История складывания в европейских странах наших нынешних представлений о географии Африканского континента, о населяющих его народах не может считаться «обделенной» вниманием отечественной литературы. Советскому читателю хорошо известны имена М. Парка, Д. Ливингстона, Г. Стенли: их книги о проделанных путешествиях не раз выходили на русском языке. Писали у нас и о таких исследователях, как X. Клаппертон, Д. Денэм или братья Р. и Дж. Лэндеры, А. Лэнг или В. Камерон. И все же далеко не все из тех, кто на протяжении XVIII–XIX вв. составлял и уточнял географическую карту Африки, представлены в наших публикациях. А ведь многие из них заслуживали бы большего внимания — кто просто результатами своих работ, а кто еще и своими личными чертами.
Конечно, такие предприятия, как обнаружение истоков Нила, Нигера и Конго или пересечение Африканского континента на разных широтах от одного океана до другого, более выигрышны с точки зрения привлечения читательского интереса. Не приходится и отрицать, что географические исследования не раз оказывались прелюдией колониальных захватов. Но тем не менее и не столь «броские» экспедиции требовали от их участников незаурядного мужества, выносливости и целеустремленности, а среди европейских путешественников не так уж мало было людей, искренне убежденных в чисто научном и даже «цивилизаторском» характере своих экспедиций. К тому же надо иметь в виду и то, что время менялось очень быстро: обстановка 50-х годов прошлого века была совсем не похожа на обcтановку 70-х, когда европейский капитализм уже вступил в империалистическую стадию своего развития и подготавливал колониальный раздел Африки. А вместе со временем менялись и люди, причем нередко изменялось отношение к своей деятельности одного и того же человека: начав как объективный исследователь, он завершал карьеру активным колониальным администратором. Так было, например, с британским путешественником Камероном, так произошло и с автором того труда, выдержки из которого предлагаются вниманию читателей, — немцем Густавом Нахтигалем.
Шестилетнее путешествие Нахтигаля по Центральному и Восточному Судану в определенном смысле завершало изучение обширного района, прилегающего к оз. Чад. Эта часть Африки привлекала внимание европейцев еще на рубеже XVIII и XIX вв., и ко времени появления Нахтигаля здесь успели уже побывать такие крупные экспедиции, как британская экспедиция У. Аудни, X. Клаппертона и Д. Деизма, а за полтора десятилетия до начала путешествия немецкого исследователя в бассейне Чада несколько лет работал его соотечественник, один из крупнейших исследователей истории, культуры и языков Африки, Г. Барт. Но и после них оставались необследованными обширные области к северо-востоку от озера и к востоку от него. Это-то «белое пятно» на карте Африки и ликвидировал Нахтигаль, который первым из европейцев сумел, начав свой маршрут в Триполи (обычном в тот период исходном пункте экспедиций в Судан), завершить его в Эль-Обейде на берегу Нила.
Густав Нахтигаль родился в 1834 г., и до начала 60-х годов его карьера военного врача в прусской армии протекала так же, как и у многих его сверстников, не давая оснований пророчить ему будущее крупного путешественника и незаурядного исследователя — географа, этнографа, языковеда. Но в 1861 г. болезнь легких заставила его сменить климат Кельна, где протекала его служба, на более здоровый климат Средиземноморья. Выйдя в отставку, Нахтигаль отправился в Алжир, но после недолгого пребывания там перебрался в Тунис и здесь поступил на службу к местному бею — сначала как военный, а затем и как придворный врач. На этой службе Нахтигалю пришлось приобрести некоторый опыт путешествий по глубинным областям Африки, участвуя в карательных походах армии бея против мятежных арабских, племен.
Но в 1868 г произошла встреча, которая круто изменила судьбу придворного медика. В Тунис прибыл по пути в Александрию уже известный к тому времени немецкий путешественник Г. Рольфc, который в 1865–1867 гг. пересек Северную Африку и Западный Судан от Триполи до Лагоса, а в 1867–1868 гг. побывал в Эфиопии. К этому времени прусское правительство начало, довольно, впрочем, робко, проявлять интерес к торговле с Африкой и, значит, к ее изучению (двумя десятилетиями раньше оно не оказало ни малейшей помощи
