Утро началось плохо. Джим и Том еще спали, когда в казарму ворвался сержант Бигл и заорал:
— Разведчики, Свисток и Топор, почему до сих пор в кроватях? Живо поднимайтесь, вас вызывает командир, и поживее, капитан не любит ждать. Чтобы через три минуты были у него наверху, ясно!
Джим и Том поспешно умылись, оделись, и побежали наверх по лестнице, топая каблуками. Головы у обоих все еще болели. Вчера они были в увольнении в городе, и изрядно погудели, выпив немереное количество спиртного. Даже не помнили, как добрались обратно в казарму. Или возможно, это их военный патруль вчера притащил, и теперь им будет за это нагоняй, подумал Джим.
Оба были опытными следопытами. Вместе записывались армию, вместе были в учебке, вместе их послали служить в этот богом забытый гарнизон в далекой стране в Центральной Америке, бывшей когда-то колонией.
До этого они оба и не представляли себе, что на земле еще есть такие дикие места, где на сотни километров вокруг одни джунгли, болота со змеями и крокодилами, а из цивилизации один только городишко с барами и винными магазинами.
Сейчас Джим и Том считались на отдыхе, на городской базе, но их все равно периодически посылали на разные неприятные задания. Вот и сейчас, как кажется, был такой случай.
Когда они вошли в кабинет капитана и вытянулись по стойке смирно, капитан окинул их хмурым взглядом, посмотрел на часы, но распекать за опоздание или помятый внешний вид не стал. Это тоже был плохой знак, подумал Джим. По всему выходило, что их посылали на такое неприятное задание, что все остальные мелочи уже имели для капитана значения.
— Разведчики, — начал капитан Нордс. — в районе первого форта неспокойно. Гарнизон форта не может справиться своими силами. Нужны настоящие специалисты. Посылаю туда вас двоих, чтобы вы помогли навести там порядок.
— Сэр, — перебил его Джим, по кличке Свисток, — а по подробнее нельзя?
— Подробнее, — ответил капитан, — в лесу вокруг форта уже вторую неделю орудуют какие-то диверсанты. То солдат убивают, то технику портят. Вчера например, двоих солдат убили.
— Мятежники, или опять дикари? — уточнил Том, по кличке Топор.
Худой и жилистый Том был немногословен, но внимателен к деталям. Тем более, что от деталей иногда зависела жизнь.
— Не знаю, — ответил капитан Нордс, — могут оказаться и те и другие. Разберетесь на месте.
— Сэр, но мы же ещё в отпуске, — попробовал протестовать Джим.
— Отпуск отменяется, — отрезал капитан, — догуляете потом. А сейчас за дело. Посылаю вас двоих туда в командировку.
— Надолго, сэр? — уточнил раздосадованный Джим.
— Пока не поймаете этих диверсантов. Передаю вас обоих под командование командира форта капитана Понкера. Вопросов больше нет? Отлично. Вертолет туда вылетает через час. Идите, собирайте вещи.
Джиму показалось, что капитан чего-то недоговаривает. Но настаивать Джим не стал, решив что все потом выяснится.
Так они двое оказались на борту старенького вертолета, летевшего уже второй час над бескрайними джунглями. Оба лениво смотрели в окна. Внизу тянулся лес. Время от времени мелькали крыши хижин, там были деревни дикарей, отсталых племен, живших в лесу. Здесь жили индейские племена Авра, Гужажара, и еще много мелких народностей, названия которых Джим не знал.
В этих местах давно уже шла тихая война. Правительственные войска и помогавшие им солдаты из бывшей Метрополии воевали с мятежниками, или партизанами, как те себя называли. Партизаны говорили, что воюют за ”справедливое дело”, но в чем оно заключается, Джим разобраться так и не смог. Возможно, думал он, на самом деле оно заключалось в дележе плантаций, или в праве корпораций на вырубку и экспорт леса, без уплаты налоговых пошлин в метрополию. Поговаривали также, что партизан финансировали местные наркобароны, которые хотели вытеснить правительственные силы и иностранные гарнизоны из этих мест, чтобы спокойнее было выращивать наркотики.
Том разбираться во всем этом даже и не пытался. Его дело было воевать. Это он умел делать.
Партизан поддерживали многие жители бывшей колонии, особенно хозяева и рабочие с плантаций, которым правительство часто мешало вырубать все новые участки леса. Дикари не поддерживали никого. Они считали лес своим, и противились любому проникновению цивилизации, особенно вырубке леса или осушению болот.
Дикари обычно не вмешивались в конфликт между правительственными войсками и мятежниками.
Но индейцы были воинственны, и жестоко мстили, когда кто-то, например, убил их сородича, или изнасиловал девушку из их племени. Когда дикари выходили на тропу войны, жизнь солдат в соседних гарнизонах становилась невыносимой.
Дикари ходили в лесу в одних набедренных повязках, а иногда и вовсе без них, и пользовались в качестве оружия копьями, и луками со стрелами. Но лес был их домом, и дикарям не было равных в искусстве
