вернуть, и мы его вернем, восстановив нашу промышленность.21
Гражданская война 1918-1920 чрезвычайно усилила разорение страны, задержала восстановление производительных сил.
К этому прибавился неурожай 1920, бескормица, падеж скота, что еще сильнее задержало восстановление транспорта и промышленности.
В итоге политическая обстановка к весне 1921 сложилась так, что немедленные, самые решительные, самые экстренные меры для улучшения положения крестьянства и подъема его производительных сил стали неотложно необходимы.
Товарищи, если крестьянин будет сыт, то все будут сыты, и фабрики и заводы – все будут сыты.
Почему именно крестьянства, а не рабочих?
Нельзя развивать промышленность на пустом месте.
Чтобы развивать индустрию, надо иметь хотя бы:
1. внутренний рынок, а у нас он, пока что, по преимуществу крестьянский;
2. необходимо, чтобы деревня могла выделить сырье для промышленности;
3. необходимо, чтобы деревня могла выделить известный минимум сельскохозяйственных продуктов для промышленности и рабочих.22
Вопрос о смычке социалистической промышленности с крестьянской экономикой – вопрос о существовании нашей индустрии, вопрос о существовании самого пролетариата.23
Вопрос о жизни и смерти нашей республики.
Вопрос о победе социализма в нашей стране.
Необходимо путем наиболее простым, легким и доступным постепенно подводить крестьянина к главному – к социалистической переделке сельского хозяйства.
Основным звеном, за которое нужно ухватиться, чтобы найти смычку социалистической промышленности с крестьянской экономикой, на данном этапе является торговля.24
Мы отступили к государственному капитализму
У нас своеобразный строй: мы имеем диктатуру пролетариата и держим в своих руках государственную власть и крупную промышленность, но в то же время ведем всю нашу хозяйственную деятельность на основе рынка.
С одной стороны, рынок, с другой стороны – Госплан, а рядом – Госбанк, который пытается и должен оказывать регулирующее влияние на рынок и хозяйственный процесс.
Мы имеем перед собой чрезвычайно сложное сочетание социалистических отношений и товарно-капиталистических отношений – я бы назвал это государственным капитализмом.25
Но мы отступили в меру.26
НЭП – пена на новой экономической политике.
И Новая экономическая политика не весь наш коммунизм, не частица коммунизма, а только одно из орудий, одно из обходных движений коммунизма.27
Владимир Ильич еще в 1918, сказал, что по сути дела, вся наша строительная хозяйственная работа сводится к тому, что мы хотим противопоставить мелкобуржуазным анархистским хозяйственным отношениям государственно-монополистический капитализм.
Он так прямо и говорил, что между государственным капитализмом и социализмом нет никаких промежуточных ступеней, что это и есть непосредственное преддверие социализма.
Конечно, государственный капитализм еще не социализм, но между ними нет сколько-нибудь значительных отличий, и чрезвычайно много общих элементов.
Какие же эти общие элементы?
Общее между государственным капитализмом и социализмом – это то, что тот и другой основаны «на всенародном учете и контроле производства и распределения продуктов».
Хозяйственный план является неразрывным звеном этой монопольно-государственной капиталистической системы.
Плановое хозяйство представляет то звено, посредством которого мы переходим уже от капитализма к социализму, т.е. удовлетворяем основные требования широких рабочих и крестьянских масс, связывающих с октябрьской победой определенное новое отношение человека к человеку в трудовом процессе.
В каких же условиях нам приходится осуществлять этот переход, возводить эту трудную постройку?
Владимир Ильич, анализируя нашу экономику, замечал ее сложный, пестрый состав:
во-первых – почти патриархальное крестьянское натуральное хозяйство;
во-вторых – мелкое товарное хозяйство – крестьяне, которые продают хлеб;
в-третьих – частный капитал, ставящий выше всего свободу конкуренции на вольном рынке, свое право на неограниченную собственность фабрик и заводов;
в-четвертых – крупная промышленность, представляющая уже государственный капитализм;
в-пятых – элементы социалистического хозяйства, по мере сил складываемые нами в новое строение нашего хозяйства.
Таким образом, у нас целых пять элементов, которые представляют пеструю ткань нашей экономики.
Мы говорим, что хозяйственный руль направлен нами в сторону расширения элементов социалистического хозяйства.
Но наряду с этим, в нашей экономически отсталой стране, огромная крестьянская стихия, естественно, напирает в другую сторону.
Итак, с одной стороны, на одной чашке весов находится государственная промышленность, государственная торговля, кооперация, плановое хозяйство.
На другой – вольный рынок, его свободное, неограниченное развитие, свобода конкуренции, ничем не ограниченная, самодержавие
