мы нормально существовали в рамках этих правил, но сейчас, когда он понимал, что меня затравили, и нет другого выбора… Его ответом на просьбу пойти с нами было что-то вроде: в твоем доме нет условий, там нет зимой воды, и негде купаться, нельзя нормально сходить в туалет, так как он на улице, ты хочешь – переезжай, но я остаюсь.
Меня предали, снова. Правда, я это поняла только ближе к лету. Я посмотрела со стороны на эту всю картину. Я одна с тремя детьми целыми днями сидела, играла, кормила, купала, стирала, убирала, и он еще приходил, ел, при этом не покупал продуктов и не давал денег. Залезал на меня, когда ему захочется, а потом просто уезжал, иногда даже не дождавшись, когда проснутся малыши. Поддерживал общение только со старшим сыном. Иногда играл с двойняшками, но почти всегда уходил до того, как я собиралась их купать, конечно, тут же нужно помочь. Но он считал, что меня наказывает за то, что я ушла, знаете, типа, это твой выбор, посмотри, как ты ошибалась, тяжело тебе без меня! Но это только делало меня сильней, я закалялась как сталь, и в итоге я была готова на этот решительный шаг. Я подала на развод.
Знаете, то, что я ушла тогда, это стало для меня началом, началом пути к той жизни, о которой я всегда мечтала, правда, я хотела, чтобы в эту жизнь мы вошли счастливой большой, полноценной семьей, но не вышло. Зато теперь я точно знаю: чтобы быть счастливой семьей, не нужен только один мужчина, их нужно шесть.
А теперь с самого начала и по порядку.
Глава 2. Зачем ей мои слезы
Мы почти год жили одни в доме моей семьи. Я жила в нем все детство, и в памяти остались приятные воспоминания о посиделках с гитарой, песнями и шашлыками в яблоневом саду. Уехали оттуда, когда мы с сестрой пошли в школу, было удобнее добираться. Какое-то время в нем жил папа после развода с мамой, потом с ним жил мой младший брат, потом Гриша переехал к маме в Москву, на тот момент она там жила и работала с моей сестрой. Временами я приезжала жить к папе, что сказать, ссоры и гордость дают повод к переездам. Позже у папы появилась женщина, и они стали жить у нее в квартире. И после очередной ссоры с его родными мы с мужем и сыном переехали в дом моей семьи. В это время я забеременела двойней. Мы отлично жили одни. Муж где-то работал, меня не посвещал, а я наслаждалась своим положением. Беременность – лучшее время. Конечно, кто-то будет со мной не согласен, но я себя называла инкубатором для детей, беременность проходила отлично, несмотря на то что внутри два человечка.
Под Новый год свекровь узнала, что ее бывший муж имеет вторую семью, я это узнала гораздо раньше, муж, конечно же, знал тоже давно, но прикрывал отца. Но так получилось, что очередная ссора и мой уход от мужа привели его в отчаяние, и он сдал отца. Что сказать, слезы и разговор до пяти утра дали начало долгосрочному плану по возвращению бывшего мужа. Вдруг проснулась любовь, которой никогда не было, они оба всегда притворялись, и смотреть на эту вечную комедию временами было просто невыносимо. На общих праздниках все играли свои роли, я старалась держаться от этого подальше, ведь этот холод, который исходил от них всех, расползался и проникал так глубоко, что иногда мои поступки и мысли стали схожими с этими людьми. Наверное, поэтому мой муж так и не научился любить, он говорил, что любит, до слез в голосе, я ему верила, но стоило только им увидеться, он становился как Кай, холодный и только во власти своей королевы, мамы.
Время пролетело незаметно, муж отремонтировал комнату для нас в доме его отца, и мы переехали, как и свекровь. Добилась своего, вернула бывшего. Все вроде бы хорошо, у меня наконец-то стали очень близкие и откровенные отношения со свекровью, воссоединилась семья, скоро будет пополнение, радуга, единороги и вся эта волшебная хрень. Но… Но люди не меняются, как притворялась всю жизнь, так и продолжала. А я размякла, прониклась, пожалела и попалась.
Восьмой месяц беременности, ношу одежду 56-го размера, я бегемот! Не могла спать, не могла сидеть, медленно ходила и соображала. Ребра болели так, что из глаз непроизвольно лились слезы, считала дни до кесарева. Операция была назначена на 8 декабря, шла 38-я неделя беременности.
В доме жили я и свекровь. Муж с его отцом были на заработках. Дом был еще не готов к появлению малышей, мы с моим папой доделывали ремонт в ванной комнате. Что нужно было переделать, я согласовывала с моим мужем, ведь он вроде тоже хозяин дома, но оказалось, что только я так думала.
Как-то вечером приходит свекровь домой, а мы там перестановку делаем, переносим из кухни подобие душевой кабины на второй этаж в ванную комнату, где ей и место. И тут понеслось: а ты это согласовала с ЕВ (свекор), а тебе он разрешил, не нужно принимать решения одной, я тоже здесь хозяйка. Я не претендую на роль хозяйки дома, но с мужем мы это обговаривали. Видимо, этих слов было мало, мне пришлось все вернуть обратно. В ванную я купила ванну. Проблему решила, но осадок остался. Ей нужно было показать мне мое место. Маска упала,
