Она легко улыбнулась и тут же перевела свой взгляд на книгу, которую держала все это время в руках.
— Ваш заказ, мисс Ева.
Передо мной возник официант с подносом, на котором аппетитно пах мой пирог, щедро сбавленный не одним, а двумя шариками мятного мороженого. Я подняла удивленный взгляд.
— Н-но Чарльз, я не смогу заплатить за два…
— Сегодня за счет заведения, — улыбнулся старик, поднимая руку в предупреждающем жесте. — Неужели вы забыли про свой собственный день рождения?
Я усмехнулась. Забыть про собственный день рождения? Нет, не забыла. Просто не хотела вспоминать. Что изменилось, когда мне исполнилось семнадцать? Ничего. Абсолютно. Я не вспомнила, никто не вспомнил. Да, так просто.
— Нет, — неуверенно пробормотала я. — Я не…
Старик заговорщицки подмигнул мне.
— Да я же вижу, что забыли. А не стоит. Знаете почему?
Он наклонился ко мне, и до меня донесся слабый аромат его одеколона.
— Потому что в день рождения всегда происходят не совсем обычные вещи. Человек даже может узнать о себе что-то такое, о чем никогда не подозревал. И это знание может коренным образом перевернуть жизнь. Поверьте мне, я многое в этой жизни повидал. И никогда не перестану радоваться своему собственному дню рождения.
Я грустно улыбнулась.
— Спасибо, Чарльз. Но правда, не стоит. Я не смогу ничего о себе узнать нового, потому что я и так все про себя знаю. Рыжие волосы, веснушки, зеленые глаза. Ведьма.
Последнее слово я буквально прошептала, и Чарльз его не расслышал.
— Не будьте столь наивны, мисс Ева. В этом мире столько чудесного. Наслаждайтесь своим пирогом, я подойду позже.
Возвращаясь домой, я по-прежнему ощущала на себе чей-то взгляд. Я перешла дорогу и побрела по улице, рассеянным взглядом следя, как загораются вечерние фонари. Не было совершенно никакого желания идти обратно туда, где тебя ждали только затем, чтобы поставить галочку напротив твоего имени и фамилии в графе «Вернулась с прогулки».
Я купила стаканчик кофе в забегаловке на углу и неспешно отпила глоток.
Что-то, все же, не так. Людской поток замедлился, заметно поредел.
Внезапно из темного переулка сильная рука дернула меня к себе. Я вскрикнула, когда горячий напиток пролился. И вскрикнула еще раз, когда незнакомец грубо швырнул меня в полутемный коридор кирпичных стен.
— Возьми, возьми сейчас же, — зазвучал требовательный голос.
Мне в руки засовывали что-то очень тяжелое. Я удивилась, когда осознала, что голос принадлежал женщине.
— Храни ее как зеницу ока, — жадно шептала она. — Это единственное, что пробудит в тебе силу. А пока бери и уноси отсюда ноги, да поскорее.
Она огляделась из-под глубокого капюшона.
— Есть те, кому очень, очень захочется завладеть этим гримуаром. Ты никому, никому, слышишь, не должна давать его! А теперь иди. Пока еще не поздно.
Та же рука схватила меня за плечо, круто развернула и вытолкнула на оживленную улицу. От испуга на меня накатила такая волна адреналина, что я, тяжело сорвавшись с места, побежала куда глаза глядят.
Только у ворот детского дома я остановилась. Переводя дыхание, я слышала гулкое биение собственного сердца. Оно прыгало в груди, стояло в горле, эхом — словно молот по наковальне — било в висках. Я нервно облизнулась и закрыла глаза.
Уже в комнате я достала из-под куртки вещь, которую вручила мне женщина. Это был небольшой, но увесистый томик с тисненой рубиново-фиолетовой обложкой. На титульной странице незнакомый мне язык, но уж точно не английский и даже не французский, витиеватой прописью обозначал, вероятнее всего, название книги. Страницы выглядели, на удивление, свежими и пахли, но не типографской краской, а летним солнечным лугом, ароматом букета полевых цветов, водой.
Подрагивая от возбуждения, я пролистала всю книжицу. Каждая страница была исписана убористым почерком на незнакомом мне языке. На некоторых были нарисованы странные картинки, диаграммы и символы. В самом конце книги был краткий справочник по гербологии, и этот справочник был единственным, представленным на английском.
Я начала читать, потеряв представление о времени, о том, где я нахожусь. К утру, не выспавшаяся и побледневшая, я захлопнула книгу и впервые за долгое время осмотрелась. Мой мир вдруг показался мне таким странным, необычным, неестественным. Но только на секунду.
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась Нэнси. Прямо за ней маячил Арнольд, и я вспомнила, как противно мне было вчера. Это было вчера.
— Мисс Дурашка никому-никому не сказала, что у нее вчера был день рождения, — ехидно протянула девочка. — А ведь мы приготовили подарок.
