на руку куклы.
The jury was out eight minutes.
Присяжные совещались восемь минут.
They stood and looked at him and said he was guilty.
Застыв и глядя на Лупоглазого, они заявили, что он виновен.
Motionless, his position unchanged, he looked back at them in a slow silence for several moments.
Лупоглазый, не шевельнувшись, не изменив позы, глядел на них несколько секунд в тупом молчании.
"Well, for Christ's sake," he said.
- Ну, черт возьми, - произнес он.
The judge rapped sharply with his gavel; the officer touched his arm.
Судья резко застучал молоточком; полицейский тронул Лупоглазого за руку.
"I'll appeal," the lawyer babbled, plunging along beside him.
- Я подам апелляцию, - лепетал адвокат, семеня рядом с ним.
"I'll fight them through every court-"
- Я буду бороться во всех инстанциях...
"Sure," Popeye said, lying on the cot and lighting a cigarette; "but not in here.
- Будешь, не бойся, - сказал Лупоглазый, укладываясь на койку и зажигая сигарету. - Но только не здесь.
Beat it, now.
Пошел отсюда.
Go take a pill."
Иди прими таблетку.
The District Attorney was already making his plans for the appeal.
Окружной прокурор уже готовился к апелляции, строил планы.
"It was too easy," he said.
- Удивительное спокойствие, - сказал он.
"He took it-Did you see how he took it? like he might be listening to a song he was too lazy to either like or dislike, and the Court telling him on what day they were going to break his neck.
- Обвиняемый воспринял приговор... Видели, как? Будто слушал песенку и ленился взять в толк, нравится она ему или нет, а судья называл день, когда его вздернут.
Probably got a Memphis lawyer already there outside the supreme court door now, waiting for a wire.
Должно быть, мемфисский адвокат уже вертится у дверей Верховного суда и только ждет телеграммы.
I know them.
Я их знаю.
It's them thugs like that that have made justice a laughing-stock, until even when we get a conviction, everybody knows it wont hold."
Эти убийцы делают из суда посмешище, и даже если мы добиваемся обвинительного приговора, все понимают, что он не останется в силе.
Popeye sent for the turnkey and gave him a hundred dollar bill.
Лупоглазый позвал надзирателя и дал стодолларовую купюру.
He wanted a shaving-kit and cigarettes.
Поручил купить бритвенный прибор и сигарет.
"Keep the change and let me know when it's smoked up," he said.
- Сдачу оставь у себя, прокурим все деньги -скажешь.
"I reckon you wont be smoking with me much longer," the turnkey said.
- Вам, похоже, недолго осталось курить со мной, -сказал надзиратель.
"You'll get a good lawyer, this time."
Теперь у вас будет хороший адвокат.
"Dont forget that lotion," Popeye said.
- Не забудь марку лосьона, - сказал Лупоглазый. -
"Ed Pinaud."
"Эд Пино".
He called it
Он произнес
"Py-nawd."
"Пай-нод".
It had been a gray summer, a little cool.
Лето стояло хмурое, прохладное.
Little daylight ever reached the cell, and a light burned in the corridor all the time, falling into the cell in a broad pale mosaic, reaching the cot where his feet lay.
Даже днем в камере было темно, и в коридоре постоянно горел электрический свет, он падал в решетчатую дверь широкой тусклой полосой, достигая изножья койки.
The turnkey gave him a chair.
Надзиратель принес Лупоглазому стул.
He used it for a table; upon it the dollar watch lay, and a carton of cigarettes and a cracked soup bowl of stubs, and he lay on the cot, smoking and contemplating his feet while day after day passed.
Лупоглазый использовал его вместо стола; там лежали долларовые часики, пачка сигарет и треснутая суповая миска с окурками, сам он валялся на койке, курил, разглядывая свои ноги, и так шел день за днем.
The gleam of his shoes grew duller, and his clothes needed pressing, because he lay in them all the time, since it was cool in the stone cell.
Блеск его штиблет потускнел, одежда измялась, потому что он лежал не раздеваясь, так как в камере было прохладно.
One day the turnkey said:
Однажды надзиратель сказал:
"There's folks here says that deppity invited killing.
- Тут кое-кто говорит, что это убийство подстроил шерифов помощник.
He done two-three mean things folks knows about."
Люди знают за ним несколько подлых дел.
Popeye smoked, his hat over his face.
Лупоглазый курил, сдвинув на лицо шляпу.
The turnkey said:
Надзиратель сказал:
"They might not a sent your telegram.
- Вашу телеграмму могли не отправить.
You want me to send another one for you?"
Хотите, я пошлю другую?
Leaning against the grating he could see Popeye's feet, his thin, black legs motionless, merging into the delicate bulk of his prone body and the hat slanted across his averted face, the cigarette in one small hand.
Стоя у двери, он видел ступни Лупоглазого, тонкие, черные ноги, переходящие в хрупкий корпус распростертого тела, шляпу, сдвинутую на повернутое в сторону лицо, сигарету в маленькой руке.
His feet were in shadow, in the shadow of the turnkey's body where it blotted out the grating.
Ноги находились в тени от тела надзирателя, заслоняющего решетку.
After a while the turnkey went away quietly.
Помедлив, надзиратель тихо ушел.
When he had six days left the turnkey offered to bring him magazines, a deck of cards.
Когда оставалось шесть дней, он вызвался принести журналы, колоду карт.
"What for?" Popeye said.
- Зачем? - сказал Лупоглазый.
For the first time he looked at the turnkey, his head lifted, in his smooth, pallid face his eyes round and soft as those prehensile tips on a child's toy arrows.
Впервые за все это время он приподнял голову и взглянул на надзирателя, глаза на его спокойном, мертвенно-бледном лице были круглыми, мягкими, как липкие наконечники на детских стрелах.
Then he lay back again.
Потом лег снова.
After that each morning the turnkey thrust a rolled newspaper through the door.
С тех пор надзиратель каждое утро просовывал в
