морщинистое безучастное лицо. Похожие на безжизненные планеты огромные глаза, не отрываясь, смотрели на меня, и в их немигающем взгляде было что-то умоляющее. Да, этот старик произвел на меня странное впечатление.
Даже во сне мне не удалось избавиться от него. По-видимому, мне не давала покоя его безграничная усталость, и я пытался заставить его отдохнуть — убедить его лечь в постель. Но стоило мне только уложить его хрупкое тело на кровать с пологом на четырех столбиках, я видел такую у него в магазине — только во сне она больше напоминала могилу, а парчовое покрывало превратилось в дерн — как он выскальзывал из моих рук и вновь принимался бродить по магазину. Я гонялся за ним по бесконечным проходам среди причудливых предметов, выставленных на продажу, но он каждый раз ускользал от меня.
Теперь погруженный во мрак магазин все больше и больше растягивался в размерах, постепенно превращаясь в безграничное пространство без солнца и воздуха, пока наконец я сам, выбившись из сил и едва дыша, не рухнул в могилу на четырех столбиках.
Утром мне пришлось срочно уехать из Лондона, и всю следующую неделю я провел в волнениях и тревоге, так что история с магазином на углу начисто вылетела у меня из головы. Как только врачи сообщили, что мой отец находится вне опасности, я вернулся в свое мрачное жилище. В удрученном состоянии я разбирал и складывал в стопку свои злосчастные счета и пытался придумать, где найти денег, чтобы заплатить за аренду квартиры в следующем квартале, но тут меня приятно удивил визит старого школьного товарища, который в то время был моим единственным приятелем в Лондоне. Он работал в одной из известнейших фирм, занимающихся торговлей и продажей с аукциона произведений изобразительного искусства.
Мы немного поговорили, потом он встал, чтобы раскурить трубку. Я сидел к нему спиной. Сначала раздался звук чиркающей спички, за которым последовало умиротворенное попыхивание трубки. И вдруг все эти приятные звуки перекрыл громкий возглас.
— Боже правый! — закричал он. — Где ты это взял?
Повернувшись к нему, я увидел, что он держит в руках мое недавнее приобретение — забавную маленькую лягушку, о которой я совсем забыл.
Он тщательно осмотрел ее через тут же появившееся у него в руках увеличительное стекло, поднес к газовой горелке, при этом его руки тряслись от возбуждения.
— Где ты это взял? — повторил он. — Ты хотя бы представляешь, что это такое?
Я вкратце объяснил ему, что, не желая уходить из магазина с пустыми руками, купил эту лягушку за полкроны.
— Полкроны?! Дружище, твердо сказать не могу, но считаю, что тебе улыбнулась редкая удача. Если я не ошибаюсь, то это — нефрит династии Шья. Если так, то она уникальна.
Я почти ничего не понял из его объяснений.
— Ты хочешь сказать, что она стоит денег?
— Стоит денег? Ну и ну! — воскликнул он. — Послушай, может предоставишь дело мне? Позволь передать эту вещицу к нам в фирму. Они сделают для тебя все возможное. Я смогу выставить ее на торгах в четверг.
Я не сомневался, что могу полностью доверять своему школьному другу, поэтому согласился. Он благоговейно обернул лягушку в вату и поспешил домой.
В пятницу утром я испытал самое большое потрясение в своей жизни. И учтите, слово «потрясение» далеко не всегда означает плохие новости.
Когда я открыл лежащий на грязном подносе конверт, комната поплыла перед моими глазами, и в течение нескольких секунд я был на грани обморока. В конверте оказалось извещение от фирмы господ Спанков, торговцев и аукционистов по продаже произведений изобразительного искусства «относительно продажи нефрита династии Шья за 20 000 фунтов, что за вычетом 10 процентов комиссионных составляет 18 000 фунтов», и здесь же лежал аккуратно сложенный чек от господ Спанков на имя Питера Вуда на сумму восемнадцать тысяч фунтов!
Несколько минут я стоял как громом пораженный. После разговора с другом у меня появились надежды — надежды на то, что моя случайная покупка поможет мне оплатить квартиру за следующий квартал — может быть, даже за целый год — но мне и в голову не приходило, что речь идет о такой огромной сумме. Неужели это правда? Может быть, он жестоко надо мной подшутил? Выражаясь избитой фразой, все это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Такие вещи происходят только в кино и в книгах.
Все еще испытывая легкое головокружение, я позвонил своему приятелю. Услышав его голос и сердечные поздравления, я поверил в свою невероятную удачу. Значит, это не шутка и не сон. Я, Питер Вуд, чей банковский счет в настоящее время превышен на двести фунтов, у которого, за исключением акций на сумму полутора тысяч фунтов, нет никаких ценных бумаг, в эту минуту держит в руках лист бумаги, равноценный 18 000 золотых соверенов! Я опустился в кресло, чтобы подумать, осознать, привести в порядок свои чувства. Моя голова была полна планов, проблем и эмоций, и среди всей этой каши выделялась одна четкая мысль. Как бы там ни было, я не мог
