Иоганн Волфганг Гете
ГРАЖДАНИН ГЕНЕРАЛ
Комедия в одном действии
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Рози.
Йорге.
Мэртэн.
Помещик.
Шнапс.
Староста.
Крестьяне.
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
ПЕРЕД ДОМОМ МЭРТЭНА
Рози. Йорге.
Йорге (выходит с граблями, оглядывается на дверь дома). Ты слышишь, милая?.. Рози!
Рози (появляется в дверях). Слышу, милый, слышу!
Йорге. Пойду на луг разгребать кротовые кучи.
Рози. Ладно.
Йорге. Потом схожу поглядеть, что на поле делается.
Рози. Хорошо! А как управишься — иди на огороды, я тебя там завтраком накормлю.
Йорге. Сядем рядышком и поедим с удовольствием.
Рози. Я тебе вкусный суп сварю.
Йорге. Да будь он хоть самый вкусный на свете! Без тебя мне никакая еда не хороша.
Рози. И мне тоже.
Йорге. До скорой встречи, Рози!
Рози. До свидания, Йорге!
Йорге (сделав несколько шагов, останавливается, оглядывается на жену, они обмениваются воздушными поцелуями; он возвращается). Послушай, Рози… ведь люди ни слова правды не говорят.
Рози. Может, и говорят, да редко. А что?
Йорге. Ну хотя бы, будто муж и жена любят друг друга меньше, чем жених и невеста. Это же враки. Сколько мы уже с тобой женаты? Погоди-ка!
Рози. Три месяца.
Йорге. Ей-богу? А Йорге по-прежнему любит Розхен, и Розхен — Йорге. Ну, прощай!
Рози. Прощай. Сколько раз мы уж говорили это слово друг дружке!
Йорге (удаляясь). И сколько раз еще скажем!
Рози. И будем искать друг дружку и находить!
Йорге (остановившись). Воздух-то какой!
Рози. Я скоро приду. Прощай!
Йорге (на ходу). Прощай!
Рози (в дверях). Йорге!
Йорге (возвращается). Что случилось?
Рози. Ты забыл кое-что!
Йорге (оглядывает себя). Что?
Рози (бежит к нему). Поцелуй меня!
Йорге. Розхен, дорогая!
Рози. Йорге, милый!
Целуются.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Те же. Помещик.
Помещик. Браво, детки! Браво! Глядя на вас, не замечаешь, как бежит время.
Йорге. Мы тоже не замечаем, сударь.
Рози (с намеком). Скоро и вы перестанете замечать.
Помещик. Почему это?
Рози. Хватит уж вам скрывать!.. Она ведь такая хорошенькая.
Помещик (улыбаясь). Кто?
Йорге. Г-м! Розхен права. Очень даже хорошенькая!
Рози. Вы, сударь, тоже молодой и красивый.
Помещик. И ты, Йорге, позволяешь ей так говорить?
Йорге. Теперь пусть говорит. Вот раньше, признаться, я ревновал ее к вам.
Помещик. И не без причины. Рози всегда мне нравилась.
Рози. Вы шутите, сударь.
Йорге. Ну, мне тогда было не до шуток.
Рози. Он так часто меня мучил.
Йорге. Она меня тоже.
Помещик. А теперь?
Йорге. Теперь Рози моя жена и, думаю, очень славная жена.
Помещик. Не сомневаюсь.
Рози (многозначительно). А вы?..
Помещик. Что я?
Йорге (с поклоном). Можно нам вас поздравить?
Помещик. С чем?
Рози (кланяясь). Не извольте гневаться…
Йорге. Скоро у вас тоже будет любимая женушка.
Помещик. А я и не знал.
Рози. Через несколько деньков вы этого отрицать не будете.
Йорге. Она так мила.
Помещик. Да кто же это?
Рози. Фрейлейн Каролина, которая приезжала сюда недавно со старой тетушкой.
Помещик. Ах, вот откуда ваши подозрения! До чего тонкий нюх!
Йорге. Я думал, что в этом не зазорно признаться.
Рози. Очень хорошо, что вы женитесь тоже.
Йорге. Совсем другим человеком становишься. Вот увидите.
Рози. Теперь мне так нравится бывать дома.
Йорге. А мне сдается, что я родился в этом доме.
Рози. Когда отец читает газеты и рассуждает обо всем, что делается на свете, мы сидим тихонько и руки друг другу пожимаем.
Йорге. Иной раз старик сокрушается, что все идет кувырком, тогда мы еще теснее жмемся друг к дружке и радуемся, что у нас мир да покой.
Помещик. Лучше и не придумаешь.
Рози. А ежели отец голову ломает, как выручить из долгов французскую нацию, я шепчу Йорге: только бы нам с тобой не залезать в долги.
Йорге. А когда он из себя выходит оттого, что там у всех отбирают имущество и поместья, мы с Рози советуемся, как получше перестроить усадебку, которую собираемся купить на лотерейный выигрыш.
Помещик. Вы разумная парочка.
Рози. И счастливая.
Помещик. Приятно слышать.
Йорге. Вы это скоро и на себе испытаете.
Рози. То-то будет веселье в замке!
Йорге. Как во времена покойной госпожи, вашей матушки.
Рози. К ней все бежали за советом, если кто-нибудь хворал.
Йорге. Какие она делала спиртовые примочки, когда мы набивали себе шишки!
Рози. А какие знала мази от ожогов!
Помещик. Если надумаю жениться, стану подыскивать невесту, похожую на нее.
Йорге. Вы уж подыскали.
Рози. Я тоже так думаю. Не серчайте на нас, сударь, за нашу смелость.
Йорге. Мы ждем не дождемся…
Рози. Увидеть вас таким же счастливым, как мы.
Йорге. Только не мешкайте.
Рози. Зря время потеряете.
Йорге. Мы и так вас обогнали.
Помещик. Посмотрим.
Йорге. Не беда, что наш мальчишка будет чуть постарше вашего; лучше сумеет присмотреть за маленьким юнкером.
Рози. Хорошо бы, они играли вместе. Вы им позволите?
Помещик. Если б они уже были… Конечно, пусть мои дети растут с вашими, как я рос с вами.
Рози. Радость-то какая будет!
Йорге. Я уже их как наяву вижу.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Те же. Мэртэн у окна.
Мэртэн. Рози! Рози! Где же завтрак?
Рози. Иду! Иду!
Мэртэн. Опять жди!
(Закрывает окно.)
Рози. Сейчас!
Йорге. Иди уж, Рози.
Рози. Ох, и попадет мне.
Помещик. Виноват поцелуй, за которым я вас застал. Я тоже совсем забыл, что собрался на охоту.
Йорге. Виновата ваша любезность, сударь.
Рози. Вот именно. Я даже забыла про отца.
Йорге. А я про все забыл — и про луг, и про поле, и про огороды.
Помещик. Так пойдемте, каждый своей дорогой.
Раскланявшись, Йорге и помещик удаляются в разные стороны. Рози уходит в дом.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Комната Мэртэна. Камин, шкафы, буфет, стол со стульями. Слева окно, напротив прислоненная к стене стремянка.
Мэртэн. Рози.
Мэртэн. Рози, ты здесь?
Рози. Да, отец.
Мэртэн. Где ты пропадала?
Рози. Господин юнкер шел мимо и, по доброте своей, остановился поболтать с нами.
Мэртэн. А где мой кофе?
Рози (показывая на камин). Вот стоит.
Мэртэн. Сам вижу. А молоко?
Рози. Сейчас подогрею.
(Идет к буфету, отпирает его ключом из связки, висящей у нее на поясе, берет горшочек со сливками и ставит его в камин.)
Мэртэн (помолчав). Нехорошо, дочка.
Рози (продолжая хлопотать). Что нехорошо, отец?
Мэртэн. А то, что ты из-за Йорге совсем меня забыла.
Рози (у камина). Как это так?
Мэртэн. С ним ты и поболтала, и накормила вовремя.
Рози. Дала ему хлеб с маслом.
Мэртэн. Только о нем и заботишься.
Рози. Неправда! О вас не меньше, чем о нем.
Мэртэн. А ведь когда я выдавал тебя замуж, ты обещала мне…
Рози. …что все останется по-прежнему.
Мэртэн. И ты держишь свое слово?
Рози. Ну конечно. Вот кофе.
Мэртэн. И тебя, как и прежде, не надо искать?
Рози. Вот молоко.
(Снова торопится к буфету.)
Мэртэн. И мне не надо дожидаться то того, то этого?
Рози. Вот чашка! Ложка! Сахар! Хотите хлеб с маслом?
Мэртэн. Нет, нет… Ты мне не ответила.
Рози (показывая на завтрак). Вот мой ответ, перед вами.
Мэртэн. Ладно, ладно. Расскажи мне что-нибудь.
Рози. Мне пора идти.
Мэртэн. Опять?
Рози. Надо снести Йорге суп, кофе он не любит.
Мэртэн. Почему он не ест дома?
Рози. Он любит сперва поработать. На огородах он построил будку; мы там разводим огонь, подогреваем суп и вместе завтракаем.
Мэртэн. Ступай… Да, вот так оно и бывает.
Рози. Не понимаю…
Мэртэн. Отца с матерью бросаете, только о муже и печетесь.
Рози. Так, верно, и должно быть.
Мэртэн. Ступай уж.
Рози. На обед я приготовлю вам кое-что вкусное; но пока не скажу что.
Мэртэн. Ладно уж, ладно.
Рози. Ну чего вы все ворчите.
Мэртэн. Да иди же!
Рози. До свидания, отец.
Мэртэн. Ступай, ступай! Я тоже пойду пройдусь.
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
Мэртэн сидит за столом, пьет кофе.
Мэртэн. Хорошо, что она ушла… Вчера встретил Шнапса, он сказал, что навестит меня, когда дети будут в поле, обещал порассказать много новенького… Странный все-таки этот Шпапс! Все на свете знает!.. Вот если бы только с Йорге ладил! А зять поклялся, что если еще раз увидит его у нас дома, то переломает ему кости. И он сдержит слово… Хороший парень! Горячий!.. Стучит кто-то.
(Идет к двери.) Ага! Шнапс!.. Вот и он.
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Мэртэн. Шпапс.
Шпапс (заглядывая в дверь). Вы одни, дядюшка Мартин?
Мэртэн. Входите, прошу вас!
Шнапс (ставит ногу на порог). Йорге ушел, я видел. И Рози, верно, за ним следом?
Мэртэн. Да, кум Шнапс. Как обычно.
Шнапс. Ну, вот и я.
Мэртэн. Вы человек осторожный.
Шнапс. Осторожность — наипервейшая добродетель.
Мэртэн. Откуда вы явились?
Шнапс. Гм! гм!
Мэртэн. Целую неделю вас не было видно.
Шнапс. Пожалуй.
Мэртэн. Ездили в чужие края кого-нибудь исцелять?
Шнапс. Что вы, дядюшка Мартин!.. Я только учился лечить.
Мэртэн. Учились?.. Будто вам надо еще чему-то учиться.
Шнапс. Век живи, век учись.
Мэртэн. А вы скромник.
Шнапс. Как все великие мужи.
Мэртэн. Ну, что касается величины, так ростом вы пониже меня.
Шнапс. Дядюшка Мартин, не о том речь. А вот о чем! Вот!
(Показывает на лоб.)
Мэртэн. Понимаю.
Шнапс. На свете есть люди, которые умеют это ценить.
Мэртэн. Без сомнения.
Шнапс. Тебе доверяют…
Мэртэн. Я думаю.
Шнапс. Ты узнаёшь…
Мэртэн (нетерпеливо). Что именно? Что?
Шнапс. Тебе дают поручения…
Мэртэн. Какие? Живей выкладывайте!
Шнапс (многозначительно). Ты становишься влиятельным человеком.
Мэртэн. В самом деле?
Шнапс. Через несколько дней узнаете.
Мэртэн. Нет уж! Выкладывайте сейчас же!
Шнапс. Не могу. Хватит и того, что я сказал.
Мэртэн (подозрительно). Кум Шнапс!..
Шнапс. Да?
Мэртэн. Посмотрите на меня!
Шнапс. Ну?
Мэртэн. Прямо в глаза.
Шнапс. Так?
Мэртэн. Прямее!
Шнапс. Смотрю, смотрю, черт возьми! Удивляюсь, как вы еще выдерживаете мой взгляд.
Мэртэн. Слушайте!
Шнапс. Слушаю.
Мэртэн. Не собираетесь ли вы рассказать…
Шнапс. Что?
Мэртэн. Опять такую же историю?
Шнапс. Как вы могли подумать?
Мэртэн. Или…
Шнапс. Да нет же, дядюшка Мартин!
Мэртэн. Или о многочисленных попойках и о ваших высокочтимых предках?
Шнапс. То была шутка, не более! Теперь же дело нешуточное!
Мэртэн. Докажите!
Шнапс. Идет! Только вам.
Мэртэн. Сгораю от любопытства.
Шнапс. Так слушайте!.. Мы здесь одни?
Мэртэн. Ну разумеется! Йорге в поле, и Рози пошла к нему.
Шнапс (позируя). Смотрите во все глаза! Слушайте во все уши!
Мэртэн. Смотрю! Слушаю!
Шнапс. Вам, наверное, известно… Нас никто не подслушивает?
Мэртэн. Никто.
Шнапс. Что знаменитые якобинцы… И никто здесь не спрятался?
Мэртэн. Ну конечно, нет!
Шнапс. Ищут умных людей во всех странах, знакомятся с ними, используют их.
Мэртэн. Да, ходят слухи.
Шнапс. Так вот, молва обо мне… кто это там?
Мэртэн. Да никого нет!
Шнапс. Молва обо мне перекинулась через Рейн…
Мэртэн. Далековато.
Шнапс. И вот уже полгода они всячески стараются…
Мэртэн. Продолжайте!
Шнапс. Привлечь меня к делу свободы и равенства.
Мэртэн. Да ну!
Шнапс. В Париже наслышаны о моем уме…
Мэртэн. Ай! Ай!
Шнапс. Моих способностях…
Мэртэн. Занятно!
Шнапс. Вот так. Господа якобинцы полгода кружили вокруг меня, как коты вокруг сметаны…
Мэртэн. Скажите на милость!
Шнапс. Пока неделю назад не вызвали меня в город.
Мэртэн. Лечить какого-то иностранца, сломавшего ногу. Так вы говорили.
Шнапс. Так сказали мне.
Мэртэн. А мы-то удивлялись.
Шнапс. Я тоже.
Мэртэн. Будто в городе мало хирургов.
Шнапс. Как бы там ни было, я тоже удивился — и поехал.
Мэртэн. И совершили благодеяние.
Шнапс. Разыскиваю пациента.
Мэртэн. В самом деле?
Шнапс. Смотрю на его ногу и вижу…
Мэртэн. Ну?
Шнапс. Она так же цела и невредима, как моя.
Мэртэн. Что?!
Шнапс. Я изумлен!
Мэртэн. Еще бы!
Шнапс. Господин этот смеется…
Мэртэн. Естественно.
Шнапс. И бросается мне на шею.
Мэртэн. Неужели!
Шнапс. «Гражданин Шнапс!» — восклицает он.
Мэртэн. Гражданин Шнапс? Это звучит забавно.
Шнапс. «Дражайший брат!»
Мэртэн. Ну а дальше?
Шнапс. А дальше он признался мне.
Мэртэн. В чем?
Шнапс. Что он эмиссар якобинского клуба.
Мэртэн. Как он выглядел?
Шнапс. Обыкновенно.
Мэртэн. А вы не испугались его?
Шнапс. Я — испугался?
Мэртэн. И беседовали с ним, как с равным?
Шнапс. Конечно!.. Все люди равны.
Мэртэн. Только на словах!
Шнапс. Рассказать вам все в подробностях?
Мэртэн. Ну как же.
Шнапс. Он принял меня в их общество.
Мэртэн. Как это происходило?
Шнапс. Со множеством церемоний.
Мэртэн. Интересно?
Шнапс. Можете увидеть сами.
Мэртэн. Каким образом?
Шнапс. Вот, обратите внимание: в этой сумке брадобрея я таскаю с собой все тайны.
Мэртэн. Неужто?
Шнапс. Смотрите!
Мэртэн. Ну-ка, ну-ка?
Шнапс. Не спешите, все по порядку.
Мэртэн. Да показывайте же!
Шнапс (после паузы). Перво-наперво он меня еще раз обнял.
Мэртэн. Учтивый господин!
Шнапс. От меня он комплиментов не дождется!
Мэртэн. Вот как…
Шнапс. Потом он достал…
(Вынимает из сумки фригийский колпак.)
Мэртэн. Красная шапочка? Но ведь вы не женаты.
Шнапс. Не в том дело… Эта шапка — символ свободы.
Мэртэн. Дайте посмотреть.
Шнапс. И надел ее мне на голову.
(Надевает колпак.)
Мэртэн. Ну и потешный у вас вид!
Шнапс. Затем сюртук.
(Вытаскивает военный мундир.)
Мэртэн. Красивый наряд.
Шнапс. Пособите мне, дядюшка Мартин, он немножко тесноват.
Мэртэн (помогая ему надеть мундир). Вот незадача! Ну, еще малость, ну…
Шнапс. Это мундир свободы.
Мэртэн. Просторная крестьянская куртка мне куда как милее.
Шнапс. Теперь поглядите сюда! Что скажете о сабле?
Мэртэн. Недурна!
Шнапс. А вот и кокарда.
Мэртэн. Национальная?
Шнапс. Разумеется.
(Прикрепляет ее к треуголке.)
Мэртэн. Она не подходит к старой шляпе.
Шнапс. Вам не хочется такую?
Мэртэн. Надо подумать.
Шнапс. Когда незнакомец меня нарядил…
Мэртэн. Собственноручно?
Шнапс. Ну да. Теперь мы все служим друг другу.
Мэртэн. Как мило.
Шнапс. Он сказал…
Мэртэн. Что?
Шнапс. «Здесь у вас я уже многих завербовал…»
Мэртэн. Значит, все-таки это правда.
Шнапс. «…но не нашел ни одного, кому я доверял бы больше, чем вам».
Мэртэн. Весьма лестно.
Шнапс. «Так оправдайте мои надежды…»
Мэртэн. Но как?
Шнапс. «Ступайте к вашим друзьям и ознакомьте их с нашими принципами».
Мэртэн. Выкладывайте скорее.
Шнапс. Сейчас!.. «А когда вас наберется тысяча честных…»
Мэртэн. Тысяча честных? Многовато!
Шнапс. «…благомыслящих и отважных людей…»
Мэртэн. Ну?
Шнапс. «…то начинайте революцию в вашей деревне».
Мэртэн. В нашей деревне? Здесь, у нас?
Шнапс. Разумеется!
Мэртэн. Не приведи господь!
Шнапс. А где же еще?
Мэртэн. Почем я знаю? Где угодно, только не здесь!
Шнапс. Слушайте, сейчас будет самое важное.
Мэртэн. Куда уж важнее?
Шнапс. «Начинайте революцию!» — сказал он.
Мэртэн. Упаси нас бог и помилуй!
Шнапс. «Я предоставляю вам все полномочия и назначаю…»
Мэртэн. Кем?
Шнапс. «Гражданином генералом».
Мэртэн. Генералом?.. Господин Шнапс, господин Шнапс! Но ведь это звучит почти как ост-индский генерал-губернатор.
Шнапс. Спокойствие! Сейчас не время шутить.
Мэртэн. Надо думать.
Шнапс. «А знаком отличия будут вот эти усы…»
Мэртэн. Усы?
Шнапс. «…которые обязан носить каждый гражданин генерал».
Мэртэн. Неужели!
Шнапс (прикрепив усы). «Вот теперь у вас подобающий вид…»
Мэртэн. Воистину!
Шнапс. «Очень внушительный!»
Мэртэн. Поразительно!
Шнапс. «Став во главе свободомыслящих людей, вы совершите чудеса».
Мэртэн. Вне всяких сомнений, господин генерал.
Шнапс. Говорить: «господин генерал» — нельзя. Надо: «мой генерал» или «гражданин генерал»! Ни одному человеку не должно быть господином.
Мэртэн. Мой генерал!
Шнапс. В чем дело, гражданин?
Мэртэн. Но я всего лишь крестьянин.
Шнапс. Все мы — граждане.
Мэртэн. Чем это кончится, хотел бы я знать?
Шнапс. Чем это кончится?
Мэртэн. Да.
Шнапс. Утверждением наших принципов, как теперь говорят.
Мэртэн. Только и всего?
Шнапс. Да.
Мэртэн. А я было подумал, что дракой.
Шнапс. Так вот слушайте дальше.
Мэртэн. Что?
Шнапс. Принципы, которые я должен распространять.
Мэртэн. Ах да, я вовсе забыл про них.
Шнапс. Ну слушайте.
Мэртэн (прохаживаясь взад и вперед по комнате, случайно выглядывает в окно). Вот беда-то!
Шнапс. Что такое?
Мэртэн. Господин генерал! Мой генерал!.. Йорге идет… вон под гору спускается.
Шнапс. Проклятье!
Мэртэн. Господин… мой генерал! У него в руке здоровая дубинка.
Шнапс (спешит к окну). Я… в большом затруднении.
Мэртэн. Охотно верю.
Шнапс. Боюсь, что…
Мэртэн. Вот именно.
Шнапс. Вы имеете в виду Йорге?
Мэртэн. Да нет, — дубинку.
Шнапс. Ничего нет хуже, когда тебя предают.
Мэртэн. Согласен.
Шнапс. Доброе дело может пострадать, если наши намерения откроются раньше срока.
Мэртэн. Разумеется!
Шнапс. Спрячьте меня!
Мэртэн. Полезайте на чердак!
Шнапс. Да! Да!
Мэртэн. Заройтесь в сено!
Шнапс. Да! Да!
Мэртэн. Живей, господин генерал! Противник на носу.
Шнапс. Сумку, скорее!
(Хватает сумку брадобрея.)
Мэртэн. Живей! Живей!
Шнапс (поднимаясь по стремянке). Только не выдавайте меня.
Мэртэн. Нет, нет!
Шнапс. И не думайте, что я испугался.
Мэртэн. Ну что вы!
Шнапс. Это лишь благоразумие!
Мэртэн. Весьма похвально. Быстрее!
Шнапс (с чердака). Только из благоразумия!
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Мэртэн. Йорге с палкой.
Йорге. Где негодяй?
Мэртэн. Кто?
Йорге. Это правда, отец?
Мэртэн. Что?
Йорге. Рози говорит, что, когда уходила, видела, как сюда пробрался Шнапс.
Мэртэн. Он и вправду заходил. Но я тут же его выпроводил.
Йорге. И хорошо сделали. Я ему руки и ноги переломаю, если увижу здесь!
Мэртэн. Зря ты кипятишься!
Йорге. Как это зря? После того, что он навытворял!
Мэртэн. Это уж быльем поросло.
Йорге. А ему все неймется. Даже теперь, когда Рози — моя жена…
Мэртэн. Да ну?
Йорге. То и дело пристает к ней…
Мэртэн. Каким же образом?
Йорге. Вот недавно встречает он Рози и говорит: «Добрый вечер, Розочка! На вас по-прежнему все оглядываются! Один проезжий офицер очень вами интересовался».
Мэртэн. Что ж, вполне могло быть.
Йорге. А зачем ему это повторять? Нет, врет он все.
Мэртэн. Может, и так.
Йорге. В другой раз подходит к ней и говорит: «Один гость в замке очень вас расхваливал. Не хотите ли навестить его в городе? Ему будет весьма приятно. Он живет на Длинной улице номер шестьсот тридцать шесть».
Мэртэн. Вот это уже сводничество.
Йорге. Он на все способен.
Мэртэн. Охотно верю.
Йорге. Рози всегда дает ему отповедь, а этот змей озлобляется. Не затевает ли он опять какие-нибудь козни.
Мэртэн. Ну, не такой уж он злыдень. Просто шутит.
Йорге. Хорошенькие шутки! Ух, попадись он мне!
Мэртэн. Не горячись! За такое штраф полагается.
Йорге. Уплачу с удовольствием. Ведь из-за него я только что разлучился с Рози. А… вдруг он сейчас там, возле нее! Побегу-ка!
(Поспешно уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Мэртэн, потом Шнапс.
Мэртэн. Слава богу, не догадался! Вот бы вышла потасовка!
(У окна.) Эх, как припустил! Уже у холма. Теперь моему генералу можно выбираться из укрытия. До чего же чудно, что нынче самые никчемные людишки оказываются наверху! Во всех газетах про то пишут. Вот этот, на чердаке, ну ведь ни на что не годен, а куда метит! Кто знает, то ли еще будет! Опасные настали времена; и не поймешь уже, что людям надо. На всякий случай подольщусь-ка я к нему, — вдруг сгодится… Мой генерал!
Шнапс (у чердачного люка, откуда трусится сено). Он ушел?
Мэртэн. И след простыл.
Шнапс (обсыпанный сеном). Иду.
Мэртэн. У вас ужасный вид, генерал Шнапс.
Шнапс (стоя на стремянке, стряхивает с себя сено). Как с поля брани, чистеньким не всегда выйдешь.
Мэртэн. Слезайте.
Шнапс. Он вправду ушел?
Мэртэн. Уже далече. Он подумал, что вы тем временем могли пойти к Рози, и помчался как угорелый.
Шнапс (спускаясь). Ну и отлично! А теперь заприте-ка входную дверь.
Мэртэн. Это вызовет подозрение.
Шнапс. Лучше быть под подозрением, чем попасться. Запирайте, дядюшка Мартин, и я вам все скоренько доскажу.
Мэртэн (направляясь к двери). Ну ладно.
Шнапс. Если постучат, я хватаю сумку и ухожу через заднюю дверь. А вы уж поступайте как знаете.
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
Шнапс, потом Мэртэн.
Шнапс. Недурно бы сначала подкрепиться! И как ему не стыдно! Богатый человек, а такой скряга!
(Крадется от шкафа к шкафу, пробуя дверцы.) Конечно, как всегда, все заперто и Рози унесла ключи… Не мешало бы заполучить и несколько талеров патриотической контрибуции.
(У буфета.) Дверцы рассохлись, замки не смазаны, все запущено. В животе урчит, в кошельке не звенит… Шнапс! Ведь ты гражданин генерал! Ну-ка, возьмись за дело! Покажи, на что способен!
Мэртэн (возвращается). Все запер. Ну, рассказывайте быстрее.
Шнапс. Это уж как получится.
Мэртэн. Боюсь, что скоро вернутся молодые.
Шнапс. Вряд ли. Когда они вместе, то не замечают, — полдень на дворе или вечер.
Мэртэн. Вы рискуете.
Шнапс. Так слушайте.
Мэртэн. Так начинайте.
Шнапс (после паузы). И все же, если подумать…
Мэртэн. Опять сомнения?
Шнапс. Вы истинно разумный человек, что верно, то верно.
Мэртэн. Премного благодарен!
Шнапс. Хотя и без образования.
Мэртэн. Что поделаешь.
Шнапс (важно). Хорошим, но необразованным людям, которых обычно принято называть простолюдинами…
Мэртэн. Ну?
Шнапс. Лучше всего пояснять на примере, путем сравнения.
Мэртэн. Ну-ка, ну-ка.
Шнапс. Так вот пример…
(Стремительно расхаживает по комнате и налетает на Мэртэна.)
Мэртэн. Пример грубый.
Шнапс. Извините, у меня революционный пыл.
Мэртэн. Мне он совсем не по вкусу.
Шнапс. Например…
(Надвигается на Мэртэна.)
Мэртэн. Да отвяжитесь от меня!
Шнапс. Представьте: мы объединились.
Мэртэн. Кто?
Шнапс. Мы оба и еще девятьсот девяносто восемь…
Мэртэн. Честных людей.
Шнапс. Итого тысяча.
Мэртэн. Совершенно верно.
Шнапс. И мы отправляемся в помещичью усадьбу, вооружившись ружьями и пистолетами.
Мэртэн. Откуда мы возьмем ружья и пистолеты?
Шнапс. Все найдется. Разве не видите, что у меня уже есть сабля?
(Берет Мэртэна под руку и ведет к кулисам.)
Мэртэн. Полегче!
Шнапс. Двигаемся к усадьбе, вызываем помещика. Затем входим, вот так.
(Изображает.)
Мэртэн (высвобождает руку). Послушайте, должен вам сказать, что я не пойду с вами. Мы нашему помещику многим обязаны.
Шнапс. Вздор! Понятие благодарности вам придется упразднить.
Мэртэн. То есть как?
Шнапс. Очень просто. Упразднить — и все! Увидите, что неблагодарность — удобнейшая вещь на свете.
Мэртэн. Никогда бы не подумал!
Шнапс. Попробуйте, а теперь пошли. Не робейте, это ведь не взаправду.
Мэртэн. Ах, пример!
Шнапс (снова тащит его под руку). И вот мы входим… Нет, знаете что?
Мэртэн. Ну?
Шнапс. Лучше так: вы будете за помещика.
(Ведет его через комнату.) Станьте сюда.
Мэртэн. Пожалуйста.
Шнапс. Я вхожу с комитетом граждан.
Мэртэн. Этих граждан девятьсот девяносто девять?
Шнапс. Приблизительно.
Мэртэн. Хорошо.
Шнапс. «Господин!» — говорю я…
Мэртэн. Только потише!
Шнапс. Нет, не так, я ошибся! Господином никто не должен быть.
Мэртэн. А как же вы тогда скажете?
Шнапс. Погодите… вот: именем свободы и равенства отоприте ваши кладовые и погреба. Вы сыты, а мы хотим есть.
Мэртэн. Если хозяева уже отобедали, то спросить можно.
Шнапс. Отоприте ваши шкафы! Мы раздеты и разуты.
Мэртэн. Фу! Не станете же вы…
Шнапс. Именно станем… Развяжите ваши кошельки! У нас нет ни гроша.
Мэртэн. Вот тут уж вам всякий поверит.
Шнапс. Отвечайте же!
Мэртэн. А что я должен отвечать?
Шнапс (раздраженно). Ну, говорите!
Мэртэн. А вы потише!
Шнапс. Это все, что вы можете сказать? Однако вы дерзки!
(Направляясь к буфету.) Здесь все кладовки на замке.
Мэртэн. Это Розин буфет.
Шнапс (непосредственно). Фу! Ведь это не по-настоящему!
Мэртэн. Ах да!
Шнапс (тем же тоном). И шкафы заперты.
Мэртэн. Там одежда.
Шнапс. А где ключи?
Мэртэн. У Рози. Она очень хозяйственная, аккуратная; все запирает и ключи носит при себе.
Шнапс. Пустые отговорки! Где ключи?
Мэртэн. Да нет их у меня!
Шнапс. В таком случае придется взломать.
(Вытаскивает саблю и подходит к буфету.)
Мэртэн. Вы спятили?
Шнапс. Это всего лишь к примеру.
Мэртэн. Не троньте!
Шнапс. Что? Вы намерены сопротивляться?
(Начинает отдирать рейки на створках буфета.)
Мэртэн. Вы что, совсем сдурели?
Шнапс. Сейчас откроем!
(Продолжает взламывать.) Так! Так!
Мэртэн (бегая вокруг). Рози! Рози! Где ты?
Шнапс (взламывает). Пошло! Так! Так!
Мэртэн. Йорге! Йорге!
Шнапс. Молчите! Ведь я только показываю, для наглядности.
Мэртэн. Только показываете? А мне показалось, что вы ломаете в самом деле.
Шнапс. Опомнитесь! Вы забыли, что сейчас вы помещик.
(Дверцы буфета открываются.)
Мэртэн. Господи помилуй! Буфет настежь, рейки отодраны, замок испорчен. Что скажет Рози? Убирайтесь к дьяволу! Знайте, что я подобного не потерплю! Какое грубиянство! Что за нахальство! Я покличу соседей, пойду к старосте!
Шнапс (тем временем осмотрел буфет, проверил горшки и кастрюли). К старосте? Вашему смертельному врагу? Этому гордецу?
Мэртэн. Черт бы вас побрал!
Шнапс. Знайте, что старостой назначат вас, но лишь после того, как мы установим древо свободы.
Мэртэн. Старостой? Припоминаю, как меня когда-то хотели назначить тайным ландрихтером.
Шнапс. Теперь другие времена. Никто никого больше не надувает.
Мэртэн. Хорошо бы, коли так.
Шнапс. Никто ни над кем не потешается.
Мэртэн. Вот это приятно слышать.
Шнапс. Итак, прежде всего…
Мэртэн. Сделайте меня старостой.
Шнапс. Не сомневайтесь… Но прежде всего послушайте, о чем идет речь.
Мэртэн. Речь о том, чтобы запереть буфет.
Шнапс. Да нет же.
Мэртэн. И прибить на место рейки.
Шнапс. Никоим образом. Речь о том, чтобы вы поняли, почему именно меня произвели в генералы.
Мэртэн. Признаться, мне это не совсем ясно.
Шнапс. Итак, exempli gratia, например.
Мэртэн. Опять пример?
Шнапс. Да ведь еще ни одного не было.
Мэртэн. А по-моему, их уже многовато.
Шнапс. Значит, так…
(Берет из буфета большой горшок с молоком и ставит его на стол.)
Мэртэн. Ради бога, только не этот! Рози сказала, что там самая хорошая сметана.
Шнапс. Тем лучше.
Мэртэн. Возьмите горшок поменьше, коль уж нельзя иначе.
Шнапс. Нет, для примера нужен самый большой.
Мэртэн. Тогда вот что я вам скажу: я не желаю больше с вами толковать.
Шнапс. Да?
Мэртэн. И можете убираться восвояси.
Шнапс. Ай-ай!
Мэртэн. Не хочу даже слушать вас.
Шнапс. Не хотите?
Мэртэн. Нет.
Шнапс. И не желаете ничего знать?
Мэртэн. Не желаю.
Шнапс. И ни с чем не соглашаетесь?
Мэртэн. Нет.
Шнапс (вытаскивая саблю). Тогда я вам сейчас втолкую.
Мэртэн. Саблей? Хорошенькое дело!
Шнапс (замахиваясь саблей). Помните, что вы обязаны учиться думать по-новому, должны быть разумным, должны быть свободным, должны быть равным, хочется вам того или нет.
Мэртэн (в сторону). Йорге! Йорге! Ну где же ты! Зачем я только спрятал этого…
Шнапс. Итак, вы слушаете?
Мэртэн. Конечно.
Шнапс. И не отказываетесь учиться?
Мэртэн. Ни в коей мере.
Шнапс. Вот это правильно.
Мэртэн. И я так считаю.
Шнапс. Смотрите сюда!
Мэртэн. Весь внимание.
Шнапс. Представьте себе, что этот горшок — деревня.
Мэртэн. Деревня?
Шнапс. Или город.
Мэртэн. Смешно!
Шнапс. Или крепость.
Мэртэн (в сторону). Чудеса!
Шнапс. Да! Например, крепость.
Мэртэн (в сторону). Когда уж кончатся эти примеры!
Шнапс. Я осаждаю ее.
Мэртэн. Зачем?
Шнапс. Предлагаю ей сдаться. Ту-ту! Та-та!
(Подражает звуку трубы.)
Мэртэн (в сторону). Он и впрямь спятил.
Шнапс. Они не желают сдаваться, набивают себе цену.
Мэртэн. И правильно делают.
(В сторону.) Хоть бы Рози пришла вызволить крепость.
Шнапс. Я открываю по ней огонь! Пиф! Паф!
Мэртэн. Дело плохо!
Шнапс. Я бомбардирую ее день и ночь. Ба-бах! Ба бах! Крепость сдается.
Мэртэн. И зря.
Шнапс (приближается к горшку). Я вступаю в нее.
Мэртэн. Худо ей придется.
Шнапс (берет ложку). Я созываю граждан.
Мэртэн. Ну, пропали!
Шнапс. Благонамеренные быстро собираются вокруг меня. Я сажусь
(садится) и обращаюсь к ним с речью.
Мэртэн. Бедный горшок!
Шнапс. Собратья, граждане! — говорю я.
Мэртэн. Звучит весьма любезно.
Шнапс. К сожалению, я не вижу среди вас согласия.
Мэртэн. В горшке вроде тишь да гладь.
Шнапс. Там скрытое брожение.
Мэртэн (прислушивается). Ничего не слышу.
Шнапс. Вы утратили первоначальное состояние равенства.
Мэртэн. Что-то непонятно.
Шнапс (с пафосом). Когда вы все вместе были еще свежим молоком, одна капелька ничем не отличалась от другой.
Мэртэн. Что верно, то верно.
Шнапс. Но вот вы скисли.
Мэртэн. Это граждане-то?
Шнапс. И разделились.
Мэртэн. Смотри-ка!
Шнапс. И я вижу, что богачи затесались в сметану…
Мэртэн. Умора!
Шнапс. …всплыли наверх.
Мэртэн. Богачи — сметана? Ха-ха-ха!
Шнапс. Они и тут оказались наверху! Этого допустить нельзя.
Мэртэн. Еще бы!
Шнапс. А потому я их удаляю.
(Снимает ложкой сметану в миску.)
Мэртэн. О, боже! Начинается.
Шнапс. Под сметаной я нахожу простоквашу.
Мэртэн. Само собой.
Шнапс. Ею тоже пренебрегать не стоит.
Мэртэн. Еще бы.
Шнапс. Это хорошее, зажиточное среднее сословие.
Мэртэн. Простокваша — среднее сословие? Ну и дела!
Шнапс. Зачерпну наобум.
(Черпает.)
Мэртэн. Знает толк.
Шнапс. Теперь смешаю
(смешивает) и поучу их, как надо ладить друг с другом.
Мэртэн. Интересно, что же дальше?
Шнапс (встает, идет к буфету). Оглядевшись вокруг, я обнаруживаю
(вытаскивает оттуда буханку хлеба) поместье.
Мэртэн. Это хлеб.
Шнапс. У дворян всегда самые хорошие поля, поэтому натуральнее всего — изобразить дворян в виде хлеба.
Мэртэн. Значит, и буханку туда же.
Шнапс. Конечно! Равенство так равенство.
Мэртэн (в сторону). Если бы у него не было сабли! Игра-то неравной получается.
Шнапс. Здесь тоже отрезаем необходимую часть…
Мэртэн (в сторону). Пришел бы Йорге скорее!
Шнапс. И крошим.
Мэртэн. Крошим?
Шнапс. Да, чтобы смирить гордыню и сбить с них спесь.
Мэртэн. Ага!
Шнапс. Затем сыпем в тарелку и перемешиваем.
Мэртэн. Когда же конец?
Шнапс (задумчиво). Не хватает еще духовных благ.
Мэртэн. Откуда же им взяться?
Шнапс. Я вижу здесь сахарницу.
(Берет сахарницу, стоящую на столе возле кофейных чашек.)
Мэртэн (удерживает его руку). Поставьте на место! Рози отвесила мне сахару на всю неделю, и я должен этим обходиться.
Шнапс (хватаясь за саблю). Гражданин!
Мэртэн. Погодите!
Шнапс. Духовным лицам всегда доставались самые лакомые, самые сладкие кусочки…
Мэртэн. Кому-то они должны ведь доставаться.
Шнапс. Значит, попов изобразим в виде сахара. Его тоже истолчем…
Мэртэн. Господи, что делать!
Шнапс. И посыпем.
Мэртэн (в сторону). Ты мне за это еще заплатишь.
(Идет к окну.) Чу! Кажется, идет Йорге?
Шнапс. И вот кисло-сладкое молоко свободы и равенства готово.
Мэртэн (у окна, тихо). Никого нет.
Шнапс. Идите сюда! Что вы там встали у окна?
Мэртэн. Мне показалось, что кто-то идет.
Шнапс. Не Йорге ли?
(Поднимается.)
Мэртэн. Нет никого.
Шнапс. Дайте-ка я погляжу.
(Идет к окну и смотрит, на Мэртэна.)
ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ
Те же. Йорге крадучись входит через заднюю дверь.
Йорге (тихо). Какой дьявол пришел к отцу? Уж не Шнапс ли?
Мэртэн (у окна). Да не наваливайтесь на меня!
Шнапс. Я хочу посмотреть.
(Выглядывает в окно.)
Мэртэн. Чего?
Шнапс. Что поделывают мои солдаты.
Йорге (прислушиваясь). Это его голос! Но что у него за вид?
Шнапс. Браво, мои храбрые друзья!
Мэртэн. С кем это вы разговариваете?
Шнапс. Разве не видите, как мои люди пляшут вокруг древа свободы?
Мэртэн. Вам мерещится. Я не вижу ни души.
Йорге. Он, воистину он! Но что это значит? Почему отец заперся с ним?.. А как переоделся — узнать нельзя! Хорошо, что задняя дверь была открыта!
Шнапс. Вот, глядите, как вашим женам и дочерям втолковывают принципы свободы и равенства!
Мэртэн (пробует высвободиться, но Шнапс держит его). Это уже слишком!
Йорге. О чем они там болтают? Ничего не понимаю!
(Оглядывается.) Что такое? Дверцы буфета открыты! На столе простокваша! Никак, завтракать собираются?
Шнапс (в прежней позе). Радуйтесь, смотрите, как все дружны и веселы!
Мэртэн. Да вы рехнулись. Я никого не вижу.
Йорге (отступая в укрытие). Послушаю, однако.
Шнапс (отпускает Мэртэна). Все это я вижу мысленно. А вы скоро воочию их увидите перед вашим домом.
Мэртэн. В своем доме я теперь уже ничего доброго не жду.
Шнапс (еще раз выглядывает в окно; про себя). Все тихо, спокойно. Быстрее за стол!
(Идет к столу.)
Мэртэн. Глаза бы мои тебя не видели!
Шнапс. О любимая похлебка свободы и равенства, будь благословенна!.. Смотрите!
Мэртэн. Что еще?
Шнапс. Вот гражданин генерал садится за стол…
Мэртэн. Так я и думал.
Шнапс. И съедает ее.
Мэртэн. Один?
Шнапс (ест). Да нет же!.. Со своими согражданами.
Мэртэн. Хоть тут совесть заговорила.
Шнапс. Садитесь, гражданин Мартин.
Мэртэн. Благодарствую!
Шнапс. Угощайтесь.
Мэртэн. Я не голоден.
Шнапс. Не стесняйтесь меня, мы все равны.
Мэртэн. Я это понял.
Шнапс. Вы славный гражданин.
Мэртэн. Впервые слышу.
Шнапс. Вы будете моим капралом.
Мэртэн. Много чести!
Шнапс. Присаживайтесь, мой капрал.
Мэртэн. Вы шутите, мой генерал.
Шнапс (встает, расшаркивается). Мой капрал!
Мэртэн. Мой генерал!
Тем временем Йорге подкрадывается сзади к Шнапсу и бьет его палкой.
Шнапс. Ой! Что это?
Йорге. Вот тебе, мой генерал!
Мэртэн. Браво, Йорге!
Йорге (продолжает бить Шнапса). Вот тебе, мой капрал!
Шнапс. Святая свобода, помоги!
Йорге. Сейчас поможет!
Мэртэн. Дай ему, дай!
Шнапс. Святое равенство, заступись!
Йорге. Пой, пой! Я буду отбивать такт!
Шнапс (выхватывает саблю, защищается). Святая сила революции, выручи меня!
Йорге. Сейчас выручу!
Мэртэн. Берегись, он отчаянный!
Йорге. Пусть только посмеет, негодяй!
(Бросается на Шнапса.)
Шнапс. Ой! Ой!
Йорге. Вот тебе! Мало?
Мэртэн. Отбери у него саблю!
Йорге (обезоруживает Шнапса). Готово!
Шнапс (отбегает за стол, загораживается стульями). Пора капитулировать.
Йорге. А ну, вылезай!
Шнапс. Дорогой Йорге, я ведь только пошутил!
Йорге. Я тоже.
(Бьет палкой, но попадает по столу.)
Мэртэн. Добавь ему!
Шнапс (выбирается из-за стульев и бежит вокруг стола). А то я…
Йорге (преследует его). Не удерешь!
Шнапс (очутившись у окна). Караул! На помощь!
Йорге (оттесняет его). Молчи, паскудник!
Шнапс (бежит вокруг стола). Огонь! Огонь!
Мэртэн (преграждает Шнапсу дорогу). Заткни ему глотку!
Шнапс (прикрывшись двумя стульями). Пощадите! Сдаюсь!
Йорге. Вылезай!
Шнапс (швыряет стулья им, под ноги, оба отскакивают). Вот вам!
Йорге. Ну погоди!
Шнапс. Как бы не так!
(Убегает через заднюю дверь.)
Йорге. Все равно поймаю.
(Бросается вслед.)
Мэртэн (потирает ушибленную стулом ногу; в дальнейшем ходит прихрамывая). Отшиб ногу! Вот дьявол! Но ему тоже досталось!
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
Мэртэн. Рози. Потом Йорге.
Рози (с улицы). Отец! Отец!
Мэртэн. О, господи! Рози! Что я ей скажу?
Рози. Откройте, отец! Что там за шум?
Мэртэн (у окна). Сейчас иду! Погоди!
Йорге (входит в комнату через заднюю дверь). Вот каналья! Заперся в чулане! Но я задвинул снаружи засов, так что никуда не удерет!
Рози. Отец! Где вы? Отоприте!
Йорге. Это Рози.
Мэртэн. Ступай отопри дверь! Я ведь охромел!
Йорге уходит.
Вот несчастье. Бедная Рози!.. Такую сметану!
(Садится.)
Йорге (входит вместе с Рози). Погляди-ка.
Рози. Что это? Что здесь случилось?
Йорге. Видишь ли…
Рози. Мой горшок! Отец, что это значит?
Мэртэн. Шнапс…
Йорге. Только представь себе…
Рози. Мой буфет! Сахар!
(Мечется по комнате.) Какой ужас! Шнапс! Где он?
Йорге. Успокойся, он под замком.
Рози. Слава богу. Сейчас же сдадим его старосте. Он уже идет сюда.
Мэртэн (вскакивает с места, прихрамывает). Кто-о?
Рози. Соседи услышали шум в нашем доме и побежали к старосте.
Мэртэн. К старосте! О, боже, мы пропали!
Рози. Моя лучшая сметана!
Йорге. Он за нее заплатит.
Мэртэн. Послушайте меня, дети! Забудьте и про сметану, и про все остальное!
Рози. С какой стати?
Мэртэн. Молчи и слушай! Нельзя, чтобы у нас обнаружили Шнапса. Мы его в глаза не видели.
Йорге. Хорошо бы, коли так!
Мэртэн. Не перебивай! Если его найдут, мы пропали. Он посланец якобинского клуба.
Рози. Быть не может! Этот мошенник?
Мэртэн. Ну да. Ведь на нем форма. Когда ее увидят, ему не отвертеться.
Йорге. Да, Шнапс в мундире.
Мэртэн. А нас заподозрят, отведут к судье! Бог знает что!
Йорге. Но ведь мы можем сказать…
Мэртэн. Беги и скажи им, что ничего не было…
Йорге. Если только поверят!
(Убегает.)
Рози. Не могу успокоиться. Моя лучшая сметана!
Мэртэн. Пустяки! Ты лучше подумай, как нам уцелеть.
Рози. Что ж тут думать. Нужно сказать лишь, как этот плут пытался вас сбить с толку, а Йорге его отдубасил.
Мэртэн. Здорово! Только почему тебе это раньше не пришло на ум? Йорге ведь уже внизу и ото всего отпирается… значит, на нас опять ляжет подозрение. Вот беда-то! Вот беда!
Рози. Ух, проклятый!
ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
Те же. Староста. Йорге. Крестьяне.
Староста (врываясь в комнату). Нет, нет, я должен все расследовать.
Йорге (удерживая его). Да ничего не было.
Мэртэн. Неужто я вижу старосту в моем доме? Несчастный я человек!
Рози (выступая вперед). Не утруждайте себя, господин староста!
Староста. Ничуть не утруждаю! Это моя обязанность. Кто здесь кричал «огонь!»?
Рози. Это была шутка.
Староста. Так не шутят. Кто звал на помощь?
Рози. Я… мы бранились с Йорге.
Староста. Бранились?
Рози (ведет старосту по комнате и, как бы припоминая, рассказывает). Вот здесь в буфете стоял горшок с простоквашей… я заперла буфет и ушла… А тут явился Йорге… У, негодник… Йорге захотел есть… ну и взломал дверцы.
Староста. Ай-ай-ай!
Рози. …снял все сливки… и сделал себе тюрю… вот, еще осталось в миске… ну, я пришла, увидела это… рассердилась… и дала ему затрещину… а он схватил меня… и начал щекотать… я закричала… мы стали возиться, опрокинули стулья… а один упал отцу на ногу… Верно, отец?
Мэртэн. Видите, как я хромаю.
Рози. Ну, я еще пуще разозлилась… и…
Староста. И решили наврать старосте.
Рози. Я не вру.
Староста. Врете. Да так гладко, что сами готовы себе поверить. Думаете, мы ничего не заметили?
Йорге. А что?
Староста (к Рози). Вы проходили мимо моего дома?
Рози. Да.
Староста. Вот эти люди вам не встретились?
Рози. Не помню.
Староста (к крестьянам). Повстречалась она вам?
Крестьянин. Да! И она говорила с нами, а мы ей сказали, что у них в доме страшный шум.
Мэртэн. Все, пропали!
Рози. Черт возьми!
Йорге. Вот что получается, когда врешь!
Староста. Да-с! Ну что вы теперь скажете?
Они смотрят друг на друга; староста прохаживается по комнате и поднимает красный колпак.
Ого! Что это?
Йорге. Не знаю.
Староста (оглядевшись, находит треугольную шляпу с кокардой). А это?
Рози. Ничего не понимаю.
Староста (протягивает треуголку Мэртэну). Ну-с? Может быть, вы знаете? Может быть, вам понятно?
Мэртэн (про себя). Что мне ему сказать?
Староста. Тогда я вам объясню. Это шапка вольнодумцев. А это национальная кокарда. Любопытная находка! Что же вы молчите — или сказать нечего?.. Значит, в этом доме клуб заговорщиков, сборище изменников, резиденция мятежников?.. Вот так находка! Какая удача!.. Вы наверняка чего-то не поделили между собой, — как, впрочем, и французы… и вцепились друг другу в волосы… сами же признались. Вот так-то!.. Ну-с, послушаем дальше.
Рози. Дорогой господин староста!
Староста. Как любезно! Обычно вы весьма дерзки.
Йорге. Вы должны понять…
Староста. Должен?.. Скоро заговорите по-другому.
Мэртэн. Кум!
Староста. С чего это я вдруг опять стал кумом!
Рози. Разве вы не крестили меня?
Староста. С тех пор многое изменилось.
Мэртэн. Позвольте вам сказать…
Староста. Молчите! Посовестились бы! Разве вы не собрались шествовать к древу свободы? Разве не сговорились вздернуть меня на первом же суку?.. Нам известно, как сейчас народ, взбудораженный смутьянами, отзывается о властях, что он думает! Плохо ему придется. И вам не поздоровится!
(К крестьянам.) Увести их отсюда! И прямо к судье! Здесь все будет описано и опечатано! Оружие, порох, кокарды! Начнется следствие! Уходите! Прочь!
Мэртэн. Несчастный я человек.
Рози. Позвольте же объяснить, господин староста.
Староста. То есть соврать еще раз, мамзель Розхен? Марш, марш!
Йорге. Раз уж нельзя иначе, то пусть Шнапс тоже идет. Разбираться так разбираться.
Староста. При чем тут Шнапс?
Йорге. Я говорю, что…
Рози (у окна). А вон и господин помещик идет, слава богу!
Староста. Он обо всем узнает в свое время.
Йорге. Позови его!
Рози. Сударь! Милостивый государь! Помогите! Помогите!
Староста. Прекратить! Он вам не поможет; напротив, рад будет, что удалось обнаружить злоумышленников. Да и дело это — уголовное, полицейское; оно подведомственно мне, судье, правительству, князю! В назидание другим вас следует примерно наказать!
Мэртэн. Ну вот и последний пример!
ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ
Те же. Помещик.
Помещик. Дети мои, что случилось?
Рози. Помогите нам, милостивый государь!
Староста. Взгляните, ваша милость, что здесь нашлось.
Помещик. Что же?
Староста. Колпак вольнодумца.
Помещик. Странно!
Староста. Национальная кокарда.
Помещик. Что это значит?
Староста. Заговор! Мятеж! Государственная измена!
(Шляпу и кокарду он держит в руке; потом уносит их с собой.)
Помещик. Тихо! Я сам расспрошу.
Староста. Дозвольте мне обыскать дом! Кто знает, что здесь еще запрятано.
Помещик. Помолчите!
Рози. Милостивый государь!
Помещик. Откуда эти вещи?
Мэртэн. Их принес Шнапс.
Йорге. Когда меня не было.
Мэртэн. Он взломал буфет…
Рози. Приложился к горшкам с простоквашей…
Мэртэн. И хотел преподать мне принципы равенства и свободы.
Помещик. Где он?
Йорге. В чулане. Заперся там, когда я за ним погнался.
Помещик. Приведите его сюда!
Йорге, староста и крестьяне уходят.
Стало быть, это опять проделки господина Шнапса.
Мэртэн. Точно так.
Помещик. Когда он пришел к вам?
Мэртэн. В отсутствие моих детей.
Рози. Он боится Йорге.
Мэртэн. Мне стало любопытно…
Помещик. Говорят, это с вами порой бывает.
Мэртэн. Виноват!
Помещик. И вдобавок вы несколько легковерны.
Мэртэн. Он так увлекательно рассказывал о всяких важных вещах.
Помещик. И вы попались на удочку.
Мэртэн. Вроде бы так.
Рози. А ему-то ничего не надо было, кроме тюри. Вот взгляните, сударь, какую он хорошую простоквашу взял, и хлеба накрошил, и сахару насыпал. И такое добро придется выкинуть! Разве можно оставлять после того, как эта погань из миски хлебала.
Помещик. Значит, ему хотелось всего лишь позавтракать?
Мэртэн. Кто его знает. Он сказал, что его послали якобинцы.
Помещик. Ну а дальше?
Мэртэн. Надел форму и вооружился.
Помещик. Что за вздор!
Мэртэн. Назвался гражданином генералом и начал тут нахальничать.
Помещик. Это их манера.
Мэртэн. Сперва он был вежлив, обходителен, а потом озверел, взломал буфет и взял, что ему захотелось.
Помещик. Точь-в-точь как его соратники!
Мэртэн. Плохи мои дела.
Помещик. Но все же не так плохи, как в тех провинциях, где ему подобные уже успели похозяйничать. Начали они со льстивых речей и обещаний, на которые клюнули добродушные простаки, а кончили — насилием, грабежом, изгнанием честных людей и всякого рода преследованиями. Благодарите бога, что вы еще дешево отделались!
Рози. Вы заступитесь за нас, сударь?
Помещик. Да. Впрочем, вы ни в чем и не провинились.
Мэртэн. Идут!
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
Те же. Йорге. Староста.
Крестьяне вводят Шнапса, он в форме, с саблей и с усами.
Помещик. Вперед, господин генерал!
Староста. Вот он, зачинщик! Поглядите-ка на него. Все, как в газетах пишут. Форма! Сабля!
(Напяливает Шнапсу на голову красный колпак, а поверх — треугольную шляпу.) Колпак! Треуголка! Пусть так и стоит у позорного столба! К судье его, живо! На допрос! Потом заковать в кандалы — и в резиденцию!
Помещик. Спокойно, спокойно.
Староста. Разослать гонцов! Негодяй не один! Пытать его! Надо схватить сообщников! Двинуть полки! Немедленно обыскать дом!
Помещик. Тише!.. Шнапс, что это за шутка?
Шнапс. Так точно, шутка, ничего больше.
Помещик. Откуда эта одежда? Отвечайте быстро! Я все знаю.
Шнапс. Вы никак не можете знать, милостивый сударь, что одежду эту со всем снаряжением я унаследовал от одного бедняги.
Помещик. Унаследовал? Странно! Обычно ты предпочитаешь украсть.
Шнапс. Выслушайте меня.
Мэртэн. Интересно, что он расскажет.
Шнапс. Когда по городу вели последнюю партию французских военнопленных…
Помещик. Ну?
Шнапс. Я из любопытства пробрался к ним.
Помещик. Дальше!
Шнапс. Один бедняга-француз был очень болен, и его оставили в предместье, на постоялом дворе…
Староста. Это наверняка враки.
Шнапс. Я взялся лечить его, но он… скончался.
Помещик. Вот это очень похоже на правду.
Шнапс. Он завещал мне свои вещи за то, что я позаботился…
Помещик. О его погибели.
Шнапс. Дал этот мундир и саблю.
Помещик. А колпак и кокарду?
Шнапс. Нашел у него в ранце среди тряпья.
Помещик. Вместе с генеральским патентом.
Шнапс. Потом я пришел сюда, к простаку Мэртэну.
Мэртэн. Простаку? Бессовестный!
Шнапс. К сожалению, мне не совсем повезло: я не успел доесть чудесную тюрю. Из-за нее у меня возникла небольшая размолвка с Йорге…
Помещик. Довольно! Правду ли он говорит?
Шнапс. Справьтесь в городе! Я могу указать, где продал ранец. А эту одежду я принес в сумке брадобрея.
Помещик. Со временем выяснится.
Староста. Не верьте ему!
Помещик. Не учите меня, как поступать. Если все подтвердится, то за такой пустяк наказывать не следует. В мирной стране это вызовет лишь ненужный страх и недоверие. Нам ведь нечего опасаться. Дети, любите друг друга, возделывайте вашу землю и будьте хорошими хозяевами.
Рози. Это наш долг.
Йорге. Был и будет.
Помещик. А вы, старина, поступите весьма похвально, если употребите ваше искусство предсказывать погоду и знание здешней почвы на то, чтобы вовремя сеять и вовремя убирать урожай. Предоставьте чужим странам самим о себе заботиться, а политический небосклон разглядывайте в крайнем случае по воскресеньям и праздникам.
Мэртэн. Пожалуй, так оно будет лучше.
Помещик. Пусть каждый начнет с самого себя — тут ему найдется немало дел. И да будет он благодарен за каждый ниспосланный ему мирный день: заботясь о благоденствии своем и своих близких, он тем самым послужит и благу общему.
Староста (то и дело порывается вставить слово). Но нельзя же это так оставлять!.. Подумайте о последствиях! Если оставить безнаказанным подобное…
Помещик. Тише! Успокойтесь! Поспешные приказы, чрезмерные кары лишь сеют зло. В стране, где монарх ни от кого не таится, где все сословия с уважением относятся друг к другу, где никому не мешают развивать полезные склонности, где торжествуют разумные суждения и знания, там не может возникнуть никаких партий. Мы вольны интересоваться всем, что происходит на белом свете, но на нас не должны влиять чужие смуты, даже если они охватили целые страны. Будем жить в спокойствии, и будем радоваться тому, что над нами ясное небо, а не зловещие грозовые тучи, которые ничего не принесут, кроме безмерного урона.
Рози. Как приятно вас слушать!
Йорге. Верно, Рози!.. Говорите еще, сударь!
Помещик. Я уже все сказал.
(Подталкивает вперед Шнапса.) И как замечательно, что мы можем сейчас посмеяться над этой кокардой, этой шляпой и этим мундиром, которые причинили столько бед людям!
Рози. Да, просто умора глядеть на господина Шнапса.
Йорге. Ну и дурацкий у него вид!
Шнапс. Что ж, пожалуй, придется все стерпеть.
(Косится на миску с тюрей.) Если бы вот еще напоследок мне дозволили бы воспользоваться остатками патриотической контрибуции!
Рози. Ну уж нет, не выйдет!
Комментарии
Два обстоятельства обусловили характер этого небольшого произведения — репертуарные потребности Веймарского театра, которым руководил Гете, и современные политические события, связанные с влиянием французской революции на Германию.
В 1782 году поставщик развлекательных пьес Х.-Л. Хайне, выступив под псевдонимом Антон-Валль, переделал для немецкой сцены комедию французского драматурга Флориана «Два билета» (1779). Французское название комедии двузначно в силу того, что слово по-французски означает как «билет» (в данном случае лотерейный), так и просто «записку» (в данном случае любовную). Комедия построена на недоразумении из-за путаницы с двумя «билетами». Уже в этом варианте на сцене появлялись такие персонажи, как Йорге, Роза и деревенский цирюльник Шнапс (его имя по-немецки означает «водка»). Успех был немалым, и Валль сочинил продолжение — «Родословное древо» и ввел в него новое действующее лицо — отца Розы, Мэртэна. Первая комедия была напечатана в 1782, вторая — в 1791 году. В «Родословном древе» Шнапс выдает себя за наследника миллионного состояния и выманивает у Мэртэна под залог будущего наследства сотню золотых.
Постановка обеих комедий в Веймарском театре 16 и 23 апреля 1793 года имела успех, особенно благодаря великолепной игре комика, исполнявшего роль Шнапса. Гете воспользовался этим, чтобы написать свою одноактную комедию, сочинение которой заняло у него всего три дня. 2 мая 1793 года в Веймарском театре состоялась премьера «Гражданина генерала». Поскольку в памяти зрителей были живы персонажи двух пьесок Антон-Валля, Гете не нуждался ни в какой экспозиции действия. Он только ввел персонажи Судьи и Помещика, выступающих представителями порядка.
Создание «Гражданина генерала» приходится как раз на то время, когда буржуазная революция во Франции достигла своего апогея. То было время якобинской диктатуры, беспощадно расправлявшейся с не успевшими бежать дворянами и со всеми «подозрительными», которых обвиняли в тайном сочувствии старому порядку. В западных частях Германии, которые даже были одно время заняты республиканскими войсками, возникло антифеодальное движение. Сочувствовавших французской революции и пытавшихся следовать ее примеру называли немецкими якобинцами. Под пером Гете безобидный комедийный сюжет Антон-Валля превратился в политическую комедию, направленную против тех, кто пытался повернуть Германию на революционный путь.
Пьеса отражает, хотя и не в полной мере, отношение Гете к французской революции. Он вполне понимал, что восстание народа во Франции было вызвано несправедливостью старого порядка, и считал, что одной из важнейших причин революции была неразумная политика монархии и дворянского общества. Что касается Германии, то Гете считал преждевременными попытки революционного преобразования ее социального строя, ибо народ к этому еще не был готов (см. также предисловие к тому 1). Точку зрения, близкую взглядам Гете, выражает в «Гражданине генерале» Помещик в конце тринадцатого и в четырнадцатом явлении пьесы.
А ежели отец ломает голову, как выручить из долгов французскую нацию… — Французской революции предшествовал финансовый крах монархического правительства, которое тратило больше, чем имело доходов. Республиканское правительство покрывало свои долги намеренной инфляцией, — непомерным выпуском бумажных денег, которые быстро обесценивались.
…он из себя выходит оттого, что там у всех отбирают имущество и поместья… — Имеется в виду конфискация дворянских земель и богатств революционным правительством Франции.
…купить на лотерейный выигрыш. — Речь идет о выигрыше Йорге по лотерейному билету, что изображено в комедии «Два билета».
Странный все-таки этот Шнапс! Все на свете знает!.. Вот если бы только с Йорге ладил! — В комедиях «Два билета» и «Родословное древо» Шнапс похвалялся выдуманными знатными предками.
Знаменитые якобинцы — ведущая революционная партия французской буржуазной революции, получившая свое название от того, что ее члены собирались в помещении бывшего якобинского монастыря. Дальше речь идет о том, что якобинцы искали сторонников в других странах, чтобы посредством их распространять принципы буржуазной революции.
Привлечь меня к делу свободы и равенства. — Официальный лозунг Французской республики: «Свобода, равенство и братство».
Будто в городе мало хирургов. — С древних времен и вплоть до XVIII в. цирюльники часто действовали и как хирурги; им доверяли принятый тогда метод лечения при помощи кровопускания.
Гражданин Шнапс! — Французские республиканцы отменили старые формы обращения «господин», «госпожа» и ввели новую форму обращения — «гражданин», «гражданка», чем подчеркивался принцип всеобщего равенства.
…он эмиссар якобинского клуба. — Понятия политической партии во время французской революции еще не существовало, политические объединения единомышленников назывались клубами.
Потом он достал… — Гете во время похода объединенных сил германских государств против революционной Франции сопровождал герцога Веймарского и подобрал брошенный французским солдатом ранец, в котором были атрибуты, демонстрируемые Шнапсом.
Красная шапочка? Но ведь вы не женаты. — В XVIII в. такие шапки носили в Германии только женатые люди. Но Шнапс достает из ранца так называемый фригийский колпак, который носили французские республиканцы. Образцом служил головной убор древних фригийцев (Фригия — колония древних греков в малой Азии) — высокий колпак, верх которого ниспадал вперед. Колпак был красного цвета и украшался сбоку кокардой трех цветов — синего, белого, красного, то есть цветами Французской республики. О такой кокарде речь идет ниже.
…он немножко тесноват. — Рассуждение о тесноватости мундира и широте крестьянской рубахи
(просторная крестьянская куртка мне куда как милее) имеет, конечно, аллегорический смысл.
Но ведь это звучит почти как ост-индский генерал-губернатор. — Имеется в виду то, что в «Родословном древе» Шнапс утверждал, будто получил сообщение о миллионном наследстве от генерал-губернатора Суринама (на севере Южной Америки).
…Длинной улице номер шестьсот тридцать шесть. — Эта улица упоминается в «Двух билетах».
Знайте, что старостой назначат вас, но лишь после тою, как мы установим древо свободы, — В «Родословном древе» Шнапс тоже обещал Мэртэну сделать его старостой. «Древо свободы». — Республиканцы, следуя культу природы, провозглашенному Жан-Жаком Руссо (1712–1778), совершали обряд посадки дерева свободы, которое символизировало установление нового порядка.
Вы утратили первобытное состояние равенства. — Согласно учению Руссо, на которое опирались французские революционеры, люди изначально были свободны и равны. В уста Шнапса вложена пародия на республиканскую теорию равенства.
Богачи — сметана? — Здесь и дальше дается пародийное описание деления общества на сословия («Простокваша — среднее сословие»). Несмотря на комический характер всей этой беседы, в ней отражены действительные условия феодально-сословного строя.
…вы… чего-то не поделили между собой, —
как, впрочем, и французы… — Намек на классовую рознь и гражданскую войну во время французской революции.
Но все же не так плохи, как в провинциях, где ему подобные уже успели похозяйничать. — В период французской революции, в 1792–1793 гг., в прирейнских провинциях Германии возникали местные республиканские правительства. Гете односторонне характеризует положение в этих недолго просуществовавших германских республиках. Там проводились законные конфискации имущества врагов нового порядка.
В стране, где монарх ни от кого не таится… — В уста Помещика вложена идея просвещенной монархии, примиряющей интересы всех сословий. Здесь Гете выступает как последователь просветительской философии XVIII в., отжившей свое время в эпоху обнаженных социально-политических конфликтов и вооруженной борьбы между классами, в условиях гражданской войны и иностранной интервенции феодалов против Французской республики. Вместе с тем речи Помещика обращены к немецким князьям и содержат призыв к умеренности, требуют внимания к народным нуждам с их стороны, что, по его мнению, поможет избежать потрясений, происшедших в соседней Франции.
А. Аникст
Оглавление
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ДЕСЯТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ОДИННАДЦАТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
Комментарии
