гувернантку, кузен души моей!
— Ты уверен?
— Сам Обалдук рассказал мне во время путешествия…
— Понятно! Осталось три вопроса.
— Минутку, сыщик!
Он выходит, и сквозь витрину я вижу, как он идет к своей «лянчии загато», припаркованной у входа. Берет изнутри коробочку и возвращается. Развязывает ленту, отгибает края картонки…
— Обозревай, душа моя!
Я смотрю. Она набита банкнотами по пятьдесят тысяч. Пиршество!
— Миллионы папаши Фуасса! — бормочу я.
— Да, бэби. Я их надыбал в погребе, когда загрузил туда типа, прибывшего к Обалдуку. Они были в старом шкафчике для провизии, подвешенном к потолочине; забавно, да?
— Почему ты их не сдал?
Он загибает края картонки.
— Кому сдавать, Тото? Это мистические бабки, они от команды, которая уничтожена.
— Гектор! — громыхаю я.
— Заткнись! — парирует красавец Гектор. — Эти бабки принадлежат агентству Пино. Теперь, если ты не возражаешь против своей доли пирога, как родственник, я тебе не откажу!
— Я полицейский на службе, и твое предложение может тебе дорого обойтись, родственник ты или нет, увы!
— Ну и хорошо, поделим мы с Пино.
— Это невозможно, — жалуется Пино, — я тоже стал полицейским!
— В таком случае я заглочу его целиком, я уже давно подумываю сменить мою «лянчию» на «мазерати»… Мне государство не платит и в этом деле, господа, я не получил повышения. Случай послал мне куш и я не откажусь от него! О, нет…
Я говорю себе, что в конце концов его точка зрения выдерживает критику. Плохо, но выдерживает.
— Отдай хотя бы часть на нужды полиции, — вздыхаю я.
Гектор кивает головой.
— Договорились. Я отстегну ту часть, которая предназначалась тебе.
Мы заказываем выпивку, чтобы отпраздновать возвращение Пино в ряды. Дух сожаления витает над столом: гигантский дух — отсутствие Толстяка.
— Берю не видел? — спрашиваю я у чудака на букву «м» из бара.
— Нет, господин комиссар.
— Что тебе надо от Берю? — громыхает голос, который я узнаю с закрытыми глазами.
И возникает Берю. Он чисто выбрит. Одет в свежее и, верьте или нет, от него хорошо пахнет.
Широкая дурацкая ухмылка похожа на щедро вырезанную долю тыквы.
— Развод, похоже, пошел тебе на пользу, — признаю я.
— Мы не разводимся! Все уладилось!
— Да ну?
— Я ответил на объявление Берты сам, сечешь? Попросил переписать нашего трактирщика, чтобы она не узнала грамматические ошибки, и послал фото чемпиона по культуризму в спортмаечке. Если бы ты видел, как спешила Толстятина на свидание, которое я назначил. Горшок с геранью на шляпенции и туалет похлеще, чем у королевы шутов! Нахимиченная! Корсет начала века, выходные чулки и копыта с каблуками, как у ходулей овернских пастухов. Я спрятался за шестой страницей «Франс-суар». Наблюдаю, как она вертит фарами, чтобы ущучить своего красавчика. Что вы хотите, у этой Толстятины хобби — котятина. Как у других выпивка, чтиво или киношка. Короче, когда она стала заглядывать в рыло каждому пивососу, я опускаю занавес. О, бедная козочка! Она замирает, как юная дева, встретившая сборщика налогов в глухом лесу. Она вынуждена-с сесть. Пришлось заказать ликеру, чтобы привести ее в себя. «Берта, — сообщил я ей, — это я ответил на публикацию. Извини за ложные надежды, но внутренне я так же красив, как тот тип, рыло которого я послал тебе в фальшивке. Любовь нельзя найти на распродаже, она только в фирменных супермаркетах. Если хочешь, начнем снова коммунальную жизнь». — Две огромные слезины заструились по распухшему лицу Берю. — И она сказала «да», — заключил он. — Вы, ребята, не представляете, что это было.
— Они встретились вновь, были счастливы и народили много детей, — заключил я. — Святой Ионас! Твоя китиха — единственная достойная тебя отрада.
Пино хлюпает. Он обнимает соратника.
— У меня для тебя тоже новость, — бормочет тщедушный. — Я вновь принят в кадры!
Шумная демонстрация Берю, который тут же выставляет бутылку. Гектор мрачнеет все больше и больше, несмотря на свои миллионы.
— Человек живет избитой притворной чувствительностью, — провозглашает он, — и со временем теряет ее!
Но эта сентенция нисколько не омрачает радости двух приятелей.
— Мне нельзя опаздывать, — вдруг, сообщает Мастодонт, — я встречовываюсь с зубником, чтобы восстановить мосты.
Он открывает хлебало и показывает нам обломанные зубы.
— Это приключение стоило мне солидной части клавиатуры. Я переведу оплату на счет за премию, не так ли, господин комиссар моей…
Он вынимает из кармана маленький пакет, открывает и показывает два коренных, два резца и один клык.
— Была хорошая идея собрать материал на поле брани по мере возможности. Представляешь, сколько брака понаделал мой протезист?
И для перечисления:
— Два центровых, два задних и один передний! Многовато для одной столовой, не правда? Заметьте, я хочу полностью заменить игральную доску. Не надо мне передних, они не очень-то нужны. Задние и
