Ш.
1taOE} ЕП' 0'
ехлло 'tФV ov'trov 0'\>8ЕУ, о f.i," Ka'ta 'С"у ЕпroWf.i,tаv ЕУ тf\
прФ'tоv
апо
'tфV
ОЕ
прV. КОv 'to 1tоллCxt; "j.1Ep~ A.E'I.>KOv 'toi.)
j.1\av "j.1Ep~1'\'tt1Coi3 ауерФпо'U' I5Et ущ" Ei I ii аv8proпо~, ЛoytО'jl.Оv tVEtVCXt [Kat]
архТ(у Kat прЩtv, &PXEt 15' 6 ЛоуtO'J.l.~ 01> ЛоуtО'J.l.Оi3 алл'
6рЕ~щ Kat пае"jl.сХ'twv, avCt.ylC1'\ &ра 'tai3't' EXEtV 'ta jl.EP1'\.
Kat сООПЕР it E1>E~ta aUY1CEt'tat t1C 't&v Ka'ta jl.6ptoV CtpE't&V,
n
oiS'tw 1CaL тt 'tfj~ ",'Uxf\~ cipE't'1't
'tEл~.
5
apE'tfj~ 15' Eil51'\ 15'60, тt jl.EV "etKft it 15Е I5tcxvo1'\'ttK",
tпаtvоi3jl.ЕV уар 01> J.l.6vov 'to\>~ I5tKato'U~ алла Kat 'to\>~
O"I)VE't~ Kat 'to\>~ 0'Oк tVEPYEt, алл' Eimv a1>'t&v tvEpyEtat.
tПЕL 15' at I5tavo1'\'ttKat jl.E'ta 'Л6УО'U, ai. jl.Ev 'totai3'tat 'toi3
10 л6уоv lxov't~, () tm'taK'ttK6v tO''tt 'tfi~ I ",'Uxf\~
л6уоv EXEt,
ai 15' "etKat 'toi3 ал6уо'U jl.Ev, сХколо'Uе,,'tt1СОi3 15Е KCX'tCt
XOL~ oux oprof.tEV (OUOE
уар ау f.t'l)pLaKL~ P"'I'll~ аvф "сОУ Лi80V. OUOe1tO'tE 1tOL"crEL
5 't0'\)'t0 f.t" I ~ic;x). OLO Ёcr'tф Б'I>vа}.ttvо'l> Б' &'коло'l>
OE\V 'tф лОуvа}.tЕtС; 't&V па8Т)}.tа'tФV,
каО' &с; ~ па8Т)'ttко1. MyoV'ta:t, ка1. Ka'tcX 'tcXC; ~~EtC;, каО' &с;
10 прОс; 't«X па8Т) 'ta'U'ta лtyov'tat Щ I п.
't«X у«Хр evaV"t1.a , И от «(свойств», за что о людях гово
рят как о (.подверженных» или «не подверженных» этим чувст
вам.
Вслед
за
этим
в
уже
завершенных
книгах
проведено
разделение «движений чувств», «возможностей» И «(свойств» 16.
К движениям чувств я отношу такие, как ярость, страх, стыд,
страстное желание, в общем, то, чему обычно само собой со
пyrствует ощущение удовольствия или страдания. И это еще
не есть качество [души], [душа] в данном случае только пре
терпевает [нечто], качество же связано с «(возможностями»; Я
называю
влечению
«(возможностями»
чувств
зовyrся
то,
за
что
люди,
[такими-то],
поступающие
например,
по
гневливый,
бесчувственный,
влюбленный,
застенчивый,
бесстыдный.
«Свойства» это причины того, что [движения чувств] со
гласны
с
разумом
или
противны
ему,
например,
мужество,
благоразумие, трусость, необузданность.
111.
Приняв эти определения мы должны знать, что во всем
непрерывном и в делимом I7 имеет место избыток, недостаток и
среднее, причем [измеряются эти величины] либо в соотнесен
ности друг с другом, либо в соотнесенности с нами, как, на
пример, в гимнастике, во врачевании, зодчестве, кораблевож
дении и в любой деятельности, связанной или не связанной с
наукой, искусной или безыскусной. Ведь движение непрерыв
но, а деятельность есть движение. Во всех [делах] наилучшее это среднее, среднее для Hac l8 , потому что оно согласно с тем,
чего требует знание и разум, и оно приводит везде к наилуч
шему состоянию. И это очевидно из умозаключения от част
ного к общему и из рассуждения, поскольку противоположно
сти взаимно уничтожают друг друга,
крайности же противо
положны и друг другу и середине, ибо середина бывает и тем и
другим
по отношению
к тому
и другому,
например,
«равное»
больше «(меньшего» и меньше «(большего». Тем самым нравст
венная добродетель неизбежно должна иметь дело с какими-то
серединами и быть какой-то серединой. Значит, надо понять,
середина [между чем и чем] есть добродетель и с какими сере
динами имеет дело. Возьмем ради примера и рассмотрим каж
дое [свойство] в списке l9 •
37
1221а
5
6руtл6~~~
аvалу~aiа
npa6~~~
8pa0-6~~~
15Еtлiа
av15pEia
aVatcrx'Uv't\.a
ка~аnЛ~~t~
ai15ro~
аколаaiа
crOXj)Poo-6~
nOI!Evrov Mn~y,
30 1!~15' Et ~Л't\.оv. ~p'U~6v.
25
о nЛЕtro I ~roу 'bnapx6y~roy npocrnOtO-UI!ЕV~.
38
гневливость
бесчувственность
кротость
отвага
трусость
мужество
бесстыдство
робость
стыдливость
необузданность
нечувствительность
благоразумие
зависть
нет названия
негодование
корысть
ущерб
справедливость
мотовство
скупость
щедрость
хвастовство
притворство
правдивость
лесть, угодничество
враждебность
дружелюбие
подхалимство
высокомерие
чувство собствен-
изнеженность
злострадание
выносливость
самомнение
приниженность
широта души
расточительность
крохоборство
великолепие
хитрость
бестолковость
рассудительность
ного достоинства
Вот такие и подобные им качества встречаются в душах
людей, все они носят свое имя либо за избыток [чего-либо],
либо за недостаток: «гневливый» - тот, кто гневается сильнее,
чем должно, и скорее, и на большее число людей, чем должно;
«вялый» же
-
тот,
кто [гневается] слабее, медленнее и на
чем должно, а [безрассудно] (ютваж
тот, кто· не боится того, чего надо [бояться], когда и
меньшее число людей,
ный»
-
так, как [надо бояться]; «трусливый» же
-
тот, кто [боится]
чего не должно, когда не должно и как не должно; подобно
сему ведет себя и «необузданный» и (юхваченный вожделени
ем», превышая [должное] во всем, в чем только можно, «не
чувствительный» же недостаточно [поддается] сильному жела
нию, даже когда это прекрасно и естественно, но бесстрастен
как камень; «корыстный» - тот, кто отовсюду извлекает выго
ду, «ущербленный» - тот, кто [не извлекает ее] ниоткуда или
редко; «бахвал»
-
тот, кто приписывает себе больше того, что
есть, а «притворщиК»
-
ство»,
-
меньше; так же и «льстец»
хвалит больше, чем пристало, а «враждебный»
[заведомо делать] чтобы весьма понравилось
а мало и неохотно
-
-
«высокомерие»; далее, тот,
выносит ни малейшего страдания, даже если оно
-
благо,
тот «изнежен»,
тот, кто
меньше; и
«подхалим
а для того,
кто
кто
не
[для него]
одинаково терпит
любое, нет точного названия, в переносном же смысле такого
зовут «суровый»,
кой трате, а «скупому» при всякой [трате] не достает; подобны
им и «крохобор» и «зазнайка», ведь последний превышает по
добающую [меру], а у первого недостаток ее; и «хитрый всяче
ски и отовсюду извлекает выгоду, а «бестолковый [не извлекает
ее] даже там, где надо; «завистливый» сверх должного огорча
ется [чужим] благополучием (ведь когда лица, достойные бла
годенствия, благоденствуют, они этим огорчают завистников),
а противоположный ему не имеет никакого точного названия,
он излишне чужд огорчения даже тогда, когда благоденствуют
недостойные, он неразборчив, как чревоугодники в пище, пер
вый же разборчив по мере своей зависти.
Излишне указывать при каждом [качестве], ЧТО оно не при
входящее 2О • Дело в том, что ни одна наука, ни теоретическая,
ни практическая, ни в высказываниях ни в действиях не при
бегает к определениям такого рода, но они встречаются среди
словесных выкрутас [софистических] «руководств»2!. Итак, пусть
определения имеют [тут] этот простой вид, а подробнее [о них]
там, где пойдет речь о противоположных свойствах.
Разновидности же самих этих движений чувств носят имя в
зависимости от того, чем они отличаются избытком ли вре
мени, количества или отношением к тем, кто вызывает к себе
определенные чувства. Привожу примеры: «раздражительный»
[отличается] тем, что охватывается чувством быстрее, чем
- тем, что больше; «желч
тем, что носит в себе гнев; «драчун» И «ругатель» -
должно, а «злобный» и «яростный»
ный»
-
тем, что выражают гнев ответными действиями; «обжоры»,
«чревоуroдникю), «пьяницы» - тем, что сила их чувств безрас
судно проявляется в услаждении себя той или иной пищей.
И надо учитывать, что иные из [движений чувств] нельзя
определять посредством указания «как [это делается»], если
под «каю) подразумевается «большое количество», например,
«прелюбодеем» [называют} не за то, ЧТО он сближается с боль
шим числом замужних женщин, чем должно (ведь «должного»
тут не бывает), но его [поведение] само по себе есть блуд. Дело
в том, что в названии страсти здесь заключена уже характери
стика человека. Так же и с «оскорблением». Вот почему зате
вают спор, говоря, что сходились, но не блудили, поступая по
неведению или по принуждению; и говорят, что ударили, но не
E1ttEh>f!ta 't0'U
35 itOEO~), cOO''tE I ~tatov к:а\. ак:о-6тоу. 'Со ара Ka't' E1ttEh>f!iav
Еко-6тоу' Evavna уар 'ta'U't' ал.Л:rlЛоt~.
€'tt it f!охв"рtа aOtКф'tЕРОV пIXО'а 1totEt, it о' ак:рата f!0Хв"рtа. OOKEt Etva.t,
{) о' aKpa'tТt~ о Ka.'tCt 'tТJy E1ttEh>f!tav па.ра 'сОУ лоуtО'f!ОV
ot:~ 1tptt't'tEtV, akpa'tE-6Е'ta.t о' o'tav ЕУЕРУn Ka.'t' au't"v, 'сО
122ЗЬ о' aOtKEtv EKO-6mov, cOcre' {) I aICpa'tТt~ aOtIC"O'Et 'сер 1tpcX't'tEtv
Ka't' E1tt&uf!l.av· ЕКroу ара 1tptt~Et, Kat Еко-6тоу 'сО ICa't'
E1ttEh>f!l.av· к:а.\. уар a.'t01tOV Е" OtKa.t6'tEpot itO'oV'ta.t 01 акра
'tEt~ ytV6f!EVot.
ЕК: f!EV 'сО" V'UV 'to-6'toov O~EtEV ау 'Со ICa't' E1ttEh>f!tav
5 Ек:о-6тоу Etvat, ЕК БЕ I 'С&УОЕ 'touvav'ttov. &пау уар о ЕКФV
'tt~ 1tpa't'tEt, ~о'UЛ6J.1.ЕV~ 1tpcX't'tEt, ка\. о ~о-6ЛЕ'tаt, ЕкФv.
~о-6ЛE'ta.t о' oueEt~ о otE'tat EtVa.t к:ак:6У.
алла f!Тtv {)
aKpa'tE'U6J.1.EV~ oux а ~о-6ЛЕ'tаt 1totet· 'Со уар пар' О otE'ta.t
~ЕЛ'ttО''tОV Etva.t 1tp(x't'tEt V ot' E1ttEh>f!tav akpa'tE-6Еcr8a.t ЕО'П У.
1О O>cr'tE &J.1.a. O"'I.)f!~"O'E'tat 'Соу au'tov I EIC6V'ta. ка\. a.ICoV'ta 1tp(x't'tEt У' 'to\J'to о' aO-6vа.'tоv.
lt'tt о' {) EYKpa'tТt~ OtKa.to1tpaY"O'Et, ка'- f!IXллоv 'tfi~
aк:paтa~.
it уар EYICptt'tEta apE't", it о' apE'tТt OtKato'tEPO'U~ 1totEt.
EYICpa'tE-6Е'ta.t о' o'tav 1tpa't't11 пара 'cТty
E1tt&uf!ta.v Kcr1tEp ка\. 'Со I aOtICEtv (a.f!(j)OO уар OOKEt
'ta.'U'ta. Еко-6та Eiva.t, ка'- ауаУ К 11, Е" ea'tEpov Еко-6тоу, ка\.
8a'tEPOV), 'сО ОЕ пара 'cТty E1ttEh>f!tav ако-6тоу, &f!a ара
{) au'to~ 'сО au'to 1tP~Et ЕКroу к:а\. ак:ооу.
50
(it
Может показаться, что все согласное со страстным жела
нием - добровольно, ведь все недобровольное, по-видимому,
принудительно, а принудительное
-
неприятно, как и все, что
люди делают или терпят насильно по словам Евена З2
Всякое дело насильное мерзостно всегда.
Таким образом, если что-то неприятно, оно принудитель
но, а если принудительно, то неприятно. А все, что наперекор
страстному желанию - неприятно (поскольку страстное жела
ние [- это желание] приятного), следовательно, принудительно
и недобровольно. Согласное со страстным желанием, тем са
мым, добровольно, ибо это вещи противоположные друг другу.
Далее, всякое дурное свойство делает человека худшим, невоз
держность, по-видимому, есть дурное свойство, невоздержный
же - тот, кто способен действовать следуя страстному жела
нию вопреки рассудку, и ведет себя человек не воздержно, ко
гда действует,
подчиняясь страстному желанию,
а
поступать
дурно - дело добровольное, так что невоздержный будет вести
себя дурно, действуя в соответствии со страстным желанием.
Значит, он будет действовать добровольно, и следовать страст
ному желанию - дело добровольное. Нелепо, в самом деле,
если, став невоздержными, люди будут вести себя правильнее.
Итак, на основании сказанного может показаться, что со
гласное со страстным желанием - добровольно, однако ниже
следующее говорит об обратном: все, что человек делает добро
вольно,
он
делает,
потому
что
хочет,
и
когда
делает
то,
что
хочет, поступает добровольно. Никто не хочет того, что он при
знает дурным ЗЗ • А вот не воздержный делает не то, что хочет,
ведь
поступать
вопреки
тому,
что
человек
признает
наилуч
шим, это и есть вести себя невоздержно из-за страстного
желания, так что получится, что один и тот же будет действо
вать и добровольно и недобровольно. Это невозможно.
Далее: воздержный будет вести себя правильно, особенно
[когда есть повод к] невоздержности, ведь воздержность добродетель, а добродетель делает людей лучшими. Воздержи
вается человек тогда, когда, следуя рассудку, поступает напере
кор желанию. Таким образом, если вести себя правильно дело добровольное, равно как и поступать неправильно (ведь в
обоих случаях поступок доброволен, и если один доброволен,
то непременно также и другой), а действовать наперекор жела
нию - это значит поступать недобровольно, тогда один и тот
же будет делать одно и то же и добровольно инедобровольно.
Это рассуждение применимо и к «яростю). Действительно,
можно воздерживаться и не воздерживаться от «ярости», как и
от
«страстного
неприятно,
и
желанию),
подавлять
и
ее
поступать
-
это
наперекор
принуждение,
-
«ярости»
так
что
если
действовать по принуждению значит поступать недобровольно,
то всякое следование ярости должно быть добровольным. Вот
и Гераклит, увидевши силу ярости, как мучительно бывает ее
подавлять, говорит: «трудно побороть ярость, ведь это покупа
ется ценою жизни»З4. Если же невозможно совершать одно и
то же добровольно и вместе с тем недобровольно, то более
доброволен поступок согласный с хотением, чем со страстным
желанием и яростью. Об этом свидетельствует то, что мы
многое делаем добровольно без гнева и страсти.
Остается рассмотреть, совпадает ли «хотение» И «добро
вольное». И это также, по всей очевидности, невозможно. В
самом деле, мы предполагаем и признаем, что дурное свойство
делает людей худшими, а невоздержность это явно дурное
свойство. Однако [наш вывод] будет противоречить этому, ведь
никто не хочет [себе] того, что он находит дурным, но творит
это, когда становится невоздержным. Так вот, если поступать
дурно - дело добровольное, а «(Добровольное» значит «соглас
но хотению», то, став невоздержным, человек уже не будет вес
ти себя дурно, но будет поступать более правильно, чем до
того, как стал невоздержным. А это невозможно.
Очевидно, стало быть, что «добровольно» вовсе не означает
«поступать по своему стремлению», и «недобровольно»
-
это
не «вопреки стремлению».
VIII.
Вместе с тем [«добровольно»]
-
это и не (л.еО"8аt J.Lev Kat оо;а
f.LсХЛtО""СлТ\m~ o\l"CE o~a 0\18'
{)1tолТ\",t~ сХ1tл&; тt 1tpoaipEm~, 8fjЛоv· "С\. SE ОщО"аcr8mv "Са ое
01.' I алла~ ai"Cia~ У\.УЕ"СЩ, 1tEpt roУ o'l>BEt~ ау EYXEtp"O"EtE
IЮUЛЕ'I>ЕО"8аt J.LТt аууо6)у· 1tept roУ о' еу8еХЕ"СЩ f.LТt J.LOVOV
"СО Eivat Kat J.L",
алла "at "Со IЮUЛЕ'I>crаcr8ЛЕ-UЕ'tcxt,
алла 'tO'l)'tO KEt'tCXt пат, 1tEpt ое 'С&У Et~ 'to'l)'to 'tЕtv6V'tФV;
1t6'tEPOV 'tБОЕ 1\ 'СООЕ croV'tEt.VEt, 1\ OEOOYf.l.Evo'l> 'CO'l)'tO п~ fmcxt.
~0'l>ЛЕ'I>6f.1.Еесх ое 'tO'l)'to пa~, ~~ ау E~ Тtf.l.a~ аvсхуауФf.l.EV
'tfj; YEvEcrEroc; '"'у архчу. Е" 011 1tpocxcraf.I.Evo; f.l.1loe !Ю'I>ЛЕ'I>lcrаf.l.ЕVО~, Е1. XEtpov t\ !3Ел'tt
ОУ, !Ю'I>ЛЕ-UЕ'tСХt se ООСХ ~'ttкi).
вообще не достижимо. И даже не о всех тех вещах, выполнить
которые в нашей власти,
мы совещаемся, поэтому очевидно,
что выбор не есть просто мнение. Сознательно же избранные и
выполнимые входят в число тех, что зависят от нас. Здесь мо
жет встать недоуменный вопрос, почему врачи, осведомленные
в своей науке, обсуждают относящееся к ней, тогда как грам
матики этого не делают. Причина тyr та, что бывают ошибки
двух родов: мы ошибаемся либо когда делаем вывод, либо ко
гда осуществляем его в чувственной деятельности. Во врачеб
ном искусстве возможны те и другие ошибки, в грамматике же
[можно ошибаться только] в чувственной деятельности, и если
ее станут исследовать, то предела этому не будет.
Итак, поскольку выбор не тождественен ни мнению, ни
хотению, ни каждому порознь, ни обоим вместе, ведь выбор не
происходит внезапно, [внезапно рождается] мысль или жела
ние действовать, значит, он [совмещает в себе черты] обоих,
потому что они присущи тому, кто делает выбор.
А как именно они в нем [совмещаются], надо выяснить. В
какой-то мере и само название это показывает. «Выбирать» оз
начает «(братЬ», но не просто [брать, а отдавая предпочтение
чему-то] перед чем-то, что невозможно без исследования и об
суждения, поэтому выбор возникает из мнения с обсуждением.
Обсуждается не конечная цель, она поставлена перед всеми, а
то, что ведет к ней, то ли это, то ли другое, если же это уже
решено, то как это осуществить. Мы все не перестаем обсуж
дать до
тех
пор,
пока
сами
не
станем
первоисточником
этих
вещей. Никто не делает выбора без подготовки и не обсудив,
что хуже и что лучше, из вещей же, которые ведут к цели, об
суждаются те, которые зависят от нас и могут быть и не быть,
очевидно, это совокупное с обсуждением
стремление к вещам, зависящим от человека. Все мы обсужда
ем то, что избираем, однако не все, что мы обсуждаем, мы из
бираем. Говоря «(совокупное с обсуждением» [я имею в виду
тот случай, когда] обсуждение служит источником и причиной
[стремления] и стремится человек, потому что обсудил.
Вот почему выбор отсутствует у прочих живых существ и
человеку [доступен] не во всяком возрасте и не во всяком со
так что выбор,
стоянии, пока нет способности обсуждать и понимать, в силу
чего [делается дело]. Впрочем, ничто не мешает многим иметь
свое мнение о том,
надо ли или
не
надо делать дело,
однако
это не довод, основанный на рассуждении. Ведь способность
Однако это все связано с теми двумя ощущениями, кото
рые, собственно, только и знакомы, по-видимому, прочим жи
вотным
как радостные
или
горестные,
-
я
говорю
о
вкушае
мом и осязаемом. Ведь звери, как кажется, почти все и равным
образом не чувствительны к приятному, которое воспринима
ется посредством прочих ощущений, например, к ощущению
гармонического или красоты. Нет сколько-нибудь достойных
упоминания проявлений того, чтобы животные что-то испыты
вали от самого по себе созерцания прекрасного или от слуша
ния гармонического,
-
разве что случится какое-нибудь чуд021.
Это же относится к приятным и неприятным запахам, при том
что все чувства у них гораздо острее наших. Тем не менее они
радуются не тем запахам, которые приятны сами по себе, а
тем, что совпадают с наслаждениями. Я говорю о приятных за
пахах «самих по себе» не в том смысле, когда мы радуемся,
предвкушая или вспоминая, скажем, какие-то закуски или пи
тье
(ибо тогда
мы
радуемся совсем
именно от еды и питья),
-
иному удовольствию,
а
«приятные сами по себе» это, к
примеру, запахи цветов. Вот почему Стратоник22 удачно заме
тил, что одни запахи хороши, а другие приятны. Поскольку и
животных при вкушании волнует далеко не всякое ощущение,
то более волнующими оказывается для них то, что ощущают не
кончиком языка, а глоткой и скорее волнуют самим прикосно
вением, нежели вкусом. Вот почему чревоугодники молятся не
о том, чтобы язык был дЛиннее, но о том, чтобы глотка бьша
журавлиная, например, Филоксен Эриксид23. Словом, необуз
данность следует полагать в связи с осязаемым. Подобным об
разом и необузданный рассматривается в связи с тем же. Ведь и
пьянство, И обжорство, и похоть, и чревоугодие, и все такое же
относится к тем ощущениям, которые, как мы сказали, состав
ляют части необузданности. Что же касается удовольствий от
созерцания, слушания или обоняния, никто не зовется необуз
данным, даже если переусердствует в них, подобные прегре
шения мы, если и порицаем, то не как постыдные, да и вооб
ще там,
где нельзя говорить о воздержных или невоздержных,
не бывает также ни необузданных, ни целомудренных.
Итак, бесчувственный - или как еще следует назвать че
ловека такого образа поведения - это тот, кто упускает случай
приобщиться и порадоваться тому, чему все радуются; кто же в
этом переусердствует - тот зовется необузданным. Речь идет о
охваченные страстями могут строить [математические] доказа
тельства или декламировать Эмпедокла 1S ; и те, кто только на
чал учиться, хоть и отвечают без запинки, но еще не знают ибо [в знание] надо вжиться, а для этого требуется время. Так
что речи не воздержных надо воспринимать как речи лицедеев.
Можно разобрать причину поведения не воздержных и бо
лее подробно. В практическом силлогизме большая ПОСЬUIка это некоторое общее мнение, а меньшая - по поводу частных
обстоятельств, для которых важнее чувственное восприятие. И
когда из этих посылок делается единое умозаключение, то для
научного
силлогизма
оно
является
неким
ше, а для практического
-
мер,
обязательно
если
«все
сладкое
угверждением
в ду
немедленным поступком. Напри
нужно
попробовать»,
и
«вот это - сладкое» (в качестве одного из конкретных пред
метов), необходимо, чтобы всякий, кто может и кому ничто не
препятствует немедленно так и сделал. Так вот, всякий раз
когда согласно одной общей ПОСЬUIке пробовать не надо, а со
гласно другой общей ПОСЬUIке все сладкое доставляет удоволь
ствие, а вот это сладко (именно эта [меньшая посьmка]
влечет за собой действие), и если в душе вдруг появится силь
ное желание, то согласно общей посьmке надо избегать того,
чтобы попробовать. Но желание к этому влечет (оно ведь спо
собно при водить в движение любую часть нашего тела). Таким
образом ·мы поступаем невоздержно в некотором смысле бла
годаря рассуждению и мнению, но не [просто самому по себе]
мнению, а такому,
которое лишь случайно совпадает с пра
вильным суждением (ибо рассуждению разума на самом деле
противоположно желание, а не мнение)16. Так что и по этой
причине животные не могут быть «невоздержными», ведь у них
нет способности к восприятию общего, а только единичные
впечатления и память.
А каким образом невоздержный избавляется от своего
незнания и опять становится знающим? Точно таким же,
каким [трезвеет] пьяный или [пробуждается] сонный; здесь не
воздержность, будучи страстью, не отличается чем-то особен
ным. Но об этом лучше послушать знатоков физики 17 .
Поскольку последняя [меньшая] посылка представляет со
бой мнение о чувственно данном и она наиболее важна для со
вершения поступка, то невоздержный, охваченный страстью,
ею или не обладает, или же обладает так, что он не владеет
193
ою1t€р
О
'Са 'Ejl7tEOOKUO'UC;.
Kat Б\.а 'СО jl"
E7ttO"'t1'\JlOV\.KOV OjlO1.WC; Etvat OOKEiv 'tф
кае6Ло'U 'tOV fO"Xa'tov Opov Kat fOtKEV В E~Тt'tE\. I 1:0ЖрсХ't1'\с;
O"'UjllЮ1.VЕtV· о,) уар 'tf\c; К1>ptwc; E7ttO"'tt1jl1'\C; EtVat ООКООО1'\С;
7tapo&rтtc; y1.VE'tat 'СО м.8ос;, 000' aiS't1'\ 1tEptEЛКЕ'tat Бtа 'Со
7ta80c;, алла 'tf\c; аiоЭт)'ttкf\с;.
1t€pt jlEV ouv 'tou EW6'ta Kat jlТt, Kat 1t&c; ЕiБ6'tа
ЕvБЕХЕ'tа\. aкpa'tE\>Ea8at, 'tooau'ta Eipita81t€pjЮлТtv, avayкaia
jlEV 'Са О"Юl!а'ttка (UУЮ БЕ 'Са 'totau'ta, -са 'tE 1tEpt 'tТ)V
'tpo'ta (Uую Б' I otov V1.K1'\V 'tt1!"V 7tЛоu'tоv Kat 'Са 'tошiYtа
't&v aya8&v Kat i1Uo>v)· 'toUC; !!EV ouv 7tPOC; 'tа'Ощ 7tap(t
'tOV 6peOv 'A6yOV '\>1t€pj3алЛоV'tас; 'tOV EV a'\>'toic; «Х7tЛ&с;
I!EV ou UYOI!EV aKpa'tEic;, 7tpOO'tteEV'tEC; БЕ 'сО ХР1'\l!а'tЮV
aKpa'tEiC; Kat KEpOOUC; Kat 'ttl!f\c; ка1. 8'U1!0'O' «Х7tщ Б' ou,
З5 ООС; E'tEpo'UC; Kat кав' I Ojloi.6'tТ\'ta ЛtУОjlЕVOUC;, 6Xrntp av8poтoc;
1148a о 'Са 'ОЛUjl7tщ V\.K&V· I EKE1.vq> уар о KO\VOc; ЛiYyос; 'С0'О
iliw'U I!tKpOV БtEк ЕКЕ1.усоу 101>SEVa, Sta 'to Щр1 'ta~ а1>'tЩ
~ 1100VЩ ка1 лu1tщ E!vat' ot б' Etm f.1ev ЩР1 'tama,
алл' 01>х roo-au'troc; Ei.mv, алл' 01: f.1ev 1tpOаtроuv'tщ Ot
б' 01> 7tpOa1рОUvtщ.
StO f.1«хллоv акоЛаа'tоv ау Et1t01.f.1EV
20 оопс; f.1" E1tt8'1>f.1&v 11 ТtpEf.1a SШКЕt 'ta~ 'U7tEРlЮлас; ка1
pcX;
E7tEt Ы 't&v E1t1.8'I>f.11.&v ка\. 't&v 1100У&У а1: f.1EV Ei.m
't&v 'tф YEVEt каА.&У ка1 a1to'l>OO1.rov ('t&v уар 11Ыroу lvщ
25 'tф паахЕ1.У ка1 E1tt8'1>f.1Eiv ка1 ~ о f.16vov c; ytvov'ta" (1Са\ Б1а Ilavtav
EvtOtc;. сООщ О "tt)v 1l11'tEpa. 1Са8\.ЕреООа.с; Kat сра.уОщ Kat
О 'toi) (J\)VООUЛо\) 'Со Ч1Шр) а! SE VOO11lla 'tro&tc; fI Е!; l80UC;.
о{оу 'СР1Х&У 'tl.A. 1toЛej.LEtv xaЛe1ta1.VEt О" EMU~· " о' E1tt8'Uj.Lta. Еау
25
O'tt
ОЕ
ка\
200
умеющий сдержать свой гнев, должен быть назван невоздерж
ным в этой страсти, а не просто «невоздержным».
Всякое чрезмерное безрассудство, или трусость, или рас
пущенность, или грубость представляет собой либо звероподо
бие, либо болезнь. Есть от природы такие, что пугаются всего,
даже мышиного писка, у них как раз животный страх; с
другой стороны, можно бояться хорька из-за болезни 27 • Одни
неразумные лишены рассудка от рождения и живут подобно
животным одними только ощущениями (таковы, например,
некоторые удаленные племена варваров), а другие неразумны
по болезни, как, например, эпилептики или помешанные. Эти
состояния можно испытывать время от времени и не быть ими
совершенно подавленным. Например, если бы Фаларид сдер
жал свое влечение к поеданию детей или к нелепым половым
связям. Но можно быть этим совершенно подавленным, а не
только предрасположенным. Итак, подобно тому, как об одной
испорченности, человеческой, говорится просто «испорчен
ность», а о другой испорченности говорится уже не просто, а с
прибавлением «звероподобная» или «болезненная», точно
так же и о невоздержности говорится как о «звероподобной» и
«болезненной», но просто о «невоздержности» говорится толь
ко о человеческой невоздержности.
VlI.
Итак, должно быть ясно, что воздержность и невоз
держность связаны именно с тем,
с чем распущенность и
це
ломудренность, а также то, что если они направлены на нечто
друтое, то это иной вид невоздержности, о котором как о не
воздержности говорится метафорически и не в прямом смысле.
Теперь рассмотрим следующий вопрос
-
о том, что не воз
держность в гневе менее постьщна, чем невоздержность вожде
лений. Как представляется, гнев хотя и прислушивается к ра
зуму, но слышит его· плохо, подобно торопливым слутам,
которые выбегают вон, не дослушав до конца, а потому непра
вильно исполняют приказания, или подобно сторожевым псам,
которые сразу начинают лаять при звуке голоса [у ворот], не
увидав, свой или [чужой]. Точно также и гнев из-за горячности
и торопливости своей природы выслушав, но не услышав при
казания,
порывается
очевидностью
отомстить:
показывают
ему,
суждение
что
или
налицо
впечатление
нахальство
с
или
унижение, и он, как бы сам делая вывод о том, что надо дать
этому отпор, тут же начинается сердиться. А желание сразу же
20\
3S
1149Ь
1~6vov Et1tll O-Ct
't11V I 'J...6Y~
atO'x\.rov ouv· 6 ~v Уар 'tou 8\)~ Тt't'tа'tщ. о БЕ "[ч~ E1tt&u-
целомудренность противостоит только распущенности (так же
и воздержность
-
только невоздержности).
Поскольку же названия часто даются в силу сходства, то и
получилось,
держность
что
-
целомудренному
приписывают
также
и
воз
по сходству [этих качеств]. Ведь воздержный не
действует вопреки разуму под влиянием телесных удовольст
вий, и целомудренный тоже, но у первого, в отличие от вто
рого, мечения дурны, и [целомудренный] таков, что не испы
тывает удовольствия вопреки разуму, а [воздержный] способен
испытывать подобные удовольствия, но он им не следует. Есть
определенное
сходство
также
между
не воздержным
и
распу
щенным, хотя они и отличаются:
оба стремятся к телесным
удовольствиям,
думает,
но
один
при
этом
что
так
и
надо,
а
другой так не думает.
Невозможно одновременно быть рассудительным и не воз
держным, ибо, как было показано, рассудительный одновре
менно и благонравен. Кроме того, рассудительный отличается
не только знанием, но и способностью действовать [согласно
ему], в отличие от невоздержного. (Однако ничто не мешает
тому, чтобы невоздержным бьm «изобретательный)'). Поэтому
иногда приходится слышать такое мнение, что некоторые хотя
-
рассудительны, но невоздержны,
а все потому что «(изобре
тательностм, как было сказано в предъщущих рассуждениях S2 ,
отличается
от рассудительности
тем,
что
по
определению они
близки, отличаются же по своему выбо ру S3.) При этом невоз
держный поступает и не так, как человек действительно осоз
нающий, но он похож скорее на спящего или пьяного. И хотя
он действует добровольно (ибо некоторым образом знает и что
он делает, и зачем), все же он не является порочным. Ведь его
выбор бьm напрамен к хорошему, так что он порочен лишь
наполовинуS4. И нельзя сказать, что он несправедлив, ведь он
не злонамерен,
-
ведь невоздержный не придерживается своих
намерений, а у темпераментного SS вообще не бывает каких-то
особых намерений. Невоздержный напоминает такое государ
ство, где голосованием приняты все необходимые постаноме
ния и в котором законы хороши,
-
но ничто из этого не ис
полняется. Как иронизировал Анаксандрид:
И воля государства закон не беспокоиr 6 •
А порочный похож на государство, хотя и живущее по зако
нам, но
Но есть и такие удовольствия, которые не связаны со стра
данием, и для них нет избытка. Они относятся к приятному по
природе, причем не при входящим образом. Я называю прият
ным привходящим образом то, что приятно как исцеление [от
боли]. Действительно, исцеление, по-видимому, потому дос
тавляет удовольствие, что оно сопутствует действию того, что
остается здоровым [в организме]89. А по природе приятно то
действие, которое соответствует действию своей природы.
Не всегда нам приятно одно и то же, ибо наша природа не
проста, но включает и нечто иное (из-за чего мы и смертны 9О ).
Поэтому действие одной части для другой, естественно, против
ее природы. Когда же достигается равновесие, то это действие
не кажется ни приятным, ни неприятным. А если бы природа
наша бьша проста, для нее всегда одно и то же действие бьшо
самым приятным. Поэтому бог всегда услаждается единым и
простым удовольствием. Ибо есть не только деятельность дви
жения, но и деятельность неподвижности, и удовольствие силь
нее в покое, чем в движении 9l • По словам поэта, «перемена
слаще всего»,
-
однако это так в силу известной испорченно
сти. Подобно тому, как испорченный человек переменчив, так
же
переменчива
и
природа,
нуждающаяся
в
переменах,
ведь
она не проста и не разумна в подобающей мере.
Итак, о воздержности и невоздержности, а также об удо
вольствии и страдании сказано. Сказано, что есть каждое из
них и
в
каком
смысле
одни
из
них хороши,
а другие дурны.
Остается теперь сказать о дружбе.
Книга седьмая
1.
О дружбе, а именно, что есть дружба и какова она быва
ет, и кто есть друг l , говорится ли о дружбе в одном смысле или
во многих, и если во многих, то в каких, к тому же как следует
обращаться с друтом
вым,
-
все
и что
считается
в дружбе
справедли
это заслуживает не менее внимательного рассмот
рения, нежели вопрос о том, что в области нравов бывает
пре
красным и предпочтительным. Дело в том, что установление
дружеских связей считается прежде всего задачей государст
венной и, как утверждают иные, добродетель полезна именно
по этой причине: ибо нарушают справедливость в отношении
между собой, как правило, те, кто не связан дружескими
EX€" О сраuщ I ка\. &cpprov пpOr; 'tov E1t1.Etкf\ ка\. 'tоv Б' ou ЛЬуor; EV ~iv UпсХрХЕ1..
otov ~avov Ш'tpt
KOV, Ф &v 6 ia'tp(>r; xPi!c:ra1.'to· EV ОЕ 'tф 'tou Ш'tроu Л6УqJ
OUK tc:rnv О 'tou 6pyavo'U. ~ТJ'tEi'tat ~EV ouv 1UXv'taxou 'тО
236
тела, - нет, например, лекарства или иссечения. Подобным же
образом просто приятное для тела само по себе - это то, что
приятно здоровому и
реть при свете, а не
ми
-
неповрежденному телу,
например,
смот
в тени, тогда как для страдающего глаза
наоборот. Да и вино более приятно не тому, чья глотка
раздражена пьянством, так как они подливают в него уксус, но
тому, чей вкус не испорчен. Подобным же образом мы судим о
приятном и полезном для души: не забывая о детях или зверях,
мы, тем не менее, в своем выборе руководствуемся предпочте
ниями взрослого человека, а не детей или зверей. А как дитя
или зверь относятся к взрослому человеку, так слабый и нера
зумный к благовоспитанному и благоразумному. Им же
приятно то, что отвечает их свойствам, а это как раз и есть
благое и прекрасное.
Итак, поскольку о благе говорится во многих смыслах (ибо
про одно мы говорим «(благое» как про благое само по себе, а
про другое потому что оно выгодно или полезно), то и о
приятном говорится либо как о просто приятном, которое есть
и просто благое само по себе, либо как о приятном для кого
то, которое есть кажущееся благо; например, нам не возбраня
ется испытывать в отдельных случаях привязанность и к чему
то неодушевленному, оказывая ему предпочтение, как если бы
речь шла о человеке. Дело в том, что дружеское расположение
одному человеку выказывается за то, что от таков, как есть, и за
его добродетель, другому же
или
пользы,
а другому
-
-
потому что от него ждут выгоды
потому что
он
приятен
и
ради удо
вольствия. Дружески расположенным, заметьте, человек стано
вится тогда,
когда
отвечает взаимностью
на дружеское
распо
ложение, и об этом не следует забывать тем, кто говорит о
дружбе.
Итак, мы вынуждены признать, что существуют три вида
дружбы, однако не как отдельно взятые виды, и не как виды
одного рода, но и не как всего-навсего омонимы 17 • Дело в том,
что какая-то одна из них будет первой и получит определение
дружбы, как, например, при определении искусства целителя.
Ведь слово «целительный» мы прилагаем и к душе, и к телу, и к
орудию, и к действию, но главным будет самое первое. А пер
вое
-
то, относительно чего мы имеем определение этого как
по сути такового. Например, говоря о целительном орудии, мы
разумеем то,
которым
пользуется целитель,
в определении же
целителя не содержится определения орудия. Итак, повсюду
объяснение одно и то же. Итак, по природе просто благо есть
и просто приятное, а благо для кого-то, для них же и приятно.
И как раз потому подобное радуется подобному, и для челове
ка приятнее всего человек. Так что если для человека зауряд
ного это так, то нечего и говорить о человеке, преисполненном
всяческих совершенств; а хороший человек
-
это совершен
ный человек.
Если же дружба в действительности не бывает без удоволь
ствия
и
выражается
во
взаимном
предпочтении
знакомства
друг с другом, то, очевидно, вообще первая дружба есть взаим
ное предпочтение просто благ и удовольствий, поскольку это
блага и удовольствия. А сама эта дружба есть свойство, которое
и определяет это предпочтение. Ибо дело ее - действитель
ность, сама же она не вне, но в самом любящем друге, тогда
как всякая возможность
вне, ибо она или в ином, или [взя
-
том как] иное. Вот почему дружба состоит в том, чтобы радо
ваться, а не в том, чтобы полыоваться взаимностью. Ведь
полыоваться дружеским расположением
-
это действитель
ность того, у кого есть друзья, а испытывать дружескую привя
занность
-
это действительность дружбы, и первое свойствен
но одушевленному существу,
тогда как второе
возможно
и
по
отношению к неодушевленной вещи. Ведь привязываются и
к неодушевленным предметам. А поскольку дружеское распо
ложение в действительности есть привязанность к другу, по
скольку он друг, сам же друг полыуется расположением друга
тоже
поскольку
он
друг,
а
не
потому,
врач, то удовольствие, стало быть,
скольку он есть таков,
музыкант
или
происходит от него,
по
каков он есть,
что
он
это и есть удовольствие
дружбы. Ведь дружат с кем-то, потому что это он, а не кто-то
другой. Итак, если добродетельный человек не радует друга
своей добродетелью, то это не первая дружба. И ничто из при
входящего не должно мешать наслаждению благом. Ну а если
дурной запах, что тогда 23 ? А тогда вот что: чтобы любить и же
лать кому-то добра, не обязательно жить вместе.
Итак, такова первая дружба, относительно которой все со
гласны, прочие же дружбы оцениваются по сравнению с ней и
из-за этого же сравнения подвергаются сомнению. Так, дружба
представляется чем-то прочным, а только та, первая дружба,
прочна. Ведь прочно то, что происходит от сознательного реше
ния,
единое среднее ЗS • Кроме того это тяготение лишь по привхо
дящему бывает устремленным к противоположному, на самом
же деле само по себе это есть тяготение к середине. Ибо про
тивоположности
устремляются
не
друт к другу,
а
к
середине.
Так, когда согреваются те, кто замерз, они продвигаются к сере
дине, равно как когда остывают разгоряченные; подобным же
образом и относительно всего прочего. Если же не происходит
движения, то остается неизбывное желание, но не у того, КТО
в середине. Ведь тот, кто в середине, радуется естественным
удовольствиям,
но
не
испытывает
желания,
а
иные
-
всем
существующим удовольствиям, происходящим от естественного
образа поведения. Этот вид может быть связан даже с неоду
шевленными
вещами,
когда
же
это
происходит
с
одушевлен
ными существами, возникает дружеская привязанность. Вот
почему иной раз неподобное доставляет радость, например,
утрюмые бывают рады общительным, а язвительные - благо
душным. Дело в том, что они подталкивают друт друга к сере
дине.
Итак, как было разъяснено, противоположное бывает
дружественным
по
привходящему
и
через
посредничество
блага.
Итак, сколько бывает видов дружбы и каковы те различия,
на основании которых кого-то можно назвать друзьями,
а ко
го-то только любящими или любимыми, при том, что друзьями
можно быть и без этого, уже сказано;
VI.
а вот может ли человек быть другом сам самому себе
или же нет,
-
это вопрос, вызывающий много сомнений. Дело
в том, что некоторые считают, будто каждый человек прежде и
более всего сам себе друт, и уже полъзуясь этим правилом,
судят о дружбе с прочими друзьями; согласно этому толкова
нию, из того, что, по их мнению, существует у друзей, что-то
противоположно, а что-то является по существу подобным. На
самом же деле такая дружба - это как бы дружба, похожая на
настоящую, но не настоящая. Дело в том, что мы уже различи
ли [в дружбе] две возможности: любить или пользоваться лю
бовью, следовательно, кто друт самому себе, тот, подобно воз
держному или невоздержному, как было сказано, по доброй
воле друг или не по доброй воле, поскольку душа имеет части,
так или
иначе расположенные
по отношению друг к другу,
и
все это похоже на то, как если бы сам был самому и друт, и
враг, и если бы сам самому себе чинил бы несправедливости.
если и душа в человеке не едина, а скажем, двойная, то это,
пожалуй, бывает, а ежели душа не раздваивается, то этого не
бывает.
Далее, от способа относиться к самому себе отграничива
ются
остальные
виды
дружеского
расположения,
которые
мы
обычно рассматриваем, когда даем определение дружбы. Так,
по мнению одних, друг
-
это тот, кто желает кому-то блага
или того, что он считает благом, не ради самого себя, но ради
него; по другому определению,
-
тот кто хочет быть ради ко
го-то, а не ради себя, и кому не будет благо в благо, если он не
разделит его с тем, кого он любит, если, разумеется, это друж
ба;
есть
еще
определение
-
тот,
кто
избирает
совместную
жизнь с кем-то именно из-за самого общения, а не из-за чего
то другого, как например, отцы с детьми бывают вместе как
отцы, а как друзья проводят жизнь совместно с другими. Разу
меется, все эти определения между собой в разладе. Дело в
том, что для одних не бывает дружбы без того, чтобы быть друг
для друга, для других
-
чтобы быть вместе, для третьих
-
что
бы жить вместе. К тому же мы прибавим, что любить это
сострадать страждущему просто так, без примеси иного чувст
ва, как бывает у рабов, когда страждуг их господа, от которых
они
натерпелись,
или как матери сострадают своих детям,
по
тому что это их дети, или даже как птицы, которые в беде бы
вают весьма сплоченными. Дело в том, что друг не только же
лает
сострадать
самым
недугом,
другу,
что
но
прямо-таки
их друг,
то есть,
готов
если
вать жажду вместе с жаждущим другом,
мере,
нии.
насколько это
То же
дружбы
-
самое
возможно,
страдать
придется,
же
или уж по крайней
сравняться с другом
можно сказать
тем
испыты
о радостях,
ибо
в
страда
признак
это радоваться не иному чему, как тому, что друг
твой радуется. К тому же вот еще что говорится о дружбе: что
де дружба есть равенство, или что истинные друзья
-
это одна
душа 36 • Все это можно свести к тому, что бьmо сказано об од
ном человеке. Дело в том, что сам по себе желает блага чело
век таким вот образом. Ведь никто не творит добра сам себе
ради чего-то другого, или ради благодарности, и никто не го
ворит, что сделал это исключительно ради себя, ибо кто от
крыто проявляет свою любовь, тот хочет слыть другом, а не
быть другом. И быть вместе, и вместе жить, и вместе радоваться
Итак, из уже сказанного ясно, что о дружеской привязан
ности говорится во многих смыслах и что всякие дружбы сво
дятся к первой дружбе;
VII. кроме того в данном рассмотрении уместно уделить
внимание единомыслию и благосклонности. Дело в том, что,
по мнению иных, это одно и то же, а по мнению других, одно
не бывает без другого. Однако благосклонность, хотя и не во
все иное, нежели дружба, но и не то же самое. Так, если друж
ба разделяется на три вида, то благосклонность не находится
ни рядом с пользой, ни рядом с удовольствием. Ведь в ком
ищут пользы, тому желают блага, но не ради его самого, а ско
рее, ради себя, тогда как благосклонность [и дружба], по об
щему мнению, имеет целью не того, кто благосклонен, но
того, к кому он благосклонен; а если бы благосклонность при
сутствовала в дружбе ради удовольствия, то можно было бы
говорить о благосклонности к неодушевленным вещам. Поэто
му ясно, что благосклонность относится к этической дружбе.
Однако благосклонность предполагает одно желание, а дружба
предполагает еще и действие, отвечающее желанию. Дело в
что благосклонность это самое начало дружбы, ибо
всякий друг благосклонен, но не всякий благосклонный есть
уже друг. Тот, кто всего лишь благосклонен, подобен начи
нающему, почему и есть благосклонность начало дружбы, но
не дружба .
том,
... к
тому же считается, что друзьям присуще единомыслие,
а единомышленники бывают друзьями. Однако не во всем
единомыслие необходимо в дружбе, но в том, что единомыш
ленники должны совместно делать или что относится к совме
стной жизни; единомыслие охватывает не только размышле
ние, но и побуждения, при том, что размышление противо
положно
вожделению,
-
например,
у
невоздержного
они
в
разладе; так вот единомыслие необходимо в предпочтениях и в
устремлениях. К тому же единомыслие бывает у добродетель
ных людей; тогда как люди плохие, [даже] предпочитая одно и
то же, устремляясь к одному и тому же,
другу вредят.
[тем не менее] друг
По видимому, и единомыслие понимается по
разному, как и дружба, но есть первое и по природе хорошее
единомыслие,
не допустимое
у
плохих людей,
бывает же
и
другое, которое встречается и у плохих людей, если они схо
добиться от того и другого, чтобы они договорились на хоро
ших условиях, не принимая одну сторону кого-либо из них
обоих; если же разногласий нет, а договор был как бы нравст
венный, необходимо, чтобы кто-то их рассудил, как они дого
варивались, не давая никому из них изобразить из себя обма
нутого.
Следовательно,
ему необходимо смириться
со своей
участью. А поскольку нравственная дружба основана на пред
почтении, то ясно,
свыше своих сил,
что когда получивший
много воздает не
а по своим возможностям,
277
это
прекрасно
и
15
20
25
30
35
avtXE'ta! Ka'ta OUУЩН v Мх,.фсХVФV 'tщ 8оо1.щ.
а"А:л.а 'tф
1tWЛо'Gvn o-Ux iKa~ ЦЕ!. ау J.1.1) .
0J.l.roc; st 'tou "псХРХЕЩ
30 !Са\. 'tф Б6v'tt 'to EtVat БЕ\: !Са\ I аv'tа1tOБtБ6vщ, алла ~"v
о\> 'tou't'P, алла 'tф i1БЕ \:.
!Са\.
о\>
280
должно ли больше творить добро другу или хорошему человеку.
Дело в том, что если это друг и хороший человек, то, пожалуй,
не будет большой беды, если кто-то в чем-то переусердствует,
а в чем-то оплошает из горячего желания приобрести чью-то
дружбу, тогда как благопристойность требует умеренности; а вот
если это не друг или хороший человек, то возникает множест
во вопросов; например, кто-то бьm, но будет ли, а другой бу
дет, но есть ли, или же кто-то стал, но остается ли, а другой
есть, но не был ли или не будет; однако все это слишком му
торное дело. Ибо Еврипид, вероятно, не прав, когда говорит в
своих стихах:
За слово мздою правой лишь слова внесешь,
А дело тот вноси, кто дело взял50.
и у детей долг не целиком перед отцом, но есть у них долги
перед матерью, хотя отец имеет превосходство.
Ибо ведь и
Зевсу не все жертвы при носятся и не все почести ему одному
воздаются, но некоторые; а потому, вероятно, что-то полагает
ся другу ради пользы, а что-то и другу по добродетели. Напри
мер, если кто-то дает хлеб и все необходимое, вовсе не обяза
тельно
и жить с ним
вместе;
впрочем,
с
кем жить вместе,
не
обязательно давать ему то, что дает друг полезный, а не то, что
дает друг добродетельный. Однако кто так поступает и своему
любимцу делает решительно все, что и не полагается, те люди
ничего не стоят.
И все те определения дружбы, которые мы обсуждали, в
каком-то смысле относятся к дружбе, однако не к одной и той
же. Так, в дружбе ради пользы оба желают друг другу добра,
будь ты человек благополучный или какой угодно (ибо в опре
делении этого рода дружбы об этом не говорится); говорится
так же, что с одним дружба в том, чтобы быть вместе, а с дру
гим - чтобы жить вместе; еще одно определение - когда в
дружбе ради удовольствия люди делят боль и радость, - все
эти определения хоть и говорят так или иначе о дружбе, одна
ко никак не определяют собственно дружбу, одну-единствен
ную. Вот почему их множество и всякое определение притязает
на то, чтобы определить эту единственную, но это не так, на
пример, что дружба есть избирательное предпочтение того, с
кем хочется быть вместе. Дело в том, что обладающий пре
имуществом и благодетель существует сам ради себя и ради
своего дела, и благодетелю полагается воздавать деянием и быть
с ним, однако жить вместе не с ним, но с тем, кто приятен.
все знания были бы счастливыми удачами. Так что же мешает
[таким счастливым удачам] часто выпадать одна за другой - не
потому, что так непременно должно быть, а наподобие счаст
ливого метания игральных костей?
В чем же дело? Не существуют ли в душе порывы: одни от рассуждения, другие
-
от неразумного влечения,
и
эти
по
следние первичны? Если страстный порыв и влечение от
природы обращены к тому, что приносит наслаждение, то то
гда все от природы было бы направлено к благу. Да, бывают
люди, одаренные от природы, вроде певцов, поющих без обу
чения, у них природный дар, и они отдаются порыву без
рассуждения, по свойству своей природы они желают того,
тогда и так, как это должно, чего должно и когда должно; [эти
люди] преуспевают, хотя бы ОНИ бьvIИ неразумны и нерасчет
ливы, подобно [тем певцам], которые будут хорошо петь, не
умея учить [пению]. Но именно таковы удачливые счастлив
цы - те, кто в большинстве случаев преуспевает без расчета.
Следовательно, удачливые счастливцы будут таковыми от при
роды.
А может быть, выражение (~счастливая удача» имеет много
значений? Ведь в одних случаях она имеет место там, где есть
порыв
дело
и
намерение
обстоит
сделать
наоборот.
нечто,
В
а
в
первом
других
-
случаях
случае
мы
где
говорим
«счастливая удача», когда успех пришел, по-видимому, вопреки
плохому расчету,
во
втором же
-
когда хотели
благо или меньшее, чем получили.
получить иное
В первом случае
[люди]
могут стать удачливыми счастливцами от естественных причин,
ибо порыв и влечение их имели должное направление и при
несли успех, хотя расчет был неумным; в данном случае, когда
расчет, по-видимому, неправилен, но причиной его случайно
стало страстное желание, оно спасло положение; при этом бы
вает, что [иной] снова принялся рассуждать, поддавшись стра
стному желанию, и потерпел неудачу. Во втором же случае
разве может счастливая удача зависеть от природной правиль
ности влечения и страстного желания? Итак, поскольку в пер
вом случае счастливая удача и случайность
во
втором
случае
они
совпадают,
-
разные вещи, а
счастливых
удач,
сле
довательно, существует много.
То, что некоторые, как мы видим, удачливы вопреки всем
знаниям
и
правильным
расчетам,
ясно
показывает,
что
не
в
этих вещах причина счастливой удачи 6 • Та ли это или не та
нуждается в обсуждениях; они ведь обладают исходным нача
лом более сильным, чем ум и обсуждение (а те, у кого есть
разум, этого не имеют), они одержимы вдохновением, но к
[обсуждению] не способны, ибо достигают успеха, не прибегая
к расчету. И искусство предсказания разумных мудрецов также
скоро [успевает]; не следует, впрочем, отбрасывать и [пред
сказания, основанные] на расчете, когда одни при наблюдени
ях используют свой опыт, другие - принятый обычай, в пер
вом же случае действует божество. Оно хорошо зрит и будушее
и настоящее, равно как и те, у кого устранен разум. Вот поче
му меланхолики видят верные сны. Похоже ведь, что исходное
начало действует сильнее там, где разум устранен. Так и сле
пые особенно памятливы, потому что способность запоминать
усиливается, когда исключены зрительные [впечатления].
Итак, очевидно, что счастливая удача бывает двух видов.
[Первый вид ее] - это божественная удача, почему и кажется,
что счастливец преуспевает благодаря богу, успех приходит тут
к нему в согласии с его порывом. Во втором случае удача при
ходит вопреки
порыву.
В
обоих случаях нет места расчету.
Первый вид удачи более постоянен, второй
111.
-
непостоянен.
О том, что относится к каждой добродетели в отдель
ности, мы уже сказали. Теперь, после того как мы разобрались
в присуших им порознь возможностях, следует дать обстоятель
ное истолкование и той добродетели, какая из них [образует
ся]. Мы уже дали ей название
-
«нравственная красота». Име
новаться этим именем, очевидно, заслуживает тот, кто обладает
частными добродетелями. Ведь и в любом другом случае дело
должно обстоять так, а не иначе: не бывает человек здоров
всем телом, а частью [тела] болен; нет, части
большинство и самые главные
-
-
все ли или
непременно должны быть в
таком же состоянии, что и целое.
«Быть нравственно прекрасным»
-
это не то же самое, что
«быть хорошим», и различие тут не в словах, а по существу.
Ведь все блага имеют цель, которая, как таковая, сама по себе
достойна избрания. Блага нравственно прекрасные это те,
которые сами по себе заслуживают похвалы, и сами они, и их
действия. [Похвальны] справедливость и ее действия, а также
благоразумные, поскольку и благоразумие заслуживает пох.валы.
А вот здоровье, напротив, не заслуживает похвалы, потому что
верждает, что здесь подразумеваются произведения, в которых строго вы
держан аристотелевский метод дедукции, тогда как в эксотерических рас
суждение велось в софистико-диалектической манере.
34 1217Ь20-26. Оба тезиса, отвергающие теорию идей (1217Ь20-2З и
2З-25) подкрепляются доводами в последующем рассуждении Аристотеля
(17b25-18аЗЗ и 18аЗЗ-З8).
35 «Согласно принятому расчленению,,> - см. , следовательно, Аристотель
ссылается на недошедшее до нас сочинение. Слово 1t'tiiXn~ еще не имеет у
Аристотеля узкого значения «грамматический падеж,,> и указывает на все
возможные изменения слова, ср. «Метафизика.
XIV,
1089а26.
37 17ЬЗО-ЗЗ. Перечень того, что бывает благом в различных категори
ях, приведен также в E.N., однако он несколько отличается от Е.Е.:
категорией качества названа справедливость, Е.н' - добродетель,
отсутствует категория пространства, в E.N. - движения.
38 17ЬЗ4-З5. Столь резкий выпад против единой науки о
встречается у Аристотеля только в Е.Е. (ДирльмаЙер).
э9 «Первичное-вторичное. подразумевается nлатоновская
«идея.
как «первая., то есть существующая прежде вещи, отделимая от нее
.
...
18а10-15: «справедливость,,>
-
в Е.Е.
в Е.Е.
бытии
равнозначна здесь «добродетели"> в
широком смысле, включающей в себя отдельные добродетели (мужество,
благочестие, рассудительность, благоразумие, воздержность), ср. Е.Е. IV
(=E.N. V), 1129Ь29-ЗО. Мужество тем самым понимается как часть более
широкого блага. Ход своей мысли Аристотель наглядно раскрывает в
М.М.: «... когда мы хотим указать на какое-то частное благо, то либо пока
зываем при помощи определения, что и для блага вообще, и для того, что
мы хотим объявить благом, подходит одно и то же понятие, либо мы при
бегаем к индукции. Например, желая доказать, что благородство - благо,
мы говорим, что справедливость - благо, мужество и вообще добродете
ли блага, а благородство добродетель, поэтому благо и оно.
(1182ЬЗ2-8За3). Установив наличие общего блага (справедливости), при
сущего отдельным предметам (] ICоЛаоttк6v - мстительный.
27 «Рассмотрим nоэже» - см. Е.Е. У; УIII 3, 1249а21-25.
28 22Ы9: ср. Е.Е.
V (=E.N. VI), 2,
llЗ9а20: «чувство имеют и звери, но
они непричастны к поступку...
29 «При строгих до"аэательств(l)C» - ср. в «Метафизике» У, 1015Ь6«к числу необходимого принадлежат доказательство, так как если что
то безусловно доказано, то иначе уже не может быть, и причина этому -
9:
исходные посылки, а именно: если с тем, из чего образуется умозаключе
ние, дело не может обстоять иначе».
30 «8 Аналити"йХ» комментаторы ориентировочно указывают на
«8торую АналИТИКУ'l> 1, 1 или 1, 4.
3\ 23а7-9: 8 «Риторике .. 1, 1369а5-7 Аристотель перечисляет причи
ны
человеческих
поступков,
зависящие
и
независящие
от
человека:
«...
все, что люди делают, они делают по семи причинам: случайно, согласно
требованиям
природы,
по
принуждению,
по
привычке,
под влиянием
размышления, гнева, страсти».
31 23a31-32: Имя Евена носили несколько элегических поэтов. Поэт,
ритор, софист Еве н с о. Пароса упоминается ПЛатоном в «Апологии Со
крата .. (20 Ь-с) и в «Федре» (267а). Приводимые Аристотелем слова Евена
находим в э;reгиях Феогнида (1, 472).
33 «Ни"то не хочет того, что он nриэнает дурным»
ка» 1, 1369а2: «хотение есть стремление к благу».
-
ср.: «Ритори
:w Гераклит, fr. DК22 885.
3S 24аI3-15: Противопоставление насилия фiа принуждение) и
убеждения (1tEtВФ) находим у ПЛатона в «Государстве'l> VIП, 548Ь6-7 и др.
324
36 Поставив вопрос об отношении принудительного к добровольному
инедобровольному (24аI2-IЗ), Аристотель анализирует поведение воз
держного человека и невоздержного:
сначала ссылается
на доводы, дока
зывающие, что это поведение принудительно (l224а32-Ь5), однако тотчас
опровергает их, отмечая, что о принуждении можно говорить лишь тогда,
когда источник действия находится вне человека, в то время как у невоз
держного и
воздержного импульс их деятельности заключен
в них самих,
следовательно, оба поступают добровольно (1 224Ь5- 11; Ь23-28).
3724Ь2 1-36: Опровергая обиходное мнение о принудительном ха
рактере действий воздержного иневоздержного, Аристотель аргументиру
ет свой довод тем, что душа целостна (ол."v 'l'UX"v), а разум ()..iY'{0i,) и стра
стное желание присущи человеку от природы. Более подробно о
целостности души Аристотель рассуждает в "О душе» 1, 411а30-Ь27.
31 25а3: О двух началах в человеке, которые управляют им и находят
ся иногда в согласии, а иногда в разладе) рассуждает Сократ в платонов
ском "Федре» 237d-e.
39 О любви как непреодолимой силе влечения говорится в платонов
ском «Федре» 238Ь7-с4.
~I
та, см.
~1
Медеи
Филолай - философ пифагорейской школы, современник Сокра
ОК 44 В 16.
Пелиады - дочери царя Пелия; согласно мифу они по наущению
зарезали своего отца и сварили его в котле, надеясь, что он вос
креснет омоложенным.
~2 (
-
IptлалitGтtc;, «криводушный,>
-
IptЛО'l'Еооitс;, букв.:
"кривдолЮбец».
41
также E.N. П, 7 и IV, 12-14.
СМ.: Е.Е. У,
-
13 (= E.N. VI, 13),
ср.
К кииге четвертой
Четвертая книга Е.Е. Аристотеля посвящена анализу «справеДlJИВОСТИ»
(Бt1с:аtomJV1l) одному из центральных понятий всей практической филосо
фии. Установив два основных значения справеДlJИВОСТИ 1) то, что соответ
ствует закону (Бiкаtоv vOlJ.tK6v) и 2) то, что поддерживает равенство (БtкаtОV
(аоу) (главы 1-2) и разграничив их как добродетель ; греч. O7tou&ttOC;
(от O7tou8it, усердие, старание) в философских текстах используется как
один из синонимов дЛя ауае6с;, «добродетельный», «хороший». Оппози
цией KO'7tOOOaioc; является qкxuлос;, «дурной», «плохой~, ср. Е.Е. 221Ь32-33:
- ер. прим. 5 выше.
11 Ремесло Фидия и Поликлета, знаменитых греческих скульпторов
5
в., В греческом тексте именовано по-разному: первый назван лtGo'upy~, а
второй av/)ptavto1tot~, что указывает на их приверженность к разному ма
териалу: Фидия - к мрамору « вероятно, речь идет о состоя
нии, сменяющем приступ болезни, которое по противоположности пред
ставляется «удовольствием.), но таковым не является. Или удовольствие от
принятия горького лекарства, которое может быть объяснено надеждой на
выздоровление.
65 AнOHuм : «Одна разновидность блага
2
-
состояние, например, доб
родетель является благом, но в смысле состояния, другая - деятельность,
например, деятельность добродетели, то есть совершение справедливых
поступков или целомудренных является благом» (448,8-] 1).
Аноним 2 в качестве примера просто (сХ1tщ) приятного приводит хи
осское вино и свежеиспеченый хлеб (449,9-10).
67 Acnacurr: «В самом деле, свои удовольствия сопровождают действие
66
и применение естественных способностей. Когда питающая душа упот
ребляет хлеб и питье, возникают удовольствия от еды, когда способность
зрения пользуется видимыми предметами и задействована ими, возника
ют удовольствия зрения, когда другая природа или способность пользует
ся чем-то еще - возникают другие удовольствия» (146,33-147,4) ).
68 «Полезные дм здоровья вещи дурны дм накопления денег» - что зна
чит iYytetvCx fvta lpauл.а ~ XPТIJlаП0}16у не совсем ясно. Аноним, 450,23-26
полагает, что имеются в виду траты больного на лечение, которые
«опустошают его богатство». Примерно то же находим и у Гелuодора,
157,27-28: «многие приносящие здоровье вещи препятствуют обогаще
нию, ибо они разорительны из-за множества трат». Асnaсий, ]48,3-4, ка
жется, считает, что вред для обогащения (!раUл.а ~ XPТIl1at1.0}16v) заключа
ется в том, что некто будет усердно заниматься iYytetva (например,
гимнастикой) и в целом заботиться о состоянии тела, о богатстве забо
титься уже не будет. Возможно и еще одно объяснение: некоторые полез
ные для здоровья вещи (вроде гимнастики) мешают врачам зарабатыIать
деньги, ибо человек здоровый в них не нуждается. Ср. Платон. Государст
во, 357с6-7: ta'tpeoo1.~ 'tE 1Cat Ь ciЛщ XPТIl1a'ttO}1~.
69 «Они дурны не потому!> - не потому что они удовольствие и здоровье, а при входящим образом.
70 «Не дм деятельности!> - удовольствие же есть деятельность.
- см. выше, гл. 4, 1148а слл.
(ок. 407-339) глава ПЛатоновской Академии после
смерти ПЛатона. Более полно аргумент представлен в E.N. Х, 1173а6слл.,
однако без упоминания имени Спевсиппа.
71 «Уже было сказано.)
72 Спевсипп
73 Аноним} комментирует: вольно
-
несчастен, и скрывая истину», аневольно
тинном смысле (!CUp1.roc;) счастлив»
«то есть зная, что такой человек
-
«то есть не зная, кто же в ис
(454.12-15).
353
74 AнoHи,мZ
(454.21)
поясняет, что к числу чрезмерной удачливости
можно отнести родовитость и богатство, мешающие справедливой жизни.
75 Аноним]: ~Если она приводит и полезна для счастья, тогда называ
ется удачей и она тогда будет похвальна, если же не приводит , когда она
чрезмерна, она уже не называется удачей, и она не похвальна» (454.28-
30) .
76
Согласно Анониму
(454.31-37),
у Аристотеля сказано .животные и
дети~, и слова Аристотеля полемически направлены против тех, кто счи
тает, что удовольствие не может быть благом на том основании, что к не
му стремятся животные и дети. Аристотель же утверждает, что раз к удо
вольствию все стремятся (mXvta Ьрi.EЮt), то оно благо именно поэтому.
77 Гесиод. Труды и дни, СТ.
763.
Стих заключается фразой ~и молва
ведь богинЯJ~ (иными словами, глас народа - глас божий).
78 Опираясь на комментарий Анонима2, можно так сформулировать
эту апорию (причем мы не принимаем конъектуру ~ (принято у Рекхе
ма) и отставляем рукописное ..0;:. См. Еврипид. Трагедии, т. П. М., 1969. С. 662.
16 См. О душе, Ш, 428а, 429а.
17 Об «омонимах» Аристотель говорит тогда, когда два значения слова
не поддаются одному определению. См. «Категории», 1, lа6: «Одно
именными называются те предметы, у которых только имя обшее, а соот
ветствующая этому имени речь о сущности разная, как, например, ~qюv
(4Iживое») означает и человека и изображение (пер. л.8.Кубицкого).
«Одноименные» - омонимы, «речь О сущности» - родо-видовое опреде
ление. «Живое» - ср. русское слово живопись (калька с греч. ~OY'(pa: (кupia) - в Е.Е. 1, 1218Ы3 Аристотель
включал в нее государственную
науку, хозяйствование и практическую
рассудительность (здравомыслие), в
«наукой О государстве (политикой)>>.
360
E.N.
1,
1094а26-28
называл
ее
4 46Ь37: благополучие (EU7tpayia) или благосостояние (Eu1tJXX~ta) Ари
стотель отождествляет со счастием, ср.: «Политика» УН, 1325a21; «Рито
рика» 1, 1360bl4; «Физика» 11, 197b5.
s Гиппократ Хиосский - пифагореец, математик сер. У в. Аристотель
упоминает его чертеж квадратуры круга (хТtv).
393
учения о высшем благе (счастье) к учению о добродетелях:
«Переходя теперь к новому предмету ... » (l218Ь). Так он обо
значает качественные
различия
в тематике основных разделов
своей этической системы. Что касается переходов от темы к
теме внутри самих разделов, Аристотель их всегда словесно
фиксирует, но при этом обходится без эпитета «новыЙ»9.
Третий раздел (новая тема) начинается с рассуждения о
воздержанности и невоздержанности в их отличии от доброде
тели и порочной распушенности. Попутно рассматриваются
состояния зверской дикости и богоравной добродетели, кото
рые выпадают из нормы человеческого сушествования. Это своего рода душевные мутации, обозначаюшие нижние и верх
ние границы собственно человеческого поведения. Зверство
можно назвать злом,
которое находится за пределами зла; оно
представляет собой сверх зло и имеет место там, где индивид
ведет себя так, как если бы он вообще был лишен рассудка и в
медицинском и, в особенности, в социальном смысле слова,
т.е. когда он ведет себя как варвар. Сверхчеловеческая добро
детель отличает богов и героев, она есть добродетель, которая
может быть свойственна человеку в той мере, в какой он спо
собен вести себя так, как если бы он был лишен смертной
природы. Воздержанность и не воздержанность специфичны
для человека в том смысле, что в них душа обнаруживает себя
в полноте разумных (божественных) и неразумно-аффективных
(животных) проявлений. Только находятся эти части души в
состоянии разлада между собой. Воздержанность и невоздер
жанн ость как раз фиксируют такой разлад. В случае воздер
жанности
индивид
следует
разумным
стям, а в случае невоздержанности
-
доводам
вопреки
стра
страстям вопреки разуму.
Аристотель, как принято считать, особо вьщелил рассужде
ние о воздержанности, отделив его от учения о добродетели по
той причине, что воздержанность близка к добродетели, но
добродетелью не является. В данном отношении она подобна
стыду. Не приходится сомневаться, что воздержанность и не
воздержанность суть параэтические феномены. Однако это не
объясняет
специфическую
предметность
соответствующего
раздела этической системы и этических сочинений. Во-первых,
логика и стройность анализа и изложения этики Аристотеля не
были бы нарушены и в том случае, если бы рассуждения о воз9
ер.: Е.Е. У,
1144a;
УII, 1235Ь.
394
держанности оказалось включенным в раздел о дианоэтических
добродетелях так же, как рассуждение о стыде включено в раз
дел об этических добродетелях. Во-вторых, сопоставление с
добродетелью не находится в основном фокусе анализа воз
держанности. Хотя воздержанность как следование разумным
доводам
вопреки
порочным
страстям
и
противопоставляется
добродетели, представляющей собой такое господство разума
над чувствами, которое соответствует действительному иерар
хическому строю души и является для чувств не менее желан
ным, чем для разума, тем не менее основной теоретический
интерес Аристотеля состоит в другом - в исследовании приро
ды распущенности. В-третьих, тема о воздержанности и невоз
держанности
не
исчерпывает
и даже
не
составляет
основного
содержания соответствующей книги (E.N. УН; Е.Е. VI), не го
воря уже обо всем разделе, включающем еще учения о дружбе
и созерцательном блаженстве. Она вообще не обладает само
стоятельностью
и
является
своего
рода
введением
к
первому
развернутому рассмотрению учения об удовольствиях.
Новая тема, следующая за учением о добродетелях, формы счастливой жизни в той мере, в какой они выражают
и
реализуют
душевные
блага:
удовольствие,
этические
(нравственные) и дианоэтические (умственные) добродетели.
Этому посвящены Е.Е. VI-VlII, E.N. УII-Х и М.М. 11,4-17.
... ... ...
Аристотель начинает с рассмотрения того представления о
счастье, которое связывает его со стремлением к удовольствию.
Воздержанность иневоздержанность разные результаты
борьбы между разумом и чувствами. В первом случае он про
тивостоит дурным страстям, а во втором нет. «Невоздержанный
понимает, что он поступает дурно по причине
страсти,
а
воз
держанный, понимая, что его желания дурны, не следует им
благодаря разуму» (Е.Е.
VI
=
E.N. VlI, II45b).
В обоих случаях
присутствует сознание того, что страсти могут быть дурными и
что это удостоверяется разумом. В этой связи существенным
является различие между невоздержанным и распущенным.
Невоздержанный, делая выбор в пользу страстей вопреки
разумным доводам,
понимает,
что
он
поступает
неправильно;
он тем самым (хотя бы в ограниченной форме) признает гос
подствующую
роль
разума,
само
395
его
право
на
господство
по
отношению к страстям, чувствам. Распушенный, отдаваясь
страстям, полагает, что он поступает правильно. И распущен
ный иневоздержанный К аристотелевским «Категориям» также говорит о
трех аристотелевских этиках и дает толкованиеих названий.
Текст Порфирия с интересующими нас сведениями не сохра
нился,
но сохранился комментарий к этому сочинению, вы
полненный
неоплатоником Элиасом
(VI
в.).
Названия
этик
Аристотеля толкуются как аристотелевские посвящения соответ
Никомаховз» (1tPO~ NtK6j.Laxov 'tov ui6v, 'tcX Mtкpa NtKOjlUXEta) 19.
Из такового понимания названий как будто следует, что все
три этики бьши изданы самим Аристотелем, что весьма сомни
тельно. Как бы то ни бьшо, названия всех трех этик, в том
числе и «Евдемовой», засвидетельствованы источником IП в.,
что, конечно, весьма поздняя дата. А самое главное, даже если
отнестись с доверием к традиции Элиас-Порфирий-Аттик,
все же остается вопрос об источниках Аттика, ибо совершенно
очевидно, что Аттик бьш не тем автором, которому было важно
выступить с инициативой по части именования аристотелев
ских сочинений.
19 Элиас. In Porph. Isagogen, 32.34-33.2 (Busse); In Arist. Categorias
соmm., 116.16-19 (Busse). По крайней мере, у Порфирия получает разъ
яснение та странность, что этика, традиционно называемая «Большой»,
меньше и «Никомаховой~, и «Евдемовой ... В данном случае логика назы
вания произведений иная, чем, например, в случае с диалогами ПЛатона
«Гиппий Больший~ и (,Гиппий Меньший .. , один из которых больше дру
гого по объему. «Большая Никомахова» и «Малая Никомахова», по Пор
фирию, означают как бы «К Никомаху большему.. и (,К Никомаху мень
шему...
Но
если
принять для
всех
этик
гипотезу
о
посвящениях,
то
наибольшую проблему создает как раз «ЕвдемовЗ», объяснить аристо
телевское посвящение Евдему Родосскому некоеro этического текста до
вольно сложно (как адресат посвящения более подходит именно Евдем
Кипрский, как и младший Никомах, доблестно погибший за отечество;
Евдем же Родосский лучший кандидат на роль издателя). Впрочем, с тол
кованием Порфирия не все обязаны соглашаться, а что же на самом деле
означают названия трех этик, до сих пор предмет раздумий (, но это есть и в седьмой книге
ЭтUICu»22. Это высказывание мы находим у Аристотеля в седь
мой юшге Е.Е.: «На наш взгляд, правы и те, кто утверждает,
что при обретать многих друзей похвально, и те, кто говорит "у
кого много друзей, у того ни единого друга", - и то, и другое
справедливо»23. Похожее место можно найти и в книге о друж
бе из E.N. 24, но оно не столь дословно совпадает с фразой,
процитированной у Диогена. Итак, Диоген упомянул именно
седьмую книгу Е.Е., причем приходится предположить, что в
таком случае в ее состав тоже включены три спорные книги.
Диогену, однако, была известна также и E.N., но он вслед
за Цицероном был склонен считать ее автором сына Аристоте
ля Никомаха2S . В какой-то степени это объясняет наличие в
его списке аристотелевских сочинений только одной этики
(раз «(Никомахова» принадлежит Никомаху), но не объясняет,
22 Диоген ЛаэрmиЙ. Vitae philosophorum У, 21. Цитированная фраза
Аристотеля по-гречески выглядит так: Ф cpV..Ol oU&t~ )" можно
истолковать как отсьmки