Шиноби [Василий] (fb2) читать онлайн

Шиноби

Глава 1

Многое ли можно рассказать о своей жизни, если внезапно попросят выделить основное? Совсем нет, если так подумать. Вот и я…

Всё у меня было как у всех: школа с хорошими оценками, друзья, отличный институт с поступлением на бюджет. А потом безобразная пьянка в честь сдачи экзаменов второго курса, гортанная речь, разбитая об чужую голову бутылка шампанского. Розочка в руках, и липкая кровь смешалась с игристым вином.

Семь лет строгого режима, непонимание, что делать по освобождении. Впрочем, повезло: старые товарищи позвали в ремонт кондиционеров. И как-то наладилось потихоньку. Работал, встретил девушку из хорошей семьи, женился. Родился первенец, через несколько лет дочка. Покрутился, сделал сайт, потратился на рекламу, пошло больше заказов, пришлось нанять и обучить пару человек.

Родился второй сын, немного расширил бизнес. Старший поступил в институт, а за ним и дочь. Со вторым сыном повезло – пацан с детства любил возиться с железками, проводя все вечера в мастерской. Так что в тот момент, когда меня увозили на скорой помощи, я с усмешкой прошептал: «Новый шеф подрос вместо меня, вытянет бизнес. Присмотрите за ним».

Боль в груди. Темнота.

Не знаю, как так получилось: не привиделось никакого света в конце туннеля, ничего. Просто открыл глаза уже в теле четырёхлетнего пацана. Причём мальчик довольно долго болел, и, судя по куцей памяти, что от него досталась, нездоровилось ему всегда… Благо, как только я себя осознал, организм пошёл на поправку, радуя мать.

Да, мама… Удивительно молодая девчонка, красящая волосы в тёмно-красный цвет. Речь я понимал не очень хорошо, но её радость было видно и так. Особенно когда стал вставать с кровати и сам себя обслуживать, давая ей возможность уделять внимание второму ребёнку – девочке младше меня на год-полтора.

Жили мы откровенно небогато: маленькая пристройка на одну комнату к большому кирпичному зданию, с задней стороны. Одинокая мерцающая лампочка на потолке, удобства на улице, одна большая кровать, покосившийся шкаф, одну ножку которому заменял кирпич, электрическая же плита, на которой мать грела воду и готовила еду. Стол возле плиты, шкаф для посуды над ним, моя кровать, представлявшая собой сундук, накрытый тонким матрасом. С едой тоже печально: серый мелкий рис с рыбой или папоротником, вода или зелёный чай без всего.

На третий день, довольная тем, что я иду на поправку, женщина принесла нам две печенюшки в форме рыбки с чем-то сладким внутри.

Волосы матери, кстати, оказались натурального красного цвета. Почти такого же, как и у сестры, но немного потемнее. Тогда я быстро нашёл кусок зеркала, чтобы себя разглядеть: тёмно-тёмно бордовые, ближе к чёрному, неровно обстриженные патлы.

А спустя неделю случилось событие, которое перевернуло моё представление о мире вокруг. Я как раз выполз наружу посидеть на крыльце, наслаждаясь ярким солнцем, когда из-за угла вышла процессия. Хмурый мужик лет тридцати в коричнево-сером кимоно и с повязкой на лбу, за которым следовало двое мужчин в малопонятном рванье, несущих на носилках третьего.

– Юмико! Есть работа!

На моих глазах женщина выскочила из дома и бросилась к ним, протягивая правую руку. Раненного привели в сознание, и он тут же, не размышляя, укусил женщину за запястье. У меня дыбом встали волосы на затылке, когда я увидел, как, с почти незаметным свечением, больной зашевелился бодрее, а мать, наоборот, покачнулась.

Мужчина в кимоно резко приказал:

– Довольно! Если будут ещё, она не сможет их обработать.

Резким взмахом руки он велел унести выздоравливающего, а после, коротко кивнув матери, покинул нас и сам. Юмико с трудом дойдя до крыльца, села рядом со мной и обняла.

– С мамочкой всё будет хорошо, не переживай…

Я же сидел и обтекал.

Это что было? Зачем? Такое исцеление? А почему в таком случае болел свой ребёнок? Куча вопросов толкались в голове, но в тот момент говорить нормально ещё не получалось. Вместо этого я покрепче обнял молодую девчонку, чуть старше моей дочери, желая поддержать.

Следующие несколько дней «клиенты» не приходили. Зато потом пришло сразу трое, после которых мать сутки лежала пластом, не способная встать. Я как мог покормил сестру остатками риса, дал в руки куклу из ткани и соломы, а сам сел на свой сундук, уперев взгляд в побеленную стену.

Жопа. Кто может поручиться, что в другой раз раненых не будет больше? Очнётся ли тогда Юмико? До хруста сжав кулаки, с ненавистью посмотрел на стены вокруг. Выдохнул. Посмотрел на маленькую сестру, на себя, мелкого пацана, до сих пор ходящего с трудом. Бежать не вариант. Без денег одинокой женщине с двумя детьми… Побег лишь способ сменить опасную для жизни работу в лучшем случае на бордель. А с учётом талантов матери может выйти ещё хуже. Надо терпеть, скорее выздоравливать, учить язык, читать, узнать, где мы находимся и куда реально уйти. Ну и понять, такое нормально, что здесь раны укусами лечат? Где я вообще?!

В таком вот состоянии офигевания прошло четыре дня, за которые мать полностью поправилась. А ещё произошло событие, немного примирившее с депрессивным окружением. Я как раз выходил из кабинки во дворе, когда через забор в два метра перепрыгнул какой-то молодой парень. Мазнув по мне настороженным взглядом, он подошёл к открытой двери в нашу обитель и постучал об косяк.

Когда вышла удивлённая Юмико, парень с поклоном протянул ей стопку помятых купюр, тихо прошептав:

– Спасибо за друзей.

И, быстро развернувшись, легко перемахнул обратно, скрывшись с глаз, оставив Юмико стоять, сжимая деньги в побелевшем кулаке.

Я недоверчиво посмотрел на высокий забор. Посетитель перепрыгнул его с места, без разбега и с очень приличным запасом, как будто небольшую оградку. Люди так не могут.

Подпрыгнув на месте, удостоверился, что действительно не воспарил над землёй. И, ткнув пальцем в забор, выразительно буркнул:

– Что?

– Шиноби, – улыбнулась мама.

Что? Какие, нахрен, шиноби?

Отвечать на мой, так и оставшийся невысказанным вопрос, никто не стал. Мама, с трудом дождавшись, пока я вернусь в дом, заперла нас и сорвалась в поход по магазинам. А вечером устроила пир.

Жареная курица, какие-то шарики из клейкого теста, что-то из солёностей. Но главное – она купила много риса, новое платье сестре и игрушки. Красивую куклу и фигурку рыцаря в японских доспехах мне. Себе не приобрела ничего.

Сжав зубы, я сделал вид, что рад, также как и сестра, сосредоточенно пытаясь играть в углу с фигуркой воина. Матери будет приятно, что её усилия уходят не зря…

Когда я достаточно оправился, и Юмико больше не боялась меня отпускать гулять, изучал городок, где мы живём. Назывался наслённый пункт поэтично: «Деревня Скрытая в Траве». Почему скрытая и почему в траве – без понятия. Я бы сказал, что вокруг посёлок городского типа на пару тысяч жителей. Кирпичные домики, в один-два этажа, два десятка зданий побольше, в том числе резиденция местного правителя. Также есть одна школа, рынок, небольшие магазины и, к моему удивлению, кинотеатр.

Как я понял, деревня – нечто вроде военного городка, обслуживающего потребности местных солдат, если их можно таковыми назвать. Одеты и вооружены как попало, с разным уровнем силы и способностей. И удивительных способностей! Прыгали на десятки метров, я даже видел, как один их этих «шиноби» быстро сложил странную распальцовку и исчез.

Кроме удивления, всё сильнее разочаровывался: шансы сбежать от этих сверхлюдей женщине с двумя детьми нулевые. Сильно злит. Но сделать пока ничего не могу. Хорошо хоть, что спустя нескольких месяцев от моего попадания, матушка повела нас по магазинам, после того как очередной шиноби поделился деньгами.

В местном универсаме я прикипел к книжному отделу, рассматривая продукцию нового мира. Несколько учебников, детские книги про приключения шиноби, немного развлекательной литературы. Юмико по первости просияла, видя, какой интерес я испытываю к книгам. Впрочем, когда к нам подошла продавщица, беспомощно развела руками.

– Неграмотная? – хмуро осведомилась хозяйка магазина.

Матушка смущённо опустила глаза. На что та вытащила с полки яркую книжку и протянула нам:

– Двести рьё. Если вы действительно хотите научиться читать. И тут недалеко живёт старый пьяница Джеро – за сотню рьё или бутылку саке поможет.

Мать сжала губки, смотря, как я пожираю глазами букварь, но молча отсчитала деньги, лишь поинтересовавшись:

– Как нам найти этого Джеро?

Так и началось обучение грамоте. Раз в неделю она водила меня к непросыхающему старику, который пытался учить. Выходило у него отвратительно. Если бы я сам не проводил время над букварём, ничего бы не вышло. Слишком уж сложна местная система письма из двух слоговых азбук и иероглифов сверху.

Купили ещё книг, хорошо хоть, что заняться больше нечем, так что я проводил дни над учебниками. Мне исполнилось пять, когда сумел читать несложные тексты. В первую очередь сказки сестре и матери.

Юмико тоже училась читать, но ей давалось намного сложнее, как-никак нет привычки.

– Явился маленький генин в Деревню Скрытую в Тумане, но не принял его Мизукаге, и пришлось юному шиноби ждать. Однажды, прогуливаясь возле озера в ожидании приёма, увидел он тень огромную под водой. И понял он, что зверь этот страшен, биджу именуемый…

На этом я замолк, из-за чего маленькая сестра спросила:

– А дальше, брат?

– Узнаем завтра, – усмехнулся я, смотря, как обиженно надулась Карин.

Но главное – интерес в глазах Юмико, взявшей у меня книгу и заложив закладкой то место, где я остановился. Уже когда мы улеглись спать, она осталась сидеть над историей, водя пальцем по бумаге и вполголоса проговаривая слоги.

Дело потихоньку сдвинулось. И хотя книги довольно дорогие, а библиотеки в деревне нет, можно было меняться с другими людьми через продавщицу в магазине. Пару месяцев истории читал сам, потихоньку меня заменяла мама. К тому же, удалось достать старые учебники для школы. Причём, не по порядку, а сразу за третий класс.

Я учился, заодно вникая в мир, в котором живу. С его безумным социальным устройством, малопонятным технологическим уровнем. И конечно – чакрой!

Великое понятие, ломающее шаблон и все мои ожидания от будущего. Изначально я хотел вырасти и заняться кондиционерами, как и в прошлой жизни. Но чакра всё изменила. Кто бы не желал стать волшебником?

Правда, в данном обществе путь только один. Боевым магом-наёмником на службе Деревни Скрытой в Траве. Мелкой деревни, известной своим неудачным положением на карте, вынуждающим её быть полем битвы. А ещё своей тюрьмой для шиноби.

Становиться верным шиноби Травы не собираюсь, нет для нас тут будущего. Особенно если Карин унаследовала способность матери. Деревня слишком маленькая и бедная, чтобы развить такие способности. Ведь и так работает. Лечит? Лечит. Что ещё надо.

Узнать о чакре я мог или по книгам или у всё того же пьяницы Джеро, которого когда-то выкинули из академии шиноби, как неспособного.

– Чакра – это смешение жизненной и духовной энергии…

– Постой, старик. Жизненной энергии? Это как? – перебил я «учителя».

– Заткнись и слушай, малец!

Старик рыгнул, обдав меня густым перегаром и продолжил:

– Если тренироваться много, то количество жизненной энергии растёт. А смешав её с духовной энергией, получается чакра. Смешивается она сама. В системе циркуляции чакры и очаге, а используют с помощью ручных печатей.

Больше он особо о природе чакры ничего не помнил. Слишком много лет прошло. Для меня звучит полным бредом! Жизненная и духовная энергия, чакра. Но ведь работает?

Я потихоньку начал отжиматься, подтягиваться и тренировать растяжку каждый день. Повесил набитый соломой мешок на стену нашей пристройки, пытаясь отрабатывать удары.

Матери сказал, что хочу стать шиноби, а тренировки подсмотрел у школьников. Что, кстати так и есть, кое-что я реально увидел во дворе академии. Ещё попросил достать литературу по чакре. Хоть какую-то. Все мои попытки сидеть в «медитации» и ощутить что-то неведомое ни к чему не привели. И именно тогда, наконец, я задал давно интересовавший вопрос:

– Мама, а почему я так долго болел, если ты лечишь людей?

Недавно ушёл очередной клиент, усталая женщина пожала плечами:

– У тебя что-то с системой чакры. Что именно – понять местный медик не смог. Хорошо, что ты сам вылечился…

– Поэтому я не могу ощутить чакру? – обиженно насупился я.

– Не знаю, сынок. Учись.

– Книгу бы найти или учителя…

Она задумчиво почесала щёку:

– Мы что-нибудь придумаем.

Быстро придумать не получилось. А точнее, когда мама заикнулась одному шиноби, тот безразлично пожал плечами и предложил записаться в школу, как стану старше. Дескать, там научат. Что я по возможности желал избежать. Не хочется быть зависимым от деревни, когда собираешься её покинуть. Ведь с этим тут строго, мигом записывают в предатели, с которыми не церемонятся.

Минуло три месяца, когда удалось добыть описание самой элементарной техники, которой учат в школе юных шиноби. Так называемая «Техника Замены». Когда я прочитал описание, мой разум словил синий экран. Замена на произвольный предмет, с которым у вас есть связь? Какая связь? Напитать его чакрой, которую не ощущаю?

Пять печатей, каждой из которых соответствует определённое состояние и мысленный посыл. Я решил пока просто крутить пальцы, пытаясь быстро повторить нужную последовательность. Баран, кабан, бык, собака, змея. Медленно, быстрее и быстрее, отрабатывая механику движений.

Предметом для Замены выбрал деревянный чурбан, с меня размером, который поставил возле своей кровати, стараясь спать, положив на него руку. Не знаю, может так «связь» установится?

Главное, что удалось заразить этим Юмико, повторяющей печати вместе со мной. А там подтянулась и маленькая Карин.

Первой, у кого получилась техника, оказалась мама. В облаке дыма она исчезла, а вместо неё, на пол, чуть не придавив сестру, упало выбранное бревно.

– Чёрт! – выдохнула женщина, недоверчиво смотря на лежащее на полу полено. – Я смогла?

– Поздравляю, мама! – ярко улыбнулся я, бросаясь обниматься.

Первый шаг к нашему вызволению из плена Деревни Скрытой в Траве сделан!

Повторить технику у неё получилось через день. Потом на следующий, и дальше она стала получаться всегда. Юмико решила отжиматься и подтягиваться вместе со мной. Слишком много в книгах писали о том, что физическая форма шиноби очень важна.

Прошло ещё несколько месяцев, в которые минул мой день рождения. Шесть лет, как выяснилось. Во время очередного механического повторения распальцовок и мыслей об остохреневшем бревне, меня внезапно куда-то потянуло, и я растянулся на траве, смотря ошалевшим взглядом на рухнувший рядом чурбан. Получилось!

Правда, мне тут же поплохело, хорошо хоть Юмико быстро оказалась рядом. В груди, несмотря на воодушевление и усталость, царила пустота, как будто из меня вытащили сердце. Именно так я ощутил свою чакру, получив её истощение…

Восстановился по прошествии четырёх дней и повторил технику спустя неделю. В этот раз бревно стояло ближе и сил ушло меньше. Не пришлось валялся полумёртвым. Технику я повторял раз в два дня, остальные свободные часы стараясь посвятить физическим тренировкам.

Если тонус мышц и правда влияет на количество чакры, то останавливаться нельзя. А судя по моим ощущениям – влияет. С тех пор как матушка тренируется, ей немного легче даётся работа с пациентами.

Месяц шёл за месяцем, единственная изученная техника получалась стабильно – каждый день, менялся местами с бревном, находящимся в метре от меня.

Ещё удалось достать небольшое руководство о работе чакры. Оказывается, в теле есть некие «тенкецу», сквозь которые эта сила выходит наружу. Выпущенную чакру реально в некоторой степени контролировать. И вот с этим в нашей семье полный швах. Чакра воспринимается, как нечто тяжёлое, своевольное, неподатливое.

После двух недель лучшее, что удалось, это заставить сдвинуться лежащий на ладони листок. И такое не только у меня, но и у Юмико. Однако сложности не повод отступать! И к физическим тренировкам добавилось сидение на месте в попытках переместить долбанный листик.

Направить чакру в ладонь, напитать листок и выдохнуть:

– Двигайся!

Кусочек зелёного насаждения едва шелохнулся.

– Двигайся!

Пара миллиметров влево. Зло выдохнув, выплеснул больше чакры.

– Ещё!

Листик слетел с руки и медленно опустился на пол.

Подхватив его, я задумчиво почесал в затылке:

– Значит, эмоции важны. Выходит чуть сильнее, но контроля меньше. Запомним.

От очередного издевательства над собой меня отвлёк возглас сестры:

– Братик, а что ты делаешь?

– Учусь контролировать чакру, хочу стать сильным шиноби, чтобы заботиться о тебе и маме.

– А разве это сложно? Дай! – требовательно воскликнула малявка, протягивая ладошку.

Хмыкнув, отдал ей злополучный листок, поясняя:

– Выпускаешь силу, пропитываешь ей листик и приказываешь двигаться.

– Ты неправильно делаешь!

Насуплено уставившись на листок, Карин выдохнула, и он уверенно пополз по ладони.

Я чертыхнулся про себя. Малявка легко сделала то, что толком не получается у нас с матерью. Не знаю, завидовать или радоваться, что хоть кто-то в семье более одарён? А мелкая решила меня добить:

– Вы с мамой слишком тяжёлые. Ваша чакра плотная, сильная, неподатливая.

– Наша чакра? – поднял бровь я.

– А ты разве не чувствуешь силу мамы? – распахнула глазёнки сестра.

Я оказался полностью посрамлён. Маленькая Карин – сенсор. Прекрасно ощущающий чужую чакру, что и дало ей бонус к управлению неподатливой силой. А нам с матерью лишнюю головную боль и долгие разговоры с сестрой о том, что говорить об этом никому не следует.

Впрочем, упражнениями по контролю чакры мы её загрузили. Хотя особо она не напрягается, непоседливый ребёнок ведь, крутит листочек лишь когда за ней смотрят. А в остальное время предпочитает играть со своими куклами. Я не настаиваю, не желаю портить ребёнку нормальное детство. Заметит кто – ещё предложит в академию пойти… И так, когда в последний раз приносили раненых, тот самый хмурый мужик в коричнево-сером кимоно с подозрением оглядел стоящие чурбаки, используемые для тренировки замены.

Так что тренироваться я предпочитаю подальше от дома, благо есть повод. Почти каждый день, поутру, подхватываю ведро с удочкой и бегу на реку. Часто забираю с собой и сестру, которой читаю сказки между тренировками, попутно рыбача. Такое добавление в рационе нам очень полезно, особенно с учётом того, что бесплатное.

Рыба и грибы, собранные в ближайшем лесу, сильно помогали с питанием, на которое постоянно не хватало денег. Мама приносила еду из больничной столовой, но больничная еда во всех мирах, видимо, никогда не бывает особенно вкусной или питательной, и её не хватает регулярно тренирующимся людям.

А вот улов, который иногда можно поджарить прямо на речке, на небольшом костре, очень помогает. Если бы не «работа» Юмико, жить вполне можно. Пойти учиться в академию, стать местным шиноби, заработать денег. Вот только видеть, как мать лежит сутками, пытаясь справиться с чакроистощением, просто больно.

Именно поэтому я изучал всё, что мог, про большие селения, надеясь, что там нам будет легче. Наша деревня расположена в небольшой области между Страной Земли на западе и Огня на востоке. Под достатку и силе Огонь, наверное, чуть лучше, а Деревня Скрытая в Листве – или Коноха, на местном языке – вообще родоначальница всей современной системы скрытых деревень.

Четыре года назад что-то у них там произошло, в результате чего деревня понесла потери. С одной стороны, плохо, а с другой – им нужны имигранты. В Стране Земли получше, но то, что я подслушал среди шиноби, говорит о том, что Цучикаге, местного правителя, не очень любят. Мутный он старик, любящий подставы, в том числе и союзников.

Впрочем, и в Конохе явно не мёдом намазано, зато там хоть побогаче, есть шансы для мамы. А ещё я обнаружил кое-что интересное при изучении истории деревень и фамилий. Не знаю, правда ли это, но даёт определённый бонус к переезду в Страну Огня…

Кроме чтения и подслушивания разговоров я внимательно присматривался ко всем незнакомым шиноби из чужих деревень. А если видел кого-то интересного, прогуливался недалеко от него вместе с сестрой.

В пределах нескольких десятков метров она многое могла сказать о силе и объёмах чакры. А мне нужен был кто-то особенный, чьё мнение, если удастся его убедить, выслушают в родном селении.

Поэтому не особо удивился, когда, однажды, возвращаясь с сестрой с речки, она прошептала:

– В деревне кто-то очень сильный. У него странная чакра, такая сильная, что я даже отсюда чувствую.

С учётом того, что мы едва подошли к границе селения, к этому стоило отнестись серьёзно. Так что я осторожно спросил:

– Где он? В гостинице?

– Угусь, – кивнула малявка.

Я не смог сдержать любопытство, и мы с Карин прошли мимо гостиницы, по совместительству и бара, где собралось полсотни человек народу, забрасывающего вопросами высокого здорового мужика с длинными белыми волосами, собранными в хвост, и странной форме протектора с рожками на лбу.

– Когда следующая книга, Джирайя-сан?

– Скорее бы! – вторил ему другой вопрошающий.

А мои губы расползлись в улыбке. Бинго! Слава этого шиноби докатилась даже до меня.

Проводив домой сестру, я в нетерпении вернулся к гостинице, где автор перешёл к подписыванию своих книг. У нас дома одна тоже есть, зачем-то спрятанная матерью под кровать. Я читал: неплохо, с юмором. Да и клубничка там такая, что у меня вызвала лёгкую улыбку. Но матушка спрятала, бережёт нашу нравственность.

Так или иначе, пристроившись последним в очередь, я дождался, когда все остальные получили своё, и лишь тогда поднёс на подпись стащенную из дома книжку.

– Не слишком ли ты молод, чтобы читать мои книги? – фыркнул Джирайя, открывая титульный лист.

– А я у мамы взял! Она будет рада! – широко улыбаясь, воскликнул я.

– А она знает, что ты взял?

Отведя глаза в сторону, независимо пожал плечами:

– Победителей не судят!

– Ой всыпет тебе мамка по жопе, – усмехнулся шиноби. – Как подписывать?

– Юмико, Карин и Ясуо!

– Фамилию скажешь, малец?

– Узумаки, Джирайя-сан!

Мужчина замер, внимательно оглядев меня, уделив особенное внимание шевелюре.

Есть! Прямое попадание и накрытие.

Запустив руку в волосы, чтобы чуть лучше стал виден их цвет, я поклонился и очень тихо попросил, не желая чтобы слышал кто-то другой:

– Может, вы к нам загляните, Джирайя-сан? Мы у госпиталя живём, в пристройке. Очень-очень нужно.

Отмерев, он неспешно подписал книгу, явно о чём-то размышляя. А потом медленно кивнул.

Да, детка, он мой! Теперь, главное, не спугнуть!

Глава 2

Я нервно мерил шагами двор перед домом, поглядывая на прищурившуюся мать.

– Что-что ты сделал, Ясуо?

– Попросил важного шиноби Конохи прийти к нам домой.

– А зачем ты его попросил? – обманчиво мягко спросила она, выпрямившись в струну и оправив кимоно.

Оглядевшись, я подошёл ближе и прошептал:

– Надо уходить из этой деревни, мама. Здесь тупое начальство, они тебя убьют.

– Я обещала выполнять свои обязанности, когда пришла сюда с двумя детьми на руках! – раздражённо воскликнула Юмико. – Меня приняли, дали кров и еду. Не тебе решать, что нам нужно!

В ответ я позволил прорваться наружу своему раздражению, прошипев:

– Сколько раз ты лежала почти при смерти, потому что им очень надо было вылечить своих людей?! Где гарантия, что в следующий раз ты очнёшься? И, более того, уверена, что Зосуи не заставит повторить твою судьбу Карин или меня, если ты умрёшь?

– Он не станет! – запальчиво воскликнула она, сжав кулаки.

– Да он душу демонам за деревню продаст! – выплюнул слова я. – И уж тем более каких-то приживал!

Наш спор прервало жалобное:

– Хватит, пожалуйста!

Остановившись, я проглотил готовые сорваться с языка обидные слова. Карин уставилась на нас полными слёз глазами, и мама первая бросилась к ней обнимать и успокаивать.

– Всё хорошо, мы не ссоримся. Прости.

Именно в этот момент внутри комнаты появилось облачко дыма, и возник беловолосый здоровяк, на появление которого сестра практически не отреагировала. Хитрая девочка точно знала, что он здесь – на таком расстоянии от неё не скрыться, как ни скрывай чакру. Демонстративно оглядевшись вокруг, шиноби поморщился и присел на скрипнувший под ним сундук.

– Вы действительно из тех самых Узумаки? Волосы вижу, но что ещё?

– Мамина чакра может лечить при укусе, – поспешил вставить свои три копейки я.

Беловолосый прищурился:

– Насколько хорошо?

– Так, что потом им не нужны услуги медика, – гордо вскинула голову Юмико.

Джирайя пожевал губу, внимательно осмотрел маму, с повышенным вниманием мелькнувший на руке женщины шрам. Перевёл глаза на меня, потом опять на женщину.

– И что вы хотите, Узумаки?

– Сбежать отсюда. Они медленно убивают маму!

Проигнорировав мои слова, он продолжал давить женщину тяжёлым взглядом. И та сдалась:

– Я боюсь за детей. Они станут неплохими шиноби, но точно не в Скрытой Траве...

Джирайя тяжело выдохнул и потёр ладонями лицо, вполголоса пожаловавшись:

– Так невовремя… У нас хорошие отношения с Травой, а если забрать вас, они напрочь испортятся…

– Узумаки всегда были союзниками Конохи, – напомнил я то, что вычитал в книгах и на чём строился мой план, когда звал шиноби.

– Тем хуже, – поморщился он и попросил: – Дети, погуляйте пока, мне нужно кое-что обсудить с вашей мамой.

Понимающе кивнув, я взял Карин за руку и повёл её за собой на большую детскую площадку в сотне метров от дома. Мы там редко бываем, не хочу, чтобы сестра сказала что-то не то другим детям…

По вечернему времени на площадке оказалось пусто, так что, посадив девочку на качели, я начал раскачивать её, стараясь отвлечься.

Это авантюра. Я не знаю, как живётся в Конохе, и единственное, на что надеюсь, что более богатая деревня сможет позволить себе обучение Юмико на медика, а не просто вытягивать из неё силу вместе с жизнью.

В какие-то там связи между фамилиями не очень верю. Мама бежала из Водоворота совсем маленькой вместе с небольшим количеством других Узумаки. Тогда как раз бушевала Третья Мировая Война Шиноби, в которой погиб и отец, пытаясь защитить совсем молодую жену и детей. Так она и осталась одна на истерзанной бесконечной бойней земле, пока не прибилась в Траву.

Никому особо дела не нашлось до Узумаки тогда, что изменилось сегодня?

– Ясуо, всё будет хорошо? – вывел меня из задумчивости осторожный вопрос мелкой.

– Надеюсь, сестрёнка. Надеюсь, – только и вздохнул я.

Уже стемнело, когда рядом с нами на площадке появился беловолосый шиноби.

– Идите домой, малыши.

И уже отдельно для меня уточнил:

– Ждите. Такой щекотливый вопрос не решить за пару дней. Может, месяц, может, год.

Я бледно улыбнулся:

– Главное, чтобы мама справилась…

– Справится. Я дал несколько советов, юный интриган.

С этими словами он исчез, и мы потопали домой, где мама лишь покачала головой, глядя на мою насупленную мордашку, однако ничего не сказала. И правильно – ни о чём не жалею. Возможно, мы вписываемся в неизвестное, но тут нам точно жизни нет.

После этого дня жизнь покатилась как раньше. Ходил на рыбалку, пусть от рыбы и подташнивает уже, тренировался. Джирайя в качестве подарка оставил нам свиток с описанием техники маскировки. Или трансформации, если угодно.

Удивительная вещь, от которой мои школьные знания физики встали и строем вышли в окно. Позволяет менять суть предмета, в том числе и с нарушением таких констант, как масса. Если превращусь в мышь, то весить буду, как полёвка. Более того, появятся отчасти даже соответствующие инстинкты.

Я не рискую с живым, взяв для экспериментов чурбан для Замены. Составляю печати, коих всего три. Тут больше про фантазию и воображение, даже рискну сказать – про подсознание. Чакра немного сложнее, чем просто энергия: слишком многое там исходит от личности, эмоций и желаний.

А ещё возникло подозрение, что с моей системой чакры что-то сильно не то. С учётом того, сколько чакры у матери и у сестры, я не должен страдать от истощения после всего одной Замены... …

Первой, у кого что-то вышло с трансформацией, была сестра. А у меня, кроме страшных деформаций чурабака и дыма, ничего толком не выходит. Тот самый недостаток чакры мешает. Нужно выполнить технику идеально, иначе не выйдет. Ничего, прорвёмся, вопрос усилий, усидчивости и настойчивости. Уж их у меня достаточно.

От старого подгнившего бревна, лежащего на берегу, летели куски коры и щепки, а я, глубоко дыша, вбивал в него кулаки. Левой, правой, повторить. И так до бесконечности, пока хватает дыхания. Три минуты, и пустота в груди намекает, что пора заканчивать.

Тяжело дыша, я отступил назад, посмотрев на закутанные в бинты кулаки. Мне не больно. Чакра выплёскивается вместе с ударами, защищая руки от повреждений и травм. Жаль, энергия быстро заканчивается.

Хмыкнув, посмотрел на сестру, загорающую на берегу рядом. У неё по животу медленно, кругами, перемещался зелёный лист.

И всё-таки лучший способ воспитывать детей – личный пример. Если бы я не тренировался сам, вряд ли Карин что-то делала! А так – стонет, но гоняет этот злополучный листок по телу. Да и ей самой нравится, что в этом она лучше меня с матерью. Вот и делает то, что относительно легко даётся.

Скатав бинты с кулаков, я разбежался и прыгнул в речку. В полдюжины сильных гребков оказавшись в десятке метров от берега, раскинул руки и ноги в стороны и замер, наслаждаясь невесомостью. Как хорошо опять быть молодым! Даже без всякой чакры, а уж с ней перспективы и вовсе невероятные.

Усмехнувшись, перевернулся в воде и неспешно подплыл к берегу. Вышел на песок, попрыгал на одной ноге, выбивая воздушную пробку из ушей, и, склонив голову набок, задумчиво протянул:

– А не поучить ли мне кое-кого плавать…

Сестра вскочила и отпрыгнула назад, выставив перед собой руки:

– Нет, не вздумай, Ясуо!

– Поздно, – я демонически рассмеялся и прыгнул вперёд и, подхватив вяло сопротивляющуюся сквозь смех Карин, закинул её в речку.

Воду сестра боится и категорически не любит погружаться с головой. Обязательно нужно вылечить!

Спустя полчаса весёлой возни и визгов, мы лежали на песке под тёплым солнцем, медленно обсыхая. Уставшая девочка задремала, а я старался почувствовать её чакру. Должны у меня хоть какие-то способности найтись к сенсорике, раз мы родственники?

Что-то бродило по самому краю ощущений, но решить, мерещится ли мне или оно действительно так, категорически не получалось. Спустя полчаса мытарств, гарантированно вышло понять только то, что опять слил всю чакру. Беда! С таким резервом не разгуляешься от слова «совсем».

– Карин, просыпайся, пора домой.

Сонная девочка зашевелилась, распахнув один глаз.

– Что, уже? Я так устала, донесёшь?

– Поднимайся, лентяйка! – фыркнул я в ответ.

Недовольно накуксившись, она отряхнулась и накинула платье. А там мы медленно отправились домой, ужинать и спать. Как хорошо быть ребёнком, никакой ответственности и проблем…

Наша мирная и спокойная жизнь закончилась через два месяца. Сначала матери принесли троих очень тяжёлых пациентов. После того, как их жизнь оказалась вне опасности, Юмико упала на кровать и отказывалась просыпаться два дня, которые я провёл возле неё, не зная, что делать.

Первые сутки пульс практически не прощупывался и дыхание слышалось едва-едва. А на третий день у нас в доме появился Джирайя, которого сопровождала очень фигуристая блондинка в зелёном хаори. И как только они зашли в дом, девушка тут же устремилась к Юмико.

Её рука засветилась зелёным светом и прошлась над грудью лежащей матери. Спустя пару секунд послышался облегчённый выдох:

– Чакроистощение, очень сильное. Хорошо, что жизнь уже вне опасности, завтра должна очнуться.

И уже для подошедшего к нам мужчины добавила:

– Похоже, её действительно тут сведут в могилу, мальчик не преувеличивал, как ты говорил.

– Мама не в первый раз так, – влез я в их разговор. – Хотя так долго никогда до этого не лежала. Вчера она почти не дышала…

Блондинка прищурилась, внимательно оглядевшись вокруг. Одинокая кровать, мой сундук, возня мышей под полом, а также открытый шкаф, вся верхняя полка которого занята книгами и свитками. Единственное сокровище, что собрала наша семья.

– Они точно Узумаки? – тем временем поинтересовался беловолосый.

– Безусловно. Чакра такая, что не ошибиться. Ты и сам должен был понять, незачем меня тащить, – отмахнулась женщина.

Джирайя тяжело вздохнул:

– Побудь тут, пойду поговорю с местными.

С этими словами он вышел, а вместо здоровяка вошла черноволосая и черноглазая девушка лет семнадцати.

– Цунаде-сан, моя помощь нужна?

– Проверь детей, – попросила блондинка. – Я же передам немного чакры больной.

Черноглазая кивнула и, подойдя к Карин, пару раз провела светящейся зелёным ладонью.

– Ой, щекотно! – вздрогнула сестра.

Тем не менее, девушка повторила операцию ещё несколько раз и лишь тогда отчиталась:

– Девочка полностью здорова, очаг и каналы очень хорошо развиты для такого возраста.

Встряхнув ладонями, она шагнула ко мне, повторяя процедуру. Раз, второй, третий. Следом более внимательно в районе солнечного сплетения, головы. Опять солнечного сплетения. Недоумённо нахмурилась. Проверила опять. Повернулась к блондинке:

– Вроде здоров, Цунаде-сан. Но у него что-то с очагом, не пойму. Никогда такого не видела.

Та удивлённо подняла бровь и поманила меня пальцем. Присев рядом на кровать, я замер, когда и она выполнила сканирование организма, а потом и ещё раз. Почесала нос и приказала:

– Ложись, хочу проверить детальней.

Я рад, наконец, отдаться в опытные руки. Так что ни словом не обмолвился, когда девушка продолжила исследования. По телу прокатывались табуны мурашек, бросало то в жар, то в холод, чуть ниже солнечного сплетения разгорался пожар. Наконец, осмотр закончился, и блондинка осталась сидеть, задумчиво накручивая на палец локон длинных волос одного из двух хвостиков в причёске.

– Интересно. Очень. Такое ощущение, что чакра формируется очень маленькими порциями. Тело сильное, здоровое, чакра тоже плотная, мощная, как и полагается Узумаки. Однако все запасы жизненной силы не идут на формирование чакры. Как будто не хватает духовной энергии, хотя, вроде как и с ней всё очень хорошо. Странно.

– Я долго болел. Поправляюсь!

– Болел? При такой матери и чакре? – недоверчиво подняла бровь медик.

– Что-то с чакрой, как говорила мама…

– Твой очаг не хочет принимать всю жизненную и духовную энергию. Почему так – непонятно. Но интересно.

Я выдохнул, прикрыв глаза. Вот и объяснение, почему у меня мало чакры. И почему не получаю пользы от количества духовной энергии. Видимо, её оказалось слишком много для смешивания чакры в нормальной пропорции. Секундой спустя, Цунаде подтвердила мои мысли:

– Кажется, тут дисбаланс в количестве составных частей чакры. Очаг не может нормально функционировать. С возрастом и большим, очень большим количеством тренировок система имеет шанс стабилизироваться. Удивительно, что он как-то способен пользоваться чакрой!

Облегчённо улыбнувшись, успокоился. Это уже лучший прогноз, что я мог получить. Сам не заметил, как от этих слов расслабился. Да так что уснул под тихий разговор двух девушек о системе циркуляции чакры.

Проснулся под скрип колёс, растянувшись на соломе. Рядом посапывала Карин, а впереди звучали тихие голоса Юмико и Джирайи:

– Спасибо, что помогли.

– Извини, что так долго. Свои дела имелись, и пока нашёл Цунаде, чтобы точно проверить… Мало вас – Узумаки осталось, особенно чистокровных. Отец детей ведь тоже из ваших?

– Да. Мы вместе росли, как покинули Водоворот.

– Тем более. Чтобы ссориться с деревней Травы, было мало моих подозрений. Селение хоть и мелкое, но контактов у них интересных много, способных создать неприятности. А так есть возможность сослаться на древний союз Сенджу и Узумаки.

– Я всё понимаю, Джирайя-сан. Никому не нужны проблемы.

Шиноби не стал спорить с очевидным, а, немного помолчав, спросил:

– На что вы собираетесь жить?

– Я могу устроиться в госпиталь…

Ответ ей пришёл молниеносный и твёрдый:

– Нет. В госпиталь ты если и устроишься, то для обучения! Мы не Трава!

– Тогда не знаю. Я ничего не умею…

– В Конохе есть участок земли Узумаки, разрушенный нападением Лиса. Не очень большой, знаменит своим храмом, правда, целых домов там нет. Клановое наследие и хорошо для работы, если вы будете там жить. Хотя Цунаде предлагала дом у себя в квартале, там есть свободные.

– А работа?

– Получишь пособие на себя и детей. Не обидят. Первое время поживёте у меня, пока разберёмся со строительством. А далее советую заниматься печатями.

На что Юмико растерянно протянула:

– Я же про них ничего не знаю…

– Научу. Там больше усидчивость нужна и подходящая чакра. Если сможешь освоить, то печати будут покупать благодаря фамилии. Узумаки славились ими!

– Спасибо!

Он тяжело вздохнул:

– Не благодари. В Конохе у нас тоже проблем хватает и не всё будет так радужно…

Слушая их разговор, задумчиво почесал затылок. Я читал про Узумаки, и что они вроде как дружили с Сенджу, но такой большой помощи никак не ожидал. Да и своя земля в деревне? Интересно, как она оформлена? Может, получится сдать часть в аренду? Искусство печатей считается сложным, и не факт, что у нас будет к нему склонность, не все наши однофамильцы занимались этим.

А Джирайя, тем временем, продолжал:

– Детей устроишь в академию, с дочкой проблем не возникнет, как немного подрастёт. А вот сын – не знаю. Мало чакры, – повернувшись ко мне боком, он подмигнул: – Раз уж ты такой взрослый, то получай правду, маленький интриган.

– Временно мало сил, – недовольно буркнул я. – Вырасту ещё.

– Вот когда вырастешь, тогда и устроишься. А сейчас просто не потянешь учебную программу.

Протяжно зевнув, я отмахнулся:

– Ну и ладно, найду, как заработать и без того, чтобы бегать по стране, как ужаленный!

Беловолосый шиноби окинул меня недоверчивым взглядом. А мне, в принципе, реально пофиг. Что смогу выучить и так выучу. И уж точно не хочу в школу: проводить полдня среди галдящих детей? Спасибо, мне одной сестры хватает.

– Совсем не хочешь стать шиноби? – вторила удивлению мужчины мама.

– Я хочу уметь пользоваться чакрой, но совсем не хочу воевать. Ведь так можно?

Джирайя на секунду замер, засунул руку в белую шевелюру и, смущённо хохотнув, кивнул:

– Можно.

– Там более! Скажите, а для печатей много чакры нужно?

– Много. Но смотря для чего. Прелесть искусства печатей, что большая часть многосоставных печатей не требует одновременного заряда. Работать нужно с каждым символом. Необходимо хорошее воображение, уверенность и усидчивость.

– А какие печати бывают? – моментально полюбопытствовал я.

Шиноби улыбнулся и закатил настоящую лекцию, объясняя типы, возможности и применение, заставляя меня в очередной раз обтекать и задавать кучу уточняющих вопросов. Печать – застывшее намерение и воля, связанные чакрой. Попутно ещё и пространственно-временная техника. Потенциал огромный. Как и сложность.

Беловолосый советовал сосредоточиться на самых простых: взрывные печати, запечатывающие формы для еды и снаряжения. Предупредил, что прежде, чем мы попытаемся хоть что-то продавать, он должен удостовериться в качестве продукта. Азы он даст, а дальше лишь длительная практика.

Я долго слушал, на середине импровизированной лекции достав из сундука бумагу и карандаш, делая заметки. Писал на местном, так что пришлось ещё и просить говорить не так быстро. А когда лекция подошла к концу, я осторожно поинтересовался:

– Джирайя-сан, почему вы нам так сильно помогаете?

Он на секунду задумался, прежде чем устало откликнуться:

– Отдаю долги, мальчик. Мне от вас тоже кое-что нужно, но сначала посмотрим, сможете ли вы мне в этом помочь. Когда придёт срок, узнаете.

На этом он замолк, да и Карин проснулась, усевшись на набитый сеном матрас. Потерев кулачками глаза, она спросила:

– Мама, где мы?

Юмико улыбнулась и потрепала её по голове:

– На пути к новому, лучшему дому, Карин.

Уже темнело, когда мы остановились в придорожной гостинице. Довольно богатой, как по мне. Джирайя не скупился, взял два люкса. Зашли, осмотрелись в выделенной нам площади: двухкомнатный номер, совмещённый санузел с примитивной сантехникой, в котором обещали наличие горячей воды.

Сестра же, потыкав пальчиком в унитаз, распахнула свои алые глазищи и повернулась ко мне с немым вопросом.

– Это туалет. Верёвочка сверху, чтобы смыть, как сделаешь все свои дела. И смотри, тут можно мыться не нагревая воду в баке!

Продемонстрировав сестре душ, покрутив краны, добился тёплой воды и, скептически оглядев Карин, с ухмылкой приказал:

– Мыться в первую очередь! Не дело таким грязнулям лезть в чистые кровати!

Одной помывкой дело не обошлось. Пришлось затеять большую стирку, пользуясь наличием всех условий. И уже потом, отмытые до белизны, мы отправились отдыхать.

В путь выдвинулись сильно после полудня. Беловолосый тоже любил хорошо выспаться, да и мы ждали высыхания постиранного. Я продолжал записывать всё, что шиноби говорил на своих импровизированных лекциях. Уверен, знания сильно помогут в будущем, плюс он немного рассказывал и про техники.

Например, когда речь пошла про технику Замены, он подтвердил мою мысль, что у неё есть и другая версия, которой не требуется никакой объект и можно двигаться произвольно. Само собой, я выпросил описание и печати, под обещание, что не буду её тренировать, пока не получится сделать три Замены в день.

Ну а в остальные свободные часы он правил лошадкой, травил анекдоты и, в целом, показывал себя, как очень компанейский ихороший мужик. Хотя чувство юмора у него весьма специфическое: к примеру, предложить, при матери, научить подглядывать в купальнях мог только Джирайя…

Из его оговорок вырисовывается, что он один бы преодолел расстояние до Конохи за пару дней. С нами же тащился две недели, отшучиваясь тем, что решил взять небольшой отпуск. Пару раз я видел его сидящим с задумчивым видом и карандашом над тетрадкой. Шиноби таки пишет книгу…

Ещё часто ловил его изучающий взгляд на себе и родственниках. Не сложно понять, что беловолосый нас оценивает. Что за люди, будем ли полезны деревне. Он быстро догадался, что Карин хорошо чувствует чакру. Осторожно выведал у сестры подробности, а когда она проболталась, что мы с ней гуляли по деревне и искали незнакомых сильных шиноби, лишь хмыкнул и тихо протянул, но так, чтобы я слышал:

– Маленький интриган…

На что я не менее громким шёпотом произнёс:

– Не мы такие, жизнь такая.

Он ухмыльнулся, задумчиво проведя пальцем по красной полосе у себя на лице, но дальше тему не продолжил. Однако кое-какие упражнения на развитие сенсорики, замаскированные под игру, сестре подсказал.

В этом путешествии, я нормально отъелся мясом. Как и Юмико, на глазах расцветающая: хорошая еда, свежий воздух, и главное – никакого постоянного чакроистощения.

В путешествии не возникло никаких проблем. В гостиницах несколько раз ловил внимательные взгляды, направленные на нашу повозку. Но Джирайя слишком известен и приметен, чтобы на него нападать. Мужчина выделяется даже на фоне большинства шиноби, которых я успел увидеть в деревне и во время путешествия. Большинство носят более практичную и удобную одежду. А у нашего сопровождающего внешность яркая: красные полосы на щеках, протектор с рожками, рост и манера держаться.

Тем не менее, путешествие медленно подходило к концу, и за очередным поворотом впереди показалась высокая стена деревни, распахнутые настежь ворота с нарисованными на них первой и последней буквами местного алфавита.

Медленно, поскрипывая колёсами, телега вползла в огромный проём, знаменуя для моей семьи новый поворот в жизни. Надеюсь, я не привёл нас из огня да в полымя…

Глава 3

Сразу за воротами селения мы свернули в сторону на конюшню. Оказывается, в скрытой деревне на лошадях перемещаться не принято. Впрочем, Коноха не такая большая, чтобы возникли проблемы с доступностью. Особенно для шиноби.

На наших глазах Джирайя приложил к сундуку с нашими вещами небольшой листок бумаги, и тот исчез. А после беловолосый поманил нас за собой, неспешно зашагав по деревне и обмениваясь приветствиями со знакомыми. Толика внимания доставалась и нам: так, среди мельком услышанных сплетен, уловил, как кто-то из стариков спросил у других зевак: «Это что, Узумаки?»

За сотню метров у меня уже устала шея от поклонов и от постоянного верчения головой по сторонам. Архитектура интересная: есть дома в традиционном стиле, простые кирпичные или деревянные домики в несколько этажей. И, кажется, архитектор городка очень не любил прямые углы. Множество зданий скруглённые или, вовсе, цилиндрические.

Немало зелени, несмотря на довольно густую застройку. Далеко справа от центральной улицы протекла река, а впереди возвышался скальный массив с выбитыми на нём лицами прошлых правителей деревни. Прямо как президенты американские…

Мы свернули с главной улицы, прошли полсотни метров и оказались перед многоквартирным трёхэтажным домом. Поднялись на второй этаж, где шиноби, звякнув ключом, открыл перед нами дверь:

– Будьте как дома. Но что не знаете – не трогайте.

В большой трёхкомнатной квартире царило запустение и толстенный слой пыли, по которой несложно проследить дорожки из ванны и туалета до спальни. Остальную площадь жилища явно никто не трогал месяцами и годами.

– Немного не прибрано, подождите, уберу самое опасное, – извиняющимся тоном пробормотал Джирайя, сметая в мешок с полки у входа кучу метательных ножей. Юмико же улыбнулась и, хрустнув пальцами, задорно воскликнула:

– Показывай, где вода и тряпки. Дети, мы принимаемся за уборку!

Наведение порядка затянулось до поздней ночи, ведь в квартире точно года три никто не убирался. Заняли свои места в шкафах раскиданные везде книги и свитки, в запертый железный ящик ушло оружие и опасная амуниция. Выбиты ковры, куплено новое постельное бельё и запас продуктов в совершенно пустой холодильник.

В процессе уборки, помещение наполнилось запахами готовящейся еды, чего тут по признанию Джирайи не было со времён приобретения квартиры. А ещё у меня наконец-то появилась отдельная комната. Самая маленькая – зато своя! И спать я укладывался на чистейшие новые простыни с довольной улыбкой на лице.

На следующий день, ближе к полудню, Джирайя повёл нас смотреть то, что выжило в деревне от собственности Узумаки. Ничего особенного: пара гектаров парка, обнесённого покосившимся забором. Внутри полная разруха. Полдюжины разбросанных по территории домов, от которых остались одни сгоревшие развалины. И главная достопримечательность – полуразрушенный храм среди высоких деревьев. Мощное сооружение с символом Узумаки – спиралью водоворота – на покосившемся фасаде.

Зайдя внутрь, мы поднялись к небольшому подиуму, за которым висели страшноватые маски, на удивление оказавшиеся на своих местах. Я с недоумением поинтересовался у Джирайи:

– Храм разрушен, но не сильно разграблен. Почему?

– Как ты думаешь, что это за храм и кому он посвящён, пацан? – пожевав губу, вопросом ответил шиноби.

Откликнулась вместо меня Юмико, которая помнила часть из того, что рассказывали старшие Узумаки:

– Храм посвящён Шинигами. Основное назначение комплекса – проводить умершего в последний путь.

Моё взрослое циничное восприятие сразу подняло голову. Отпевание? Храм? Ритуальные услуги? Какие можно деньги делать! Зачем нам печати и прочее?!

– Храмом давно не пользуются, – осторожно поинтересовался. – Услуги оказываются в другом месте?

– Есть ещё храм, но здешний раньше был главным, – пожал плечами Джирайя.

Понятливо кивнув, я вышел наружу и обошёл дом с другой стороны. Заглянул в пристройку, найдя там спуск в подвал, из которого до сих пор тянуло холодом. На боку лежал помывочный стол, сейчас смятый и отброшенный в сторону. Как и ожидалось, здесь готовили тела к прощанию. Нашлись обломки гробов в соседней комнате с обрушившимся потолком.

По спине внезапно скользнул холодок, и я уже совсем другими глазами осмотрелся вокруг. Хочу ли я здесь жить вообще? На пепелище, имеющем очень специфическую славу…

Подошедшая мама обвела разруху взглядом и задумчиво протянула:

– Восстановить всё будет тяжело. Но мы справимся, верно, сынок?

На что я состроил воодушевлённую физиономию и как можно бодрее воскликнул:

– Конечно, мама!

Определить, какой именно дом восстанавливать первым, оказалось несложно – только в одном случае фундамент не выглядел слишком повреждённым. Когда я показал на дом, Джирайя немного побледнел, отчего его красные полосы на щеках проступили сильнее, но молча кивнул.

Уже на следующий день на территорию квартала вошла бригада строителей. Расчистка, во время которой рабочие бережно откладывали каждую вещь, что нашли на развалинах, в отдельный ящик. Потом возведение стен, перекрытий. Работали довольно быстро, несколько строителей пользовались чакрой, да и каркасник не самая сложная технология.

Джирайя продолжал нас учить, а в перерывах мы всей семьёй занимались уборкой квартала. Беловолосый заодно договорился об обучении в госпитале для матери. Работа спорилась, да и я не скучал, особенно когда получил в руки небольшую стремянку, набор досок и молоток с гвоздями с наказом чинить забор. Карин, в смешной белой панамке со слоником, сосредоточенно пыталась подавать мне доски, пока я орудовал инструментом, сжав гвозди в губах.

– Брат! – раздался паникующий крик Карин, и я почувствовал, как стремянка уходит из-под ног. Быстро сориентировавшись, ловко отпрыгнул в сторону, сумев приземлиться на ноги. А, обернувшись, увидел, как глаза Карин заполняются слезами, в то время как по дороге от нас убегала маленькая блондинистая фигурка, заливаясь смехом.

Судя по всему, он дёрнул девочку за косичку, а она доской, которую держала в руках, навернула мою стремянку. Не дело! Прищурившись, я рванул следом за блондином.

Смех замолк, а спустя сто метров он запаниковал, не в силах оторваться. Сильнее ускорившись, я ощутил, как в груди стало пусто, но одним прыжком догнал пацана, ухватив за шкирку. Сбил своим телом и мы покатились по земле.

Он попытался вывернутся но я схватил его за ухо, сильно сжав. И, стараясь не обращать внимания на его брызнувшие слёзы, максимально грозно рявкнул:

– Ты зачем девочку обидел?!

Блондин что-то пролепетал, одной ладонью вцепившись в мою руку на ухе, а другой, размазывая слёзы.

– Громче!

– Подружиться хотел, – наконец, относительно понятно, сквозь слёзы пробурчал ребёнок. – Вы не из деревни!

Я с сомнением оглядел мальчугана. Блондин с яркими голубыми глазами и странными полосками на щеках. Очередной мутант чакры, блин! Сколько их таких, людей несущих странные следы во внешности? Уже устал удивляться девиациям!

Тем не менее, строго припечатал:

– Но прежде тебе придётся извиниться перед моей сестрой. Если обещаешь не убегать, отпущу.

Он настороженно кивнул и несмело пошёл за мной, пока мы не остановились рядом с успокоившейся Карин. Набрав воздуху, блондинчик выпалил:

– Прости, больше не буду!

Малявка с сомнением оглядела пыль на его штанах и футболке, красное ухо, оттопыренное поверх повязки с большими очками-авиаторами на лбу, и, высокомерно вытянувшись, гордо промолвила:

– Прощаю!

Я же, усмехнувшись, добавил:

– Тебе придётся нам помочь с забором, чтобы восполнить вину. Подавай мне доски!

Он хлюпнул носом, но помог мне поставить стремянку на место и подал первую деревяшку. Мы сделали три штуки, прежде чем он быстро спросил:

– А можно мне тоже бить?

Я хмыкнул, представив последствия. Но спрыгнул и всучил ему молоток с парой гвоздей.

– Попробуй!

На втором ударе раздался крик, и он слетел на землю, выпустив из рук молоток и дуя на палец.

– Больно!

– Ещё попробуешь или отдашь старшим? – продолжал насмехаться я.

Он насупился, но, резко вскинув кулак вверх, воскликнул:

– Наруто Узумаки никогда не сдаётся!

А после подхватил молоток и полез вверх, оставив меня обтекать. Просто однофамилец? В Конохе? Маловероятно. Подав мальчику доску и придерживая снизу, когда он сосредоточенно забивал гвоздь, шёпотом поинтересовался у сестры:

– Его чакра похожа на нашу?

– Очень! Правда, странная немного, как будто есть что-то ещё! Видела такое у тёти, что приходила к нам домой, когда мама заболела!

Задумчиво кивнув, я прокручивал в голове возможности, в то время как между пацаном и Карин завязался разговор. Родителей своих не знает, живёт в приюте, местные его очень не любят. Сегодня в очередной раз сбежал из детдома, увидев незнакомых детей. Ну а дальше поступил не раздумывая, решив завязать знакомство. Как умеет.

В том, что Наруто не любят, убедился быстро, когда проходящая мимо толстая матрона с двумя девочками презрительно сплюнула слова в сжавшуюся детскую спину:

– Поганый демонёнок! Чтоб ты сдох!

А дочки повторили за матерью презрительные гримасы и плевки. Я прищурился, а с языка само соскочило:

– Хрю-хрю-хрю. Жирным и страшным слова не давали!

И, подхватив за локти сестру и мальчика, сорвался с места, слыша за собой вопли рассерженной матроны. Впрочем, я быстро отпустил детей, и мы, пробежав полсотни метров, обдирая локти, юркнули в дыру в заборе, где повались на траву внутри квартала, громко смеясь:

– Ты видел, какое у неё было лицо?

– А у дочек-то, дочек!

Я, отдышавшись, улыбнулся, а там услышал крик Юмико:

– Дети, обедать!

Реакцией на её слова стала громкая трель, раздавшаяся от живота мальчика, и я усмехнулся:

– Пошли, покушаешь с нами!

Мама удивлённо подняла брови, когда вместо двух красных шевелюр из кустов вынырнула ещё одна соломенная. Наруто смущённо запустил руку в волосы, не зная, куда себя деть, но я скомандовал:

– Мыть руки и за стол!

А для матери добавил:

– Он хороший, пусть и совсем не умеет себя вести! Будем дружить!

Женщина склонила голову в сторону, внимательно смотря мне в глаза, пока Карин утащила мальчика к умывальнику.

Юмико пришла к какому-то выводу. Юмико прищурилась...

Я отвёл глаза в сторону.

– Ясуо Узумаки! Что опять пришло тебе в голову?

– Мама… Он тоже Узумаки! Мне интересно, как так вышло! Ты посмотри на него!

И правда: на футболке мальчика краснел знак водоворота, такой же, как у нас на храме. Я решил добить маму:

– Карин говорит, что он наш, чакра очень похожа!

– И это повод, чтобы вести его к нам?

– Он сирота, мам. Живёт в приюте. Ему некуда идти.

Она сжала губы, уже по-другому посмотрев на мальчика, и, вздохнув, велела:

– Садись есть, мелкий интриган…

Я смотался до умывальника и быстро вернулся под навес, где у нас оборудована кухня для нас и строителей. Рабочие уже поели, но горячий суп и рис с курицей остались и для нас. Маленький Наруто смёл всё, что ему дали, и продолжал смотреть голодными глазами.

Мама усмехнулась и наложила ещё риса. Он съел. Потом ещё одну порцию. И здесь он уже напрягся, бросив испуганный взгляд на Карин, которая методично продолжала уничтожать свой рис. Мальчик превозмог и ещё одну добавку, осоловело отвалившись от стола.

Невозмутимо доев кусочек курицы, я отложил палочки и фыркнул:

– Какой-то ты неправильный Узумаки, мало кушаешь. Надо больше тренироваться. Приходи завтра!

Он просиял, часто-часто закивав головой. Его улыбкой, казалось, можно порезаться. После обеда, когда мы ещё немного поиграли, довольный мальчик убежал в свой приют.

На следующий день прибежал опять, и я поручил Карин с ним играть. Сам вернулся к многострадальному забору, радуясь, что нашлось, на кого сбагрить сестру. Она шебутной ребёнок, но тут коса нашла на камень. Наруто не отставал от девочки ни в пятнашках, ни в прятки, ни во что другое из того, что способны придумать дети.

Мальчонка приходил почти каждый день. А я, чтобы отвязаться и направить его неуёмную энергию в нужное русло, стал показывать, как правильно бить и падать, благо спортивный инвентарь у нас появился сразу после кухни.

Именно в таком виде, нас и застал Джирайя, вернувшийся из недельной отлучки.

– Ровнее стой. Бей корпусом, не рукой, – командовал я Наруто. – Сильнее, а то не станешь шиноби, если останешься таким хилым.

Мальчонка старательно пыхтел, атакуя наполненный песком мешок. А беловолосый замер в отдалении, наблюдая эту картину.

– Сильнее, чем больше сил потратишь, тем сильнее станешь! Ты должен выиграть сегодня за ужином у Карин!

– Я не могу столько есть, – простонал мальчик, утерев пот со лба.

Его налобная повязка с очками и футболка лежали рядом на лавочке, а сам он громко пытался отдышаться.

– Значит надо больше тренироваться, тогда сможешь! В еде – сила! Бей ещё!

Пока блондинчик продолжал лупасить грушу, я повернулся к наблюдателю и, поклонившись, поприветствовал:

– С возвращением в деревню, Джирайя-сан!

– Йоу, малец! – лениво вскинул ладонь шиноби. – Смотрю, нашёл себе новую жертву? Сестра не хочет тренироваться правильно?

– Они с мамой тренируются всему, чему вы учили, Джирайя-сан.

– Я – Наруто Узумаки, даттебаё! – ворвался в наш разговор Наруто, заставив мужчину вздрогнуть.

– Это Джирайя-сан, шиноби, что спас жизнь моей маме. Прояви уважение, – зашипел я на пацана.

Тот непонимающе нахмурился, смотря на меня. И я в очередной раз поклонился, уже с извинениями:

– Простите, он из приюта и плохо умеет себя вести. Исправится.

– Сомневаюсь, – хмыкнул шиноби. И ещё раз оглядев нас, широко улыбнулся, предложив: – А пойдёмте на речку?

– Конечно! – вскинулся я.

Можно быть сколь угодно взрослым, однако когда тебя подкидывают вверх метра на три и ты шлёпаешься обратно в воду, это здорово! Правда, такое было всего один раз, когда мы ехали к деревне. Карин тогда немного охрипла постоянно визжать. Но повторить будет весело!

Через полчаса беловолосый шиноби, тело которого оказалось исполосовано немалым количеством разнообразных шрамов, катапультировал с двух рук визжащие тела Карин и Наруто в речку. Где я, убедившись, что сестра твёрдо помнит мои уроки и держится на воде, погрёб к пацану, бьющему по воде руками и ногами. Подхватив блондина за плечо, потащил к берегу.

Утвердившись на земле, малец посмотрел на меня безумным взглядом. Потом на опять улетевшую ввысь с довольным криком Карин. Медленно заполняющиеся отчаянием голубые глаза опять остановились на мне. Выпрямившись, я радостно оскалился:

– Так ты плавать не умеешь, Наруто? Ничего – научим! Учиться – твой путь ниндзя!

И не слушая вялые возражения, потащил обратно в речку. До чего люблю учить!

Уже поздно вечером, когда, наконец, мы вернулись домой, попутно отведя Наруто в приют, где его встретила уставшая от побегов мальца воспитательница, за кружкой чая, стоило сестре уснуть, состоялся важный разговор.

Джирайя, в домашнем свободном кимоно, сидя напротив нас на кухне и задумчиво смакуя напиток, проговорил:

– Вы познакомились с Наруто. Что смогли понять?

Мы с матерью переглянулись, и она осторожно ответила:

– Мальчик Узумаки на половину, от Карин такое сложно скрыть. Хотя всё равно не понимаю, почему приют? Он будет сильным шиноби, очень сильным, судя по количеству чакры в таком возрасте. Его бы учить и воспитывать…

– Только ли это? – прищурился беловолосый.

– Ну ещё мелочи, вроде того, что он сын прошлого хокаге и в нём запечатан демон-лис, – натянуто улыбнулся я.

Выяснить такое сложностью не являлось. Мы ведь разбираем и восстанавливаем дом Кушины Узумаки и её мужа, четвёртого Хокаге. А там детская комната, подготовили для первенца, о чём тут говорить?

Он явно не очень удивился, лишь чуть подняв бровь, уточнил:

– И не боитесь? Вся деревня боится и ненавидит, а вы нет?

– Мы не местные, Джирайя-сан. Я вижу перед собой лишь одинокого мальчика возрастом с моих детей, к тому же, родню.

– А ты, интриган малолетний?

Я поёжился под пронизывающим взором полностью серьёзного шиноби и отрывисто буркнул:

– Надо помогать ближним, особенно родне. Возможно, когда-нибудь помогут и они.

Он пару секунд сверлил меня глазами, а следом, шумно отхлебнув чай, разрушил серьёзность момента. Почесал в затылке и принялся рассказывать:

– Никто не знал, что с ним делать. В клан отдавать? Не хотелось усиливать ни одну из группировок. Усыновить? Он сын хокаге, ему даже фамилию от матери дали, слишком Минато много народу на войне убил, мстителей немало. Подходило только усыновление кем-то достаточно сильным, чтобы мог купировать случайное высвобождение лиса и защитить ребёнка…

– Выбор немаленький. Коноха сильная деревня, – тихо произнёс я, на что беловолосый поморщился и покачал головой:

– Мы сильно ослабели после войны и буйства биджу. Это мог быть я, Цунаде, Данзо или сам Хирузен. Подумывали о Хатаке, но у него после смерти команды с головой не совсем нормально. Цунаде вы видели, Хирузен стар и хокаге, его на собственного внука не хватает. Данзо? Не дай то боги.

– Джирайя-сан, вы могли…

– Не мог бы, мама. У него врагов не меньше. И работа незаменимая.

То, что Джирайя главный по разведке в скрытой деревне, давно понятно. Да и как не понять, когда путешествовал с ним почти месяц? Он постоянно пересекался со всякими странными личностями, читал принесённые свитки и бумаги, и от маленьких детей он особо не скрывался.

Шиноби посмотрел на меня с лёгкой признательностью:

– Да, не могу. А тут вы попались, всё один к одному складывается. У вас хорошая семья, дружная. Вы же сможете присмотреть за ещё одним маленьким Узумаки? Стыдно мне, что не могу сам позаботиться о сыне ученика, пожертвовавшего собой ради нас всех. Обидно, что всё так сложилось…

– Здесь нечего обсуждать, Джирайя-сан. Вы столько для нас сделали. Да мы бы и сами пошли в приют. Нехорошо Узумаки при живых родственниках, пусть и дальних, в приюте жить!

Я согласно кивал на уверенные слова матери. Пацану несладко живётся, надо помочь. Мы хоть и не шибко богатые, но всяко лучше, чем приют.

Беловолосый облегчённо выдохнул:

– Завтра поговорю с хокаге. Сколько вам ещё дом достраивать. Неделю?

– Скорее, две, внутреннюю отделку едва начали, – намотав алый локон на палец, прикинула мама.

– Тогда зайду в приют, попрошу, чтобы не сильно переживали за его отлучки, – улыбнулся мужчина.

На этом разговор закончился, и мы с матерью вздохнули спокойно. Раньше переживали, чем придётся платить за такое его гостеприимство и помощь. Цена ничтожна относительно всего для нас сделанного. Мы и так, скорее всего, приютили бы пацана.

Семья продолжила ремонт, уборку, Карин училась, да и Наруто приходилось высиживать с ней по часу в день. Тяжко идёт учёба у детей: мои сорванцы в таком возрасте были далеко не такие активные, а тут и минуты на месте усидеть не могут.

Где-то спустя недельку, во время очередных занятий, когда я пытался вдолбить в блондинистую голову хоть немного азбуки, а в Карин счёт, на территорию квартала зашёл невысокий седой старик в красно-белом одеянии и острой бородкой.

Неспешно подошёл, смотря, как я провожу занятие на столе под навесом. Увидев посетителя, Наруто, вскочив с места, кинулся к нему с криком:

– Старик, давно тебя не видел!

– Здравствуй, Наруто, – тепло улыбнулся тот.

Я же выпрямился и поклонился:

– Большая честь, Хокаге-сама.

Можно разное думать про местных магов-наёмников. Но у правителей деревень шиноби, Каге, всегда дикая личная мощь. Для занятия должности в первую очередь нужна сила, иначе тебя не поймут в обществе. И стоящий передо мной старик соответствует титулу в полной мере. Мощь чакры, скрытой в тщедушном, на вид, теле, осязаю дрожью в позвоночнике, как бы не был слаб в сенсорике.

– Маленькие Узумаки, – хмыкнул хокаге. – Учитесь? Мито всегда жаловалась, что ваши дети не могут усидеть на месте…

– Не можем, – тяжело вздохнул я. – Но мы стараемся!

И стиснув в руке прутик, которым постукивал по ноге ранее, гипнотизируя детей, грозно спросил:

– Ведь стараемся же, да?

– Конечно, братик.

– Точно-точно, даттебаё! Старик, а когда мы пойдём в Ичираку?

– Сейчас, если твой строгий учитель тебя отпустит, – улыбнулся Сарутоби.

Наруто повернулся ко мне, на что я отмахнулся.

– Иди, но завтра будет больше букв!

Тот просиял и бросился к старику, что-то быстро рассказывая.

Я продолжал стоять, смотря вслед с приклеенной улыбкой, до тех пор, пока они не скрылись из вида. И лишь тогда выдохнул и рухнул на лавочку. Вот вроде просто старик, но внушает. Всё естество кричит, что он опасен. Такого сочетания уверенности и спокойствия, основанных на личной силе, а не количестве людей за спиной и общественных правилах, никогда не встречал. Джирайя тоже могуч, но совсем не то. Нет в нём подобной харизмы и привычки повелевать.

Так или иначе, когда мы закончили дом и, вечером, перетаскивали свои вещи, Джирайя заговорщицки подмигнул, шёпотом предупредив:

– Завтра утром.

И действительно, на рассвете беловолосый мужчина пришёл к нам домой, встав непривычно для себя рано. Но у нас уже не спали, завтракая на новой, ещё пахнущей свежим деревом кухне. Допили чай и наша процессия медленно направилась к большому дому на окраине селения.

Там уже царил шум и гам, и вышедшая навстречу воспитательница громко крикнула, перебивая шум детских голосов:

– Узумаки!

На пороге появился встрёпанный и сонный Наруто, удивлённо распахнувший глаза, едва нас увидев.

Воспитательница, окинула нас придирчивым взглядом и повернулась к мальчику, с некой толикой тепла проговорив:

– Новая семья пришла и за тобой, демонёнок!

– Йоу, Наруто, теперь ты от уроков не отвертишься, – широко улыбнулся я.

– Хоть будет, с кем играть… – буркнула недовольная от ранней побудки Карин.

– Добро пожаловать в наш новый дом, – мягко улыбнулась Юмико.

Голубые глаза недоверчиво переходили от нас на воспитательницу, на Джирайю, на тихо подошедшего последним Хокаге. Увидев, как медленно кивнул ему старик, ребёнок бледно улыбнулся, а потом неожиданно сел, где сидел. И громко, навзрыд, расплакался.

От счастья. Так бывает.

Глава 4

– Завтракать!

Открыв один глаз, я зевнул и медленно выбрался из-под одеяла. В ванную, которых в доме две штуки, точно успею первым. Наруто и Карин сложно назвать жаворонками, просыпаться они будут ещё минут десять. С ужасом жду момента, когда их придётся будить в академию каждый день.

Вот уже полгода мы обитаем под одной крышей с Наруто. То, насколько он гиперактивный ребёнок, сюрпризом не стало, но вот едва он привык и понял, что семья – это навсегда, его не выгонят и не отправят в приют, как пацана потянуло на приключения…

Не представляю, что бы он творил с такой тягой к признанию и вниманию, живя по-прежнему в приюте. А так есть способы их с Карин активность компенсировать…

Неспешно сделав все утренние дела, я спустился на кухню, совмещённую с гостиной на первом этаже, где плюхнулся за стол, потянувшись к своей порции риса с яйцом, заботливо приготовленного матерью.

Никогда не думал, что рис с соевым соусом и сырым яйцом может оказаться настолько вкусным. Однако же…

– У-у-утречко, аники, – зевнул вошедший на кухню блондинчик, плюхнувшись на табурет рядом.

– Доброе утро, Наруто, – чинно кивнул я, грея в руках кружку с чаем. – Сегодня у нас бой без оружия и отработка техники Замены.

– Фу, Замена, – скуксился мальчик. – Когда будешь учить Мерцанию? Оно крутое!

– А когда станешь тратить на Замену ровно столько чакры, сколько надо! – с порога ворвалась в разговор сестра, усевшись на своё место и потянувшись к еде.

– Зато хоть подерёмся! – взмахнул перед собой палочками для еды блондин.

– Я тебя побью! – фыркнула сестра, ткнув его в плечо кулачком.

– Не сегодня!

Юмико улыбнулась, слушая их диалог, и попросила уже меня:

– Обед в холодильнике, не забудь!

Я смущённо отвёл взгляд: пару раз во время тренировок из головы вылетало о том, что стоит поесть.

Но, блин, ведь такие перспективы! Мама каждый день тратит почти всю чакру на отработку своих техник и тренировки контроля. Он крайне важен в Мистической Ладони и Передачи Чакры. Первая так и вовсе практически воплощённый контроль. Шутка ли – заставлять своей силой заживать раны и лечить болезни?

А вторая ещё сложнее, ибо требуется менять структуру чакры, подгоняя её под реципиента. Но тут у нас есть небольшое преимущество в виде сестры. Сенсорные способности Карин чрезвычайно сильно помогают. Мы уже очень близки к тому, чтобы передавать энергию внутри семьи. А там в дело пойдут бесконечные запасы живого генератора чакры по имени Наруто.

Однако то дело будущего. Сейчас блондин на каждую небольшую Замену в никуда выпускает больше чакры, чем у меня вообще есть. Завидно! Но я не сдаюсь, а продолжаю грызть гранит науки и тренироваться.

Жизненная сила, духовная энергия, природная энергия, стихийные преобразования, преобразования, построенные на изменении баланса в собственной чакре, техники иллюзий, что относятся как раз к изменению баланса в чакре в сторону духовного компонента.

Джирайя, пусть будет путь его лёгок, не поскупился на литературу. Некоторые книги по теории чакры, что он достал, существуют, наверное, всего в десятке экземпляров, описывая интереснейшие вещи. А когда он выдал теорию природной чакры, я чуть слюнями не порезался.

Так-то, мужчине меня жалко. Как с сожалением говорит беловолосый: «С такими мозгами, будь у тебя сила, стал бы одним из сильнейших шиноби своего поколения». На что я тогда пожал плечами и ответил, что, дескать, из-за мозгов у меня проблемы с чакрой и есть. После этого он принёс интересную брошюрку по стихии «Инь», написанную, между прочим, лично Третьим Хокаге для внутреннего пользования среди джонинов.

Как пример рассматривалась техники семьи Нара по управлению тенями. В теории, искусством может овладеть каждый, но нужно, чтобы пользователь техники предоставил готовый вариант необходимого смешения чакры, а новичок его по аналогии повторил.

Немного похоже на то, что мы пытаемся сделать при передаче энергии, поменяв соотношение духовной и жизненной компоненты для придания итоговой чакре большей совместимости с аурой получателя, но сложнее.

Баланс соотношений сил, подходящий конкретно под тень – это ещё тоньше, чем индивидуальные особенности, которые до такой степени подбирать не нужно. А ведь есть ещё способности, завязанные на наследственность, где смешение чакры может включать в себя стихийные преобразования и природную энергию.

Информация уже из совсем другой брошюрки за авторством Тобирамы Сенджу, Второго Хокаге. Мужик глубоко погрузился в тайны техник и сил, но, самое главное, он обосновал то, что я бы назвал «идеологией равенства». Его брат, Первый Хокаге, действовал больше на эмоциях, а вот Тобирама решил подвести базис.

По его рассуждениям, любой эффект чакры реально повторить. И улучшенный геном можно опустить на уровень клановых техник. Достаточен лишь образец чакры, длительные исследования и попытки. Пусть не сегодня, а со временем, когда научная мысль шагнёт дальше, такое станет возможным.

Я когда такое прочитал, лишь покачал головой. Мужик вознамерился, ни много ни мало, уничтожить клановую систему. Прямо такое нигде не писалось, но мысль проглядывала отчётливо, особенно с учётом его рассуждений о том, как улучшенный геном влияет на психику. И Второй Хокаге сильно не любил Учих, чаще всего приводя в пример особенности их клана.

Хотя, разумеется, он понимал, что это дело далёкого будущего, и сейчас деревне нужно любое преимущество, особенно такое сильное, несмотря на скептичное отношение к улучшенным геномам. Тобирама считал, что любой шиноби может стать достаточно сильным, отточив свои природные способности.

Вообще, для Сенджу с их наследственностью – довольно лукавое мнение, как по мне. Основатели Конохи, как и Узумаки, могут тренироваться намного больше, чем любой другой человек, чакра сама лечит повреждения от тренировок. Но в долгосрочной перспективе для развития деревни? Линии улучшенного генома потихоньку закончатся, и тогда останется лишь то, насколько отточена система обучения…

Жизнь шиноби опасна, генетическая линия семьи может обрубиться в любой момент, чему служат подтверждением куча вымерших кланов. Ставить безопасность всей деревни на несколько человек с вундервафлями – такое себе занятие. А вот вложиться в академию и обучение шиноби с нуля – перспективней на долгой дистанции. Чем Тобирама и занимался, передав своё кредо Хирузену.

Кроме жалости к моему состоянию, хитрый Джирайя предоставлением таких документов вербует и привязывает к деревне. Он быстро просчитал, насколько мне интересно разобраться в самой сути странной магии шиноби. Вот и подкидывает самое ценное, что есть – знания.

Причём, зачастую, очень общие, пусть и интересные, чтобы не попытался угробить себя какими-нибудь экспериментами. А я и не против: того, что беловолосый уже дал нашей семье, хватит на десяток лет тренировок и изучения. Взять те же печати…

О как ноет Наруто, когда дело доходит до тренировок каллиграфии! Одно загляденье! Если и есть человек, который совершенно не подходит к данному мастерству, так это он. Через полчаса трудов кисточкой, в попытке вывести правильные иероглифы, пацан готов на стену лезть.

Я, кстати, тоже. Хотя и пытаюсь состроить строгую физиономию и заставляю себя. Слишком меня бесит местная замороченная каллиграфия и письменность. Но как иначе, если печати – семейное дело, которое способно принести хорошие деньги? К тому же, смотря за успехами Карин, приходится стискивать зубы и продолжать.

Вот уж кто в будущем точно сможет работать по специальности. Непоседливая и активная, она как будто преображается, взяв в руки кисточку. Сидит, высунув язычок от старания, выводя ровные символы. Даже мама менее терпеливая. Но я буду не я, если не смогу заставить новоявленного братца делать хотя бы взрывные печати. Ведь какие деньжищи можно делать с его резервами чакры!

Средств постоянно не хватает. И не на глобальные траты, вроде ремонта храма, а на быт. Матушка получает пособие на семью, но его хватает впритык, ведь и одежду нужно постоянно менять на троих растущих детей, и, что самое основное, мы много едим.

И много, это, блин, много! Трое мелких спиногрызов поглощают еду, как пара здоровых мужиков. Непонятно, куда что девается, однако расходы постоянные. Я опять на рыбалку начал ходить, чтобы увеличить количество рыбы в рационе. Хотя жаловаться не стоит. Мы могли тратиться ещё на книги, но с ними помогает Джирайя, притащивший, кроме прочего, и старый комплект учебников академии шиноби.

Куда я не попаду. Чакры стало больше за полгода тренировок, но всё равно ниже, чем необходимо. Обычные дети приступают учиться в семь, у них есть своя школа. А будущие шиноби на год раньше в отдельном заведении. Но детей я сильно опережаю, а для академии не гожусь по чакре. В итоге, буду ходить сдавать экзамены в обычную школу раз в год.

– Эй, мы будем драться или нет, аники?

Встряхнувшись, я взглянул на Наруто, сбившего меня с мыслей. Он уже натянул перчатки и шлем, показывая мне на аналогичный набор. Я даже и не заметил, как завтрак закончился, а хитрый блондинчик решил стартовать день с самого интересного. Спарринга.

Надев перчатки, кивнул и встал напротив соперника. Спустя мгновение он налетел на меня, размахивая кулаками в попытке попасть в ухо. Или хоть куда-нибудь. Но встречал на своём пути лишь воздух или перчатки. Я старше, больше, сильнее. Но самое главное – ловчее. Всё же, ребёнок в шесть лет – существо довольно нескоординированное. Тут каждый год важен, а я над моторикой специально работал.

Правда, чакра тот ещё чит… Каждый неловкий или кривой удар был сильнее и точнее, чем нужно. И Наруто продолжал лупить не замедляясь ни по прошествии минуты, ни через пять. Благо, я к такому уже привык и действую от обороны, не пытаясь победить в соревновании на выносливость.

Не удержавшись, зарядил правой слишком сильно провалившемуся в атаке мальчугану. Он отлетел назад, тяжело дыша и потирая перчаткой левое ухо. Я же, стараясь не показывать одышки, ухмыльнулся:

– Как всегда атакуешь безоглядно. Ещё!

И он выдал, налетев на меня обратно, добавив ещё и удары ногами. Выглядят они ужасно, но отсушить бедро способны. А ещё Наруто злится. Всё сильнее и сильнее, неосознанно вкладывая больше чакры в атаки. Мои конечности уже побаливают, постоянно принимая урон.

И когда у него покраснели глаза, я подстроился под его атаку и провёл бросок через себя, опрокинув на траву, а потом отпрыгнул, подняв руки и громко крикнув:

– Стоп!

Вскочивший мальчик, лицо которого было перекошено недетской злобой, рванул на меня, но на полпути покатился по земле, запнувшись о подставленную сестрой подножку. Когда он поднялся, то недоумённо оглянулся, виновато буркнув:

– Я опять?

– Именно, – обличительно воткнула ему в грудь пальчик Карин. – Не теряй контроль!

– Простите…

Началось с ним такое два месяца назад. После первого раза мы перепугались, отложили спарринги до прибытия Джирайи. Он внимательно изучил печать, сдерживающую запечатанного внутри демона. Вердикт оказался обнадёживающий: печать стабильна, пусть и способна пропускать совсем немного чакры биджу, когда Наруто злится. Что-то связанное с резонансом эмоций и чакры Лиса.

Пришлось поговорить с мальчиком о запечатанном в нём демоне. Можно было и не рассказывать, особенно в таком юном возрасте. Но в таком случае он не будет знать о том, что себя надо контролировать. Как мне кажется, выплески связаны с тем, что Наруто полностью расслабился, зная, что отныне не одинок и больше не скрывает негативные эмоции в тщетной попытке понравиться окружающим.

Про родителей пока решили не говорить, слишком уж он не сдержан на язык, с него станется похвалиться в академии, что сын Хокаге. Пусть на пару лет повзрослеет, тогда и скажем, если к тому времени сам не догадается.

Спарринги мы проводим часто, он потихоньку становится спокойней. И, что характерно, ни разу не сорвался в поединке с Карин. Со мной частенько, но с ней – никогда. Так что, пожав плечами, не в первый раз успокоил мальчика:

– Ты такой, какой есть, Наруто. Чакра биджу сильно отзывается на твой гнев, учись контролировать себя. И, может, однажды, сумеешь использовать и силу демона. Представь, каким сильным станешь?

Он расплылся в улыбке, которую я погасил следующими словами:

– Но вечером у тебя дополнительный час каллиграфии. Она хорошо учит терпению! И хватит стоять теперь Замена!

Тяжело вздохнув, он сложил печати и исчез, оставив вместо себя в клубах дыма бревно. Опять сложил печати, стоя в десятке метров и заменился. И так повторил тридцать раз, пока не упал на скамейку, тяжело дыша. А Карин, как-раз закончившая разминаться, немного красуясь, сложила печати и исчезла, демонстрируя технику Мерцания.

Да, это не телепортация. Смешение техники Трансформации и Замены. Изменение характера физических параметров тела, массы и размера, в первую очередь, и движение чакрой. Но какая разница, если на нашем уровне скорость практически не отслеживается?

Сестра закончила пять прыжков и замерла, а Наруто заныл:

– Я тоже хочу, аники!

– Как сможешь сделать на пять Замен больше. И не обманывать, мы заметим остатки чакры. А сейчас – отжиматься!

После отжиманий подтягивались, далее пробежка, отдых, обед и тихий час. В результате тренировок спали дети, как убитые, да и я с удовольствием подремал. Ну а потом наступила самая проблемная часть дня: два часа обучения чтению, письму и математике. Больше я выжать из них не могу, не желают сосредотачиваться и слушать. Тяжко им будет в академии, ой тяжко…

Тем не менее, вечером дети оказались полностью свободны. Немного им почитал сказки, а дальше просто играли до возвращения Юмико из госпиталя. Ужин, штрафной час каллиграфии у Наруто, и дети отправились спать, а я немного задержался почитать книгу.

Завтра у детишек контроль чакры и занятия со всякими колюще-режущими штуками. В основном, метание и отработка ударов, может, несколько поединков. Для обычного ребёнка такой уровень физических нагрузок, что на них приходится, непомерен. А тут? Утром встают, как новенькие, если не считать перекусов и обедов…

От книги по теории искусства печатей меня отвлёк звон колокольчика входной двери. Гости?

Скатившись с кровати, я заложил место в книге закладкой и положил на письменный стол, выходя из комнаты. Бодро протопал по лестнице, спустившись на первый этаж, где застал в прихожей Цунаде с её помощницей, с интересом озирающихся по сторонам.

Матушка уже суетилась, ставя чайник на плиту и доставая печенье.

– Панно знакомое очень, – нахмурилась блондинка, показав на дальнюю стену.

В гостиной, она же кухня, на стене у нас висит большая картина из янтаря и других камней, изображающая берег океана с одинокой башней. Картина из наследия Кушины и Минато, совсем недавно отреставрированная, изображающая, как я понимаю, её родной Водоворот.

– Недавно закончили реставрацию, Цунаде-сан, – легонько поклонился, приветствуя женщин. – Вы правильно поняли, панно от прошлых хозяев дома.

– И много вы ещё нашли? – подняла бровь медик.

Юмико нахмурилась, ставя на стол в гостиной блюдце с печеньем, твёрдо ответив:

– Всё, что нашли, будет восстановлено. Это наследство Наруто.

– Именно о наследстве я бы и хотела поговорить, – вздохнула Цунаде, забирая у своей помощницы немаленькую сумку. Разувшись, она прошла в гостиную и, присев на диван, поставила ту на стол. – Оно осталось от бабушки Мито.

– Что там? – быстро спросил я, жадно смотря на увесистый баул.

Пожевав губу, она начала выкладывать свитки, пару книг, украшения и большой свёрток одежды.

– Церемониальное облачение нужно ремонтировать, оно очень старое, может, придётся перешить по образцу. В свитках описание ритуалов и молитв. Кушину они не интересовали, да и был жив Йоши, который проводил обряды в храме. Вот и хранились у нас. Но ты или твои дети могут решить продолжить традицию…

Мама поставила перед ними чай и села напротив. В её глазах зажглось понимание, она тихо поинтересовалась:

– Одеяние жрицы Шинигами?

– И описание заупокойных обрядов, – поджав губы, кивнула Цунаде. – Бабушка иногда их проводила в храме, провожая в последний путь близких клану людей.

– Я не знаю… Нужно ли нам…

– В любом случае, больше некому этим владеть, – пожала плечами блондинка на неловкие возражения матери и постаралась перевести тему: – Смотрю, вы неплохо устроились. Проходишь обучение в госпитале? Как успехи?

Юмико начала расписывать, потихоньку оживляясь, а я продолжал смотреть на выложенные вещи. Уж точно не предполагал, что бывший заключённый, мастер по ремонту, а потом и мелкий бизнесмен, может стать священником. Вот вообще в планах не было. Но прочитать бумаги стоит, кто знает, как жизнь сложится…

Неожиданно разговор коснулся меня:

– Как у тебя с чакрой, мальчик? – спросила Цунаде.

– Объём вырос. Если продолжит расти таким путём, года через два наберётся минимальный уровень поступающего в академию.

– Старайся и поправишься, – натянуто улыбнулась она.

Я безразлично отмахнулся и протяжно зевнул. Чего переживать-то? Если я правильно понимаю, то соотношение духовной и физической энергии само по себе у меня выправится годам к двадцати пяти. Или нет. Я всё-таки продолжаю жить, получать навыки и опыт увеличивая не только силу тела.

В принципе, меня устроит и медленный постепенный рост, а двадцать лет пролетят в одно мгновение, не успею опомниться. И как говорит мама, для Узумаки прожить сто лет не проблема. Куда мне спешить? К тому же, ближе к семнадцати, когда полностьюсформируется тело, можно сильно увеличить объём тренировок.

Так что когда особой реакции от меня никто не дождался, разговор медленно перешёл на обсуждение больничных слухов и сплетен, кто там кого подсидел и на что рассчитывает, а я отправился обратно в свою комнату. Режим сна – залог правильных тренировок!

Цунаде в деревне не живёт, путешествует по миру. Она тут если и бывает, то дай бог раз в пару лет. Да и не очень любит дом, здесь всё ей напоминает о людях, которых потеряла. А потеряла Сенджу всех, кого могла: от родителей до любимого человека и родственников. Не удивительно, что теперь пьёт да в азартные игры играет, что уж тут.

На самом деле, я выкинул этот эпизод из памяти, погрязнув в повседневной рутине и тренировках, однако спустя неделю решил вдруг почитать, что же там нам такое отдали, совместив с занятием по каллиграфии – оценив состояние свитков, понял, что надо самые ветхие переписать начисто. Негоже пропадать истории клана.

В основном, и правда, описание ритуалов. Как готовить тело, какие символы наносить, порядок действий жреца или жрицы – они немного разные. Описание масок в храме, некоторые из которых не совсем декоративные и посмертные. Уже на словах: «Если ты Узумаки или сильный шиноби, то поймёшь» – я напрягся.

Сбегав в кладовку, где мы хранили имущество из храма, я провёл руками по каждой маске, на трёх ощутив странное покалывание в пальцах. Но настоящая бомба меня ждала, когда, прорвавшись сквозь нудные описания, добрался до конца одного из текстов.

Свиток изначально странно отзывался в руках, а внутри, кроме пространных рассуждение про кровь семьи, красовался знак водоворота. И вдруг палец, которым я водил по символам, буквально ожгло. Тут раздумывать не стал, сбегал на кухню, вернувшись с кухонным ножом. Укол – и на водоворот упала капля крови.

Секунду спустя разгоревшаяся печать активировалась с небольшим хлопком и облаком дыма, оставив сверху лежать небольшую коробку. Нетерпеливо открыв, я увидел там увесистую тетрадь и полдюжины свитков. Сверху же лежал свёрнутый лист бумаги. Подхватив его, пробежался взглядом по заголовку и сел на стул, вчитываясь в наброшенный от руки текст:

«Мито Узумаки/Сенджу

Здравствуй, Узумаки (Интересно, читает Кушина или кто-то другой? Девочка была всегда слишком светлая и добрая для этой стороны работы нашего клана).

Всё равно никто другой активировать печать не сможет. Даже Узумаки наполовину не справится. Если чистокровных больше нет? Ну что же, такова Судьба. В этих документах я выписала некоторые особенности путей нашего клана и как мы к ним пришли.

Нас называли Аловолосыми Демонами не просто за силу чакры, печатей и долголетие. Ниже ты найдёшь, как именно мы стали теми, кто есть, приумножив и усилив свою наследственность и кровь. Как наш клан занял место среди сильнейших, настолько, что для его уничтожения потребовались силы нескольких стран!

Интересно, неизвестный потомок, как ты отнесёшься к этим знаниям? Насколько идеи моего безумного мужа прижились и принесли плоды? Захочешь ли ты использовать написанное тут, или шиноби у вас сильны и гуманны, разорвав круг ненависти?

Меня устроят оба варианта. Эти знания кажутся тебе ужасны и вредны? Тогда сожги бумаги и забудь о них. Полезны? Тогда используй их. И пусть враги вспомнят нашу силу!

P.S.: Не забудь завести много детишек».

– Весёлая старуха была, – фыркнул, дочитав письмо.

Вытащив тетрадь, я погрузился в написанный той же рукой, что и письмо, текст. Давно стемнело, а я всё вглядывался в сухие строки под гуляющие табуны мурашек на спине. Старушка быстро и легко писала про эпоху клановых войн, возводя историю клана куда-то в седую древность, не забывая добавить немного чёрного юмора.

Клан всегда был силён, но в бесконечной резне мощи всегда мало. Так было, пока, постигая тайны чакры и печатей, один из Узумаки не заключил договор с Шинигами – Богом Смерти. После этого клан обрёл истинную силу. Какой ценой? Ну, право же, кого в те времена пугало принесение врагов в жертву своему богу?

Дочитав до конца, я просмотрел свитки и медленно, задумчиво сложил бумаги обратно в коробку, убрав под кровать.

Вот значит как? Такова цена силы и долгой жизни? И, самое жуткое, там есть способ помочь с моей проблемой по перекосу в количестве духовной энергии. Хватило бы силы их выполнить…

За окном медленно всходило солнце, а я продолжал сидеть, обдумывая прочитанное. Иронично, что Мито смеялась над мужем, но хотела и сама верить, что мир станет лучше. Что секреты их клана и такая сила больше никогда не понадобятся.

Смотря, как к нам отнеслись в Конохе, может быть она и права. Мир теперь лучше? Однако на руках у меня двое детей, мама, которой стоит опять выйти замуж. И потерять их я не готов.

Я выучу наследие клана. Хотя и надеюсь, что оно никогда не понадобится.

Но вдруг что-то произойдёт?

Что же, тогда мир опять узнает Аловолосых Демонов…

Глава 5

– Всё собрали? Ничего не забыли? Наруто, не забывай: в школе не злиться. Защищай Карин. Дочка, смотри, чтобы он на уроках не бесился!

– Да-а-а, ма-а-а-ам! – прозвучал в ответ стройный хор из двух голосов, заставивший Юмико улыбнуться и потрепать их по голове.

Всего месяц, как Наруто зовёт её мамой, а уже подошло время поступать в академию. Надеюсь, я вбил в детей хоть немного умений и знаний, чтобы не уступали сверстникам.

– Я на работу. Ясуо, проводи их в Академию!

– Есть проводить в академию! Задача будет выполнена!

– Клоун, – фыркнула мама. – Всё, бегите!

Дети резко сорвались с места, побежав по мощёной камнем дорожке к выходу из квартала. Каких-либо ворот у нас на входе нет – лишь небольшая арка. Кому на них стоять и направлять посетителей-то? Пройдя арку, я немного ускорился, догоняя замедлившихся детей. Справа потянулся забор, за которым земля Сарутоби, далее у нас Яманака, а напротив них Хьюга.

– У-ух мы им покажем силу Узумаки! Все будут знать, кто будущий Хокаге, даттебаё!

– Ты сначала клонов делать научись, Хокаге, – фыркнула Карин.

Мальчик немного потух, но, изображая равнодушие, отмахнулся:

– Фигня, научусь!

С техникой Клонирования у него проблемы. Он научился Телесному Мерцанию, однако до сих пор не может сделать академическую технику. Впрочем, не удивительно. Приём не сложный, но с объёмами чакры Наруто контроль на Клонирование у него не скоро появится. Надо будет попробовать изменить технику и сделать очень большого клона. Тогда, глядишь, выйдет толк.

– Жаль, что с нами не поступаешь, брат!

– Я слишком умён для первоклашки, – ухмыльнулся я в ответ. – Мне с вами скучно будет.

– Фи! – Карин гордо вскинула голову.

Наруто, приплясывающий от нетерпения рядом, воскликнул:

– Давайте срежем сквозь парк! Наперегонки!

Сорвавшись, он рванул вперед, оставив нас с сестрой позади. Та же, поправив свою светлую курточку, фыркнула:

– Вот ещё, буду вся потная в академию идти!

Сквозь парк мы, однако, срезали, с удивлением увидев Наруто, о чём-то спорящего с тремя пацанами постарше. Рядом с ним сжалась темноволосая девочка, смотрящая на рюкзачок в руках у одного из мальчиков.

– Верни! – набычившись, твёрдо выкрикнул блондин, сжав кулаки.

Перебросив рюкзак своему товарищу, обидчик с усмешкой протянул:

– А ты что – её защищаешь? Посмотри в глаза, видишь, какая страхолюдина? Хотя ты и сам урод! Пацаны, смотрите, у него усы, как у кота! Мяу-мяу, котёнок. Хочешь рыбки?

Пацаны рассмеялись, а блондин не выдержал. Шаг вперёд, и заводила получил в глаз, улетев назад. Развернувшись, Наруто всадил в живот ногу второму, а кинувшегося третьего поймал и перебросил через себя, уронив на землю.

– Ну что, кто здесь котёнок? А?!

С этими словами он вырвал рюкзак у сидящего на попе и пытающегося вдохнуть мальчика и, протянув его девочке, только сейчас нас увидел.

– Аники, они её обижали! – и повернулся к девочке: – Ты тоже в академию? Первый день? Как зовут? Давай дружить?

Темноволосая явно растерялась от такого напора, не зная, что сказать. Но блондинистому бедствию её слова и не нужны. Всучив пострадавшей рюкзак, он бесхитростно схватил девочку за руку и потянул в сторону академии, оставив позади трёх стонущих мальчишек.

– Это аники и Карин, она тоже в академию! Я – Наруто. Мы Узумаки!

– Я – Хината, – тихо прошептала под нос девочка, заставив меня удивлённо поднять бровь.

Старшая дочь главы клана Хьюга? Да не верится! Вообще не похожа. На девочке большими буквами написано «жертва». Совсем не удивительно, что к ней прицепились хулиганы, подобные таких за километр чувствуют. Вопрос в том, кто и зачем допустил проблемы? Упустили? Не верю. Её соклановцы, особенно отец, увидят, что с ней что-то не так с другого конца Конохи через все препятствия.

Бьякуган – второе великое додзюцу нашей деревни – их глаза способны видеть на все триста шестьдесят градусов на километры сквозь стены! А здесь неприятности буквально дорогу перейти от их квартала. Интересно! Хотя и не моё дело…

– Меня зовут Ясуо, а не «Аники». Старший брат этого бандита, – усмехнулся я, когда мы подошли ближе.

Девочка вежливо поклонилась на ходу, пытаясь вникнуть в ту лавину информации, что обрушил на неё блондин.

– Ты тренируешься? Какие техники знаешь? Я умею Телесное Мерцание! А ты?

Тем временем мы подошли к зданию академии с возвышающимся за ней круглым амфитеатром стадиона. Миновали привязанные к ветке дерева качели и остановились перед толпой детей впереди, многих из которых привели родители. И кое-кто не очень хорошо посмотрел на Наруто. Перехватив полный злобы взгляд одного мужика, я молча провёл большим пальцем по горлу.

Он вздрогнул и отвёл глаза, а я бодро посоветовал детям, не заметившим сцены:

– Стойте друг за друга, в обиду не давайте! Хината, держись Наруто, и всё будет, может и не безопасно, но интересно – точно!

Она покраснела и осторожно кивнула, а блондин воскликнул:

– Всё будет отлично, аники! Пошли на прорыв!

И, не долго думая, он, подхватив девочек, вломился в толпу, пробиваясь в сторону таких же первокурсников. Вздохнув, я развернулся и отправился обратно. Неужели теперь дома будет тишина шесть дней в неделю? Хвала Шинигами! Меня столько всего интересного ждёт!

Наконец что-то получается с печатями, пусть и не с одного раза. За пару дней удалось залить чакрой и запечатать туда ножик. Мне пришлось усложнять печать, чтобы появилась возможность запитать её чакрой за два подхода. Когда-нибудь смогу за один, набрав немного больше силы и контроля. Но всё равно считаю большим достижением.

Дом встретил непривычной тишиной. Эх, заработать бы на музыкальный центр! Нам пока не по карману, а вот в будущем…

Юмико, наконец, оформили, как медика. Пусть всего медсестрой, но имеется какая-никакая зарплата. Она научилась передавать свою чакру, да и с техникой Мистической Ладони неплохо обращается. Вполне способна зарастить простую рану, а для более сложных случаев пойдёт передача чакры.

Чакры у неё много – больше, чем сейчас у Наруто. Оказывается, постоянное истощение неплохой тренажёр. Едва матушка привела себя в форму, успокоилась и отъелась, резерв скакнул, как на дрожжах. Ублюдки в Траве реально её убивали.

Для меня такой семейный прогресс весьма позитивен…

Остановившись на небольшом тренировочном полигоне, я приложил руку к печати, нанесённой на специальный столбик, и потянул энергию, ощущая, как в меня рекой втекает сила. Контролировать чужую чакру сложно, но техники, с грехом пополам, получаются.

Печать для хранения нам помогал сделать Джирайя, своего мастерства на подобное не хватит ещё долго. Тут ведь требуется запечатывать не разом, а открывать небольшие ворота внутрь подпространства, что сложнее.

Сливаем силу в неё мы все, кроме Наруто, который пока не умеет, но Юмико способна и поглощать чакру, её такому учат. Вот и вытягивает из блондина, следом переливая в «общак». Энергии в печати хоть залейся, особенно для меня.

Втянув силы, сложил ручные печати, и меня протянуло вперёд. Короткий момент дезориентации, почти незаметный, так как перенесло всего на полметра. Приложить руку, втянуть силы, повторить технику. Раз, второй, третий, десятый. Передохнуть пару минут и по второму кругу, увеличив расстояние Мерцания до двух метров.

Кроме отработки самой техники и контроля, задача упражнения – давать максимальную нагрузку на каналы чакры. Толку будет с меня, если резерв вырастет, а использовать его нормально не смогу? Оттого и продолжал повторять технику, стараясь тратить как можно меньше энергии.

У меня получается – когда у тебя настолько мал объём, управлять им не сложно.

Печати, дезориентация. Втянуть чакру, повторить.

– Зачем ты себя мучаешь? – вырвал меня из привычного цикла повторений неожиданный вопрос.

Вздрогнув от неожиданности, я огляделся вокруг мутными глазами. В паре шагов позади стоял высокий парень лет двадцати с лишним, в тёмных штанах и рубашке с высоким воротником.

– В последнем рывке ты потратил почти всю чакру. Совершаешь ошибки. Отдохни.

И правда, от усталости я вложил больше силы, чем нужно. Глубоко вдохнув, выдохнул. Стряхнул со лба выступивший пот и поблагодарил:

– Спасибо. Учиха Шисуи, верно?

– Он самый. А ты тот юный гений Узумаки, которого в академию не взяли?

Поморщившись, я открыл стоящее в теньке ведёрко, и, зачерпнув висящим рядом черпаком воды, жадно выпил, лишь тогда откликнувшись:

– Ясуо меня зовут.

Учиха изобразил короткий поклон и продолжил:

– Зачем ты себя мучаешь, Ясуо? С таким резервом нельзя стремиться в шиноби. Тебя убьют, а с тобой и команду, которая будет тебя прикрывать. Остановись!

Опрокинув ещё ковшик воды на голову, я встряхнул мокрыми волосами, раскидывая брызги, и пожал плечами.

– Я и не собираюсь брать миссии и бегать по стране. Сила для защиты себя и своих близких. Ну и тренировка чакроканалов. И не переживай, лет через десять всё у меня будет нормально с объёмами силы.

– Десять лет? – удивлённо поднял бровь парень.

Я равнодушно отмахнулся:

– Может, двадцать. Какая разница для Узумаки? Я что, совсем без мозгов родился – заканчивать академию ребёнком и бросаться на передовую?

Он возмущённо открыл рот, чтобы поспорить, но спустя секунду усмехнулся:

– Да, уел. Значит, тренируешься на будущее?

– У меня дисбаланс в Инь. Очаг не справляется и формирует чакру по минимуму, лишь бы не сдохнуть. С возрастом пройдёт.

– Необычно…

– Как есть. Зато могу не ходить в академию.

– А простая школа?

– Домашнее обучение.

– И не скучно тебе? Ведь брат с сестрой с сегодняшнего дня в академии?

– Вот и замечательно! Ты не представляешь, что такое маленькие Узумаки!

– Почему? Иногда вас слышно и у нас в квартале, – рассмеялся Шисуи и, встав в гордую позу, вскинул вверх кулаки, крикнув: – Узумаки никогда не сдаются!

Я вздрогнул и кисло кивнул:

– Вот-вот. И так каждый день. Благодарение богам, теперь у них есть академия.

Квартал Учих находится через дорогу. Ближе только Сарутоби, от которых нас отделяет покосившийся и местами демонтированный от старости забор. Можно видеть, как они тренируются, и просто перекинуться приветствиями по-соседски.

Он немного помялся, но, всё же, поинтересовался:

– Я вот что узнать хотел: вас мама не предупреждала, что Наруто не надо злить?

– Мы в курсе, что он джинчурики, если ты про это. Пойдём, покажу кое-что.

Проведя его чуть в сторону к площадке, где мы отрабатываем рукопашку, показал на столбики, вбитые в землю.

– Там барьерные печати. Активировать может любой в семье, – порывшись в ящике для инвентаря, я вытащил несколько бумажек. – Запечатывающие, усыпляющие, барьерная, вытягивает чакру, гендзюцу.

– Серьёзно… – протянул Шисуи, смотря на созданное Джирайей богатство.

– Печать у Наруто невероятно крепкая. Серьёзных прорывов чакры биджу в ближайшие лет пять точно не будет, её смотрели все, кто мог. Так что не беспокойтесь, проблем не будет, а контролировать себя ему обязательно нужно учиться.

Он смущённо отвёл глаза:

– Извини, не думал, что у вас всё так серьёзно…

– Биджу – оружие деревни. Толку от него, если наш джинчурики не способен использовать его силу?

Окинув меня задумчивым взглядом, он внезапно предложил:

– Может, партию в Сёги?

– Миссию выполнил, теперь время развлечься, заодно уточнить степень моей гениальности? – хмыкнул я, тем не менее, приглашающе махнув в сторону дома. – Играю я посредственно, мало практики.

Он с мягкой улыбкой развёл руками, не пытаясь отрицать очевидное. Мы разулись и прошли в дом, где я достал доску с фигурами, поставив на столе в гостиной, и налил чай.

– У вас уютно, – оглядел он картины на стенах, половички, детские рисунки, приклеенные на холодильнике.

Присев на диван, Шисуи с видимым удовольствием погрузил ноги в мягкий ворсистый ковёр на полу.

– Особенно ковёр, – согласился я, устраиваясь на кресле напротив.

– Где такой взять?

Почесав в затылке, я честно признался:

– Где-то в Стране Песка, точнее не знаю. Нам проспорил его Джирайя, когда сказал, что мама не сможет создать свою первую запечатывающую печать за месяц.

– Узумаки? Не сможет? – удивлённо поднял бровь Учиха.

– Ну, мы не рождаемся мастерами печатей. Я вот только недавно смог, а Наруто и до сих пор не может…

Шисуи оглядел доску и, почесав щёку, сделал первый ход в игре, попутно полюбопытствовав:

– Он и живёт с вами всего ничего. Сколько, год?

– Около того. Но я учусь немногим дольше. Так что не показатель способностей. Ты вот сколько лет Телесное Мерцание улучшаешь? – поинтересовался я, переставив фигуру на доске.

– Пятнадцать, – хмыкнул шиноби.

– И что скажешь про моё выполнение техники?

Он с иронией поднял бровь, однако, вместе с ходом в игре, вздохнул, понимая, что раз уж пришёл на разведку, надо делиться информацией…

– Когда убираешь вес, сильнее снижай и размер тела. Да, поначалу сложнее контролировать технику, и чакры потратишь больше. Зато, со временем, отработаешь, окажется иначе. Да и чем больше расстояние движения, тем выгодней.

– Мы прибыли из Травы. Там не очень хорошо относились, но на нас наткнулся Джирайя и помог перебраться в Коноху, – выложил я ещё семейной предыстории.

На что он сдвинул фигурку на доске, продолжив:

– Старайся чакру подавать в технику немного плавнее, широким потоком, а не импульсом. Так выйдет дозировать количество и ещё немного экономить.

Фигуры двигались по доске, меняли хозяина, мягко лился разговор, а партия всё длилась и длилась, пока, в какой-то момент, я, всё же, не признался:

– Я проиграл. Ещё?

– Давай. Ты интересно думаешь.

Скорее, пытаюсь использовать шахматный опыт и схемы. Получается не очень, но запутать Учиху выходит. Может, шахматы «изобрести»? Я неплохо играю, у меня было семь лет на тренировки.

Тем не менее, проиграв вторую партию, третью, я-таки сумел свести вничью, попутно узнав много нового и интересного про техники. В том числе и про стихийное преобразование. И выболтал историю нашей жизни, хотя и без особых подробностей, вроде способностей к исцелению и сенсорики Карин.

Уже на третьей игре мы просто разговаривали о жизни, деревне, её отличиях от остальных. Шиноби, если честно, немного жалко: ничего, кроме войны, не видел, девушки тоже нет, зато верность деревне у него сумасшедшая. Хороший он парень, но уж очень упёртый – если что решит, то пойдёт до конца, невзирая ни на что.

– Фанатик, – тихо буркнул я, когда он уже ушёл, согласившись на досуге заглянуть ещё.

Страшный человек, если честно. Если хоть часть Учих такие, то понятно, почему их не любил Тобирама. Вот вроде Шисуи достойный, но, при этом, поехавший кукухой по самое немогу. Непонятно, что он него ждать.

Из невесёлых размышлений меня вывели крики с улицы:

– Да нас даже техникам не учат! Что там делать? Мы за день с аники узнаем больше, чем там за неделю!

– Зато познакомились с другими детьми! А учить будут потом! Ты разве не хочешь подраться с тем мальчиком Инузукой?

– Хочу!

– А для этого надо ходить в академию!

– Пробле-е-емно!

– Пф-ф-ф. Кто-то выучил новое слово! Скоро и спать на уроках будешь?

– Ведь скучно же!

– Да, скучно. Спросим брата, что делать!

Я потёр виски и, поднявшись, двинулся навстречу родне. Кажется, меня впереди ждёт сложный разговор…

Так и вышло. По-моему, мы с мамой перестарались, подготавливая детей к Академии. Им теперь скучно. Не придумав ничего лучше, я посоветовал заниматься контролем чакры. Ведь можно крутить в руке карандаш или ластик. Надеюсь, учителя знают, что делать с детьми, ведь не одни мы занимались с малышней до академии?

Кстати, так и оказалось. За две недели учитель разобрался с уровнем учеников в классе, и задания юным Узумаки стали сложнее, отчего Наруто постоянно возмущается, дескать: «Почему Киба делает всякую легкотню, а ему приходится напрягаться?»

Их учитель, Умино Ирука, решил, что раз в классе все имеют настолько разный уровень, то и занятия будут более индивидуальные. Выдавал свои задания продвинутым ученикам и вёл урок для остальных, изредка помогая. Как рассказывает Карин, мальчик из клана Нара на них с Наруто теперь очень зол с чего-то…

Впрочем, вечернюю тренировку после возвращения из академии мы продолжали проводить.

Раз в несколько дней заскакивал пообщаться Шисуи. Допросов мне больше не устраивал, просто поиграть в сёги и поговорить. По его оговоркам и общему состоянию тревожности, я понял, что у них в клане какие-то реальные проблемы, и ему совсем не с кем пообщаться. Единственный настоящий друг тоже Учиха, связанный клановыми порядками.

Общались мы с ним, конечно, своеобразно: во время своего третьего прихода, когда уже заканчивали игру, он с грохотом поставил пустую кружку на стол и прямо спросил:

– Что у тебя за проблемы, Ясуо? Почему ты, мелкий пацан без силы, меня жалеешь?

Я аж вздрогнул от такого совершенно нетипичного поведения от Учихи, на что он зло оскалился:

– Ты всегда говоришь, что любишь прямой разговор, поэтому перестань увиливать, Узумаки.

Я развёл руками, дескать, ты сам просишь, и честно ответил:

– Ты ещё молод, но думаешь, как тебе геройски умереть. Я тебя за такое, конечно, уважаю, пусть и немного побаиваюсь. Но считаю, что это глупость!

Он сжал зубы, а потом широко распахнул красные глаза с тремя точками и, указав на них пальцем, тихо спросил:

– Ты знаешь, чего они мне стоили?

– Догадываюсь. Читал литературу, – буркнул я.

– Так вот, когда переживёшь столько же, тогда и будешь судить. А пока, будь добр, засунь свою жалость в одно место. Хорошо?

Я вздохнул:

– Какие же вы Учихи психи… Хорошо. Прости.

– Проехали. Но если есть, что сказать – говори. Мне двусмысленностей и в клане хватает.

Вот с тех пор мы с ним общались очень прямо, что нетипично не только для клановых шиноби, но и для местного менталитета вообще. Как оказалось, гений Учих боится женщин и терпеть не может лицемерие. А ещё морально задавлен обстановкой в клане, из которой не видит выхода.

Я посоветовал ему хорошо напиться. Правда, не ожидая, какой от этого будет эффект. С одной стороны, он стал менее напряжён, а, с другой, каждый четверг теперь брал меня с собой, и мы шли в небольшую беседку на дальнем краю деревни. Доставали доску для сёги, саке, закуску, и парень начинал нажираться, ноя о жизни.

Рассказывал, как получил шаринган, как умер его друг, и всё чаще затрагивал распри в клане. После одной из посиделок я даже отвёл его в нашу местную обитель гулящих дев.

В последующие пару недель вид он имел пришибленный и счастливый, не особо пьянствуя. Ну а ещё спустя два месяца, почти в конце первого учебного года Наруто, случился злополучный четверг.

Мы, как всегда, расселись, он выпил, а следом достал ещё одну рюмку. Налил и протянул мне, а когда я искоса на него посмотрел, отмахнулся:

– Мне наплевать, сколько тебе лет. Я знаю, что ты достаточно мудр, чтобы что-то посоветовать. Пей, иначе не смогу расслабится, буду постоянно сомневаться…

Пожав плечами, я выпил, закусил. Опять выпил. Меня быстро накрыло, и, поняв, что я дошёл до кондиции, он, и сам хорошо приняв, выдохнул.

– Мой клан сошёл с ума, хотят захватить власть в деревне. Хокаге сдал совсем, мямлит что-то про мирное решение. Данзо считает, что надо просто убить всех Учих. Мой друг – Итачи, готов резать своих, лишь бы брата пожалели. Я не понимаю, что делать, Ясуо.

С трудом сконцентрировав на нём глаза, я покачнулся:

– Данзо – что за хмырь?

– Старик как Хокаге, но по грязным делам работает, даже люди свои есть для самого кровавого. Второй человек в деревне.

– А ваши точно попутали? Не бакланят?

– Учих зажимают последние семь лет.

– Не свистишь?

– Лиса контролировали шаринганом при буйстве. Я видел. Они не уверены, но так было.

И вот тут я ощутил, как начинаю стремительно трезветь. У нас весь квартал полон следов буйства, у меня половина подвала забита вещами мёртвых из клана. Увидев реакцию, Учиха сморщился и зазвенел тарой:

– Наши тогда тоже погибли. Кто бы биджу не контролировал, ему наплевать на клан. Лучше выпей ещё и слушай дальше…

Он налил, я выпил. Ещё одну. Немного отпустило нервы, и Шисуи продолжил:

– Я могу промыть мозги своим шаринганом клану…

– А от этого нарисуется другое отношение к Учихам? Или сами перестанете меньше буреть? – пьяно отмахнулся я, закончив с зевком: – Вы же еба-а-анутые все… План фуфло, братан!

Он сморщился, прошипев:

– Вы, Узумаки, тоже не радугой срали! Не поверю, что ты не знаешь историю клана! Не тебе говорить.

Я медленно почесал в затылке и, собрав глаза и мысли в кучку, попытался зарамсить:

– Итого, у нас есть злой дед с приспешниками и толпа психованных Учих? Много у вас их в клане?

– Да большая часть. Человек пятнадцать.

– Так давай натравим их на безумного деда, чува-а-ак… Пусть вырежут друг друга. Ты зна-а-а-ешь где его злове-е-ещая база?

Учиха осторожно кивнул:

– Маскируешься под хрыча, бежишь к его приспешникам, говоришь, что Учихи взбунтовались. Скорее-скорее надо бежать, нет времени думать. А ты заранее к своим и втираешь, что Данзо поднял людей и хочет решит вопрос с кланом. Втираешь ещё какую-нибудь дичь, чтобы подогреть своих, вроде, что Данзо Учих на глаза обуть хочет «ради деревни», и пусть режут друг друга!

Выплеснув поток идей, я потянулся к недопитой рюмке, опрокинул её и, с трудом ворочая языком, закончил:

– Нарывы надо вскрыва-а-ать, братан. Гной должен выйти!

Покачивающийся Шисуи поставил на место поднятую пиалу. Подумал о чём-то, попробовал сложить серию печатей. Не вышло. Потом ещё раз. В клубах дыма рядом появилось ещё четверо Учих.

Пьяно переглянувшись, они сложили одинаковые печати. Вышло только с третьего раза. А после этого посмотрели на нас трезвыми глазами, усмехнулись, обменялись жестами и исчезли.

Проводив их тупым взглядом, я повернулся к такому же осоловелому Шисуи.

– Наливай ещё, чувак. Сорок лет не бухал!

Пьяно кивнув, он наклонил бутылку, разлив часть на стол. Но нам стало уже пофиг. С каждой пиалой перед глазами темнело всё сильнее, а слова становились всё менее внятными.

Когда в деревне раздались взрывы и всполохи огненных техник, мы были безнадёжно пьяны.

С трудом открыв один глаз, я лишь протянул:

– О, слют! Прздник. С новм гдом…

Глава 6

– Вставайте! Данзо поднял своих людей, идут к нам!

Именно с такими словами Шисуи, а, точнее, один из его клонов, ворвался на территорию клана. Шиноби метался от дома к дому, заскочив и к Итачи, своему другу, сидевшему без сна.

– Твой план не получился? – бледно улыбнулся тот.

– Данзо решил действовать сам! Вне плана, старик такое не санкционировал! Побежали, надо спасать деревню, пока бойня не развернулась!

Через минуту отряд в полтора десятка поднятых по тревоге Учих, похватав оружие, перемахнул через забор квартала. Мерцание, и Шисуи оказался высоко в воздухе, оценивая обстановку. Маршрут между клонами заранее расписан, и если не удастся поднять людей Данзо, Учихи должны были напасть на их базу.

Но не понадобилась: в ночи виднелась группа несущихся вперёд теней в масках.

Мерцание вниз к основной группе, и Шисуи крикнул:

– У библиотеки!

Отряды сошлись в сквере у книжной обители, и всё вокруг вспыхнуло от первого выпущенного огненного шара, расплескавшегося по спешно воздвигнутой каменной стене. Мелькнула водяная плеть, молния, ещё огненный шар, встреченный водой. Загрохотали взрывные печати.

Сквозь шум битвы пробился крик:

– Сусаноо!

А ему вторил другой голос:

– Стихия Дерева. Четырёхколонная тюрьма!

Огромного великана, состоящего из пламенеющей красной чакры, оплели побеги, прижимая к земле.

Дерева становилось всё больше, а Шисуи нашёл глазами парня, возле которого стоял неизвестный шиноби в одноглазой маске, положив тому руку на плечо. В тот же момент рядом с конструктом Итачи из Мерцания вышел Данзо, стремительно складывая печати:

– Вакуумные волны!

Завывший ветер впился в бок создания из чакры, уверенно прогрызая себе дорогу внутрь. Сусаноо уплотнялось, но одновременно на него давили две техники, а древесные побеги ещё и вытягивали силы. Спустя миг Итачи появился снаружи, оставив оболочку медленно таять в древесной тюрьме.

Мерцание, и его меч сносит голову шиноби, занимавшегося контролем древесной тюрьмы. А вот неизвестный в маске успел отскочить от следующего взмаха меча.

– Ты меня предал! – с криком продолжил атаковать Итачи.

Шисуи, медленно парящий над битвой, хмыкнул. Этим людям явно нашлось, чем заняться. Вышел из Мерцания второй клон, зависнув справа. Обменявшись натянутыми улыбками, они продолжали наблюдать за содеянным. Выпущенный одним из Учих огненный шар снёс остатки забора клана Яманака и улетел внутрь территории, где расплескался по поднятой стене из земли.

Яманака и Хьюга спешно уводили женщин и детей в подземные убежища, а мужчины активировали защитные техники. В бой не вступали, не понимая, на чьей стороне сражаться. С одной стороны, однозначно свои шиноби, хоть и в масках, что видно по Стихии Дерева и знакомым сигнатурам чакры для сенсоров, а с другой Учихи – тоже вроде как свои.

Окончательно растворилось Сусаноо, а глава клана – Фугаку Учиха сошёлся в бою с Данзо. Волна пламени обрушилась на безумного старика. Тот в ответ, не дрогнув, сложил печати, и навстречу огню устремилась вода, за которой следовали режущие воздух лезвиями ветра сюрикены.

Фугаку увернулся, оказавшись у Данзо, и стал атаковать врукопашную, сводя бой к ударам и уклонениям. Стихийных техник становилось всё меньше, а сражение переходило к индивидуальным поединкам.

Рядом с парящими клонами появился третий Хокаге. Посмотрев вниз, повернулся к конструктам чакры:

– Клоны Шисуи? Где оригинал? Что за операция? Докладывайте!

– Уничтожение Корня и его руководителя силами клана Учиха, – отрапортовал соседний клон.

– Я не давал команды.

– Вы расформировали организацию много лет назад. Корень – личное военное формирование Данзо, Хокаге-сама.

Патриарх Сарутоби, внимательно прищурившись, оценил Учих внизу, подмечая, что большинство из них как раз наиболее недовольные положением клана. Людей Данзо и используемые ими техники. Поморщился, видя деревянную тюрьму и безголовый труп. Его взгляд нашёл шиноби в одноглазой маске, и сердце старика на секунду дало сбой, особенно когда враг позволил мечу Итачи пройти сквозь свою грудь без вреда.

Старик процедил:

– Похоже, ваша операция вытащила рыбу крупнее, чем вы могли ожидать. Продолжайте наблюдение. Доложите.

Сарутоби Хирузен исчез, перенесясь вниз. Старик много лет анализировал бой Минато с этим шиноби в маске. Неуязвимость, пространственно-временную технику, игнорирующую урон, и даже не позволяющую оценить его чакру сенсорам, как и воздействовать с помощью ментальных техник.

Однако, любой шиноби должен дышать. И Хокаге, сложив необходимые печати, тихо шепнул:

– Вакуум.

Техника ударила по площади, выдавливая воздух со всего поля боя. Тухли огненные техники, разбегались шиноби. А Хирузен внимательно следил за одним-единственным врагом, не обращая внимания ни на кого больше.

Клонирование. Трансформация.

Вниз устремилось два десятка сюрикенов, атакуя неизвестного шиноби. Удивительно, но Вакуум не доставил ему никакого неудобства. Сарутоби, тем временем, погрузился в землю, устанавливая связь со своими теневыми клонами.

Сюрикены достигли цели, однако враг увернулся, а два безвредно прошли сквозь него, но лишь для того, чтобы один, выйдя со спины, взорвался облаком огня и осколков. Это противнику не повредило, как и ничего ранее. Но, видимо, решив, что условия боя в вакууме слишком проблемные, враг исчез, перемещаясь к Итачи.

На короткий миг перед телепортацией проступила его сигнатура чакры. И губы Сарутоби прорезал оскал. Вот значит как? Одновременно телепортироваться и держать неосязаемость он не может?

Сняв Вакуум, Хокаге медленно проплыл под землёй в сторону Учих, скрывая свою чакру. Его клоны трансформировались, превращаясь в сюрикены, а один, приняв вид одного из Учих, атаковал поддельными сюрикенами противника Итачи. Проносясь за спиной неосязаемого противника, одна из метательных звёзд исчезла, трансформируясь в парящее в воздухе перо.

Как раз тогда, когда, на долю мгновения, опять проступила сигнатура чакры, перо прилипло к одежде шиноби на спине. Тут же, на пару секунд связь с теневым клоном, который и занимался этими трансформациями, прервалась. Однако появилась чуть позже, отправляя картинку-воспоминание тёмного пространства, заполненного кубами.

– Значит, другое измерение? – тихо прошептал Хирузен в своём подземном убежище.

Развеяв почти всех клонов, старик переправил их чакру тому, что зацепился за врага. Уже опознанного врага: Обито Учиха – вроде как мёртвый ученик Минато. Хокаге очень хотелось узнать, что сподвигло юношу на предательство, что за странное дополнение в его чакре и теле. Судить за преступления, в конце концов.

Но слишком уж опасна его особая техника шарингана. Такое не сдержать и не остановить. Поморщившись, Сарутоби отдал приказ клону. И в процессе переноса Обито из его карманного измерения во внешний мир, тогда, когда шиноби полностью материален, но не имеет возможности сопротивляться, клон взорвался.

Часть очень мелких кусков Учихи вышла во внешний мир, а другая, меньшая, осталась в его измерении. Хирузен подхватил кусок руки, упавший на землю недалеко, чувствуя в ней ту самую необычную чакру. Запечатал в свиток и убрал его на пояс.

Жаль, не удалось сохранить голову с глазом, но взрыв специально настроен на то, чтобы полностью разрушить шаринган и мозг Учихи.

Судя по медленно рассеивающейся чакре, Обито необратимо мёртв. Губы старика исказил оскал ненависти. Впрочем, быстро взяв себя в руки, он прошептал:

– Бивако, ты отомщена. Спи спокойно.

Устранив столь давно ненавидимого врага, виновного в высвобождении биджу, Хокаге переключил внимание на битву вокруг. Итачи, когда умер Обито, отправился на помощь отцу. Появившись позади сокомандника Хокаге, его меч скользнул, срезая голову Данзо.

Короткий миг, когда они с отцом улыбнулись друг другу, вместе сразив врага клана, сменился шелестом ветра, и глава клана Учиха развалился на две вертикальные части, разрубленный воздушным клинком.

Стоящий позади рассечённого трупа Данзо атаковал кунаем, усиленным чакрой ветра, и сына, но тот отпрыгнул назад, и его искажённые болью и яростью губы выдохнули:

– Аматерасу!

Тёмное пламя охватило поднятую в защите руку, однако Данзо не растерялся. Взмах усиленного ветром ножа, и отсечённая в плече конечность отлетела в сторону, а сам шинби отпрыгнул назад, подняв оставшуюся руку, чтобы уйти техникой Мерцания…

И наткнулся на вошедший ему в голову кунай в руке Сарутоби Хирузена.

Сжав губы, Хокаге проводил глазами падающее рядом тело. Мальчонка Учиха бы добил Данзо, но могла возникнуть нехорошая история с правилами деревни, да и с остатками Корня. Зачем мальчишке лишние проблемы?

Оглядев сражающихся шиноби, Хирузен зычно крикнул, усилив свой голос так, чтобы дошёл до каждого:

– Прекратить бой. Данзо мёртв!

Ещё несколько техник столкнулись, но сами шиноби отскочили друг от друга, настороженно посматривая то на врагов, то на Хокаге.

– Снять маски! – резко потребовал глава деревни.

И шиноби Корня, неуверенно, стянули маски, позволяя себя опознать. Знакомые, в общем-то, лица. Абураме, Хьюга из младшей ветви, внучатый племянник, другие выпускники академии. Всех их старик знал. Дёрнув от злости уголком губы, приказал:

– Трупы доставить в морг, раненых в госпиталь, – и повернувшись к вышедшим из своих кварталов Хьюга и Яманака, распорядился специально для них: – До окончания разбирательства полномочия военной полиции переходят к вашим людям, главный Иноичи. Всех причастных в камеры. Выполнять.

Про себя старик мельком порадовался, что эти кланы не присоединились к битве. Собственно, и не удивительно, непонятно, кому помогать. Корню в масках Анбу или Учихам, которых в деревне не очень любили, зная про их амбиции.

Тем не менее, разгорячённые боем шиноби не стали оспаривать приказ. Да и кому? Оба предводителя сторон мертвы. Учихи недовольно ворчали, но шли в свою собственную тюрьму. А к Хокаге подошёл Итачи, тихо прошипев:

– Почему не дали добить убийцу отца?

Сарутоби впился в него тяжёлым взглядом, но злой Учиха твёрдо смотрел в ответ, уверенный в своём праве спрашивать. Переведя глаза на труп под ногами, Сарутоби негромко произнёс:

– Он советник Хокаге, Итачи. Ты хочешь испортить себе жизнь и, возможно, стать изгнанником из-за такого дерьма?

Тот на мгновение задумался, а Хирузен, шагнув ближе, тихо прошептал:

– Не стоит множить ненависть, мальчик. Заодно, я не буду часто напоминать, что шиноби, с которым ты дрался, выпустил Лиса на деревню. И звали его Обито Учиха. Подумай об этом.

Глаза Итачи удивлённо расширились, а отступивший назад Сарутоби многозначительно кивнул, раздумывая, как использовать данный факт. Учихи с их психопатиями и амбициями уже сидели у него глубоко в печёнках. Хотя, с другой стороны, для непосвящённых, отступника убил Итачи. Сражались? Сражались. Один умер? Умер.

Клан остался обезглавленным, а свою силу юный Учиха показал. Молод, конечно, для главы клана, но силён.

Итачи же молча поклонился, после чего отошёл к Хиаши Хьюга, выступающего для него надсмотрщиком.

Шиноби потянулись в сторону тюрем, не сопротивляясь. Да и ничего им такого не грозило. Корень незаконен, Учихи в своём праве наведения порядка. А сами подчинённые Данзо полностью лишились руководства. Зная, как Шимура обрабатывал своих людей, Хокаге сомневался, что они вообще способны на действия по собственной воле. Их придётся теперь долго лечить.

Оставалось закончить одно дело. Найдя взором клона Шисуи, поманил его пальцем. Тот подошёл и с поклоном произнёс:

– Что прикажите, Хокаге-сама?

– Отведи меня к оригиналу, пусть отчитается.

– Он сейчас не совсем в состоянии, – отвёл глаза в сторону клон.

– Ничего страшного, приведём, – улыбнулся Сарутоби. Однако улыбка эта дальше губ не ушла.

– Прошу за мной, – вздохнул тот, перемещаясь Мерцанием на сотню метров наверх, а потом ещё раз.

Хирузен не отставал, следуя по чутью чакры, и оказался перед небольшой беседкой, откуда мощно тянуло алкоголем и доносился храп. Хокаге шагнул внутрь, оценив лежащие на полу бутылки и столик с закуской, с которого медленно капало разлитое саке.

Упав лицом на руку, храпел Шисуи Учиха. А напротив него, вытянувшись на лавочке, посапывал маленький Узумаки. Удивлённо подняв бровь, старик понюхал воздух. От ребёнка тянуло перегаром.

Повернувшись к клонам, старик опасно прищурился, и те скривилсь, стараясь не смотреть на правителя Конохи.

– Зачем он тут? Впрочем, не отвечайте. Приведите в порядок пьяницу, пусть доложит сам.

Переглянувшись, клоны подхватили оригинал за руки и ноги, моментально исчезнув. Отследив их до реки, Сарутоби присел на краешек лавки, дожидаясь Учиху. Через пару минут насквозь мокрый шиноби появился рядом.

Опустившись на колено, склонил голову, заставив Сарутоби незаметно усмехнуться. Дело явно не в чинопочитании, парню просто тяжело стоять после резкого отрезвления. Приём на редкость неприятный для самочувствия. Но Хокаге, сохраняя прежнюю отстранённость на лице, приказал:

– Рассказывай всё с самого сначала.

Шисуи, запинаясь, поделился деталями его операции по натравливанию одной на другую враждебных селению сил. Как разослал клонов, понадеявшись на то, что и так уже разогретые ожиданием операции шиноби не станут сильно разбираться, настоящий ли Данзо отдал приказ выдвигаться в давно ожидаемый бой. А для соклановцев и вовсе ничего особого придумывать не пришлось. Они только того и хотели.

– То есть, ты своевольно устроил бойню посреди деревни? – поднял бровь каге.

– Альтернатива – усиление Данзо и ослабление деревни от уничтожения одного из сильнейших кланов. Я не мог этого допустить, Хокаге-сама. Вы видели, он уже нашёл где-то Шаринган. Что бы он сделал, получив в своё распоряжение множество их? Да и Корень…

Сарутоби прищурился. По-хорошему слишком хитрого шиноби следует наказать. Его план мог обернуться огромными жертвами среди простых жителей, стоило бою пойти немного иначе. Хотя больше всего Хирузена смущало другое…

Шисуи умён, предан деревне, но такое поведение и планы вообще не в его эмоциональной натуре. От него больше ожидалось какого-нибудь красивого и героического поступка. Самопожертвования, яркого жеста.

Сложить два и два было не сложно. Кивнув на спящего Узумаки, он поинтересовался у красноглазого:

– План ведь пацан замыслил, верно?

Тот на секунду замер, думая, что ответить, однако Хокаге заранее отмахнулся от возможного желания выгородить товарища:

– Джирайя называет пацана не иначе, как «мелкий интриган». Мальчик тебе рассказывал, что это он придумал и осуществил идею, как их семье, обязательно с комфортом и вбезопасности, выбраться из Травы?

– Не говорил. Но Ясуо мог… – вздохнул Учиха. – Поэтому с ним и интересно, думает иначе, чем другие. Точно не как ребёнок, пусть даже гениальный. Я на Итачи насмотрелся, тут другое…

– И что мне с вами делать, умники?

– Ясуо не причём, я сам просил его совета! – быстро произнёс шиноби.

– Перед этим напоив? – поднял бровь Хирузен.

Тот смущённо отвёл глаза.

– Иначе не мог решиться довериться. А так, когда оба пьяные, всё легко прошло…

– И он тебе насоветовал устроить резню заранее и на своих условиях, верно?

– В тот момент показалось хорошим выходом. Данзо отчасти прав, мои глаза не гарантированное решение против Учих. Плюс условия, благодаря которым они пришли к таким мыслям, никуда не делись. И, Сарутоби-сама, разрешите вопрос?

Хокаге кивнул, уже представляя, о чём спросит.

– Шиноби, которого вы взорвали, он ведь тот, что атаковал Минато?

– Ты заметил? – хмыкнул Хокаге. – Да, Обито Учиха. Погибшие отомщены.

Шисуи сжал губы. Что за проклятье такое висит над их кланом? Почему его родственники так легко поддаются эмоциям? Таково влияние шарингана? Их чакры? Как остановить безумство, не уничтожая весь клан?

Каге, тем временем, добавил:

– Историю с Обито нужно расследовать. Кто его учил и тренировал после пропажи? Прошло совсем немного времени, а он смог контролировать биджу и сражаться на равных с Минато.

– У него оказалась очень интересная способность шарингана, Хокаге-сама.

– Именно. Второй глаз у Какаши, займитесь развитием. Деревне будет полезно иметь такое средство.

– Есть!

Сарутоби оглядел спящего ребёнка и направил тяжёлый взор на Учиху.

– Мелкий Узумаки верен деревне? Ручаешься за него? Остановишь, если решит действовать во вред Конохе?

– Он же совсем слабый, как шиноби…

– Зато находит подход к нужным людям, – покачал головой Хирузен. – Что иногда опаснее, чем кидаться техниками.

Шисуи осторожно откликнулся:

– Он сильно благодарен за то, как их тут приняли, Хокаге-сама. Считает политику деревни очень разумной. Думаю, да, верен. Ручаюсь.

– Хорошо, – резко кивнул Сарутоби. – Отвечаешь за него. Свободен.

Поклонившись. Учиха взвалил спящего мальчика на плечо и исчез. А старик, наконец, выдохнул и расслабился, опустив плечи. Стар он уже для боёв: память подводит, реакция не та. Однако большое дело сегодня сделал, отомстил за жену и Минато с Кушиной.

Да и в деревне опять появились Узумаки. Очень многообещающее семейство, даже без учёта Наруто. Да и сын Минато получил нормальную семью. Не зря же Джирайя с ними столько жил, изучал? Семья хорошая, дружная.

Но что делать с Учихами? Проблему нужно решать, так или иначе. В каждом поколении появляется очередной безумец. А после сорванного переворота и смерти главы могут ещё сильнее затаить обиду…

Старческие, покрытые пятнами пальцы достали из кармана трубку, набили табаком. Щелчок зажигалки, и над беседкой потёк ароматный дым, забивая запах разлитого алкоголя.

С другой стороны... С чего начались проблемы с Учихами?

Мадара так и не стал Хокаге и, по давней традиции их клана, как маленький ребёнок, затаил обиду. В конце концов, если Учихам так важна мишура и титулы, чтобы потешить их эго, то почему нет?

Короля играет свита, а академия давно работает очень хорошо, формируя верных селению людей, которым наплевать на кланы. Одна семья, сколь бы она не была сильна, не сможет контролировать всю деревню силой. Те времена давно прошли.

Поднявшись, старик медленно вышел из беседки, подставив лицо прохладному ветерку, пахнущему дымом от прошедшего боя. Пора на покой. А новое поколение проложит свою дорогу.

Ведь путь шиноби ведёт Воля Огня. А он сделал достаточно, чтобы жители Конохи понимали её правильно…

Глава 7

– Что? Ты станешь Хокаге?!

– Сам не верю, – понуро повесил голову Шисуи.

– Не вижу восторгов. Разве не этого хотел твой клан со времён основания деревни?

– Клан, а не я, – ещё более кисло пробормотал красноглазик.

– Да-а-а... Хорошо посидели…

Парень вздрогнул, вспомнив последствия вечеринки, и тяжело уронил:

– Больше не пьём. Результаты совершенно непредсказуемы!

Я почесал в затылке, сочувственно глядя на Учиху. Меньше всего представляю его в роли Каге. Нет, он могучий шиноби, сильнейший из своего клана. Но как человек совершенно не подходит к такой роли.

С другой стороны, может, так и надо? Увидел же в нём что-то Сарутоби?

Вместо того, чтобы выложить свои сомнения, я усмехнулся:

– Не дело Пятому Хокаге пить и по публичным домам шастать. Ты теперь пример для всех шиноби! Когда официальное объявление?

– Десять дней. А потом срок на передачу полномочий…

– Нормально всё будет, – отмахнулся я. – Старик подстрахует, сильных ошибок не сделаешь. В клане уже знают? Там проблем не будет?

– Радуются. Ведь мы показали свою силу, Сарутоби испугался, результат достигнут.

Я недоверчиво хмыкнул:

– Звучит, как бред.

– Именно. Старик кинул нам кость, чтобы не бунтовали. Альтернативой было уничтожение клана. Но они-то об этом не знают…

– Так вышло лучше. Главное, чтобы теперь не возникли проблемы с остальными Учихами, – вздохнул я.

– Да, об этом… Хирузен мне поручил кое с чем ознакомиться, я подумал, что ты можешь помочь.

Вытащив свиток, он сложил печать, и на столе, чудом не сбив наш чай, появилась куча свитков и полдюжины толстенных журналов.

Я поднял один и развернул, быстро проглядев текст: «Поступил заказ. К выполнению привлечён… Миссия выполнена, оплата получена, процент селения». В другом тоже самое. Открыл толстую тетрадь – оказался список расходов Конохи за полгода.

– И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал? – удивлённо распахнулись мои глаза. – У тебя не будет с этим проблем? Секретно же.

– Систематизировал. После тебя я отдам одному из наших, интересно сравнить результат. Нужен дополнительный контроль и выводы из нескольких источников.

Помассировав виски, прикидывая объёмы работы, я тоскливо протянул:

– А мог бы в академию ходить. Там сейчас учат: сколько осталось кунаев, если три метнул во врага, а было с собой пять…

– Спасибо, друг! Буду должен! – обрадованно воскликнул новоявленный претендент в правители скрытого селения.

– Иди уже, Хокаге, – проворчал я. – Оставь меня с моей ношей тяжкой…

Проводив глазами довольного Шисуи, скинувшего с плеч часть проблем, утащил свитки в свою комнату и, достав большую тетрадь, погрузился в расчёты, пытаясь понять, как может вообще работать экономика деревни наёмников. Думаю, тут меня ждёт множество удивительных открытий…

Отвлекли меня только голоса внизу. Отставив бумаги, спустился вниз, где застал детей в немного расширенном составе.

– А вот и он! Аники, мне надо, чтобы ты помог! Хината-тян не хочет драться! Она умеет. Но не хочет! Помоги!

Смущённая Хьюга кинула на Наруто раздражённый взгляд. Мало того, что притащил к ним домой, так ещё и бесцеремонно переложил её проблему на чужие плечи.

– И правильно делает. Не женское дело кулаками махать.

– Что? Бра-а-ат! – вскинулась на мои слова уже Карин. – А почему меня ты тогда заставляешь руки сбивать?

– А ты Узумаки, на тебе не видно, – усмехнулся я. – Заживает, как на собаке!

Взбешённая Карин шагнула вперёд, без разговоров зарядив мне в солнечное сплетение. Попыталась, конечно. Удар пришёлся в подставленные ладони. А сам я, со смехом, пронёсся мимо, заставив её погнаться следом.

Выскочив наружу, добежал до тренировочной площадки, где принял на себя град уверенных ударов. Больно, блин. Она не сдерживается, а чакрой усиливается. Я тоже, но надолго меня не хватает. Выбрав момент, ушёл в сторону от прямого удара и от души зарядил ногой, выкинув её из нашего «ринга».

Чакра – всё. А Карин зашипела, сидя на земле и баюкая предплечье, которым прикрылась. Я же шагнул к столбу с печатью, восполняя запас энергии.

Тем временем, Хьюга воскликнула:

– Ей же больно!

– Уже нет, – Карин, поднявшись, помахала перед ней повреждённой рукой. – Я вылечилась.

Подскочившая к Узумаки белоглазка ощупала пальчиками предплечье, удивлённо подняв брови. Однако, повернулась ко мне совсем с другим вопросом:

– З-зачем же так сильно бить?

Ответил вместо меня Наруто:

– У него чакра кончилась. Он всегда так делает: дерётся до конца, а потом – бац! И ты на земле.

– Иначе вы не остановитесь, и тогда лечиться придётся уже мне, – согласился с блондином я. – И, раз мы уже размялись, Хината – теперь твоя очередь. Покажи, что умеешь!

Поджав губки, она молча встала напротив, глубоко вдохнула, сложила печать и активировала бьякуган. Глаза побелели, проявились вены на висках. Девочка заняла боевую стойку и мягко скользнула вперёд.

Я моментально сдвинулся назад, спасаясь от промелькнувшего кулачка, следом от ноги, опять кулака. Контратаковал, но она плавно ушла в сторону, подстраиваясь под мои движения.

Не хочет драться, да?

Вниз, в сторону, назад, не пытаясь блокировать удары. Вложить больше чакры, пытаясь достать её бедро ногой.

Однако Хьюга сдвинулась назад, встретив летящую ногу тычком пальцев.

Мышцы ожгло, и я отскочил назад, стараясь не опираться на онемевшую ногу. Потеряв мобильность, следующие удары был вынужден блокировать, подставляя левую руку. Онемела и она. Да что за…

Вложив всю чакру в одну атаку, взорвался выверенным движением, целясь кулаком в грудь. Мелькнули тёмно-синие волосы сбоку, хлестнула болью вторая нога. И я, взмахнув руками, растянулся на песке, пропахав его носом.

Полежал пару секунд, перевернулся на спину, хмуро поинтересовавшись у Наруто:

– Говоришь, не хочет драться?

Блондин с сестрой стояли с раскрытыми ртами. Вот тебе и милашка Хьюга. «Жертва», блин. Как же больно…

Не удивительно, что она не желает драться с ребятами в академии. Терминатор малолетний… Я – здоровый лось для своего возраста, старше неё где-то на два года. Тренируюсь на грани для Узумаки с нашей скоростью восстановления. Но она меня просто размазала. Что с ними такое в клане делают? Тренировки с рождения?

Подняв руку с поднятым большим пальцем, вяло улыбнулся, смотря на девочку совершенно иным взглядом. Всё оказалось сложнее, чем представлял.

Отмеревшая сестра подскочила ко мне и положила руку на плечо, делясь чакрой.

– Даттебаё! Какая ты крутая! А почему в школе не показываешь? Как ты так научилась? Покажи, тоже хочу!

Смущённая Хината, вокруг которой носился блондин, с тревогой наблюдала, как я, покачиваясь, поднимаюсь с земли. С чакрой в теле совсем бардак, она нарушила её течение в теле. Но не сильно, маленькая ещё. Дойдя до столбика с печатью, положил руку, вбирая энергию и пропуская через себя, усилив ток чакры к ногам и руке.

Пришлось прогнать несколько резервов, пока не прошла немота, и я сжал кулак. Интересно…

Хмыкнув, повернулся к девочке:

– Повторим, принцесса?

Она сложила кончики указательных пальцев вместе, и, глядя в сторону, тихо прошептала:

– Я сильно тебя ударила. Может, не надо?

– Надо, принцесса, надо! Не бойся, Узумаки таким не убить!

Смущённо улыбнувшись, она сняла отороченную мехом курточку, повесив её на спинку лавочки, и, выйдя в ринг, встала в стойку. Как бы девочку в клане не ломали, но побеждать ей нравится.

Ухмыльнувшись, я сорвался вперёд, ускоряясь по максимуму.

Двойка в голову, коленом, добавить ребром ладони, отскочить назад, спасаясь от быстрого взмаху ладошкой.

Ей не нужно акцентировать удары, работать с весом и ускорением. Урон наносят выплески чакры по тенкецу. За счёт этого она может вести поединок совсем иначе, чем я привык.

Лёгкие, максимально быстрые отточенные движения, плетущие паутину обманок, каждая из которых может стать настоящим ударом. Но, всё же, я сильнее и быстрее.

Выпустить чакру из левой ноги, прилепляясь к земле, и, с выплеском силы, развернуться, вкладывая всю мощь и вес в одно движение.

Контакт!

Маленькую Хинату сдуло с ринга от удара в грудь раскрытой ладонью. Но даже так девочка успела тронуть атакующую руку, нарушив ток чакры. Ей не очень помогло, однако…

– Сестрёнка, посмотри, пожалуйста.

Карин тут же бросилась к девочке. Целительскую технику она пока только изучает, но отдать чакру может. Впрочем, Хината уже стояла в стойке, несмотря на то, что не могла вдохнуть.

– Она вылечит, – улыбнулся я напряжённой Хьюге. – Продолжим, как восполню чакру и восстановлюсь.

Мы сошлись ещё раз, и тут Хината избрала тактику изматывания. Успешно. Меньше минуты, и я отступил назад подняв руки.

– Я пуст. Отдыхаем.

– И всё? – немного обиженно воскликнула девочка, деактивировав бьякуган.

– Отдохни. Восполни чакру. Хотя, знаешь, вот видишь Наруто стоит? Попробуешь его измотать?

– Правда можно, аники? – повернулся ко мне блондинчик.

– Она лучше тебя, братец. Будет сложно.

Через полчаса стонущий блондин лежал на земле, даже не пытаясь подняться. Над ним стояла не знающая, куда себя деть, Хьюга и суетилась сестра.

Парню досталось. Он, как и я, выбрал атакующую тактику, но мастерства и контроля не хватило. Девочка ломала все его попытки, выводя из строя конечности. Действовала мягко, насколько могла, но даже в этом случае блондин минуту дрался, а потом ещё пять гонял чакру по телу, пытаясь вылечиться. Карин помогала, как могла, но, в итоге, повреждения накопились, и спарринг кончился. Да и Хината потратила всю чакру.

– Не беспокойся, он будет в порядке, – успокоил я наследницу Хьюга. – А через пару месяцев научится драться лучше. Теперь – точно.

– Да-а-а… – донёсся стон с земли.

Махнув рукой в сторону дома, я предложил:

– Чая? У нас там есть сладкое!

– Мне надо идти, я не предупредила папу…

Я повернулся к Карин, вопросительно подняв бровь. Сестра прикрыла глаза, сосредоточившись, и, спустя секунду, кивнула.

– У Хиаши-сама активирован Бьякуган. Он смотрит за тобой, Хината-тян.

Хьюга удивлённо распахнула глазищи, но я не дал ей смущаться дальше.

– Видишь, это не аргумент, твой отец всё знает. Вперёд, поглощать печенье!

Как оказалось, Хинату больше смущало то, что она вспотела в результате тренировки, а не общение. Но непосредственная Карин потянула её с собой в нашу ванную. В другую я загнал Наруто, а сам пошёл готовить чай и вкусняшки. Девочке точно нужно расслабиться. Слишком уж у них в клане всё строго и по традициям. Надеюсь, её отец нас потом не съест…

Не съел. Как на следующий день доложила Хината, единственное, что сказал: «В другой раз предупреждай». Девочка чаще стала бывать у нас, гоняя Наруто и Карин по рингу. Иногда и меня, но противник я скучный. Если быстро не победил, то всё.

Я думал, Хиаши Хьюга зайдёт поговорить с мамой, однако, нет. Что не мешало ему внимательно смотреть за первыми тренировками. Само собой, не выходя из своего квартала. Лишь убедившись, что дочери ничего не угрожает, мужчина успокоился. А травмы на тренировках, особенно когда их залечивают на месте, он опасностью не считал.

Жизнь незаметно шла дальше. Прошла церемония утверждения пятого Хокаге, я продолжал разбираться бумагами. Как оказалось, селение кормится отнюдь не с заданий ниндзя. Коноха шефствует над десятком деревень, и, более того, над фабриками, построенными специалистами с другого континента.

Собственно, основной набор миссий и состоит в скучной охране фабрик и заводов. Этим занята основная масса шиноби. Многие, как оказывается, даже не живут в Конохе и, после получения звания генина, спокойно проводят свою жизнь, кормясь с предприятий. Их видно станет лишь в случае войны и мобилизации. И то не всех, кто-то должен дело делать.

Быт в деревне, оказывается, не такая уж и большая часть жизни чакропользователей. В Конохе, по большому счёту, живут те, кто считается или хочет стать элитой. Ну и кланы, куда без них. У тех и вовсе налаженный веками бизнес, зачастую, ещё со времени до основания деревень.

И вся эта система существует параллельно с гражданской властью Даймё, имеющих свои небольшие личные гвардии в виде самураев. Больших армий они не содержат, оставив войну на долю шиноби. Живут богато, собирая налоги, но не имея больших трат. Гражданская власть, по сути.

Ну и система миссий, позволяющая решать текущие задачи обоим веткам власти. Убрать поле, с которым не успели крестьяне? Команда генинов. Сопроводить караван? Они же. Если доплатите, можно, и вовсе, грузы в печатях переправить. Разобраться с появившимися бандитами? Вообще легко. Да, блин, я видел задание на поиск кошки. Поиск кошки!

В общем, Коноха для богатых. Вижу каждый день, когда в магазин хожу. На наше пособие в обычном городе можно шикарно жить. Тут? Едва хватает на еду и одежду. Лучше иметь нормальный доход, особенно хорошо – свой собственный бизнес в пределах деревни с расчётом по местным ценам. Ресторан, как Акимичи, цветочный магазин, как Яманака, и так далее.

Узумаки не крышуют игорные заведения половины страны Огня, как Хьюга. Нам бы источник заработка… Чакропроводящая бумага и специальные чернила для печатей стоят немало. Мы их для обучения портим в немалых количествах. Уже откровенно неудобно перед Джирайей…

– Ты опять в своих бумажках, брат? Выходной же, на речку пошли!

– А? – выплыв из мыслей, посмотрел на стоящую в дверях комнаты сестру.

– На речку!

– Я посижу ещё, Карин. Идите без меня.

– Нет, Ясуо. Мы идём на речку! Ты совсем не выходишь из дома, только тренируешься и копаешься в свитках!

Оглядев стол, наполовину исписанную толстую тетрадь, вздохнул. Устами ребёнка глаголит истина…

– Пойдём!

В итоге, один раз окунувшись, я сидел на берегу и наблюдал, как дети плещутся на мелководье, иногда заплывая дальше. Они и Хинату с собой вытащили. Которая, на удивление, хорошо умела плавать разными стилями. В кой-то веки мне не пришлось учить!

Так вот, возвращаясь к деньгам. Юмико разучивает обряды из свитка, рассчитывая позднее заняться ритуалами. Благо, у неё по работе имеются знакомые в морге Конохи и есть возможность для пары людей работать на полставки и у нас. Тут всё упирается в восстановление храма и необходимого оборудования.

Дорого. Сейчас не по карману, и старая идея Джирайи с печатями выглядит интереснее. Более-менее что-то у всех получается в семье, а Карин даже нравится. Да и я не забрасываю, слишком много интересных перспектив печати дают. Плюс потихоньку провожу опыты с запечатыванием газов и жидкостей.

Печать позволяет довольно свободно играть с внутренним объёмом, реально запечатать воду, получив при распечатывании струю под очень большим давлением. Как и подобрать состав газа для эффективного объёмного взрыва. Взрывная печать это хорошо, но распечатанная взрывчатка намного эффективнее к затратам чакры. Не говоря о том, что печати с запасом жидкости всегда актуальны для пользователей стихии воды. Выгоднее формировать технику на реальной основе, чем создавать элемент из чакры.

В рандоме стихийного сродства мне досталась молния. Сильная, хорошая стихия, но весьма затратная и сложная. У Наруто ветер, Карин выпала вода, как и Юмико. Однако мне развивать пока некогда совсем и возникли проблемы со стихийными преобразованиями чакры из хранилища.

Впрочем, это дела далёкого будущего, когда подрастёт резерв и улучшится мастерство. Никуда торопиться не собираюсь, дел навалили и без того.

Я устроился на песке удобнее и прикрыл глаза, погружаясь в дремоту. Отдыхать – значит, отдыхать! Не зря же меня сюда притащили?

Проснулся от боли: всё тело жгло, как будто внутрь залили огня. Сипло вдохнув, схватился за грудь, пытаясь понять происходящее. Подбежала встревоженная Карин, без раздумий положив руку на грудь. Боль уменьшилась, а она крикнула:

– Мерцание. Быстро!

Я сложил печать, сконцентрировался, переместившись на пять метров в сторону.

– Ещё! – скомандовала она.

Последовав приказу, повторил технику, а потом ещё два раза. Резь осталась, но уже вернувшись к понятному ощущению перенапряжения каналов чакры.

Прищурившись, оценил доступные резервы. Они изменились. А вот насколько сильно – пойму опытным путём. Хотя если использовать помощь…

– Карин, сколько?

Девочка задумчиво наморщила нос, пытаясь оценить чужой резерв, и неуверенно произнесла:

– Думаю, стало раз в семь больше, чем раньше. И, может, ещё подрастёт, как только привыкнешь. Не знаю, маме покажись!

Я довольно рассмеялся, смотря на свои ладони. Резерв по-прежнему небольшой, но с ним уже можно работать! И, самое главное, наконец, получил подтверждение, что мой дисбаланс энергий рано или поздно исправится.

Трепещи, мир!

А, главное, смогу выполнить Мерцание до магазина и обратно. Всегда очень хотелось…

Глава 8

Подросший резерв сильно облегчил жизнь. Я смог делать нормальные печати, сражаться в рукопашном бою, пробовать стихийные преобразования. При желании могу поступить в академию. Только зачем? У меня два малолетних троглодита на руках, которым постоянно помогаю делать домашку, и задачек из разряда: «Двое шиноби кинули ножи навстречу друг другу, рассчитайте, чей кунай попал быстрее» – мне хватает.

– Наруто, готов повторить?

– Дай отдохнуть, аники… – простонал лежащий на траве блондин.

– Чакры у тебя ещё полно, действуй. Быстрее закончишь – раньше отдохнёшь.

– Ну бра-а-ат…

– Не смотри на меня, как Хината. Не поможет. Вперёд! Третий, седьмой, потом со второго по пятый. Кто там хотел стать Хокаге?

– Злой ты!

Тем не менее, поднявшись, он сложил печать и исчез, оказавшись в воздухе над одним из стоящих во дворе манекенов.

Хлоп, и в деревянную голову болванчика до половины вошёл кунай. Молниеносно сложенная печать – и такой же звук раздался от другого. Ещё и ещё, пока парень не оказался позади стоящих рядом целей и не взмахнул двумя руками сразу, оставляя ножи в их черепушках.

Мерцание, и Наруто появился возле меня, пригибаясь в стойке для рукопашной. Лишь сейчас, впервые с начала упражнения, его ноги коснулись земли.

Мои губы расплылись в довольной ухмылке: мальчик станет монстром. Столько чакры в таком возрасте позволяет полировать техники до совершенства. Его Мерцание хвалит даже наш Пятый Хокаге, который, на секундочку, носит прозвище «Мерцающий Шисуи» как раз за использование данного приёма.

Я не очень знаю, чему блондина учить дальше. Он освоил передачу чакры и поглощение, может сделать запечатывающий свиток, выполнил не дающегося ранее иллюзорного клона. По всем параметрам перевыполнил программу академии в части техник. С учётом объёма чакры, по навыкам твёрдый уровень чунина.

– Хорошо поработал, Наруто. Отдохни.

Тот довольно улыбнулся и скрылся в доме, простучав голыми пятками по полу в сторону душа. А я задумчиво посмотрел в сторону соседского забора. Может, к Сарутоби сходить? Вроде, сын старика как раз ветром владеет? Поучит парня?

Или дать Наруто ещё и Мистическую Ладонь? Пусть наращивает контроль до совершенства? На секунду представив его муки, ухмыльнулся. Нет, точно надо попробовать. Ох, каким для него будет ударом, когда первая рыба взорвётся в руках. Он-то думает, будто уже безмерно крут.

Его самоуверенность не доведёт до хорошего, конечно. Но ломать его не хочу. Жалко братца. Да и не выйдет у меня. Покажу, что лучше в техниках и контроле? Наруто пожмёт плечами, скажет: «Ты старший брат, тебе положено» – и начнёт хвалиться объёмами чакры. А у товарищей в академии не очень получается сбить с него спесь. Слишком стараемся дома.

Довольно посвистывая, я прошёлся рядом с манекенами, выдёргивая глубоко засевшие в чурках кунаи и кидая их в висящую в десятке метров мишень. Обязательно нужно скорее отлаживать многокомпонентную печать, чтобы нанести её на тело и хранить в ней нужные мелочи. Например, ножи.

В том упражнении на Мерцание, практикуемом Наруто, нет возможности их вынимать из цели. Ударил, сложил печать, выхватил новые уже у следующей мишени. Вот когда научится Мерцанию вообще без печатей – другое дело. Правда, и думать не хочу, сколько на тренировку такого эффекта уйдёт чакры. Однако у брата имеются все шансы при его запасах.

Закончив с тренировочным инвентарём, зашел в дом, поставив вариться рис. Немного прибрался да закинул подогреваться в духовку вчерашнее мясо. Скептически посмотрел на печку: мяса мало, нам эти полтора килограмма свиных рёбер – едва размяться. Готовить лень, да и не успею: вот-вот мама с сестрой придут – навыки Карин немного подтягивают в госпитале по вечерам после академии.

По границе моего радиуса чувствительности чакры прошло возмущение знакомого спектра, и я поспешил к двери, распахнув её перед подошедшим шиноби.

– Джирайя-сан! Рад вас видеть! Проходите, вы как раз к ужину.

– Знаю. Держи, – он протянул мне большой свёрток, в который я незамедлительно заглянул.

– Мясные рулеты Акимичи? Как всегда балуете нас!

Он усмехнулся, разуваясь и проходя в гостиную:

– Любым другим я бы принёс сладкого, но вам…

– Сладкое тоже хорошо. Когда поел мяса, – хмыкнул я, расставляя посуду в зале.

Барной стойки, которую сделали в процессе ремонта, отделяющей кухню от гостиной, впритык хватает для нас четверых. Для гостей нужно накрывать большой стол.

Мужчина удачно зашёл – его рулеты как раз компенсируют недостаток мяса, и готовить ничего не нужно!

Беловолосый с негромким стоном наслаждения рухнул на кресло, погружая босые ноги в мягкий ворс ковра. И, посмотрев на пол, уведомил:

– А я купил ещё один ковёр. Ещё больше вашего!

– Да-а-а? – заинтересованно поднял я голову от плиты. – Не желаете на что-нибудь поспорить?

– Нет! – поднял он перед собой руки.

– Жаль, мы бы тут между собой решили, кому достанется…

Хлопнула дверь ванной комнаты, и в гостиную ворвался Наруто.

– Здрасте, Джирайя-сан, – быстро пробормотал он, прыгнув рядом на диван. – Научите крутой технике?

Я устало вздохнул. Хорошо, что не «старый извращенец», уже достижение.

– Не сегодня, – отмахнулся от пацана беловолосый. – Я пришёл проверить, как вы выучили свои задания с печатями.

Отлично! Глядишь, скоро и продавать печати сможем. Тем не менее, сначала быт, так что я предложил:

– Давайте сперва отужинаем, хорошо?

Десять минут спустя распахнулась дверь, впуская маму и сестру. Женщина поздоровалась первой:

– Добрый вечер, Джирайя-сан. Рады видеть в нашем доме!

– Да-да, – вторила ей Карин, сама, тем временем, хищно присматриваясь к блюду с рулетами.

Пока они умывались и переодевались в домашнее, делились свежими новостями из больницы, там и рис сварился. Расселись за столом и продолжили неспешный разговор о том, чему научились, какие перспективы видно, слухи в деревне. Ужин перешёл в очень долгий чай с печеньем, и как-то сегодня никакого тестирования техник не вышло. Чакры нет под вечер, да и особо никто не стремился, предпочитая отдохнуть.

Лишь на следующий день, используя наступивший выходной, мы собрались во дворе под навесом. Перед нами лежали заготовки печатей и пустые листы.

– Давайте попробуем сначала запечатывающие, каждый со своим рисунком.

Пожав плечами, я минут за десять накидал символы, чуток подпитывая чакрой с необходимым желанием. Руку сверху – и весь резерв уходит, вбивая мою волю в непокорную силу и листок бумаги. Всё, свиток готов.

Вообще, на самом деле Джирайя хочет от нас многого. Техника печатей – она ведь про помещение объекта в пространство техники. По правилам, я должен подготовить часть кандзи, а остальное делает сам шиноби.

Наши свитки сложнее, ведь это запечатывание запечатывающей техники. Теперь достаточно подать совсем немного энергии с мысленным указанием на область, и она будет запечатана. Можно и без запроса, тогда автоматически свернёт кубическую область двадцать на двадцать сантиметров сверху листа.

Я оглянулся на других: у Карин и мамы уже готово, а вот Наруто усердно пыхтит, медленно выводя символы. Надеюсь, у него получится, он позже начал, да и менее усердный.

Джирайя, между тем, взял в руки свиток матери, внимательно проверяя работу. Просмотрел, запечатал кунай. Распечатал. Свиток пожух и развалился на части. Довольно кивнул и взял мой.

Повторил все операции и хмыкнул:

– Кривоваты кандзи. Работает нормально, компенсируешь хорошим воображением и контролем. Но на продажу не пойдёт, да и объём маловат.

Я поморщился: ну да, у меня плохой почерк. Вроде, казалось бы, кому какое дело, если работает? Однако покупатель смотрит на обложку, к тому же, оно грубее не только по форме. У Карин техника работает чуть лучше, а моя может и предмет повредить, если он в объём плохо вписывается.

Взяв листок сестры, мужчина прищурился, внимательно изучая и зондируя чакрой. Посидел немного на стуле и отдал обратно Карин:

– Прекрасно. Я сам лучше не сделаю. Пойдёт на продажу, грех такую красоту портить.

Алые глаза просияли, и девочка, бережно прижав листок к груди, воскликнула:

– Спасибо-спасибо, учитель!

Наруто обиженно надулся, но продолжал старательно выводить символы кисточкой. Последним росчерком закончил. И, наткнувшись на мой предостерегающий взгляд, медленно поставил кисть обратно в держатель. Знаю я его – на эмоциях может всё запороть. Именно поэтому он задавил нетерпение, несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, а потом положил руку на печать:

– Запечатывание!

Вспухло облако дыма, а когда он рассеялся, перед ним лежала внешне целая печать. Подойдя ближе, я легонько поморщился: каракули ещё хуже моих. Наставник взял листок, изучая. Хмыкнув, выхватил кунай и, закрепив бумагу, кинул его вверх. Громкий хлопок, дым и поднявшийся ветер. Но спустя миг нож воткнулся в песок рядом.

Джирайя хмыкнул и подкинул его опять, уже распечатывая. Кроме ветра и дыма ничего не произошло, так как шиноби помещал в подпространство обычный воздух. Однако беловолосый, немного удивлённо, похвалил блондина:

– Работает. Поправишь почерк, сделаешь таких тысячу и нормально будет!

Наруто тяжело вздохнул, но спорить, на удивление, не стал. Сам знает, что его печати корявые. А эта и вовсе у него ранее едва пару раз вышла, и то, потратив час, а не как сейчас. Растёт.

Джирайя же оглядел всех нас и огласил результат испытания:

– Карин – печати годны без ограничений. Покажешь мне всё сделанное. Юмико – лучше всего отработанные, нужно посмотреть отдельно. Ясуо – продавать, если графическую основу подготовит сестра. Но лучше не надо – резерв маловат. Наруто? Твои печати в продажу не годятся. Тренируйся.

– Мы можем открывать лавку? – вскинулся я.

– Именно.

Я вскочил, вскинув вверх кулак:

– Да! Моё мясо каждый день! Много вкусной свининки и говядинки!

– Обжора, всё бы тебе поесть, – фыркнула Карин.

– А рамен? – с надеждой спросил Наруто.

Я благосклонно кивнул:

– И рамен! У Теучи, как ты любишь.

– Что надо делать, аники? Я завсегда готов! Только скажи!

Оглядев дальний участок забора, где до сих пор виднелся фундамент, я указал ему рукой:

– Пойдём мешать раствор, будем строить лавку!

Для мотивированных шиноби стройка – это совсем не сложно. Собственно, фундамент мы обновили в тот же день. А в понедельник, когда семья училась и работала, к нам привезли строительные материалы.

За две недели, из которых дольше ждали отвердения бетона, возвели небольшой домик. Часть забора разобрали, и теперь с дороги есть вход в получившийся магазинчик.

Ничего сложного в планировке: большой плакат и вывеска «Товары Узумаки» над дверью. Внутри два столика с креслами, стеклянные витрины вдоль стен, стойка продавца, а за ней стена с рядами полок.

После того, как с ремонтом закончили, вся семья уселась делать печати. Были отложены все тренировки, кроме физических. Взрывные, запечатывающие, печати с уже готовыми вещами для тех шиноби, кто совсем не дружит с нашим искусством. Запечатанная вода для стихийных техник, продукты, походные наборы.

Ассортимент печатей пока не очень большой, но взрывных и свитков запечатывания наделали очень много. Правда, через неделю такого ударного производства Карин слегла с перенапряжением чакроканалов.

Жадность… Шлёпала печати, как автомат, выдаивая всю семью на чакру, как и все наши запасы энергии.

Рано утром, когда дети отправились в академию, я неспешно вышел из дома и открыл заднюю дверь лавки. Щёлкнул выключатель в коридоре, заливая всё мягким жёлтым светом, я миновал санузел, кладовку, рядом с которой была лесенка на чердак, и вышел в торговый зал. Витрины полны, на стойке с покупательской стороны добавился большой символ водоворота, как и за моей спиной.

Выдохнув, открыл входную дверь, звякнув колокольчиком, и перевернул табличку с «закрыто» на «открыто». Посмотрел на висящую вывеску и касанием активировал печать. Надпись засветилась, а под ней появились большие горящие буквы: «Мы открылись!»

Довольно хмыкнул, и, вернувшись обратно, разместился за стойкой, ожидая первых покупателей. На многое не рассчитываю в первый день, так что от скуки достал учебник по математике и тетрадку. Можно быть сколь угодно перерожденцем, но от сдачи школьных экзаменов меня не освободят…

К моему удивлению, спустя полчаса звякнул колокольчик, и в лавку вошёл шиноби. Высокий крепкий мужик в плаще со стоячим воротником, бандане с протектором Конохи на лбу и двумя большими шрамами через лицо. Оглядевшись, остановил взгляд на большой доске на стойке, где мелом написано, какие печати сегодня в наличии.

Спустя минуту, он хмуро осведомился:

– Боевых почти нет, одна поддержка. Будут?

– Со временем, шиноби-сан. Когда вы и мы будем уверены в качестве продукции.

Он поднял бровь:

– То есть в данный момент она некачественная?

– Сегодня мы предлагаем то, в чём уверены полностью. Мы едва открылись, если будет большой спрос на стихийные техники, будем активнее работать в этом направлении.

А ещё дело в том, что мы стихии почти не отрабатывали – нет времени и чакры. О чём я, само собой, говорить не буду. Но мысли, как расширить номенклатуру, имеются. Шиноби же, кивнув ещё раз и осмотрев список, прищурился:

– Исцеляющие свитки? Три уровня?

– Первый: лёгкие повреждения. Второй: средние. Третий: тяжёлые. Но даже первый способен отодвинуть грань смерти.

– Пятьдесят тысяч за первый уровень? Эти деньги платят за нормальную «С»-ку!

Возмущение в его тоне звучало довольно наигранно, поэтому я лишь пожал плечами:

– Абсолютный эксклюзив! Производство сильно ограничено.

Продавать дёшево чакру мамы и Карин не собираемся. В госпитале немало экспериментов провели – чакра с целительским компонентом высасывает из них жизненную силу. Относительно безопасно для их здоровья – одно исцеление человека на грани смерти в декаду. Соответственно, две печати на «тяжёлых» за десять дней. Мы их и не выставляли в продажу, пойдут под заказ.

– Ладно, согласен. Смотрю, есть два вида запечатывающих?

– Одни – стандартная заготовка, другая уже готова к эксплуатации. Нужно просто активировать и указать объект.

– Давай одну лечебную первого и сложный запечатывающий. Кстати, тут тоже ранги?

– Область воздействия, шиноби-сан. Третий – уже боевые, способные запечатывать и техники. В том числе вражеские, если грамотно нацелите и среагируете.

– Морино, Морино Ибики меня зовут. Давай первый ранг и третий. А что у тебя там, где значок Ичираку рамен?

– Обед на четыре персоны с напитками, Морино-сан. Срок действия печати – две недели, – предупредил я и воодушевлённо продекламировал: – Ровно столько он будет оставаться горячим и вкусным! Самое то, что нужно усталым шиноби в минутку отдыха на сложной миссии!

Он потянулся за кошельком, но остановился, прочтя внизу небольшую пометку:

– Оплата в том числе и чакрой?!

– Вот печать, – указал я на толстую деревянную доску на одном из столиков. – Но если техника передачи чакры вам не очень знакома, я способен и сам изъять необходимые объёмы. Желаете оплатить часть чакрой?

– Можешь сказать, на сколько мне хватит? – прищурился Ибики.

– Если вы не используете маскировку чакры, то всего объёма – на покрытие половины стоимости запечатывающего свитка третьей категории.

– Бери половину чакры. Четверть цены?

– Да, Морино сан. Желаете расплатиться? Сами или мне помочь?

– В тебя столько не влезет, малец, – хмыкнул шиноби.

– Так не за один раз, уважаемый!

Он отмахнулся.

– Давай попробую сам.

– Печать максимально дружелюбна, кладёте ладонь, подаёте немного чакры и не сопротивляетесь, когда она начинает работать. Можете сами усилить поток, чтобы закончить процесс быстрее.

Проговаривая правила, я вышел из-за прилавка, проведя ладонью по столешнице, подал чакру на неприметный символ сбоку гостевого стола. Клиент сам по себе активировать печать не может, а то знаю я всяких умников: наверняка кто-то решит попытаться обуть на энергию…

Он хмыкнул, но послушался, сев на удобное кресло и положив руку на специально очерченное в форме ладони место. Десяток секунд он привыкал, а потом в печать потекла долгожданная сила. Очень удачно, нам постоянно нужна энергия…

Пока он перекачивал, я собрал и упаковал заказ, сопроводив каждый свиток листком с подробной инструкцией. И когда шиноби поднялся с кресла, а потом отсчитал деньги, вручил ему небольшой пакет.

– К каждому свитку прилагается руководство пользователя. Прошу, ознакомьтесь.

– Посмотрим. Но если что не так…

– Я знаю, кем вы работаете, Морино-сан, – чуть поклонился я. И с небольшой усмешкой закончил: – Именно поэтому ознакомьтесь с руководством. Не хотелось бы попасть в ваше ведомство, если кто-то не разобрался, как работает печать!

Он хмыкнул и, кивнув на прощание, покинул лавку. А я опустился на свой высокий крутящийся табурет и облегчённо выдохнул. Как-никак, главный дознаватель Конохи… Видимо, пришёл, чтобы проверить продукцию на соответствие качеству.

Не успел я переварить впечатления от первого клиента, как звякнул колокольчик и вошла девушка. Сетчатый костюм и плащ? Серьёзно? Ох уж эти шиноби, у них что – чем шизанутей ты одет, тем круче?

Однако, само собой, приветливо улыбнулся и произнёс:

– Чем можем вам помочь?

По итогу, она зашла для того, чтобы «просто посмотреть». Свободных денег у куноичи не оказалось, однако возможность платить чакрой заинтересовала. И тоже узнавала про свитки с боевыми техниками. Кажется, с ними придётся ускориться, но Джирайя опять пропал из деревни и подтвердить качество некому.

Впрочем, как будет готов продукт, решим и эту проблему...

За первый день зашло два десятка человек. Трое заплатили чакрой и деньгами, пятеро деньгами. Остальные – утолить любопытство.

Ближе к вечеру в дверь, мешаясь друг другу, завалились дети.

– Как? – первой спросила Карин.

– Сто пятьдесят тысяч! Ушло два маленьких лечения. И, кстати, Наруто, радуйся, купили два набора Ичираку. Кажется, наше сотрудничество продолжится!

– А я говорил, их рамен – лучший! – просиял блондинчик, вскинув кулак к потолку.

Карин же больше зацепилась за первую часть высказывания:

– Отлично, брат! И это всего лишь за день? Мы будем богаты!

– Умеренно богаты, сестрёнка, не как Хината-тян. Не возгордись. Нам ещё налоги платить, чернила и бумагу покупать. А ещё собираюсь вернуть Джирайе хотя бы часть денег, что он в нас вложил.

Она сморщилась, зная траты на расходники, которых мы потратили на неведомо какую сумму за время учёбы. Думаю, десяток миллионов там точно есть, а то и намного больше. Беловолосый приносил необходимое, посмеиваясь, дескать, ему они стоят меньше, у хороших знакомых брал. Но что-то я ему не верю. Вложился в нас мужик очень сильно.

Тем не менее, я доволен. Серьёзных печатей сегодня почти не продавалось, так что заработать реально значительно больше. Правда, со следующего месяца пособия на нас мама получать перестанет. Как раз с нового отчётного периода в налоговой…

Лавку я закрывал очень довольный, к тому же, как освободился, семья устроила пир, закупив вкусностей со всей деревни. Утром же, зевая, опять сидел за прилавком, тренирую каллиграфию. Обычная кисточка и бумага, повторяя печати до того момента, когда они не станут выглядеть идеально.

Символ за символом, день за днём и неделя за неделей, тренируя печати и контроль чакры. Для чего-то большего нужно бросить лавку, но, надеюсь, со временем количество клиентов определится и смогу выкроить время на тренировки больше, чем полчаса утром и два часа вечером.

К сожалению, нанимать сотрудников ещё не вариант. Во-первых, люди желают видеть Узумаки, а, во-вторых, бывает, приходится выкачивать энергию из людей самому, и с каждым днём больше. Уже несколько человек, прикинув в уме доход, тихо спрашивали: «А может вы мне деньги в обмен на чакру»?

В основном, небогатые генины или чунины, желающие немного подзаработать. Я отказываться не стал. Энергии постоянно не хватает, а тут небольшой ручеёк, благодаря которому получится и печати делать, и тренироваться. Наруто изучает стихийные преобразования, да и Юмико в больнице уже поручают более сложную работу. Своей чакры в семье не остаётся.

Кисточка прошлась по листу, и я, поставив её на место, с гордостью посмотрел на итоговый результат. Идеально. И уже далеко не в первый раз так выходит, набил руку. С завтрашнего дня нагрузка на часть работ по печатям ляжет на меня. Запечатать готовый обед или снаряжение вполне смогу и со своим резервом. А подобное одним из самых ходовых товаров оказалось…

Звякнул колокольчик, и я поднял глаза на проскользнувших внутрь мужчин в масках кролика и енота. Анбу? Но моё недоумение рассеялось, когда внутрь вошла знакомая фигура в красно-белом облачении и шляпе. Соскочив с табурета, выпрямился и поклонился:

– Хокаге-сан.

Шисуи хмыкнул и показал мне кресло возле столика, присаживаясь напротив. Ничего, что только позавчера вечером мы с ним встречались, общаясь без официоза, где Учиха ныл, как его достали чужие проблемы. На людях должно быть иначе.

Положив шляпу на стол, оглядел лавку, остановившись на прейскуранте. Анбу прошлись, заглянули во все комнаты и исчезли снаружи. Двое с главного входа, один со стороны квартала.

Учиха положил шляпу на стол и, облегчённо выдохнув, когдаостался один, развалился в кресле:

– Устал. Сегодня с раннего утра сплошная говорильня. Ты там отчёт разобрал по Суне?

– Почти. Не нравится мне происходящее там. Их Каге не очень дружат с финансами, и такое ощущение, будто уже не первое поколение.

Скрытая деревня, у которой практически нет активов – это ненормально. Народ в Стране Ветра беден, и как-то так вышло, что деревня живёт практически, в основном, за счёт налогов с миссий. А чем дольше длится мир, тем спокойнее становится страна и меньше задач для шиноби.

Недостаток денег сказывается на подготовке, и даже те задачи, которые есть, зачастую, поручают чужакам в силу более высокой подготовки и низкой цены. В основном – Конохе. Само собой, это никому там не нравится.

– Значит, согласен с выводом, что рано или поздно полыхнёт? – прищурился Учиха.

– Да. В пределах пяти-десяти лет точно. Они бы и сейчас напали, имей чуть больше сил или союзников.

Он запустил руку в чёрную шевелюру и замучено протянул:

– Жаль, надеялся что в остальных отчётах просто хотят выбить деньги из бюджета на подготовку к войне…

– Напасть нам первыми будет дешевле и эффективнее.

Учиха поморщился на мои слова:

– Там всё не так легко. Ладно, проехали. Но раз ты тоже говоришь о войне, мне нужно, чтобы Узумаки немного поработали. Ваши лечебные печати третьей категории должны быть у каждого лидера команды в Конохе. Можешь вычёркивать их из продажи, выкупит деревня. Сколько ты можешь сделать?

– Четыре в месяц.

– Так мало? – недоверчиво поднял бровь Шисуи.

– Шесть, если мама прекратит работу в госпитале. Сорок в случае войны, и мы все будем работать, убивая себя.

Сжав губы в ниточку, он замолк, размышляя. Всего полгода как Хокаге, а Учиха меняется. Становится мрачнее, основательнее. Ответственность давит, ничего не поделаешь. Про лечебные печати Шисуи явно надеялся на иные цифры. Ещё раз оглядев прейскурант, он полюбопытствовал:

– Почему нет боевых печатей, Ясуо? Они нам понадобятся, шиноби должны уметь пользоваться свитками уже сейчас.

– Не знаем техник, не развиты стихийные манипуляции. Кроме этого нужен доступ к полигонам и разрешение Узумаки их делать. Официальное.

– Будет, – не раздумывая кивнул Пятый Хокаге, поднимаясь с кресла. – Завтра пришлю к тебе человека, поможет с техниками. По лечебным печатям договор в силе, у нас есть пару лет, накопим немало.

– Хорошо. Будем работать.

– По обработке отчётов притормозим, вроде всё сходится с остальными докладами. Да и не будет теперь у тебя времени на них.

– Спасибо за понимание, – вздохнул я.

– Удачи, друг. Надеюсь, справишься.

Попрощавшись коротким кивком, Учиха подхватил шляпу и уверенно вышел, оставив меня смотреть вслед.

Я задумчиво пробарабанил пальцами по столешнице. Мне бы радоваться: гарантированные два миллиона рьё в месяц – очень хорошая сумма. Храм восстановим и безбедную жизнь обеспечим.

Жаль только, что вместо тихой повседневности придётся готовиться к войне. А сколько будет стоить хорошее снаряжение на четверых человек и считать не хочу…

Звякнул дверной колокольчик, и в лавку заглянула розоволосая макушка. Она оглянулась, и в лавку просочилась девочка в красном платье, одноклассница наших троглодитов.

– Это правда был Хокаге? В вашем магазине покупает сам Пятый?

– Правда, Сакура, – ухмыльнулся я.

– Офиге-е-еть!

Продолжая посмеиваться, указал ей на столик с печатью. Девочка вычитала, будто трата чакры стимулирует скорость резерва. Вот и приходит продать свои совсем невеликие объёмы силы. Заодно заработать на мороженое…

Всё-таки хорошо, что проверить джинчурики к нам тогда зашёл Шисуи, и с ним так удачно получилось подружиться. Даже в мире шиноби связи и блат – отличная штука!

Глава 9

– Какаши, Наруто, готовы?

Шиноби кивнул и поднял руки, запуская технику. А сидящий недалеко блондин сложил печати и закрыл глаза, формируя потоки ветра.

Натянув на глаза пожарную каску с очками, я подхватил здоровенную канистру с топливом и вышел в центр огромной, выгоревшей до стекла, проплешины на полигоне. Канистра заняла своё место, подключённая к большому садовому распылителю, и я, нажав кнопку, отошёл в сторону. Капли топлива раскинулись радугой в воздухе, медленно испаряясь.

Выждав минуту, выключил распылитель, отбросив канистру далеко в сторону. Встав на колени, достал из тубуса свиток и расстелил его на земле. Вдох, выдох, подать чакру в печать.

Какаши, сложив печати, выдохнул длинную струю огня, потёкшую вперёд. Свиваясь кольцами, пламя обняло сжатую Наруто воздушную область, полную паров топлива.

Короткий миг, и две стихии смешались, заливая небо огнём. Долбануло по ушам взрывной волной, невзирая на толстенные наушники и беруши. А пламя, вместо того, чтобы погаснуть, растянулось на полкилометра, принимая вид огромного азиатского дракона, медленно парящего в вышине.

Джонин напрягся, и дракон стал сворачиваться в кольца, стараясь занять как можно меньше места.

Теперь моя очередь. Прикрыв глаза, выдохнул:

– Запечатывание!

Чакру в печать, формируя нужный посыл. И распахнувшиеся ворота в подпространство стали медленно затягивать в себя огненного дракона.

Далее более сложная операция: зачерпнув чужой чакры из свитка на груди, отправил её в рукотворного дракона. Это нужно, чтобы передать управление созданной техникой на печать и нового пользователя. Свиток заказной, индивидуальный, так что управлять техникой заказчик должен хорошо.

Шесть секунд, и дракон исчез в сомкнувшейся печати. Свернув свиток, я убрал его в тубус и, сбросив шлем, вынул из ушей беруши. Жадно вдохнул и поплёлся к остальным, где растянулся на земле рядом с тяжело дышащим Какаши.

Огненный Дракон. Так-то, техника «А»-ранга. Вершина достижений в техниках огня за год трудов. Опасная не мощностью, а больше контролем над призванным пламенем. Сколько перед этим было огненных шаров, стен и волн пламени, не сосчитать уже. Тогда же пришла идея разжигать часть огня внешними источниками в целях экономии чакры.

Хатаке очень способный шиноби, знающий огромное количество техник. Но чакры у него маловато.

Немного передохнув, он протянул руку к лежащему рядом свитку, впитывая из него энергию. Хотя всё равно ближайшие пару часов ничего серьёзного мужчина выдать не сможет, даже заполнив резерв смесью из своей и чужой силы.

Какаши и так напрягается каждый день на грани своих сил. Он у нас рыцарь печального образа, которому наплевать на собственную жизнь. Фиг знает, что у него в голове творится. Мужик – бывший сокомандник Учихи, натравившего Лиса на Коноху, а третью девушку из их тройки он, по необходимости, убил. Есть, от чего протечь крышей.

– Ясуо-кун, только не говори, будто хочешь ещё что-то выжать, – простонал джонин.

– Аники, а давай воздушную стену зальём? У меня ещё полно чакры!

Перекатившись на бок, я с сомнением посмотрел на возмутительно бодрого блондина.

– А удержишь контроль? Или как в прошлый раз?

– Обижаешь, аники! Я тогда не выспался.

Сжав в руке свиток, восполняя затраченную энергию, я всё-таки согласился:

– Хорошо. Через полчаса запечатаем технику и домой. Сменю Карин в лавке. Хатаке-сан, думаю, мы на сегодня закончили. Вы останетесь на «Стену»?

Тот сжал в зубах травинку и лениво кивнул, устраиваясь удобнее. Да и я откинулся на траву, смотря в небо. Сейчас бы подремать, восстановиться. Но кто мне даст? Поэтому, спустя обещанное время, я стоял напротив Наруто, держа в руках свиток.

Чутьё энергии говорит о том, что блондин уже выпускает чакру ветра, связывая с ней атмосферный воздух. Более долгий путь построения техники, но менее затратный. Наш джинчурики научился экономить, ибо затраты сил в семье всегда огромные.

Складывая печати, он выдохнул, заставляя энергию сконцентрироваться. И замер, подгадав тот момент, когда стена сжатого воздуха оказалась готова устремиться вперёд широким фронтом. В прошлый раз он её не удержал, и мне пришлось уходить от удара Мерцанием.

– Запечатывание.

Наруто ещё сильнее сжал чакру, облегчая запечатывание, и, спустя пару секунд, свиток занял место в тубусе. Атакующий приём простой – управления не требует. Таких мы сотворили уже пару сотен.

– Молодец, Наруто! Особенно хорошо вышло с Драконом, мы сегодня все превзошли сами себя.

Мальчик легко улыбнулся, радуясь заслуженной похвале.

– Хатаке-сан, до завтра?

– Недавно называл «Какаши», – фыркнул джонин. – Да, пока.

Я в ответ усмехнулся:

– В некоторых случаях официоз слишком медленный, Какаши-кун.

Он лишь отмахнулся и исчез в Мерцании. Зная его, остаток дня будет валяться на диване да книжки читать.

Мы с Наруто дошли до деревни ножками, не тратя дефицитную силу.

– Йоу, Узумаки! Сегодня эпичное представление получилось – зарево на всё небо стояло! – вскинул руку в приветствии стоящий в карауле возле ворот шиноби.

– Рад, что вам понравилось, Камизуки-сан. Это ранг «А» огня, но в продаже не ждите, делалась под заказ.

Шиноби фыркнул, тряхнув длинной чёлкой, закрывающей половину лица.

– Нам столько не платят, Узумаки-кун! А получим мы такое от деревни бесплатно лишь если война начнётся. Поэтому, нет, нам того не надо...

Вот так, раскланиваясь и принимая поздравления, мы и дошли до лавки. Кажется, за более чем год с её открытия, в деревне больше нет незнакомых шиноби. Особенно с того момента, как пошла работа над боевыми техниками. Наш полигон в десяти минутах ходьбы от деревни на берегу реки. Однако над построением техник наблюдает много людей. Собственно, иногда к нам водят детей из академии – показать, как выглядят те или иные техники.

Секретность? Нет, не слышали. Да и как скрыть зарево на полнеба? Люди любопытные, так или иначе подсмотрят. Особенно шиноби. Реклама лавки шикарная, плюс к Наруто теперь лучше относятся. Демон-то он, может, и демон, но плевать в спину человеку, владеющему неслабыми умениями – будет только уж совсем идиот.

Заскочив домой, я ополоснулся, снимая копоть с лица и пот, переоделся и, довольно посвистывая, направился в сторону магазинчика, с удовольствием поглядывая на пахнущий свежим деревом и краской храм. Полностью восстановлен – лучше, чем был. Денег мы на него не жалели.

Неплохо быть подрядчиком в военной деревне, что говорить. Печати уходят быстрее, чем успеваем их делать. Хорошо действует репутация фамилии, хотя наш Хокаге всё чаще закидывает удочку на тему необходимости обучать помощников. Я, в принципе, с Учихой согласен, но где взять время? И главное, где взять ресурсы? Бумага и чернила нужны особые – особенно для начинающего.

Шисуи сильно матерился, когда оказалось, что в схватке с Корнем погиб единственный в деревне обладатель стихии дерева. Его продукцию можно было пускать на бумагу. Теперь нужно рубить некоторые деревья, выращенные ещё Хаширамой Сенджу. С чернилами немного попроще, делают их из грибов, но грибница должна находиться в месте с повышенным содержанием чакры.

Мы проводили эксперименты, насыщая чакрой любое дерево или выращиваемую грибницу. У нас в квартале растут деревья, посаженные ещё предками, тоже проводившими эксперименты. Мы сами немало высадили у себя, как и вне деревни, компенсируя вырубки. Для текущего производства хватает, но поднять его в разы надолго не сможем.

Лет через пять, когда станет приносить выхлоп организованное Хокаге производство вдалеке от Конохи, а в академии начнут преподавать курс по печатям. Немного лучший, чем сейчас, отбирая тех, кто имеет к ним склонность.

Скрипнув дверью, я зашёл в лавку с внутренней стороны и услышал смех. Судя по ощущаемой чакре, Хьюга. Так и оказалось: сидя за столиком для посетителей, Карин пила чай с принцессой бьякугана, что-то оживлённо ей выговаривая.

Когда я появился на пороге, Карин со смешком поддела девочку:

– Брата тоже видела?

Та залилась краской, бросив на меня горящие мольбой глаза. Кажись, девочку нужно спасать…

– О, Хината-тян, ты мне и нужна! Есть новый проект, который я бы хотел с тобой обсудить! Карин, поработай пока, я у тебя её украду!

– Ты должен был меня сменить! – возмущённо вскинулась сестра.

– Планы изменились! Трудись!

Ухмыльнувшись на её злое сопение, я аккуратно подхватил Хьюгу под локоток и повёл внутрь нашего квартала. Стоило двери за нами захлопнуться, как она облегчённо выдохнула. Карин иногда слишком прямолинейна для крайне традиционно воспитанной наследницы клана.

Мы неспешно дошли до тренировочной площадки, где я уселся на пень и, когда девочка разместилась на лавочке напротив, заговорил:

– Мне нужна твоя помощь в экспериментах с тенкецу. Я хочу сделать печать с подключением к выходам чакры, чтобы она могла автоматически собирать и хранить энергию.

– Так печать нужно с очагом совместить, Узумаки-кун… – тихо протянула Хьюга.

– Не на моём уровне мастерства. Конечно, печать реально и без кандзи сделать, но где я, и где такие печати? А если мы начнём с подключения к тенкецу, будет безопаснее и позволит научиться взаимодействовать с такими объектами! Плюс, хочу отладить печати-татуировки.

Она заинтересованно вскинула голову:

– Татуировки?

– Именно! Многоразовую печать на хранение. А, может, даже запечатывание техник, если получится. Да ты и сама знаешь, что мы делаем.

Тенкецу – маленькие выходы каналов чакры, идущие по всему телу. Как раз то, что позволяет выпускать её из тела. Я могу их ненадолго почувствовать, если пропущу большой объём силы. Но бьякуган-то их видит – можно составить карту, включить их в состав символов печати!

– А если получится, сделаешь и мне такую? – смущённо отвела она белые глазищи в сторону.

– Конечно! Ты в деле?

– Да, Узумаки-кун.

Я довольно потёр ладони и, сложив ручные печати, сделал иллюзорного клона. Своего, разве что голого по пояс. Скинув куртку и сам, предложил:

– Сможешь посмотреть на мне и показать их на клоне? А я закреплю их трансформацией…

Она кивнула, но, с некоторым удивлением, заметила:

– «Гениальный аники» не знает никаких версий клонов, кроме академических иллюзорных?

– А ты попробуй сделать клона из молнии на досуге, – фыркнул я в ответ.

– Существуют не только стихийные клоны, – повела она плечиками. – Давай приступать.

Эту её оговорку я не забыл. Ведь в нашу пьянку, столь многое изменившую в деревне, Шисуи использовал клонов. Причём настолько продвинутых, что они способны использовать техники.

Спустя неделю, когда мы с Шисуи в очередной раз собрались во всё той же беседке, празднуя единственный выходной день в неделю, я, играя уже вторую партию в сёги, невзначай поинтересовался у Учихи:

– Слушай, расскажи про клонов которых ты использовал? Это ведь не иллюзорные? У тебя так хорошо выходят стихийные? Они земляные?

– Запомнил, оказывается, – почесал подбородок красноглазик. – Думал, ты уже был слишком пьян.

– Твоими стараниями, Хокаге-сама, – фыркнул я, отпив чай, и захрустел печеньем из стоящей на краю стола вазочки.

Он чуть поморщился, но ответил по теме:

– Теневое клонирование. Вещь насколько удобная, настолько и опасная. Особенно для кого-то с твоими запасами чакры.

– Чем опасна?

– Она из тех, что моментально расходуют резерв. Точнее, делит между клонами в равных частях между всеми, сколько их создано. Нагрузка на каналы чакры очень большая, да и затраты на саму технику велики. По итогу, легко отправиться в Чистый Мир с одного выполнения. А ещё дикая усталость.

– Ты говоришь про усталость от нагрузки на чакроканалы? Мне? – изогнулись в ухмылке мои губы.

– Да вы Узумаки долбанные мутанты! – сморщился Шисуи.

Он прав. То, как в нашей семье расходуют чакру, сделало бы любого другого инвалидом. А «приятное жжение» после тренировки означало госпитализацию и запрет использовать техники на пару недель. Мир шиноби, блин, несправедлив.

Есть у нас в деревне один юный шиноби – Рок Ли. У него порок чакросистемы, не дающий выпускать много чакры через тенкецу. По-хорошему, ему вообще нечего делать в академии, но у парня приличный запас чакры и термоядерное желание стать шиноби. Не первый в истории подобный случай, поэтому сделано исключение.

Так вот он тренируется, как Узумаки, не имея никакого улучшенного генома. Лупит макивары, бегает, поднимает тяжести, а когда кончается чакра – продолжает тренироваться дальше, пока не упадёт. И в таком темпе каждый день. Тот редкий случай, когда у учителей в академии не поднялась рука отчислить. Да и в рукопашную с ним на потоке могут лишь Хьюги на равных драться.

Каждый раз, когда вижу Ли, становится стыдно. Как он – я никогда работать не смогу, не хватит воли и желания. И при этом я сильнее. Несправедливо.

– Тебе о Теневых Клонах пока думать не стоит. Ты не потянешь затрат на саму технику и дубликат, – опустил меня на землю Шисуи. – Добавь объём втрое, тогда можно пробовать.

– Я могу попробовать вынуть силу из свитка в процессе выполнения…

Он прищурился и уверенно припечатал:

– Не сможешь, Техника действует быстрее. Потому, Ясуо – нет. Изучать Теневое Клонирование не будешь, пока не выполнишь требования.

– А для семьи? Мама, сестра, Наруто? Им хватит объёмов.

– С джинчурики сложно. Лис – это не просто тупая тварь: кто поручится, что он не сможет сконцентрировать свою чакру в одном из клонов? В достаточном объёме для влияния на его сознание?

Я пожевал губу, его опасения хоть и кажутся отчасти надумаными, однако, с другой стороны, что я знаю о Лисе? Поэтому лишь поморщился, принимая его аргументы, и спросил:

– А мама и Карин?

– Сделайте ещё полсотни свитков техник уровня «Огненного Дракона», и я прикажу Какаши научить ваших женщин клонам, – ухмыльнулся Учиха.

Я цокнул языком и осуждающе покачал головой:

– Совсем взрослый уже! Настоящий Каге! Мы потеряли такого чувственного прекраснодушного юношу с горящим взглядом… Может, двадцать свитков? По-свойски?

– Не-е-еа. Так, глядишь, пока их сделаете, и дойдёшь до необходимой силы, – широко ухмыльнулся брюнет. – Потрудись на благо деревни, Узумаки.

– Какаши будет тебя долго материть. Или ты направишь нам другую жертву?

– Пусть работает, – лениво отмахнулся мужчина. – Ему полезно, меньше мыслей дурных в голове. Да и освоился он с вами за такой срок. Кстати, Ясуо, что за чай? Такого не пробовал. Вроде, всё как обычно, даже, я бы сказал, на вкус очень так себе. Однако бодрит сильнее.

Раз он перевёл тему, демонстрируя, что решение по технике и цене за неё принято, я не решился спорить дальше, откликнувшись на вопрос:

– Помнишь, когда насыщали чакрой саженцы для посадок леса? Сестра тогда прошлась по чайным семенам. Немного подкармливали силой по мере роста, вот тебе и результат. Первый урожай засушили, пытаемся оценить последствия. Мы не мастера по сушке чая, потому на вкус стараемся не обращать внимания.

– Уже есть такой чай, и не один. Так что заработать на нём у тебя не получится, – растянул губы в усмешке Шисуи.

Независимо отмахнувшись, буркнул:

– Я не могу разорваться и успевать везде. А технику ты зажал…

– Успеешь ещё разбогатеть, – зевнул Хокаге. – Кстати, я проиграл. Ещё партию?

– Само собой. Мне домой хочется не больше, чем тебе обратно в резиденцию. Замотался что-то.

– С клонами уставать будешь втрое больше, кстати. Физическая усталость не переносится, но вот психическая – в полной мере. Выходит так, что отдыхаешь ты такое же время, а работаешь во много раз больше.

– А если клоны тоже будет спать, то получу я просто меньше данных, да?

– Именно!

Я уныло протянул:

– Нет в жизни счастья…

Половина воскресенья так и прошла за неспешной игрой и ленивой беседой о техниках, других странах, прочитанных книгах. Как же всё-таки Шисуи изменился с того момента, как стал главой селения. Свежеприобретённая привычка отдавать приказы и доминировать проявляется даже во времена отдыха, когда он ничего такого не желает. Впрочем, меня не сильно напрягает.

Тем не менее, в понедельник, когда мы встретились на полигоне, я озвучил Какаши волю Пятого Хокаге. Тот скрипнул зубами и в сердцах воскликнул:

– Что? Пятьдесят техник такого ранга? Да нахер это всё! Я лучше миссию возьму по охране каравана где-нибудь в далёкой стране!

– Не дадут, – уныло вздохнул я. – Придётся делать. Но он не говорил, что нужен именно огонь, а у меня мама и сестра со стихией воды. Сделаем полсотни свитков техники «Великого Водопада» – и всем хорошо.

Он заинтересованно прищурил глаз, не закрытый повязкой:

– По чакре потянут, особенно Юмико. А вот смогут ли сделать технику «А»-ранга? Насколько знаю, у них нет времени стихии развивать.

– Помочь точно потянут. Однако придётся где-то добыть много воды, – я кивнул на протекающую рядом реку, – начнём изымать отсюда такие объёмы, ничего хорошим не кончится.

Он лениво отмахнулся:

– У тебя есть деньги, Узумаки-кун. Наделай запечатывающих свитков, проведи миссии в канцелярии, и пусть парни к океану побегают.

На том и порешили: мама с Карин налегли на стихийную трансформацию, а Наруто засел за свитки запечатывания. Дулся, бесился, но сидел и рисовал. Ему хорошая тренировка, а нам позволило не перенапрягать женщин.

Уже через неделю к океану побежали первые шиноби, а мы на полигоне отрабатывали запечатывание техник воды. Все эти бесчисленные водяные столбы, пули, щиты и волны. Выжженный ранее полигон медленно превращался в болото, начиная «радовать» популяцией комаров и гнуса.

А сколько мы чакры извели на тренировку сестры и матери стихиям, и вовсе не поддаётся подсчёту. Семейное хранилище опустошено полностью, как и финансовые резервы на покупку чакры. Тем не менее, спустя месяц подготовки мы были готовы.

На полигоне стояли я, мама, Какаши и сестра. Сегодня без посторонних. Техника масштабная, и если что-то пойдёт не так, могут появиться жертвы. Расстелив на сухом пятачке свиток, я активировал печати на стоящих вокруг столбиках. Барьер, который включится, если что-то пойдёт не так.

Сел на колени в последний раз, проверяя резервы чакры. В норме. Свиток с аварийным запасом чакры – в норме. Дополнительный запечатывающий свиток в тубусе на поясе – норма. Выдохнул и показал большой палец.

Какаши медленно стал складывать печати, коих у данного приёма очень много. А мама и сестра развернули свитки, куда ранее, прямо в печать, два дня медленно подавали свою стихийную чакру.

Вверх под давлением ударили два столба воды, поднимаясь всё выше и выше. Сколько здесь, по миллиону тонн воды в каждом? Больше?

От Хатаке вырвалась колонна созданной влаги меньшего диаметра, вплетаясь в другие. Воздух вокруг дрожал от привлечённых масс материи, медленно сплетающихся в единое целое и поднимавшихся вверх. Оглядев барьер, я сглотнул. Кажется, от такого он меня не спасёт.

Огненный дракон был крут, но это…

Техника, тем временем, собралась в шар, и, неразличимый миг спустя, вся эта мощь рухнула на меня.

– Запечатывание!

Волна чакры ударила из разложенного свитка, перехватывая несущуюся волну и втягиваясь в печать.

Три секунды.

Пять.

Десять.

Кончилась чакра и у меня, и у техники, но ушло не всё.

Активация барьера. В стороны ударили потоки воды, докатившись до ребят.

Впрочем, воды осталось так мало, что волна едва достала до колен, даже не сбив шиноби с ног. А я подрагивающей рукой свернул и убрал свиток в тубус.

Жесть какая вышла: нашим свитком реально уничтожить половину деревни!

Привычно потянувшись к запаснику, приступил к восполнению сил, когда вдруг раздался крик Карин:

– Брат, чужаки. Техника!

Я уже и сам ощутил незнакомую сигнатуру силы, а ещё собирающуюся вверху чакру молнии. Мерцание, и рука достала свиток из тубуса на груди, разворачивая его перед собой:

– Запечатывание!

Огромное копьё из молнии, ударившее с неба, исчезло, оказавшись в подпространстве.

– Враг рядом! – раздался ещё один крик сестры.

К нам метнулась сереброволосая фигура в чёрном плаще с красными облаками, впереди которой со свистом устремилась коса, а где-то позади опять собиралась чакра молнии.

Навстречу первому ударила стена воды, а во второго был запущен огненный шар.

Отбитая стихией коса отлетела назад – в руку подпрыгнувшего высоко в воздух сереброволосому. Пропустив нашу технику под собой, он оказался совсем близко, замахнувшись своим несуразным оружием.

От Карин вперёд выстрелили десятки водяных пуль, но враг вместо уклонения бросился вперёд, не обращая внимания на пробивающие грудь снаряды.

Я выполнил Мерцание назад, тоже самое повторили мама и сестра. А Юмико, после перемещения, ещё и повторила технику водяной стены.

Попала удачно, враг отлетел назад, влекомый стихией. Вперёд кинулся его напарник, выстрелив ещё одной длинной молнией. Но довольно слабой относительно первого удара, и поднятая Хатаке земляная стена приняла удар.

Какаши устремился навстречу, едва сумев быстро выкрикнуть:

– Какузу! «S»-ранг! Не лезьте!

Мы бы и рады, вот только изломанное тело, лежащее в полусотне метров, неспешно встало, как будто ему только что не пробило грудь, переломав все кости.

Сплюнув кровь, сереброволосый крепче сжал косу и хрипло рассмеялся:

– Время сдохнуть во имя Джашина, уёбки!

Глава 10

Про Акацуки мне известно следующее: обитают в Деревне Скрытой Дождём, берут миссии, демпингуют ценой. В целом, очередные психи, которые стремятся сделать мир лучше, набирая при этом весьма одиозных товарищей, вроде летящего на нас, замахиваясь косой, мудака.

Мы опять отступили, стараясь держать дистанцию. Он джонин, с соответствующей скоростью, ловить в ближнем бою нечего, особенно когда враг регенератор.

Жаль, не всё получается, как нужно… Мерцание – и он появился прямо передо мной, а коса пронеслась перед лицом.

Как я успел выполнить Мерцание назад – сам не понял. Очень-очень жить хотелось. Чакры оставалось совсем немного, и рывок вышел всего на несколько метров. Его бросок вперёд – и лезвия оказались совсем рядом, когда…

– Ты не тронешь моего сына, тварь!

Вторя крику матери, выстрелившие вперёд золотые цепи оплели шиноби, а одна и вовсе прошла через грудь, выйдя со спины в крови и обломках костей.

Офигеть! Несокрушимые цепи Узумаки! Я о них только в свитках Мито читал!

Водяные пули от Карин вошли в тело врага, попутно проделав огромную дыру в голове. Правда, раны на глазах затягивались кровавым туманом, заживая. Цепи рвали его на части, выкачивая попутно чакру, но он продолжал регенерировать.

Моя рука сама сорвала с груди свиток с запечатанной молнией, и я метнулся ближе. Техника будет без наведения, управлять ей почти не выйдет. Однако когда запечатывал, по привычке привязывал её к вместилищу – что-то да получится!

Молния ударила в корчащуюся фигуру, сжигая отлетающие куски плоти, а, следом, печать раскрылась полностью, выдавая всю мощь. Такая техника в упор по незащищённой цели…

Грохнуло, запахло палёным, и в сторону отлетела коса вместе со сжимающей её кистью. Остальное тело испарило за долю секунды. Подскочив к единственному оставшемуся куску, я выгреб остатки чакры из свитка, преобразуя в молнию. Разряд – и шевелящаяся кисть опадает пеплом на землю.

– Карин, ещё останки есть? – крикнул, повернувшись к семье.

Прикрыв глаза, она замерла на секунду и подбежала к неприметному куску мяса в траве. Вздохнув, я вытащил ещё силы из показывающего дно аварийного свитка с чакрой. Там лишь моя энергия, а её много не бывает.

Молния испарила кусок врага. Вопросительный взгляд на сестру…

– Не понимаю, он тут везде и нигде!

– В стороны, дети! У меня тут лежало на всякий случай!

Отпрыгнув назад, мы стали наблюдать, как мама раскрыла свиток Великого Огненного Шара.

Мерцание – и позади разверзлось адское пекло, выжигая остатки неизвестного шиноби. В сводках об Акацуки он не появлялся, вероятно, совсем недавний участник.

– Чисто. Никаких следов чакры, – подтвердила Карин, когда рассеялся дым и пар.

Втянулись и исчезли в теле Юмико золотистые цепи, и мы смогли оценить зрелище битвы элиты шиноби.

Мерцание, сшибка в рукопашную, обмен ударами, отход, ударивший на длинных чёрных нитях кулак. Земля, превратившаяся в болото, лёд, огонь. Мозг не успевал осмыслить скорость применения и широту используемого арсенала.

Атаковавший нас шиноби не был и близко так силён, как его напарник. Он надеялся на своё бессмертие, а не широту навыков и скорость.

– Карин, беги за помощью! У Какаши не хватит чакры на долгий бой!

Сестра нахмурилась, но кивнула, однако, едва развернулась и собралась бежать, как из Мерцания над полем битвы вышел Пятый Хокаге. Охватив шаринганами поле битвы, Шисуи переместился, оказавшись за спиной Какузу.

Во все стороны ударили тёмные нити, и тот исчез, возникнув за полсотни метров и сплёвывая кровь. Моментально его атаковал мечом Анбу в маске ворона, ударил огненный шар, каменные пули.

Опять вспухла тьма, и откатившийся в сторону участник Акацуки закричал:

– Сдохните, черви! Я дрался с самим Хаширамой!

Откликаясь на слова шиноби, сверкнули шаринганы, и враг застыл.

– Клинок Молнии!

Обгоревшее тело без головы отлетело назад, где на него обрушилось чёрное пламя. Несколько секунд, и на месте опасного врага ветер развеял белый пепел.

Выдохнув, я обессиленно сел на обожжённую землю. Славься сенсорика Карин и мамины цепи! Не будь их, всё кончилось бы иначе.

Рядом вышел из Мерцания Какаши, без затей растянувшись на земле. Шиноби был бледен, тяжело дышал, но ранений не видно. Хорошо.

Нас окружили Анбу, а потом появился и Шисуи:

– Их было двое?

– Второй слабее. Умирать тоже не хотел. Испарили, – ответила на вопрос Хокаге Юмико.

– Акацуки не любят Коноху. Но раньше не нападали. Что изменилось? – между быстрыми вдохами, рвано спросил Хатаке.

Пятый поджал губы:

– Мы узнаем. Сами ли они решили или кто-то нанял. Почему, думаю, пояснять не надо. И с сегодняшнего дня, Ворон, защищаешь Узумаки на полигоне.

– Есть! – склонил голову вышеназванный анбушник.

Узнать в нём Итачи сложностей не составляло никому. Впрочем, положено ведь сохранять инкогнито.

– А вы отдыхайте, – кивнул Шисуи нам четверым. – Заслужили.

Так и закончился мой первый настоящий бой. Впервые увидел в сражении элиту шиноби. Впечатляет. Не мощь – пока запечатывал техники, я насмотрелся всякого – поражает скорость реакции и ситуационная осведомлённость на поле боя. Р-р-раз – и техники летят, куда нужно, поднимается защита, постоянные перемещения в трёх измерениях, как будто глаза на затылке.

Внушает.

Как и понимание, что такое можно получить только спустя годы тренировок и сражений – никак иначе. Можно бахнуть мощной техникой, особенно из свитка. Но джонином такое тебя не сделает, нужны навыки.

Изменилось ли что-то для нашей семьи в результате боя? Не сильно, мы и до этого трудились не покладая рук. Уходили в запасники деревни свитки с техниками, часть, с санкции Хокаге, поступала на продажу для шиноби. Объективно, применённая вовремя из свитка техника такого уровня может изменить результат сражения. Такое на данный момент важнее, чем боевые навыки моей семьи.

Карин и Наруто бывают в академии, дай бог, раз в неделю. Нет времени. Шисуи предлагал выдать им протекторы, но я воспротивился. Им по десять лет, какие, нахрен, генины? Когда Учиха заикнулся о том, как сам закончил академию ребёнком, я его мягко, с иронией, спросил: «Хорошо ли это сказалось на твоей психике?» – он заткнулся.

Как я понял, тот же глава Хьюга, при всех своих загонах на силу наследников, тоже не стремится отправить дочек в самостоятельное плавание. Нет, у меня Наруто с Карин, бывает, бухтят по этому поводу, но у них времени нет. Хватает объяснения, дескать, если у них не будет академии, то работать придётся постоянно.

Из-за занятости мой проект с Хинатой двигался черепашьими темпами. Причина такого трудоголизма? Спустя неделю от нападения, в деревню примчался Джирайя, и мы узнали, что Акацуки всё-таки наняли. Суна. Соседи сильно недовольны усилением Конохи за счёт наших печатей.

Война приближалась. И очень хотелось, чтобы она не превратилась в очередную мировую всех со всеми. А для этого она должна пройти молниеносно, так, чтобы ни у кого не возникло желания под шумок оторвать ресурсы уже от Конохи.

Два месяца мы впахивали как не в себя.

Держа в руках свиток с техникой огня, я стоял на дымящемся полигоне. Последний, пятидесятый из запрошенных для деревни. И самый сильный из всех созданных ранее “конструкторским бюро Узумаки”.

В создании техники, кроме Узумаки, принимали участие Какаши, Итачи и Джирайя. Рисовала свиток сестра, запечатывала технику мама. У меня бы не хватило чакры даже готовый образец. Получившимся изделием легко сжечь Коноху. Или армию. Вышло действительно что-то чудовищное.

Раздались хлопки в ладоши, и к нам подошёл довольный Шисуи, за которым следовал Сарутоби Хирузен.

– Очень-очень хорошо. Ясуо, ты выполнил свою часть договора, получишь Теневых Клонов. Надеюсь, вы не остановитесь и продолжите нас и дальше радовать такими результатами.

Лежащий на земле Наруто поднял руку с отставленным большим пальцем, но ничего не сказал. У пацана не осталось сил. Джинчурики вложил в технику воздуха всю имеющуюся энергию. Более того, он высвободил ещё и огромные объёмы газа, ранее заряженные его стихийной чакрой и запечатанные.

Третий Хокаге, довольно погладив бородку, вышел чуть вперёд, собирая на себе общее внимание.

– Знаете, когда Джирайя-кун пришёл ко мне с новостью о найденных в Траве осколках уничтоженного клана, я думал, что мы просто поможем давним союзникам Конохи. Однако вы в очередной раз доказали: каждое новое поколение шиноби сильнее предыдущего. И я никогда не ошибался, сначала уступив пост Минато, а теперь и тебе, Шисуи-кун.

Оглядев внимающих ему ниндзя, старик затянулся трубкой, и, выдохнув дым, закончил:

– Можете мне поверить, у вас получилась самая мощная техника огня в истории ниндзюцу. Поэтому сейчас отдыхайте, а вечером прошу к нам в квартал, будем отмечать.

Так и вышло. Компания шиноби разбрелась по домам, а ближе к ужину мы собрались у соседей. Были расставлены столы с вкусностями, и наряженная в праздничную юкату Карин, найдя цель, устремилась вперёд, таща за собой одетого в традиционную одежду Наруто. Ему очень непривычно, как, правда, и мне.

В очередной раз оправив хаори, ухватил немного мясных рулетов на тарелке, какой-то фруктовый напиток и скромно встал в стороне от основной массы людей, неспешно насыщаясь.

Появился Хиаши Хьюга с наследницей и, удивившие меня сильнее всего, Цунаде с Шизуне. Вот уж кого никак не ждал! Сенджу вообще не любит в деревне появляться. Однако, вот она.

Осмотрев собравшихся, она что-то шепнула спутнице и уверенно направилась в мою сторону.

Я старательно прожевал рулетик, запил соком и лишь тогда поклонился:

– Сенджу-сан.

– А ты стал сильнее, Узумаки-кун. Значит, дисбаланс потихоньку приходит в норму?

– Скачками, Сенджу-сан. Как пару лет назад случился резкий подьём, с тех пор очень медленно растёт.

– Я взгляну?

Вышел риторический вопрос, она уже положила руку мне на грудь и прикрыла глаза. Я почувствовал волну чакры, отправленную женщиной в моё тело, но сопротивляться не пытался. Минуту мы провели в тишине, а далее она отступила назад, подняв на меня прищуренные глаза:

– Что ты сделал со своими каналами и тенкецу? Они аномально развиты для твоего объёма чакры.

– Тренировки. Готовлюсь к возможному скачку силы.

– Каналы ладно, но как ты тенкецу расширил? Причём не как у всех, а на груди, плечах и запястьях?

– Хината Хьюга помогает. Мы находим тенкецу и потихоньку гоняем через него чакру. Области выбраны для нанесения татуировок-печатей. Подготавливаем места подключения заранее.

Она коснулась ромба на лбу и хмыкнула:

– Хотите и чакру хранить, небось?

– Конечно! – уверенно кивнул я, впрочем, запальчиво добавив: – Только не как ваша «Сила Сотни»! Это не печать, а издевательство над здравым смыслом!

– Почему же? – уязвлённо вскинулась блондинка. – Отличная техника!

– Требования для формирования безумные, а выплеск однократный. Средство последнего шанса и запредельного усилия с неоправданными затратами на формирование.

– Она даёт доступ к исключительным техникам…

– Природная энергия тоже. Причём не однократно, как ваша печать, а всегда.

Она хмыкнула:

– Вот только тебе, Ясуо-кун, сенчакра не светит, резерва не хватит на изучение. А «Силу Сотни» ты сформировать рано или поздно сможешь. Тут требуется лишь контроль и терпение.

– Что не отменяет эффективности природной энергии перед вашим методом. А смогу я или нет – ещё посмотрим, Сенджу-сан! Уж обычные печати для хранения чакры в виде татуировки будут в миллион раз проще и удобнее в работе, чем ваше извращение!

– Ты сначала их создай, мальчик, – с иронией усмехнулась блондинка. – Если бы было так легко, давно бы уже все шиноби с подобными бегали.

– Их создают и жадно хранят для себя. Наплевав на то, сколько пользы способны принести остальным!

– Вот когда увижу хотя бы пятерых человек, которым ты поставил такие печати, тогда и стоит говорить, а пока вижу лишь бахвальство юнца!

Тем не менее, меня продолжало нести:

– Да вы просто упёрлись в свои сверхсложные техники! Ваша печать – это демонстрация личных способностей, а не силы деревни!

– А ведь он прав, Цунаде-тян, – влез в наш разговор давно слушавший недалеко Джирайя. – Мы слишком бережём техники, выставляем для них невозможные требования. Что твоя печать, что сендзюцу.

– И правильно! Или ты скажешь, будто кто-то такой слабый, как Ясуо, сможет овладеть природной энергией? Процесс его убьёт! Есть объективная реальность! Никогда нельзя спасти всех!

Сенджу тоже закусилась в спор, раз пошли личные проблемы и переживания. Джирайя ж, сжал губы и, внимательно осмотрев свою сокомандницу и меня, буркнул:

– А знаешь, ты не права. Может, всех спасти и нельзя, но надо пробовать. Стараться и работать, а не бежать от проблем и переживаний! Юный Узумаки сделает татуировки и овладеет природной энергией. Даже с его резервом чакры.

– Пф-ф-ф, ну докажите ошибочность моей точки зрения. И ваша «Воля Огня» сломает реальность.

– Хорошо, – степенно кивнул беловолосый. – Если мы побеждаем, ты возвращаешься в деревню и учишь медиков в госпитале. Что ты хочешь, если мы проигрываем?

– Срок вам полгода. Если не сможете, то с тебя, Джирайя, десять миллионов. Ну а мальчику удачи выжить в вашем глупом занятии.

– Все слышали? Через шесть месяцев мы узнаем результат спора! – прозвучал скрипучий голос Третьего Хокаге.

Цунаде огляделась вокруг и недовольно скривилась. Вокруг столпились все собравшиеся, внимательно ловя каждое слово. Заднюю давать уже не получится. А я позволил скользнуть по губам усмешке. Цунаде слишком азартна…

Пугают ли меня опасности изучения природной энергией? Да наплевать вообще. Я слишком слаб и не собираюсь терять годы, дожидаясь, когда дисбаланс духовной и физической энергии установится сам собой. Обучение, вероятно, поможет исправить проблему. Главное, чтобы война не началась раньше.

Кипящая гневом Сенджу гордо вскинула голову, развернулась и направилась в сторону выхода. А Джирайя почесал в затылке и выдохнул:

– Кажется, я хватил лишнего…

– Всё хорошо, Джирайя-сан, мы справимся.

Он с сомнением покачал головой, но, помолчав, произнёс:

– Заканчивай текущие дела, через неделю мы покинем деревню. Ты понятия не имеешь, в какую жопу влез, Узумаки.

– Возможно, – откликнулся я. – Но всё равно попробую.

Оставшейся от дня спора срок потратил на печать. Если я правильно понял особенности природной энергии, то вся суть в том, что без больших запасов собственной чакры я просто моментально заполню резерв природной энергией, а дальше мутирую и окаменею.

Именно поэтому большие собственные запасы крайне важны. Они дают время найти баланс и привыкнуть телу к чужеродной силе.

Мне кровь из носу нужно закончить хоть как-то функционирующий образец печати. Стандартная не будет работать – природная энергия нарушит концентрацию на процессе передачи чакры в свиток, и всё, хана. Требуется автоматическое решение.

Спустя пять дней сидения над бумагой, у меня получилась монструозная печать. По сути, после формирования подпространства, она никогда не будет закрываться полностью, привязанная чакрой, вытягиваемой из моих тенкецу. Решение сырое, но ничего не поделать.

На шестой день я лежал во дворе, где Карин рисовала кисточкой на груди печать, следуя указаниям Хинаты.

Два часа работы, и я покрылся густой сетью линий, а Карин устало выдохнула, откинула волосы назад и предупредила:

– Активирую.

– Запечатывание!

По груди пробежал холодок, и я дёрнулся от внезапной боли. В тело как будто воткнули сотню иголок. Жжение в каналах чакры, а далее пошёл стремительно убывать резерв, благо, на запястье легла рука сестры, и в тело устремилась её чакра.

Сосредоточившись на печати, которую стал значительно лучше чувствовать, потихоньку нашёл ключи на печати и прикрыл ворота в подпространство так сильно, как смог.

И лишь тогда немного расслабился. Первый момент: в печать нужно нагнетать чакру заранее, иначе, когда она полностью пустая, высасывает резерв моментально. Если бы не Карин с её запасами, я бы отбросил копыта, пока перекрыл истечение. Второй? Даже в максимально закрытом режиме печать тянет очень много энергии.

Потянувшись к чакре в печати, попробовал вобрать её в себя обратно. Медленно, неохотно, она поддалась. За полминуты концентрации я восполнил резерв, прикидывая, что нужно поменять. Доработать контур отбора, усилить ограничитель на остатки энергии в теле. Всё равно продукт будет косячить, но, надеюсь, меньше.

– Вытаскивай чакру обратно, Карин. Ночью ещё посижу, а завтра будем делать чистовую версию.

Она пожевала губки и нахмурилась:

– Печать не готова, брат. Её нужно доделывать, она чуть тебя не убила. Ты зачем такой контур поглощения сконструировал? Ведь можно же сделать мягче!

–Природная энергия. Боюсь, что если поставить контур, как ты хочешь, печать мне не поможет.

– А так она может тебя убить!

Я уселся на земле и взял её ладони в свои.

– Нет времени. Дело ведь не в одном споре Джирайи, совсем скоро может вспыхнуть война, и совершенно непонятно, насколько большая. Я должен изучить сенчакру, и после этого начну учить вас.

– Джирайя-сан так до конца и не смог освоить путь мудреца. Думаешь, ты умнее?

– У него не было вас, – улыбнулся в ответ. – Вместе мы что-нибудь придумаем.

Она скривилась и воскликнула:

– Дурак!

– Но ведь умный? – откликнулся я.

– Умный, но дурак!

– Ясуо-кун вывернется, Карин-тян. Он хитрый, у него всегда есть план.

– Не защищай этого дурака, Хината! А то он наделает глупостей!

Я лишь усмехнулся и обнял сестру. Она ещё немного возмущалась, но потом замолкла, едва слышно прошептав:

– Выживи, брат.

Через день входящего на территорию квартала Джирайю встретило зевающее, не спавшее больше суток тело, щеголявшее огромной татуировкой на всю грудь, часть спины и шеи. Закончили мы вот только что, даже рюкзак с вещами мне собирала мама.

Натянув футболку и куртку, я опять протяжно зевнул:

– Готов к путешествию…

Он едва заметно вздохнул, кинул на землю раскрывшийся свиток и опустил на него руку. Вспухло облако дыма, и по центру появилась жаба размером чуть выше колен. Жаба в тряпке, призванной изображать плащ, и, прости господи, с ирокезом седых волос на голове, небольшой бородкой и кустистыми бровями.

– Джирайя-кун? Давно ты нас не призывал. Что случилось?

– Как всегда. Нужно ваша помощь, Фукасаку-сан…

– В чём же? Не вижу, чтобы ты с кем-то сражался.

– Нужно обучить кое-кого работе с природной энергией.

Жаба развернулась, оценивая маму, сестру, меня и Наруто. Немного подумала и вынесла приговор:

– Женщину в любое время. Силу и мощь чакры видно сразу. Девочку – как подрастёт. Блондина реально и сейчас, но лучше год-два подождать. Старший мальчик не годится никак.

– Именно в этом и проблема, Фукасаку-сан, – бледно улыбнулся беловолосый. – Нужно обучить как раз его.

– Нет! Не возьмусь. Он умрёт.

– Мы предприняли кое-какие шаги, Фукасаку-сама, – шагнул я вперёд, скидывая куртку и футболку, чтобы показать печать. – Это должно помочь.

Понимая, что лучше всего продемонстрировать вместо многословного объяснения, сжал в руке свиток с чакрой и потянул энергию, заполняя резерв до краёв и больше. Сила продолжала поступать и дальше, передаваясь в замерцавшую печать.

– Дай посмотреть, – хмуро буркнул жабий мудрец и, когда я лёг на траву, чтобы ему было удобно, запрыгнул мне на грудь.

Пройдясь холодными лапками, ткнул в точки, где линии печати входили в тенкецу, и раздражённо вынес вердикт:

– Варварство! Иначе делается, через очаг! Что за извращение над благородным искусством печатей!

– То, как вы хотите, опирается на навыки пользователя, индивидуально и не масштабируется, – уязвлённо буркнул я. – А такую любому могу сделать!

– Ибо примитивно!

– Вам надо красиво или чтобы работало? Эта – работает.

Жаб раздражённо подпрыгнул, приземлившись мне как раз на солнечное сплетение. Пока я пытался вдохнуть, мелкая тварь заявила Джирайе:

– Всё равно слишком опасно. Зачем рисковать?

– Мы поспорили с Цунаде, будто вы так хороши в природных преобразованиях, что можете выучить любого…

– С любительницей слизи? Фу. Ну, положим, могу. А мне в чём с того польза? Ты притащишь к нам толпу безмозглых генинов?

Я, наконец, смог шумно вдохнуть и прохрипел:

– Свитки с запечатанными техниками «А»-ранга интересуют?

– Твои способности в печатях уже вижу, не интересно, – фыркнул жабёныш.

– Ты не понимаешь, о чём говоришь, – фыркнул я. – Джирайя, сводишь его в спецхран, покажешь пятидесятый номер? За моё обучение вашим «особо страшным тайным знаниям» мы дадим десять таких.

Жабий мудрец презрительно фыркнул, но тут не сдержался сам беловолосый, он ведь принимал участие в создании:

– Давайте немного пройдёмся, Фукасаку-сан…

Они скрылись за аркой квартала, а я, поднявшись с земли, поморщился, потирая грудь.

– Мама, а сколько ты мне положила еды? Что-то не кажется мне, будто жабы смогут меня прокормить…

– Готовых блюд на неделю в свитках, пять пакетов риса, сухарей, сушёное мясо, специи, в сумме ещё на три месяца продуктов.

Почесав грудь, я попросил лениво подкидывающего вверх кунай Наруто:

– Брат, смотайся, купи мешок риса и соуса. Не нравится мне эта жаба…

– Я мигом, аники!

Он исчез в Мерцании, и мы остались ждать, обсуждая жабьего мудреца. Как говорил Джирайя, тому несколько сотен лет. Если кто и сможет обучить быстро, так это он. Конечно, всегда можно попробовать призыв по случайной цели, как в своё время сам беловолосый жаб и нашёл. Но времени на эксперименты нет.

Впрочем, и не понадобилось. Не прошло и получаса, как наставник вернулся с немного пришибленным спутником. Оглядев меня, тот буркнул:

– Десять таких или двадцать слабее, как ваши средние по номерам. Лучше средние – их хоть использовать не страшно.

– Будет, – кивнул я. – Договор?

– Договор. Только не пожалей потом и не помри, – сварливо пробурчал жаб, и, прыгнув ко мне, взял за штанину, крикнув: – Обратный призыв!

Ну что сказать: один – ноль в пользу Узумаки. Заставить жабу давиться от жадности дорогого стоит…

Глава 11

Гора Мьёбоку встретила нас вечерними сумерками, стрекотом цикад и жарой. Тут оказалось значительно теплее, чем в Конохе, где подступала зима.

– Раз напросился, пойдём, покажу, где будешь жить, – хмуро бросил Фукасаку и запрыгал по посыпанной песком дорожке в сторону небольшого круглого домика.

Место тут буквально дышало жизнью, всё вокруг постоянно двигалось, шуршало и скрипело хитином. С удивлением оглядываясь, я наблюдал за яркими расцветками, грибам по пояс, травой в три человеческих роста и листьями такого же размера. Прикольно.

В самом домике ничего не было, кроме условной крыши над головой. Трезво обдумав предложенные условия, я вышел наружу и вытащил первый свиток из рюкзака. Распечатал. Потом ещё один, и ещё. На полянке появилась шатёр-палатка с торчащей из неё трубой, летний душ, глиняные крынки с тяжёлыми крышками для хранения крупы, стол, кровать, пара стульев, книжная полка, набор для татуировок, куча обычной и чакропроводящей бумаги, набор стальных перьев, шкаф и куча прочих мелочей.

Через час возле входа в палатку дымился костерок, на котором грелся кипяток, а я, закончив расставлять мебель, вышел наружу, опустившись на шезлонг возле костра.

Закипела вода, я неспешно заварил чай, довольно оглядываясь вокруг. Погода хорошая, печку топить не буду, обойдусь импровизированной кухней на улице. Распечатал стандартный обед на четыре персоны из свитка и почесал в затылке. Нет, я, наверное, осилю. Но нафига? Сходил в палатку, нашёл большую подушку и кинул на стул напротив.

– Фукасаку-сан, присоединяйтесь.

Глядя на моё обустройство, жабий мудрец запрыгнул на подушку, взяв протянутые ему палочки, проворчал:

– В здоровом теле – здоровый дух. Удобства тебя расслабят!

– Дома не расслабляют, почему здесь должны? – лениво отмахнулся я, и, подцепив лапшу, втянул её в рот.

Рамен из Ичираку вкусный. Хотя есть его каждый день, как мечтает братец, наверное, не смогу.

Жаб с видимым удовольствием повторил мои действия, а там и ещё, пока тарелка не осталась полностью пустой. Я удивлённо распахнул глаза: куда в него столько влезло? Однако подвинул ему вторую порцию, продолжая неспешно насыщаться.

После ужина он, осоловело отдуваясь, таки соизволил благодушно проворчать:

– Сегодня отдыхай, завтра с утра начнём тренировки.

И, смешно переваливаясь, медленно пошёл в сторону своего дома. Прыгать жаб после такой кормёжки не решился. Хмыкнув, я помыл посуду в текущей рядом речке и завалился спать. Надеюсь, обучение пройдёт успешно.

Спалось на новом месте не очень хорошо. Слишком много незнакомых сигнатур чакры, звуков и шорохов. Постоянно просыпался, вслушивался и запоминал ощущения, пытаясь задремать вновь. Утром, зевая, выпил чая, и дождался возмутительно бодрого Фукасаку.

– Надо же, будить не пришлось, – вместо приветствия фыркнул жабий мудрец и поманил меня за собой, помахивая большой чёрной палкой в левой лапе.

Мы пришли в странное место: повсюду располагались разнокалиберные каменные жабы – от совсем мелких до огромных в несколько метров – а изо рта самого большого каменного земноводного лениво вытекал водопад какого-то масла.

Запрыгнув на бортик, окружающий озерцо этой тягучей жидкости, мой новоявленный учитель поправил плащ и прошёлся туда-сюда.

– Что ты знаешь про природную энергию? – поинтересовался он.

Я пожал плечами:

– Окружает нас везде. Если научиться впитывать её, то можно в очаге сформировать особый вид чакры, который сильнее обычной. Проблемы в балансе сил и в свойствах самой природной энергии, способной мутировать и убить человека.

– Она усиливает и сама по себе, хотя и не столь мощно, как полученная на её основе чакра. Но раз теорию ты знаешь, то на что рассчитывал, приходя сюда? Должен понимать: чем больше собственные резервы чакры, тем легче найти баланс и выше сопротивляемость природной энергии на начальном этапе обучения. Иначе станешь, как они, – кивнул мудрец на каменных жаб вокруг.

– Вообще не планирую до выставления баланса впитывать природную энергию сам, Фукасаку-сан.

Он вопросительно поднял кустистую бровь.

– Есть техника поглощения и передачи чакры. И если вы позволите использовать вас, как ретранслятор природой энергии, то проблема закроется.

– Думаешь, всё будет так просто? – фыркнул Фукасаку.

Я снова пожал плечами, решив разъяснить свои мысли подробнее:

– Наука чакры на данный момент не имеет структурированного объёма данных по управлению очагом и формированию чакры. Все решения на индивидуальном уровне и случайностях. Добавить к физической и духовной энергиям третий компонент, когда нормально не ощущаешь первые два? Ничего простого здесь нет, было бы иначе, Джирайя бы давно полностью овладел природной энергией, а меня вылечили.

Жаб встревоженно нахмурился:

– Вылечили?

– Сильнейший дисбаланс в количестве духовной и телесной энергии. Очаг разбалансирован, формирует чакру по минимальному варианту. Уклон в сторону духовной, – невесело улыбнулся я. – И самое смешное – специалисты даже поставить диагноз толком не могут. «Никогда такого не видели».

– Приляг, посмотрю.

Я послушался, а Фукасаку спрыгнул с бортика и, расположившись рядом, положил ладонь мне на солнечное сплетение. С лёгкой щекоткой от него устремился поток чакры, окутывая мои чакроканалы и проникая во всё тело, которое наполнилось странной дрожью от незнакомой силы. Жабий мудрец использовал не чистую чакру, а смесь с природной.

Тем не менее, я не шевелился, давая ему возможность всё оценить. Пару минут ничего не происходило, а потом по жилам потёк знакомый огонь. Я тут же применил мерцание, а потом и ещё несколько раз, смягчая последствия.

Оказавшись на земле, грохнулся на задницу, довольно улыбаясь. Я стал ещё сильнее. Не как в прошлый раз, но резерв явно вырос. А Фукасаку хмуро покачал головой, отчего его седой ирокез смешно колыхнулся:

– Я поправил очаг. Он был почти готов, за полгода достиг бы такого эффекта и сам. Но лезть дальше боюсь. Ты прав, дисбаланс слишком велик. И я жалею, что взялся за обучение, ведь тебе придётся формировать баланс заново при каждом изменении очага. Хотя, думаю, следующее увеличение случится не ранее, чем через пять лет.

Я примерно так и предполагал. Впрочем, у меня есть свои ожидания от использования усиленной чакры, которые и огласил:

– Природная энергия может выступить дополнительным катализатором, отчасти заменив место жизненной силы. Тогда получится активировать ещё часть резерва.

– В любом случае, Узумаки-кун, не сегодня. Возьмём несколько дней, пока не придёт в норму система чакроканалов.

Тут я спорить не собирался, а вернулся к палатке и погрузился в расчёты. Потребуется переделать печать на теле, благо, по-настоящему там набиты только тенкецу. Остальное хоть и очень стойкая, но краска. Ещё при нанесении понимали, что многое придётся менять.

Уже спустя три дня стало понятно, сколько чакры выдаёт очаг. Я теперь примерно на уровне Сакуры Харуно, даже чуть сильнее. Не идёт ни в какое сравнение с джонинами или, тем более, мамой или Наруто, однако открывает передо мной дорогу к нормальному развитию стихийных техник и нормальным печатям.

Бумажные листы заполнялись рисунками, кое-какие образы я создавал в готовом виде, проверяя функционирование. Печатей на теле потребуется несколько в любом случае. Одна для хранения природной энергии, другая для её смеси. Плюс для обычной чакры и хранения вещей.

Четыре печати многовато. В режиме с постоянным свободным доступом они будут потреблять мою чакру. Четыре штуки, по расчётам, вытянут больше суточной выработки, так что от чего-то нужно отказываться. Хранения вещей, скорее всего.

Удобно, конечно, доставать оружие, не делая лишних движений, но я его особо и не использую. Мой арсенал – свитки и техники, а им железо больше мешает. К тому же, не дело тратить весь резерв на печати, значит откажусь как минимум ещё от одной.

В очередной раз оценив расчёты, вздохнул, отодвинул бумагу и калькулятор в сторону и прогнулся назад, хрустнув позвонками. А после выразительно поднял бровь, смотря на сидящего в паре метров жабьего мудреца.

Тот негромко пробурчал:

– Далеко шагнуло мастерство шиноби. Смотрю на твою работу, мальчик, и половину не понимаю. Цифры, таблицы – зачем они нужны? Искусство печатей ведь воплощённая чакрой воля.

– Предсказуемость, Фукасаку-сан. Чем лучше понимаешь происходящее, тем точнее результат. Разве ваш призыв не действует похожим образом?

– Он выполняется благодаря связи кровью, никаких хитрых формул не нужно. Если бы ты заключил контракт, как положено, понял бы.

– А нужно? – поднял я бровь. – Ничего не имею против, но вам не доставит проблем слишком много контрактов? С меня энергии не взять, если вам она нужна.

Жаб задумчиво почесал щёку:

– Не в чакре дело. Ты не наш клиент, Узумаки. Контракт лучше всего действует через кровную или духовную связь. Желательно – обе. Вот твой родственник, сын Минато, явно наш. А тебе лучше искать свою судьбу, подходящую твоим талантам.

– Свободный призыв?

– На который тебе не хватит чакры, – ухмыльнулся Фукасаку.

– Как жить на свете бедному мне… – фыркнул я в ответ. – Вы на ужин?

Он благосклонно кивнул:

– Конечно. Но сначала давай попробуем передачу чакры. Я смотрю, ты быстро пришёл в норму, потребовалось меньше недели.

– Как скажете. Я сам вытяну силу?

– Так будет легче контролировать поток, – согласился мудрец. – Скажу, когда можно будет попробовать.

Он уселся поудобнее и замер, вбирая разлитую вокруг силу. А я, подхватив со стола зеркало, поставил его в зоне видимости и пересел поближе. Следом, расположившись возле Фукасаку, напряг сенсорику, пытаясь оценить чакру жабы.

Очень необычная она у него. Не сильно плотная, наоборот, лёгкая и воздушная, указывающая на большое количестве духовной энергии в своём составе. Такая прекрасно подходит для иллюзий и ментальных техник.

Настраиваясь на его силу, прикрыл глаза, стараясь уловить момент, когда она начнёт меняться. Лёгкость в его энергии уходила, меняя сигнатуру чакры на что-то другое. Плотнее, сильнее, агрессивнее. Изменение завершилось, и я протянул руку уперевшись в протянутую навстречу ладонь.

Подача своей чакры, проникая через тенкецу, касание чужой силы.

Потянуть.

Медленно, осторожно я вытянул десятую часть своего текущего резерва и остановился, сосредоточившись на себе. Чужая сила жгла чакроканалы, не желая смешиваться с моей. С большим трудом я разделил полученную энергию на несколько потоков и замер.

Пять минут, десять, пока моя сила пыталась растворить чужеродную силу.

Отстой. Не хочет смешиваться.

Собрав её обратно, протянул руку к мудрецу и вернул ему всю похищенную мощь. Не повезло.

– Не получается, верно? – ухмыльнулся жаб, открывая глаза.

Я скривился и угрюмо буркнул:

– Вы знали, что так будет!

– Само собой, мальчик. Не ты первый такой умный. Минато тоже пытался «по-быстрому» изучить природное взаимодействие.

Я вздохнул и, поднявшись, уныло осведомился:

– Идём к водопаду?

– Именно, Узумаки-кун!

Там всё было по-прежнему: щебетали птички, лилось изо рта огромной каменой жабы масло.

Фукасаку зачерпнул небольшую ладонь и щедро размазал по моему предплечью, взмахнув палкой в другой руке.

– Начинаем урок!

Я закрыл глаза, внимательно концентрируясь на каналах чакры. Совсем ничего. А рука потеплела, в теле появилось ощущение бодрости и силы, переросшее в боль. И тут же по предплечью прилетела палка, выбивая странные ощущения.

Поморщившись, открыл глаза.

– Жопа-а-а… – тоскливо протянул, взглянув на жабу.

Природная энергия не работает по правилам обычной чакры, не распространяется по её каналам. Вся моя подготовка в виде печатей, передачи и вытягивания силы ничего не стоит. А в зеркале напротив отображалось стремительно покрывающееся наростами лицо, меняющие цвет и форму зрачки.

На руку опять упала палка, остановив процесс мутации. Тоскливо вздохнув, прикрыл глаза, возвращаясь к своим ощущениям. Процесс точно затянется надолго…

Собственно, так и получилось. На первый раз Фукасаку, по сути, ограничился демонстрацией, сбив с меня спесь. А вот уже на следующий день мы пошли на водопад прямо после завтрака и прерывались лишь на обед и ужин. Чуть уменьшили дозу масла, но даже так по голове постоянно прилетало.

Единственное, что меня выручало, так это довольно неплохой контроль чакры, позволяющий направлять почти все объёмы к месту с нанесённым маслом, чтобы замедлить процесс распространения.

Таким образом изучение природного преобразования свелось к улучшению контроля. Хотя надо, чтобы мой очаг адаптировался к новой энергии, включив её в образование чакры. Независимо от моих усилий, в общем-то. Рандом. От меня главное точно отмерить необходимое количество.

Однако именно в контроле чакры, спустя месяц тренировок, забрезжила идея решения проблемы. Мистическая Ладонь. Та самая медицинская техника, которая анализирует и лечит повреждения. Именно она позволила мне отслеживать распространение природной энергии и сдерживать мутации, заранее насыщая клетки тела своей чакрой.

Да, я тратил всю энергию за полчаса. Но при этом у меня получалось создать в теле магистраль из более защищённых областей, и природная мощь текла, куда мне нужно.

Ещё месяц я потратил на улучшение медицинской техники, попутно направляя силу природы в очаг, но главное – засел за новую печать.

Совсем небольшую, подключённую всего к десятку тенкецу, с внутренним объёмом подпространства в пару квадратных метров. Каждый символ в ней вылизан до идеала, допуски по чакре мизерные, а управление отлажено. Её я нанёс на внутреннюю сторону предплечья, в этот раз набив настоящую татуировку.

С момента попадания к жабам прошло два с половиной месяца. Я сидел у фонтана, сжимая в руках листок с накопленной чакрой. Последнюю неделю занимался только своей печатью и копил силу. Позавчера изделие, наконец, активировано и проверено на штатное функционирование. Я готов попробовать немного считерить.

– Что-то ты больно радостный сегодня, – фыркнул Фукасаку. – Думаешь, сработает?

– Обязательно. Слишком я устал от вашей палки.

– Тебе сразу сказали – резерв слишком маленький. У тебя превосходный контроль чакры, Ясуо-кун, но здесь нужны объёмы.

– Давайте попробуем, – хмыкнул я, протягиваю руку.

Активация мистической ладони, и в клетки потекла сила, насыщая их плотной чакрой Узумаки.

Я хорошо знаю, что делаю в этот раз. Когда закончились свои объёмы, в дело пошёл свиток с запасами.

Хлынувшую в тело природную энергию встретило заботливо выложенное русло, направляя сразу в распахнувшуюся печать.

Пять минут. Десять. Полчаса.

Поток оскуднел, когда высохло масло, к тому моменту закончились запасы силы в свитке. Печать закрылась, оставив в теле некоторое количество природной энергии.

Хрустнув коленками, я поднялся, посмотрев в зеркало. И счастливо рассмеялся, увидев лишь изменённые глаза.

Подпрыгнув на месте, сделал тройное сальто в воздухе и обратился к жабьему мудрецу:

– Пробежимся до гор? Кто быстрее?

– Попробуй, умник, – рассмеялся Фукасаку и запрыгал вперёд.

Конечно, печать с природной энергией не сделала меня мудрецом, овладевшим природной чакрой. Но она сделала процесс обучения полностью управляемым. Теперь мне достаточно приоткрыть печать, поддерживая в теле безопасный уровень силы природы. Никакого сидения у водопада и палки над головой, полная свобода.

Непокорная мощь плещется в теле даже во сне, позволяя больше тренироваться и работать. И очень медленно, со скрипом, я начал постепенно её ощущать.

Уже спустя месяц не требовалось смотреть в зеркало, чтобы понять уровень насыщения тела, а ещё через полтора впервые смог ощутить её снаружи. Тогда же и очаг проснулся, жадно вбирая в себя новый компонент чакры.

С учётом моего метода, проблем со смесью компонентов не возникло никаких. Безопасный уровень энергии давно установлен заранее уровнем подачи из печати. И замена всего резерва на смесь с природной чакрой просто сменила мне цвет глаз на зелёный да сделала зрачок вертикальным. В общем, не изменила во внешности, к которой я привык за последние месяцы, ничего.

– Поздравляю, Ясуо-кун. Ты справился, – поглаживая седую бородёнку-клинышек, произнёс жабий мудрец. – Но не думай, что с техниками на основе такой чакры всё будет легко. Стихийные преобразования придётся изучать практически заново, и путь этот сложен.

– Я ещё очень плохо поглощаю природную энергию, Фукасаку-сан. Заполнить резерв без вашего чудесного масла очень сложно.

Он задорно усмехнулся на мои возражения:

– Ты ведь уже придумываешь, как обойти этот недостаток, верно, Узумаки-кун?

– В процессе, – мои губы в ухмылке раздвинулись. – Ну а пока, перед тем как вы отправите меня домой, я не прочь немного посидеть в вашем фонтане.

Он приглашающе повёл рукой:

– Только не возгордись, природная энергия опасна. Ты не обуздал её, а едва научился использовать.

Глупо спорить. Но меня, что называется, «понесло». Особенно когда сам сел на бортик фонтана, погрузив в масло руку.

Поначалу казалось, что всё как обычно, наоборот, техника мистической ладони теперь мощнее, а выстроенный канал многократно плотнее. Двадцать минут я заливал в печать природную энергию невиданными ранее темпами.

Потом, вытащив руку из масла, встряхнул её и стал ждать, когда поток начнёт скуднеть. Привычно потянувшись к свитку с чакрой, втянул заначку, направив её на технику мистической ладони. Две волны чакры, с природным компонентом и без, встретились в чакроканалах…

Внезапно по телу прошла судорога, а медицинская техника на глазах развалилась, выпуская в тело могучий поток природной энергии.

Часть судорожно впитал очаг, а остальное хлынуло в организм, стремительно преобразовывая тело…

Всё бы ничего, но Фукасаку с его палкой рядом не оказалось. Он отлучился десять минут назад, убедившись что у меня нормально получается. Мы расслабились в последние месяцы, дела шли слишком хорошо.

Тело перешло безопасный порог насыщения природной энергией, начиная стремительно раздуваться, мутируя.

Паникуя, я жадно впитал всю заначку, с ужасом понимая: не смогу остановить распространение мутации сам. Не хватит энергии.

Мне нужно время, жабий мудрец с его палкой!

Мерцание? Не успею, не знаю, где он сейчас. Могу не успеть найти.

Руки, тем временем, сложили серию печатей, формируя в уме картину необходимого воздействия. Воля зажгла вспыхнувшие в воздухе символы, и раздувшиеся губы прошептали:

– Запечатывание!

Подпространство жадно втянуло меня в себя, и перед тем, как день сменился тьмой, я лишь не в тему подумал:

Интересно, решать все проблемы печатями – черта всех Узумаки или просто я такой одарённый?

Глава 12

По моим ощущениям пробыл я во мраке, ощущая, как меняются клетки, всего ничего, пару секунд. За которые в обычном мире, если я правильно задал параметры времени в печати, прошло пару часов.

Потом тьма сменилась ярким днём, и моё наполовину окаменевшее тело рухнуло на собственную палатку. Хрустнули подпорки, растянулась ткань, немного тормозя полёт, а я с глухим стуком упал на землю.

Природная энергия в теле устремилась к синякам и ссадинам, латая их, дав мне ещё три секунды. Тем не менее, вскоре окаменела грудь, шея… и мысли замерли.

Непонятный срок спустя, я вдруг снова смог мыслить. На глазах появились Фукасаку со своей женой Шимой. Она держала меня за руку, вытягивая природную энергию, а жаб лупил палкой по всему, куда доставал, выкрикивая:

– Дебил! – удар палкой. – Рукожоп! – ещё два взмаха инструментом. – Рвотная личинка! – удар. – Тупой головастик! Безмозглая скотина!

Только тогда я смог прикрыть голову руками, спасаясь от ударов.

– Вали домой! И чтобы я про тебя не слышал! С тебя на десять средних свитков больше, идиот! За наши нервы! Собирай барахло!

На этих словах тяжело дышащий жабий мудрец положил палку на плечо и, раздражённо вбивая пятки в землю, попрыгал прочь. А его жена с сочувствием посмотрела на меня и добавила:

– Собирайся. Дай ему пару месяцев отойти. Не в первый раз мы теряем окаменевших близких, но привыкнуть не можем. Я тебя отправлю.

Понятливо кивнув, я за десять минут запечатал всё барахло по свиткам, не шибко разбираясь с сортировкой и сохранностью.

Прикосновение холодной ладони, момент дезориентации, и я покатился по кафелю, оказавшись в какой-то общественной купальне.

По ушам ударил визг, полетели полотенца и тазики, один их которых отскочил от пустого места в шаге от меня.

– Сраный извращенец! – прошипел я, увернувшись от очередного снаряда, бросаясь бежать.

Хотя заинтересованно косить глазом не забывал. Это Джирайя специально подгадал, чтобы все посетительницы бани оказались молодые и красивые? Интересно, как?

Пролетев через раздевалку с висящей в ней одинаковой формой, я вылетел в приёмную и, не останавливаясь, под распахнутые в шоке глаза старушки на ресепшене, вылетел на улицу.

Вот тебе и знакомство с Горячими Источниками…

Пробежав полсотни метров, остановился и опустился на лавочку возле лотка с мороженым. Вот подстава от Джирайи… Долбанный извращенец. Ведь снять может хоть весь публичный дом разом, но нет! Не интересно ему так, видите ли!

Отдышавшись, я пошарился по карманам, вспоминая, что есть в свитках. Денег точно нет. Досадно. После месяцев, проведённых у жаб, очень хочется мороженого.

А впрочем ладно, я вольготно развалился на лавочке и решил подождать, выплеском чакры согревая организм. Весна на дворе, да и Страна Горячих Источников севернее Конохи.

По тротуару застучали деревянные сандалии, и показался Джирайя. Едва он подошёл ближе, я лениво махнул рукой:

– Йоу, извращенец!

– А где твоё обычное: Джирайя-сан? – хмыкнул беловолосый, сев рядом на лавку.

Я фыркнул:

– В купальне с бабами осталось!

– Аргумент, – хохотнул шиноби. – Ну, рассказывай. Фукасаки тебя-таки выгнал?

– Да всё пучком. Продемонстрировать?

Он прищурился и собрался, оглядев улицу.

– Не здесь, давай отойдём!

– Как угодно, – согласился я. – Только мороженого купи. Соскучился по нему!

Он молча достал кошель и купил мне огромный пломбир. Жадно откусив кусок, я расплылся в блаженной улыбке, после чего мы неспешно отправились в ближайший парк. Джирайя нетерпеливо посматривал, желая узнать подробности, но я стойко сохранял плавность и медлительность.

За те десять минут, пока шли, он весь извёлся. Я же, когда мы остановились на небольшой полянке, открыл печать с природной энергией.

– Показывай! – нетерпеливо воскликнул он.

В ответ молча ткнул пальцем на свои позеленевшие глаза с вертикальным зрачком, вызвав разочарованное:

– И всё?

– Так у меня чакры нет, чего вы хотите? Я там немного накосячил, они меня очень спешно отправили. Отдохнуть надо, восстановиться.

– И никакого свитка в запасе? – недоверчиво поднял бровь беловолосый.

– Всё потратил до дна...

Он помолчал, внимательно изучая мои зрачки и полностью исчезнувшие следы большой татуировки, сделанной в день отправления. От неё остались лишь небольшие тёмные точки, отмечающие тенкецу. Потом его взгляд ухватил татуировку на руке, и я, ухмыльнувшись, протянул ему предплечье для изучения.

Чужая чакра обволокла печать, пытаясь проникнуть внутрь и проверяя отклик. Удачи ему – после итогового формирования энергетическая структура хранится в самой печати. Она мой шедевр, предел знаний и умений. Результат шести лет изучения искусства, огромных ресурсов и ещё более непомерного расхода чакры.

Могу честно сказать: изделие лучше, чем может создать сам наставник. Вся наша семья резервами, кроме меня – надеюсь, временно – не обделена. Мы годами тратили огромное количество энергии на развитие навыков, а потом ещё и покупали чакру у половины деревни.

Не знаю насчёт «гениальности», зато уверен: ресурсов на то, чтобы я мог сотворить свой шедевр, потрачено астрономическое количество. Именно поэтому, после пяти минут изучения, беловолосый отпустил мою руку и довольно улыбнулся:

– И всё-таки у Узумаки печати в крови!

– Благодаря вам, Джирайя-сан. Именно вы и Коноха сделали такое возможным.

С этими словами я низко поклонился, застыв на пару секунд.

– Да я лишь помог… – смущённо отвёл глаза в сторону учитель.

– Когда это больше всего было нужно. Наша семья не забудет.

– Как функционирует печать? – быстро спросил шиноби, желая перевести тему. – Ты хранишь в ней сенчакру? Цунаде-тян проиграла и этот спор?

Я широко и довольно оскалился:

– Круче. Она для хранения природной энергии!

– Подожди… Ей же нереально управлять в чистом виде на твоём уровне! Как ты можешь направить её в печать? Собираешь остатки при накоплении для режима отшельника?

– Мистическая Ладонь, наставник. Мистическая Ладонь.

Он замер на пару секунд, а потом в его глазах зажглось понимание:

– Медику это ничего не даст само по себе, только временно защитит нервную систему от мутаций. Хотя и даст больший срок на формирование баланса в очаге. Но у тебя есть печать, ты направлял природную энергию сразу туда, а потом уже высвобождением из печати регулировал её количество в теле, получая постоянный и предсказуемый уровень! Чёрт!

– Ага! – радостно кивнул я.

– Так просто…

В тоне шиноби сквозила досада: почему сам не догадался, не потратил время и ресурсы на изучение печатей дальше. Однако прослеживалась и гордость за ученика, сумевшего то, что не вышло у него.

– Как прибудем в деревню, начнём работы для такой же печати вам! Пора возвращать долги! И, Джирайя-сан, отказываться не надо, обижусь.

– И не собирался, – хмыкнул он. – Три таких одновременно сделать можно?

– Надо считать пресечение вложенных пространств, выбрать правильный вектор. За две ручаюсь. Три и более – нужно изучать.

Джирайя почесал в затылке и усмехнулся:

– Я создал монстров. Но раз всё получилось – предлагаю отпраздновать!

– Всегда рад, Джирайя-сан!

Зря я согласился! Смотреть, как он обложился гулящими девами и выпивает всякое алкогольное, а самому хмуро набивать желудок, оказалось такое себе развлечение. Особенно для организма, входящего в гормональный шторм подросткового возраста. Оттого, посидев пару часов, отправился спать.

Отдыхал, стремясь восстановиться за все бесконечные месяцы тренировок, проснувшись лишь к полудню следующего дня. Энергетика радовала полным резервом сенчакры, распирая изнутри мощью, заставляющей бегать, прыгать и сражаться.

И пока беловолосый продолжал дрыхнуть, я решил проверить работоспособность Мерцания. Техника получается, но нужно понять изменения при использовании.

Сразу стало ясно, что хромает контроль. Добавление третьего компонента в чакру сильно сказалось на управлении. Правда, при этом техника выполнялась легче в тех частях, которые ломают законы природы. Если мне нужно будет кого-то вылечить, то лучше использовать Мистическую Ладонь на обычной силе, а то рискую навредить.

Тем не менее, грубая мощь – моё почтение! На чуть меньше, чем половине резерва, проскочил Мерцанием двадцать километров! И, оценив запасы, вернулся обратно, на пару секунд зависнув в сотне метров над поселением. И ведь не предел – поработав над контролем, добьюсь намного большего. А есть ещё печати, которые сенчакра тоже неплохо меняет… Впереди ждёт много очень интересной работы и экспериментов.

Я отменил технику и стал падать к земле. Выпустив из печати ещё природной энергии, активно насыщая тело, направил чакру на усиление, и со всей набранной скоростью рухнул на газон возле борделя, где отдыхал Джирайя.

Ноги, как в молоко, ушли в мягкую землю по голень, но я лишь присел, позволяя силе компенсировать ускорение. И, легко выпрыгнув из грунтовой ловушки, расхохотался.

Наконец-то!

Столько времени я считал себя слабым, практически не способным к нормальному бою. Однако природная энергия многое меняет: с ней я могу прыгнуть намного выше потолка своего обычного резерва в мощи техник. А там, глядишь, и объёмы вырастут.

Довольно посвистывая, я зашёл в дом и, поднявшись на второй этаж, постучал в дверь:

– Извращенец, вставай, время отправляться домой!

С той стороны раздались матюки и женские недовольные возгласы. Усмехнувшись, я отправился в выделенную комнату немного подремать, чтобы восполнить резерв для путешествия в Коноху.

Выдвинулись мы ближе к вечеру, когда я вполне восстановился, а напарник отошёл от вчерашних возлияний. Практически сразу, как вышли из деревни, устремились вперёд на полной скорости. Классический бег шиноби: максимально наклонившись вперёд, проламывая воздух.

Иногда наставник отводил нас с дороги дальше в лес, проверяя мою реакцию. Я справился, ни разу не влетев лицом в дерево. Впрочем, с учётом того, какая во мне чакра и её свойства, пострадало бы только дерево.

За пару часов дикого забега резерв, всё же, показал дно. Правда, и преодолели мы сотни три километров. Если бы Джирайя не стремился тестировать мои способности в дороге, могли и больше. Сама по себе природная энергия повышает физические возможности, а уж в сочетании с чакрой на её основе, ещё сильнее.

Уже вечером я сидел на веранде гостиницы и, лениво потягивая чай, смотрел на огонь в камине. В соседнем кресле растянулся Джирайя с блокнотом на коленях, в который изредка записывал идеи для книги.

Сегодня он не пил. Думаю, послезавтра окажемся в деревне, если планы не изменятся. Шиноби намекал, что у него и другие дела есть.

– Джирайя-сан, – под треск сгорающих дров, я поинтересовался у беловолосого, – как думаете, потянет деревня курс для всех джонинов по природным преобразованиям?

Он закрыл блокнот и поморщился:

– Да, мы сможем. Проблема тут, Ясуо-кун, в том, что другим деревням такое сильно не понравится. Не случайно Хаширама в своё время раздал Биджу и остальным Скрытым селениям. Миру необходим баланс сил. Ваши печати уже его пошатнули, а если пустим в дело ещё и сендзюцу на их основе, дело потянется к войне. Никому не нужен ещё один Водоворот в Конохе.

– Мы победим, – прищурился я.

– Возможно, – нахмурился учитель. – Но какой ценой? Сколько крови придётся пролить?

– Вы же участвовали в двух мировых войнах, учитель? Какие они были?

Он задумчиво пожевал губу, прежде чем ответить:

– Бои всегда очень личные. Мы, шиноби, сражаемся лицом к лицу, твоя жизнь или смерть имеет имя и прозвище. Понятно, кому мстить и кого ненавидеть. Убивая одного, против тебя встаёт его команда, родственники. Клубок ненависти закручивается всё сильнее с каждой смертью, завлекая в себя всё новых людей.

Он глотнул саке из бутылки, даже не поморщившись.

– И нет конца и края бойне, пока вы не устаёте ненавидеть, смиритесь с болью и потерями, лишь бы война быстрее закончилась хоть как-нибудь. Хуже всего было в третью войну. Бросали в мясорубку совсем маленьких генинов, пытаясь закрыть дыры на фронте. На примере Какаши видишь, к чему это привело.

– Вы боитесь повторения?

– Будет, как в третью войну. Даже хуже. Времени прошло всего ничего, ваше поколение не подросло. Нас, стариков, выбьют быстро, и вся тяжесть войны ляжет на ваши плечи. Так что, Узумаки, войну нужно оттянуть любым способом. Хотя бы лет семь выиграть.

– Показывая силу?

– В разумных пределах, – покачал головой мужчина. – Станешь сильнее, чем нужно, накинутся все вместе. Распространение природных преобразований может стать таким фактором. Вот почему твоя печать не должна уйти дальше вашей семьи.

Я с сожалением протянул:

– Может, в тайне обучим хотя бы джонинов? Такие перспективы…

– Перспектива – лишь отправить брата и сестру в мясорубку. В двенадцать лет! – резко рубанул он. – Ты этого хочешь? Они у тебя сильные, выживут. Но что у детей станет с головой от пролитой крови?

– Меня не нужно уговаривать, учитель. Наруто и Карин отправятся на войну только после меня. Однако, Суна не будет ждать долго. Для них время играет в минус. Или мы, или они.

Он зло оскалился:

– На Суну нас, стариков, должно хватить. Главное не допустить всеобщей бойни!

– А как же круг ненависти, Джирайя-сан? В ваших книгах вы часто о нём пишете. Кровь порождает кровь. Без конца и края.

Беловолосый поморщился, однако, высказался:

– Было предсказано жабьим мудрецом: однажды родится дитя, которое принесёт мир на землю. Исполнит миссию, запечатает зло. Станет воистину Богом Шиноби!

От его слов било такой верой, что я поёжился. Да, блин, откуда столько фанатиков? Джирайя, тем временем, не останавливался:

– Однажды я встретил мальчика в Дожде с глазами бога. Такого же Узумаки, как и ты. Обучил его и друзей, но они выбрали свой путь и сгинули. Гениальный Минато тоже мог им стать, как и его сын. А они все умирают! Сраный мир убивает или, ещё хуже, ломает лучших людей, заставляя погружаться в океан ненависти!

Я вздохнул. Всё же, какой он идеалист. Пророчества всякие, мир во всём мире одним движением…

– Нет волшебного способа переделать людей, Джирайя. Конкуренция у нас в крови, а для шиноби это верно на все триста процентов. Достаточно просто жить по совести и стараться сделать мир вокруг себя лучше каждым днём. Помогать людям, не плодить зла и неправды, правильно воспитывать детей личным примером. Мир станет лучше. Да он и становится таковым, просто не столь быстро.

Беловолосый отхлебнул саке и устало произнёс:

– Вот поэтому ты и не дитя пророчества, Узумаки-кун. Безусловно, талантлив, возможно станешь сильнейшим шиноби своего поколения. Однако душой – старик, не желающий менять мир. Нет в тебе Огня, способного вести за собой других.

– Скорее, наивного идеализма, – фыркнул в ответ. – Да и кто-то должен остановить таких «избранных», готовых утопить мир в крови во имя своих «гениальных» идей мира во всём мире. Счастья всем и даром! И чтобы никто не ушёл обиженным.

– Малолетний сухарь.

– Идеалист!

– Я писатель, мне можно. А как тебе жену такому сухарю искать? От тебя сверстницы вешаться будут готовы, чурбан бесчувственный!

– Так же, как и тебе Джирайя! То есть – никак. Хотя теперь Цунаде в деревне чаще бывать будет, дерзай! Исполни мечту детства.

– Жестокий ты, Ясуо-кун…

– Мне о семье заботиться надо, а не о том, как мир во всём мире устроить. Идите вы все нахрен со своим идеализмом!

– Они сильные у тебя, справятся…

– Так не в силе дело, наставник. Сложно научить не людей убивать, тяжело заставить головой думать, а не только в неё есть.

Он улыбнулся:

– Особенно Наруто, да?

– Совсем нет, – отмахнулся я. – У него что на уме – то и на языке, душа нараспашку. А вот что способна сотворить сестра, когда станет старше – без понятия.

– Женщины…

– Именно так, Джирайя-сан.

Мы немного помолчали, думая о собственных отношениях со слабым полом, а далее беловолосый вернулся к делам нашим тяжким:

– Кроме Цунаде и твоей семьи, точный механизм, как ты дорос до режима мудреца, знать никто не должен.

– Я вас услышал.

На этом разговор утих. Мужчина снова распахнул свой блокнот, а я прямо там в кресле и задремал, перебравшись на кровать уже сильно позже.

Утром продолжил забег уже в одиночку, Джирайя свернул в другую сторону, собираясь привести в деревню Цунаде. Хорошо хоть денег выделил, не нужно расставлять палатку по вечерам, а гостиниц на тракте навалом.

Чем ближе к деревне, тем больше вокруг становилось транспорта, и тем сложнее бежать. В итоге, через пару часов пробежки, чуть не влетев в чью-то телегу, под доносящиеся сзади матюки, перенёсся Мерцанием на тридцать километров. Потом шёл пешком, ожидая восполнения резерва. Благо, он восстанавливается быстро, ведь очаг использует не всю жизненную энергию.

Так, за пару дней, чередуя пробежки и Мерцание, добрался до дома.

Тут всё оказалось как всегда. Поздоровавшись с Камизуки на входе, неспешно дошёл до родного квартала и, войдя внутрь, замер. Возле храма стояло пара знакомых Хьюг, которые настороженно посмотрели на меня, но пропустили внутрь.

На возвышении, в центре большого зала, стоял гроб, к которому выстроилась очередь из трёх десятков человек. Они подходили по одному, складывали руку перед собой, кланялись, проговаривая кто молитву, кто слова прощания с покойным.

Чуть позади гроба стояла мама в полном бело-зелёном облачении жрицы Шинигами. Она почти незаметно кивнула, увидев меня, но продолжала ждать, пока закончится обряд.

Среди попрощавшихся стояли Хиаши с дочками, ещё несколько стариков из их клана. Да и умершего я знаю – склочный старик Хатору Хьюга, отмучился наконец.

Встав в самый конец, дождался, когда закончат все Хьюги и, сложив ладони, поклонился, прошептав:

– Пусть в чистом мире тебе окажется легче, чем здесь.

Отойдя в сторону, перевёл глаза на Юмико, которая подошла к стене, снимая одну из масок демонов. Вернувшись к гробу, она положила её на лицо покойника и закрепила специальными лентами. Молча коснулась пальцем тыльной стороны ладони, где закреплён маленький кусок лезвия, и вывела своей кровью на лбу маски спираль.

Отступив назад, сложила руку в молитве и громко произнесла:

– Шинигами, проводи душу Хатору Хьюга в лучший мир, если он до сих пор не ушёл сам. Пусть дорога его будет легка, а мысли чисты и спокойны. Я – Узумаки. Я прошу. Мы чтим договор!

По храму пронёсся порыв ледяного ветра, а у меня заныли разом все зубы, по спине прошёл табун мурашек. А ешё над головой покойного, на долю мгновения, промелькнул серый силуэт. И даже не скажешь, был он тут или привиделось. Однако ощущение тяжести, повисшее в воздухе, заставило чувствовать себя некомфортно. И не одному мне, судя по тому, как нахмурились и побледнели Хьюги.

От стены шагнуло двое рабочих в белых мантиях, закрывших гроб крышкой.

Теперь всё. Души там нет. Обряд довольно свободный, не регламентирует, что будет дальше с телом. Хьюги, вроде как, сжигают своих. Небольшой крематорий есть и в нашем комплексе. По кивку Хиаши, рабочие унесли гроб, в сопровождении пары соклановцев. Значит, сожгут у нас.

Белоглазые потянулись на выход, а я оказался в объятиях Юмико, воскликнувшей:

– А ты подрос, сын!

Отпустив меня, отступила назад, внимательно оглядев.

– Чакра изменилась. Успешно?

– Конечно, мам. Нет задачи, которую нельзя решить хорошей печатью!

Она улыбнулась, но вышло у неё как-то бледно. Впрочем, собравшись, резко бросила:

– Когда тебя не было, заходил Пятый. Мы с ним немного поговорили, и он оставил кое-что у нас дома. Сказал: тебя никто не принуждает, но когда ты вернёшься, он бы хотел, чтобы ты принял решение. У тебя в комнате на столе. Сходи, проверь.

Подняв бровь, я переместился Мерцанием к дому и, зайдя внутрь, поднялся на второй этаж, где толкнул дверь своей комнаты. Тут всё было как обычно, лишь на столе лежал «подарок».

Пальцы прошлись по металлу, а губы сжались в тонкую линию. Такое было неизбежно, слишком много ресурсов Коноха в нас вложила. Но, блин, моя так горячо любимая свобода…

– Что поделать, я не один… – разнёсся по комнате тоскливый вздох.

Быстро, пока не передумал, я подхватил и нацепил на левое предплечье новенький, блестящий свежим лаком протектор с выгравированным символом Деревни Скрытой в Листве.

Надеюсь, никогда об этом не пожалею…

Глава 13

На ринге в нашем квартале, развернулось сражение огня и воды. Мягкости и силы. Женщины и мужчины…

– Вмажь ему, Хината-тян! Девочки – сила!

– Не сдавайся, брат! Покажи силу Узумаки!

– Пфф!

– Но-но, ты тоже должна желать победы родне!

– Вот я и желаю. Хинате, – по-лисьему ухмыльнулась Карин.

– Не спеши!

– Да куда Наруто денется от моих будущих племянников!

Я лишь шокировано протянул:

– С кем я живу…

– Я бы и тебя женила, Ясуо. Но ты ведь не общаешься ни с кем!

– Как-нибудь сам, дорогая. Или ты не продолжаешь сохнуть по Учихе?

– У него классная чакра, – слегка покраснела и отвела глаза Карин.

– И это достойная причина избить его на школьном спарринге?

– Я не виновата, что природная энергия слишком усиливает!

– Или кто-то очень хотел, чтобы на неё обратили внимание?

– Ну бра-а-ат…

Сестра обиженно надулась и замолчала, став изображать повышенное внимание к спаррингу Наруто и Хинаты. Хотя нового там не увидит – за годы тренировок дети досконально узнали друг друга и отчасти впитали стили.

Хината как всегда двигалась плавно, быстро и точно, будто вода, обтекающая скалу, которой выступал блондин. У нас у всех в семье похожий стиль: минимум движений, экономия сил, скупые и максимально акцентированные удары с опорой на вес тела. Как я люблю повторять: «Если у Узумаки дело дошло до рукопашного боя, значит что-то пошло не так».

Впрочем, смотреть всё равно приятно. Особенно когда Наруто мягко обошёл атаку девочки и не мешкая скользнул ладонью ей по плечу, выплеснув при этом достаточно чакры, чтобы прямое попадание по тенкецу не требовалось. Хината лишь поморщилась, но не растерялась и в клинче впечатала локоть другой руки в грудь, заставив отлететь блондина в сторону.

Не только он впитал её стиль, Хьюга тоже перестала чураться жёстких ударов. Однако джинчурики лишь выдохнул и кинулся в очередную атаку.

Взмах девичьих ладошек, и Наруто встречает выплеск чакры, отбросивший мальчика назад. Активировалась печать на левом запястье Хинаты, насыщая её запасённой энергией, и она мощным выплеском силы восстановила повреждённые прошлой атакой тенкецу.

Битва снова слилась в вихрь уклонений, ударов и блоков. Повисла рука у Наруто, Хината бережёт левую голень, начинает заплывать глаз у мальчика. Но они не останавливались, а, наоборот, на их лицах исподволь проступали довольные улыбки. Я знаю, чем это кончится: через десять минут Наруто отнесёт обессилившую девочку под навес, аккуратно разместит на лежанке и упадёт рядом на землю. Ритуал у них такой.

Хьюги странные. Ведь именно ради короткого момента, когда окажется у него на руках, Хината и сражается, как будто у неё последний бой.

Так вышло и на этот раз: когда они окончательно выдохлись, девочка отлетела от атаки и аккуратно упала на землю, тяжело дыша. Замученный Наруто на секунду сосредоточился: его глаза покраснели, а черты лица приобрели хищное, звериное выражение. Такой вот способ немного подлечиться и взбодрится.

Всё пришло в норму, он наклонился и, аккуратно подняв Хинату, зашагал в нашу сторону.

– Даже не знаю, кто тут победил, – хмыкнул я, доставая из холодильника графин с лимонадом, пока Карин медленно водила над пострадавшей горящей зелёным ладонью. Она уже позволяет себе лечить синяки и вывихи техникой без привлечения собственной жизненной силы.

Закончив, сестра перешла на сидящего рядом Наруто. Сегодня у нас большой прогресс в отношениях хищника и жертвы: Хината, будто невзначай, положила ладошку ему на плечо, когда блондин уложил её отдыхать. И когда я протянул ей попить, с видимым сожалением убрала руку и открыла глаза, приняв от меня стакан с лимонадом.

Удивлённо подняв бровь, я повернулся ко входу в квартал, откуда медленно приближался сам глава клана Хьюга. Хината пискнула и засуетилась, усаживаясь ровно и чинно, чуть в процессе не разлив лимонад.

Я поднялся и коротко поклонился.

– Добрый день, Хьюга-сан. Вы по делу? Надо передать маме сообщение?

– Здравствуйте, Узумаки. Нет, ничего передавать не нужно. Я тут ради дочери.

– Я что-то сделала не так? – закусила губу Хината, с трепетом смотря на отца.

Хиаши же в ответ неожиданно мягко улыбнулся и негромко произнёс:

– Я горжусь тобой, Хината. Ты молодец. Продолжай в том же духе.

И уже обращаясь ко мне добавил:

– Наш клан готов купить три десятка татуировок для хранения чакры. Как будет возможность, займитесь. Доброго дня.

Развернувшись, он неспешно зашагал на выход, оставив дочь с открытым ртом и глазами на мокром месте. Замечу, оставив очень-очень счастливую дочь. Как-то вдруг неловко стало…

– Наруто, давай за мной! – скомандовал я.

Мерцание сквозь открытое окно сразу в его комнату, и я уселся на стуле возле заваленного хламом стола, в то время как блондин с довольным стоном растянулся на кровати.

– Что хотел, аники?

– Не мешать Хинате плакать нашим присутствием, – хмыкнул я, оглядывая бардак в его обиталище.

Над кроватью висел большой плакат с символом водоворота, слева на стене огромная свадебная фотография родителей в обнимку. Справа от плаката доска от пола до потолка с фотографиями и фамилиями.

У блондина есть небольшое хобби: он составляет генеалогическое древо всех известных Узумаки. Там у него сотни имён и фоток собраны. Архивные документы, воспоминания мамы, Третьего Хокаге, других стариков и старух в деревне. Всё это систематизировано и записано, кроме доски у него ещё ящик документов.

Приют навсегда оставил отпечаток в его душе. Он страстно хочет принадлежать к чему-то большему. И чем больше семья, которая его любит и признаёт – тем лучше.

Конечно, вокруг была ещё и грязная одежда, разбросанные учебники, свитки с книгами. А на столе неубранная плошка от лапши быстрого приготовления. Очередной вечерний перекус…

– Ясуо, а давай посмотрим мою печать? Попробуем поговорить с биджу, понять, чего хочет?

Я хмыкнул:

– Клонов очень хочется?

– А тебе бы на моём месте не хотелось? Мама постоянно использует, Карин тоже, даже ты можешь сделать. А я будто неправильный какой!

Я задумчиво почесал в затылке. Он, в принципе, прав. Да и, откровенно говоря, более чем уверен: он давно знает технику. При нём её постоянно выполняют, а если братец хочет, то становится очень хитрым и внимательным. Но обещал не пробовать без разрешения и выполняет данное слово.

Тут проблема в самой печати. Она сложная, многоуровневая. А ещё, по нашим сегодняшним меркам – кривая. Да простит меня Четвёртый Хокаге за такое святотатство.

Для начала, печатей там две, усиливающих другу друга. Чакра всё равно просачивается, причём печать настроена так, что чем больше отдаётся, тем свободнее проход – мотивация делиться чакрой для биджу.

Более того, печать с ключом, который хранится на жабьей горе. Минато очень сильно экономил чакру и время на запечатывание. И вышло так, как вышло… Хотя, кто бы смог лучше в тех условиях, в каких он работал? Полумёртвая жена, враги атакуют, сильнейший биджу и новорождённый в руках.

– Бр-р-р… – передёрнул я плечами. И уже для Наруто кивнул: – Давай попробуем.

– Наконец-то! – он аж подпрыгнул на кровати.

– Заходим в первый контур вместе. Ждём оформления визуализации, дальше двигаемся ко второму. Не суетись и не бойся, что бы Девятихвостый ни говорил и не делал. Он надёжно запечатан. Всё, готовимся.

Пересев на кровать, я скрестил под собой ноги и положил руку ему на плечо, отправляя свою чакру в мозг и в печать. Наруто не сопротивлялся, наоборот, помогал. Он же и сложил печати, погружая нас в совместную иллюзию.

Первые пару секунд царила темнота, а потом проекции техники оказались в туннеле, по полу которого текла вода, символизирующая чакру, как я понимаю.

Хмыкнув, я поднялся чуть в воздух, повернувшись к стоящему рядом Наруто.

– Эй, ты умеешь летать?

Я вздохнул:

– Это твоё подсознание и общая иллюзия. Ты тоже можешь, просто представь.

– Точно!

Подпрыгнув, он замер поджав под себя ноги и прикрыв глаза. Потом открыл один глаз и воскликнул:

– Йу-ху-ху! Даттебаё! Я могу летать!

И тут же сорвался с места, полетев по туннелю. Хмыкнув, я устремился за ним. С каждым десятком метров темнело, а воды становилось больше, пока мы не остановились перед огромными воротами, за которыми клубилась тьма.

Оглянувшись, я закрыл глаза и настроился на свою чакру, отправленную ранее в печать. Ну да, именно тут сходятся оба контура, и от биджу наиболее свободный ток энергии.

По нервам ударила вполне ощутимая ненависть и жажда крови, а во тьме распахнулись огромные глаза с алыми вертикальными зрачками.

– А вот и он, твой невольный постоялец, – хмыкнул я, стараясь отвлечь блондина от транслируемых Девятихвостым эмоций.

Откликаясь мне, раздался глухой рокочущий голос:

– Жалкие слабосильные черви! Опять пришли за чакрой? Вам всем нужна сила, жадные твари…

Ненависть и тоску, повисшую в воздухе, впору резать ножом. По спине побежали мурашки, и я, сглотнув, попросил Наруто:

– Сосредоточься на печати, брат, надо решить, что делать. Можно наложить поверх ещё заплатку и полностью отсечь любое проявление его силы. По-хорошему, надо перезапечатывать нормально – Минато работал сильно наспех.

– Не знаю, Ясуо. Он жуткий! Заплатка проще и быстрее, да?

– Добавим пару элементов, бухнем чакры побольше и готово. Можешь забыть о нём лет на сорок! Тогда клонов хоть завтра делай.

Ярости в воздухе стало меньше. Зато тоски и добавившегося к ней удивления больше. Я повернулся к огромным прутьям решётки:

– Нам не нужна твоя мощь на данный момент. Наруто вполне хватает и своей силы.

Я лукавил. Сила Девятихвостого едкая, с огромным количеством природной энергии. Такой будет крайне сложно управлять в чистом виде. Но с сенчакрой её замешать можно. В соотношении два к одному в пользу основной – на часть техник сгодится. И Лис, на удивление, меня сразу раскусил:

– Ты врёшь, червь!

Я пожал плечами, не став оправдываться, просто раскрыл свои мысли по этому поводу:

– Смешение с сенчакрой минимум один к двум, чтобы нормально и безопасно использовать твою силу, а лучше и большее соотношение с нашей стороны. Плюс возможные побочные эффекты. Выгодно, но не настолько, как ты думаешь – слишком много переменных, проще запечатать. Для Наруто будет эффективнее.

И, повернувшись к блондину, спросил:

– Дашь чакры? Сделаем ещё одну такую же, но легче с опорой на старые.

– Всё что есть, аники, – повёл ладонью вокруг Наруто.

– Тогда помогай, – кивнул я, складывая ручные печати и наблюдая, как вода вокруг начала бурлить.

– Нет!!! – грохнул по ушам крик биджу, в котором к ненависти добавился откровенный ужас. – Не надо! Хотите чакры – берите сколько угодно. Но только не опять одному в тишину и мглу!

Техника уже была готова сорваться с кончиков пальцев, когда я остановился. Сжав кулаки, позволил собранной силе раствориться, не формируя печать. Подлетев ближе к клетке, опустился на сухой каменный постамент перед огромными воротами.

Склонив голову набок, посмотрел в огромные глаза лиса. На то, как медленно уходил из них страх. Если я немного понимаю в чакре, то перетоки силы от Девятихвостого в печать дают ему возможность видеть происходящее снаружи. Не постоянно, но когда Наруто пользуется его чакрой, точно.

Если усилим печать, то такой возможности он лишится. И останется тут в темноте ещё на десятки лет. Мне хватило одного раза в карцере, чтобы понимать, каково это. А тут на годы так. Откровенно говоря, если бы мне предложили выбор на его месте, предпочёл умереть.

Он – страшный монстр, убивший кучу людей. И правда – лучше убить, чем такое. Но, к сожалению, Девятихвостый бессмертен.

Поморщившись, негромко спросил:

– И что нам с тобой делать? Я бы тебя выпустил, но где гарантия, что ты не вернёшься мстить? Ещё другие деревни решат, будто Коноха ослабела, можно попробовать пощипать…

Злое рычание стало мне ответом, а проступившую напротив рыжую фигуру хлестнули по бокам хвосты.

– У тебя есть враги? Выпусти меня рядом с ними, и они умоются кровью!

– Для этого у нас есть печати. Вскроем пятидесятую, любому хватит от страха кучу наложить, – я скептически поднял бровь. – Да и куда ты денешься? С того времени, как ты последний раз ходил по земле, людей стало сильно больше. Тебя запечатают в кого-то другого.

– Выпусти меня, тварь! – ударил мне в ответ безумный рык.

Сглотнув, я постарался встретить океан осязаемой ярости, не дрогнув. Только из-за смотрящего на нас Наруто, отпрыгнувшего назад.

Девятихвостый готов на всё ради освобождения, причём доводы логики не сработают, пока не нагуляется. С другой стороны, его всё равно нужно перезапечатать, почему бы не совместить?

И на уже бессвязный, полный животного бешенства рык, я ухмыльнулся и кивнул:

– Выпустим. Заодно посмотрим, сколько ты на свободе проживёшь. Когда? Может, в этом году, может, в следующем, у нас война намечается. С тебя – не доставлять до этого момента проблем Наруто. Идёт?

– Ты врёшь, червь, как и всё племя твоё, слабое и лживое! – проревел монстр с той стороны клетки.

– Зачем мне лгать, когда мы можем тебя запечатать полностью? С нашей стороны ограничение на ожидание два года. Не получится с Суной – выпустим где-нибудь на нейтральной земле подальше. Сразу предупреждаю: оставим наблюдателей, но не больше трёх человек.

Огромный лис продолжал исходить тёмной чакрой и злобой, разговора явно не выйдет. Я кивнул брату:

– Пойдём, пусть успокоится, подумает.

Наруто сложил печать, и спустя миг тёмная пещера и Лис сменились светом его комнаты.

Выдохнув, я, наконец, позволил себе расслабленно откинуться назад, облокотившись о стену. Жуткая тварь. Подавляет мощью и злобой.

– Аники, ты правда собираешься выпустить Девятихвостого?

– А что с ним ещё делать, Наруто? Он не будет сотрудничать, а зачем он нам такой нужен? Если хочешь, можем попробовать разорвать на три десятка кусков печатью Шинигами и уничтожить полностью. Решай сам. Лис был под контролем, когда убил твою мать и отца, да. Однако за свою свободу он бы убил и без шарингана. Девятихвостый – твоё наследство от родных отца и матери, тебе и решать.

– Ты же уже пообещал его выпустить, – пробежала по губам блондина шкодливая ухмылка. – И, кстати, аники, а Хокаге нам позволит так обращаться с собственностью деревни?

– Выпустим! Оформлю, как миссию «по улучшению функционирования джинчурики». А сможет ли он отбиться от желающих получить себе биджу – другой вопрос. Пусть побегает, а там ты и явишься, его рыцарь в сияющих доспехах!

Мелкий блондин недоверчиво нахмурился:

– Да? Ты затираешь, аники. Биджу умрёт, но в печать обратно не пойдёт.

– Они бессмертны, за несколько лет возрождаются. Докажи, что будешь для него лучшим партнёром, и, как нагуляется, вместе станете неостановимой силой.

– Или разорвём на куски и будем из них вытягивать чакру?

– Ага. Месть ведь тоже неплохо?

– Наверное… – задумчиво протянул он.

– Решай, скажешь. Можешь никуда не торопиться. И, кстати, клонов используй. Я добавил в печать свою чакру, если она лопнет – узнаю.

– Правда, можно?! – наполнились восторгом яркие голубые глаза напротив. – Спасибо, аники!

И он моментально сложил печати, не забыв громко воскликнуть:

– Теневое Клонирование!

Комната наполнилась дымом, который, рассеявшись, оставил после себя полтора десятка клонов, забивших всё свободное пространство комнаты.

Оглядев друг друга и оригинал, все вместе воскликнули:

– Получилось! Теперь меня ничего не остановит!

– Смотри, не перетрудись, – хмыкнул я.

Но мальчик меня уже не слушал, а вместе с клонами унёсся на тренировочную площадку. И лишь тогда до меня дошла суть мною содеянного, а воздух всколыхнул запоздавший вопрос:

– Где мы возьмём столько чакры?

Он побежал техники тренировать. И знает их достаточно, чтобы в одиночку свой резерв быстро извести. А когда его так много?

Бросившись к окну, я крикнул вдогонку:

– Трое – делать печати для лавки!

Жаль, что в последние месяцы денег наш бизнес приносит не очень много. Сейчас не война, рынок не бесконечен. Да и шиноби стараются заплатить чакрой, растянув платежи. Благо, в дело пошли ритуальные услуги, не бедствуем. Пусть проводим их в основном для людей не бедных.

Ритуал с Шинигами нельзя проводить слишком часто, за него платят кровью. Впрочем, иначе и просить за него много смысла нет.

Внизу девочки поздравляли Наруто с его долгожданной техникой, а я уселся за столом у себя в комнате, задумчиво смотря на десяток расписанных листов бумаги.

В тот момент, когда на горе Мьёбоку запечатал себя, уже после, когда всё успокоилось, обратил внимание на один интересный факт. Выход из исчерпавшей энергию печати произошёл почти в километре от точки запечатывания.

Собственно, ничего удивительного, печать не имела якоря в виде символов. После помещения в подпространство, она не зависит от мира, как я случайно проверил на практике. Проблема в ориентации. Чтобы техника отвязывалась от точки в пространстве, печать должна полностью закрыться. Вариант оставить «маленькую щёлочку и подсмотреть в реальный мир» не сработает.

Единственный способ, который сейчас вижу, обеспечить систему координат внутри печати с привязкой на базовые константы на момент срабатывания. К тому же, так как внутри печати её создатель может в довольно широких пределах играть со временем и пространством, потенциал открывается интересный.

Совершенно, непонятно, будет ли действовать система навигации, ведь, судя по всему, существует свободный дрейф самого подпространства относительно мира вокруг, но понять его скорость можно только на практике.

К чему же тогда привязать систему ориентации? Вектор направления при запечатывании?

Так просто не получается. Нужны маяки, связанные с реальностью. Что противоречит самой концепции отвязывания печати от мира.

А если сеть связанных печатей срабатывающая одновременно? Или, наоборот, последовательно после основной.

Разница может составлять сотые доли секунды, однако позволит привязять подпространство к определённым координатам. А уже на основе полученных координат, выстроенная в печати система меток, позволит ориентироваться для выхода. Но насколько хорошо? Не уплывёт ли система моментально?

Надо посчитать, сколько я смогу сделать с постепенным срабатыванием, а там тестировать, постоянно усложняя систему меток. Надо определиться, подействует ли она хотя бы примерно!

Подхватив лист бумаги, я стремительными росчерками карандаша стал накидывать необходимый порядок кандзи, попутно считая на калькуляторе. Десятая часть резерва, ещё две, а здесь и вовсе треть. Много. Уменьшить печать…

Увлёкся, совсем не обращая внимания на окружающее, спустившись лишь быстро поужинать, когда мама позвала. Что-то говорил близким, когда спрашивали, однако в голове крутились цифры и возможности.

Быстро поев, провожаемый понимающими взглядами, вернулся в комнату, считая и записывая. Пять печатей векторов, центральная. Течение времени в печати стандартное, объём четыре кубометра. Отсечение от реальности полное. Эмуляции гравитации не нужно.

На большом рулоне специальной бумаги твёрдой рукой наносились символы, в которые устремлялась чакра и воля. Метрика пространства, характеристики, кандзи, обозначающие отвод к меньшим печатям, параметры. Основная готова.

Теперь пять штук дополнительных, связанных на отдельных листах. Тут сложнее: печати не типовые. И хоть и маленькие, однако необычные и сложные. На них я и споткнулся, но не остановился, несмотря на наступившую ночь, а считал и перерисовывал до самого утра.

Уже рассвело, и проснулась Юмико, когда, подхватив бумаги и свиток, я скатился по лестнице вниз, выскочив из дому на тренировочную площадку.

Положил руку к общему семейному хранилищу чакры, проверяя объём: маловато осталось. Кажется, Наруто получит по жопе, когда мама поймёт, сколько он сегодня, а, точнее, уже вчера со своими клонами потратил…

Мне хватит в любом случае. Добрав резерв доверху, разложил листы на песке, добавив чакры в каждый. Осторожно сложил все необходимые фигуры пальцами и выдохнул:

– Запечатывание!

Вечерние сумерки сменились темнотой, осталась только связь моей чакры с печатью. Потом появилось ощущение пяти объектов, спустя мгновение встроившихся в общую печать. Загорелись красные огоньки вокруг, и на два из них я сдвинул фокус печати.

– Распечатывание!

Всё вокруг заволокло дымом, когда рассеялась техника – много лишней чакры осталось. Я упал с трёхметровой высоты, перекатившись через себя, и вскочил, повернувшись назад. Губы растянулись в довольной улыбке. Плевать, что оказался на полсотни метров дальше, чем рассчитывал, расстояние задавать вообще не умею. Но направление-то перемещения верное. Работает!

Впереди куча работы, но, кажется, я создам свою первую технику!

– Что ты сделал, аники? – высунувшись из окна своей комнаты, сквозь зевок, поинтересовался Наруто. – Как будто толпа клонов сразу растворилась! Ты так глупо чакру обычно не тратишь.

– Эксперимент! Станет нормально получаться – расскажу. И, кстати, братец, а ты не говорил маме, насколько вчера хранилище облегчил?

Блондинистая голова резко исчезла из оконного проёма, следом громко захлопнулась створка. А я громко рассмеялся.

Посмотрим, к чему приведёт развитие техники. В любом случае, будет, чем заняться ближайшие годы.

Насвистывая прилипчивую мелодию, я отправился отдыхать. Завтра у меня распределение в команду. Посмотрим, что для меня приготовил Шисуи. Уж очень довольную улыбку видел у нашего Хокаге, когда мы общались пару дней назад. Единственные слова которые добился от него:

– Ты же любишь сложные случаи, Ясуо?

Глава 14

– Команда номер три: Рок Ли, Тентен Такахаши, Ясуо Узумаки. Наставник Гай Майто.

– Да, Ками-сама, да! – разорвал аудиторию возглас девочки, чьи тёмно-русые волосы были заколоты на голове в два круглых пучка.

Остальные ученики вздрогнули, услышав взрыв эмоций от обычно спокойной Тентен. А вот второй мальчонка, выделяющийся густыми тёмными бровями, ослепительно улыбнулся и показал мне большой палец.

– Давайте за мной, – поманил нас зашедший в класс здоровяк в зелёном костюме.

Ли подскочил, бросившись за новым наставником, за ним устремилась и мы с Тентен. Привёл он нас на детскую площадку возле академии, где девочка запрыгнула на качели, а мы остановились перед нашим новым учителем.

Почесав в затылке, Гай поинтересовался:

– Думаю, вы друг друга знаете? Знакомиться нет смысла?

– Я не в курсе, какая у Такахаши-тян стихия, Майто-сан, – хмыкнул я. – И нужно провести ещё кучу опытов над Ли.

Джонин усмехнулся:

– Кажется, вам бы подошёл и лентяй Какаши, учить всех всё равно будет Ясуо-кун.

– Узумаки-кун, ты владеешь Мистической Ладонью? Можешь научить? – вторила ему Тентен. – У меня ветер!

– Научу, если контроль подтянешь.

– Какие эксперименты ты имеешь в виду, Ясуо-кун? – прищурился Ли.

– Твоя аномалия тенкецу неплохо изучена. Отец нашего наставника, – я кивнул на Майто, – имел похожую проблему.

Гай поморщился, но, кивнув, добавил:

– Я тоже стал способен к техникам, уже став джонином.

– Болезнь в ослабленной форме, и ваши объёмы чакры продавили тенкецу. С Роком так не получится, тенкецу нужно прожигать огромными объёмами чакры. Операция не столько сложная, сколько очень затратная и долгая.

– Я смогу сделать сам? – вскинул горящие глаза бровастик.

– Не думаю, постараемся помочь. Только вот, ребят, у меня нет времени на миссии бегать, заранее извините.

– Разве ты не освоил теневое клонирование, Узумаки-кун? – поднял бровь Гай.

– Именно поэтому в лавке сейчас мой клон, учитель.

– Тогда давайте сразу начнём с оценки навыков. Отправляемся на пятый полигон, там продемонстрируете, что можете! – и, улыбнувшись, он задорно воскликнул: – Наперегонки!

Сорвавшись с места, джонин унёсся вперёд, а за ним последовали и мы, запрыгнув на крыши, дабы не пугать и не посбивать обычных горожан.

Ли убежал вперёд, а я косил взглядом на Тентен. Вроде, всё нормально, скорость и сила шиноби имеется.

Впереди показался парк, за которым в карьере и скрывался пятый полигон. Небольшой, но другой и не понадобится. Возле большого камня в центре площадки дожидался отставших генинов Гай. Едва новоиспечённая команда заняла место напротив, он задумчиво оглядел нас.

– Знаете, многие джонины в таком случае предлагают напасть втроём на себя. Требуется показать разницу в уровне, обеспечить послушание учеников, проверить способности к командной работе. Однако я не собираюсь так поступать. Давайте попробуем оценить ваши сильные и слабые стороны индивидуально, а потом попробуем их усилить. Тентен, в чём ты хороша и чего хочешь?

Она несмело улыбнулась и, не поднимая глаз от земли, едва слышно выдавила из себя:

– Учителя в академии говорят, будто у меня неплохо получается обращаться с оружием и я меткая. Хотела стать медиком, как Цунаде-сама, но не хватает контроля чакры. Немного получается запечатывать вещи. Стихия – ветер. Правда, не развита до уровня применения техник. Это всё.

Он кивнул и, глядя на Ли, хмыкнул.

– Про тебя и так знаю, боец ближнего боя, как и я. Тебя понятно как учить. А вот как быть с Узумаки? Что ты можешь в бою, Ясуо-кун?

Я почесал щёку и сказал честно:

– Не знаю, Майто-сан. У меня слишком долго объём чакры не позволял проводить нормальных спаррингов с применением техник. Хорошо владею Телесным Мерцанием, отработаны академические техники. Молния развита так себе, мне было не до стихийного мастерства.

– Да? – поднял он бровь. – А я ведь был на том вечере у Сарутоби. И что-то теперь Цунаде-сан у нас в госпитале ежедневно материт медиков…

Я отвёл взгляд.

– Владеешь Режимом Мудреца?

– Да, – пришлось согласиться. – Мне запретили учить дальше семьи, Майто-сан.

– Режим Мудреца? – заинтересованно прищурился Ли. – Это что такое? В академии не рассказывали. С ним можно стать сильнее?

Я сжал губы. Именно поэтому и не хотел рассказывать. Року, с его ориентацией на ближний бой, сенчакра подходит практически идеально.

– Можно, Ли-кун, – медленно кивнул наставник. – Просто им почти никто не владеет, но, из известного мне, в твоём случае это подойдёт не хуже открытия врат.

– Врата?

– Техника, которой собираюсь тебя научить, – улыбнулся джонин и, повернувшись ко мне, попросил: – Покажешь свои способности в Режиме Мудреца? Мне интересно, никогда не сражался с подобным соперником.

Я вытянул руки, хрустнув костяшками, одновременно открывая печать для природной энергии и, попутно, сливая свою обычную чакру в свиток на поясе.

– Как скажете, Майто-сан!

– Отойдите подальше, – попросил джонин, прежде чем занять боевую стойку и уточнить: – Готов?

– Погнали! – оскалился я, бросаясь вперёд.

Шаг, приклеиться к земле и вложить пятую часть резерва в один удар рукой. Глаза джонина расширились, и он принял кулак на жёсткий блок. Чакра продолжила идти вперёд, выходя из кулака, цепляя с собой природную энергию. Пройдя дальше, чем костяшки пальцев, она ударила мужчине в предплечья, прошла насквозь руки и ударила в грудь.

По моим прикидкам, такой удар превратил бы обычного человека в фарш из обломков костей и мяса. Пожалуй, Тентен бы тоже умерла. Особенно опасен выброс природной энергии, которая не ощущается шиноби, а вред наносит большой. Но Майто Гай – сильнейший мастер рукопашного боя в деревне. С ним можно в полную силу.

Так и получилось: сильнейшим выплеском чакры из тенкецу он сумел развеять ураган природной энергии. И пошёл в контратаку.

Удар кулаком в голову, коленом, локтем, опять кулаком, ребром ладони. Я с трудом осознавал скорость его движений, просто напитал тело чакрой и, сжавшись по-боксёрски, защищал голову и грудь, пытаясь перетерпеть вихрь сумасшедших ударов, от которых хрустели кости.

Да ну нахер этого монстра! Мерцание!

Взмахнув обеими руками, вытолкнул энергию из тенкецу с определённым посылом и скоростью. Техника честно подсмотрена у Хинаты, осваивающей клановые секреты.

Джонина снесло назад ударной волной, а я лишний раз убедился: Хьюги крутые. Техника не требует печатей, один чистый контроль формы и состояния чакры.

Мерцание в воздух, и я тут же получил сокрушительный удар в челюсть, от которого подлетел ещё выше. А Гай уже надо мной, и вниз несётся его нога в жёлтом гетре.

Подняв руки, ощутил, как треснули кости, и меня кинуло на землю. А джонин перевернулся в воздухе, добавив ещё и кулаком сверху.

С хрустом сломалось правое предплечье, и кулак закончил свой путь у меня на лице. Брызнул кровью сломанный нос, и мир вокруг померк. Удара об землю уже не почувствовал.

Очнулся от встревоженного возгласа Тентен:

– Майто-сан, нам точно не нужно бежать за медиком? Он весь в крови!

Сипло вдохнув, я активировал Мистическую Ладонь, сканируя тело. Открытый перелом правого предплечья, сильная трещина левого, свёрнутый нахрен нос, два сломанных ребра и куча гематом с ушибами. Чакра ещё есть, поэтому сразу же на место стали вставать кости, поползло на свои места отбитое мясо, затягиваясь свежей кожей.

Ладонь легла на свиток с моей обычной энергией, заполняющей резерв. Пара секунд – и я полон, а раны начинают регенерировать с дикой скоростью.

– Вы видите, дети? – сухо произнёс Гай.

– Офигеть! Без медика, сам по себе!

– А на тренировки восстановление тоже работает, учитель?

– Да, Ли.

Скосив глаза, я увидел, как мальчик потемнел лицом и отвернулся. Совсем не глупый парень, с хорошими оценками по теории. А не как многие считают, особенно дети: типа он психически больной любитель лупасить макивару, пока кулаки в кровь не разобьёт. Ли моментально понял, какие преимущества регенерация даёт даже в том, в чём он считал себя компетентным.

И Рок, стараясь смотреть в сторону, тихо, с болью в голосе, прошептал:

– Так нечестно!

Сплюнув кровь, я поднялся и хмуро с ним согласился:

– Да, нечестно. Но, Ли, если бы ты имел возможность сделать своих детей сильнее, чем являешься сам, ты бы отказался от этого ради справедливости для всех? Подумай над этим.

Он задумчиво прищурился, а я закончил мысль:

– И бросая вызов моим навыкам, ты бросаешь вызов и всем поколениям моих предков, трудившимся над тем, чтобы я стал таким, какой есть. По-моему, неплохой вызов, верно?

Мальчик скривился, явно не очень обрадованный перспективой. Но, помолчав, тяжело вздохнул и кивнул.

Я широко улыбнулся, а Гай ободряюще положил ему на плечо руку и громко воскликнул:

– Ну, команда три, готовы, чтобы мы с маленьким Узумаки сделали из вас сильнейших шиноби Конохи?

– Я очень-очень хочу Мистическую Ладонь…

Просительный тон Тентен заставил Ли фыркнуть, а мы с Гаем улыбнулись, смотря друг на друга.

Кажется, у меня отличная команда. Инвалиды и не имеющие особых талантов? Да и хрен с ним, зато дружные и наставник – замечательный мужик. А со всем остальным справится Искусство Печатей. Или я не Узумаки!

После этого Майто отправил детей по домам готовиться к тренировкам на полигоне прямо завтра с утра.

– Режим Мудреца очень хорош, – едва они разошлись, он повернулся ко мне. – Я почти не сдерживался и ты выжил. По перспективам: тайдзюцу мы тебе подтянем, стиль у тебя хороший, не проблема. Но как ты сам собираешься развиваться, Ясуо? Боец дальней линии, ближней? На что будешь делать упор? От этого зависит, как будем развивать силы команды. Пусть сегодня они тебе не ровня, но в будущем верное плечо может выручить.

– Не знаю, Майто-сан. Если смотреть по одному проекту, на который собираюсь потратить ближайшие годы, то ближний бой. Да и стихия подходящая, сенчакра к тому же.

– Жаль, нам бы не помешали дальние атаки…

– Если понадобится что-то масштабное – есть свитки, Майто-сан.

Он вздрогнул, явно вспоминая картины запечатывания техник на нашем полигоне.

– Я надеюсь, нам они никогда не понадобятся! Возвращаясь к команде: что будешь изучать? Тебе нужна помощь?

– Хочу освоить покров молнии, желательно в режиме мудреца. Природная энергия сильно ухудшает контроль, особенно над стихиями. Задача долгая.

– У тебя нет впереди множества лет на спокойные тренировки, Ясуо–кун, – сжав губы, покачал головой джонин. – Тебе нужно быть сильным здесь и сейчас.

Я озадаченно поднял бровь:

– Почему? Вы про будущую войну?

– Ты не знаешь? – не менее удивлённо воскликнул джонин: – Суна назначила по десять миллионов за ваши с Карин головы. За Юмико – тридцать. Наруто – пятнадцать.

Я замер, пытаясь уложить в голове новые факторы, а шиноби сочувственно добавил:

– Ваши печати и фамилия сыграли против вас, Узумаки. Не удивлюсь, если к награде присоединятся и другие деревни.

– Мне не говорили!

– Зато меня предупредили, что брать задания вне деревни на тебя нельзя. Деньги очень хорошие, много желающих возникнет.

– Но как ребята без денег с миссий? Они не богатые, без кланов…

– Будем брать без тебя и больше тренироваться здесь.

Я тяжело вздохнул:

– Вы меня огорошили, Майто-сан. Я как-то не думал, ведь брат с сестрой даже не генины! А мама и вовсе просто медик, она не боец!

Так, кстати, и есть. Она тренируется, но работа не оставляет много времени, хотя с клонами полегче. Однако самое главное – мама поздно начала серьёзно заниматься. Силы у неё хватает, жахнуть может мощно, однако скорости реакции недостаточно. А какой смысл в море чакры, если тебе раньше перережут глотку?

– Такова жизнь. Но не бойся слишком сильно, твой учитель с тобой! – белозубо, широко улыбнулся шиноби, вставая в позу «крутого парня» и показывая большой палец.

Не выдержав, я фыркнул. И правда, хороший он мужик Майто Гай. Сильный контраст с вечно унылым Хатаке.

– Спасибо за предупреждение. Видимо, нам придётся немного расширить арсенал Узумаки. Не хотите поучаствовать?

Он поморщился:

– У меня молния и совсем немного огонь, Ясуо. Молния, думаю, развита хуже, чем у тебя, а огонь и вовсе самая начальная стадия. Максимум, могу поделиться чакрой. Но у тебя налаженный бизнес, не думаю, будто тебе это нужно.

– Чакры мало не бывает, – хмыкнул я. – У вас хороший резерв, на многое хватит. Да и у Ли с Такахаши всё неплохо, есть с чем работать.

– Кстати о Ли, ты серьёзно считаешь, что есть шансы продавить ему тенкецу?

– Попробуем, Майто-сан. Если кто и сможет такое осуществить, то только мы – слишком велики траты. Возможно, придётся использовать энергию постояльца Наруто. Смотреть надо.

– Сколько печатей ты сможешь изготовить вместо того, чтобы заниматься Ли-куном?

Я опустил глаза в пол. Мужик режет, как по живому. Мне очень хочется помочь мальчику, но, объективно, сейчас не время. Десяток техник высокого ранга, откровенно говоря, для деревни много выгодней, чем потенциальные способности одного шиноби когда-то потом.

Увидев мою реакцию, тот искривил губы в грустной ухмылке.

– Я всё понимаю, Узумаки. Поговорю с мальчиком, чтобы нормально воспринял.

– Спасибо, Майто-сан, – облегчённо выдохнул я.

Когда раздавал обещания, немного сглупил. Иногда лучше загадочно молчать. А меня вот потянуло крутость показать…

Майто легко отмахнулся:

– Иди уже, тебя дома ждут.

Коротко поклонившись на прощание, я сложил печать и ушёл Мерцанием, перемещаясь в наш квартал. Озвученное джонином логично, ведь нас уже пробовали убить. Мне почему-то казалось, будто это однократный «заказ», а не открытый навсегда сезон охоты. Ошибся. Не подумал.

Дома тренировалось три клона Наруто с одним Карин. Сама сестра в это время общалась в лавке с клиентом. Сын Третьего Хокаге, судя по сигнатуре чакры.

Кивком поприветствовав клонов, прошёл подальше, в самый конец квартала, на границу с Сарутоби. И тяжело упал на циновку под раскидистым мощным дубом. Здесь у меня место для работы с сенчакрой. Да и так посидеть можно, отдохнуть от детей, пользуясь поводом важного дела.

Приоткрыв печать с природной энергией, медленно начал настраиваться на окружающую меня мощь. Вдох-выдох, концентрируясь на дыхании и течении жизни вокруг. Дерево, пронизанное силой, шелест листьев, крот в норе, несколько мышей, муравейник.

Проблем не существует, лишь река жизни, медленно несущая свои воды. И я – ничтожная песчинка, ведомая бесконечным потоком.

Очень медленный выдох, такой же вдох, отдаваясь на волю бесконечному покою.

Где-то на краю сознания, регистрируя усевшуюся на колено мышь, обозревающую местность с непривычной возвышенности. Открыть печать, активировать Мистическую Ладонь, перестраивая клетки и направляя энергию в хранилище.

Вдох-выдох. Сосредоточиться на потоке вокруг, медленно прогоняя по телу природную энергию.

Давно стемнело, а я всё продолжал наполнять печать крайне скудным потоком силы. Кончилась чакра на Мистическую Ладонь, и я открыл глаза, чувствуя в теле приятную усталость.

Вокруг царила глубокая ночь. Выпрямив затёкшие ноги, поморщился и прогнулся назад до хруста спины. Меня никто не беспокоил, знают, коплю энергию на двоих. Ведь впитывать природную энергию без жабьего масла задача весьма непростая.

Да, так безопаснее, но я собирал часами объём, который у жаб мог накопить за минуты. Зато уверен – если Карин напутает с печатью хранения, вышедшей из-под контроля энергии не хватит убить сестру. Её тело привыкает к природной энергии, и за полгода очаг сможет сформировать сенчакру. Можно и быстрее, но более рисково.

Торопиться смысла нет: когда Карин освоит режим Мудреца, он ей просто не пригодится, пока не разберёмся с модификацией техник под него. А ведь ежедневную рутину никто не отменяет и длиться изыскания будут долго. Годы, вероятно.

Раздались тихие шаги, и на мою полянку вышел Третий. Оглядевшись в свете луны, он присел на поваленное дерево и неспешно раскурил трубку. Одетый в потёртые штаны и рубашку, Сарутоби выглядел самым обычным, сильно побитым жизнью стариком, а не столпом власти в деревне наёмников.

– Ты быстро изучил Режим Мудреца, Узумаки-кун, – неспешно выдохнул дым Третий Хокаге.

– Частично, Сарутоби-сама. Если бы не печать, ничего бы не вышло.

Он чуть улыбнулся:

– Так ведь и печать твоё изобретение, не так ли?

– Да, но мне кажется, Сарутоби-сама, будто сенчакра, при всей своей силе, скорее затормозит путь развития. Слишком сильно влияет на техники, и подсказать толком никто не может. Джирайя хоть и выучился, а использует редко. Мне придётся перерабатывать под себя, экспериментально.

– У тебя же молния? Какую технику хочешь выучить?

– Покров.

Он отрешённо затянулся трубкой, после внимательно меня осмотрел и вынес вердикт:

– Не хватит чакры. Ты стал сильнее, но техника не твоего уровня.

– Ещё пару лет назад меня и в академию не брали. Всё меняется, Сарутоби-сама, – пожал я плечами.

Вспыхнул огонёк в трубке, и, помолчав, старик тихо поинтересовался:

– Как тебе команда? Не обижаешься на Коноху, что не попал к людям сильнее соответствующим твоим способностям?

Я очень выразительно поднял бровь, с иронией осведомившись:

– К Учихам и Хьюга? Нет. Спасибо. Они все психи!

Он рассмеялся, услышав моё объяснение. И, затянувшись табачным дымом, посоветовал:

– Не пытайся охватить много сразу. Яполжизни стремился овладеть большим количеством техник, но, в итоге, большая часть лежит мёртвым грузом. Выбери основное, продумай применение в бою и улучшай. Путь чакры бесконечен, на него не хватит и самой долгой жизни.

Путь чакры, да? А имеет ли он смысл? Не всё мне нравится, что наблюдаю вокруг. Похоже, идеи Второго о сильных шиноби без длинной родословной буксуют. О чём я решил у старика и спросить:

– Скажите, Хокаге, а есть ли прогресс у чакропользователей? Почему я постоянно слышу «Хаширама был сильнейшим шиноби всех времён», да и Учихи очень гордятся Мадарой из того же времени. Работает ли идея Тобирамы о развитии вне кланов и «улучшенного генома»?

– А ты как думаешь, Узумаки?

В его тоне сквозила смешинка вместе с любопытством. Пожав плечами, я ответил честно:

– Не пойму. Вроде как рядовой шиноби из клана всегда сильнее. Однако есть Майто-сан и Джирайя. Да и про ваш клан я не слышал, чтобы были обладатели улучшенного генома. И при этом вижу мою семью, Учих, Хьюга. Наш стартовый потенциал несравним.

– Но и жизнь ваша коротка, Ясуо-кун. Ты думаешь случайно Цунаде-тян осталась одна? После смерти Тобирамы за Сенджу охотились, готовы были умереть, но забрать с собой одного из них. Твой клан уничтожили, Хьюга вешают рабскую печать на большую часть своих, в надежде уменьшить количество желающих получить Бьякуган.

Я поморщился. Есть такое. Их печать, призванная запечатать глаза при смерти, со временем превратилась в мерзкую штуку. Хинате она не нравится, да и в целом никому в их клане не нравится. Вот только придумать ничего другого не выходит. Бьякуган слишком лакомая добыча, у него нет таких побочек, вроде невозможности его отключить, как у Шарингана Учих.

Третий Хокаге продолжил:

– Будущее за системой, способной отобрать и вырастить таких, как Джирайя, а не за теми, кому многое дано от рождения. Вне системы деревень люди, подобные Майто Гаю, никогда бы не появились. Ещё стоит добавить: с каждым годом население растёт, как и количество шиноби. А кланы скованы сохранением чистоты крови, и чем дальше, тем сильнее их процент в общей массе шиноби будет падать. Следовательно, ответ на твой вопрос – да. Идея Тобирамы работает.

Длинная, эмоциональная речь вымотала старика. И он, выбив трубку, замолк. Я же задумался над его словами. И даже не про демографию, а скорее по поводу сложных техник.

Что мне, по сути, нужно? Скорость передвижения, защитная техника, атакующая. И сенчакра, чтобы быть быстрее и сильнее, чем соперник.

Покров молнии, так-то, обеспечивает все три аспекта, потому я к нему и присматриваюсь. Дальше точно продолжу работать в этом направлении. Но больше, пожалуй, техник не нужно. Бой – он ведь про рефлексы, а не миллион шапочно знакомых приёмов.

– Вижу, ты пришёл к какому-то решению? – нарушил тишину Хирузен.

– Да. Спасибо Сарутоби-сама. И правда, слишком за многое схватился.

Он легко улыбнулся:

– Я тоже когда-то был молодым и одарённым, Узумаки-кун. И каждый день вижу из окна, как ты мечешься, пытаясь успеть попробовать всё. Расслабься, попроси помочь товарищей по команде.

На эти слова я усмехнулся. А ведь верно, у меня теперь добавилось ещё двое человек, кроме семьи. Почему бы не запрячь и их? Поднявшись с коврика, я потёр ладони. Спасибо старику, проветрил мне мозги.

Кажется, для Тентен и Ли наступят тяжёлые времена…

Глава 15

– Девяносто восемь, девяносто девять… Давай, Ясуо-кун, ты сможешь!

Ноги дрожали, пытаясь выдержать вес тела, но я смог присесть ещё раз.

– Сто!

Выпрямился. И упал назад на мягкую землю. Без мыслей, лишь тяжело хватая ртом воздух.

– Ну, вот видишь, теперь не придётся сто раз отжиматься! – радостно воскликнул как раз и занимающийся этим Ли.

А Тентен, ранее отсчитывающая повторения, улыбнулась:

– Отдыхай, заслужил.

Посмотрев на них мутными глазами, я не имел сил даже отмахнуться. Гай имеет очень своеобразный подход к тренировкам своих генинов: работайте до упора и дальше, пока сил совсем не останется.

Нельзя сказать, чтобы такое не действовало. Особенно когда чёрт дёрнул меня сказать, что утяжелители, которые он предложил носить Ли, можно сделать лучше. И для всех. Так-то несложная там конструкция: запечатываешь груз, а массу размазываешь, ориентируясь на систему циркуляции чакры пользователя. Получается равномерно увеличить гравитацию для всего тела.

Единственное, чего боялся – влияния на детский организм. Такой вес может помешать росту, исказить нормальное развитие. Но Майто меня уверил, что всё должно быть нормально, организм шиноби должен справиться. Особенно если их на ночь выключать, давая телу восстановиться.

Так и вышло, что, довольно потерев ладони, садист в зелёном костюме нацепил утяжелители в первую очередь на меня, после чего со словами: “Ты же Узумаки” – выкрутил их на полную. И теперь я страдаю!

Самую малость оклемавшись, отвлёкся от тихого разговора товарищей, сосредоточившись на природной энергии вокруг. Пять минут и стало легче, когда сила заполнила стонущие от нагрузок мышцы.

Она стала моим спасением от непомерных тренировок. Чакру не успеваю копить, а вот разлитая в мире мощь бесконечна и помогает восстанавливаться, повышает физические характеристики.

Потянувшись за флягой, сделал маленький глоток сладкой воды.

Природная энергия усиливает не одного меня. Под кимоно в китайском стиле, которое носит Ли, на груди такая же татуировка, как у меня на запястье. Правда, лучше, так как подключена напрямик к его чакросистеме, не требуя вывода энергии сквозь тенкецу.

Неделю назад у него даже случился прорыв, и очаг смешал чакру, используя третьим компонентом природную энергию. На это ушло три месяца из четырёх, которые состоим в одной команде. Я-таки выпросил разрешение у Шисуи на обучение команды режиму Мудреца под обещание ребят молчать. Мог поставить печать и Тентен, но она отказалась. Девочка активно тренирует контроль, а услышав про его ухудшение при использовании сенчакры, предпочла подождать, когда сама по себе станет лучше.

Рок лютует, получив в свои руки такое усиление. Его упражнения становятся совсем безумными, а вес в утяжелителях постоянно растёт.

Закончив с отжиманиями, он развалился на траве недалеко от меня, планируя очередной подход. Надеюсь, не захочет идти на руках пару кругов вокруг деревни. У него ещё есть чакра, в отличие от меня.

Мало того, что мой резерв меньше, так я ещё с утра половину трачу на клона, который создаёт ещё одного и занимается большой частью бытовых проблем и исследований.

Кстати об исследованиях…

– Тентен, ты сегодня зайдёшь к сестре?

– Да, Ясуо-кун, мы должны попробовать ещё кое-что.

– Главное, чтобы не как в прошлый раз, – усмехнулся я.

Она надулась:

– Это случилось полтора месяца назад! Больше такого не повторится!

В результате плохого наведения телепортации, девочки проломили стену нашего дома. Благо, стену, ведущую в кладовку, и ремонт не мешал жить. Проект у них вполне успешно двигается – печать всё лучше и лучше. Сложная она – жуть! «Конструкторское бюро Узумаки» с присоединившейся к нам Тентен прыгает выше головы.

Сокомандница выступает и главным испытателем. Да, опасно. Но девочка осталась единственным шиноби без встроенных печатей и сенчакры, способных исказить результат. Хотя Карин считает, что печать готова и пора ставить.

Однако с этим возникли некоторые проблемы: затратно по ежедневному расходу чакры на поддержание. Если я поставлю себе, сожрёт почти весь дневной резерв. Карин проще, но и ей жалко энергию, она активно осваивает стихийное преобразование в режиме Мудреца.

У Наруто Девятихвостый, его печать не выдержит постоянного внешнего запечатывания в другую. Нельзя бесконечно вкладывать одно свёрнутое пространство в другое, особенно, скроенное на скорую руку, как у блондина. Когда запечатаем лиса заново – пожалуйста.

Кстати, вроде, Карин не говорила Такахаши. Спрошу…

– Тентен, печать уже можно наносить. Ты готова к тому, что твоя роль сведётся к нашей транспортировке? С затратами на поддержание печати, не сможешь в ближайшие годы тренировать ничего, требующего много чакры.

Откликнулась Такахаши не раздумывая:

– Готова, Ясуо-кун! С вашими свитками мне и не нужно тренировать стихии. А вот обеспечить мобильность команде – бесценно. К тому же, всё не так плохо, там есть возможность хранить чакру. И я надеюсь, Ли-кун и Майто-сан поделятся на поддержку печати.

– Можешь не сомневаться! – ослепительно улыбнулся Рок. – Ты даже не заметишь проблем!

Я скупо кивнул:

– Тогда сегодня и поставим. Копи силы. Рок, сбегай к учителю, нам понадобится много чакры, а свои резервы у нас почти на нуле.

– Я уже там! – подорвался Ли, натягивая на глаза здоровенные очки-авиаторы.

Такая вот немудрёная маскировка режима Мудреца. У парня очень характерные зелёные линии вокруг глаз. Думаю, это связано с общим количеством природной энергии в теле, у Карин тоже сильнее выражено, чем у меня.

– Я тоже пойду готовиться, Ясуо-кун. До вечера!

С этими словами меня покинула и Тентен, оставив сидеть на полигоне одного. Ещё раз приложившись к фляжке, я откинулся на траву, смотря в небо. Скопилось немного сил и получилось снизить нагрузку в печатях-утяжелителях.

Немало удалось сделать за прошедшие месяцы: закрыли долг перед жабами за обучение, провели кучу экспериментов по сенчакре и её влиянию на техники, разобрались с навигацией в пространстве печати. Теперь там привязка к гравитации и магнитным полям, каждый раз обновляющаяся в момент запечатывания.

В самой печати почти сотня дополнительных маяков, формирующих трёхмерную сетку координат. Идеальной точности всё равно не достигли, особенно на большие расстояния.

Впрочем, и так круто. Единственная похожая техника в деревне – это Летящий Бог Грома за авторством Второго Хокаге, модернизированная Четвёртым. Но там необходим маяк для перемещения. А в нашем варианте – нет. Так что кукиш тебе, Четвёртый. Узумаки круче!

Тентен научится хорошо применять технику, выяснит большинство ограничений и недостатков, а там, глядишь, и сам я пользоваться начну. Хотя мне хватает отработанного Мерцания.

Более того, телепортация печатью мне, с точки зрения боевых качеств, будет вредна. Тентен проще – девочка будет отрабатывать уже новую технику, а у меня Мерцание за годы вшилось в рефлексы. Перебороть привычку займёт отдельное время, да и, на небольшие расстояния, Мерцание по скорости не хуже.

Я замерил скорость техники на сенчакре: могу перейти на сверхзвук. Почти в два раза быстрее, чем мог на обычной чакре. Другой вопрос, что реагировать на таких скоростях уже не способен. Хотя для движения на открытом пространстве и не нужно, особенно когда перемещаешься в конкретную, заданную при старте точку.

И для боя такой скорости «телепортации», в целом, достаточно. Печатью не быстрее. Да, само перемещение мгновенно, но запечататься, соориентироваться в печати, настроить точку выхода и распечататься – выходит дольше, чем сделать одно Мерцание. Чтобы добиться сравнимой скорости, требуется чакра на тренировки. Пока не могу себе позволить.

Вздохнув, я укусил сорванную травинку. Тоска. Множество интересных техник, возможностей. Хочется освоить всё. Но, как верно заметил Хирузен, в бою поможет лишь что-то, отработанное до уровня рефлексов. Если знаешь три защитных техники, то принятие решения, какую из них выбрать в конкретный момент, может стоить тебе жизни.

В моём случае, перемещение – ответ на большинство вопросов. Не понимаешь происходящего вокруг? Мерцание подальше, осмотреться, подумать. В тебя летит техника? Мерцание. Надо атаковать? Мерцание за спину и удар ножом с пропущенной сквозь него молнией или стихийная техника из свитка.

Не особо хитрая тактика, зато исполняется на рефлексах. Наруто, например, меняет в ней стихию или бьёт семейным наследием – Расенганом. Он может себе позволить разбрасываться техниками А-ранга.

Сама техника прикольная, конечно: чистый контроль, необходимый, чтобы скрутить несколько разнонаправленных потоков чакры в сферу, никаких печатей. Идеально для человека с большим резервом. Безобидно выглядящий голубой шарик способен разорвать шиноби на куски, и защититься от него очень сложно.

Я технику выучил, но создаю долго, ибо тратить силы ещё и на её тренировку совершенно некогда. С издевательствами, которым Гай подвергает нашу команду, вообще сложно что-то выучить. Он только одной Такахаши послабления даёт, так как по её поводу медики высказались чётко: обвесишь девочку утяжелителями – будут проблемы с деторождением.

Чуток восстановившись, я уселся прямо и стал разминать сведённые судорогой мышцы. Чакра потихоньку восполнялась, но вся шла на восстановление тела. Боль проходила, минут через пять смогу ходить.

В область сенсорики, почти свернувшуюся от истощения, вошла незнакомая сигнатура чакры, заставив меня резко повернуться. В траве скользнула небольшая змея, остановившись буквально в метре. Она зашипела, свернулась кольцами и распахнула пасть, которая вдруг расширилась до нереальных параметров, после чего из неё медленно выползла человеческая фигура. Зрелище не очень приятное.

Открыв золотистые глаза с вертикальными зрачками, высокий черноволосый мужчина лениво уселся напротив, скрестив под собой ноги.

Орочимару. Изгой, живодёр и бывший ученик Третьего Хокаге, сокомандник Джирайи и Цунаде. Сравним с ними по силе, хотя беловолосый наставник считает, что и сильнее.

Глубже вдохнув, я прислушался к своему ощущению природной энергии. Противник не живой, вероятно, теневой клон, что немного радует. Но мне, уставшему от тренировки, с головой хватит и клона.

И свитка с аварийным запасом нет, так как запас в принципе отсутствует – последние месяцы вся чакра уходила в ноль, слишком велики нагрузки.

Сжав губы, я медленно выпрямился, заняв такую же позу, как изгой деревни. Раз не напал сразу, то не убивать явился.

Склонив голову набок, я прямо встретил любопытствующий взгляд змеиных зрачков. Не сильно впечатляет, у меня сейчас такие же. А он, принюхавшись, лениво протянул:

– Слухи не врали. Юный Узумаки овладел режимом Мудреца. В таком возрасте и с таким смешным запасом чакры? Как?

– Потихоньку, – ухмыльнулся я в ответ.

– Силы у тебя нет, знания? Одни печати. Значит, с их помощью? Как? Ведь природная энергия неуправляема. Чтобы направить её в печать – нужно овладеть режимом Мудреца и долго тренироваться…

Он меня не слушал, проговаривая свои мысли по теме и, видимо, отслеживая микродвижения тела, чтобы понять, где его слова зацепят сильнее. Я постарался расслабиться и устроился удобнее, уперев локоть в колено и положив подбородок на кулак. Интересно послушать человека, которого считают гением. Ох уж эта Коноха, куда ни плюнь – везде в очередного «гения, каких свет не видывал» попадёшь.

– Ты, наверняка, как-то изменил печать, чтобы она взаимодействовала с природной энергией сама по себе. Но как? Инертность к чакре... Ты должен был вложить в печать мощь природы, чтобы построить контур, способный с ней взаимодействовать…

Я прищурился. А ведь дело мужик говорит: теоретически, можно создать печать, вытягивающую природную энергию без вмешательства человека. Вот только она получится ну очень большая и мощная.

– Створки такой печати посчитайте, – я не удержался, вмешавшись. – Чтобы затягивало вакуумным эффектом, размерность должна выходить на десяток шагов, минимум. Добавляем само вложенное подпространство и шлюз. Чтобы это нормально функционировало, нужно биджу сажать на её поддержание. Иначе, максимум – большой взрыв.

– Поставить отдельные контуры на вытяжку силы? – поднял бровь Орочимару.

Я фыркнул:

– И где?

Он высокомерно усмехнулся и набросал палочкой на земле грубую схему печати, обозначив предполагаемые сопряжения с другими.

– Да, конечно… – выхватив у него из рук веточку, я дорисовал предполагаемый вектор силы, пометив его умножение в два раза. – А так как получится?

Он заинтересованно провёл пальцем по линиям.

– Дополнительное накопление, и, в итоге, взрыв. Но откуда удвоение?

– Природа, чтоб её! Она не действует линейно, всегда имеются скачки по силе.

– Ладно, утраиваем контуры. А точнее, – он стёр часть печати и нарисовал рядом ещё две похожие, сопряжённые с первой, – в десять раз. Должно выдержать.

– И получаем, что создать и держать её сможет Мудрец с уровнем чакры, как у биджу. Самостоятельно и без поддержки она долго не проработает. Поэтому и говорю, что получится бомба, не больше.

– Да. Но ведь уже что-то, Узумаки-кун? К тому же, говорит о том, что сделал ты свою печать явно не так…

Я хмыкнул:

– Возможно. Или я просто иначе построил саму базу печати? Кто знает?

Он задумчиво обхватил гладкий подбородок:

– И разумеется ты ничего не расскажешь…

О том, что для первичного овладения методом нужен Фукасаку с его палкой и запасы жабьего масла, позволяющего обеспечить достаточно локальную точку входа природной энергии в тело, говорить точно не буду. Не уверен в невозможности сломать доступ к жабьему псведоизмерению. А там Орочимару легко устроит резню, в попытках узнать точный механизм.

Впрочем, ему и не нужно на самом деле, и он понял это очень быстро:

– Не важно, как ты овладел режимом первично. Главное – способность оперировать чистой природной энергией в пространстве печати. Ты ведь сделал отводной канал? И тебе ничего не стоит поделиться любым её количеством без примесей, верно?

Умён, чёрт. И его идея с автоматическим сбором отнюдь не такая безумная, как я расписал. Сложная, требует много сенчакры и чистой природной энергии, но если однажды запустить контур…

– Не обязательно, Орочимару-сан. Энергии без примесей не бывает, она всё равно пропущена через меня.

Он облизал губы длинным змеиным языком, заставив меня поморщиться от омерзения, и прошептал:

– Я могу дать тебе непревзойдённую силу. Место, где Узумаки смогут укрыться. Вашей Конохе недолго осталось, а такой многообещающий юноша должен выжить.

Я насмешливо поднял бровь:

– Непревзойдённую силу? Сколько резервов чакры среднего джонина вы готовы предоставить в сутки? Три? Пять? Или «целых» десять? Место для Узумаки? Нас примут в любой Великой Деревне с распростёртыми объятиями. Ресурсов у них будет явно больше, чем у изгоя, за голову которого назначена награда во всех скрытых селениях.

Он сжал глаза в щёлочки, посмотрев на меня совсем иначе. Видимо, шиноби рассчитывал встретить на моём месте очередного малолетнего «гения», завлечь его умными расчётами, обещаниями силы и совместной работой с самим Орочимару. Самомнение у мужика космическое, хотя, будем честны, во многом, оправданное. Умница – не отнять.

Это не отменяет того, что предложить ему мне нечего. Техники? И так учи – не хочу, имей только энергию. Деньги? Тратим мы их в основном на еду и одежду, а всё остальное уходит на покупку чакры. Увы и ах, лавка уже давно работает в ноль. Если бы не ритуальные услуги, пришлось бы меньше силы покупать.

Нет, он бы мог предложить финансы, но как я их обналичивать буду? Родная налоговая инспекция Конохи мигом постучится в дверь с немым вопросом в глазах. Из деревни точно никуда не уйду, особенно когда над головой всей семьи висят цены за головы.

Шиноби, однако, не стал впустую угрожать. Он поднялся и бросил лишь одно:

– Больше такого хорошего предложения ты не получишь. И мольбы не помогут.

И собирался было добавить ещё что-то, но на краю чувствительности очень быстро мелькнула сигнатура чакры, и рядом из Мерцания вышел Хиаши Хьюга, молча атаковав. От пары ударов Орочимару увернулся, изгибаясь под невозможными углами, и контратаковал выпущенными змеями.

Отбросив одну, Хьюга метнулся вперёд, впечатав неуловимый взглядом удар кулака в грудь врагу деревни. Атака сопровождалась неслабым выплеском чакры, и клону хватило. Вспухло облачко дыма, и Хиаши замер без движения, оценивая местность бьякуганом.

Пару секунд спустя, он расслабился, деактивировал глаза, и повернулся ко мне:

– Что он хотел?

– Предлагал ученичество за кое-какие секреты. Желал, чтобы мы покинули деревню, – равнодушно пожал я плечами. – Не интересно. И спасибо вам, он, вроде, не собирался меня убивать, хотя в конце разговор не задался…

– Будь осторожен. Время заканчивается, – с этими словами мужчина исчез.

И, всё же, Хьюга – странные. Ведь, чтобы увидеть, как мне угрожает опасность, надо смотреть. Сколько раз в день Хиаши активирует бьякуган, проверяя деревню и, с его точки зрения, важных людей?

Почесав в затылке, фыркнул:

– Бедный Наруто!

Хината его никогда не отпустит. Вроде, девочка скромная и милая, однако – Хьюга. Уровень мнительности и паранойи, как и них у всех в клане, зашкаливает. Не дай то бог сделать хоть что-нибудь не так. Прямо она тебе не скажет, но…

Хмыкнув, ещё снизил нагрузку в утяжелителях и потихоньку потопал домой. Душ, обед в семейном кругу, короткий сон и час поглощения природной энергии. А там к нам и Тентен пришла, готовясь к установке печати.

Сам массив располагался на улице. Десяток выложенных длинных рулонов из бумаги, исписанных кандзи.

С тревогой взглянув на небо, я в очередной раз понадеялся, что дождя не случится. Карин, Тентен и Хината заканчивали татуировку в доме.

На самом деле, там не обязательно много символов. Вся печать на улице лежит, а не на коже. Но почему не сделать, если девочка захотела на спине раскинувшую крылья птицу? Точнее, сапсана. А уже в рисунок встроены ключи для подключения к тенкецу и очагу.

Да и то, за полгода эксплуатации символы перестанут требоваться, печать интегрируется в чакросистему, и повреждение татуировки не изменит ничего в функционировании. Хлопнула дверь, и смущённая девочка вышла наружу вместе с подружками. С шутками от Карин встала в центре печати, закрыв глаза.

Сестра прошлась по кругу, активируя печать, и сложила печати, разрешающе кивнув мне.

Над светящимися синим светом символами плыло марево нагретого воздуха, пахло озоном. Поднял большой палец Наруто, закончив подзаряжать ещё один контур. Его глаза покраснели, говоря о том, что биджу смотрит за работой. Да и чакра Девятихвостого в контуре тоже есть, должно помочь, если в будущем понадобится переместить и джинчурики.

Печать готова к установке.

Положив руку на плечо сжавшейся Тентен, ободряюще улыбнулся. А сам ещё раз оглядел печать, в десятый раз формулируя для себя порядок действий. Привязываю печать, начинаю подключать разделы, в первую очередь само подпространство, потом систему поддержки, модули навигации, свёртку для хранения энергии.

Бык, кабан, овца, тигр…

Пальцы сплетали замысловатые фигуры, а в разум вливалась информация и чужая воля, вложенная в светящиеся символы.

Задымился один из разложенных свитков, сгорая, и, вторя ему, загорелся сапсан на спине девочки.

Первая стадия есть, теперь привязка основного пространственного кармана.

Воздух над новым свитком задрожал и с хлопком свернулся внутрь.

Свет татуировки и горящая бумага.

Пальцы складывают очередную последовательность фигур, загорается ещё свиток.

Втянуть чакры, восполняя резерв. Вытереть пот. Продолжаем.

Пятнадцать минут спустя я жадно пил воду, а весь двор оказался завален сгоревшей бумагой. Получилось – сапсан ярко горел на спине девочки. Энергии в него влили дофига, в ближайшие дни на поддержание печати сил Такахаши почти не потребует.

Тентен улыбнулась и исчезла, спустя пару секунд появившись высоко в небе. А потом обратно перед нами. Теперь тренировки и опыт помогут ей научиться нормально всем пользоватся и быстро перемещаться.

Наша семья взяла очередной рубеж в искусстве! Ничего настолько сложного ранее не создавали.

Мама прошлась рядом с каждым, обняв и прошептав своё. Мне досталось:

– Я горжусь тобой, Ясуо.

На это я слабо улыбнулся и кивнул, смотря, как Тентен поздравляют Ли и Гай. Команда стала сильнее, возможностей у нас сильно прибавится.

Вздохнув, я выпрямился, смотря в ночное небо.

А сила нам точно пригодится, ведь Хьюги, может, и странные, но Хиаши прав – время мира заканчивается.

Глава 16

Мерцание, выплеск чакры, отбрасывая Ли. Вскинуть правую ладонь, выталкивая энергию и раскрывая печать. Моя сила окружила вражеский шар огня, засасывая его в печать на тыльной стороне правой ладони.

Мерцание. Распечатать технику в появившуюся Такахаши, принять на блок удар ногой от перенесённого ей Ли.

Ещё одно Мерцание, спасаясь от волны огня. Сорвать с груди свиток и активировать воздушный таран, от которого Рок не успел увернуться – парень покатился по земле. Но поднялся, и от него ударила волна чакры, знаменуя открытие первых Врат. В меня прилетела очередная волна пламени.

Да вашу мать!

Мерцание. Принять на скрещенные руки страшный удар ногой от сокомандника, открывшего и вторые Врата. Переместиться вверх, тут же принимая в печать технику воды. Запечатать и высвободить в Ли.

Однако, Тентен появилась возле парня, и они исчезли.

Угроза сверху. Мерцание. И моментально исчезнуть, спасаясь от мелькнувшего короткого меча.

Сзади!

Мерцание. Меч. Встретить кунаем. Атаковать.

Тентен исчезла, переносясь к Року вниз. А я на всякий случай переместился ещё дальше. Собрал чакру, сконцентрировался, переводя её в молнию. И появившегося Ли встретил объятый молнией кулак.

Он блокировал, но разряд это не остановило. Дёрнувшаяся фигура в зелёном костюме отлетела в сторону, а в меня опять устремилась стена воды. На высоте в полсотни метров над поверхностью, да. Главное тут, впрочем, не сама атака, а то, что под её прикрытием Тентен перехватила сокомандника, и они исчезли в печати.

Я переместился вниз, впитывая силу из запаса. Их не было три секунды, а потом возник Рок Ли, обрушивая на меня град ударов. Его встретили молнии, много молний. А я, сосредоточившись на точке в мозгу, открыл первые Врата и сам, бросаясь навстречу.

Тяжёлые удары заставляли трещать кости, сгорала в огромных количествах сенчакра, обеспечивая нас сверхчеловеческими возможностями. Прямой удар кулака Ли и вовсе вызвал глухой хлопок звукового барьера.

Вторые Врата. Распахнуть печать с природной энергией сильнее. Пахнет горелой одеждой и мясом. Мелькает Тентен, хотя лезть со своим вакидзаси не рискует, просто не успеет за нами. Ли уверенно давит, пересиливая меня. Ему очень больно от молний, но он не останавливается.

А мне поддерживать стихийное преобразование тяжело. Покров молнии у меня лишь частичный, полный не получается даже на обычной чакре. Ещё и Такахаши что-то явно готовит…

Мерцание в воздух. Ну его нафиг с Ли в рукопашном бою драться!

Я не могу выиграть. Очень хочу, но не могу. Третьи Врата открывать не умею. Резерв пуст, приходится впитывать запасы из свитка.

Мерцание. Ещё одно. Запечатать технику огня, вернуть. Блокировать удар Рока, переместиться.

Тут же они возникли совсем недалеко, только теперь брюнет держал в руках вакидзаси Тентен, заряженное чакрой ветра.

Секущий взмах чакропроводящей стали не коснулся кожи – я вовремя подался назад, вот только Ветер распахал мне грудь почти до костей.

Мерцание на землю, и я поднял перед лицом скрещенные руки, признавая поражение. Против Ли с мечом надо продумывать новую тактику.

Удостоверившись, что меня больше не атакуют, зажал разрез, активируя Мистическую Ладонь. Края раны сползлись, сплетаясь сосудами и мясом. Кровь перестала идти практически сразу, а дальше в дело пошла и моя собственная чакра, залечивая микроповреждения. Резерв пуст – я выгреб остатки из запасника.

Опустился на колени возле лежащего Ли. Он белозубо улыбался, показывая поднятый большой палец. При этом всё его тело было покрыто сильными ожогами.

Кремень парень! Я бы с такими ранами матерился на всю округу или валялся в отключке. А этот чёрт лишь скалится. Засранец, так ведь и комплекс неполноценности поймать можно!

Вместо того, чтобы лечить самому, я трезво оценил свои возможности.

– Тентен, – попросил мнущуюся Такахаши. – Доставь его в госпиталь, пожалуйста. Сегодня мама дежурит.

Она кивнула и приложила руку к товарищу, исчезнув вместе с ним. А я, застонав, рухнул на выжженное болото полигона. Больно, блин. Но приятно видеть, как дети выросли: месяц спаррингуемся, не считая денег и чакры, и результаты превосходные. Дорого, правда. Свитков с техниками израсходовали немало.

Ближе подошёл лидер команды, всё время наблюдавший за поединком:

– Вы хорошо поработали. Жаль, что так не тренировали во времена моего обучения, – вздохнул Гай, присев на вывороченный камень. – Много хороших людей остались бы живы.

Я улыбнулся:

– Мы ещё и Ли поставим печать перемещения. Будет неудержим. А то пока ему сложно против Телесного Мерцания.

Джонин с признательностью кивнул, и, глядя на пустошь нашего семейного полигона, тихо добавил:

– Ты меняешь мир, Узумаки. И не знаю: к добру или худу.

Меняю? Может быть, хотя мир и сам был к такому готов. Достаточно просто собрать ресурсы и знания в одних руках. Именно удачное сочетание фамилии, помощи Конохи, и, как вишенка на торте, выкуп чакры – позволили достичь столь многого.

Что останавливает шиноби в развитии? Мотивация и количество чакры. Под свои печати мы смогли купить её много. Пусть основное количество и спустили на свитки и запечатываемые техники, но получился невиданный для рядового шиноби личный прогресс.

Сам принцип легко тиражируем, и подобные нам семьи могут появиться теперь в любой деревне. Если бы не наследие клановых пережитков с их нежеланием делиться техниками, пришли бы и раньше. Шисуи, вот, хочет включить передачу чакры в академическую программу, как и расширить обучение печатям. Новые учебные программы готовятся, я и сам писал небольшую методичку.

Да и вообще, учебная программа академии должна быть расширена сильнее. Телесное Мерцание обязательно следует включить, как и больший упор на контроль. Шутка ли, в академии не учат по стенам ходить! А ведь нам Джирайя показал основы, когда Наруто с Карин пошли учиться. И ничего, освоили. Даже блондин, с его тогда отвратительным контролем.

– Всего лишь печати, Майто-сан, – ответил я. – А как их использовать – решают люди.

Он с сомнением покачал головой. И, поднявшись, попросил:

– Отдохните пару дней, накопите чакру.

Кивнув на прощание, Гай ушёл, оставив меня одного. Я провёл пальцами по свежему шраму на груди и поморщился. Он рассосётся, но будет болеть.

Мерцание вверх, ещё одно, и я оказался возле дома. Зайдя внутрь, разогрел рис с мясом и сел кушать.

– Аники! – на кухню ворвался Наруто. – Девятихвостый сказал, что если мы выполним его условия, то будет сотрудничать добровольно!

Я спокойно дожевал, заинтересованно подняв бровь, и блондин быстро протараторил подробности:

– Отец разорвал Девятихвостого пополам печатью Шинигами, когда запечатывал в меня. Лис хочет вернуть вторую половину.

– Из желудка Бога Смерти? – отложив палочки, уточнил я.

– Да!

Сделав глоток сока, постучал пальцами по столу, задумчиво смотря на ёрзающего пацана. Наруто не читал свитки Мито. Их только мама просмотрела полностью, кроме меня. Он не знает до конца, какую связь наш клан имеет с Шинигами. Для него Печать Мёртвого Демона, призывающая Бога Смерти, лишь оружие последней надежды.

Однако мальчик не глупый и прочитал архивных документов об Узумаки больше, чем мы все вместе взятые. Должен знать, Богу Смерти требуется предложить что-то взамен. Кровь, чакру, душу, а желательно всё вместе и добровольно. Особенно если нужно забрать у него такую полезность, как половина биджу.

Сам Наруто не сможет выполнить необходимое, он слишком добрый и светлый паренёк. Впрочем, достаточно хитрый, чтобы попросить об услуге меня. Хотя, думаю, он не осознаёт до конца, о чём просит. Точнее, не хочет понимать, вытесняет из сознания.

– Сделаю, как представится возможность, – сжав губы, я медленно кивнул.

Наруто просиял:

– Спасибо, Ясуо! Я передам Девятихвостому!

Мгновение спустя он испарился, убежав на тренировочную площадку. А я с трудом запихнул в себя остатки еды, смотря вслед. Скоро закончит академию, отправится в большой мир спасать принцесс и побеждать соперников. Кто знает, может, он действительно избранный из пророчества? Тот, кто изменит мир?

Помыв посуду, сконцентрировался и перенёсся на свою площадку возле дуба. Присев на коврик, замер, привычно раскрываясь текущему потоку мощи природы. Часть впитывал мой очаг, остальное шло в печать.

Я хорошо продвинулся в сборе природной энергии благодаря адским тренировкам, когда она – единственное, что как-то способно поддерживать тело.

Устал. Годы тренировок, учёбы, работы. А тут ещё Майто Гай с его сумасшедшими нагрузками. Плюс клоны, не дающие восстановиться разуму после дня издевательств над телом…

Эх, надо было в бою создать клона, чтобы временно сдерживать Тентен. Пожалел чакру, а зря. Это с Ли бесполезно, а она ведь в ближний бой не лезет, предпочитает бить техниками из свитков.

Её Перемещение через печать показывает себя хорошо. Возникли вопросы с ориентацией, но их устранили, а неделю назад поставили такую и Карин. Осваивается потихоньку. Когда академию окончат, Наруто немного поработает со своей командой, а там отправится к жабам постигать сенчакру.

Наверное, вместе с мамой, зачем время терять? Заодно будет за ним, кому присмотреть.

Будут ли они с сестрой в одной команде? Или раскидают? С учётом похожести навыков, скорее – раскидают. Карин точно отдельно, может, и с Учихой, раз он ей так нравится…

Когда над собирающейся ко сну деревней разнёсся ревун тревоги, улыбка на моём лице мгновенно погасла. На секунду замер и пронзительно завизжал опять. Это сигнал нападения, и необходимости срочно укрыться в убежищах.

Громко хлопнула входная дверь у соседей, и я увидел вышедшего наружу в полном боевом облачении Третьего. Поймав мой взгляд, он уверенно кивнул.

Где-то вдалеке прозвучал взрыв. Поднявшись, я перенёсся к дому. Рядом появилась Тентен, положившая руки на плечи маме и Ли. Спустя десяток секунд домой переместились и Карин с Наруто.

В высоком прыжке перемахнул стену квартала Майто Гай и облегчённо выдохнул, увидев всю команду в сборе.

Молча пройдя в дом, я спустился в подвал и приложил руку к печати, открывая семейное хранилище. Сдёрнув протектор с плеча, переместил его на лоб, заодно поджав подросшие волосы. Снял висящий на плечиках бронежилет и накинул поверх куртки. В углу жевал губу Наруто, смотря на ещё два бронежилета. Отдав их ему, я приказал:

– Отдай Тентен и Ли.

– А я, брат? Я ведь сильный. Могу помочь!

– Защищай сестру и мать, – я перевёл взгляд на Карин и маму, которые спешно распихивали по подсумкам свитки. – Вы в убежище под госпиталем?

– Да, – мрачно бросила мама, скидывая белую робу медика и надевая под неё броник. – У нас всё там готово.

Карин воскликнула:

– Я могу помочь с доставкой раненых!

Наруто исподлобья смотрел на меня, сжав кулаки. И глядя ему в глаза понял: он не удержится просто на охране госпиталя. Слишком много пота пролито на тренировках, слишком уверен в себе. До скрежета сжав зубы, посмотрел на такую же горящую энтузиазмом Карин. Приказывать я могу что угодно, но есть реальность, в которой они точно впишутся в происходящее, потом сказав нечто вроде «не было выбора».

Сплюнув, я распаковал стоящую в углу коробку и кинул два броника детям:

– Наруто, защищай Карин, когда она будет эвакуировать раненых. И отнести броню моим товарищам, наконец!

Он просиял и испарился. Юмико поражённо воскликнула:

– Ясуо! Нельзя!

– Да мы легко справимся, ма! – довольно улыбнулась Карин.

Сжав губы, устало выдохнул:

– Мы не сможем помешать им совершать глупости, мама.

– А ты сам, сын!

Я бледно улыбнулся, проверяя порядок свитков в портупее на груди. На ощупь, по выпуклым меткам на торцах свитков.

– Я старший брат. Кто-то должен защищать деревню. Не переживай, справлюсь.

И, подхватив россыпь свитков для друзей, вышел наружу, стараясь не смотреть на слёзы в глазах матери.

Где-то вдалеке гремела канонада взрывов. Я вручил команде свёрнутые рулоны, которые они быстро убрали.

– Тентен, переносишь нас ближе, там раздаю задачи, – скомандовал Гай. – В бой к джонинам не лезьте, встречаете сильного врага – уходите.

Вторя его словам, вдалеке вспыхнуло огромное зарево. Это, кажется, первый из номерных свитков в дело пошёл. На плечо легла ладонь Такахаши, и мы оказались в темноте, дабы через миг оказаться в паре километров над полем боя.

– Пиздец! – выдохнул я, оглядевшись.

Однохвостый тануки? Имеется. Десяток призывных зверей, не сильно уступающих ему по размеру? Да. Огромная змея? Разумеется. И всему этому противостоят двое Учих в Сусаноо. Конечно, огромный доспех из чакры это круто – на моих глазах один из них отрубил голову призывному зверю. Но их всего двое.

Хотя… Появилась огромная жаба, потом обезьяна. И когда песочный демон вскинул голову, подготавливая Бомбу Биджу, ему сверху прилетел огромный посох, прерывая процесс.

Задрожала земля, и ударила чудовищная стена воды, ломая тела ещё паре призывных монстров. Кажется, наша Пятёрка в деле.

Мимо мелькнул стремительный силуэт блондина на большом белом драконе. А мгновение спустя вниз устремились небольшие копии дракона, ударив в Сусаноо Шисуи.

Грохнуло, и несокрушимый доспех из чакры откинуло назад. Защита устояла, однако обстрел продолжился.

Дейдара. S-ранг. Акацуки. Подрывник. Изделия уязвимы к молнии.

Глубокий вдох. Мерцание. Развернуть свитки большого огненного шара и воздушного тарана.

Блондин удивлённо поднял голову вверх, когда в его дракона ударил ревущий фонтан огня. Дракону разорвало крылья и снесло голову, бросая опалённый кусок материи вниз. Сам шиноби успел отпрыгнуть в сторону.

Мерцание, ещё свиток огня в упор. Мерцание, спасаясь от бешено крутящегося диска из бумаги. Но главная миссия выполнена, подрывник техникой ушёл на землю.

Я переместился за ним, покрывая кулаки молнией. Он блокировал первый удар, зашипев, когда сквозь его тело пронёсся электрический разряд.

Появилась Тентен, и ко мне присоединился Ли.

Первые Врата. Вторые. Усиление сенчакрой. Я бью сбоку в голову, друг ногой снизу.

Хруст лопнувшей кости. Рок попал. Мой прямой удар в грудь, Ли ребром ладони по выставленному блоку предплечьем. Хруст.

Не дать кастовать техники и сбежать. Забить, как собаку. Дейдара слишком опасен, если дать время.

Сконцентрировав больше молнии в руке, я пробил слева. И хорошо попал. Запахло горелой плотью, а враг отлетел в сторону.

Я сломал ему вторую руку и разрядом сжёг половину лица, заставив вытечь глаз.

Добить!

Воздух наполнился десятками листов бумаги, ударив сверху и отсекая нас от врага.

– Убей его! – зарычав от бешенства, приказал я Ли. А сам ушёл Мерцанием вверх, вытаскивая очередной свиток.

Воздух проломила стена огня, и атакующая меня куноичи порхнула в сторону на бумажных крыльях.

Мерцание. Молния. Но вместо раны горит бумага, распадаясь на листки с печатями. Назад!

Взрыв на месте клона не задел меня.

Вниз к Ли, стоящему над раненым врагом, сжав кулак. И не решающемуся на атаку. Блядь, он ведь не убивал!

На него вылетел здоровенный мужик с ярко выраженными акульими чертами и шпалой в руках, обмотанной бинтами. И Рок, облегчённо выдохнув, бросился ему навстречу, отложив неприятное решение.

А в меня опять прилетел бумажный диск, заставив уйти Мерцанием. Где опять эта шмара? Сука. Нашёл.

Переместившись, ударил свитком огня, сжигая вихрь из бумаги, несущийся в меня. И тут же вниз, спасаясь от мелькнувшей на том месте, где я находился, змеиной головы.

Появился Джирайя, и отвлёкшегося на меня Орочимару снесло Расенганом. Не думаю, что его это убьёт. А вот откровенно взбешённый наставник оказался возле девушки на бумажных крыльях, что-то прокричал и ударил выросшими волосами.

Внизу же какая-то чёрная хрень утащила раненого Дейдару под землю, пока Ли самозабвенно махался с бывшим мечником тумана.

Я скрипнул зубами и потянул из запасника чакру, переносясь к ним. Сука, с такими монстрами должен Гай сражаться, а не мы!

Впрочем, у нас как-то получалось. Врата и сенчакра сильно помогают.

Пригнуться, пропуская огромный «меч» с распахнутой пастью над собой, чудом не попав под распушившиеся, острые как бритва, чешуйки.

Шаг, удар ногой в бедро. Сместиться. Друг атаковал одновременно со спины, таки сумев достать врага в бок. Тот поморщился, ощутив мощь удара, и отпрыгнул в сторону.

На его губы наползла довольная ухмылка, несмотря на необходимость увернуться от моего кулака и заблокировать своим мечом, Самехадой, ногу Ли.

Сокомандник лишь прищурился, получив порез на голени, и отпрыгнул назад. Я продолжал атаковать. В голову, ноги, но неизменно встречал или меч, или воздух.

Мы не справимся. У него чудовищное количество чакры, он так играться может часами. Благо, рядом появилась Такахаши, и в мечника влетел Хиаши Хьюга с Майто Гаем.

– Ты нужен не здесь! – крикнула мне Тентен.

Рывок вперёд, протягивая к ней ладонь, и нас уносит темнота печати, сменившись видом на ревущего Шукаку. Справа, увидев меня, указал на Однохвостого биджу Сарутоби.

– Убери его, Ясуо!

А я что? Я – Узумаки. Убрал.

С громких хлопком, ударив перепадом давления, схлопнулась область сто на сто метров, убирая Однохвостого в подпространство. Этой печати наплевать, что убирать – она объём пространства сворачивает. Мгновенно. И на месте монстра, способного уничтожать города, остался только идеально ровный срез почвы без травы и растений.

На долю секунды на поле боя повисла тишина. Я упал на колено, убирая свернувшийся свиток в тубус и вытягивая ещё немного чакры из заначки. Тяжело. Хоть свиток и делает почти всё сам, но энергии почти не оставалось даже на нормальное целеуказание.

Возле опустилась зелёная рука Сусаноо на которую я запрыгнул, и Шисуи втянул меня к себе в доспех.

Вовремя. Выключив Врата, я сипло вдохнул, ощущая, как чакра залечиваеттело. Больно, бля. Активировав Мистическую Ладонь, я помог своей природной регенерации, соединяя разорванные мышцы и сухожилия. Врата не шутки.

– Такие свитки ещё есть? – не отвлекаясь от боя, быстро спросил Хокаге.

– Один. Хочу оставить. Если придётся выпускать Девятихвостого, – односложно отчитался я.

Доспех из чакры Учихи выпустил сотню зелёных игл, изрешетив ближайшего призывного зверя. Тот заревел от боли и рухнул на колени, но почти моментально позади появилась огромная многоножка. Которую, через пару секунд, размазало по ландшафту титаническим водяным столбом. Сарутоби сорвал с груди очередной свиток, и на поле боя опустился огненный ад.

Деревья осыпались пеплом, покраснел грунт, а огромный дракон из огня обвился вокруг оставшихся зверей, сжигая их. Не знаю, что за твари, явно не обычные животные, однако ревели от боли, умирая, и они. А пламя не остановилось, потянувшись в сторону огромной змеи, сражающейся с Сусаноо Итачи.

Впрочем, стоило ему коснуться чешуи, как та исчезла. Орочимару явно не хотел лишаться своего призыва.

Дракон, тем временем, устремился в небо, навстречу парящей на бумажных крыльях куноичи. Перед ней возникла фигура в красном плаще, и конструкт из огня ударил в неё, стремительно втягиваясь внутрь тела.

Вот только бумажные крылья всё равно вспыхнули, а женская фигурка с криком понеслась вниз. Поглощение чакры – это здорово, но слишком велик косвенный нагрев.

Дракон отдёрнулся от шиноби и направился к поверхности, упав на пару рыжих фигурок в красных плащах. И поглотителя чакры с ними не оказалось… Они умерли молча, даже не крикнув.

Падающую с неба куноичи перехватил появившийся Орочимару. По небу пронёсся ещё один рыжий парень в плаще. И нас потянуло вверх. Шиноби, мусор, Сусаноо.

Шисуи с хлопком исчез, появившись около врага, и в небе расцвёл огромный огненный шар. Техника оказалась сорвана, пусть сам шиноби и уцелел, уклонившись.

Сусаноо Шисуи уменьшилось, пока не исчезло, и мы оказались на обожённой почве. Итачи своё тоже отменил, чакра не бесконечная.

Однако бой ещё не закончен: напротив вставали сотни облачённых в плащи марионеток, под мелодию флейты шли вперёд огромные големы, грохотал смех Кисаме, с которым до сих пор не разобрались самые сильные рукопашники деревни.

Стоящий рядом Хокаге оскалился и потянул из тубуса очередной свиток. Мелькнули цифры «сорок пять», и Шисуи исчез, уносясь далеко вперёд.

Завыл ветер, крепчая с каждой секундой, а во вражеских порядках стал подниматься столб огромного торнадо, касаясь облаков. Что-то кричал кукольник, изделия которого уносило в воздух. Вызвав огромную волну воды, прорывался к союзникам внутри неё Кисаме.

А потом, просто и без затей, из-под земли стали выскакивать шиноби Деревни Звука и Суны. Когда длилась атака Акацуки и, пользуясь засветкой для сенсоров от применения мощных техник, они смогли подобраться ближе.

Бой сразу стал другим. Мимо лица пронёсся кунай, отбитый мечом Итачи в сторону. Благодарно кивнув Учихе, я глубоко вдохнул и открыл первые Врата, одновременно отводя удар шиноби Суны.

Контратака, ощущая позади спину Учихи. Песок, надо бояться яда, не забывать, не позволить и поверхностной раны…

Пригнуться, полоснуть кунаем. Отвести удар, ответить. Отступить. Увернуться. Раскрыть ладонь, запечатывая летящие каменные сосульки. Отступить ещё и ещё, радуясь прикрытию Итачи.

– Беги, они хотят убить именно тебя! – крикнул Учиха. – Мы не можем драться нормально!

Мерцание в воздух. Адская боль в груди.

Пытаясь вдохнуть, я посмотрел в равнодушные тёмные глаза с бьющимся в них электричеством. Незнакомый темнокожий шиноби в доспехах песка и покрове молнии, и его рука, насквозь пробившая мне грудь.

Запечатывание.

Вокруг раскинулся привычный мрак печати, а в груди застряла отсечённая по локоть рука нападавшего. Печать тут же распалась, и я медленно полетел вниз.

Кажется, меня перекинуло выше.

Попробовал сложить печати медицинской техники. Не смог. Паралич. Вероятно, враг раздробил мне позвоночник.

Жёсткий удар, протектор с рожками и чёрные глаза напротив. Длинная матерная тирада. И резкий крик:

– Врача!

Мелькнула красная шевелюра, и мы в пространстве печати. И ещё раз, пока не оказались в незнакомом помещении. Дикий женский крик и уверенный голос Сенджу:

– Юмико, отойди, я справлюсь! Ты не в себе! Он Узумаки, выживет.

Из груди вынули инородный предмет, Цунаде показалась в поле зрения. Успокаивающий свет Мистической Ладони и приказ окружающим:

– Не мешать! – а уже для меня она добавила: – Сознание не терять!

Я и не терял, чувствуя, как в груди шевелятся останки сердца, медленно срастаясь в единое целое. Одновременно медик качала кровь отдельной техникой, заставив подступающую темноту отступить.

– Крови мне! – приказала Цунаде.

Я не видел, что она делала. Но сквозняк в груди прекратился. В поле зрения появилась бледная мама, а в меня потекла знакомая чакра. Последним взмахом ладони Цунаде сложила в единое целое позвоночник, и, выждав десяток секунд, смахнула со своего лица прядь прилипших волос измазанной в крови рукой.

– Всё. Дальше он сам. Несите нового! Юмико, хватит. Твоя чакра понадобится другим.

Меня подняли и поместили на каталку, отвезя куда-то в коридор, далее переложив на койку в палате. Везде меня сопровождало встревоженное лицо матери. Сипло вдохнув, я тихо прошептал:

– Со мной всё будет хорошо. Я же твой сын, помнишь? Спасай других, пожалуйста.

– Ясуо? Как? – раздался с соседней койки возглас Ли.

– Перехватили посреди Мерцания. Покров молнии. Жаль, не успел освоить...

Мама поднесла мне воды, и я жадно выпил, почувствовав, как начинают покалывать руки. Скоро смогу ими работать.

– Юмико! – громко позвали из коридора.

Мама сжала губы, но поправила шапочку медика на голове, провела мне по волосам дрогнувшей ладонью и неохотно откликнулась:

– Иду!

Наступил короткий момент тишины, который нарушил Ли, быстро заговорив:

– А меня после боя сразу сюда. Сказали: нечего мне там делать после третьих Врат. Быстро подлатают и смогу опять драться. Мы успеем вернуться, Узумаки-кун, и Коноха победит. Обязательно! И печати твои классные!

Повернув голову, я посмотрел на непривычно словоохотливого генина. Увидев, что я смотрю на него, он спрятал взгляд, продолжая быстро бормотать какую-то чушь.

– Рок. Заткнись. Я понимаю: добивать раненых тебя никто не учил. Всё нормально.

Он помолчал, однако, наконец, посмотрел мне в глаза, тихо спросив:

– Его действительно необходимо было убить?

Я вздохнул, но решил не врать товарищу по команде даже во спасение его самооценки:

– Дейдару? Да. Один из самых опасных шиноби в мире. Его взрывы могут уничтожить Коноху. А теперь он изувечен и полон ненависти. Делай выводы.

Товарищ побледнел, явно представив возможные последствия.

– Что будет – то и будет, Ли. Ты не мог поступить иначе, тогда это был бы не ты. Да любой генин на твоём месте тоже задумается, если он не психопат! Деревня усилит меры безопасности, а Акацуки не жить, мы точно нанесём ответный визит вежливости после сегодняшнего. Всё будет хорошо.

Он, вроде, немного повеселел, а я осторожно пошевелил пальцами. Через минуту уже сложил Мистическую Ладонь, помогая телу заживать. Особо ничего не требовалось, Цунаде сложила меня грамотно, кости уже схватились, стремительно восстанавливаются нервы. Я просто немного ускорил кровообращение и нормально напился.

Пока есть свободное время, отстранился от мира вокруг, собирая природную энергию. Потратился за бой хорошо, нужно восполнить. Что за уникум такой в Суне нашёлся? Он, вообще, оттуда? Не слышал никогда о таком.

Вокруг суетились медики, появлялись Тентен и Карин, принося шиноби. Я чувствовал по знакомым сигнатурам чакры. Количество раненых росло постоянно. Как я понимаю, если поначалу в битве принимала участие одна элита, то сейчас подошли и чунины с обеих сторон.

Масштабными техниками в общей свалке никто пользоваться не будет, тут уже на выносливость и индивидуальное мастерство.

Поморщившись, сел на кровати, смотря на валяющийся на полу бронежилет. Сила атаки оказалась так велика, что проломила бронепластину. Хотя, может, там и кунай был ещё, по искорёженной дыре в броне не узнать.

Опять появилась Тентен. Почему-то вместе с почти погасшей сигнатурой Карин. Сглотнув, я подхватил с пола бронежилет и бросился к выходу, распихивая по карманам штанов свитки. Осталось их мало и проблемы разместить не составило.

Вылетев наружу, остановился, смотря, как, вся в слезах, Тентен помогает уложить на каталке две половинки моей сестры, связанные лишь кишками и обрывками мышц. У стоящего медика на сортировке только глаза на лоб полезли от непонимания, каким образом кусок мяса ещё жив.

Однако врач не терялся, а работал Мистической Ладонью, складывая конструктор из плоти обратно и пережимая артерии.

Наверх вылетела бледная Юмико, но в этот раз она не паниковала. Перегорела на мне. Устремился мощный поток чакры, и плоть на глазах стала срастаться обратно. Сил мама не жалела. И похер ей сейчас на будущих пациентов.

– За ней охотились! Специально! Каждый раз, когда забирала раненого, кто-то нападал. Наруто там. Он выпустил три хвоста, когда её ранили! Его убьют, Ясуо! Или он выпустит биджу окончательно и умрёт.

Слова Тентен падали камнями, мутя чистоту мыслей и оставляя вместо себя бешенство. И не одному мне. Скрипнули зубы, и ко мне повернулись горящие злобой глаза Юмико Узумаки:

– Иди. Убей, убей их всех! Чтобы никогда больше никакая тварь не трогала моих детей!

Моя ладонь прошлась по телу сестры. Липкая кровь. Палец, коснувшийся своей щеки, медленно рисующий спираль. Повернувшись к Такахаши, я протянул руку, попросив:

– Перемести меня. Нужно спасать брата.

Она не раздумывала. Мгновение темноты, и мы на поле боя, по которому носился Наруто. Три хвоста? А пять не хотите?

– Спасибо, Тентен. Дальше я сам.

Под её взглядом я опустился на колено, приложив руку к груди. Как там было у Мито? Направь чакру в сердце и взови кровью к тьме?

Над миром зазвучали давно забытые слова:

– Древним договором заклинаю. Кровь к крови. Сила к силе. Отдаю я тело своё и душу. Жизнь станет платой. А душа – залогом.

Тело наполнилось холодом и чужой силой. Чудовищной, холодной силой.

Мерцание, и чунин песка недоумённо смотрит на своё оставшееся в паре метров безголовое тело.

Мой смех. Громкий крик, пронёсшийся над полем битвы:

– Тебе, Шинигами!

Глава 17

Когда Тентен попала в команду к Узумаки, она оказалась безмерно счастлива. Как же, симпатичный мальчик, не по годам мудрый и, что важнее – богатый. Поначалу всё шло так, как она мечтала. Пусть учитель подвернулся не сильно известный, без сильных техник, а в сокомандниках и вовсе инвалид. Однако помощь Узумаки всё окупала.

Ей дали доступ практически к любым техникам. Стихийные преобразования? Не проблема. Мистическая Ладонь? Легко. Печати? Превосходный уровень. На них она и остановилась, оказавшись в искусстве лучше, чем в медицинских техниках. Несмотря на искреннее восхищение Цунаде, глупо отказываться от того, в чём способности объективно лучше.

Да, в итоге, освоила с помощью Карин Мистическую Ладонь, но потом Ясуо попросил помочь сестре с проектом печати, и медицина окончательно отошла на второй план.

Работать с Узумаки было довольно весело. Океаны чакры, которые они тратили каждый день, внушали трепет. Труды над изделиями на продажу, тренировки, эксперименты, запечатывание стихийных техник.

Ей пришлось активнее развивать стихию Ветра, желая помочь. Благо, условия на полигоне способствуют медленному и неспешному формированию техники, совсем не как в бою. Именно так Узумаки и тренируют свои умения, используя чужую чакру для продукции на продажу.

Ежедневным бонусом стало перенапряжение каналов чакры и истощение. Сверху легли тренировки нового учителя, который не знал слова «не могу». Да и самой хотелось всего и сразу, стать сильнее, не быть обузой для команды. Ведь даже Ли с каждым днём усиливался, несмотря на неспособность к техникам.

А ещё зависть к Узумаки: там, где Такахаши падала от истощения и боли в каналах чакры, Карин продолжала трудиться, будто ничего не происходит, словно пропускать по десятку и больше собственных резервов чакры в сутки совершенно нормально.

Однажды, когда они закончили на полигоне запечатывание небольшой техники ветра, лёжа на опалённой земле, Тентен не выдержала:

– Карин, так нельзя!

– Что именно? – убирая свёрнутый свиток в тубус на поясе, переспросила Узумаки.

– Работать! Сколько тебя не вижу, всегда чем-то занята! Ты когда отдыхала в последний раз?

– Ночью спала, – последовал лаконичный ответ.

– Да не так! Когда ты ничего не делала весь день?

Она на секунду задумалась.

– Три недели назад перенапрягла каналы чакры и, после, отдыхала!

Такахаши прищурилась:

– Не тот ли это день, когда ты спала до ужина, а, позднее, тренировалась с Хинатой-тян?

– Мы же без чакры!

Тентен выразительно подняла брови, и Узумаки, вздохнув, присела рядом, открывая флягу с водой. Сделав большой глоток, она прикрыла глаза и, закрутив крышку, призналась:

– Я не умею иначе. Сколько себя помню, брат всегда заставлял что-то делать. Когда маленькими совсем были, маскировал тренировки под игры. А когда приехали в Коноху, требовалось занять достойное место, заработать денег. И как-то всё так и пошло... К тому же у Хинаты всё также…

– Хьюга – наследница клана. У нас на потоке учился её брат, Нейджи. Он пару раз обмолвился, что из неё все соки выжимают на тренировках. Ему её немного жалко. Это ты считаешь нормой?

– Брат сказал, надо пользоваться возможностью стать сильнее, пока мир…

– Вот ты заладила: брат то, брат сё! Что мама твоя говорит?

Карин беспомощно пожала плечами:

– Она работает. Мы с Наруто делаем, как скажет Ясуо. Так всегда было.

– Знаешь что? Завтра мы с тобой идём с утра по магазинам, а потом в кино! Нечего дома сидеть!

В кино они сходили, и Карин вволю насмеялась над комедией о приключениях незадачливого торговца в стране шиноби. Остаток дня просто гуляли и сплетничали.

Однако с тех пор Тентен немного другими глазами смотрела на сокомандника. Первым выводом оказалось, что Ясуо считает своих товарищей по команде детьми, о которых надо заботиться и, в меру сил, помогать.

Вторым, напрямик следующим из этого: ему с ними не интересно. Парень с удовольствием общается с наставником, но с ними вне учёбы не разговаривает. С удовольствием поделится советом, расскажет историю. Но сходить вместе в кино или повеселиться? Нет. Можно даже не просить.

Да и как-то не поворачивался язык. Узумаки всегда занят, весь в делах. Пришлось мириться: он такой, какой есть, и настоящим другом ему не стать. Оставалась небольшая надежда, что всё изменится, когда они станут старше…

Когда на спине появилась татуировка сапсана, Тентен плюнула на все свои сомнения и мысли. Одной печатью Узумаки полностью изменил её полезность для деревни. Конечно, поднялась эффективность в бою, но самое главное совсем не это. Уже через неделю, когда стало понятно, что она спокойно может передвигаться по всей стране, пошли миссии.

Доставить почту в дальний гарнизон, жалование, припасы, пополнение. Сопровождал её обычно наставник, а в уже проверенные места отпускали и в одиночку. Да и чакрой Майто делился, ей сложно постоянно использовать печать на такие расстояния чисто своим резервом.

Жизнь впереди казалась безоблачной и обеспеченной, ровно до того момента, когда над деревней не зазвучали сирены.

И отличные перспективы улетели в трубу. Девушка вообще не понимала, зачем в бой отправился Узумаки. Наставник с его силой – да. Но зачем там Ли и Ясуо?

Сначала всё шло отлично: смогли сбить одного из Акацуки, да и, в целом, благодаря куче свитков, красноволосый не мог показать себя плохо. Сама Такахаши в это время прыгала над полем битвы, высматривая раненых. Их не было, рядовой состав ещё не прибыл, и бой вёлся одной элитой деревни.

А потом Узумаки запечатал биджу. Одним свитком. Моментально. И вопрос «зачем он тут» у девушки исчез. Как, к сожалению, и у врагов. Тентен в тот момент перебрасывала Ли в госпиталь и успела мельком увидеть Ясуо, когда он лежал на руках Джирайи. В госпиталь брата переправляла появившаяся Карин.

Далее стало не до наблюдения. Подошли основные силы с обеих сражающихся сторон, и Тентен постоянно телепортировалась, держась в условном тылу, перетаскивая раненых. Их количество резко возросло.

За самой Такахаши развернулась охота. Постоянно в её сторону летели кунаи и техники. Один раз она сама ответила огненным шаром из свитка. Но Карин пришлось намного хуже: её отчаянно хотели убить более опытные бойцы, а пользовалась телепортацией она хуже.

После того, как Узумаки чудом спаслась от удара молнии, вместе с ней появился и Наруто. Тот не мелочился, сразу долбанул стеной воздуха, давая возможность сестре прорваться к группе шиноби, охраняющих лежащие на траве тела раненых.

Тентен тоже забрала пострадавших и вернулась обратно, появившись высоко в небе. Вокруг Наруто образовалось затишье. Парень не разбирался, бил из свитков высокоуровневыми техниками по площади, рискуя зацепить своих. И цеплял.

Выматерившись, Тентен переместила в больницу попавшего под стену огня от Наруто шиноби Конохи. Хотя врагов парень отогнал, создав точку притяжения в битве, куда шиноби потащили своих раненых и встали общим фронтом.

И всё было неплохо, пока в Карин не влетела огромная каменная сосулька. Девочку практически разорвало пополам, а глаза увидевшего это Наруто остекленели. Джинчурики не кричал и не плакал, а покрылся красной аурой и прыгнул на отправившего злосчастную технику шиноби Суны, выпуская в полёте полупрозрачные хвосты из чакры.

Не обращая внимания на врага, разорванного на куски джинчурики, Тентен подхватила части девочки и отправилась к госпиталю, где сдала её стоящему на сортировке медику. То, что почти сразу, пошатываясь, появился Узумаки, её не удивило, как и приход их матери – знала, что Ясуо сенсор. Но смотреть в его мёртвые глаза было страшно.

Когда он попросил перенести его на поле боя, она просто не посмела отказать, несмотря на понимание, насколько для Узумаки там опасно.

Дальше он прочёл какую-то молитву и потянуло жутью. Шиноби Песка и Звука начали умирать. Каждое его Мерцание оставляло после себя труп, размозжённые или оторванные головы, проломленные грудные клетки.

Потом он подхватил меч у одного из убитых, и всё пошло ещё быстрее, даже не удавалось следить. Ему встретился вражеский джонин, сумевший блокировать удар катаны, но смеющийся Узумаки просто исчез, не приняв равный бой и продолжая резню среди более слабых врагов.

В километре от него бушевал Наруто. Или, точнее, пятихвостый Девятихвостый. Нахмурившись, Тентен перенеслась туда и, появившись возле команды Конохи, крикнула:

– Уходим!

Чунин, обычно стоящий на воротах в деревне, кивнул, и они с напарником протянули руки вперёд.

Касание. Обернуть их чакрой, мягко затягивая в печать. Свёртка. Свериться с картой из сотни маяков, горящих в сознании, сдвинуть воображаемую точку. Развернуть печать.

Шиноби остались на траве, а Такахаши перенеслась выше, пытаясь понять, где ещё нужна помощь.

Против Наруто вышел похожий на акулу шиноби из Акацуки, его поддерживал сам Казекаге, атакуя и защищаясь песком. Но хуже всего дело обстояло подальше, где сражались Третий и Пятый Хокаге.

Тентен удивлённо распахнула глаза, увидев, как стремительно растут огромные корни, а между ними носятся два шиноби.

– Да не может того быть!

За секунду оказавшись ближе, она сглотнула вставший в горле комок. Против сил Конохи сражались Первый и Второй Хокаге. Это не считая Орочимару и нескольких джонинов Песка и Звука.

Поймав заинтересованный взгляд Второго, Такахаши переместилась обратно. Её там прихлопнут, как муху.

А Ясуо продолжал резню. Давно сломалась трофейная катана, и он метался по полю битвы с кунаями в руках. Вот перед ним возник джонин, от которого он убежал ранее, но Узумаки, легко уклонившись, воткнул ему нож в голову, попутно раздробив череп. Мерцание, и красные волосы мелькнули перед стоящими в отдалении шиноби.

Совсем молодой генин в чёрном костюме с кошачьими ушами и линиями на лице даже понять ничего не успел, как покрытый молниями кунай отделил ему голову. Распахнулись в гневе и ужасе глаза стоящей около него блондинки, и девушку выдернули назад блеснувшие нити чакры. Товарища Такахаши же атаковал десяток марионеток в белых плащах. Мерцание в воздух, и на то место, где раньше был Ясуо, обрушился шар огня огромных размеров из свитка, сжигая марионеток.

Но ему и не нужно было, он оказался перед старухой-марионетчицей, и от смерти её спас только вспыхнувший щит чакры. Старуха, вытащила из-под плаща свиток, и в Ясуо ударил дождь из сотен каменных осколков. Два из них попали. Один в бедро, другой в живот.

Однако красноволосый вырвал их из тела, не потеряв ни капли крови, и сдвинулся дальше, спасаясь от пронзивших воздух отравленных сенбонов.

Рядом со старухой, прикрывая её, появился похожий на скорпиона шиноби в плаще с облаками.

– Похоже, тебе нужна помощь, бабушка, – с усмешкой сказал он.

Та не поддержала тона, выкрикнув:

– Убей Узумаки, Сасори! Демон становится сильнее, чем больше убивает!

После этих слов, появившись над ними Тентен вскрыла свиток воды, выпуская сотни водяных пуль по площади, и тут же исчезла. Чиё прикрылась щитом чакры, подняв его вверх, а Сасори отпрыгнул в сторону, поймав всего десяток попаданий, часть из которых сумел отбить скорпионьим хвостом.

Хлопок, и старуха приняла на правую руку объятый молнией кулак. Разлетелась щепками искусственная конечность, а её силой удара отшвырнуло в сторону. С ужасом смотрящая на всё блондинка взмахнула веером, стремясь отогнать Узумаки техникой воздуха. И быть бы ей мёртвой, если бы от Акацуки не понеслась стена из железного песка.

Тентен перенеслась выше, уже не имея возможности наблюдать за боем. Да и Узумаки бросил атаковать сложные цели, переместившись на несколько километров, где его жертвами стало четверо шиноби Звука.

Девушка поморщилась, наблюдая, как кунай вскрыл брюхо и грудную клетку толстому мальчику, потом отлетела в сторону голова шестирукого урода. Ясуо исчез, и атака третьего мальчика пришлась в пустоту. Четвёртая девушка трясущимися руками поднесла к губам флейту, но удар ногой сломал ей руки, рёбра, и отправил перебитый, хрипящий кусок мяса далеко в сторону.

Мерцание Узумаки чуть наверх, и окутанный молнией кулак оставил от последнего из четвёрки Звука воняющие горелым мясом и сожжённые до пояса останки.

– Врача!

Тентен метнулась на крик, выхватывая из рук Джирайи Итачи, через грудь которого шла глубокая рубленая рана. Прыжок к госпиталю, где на приёмке так и осталась стоять старшая Узумаки.

– Он убивает. Много. Как вы и хотели, – укладывая на каталку Учиху, едко оповестила женщину Такахаши. – Им нужна помощь. Орочимару призвал Первого и Второго Хокаге.

Узумаки, стягивая грудь Итачи горящими зелёным ладонями, лишь зло обронила:

– Все, кого стоило отправлять в бой, уже там. Деревня выстоит или погибнет. Я отдала всех, кого могла!

Тентен сглотнула, но не нашла, что ответить, переносясь обратно на поле боя.

Стоило ей появиться в сотне метров над землёй и осмотреться, как справа возник Хиаши Хьюга и показал ей на полянку, где стояло несколько шиноби Конохи.

Ухватив его за руку, она перенеслась в запрашиваемое место, где их встретил до крайности злой Шикаку Нара:

– Вот ты где! Заканчивай самодеятельность! Кто, бля, вас вообще повёл в бой без плана. Опять Гай? Идиот! Поступаешь под моё командование. Иноичи, картинку!

Яманака коснулся головы Хиаши и, на секунду поморщившись от сенсорной перегрузки, положил ладонь на плечо Нара. Тот пару секунд подумал и крикнул Иноичи:

– Дай ей точку от Хиаши. Пусть перекинет Куренай к Чойзе. Нечего ей там делать! И далее – обратно.

Яманака коснулся Тентен, и в голове возникла картинка их местоположения и куда переноситься.

Запечатывание. Появившись возле куноичи, она крикнула:

– Нара велел вас перекинуть!

Та поджала губы, но протянула ладонь.

Запечатывание, и она перенесла её в помощь Акимичи. Вернулась обратно и получила задание переместить ближе к бою группу чунинов.

Приказ. Картинка местоположения. Перенос.

Перед глазами сливались знакомые, измазанные кровью и грязью лица, в то время как Нара жонглировал силами Конохи, перераспределяя их по необходимости. Эвакуируя одних, усиливая других.

Энергия уходила стремительно, и, когда едва хватало на один прыжок, оказавшись возле стратега деревни, Такахаши выдохнула:

– Мне нужна чакра!

– Иноичи. Поделись! – моментально скомандовал Нара.

Пока Яманака делился чакрой, взяв девочку за руку, их тактик сплюнул и спросил:

– Ясуо сможешь перекинуть? На тебя не бросится?

– Я не знаю. Он что-то другое, – беспомощно пожала плечами Такахаши. – Я слышала от старухи из Суны: чем больше он убивает, тем становится сильнее…

Нара поморщился:

– Аватар Шинигами. Считалось, будто техника полностью утеряна вместе с Водоворотом. Тем не менее, попробуй его перенести, к Суне подходят подкрепления, кто-то должен разобраться.

– Да откуда их столько! Они же слабее и меньше! – в сердцах воскликнула Тентен.

– Собрали по всей стране заранее, – пожал плечам Яманака. – Мы знали про их мобилизацию, однако они не закончили её, напали сильно раньше.

– Хорошо хоть, ближняя разведка Хьюга не обосралась с нападением, – фыркнул Шикаку и перевёл взгляд на гигантские корни, где изредка вспыхивали техники огня. – Нужно с этим разобраться. Но сначала – Узумаки. Такахаши – попробуй. Хиаши, сходи с ней, а то прибьют.

Глава Хьюга кивнул и протянул руку, приказав:

– В месте переноса не дыши. Яд.

Сдвиг точки распечатывания, и Хьюга сразу крутнулся на месте, выплеском чакры отбивая поток смазанных ядом стальных игл.

От шиноби-скорпиона остался только юноша в рваном плаще с облаками, атакующий Узумаки издалека. А сам Ясуо, иногда отбиваясь, искал другие цели.

Увидев, что сокомандник обратил на неё внимание, Тентен крикнула:

– Могу перенести к новым врагам!

Неразличимый миг спустя он появился рядом, протягивая ладонь. У Тентен дрогнула рука, когда она протянула её навстречу. Горящая огнём спираль на щеке, пустые, без чувств и эмоций глаза, странная широкая ухмылка, и давящая серая аура… Пугало.

Несмотря на страх, девушка перенесла его к наступающим шиноби Суны, после чего вернулась за Хьюга и отправилась к Нара.

Дальше бой для Тентен слился в сплошные перемещения и нарастающую боль в чакроканалах. Немного помогло использование исцеляющего свитка, но полностью проблему не убрало.

Во время очередного сеанса отдыха выматерился обычно спокойный Хьюга. И на встревоженные взгляды пояснил:

– Третий задействовал печать Шинигами.

– И? – нахмурился Нара.

– Она выдернула Ясуо с его поля боя. Перенесло к ним призывом.

Нара на секунду замер, что-то обдумывая. И приказал:

– Иноичи, пошли. Надо дать ему возможность ударить по ним. Тентен?

Она молча кивнула и, по полученному образу от Яманака, телепортировала всех.

Складывать печати своих техник они начали ещё в процессе перемещения. Оказавшись на месте, Шикаку закончил технику.

И сражавшийся с Узумаки Второй, уже успевший оставить на парне пару глубоких ран, из которых не текла кровь, замер оплетённый тенями. Всего на мгновение, но этого хватило, чтобы странное великоватое танто в руке Ясуо вошло ему в грудь. Он замер, а потом упал на колени и стал осыпаться пеплом, демонстрируя искажённое в предсмертной муке лицо незнакомого шиноби.

Тени устремились дальше, пытаясь поймать в свою ловушку Первого. Но тот лишь унёсся Мерцанием, где, после окончания техники, столкнулся с кулаком Майто Гая.

Майто Гая под шестыми Вратами.

Отлетев назад, древний «Бог Шиноби» регенерировал раздробленную голову, как уже случалось много раз за поединок.

– Перенос Сознания, – тихо прошептал Яманака, убирая руки назад и выпрямляясь.

Хаширама Сенджу повторил его действия, а спустя миг танто в руках Узумаки снесло ему голову.

Позади вышел из Мерцания тяжело дышащий Шисуи, держа в руках голову Орочимару. Та, правда, на глазах отекала, превращаясь в голову женщины. Оставляя в непонимании, а был ли тут самый главный нукенин деревни в своём теле?

Найдя глазами Ясуо, он потребовал:

– Позаботься о Наруто, если хочешь, чтобы брат выжил. А мы займёмся остальным. Такахаши – перенеси.

Та, уже не способная адекватно воспринимать реальность, молча взяла его за руку, перебрасывая к лютующему биджу. И, вернувшись назад, перекинула туда же Джирайю, Третьего и Пятого Хокаге.

Выругался парящий в небе на платформе из песка Казекаге, ему вторил Кисаме, чью грудь пересекала рваная рана от когтей. Да и глава Суны демонстрировал бандажи из своего песка на левой ноге и правой стороне груди. Неудивительно, что при появлении такой помощи для джинчурики они просто развернулись и бросились бежать.

Раса рассчитывал отойти к своим, как и Кисаме, которому явно хватило на сегодня хорошего боя.

Впрочем, далеко они не ушли. Расенган расплескал защиту из песка, а в открывшуюся брешь ударил удлинившийся посох Третьего, круша кости врага. Каге Деревни Сокрытой в Песке отлетел назад, изломанным куском плоти. Мёртвый.

Кисаме же, видя, как перед ним кружатся томоэ Мангекё Шарингана, на секунду замер, погружённый в иллюзию. Но его меч выпустил шипы, заставив вздрогнуть и очнуться. И в этот момент обоих разрубило лезвие танто в руках Узумаки.

Тентен вздрогнула, видя, как Ясуо, а, точнее, демон, завладевший его телом, довольно облизнулся.

Это сила великих кланов? Тентен поёжилась. Нафиг таких психопатов! На фоне того, что она сегодня увидела, Майто и Ли с их придурью просто идеальны!

В тот момент, когда в душе юной девушки окончательно осыпалась пеплом первая влюблённость в красноволосого мальчика, Узумаки слизнул кровь с лезвия и перенёсся к биджу.

Ясуо не выказывал ни малейшего страха, а остановившись перед рычащим, шестихвостым монстром, лениво постучал плоскостью танто по бедру. Огромные когти из чакры скребли песок, однако монстр не нападал несмотря на демонстрируемую ярость.

Тентен недоверчиво прищурилась. Биджу боялся: скромная фигурка перед ним внушала значительно больший ужас, чем сильнейшие шиноби позади Узумаки. А тот, спокойно остановившись перед оскаленной рожей с белыми огнями на месте глаз, лениво поинтересовался:

– Ты соблюдаешь договор?

Биджу подался назад и медленно склонил голову.

Ясуо, поморщившись, перевёл глаза на нож в руке и молча резанул себя по животу, глубоко рассекая кожу. Выдохнув, засунул руку в кровавую рану и, на секунду закрыв глаза, вытащил оттуда горящий золотом шар.

Биджу подался вперёд, жадно смотря на предмет в руках Узумаки.

Тот сплюнул и приказал:

– Скройся. Мешаешь. Я держу слово.

Хвосты медленно втянулись внутрь, оставив после себя голого и обожжённого ядовитой чакрой Наруто. Ясуо подошёл и встал с ним рядом на колени. Десяток секунд подумал, закрыв глаза, а следом медленно положил золотую сферу на живот блондина.

Проявилась спираль печати, в которую та и погрузилась. А стоящий слева от Такахаши Третий прокомментировал:

– Половина Девятихвостого, которую Минато запечатал в себе силой Шинигами перед смертью.

И, уже обращаясь к Ясуо, крикнул:

– Я готов оплатить призыв!

Тот посмотрел на него пустыми глазами:

– Я заплачу за тебя. Точнее – враги заплатят.

С этими словами Узумаки исчез в Мерцании, возвращаясь в бой. Лишь ярким пятном мелькнули бордовые от природы и пролитой крови волосы.

Хирузен устало выдохнул:

– Не думал ещё когда-нибудь увидеть на поле боя Аватар Шинигами.

– Лучше бы и не видеть, Третий, – буркнул Джирайя. – Но раз Орочимару использовал Воскрешение, лучше в противовес ничего не найти. Бог Смерти забирает души поверженных.

На что тот сжал губы, вспоминая своего второго ученика.

– Надеюсь, Ясуо-кун не сойдёт с ума от крови, – грустно улыбаясь, произнёс старик. – Слишком часто в прошлом техника Аватара приводила к постоянным изменениям в сознании.

– Он справится, Третий, – хмыкнул Шисуи и шёпотом добавил: – Пусть только попробует мне теперь сказать, что Учихи психопаты…

Глава 18

Хорошо бы сказать, будто ничего не помню. И вообще: «Не я убивал, отстаньте от меня». Но, нет. Кровь на моих руках. Шинигами обеспечил силой, чакрой и регенерацией, точнее, позволил оставлять часть забираемого у жертв. Добавил равнодушия, жестокости и кровавого азарта.

Впрочем, ему не пришлось сильно стараться. Я сам, вследствие ранения Карин, оказался готов рвать врагов зубами. Что и совершал до того момента, пока набранная мощь не позволила проявить танто Шинигами. Дальше пошло сильно легче.

Девяносто два трупа. Среди которых души нескольких Каге и шиноби, приближённых к ним по уровню. Пусть полученных уже ослабленными и с чужой помощью, но убитых моими руками, а, значит, души их теперь томятся в животе демона.

После того, как я вырвал душу Минато у Шинигами и отпустил её, встроив печать с половиной биджу в печать к Наруто, я ещё десять минут метался по полю боя, убивая шиноби Песка, Звука и Дождя.

Потом Шинигами решил, будто ему не интересно долго искать рассеявшихся по лесу врагов. Техника Аватара прервалась, и я остался один без чакры и сил, пока меня не подобрала и не доставила в госпиталь Тентен. Долго спал, и вот теперь очнулся в больничной палате, смотря в потолок и думая о сражении.

Последних врагов я добивал уже, когда они отступали – в результате смерти Казекаге и элиты их деревень, враги решили отойти. Да, любого «бога шиноби» реально заставить потратить всю чакру и, в итоге, убить, но не в нашем случае. И не меня.

В больнице из знакомых сигнатур чакры ощущались Итачи, Цунаде, ещё десяток шиноби разной степени знакомства. Да и те все спят, кроме Сенджу, как раз идущей в мою сторону.

Распахнулась дверь, и на пороге появилась блондинка, выглядящая сейчас на свой возраст. От недостатка чакры и измотанности женщина отменила технику маскировки, которую использует постоянно, желая выглядеть на двадцать.

Зайдя внутрь, присела на кровать у соседней стены и утомлённо потёрла переносицу.

– Не такого ожидала, передавая вам наследство бабушки…

– Это плохо? – завернувшись в одеяло, я выпрямился, посмотрев в потухшие от утомления карие глаза.

– Ты защитил Коноху. Бабушка осталась бы довольна.

– Сказала бы что-то вроде: «Хаши, всё-таки ты был дурак», – хмыкнул я.

– Не без этого, – раздвинулись в улыбке бледные губы, и женщина спросила то, зачем пришла: – Как себя чувствуешь после применения техники?

– Усталость. Позывов убить и поглотить как можно больше душ нет, если вы об этом.

– В том числе, – кивнула Сенджу. – Как рассказывала бабушка, последствия наступают потом, когда шиноби начинает использовать технику чаще, в погоне за силой.

Задумчиво хмыкнув, отвёл глаза в сторону. Значит, Мито родной внучке не доверила знание, что часть жизненной и духовной энергии, которую Шинигами вытягивает вместе с душой, остаётся не только у непосредственного пользователя Аватара, но и, при его желании, у ближайших кровных родственников.

Я такое желание изъявил. Мама с Карин станут совсем немного мощнее. Не сильно и, скорее всего, не заметят. Однако, самое главное: восстановят жизненную силу, которую тратили своим постоянным использованием чакры для лечения. Оставь всё себе, мог стать сильнее, но так поступить точно не готов. По большому счёту, мы справились за счёт их исцеления.

Наша лавка не пользовалась бы таким спросом, не будь там свитков лечения. Да и работа Юмико в госпитале была, первое время, сильно завязана на особенностях чакры. Это сейчас она лечит в основном техникой, получив образование и отточив контроль.

Так что здесь, отнюдь, не одно желание личной силы у Узумаки. Нет, такие психи точно существовали, но сколько из них прикрывались сумасшествием, желая сделать собственную семью могущественней?

Хотя для окружающих результат одинаков вне зависимости от мотивации: демоны стремящиеся убить как можно больше, ещё и обеспечивающие душе врага муки в желудке Боги Смерти.

– Просто так активировать технику не собираюсь, Сенджу-сан. И, вы же знаете, условия должны быть специфические.

– Нужно убивать, а не сражаться с равными противниками. Иначе Шинигами заберёт твою душу, – понимающе кивнула Цунаде. И, немного помолчав, добавила: – Понимаешь теперь причину уничтожения клана? Не боишься?

– Только за семью, Сенджу-сан. И буду стараться сделать их такими сильными, какими смогу!

На мой твёрдый и уверенный ответ женщина сжала губы. Жалко мне её, Цунаде сломанный человек. Она в госпитале-то может работать лишь потому, что Шисуи использовал подчинение своих глаз для избавления её от боязни крови. И детей у неё нет не из-за невозможности их иметь. Для медика её уровня пятьдесят лет – вполне ещё возраст деторождения.

Она боится. Потеряв всех родственников, любимого когда-то человека, женщина больше не готова привязываться к людям. Особенно рожать нового Сенджу, за которым будет полмира охотиться. Именно поэтому она и Джирайю отшивает, кстати.

– Даже Хашираму убили, – ответила она соответственно моим ожиданиям. – Никакой мощи не хватит, чтобы защитить всех, кто тебе дорог. Никогда. Можно попытаться принести на землю мир, как и пытался дедушка. Но и его сил не хватило. Система деревень, которую он создал, желая счастья всем, его и убила.

На её слова я недоумённо поднял бровь:

– И что? Нам накрываться простынкой и ползти на кладбище? Наши кланы существовали сотни лет, мы выживем!

Она посмотрела тусклым взглядом, полным равнодушия.

– Жили, ибо никто не смог сконцентрировать достаточно сил для уничтожения. У Скрытых Деревень такая возможность появилась. Сначала Узумаки, а потом и Сенджу. Дальше последуют Учихи и Хьюга, вопрос времени.

Действительно, полностью сломленная женщина. И ответить ей нечего, по факту. Всего один бой, который моя семья еле пережила. А ведь в большой войне подобных сражений окажутся десятки. Впору идти на поклон к Орочимару за секретом вечной жизни, если он жив, конечно. Хотя, может на такое змей и рассчитывал в долгосрочной перспективе, делая своё предложение.

Впрочем, мне есть, чем парировать:

– Сенджу-сан, ваши слова не способствуют тому, чтобы я больше не использовал Аватар. Вот нисколько.

Её до сих пор красивое, несмотря на возраст, лицо неожиданно пересекла уродливая гримаса злобы, а наружу вырвалась настоящая подсердечная ненависть:

– Убивай, Узумаки! Заставь тварей ответить за всех наших. Пусть, когда видят тебя на поле боя, воют и бегут. И если нам всем суждено уйти, то сделать мы должны это красиво. Дабы они столетиями дрожали от ужаса от одной памяти!

Я вздрогнул. Вот тебе мирная целительница и Воля Огня, призывающая откинуть клановые предрассудки. Последняя Сенджу явно ничего не забыла и никому ничего не простила.

Хотя кое-что я всё-таки хочу изменить, пусть тема и не самая для неё приятная.

– Сенджу-сан, а если мы выживем и обеспечим мир на ближайшие годы, вы дадите Джирайе шанс?

– Ты сначала выживи, мальчик, – фыркнула она. – А потом будешь просить за своего дурака учителя.

– Кто же виноват, что сам он будет лишь страдальчески вздыхать, Сенджу-сан?

Она усмехнулась и, поднявшись, бросила на прощание:

– Посмотрим. Не буду с тобой спорить, однажды ты уже совершил невозможное. Выздоравливай и становись сильнее, Узумаки.

– Спасибо!

Неожиданно. Я ожидал попыток выяснить, не поехал ли крышей, коварных вопросов на верность деревне. Но не этого…

Однако, разговоры разговорами, а быт никто не отменял, и, дождавшись, пока за женщиной закрылась дверь, я устремился в туалет. Моя руки, плеснул холодной воды в лицо и чуть поморщился, смотря на отражение в зеркале. Ожог в форме спирали на правой щеке до сих пор болит. Зажили намного более серьёзные раны, а вот он ноет и не затягивается.

Вернувшись в палату, скептически посмотрел на пол, где лежали грязные штаны и обрывки рубашки. Свитков нет, вероятно, забрала мать. И кстати о свитках…

Быстро натянув больничную пижаму и сандалии, поспешил на выход. Я, конечно, молодец, но печать, которой убрал биджу, не предназначена для таких тварей. Её хватит в лучшем случае на пару суток, если не вливать чакру. Да и в таком случае не факт, что удастся продлить более чем на несколько дней. Хвостатые ведь состоят из энергии, и свёрнутое пространство ломают сами по себе.

Я достаточно восстановился для одного Мерцания, и оно привело меня к двери дома. Царила тишина, после боя и травм семья отсыпалась. Беспокойно ворочался во сне Наруто, свернувшись калачиком под одеялом, дремала сестра. Заглянув к матери, убедился, что и она, не раздеваясь и не разбирая кровать, тихо сопела.

Переодевшись, вышел во двор и остановился, подставив лицо моросящему дождю.

– Вот и повоевал…

В голове толкались десятки мыслей и вопросов, яростно отталкивая друг друга: Как поступить с Однохвостым? Дальнейшие действия нашего Хокаге? Будет штурм Суны? А надо ли? Да, мы способны стереть её в порошок, но какую реакцию вызовет разрушение одной из «Великих Деревень»? И потянет ли Коноха войну сразу с тремя остальными?

Если напасть первыми, ударив сразу по скрытым селениям, то реально выбить немалую часть сильнейших шиноби. Но что потом, когда подтянутся остальные, горящие жаждой мести? Миндальничать никто не будет, резня начнётся до последнего человека.

С другой стороны, а готовы ли они к войне? Туман с их внутренними проблемами? У них там Каге и, по совместительству, джинчурики прирезали, куда им? Хотя, что может быть лучше внешней войны, чтобы сделать свою власть крепче? Облако и Каменьвыступят точно без вопросов.

Шисуи не станет начинать войну. Особенно сразу на геноцид, а не в варианте постепенной эскалации. Разрушение Песка легко может вызвать бойню. Всех устраивает его плачевное положение, когда можно постепенно отгрызать ресурсы. А занять их землю единолично нам – значит, со временем, чрезмерно усилиться.

Не удивлюсь, если другие деревни уже сейчас думают о союзе с Суной и об отправке им военной помощи. Разорвать Песок на куски хотят все. Но позволить, чтобы самые жирные из них достались Конохе? Ни в коем случае!

Хмыкнув, сжал кулак, одновременно открывая печать для природной энергии и переправляя туда излишек чакры. Я сильнее, чем был ранее. Шинигами высасывал из тел всё. Чакру, жизненную энергию, духовную. Ему интереснее как раз Инь, и жизненной силы он оставил во мне больше, чем духовной. Собственно, именно так Узумаки и получили свой перекос в Ян.

Пока система чакры не пришла в себя, сложно сказать. Но, думаю, я скакнул сразу до хороших значений, примерно уровня Какаши. И это не предел, далеко не предел. Дисбаланс по-прежнему имеет место, всё же, Шинигами накинул и Инь. Если я когда-нибудь его выправлю, то точно окажусь сильнее Наруто.

Вот только сколько мне придётся убить людей ради силы и жизней близких? Двести? Пятьсот? Тысячу?

Поморщившись от этой мысли, вернулся в дом и вытер мокрое от дождя лицо кухонным полотенцем. Я знаю, ради чего лью кровь, пусть и нет справедливости, когда ради жизни моей небольшой семьи должны умереть сотни человек. И большинство из них нормальные люди, вся вина которых лишь в том, что оказались на вражеской стороне.

Впрочем – плевать. Они сражаются ради своих близких, я ради своих. Бой решит, кто из нас останется жить.

Урчание в пустом желудке выбило меня из пустых переживаний. Задумчиво хмыкнув, открыл холодильник. На себя я наберу и готового, но скоро проснутся остальные, надо готовить. Не хотелось бы, чтобы пропал этот аппетитный свиной бок, уже пару дней дожидающийся своей участи в маринаде.

Порубив на куски, чтобы мясо влезло в духовку, добавил ещё специй и поставил томиться. Сварил рис, приготовил салат и уселся смотреть на прозрачное стекло духовки, дожидаясь готовности.

Хлопнула дверь комнаты Наруто, и зевающий мальчик спустился вниз, потирая глаза.

– Аники? Еда?

– Иди умываться. Будем дожидаться остальных.

Он кивнул и скрылся в ванной, пока я налил ему и себе чай. Блондин довольно быстро управился и сел напротив, грея ладони о чашку между маленькими глотками. Он прятал глаза, смотря куда угодно, но не на меня. Но, всё же, сумел найти в себе силы признаться:

– Прости, брат. Мы с Карин не должны были идти.

– А ты бы понял это, если бы не случилось боя? – поднял в ответ бровь я.

– Карин чуть не убили!

– Как и тебя.

– Да что я, – отмахнулся мальчуган. – Сестра могла там совсем навсегда остаться! И виноват в этом я! Моя идея отправиться на битву!

По комнате пронёсся мой тяжёлый вздох.

– А мы с мамой виноваты, когда вам позволили. Что теперь, будем друг друга обвинять?

Наруто недоумённо нахмурился.

– Ты совсем не злишься, аники? Почему?

– В бою вся злость вышла. Устал.

Блондин опустил глаза, тихо спросив:

– Ты ведь заранее знал способ, как вернуть половину Девятихвостого, да?

– Так ведь и ты предполагал. Верно, братец?

На мои слова он, распаляясь с каждым словом, воскликнул:

– Мы ниндзя! Хитрость – наше оружие! Думал, ты выкрутишься, обманешь, найдёшь другой путь!

Я склонил голову набок.

– С Шинигами? Рискуя собственной душой?

Он сжал губы, не зная, что сказать. Вздохнув, я тихо проговорил:

– Знаешь ведь, за наши головы большие награды, верно?

– Ты говорил, – настороженно склонил голову блондин.

– Я не хочу постоянно бояться за тебя с Карин, когда любая, даже самая безобидная миссия превратится в охоту на Узумаки. Враги должны знать: нас сложно взять. А если и получится, месть окажется чудовищной. Вторая часть Девятихвостого выступила приятным бонусом, не больше. И, кстати, когда ты успел посмотреть печать?

– Сразу как проснулся, – смутился блондин. – Она изменилась на тройную, интересно же!

– Они закончили слияние?

– Да, аники. Девятихвостый един и сказал: «Соблюдаю Договор». Только на печать ругается.

– А вот новую печать для него разработаешь ты, – ухмыльнулся я.

– Аники-и-и! У меня не получатся Крылья Пустоты без вас!

Я сначала даже не сообразил, что он имеет в виду конструкт для телепортации. А когда понял, то удивлённо поднял бровь.

– Крылья Пустоты? Когда вы успели её обозвать? И каким это образом печать для биджу связана с перемещением?

– Надо же как-то называть. А ты всё не придумываешь и не придумываешь! Даттебаё! И зачем лишние печати? Она и так постоянно активна, я буду прямо в неё уходить!

– И биджу будет держать её свой силой, да? – хмыкнул я. – Ты сам тратиться не будешь.

Братец скромно улыбнулся.

– Если договорюсь с ним. Думаю, он не прочь посмотреть весь мир.

– Халявщик! – раздался громкий возглас от лестницы, где стояла хмурая Карин. И, уже для меня, она состроила просительную мордашку, протянув: – Братик, а добудь мне хвостатого, а? Ну пожалуйста! Я раненая и должна быть в безопасности!

Я усмехнулся:

– У тебя ничего не слипнется, сестричка? Или ты думаешь, будто биджу на дороге валяются?

– Для Наруто же ты половину нашёл! И не просто на дороге!

Я помассировал переносицу. Шутки шутками, но, кажется, Карин увидела себе новую цель… Куда ей столько плюшек? Медицина, Режим Мудреца, телепортация, техники воды развиты мне на зависть. Чакры тоже немало, больше, чем у Какаши. Она уже достаточно сильная, ей осталось научиться всем этим добром пользоваться.

О чём я и не преминул сообщить:

– Научись распоряжаться, чем имеешь, потом поговорим.

Она скуксилась и села на диван рядом с Наруто, заинтересованно смотря в духовку и принюхиваясь к вкусным ароматам.

Биджу…

Хотел бы я себе такое? Ни один человек никогда не сравнится с монстрами по чакре. Да, она тяжёлая, сложная в контроле и подходит лишь для их «врождённых» техник. Это странный микс сенчакры, в котором крайне сложно разобраться. Однако, если биджу запечатан в одного человека долго, чакра подстраивается.

Наруто сможет использовать силу довольно легко, особенно теперь, когда баланс чакры Девятихвостого изменился в сторону Инь. Хотя, думаю, прошлая версия монстра была мощнее. Да, глобально всего половина демона, но с учётом того, сколько сможет провести через себя джинчурики – это не так важно, как сила чакры и её свойства.

В конце концов, человек не сможет выдержать полную мощь Девятихвостого в любом случае. А Янь-компонент давал Наруто повышенную регенерацию и большую защиту в режиме Покрова Лиса, пусть и в ущерб контролю. Оно останется и так, но слабее.

– Ясуо, сколько ещё?

Я повернулся к зевающей матери, наконец, проснувшейся и решившей составить нам компанию.

– Десять минут, мама.

Она кивнула и оглядела нас всех, оценивая физическое состояние, и, главное – моральное. Взгляд у неё получился тяжёлым, особенно когда остановился на Карин и Наруто. Те засуетились, пряча глаза, а Юмико припомнила дочери её слова:

– Ну как, «легко справились»? Вы же сильные, да? Удачно получилось?

– Мы не знали… – буркнул Наруто.

– Больше не будем, – вторила ему Карин.

Юмико прищурившись, продолжала давить на детей. Да и мне доставалось, не без этого. Не хотелось бы быть на её месте, конечно: за один день чуть не потеряла всех троих детей. Именно поэтому я вместе со всеми смотрел в пол и даже не думал оправдываться. Бес-по-ле-зно!

Хотя она меня в очередной раз приятно удивила. Проглотив готовые сорваться злые слова, Юмико, немного помолчав, вымученно выдохнула:

– Теперь знаете. И больше не полезете в бой, не будучи к нему готовы. Особенно ты, Ясуо.

Я молча кивнул. Не буду возражать, она на грани истерики. Поднявшись, завозился с посудой, расставляя приготовленное на стол. Надеюсь, после завтрака станет лучше…

Получилось. Ближе к концу перекуса разговор свернул на тему печати, которую хочет себе Наруто, как добавить в неё части для хранения природной энергии и амуниции. А, может, и чужих техник. Блондин хотел всего и сразу в одной печати. И на попытку отделить реальность от фантастической идеи мы потратили пару часов, отчаянно не желая покидать дом и говорить о проблемах.

Однако война не кончилась, что и продемонстрировал стук в дверь. Мы синхронно повернулись, смотря на створку. По чакре знаем: с той стороны Джирайя. И вряд ли он пришёл просто поинтересоваться, всё ли у нас в порядке.

Со вздохом я поднялся и открыл дверь.

Таким я его никогда не видел. Уставший вусмерть мужик, полностью выглядящий на свой полтинник, с неаккуратными мокрыми прядями белых волос, о которых он всегда заботился. Если он и спал со сражения, то едва ли больше нескольких часов. А скорее всего – нет. Судя по тому, как мало у него осталось чакры.

Оглядев нас, он хрипло приказал:

– Ясуо, Юмико, к Хокаге.

А следом, порывшись в кармане, достал протектор Конохи. Старый, побитый жизнью, с многочисленными царапинами. И, стараясь не смотреть в глаза маме, кинул его Карин, тихо пробормотав:

– Это мой прошлый. Прости, Юмико, но Конохе очень нужна ещё одна печать перемещения прямо сейчас. Прости.

Быстро развернувшись, он скрылся в Мерцании, провожаемый вслед криком матери:

– Да что ты творишь, мудак старый!

А сестра стояла, молча сжимая в руках протектор, переводя глаза с меня на матерящуюся всеми словами, пополам с катящимися по щекам слезами, мать.

И никакого восторга признанием статуса полноправного шиноби и вхождением во взрослую жизнь на лице Карин не виднелось.

Глава 19

– Суна отступает. Преследовать дальше границ Страны Огня их не будем. Основные проблемы доставили Акацуки и Орочимару, именно их первых и атакуем. На подготовку два дня, потом Узумаки и Такахаши перенесут ударную группу в Скрытый Дождь. Состав группы: все здесь присутствующие и Джирайя. Отдыхайте, готовьтесь.

– Есть, – коротко поклонились собравшиеся шиноби в кабинете Пятого.

– Свободны. Узумаки – задержись.

Я продолжил стоять ровно, пока другие покинули помещение, и, лишь когда мы остались одни, Шисуи показал мне на кресло с противоположной стороны стола. А сам, сняв форменную шляпу Хокаге, кинул её на столешницу, откинулся на спинку, устало помассировал виски и произнёс:

– Извини что попросил Джирайю повысить Карин. Нет выхода, ты понимаешь не хуже меня. Если бы вы успели сделать больше таких печатей, я бы обошёлся. Но одна Тентен не успеет. Не преживай, в опасные места направлять твою сестру не станем, она слишком ценна.

– Тебе не у меня прощения просить надо, а у матери, – проворчал я.

У Юмико случилась натуральная истерика, когда Джирайя сбежал, иначе его исчезновение и не назвать. Пока выгнал детей, пока пытался успокоить маму, опоздал на встречу в резиденции. Впрочем, как-то не ощущаю себя виноватым.

Он поморщился, но твёрдо отчеканил:

– Нет выбора, Ясуо. Деревне нужна мобильность.

– Что-то я не вижу Саске на передовой.

На мой язвительный ответ он вскинулся и раздражённо прошипел:

– Таково твоё условие, чтобы отправить Карин? Хорошо!

Кажется, я хватил лишку. Замученный последними днями Учиха легко может натворить дерьма. В том числе и отправить молодую поросль клана в бой, желая доказать, будто они не хуже и не лучше прочих. И нахрена мне их смерти? Ради призрака справедливости?

Выдохнув я примирительно поднял перед собой руки, извинившись:

– Прости, ляпнул со злости. Нет необходимости в лишних смертях. Просто мы по-настоящему Карин на бой не натаскивали. Дорого.

– Значит, избиение брата Итачи – это не по-настоящему? – проворчал Учиха, немного успокоившись.

– Всего один раз!

– Наверное, так как больше их в пару не ставили? – с иронией прищурился Шисуи.

– И очень интересно – почему? Не использовал ли кое-кто административный ресурс, чтобы подобного не случилось?

Он на секунду опустил глаза и смущённо произнёс:

– Ему и одного раза хватило, тренируется теперь, как проклятый. Только ведь не поможет, без Шарингана против Режима Мудреца ловить нечего. Да и с ним сложно, не имея подавляющего преимущества в навыках.

Я хитро прищурился:

– А хочешь сделаем? Будет дорого. Но потенциал… Представь, Учиха с Режимом Мудреца. Никогда такого не было в истории. Ты сможешь стать первым.

Шисуи подался вперёд, облизнувшись. Однако, выдохнув, брезгливо, двумя пальцами, приподнял лежащую перед собой шляпу.

– И когда мне? Тут бы поспать хоть немного, а ты говоришь изучать сенчакру…

– Для соклановцев будет дороже. А тебе по дружбе за пяток миллионов…

Решивший сделать глоток чая Шисуи поперхнулся, а я участливо поинтересовался:

– По спинке постучать? Всё хорошо?

– Ли ты бесплатно сделал! – раздался шокированный возглас, когда Учиха отдышался.

– С него нечего брать. А вы Учихи! Древний, не побоюсь этих слов, великий клан! Деньги – тлен!

– Мы бедные! Мы завсегда за деревню, никогда ради себя! Тебе к Хьюгам, вот у них деньги есть!

– Придёт и их срок, – покивал я головой.

Мы на секунду замолчали, а потом оба тихо рассмеялись. Денег я с него возьму, он не отвертится. Но сильно меньше, Учихи и правда не очень богаты. Их эмоциональность плохо сочетается с зарабатыванием денег. Поколениями так складывалось.

Отсмеявшись, он поблагодарил:

– Спасибо, легче стало. Но возвращаясь к делам нашим тяжким: как Однохвостый и его джинчурики?

– Биджу скоро сломает печать, даже с вливанием чары. А с джинчурики? Без понятия. Может и жив, если достаточно вынослив. Что делать с ними? Мы можем вытащить, запечатать биджу нормально в меня или Карин.

Он задумчиво сложил ладони в замок на животе и, полминуты подумав, со вздохом признался:

– Очень хочется. Однако они – наш козырь на переговорах, особенно если жив джинчурики.

– Ты всё-таки не собираешься уничтожать Суну?

– И получить войну против трёх деревень разом? – поднял брови Учиха. – Нет. Карательный рейд против Акацуки и переговоры с Суной. Возьмём контрибуции, усилимся. Я хочу увеличить длительность обучения в академии, деньги не помешают.

– И когда? Сколько мне надо продержать его в печати?

Он пожал плечами.

– Месяц, два? Не знаю, кто у них сейчас лидер после смерти прошлого и что он решит по войне, примут ли его выбор остальные. Может, у них гражданская война начнётся, тогда тем более всё затянется.

Свиток столько не протянет. В любом случае надо перезапечатывать. Да и проверить состояние джинчурики.

Почесав в затылке, я попросил:

– Нам понадобится небольшая помощь, когда вскроем свиток. Но время есть, потерпит. Что-то ещё?

– Смотрю, ты теперь сильнее по объёмам чакры. Как у тебя с Режимом Мудреца?

Я скривился, признаваясь:

– Его нет. Пока система чакры не придёт в норму от изменений, никакого Режима. Месяц, возможно, больше.

– Нехорошо, – поджал губу Хокаге. – Там нас встретят не слабаки. Без сенчакры тебе там делать нечего.

– Вам могут потребоваться мои печати. Или крайнее средство, если опять появятся воскрешённые.

Шисуи прищурился:

– Значит, в смерть Орочимару ты не веришь?

– Нет тела – нет дела, – пожал плечами.

– Не уверен, что у него оно осталось в привычном понимании, – хмыкнул Шисуи. – Ладно, можешь идти готовиться.

Поднявшись, я кивком попрощался и вышел из кабинета, обдумывая тактику на возможный бой. Без сенчакры будет сложно, но попробую компенсировать свитками, как и всегда.

Одно Мерцание, и я дома. Спустился в семейное хранилище оценить запасы. Полдюжины стихийных, одна, вроде той, которой убрал биджу, три запечатывающих послабее. В лавке тоже пусто, шиноби выгребли всё имевшееся. Завтра надо хотя бы несколько техник запечатать.

Вздохнув, я слил часть восстановившейся чакры в печать для природной энергии. По прямому назначению она мне в ближайшее время не понадобится. И отправился спать, восстанавливать силы. Завтра на полигон работать…

День прошёл плодотворно. Биджу делился с Наруто силой. Разбавив её с нашими запасами, получилось запечатать десяток хороших техник воздуха и воды. Когда предстоит отправляться на задание, безоружен не окажусь.

Поверх нового бронежилета легла перевязь со свитками, в чехле на поясе имелось несколько кунаев. Я кивнул стоящей рядом сестре, касание ладошки – и мы оказались в привычном тёмном пространстве печати. На самом деле, оно может выглядеть как угодно, но мрак меньше отвлекает от меток ориентации. На долю секунды печать приоткрылась, позволяя сестре определить точку выхода точнее.

Темнота, и мы оказались перед резиденцией Хокаге. На миссию отправляется Шисуи, Джирайя, Какаши, Хиаши, Гай и Иноичи Яманака. Задача девушек доставить нас на место и уйти обратно.

Учиха оглядел нас всех и коротко приказал:

– Отправляемся.

Мрак печати, проблеск корректировки, и утреннее солнце Конохи сменилось вечным полумраком и моросью Деревни Дождя. Частичное Мерцание, компенсируя вес, позволявшее на некоторое время зависнуть в воздухе.

Шисуи молча снял с груди свиток и выпустил технику. Ударная волна от высвобождения огромной массы воды хлопнула по ушам, и в селение внизу ударил титанический водяной таран, направленный в центральную башню.

Уже почти достигнув цели, миллионы тонн воды замедлились, пока и вовсе не остановились. А далее свернулись в аккуратную сферу.

– Нашёл цель, – выдохнул Хьюга.

Свиток в его руке раскрылся, отправляя ещё одну технику. Узкий столб воды под огромным давлением, как нож в масло вошёл в высокую башню, по краям которой красовались гротескные лица. Здание задрожало, а техника продолжала двигаться, срезая несущие конструкции.

Медленно верхняя часть строения рухнула вниз в густую промышленную застройку деревни Дождя. Заколыхалась сфера воды, по-прежнему висящая над селением, но медленно поползла в сторону и наверх.

В воздухе мелькнул белый дракон со светловолосой фигуркой на нём, в нашем направлении понеслись его меньшие копии, собираясь устроить феерию взрывов.

Параллельно, до сих пор работающая техника в руках Хиаши отыскала свою цель, а на окраину деревни обрушилась вся сдерживаемая до сих пор масса воды.

Дрогнула земля, во все стороны ударили могучие потоки, снося здания. Хотя буйство стихии попытались остановить вражеские шиноби, не позволяя разрушению идти дальше.

Против Дейдары выступили Какаши с Яманака. И единственное, что смог сделать искалеченный блондин – уйти Мерцанием на поверхность, заставив взорваться своего дракона. Далеко и безобидно.

В атаку понеслась бумажная волна, но на середине встретила распечатанного Пятым Огненного Дракона. Раздались взрывы, и Шисуи прищурился. Бумагой оказались взрывные печати, тысячи их.

Впрочем, толку, если они все сгорали в окружающем нас пламенном аду, лишь делая огненную технику сильнее?

Исчез Джирайя, когда Хьюга указал ему нахождение куноичи, оперирующей бумагой, а потом и Майто, решившего ему помочь.

Поток взрывных печатей прервался, и Огненный Дракон ринулся вниз, втягиваясь в остатки центральной башни.

Ответом на это раздался ужасающий рёв, и в дыме призыва из-под земли вырвались огромные ладони, устремившиеся к нам с Шисуи и Хиаши. Я молча вытащил свиток из портупеи, и вниз ударила стена сжатого воздуха, вбившая титаническую статую в грунт.

Разлетелись на куски окружающие здания. К нам, сопровождаясь рёвом, понёсся полупрозрачный дракон, от которого било по нервам крайне странной чакрой. Биджу? Похоже, но не совсем. Непонятно.

Шисуи показал на дальнюю крышу, и мы ушли Мерцанием. Там в нашу сторону бросился один из этих странных рыжих кадавров в облачном плаще, но я не стал ждать проявления его способностей, а молча вскрыл свиток техники воздуха. Его сбило в сторону, и, спустя неразличимый миг, кунай в руке Пятого отделил врагу голову.

Способности Акацуки плохо подходят для обороны по сравнению с нападением или побегом. Защищать всегда сложнее, чем разрушать.

Хиаши, ранее не обращающий внимание ни на что вокруг, указал пальцем:

– Там. Пятьсот шагов.

Мерцание, и водяной таран разбросал обломки башни, отразившись от какой-то техники в самом конце. Перемещение, и перед нами оказался хрипящий, бледный и чрезвычайно истощённый мужик в странном многоногом механическом ходунке.

Из Мерцания вышел Джирайя, бросив на пол бессознательное женское тело. Смотря на инвалида, он сожалеюще протянул:

– Что же ты с собой сделал, Нагато…

Тот остановившимися глазами смотрел на девушку, и беловолосый уточнил:

– Она жива. Пока.

Я напряг сенсорику, пытаясь оценить человека предо мной. Да, странные глаза с концентрическими кругами, крайнее истощение. Но он Узумаки, эту чакру я узнаю везде и всегда.

Мужик, сипло вдохнув, прошипел:

– Что стоите? Убивайте! Только оставьте Деревню в покое! И оставайтесь дальше в своём мире, упивающемся кровью. Я мог принести мир шиноби. Пусть и через боль! А вы, твари, лишь продолжите цепь страданий и ненависти! Ну же, убейте своего бога!

Да, воспитание Джирайи сразу видно. Поймав мой косой взгляд, жабий мудрец смущённо отвернулся. Впрочем, не мне его обвинять.

– Как звали твоих родителей? – спросил я, шагнув ближе.

– Исэ и Фусо, – нахмурился сбитый с пафосной речи шиноби.

Я напрягся, вспоминая генеалогическое дерево. Эх, Наруто бы сюда, он точно скажет. Исэ не помню. Фусо? Была семья, любившая подобные имена.

– Фусо, дочь Фаси?

– Кажется так…

Всё же, он Узумаки наполовину, судя по всему. Но чакра очень характерная, сильнее выражено, чем у Наруто. Собственно, судя по вбитым в его тело со спины отросткам, другой бы давно помер.

Подошедший Шисуи внимательно посмотрел на меня, прикидывая обстоятельства. И, приняв решение, высказался:

– Сдавайся. Останешься жить. Твоя подруга может остаться руководить Дождём, а тебе придётся отправиться с нами в Коноху.

Он затравленно посмотрел на тело девушки, раскинувшееся на полу. Я демонстративно активировал мистическую ладонь и присел с ней рядом, оценивая повреждения. Тяжёлая контузия, сотрясение мозга, сломаны четыре ребра, левая рука. И это не считая не заживших ожогов с прошлой битвы.

Я поправил рёбра, убрал начавшую скапливаться в лёгких кровь, сложил кости и наложил «шину» из чакры, немного приведя в порядок и ожоги. Её бы в больничку или использовать свиток исцеления. Но свои мне жалко тратить на врага. Я и в новоявленном родственнике очень сильно сомневаюсь.

К тому же, ответить он не смог. Потерял сознание от истощения, едва поняв, что мы не собираемся никого убивать.

С соседнего здания спрыгнули Какаши, Гай и Яманака. На вопросительный взгляд Пятого, Иноичи отчитался:

– Дейдару убили. Он собирался взорвать всё вокруг, там без вариантов.

Я облегчённо выдохнул. Надо будет обязательно передать новости Ли, успокоится. Скептически посмотрев на Нагато, переложил его подругу к нему в транспорт и запечатал обоих вместе с устройством. Разбираться со штырями, которые торчат из его тела, должен точно не я, а мама или Цунаде.

Откровенно говоря, если бы Нагато не оказался Узумаки, его бы убили. Шисуи не стал говорить при всех, но мы рискуем, таща пленных в деревню. Ликвидация отличный вариант. И, конечно, Пятый хочет завладеть необычными глазами, только сначала их нужно хоть немного изучить. Они вообще будут работать пересаженные?

Оставить доходягу живым – небольшая услуга Узумаки со стороны Пятого, о чём он потом обязательно напомнит.

Тяжело выдохнув, я ушёл Мерцанием в точку встречи, откуда нас забрали Тентен и Карин. Весь бой не занял и часа.

Так и закончились Акацуки. Они сильны, но не в таком составе и явно не в обороне. Чтобы защитить Скрытую Деревню и отбить атаку, их слишком мало, несмотря на все способности Риннегана.

Вечером меня позвали в госпиталь, где Шисуи выслушивал слова Цунаде, которая провела некоторые исследования.

– Это не его глаза. Заменены в раннем детстве, следы до сих пор остались.

– То есть кто-то просто взял и подарил мальчику Глаза Бога? – недоверчиво прищурился Пятый. – Зачем?

– Может, не мог использовать сам? Глаза чрезвычайно требовательны по силе и количеству чакры.

Парень помолчал, о чём-то размышляя, прежде чем уточнить:

– Вы провели тесты на родство самих глаз, Сенджу-сан?

– Ты ведь предполагаешь ответ, да? – прищурилась Цунаде.

Шисуи уныло кивнул:

– Учиха?

– Разумеется, Хокаге-сан.

– Сможешь сказать, кто именно?

– По твоей линии наследования, Шисуи-кун. Не позднее деда.

– Мадара?! Он же давно мёртв! Умер в Долине Завершения!

– Может, ты что-то не знаешь про своего прадеда? В любом случае, для точного анализа нужен генетический материал.

Он поморщился, но согласился:

– Достану.

И повернувшись ко мне с матерью, добавил:

– Глаза требуется извлечь, оставлять их у Нагато нельзя. Нужен хранитель.

– Ясуо лучше не пересаживать, – влезла Цунаде. – У него система циркуляции не восстановилась. Непонятно, как скажется.

– Я возьму, – сжала губы Юмико. – Пациенту в любом случае требуется длительное восстановление системы чакры.

Шисуи недовольно скривился. Он явно хотел, чтобы глаза достались мне. Исключительно с точки зрения полезности на войне.

Цунаде, увидев его недовольство, отрезала:

– Позже, как Ясуо подрастёт и восстановится. Всё, оставьте нас, приступлю к операции.

Мы переглянулись с Пятым и покинули госпиталь. Встав в тени высаженных возле входа деревьев, мужчина поправил форменную шляпу и предупредил:

– За Нагато отвечаешь ты. Делай что хочешь, хоть держи в печати постоянно, но проблем от него быть не должно. С женщиной я поговорю сам, а Нагато на тебе. Всё, до воскресенья.

Он исчез в Мерцании, а я тяжело вздохнул да поплёлся домой.

И как мне с ним поступить? Нагато ненавидит Коноху, да и, в целом, с головой у него непорядок. Как там: «Я бог»? Пока его подержат без сознания, но надо решать. Тоже мне, блин, родственник…

Ночь мама провела в госпитале под наблюдением Цунаде. А утром я встретил её на пороге дома, уже смотря в глаза, где от зрачка расходились концентрические круги. После Бьякугана не смотрится особо необычно.

На мой немой вопрос Юмико отмахнулась:

– Всё нормально. Ближайший месяц могу на работе не появляться. Глаза удивительные. Надо привыкать.

Так и получилось. Она их не использовала первые дни, отдыхая и давая адаптироваться системе чакры. Да и мне оказалось не до того.

Отоспались, сделали пару новых печатей, и через три дня переместились к берегу моря очень далеко от деревни. Я, Карин, Наруто, мама и Шисуи с Джирайей.

Рассыпался в руках свиток, а на мелководье рухнул ревущий Однохвостый. Моментально его прибило к земле техникой воздуха, а потом сверху упало два десятка Наруто с огромными Расенганами. Следом оплело давящими и вытягивающими чакру цепями.

Почему у Узумаки всё самое вкусное идёт по женской линии? Вот честно, у меня никаких цепей нет, и чакра не столь хорошо лечит. У Карин, к слову, они есть. Что она и продемонстрировала, когда золотистые цепи присоединились к выпущенным Юмико. Однохвостый и реветь не мог – они стянули ему пасть.

Биджу – оружие деревень, да? Огромная тварь униженно сопела, безрезультатно пытаясь вырваться.

Теперь дело за мной. Мерцание, я оказался на лбу монстра, где моталась детская фигурка, вмурованная в плоть биджу. Для него с момента битвы, где он был запечатан, прошло едва ли несколько часов.

С трудом удерживаясь на голове монстра, я ухватился за джинчурики, пытаясь провести диагностику. Жив. И удивительно: лишь крайне крепко спит. Это странно, биджу мог бы его легко убить. Однако же… Тем лучше.

С трудом сконцентрировавшись, я медленно влил чакру в его печать, пока по демону чакры не поползли чёрные круги. Тут тоже странно: биджу успокоился, поняв, что его запечатывают обратно. Даже болтанка прекратилась.

Десять минут спустя красноволосый мальчик лежал на песке, а я возился с его печатью.

Она плохая. Печати для биджу должны быть особенные, а тут использовали стандартную, как вещи запечатывать, с парой усилений. Она и пропускала чакру, как решето. Уверен, монстр пацану жизни не давал. Из плюсов? Он хороший джинчурики, сродство с силой тануки прекрасное. Когда не поймёшь, чьей чакры в системе циркуляции больше, твоей или биджу, сдохнешь или станешь таким, без вариантов.

Печать я усилил, отсекая монстра практически полностью. Для парня сейчас сложно будет вообще силу биджу использовать.

– Готово, – закончив, кивнул Шисуи. – Он просто спит, а монстр безопасен на ближайшие месяцы.

– Какой-то Однохвостый не очень сильный, аники!

– Вот-вот. Мы его р-р-раз и всё! – поддержала Наруто сестра.

Блондин на секунду замер а следом удивлённо воскликнул:

– Девятихвостый говорит, будто Шукаку не хотел убивать своего партнёра. Вот и сдался быстро.

– В тюрьму его, к Нагато. Будет ждать, когда Песок созреет для переговоров. Отправляемся, отдам приказы, – произнёс Шисуи, протягивая руку сестре.

Карин кивнула, и они исчезли, оставив меня вдвоём с Джирайей. Беловолосый расслабленно присел на камень, дожидаясь возвращения «транспорта», между делом, заявив:

– Неплохо вышло с Однохвостым. Вы бы его и в свободном виде легко запечатали.

– Даже легче выйдет, – согласился я. – Свернём с местностью и перетянем в другую печать. Но джинчурики такое не переживёт.

Он задумался, представив себе процесс, и передёрнул плечами:

– Бр-р-р. Я взрастил монстров. Так и Хаширама не мог!

Я почесал в затылке. Наверное, Первый, правда, не мог. Когда изучал печати, моё представление о них свернуло куда-то не совсем в правильную сторону. Вырезать именно кусок пространства-времени, а не материю или чакру, моя фишка.

Получилось, в общем-то, случайно, думал, так и должно быть. Удивлялся ещё, а почему столь много чакры жрёт? Потом мне, само собой, объяснили, как правильно. Но вопрос «что я запечатывал раньше?» остался. Это мне пригодилось, когда пошло запечатывание чакры и техник. И сильнее всего с природной энергией. Так из ошибки и желания узнать больше и выросло всё моё умение.

Забавно, что оно не основано на каких-то клановых секретах. Четырёхсимвольной и печатям Узумаки на основе силы Шинигами меня учил вообще Третий, пусть и его когда-то научила Мито. Однако запечатал Однохвостого я не клановым наследием, а своей разработкой, выросшей из ошибки и кучи потраченной чакры на исследования.

Возможно, предки Узумаки могли в подобное, а может и нет. Ведь, в конце концов, чакра отражает личность человека. И чем техника сложнее, тем больше в ней неповторимого и индивидуального. И в запечатывании тоже, как оказалось.

Поэтому, гордо усмехнувшись, я откликнулся на слова Джирайи:

– То ли ещё будет. Дайте нам немного времени, и мы перевернём мир!

Глава 20

– Значит, мир через боль? Натаскивать, как детей, которые вешают кошек, не понимая сути страдания? Причинить миру шиноби столько мучений, чтобы сама мысль о новой боли стала противна человеческой натуре? Таков твой план?

Сидящий напротив Нагато, облачённый в тюремную робу, страстно воскликнул:

– Ты понял! Не месть и не угроза – воспитание! Твоя аналогия с жестокостью ребёнка верна. Заставить людей повзрослеть, понять страдания, донести, что другим также больно, как им!

Серые глаза – мамины, между прочим – горели искренней верой в свои слова. А голос лучился уверенностью и магнетизмом. Настолько сильно, что сидящий в соседней камере Гаара зачарованно внимал его словам.

Я громко, протяжно зевнул.

Нагато сбился с мысли и, с раздражением посмотрев на меня, сплюнул:

– Ты просто не познал боль!

– А ты идиот, поехавший крышей от силы. С чего ты вообще взял, словно можешь кого-то воспитывать? Ты хотя бы детей вырастил? Нет? Тогда с чего? По праву силы? Так ты больше не «бог». Обычный шиноби. И сила твоя оказалась ничтожна, чтобы диктовать волю всем.

Его лицо исказилось от злости, и он прошипел:

– Я был богом! Способным воскрешать мёртвых, менять реальность по своему желанию!

Я вздохнул:

– Ты лишь использовал чужие глаза, пересаженные тебе в детстве, Нагато. Можно ли назвать их Глазами Бога? Наверное. Но они не твои и никогда ими не были.

– Ты лжёшь!

На его слова я постучал по бумаге о генетическом сродстве.

– Учиха Мадара. Это его глаза.

Как оказалось, очень даже живой Мадара, по крайней мере, на момент пересадки глаз Нагато тридцать лет назад. Его могилу проверили и не нашли там ничего. Учихи теперь роют по всему миру, выясняя его дальнейшую историю. Хорошо хоть нашли клочок его волос для теста.

С учётом того, насколько глаза требовательны к пользователю, его идея в старости отдать их на хранение Узумаки довольно трезвая. И подняло вопрос: а кому они потом должны достаться? Ради чего Учиха всё планировал? Кто его помощники и последователи?

Мой собеседник, тем временем, презрительно фыркнул:

– Один «Мадара» помогал моей организации. Разумеется, никаким Мадарой он не был, пусть и Учиха.

– Да, покойный Обито, – кивнул я.

Вытащенная из Нагато в отделе допросов информация говорит, что больше знает некий Чёрный Зецу, с которым Обито вроде как ближе контактировал. Акацуки собирались захватить всех биджу, запечатать их в статую, которую призывает Нагато, и, используя получившееся оружие, стереть одну из стран с лица земли.

Таким образом, став мировым пугалом и, попутно, жандармом. С учётом того, каких мразей он набрал в свою организацию, даже если бы получилось, кончилось всё точно «великолепно». И вот такой человек сидел по ту сторону стола, пытаясь склонить в свою веру.

Революционер, террорист, лидер и, на мой взгляд, как и многие харизматичные люди, полностью поехавший. Он нужен, пока идёт следствие, а что потом с ним делать? Есть тюрьма для шиноби в Траве, там ему поставят печать, блокирующую возможность пользоваться чакрой, и будет срок коротать. Пожизненный.

Однако его принадлежность к Узумаки... Мне жалко так бездарно тратить потенциал. К сожалению, на данный момент парень не особо договороспособен.

– Вы неизбежно скоро погрузитесь в очередную войну! – чуть ли не смеясь, заявил Нагато. – А я буду сидеть в камере и смеяться! Находясь в полной безопасности, когда идиоты как всегда режут друг друга!

Я прищурился:

– А, может, Конохе стоит провести демонстрацию в Деревне Дождя? Выжечь дотла вместе со страной? И тогда никакой войны не случится?

– Вы не посмеете! – отшатнулся он.

– Почему? Ты же считаешь такую стратегию рабочей?

– Вы недостаточны могущественны диктовать свою волю всем, – усмехнулся Нагато.

Я поднял брови, изображая удивление.

– А ты, значит, достаточно силён?

– С силой всех биджу нас бы никто не остановил! Жаль, не успели…

– Чужие глаза, чужая сила, банда отморозков в коллегах. Я ничего не забыл в твоём гениальном плане?

Ядовитая ирония, сочащаяся в моих словах, заставила его скривиться, а я продолжил:

– И, более того, это даже не твой план, Нагато. Вся твоя жизнь ложь с того момента, как тебе вживили Риннеган. Тебя использовали, как временного хранителя глаз из-за силы чакры Узумаки, а, в итоге, вырвали Риннеган и оставили умирать!

– Мы бы остановили войны, – сквозь стиснутые зубы выдавил бывший лидер Акацуки.

– Очень сильно сомневаюсь. Вся система шиноби заточена на войну. Что будут делать тысячи профессиональных убийц, оставшись без работы? Дома строить?

– Мир не ограничивается Элементальными Странами, пацан, – фыркнул собеседник.

– То есть предлагаешь перенести войну к чужакам? Пусть умирают их дети? Таков твой мир для всех?

Он угрюмо замолк и положил ладонь на стол кистью вверх, всем видом демонстрируя окончание разговора.

Я положил руку сверху и сконцентрировался, вытягивая чакру. Большую часть его резерва. Вытянул бы и ещё, но будет вредно для его восстановления. До сих пор надеюсь, что из него получится что-то более полезное, чем очередной заключённый.

Мужик истощён до крайности, весит около сорока килограмм. И в таком состоянии жил десятилетия. Для него тюрьма как курорт, благо паёк увеличенный.

Закончив, указал ему на дверь. Он молча поднялся и, под лязг засова, вышел наружу, откуда его проведут в камеру.

Я немного расслабился, пока вели новую жертву. С Гаарой проще: мне на него плевать.

– Узумаки! – скорчился от злости появившийся на входе джинчурики Однохвостого.

– Садись, – приказал, кивнув на стул напротив.

Гаара округлел, пропали мешки под глазами, успокоился. Его особо не допрашивают, сразу оповестили: скорее всего он вернётся домой. Меня он ненавидит, ведь, оказывается, я убил его брата. Мог прибить и сестру, если бы не старуха, как правильно помню.

И одновременно, самую малость, парень благодарен за крепкую печать и нормальный сон. Биджу действительно сводил его с ума. Он и сейчас не в себе, очень равнодушный и пассивный, но хоть способен осмыслять окружающее.

Впрочем, потихоньку оживает, даже нарушил молчание первым, процедив:

– Есть новости по моему делу?

– Похоже, у вас скоро будет новый Каге. Не поверишь кто, – хмыкнул я.

– Сасори? – поднял бровь юноша.

Разочарованно скривившись от его реакции и мгновенного попадания в цель, я кивнул, а джинчурики без особых эмоций произнёс:

– Он сильный. Хорошо. С ним у деревни есть шанс.

– Отомстить?

Гаара поджал губы и тяжело обронил:

– Выжить.

Хм, а не глупый он парень, несмотря на многолетнее издевательство и бессонницу. Я хмуро произнёс:

– Как у них закончатся разборки, начнутся переговоры. Срок неясен, жди. Руку давай.

Он повторил движение Нагато, и я приступил к вытягиванию чакры. У него неплохой резерв, больше моего нынешнего.

Моя печать на руке заполнилась ещё сильнее, и, закончив, я велел ему возвращаться в камеру, а сам постарался быстрее покинуть серые стены тюрьмы.

Не нравится мне тут, много воспоминаний будит.

Мерцание, и во дворе дома прикладываю руку к хранилищу чакры. Короткий миг, пока сработает система опознания, и всё мной забранное утекает в семейное хранилище вместе с моей чакрой, оставив самому совсем немного.

Выждав десяток секунд перемешивания энергии, заполнил свой объём обратно, отложив немного в личную печать.

Хорошо, когда в тюрьме ещё один Узумаки. Его чакру нам контролировать проще, особенно в смеси. Когда вся семья наполняет печать каждый день, это помогает, с учётом того, что Наруто туда ещё и силу Девятихвостого добавляет. Лис в полной форме может её делать более похожей на обычную.

Сложив печати, направил чакру и рядом возникло два клона. Поморщившись от мгновенной потери двух третей резерва, наполнил его из хранилища заново и прошёл на тренировочную площадку, где скинул рубашку и присел на скамейку.

Прикрыть глаза, сложить несколько печатей и замереть, чувствуя, как по телу проходит потрескивающая электричеством волна чакры.

Вдох, выдох, заставляя потоки молнии гулять по телу.

Растопырились во все стороны волосы, но я не обращал внимания, полностью концентрируясь на чакре, заставляющей срываться электроны со своих мест и бежать по телу.

Электричества становилось всё больше, в том числе и естественного, окружённого и направляемого созданной чакрой молнии.

Ещё немного добавив, создал больше. И полностью замер, боясь пошевелиться. Большая часть резерва, преобразованная в молнию, сейчас окружает тело. Если ошибусь - меня зажарит.

Очень медленный вдох и выдох.

Когда так много чакры и естественной молнии, я начинаю чувствовать магнитные поля и свою нервную систему – то, как бегут импульсы по телу, переплетаются в мозгу.

Именно в таком состоянии я замер, зная, что клоны анализируют и запоминают, как всё функционирует.

Минута. Три. Сознание мутнеет, не выдерживая нагрузку.

Ладони клонов ложатся на тело, и вся чакра молнии уходит к ним, а я получаю возможность глубоко вдохнуть. Резерв уровня Какаши пуст за несколько минут использования частичного Покрова Молнии.

Отскочив в сторону от клонов, я поморщился, когда один из них запах горелым и исчез в хлопке дыма. Первый пошёл.

В сознание упала глыба воспоминаний и остатки чакры. Очередная попытка клона вмешаться в работу своей нервной системы. Неудача.

Через пару минут за ним последовал и второй.

– Как хочется послать куда подальше этот Покров… – тоскливо вздохнул я.

Техника слишком сложная, опасная и требующая на тренировку океаны чакры. Мне на Покров достаточной величины не хватает ни общего запаса энергии, ни уровня управления молнией. Разрабатываю на перспективу, когда стану сильнее. Ну и как тренировка стихийного контроля хорошо.

В Режиме Мудреца с его увеличением объёма и мощи чакры потяну затраты, но упавший контроль гарантированно меня зажарит.

Потянувшись к печати с чакрой, я восполнил резерв, создал клонов, и повторил тренировку ещё раз, чуть не упустив контроль, когда по дорожке зашуршали мягкие шаги.

Благо, клоны успели снять Покров, а остатки я выпустил в стальной столбик специально для этих целей вкопанный в землю. Хотя всё равно воняло сгоревшими волосами, но уже привык.

– Прости, что помешал, – виновато улыбнулся Гай.

– Время тренировки? Я сам забыл, простите, Майто-сан.

Он чуть скривился:

– Перестань, Ясуо. Просто Гай.

Я улыбнулся в ответ:

– Отдохну минут десять и начнём. Хочешь чаю, лимонад?

– Можно!

Попытавшись подняться, я полетел головой в песок, не упав только из-за того, что меня подхватил наставник. Ноги отнялись. Долбанная молния, влияющая на нервы, сраный Покров! Хочу Землю, она отличная, универсальная стихия!

Удерживая на вытянутых руках, Майто отнёс меня домой, где усадил в кресло, сам открыл холодильник и налил обоим лимонад. Я благодарно кивнул, жадно сделав пару глотков. А он уселся в кресло напротив, опустив босые ноги в ворс ковра.

– Ты слишком торопишься с молнией, Ясуо.

Я отмахнулся стаканом.

– Хочу максимальноплотно использовать время, пока не использую сенчакру. Есть возможность отточить стихию, надо пользоваться.

Ноги кольнули, и я согнул покалывающую конечность в коленке. Нормально. Скоро разойдётся.

Лидер команды сжал губы и покачал головой, заметив:

– Главное не убейся. Молния опасна.

Я развёл руками, не считая необходимым комментировать очевидное.

– Награду за тебя подняли. До пятидесяти миллионов рьё, – неожиданно оповестил шиноби, заставив поперхнутся лимонадом. И пока я откашливался, он добавил: – А твой ранг указан, как джонин.

– Что?!

Он мрачно оскалился:

– А как ты хотел? В состоянии Аватара кое-кто джонинов резал, как траву. Плюс, кто-то слил информацию, будто твои печати позволяют мгновенно перемещаться и вводить людей в Режим Мудреца.

– Орочимару, – скривился я. – По Режиму больше некому. Да и то, он не до конца был в этом уверен.

Гай виновато отвёл взгляд в сторону.

– После появления Ли в бою, не думаю, что секрет остался. Моя ошибка, не стоило вам вообще там появляться. Свиток на биджу мог применить и другой шиноби.

– Там не простая печать, Гай. Её надо уметь направлять, и в запасниках всего одна такая у Конохи. Меньших версий её не делал, тренироваться пользователю не на чем. И знаешь, если тебе будет легче, ты не один такой. Я ведь тоже позволил брату с сестрой участвовать, а к чему оно привело ты видел.

– Значит, юный гений Узумаки тоже ошибается? – хмуро улыбнулся Майто.

– Перестань, – поморщился я. – Не ты ли меня только что до дома нёс?

– Так я и Ли ношу, когда он перестарается!

– А не ты ли, мучитель, заставляешь его работать, пока не упадёт?

– Такова Сила Юности!

Я рассмеялся и, отставив пустой стакан, поднялся, хрустнув пальцами.

– Готов к сеансу избиения!

Две минуты спустя, принимая тяжёлые удары, я проклинал Шисуи, отправившего меня именно к Гаю. Почему не к Хатаке, а? Тот, лентяй, просто оставил команду в покое и читал книжки!

Двойка в голову, отступить, блокировать предплечьем взмах ноги. И тут же ещё один, нанесённый в воздухе – Гай даже не коснулся земли!

При этом, я отлетел в сторону, ещё сильнее ускоряя поток чакры по телу.

Блокировать, увернуться, получить в грудь, отлетев назад. Подставить руки, потом опять и ещё.

Зелёный вихрь не останавливался, плюя на законы физики и инерции. Несмотря на активную трату чакры, всё, на что меня хватает, лишь защищаться и изредка пытаться атаковать, если он даёт возможность.

Десять минут сплошной мясорубки. Пятиминутный отдых и продолжение, с каждым раундом увеличивая время отдыха. Два с половиной часа заставили потратить весь резерв и немного сверху чисто на рукопашный бой. Тело превратилось в опухший кусок мяса, не способный шевелиться, а довольный Гай, наконец, выдохнул:

– Хорошо размялись. Ты потихоньку начинаешь понимать: мы шиноби. И если ниндзя хочет, чтобы удар без точки опоры имел вес, он будет иметь вес.

Я застонал с земли, а изверг участливо дополнил:

– На сегодня всё. Не забудь, завтра в десять командная тренировка на полигоне.

И довольно насвистывая песенку, прогулочным шагом покинул квартал. А я, вытянув из печати немного энергии, активировал Мистическую Ладонь, пытаясь привести себя в порядок хоть немного.

Убрать перелом рёбер, трещины в костях и опухоли. Своей лечебной чакры совсем нет, поэтому практикую медицинскую технику.

Полчаса спустя я смог дойти до дома и медленно смыть в душе кровь и грязь. А потом поднялся в свою комнату и рухнул на кровать.

Нет, тренировки с Гаем полезны, особенно такие, где он заставляет меня выживать на грани всех способностей. Техника растёт на глазах. Но как же больно…

Поморщившись, прикрыл глаза, пытаясь уснуть. Ужин ждать не буду, сегодня наставник совсем жёстко отделал. На фоне такой разницы в силе весьма смешно: я и джонин…

Утром проснулся с единственной мыслью: «Хорошо быть Узумаки, уже ничего не болит». Чакра восстановилась, несмотря на то, что пришлось залечивать повреждения. Она у меня быстро восстанавливалась всегда, так как из-за дисбаланса не используется весь объём жизненной и духовной энергии изначально.

Завтрак, пару свитков с техниками в карманы, и на полигон, встретив лениво сидящего на поваленном бревне Ли.

– Ты чего такой вялый сегодня? А где разминка и крики про Силу Юности? – поприветствовал я товарища, усевшись возле него.

– Сегодня бой с учителем, экономлю силы. Он обещал не давать нам поблажек.

– Как будто когда-то давал!

– Нас он не бьёт, как тебя, мы не выживем, – усмехнулся Рок.

Я уныло добавил:

– А Тентен и вовсе халява.

– Иди ты, Ясуо! – раздался возмущённый возглас девушки, как раз вышедшей рядом из телепорта, чтобы услышать последнюю фразу. – Пока вы сладко спали, я успела три миссии выполнить! С шести утра на ногах!

– Извини, – поднял я перед собой руки. – Он вчера меня так отделал, что едва восстановился!

– Как сражаться будем, друзья? – выступил голосом разума Ли.

– У меня Воздушный Таран и Запечатывающий свитки. Больше ничего нет.

Меня поддержала и Такахаши:

– Водяные Пули, и то хочу их сохранить для миссий. Чакры тоже не много.

Я вздохнул. Пора садиться за свитки с техниками всей семьёй. Прошедшая битва оставила огромный дефицит в селении и у семьи. Ничего нет. Конечно, в спецхране осталось большинство номерных, но самые ходовые далеко не они, а свитки среднего и нижнего уровня. Надо напрячь Шисуи, пусть выделит людей с огнём и землёй.

Особенно нужна земля, бой продемонстрировал большую необходимость в этой стихии. Земляные Стены, Валы и прочие, в основном, защитные техники. Почему у меня молния? Я бы круто стихии прокачал на техниках для продажи…

Молнию не сильно берут, её неудобно использовать в свитках – опасно для самого покупателя. А ещё я не знаю нормальной техники, вроде того копья, которым нас атаковал Какузу. Самый лучший специалист по молнии, Какаши, тоже не знает. Говорит «работай с формой». Сам он использует электричество в ближнем бою, как, в общем, и я. Непорядок.

Тем временем Ли прервал мои безрадостные размышления:

– Тогда как обычно? Мы с Ясуо на коротке, а ты на подстраховке и финальной атаке?

– Угу, – подтвердила Тентен.

Как раз на тропинке показался неспешно шагающий Гай и, увидев, что все в сборе, белозубо жизнерадостно улыбнулся.

– Привет, команда! Не грустите, сегодня по простому варианту, без свитков и Врат.

Я прищурился, и руки сложили серию ручных знаков, а часть резерва перешла в рукотворное электричество, обвивая мои предплечья. Такое я поддерживать в бою уже способен. Ли снял и отбросил в сторону очки, демонстрируя Режим Мудреца, и задорно воскликнул:

– Вперёд, команда, покажем старику!

И мы атаковали. Гай блокировал ногу Ли, одновременно уходя от моего кулака. Контратаковал, поморщившись, когда его рука коснулась объятого электричеством предплечья. Больно, наверное, когда бьёт током при одном касании.

Главную роль в нападении нёс Рок, пользуясь мощью, дарованной сенчакрой. А я помогал, вынуждая наставника уходить в оборону. Каждый его удар, который приходил в мой блок, сильно бил его электричеством, и вопрос времени, когда молния добьёт до нервов и выведет джонина из строя.

Однако что-то момент всё не наступал, зелёный вихрь не останавливался. А когда, выбрав хороший момент, появилась Тентен, обрушив на него взмах заряженного ветром вакидзаси, Майто на секунду ускорился сильнее, и его пятка с дикой силой снесла меня вместе с моим блоком, отшвырнув на десяток метров.

Я поднялся, зло оскалившись, попутно залечивая трещины в костях. Да что Гай за монстр такой? Давно должен вырубиться! Столько молнии в него влил! Бесполезная стихия!

Мерцание, ощущая, как чакра облекает тело, убирая вес, подготавливая ещё и изменение размера тела. Давно знакомая техника, но я остановился, не доведя её до конца от пришедшей в голову идеи. Посмотрел на правое предплечье, окутанное потрескивающим электричеством. Работай с формой чакры, да? Как говорит Наруто: мы ниндзя, обман наше оружие! И если и есть техника, которая у меня тренирована на уровне запечатывания, то это Мерцание.

Покров с руки исчез, свернувшись в сферу. Трансформация окружающего воздуха, заключая её в кокон, оболочка не продержится долго, но и не нужно. Выплеск чакры, отправляя её в цель. Всё как при Мерцании, только двигаю я не себя, а невесомый снаряд.

Хлопок, и мою с Майто руку соединяет росчерк света.

Запахло горелым мясом, и учитель отлетел назад, недоумённо смотря на горелую рану на груди, развороченные сгоревшие грудные мышцы, под которыми виднелись почерневшие рёбра.

– Стоп! – разорвал воздух мой крик, и я бросился к Майто, активируя Мистическую Ладонь по пути. Проведя техникой над раной, сглотнул. Рёбра? Да я ему половину лёгких сжёг! И достал до сердца.

Какая тут Мистическая Ладонь? Я приложил руку к его груди и сосредоточился на желании исцелить, отдать силу, вливая в лежащее тело свою чакру. Много.

Застучало уже остановившееся сердце, восстановилось легкоё и сожжённое мясо. Я покачнулся, отменяя передачу чакры, и с трудом активировал Ладонь, помогая регенерации, механически соединяя техникой ткани и органы.

Страшно. Я ведь его чуть не убил. Точнее, рана смертельна, но вылечить получится. Долбанная молния!

Несколько минут, и на месте месива осталась лишь свежая, прозрачная, тонкая кожа. А Гай, который умудрился даже сознание не терять, наконец, пошевелился, с интересом смотря, как регенерирует тело.

И первое сказанное этим психом было:

– Повторить технику сможешь?

Глава 21

Сложить печати, формируя чакру молнии. Сжать её в шар, который медленно уплыл в руки сидящего рядом клона. Впитать энергию из личной печати. Положить руку на свиток, зная, что клон подготавливает трансформацию и импульс.

– Запечатывание!

Довольно выдохнув, убрать свиток в тубус.

Отлично! Наконец-то я получил атакующую технику молнии, которую покупают! И неплохо берут – она недорогая, а пробивная мощь и скорость шикарные! Если попал, считай, врага можно списывать. Дальность там почти сотня метров и летит около пяти километров в секунду.

Отличная штука, которой горжусь! Да я телепортом так не гордился!

Таких свитков уже больше сотни сделал, радуясь, что теперь могу не просто сливать чакру на тренировках, а приносить пользу. Попутно развиваясь, конечно.

Мастерство в молнии хорошо скакнуло, на чужой-то чакре, которую теперь не стыдно тратить. Если пропускаешь сквозь себя в сутки несколько резервов уровня Каге, то и неудивительно, когда есть прогресс.

На радостях я себя чуть инвалидом за месяц не сделал. В один момент жжение в каналах чакры не прошло ни за одну ночь, ни за две. Тогда удачно привалило клиентов, Девятихвостый хорошо энергией поделился, свитков заготовлено много. И я за сутки прокачал какое-то неприличное количество силы сквозь себя.

Никакое тело Узумаки с нашим перекосом в жизненную энергию не спасло. Мама долго ругалась, запретив мне на три дня вообще чакру использовать, а потом на неделю любую затратную технику. Клонов в первую очередь.

Сидел, заготавливал свитки, помогал Наруто с его новой печатью. Жадность обуяла брата, а, точнее, его вместе с Девятихвостым. Или, правильнее сказать, Курамой. Они хотят всё возможное: хранение природной энергии, вещей, отдельно сенчакры, обычной чакры, телепорт.

Затраты, сложность? Да наплевать им. А с учётом того, сколько дополнительной чакры появилось в семье благодаря сотрудничающему лису, мне нечего возразить. Хочет Наруто, чтобы десяток клонов ежедневно сидели над его печатью? Не вопрос.

Да и нам тоже интересно: получится или нет? Конструкторское Бюро Узумаки и Компания – в виде армии клонов – намекает, что получится. Я всего пару дней как поправился, а блондин уже намекает, что пора помогать. Поможем, почему нет?

Хмыкнув, я встал, протянув руку клону.

Контакт. Передача чакры с его стороны, и он развеивается, оседая в памяти пакетом воспоминаний.

Шаг вперёд в темноту. Квадрат между девятой, тринадцатой и тридцатой метками. Сдвиг фокуса печати, и темнота сменилась видом на собственную кровать.

Офигенно. Я столько тянул, пока мама не заставила поставить печать. Такая же стоит у Гая и Джирайи, снизив нагрузку с Карин. И у матери, само собой. Хватит надеяться на чудеса и защиту деревни. Убийцы могут настичь нас и здесь, несмотря на как бы наступивший мир.

Песок выплатил контрибуции. Небольшие, но так и войны на их территории не было. Такая победа вызвала недовольство среди части шиноби, призывающих ответить за нападение полной мерой, снести Суну окончательно. Но победа – есть победа. Пусть и такая, заставляющая часть “ястребов” недовольно роптать.

Ведь как же: удобный случай, наконец, решить проблему. Впрочем, даже самые отмороженные не готовы сразиться со всеми остальными странами разом. И под такое дело Шисуи протащил увеличение срока обучения в академии на три года.

Теперь обязательными техниками становятся Телесное Мерцание, Передача Чакры и Мистическая Ладонь вместе с двухгодичным курсом анатомии и устройства системы чакроканалов. Обязательная стихийная предрасположенность, хорошее владение одной оборонительной и одной атакующей техникой. А ещё расширенный курс запечатывания, само собой.

Кроме непосредственно боевой мощи выпускников, увеличение учебной программы предназначено для выборки наиболее одарённых в конкретных областях и дальнейшего их обучения уже у профильных наставников. Курс Наруто последний, кто учился по старой программе и выпустился в двенадцать.

Систему, разумеется, придётся на ходу дорабатывать, не говоря уже о том, что теперь три года не будет выпуска генинов, что снизит экономическую и боевую мощь селения. Но Шисуи пошёл на такое в надежде, будто у нас будет три года мира. Хотя ещё больше он надеется на мою семью, что мы сможем поднять силу тех шиноби, служащих сейчас, до уровня, компенсирующего количество.

Оправданно, на мой взгляд. Один Режим Мудреца, ещё не достигнутый, поднимает Майто на уровень Каге без всяких «но». На подходе установка печати ещё у некоторых шиноби, когда Режиму обучится Наруто и мама. Тут ограничением выступает количество природной энергии, обучающимся нужны доноры.

Система сдержек и противовесов, держащая мир среди элементальных стран, опасно потрескивает. Не все селения имеют ресурсы и специалистов расширить обучение. Но кто знает, чему они начнут учить своих шиноби? Как мы поступим, если у Камня появятся десяток пользователей Стихии Пыли? А она, на секундочку, полностью дезинтегрирует цель. А ещё Цучикаге умеет летать.

Облачникам не так везёт. Насколько тяжело получить Покров я знаю на своей многострадальной шкуре. Однако, кто знает, какую технику способны придумать опытные пользователи молнии, собравшись вместе и должным образом мотивированные?

Посмотрим.

Я перекусил и дошёл до своего места под дубом, где расположился, впитывая природную энергию. Чуть больше месяца не трогал, и навык немного ушёл. Пришлось Мистическую Ладонь подключать.

От медленного и медитативного наполнения печати меня отвлекло появление Наруто:

– Аники, помоги с Супер Крутым Убежищем Биджу!

Приоткрыв один глаз, скептически уставился на братца.

– Название лучше не нашёл?

– Мы стараемся! Курама предлагает «Цитадель Порядка».

– Уже лучше.

– Так не круто! Должно быть крышесносно и великолепно!

– Подсоблю, а ты с твоей армией помогаешь с очередными «Крыльями». Идёт?

Он поскучнел, но, в итоге, кивнул. А я, демонстративно вздохнув, поднялся, проворчав:

– Показывай, что там у тебя…

Оказалась – не очень. У Наруто возникли проблемы с развёрткй третьего слоя пространства. Ну или с модулем запечатывания чужих техник, если угодно. По его хотелкам, контур нужно связать с основным, но при этом замораживать время для украденной техники. Задача? Блондин хочет, чтобы Девятихвостый вытягивал чакру из запечатанных вражеских техник.

Однако прямое сопряжение конструктов конфликтует с остановкой времени, так-как привязывает «замороженную» печать к объекту, в котором время, как концепция, существует. Можно поиграть с самим свойством пространства печати, чтобы оно переваривало попавшую внутрь чакру, но Наруто желает иметь возможность и высвобождать её во врагов.

Хотя, если добавить смежное им обоим пространство с заданными свойствами, то получится интересно…

Груда бумаги на полу нашего рабочего зала росла, складываясь в систему, карандаш выписывал кандзи.

– Ещё одна печать? – хмыкнул работающий рядом Наруто, изредка заглядывающий мне через плечо. – Аники, не узнаю тебя, ты всегда стараешься сделать проще. И кстати, Курама просит связаться с ним, он не очень понимает, как это будет действовать.

Я молча притянул руку, впитывая преданную блондином чакру лиса. Короткий момент, пока она дошла до головы, побороть инстинктивное сопротивление на вмешательство. И в сознании раздался гулкий голос Девятихвостого:

– Как ей управлять?

– Импульсами. Отправил чакру с волевым посылом, а уже печать сжимает её в другой поток времени и пересылает в основной контур. Я могу добавить тебе объём сопряжённой печати, если понадобится переварить, к примеру, Биджудаму. Но лучше подключим возможность расширения, иначе энергии она начнёт жрать столько, что и тебе плохо станет.

– Я сильнейший биджу!

Молча вывел короткое уравнение на бумаге, уведомив:

– Тут «х» – объём чакры Наруто. А «t» – время в секундах.

Пару мгновений Курама осмыслял написанное, а потом пошёл на попятную:

– Хор-р-рошо, человечишко.

– А ещё, если ты предашь Наруто, мы разорвём тебя на куски, которые будут питать печати, – продолжая уравнение, между делом, предупредил я биджу.

– Угрожаешь? Мне? – загрохотал в сознании гневный рык.

И получил равнодушный ответ:

– Обещаю, на всякий случай. И я этого не хочу, вместе вы сильнее, чем любая печать.

Короткий миг тишины и резкий отклик:

– Я тебя услышал, Узумаки.

Чуть кивнув, я, как будто ничего не случилось, продолжил объяснять мысль:

– Так вот, если действовать импульсами, печать справится. Наверное, ещё нужен контур на основе, позволяющий её сильнее масштабировать по размеру…

Больше мы к этой теме не возвращались. Девятихвостый опасен, но остановить его мы сможем, как и выполнить обещание. О чём он знает не хуже нас. И срок до ночи мы провели с Наруто в новой пристройке к дому, прервавшись лишь на ужин.

Под возню с печатями пришлось построить отдельное строение, размером больше всего дома. Один-единственный зал с огромными окнами и кучей ламп, да небольшая котельная за стенкой. Под наши печати нужно много места, а постоянно мониторить погоду надоело. Пришлось построить.

Печать Наруто с каждым днём двигалась к завершению. Пусть от использования Теневого Клонирования болела голова у всей семьи, но монстр от искусства печатей подходил к финалу. Чудовищный конструкт из пятнадцати связанных печатей, не считая сотни маячковых для Крыльев.

Это шедевр или безобразный кадавр? Семья к единому мнению не пришла. Карин считает кадавром. Мама шедевром. Я? Шедевром среди монстров. И пусть всё многократно продублировано и проверено, но запускать её страшно. Мы копили силу, рисовали печати на случай непредвиденных обстоятельств, но, всё же, оттягивать было нельзя.

Три месяца труда толпой клонов всей семьи, бесконечные собственные посиделки над бумагой. Получится или нет – в итоге не узнаешь, пока не попробуешь.

В день ритуала, когда вся семья отправилась подготавливать площадку на краю Страны Огня, я решил подтянуть к этому делу ещё кое-кого.

Забрав лист с одной нехорошей печатью из семейного хранилища, закрыл его и переместился к воротам тюрьмы. Поздоровался с шиноби на входе, прошёл проверку личности, и давящие бетонные коридоры привели меня в знакомую допросную к тому самому столу и двум стульям.

Присев, стал ждать, пока на пороге не появился Нагато.

Он изменился: поправился, распрямился, потихоньку тренируется. Уже не похож на узника концлагеря, набрав килограммов двадцать мяса. Обычный, поджарый, скорее даже худой мужчина, как и большинство шиноби. Но это не самое главное.

Изменились его глаза.

Ушла харизма, фанатичная вера, оставив вместо себя пустоту. Не то чтобы в этом виноваты наши ежедневные беседы, больше общая тюремная обстановка да письма от его подруги Конан, потихоньку восстанавливающей Деревню Дождя.

Женщина как-то быстро переключилась на бытовые проблемы, руководство селением, поиск ресурсов для выживания. Она готова заплатить за его передачу обратно к ним, но решение ещё не принято. А надломило Нагато то, что даже самый дорогой ему человек, судя по всему, никогда не верил в их идею по-настоящему.

Едва у Конан появилось время задуматься, перестать выполнять чужие приказы, как идея всех осчастливить через боль перестала ей казаться заманчивой. Ну и то, что Акацуки потерпели сокрушительное поражение в бою. Глаза Бога не помогли.

Усевшись напротив, мужчина молча смотрел в столешницу, погружённый в свои мысли. Вздохнув, я поинтересовался:

– Хочешь выйти отсюда, Нагато?

– Зачем? Конан справляется, а без Риннегана я ей больше не лидер.

– Разве ты перестал быть её другом?

Он тускло возразил:

– Я проиграл. То, ради чего мы работали двадцать лет, больше ничего не стоит. Ради моей идеи она отдала всю юность и пролила много ненужной крови. Поверь, она всё припомнит.

Я хмыкнул. Если перевести с пафосного, то мужик просто боится ответственности и хочет оттянуть момент встречи. С учётом того, что он реально виноват? Не могу сказать, что не понимаю его.

Достав листок с печатью, объяснил:

– Клеймо. Встраивается в систему чакры. Настроено на мою семью, срок действия – два месяца. Да ты и сам сможешь сломать рано или поздно, Джирайя вас учил, вроде. Если примешь, сможешь покинуть тюрьму.

– Зачем это тебе? – безразлично поднял он бровь.

– Хочу кое-что продемонстрировать. Ты всё-таки Узумаки, должен увидеть силу своего клана, – и, почесав в затылке, я отвёл взгляд в сторону, добавив: – Или как контур развалится, если мы где-то ошиблись.

Он задумчиво посмотрел на печать, на стены вокруг и равнодушно согласился:

– Ставь.

Подхватив лист, я поднялся и приложил его к плечу шиноби. Прикрыл глаза, и бумага разлетелась пеплом, оставив вместо себя горящий красным треугольник с крестом в центре. Он медленно тускнел, сигнализируя об интеграции печати в пользователя.

Минута, и я удовлетворённо кивнул.

– Сиди здесь, мне нужно заполнить бумаги.

И хотя у меня есть санкция Хокаге, я ещё полчаса занимался бюрократией. Шрамолицый Морино явно был рад свалить на меня ответственность за Нагато. Ведь, по большому счёту, заключённый легко может устроить бучу. Его держит лишь недостаток чакры и боязнь возмездия. Причём даже не ему лично, а всему Дождю и Конан. И кому такое под своей опекой надо?

Спустя час мы стояли перед воротами тюрьмы, и пленник, прикрыв глаза, подставил бледное лицо под лучи солнца, замерев почти на минуту. Я его не тревожил. Тюремные подземелья, где он провёл несколько месяцев, не самое приятное место.

Дав ему насладиться относительной свободой, положил руку на плечо, и мы оказались в темноте.

Ориентирование, смена вектора. Частичное открытие печати, повторное ориентирование.

И мы шагнули на каменистое плато, по которому сегодня размотаны огромные рулоны печатей, оставляя посредине место со скалой в центре и небольшое горное озерцо с одиноким деревцем возле него.

Тут всё готово. В последний раз осматривала печати активированным Риннеганом мама, у которой за плечом тенью маячил Итачи. После пересадки глаз осуществляется постоянная охрана. Он, Хиаши и Какаши сменяют друг друга. Иногда, если заняты, то и Майто Гай.

Джирайя, Шисуи, Третий, Гай, Хиаши и Хината, Какаши, Ли с Тентен. Посмотреть собралось довольно много людей. Как-никак, планируется полное высвобождение Курамы. Нагато вызвал небольшое любопытство и косые взгляды, причём больше на меня, чем на него.

Ну да, я хочу его переманить. Родня же, что тут такого?

– Аники, я готов начинать!

Наруто волнуется, приплясывая на месте. Это ведь его идея, как и основной объём трудов. Проверять тут уже нечего.

Я оглянулся на мать, и она медленно опустила веки.

– Стартуй, брат.

Выдохнув, блондин Мерцанием перенёсся в сторону, усевшись, скрестив ноги посреди разложенной вокруг печати. Сложил ручную печать концентрации и громко выкрикнул:

– Первая стадия!

Печать вокруг него вспыхнула светом, и, вторя ей, замерцала спираль на его животе. Внешний конструкт встраивается в печати на теле, обеспечивая отдельный совместный контур с ними. Попутно, оставляя заплатки, на которые потом ляжет новая печать. И, самое главное, высвобождение Лиса полностью минует его чакросистему.

Надеюсь, подействует, контур – моя разработка, и проверить на практике не выходило.

Наруто продолжал сидеть камнем уже десять минут, заставив меня нахмуриться. Там столько чакры в контурах закачено, долго возится. Так не должно быть!

Тем временем, братец открыл глаза и, найдя меня глазами, выкрикнул:

– Аники, объясни им всё. Не могу дальше тормозить процесс!

Сменил ручную печать, и внезапно возле него возникли две фигуры, вызвав удивлённый вздох собравшихся. Узнать Четвёртого в его форменном плаще и красноволосую девушку не составило труда.

Как? Они оставили своих клонов в печати? Зачем? Впрочем, разберёмся потом, сейчас главное, чтобы они не вмешивались.

Перемещение “Крыльями”, и я оказался около прибывших, коротко поклонившись:

– Кушина-сан, Минато-сан, пожалуйста, не мешайте, мы всё объясним.

– Он рушит печать! – выкрикнул Минато, оглядываясь вокруг.

– Это часть плана. Прошу, не мешайте.

– Ты Узумаки, как и они, даттебанэ!

Я широко улыбнулся:

– Не мог же он остаться один? Прошу. Не мешайте, эта печать – его экзамен!

Кушина осмотрелась, внимательно смотря на символы, и кивнула, после чего вместе с мужем пошла за мной, осторожно обходя символы.

– Что за печать? – поинтересовалась она с любопытством. – Не узнаю. Вроде наша, но половина вообще незнакома. Совершенно непонятно для чего она.

Минато же споткнулся, когда мы подошли ближе и он увидел Риннеган. Тем не менее, он поклонился Третьему, поздоровался с Джирайей и остальными знакомыми, и лишь тогда бросил:

– Пятым стал Учиха? Хорошо.

Кушина подошла к матери, изредка оглядываясь на Наруто. Остановившись, она прищурилась и неожиданно низко поклонилась:

– Спасибо, что заботилась о Наруто.

Мама хмыкнула:

– Какая разница двое или трое Узумаки, когда хаос наступает, если их больше одного?

Кушина рассмеялась и протянула вперёд кулачок, об который Юмико уверенно ударила своим.

– Так, всё же, объясните происходящее? Нас пробудила печать, когда начала разрушаться, на это и была настроена. А потом Наруто быстро сказал: очень-очень нас рад видеть, но сейчас совсем нет времени. Поместил в клонов и отправил наружу.

– Перезапечатывание, – степенно ответил Третий и с иронией дополнил: – Юным Узумаки не нравится твоя печать для биджу, Минато. Хотят сделать лучше.

– Я бы посмотрел на их работу в тех условиях, – с некоторой обидой пробормотал Четвёртый.

– У нас появился вариант сделать иначе. Почему нет? – развёл руками я.

– Зачем такой конструкт? – перебила обмен уколами Кушина. – Не понимаю назначения.

– Великая Печать Божественных Крыльев Пустоты!

– Круто. Название Наруто дал? – спросил Минато.

Ему в поясницу прилетел локоть, и Кушина проворчала:

– Надеюсь, имя придумал не мой сын?

– Увы, Кушина-тян… – с грустью протянула мама.

– Весь в отца! – воскликнул Минато, вскинув кулак.

Его жена лишь скривилась в притворном раздражении, но переспросила:

– Так ответьте, что печать делает?

Я развёл руками и скромно заявил:

– Всё?

Наш разговор прервала дрожь воздуха, и всю область, где сидел блондин, заволокло белым дымом. Он почти сразу рассеялся, оставив нашему взору громаду Девятихвостого.

– Лис цельный? – внимательно смотря на него, уточнил Четвёртый. – Я же запечатал половину в желудке Шинигами!

– И пришлось его оттуда доставать, чтобы он сотрудничал, – поморщился я.

Кушина нахмурилась:

– Но ведь для этого нужны жертвы.

– И они принесены…

Узумаки резко замолчала и оглядела меня уже совсем иначе, уделив отдельное внимание шраму в виде спирали на щеке. Вздрогнула.

А на мою вопросительно поднятую бровь тяжело выдохнула:

– Похожий шрам был на плече у моего деда. Только не говорите, словно кто-то опять выпустил в мир Аватара! Нас же за это уничтожили! Хватит!

– Деревню требовалось защищать. Ясуо справился, – встал на мою сторону Третий.

Кушина сжала губы в тонкую линию. Она явно не очень согласна с такими методами и, особенно, тем, что может за этим последовать. Благо, Наруто нас отвлёк, громко крикнув:

– Вторая стадия!

Засветился самый большой рулон печати, и через секунду, с громким хлопком и ударившим ветром, сложивший лапами ручную печать Девятихвостый исчез вместе с пятью метрами скального основания вглубь, а также скалой и озером.

Разложенные на земле печати защищены от поднявшегося ветра, да и вокруг нас на секунду замерцал барьер.

Наруто дрожащими руками достал флягу, сделал глоток, а потом потянулся к свитку, чтобы восполнить резерв.

Едва буря стихии улеглась, на месте осталась идеально ровная каверна в скале размером в четыре футбольных поля.

– Печать неправильная! – раздражённо воскликнул Минато. – Биджу запечатывают не так! Что вы творите?!

– Наруто! – вторила ему жена, порываясь броситься к блондину.

Ответила им Карин:

– Не переживайте, всё штатно, кроме вашего появления. Ждём подключения остальных контуров.

Наруто сложил ручную печать, и от него разбежались полтора десятка клонов, каждый к своему свитку. Пару минут отдыха, и печати стали разгораться и исчезать одна за одной. А на лицах Кушины и Минато появилась гордость за сына. Пусть сама печать не очень понятна, но уровень привлечённых сил и уровень необходимого контроля они могут оценить.

Шисуи хмыкнул:

– Получит протектор. Смешно и глупо после такого сдавать экзамены на замену и маскировку.

Мама ожгла его гневным взглядом, и когда Кушина удивлённо на неё посмотрела, уведомила чету Намиказе:

– Война на носу. В прошлую битву мне принесли сына с чужой рукой в груди и разорванную пополам дочь. Мы все в Книгах Бинго с огромной наградой.

Минато, задумчиво наблюдая, как исчезают контуры печатей, грустно улыбнулся:

– Кажется, понимаю, за что.

Наруто закончил, вскинув руку с поднятым большим пальцем, и просто счастливо засмеялся, наблюдая, как к нему бежит мама, точнее: две мамы. И родной отец.

Рад за него. Не знаю, насколько хватит клонов родителей, но для него встретиться с ними – это титанический подарок.

Стоящий рядом Шисуи поманил меня пальцем и, когда я подошёл, оповестил:

– Не хотел портить вам настроение перед запечатыванием, Ясуо, в таких техниках оно важно. Сообщаю: через две недели у нас встреча пяти Каге. Думаю, на ней будет обсуждаться Суна и Дождь, но основное не это, конечно.

Он сжал зубы, огляделся на Третьего, Джирайю и со вздохом закончил:

– Будет обсуждаться судьба Узумаки. Вы стали силой, которой, по мнению остальных, не должна обладать отдельная деревня. Прости.

Глава 22

Страна Железа, в которой назначено собрание Каге, встретила нас снегом и морозом. Начало марта на дворе, а тут север. Я прикрыл красные от полопавшихся капилляров глаза, следуя по дороге за Шисуи и Джирайей в сторону высокой башни, где должна пройти встреча. Мы прибыли в точно обозначенное время, а не заранее, как другие. Техника перемещения позволяет.

Скорее бы всё закончилось, хоть как-нибудь, уж очень вымотался за прошедшие две недели. Шисуи просил дать всё, что может семья, пока не отправились на переговоры.

И мы смогли. Два десятка печатей для сенчакры. Три «Крыльев». Десяток стихийных, уровня той самой пятидесятой, и четыре подобных, которой я убрал Однохвостого. Ещё я сделал два десятка свитков своих молний.

Коноха щедро расходовала энергию. Все шиноби, в том числе и ученики академии, делились силой.

Болели чакроканалы, а в голове висел туман безразличия и отупения от усталости. Клоны, выступившие усилением семьи, помогли выполнить, казалось, невозможное – утомить в край и Узумаки.

Переговорам предшествовала дипломатическая работа, которая, судя по усмешкам Джирайи, оказалась довольно успешна. Учиха по этому поводу только сказал: «Увидишь».

Вообще, главная задача Конохи на встрече – оттянуть начало войны. Как и у всех остальных – именно поэтому она и организована. Если бы Облако и Камень считали, будто готовы к нападению, оно последовало бы незамедлительно.

Мы готовы лучше, за нами первый удар, и они это прекрасно понимают. Собственно, отток жителей и шиноби из Скрытых Деревень уже начался. И у них, и у нас. Это стандартная процедура, биджудама известна очень давно, наши свитки тут не стали откровением. Просто порог применения у них ниже, чем отправлять отряд с ценным джинчурики в центр вражеской земли.

Уничтожить Деревни мы сможем, но глобально их разрушение ничего не решит, лишь поднимет эскалацию конфликта на новый уровень. Убийство гражданских, женщин, детей и учеников академии приведёт исключительно к ожесточению. Люди, которые пришли на войну мстить, никого щадить не будут.

Даймё неприятно удивится, когда начнут гореть города Страны Огня. Чего обычно в войнах шиноби стараются избегать, как-никак кормовая база, за которую и сражаются. Но всё возможно, когда первое, что сделали враги, это уничтожили твой дом, жену и детей.

В сражении мы сильнее очень условно, ведь Коноха пострадала от Девятихвостого. После прошлой войны и так ослабленные вышли, а тут ещё и буйство. Причём по вине собственных же Учих, что обиднее всего. Коноха всё равно оставалась самой сильной, но недостаточно, чтобы сражаться против нескольких Деревень разом и без союзников.

Наши печати ситуацию исправили, что весьма напрягло остальных. Однако неизбежная война всё равно не будет лёгкой. И как бы не кичились своей силой отдельные джонины, в сражении необходимо количество, слишком велик возможный фронт. Не посадишь Майто Гая охранять каждый мост и водокачку.

И именно количество необходимо вывести на новый уровень. Простой чунин, которому где-то в новозажопье противостоит такой же чунин врага, должен оказаться сильнее.

Через полгода у Деревни появится куча пользователей сенчакры. Печать для хранения природной энергии Джирайя и Тентен способны повторить. С «Крыльями» сложнее, но их можно взять у нас, да и есть вариант сделать печать без такой продвинутой системы ориентации, даже так она будет весьма полезна.

Шисуи хочет получить год мира. В идеале – три. И сторговать сверху ещё что-нибудь. Размен идёт на безопасность моей семьи, но благодаря «Крыльям» нас сложно уничтожить и где-то запереть. В общем-то, всё упирается в то, что именно союзу Узумаки и Конохи дадут за то, что мы покинем селение.

Конохе нужна не элита, её хватает, а время на усиление основной массы бойцов. Учиха мечтает через год иметь сотню шиноби с Режимом Мудреца. Это, наверное, перебор, но кто знает?

Главное – такое кардинально изменит бои на местах, уменьшив итоговую смертность в разы. Это лучше, чем сейчас бросать в бой генинов, едва освоивших стихийные преобразования.

Самое смешное, что в войне Узумаки будут союзниками Конохи. И мне интересно, на что по факту окажутся готовы пойти Каге, чтобы купить время?

С такими мыслями я шагал за Учихой, пока улица, на которой выстроился почётный караул из самураев, не сменилась коридором. Показались двери, и воин на входе оповестил:

– Пятый Хокаге Шисуи Учиха с сопровождением!

Моим глазам открылся стол в виде подковы, пред которым стоял ещё один с генералом Мифуне – лидером самураев. Шисуи кинул взгляд на меня и кивнул на пространство за единственным свободным креслом, на которое он и уселся, положив шляпу перед собой.

Мифуне громко объявил:

– Мы собрались здесь, на встрече пяти Каге, по инициативе третьего Цучикаге Ооноки. Разобраться с последствиями войны Суны с Коногахуре и прочими текущими проблемами. Слово предоставляется Цучикаге, как инициатору собрания.

Мелкий старик придавил собравшихся тяжёлым взором, прежде чем начать:

– Война с Песком – это внутреннее дело Конохи и Суны. Но зачем Лист напал на Деревню Дождя?

– Вам не нравится, что такие удобные наёмники для грязных дел, как Акацуки, исчезли? – едко осведомился Шисуи, после чего перешёл к сути: – Напали за осуществление военных действий против Листа в союзе с Песком. Или кто-то будет говорить, словно такого не происходило? Может, Пятый Казекаге?

Головы повернулись к укутанному в плащ Каге Сасори, но тот равнодушно повёл плечами:

– Нападение произошло. В союзе присутствовал ещё и Звук почти в полном составе. Мы проиграли. Вопрос между Песком и Листом решён в обоюдном порядке. Переходите уже к главной теме, Каге.

Смотреть на неестественное кукольное лицо Сасори было неприятно. Да и на старуху за его креслом тоже не очень. А вот на Пятую Мизукаге – красноволосую и зеленоглазую женщину в легкомысленном наряде – наоборот.

– Узумаки, – припечатал Райкаге.

Здоровенный мужик. Он, вроде, негр или мулат? Но при этом блондин? Плевать на внешность, меня больше волнует, как он старается не показывать правую руку, положив на стол левую в жёлтом массивном наруче.

Как ни скрывай чакру, но я узнаю её из тысячи. Особенно когда его правая рука торчала у меня из груди. Очень зудело что-нибудь по этому поводу сказать, но не хотелось нарушать протокол. Впрочем, Шисуи не оплошал:

– Как рука? Не болит к перемене погоды? Нам стоит считать, будто произошло нападение двух Великих Деревень?

Лицо здоровяка перекосило гримасой ярости, до хруста сжался кулак размером с мою голову.

– Если бы это было нападение Деревни, вы бы все сдохли!

– У тебя ещё есть целых две ноги и рука. Непорядок!

По телу Райкаге заструилось электричество, и он привстал на своём месте. Активировался Шаринган Учихи, и я положил ему на плечо руку, готовый к телепортации. Но вмешалась Мизукаге:

– Успокойся, Эй. Ты попробовал, не получилось. Узумаки сложно убить. Тут нет ущерба твоей чести и репутации.

– Он пацан! – прорычал Райкаге.

– Я видел его способности в бою. Как и ты. Возраст не имеет значения, – всё также безразлично поддержал женщину Сасори.

Взбешённый глава Облака недоверчиво оглядел собравшихся, но, поняв, что они искренни, выдохнул и сел обратно. Интересно, здоровяк правда так плохо владеет собой или притворяется?

– Узумаки нарушают баланс между Деревнями, – тем временем проскрипел Цучикаге. – Сколько там продержался Однохвостый – пять минут? Такого быть не должно.

– Клан требуется убрать из Листа, – сплюнул слова Райкаге.

– Вам не нравятся Узумаки? – презрительно подняв уголок рта, Шисуи поправил рукав форменного плаща Хокаге. – И кто следующий вас не устроит? Хьюга, Сарутоби, Учиха? Может, нам тогда всей деревней повеситься, чтобы не мешать вашим интересам? Не много ли вы на себя берёте?

– Столько, сколько можем взять, Учиха-кун, – проскрипел Ооноки.

– Могли бы – этой встречи бы не случилось, старик. Давайте, объявляйте мобилизацию, ведите мясо на убой. Земли хватит на всех, по два метра на каждого.

– Мужчины, перестаньте. Мы пришли сюда договариваться, а не обмениваться угрозами, – вмешалась Мизукаге. – Туман готов обещать Узумаки, что их Водоворот останется нейтральным.

– Печати хочешь купить, – фыркнул Ооноки. – Зря. Чужое в бою всегда подведёт. Особенно товар Узумаки против выскочек из Конохи.

Женщина задумчиво накрутила на палец бордовый локон и, томно прикрыв глаза, ласково протянула:

– А кто сказал, что мы собираемся воевать с Конохой?

– Они вас уничтожат, женщина, – раскатисто фыркнул Эй. – Всех раздавят поодиночке.

– Песок не раздавили, хотя могли, – мило улыбнулась Теруми.

Их общение прервал Учиха:

– Один Туман не в силах предоставить никаких гарантий Узумаки. Камень или Облако легко воспользуются ситуацией, пусть и руками наёмников. Узумаки сильный, но маленький клан. Избавиться от них не так сложно.

– Зато такие гарантии способны предоставить вы, – бархатисто прозвучал ответ главы Тумана.

– Да? И каким образом? – поднял бровь Шисуи.

– Она говорит о Девятихвостом, – сразу понял, куда всё идёт, Цучикаге. – К тому же, нынешний джинчурики Узумаки? Зачем разлучать семью…

– Неприемлемо! Наша Деревня не останется без биджу!

– Вы наделали достаточно свитков на уровне биджудамы, – прошелестел Сасори. – Вам он не нужен. Демон лишь для статуса – глупость. Вы сейчас сильнейшая Деревня, как бы не играл мускулами уважаемый Райкаге. Куда больше?

– Они не сильнейшая! – фыркнул Цучикаге.

Мизукаге подняла бровь:

– Да? А если вот прямо сейчас над Камнем распечатают свиток? Что произойдёт? Или вы можете остановить их пространственную технику?

Старик гневно сжал губы. Но возразить по делу ему оказалось нечего.

– К тому же, Учиха-сан, можно провести обмен. Вы привозите себе джинчурики Семихвостого. А мы обязуемся не нападать на Водопад. Да и вам заключить союзный договор между собой не проблема.

Я вздохнул, Мизукаге старается не случайно. Гражданская война далась Туману нелегко. Они к войне готовы чуть лучше, чем Песок, то есть никак. И Шисуи это знает. Он мягко улыбнулся женщине:

– Договор хорошо бы заключить не только с ними, не так ли?

Неожиданно, ему ответил Сасори:

– Верно.

Райкаге и Цучикаге одновременно скривились. Кажется, что-то пошло не так…

А женщина легко рассмеялась, добив их обоих:

– Очень интересно, Учиха-са-а-ан…

Да ну нафиг?! Это совсем другой разговор! Одно дело сражаться против четырёх стран в одиночку, а, с другой, втроём надвоих. Пусть Песок и Туман ослаблены, но Коноха сильнее и Камня, и Облака. Плюс, если моя семья поработает с союзниками, они смогут выступить лучше.

Я по-другому посмотрел на Учиху. Вот значит, какой сюрприз он обещал? Я надеялся на Туман, знал, что воевать им сейчас не с руки. Но Песок? С которым только недавно убивали друг друга? Как? Вот ведь хитрый жук! Откуда что взялось, был ведь таким идеалистом…

Камень и Облако внезапно оказались вдвоём против троих. Воевать при таком раскладе – безумие. Эй с Ооноки переглянулись, поняв друг друга без слов. Ждать дальнейшего усиления Листа им не с руки, как и восстановления Песка и Тумана с нашей помощью.

Старик Цучикаге сжал зубы, а Эй выпрямился, хрустнув пальцами. Они приняли решение. И судя по тому, как бурлит их чакра, отражая эмоции, они будут воевать.

Шисуи помассировал переносицу и посмотрел на меня.

Верно, в конце концов зависит от меня, бросит ли он врагам хоть какую-то кость или нет. Раз Сасори и Теруми подтвердили договорённости публично, у нас появился выбор. Можно воевать.

Только я хочу дать Карин и Наруто ещё хоть немного детства. Пусть спорят между собой, кто сильнее, гуляют с друзьями, учат свои «крутые техники». Обагрить руки кровью они всегда успеют, такова жизнь шиноби. Но – позже.

Я медленно прикрыл глаза, соглашаясь с действиями Шисуи.

– Коноха согласна с возвращением Узумаки на родину в Водоворот и тем, что они теперь могут продавать свою продукцию остальным Деревням. Также с заменой Девятихвостого на Семихвостого, – резко произнёс Учиха. – Но с Камня договор для Водопада о нейтральном статусе их Деревни.

– Вас это почти не ослабит! – скривился Цучикаге.

Однако я видел, что старик расслабился. Можно кричать, топать ногами, но воевать они не хотят. Слишком мало прошло лет с третьей мировой, до сих пор кровоточит память о потерях, следующее поколение ещё слишком молодо. Пусть война и неизбежна просто в силу устройства общества шиноби.

Экономика элементальных стран плохо выдерживает запросы Скрытых Деревень. Чем больше бойцов, тем хуже справляется. Вот и режется каждое поколение со времён основания. Реформировать систему сложно, да и не очень понятно как. Хотя, формально, бойня начнётся от того, что Коноха слишком усиливается, отжимая ресурсы у остальных.

– Зато, даст время вам стать сильнее. Мы же ниндзя, наше кредо – становиться сильнее, принимая новые вызовы, не так ли? – мягко улыбнулась Теруми.

На этот раз в её улыбке нашлось место искренности.

После её слов на пару минут установилась тишина, давая время обдумать ситуацию. Когда Облако и Камень шли на встречу, они собирались давить силой, четыре Деревни против одной. Но всё изменилось прямо в процессе переговоров, оставив их вдвоём. Фактор времени теперь стал ещё важнее, нужно стать значительно сильнее с помощью своих свитков с техниками.

В конце концов, их не так сложно повторить: тут нет никакого «кланового секрета», главное приложить все ресурсы Деревни, как сделали в Конохе. А если собирать чакру не за деньги, как делали мы годами, а принудительно, вроде того, что творили последние две недели, то результаты будут феноменальные.

Даже с природной энергией может что-то получиться, если Орочимару жив. Хотя на разработку рабочей схемы всё равно уйдёт время, и у них нет доступа к водопаду с маслом. А значит к концентрированной природной энергии, которую можно перекачивать через Джирайю, собирающего силу на горе Мьёбоку, в печати остальных пользователей.

Они окажутся вынуждены собирать её своими силами, что долго и сложно. Впрочем, кто знает, что есть у них в закромах, какие техники? Ведь убили же Первого и Второго, а Хаширама считался непревзойдённым по силе. Шисуи говорит, что они опасны, Джирайя считает также, как и Хирузен.

– Давайте обсудим условия работы Узумаки, – нарушил тишину Сасори. – Первым пунктом предлагаю сделать свободный доступ к продукции для всех Деревень, в том числе и покупки печатей за чакру. Вторым – ограничение монополии какой-либо деревни на закупки. Подпунктом – ограничение доступа Конохе на три года. Посмотрите на несчастного Узумаки, его и так выжали до конца.

На мне сошёлся взгляды четверых Каге. Отчасти даже сочувствующие. Я и правда так хреново выгляжу?

– Полгода, – быстро поправил Казекаге Шисуи.

– Два с половиной, не меньше! – фыркнул Ооноки.

Они пустились в торг, а мне теперь как-то легче дышать, когда всё определено. Наконец-то перестанем пахать без продыху. Без доступа к чакре Конохи нагрузка упадёт многократно. Ну и ладно, даже регенерация Узумаки имеет предел.

Каге сошлись на двух годах, вызвали секретаря, который на красиво оформленном свитке, идеальным почерком, вывел текст договора, после чего он был подписан главами Деревень. Ну и я поставил автограф, куда без этого?

Нарушать договор и делать печати для Конохи в серую не собираюсь. Во-первых, шпионы не спят. А во-вторых? Туман и Песок заплатят больше, для них наша продукция сейчас интереснее. Листу выгоднее вложить ресурсы в своих мастеров печатей. Им проще, они смогут свитки сразу делать. Тентен справится.

– Предлагаю перейти к остальным пунктам повестки, – разорвал короткий миг тишины голос Мифуне. – Дальше у нас нападение на сухогруз со строительной техникой. Пятый Хокаге, вам есть что сказать?

– Это нукенин уважаемой Мизукаге постарался – псих с Обезглавливателем. Мы не успели, охрана порта с того дня сильно усилена.

– Мы готовы прислать своих людей в помощь и предоставить дополнительную информацию о Забузе. Проблемы с поставками нам не нужны, – поморщилась Теруми.

– Хорошо, тогда следующий пункт повестки…

Темы менялись, вспыхивали споры, что-то решали быстро, другое долго обсуждали. После короткого перерыва на обед Каге продолжили говорить, потрясая документами и вспоминая старые грешки. Дошло до того, что под вечер Эй сцепился с Теруми по поводу какого-то мелкого островка в океане, и на этом моменте Мифуне вмешался:

– Предлагаю завершить встречу. Я вижу, вы исчерпали основные темы.

Возражений не последовало, устали все. Старухе Чиё и вовсе принесли кресло, где она, в нарушение протокола, задремала. Но кто скажет плохого? Бабка совершенно легендарная, заслужившая уважение, когда половины собравшихся ещё на свет не появилось.

С трудом удерживая глаза открытыми, я переместил нас троих в Деревню.

– Поздравляю с Семихвостым, – зевнул я, пожимая руку Учихе, прежде чем отправиться домой. – Хорошее приобретение.

Такой же уставший Учиха поморщился:

– С паршивых овец хоть шерсти клок. Да и вообще, Джирайя обо всём договорился.

Сам беловолосый польщённо усмехнулся. Выглядел Жабий Мудрец возмутительно бодро, проспав большую часть встречи в комнате для сопровождающих.

– Ты как, Ясуо-кун, сильно обижен на Коноху? – с хитрой усмешкой поинтересовался бывший наставник.

– Очень, аж спать не смогу, – вырвался у меня ещё один зевок. – Завтра буду на вас кричать и топать ногами. А сегодня? Отдыхать!

С этими словами я перенёсся прямиком на свою кровать, уснув раньше, чем голова коснулась подушки.

На следующий день, наплевав на все дела, валялся под одеялом, пока от сна не заболела голова, отрываясь за последние недели. А открыв глаза, остался лежать, осмысляя вчерашний день.

Результатами доволен. Деревни втянутся в гонку вооружений, оттягивая основной конфликт. Конечно, когда он разразится, всё станет масштабнее, чем в прошлые сражения, техники в дело пойдут такие, как ни в одной войне раньше. Но есть у меня пара мыслей, как снизить смертность и в этом случае.

Должно получиться. И на этом проекте Узумаки могут прилично заработать со всех Деревень. В идеале, пустить войну в формате относительно ограниченного конфликта, а не скатываться в глобальную мясорубку. Раз шиноби созданы для боя, им надо его предоставить. Но вот со смертностью и уровнем ожесточения стоит поработать…

Задумчиво хмыкнув, оделся и, спустившись из спальни, по времени Конохи уже вечером, застал в сборе всю семью.

– Сын? Говорят, Узумаки должны покинуть селение?

Сделав глоток кофе, откусил кусок бутерброда с ветчиной и, не переставая жевать, кивнул.

– Да как же! – воскликнула Карин. – Куда? Зачем?

Ещё глоток, запивая еду, и я односложно откликнулся:

– Водоворот. Иначе начнётся война. Наруто с нами.

– И глаза не попросят? – прищурилась мама.

– А у них есть кто-то, способный ими владеть?

– Цунаде вытянет.

– А захочет ли, мам?

И вот на это ей ответить нечего. Цунаде точно не захочет рисовать на своей спине ещё одну мишень.

– Подожди, аники. А распределение в команду? Как же Хината-тян?

Карин воскликнула:

– То есть не сомневаешься, будто попадешь с ней в одну команду?

– Хиаши-сан обещал, – стыдливо отвернулся от сестры блондин.

– Понятно всё с вами, – вздохнула Карин. И уже мне: – Брат, но там одни развалины!

– Придётся строиться заново, – согласился я.

– Ты так и не сказал, как быть с Хинатой-тян?

– Для тебя разве имеет значение расстояние, Наруто? Или тебе кто-то запрещает с ней тренироваться?

Он погрустнел.

– Я бы хотел быть в одной команде…

Тут у меня в голове щёлкнуло: а ведь братец ревнует. Вроде не к кому, но оставлять девочку с кем-то другим не хочет. Прикинув варианты, я хмыкнул:

– Так позови её с нами, когда мы обустроимся. Вот вам и команда.

– А так можно? – вмиг повеселел блондин.

– Кто знает? Попробуй.

– Я пойду посоветуюсь!

Он исчез, уйдя в печать к родителям. А мама обвела сожалеющим взглядом кухню.

– А дом на кого? А храм? Лавку? Как же мы без чакры от селения?

Я усмехнулся:

– Всё с собой заберём, кроме лавки, разрешение получено. При желании, можешь и работать остаться.

Сложно запереть на острове семью, все в которой могут перемещаться куда угодно. И кстати об острове…

– Отправимся проверить новые владения?

Мама поморщилась. Но кивнула.

Карин протянула руки, и мы оказались в темноте. Пришлось совершить четыре корректировки, пока мы не оказались на холме, с которого открывался вид на руины небольшого городка, раскинувшегося на обеих сторонах устья реки. Когда-то их соединял мост, от которого в наши дни остались одни обломки.

Селение оказалось больше, чем я думал, были даже довольно высокие здания… когда-то. Среди обломков бетона и кирпича пробивалась трава и молодые деревья, немного разбавляя унылые виды.

Мама поморщилась, посмотрев в сторону останков одного из домов, и нас медленно подняло вверх, на высоту в полкилометра над развалинами. Отсюда виднелись обломки моста в воде и весь масштаб проблем. Впрочем, кое-кто увидел и возможности:

– Это всё наше? Можем использовать как угодно?

– А что бы ты хотела, Карин? – поднял я бровь.

– Не знаю, дом больше? Сад? Грибницы?

– Для нас четверых хватало места и в Конохе, – вздохнула мама. – Давайте возвращаться, а завтра приступим к осмотру руин. Нужно выбрать и расчистить место под дом.

Заодно разобраться с водоснабжением, электричеством и канализацией. Оно в Конохе центральное, а здесь придётся искать другие решения.

Вернувшись домой, я достал планы, оставленные строителями при ремонте дома, оценивая, где придётся перекрыть коммуникации, когда вырежем участок из окружающего ландшафта печатью.

От изучения плана канализации, разложенного на столе в гостиной, меня оторвали мягкие шаги Кушины Узумаки, остановившейся напротив.

Свернув бумаги, я вопросительно поднял глаза на женщину.

– Значит, Водоворот, Ясуо-кун? И никакого шанса остаться для сына в Конохе?

– Он обучен всему нами изученному, Намиказе-сан. Дело ведь не в одном Девятихвостом, а ещё и самом Наруто.

– Я не брала фамилию мужа, Ясуо. Зови по имени, – улыбнулась она. – Я видела ваши изобретения. Минато в восторге, очень благодарит, говорит, что сами мы никогда не сделали бы сына настолько сильным.

– Он Четвёртый!

– Вот именно. Насколько сильный сын у Третьего? Много ли свободного времени остаётся у Шисуи? А ещё ваша идея покупать чакру в обмен на свитки – гениальна. Столько практики в техниках, это потрясающе!

Я почесал в затылке. А чья придумка вообще? Помню, затея с хранилищем для семьи под чакру, вроде, моя. Или нет? А уже когда решали вопрос с лавкой, как-то само-собой считалось, что нам нужна такая опция…

– Но я к тебе не за этим, Ясуо. Можешь отвезти меня в Водоворот?

– Конечно. Когда хотите?

Она оглядела лист со схемой канализации:

– Сейчас не занят?

Я улыбнулся и протянул руку, запечатывая нас обоих. Коррекция, ещё одна, и вот мы стоим на том же месте, где и утром с семьёй.

Кушина, отпустила мою ладонь и с болью огляделась вокруг. А я и забыл: Водоворот-то разрушили уже после её отправки в Коноху. Она застала Деревню целой.

– Кушина-сан, подождите здесь!

Быстро вернувшись домой, подхватил большой блокнот, карандаш и, спустя мгновение, опять встал перед Узумаки.

– Вы бы не могли провести экскурсию? Нужно записать, что здесь где располагалось. Может, вспомните имена, истории. Наруто будет очень рад.

Она расплылась в улыбке:

– Он уже вытряс из меня полсотни имён. Ясуо. Не думала, будто у него окажется такой интерес к клану. Я сама и близко не интересовалась его историей, как Наруто.

– А вы росли в приюте? – поднял бровь я.

Женщина резко оскалилась, с раздражением выплюнув:

– Сарутоби, старый козёл! Я умоляла его перед смертью, позаботиться о сыне! А он? Запихал его в приют! Или Джирайя! Почему Деревня, ради которой мы пожертвовали жизнью, не смогла заботиться нормально о нашем сыне? Почему для этого потребовались Узумаки из Травы?

– У них у всех имелись важные причины…

– Пусть засунут себе их в задницу! Мы умирали, уверенные, что сын получит достойный уход и перспективы! Минато жертвовал не просто жизнью. Душой! И знаешь? Хорошо, что сын уходит с вами, пусть сами думают о своих «важных причинах»!

Я ухмыльнулся.

Приятно.

Боялся, что у них взыграет патриотизм и начнут капать пацану на мозги. Я благодарен Конохе, здесь много хороших людей. И от Деревни моя семья видела лишь помощь. Ну да, попросили воевать за них. Но ведь и сами в первых рядах идут.

Шисуи не шутил, когда заявил о готовности отправить того же Саске в бой. И как-то обвинять в чёрствости тех, кто сам готов пожертвовать жизнью, сложно. В глупости можно. Несправедливости – нет. Однако хотелось бы без работы на Деревню «из последних сил».

Да, теперь жизнь станет опаснее. Но свобода это окупает, лишь бы хватило силы её отстоять!

– Кушина-сан, так покажете, где и какие здания раньше размещались?

– Вот тут продавали хлеб. Там библиотека. Здесь резиденция главы клана. А вот здесь жила я, когда была маленькой.

Её палец показывал на развалины трёхэтажного дома, и я не мог не спросить:

– А почему в Деревне так много многоэтажных строений? Места вокруг полно.

– Морской климат, зимой прохладно, проще обогревать.

Я скептически поднял бровь. Здесь не настолько холодно, широты совсем не те. И Кушина, увидев мою реакцию, сдалась:

– Хотели пустить пыль в глаза другим селениям уровнем развития и богатством. Когда клан осел здесь, многоэтажки считались вершиной прогресса. И так, правда, проще жить!

Вот в это уже реально поверить. Понты – наше всё!

Я ходил, записывал, местами зарисовывал. Мы обошли все постройки на обеих сторонах реки, поднялись по течению, где, в отводе, стояла гидроэлектростанция. Основные узлы выглядели даже не особо повреждёнными, но всё разграблено. Тут нужно звать специалистов.

Прежде всего расчистка руин. Мародёры постарались, но, наверняка, найдём что-то полезное или просто красивое. У нас есть время, пока решается вопрос с джинчурики Семихвостого.

Да и Нагато надо напрячь, а то сидит у нас в лавке. То ещё повышение в должности для бывшего бога, к тому же, в нелюбимой Деревне, если подумать. Пусть прикоснётся к корням клана. И мне нужны его пять стихий. Риннегана у него, может, и не осталось, но полученное сродство за столько времени использования он сохранил.

Каге считают, будто они нас ослабили, лишив доступа к чакре целого селения? Ха! Есть Курама и Риннеган. Мы таких техник наделаем, будут трястись от ужаса при одной мысли напасть! Хотя защитных барьеров поставить придётся много, как ни крути.

Бедный Девятихвостый, ему предстоит сильно похудеть…

Глава 23

– Меня направляют в команду вместо тебя? Как жаль… Но, надеюсь, мы с ними подружимся!

Я не мог не улыбнуться на поток счастливого оптимизма, бьющий из стоящей напротив девушки. Фуу – джинчурики Семихвостого – оказалась на диво светлым человеком, желающим иметь больше друзей.

– Точно подружитесь. Но заранее тебе сочувствую.

– В чём, Узумаки-кун? – удивлённо распахнулись оранжевые глаза девушки.

– О, поверь, ты поймёшь после первой тренировки.

Она яростно встряхнула короткими бирюзовыми локонами.

– Я сильная!

Моя усмешка:

– А если восстанавливаешься быстрее прочих, то будет ещё хуже.

– Не пугай девушку, Ясуо. Мы же не звери какие! – вмешался стоящий рядом Гай.

В этот момент из-за поворота вылетел Ли, на котором в полный рост стояла Тентен. И всё бы хорошо, но выбежал он на руках, а Такахаши стояла на вскинутых к небу сандалиях.

Девушка изящно спрыгнула, а Рок лёгким движением подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, встал нормально.

– Знакомься! Твоя команда!

Джинчурики закрыла рот, который, впрочем, моментально превратился в широкую улыбку:

– Я – Фуу, надеюсь, мы станем лучшими друзьями!

Это точно. Против её дружелюбия точно никто не устоит. А я спокоен за девушку, моя команда вкатает в бетон кого угодно. Ну или убежит.

Ухмыльнувшись, я подождал, пока они перезнакомятся, а затем отвёл джинчурики немного в сторону.

– Фуу, ты не можешь зайти вечером к Цунаде-сан? Мы с ней обсуждали один проект по поводу недостатка Ли. Мы так и не смогли осуществить, а вот у тебя, возможно, появится время.

– Недостатка? Чоумей говорит, он очень сильный! – вскинула бровки джинчурики.

– Он не может использовать техники. Цунаде расскажет подробности. У нас не было возможности помочь, постоянно просили делать печати для Деревни. А ты дружишь со своим биджу, у вас должно выйти.

– Не может использовать техники? А как он академию закончил?!

– Закончил. Ибо сильный. Только сам он помощи не попросит – гордый. Потому поговори с Цунаде, она опишет методику.

Семихвостый сможет продавить тенкецу, нужно лишь научить как.

Поняв, что я не шучу, она серьёзно кивнула:

– Я помогу!

– Вот и отлично! Удачи!

Попрощавшись, я оставил девушку, которой показывал Деревню перед знакомством с командой, и перенёсся домой. Душа теперь меньше болит за обещания. Надеюсь, всё получится!

В комнатах пусто: Карин на миссии, а мама с Наруто на горе Мьёбоку уже больше недели. Пока мы не покинули Коноху, нужно пользоваться последними относительно безопасными днями для саморазвития.

Впрочем, Шисуи сделал всё, чтобы нас не слишком сильно прессовали и дальше. В конце концов, мы остаёмся союзниками, и нападение на Водоворот будет поводом к войне. Есть серая зона с наймом посторонних людей, но…

У нас Девятихвостый, Риннеган, свитки, «Крылья Пустоты», в конце концов. Один из лучших сенсоров в лице Карин. И полностью безлюдный огромный остров, на котором любая сигнатура чакры будет светиться, как маяк. Как к нам подобраться вообще?

Выпив воды, я забрал пару свитков в лавке и перенёсся на стройку, где рабочие начали ремонт электростанции. Нам такая мощность была избыточна, но есть у меня идея по поводу использования электричества в своих техниках молнии…

Доставлять мастеров и оборудование пришлось через печать. Ждать, когда они доберутся своим ходом сквозь водовороты, окружающие остров, глупо. Потерять тонны полезного груза из-за незнания капитаном фарватера не очень хочется.

Выбрали место для дома – на месте трёхэтажки, в которой, как вспомнила мама, когда-то жила их семья. Нашли личные вещи, фотографии, подростковый дневник маминой бабушки. Наруто будет в восторге: столько новых имён Узумаки можно добавить в своё дерево родословной!

Кое-какой улов есть и в развалинах дома Кушины, но там ситуация печальней, большая часть разрушена одним ударом мощной техники воздуха. Строительного мусора полно, и среди него там много ещё хорошего кирпича и арматуры. Мне просто жалко выкидывать, ведь если дела пойдут хорошо, кому-то реально не один дом из этого построить.

Благо, дело двигается и тут: облачённый в серую спецовку, бывший «бог шиноби» бодро разбирал стены, поддерживаемый тремя моими клонами.

Приложил руку, подал чакру земли, дробя раствор в пыль, откинул чистенький кирпич клону.

Трудотерапия как она есть. Пять дней уже работает, гора стройматериалов набралась, хватит ему на свой дом, если вдруг захочет построить.

– Нагато! Обед!

Кивнув, он отряхнулся, повесил на крючок каску и неспешно направился ко мне, зайдя по пути помыть руки. А я под навесом, где расположилась импровизированная кухня, распечатал обед на нас обоих. Он на четыре персоны, но разве для двух Узумаки это проблема?

Уж кому-кому, а Нагато есть нужно больше. Он явно решил вернуться в форму, даже утяжелители носит. Я тоже не забрасывал, не хочется однажды слишком сильно отстать от Ли.

Правда, всё равно отстану – Рок не тратит кучу времени на техники и печати, а сосредоточенно улучшает ближний бой.

Так вот, Нагато быстро набирает вес. Ест постоянно и результат заметен. Уже не задохлик, а начинает походить на взрослого мужика, ещё тренируется по утрам и вечерам.

С душевным покоем ещё не очень, однако подвижки, кажется, есть и тут.

После обеда, закончив пить чай, он хмуро попросил:

– Доставь меня в Дождь. Пора закрывать долги.

– Ну наконец-то!

Вскочив, я положил руку ему на плечо и запечатал нас обоих, пока он не передумал.

Четыре коррекции и вот пред нами извечная морось Дождя. Самое смешное, что в своей спецовке Нагато тут как человек-невидимка. Вся деревня наполнена такими же. Мусор уже убрали, но вокруг зданий и производственных корпусов громоздились строительные леса.

Стоило паре шиноби увидеть меня, как возле появился зеленоволосый джонин.

– Проведи к Конан, – попросил я, стараясь не обращать внимания на полные ненависти глаза окружающих. – Она будет нам рада.

Зеленоволосый, внимательно смотря на моего спутника, медленно кивнул.

Надо же, видимо, знает, кто он такой. Нагато ведь никогда не был особо публичным, действуя через своих марионеток.

Шиноби молча провёл нас к богато отделанному трёхэтажному особняку и, велев подождать, скрылся за дверью.

А спустя минуту мы уже были внутри, входя в рабочий кабинет, где за полным бумаг столом сидела куноичи с фиолетовыми волосами.

– Оставьте нас! – приказала она сопровождающим, поднявшись.

Выждала, когда дверь закроется и, шагнув ближе, крепко обняла Нагато. Тот поначалу напрягся, но обнял её в ответ. Они стояли так полминуты, а потом она отступила назад. Смахнула с глаз слёзы и молча зарядила красноволосому кулаком в челюсть.

Мужика впечатало в стену. Отлипнув от неё, он упал на колени, выплёвывая вместе с кровью зубы.

– Узумаки, оставь его тут до вечера, – ожгла меня гневным взглядом Конан и прищурилась, смотря на Нагато. – Нам нужно поговорить!

Спорить с взбешённой женщиной? Да ну нафиг!

Я благоразумно переместился в Водоворот, там облачился в спецовку, создал пятерых клонов и полез в очередные развалины.

Личные вещи, книги, свитки, одежда. Многое сразу сжигать, часть восстановим. Каких-либо «секретных техник Узумаки» не ищу. Таковых, по большому счёту, для меня нет.

Многое сохранилось в Конохе через Мито, Третьего и Кушину, а там я взял все возможные знания. Аватар Шинигами и вовсе основан на крови и заключённом предками контракте. Сильнее интересуюсь личными дневниками и письмами. Восстановить историю клана, его становление и взаимоотношения с остальными.

Сегодня повезло. Нашёл не разграбленный подвал, вход в который надёжно завалило перекрытиями. Помещение предсказуемо использовалось, как свалка для всякого барахла. Но его не затопило, даже нашлись свитки, которые можно прочитать.

Детская сказка, древний учебник ещё по иероглифам и кипа финансовых отчётов по торговле рыбой. Такие вот «тайные знания». Про раздолбанные велики, старую одежду, мебель и обувь говорить нечего.

Нашлась древняя дровяная духовка. Красивая и весит полтонны. Запечатал, оттащил на склад. Не знаю, кому и как пригодится, но ведь красивое, жалко выкидывать!

Занятый разбором вещей, совершенно не заметил, как прошёл срок, к которому должен был вернуться за Нагато. Опомнившись, не переодеваясь, так в рабочей одежде и переместился к тому дому, где его оставил.

Напрягся стоящий возле входа шиноби, но я замер, пытаясь оценить состояние Узумаки сенсорикой.

Его чакра ощущалась очень ярко, а рядом с ним другая, Конан. Настолько близко, что они смешивались.

Усмехнувшись, я отступил назад. Похоже, их разговор прошёл очень хорошо, а продолжается ещё лучше.

Сквозь шумоизоляцию дома донёсся почти неслышный стон, и охранник покоев Каге Дождя покраснел.

– Я зайду завтра.

С такими словами я вернулся в Коноху, и переодевшись да помывшись, уселся ужинать. От Нагато пользы точно в ближайшие дни не будет, а мои планы на него полностью провалились. Хотел привлечь его к работе над свитками и прочим, но теперь все его мысли будут про Конан и Дождь. Засада…

Мой хитрый план, что Нагато, может быть, заинтересует маму, пошёл лесом окончательно. Не видать нам больше чистокровных Узумаки. Хотя, с другой стороны, ну и что? В следующем поколении, если образуется несколько пар уже наших детей, кровь только сильнее станет. А для того Водоворот должен стать комфортным и безопасным местом для всех, кто носит нашу фамилию.

Из размышлений меня выдернул скрип двери, и на кухню прошелестели шаги Карин. Хлопок холодильника, набранный стакан лимонада, и вот сестра, зевая, села напротив меня.

– Не пялься! – грубо фыркнула она, делая большой глоток. – Когда мы переедем уже? Надоело постоянно людей таскать, я не лошадь!

Разбаловали мы Карин… Да, много с неё просили всегда, однако и отказа она ни в чём не знала. Участие в войне и ранение немного привело в чувство, но опять прёт гордыня. Огромная сила по меркам сверстников, за спиной стоит джинчурики сильнейшего биджу, мама с Риннеганом. Кто способен встать против?

– Карин, перестань. Что случилось?

– Достало всё! Жили нормально, а теперь куда-то тащиться. У меня были планы! И вообще…

Что именно «вообще» она не уточнила, всплеснула руками в воздухе, да и всё.

Задумчиво почесав в затылке, я поднялся и, открыв холодильник, наложил на тарелку закусок и сладостей. Поставив перед сестрой и хмыкнул:

– Ешь. До тех пор, пока не скажешь точно, в чём причина твоего недовольства.

– Я потолстею!

– Под утяжелителями не полнеют. Ешь.

– Не хочу!

– Грудь большая отрастёт!

Карин зависла.

– Бра-а-ат?

– Ты же хочешь, чтобы Учиха обратил на тебя внимание?

– Пф-ф-ф, да его кроме брата и тренировок ничего не интересует. Ребёнок ещё! И он останется тут, как и все!

– Ты можешь переместиться «Крыльями» в любой миг.

– Это не то!

Я утомлённо помассировал переносицу. Скорее бы дети выросли уже, проблемы станут серьёзнее, но я хоть смогу их понимать…

Так я больше ничего от неё и не добился внятного, благо Карин быстро отправилась спать дальше.

Немного посидев, её примеру последовал и я. А на следующий день захватил сестру с собой на развалины.

С её клонами всё пошло значительно быстрей, и три дня прошли очень продуктивно, мы полностью проверили и зачистили ближайшие развалины.

На четвёртые сутки, ближе к полудню, я переместился в Дождь, поднявшись в приёмную Конан. Туда же, ощутив моё прибытие, подошёл и Нагато.

Вид оба бывших Акацуки до сих пор имели растрёпанный и очень мечтательный. Тут явно никто за прошедшее время не заморачивался планированием дальнейших действий.

Усевшись на кресло для посетителей, я задумчиво спросил:

– На свадьбу пригласите?

– Ты просто меня отпустишь домой? – недоверчиво поднял бровь Нагато. – После всего произошедшего?

– Я хочу, чтобы вы переехали в Водоворот. Узумаки нужна ваша сила и помощь, нас слишком мало осталось. Но у вас Дождь…

Конан на мои слова перевела взгляд за окно, где до сих пор шли работы по восстановлению. Потом посмотрела на Нагато и поморщилась. Понимаю, они всю жизнь прожили на этой сумрачной земле, из которых двадцать лет отвечали за Скрытое Селение. Бросить людей? Нереально!

– Месяц. Мне нужно передать дела, – совершенно неожиданно для меня вымолвила женщина. Я удивлённо вскинулся, на что она мягко улыбнулась. – Нам положен отпуск за столько лет.

– Мы поможем, – дополнил её мужчина. – Ведь, в конце концов, неблагодарность ответить иначе. Если бы не ты, нас бы убили.

Я облегчённо выдохнул: не верил! Рассчитывал заключить хотя бы договор о помощи между Дождём и Водоворотом. Долго спорить, уговаривать, торговаться, вытрясти максимум из ситуации.

Неужели, мне просто повезло? Нагато действительно решил успокоиться с масштабными планами и заняться собственными отношениями и жизнью?

Стоит ли ему доверять? Не знаю. Однако в долгосрочной перспективе рабские печати... Строить на них отношения внутри такой маленькой семьи плохой вариант. Есть, конечно, Хьюги. Но и там подобное постоянно приводит к проблемам, несмотря на сотни лет практики.

– Я переоденусь и отправляемся. Хотя, Ясуо, ты слишком жадный. Что мешает доставить строительные материалы печатью? Зачем разбирать здания?

– Может, я разыскиваю тайные знания Узумаки? Не хочу пропустить ни малейшего секрета и схрона?

Конан коротко усмехнулась:

– И что ты там хочешь найти? Как призывать Шинигами или запечатывать биджу за одну секунду?

– Кто знает…

Она недоверчиво покачала головой на моё замечание, пока Нагато ушёл натягивать рабочую робу. Негромко попросив напоследок:

– Верни мне его вечером.

То, как изменилось настроение бывшего лидера Акацуки, сразу стало видно. Когда прибыли в Водоворот, Нагато одной техникой развалил половину дома, а потом сложил серию печатей, и из почвы вытянулось два десятка земляных клонов. Работа пошла совсем с другой скоростью, чем раньше…

За три дня на будущем месте для нашего дома остался пустырь, присыпанный бетонной пылью. Ещё через неделю аналогичная судьба постигла и окружающие строения, а там мы сели за планировку расположения защитных барьеров.

Не придумав ничего надёжнее, гнули и резали арматуру, сваривали в форме нужных кандзи, напитывали чакрой и заливали в бетон. А сами чушки погружали глубоко в землю.

Потихоньку разбирались развалины, подготовили первый защитный контур, напитав его чакрой. Строители с континента запустили гидроэлектростанцию, восстановив с нашей помощью систему канализации. Теперь они будут помогать лишь после перемещения строений при подключении коммуникаций.

Спустя месяц от отбытия на гору Мьёбоку, поздно вечером, когда мы ужинали, во дворе появились Наруто с Юмико. Едва ощутив знакомую чакру, Карин бросила палочки и исчезла, переносясь на улицу. Я же сначала доел рис, а потом последовал её примеру.

– Это отпад, даттебаё! Старик Фукасаку крутой! Мы мигом научились!

– Оказалось, что в чакре лиса слишком много природной энергии, достичь сродства оказалось несложно, – тяжело выдохнула мама. А на горящий в алых глазах вопрос дочери «как она сама так быстро справилась», уточнила: – Риннеган. Глаза позволяют намного лучше обращаться с составляющими чакры. Баланс я подобрала уже на третий день, оставалось лишь ждать.

– Они последнюю неделю просто отдыхали, Ясуо-кун, – поспешила сдать тунеядцев Кушина, появившись у неё за спиной.

Юмико с немым укором посмотрела на неё, зато Минато фыркнул:

– Разобрали ваши «Крылья», пока вроде как отдыхали. Пацан, ты не мог сделать технику иначе? Она несовместима с Богом Грома!

– Разве? – с интересом откликнулся я.

– Полностью разные! Техника Второго использует пространство специальной печати для облегчения работы призыва на метки. Сама печать простая, как и метки. Она не пытается повторить вселенную в миниатюре!

– Наша не пытается! – почесав в затылке, отвёл глаза я.

– Да? А система ориентации не попытка сделать слепок мира? Узумаки, вы вообще все проблемы хотите печатями решать?

– Ты никогда не жаловался, – упёрла кулаки в бока и гневно уставилась на мужа Кушина.

– Когда ты одна, это не так заметно, – отступил назад, поднимая перед собой руки, Минато.

Мама легко рассмеялась, а её поддержал сначала я, а потом и остальные. Все опять в сборе, что ещё надо?

Праздничный ужин договорились устроить на следующий день. А утром Водоворот затопила волна клонов от Наруто и Юмико, помогая с работой. Очень помогает наличие у мамы земли благодаря глазам. Как, впрочем, и остальные стихии, которые она пытается, в меру возможности, развивать.

Риннеган может исчезнуть, а вот навыки останутся. В любом случае, хотя бы один глаз в ближайшее время она собирается отдать кому-то из нас. Пользоваться активно обоими сложно. Мама рассказывает, как по вечерам голова раскалывается и тратится много чакры.

Неудивительно, на самом деле, ведь у Нагато энергии очень много, значительно больше, чем у неё и Наруто. Глаза раскачали ему резерв до диких размеров, забирая в обмен жизнь. Он восстанавливается до сих пор, а по-настоящему вернуть то, сколько он потратил, сможет только резня в Аватаре Шинигами.

Когда Наруто станет старше, он сможет носить оба глаза, особенно с помощью Курамы, но даже для него это будет иметь последствия. А ещё их смогу использовать я, если исправлю дисбаланс. В будущем. Возможно.

Воистину, Глаза Бога, не предназначенные смертному.

Мама видит на нас метку Шинигами, чакру, ощущает потоки природной энергии, видит мой дисбаланс энергий, потихоньку пробует техники, основанные на манипуляциях напрямик духовной и жизненной энергией или напрямую сдвигая баланс в чакре, подбирая различные эффекты.

Например – полёт. Попробовав его однажды, сложно отказаться. Особенно когда глаза дают возможность управлять гравитацией, и ты точно знаешь: такое возможно и без них. Нагато, например, умеет летать и сам.

Так или иначе, уже спустя шесть дней от возвращения Наруто, мы стояли возле входа в квартал, и я развернул свиток, тихо прошептав:

– Запечатывание.

С хлопком воздуха исчез наш дом, прилегающая территория с полигоном и инвентарём, оставив вместо себя яму с идеальными краями и колышки с вырезанными кандзи. Я не стал мучиться, и позиционирование техники задаётся искусственно. Достав другой свиток, распечатал его, сориентировав на метки.

Чуть дрогнула земля, и яму занял ровно такой же вырезанный кусок почвы из разрушенной деревни. Я переместился в Водоворот, где повторил операцию, распечатывая все наши строения и землю. Дав отмашку ждущим рабочим для подключения коммуникаций, вернулся обратно в Коноху, оказавшись на ступенях храма.

Храм остаётся здесь. Когда-нибудь переместим и храм Шинигами в Водоворот, но сейчас его место тут. Зачем он на шестерых человек? А тут люди ходят, молятся за ушедших близких. Место должно приносить пользу.

Минато в Водовороте, как и Нагато, поэтому на ступенях храма стояли четыре человека и Кушина. К нам медленно шёл Шисуи в форменной мантии и шляпе, его сопровождали Джирайя, Третий и Цунаде.

– Жаль, что так вышло, Узумаки, – проскрипел Сарутоби. – Знаете, когда-то давно вашему клану предлагали поселиться в Конохе. Но вы уже осели на острове и смогли отбиться от окружающих. История делает круг по спирали, и вот вы возвращаетесь туда опять, пусть и по иной причине.

– А по иной ли, старик? Согласились бы остальные Деревни, если бы мы стали частью Конохи во времена расцвета клана?

– Кто знает, Кушина, – легко улыбнулся Сарутоби.

– Мы теперь сильнее, чем тогда, даттебаё!

– Смотри не слишком сильно возгордись, Наруто! – хмыкнул Джирайя, а Цунаде, отпихнув его в сторону, обратилась к маме: – Твои смены в понедельник и четверг, не забывай!

– Как-то глупо прощаться, когда «Крыльями» до Конохи меньше минуты времени, не кажется? – ухмыльнулся Шисуи. – Ясуо, ты и без уточнений знаешь, когда встречаемся. Сдавайте символику!

Я фыркнул, стягивая протектор Конохи, и кинул его другу, тогда как Карин свой вежливо отдала Джирайе. Наруто получить не успел, а мама никогда и не имела, считаясь гражданским специалистом.

Цунаде сжала губы.

– Выживите, Узумаки.

– А если будет совсем тяжко, возвращайтесь. В три Деревни мы победим Камень и Облако, – отбросил весёлый тон Пятый.

– Но не раньше, чем через три года, – проворчал Джирайя. – Очень хочется увидеть способности выпуска академии по новой программе.

– Так и не получилось заставить юное дарование преподавать в Академии, – посетовал Третий. – Ты же любишь учить, Ясуо?

– Не настолько! – изображая панику, воскликнул я. – Ладно, мы уходим, а то придумаете что-то ещё!

Они рассмеялись, и спустя миг наша семья исчезла, оказавшись в Водовороте.

Невдалеке матерились рабочие, совмещая трубы канализации. Что поделать, с точностью до сантиметров я не смог попасть участком при распечатывании.

Найдя взглядом бывшего лидера Акацуки, парящего над стройкой, крикнул:

– Нагато, лети сюда!

И пока шиноби, пафосно раскинув плащ в потоке ветра, опускался рядом, я вытащил из свитка блеснувшие металлом пластины.

– Разбираем инвентарь, шиноби и куноичи! Не проходим мимо!

– Наконец-то, аники!

Брат первым выхватил у меня из рук протектор с выгравированной спиралью, нацепив его на лоб. Его примеру последовала Карин, и, вздохнув, на левое предплечье нацепила мама. Нет у нас больше гражданских. Не посмотрит никто, есть у тебя протектор или нет.

Надел свой я, а потом, хмыкнув, и Нагато.

Улыбнувшись, я обвёл взглядом свою семью. Хотя, с учётом Нагато, наверное, таки свой клан, да? Узумаки в Водовороте, как и положено историей. Осталось только выгрызть место в этом мире, постаравшись не залить его в процессе кровью и не помереть. Но мы справимся. Какой у нас имеется выбор?

А ещё у нас есть Риннеган, сильнейший Биджу, печати. Шинигами, если совсем припрут к стене. Неплохие стартовые позиции, я считаю.

Глава 24

– Тестовый запуск барьеров с третьего по шестой. Поехали!

Вторя моим словам, пришли в движение океаны чакры, запертые печатями глубоко в грунте. Активация, и над небольшим участком с несколькими домами замерцал тёмно-красный полог, складываясь в куб.

Запахло озоном, и в преграду влетел Наруто с огромным расенганом больше его самого размером.

Короткий миг противоборства техник, и блондин отскочил назад. Барьер устоял. А парень сместился назад, позволяя системе работать дальше.

Над кубом замерцал ещё один барьер, скрывая предыдущий. Стоящая в отдалении Карин подняла большой палец, осматривая барьер единственным Риннеганом. Мы пересадили глаз ей, не желая излишне напрягать маму. В скором времени и второй уйдёт Наруто. Все пять стихийных преобразований Юмико освоила, уже получается и с гравитацией.

– Поднимаем пятый!

Замерцал фиолетовый барьер, в который Наруто отправил технику воды из свитка. Мощную технику, раз по преграде пошли волны. Но устояла. А чуть погодя подняли и шестой барьер, проверив и его. Норма.

Завтра тест с седьмого по девятый, причём последний по мощности, как первый. Девятка предназначена выдержать не одну биджудаму. Почему так много барьеров, а не парочку сильных? Они немного разные, и каждый будет лучше сопротивляться определённому типу урона.

Увидев, что всё в порядке, я вернулся на склад, где потихоньку разбирал свитки и книги, оставшиеся от клана. Интересные вещи иногда находятся в хламе. Например, история про богиню-кролика с двумя сыновьями. Вроде обычная сказка, но встречается в многочисленных вариация у разных народов.

Один из Узумаки заинтересовался легендой ещё до основания Деревни, более полутора столетий назад. Хобби у человека такое, а жизнь он прожил долгую, оказавшись одним из немногих, кто умер своей смертью от старости. Вот старик Кента и выяснил: миф имеет под собой фактические корни, более тысячи лет назад. Одним из сыновей «богини» был Мудрец Шести Путей, создавший всю современную концепцию чакры.

А вот вторым – скромный основатель клана Хьюга, от которого не осталось даже имени. Смешно получается, оказывается в Конохе живёт самый древний клан на земле. Узумаки, Сенджу, Учиха – наследие по линии Мудреца, и мы все младше минимум на два поколения.

Казалось бы, древняя история – интересно, но полностью бесполезно. Пока Нагато как-то не обмолвился, что статуя, которую призывает Риннеган, есть настоящее тело Десятихвостого. Страшного монстра из сказки, используя душу и чакру которого Мудрец сотворил биджу.

Именно поэтому, если запечатать всех хвостатых в «статую», реально получить не просто сумму всех монстров, а качественное усиление – исходного монстра. Оружие, которому не будет равных. На мой закономерный вопрос: «Как вы собирались его контролировать?» – он тогда кратко ответил: «Запечатать в человека».

Зря они думали, будто подобное хорошо кончится. Мощь твари окажется непомерна, и сдержать долго не выйдет. Классическая печать требует определённого взаимодействия между монстром и его джинчурики. Смешения, использования чакры самого монстра для того, чтобы держать печать.

Нет, система будет работать, но недолго. Год – и сосуд для существа столь непомерной мощи умрёт. А если полностью закрытую печать сделать, тогда чакры ни у кого не хватит долго поддерживать контур, без использования силы самого монстра.

Тут ведь какое дело: чтобы у джинчурики возникло лучшее сродство к чакре хвостатого, и он мог использовать силу биджу относительно безопасно, запечатывать нужно как можно раньше, а у ребёнка нет сил поддерживать печать.

Возьмём, к примеру, Наруто. Джинчурики Девятихвостого во второмпоколении, к тому же, по материнской линии, привыкать к чакре биджу начал ещё в утробе матери. Отсюда и полоски на щеках. Брат – лучший сосуд для Курамы из возможных. Будь на момент нападения на Коноху ему хотя бы полгода, Минато бы рискнул запечатать полного зверя, а не рвать напополам.

Однако даже Наруто было сложно с полным Курамой, пока мы не поменяли печать. А Десятихвостый в неподготовленного с рождения человека? Мудрец – судя по некоторым моментам в сказках и мыслям исследователя Узумаки – сын богини, владевшей тварью, его чакра очень сильна. Для остальных стать сосудом – это однозначно быстрая дорога на тот свет. Оружие однократного действия.

И кстати о Кураме… В бытовке на складе потемнело, и я выглянул в окно. На берегу, окутав себя хвостами, лежал Девятихвостый, лениво поглядывая на набегающие на лапы волны. Наруто оправдывается: «Курама не такой злой, его нужно выпускать». Но всё равно страшно. Особенно его родителям.

Одно дело, когда они ругаются с ним внутри печати. И совсем иное, когда лис снаружи устраивает пробежки по берегу. В один из дней Курама с Наруто оббежали весь остров по береговой линии. Развлекаются.

И вот эта титаническая махина всего лишь часть монстра?

Поморщившись, я поднялся и вышел наружу, где переместился на высокую сопку, откуда хорошо видно наш дом внизу, а у меня оборудовано место для сбора природной энергии. Присев на циновку, продолжил задумчиво наблюдать за Девятихвостым.

Непобедимое оружие из всех хвостатых, да? А против кого применять такую мощь? Мы тут на днях запечатали технику воды намного мощнее пятидесятого свитка. Благо, океан под боком, ходить никуда не надо. Чакры влили на четыре биджудамы только взятой у Курамы, плюс своей потратили ещё непомерно.

Запечатали в Карин. В этот раз печать сильно усложнили, дав ей возможность использовать содержимое по своему усмотрению, а не однократно. Для незнакомого с процессом пользователя будет выглядеть, как использование техник воды без ручных печатей.

Штука чрезвычайно мощная, пусть и требуется некоторого мастерства в использовании, впрочем, как и все наши техники. И зачем тогда хвостатые звери? Как генератор чакры? С учётом сложностей, которые монстры способны доставить, оно вообще надо?

Искусство шиноби идёт вперёд, вещи, которые оставались лишь уделом элиты, рано или поздно уйдут в массы, стоит лишь одному кому-то понять принцип и как их адаптировать. Как получилось у нас с Режимом Мудреца.

Грохот вывел меня из размышлений, и я, вздрогнув, переместился на пару сотен метров вверх, осматриваясь.

Отбой. На малом семейном полигоне, в паре километров от дома, прогремел очередной взрыв. Наруто с Минато пытаются сообразить печать, которую я хочу предложить всем селениям на продажу.

Эвакуационная печать на основе Бога Грома. «Крылья» не подходят принципиально, хотя сначала я думал в эту сторону. Однако, если не усложнять печать до уровня полноценной техники, то выходит максимум телепорт вверх. А вот техника Минато подходит идеально.

И ещё, впервые за пару лет, увидел, как Наруто готов расплакаться. Прекрасная техника Теневые Клоны, его родители как живые. Но вот именно что «как». У клонов нет души, они плохо способны к творчеству. Они слепок памяти, способный к мышлению лишь благодаря свойствам чакры. Причём, ещё и стремительно выгорающей чакры, когда клоны пытаются полноценно творить и думать.

Вливание даже идеально похожей силы от родственника берёт большую часть нагрузки на себя. Но ведь не всю. Чем активнее творят и получают новую информацию клоны, тем меньше им функционировать. Когда закончится исходная чакра Минато и Кушины, то останутся болванчики с их внешностью. Такой момент близок.

Мы не станем доводить до конца, через пару дней клоны будут запечатаны. Ведь впереди война, а Нечестивое Воскрешение мне известно. Более того, доступно и полноценное, правда, за него своей жизнью должен платить пользователь Риннегана. Есть свои ограничения по срокам смерти, но если совместить с первым…

Не знаю, как к подобному относиться. Наруто, к его чести, понимая, что ради воскрешения родителей должно умереть минимум три человека, вопрос не поднимает. Я же просто боюсь открывать ящик Пандоры. Понятно, если умрёт кто-то из семьи, рука не дрогнет. Но последствия появления полностью воскрешённых людей мне не нравятся, ведь повышенная охота за Риннеганом будет только началом…

Переместившись ещё выше, расслабился, стараясь свободным падением вытравить из головы ненужные мысли. Пусть останется голубое небо вокруг, земля внизу и поток воздуха…

Лишь перед самой поверхностью я влил чакру в Мерцание, останавливая падение.

Адреналин изгнал все лишние переживания, и я, забежав домой выпить воды, переместился в Туман.

Потребовалась всего пара коррекций, и я оказался перед резиденцией Мизукаге – большим круглым зданием, стоящем на пересечении нескольких стен. Сверху.

Архитектура тут совершенно безумная: стены в произвольном порядке, высокие башни домов, зачастую с парками на крышах. Узкие многоуровневые улочки, по которым иногда пройти сложно, не то что проехать. На фоне Тумана Коноха кажется вершиной здравого смысла в деле градостроительства. Впрочем, особо любоваться видами мне не с руки, так как шиноби на входе открыли двери, и под ногами зашуршал ковёр резиденции.

Лестница, несколько поворотов, и я в кабинете Теруми. Серые каменные стены, синий ковёр с жёлтой кромкой на полу и, слева, два дивана со столом между ними, сидя на одном из которых меня и ждала Мизукаге.

Её форменная шляпа лежала на центральном столе чуть дальше и выше, но судя по количеству бумаг, работать она предпочитала на диване.

– Узумаки-кун, – приветливо улыбнулась женщина. – Присаживайся. Чая?

– Если можно.

Она коротко кивнула помощнику, и мы остались наедине. После чего я достал из кармана свиток и протянул ей.

– Здесь то, что мы можем вам предложить. Расценки указаны в рьё и чакре. За единицу указана, – я на секунду прикрыл глаза, оценивая её силу, – пятнадцатая часть вашего текущего резерва.

Она быстро проглядела прейскурант и, прищурившись, отложила его.

– Тут нет печати для Режима Мудреца и телепортации.

– Мы едва начинаем сотрудничество, Теруми-сан. Если всё будет в порядке, появятся и они. А «Крылья Пустоты» сложны и массовому производству не подлежат. Индивидуальный заказ.

Она хмыкнула и вернулась к изучению списка. Там много всего, в том числе и предложение сотрудничать с их ресторанами на тему запечатывания рационов. Однако нет лечебных печатей. Никаких. Продавать жизнь близких людей больше не собираюсь.

Мама и Цунаде продолжают эксперименты над свитками на основе Мистической Ладони, однако пока выходит не очень. Подстегнуть регенерацию не так сложно, но этого само по себе мало, а часто и вредно. Должна быть диагностирующая часть и модуль принятия решений. Тогда уже проще клона запечатать. Хотя и таких свитков не так мало ходит по Конохе, кстати.

Мизукаге взяла карандаш, чистый лист бумаги и уверенным почерком начала писать. Позиции, количество. Много. Закончив, подвинула мне листок.

– Мы купим это. Десять миллионов наличными, остальное чакрой. Перед тем как платить, хочу проверить каждую позицию лично на качество и удобство эксплуатации.

– Когда вы хотите демонстрацию?

– Я не занята сегодня, Узумаки-к-у-ун, – томно протянула женщина, подавшись ко мне ближе и поворачиваясь, чтобы открылось больше декольте.

Взгляд автоматически опустился. И с трудом поднялся обратно к смеющимся зелёным глазищам. По больному бьёт, зараза!

– Готовьте полигон. Через десять минут вернусь!

Провожаемый смехом женщины, я оказался в благословлённой темноте печати. Хороша чертовка, ничего не скажешь!

Дома методично наполнил сумку свитками и, закрыв хранилище, вернулся обратно в Туман, где меня проводили на большой полигон вне Деревни.

Накинувшая их стандартный бронежилет Мизукаге лениво повела рукой в сторону установленных вдалеке мишеней.

– Вроде, твоя техника молнии должна достать отсюда?

– Прочтите инструкцию, – попросил я, вручив ей свиток.

Женщина подняла бровь:

– Так уверен, что смогу попасть с первого раза?

– Нет. Зато сможете оценить простоту использования.

Она фыркнула, но внимательно прочитала инструкцию. Закончив, подошла ближе к мишеням на два десятка шагов и, немного красуясь, подняла перед собой свиток. Лёгкий хлопок распечатывания оказался почти не слышен перед грохотом, с которым техника вошла в камень, служащий мишенью.

– Очень быстро. Увернуться нереально, – задумчиво произнесла Мей и, неспешно покачивая бедрами, прошлась до камня.

Блок из песчаника в полметра оказался прожжён насквозь. Проведя пальцем по оплавленному следу, она довольно кивнула.

– Стоит своих денег. Пробивная способность отличная, целиться легко с определённым навыком. Скорость потрясающая. Давай остальные.

Водяные Пули, потом Узкий Поток под огромным давлением, Огненный Шар, Земляная Стена. Ранг техник поднимался, а по губам Мизукаге скользила всё более довольная улыбка. Когда же мы оказались на берегу моря, куда я их с помощником переместил, чтобы показать Огненного Дракона, улыбка превратилась в оскал.

Стоило отгореть в воздухе пламени, Мей повернулась ко мне:

– Мы всё возьмём. Оплата энергией сразу, деньги по окончанию заказа. Добавь техники молнии ещё три десятка, их чисто за чакру. Уж очень скорость хороша, не увернуться.

Мои губы сами раздвинулись в гордой усмешке. Не зря я столько лет мучился с дурацким электричеством!

– Хорошо. Когда вы соберёте шиноби для сбора чакры?

– Нет необходимости. Перемести нас обратно, покажу…

Я выполнил просьбу, и Теруми отвела меня в неприметную дверь позади резиденции Мизукаге. Пост охраны, толстая стальная дверь и большой каменный стол с нанесённой на нём печатью, слабо светящейся синим светом.

Замерев, закрыл глаза, анализируя изделие. Большая. Сложная. Даже излишне навороченная. Явно те, кто её делал, перестраховывались. И не новодел – вон, как контур впитался в камень. Думаю, не меньше года функционирует, а скорее – больше.

Собственно, а что мы хотели? В Конохе никто не сольёт, как Узумаки покупают чакру для своих печатей? Информация далеко не секретная, на виду. Свитки же и техники показали эффективность нашего подхода концентрации ресурсов для продвижения отдельного направления.

– Доступ к печати я тебе не дам, будем передавать силу сквозь меня, Узумаки-кун.

Я задумчиво кивнул, беря её ладонь в свои и начиная осторожно вытягивать чакру. Она помогала и сама, выталкивая силу.

Иногда делали перерывы для того, чтобы восполнить энергию из печати. У неё сильная и интересная чакра с необычным составом. Не удивительно, два расширенных генома, четыре стихии. Именно её энергию я отложил в свиток на пояс, ибо интересно потом показать нашим пользователям Риннегана.

Мизукаге обратила внимание на данный факт, ведь силу, которую она отдавала мне потом, я спокойно переправлял в печать на запястье. Во время короткого перерыва, между быстрыми вдохами, она поинтересовалась:

– Мою чакру ты запечатал отдельно?

– У вас интересная сила, Теруми-сан. Хочется изучить, – пожал я плечами, думая о своём.

Меня сюда привели, вероятно, отчасти желая напугать и показать: они тоже не лаптем щи хлебают. Интересно, как они тратят собранное? Печати, подобно Конохе? Но в таком случае не покупали бы столько нашей продукции. Хотя, может, они их берут, желая «прокачать репутацию» и получить доступ к природной энергии?

Или, по традиции Тумана, тратят на особое оружие? У них плохо с мечниками в наши дни, остался один или два пользователя «великих мечей». Думаю, какие-то мастера и остатки технологии их производства остались, и если приложить много ресурсов…

Мы же восстановили наследие Узумаки. Так почему не могут они? И более того, что сейчас происходит в Камне и Облаке? Насколько давно происходит? Ведь Хидан с Какузу напали на нас в начале изготовления номерных свитков, значит, потенциал был понятен уже тогда, раз приняли решение.

Будь я вражеским Каге, то начал бы разработку печати для хранения чакры не позднее чем через полгода после открытия лавки в Конохе, когда мы начали массово продавать боевые техники. И то, если разведка плохая, в чём я сомневаюсь: мы не прятались, наоборот, активно завлекали народ, чтобы получить больше чакры и денег.

Три года выходит. Не верю, что разработка контура-концентратора заняла больше одного, скорее всего – меньше. Но, в любом случае, если Ооноки или Эй не дураки, уже два года кто-то у них работает не покладая рук. Над чем? Кто знает? Например, наладить запечатывание аналогов номерных свитков где-нибудь на острове в океане вполне реально.

– Ах, Глаза Бога, – усмехнулась тем временем Мизукаге. – Как Учиха только их отдал? Говорят, они дарят потрясающие возможности.

– Если пересадить их вам, Теруми-сан, то спустя месяц вы станете инвалидом, несмотря на всю свою силу.

Она подняла бровь.

– Такие требовательные к пользователю?

– Чрезвычайно. Продолжим?

Она тяжело вздохнула, но кивнула, протягивая руку.

Ну да, нелегко женщине приходится. Зато за час закрыла оплату, пусть, в итоге, и еле стояла на ногах, побледнев, как полотно. А я довольно потёр ладони, вызвав завистливый стон:

– Узумаки монстры!

– На том стоим, Мизукаге-сан, – вежливо улыбнулся я. – Печати вам привезти сразу все или поставлять небольшими партиями по мере готовности?

– Партиями.

– Тогда до встречи. Было приятно пообщаться.

Перемещение, коррекция, и я упал на песок возле тренирующихся Карин и Хинаты, на которых с интересом смотрела Конан.

– Кто хочет поработать? У нас большой заказ от Тумана, чакры – завались! – воскликнул я.

Хината прервала вращение, которым перед этим отбивалась от Водяных Пуль, и, втягивая обратно неизрасходованную чакру, тихо спросила:

– Мне помочь?

– Конечно, Хината-тян! Будем развивать твою молнию!

Хиаши её отпустил. Почему – не знаю. Да, она станет сильной. Очень сильной. Плюс возможность породниться в будущем, если дети не передумают. Заставлять их никто не будет, если они рассорятся, когда повзрослеют. Но получить команду ликвидаторов от Камня или Облака мы можем, пусть и не сейчас.

Формально Узумаки вычеркнули из книг Бинго, что являлось одним из подпунктов договора, однако опасность остаётся. Но есть и польза, ведь Камень и Облако наверняка купят наши печати. Хотя бы чтобы подобрать защиту от самых популярных техник. Невыразимо жалко продавать любое изделие, но договор не выделяет будущих врагов отдельно.

Возвращаясь к Хинате, она на мой прямой вопрос: «Как так, почему отпустили?» – залилась краской и ответила: «Это не моя тайна, Узумаки-кун. Но ты рано или поздно узнаешь, обещаю».

Теперь у нас имеется команда из трёх генинов с формальным наставником в виде Нагато. Брат просит миссию, а то какая же команда без заданий? Я попросил Шисуи подкинуть что-нибудь в далёкой стране, как появится. Опасно, но, думаю, в ближайшие месяцы договор Деревень будет соблюдаться…

– Ты такой радостный, брат. Что, твою любимую технику купили?

– Ага! Много!

– Пф-ф-ф! Подумаешь.

– Вот когда придумаешь свою, Карин, тоже будешь гордиться, – фыркнул я.

Она обиженно скуксилась:

– Я сделала большую часть работы над Крыльями!

– Они не считаются, мы все трудились, а идея и вовсе моя.

– Не ссорьтесь, – вмешалась Хьюга, стоя между нами.

– А что он важничает? Подумаешь, технику изобрёл. И вообще это не техника молнии, он обманывает! Сам он даже название не придумал!

Я широко усмехнулся.

– Завидовать нехорошо, сестра.

– Р-р-р! Я выбью его самодовольство! Хината-тян, в сторону!

Белоглазая девочка отпрыгнула, а мне в лицо полетел кулачок Карин.

Лениво сдвинувшись, я пропустил его слева и отвесил сестре лёгкий подзатыльник. И, по-прежнему улыбаясь, ушёл от удара ногой.

Карин раздражённо прошипела, и на меня обрушился вихрь атак.

Блок, уворот, отход. Алый глаз и Риннеган сменили цвет и форму, знаменуя переход в Режим Мудреца. На что я хмыкнул, отключил утяжелители и поманил её выставленной вперёд ладонью.

Славься Майто Гай! Именно его жестокая школа позволила мне встретить бурю.

Блок, ещё один, уворот, контратака.

Посмотрим, какова сестра в защите.

Двойка, колено, удар ребром ладони, локтём, пяткой. Ещё сильнее.

Чужой чакры в печати – океаны. Карин стойко переносит удары, правда, я всё равно лучше.

Её попытки контратаковать слишком очевидны и оканчиваются для неё, в лучшем случае, ничем, а, в худшем, встречным ударом.

Две минуты избиения, пока она не отскочила назад и в меня не ударила стена воды.

Выплеск чакры, останавливая атаку. Мерцание. Удар в грудь. Она ушла Крыльями.

Двести метров правее и вверх. Телепорт. Мерцание. Выплеск чакры, встречая водяные пули. Перенос, уходя от узкого потока воды под огромным давлением. Мерцание. Ручные печати, перемещение, и стена воды встречает отправленную молнию.

Сестра окружила себя в водяную сферу, паря вместе с ней в воздухе.

Водяные пули, хлысты, повисший в воздухе туман, сбивающий сенсорику. Телепорт на землю, и я замер, смотря на затянутую туманом область. Мои теневые клоны уходят Мерцанием, отвлекая её атаками.

Режим Мудреца. Телепорт высоко вверх, свободное падение, концентрация, ещё два клона, бьющие в защиту из воды молниями. Восполнить резерв.

Уход в печать, подготовка техники, вбухивая всю доступную чакру. Выход в реальный мир. Громкий крик во всю мощь лёких, обрушивая технику на защитную сферу сестры.

– Расенган!

Чудовищная слепящая сфера бешено вращающейся сенчакры рухнула сверху, сметая барьер из воды и позволяя мне увидеть расширенные в испуге глаза, перед тем как Карин ушла Крыльями.

Нет, что-то в технике Минато есть! Да и название кричать, оказывается, весело!

Глава 25

– Вот список наших покупок, – подвинул мне листок Сасори. – Всё оплатим чакрой, в пять сеансов.

Тут меня к общей печати никто не приводил, хотя, думаю, у них такая есть. Песок на бытовом уровне постоянно печатями пользуется. Надо же где-то марионеток носить? Хотя следующие его слова, меня смутили:

– Узумаки, купите чакру?

По кукольному лицу марионетки ничего не понять. А вот стоящий позади своего Каге Гаара стыдливо отвёл глаза в сторону. Как же у них плохи дела, раз приходится зарабатывать деньги так?! Впрочем, а чего я ждал? Проигранная война, контрибуции, плюс на носу очередная бойня. Поэтому, прикинув накопления семьи и поток заказов из Тумана, осторожно согласился.

– На десять миллионов можем взять.

– Хорошо. Тогда сеансов передачи будет больше. Приходи завтра к полудню, соберу людей.

Попрощавшись, я переместился в Деревню, держа в руках список их покупок. Не сильно-то и большой, на самом деле. Есть у меня подозрение, будто нет у Песка никаких особых проектов, а есть отчаянное желание выжить здесь и сейчас. Скорее всего, деньги за чакру пойдут на закупку продовольствия. Жёстко. Но могли попробовать договориться с Конохой раньше, а не нападать.

Дома меня ждала непривычная тишина. Лишь сидели в гостиной на диване Минато и Кушина, смотря на своего сына. Подпирала стенку Карин, постукивала по подлокотнику кресла пальцами мама. С этим Песком чуть не вылетело из головы…

– Не переживай, сын. Мы не последний раз видимся. Ты сильный, справишься!

– Позаботьтесь о нём ещё немного, Юмико-сан, – поклонилась Кушина, вторя словам Минато, и повернулась ко мне: – Ясуо, не дай семье сгинуть. Ты справишься, я знаю.

Мы с мамой одновременно кивнули.

– Хватить сопли ронять, даттебанэ! Делай что должен, Наруто. Мужик ты или нет!

Блондин, отчаянно пытающийся сдержать слёзы, вздрогнул на окрик матери, и засуетился, чуть не ошибившись в ручных печатях. Но выдохнул:

– Спасибо, мама и папа!

Его родители исчезли, запечатанные. А следом переместился и блондин, явно не желая, чтобы мы видели его слёзы. Он ведь уже взрослый…

Я сжал губы и устало рухнул на диван. Жалко. Однако чакры клонам родителей брата оставалось уже не на часы или минуты.

Наруто справится с болью потери, куда ему деваться? Пусть побудет один немного, время лечит.

Я кинул на стол лист с заказами из Песка. Поднявшая его Юмико бегло проглядела позиции.

– Не густо, сын.

– Они предлагают у них чакру купить, мам…

– Даже так? – подняла она бровь. – Тогда ясно.

– Угу. Я пойду, поговорю с Нагато, ладно?

Сцена прощания Наруто оставила у меня неловкое ощущение. Когда ты знаешь, что мёртвых можно вернуть, уложить в голове окончательность смерти сложно. Да и тут даже не гибель живых, а просто отпечатки мёртвых людей. Впрочем, их хватило, чтобы узнать личности. Минато умница, могли бы столько всего придумать вместе…

Вздохнув, я вышел наружу и, пройдя тридцать шагов, остановился у небольшого, одноэтажного, кирпичного домика с синей крышей. Постройка совсем новая, аккуратная, до сих пор пахнущая краской на пороге и оконных рамах. И совершенно не просматриваемая для сенсорики.

Нагато и Конан будто кролики, дорвавшиеся до сезона. Не удивлюсь, если она уже беременна.

Постучав по косяку специальным молоточком, я остался стоять, пока, через пять минут, дверь не распахнулась, показав расслабленного, в одном халате, Узумаки.

– Проходи! – посторонился он.

Скинув сандалии, я прошёлся на уютную кухню, где такая же растрёпанная Конан поинтересовалась:

– Чаю?

Я кивнул и, наблюдая за её суетой с заварником, порадовался про себя: кто знал, что подруга Нагато окажется для нас активом не менее ценным, чем Риннеган?

– Нам нужны поставки материалов, Конан-сан.

Ибо на скромную женщину в Дожде работает немаленькое такое предприятие по производству чакропроводящей бумаги и чернил, а также десяток шиноби. Она способна полностью покрыть наши запросы – знай, отгружай материалы и деньги.

– Много? – лениво поинтересовалась Конан, ставя передо мной чашку.

– По вашим меркам? Не особо.

– Дай список, завтра доставлю.

Я протянул бумаги, которые, мельком глянув, она закинула на холодильник, после чего с долей сочувствия спросила:

– Как Наруто? Сегодня же последний день?

– Запечатаны. Он справится, но если отвлечёте его чем-то, буду рад.

– Глаз ему пересадите, Ясуо, поверь, новых впечатлений будет достаточно, – отхлебнув свой чай, заметил Нагато.

Я задумчиво хмыкнул: а ведь верно, пора бы уже. Пусть мама с одним глазом нормально справляется, но стоит дать ей восстановиться. Брату станет не до переживаний, пока будет осваивать стихии. Хотя есть кое-что ещё…

– Нагато, как у тебя с каллиграфией?

– Отвратительно, – фыркнула Конан за мужчину. – Если хочешь посадить его рисовать печати, лучше сразу брось затею. Гиблое дело.

У меня вырвался тяжёлый вздох. Уже третий случай подряд! Мужчины Узумаки прокляты на плохой почерк?

– Не переживай, Ясуо-кун, я помогу. У меня с рисованием кандзи всё в порядке. Но вашим печатям придётся учиться.

– Там не сложно!

– Ну да, совсем просто, – фыркнул Нагато. – Всего-то потратить пару лет и чакры, как у нескольких биджу. А так легко, конечно.

Я лишь развёл руками. Ну да, сделать хорошо выйдет не сразу. Но начать-то путь стоит? Куда уже нам отступать в передаче знаний? У Конан «Крылья Пустоты» стоят, куда больше передавать? Нагато очень просил за неё. За себя и слова не скажет, но за неё просил. Пришлось поставить.

Посидев немного у них, допил чай, рисуя на салфетке некоторые особенности наших печатей. Не очень долго: им явно не терпелось продолжить то, на чём их прервал. Вернувшись же домой, взял сладостей, термос с чаем и переместился в знакомую беседку в Конохе.

Шисуи ещё не пришёл, и я неспешно расставил снедь, налил кружечку и, грея об неё ладони, задумчиво прикрыл глаза. Впереди очень много работы. Мало того, что заказ Тумана не маленький, нужно провести много изысканий. Требуется расширить ассортимент печатей на продажу, добавив больше защитных и облегчающих быт бойца.

Продавать Камню и Облаку боевые свитки не буду. В целом, так лучше всем. Они не будут ждать, что оставлю сюрпризы в печатях, а я, когда придёт время, не буду терпеть урон от собственных техник.

– Йоу, привет главе клана Узумаки!

Зевнув, я помахал рукой подошедшему Учихе.

– И Пятому Хокаге тоже не хворать! Как твоё замечательное?

– Вполне себе ничего, – хмыкнул Шиуси, раскладывая доску для сёги. – Как твой остров? Ещё не погрузился под воду? Гай доложил, у вас там Девятихвостый на свободе разгуливает?

– Ну да, скучно ему в печати, вот и проветривается. И кстати о «доложили». Я тут намедни был у Теруми. И мне продемонстрировали печать для хранения чакры, заполненную под завязку, и очень давно. Есть что сказать по этому поводу?

Он расставил фигуры на доске, налил себе чая из моего, прошу заметить, термоса и, сделав глоток, смотря на доску, где я сделал первый ход, задумчиво промолвил:

– Облако и Камень частично объединили свои исследования. По крайней мере, техники запечатывают вместе. Идут работы по особым проектам, к которым привлекли Орочимару.

– Он всё-таки жив, Шисуи?

– Да, – вздохнул Учиха. – Как говорит Сарутоби-сан, все тела, которые использует Орочимару, заменяемые. А настоящее, если оно у него есть, скрыто где-то ещё. Так что физическими атаками Змея не убить.

– Будет бой, разберёмся и с ним. Хотя я думал, будто наше преимущество больше. Чего хоть ждать от вражеских Деревень?

– Если в деле Орочимару? Всяких живучих монстров, печати. В этом он силён, они не такие, как у вас. Ещё Змей много экспериментировал с клетками Хаширамы, пытался получить его регенерацию и Стихию Дерева.

Я скривился. Очень жаль, что не удалось изгнанника Конохи уничтожить. Его мозги на вражеской стороне доставят крайне много проблем. Надеюсь, он и правда недавно начал на них работать.

– Проблем доставит точно, – подтвердил мои мысли Шисуи. – Но будем решать их по мере возникновения, всё равно, думаю, они и сами не знают, какие проекты получатся. Нам проще, путь развития определён.

– Кстати о пути... Руку давай!

Учиха протянул запястье, и я приложил к нему своё предплечье. Установление связи между печатями, и в его хранилище потекла природная энергия. Минута, и я убрал руку.

– Спасибо. Приносимого Джирайей на всех не хватает.

– Торопиться не надо. Подождали бы, как больше народу нормально освоит Режим, чем ставить столько печатей!

Я для вида бурчу, что оба прекрасно понимаем. Чем больше человек сможет впитывать природную энергию самостоятельно сейчас, тем больше печатей поставят следующему набору. Двадцать человек научится, значит спустя полгода будет уже шестьдесят.

Режимом Мудреца тоже надо уметь пользоваться, адаптировать под него техники, повысить контроль. Примерно год, пока станут хорошими специалистами.

Шисуи, тем временем, сделал очередной ход на доске и поинтересовался:

– Ты, смотрю, до сих пор не вживил Риннеган? Почему? Я понимаю, стремишься сначала сделать сильнее брата и сестру, не хочешь их потерять. Однако, не обижайся, но придумывать что-то новое лучше получается у тебя. Нерационально действуешь.

– Он нужен для разработки медицинской печати. Если проект выгорит, мы будем продавать их тысячами.

– А получится? Сколько они над ней уже бьются? Два года?

– Столько лишь вместе с Цунаде. А так – мама с тех пор, как изучает медицину, пытается совместить Мистическую Ладонь с печатями.

Шисуи опёрся подбородком на ладонь, сделал очередной ход, явно размышляя не об игре. Медицинские печати очень нужны. Да, есть с запечатанными клонами, но мало приятного, когда тебе посреди ночи или тонкой работы приходят воспоминания от развеявшегося клона. И это в мирное время, а в случае войны за день способны раствориться сотни клонов.

Карин и мама выдержат, да и Цунаде справится. Но если в тот момент они будут в бою или проводить сложную операцию? Теоретически, можно убрать из теневых клонов возможность возврата информации и чакры. Но это… жутковато. Плодить собственные копии, умирающие каждый раз? Боязно, ведь они могут и не захотеть развеиваться. В отличие от обычного клона, по сути, бессмертного, ведь всё ими прожитое уходит оригиналу.

При том, что под рукой лежит раненный, не способный сопротивляться пациент. Аккуратно зачистить воспоминания, убив часть мозга. Реанимировать. Записать себя. Такие варианты сразу приходят на ум, а могут возникнуть и другие случаи и соблазны. Не надо нам такого «самопожертвования» клонов.

Эксперименты идут по нескольким направлениям. Для некоторых, вроде расшифровки механизма действия нашей собственной лечебной чакры, Риннеган необходим. Результат получим, рано или поздно.

Учиха, взвесив за и против, медленно кивнул, лишь заметив:

– Неправильный ты шиноби, Ясуо. Разве ты не хочешь стать сильнее сам? Защитить дорогих людей превосходящей мощью? Какой интерес лично тебе с того, что на войне умрёт меньше людей? Вы на своём острове запросто можете отстраниться, продавать печати всем Деревням. И если так посмотреть, чем слабее станут все Великие Деревни, тем увереннее себя будет чувствовать Водоворот!

Я подавился чаем.

– Что? – фыркнул Учиха на мой раздражённый взгляд, пока я прокашливался. – Где не прав?

Отдышавшись, едко поинтересовался:

– Ты там головой не ударился? Может, шапка Каге давит? Кровотоку к мозгу мешает?

– Я обязан рассматривать варианты!

– Тогда рассмотри и тот, при котором после уничтожения Конохи примутся и за нас. Один раз уже Узумаки уничтожили, второго нам не надо!

– Думаю, ты способен договориться с Камнем и Облаком о нейтралитете, Ясуо. Уничтожить вас может оказаться слишком сложно, выгоднее получать продукцию.

Кажется, у друга от бытия Хокаге окончательно разыгралась паранойя. Нет, он, конечно, отчасти прав. Воевать Узумаки не обязаны. Однако на уровне человеческих взаимоотношений концепция эгоизма разваливается. О чём, устало помассировав виски, ему и напомнил:

– То есть, мы должны просто смотреть, как умирает Джирайя, который нас обучал? Друзья детей, с которыми они протирали соседние парты в академии? Ты нормальный вообще? Наруто за один Ичираку рамен разнесёт всех врагов!

– Вот за еду да, тут не сомневаюсь, – фыркнул Шисуи.

Я недоверчиво прищурился. Зачем он изначально поднял эту тему? Просто так? Не верю. Хотя, мне и не нужно гадать, достаточно спросить…

– Шисуи, что тебе надо? Зачем на жалость давишь? Перестань ходить вокруг да около…

Выдохнув, он глотнул чая, сделал ход на доске и, глядя в сторону, признался:

– Есть у тебя мысли, как нас усилить? С сенчакрой возникают сложности, Джирайя говорит, она не восстанавливается с той скоростью на Горе Мьебоку, как мы её тратим. Он с жабами провёл небольшое ряд экспериментов и считает, будто в случае массового использования сотней пользователей, область вокруг Деревни станет пустой за пару дней.

А ведь такой эффект действительно существует, если подумать. Когда я активно впитываю природную энергию, потом становится сложнее на том же месте. Связывал всегда с усталостью, но я никогда и не собирал по-настоящему много. Правда, считаю будто он всё равно дует на воду.

– Ты преувеличиваешь проблему. У вас есть Крылья, собрать энергию в другом месте не сложно.

– Сейчас – да. Но что случится, если с обеих сторон появятся бойцы с Режимом Мудреца? Плюс биджу активно её впитывают. Как бы не оказалось наше преимущество пустым местом...

Мне кажется, он перебарщивает в своей предусмотрительности. Впрочем, кто знает, насколько быстро природная энергия восстанавливается в комплексе? Вполне вероятно, опустошённые области заполняются из окружения, ибо природа не терпит пустоты, а реальная скорость восстановления намного ниже?

Впрочем, возобновляемость природной энергии требует экспериментов, а в данный момент мы о другом…

– От меня-то что хочешь? Крутое супероружие?

– Нет. Наоборот, что-то простое, способное дать небольшое преимущество бойцу, когда уже нет чакры и исчерпаны все резервы. Так часто бывало в прошлую войну, если силы оказывались примерно равны.

– Тебе к Орочимару, Шисуи.

– А ты думаешь, почему Деревня терпела его эксперименты столь долго? – бледно усмехнулся Учиха. – Никто не знал, что его начинает заносить? Знали. Просто не понимали насколько. И кстати, почему ты сразу подумал про него?

– Раз нет чакры, нужны какие-то модификации самого шиноби, сделать его сильнее, выносливее. А работа с биологией – это к Орочимару.

Он поморщился.

– Жаль, надеялся, ты и тут станешь думать не как остальные…

Я пожал плечами. Никогда не считал себя гением. И, по большому счёту, таковых не встречал. Чакра сама по себе стимулирует когнитивные функции, а в случае Учих Шаринган действует ещё лучше. Но делает ли это человека гением? Может, на фоне обычного человека, да и то, смотря какого…

Наруто и Карин могли закончить академию ещё до поступления, если бы я захотел нажать на их образование сильнее. Но ведь совсем малыши же, пусть и с очень хорошей памятью и быстро соображают. Зачем лишать их радостей детства? Я что, Учиха?

– Так-так, Узумаки. Вижу, ты хочешь что-то сказать о моём клане?

Наблюдательный какой, когда не надо! Однако я развёл руками, ухмыльнувшись:

– Какаши заставь придумать тебе необычное оружие. Он ведь гений, который закончил академию в каком-то сопливом возрасте?

– Язва!

– Ну а вдруг? – и, почесав в затылке, уже серьёзней добавил: – А у тебя самого есть идеи?

– Нет. Всё упирается в силу. Мы скоро запустим массовую установку печатей для хранения чакры всем шиноби. Снабдим минимальным запасом свитков с техниками, но этого мало…

Я осторожно предложил:

– Как насчёт курсов повышения квалификации чунинов за счёт Конохи? Создать учебные команды, пусть тренируются?

– Указ подписанный лежит. Благо, в следующем году распределения по командам не будет. Подсмотрено у Облака, кстати, они полгода назад начали.

– Не веришь ты в Коноху, Шисуи…

– Ты многое не знаешь, Ясуо. Помнишь некрасивую историю с братом Хиаши? Думаешь, просто так позволили умереть хорошему шиноби вместо того, чтобы отрезать пару лишних голов?

– Я ещё в Траве жил, наверное.

– А, точно. Забываю. В общем, Хинату хотели похитить, но Хиаши прибил похитителя, который оказался членом делегации Облака. Его младший брат взял вину на себя, чтобы не отдавать Бьякуган.

– Не понял? Как так? Бред.

Учиха согласно прикрыл глаза, но попытался объяснить:

– Все слишком устали от бесконечной бойни, чтобы начинать её опять, особенно после буйства Девятихвостого. Отдай Третий тогда приказ о возобновлении боевых действий, ему бы не подчинились. Какой он лидер, если один шиноби смог пройти и разрушить полдеревни?

– И Хьюга легко съели такое унижение?

– Это была идея прошлого главы клана, их отца. Причём Хиаши сам был против, но его вырубили и всё провернули.

– Да ну?!

Я захлопнул отвисшую челюсть, заставив Учиха усмехнулся:

– Прежде, чем ты скажешь что-то вроде: «Все старые кланы психи!», хочу напомнить: тут кое-кто недавно и сам творил странные вещи…

– Кстати, Шисуи, – быстро перевёл тему я. – А ты знаешь, ведь Хьюга – самый древний клан. Старше Учих и Сенджу!

– Не подтверждено!

– Разве? А история про брата Мудреца Шести Путей?

– Сказки!

– А если принесу кое-что из этих самых старых мифов?

– Неси, – фыркнул он. – Шаринган всё равно могущественней!

– Не спорю. Правда, Саске до сих пор без него ходит. Очень полезное, а, главное, легко получаемое и используемое додзюцу.

– Заткнись, Узумаки. Вам вообще активировать ничего не надо!

– Мы ещё и живём долго! – раздвинулись мои губы в широкой ухмылке.

– Правда, ты уже минуту пьёшь пустую кружку, – оскалился Шисуи.

Опустив глаза, удостоверился: чай действительно давно исчез, и все мои ощущения – одна мастерская иллюзия. Вот же пропасть! Не отследил.

– Чай и закуски опять с меня в следующий раз, – вздохнул я.

Как и прошлые пять посиделок, к слову. Сам ведь попросил потренировать меня в сопротивляемости иллюзиям ещё года три назад. Как можно понять, увидеть обман, получается не очень часто…

Он довольно сощурился, оставив за собой последнее слово. А потом, что-то вспомнив, воскликнул:

– Кстати, друг, помнишь, просил меня найти миссию для твоей команды малолетних монстров? Так, чтобы имело воспитательный эффект и не близко к Камню с Облаком?

Я хмыкнул, припоминая. Ну да, было такое.

– Тут пришёл один мутный пьяница, желающий втянуть команду в лишние приключения. Денег у него нет, но помочь надо. Не скажу, словно полностью безопасно, но твои должны осилить, как бы не повернулось. Да и если возникнут проблемы – всегда убегут «Крыльями». И вы единственные, кто достаточно богат, чтобы взять на себя, считай, бесплатную миссию такого ранга.

Это правда. Мы явно не заданиями деньги зарабатываем. И если он говорит, что дети справятся? Поверю. Не справятся они, если на них шиноби уровня Каге бросить. Парочку. Стоит проверить детишек в деле. Не буду же вечно над ними сидеть наседкой?

– Когда тебе их прислать и где пройдёт миссия?

– Завтра. Страна Волн.

Глава 26

– Главное – не забывайте думать головой, прежде чем пускать техники в ход! Рассчитывайте последствия для окружающих!

– Да-а-а, аники!

Ясуо почесал шрам на щеке и, покачав головой, попросил усмехающегося Нагато:

– Не балуй их.

– Мы можем уже идти, брат? – вздохнула Карин.

– Наша подготовка достаточна, Узумаки-кун.

Красноглазая девочка торжествующе оскалилась. Даже вежливую Хинату достала повышенная опека их брата.

Ясуо на секунду сжал губы, поняв реакцию на свои слова, и устало махнул рукой.

– Отправляйтесь.

Наруто взял за руку Хинату, и они исчезли, а Карин проделала тоже самое с Нагато. У него «Крыльев» пока нет. На очереди сначала Хината, потом бывший лидер Акацуки.

Минута на коррекции, и они появились в канцелярии Конохи напротив стола Пятого Хокаге.

– А вот и команда, которая будет тебя охранять, – кивком поприветствовав Узумаки, обратился Учиха к седому бородатому старику с полотенцем на шее и рюкзаком за плечами.

От него тянуло перегаром, что заставило Карин скривиться.

– И эти дети моя охрана? Не смешно!

– У них есть наставник. Разговор окончен. Удачи, Узумаки.

– Фу, старик, ты воняешь!

Хината сделала маленький шажок, оказавшись ближе к красноволосой девочке, чем ворчащему на старика Наруто.

– Мне его тащить, да? – понял мальчик, смотря, как сестра с Хинатой исчезли.

– И меня заодно, – фыркнул Нагато.

– Я сам могу идти!

Слова старика остались без ответа, лишь на запястье сомкнулась не по-детски твёрдая ладонь и наступила темнота.

Пока старик пытался понять происходящее, мрак сменился ярким солнцем и криками чаек. Оглядевшись вокруг, он узнал причал, от которого отходил паром к их островам.

– Как мы…

– Нанимай лодку, старик, – скомандовал ему единственный взрослый среди шиноби. – На ту сторону пролива мы поплывём.

– А вы разве не можете переместить нас сразу туда? – сориентировался тот, поправляя полотенце на шее.

– Можем. Но прежде чем ступим на песок вашей страны, ты нам расскажешь, зачем тебе понадобилась охрана. И лгать я тебе не советую.

Губы старика дрогнули, и он пошёл договариваться со знакомым паромщиком, так что через десяток минут лодка уже плавно скользила над водами пролива, которые отделяли Страну Волн от материка.

Паромщик плавно работал веслом, несмотря на висящий позади лодки мотор, на что сразу же обратила внимание Карин.

– Почему используете весло? Нет топлива?

– Есть. Но это долгая история, – поморщился клиент и, сняв очки, протёр стёкла краешком полотенца, висящего на шее.

– Так рассказывай, старик, – в нетерпении заёрзал Наруто.

– Меня зовут Тазуна. Я инженер-строитель и глава работ над возведением моста, который строится, чтобы соединить наши острова с материком.

Вдалеке, и правда, показались высокие бетонные опоры, возвышающиеся над водой, а ещё дальше можно было увидеть стрелу крана на уже уложенном участке покрытия.

– Наши острова бедны. И особенно бедны они стали, когда нами заинтересовался очень опасный человек.

– Вау! Кто? Из какой он Деревни? Джонин? Какая стихия? Прозвище?

– Он не шиноби, – вздрогнул от такого напора маленького блондина Тазуна.

– А-а-а… – поскучнел Наруто. – Тогда что в нём опасного?

– Гато, – с опаской произнёс старик. – Богатый человек, который пришёл в нашу страну со своей бандой и подмял её под себя. Транспортная Компания Гато!

– Он очень богат? Может нанять сильных шиноби? – нахмурилась Карин.

– Не может. Ибо идиот и жмот, – ответил ей вместо старика Нагато. – Знаю его, пытались договорится о найме. Слава о нём плохая идёт, будто нанимал он всяких слабосилков, а потом их больше никто не видел.

– Безрассудно так говорить в нашей стране! Ещё и столь громко, – прошипел хмурый долговязый паромщик. – Мы и идём без мотора, чтобы нас не услышали.

– Врубай мотор. Мы поняли всё уже, – приказал ему старший Узумаки.

– Может быть, вы в себе и уверены. Но у меня дети, не собираюсь умирать по глупости, – крепко вцепился в своё весло паромщик.

– Как знаешь, – лениво отмахнулся шиноби.

– Что нас может ждать, Нагато-сан?

– Банда людей с оружием, может, пара чунинов или джонин, которым некуда податься. Маловероятно, что нечто большее, Хината.

– Джонин? – выхватил интересное ему Наруто. – Кто?

– Маловероятно. Слишком Гато жадный…

– Вы совсем не боитесь? – настороженно поинтересовался Тазуна. – А если он нанял кого-то очень сильного?

– Ты понятия не имеешь, старик, кого «нанял» ты, – хмыкнул Нагато.

Тот нахмурился, не очень понимая, почему красноволосый так наплевательски отнёсся к деньгам. Их ведь собирали по всей бедной стране, люди отдавали последнее, желая обрести хоть какую-то надежду. Однако то, что его перенесли за половину Страны Огня, внушало осторожный оптимизм. Старик не сильномного знал о шиноби, но, вроде, подобное – не рядовые техники. Возможно, красноволосые имеют причины так относиться к опасностям?

– Нас предупредили, что миссия может оказаться сложнее, чем тот «С»-класс, который вы оплатили, Тазуна-сан. Мы здесь не ради денег, – прояснила ситуацию маленькая Хьюга. – Не беспокойтесь, мы достаточно сильны.

– Вы всего лишь дети…

– Только не будь, как брат, – фыркнул Наруто. – Дома достало.

– Вот-вот, – поддержала его Карин.

Лодка вошла в туннель, по выходу из которого вокруг раскинулся небольшой посёлок среди мангровых деревьев. Всё построено на торчащих из воды сваях и выглядело очень бедно. Много где не имелось стёкол в окнах, обходились одними ставнями.

Тазуна попрощался с ворчуном-паромщиком, и тот, запустив мотор лодки, укатил домой.

– Теперь осталось недолго, проводите меня к семье, а там и остановимся на постой.

Нагато кивнул, и команда пошла за мостостроителем вглубь острова, оглядываясь по сторонам. Заросли довольно густые, прекрасно подходящие для засады. Впрочем, особо напрягаться не пришлось, пройдя буквально сотню шагов, Карин шепнула:

– Шиноби. Двое. Мужчины. Один средних лет, второй подросток. Первый джонин. Второй приближается по уровню. Чакра странная, подождите.

Она прикрыла глаза, пытаясь определить подробности, а стоящая рядом Хината активировала Бьякуган, с лёгкой завистью посмотрев на подругу, но смогла ту дополнить:

– Мужчина мечник. Меч тоже содержит чакру. Идут к нам.

– У подростка, кажется, улучшенный геном. Точно сказать не могу, никогда такого не видела. Но у обоих точно в стихиях есть Вода.

– Прикройте старика, – вздохнул Нагато. – Похоже на Момочи Забузу с его компаньоном. Мальчик интересен, клан Юки, улучшенный геном – лёд.

На любопытный взгляд Наруто мужчина отмахнулся:

– Когда-то хотели завербовать. Один из Мечников Тумана, всё же. Но до Кисаме ему, как до Луны.

– Вы предпочли взять того придурка с косой, – проворчала Карин.

– Я тебе не рассказывал? У Хидана была способность переносить свои повреждения на любого человека, заполучив его кровь, причём даже видимости не требовалось. В прямом бою он довольно слаб, но убить мог любого, стоит только добыть кровь.

Девочка застыла, вспоминая свой первый бой. Потом вздрогнула, поняв, как могло всё пройти, сложись чуть иначе. Нагато же добавил:

– Вам с ним очень повезло. Одна самая небольшая рана от его косы, и он бы отступил для выполнения своей техники.

– Старик, ничего не бойся, сиди ровно и молчи!

С этими словами Наруто коснулся плеча Тазуны, и они исчезли, чтобы спустя миг блондин появился уже один и, на поднятую бровь Нагато, отчитался:

– Он в печати, будет мешать драться, даттебаё!

Вместе с его словами из-за поворота дороги вышел высокий, черноволосый, бледный мужчина со здоровенным мечом на плече, полумаске из бинтов и с протектором Тумана на голове.

– Отдайте мне старика и валите отсюда, – сплюнул он.

– Какого старика? – демонстративно огляделся вокруг Наруто.

– Второй зашёл сзади, – уведомила товарищей Хината.

– Чёртов Бьякуган! – скривился мечник, однако, спустя миг задумчиво постучал по рукояти меча. – Но, с другой стороны, печати на лбу нет. Главная ветвь? И так далеко от Конохи...

Карин же наморщила лоб, вспоминая Книгу Бинго Тумана, и, просияв, громко спросила:

– Момочи Забуза! Десять миллионов за живого или мёртвого от Тумана, всё правильно?

Нагато её педантично поправил:

– Уже пятнадцать, после сухогруза.

– Мы сорвали джекпот, ребята! – алчно потёрла руки девочка и, уже обращаясь к противнику, крикнула: – Сдавайся! Доставим живым, в Тумане сейчас реформы! Им нужны хорошие шиноби, война на носу!

Забуза с ухмылкой склонил голову набок.

– Вы кто такие, чтобы мне угрожать? Вроде даже не из Листа, хотя среди вас Хьюга…

– Мы – Узумаки, даттебаё!

Вторя его выкрику, изгнанника Тумана снесло с места Воздушной Стеной из свитка, а вместе с ним и полсотни метров леса позади. Шиноби успел прикрыться мечом, улетая назад и ломая своим телом по пути деревья.

Наруто не мелочился на мощность и широту фронта запечатанной техники. Поняв, что враг смог защититься, блондин довольно улыбнулся, складывая печати, и лес скосило ещё одной техникой. Эту уже враг принял на ударившую от него волну воды, оставшись в порядке.

Карин лениво повернула голову в сторону и направила открытую ладонь в лес. Доля секунды, и ударивший под огромным давлением узкий поток воды скосил лес ещё на гектар. И тут же, без перерыва, ещё раз, вонзившись в поднявшуюся из земли и воды стену льда.

Та разлетелась на куски, но шиноби за ней успел отпрыгнуть и, петляя, устремился в сторону своего партнёра, которого активно атаковал воздушными техниками Наруто. Тот отбивался водой, одновременно пытаясь сократить дистанцию. Не успевал.

Наруто отточил свою ломовую Стену Ветра до идеального состояния и огромной скорости выполнения. Он запечатал с ней многие сотни свитков, и будь ты сколь угодно джонином, но, развиваясь классическим образом, отработать так стихийную технику требует десятков лет.

Вот если бы он сумел перейти в ближний бой… Правда, именно против такого развития Стену и покупают, благодаря широкому ударному фронту. Защита и, если нужно, нападение. Хорошая универсальная техника.

Едва туманники объединились, они устремились Мерцанием в сторону побережья, а Узумаки последовали за ними. Вступив на воду, те приободрились, настороженно наблюдая за оказавшейся на пляже командой из Водоворота.

– Сдавайтесь пожалуйста, Забуза-сан, – попросила Хьюга. – Вы могучие шиноби, но силы слишком неравны.

– Я – Демон Скрытого Тумана! – гордо выпрямил спину шиноби.

Однако его напряжённая поза выдавала страх. Про возвращение из забвения клана Узумаки не слышал только ленивый. О встрече Каге все газеты писали.

Оглянувшись на как всегда спокойного Хаку, мужчина поморщился. Они могут продолжить атаковать, но их гоняли два ребёнка, взрослый не посчитал необходимым вмешивался. Лишь спокойно стоял позади, абсолютно уверенный в своих подчинённых. Да кто он такой?

Забуза крикнул:

– Как тебя зовут? Давай сразимся один на один, как мужчины. Без детей!

– Моё имя тебе ничего не скажет. Но ты можешь знать меня, как Пейн.

Поднявшись над землёй, он уверенно подлетел ближе, зависнув напротив них.

Хаку бросил на партнёра испуганный взгляд, а тот про себя выругался.

– Ложь! Акацуки уничтожили!

– Акацуки – да. Но не Нагато Узумаки, Забуза.

Мечник до хруста сжал ладони на рукояти Обезглавливателя. Посмотрел на берег, где в нетерпении подпрыгивал невысокий блондин.

– Покажи ему, Наруто, – скомандовал парящий в воздухе Нагато.

Блондин широко улыбнулся, и, следом, дрогнула земля. Медленно стал расходиться дым распечатывания, открывая взору громаду Девятихвостого, пригнувшегося за спинами детей Узумаки. Чудовищная чакра биджу подавляла и заставляла уходить сердце в пятки.

– Мы не справимся, Забуза-сан. Бегите, попробую их задержать.

– Нет. Не против биджу и джинчурики, – едва заметно покачал головой мечник и замолк, пытаясь найти выход.

Сражаться? Против биджу и Узумаки? Даже мелкий пацан выдавал техники, как машина, использовав всего один свиток в самом начале. А сколько у него их ещё в карманах на груди? Драться не вариант. Уйти, прикрывшись клонами? От Бьякугана не получится. Сдаться? Дети не могут убить? Возможно. Будут конвоировать, появятся шансы.

– Мы сдаёмся, – сплюнул бывший мечник Тумана.

Хаку осторожно выдохнул. Умереть за жизнь Забузы он готов, но вот умереть, когда это точно ничего не изменит… Откуда только появились эти дети? Девочка била техниками вообще без ручных печатей. Свитки? Сколько их у них?

Биджу исчез мгновенно, вызвав порыв ветра, когда воздух схлопнулся, заполнив пустоту. А Хаку с Забузой подошли к стоящим Узумаки.

– И как вы собираетесь нас доставлять в Туман? Не боитесь?

На их слова Карин шагнула вперёд, и мир для беглых шиноби померк, сменившись тьмой печати.

– И всё?.. – разочарованно протянул блондин. – Они не стали драться?

– У них не было шансов, Наруто-кун.

– Он же джонин… – с обидой протянула Карин, убирая на пояс свиток с запечатанными шиноби. – Как мы тогда научимся сражаться?

– Дома увеличим количество спаррингов. И, Наруто, выпускай клиента, миссию нужно выполнять.

Джинчурики кивнул, и на пляже появился бледный, часто моргающий Тазуна. Увидел выломанные деревья там, где стоял Курама, и вздрогнул.

– Уже всё? Вы победили?

– Можно сказать и так. Главное, они вас больше не побеспокоят, – отмахнулся Нагато. – Веди дальше.

Тот мелко-мелко закивал и на заплетающихся ногах засеменил в сторону дороги, пока не привёл всех в небольшой городок – очень небогатый, судя по виду домов и количеству нищих. Многие сидели на дороге с табличками «возьмусь за любую работу».

К новым людям сразу устремилась толпа детворы, протягивая руки. Хината, покопавшись в сумке, протянула каждому по небольшой купюре.

– Зря, – поморщился Нагато. – Теперь сумку держи в руках, а то подрежут.

– У Хинаты-тян? – недоверчиво распахнул глаза Наруто. – Это как?

Хьюга польщённо улыбнулась, однако ладошку на сумку всё-таки положила.

Благо, довольно скоро они свернули на менее оживлённую улицу, а попыток нападать на шиноби никто не предпринял.

Впереди показался дом, чуть побольше прочих, но не особо богатый.

– Цунами, я дома! – крикнул старик.

На шум вышла черноволосая и темноглазая женщина, а из-за неё выглянул пацан лет девяти, который, впрочем, сразу исчез.

– Отец, ты справился? Ты нанял шиноби? – недоверчиво протянула она и быстро добавила: – Проходите, у нас немного не прибрано, но где разместить вас найдём!

В их доме оказалось на удивление пусто. Почти нет мебели, минимум личных вещей на виду.

– Вы голодны? Я сейчас что-то приготовлю!

– Я помогу, к тому же, мы принесли кое-что с собой, – подхватилась Хината, и скинув сандалии, устремилась за Цунами.

И к моменту когда команда разулась и зашла на кухню, весь стол Хьюга заставила распечатанными блюдами, на которые круглыми глазами смотрел сын женщины.

– Но как же, мы и так не можем оплатить всю миссию, неудобно… – тихо спросила у отца Цунами.

– Не переживайте по этому поводу, – отмахнулась Карин. – За того шиноби, что мы встретили и пленили, награда, как за миссию «S»-ранга.

Обычный ужин для Узумаки превратился в пир для небогатой семьи. А уже за чаем Тазуна начал тихо рассказывать о том, как они пришли к жизни такой.

Как люди проникли на острова, где деньгами, а где насилием и угрозами, купили местное самоуправление, пока Гато не стал неподсуден. Как казнили мужа Цунами, просто за то, что он был очень уважаем среди местных и посмел высказать что-то против.

Рассказчиком Тазуна показал себя хорошим: Карин и Наруто скрипели зубами от злости, а Хината кусала кулачок. Коснулся он и строительства моста, который должен оживить торговлю с континентом и сделать их жизнь немного терпимее.

– Вы хотите, чтобы мы охраняли вас или убили Гато с его бандой? – хмуро поинтересовался Нагато, когда инженер закончил говорить.

– Может, он оставит нас в покое, когда увидит, что есть, кому защитить людей, – отвёл в сторону взор Тазуна…

На такой шаг мирный строитель оказался не готов психологически. Пока.

– Понятно с тобой всё, – фыркнул Узумаки. – Показывай детям, где бросить спальники, завтра приступим к охране.

Так и вышло. Да, остановленный, пока Тазуна путешествовал в Коноху, процесс строительства моста продолжился. Грохотала техника, ругались рабочие, а на площадке посменно сидели то Хината с Наруто, то Карин с Нагато.

Пару дней всё шло нормально, а потом на площадку припёрлось два десятка парней бандитского вида, сопровождающих невысокого мужчину в костюме и чёрных очках. Подойдя к Тазуне, тот потряс перед его лицом бумагами.

– Останавливайте строительство! Жители города не хотят видеть у себя проходимцев с материка! У меня тут собраны подписи!

Тазуна оглянулся на Наруто и уверенно выдохнул:

– Это ложь, собранная угрозами расправы! Мы построим мост, на него собирали деньги всем миром, продали, что могли, набрали кредитов! Не отступим!

– Ты стал слишком самоуверен, наняв шиноби, Тазуна. Тебе совсем не жалко близких? Они ведь могут пострадать от всяких проходимцев… Или уже пострадали!

Подтверждая его слова, на мосту появилась Карин и Нагато, кинувшие на землю два бессознательных тела.

– Они собирались убить Цунами или Инари, второго похитить, как повезёт, – прошипела Узумаки.

– Да как же так… – сделал шаг назад Наруто.

– Вы ничего не докажете, – усмехнулся Гато.

– Какой ты всё-таки дурак… – помассировал переносицу Нагато, после чего показал подбородком Хинате на толпу мужиков с мечами и прочим холодным оружием. – Разберись с ними.

– А мы?! – раздались возмущённые возгласы Карин и Наруто.

– Вы можете убить. Не надо.

Активировавшая Бьякуган девочка скользнула к толпе опешивших бандитов. Изящная фигурка танцевала между машущими оружием людьми, удостаивая каждого единственного касания руки. Меньше, чем полминуты, и они все лежали на земле без сознания, а Хьюга деактивировала додзюцу и встала рядом с Узумаки, отряхивая руки.

– Так просто… – недоверчиво протянул Тазуна, смотря на лежащие тела и потеющего Гато, постоянно вытирающего лоб платком. – Мы столько страдали от них, но всего одна маленькая девочка…

– Я заплачу сколько нужно! Хотите миллион? Будет вам миллион. Всё равно они нищие, не способны достойно вознаградить вас за труды!

– Кто из твоих убивал местных? – негромко прервал словоизлияние магната старший Узумаки.

– Вот он, он и эти трое, – сказал Гато, покосившись на Тазуну и собравшихся рабочих.

– Этот изнасиловал мою дочь! – выкрикнул из толпы один.

– Их надо казнить! – вторил ему другой.

– Полиция куплена или запугана, они его отпустят!

Глаза детей прыгали с местных на бандитов и Гато. Расталкивая народ, вперёд пробились Цунами с её сыном, облегчённо выдохнув, увидев отца и деда целым и невредимым.

Нагато повернулся к своим подчинённым:

– Вот так оно бывает, дети. Как вы считаете необходимо поступить?

Наруто гневно стиснул кулаки, а Хината сжала губы в линию, став очень похожей на Хиаши.

– Мы договорились! – воскликнул глава шайки – Я плачу вам миллион, а вы помогаете убрать весь этот мусор!

– Он совсем ничего не понял… – тихо прошептала Карин и подняла глаза на Нагато. – Ведь бесполезно объяснять, да?

Тот поморщился.

– Таким, как он? Полностью.

Красноглазая молча повела ладонью, и Гато обзавёлся маленькой дырочкой по центру лба, а за его спиной брызнула кровь и мозги. Наруто вздрогнул, но ничего не сказал, а Хината обняла подругу за плечи, попросив лидера команды:

– Давайте пойдём домой?

Глава 27

– Давай сойдёмся на двенадцати миллионах рьё, Узумаки-кун?

– Вы без ножа режете, Теруми-сан. За двоих не самых слабых шиноби? Один и вовсе Юки с улучшенным геномом…

– У нас в стране не очень хорошее отношение к таким, – поморщилась Мизукаге. – Нет в казне пятнадцати, всё на ваши печати ушло…

– Рассрочка?

– Не жадничай, стоило проверять информацию перед тем, как действовать.

– Вы неделю назад сменили цену!

За день до того, как команда захватила их в плен. Именно поэтому мы сегодня и торгуемся. Не пришить им подлога, ведь, действительно, изменили прейскуранты в связи с недостатком наличных денег у Деревни. Там и за остальных суммы изменились, не за одного Момочи.

– Так что, согласен или будем препираться дальше?

– Ваша взяла, – демонстративно вздохнул и, достав свиток, протянул его главе Тумана.

– Тут они оба. Как распечатаете, будут без сознания.

Она попросила подчинённого:

– Ао, принеси деньги, пожалуйста.

– Попробуете завербовать обратно? Или суд и казнь? – полюбопытствовал я. – Будет жалко, если убьёте, столько возни с их захватом…

– Посмотрим. Сначала поговорю. Момочи много чего натворил, не так-то просто спустить на тормозах, а мальчик слишком ему предан, пусть с ним бы проблем и не возникло.

Ну да, завербовать обратно будет сложно, в том числе и потому, что он успел накуролесить перед другими Деревнями и странами. Однако сильные шиноби им нужны, никуда не денется.

Я немного офигел, когда после миссии ребята принесли свиток с двумя шиноби. А ещё они вернулись очень задумчивые… Не удивительно, как-никак первое убийство у Карин. Но не первое у детей в целом: Наруто уже отбирал жизни, когда спустил лиса с поводка в бою. Но там всё происходило совсем иначе, он не очень себя контролировал. Впрочем, хвосты выпускал по собственной воле, и грань весьма зыбкая.

Думаю, ближайший месяц они никаких миссий просить не станут, а дальше поглядим, может, найдётся задание не столь неприятное. Главное, дети налегли на тренировки и работу, желая выбить неприятные переживания.

– Ваши деньги, Узумаки-кун.

Я принял у помощника, чей правый глаз скрывала повязка, деньги и поднялся, прощаясь.

– Доброго дня, Теруми-сан. Отправляюсь выполнять ваш заказ.

– Удачи, Узумаки-кун.

Темнота печати и яркое солнце родного острова. Отложив часть суммы в коробку на холодильнике, откуда семья использует деньги на текущие расходы, пересчитал остальное и убрал в хранилище к свиткам. Пойдут на закупку расходников и покупку чакры. Надо работать. Много.

Выйдя во двор, прикоснулся к общему семейному хранилищу, передавая всё, взятое в Тумане. Есть ещё одно под сенчакру, но это основное рабочее.

Устало выдохнул и создал теневого клона. Восполнил запас силы и создал ещё одного. И ещё десять раз.

Мы с клонами одновременно поморщились и всей толпой забились в пристройку для трудов с печатями. Разобрали кисточки, листки бумаги, и, потихоньку, пошла работа.

Самые простые свитки, сложнее, проще. Эпизодически я или клоны возвращались к печати, восполняя запас чакры, не останавливая конвейер. Потом короткий отдых, физическая тренировка, ужин, и клоны развеиваются, оставляя меня с гудящей головой и мечтами о славной, мягкой подушке и одеяле.

Новый день принёс в распорядок появление вечером Майто Гая, выбившего из меня все мысли о «высоком», после чего единственное, на что хватило, доползти до кровати.

Сутки за сутками, занятые однообразными действиями: купить чакры, потратить на свитки и техники. Тренировочное спарринги, сжигающие любые остатки сил, но учащаие использовать расширяющийся арсенал.

Из необычного, прибыла делегация Облака, возглавляемая джинчурики Восьмихвостого, купили свитки с техникам.

Би – весьма необычный товарищ, конечно. Читать рэп в обычном разговоре? Я много странных людей встречал, но настолько… Хотя, при внешней долбанутости, человек он совершенно адекватный: на отказ продавать атакующие свитки лишь пожал плечами и стал выбирать из защитных и бытовых.

Единственное, о чём попросил – лечебные техники. Узнав, что работа над ними ведётся, понятливо кивнул и оставил заказ, забрав готовую часть из лежащего в хранилище. Оплачивал исключительно деньгами, к слову сказать.

Поздно вечером вернулась из госпиталя мама, и, пока она ужинала, я осторожно поинтересовался судьбой медицинской печати.

– Плохо, – поморщилась Юмико. – Диагностический контур слишком сложный. Исполнительный мы сделали, но каждый человек индивидуален, нужна хорошая диагностика, иначе слишком много ошибок в лечении. Потихоньку отлаживаем, но это годы, а результат туманен.

У меня вырвался тяжёлый вздох. Дело всё там же, где и три месяца назад. Регенерация чакрой Узумаки и способности Риннегана – концептуальны, восстанавливают «как природой положено» пациенту и требуют определённую плату.

Медицинские техники функционируют не так, чакра просто инструмент. Даже у Цунаде Сенджу может возникнуть проблема с каким-нибудь сложным переломом позвоночника или повреждением чакроканалов.

Кстати, именно поэтому за способность смешивать концептуальное воздействие и работу Мистической Ладонью медицинский корпус послал нашего Хокаге в пешее эротическое путешествие, стоило лишь Шисуи заикнуться о том, что мама в госпитале больше дежурить не должна.

Более того на сложные случаи иногда приезжают и из других Скрытых, в том числе Облака или Камня. У медиков своя атмосфера: мама, например, довольно плотно работает с Чиё и специалистами Тумана. Это то, куда она с небольшой охраной рискует отправляться сама. Осмотреть интересного пациента они могут на нейтральной территории, и не имеет значения его принадлежность.

Возвращаясь к медицинским печатям, они нужны всем сторонам и могут выступить гарантом безопасности нашего острова на ближайшие годы. И то, как затягиваются исследования, очень неприятно.

– Не действует медицина нормальная так, как нам надо, сын. Не сомневаюсь, когда-нибудь всё получится, но сейчас создать свиток, способный вылечить любого, мы можем только на чакре Узумаки.

Досаду в её голосе можно черпать вёдрами, как и усталость от не получающегося проекта. Однако, если пользователь Риннегана говорит, что слишком сложно, значит так оно и есть. Следует поменять условия задачи, а не биться головой об стену, пытаясь отыскать решение.

Я почесал в затылке. Хм…

– Мам, а если убрать необходимость вылечить любого?

– То есть? – прищурилась Юмико.

– Сделать свиток индивидуальным средством спасения. Не пользователь лечит свитком других, а сам пациент – владелец свитка. Другой его, максимум, запускает, или больной сам справляется. Пусть он будет заранее настроен на человека.

– Диагностику такое не отменяет…

Тем не менее, она явно заинтересовалась, постучав ноготками по столу, допила чай и повела ладонью, отчего рядом с ней на столе появился ноутбук. Я чуть не подавился. Ну да, здоровенный, архаичный и медленный. Но вполне рабочий.

Поскрипев жёстким диском, агрегат загрузился, и, открыв документ с кучей схем, таблиц и цифр, мама отстранённо согласилась:

– Интересно… Должно быть, и правда, проще! Спасибо за свежий взгляд, мы слишком бились в проблему, которую, возможно, не решать вовсе. Всё, не отвлекай…

С этими словами она погрузилась в формулы и расчёты, печатая двумя пальцами на своём электронном монстре. Надо и себе что-то такое купить, всё равно деньги потратить некогда.

Я про ночной разговор практически забыл, погрузившись в ежедневный быт. Работа, ещё раз работа и тренировки.

После того, как закончил по заказу свитки со своей техникой, мой контроль молнии подрос основательно, рисуя впереди близкую перспективу овладения Покровом. Если бы не боялся, то уже попробовал активировать. Но лучше подождать, пока его сможет выполнить клон и тогда действовать самому, для чего немного не хватает резерва даже в Режиме Мудреца. Благо, тут есть способ немного считерить, прогоняя энергию из хранилища по чакроканалам в предельных для них размерах.

Это больно. Когда был ребёнком, я такое постоянно делал, но объёмы совершенно не те, а они имеют значение, как оказалось.

Мы спокойно продолжали жить, пока, спустя два с половиной месяца от ночного разговора, за завтраком, мама не поставила на стол свиток.

– Рабочая печать исцеления. Изучайте!

Отложив палочки, я первый потянулся к свитку, пытаясь разобраться.

Печать. Точнее, три связанных. Более глубокое сканирование чакрой принесло сумятицу. Вообще ничего не понятно. Десять минут сидел, но так ничего и не понял, отдав свиток Карин.

У них с Наруто результат вышел аналогичный, и только тогда мама усмехнулась:

– Защита от дешифровки. Доели? Пойдёмте, покажу, как она устроена на самом деле.

Когда мы любопытной троицей последовали за ней в рабочий зал, она достала из печати здоровенный свиток и одним движением запустила его раскатываться по полу.

Он достиг противоположной стены, когда полностью развернулся. И такое мы должны масштабировать сотнями и тысячами? Да его рисовать весь день!

Но делать нечего, пришлось изучать. Изделие многоконтурное, высвобождает техники по мере необходимости. Собственно, печатей тут девять штук, из которых одна для защиты от расшифровки. Две предназначены для предварительного сканирования пациента, четыре содержат разный шаблон действий, одна – хранилище чакры и последняя – аналитический модуль.

Система довольно простая для пользователя: предварительно отрабатываешь на себе свитком, и он создаёт копию тела в нормальном состоянии. Далее результат, вместе с немалым запасом собственной чакры владельца, запечатывается. И уже от этого «идеала» отрабатывает свиток при лечении.

Сложная она. Из плюсов, можно делать каждый контур отдельно, попутно его проверяя. И пусть «Крылья Пустоты» намного сложнее, тут нужны медицинские техники, которые сами по себе непростые.

– Вы же проверили работоспособность, мам?

– Я закончила печать полтора месяца назад. Остальное время её тестировали на животных, а потом и людях. Дальше возможные недостатки покажет массовая эксплуатация. Ещё написала несколько статей в медицинских журналах о возможных побочных эффектах, медики справятся. Печать можно производить!

Что сказать? После поздравлений и праздничного ужина, на следующий день мы разучивали техники, а спустя неделю из рук Карин вышла первая печать. Ещё через две вышла у меня, а там и Наруто подоспел.

Когда покупатели оценили количество спасённых на миссиях жизней, их заказали сразу три тысячи штук и обещали приобрести ещё.

Сказать, будто стало тяжело, ничего не сказать: спустя месяц мне кандзи печатей снились каждую ночь, спустя ещё три перестали. Слишком уставал. Настолько, что спарринги с Гаем или семьёй воспринимались отдыхом.

Никаких миссий дети так больше и не взяли, слишком много работы. Но есть и хорошие стороны: контроль чакры рос сумасшедшими темпами на медицинских свитках, устремляясь куда-то в небеса.

Полгода от большого заказа на целебные печати прошли, как в тумане. Я отлучался с острова лишь чакру забрать, да с Шисуи раз в месяц в сёги поиграть. Заказ мы выполнили, во многом, благодаря получению Наруто Риннегана от матери, что позволило поднять контроль и мастерство.

Адское время. Хорошо, закончилось. Вот уже три дня, как мы сдали заказ, дома царит тишина. Все спят. Просыпаются, посмотрят фильм и опять отдыхать. Я ничем не отличался от других, необходимо ловить момент, ведь через неделю прибудет делегация Камня, и, уверен, там заказ ещё на пару тысяч.

Если кто-то хотел, чтобы Узумаки не оказывали влияния на политику, у него получилось. Нам вообще не до окружающего мира. Правда, таки всплыло подтверждение: Камень запечатывает свои аналоги номерных свитков. В связи с этим над Конохой развернули многоуровневый барьерный купол, примерно как у нас на острове, усилили систему убежищ.

Жаль, там от силы тысяча жителей, люди рассеяны по всей Стране Огня. Такая же ситуация у врагов и союзников. На данный момент разрушение Деревень, с военной точки зрения, не принесёт особой пользы.

Джирайя и Тентен повторили «Крылья Пустоты». Хотя почему они одни? Теперь у них штат в три десятка человек, набранный из всех, показавших способности к печатям. Неделю назад Шисуи хвалился результатами, тогда сказал и про технику телепортации.

На Узумаки больше ничего не завязано в Конохе. И правильно: нас слишком мало, и в мирное-то время не тянем по-настоящему большие заказы. Про войну, когда свитки начнут тратить с огромной скоростью и вовсе разговора нет. Наша ниша – очень сложные и эксклюзивные вещи.

Упала опасность для семьи. Мы полезные, загружены работой, в политику не лезем. Зачем нас убивать?

Зевнув, выполз из кровати и, почесав одной ногой другую, неспешно дошёл до ванны, открыл кран, подставил ладони под струю и плеснул себе воды в лицо. На меня из зеркала смотрел сероглазый подросток с поблёкшим шрамом в виде спирали на щеке. Крайне задолбанный жизнью подросток, судя по общему угрюмому виду и мешками под глазами.

Тёмно-красные волосы торчали во все стороны и пригладить их получится только с водой. Взрослый становлюсь, а через неделю десятое октября – Наруто стукнет тринадцать. Двадцатого ноября и мне пятнадцать. Второе детство стремительно заканчивалось, и, если бы не дикий рабочий график, бегал бы по девочкам. Выгляжу старше своего возраста, наверняка пользовался бы успехом.

Ничего, сейчас разгребусь с делами, а там и подумаем в этом направлени. Возможно.

Хмыкнув, засунул голову под кран и поработал расчёской. Довольно кивнув, покинул ванную и, сделав себе кофе, вышел на улицу.

На тренировочной площадке подтягивался на турнике Нагато. Подойдя ближе, я уселся на лавочку, смотря, как он методично качался. Бывший инвалид сильно изменился, и прежде всего – внешне.

Он очень мускулистый, что шиноби, кстати, не очень свойственно. Суть большинства тренировок – вместить максимум силы в минимально возможный вес для достижения большей скорости. Мало кто позволяет себе набирать лишнюю массу, если это не особенность боевого стиля, вроде как у Акимичи.

На нашем фоне, Нагато мордоворот, весящий больше сотни килограмм при росте менее метра восемьдесят. Мужчина стремится компенсировать те десятки лет, которые провёл инвалидом, да и Конан он таким явно нравится.

Кстати о ней…

– Когда свадьба, Нагато?

Тот спрыгнул с турника и откликнулся:

– Мы пока ещё не определились. И даже где проводить церемонию: в Дожде или здесь.

– Тут безопасней. И дешевле, можно позвать одних близких друзей, а там придётся устраивать большое торжество.

– Конан пока не решила, чего ей сейчас хочется больше: шикарной церемонии или покоя, – хмыкнул он, усаживаясь рядом. – Ей вообще сложно определиться в таком состоянии…

Его женщина беременна, уже на третьем месяце. Немного удивительно, что только сейчас, с учётом того, как они старались.

– Я за остров, но выбирать всё равно вам.

– Я тоже так думаю, да и Конан склоняется жениться тут. Сегодня. Кто знает, какая идея ей стукнет в голову завтра?

– Денег хватит и на шикарную церемонию, вопрос в безопасности, – развёл руками я. – Любой каприз за наши деньги, а они теперь не проблема.

– Да к Шинигами деньги! Если бы знал, что быть Узумаки, значит работать на износ – то сидел в тюрьме!

– Хорошо потрудились, плодотворно, – ухмыльнулся я. – Ты разве не стал сильнее? Теперь можешь на медика экзамены сдавать…

– Могу. Но не буду. И кстати об экзаменах. Ты не отправлял команду в Коноху? Почему? Они не хотят стать чунинами?

Ну да, летом начался экзамен на среднее звание в местной табели о рангах. Мальчик из Нара стал чунином, Фуу, победившая Темари из Песка, Нейджи Хьюга, переехавший своих оппонентов поездом, Саске Учиха, открывший Шаринган на одной из миссий.

Тентен и Ли не участвовали, им звание дали раньше полевым патентом за сражение с Суной. Живи я в Конохе, тоже бы не участвовал. А с детьми вышло немного иначе, о чём я Нагато и сообщил:

– Пятый Хокаге против их участия. Сказал: «Не превращай экзамен в фарс, твои монстры там уничтожат половину экзаменаторов».

Точнее, сначала долго и неприлично ржал, засранец. А потом ещё и добавил что, дескать, ты, как глава Скрытой Деревни, можешь им сам звания выдать. «Будут командовать своими клонами».

– Это он прав, – хмыкнул бывший лидер Акацуки. – Хотя Хинату мог и отправить, она девочка аккуратная и ответственная, ничего лишнего не продемонстрирует.

– Не захотела в одиночку.

– И даже её отец не настоял? – поднял бровь мужчина. – Он, вроде, довольно повёрнутый на традициях.

– Ему главное как есть на самом деле, пускать пыль в глаза не считает нужным. У них все знают возможности его дочери, а продемонстрировать силу клана другим хватило и Нейджи.

– Логично. Но могли хорошо заявить об Узумаки…

– А нам оно надо, Нагато? На миссии всё равно времени нет, чтобы перед гражданскими рекламироваться. А заказов по профилю больше, чем можем обработать.

– Скучный ты человек, Ясуо, – вздохнул он. – Ребятам бы понравилось.

– Работы полно. Вот женишься, будем две недели отдыхать, ни одного свитка не запечатаем!

– Шутишь, поди. Такие деньги упустим.

На его усмешку я скривился и рубанул воздух ладонью:

– Как ты верно сказал: да ну их к Шинигами!

Свадьбу они, в итоге, решили проводить на острове, о чём Нагато сообщил уже на следующий день. Сразу возникла куча проблем, начиная от списка гостей и заканчивая тем, кто их венчать будет. По статусу это должны быть или я или мама. Но она женщина, что не очень принято в ритуале, а я подросток.

И где мне найти жреца Шинигами? Попросил Джирайю, он их учитель, в конце концов, кому, как не ему? Они позвали ещё десяток человек из Дождя.

На подготовку потребовалось две недели. Платья, ему костюм, разнести приглашения, подготовить угощение. Причём сам ритуал придётся проводить в Конохе, о чём предупредили Шисуи. Да, Нагато Лист не любит, но не телепортировать же ради одной церемонии наш храм в Водоворот? Так что людей, скорее всего, окажется больше.

Суета, но после длительной работы – приятная суета.

В итоговый день собрали гостей на нашем участке. Руки на плечи двум гостям, и мы оказались в Храме, сегодня украшенном цветами и яркими полотнищами.

Джирайя уже стоял перед алтарём в праздничном кимоно, а к нему медленно шли невеста и жених. Насколько я видел, мужчина реально рад за них. Его пожелания счастья в семейной жизни были громкими и уверенными.

Согласие.

Обмен кольцами.

Поцелуй.

Аплодисменты.

В этот момент я выступил вперёд, держа в руках бронзовый кубок, открытую бутылку красного вина и кунай. Подойдя к Конан, негромко произнёс:

– Есть обычай Узумаки. Старый. Не откажи.

Резанув ладонь ножом, протянул её над кубком, ожидая, пока натечёт достаточно крови. Налил сверху немного вина и протянул невесте.

Она непонимающе нахмурилась и посмотрела на такого же удивлённого Нагато. Впрочем, жених быстро сориентировался, внимательно оглядел храм вокруг и медленно кивнул.

Молодец, ведь с моей кровью она получит метку Шинигами. Связь, позволяющую ей получать часть силы убитых, когда я использую Аватара, а также использовать его самой.

Взяв кубок, она бестрепетно опрокинула его до дна и поёжилась, когда на долю секунды ощутила холод потустороннего внимания. Прищурилась, понимая, что сейчас произошло, и молча отдала мне кубок.

Приняв его обмотанной платком ладонью, улыбнулся:

– Добро пожаловать в семью, Конан Узумаки.

Глава 28

Риннеган шикарная вещь – наблюдать, как формируется чакра, меняет свойства при превращении в стихийную или приобретает более невероятные возможности – удивительно. Ещё более потрясающе наблюдать, как она смешивается с природной энергией, которую он позволяет ощущать намного лучше.

Через неделю после пересадки, просто посмотрев, как Нагато формирует Земляную Стену пару раз, вышло создать технику самому. Пусть слабую и ничтожную относительно объёмов вложенной чакры, но вышло. Через месяц я использовал Воду и Ветер. Ещё спустя неделю Огонь. Таким образом получив все пять стихийных преобразований чакры.

Спустя месяц от пересадки глаза, сумел повторить преобразование в «Стихию Гравитации». Однако для боя из всего разнообразия техник ещё ничего не готово. Разве что Расенган, который Наруто с Риннеганом улучшил до ультимативного уровня, добавив в него стихию ветра...

Сегодня, надеюсь, мне все стихии не пригодятся.

Режим Мудреца, Преобразование Молнии.

Потрескивающее электричество облекает тело бронёй.

– Покров!

Молния проникает в тело, многократно ускоряя каждый нервный импульс. Ещё больше чакры поступает из печати, усиливая и расширяя броню.

Майто Гай, стоящий напротив, улыбнулся и, хрустнув пальцами, бросился вперёд. Слишком медленно.

Смещение влево, и крюк с правой устремляется ему в ухо.

Глаза с горизонтальным зрачком удивлённо расширились, и он исчез Крыльями, чтобы оказаться в полсотни метрах и вспыхнуть для Риннегана огнём открытия первых трёх Врат.

Грохот преодоления звукового барьера, и на меня обрушивается серия тяжёлых ударов.

Сдвинуться назад, наклониться, блокировать его ногу предплечьем, выплёскивая больше чакры в Покров и саму руку.

Кость выдержала. Но меня отбросило назад, а он оказался рядом, догоняя кулаком.

Мерцание назад. Добавить чакры, ускоряя работу нервной системы ещё сильнее.

Выдох. И учителя встречает удар ноги, останавливая в середине атаки.

Теперь его очередь влететь в стену разрушенного дома, кроша кирпичную кладку в пыль.

Мерцание, выстрелить кулаком в челюсть. Он прикрылся предплечьями. По ногам, рёбрам, опять голова. Уклониться от прямого в грудь, развернуться в воздухе и рубануть ногой без малейшей опоры на что-либо.

Гая сдуло в сторону.

Мерцание, добавить рукой в голову. Он блокировал, контратаковал. Я ушёл и ответил, ещё сильнее повышая скорость восприятия.

От чудовищной силы ударов трещали кости, как пенопласт разлетался бетон и кирпич, рвалась арматура.

Не хватает возможностей тела, чтобы соответствовать скорости восприятия.

Первые Врата, вторые, третьи. На этом уровне совершенно наплевать на окружение. Земля, воздух, мы сами себе законы физики и точка отсчёта.

Его апперкот подкинул меня в небо, и горящий огнём кулак Гая устремился снизу, желая меня добить.

Да отвали, наконец!

Развернувшись, встретил его ногой сверху, и попавшие атаки разбросали нас в стороны, заставляя морщиться от боли. А он уже опять возле меня, замахиваясь для атаки.

Я закрылся предплечьем и рубанул ребром ладони сверху.

Попал. Гаем выстрелило вниз, как из пушки, а я упал поверх, пробивая воздух сумасшедшими ударами.

Ураган мелькающих локтей, коленей, кулаков. Он ушёл Крыльями, переместившись мне за спину. Только в игры с перемещением можно играть вдвоём: его рука рассекла лишь воздух, а вот мне, когда я появился за ним, в грудь прилетел локоть другой руки. Джонин меня просчитал, атаковал назад заранее.

Больно. Со своим телепортом я получился слишком предсказуем.

Мерцание. Перемещение. Ещё Мерцание. Блок, контратака.

Грохот воздушных волн, невидимые глазу взмахи рук и ног. Однако я держался. Как и он.

В бою установился паритет: моя скорость реакции выше, он сильнее. Покров сжигает чакру, но под Вратами она восстанавливается с неприличной скоростью.

Десять секунд боя, полминуты, показавшиеся мне вечностью.

Он может открывать остальные Врата, как и я. Но принципиально ничего не изменится. Да, я регенерирую и Врата у меня более щадящие, чем пятые и дальше, но при этом трачу очень много чакры на Покров. Едва он спадёт, Гай окажется быстрее. Хотя, я ведь трачу чакру, а он разрушает своё тело…

В любом случае, для спарринга такое уже перебор. Переместившись на сотню метров назад я поднял руки, крикнув:

– Стоп!

Уже оказавшийся рядом Гай остановился. Огляделся. Сел на камень и погасил Врата. Широко улыбнулся, показал вскинутый большой палец и воскликнул:

– Отличный спарринг!

И обмяк, потеряв сознание. Я не бросился его лечить, ибо сам упал на задницу там, где стоял. Разве что перед этим запечатал оставшуюся чакру молнии, в будущем на техники пущу.

Больно! Ручные печати, Мистическая Ладонь. Врата не шутки, всё тело в хлам, а Гая придётся лечить своей чакрой, сам он после пятых Врат будет восстанавливаться долго.

– Лежи, я сама его посмотрю, – скомандовала мама, медленно опускаясь возле моего учителя.

– Аники, ты крут! Можно я тоже попробую Покров Молнии выучить?

Я медленно повернул голову, попутно латая разорванные мышцы и треснувшие кости. Всё бы ему учить «крутые техники». К тому же, есть сложности…

– У тебя есть Покров Девятихвостого, Наруто. Заказов на свитки с молнией мы наберём на кого-то одного, чтобы достаточно развить стихию. И я думаю про Нагато, так клан в комплексе будет сильнее.

Он поскучнел, однако спорить не стал. Нет, брат может развивать Молнию сам, чакры у него много, особенно с помощью Курамы, да и Риннеган сократит время с десятка лет до года. Посмотрим, конечно, но блондину не новые техники нужны, а умение грамотно пользоваться имеющимися. Даже его Расенсюрикен чудовищно опасен.

Впрочем, всем нам необходимо тренироваться. Сегодня мой бой с Гаем, завтра Наруто против Нагато. Состав пар постоянно меняется, иногда помогают бойцы из Конохи. Мы становимся лучше, не отнять.

– Учитель Гай такой сильный! – восхищённо прошелестела спланировавшая сверху Фуу, которую Майто Гай сегодня взял с собой.

За ней опустилась Карин, проворчав:

– Значит то, что брат остался на ногах, а Гай – нет, не говорит о том, что Ясуо сильнее?

– Учитель сражался лучше! И вообще – это не честно, молния сделала Узумаки-куна слишком быстрым!

Прикрыв глаза, я отстранился от разговора, латая повреждения. Хотя бой вышел интересный, да. По-хорошему, Майто следовало брать меня измором и ждать, пока я потрачу всю чакру на Покров. Но он ведь, как всегда, хочет пойти на максимум возможного.

А ещё он столько раз меня избивал, что я не уверен, смог бы Гай продержаться против Покрова необходимый срок или нет. Во сколько раз техника молнии ускорила прохождение нервных импульсов? Пять, десять? Реально и быстрее, правда, после этого от мозга останется фарш. И так башка раскалывается, да тошнота не проходит.

Я улучшу контроль со временем, снижу побочные эффекты. Покров Молнии – техника уровня Каге далеко не просто так. Потенциал у неё совершенно нечеловеческий, но и сдохнуть очень легко от малейшей ошибки. А ведь Покров Девятихвостого даёт Наруто похожую скорость без побочных эффектов. Халявщик он…

– Отнеси его в гостевую. Сегодня он никуда не пойдёт, мне надо понаблюдать за состоянием, – попросила Наруто Мама и уже для меня добавила: – Сын, используй эту технику с умом, она лишает годов жизни даже Узумаки.

Я кивнул и, наконец, поднялся, переносясь сразу домой. С трудом принял душ, борясь с болями и трясущимися руками. И, как-то доковыляв до кровати, отрубился. Врата не шутки.

Гай провёл у нас три дня,поправляясь от последствий своей техники. Оказывается, псих открыл шестые Врата, перед тем как бой закончился. Домой он отправился с официальной бумажкой от медкорпуса Конохи, запрещающей ему опасные миссии. В общем, мужик отправляется в отпуск. Он, оказывается, и до спарринга перетрудил очень сильно каналы чакры, Врата его окончательно добили.

Нам же пришёл заказ от Камня на две тысячи медицинских печатей и стало как-то не до того. Единственное, на что хватало сил, по вечерам с Наруто и призываемым Фукасаку с Мьёбоку доводить до ума эвакуационную печать, которую он начал ещё вместе с Минато. Она, в принципе, уже работает, но механизм самих печатей пока излишне сложен.

Наносить их предполагается массово, и контур обязан быть простым. Но мы хотим, чтобы она подпитывалась от пользователя сама, накапливая чакру для перемещения. Если возложить функцию переноса на материнскую печать, то чакра в той на войне закончится очень быстро.

Конечно, у печати появится время на длительную перезарядку, но ведь пользователь и сам сможет её подзарядить, осознанно. Печать не выходит совсем простой, а как представлю, в какой геморой встанет её установка пользователям…

Трудовые дни складывались в недели, те, в свою очередь, в месяцы. У Конан родился юный Узумаки, маленький Яхико. Шальной Нагато по этому поводу закатил пьянку, чуть не заставив пить и меня. Поняв, что собутыльников на острове не найти, свалил в Коноху к Джирайе. Далее его видели в барах Тумана и Дождя.

Запомнили. А как не запомнить мужика, который вваливается в заведение с криком: «У меня сын родился! Плачу за всех!». Действительно платит и пьёт. Джирайи хватило всего на три дня сопровождения своего непутёвого ученика. Потом он пожаловался на возраст, здоровье и вернулся домой, а Нагато продолжал кутить ещё четыре дня.

Как он сильно любит жить, получать все возможные ощущения и удовольствия… Да и Конан такая же, на самом деле. Если бы не грудной ребёнок, точно составила ему компанию. Она по его возвращению обижалась не на то, что муж неделю пил, а что без неё. Мог подождать! И вообще!

Зато, когда вернулся из загула, едва отойдя, Нагато предложил поднять ещё пару барьеров вокруг домов. Я пожал плечами и согласился.

Так, во время погружения очередной глыбы железобетона в почву техникой земли, нас и нашёл Гай в цветастой футболке и шортах, появившись под вечер. Дождавшись, когда я закончу технику, воскликнул:

– Я нашёл удивительного человека! Вам точно нужно посмотреть! Пойдёмте со мной прямо сейчас!

Мы с Нагато переглянулись и протянули к нему руки. Темнота печати и многочисленные коррекции, пока под нами не появился большой вулканический остров. Вулкан активен, судя по дыму. Ещё одна коррекция Крыльев, и мы внутри огромной пещеры.

Вокруг было расставлено старое оборудование, какие-то колбы, светильники. Но главным являлась огромная ванна, на краю которой мы и появились. Внутри плавала какая-то огромная тварь, похожая на огромный эмбрион. Чакра довольно сильная, необычная. Призывной зверь?

Недалеко стояли Анко Митараши в купальнике и полупрозрачной шали на бёдрах и Аоба из людей Морино тоже в шортах и футболке.

– Ты нас ради этого позвал? – показал я на зверя в ванне, после того как поздоровался с коноховцами.

– Наплюй на него, Ясуо, – отмахнулся Гай. – Смотри!

Отойдя в сторону, он повернулся к молча стоящей у стены девушке в фиолетовой блузке-кимоно без рукавов, длинным бантом позади и короткой белой юбкой. Увидев нас, она оживилась и даже открыла рот, пытаясь что-то сказать. Однако не донеслось и звука.

Мерцание, и я рядом с ней, активируя Риннеган.

Не клон. Точнее, чакра там тоже есть, и довольно прилично. Очень характерная чакра Узумаки, пусть и не очень сильная. Странно другое, видимое Риннеганом. Неужели, душа в клоне? Это как так? Девушка же указала на резервуар позади и провела ладонью по горлу.

Аоба, тем временем, объяснил:

– Она умерла тут, пытаясь запечатать зверя. Её тело должно быть вот под теми обломками.

Он махнул рукой на груду камней из обвалившегося потолка. Нахмурившись, я кивнул на обломки Нагато. Тот, не споря, приложил руки к полу, и булыжники поползли в стороны, открывая своё содержимое.

Вполне ожидаемое содержимое: тело с остатками высохшей плоти и размозжённой камнем головой. Куски красных волос до сих пор виднелись, как и частично истлевшая одежда.

– Мне понадобятся оба глаза, Ясуо, – сухо уведомил меня соклановец, осторожно вынимая тело и укладывая на относительно чистое и свободное место.

– А ты справишься без того, чтобы отдать свою жизнь? – смотря на призрак девушки, поинтересовался я.

– Если душа ещё тут, обойдёмся одной чакрой, но потребуется очень много.

– Жди.

Перенос домой и суетливый забег всем домашним с просьбой готовиться к переходу и брать все запасы чакры. Дело важное, но не бой. Собрались за три минуты, мама взяла инструменты, и мы опять оказались возле ванны с монстром.

Тут произошли изменения, судя по шевелению чакры зверя, он собирался пробуждаться. Совсем не до него сегодня…

– В стороны! – крикнул я Аобе и Митараши, затем активировав свиток.

Исчезла и ванна, и монстр в ней, оставив на месте себя лишь идеально ровно срезанный камень.

– Мама?

Юмико поморщилась, но коснулась моего виска, после чего я ослеп на один глаз.

– Не смотри, – предупредила она меня, поднося жутковато выглядящий инструмент к лицу.

Я предпочёл не спорить. Больно не было, лишь неприятное ощущение копошения в глазнице и рывок, когда она перерезала нервы. Следом операцию провела на Наруто, закинув и его глаз в раствор. Ну и Нагато напоследок, полностью ослепив и вживив оба глаза.

– Жди десять минут, – велела она ему, помогая Мистической Ладонью чакре справиться с регенерацией.

Митараши напряглась, видя, как мужчина остался сидеть с закрытыми глазами. Ещё бы, это для нас он Нагато, к которому успели привыкнуть. А для неё он Пейн, глава Акацуки, которому вернули его оружие, перед этим ещё дав возможность усилиться и восстановиться.

Девушка-призрак растерянно смотрела на пустоту там, где раньше был зверь. На свиток, который я убрал в тубус на поясе, опять на зверя. Потом на кучу окруживших её красноволосых.

Я решил пояснить.

– Только не думай, будто ты выполнила свою миссию и можешь быть свободна в Чистом Мире. Мы тебя вытащим, Узумаки.

– Её зовут Хонока, – тихо добавил Аоба. – Вы, правда, считаете, что её реально оживить?

– Она настоящий призрак, неприкаянная душа. В другом случае бы не взялись.

Шиноби покачал головой, но молча отошёл в сторону, а Митараши поинтересовалась:

– А что с тварью делать будете?

– Посмотрим. Уничтожим, если использовать не получится.

– Сестрёнка, мы тебя спасём, даттебаё! Мама, долго там ещё?

– Уже всё, – тихо прошептал Нагато, поднимая веки.

Его чакра бурлила, щедрым потоком впитываясь в знакомые глаза. Он поморщился от боли, но легко встал с камня и похрустел шеей.

– Держитесь ближе, моих запасов в печати может не хватить на финальный отрезок.

Сложив руками знак концентрации, он тихо прошептал:

– Путь Нараки. Призыв короля Ада.

В паре метров появилось что-то непонятное, ощущаемое в природной энергии. А следом проявилась голова странного существа с Риннеганами в глазницах, в шапке с кандзи “король” и в куртке с высоким воротником. Запас сил Нагато упал вниз, но не так сильно, и он скомандовал:

– Поместите останки ему в рот.

Мы с Наруто быстро выполнили требуемое, и пасть существа закрылась. Чакра Нагато хлынула потоком, и Наруто положил ему руку на плечо. Потом к ним присоединилась Юмико, Карин и я.

Отток прекратился. Демон открыл пасть и высунул язык, на котором лежало полностью целое тело, даже в восстановленной одежде. После чего призыв исчез.

Призрак приблизился к телу и встал рядом на колени, с надеждой смотря на нас. Нагато, пошатываясь, подошёл к ней и произнёс:

– Путь Человека.

Поднял ладонь и толкнул призрака в лежащее тело. А подошедшая мама положила руку сверху на живот, проверяя состояние девушки.

– Она очнётся, когда душа привыкнет, – отчитался Нагато. – А я, пожалуй, передохну…

Бывший Акацуки, покачнувшись, уселся на пол и, прислонившись спиной к стене, задремал. Мама погрузила его глубже в сон и удалила один глаз, вернув его мне, а второй, серый, пересадив Наруто.

Устали все страшно. Поэтому, вяло попрощавшись с Гаем, переместились домой, разместив новенькую в гостевой спальне. Нагато пришлось занести домой мне, как самому здоровому. И перед тем, как голова коснулась подушки, я в очередной раз подивился безумному миру вокруг. Воскрешение мёртвых – это ведь совсем за гранью…

Хонока пришла в себя к обеду нового дня. Спустилась вниз в маминой футболке и шортах. Окинув чёрными глазами кухню, она остановилась у огромной рисоварки, откуда до сих пор шёл пар. Рядом лежало три исходящих соком курицы, соусы, вчерашняя разогретая говядина, овощи. Громкое урчание в животе заставило девушку покраснеть, а Наруто с широкой улыбкой воскликнул:

– Присоединяйся, сестрёнка!

– С-а-бо, – попыталась поблагодарить она.

Ещё сильнее покраснела, поняв, что отучилась говорить, и просто глубоко поклонилась, застыв на десяток секунд.

– Узумаки должны помогать друг-другу, сестрёнка. Нас слишком мало!

– Не доставай девушку, брат, – проворчала подошедшая Карин. – Ей ещё выздоравливать, чакры, как в котёнке.

Ну да, относительно подавляющих объёмов сестры так и есть. Только вот я не уверен, будто резерв у девушки изначально особо большой, иначе она бы не оказалась в такой ситуации, как вышло. И судя по тому, как смущённо отвела взгляд Хонока, недалеко от истины.

– Не переживай, резерв подрастёт. Чакра у тебя сильная, а остальное вопрос старания, – решил я поддержать девушку. – Присаживайся, пообедаем, а там, как немного восстановишься, поглядим, что можем сделать.

Свой родной резерв, как мы поняли спустя пару недель, когда она начала полноценные тренировки, у неё оказался меньше Какаши. В её двадцать лет, для Узумаки, пусть и не посредственно обученного, не очень хороший результат.

Поэтому я сидел на лавочке, щурясь от ласкового солнышка, а она приседала напротив, хрипя, в попытках вдохнуть глубже.

– Ещё пару раз, за всех Узумаки, Хонока-тян.

Она медленно толкала пятками землю, но на середине остановилась и завалилась набок. Утяжелители у неё всего на двойной вес настроены, а вот какой эффект…

– Почти получилось, Хонока-тян. Сейчас отдохнёшь и отправимся на обед, а после у нас отработка запечатывания.

В мутных от усталости глазах, смотрящих на меня в ответ, плескалась вселенская боль.

– В здоровом теле – здоровый дух, будет у тебя много-много чакры. Овладеешь сильными техниками, запечатаешь в себя эту кракозябру, если она тебе дорога, как память. И кстати, есть тут кое-что… Встав, я подошёл ближе и приложил запястье к печати на её плече.

Передача природной энергии, приоткрыть выход из контура, и вот уже её зрачки сменили форму, а вокруг глаз потянулись линии мутаций. Чуть снизив выход энергии из печати, добавил ещё в хранилище и сел обратно.

Пару минут она полежала, а потом села.

– Та самая природная энергия? Как помогает, сразу легче стало…

– Именно, Хонока-тян.

– Я старше тебя, Ясуо-кун, лучше просто по имени зови, – с притворной обидой произнесла она, чтобы через мгновение ехидно добавить: – И кстати, а твоя мама знает, что ты прохлаждаешься, тренируя меня, вместо рисования печатей?

– А я рисую, Хонока-тян. Десять Ясуо и рисуют.

– Клоны… – с завистью протянула она.

– Ты их тоже освоишь, когда станешь сильнее.

– Да куда вам ещё больше силы?! У вас есть Курама!

Взмахом руки она окинула любимое поле и пляж Девятихвостого. Лис беззаботно спал, подставив пузо солнцу и изредка взмахивая сквозь дрёму хвостами.

– Толку с этого лентяя? Его не прокормить, и он всё время спит.

– Он зверь из чакры, ему не нужно есть, – фыркнула Узумаки.

– О да! То-то в последний раз стадо первосортных бычков исчезло неизвестно куда…

Она, конечно, права, Девятихвостый прекрасно обходится без еды, если её нет. Но с удовольствием мяска поест или рыбки, особенно если всё в меру прожаренное. Нам хватило несколько раз приготовить ему еду, дабы мы всё прокляли.

Два десятка вертелов с тушами одновременно, везде подложи дров, не забывать проверить прожарку, полить соусом. А ему быки, как шашлыки! Намного проще, когда мы поймали кита, вот это был пир.

Если не считать запаха рыбьего жира, то мясо оказалось на удивление постное, очень похожее на ту самую говядину. Часть лис съел в сыром виде, а потом привередничал, «хочу приготовленное.» Благо, основное количество мы сварили, а не пожарили. Рыбалка, вообще, его любимое занятие после еды и сна. Иначе такую тушу не прокормить.

– Почему так, Ясуо? – решила задать давно не дающий покоя вопрос Хонока. – Почему не в печати? Вы же его не контролируете.

– А ты контролируешь своих друзей? – поднял бровь я. – Наруто считает его другом, кто я такой, чтобы с ним спорить? Они вместе сколько лет.

– Наруто самого стоит контролировать лучше, – фыркнула она, пытаясь подняться. Застыв на месте, проследила мой взгляд и рассмеялась:

– Помоги лучше встать, чем пялиться на мою задницу, Ясуо!

– Было бы на что, худышка, – фыркнул я, протягивая руку и, когда она ухватилась, поднимая её с земли.

Хонока прогрессировала быстро: взрослая и ответственная, если тренируется, то до конца, смотреть за ней не надо. Правда, почерк у неё отказался посредственный, а значит печати по-прежнему на нас. Впрочем, мы уже не рисуем самые ходовые изделия кисточкой. Свиток – лишь якорь для печати, а она создаётся волей.

Количество перешло в качество, и я делаю запечатывающие свитки для техник прикосновением к бумаге. Чуть больший расход чакры, но огромная экономия времени. После десятков тысяч однотипных печатей совсем не удивительно. Жаль, что сложные печати, вроде исцеляющей, создавать подобным образом не получается.

Неспешно довели до ума эвакуационную печать с Наруто и Фукасаку. Один большой контур на металлической пластине, размером со стол. Якорь для переноса, который будут осуществлять индивидуальные печати. Основа изделия – Призыв, аналогично технике Минато, как и планировалось.

Установку начали с Песка, там проще всего собрать людей. Процедура сама по себе не сложная: заходит шиноби, берёшь немного его чакры, вливаешь в якорный контур, остальное в саму формируемую печать.

Можно ставить касанием или давать свиток, если кто-то хочет поставить её сам. Были уникумы, особенно женщины, желающие её поставить на иные места, кроме стандартных рук и плеч. О чём только думают некоторые люди?

Процедура не сложная, просто, очень долго. Пока организуют и соберут людей, которые постоянно на миссиях и при деле… Благо, срочности нет.

Попутно заказал установку и Туман. Для Конохи якорная печать готова, Тентен и Джирайя ставить клиентскую часть умеют. Ждём снятия моратория на продажу Листу печатей, что не мешает их делать в запас.

Работы настолько много, головы некогда поднять. Эвакуационные печати, обычные свитки, тренировки. Из хорошего: Ли таки продавили тенкецу, теперь радуется самым простым техникам, как ребёнок.

Мне стукнуло шестнадцать, правда, вспомнил о наступлении дня рождения лишь когда поздравили. Подарок от семьи мне понравился. В меня запечатали технику огня, если можно назвать техникой какое-то сумасшедшее количество натуральной плазмы. Очень-очень много плазмы.

Полностью подтвердилась теория Джирайи о низкой скорости восстановления природной энергии. Каждый, получивший Режим Мудреца, шиноби стремился наполнить печать сильнее, и в окрестностях Конохи на десятки километров фон упал в несколько раз. Как и у нас на острове, хоть и чуть меньше. Мы все копим силу, стараясь не расходовать, как оказалось, драгоценную сенчакру по пустякам.

В других Деревнях тоже беда. Судя по всему, Орочимару довёл до ума печать поглощения природной энергии, так как область вокруг деревни Звука почти полностью пустая, как и Камень с Облаком. Шисуи был прав, когда предсказывал такое развитие событий.

А ещё мы создали блокировку техник перемещения. Чакры требует довольно много, ведь, по сути, часть пространства оказывается внутри псевдо-печати с переписанными законами мироздания. Уйти из зоны накрытия техникой можно, но попасть в периметр – нет. Печать сбивает точку выхода в сторону. И не важно, Призыв или Крылья, работает против всего.

Есть и полная блокировка, но там траты уже астрономические. Тем не менее, оба контура развёрнуты вокруг Конохи и на острове, причём первый функционирует всегда. Теперь легко переместиться в прикрытые зоны не выходит.

Всё сильнее зреет понимание: волшебной кнопки «убить всех» не получается. Остаётся уповать на подготовку каждого бойца и набор печатей. Зачастую не особо сильных, но способных спасти жизнь.

Одних только Стен Ветра изготовлено больше десяти тысяч. Для Наруто управлять его родной, первичной стихией, как дышать. Настолько, что он умеет летать без контроля гравитации. Хотя полёт лишь делает его лучшей целью на поле боя для дистанционных техник.

К тому моменту, когда минуло два года моратория на поставку печатей, и в подземном бункере недалеко от Конохи установили эвакуационную печать, в воздухе повисло тягучее ожидание начала бойни.

На нашем острове это ощущалось валом заказов и дикой работой на износ. Закончились тренировки, на них просто не оставалось чакры и сил.

Взять в руку свиток. Напротив Наруто складывает ручную печать, формируя Стену Ветра. Запечатать технику. Привязать печать к бумаге, смотря, как на ней проступает спираль с кандзи «Стена Ветра» посередине. Свернуть свиток, сделать пометку на торце сургучом, помечая тип техники, закинуть в кучу таких же.

Повторить операцию ещё пять раз. Восполнить резерв чужой чакрой из хранилища, поменяться с братом местами, теперь он запечатывает, а я выполняю техники земли. Чуть подальше тем же занимаются Нагато и Карин.

Выматывающий конвейер с редкими изменениями, когда запечатываем масштабные и мощные техники. Но случается такое не часто, союзу Деревень нужна массовость продукции, а не сила.

Недалеко от нас появилась Юмико, жестом попросив прерваться после выполнения техники. Закончив, мы подошли ближе, и она, оглядев всех нас, особенно долгим взглядом меня и Карин, на секунду задержав дыхание, воскликнула:

– Я выхожу замуж, дети!

– Что?!

Глава 29

Брачный ритуал Нагато и Конан был ничем на фоне свадьбы матриарха рода Узумаки и главы клана Хьюга. Сотни гостей, которых необходимо накормить и напоить, организовать развлекательные мероприятия в виде концерта одной из музыкальных групп. И это не считая политических и военных рисков.

Мама настоящая куноичи – настолько филигранно скрываться. Кто знал, что они встречаются довольно давно?

Пять лет! Как так? Карин раскололась: она сама всего год назад узнала. Лучший сенсор из мне известных, между прочим. Теперь понятно, почему Хинату столь легко отпустили в Водоворот. Как я мог не заметить?

Именно такие мысли бродили у меня в голове, в то время как толпа народу ждала жениха и невесту перед храмом. Действительно многолюдно: Мизукаге со своими людьми, Сасори с Гаарой и Чиё, Пятый, Цунаде с Джирайей и ещё десятки человек гражданских и шиноби.

Беловолосый обнимал за плечи целительницу, которая сложила руки на выпирающем животе, благодушно оглядываясь. Уже год, как они живут вместе, крепость Сенджу таки пала перед осадой, едва они оба осели в Деревне. Благодаря Крыльям Пустоты Джирайя сумел совместить относительно нормальную жизнь и разведку. Мама говорит, Цунаде собирается рожать, несмотря на возраст. У них ведь мальчик будет, наследник клана Сенджу.

Рад за них. Надеюсь, мы сможем обеспечить ему мирное будущее. Пусть и придётся для того пролить немало крови…

Собравшиеся зашумели, когда жених с невестой вышли на дорогу к храму. Хиаши в чёрном кимоно и мама в свадебном белом. Их у неё на свадьбу три штуки разных, придётся переодеваться для каждой части торжества. Хотя мама, всё же, нарушила традицию, шествуя с распущенными до пояса волосами. Алое на белом смотрелось, как и всегда, великолепно.

В тот момент, когда старик Сарутоби произносил речь, я больше посматривал на прикрывшую глаза сестру. Вся эта свадьба – огромная авантюра, а точнее – провокация от Шисуи. Новобрачные потянулись губами друг к другу, и в этот момент тишину разорвал резкий хлопок в ладоши от Карин.

Мгновенно над деревней развернулся барьер, потом ещё один. А с запада в него ударила техника огня, заставляя преграду мерцать, а лес за ней моментально обращая в пепел и расплавленную породу.

Темнота Крыльев, Режим Мудреца, Покров Молнии, выход в реальный мир.

Ещё одно перемещение, и в лес внизу устремилась пелена плазмы, покрывая несколько гектаров площади.

Славься барьер от перемещения, развёрнутый заранее. Удар явно должны были нанести совсем с другого расстояния, однако Призыв, которым перетащили сюда врагов, промахнулся. Моё нападение сорвало дальнейшую атаку с данного фланга, но никого не убило.

Из-под расплавленной земли полезли шиноби, и в меня полетели техники.

Мерцание на землю, узкая струя плазмы сталкивается с земляной стеной, прорезая её, и враг мудро не стал ждать, а ушёл в сторону.

Крыльями срываю дистанцию и выпускаю ещё один поток плазмы в упор. Неизвестный шиноби Камня не успел увернуться – испарило всё, что выше пояса.

Телепорт, спасаясь от каменных сосулек, и тут же принять на блок ногу ещё одного шиноби. От молний его защитил покров одного хвоста. Джинчурики? Внешне не похож ни на одного известного…

Наплевать. Сильнее взвинтив скорость, вбил ему кунай в грудь. Пронизанная Молнией сталь пробила его покровы, хоть и смявшись. Но отрубить врагу голову и гарантированно с ним покончить не позволили ещё двое джинчурики.

Мерцание назад, и врагов накрывает вал плазмы, сметая спешно воздвигнутые стены из почвы.

Продолжить технику мне не дал вылетевший на меня, прямо сквозь огненный шторм, безумный шиноби, покрытый глубокими ожогами. Я отметил, что его товарищ подхватил раненого в грудь и исчез в Мерцании.

Чужой кунай мелькнул опасно близко от груди, а противник покрылся знакомой аурой. Техника Врат? У Камня? Долбанный Орочимару…

Скорость покрова биджу, наложенная на, кажется, третьи Врата – адская смесь. Но я успевал.

Присесть, сдвинуться назад, в сторону, удар ногой в колено сбоку, и нога противника с хрустом ломается.

В ладонь ложится новый кунай, устремляясь в голову покачнувшемуся врагу. Он смог прикрыться раскрытой ладонью, и нож распластовал руку, вместо того, чтобы убить.

Крылья, спасаясь от поднявшийся вокруг земляной тюрьмы, стремящейся заключить меня в ловушку.

Мгновенно уйти Мерцанием вверх, когда из земли ударили сотни каменных копий. В тот же миг же сверху на меня обрушилась Стена Ветра.

Телепорт. Старик Ооноки прикрылся мощной техникой воды из свитка, когда в него выстрелил поток плазмы.

Крылья, удар разогретым до солнечных температур газом в упор. И тут же спастись телепортом от выросшего навстречу светящегося квадрата.

А вот и его знаменитая стихия Пыли, аннигилирующая материю. Страшно в ближний бой идти.

Часть покрова сворачивается в шарик и с хлопком уходит в него. Попал. Вот только в стороны вместо кусков мяса полетели оплавленные обломки песчаника.

Крылья! И на том месте, где я находился мгновение назад, прогремел огромный взрыв.

Да ну его! Ооноки слишком опытный для меня, подобравшегося клона под маскировкой я заметил лишь благодаря Риннегану.

Чуть больше чакры в глаз – и среди каменных клонов стало видно живую душу.

Вниз улетел сжатый шар плазмы, прогремел взрыв. Однако старик опять умудрился поменяться с клоном.

Замена? Ну хорошо. В Цучикаге полетел ещё один плазменный шар, а я ускорил восприятие до предела и стал ждать.

Вот старик сжимается в маленькую каменную сферу трансформацией и выплеском чакры улетает в сторону клона, который одновременно устремляется ему навстречу.

Крылья Пустоты и кунай входит в бедро старика, почти отрезая правую ногу в бедре. Долбанный летающий карлик, должно быть в голову!

Перемещение, когда он опять активировал свою Стихию Пыли. Старик сжал раненую конечность и, хлопнув себя по груди свободной рукой, исчез. Как и джинчурики, к слову. Вариация на тему Призыва, вероятно. Ожидаемо, что они изобрели своё подобие эвакуационной печати, когда такое стали массово ставить нашим союзникам.

Уход Крыльями вверх, чтобы осмотреться. И как раз успел увидеть, как с юга в барьер, окружающий Коноху, ударяет титанических размеров дракон из электричества.

Яркая вспышка, и дракона больше нет. Как и первого барьера. А в стороны расходится плазменный вал, превращая землю в пар и стекло.

Следом шла ударная волна, а вверх поднималось грибовидное облако. Второй барьер устоял без вопросов, он под такое проектировался. Кажется, мы увидели сильнейшую технику молнии из когда-либо выполненных.

Барьер легко бы сдержал не одну биджужаму, он крепче, чем наш на острове, несмотря на площадь. Плохо то, что технику вообще позволили выпустить.

Восполнив резерв, переместился на юг. Тут всё очень-очень плохо: Райкаге, восстановивший правую руку и Покров Молнии, а ещё Режим Мудреца, Покров Биджу и Третьи Врата. Гай, Какаши и Джирайя не справлялись.

Ах, да, увидев, как Эй переместился к воткнутому в землю кунаю, я сплюнул от досады. Просто отлично! Спасибо дяде Орочимару за наше счастливое детство!

Райкаге практически не видно глазом. Мужики держатся благодаря отличной командной работе, прикрывая товарищей, и Крыльям Пустоты.

Майто не открывает Врата выше третьих, знает, что бесполезно. Эй просто перейдёт на шестые, после чего легко убьёт самого Гая и остальных. Но мне – имеет смысл, у меня на один режим усиления больше.

Как же потом будет больно…

Врата Начала, Исцеления, Жизни, Боли, Предела, Прозрения. Глубокий вдох и Врата Чуда. Чакра начинает хлестать в Покров бешеным потоком, а стихия молнии проникает в каждую клетку. Печать с природной энергией впускает в тело ручей мощи, соответствующей разогнанному производству чакры. Ножи в обе руки.

Выход из Крыльев позади Райкаге. Рывок вперёд, разрывая свои мышцы. Он медленно поворачивается, но на середине начинает перемещение. Кунаи исчезают из рук, устремляясь к двум ближайшим местам, где я заприметил его ножи. Плазма уходит широким фронтом, накрывая всю поляну.

Он появился, и в этот момент ему в живот вошёл кунай, погрузившись едва самым кончиком. Плазма же лизнула сверху, не принеся никакого эффекта. Замечательно…

Крылья Пустоты, максимально разгоняя время в собственном подпространстве печати. Ручные печати, чакра ветра в кунаях.

Выход в обычный мир. Укол в голову. Он отводит своим ножом с печатью-меткой на рукояти. Сволочи стащили у Минато технику даже в мелочах.

Его контратака, моё уклонение. Ответ.

Больше чакры в Покров молнии. Ещё немного усилить протекание нервных импульсов.

Тычок ему в голову. Враг медленно сдвигается назад, поднимая левую ладонь, в которую входит нож. Клинок продолжает идти дальше, разрезая руку до локтя, попав между костей.

Эй отшатывается назад, одновременно атакуя правой.

Пригнуться вниз, впечатав ему в грудь левый кулак. Хруст рёбер, и здоровенную тушу Райкаге уносит назад, теряя по пути кисть с костью на ней.

Рывок вперёд, стремясь добить летящее тело. На его губах пузырится кровь, но, тем не менее, Эй улыбается, а мой кунай встречает лишь воздух. Ушёл, собака!

Отмена Врат, Покров Молнии в печать, перекрыть поступление природной энергии.

Порванные связки не держат на ногах, и я упал на спину. Какая земля мягкая и прохладная…

Меня подняли руки Джирайи, и он использовал Крылья, уходя в один из бункеров вне Конохи.

Я не очень осознавал происходящее, пусть и не терял сознание. Седьмые Врата – само по себе очень плохо, а вместе с таким ускорением превратило мою нервную систему в хлам.

Выживу. Чакра уже лечит. Хотя когда меня положили на кровать, вырубился практически сразу. Само собой, весь дальнейший бой я пропустил, очнувшись лишь через сутки в своей кровати дома.

Всё до сих пор болело, чакра восстанавливалась рывками и совсем маленьким порциями. Повреждение системы циркуляции, собственно, вся система каналов чакры перекорёжена. Риннеган мне в помощь: выплесками силы в нужных местах медленно восстанавливал свободный ток чакры.

За этим занятием меня застала мама, вошедшая в комнату. Протянув кружку с водой, напоила и села рядом, проведя руками по голове, тихо проговорив:

– Мы отбились. С Райкаге оказалось тяжелее всего – перед тем, как ты появился, он ранил Итачи, чудом спасли. Наши потери только раненые, у них два трупа. Одного ты, второго Шисуи.

Я удивлённо распахнул глаза. Всего?!

На моё безмолвное удивление она пожала плечами:

– Атаковала элита, Ясуо. У нас тяжело ранены Итачи, Сарутоби, Наруто, Ао, Гаара и ты. Слабее Джирайя, Гай, Нагато.

– Как? – с трудом прохрипел я.

– Молчи. Наруто прикрыл Хинату от атаки молнией из свитка. Техника оказалась очень мощной, пробила Стену Ветра, Кайтен девочки и его Покров Биджу. Сейчас спит, всё хорошо. Вижу, ты восстанавливаешь систему циркуляции? Не напрягайся, я займусь, как уснёшь.

Я выдохнул, смотря в непривычные белые глаза матери. Такое вот приданное ей новый муж на свадьбу подарил. Причём, Бьякуган его родного брата. Мама прямо настоящая Хьюга теперь. А Наруто и вовсе поймал «синий экран», его крик души: «Хината теперь мне сестра?!» – заставил нас долго смеяться.

– И, сын, делай, что хочешь, но Врата не используй. Ты у меня слишком умный мальчик, чтобы тратить свою, потенциально, очень долгую жизнь на то, чтобы убить очередного «несомненно очень важного врага». Техника наносит потрясающе комплексный вред здоровью, не надо её использовать. А теперь отдыхай, я помогу.

Положив мне руку на грудь, мама мягко погрузила меня в сон без сновидений.

Она хорошо надо мной потрудилась, ибо, проснувшись, я не нашёл особых проблем, лишь незначительные косяки системы циркуляции чакры. Зевнул, прищурился от бьющих в окно лучей солнца и, закинув руку за голову, задумался.

Что вообще произошло? Нет, не само нападение, тут понятно, для того провокация со свадьбой и устраивалась. Думаю, Облаку и Камню было понятно: их заманивают. Но цели-то при этом самые настоящие – накрыть одной атакой половину элиты врагов разве плохо? Заодно протестировать реальные достижения прогресса самыми сильными людьми, теми, кто имеет больший шанс выжить.

Откуда столько джинчурики? Они, вроде, слабее известных, но покров вполне настоящий. Не говоря уже о том, как усилили Эя: машина для убийства, вобравшая в себя всё украденное, скопированное и изобретённое Орочимару.

Если встречу его в следующий раз, необходимо создать печать, способную сдержать Призыв. Создание жизнеспособных условий для объекта не требуется, впрочем, не питаю уверенности, будто они нужны. Шиноби высокого уровня ведь, говоря объективно, не совсем люди.

Чакра сама по себе в значимых количествах ломает реальность. А если её много и над ней хороший контроль, шиноби способен на странные штуки. Например, выжить в печати, где не заложено полноценного трёхмерного пространства. Сильнее будет переживать о том, что дышать нечем и надо бы что-то придумать. Например, создать воздух из чакры, при владении соответствующей стихией.

– Долбанные супермаги…

Выговорить получилось с диким акцентом. Не привык язык к русскому языку. Но, шиноби или нет, а по естественным надобностям надо, да и смыть с себя остатки едкого пота, выделившегося при использовании Врат, не помешает.

Пока работал мочалкой и мылом, оценивал сенсорикой округу. Наруто нет, Мамы с Карин тоже. Тренируется перед домом Хонока, а рядом с ней Конан с ребёнком. Повторно беременная Конан, кстати. Вот кто большой молодец и с полнейшим пофигизмом относится к тому, что стартовала бойня.

«Война? И что, не рожать теперь?»

Хотя скоро и у нас с Карин будет кровный брат или сестра. Если мальчик, то наследник клана Хьюга. Если девочка, то воспитываться будет, как Узумаки. Хиаши мечтает о пацане, конечно. По его редким оговоркам, понятно, что если на свет появится мальчик, то быть ему, в мечтах отца, богом шиноби.

Могу лишь посочувствовать ребёнку. Немножко. Маленького Яхико, который едва начал ходить, уже учат складывать ручные печати и махать кулачками. И Нагато думает лет в восемь имплантировать ему Риннеган, чтобы ускорить обучение.

Если не умрём, то лет через десять на острове будет куча детишек.

Мама всё чаще основательно подкатывает ко мне с вопросами типа: «А не нравится ли тебе кто-нибудь из знакомых девушек?». Или: «Хонока-тян милая, как ты считаешь?». Ну да, в деле продолжения чистой генетической линии у нас остался всего один вариант. Хотя девушка, кстати, наполовину Узумаки. Если я никого не встречу, так поступать и придётся.

Думаю, особой радости такое развитие событий ей не доставит. Однако Хонока не откажет. Впрочем, чужая душа потёмки, особенно женская.

Тьфу, ох уж эти заморочки!

Яростно вытираясь полотенцем, высушил волосы, и, натянув штаны, прошёл на кухню, открывая холодильник. Пусто. Закрыл створку. На двери висела записка: «Свиток с рационом на столе. Мама».

Он там и нашёлся. Четыре порции рамена, значит? Это вызов! Хмыкнув, я заработал палочками. Одна. Вторая. Третья. Четвертую уже запихивал через силу. Справился, но потом застыл на месте без движения. И медленно, чтобы случайно завтрак не вышел обратно, вышел на улицу.

Хонока сражалась с земляным клоном Конан. Земляно-бумажным, точнее – её обычный клон в каменной броне для устойчивости к повреждениям. Яхико сидел на земле, отложив в стороны игрушечный кунай, и, открыв рот, смотрел на плавный танец из ударов и блоков. Вот так дети потом и мечтают стать шиноби...

Ученица держалась достойно. Меч в её руках блестел в лучах солнца, высыпая искры из кунаев в руках клона при столкновениях. Хонока практически сразу после начала тренировок выказала желание научиться сражаться длинным клинком.

Довольно разумно, особенно с учётом того, что запечатанные техники не требуют складывания ручных печатей. В бою с Райкаге я бы тоже хотел, чтобы в руках было нечто серьёзнее, чем кунай.

Не уверен, правда, будто меч выдержит такой бой. Ножи – расходный материал, а вот хороший клинок история иная…

– Как себя чувствуешь, Ясуо? – выбил меня из размышлений вопрос бывшей главы деревни Дождя. – Ты что с собой сотворил? Юмико сильно ругалась, когда тебя принесла. Никогда такого от неё не слышала!

– Чрезмерная стимуляция нервной системы Покровом Молнии и, сверху, Врата Чуда, Конан-сан.

Она сморщилась, представляя, о чём я говорю. Если не про Врата, так про покров точно. Нагато его освоил и с моей помощью, и Риннеганом. Но и ему страшновато столь глубоко вмешиваться в работу нервной системы.

Но я выжил и стану сильнее, опытнее, лучше. Может, Эя завалит Шисуи, в конце концов. Он у нас сильнейший ниндзя в Деревне. Поместит в иллюзию и отрежет голову, почему нет? Не всё же соревноваться в скорости и силе?

– Подумай, как обойти ограничение Покрова, Ясуо. Техника очень интересная, перспективнее, чем режим ауры биджу. Даже если брать столь продвинутую форму, как у Наруто.

– Думаете?

– Конечно, ведь не просто так муж на него год потратил? Все остальные режимы усиливают пользователя комплексно, но Покров Молнии единственный способен не искажать реальность вокруг, а встраиваться в неё, используя законы природы.

– И сжигать мозги, если дела пойдут не так, – хмыкнул я.

– Частности, – лениво отмахнулась она. – Режим Мудреца тоже считался невозможным эксклюзивом. И где он теперь? Покорился одному нетерпеливому юноше. Думай, экспериментируй. Ты ведь Узумаки, изобретай нужную печать.

– Печать… – задумчиво протянул я.

Как тут она может помочь в принципе? Покров ускоряет нервные импульсы, получая субъективно другое течение времени. С клонами он работает лучше, что теоретически позволит обойти ограничения физиологии и физики. Только вот техника не копирует сложные вещи, вроде печатей. Хотя мне ничего не мешает ставить метку многоконтурной печати для передачи чакры клону…

Более того, а ведь могу создавать Риннеганом чакроприёмники и передавать чакру клонам через них. И не обязательно теневым, я ведь прямо сейчас наблюдаю, как Конан создала более устойчивого к повреждениям клона, способного сражаться.

Вообще, я мало использую Риннеган в бою. Не хочу привыкать и строить на его основе боевой стиль. Однако пусть лучше глаза, чем Врата.

В целом, Глаза Бога немного разочаровывают. Да, они дают доступ к интересным способностям, особенно к оживлению. Но именно в боевом аспекте не так уж прямо что-то запредельное.

Поглощение техник и чакры? Есть печать, и действует она у меня быстрее. Гравитация? Освоена и так. Призыв? Убить огромному монстру сильного шиноби нереально, если это не биджу. Вырвать душу? С тем же успехом я могу воткнуть врагу кунай в висок, не отвлекаясь на спецэффекты. Самое полезное – это способность видеть чакру и душу человека.

Как Риннеган позволит победить Эя? Не даёт он прибавки в скорости, а вот запечатать Райкаге вместе с областью вокруг…

Почесав щёку, дождался, пока Хонока обезглавит клона и похлопал в ладоши, поздравляя девушку.

– Кстати, где все?

– Муж в Дожде, готовит оборону, а команда помогает ему с барьерами. Юмико в госпитале.

– Они нормально отнеслись к идее воевать на стороне нашего союза? Мы всё-таки стёрли в пыль половину Дождя...

– Плохо отнеслись. Но силу Конохи знают, а про Камень ничего не понятно толком. И первое столкновение показывает: мы сильнее.

– Бр-р-р… – вздрогнул я, вспоминая Эя. – Не сказал бы.

– Результат, Ясуо. Один Узумаки победил двоих Каге. Это мы знаем, что ты по краю прошёл, для остальных итог очевиден. Если хочешь подробностей, отправляйся в Коноху или Дождь.

Я задумчиво пожевал губу и сосредоточился на своих повреждениях системы циркуляции чакры. Не надо пороть горячку: отправлюсь сейчас – меня мигом определят на конкретный боевой участок, а к сражению не готов.

Хорошо бы всей семьёй сидеть на острове, делать свитки с техниками и не лезть в мясорубку. Жаль, не выйдет: слишком мы сильны стали на покупной чакре, держать в тылу боевые единицы такой мощи нерационально.

Страшно за детей. Но я сделал всё возможное, чтобы они выжили в бою. Тренировались за пределами возможностей обычных людей и даже Узумаки. Пора предоставить их своей судьбе. Моя задача – убрать всех, кто будет для них слишком опасен. Например, психа Райкаге и Орочимару с его проектами.

Интересно, как они создали столько джинчурики? Клоны биджу? Другая технология? Разберёмся. Судя по первому бою и небольшому количеству потерь, война надолго. Враг проверил наши и свои силы, сделает выводы.

Теперь будущее определено и очень простое. Ведь единственное, что мне нужно, это убивать…

Глава 30

– И всё? Четверо шиноби? Не густо людей прислали союзнички, – опустив маску из бинтов, сплюнул на песок Забуза.

Джирайя хмыкнул, переглянувшись с Итачи, а вот Карин молчать не стала:

– На вас хватит!

– Отставить дрязги! Отправляемся, – приказала Теруми, прежде чем Момочи вставил слово.

Я молча протянул руки, за которые ухватились Забуза, Хаку, Мизукаге, Ао и ещё один мечник Тумана – синеволосый Чоуджуро. Миг темноты, и под нами оказалась скала небольшого острова в океане, совсем недалеко от континента, и, соответственно, Страны Молнии с её скрытой деревней. Не очень для нас удачно возродился Треххвостый...

Сестра, появившаяся справа, притащив на себе пятерых шиноби Тумана, прикрыла глаза, погружаясь в видение чакры. Следом, исчезла в Крыльях и через пару минут появилась на том же месте.

– Семь километров на юг, плывёт на глубине в полсотни метров в нашу сторону.

– Ждём, как окажется максимально близко, и идём на перехват, – кивнула Теруми.

Трёххвостый возродился после смерти прошлого джинчурики, Ягуры. Не думал, что Туман позовёт на запечатывание союзников. Более того, предложит Узумаки биджу. На время войны, разумеется. Сейчас у них нет возможности подготовить джинчурики по правилам. Создание из чакры необходимо использовать сегодня, а не ждать, пока новый сосуд привыкнет к силе демона.

Запечатывать будем в Карин. Хочу, чтобы она имела больше шансов против монстров, которых создают враги. Да, можно и в меня, тогда получу на один режим больше и сравняюсь с Райкаге. Правда, это не означает мою автоматическую победу над ним, а Карин беззащитна против скорости Покрова Биджу.

Если джинчурики имелось у врагов всего четыре, как и положено, это был бы приемлемый риск, она сильная. Но их неизвестное количество, а значит встретить такую тварь можно где и когда угодно. К тому же, она лучше перенесёт чакру биджу, себе способ стать сильнее я найду.

– Он рядом, пойдёмте.

Карин поднялась вверх и полетела над морем. Остальные побежали за ней по воде, как и я. Не то чтобы не умел летать, но так расход чакры чуть ниже. Зачем мне дешёвые понты?

Пара минут, и мы над выбранной точкой, и тут уже не надо быть отличным сенсором, чтобы ощутить приближение огромного сгустка чакры.

Биджу довольно глубоко, нас он тоже чувствует, судя по тому, что уходит ещё глубже.

От сложившей пару ручных печатей сестры в море устремился широкий поток чакры, видимый Риннеганом. Захватывая и пропитывая массы воды, ручей силы всё глубже подходил к биджу. Пока не настиг его, отчего алые глаза торжествующе блеснули.

Ещё пять секунд накачки чакрой, и она резко дернула на себя руку, а чудовищные массы воды пришли в движение. Биджу потащило к поверхности, а потом титаническим столбом воды вытолкнуло на поверхность. Техника не останавливалась, поднимая огромную черепаху, чтобы с грохотом и ударившими в стороны волнами бросить на мелководье возле острова.

– С ней мы хотели драться, Забуза-сан? –ошеломлённо спросил Хаку, пытаясь устоять на взбесившейся поверхности океана.

Мои губы изогнулись в довольной улыбке. Я вырастил монстров и бесконечно рад этому.

Карин исчезла, оказавшись перед Исобу и, усилив свой голос техникой, громко крикнула:

– Я буду твоим джинчурики! Ощути же мою силу, будущий партнёр!

И она высвободила часть своей запечатанной техники в Трёххвостого. Немалую часть.

Демона смело, протащило через весь остров, а девушка оказалась уже опять над ним, обрушивая вниз миллионы тонн воды под давлением.

Наполненный болью рёв заложил уши. Сестра дала демону прочувствовать короткий миг свободы, монстр даже поднял пасть, накапливая чакру для Биджудамы. И его опять вбил в песок водяной столб.

Тем не менее, зверь сумел взмахом лапы отправить в неё сотни водяных пуль. Она остановила их очередной волной воды, устремившейся в биджу.

Как говорит Курама, если человек реально хочет нормальных отношений со своим биджу, он должен показать свою мощь. Стать достойным партнёрства. Ну и, заодно, печать такого класса у человека может стоять только одна, поэтому, прежде чем запечатывать монстра, Карин надо израсходовать технику воды.

Особенно обидно Трёххвостому должно быть от того, что его бьют родной стихией.

Тем временем по панцирю хвостатой черепахи пробежала небольшая трещинка с краю, а от транслируемой демоном жажды крови замерло сердце. И когда его ярость достигла пика, в стороны ударила волна чакры, сметая глыбы камня и поднимая гигантское цунами.

Вода перед нами вскинулась ввысь, стремительно превращаясь в толстую стену льда, об которую и пришлась ударная волна биджу. Во все стороны полетела ледяная крошка, но барьер выдержал.

Теруми с признательностью улыбнулась Хаку, который ещё и заморозил воду под нами, давая устойчивую поверхность.

Биджу, пользуясь короткой передышкой, распахнул пасть, вокруг которой замерцала концентрируемая чакра.

– Он готовит Биджудаму! – воскликнул один из шиноби Тумана.

Я флегматично почесал щёку и кивнул:

– Ага.

Карин, пережившая атаку демона в Крыльях, вышла из них сбоку от чудовища, так что он сноровисто развернулся, направив сжимаемый шар чакры на неё. В противоположную сторону от нас, по «счастливому стечению обстоятельств».

Секунда – и Биджудама ушла в цель. Трёххвостый не глупый, бил он под Карин, не пытаясь попасть в такую маленькую цель. Однако перед сестрой появилась чёрная стена, в которой техника и исчезла, растворившись без следа. А в монстра устремились остатки техники воды, кроша панцирь сжавшегося Исобу.

– Признаёшь ли ты мою силу?! – разнёсся усиленный крик.

Биджу зарычал, ударив волной чакры, более направленной, чем раньше. Потом техниками воды. Но аловолосая куноичи даже не стала их парировать, скрывшись в Крыльях и появившись ровно на том же месте.

– Укрепляй защиту, сейчас она вернёт ему Биджудаму, – попросил я бывшего подручного Забузы.

Тот вздрогнул, но положил руки на лёд, начавший стремительно расти.

– Хороша девочка! Не верится, что когда-то сам учил её печати рисовать, – счастливо улыбнулся Джирайя.

А вот Теруми смотрела на действо остановившимся взглядом. Кажется, женщина стремительно переоценивала расстановку сил в мире.

– Даже в рассказах о Хашираме не говорили такого, – прошептал Итачи. – Я знал, но видеть самому…

– Искусство ниндзюцу развивается, – пожал я плечами. – Думаю, пора забыть авторитетов прошлого и идти в ногу со временем.

Вторя моим словам, вспыхнул свет распечатанной Карин Биджудамы. Ужасающий грохот самого взрыва, а затем в ледяную преграду ударила волна.

Выждав основное буйство стихии, я поднялся вверх и завис, наблюдая, как шиноби покидают почти разрушенные укрепления. И со страхом смотрят на сестру, парящую перед лицом биджу. И хорошо. Пусть знают силу Узумаки!

Переход Крыльями, и я рядом с ней, техникой ветра разогнав пыль и дым от взрыва. Биджу очень нехорошо, несмотря на то, что технику девушка направила не в монстра, а рядом, боясь, как бы и так уже побитый панцирь не раскололся окончательно.

Внезапно Карин повернула голову на север. Да я и сам уже ощутил появившуюся сигнатуру чакры. Над поверхностью моря в нашу сторону стремительно летела черноволосая девушка. А в её руках находилось четыре куная с метками, которые она метнула вперёд.

Пять, десять, двадцать человек, а потом и ещё десяток.

– Забирай демона и уходи. Нормально запечатать не успеешь, – поморщился я.

В бою Карин не спорила, потянув из разгрузки свиток.

Я активировал Режим Мудреца и Покров Молнии. А как иначе, когда там сама Югито Нии – сосуд Двуххвостой Мататаби и шесть их странных джинчурики? В нас с сестрой полетели дальнобойные техники, и я поднял правую ладонь, активируя печать.

Огненные шар, и каменные копья сгинули во тьме, а посреди группы врагов появились Джирайя с Итачи.

Джинчурики не ввязывались в бой, оставив его на своих спутников, а поспешили в нашу с Карин сторону.

Мерцание, и я перед ними, лениво оглядывая. Все облачники, чакра Покровов новоявленных джинчурики похожа на Мататаби, но не идентична, степень соответствия примерно как у родственников.

Завыл ветер, демонстрируя, что область пространства с Трёххвостым исчезла в печати. И именно тогда Югито раскрыла здоровенный свиток, ранее висевший за плечом, а по ощущению природной энергии как будто кипятком прошлись. Джинчурики хмыкнула:

– Попробуйте теперь сбежать, Узумаки.

Мне не нужно дополнительных тестов, чтобы ощутить, как переписываются законы реальности вокруг. Запрет запечатывания в принципе, в который влито какое-то совершенно безумное количество не просто чакры, а природной энергии. Как они этого достигли – не знаю.

Мерцание назад тоже провалилось. Они запретили и это… А Югито уверенно приказала своим подчинённым:

– Убейте Узумаки, котята.

Странная у них техника: запечатать ничего нельзя, но распечатать можно. И я выпустил бросившимся на меня врагам океан плазмы.

Моментально выкипела вода под нами, оставив их без опоры. «Котят» это не остановило, они смогли оттолкнуться от воздуха, но заставило потерять драгоценное мгновение под чудовищными температурами. А я продолжал выпускать технику дальше, поднимаясь выше и концентрируя плазму в более узкий луч.

Первый добежавший до меня джинчурики получил её всю. Смылся Покров, оголяя тело, распахнулся в крике рот. Но плазма уже добралась до внутренностей и костей. Доля секунды, и вниз осыпался лишь пепел. Другие шиноби совсем близко, но не поможет.

Гравитационная Волна остановила их в прыжке и отправила обратно в море. А плазма продолжала бушевать…

Вот дико закричал ещё один, следом второй. Первый насмерть, а вот второй успел нырнуть в океан, несмотря на ожоги. Плазмы осталось не так много, не было возможности подзарядить технику после Райкаге. И я перекрыл печать, оставшись парить над океаном.

На меня, шипя, летела Югито, выпустившая оба хвоста.

Вообще, на местном, Гравитационная Волна имеет красивое название: «Небесное Покорение Вездесущего Бога». Оно же Шинра Тенсей. Именно её опять и встретила лбом куноичи.

Нет, в таком раскладе в Риннегане что-то есть, конечно. Однако, стоило джинчурики оказаться на воде, как в меня устремился огненный шар, а потом и какие-то мелкие объекты, постоянно делящиеся.

От техники огня я сумел отлететь, а остальное смести Стеной Ветра из свитка. Чем воспользовался один из врагов, выловив раненого, после чего, взвалив на плечо, побежал в сторону. Активируя на ходу медицинский свиток для шиноби с ожогами. Нашего производства, между прочим.

Против меня трое. Каменные Копья, Водяные Пули, струя воды под давлением, огненный шар. Они методично расстреливали меня техниками с поверхности, заставляя выполнять виражи в воздухе. Уклоняться получается так себе: одна Водяная Пуля прошла почти погасившись Покровом. Останется синяк на груди, но рёбра, вроде, целые.

Конечно, я отвечал своими техниками из свитков. Мощная атака огнём по площади оказалась слишком медленной, от неё они скрылись в океане. Глупо с моей стороны, поспешил. Мы слишком далеко друг от друга, полсотни метров дают шиноби достаточно времени для реакции. Темнокожий мужик с мечом в руках, стреляющий Водяными Пулями и вовсе сумел увернуться от техники молнии из свитка. Мерцание подавлено, она сейчас медленная.

А вот я в воздухе лёгкая цель, менее быстрая, чем на земле. Карин давно потерялась на горизонте, и я про себя порадовался, что сестра не решила мне обязательно помочь. Не думаю будто ограничение перемещения больше пары километров в диаметре, скорее всего, она уже дома, свиток с биджу в хранилище убирает.

Союзники сосредоточенно режут друг друга накоротке. Виднеется белая шевелюра, мелькают чёрные волосы и меч. Живы. Да и мне пора перестать страдать ерундой, хотелось бы взять в плен хоть одного странного джинчурики. Мы должны понять, что за “зверята” такие.

Заложив вираж, я очередной Волной отвёл в сторону Каменные Копья и упал вниз.

Чакру в ноги, позволяя себе стоять на воде, усилить Покров и, сжав в руках кунаи, устремиться навстречу врагам.

Нож отводит меч, подшаг, удар по колену. Не попал и вынужден отскочить в сторону, спасаясь от когтей Югито.

Все трое владеют Режимом Мудреца, позволившим им пережить всё, отправленное в них сегодня. Но всё равно я быстрее думаю благодаря ускорению нервных импульсов, однозначно лучше владею сенчакрой.

Тем не менее, их трое и они опытные бойцы, всем прилично за двадцать. Одни блондины. Это у них в Облаке стандарт, что ли?

Парень с кунаем, на секунду отскочив, сложил ручные печати, и всё вокруг залило светом. Я закрыл глаза, пытаясь ориентироваться на чувство чакры.

Шиноби как-то оказался слишком близко, и мне пришлось отмахнуться ножом, сломав собственный рисунок движений.

Удар меча в бронежилет пропахал кевлар и стальную пластину внутри, оставив поверхностную рану на груди.

Как?

Открыв глаза, я сжал зубы: парень, ослепивший меня, и не приближался. Иллюзия. Хорошая иллюзия, предназначенная для обмана сенсоров. А значит, он и сам сенсор, скорее всего. Дай бог памяти, кажется, его зовут Си? А мужика с мечом тогда Даруи? У них, вроде, команды по двое обычное дело?

Запомню…

Не обращая внимания на короткую боль, отбил в сторону очередной удар и ответил кунаем по Югито. Удачно, вон как зашипела, получив нож в предплечье. Кунай теперь в помойку, но я достал ещё один.

Можно открыть Врата, однако моя жизнь сейчас от этого не зависит, не буду. Мама права, последствия слишком велики. Если кто-то из врагов задействует их, тогда придётся, но до той поры – нет.

Как же сильно и быстро бьют! Для меня медленно благодаря ускорению молнией, но их трое и приходится постоянно двигаться, отдавшись на волю рефлексов.

Увернуться, резануть, подставить кунай под когти Югито, уколоть, присесть, рубануть, опять уколоть. Глубокий порез на ноге у мечника, рассечённое запястье у парня с гендзюцу.

Я потихоньку накапливал чакру, на всякий случай. И когда опять вспыхнул свет, во все стороны ушла Гравитационная Волна, отбрасывая противников.

Облачники на диво неудобные враги для человека, владеющего Молнией. За поединок я неоднократно бил электричеством при контакте и через водную поверхность под ногами. Без проблем отводят ток, привыкли, видимо, на спаррингах.

Си, тем временем, прикрыл глаза, и от него потянуло неконтролируемым выплеском чакры. А вот и Врата, Первые и Вторые.

Ну их! Не желаю тут калечиться или умирать, ведь пара небольших ран намного менее опасны для здоровья, чем Врата.

Выдох. Притянуть его к себе и присесть, вытянув ладонь, высвобождая всё, что осталось из плазмы одним коротким выплеском.

Я пуст, но и он с недоумением смотрит на культю на месте левого бедра. На долю секунды теряется, пытаясь установить равновесие, и мой кунай входит ему в целое колено, пробивая насквозь и ломая ногу.

Метнулся в сторону, одновременно доставая свиток из разгрузки и посылая в бросившихся на помощь другу Облачников Стену Ветра.

Они ныряют под воду, уклоняясь, но мне оно и надо.

Пальцы танцуют, творя технику, в которую уходит вся оставшаяся чакра. И в тот момент, когда они вылетают на поверхность, нас с раненым окружает Водяная Тюрьма. А я, до того, как она сомкнулась, снимаю Покров и отправляю всю молнию, скопленную в нём, в Югито одной техникой.

Расстояние небольшое и увернуться у неё не получается. Симпатичной блондинке, и так уже уставшей и потрёпанной, разворотило всю правую ключицу и практически оторвало руку.

Товарищ с криком бессильной злобы ударил мечом в поверхность Тюрьмы, но кроме небольшого моментально затянувшегося пореза там ничего не осталось.

Долю мгновения с бешенством смотря на меня, Даруи отворачивается и бросается к джинчурики где, выхватив у неё на бедре из подсумка медицинский свиток, активирует его. Покров он потерял по дороге, как и Режим Мудреца.

Напасть бы сейчас…

Жаль, что технику вот так просто не отменить, да и не нужно. Она максимально плотно облегает тело, давая очень ограниченно двигаться только мне. Пленник тоже, впрочем, деактивировал Врата и прикрыл глаза, а его ноги засветились зелёным светом Мистической Ладони. Медик? Ну да, не удивительно, кому как не медику знать про Врата.

Я плавно начал сдвигаться в его сторону, вытягивая ладонь. Попробую вытянуть чакру способностью Риннегана до потери сознания. И пока медленно преодолевал метр между нами, оглянулся вокруг.

Битву основных сил отсюда не видно, далеко и мешает туман от испарения большого количества воды. Облачник, сидя у тела Югито, придерживал ей руку, давая возможность технике спасти конечность. Отстойный выбор для него: спасти лишь одного из своих друзей и смотреть, как убивают другого.

Ему повезло, убивать не собираюсь. Благо, наконец дотянулся и активировал технику. Он пытался сопротивляться, оттягивал чакру от моей ладони, коснувшейся плеча. Но Риннеган не оставил ему шанса, пусть я и ощутил сопротивление, но оно вызвано скорее техникой, блокирующей запечатывание.

Пять секунд и он обмяк, потеряв почти всю чакру. Я же заодно исследовал его тело Риннеганом, осматривая печати. Одна на груди, явно типа наших эвакуационных, из неё я вытянул всю энергию. Ещё одна на предплечье для хранения сенчакры. И, главное, та, в которой он хранит своего биджу.

Тут более интересно. Она нестандартная, многоконтурная. Я завис, отправляя в неё силу и проверяя отклик. А ведь она связана с другой где-то далеко. Очень интересно, то-то я не чувствовал выплеска чакры биджу при смерти джинчурики. Его и не было: едва носитель умер, печать полностью отвязывалась от реальности, и демон переносился куда-то в другое место, где находится ещё один контур печати.

Классно придумано, Орочимару умница. Его печати всегда очень свободные, творческие. Меньше математики, чем в моих, больше волевого посыла. Они требовательные по чакре и способностям мастера, но красивые. Нравятся.

Я разбирал его изделия, когда учился. Сложно пришлось: они плохо поддаются дешифровке так как очень индивидуальны. Это мы всей семьёй бились за стандартизацию нашей продукции, прежде всего, чтобы выполнять сложные печати вместе. У него такой задачи не стояло.

Облачник, тем временем, оттащил женщину за сотню метров от Водяной Тюрьмы, положив на отмель почти разрушенного техниками Карин острова. Вернулся, бросил взгляд в сторону основного сражения, на мою защиту. Отчаяние в глазах сменилось решимостью, Даруи сорвал с пояса свиток, и воздух расколол удар грома, а округу осветила ярчайшая вспышка.

Напитанная чакрой вода вокруг меня испарилась больше чем наполовину. Это же какая мощь вложена в молнию? Пленник выжил только потому, что я прикрыл ценный источник сведений собой. А ведь Даруи собирался убить в первую очередь его, судя по всему, чтобы важные секреты Деревни не ушли врагам.

Не дай то бог мне такой выбор однажды сделать…

Прикрыл нас я простым выплеском чакры, а следом отправил Гравитационную Волну и, свитками с обеих рук, Огненный Шар и Стену Ветра, усиливая пламя воздухом. Он опять поднял Покров Биджу, позволивший ему пережить атаку.

Из печати в тело втекает сенчакра, восполняя резерв. У противника сгорели волосы, тело покрылось ожогами, но он бежал ко мне.

Гравитационная Волна, сложить ручные печати и выпустить Водяные Пули. Свитки с техниками кончились, теперь лишь своими силами, благо запас чакры в печати ещё приличный.

Создал Теневого Клона, и он, сотворив Водяную Тюрьму поменьше, спрятался в ней с пленным. Опять Гравитационная Волна, добавить сверху Огненным Шаром.

Устал уже и чакроканалы жжёт, очень много энергии слишком резко пропустил сквозь них.

И враг сдаёт. Поднимаясь после того, как отбросило и обожгло, он до пояса провалился в воду и, с видимым трудом восстановив контроль, покачнулся. Тем не менее, останавливаться мужчина не собирается.

– Я не подведу Деревню, – прохрипел шиноби и, подняв меч, побежал на меня.

Его шатало, никаких режимов усилений не осталось и в помине. Одна молния и всё закончится.

Шиноби бежал, а я не решался на смертельную атаку: он враг, но достойный человек и шиноби не боящийся трудных решений и готовый пожертвовать жизнью. К тому же поединок я уже выиграл, и это не в азарте сражения или нукенинов резать, за каждым из которых куча невинных трупов. За бой быстро понимаешь что представляет собой человек.

С другой стороны, разве мне нужно его убивать? Рывок вперёд и удар в челюсть, заставивший его отлететь назад, потеряв по дороге пару зубов.

Подхватив меч, я догнал потерявшего сознание парня, уже начавшего тонуть, и, вытащив из воды, закинул в водяную тюрьму к клону. Будет у нас двое пленных. Пойдут по обмену, рано или поздно. Не верю, что враги не возьмут в плен никого из союзников или шиноби Конохи. Не стоит войну превращать в тотальную бойню, и начать стоит прежде всего с себя.

Да и для изучения их джинчурики, лучше двое подопытных чем один...

Помочь нашим или прихватить и Югито? Лишить Облако Мататаби будет хорошим подспорьем к новым боям.

Пока я решал, с юга появился проблеск знакомой чакры, и над водой появились летящие Нагато и Наруто, а с севера потянуло чакрой Восьмихвостого и показалось ещё два десятка бегущих шиноби Облака.

Да кончится, вообще, сегодня этот бой?!

Глава 31

Сенчакры – два резерва в печати, природной энергии хватит ещё на парочку объёмов. Обычной чакры нет. Итого, два с половиной резерва на бой. Джирайя с Итачи, как и союзники из Тумана, тоже измотаны, многие ранены. Учитель зажимает сильную рубленую рану на плече, а Учиха, у меня на глазах, выдернул и выкинул в сторону засевший в бедре на всю длину лезвия кунай.

Обе группы поредели. В тылу у наших висела Водяная Тюрьма, которую поддерживал, засунув в неё руку, стоящий рядом на колене Момочи, тоже не целый, ему отрубили вторую ногу по бедро. Внутри находилось шестеро человек, четверых из которых лечили медицинские свитки. Ещё одно тело плавало без головы, а второму сожгло все внутренности – остался один сломанный позвоночник, голова и конечности.

Импровизированный госпиталь окружал лабиринт из ледяных зеркал, ведущий ближе к сражению. На моих глазах один из шиноби Тумана отвлёкся на подходящий отряд облачников и получил кунай в живот. Он сумел отбиться, а далее его прикрыл ледяными иглами Хаку, который потом помог раненому выйти из боя.

Полезное дело делают, не зря дети оставили их в живых.

Облачники тоже организовали себе госпиталь на острове, закрывшись куполом из каменных плит. Надо бы атаковать, но здесь бы самим отбиться…

Нагато окутался покровом молнии, а Наруто жёлтым с чёрными символами, поверх которого легла полупрозрачная аура из ветра. Новоприбывшие противники, увидев подлетающую пару, моментально выстрелили в Узумаки дюжиной техник.

Наруто, как более быстрый в воздухе, ворвался в ряды врагов с большим Расенганом. Он разметал поднятую ему навстречу стену воды и влетел в джинчурики Восьмихвостого. Тот принял Расенган на выросшую из покрова биджу лапу и, несмотря на то, что она разрушилась, прибил Наруто ещё одной.

Брат легко увернулся, одновременно вытащив и активировав свиток. Во все стороны от него устремилась стена плазмы, вызвавшая ударную волну, разбросавшую всех, кроме Би и ещё двоих джинчурики. Рэпер на это выпустил ещё два хвоста и ещё раз обрушил на Наруто огромные лапы.

Точнее, попытался. В грудь ему вошёл шелестящий ветром Расенган, и сосуд Восьмихвостого закричал, когда техника пробила покров и коснулась настоящего тела. Даже думать не хочу, сколько брат вложил чакры, чтобы пронзить защиту пяти хвостов. Впрочем, меньше, чем Биджудама, а значит приемлемо.

Блондин отмахнулся выпущенными лапами Девятихвостого от бросившихся на него союзников облачника и вытащил ещё один свиток. Би ждать не стал и, сложив ручные печати, заставил океанскую воду ударить в Наруто на опережение, отчего огненная техника затухла.

Следом в блондина понеслось четыре Копья Молнии из свитков, от которых он прикрылся поднятой в спешке водой и чакролапами. Помогло не очень: с грохотом Наруто улетел далеко назад, хорошо хоть не получив пробития Покрова.

Би устремился за ним, но один. Его команда оказалась занята Нагато, начавшего с атаки на одного из джонинов Облака. Удачной атаки, судя по тому, что в сторону полетел меч с отрубленной рукой. Их бойцы с Покровом были вынуждены отвлечься, спасая товарищей. Бывший лидер Акацуки, отбросив их Гравитационной Волной, выдал серию техник из свитков по окружающим.

Я смог восстановить Покров и вмешался в бой. Ткнул ножом одного, ногой следующего, резанул, уклонился и сошёлся в поединке с очередным джинчурики – конечно, тоже голубоглазым блондином лет девятнадцати. Мечник, стихия огня. Интересная техника, позволяющая пропускать пламенеющую чакру через меч.

Его клинок столкнулся с моим кунаем, высекая искры. Однако вызванная им огненная дуга прошла дальше лезвия и глубоко въелась в покров, оставив поверхностный ожог. Неприятно. Впрочем, и он отдёрнул меч, сквозь который прошёл электрический ток.

С тыла на меня устремилась очередная блондинка с потрясающими буферами и танто в руке. Очень похожая на парня передо мной. Сестра? Демонстрирует Режим Мудреца, неплохую скорость и силу. Однако Покрова Биджу нет.

Уклонившись от танто, вкинул больше чакры в Покров, ускоряясь. Встречный удар – и кунай входит ей в левое предплечье, которым она закрылась. А я зашипел, ощутив пламя на спине, пробившее Покров. Грудастая специально меня выманила?

Ожог довольно сильный, а парнишка ускорился, налетев вихрем атак. Грудастая отпрыгнула назад, где, быстро обернув руку бинтом, активировала медицинский свиток и вернулась в бой. Била редко, но очень хорошо выбирая момент относительно своего напарника. Точно брат и сестра.

Попутно в меня летели техники, изредка пытался нанести удар кто-то из остальных врагов. Благо, после того, как я занял одного из джинчурики, Нагато уже успел отрезать голову джонину и ранить ещё четверых облачников.

Парящая над нами черноволосая девушка из Камня эпизодически помогала техниками, но близко старалась не опускаться, чтобы не попасть под атаку. Наруто сражался с Би, и там под удары лап из чакры и мощных техник лучше никому не лезть, сметут и не заметят.

Отвлёкшись на окружение, я пропустил танто, рассёкший мне бедро, и тут же принял на кунай меч, выделив больше молнии. Клинки столкнулись и моментально разошлись, а от меня ударила круговая Гравитационная Волна отбросившая их назад.

Устал. Реакция уже не та, ошибаюсь.

Локальная точка гравитации бросила соперников навстречу друг другу, и я рванул вперёд, создавая Расенган с чакрой молнии. Спиральная сфера разбросала поднятую гравитацией воду, ещё не успевшую опасть, и вошла в грудь джинчурики, перед этим разрушив вскинутый клинок. Он отлетел в сторону, хрустнув переломанными рёбрами, но его сестра не дрогнула, успев всадить мне в бок заряженный огнём танто.

Я отмахнулся коленом, попав ей в грудь. Женщину отбросило назад, но своё оружие она не выпустила, расширив рану в боку. А в меня прилетел поток лавы от вмешавшейся в бой девушки из Камня. Полностью увернуться не смог, а лава, стремительно остывая на Покрове, стала затруднять движения.

Постаравшись притянуть женщину к себе гравитацией, наткнулся на сопротивление. Хорошо. Часть Покрова свернулась в сферу и выстрелила в соперницу. Она успела выстрелить навстречу лавой, однако полностью технику не остановила. В стороны разлетелась магма и камень, а девушка отлетела назад, схватившись за выжженный живот, куда попала техника.

Воздух разорвал крик боли, и она рухнула на волны, не в силах больше поддерживать полёт. А мне в спину влетела техника воды, заставив кувыркаться по поверхности моря. Ослабевший Покров не выдержал урона, с хрустом сломалась правая лопатка, рассекло мясо и рёбра.

Выпустившего технику облачника смело Гравитационной Волной от Нагато, но сделать своё дело он успел.

Пока враг пытался подняться, я отправил в него Сферу Молнии. Попал в голову, заставив её разлететься в стороны остатками мозгов.

Выскреб последние резервы чакры и поднял стену воды, защищаясь от огненного шара, выпущенного недобитым до конца блондином-джинчурики. Его сестра тоже помогла, отправив следом ещё один, сама активируя медицинский свиток девушки из Камня.

Как же плохо без Крыльев и Мерцания. Нас разделяет три десятка шагов, и бежать их пришлось под обстрелом вражеских техник. В самом конце грудастая блондинка торжествующе усмехнулась и сорвала с пояса свиток, откуда в меня устремились Лезвия Ветра.

Покров прорубило, как и бронежилет, и я отлетел назад, заливая волны кровью из разрубленных груди и живота. Глубокие раны стремительно регенерировали, но чакры становилось всё меньше и меньше. Главное, чтобы кишки не выпали до того, как пузо зарастёт.

Вот терпение-то у этой бабы! Выждала, когда окажусь максимально ослаблен, наплевав на свои раны и брата, и только тогда ударила свитком.

Она накинулась на меня, размахивая своим танто. Покров Молнии приказал долго жить, а его остатки я отправил в неё техникой. Увернулась.

Мерцание подавлено, моя Сфера Молнии намного медленнее, чем должна быть, и жрёт непропорционально много чакры. Отстой.

Танто встретил кунай, жёстко блокируя. Одновременный удар другим ножом в живот, от которого она почти увернулась, оставив неглубокий порез. Правда, мне больно досталось по голени лоукиком, а сзади подступал её брат с обломком меча в руках. Сплёвывал кровь, но шёл.

Надо бы активировать Врата, тут уже не до здоровья. Но она ведь не даёт времени, секунду бы передышки…

Отбив несколько атак, ответил сам, медленно собирая чакру для гравитационной волны. Сейчас отброшу их, а там первые и вторые Врата. Должно хватить отбиться…

Шаг назад, и я внезапно теряю равновесие, проваливаясь в яму, которой там не существовало ещё миг назад. А вода поднялась выше, тормозя движения, пытаясь порезать неожиданно острыми краями. Мой взгляд нашёл усмехающуюся сквозь слёзы боли черноглазую девушку из Камня.

Сверху рухнуло танто, которое я неловко отвёл кунаем, и оно разрезало левый бицепс. А техника воды усиливалась, затягивая меня глубже, сдавливая так, что не вдохнуть и не пошевелиться. Я направил больше чакры к коже, спасаясь от режущего эффекта, поднял левую ладонь, позволяя короткому мечу пробить её и застрять в руке, лишь бы получить хоть мгновение времени.

Я не сдохну тут!

Выплеск чакры отбросил от меня и технику воды, и грудастую блондинку. Первые Врата. Вторые. Третьи.

В тело устремилась долгожданная сила, вымывая усталость.

Легко увернувшись от танто, отпрыгиваю назад, пропуская мимо огненный протуберанец, следом ещё один, отправленный грудастой. Парирую кунаем обломок меча, сжимаемый джинчурики. Посеревший от боли и усталости блондин, то ли рычит, то ли подвывает от боли, но окутывается Покровом биджу.

Да когда же вы все сдохнете, твари!

Последний нож в руке разваливается, отводя атаку, и я остаюсь с голыми руками.

Наплевать. Пятые Врата.

Хруст костей, его оружие летит в сторону, он подвывает от боли в сломанной руке. Как и я, мне не хватило чакры укрепить ребро ладони, и правая рука больше не функциональна.

Они все сдохнут. Локоть левой руки ломает челюсть, а правая голень ломает колено джинчурики. Отскочив, пропускаю мимо водяные пули. Упавший на воду боец складывает печати, и в меня устремляется стена огня.

Пламя обнимает кожу, сжигает волосы, и я, не глядя, прописываю правой ногой удар по-футбольному. Его уносит назад, а я, при попытке опереться на ногу, падаю, смотря на высовывающийся из своей голени кусок кости. Сломал ногу своим же ударом.

Активировав Мистическую Ладонь, накладываю жёсткий лубок из чакры на ногу и руку. Энергия восполняется под Вратами быстро, организм щедро расходует резервы. Рана на спине уже сложилась обратно, затягивается мясом и кожей, живот и грудь тоже стянуло. Только вот всё на восстановление тела и уходит...

Справа ощутил огромный всплеск чакры и, мельком глянув, бессильно выругался. Поднявший пасть к небу Курама концентрировал чакру во рту. Чуть вдалеке виднелся Восьмихвостый, тоже собирающий силу.

– Наруто, ты дебил!

Я бессильно продолжал материться, собирая крохи чакры и погружаясь в океан, попутно окружая себя слабой версией водяной тюрьмы. Успел уйти на семь метров, когда сверху вспыхнул свет, а потом меня подхватило и закружило вместе с толщей воды от ударной волны.

Надеюсь, в этом огне сдохли мои враги. Хотя, судя по их живучести, можно и не мечтать…

С трудом поднявшись к поверхности, выполз из воды. Меня мутило, Врата работали вхолостую, сжигая все крохи резервов организма, до сих пор не восполнившихся с прошлых Седьмых Врат. Оглянувшись, я пробежал полсотни метров и упал на берег, выключив Врата.

Восьмихвостый повержен: ему срезало половину морды, оторвало рог, раздробило плечо и переднюю лапу. Он медленно падал, на ходу превращаясь в чакру и втягиваясь в печать к своему джинчурики.

Такого высвобождения энергий барьер против перемещения не выдержал, я чувствовал, как исчезает давящая пелена переписанных законов мироздания. Но пошевелиться не мог, с тоской смотря, как из-под воды появляется моя водяная тюрьма с клоном и всего одним пленником. Мечник смог уйти эвакуационной печатью, которую я ему не разрушил. Забыл. Югито тоже не было видно.

Из-под воды вылез Нагато и, на ходу вытащив застрявший под ключицей вражеский кунай, с трудом дошёл до меня, рухнув рядом. Он оказался сильно побит, одних резаных и колотых ран насчитал пять штук. В том числе и страшный косой шрам на лице, чудом не затронувший Риннеган.

На мой вопросительный взгляд, мужчина прохрипел:

– Джинчурики из Камня. Владел управлением массой. Сбежал печатью, когда я его почти утопил.

– Смотрите, как мы с Курамой его! – воскликнул Наруто, появившись перед нами.

Однако, увидев нас, резко замолк и побледнел. Ну да, распаханное пополам лицо Нагато никого равнодушным не оставит. Хотя и сам блондин имел вид весьма побитый: его левая рука висела плетью и виднелся зарастающий глубокий рубец подмышкой.

– Займись ранеными и пленным, брат, – тихо попросил я его.

Разбирать бой и решать, кто и где поступил неправильно, будем позднее.

Наруто отвёл глаза и исчез, переместившись к набитой людьми и сильно выросшей водяной Тюрьме Забузы. Там оказалась вся команда, что отправилась сегодня со мной, убитые и раненые. На ногах осталась лишь Мизукаге и Джирайя.

Что ни говори, но объёмы чакры решают, ведь объём – это и скорость восстановления, в конце концов. Судя по всему, Джирайя ещё и пилюли Акимичи употребил, дающие восстановление энергии. Я не брал их, хотя мне предлагали.

Как же, Узумаки, у меня в печатях дофига чакры… Тьфу! Дурак был.

Если смотреть объективно, то мы победили. Трёххвостый за нами, силам Облака нанесён урон, так как я убил двоих новых джинчурики, взял в плен ещё одного. Со всех сторон молодец.

Переведя взгляд на дрожащие руки, исходящие вонючим потом, попробовал сжать кулак. Не вышло.

Джирайя, слабо махнув нам ладонью, подхватил на руки раненого Итачи и исчез в Крыльях. Учихе опять не повезло. Да и не невезение это: его Шаринган сильный, с интересными способностями, но у паренька маловато чакры. Его стезя – тайные операции и тихие устранения, никак не бои на выносливость.

К нам дошагала Теруми, уже отправившая своих людей домой эвакуационными печатями. Выглядела она не очень: в обрывках бронежилета, с трудом скрывающих грудь, рваных колготках из сетки и резаной раной на правом боку, а также наливающимся синяком на половину лица.

Упав на камень возле нас, устало спросила:

– Трёххвостого точно забрали?

– Да, – ответил вместо меня Нагато. – Карин доставила свиток с ним, осталось лишь запечатать нормально.

– Ты захватил их джинчурики. Сможешь повторить их печать, чтобы Трёххвостый не развеялся при смерти сосуда?

– Да. Там и повторять ничего не нужно, ведь Девятихвостый не умрёт, если убить Наруто, – откликнулся я.

– Хорошо, – бледно улыбнулась женщина. – Не зря мои люди сегодня погибли. Вы можете доставить меня домой? Совсем нет чакры.

Я посмотрел на Нагато, он посмотрел на меня, и мы одновременно поморщились.

Не знаю, как у него, а я выгреб вот совсем всё. У меня Крылья сдохнут за пару часов, если я не подпитаю печать. А всё, сейчас как-то производимое телом, моментально уходит на лечение. Я даже встать не смогу.

Хорошо, что в этот момент рядом с нами появилась Карин. Оглядев нас троих, она молча бросилась ко мне. В организм потоком хлынула её чакра, заполнив резерв наполовину. Аналогично она поступила с Нагато, только ещё и пару минут поработала Мистической Ладонью, стянув рубцы в страшновато выглядящие шрамы.

После чего присела на колени возле Теруми, водя над ней горящей зелёным ладонью. Тут она задержалась дольше, явно повреждений нашлось больше, чем видно. В итоге, ещё и поделилась чакрой, кажется, вместе с целебным компонентом.

Я события фиксировал уже с трудом. Её сила приятно согревала тело изнутри, латая многочисленные повреждения. Мизукаге что-то прошептала сестре, и они исчезли. Нагато уже бодрее пошевелился, отпил воды из появившейся в руках фляжки и дал её мне. Я протянул руку…

Точнее, попробовал. Конечность вяло поднялась и упала обратно.

– Да ты совсем плох, Ясуо, – встревоженно нахмурился соклановец, уже внимательней смотря на меня Риннеганом. – Давай отправимся к Юмико.

Подняв меня на руки, он активировал Крылья, и, после пару коррекций, мы оказались в сортировочном бункере, где дежурили медики. В том числе и мама.

Едва увидев меня, она, даже не активируя Бьякуган, скрипнула зубами. Губы сжались в бешенстве, но она глубоко вдохнула и, подержав в лёгких воздух, выдохнула почти без злости.

– Опять Врата, сын? Я ведь просила тебя!

– Не ругай его, Юмико, другого выхода не было, – укладывая меня на каталку, попросил женщину Нагато.

– А ты там на что был, Бог Шиноби?! – едко поинтересовалась мама, сканируя мой организм Мистической Ладонью. – У сына ещё от Седьмых Врат организм не восстановился, а тут опять сразу Пятые, как я вижу. Резервы выработаны до конца, у него и чакра в ближайшие пару дней восстанавливаться не будет!

– Иначе бы его убили, а потом и нас, там всё по краю шло!

– У тебя Глаза Бога! Резервы чакры, как у биджу. Почему ты проиграл? Почему не убил их всех?!

Нагато сжал челюсти, так, что заходили желваки под кожей, явно желая ответить не по-доброму. Но сдержался, буркнув:

– Я домой, успокоишься, поговорим.

– В палату к Джирайе его, – скомандовала мама одному из медиков. – Капельницу поставить. Процедур больше никаких не нужно, сама сделаю.

Удивительно, но я не терял сознания. Дождался, пока меня переложили на кровать, выпил воды из поднесённой к губам чашки. И только тогда обратил внимание на, всего в бинтах, Джирайю поглядывающего с соседней койки.

Когда медик нас оставил, учитель почесал бинты на груди и с кислой ухмылкой поинтересовался:

– Ну как тебе настоящий бой, юный гений?

Я вяло шевельнул ладошкой, не имея сил ответить. В одном он оказался прав ещё тогда, когда мы обсуждали войну очень давно – если всё так пойдёт и дальше, то элита быстро закончится, вырезав друг друга. Войну же закончат генины, едва способные держать в руке кунай. И тот из сильных шиноби, кто окажется достаточно вынослив, чтобы пережить постоянные мясорубки.

Я по-новому посмотрел на беловолосого, всегда изображающего придурковатость шиноби. Знал ведь, что он пережил две мировые войны. Но вот действительно понимать пройденный им путь стал лишь сейчас, на себе ощутив серьёзный и долгий бой. Это насколько Джирайя живучая и удачливая тварь, однако? Ведь даже юного гения Учих, в итоге, из боя вынес беловолосый почти старик, а не наоборот.

Мамочка, куда я попал? Как мне пережить бойню самому и провести без потерь свою семью? Где взять не столько силы, а мешок удачи?

Глава 32

Бесконечный океан мягко нёс свои воды под ласковым солнцем, накатывая волнами мне на ноги. Немного позади дремал Курама, восстанавливаясь после боя с Восьмихвостым. Он довольно сильно потратился, пусть, как оказалось, Гьюки явился на бой ещё более ослабленным. Создание искусственных биджу не прошло даром для него, монстр отдал много чакры.

Как узнали менталисты у пленного, при создании монстров за основу берётся призывное животное, в которое запечатывается огромный объём чакры биджу вместе с чакрой будущего джинчурики. Обычно, сразу нескольких человек на случай смерти одного из них в бою. А потом, когда в несчастного зверька проникает чакра монстра, и он уже находится на грани смерти, его подпитывают природной энергией. Зверь начинает мутировать, пока не установится шаткий баланс чакры.

Происходящее дальше пленник рассказать не смог, знает лишь, что, в итоге, чакра биджу полностью берёт верх, а следом в животное вливают астрономическое количество природной энергии, позволяющее ему завершить эволюцию, став существом из чакры. Причём, уже имеющим сродство с будущим сосудом, которому не нужно привыкать и выстраивать взаимоотношения с монстром. После, опытные джинчурики Облака научат создавать Покров, и шиноби готовы к бою.

На данный момент враги создали около четырёх десятков тварей.

Да, они слабее исходной девятки, в основном, из-за молодости. Однако на покров одного хвоста их хватает. Создавали бы и дальше, но возник реальный дефицит природной энергии для поддержания жизнедеятельности монстров.

Вероятно, если расселить их по всей планете в местах, полных жизнью, экосистема справится. Но в условиях, когда они должны постоянно воевать, на землях, осушённых от энергии, возникают проблемы. Проект признан полностью успешным, но приостановлен. При этом, сбор природной энергии в удалённых местах планеты продолжается, и на что она пойдёт, пленник не знает.

Сорок человек… Я убил двоих, потратив всю плазму. Пусть за два боя, но очень показателен уровень затрат. А в условиях войны, когда каждая капля чакры на счету, непонятно, когда получится восстановить технику. И необходимо ли оно вообще? Не лучше ли поработать в сторону пробивной способности?

Смысл заливать километры площади огнём, когда нужно уничтожить высокомобильную и прочную цель? Если подумать, то лучше усилить Сферу Молнии. И, на крайний случай, Расенган. Конечно, площадные техники должны быть, однако оружие это специфическое. Явно не рядовая лошадка войны.

Только вот как сражаться с противником сейчас? Врата ведь не вариант даже для Узумаки, как оказалось. Требования к Покрову Молнии волшебным образом не снизились – не та техника, которой можно массово обучить людей. Впрочем, по поводу Покрова…

– Курама, что скажешь про ваш Режим? Есть мысли, как нам его повторить? – поинтересовался, повернувшись к монстру из чакры.

Дрогнуло одно ухо, лениво приоткрылись глаза, и Девятихвостый пророкотал:

– Ты слишком любишь раскладывать техники на элементы, Узумаки. Покров Биджу – не про математику, а про волю, эмоции и силу. Если тебе хочется точных параметров, то нужна большая плотность чакры на минимальную площадь. Человек не сможет контролировать такой объём силы одномоментно.

– Так уж никто и не сможет? – быстро прикинув объёмы чакры в уме, поднял бровь я. – В том числе Нагато?

– Он близок, – неохотно признался лис. – Хотя и для него выйдет предельное напряжение сил и контроля, сражаться не сможет.

– Разве? А если помочь клонами?

Лис раздражённо взмахнул хвостами, вызвав шквал ветра.

– Попробуй, Узумаки. Но вы замахиваетесь на техники, не предназначенные для людей!

– А зачем иначе нам Глаза Бога, Курама?

Лис раздражённо рыкнул и прикрыл веки, всем видом показывая, что разговор его утомил. Ну и ладно.

Я задумчиво поболтал ногами в накатившей волне, сидя на камне. Он прав, я слишком стремлюсь разложить все свойства чакры по полочкам, определить суть техник ради возможности обучения других людей.

Во многом, такой подход полезен и даёт результат, что видно по нашим печатям. Но личная сила шиноби – это немного другое. В конечном счёте, важна лишь чакра, её контроль и такое зыбкое понятие, как «сила чакры».

Ведь Покров Биджу, к примеру, не ускоряет как таковые нервные импульсы в теле человека, не форсирует работу внутренних органов. Он просто и без затей ломает реальность и поток времени.

У техники есть недостатки: Покров демона ситуативен. Если я ускоряю скорость работы нервной системы в семь раз, используя Покров Молнии, это стабильно. А вот аура биджу может быть как медленнее, так и быстрее для субъективного времени пользователя, также как и силовые, и прочностные характеристики. Техника, как и монстр, ей на самом деле управляющий, подстраивается под угрозу.

Одна радость в этой войне: мы не проигрываем. Ставка на массовость Режима и свитков сработала. Пока произошла пара столкновений на границах Дождя и Травы, и пусть поле боя осталось за Камнем, когда они подтянули джинчурики, их потери среди бойцов, не имевших Покрова, оказалисьнамного выше. Собственно, у нас умерло в тех столкновениях всего двое человек, а у них – минимум два десятка.

У них нет столько эвакуационных печатей, Режима Мудреца и хорошего запаса свитков у каждого чунина или генина. Они вложили все усиления в элиту. Однако весёлой резни беззащитных слабаков не вышло: стоило джинчурики появиться на поле боя, наши шиноби невысокого ранга ушли эвакуационными печатями.

Тратить на каждую команду свиток блокировки перемещений не выйдет. Поэтому, после того, как ушли чунины, туда Крыльями прибыла сборная команда джонинов, сумевших ранить троих джинчурики. В итоге, наши отступили, пусть и с ранениями, зато без жертв.

С обеих сторон без жертв среди элиты, на джинчурики эвакуационные печати собственного производства враги не жалеют. Гай с Какаши ругались, что так вышло, но обещают в следующий раз хотя бы одного уничтожить. Может и получится, они товарищи довольно опытные.

Хмыкнув, я спрыгнул с камня, когда отошла волна, и, подхватив стоящие рядом сандалии, неспешно потопал домой. Тяжеловато, ещё не поправился до конца. А ведь если бы не активировал Врата, уже давно в порядке был…

Перед домом тренировалась Хината, плавно прокручивая ката из Мягкого Кулака. Красиво... Особенно приятно смотреть за её тренировками с Риннеганом: то, как гармонично движется чакра, вторя движениям, завораживает. Идеальный контроль.

Он позволяет ей творить удивительные вещи в ближнем бою, прыгая намного выше потолка. Жаль, иногда нужна тупая мощь и мастерством ничего не решить. Джинчурики как раз из таких врагов.

Смотря, как концентрируется чакра в нужных местах, я задумчиво почесал шрам на щеке.

– Хината, слушай, а сколько чакры ты можешь вложить в один удар?

Она как раз выдохнула, нанеся удар и закончив упражнение, так что я ей не помешал. Девушка сделала глоток воды из стоящей недалеко бутылки и присела на лавочку.

– С этим тебе к Цунаде и Сакуре, Ясуо-кун. Мягкий Кулак никогда не предназначался для грубой силы, для защищённых целей у меня есть другие техники.

С этими словами на её ладони собрался Расенган. Правда, практически моментально исчез, растворившись в исходной чакре и втянувшись обратно в тело. Идеальный контроль формы чакры, как у всех Хьюга. Для неё любимая техника Наруто элементарна.

– Их ударная техника не даёт скорости, а вот ты можешь двигаться намного быстрее чем обычно, когда выполняешь Восемь Триграмм, Хината-тян.

– Контроль чакры, Ясуо-кун, – улыбнулась Хьюга. – Огромным количеством тренировок достигается эффект, когда тело движется по заложенной программе. Это не то, что можно повторить. Ты ведь и сам знаешь.

– Знаю, – вздохнул я. – Но мыслей особых нет, вдруг подскажешь чего…

Она всё с той же спокойной улыбкой задумалась ненадолго, а потом поинтересовалась:

– Как ты видишь такую технику?

– Точно не стихийная, с невысокими требованиями к контролю. Просто не понимаю как подступиться. Она должна давать усиление, ещё, в идеале, сильнее улучшать реакцию, скорость прохождения нервных импульсов. И если усиления реально добиться большим количеством сжигаемой чакры, то вот со скоростью восприятия сложности…

– Ясуо-кун, как, по-твоему, вообще, люди создают новые техники? – выслушав меня, негромко спросила белоглазая девушка. – Думаю, ты свято уверен, будто создаются они исключительно глубоким пониманием чакры, верно?

Почесав в затылке, кивнул, потихоньку начиная понимать, куда она клонит…

– А ведь сам ты изобрёл свою Сферу Молнии практически случайно, на стыке знакомых техник. Так их всегда и создавали, где-то подсмотрели принцип, что-то получилось интересное на тренировках, ошиблись в печатях. Ни одна техника не создаётся с нуля.

– Покров Биджу – не совсем техника, Хината.

– Да. Но тебе и не нужно повторять именно его. Посмотри, какие есть среди известных приёмов, как их можно изменить для получения сходного эффекта. Посоветуйся с Третьим Хокаге, в конце концов!

– Хм… – Задумчиво протянул, обдумывая её слова. В них есть смысл, хотя бы в необходимости напрягаться не мне одному.

Загоревшись идеей, я попросил девушку:

– Доставишь меня к нему?

– Прямо сейчас? – вскинула бровки Хьюга.

– А зачем тянуть? Я всё равно не боец в ближайшие дни, стоит пообщаться.

– Жди, сначала я в душ.

Подскочив, она и правда умчалась в дом, оставив меня одного думать над техникой.

Действительно, мне шашечки или ехать? Есть техника трансформации, например. Почему бы не превратить нервную систему в нечто иное, или немного изменить её свойства. Если уж на то пошло, выделить ускорение нервных импульсов Молнией в отдельную технику. Пусть не совсем нужный мне эффект, но и в таком виде техника спасёт жизни многим, у кого есть нужная стихия.

Я сходу три десятка человек вспомню, а если подумать, то и ещё много кого. Стоило бы, конечно, подождать, пока смогу пользоваться чакрой, но тогда и времени не будет на творчество и разговоры…

Нацепив обувь, хмыкнул, смотря на голые пальцы ног. Сколько лет ношу сандалии шиноби, всё равно забавно. Тем не менее, она очень удобна и прекрасно позволяет высвобождать чакру.

На пороге появилась Хината, нацепившая свежую одежду и бронежилет. Торопливо пройдясь гребнем по ещё мокрым после душа волосам, крикнула:

– Отправляемся!

– Не нужно было так торопиться, Хината-тян, – усмехнулся я.

Она не ответила, лишь взяла меня за руку, и мы оказались над лесом в паре километров от Конохи. Доля мгновения свободного падения, и я ощутил, как меня окутывает чужая воля и чакра, трансформируя вместе с собой. По краям зрения мелькнуло зелёным и голубым, и мы появились у ворот деревни.

– Вечером кто-нибудь тебя заберёт, Ясуо-кун!

С этими словами Хината исчезла, оставив меня в одиночестве. Оглянулся вокруг, кивнул малознакомому дежурному у ворот, и неспешно пошёл в сторону квартала Сарутоби.

Пусто здесь. Там, где раньше кипела жизнь, можно встретить разве что несколько человек. Раскланиваясь и здороваясь со знакомыми по пути, дошагал до точки назначения и позвонил в колокольчик. Дверь открылась сама собой, и я вошёл в их квартал.

Судя по чувству чакры, старик за домом. Обойдя особняк, увидел его на открытой веранде в кресле, с книгой на коленях и трубкой в руках.

– Сарутоби-сан, – поклонился я.

– Проходи, присаживайся, Узумаки-кун, – указал он на плетёное кресло слева. – Какими судьбами?

– Нужен ваш совет по техникам. Очень уж мне не нравится использовать Врата.

– И что ты придумал? – поднял бровь Третий, делая небольшую затяжку ароматным дымом.

Выглядел он не очень хорошо: глубже морщины, заметнее стали старческие пятна. Несмотря на доступ к лучшей медицине из существующих, слишком уж у старика оказалась бурная юность. Я ведь тоже могу, в теории, прожить до двухсот лет и больше, у меня довольно сильная чакра, особенно после применения Аватара.

Если бы каждый бой не заканчивался больницей…

Так и он оставил здоровье на полях сражений, а далее взвалил на плечи ответственность за Селение. Хирузен, разумеется, совершил немало ошибок, но, а кто бы на его месте не совершил? Я уж так точно да.

Думаю, ему меньше всего нужна моя жалость, и я начал неспешно излагать свои мысли по поводу Покрова и чем бы его заменить.

Он меня молча слушал, изредка уточняя некоторые моменты, скурив трубку, а потом смакуя принесённый гражданской служанкой чай. И когда я выговорился, заметил:

– Это не будет быстро, даже если мы используем твой Риннеган. Хотя идея с трансформацией мне нравится.

– Главное начать. Правда, не знаю, сколько времени смогу уделять, когда вернусь в строй.

– Но ведь именно для этого ты и пришёл ко мне, Ясуо? – почти незаметно усмехнулся старик.

Я развёл руками. Ну да, а кого ещё попросить? В бой старик не ходит, преподаёт у старших курсов академии как раз стихийные преобразования и печати. И правильно! Лучше его способности использовать так, чем он геройски умрёт.

– Я посмотрю, что можно сделать. С тебя, как поправишься, помощь Риннеганом, глаза сократят нам время.

– Спасибо, Сарутоби-сан!

– Не благодари, мы ещё ничего не создали, – отмахнулся погасшей трубкой старик.

Мы долго ещё общались, прикидывали варианты, пока, ближе к вечеру, на меня не навалилась слабость. Несколько раз в пылу разговора он складывал печати, демонстрируя элементы техник, а я активно использовал Риннеган и сжёг всю чакру, полученную утром от матери. Своя энергия восстанавливается едва-едва, уж точно меньше, чем нужно для поддержания глаза.

Поэтому появление Карин, подпитавшей меня силой и доставившей домой, пришлось очень кстати. Как и последующий ужин, и крепкий сон.

Восстановление заняло ещё почти неделю, которую я проводил у Сарутоби, пытаясь определить суть будущей техники. По сути, это трансформация с мерцанием и клонированием вместе. Так как думает вместо человека клон, связанный с изменённым телом и ускоренный чакрой.

Наверное, работать будет. Потом. Сейчас у нас получилась техника на сотню ручных печатей, работающая весьма криво. Третий пообещал заняться доведением до ума. Ну а мне требовалось возвращаться на фронт. Если так стоит называть наши разборки, само собой.

Шиноби слишком мало, чтобы контролировать тысячи километров территории. Конечно, прямой границы у нас нет ни с Камнем, ни Облаком, но просочиться сквозь ту же Страну Дождя сложности не составит. Особенно с учётом имеющихся там сочувствующих Камню.

Нагато отправился в Дождь, ведёт их силы в бой и обеспечивает лояльность. Хотя отчасти он просто купил подчинённых эвакуационными и медицинскими печатями. Подобное планировалось давно, и корневая печать имелась заранее, он только поставил пользователям.

По словам пленного, в Облаке успели обучить Полёту Бога Грома девять человек, вероятно, в Камне не сильно больше. Совсем большие силы не перекинешь, но определённую мобильность обеспечить возможно.

Это лишний раз подтверждает, что война шиноби достаточно специфическая, особенно с повышением доступности пространственных техник. Сильный боец, если не будет экономить чакру, способен добраться до Конохи за несколько часов, и перехватить его практически нереально. А что мешает ему взять с собой маяк для пространственной техники?

Полностью прикрыта сенсорами Коноха с окрестностями, слабее пара крупных городов, резиденция Даймё. Вопрос о полном контроле всех рубежей никогда не ставился, этим вообще гражданская власть занимается в силу экономических интересов.

Да, есть и были шиноби, часто берущие миссии на границах, но их роль выслеживать конкретные случаи контрабанды или бандитизма, а не патрулировать тысячи километров рубежей Страны Огня.

Нас слишком мало. Чтобы как-то контролировать границу немаленькой страны, необходимы сотни очень высококлассных сенсоров. Столько нет ни у одной Деревни.

В текущую войну произошли некоторые изменения: мы подобрались к нужному количеству шиноби с Режимом Мудреца, очень сильно повышающим сенсорные способности. Но и с ним всё довольно сложно.

Моя же роль в войне – сидеть на границе Травы и Камня и быть готовым выдвинуться по первому сигналу тревоги.

Прибыв Крыльями по выданным Шисуи координатам, я увидел под собой сплошной лес. Лишь внимательно присмотревшись, обнаружил на паре высоких деревьев направленные антенны.

Сам опорник располагался в лесу возле небольшой речки, воды которой крутили лопасти маленькой электростанции. Он представлял собой десяток замаскированных землянок, которые связывали укрытые окопы. Если бы не сенсорика, не сразу бы и увидел, холмистая поляна с высокой травой и всё.

Медленно опустившись возле землянки, в которой я чувствовал знакомую чакру, спустился по неприметным ступням в землянку. Неплохо накопали: тут даже ходы прикрыты брёвнами и толстым слоем грунта сверху.

Не то чтобы вся эта фортификация прямо очень нужна, но так сложнее накрыть лагерь одной техникой. Да и не все шиноби сенсоры, чтобы так легко его обнаружить. Сейчас многое изменилось, но правила остались.

Хотя меньше всего ожидал увидеть фортификацию, как в Первой мировой войне – в смысле, той, ещё моей, а не местной. Хорошо хоть, окопов и колючей проволоки нет, и то хлеб…

Скрипнула дверь, и знакомый голос скомандовал:

– Заходи!

Внутри меня ждал простой интерьер: большой стол со стоящей на нём рацией, двое нар вдоль деревянных стен, старый шкаф, явно стащенный из какой-то деревни, с потолка свисал мешок с продуктами.

– Значит ты наше долгожданное усиление, Ясуо? – хмыкнул Хиаши Хьюга, пожимая мне руку.

– Вы не довольны, Хьюга-сан?

– Ты ещё «отчим-доно» называй, – фыркнул он, усевшись на нары и расслабленно откинувшись на стену. – В бою просто Хиаши.

Он и правда выглядел как-то моложе, беззаботней, чем дома. Казалось бы, возможная опасность, но, нет, его, судя по всему, больше напрягает необходимость дома «держать лицо». Обычно это выражается в том, что он выглядит, как будто проглотил кирпич на завтрак.

– Как тут всё устроено, Хиаши? – отбросив официоз, полюбопытствовал я. – С чем мы можем столкнуться и какие объекты охраняем?

Он отодвинул рацию со стола и расстелил карту, показывая мне пометки.

– В десяти километрах восточнее тюрьма для шиноби, Замок Хозуки. Камень может попытаться отбить её, уничтожить охрану и выпустить заключённых, на которых мы будем вынуждены отвлечь часть сил. Здесь у нас электростанция, питающая ближайший к ней город, скобяную мануфактуру и сам замок.

– Ещё и несколько деревень…

– Да, могут напасть и на них, чтобы отвлечь внимание. У нас тут дюжина секретов вокруг, перекрывающих пути подхода, на каждом по сенсору. Все отчитываются каждые полчаса о состоянии по рации. Ещё три десятка человек в команде быстрого реагирования, потом познакомлю. Впрочем, ты их почти всех знаешь. Итого, восемьдесят человек.

– На сто километров границы? – прищурился я.

– Больше, – хмыкнул Хиаши.

– Великолепно….

Даже в Режиме Мудреца далеко не все сенсоры способны нормально чувствовать на десяток километров, особенно продолжительное время. Большой отряд точно не пропустят, но одиночную команду, хорошо скрывающую чакру… Или кого-то сильного, проскочившего Мерцанием условно охраняемые области.

– Смотри на это иначе, – почесал отросшую щетину глава клана Хьюга. – В прошлой войне не было и такого, всего один-два сенсора на сравнимый участок.

– Как же вы дрались?

Он пожал плечами:

– Защищали только важные объекты, не пытались перекрыть границу в принципе. Кстати, Ясуо, а как ты владеешь Землёй?

Я с подозрением прищурился:

– Хорошо. А что?

Он довольно улыбнулся и, открыв дверь, крикнул в сторону кухни, судя по запаху:

– Коске! Ты освобождаешься от всего, кроме готовки и дежурства!

– О-о-о! Спасибо, командир! – прозвучал в ответ старческий голос.

Хиаши же повернулся ко мне, потерев ладони.

– Ясуо, ты наше спасение! Совсем копать некому!

Глава 33

Сложенная ручная печать, поток чакры, и грунт пополз в стороны и наверх, формируя прямоугольную яму более чем трёхметровой глубины. Ещё импульс силы – и глина с песком стенок котлована сжалась в монолит. Распечатать свиток, и в яме оказалась небольшая бытовка с торчащими трубами вентиляции и печки.

Подровняв её положение по высоте, заставил землю поползти обратно, закапывая укрытие. Часть вынутого грунта насыпалась сверху, обеспечивая дополнительную защиту.

Закончено. Я кивнул паре стоящих рядом шиноби, моментально начавших укладывать наверх снятый ранее дёрн. Это уже не первый установленный мной опорный пункт, все знают последовательность действий.

К вечеру они ещё помогут траве подрасти с помощью чакры, и вообще не будет видно ничего лишнего. Даже дверь, ведущая к лестнице вниз, похожа на кусок коры. Конечно, два метра грунта – посредственная маскировка от сенсоров. Можно было бы насытить окружающую растительность и землю чакрой, размывая сигнатуры. Но это само по себе будет маяком «тут что-то есть».

Зато, чтобы пробить слой земли, потребуется применение достаточно масштабной и затратной техники, которую почувствуют из соседнего опорного пункта.

Отряхнув и так чистые ладони, я кивнул шиноби, для которых опорник и предназначен, и переместился обратно к Хиаши.

Тот встретил меня, задумчиво смотря на карту и меланхолично делая пометки в блокноте. Оглянувшись, когда я появился в дверях, мужчина немного невнятно из-за зажатого в зубах карандаша, хмуро бросил:

– Они концентрируют силы на нашем участке. Я ходил в патруль, засёк недолгое появление джинчурики Четырёххвостого. Мы нанесём удар первыми, незачем ждать.

– Состав команды? – удивлённо поднял я бровь. – Или вдвоём пойдём?

– Нет. Парни уже выдвинулись. Их задача – вовлечь джинчурики в бой, а потом твой выход, – покачал головой Хиаши. – И, Ясуо, твоя задача – ликвидация сосудов биджу, а не помощь в битве. Справишься?

– Одного заберу точно. Двоих – как ситуация сложится.

– Не рискуй понапрасну. Мы продержимся столько, сколько надо. И никаких Врат! Не желаю перед Юмико отчитываться, почему её сын опять вернулся куском мяса.

– Теперь у меня есть страховка, – хмыкнул я в ответ.

– Я знаю. И надеюсь, ты будешь её использовать, а не ждать неведомо чего. Район назначения – два километра к югу от двойного холма. Там сидишь в печати и ждёшь. Всё, выдвигаемся.

Он исчез в Крыльях, а потом и я последовал его примеру, оказавшись в точке назначения. Теневой клон с изменением сигнатуры чакры отправился в первый контур моей печати, и она ненадолго приоткрылась наружу, давая ему возможность обозреть окрестности, а потом переправить информацию.

Створ печати приоткрывается на долю секунды, но если их сенсоры что и успеют понять, так это появление кого-то уровня генина, без следов характерной чакры Узумаки.

Ждать пришлось почти полчаса, эпизодически получая картинку от клона, пока внизу не появились наши силы. Бойцы возникали командами, когда их переносили сюда Крыльями и Полётом Бога Грома.

Технику Тобирамы Сенджу и Минато часть шиноби Конохи начали изучать ещё до войны, но техника довольно критична к личному мастерству, скорости реакции и запасам чакры пользователя.

Ей действительно нужно учиться и тренироваться, наши Крылья в этом плане намного проще. Во многом за счёт сложности самой печати, разумеется. Зато техника Минато теперь изучается на последнем году академии. Кто освоит, тот освоит. Совокупно, у Конохи теперь есть почти семьдесят человек, способных к пространственным техникам.

Крыльев мы за годы перемирия наделали более сорока штук. Полтора десятка ушли Песку и Туману после начала войны, остальное – Конохе. С учётом того, что пользователь Крыльев легко способен закинуть пятерых человек на другую сторону планеты, мобильность Деревни сильно выросла.

Чем сейчас и воспользовались, перетащив двадцать бойцов сразу к обиталищу Камня. Они глубоко вкопались в холм. Много мастеров земли, многометровая порода сверху. Теоретически, я могу пробить это одной техникой, но ведь наверняка ещё и барьер имеется… У нашего временного штаба он есть, например.

Вспыхнула фиолетовая стена, отрезая холм от сил Конохи, едва в его сторону полетел первый огненный шар.

Ну почему ничего не может быть легко? Прилетел, долбанул Биджудамой или техникой из свитка, пошёл дальше. Но, нет…

Пока противник прятался за барьером, парни успели перекинуть к опорнику врагов ещё сорок человек, окружая его по периметру. Подземные ходы в наличии, но у нас достаточно сенсоров, чтобы ощутить попытку прорыва. Противников тут больше сотни в подземном городе, ещё столько же, скорее всего, рассеяны по округе.

Действительно, собирали силы.

Хиаши, тем временем, отправил в барьер технику из свитка. Молния производства Нагато. Свет и грохот ударной волны – привычные последствия, а вот округлая дыра в барьере и испарённая порода за ним – не очень.

Сам барьер устоял, хоть и оказался пробит, медленно затягивая прореху. Хм. Оригинально. И, кстати, довольно правильно. Зачем блокировать полностью, когда у тебя многие метры камня за ним?

Повторить Хьюге атаку ещё одним свитком не дали, из-за барьера выскочил невысокий старик, окружённый аурой из лавы. Сложил печати и выплюнул полсотни кусков лавы, устремившихся в Хиаши. Тот закрутился на месте, окружив себя куполом из чакры.

Впрочем, джинчурики Четырёххвостого бил не только в Хиаши.

Поднимались стены из земли, вода и ветер, останавливая натиск. Невысокий старик появился возле Хьюги, впечатывая горящую лапу биджу в его защиту. Командир мудро решил не тратить чакру, отскочив назад.

Тем временем из-за барьера устремились десятки врагов. Кто-то сразу Мерцанием, другие – окутавшись разнообразной защитой.

Я продолжал ждать. Хиаши справлялся со стариком. Каждый его удар не доходил до горящего Покрова, но отбрасывал джинчурики и заставлял морщиться от боли. Клан, вся суть техник которого в контроле формы чакры, получил в своё распоряжение природную энергию.

Такие атаки и для Наруто в полноценном Покрове Девятихвостого и Режиме Мудреца очень опасны и болезненны. А что переживает старик – и думать не хочу. Я не знаю, чем он руководствовался, выходя на современное поле боя без сенчакры.

Какие-то их внутренние разборки? Стариковская упёртость? Так или иначе, Режима Мудреца у него нет, и Хиаши держался.

Чакролапы наталкивались на выплески чакры, Хьюга виртуозно пользовался Мерцанием, иногда бил техниками из свитков. А вот его соперник уставал, всё чаще промахиваясь и атакуя в пустоту.

Хотя самое главное творилось среди обычных бойцов. Несмотря на то, что шиноби из Камня больше, пока они не сошлись в рукопашную, обмен техниками принёс победу нашей стороне. Очень грамотно наши первые отряды выпустили Стены Ветра, перекрыв весь фронт вражеского нападения. Закрылись защитными техниками против тех, кого Стены не остановили, а следом выдали одновременный залп огнём, заставив врагов остановиться и уйти в оборону. А далее разом активировалось три десятка свитков Сфер Молнии.

Некоторые техники попали в цель и ранее, но здесь на землю упало сразу двадцать трупов, очень уж техника быстрая и пробивная.

Задавив вспышку гордости, я продолжил наблюдать.

Шиноби камня таки прорвались ближе, что стоило им ещё полутора десятков трупов. Завязалась рукопашная схватка с редкими обменами техниками.

Особенно выделялось юное дарование Учих. Парнишка красиво сражается: Мерцание, кунаи, сюрикены, прямой меч в правой руке. Он перемещался от противника к противнику, нанося один удар и уходя. Редко его атаки заканчивались поражением цели, но они всегда как минимум отвлекали врагов, зачастую уже фатально.

Чуть позади, прикрытые земляной стеной, стояли Сакура и Шино с сокомандниками. Абураме так и вовсе спрятался за Сакурой, стоящей в боевой стойке. Не просто так, как оказалось. Те, кого зацепил Саске, замедлялись, а некоторые уже и пали. Парнишка, оказывается, разносил насекомых Абураме. Не удивлюсь, если ещё и дополнительно отравленных.

К сожалению, бой не идёт в одну калитку. Уже полтора десятка наших ушло в госпиталь эвакуационными печатями, раненые или убитые. Та рана, что поймал парнишка из Инузука, очень страшная, ему техникой земли вывернуло рёбра наружу. Под жалобный вой его собаки-партнёра их обоих и перенесло.

Свитки у наших ребят потихоньку заканчивались, но и враги теряли преимущество в численности. На моих глазах Сакура одним ударом снесла голову кинувшемуся на неё чунину. Каменная броня поверх кожи того не спасла. Режим Мудреца – жуткая штука для бойца ближнего боя.

Сглотнув, она посмотрела на свой правый кулак, заляпанный кровью и мозгами, на секунду прикрыла глаза и бросилась в бой сама. Сила у личной ученицы Цунаде немаленькая, глупо в защите стоять.

Я улыбнулся, наблюдая, как она сражается спина к спине с Саске. Интересно, её детская влюблённость в него ещё имеет место? Думаю, такая заруба растопит даже «каменное» сердце Учихи.

Ах, как хочется ворваться в бой. Не допустить смертей и увечий…

– Терпи, Узумаки, – ворвался в мысли возглас моей «страховки». – Лисята должны расти и учиться. Толку с воина, ни разу не пролившего кровь врага и не рискнувшего своей жизнью? У тебя своя задача.

– Вдруг помощь не явится? – поморщился я в ответ.

– Тогда вы просто победите. Видишь же, куда всё идёт.

Я вздохнул, но вынужден был согласиться с запечатанным во мне клоном Курамы. Такая вот страховка на бой. Клон состоит, во многом, из моей чакры, на что я тратил большую часть резерва за те две недели, которые «прохлаждаюсь» на опорнике. Курама после создания клона забрал большую часть силы обратно. Иначе такие объёмы чакры биджу меня изувечат, Узумаки я или нет.

Разница с другими в том, что я восстановлюсь. Кстати, похожим образом действует и Карин, её Исобу получает немало чакры сестры. Но она привыкнет и сама за пару лет, у них довольно высокое совпадение по типу чакры, да и женщины, в целом, пластичней и легче приспосабливаются к биджу.

И вообще, надо бы как-то оставить черепаху себе, когда война закончится. Мы островная «страна», нам его сродство к воде идеально. Как и Туману. Они его на Четырёххвостого или Пятихвостого не поменяют, несмотря на, вроде как, большую силу. А Шестихвостый и так опять у них, договорились с его джинчурики.

На поле боя, пока мы беседовали с лисом, произошли изменения. Уставший джинчурики, основательно избитый Хиаши, оглянулся вокруг и вытащил из подсумков два немного разных куная, которыми уже не сколько отбивался от Хьюга, а, скорее, пытался помочь простым бойцам.

Плохо там всё. Выучка у шиноби Камня неплохая, но Режима Мудреца, кроме как у пары бойцов, нет, а наши ещё и свитки с техниками совсем не жалеют.

В тот момент, когда Саске свитками – моей Сферой Молнии, между прочим – убил двоих шиноби, джинчурики дрогнул, запросив помощи.

Кунаи полетели в стороны, а спустя мгновение появилось шестеро шиноби. Джинчурики Пятихвостого, четверо новых и старик Ооноки.

– Бинго!

Печать вокруг сомкнулась полностью, отделяя меня от мира. Ускорив в ней время в десяток раз от реального, я сложил ручные печати. Покров Молнии. Режим Мудреца. И самое главное…

– Погнали, Курама!

Тело облекла тяжесть, наполняя дикой, едкой силой. Всё, отданное за эти дни, вернулось обратно вместе с рычанием лиса:

– Знаешь, Наруто – отличный партнёр. Но слишком уж он добрый. Поэтому, Ясуо, покажи им мощь Девятихвостого лиса!

Его чакра плавно синхронизировалась с Покровом Молнии, и мир вокруг дрогнул, прогибаясь под силой и волей демона. В руках стали расти два напитанных молнией и огромным количеством мощи Расенгана.

То, что я делаю, держа одновременно свой Покров и две таких техники, требует чудовищного контроля чакры. Но я семь лет его качал на чужой силе, пропустив сквозь себя объёмы энергии, которые и не снились большинству шиноби! Могу себе позволить.

Выход из печати среди врагов. Они замедленно поворачиваются ко мне, а Курама ещё больше энергии вкладывает в свой Покров.

Здоровенный мужик, больше двух метров роста, начинает реагировать, поворачиваясь ко мне, окутываясь аурой Пятихвостого.

Он умер первым.

Расенган в правой руке вошёл ему между ключиц, пробивая ещё некрепкий Покров и перемалывая плоть. Техника распалась выплеском чакры, отправив вверх оторванную голову.

Не обращая внимания на остальных, рывок в сторону, и второй Расенган входит в уже измученного старика джинчурики. Попадает в спину, пробивая покров, перемалывая сердце и внутренности, прожигая молнией насквозь. Дыра получилась размером с мою голову. Да и он свою практически потерял, она повисла на куске кожи.

Уход Крыльями, создать ещё один Расенган, пользуясь ускоренным временем в печати. Он сильнее прошлых.

– Бей!

В ушах грохочет рык Курамы, а я выхожу из печати. Выбрал себе целью я ещё одного здоровяка в Покрове. Расенган влетает ему в голову, круша кости и мозги.

Готов.

Правильно я выбрал цель, Цучикаге уже в полусотне метров – уходит Мерцанием. А вот менее опытный шиноби среагировать не успел.

В руках кунай, сквозь который идет молния, шаг вперёд, и он входит в ключицу ещё одного врага. Хотел в череп, но он успел убрать голову. Впрочем, и так, идя сверху, лезвие ломает кости, рвёт мясо, достаёт до сердца. Враг бьёт себя по груди, уходя эвакуационной печатью.

В ладони уже новый кунай, устремляющийся в голову очередной цели. Он уходит назад, пытается сложить ручную печать.

Хорошо, значит не он.

Мерцание, и ещё один джинурики получает нож в живот. Рванув лезвие выше, я отпустил нож и ушёл в печать.

Расенган. Выход. Мерцание. И он входит в поднятые перед грудью руки раненого ранее. Хрустят кости, летит кровь, но враг исчезает.

Я останавливаюсь, сосредоточившись на сенсорике, да и Курама подтверждает.

– Ушли, Ясуо.

Сброс ауры Курамы, оставшись только в Покрове Молнии, попутно откатив время в печати Крыльев к стандарту. Жрёт чакры она, как не в себя.

Мерцание, и какой-то шиноби Камня лишается головы. Ещё одно, новый труп.

Потребовалось ещё два мертвеца, прежде чем следующая цель подняла руки, крича:

– Сдаюсь! Не убивайте!

Мой кунай прошёл мимо его головы. А шиноби упал на колени, вскидывая ладони выше.

Выдохнув, я резко повернул голову, ища новых врагов. Их не нашлось. Оставшиеся на ногах полтора десятка человек сдавались в плен.

– Успокойся, Узумаки, – произнёс Хиаши, подходя ближе. – Они больше не будут сражаться.

– Я бы тоже не решился, – между загнанными вдохами вытолкнул слова Саске, стоящий неподалёку. – Слишком быстро. Я осознал произошедшее, лишь когда умер третий джинчурики.

Его партнёрша, тем временем, занималась пленными, погружая их в сон, заодно активируя лечебные печати раненым, у кого они есть. К чести Камня, такие нашлись у всех оставшихся в живых. Без медицины они бойцов на передовую не отправили.

Наши тяжёлые все ушли эвакуационными печатями. Да и мёртвые тоже, вокруг одни способные сражаться шиноби.

Хиаши оглядел бойцов и крикнул:

– Все, кто сегодня погиб, сделали это не зря. Вы сами видите, какая добыча попалась, – повёл он рукой на трупы джинчурики, исходящих чакрой биджу. – Хорошо потрудились! Не будем останавливаться! До победы!

– Да-а-а!

Единым порывом прокричали несколько десяток голосов, заставив его вскинуть голову и гордо усмехнуться.

А я с раздражением смотрел на трупы. Такая растрата… Если бы биджу запечатали не очень давно в сосуды, я смог бы что-то сделать. Разрушил печать, высвободил монстров. Но тут слишком много воды утекло с тех пор, как печать превратила их в единый комплекс человека и демона. Теперь ждать, когда монстры возродятся сами…

– Я заберу часть силы, нам полезно будет, – разрушил мои бодания с жадностью Курама. – Попроси остальных отойти. И, Ясуо, будет больно.

– Отступите подальше, буду собирать чакру, – попросил я Хиаши.

Встав над трупами, я расслабился, позволяя лису взять под контроль мою систему чакры.

Вокруг потянуло его мощью, насыщая окружение. Всё больше и больше, обволакивая тела внизу. Коноховцы разбежались, лишь самые любопытные продолжали смотреть.

Чакроканалы жгло огнём, хотя, вроде, не так сильно, как Курама обещал…

– Терпи, – раздался рык в сознании.

И выпущенная им чакра устремилась обратно, цепляя за собой чужую. Я поднял руку и впился зубами в рукав куртки, не обращая внимания на то, что она покрыта чужой кровью. Главное не закричать, не портить репутацию. Всё тело жгло огнём и, казалось, резало изнутри сотней тупых ножей.

Упав на колено, крепче сжал челюсти, отвернувшись от шиноби, чтобы было не видно слёз. Пытка всё длилась и длилась, пока клон лиса напитывался чужой силой.

Его ёмкость закончилась, и он отправил собранное в мою печать для хранения чакры. Её оказалось много. Она шла и шла, переполняя печать.

Стало чуть менее больно, уже не хотелось орать. Через пять минут процедура закончилось, оставив меня сидеть на остывающем трупе джинчурики Пятихвостого.

Сколько же Курама выкачал силы? И, главное, зачем нам она? Впрочем, океан бесхозной чакры… жалко ведь…

Стеганул болью Риннеган в левой глазнице. Ну да, силы настолько много, что хватит на маленького биджу. Глаз насылает видения, как можно их смешать, вдохнуть мощь в единую форму. Не хватает только двух компонентов: души и природой энергии. И не того смешного количества, которое у меня есть в печати, а больше. Много больше.

– Ты понимаешь, – тихо прошептал в сознании Курама. – Мы можем это сделать.

– А нужно ли? – саднящим горлом прохрипел я и, с трудом сделав глоток из фляги на поясе, закончил: – Орочимару, вот, сотворил, теперь природной энергии в мире всё меньше. Не удивлюсь, если в некоторых областях скоро растения умирать начнут – так высушена местность.

Вполне реальная опасность. В этом мире жизненная и природная энергия настолько глубоко встроены в сами клетки, что без них те умирают. Нельзя подобный хищнический сбор продолжать дальше, думаю, это понимает и сам Орочимару. Он псих, помешанный на знаниях, но смерти миру он не желает. Наверное.

– У нас получится лучше, чем у змеёныша. А его тварей поймаешь и убьёшь, – продолжал нашёптывать демон-лис.

– Мататаби это повторишь? – постарался отшутиться я. – Она тебя за «котят» на куски порвёт.

– Думай, Узумаки. Я всю их чакру переправил в печать. Пусть ждёт своего часа…

Он замолк, оставив меня в тишине сидеть на трупе здоровяка-джинурики. Искушает, собака. А точнее – лис. Не думал, что в биджу встроен инстинкт размножения, они же никогда не были животными, просто создания из чакры. Однако, вот он, в чистом виде.

Я поднял ладонь и сжал кулак. Даже просто движение отдалось болью в каналах чакры. Как будто Врата открыл. Мама опять ругаться будет. Хотя, прогресс: в прошлые разы я вредил организму от безысходности, а теперь от жадности.

Это ведь прогресс, верно?

Глава 34

Большой остров в океане, ранее кишащий жизнью, сейчас напоминал иссохшийся труп. На пожухшую траву медленно опускались ломкие листья, там, где ранее лианы обвивали стволы деревьев, под собственным весом осыпалась труха. А на побережье всплыла рыба, медленно дрейфуя брюхом кверху.

Именно такие последствия вызвало решение Курамы набрать природной энергии на создание биджу. Не собрал и трети от необходимого, как растительность начала гибнуть…

Мы наблюдали за увяданием жизни с береговой линии. Я с Наруто стояли на высокой скале, а лис просто по колено в воде.

– Нехорошо, Ясуо. Кажется, ты оказался прав. Не получится, – вырвался рык у Курамы.

– Если мы посетим ещё несколько мест, то соберём необходимое количество, – поморщился я.

– А чем лисёнок будет питаться? Силы вокруг всё меньше, скоро и мне придётся ужаться.

– Почему так быстро умирает земля, аники? Биджу существовали тысячу лет и всё шло хорошо!

Лис перевёл взгляд на брата и с раздражением пояснил:

– Десятихвостый поглощал природную энергию и перерабатывал её в чакру. После его запечатывания, энергии оставалось не так много, а когда Хагоромо создал нас, разделив чудовище, мы тоже ей питались. Но планета выдерживала наши запросы, да и большую часть времени, если активно не сражаемся, потребляем не столь много. Однако, когда змеёныш стал собирать силу на свои проекты, баланс окончательно сломался.

– Значит, нам надо найти его и заставить выпустить обратно украденную силу! Так нельзя, даттебаё!

– Ясуо, прибереги собранную чакру. Боюсь, через некоторое время она понадобится уже мне самому, – вторил Наруто лис.

Я кивнул обоим, смотря на ломкую растительность на берегу. Даже микроорганизмы, которые отвечали за разложение, умерли. Вот вам создание биджу и повсеместное использование природной энергии…

Шиноби от всего этого умрут в последнюю очередь, мы сами себе генераторы силы. Но толку-то, если, в итоге, начнём жрать друг друга? Надо будет узнать, как обстоят дела с урожаями в этом году…

Биджу второго поколения необходимо ликвидировать, использование сенчакры свести к минимуму.

Правда, едва ли получится это осуществить…

Как ликвидировать биджу, я знаю, и на острове создан комплекс печатей, способный подобное потянуть. А вот как запретить использовать природную энергию? Особенно на войне? В бою шиноби применяют всё возможное, и приказ «не используйте сенчакру» не сработает. Я и сам буду с ней работать, ведь иначе не победить…

– Что делать будем, брат? – требовательно посмотрел на меня Наруто. – Мир погибнет, если всё продолжится, как идёт.

– Воевать, – поморщился я. – И разрабатывать печать, которая удержит новых демонов от перемещения.

Не так уж это и сложно, в общем-то. Интересно, Орочимару рассказал новым джинчурики и лидерам Деревень, что имеет контроль над их оружием? Ведь он точно может практически в любой момент переместить их биджу из сосудов в произвольное место, где имеется ещё один контур печати.

Самый очевидный вариант – полностью разрушить печать, высвободив биджу здесь и сейчас. Но для такой процедуры мне нужно время, а значит, бессознательный враг, который даст эти полминуты. Проще запечатать и переместить к нам на остров, где есть запасы и необходимое оборудование.

– Ты сможешь, Ясуо?

– Куда я денусь, брат…

Наруто ярко улыбнулся, как он умеет, и воскликнул:

– И тогда мы точно всем наваляем! Курама, отправляемся!

Я улыбнулся в ответ. Всё-таки Наруто действительно умеет находить подход к людям. Мотивировать, заражать позитивом, желанием изменить мир. Надеюсь, война его не сломает, и он таким останется.

Они с лисом исчезли, отправившись на границу с Облаком. Брат – один из немногих, кто может противостоять Райкаге. Покров Курамы очень сильный, если не клон, а настоящий лис. Наруто может поспевать за врагом, если тот без Врат. Не то чтобы блондин не умел их открывать, но, думаю, на моём примере родственники насмотрелись, к чему это приводит.

Лучше отступить, позвать помощь и атаковать вдвоём или втроём. Честный бой это хорошо, но и так наш союз проигрывает по количеству бойцов уровня джинчурики, благо, у нас лучше с мобильностью.

Хиаши меня отпустил на неделю, я вернулся в Водоворот, создал клонов и засел за печати. Необходимо сделать больше лечебных, хоть частично компенсировать использованные бойцами. И конечно, те самые, способные запечатать джинчурики. Они вышли для меня не очень сложными, пусть и затратные по чакре. Выйти техникой Минато из них легко не получится, как и призывом.

За работой пять дней пролетели совершенно незаметно. Хорошо хоть, на границе с Камнем тишина, Цучикаге явно решил обдумать ситуацию. Как-никак потерять обоих биджу за бой – не рядовое событие, необходимо пересмотреть тактику.

Ставка на количество новомодных джинчурики не сработала. Даже не знаю, как поступил бы на месте противника. Попробовать усилить кого-то из сосудов сильнее за счёт чакры остальных шиноби?

Могут напасть на Водоворот, но смысла в этом нет. Максимум, чего добьются – разменяют жизни своих бойцов на Конан и Хоноку. В общем, с тем же успехом мы можем напасть на Облако и Камень. Каждый вменяемый шиноби давно вывез своих близких людей из Деревни, что у них, что у нас.

Я смогу разрушить Деревню. Подготовлена пара свитков на этот случай, которые не обязательно активировать самому. Телепортировался на полтора десятка километров над Деревней, скинул свиток вниз, превращённый трансформацией в каменный шарик, и идти пить чай.

Скрыт свиток очень хорошо, в сенсорике ощущается максимум с двух десятков метров, а уверенно и того ближе. В листке бумаги запечатано столько плазмы, что, едва свиток окажется на земле и спадёт трансформация, от Деревни останется оплавленный кратер.

Однако добьёмся мы этим лишь смерти гражданских и детей, тех упрямцев, которые всегда остаются со словами: «У меня тут дом, как я всё брошу? Авось пронесёт». В Конохе таких тоже немало, например, Третий Хокаге. «Случится такая судьба – умру вместе с любимой Деревней». Теперь каждый день он перемещается Крыльями к своим студентам.

Юные шиноби раскиданы по всей стране, подальше от границ. Семеро человек среди учителей имеют нашу печать, ещё четверо Полёт Бога Грома. На подрастающее поколение и их безопасность никто не скупится. Дети живут в местах, где обязательно имеется команда шиноби, а то и не одна. Пусть собирать их на занятия проблемно, никто всерьёз не жалуется.

Пространственные техники и свитки изменили облик войны. Откровенно говоря, уничтожать Облако и Камень просто страшно. Аналогичный ответ ведь точно будет, никто не может прикрыть Деревни со стопроцентной вероятностью.

В начале войны враги повелись на нашу провокацию в виде свадьбы, пытаясь не столько разрушить Коноху, сколько убить собравшихся на мероприятие шиноби. Теперь у нас есть благородный повод воевать, а они вскрыли все карты. Впрочем, как и мы.

Сейчас уничтожение Деревень просто вызовет большее ожесточение, но не изменит ничего. А свитки, наверняка, пригодятся ещё…

Вздохнув, отложил доделанный листок с лечебной печатью и вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. На острове пусто, лишь Конан отдыхает дома с ребёнком и Хонока тренируется. Упражняется, судя по тому, как движется чакра – с иллюзиями, к которым у неё оказалось больше таланта, чем к печатям.

Всё же, не случайно она не смогла разобраться с призывным зверем, дело оказалось даже не в количестве чакры, а в навыках. Впрочем, запечатать его по стандартным правилам довольно сложно. Монстр очень хорошо поглощает чакру, как-никак его создавали для борьбы с шиноби.

Под такого пришлось разрабатывать индивидуальный контур, особенно, чтобы Хонока могла частично пользоваться его силами. Но, вообще, лучше бы запечатали в неё океан плазмы, чем тупое создание, годное лишь жрать. Если есть нечего, он просто впадаёт в спячку.

К сожалению, тварь ей дорога, как память об учёных из лаборатории, ставшими девушке друзьями. Отчасти я её понимаю, ведь немеряно сил и средств потратили в очередной попытке создать «супероружие», а потом приходят Узумаки и говорят: «У вас фигня получилась, любой из нас её убьёт ненапрягаясь».

И совсем не покривит душой: тварь не имеет сопротивления к природной энергии. Точнее, не имела, Хонока её исподволь подкармливает, в надежде выработки монстром терпимости к ней. Кажется, что-то потихоньку получается, раз она мельком проговорилась, будто её мечта набрать чакры биджу и скормить своему зверю.

Я не против помочь, но тварь совершенно безмозглая, и непонятно, как такой управлять, если получится превратить её в более серьёзное оружие. Одна из причин, почему воскрешённая девушка так интересуется иллюзиями и ментальными техниками. Возможно, у неё и получится промыть мозги чудищу, только в тот момент станем думать о его усилении.

Закончив тренировку техники, Хонока подошла ближе и уселась напротив за стол. Сделала пару глотков воды, и, сверля меня недовольным взглядом, воскликнула:

– Ясуо, когда ты меня возьмёшь в бой?!

– Нескоро, – пожал я плечами. – Ты не готова.

– Не готова? Тогда кто готов вообще? Вы сколькому меня научили! В моё время, я бы считалась элитным джонином!

Ну да, за одни Крылья могут выдать звание специального джонина. А за Режим Мудреца к ним и полноценного джонина. Так было раньше. В наши дни в Конохе сенчакра – стандарт чунина. Могут выдать специального джонина за Полёт Бога Грома, да и то не за саму технику, а то, что её изучение и использование демонстрирует определённый уровень навыков. Крылья Пустоты не считаются, они таких требований не имеют и звание не поднимут.

Может ли Хонока претендовать на джонина? Она неплохо владеет техниками огня, запечатыванием, иллюзиями, в активе тварь с поглощением чакры и параличом. Резерв вырос, мечом владеет неплохо.

Но по нынешним временам на элитного специалиста не тянет. Крепкий чунин, которому для получения звания нужны тренировки и боевой опыт. Однако, есть некоторая проблема с получением боевого опыта для Узумаки, которую я и попытался объяснить девушке:

– Да, по тем временам – возможно. Но сегодня тебе нужно больше опыта для звания, а в его получении существует одна проблема: ты Узумаки.

– И что? – подняла брови она.

– Мы первоочередная цель на поле боя. Причём, ты должна понимать, враг не будет направлять против тебя чунинов. Нет, атакуют джинчурики в Покрове или джонины, приравненные к ним по силе иным образом. В Конохе такими считаются Учихи с Мангекё Шаринганом, например.

Хонока сжала губы в тонкую линию, но спорить с тем, что её в таком случае убьют, не стала. Впрочем, немного подумав, поинтересовалась:

– И как стать сильнее?

– А мы тебя как спарринг-партнёры не устраиваем? – в шутливом удивлении распахнул глаза я. – Или ты хочешь провести тренировочный бой?!

– Бесполезно, – скривилась Узумаки. – Если вы сражаетесь серьёзно, я просто не успеваю за вами.

– Мы сильные, – без ложной скромности согласился я. – Однако ведь и для нас каждый бой – неслабый вызов. Помнишь, в каком состоянии вернулся Нагато?

– Бр-р-р, – передёрнула она плечами.

– И это наш любвеобильный здоровяк, Хонока, а сильнее его шиноби сложно найти. Так что тренируйся. Когда сможешь среагировать и задействовать вовремя хотя бы Крылья, выйдешь в поле.

– Долго, – вздохнула девушка.

– Пара лет, не больше. Хорошо, что тебя в детстве немного учили, иначе пришлось бы работать намного больше, как Юмико.

Она поморщилась.

– И всё равно я никогда не достигну уровня Карин...

– Текущего достигнешь. Правда, она ведь тоже тренируется, – усмехнулся я.

– Не рассказывай сказки, Ясуо, – фыркнула девушка. – Для этого необходимо безостановочно работать с раннего детства, когда организм ещё пластичный.

Я пожал плечами:

– Ты Узумаки. Твоя сила зависит от того, сколько труда готова вложить, а чакра вылечит остальное. Придётся работать дольше и больше, но цель достижима.

– Лет десять!

– Разве для нас это срок? Ты даже не постареешь, Хонока, – отмахнулся я.

Мама в свои тридцать четыре и двоих детей, выглядит на двадцать с небольшим. А когда улыбается, то и вовсе девчонка немногим старше своей дочери. Да и Мито была старше Хаширамы и, несмотря на чакру Девятихвостого, дожила до весьма преклонных лет.

Кровь нашего поколения не будет слабее, ведь, когда в дело вступает чакра, генетика скромно плачет в сторонке. Особенно если кто-то из семьи опять использует Аватара. Отчасти жаль, что условий для его применения практически не бывает. Тот случай, когда репутация играет во вред нам самим. Очень легко расстаться с собственной душой, если враги эвакуировались или покончили с собой.

– Скучный ты человек, Ясуо. Вылитый старик, если не смотреть на лицо, – покачав головой, ухмыльнулась Хонока.

– Какой…

Меня перебила знакомая сигнатура чакры в отдалении, и, практически сразу, рядом из Мерцания вышла Карин, воскликнувшая:

– Нужна твоя помощь, Ясуо! Совсем-совсем нет времени!

Не рассуждая, я метнулся в дом, нацепив бронежилет и разгрузку со свитками, и тут же выскочил наружу, проверяя, всё ли на месте из снаряжения. Пара секунд, её ладонь на плече, и мы оказываемся в темноте печати.

Несколько коррекций, и вот предо мной поле боя. Шестеро джинчурики, два десятка джонинов Облака плюс Райкаге. Сам Эй занят Наруто, и там я без ускорения молнией даже бы не увидел ничего, кроме смазанных теней. Фуу в покрове трёх хвостов, Гай, Тентен, Ли. Шисуи в Сусаано, Какаши, ещё несколько знакомых джонинов.

Сестра окуталась Покровом и вернулась в бой, дав мне время выбрать цель. Я могу помочь Наруто, однако не факт, что получится убить Эя, и драгоценные секунды ауры силы Курамы уйдут в пустоту. Не вариант. Целью надо выбрать кого-то из джинчурики, наиболее измотанного.

Глаз нашёл знакомого блондина с мечом, испускающего огненные протуберанцы. Да, будет хорошо. Его сестры не вижу, видимо, ещё не оправилась от прошлого сражения. Чакры мало, с прошлого боя прошло всего шесть дней, полных труда, нормально резерв клона Курамы не восполнил.

Выбирая цель, я имел возможность наблюдать, как сражается моя сестра и брат. Оказывается, Карин очень напоминает меня самого: постоянное Мерцание, перемещение печатью. Только бить она старается не в рукопашную, а техниками со средней дистанции. Телепорт, Сфера Молнии из свитка в спину одному, узкое лезвие воды в голову другому.

Молодец. Не пытается гарантированно убить одного, а портит жизни всем, давая возможность держаться остальным нашим.

Небольшая проблема у Шисуи, которого как раз атаковал выбранный блондин и пара джонинов. Пятый Хокаге держится, ведь Сусаано пробить не легче, чем Покров. Однако в огромном доспехе из чакры скорости Учихе не хватает, плюс траты энергии огромные, а друг никогда не отличался огромным резервом.

Тем временем, закончив формировать Покровы, я создал Расенган.

Выход из печати Крыльев. Блондин из Облака, наклоняя голову назад, вскинул глаза кверху, поднимая руки. Поздно. Вращающийся шар из чакры пробил Покров и раздавил ему голову, как арбуз, раскидывая мозги во все стороны.

Кунай в руку, Мерцание, и лезвие входит в голову над ухом джонину Камня, попутно раздробив часть черепа. Мерцание, и ребро ладони сносит башку третьему.

Крылья, спасаясь от проносящегося куная с меткой Печати Грома. Пришедший на помощь своим людям Райкаге, впустую пронзил воздух ножом. И в этот момент его смела выпущенная Карин техника воды: три потока выпущенной под огромным давлением жидкости. От двух он увернулся, а третий попал в грудь, прорезая Покров и бронежилет.

Оценив обстановку, Эй метнул три куная в разные стороны. Я появился возле воткнувшегося в дерево, Наруто возле второго, Карин возле третьего. И трое Узумаки одновременно выдохнули:

– Расенган!

Повезло Карин, он решил телепортироваться на кунай возле неё. Райкаге получил технику в спину, и вращающаяся чакра с потоками воды вбила его в землю, отчего грунт полетел в разные стороны.

Я, сумев сохранить контроль над своей техникой и не растратить попусту, перенаправил её в сторону ближайшего облачника. Джинчурики, к слову. Попал в грудь, но аура биджу сдержала мощь Расенгана, хоть и просела.

А потом в того же врага прилетел Расенсюрикен от Наруто. В голову. Брат со сложной гримасой на лице отвёл глаза от падающего тела без башки и исчез в Крыльях, спасаясь от появившегося Райкаге.

В моей руке сгорел свиток с усиленной Сферой Молнии, как раз против такого врага. Техника вошла Райкаге в грудь, прожигая ослабленные предыдущими атаками Покровы, сжигая кожу, превращая рёбра в труху.

Крик боли, и от Райкаге бьёт волна чакры. Он открыл Врата, причём сразу до Пятых.

Дрогнувшая рука рвёт свиток из разгрузки, активируя его.

Запечатывание.

Область пространства с врагом свернулась, вырезанная из реальности. Контур с запретом на запечатывание и призыв. Для живых не приспособлен вообще. Сжав лист бумаги, я отправил в него ещё силы.

Крылья, и я оказываюсь на скалах возле нашего острова. Мерцание, ещё одно. А вот и большая площадка среди скал, предусмотренная специально для этого случая. Кинув свиток на песок, отступил назад, активируя барьер, следом запреты на перемещение и запечатывание. Ещё барьер и печать вытягивания чакры в ждущий режим.

Свиток тем временем сжался и распался пеплом, а первый барьер мигнул от удара в стенку. Активировалась печать поглощения чакры, замерцала преграда. Самого Эя без режима усиления нормально не вижу, один размытый силуэт.

Барьер дрожал, но я перенаправил на него больше чакры. В том числе и той, которую техника поглощения вытягивала из самого Райкаге, благо вытягивала она немало.

Каге стало видно, когда он застыл на месте, а горящие красной аурой руки сложили печати, и в преграду влетела огромная молния. Первый барьер свернулся, но второй устоял. В него пришла ещё одна молния, но он продолжал держаться.

Рядом со мной появились Хонока и Конан, положившие руки на контуры печати и снабжая её силой. Это помогло. Следующая молния лишь заставила барьер слегка замерцать.

Восьмые Врата, чтоб его черти побрали, ещё и совокупно с силой биджу!

Долбанный качок решил пожертвовать собой, чтобы проломить печать и дать уйти своему карманному монстру в надежде не ослабить Деревню. Шиноби прекрасно понимает, что, где бы я их не распечатал, то буду готов уничтожить его и молодого биджу. Он прав.

Из Мерцания появился Наруто, тоже положив руки на светящиеся символы. И я перенаправил часть силы на запрет перемещения.

Застывший за барьером Эй прикрыл глаза и сложил ручную печать. Следом, траты на блокировку призыва возросли экспоненциально.

Секунда. Три. Десять. Он активно пытался проломить защиту и уйти. Не смог, для того она и создавалась, чтобы сдержать даже биджу сильнее Курамы. Да и, всё же, не мастер он печатей. Без ложной скромности, я бы сломал запрет и ушёл. А вот здоровяк не смог…

Поток сопротивления запрету перемещения слабел, пока не прекратился вовсе. Эй замер, и лишь шевельнулись его губы:

– За мной придут другие. Деревня будет жить!

Его тело рухнуло на песок, распадаясь чёрным жирным пеплом, оставляя висеть в воздухе горящие символы своей печати с биджу, удерживаемой нашим контуром. Восьмые врата высосали из него жизнь в обмен на гигантскую мощь.

– Он был очень сильным, – тихо шепнула Карин.

– Мы ещё не закончили, – прищурилась Конан, глядя на чужую печать с монстром.

Я махнул пальцем по одному из символов на полу, и контур чужой печати вывернулся наружу. Барьер задрожал, когда внутри появился огромный бык, от которого била ярость и жажда крови.

А вот с силой вышло не очень – когда бык сорвался с места, впечатав рога в барьер, тот без проблем устоял, запитанный украденной силой Восьмых врат Райкаге.

Печать высасывания чакры продолжала свою работу, и с каждым ударом в барьер биджу слабел. После полудюжины попыток пробить барьер лбом, он отступил и открыл рот, концентрируя чакру для биджудамы. Не вышло. Энергия, которую ослабевший монстр выпускал наружу, поглощалась нашей печатью.

– Курама просит отдать его! – воскликнул Наруто.

– Не удивлён, – рыкнул в сознании клон Девятихвостого.

Я кивнул:

– Пройди, я сниму запрет.

Печать биджу полностью разрушена. Тварь не сможет уйти.

Так и получилось. Появившийся в барьере Наруто вытянул руку, из которой в сторону монстра устремилась стена тьмы. Брат упаковал его в свою печать прямиком к Девятихвостому.

В тот момент, когда я гасил сдерживающие барьеры и контуры, распределяя остатки энергии, блондин успел исчезнуть в своей печати, откуда, спустя десяток секунд, вернулся, будучи немного бледным.

На мой вопросительный взгляд протянул руку, пробормотав:

– Пойдём покажу. Я не ожидал…

Удивлённо подняв бровь, я коснулся его ладони, оказываясь в его личной печати.

Однако…

Девятихвостый лис, чья рыжая шерсть испачкалась от крови, повиснув уродливыми сосульками, рвал тушу когтями, отрывал огромные куски от лежащей перед ним туши и жадно глотал, поглощая вместе с мясом энергию.

От запаха крови и огромного количества едкой чакры в воздухе мутило. Мы с блондином переглянулись и вышли наружу. Твари второго поколения оказались более вещественны чем исходные биджу. Бр-р-р.

Так или иначе, Четвёртый Райкаге и его зверь мертвы.

Глава 35

После гибели главы Облака в боях наступило затишье. На границах Камня и Облака росла густая сеть опорных пунктов, которая должна защитить нас и союзников от внезапной атаки. Тем же занимались и враги, усиливая границы. Тысячи шиноби бросали повседневные задачи, уходя на фронт.

На мой взгляд – подходящий момент, чтобы остановить войну. На сегодняшний день потери сторон не такие большие. Сильнее всего досталась Камню, лишившемуся почти двух сотен шиноби, в то время как Облако не наберёт и сотни трупов. Ну и наш союз потерял тридцать человек: спасает поголовное оснащение эвакуационными печатями.

Однако, если начнутся масштабные столкновения, потери вырастут многократно…

Только вот это никого не останавливает. Для шиноби война – лучший путь, чтобы подняться в иерархии общества, так всегда было. Например, не видать Минато поста Каге, если бы не прошлая война шиноби.

Для меня вся эта политика имеет мало значения. На нашем острове смонтировали мощную радиостанцию, и теперь, если потребуется, с нами свяжутся. Клан Узумаки опять вернулся к изготовлению и установке печатей. Деревни нашего союза смогли скопить немного энергии, собирая её у мобилизованных шиноби, и конвейер клана развернулся на полную катушку.

Откладывать в день удавалось всего треть резерва, зато, уже спустя две недели, компенсировали потраченные лечебные свитки, а, спустя неделю, ещё полтысячи боевых. В основном, не сильно затратных, вроде моих Сфер Молнии, Стен Ветра и прочего. Обычные расходные материалы войны.

С одной стороны, Деревням сейчас стоит тратить чакру на развитие своих шиноби, чем делать сильнее Узумаки. Однако затраты силы при подобных объёмах производства очень важны, а у нас выходит весь процесс запечатывания и создания техники почти на треть меньше по чакре, чем у остальных. Опыт и Риннеган дают своё.

В бой я ходил всего два раза. Первый – небольшая потасовка с парой джинчурики Облака, по результатам которой они лишились одного подготовленного сосуда. А второй – через неделю после первого, вышло довольно смешно.

Меня вызвали по радио, и, когда прибыл в указанные координаты, застал драку троих джинчурики и десятка джонинов Облака с силами Тумана. Увидел Югито, Самуи, ту самую куноичи с большими буферами, чуть не убившую меня в драке за Трёххвостого. Даруи, ещё несколько примелькавшихся в боях лиц.

Они сбежали, едва засекли мою чакру.

Не знаю, радоваться ли такому исходу или переживать? Вроде и боя не выходит, но и война затянется, если они постоянно станут отступать. Вообще, в последнюю пару недель смертность в боях падает. Враги увеличивают количество носителей своей версии эвакуационной печати. Немного жаль, что нет ни одного пленного с ней, изучить их изделие не представляется возможным.

Собственно, как я понимаю, уже через пару месяцев на передовой не останется шиноби без спасательной печати. В идеале, необходимо воспользоваться моментом и атаковать самим. И, судя по осторожным оговоркам Шисуи, такое запланировано.

Да и чакра на свитки заканчивалась. Неделю мы с Карин доделывали остатки, а потом я отправился опять под начало Хиаши.

В этот раз пунктом постоянной дислокации выбрали заброшенную деревеньку на территории уже вражеской страны.

В семидесяти километрах впереди город на полсотни тысяч человек, выросший вокруг крупнейшего на континенте металлургического предприятия. Силы Камня будут его защищать, никто не позволит такому куску уйти из-под контроля. Для Страны Земли – одно из основных производств. Понятно, что разрушать его никто не собирается, а вот захватить – очень даже.

В самом городе сражение не планируется, подобные вещи регламентируются ещё со времён основания Деревень: по возможности не трогать крупные производства и большие города вместе с гражданским населением. Разрушить мы можем легко, но вот восстановить – нет, предприятие строили специалисты с другого континента и за него до сих пор расплачиваются.

Народу в разрушенной деревне, где спешно восстановили десяток домов, много. Опустившись в километре от деревни в лесу, я активировал Режим Мудреца и сосредоточился на чувстве чакры и жизни. В сознание устремился огромный поток информации, но я привычно распределял её по значимости, отстраняясь от лишнего.

Крупные животные – мимо. Река с рыбой – тоже мимо. Десять, двадцать, пятьдесят, сигнатур чакры появлялось всё больше и больше, чем сильнее я концентрировался.

Ощущение сильно сбоило. Кто как может из шиноби, так и защищается от сенсоров: одни создают обманки из клонов, другие прикрываются трансформацией, третьи скрывают свою чакру. Способов обмана на войне много, и составить непротиворечивую картину довольно сложно. Мне помогает Риннеган, а вот Хиаши справляется большим опытом.

В лесах вокруг скопилось более полутора тысяч шиноби с обеих сторон. Это только в пределах тех десяти километров, которые я способен охватить и разобрать.

Задумчиво почесав в затылке, переместился ближе к штабу и неспешно зашагал в сторону построек. Идти полкилометра, ровно настолько раскинули печать, защищающую от телепортации.

По пути меня провожали настороженными взглядами из подземных схронов и зданий – уже в деревне. Судя по всему, народ считает, раз к ним прислали Узумаки, то это не к добру… Уверен, к вечеру слухи о наступлении начнут гулять по лагерю и окрестностям.

Так и получилось. Пока нашёл Хиаши, поздоровался с ещё десятком знакомых, лагерь медленно наполнялся слухами. Которые, впрочем, перестали быть просто разговорами уже на следующее утро, когда поступил приказ выдвигаться.

Почти тысяча человек вышла в бой. Я оставался в резерве, ожидая возникновения сложностей. Хотя, с учётом того, сколько народу собрали, моя помощь потребуется не скоро. Схроны врага наши силы методично разрушали по пути техниками, но в паре мест уже завязались драки.

С каждым пройденным километром враг огрызался всё сильнее. Вот в дело вступил Джирайя, километром севернее Какаши, к нему присоединился Асума. Вот Итачи и Шисуи, за ними в отдалении Саске с друзьями, невеста Итачи со своей командой, ещё несколько Учих. Зря они девушку потащили в бой, у неё маловато чакры.

Впрочем, раз решили идти большей частью клана – знают, что делают. Их атаковало сразу двое джинчурики при поддержке двух десятков человек.

Я едва собирался телепортироваться и помочь, как у одного из сосудов биджу стала гаснуть чакра, прежде чем он исчез. Быстро они одного грохнули, однако. Жаль, не видел, как.

В бою нет Наруто, Карин, Гая с командой и ещё очень многих шиноби. Они сейчас должны идти в атаку на Облако вместе с бойцами из Тумана. Лучше бой будет проходить на наших условиях, чем в битву против Камня влезет Облако.

Подчинённые Цучикаге продолжают медленно отступать. Их джинчурики уходят назад Мерцанием, стараясь заманить решивших последовать за ними в подготовленные засады. Иногда успешно.

Переместившись на пару километров вперёд, я продолжил наблюдение, которое с каждой минутой усложнялось. Обе стороны активно обменивались техниками, забивая сенсорику чакрой. Кажется, Учихи подловили второго джинчурики, не насмерть, но заставив уйти эвакуационной печатью.

А хорошо идут глазастики. И не зарываются при успехах: после того, как закончили с самыми опасными врагами, остановились, подождали, пока ближе подойдут остальные отряды, и только тогда пошли дальше. В полукилометре от Учих наши шиноби сошлись в бою с кем-то незнакомым, и я нахмурился. Раз, два, три человека резко исчезли. Следом ещё двое с угасающей чакрой.

Это заметил не я один: Хиаши с парой ребят моментально оказался там. Короткое столкновение, а потом я уже и глазами увидел, как там полыхнуло пламя, выжигая сотни метров леса. Хьюга использовал такой мощный свиток? Зачем?

Темнота печати, и вот я оказался ближе, пытаясь найти противника. Лишь мельком успел увидеть шиноби в стандартном бронежилете Камня с причудливо обмотанным бинтами лицом и телом. И тут же ушёл в печать, спасаясь от широкого белого луча, устремившегося в меня. Эту технику я уже видел. Стихия Пыли, превращённая в дальнюю атаку.

На короткий момент выйдя в реальный мир, окончательно убедился: да, на поле боя Второй Цучикаге – Муу. Опять Нечестивое Воскрешение в деле. Отстой.

Вытащив пустой свиток, сосредоточился, формируя печать. Готово. Но, подумав, сделал ещё пять штук аналогичных. Должно удержать шиноби высокого уровня на некоторое время…

В идеале, запечатать врага не в сознании, а предварительно уничтожив тело. Тогда есть шанс, что он не сможет сознательно сопротивляться пространству печати, и она подействует намного дольше и лучше. Враг не самый удобный, но справимся. Муу известен, кроме силы, своей техникой невидимости и сокрытия чакры, которая против главы клана Хьюга и шиноби с Риннеганом работает не очень хорошо.

Тем не менее, Стихия Пыли крайне опасна, потому лучше не рисковать, несмотря на то, как Хиаши неплохо держится. Жаль тратить чакру, но иначе всё слишком затянется, а мама будет расстроена, если её муж пострадает.

Покров Молнии лёг на плечи. Вдох. Выдох.

– Курама?

– Действуй быстро, Узумаки. Неизвестно, сколько будет длиться сражение, – рыкнул в ответ обновлённый клон лиса, активируя свой Покров.

Сфера Молнии появляется в правой руке, накачиваясь силой. В левую ладонь свиток. Выход из печати.

Молния устремляется во Второго Цучикаге. Увернуться от неё на расстоянии пяти метров, если Мерцание не заблокировано, шансов нет. Попадание сожгло воскрешённому Каге всю верхнюю часть тела, а я оказался рядом, активируя свиток.

Пепел, складывающийся обратно в фигуру шиноби, втянуло в печать, а свиток занял своё место в разгрузке. Удивительная вещь – сочетание этих двух Покровов, конечно, особенно с сенчакрой. Совершенно безумная скорость. Второй Цучикаге едва начал реагировать на моё появление, как для него всё кончилось.

Могу гордиться: в сочетании всех режимов – я один из быстрейших шиноби в истории после мёртвого Райкаге. Быстрее будет Наруто, когда, наконец, освоит Покров Молнии, или Нагато с биджу в печати.

Я кивнул тяжело дышащему Хиаши и осторожно отменил Покровы, втянув обратно каждую капельку чакры. Моя задача не устраивать резню среди чунинов, а купировать такие вот сложные случаи, чтобы бойню не устроили уже нам. Неблагоразумно тратить силы в самом начале сражения.

Вытащив запечатывающий свиток, кинул его Хиаши.

– На случай появления ещё воскрешённых.

Он понимающе хмыкнул, а я переместился к отряду Учих, появившись в полусотне метров над ними. Иначе могут сгоряча и техникой приголубить на рефлексах.

Опустившись возле Шисуи, протянул два свитка и им со словами:

– Встретили воскрешённого Второго Цучикаге. Запечатывающие, могут пригодиться.

Пятый Хокаге прищурился и принял свёрнутые листы бумаги, а я телепортировался к Джирайе и Какаши, выдав свитки и им. Как оказалось – вовремя. Уже спустя пару минут Учихи столкнулись с отрядом, состоящим из троих воскрешённых. Впрочем, они справлялись, моя помощь не требовалась.

Зато Джирайя втянулся в долгую битву с Первым Цучикаге. Старик очень ловко пользовался Землёй, быстро отступая и атакуя. Его поддерживало пара воскрешённых рангом пониже.

Тут тоже помощь не нужна, справятся. Только тенденция мне не нравится. Чем больше я находился среди сражающихся, тем чаще видел живые трупы.

Остановившись возле драки, где команда из одноклассников Наруто в лице той девочки-блондинки, Нара и Акимичи дрались с командой из камня, решил помочь.

Мерцание, и кунай снимает голову зажатого тенями врага, Сфера Молнии сносит череп второму, а третьего отбрасывает Стена Ветра из свитка, после чего молния добивает врага. Достав пару пустых свитков, запечатал в них двоих воскрешённых.

– Спасибо за помощь, – настороженно оглядываясь вокруг, зажав в руках кунай, поблагодарил Шикамару.

– Вы бы и сами справились, не благодари, – отмахнулся я. – Хочу изучить воскрешённых, их много по всему фронту.

Моя чакра устремилась в Риннеган, позволяя наблюдать, как противоестественно стягивается пепел, превращаясь в плоть. Хмыкнув, сконцентрировался, создавая в ладони штырь чакроприёмника, вбил его в сердце. Создав следующий, воткнул в живот, не давая продолжаться регенерации, и, заодно, откачивая чакру.

Странная техника это воскрешение. Сломанная. Живые трупы бессмертны, чакра восстанавливается аномально быстро, и, самое неприятное, на призыв нужно не так много энергии.

В данном случае, Камень даже не контролирует своих мертвецов, не вижу специальной печати. Им хватает обработки своих шиноби при жизни, чтобы поставить в строй и после смерти. Хотя больше меня интересует сам процесс воскрешения. Как вообще сосуществует призванная душа, и та, которую пустили на ритуал?

Как показывает Риннеган, плохо сосуществуют. Именно душа владельца тела и выступает источником силы для ритуала, зависнув между жизнью и смертью. Хм. А ведь связь всей конструкции не такая уж и плотная…

Задумчиво всмотрелся в сложную вязь чакры, жизненной и духовной энергии, на то, как неустойчиво чувствует себя призванная душа в чужом теле… А если я разорву вот тут?

Протянув ладонь, коснулся покрытого трупными пятнами плеча, выплеснув немного чакры. С выплеском энергии связь, удерживающая призванную душу в теле, лопнула, и чужая душа исчезла. Началась обратная трансформация тела, возвращая исходный облик. К сожалению, тело мертво.

Трансформация по генетическому образцу, которой оно было подвергнуто ранее, очень грубая. Организм разрушен на клеточном уровне, и восстановить его не получится. Ну, кроме как отдать кучу своей жизненной энергии взамен.

Тело реципиента не особо тренированное, с мозолями в местах, нехарактерных для шиноби. Взяли простого крестьянина из деревни? Возможно. Причём, наверняка, на территории нашего союза, что добавит головной боли, если похищения примут массовый характер.

– У тебя получается прерывать технику, Узумаки-кун?

– Как видишь, – развёл руками я на вопрос дочери Иноичи. – Но потребуется пара секунд на процедуру. С опытом, возможно, смогу быстрее.

– Научить сможешь? – прищурился Шикамару.

Задумчиво почесав в затылке, я распечатал ещё одного воскрешённого, вбил ему чакроприёмник в голову и сел у тела, оценивая, как обстоит дело в его случае. Картина похожая, но разрывать конструкцию нужно в другом месте. Тут мало видеть чакру, необходимо видеть душу, взаимодействовать с духовной и жизненной энергией.

Хотя… Теоретически, можно подать чакру с правильным посылом в момент регенерации тела, а там она сама найдёт слабую точку. Требуется разобраться. Отменив технику воскрешения, ответил Шикамару:

– Нужны эксперименты. Технику придётся создать, но, вроде, она достаточно простая получится. Дайте пару недель и подопытных.

– Узумаки-кун, а нет ли у тебя пары свитков, если столкнёмся с воскрешёнными ещё раз? – вопросительно протянула Ино.

Хмыкнув, я достал из печати три пустых свитка и, молча, за пару минут, сделал из них запечатывающие, протянув команде.

– Держите. Проверяйте на состояние, там сбоку символ. Если горит красным, значит, печать почти сломана и объект может высвободиться в любой момент.

– Спасибо, – кивнула блондинка, убирая свиток в разгрузку. – Ты же хороший сенсор, Узумаки кун, что вокруг происходит?

Я, отрешившись от мира, обратился к сенсорике, просматривая изменения в радиусе чувствительности. Пару минут оценивал обстановку, чтобы, в итоге, улыбнуться и откликнуться:

– Всё хорошо. Воскрешённых многовато, но, в целом, справляемся.

А Камень действительно бросил на фронт почти сотню живых трупов в попытке сдержать нашу элиту. Обычные войска они старательно экономили, и если и вступали в бой, то лишь убедившись в наличии преимущества. То есть, в основном, отступали.

Попрощавшись с воспрявшей духом командой Шикамару, переместился к Джирайе – проверить как там дела.

– Ну и повоевали… – протянул я, оказавшись на месте.

Не удивительно, что сенсорикой сложно разобраться. Десяток гектаров леса представляло собой оплавленную землю, усеянную разбитыми каменными стенами, торчащими из почвы шипами и воронками. Шиноби из Конохи явно не скупились на свитки.

Увидев меня, отдыхающий в отдалении Джирайя усмехнулся и поднял вверх свиток. Первого Цучикаге они завалили. Я показал в ответ вскинутый большой палец и перенёсся к Учихам.

Здесь тоже без проблем, они тараном шли вперёд, прикрытые Сусаано Шисуи. Им навстречу двигались союзники из Песка, и я отправился к подчинённым Сасори.

Там вперёд шли три сотни марионеток, принимая на себя все сражения, которых оказалось не очень и много. Они отправили всего тридцать человек, но не поскупились на качество. Старуха Чиё, Гаара, сам Казекаге, почти все джонины Деревни. Сасори и старуха много сил потратили на то, чтобы каждый их боец был хорошо оснащён и обучен.

Не так, как всегда было принято у шиноби: получил протектор, а дальше делай, что хочешь. Нет, они сосредоточенно вкладываются в каждого бойца, вытягивая его на максимум. У Песка другого варианта, кроме как побеждать качеством, нет, мало их осталось. Гаара даже гостил месяц у нас на острове, договариваясь с Шукаку при посредничестве Девятихвостого.

Едва я собрался поздороваться и описать им ситуацию на других участках, как в десятке километров разгорелось зарево применения масштабной огненной техники. Странно, там, вроде, крупных сил не имелось…

По восприятию чакры ударил ещё один масштабный выплеск, а потом следующий. Телепорт, и я недоумённо замер, осматривая огромное выжженное поле. Здесь ведь не было наших больших сил, кто с кем сражается?

Новое перемещение Крыльями, уже к команде Шикамару. И я успеваю увидеть, как живой труп Камня активирует свиток, высвобождая Огненного Дракона, устремившегося к ребятам. Мощного Дракона, чуть слабее наших самых старых номерных. Несмотря на то, что техника вышла почти неконтролируемая, сжигая и сам живой труп, поднятые для защита коноховцами Стены Земли моментально смяло.

Пламя лизнуло самих ребят, но они ушли эвакуационными печатями. Взрывы и зарево стояло по всему небу. Камень щедро разменивал техники ранга «А» и выше на каждую команду. Несколько разменяли удачно, убив шиноби.

Откуда столько чакры? Глупо ведь тратить такое на единичных бойцов даже не из элиты!

Впрочем, долгосрочно глупо, да. Но в моменте работает и вполне эффективно. Нужно остановить их, иначе потери окажутся слишком велики.

Покров молнии, Покров Биджу, Крылья. Живой труп лишается головы и отправляется в свиток. Следом другой. Короткое погружение в сенсорику, и ещё один телепорт. Пять, десять, двадцать живых трупов ликвидированы. Тем же занимался Хиаши, Джирайя и Шисуи.

Им сложнее, чем мне, мои цели, зачастую, не успевают реагировать, прежде чем умирают. Только чакра уходит в огромных количествах.

Свитки кончились, и я, уничтожая живые трупы, разрываю технику воскрешения, тратя лишнее время. Минута, две, пять.

Учихи соединились с отрядом Песка, к ним присоединился Какаши, там должно быть безопасно, отдохну.

Тяжело дыша, я появился рядом с Шисуи, снимая Покров Биджу, на который больше нет чакры. Полсотни воскрешённых я ликвидировал, и массовое использование площадных техник врагом прекратилось.

В сенсорике появлялись сотни сигнатур, устремившихся на нас, перед которыми летел Ооноки.

Поморщившись, я поднялся в воздух и полетел на перехват Цучикаге. Да и сам лидер Камня применил Мерцание, оказавшись ближе, разворачивая огромный свиток, распадающийся у него в руках пеплом, а во все стороны побежала волна, переписывающая законы мироздания. Аналогичный запрет, как при битве за Трёххвостого, просто сильнее и объёмнее.

Ооноки сложил ручную печать концентрации, и во все стороны раскинулись грани куба его Стихии Пыли. Куб стремительно рос, не собираясь останавливаться, ещё и смещаясь в сторону.

Долбанный старик собирается умереть и забрать с собой всех врагов! Заложив вираж, я приземлился среди наших и сорвал с разгрузки свиток, активируя большой барьер. Такой же под ним создал Джирайя, следующий Сасори.

Белая стена упёрлась в мою преграду, и она задрожала, но выдержала технику Ооноки. Однако с другой стороны в защиту ударил ревущий Огненный Дракон, и она пала.

Техники огня, молнии, распечатанная биджудама – и растворилась вторая стена. Хитрый глава Камня оставил кусок нашего барьера не накрытым своей техникой, позволяя атаковать его своим людям.

За мутной защитной пеленой горела почва, от постоянных взрывов ходила ходуном почва, а песочники столпились вокруг Сасори, вливая чакру в последний барьер.

Как мы так глупо попались? Ооноки загнал нас в ловушку: убери преграду, и мы все умрём, хотя под постоянным огнём он долго не простоит. Телепортироваться нельзя, контратаковать тоже, и даже свитком в ответ не ударишь. Наши преимущества полностью убраны.

Зря Третий Хокаге отстранился от войны, «предоставив всё молодым», его опыт бы пригодился при планировании атаки. Не попались бы так глупо…

В этот момент в небе прогремел взрыв. Исчез квадрат Стихии Пыли, задрожал наш защитный купол, с трудом устояв. А в сторону шиноби Камня унеслась техника воды, сбивая с курса очередного Огненного Дракона.

Я облегчённо выдохнул – прибыл Нагато. А вот Ооноки, судя по рассеивающейся вокруг чакре, отправился в Чистый Мир. И стоило бы порадоваться, но после того, сколько я сегодня уничтожил воскрешённых, мне не кажется, будто это последняя с ним встреча.

Узумаки устремился в атаку, но ещё одну распечатанную биджудаму перехватить не успел. Барьер сдался, сворачиваясь, и взрывная волна ударила в воздвигнутую с того фланга Земляную Стену. А спустя пару мгновений пала под натиском чужих атак и она.

Однако сверху над нами больше угрозы не висело, и поднялось Сусанно Итачи, метнувшись на врагов сквозь огонь и едкий дым. За ним последовали и остальные, встречая подошедшие силы Камня.

Сплюнув, я распечатал свиток, и навстречу врагам унеслась огромная Стена Ветра.

Противники поднимали барьеры, уходили под землю, а один самый умный и вовсе выпрыгнул у меня за спиной. Впрочем, она, и не сама, а клон. Старая знакомая, недобитая над морем девушка из Камня. Куроцучи – внучка Ооноки.

Клон, тем временем, взорвался. Я успел воздвигнуть перед собой каменную стену, но даже так меня отбросило назад. Защитил Покров Молнии, а вот от кулачка Куроцучи, покрытого аурой биджу, пришлось уклоняться.

Копии шиноби повсюду разлетались на куски. В мешанине грохота, ударных волн, сигнатур чакры и всполохов огня очень сложно ориентироваться. Да и банально выжить не легче.

Я постарался сосредоточиться на девушке и двоих джонинах Камня, объявившихся рядом с ней. Из-под земли выскочил клон в паре метров от меня, и я откинул его Стеной Ветра, приглушившей ударную волну, когда копия шиноби подорвала себя.

Блеснул меч врага, кунай в руках Куроцучи, каменные копья в спину от третьего противника.

Гравитационная Волна ударила в стороны, разбрасывая врагов.

Ещё одна Стена Ветра персонально внучке Цучикаге, откинув её на полсотни метров. Вытащенный из кармана свиток, и метнувшихся на меня джонинов встречает плазма. Одного насмерть, испарив всю верхнюю часть тела, второму руки, которыми он прикрылся, и глаза.

Кунай в голову прервал его крик боли. А девушка, отправив в мою сторону фонтан лавы, провалилась в грунт, не став продолжать бой один на один.

Вокруг безостановочно грохотали взрывы, и я сам погрузился в почву, сосредоточившись на чувстве жизни, даруемой природной энергией. Наконец, подошли наши главные силы, и бой развалился на кучу отдельных битв.

В полукилометре мельком ощутил знакомую чакру. И тут же, не жалея сил, выскочил наружу и бросился туда, воскликнув:

– Курама, нужен Покров. Хоть на пару секунд.

– Больше и не выйдет. Готовься, – рыкнул в ответ Девятихвостый.

Всё слилось в неразличимое полотно от скорости бега, а тело окружила жёлтая аура, ускоряя ещё больше. Навстречу мне прогремел взрыв, но набранную инерцию он не остановил. Нога в последний раз оттолкнулась от грунта, и дым впереди расступился, открывая длинноволосого блондина, поднимающего перед собой руки.

Кулак сносит Дейдаре голову, но я толкаю его всем телом перед собой, потихоньку замедляя и держа в руках восстанавливающийся труп.

Курама отменяет своё усиление, а техника воскрешения разрывается. Хорошо, успел ликвидировать.

По краю сознания промелькнула мысль: сколько раз мне придётся его ещё раз убивать? Его способности слишком хороши для войны, Камень его призвал даже несмотря на то, что пришлось ставить контролирующую печать.

Глубоко вдохнув едкий и вонючий от гари пожарищ воздух, побежал в сторону ближайшей битвы, подлетев на середине пути в воздух, спасаясь от взрывов. Сколько они наделали клонов? Очень мерзкая штука. Причём, в основном, скрываются под поверхностью, атакуя внезапно. Мне и Аватар сейчас не поможет, ведь Шинигами не станет тратить столько времени, закапываясь за каждой жертвой.

Остановившись, опустился на песок и, сосредоточившись на чувстве чакры, сложил серию ручных печатей.

Хлоп! И засевшего в земле хитреца раздавило внезапно сдавившими его камнями.

Ещё распальцовка, и сдавило следующего. Он рассыпался песком – опять копия.

Я шёл, смотря вниз Риннеганом, оценивая сенсорикой и складывая печати.

Хлоп, хлоп. Клон, другой, а вот здесь был живой, раз сумел своей техникой остановить мою.

Вложив больше чакры, я пересилил его, оставив перемолотый кусок мяса навеки похороненным.

Взмах веера вызвал поток воздуха, откидывая бегущего на меня врага. Подняться ему не дали три белые марионетки, порубив на куски. Я благодарно кивнул старухе Чиё и сопровождавшей её молодой блондинке, продолжая заниматься своим делом.

Найти. Сдавить. Повторить.

Мы медленно шли по полю битвы, к нам присоединился Итачи, команда Саске, Какаши, её несколько шиноби из обеих Деревень. Пусть порадуются тому, что под ногами больше ничего не взрывается.

Это не могло остаться незамеченным врагами. Сначала в нашу сторону ударил Шар Огня, потом водяная техника, и налетел десяток шиноби. Я продолжал контролировать землю, из-под которой постоянно стремились прорваться чужие шиноби и клоны.

– Защищайте Узумаки! – хрипло выкрикнула Чиё, закрывая меня щитом из чакры, раскинутом вокруг правой марионеточной руки.

От преграды отлетел кунай, и я закрыл себя гранитным куполом, стараясь не обращать внимание на развернувшийся вокруг бой.

Найти, подавить. Восполнить резерв, раздавить ещё две разрушительные обманки. Напугать живого бойца, мигом вылетевшего наверх.

Я адаптировался и учился, всё лучше справляясь с работой. Чакра пока есть, но тратится быстро.

Минута, две, пять. Больше под поверхностью в радиусе полукилометра никого нет.

Сверху прозвучал взрыв, но я всё равно выбрался наружу, как раз, чтобы увидеть, как в Темари влетел Огненный Шар. Бросившись к ней, остановился. Девочке сожгло половину черепа, там лечить уже нечего.

Повернувшись к Чиё, наткнулся на её потухший взгляд, а спустя миг поле боя пронзил её крик:

– Возьмите одного живым!

Итачи, который в этот момент собирался зарезать джонина Камня, развернул меч плашмя, и враг осел на землю без сознания.

Старуха, лихорадочно взмахнула руками, блеснув нитями чакры, после чего тело поднялось и сделало десяток шагов, пока не село рядом с Темари на колени.

Старуха гордо вскинула голову, и её пальцы задвигались, заставляя человеческую марионетку складывать печати. Я же смотрел, как перемещается чакра, проникая в каждую клетку шиноби Камня. Похоже, старуха собирается таким образом заставить тело исторгнуть из себя жизненную силу. Лечение? Или что-то сильнее?

Врагу явно не хватило чакры закончить технику. По нитям к нему устремился поток силы от Чиё, но, по моим прикидкам, не хватит и ей. Потратились на бой.

Вздохнув, я положил старухе на плечо ладонь, делясь энергией. Я хочу это увидеть. Неужели такое возможно? Без улучшенного генома и Глаз Бога? Воскресить по-настоящему техникой, созданной простыми шиноби?

– Перерождение в обмен на собственную жизнь, – неразборчиво выдохнули губы бессознательной марионетки.

Чакра резко вырвалась наружу голубым потоком, омывая тело Темари. Сам пленный шиноби стремительно высыхал, пока не упал высохшей мумией, пожертвовав всю свою жизненную силу. Ужасные раны девочки на глазах регенерировали, до тех пор, пока на их месте не осталась чистая, здоровая кожа.

А ведь у старухи получилось, и это не просто регенерация тканей, после которой сожжённый мозг останется пустым. Девушка сипло вдохнула и, распахнув глаза, прошептала:

– Бабуля?

– Всё хорошо, Темари. Я использовала врага, – обессилено прошептала Чиё.

Офигеть. И правда – получилось. Я оглянулся вокруг на замерших в благоговейной тишине шиноби. Среди радостных, удивлённыхи шокированных лиц на меня смотрели активированные Шаринганы Саске, Итачи и Какаши.

Кажется, это не хорошо…

Глава 36

– Готово? – прошептал Какаши.

– Почти, – так же негромко откликнулся Итачи, перед которым вздрагивали трое джонинов Камня, погруженные в иллюзии Шарингана.

Хорошие, сильные шиноби, которых было нелегко захватить, Итачи и Какаши потребовалось на это два месяца с того момента, когда созрел их план после воскрешения Темари. Ещё трое шиноби послабее лежали неподалёку. Они выступят основой первой части ритуала.

– Я начну? – спросил Хатаке.

– Давай.

Подхватив одно тело, шиноби положил его в контур, а сам отступил к разложенному на земле свитку, поверх которого лежала светлая прядь волос.

Выдохнув, он активировал печать.

Взвился пепел и облепил тело подопытного, его рот распахнулся в крике. Впрочем, ненадолго. Трансформация по образцу генетического материала свершилась быстро. Через минуту на месте чунина лежал Четвёртый Хокаге.

Пошевелившись, он открыл мёртвые глаза и огляделся вокруг, уделив особенным вниманием печать и свои руки со следами разложения.

– Нечестивое Воскрешение? Зачем, Какаши? – раздался хриплый вопрос. – И без печати контроля к тому же…

– Вас оживили в качестве теста, учитель, – не стал кривить душой Хатаке. – Если всё получится, то мы продолжим дальше.

– Теста чего? – прищурился Минато.

– Технологии полноценного воскрешения, – ответил вместо соучастника Итачи.

Намиказе замер, что-то быстро обдумывая, и быстро произнёс:

– Лучше Кушину оживите. Сколько прошло времени? Как наш сын?

– Так вы же клонов в печати оставляли, которых высвободили при перезапечатывании лиса, – нахмурился Хатаке. – Должны сами знать, немало времени с сыном провели. А по поводу эксперимента: если всё получится, то сами потом её оживите. Или хотите, чтобы она мучилась, если процесс пойдёт не так?

– Нет. Ничего не пришло от копии, – помассировал виски Намиказе. – Возражение по поводу жены принимается, если считаешь, что могут возникнуть проблемы.

– Значит, клонов запечатали, не дав развеяться, – пожал плечами Какаши. – Зная Узумаки, они не дали бы пропасть такому объёму памяти. Если коротко? У Наруто всё отлично, вырос сильнейшим шиноби, живёт в Узушио, как и весь его клан.

– Я предлагаю приступить. Первая из жертв уже готова, – прервал их Учиха. – Какаши, чакра на тебе. Намикадзе-сан, прошу.

Минато молча встал, куда указали, а заторможенный шиноби Камня открыл глаза и начал медленно складывать ручные печати. Чакры ему не хватало, однако Какаши положил руку на плечо, делясь энергией. Пришлось лезть в печать с запасами, но для такого дела ему было не жалко.

Голубой поток хлынул в Минато, на глазах убирая трупные пятна и разложение.

Мёртвое тело джонина упало на землю, а Четвёртый недоверчиво посмотрел на свои руки. Глубоко вдохнул, прислушался к своим ощущениям и выдохнул:

– Я жив! Действительно жив!

Итачи хмуро попросил:

– Проверьте, можете ли пользоваться чакрой, не нужно ли поправить технику.

Блондин медленно создал Расенган в ладони, немного подумал, прикрыв глаза, и огласил вердикт.

– Слабее, чем был. Но, думаю, способен вернуть силу тренировками. И кстати, вы знаете, что за вами наблюдают?

– Выходи уже, Саске, – вздохнул Итачи.

Отменяя трансформацию и сокрытие чакры, из-за дерева шагнул юноша.

– Ты же никому не говорил? – прищурился Какаши.

– Нет, конечно, – фыркнул молодой Учиха. – Брат, ты собираешься оживить отца?

– А кого ещё? – пожал тот плечами. – Но сначала для Какаши. И, Саске, теперь ты тоже делишься чакрой.

Тот кивнул, изображая равнодушие. Хотя то и дело бросал полные надежды взгляды на печать и Минато.

– Ты хочешь оживить Рин, ученик? – задумчиво поинтересовался Намиказе.

– Да, учитель.

Голос у Хатаке подрагивал, но, тем не менее, он положил на свиток прядь волос и активировал печать.

Единственное изменение с прошлым разом – он не приводил её в сознание, пока она живой труп. Подхватил и оттащил в сторону, позволяя Итачи заставить и второго джонина пожертвовать своей жизнью.

Минато с любопытством спросил, наблюдая за процессом:

– Интересная техника. Чья?

– Чиё из Песка. Она применила, мы увидели. Достать свиток Живого Трупа было уже делом техники, – коротко отчитался Какаши.

– Девочку не буди. Нечего ей это видеть, – приказал бывшему ученику Четвёртый. – И, вообще, есть безопасное место, куда можно её отправить, где она не попадётся на глаза людям? Нужно поговорить с Хокаге, вопрос очень тонкий, тут лучше подумать о последствиях. Кто сейчас лидер?

– Шисуи, – хмыкнул Саске, помогая брату уложить на печать третью жертву.

– Учиха? – недоверчиво поднял бровь блондин. А Третий?

– На пенсии. Учит детей в академии. Намиказе-сан, давайте закончим, а там переправим вас в Водоворот, там всё расскажут.

Минато не стал спорить с молодым Учихой, молча наблюдая, как они повторяют процесс воскрешения, пока на траве не остался лежать Фугаку Учиха. Лишь поинтересовался по итогу процедуры:

– Вы поможете мне с Кушиной?

– Узумаки видел, как воскрешали Темари, ему не потребуется помощь, – буркнул Итачи, поднимая на руки спящего отца. – Саске, приберись тут, пойду обрадую мать.

Через пять минут на поляне в лесу ничего не напоминало о прошедшем ритуале. Какаши ранее ушёл Крыльями вместе с Минато и Рин к Узумаки. А младший Учиха довольно потёр ладони и тоже исчез, представляя, как обрадуется их мама…

***

Рин очнулась, стараясь этого не показывать. Последнее её воспоминание – как молния Какаши пробила грудь, когда они находились в окружении сил Тумана. Было потом что-то ещё, трудноуловимое. Ничего вспомнить не выходило, только ощущение покоя и безмятежности. Враги воздействовали на её сознание, насылая видения? Она в плену?

– Девочка пришла в себя, просто притворяется, – прозвучал незнакомый женский голос. – Она здорова, но чакроканалы довольно слабые, необходимы тренировки.

– Ты среди друзей, Рин, нет смысла скрываться, – мягко произнёс знакомый голос учителя.

Открыв глаза, Нохара повернулась в сторону Минато, заодно оглядевшись вокруг. Кроме него, в комнате, где она лежала на мягком диване, была незнакомая красноволосая женщина с бьякуганом и очень похожий на неё парень. В одной из глазниц которого виднелось странное додзюцу в виде концентрических кругов, похожих на рябь на воде.

И ещё один шиноби, в котором она легко узнала своего партнёра по команде. Однако как же он вырос и изменился, внешне став выглядеть на все тридцать, а то и старше. Очень странно, ибо учитель постаревшим не выглядел.

– Тебя воскресили, Рин, как и меня, – отреагировал на её невысказанный вопрос Минато. – С твоей смерти прошло больше пятнадцати лет.

В ответ на это девушка сложила руки в печать и произнесла:

– Кай.

Слишком нелепо звучали слова и очень походило на происки врагов. Что они хотят? Промыть ей мозги и бросить на Коноху. Опять?

Потянувшись разумом внутрь, девушка попыталась найти печать, сдерживающую монстра. Ничего не нашла, как и следов инородной чакры.

– Ты молодец, правильно не доверяешь, – грустно улыбнулся на её реакцию Намиказе. – Но, поверь, всё так. Биджу в тебе больше нет, он запечатан в другом сосуде.

– Тогда зачем воскресили именно меня? – хрипло, запинаясь, прошептала она.

Странная Хьюга протянула Рин стакан воды.

– Я не мог смириться с твоей смертью, Рин, – ответил Какаши. – Когда появилась техника воскрешения, вопрос её применения даже не стоял.

Девушка отвела глаза в сторону, услышав в его голосе искреннюю, многолетнюю боль. Но почему-то в душе разливалось приятное тепло. Не забыл, не выкинул из сердца даже спустя столько лет! Она точно ему не безразлична!

– Раз она пришла в себя, – улыбнулась красноволосая, – можете быть свободны. И в первую неделю никаких тренировок!

– По поводу тренировок, Узумаки-сан. Вы не позаботитесь о Рин хотя бы месяц? Не знаю, как отреагирует Деревня на её появление, а мне нужно вернуться на войну.

– Войну? – вскинулась девушка.

– Они развязали Четвёртую мировую, Рин, – тяжело вздохнул её учитель.

– Да как так…

Выдохнув, девушка обессиленно упала на диван. Сколько можно воевать? Зачем?

– Зато благодаря ей я нашёл возможность тебя воскресить.

– А Обито? – поинтересовалась его сокомнадница.

– С ним сложно. Он не умер тогда под камнями. Его спасли, и после твоей смерти он разочаровался в Конохе и предал Деревню. По его вине погибло очень много хороших людей.

– Я с женой, например, – дополнил слова Хатаке их учитель.

Рин сглотнула, но всё-таки возразила:

– Обито не мог предать. Он мечтал стать Хокаге больше всего на свете!

– Твоя жизнь оказалась для него важнее мечты, – тяжело промолвил Какаши.

Рин замолчала, не зная, как реагировать на его слова. А Хатаке продолжил:

– Из того, что мы знаем, его нашёл и вылечил Мадара. Это изначально была его операция совместно с Туманом. Старый ублюдок всё подстроил от начала и до конца. Обито разыграли как по нотам, а мы трое были лишь песчинками в плане Учихи.

– Тем более нужно было его воскресить, объяснить, рассказать, чтобы он раскаялся! – горячо воскликнула Нохара.

– Воскрешение тратит человеческие жизни, Рин. Для полноценного необходимо двое человек, и один из них должен быть шиноби, – мрачно откликнулся мужчина в маске. – Для воскрешения тебя и учителя я два месяца пытался пленить достаточно сильных врагов.

– Хватит нервировать девочку, – прервала их, как оказывается, Узумаки, а не Хьюга. – Какаши, мы согласны, она поживёт у нас, пока утрясётся статус воскрешённых. Оставь её в покое с новостями, пусть придёт в себя.

– Спасибо, Юмико, – поклонился Хатаке. – С меня причитается.

– Иди уже, – отмахнулась та и обратилась к девушке: – Пойдём, покажу тебе комнату, поешь и отправишься отдыхать.

Так и получилось: за вычетом того, что, оценив её состояние, Узумаки не стала дожидаться времени ужина, накормила Рин супом и отправила в кровать.

Утром девушку разбудил лязг металла на улице. Распахнув глаза, она резко скатилась с кровати, а руки сами собой постарались разыскать кунай. Протерев глаза со сна, девушка, наконец, вспомнила произошедшее. Недоверчиво покрутила головой и уже спокойней выглянула в окно, где увидела, как красноволосая девушка с мечом сражается против Минато с двумя кунаями в руках.

С точки зрения чунина Конохи, держалась она хорошо, отлично пользуясь преимуществом длинного оружия. А учитель явно не пришёл в норму, тяжело дышал и не демонстрировал настоящей скорости. Тем не менее, закончилось всё ударом рукоятки куная в затылок, и мечница растянулась на земле.

Рин улыбнулась и, оглянувшись, нашла комплект одежды, оставленный ей старшей Узумаки. Спустившись на кухню, обнаружила на холодильнике большой стикер с надписью: «Не смущайся, Рин. Много кушай. Юмико».

Под урчание желудка, она распахнула створки. Постояла. Сглотнула слюну. Пробормотала:

– Не смущаться, значит?

Не долго думая, девушка соорудила себе пару огромных бутербродов с ветчиной. Холодильник оказался буквально набит едой, как будто тут живёт два десятка человек. Нашлась даже клубника, и она не смогла отказаться от любимого лакомства.

Пятнадцать минут спустя, довольно щурясь, Нохара вышла во двор, где шиноби как раз закончили второй раунд спарринга и отдыхали.

– Знакомьтесь, Рин Нохара, Хонока Узумаки, – представил их друг другу учитель.

Вблизи чунин Конохи поняла, что Хонока значительно старше её, поэтому поклонилась:

– Узумаки-сан.

– Нохара-тян, – быстро поклонилась в ответ та. – Ты тоже хочешь потренироваться?

– Мне вчера сказали, что рано. И, учитель, разве вам можно напрягаться?

Минато смущённо хохотнул, и, почесав в затылке, откликнулся:

– Нужно скорее в форму приходить, не дело отцу быть слабее собственного сына.

– У вас есть сын, Намиказе-сан? – распахнула глаза Рин.

– Увидишь его, не ошибёшься, – хмыкнула Хонока. – Наруто очень похож на отца.

– И он такой сильный?

– Чрезвычайно.

Рин недоверчиво покачала головой, но спорить нужным не посчитала. Учитель очень могущественен, вероятно, Хонока, потренировавшись с ним в ослабленном состоянии, не понимает, насколько.

Сам Минато, немного отдохнув, поинтересовался у ученицы:

– А ты не хочешь дальше учиться медицине? Не ходить больше в полевые миссии?

– Я чунин, Намикадзе-сан, – нахмурилась девушка.

– Как бы тебе сказать, Рин… – отвёл глаза в сторону Минато.

После того, как он получил память клона, прожившего несколько месяцев с Узумаки, и узнал последние новости с фронта, у мужчины возникли некоторые опасения по поводу судьбы Рин на передовой. Однако Хонока не щадила её чувства.

– Правила выпуска из академии изменились, сейчас выпускаются минимум в пятнадцать. По нынешним временам, твоя квалификация недостаточна для боя, а возраст слишком мал.

– Я была на войне, не им решать!

– А ещё ты ученица Четвёртого Хокаге, – добавил Минато.

Кипящая гневом Рин сбилась, удивлённо воскликнув:

– Вы стали Хокаге, учитель?

– Да. Однако, Рин, в бой тебя, и правда, не пустят. Сейчас не Третья война, когда бросали в бой детей.

Девушка фыркнула и отвернулась. Мысль о том, что её считают слабой, неприятно покоробила. До тех пор, пока вечером она не познакомилась с остальными Узумаки. Она не особенно хороший сенсор, но жизнерадостный весёлый Наруто распространял вокруг себя волны силы. Как и его брат с сестрой, в чём она убедилась утром, когда уставшие шиноби восстановили запасы чакры.

Потом она познакомилась с Нагато – счастливым отцом Яхико и новорожденной малышки Мито, а также его женой, постоянно занятой с детьми. Спустя пару дней увидела, как Узумаки запечатывают свои свитки. Мощные, сложные и разнообразные техники всех стихий будто создавались машинами.

Минимум движений, железная концентрация, минимальный расход чакры. Безостановочно, один за другим, готовые свитки откладывались в сторону, а шиноби продолжали прокачивать сквозь себя океаны силы.

Рядом с Рин задумчиво наблюдал за их работой Минато, иногда поджимая губы.

– Они, вообще, люди? – тихо спросила учителя девушка.

– Уже не уверен, – вздохнул Минато. – Никогда не видел такого количества чакры у человека, как у Нагато. И, Рин, очень тебя прошу, развивайся, как медик. Контроль чакры никогда лишним не будет, даже если ты решишь вернуться в поле.

Его ученица послушалась, обратившись к Юмико с просьбой подтянуть в медицине. После этого, когда старшая Узумаки оценила её навыки, отдыхать стало некогда. По вечерам она зубрила теорию, а все дни наполнялись практикой.

Помощь на сортировке раненых, оказание первой помощи, ассистирование более опытным медикам при операциях. Мастерство росло, и потихоньку ей позволяли решать всё более сложные случаи, разгружая других.

Ожоги, рваные раны, люди без половины внутренностей. Медицинский корпус Конохи вытягивал практически всех, главное, чтобы эвакуационной печатью на сортировку попал с целым мозгом. Однажды она видела, как Узумаки вылечила шиноби, прибывшего, держа в руках собственную отрубленную голову.

Через два месяца к ней начали относиться, как к личной ученице Узумаки, что очень грело самолюбие Нохара. И тогда же она впервые увидела, как наставница использовала новую технику.

Прибыл шиноби, которому размолотило в фарш все внутренности. Они подключили его к искусственному питанию мозга, но повреждения оказались огромны. И не столько от ран, а внутренние, на клеточном уровне. Юмико тогда скрипнула зубами, процедив:

– Когда-нибудь я оторву яйца Гаю и заставлю сожрать. Научил Вратам людей…

Рин вздрогнула, она не раз слышала от наставницы о вреде техники. Действительно, повреждения организма ужасные.

– Батарейку мне! – крикнула Узумаки стоящему на страже джонину.

Тот понятливо кивнул, и, спустя минуту, откуда-то притащили худого мужчину с погасшим взором. Судя по чакре, не шиноби.

– Бандит, много их развелось, – посчитала нужным объяснить девушке Юмико.

После чего сложила ручные печати, и в человека устремилась чакра. Много чакры. Несколько секунд она крутилась в теле подопытного, а, следом, вырвалась наружу, вливаясь в раненого. Полминуты, и бандит осел на пол. Мёртвый, как диагностировала Рин.

Вытерев дрогнувшей рукой пот со лба, наставница прошептала:

– Это был второй раз у этой «батарейки». Повреждения слишком велики, если лечить не столь сильные травмы, человека хватает на два-три сеанса.

Рин отвела глаза от мёртвого тела и проверила пациента. Все структурные, самые тяжёлые повреждения пропали. Остались только способные восстановиться сами или с обычной помощью. Смерть уголовника неприятно царапнула по сердцу, но, раз она позволила выжить смешному бровастому пареньку, которого она видела до этого пару раз…

Из того, что она узнавала от других, война шла довольно рвано. Внезапные атаки, обмен техниками, иногда переход врукопашную. А если ранение или безвыходное положение, уход эвакуационной печатью. И так у обеих сторон.

Раненых много, но убитых очень мало. Это иногда заставляло девушку скрипеть зубами в пустой злости от того, что раньше спасательных печатей не было. Спасли бы столько жизней…

Уже два раза в госпитале оказывался Минато, который лез в самую гущу битвы. Не просто так, конечно, ведь даже Четвёртому Хокаге потребовался месяц боёв, чтобы взять в плен двоих сильных джонинов. Всё ради того, чтобы спустя неделю оживили Кушину Узумаки.

К тому моменту убитые появлялись редко. Обе стороны открыли сезон охоты за живыми врагами, стремясь использовать их в техниках воскрешения. Впрочем, работы меньше не стало, особенно когда Юмико отстранилась от приёма пациентов из-за скорых родов.

***

Освещённый яркими лампами зал со скрытой мягкими матами стальной плитой по центру, которая прикрывала корневую часть эвакуационной печати. Из помещения в стороны вели два коридора, прикрытых толстыми бронированными дверями. Один на выход и тюрьму, другой вглубь земли, где расположена операционная и несколько палат для больных.

Здесь только спасают жизни, реабилитация уже в Конохе или других городах. Всегда есть вероятность, что кто-то поставит на эвакуирующегося шиноби взрывную печать или метку Хирайшина. Именно для этого на сортировке обычно дежурят двое шиноби и два медика: старший и младший.

Сегодня службу несли Асума Сарутоби и Иноичи Яманака, а старшим партнёром Рин выступал Якуши Кабуто. Джонины лениво играли в карты, Кабуто читал книгу, а девушка штудировала пособие по каналам чакры.

Время тянулось медленно, заставляя кидать тоскливые взгляды на часы в ожидании конца смены. В такие моменты ей иногда хотелось вернуться на передовую. И однажды она так и сделает, когда станет «взрослой» по нынешним глупым правилам.

Впрочем, долго наслаждаться скукой не вышло. С выплеском чакры отработала печать, и на выложенный мягкими матами пол упало тело, а следом и ещё одно. Спустя миг появился Саске, зажимающий глубокую рубленую рану на груди.

Метнувшись к раненым, Рин сглотнула от вида жутких травм, а рядом раздалась команда:

– Нохара, займись девочкой! Пацан на мне, Абураме сложные пациенты, нужно знать их анатомию.

Подскочившие шиноби переложили пациентов на каталки, а Рин стала держать горящие зелёным ладони над Сакурой. Плохо. Девушка поймала Каменные Копья, судя по следам в ранах, а потом и Огненный Шар.

Каталка дребезжала по полу, пока они ехали в операционную, а девушка чистила раны и удаляла обломки камней с обрывками органов.

Подключение искусственного сердца, лёгких, других органов. Закончив, Рин облегчённо выдохнула. Теперь можно не так спешить, несмотря на страшные раны: позвоночник в труху, сердце разорвано, на месте кишков обожжённое месиво. Девушка медленно разбиралась, отрезая обгоревшие ткани и восстанавливая, что имело смысл.

Сердце, основные вены и артерии в первую очередь. Долгая операция заставила её забыть обо всём. Она заметила течение времени, только когда к ней присоединился Кабуто, закончивший с Абураме и подлечивший Саске. Вдвоем пошло лучше, но всё равно раны слишком тяжелы. Необходимо восстановление нервной ткани и много чего ещё.

– Надо ждать Узумаки. Тут необходимо её воздействие, – смахнув пот со лба, вынес вердикт Якуши. – Не хватает куска позвоночника в двух местах, части мозга.

– Она не доживёт, – прищурилась Рин, решаясь попробовать кое-что недавно изученное. И, повернувшись к Гаю, негромко попросила: – Принесите пленного.

Юмико научила её технике, как раз на такой случай. Очередной бандит замер, парализованный Кабуто, а она медленно стала складывать ручные печати и направлять чакру. Закончив, положила руку на плечо «жертвы», и энергия устремилась в его тело. Тяжело. Для применения техники ей пришлось использовать запасы, которые она долго откладывала в нанесённую Узумаки печать.

Повезло. Подопытный не умер, ещё было чуть более половины его жизненной силы. Тем не менее, запасов чакры хватило едва-едва, техника чрезвычайно затратна. Но на фоне результатов это полная ерунда.

Сакура дышала сама, отключенная от искусственного жизнеобеспечения. Нервная система полностью восстановлена, сердце качает кровь.

Вытерев пот, испачканной в крови перчаткой, Рин села на стул, смотря на дело рук своих, а стоящий рядом Кабуто захлопал в ладоши.

– Поздравляю, Нохара. Хорошо, что Узумаки обучила тебя нужной технике!

Иноичи, зашедший забрать «батарейку», задумчиво посмотрел на Кабуто, но молча закинул пленника на плечо и вышел.

– Иди домой, Рин, я подежурю один, ты потратила слишком много сил.

Девушка слабо кивнула и, сполоснув руки, вышла за Якуши из операционной. Тот же продолжил довольно потирать руки.

– Какая замечательная техника. Такие перспективы!

Рин была с ним согласна, хотя ради того, чтобы вылечить одного, необходимо калечить и убивать других, ей не очень нравилось. Ведь бандиты однажды кончатся, а раненые – нет. А дальше? Хватать человека за любой мелкий грешок? Может, получится использовать животных? Надо обсудить с наставницей…

Они как раз дошли к залу с печатью, и она повернулась к Асуме, собираясь прощаться, когда рука Сарутоби сжала её плечо, откидывая в сторону, а сам джонин нанёс удар кунаем в шею Кабуто.

Тот стоял без движения под силой техники Иноичи, однако в последний момент сдвинулся, сумев сбросить воздействие. Лезвие прорезало глубокую рану на спине, но не обезглавило, как должно было быть. Яманака скривился, активируя запечатывающий свиток в руках. Но не успел.

Кабуто презрительно оскалился и исчез.

Скрипнули зубы Иноичи, и он повернулся к Сарутоби.

– Беги к Пятому, Асума. У нас большие проблемы!

Глава 37

– Какого хрена, Шисуи?! Как вы не смогли выявить шпиона за такое время? Куда вы смотрели?! А если бы он решил убить мать или пациентов?!

– Иноичи повезло только потому, что Кабуто потерял контроль над собственными эмоциями, получив технику воскрешения. До этого он проходил все проверки. Или, по-твоему, мы должны были выкинуть медика его уровня лишь из-за подозрений? У меня тут не маленький клан, где все друг другу обязаны или родня, Ясуо. У меня Деревня!

Учиха раздражённо вскочил из-за стола, и стал ходить из одного угла комнаты в другой, продолжая кипеть гневом.

– Он не имел допуска ни к чему серьёзному. Кабуто – бывший человек Данзо, после того, как старый мудак их ломал, его людям нельзя доверять. Но не убивать же каждого? Да и учил он на совесть!

Выдохнув, я помассировал виски. Отстой. Наверняка, есть другие шпионы.

Учиха, перестав метаться по кабинету, сел обратно в кресло.

– Ладно, что знают двое, то знает и свинья, – поморщился я. – А технику знает намного больше людей, чем двое.

– И заметь, утекло воскрешение не от Учих, – фыркнул Шисуи. – А через тебя и Юмико.

– Не меня, – хмуро поправил я его и, на удивлённо вскинутую бровь друга, объяснил: – Мать, оказывается, умела так давно. Она слишком долго пользовалась Риннеганом, да и с Чиё немало работала вместе. Однако, когда Какаши притащил Рин и Минато, решила, будто дальше нет смысла держать кота в мешке и пора спасать техникой жизни. Всё равно, рано или поздно, выплывет.

– Ты не знал? – недоверчиво хмыкнул Шисуи.

Я угрюмо развёл руками:

– Это моя мама. Я и про Хиаши не в курсе был, пока она не сказала, что замуж выходит. А ты о технике передачи жизненной энергии…

– Да, Юмико может, – вздохнул друг. – Но как же не вовремя! Ещё немного, и они бы пощады запросили! А теперь не знаю. Человеческие ресурсы на их стороне, в Камне всё активнее набирает мощь проект «Восполнение».

Я поморщился. Люди Цучикаге дают чакру обычным людям. Конечно, предварительно отбирают тех, кто способнее, но, в итоге, да, тратят энергию, делая из гражданского человека шиноби.

У них там сложный комплекс из работы медиков и специалистов по ментальным техникам. Они передают шиноби типовой набор воспоминаний в зависимости от стихийной направленности. Далее, за несколько месяцев подтягивают физическую форму и умение пользоваться подаренными навыками. Выходят не особо могущественные шиноби, но это ведь пока.

Наберут силы, навыков. А низкий уровень чакры – отнюдь не приговор, если у тебя есть печать для её хранения про запас. Мне ли не знать? Для масштабных техник всегда есть свитки.

Занимаются они этим со старта войны, но процесс был отлажен и организован заранее, как и запасена энергия для проекта. У нас тоже отрабатывается такая технология, однако мы рассчитывали, что она не понадобится, и враги запросят мира, едва мы выбьем всю элиту и прорядим их основные войска.

И, может, с Облаком сработает, они реально вложились в джинчурики и сражаться с ними сложнее. Зато Ооноки изначально планировал бойню на годы, считая главным обеспечить больше людских ресурсов. Пусть и посредственно подготовленных чакропользователей, однако, если они просто смогут сливать энергию в печать для использования другими, уже хорошо.

– Есть ещё одна проблема, друг. Намного серьёзней, – уныло выдохнул Шисуи. И когда я скептически посмотрел на него, объяснил: – Фермеры собрали урожай риса. Вышла треть от нормы. Так по всему континенту, если не по всей планете.

– Значит, лучше не стало…

– Не стало, – кивнул он. – Если мы не исправим ситуацию с природной энергией, Элементальные страны ждёт голод в следующем году. Этот мы протянем, но следующий – уже нет. Если же урожайность продолжить деградировать дальше…

Я задумчиво постучал пальцами по столу. Искать базу Орочимару сенсорами практически бесполезно. По моим расчётам, если ежедневно тратить всю чакру на клонов всей семьёй, то обшаривать планету вслепую мы будем минимум пять лет. Скорее – дольше. Нужна наводка на конкретную область.

Решение есть. Не самое чистое из возможных, но вариантов особо не имеется. Поморщившись, поинтересовался:

– У нас тюрьмы не опустели?

– Найдём мы тебе жертву, – скривился друг.

Спустя два дня в отделе пыток и дознания Конохи перед нами медленно собирался из пепла Обито Учиха. Компанию мне с Хокаге составляли Рин с Какаши и сестра.

Труп распахнул пустые глаза, равнодушно смотря на нас. Так и должно быть, контрольная печать в его голове работает на полное подчинение.

– Обито, – тихо выдохнула Нохара, когда Учиха открыл глаза. – Почему?

Даже сквозь обработку сознания Учиха вздрогнул, увидев её. И будто через силу выдавил:

– Этот мир сгнил. Он несёт только боль и страдания. Мы хотели создать новый, лучший для всех.

– Мы? – прищурился Шисуи. – С Мадарой? В чём был ваш план?

Обито ещё раз посмотрел на Рин и принялся рассказывать: его спасение, как он жил у Мадары в убежище, где именно он жил – услышав про Кладбище Гор, сестра убежала проверять место – план Луны, скрижали клана Учиха, Бесконечную иллюзия счастья, мир, в котором каждый может быть тем, кем желает, выполнить самые сокровенные мечтания…

Чем больше я слушал, тем сильнее весь их план напоминал сон больного разума. Да и Учиха сам обмолвился, что, когда в первый раз услышал про иллюзию от Мадары, отреагировал также. Вот только смерть девушки его сломала. Разрушила все прежние мечты, оставив вместо себя пустоту, которую заполнили слова старика Учихи.

Можно было бы пожалеть беднягу. Но не буду. Не после того, как он натравил лиса на Коноху. И совершенно не важно, чем руководствовался человек, как для себя оправдывает злодеяния. Наруто бы растрогался, наверное. Но именно поэтому его тут и нет.

Обито говорил почти три часа, рассказывая свою историю и отвечая на наши вопросы. Ближе к концу допроса я ослабил влияние печати подчинения, спросив:

– Ты ведь понимаешь, что Мадара подстроил смерть Рин? У нас есть документы из Тумана. И более того, Обито, если ты хотел всё исправить, то мог бы воскресить подругу.

Он отвёл глаза, но твёрдо припечатал:

– Дело не во мне. Этот мир не должен приносить страдания людям. Природа человека в том, чтобы нести боль другим. Поэтому мы прервём цепь страданий, пусть и ценой свободы.

Вышло не очень убедительно, да и Рин заметила:

– Ты бы считал также, если бы я не умерла?

Учиха скривился, прежде чем процедить:

– И тогда я бы навечно остался глупцом, мечтающим стать Хокаге.

– То есть хорошо, что я погибла?

А Шисуи добавил к словам девушки:

– Возможно и стал бы Хокаге. У меня же вышло? Правда, поверь, мечтать тут особо не о чём.

Обито не нашёлся с ответом. Угрюмо смотрел на нас, разрываемый внутренними противоречиями. Может, Наруто и смог бы его убедить, ведь важны не слова, а эмоции и переживания, которые ты в них вкладываешь. А у меня есть лишь усталость и раздражение. Явно не то, чем получится переубедить человека.

Я слушал, как Рин и Какаши пытались объяснить Учихе его неправоту, приводили аргументы, давили на эмоции. Что-то получалось, судя по тому, как он опускал глаза в пол. Но мне не интересно. Плевать мне на Обито Учиху и его трудную жизнь.

Вернулась сестра, и на мой вопросительный взгляд медленно кивнула. По координатам Обито она нашла область, где фон природной энергии выше, чем в остальных местах. Хорошо.

У нас ведь на острове растения чахнут, причём очень характерно чахнут в отдалении от дома. Ближе – фон терпимый, ибо используются техники, содержащие природную энергию, собранную в других местах.

Коснувшись Шисуи, я передал ему управление техникой воскрешения и, сопровождаемый Карин, вышел наружу.

– Пойдём домой, Ясуо? Нечего нам тут делать.

Я согласно кивнул, и мы неспешно зашагали на выход из Деревни. Другие дела есть, кроме как пытаться понять извивы мысли Учих. Мама неделю назад родила брата, маленький Хизаши, названный в честь брата Хиаши. Смешная кроха, которую страшно в руки брать.

– Как действовать будем, брат? Там под землёй настоящие катакомбы.

– Статуя там?

– Да, Ясуо. Чакра мощная, необычная. Не ошибёшься. Собираем шиноби Деревень или сами попробуем? Вдруг опять шпионы им донесут?

– Начнём сами, а там подойдёт подкрепление, если возникнут проблемы.

– Когда? – остановившись на секунду, повернулась она ко мне.

– Завтра. Незачем ждать.

Я предупредил Шисуи через пару часов, отловив его на одном из опорных пунктов. А потом в одиночестве уселся в тишине семейного хранилища, смотря на набор свитков перед собой.

База Орочимару под землёй, если потребуется пробиваться, то придётся использовать несколько техник. Плюс, возможно срабатывание барьера. Автоматическое. У нас такое есть.

Однако, если там и нет барьера, то пробить необходимо десятки метров грунта, чтобы добраться до статуи, точнее, тела Десятихвостого. Хотя самое главное – не препятствия…

Мне нужен возрождённый монстр.

Зачем? А как иначе заставить Орочимару потратить всю собранную природную энергию? То, что мы оставим на месте его базы кратер в десяток километров, делу вообще не поможет. Есть вариант использовать Шисуи и его подчинение Шарингана, но сначала до сокомандника Джирайи добраться нужно. Причём до настоящего тела, скрытого в печати.

– Ты рискуешь, Ясуо, – прогремели в сознании слова лиса. – Десятихвостый невероятно могучее существо. И если ты правильно подсчитал, то возродится он в полной мощи, даже сильнее, чем в тот день, когда сражался с Хагоромо.

– Я знаю, Курама. Но у нас есть другой выбор? Собранная энергия должна быть выпущена, а мы должны заставить тварь её потратить. Нет времени бегать за Орочимару. Если не восстановим баланс природной энергии, через год-два люди начнут есть друг друга. Или у тебя есть другое предложение?

Он помолчал, а потом коротко рыкнул:

– Нет.

– Да ладно тебе, Курама, – усмехнулся я. – Разве ты не хочешь принять участие в эпичной битве?

– Битва может оказаться слишком эпичной для вас, Узумаки.

Я пожал плечами:

– Не попробуешь, не узнаешь. Мы идём туда подготовленными, есть куча планов и техник. А если проиграем, ничего не кончится. Ведь смерти нет, да?

С последними словами я стал раскладывать свитки по разгрузке в определённом порядке, так, чтобы можно было достать на ощупь. Закончив, открыл оружейный шкаф, доставая связки кунаев. Каждый надо проверить и подточить. Благо, оборудован специальный верстак, где есть всё необходимое. Часть ножей обычные, на других нанесена метка для Хирайшина. Техника Второго в некоторых случаях очень удобна.

Скрипнула дверь хранилища, и вниз спустилась Юмико, усевшись напротив за стол. Положив подбородок на сложенные домиком ладони, она молча посмотрела на меня, будто изучая, пока задумчиво не протянула:

– Как ты вырос, Ясуо… Ты никогда не был ребёнком, но, наконец, внешность пришла в соответствие с содержимым.

– У тебя теперь есть, с кем нянчиться и без нас, мама, – улыбнулся я. – Небось, ещё пополнение семьи случится.

– Кто знает? Кто-то же должен восстанавливать Узумаки, а то от тебя не дождаться беготни за девушками…

– Опять начинаешь, мама! – демонстративно вскинул глаза к потолку.

Ну да, я посещал несколько раз интересные заведения вместе с Джирайей, грешен. Но ей ведь нужна от меня полноценная семья.

– Не начинаю, сын. Я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы понимать: тебе не интересны сверстницы. Ты даже с Хонокой разговариваешь, будто старше её минимум вдвое.

– Осуждаешь? – поднял я бровь. – Не переживай, придёт время и внуки появятся.

Она с сомнением посмотрела на меня, но, в итоге, вздохнула:

– Всё равно сделаешь всё по-своему… Главное – не умирай. Оживить будет сложно, особенно если Шинигами приберёт твою душу после смерти. А он может. Да ты и сам знаешь…

Я кивнул, а Юмико взяла со стола кунай и резким взмахом отправила его в мишень на другом конце комнаты. Он с хрустом вошёл в десятку, а она легко вскочила и громко, уверенно воскликнула:

– Мы вернёмся с победой завтра! Все вместе и никак иначе! Мы ведь Узумаки, даттебаё!

Я не выдержал, громко рассмеявшись. Она протянула руку и, схватив меня за рукав, потянула к выходу.

– Нечего тут предаваться грусти, время немного перекусить перед сном!

– Мы плотно обедали!

– Ничего не знаю! Вам нужно на завтра много сил! Идём, тебя ждут.

В гостиной собрался весь клан. Едва я появился из подвала, мне в руку всучили стакан с соком, на плечи накинули гирлянду, а Нагато взял слово, подняв бокал с пивом:

– Завтра будет лютая мясорубка. Так давайте проведём день перед ней так, чтобы было, что вспомнить! Кампай!

– Кампай!

Я с тревогой смотрел, как Наруто и Хината, а за ними и Карин приложились к большим бокалам с пивом. Хиаши, Минато, Кушина, Конан, Хонока. Кажется, будет весело…

Так и вышло. Особенно, когда бывший бог шиноби, а по совместительству наш тамада, решил устраивать всякие конкурсы. Это надо додуматься – заставить шиноби проходить под каждый раз всё ниже опускающейся ленточкой без опоры на руки. Кстати, победила Хината, несмотря на весьма выдающиеся достоинства.

Или есть на скорость одно блюдо. Без помощи рук. Наруто точно обжора…

Были и другие конкурсы. Зачастую, заставляющие краснеть, а меня подумывать, будто проходить такое трезвым о-о-очень глупо. Но пить не буду. Иначе вообще непонятно, куда развлечения могут привести!

Ближе к трём утра народ немного устал. Ушли родители Наруто, Нагато и Конан, Мама с Хиаши исчезли ещё раньше, кажется, на старте игры в бутылочку. Потом Карин. И Хината с Наруто. Вместе в его комнату. Я ловил разгорячённые конкурсами и алкоголем взгляды Хоноки, но действовать не стал. Не нужно гадить, где живёшь, не имея серьёзных намерений.

Народ разошёлся, в том числе и недовольная Хонока. А я оглядел оставленный бедлам и взялся за швабру. Бой завтра или нет, но оставлять свинарник не дело!

Спал я после праздника, как убитый. А проснулся уже далеко за полдень, как и все мы. Особенно Наруто, очень смешно смотрящий вокруг широко открытыми шальными глазами. Хината просто счастливо улыбалась, держа его за руку. Показав паре большой палец, заставил их засмущаться, а сам с аппетитом откусил кусок бутерброда, запив кофе.

Выдвинулись мы уже вечером, появившись недалеко от базы Орочимару. Мерцание, и я лениво присел у замаскированного растительностью входа, оглядываясь вокруг.

Красивое место – Кладбище Гор. Интересно, это кости динозавров вокруг? Или что? Образование шиноби, знаете ли, не очень подробное. На высшее не тянет, особенно в сфере истории.

Долго ожидать не пришлось. На пороге пещеры появилась высокая фигура, и, поправив толстый канат, который использовал вместо пояса, на камень напротив опустился Орочимару. Точнее, его клон, но особой разницы нет.

– Надо же, сам юный гений Узумаки посетил мою скромную обитель. Чем обязан такому неожиданному визиту?

– Издеваешься? – хмыкнул я.

Он по-змеиному ухмыльнулся.

– Вовсе нет, Ясуо. Я твой первейший поклонник. Такой масштаб влияния… Скажи, Узумаки, какого это знать, что ты привёл мир на порог уничтожения?

Я прищурился.

– Это ты собирал природную энергию. Не я.

– Да, технически мир приблизили к смерти мои скромные усилия, – не стал отказываться мужчина. – Но почему я всем этим занялся? Не оттого ли, что ты разрушил баланс сил и встряхнул наше тихое болото? Где те славные времена, когда каждый шиноби оттачивал свою любимую технику до совершенства, зачастую, унося с собой в могилу?

Я поморщился, а Орочимару торжествующе ухмыльнулся:

– Именно, Ясуо, они глупо тратили свои таланты. Столько всего можно изучить и исследовать. Ведь формы применения чакры не имеют пределов, и, рано или поздно, шиноби станет подвластно всё в этом мире. А далее настанет черёд иных миров, из которых к нам пришли Ооцуцуки. Ты считаешь также, иначе бы не начал гонку вооружений среди шиноби.

– Они сами были рады, – отвёл я взгляд.

– Разумеется, сами. Ты слегка подтолкнул, заставил суетиться. Отбросить вековые традиции, консолидировать ресурсы, развиваться, – хмыкнул он, и уже более серьёзно, без иронии, добавил: – Завидую тебе, Узумаки. Я много лет собирал техники, изучал чакру, хотел от шиноби большего, а потом приходишь ты и за десять лет ломаешь весь порядок. Уважаю.

– А ты, конечно, не мог не украсть всё, до чего дотянулся, – проворчал я. – Как, доволен техникой Чиё?

– Старуха и её люди гениальны, и, как бы там не вышло, обязательно передай ей мой поклон.

Он действительно встал, глубоко поклонился и, сев на место, закончил:

– Работа с жизненной энергией с помощью чакры решает большинство моих проблем. Теперь я больше всего хочу увидеть, сколько ещё интересного принесёт война! До каких техник додумаются ниндзя!

– Ты псих, Орочимару, – тяжело вздохнул я, поднимаясь. – Люди гибнут.

– Смерть больше не окончание пути, – оскалился Белый Змей. – Покажите мне всё, на что способны шиноби. Хочу увидеть весь потенциал!

Он полностью повёрнутый. И самое во всём этом хреновое – нельзя сказать, будто я его совсем-совсем не понимаю. Более того, у меня не получается его искренне ненавидеть. А ещё он имел все шансы мне нагадить. Например, Кабуто мог активировать свиток в госпитале. Или успешно атаковать Водоворот.

Но, как я убедился за короткий разговор, Орочимару меня злить не станет. Наш клан благодаря контракту с Шинигами – из тех немногих, кто способен его окончательно убить. Впрочем, вопрос с природной энергией решить необходимо, так или иначе.

Едва собрался спросить о том, действительно ли Орочимару собирается превратить мир в мёртвую пустыню и как это связано с его идеей о прогрессе шиноби, земля дрогнула. А следом я ощутил резко выросший фон природной энергии, до таких значений, про которые забыл со времён моего нахождения возле водопада на горе Мьёбоку.

Чувство удивительно приятное, на самом деле. Фон снижался долго, я и не заметил, какова разница с исходным.

А вот Орочимару вскочил и повернулся ко входу в пещеру, удивлённо подняв бровь. Впрочем, спустя пару секунд удивление прошло и появилась прежняя высокомерная ухмылка.

– Ты взял задачу не по себе, Якуши. Ты пока лишь маленький уж, а отнюдь не огромный дракон. Сила Десятихвостого раздавит твоё слабое тело и сознание.

– Начав предавать, сложно остановиться, однако, – не смог не рассмеяться я. – Хороши у тебя союзники, Орочимару…

Глава 38

Он был никем. У него ничего не было.

Ни имени, ни прошлого, ни иной судьбы, кроме как быть инструментом тех, кто имеет что-то за душой. Короткие три года жизни в приюте – единственное время, когда Кабуто оказался по-настоящему счастлив. После этого было обучение в Корне и бесконечные миссии в чужих странах.

Пустота легко может принять любую форму. Контроль эмоций и желаний, чужая внешность и образ мыслей. Кабуто стал очень успешным разведчиком Данзо и своей Деревни.

А потом злополучное внедрение в Камень и встреча с той, кто заменила ему мать, чью фамилию он носит. Кровь на ладонях, бессильные попытки исцелить смертельные раны, нанесённые собственными руками. Встреча с Орочимару открывшего ему истину на то, как его встреча с матушкой на самом деле подстроена Данзо.

Ненависть,жажда мести.

Обучение у великого шиноби, новые горизонты знаний и возможностей, несколько миссий для Акацуки.

Однако семь лет назад всё изменилось. Орочимару попросил его вернуться в ненавистную Коноху ради миссии долговременного внедрения.

«Там появилось нечто интересное, Якуши, хочу, чтобы ты наблюдал».

Кабуто не отказывал наставнику. И вернулся в Деревню, принеся много полезной информации, собранной им за время своих миссий. Его приняли, а он с удивлением узнал: вся его месть больше не актуальна. Данзо мёртв, Корень распущен. И не как раньше, а реально.

Устроиться в госпиталь было не сложно, его навыки вызвали одобрение медицинского корпуса. И уже там он познакомился с молчаливой, красноволосой и сероглазой женщиной. Юмико Узумаки. Осколок великого клана, пустивший корни под тенью листьев.

Она училась быстро, набиралась опыта, имея удивительно полезный улучшенный геном и огромные запасы чакры. Именно тогда Кабуто познал зависть. Он посвятил медицине почти всю жизнь, лечил раненых, едва умея читать. А тут, за четыре года, женщина превзошла его благодаря количеству чакры и геному.

И, хуже того, она такая не одна. Её дочь явно обещала стать великим медиком и шиноби. Хорошо хоть на сыне природа взяла своё, редкий слабак с повреждением системы чакры, пусть и старательный.

Так он думал, пока не познакомился с их семьёй получше, изредка захаживая в лавку купить свитков. В основном, для изучения продукции.

Ничего особенного не имелось в тех печатях. Орочимару учил его не хуже, прослеживалась одна школа. Только каждая печать наставника – маленький шедевр, а тут обычное, пусть и крайне скрупулёзно, качественно выполненное изделие. Штамповка, которую Узумаки делали сотнями.

В чём и оказался рецепт успеха: количество переходило в качество, печати становились сложнее, вмещали в себя всё больше, хранились дольше. Пользуясь репутацией Узумаки и отлаженным мастерством, постепенно запечатывали техники совсем другого уровня.

День за днём, сжигая непомерное количество чужой чакры, трое детей, на которых и легла основная нагрузка, тянули оборонные заказы Великой Деревни. Якуши предупреждал Орочимару, поэтому оказался совсем не удивлён, а даже немного обрадован, когда по душу Узумаки явились Акацуки.

Не вышло. Красноволосые отбились и продолжили работать дальше. Как и сам Кабуто тянул свою лямку в госпитале, наблюдая, как Коноха готовится к войне под руководством нового Хокаге.

А потом случилось долгожданное нападение, после которого он рассчитывал, наконец, бросить Деревню.

Их разгромили. Монстр с Риннеганом, силы Песка, Звука, воскрешённые Хокаге, Орочимару. Коноха уничтожила всех, вишенкой на торте – спустив с поводка Аватар Шинигами, давно забытую, как казалось, технику.

Только многолетний опыт разведки, перевоплощения и умение обманывать ментальные техники позволили Кабуто выйти сухим из воды в последующих чистках и проверках. Он залёг на дно, внимательно отслеживая изменения среди шиноби Деревни.

Орочимару очень интересовала печать хранения природной энергии. Подслушать там, пустить слух в другом месте, изучить саму печать. Благо, ученик Гая частенько оказывался в госпитале.

Кабуто считал себя лучшим специалистом по печатям красноволосых, пусть и до сих пор оценивал их работы, как отточенное до идеала ремесло. В том числе Крылья Пустоты, которые он не мог повторить. Слишком большая, слишком много контуров и элементов. А потом они ещё и начали прикрывать её системой защиты от дешифровки, и стало совсем тяжко.

Зато получилось сдружиться с командой охраны Хокаге, обладающих Полётом Бога Грома. Кое-какими описаниями Орочимару располагал ранее, так что технику получилось воссоздать по заказу Облака и Камня. И даже немного улучшить и облегчить, снизив требования к изучению. К моменту выставления ультиматума Камнем и Облаком, те уже имели несколько человек, сумевших освоить пространственные техники.

Результат переговоров Якуши не понравился: Узумаки ушли из Деревни, и он более не мог держать руку на пульсе прогресса. Оставалось лишь наблюдать, как меняется система подготовки шиноби, какие техники изучают в академии, новинки в госпитале. И изредка, выбираться к Орочимару, узнавая некоторые особенности его работы, чему очень способствовала выученная техника перемещения.

Учитель вершил историю! Его печати переписывали правила природы, а эксперименты над чакрой и биологией, с помощью накопленных Облаком знаний, позволили, в итоге, создавать биджу. В другие времена подобное принесло бы власть над миром. Сейчас?

Нет.

Кабуто наблюдал, как появились сначала лечебные печати, а потом уже и эвакуационные. Оценивал оснащение каждого шиноби Деревни, уровень силы, навыки, количество человек с Режимом Мудреца. Он ведь сумел разобраться с печатью для природной энергии. Именно его работа стала той, которую ставили врагам Конохи.

Однако пришлось потратить время, а у Конохи есть специалисты, способные не только пользоваться Режимом, но делать это хорошо. К тому же, у них были Хьюги и мастера, способные производить и ставить печати в больших количествах.

Он смотрел вокруг и росло понимание: Коноха и союзники сильнее, несмотря на биджу и гениальные печати Орочимару. И всё чаще в голове мелькала мысль:

Зачем он здесь?

Отомстить? Кому? Таким же жертвам интриг Данзо, которых в Деревне немало? Многие, как и он сам, не могли найти своё место в мире. Другие смогли пойти дальше, но тоже в душе оставались искалеченными людьми.

Заслужить уважение Орочимару, дабы он поделился с ним секретами? Учитель гениален, но в Конохе трудятся над проектами сотни человек в разных областях. И пусть далеко не все из них гении, но сколько в их с учителем работе всегда находилось скучных экспериментов, для которых явно не нужно быть одарённым?

Наставнику помогают люди из Камня и Облака, но не во всём. Доверия между ними нет никакого, что сильно стопорит процесс разработок и обратной связи. Орочимару пару раз обмолвился, как завидует Узумаки. Ведь у них семья примерно на одном уровне мастерства, можно распределять задачи, дополнять друг друга. Он же вынужден делать большую часть всего сам. Из помощи только клоны и оставшиеся в живых шиноби Деревни Звука.

Появление свитков с исцелением заставило Орочимару и вовсе скрипеть зубами. Он не смог их повторить. Требовалось вдумчивая исследовательская работа по дешифровке печати, одновременно проводить медицинские эксперименты. У Белого Змея просто не нашлось времени на всё. Он как раз тогда отлаживал систему биджу второго поколения, а все подручные были заняты сбором природной энергии. В тот момент, когда Узумаки росли в мастерстве и силе, производя очень сложные изделия тысячами штук, Орочимару погряз в текучке.

Даже свиток блокировки перемещения пришлось, по большей части, разрабатывать Кабуто. Ну а следом появились эвакуационные печати, пришлось бросать всё и создавать рабочий аналог, благо основа у них от техники Второго, оказалось не так сложно.

Грянула война. Как всегда неожиданно, хоть к ней и готовились. Кабуто стало не до экспериментов Орочимару, тут лишь бы отстоять смену в госпитале, немного выпить с нужными людьми, узнавая, как идут бои, и какие свежие слухи, которые стоит передать наставнику.

Бои шли как Якуши и предполагал. Коноха с союзниками побеждали. Лучшее обеспечение, Режим Мудреца, эвакуационные печати. И Узумаки. Монстры, поднявшиеся на купленной чакре Великих Деревень.

Нельзя было такого допускать. Красноволосых стоило уничтожить намного раньше, ещё во время запечатывания номерных свитков. Убить, не считаясь с рисками войны и потерями любой ценой. Или сразу по прошествии войны с Песком, не дав набрать личную силу.

Сейчас? Если столкнутся Орочимару и Ясуо, Кабуто бы поставил не на учителя. Орочимару силён, знает сотни техник. Но, в конце концов, он учёный и исследователь, а не боевик. Его способности позволяют выжить практически в любом бою, так зачем рвать жилы на тренировках? Особенно когда настолько сильно увлёкся модификациями, а после и заменой тел. Плюс в полную силу давно не сражался, не выдержит текущий сосуд.

Старший из детей Юмико слишком быстр со своим Покровом Молнии, плюс имеет Риннеган. Нагато же и вовсе победит без всяких шансов для изгнанника Конохи. Кто знал раньше, что Шесть Путей Пейна – это, скорее, слабость, вызванная инвалидностью, чем показатель силы?

Однако уныние Кабуто было поколеблено, когда один из бывших Акацуки, Зецу, решил составить ему компанию на прогулке вокруг базы Орочимару.

Чёрно-белый шиноби с очень странной чакрой и хорошо прикрытым сознанием, до сих пор так и одетый в поношенный плащ Акацуки. Неспешно шагая рядом с Якуши, он негромко, со смешком прошептал:

– Не грусти, Кабуто. Мы победим в этой войне, и ты займёшь высокое место по её результатам. Хочешь быть Даймё? Или лидером любой Деревни на выбор? Всё реально. Или, может быть, ты хочешь стать могущественней? Перестать быть незаметным шпионом, а самому стать силой, перед которой склонятся все остальные?

– Слишком много сильных и без меня, не догнать, Мухоловка, – скрывая за едкой иронией попадание слов Зецу в цель, фыркнул Кабуто.

– Значит, он тебе не говорил, над чем он тут действительно работает? О возрождении Десятихвостого? Не доверяет? Интересно…

– Десятихвостого?

– Значит, не знаешь. Тихому шпиону, не положено… Ведь ты талантлив, Кабуто, мог бы достичь намного большего, если бы не сидел в Конохе. Такое глупое расходование твоего потенциала…

– Никто другой не справится, растение. И что ты там говорил про Десятихвостого?

Словоохотливый Зецу разлился соловьём, объясняя про монстра из глубин времён, его силу и безграничные возможности, которые он сулит. Кабуто скептически насмехался, но запомнил, и Орочимару о поведении подчинённого докладывать не стал. А вдруг в этом есть доля правды?

Правдой, как оказалось позднее, было всё. Но выяснил это Кабуто уже после того, как Чиё продемонстрировала свою технику воскрешения на поле боя. Результат издалека видел один шиноби Камня, и запрос Орочимару пришёл и от них. Коноха и так гудела слухами о необычной технике, пусть через пару недель и немного забылось за повседневными заботами.

А затем, как гром среди ясного неба, появились слухи о возвращении Фугаку Учиха, затем в госпитале появилась ученица Юмико, Рин Нохара. А на полях сражений стал биться Минато Намиказе, и совсем не в виде живого трупа.

Вопросы Хокаге были заданы. Ответы получены. И шиноби, которым объяснили требования, задумались…

В госпитале же начали использовать ослабленную версию техники в лечении. Долго не получилось увидеть сам процесс, а доверять бывшему человеку Данзо саму технику никто не рискнул. Но он неизбежно увидит применение, когда его смена совпадёт с тем, кто может её использовать.

Якуши привычно и молчаливо терпел. Дождался, конечно: в тот момент, когда Рин складывала печати, текла её чакра, Кабуто не мог сдержать довольную улыбку.

Годы, которые он потратил в Конохе вместо того, чтобы развиваться, как шиноби и становиться сильнее, окупились в этот миг. Судьбоносный момент. Его вершина как шпиона, давно забывшего, кому он верен и ради чего действует. Хотелось скорее бросить давно опостылевший госпиталь и, наконец, заняться личной силой.

Он что-то говорил Рин, сам желая скорее додежурить и уйти из Конохи. В идеале, навсегда.

Хватит!

Может, он до сих пор и не разобрался в себе, кто он и каково его место в мире, но вечно быть медиком он не желал.

Атака Иноичи стала неожиданностью, но она же и заставила его собраться, активируя давно придуманную технику, прерывающую контроль тела. Слишком много лет Яманака являлись его главным ночным кошмаром и боязнью провала, он не мог не найти способы противодействия.

Зря они перестраховались: Сарутоби мог бы достать Кабуто внезапной атакой. А так ему хватило доли мгновения, чтобы немного сдвинуться и активировать перемещение.

Момент нахождения в пустоте, и его утягивает к далёкой метке. Зашипев, он сжал глубокий разрез Мистической Ладонью и усилил деление клеток, стремительно заращивая рану.

Минуту спустя он уверенно шёл по тропе, направляясь ко входу в убежище. Разошлись лианы, скрывающие проход под землю, оставив вместо себя каменные своды. Приложив руку к неприметной площадке сбоку, дождался, когда подействует печать и монолитный камень сдвинется назад и в сторону.

– Кабуто нас навестил, какими судьбами?

Якуши проигнорировал Зецу, продолжая шагать дальше до огромной пещеры, заднюю часть которой занимала верхняя половина величественной, хоть и жутковатой статуи. Подойдя к стоящему сложив руки на груди Орочимару, коротко поклонился и доложил:

– Я достал технику. Она не совсем такая, как использовала Чиё, но мы сможем с ней работать.

– Да-а-а? И как всё прошло, Кабуто?

– Меня раскрыли, – пожал плечами Якуши. – Не повезло, сегодня дежурил Яманака.

– Если это действительно то, что нам нужно, тогда неважно, – отмахнулся наставник и протянул к нему руку. – Показывай.

Поморщившись, Якуши ослабил барьеры на своём разуме, вытолкнув наружу воспоминания о применении техники Рин. Полный комплект от ручных печатей до ощущения чакры.

Орочимару пару минут стоял, прикрыв глаза, а потом довольно улыбнулся. Да, техника действует немного не так, как у Чиё, но в таком виде она даже более применима.

– Пойдём, протестируем.

Они спустились в тюрьму, где подошли к одной из камер. Щёлкнула стальная дверь, открывая грязную камеру и двоих измождённых людей, играющих в кости. Обычные гражданские, не шиноби. Взмах руки Белого Змея, и один из них отлетел назад с кунаем в голове. Второй, увидев это, забился в заднюю часть камеры.

Удлиннившаяся рука подхватила его за шкирку и кинула на колени перед изгнанником Конохи, где горожанин застыл, парализованный. Другая рука подтащила мертвеца, вытащила кунай, и Орочимару неспешно сложил нужные ручные печати.

Кабуто внимательно наблюдал, как затягивается смертельная рана и одновременно высыхает первое тело, а второе открывает глаза.

– Как меня зовут? – склонив голову набок, спросил у пленника экспериментатор.

– Орочимару, – с ненавистью выдохнул заключённый.

– Когнитивные функции в норме, хотя требуются дополнительные исследования. Проверь, – обратился к Якуши учитель, взмахом руки погружая подопытного в сон. – Закончишь тут, найди меня, покажу кое-что интересное.

Кабуто кивнул и шагнул к пленнику, кладя ему на голову руку. Предстоит проверить нарушения долговременной памяти, чего бы он делать не очень хотел. Кому приятно узнавать, чем живёт и дышит будущий труп?

Однако работу Якуши выполнил. Спустя час, закончив, вышел в общий зал, где, поёживаясь от подземного холода, наблюдал, как Орочимару наносит символы огромной печати.

Закончив, Змей удовлетворённо усмехнулся и бросил в центр свиток. От того потянуло чакрой Четырёххвостого, А экспериментатор, убедившись, что процесс идёт нормально, кинул в печать другой свиток. Кабуто скривился, почувствовал огромный выплеск природной энергии.

Орочимару, тем временем, решил пояснить:

– Мы не можем ждать возрождения Четырёх и Пятихвостого. После того, как ты унёс технику, искать нас станут активнее. Будем реанимировать биджу сами.

И получалось. От количества природной энергии в печати по коже ходили мурашки, а чакра сжималась сильнее, концентрируясь с каждым мгновением, пока на месте аморфного облака не начал формироваться контур биджу.

Пять минут, и пол дрогнул под тяжестью обрётшего массу тела.

– В следующий раз меньше энергии используем, такое овеществление не требуется, – недовольно цокнул Змей.

Он сложил ручные печати, и огромного монстра, так и не успевшего очнуться, потащило в сторону статуи.

Десять минут спустя ничего не напоминало о биджу, а Орочимару, довольно произнёс:

– Завтра повторим.

Кабуто поклонился и отправился в выделенную комнату, обдумывая увиденное. Хотя его совсем не удивило, когда перед сном сквозь стену к нему просочился Зецу.

– Зачем ты здесь? – буркнул он, поворачиваясь к тёмной фигуре.

– Всё почти готово, Кабуто. Он завтра запечатает второго биджу, энергия остальных у него тоже есть. Десятихвостый возродится и Орочимару станет богом…

– А я его верным последователем, – неспешно снимая сандалии, прищурился медик.

– Мы оба знаем, что тебя такое не устроит, – прошелестел Зецу. – Решайся, времени мало.

– У тебя есть ключи от печатей биджу? От хранилища природной энергии? И зачем оно тебе, Зецу?

– Разделив силу Десятихвостого, мы станем богами, Якуши. Никто больше не посмеет встать на нашем пути. Мне не хватит силы, а тебе живучести. Но вместе…

– Как будто тебе можно доверять, – фыркнул Кабуто. – Оставь меня, завтра много работы.

– Такой шанс выпадает один раз в жизни, – раздался тихий шёпот в ответ, когда фигура в плаще, втянулась в стену.

– Как будто я не знаю, – поморщился шиноби.

Тем не менее, на следующий день они запечатали Пятихвостого, и когда буйство чакры улеглось, Кабуто поинтересовался:

– Когда вы хотите его возродить, Орочимару-сама?

– Скоро, Якуши-кун. Едва он понадобится в бою и буду уверен в способности его контролировать. А это…

Орочимару, неожиданно прервался на полуслове и прикрыл глаза, после чего хмыкнул:

– У нас гости. Оставляю оборону на тебя и Зецу, покажете, на что способны. А я, пожалуй, схожу за помощью…

Создав теневого клона, наставник исчез. А копия усмехнулась и сложила печать, уходя Мерцанием.

– Что будем делать, Кабуто? – негромко прошелестел Зецу. – Орочимару оставил всё на нас…

– Ты знаешь ключи печатей?

– Можешь не сомневаться. Зецу всегда недооценивают…

Кабуто посмотрел на огромную статую, раздумывая. Орочимару, наверняка, предусмотрел сюрпризы, он точно не доверяет им полностью. Однако, в одном Зецу прав: больше такого шанса не будет. И Кабуто решился:

– Давай.

По гладкому нечеловеческому лицу Чёрного Зецу скользнула улыбка. Он метнулся к статуе, доставая из-под плаща огромный свиток и шепча про себя:

– Зецу все недооценивают, как удобно…

Рулон бумаги раскатился, прилипая к статуе. Несколько ручных печатей, и Кабуто пригнуло к земле невозможной мощью высвобожденной природной энергии, вливавшейся в статую. На своде пещеры замерцал барьер, отсекающий лишнюю чакру, не позволяя ей выходить наружу. Иначе бы убежище обнаружили и раньше.

А Зецу не останавливался, раскручивая ещё один рулон печати по статуе. Кабуто прищурился, смотря на символы. Зецу влез в самую суть работы Орочимару, в печати искусственных биджу. И то, что он собрался использовать, не разработка Змея, а его личная.

Якуши медленно чертил печать запечатывания, до сих пор сомневаясь. Полурастению нельзя доверять. Он сумел разобраться в работе Орочимару, насколько он в действительности опасен и что ему нужно? Однако шанс действительно лишь один.

В статую устремилась чакра изначальных хвостатых, а потом резко полыхнула печать, перемещая в статую биджу второго поколения.

Всё, обратно дороги нет.

Статуя поплыла, меняясь и оживая. Крутили глаза, раскрылся рот, исторгнув полный боли и ненависти рёв. Потолок пещеры ходил ходуном, грозя обрушением. Трансформация шла мучительно медленно. Слишком много энергии требовалось поглотить и переработать. Они не успеют.

– Пробуждай клонов и трупы, нам нужно время! – крикнул Зецу, оказавшись рядом.

– Так не должно было быть, – сплюнул Кабуто, тем не менее, мчась к двери в другой зал.

– Биджу Орочимару очень плохо усваиваются статуей, – огрызнулся его партнёр. – Кто знал, что так будет?

Кабуто влил чакру в нужные печати, и из пола стали подниматься гробы. Цучикаге, первый, второй и третий, Райкаге, в том числе и последний – Эй. Все, кто силён и чью плоть удалось получить. Как вишенка на торте, из-под земли вылез очередной гроб. Крышка ушла в сторону, открывая содержимое: алые доспехи, длинные чёрные волосы, Риннеган в глазах.

Оглядев себя, он поинтересовался у Зецу:

– Почему я воскрешён в таком виде?

– Нужна помощь в бою, Мадара-сан, – почтительно поклонился тот.

– О, и против кого же? – с лёгким любопытством поинтересовался шиноби, оглядев всех воскрешённых. – Против нас выступила армия?

– Клан Узумаки, – вклинился в разговор Якуши, спешно пробуждая всех остальных.

– Сколько прошло времени? Как дела на фронте? – поинтересовался Эй, сжимая пудовые кулаки.

– Не много. Проигрываем, – коротко ответил Кабуто. – Они нашли наше убежище. Используй своё бессмертное тело, Эй.

Обведя взглядом сотню воскрешённых, он показал им на открывшийся ход наверх:

– Идите, убейте Узумаки.

Печати подчинения сработали, шиноби понеслись наверх. Не торопился лишь Эй с парой подчинённых, усевшись в углу и накапливая природную энергию, да Мадара.

– Сенмод у Облака? – прищурился Учиха. – Откуда?

– Многое изменилось с вашей смерти, Учиха-сан, – прошелестел Зецу.

– Отправляйтесь сражаться, некогда спорить, – надавил Кабуто, забегая в другой зал и активируя ещё печать.

Тьма медленно рассеялась, демонстрируя уходящие далеко белые фигуры, соединённые корнями. Клоны белого Зецу. Точнее, там есть и реальные белые Зецу, и древесные клоны из клеток Хаширамы с Зецу. Сейчас вся эта армия напитывалась природной энергией и просыпалась. Им необходимо несколько минут на то, чтобы очнуться. Копии подключены к корням, они обмениваются информацией, учатся.

С тревогой посмотрев на увитый огромными корнями свод пещеры, Кабуто сложил ручные печати, укрепляя ходящий ходуном потолок.

Наверху разгоралась битва. Кабуто, убедившись, что с клонами всё в порядке, вернулся в зал с гробами и прикрыл глаза. Есть возможность, пока Зецу пробуждает Десятихвостого, посмотреть на битву.

Его копия прошла сквозь землю, удаляясь в сторону от сражения, и выскочила наружу, осматриваясь.

Вокруг горела земля и воздух. Всё, не прикрытое защитными техниками, превращалось в пепел и пар. Большая часть воскрешённых оказалась уничтожена плазмой из свитка, медленно собираясь обратно из праха. Впрочем, мелькающие в огне Ясуо и Нагато разрывали технику воскрешения, так что восстановятся далеко не все.

Тем не менее, немёртвые из тех, кто посильнее, шли в бой. В небо бил широкий луч Стихии Пыли, такой же куб эпизодически вырастал в небе. Каге атаковали, не подпуская Узумаки близко: гремели взрывы Дейдары, проносились огромные волны от Кисаме, мелькнула тёмная фигура Какузу.

В ответ Узумаки били по площади, испепеляя десятки километров и добивая пытающихся собраться после повреждений трупов. Три десятка из них уже ушли обратно в чистый мир. Впрочем, Кабуто знал, что так будет. Его задача выиграть время, а не уничтожить Узумаки.

Воскрешённым нужно помочь. Кабуто перенёсся к своему клону и развернул свиток. Удачно. Теперь пространственные техники и запечатывание больше не активно. Пусть попробуют отбиться.

Мелькнул Эй, впечатывая кулак в спину Ясуо. Тот сумел увернуться и моментально контратаковать.

Райкаге снесло в сторону техникой воды от Нагато, и Узумаки остался один, повернувшись в сторону медленно идущей к нему по горящей земле фигуры в красных доспехах. Кабуто усилил зрение клона, читая по губам:

– Хорошая битва. И как давно я не убивал Узумаки. Особенно, воров моих глаз, – он расправил плечи и хрустнул пальцами. – Покажи мне хороший бой, пацан, докажи силу вашего клана!

Ясуо ничего не сказал, лишь окутался Покровом Биджу и с хлопком исчез. Это не являлось Мерцанием, чистая скорость.

Мадара сдвинулся в сторону, одновременно поднимая руки. Не помогло. Он просто не успел. На землю осел безголовый труп с торчащим из груди стержнем чакроприёмника, не дающим регенерировать.

Моментально Ясуо ушёл в сторону, спасаясь от куная открывшего Седьмые Врата Райкаге. Началась битва на скоростях, которые глаза клона Кабуто с трудом могли фиксировать. А великий соперник Первого Хокаге так и остался на земле.

Кабуто вздохнул. А пафоса сколько было… Шаринган даёт скорость восприятия, но если ты видишь и понимаешь движение, то совсем не значит, будто сумеешь на него отреагировать.

Однако, Учиха, всё же, оставался невероятным шиноби. Прошло всего пару минут, когда с хрустом рассыпался чакроприёмник, и опять целый Мадара поднялся, задумчиво смотря на драку Нагато и Ясуо против Эя.

Узумаки держались с трудом, отталкивая врага или атакуя вместе синхронно. Учиха хмыкнул и сложил длинную серию печатей. Кабуто вздрогнул: печать подчинения прекратила работу, а спустя пару секунд он потерял контроль и над его воскрешением.

Благо, что самого Учиху снесло техникой воздуха, а следом в него выстрелили водяные пули. Он нашёл себе нового противника, точнее, противницу. Юная Карин, сложила ручную печать, закрываясь Стеной Земли от отправленного Мадарой огненного шара.

И тут же из-под земли выстрелили копья, протыкая Учиху. Тот оскалился и ответил выстрелившими корнями, покрылся Сусаано.

Рядом с Карин выпрыгнул Белый Зецу, а потом и ещё один. Они появлялись по всему полю боя, стремясь сковать Узумаки.

Нагато и Ясуо с помощью Минато, наконец, смогли подловить Эя. В голове у него появился чакроприёмник, и техника воскрешения прервалась.

Они обменялись парой слов, младший из них скривился, и последнее, что успел прочитать по губам Кабуто, прежде чем тот исчез, было:

– Кровь к крови…

Глава 39

Не люблю быть марионеткой Шинигами, но в этом случае использование техники оправданно. Вот уже десять минут я истребляю светло-зелёную погань, лезущую из-под земли. Странные существа: большая часть из них просто пустые растительные болванки, меньшая – умнее и сильнее, имеет души.

Именно это и выручает, демон бы не остался вырезать клонов, а вот когда они чередуются с другой пищей, вполне. Друзья оставили меня одного, не желая тратить чакру, вырезая эту огромную толпу. Да и, откровенно говоря, в бою демон с удовольствием и своими перекусит.

Танто резало, отделяя части тел, поглощая жизненную и духовную энергию, чакру и души. Они не были серьёзными врагами. Впрочем, большая часть немёртвых – тоже. Мой Покров Молнии, наполненный силой демона, искажал реальность, делая меня намного сильнее и быстрее чем обычно, работая, скорее, как аура биджу.

Риннеган позволял наблюдать за действиями Шинигами. Демон оставлял часть своей силы в каждом убитом, а сила эта, в свою очередь, вытягивала всю энергию, окружавшую меня тёмным саваном. Дальше собранная мощь уходит самому Шинигами, оставляя мне небольшую часть Инь и Ян. Немного похоже на то, как работает техника Чиё, вытягивая жизненную силу, только здесь она вытягивает вообще всё вместе с душой.

Клоны вели себя неадекватно: вместо отступления они выскакивали из-под земли бесконечным потоком, погибая под клинком, удлиняющимся по мере необходимости. У них какая-то форма коллективного разума или связь? Так или иначе, но они почему-то пёрли, рыча от ярости и чуть ли не сами бросаясь на меч.

Сколько я убил? Не знаю – после первой тысячи перестал считать. Тело не чувствовало усталости, просто приходилось двигаться, дабы не завалило трупами. Воскрешённые вокруг меня кончились, лишь в десятке километров кто-то, вроде, дрался.

Сотня воскрешённых шиноби, множество белых тварей с душами, бесконечная масса врагов. Минута за минутой бойни, пока не остались одни клоны.

Взмахнув клинком, располовинил троих, тут же ещё пятерых, сдвинулся, резанул. Выпустил часть скопленной молнии, сжигая ещё два десятка, убил мечом полсотни, опять молнией. Залил другие три десятка огнём.

Демон активно использовал опыт заключённых в нём душ при работе с клинком. В данном случае, применялся опыт Тобирамы и иногда пробивались его воспоминания. Вот отец учит правильно держать меч, спарринги с братьями, первый зарезанный Учиха. Мокрая от крови рукоять в руке, чувство гордости от своей силы и победы.

Тобирама тот ещё затейник был, оказывается. Но мечом хорошо владел, не отнять.

Шинигами становилось скучно, с клонов слишком мало профита: капельку Инь, немного больше Ян, чакра. Но за счёт количества выходит приличное количество силы, и это заставляло его оставаться. Однако тварей лезло из-под земли меньше, прятались они лучше. И в какой-то момент я просто остановился, оставшись без чакры и сил. Демон оставил меня полностью пустым, как всегда, забрав всю чакру.

Даже печати-хранилища вычистил. Призвать Шинигами не стоит мне почти ничего, однако заберёт он, по итогу, всё имеющееся. Жадная тварь.

Воевать ещё не могу, зато чувствую под землёй чудовищное количество чакры и природной энергии. Какой-то нереальный объём, рядом с которым Курама представляется спичкой по сравнению с грузовиком.

Кажется, оно скрывалось барьером, который не выдержал. Лопнула защита от перемещения, и я совсем не удивился, когда рядом появились остальные Узумаки. Побитые, но живые. Карин досталось особенно: видно по дырам в одежде, которые она спешно затягивала трансформацией.

Похоже, она сражалась с Мадарой. Он быстро смог сломать чакроприёмник, а жаль, неплохой оказался поставщик силы. А так – обычный Учиха, разве что чакры многовато для них. Они всегда неприятный противник, особенно если поднимают Сусаано. Его сложно пробить, я много ругался на Шисуи при спаррингах, ведь техника, которая с гарантией пробьёт доспех из чакры, скорее всего размажет и человека внутри. И как в таких случаях устраивать тренировочный бой? На истощение не интересно…

– Они пробуждают монстра, Ясуо, – сплюнул на заваленную трупами и дымящуюся землю Нагато. – Будем пробиваться вниз?

– Уже поздно, – хмуро бросила Карин. – Его запечатывают.

Действительно, буйство чакры снижалось с каждым мгновением, пока не прекратилось вовсе. И спустя полминуты перед нами появилась парящая фигура, в которой сложно узнать прежнего Якуши Кабуто. По крайней мере у него раньше не имелось рогов и серой кожи, как и плаща с десятком символов на спине.

А ещё всё его тело оказалось оплетено странным чёрными отростками. Слияние с Зецу, как было, по его словам, у Обито?

И сила. Бесконечная мощь. Реальность дрожала от количества чакры, сосредоточенной в одном человеке. И она явно снесла ему башню, раз, опустившись на землю, Кабуто легко улыбнулся и произнёс:

– Узумаки. Поклонитесь новому богу, и вместе с вашей силой мы остановим войну!

– Богу? – поднял бровь Нагато. – Ты так думаешь?

– Конечно. Предначертанное свершилось, и теперь я знаю, кем являюсь и своё место в мире. Весь этот долгий путь служения привёл меня к этой силе. Я выполнил свою роль, стал тем, кто отдаёт приказы сам. Теперь ваше время служить мне!

Точно снесло крышу, ведь и тени сомнения в своих словах нет.

– Но я почему-то уверен, что вы откажетесь, – продолжил он. – И прежде чем продемонстрировать вам свою мощь, я закончу одно дело. Нужно отдать долги ещё тех времён, когда я был человеком, прежде чем смело идти в будущее!

Джинчурики Десятихвостого взмахнул рукой, и земля содрогнулась, выкидывая наружу двоих Белых Зецу из имеющих душу и оказавшихся достаточно трусливыми, чтобы превозмочь транслируемую Шинигами ярость, заставлявшую бросаться на меня. Положив руку на плечо, он торжественно произнёс:

– Ноно Якуши, вернись ко мне!

Клон вздрогнул и обмяк, начиная стремительно облекаться чужой плотью. А Кабуто подтянул второго клона Зецу, складывая печати маминой техники. На лежащую на земле трансформирующуюся фигуру он не глядел, излучая уверенность и смотря на нас с превосходством.

Зря. Ибо тело, лежавшее на земле, явно было совсем не похоже на то, которое он хотел. Длинные белые волосы, холодная красота безжизненного лица, которую не портили рога неправильной формы, дорогое платье. Кабуто закончил технику, и жизненная сила второго Зецу устремилась в воскрешаемую женщину.

Она продолжала течь и когда сухая мумия откатилась в сторону. А вместе с жизненной силой шла чакра. Невероятно много. Личные резервы Кабуто, мощь Десятихвостого. Глаза Якуши опустились, потихоньку наполняясь пониманием и ужасом. Но технику он прервать так и не смог, подконтрольный силе предавшего его партнёра.

Чёрный Зецу стёк с упавшего высушенного трупа Кабуто на медленно взмывающую в воздух фигуру в тянущемся до пят платье. Воскрешение удалось, но явно не Ноно Якуши.

Поднялись веки, и на нас взглянул Бьякуган. Напряжение вен вокруг глаз продемонстрировало активацию додзюцу, и женщина замерла, осматривая десятки километров окрест. Пару секунд она обдумывала увиденное, а потом губы искривились в презрении.

– Безмозглые черви, разрушающие свой мир. Твари, не способные распорядиться даром чакры. За столько лет, пока меня не было, вы не достигли ничего, кроме как поставить планету на грань уничтожения! Вы отдадите обратно то, чем не умеете пользоваться!

Я вздохнул и кивнул Нагато. Никаких иллюзий на всю планету нам тут не нужно. Так что Кагую Ооцуцуки смело волной плазмы из свитка под крик Чёрного Зецу, выглядывающего у неё из рукава.

Само собой, она не умерла – пламя лишь обтекло её и откинуло. Зато кулак Наруто попал, куда надо. Следом Сфера Молнии от Карин, кунай в голову от Минато, вдогонку полетела техника воды от Кушины.

Ничего по-настоящему ей не повредило, даже заряженный ветром кунай. Не мудрено при такой-то силе. И это только про личную, а не мощь джинчурики Десятихвостого.

Наша команда продолжила её атаковать. Постоянная телепортация, удары и техники шли со всех сторон. Однако я сидел на опалённом камне и ждал, ощущая, как в последний раз разгорается в каналах чакры пламя.

Столько лет тренировок за гранью делали меня сильнее комплексно, добавляя и духовной энергии. Впрочем, как и первое использование Аватара. Никогда сам я бы не выправил баланс чакры, и, получив сегодня огромное количество Ян, от убитых, это становится очевидно.

Как и то, что можно применять технику матери и Чиё, вырывая жизненную энергию из других. Шинигами мне для этого больше не требуется, насмотрелся. Наверное, смогу повторить и без Риннегана. Баланс Инь и Ян сошёлся.

Мир вокруг мигнул, и на тело навалилась тяжесть, заставив опуститься на колени. Камень, на котором я сидел, исчез. Я оказался на равнине с какими-то зелёными пирамидами. А ещё ощущалась огромная гравитация.

Кагуя перенесла всех нас? Сильна! Да и цель перемещения понятна – остановить бесконечную карусель нападений. Как я понял из увиденного сегодня, Богиня-Кролик сражаться не умеет. Потрясающая реакция, даруемая мощью чакры, но, при этом, от быстрых и разноплановых атак она теряется.

Вот и сейчас она осталась стоять, ощетинившись своими модифицированными костями и отмахиваясь руками из чакры. Техника костей опасна, проверили на клонах. Однако рядом с ней постоянно мелькали Наруто и Нагато, Минато, а девушки обстреливали дальнобойными техниками, моментально прячась в Крыльях от контратак.

В дело активно шли боевые техники из свитков. Кагуя и сама использовала необычные чёрные порталы, переправляя в них свои и наши техники. Но к подобному мы, в целом, привычны.

– Не так, мама, – во время одной из её атак проворчал Зецу. – Ты просто тратишь чакру. Есть способ заблокировать им перемещение. Мы сможем это выполнить.

Она на секунду задумалась, а её ладони облекли чёрные перчатки, помогая сложить длинную серию ручных печатей. Навалился привычный уже запрет.

Ооцуцуки медленно встала во весь рост, и её окружила Водяная Тюрьма. А повсюду открылись порталы, из которых под давлением ударили струи жидкости. Прочнейшая структура зелёных пирамид под нами задымилась, и они стали расползаться.

Кислота прибывала миллионами тонн, заставляя тратить чакру на защиту. Мой пузырь тоже медленно таял.

Кагуя поднялась в воздух, и в Водяную Тюрьму, поставленную Кушиной, устремились кулаки из чакры. Они оказались перехвачены чакролапами Курамы.

Я устало вздохнул и вытащил из разгрузки свиток. Кислота моментально выкипела, освобождая наши защитные пузыри, а во врага устремился старый добрый Огненный Дракон, сжимаясь вокруг неё кольцами.

Он отдёрнулся, когда я понял, что Кагуя вытягивает из него чакру, однако, тут же вернулся, покорный моей воле. Надо же, не думал, будто когда-либо использую Пятидесятый. Техника займёт её на пару минут, но надо менять тактику. Ооцуцуки учится, у неё больше чакры, чем у нас всех вместе взятых. В битве на истощение победим не мы.

Вложив ещё энергии в защиту, прикрыл глаза, сосредоточившись на сенсорике и анализе внешнего мира. Это нечто вроде карманного измерения, но очень большое, намного больше моего радиуса чувствительности. И судя по тому, сколько чакры вкладывается в порталы, измерения эти не очень близко. Может, полноценные миры, между которыми она перемещается?

Не уверен. Планета с огромной гравитацией, но атмосферным давлением всего в несколько раз выше, чем на Земле? Маловероятно. Так или иначе, мы должны вернуться домой. Побеждать её здесь нельзя, если и получится осилить, нам необходимо высвободить монстра в родном измерении. Есть два варианта: пробиваться обратно самим или заставить Кагую переместить нас обратно.

В идеале, второй способ, однако влиять ей на разум вряд ли получится.

Достав свиток, я задумчиво посмотрел на мутную взвесь кислоты вокруг моего пузыря. Может получиться, но чакры уйдёт очень много. Главное продумать дальнейшие действия.

– Курама? Передай остальным, пусть будут готовы к максимальной атаке. Диаметр отмены запрета – сто метров. Время действия десять-пятнадцать секунд. И пусть Наруто выдёргивает нас отсюда, ваших сил должно хватить.

– Сделаю! Только Наруто останется без чакры, мы уже пробовали дотянуться до меток, оставленных дома. Очень сложно.

– Справимся и без вас, – кивнул я.

Свиток в моих руках предназначен ломать как раз ограничения на перемещение. Печать внутри печати, на самом деле, переписывает законы природы уже в нашу пользу. С учётом силы Кагуи, у нас совсем немного времени.

Вытащив пустой лист бумаги, укусил палец, быстро рисуя набор символов. Каждый из них – своя небольшая печать.

Должно получиться.

Поморщившись, встал и зашагал в сторону сестры. Даже думать не хочется, какое здесь притяжение. Я добрым словом вспоминал Гая с его утяжелителями, пока дошёл до пузыря Карин. Едва наши защитные пузыри совместились, протянул ей оба свитка.

– Первый сразу, второй – как окажемся дома и появится возможность. Энергии может потребоваться много, нужна помощь твоего зверя.

– Исобу говорит, что поможет, – на миг прикрыв глаза, подтвердила сестра.

– Дай мне десять секунд, – сосредоточившись, попросил я.

Открыв на полную печать с природной энергией, замешал сенчакру. Много, больше, чем раньше. Пришлось дополнительно впитать энергии из окружающего мира, благо её много.

Хорошо, вроде баланс есть. Чакра прибывает как никогда, собранная Инь и Ян у тысяч Зецу под Аватаром на глазах обращалась в мощь.

И не останавливалась ведь. Интересно, это сколько же у меня в итоге чакры будет? Никогда не поднимал такого мощного Покрова…

– Курама?

– Оторви ей голову! – пришёл в ответ кровожадный смешок вместе с аурой биджу.

Карин раскрыла свиток, и с плеч упала тяжесть. Крылья, и передо мной оказывается левый бок Кагуи. В лицо её атакует Нагато, со спины Минато. Сверху Хината, а с другой стороны должна быть Кушина.

Так и вышло. Расенганы и мой заряженный ветром и молнией чакроприёмник. От цели во все стороны выстрелили костяные пики, и друзья были вынуждены моментально уйти. Только удар техниками всё равно получился, заставив Кагую застонать.

Я остался. Моей скорости хватило, чтобы, скрутившись в сложную фигуру, пропустить кости мимо. Оружие вошло женщине в бок, дробясь на сотню мелких лезвий и расходясь в сторону. Часть распалось на мелкую пыль, моментально попадая в кровь.

Я достаточно сражался с воскрешёнными людьми и знаю, как драться с регенераторами. Конечно, рана начала почти моментально зарастать, выталкивая наружу крупные осколки. Но с засевшей мелочью всё намного сложнее. Мерзкая штука, не хотел бы такую поймать сам.

Телепортация, пропуская выстрелившие из её ладоней кости, оказаться сбоку и атаковать.

Другие Узумаки появились опять, помогая мне. В этот раз били не одними техниками ближнего действия, и Сфера Молнии вошла ей ровно в лоб. Технику выпускал Нагато, влив туда очень много чакры.

Сильна Ооцуки. От способной пробить насквозь огромную скалу молнии получилось небольшое отверстие, немного левее третьего, вертикального глаза. Однако на мгновения регенерации её взгляд потух.

Закричал Зецу, но было уже поздно. Чакроприёмник вошёл в рукав, пробивая её «сына», а потом и входя в живот самой Ооцуцуки.

– Наруто!

– Делаю, брат!

Мир высокой гравитации сменился печатью блондина с сидящим по центру, сложив ручную печать, лисом. И они высвободили чакру. Оба.

Я придержал покачнувшегося брата, помогая ему сесть на землю, где он устало выдохнул:

– Есть.

Мгновение, и вокруг нас раскинулось привычное поле боя. Хината, бросившись к Ооцуцуки, начала свои Восемь Триграмм. Шестьдесят четыре удара с поражением равного количества тенкецу. Больно, наверное.

К тому моменту, когда Кагуя открыла заполненные болью глаза, она получила в грудь финальный толчок открытой ладонью и отлетела далеко назад. Мгновенно рядом оказался Нагато, вбивая в Зецу ещё два чакроприёмника. А сверху приложила активированный свиток Карин.

Раздался дикий вой чёрного создания, которому вторил полузадушенный всхлип от Кагуи. Техника в свитке крайне грубая, напрочь ломающая печать джинчурики. Ей повезло, ведь технически сосудом Десятихвостого выступил Зецу, а не Ооцуцуки. Кусок тьмы в её рукаве орал, когда распад печати высвободил огромные запасы чакры монстра, сжигая его изнутри.

Рванув Ооцуцуки за волосы, я отбросил её далеко в сторону, смотря, как на её месте возвышается титанический монстр. Найдя взглядом Хинату, попросил:

– Зови маму и Хоноку, нужна будет помощь.

Сам активировал технику воды из свитка. Мощную технику, дабы и Десятихвостому хватило, чтобы унесло в сторону. Следом наступиловремя плазмы. Едва та отгорела, я прошёлся телепортами по позвоночнику монстра, вбивая в его плоть спешно создаваемые чакроприёмники, прошептав:

– Курама, забери.

По жилам потёк огонь. Это лишь часть, остальное забирает клон лиса. Чакра крайне едкая и злая, биджу ей как-то сможет пользоваться, я только в смеси со своей.

Взвились золотые цепи, сначала одни, следом вторые. Кушина и Карин связывали монстра, заодно вытягивая из него чакру.

Цепи дрожали, но выдерживали. Особенно когда к ним присоединились третьи от Юмико.

– Выпускай своего зверя, пусть жрёт! – крикнул я Хоноке, большими глазами смотрящей на Десятихвостого.

Девушка понятливо кивнула и сложила ручную печать. Возник похожий на богомола монстр, который, зашипев, вцепился жвалами в неприкрытый цепями бок. Тут всё будет хорошо, они его вчетвером удержат. Прежде чем активировать печати, необходимо ослабить. А мне пора закончить ещё одно дело.

Мерцание, и я оказываюсь возле пытающейся встать Ооцуцуки.

– Я помогу, мама, – почти неслышно прошептал Зецу, и его разорванные останки оплели тело Кагуи, втягиваясь в раны.

Она зашлась в кашле, выплёвывая чёрные куски, в которых я ощутил остатки своих чакроприёмников. Вытерев рот тыльной стороной ладони, поднялась, с ненавистью глядя на меня. Её длинное платье изменилось, превратившись в штаны и рубашку, а длинные волосы сложились в сложную объёмную причёску.

– Я – Ооцуцуки, червь!

Я улыбнулся и сорвался с места, впечатывая сандалий ей в живот. Она прикрылась сложенными руками, но даже так её унесло на полсотни метров назад. Чакры гудела в теле: моя, сила Курамы и Десятихвостого.

Слишком, слишком много. Чакроканалы пока к таким объёмам не привыкли. Хотя, как там говорил Курама? Покров чакры – это больше силы на единицу площади?

Энергия выплеснулась из меня потоком, окружая синей аурой. Которая с каждым мгновением становилась плотнее, забирая на себя весь отточенный годами контроль. Плотнее, тяжелее, надёжней, облекая плоть бронёй, ломая реальность вокруг. Вся сила до остатка, не оставляя почти ничего внутри.

Время, пространство, гравитация? На всё наплевать, я есть моя чакра, а чакра может всё!

Рывок вперёд, кулак уносится в голову Ооцуцуки. Она закрылась предплечьем. Но медленно, неуверенно. Хрустнуло её запястье.

Колено в живот, Мерцание наверх, удар сверху сцепленными руками в подлетевшее тело. Её вбило в землю.

Она моментально откатилась, спасаясь от упавшей сверху пятки, и её лишь окатило выброшенной почвой.

Ринне Шаринган в её лбу бешено метался, отслеживая мои движения.

Следующую атаку она заблокировала. Потом ещё одну. Третья прошла, и нога сломала ей пару рёбер. Устремившись вслед за отлетающим телом, добавил кулаком, ломая челюсть.

Покров Чакры вокруг гудел, замедляя мир до состояния улитки, переполняя меня мощью, уверенностью.

От женщины выстрелила костяная пика, но я просто поймал её ладонью. Хруст, и её же отломанный кусок изменённой кости входит Ооцуцуки в живот. Крик боли, и в меня летит шесть кулаков из чакры.

Шаг в сторону. Сближение. Удар ногой по голени. Треск костей. Перехватить за предплечье и, рванув, впечатать её в землю. Убрать голову от пролетевшей кости, добавить коленом. Сломать ребром ладони поднятое в защите предплечье. Колено в грудь, дробя рёбра.

Ооцуцуки покатилась по земле, подвывая от боли, и распласталась по земле, пытаясь регенерировать повреждения. Попробовала встать, но сломанная рука подломилась, женщина опять упала на землю. У неё ещё полно чакры, повреждения на глазах затягиваются. Однако есть одно но…

Кагуя Ооцуцуки – не боец.

Она, вообще, сражалась когда-нибудь с равным противником насмерть? Океан чакры, хорошие техники, но где ярость, агрессия, навыки, в конце концов?

Она встала, бросилась на меня, взмахнув кулаком. С учётом вложенной чакры, вполне опасная атака.

Прошедшая мимо, конечно. Зато её рёбра очень уж удачно отказались на пути моего колена. Она смогла подтянуть достаточно чакры, кости выдержали. Но я не дал её телу улететь в сторону, а перехватил за лодыжку и со всей силы вбил в землю. Прищурился от поднятого ударом песка и остался стоять, смотря на неё сверху.

– Богиня, да? Что-то не впечатляешь, женщина.

Она поморщилась, медленно вытаскивая себя из выбитой телом ямы, и прошептала:

– Придут другие. Сильные. И вы ничего не сможете сделать. Они разрушат ваш мир.

И, сплюнув кровь, со злобой добавила:

– Если будет к тому моменту ещё что разрушать. Вы, смотрю, прекрасно справляетесь сами.

– Будет. Больше такого, как сейчас, не повторится. Мы примем меры.

– Верните чакру, черви. Вы всё равно не способны сопротивляться Ооцуцуки!

– Ведь сама тоже не потянешь, Кагуя, – я присел на корточки возле ямы, в которой она лежала. – Ты совсем не боец.

– У меня будет армия!

– Кого? – поднял я бровь и повёл рукой вокруг, показывая тысячи изрубленных клонов Белых Зецу. – Такая же армия, да?

– Я сделаю их сильнее! – выплюнула слова она и, наконец, выпрямилась, вставая напротив.

Вздохнув, устало спросил:

– А чем тебя не устраивает армия шиноби, женщина?

Она стиснула кулаки и встала в нечто, напоминающее боевую стойку.

– Лучше смерть, чем запечатывание!

И, сжав зубы, бросилась на меня. В этот раз она смогла собраться. Её волосы вытянулись, превращаясь в оружие. Стремясь захватить меня, подставить под удар кулаков из чакры или костей. Она открывала свои порталы, атакуя одновременно с нескольких направлений и стараясь не подпускать ближе.

Она быстрая. Быстрее, чем все, кого я встречал ранее, кроме Эя. До восстановления баланса Инь и Ян и обретения собственного Покрова, я бы мог сравняться только под всеми режимами и Вратами. Сейчас держусь и так, наслаждаясь поединком.

Уворачиваюсь, отправляю молнии, Расенганы, иногда, и вовсе, режу кунаями. Ближний бой у неё не очень. Но вот когда использует свои техники манипуляции волосами, выходит интереснее. У Джирайи похожий стиль, просто лучше. Не в мощи, конечно, а вот в техничности ей бы поучиться у наставника.

Попробовала атаковать техникой огня, но вышло плохо. Создаёт долго, требуется концентрация. Так бывает, я тоже могу техники применять без ручных печатей чисто на способностях Риннегана. Но большого количества тренировок это не отменяет. Да и, зачастую, быстрее сложить несколько фигур из пальцев, которые забиты на уровень рефлексов.

Кагуя же, получив от меня две Сферы Молнии, чуть не лишилась головы и больше подставляться с плохо знакомыми техниками не решилась.

Несколько минут реального времени мы сражались. Она даже пробовала иллюзии, но я ушёл Крыльями и ответил молнией.

А потом телепорт и Расенган в лицо прекратил бой. Она осталась лежать на спине, тяжело дыша.

Когда я остановился недалеко, неразборчиво, из-за сломанной челюсти, прохрипела:

– Убей, но не запечатывай.

И тихо, почти не слышно, прошептала:

– Пожалуйста…

Я хмуро смотрел на женщину. Она, вообще, смертна? Ведь столько раз получала летальные повреждения мозга. Хотя, если испепелить…

Вместо этого я демонстративно поднял бровь:

– Зачем убивать или запечатывать, Кагуя? Кто нам расскажет, с чем, возможно, придётся столкнуться в будущем? Раз люди твоего клана сильнее тебя, к ним нужно готовиться.

Её раны на глазах исчезали. С хрустом вправив целой рукой челюсть, она села прямо, даже в побеждённом и побитом виде сохраняя царственную осанку. Страх уходил из её глаз, сменяясь расчётливостью. Хм. Крепкая духом женщина, однако.

Я наклонился и, протянув руку, усмехнулся:

– Предлагаю быть гостьей на нашем острове.

– Пленницей, – прищурилась прародительница всей чакры на планете.

– Со всем комфортом и уважением, Ооцуцуки-сама.

– Как зовут тебя, тюремщик, – хмуро поинтересовалась Кагуя, тем не менее, цепляясь за протянутую ладонь и вставая.

– Ясуо.

– А клан? – взмахом руки указала Кагуя на сдерживающих Десятихвостого друзей и родных.

– Узумаки.

– Я запомню, – величественно кивнула она и протянула руку в сторону ревущего Десятихвостого. – А с ним как поступите, Узумаки. Запечатаете?

– Есть пара домашних заготовок на этот случай…

Глава 40

Десятихвостый лежал, придавленный цепями чакры и выросшей гравитацией. Призывной зверь, присосавшийся к его боку, вырос настолько сильно, что стал больше всего похож на самого обычного клопа. Такое же огромное брюхо, раздувшееся позади, в десятки раз больше его изначального размера.

Какой же родоначальник всех биджу огромный – взглядом не охватить, если встать поближе. Цепи чакры от наших женщин дрожат, но справляются. И хотя используется сила, которая высасывается из монстра, её ядовитость медленно разрушает систему каналов чакры.

К сдерживанию присоединился Наруто, забирая ядовитую чакру и вливая её в формируемые трансформацией огромные цепи с помощью Хоноки, Минато и Хинаты.

Дольше ждать не стоит, несмотря на украденную у него энергию, зверь всё равно рано или поздно вырвется, слишком велика мощь.

Вытащив из подсумка свиток, отменил трансформацию, и он скачком вернулся к обычному размеру мне по пояс. Мерцание, и длинная бумажная лента разворачивается, облепляя Призывного Зверя.

Сев на колено, приложил руку к свитку и выдохнул, активируя его. Засветился длинный ряд символов, и в следующий момент бумага вспыхнула и опала пеплом, оставив горящие кандзи висеть в воздухе. Закрыв глаза, стал формировать итоговый результат и процесс тщательнее. Печать была предназначена для уничтожения биджу, а не Десятихвостого, нужны изменения.

Пальцы заплясали в воздухе, складывая печати: ещё контур для хранения природной энергии, два преобразователя, клапан сброса силы.

Ладно, вроде, готова. Запуск.

Символы закрутились в воронку возле твари, начиная походить на раскрученный бур. Прищурившись, направил его в Призывного Зверя. Его раздувшееся брюхо вспучилось и лопнуло, выбрасывая содранную плоть и кровь. А точнее, чакру.

Тупая тварь лишь заревела и сомкнула челюсти плотнее на бесконечном источнике еды. А вихрь становился сильнее, с каждым мгновением вытягивая всё больше, запечатывая, преобразовывая и пуская собранное в усиление себя самого.

Пять секунд, десять, и вот вихрь вломился в тело самого Десятихвостого, медленно расширяясь. Попутно втягивая в себя и верещащее наследство Хоноки. Десятихвостый заревел, забился в путах, заливая окрестности осязаемой злобой и жаждой крови.

– Всё равно удержим! – яростно закричала побледневшая Карин.

Их цепи затрещали, растягиваясь, звякнули созданные Наруто, принимая нагрузку. А печать работала, перемалывая плоть и чакру, медленно растворяя монстра. У него уже не хватало куска сбоку, и моя техника начала выпускать природную энергию.

Не здесь, а на одном из участков пустыни за тысячи километров. Мне не нужно, чтобы монстр поглощал её и восстанавливался, да и последствия для местности будут не очень хорошие.

Мясорубка отлично действует, только слишком медленно. Мама и Кушина уже посерели, прокачивая сквозь себя отраву, у них нет помощи Исобу, как у сестры, который перерабатывает для неё большую часть поступающей силы Десятихвостого.

– Вот значит как. Ты хочешь уничтожить его, а не запечатать, – задумчиво произнесла Кагуя. – А высвободившейся силой исправить вами сотворённое.

– Да. Ты против?

Если она сейчас начнёт мешать, всё сорвётся. Печать набрала силу, но недостаточно, чтобы монстр не мог сбежать. И мне её надо контролировать вручную, она не создавалось под такое, ведь обычного биджу бы убило к этому моменту. Даже Кураму.

И он не восстановится. Печать корёжит не просто плоть, а разрывает саму суть на куски, как печать Шинигами. Именно поэтому всё так медленно.

На пару секунд в тональность рёва Десятихвостого влез другой голос, и Мясорубка резко усилилась. Похоже, мы переработали одного из созданных Орочимару биджу, было очень похоже на чакру Восьмихвостого.

– Он – моё наследство, источник силы. Уничтожать его расточительно. Но в вашем случае выбора нет, – поморщилась женщина и, немного помолчав, закончила: – Вы не справляетесь.

– Справимся. Он слабеет!

– Так и вы на последнем издыхании, – пожала плечами Ооцуцуки.

Монстр вздрогнул, а на его боку проступил вытягивающийся вперёд силуэт. Потом рядом с ним ещё один. Четырёх и Пятихвостый стремились освободиться, почувствовав ослабление держащей их воли. На несколько секунд стало чуть легче, а там и Мясорубка сожрала ещё одного биджу второго поколения.

Техника резко выросла, вгрызаясь сильнее. Монстр забился в путах, и мама, побледнев, осела на песок. Ещё пять секунд под выросшей нагрузкой продержалась Кушина, но упала без сознания и она. А вокруг цепей, созданных Наруто, уже стояли Минато с Хинатой, положив руки на одно из звеньев.

Карин чуть ослабила свои цепи, передавая больше нагрузки на работу остальных.

Десять секунд. Двадцать. Тридцать. Минута.

Заливая бронежилет кровью из носа, упала наземь и сестра. Остались одни трансформированные цепи – кажется, Наруто даже умудрялся откачивать через них чакру твари.

Курама мешал её со своей энергией и, как можно лучше адаптировав под людей, отдавал своему партнёру, который делился с остальными.

Наруто – идеальный джинчурики, он держался. Даже когда рядом упала Хината, он стоял. Когда за ней последовал Минато, продолжал стоять.

Осталась одна Хонока, положившая руки на его ладони. Самый маленький резерв чакры иногда полезен, она пропустила через себя меньше всех отравы.

Цепи трещали, растягивались звенья. Но справлялись. Монстр ослабел, мы вырезали из него уже треть массы и десяток биджу второго поколения. А вот старые ломились наружу.

Первым пробился Четырёххвостый, потом Пятихвостый.

Цепи напряглись, и одна из них лопнула, освободив лапу монстра. Но это уже не столь важно: печать расширилась сильнее, опустившись ниже, и рёв ярости превратился в визг боли, а под удар Мясорубки попало основание хвостов, затягивая их в Миксер.

В этот момент Нагато сделал правильную вещь: гравитация с усиления сменилась на ослабление, и взмывший ввысь монстр завис в воздухе, извиваясь, как рыба на крючке, не имея опоры. А я, влив в печать весь свой резерв, что был, добавил гравитационный элемент печати и изменил конфигурацию выходных створок, сделав их максимально больше.

Тварь стало буквально затягивать в Миксер целиком.

Вот скрылись хвосты, вся задняя часть. А тут ещё ломанулись наружу искусственные биджу, стремительно выскакивая и со всей скорости убегая прочь. Трое, пятеро, девять, одиннадцать. Кричали остальные, но им не повезло.

Печать стала больше, сильнее, и тварь скрылась там уже более чем наполовину.

Тьма ползла дальше, в том числе и изнутри.

Упал Наруто, не выдержав нагрузки. Цепи задрожали, но сжались крепче, подконтрольные Хоноке, заталкивая монстра глубже во тьму.

Три секунды, и трансформация развалилась, но это уже не важно: печать проросла сквозь открытую пасть и полностью поглотила Десятихвостого.

Нагато отпустил контроль гравитации, тьма опустилась ниже к земле, сворачиваясь в шар.

Десять секунд я держал технику, перемалывая малейшие останки, а потом свернул Мясорубку в саму себя и запечатал в вязь символов на тыльной стороне правой ладони.

Закончено.

Я остался стоять на колене, опираясь на дрожащие руки. Своей чакры нет, есть жалкие остатки, которыми со мной может поделиться клон Курамы. Что весьма опасно с учётом того, сколько в нём сейчас силы Десятихвостого.

– Справились. Как же сильно проросло семя моих сыновей… – с некоторым удивлением прозвучали слова Ооцуцуки.

Стиснув зубы, встал прямо. Не дело показывать перед ней слабость. Нагато и Хонока, пошатываясь, унесли Юмико в сторону Наруто, а я осторожно потопал в сторону Карин.

Главное не упасть, не потерять лицо перед потенциальным врагом. Если нападёт, беру всё, что могу, у Курамы и открываю Врата. Сразу седьмые, откачают потом, если выживу. Да и чакра с каждой секундой восстанавливалась. Прорвусь. Пара свитков ещё есть, помогут.

– Я держу слово, – фыркнула Ооцуцуки, без труда поняв, о чём я думаю.

Молча пожал плечами, не желая оправдываться. Опустился на колени возле сестры, порывшись в разгрузке, вытащил платок и стёр ей кровь с лица. С трудом поднял на руки и понёс в сторону Наруто.

– Родная сестра? – прищурилась женщина.

– Сестра, там лежит мать. Остальные без прямого родства.

– Сильная чакра. Регенерация, запас энергии, верно?

– Да.

– Много сложных печатей на вас. Специализация клана?

– Именно.

– Хорошо. Не слабакам проиграла.

Она замолкла, а пока я нёс Карин до места и помог с Кушиной, держась рядом. Кстати, у Ооцуцуки исчезли рога. Если бы не складка кожи по центру лба, то и ничего особенного, Хьюга как Хьюга. Даже царственной осанкой не сильно удивишь, они известные снобы.

Обеспечив безопасность родне, устало выдохнул. Сейчас подкоплю сил и начнём переносить домой, а там и отдохнём. Большое дело сегодня сделали, избавили планету от опасности вымирания. Спасли Мир, можно сказать.

Однако…

Когда в этот момент по округе прокатилась волна запрета перемещения, меня не сильно удивило. Орочимару наверняка должен был привести помощь, как-никак его основная база. Сразу как навалилась знакомая тяжесть, я активировал барьер из свитка, тоже самое сделал Нагато.

Сквозь усталость и безразличие пробивалась тупая ярость. Спасли мир? Получите за доброе дело огненное зарево на полнеба и сворачивание первого барьера.

– Мы же так старались ради всех… – тихо прошептала Хонока.

– Целесообразность. Узумаки нужно добить, пока ослаблены, – процедил бывший бог шиноби сверкая Риннеганом. – Не переживай, мы справимся.

Несмотря на попытку подбодрить девушку, вышло у него не очень. Нагато потряхивало от бешенства. Зашевелился Наруто, протянув:

– Курама, ещё пять минут...

Тем не менее, открыл глаза и сел на месте, тупо смотря на барьер. Переведя на меня глаза, спросил:

– Аники? Враги?

– Облако, Камень. Сотня живых трупов, а из-под земли опять эти белые твари полезли. Много обычных бойцов. Кажется, собираются запечатывать биджу, которых мы выпустили.

– Я могу сражаться!

– И будешь, – согласился я.

Тяжелее всего Юмико. Кушина – бывшая джинчурики, ей проще пропускать через себя силу Десятихвостого. А вот с мамой печально, чакроканалы в плохом состоянии, весь резерв – практически чистая чакра монстра. Минато тоже пришёл в себя с помощью Хоноки, приложившей к нему светящуюся зелёным ладонь.

Поднявшись, забрал часть ядовитой силы у матери и попросил Наруто:

– Нужна чакра мне и Нагато.

– Будет больно, – единственное, что ответил блондин, протягивая ладонь.

– Плевать, – буркнул я и повернулся к Хоноке: – Ты наше слабейшее звено, активируй Аватара. Даже немного жаль, что воплощение Шинигами может быть только одно.

Двадцать секунд на то, чтобы привести всех в сознание. Дать чакры, если нужно. Покров Курамы. На свой не хватит контроля, эта сила слишком чужеродна.

От Хоноки потянуло знакомой мразотностью силы демона. Вот так вот – придётся учить плавать, сразу выкинув в море. Надеюсь, Аватар позволит ей выжить.

Повернувшись к Кагуе, я спросил:

– Надеюсь, ты держишь слово, – и приложив руку к барьеру, сделал его односторонне проницаемым, скомандовав: – Пошли!

А сам выдал самую сильную Гравитационную Волну и метнул себя вперёд, держа за шкирку Хоноку. В полёте отправил её в сторону, где она, как шар для боулинга, влетела в небольшой отряд клонов, держа в руках меч. Я же развернулся и, сложив ручные печати, отправил в сторону скопления немёртвых Стену Ветра.

Кожа и внутренности горят, наполненные практически неконтролируемой едкой силой.

Я сумел сократить расстояние до противника, меня встретили техниками, но в спину догнала Волна от Нагато, ускоряя ещё сильнее.

Влетев на всей скорости в поднятую стену из земли, я разрушил её, но в облаке песка и пыли остановился, став лёгкой добычей.

Так и планировалось, ибо когда в меня летели Огненные Шары, молнии и Каменные Сталактиты, чуть правее прошёл Минато, за которым следовала Кушина, чьи волосы, казалось, горят огнём. Правда, подробности я видел, летя обратно с каменным шипом в брюхе, сломанной рукой и челюстью.

Покров не всесилен, всё не удержал.

Развернулся ближний бой, который я наблюдал уже изнутри барьера, куда меня затащили удлинившиеся белые волосы.

Мне понравилось, как Минато, выбрав момент, пнул одного врага в сторону Хоноки, и её меч поставил точку в существовании немёртвого. Била водой Карин, Нагато в основном разбрасывал и добивал, если появлялась возможность.

Наруто дрался вместе со своей зазнобой, прикрывая её при необходимости. Впрочем, ей в Покрове Курамы особенно помощь не требовалась. Хината открыла вторые Врата. Её примеру последовал Нагато и, что удивительно, Юмико.

Я впервые вижу её в реальном бою. Хорошо. Не зря их знакомство с Хиаши началось со спаррингов. Потрошила врагов Скальпелем Чакры мама уверенно. Да и Бьякуган очень помогал.

– И часто у вас так? – прищурилась Кагуя, вправляя мне сломанную руку и выдёргивая кусок камня из живота.

– Больно же, – зашипел я. – У нас война идёт. Обычно намного спокойней.

– Тогда и я поучаствую.

Она взмахнула ладонью, и в ближайшую группу устремилось два десятка кулаков из чакры, растущих по пути. Пару человек снесло, остальные увернулись.

Ооцуцуки взлетела в воздух и понеслась в их сторону, ударив повторно. В ответ получила десяток техник, от которых прикрылась всё теми же чакролапами, но пара каменных сосулек всё равно прошла защиту.

Чем дольше она оставалась в воздухе, тем сильнее вёлся обстрел, так что «её божественность» опустилась на бренную землю, атаковав выстрелившими волосами. Хорошо попала. Двоих клонов буквально изрешетило.

В общей свалке прекратили бить площадными техниками, хотя, судя по всему, временно. Оттягивали и разделяли наши силы.

Прикрывающий меня барьер свернулся, и не оставалось ничего другого, как вернуться в бой. Жаль, что свитков, ломающих запрет, успел изготовить всего два. Один из них использовал, а второй у Конан, оставшейся с детьми. Выживу сегодня – создам больше.

Медленно, но верно количество нападающих сокращалось. Аватар набирал мощь, и обычных клонов девушка уже рубила не глядя. Хорошо. Справляется. К ней просто боялись лезть немёртвые. Как и живые в общем-то. Слух, что из глотки Шинигами не могут воскресить, ходит по всему миру шиноби.

Увернувшись от какого-то немёртвого джонина, вбил ему в грудь расколовшийся чакроприёмник и устремился дальше, впитывая ещё один тоненький ручеёк чакры. Жаль, что проходящая мимо Хонока через полминуты забрала и эту душу.

Даже несмотря на помощь Кагуи тяжело. Опять начались подрывы земляных клонов, живые трупы эпизодически били мощными техниками, не щадя ни себя, ни соседей. Я съел пилюлю Акимичи, сильнее форсируя выработку чакры. Белых клонов стало больше, всё чаще дрались живые.

Появился Би, схлестнувшийся с Кагуей, Югито, атаковавшая Нагато. Мелькнула соломенная шевелюра Даруи, внучка Ооноки. А дальше на поле боя влетела громада зелёного Сусаноо, сразу выстрелившего иглами изумрудного цвета. Зазвучали взрывы, прошелестел Расенган, залило огнём огромный участок леса.

Я облегчённо вздохнул. Возле матери оказался Хиаши, Хинату и Наруто прикрыла моя бывшая команда с наставником во главе. А вот Ооцуцуки надо помочь, Би с пришедшими ему на помощь несколькими джонинами сумел подловить женщину, глубоко резанув ей по животу.

Я метнул кунай, отправил Стену Ветра, что дало мне сократить дистанцию и встать с ней рядом. Не люблю этого долбанного рэпера, его стиль непредсказуемых ударов кучей мечей хоть и выглядит идиотским, но действительно опасен. И чакры на дальние атаки нет, а по скорости в таком состоянии я его не сильно превосхожу, чтобы лезть с кунаями на мечи.

Впрочем, дал время Ооцуцуки оправиться, и там она сама атаковала кулаками чакры, а бросившегося на неё джонина встретила острая кость. Живой человек распался серым пеплом, и я вздрогнул. Жутковато.

Печать, сдерживающая перемещение, лопнула, судя по упавшей с плеч тяжести. Моментально живые враги начали исчезать, как и часть немёртвых. Хонока дорубила последнюю волну Зецу, и я оказался Мерцанием в десяти шагах перед её лицом, успокаивающе подняв руки.

– Всё! Успокойся.

Взгляд у неё совершенно нечеловеческий. Страшно. Вроде и не скажешь, чем так отличается, но общее выражение лица таково, что её не узнать. Угадывается холодное презрение «высшего существа» в сочетании с проблесками жадности и голода.

Однако медленно сила Шинигами ушла, и девушка покачнулась, теряя сознание. Я подхватил её за плечи, помогая сесть, попутно раскручивая сенсорику, чтобы оглядеться вокруг. Нехорошо: враги успели запечатать или переместить биджу. А значит, война будет продолжена, несмотря ни на что.

Растворилось Сусаноо, и Шисуи ступил на оплавленный и заваленный трупами клонов Зецу песок. Огляделся вокруг, поморщился и поинтересовался:

– Вас можно поздравить?

– Да. Десятихвостый уничтожен, фон природной энергии по большей части восстановится в ближайшее время.

– А это кто? – кивнул он на Ооцуцуки.

– Кагуя Ооцуцуки. Долгий разговор, не сейчас.

– Я вижу, вы устали, – согласился Пятый.

И правда, едва сняли ограничение, Узумаки исчезали, уходя домой. После того количества чакры Десятихвостого, которое они пропустили через себя, родня не бойцы. Врата последствия ухудшили, поэтому неделю на восстановление потратить придётся.

– Я потом тебя найду, Шисуи. Бой с тварью сложный вышел.

Подхватив выключившуюся Хоноку, я протянул руку Кагуе, и когда она молча ухватилась за ладонь, нас обняла темнота печати.

В одном я согласен с Орочимару. Война действительно многое меняет, заставляет расти в силе и навыках. И возврата к тому, как было раньше, уже не будет. А вот к лучшему всё будет или нет, зависит исключительно от нас…

Глава 41

Солнечные лучи проникали сквозь стекло, настойчиво разгоняя сонную дрёму. Можно встать и задёрнуть занавески, но лень. Вообще вылезать из кровати не хочу. Там опять надо решать проблемы, с кем-то сражаться, демонстрировать силу и непреклонную решимость.

Пошло оно всё.

Накрывшись одеялом с головой, попробовал ещё подремать. Однако сон уже не шёл.

Тяжело вздохнув, я оделся и отправился по утренним делам, закончив маршрут на кухне у холодильника.

Вся семья до сих пор спит. Не удивительно после применения Врат.

А я молодец, в кои-то веки не использовал их, как бы тяжело ни было.

Получить каменную пику в живот – легче в восстановлении, чем последствия использования всех резервов организма. Так что кофе и большой бутерброд – единственное лекарство, которое мне необходимо. К тому же, от горящей огнём системы циркуляции чакры лечения нет.

Количество энергии, создаваемое моими запасами Инь и Ян, они вместить пока не способны. Можно слить всё в печать про запас, но организм в любом случае должен адаптироваться. А сейчас момент неплохой: силы врагов получили по зубам, думаю, они возьмут перерыв.

Поэтому буду терпеть. Тем более, надо закончить одно дело…

Позавтракав, сполоснул кружку и вышел из дома, уверенно направляясь к спящему на берегу Кураме. Он решил несколько дней провести вне печати, дать брату восстановиться. И правильно – чакрой Десятихвостого от него било за километр, до сих пор усваивает отобранное.

Подойдя к свернувшемуся клубком лису, крикнул:

– Подъём! Нужно забрать клона!

Лениво подняв веки, биджу распахнул пасть и протяжно зевнул, буркнув:

– Завтра.

– Сегодня, – хмыкнул я и поднял руку, демонстрируя горящие символы на тыльной стороне ладони. – Если ты не хочешь случайно угодить в Мясорубку, конечно.

Печати такой сложности и, главное, наполнения конфликтуют, о чём Курама прекрасно знает. Но ему лень. Так что я, не слушая ворчание биджу, медленно сложил ручные печати и тихо шепнул:

– Высвобождение!

Потеплели символы на груди, высвобождая запечатанное подпространство, и на песке появился ещё один Девятихвостый. Он встряхнулся и протянул лапу оригиналу, а я отпрыгнул назад, когда два огромных объёма чакры слились воедино.

– Лучше бы Хинате отдал, – проворчал Курама.

– Это уже вы с Наруто решите, – развёл руками.

Уверен, брат не станет рисковать, отдавая своей девушке ещё больше ядовитой чакры. Лиса тоже не радует выступать хранилищем для силы мёртвого монстра, но он способен её переработать и стать сильнее. Пусть процесс весьма небыстрый и болезненный.

Озадачив Девятихвостого, насвистывая песенку, вернулся домой, где, захватив пакет сока, прошёл в мастерскую. Уселся, скрестив ноги, на маты в углу и коснулся символа справа, вокруг замерцал барьер. Нужно разобраться, что я там навертел с Мясорубкой. Реально вообще технику использовать для чего-то полезного?

Закрыв глаза, создал клона, связанного со мной, и отправил его в пространство печати. Там царила полная темнота, лишь давило со всех сторон силой. Полностью сосредоточившись на сенсорике, заставил проявиться некоторым символам, осветивших мрак.

Вот входные створки, далее чувствуются маяки выходных печатей, сложная последовательность контуров переработки. Точнее, частичного разделения на чакру и природную энергию. Последней осталось довольно много, и я подключил к хранилищу свою основную печать, перекачивая силу. Полезно, мне теперь её для баланса сенчакры нужно много.

Разбирать саму технику, наполненную огромным количеством чакры биджу, немного страшно. Из этого коктейля не возродить самого монстра, но при желании несложно создать нового биджу. Энергии хватит с головой.

Только вот не нужно.

До сих пор не понятно, насколько то количество демонов, которое уже создано, будет посильно для экосистемы планеты. Тысячи пользователей природной энергии же никуда не делись.

Потому я лучше сохраню оружие против биджу, если потребуется пустить в переработку ещё несколько. К тому же, технику можно адаптировать для боя. Если изменю структуру входных створок, обеспечив большую мобильность, то, теоретически, получится использовать по мобильным целям…

Именно этим я и занялся, щедро тратя чакру, «выковывая» будущее оружие. Попутно интегрировав туда печать, которую использую для поглощения чужих техник. Штука выйдет мощная, и за счёт переваривания попавших в неё шиноби не сильно затратная по энергии.

Я совсем не замечал времени, остановившись, лишь когда закончилась чакра.

Выдохнув, открыл глаза. Вздрогнул, увидев в метре перед собой два активированных Бьякугана и третий по центру лба, Ринне Шаринган.

– Интересно… Ты изменяешь готовую печать и технику, в ней заключённую? Не боишься?

– Наверное, именно поэтому я сижу в барьере? – вопросом на вопрос Кагуи откликнулся я.

– Он не удержит технику, уничтожившую древо.

Я пожал плечами.

– Даст время остальным решить проблему. И если бы сильно боялся, проводил эксперименты в более защищённом месте.

Комплекс барьеров и печатей, где убили Эя, подойдёт прекрасно. Впрочем, в надёжности и качестве собственных печатей, чтобы требовались дополнительные стадии защиты, я не сомневаюсь.

– Вы не составите мне компанию в небольшой прогулке, Ооцуцуки-сама?

Она сначала удивлённо подняла бровь, но затем величественно кивнула.

– Тогда подождите пару минут, кое-что захвачу…

Быстро заскочив домой, крикнул обедающей семье:

– Здоровья, болезные! Отлучусь на континент на пару часов.

– Ты возмутительно бодр, – скривилась бледная Карин, лениво тыкающая палочками в рис.

– Вот-вот, аники, – поддержал её Наруто.

И только Хьюга встала на мою защиту, мудро заявив:

– Ясуо-кун привык к боли в чакроканалах.

– Спасибо Хина-тян! – широко улыбнулся я, роясь в коробке на холодильнике.

Посмотрел на пачку рьё в руках, стоящую на крыльце Кагую и, вздохнув, полез в хранилище. Отложенного на текущие расходы явно не хватит…

Захватив несколько толстых пачек банкнот, убрал их в печать и вышел наружу, где, подхватив Ооцуки под руку, переместил нас Крыльями.

Две коррекции, и мы стоим на центральной площади столицы Страны Огня.

Вокруг кипела жизнь, по дороге, пыхтя двигателями, проносились автомобили, горели огни вывесок, тянуло вкусными запахами из ближайшего ресторана.

– И зачем мы здесь? – оглянувшись, хмуро спросила Ооцуцуки.

– Закупаться! – усмехнулся я и повёл через расступающуюся, увидев мой протектор, толпу в сторону портного. Думаю, готовые тряпки «её божественности» не зайдут…

Так, в общем, и получилось. В магазин с одеждой мы по пути заглянули, просто чтобы она оценила ассортимент. Благо там её под руки подхватили продавщицы, вежливо загружая товаром.

Потом портной, там всё затянулось на три часа, которые я стоически провёл, отпаиваясь чаем. Далее обратно в магазин готовой одежды, где она закупалась на ближайшее время. Ибо «как тренировочная одежда – сгодится». Потом куча других магазинов.

Стоило бы отправить с ней женщин, но я пока не настолько доверяю Ооцуцуки, чтобы рисковать. И поэтому печать для хранения заполнялась бесконечным количеством вещей, а стопка купюр стремительно уменьшалась. Нам как раз хватило средств на ужин в одном из ресторанов, и я, наконец, смог выдохнуть, понимая, что беготня на сегодня закончена.

– Я верну потраченные средства, когда появится возможность, – равнодушно уведомила меня Кагуя, пока мы ждали заказанные блюда.

– Наплевать, у нас всё равно больше денег, чем можем потратить, – отмахнулся я. – Для шиноби твоей силы финансы вообще не проблема.

– Я не «шиноби», – гордо выпрямилась она. – Ниншу – учение моего сына, не равняй меня с вами.

– В таком виде не сына, а внука, – педантично поправил и с хитрой улыбкой добавил: – Ты действительно не шиноби, а гражданский чакропользователь. Не боец.

Она скривилась, но вскинула голову:

– Я – Ооцуцуки. Мне суждено править!

– И как, удачно вышло? – хмыкнул я, заставив её замолчать.

– Против меня выступили собственные дети, – выплюнула наполненные злобой слова женщина.

– То есть как мать ты тоже провалилась? – поднял бровь я.

Она поджала губы и замолкла, благо в этот момент принесли ужин, мы заработали палочками и ложками. Моя рыба с каким-то очень сложным соусом приятно легла в живот, да и спутница немного расслабилась.

К тому же, не нужно делать из нас врагов на пустом месте, и я произнёс:

– Про детей я перегнул палку, приношу извинения…

Промокнув уголки рта салфеткой, она хмуро кивнула, высказавшись:

– Я знала, что так будет. Мои эксперименты с поглощением Древом и перерождением людей в тех, кого вы теперь знаете, как Зецу, не шли гладко, были жертвы. Это не могло им понравиться. Единственное, чего я не ожидала, что они окажутся такими сильными.

Она вздохнула и, скривившись, процедила:

– Жабы им помогли. Хагоромо не должен был владеть природной энергией. Без неё я бы победила.

– Ты настолько боишься своих соклановцев?

– Ты не понимаешь, Узумаки. Ооцуцуки высушили сотни миров, поглотив их силу. Нам невозможно сопротивляться!

Я склонил голову набок, поинтересовавшись:

– Насколько сильнее тебя в бытность джинчурики Десятихвостого?

– Смотря кто, – задумчиво протянула она, отламывая маленькой ложечкой десерт. – Большая часть значительно слабее. Но есть очень старые и опытные существа, съевшие много планет. Они сильнее.

– Решаемо, – пожал я плечами. – Не нами, так нашими потомками.

– Ты уверен, будто твои дети окажутся сильнее тебя? – подняла она бровь.

Тут я был вынужден отвести глаза в сторону. Уверен – не будут. Моя сила – коктейль из невозможного для ребёнка количества Инь и с трудом набранной для баланса Ян. Причём, если бы у меня не имелось столько духовной энергии, то, сколько не режь людей в Аватаре, такую мощь не удержать, будет уходить, как вода в песок. Однако мне есть что возразить:

– Не справятся единолично, забьют командой. Ведь и с тобой я сражался не один. Не всё решается объёмом чакры.

– Да, вы доказали на моём примере, – безразлично согласилось женщина. – Но если придёт враг более сильный и, главное, умелый в бою, чем я?

– Искусство шиноби развивается, дети будут уметь больше, чем мы, – уверенно ответил я.

В этом сомнений нет. Пусть не все будут иметь желание корпеть над свитками сутками, особенно когда сверстники учат крутые техники. Но у них будут лучшие учителя, и кто-то сможет развить семейное искусство. Конечно, обеспечить детей мотивацией сложно, это не Карин, с детства знающая голод. Но постараемся.

Кагуя недоверчиво поджала губы, но спорить не стала. Как-никак, мы действительно победили её. Причём победили, выйдя из боя до этого и убив Десятихвостого после. Сейчас, с учётом моего скачка в силе, повторить станет ещё проще.

Чай мы допивали в молчании, думая о своём. После, расплатившись, переместил нас к острову и проводил пленницу к гостевому домику, где, зайдя с ней, достал из печати все её покупки.

– Мы так много всего взяли? – недоверчиво приоткрыла рот Ооцуцуки.

Гора пакетов и свитков вышла ей по пояс, завалив половину комнаты, и я не мог не усмехнуться:

– Нескучной ночи разобрать это всё!

И уже довольный, насвистывая, отправился спать.

Вообще, Кагуя на удивление адекватная для человека, которого тысячу лет продержали в печати. Понятно, что основное время она не была в сознании, однако всё равно. Надо бы её скорее к делу приставить, ведь такие объёмы чакры, можно столько продукции изготовить…

Так что сегодня я не тратился, а инвестировал!

Утром, сразу после завтрака, отправился к туманникам. Поприветствовав стоящих на входе шиноби, поднялся в кабинет Мизукаге, где застал Шисуи, Сасори и Теруми, обсуждающих планы и новости.

– Нам нужно нападать, давить, пока есть преимущество! – запальчиво восклицала Мэй.

На её слова мрачно откликнулся Казекаге:

– А толку? Они просто воскресят всех, кого мы убьём.

– Воскресят в меньшей силе. Выбивая шиноби врага, мы сможем опустить их уровень, – возразил ему Учиха. – Особенно поможет уничтожение джинчурики.

– Что известно про биджу Камня? – поприветствовав кивком собравшихся лидеров, я уселся на диван рядом с Теруми.

– Воскресят старых джинчурики и запечатают. Какие ещё варианты? Сейчас поиск нового сосуда не актуален, – пожал плечами Шисуи.

– Меня больше тревожит программа «Восполнение» от Камня, – поморщилась Мэй. – Они уже больше тысячи человек мобилизовали, среди них есть и пара человек с потенциалом джонина.

Неплохая у неё разведка, однако! Шисуи мне таких подробностей не говорил.

– Из известного нам, программа не имеет единого центра, а разбросана отдельными командами по всей стране. Разрушить сложно будет, – откликнулся на слова Мизукаге Сасори.

– Но делать что-то надо, даже если сложно, – вздохнул Хокаге.

Вспомнив недавний бой, решил «обрадовать» их другой проблемой:

– Я бы не стал сбрасывать со счетов и клонов, которые создал Орочимару. Не нравятся они мне.

– Вроде не сложные враги выходят, на уровне старого генина, нет? – поднял бровь Учиха.

– Это пока, – проскрипел Казекаге. – Они идеальный вариант для усиления природной энергией и всем, что сможет придумать Орочимару. Со временем смогут стать опаснее…

Теруми хмыкнула:

– Кстати о Змее. Его отлучили от проектов Камня и Облака. Теперь он один, хоть и союзный им.

– Не мудрено, он украл у них всех созданных биджу. После уничтожения твари выжила четверть, – проворчал я.

– Кстати о Десятихвостом, – прищурился Хокаге. – Узумаки-кун, на что мы можем надеяться в доступе к природной энергии?

– Восстановление общего фона до времён отбора. Тело твари было практически концентратом энергии. Но массовое её использование тысячами шиноби по-прежнему имеет риски.

– Столько Мудрецов есть лишь у Конохи, вам и решать, насколько и как использовать природную энергию, – не могла не съязвить Мизукаге.

– Закончим воевать, необходимо будет регламентировать её использование среди всех Деревень. Нам не нужна мёртвая пустошь, – высказался Сасори, прерывая возможную пикировку в зародыше.

Тут кукольник прав. Мы не можем вечно скармливать Мясорубке биджу, чтобы держать баланс. Одна радость: в нормальном режиме природная энергия довольно быстро восполняется. Она же содержится не только в живом. Теоретически, собрать что-то можно будет даже из света солнца. Это не поможет, если мир высосан до дна, но если фон нормальный, то и внешней энергии планета сможет улавливать больше.

Нужны исследования всех процессов, протекающих в этой непокорной силе. Мы о ней знаем совсем немного, да и о восстановлении с помощью солнца и благодаря общему фону я знаю со слов Ооцуцуки. Она считает, что текущие потребности мы сможем покрыть, если никто больше не станет собирать её, как раньше.

Установившуюся после слов песочника тишину прервали слова Шисуи:

– Предлагаю выбрать новую цель для скоординированной атаки. Думаю, все согласны с Камнем?

– Облако пострадало сильнее от эксперимента Орочимару. Разумнее выбить их, пока они ослаблены, и потом заняться Цучикаге, – покачал головой Сасори.

– Я тоже за Облако. Камень сильнее в потенциале, но больше джинчурики у соседей. Выбьем их, потом разберёмся с другими.

Я хмыкнул. Не удивительно, что Теруми поддержала атаку на Облако, ей хочется снизить напряжение на своих границах. А Сасори, вероятно, просто боится ответа Цучикаге, тот ведь тоже может решить выбить кого-то у нашего союза. Песок тут ближе всех и наименее защищён. Хотя ему бы как раз и стоило давить на атаку подчинённых внучки Ооноки.

Впрочем, возможно, есть ещё какие-то факторы, мне неизвестные.

Шисуи остался в меньшинстве и, почесав подбородок, поинтересовался:

– Есть предложения о конкретной цели?

– Храм биджу, раз они так зациклены на мощи хвостатых зверей, – предложил Сасори.

– Уничтожение вместе с черепахой? –прищурился Учиха.

– Достаточно просто храма, – вскинулась Мэй. – Она одна такая, не нужно её убивать!

Ну да, черепаха, размером с немаленький остров. И правда, грех такое сжигать, потомки не оценят. А Теруми, увидев согласные кивки, стрельнула в мою сторону глазами и, внезапно, немного виновато попросила:

– Ясуо-кун, ты можешь скрыть чакру? Давит…

– Действительно, Узумаки. Мы рады за тебя, что, наконец, решил свою проблему с балансом, но, будь добр, уважь Мизукаге-сан. Мешает.

О как, даже Сасори проняло? Стараясь задавить довольную гордую улыбку, я сосредоточился, переправляя большую часть резерва в запасник, а сверху задействуя технику сокрытия.

Теруми благодарно кивнула и, облегчённо выдохнув, полюбопытствовала:

– Как клан, Ясуо-кун? Поправляетесь?

– Если вы хотите нашего участия в бою, дайте ещё пару недель. У меня инвалидная команда, а не клан, – пробурчал я.

– Они у вас будут, Ясуо, – помассировал переносицу Шисуи. – Заодно, раз ты сам, вроде, в порядке, нужен запас свитков. Прежде всего – боевых.

– Сделаю.

Лечебных хватает. С учётом эвакуационных печатей, мелочи шиноби затягивают прямо в бою, а более серьёзное уже говорит о неспособности продолжать сражение, и шиноби отправляется домой, где его принимают медики. Вот и получается, что используют лечебные свитки довольно редко.

– Нам тоже не помешают, – поддержала Учиху Мизукаге. – Ничего крупного не нужно, но небольших техник хочется больше. Сферы Молнии, например.

Я с пониманием улыбнулся: Мэй ведь специально просит именно эту технику. Знает, что своё изобретение всегда готов штамповать сотнями. Оборачивает мою гордость в свою пользу, чертовка. Я и не против, главное, чтобы чакры выделили.

После выбора цели пошёл более неспешный и обстоятельный разговор о потребностях, снабжении. Как всегда необходимо больше Крыльев. Впрочем, с учётом современной ситуации на войне, больше начинают просить свитки блокировки пространственных техник и, наоборот, способы такую блокировку ломать.

Тут есть подвижки, пообещал Пятому поделиться техникой с Джирайей. Таких свитков понадобится много, некогда заниматься ещё и ими. И на прощание, уже когда собирались расходиться, Сасори заметил:

– Надо скорее заканчивать войну. Чем дольше всё длится, тем более непредсказуемо может закончиться. История с воскрешением дошла до гражданских, и последствия этого я предсказать не могу…

На этом встреча и закончилась. Задумавшись, я перенёсся к острову. Казекаге прав: с одной стороны, можно продавать воскрешение, как услугу шиноби. А с другой, социальные последствия в обществе обычных людей предсказать очень сложно.

Когда убирается смерть – единственное, что объединяет всех людей, в независимости от достатка и положения, концепция «социального договора» начнёт трещать по швам. К чему оно может привести, совершенно не понятно.

Более того, ситуация может заставить шиноби отбросить систему Скрытых Деревень, созданную Хаширамой, и устроить нормальный феодализм по уровню могущества. Пусть активы уже больше не земли и крестьяне, а предприятия и банки, разницы особой не играет.

Хаширама, а скорее уже его брат, Тобирама, такого развития не хотели, считали, будто это сильно ослабит шиноби в комплексе. Такое общество получится очень разобщённое, озабоченное сугубо своей мелкой грызнёй за власть и активы. Проходили уже подобное до образования деревень некоторые кланы.

Воскрешение способно сломать порядок. Если смерти нет, то каждый может решить, что лучше его семье иметь гарантированные активы и развиваться единолично. Ведь впереди вечность…

– Хината-тян! Ты можешь!

Именно такие слова Наруто я услышал, подходя к дому. Зайдя за угол, увидел на тренировочной площадке Хинату и, к моему удивлению, Ооцуцуки. У них в самом разгаре проходил спарринг, за которым наблюдали брат с сестрой, подбадривая зазнобу блондина.

Усевшись на лавочку рядом, я тоже с интересом стал наблюдать за боем. Кагуя активно использует свой третий глаз, желая скопировать стиль боя Хьюга. Как-никак, её додзюцу – предок Шарингана.

Получается у неё не очень. Проще говоря, не используя подавляющую скорость и силу, Кагуя огребает. Видно по свёрнутому набок носу и нарушенной работе каналов чакры. Да и задыхается она, и уже невнимательна от усталости. А Хината свежа, полностью сосредоточена на бое. Её руки плетут паутину блоков и обманчиво мягких ударов, ломая оборону Ооцуцуки.

Всё-таки Мягкий Кулак потрясающе красив. Особенно в исполнении стесняшки Хьюга. Наруто, вот, рядом сидит и жмурится от удовольствия, наблюдая за своей девушкой. Рад за него.

И кстати о бое: есть один нюанс прошедшего сражения, который я не успел уточнить.

– Карин, что с Мадарой?

Сестра, мельком глянув на меня, сделала вид, будто не услышала, преувеличенно сосредоточившись на поединке Хинаты. Благо, Наруто с ехидным смешком сдал сестру:

– Она его запечатала. Носит с собой.

– Зачем? – недоумённо прищурился я. – Нагато бы прервал технику воскрешения, или меня попросила…

Блондин рассмеялся, а сестра, отвесив ему раздражённый подзатыльник, от которого брат легко увернулся, воскликнула:

– У него такая красивая чакра! Не отдам!

Глава 42

– Выпускай, Карин.

Сестра кивнула, и перед нами появилось нашпигованное чакроприёмниками тело в красных доспехах. Нагато шевельнул ладонью, и чёрные стержни распались пылью, позволяя регенерации немёртвого сделать дело.

Мадара поднялся, оглядывая собравшихся: Кагую, Шисуи, Нагато и Карин. И меня, само собой. Выпрямившись, сложил руки на груди, гордо вскинув голову.

– Зачем меня выпустили? Окончательно изгнать?

– Решить, как с тобой поступить. Твоя сила может оказаться полезна Учихам и Конохе, – поморщился Шисуи.

Я решил сразу зайти с козырей, добавив:

– И уведомить, что твой план – изначально ложь, призванная оживить Ооцуцуки. Чёрный Зецу никогда не являлся твоим созданием. Наоборот, именно он в своё время изменил скрижали Учих.

– Доказательство? – прищурился Учиха.

– Он был моей волей и возродил, в итоге, другим способом, без твоего плана. Ты отработанный материал и больше не нужен, – облила Учиху царственным высокомерием Кагуя.

Мадара едва заметно поморщился, но лишь сильнее вскинул подбородок, процедив:

– Раз не нужен, вы бы не пробудили.

– Коноха ведёт войну. Враги активно используют Нечестивое Воскрешение. Нам нужны шиноби твоего уровня. Платой за работу на благо селения выступит полноценное воскрешение.

Учиха прищурился на слова Шисуи, обдумывая ситуацию. Он может попробовать вступить в бой, однако даже самоуверенный гордец Мадара понимает: ему не победить. Он попробовал дважды и оба раза проиграл.

Вопрос в том, что в нём сильнее: гордость или разум с желанием жить? И он меня не разочаровал:

– Многое изменилось с моей смерти, желаю узнать, как вы смогли достичь такой силы. Я буду сражаться за клан Учиха.

Карин облегчённо выдохнула, вызывав косой взгляд Мадары. А Шисуи скривился. Да, сложности: козни старого Учихи принесли много боли Конохе. И пусть о его роли в нападении Лиса на Деревню, о том, как он промыл мозги Обито, почти никто не знает, тем не менее.

– Хорошо. Тогда отправляемся в Коноху, тебе предстоит многое объяснить клану.

С этими словами Шисуи положил ладонь на плечо Мадаре, и они исчезли.

– Стоило бы его убить, а душу поместить в живот Шинигами, – сплюнул Нагато. – Мадара опасен своими планами и харизмой.

– Ему нравится сражаться с равными противниками. Эта его сторона личности поможет Конохе. А там посмотрим, как он себя вести будет.

Нагато в сомнении сжал губы, однако спорить не стал. Да, не очень надёжно, лучше бы воскресить Хашираму или Тобираму. Но не обычных людей же в жертву приносить, чтобы вытащить их из живота Шинигами? И это не считая необходимой силы жертв, дабы Первый и Второй приносили пользу в бою.

А тут за нас постарался Кабуто. Хотя Мадара не в полной силе, исходник для воскрешения явно очень посредственный. Скорее всего один из Зецу, созданных ещё Кагуей.

Мы разошлись по домам, где я взял тубус с пустыми свитками, сургуч, пеналы под готовые изделия и прошёл на полигон, создав клона. Тот демонстративно вздохнул и взял пачку свитков.

Я создал Сферу Молнии. Он запечатал. Повторить. И так следующие десять раз, пока меня не прервал вопрос Кагуи.

– Именно так ты вырос в силе? Создавая техники из чужой чакры?

– Не только, – пожал плечами. – Хотя контроль оттачивал именно так. Желаете попробовать? Да и свитки стоят денег, хороший способ заработка.

Она прищурилась:

– Я не знаю эту технику.

– Она составная из трёх. Но не особо сложная, если знать Мерцание и Трансформацию. Научить?

Она поджала губы и, после недолгих раздумий, согласно кивнула.

– Показываю ручные печати для Мерцания…

– Лучше саму технику, – прервала меня Ооцуцуки.

– Через ручные печати будет вернее, – отрицательно покачал головой я. – Как только наработаете выполнение, её можно будет выполнять и без них, но с печатями надёжнее, необходимо меньше концентрации, выше скорость.

Недовольно скривившись, они, всё же, буркнула:

– Ладно.

Благодаря Ринне Шарингану уже через час она выполнила технику. И короткими перемещениями по полсотни метров отрабатывала её, кривясь от паразитного расхода чакры. Несмотря на додзюцу, её контроль оказался весьма далёк от идеала.

Тем не менее, на следующий день изучили трансформацию, потом два дня поработали с Молнией. И спустя неделю она начала помогать мне с запечатыванием. Отрабатывает технику и попутно зарабатывает деньги, разве плохо?

У неё есть все пять стихий, она видит чакру, способна анализировать движения и накладывать иллюзии. Но, кажется, Шаринган Учих более специализированный инструмент и способен делать это лучше. Впрочем, и так она быстро прогрессировала, в том числе и на тренировках с Хинатой.

В заботах время, отведённое нам на реабилитацию, промелькнуло незаметно, и в назначенный на операцию день семья собралась у хранилища, неспешно экипируясь.

– Брат, когда бронежилеты новые придут? На этих мало места для свитков.

– Все заводы заняты, Карин. Через пару недель будут, я заказал сразу полсотни по индивидуальному дизайну под наши размеры.

– Ясуо?

На пороге оружейной, сжимая кулачки, стояла Хонока. Хмуро смерив её взглядом, вздохнул, а после протянул девушке бронежилет и протектор, попросив Наруто:

– Присмотри за ней.

– Всё будет хорошо, аники! – ярко улыбнулся блондин. – С головы Хоноки-тян и волоса не упадёт!

Девушка лишь фыркнула на это заявление, гордо вскинув нос кверху. Ну да, после Аватара Хонока стала сильнее. Не то чтобы прямо запредельно, на треть своих старых способностей. Главное – получила боевой опыт в свалке, а не поединки и спарринги. Должна выжить под присмотром. Если возникнут сложности, в разгрузке у неё свиток прорыва запрета пространственных техник.

Такой же есть у Карин и Хинаты. Мама сегодня с нами не идет, ей предстоит выполнять свой долг в госпитале. И самое главное…

Я повернулся к подпирающей дверной косяк Ооцуцуки. Вздохнул и достал ещё один бронежилет без опознавательных знаков. Женщина молча его накинула, и я помог ей справиться с креплениями. Волосы она скрепила несколькими шнурками, но это пока, в бою они станут оружием.

Одета Ооцуцуки в свободные тёмно-синие штаны, рубашку, которую сейчас не видно под бронёй, и серые высокие сандалии шиноби. Почесав в затылке, протянул ей перевязь с тремя кунаями и парой свитков, которую помог закрепить. Брат с сестрой переглянулись и с ухмылками устремились наружу, захватив с собой Хинату.

Тролли они у меня выросли…

– Ножи не нужны, – поморщилась Кагуя, проводив их глазами. – Я не умею ими хорошо пользоваться.

– Додзюцу в помощь. А ножи возьми на всякий случай, – буркнул я и снял с полки свиток, протянув его женщине. – Это против запечатывания. Сломает изнутри практически любую печать, особенно если чакры добавишь.

Она на мгновение замерла, а в её глазах мелькнула признательность. Когда взяла футляр, быстро, но аккуратно убрала его в разгрузку. Я, протянув руку, предупредил женщину:

– Не сопротивляйся, поставлю эвакуационную печать.

Короткая концентрация, и у неё на шее появился символ Конохи.

– Он сработает автоматически или если отправишь чакру вот сюда, – подав немного энергии, заставил активироваться один из символов интегрирующегося контура.

– И сама могу сбежать, если потребуется, – скривилась Ооцуцуки.

Спокойно пожав плечами, объяснил:

– Я знаю две пространственные техники, но всё равно имею такую печать. Когда совсем не осталось сил – должен быть способ отхода.

Больше она не спорила, и мы покинули оружейную. Кивнув Нагато, я сжал ладонь Кагуи, перенося нас в печать. Несколько коррекций, и мы оказались на месте сбора нападающих сил, окружённые десятками шиноби из различных Деревень.

Когда мы прибыли, исчезла группа шиноби Тумана под предводительством самой Теруми. Их задача – втянуть в бой как можно больше сил Облака, и лишь тогда появится остальная группа. Я ухмыльнулся, увидев Мадару в стандартном бронежилете и протекторе Конохи вместе с Учихами. Сегодня он впервые идёт в бой со своим кланом.

Карин задумчиво нахмурилась, увидев его возле Саске, и на мою вопросительно поднятую бровь пояснила:

– Я только поняла: у них практически одинаковая чакра. Она похожа больше, чем моя и мамы. Так быть не должно…

И правда, действительно похоже. Когда они стоят рядом, очень заметно. Интересный курьёз наследственности среди Учих. Хотя, если так подумать, Саске выделяется ещё и объёмами чакры. У него запас энергии уже значительно больше, чем у Итачи, и приближается к отцовским. Скоро станет сильнейшим в клане. Необычно…

Оглянувшись, присел на поваленное дерево и сосредоточился на дыхании.

Вдох. Выдох.

Каждый по-разному борется со страхом. Наруто, вот, что-то экспрессивно выговаривает сестре, Хината крепко держит его за руку, Нагато нервно треплет забранные в хвост волосы. Кагуя совсем не аристократически грызёт ногти.

Шрам на щеке чешется. Дурацкий стигмат. На мне почти любые раны рассасываются без следа, а вот эта отметка ни в какую не хочет.

Минута шла за минутой, и я выпустил чакру, подготавливая Покров. Шиноби вокруг отступили дальше, спасаясь от давления чакры. Одна Ооцуцуки спокойно стояла за плечом, внимательно наблюдая за формируемой техникой с помощью додзюцу.

Кагуя красивая женщина, но третий глаз её немного портит. Жутковатая штука. Бр-р…

Пока мы готовились, Учихи исчезли, вступая в бой. Спустя две минуты начали переноситься и остальные. Узумаки идут последними. Задача сражения – уничтожить как можно больше врагов, а если мы придём первыми, противник может сбежать.

Глянув на часы, поднялся и протянул руку Ооцуцуки.

– Отправляемся!

Миг темноты, и под нами далеко внизу бушует битва. Горят обломки храма биджу, ощущаются два локальных очага подавления запечатывания и пространственных техник. Одно нашего производства, другое явно мастеров Облака. Виднеется полтысячи клонов Зецу, пара сотен обычных шиноби Страны Молнии, преимущественно немёртвые.

Запрета Мерцания нет, что позволяет Зецу постоянно заменяться друг на друга, выходя из областей запрета перемещения, и уходить раненым эвакуационной печатью. Огромная разница с прошлым боем. Видимо, сегодня Орочимару командует ими сам, позволяя набраться опыта. Самого Змея, к сожалению, не видно.

Сложив ручные печати, Кагуя скрылась в Мерцании, и среди клонов во все стороны выстрелили сотни игл из волос. Хорошо, десятка три она разом уничтожила. На неё обратили внимание, и подключилось полдюжины воскрешённых шиноби. На секунду всё вокруг залило светом, и ослеплённая женщина получила кунай в живот.

Немёртвые под Вратами – сложный и неприятный противник. От Кагуи во все стороны ударили кулаки из чакры, раскидывая врагов, и она сорвалась в сторону, пронзая живой труп выросшей из руки костью. Думаю – продержится.

Левее в небесах мелькнул метеорит, и шиноби на земле метнулись в стороны. В том числе и Кагуя, ушедшая своим порталом.

Грохот, ударная волна и взметающийся ввысь гриб пыли. Правда, результат для такой эпичной атаки посредственный: два десятка клонов, трое немёртвых, уже собирающихся обратно. Своей техникой Мадара, скорее, заставил отступить союзников.

Мелькнул Эй, и Учиха оказался вынужден втянуться в рукопашный бой, в результате которого остался без головы. Немёртвый Райкаге слабее, чем был при жизни, лишён биджу. Однако может себе позволить использовать Врата практически постоянно. И сейчас, оставив позади Мадару, он устремился к Шисуи.

Мерцание.

Объятый молниями кулак натыкается на моё предплечье, а сам Эй улетает назад от ответного удара. Я уже рядом, обрушивая на него кулаки и голени.

Трещат его кости, но на лице Райкаге появляется довольный оскал. Даже после смерти этот адреналиновый наркоман не может угомониться!

Однако я быстрее. Сломав ему атакующую руку, оказался сбоку, вбил в голову чакроприёмник и, подхватив тело, ушёл мерцанием в область, где смог запечатать. Теперь он выступит для меня источником чакры.

Мерцание, и немёртвый джонин лишился головы, заимев вместо неё чёрный штырь.

А на меня насели Югито и Даруи. Оба под Вратами сверх обычных режимов. Облачник окутан Покровом Молнии. Раньше он не умел, растёт. Он у них теперь Райкаге, положение обязывает.

Парирование меча, увернуться от когтей сосуда Мататаби, ответить ей ногой, с треском сломанных рёбер отбрасывая в сторону.

По телу пробежала молния от Даруи, откинув на три шага назад.

Мерцание, спасаясь от кучи взрывающихся сгустков чакры в виде мышей. Прикрыться стеной земли, ответить Сферой Молнии. Потом ещё одной, испарив голову влезшему в бой немёртвому.

Меч Даруи проскрежетал по поднятому кунаю, с другой стороны мелькнули когти и Огненные Шар.

Гравитационная Волна разбросала их в стороны, а потом на Райкаге упал меч Сусаноо Мадары. Учиха не попал, но зато мой кунай вошёл Даруи в грудь. Однако шиноби хоть и выплюнул кровь, но сорвал с разгрузки свиток, и в меня устремилась плотная Стена Ветра, которую поддержал гигантский Огненный Шар.

Я ушёл назад Мерцанием и догнать Даруи, уходящего аналогичной техникой в другую сторону, не смог. А там он вышел за границы запрета перемещения и исчез. Ну и ладно, в следующий раз убью.

Мерцание, и я возле Ооцуцуки, на которую навалилось трое джинчурики Облака.

Расенган.

Слепящая сфера чакры – последнее, что успел увидеть враг, прежде чем техника вошла ему в голову. Двое других мгновенно ушли Мерцанием. Хотя в спину одному из них я успел отправить Сферу Молнии, и эвакуационной печатью уже уходил шиноби с выжженным позвоночником.

А потом по нервам стрельнуло высвобождение огромного количества чакры сверху. Вскинув голову, увидел, как небеса затягивает зарево высвобождения техники из свитка. Рывок в небо, ускоряясь с каждой секундой. Пора…

– Запечатывание!

От вытянутой вперёд ладони в стороны раскинулась тонкая тьма, стремительная забирающая мою чакру на формирование такого большого входного контура. Километр в диаметре плюс высвобождение свободной чакры, дабы направить ревущую колонну пламени внутрь.

Они попробовали отдёрнуть живое пламя, но с контролем подобных техник у них до сих пор не очень. И пузырящаяся тьма, рванув вперёд, полностью впитала в себя огонь. Мощная техника у них вышла. Наверное, даже мощнее пятидесятого.

Чакра сзади. Крылья. Не сработали, запрет.

Повернувшись, голой рукой отвожу устремившийся мне в голову меч.

Гравитационная Волна, отбрасывая Югито, Би, и Куроцучи.

Каменные копья, взрывные мыши, лава и опять меч Би со спины. В этот раз, клинок наполнен стихией молнии под завязку и сумел пробить Покров, войдя в тело.

Больно. Но справлюсь.

Отбросив его гравитацией, я принял на кунай когти, прикрылся стеной ветра от потока лавы Куроцучи, сформировал Сферу Молнии, запустив в джинчурики Восьмихвостого. Прикрылся барьером от серии взрывов. Благо, Би снесло Расенганом от Наруто, и я остался один против двоих.

Сфера Молнии, повторить, Мерцание далеко назад, спасаясь от огромной Стены Огня.

Долю мгновения спустя подо мной появилось двое клонов Куроцучи.

Взрыв.

Я выплеснул больше чакры в Покров и смог пережить ударную волну, но тут же со всех сторон оказались десяток клонов. Новая Цучикаге, видимо, их запечатанными держала...

Мерцание подальше, Крылья. Сжатие времени в печати, выбирая цель. Сформировать Расенган, выход в реальный мир.

Потрескивающая молнией сфера бьёт в спину Югито, разрывая ауру биджу, позвоночник, плоть. Ещё молния отдельно, испепеляя отлетающую голову с куском торса.

До новых встреч, сука!

Куроцучи, поймав мой бешеный взгляд, сглотнула и хлопнула себя по груди, активируя эвакуационную печать.

По всему полю боя исчезали враги. Они даже свернули свой запрет на перемещения. Жаль, что печать Югито доработали: не чувствую высвобождения чакры биджу при смерти сосуда. Обидно.

По острову внизу прошла дрожь, и с берегов понеслась огромная волна. В пылу сражения мы и забыли, где именно ведётся бой. Огромной черепахе стало страшно – до медленного мозга, наконец, дошло происходящее наверху, и монстр решил спастись, как умеет.

Генбу нырнул под воду.

Шиноби, как блохи, забегали по полю боя, спасаясь от приближающейся стены воды. Отрабатывали эвакуационные печати и пространственные техники, кто-то уходил Мерцанием, другие просто поднимали защиту, рассчитывая переждать.

Бой окончен.

Мои глаза выхватывали алые шевелюры, Наруто с Хинатой, Хоноку, Кагую. Вроде, все живы.

Рядом открылся портал, из которого выплыла Ооцуцуки. Между прочим, с кунаем в руке. Пригодилось, значит, бесполезное железо…

– Ты хорошо сражалась.

Она довольно улыбнулась, но долю мгновения спустя опять состроила каменную высокомерную физиономию, заставив меня фыркнуть.

Убрав кунай в подсумок, сложила руки на груди и гордо процедила:

– Тут не было для меня соперников.

– Да? А я видел, как кое-кто получил нож в живот…

Она отвела глаза в сторону, но, всё же, нашлась с ответом:

– Это просто бесчестно, меня ослепили и обманули чувство чакры!

– Радуйся, что в живот, а не голову. Пока регенерировала, на куски бы разорвали.

– Не разорвали…

Я удивлённо посмотрел на Ооцуцуки и едва собирался спросить «с чего вдруг?», когда она неожиданно улыбнулась и мягко произнесла:

– Ты бы не позволил, Узумаки…

Я нахмурился, а она легко рассмеялась и исчезла в своём портале, лишь взмахнув напоследок собравшимися в хвост белоснежными волосами.

Молча покачал головой, из груди у меня вырвался тяжёлый протяжный возглас:

– Женщины…

Глава 43

Бои идут уже два месяца после сражения на огромной черепахе. Ежедневно множество стычек по всей линии фронта. Месяц назад опять встретил Югито. Брат сумел убить Би, но его продержали в Чистом Мире всего два дня. Их даже полноценно не воскрешают – в виде живых трупов они способны принести больше пользы.

И они не одни такие. Куроцучи подловила Какаши на взрывного клона, и после призыва души парень попросил оставить его в таком виде, дескать, так он сильнее. С учётом, что сосуд для воскрешения ему подобрали хороший, возможно, он прав.

Тенденция меня пугает.

С каждым днём в рядах армий всё больше немёртвых. Многие призваны уже далеко не по одному разу, как тот же Эй. Более того, в Конохе теперь не проводятся похороны шиноби. Боец просто ставится в очередь на воскрешение сообразно собственной силе.

– Так не должно быть, Узумаки. Призыв мёртвых – надругательство над мирозданием.

Я покосился на Ооцуцуки, составлявшую мне компанию в радиовышке, где мы ждали запрос помощи на фронте.

– Согласен. Но что мы можем сделать, Кагуя? Запретить своим силам использовать воскрешение?

Отставив ладонь, она полюбовалась на свои длинные ногти и, сделав ещё пару движений пилочкой, откликнулась:

– Чакра выступает мостом между мирами. Однако подобное не должно получаться настолько легко, Ясуо. Призыв души не стоит почти ничего. Это ненормально.

– Как думаешь, чем оно вызвано?

– Возможно, тем, что в данном измерении вообще не должно было появиться чакры у людей. Но, нет, Ниншу же «путь – должный связать сердца людей неразрывной цепью!»

Я хмыкнул:

– А может, виновата сначала деятельность неких Ооцуцуки, решивших выжать очередную планету?

Нашу разгорающуюся уже далеко не первую такую пикировку прервал треск рации, сквозь который пробились слова:

– Отдача. Праздник. Единство.

А следом пошёл длинный набор цифр, который я молча записал на бумагу. Кагуя, вытянув шею у меня над плечом, стала переписывать шифр в нормальные координаты, сверяясь с листком, висящим над столом. Система не очень сложная, но зато постоянно меняется. Иногда раз в день, иногда раз в три.

Текст гласил: помощь нужна с копиями Зецу плюс десяток обычных шиноби. Клонов несколько сотен.

– Принято, – ответил я в рацию.

И крикнул в открытое окно, зная, что тренирующийся недалеко Наруто услышит:

– Брат, смени меня.

Выпрыгнул в окно и, взмыв в небо, устремился от острова, рассчитывая полученные координаты. Граница с Камнем, а значит, и их шиноби могут появиться. Отстой. Эти их взрывные клоны раздражают.

Перемещение. Коррекция положения, ещё одно. Последний телепорт, оказавшись над лесом. Мерцание, и первая растительная копия клона лишается головы.

Сфера Молнии, Расенган, ещё одна Молния, Гравитационная Волны и тут же Мерцание, спасаясь от града Каменных Шипов и выскочивших из земли корней. Стихия Дерева и Земли у клонов развиты лучше всего. Также могут поглощать чакру, идеально маскироваться под шиноби, из которых высосали энергию. Бить техниками из свитков.

Орочимару довёл до ума сенмод растительным копиям Зецу, что резко увеличило их силу и мощь техник. Где Змей берёт на это природную энергию, непонятно. У него оставались где-то старые запасы? Конечно, чакры в клонах немного, но, с учётом природной энергии, резерв вырос на треть. К тому же, он усиливает их печатями для хранения чакры.

Как вишенка на торте, Зецу – коллективный разум. Всё, чему научился один клон, научатся и остальные. Они становятся сильнее с каждым днём, пока живут, и Орочимару постоянно выращивает новые копии.

Пригнувшись, я увернулся от залпа Каменных Копий, ответил Молнией, испепелив клона, сдвинулся, отрезал кунаем голову следующему, выпустил Сферу Молнии, испепеляя уходящего Заменой клона, выхватил из воздуха выпущенный в меня кунай и отправил обратно.

Резать их легко. Пока. С каждым днём становится сложнее. У простых чунинов они уже вызывают затруднения. Не в одиночку, но уже двое опасны своей идеальной командной работой.

Пригнувшись, пропустил над головой Каменные Копья и тут же ушёл Крыльями, спасаясь от Водяных Пуль. Они освоили и эту стихию? Проблемно…

Тем не менее, копии Зецу, один за другим, исчезали, пока лес не опустел. Лишь в полусотне метров пыталась отдышаться команда шиноби из Травы.

Надо же, а ведь я знаю их лидера. Он один из пациентов матери, когда мы ещё жили там, из нормальных людей, тех, кому не лень было занести немного денег или продуктов в качестве благодарности.

В километре западнее ощущались сигнатуры чакры шиноби Камня, но стоило мне сдвинуться в их сторону, ушли эвакуационными печатями. Умирать никто не хочет. Или, что хуже, попасть в плен.

Глава команды из Травы поклонился, а я с улыбкой махнул рукой и телепортировался, переносясь обратно к родному острову. Сегодня уже второй вызов и опять на клонов. Нехорошо. Найти бы Орочимару и уничтожить его цех по выращиванию тварей.

Позавчера Минато сумел на одного метку поставить перед перемещением, отследил точку выхода эвакуационной печати. Но на месте мы нашли только свежевырытый подземный бункер, клона Орочимару и полсотни копий Зецу. Один свиток оставил там оплавленный кратер, но, как видно, ничего не изменилось.

– Опять клоны? – зевнув, лениво поинтересовался брат, когда я зашёл в радиовышку.

– Угу, – задумчиво согласился я и попросил: – Додежуришь сегодня? Уже дважды ходил помогать…

– Само собой, аники!

Я кивнул и неспешно вышел на улицу, где, пройдя на тренировочный полигон, уселся на траву в тени под деревом. Сорвав травинку, сжал её в зубах и откинулся назад, подложив под голову руки.

Не понимаю я эту войну. И совсем не вижу ей конца. Таким макаром, как сейчас, она на годы. До тех пор, пока все вражеские шиноби многократно не умрут, упав, по итогу, в силе до уровня старого генина. А с учётом небольшого количества смертей, займёт такое десятилетия.

Шиноби сложно убить. Особенно при наличии эвакуационных печатей и Режима Мудреца. Да и медицинские свитки помогают. Плюс, в плен взять несравнимо выгоднее и многие специально не бьют насмерть. Орочимару, наверное, рад: искусство ниндзюцу развивается семимильными шагами, как и общий уровень шиноби.

Если бы судьба сложилась иначе и он познакомился с Кагуей до меня, то они прекрасно сошлись бы на необходимости подготовить мир шиноби к прибытию её соклановцев. Создать и обучить армию. Впрочем, Орочимару этим и сам занимается.

Тяжело вздохнув, поднялся и дошёл до мастерской, подхватив очередной мешок пустых свитков. Сегодня, кроме текучки, необходимо сделать печать, ломающую запрет перемещения. С неё, пожалуй, и начну.

Кисточку в руку, создать десяток клонов-помощников, и большой свиток стал покрываться кандзи. Дело движется довольно быстро, зачастую контуры создаются волей и чакрой, не требуя работы кисточкой.

Вообще, я смогу создать печать одним волевым усилием. Но расход энергии будет больше почти в два раза, потрачу почти всю чакру. А это очень-очень много. Моя энергетика до сих пор приспосабливается к тому, сколько я могу создать силы.

На самом деле, на данный момент я скорее ближе к биджу, чем к человеку. Чакры у меня сейчас больше, чем у брата и Нагато вместе взятых. Больше только у Кагуи. Впрочем, контроль у меня намного лучше, чем у неё. Покров она создать пока не может, не получается.

Свою семью смогу защитить, а решать проблемы всего мира я не подписывался. Хотят шиноби воевать? И ладно, их проблема. Узумаки станут лишь сильнее на военных заказах и от применения Аватара. Главное, дабы потом они не решили уничтожить нас все вместе. А для этого стоит поддерживать хорошие отношения хотя бы с Конохой.

Работу прервала появившаяся в проёме мастерской Юмико, воскликнув:

– Ясуо, ужинать!

– Иду, мама!

Война войной, а обед по расписанию!

Насвистывая песенку, я вернулся в дом, где вся семья собралась за столом. Прибыл даже Хиаши, захватив с собой Ханаби.

– О, вредная еда! – воскликнула сестра Хинаты, плюхнувшись на своё место. – Люблю у вас обедать!

– Дочь! – строго посмотрел на неё Хиаши.

– Да ладно тебе, папа. Дома одна традиционная еда маленькими порциями. А смотри, какое раздолье тут! Не удивительно, что Хината-тян стала такой сильной!

Ну да, свежий хлеб, много исходящего божественным ароматами мяса, суп, очередная, вполне удачная попытка приготовить солянку, огромный казан белоснежного риса, тарелки с закусками и соусами. Моё тлетворное влияние. Традиционная кухня, конечно, вкусная, но я с детства готовил, что умею, и это отнюдь не мисо-суп. Часть рецептов прицепилось и к Юмико с детьми.

– Она много тренировалась! – бросился защищать свою девушку Наруто.

– С такой едой не тренироваться – вызвать божественную кару. И наесть пузо, – мудро покивала Ханаби. – Хотя, кое-что-другое она себе таки наела…

Хината залилась краской, на мгновение опустив глаза на свою грудь.

Карин завистливо буркнула, проследив её взгляд:

– Они не от еды зависят…

– Как будто ты не можешь сделать себе такие же, – фыркнула мама, удобнее устраивая маленького Хизаши на коленях.

– Но они же неудобные!

– Так ты бы определилась, дочь. Тебе удобства хочется или привлекать мужские взгляды? К тому же, тебе ещё рано!

– Наруто можно, а мне нет?

Теперь пришло время блондина краснеть.

– Это другое!

– Чем же, мама?

Юмико замялась, но, в итоге, просто отмахнулась со словами:

– Он мальчик!

Я хмыкнул. Не в этом ведь дело, а в настойчивости Хинаты, её воспитании и порядках в семье белоглазых. В их с Наруто случае, у всех есть железобетонная уверенность в дальнейшем образовании крепкой ячейки общества. А вот Карин довольно ветреная. Раньше ей Саске нравился, но она слишком переросла его в мощи. Вот и мечется теперь.

Чем выше находишься на пирамиде силы, тем меньше выбор. Мужчинам проще, чем женщинам, в этом плане. Особенно в довольно патриархальном и консервативном мире шиноби. И кстати о пирамиде силы и отношениях…

– Принесите ещё посуду и стул, пожалуйста.

Поднявшись, вышел на улицу и дошёл до гостевого домика. Я едва собрался постучать, как дверь распахнулась и на меня посмотрели удивлённые глаза Ооцуцуки.

– Ты не против составить нам компанию за ужином?

Женщина задумчиво прищурилась. Она ведь не умеет готовить. Как с улыбкой рассказывает мама, «богиня чакры» подсматривает Бьякуганом, когда кто-то из нас готовит пищу, а потом пробует повторить...

Получается не очень хорошо, поэтому она довольно часто исчезает с острова, обедая в ресторанах на континенте. Можно сказать, нарушает условия содержания «под стражей». Впрочем, это всё условно. Держит её здесь только данное слово и то, что ей больше некуда идти.

Конечно, её с распростёртыми объятиями примут в любой Деревне. Однако сейчас она в лучшем случае заменит шило на мыло. Нет ни репутации, ни знания политических раскладов. Вообще, про неё мало кто в курсе. Знают, как очень сильную союзницу Узумаки, имя и фамилию. И всё.

В чём я уверен, так в том, что ей скучно и она завидует жизни нашей семьи. Сама она была лишена подобного, даже когда росли её дети. Не удивительно, обладание такой силой всегда оставляло её в полном одиночестве. И до того, как она съела Плод Чакры с Древа, всё было примерно также.

Она ведь росла среди прислуги и таких же Ооцуцуки. И из мельком ею упомянутого это сложно было назвать хорошим детством и юностью. Да о чём говорить, если ей суждена была роль жертвы? К которой её и готовили, в полном подчинении своему партнёру.

Поэтому совсем не вызвало удивления, когда она величественно кивнула:

– Я почту ваш клан своим вниманием.

Я насмешливо фыркнул и повёл рукой, приглашая следовать за собой. Разговор за столом на мгновение прервался, когда она села рядом со мной, но после возобновился, как будто так и надо. Спасибо моей семье за доверие.

Не Ооцуцуки. Мне.

Она молчала весь ужин, слушая, о чём говорят остальные, неспешно перекусывая салатом. И даже пару раз улыбнулась на перепалку Ханаби с Карин. И хорошо. Ведь как бы ты не был силён, всегда должен быть кто-то рядом. Хотя бы, чтобы не сойти с ума! Особенно если единственное, что видел в жизни ранее – предательство и страх.

С этого вечера Кагуя стала часто ужинать с нами, медленно оттаивая и всё чаще участвуя в разговорах. Мы редко говорили за едой о боях, стараясь хоть немного отвлекаться.

А война продолжалась. Каждый день я убивал. Живых, немёртвых, клонов Зецу. Джонины, джинчурики, мёртвые и живые, никто не мог остановить меня.

Мы побеждаем Камень и Облако в боях. Но побеждаем ли мы в войне? Не знаю. С каждой неделей и месяцем становятся сильнее древесные копии. Орочимару вкладывает в них все свои умения, вытягивая ситуацию на фронте.

Часть его уродцев достигла того уровня чакры, что способны использовать Хирайшин. У них не так много сил, но Орочимару поставил им печати, дающие доступ к единому хранилищу энергии. Теперь каждый из них способен выдать технику выше собственного уровня. Даже если не использовать свиток.

Свитки они тоже используют активно. Иногда среди клонов мелькают воскрешённые подручные Змея, но сам я их видел всего пару раз. Бегут. Смешно, но вся моя сила и скорость используется лишь когда активирую свитки на запрет перемещения, которые требуют много энергии для производства.

В остальное время? Враги отступают. Кагуя, сестра с братом, Мадара – они все наслаждаются поединками. Особенно рад Наруто, который очень не любит убивать. Однако и постоянно сражаться, сдерживаясь – сложно. Теперь он получил возможность ни в чём себе не отказывать. Ведь, так или иначе, через некоторое время враги опять призовут своих мертвецов.

Неделя за неделей, складываясь в месяцы, тянулась эта война. Тюрьмы пустели, и всё чаще шиноби посматривали жадным взором на гражданских во вражеской стране. Те же всё с большим подозрением относились к ниндзя. В прессе потихоньку появлялись призывы положить конец произволу поехавших головой пользователей чакры.

На воскрешение уже пустили несколько тысяч гражданских. Точное количество неизвестно, но враги воскрешают всех своих, до кого могут дотянуться. Я три раза убивал Ооноки, по паре раз Первого и Второго Цучикаге, четыре раза Эя и два – его предшественника. А шиноби попроще счёт идёт на сотни. С каждым разом они становятся слабее. Но количество врагов растёт.

– Коноха вызывает Узумаки! Приём!

Встряхнувшись, поднял глаза на ухмыляющегося Шисуи, расставляющего доску для сёги и закуску. Усмехнувшись в ответ, вяло взмахнул ладонью:

– Привет Пятому Хокаге. Ты как, ещё не хочешь отдать шляпу другим?

– Не-а, – фыркнул Учиха, усаживаясь напротив.

– Мадара же, вроде, мечтал?

– Он мечтал быть лучше Хаширамы, а не управлять Деревней, не путай. Ему нужны сильные противники и хороший бой, а не возня с бумагами и решение чужих проблем.

– Фугаку? Джирайя? Какаши?

– «Ты хорошо справляешься, мы не считаем необходимым что-то менять», – скривившись, процитировал друг.

– Поздравляю. Ты в должности надолго, – лениво хмыкнул я, делая ход на доске и откусывая печенье.

Вкусное, пекла мать Итачи и Саске. Умеет.

– Ты чего смурной такой, Ясуо? Вроде, у вас нормально всё, даже никто не погиб. Да и, в целом, вы уже не шиноби, а монстры какие-то…

– А толку? Это совсем не помогает прекратить войну.

Он сделал свой ход и задумчиво помассировал переносицу.

– Мы с тобой много раз обсуждали. Она закончится, когда силы станут полностью неравны.

– А они равны сейчас, Шисуи? Я могу убить любого на поле боя. И что это меняет? Они просто лучше прячутся, наступают на других направлениях, убегают. Так мы можем ещё сотню лет воевать.

– Может, рассчитывают дотерпеть, когда вы уйдёте на покой. Ведь повторить способ, которым вырос ваш клан, больше не получится. Да и, думаю, ты со мной согласишься, рано или поздно и вы начнёте умирать, а воскресить тебя с текущим уровнем сил никто не сможет.

Я поморщился. Да, смерти неизбежны. Усталость от боёв накапливается, враги изобретают новые техники, активно используют различные свитки. А чакра от союзников почти не поступает последние месяцы. Их специалисты по запечатыванию выросли в мастерстве и основной объём делают сами.

Пусть у нас выйдет лучше и дешевле, но Деревни перестраиваются на войну в долгую, прокачивая своих специалистов. Да и воскрешение требует много энергии. Лафа для Узумаки кончилась, теперь мы как все, пусть и сильнее.

Шисуи вздохнул и добавил:

– Мне тоже ситуация не нравится. Раньше была хоть какая-то определённость. Убей Каге, джонинов, обеспечь большие потери врагу – и война закончится. Всё изменилось. Впереди бесконечная мясорубка, пока у врагов есть возможность воскрешать своих.

– Пока есть люди, кого можно пускать на воскрешение, – педантично поправил я друга. – И чакра.

И, кстати, обойти ограничение на силу исходника для воскрешения частично возможно. Даже гражданскому реально кратковременно расширить каналы чакры и насытить их силой сверх всяких пределов на небольшое время, достаточное для Нечестивого Воскрешения. Очень затратно, однако поднять уровень силы воскрешаемого достижимо. Разумеется, не до уровня Наруто и близко, но получить на выходе нормальную боевую единицу реально.

– С этим ещё долго не будет проблем, – отмахнулся Учиха. – И знаешь, старайся не думать о будущем, живи одним днём, иначе свихнёшься. Кстати о жизни… Итачи завтра женится. Придёшь?

– Конечно.

– Сам-то собираешься обзаводиться семьёй? Увеличивать клан Узумаки? Сколько можно бегать от Ооцуцуки?

Я поперхнулся чаем, а Учиха рассмеялся.

– Только не говори, будто ты просто так держишь её на вашем острове. Я тебя слишком хорошо знаю, Ясуо…

– Да с чего ты взял! – отдышавшись, воскликнул я.

– Не знаю даже… Она единственная, кто подходит тебе по силе? Или, может быть, хотя бы с ней ты не будешь жаловаться на юных куноичи? Её-то ты хоть ребёнком не считаешь?

– Не было такого!

В нашу пикировку вмешался появившийся перед входом в беседку анбу:

– Хокаге-сама, Узумаки-сан. Камень начал большое наступление, нужна ваша помощь.

Я удивлённо поднял бровь. Наступление? Зачем? Как раз они лучше всего готовы к бойне на много лет вперёд…

А Шисуи повернулся ко мне и неприятно оскалился:

– Похоже, они решились. И, возможно, нам не придётся сражаться годами, если ты покажешь всё, на что способен.

Я вздохнул и потянулся к зачесавшемуся шраму на щеке. Не к добру такие новости…

Глава 44

Весь диапазон сенсорики забит врагами: около пяти тысяч клонов Зецу, ещё больше немёртвых, примерно столько же обычных сил Камня. На их фоне терялись та пара тысяч, которую привели для помощи союзникам Облачники.

Мы с Шисуи парили на высоте, смотря на надвигающуюся армию. Враги рассредоточены на десятки километров, первой волной идут немёртвые, за ними клоны и лишь потом обычные силы. А за нашими спинами собирались войска Конохи и союзников.

– Мы вскрываем позиции. Ты убиваешь. Задача уничтожить трупы, – скомандовал Хокаге, прежде чем исчезнуть.

Прошёл десяток секунд, внизу поднялись огромные разноцветные доспехи из чакры и бросились вперёд. Я создал десяток клонов, ушедших мерцанием в разныестороны, попутно скрываясь под техниками маскировки. Короткий миг дезориентации и я вижу их глазами. Тяжело, но мне нужно наведение на цели.

Руки прошлись по свиткам на груди, и я скрылся в Крыльях. Выход в обычный мир, и атакующий Учих десяток немёртвых сгорает в плазменном шторме. Перемещение, и новая техника из свитка раскидывает группу врагов. Добить выживших, уйти дальше. За мной на пепелище прибыл Нагато, разрывая технику воскрешения. А следом и Кагуя, выкидывая души в Чистый Мир.

Телепорт. Расенган, кунай, ребро ладони, отделяющее голову. Сфера Молнии, Крылья, спасаясь от взрыва земляного клона. Вернуться, убивая ещё двоих, разорвать воскрешение, создать чакроприёмники, воткнуть в грудь двоим немёртвым. Опять уйти от взрывов.

Следующий отряд сработал на опережение, подорвавшись, едва я оказался рядом. Успел переместиться, переключаясь на другой отряд. Благо, Учих атакуют постоянно и мне не нужно никого искать.

Свиток с плазмой, добить сумевших защититься, уйти в новую точку. Десятком километров правее подобное делает Наруто с Карин, за которыми следует Хонока в Аватаре и Хината. У них всё медленнее, но, вроде, справляются.

Телепорт, тут же следующий, и ещё. Живые трупы взрываются, активируют свитки, пытаясь зацепить меня. Покров трещит, но держится. А мне приходится возвращаться, дочищать тех, кто выжил.

От чакроприёмников идёт тонкая струя энергии, постепенно растущая. Иногда я успеваю запечатать немёртвых, обеспечивая себе поступление силы.

Очередной телепорт. Но вместо привычного огня и техник меня встречает смыкающаяся вокруг тьма. Пытаются запечатать.

Короткая концентрация, пока создаю локальную печать внутри подпространства. Чакры ушло много и работала она недолго. Но этого хватило переписать законы мироздания и вырваться на свободу.

Джинчурики Облака успел уйти, а вот сопровождающий его отряд – нет. Использовав свиток запрета перемещения, я испепелил десяток человек плазмой и ещё десяток техниками.

Надо временно сменить стратегию.

Сфера Молнии, Огненный Шар, Стена Ветра, Опять Сфера. Расенсюрикен. Впечатать ладонь в землю, заставив её выстрелить сотнями каменных копий.

Работая дальнобойными техниками, я трачу больше энергии, однако меньше риска. А главное – враги не знают, защищаться или сразу строить из себя камикадзе.

Чередуя стиль нападений, получается лучше. Удар дальнобойными техниками, потом прорваться в упор, дважды техниками, ближний бой, техники, дважды ближний.

Минута проходит за минутой, потихоньку встречается всё больше копий Зецу. И показывают они себя лучше, чем воскрешённые генины и чунины.

После телепорта меня встречают площадными техниками, в основном Вода и Ветер, стремясь не столько убить, а скорее отогнать. Ими же блокируют мои атаки, если бью издалека.

Счёт уничтоженных целей перевалил за тысячу. Я стал уставать. Древесные копии постоянно перемещаются, атакуют техниками, их сменяют немёртвые со своими взрывами. Однако я смог прорваться к живым врагам. Они уходят Хирайшином, эвакуационными печатями, убивать их получается, выкручивая скорость на максимум. Затратно.

Я достаточно далеко ушёл от наших основных сил, и руки срывают с груди свиток, активируя технику земли. Грунт в радиусе пяти километров ощетинивается выстрелившими из земли копьями. На губах мимолётный оскал. Подобной техники в таком масштабе враги не ожидали. Счёт мертвых и раненых идёт на сотни. Хорошо.

Телепорт, и на том месте, где только что был, вспухает Биджудама. Джинчурики полностью выпустил Пятихвостого.

Я рядом, горят огни на правой руке, и на титаническую тварь опускается тьма Мясорубки. Рёв ярости сменяется визгом, а в огромных глазах горит ужас. Белоснежный Кокуо бьёт копытами и срывается с места, не обращая внимания на то, как оплетающая его тьма отрывает от тела куски мяса вместе с двумя хвостами.

Биджу повезло, он выжил. А я перенаправил выпущенную технику в поисках живых врагов. Тьма распалась на сотни длинных щупалец, рыскающих вокруг.

Десяток шиноби попались, распадаясь на плоть и чакру. Закрыв глаза, я сосредоточился на зрении клонов и чутье чакры, направляя ползучую тьму.

Это не эффективно. Шиноби слишком быстрые, так легко не попадаются. Но зато могу сбросить Покров и полминуты передохнуть.

Бой идёт и без меня. Брат с Карин хорошо сражаются, да и Мадара добрался до живых врагов, сбросив Сусаноо. Рядом с ним носится Минато, жёлтой молнией убивая шиноби.

Долго резня не продлилась, они сошлись с Джинчурики Облака. Фугаку и Итачи завязли на Зецу. Шисуи сражается с воскрешёнными, помогая Нагато и Кагуе. Джирайя, Гай, Хатаке помогают Хоноке.

И очень-очень много площадных техник от Камня. На десятки километров почва вокруг сгорела, превращена в болото, изрыта техниками Земли не по одному разу.

Никакого леса и полей не осталось. Разрушено несколько хуторов и деревень, отсидеться в подвалах у жителей не вышло. Благо, это территория Страны Земли.

Меня не удивляет такое количество свитков. У нас их тоже много, в Конохе хватает воскрешённых, делящихся бесконечной чакрой.

Сотни километров превращаются в пустоши. А ведь основные силы ещё не вступили в бой, пытаемся вырезать немёртвых и Зецу. И если с живыми трупами получается, то клоны уже дошли до наших сил. И всё бы стратегически у противников получилось, будь они способны остановить нашу элиту.

Не могут. Некем. Надеются подловить хитростью и массовым применением мощных площадных техник. Нельзя сказать, что стратегия не работала. К примеру, Мадару в один момент встретила запечатанная в свиток Техника Пыли, а следом огромная молния, прожарив внутри пробитого Сусаноо. Повезло, что это было недалеко от меня, и его накрыла тьма Мясорубки, давая время на восстановление.

Слишком много случайных сверхмощных атак. Выжить на таком поле боя – вопрос удачи, а не навыков. Атакуют постоянно и отовсюду, не увернуться. А если активировать Сусаноо, начнёт прилетать прицельно.

Открывший глаза Мадара медленно окутался доспехом из чакры, и я прочитал по губам:

– Вызываю их на себя. Зачищай.

Я вздохнул, и раскинувшиеся вокруг щупальца тьмы устремились обратно, сворачиваясь в печать.

Покров. Телепорт. Расенган сносит голову немёртвому, только что ударившему по Мадаре техникой огня из свитка.

Сусаноо выдержало. Учиха выдохнул струю огня, накрывшую двоих немёртвых. Один прикрылся, второй сгорел.

Он медленно шёл вперёд, принимая на себя все техники, мне же оставалось лишь телепортироваться, зачищая огневые точки. Доспех Учихи выдержал даже Стихию Пыли.

Минута шла за минутой, рядом не осталось живых, но Орочимару перебросил наиболее сильных Зецу.

В какой-то момент мне на помощь пришла Карин и Кагуя. А сам бой окончательно перешёл в свалку всех против всех, когда в дело вошли основные силы.

Постоянные взрывы, вражеские техники, оскаленные лица, копии Зецу.

Расенган, Сфера Молнии, запечатать летящую в меня технику огня, вернуть в другом месте.

Получила свою каменную сосульку Карин, и ушла эвакуационной печатью. Ранен Минато, Кушина, Хоноку покинул Шинигами. А бойня продолжалась и продолжалась, отсчитывая минуты.

Полчаса.

Час.

Распахали техникой грудь Нагато, потом ранили Наруто, и они ушли в госпиталь. Усталость, ничего не поделаешь. Как бы ты не был силён, чем дольше сражаешься, тем больше вероятность, что тебя ранят или убьют.

Мы повторно возвращали в бой ушедших ранее эвакуационной печатью, и всё также держал Сусаноо немёртвый Мадара. Правда, поддерживали его уже одни мы с Кагуей.

Телепорт, снести голову, пробить грудь, принять на Покров кунай, одновременно обезглавливая своим ножом. Мерцание вправо, прикрывая от залпа Каменных Шипов, Ооцуцуки. Она в ответ кулаком из чакры отбросила кинувшегося на меня клона. Телепорт к новой цели, атаковавшей Мадару.

Покров поддерживать становится тяжелей. Той чакры, что я получаю от запечатанных немёртвых немало, но она не моя, её сложно контролировать. Стараюсь разделять: чужую на техники, свою на Покров.

Взмах кунаем отделяет чужую руку, хлещет кровь. В спину кольнуло насыщенная чакрой техника Воды, пробила Покров. Слева техника от Зецу, одновременно справа и сзади ещё от двоих.

Крылья. Не сработали. Гравитационная Волна. Свет вокруг, рывок сигнатур чакры со всех сторон на меня. Боль в груди.

Знакомая чакра. Куроцучи. Оттолкнув всех, выдернул доставший до сердца кунай, отправив в голову ближайшему клону.

Взрыв в упор отправил меня в полёт. Тут же со спины следующий. И ещё.

Боль. Мерцание вверх, лишь бы вырваться из этой бесконечной череды ударных волн и огня.

Очередной взрыв принимают на себя ладони из чакры. А выстрелившие от нас кости и волосы дают столь долгожданное мгновение передышки.

Сознание плывёт, шевелятся губы Кагуи, но я не слышу. Одно понятно: продолжим так и дальше – проиграем. Нас просто задавят техниками. Мы способны сбежать. Пространственная техника Кагуи работает немного иначе, чем наши, сможет проломить блокировку. Но нельзя. И дело даже не в том, что на поле боя останутся шиноби без прикрытия. Нет.

Враги уверятся, будто Узумаки можно задавить массой и техниками. А потом неизбежно наступит момент, когда они решат, что стоит пощупать Водоворот. Лучше я остановлю их здесь и сейчас, чем на пороге собственного дома.

Открыв все запасники чакры, на секунду замер, позволяя Кагуе защищать нас обоих.

Вторые врата, чтобы снять усталость. Хорошо.

Сконцентрировать силу, задать свойства, выпустить наружу. Гравитация прошлась вокруг, отталкивая техники и врагов, превращая поверхность под нами в ровную площадь на километры.

К земле прибило всю пыль и дым от пожарищ, давая, наконец, возможность оглянуться. Незаметно подкрались вечерние сумерки, на небе проглядывали звёзды.

Шиноби резали друг друга. Почти не осталось Зецу и немёртвых, лишь усталые ниндзя. Людей у камня и Облака немного больше. Я и не заметил, когда они подтянули резервы.

Как, впрочем, и мы.

На поле боя вернулась Карин. Сестра впервые использует Аватар. Надеюсь, после этого она не лишится биджу, с демона легко станется забрать Исобу.

Глубокий вдох, Мерцание. Кунай в голове Киллера Би. Ещё одно перемещение, раскидывая команду Камня Гравитационной Волной. Отправить Сферу Молнии, телепорт ближе, кунай, Расенган.

Запечатать взрывного клона вместе с участком местности, распечатать среди его союзников. Мерцание, запечатывая чужого водяного дракона, спасая Кагую.

Три Сферы молнии одна за другой, в ответ такая прилетела и в меня. Очень мощная. Левая рука повисла плетью, держась на бронежилете и обрывках мышц.

Мерцание, и выпустившего её джонина насквозь пробивает правая ладонь. Впрыснув океан чакры, я пропитал умирающее тело и рванул её обратно, впитывая жизненную энергию врага. Левая рука стремительно регенерировала, а я уже шёл за следующим, открывая Врата до пятых.

Мерцание – очередной труп. Повторить. Близкий разрыв клона, прикрыться барьером. Ответить молнией.

Мерцание, выходя из зоны действия ограничения телепортации, уничтожая попутно пару клонов Зецу. Накопить чакры от Врат и запечатанных немёртвых с чакроприёмниками, вырвать ещё жизненной силы у врага.

Гремели взрывы, иногда очень близко. А я продолжал монотонно вырезать врагов. Минуту. Две. Десять. Полчаса. Свитки у меня давно кончились, осталась лишь чужая чакра и жизненная сила, дающая возможность регенерировать наносимый себе Вратами урон.

Опять помочь Кагуе. Она подловила новую Цучикаге, и та, получив рану в груди, исчезла. Рядом пронеслась Карин, обезглавив двоих человек, и остановилась, когда противник перед ней лишился головы от моего ножа.

Алые волосы слиплись от чужой и своей крови, превратившись в грязную, покрытую коростой массу. Силой Шинигами от неё било так, что даже мне хотелось оказаться где-нибудь далеко. Но самое интересное происходило не с ней…

Учиха, помогавший нам в бою, стоял напротив джонина Камня, смотря ему в глаза. А тот, напитанный чакрой немёртвого, заторможенно складывал печати знакомой техники. Мгновение и он закончил, опадая на землю мумией, а Мадара рассмеялся, воскликнув:

– Наконец – жив!

Карин облизнулась, делая шаг к нему, а ухмылка Учихи померкла, одновременно с тем как его глаза рассыпались пылью. Оказывается, Риннеган может быть только один.

– Он союзник. Найди себе души в другом месте, – хмуро произнёс я, закрывая собой Учиху от Аватара Шинигами.

Алые глаза сестры сверкнули бешенством, а потом сила Шинигами ушла, и она покачнулась. Упасть ей не дали ладони Ооцуцуки, а я повернулся к Мадаре. Врата действуют, Покров хоть и на последнем издыхании, но функционирует. Справлюсь. Да и Кагуя, осторожно положив Карин на оплавленную землю, встала рядом.

Слепой Учиха, повёл головой, ориентируясь на слух и чувство чакры. Выглядел он молодо, техника восстановила его до того состояния, до какого омолодили живой труп. Вечная жизнь? Возможно. А вероятно и возникнут последствия, кто знает?

Выкинув лишние мысли из головы, я обратился к Учихе.

– И что теперь? Обернёшь оружие против нас?

– Нет. Особенно, если вернёте мне Риннеган. Хотя бы один. Я слишком много сил потратил на получение этих глаз. Они мои.

Я задумчиво прищурился. Отдать ему глаз? Один мы в любом случае оставим в семье, он слишком хорошо помогает в освоении техник. Воскрешение? Реально сделать другими способами. Способность видеть души в бою – самое полезное, можно отличить даже лучших клонов. Хотя, опять же, Хината научилась различать их и Бьякуганом.

Стоит ли отдать один глаз, чтобы наладить отношения с Мадарой? Он опытный и сильный боец, но таких полно и без него. Да и способ, которым Учиха получил свои глаза, очень сомнительный. Хотя, как ни странно, воскрешение убрало лицо Хаширамы у него на груди откатив возраст к тому моменту, когда он ещё не вживил себе клеток Сенджу. Интересно, осталась ли вообще часть клеток в теле?

Мои размышления прервал шорох позади, после которого прозвучали слова медленно встающей с земли Карин:

– Ты потерял глаза, когда отдал их Нагато. Мы можем сдавать их в аренду вашему клану, если необходимо. А сегодня я могу вырастить тебе твои собственные, – сделав пару шагов, она ухватилось за моё плечо, попросив: – Брат, одолжи чакры?

Я молча направил в неё небольшой поток силы. Именно моей энергии без всяких примесей. Она довольно прищурилась, наслаждаясь родной чакрой. И выждав десяток секунд уже свободней шагнула к Мадаре, кладя засветившуюся зелёным ладонь ему на лицо. Полминуты и она отступила назад, опуская руку, пробурчав:

– Не пытайся пробудить Шаринган в ближайшие дни, дай им привыкнуть.

Учиха медленно поднял веки, демонстрируя обычные чёрные, как и положено их семье, глаза. Прищурился от света, оглядел поле боя. На километры вокруг нас ни единой живой души. Лишь стёртая в пыль равнина, оставшаяся после моей атаки.

Я убил ей не так много людей, кстати. Всего десяток, попавших в эпицентр. Зато отогнал и надёжно разбросал, дав время прийти в себя. А после отхода Куроцучи силы Конохи и союзников медленно брали верх. Всё чаще и чаще враги уходили эвакуационными печатями и больше не возвращались. Да и не мудрено, такой бойни в этой войне раньше не было: потери идут на тысячи только среди живых.

Я погасил Врата и сжал зубы от стеганувшей по нервам боли. Сейчас пройдёт, я слишком сильно запасся чужой жизненной энергией. Смешно, на данном уровне силы мне уже не нужен Аватар, дабы расти в силе за чужой счёт. Но чтобы достичь такого уровня, должно сойтись множество случайностей, вероятность такого исхода очень невелика.

– Они не оправятся от поражения, – оглядевшись, сплюнул Мадара. – Один Камень потерял три тысячи живых человек. Две трети убил ваш клан. И особенно отличилась твоя сестра. Моё уважение, Карин-тян.

Измазанная засохшей кровью с головы до пят Карин сухо откликнулась:

– Так было нужно. Это единственный способ, чтобы их не воскресили.

– Удивительная техника – Аватар Шинигами, Узумаки, – с долей восхищения покачал головой Учиха. – Особенно когда его использует шиноби такой силы. И примите совет от старого бойца: если хотите выжить, то ваши многочисленные дети должны быть не слабее вас. Иначе раздавят от страха толпой.

Коротко поклонившись, он исчез в искажении Хирайшина, оставив нас втроём.

– Тоже мне, великая мудрость, – фыркнула Узумаки. – И, брат, теперь понимаю, почему ты не любишь эту технику: Шинигами жадная тварь.

– Он демон, – пожал я плечами. – Назвать его богом было преувеличение.

– А ещё я не могу удержать всю собранную силу, только часть! Почему? У тебя же получилось!

Я вздохнул. Не удивительно, да и она сама знает, почему, пусть я и опять напомнил:

– Инь, Карин.

– Это нечестно, брат!

И топнув ногой от обуревающих её эмоций, она исчезла в Крыльях.

– Разбаловал ты сестру, – усмехнулась Кагуя. – Сочувствую её будущему мужу.

– Пусть она его найдёт сначала. И вообще, зато она у нас работящая и способная!

– Слишком способная, – продолжала насмехаться женщина.

Едва я собрался дальше защищать сестру, как Ооцуцуки нахмурилась, создала портал и, потянув меня за собой, шагнула на километр западнее, внимательно осматриваясь.

Я и сам ощутил знакомый холодок, резко активировав Риннеган. Вокруг творилось что-то странное. Мелькали души людей, а лежащее впереди тело без половины черепа и с выжженной грудью скребло ногтями по оплавленной земле.

Кагуя мёртвой хваткой вцепилась мне в ладонь, смотря, как задрожали другие тела. А я, сглотнув, обнял её за плечи и выпрямился, хмуро смотря на дела наши и их последствия.

На то, как под небом истерзанного войной мира шиноби вставали мертвецы.

Глава 45

Шинигами отозвался мгновенно: жадность ненасытного демона в данном случае вышла в плюс. Взмах возникшего в ладони танто и дёргающееся тело успокоилось. Мерцание, удар. Ещё одно. Я перемещался по полю битвы, собирая прорвавшиеся из чистого мира души. Все четыреста десять штук.

Я боялся, что Шинигами потребует живую кровь в качестве платы, а не одними мертвецами. Но обошлось.

Когда отпустил силу демона, только тогда ко мне подошёл бледный Шисуи. Ему не требовалось ничего объяснять, Учиха и сам всё прекрасно понял.

Шиноби доигрались с воскрешениями.

Пожевав губу, Хокаге негромко попросил:

– Придумай что-нибудь, Ясуо. Вы – Узумаки, Бог Смерти – ваш контракт. Кому, если не вам?

Я раздражённо дёрнул губой, но ничего не ответил и, подхватив под руку Ооцуцуки, перенёсся домой.

Душ, смывая чужую и свою кровь. Сон.

Утром, за завтраком, из Тумана поступил запрос на помощь. Хотели видеть меня. Поэтому, быстро допив кофе, нацепил протектор и через две минуту был на их открытой для телепортации точке.

Встретил меня возмужавший с начала войны Хаку. Он где-то заполучил шрам во всё лицо и теперь был не очень похож на девочку. Скорее, мужественный красавчик. Увидев меня, коротко поклонился:

– Узумаки-сан, прошу за мной.

И длинными скачками понёсся в Деревню. Правда, отнюдь не в сторону резиденции Мизукаге. Мы забрались в подземные тоннели, и, в итоге, Юки привёл меня в морг, где уже была Теруми.

Прямо перед ней подёргивался привязанный к столу труп. Я прищурился, подав больше чакры в Риннеган. Тело сильно повреждено, душа пытается за него зацепиться, но не получается. Как, собственно, и все души, что я до этого скормил Шинигами. Тело не может полноценно ожить, если и двигается, то на остатках чакры.

– Мы ждали лишь тебя, Ясуо, – хмуро поприветствовала меня Мэй. – Смотри.

По её сигналу один из шиноби притащил измученного гражданского в тюремной робе и активировал технику исцеления жизненной силой. Труп ожил и душа заняла своё место. Я тут и не нужен особо. Вот только, оглядев собравшихся Риннеганом, вздрогнул…

Во всколоченном бледном шиноби – работнике морга – копошилось сразу три души. Заметив мой взгляд, Мизукаге проговорила:

– Мы тебя за этим и позвали. Работники моргов и кладбищ жалуются на голоса в голове и странные сны. Уже замечены случаи, когда они ходят, не просыпаясь. Что происходит, Узумаки? Что видят твои глаза?

– Души, чьи тела слишком сильно повреждены, борются за новое обиталище. Это намного проще, чем реанимировать труп.

Мизукаге сжала губы, а Хаку тихо спросил:

– Как нам быть, Узумаки-сан? Одержимость ведь не остановится, мёртвых больше, чем живых…

Я также негромко откликнулся:

– Не знаю. С конкретным случаем помогу, но в целом – не знаю. Скармливать все души Шинигами не лучший вариант.

Подойдя к бледному шиноби, я погрузил его в сон, отчего захватчики активнее засуетились. Ну да, так они могут получить тело. Но я не позволю. Чакра пришла в движение, а ведомая Риннеганом рука вырвала чужую душу из тела. Получилось легко, она не родная для него.

Теперь самое главное. Расчёт формата подпространства, количество чакры, потребное на это, её свойства, наполнение Инь и Ян. В основном больше духовной энергии. Наконец, мои губы шевельнулись:

– Запечатывание.

Чакра потекла, как в пропасть, формируя печать, очень много. Но мне хватило. Мало на что теперь мне может не хватить силы…

На тыльной стороне левой ладони проявились символы, в которые втянуло удерживаемую душу. Смахнув выступивший пот, выдохнул. Получилось. Вот и пригодился Риннеган. Вырвав вторую душу, запечатал и её.

Подопытный задышал ровно и его тело расслабилось. Теперь всё должно быть хорошо. Но не думаю, что проблема решена, о чём Мизукаге и предупредил.

– Я не знаю, чьи это души. Возможно, кого-то из ваших шиноби. И не представляю, как мы будем работать с гражданским населением, если такое начнётся и у них.

– Уже началось, – скривилась Теруми. – Тебе придётся посетить морги и кладбища.

– Хорошо. Сделаю позже.

Символически поклонившись на прощание, я ушёл Крыльями к нам на остров, где меня встретил встревоженный брат.

– Аники, отовсюду просят помощи! Столица страны Огня, резиденция Даймё, Коноха. Вызывают из Песка!

– Собирай всех, будем решать, как помогать, – хмуро откликнулся я.

Наруто понятливо кивнул и унёсся в сторону дома Нагато, а я уселся на тренировочной площадке, смотря в землю.

Отстой! Да, часть проблем мы купируем Аватаром, но основная нагрузка ляжет на нас с Нагато. Хотя…

Я поднял взгляд на Кагую. Ринне Шаринган, он ведь способен видеть души…

– Что, Ясуо, хочешь и меня заставить разгребать сотворённое вами? – с иронией хмыкнула она. – Не горю желанием.

– Не заставить. Попросить, – прищурился я в ответ. – С тобой мы сможем намного больше.

– Я не собираюсь идти на поклон к вашей твари, которую вы называете Шинигами! – гордо вскинула голову Ооцуцуки.

– Не нужно. Я дам тебе печать, в которую поместишь души.

– Когда ты успел такую сделать? – вмешался в спор подошедший Нагато.

– Сегодня.

– А как мы можем помочь, аники? Души не видим, даже если ты нам поставишь печать, толку не будет, даттебаё!

– Не знаю, отличить чужую душу сложно, – с долей сомнения произнесла Карин. – Но я не смогу её вытащить без Риннегана, Ясуо.

Хонока задумчиво почесала в затылке:

– Аватар позволит решать проблему с поднятыми мертвецами. Шинигами с удовольствием приберёт бесхозные души. Если нас будут наводить на цель, то получится быстро опустошить кладбища и морги.

– Ясуо, а клоны с Риннеганом способны извлекать души? Нагато, ты же вроде извлекал их через посредника?

– Шесть Путей не совсем клоны, Минато, – откликнулся бывший Пейн. – Но попробовать надо.

Минато тряхнул блондинистой шевелюрой, быстро расписывая планы:

– Увеличение количества носителей Риннегана, сильно нам поможет. Каге дают задания шиноби и мы все наводим способных запечатать душу на конкретные места, чтобы не тратить время. А где можно, используем Аватар, снимая с вас троих часть нагрузки.

– Не пробовать. Делать. И быстро. Даттебане! Кроме вас никто не сможет, а запечатать предстоит миллионы душ.

– Да, иначе никак, – согласился с женой Четвёртый Хокаге.

– Это ведь на десятки лет работа, не меньше… – посчитав в уме, потерянно выдохнула Хината.

– Перерождение душ – реальный механизм, – возразила ей Кагуя. – А так как население сегодня намного больше, чем раньше, думаю, в Чистом Мире души, в основном, не старше сотни лет. Их ограниченное количество.

То, что Чистый Мир может оказаться связующим звеном между мирами и души там собираются не с одной версии Земли, она предпочла не говорить. И правильно, так оно или нет, поймём лишь в процессе. Совсем незачем демотивировать людей сразу.

Минато на её слова прищурился и посмотрел на меня. Да, Намиказе в голову пришли похожие мысли. И он тоже ничего не сказал, не желая расстраивать. Зато нашлось, что добавить, Нагато:

– Я тут подумал: если вживить передатчики чакры в шиноби, то получится передать им наши способности. Тогда мы сможем совместить Аватар, печати и способности Риннегана хотя бы в пределах нашего клана. Таким образом получится ускорить запечатывание многократно.

– Такое возможно. Но затраты чакры будут огромные, – секунду поразмыслив, согласилась с ним Юмико.

– Мы справимся, даже если потребуется дать силу и другим шиноби, кроме Узумаки, – откликнулся Нагато.

– Нам в любом случае потребуется помощь Каге и их людей, – покачивая в руках маленькую Мито, дополнила мужа Конан.

А вот Карин решила напомнить собравшимся людям о другой проблеме:

– А война? Если враги попробуют воспользоваться неразберихой?

– Они совсем идиоты? – фыркнула Хонока. – У них там сейчас тоже проблемы, а никого, способного помочь и предложить решение, нет.

– Ты недооцениваешь человеческую глупость, Хонока-тян, – невесело усмехнулась Кушина.

Кагуя покачала головой, возразив:

– Они понесли большие потери вчера, не достигнув ничего.

Да, самое время думать о мирных переговорах. Но шиноби ведь, каждая Деревня должна показать себя максимально могущественной, идти на дипломатическое решение с «сильных» позиций. Никак иначе!

Плюс, всегда есть вероятность, что по врагу кризис ударит сильнее, чем по тебе. И именно такое ожидание нам с роднёй и предстоит срубить на корню. Может быть, тогда всё закончится. Надеюсь…

– Если нападут, мы отобьёмся. Но я поддержу Ооцуцуки-сама: у них сейчас нет сил на атаку, пока они не воскресят мёртвых. А с этим могут возникнуть проблемы: существует вероятность, что Эдо Тенсей начнёт сбоить в новых реалиях.

Я задумчиво прищурился на слова умницы Намиказе. А ведь верно: мало того, что души может не быть в Чистом Мире, так и ещё тело жертвы окажется занято конкурентами.

– Лучше бы эту технику вообще не открывали, – пробурчала его жена. И для удивлённого Наруто пояснила: – Нет, мне нравится жить. Я совсем не собиралась умирать в таком юном возрасте, даттебане! Но кто мог предположить, насколько сломается от этого мир!

– Мы живы, а проблемы решим, – обнял её за плечи Минато.

– Надеюсь на вас, мужчины, – улыбнулась Кушина, обнимая его в ответ.

– Не сомневайся, мама, не будь я Наруто Узумаки! Всё быстро запечатаем, как и положено великим нам!

Не выдержав, я рассмеялся, а следом поддержали и остальные. Действительно, кто может остановить Узумаки, поставивших перед собой цель?

После собрания мы отправили молодое поколение гонцами в союзные Деревни, а сами засели за печати и тестирование чакроприёмников на живых людях. Бьякуган, Ринне Шаринган, Риннеган, медицинские техники, много всего накопила наша семья.

Уже к вечеру разработали оптимальную схему вживления приёмников в тело. Для хорошего результата их надо полдюжины. В целом, ощущения очень своеобразные. Когда моя чакра перетекла в Наруто, концентрируясь в его глазах, восприятие раздвоилось. Похоже, как у клонов, но иначе.

Я видел его правым глазом, ощущал отголоски мыслей, но, самое главное, такая стадия синхронизации позволила ему увидеть душу, извлечь её из тела и запечатать. Преимущества именно такого подхода, в отличие от клонов, что я трачу меньше чакры и есть надежда, что шиноби научаться процессу с моим минимальным участием.

Обучился же я контролю гравитации и всем стихиям? Может, не видеть, но ощущать души чакрой смогут? Сэкономит огромное время в дальнейшем, если появятся специалисты, способные работать без меня.

Утром на остров прибыла группа шиноби из союзных Деревень и я поставил десяток печатей для хранения душ. Имплантацией чакроприёмников занимались уже мама и Нагато.

После обеда пошла работа. Люди переносились в нужное место, где их встречали шиноби, ранее прояснившие обстановку. Я сам переносился поближе, чтобы не отправлять чакру так далеко, а уже непосредственно сбор осуществляли другие.

Для меня процесс выглядел довольно однообразно. Отправить чакру, синхронизируя способности, направить энергию реципиента, позволяя ему запечатать душу. Повторить. Когда он закончил, переключиться на другого шиноби с чакроприёмниками, повторяя процесс. А первый, пока я занят, отправляется на новую точку подготавливать других пациентов.

Минута за минутой, час за часом. Пока не кончилась чакра у меня и моих «рук и глаз». Ужин. Сон. А утром опять, с коротким перерывом на обед и восстановление сил. Возникали проблемы, не успевали найти новых «одержимых». Но с каждым часом, а потом и днём, система налаживалась.

Определялись перерывы для накопления чакры, разведки, сна и еды. Неделя промелькнула, как один день, за ней следующая. День за днём, без мыслей, оставаясь в памяти только однообразными событиями и тупой усталостью.

То, чем мы занимались, напоминало мне попытку вычерпать море. Очень часто встречались одни и те же люди, многократно подхватывающие чужие души. Оказалось, имеет значение связь по крови и количество родственников покойного.

Может показаться, будто процесс идёт планомерно и спокойно, но это только с моей стороны. Души ломятся в тела по всей планете, и всё, на что нас хватает, зачищать один регион и уходить в другой, чтобы в будущем вернуться повторно.

Мир в ужасе от происходящего. Мы гасим самые крупные очаги, зачастую, отправляя туда Узумаки в Аватаре. Чаще всего Хоноку или Кушину.

Страшнее всего, когда души мёртвых пытаются занять тела детей. Смотреть в глаза их родителям тяжело. Особенно когда разговор идёт о простых гражданских. А уж сколько проклятий наслушались шиноби – не пересказать.

Люди очень недовольны. Сначала снижение урожая, а теперь новая напасть. Если бы могли, то нас бы уже убивали. Однако сила не на их стороне и кроме проклятий сделать они ничего не могут. Особенно когда за спасением идти следует к самим шиноби.

На фронте тишина. Замолкли даже клоны Зецу. Мир пытался справиться с новой бедой, свалившейся на него.

Счёт запечатанных душ пошёл на вторую сотню тысяч, в Стране Огня на фоне остальных почти спокойно. Итачи даже стал осторожно интересоваться вопросом проведения своей долгожданной свадьбы, отложенной из-за сражения и его очередного ранения. В итоге, через три недели от старта массового запечатывания мёртвых, я выбрал момент поприсутствовать на церемонии. С Итачи много раз были в одном бою, надо высказать поддержку.

Сама церемония проходила в квартале Учих и вот-вот должны были появиться жених и невеста. Изуми таки вырвала своё у судьбы. Старики из клана, правда, кривятся: как же, они оба с малым запасом чакры, какие дети будут? Тем не менее, в лицо владельцу Мангекё сказать не рискуют.

Я рад за них. Надеюсь, Итачи остепенится, успокоится, а там и детишки появятся, клан подрастёт. Главное, чтобы у нас вообще было будущее.

– Улыбку шире, Ясуо. Не порть людям праздник своим убитым видом, – ухмыльнулся Шисуи. – На тебе и так лица нет. Расслабься.

Я хмуро посмотрел на него. Каждую минуту, пока я тут стою, можно запечатать несколько душ, спасти людей. Увидев мою реакцию, он вздохнул и покачал головой:

– Запечатывание мёртвых – это надолго. Не будешь отвлекаться, перегоришь. О, выходят!

И правда, Учихи шли, облачённые в традиционные одежды, к одному из старейшин клана, который и проводит ритуал. Выдохнув, я постарался расслабиться, наблюдая за счастливой невестой. Друг прав. Загонять себя и подчинённых мне шиноби не нужно. Впереди годы работы.

Ритуал завершился, счастливые новобрачные принимали поздравления и подарки. Как пришла моя очередь, я вручил им денег в конверте, как полагается, и два свитка. Один с прорывом блокировки перемещения, второй с мощным барьером.

Они оценили. По крайней мере, поклон девушки оказался немного ниже, чем другим. Дальше Шисуи отвёл меня в уголок и предложил:

– Может, возьмём еды, саке, посидим нормально?

– Саке? – удивлённо поднял я брови. – Шисуи, ты же помнишь, чем в прошлый раз кончилось…

– И что? Достало всё, Ясуо! Сил нет никаких, каждый день всё хуже и хуже. Не могу больше!

Я склонил голову, внимательно смотря на взъерошенного Хокаге. Мешки под глазами, потухший взгляд, приклеенная нервная улыбка на губах. А если посмотреть в зеркало, я и сам, наверняка, выгляжу не многим лучше.

Гори всё оно огнём…

– Давай!

Он просиял и, потерев ладони, бодро воскликнул:

– Тогда набирай еду! Я схожу за выпивкой!

Шисуи скрылся в соседнем зале, а я стал молча накладывать на тарелки вкусности. Набрал, отвернулся от людей, запечатал. Взял новую посуду, повторил. К тому моменту, когда появился Учиха, скрывающий под форменной мантией Хокаге бутылки, закуска была обеспечена.

Осторожно, не привлекая внимания, мы, как истинные шиноби, осторожно приступили к отступлению.

– Стоять! – перехватил нас на выходе Джирайя.

Шисуи рефлекторно дёрнулся, звякнув стеклом, а по лицу беловолосого шиноби расползлась ухмылка.

– Вот значит как! Отмечать рождение моего сына у вас нет времени, а тут вдруг нашлось?

– Ну, Джирайя-сан… – виновато отвёл взгляд Хокаге.

– Ничего не знаю! Отметим заодно и это! Пойдём!

Подхватив нас под локти, мужчина бронепоездом потащил нас за собой. По пути только остановившись у магазина, захватив ещё три литровых бутылки.

– Что там пить, вы точно много не взяли! – отмахнулся наставник на мой косой взгляд.

Завалившись в знакомую беседку, я распечатал утащенную еду, а мужики разлили саке.

– Ну, за маленького Рью! – поднял пиалу Джирайя.

Я усмехнулся, имя они с Цунаде выбрали претенциозное. С учётом того, что Цунаде не выдержала и воскресила своего брата Наваки, а также первого парня – Дана, у них весело. Удивительно, но она осталась с наставником. Всё же, разница в возрасте с возлюбленным уже большая набралась, а боль потери выжгла чувства.

А тут свой и понятный Джирайя, с которым съеден пуд соли. Учитель ревнует, конечно, но как-то без души. Несмотря на то, что Цунаде он, без дураков, любит, своего он уже добился. Успокоился. Впрочем, может и притворяться, а в душу к нему лезть совсем не было возможности…

Выпили. Закусили. Повторили ещё по одной. Первая бутылка ушла под стол, в голове приятно зашумело, потянуло на разговоры…

– С мёртвыми пусть Ясуо разбирается, мы ничего не сделаем. Нам бы войну вытянуть без участия Узумаки, – размахивая руками, вещал Учиха.

– В Камне психи, – лихо опрокинув пиалу, беловолосый вытер губы тыльной стороной ладони и продолжил: – Войну надо заканчивать. Никто с неё ничего не получит. Зачем активы мертвецам?

– Как будто они готовы отступить, – буркнул я, язвительно протянув: – Это же признать себя слабее. Урон чести!

– Шиноби, – развёл руками Шисуи, задев бутылку.

Я успел подхватить её, не допустив разлива продукта, и укоризненно посмотрел на друга. А тот, виновато хмыкнув, наполнил наши пиалы. А следом ещё, и ещё.

Джирайя начал рассказывать сюжет своей следующей книги, мы советовали и потихоньку косели всё сильнее. С книги перешли на обсуждение женщин и Шисуи в очередной раз мне попенял:

– Я-с-у-о Узумаки. Так когда ты приударишь за беловолосой цыпочкой?

– Отстань, – отмахнулся я.

– Серьёзная женщина, – пьяно кивнул Джирайя. – Внушает. Тебе самое то будет.

– У неё двое взрослых детей! Она старше чакры!

Шисуи фыркнул, наливая ещё:

– Нам-то не загоняй, Узумаки. Тебе же наплевать! Уверен, ты считаешь это скорее плюсом.

– Согласен, Шисуи-кун, – и наставник довольно похоже спародировал мой голос и тон: – «Зато мозги на место встали, надёжная и умная!»

– Вот-вот, – согласно кивал Учиха.

– Вы за меня уже всё решили, да?

– Не жди, хватай удачу за хвост! Не жди непонятно чего, не будь, как я, – изогнулись в горькой усмешке губы Джирайи. – Не теряй время на счастье!

– Тут непонятно, что завтра будет, а вы...

– Тем более, – кивнул беловолосый. – И давайте ещё выпьем!

Мы выпили. И ещё по одной. А потом Учиха поднял на нас осоловелые глаза и тихо прошептал:

– Мужики, а давайте остановим войну? Вот просто возьмём и остановим. Сами.

– Как ты э-э-это видишь? – протянул Джирайя.

– А вот прямо сейчас возьму и отправлюсь к внучке Ооноки. – Убьют так убьют, оживите. Хотя можете и не оживлять, если такой дурак не понадобится…

– А меня к Облаку? – прищурился Джирайя. – Не, не выйдет…

– Я могу пойти к ним, – фыркнул я.

– Тебе нельзя, – пьяно отмахнулся Учиха. – Слишком жирная цель! Они на всё готовы, дабы тебя убить.

Я развёл руками:

– Нужен жест доверия. Иначе ничего не получится…

Вторя моим словам, на стол таки упала задетая ладонью бутылка, но Учиха успел её закупорить пальцем, гордо воскликнув, глотая звуки:

– Таква сла Шарингна!

– Воистину! И раз тара у тебя, наливай! Выпьем и погнали.

Пьяному море по колено. Мы выпили. И я, подхватив со стола начатую бутылку и оторвав от рулона салфеток большую полосу, ушёл Крыльями.

Коррекция, Ещё одна. Вроде где-то там должно быть… Мерцание и я над их Деревней, очень медленно опускаясь перед резиденцией Каге.

Попутно не забывая махать салфетками и кричать:

– Я пар-что-то-там тёр! Пер-р-реговоры! Дипломатия. Лечу с миром! Дайте мне Даруи!

Опустившись на землю, сделал глоток из бутылки. Пошатнулся. Кажется, я набрался сильнее, чем думал…

Шиноби вокруг суетились, однако дверь распахнулась и на меня посмотрели суровые глаза беловолосого мулата.

– Узумаки? Не клон?

Оценив салфетки в руках и бутылку, он недоверчиво воскликнул:

– Ты пьян?!

– В стельку, – жизнерадостно кивнул я. – Миру жопа. Надо встретить её весело!

Он прищурился и осторожно спросил:

– И что ты хочешь от нас, раз явился сам?

– Мы там с Пятым устроили посиделки. Они должны сейчас уговаривать Куроцучи. Присоединяйся!

– Ты предлагаешь мне, Четвёртому Райкаге, отправиться с тобой во враждебную Деревню? – недоверчиво поднял бровь Даруи. – Просто так, без гарантий и протокола?

Покачнувшись, я сделал глоток и совершенно трезво, глядя ему в глаза, произнёс:

– Я же пришёл. Хватит. Давай остановим это всё.

Он оглядел своих товарищей, и Югито воскликнула:

– Нельзя же, Каге! Он опасен!

А тот, глядя мне в глаза, медленно склонил голову.

Я же улыбнулся и, посмотрев на бутылку в своей руке, попросил:

– Ещё возьми, мы выпили почти всё.

Мулат усмехнулся и махнул ладонью одному из своих людей. Тот пулей метнулся наверх и принёс богато выглядящую бутылку. После чего я взял его за руку и активировал Крылья. Мы появились рядом с Конохой, откуда я нас доставил Мерцанием прямиком к беседке.

Даруи оглядел заставленный стол, пустые бутылки и хмыкнул:

– Не так я себе представлял переговоры между великими селениями…

Я молча уселся за стол, наполнил пиалу саке и протянул ему:

– Пей. Иначе слишком много разных мыслей. Не договоримся.

Он взял посуду, внимательно смотря на неё. Покачал головой и залпом выпил. А я подвинул ему тарелку с рулетиками и налил ещё.

Когда появилась Куроцучи, мы уже открыли новую бутылку. Вкусная штука оказалась. Сморщив носик, Цучикаге оглядела стол и чинно уселась с краю. А я налил стакан и подвинул ей.

– Даруи хорошую вещь принёс, попробуй! Уважь коллег.

Скептически посмотрев на меня, на Райкаге и Хокаге, она поджала губы, но, махнув рукой, лихо опрокинула в себя предложенную посуду. Отставила стакан и с интересом посмотрела на бутылку.

– Действительно, вкусная вещь.

Хмыкнув, я поставил возле неё бутылку, а сам открыл алкоголь проще, разливая всем остальным.

– Предлагаю сначала нормально выпить и закусить, потом будем разговаривать.

Возражений не последовало. Три рюмки мы опрокинули в полной тишине и лишь тогда Куроцучи спросила:

– Узумаки, ты можешь помочь и нам? Люди на грани бунта, готовы резать ниндзя, невзирая на жертвы. Если восстание начнётся у нас, то просто вопрос времени, когда гражданские Страны Огня обвинят во всех своих бедах шиноби по нашему сценарию.

– Мы поможем, Цучикаге. Но наш способ не панацея. Мы запечатываем души, это затянется на годы.

– Хоть какое-то решение, – бледно улыбнулся Райкаге. – У нас нет и такого.

– Не надейтесь на многое. Хотя станет немного проще, – вздохнул Шисуи.

Куроцучи потерянно пожала плечами:

– Кто же знал, что всё станет вот так… И зачем мы послушались Орочимару с этой его «Техникой гарантированной победы»?

– Как будто у нас был выбор, Цучикаге. Без него и воскрешённых нас бы легко смяли, – поморщился Даруи. – Как бы мы воевали без биджу против Узумаки? А Хирайшин и печати? Если кого и винить, то вот его…

Он махнул ладонью в мою сторону, а я наполнил новую пиалу и подвинул к нему, откликнувшись:

– Вы могли придумать нечто иное…

– Время, – ответила за него внучка Ооноки. – Будь в запасе несколько лет, появились бы другие проекты.

– Вы действительно готовы остановить войну. Без торга? – вмешался в разговор доселе молчавший Джирайя.

– Отступите на границу, больше нам ничего не надо, – буркнула Куроцучи. – Мы способны дать хороший бой, если решите воевать.

– На этом историческом отрезке развития ниндзюцу вы сильнее, – пожал плечами Даруи. – Глупо плевать против ветра. Если всё продлится, как сейчас, тех, кто останется после войны, добьют Даймё.

– Если будет, кому и кого добивать, – поправила его девушка.

А после молча налила полную пиалу и как-то равнодушно её выпила. Всёже, она ведь сверстница моего тела. Огромная ответственность в такие сложные времена. Видно, как устала. Даже Шисуи тяжело, а что говорить про молодую ещё девчонку?

Вздохнув, я наполнил всем посуду и поднял перед собой стакан.

– Давайте выпьем за мир. И чтобы, дай то боги, мы смогли исправить всё, что натворили.

– За мир, – подняла пиалу Цучикаге.

Её примеру последовали и Шисуи, и Райкаге, как и Джирайя. Мы выпили, закусили, и я попросил наставника:

– Нам бы обновить стол…

Тот понятливо кивнул и вышел, а внучка Ооноки посетовала:

– Почему мы не можем тебя убить, Узумаки? Откуда такая дикая сила? Мы все старались, тренировались до последней капли пота, рвали жилы. Это ведь не честно!

– Непобедимых нет, рано или поздно вам могла улыбнуться удача.

Она грустно хмыкнула и протянула стакан, который я наполнил. Посмотрев на саке, она попросила:

– Давайте выпьем за удачу. Она нам понадобится.

Тост поддержали. Потом выпили за павших со всех сторон. За то, чтобы Орочимару спать не мог, за медицинский корпус. Там уже вернулся Джирайя, которому помогали двое молчаливых шиноби в масках. Выпили и за Анбу, что уж тут. За женщин.

– Мы с Нагато работаем, а этот здесь пьёт!

Именно с таким возгласом ворвалась в наше застолье стоящая на пороге Кагуя…

Однако, увидев собравшихся каге, Ооцуцуки замолчала, а я подвинулся и наполнил стакан. Прищурившись, она оценила собравшуюся компанию и молча села рядом, пригубив саке.

Это та же марка напитка, которая понравилась Куроцучи. Так что Кагуя сама не заметила, как выпила до дна.

– Бр-р-р, какая мощь, – боязливо вздрогнула внучка Ооноки. – Монстры. Вокруг одни монстры. Как жить, как сражаться…

Она совсем расклеилась от алкоголя. Её клонило в сон. Однако она встряхнулась и протянула стакан опять. Вот неуёмная какая. Я налил посуду, её опустошили. Повторили.

Цучикаге таки отрубилась, навалившись плечом на Шисуи. Тот, увлечённо рассказывающий Даруи, как его достало быть Каге, лишь помог ей устроиться удобнее и продолжил выговариваться. Раскраснелась и Ооцуцуки, лениво поинтересовавшись у меня:

– Не пора ли домой?

Я собрал глаза в кучку и замотал головой.

– Нам запечатывать души. Годы. Расслабляйся, пока можешь. А завтра пусть останется где-то далеко. Ночь ещё молода! Мы ещё можем ходить. Ик!

Она неожиданно легко и мелодично рассмеялась.

– Ты забавный, Ясуо.

– А у тебя очень красивый смех, Кагуя. Хочу слышать его ча-а-аще….

Она на секунду прижалась ко мне близко-близко и прошептала на ухо:

– Кто знает, Узумаки, кто знает…

Глава 46

Стены спальни в гостевом домике освещал бледный свет полной луны. А мне в нос лезли чужие волосы. Белые. И я не могу сказать, что слишком недоволен сим обстоятельством.

Забавно вышло. Вроде, мы пили, потом кончился алкоголь с закусками, но вместо команды охране Каге потянуло на приключения. Тишина беседки сменилась каким-то городом и кабаком. Где-то на этот моменте Куроцучи поймала второе дыхание и они с Шисуи бодро ушли отплясывать на танцполе. Далее там же оказался я с Ооцуцуки. Руки на её бедрах, грудной смех, ещё алкоголь.

Опять танцы. Караоке. Танцы, саке. На этот моменте всё уже воспринималось отдельными картинками. Кагуя, сидящая у меня на коленях, я рассказываю скабрезности в покрасневшее ушко, следом ору в микрофон, изображая пение, пьём.

Караоке сменился побережьем нашего острова, потом домом. Смеющееся тело в объятиях. Кровать.

Через час мы с ней протрезвели. Однако останавливаться и стыдиться уже было как-то поздно. В итоге, махнув на всё рукой, продолжили, успокоившись уже сильно после полудня.

Аккуратно выпутавшись из волос, вылез из-под накинутой на меня ноги и скатился с кровати. Остановился, полюбовавшись на Кагую, раскинувшуюся в позе морской звезды лицом вниз.

Прикольная она. Огонь страсти, но при этом, видно, опыта постельных утех у неё не так уж и много, несмотря на наличие детей. И красивая.

Полюбовавшись десяток секунд, поправив ей одеяло, натянул штаны и прошёл на кухню приготовить завтрак. Жалеть точно ни о чём не собираюсь, как, думаю и Ооцуцуки.

Пока готовил рис с яйцом, неволей возникли мысли о вчерашних «переговорах». По краю прошли. Очень хорошо, когда все Каге молодые, старикам бы не хватило безумства. Шутка ли, отправиться во враждебную Деревню в одиночку? Не имея практически никаких гарантий, кроме личного слова. Однако, ставка на то, что воевать дальше никто не хочет, сыграла. Да и как сражаться, когда такое творится?

Теперь навалится больше работы. Завтра-послезавтра должны прибыть шиноби из Облака и Камня, с которыми предстоит обговорить порядок действий. Маловероятно, что они задержатся дольше, несмотря на необходимость договориться и с нашими союзниками. Стоило позвать на «переговоры» Теруми, но в тот момент как-то не подумали и теперь Шисуи придётся договариваться с союзниками постфактум.

Не думаю, что возникнет много проблем. Война ничего не решила, на самом деле. Мы сильнее, враги, предположительно, уступят часть активов. Плюс союзники, все эти маленькие страны, вынужденные встать на нашу сторону в войне, окажутся под большим влиянием Страны Огня.

Количество шиноби уменьшили не сильно, если вообще уменьшили. С учётом воскрешённых и массовой раздачи чакры гражданским, по всей видимости, общее количество подросло от довоенного, а значит, конкуренция не сильно снизится.

В итоге, от бойни шиноби получили ненависть гражданских и очень неясное будущее всей планеты. Отлично повоевали. Результативно.

Вздохнув, отхлебнул кофе, задумчиво смотря перед собой. Надеюсь, получится с запечатыванием душ. Может, не сейчас, но за несколько лет сможем купировать проблему. О последствиях всего этого и думать не хочется.

Да, предположим всё хорошо, мы даже настроили автоматическую систему, запечатывающую душу при смерти. Но ведь желание жить у людей никуда не денется. Кто будет регулировать, кому существовать вечно, а кому умереть?

На всякий случай, я сделал так, что все печати для хранения душ связаны. Если припрёт, солью хранилища в одно. И если какое-то решение найдётся, мы сможем его выполнить. Будем делать, что должно, и надеяться на лучшее…

Война неплохо подняла Узумаки. Мы смогли выжить, усилиться благодаря Аватару и купленной чакре, а собранной жизненной силы должно хватить и потомкам. Атаковать нас сейчас точно никто не будет до ликвидации текущего кризиса. Да и потом могут возникнуть проблемы у потенциальных врагов, особенно если у нашего клана будет контроль над всеми собранными душами.

Скорее, тут надо думать, как бы наши дети и мы сами не стали считать себя выше всех других…

– Разве это проблема?

Я вздрогнул и поднял глаза на Ооцуцуки. Женщина, одетая в мою футболку, включила кофеварку и стала неспешно заплетать растрёпанные волосы в косу.

– Я вслух сказал?

– Да, – кивнула она. – Узумаки могущественнее всех кланов даже без нас с тобой. А сила рождает власть, таков порядок вещей. Почему это тебя беспокоит?

– Власть порождает безнаказанность. Безнаказанность и праздность рождают пороки. Пороки ведут к потере силы, а за ней и власти.

– Разве? – подняла бровь женщина.

Я пожал плечами.

– А что остаётся делать на вершине могущества, кроме как развлекаться? И развлечения будут постоянно усложняться, пока не перейдут все границы допустимого. А там вопрос времени, когда силы не хватит отбиться от тех, кого ты разъярил своими «развлечениями».

– Значит, не хочешь, чтобы твоя семья правила миром? – с некоторым разочарованием поинтересовалась Ооцуцуки.

– Я хочу видеть моих детей сильными. А есть такая поговорка: «Трудные времена рождают сильных людей. Сильные люди создают хорошие времена. Хорошие времена рождают слабых людей. Слабые люди создают трудные времена».

– Если из неё исходить, то вы слабые, раз создали сложные времена, – ухмыльнулась женщина. – Но я поняла твою мысль: ты готов оставить часть проблем нерешёнными, переложив их на плечи следующих поколений.

– Просто не желаю превращения потомков в высокомерных ублюдков, которым никто и слова сказать не может из-за превосходящей силы, – вздохнул я.

– Мои дети такими не стали. А ведь имели силу возглавить человечество…

– Жалеешь, что не возглавили?

От моего быстрого вопроса она на секунду замолкла в середине предложения, но призналась:

– Жалею. Такой потенциал! И как они его использовали? Раздать людям чакру, дабы они лучше резали друг друга? Превосходная идея!

– Ниндзюцу создал твой внук, не сын, Кагуя. Хагоромо не хотел ничего подобного.

– Он дурак, который не хотел смотреть дальше, чем на несколько поколений, – фыркнула Ооцуцуки.

– Разве? – поднял бровь я. – А может, всё он прекрасно понимал и хотел создать армию, способную разобраться с твоим кланом, когда они придут? Иначе легко мог остановить развитие ниндзюцу в зародыше.

– Он обрёк вас на тысячу лет резни, – скривилась она.

– Война имманентно присуща человечеству, он лишь дал ещё одно оружие. Резали бы друг друга прекрасно и без чакры. Возможно, даже намного более кроваво, чем с ней.

– Сомневаюсь, – фыркнула Кагуя.

– А я не очень. Как ты думаешь, какие потери будут, если Страна Огня создаст армию из обычных людей и пойдёт войной на соседние земли? Сравнятся ли они с Мировыми Войнами Шиноби, в которых умирают, максимум, десятки тысяч?

Произнося «Мировые Войны», я обозначил кавычки согнутыми пальцами, а она увлечённо подалась вперед, возразив:

– С тех пор, как я очнулась, вы дважды поставили мир на грань гибели. Такое нельзя измерить прямыми потерями. Всё могло, да и может закончиться тотальным вымиранием населения!

– Тебе просто не повезло очнуться именно в эту войну, в прошлые ничего такого не было…

– И я даже знаю, кто в этом виноват, – искривила губы в ироничной ухмылке женщина. – Но что будет через пятьдесят лет, если мы погасим текущий кризис? А спустя сто? Какие ещё бедствия вызовет бесконтрольное владение чакрой? Не лучше ли вернуть её обратно? Оставить людям их мелкие проблемы, пусть не лезут туда, где должны решать боги!

– Какие такие боги? Ооцуцуки? – насмешливо вскинул брови я.

– Да хоть Узумаки, – фыркнула она в ответ. – Уж не хуже моих родственников выйдет.

– Всё бы тебе мировое господство, Кагуя…

– Мы будем жить долго. Кому, как не самым опытным, вести людское стадо за собой, Ясуо?

Я почесал в затылке. Нет, ну что-то в её словах точно есть, если так подумать. Однако есть один аргумент, который на неё подействует. Возможно.

– Слушай, а тебе не лень? Ты ведь правила уже, оно нам надо вообще?

Ооцуцуки задумчиво накрутила локон волос на палец, сделала глоток кофе, оглядела кухню вокруг и величественно изрекла:

– Такова судьба сильных!

– Давай обсудим нашу судьбу лет через двадцать? А пока, когда получится разобраться с текущим кризисом, я бы хотел тихо радоваться жизни. Желательно, не вешая на себя чужие проблемы.

– Ты лентяй! Только и мечтаешь жить в своё удовольствие. Вкусно и много есть, нянчить детей, предаваться прочим удовольствиям.

– Разве это плохо, Кагуя? – поднял бровь я и, прищурившись, улыбнулся. – Предаваться удовольствиям тебе точно нравится.

Она неожиданно покраснела и отвела взгляд в сторону, негромко согласившись:

– Возможно…

– Значит, надо повторить, – рассмеялся я и, подхватив женщину, понёс её обратно в спальню.

Будем трудиться над уменьшением стремления к мировому господству…

А со следующего утра продолжились трудовые будни. Мы первые пару дней действовали по привычным областям, а далее подключились страна Молнии и Земли. У них творился мрак: куча людей сходило с ума, имея, зачастую, по несколько одержимостей разом.

У них же впервые произошло интересное событие: Наруто, выступающий моими глазами, прибыл в небольшую деревню, и там в одной из семьей отец десятилетней девочки – хмурый плотник без пальца на руке – встретил его словами:

– Дочке ваша помощь не нужна. Они договорились.

А его словам вторил детский голос:

– Бабушка мне помогает! Не трогайте её!

Наруто удивлённо почесал в затылке, однако девочку трогать, и правда, не решился. Помог жене плотника, подцепившей одержимость, и ушёл в другой дом.

Так бы это и осталось курьёзом, но подобный “договор” случился ещё спустя день, а следом они пошли всё чаще и чаще. Люди договаривались с пытавшимися овладеть ими душами. Обычно родственниками, но, бывало, и посторонними людьми. Оказывается, такой добровольный тандем мог прекрасно отбиваться от всех новых желающих занять тело.

Слухи разошлись по всему миру и некоторые семьи сами просили распечатать души родственников – договориться с ними и избавиться, наконец, от необходимости эпизодически повторять процедуру выдворения незваных постояльцев.

Более того, едва народ немного обвыкся, от старого знакомца – мостостроителя Тазуны – поступил заказ на очень специфическую услугу. Он просил подселить в одного из своих рабочих душу недавно почившего бригадира. По его словам: «У меня стройка горит, мне нужен этот мастер».

Душу призвали. Подселили. Заказчик доволен.

Вот такой поворот…

Люди оказались намного крепче и хитрее, находя плюсы в происходящем безумии. В крупных городах полиция ходила по домам, общалась с одержимыми, выясняя обстановку. Потом вызывали шиноби, чтобы мы убрали неадекватных “вселенцев” и проверили нормальных.

Отдельные уникумы, наоборот, просили подселить к ним учёных, музыкантов, политиков, желая повторить их успех, даже если придётся делить с кем-то тело. Люди стремительно приспосабливались к одержимости, желая извлечь плюсы из развития ситуации. Шиноби это не минуло, многие смогли договориться за чужие знания и умения.

Однако далеко не везде всё складывалось так благостно. Печати росли каждый день на тысячи новых постояльцев. Наш материк, соседний. Миллионы человек, где договориться не получалось и приходилось вырывать чужие души из тела.

Тяжело. На данный момент, по прошествии четырёх месяцев от начала кризиса, у меня в подчинении находилось полсотни шиноби с чакроприёмниками. На каждого из них работает ещё полсотни бойцов, выясняющих ситуацию на местах и взаимодействующих с властями. Поговорить с людьми, назначить время прибытия шиноби исходя из моего расписания.

Много бюрократии. Но благодаря ей каждый пациент занимал совсем не много времени. Я успевал запечатать до десяти тысяч душ за рабочий день. На троих пользователей Риннегана будет выходить по десять миллионов в год. С текущими возможностями, чтобы погасить кризис, уйдут столетия.

Единственная надежда на пробуждение Риннегана у других. В конце концов, нужна всего лишь кровь и чакра Сенджу с Учихами. Узумаки тоже сгодятся вместо Сенджу. Плюс, как мне кажется, шиноби, которые регулярно запечатывают души, начинают их чувствовать. Если им получится работать самим, то сроки сократятся до десятилетий, а то и считанных лет.

Поэтому, несмотря на то, что впереди светят десятки тысяч дней однообразных действий, не унываем. Только детей рожать перестали: никто не хочет, чтобы у тебя родился недавно умерший лавочник из чужой страны. Механизм перерождения душ ведь тоже сломан, и как с ним быть пока никто понятия не имеет.

Для меня дни слились в однообразную рутину, которую разбавляли ночи с Ооцуцуки и редкие посиделки с Шисуи.

Мы купируем самые сложные случаи, благо людское общество оказалось крепче, чем казалось. Государства категорически не хотят сползать в анархию и распад. Наоборот, всеми силами пытаются сохранить привычную жизнь.

Так бы оно шло и дальше, но в один из дней, когда я с командой шиноби зачищал город на втором материке, рядом со мной появился из Хирайшина Минато, воскликнув:

– Ясуо, заканчивай быстрее! У Орочимару вышли из-под контроля клоны Зецу!

Я еле заметно кивнул и прикрыл глаза, потянувшись волей к своей чакре. Три сплетённые души, почти вырвавшие основную из тела. Руки Саске потянулись и вырвали чужие души, спустя мгновение, запечатав. Он повернулся к следующему, провернув опять ту же операцию.

На Учих у меня большие надежды, так что весь клан работает. В том числе и Мадара, который, по его словам, близок к повторному пробуждению Риннегана. Две минуты я метался сознанием между подключенными шиноби и лишь потом протянул руку блондину:

– Веди.

Нас втянула его техника и спустя мгновение мы оказались высоко в небе. Минато выполнил длинное Мерцание, захватив меня с собой, а когда мы оказались на месте, тяжело дыша, махнул рукой вниз на затянутое дымом поле, где шёл бой. Орочимару с учениками против десятков тысяч Зецу.

Я прищурился, внимательно смотря на клонов.

Офигеть! Они все одержимые. Но при этом определённая связь между ними осталась – видно по тонким отросткам чакры. А судя по чакре, часть из душ раньше была шиноби, которые теперь получили в своё распоряжение все пять стихий Зецу, Режим Мудреца и технику Минато.

Сейчас Хирайшин не функционирует, подавленный висящим мощным запретом, но количество клонов, чей запас чакры позволяет использовать технику, внушает уважение. Тут, наверное, большая часть армии змеёныша. Отлично!

Я открыл все печати, наполняя тело отложенной небольшими порциями за месяцы чакрой, и направил огромную часть резерва в одну технику. Пора попробовать то, что я подсмотрел Риннеганом, сражаясь с шиноби Камня.

На ладони сформировался белый квадрат, который рухнул вниз, раскладываясь на плоскость. Губы тихо шепнули:

– Стихия Пыли. Аннигиляция.

Мир затих. Только мягко опускались на землю пылинки, по которым техника и получила своё название.

До горизонта и дальше тянулась покрываемая пылью пустошь. Диаметр я задавал чуть больше пятидесяти километров, накрывая все возможные цели.

Орочимару выжил, прикрывшись мерцающим барьером. Стихия Пыли вообще не очень по конструктам из чакры работает. Удивительно, но выжило и около двух тысяч одержимых, успевших нырнуть в землю. С ними разберусь потом.

Вытащив свиток, я активировал собственный запрет перемещения, медленно опускаясь к барьеру Орочимару. Тот замерцал и исчез, оставив после себя тяжело дышащего Белого Змея, окружённого полудюжиной последователей.

– Я задержу его, бегите, Орочимару-сама! – воскликнула пепельноволосая женщина, перед которой формировались розовые кристаллы.

– Не нужно, Гурен. Ты просто умрёшь без пользы, – мягко улыбнулся мужчина и шагнул вперёд, гордо вскинув голову. – Четвёртая Мировая Война окончена, нам нет смысла сражаться, Узумаки!

Я опустился на землю и, склонив голову набок, спросил:

– Твоё устранение – это не вопрос войны, Орочимару. Зачем оставлять тебя в живых?

А он полноценно жив. Видимо, прошёл через оживление, чтобы откатить то, что сотворил со своим телом и душой за годы экспериментов. Выглядит лет на двадцать всего.

– Я могу быть полезен, Узумаки. Не тебе, всему миру. Разве тебя не удивляет, откуда я взял столько природной энергии для клонов Зецу, не вызвав падения общего фона? Я нашёл способ конвертировать её из чакры! И более того, получается собирать даже из света солнца!

– Интересно…

Орочимару резко кивнул и быстро продолжил:

– Я могу помочь с решением текущего кризиса. С моей помощью за пару лет мы сможем пробудить десятки Риннеганов. Обещаю!

Он верит в свои слова. Да и не сомневаюсь: его гениальный разум будет полезен. Только вот к гениальности прилагается эго размером с небоскрёб и безумие. Он один раз поставил мир на грань уничтожения. Может поставить опять ради своих экспериментов. Нет, отпускать его не вариант.

Оглянувшись вокруг, вздохнул. Тысячи душ, которые необходимо прибрать. Да и Змею самое место в желудке Шинигами. На секунду прикрыв глаза, сформулировал внятное желание и направил чакру.

Демон откликнулся моментально, заполняя резерв своей силой. Это больно. Его мерзкой силы нужно очень много и вливается она в чакроканалы одномоментно. В руке появилось танто, но вместо того, чтобы отрубленная голова Орочимару полетела на песок, я замер.

Что за…

На моё лицо наполз оскал, который я не контролировал, а сила демона потянулась к печати на левой руке, вливая в неё мою собственную чакру. Кандзи засветились огнем, изменяясь. Печать устанавливала связь со всеми подобными, выстраивая единое подпространство, в которое устремились все миллионы собранных душ.

– Отойдите от него, он не контролирует Шинигами! – закричал Орочимару, бросаясь назад.

Я пытался. Но, казалось, замер в пустоте, не ощущая ничего. Даже чакру не чувствую. Работает зрение, слух, а в разум бьют отголоски жадности демона, наконец дорвавшегося до пиршества. Души из печати устремлялись в ненасытную утробу.

Ушёл Мерцанием Минато предупреждать клан и союзников, Орочимару, а демон продолжал жрать. Минута за минутой, поглощая души. Появился Шисуи, следом за ним Наруто, Кагуя, прибыл с отрядом Даруи, потом Куроцучи, Джирайя, Мадара. Шиноби становилось всё больше.

Сложив ручные печати, Карин сломала печать запрета перемещения, со страхом смотря на меня. Сестра прекрасно понимает, что происходит. Но нападать на меня им страшно, да и бесполезно, я всегда могу сбежать. Ждут.

Печать погасла. А мои губы счастливо выдохнули. Мерцание, и в руке повис клон Зецу, в которого устремилось непомерное количество силы демона. Тело менялось, становилось выше, крепче, волосы изменили цвет на ярко-красный. Зелёный цвет кожи сменился на обычный, хоть и очень бледный.

Одежда Зецу преобразовалась в белоснежное кимоно и такие же белые сандалии шиноби. Воплощённый Шинигами глубоко вдохнул, выдохнул и распахнул глаза, сверкнув Риннеганом. Встряхнулся, оглядел собравшихся шиноби и легко улыбнулся. А мои губы, независимо от желания, произнесли, усилив голос чакрой:

– Встречайте своего владыку, люди!

– Ясуо, очнись! – прищурилась Кагуя.

Шинигами отрицательно покачал головой, продолжая говорить через меня:

– Он всего лишь созданный мною чемпион. Вся его жизнь вела именно к этому моменту, Странница. Его не должно было существовать. Я создал его, своего первого чемпиона!

– Мне наплевать! – прищурилась Кагуя. – Верни мне Ясуо!

Шинигами слегка поморщился и повернулся к остальным шиноби, а моё тело воскликнуло:

– Внемлите мне, убийцы! Я предлагаю вам стать моей армией и покинуть этот умирающий мир. Мы пожнём души здесь и отправимся в другие земли. Каждый из вас станет бессмертен, будет обладать силой моего чемпиона. Или будет убит им и моими слугами. Жду ответа от ваших лидеров.

Я замолк, а ко мне деревянными шагами приблизились остальные Узумаки, вставая перед Шинигами. Моя семья. Наруто, Хината, Хиаши, Кушина, Минато, Нагато, появилась Конан и Хонока. Все переполненные силой демона, в глазах лишь холод и презрение.

Куроцучи переглянулась с Шисуи, тот задумчиво почесал щёку, посмотрел на Мадару. Проскрипели слова Чиё:

– Мы обещали защищать наши страны и людей. Всех, не только шиноби. Мы живём за их счёт.

– Он обещает большую силу, – прищурился Даруи. – А откажемся – умрём.

– Не просто умрём, станем кормом для Шинигами, – дополнила его Югито.

У них нет шансов. Мой клан поголовно в Аватаре. Им меня одного сдержать нереально, не то что всех. Шинигами тварь. Вот значит как я попал в этот мир? Вся моя жизнь, сила… Долбанные документы Мито, долбанный Аватар! Кто же знал?

– Демону нельзя верить, – сплюнул Орочимару, делая шаг вперёд. – Мы будем лишь рабами. Вечно. Не хочу. Я достоин большего.

– Я должен взять реванш за унижения от Узумаки, – поморщился Мадара, вставая с ним рядом.

Кагуя же растолкала их плечами и прошипела, формируя Покров Чакры:

– Ты вернёшь мне моего мужчину, демон! И сдохнешь!

Шиноби за ними переглянулись и начали медленно расходиться, готовясь к бою. А Шинигами оглядел стоящую перед ним тройку и моими губами вымолвил:

– Вы выбрали гибель. Да будет так.

Глава 47

Небеса мигнули и вокруг нас растянулись красные дюны одного из измерений Кагуи. А я отчаянно пытался пошевелить хоть пальцем, ощутить чакру. Сделать хоть что-нибудь, не быть пленником в собственном теле. Я не хочу их убивать!

Благо, на горизонте никого не видно. Даже Шинигами я ощущал через установленную между нами связь. Кагуя разбросала всех по очень большой площади и разным измерениям, желая обеспечить преимущество своей команде.

За спиной открылся портал, из которого в меня устремилась стена огня. Мерцание назад, следующее, спасаясь от выстреливших из земли каменных шипов. А потом всю область накрыли удлинившиеся волосы Ооцуцуки. Она не попала. Зато оказалась рядом со мной, и Покров дрогнул под натиском изящной ладони.

Моё тело ответило ударом танто ей в голову, которое женщина отвела мелькнувшим в руке кунаем.

Мы обменялись десятком ударов и я довольно хмыкнул: она сражается несравнимо с тем, как было раньше. Тренировки и практический опыт, полученный на войне. Умела бы она так драться в нашу первую встречу, тяжело бы пришлось.

Однако, всё равно, зря она – нельзя лезть в ближний бой против Аватара.

Впрочем, женщина оказалась не одна, что продемонстрировал взрыв у меня за спиной. Сквозь портал проскользнул клон, тут же ещё один слева, потом прямо передо мной. И воронки они после себя оставляли размером с небольшое озеро. Мелькнул Даруи и, выпустив Сферу Молнии, сразу исчез.

Югито, Кагуя, Куроцучи. Они заваливали меня техниками. Максимально быстрыми, среднего радиуса действия, маскируя себя десятками клонов. Взрывы вокруг гремели постоянно, не давая собраться. Особенно неприятно стало, когда Кагуя по-доброму улыбнулась и, сложив ручную печать, громко произнесла:

– Теневое Клонирование!

Небо затянуло сотнями клонов, создающих порталы, атакующих меня костями, Сферами Молний, волосами. А ещё она, как владелица Ринне Шарингана, сделала так, что её клоны в его зрении смотрелись серой тенью, неотличимой от оригинала.

Ей ответом выступил удар Стихией Пыли, лишивший двух десятков клонов. Не очень эффективно, остальные ушли порталами.

Шинигами сложил ручную печать, выпуская моих клонов. А само тело ушло Мерцанием, пытаясь поразить одну из версий Ооцуцуки, которая показалась сильнее всего похожей на оригинал.

Удачно. Только целью всё равно оказался клон, который вместо того, чтобы развеяться после того, как лишился головы, взорвался.

Жахнуло так, что Покров не удержал всю энергию взрыва, и меня, оглушённого, отшвырнуло далеко назад со сломанными рёбрами.

Это моя женщина!

Шинигами может пользоваться всей памятью и опытом заключённых в нём душ. Это правда. Однако, зачастую, бесполезно. Опыт у всех разный, не говоря уже о способностях и привычном арсенале техник. Его необходимо подстраивать под конкретные реалии. Да и, откровенно говоря, никто из душ ранее не сталкивался с таким противником, как Кагуя. Вот и пользуется Шинигами, в основном, моими навыками, как лучше всего ему известными.

На моих глазах три десятка клонов слились в один, который окутался Покровом Чакры и бросился в ближний бой. Мерцание ввысь, Гравитационная Волна. Стихия Пыли. Не помогло, клон Ооцуцуки оказался за спиной, воспользовавшись своим порталом. Ещё Гравитационная Волна, которую она погасил такой же, но противоположной. Удар Костей, встреченный танто.

Мерцание. Залить всё вокруг огнём. Опять создать клонов, укрыться в барьере.

Сложно сказать, кто берёт верх. Шинигами пока никого не убил, но чакры у него много. Он будет брать врагов измором.

Взрывные клоны Кагуи сильно мешают ему. А ведь женщина вполне осознанно разрабатывала такую стратегию для сражения против меня. Больше не под кого.

От клонов мы страдали на войне вместе, совместить их с сокрытием от Риннегана, замаскировать чакру – и получается неприятная вещь, с которой сложно бороться. От площадных техник они сбегают или закрываются барьерами, в рукопашный бой лезть на взрывного клона тем более бесполезно.

А вот они сами вполне рады оказаться поближе. Шинигами перебирал опыт заключенных в нём душ, пока, в итоге, не остановился на стратегии артиллерийской дуэли. Моё тело и созданные клоны открыли огонь дальнобойными техниками, закрывшись барьерами и блокируя её порталы.

Так получается лучше.

Кагуя, как-никак, живое существо. Она подобрала отличную стратегию, Шинигами даже не может воспользоваться преимуществом в скорости и силе. Но Ооцуцуки устанет, у неё закончится чакра, тогда и станет лёгкой целью. Будь она джинчурики Десятихвостого, тогда, возможно, имелись шансы.

По краю сознания скользнула тень недовольства: Орочимару с ребятами из Облака запечатали Хоноку. Причём очень надёжный – разорвать печать потребует около десяти минут и много чакры.

Прошло пять минут из необходимых, а потом связь с Хонокой прервалась. Причём прервалась полностью. Её не убили, иначе душу бы затянуло к Шинигами. Именно прервали связь с меткой демона, которую носят все Узумаки.

Реакция демона оказалась мгновенна: рядом со мной появились Минато и Наруто. Практически моментально всё вокруг затянуло дымом и я увидел девять хвостов удирающего Курамы. Ну да, печать же свободная, а быть рабом Бога Смерти биджу не очень желает. Наруто замер, схватившись за грудь, а я ощутил неудовольствие Бога Смерти.

Не знаю, как, но брат боролся с приказом Шинигами захватить лиса обратно. Его скорчило, он закричал от боли, но боролся. А моё тело сдвинулось, формируя в руке чакроприёмник. Я забился, пытаясь вернуть контроль над телом. Ублюдочный Шинигами собирался казнить Наруто.

Спасла блондина Кагуя. Десятки Сфер Молнии устремились в меня, закрывая брата от атаки. Мелькнула рука с длинными ногтями и блондин исчез в темноте портала.

И очень зря, ведь на нём стоит метка хирайшина. Выждав долю мгновения, я переместился за ним. Они даже не меняли измерение, так что это вышло несложно. Рядом с Наруто парил старик с Риннеганом, сжимающий в руках посох. Взмахнув им, он создал барьер за мгновение до того, как Сфера Молнии влетела в блондина.

Моё тело создало клонов, вынужденное отбиваться от десятка шиноби, набросившихся на врага.

Я смог прочитать по губам старика, когда он обратился к стоящей рядом Кагуе:

– Я удалю метку. А вот со старшим Узумаки не смогу, у меня нет над ним власти.

– Справлюсь сама, Хагоромо.

Откуда он здесь? И почему в глазах нападающего на меня Мадары горит Риннеган? А сам он быстрее, сильнее, чем обычно, и за спиной у него парят чёрные сферы? Более того, моё тело сдвинулось в сторону, спасаясь от теней, видимых Риннеганом.

Танто в моих ладонях уничтожило тени, отбило в сторону каму, которой Мадара хотел отрезать голову, резануло его по груди, отчего он уклонился изящным пируэтом, одновременно контратакуя.

Красиво. Впервые, он достаточно быстр, чтобы продемонстрировать весь свой опыт сражений. Каждая его защита или уклонение моментально превращается в нападение, когда нужно отталкивая гравитацией, иногда притягивая. Изредка он выдавал техники, но, в основном, сражался врукопашную.

Он опытнее, десятилетия битв дают своё.

Только это не поможет ему победить. Я всё равно быстрее. Он показывает выдающееся мастерство, но против голой мощи Шинигами это бесполезно.

Учихе хватило минуты боя, за которую он потерял свою каму, гунбай и несколько кунаев, разрубленные танто в моих руках. Однако он дал время Кагуе эвакуировать шиноби.

Шинигами не доволен. Бой затягивается с непредсказуемыми последствиями. Минато занят клонами Ооцуцуки, а сама Кагуя атаковала меня, помогая Мадаре.

Понятно всё. Они держатся. Моя женщина очень грамотно потратила чакру, раскидывая нас по измерениям. Сейчас они тасуют силы, постоянно нападая на Аватаров Шинигами.

Отстранившись от боя, сосредоточился на себе. По-прежнему могу ориентироваться лишь по глазам и на слух. Возможности контролировать тело и чакру лишён, а мысли просматриваются демоном. Марионетка.

У шиноби, видимо, был план. Моё тело уклонилось от техники, когда рядом открылся портал, из которого на долю мгновения появилось лицо Шисуи с активированным Мангекё Шаринганом, и прозвучали слова:

– Ты не хочешь уничтожать наш мир и сражаться.

Его левый глаз закрылся и он исчез, а сила демона во мне взвыла, сопротивляясь ультимативному подчинению. Причём он пытался подчинить не меня, а самого бога.

На долю мгновения контроль Шинигами спал. А я растворил часть Покрова, подставляя грудь под кулак Кагуи.

Удачно. Мне проломило грудину, отбрасывая назад, а следом вокруг сомкнулась темнота чужой печати.

В ней я не один. Напротив сверкнул Ринне Шаринган и пришла сводящая с ума боль. Я забился, инстинктивно сопротивляясь чужому вмешательству, несмотря на слова:

– Не борись, у нас очень мало времени.

Ей легко говорить, а я видел, как её руки вытянули из меня душу, пытаясь оторвать от неё часть. Не способный рассуждать, я схватил собственную душу и потянул в другую сторону. А Ооцуцуки, выругавшись, рванула со всей силы. Боль пришла такая, что я отключился на несколько мгновений.

Когда открыл глаза, рядом на красном песке сидела женщина, вытирая дрожащей рукой пот, тем не менее, удовлетворённо улыбаясь.

– Я сожгла метку демона, вытянула и запечатала его силу. Ты свободен.

Вместе с чакрой Шинигами она забрала почти всю мою. Но это последнее, с чем бы я решился спорить.

– Спасибо.

Женщина, улыбнувшись, внезапно упала на меня сверху без сознания. Вот так вот. Тяжело ей далось переправить больше полусотни человек в разные измерения одновременно, после этого и ещё вести длительный и крайне затратный бой. Хорошо хоть запас чакры в печати был.

– Аники? У неё всё получилось, как и с Хонокой-тян?

Я аккуратно уложил свою женщину на песок, ласково поправив ей волосы, и повернулся к Наруто.

– Конечно. Вырвала метку Шинигами вместе с куском души. Адски больно!

– Старик говорит, будто никто, кроме неё, и не смог бы! Со мной у него получилось только потому, что я – перерождение одного из его сыновей!

– Хагоромо, да?

– Истинно так, – кивнул старик, заправив за ухо висящую слева тоненькую косичку с заплетённым в ней ремешком. – Сын Кагуи Ооцуцуки.

– Это ты усилил Мадару? Других сможешь?

Тот огладил клиновидную бородку и отрицательно покачал головой:

– Он тоже перерождение моего потомка. Других не получится, да и чакры осталось не много.

– Я спросил, как он может меня усилить, аники! – воскликнул Наруто, и фыркнув, отмахнулся: – Ничего интересного, и сам всё умею.

– Да, ты оказался самым непредсказуемым воплощением Ашуры, – усмехнулся старик. – Вам даже не понадобилась помощь с матушкой.

– Она хорошая! Зачем её запечатывать?

– Ты не понимаешь, Наруто, – поджал губы мужчина. – Мы знали мать совсем иной.

– Совсем не знали, если решили её запечатать!

– Может, ты и прав, – тяжело вздохнул старик на слова блондина. – Может, ты и прав…

– Просто наш Ясуо – мужик!

Я хмыкнул на слова весело скалящегося Шисуи, мастерящего повязку на один ослепший глаз из протектора Конохи. Но таки заметил:

– Котоамацуками не сработало на Шинигами.

– А я предполагал, друг, – отмахнулся Учиха. – Расчёт был, что самый простой способ снять принуждение для Шинигами – это отсечь тебя от контроля. Хотя бы на время. Но на других Узумаки не рассчитывай, у меня, знаешь ли, ограниченное количество глаз!

Я легко и громко рассмеялся.

Свобода!

Больше всего ценю это эфемерное понятие, цену которого понимаешь, едва лишаешься её. Потерять свободу воли? Стать рабом пережравшего чужих душ демона? Лучше умереть!

– Наруто, ты вернул Кураму?

– Да, аники. Чакры мало, но он поделился. Мы готовы сражаться.

Хагоромо дополнил его:

– Я смогу помочь со снятием метки. Но не с рождённого Узумаки, в вас она сидит слишком крепко.

– Значит, вытаскиваете Хинату, – согласился я с братом и стариком. – А я попробую немного занять самого Шинигами. Дайте десяток минут немного восстановить силы.

Вдох. Выдох. В этом измерении не столь много природной энергии, но она есть. И сейчас активно вливается в моё измученное тело, синхронизируясь с выработкой чакры. Можно открыть Врата, восстановлюсь быстрее. Но нельзя, неизвестно, сколько ещё займёт сражение. Должен существовать запасной вариант. Пожертвовать жизнью, чтобы грохнуть демона, всегда успею.

Сила прибывала медленно, но стабильно. Разумеется, так я резерв буду восстанавливать очень долго, но мне бы немного прийти в себя. «Душа болит» – в моём случае не эвфемизм. К тому же, в заначке есть сенчакра примерно на два резерва.

Вздохнув, я открыл печать и положил ладонь на голову спящей Кагуи, делясь с ней силой. Половина всего имеющегося ушла ей. Без её контроля над этими измерениями ничего не выйдет.

Женщина сквозь сон довольно потянулась, когда я восполнил ей потери энергии, и устроилась удобнее головой у меня на коленях. Тем не менее, пять минут спустя, я тихо прошептал:

– Проснись, нам нужна твоя сила.

– Отстань, Ясуо, я хочу спать! – пробормотала она и сделала попытку перевернуться на другой бок.

Поняла, что под щекой не привычная мягкая подушка, и только тогда распахнула глаза. Увидела моё лицо, огляделась и тяжело выдохнула:

– Значит, не сон…

Я помог есть сесть и попутно скомандовал Наруто:

– Слетай домой, бери всё, что есть в хранилище. У тебя минута.

Тот понятливо кивнул, а поморщившаяся Кагуя открыла тёмный портал, в который блондин моментально запрыгнул.

– У нас мало чакры, – сухо уведомила меня Ооцуцуки, наконец, поняв, что мы не одни.

– Зато станет много свитков, – усмехнулся я.

Ровно минуту спустя из портала вывалился взъерошенный Наруто с большим раздутым мешком за плечами. Перевернув его, он воскликнул:

– Разбирайте! Взял всё!

Он действительно взял всё. Их тут сотни. Я быстро распихал свитки по разгрузке и карманам, попутно инструктируя друзей:

– Кагуя остаётся тут на общей поддержке и отправляет свитки другим бойцам. Я на Шинигами, Наруто и Хагоромо против Хинаты. Шисуи в качестве последнего резерва, где прижмёт, и помогает тем, кто сражается с другими Узумаки.

Выдохнув, я на секунду прикрыл глаза, а потом обнял Ооцуцуки, поцеловал в губы и тихо попросил, активируя Покров:

– Отправляй меня.

Чернота портала, и вокруг раскинулся снег и лёд. А на ближайшем ледяном надолбне лениво сидел Шинигами, задумчиво посмотревший на меня.

Сволочь, он ведь моё лицо практически скопировал. Более того, у него на спине виднеется водоворот. Да и, в общем, он имеет право на принадлежность к клану. Что бесит лишь сильнее.

Сфера Молнии. Огненный Дракон. Земля. Вода. Запечатанная Биджудама. Ещё одна молния.

Барьер, которым он прикрылся лопнул уже на Биджудаме. Крылья, свиток с десятком Сфер Молнии одновременно, Расенсюрикен. Барьер.

Преграда из чакры разлетелась на куски, прорезанная танто в руках демона, а я, оставив вместо себя активированный свиток плазмы, ушёл телепортом.

Теневое Клонирование. Бросить клонам по три свитка, уйти Крыльями. Отправить Сферу Молнии, свалить.

Я бегал от него, заваливая распечатанными техниками. Они быстро заканчиваются, сколько их с собой не бери, всегда мало. В один момент он на секунду притормозил, видимо, решая проблемы у Аватаров, и получил Сферу Молнии в грудь.

После, внезапно, он решил относиться к поединку более внимательно.

А мне оно и нужно. Отвлечь, дать возможность остальным освободить Хинату, может, Минато. А там они смогут и Карин запинать или Юмико.

Хотя мне расслабляться тоже нельзя, одна ошибка и всё – клинок в руке демона прорежет все мои барьеры и Покров, отправив душу ему в утробу.

Наплевать.

Десять минут танца со смертью. Двадцать. Открыть Вторые Врата на десяток секунд. Продолжать.

Свитков больше нет. Только свои запасы чакры. Приходится всё чаще вступать в ближний бой, блокируя танто кунаями. А Шинигами развлекается…

Демон ведь впервые дерётся сам. Для него многое внове, он никогда раньше не имел тела. Есть подозрение, что до заключения контракта с Узумаки он и разума особо не имел.

Раскормили тварь на свою беду.

Не так уж и много у меня вариантов в бою, на самом деле. Дальше тянуть нельзя…

Скрыться в Крыльях, и сознание привычно проходит по точкам в теле, активируя Врата. Все восемь.

Я – Узумаки, сильнейший их всех. В моём теле жизненной энергии на полсотни шиноби. Выживу.

Выход из Крыльев. Отвести танто кунаем в левой руке и вбить кулак в голову Шинигами. Мой собственный Покров лопнул от силы удара, как и кости в кулаке, а нас с демоном, раскидало в разные стороны.

Погасить Врата. Сфера Молнии на всю чакру. Отлетающее тело с разможённой головой приняло её всю.

По склону противоположной горы покатилось тело без верхней половины. Жаль, что его таким не убить. Тело уже регенерирует, а вокруг Шинигами ударило высвобождение чакры, стирая ледяные скалы в пыль.

Мерцание назад. И из поднятой правой руки устремляется стена тьмы, оплетая регенерирующее тело.

Мясорубка начала свою работу, перемалывая тело и душу. По нервам ударил потусторонний вой. Но я знаю – техника его не убьёт. Не по моим силам уничтожить настолько разожравшегося демона. Я вздохнул:

– А ведь так всё хорошо было… Жаль, детей не оставил. Тварь, ты говоришь, создал меня? Привёл в этот мир? Так получай сторицей!

Восьмые Врата. Ждать две минуты, накапливая чакру и смотря, как медленно распадается Мясорубка, уступая мощи Бога Смерти. Пожалуй, хватит.

– Запечатывание!

Той самой, самой первой печатью, придуманной моим кланом в древности. Связывая нас в единое целое с Шинигами. Умрёт один – погибнет и другой.

Ослабленного и лишённого тела демона потянуло в подпространство, одновременно связывая с моей чакросистемой и душой. Минута и я чувствую его безграничную силу, которую направляю на запечатывание. Пять минут. Десять.

Конец.

На плечах распадается пеплом изорванный бронежилет, оставляя на своём месте белоснежное кимоно, на котором, я знаю, на спине красным горит водоворот. Глубоко в сознании звучат крики, обещания кары, полного болипосмертия. Кровью исходит открывшийся шрам на щеке. Не страшно.

Секунда сосредоточения и вот подо мной родной остров. Дома спящие дети Юмико и Конан. Надеюсь, их станет больше. Пространство расступается и под ногами скрипит песок пляжа, и на сандалии набегает морская волна. Хорошо-то как…

Вдох. Выдох. Даже мне не сдержать мощь долго. Закрыв глаза, потёр виски и поднял веки. У меня нет зеркала, но я знаю, Риннеган теперь в обоих глазах. А передо мной расстилается целый мир во всей его полноте. Светлый фон природной энергии, чакра, жизненная и духовная энергия. Я вижу всё, в том числе и прорванную пелену Чистого Мира.

Улыбка.

– Печать Бога Смерти.

Вой демона, чья собранная за тысячи лет сила устремляется наружу, закрывая прорехи в мир мёртвых. Навсегда. Это ведь стараниями демона мир мёртвых оказался так близко, получив разрывы в отделяющей его пелене. Именно мой клан, ради жажды силы заключивший когда-то этот контракт, сделал возможным призыв души.

Ошибка, которую Узумаки создали и исправят.

Сила уходит, разрывая чакроканалы, заставляя опуститься на колени. Это долго. Слишком много энергии.

Я совсем не заметил торопливых шагов позади. Ощутил, лишь когда меня обняли руки с обломанными длинными ногтями.

Кагуя.

Печать на границе мира мёртвых крепнет, начиная засасывать в себя свободные души. Больше никакой новой одержимости. Хотя, может, кто и останется. Затрещала печать на животе, выпуская сожранных демоном людей, уходящих в Чистый Мир. Он уже не может их удержать. Нет в нём силы. Он отдал всё, что имел. Как и я вместе с ним.

Тело распадается чёрным пеплом. Совсем не больно, оказывается.

Шинигами всё, демона больше нет. Его останки унесло вместе с потоком душ. Печать развалилась. Да и от меня осталась только верхняя часть туловища.

А неплохая жизнь вышла. Не жаль. Впрочем…

– Держите его! Кагуя, не отпускай душу! Карин, Кушина, Нагато, давайте всю Ян, что можете! Наруто и Курама – чакры! И если кто-то думает, словно я отпущу на тот свет этого идиота, тот не знает Юмико Узумаки!

Упёртая у меня мама…

– И, вашу мать, завтра я оторву яйца Гаю. Выращу и опять оторву. За-дол-бал!!!

Опасная, к тому же.

Эпилог

Что такое сила? На что стоит потратить мощь, способную ровнять горы? Как ей распорядиться для блага всех?

– Ясуо, перестань витать в облаках, смени подгузники дочери! Я занята!

– Конечно, дорогая!

Руки привычно убирали следы жизнедеятельности и дочь перестала орать. А после того, как проскрипели липучки нового подгузника, замолкла. Малютка Камико, вообще, быстро переключается с одного на другое. Убрать можно и чакрой, но Кагуя запрещает мне пользоваться ей рядом с ребёнком.

«У тебя плохой контроль и вообще!»

Причём сама иногда так делает, когда думает, что я не узнаю. Дочь уснула, и я, спасаясь от гнева беременной вторым ребёнком жены, вышел на улицу. Птички поют, за спиной дом в частично традиционном стиле. Частично? Это когда снаружи похоже на классику, но сделан он из кирпича, замаскированного деревом.

Подрастают плодовые деревья на заднем дворе, перед домом небольшой газон. Красота!

– Аники, дело есть!

Лениво глянув через дорогу, увидел такого же пришибленного Наруто. Жена у него на девятом месяце, рожать скоро. Мальчик. Они с Хинатой получили люлей от всего клана за «гениальные» идеи. Это же надо, они хотели назвать сына – Боруто! Не быть такому среди Узумаки! Глава клана я или нет?

Решить бы вопрос с замужеством Карин. А то Мадара осторожно сватается через Шисуи. И ведь сестра реально задумывается. «Он ведь сильный. И чакра красивая! Остальные все слабаки». И побоку, что он старше на целую жизнь. Впрочем, такова особенность её развитой сенсорки. Она ведь с детства оценивает людей по чакре. Слова, внешность и возраст для неё всегда вторичны.

То ли дело Хонока, которая, сразу через месяц после моей свадьбы с Кагуей, вышла замуж за Аобу из отдела дознания Конохи. Веселые были дни, конечно. Моя свадьба, потом Хонока. Только Шисуи до сих пор холост, да и не удивительно, у них роман с Куроцучи, а они оба Каге. Сложно…

– Что такое? – выбросив из головы посторонние мысли, откликнулся я на слова брата.

– Тебя хочет видеть Гамамару.

Моя бровь удивлённо поползла вверх.

– Зачем я старейшему жабьему мудрецу?

– Что-то о пророчествах, – пожал плечами блондин. – Фукасаку не вдавался в подробности. Когда сможешь?

– Да хоть сейчас, – пожал плечами.

– Я готов перенести, – оглянувшись на дом, где в окне мелькнула Хината, почесал в затылке Наруто.

– Давай.

Мы встретились посреди улицы между нашими домами и он, положив мне руку на плечо, перенёс нас на гору Мьёбоку.

Оглянувшись, я полной грудью втянул местный воздух, пахнущий жизнью. Довольно прищурился, ощутив фон природной энергии. Орочимару таки довёл до широкого применения свой проект растительности, впитывающей солнечную энергию и активно производящую природную.

Пока Змей ведёт себя относительно нормально. Хотя я чувствую его зуд, насколько ему скучно без масштабных вызовов. Последним подобным, с большой натяжкой, можно считать, когда чуть меньше года назад нарисовался какой-то хмырь из младшей ветви Ооцуцуки, вбивший себе в голову, будто должен жениться на Хинате.

Ржали всем островом.

Наруто не понял. Наруто немного разозлился. Больше парень подобных идей не высказывал. Сидит на Луне, плачется о тяжкой судьбе их клана. Посоветовали попробовать подкатить к Ханаби. Вряд ли получится, но кто его знает? Он довольно сильный.

– Фукасаку-сан, – поприветствовал я жабьего мудреца.

– Узумаки… – проворчал тот. – Идите за мной!

Он меня не любит. Жабам тяжело пришлось, когда фон природной энергии упал. И мудрец обвиняет в этом меня, опошлившего своими печатями Высокое Искусство. И что хуже, низведшего его до практически рядовой техники. Имеет право. Например, техника ускорения, которую довёл до ума старик Третий, наверное, не менее полезна в бою, чем их режим.

Хирузен до сих пор коптит небо своей трубкой. Каждый год собираясь умирать от старости и немощи. Но вот никак не соберётся. Да и не удивительно, его немного подлечили жизненной силой, собранной у животных. Технику Чиё тоже доработали.

– Зря ты так с Ясуо, Фукасаку, – буркнул Наруто. – Аники не виноват, это Орочимару устроил катастрофу!

– Узумаки виноват, – припечатал жаб. – Это не обсуждается.

Он завёл нас в подземелья, пока мы не оказались в большом зале, где на высоком «троне» восседал старейший среди жаб. Едва приоткрыв глаза, тот попросил:

– Я хочу поговорить наедине с Узумаки.

Наруто пожал плечами и они с Фукасаки вышли, оставив нас вдвоём с огромной жабой.

Я присел на ступени, повернувшись боком к собеседнику, а тот, старчески пожевав губы, тихо вымолвил:

– Тебя не должно быть. Всё не так, как в пророчестве. Оно сломалось. Почему?

– Обвиняй Шинигами. И разве всё закончилось не к лучшему?

– Не так! Совсем не так! Не видно, что впереди! Богиню-кролика должны запечатать! Хвостатые Звери найти мир в своих душах. Наступит эпоха мира!

Я хмыкнул. О да, мир наступил. Но не у всех. Недавно, шиноби Песка сцепились с Камнем. Не поделили, кто будет «охранять» новый завод по выпуску асфальта. Обошлось без жертв, но тенденция тревожная. Экономика сильно пошла вперёд после окончания войны и Кризиса Шинигами, все стремятся обеспечить себе вкусный кусок заранее.

Люди, что с нас взять?

Тем не менее, Гамамару я ответил немного иначе:

– Мир и будет. Ближайшие лет двадцать точно никаких крупных конфликтов. У меня дочь растёт и второй ребёнок на подходе, знаешь ли.

– Будущее…

– А что будущее? Или в предсказанном тобой всё стало хорошо навсегда?

Жаб замолчал. Подумал и неожиданно широко раскрыл совершенно ясные, хоть и усталые глаза.

– А не много ли ты хочешь на себя взять, Узумаки?

– Ровно столько, сколько смогу, Мудрец, – прищурился я. – А если кто-то решит иначе, то жизнь его станет коротка и печальна.

Он пожевал губу и усмехнулся:

– Не такого хотел Хагоромо, да. Но, знаешь, Ясуо, так тоже неплохо. Язык силы всегда прост и понятен. Удачи.

Он замолк и, сомкнув веки, задремал. Я пожал плечами и неспешно пошёл на выход. И что он хотел сказать? Или увидеть? Жаб ведь древний, как камень, застал ещё жену до запечатывания.

Задумчиво хмыкнув, я переместился домой, где меня встретил резкий вопрос:

– Что жаба хотела?

– Расслабься милая, – отмахнулся я. – Жаловался на то, как история пошла не так.

Кагуя нахмурилась, а потом выдохнула и уселась рядом на диван.

– Я переживаю за детей. Разберись. Орочимару нашёл логово. Вчера отчитался.

Поморщившись, кивнул. Кто же любит, когда твоя женщина говорит о бывших? Ну хоть понятна её язвительность сегодня...

– Надеюсь, ты отправишь клона, сама не пойдёшь?

– Конечно! Когда ты хочешь?

Я пожал плечами:

– Сегодня не хуже, чем завтра. Зачем тянуть?

Она сжала мою ладонь.

– Будь осторожен, ты знаешь, чего ждать. Возьми свитков.

– Конечно.

Поднявшись, спустился в хранилище, неспешно накинув бронежилет, разложив свитки по подсумкам. Хватит, наверное. Вернувшись, обнял жену и её клон, открыл нам портал.

Надо же, храм. Стоило нам ступить на землю, как я активировал свиток из подсумка. Это запрет любых пространственных техник. В том числе и Ооцуцуки.

Нужную чакру я обнаружил практически сразу. И правда, похоже на одержимость или джинчурики, как жена и предупреждала. Интересно, он решится сразиться? Ответом мне послужили шаги, и из храма вышел высокий парень с длинным чёрным хвостом на бритой по бокам голове.

Его губы исказились в гримасе злобы, едва он увидел Кагую.

– Надо же, какие люди… Привела очередного идиота на заклание, лживая сука? И даже не посмела явиться лично?

Гравитационная Волна. Узкий фокус, большая сила.

Раздался хлопок, когда его тело преодолело звуковой барьер, улетая далеко назад за пределы храмового комплекса. Покров. Мерцание. Удар ноги встречает летящее навстречу тело. Силён. Его унесло обратно, но мой сандалий он принял на скрещенные руки. Быстр.

Воздух наполнился десятками знакомых чёрных кольев, бьющих с огромной силой. Причём появлялись они, как будто из ниоткуда. А сам враг исчез в полёте. Без разницы, его чакру вижу и чувствую, пусть он и пытается скрыть. Мерцание. Взмах куная.

Лезвие проскрежетало по чёрному посоху. Зато колено прекрасно познакомилось с его рёбрами. От отлетел назад, а между нами раскинулась чёрная стена, запечатав все те колья, что он отправил в меня. Мерцание, и созданный мной чакроприёмник вошёл ему в живот. Но не просто так, а по славной традиции борьбы с немёртвыми, раскрошился на пыль и осколки внутри тела.

Он отступил назад, ударил посохом. Замер, когда я поймал его ладонью. Сплюнул кровь и отпрыгнул назад, меняясь внешне и высвобождая огромные запасы чакры.

Ускориться сильнее. Рывок вперёд и ему в грудь устремляется чёрный стержень. В этот раз он успел прикрыться рукой, которая и приняла в себя осколки внешней оболочки, но часть всё равно вошла в туловище. Мерцание, спасаясь от ударивших из земли кольев. Гравитационная Волна, отбивая остальные копья, которыми он выстрелил в меня.

Мерцание, удар ребром ладони, ломая выставленную в защите руку. Создать чакоприёмник в виде меча, отбивая его колья, рубануть понизу. Чёрное лезвие, в которое вложено очень много чакры, без проблем отрубило ему ноги в бёдрах. А пинок сандалии отправил обубок человека катиться по земле.

Мерцание, два взмаха клинком, после которых на песке осталось только истекающее кровью туловище, прибитое к земле чёрным мечом.

Ещё два стержня зафиксировали в ключицах, пара в животе, вытягивая чакру и не давая формировать техники.

Тело зашлось в кашле, со страхом и непониманием смотря на меня. Наверное, имеет право бояться. Я ведь не так давно полностью поправился. Сила Шинигами прошла сквозь мои чакроканалы, как кислота под давлением, разрывая их на части.

Полгода вообще чакрой пользоваться не мог, долго восстанавливался. Однако, когда поправился, мой резерв стал больше, чем раньше. Теперь я работаю над контролем такого количества энергии.

– Невозможно! Мы – Ооцуцуки! Сильнейшие! Боги!

Выкрикнув, Ишики опять зашёлся в кашле, выплёвывая кровь пополам с чёрной пылью. Сумев вдохнуть лишь когда к нам подошла Кагуя. Оригинал, она всё-таки решила поприсутствовать лично, увидев через клона, что теперь тут безопасно.

– Они придут. Отомстят. Ты совершила ошибку, сестра, – сквозь хрипы, прошептал Ооцуцуки.

– Пусть приходят, – сплюнула жена. – Мы горячо их встретим.

– Позор клана…

– К демонам тебя с твоим кланом!

Она, размахнувшись, опустила пятку бывшему «партнёру» на голову, раздавив череп. Следом, привычным движением запечатала душу, не давая возможности сбежать и переродиться. Утёрла выступившие слёзы и, крепко ухватившись за мою руку, прошептала:

– Меня зовут Кагуя Узумаки. И мы не боги.

Я улыбнулся жене, обнимая её в ответ, и она тихо закончила мне в плечо:

– Мы Шиноби!

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Эпилог