Далайя [Абай Тынибеков] (pdf) читать онлайн

исполины

УДК 821.512.122
ББК 84Рус-Каз-44
Т93

Т 93

'Плнибеков А.
ИСПОЛИНЫ: Исторический роман. - Астана: Фолиант, 2018.
ISBN 978-601-338-077-3
Книга 1: Далайя. - 456 стр.
ISBN 978-601-338-076-6

События романа-трилогии «Исполины» развиваются с середины VI века
до нашей эры по I век до нашей эры на обширном пространстве, включающем
в себя территорию и древней Персии, и античной Греции, и древнего Египта,
но в большей степени они касаются земли кочевых племён саков, обитавших
на территории нынешнего Казахстана, куда впоследствии вступают войска на­
рода хуннов.
Книга первая «Далайя» повествует о почти двадцати пяти годах жизни
сакской женщины Далайи, бывщей воспитанницы царицы Томирис, на протя­
жении которых происходят всевозможные перипетии в её судьбе, в результате
которых она встречает своего будущего супруга - урартского наёмника в пер­
сидских войсках Русу, попавшего к ней в плен, от которого появляется на свет
их единственный сын Дантал. Далайя спасает наследника, доверив его судьбу
своему другу, греку Форкису.
УДК 821.512.122
ББК84Рус-Каз-44
ISBN 978-601-338-076-6 (Кн. 1)
ISBN 978-601-338-077-3

О Ткнибеков А., 2018
® Издательство «Фолиант», 2018

Абай
Тынибеков

исполины
И сторический роман

Книга первая

ДАЛАЙЯ


514 год до н. э.

fv-v

Г Л А В А

П Е Р В А Я

К

вечеру похолодало. Решили
остановиться на отдых чуть в стороне от дороги, за невысоким
холмом.
Небольшой караван из десяти вьючных лошадей и двадца­
ти четырёх всадников шёл уже седьмой день. Старший карава­
на, седобородый сак, спешился первым, помог сойти с лошади
женщине.
Все воины охраны вновь стали заниматься привычным для
кочевников обустройством ночлега.
Царившая вокруг тишина изредка нарушалась лишь похра­
пыванием почуявших отдых животных и бряцанием оружия.
Люди молча, без суеты, исполняли каждый свою работу,
и во всех их движениях угадывались опыт и сноровка.
Вскоре был разбит небольшой лагерь. Потрескивая сухим
хворостом, запылали два жарких костра. Потянуло запахом не­
хитрого варева. Выставив дозоры, старший присел к костру,
у которого уже расположилась женщина.
Ночь опустилась мгновенно, без плавного заката, как это
бывало всегда в их родной степи.
Третий день от такого внезапного наступления темноты на
душе у женщины появлялась тревога и что-то ещё, до сих пор не
изведанное, но очень неприятное, сковывающее жутким холод­
ком всё её сознание. Весь день она желала скорейшего отдыха,
но с наступлением заката ей уже очень хотелось зари. Усталость,

87

вопреки её ожиданию, не валила в сон, а странным образом ис­
чезала, вытесняясь разными думами. Тяжелее всего ей было от
неизвестности, ожидавшей их впереди, к тому же её одолевала
тоска по родному очагу. Эти беззакатные вечера, этот вкус воды
и даже запах этих костров - всё свидетельствовало о том, что
они в чуждой земле, где всё не так и кажется каким-то враждеб­
ным. Именно из-за таких ощущений ещё ближе и роднее были
все эти люди, простые молчаливые воины. Даже лошади, род­
ные сакские кони, своим жаром пахли кочевьем.
«Неужели больше никогда нам не вернуться в родные
края?» - думала женщина, и теперь её всё чаще обжигала эта
мысль. Только здесь, вдали от степи, она впервые в жизни
ощутила себя беззащитной. Ещё никогда в её сердце не было
столь гнетущей тоски по человеку, который своей душев­
ной мощью и простым, благородным величием вселял тепло
и уверенность как в неё, так и во всех саков. Только сейчас
она поняла, как хорошо жилось, дышалось, творилось рядом
с этим человеком, какой покой был всегда на душе... Там...
Уже очень далеко...
Но самое страшное заключалось в том, что, даже развернув
караван, пролетев обратный путь, вернувшись в ставку, войдя в
шатёр, она уже не увидела бы приветливого взгляда, под его сво­
дами не зазвучал бы родной ей голос, её не обняли бы нежные
руки и, как прежде, не прижали бы к груди...
Томирис, её царица и подруга, умерла...

Седоусый воин молча взирал на огонь, подталкивая веткой
головёшки в костёр, и лишь изредка поглядывал на сидевшую
в задумчивости женщину, стараясь пока не мешать течению её
мыслей.
- Нам пора немного отдохнуть, - его низкий, густой голос
прозвучал довольно тихо, но в нём чувствовалось тепло и даже
нежность.
- Мне кажется, весь день нас кто-то сопровождает, - голос
женщины хоть и с хрипотцой, но на слух приятный и сильный.

- я усилил дозоры. Тех человек двадцать, не больше. Думаю,
что это отбившиеся персы не могут найти свои войска.
- Сколько ещё осталось пути?
- Не знаю. Вчера казалось, что сегодня к вечеру мы будем на
месте, но ты видишь, что здесь ничего нет и никто нас не встре­
тил. Может быть, завтра. Если до вечера их не будет, значит, мы
сбились с пути.
- Я всё больше убеждаюсь в том, что с детьми мы постзшили очень правильно. В такой дороге всё может случиться, а им
уже ничего не угрожает. Да, Томирис права, там будет надёжней
для них.
- Что ж, дети пристроены, осталось исполнить другое её
желание.
- Я только сейчас поняла её вторую просьбу. Томирис, пору­
чив нам всё золото и драгоценности передать именно здесь, во­
все не думала о нём, она отводила нас подальше от беды, чтобы
и мы остались живы. Ведь там, где дети, нас узнали бы заезжие
саки.
- Значит, за нами следят не только персы, но и собратья,
прознавшие о нашем уходе.
- Нет. Те были вовсе не враги, и после передачи детей они
весь день сопровождали нас по велению царицы. Потом они
вернулись обратно к ним. Это воины, посланные для охраны
и нахождения с детьми. С ними были вьюки детей с таким же
грузом.
- Я думал, что ты по-своему усмотрению решила оставить
их именно там.
- Нет. Всё это было задумано заранее. А тем, что мы везём,
Томирис, похоже, наградила нас, зная, что больше некому будет
о нас позаботиться.
- Значит, никто не будет встречать нас, и Томирис увела
наш отряд подальше от возможной погони?
- Да. Выходит, так. Но куда нам теперь податься?
- Определимся утром. От этих сложностей гораздо больше
усталости, нежели от битвы. Знал бы, что так всё повернётся,
остался бы с ней.

89

- Нам нельзя возвращаться ни в кочевья, ни к детям. Мы
должны где-то осесть, схоронить груз, следить издали за детьми
и при малейшей необходимости прийти к ним на помощь.
- Наверное, ты права. Так и сделаем. Теперь нам нужно пе­
ребрать всех наших недругов-соседей и держаться от них как
можно дальше, существовать очень скрытно.

К полуночи все в лагере, кроме дозорных, казалось, креп­
ко спали. Но старый воин, повидавший многое в своей жизни,
не мог заснуть. Из его головы не выходили слова этой славной
женщины, верной подруги Томирис. Ведь даже ей, самой пре­
данной из всех приближённых, ей, с которой разделяла повсюду
и горести, и радости, Томирис не изложила всех планов этого
похода. Желание царицы знать в последние мгновения жизни
о том, что самые близкие люди избежали неминуемой кары от
недовольных вождей племён, было теперь понятно и ему, ведь
они жаждали скорейшей её кончины, дабы наконец захватить
власть в степи в свои руки.
«Жаль, очень жаль, что Томирис на исходе своей жизни
осталась одна. Может быть, ей и было легче умирать, веря в то,
что её дети не будут обречены на муки сородичами, не желав­
шими простить ни ей, ни её доблестным предкам власти над со­
бой и всегда горевшими лютой завистью к великим их походам
и свершениям. Может быть...»
То ли от дум, или же от накопившейся за эти дни усталости,
но сон плавно окутал его сознание, и, сам того не заметив, ста­
рый воин крепко заснул у тлеющего костра, не ведая, что не спал
не только он.
Огоньки от слабеющего, затухающего пламени играли,
как в росинках, в наполненных слезами глазах женщ ины...

- Похоже, в ночь они подходили довольно близко к на­
шим дозорным, - старый воин, присев на колено, рассматривал
оставленные на земле чьи-то следы.

90

Сотник и четверо молодых саков также внимательно всма­
тривались в примятую местами траву.
- Мы находились вот за тем кустом, - показал рукой один
из воинов на заросли в нескольких шагюс от них, - и ничего
не слышали.
- Это хитрый люд. Посмотрите-ка за тем взгорком, не там ли
они провели ночь? - старший махнул рукой в сторону невысокого
холма, и двое воинов, запрыгнув на лошадей, спешно отдалились.
Вскоре один из них вернулся и доложил:
- Там были люди, но ждали без огня. Кострищ нет.
Вслед за ним подъехал и второй воин, оглядываясь по
сторонам, сдерживая горячего скакуна.
Старший направился к лагерю, на ходу оглядывая окрест­
ности цепким, быстрым взглядом.
Караван был готов следовать дальше.
Женщина встретила спутника, напряжённо вглядываясь
ему в глаза.
- Да, они где-то рядом, но почему не напали ночью, не могу
понять, - ответил он на безмолвный её вопрос. - Нам не следу­
ет больше идти в этом направлении. Мы не знаем, что находится
там, дальше.
Старший помог женщине взобраться на лошадь. Сам же,
по-молодецки запрыгнув на подведённого к нему скакуна, стре­
мительно взлетел на холм и стал осматриваться окрест, при
этом то поднимаясь в рост, то опускаясь и прикладывая руку ко
лбу, чтобы прикрыться от солнца. Широкий в плечах, он будто
сливался со своим мощнотелым конём во что-то единое целое.
Он не поворачивал головы в островерхом головном уборе в
нужном направлении, а разворачивался туда всем телом, слов­
но у него не было шеи. Отменный рубака и силач, он всегда имел
при себе длинный меч и два акинака, чем удивлял незнакомцев,
но больше поражал их, когда со звериным оскалом бросался на
врага, сражая всех на своём пути одновременными ударами с
двух рук. Возраст не брал верх над его телом и разумом, и только
лишь серебро в его густой бороде, бровях и усах свидетельство­
вало о его почтенных летах.

91

- Четверым воинам следовать позади каравана, на рассто­
янии полёта стрелы. По трое - держаться с боков от него, на­
ходясь у всех нас на виду, - распорядился он, подозвав к себе
сотника.
- Нам нужно идти к морю. Ничего другого в голову не при­
ходит. К тому же только там остались родичи царицы, - возвра­
тившись к спутнице, поделился он принятым решением.
Женщина молча повернула лошадь на запад.
Караван двинулся в путь.

Ещё один день подходил к концу. Уже было выбрано место
для ночлега. Дозорные в пути не заметили преследователей. Все,
как всегда, были предельно внимательны, держа наготове луки с
заложенными в них стрелами. Пока всё обходилось без неожи­
данностей.
Остановились у небольшого ручья, в урочище. Взяв с собой
сотника, старший объехал с ним тихим шагом вокруг всего ле­
ска, убедился в правильности расположения лагеря и вернулся
к ручью.
Ночь наступила так же внезапно. Тишину нарушали лишь жур­
чащая вода да лёгкий шелест листвы на деревьях. Набегавший
изредка ветерок своим шорохом в ветвях настораживал воинов,
напрягая их и без того обострённый слух.
Женщина казалась спокойней обычного. Старший изредка
бросал на неё внимательный взгляд.
«Такое может быть и от чрезмерной усталости, и от какой-то
ясности или внезапного озарения. Трудно понять её состоя­
ние», - подумал о ней старший и решил в эту ночь не смыкать
глаз. Что-то сегодня тревожило его больше обычного, причём
он отчётливо ощущал, что нервный трепет нарастал в нём всё
сильнее, захлёстывая всё его нутро. Он был знаком ему. Такое с
ним происходило всегда перед сражением. Подкинув ещё охап­
ку хвороста в костёр, плотнее укрыв ноги спящей спутницы, он
тихим шагом направился к соседнему костру, у которого, при­
слонившись спиной к дереву, сидел сотник.

92

Все, кроме дозорных, спали. Неровный свет взметнувше­
гося пламени то выхватывал из темноты силуэт сидящего во­
ина, искажая красно-тёмным оттенком весь его облик, то своим
дрожанием создавал причудливые тени от него на чернеющем
стволе дерева. При лёгких порывах ветерка тихий огонь начи­
нал бесноваться, и в эти мгновения каждый раз казалось, что
всё вокруг наполняется движением.
Сегодня всё раздражало старого воина, и от этого ему было
не по себе. Он не находил места, чтобы присесть и успокоиться.
Ему очень хотелось вскочить на коня, выхватить акинаки, найти
и изрубить всех, кто их преследует и не даёт покоя. Он чувство­
вал их присутствие, вглядывался в темноту и ещё сильнее ощу­
щал их приближение. Завидев старшего, сотник легко вскочил
на ноги. На его лице появилась тревога, но он молчал.
- Не сиди слишком близко к огню, тебя отовсюду видно, старший обошёл костёр и остановился, скрываясь за деревом.
Сотник кивнул, быстро оглянулся по сторонам и порыви­
сто отпрянул от яркого пламени в глубь деревьев.
- Ну-ка, подними всех. Я проверю дозорных. К кострам не
подходить никому, - старший бесшумно исчез в темноте.

Первый дозорный появился перед старшим внезапно, на
месте, где и был ему отведён пост. Он молча стоял, и лишь по
тихому его дыханию можно было определить, что он смотрит
прямо в лицо.
- Что? - старший почти шёпотом спросил у него.
- Где-то рядом. Ближе к ручью, у второго дозора. Двое или
трое, но их может быть и больше, - также шёпотом ответил воин.
- Хорошо, - старший коснулся его плеча и вновь тихо исчез
в темноте.
Дозорный у ручья возник сбоку от старшего, и только лёг­
кое движение воздуха свидетельствовало о том, что он прибли­
зился справа.
- Где? - очень тихо, чуть склонив к нему голову, спросил
старший.

93

- За ручьём. Пока не переходят, - почти на ухо, склонив­
шись, шепнул огромного роста молодой сак.
- Жди, - почти прошипел ему старший и вновь удалился.
У притаившегося третьего дозорного было тихо. Никто не
нарушал его участка.
Лошади, изредка пофыркивая, спокойно отдыхали под бди­
тельной охраной четвёртого дозорного, и только лишь конь са­
мого старшего был чем-то встревожен. Постукивая оземь копы­
том, раздувая ноздри, задрав высоко голову, он в полный глаз
метнул на хозяина чёрно-огненный взгляд, с отражённым в нём
блеском костра. «Чует он врага», - подумал старший, погла­
живая и успокаивая своего верного друга.
- Ближе к полуночи начал, - тихо пояснил творящееся с же­
ребцом стоявший рядом с ним воин.
- Отведи лошадей подальше, к третьему дозору, - старший
направился к месту, где отдыхала женщина.
Она спала. Впервые за всё время похода. Бй постелили не­
вдалеке от костра, за небольшим кустом, дабы со стороны не
было видно её при свете огня.
Сотник бесшумно появился за спиной старшего.
- Здесь оставь троих воинов. Столько же у вьюков. По од­
ному добавь всем другим дозорным. Со мной троих к дозору у
ручья. Где, по-твоему, они оставили лошадей? - тихо спросил
старший, не оборачиваясь.
- За ручьём есть высокий холм, думаю, за ним, - ото­
звался сотник.
- Ты с остальными отбей и приведи их, - распорядился
старший.
Скорым, но мягким шагом он направился к дозорному у ру­
чья. За ним тенями юркнули трое воинов.

Перейдя с воинами в полной тишине журчащий ручей, сот­
ник по дуге обогнул место возможного нахождения противни­
ка, очень осторожничая, приблизился к правому склону холма,
затаившись, припал к земле и стал прислушаться. Вскоре до

94

него отчётливо донёсся тихий людской говор. Костров не было.
Послав трёх воинов дальше в обход холма, он с остальными стал
дожидаться их возвращения. Прошло немного времени, прежде
чем вернулся один из них.
Охранников возле вражеских лошадей было четверо. С ними
уже покончили.
Всего же, судя по количеству скакунов, преследователей
было около двадцати.
- Кто такие? - спрашивал сотник, быстрым шагом направ­
ляясь вслед за своим воином.
- Непонятно, очень темно. Кажется, персы, - на ходу, не по­
ворачивая головы, шептал тот, ведя всех к нужному месту.
Из темноты, когда уже было слышно конское дыхание, воз­
никли двое саков, ведя на поводу лошадей.
- Уводим всех. Идём, как пришли, но забираем чуть в сторо­
ну, - ловко запрыгивая на коня, распорядился сотник.

Тем временем старший, расставив воинов по ближнему бе­
регу ручья, ожидал нападения врага. И он, и его люди понимали,
что взоры преследователей обращены к их кострам и что они
устремятся в первую очередь именно к ним в расчёте на внезап­
ность своей атаки.
То, что сегодня должно произойти столкновение с против­
ником, не вызывало сомнений ни у кого. Но время шло, а напря­
жённый слух пока не улавливал посторонних звуков от ручья.
От неподвижности стали затекать ноги и особенно спины, но
любое движение могло выказать их врагу. Приходилось терпеть.
В какой-то миг старшему показалось, что он уловил шорох,
но не со стороны ручья, а за спиной. Он прислушался, но было
тихо. Там не могло быть неприятеля.
Внезапно возле него кто-то присел в одно ловкое мягкое
движение, и вновь наступила прежняя тишина.
- Их двадцать или около того. Похоже, что персы. Теперь на
четверых меньше. Лошади у нас, - очень тихо, но достаточно
чётко доложил сотник.

95

- Все твои целы? - также тихо, почти на ухо спросил старший.
- Да. Они уже расставлены за нами.
- Что в тех дозорах?
- Пока всё спокойно.
Как прежде, в томительном ожидании шло время.
- Без лошадей их ожидает смерть. Значит, сражаться они
будут как в последний раз. Нам бы самим напасть и опередить
их, но очень темно, - старший с досадой всматривался в сто­
рону ручья.
Лёгкий ветерок по-прежнему изредка набегал от прохлад­
ной воды, шелестя листвой и исчезая где-то среди деревьев. К
нему уже привыкли, и теперь он не настораживал находящих­
ся в засаде воинов так, как это было вначале, по прибытию в
это место.
Закипевшая было в предчувствии скорой схватки кровь по­
степенно остывала, успокаивая людей, остужая боевой азарт. То
ли от этого, то ли от бессонной ночи, но ближе к утру им уже не
верилось, что рядом притаился враг. Всем им очень хотелось при­
лечь, вытянуть затёкшие ноги, забыться ненадолго в сладком сне.
Чуть посветлело небо. На его фоне стали вырисовываться
неясные контуры холмов.
«Вот сейчас всё и начнётся», - ещё не успела промелькнуть
мысль, как старший отчётливо расслышал всплески воды.
Противник ринулся в атаку через ручей. Он рассчитал пра­
вильно. Именно в это время суток расслабляется даже находя­
щийся в дозоре воин.
Персы, выбравшись из воды, молча бежали между дере­
вьями в ту самую сторону, где уже почти потухли костры са­
ков, но ещё слабо тлели бледные угольки, тускло отражаясь на
полотнах их мечей.
- Кажется, все они здесь. Пора, - решительно и жёстко ско­
мандовал старший, обнажил оба акинака и метнулся вслед за
нападающими.
Пропустив их ближе к кострищам, где была хоть ка­
кая-то видимость, саки с диким воем ударили со всех сторон.
Схватка была яростной, но короткой.

96

Трава на небольшой поляне была обильно орошена люд­
ской кровью, отчего гладкая кожаная подошва сакских сапог
всё больше скользила по ней, и воины падали, натыкаясь на тела
сражённых врагов, пачкаясь в их крови, и от этого имели ещё
более зловещий вид.
Всё закончилось неожиданно быстро. Разгорячённые во­
ины в растерянности озирались по сторонам, не веря в такой
скорый исход.
Небо ближе к горизонту заметно посветлело. Кто-то подбро­
сил хворост в костры, и они ярко возгорелись, сильно и сухо треща.
Всё вокруг обрело цвета, перестав быть однотонно серо-чёрным.
Воины стаскивали тела ближе ко второму костру. Их
оказалось шестнадцать.
Старший, вытирая акинаки пучком сорванной травы, огля­
дел стоящих саков и подошёл ближе к убитым врагам, внима­
тельно всматриваясь.
- Колчаны у всех пусты. Вот этот, кажется, жив? - он ткнул
рукой в сторону воина, лежащего с краю.
Двое саков мгновенно подняли окровавленного человека.
Рана была в области его правого плеча. Других повреждений не
было видно.
Освободившись резким движением от поддержки, он вы­
прямился, превозмогая боль, придерживая раненую руку здо­
ровой, метнул полный ненависти взгляд на старшего, но про­
молчал.
«На перса не похож. Наверняка, наёмник. Не молод. Для на­
чала надо бы остановить ему кровь. Рана, видно, нетяжёлая, но
крови много, долго не продержится. Ведёт себя достойно», - оце­
нил старший, а вслух повелел сотнику заняться им.
Подошедшая к нему женщина довольно спокойно взирала на
лежащих изрубленных людей. С интересом взглянув в лицо пле­
нённого воина, она в задумчивости направилась к своему костру.
Наступил день. Тела убитых отнесли подальше в сторону и
укрыли ветками в небольшом логу. Потерь среди своих воинов
не было. Только двое из них получили незначительные ранения.
Трофеев, кроме лошадей и оружия, захвачено не было.

7-192

97

Сотник доложил, что пленный жив, но упорно молчит.
По всему было видно, что напавшие случайно повстречали
их караван и решили поживиться.
Ближе к полудню, продвигаясь на небольшом расстоянии
от ручья, остановились также в маленьком урочище. После бес­
сонной ночи, да к тому же не зная, что ожидает их впереди, стар­
ший решил дать людям время на отдых.
Пленного подвели к ручью. Едва присев на ослабевших но­
гах, он осторожно повалился на правый бок, зачерпнул здоро­
вой рукой холодную воду и стал жадно пить. В его взгляде не
было ни злобы, ни страха, ни отчаяния, он просто наслаждался
вкусной влагой.
Заметив такие перемены в его поведении, старший решил по­
говорить с ним, предварительно повелев накормить его. Вопреки
ожиданию, тот не стал запираться и охотно пошёл на разговор.
Старший оказался прав в своей догадке. Пленённый был
наёмником в персидской армии царя Дария I.
После недавнего бесславного похода владыки Персии, Мидии
и Лидии в земли саков, где он без битв едва избежал собственной
смерти в бескрайних песках и гибели всей своей трёхсоттысячной
армии, потеряв среди пустыни огромное число воинов, отдель­
ные части его войск разбрелись по земле, желая скорей уйти от
ненавистных саков-массагетов. Среди них был и этот небольшой
отряд, гонимый дозорами кочевников и оказавшийся в этих кра­
ях, избегая столкновений с врагом. Стало понятным, что именно
по этой причине он не мог найти обратного пути.
Сам же пленённый воин был родом из далёкой горной стра­
ны Урарту, завоёванной Мидией, ставшей теперь частью П^жии.
Это был его первый в жизни поход на кочевников. Ему доводи­
лось бывать в Лидии, Вавилоне и Египте. Среди погибших в ноч­
ной схватке были ещё трое горцев. Остальные были персами.
Передав его охране, старший решил обсудить с женщиной
дальнейшее продвижение каравана, так как до сих пор они не
приняли решения в отношении драгоценного груза. Было со­
вершенно неясно, как поведут себя соплеменники в приморских
землях, узнав о содержимом их вьюков. Всё могло закончиться

98

довольно печально в родственном по крови краю, где прожива­
ют такие же саки, но где они никогда не бывали.
Великий прадед царицы Томирис бывал в южных при­
брежных землях Каспийского моря. Там же довольно долго
находился и её дед. Даже Кир, предшественник Дария, пер­
вый царь из династии Ахеменидов, пятнадцать лет назад, идя
на них войной, не стал входить в те земли, заполучив себе на
службу отряды саков и исполнив их условие - не вести их в
поход на сородичей.
Старший поделился с женщиной услышанным от пленён­
ного и своими тревогами за будущее.
- Я думаю, они чтят славных предков нашей царицы и не по­
смеют творить бесчинства по отношению к нам. Но никто не
может быть в этом уверен. Ты прав. Нужно постараться найти
среди них надёжных людей, знающих в своей земле такие места,
где до нужды можно сокрыть наши грузы. Мы не можем в этих
краях ни схорониться, ни оставить всё это, - после недолгих раз­
думий высказалась она.
- Тогда нам остаётся пройти три дня пути. Может быть, вы­
слать людей вперёд, пусть хотя бы узнают, что там творится? предложил старый воин.
- Вышлем, когда останется один день. Людей мало. Нужно
беречь их, - женщина взглянула на собеседника.
Тот одобрительно кивнул, поднялся и, как-то грузно и тя­
жело ступая, направился отдавать распоряжения воинам.
«Он сильно устал. Ему нужно отдохнуть. Очень нужно. Да
сохранят его небеса!» - глядя ему в спину с благодарностью, те­
плотой и нежностью подумала она.
Остаток дня и всю ночь люди отдыхали, набираясь сил.
Старший к утру был свеж, его движения были точны, шаги уже
не были тяжеловесными.
Все понимали, что им предстоит долгий переход, но, видя
уверенность в своём вожаке, они были бодры и готовы следо­
вать дальше, каким бы трудным ни был этот путь.
Недавняя победа, пусть всего лишь над небольшим отря­
дом врага, и довольно продолжительный отдых хорошо отра-

99

зились на молодых саках. Они были не так мрачны, как прежде,
и даже не скупились на слова, как это делали обычно, подражая
взрослым, а уже тихо подшучивали друг над другом, видимо,
вспоминая свои ночные подвиги во время боя.
Обойдя небольшой лагерь, оглядывая воинов, старший явно
ощущал спад напряжения среди них. Вновь уверенность в себе и
товарищах царила в отряде. По всему было видно, что впервые,
с самого начала этого похода, люди расслаблены именно до той
степени, какова желательна и нужна для воинов в обстановке
войны. Она давала возможность в случае необходимости мгно­
венно собраться и быть готовыми ко всему без замешательств и
суеты. Старый воин был доволен происходящими переменами.
На рассвете караван вновь двинулся в путь. Хорошо отдох­
нувшие кони, чувствуя приподнятое настроение своих хозяев,
ощущая их лёгкое, точное и уверенное управление, двигались
игриво, едва сдерживая порывы ринуться вперёд, обгоняя друг
друга.

Высланный вперёд отряд из трёх воинов, с которым ушёл
сотник, решили дожидаться здесь же, разбив лагерь на берегу
Каспийского моря. Особо подходящим для размещения это ме­
сто нельзя было назвать, но и менять его до возвращения раз­
ведки не следовало.
Никто в караване, кроме старшего, никогда не видел этого
моря и теперь все, помимо дозорных, устремились к его берегу,
но подойти к воде в наступающих сумерках, не зная удобных
спусков, они не могли.
Огромные пласты из затвердевшего песка и известняка
громоздились слоями высоко над морской гладью. Стоя на их
краях, невозможно было понять, как далеко внизу под ногами
находится вода. Кто-то со всего размаха бросал туда камни, но
грохот волн не давал ему услышать всплески.
Несмотря на суточный переход, свежий морской ветер своей
сыростью и прохладой очень быстро взбодрил людей, настраи­
вая их на решительные действия.

100

Пленник расположился недалеко от костра, прислонив­
шись спиной к небольшому валуну, вытянув ноги и безвольно
опустив голову.
Огонь от сильных порывов ветра порой почти затухал, но
через мгновенье вновь вспыхивал и стелился языками низко
над землёй, выбрасывая в стороны яркие искры. Он то ненадол­
го впускал мрак в ближнее пространство, то вновь освещал его
причудливыми тусклыми всполохами.
Неподвижная поза пленного насторожила женщину, она
подошла к нему и поначалу лишь попыталась вглядеться в его
лицо, присев перед ним на корточки. В темноте за густой бо­
родой, разросшейся почти по всему лицу, рассмотреть толком
ничего не удалось. Коснувшись пальцами жёстких густых волос
на его подбородке, она слегка приподняла ему голову и постара­
лась прислушаться к его дыханию. Он никак не отреагировал.
Его веки были опущены и не разомкнулись даже при её при­
косновении. Пленник пребывал в забытьи. Взяв его за руку, она
сразу ощутила исходящий от него жар.
- Видимо, из-за раны, - усльпнала она голос старшего. - Силь­
но ослаб при переходе. Нужно положить его ближе к теплу,
промыть рану солёной морской водой. Если перетерпит и про­
тянет ночь, то будет жить.
* * *

«Странно, нигде нет дозорных», - сотник напряжённо вгля­
дывался с небольшой возвышенности в расположенное в низи­
не спящее селение. От него до моря, оставшегося правее, было
довольно далеко.
Костры слабо мерцали у жилищ, но людей не было видно.
Приземистые войлочные шатры чернели на небольшом рассто­
янии друг от друга. Возле них при неясном свете огней были
различимы кибитки. Чуть дальше от всех, но ближе к сотнику
одиноко стояла одна из них. Костра возле неё не было.
- Ждите здесь. Что бы ни случилось со мной, не смейте
появляться, - распорядился сотник. - Если враги, то оставьте
моего коня и отходите в лагерь, - добавил он, боком, аккуратно
спускаясь в сторону селения.

101

Под его ногами теперь оказалась непривычно жёсткая расти­
тельность, неприятно ощущаемая стопой сквозь подошвы сапог.
Небо от множества звёзд было светлым и низким.
Приблизившись к кибитке, сотник припал к земле, прислу­
шался, затем слегка приподнялся и огляделся.
«Даже собак нет. Это хорошо», - мелькнуло у него в голове.
Он бесшумно коснулся войлока. Почти в тот же миг, отки­
нув с двух сторон пыльные пологи, из кибитки выпрыгнули чет­
веро мужчин. Сотник мгновенно отскочил в сторону и выхва­
тил меч. Окружить его и прижать к кибитке им не удалось. Видя
его быструю реакцию и не ведая того, кто он, что ему нужно и
сколько с ним людей, стражники стояли безмолвно и растерян­
но, ничего не предпринимая.
- Ты кто? - наконец спросил один из них на сакском языке.
- Чьё селение? - готовый к бою, тихо, но жёстко спросил его
сотник, понимая, что перед ним не воины, а простые люди.
Видя, что пришелец не бросается на них, знает их язык,
и сообразив, что он им не чета, а настоящий воин, старший из
них, тот, что задал вопрос, вновь заговорил:
- Мы простые кочевники, остановились здесь на отдых, дер­
жим путь в родные степи. А эти юноши со мной стоят сегодня в
охране. - Чуть помедлив, он нелепо добавил: - С этой стороны.
Убрав оружие, сотник в знак мирных намерений слегка под­
нял руки и приблизился к говорившему. Тот стоял неподвижно
и как-то обречённо склонив голову к узкому плечу. Остальные
также не трогались со своих мест и не выказывали какой-либо
решительности.
Внимательно осмотрев стражников, сотник убедился в своей
правоте относительно их отнюдь не воинского вида. Говоривший
был средних лет, щуплого телосложения и ростом едва доходил
ему до плеча. В том, что он сказал правду, сомнений не было. Оде­
жда на нём хоть и потрёпанная, но была явно сакской, выделанной
из конской шкуры. Из неё же был и островерхий убор на голове.
Обувку не удавалось рассмотреть, но, судя по всему, это были са­
поги из грубой воловьей кожи. Только теперь сотник увидел в его
руке сжатый акинак. У остальных же были лишь дубины.

102

- Почему подались в дорогу? - спокойно спросил он.
- Так персы, - тихо и с досадой ответил старший. - Повсюду
были они. Пришли. Случилось сражение. Но их было очень мно­
го, а у нас воины как ушли им навстречу, так никто и не вернулся.
- Как долго идёте? Кто старший у вас? Где остальные? И где
персы? - почему-то раздражаясь, стал спрашивать сотник.
- Идём мы второй день, - задумавшись, тот тут же попра­
вился: - Уже будет третий. Но это вся наша дорога. Вчера среди
ночи у нас увели всех лошадей. Убили двух наших стражников.
Старейшина после этого и слёг. Умер. Стар был, не перенёс та­
кой беды. Теперь все здесь сляжем. А персы? Они ушли к себе.
Как припши, так и ушли ни с чем. Зря войну затеяли.
Он замолчал, затем взглянул в лицо сотнику и предложил ему:
- Чего тут стоять. Пойдём к людям, сам всё увидишь.

Едва забрезжил рассвет, сотник вернулся в лагерь. Обо всём
увиденном и услышанном во временном селении саков он в
подробностях доложил старшему. Женщина также внимательно
слушала его рассказ.
Неожиданное известие поразило всех.
- Здесь нам нельзя оставаться. Нет корма лошадям, - после
недолгого раздумья произнёс старший.
Было решено выдвигаться к обречённым сородичам. К по­
лудню караван приблизился к холму, где их ожидали два остав­
ленных сотником воина.
В пробудившемся с зарёй селении каких-либо перемен не бьшо.
- Вьючных коней с охраной в десять воинов оставь здесь, взглянув на сотника, распорядился старший.
Остальные двинулись вперёд.
Завидев приближающийся отряд, все в стане вышли ему на­
встречу. Их измученный вид и неуверенность, сквозившая даже
в позах, являли до боли жалкое зрелище.
Впереди встречавших находился тот самый ночной страж­
ник. Теперь он был старейшиной в этом временном поселении
беженцев. За ним стояли женщины с детьми. Дети цеплялись за

103

материнские ноги и с опаской выглядывали из-за них. Юноши
расположились как-то обособленно ото всех, чуть в стороне,
сбившись в тесную группу, словно волчата в стаю.
Все молчали. Даже дети напряжённо всматривались в
подступающих всадников.
От разожжённых костров потянуло дымком. Иногда слы­
шался запах мяса, что варилось в котлах.
Старых войлочных шатров было всего пять. В одном из них
приняли гостей. К их приходу были готовы. Подали мясо, чёрствые
лепёшки и ледяную, слегка солоноватую воду.
Новоиспечённый старейшина вопросов не задавал. А всё,
что он излагал скупыми фразами, уже было известно старшему.
При всей трагичности ситуации что-то неуловимое всё же
было приятно старшему. Поначалу ему показалось, что это свя­
зано с внутренней обстановкой шатра - почти родной, по кото­
рой скучали и он, и все его люди. Но постепенно он убеждался,
что ощущение вызвано чем-то другим.
В какой-то момент, когда в шатре вдруг затихли все звуки,
он взглянул на молчавшего старейшину и тут же понял, отчего
нахлынули на него такие чувства. Просто за всё время трапезы
он не слышал от старейшины ни жалоб, ни стенаний по поводу
переносимых ими бед, а это было очень по-сакски, по-родному.
Привыкнув довольствоваться малым и видя удручающее
положение хозяев, прибывшие быстро насытились, хотя каза­
лось, что вся еда была ещё не тронута.
Закончив трапезу и поблагодарив всевышние небеса, землю,
воду и хозяина, гости вышли из шатра. Воздух бьш свеж и приятен.
- Я возьму людей и осмотрюсь вокруг. Приведи сюда всех
остальных. Сам отдохни, - распорядился старший.
Сотник кивнул и удалился.

Невдалеке от стана старший легко обнаружил место, где не
так давно находились лошади. Бурые пятна подсохшей крови
темнели на земле и свидетельствовали о расправе, )гчинённой
напавшими над охраной. Тел не было, их предали земле.

104

Пройдя по следу в ту сторону, куда увели лошадей, старший
понял всю бессмысленность попытки нагнать грабителей.
В остальном же ничто не указывало на присутствие лю­
дей. Изредка, но почти везде вокруг селения попадались све­
жие звериные следы. Это было хорошим признаком, так как
напуганный человеком зверь долго не появлялся.
Вернувшись в селение и выставив дозоры, старший вдруг
вспомнил о пленнике. Тот пережил прошедшую ночь и нахо­
дился у одного из шатров. По его виду старый воин понял,
что жить он будет. Об этом свидетельствовали его глаза: они
были ясны, а взгляд - осмыслен, наполнен силой и даже твёр­
достью.
Вокруг пленника вилась детвора, пытаясь, повизгивая, за­
игрывать с ним. Будучи обессиленным, он не мог поднять даже
здоровой руки, но их не отвергал, а смешно таращил на них
свои огромные глазища, отчего они пребывали в особом вос­
торге, отпрыгивали от него, изображая испуг, и вновь наседа­
ли, с каждым разом всё чаще дотрагиваясь до него ручонками
и даже забираясь ему на колени. Похоже, ему было приятно их
внимание. Он изредка улыбался, открывая ровные ряды белос­
нежных зубов.
«К плохому человеку дети не подойдут. Особенно сакские», подумал старший и направился к отведённому им шатру.

Прошло три дня.
По велению старшего старейшине беженцев были переданы
все кони, захваченные в ночной схватке с персами.
На протяжении этих дней воины каравана обучали юношей
селения, вооружённых трофейным оружием, навыкам владения
им и искусству ведения боя. За столь короткий срок, казалось
бы, невозможно обучить всем премудростям воинского искус­
ства, но молодые люди были саками, и достаточно было одного
показа, чтобы они достойно повторяли увиденное.
Навыки приобретались ими в изнуряющих тренировках, но
главное, что вело их к быстрому успеху, всё же было заложено в

105

их крови и передавалось от родителей к детям в течение многих
сотен лет. Оно заключалось в неизменных качествах каждого
сакского воина: свободолюбии, терпеливости, вольности души
и телесной подчинённости, благородстве помыслов и гордой по­
корности, непоколебимой крепости духа и чистосердии.
За то короткое время, что прибывшие воины провели в ма­
леньком селении, простолюдины привязались к ним всей ду­
шой. На суровых лицах женщин всё чаще появлялись улыбки,
отчего в них угадывался истинный, более молодой возраст. Не
редкостью стал и их смех. А в их движениях появилась лёгкость
и даже воздушность.
Наблюдая за переменами в поведении людей, хозяйка кара­
вана понимала их причину. Она была проста и объяснима. Толь­
ко с прибытием её отряда все обитатели этого селения, особенно
женщины, почувствовали себя уверенными под защитой вои­
нов, родных саков.
Но ей было ясно и другое. Чем больше те привыкали к та­
кому состоянию души, тем горче для них становилось предсто­
ящее расставание. А оно неминуемо подступало.
Было решено пробыть ещё два дня.
Всё, что за такой сжатый срок успели сделать для собратьев
старший каравана и его воины, было поистине бесценно в это
тяжёлое время и в том положении, в каком оказались они, про­
стые, добрые люди.
Что говорить о них, если сама женщина за это время незамет­
но для себя отвлеклась от постоянных тяжёлых дум, бередивших
её душу. Ей легче дышалось среди родного народа. Дни, прожи­
тые здесь, были как добрый сон. Пусть ненадолго, но забылись со­
бытия минувших дней. В сознании куда-то далеко отодвинулись
мысли о войне и неопределённости судьбы её отряда.
Странные, доселе незнакомые перемены происходили у неё в
душе и ещё от чего-то другого, что настораживало её и даже пуга­
ло. Поначалу она не могла понять, что было их истинной причи­
ной. Всегда непримиримая к любой неизвестности, она, стрюмясь
разобраться в непонятных ощущениях и чувствах, всё больше
предавалась размышлениям.

106

Однажды, прогуливаясь невдалеке от стана, она наблюдала
за состязаниями, устроенными в очередной раз для юношей се­
ления. Те на полном скаку стреляли из луков, бились на мечах,
затем вместе с воинами каравана устремлялись вдаль, поднимая
клубы пыли и пытаясь обогнать друг друга.
Зрелище было настолько интересным, что полностью за­
хватило её.
В какой-то момент, когда все они возвращались, сбившись в
плотный стройный ряд и сдерживая разгорячённых коней, при
этом что-то громко и бурно обсуждая, она увидела среди них его
и не поверила себе, своему внезапному озарению. В одно мгно­
венье всё в ней будто бы куда-то стало проваливаться, но тут
же наполнило её ещё больше, вернувшись полыхающим жаром.
Её лицо горело от внезапно прилившей крови. Дыхание
перехватило. Прижав ладони к щекам, не имея сил тронуться с
места, ощ)чцая неимоверный стыд, словно ей довелось стоять на
всём миру обнажённой, она оглянулась вокруг, и если бы увиде­
ла кого-то рядом, то была уверена, что тут же провалилась бы
сквозь землю. Но, к её радости, возле неё не было ни дущи.
Всадники въехали в селение.
Пошатываясь, сделав неуверенный шаг, тихо охнув, женщи­
на плавно опустилась на землю.
Весь вечер она провела в шатре. Впервые в жизни в его мяг­
ких войлочных стенах она нуждалась, как в броне, за которой
теперь находилось то, отчего ей становилось не по себе. Оно
было невраждебным, но и знакомым не было. Оно просто за­
полнило собой всё её нутро и весь окружающий мир.
Ночь была бессонной и долгой. Мысли мелькали какими-то
обрывками, изматывая тягучей путаницей в голове.
Проворочавшись до самой полуночи, изнемогая то от ду­
хоты, то от охватывавшего озноба, она решилась выйти из
шатра. Лёгкий свежий ветерок тут же пробрал её до костей.
Укутавшись плотнее в плащ, она немного постояла у шатра,
а потом, сама того не заметив, оказалась на том самом месте,
где днём с ней произошло нечто неимоверное, непонятное,
но перевернувшее всё её сознание и всю её душу, засевшее
чем-то ноющим в глубине сердца.

107

Его образ всё чаще представал перед её глазами, всплывая в
памяти. Всякий раз при его появлении она упорно отгоняла его,
иногда даже встряхивая головой, словно пытаясь освободиться
от чего-то назойливого.
Вконец обессилев от такого странного состояния, она вер­
нулась в шатёр и забылась тревожным сном.

«Ну надо же, какой удивительной красоты эта женщина!» всё чаще, издали заглядываясь на неё, мысленно восхищался он.
Когда она находилась в шатре, он томился ожиданием ско­
рейшего её появления, а увидев её, уже не мог отвести от неё
взора. Но если кто-то находился поблизости от него, он старался
уединиться, чтобы вновь смотреть на неё, и делал это торопливо,
боясь её возвращения в шатёр. Теперь он засыпал с мыслями о
ней, желая, чтобы быстрее пролетала ночь.

- Я догадываюсь, о чём ты думаешь всё это время, - после
недолгого молчания произнесла женщина. - Мне не жалко для
них ничего. Вот только пригодится ли им это серебро или золо­
то? Не навредит ли?
Она находилась в шатре наедине со старшим.
- Они должны дойти до степи. Их примут, но как? - выска­
зался он в раздумьях.
- Мы могли и не повстречать их... Но всё это не то. Нель­
зя, чтобы кто-то знал о том, что мы везём. К сожалению, даже
они. Ты ведь понимаешь, что может произойти? Эти женщины и
юнцы не выдержат пыток. За нами вслед сразу ринутся недруги
Томирис. Ещё неизвестно, что ожидает нас впереди. Надеюсь, не
все наши сородичи в этой стороне вот так разбрелись по земле.
Верю, что не зря мы выбрали этот путь.
- Они видят вьюки, но думают, что в них мы везём оружие.
Об этом я дал понять их старейшине. Он поверил.
- Мы помогли им, чем могли. Теперь у них есть и лошади, и ору­
жие, и, главное, обученные воины. Большего им не дал бы никто.
- Да. Ты права.

108

Наступил день расставания. Караван был готов двинуться
в путь.
Вновь, как пять дней назад, при их встрече, все селяне мол­
ча взирали на отбывающих.
Но теперь всё было иначе. Детвора не пряталась за матеря­
ми, а юношине стояли стайкой в стороне и выступили вперёд,
как подобает воинам.
Лишь женщины как-то сразу сникли и едва сдерживали
слёзы, нервно перебирая жилистыми пальцами кто одежду, кто
длинные косы.
Не было старейшины. Он почему-то запаздывал. Но вот по­
явился и он. Все уважительно расступились, пропуская его к
старшему каравана.
Подойдя к нему, старейшина бережно, словно чашу, обеими
руками протянул ему небольшой свёрток из тонкой кожи. Стар­
ший также обеими руками принял его и сразу ощутил довольно
тяжёлый вес. Старейшина молча смотрел на него, и лишь кра­
ешки его губ чуть тронулись то ли в улыбке, то ли с досадой.
Окружающие приблизились к ним.
Старший, помедлив, стал аккуратно разворачивать края
свёртка. В нём лежали два слитка серебра. У него мгновенно пе­
рехватило дыхание. Он не мог оторвать взгляда от тускло-хо­
лодных неровных брусков дорогого металла. Судорожно сглот­
нув подступивший к горлу ком, он медленно перевёл взгляд на
женщину, стоявшую рядом. Она смотрела ему прямо в лицо. Её
удивительно красивые с поволокой глаза наполнились влагой.
Она прикрыла веки.
Старший, как можно незаметнее вздохнув, успокаивая себя,
взглянул на старейшину.
- Вам оно нужнее, - тихо произнёс тот. Затем, помолчав, до­
бавил; - А мы почти дома, и... - по привычке склонив голову к
узкому плечу, нервно дёрнув кадыком, прошептал: - ...прости,
что мало...
Происшедшее было таким неожиданным и так поразило всех
своим величием и значимостью, что никто из них не мог и не смел
даже слегка шелохнуться и нарушить воцарившуюся тишину.

109

Кто-то тронул старшего за рукав, и он молча, не поворачи­
ваясь, также обеими руками передал драгоценный дар в сторо­
ну. Его бережно приняли.
Под гнетущим впечатлением и от пережитого при расстава­
нии, и от совершённого старейшиной и его людьми все в кара­
ване ехали молча.
Воины не ведали о том, что на самом деле находилось в не­
которых вьюках, но были поражены не менее остальных. Сот­
ник догадывался о содержимом поклажи, но не мог даже пред­
положить, насколько велика его стоимость.
И женщине, и старому воину, знавшим, как никто, сколько
золота, серебра и иных драгоценностей содержится в этих вью­
ках, было до такой степени стыдно, что они не могли смотреть
друг другу в глаза и какое-то время даже ехать рядом.
Обоих надсадно одолевали одни и те же тяжёлые и непри­
ятные мысли, щемящей болью пронизывающие их души. Люди
отдали им единственную ценность, что имелась у них, и, может
быть, вместе с ней попрощались с последней своей надеждой.
Не знали ни старший каравана, ни женщина, что сотник,
принявший подношение, добавил к нему имевшийся у него не­
большой слиток серебра и незаметно для всех положил свёрток
в кибитку, которая стояла у шатра старейшины.
* * *

В том, что они вступили в земли собратьев, уже никто не
сомневался. Об этом свидетельствовали не только сроки про­
движения, но и то, что довелось им увидеть здесь.
Повсюду, куда они приближались, на месте стоянок были
лишь давно остывшие пепелища и множество могильных
холмов. От такого жутковатого зрелища липкий холодок,
проникнув в людские души, больше не покидал их.
Продвигались по-прежнему настороже. Малые отряды, по
три-четыре воина, рассылались в разные стороны на небольшие
расстояния. Они возвращались, докладывали обо всём увиден­
ном ими в округе и вновь отбывали в других направлениях.

110

Так продолжалось весь день, пока не решили остановиться
у родника, в стороне от которого раньше был небольшой стан.
Ничего утешительного разведка не принесла. Людей в окру­
ге не было.
Следуюпще дни напоминали предыдущие.
На исходе третьего дня один из высланных вперёд дозоров
сообщил, что вдали был замечен огонёк. Решили продвигаться
в том направлении, но прежде направили в его сторону усилен­
ный отряд из десяти воинов во главе с сотником.

Смеркалось. Из-за россыпей острых камней под копытами
всё чаще приходилось сдерживать лошадей.
Привычная равнина сменилась скалистой местностью.
Иноща невысокие островерхие скалы, очень напоминавшие
сакские головные уборы, сближались до ширины звериной
тропы, затем вновь расступались, открывая просторы. В таких
расщелинах всадники замедляли ход до осторожного шага,
выстраиваясь вереницей.
Ни одного огонька пока не виднелось.
- Где он был? - подозвав воина, спросил сотник.
Впереди в быстро наступавшей темноте простиралась
равнина, но её границ уже невозможно было различить.
- Мы пришли верно, но его почему-то не видно, - вгляды­
ваясь вдаль и пытаясь успокоить вертящуюся на месте лошадь,
растерянно ответил ему молодой сак.
Сотник промолчал. Все ожидали его решения. Вновь мет­
нув настороженный взгляд в сторону темнеющей долины, он
развернул коня и повёл отряд обратно.

У подножья невысокой скалы, прикрываясь ею от неизве­
данной для них стороны, откуда недавно явился сотник, был
разбит лагерь.
Старший и женщина, выслушав его рассказ, пребывали в
раздумьях.

111

- Там, где ты побывал с дозором... - начал старший, но тут
же замолчал на полуслове, оторвал взгляд от костра, выдержал
паузу, посмотрел через пламя в лицо сотнику и коротко завер­
шил: - ...закончились те земли, куда мы шли.
Было заметно, как вздрогнула женщина.
Глаза сотника, в которых отражались трепещущие огнен­
ные язычки, при последних словах старшего в ужасе расшири­
лись. Он судорожно сглотнул и прикрыл веки. Сказанное по­
разило обоих. В таком оцепенении они пребывали довольно
долго, пока сам старший вновь не прервал тягостное безмолвие:
- Нам нужно было уходить к братским тиграхаудам.
Продолжения не последовало. Вновь воцарилась тишина,
лишь изредка нарушаемая потрескиванием сгорающего сухого
хвороста.
- Думаю, нам всем нужно отдохнуть. - Старший, подняв­
шись на ноги, мельком взглянул на женщину.
Понимая, что им не следует дальше вести разговоры, он на­
правился в сторону от костра.
Сотник молча и недолго постоял, растерянно взирая на
огонь, и, ощутив навалившуюся вдрзп- неимоверную усталость,
тяжёлым шагом побрёл к расположению воинов.
«Как всё бессмысленно! Какой толк от этих богатств и от всего
этого похода? Кому всё это нужно, когда на всей земле нет малень­
кого родного клочка, где было бы всё как прежде, своё, настоящее.
Уж лучше покинуть этот мир. Почему я не осталась с Томирис и не
ушла из жизни вместе с ней? Зачем послушалась её? Дети? А что
дети? Их мог сопроводить любой воин. Какая была необходимость
во мне? Что такого я сделала в этом походе? Кому легче от моего
присутствия здесь? Сплошная бесполезность и ненужность. На­
верное, даже обуза. Будь проклято всё! Как я устала! Сколько ещё
скитаться в таких мучениях? Для чего?» - в отчаянии думала жен­
щина, не имея сил отогнать жалящие сознание мысли.
Она лежала на расстеленной кошме, свернувшись по-дет­
ски клубком, впервые не скрывая рыданий, всхлипывая, шепча
сквозь слёзы одну и ту же безответную фразу:
- Для чего?

112

До полудня следующего дня её никто не потревожил. Толь­
ко однажды, как ей показалось, кто-то бережно укрыл её, но она
не была уверена в том, что это было на самом деле. Она не могла
понять, спала ли она или была в каком-то забытьи, но чувство­
вала себя разбитой и до тошноты обессиленной.
Лишь одна мысль назойливо стучала в её голове: «Это всё...
Это всё...» В какой-то миг она вдруг смутно уловила, что в такт
словам она, сидя, раскачивается из стороны в сторону, и ей тут
же стало очень страшно за себя.
«Наверное, именно так человека покидает разум», - очень
отчётливо и спокойно подумала она. И вместе с этими думами
тотчас же слетела пелена с её глаз, она словно прозрела и вновь
ясно увидела всё вокруг себя. Ей сразу стало легче на душе. Од­
новременно она ощутила и прилив сил во всём теле.
Подойдя к журчащему ручейку, женщина осмотрелась по
сторонам. Вдоль обоих его пологих бережков росли небольшие
кусты, чередуясь с лежащими валунами. Воздух здесь был све­
жим и прохладным. Чистая водица, искрясь в солнечных лучах,
повторяя изгибы неглубокого русла, игриво убегала, теряясь
где-то за камнями. Зачерпнув руками студёную, но мягкую вла­
гу, поднеся к лицу и прижав её ладонями к щекам, она долго на­
слаждалась её холодком. Мелкими струйками вода по шее сбе­
гала вниз к груди, удивительно освежая тело. Прислонившись
к одному из валунов и ощутив спиной его тепло, она вытянула
шею и подставила лицо палящему светилу, зажмурив глаза от
его яркого света, сквозь тонкие веки улавливая проникающий
жар. Какой-то приятной пустотой на душе воцарился покой.
Пребывая в такой неподвижности, медленно, будто боясь
вспугнуть что-то трепетное, лишь одним движением руки, чуть
склонив набок голову, она стянула с неё островерхий головной
убор из тонко выделанной кожи, от которого по бокам и сзади
свисала под собственной тяжестью защита из очень мелких пе­
реплетённых металлических колечек. Чёрные как смоль волосы
пышными тяжёлыми локонами скатились к плечам. Свет сине­
вой блеснул по волнистым прядям. Слегка встряхнув головой.

8-192

113

чтобы удобнее разложить их, она впервые за последнее время
вновь почувствовала себя женщиной.
Ей вспомнились молодые безмятежные годы, когда весь мир,
как казалось ей, был создан для неё. Когда не были ещё известны
страх и тревога. Когда сны были лёгкими и сладкими и всё вокруг
состояло из тепла и заботы. Вот и сейчас, в воспоминаниях, кусо­
чек той жизни сотворил чудо, и она, хоть всего на миг, но побьшала
там, в своём прошлом, почерпнув из него что-то неизменно-сер­
дечное, то, что никогда больше не должно было покинуть её.
Теперь она твёрдо это знала и верила, что с ней однажды,
скоро, должно случиться нечто замечательное. И оно обязатель­
но будет другим, где-то и в чём-то очень похожим на всё доброе,
оставшееся в тех далёких годах, но по своей значимости станет
также очень близким её душе, новым и важным для её сердца в
будущем.

«Наверняка, враги покойной царицы уже направили по на­
шему следу свои отряды. По времени беженцы давно должны
были дойти до кочевий. Ну а для нас обратного пути нет. Впро­
чем, и впереди идти нам не к кому. Оставаться здесь - значит
обречь себя на неминуемую смерть. Мне нужно срочно принять
какое-то решение и что-то сделать, ведь должен же быть хоть ка­
кой-то выход из этого нелепого положения, в какое мы угадили?» в раздумьях пребывал старший, присев на камень у ручья, не­
сколько ниже по течению от места, где располагался лагерь. Как
он ни старался, а ничего стоящего в голову ему не приходило.
Невдалеке от него, раздевшись до пояса, умывались воины,
шаля и сильно разбрызгивая воду, капли которой, искрясь на
солнце переливами разноцветья, растворялись в воздухе.
Старший отвлёкся от своих гнетущих мыслей и стал просто
наблюдать за воинами. Среди них был пленённый горец. За все
дни, что он находился среди отряда, люди привыкли к нему, и
порой казалось, что он всегда был с ними.
«Странно как-то получается. Он совсем чужой нам человек,
а никому из нас не мешает. Может быть, это происходит оттого.

114

что все мы равны перед опасностью выбранной нами дороги,
и именно она объединяет нас своей постоянной неизвестно­
стью?» - теперь другие мысли как-то сами по себе потекли в его
в голове под размеренное журчание ручья.
Жаркий дневной воздух стал наполняться вечерней прохладой.
«Зачем его-то я взял с собой?» - поднимаясь, подумал он.
Недоумённо пожав плечами себе же в ответ, старый воин напра­
вился в сторону стана.
- Полсотни. Наши. Племени не знаю. Прошли от меня
очень близко, на расстоянии полёта стрелы. Нас они не замети­
ли. Видимо, высланный ими вперёд дозор ушёл немного раньше
нашего подхода к этому месту. Идти без разведки они не могли.
Находятся отсюда всего лишь в полудневном переходе, - докла­
дывал неутешительную новость прибывший сотник.
- За нами они направлены. За тем, что мы везём, - не отры­
вая взгляда от пламени костра, как бы размышляя вслух, тихо
произнёс старший. Чуть задумавшись, он добавил: - Беженцы
не знали об истинном грузе. Они поверили, что мы везём ору­
жие, поэтому отдали нам последнее серебро. Но их рассказам не
очень вняли в степи. Вожди решили проверить.
Он вновь задумался, затем, взглянув на женщину, корот­
ко завершил свою мысль:
- Выходит, мы правильно поступили, не одарив их старей­
шину тем же.
- Посланный за нами отряд уже находится здесь, а это зна­
чит только одно: о местонахождении детей царицы никто не
знает. Это важнее всего, - посмотрев ему в глаза, произнесла
женщина. Переведя взгляд на сотника, она продолжила: - То,
что они идут по нашему следу, вполне объяснимо. Они пожела­
ли убедиться в том, что это действительно мы. Как они посту­
пят дальше, мы не знаем. Иные вожди всегда подчинялись Томирис только из боязни и при всяком удобном случае пытались
показать истинное своё отношение к ней. К сожалению, время
настало смутное, и неудивительно, что следом за нами пришли
именно свои, а не чужие.

115

При этих её словах сотник пот)шил глаза. Он как-то сразу
сильно осунулся, почувствовав себя неуверенно под её взором.
- Что-то ещё? - заметив перемены в его поведении, спросил
старший.
- Да, - с решительностью встряхнувшись, сотник посмот­
рел ему прямо в лицо. - Они преследуют нас только по моей
вине. Я оставил подношение старейшины, те слитки серебра,
в его же кибитке. К ним добавил свой, что был у меня. - Он на
какое-то мгновение опустил голову, но тут же выпрямившись,
взглянул на женщину и добавил: - Не знаю, почему так сделал.
Наверное, пожалел их. Простите.
Воцарилась тишина.
Старший переглянулся с женщиной. На её лице он не уви­
дел ни упрёка, ни сожаления, и, более того, оно излучало пони­
мание и даже радость.
- Ну что ж, так вышло, что ты невольно, сам не зная о том,
освободил каждого из нас от душевных мук, что так долго тер­
зали нашу совесть. Ну а то что нам предстоит скорая встреча с
собратьями, жаждущими её, не так уж и страшно. На всё воля
небес, - переведя взгляд на сотника, дружеским тоном произ­
несла женщина.
* ♦

*

Эту ночь и старший, и женщина провели в раздумьях. Каж­
дый из них на своём жёстком ложе думал об одном и том же:
о превратностях судьбы, приведшей их, саков, в земли, где
обитали такие же, как они, саки, и куда за ними по пятам при­
шли тоже саки, сородичи, но уже преследователи, с кем, навер­
няка, произойдёт скорая и для многих последняя встреча.
Потоком вязкой горечи по их сознаниям разливалась мысль
о том, что им, пережившим столько трудностей в этом походе,
доведётся встретиться в бою с теми, кто был совсем недавно
рядом с ними, к кому, в числе прочих, им очень хотелось скорее
вернуться, с кем всегда совместно приходилось бить врага,
защищая друг друга.
«Если спросить каждого из воинов, пришедших следом
за нами, хотят ли они такой встречи с собратьями и крова-

116

вого её исхода? Наверняка ответ будет один - нет», - думала
женщина.
«Всегда, во все времена, есть веление тех, кого нельзя ослу­
шаться ни при каких обстоятельствах. Именно этим сильна ве­
ликая степь», - впервые с сожалением размышлял старший.
Разница в думах женщины и старого воина была лишь в том,
что она воспринимала всё, что делала теперь, как исполнение
последней просьбы подруги. Он же относился к своим дейст­
виям и поступкам как к выполнению последней воли царицы.
Но и то и другое было связано с одним и тем же человеком
и являлось святым долгом для обоих.

в полдень следующего дня, оставив с караваном женщину,
придав ей двух сильных воинов и пленного горца, старший вы­
строил свой отряд у небольшой возвышенности, недалеко от
лагеря.
Уходить от преследователей не имело смысла, равно как и
пытаться скрыться от них и выждать их ухода.
То, чему предстояло свершиться, старый воин воспринимал
с облегчением, так как для него это был выход, пусть даже такой,
но выход, и с ним наступал конец всем его бесполезным скита­
ниям и, главнее всего, мучительным раздумьям о будущем.
Преследователей было вдвое больше. Они выстроились в
одну ровную линию. Вглядываясь в безмолвно стоящие ряды и
пытаясь разглядеть лица, старый воин в душе вовсе не желал по­
встречаться взглядом с кем-то из знакомых ему людей, если тако­
вые и были, и делал это больше по привычке, нежели сознательно.
Хотя их численность и была больше, но во всём остальном
они были полным отражением его отряда.
В середине построения, слегка выступив вперёд, на гарцую­
щем коне восседал их сотник. Он не был знаком старшему. От
того, что он не пытался вести переговоры, а молча ожидал на­
чала битвы, было легче на душе.
Всё было предельно ясно. Со стороны противника не допу­
скалось ни коварных хитросплетений в действиях, ни никчёмных

117

пустословий, и такое его поведение было явным выражением по­
чтения или хотя бы уважения. Именно за это старый воин был
благодарен тому незнакомому сотнику.
Солнце палило нещадно. Всё в округе было залито ослепи­
тельным светом, отчего до рези в глазах вся земля до горизонта
казалась одного золотистого цвета, и лишь небо отличалось
белёсо-дымчатой синевой.
Взглянув в бездонную высь, старший мгновенно выхватил
оба своих акинака, молниеносно вскинул их вверх, по-молодецки
вздыбил коня и резво развернул его в полный круг. Тут же ра­
зорвав тишину, подобно разъярённому барсу издав низкий ду­
шераздирающий рык, он во весь опор помчался на противника.
Такого, похоже, не ожидал никто, даже его воины. Быстро опом­
нившись, взвыв, вслед за ним помчались сотник и все остальные.
Зная, с кем вступили в бой, отчётливо понимая, что теперь
уже нет иных путей кроме смерти либо победы, воины отряда
больше не видели в противнике своих сородичей, как это было
несколько мгновений назад. Теперь перед ними находился враг.
Сотник преследователей, выхватив длинный меч, двинулся
навстречу. Но сделал он это как-то замешкавшись, неуверенно.
И даже конь под ним, похоже, не понявший команд хозяина, слег­
ка ступив вперёд, подался назад, осев мощным крупом и едва не
опрокинувшись. Он быстро выправился, но встал боком к напа­
дающим, удерживаясь лишь тем, что часто и неловко перебирал
переднрши копытами, чем невольно напугал всех всадников, стояПЦІХрядом и за спиной сотника. Драгоценное время было потеряно.
Налетев прямо на сотника, седой воин лишь на миг взглянул
в его лицо, на котором успела отразиться лишь растерянность, и
тут же сразил его ударом акинака с правой руки, почти одновре­
менно рубанув другим акинаком находящегося возле него воина.
Опомнившись, противники полумесяцем ударили по напа­
давшим. Завязалась жестокая резня.
Битва была упорной и продолжалась с переменным успехом.
Всюду, где появлялся старый воин, весь забрызганный кро­
вью, под копыта взбешённых лошадей валились сражённые
враги. Но они всё же брали числом и окружали кольцом его

118

редеющий отряд. Вращаясь на своём мощнотелом скакуне, он,
приподнявшись в седле, цепким взглядом выделил своего сот­
ника и ринулся к нему.
Доставать до воинов противника, а тем более наносить уда­
ры по ним короткими акинаками становилось всё труднее, так
как под копытами, на земле, всюду лежали тела. Между всадни­
ками, не покидая их ни на шаг, крутились, то вздыбливаясь
и напуганно тараща глаза, то опустив низко гривастые головы
и лягаясь, потерявшие наездников кони.
Старый воин заменил один акинак длинным мечом.
Видя, что противник сжимает кольцо, он, развернув скаку­
на, прорвал его и, сгоряча проскакав по дуге в сторону холма,
за которым был караван, вновь повернул его, быстро рассмат­
ривая всё поле битвы.
- Прошу тебя, потерпи ещё немного, - пригнувшись к лип­
кой от крови конской гриве, прохрипел он и помчался обратно.
Когда до самого крайнего всадника оставалось небольшое
расстояние, он услышал топот настигающих его лошадей.
В спешке не имея возможности оглянуться, он повернул ска­
куна в сторону, пытаясь хоть одним глазом заметить скачущих
за спиной людей, но увидеть кого-либо из них ему не удалось.
С наскока сразив попавшегося на пути воина, он с большим
усилим, но развернул разгорячённого коня и, взглянув в сторо­
ну новоявленных конников, поразился увиденному. На полном
скаку в спины окруживших врагов врезалась четвёрка всадни­
ков: первой, подавшись всем телом вперёд, выставив над голо­
вой коня вытянутую руку с мечом, летела женщина; чуть отстав
от неё, прикрывая её справа, словно её тень, мчался горец; почти
вровень с ними пронеслись ещё двое воинов.
От неожиданного натиска, а более того от появившейся све­
жей силы, об истинной численности которой преследователи не
могли знать, они дрогнули. Потеряв сотника, не получая ника­
ких команд, обессиленные воины, мгновенно перестав сражать­
ся, стали отступать в разные стороны.
Продолжая рубить тех, кто находился слишком близко к
нему, старый воин не заметил, как оказался в отдалении от сво-

119

их людей, между двумя вражескими всадниками. Один из них
был уже на расстоянии вытянутой руки от него. Он потянул­
ся к нему. Оставался совсем небольшой промежуток, как вдруг
передние ноги его коня подкосились, и он всем телом подался
вперёд и припал к гриве.
Старый воин не видел, что второй всадник, наскочивший
слева, со всего нижнего замаха рубанул по ноге его коня. Выро­
нив акинак, он тут же левой рукой ухватился за гриву, скользя
по липкой крови, густо пропитавшей её. Конь судорожно пы­
тался вскочить, но никак не мог сделать это и всё сильнее за­
валивался на левый бок, всей мощью подпрыгивая на коленях,
помогая себе частым вскидыванием головы.
В какой-то миг старому воину показалось, что они подни­
маются, но в этот самый момент сильный удар меча отсёк ему
голову. На землю одновременно и бездыханно упали оба: и он,
и его верный друг.

Подлетевший с небольшим опозданием сотник, издали на
скаку видевший страшную кончину старого воина, грудью свое­
го могучего коня опрокинул замешкавшегося врага и тут же ко­
ротким замахом отрубил ему руку.
Круто развернувшись на месте, понимая, что вожаку уже
ничем не помочь, он спешно направил скакуна обратно.

Женщина умело отбивала вражьи наскоки, при этом успе­
вая вовремя уворачиваться, ловко управляя послушным конём
и нанося точные ответные удары.
Поначалу растерявшийся противник теперь бился отчаян­
но, но его активность была какой-то запоздалой, безысходной и
явно без стремления повергнуть врага, взять над ним верх.
Несколько раз угроза неминуемой гибели нависала над
женщиной, но в эти страшные мгновенья горец успевал отра­
зить врага, вовремя врезаясь клином между ней и наскочившим
на неё всадником, отважно вступая в поединок и выходя из него

120

победителем. Ещё не восстановившись от прежней раны, он за­
метно слабел, быстро теряя силы.
Всё было закончено незадолго до наступления заката.
Над всей равниной воцарилась звенящая тишина, наруша­
емая лишь похрапыванием лошадей, стоявших небольшими
группами по всему полю битвы. Низко склонив головы, изредка
обмахиваясь хвостами и пофыркивая, встряхиваясь и прикаса­
ясь друг к другу мордами, они втягивали раздутыми влажными
ноздрями едва посвежевший вечерний воздух. Между ними
повсюду лежали тела убитых воинов.
Сон одолел живых, как только они ступили на землю, сойдя
с коней.
В течение всего следующего дня оставшиеся трое воинов,
сотник и горец, превозмогая неимоверную усталость, предава­
ли земле погибших в прошедшем бою.
Раненых не оказалось. Минувшая ночь отняла у них едва
тлевшие жизни.
В такую жару тела нельзя было оставлять на солнце, иначе
они сразу раздувались и начинали смердеть. Под общую могилу
использовали небольшую расщелину в стороне от ручья. Боль­
шую часть дня, подтаскивая на шкурах землю, над ней возводи­
ли невысокую насыпь.
Старшего каравана, старого воина и вождя, похоронили
здесь же, но отдельно от остальных, согласно древней сакской
традиции, насыпав холм немного выше первого.
Ночь с долгожданной прохладой вновь своими объятиями
мгновенно окутала землю, погрузив в крепкий сон натрудив­
шихся за день людей.
Разведя небольшой костёр, оберегая покой спящих, у огня
находилась лишь женщина. Только теперь она была способна
мыслить, осознавая случившееся, пытаясь понять и оценить си­
туацию, в которой оказалась.
Накануне вечером, даже у могил погибших, отдавая им дань
уважения, доведённая до полного изнеможения, она пребывала
в полусознании, в полузабытьи.

121

«я понимаю, ты больше не мог находиться рядом со мной,
оберегать меня и этот караван. Видно, действительно наступил
твой последний день. Ты понял это, но уже ничего поделать не
мог. Мне трудно, как никогда, но я благодарна тебе за всё. Боль­
ше, чем сделал ты, никто бы не смог сделать на целом свете», женщина мысленно обращалась к старому воину.
В какой-то миг ей показалось, что он сидит по другую сторону
огня и, как всегда, молчаливо, но очень внимательно слушает её.
«Я всегда думала, что давала тебе советы, когда ты спраши­
вал о чём-то меня. Какая глупость! Ты просто бережно вдохнов­
лял меня, уже зная всё наперёд. Наивная женщина возомнила
себя кем-то что-то значащим... Я в огромном долгу перед тобой,
мой старый верный друг. Вот только не знаю, как и когда верну
тебе его... Но теперь и я уже знаю, что мне делать и как посту­
пить. .. Ты уж не обессудь меня», - думала она с горечью.
От нахлынувшей тоски всё её нутро заклокотало болью.
К горлу подступил ком, не давая вздохнуть. Сердце разрывало
грудь своим учащённым биением. Она не вьщержала и зарыда­
ла. Плакала она долго, словно девчонка, всхлипывая и вздраги­
вая всем телом. Слёзы, враз вырвавшись наружу, уже текли не
переставая, медленно освобождая дыхание, успокаивая сердце
и облегчая душу.
Далеко за полночь, вконец обессилев, она уснула.
* * *

Пробудившись незадолго до рассвета, больше по привычке,
нежели от бодрящего отдыха, не сговариваясь меж собой, с тру­
дом переставляя ноги, воины потянулись к ручью.
Сотник, подойдя к спящей женщине, бережно укрыл её и
направился к лошадям.
Почувствовав чьё-то прикосновение, ещё не отойдя ото сна,
она на мгновение подумала, что это он, старый воин, но тут же
вспомнив всё, не размыкая век, присела, приходя в себя, вновь
ощутив тяжесть во всём теле.
В полдень, когда все расположились на отдых вокруг огня,
каждый в своих думах, она, взглянув на сотника, поднялась и на­
правилась к грузу. Вскочив на ноги, он последовал за ней.

122

Вернулись они с мешком, который он нёс на себе. Бережно
положив его у ног женщины, он отступил в сторону. Все подня­
лись с мест и стояли вокруг костра.
- Братья мои, - женщина окинула всех спокойным взгля­
дом, не пропустив и горца.
- Здесь нет чужих. Здесь все равны, - уловив, что он подался
назад, она вернула его. - Мы долго шли в эти земли, но не нашли
того, к чему стремились. В том нет ничьей вины. Так было су­
ждено. Теперь нас всего шестеро. Мы всегда были свободными,
свободными и покинем этот мир, подобно ушедшим братьям.
По велению небес в этой далёкой земле нам довелось сойтись
в смертельной схватке с родственными саками. Они исполняли
приказ новых правителей степи, мы же, преданные сердцем сво­
ей царице, исполнили её последнюю волю. Я не знаю, что ожида­
ет каждого из вас дальше, но теперь я знаю, как поступить мне.
Прежде чем объявить своё решение, я хочу свершить то, что
считаю нужным. Так поступила бы Томирис.
С этими словами она присела, аккуратно перерезала ножом
завязки мешка и стала вытаскивать из него войлочные свёртки,
раскладывая их перед собой на земле.
Воины молча, но явно с нарастающим напряжением наблю­
дали за происходящим, не смея даже пошевелиться. Разложив
содержимое мешка, она выпрямилась.
Успокоив дыхание, взглянув прямо каждому в глаза, она по­
просила приблизиться сотника. Тот, шагнув в её сторону, встал
возле неё.
- Помоги мне. Они тяжёлые, - прошептала она. Затем громче
добавила: - Примите это, доблестные воины. Оно ваше по чести.
Все по-прежнему стояли в оцепенении. Никто не решался
подойти первым.
Сотник посмотрел на женщину. Увидев её одобрительный
лёгкий кивок, он стал по очереди подзывать стоящих воинов,
поднимая с земли долю каждого из них и вручая в руки.
Остался горец. Он встретился взглядом сперва с женщиной,
затем с сотником. Они оба смотрели на него спокойно, очень
душевно и даже как-то почтительно. Он принял дар.

123

Последним женщина сама наградила сотника, развернув
сначала свёртки и коснувшись рукой их содержимого. Груда
тускло-серых слитков серебра неровными гранями сверкнула
на солнце. Прижав правую руку к сердцу, сотник почтительно
склонил голову.
- Теперь каждый из вас вправе сам решать свою судьбу. От­
ныне никто из вас не должен задерживаться здесь. Вы исполни­
ли свой долг до конца. Возьмите сколько нужно лошадей. Поде­
лите еду между всеми. Да помогут вам небеса в ваших дорогах!
Все продолжали молча взирать на неё. Уловив в их взглядах
немой вопрос и недолго постояв в задумчивости, она, собрав­
шись с духом, тихо, но твёрдо произнесла:
- Я остаюсь здесь.

Она покинула воинов и, как несколько дней назад, пришла
к рз^чью, на то же самое место, к валуну.
От принятого решения и от исполненного долга перед остав­
шимися людьми ей стало легче на душе. Только сейчас она по­
няла, какой тяжёлый груз, какая непосильная ноша довлела над
ней весь этот поход. Отныне всё это закончилось.
Думать о будущем ей не хотелось. Мелькнула лишь одна
мысль: «Будущее, каким бы оно ни было, теперь уже не страшит,
потому что, оказывается, не боязно лишь за себя, когда ты ни за
кого не в ответе».
Как и в первый раз, вода своей прохладой освежила её. Она
долго пригоршнями бросала её себе в лицо, отчего замирало
сердце и трепетно прерывалось дыхание. Это было прекрасно.
Вдоволь насладившись, она подошла к валуну, ладонью
погладила его тёплые плавные выступы, словно нечто живое и
нежное, прислонилась к нему спиной, вновь прикрыв веки, под­
ставляя лицо жарким лучам солнца.
И так же, как в первый раз, сняла головной убор.
Среди смоли тяжёлых волнистых волос, тускло блеснувших
синевой на свету, по правому плечу струилась тонкая белоснеж­
ная нить...

124

в этот день никто не покинул лагеря.
Возвращаясь, она увидела, что костёр по-прежнему мерно
полыхает, треща сухим хворостом. Вокруг него, не занимая её
места, расположились воины.
Вечерело. Присев к огню, только теперь она почувствовала
сильную усталость. Веки сразу отяжелели, глаза стали смыкать­
ся. Бороться со сном не было сил. Она уснула впервые за эти дни
легко и безмятежно.
Пробудившись раньше всех и подкинув хворост в за­
тухающий костёр, она прошла к лошадям, мирно пасущимся
невдалеке, осмотрела все оставшиеся вьюки и, взяв из одного
небольшой кожаный мешок, направилась прямо к ручью, туда,
где чуть ниже по течению от её валуна находилось большое ча­
шевидное углубление. Предрассветное звёздное небо излучало
столько света, что его было достаточно для того, чтобы разгля­
деть нужное место.
Она подошла ближе к нему, оглянулась по сторонам, прислу­
шалась к тишине, быстро сняла с себя все одежды и, поёживаясь
от утренней свежести, медленно ступая, вошла в холодную воду.
Дойдя до середины чаши и на миг задержав дыхание, она
погрузилась в её глубину.
Поначалу ей показалась, что вода слишком студёная. Пре­
одолев желание выскочить, она вдруг ощутила, что её тело уже
стало привыкать к прохладе, и когда она всё же поднялась, то
лёгкий ветерок показался ей ледяным, и она вновь присела.
Подобного наслаждения она не испытывала уже очень
давно. Несколько раз подряд она, окунувшись с головой, тут
же выпрыгивала из воды, фыркая от удовольствия, разметав
мокрые волосы, разбрызгивая во все стороны стекающую по
лицу хрустальную влагу. Сотни и тысячи переливчатых пё­
стрых капелек-искорок, разлетаясь от неё, подобно моросящему
дождю с лёгким шумом ниспадали на волнистую поверхность
затона. Стройное, сильное тело упруго извивалось, блестя бу­
синками воды в звёздном сиянии.

125

Вдоволь насладившись купанием и выйдя на берег, она об­
лачилась в принесённые с собой чистые одеяния. Удобная, мяг­
кая одежда своей лёгкостью и новизной придала ещё больше
уверенности как её душе, так и телу.
«Наверняка, все уже приняли решения, и сегодня я узнаю о
них», - направляясь к костру, думала женщина.
Ей не хотелось, чтобы кто-то остался с ней. Она была на­
строена решительно и не допускала мысли впредь за кого-то,
кроме себя, нести ответственность.
Всматриваясь в лица спящих, она невольно задумалась о
причинах, по которым остались живы именно эти люди. Кроме
сотника и горца, все трое воинов были молоды и семей не имели.
«Никто из них не искал смерти, как это сделал старый воин
и вождь, не вынесший больше тяжести жития ради других. Во
все времена простому человеку, пребывающему в подчинении
у кого-либо и исполняющему его волю, живётся без терзаний в
душе. Только мыслящий и творящий за других страдает боль­
ше всех. Но такова судьба. Для одного жизнь - это неизменная
участь, для другого - возможность выбора. Никто не повинен
в своём предначертании. Только тот подвластный люд достоин
уважения, кто не мешает стоящему над собой собрату вершить
своё, ниспосланное небесами назначение, и послушно и без со­
мнений исполняет до конца его повеления, - мысленно рассу­
ждала она. - Насколько я помню, у него есть дети, - вспоминала
она, вглядываясь в лицо спящего сотника. - Благородный, чут­
кий человек, помог беженцам, не задумываясь, отдав им свой
единственный слиток серебра. Ему обязательно нужно вернуть­
ся к семье, поднять детей», - подумала женщина о нём с теплом.
Переведя взгляд на безмятежно спящего урартца, раски­
нувшего руки во всю ширь, она впервые внимательно всма­
тривалась в его черты. Первое, что бросалось в глаза, была его
ужасная худоба. Выглядел он гораздо измождённее, нежели был
в день пленения. И даже густая растительность на его лице не
могла скрыть собой его впалых щёк. Резкие, глубокие морщины
лучами расходились в стороны от глаз, под которыми темнели
отвислые полукруги кожи. Две чёткие борозды, отступая от

126

крыльев ноздрей, терялись в его усах, вычерчивая припухлость
над верхней губой. Высокий лоб также был испещрён морщина­
ми, лёгкие порывы ветерка полностью сдували с него пряди чер­
ных вихров. На худой, но жилистой шее, выпячиваясь под ко­
жей упругой тёмной прожилкой, ритмично пульсировала кровь.
«Ведь он сам вызвался идти в битву с пришедшими за нами
саками, желая помочь нашим воинам», - впервые подумалось ей.
Словно почувствовав на себе её взгляд, он повернулся на
бок, заложив под голову свои худые, но словно витые из одних
жил руки.
В один миг поток её нежных воспоминаний, тепло бередя­
щих душу, остудила своей внезапностью хлёсткая мысль: «Но
ведь он с такой яростью сражался с саками! Пусть они и были
нашим противником в том бою, но противостояли нам, таким
же сакам. Неужели он, убивая их, мстил нам за своё пленение, за
смерть своих товарищей?»
Ей стало не по себе. Она даже отодвинулась от него, утирая
вспотевший лоб. Ей не хотелось верить в то, что он поступал
именно так.
«Но тогда почему же он не покинул нас вчера? Ведь я на­
градила его равно со всеми, и этого богатства хватит ему на всю
жизнь, - успокаиваясь, она продолжала размышлять. Но следу­
ющая нахлынувшая мысль вновь тут же наполнила её душу не­
приятным холодком: - Может быть, он не уходит от нас и ждёт
удобного случая, чтобы покончить и с нами? Насколько я поня­
ла из сказанного им, его страна находится где-то в этих краях».
В какой-то миг ей показалось, что она угадала и поняла его
истинные, враждебные намерения. Ничего другого ей просто не
шло на ум.
- Так оно и есть, - сама того не заметив, вслух произнесла она.
В следующее мгновение у неё в руках блеснул нож.
Зарождался рассвет. Звёзды потускнели и ближе к светлею­
щему горизонту вовсе пропали.
Не решаясь свершить то, что казалось ей единственно пра­
вильным и спасительным для всех остальных, она замерла, по­
давшись вперёд, по привычке пробуя пальцем остриё лезвия.

127

Сотник, шумно засопев во сне, повернулся на бок. Взглянув
на него, женщина вдруг резко поднялась и отошла в сторону от
костра.
«Если даже так, мне не следует поступать опрометчиво. Его
судьбу должны решить все. Это будет справедливо, - вновь
успокаиваясь, думала она. - Да и как я объясню им причину та­
кой жестокости? Зачем награждала его днём, чтобы свершить
над ним казнь среди ночи? Не воспримут ли они мой поступок
как сумасшествие?»
Она вложила нож в ножны и взглянула на горца. Он спал, как
прежде, безмятежно, по-детски подтянув худые колени к груди.
Решив пройтись и немного успокоиться, она направилась
в сторону пасущегося табуна. Отойдя на несколько шагов, она
вдруг подумала: «Так не спят убийцы. Так могут спать только
люди с чистой душой».

Молодые воины, запив холодной водой вяленое мясо и чёр­
ствые, но вкусные лепёшки, занялись обычными делами. При­
ведя своих коней к ручью, они стали поить и купать их.
Остальные лошади, следуя стадному инстинкту, также на­
ходились у ручья. Не имея уже хозяев, они не разбредались, а дер­
жались всё это время вместе, сбившись в один табун.
Горец, прислонившись спиной к валуну, чинил свою одежду,
изредка поглядывая в сторону ручья, и когда лошади вдруг зате­
вали какие-то свои нехитрые игрища, он подолгу заглядывался
на них, любуясь их величавой красотой, радуясь таким их по­
вадкам и сияя открытой улыбкой.
Сотник, осмотревщись но сторонам, направился было к жен­
щине, одиноко стоявшей у свеженасыпанных могильных холмов.
Он ещё поутру уловил происшедшие в ней перемены, свя­
занные не столько с её облачением, сколько с её поведением во­
обще. Теперь она была какой-то другой, свободной, раскрепо­
щённой, и даже сейчас, видя её с распущенными волосами, он
чувствовал, что её внешний вид отражает внезапные изменения
её душевного состояния.

128

He решаясь потревожить её, он остановился на подходе.
День был не очень жарким. Сменившийся ветер стал прохлад­
ным и сырым. Впервые за эти дни он дул с севера, от моря.
Покусывая травинку и ощущая во рту кисловатый привкус
сочного стебелька, сотник присел на землю.
Когда-то давно, очень давно, в шатре у царицы появилась
она, весёлая худенькая девочка. Он не знал, откуда она взялась,
но, как и другие, замечал, как нежно и внимательно относилась
к ней Томирис. Везде, где бы ни появлялась царица, в её свите
всегда была она.
Шли годы. Он стал воином и принял участие в битве с савроматами. Изредка бывая в ставке Томирис, он всегда видел её
подле царицы. Она взрослела, превращаясь в статную особу. Со
временем к ней стали относиться как к младшей сестре Томирис.
Дружба с царицей не повлияла на её добрый нрав. Изменившись
внешне, она, как и прежде, оставалась доброжелательной и чут­
кой к людям. Он хорошо помнил, как встревожились многие, не
видя её в стане довольно продолжительное время. И, как бывает
в таких случаях, в кочевьях стали появляться различные слу­
хи. Но всё стало понятным, когда она появилась вновь во время
сражения с персидским царём Киром.
Прямо накануне той великой битвы по велению самой царицы
он впервые возглавил целую сотню. Он помнил тот замечательный
день. Тоща в нём всё возликовало от счастья. До начала битвы ему
казалось, что за его спиной раскрьшись два белоснежных крыла.
Вспоминая позже, как он в тот день украдкой поглядывал себе за
плечи, и впрямь надеясь увидеть их, ему становилось смешно от
такой наивности. И сейчас, вспомнив то своё поведение, он мотнул
головой и усмехнулся, прыснув в густые усы.
То сражение с персами было кровавым и долгим. Превосхо­
дящее их почти втрое воинство Кира уже к закату стало одоле­
вать. В битву были введены последние силы саков... Мечта каж­
дого воина служить в них! Это была гвардия царицы. Отборные
десять тысяч воинов. Но вскоре в бой вступила и личная гвар­
дия Кира. Надвигался крах. И в самый, казалось бы, последний
миг, когда уже не было сил, произошло поистине удивительное

129

действо, до сих пор потрясавшее его душу и сознание. В битву
вступили юные воспитанники царицы.
Он, как это было с ним всегда при думах о том давнем и уди­
вительном событии, ощущал неимоверный трепет.
Ему тогда казалось, что все замерли на поле сражения от уви­
денного. Зрелище было потрясающим. Никто не ведал о них. В
великой тайне хранилось создание и существование этой кон­
ницы. Но самое главное и воистину поразившее сакских воинов
заключалось в том, что эту спасительную лавину возглавляла и
вела в бой она, женщина, стоящая сейчас в одиночестве у холмов.
То ли от резкого порыва ветерка, хлёстко ударившего по
лицу, то ли от разбередивших душу воспоминаний глаза сотни­
ка повлажнели. Выплюнув изжёванную травинку, он жёсткими
пальцами протёр их.
Прошло ещё какое-то время, и она, развернувшись, напра­
вилась прямо к нему.
Поднявшись с места, он невольно залюбовался ею. Её
волосы слегка развевались на ветру. Красивая, ладно сидящая
на ней одежда была стянута на тонкой талии широким поясом,
к которому сбоку были прикреплены ножны. Поступь её была
упругой и очень женственной.
Она подошла к нему, пристально, но с теплотой посмотрела
ему в глаза и пошла дальше, в сторону костра.
Сотник, проводив её взглядом, почувствовал какую-то не­
ловкость и вдруг понял, что ему уже давно нужно было при­
вести в порядок свою одежду. Укорив себя за небрежность, он
решительно направился к ручью, где, словно дети, плескались
трое молодых саков.
* * *

Присев у костра, женщина ощутила, что голодна. Нарезала
ножом тонкие кусочки сыра и лепёшки и с удовольствием стала
их жевать, словно никогда не ела ничего вкуснее. Быстро насы­
тившись, протёрла нож и вложила его в ножны.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, она обернулась иуви­
дела горца, сидящего у валуна. Он быстро отвёл глаза и продол­
жил начатую работу.

130

Она приблизилась к нему и стала с интересом наблю­
дать, как он почти ровным бруском известняка подтачивал
клинок длинного меча. Делал он это искусно, умело водя
камнем по самой грани лезвия, ловко и точно подставляя
стороны полотна.
Горец прервал работу и встал, не решаясь посмотреть ей в
лицо. От его неподдельного смущения и почти несуразной, как
бы юношеской позы с опущенными руками и потупленным,
словно у провинившегося озорника, взором, ей стало забавно.
Она молча присела невдалеке от него, так же, как он, при­
слонившись спиной к камню, и тем самым дала ему понять, что
всё нормально и не стоит взрослому мужчине так смущаться
перед ней.
Он вновь опустился на своё место и, чуть помедлив, про­
должил своё занятие, временами пробуя ногтем остриё и под­
правляя шероховатости. В конце концов, напоследок ещё раз
тщательно проверив всю заточку меча, он аккуратно стряхнул
крошево с колен и бережно положил оружие и точило у ног.
Просидев недолго в молчании, они оба, словно по команде,
задрали вверх головы и взглянули на небо. Высоко над ними па­
рила едва видимая одинокая птица. В попытке заслониться от
ослепляющего, яркого солнечного света, опять же словно за­
ранее сговорились, они ладонями одновременно прикрылись
от лучей, желая получше рассмотреть её.
Заметив свои совпавшие дважды одинаковые движения,
они взглянули друг на друга с нескрываемым удивлением, улыб­
нулись и всего через миг уже легко и безудержно смеялись.
Смех был долгим, чистым и облегчающим. Всем со стороны
было заметно, что его частые наплывы сотрясали их и заставля­
ли то откидываться, освобождая дыхание, то вновь пригибаться
к коленям. У обоих от смеха обильно выступили слёзы, крупны­
ми каплями стекая по щекам.
Постепенно приходя в себя, успокаиваясь, горец провёл
пару раз широкой ладонью по лицу, утирая с него влагу, вновь
взглянул в высь и тихо, как бы возобновляя свои прерванные
размышлении, прошептал:

131

- Это орёл. Там, где я родился, в горах, есть и его гнездо. Пти­
ца не может быть без гнезда. - Ч)ггь помолчав, он посмотрел жен­
щине в лицо и с грустью добавил: - Гнездо может быть без птицы.
Не успев опомниться да и не зная, как отреагировать на та­
кой поворот в его поведении, увидев тоску в его глазах, а в сло­
вах уловив печаль, она опустила голову.
Они долго сидели в безмолвии, не смея нарушить тишину,
каждый думая о своём.
Когда обоим показалось, что молчание слишком затяну­
лось, женщина, поднимаясь, словно продолжая и свою мысль,
также тихо произнесла:
- Здесь будущее очень быстро превратилось в прошлое.
Горец внимательно посмотрел на неё.

День завершался прохладным вечером. Все находились у
костра. От усиливающихся порывов ветра огонь горел всполо­
хами. Необычно громко трещал быстро поглощаемый им хво­
рост. Пламя волнами бросалось в разные стороны, сильно раз­
брасывая жаркие искры.
Однообразие последних дней действовало на всех как-то
особенно. Они привыкли существовать в постоянном движе­
нии, лишь изредка имея свободное время, не задумываться о
будущем, быть всегда готовыми к исполнению воли старших, а
в этот вечер заметно приуныли.
Молодые воины сегодня были какими-то растерянными,
чрезмерно чуткими и настороженными по отношению к жен­
щине. Они нервно ёрзали, сидя у огня, слишком часто меняли
позы, не находя удобного положения.
Горец же, напротив, был собран и очень серьёзен. В нём не
было прежнего тихого смирения и отчуждённости. Гордо распра­
вив плечи, выпрямив спину, он расположился на своём месте,
был неподвижен и не отводил взгляда от костра.
Сотник сидел, широко расставив ноги, свесив руки поверх
согнутых колен, опустив голову, и ковырялся веточкой в земле.
Во всём их облике ощущалось некое ожидание.

132

«Чего они все ждут от меня? Я всё уже сказала им. Больше
мне нечего добавить к своим словам, да и сделать для них я ничего
другого не могу. Неужели они не понимают, что я для себя всё уже
решила? Или им жаль покидать меня? В таком случае мне остаётся
повелеть им так поступить. Но и этого, похоже, делать не нужно.
Дважды повторять одно и то же у нас не принято. Если они всё же
решили остаться со мной, то как мне быть? - она в недоумении
окинула взглядом сидящих людей. - А, будь что будет. Больше я не
пророню ни слова», - окончательно определилась она.
- Я ухожу от вас на заре, - глаза горца сверкнули отражён­
ным в них пламенем.
Скользнув по воинам блестящими угольками зрачков, он
остановил свой взор на женщине.
От его низкого и твёрдого голоса, впервые неожиданно про­
звучавшего в полную силу и оттого бывшего незнакомым ни для
кого из них, все вдруг встрепенулись.
Ровным тоном он продолжил:
- Мне пока не дано понять, почему вы не пошли в родные
степи с уходящими туда сородичами, хотя уже увидели, что
здесь, куда вы все так стремились, никого не осталось. Не знаю
и причин вашего сражения с такими же, как вы. Теперь, когда
вас осталось совсем мало и вы в такой дали от своей земли, вы
почему-то расходитесь по одиночке. Но одно, думаю, я понял
правильно. Вам некуда идти, или даже если и есть куда, то уже
нет желания, а может быть, и сил.
Поначалу сказанного им никто, кроме женщины, не понял.
Он ненадолго задумался.
Понимая, что его слушают, он завершил:
- Когда-то, очень давно, враги пришли в мою землю. Вме­
сте с другими детьми они забрали и меня. С той поры мне не
довелось увидеть её. Пусть на чужбине, но я выжил. Остался
ли кто-то из моих сородичей, я не знаю, но очень хотел бы...
Хотя как я узнал бы их? Прошло много времени, может быть,
миновала вся моя жизнь, и я вдруг оказался так близко к тем
местам, где раньше была моя страна... Мне не нужны богат­
ства. Вижу, и вы не трепещете перед ними. У нас не принято

133

оставлять в пути того, с кем провёл хотя бы одну ночь у костра
и поделился глотком воды. Не знаю, что вы решили, но хочу
предложить вам идти со мной и не оставаться здесь, где даже
ваших могил никто никогда не найдёт. Я не покинул вас рань­
ше лишь по этой причине.
Вновь наступила тишина.
От сказанного этим человеком, к которому все привыкли
и даже не вспоминали о том, что он пленённый чужеземец, на
всех повеяло теплом.
Не знавшие как поступить, молодые воины вновь ощутили
подобие надежды. Их, как никого, тяготила дарованная свобо­
да. Не ведая того, что с ней делать, воспитанные в подчинении
старшим и исполнении их воли, они были готовы идти куда
угодно и жить где угодно, но только везде и всюду очень нужда­
лись в чьём-то покровительстве. Ими должны были повелевать
и руководить. Иного существования они даже не представляли.
Важнее всего для них было служение кому-то, но этот кто-то
обязательно должен был быть своим человеком, а не чужаком, и
поэтому они не отрывали глаз от хозяйки каравана, единствен­
но способной принять решение и сделать выбор.

В ущелье они вошли в полдень третьего дня похода. Обсту­
пившие их высокие горы пропускали солнечный свет только к
своим вершинам, тускло рассеивая его и едва освещая подно­
жья, не давая лучам светила согревать их своим теплом.
Местами скалы подступали настолько близко друг к другу,
что между их вершинами синева неба становилась подобием са­
мой настоящей реки с причудливыми ребристыми и гранёными
берегами, отчего при движении с задранной вверх головой и
долгом её созерцании она как бы оживала и несла свой ровный
поток навстречу смотрящему. Часто взирать в высь никому не
хотелось: от этого кружилась голова.
Воздух в низине был густым и плотным, и людям казалось, что
его можно потрогать. Порой их не покидало чувство, что они его
толкают и раздвигают своими телами.

134

в какой-то момент едва различимая тропа повела наверх. На­
чало подъёма все ощутили по своим лошадям. Мышцы на их
загривках заметно взбугрились от напряжения.
Возглавляемый горцем караван, ведомый в известном толь­
ко ему направлении, растянувшись длинной вереницей среди
скал, стал медленно подниматься к перевалу.
В пути, как воины ни старались отогнать ставший ненуж­
ным табун скакунов, тот продолжал двигаться за ними. Не видя
со стороны старших особых возражений против этого, они пре­
кратили тщетные попытки и больше не обращали внимания на
идущих следом животных.
Царивший здесь холод взбодрил приуставших путников.
Гористая местность поражала не видевших ранее такого пей­
зажа кочевников своим безмолвным величием, сковывая созна­
ние каждого из них, сжимая до немыслимого предела всё его су­
щество, привыкшее к равнинным просторам.
С большим трудом одолев, как казалось им, бесконечный
подъём, на подступах к которому тропа заметно расширилась, а
скалистые вершины отступили далеко в стороны и стали значи­
тельно ниже, люди были потрясены увиденным.
Перед ними в низине находилась долина, вся покрытая ле­
сами, зелень которой была необычайно тёмной в предзакатных
лучах. Подавшись вперёд, горец молча всматривался в неё, впи­
ваясь во всё внимательным взглядом, глубоко вдыхая свежий,
чистый воздух.
Они долго стояли ровным рядком, наслаждаясь невидан­
ным доселе зрелищем и не смея нарушить величественную ве­
чернюю тишину. Изредка все мельком поглядывали на своего
проводника. Каждый из них понимал, что этот странный горец
привёл их туда, куда стремился попасть всю свою жизнь.
Впервые им доводилось спускаться с гор. Продвигались
медленно, с особой осторожностью. Лошади ступали тяжело,
иногда скользя и притормаживая задними копытами, при этом
низко осаживаясь.
Лес принял их в свои объятия с последними лучами свети­
ла. Охватившая всё вокруг темень остановила продвижение.

135

Подошедшие сзади кони, наткнувшись на стоящих всад­
ников, стали обходить их с двух сторон, шумно пофыркивая и
уверенно углубляясь в чащу. От их близкого присутствия и спо­
койного поведения, а главное, от родного запаха, терпко исхо­
дившего от них и перебивавшего ударивший в нос незнакомый
аромат разнотравья, молодые саки воспрянули духом и вновь
были готовы смело встретить любую неожиданность.
Имея от природы зоркое зрение и быстро пообвыкнув к
темноте, они уже отчётливо различали друг друга.
Горец приблизился к ним, поравнялся с женщиной и тихо
сказал:
- Если я не ошибаюсь, то здесь недалеко должен находиться
родник. Следуйте за мной.
Развернув коня, он стал медленно продвигаться по окраине
леса. Все тронулись за ним. Вьючных лошадей, как прежде, на
поводу вёл сотник.
Благодаря цепкой детской памяти горца и его острому
чутью, уже скоро они были на месте: до слуха людей донеслось
тихое, размеренное журчание воды.
В эту ночь по совету своего проводника костёр не разжигали.
Определив очерёдность охранения, освободив от вьюков ло­
шадей, все крепко уснули у родника, на мягкой душистой траве.

Пробудившись с первыми рассветными лучами на удивле­
ние отдохнувшими, вдоволь насладившись вкуснейшей родни­
ковой водой, бьющей из-под земли в небольшой чашеобразной
ложбинке, кем-то бережно обложенной камнями, саки с изум­
лением огляделись.
Вопреки их ожиданию, местность вокруг была далеко не
равнинная, как показалась с высоты. Повсюду, розовея каска­
дами, возвышались невысокие плосковерхие скалы. На них
небольшими группами росли причудливые деревья с золоти­
сто-коричневой шершавой корой, покрытой сплошной чёрной
паутиной трещин. Все они, как на подбор, были одного вида и у
самых макушек имели густые, разлапистые тёмно-зелёные кро-

136

ны. Корни этих древес, переплетаясь словно жилы, выпячива­
лись тугими канатами на ребристых каменистых склонах.
Там же, где между удивительными скальными островками
оставались клочки равнины, среди деревьев буйствовала яркозелёная растительность, больше напоминавшая разостланные
ковры, нежели живую траву.
Но более всего люди были поражены не дикой природой, а
творением рук человеческих, которое находилось прямо над ними
и не сразу было замечено ими. У подножья высокой скалы, сливаясь
с нею, возвышалась крепость. С того места у родника, где они про­
вели ночь, им сложно было определить её истинные размеры, но в
том, что данное сооружение огромно, не сомневался никто.
Приблизившись к крепости, они увидели, что по краям от
неё, влево и вправо вдоль горного отрога тянутся почти бездон­
ные пропасти.

Покосившиеся, местами изрядно прогнившие деревянные
крепостные ворота были распахнуты настежь и заунывно по­
скрипывали при изредка набегавшем ветерке.
Стены крепости, довольно широкие, особенно у оснований,
высотой в рост десяти человек, были выложены, как и все вну­
тренние сооружения, из шероховатого пластинчатого камня и
на первый взгляд казались не очень прочными.
Дальние от ворот нагромождённые строения тыльной сто­
роной упирались в высокую отвесную скалу.
От них по бокам, образуя в середине почти ровный квадрат
площади, тянулись две постройки, больше напоминающие собой
обычные навесы, задние части которых образовывали боковые
стены крепости. Слева под навесом, в его срединной части, на­
ходился обложенный камнями колодец.
Только возле ворот не было никаких пристроек.
Воздух во дворе был прохладным и чистым.
Вся внутренняя площадь была выстлана плоским камнем,
по которому гулко зацокали копыта лошадей, которых ввели
в крепость на поводу: дорога, ведущая к её воротам, больше

137

напоминала заросшую тропу и была очень крутой, из-за чего
люди не стали даже пытаться взбираться по ней верхом на ко­
нях. Пройдя в прохладу навесов, лошади встали на отдых.
Осмотрев внимательно подступы к крепости и оставив од­
ного воина у ворот, сотник последовал за остальными к даль­
нему строению. Каждое из его помещений имело отдельную
островерхую крышу, но на стыках надёжно соединялось с дру­
гими под единым покровом, основой которого, равно как и у
навесов, были деревянные конструкции из брёвен и жердей.
Сверху они, вплоть до боковых стен, накрывались плитами из
тонкого плоского камня, при этом нижний край каждой из них
накладывался на плиты предыдущего ряда.
Пол везде также был каменный, и от света, проникающего
из узких окон, больше похожих на бойницы, на нём виднелся
толстый слой пыли.
Поначалу людям показалось, что помещений в строении
слишком много и что в них можно запутаться, но, осмотрев его
и пройдя обратно, они вскоре поняли незамысловатость всех
проходов и удобство их расположения.
Первую ночь в крепости путники встретили во дворе у ко­
стра под навесом, пока не желая размещаться по отдельности.
Из короткого повествования горца они узнали, что эта кре­
пость была построена очень давно, ещё при правлении царя
всех урартцев Аргишти, и оберегала границу страны от прихода
врага через ущелье, по которому они сюда и добрались. Других
сведений о ней, как понимали все, он, скорее всего, не знал.
Будучи совсем мальчишкой, он с отцом приводил в кре­
пость волов и овец, которых должны были постоянно постав­
лять из их селения. Возле родника, к которому они пришли про­
шлым вечером, ему и его родителю доводилось отдыхать перед
обратной дорогой.

Утром следующего дня, взяв с собой с разрешения сотника
одного воина и по две лошади каждому, горец отбыл осмотреть
округу.

138

Следом за ними выпустили пастись всех лошадей, оставив
ворота отрытыми.
Люди понимали, что горцу хотелось как можно скорее уви­
деть своё бывшее селение и узнать обо всём, что там творилось.
По совету урартца привезли родниковую воду: из колодца
не брали, боясь отравы. Обживать помещения не стали, ожидая
его возвращения.
Прошло три дня. В полдень охранявший ворота воин сооб­
щил сотнику о замеченных им всадниках, продвигающихся по
окраине леса в сторону крепости.
Все были настороже, в полном вооружении. Из-за густых
зарослей деревьев им долго не удавалось рассмотреть идущих,
но после того как первым из чащи выехал горец, все вздохнули
с облегчением.
Увиденное дальше было не очень понятным. Верхом на
коне, окриками подгоняя нескольких овец, за ним следовал ка­
кой-то незнакомый человек в одежде из косматых шкур. Сидя
на одной лошади, появились ещё двое в таких же, как у него,
накидках. Они на привязи тянули огромного навьюченного
вола. Последним продвигался молодой сак, за которым молча
бежали две большие лохматые собаки.
Только после того как они все спешились у крутого подъё­
ма, все обратили внимание на притороченные вьюки на лоша­
дях горца и воина.
Вереница стала медленно подниматься к крепости. Женщи­
на и сотник встречали их на середине двора. Два воина стояли
по сторонам от ворот.
Войдя во двор, горец приостановился возле женщины и,
взглянув на неё, последовал дальше под навес, ведя своего скакуна.
За ним прошли остальные.
Молодой сак, передав коня одному из воинов, приблизился
к старшим. Молча постояв перед ними, как бы предоставляя им
возможность удостовериться в том, что с ним всё в порядке и
заметив одобрение на их лицах, он побежал на помощь к горцу.
Прибывшие незнакомцы замерли у ворот. Возле них, плот­
но сбившись, стояли овцы.

139

Два лохматых огромных пса, обнюхав воина у ворот, подбе­
жали к женщине и сотнику, часто принюхиваясь, обошли вокруг
них и тут же, повиливая куцыми хвостами, направились дальше.
Первой к чужакам тронулась женщина. Ещё на подходе к
ним она заметила, как двое из них, пониже ростом, прячась от
неё, подались за спину мужчины. Подойдя ближе, она стала с
интересом рассматривать одежду на нём. Доходившая почти
до пят широкая косматая накидка наглухо завязывалась на шее
грубым шнурком. Очень низко надвинутый головной убор был
сшит тоже из шкур и закрывал половину его лица.
Только теперь, вблизи, она поняла, что стоящий перед ней
человек был юношей. Широко расставив ноги, он крепко сжи­
мал в руках поводья коня и вола, внимательно следя за её дви­
жениями.
Что-то необычное в его лице сразу привлекло её внимание.
Лишь пристальнее всмотревшись, она поняла, что он слеп на
левый глаз, где вместо зрачка было мутное пятно чуть темнее
белка. Глубокий багровый шрам, рассекая левую бровь, тянулся
по щеке до верхней губы.
Осмотрев его, она взглянула на тех двоих, что продолжали
прятаться за ним. Прижавшись к нему, они, в свою очередь, с
интересом и опаской рассматривали её. Ростом они были зна­
чительно ниже юноши, в таких же, как у него, накидках, только
их лица до глаз были закрыты чёрной тканью, и, хотя и не было
видно всего остального, женщина поняла, что перед ней стояли
две девочки, причём одна была чуть выше и постарше другой.
Взглянув на сотника и подошедшего горца, она разверну­
лась и пошла к костру.
Ближе к вечеру, когда солнце наполовину скрылось за гора­
ми, громко пофыркивая, размахивая гривами и хвостами, дроб­
но цокая копытами, во двор влетел табун. Псы с сиплым лаем,
вздыбив шерсть, бросились к нему. Могучий, широкогрудый
жеребец, бежавший впереди табуна, втянув раздувшимися ноз­
дрями воздух, умерил шаг, затем, высоко задрав голову, метнул
на них огненный взгляд и, как прежде, направился под навес.
Псы, отступили, прекратив лай, пропустили всех остальных ло­
шадей, успокоились и улеглись у колодца.

140

Для вновь прибывших, как и для воинов, был разведён от­
дельный костёр.
Впервые в этом пристанище беженцев в котле варилось
мясо, распространяя аромат по всему двору. От этого запаха,
от тихого блеяния овец в загоне, от лежавших в стороне чутких
собак, от огня, полыхавшего теперь в трёх кострах, женщине по­
казалось, что она находится в родном кочевье. Пусть ненадолго,
всего на миг, но она ощутила всем нутром необычайно лёгкий
покой и умиротворение.
К еде приступили молча, наслаждаясь горячим, хорошо
проваренным мясом. Ели непривычно долго, тщательно пере­
жёвывая каждый кусок мякоти, похрустывая хрящиками, по­
лучая от этого огромное удовольствие. Было видно, что люди
соскучились по такой пище.
Псы обгладывали кости, изредка рыча и иногда поглядывая
на людей.
Женщина, как и сотник, догадывалась о том, что довелось
увидеть горцу в своём бывшем поселении, но разговора на этот
счёт не затевала, а задавать вопросы у саков принято не было.
От соседнего костра к воротам, набрасывая на ходу на пле­
чо колчан со стрелами, направился воин, сменяя своего товари­
ща на посту.
- Там никого не осталось, - нарушил тишину горец. - Если б
не собаки, мы бы не встретили их.
Он кивнул в сторону дальнего костра, где отдыхали приве­
дённые им люди, на мгновение замолчал и продолжил:
- Они находились в пещере, расположенной невдалеке от
селения. О ней чужие люди не могли знать. Когда приходили
враги, все, кроме воинов, уходили туда и пережидали войну.
Здесь много таких потаённых мест. Там эти девочки и пережили
зиму. Они нашли и выходили юношу. Пришедший враг не поща­
дил никого. Никто, кроме них, не успел укрыться. В той пещере
на случай войны даже в мирное время держали немного скота.
В ней всегда по установленной очереди находились селяне. В тот
раз наступил черёд их семьи. Мать этих девочек увела за собой
преследователей, но сама так и не вернулась.
Больще он ничего не сказал.

141

Среди ночи, когда все уже спали и лишь у ворот бодр­
ствовал и молча возился с собаками стражник, женщина
тихо подошла к костру, у которого расположились дети.
Лица девочек были открыты. Дети были очень похожи друг
на друга. Подложив под головы свои мохнатые головные уборы,
они дружно посапывали во сне.
Слабое пламя тускло освещало близкое пространство, едва
отбрасывая подрагивающие тени от упоров навеса, но его всё же
вполне хватало для того, чтобы разглядеть спящих.
Из-под тёмных лоскутов ткани, что туго обтягивали изящ­
ные головки обеих девочек и концами которых днём они прикры­
вали свои лица, выбивалось множество длинных тонких косичек.
Поправив сползшие с девочек накидки, женщина присела и
долго смотрела в их лица.
Также бесшумно вернувшись обратно, она прилегла.
Псы, прекратившие было возню, проследив за ней, вновь
продолжили игру, тихо и беззлобно рыча.

Весь следующий день, начиная с рассвета, был полон не­
ожиданностей, приятных для поселенцев.
Пробудившись, и женщина, и остальные саки обнаружили,
что укрыты мохнатыми длинными накидками. Такая же была и
на стражнике у ворот. Несмотря на диковинный внешний вид,
накидки оказались лёгкими и тёплыми. От такого внимания
горца всем было очень приятно.
Хорошо отдохнувшие, сытые люди в заметно приподнятом
настроении увлечённо занялись обустройством помещений.
Вновь почувствовав себя детьми, окружёнными защитой и
заботой взрослых, девочки с удовольствием всюду наводили по­
рядок. Иногда был слышен их звонкий смех.
Их старший сородич несмотря на свой суровый вид был са­
мым обыкновенным юношей. Без пушистой козьей накидки, ху­
дой и долговязый, смешно, словно на ходулях, переставляя ноги
и раскачиваясь всем телом из стороны в сторону, он с радостью
бегал по разным их поручениям.

142

Напоив одну овцу из колодца и убедившись в его чистоте,
перестали носить воду из родника, где теперь утоляли жажду
только лошади.
Среди привезённых из пещеры вещей, помимо раздаренных
накидок, выделанных конских и овечьих шкур и верёвок, была
ещё и всевозможная утварь, изготовленная из глины и дерева.
Несколько дней подряд все мужчины, кроме дозорного, от­
правлялись с волом в лес и доставляли оттуда хворост, жерди и
брёвна, из которых при помощи верёвок они соорудили ворота
и нехитрые лежанки, покрыв их шкурами. Излишки сложили
под навес.
Всем были отведены отдельные помещения, но, больше по
привычке, они продолжали коротать вечера во дворе у костров,
где, притомившись за день, и засыпали.
В эти дни, с утра помогая всем остальным, в послеполуден­
ное время женщина была сильно увлечена каким-то своим за­
нятием, расположившись в стороне от кострищ, на свету. Никто
ей не досаждал, сдерживая нарастающий интерес.
Девочки не решались приближаться к ней, но всё чаще за­
глядывались на неё не столько из любопытства, сколько любуясь
её красотой.
Мельком поглядывая на них, она продолжала свою работу.
Так было до тех пор, пока однажды, выйдя за ворота, она не
поманила их идти за ней и, не дожидаясь, направилась вниз по
тропе, на которой отчётливо были видны следы волокуши.
В руке у неё был небольшой кожаный мешок.
Последовавшего было за ней воина она отослала обратно,
заверив, что ему не нужно беспокоиться и что скоро они вер­
нутся. Рядом с ней по обе стороны, высунув языки, шли собаки.
Родниковая вода, переливаясь через камни, убегала вниз,
становясь невидимой под травой. Ощущая под ногами влагу,
слыша журчание ручейка, женщина медленно пошла по его те­
чению, внимательно осматриваясь по сторонам. Девочки двига­
лись за ней на некотором отдалении.
Наконец она увидела то, что искала. У основания дерева,
где сильно примятая трава отступила в стороны, оголяя каме-

143

нистую землю, ручей выбегал из-под зелени и до самых краёв
наполнял небольшой котлован, из которого чуть ниже он вновь
вытекал прозрачной тоненькой струйкой.
«Видимо, здесь бывают наши лошади», - подумалось жен­
щине. Отойдя на несколько шагов, среди деревьев она сразу
заметила свежую тропу, на которой склонившиеся стебельки
трав, не надломившись, вновь выпрямлялись. Повсюду на тропе
лежал почти свежий конский помёт.
Присев у края затона, ощутив его влажную прохладу, она
зачерпнула воду обеими ладонями и бросила её себе в лицо. Обе
девочки, тихо опустившись под деревом, иногда переглядываясь,
с интересом наблюдали за ней.
Она сняла с себя всю одежду, вошла в воду и тут же ощутила
огромное удовольствие, истинное наслаждение.
На время забыв о присутствии девочек, она стала по-детски
плескаться, то приседая в воде, то вставая из неё во весь рост,
вертя головой и во все стороны разбрызгивая волосами стекаю­
щие с них капли. Только после того как она почувствовала лёг­
кое утомление, учащённо дыша, она взглянула на девочек.
Те, поёрзывая, продолжали сидеть, но уже освободили лица
от прикрывавшей их ткани. По их глазам было видно, что они
пребывали в изумлении и даже в восторге от всего увиденного.
Женщина слегка наклонилась, зачерпнула обеими ладоня­
ми пригоршню воды и, откидываясь назад, бросила её на них.
Взвизгнув от неожиданности, прикрываясь от брызг, девочки
забавно попадали в стороны.
Выйдя из воды, она подошла к детям и, взяв за руки, подве­
ла ближе к затону. Затем присела перед ними и стала по очереди
раздевать, начав снимать одежду со старшей. Опустив руки, они
послушно стояли, не отрывая от неё глаз.
В последнюю очередь она развязала узлы на лоскутах тка­
ней, покрывавших их головы, сняла их и лишь после этого вни­
мательно осмотрела худые тельца девочек. Неожиданно для
себя она почувствовала к ним одновременно и жалость, и неж­
ность, и ещё что-то, доселе неизведанное, но повергшее её нутро
в волнительный трепет. Взяв детей за руки и осторожно заведя
в воду, она приступила к их купанию.

144

Когда девочки начали расплетать свои косички, женщина
вышла на бережок и, присев на их место у дерева, греясь в тёп­
лых солнечных лучах, с упоением стала наблюдать за ними.
Обе девочки были подростками, причём разница в возрасте
между ними была небольшой.
Одна из собак, подойдя к воде, немного полакала, отошла
обратно и улеглась в траве.
Обсохнув, женщина подошла к лежащему мешку и стала
вытаскивать из него содержимое.
Девочки закончили купание, вышли из воды и побежали на
своё место. Чёрные прямые волосы, прикрывая их лица, рассыпа­
лись мокрыми длинными прядями, отливая на солнце синевой,
оттеняя узкие белые плечи и обнажая маленькие острые грудки.
Женщина, взглянув на них, уловила перемены в их облике,
но не сразу догадалась, отчего именно они вдруг произошли, и
лишь внимательно всмотревшись, она поняла, что без косичек
они выглядели иначе, несколько старше.
Пока девочки обсыхали, она неспешно облачилась в чистые
одеяния, взяла в руки то, что готовила все эти дни, и, подойдя
к ним, протянула каждой из них чистую одежду из тонко выде­
ланной кожи.
Подшитые штаны и длиннополые рубашки пришлись им
впору. Как бы оценивая свой труд, женщина осмотрела их со
всех сторон, оставшись вполне довольной. Затем собрала ста­
рую одежду и направилась к воде.
Ближе к вечеру, когда они были на полпути к крепости, под
лай собак, сильно обдав пылью, их обогнал табун.
Впереди, как всегда, лёгкой рысцой шёл жеребец.

Ночью заморосил дождь. Люди впервые разошлись на ноч­
лег в обустроенные помещения, где повсюду в небольщих чаше­
образных углублениях посреди каменных полов развели огонь.
Женщине не спалось. До сих пор ей не доводилось в это
время находиться у костра одной, тем более в таком странном
каменном жилище, совершенно необычном для кочевников.

10-192

145

привыкших к своим уютным войлочным шатрам, почти всегда
наполненным людьми, особенно вечерами.
Отвлёкшись от нахлынувших мыслей, она стала осмат­
риваться.
Помещение было небольшим, с невысоким сводом, харак­
терным для всех здешних строений. У дальней стены с един­
ственным узким, словно большая щель, окном-бойницей поста­
вили низкую деревянную лежанку, обтянутую сверху хорошо
выделанной мягкой овечьей шкурой. Лежанка была накрыта
подаренной горцем накидкой. В углу, касаясь её подножья, воз­
вышались принесённые сотником вьюки. Вокруг небольшого
костра на полу лежали мягкие шкуры.
На плосковерхом невысоком камне, стоявшем справа от
входа, была расставлена часть привезённой утвари. Глиняный
кувшин был наполнен холодной водой. За ним в углу были сло­
жены сухой валежник и хворост.
На таком же камне слева лежало её оружие: меч, кинжал,
лук, колчан со стрелами и небольшой круглый щит из толстой
слоёной воловьей шкуры с пришитыми к нему круглыми желез­
ными бляхами.
Низкий входной проём от верха до самого порога был за­
вешан мягко выделанной, аккуратно вырезанной конской шку­
рой. Больше ничего не было.
Лёгкий дымок от огня струился ровной лентой и, отрываясь
от пламени, поднимался вверх, частью растворяясь под сводом,
частью же скользя к окну.
Отстегнув крючки тонких бляшек, сняв с себя пояс с при­
креплёнными к нему ножнами и положив его к остальному
оружию, уставшая за день женщина присела у огня.
К звукам потрескивающего костра примешивался и доно­
сящийся со двора щум дождя.
«Может ли чужая земля стать родной, а совершенно незна­
комые люди стать вдруг близкими? Наверное, да. Но для этого
должно пройти очень много времени. В таком случае, хватит ли
одной человеческой жизни, чтобы понять всё это? Может быть,
достаточно произойти каким-нибудь важным событиям, и

146

люди, все те, кто пережил их совместно, уже невольно обретают
единение? И только тогда среди них и возникает именно то, что
сейчас нарождается между нами в этом месте», - как-то сами
собой потекли её размышления.
Появившиеся мысли об одном тут же плавно переливались
в другие. Она не прерывала их течения, не пугалась таких их бы­
стрых перемен и продолжала свои раздумья.
«Нет доблести и чести у того, кто совершает намеренное убие­
ние или свержение сильного человека, ведущего за собой всех
своих подданных. Ведь сами того не замечая, люди находятся
под его защитой, и когда его вдруг не стало, они остаются одни
перед всеми земными бедами, от которых он всегда оберегал их.
Вот тогда и наступает их запоздалое прозрение и раскаяние, но
глупое и бессмысленное дело уже сделано. После него, истинного
вожака, остаётся лишь жалкое и недолгое подражание бездарнос­
тей... Всё, что можно видеть, слышать, чувствовать и ощущать,
обязательно имеет свою неотъемлемую противоположную пару,
и всегда одно из них по душе, а другое ненавистно. Так происхо­
дит оттого, что всё живое тленно. Нет смерти только лишь там,
где нет жизни. Никогда не умереть не родившемуся. Всем очень
сладка жизнь, даже если она самая захудалая и никчёмная, но её
неразлучная вечная напарница смерть во все времена прокли­
нается всеми, и, может быть, поэтому она так страшна для всех?
Одни люди наносят раны, другие их исцеляют, и если первых не­
навидят как зло, то вторых восхваляют как добро. Но если бы не
бьшо первых, то откуда тогда взяться вторым? Не познав явь, ни­
когда не понять её изнанку».
Утомившись от нахлынувших дум, она вскоре прилегла на
лежанку, закутавшись в тёплую накидку.

Шли дни. Повседневная жизнь складывалась так, что каж­
дый в крепости имел занятие, полезное для всех. Постепенно
стали заводиться нехитрые бытовые устои. Люди вставали по­
утру и отходили ко сну в одно и то же время. Также все вместе
они принимали пищу.

147

Обе девочки занимались готовкой еды и уборкой. Мужчи­
ны, ожидая прихода зимы, утепляли строения, косили сено, вы­
делывали шкуры и заготавливали древесину.
Мирная, размеренная жизнь нравилась всем. Радовались
приплоду овец, на что раньше, в прежние времена, никто из них
даже не обратил бы внимания. Подолгу наслаждались запахом
свежескошенной травы, разложенной на просушку здесь же во
дворе.
Привыкшие брать воду на поверхности земли из озёр, рек и
родников, молодые саки поначалу удивлялись колодцу, подолгу
заглядывали в него, прислушиваясь к всплескам от опускаемого
на аркане кожаного мешка, приспособленного для этой цели.
Также в диковинку им были нехитрые инструменты горцев:
и сильно изогнутые длинные ножи, похожие на полумесяц, при
помощи которых косили траву, и тяжёлые железные болванки с
затупленными сторонами и отверстиями в середине, со встав­
ленными в них деревянными держаками, которыми было удоб­
но раскалывать камни.
Немногословные по жизни, все понимали друг друга по
взглядам и жестам. Но большее общение у них происходило че­
рез работу, совершаемую вместе. Именно она была для них об­
щим и самым доступным языком.
Молодой горец по своей воле стал заступать на стражу вме­
сте с саками и в свободное время всегда был занят с ними. Ска­
зывался почти равный возраст.
Девочки всё чаще и дольше находились рядом с женщиной,
чувствуя исходившее от неё душевное тепло, нутром угадывая
её добрые стремления во благо всех. Она узнала, что старшую
из них зовут Зела, младшую - Мире, а юношу - Рушти.
Хотя у кочевников и не было принято проявлять к ко­
му-либо интереса, но молодёжь уже знала имена друг друга.
Двух младших саков-ровесников звали Габу и Дуару, а их стар­
шего товарища - Бурчэ.
Имя сотника женщина знала давно. Оно нравилось ей, так
как было созвучно с чем-то стремительным и мгновенным и, как
она считала, очень подходило ему. Его звали Даг.

148

Саки знали и её имя, но никто из них не произносил его вслух.
Лишь имени старшего горца не знал никто, даже его сопле­
менники.

В один из дней, на рассвете, когда женщина находилась воз­
ле ворот и стражник выпускал лошадей, горец подошёл к ней,
ведя на поводу свою и её лошадь. Приняв его молчаливое при­
глашение, она, ловко забравшись на коня, двинулась из крепо­
сти вслед за ним.
Пройдя неспешным шагом уже знакомые места, они углу­
бились в лес, где она ещё не бывала.
Солнечные лучи едва начали освещать верхушки деревьев,
а под их кронами ещё царил полумрак. Было прохладно и влаж­
но. Откуда-то со стороны долго доносилось лошадиное похра­
пывание, но со временем оно утихло, и наступила тишина.
Они заходили всё дальше в чащу. Иногда им приходилось
преодолевать невысокие скалистые холмы. В такие минуты они
оказывались на уровне макушек деревьев, и тогда всё вокруг
становилось ярким и сочным в цветах.
Дивясь чарующим её видам, любуясь красотами округи, она
придерживала коня, чтобы как можно дольше наслаждаться
увиденным, ощущая при этом свежее дыхание наступающего
дня.
Крепость осталась слева позади, а впереди с каждым пройден­
ным шагом приближались горы, проглядьшающие островерхими
скалами среди деревьев. Воздух становился суше и жарче. Арома­
ты трав и деревьев стали сменяться запахом пыльных камней.
Вскоре лес закончился. С последним деревом исчезла под
ногами и трава. Сразу стал громче слышен стук копыт.
На небольшой ровной возвышенности почти у подножья
скалы горец, спрыгнув с коня, поднёс ей воду в небольшом глиня­
ном сосуде в кожаном мешочке. Утолив жажду, они продолжили
путь, забирая вправо от скалы, огибая её и двигаясь в её тени.
Лес дугой обступал гору и простирался справа, оставаясь
всё ниже и ниже.

149

За очередным поворотом внезапно закончилась тень. В лицо
ударил яркий солнечный свет, на миг ослепив путников. Засло­
нившись от него рукой, сильно зажмурив глаза, женщина сразу
остановила коня.
Стало жарко. Дышать становилось всё труднее.
Не опуская руки, она взглянула вправо, но отсюда уже не
было видно леса. Только груды камней будто бы сами плавно дви­
гались мимо неё. Пытаясь привыкнуть к такой перемене, она мед­
ленно убрала руку и, всё ещё прищуриваясь, взглянула вперёд.
Горец, спешившись, стоял перед ней, поглаживая гриву её
коня и не отрываясь смотрел на неё. Она вновь закрыла глаза.
Яркие круги мгновенно поплыли с нарастающей быстротой.
Сильно закружилась голова, и она стала безвольно запрокиды­
вать её назад. В тот миг, когда ей показалось, что она уже падает,
крепкие руки подхватили её и бережно куда-то понесли. Она по­
чувствовала лёгкое парение. Силы плавно покидали её.
Теперь у неё не было ни единой мысли. Она не понимала
происходящего, ощущая лишь опустошённость и покой.
Как долго она пребывала в забытьи, она не знала, но прозре­
ние стало понемногу наступать. Она услышала какие-то звуки.
Они то удалялись, то вновь наплывали. Где-то глубоко в созна­
нии что-то смутно подсказывало ей, что звуки очень знакомы
и исходят от лошадей. Цепляясь ускользающими мыслями за
появившуюся догадку, она всё же сумела напрячь свой слух, и
почти в тот же миг ей удалось увидеть и некое подобие света,
проникавшего сквозь прикрытые веки, и лишь после этого к ней
стало возвращаться ощущение собственного тела.
С трудом открыв глаза, женщина поначалу не могла понять,
где она и что с ней произошло, но память по крупицам возвра­
щала ей последние события, пока она не вспомнила всё. Такое с ней
было впервые в жизни, но она так и не поняла, что случилось.
Солнце уже не слепило. Она догадалась, что находится
в тени. Под её головой было что-то мягкое и удобное. Вновь
слегка закружилась голова, и она сомкнула веки.
Словно угадав её желание, спутник, бережно приподняв
ей голову, поднёс к её губам сосуд с прохладной водой. Сделав

150

несколько глотков, она только теперь по-настоящему ощутила
прилив сил, приподнялась и присела спиной к скале.
- Так бывает от высоты, - спокойно произнёс он, опус­
тившись рядом. Посмотрев на неё, он продолжил: - Не тревожь­
ся. Это скоро пройдёт, нужно отдохнуть. Я хочу показать тебе
одно место. Уверен, оно тебе понравится, и ты сама решишь, для
чего оно может пригодиться тебе. Здесь, уже рядом. Слышишь
шум воды? Там прямо из горных глубин вытекает небольшая
река. Нам нужно добраться до неё.
Женщина прислушалась. Она действительно расслышала едва
доносящийся звук воды, больше напоминающий какое-то бурление.
От простого объяснения горца ей стало значительно легче
на душе, так как прояснилась истинная причина её внезапного
недомогания.
Он не торопил. Она заметила, что ему, так же как и ей, труд­
но давался этот подъём, отчего отдых был необходим им обоим.
Прямо перед ними вдали, уходя вправо, сплошь были горы.
То, что находилось левее, из-за камней не было видно, но она
знала, что там внизу оставался лес.
Слегка приподняв голову и посмотрев в небо, она увидела в
вышине парящую кругами птицу. «Может быть, это тот самый
орёл, которого мы видели когда-то, сразу после сражения, перед
уходом в эти далёкие края?» - подумала она и, прикрыв глаза,
вспомнила своё первое общение с этим человеком. У неё не­
вольно возникло сравнение, которым можно было бы описать
то ощущение, что она испытала при самом первом разговоре с
ним: «Оно было лёгким, как перо, и тёплым, как ладони матери».
Угадав её мысли, горец, вновь будто продолжая прерван­
ный рассказ, произнёс, поднимаясь:
- Высоко над той рекой должно быть орлиное гнездо.
Может, это и есть его хозяин.
Он взглянул на небо, наблюдая за полётом птицы, и после
недолгого молчания добавил:
- Я покажу его тебе. Там должна быть его семья.
Женщина поднялась. Ей было гораздо легче, дышалось сво­
боднее, и уже совсем не было ощущения тяжести в теле. Подняв

151

сложенную на земле накидку, отряхн)ш её от пыли, она с благо­
дарностью протянула её спутнику.
Поскольку дальше вверх вела едва различимая узкая тропа,
лошадей оставили здесь, придавив поводья небольшим камнем.
Мелкие камушки под ногами лежали так, словно были убра­
ны кем-то чуть в стороны, обозначая проход.
Увидев, что горец взял с собой воду, связку верёвок, меч и
лук со стрелами, она впервые за всю дорогу обратила внимание
на то, что совсем забыла вооружиться. При ней был только нож.
Она с досадой укорила себя за такую оплошность, с лёгким раз­
дражением подумав о недопущении впредь подобной опромет­
чивости, и, вздохнув, направилась вслед за проводником.
Не смотря по сторонам, разглядывая только землю под но­
гами, она продвигалась вперёд, доверившись этому странному,
но уже не чужому человеку.
Ступая за ним шаг за шагом, она вдруг поймала себя на
мысли, что рядом с ним чувствует себя легко. Её уже не поки­
дало ощущение надёжной защищённости. Ей впервые не нужно
было выглядеть сильной и держаться настороже. Её совсем не
тревожило происходящее. В её душе не было ни удивления, ни
страха. Всё то, что раньше вызвало бы в ней негодование и мно­
жество вопросов, теперь казалось ей вполне естественным.
Она не хотела знать, как долго продлится такое её состояние.
Для неё важнее всего сейчас была эта разумнаябезответствен­
ность, которой она поддалась с огромным желанием. Ей было
очень приятно от того, что не нужно забивать голову размыш­
лениями о принятии каких-то решений, о необходимости что-то
предпринимать. Впервые кто-то думал за неё, взяв заботу обо
всём на себя. И это нравилось ей.
Не привыкшая к долгим пешим переходам, а тем более к
подъёмам, она вскоре запыхалась. В тот момент, когда, ступив
ещё шаг, она хотела остановиться и перевести дыхание, она едва
не наскочила на горца. Он стоял, широко расставив ноги, не
оборачиваясь к ней.
Поравнявшись с ним, она поняла, куда внимательно он
вглядывался, и только теперь, освободившись от дум, расслы­
шала рокот воды.

152

Увиденное восхитило её. С этого места начинался спуск.
Подобие тропы вело прямо к подножью горы, из расщелины
которой на небольшой высоте ниспадала вода, пенно бурля и
вливаясь в маленькое озерцо. Противоположная сторона водо­
ёма была сплошь покрыта густой порослью ярко-зелёных ку­
старников. Они радовали глаз, так как вокруг видны были одни
серо-коричневые скалы да красноватые камни.
Цвет воды отсюда был неразличим, но ей очень захотелось,
чтобы он был иссиня-голубым в своей прозрачности.
Они стали спускаться. Идти поначалу было легче, но, сделав
с десяток шагов, она поняла, что, вопреки ожиданию, подни­
маться гораздо удобнее. Стали неметь лодыжки, с непривычки
заныли плечи и шея, отчего смотреть вниз у неё не было ника­
кой возможности.
Дважды, не удержавшись, она больно присела на мелкие
камни. Чтобы горец не увидел её в этой нелепой позе, она сра­
зу же поднималась и продолжала движение, при этом с трудом
одолевая желание посидеть и отдохнуть.
Ещё издали от воды повеяло прохладой и свежестью, но
шум от её падения всё нарастал. Такие громкие звуки не были
знакомы женщине, и от этого после царившей до сих пор тиши­
ны они наполнили её тревогой и неприятным трепетом, будто
что-то огромное и враждебное надвигалось одновременно со
всех сторон. С приближением к воде ей становилось не по себе,
на задний план отошли усталость и прочие неудобства.
Появился страх, и в тот момент, когда они подошли почти
к самому берегу, она не выдержала и зажала уши руками. Звуки
поутихли и уже не имели столь грозной силы, вместе с этим воз­
вращалась прежняя уверенность.
Постояв так, успокаиваясь, и несколько раз незаметно пох­
лопав по ушам ладонями, то пропуская в них звуки, то вновь
заглушая их, она наконец опустила руки, и рокот воды теперь
воспринимался ею как нечто обыденное и безобидное.
Спутник, стоявший невдалеке, спокойно наблюдал за ней.
От этого взгляда ей стало неловко, но, видя в его глазах пони­
мание, она взбодрилась. Тут же представив, как она выгляде-

153

ла со стороны несколько мгновений назад, она улыбнулась, а
вспомнив свои недавние падения при спуске, уже не имея сил
сдержаться, рассмеялась.
Он по-прежнему стоял и смотрел на неё. На его суровом
лице также всё больше проявлялась улыбка. Через миг его глаза
уже искрились по-особенному тепло и нежно.
*

П-

У берега вода была очень чистой, но там, где поток обруши­
вался с высоты, расплывалась белая пена, тут же исчезавшая, не
достигая даже середины озера. Лёгкие волны, плавно затихая,
накатывали на почти отвесные, но невысокие скалистые берега.
В том месте, где находилась женщина, бьш пологий узкий
откос вровень с поверхностью водоёма. Присев и зачерпнув ладо­
нями студёную воду, она с наслаждением сделала несколько глот­
ков, после чего стала плескать воду себе в лицо, получая от этого
огромное удовольствие. Усталость тут же сменилась неимоверной
бодростью. По всему её телу стала разливаться приятная свежесть.
Вдоволь наплескавшись, отчего даже озябли лицо и руки,
она отошла недалеко и, удобно присев на тёплый валун, покры­
тый ровным мягким слоем мха, осмотрелась по сторонам.
Спуск, по которому они пришли, оказался довольно кру­
тым, и только с этого места была видна его истинная высота.
Других подходов не было. Похоже, как поняла она, это был
единственный путь сюда.
Вода падала с высоты в рост пяти-шести человек. У самого
верха, выбрасываясь из расщелины, поток был узким, но мощным
и тугим. Словно нечто живое, он стремился раздвинуть сжавшие
его скалы. Вылетая из них под сильным напором и обрушиваясь
вниз, он тут же раздавался вширь, освобождаясь из теснины на
простор, замедляясь в своём движении, усмиряя свою ярость.
Вода, искрясь сплошной прозрачной пеленой, ниспадала на
озёрную гладь, бурля, вспенивая её, скрывая от взора за белыми
бурунами своё превращение в почти тихую заводь, мягко пле­
скавшуюся у берегов, и лишь в звуках на всю округу продолжала
выражать всю свою мощь, эхом отражаясь в высоте от отвесных
горных склонов.

154

На противоположном берегу, там, где сплошным зелёным
рядом росли кустарники, только теперь она разглядела выте­
кавший из озера маленький ручеёк, пробивший себе неширокое
русло в каменистом берегу.
Её спутник что-то мастерил, находясь у самого водопада.
Закончив своё занятие, он также присел отдохнуть, очень вни­
мательно рассматривая своё творение.
Подойдя поближе, женщина увидела бревно, цветом и ше­
роховатостью похожее на камень. Оно было переброшено у
самого подножья горы от крутого берега до падающей воды,
прямо под её поток, исчезая в нём. В этом месте отвесная сте­
на уходила в озеро, не давая приблизиться к водопаду. На что
крепился другой, дальний конец бревна тіам, за потоком, отсюда
невозможно было рассмотреть.
Женщина понимала, что горец привёл её сюда не ради вида
водопада, но не торопила события. Более того, ей было приятно
осознавать, что этот человек ничего и никогда не делает зря и их
присутствие здесь вызвано какой-то необходимостью.
Взглянув на неё, он подошёл к бревну, опробовал ногой на­
дёжность его крепления, сделал пару аккуратных шагов по нему,
касаясь рукой скользкой от брызг стены, и остановился. Уловив
в его взгляде приглашение, она подошла к сооружённому им
своеобразному мосту и осторожно ступила на него.
Шум от низвергающейся воды здесь достигал своего пика.
Они сделали несколько шагов, не без труда удерживаясь на
скользком бревне, и, едва дойдя до его середины, оба были уже
мокрыми с головы до ног. Ледяные брызги летели на них со всех
сторон: и с боку, и сверху, и снизу, почти не давая разомкнуть глаз.
Приходилось подолгу примеряться, прежде чем окончатель­
но и твёрдо поставить ногу. От грохота они не имели возможно­
сти общаться между собой. Всё чаще отворачивая лица, задыха­
ясь от летящей отовсюду воды, они пытались перевести дыхание
и набрать в себя побольше воздуха.
Идя полубоком, с зажмуренными глазами, упираясь ладо­
нями в холодные и скользкие от влаги камни, женщина неожи­
данно наткнулась на протянутые к ней руки и, ухватившись за

155

них, была легко перенесена на надёжнзно опору. На неё больше
не лилась эта до жути холодная, пробирающаяся всюду вода.
Ещё не разомкнув век, она уже ощутила, что здесь дышится го­
раздо спокойнее.
Она провела по лицу ладонями, смахнув капли, открыла
глаза и осмотрелась. Они находились по другую сторону водо­
пада, на небольшой площадке, расположенной в скальной нише.
Поток прозрачной голубоватой ширмой закрывал собой
вход в это потаённое место, и сквозь него невозможно было
увидеть хоть что-нибудь, кроме дрожащего от постоянного дви­
жения воды света.
Оглянувшись, она с удивлением увидела в нескольких шагах от
себя зияющий чернотой проём в каменной стене. Его высота была
небольшой, а шириной он бьш в размах рук взрослого человека.
- Он ведёт в небольшую пещеру. Там сухо, но темно, - поч­
ти на ухо прокричал ей спутник.
- Что там находится? - также громко спросила женщина.
- Думаю, ничего. Раньше там было пусто, но нужно посмо­
треть. Жди меня здесь, - ответил он, направляясь в глубь пещеры.
Подойдя ближе к проёму, она заглянула внутрь, но из-за не­
привыкших к темноте глаз ничего рассмотреть не смогла. При­
крыв веки, постояла так некоторое время и вновь заглянула в
проём. Теперь уже отчётливо были различимы уходящие вдаль
шероховатые стены и своды.
Не желая больше находиться в неведении, она, осторожно
ступая, стала продвигаться вслед за вошедшим внутрь спутни­
ком. Пройдя всего несколько шагов и вновь постояв с закрыты­
ми глазами, она почувствовала, что после этого её зрение стало
ещё более острым, и, не задерживаясь, продолжила движение.
За небольшим поворотом вправо находилась сама пещера.
Хотя и невозможно было полностью рассмотреть её, женщине
стало понятно, что небольшая пещера напоминает размерами и
формой её родимый сакский шатёр.
Едва проникающий от входа свет не доходил до дальних
стен, но его было достаточно, чтобы различить тёмный силуэт
горца, стоявшего в нескольких шагах от неё.

156

Он не спеша подошёл к ней.
- Здесь ничего нет. Пусто. Нужно возвращаться, - вновь про­
кричал он, пропустил её вперёд и направился за ней к выходу.
Прежде чем начать переход, горец проверил на конце брев­
на крепкий верёвочный узел.
Обратный путь до берега они проделали уже более уверенно.
Смахнув ладонями воду с лица и оглянувшись, она увидела
лишь поток воды и отвесную стену скалы. О том, что туда мож­
но пройти и обнаружить там пещеру, ещё недавно она не могла
даже подумать, такое просто не пришло бы ей в голову.
Было далеко за полдень. Через некоторое время под паля­
щими солнечными лучами от них стал исходить пар. Было не­
приятно от мокрой, потяжелевшей одежды. Не обращая на это
внимания, спутник вновь принялся за работу.
Лишь теперь, наблюдая за его занятием, она задумалась над
тем, как ему удалось соорудить этот мост. Бревно было очень
плотным и длинным и от этого имело большой вес. В том, что
здесь его не было, она не сомневалась.
Внимательно следя за всеми действиями горца, она заме­
тила, что и с ближнего края к бревну была привязана верёвка,
за которую он теперь потянул. Бревно стало потихоньку сколь­
зить. Его противоположный конец сорвался в воду, а ближний
взметнулся высоко над береговым откосом, но быстро подтя­
гиваемый верёвкой вниз и одновременно от берега, он вновь
опустился под ноги. Захватив вторую верёвку, горец на одном
дыхании натужным рывком вытянул бревно на берег.
Теперь она поняла, что вначале для сооружения мостка ему
пришлось спуститься в воду, переплыть к водопаду и забраться
туда, чтобы дальний конец бревна затянуть верёвкой на камни.
Завершив часть работы, горец оглянулся по сторонам. За­
тем подошёл к ней, опустился рядом на тёплый валун, перевёл
дыхание и взглянул вверх.
- За теми кустами должна быть узкая звериная тропа, веду­
щая наверх, и если суметь по ней забраться чуть выше водопада,
то можно увидеть у вершины горы орлиное гнездо. Если оно ещё
сохранилось, - громко на ухо произнёс он.

157

Женщина, взглянув на него, кивнула в знак понимания и
посмотрела на вершину.
- Нам пора возвращаться, - добавил спутник, поднимаясь
с камня.
Волоком оттащив подсохшее бревно в незаметную расще­
лину, густо поросшую низким кустарником, куда оно закати­
лось не оставив и следа, смотали верёвки и, набрав холодной
воды, двинулись в обратный путь...
Когда деревья вновь обступили их со всех сторон, одарив
своей прохладой, они спешились для недолгого отдыха. Лошади
тут же принялись пощипывать сочную траву.
Просохшая одежда теперь была по-прежнему приятной и
удобной. Они опустились в тени раскидистого дерева, присло­
нившись спинами к его мощному шершавому стволу и, с на­
слаждением вытянув ноги, с удовольствием вдыхали чистый,
ароматный воздух.
Солнечные лучи освещали кроны деревьев, едва пробива­
ясь сквозь них и падая причудливыми клочками на верхнюю
часть стволов. Близился вечер.
- Я поняла, для чего ты показал мне то место, - словно
продолжая прерванный разговор, тихо произнесла женщина.
Горец молчал.
Она продолжила:
- Более подходящего укрытия, думаю, не найти.
- Признаться, мне не верилось, что мы так быстро его об­
наружим. Я ведь впервые был там. Помню о нём только со слов
отца. Он доверился мне перед уходом на сражение. Наверное,
понял, что больше не увидимся. Но всё оказалось именно так,
как он рассказал. Это было тайной нашего наири, рода. Тогда я
не совсем понимал, для чего он меня посвятил в неё, но поче­
му-то всё же запомнил на всю жизнь. Выходит, было для чего.
Уверен, что есть и звериная тропа, и гнездо.
- Почему ты доверил её мне?
- Похоже, из своего рода остался только я один. Хотя всякое
могло случиться. Для меня многое ещё неизвестно. Но я вместе
с вами уже здесь, и мало ли что может произойти и со мной.

158

и с тобой. Ты доверилась мне, и мы пришли сюда, в этот край.
Теперь и я доверяю тебе то, что есть у меня. Другого ничего нет.
- Ты знаешь, кто я? - повернувшись к нему, совершенно не­
ожиданно для себя спросила она и пристально посмотрела ему
в глаза.
- Я знаю лишь твоё имя, - ответил он, повернув к ней го­
лову.
Их взгляды встретились.
Он уверенно добавил:
- Далайя.
Она отвернулась.
Не считая нужным проявлять интерес к такой его осведом­
лённости, понимая, что он мог узнать её имя от сотника Дата,
после недолгого раздумья, вновь взглянув ему в глаза, она
спросила:
- Хотя у нас не принято этого делать, я всё же хотела бы
знать, как обращаться к тебе. Назови своё имя.
С едва уловимой улыбкой, не отводя взгляда от её вопроша­
ющих глаз, он также твёрдо произнёс своё имя:
- Руса.

На следующий день все драгоценности были перевезены
ими на новое, надёжное место.
На обратном пути Руса указывал Далайе на те приметы, по
которым она сама могла бы найти туда дорогу.

159

Г Л А В А

В Т О Р А Я

0.

*сень была дождливой и длин­
ной. Серые тяжёлые тучи подолгу зависали прямо над долиной,
пока там, в вышине, налетавший внезапно сильный ветер не раз­
рывал их на части и не прогонял за вершины гор.
Ясных дней становилось всё меньше, и однажды утром вы­
пал первый снег. Он шёл весь день, падая большими хлопьями.
Воздух заметно посвежел. Но холод не был студёным, пронизы­
вающим до костей, как это было в степи.
Здесь, внизу, царило безветрие.
Удивительно красив стал лес. На широких ветвистых кро­
нах деревьев, по-прежнему зелёных, лежал белейший, словно
маленькие, густо разбросанные облака, снежный покров.
Саки ещё долго любовались этим поистине дивным зрели­
щем, пока не привыкли к нему.
Табун, как прежде, выпускали утром, и к вечеру он возвра­
щался, возглавляемый вожаком. Нескольких лошадей пустили
на мясо, обеспечивая запас на зиму.
Четыре щенка, появившиеся на удивление всем, считавшим
до сих пор, что их охраняют два кобеля, забавно разбредались
по всему двору и лезли под копыта лошадей, заставляя молодых
всадников быть осторожнее.
Дни проходили в обычных хлопотах. Добавилась работа
по постоянному очищению двора от снега.

160

Незадолго до наступления зимы Руса навестил тайник. Там
всё было в порядке, без каких-либо перемен.
Людям выходить из крепости уже не было надобности, и
хотя теперь все подступы к ней и всё подножье с единственной
дорогой очень хорошо просматривались, охрану у ворот про­
должали выставлять.

Долгими вечерами, сидя в одиночестве в своём помещении.
Руса всё чаще задумывался над превратностями судьбы. Уведён­
ный почти ещё мальчишкой в далёкую Персию, приученный с
самого детства к суровой воинской службе и очень рано познав­
ший войну, смерть и кровь, он, не ведавший ничего, кроме тяж­
ких, изнурительных походов, кровавых битв и щедрых наград
и не представлявший иного существования, однажды стал та­
ким же, как сотни тысяч его сверстников, сведённых из разных
стран под начало властителя всех миров, царя царей и владыки
четырёх сторон света - великого и всемогущего Кира.
Он отчётливо помнил и завоевание Лидии, и пленение её
невероятно богатого царя Креза, имевшего тогда одну из мно­
гочисленнейших армий и самую лучшую в мире конницу.
Руса не переставал удивляться тому, как великодушно
отнёсся к пленённому правителю Лидии повелитель мира Кир.
До сих пор с огромным волнением он вспоминал взятие
Вавилона, его поразительные стены, улицы, площади и храмы.
Такого огромного города ему не доводилось видеть никогда.
Он даже не мог представить, что такое бывает на свете.
Где-то в глубине души он всегда понимал, что не случись с
ним всего этого в детстве и не приди персы в их землю, он бы не
увидел мира.
Ему очень жаль было своих родных. Если кто-то из них и
остался в живых, думал он, то наверняка они уже не встретятся,
и даже если такое произойдёт, то не узнают друг дрз^а.
Теперь, когда он оказался здесь, в родной земле, о чём всегда
мечтал, в нём впервые за всю жизнь возникло чувство отчуж­
дённости.

161

Везде, где бы ни доводилось ему бывать, он свято верил в то,
что всё происходящее с ним обязательно однажды закончится,
подобно ужасному видению, долгому и кошмарному сну.
Он всегда выживал после страшных битв. Полученные
раны заживали и затягивались на нём довольно быстро, впредь
о себе не напоминая. Причиной такого везения была его непо­
колебимая вера.
В один из вечеров, наблюдая, как костёр пожирает с лёгким
треском подброшенный в него хворост, он понял, что она, эта
вера, хранившаяся в нём столько лет и всё-таки приведшая его в
родные края, покинула его, словно выполнив своё предназначе­
ние, и он наконец пробудился.
Но не такую явь так долго ждала его душа. Увиденное было
похоже на горькую насмешку судьбы.
В той, прошлой жизни, когда ему приходилось с зарёй перед
битвой делить глоток воды с воинами, которых узнал с вечера,
а к полудню уже предавать их тела земле, однажды он дал себе
зарок не привыкать ни к кому, дабы не терзаться по ним болью в
сердце, и с той поры стал одинок среди огромной массы подоб­
ных себе людей.
Со временем он окончательно убедился в том, что этот вы­
ход был единственно правильным. Он понял, что нельзя рассла­
бляться даже на миг, если хочешь выжить. Так вели себя те, кто
был внимателен к происходящему, но, главное, во что-то верил
и имел определённую цель. Именно они держались дольше всех
в кровавых сечах.
Теперь же он с горечью осознал, что земля, даже родная,
становится чуждой, если нет на ней хотя бы одного человека,
пусть не обязательно родного по крови, пусть не знакомого, но
просто живущего здесь всегда, с которым можно помолчать и
знать, что он тебя понял, как никто другой.
Ему было стыдно признаться перед самим собой в том, что
девочки Зела и Мире и юноша Рушти пока не пробудили в нём
каких-либо тёплых чувств. Каждый раз, пытаясь разобрать­
ся, отчего в нём такая чёрствость, он натыкался лишь на одно
объяснение: для него они были людьми из другого мира. Он за-

162

ведомо внушил себе, что они ещё не способны понимать что-то
зрелое и серьёзное, и по этой причине он особо не нуждался ни
в своих откровениях с ними, ни в их отзывчивости по отноше­
нию к нему и в соответствии с этим размышлял: «Ведь на самом
деле, что они могут мне дать сейчас? Какое общение и понима­
ние? В них нет ещё познания жизни. И воспринимать их следует
как нечто существующее рядом. Да и я не смогу с ними объяс­
няться. Не привык и не умею».
Но одно по отношению к ним он знал совершенно точно:
что бы ни случилось, он будет о них заботиться.
- Заботиться? - произнеся вслух это слово, он удивился его
смыслу.
Поднимаясь с места, он с досадой подумал: «Я могу лишь заищщать их. Они дети, и заботиться о них может только женщина».
Испив воды и присев на лежанку, он задумался о Далайе и
вдруг вспомнил, что все последние дни он очень хотел думать
о ней, но почему-то откладывал это желание, будто боялся че­
го-то, что могло помешать мыслям о ней, вспугнуть их. Теперь
же ощущения страха не было, на душе стало легче, сознание
мгновенно освободилось от всех тягостных размышлений и за­
полнилось образом этой удивительной женщины.
Ему ещё не были знакомы те чувства, которые он впервые
испытал к ней, находясь во временном селении уходящих на ро­
дину саков. Они возникли внезапно. Именно с их появлением
он по-другому, иначе увидел её.
До той поры он никогда не думал, что можно так относить­
ся к чужому человеку и вообще испытывать нечто подобное.
Удивительно и ново было и то, что он даже не знал о таких
затаённых возможностях своей души. Эти неожиданные пе­
ремены в себе вначале повергли его в смятение, и он был не
в силах объяснить происходящее. Затем неизведанное ранее
состояние и пробудившаяся тяга видеть её породили в нём по­
добие страха.
Порой после бессонных ночей ему казалось, что собствен­
ный разум перестал подчиняться ему и пребывает в его теле,
живя своей отдельной жизнью, прекратив быть с ним одним це-

163

лым. в такие мгновения он стал бояться одиночества и старался
как можно дольше находиться среди людей, пытаясь быть заня­
тым чем угодно, лишь бы кто-то был рядом.
От окончательного изнеможения его спасла череда собы­
тий. Они очень быстро своей насыщенностью пробудили в нём
прежнего воина, чему он был несказанно рад. И жестокая
битва с её сородичами, и дорога, приведшая их сюда, и полная
трудов жизнь здесь захватили его с головой, на время заслонив
собой все чувства.
Сейчас же, когда они, эти чувства, прежде отодвинутые в ка­
кую-то глубину, с новой силой стали нарастать в его душе и
сознании, он был готов их принять. Теперь он нуждался в них,
они сильно волновали его, равно как эта женщина, к которой он
их испытывал. Вновь мир, окружавший его, стал наполняться
смыслом и нужностью.

По словам Русы, середина зимы в этих краях уже ми­
нула, и для саков, привыкших, что в степях холода длятся
большую часть года, такое известие было по меньшей мере
удивительным.
Всё чаще ночами стал слышен волчий вой. Он был много­
голосым и с каждым днём всё более протяжным, отчего всем
становилось не по себе.
Сотник Даг и Руса были спокойны за всю живность внутри
крепости, но, видя по утрам волчьи следы почти у самых кре­
постных стен, стали с опаской выпускать лошадей на пастбища.
Однако и содержать такой табун взаперти не было никакой воз­
можности.
Псы ночами напролёт находились с охранниками. По их
реакции на близкое присутствие волков было видно, что они
вовсе не страшатся этих серых хищников, а напротив, унюхав
их, молча бросаются к воротам, вздыбив на загривках густую
шерсть, оскалив пасти и обнажая огромные жёлтые клыки.
И даже щенята, подражая своим родителям, бесстрашно погля­
дывали в сторону ворот, продолжая свою игривую возню.

164

Учуяв приближение волков, лошади теснились от стен к
внутреннему ограждению, нервно втягивая раздутыми ноз­
дрями холодный воздух. Улавливая устрашающий запах из­
вечного врага, они в испуге таращили глаза, лягались и почти
судорожно похрапывали, при дыхании чаще обычного выпу­
ская клубящийся на морозе пар.
Огромный вол, стоявший за перегородкой из жердей, так­
же чувствуя и слыша грозных хищников, тупо вращал больши­
ми блестящими зрачками в кроваво-красных белках и попере­
менно бил мощными передними копытами о камень, при этом
низко опуская лобастую голову с острыми и длинными рогами,
выказывая этим своё беспокойство.
Чувство тревоги поселилось в душах обитателей крепо­
сти, не давая им спать по ночам. Из своих каморок вскоре
все, не сговариваясь, стали выходить во двор: разжигали, как
прежде, под навесом костры, грелись у них, беседовали дале­
ко за полночь.
В одну из таких ночей, когда у одного костра собрались, как
всегда, Далайя, сотник Даг и Руса (все остальные располагались
у отдельного костра), сотник тихо произнёс:
- Думаю, так больше не должно продолжаться. Вчера вновь
не досчитались одного коня, уже третьего за зиму. Вожак долго
не выдержит, он уже весь в ранах от волчьих зубов. Если его не
станет, уже некому будет защищать табун. Другого такого нет.
Нужно устроить облаву на волков и покончить с ними.
- Ты прав, но идти за ними мы не сможем, нужно бить их
у табуна, на пастбище. Раньше, хоть и редко это бывало, но я
помню, как все мужчины нашего поселения уходили на такую
бойню и несколько дней преследовали волчьи стаи, пока не из­
гоняли их далеко за пределы земель. Мы встречали охотников
всем народом, и они, уставшие, но довольные, сваливали в одну
большую кучу добытый трофей. В дни охоты всё в селении за­
тихало. Наши отцы уводили с собой почти всех собак. Каждый
из этих псов, так же как и их предки, издавна обучен охоте на
волков, - Руса кивнул в сторону ворот, где, как обычно, возле
охранника находилось всё собачье семейство.

165

Далайя с интересом слушала собеседника. Она понимала,
что он сейчас испытывает, и очень сочувствовала ему, ведь то,
о чём он говорил и что при этом представлял и ощущал, столько
долгих лет не высказывалось никому.
«Наверное, это лишь часть из того немногого, что он пом­
нит о своей семье, о прошлой жизни. Именно тот кусочек далё­
кого былого, что он всегда берёг в своём сердце, с которым долго
жил и пришёл сюда», - с печалью и досадой подумала она.
Руса замолчал. Было заметно, что он поглощён нахлынув­
шими воспоминаниями.
Мельком взглянув на него, Далайя перевела взгляд на огонь,
тихо и очень уютно потрескивавший перед ней. Мысли понесли
её в родную степь, в родные кочевья, наполняя душу лёгким но­
стальгическим трепетом. Всё больше углубляясь в прошлое, она
ощутила сильную тоску, её сердце наполнилось горечью, и ей
стало тяжко от дум о последних событиях в родной земле.
Не желая больше испытывать такую боль, она, словно по­
могая себе избавиться от воспоминаний, встряхнула головой.
- Нам всем нужно отдохнуть - предстоит нелёгкий день. Го­
лодный враг, доведённый до отчаяния, всегда опасен, даже если
это зверь, а не человек. Полагаю, с зарёй выступим все. Здесь
останутся лишь девочки и Рушти, - поднимаясь, тихо произнес­
ла она, обращаясь к своим собеседникам.
Легко вскочив на ноги, они направились к соседнему костру,
дабы довести принятое решение до молодых воинов.
*

Ik

Выпустив прежде лошадей, Далайя и пятеро мужчин, ос­
новательно вооружённые, с набитыми стрелами колчанами,
двинулись из крепости вслед за табуном, предварительно вни­
мательно осмотрев следы, оставленные волками на снегу у стен,
в попытке определить численность стаи. Судя по всему, она на­
считывала не меньше десятка взрослых хищников, причём их
вожак был очень крупным самцом, почти вдвое превышающим
в размере всех остальных. Люди понимали, что волков могло
быть и больше, так как не все звери решаются близко подходить
к человеческому жилью.

166

Табун, возглавляемый жеребцом, быстро удалялся по привыч­
ному для него маршруту, оставляя после себя в грязно-серой массе
из размокшей почвы и снега широкий, изрытый копытами, след.
Опустившись с крутизны на ровную местность, отряд при­
бавил шаг, прошёл по окраине леса, забирая вправо по дуге,
куда прежде ещё не доводилось ходить, и вскоре уже выбрался
на равнину, простирающуюся довольно далеко, к самому подно­
жью едва различимых гор.
Лошади, отбивая копытами рыхлый снег перед собой, уже
пощипывали траву, изредка поднимая головы.
Лишь жеребец был начеку. Завидев всадников, он наво­
стрил уши и, задрав хвост, подался сильным галопом в их сторо­
ну. Подлетев ближе, внезапно остановился, порывисто втянул
воздух, пытаясь уловить их запах, затем, успокоившись, рысью
направился обратно к остальным.
Людей, немало повидавших в своём боевом прошлом, тро­
нуло, как это сильное, красивое животное чутко оберегает свой
табун, в любую минуту готовое вступить за него в схватку с лю­
бым врагом.
Видя повсюду следы хищников, но не имея возможности
знать, откуда они могут напасть, люди решили разделиться по
парам и следить с трёх сторон табуна. Сотник Даг и Габу распо­
ложились справа по движению. Бурчэ и Дуару двигались вслед
табуну. Далайя и Руса находились слева, между лесом и лошадь­
ми. Все были предельно внимательны и двигались в полной го­
товности, с заложенными в луки стрелами.
Время приближалось к полудню. Табун оставался на сере­
дине обширной долины.
На окраине леса Руса указал спутнице на место, где волки
задрали одну из своих жертв. Множество кровавых следов ука­
зывало на устроенную здесь недавно пирушку. Судя по тому,
что на земле не осталось ни единого кусочка, даже шкуры и ко­
стей, можно было понять, насколько голодны и многочисленны
эти страшные хищники.
Табун перестал продвигаться вперёд и стал понемногу раз­
бредаться. Видимо, здесь были самые сочные и густые травы.

167

Вокруг всё просматривалось очень ясно и далеко. Хоро­
ший обзор несколько успокаивал охотников. Все спешились,
неторопливо размяли тела, затем подкрепились кусочками
прихваченного с утра мяса и чистой водой. Верховых лошадей
при этом не отпускали от себя, придерживая их на коротком
поводу, что не мешало им разгребать копытами снег и пощи­
пывать зелень.
Шло время, но животные продолжали спокойно пастись, не
выказывая какого-либо волнения.
По-прежнему находясь с трёх сторон от табуна, не отдаля­
ясь от него, изредка сгоняя лошадей к центру, люди вниматель­
но всматривались в окрестности и особенно следили за поведе­
нием жеребца, как всегда, неугомонного и чутко охранявшего
подзащитных сородичей.
Наступал вечер, всё пока бьшо без перемен, лишь погустевшее
серое небо, казалось, опустилось ниже к земле, искажая видимость
и превращая прежние чёткие виды в постепенно смазывающуюся,
едва различимую тёмную пелену.
Беспокойство охотников нарастало. Приближалось время
возвращения в крепость.
Без участия людей табун, ведомый своим вожаком, повернул
в обратную сторону. Его большая часть размеренным шагом дви­
нулась в путь, и лишь несколько лошадей, поотстав, продолжали
пастись, но вскоре и они лёгкой трусцой догнали остальных.
Приближающийся по правую руку лес уже не казался при­
ветливым и знакомым, как это было утром. Сплошной чёрной
массой подступив к долине, сейчас он был подобен громадному
существу, настороженно остановившемуся перед броском, зор­
ко следящему за каждым движением людей и животных, гото­
вому поглотить их, чтобы насытить своё необъятное чрево.
Далайя и Руса, почувствовав исходящую от чащобы угрозу,
с пониманием переглянулись и, стиснув удобнее в руках приго­
товленные луки, крепче сжали ногами конские бока, отчего те,
почуяв напряжение, слегка ускорили шаг.
Поравнявшись с первыми деревьями. Руса приподнялся и
оглянулся. Бурчэ и Дуару находились невдалеке, следуй за табу-

168

ном, но, видимо, как понял Руса, они, так же как и он, уловив
некую опасность со стороны леса, приблизились к этому краю.
Волчья стая появилась внезапно.
Прежде чем они увидели её, вырвавшуюся из леса верени­
цей быстрых теней, этих хищников учуяли лошади и мгновенно
метнулись в сторону.
Сильно ударив пятками в бока коня. Руса помчался на стаю.
То, что он увидел, подлетев к месту, где только что нахо­
дился табун, поразило его. Жеребец, окружённый нескольки­
ми хищниками, вздыбясь, бросался на них копытами, вздувая
при этом верхнюю губу и обнажая огромные зубы. Волки,
видимо, ослабевшие от голода, не все успевали уворачивать­
ся от сокрушающей мощи могучего животного. Попадая под
огромные копыта, получая тяжёлые увечья, они не имели сил
передвигаться, и жеребец захватывал их за загривки сильными
зубами и отбрасывал в стороны.
На полном скаку выпустив несколько стрел и сразив пару
волков, тех, что крепко вцепились в круп предводителя табуна.
Руса, поравнявшись с конём, решил во что бы то ни стало спа­
сти его: закружившись вокруг, прикрывая собой, стал оттеснять
его в сторону табуна.
Далайя промчалась вблизи от них. Она старалась быстрее
перезаряжать лук, чтобы успеть отстрелить как можно больше
хищников. Описав полукруг, развернула послушного коня и,
выхватив меч, тут же разрубила наскочившего сбоку зверя, вмиг
рухнувшего в грязный снег окровавленной лохматой глыбой.
Большая часть хищников, рассыпавшись веером, во главе с
вожаком устремилась в сторону табуна, туда, где, пытаясь пере­
крыть хищникам путь, уже находился сотник с подоспевшими к
нему воинами.
Стая оказалась огромной.
Отступив от спасённого жеребца, поджимая хвосты и огля­
дываясь на Русу и Далайю, всё сильнее ускоряя бег, отставшие
волки направились за остальными.
Разгорячённый жеребец, учащённо раздувая влажные ноз­
дри и выпуская клубы жаркого пара, судорожно дышал и нерв-

169

но перебирал ногами. Высоко подняв голову и навострив уши,
он зорко вглядывался в удаляющихся врагов. Он отдыхал перед
новой схваткой. Тёмно-красные слюни свисали с подрагиваю­
щих губ, а задние ноги, сплошь покрытые рваными ранами, от
крупа до грязных копыт лоснились от крови.
Взглянув напоследок на это поистине удивительное созда­
ние, которое невозможно было назвать просто животным. Руса
двинулся за стаей, куда, ведя во весь опор своего скакуна, уже
устремилась Далайя.
Голодное хищное воинство, одурманенное запахом свежей
крови, не отступало. Понимая угрозу, исходившую от людей,
пытаясь обойти их, оно серой массой обтекало всадников, же­
лая достичь так необходимую для жизни добычу.
Быстро наступавшие сумерки затрудняли видимость охот­
никам, всё чаще направлявшим свои стрелы мимо цели. Табун
удалялся, этим бегством помогая своим защитникам.
Зрелище было странным и жутким. Волчья стая врассыпную
преследовала лошадей, а вместе с ней, на полном скаку сражая
её стрелами и рубя мечами, летели всадники. Потемневший снег
сохранял ещё тускнеющий дневной свет, отражая его и давая воз­
можность при приближении довольно отчётливо видеть животных.
Быстро настигая ослабевших хищников. Руса понимал, что в
первую очередь необходимо уничтожить их вожака, поэтому не
тратил сил и времени на отставших волков и, лишь замечая по сто­
ронам скачущих саков, вершащих над ними расправу, во весь опор
гнал вперёд разгорячённого скакуна.
Тем временем вожак настигал свою жертву. Он был огро­
мен - значительно превышал размерами своих собратьев.
До предела натянув грозный сакский пластинчатый лук.
Руса, слегка приподнявшись на коне, выпустил по хищнику
стрелу, тут же зазвеневшую на ветру. Его стрела всегда сражала
всё на своём пути и несла с собой только смерть, не оставляя
никаких шансов выбранной цели. Но, видимо, судьба в этот раз
была благосклонна к зверю.
Казалось, ничто не должно было спасти его от неминуемой
гибели. В самый последний миг, когда страшное смертоносное

170

жало должно было разорвать плоть матёрого хищника и войти
в неё, он, словно уловив свою близкую кончину, собрал остат­
ки сил, в могучем прыжке вцепился острыми клыками в круп
жертвы, повис на ней и скрылся от глаз охотника.
Распалённый погоней конь Русы наскочил грудью на отя­
желевшую от волчьего веса лошадь, и без того перепуганную от
звериного запаха и взбешённую от невыносимой боли.
Дальнейшее произошло в одно мгновение. Обречённое жи­
вотное рванулось в сторону, желая освободиться от причиняв­
шего ему неимоверные страдания врага, и, высоко задрав задние
ноги, со всей мощью лягнуло ими вверх, попав копытами пря­
мо в голову коня Русы. Тот не успел отстраниться от страшного
удара, подался было назад, заскользив копытами, и завалился
на левый бок, едва не подмяв под себя хозяина. Оказавшись на
мокром грязном снегу и провалившись в него, жеребец пытал­
ся быстрее вскочить. Острая боль в ноге, оставшейся под ним,
мгновенно пронзила всё тело Русы.
Вскоре верное животное всё-таки сумело подняться, осво­
бодив ногу Русы.
Быстро встав. Руса, сжимая в левой руке лук, правой потя­
нулся за спину к колчану, но, к своему удивлению, обнаружил,
что стрел в нём больше не было. Отбросив лук, он мгновенно
выхватил меч и огляделся по сторонам.
Обе лошади удалялись вслед за табуном, оставив его одного.
Ближе к земле видимость заметно ухудшилась, отчего ему
было очень трудно разобраться в серо-чёрном окружении.
Ещё не заметив глазами того, кого уже почувствовал и уловил
всем своим нутром. Руса порывисто развернулся - и от вновь
пронзившей боли присел на подкосившейся ноге.
В нескольких шагах от него, сливаясь с грязными тонами
снежного месива, огромным лохматым бугром, широко расста­
вив передние лапы, тяжело дыша и высунув длинный язык, стоял
вожак волчьей стаи. За всё это время он отдал борьбе слишком
много сил и только теперь переводил дыхание, злобно наблюдая
за человеком.
Оба существа, уставшие, но непримиримые, готовились к
последней битве.

171

Во все времена достойные соперники умели ценить силу
и храбрость друг друга. Всю свою жизнь проводя в жестоких
схватках и однажды, при столкновении меж собой, почувство­
вав приближение смертельного исхода для одного из них, они не
спешили начать единоборство и долго выжидали, не трогаясь с
мест, пока один из них не проявлял нетерпения.
Вот и сейчас каждый из обоих противников, ощущая мощь
другого и улавливая обречённость этой встречи, пытался насла­
диться последними мгновениями жизни, будто осознавал, что
всё завершится очень быстро, в один бросок, в один сокруши­
тельный удар, как это бывает лишь между сильными соперника­
ми, умеющими не причинять лишней боли.
Русе, ограниченному в движениях из-за сломанной ноги,
оставалось только ждать действий врага. Крепко сжав обеими
руками выставленный перед собой длинный меч и не сводя с
него глаз, он стоял на левом колене, вытянув чуть в сторону здо­
ровую ногу, чтобы не потерять равновесия.
Первым проявил нетерпение волк. Медленно двинулся полубоком, низко опустив большую голову и нервно оскалив клы­
кастую пасть, и стал заходить со стороны изувеченной ноги.
Для Русы такое поведение зверя становилось очень опас­
ным. Продолжая следить за ним, он попытался переставить
правую ногу вперёд, одновременно подскочив на левом колене,
дабы находиться лицом к волку, и в этот момент хищник присел
ещё ниже, сделал несколько стремительных шагов и бросился на
него всей своей мощью.
Мгновенно оценив своё положение. Руса подобрал правую
ногу и упал на левый бок, выставив вверх острый клинок. Зверь,
целившийся ему прямо в горло, не имея возможности изменить
направление броска, всем весом налетел на отточенный меч, во­
шедший в его сердце ледяным шипом.
Вмиг обмякшая и оттого ставшая ещё тяжелее туша волка
рухнула на Русу, придавив его к земле.
Страшная боль пронзила неудобно подвёрнутую ногу,
оставшуюся под весом обоих тел, и в одно мгновение заволок­
ла его сознание, вспыхнув в нём и тут же погаснув, исчезнув в

172

полном бесчувствии, растворившем в себе нестерпимые муки и
забравшем его в спасительную бездну обморока.

Истребив, как им казалось, всю волчью стаю, уже в густых
сумерках Далайя с воинами после долгих поисков с трудом на­
шла в темноте почти безжизненное тело Русы. От неминуемого
замерзания его спас сражённый им зверь, распластавшийся на
нём огромной лохматой тушей и согревающий остатками своего
тепла и пролившейся на грудь победителя жаркой густой кровью.
Три дня Руса был в жару, то приходя ненадолго в сознание, то
вновь погружаясь в небытие. Всё это время, тревожное для всех
обитателей крепости, Далайя, не смыкая глаз, находилась при нём.
Туго перетянутая овечьей шкурой изувеченная нога Русы
была крепко привязана к лежанке.
На четвёртый день поутру, когда женщина дремала, сидя на
мягкой шкуре и прислонившись к стене, в помещение, откинув
полог, осторожно вошёл сотник Дат. Легко пробудившись, Да­
лайя увидела, что он, стараясь быть как можно тише, опустил
с плеча на пол огромную волчью шкуру, искусно выделанную и
по праву принесённую в дар Русе.
Сотник внимательно посмотрел на лежащего и молча при­
сел у тлеющего костра. Далайя также бесшумно приблизилась,
опустилась и расправила шкуру на полу. Густая шерсть жёстки­
ми ворсинками напоминала покров кабана, но тёмно-дымчатая
шкура этого могучего вожака была весьма внушительных раз­
меров, по всей длине её посередине, от головы до хвоста, тяну­
лась серебристо-седая полоса. Даже будучи бестелесной, она
пробуждала трепет перед его бывшим носителем.
Услышав шорох со стороны лежанки, они оглянулись.
Руса, размокнув веки и слегка повернув к ним голову, спо­
койно смотрел на Далайю. Не скрывая радости, она быстро
поднялась, подошла к его изголовью, склонилась над ним, вни­
мательно вгляделась ему в глаза, затем осмотрела всё его лицо.
Оставшись довольной увиденным, она кивнула и присела рядом
с ним.

173

Сотник тоже приблизился к лежанке, взглянул на Русу с
одобрением, сочувственно тронул его за плечо и быстрым ша­
гом удалился, аккуратно обойдя принесённый подарок.

Близилась весна. Воздух наполнялся теплом, свежестью и
ароматами пробуждавшейся природы.
Изрядно подросшие за зиму щенки не давали прохода слег­
ка похрамывающему Русе, но завидев Зелу и Мире, которые
всегда кормили их, тут же бросились к ним, обгоняя друг друга.
Пока ещё не имея достаточных сил для уверенного владе­
ния своими крупными телами, они бежали, забавно вскидывая
тяжёлые лапы, и, не умея вовремя останавливаться, с разбега
ударялись в ноги кормилицам, усердно виляя куцыми хвостами.
Руса присел у стены на покрытое шкурами бревно, по­
трепал по холкам степенно подошедших взрослых собак и с
наслаждением потянулся, щурясь от яркого солнца и вдыхая
чистый воздух.
Двор был чист. Оттаивающий снег быстро исчезал в мелких
прозрачных ручьях, тихо журчащих в щелях меж камней.
У раскрытых настежь ворот находились молодые саки и
Рущти. Только сейчас Руса заметил, как возмужал и окреп этот
неуклюжий с виду юноша, казалось бы, лишь вчера выглядев­
ший таким несчастным и обездоленным. Внимательнее всмот­
ревшись в остальных, он заметил перемены и в их обликах.
Молодые воины Габу и Дуару не были теми растерянными
юнцами, что не знали,как поступить с волей, дарованной Далайей после сражения с сородичами, преследовавшими их от­
ряд. Теперь это были сильные телом и духом воины. Каждый из
них пережил за столь короткий срок множество превратностей
судьбы и только приумножил твёрдость характера и уверен­
ность в себе.
Руса в последнее время стал замечать знаки их внимания
к девушкам, которые скрывали свой ответный интерес к ним и
будто вовсе не замечали ничего. Но взрослому человеку было
достаточно одного взгляда, чтобы понять их взаимную симпа-

174

тию. в их поведении было что-то по-детски наивное, чистое,
возвышенное, трепетно затрагивающее какие-то смутные, но
приятные воспоминания из далёкой юности.
«Видимо, всё повторяется, но уже в судьбах других, идущих
следом за нами молодых людей», - подумалось Русе.
Он понимал, что в этой новой, зарождающейся здесь жизни
всё обстояло иначе, нежели было прежде. То, что бывшие про­
тивники живут под одной крышей, разделяя пищу, заботясь
друг о друге, давно стало обычным явлением, не нуждающим­
ся в каких-либо объяснениях и воспринятым всеми обитате­
лями крепости как нечто естественное.
«Ко всему хорошему человек привыкает быстро. Даже мне
теперь уже кажется, что все мы жили здесь всегда, а прошлое
каждого - это лишь сон, интересный, порой страшный, но сон,
и мы наконец пробудились, чтобы не пропустить мимо себя
новую, настоящую жизнь», - продолжал размышлять пригрев­
шийся на солнышке Руса, поглядывая на лежащих рядом псов, и
вновь зажмурил от наслаждения глаза.
Впервые за долгое время он ощущал покой. В голове была
удивительная ясность. Прерванные было мысли вновь потек­
ли спокойно: «Не знаю, правильно ли всё то, что мы соверша­
ем сейчас? Будь среди нас хоть один старейшина, одобрил бы
он это? Трудно самому разобраться... Но, может быть, не зря
здесь по воле небес оказались только те, кто есть, и нет других,
кто всегда направлял нас по жизни? Может, поэтому и начи­
нается нечто новое, свободное от устоев, поддерживаемых в
наших народах сотнями лет?.. Иначе для чего свела нас судьба,
для чего мы все вместе переживаем столько бед и радостей,
тревожимся друг за друга, оберегаем всё, что есть у нас общего
ценою своих жизней? Наверное, так должно быть, и нет нуж­
ды стараться изменить то, от чего всем хорошо. Может, только
теперь мы все чувствуем себя понятыми, думаем и поступаем
так, как всегда желали лишь в мечтах, не веря никогда прежде
в сбыточность их?.. Хотел ли я когда-либо иметь свой выбор?
Да. Всегда. И всегда боялся, что такое время наступит, и я вдруг
останусь один. Но теперь, получив его впервые, искренне ли я

175

желаю того, что происходит со мной сейчас? Да. Очень. Дру­
гого ничего мне уже не нужно. Я принял этот дар, и никому
никогда не дам его отнять».

Далайя воспринимала новую жизнь с тревогой, и её не по­
кидало чувство недолговременности происходящего.
Поначалу она вспоминала о прошлом часто, порой ночами
напролёт, страдая от бессонницы. Теперь же в её душе не было
больше сильной тоски по родным степям, но от этого ей поче­
му-то было стыдно, будто она предавала всех, кто был прежде
ей дорог. Сознание подсказывало ей, что нет в такой перемене
чувств ни её, ни чьей вины вообще, но душа не находила успо­
коения, делая её должницей совести.
Она всё время находилась в поиске чего-то более убедитель­
ного, очень весомого, так не достающего ей для твёрдого уверования в чистоту своих поступков и помыслов. И в уходящую
зиму она всё же обрела то, в чём так сильно нуждалась.
Случилось это в одну из тех тревожных ночей, что она уха­
живала за Русой после страшной охоты на волков. Тогда впервые
за всё время пребывания здесь она поняла, насколько была сле­
па к находящимся рядом с ней людям. Ей лишь казалось, что она
их слышит, видит и понимает, но это было не так. С неё только
теперь слетела пелена, искажавшая истинный мир, окружавший
её уже столько времени. Мир, к которому она была почти без­
различна и холодна. И главным в нём были, конечно же, люди.
Ей становилось не по себе от мысли, что они все эти дол­
гие месяцы искренне заботились о ней, в то время как она всего
лишь считалась с их существованием и воспринимала их отно­
шение к себе как нечто должное и естественное.
От осознанного теперь в её душе больше не осталось даже
крупицы терзавших её сомнений. Отныне не нужно было то­
мить себя бесполезными думами. Пришла пора жить полноцен­
но и поступать так, чтобы впредь не посещало чувство вины
перед окружающими её людьми.

176

Весна была в самом разгаре. Дни стали жаркими и продол­
жительными. И без того всегда прекрасная природа удивитель­
но преображалась, не оставляя никого равнодушным к своим
переменам.
Обновлялся окружающий мир, наполняя человеческую
душу новизной чувств и ощущений. Люди были полны творче­
ских сил и желания одарять друг друга приятными словами и
деяниями, жаждали раскрытий таинств жизни и, как никогда,
стремились к откровениям.
Всё становилось другим по сути, но в то же время выгля­
дело внешне неизменным.

12-192

177

Г Л А В А

Т Р Е Т Ь Я

ч,

[ ёрная волчица, выбранная во­
жаком стаи из трёх соперниц, ещё долго бродила в одиночестве
после страшного столкновения с людьми, пытаясь обнаружить
хотя бы след своего верного спутника. Но все её усилия были
тщетны, и надежды на встречу с ним с каждым днём неумолимо
таяли.
Силы, не восполняемые нормальной пищей, очень быстро
иссякали, заставляя её подолгу отдыхать после непродолжи­
тельных перемещений по глубокому снегу. Её тело грузнело, и
ходить становилось всё тяжелее. Редкая в этих местах падаль те­
перь была её единственным источником питания.
Но однажды ей несказанно повезло. Как-то уставшая до
изнеможения волчица, уже прекратившая поиски вожака, вы­
бралась из тесноватого, но уютного и столь нужного ей теперь
логова, скрытого недалеко от водопада в зарослях кустарни­
ка, и увидела, что прямо у входа в её укрытие, подмяв под себя
хрупкие ветки, запрокинув окровавленную голову с высунутым
длинным языком, бело-серой пушистой массой лежит сорвав­
шийся с почти отвесной скалы архар. Его очень большие винто­
образные рога, наполовину ушедшие в снег, свидетельствовали
о его весьма почтенном возрасте, что наверняка и стало причи­
ной смерти. Для обессилевшей самки, к тому же готовящейся
стать матерью, это была огромная удача, перевесившая чашу
жизни в самый трудный момент её судьбы.

178

в один из весенних дней Руса предложил Далайе навестить
тайник. После недолгих сборов они направились к водопаду
уже известной им обоим дорогой.
Пережив довольно долгое добровольное заточение в кре­
пости, они с наслаждением совершали этот путь, обнаруживая
знакомые приметы среди буйной растительности, радуясь их
неизменности и относясь к ним как к старым друзьям.
Прежде казавшийся женщине чудовищным и опасным, те­
перь водопад воспринимался ею словно давний умудрённый
приятель, древний старец, терпеливо ожидавший их долгие
дни. Ещё на значительном отдалении он встречал их своим
громогласным величием, приветливо искрясь огромным ко­
личеством сияющих солнечных лучей в нитях потоков, радуя
глаз, ослепляя мерцаниями подвижной россыпи ярких оскол­
ков светила.
Наводить переправу из бревна не стали, лишь удостове­
рились в его наличии в потаённом месте. Руса, вплавь одолев
преграду, скрылся за ниспадающим потоком, оставив ненадолго
свою спутницу в ожидании. Вскоре он уже выбирался из ледя­
ной воды, насквозь промокший, но взбодрённый купанием.
Всё было в порядке, груз находился на месте в неизменном
состоянии.
Время близилось к полудню. Было жарко. Яркое солнце щедро
нагревало землю, словно понимая, что всё живое истосковалось
по теплу.
Полулёжа у самого валуна, с удовольствием вкушая нехи­
трую снедь, предложенную Далайей, Руса наслаждался почти
летним днём, приятно ощущая на себе подсыхающую одежду.
Женщина же, как и раньше, зачерпнув ладонями студёную
воду, с упоением прижимала её к лицу. Кругом царила благодать.
Людям было совершенно неведомо, что за ними с самого
прихода их сюда из кустов на противоположном берегу водоёма
внимательно следит пара глаз.
Они и не подозревали о том, что своим появлением на­
рушили чей-то покой, что одним лишь своим запахом наво-

179

ужас на скрывающееся животное, которое не могло ни
напасть, ни уйти подальше от ненавистного врага.
Четверо волчат, почуяв тревогу матери, бесшумно сидели в
логове.
Чёрная волчица, готовая ценою своей жизни спасти от кого
угодно потомков славного вожака стаи, нервно, но неподвиж­
но сидела в кустах. Она улавливала каждое движение людей,
вбирая в себя и запоминая их запах, отчётливо исходящий от
женщины и почему-то отсутствующий у мужчины. Но по мере
высыхания его одежды, она унюхала до боли знакомый запах,
исходящий и от него. Это был запах её погибшего спутника,
отца её детей, могучего вожака стаи.
Слегка приподнявшись на передние лапы, волчица огляну­
лась назад. У логова всё было тихо. Поведя ноздрями в разные
стороны, принюхиваясь к каждому порыву воздуха и вновь уло­
вив родной запах, она на мгновение поверила в то, что он жив
и находится где-то рядом. Она ждала, что он бесшумно подой­
дёт и нежно ткнётся ей в шею, как это было всегда. Но чуда не
произошло, и даже его запах становился всё слабее, словно он
передумал приближаться.
Люди удалялись, поднимаясь выше по склону.
Проследив весь их путь, уставшая, но окрылённая страстью
мести, волчица к ночи вернулась в логово.
ДИЛИ

В первые летние дни шёл мелкий дождь, нагнетающий ску­
ку и уныние. Потускневшие от мороси краски уходящей весны
действовали на всех отнюдь не ободряюще. Несколько облач­
ных хмурых дней повлияли на настроение людей, проявив­
шись угрюмостью на их лицах и скупостью в общении. Непри­
ятная сырость не располагала к возвышенным размышлениям
и желанной активности, как это обычно бывает в преддверии
долгожданного лета. И лишь вечерние посиделки под навесом
у костров, где велись тихие беседы молодых саков о своеобра­
зии здешней весенней поры, как прежде, согревали людские
души приятными воспоминаниями о недавних ясных днях.

180

Далайя в задумчивости сидела у костра, вытянув ладони,
словно пыталась нащупать пальцами исходящее от него тепло.
Руса и сотник Даг также молчаливо взирали на всполохи огня,
полулёжа на мягких шкурах.
Заметно подросшие щенята, вдоволь нарезвившись за
день, почти бесшумно отдыхали, сгрудившись возле сво­
их родителей на их излюбленном месте у колодца. Это были
единственные существа, кого не омрачало ненастье.
Всегда увлечённые друг другом и занятые игривым соперниче­
ством, они постоянно были бодры и подвижны, но с каждым днём,
вырастая, всё больше разбираясь в премудростях жизни, они уже
стали чутко улавливать перемены в поведении своих хозяев.
Словно почуяв неладное в состоянии женщины, от друж­
ной собачьей семьи отделился один из щенков, самый крупный
и самый заметный рыжий самец. Повиливая куцым хвостом и
мягко ступая по шкурам толстыми лапами, рыжий прошёл меж­
ду возлегающими мужчинами, приблизился к Далайе и, чуть по­
медлив, присел рядом с ней, не нарушая её покоя.
Далайя прервала размеренный ход своих размышлений, по­
чувствовав возле себя присутствие собаки, взглянула на щенка
и протянула к нему руку. Словно ожидая её внимания, он лиз­
нул горячим шершавым языком её пальцы, по-своему выказы­
вая взаимность.
Это был забавный щенок, отличавшийся от своих собратьев
не только огненным окрасом шерсти, но и завидной мощью и
сообразительностью. Даже в играх, сколько наблюдала за ним
Далайя, он старался экономно тратить силы, словно выверяя
каждое своё движение, причём делал это не от ленивости или
слабости, а больше из смекалки и серьёзности, будто уже сей­
час готовился к большой и насыщенной жизни. Удивительным
было то, что издали таким поведением он напоминал больше
родителя, нежели ровесника своих братьев.
Погладив его по голове, потрепав по сильной шее, Да­
лайя заглянула ему в глаза. Они были полны доверия и пре­
данности, и ещё что-то, напоминающее мудрое человеческое
сострадание, таилось в их глубине, проникая в самую душу.

181

невольно вызывая искреннее, беспредельное уважение к нему,
как к самому близкому существу на земле.
Это было странное ощущение.
Отведя от него взгляд, пытаясь удержать внезапно возник­
шую догадку и понять то, что вдруг оно, это ощущение, ей на­
помнило, Далайя внутренне напряглась.
- Этого не может быть! - от осенившей её мысли шёпотом
произнесла она, вновь, но уже иначе, взглянув в глаза щенку.
То, что промелькнуло у неё в голове, казалось ей вздором, глу­
постью и вообще запредельным и чуждым для здравого рассудка.
Но, к её изумлению, взгляд рыжего был неизменен. Он смотрел
ей в глаза как прежде, будто убеждая её в правильности догадки.
Далайя была поражена.
Медленно поднявшись на ноги, прижав к губам ладонь, не
обращая внимания на удивлённые мужские взоры, она напра­
вилась к себе и лишь там, опустившись на колени перед огнём,
тихо произнесла:
- Томирис...

Наутро Руса и сотник Даг, пробуждавшиеся всегда раньше
других, узнали от Рушти, стоявшего на охране ворот, что Далайя
ещё до рассвета в полном вооружении выехала из крепости.

Неверно рассудив поступок женщины. Руса, заверив Дата в
том, что знает направление, в котором она отбыла, и место, где
она пребывает, уверенно двинулся к водопаду, по пути стараясь
понять причину столь внезапного её отъезда.
Временами его посещала мысль о недоверии Далайи к нему,
и тогда он с горечью думал: «Неужели она во мне сомневается?
Выходит, да. Иначе как объяснить такое её поведение, ведь до
сих пор мы вместе бывали там? Что произошло?»
Затем, успокаиваясь, он убеждал себя в том, что она попро­
сту не стала его тревожить из-за его больной ноги. Но что-то
внутри подсказывало ему, что причина заключена не в этом, и

182

тогда он вновь начинал закипать от такого несправедливого от­
ношения к нему: «Ничего, скоро всё прояснится. Во всём разбе­
рёмся. Недолго осталось».
Как бы быстро он ни добирался до водопада, но всё же при­
был туда к полудню.
Ещё на месте, где всегда оставляли лошадей, он сильно нас­
торожился, не увидев коня Далайи. Следов недавнего пребыва­
ния кого-либо здесь он также не обнаружил, хотя был первый
ясный день, и они должны были отчётливо отпечататься на под­
сыхающем грунте.
Напряжение возросло, когда, спустившись к водопаду, он
также не обнаружил там ни единого следа, ни человеческого, ни
даже животного.
Не теряя больше времени. Руса бегом поднялся по крутому
склону к скакуну, взлетел на него и, не давая ему отдыха по доро­
ге, как можно скорее примчался в крепость. Сотник был поражён
его известием об отсутствии Далайи в том месте, где Руса рассчи­
тывал её найти. Ни о самом тайнике, ни о его местонахождении
Руса, как и было условлено с Далайей, не обмолвился ни словом.
Лишь теперь Дату стало понятно, куда направилась женщи­
на. Он тут же бросился собираться в дорогу, но остановивший
его горец, исключая напрочь все его возражения и примерно по­
нявший её маршрут, попросил объяснить ему дальнейший путь,
ведущий от местечка, где произошло его пленение.
Сотник назвал поселение, к которому, возможно, она на­
правилась. В свою очередь, и он не назвал причин, побудивших
Далайю к спешному отъезду.
Понимая отношения между ней и горцем, зная, что должен
остаться здесь, так как просто не имеет права покинуть осталь­
ных, он протянул Русе свой колчан, туго наполненный стрела­
ми. Взять всё остальное, нужное в пути, не составило большого
труда и не заняло много времени.

Задолго до полудня Далайя покинула ущелье. Оно, остав­
шись позади своими стеснёнными скалистыми стенами, выпу-

183

стило её на обширное плоскогорье с дальними горизонтами.
Холодный и плотный воздух межгорья сменился жарким и све­
жим ветром просторов. После мрачных и пугающих каменных
нагромождений яркое солнце радовало глаз, проникая мягким
теплом в душу, наполняя её спокойствием и свободой.
Только теперь, проскочив на одном дыхании этот мрачный
участок пути, она позволила себе спешиться, размять затёкшие
ноги, пройтись и продумать до мелочей предстоящую дорогу.
До места битвы с сородичами, где покоятся её доблестные
воины во главе со славным вождём, Далайя решила дойти за три
дня. Затем за такой же срок ей следовало добраться и до уро­
чища, где произошло сражение с персами. Дальше оставалось
три-четыре дня до места, где находились дети.
При воспоминании о великом воине и вожде, могучем и ^фабром, и без того растревоженное сердце наполнилось болью и горе­
чью. Дантал... Только теперь она смогла назвать его имя даже себе
Вновь оседлав коня, Далайя продолжила путь.
«Мне придётся продвигаться только ночами, а в дневное
время больше отдыхать самой и давать передых коню», - мыс­
ленно рассуждала она.
В тех местах, где прежде угадывались стоянки селений, мно­
гое уже изменилось, отчего она порой с трудом обнаруживала
их истинное расположение, дабы не сбиться с дороги. Её цеп­
кая, присущая сакам память, запечатлевшая нужные приметы
во время прошлогоднего прихода в эти края, не изменяла ей.
Но перемены, произошедшие за это время, заставляли её по­
долгу петлять, разгребать нанесённый ветром слой песка, что­
бы найти под ним следы жилищ.
Возле одного из них, заметив пробивавшийся сквозь кам­
ни родничок, Далайя остановилась на ночлег, любуясь плавным
закатом светила. Не разводя костра, она привязала на длинную
верёвку коня, укуталась в тёплую козью накидку и тут же усну­
ла, едва успев настроить себя на отдых.
Пробудилась Далайя ближе к полуночи, ощущая прият­
ную свежесть ночи и чувствуя себя отдохнувшей. Недолго поне­
жившись под тёплой накидкой, женщина поднялась.

184

Ночь была светлой.
Отвязав от ноги верёвку, она выбирала её руками и нама­
тывала на локоть, пока не приблизилась к коню. Короткая тень,
волнисто перекатываясь по песку, скользила у её ног, напоминая
бегущую рядом собаку. При этом невольном сравнении она сра­
зу вспомнила рыжего щенка, его своеобразные повадки и осо­
бенно его удивительный взгляд.
Вновь ощутив прилив сил, она напоила коня чистой холод­
ной родниковой водой, сложила накидку и, оглядевшись вокруг,
продолжила путь, изредка поглядывая на звёзды, чтобы све­
риться с их расположением.
Через два с половиной дня, к полуночи, быстро продвигаясь
ночами, днями же отдыхая в тени нечасто встречавшихся кур­
ганов, Далайя прибыла к первому памятному месту.
Ещё издали различив отчётливые контуры знакомых хол­
мов, она ощутила неимоверное волнение, словно сейчас про­
изойдёт её встреча с седым вождём Данталом и его отрядом.
Далайя остановила коня, пытаясь успокоиться и не решаясь
приблизиться к святому для неё месту. Здесь всё было родным и
в то же время уже чужим.
От гнетущей тишины и пустоты вокруг ей впервые стало
страшно. Сама того не заметив, она направила коня прямо к
этим холмам и у подножья ближнего спешилась.
Лошадь тоже почуяла знакомые места и, ощутив свободу,
отошла в сторону и стала пастись, насыщаясь долгожданным
сочным травостоем.
Присев и коснувшись ладонями земли, Далайя тут же почув­
ствовала душевное облегчение, будто все её страхи кем-то дру­
гим, но очень близким и всесильным были вмиг подавлены. Она
поняла, что верный друг Дантал продолжал оберегать её с небес.
Уставшая от постоянного неимоверного напряжения в эти
дни и ночи, измождённая дорогой, она крепко заснула, прижав­
шись щекой к тёплой земле, вскинув руки вверх по холму, слов­
но ей довелось обнять пришедшего во сне седого воина.
По её щеке в проглянувшую травную молодь долго стекали
крупные капли слёз.

185

Ей что-то снилось, мелькали какие-то события и люди, и всё
это было очень хорошим и наполняло её душу радостью, застав­
ляя её улыбаться и плакать от счастья. Кто именно ей снился,
она не могла уловить, но чувствовала и была абсолютно уверена
в том, что это были только родные ей люди, и именно поэтому
мир вокруг неё был наполнен теплом и нежностью.
Вот кто-то бережно коснулся её лица. Не понимая, что это
происходит наяву, женщина, сонно проведя рукой по щеке, от­
вернулась в другую сторону, продолжая улыбаться. Вновь чьято рука дотронулась до неё. Разомкнув слегка припухшие от слёз
веки, она увидела склонившийся над ней силуэт человека. Ещё
окончательно не проснувшись, но в глубине сознания уже ясно
ощутив, что этот человек не видение, она вдруг быстро пробу­
дилась и присела, упираясь руками позади спины.
Вокруг по-прежнему царила ночь. Не имея возможности рас­
смотреть этого человека, Далайя всё же почувствовала его и по­
няла, кто это. Ей не верилось в то, что случилось. Мотнув головой,
словно отгоняя наваждение, она поднялась.
Руса молча стоял перед ней, пристально вглядываясь в её
лицо.
Теперь она отчётливо видела его глаза, искрящиеся радо­
стью. Сделав шаг к нему, она скинула с головы шлем и тихо при­
жалась к его груди, улавливая каждое биение его сердца.
Бережно обняв её. Руса с наслаждением вобрал в себя запах
её волос, отдающий травой и пылью, и в этот миг ему казалось,
что он всю жизнь знал его именно таким, самым родным, самым
желанным.
Они ещё долго стояли у подножья холма, где покоилось тело
человека, чья душа сияла над ними одной из ярких звёзд, словно
благословляя их на большую и счастливую жизнь.

За тем самым валуном, где когда-то всем караваном корота­
ли вечера и отдыхали у костра ночами, откуда в вечность ушли
Дантал с отрядом, где впервые она заговорила с пленённым гор-

186

цем, спасшим ей жизнь в бою, и где они долго смеялись из-за пу­
стяка, в эту долгую ночь она впервые в жизни познала близость
с мужчиной.
Их ласки и прикосновения друг к другу были столь трепет­
ными, что больше напоминали отношения между мастером и
его очень хрупким и единственным творением.
Её сдержанность исходила от незнания, от новизны чувств и
ощущений, от боязни вспугнуть происходящее, к которому гдето в подсознании она готовилась всегда, зная, что оно однажды
обязательно должно было случиться с ней.
Только теперь она по-настоящему поняла, что круг всех её
желаний - и человеческих, и женских - замкнулся. Заполнилась
та маленькая пустота в её душе, что всегда оставалась в ней от­
теснённой иными заботами и переживаниями. Насытилась та
частичка в её сердце, что прежде изредка давала знать о себе
слабым ноющим призывным отголоском, но с годами словно
разрасталась и беспокоила её всё чаще, сильнее и острее.
Руса же, довольно рано познавший вкус битв и побед, как и
многие воины, поощряемый не только златом и серебром, но и
женщинами, всегда брал их тела, не задумываясь об их душах.
Так поступали все его собратья по оружию, перенося азарт и
пыл едва затихшей битвы в жар продолжительных победных
гульбищ, где женщины сменялись крепкими напитками, и труд­
но было разобрать, что из них приятнее и слаще.
Сегодня всё было иначе.
Ещё в пути, следуя за Далайей, он впервые ощутил страх от
мысли, что её может не стать, что кто-то в этот самый миг при­
чиняет ей боль и может отнять жизнь. От этих мыслей он скре­
жетал зубами и с дикой яростью на полном скаку не раз метал
тяжёлое копьё в мнимого врага, являя собой довольно странное
зрелище, и тогда для всего живого от него исходила угроза.
Поблескивая потными обнажёнными телами в тусклом пре­
дутреннем свечении последних звёзд, взявшись за руки, они на­
правились к ручью, студёная вода которого показалась им едва
ли не горячей. Получив огромное удовольствие от обоюдного
созерцания и от того, что обдавали друг друга чистой водой.

187

они, нежно соприкасаясь руками, вернутіись на ложе, обнялись и
безмятежно уснули, проспав до самого яркого полуденного солнца.
Ночь, поистине удивительная, открыла каждому из них
очень много нового и доселе неизведанного в себе и целый мир
для обоих.

До урочища, где был пленён Руса, они добрались к концу
третьего дня пути. Ещё издали завидев лёгкий дымок, струя­
щийся из зарослей, путники затаились у ближайшего холма.
Оставив Далайю с лошадьми в сгустившихся сумерках.
Руса, хорошо помнивший окрестности, скрылся среди деревьев.
Прислушиваясь к звукам, внимательно оглядываясь вокруг, он
шаг за шагом продвигался в чащу, бесшумно ступая и таясь среди
зарослей. Так он приблизился с подветренной стороны к поля­
не, где у разожжённого костра находились люди. На вертеле над
огнём шипела от подгорающего жира баранья туша.
Всего их было девять человек. Судя по тому, что охрана не
была выставлена. Руса понял, что они не опасаются чьего-либо
нападения и ведут себя если и не безответственно, то, во всяком
случае, весьма уверенно. Воинами они явно не были и внешне
более походили на разбойников, которых в округе развелось
огромное множество.
Основным их ремеслом был грабёж караванов, проходящих
по этой земле из Персии далеко на восток и обратно с невидан­
ными в этих краях товарами: диковинными тканями, сколь­
зкими и холодными на ощупь, разноцветными порошками со
странным запахом и вкусом, называемыми пряностями, и раз­
рисованной хрупкой посудой, не особо пригодной для приме­
нения по назначению. Такие грузы не нравились местным гра­
бителям в силу непонимания их истинной ценности. Подобные
товары, не имевшие для них никакого прока, всегда охранялись
сильными отрядами сопровождения, и цена каждого набега ста­
новилась очень высокой из-за гибели многих собратьев, поэто­
му разбойники со зла вырезали всех, кто шёл с караваном, не
щадя ни купцов, ни простолюдинов-погонщиков, ни женщин.

188

Предприимчивые вездесущие хорезмийские торгаши обме­
нивали этот товар у разбойников на лошадей, оружие, одежду
и пищу. Грабители смеялись над тупостью партнёров по обме­
ну, принимая их за чудаков, не понимающих, что творят. Те же
всегда были довольны результатами встреч с грабителями и не
пытались разубедить их в своей умственной неполноценности,
а потом очень выгодно обменивали всё полученное от них на
золото и серебро у купцов-сородичей, чьи караваны с этим же
грузом уходили уже на запад. Там всё это изобилие ещё более
выгодно сбывалось знатным и богатым людям, понимающим
толк в таком товаре и щедро оплачивавшим и названную за него
стоимость, и услуги. Эти богачи, в свою очередь, тоже посмеи­
вались над наивностью, жадностью и чаще всего глупостью
купцов.
Зная, что именно находится в караванах, ид)чцих теперь из
Хорезма в Персию и дальше, разбойники с хохотом провожа­
ли их взглядами, не понимая, что можно было взять в обмен за
такой бестолковый груз, и будучи абсолютно уверенными, что
люди на западе ещё глупее этих торгашей и купцов. Разбойни­
ки, нужные и очень выгодные для правителя всё богатеющего
Хорезма, куда по бесценку стекался весь награбленный товар,
вели себя довольно нагло и чувствовали себя весьма уверенно,
ощущая его покровительство.
Руса догадался, что именно такая группа грабителей отды­
хала у костра, в ожидании обильной горячей трапезы проводя
время в беседах и планируя очередное нападение на приближаю­
щийся караван.
Утвердившись в мнении, что за люд находится перед ним.
Руса стал высматривать лошадей. Они стояли между деревьями,
невдалеке от ручья, сбившись в круг, мерно похрапывая и отго­
няя надоедливых слепней. Охраны при них не было.
На землю опустилась тёмная ночь, погрузившая всю окру­
гу во мрак, и только слабое мерцание костра тускло освещало
людей, расположившихся на середине небольшой поляны, не
доходя до её окраин, словно не смея заглянуть чуть глубже, в
древесную чащу.

189

Далайя, готовая в любое мгновение прийти на помощь сво­
ему спутнику, пытаясь уловить хоть какой-то звук, напряжённо
вслушивалась в ночную тишину, изредка нарушаемую порывами
лёгкого ветерка, внезапно пробегавшего среди деревьев. Шурша
листвой при каждом дуновении, он заставлял её вздрагивать и
сильнее сжимать рукоять меча.
Услышав едва различимый топот конских копыт, она тут же
вскочила на свою лошадь, держа на привязи вторую, и завертела
головой, стараясь как можно чётче определить, откуда доносится
звук. Вскоре она поняла, что лошадей много и что они приближа­
ются с другой стороны холма.
«Неужели появился чей-то конный дозор? Если это так, то,
судя по тишине. Руса пока не обнаружен, и кто бы это ни был,
нужно отойти с их пути. Наверняка, они объезжают округу», первое, о чём подумала Далайя.
Тут же как можно тише она отъехала в сторону, чуть ниже
по склону и подальше от урочища.
Вопреки её ожиданию, невидимые пока всадники не мино­
вали её, а направились прямо на неё. В тот момент, когда она,
обнажив меч, уже была готова ринуться к ним навстречу, она
услышала голос Русы, словно он вовсе и не отходил от неё, а всё
это время находился рядом.
- Далайя, это я, - тихо произнёс он, приблизившись к ней.
Спрыгнув с чужой лошади и сразу забравшись на своего ска­
куна, без малейшего промедления он тронулся с места.
- Уходим, - услышала она брошенное им в темноте.
Лишь отдалившись от урочища на довольно большое рас­
стояние, они остановили разгорячённых скакунов и пустили их
шагом. Следом за ними, сбившись плотной массой, успокаива­
ясь, доверчиво бежали девять угнанных боевых коней.

Шли всю ночь. Далайя, вновь приноровившаяся к дальним
и долгим безостановочным переходам, чувствовала себя бодро.
Только лёгкий голод временами напоминал о себе, и тогда она

190

на ходу делала несколько глотков воды, притупляя нарастающее
желание поесть.
Небо посветлело, предвещая утро.
Кругом, насколько хватало зрения, простиралась ровная,
как ладонь, долина. Лишь изредка над ней выпячивались невы­
сокие холмы, у подножья которых клочками темнели заросли
низкорослых деревьев и густых кустарников. Такое опасное ме­
сто уставшим путникам следовало пройти как можно быстрее,
любая встреча сулила бы им только неприятности.
С первыми лучами солнца Руса остановил коня, спешился,
подошёл к угнанным скакунам и стал рассматривать их. Далайя
присоединилась к нему.
На вид кони были сакскими, все как на подбор одномастные
и почти одногодки, явно отобранные из табунов. По едва улови­
мым приметам и отличиям в их упряжи Далайя поняла, что они
принадлежат племенам хаомаваргов, собратьям массагетов.
Но со слов Русы она знала, что те люди в урочище не были
саками, из чего следовало, что этих коней они сумели каким-то
образом добыть. По предположению Русы, они были угнаны.
- Если бы они напали на табуны, то угнали бы всех подряд
лошадей, и такого подбора коней у них не получилось бы. Да
и откуда взялась сакская упряжь? - вполне резонно возражала
ему Далайя.
Не найдя ответов на эти вопросы, они в задумчивости на­
правились к ближайшему холму.
Наступившее душное утро предвещало собой жаркий день.

- С самого раннего детства я была воспитанницей царицы
Томирис.
Далайя, зная о близости родной земли и понимая, что с
ними в этой дороге может случиться всякое, решила больше не
держать благородного спутника в неведении о своём истинном
происхождении, о цели всего похода и этого возвращения.
- Своих родителей я совсем не помню. Из всех девочек-сирот, живших в кочевьях, она выбрала только меня. Это была

191

удивительная женщина. Подобных ей людей не было в сакской
степи, и впредь, наверное, никогда уже не будет...
Последние слова она произнесла с такой тоской и болью, что
даже у Русы, бывалого вояки, видавшего много горя и бед, чтото колыхнулось в груди, скользнув щемящим отголоском в серд­
це. Взглянув украдкой на замолчавшую женщину, он ковырнул
веточкой в костре, на котором поджаривались небольшие куски
мяса.
Он знал из житейского опыта, что днём, если разводить огонь
из особых сухих бездымных веток, костёр не будет заметен для чу­
жого глаза даже в относительной близости, и теперь из осторожно­
сти поступил именно так, заранее подобрав нужный хворост.
Чуть успокоившись от нахлынувших воспоминаний, Далайя продолжила своё повествование. Руса понимал, что это её
откровение было проявлением настоящего доверия к нему.
- Я жила при ней, поначалу лишь видя и слыша её, затем
подрастая и уже чувствуя её всей душой. Даже в самые трудные
дни она уделяла мне внимание, всегда находя для меня тёплые
слова. Теперь я понимаю, какое нужно иметь горячее и огром­
ное сердце, чтобы таким добром одаривать других, даже когда
оно едва бьётся... Да, сейчас я многое понимаю из того, что не
было почему-то мне доступно там, рядом с ней. Наверное, это
она своей заботой не давала проникнуть в моё сердце всему, что
могло раньше времени его потревожить...
Не всем вождям было по душе такое её покровительство
над простолюдинами. Именно поэтому, умирая, она отправила
втайне от всех наш караван вместе со своими детьми. Иначе и
их, и нас постигла бы горькая участь... Всегда преданный ца­
рице могучий вождь Дантал вместе с теми воинами, которых
ты видел, исполнил свой долг перед ней. Я же, к сожалению, по
своей глупости думала, что тоже выполнила её просьбу, вверив
детей названным ею людям... Но ведь не нужно было иметь
много ума, чтобы понять, что из всего её окружения наиболее
близкой для них оставалась только я. Томирис при расставании
велела доставить детей к этим людям и дальше уходить до опре­
делённого ею места, где нас должны были встретить другие пре-

192

данные ей люди, кому и следовало передать все ценности. Лишь
там, на том месте, мы поняли, что никому больше не нужны.
Она всего лишь увела нас от возможной беды и вознаградила за
преданность... К тому же царица дала мне возможность жить
отныне только для себя, не обременяя меня своими детьми...
Я недостойная женщина... Глупая и неблагодарная... Разве
можно было не догадаться, не понять её истинного желания? Ведь
она мне, как женщине, доверила самое ценное, что было у неё, детей... Так, как поступила я, случается только с теми чёрствыми
людьми, кто привык к заботе о себе со стороны других, а сам не
умеет творить подобное...
Далайя вновь замолчала. Она скорбно взирала на огонь. Из её
глаз по пушистым ресницам крупными, тяжёлыми каплями ча­
сто сбегали слёзы и, сверкая на солнце, скатывались по щекам.
Больше она не проронила ни слова и сидела, словно оцепенев­
шая, уйдя в гнетущие душу раздумья.
Руса всегда чувствовал, что эта женщина не просто поддан­
ная сакских правителей, но о том, что она являлась человеком,
приближённым к великой степной царице Томирис, взявшей
верх над самим Киром, он не мог даже предположить. В его го­
лове никогда не возникала такая мысль. Её, казалось бы, неза­
тейливый рассказ поразил его до глубины души.
Далайя не стала говорить ему ни о коннице сакских юношей-сирот, которую она создала втайне от всех по велению са­
мой царицы, ни о себе, возглавившей эту конницу в решающий
момент в битве с персами. Сейчас, как понимала Далайя, это
потрясло бы Русу ещё сильнее, но она не хотела особо выделять
свою прошлую значимость и из-за этого выглядеть нескромной
и хвастливой. Но и от того, что довелось услышать. Руса не мог
даже пошевелиться, лишь покачивал головой от удивления.
Так они долго сидели в полном молчании, размышляя каж­
дый о своём, пока наконец Руса не протянул ей кусок ароматно­
го горячего мяса и кувшин с ледяной водой.
Словно вернув вспорхнувшую было душу обратно в тело,
ненадолго покинутое на земле, Далайя вздрогнула, повернулась
к мужчине, лёгким движением головы откинула иссиня-чёрные

13-192

193

локоны и взглянула ему в глаза. Затем, по-детски вытирая тыль­
ной стороной руки влагу на щеках, бережно приняла пищу и
мягко улыбнулась, извиняясь, что оставила его без внимания.
От её восхитительной красоты, какой-то особенной в этот
миг, от удивительной женственности в её движениях и нежнос­
ти в её улыбке всё нутро Русы наполнилось счастьем. Его душа
воспарила до самых небес. Совсем недавно он не поверил бы, что
такое может случиться в жизни простого человека, подобного
ему. Но удивительное ощущение счастья только что посетило его
и оставалось в нём. Он чувствовал его и теперь уже верил в него.
Ему вдруг вспомнились времена тяжёлых походов, когда он
не знал, что такое счастье, но изредка слышал о нём из уст уда­
лых вояк, чьи глаза всегда светились по-иному, а поступки были
величавы. Он тоже хотел быть таким, как они.
Сейчас ему было очень приятно осознавать, что счастье яви­
лось и к нему, причём в тот самый момент, когда он почти пол­
ностью разуверился в его существовании. Согревало душу и то,
что через этот дар он теперь отнесён к тому малому числу людей,
кого, словно оберег, оно защищает от бед, наделяя удивительны­
ми качествами, достойными уважения среди любого народа.

Отдохнувшие за день путники и их кони двигались в
прохладе ночи довольно бодро, но не спеша. Места, незнакомые
Русе, были для Далайи почти родными, хотя до её степей было
ещё далеко.
Всадники появились внезапно и со всех сторон. Принять
бой или скрыться от них уже не представлялось возможным.
То, как они бесшумно приблизились, свидетельствовало лишь
об одном: это были настоящие воины.
Руса, вертясь на своём коне в плотном кольце напавших,
пытался находиться как можно ближе к Далайе. При тусклом
звёздном свечении он не мог определить, что за люди окружили
их, но он был абсолютно уверен, что это не разбойники.
Его беспокойное поведение не понравилось их предводите­
лю, и вскоре на него, хлёстко оцарапав лицо жёсткой щетиной.

194

были наброшены несколько арканов, мгновенно затян)гвшихся
на шее и туловище. Он был сдёрнут на землю, словно пушинка.
От удара головой о камень, оказавшийся в этом месте, у него на
миг помутилось сознание.
- Кажется, это наши кони, - послышался чей-то могучий
голос.
- Если вы из племён хаомаваргов, то это ваши скакуны.
Руса, очнувшись, услышал спокойный голос Далайи. Он
пытался встать на ноги, но его тут же одёргивали за верёвки,
и он вновь падал под ноги лошадям, задыхаясь от пыли.
- Кто ты, женщина? - низким, хриплым голосом спросил
кто-то из всадников, скорее всего, старщий.
- Поднимите моего воина. Мы не враги вам. Не думала я,
что саки вот так встречают сородичей, - произнесла Далайя.
Она уже поняла, кому в плен угодили они с Русой, но выхода
иного не было, и следовало вести себя уверенно, даже если это
может поначалу им слегка навредить. Она знала и помнила, что
степные люди не уважали трепета и всегда преклонялись перед
храбростью. Сейчас важнее всего было умерить их пьш и поста­
раться внушить им доверие, при этом выказывая спокойствие.
Похоже, ей это удалось.
С её последним словом к ней приблизился огромного роста
воин и с укором в голосе бросил:
- В моей сотне все саки, и мы знаем и чтим обычаи степей.
Тебе не следовало так говорить.
Развернувшись на своём могучем коне, он махнул рукой в
сторону Русы и уже более миролюбиво добавил:
- Поднимите его и следуйте за мной.
Дальнейший путь был недолгим. Они остановились в уро­
чище, очень схожем с предыдущим.
Русу после команды сотника сразу же освободили и верну­
ли коня, не тронув оружия, что само по себе уже было хорощим
признаком.
У одного из разведённых костров Руса и Далайя ненадол­
го остались наедине. Женщина, не поворачивая головы, успела
шепнуть ему, чтобы он не вступал в разговоры, а лишь внима-

195

тельно слушал и запоминал всё, что она будет говорить пред­
водителю саков.
Тот появился внезапно, отдав распоряжения по охране ла­
геря, и, как истинный хозяин, уверенно расположился у огня.
Упершись огромной ладонью в мясистое колено, другой рукой
часто поглаживая густую, в пол-лица бороду, сотник исподло­
бья внимательно разглядывал то ли пленённых, то ли гостей,
чего пока сам не мог определить.
Далайе его молчание было понятно, ведь он теперь должен
был помнить сказанное и им самим, и ею о гостеприимстве и,
видимо, как она догадывалась, по этой причине в ожидании
угощений для них не начинал расспросов. Его безмолвие было
удобным для неё, так как она вовсе не собиралась откровенни­
чать с ним до конца.
Кроме того, ей следовало срочно придумать оправдание
своему пребыванию в этой части степи, основываясь на фак­
те, что она является сакской женщиной из племени массагетов.
При этом ей надлежало быть осторожной, так как их народы
прежде не раз решали споры войной.
Решив, как она будет себя вести, Далайя сумела успокоить­
ся и тоже стала рассматривать этого огромного, с устрашающей
внешностью сотника. К удивлению женщины, при столь безо­
бразном внешнем виде он отличался умным проницательным
взглядом, отчего ей стало не по себе.
Неприятная мысль пронзила жалящим холодком: «Этого
человека мне трудно будет обмануть. Он словно знает обо всём
наперёд. Неужели для нас всё закончится здесь, в этом месте?
Так нелепо. Не успев начаться. Я даже не сумею исправить свою
ошибку перед памятью Томирис!»
Последнее обстоятельство было сейчас, как никогда, важ­
ным для неё и больше всего томило обидой её душу.
Несколько воинов принесли нехитрую походную пищу:
вяленое мясо, лепёшки и холодную родниковую воду. Присту­
пили к еде.
Заметив, что Руса не прикоснулся к пище, Далайя украдкой
взглянула на него и чуть было не охнула. Вся правая часть его

196

лица сильно опухла. Кожа в этом месте стала настолько чёр­
ной, что казалось, будто она покрыта слоем сажи. Поверх неё
запеклась густая, вперемешку с землёй кровь. Похоже, как поня­
ла Далайя, рана находится где-то под волосами, так как оттуда
продолжала сочиться сукровица.
Приторный горьковато-кислый ком, мгновенно подняв­
шись откуда-то изнутри, подступил к самому горлу, перекрывая
ей дыхание и заставляя её почти судорожно сглатывать воздух.
Едва сдерживаясь от закипающей злости, стиснув
зубы, она, стараясь быть как можно спокойнее,обратилась
к сотнику;
- Мой воин получил ранение, и ему нужно помочь. Надеюсь
на то, что ты не будешь возражать, если я займусь им, а уже по­
том отвечу на все твои вопросы?
Сотник опустил глаза. Было понятно, что он недоволен её
просьбой и ранение Русы увидел сразу, но он знал, что, отказав,
может нарушить святое правило содействия сородичам, кото­
рыми вполне могли оказаться эти люди, и кивнул в знак согла­
сия, вопреки свои чувствам.
Промыв чистой водой небольшое рассечение на голове
Русы и сумев остановить кровотечение, Далайя уложила его
недалеко от костра, укрыв накидкой.
К её удивлению, сотника у огня уже не было. Еда находи­
лась на прежнем месте. Отпив воды и прождав его довольно
длительное время, она прилегла здесь же, у костра, и через неко­
торое время заснула.

С первыми лучами солнца Далайя проснулась и тут же
вспомнила все ночные события. Оглянувшись по сторонам, она
увидела воинов, заполнивших всё урочище. Они изредка пере­
говаривались между собой, занимаясь делами.
Русы на месте не оказалось, что очень взволновало её, но
размеренное спокойное поведение окружающих людей вселило
в неё уверенность, и она поняла, что с ним всё в порядке. И дей­
ствительно, она застала его у ручья, что струился в небольшой

197

расщелине среди урочища. Вид у него был гораздо лучше, опу­
холь спала, лишь синева кожи свидетельствовала о полученном
ночью увечье. Увидев её, он поднялся с колен.
По пояс раздетый, с мокрыми волосами, которые, слегка за­
виваясь, спадали на плечи, он, утирая мокрые руки о штанины,
взглянул на неё и улыбнулся.
Не подходя к нему, а лишь прикрыв глаза, чтобы дать по­
нять, что всё хорошо, Далайя, пройдя ниже по течению ручья,
также приступила к утреннему умыванию.
Ночное поведение сотника, не ставшего досаждать ей рас­
спросами, тревожило её больше всего. «Его не может не интере­
совать, кто мы. Тогда почему он до сих пор не задал ни единого
вопроса? Как понимать такое его поведение? Я не знаю его и
точно уверена, что мы с ним никогда прежде не встречались. Но
ведь это не значит, что он не видел меня и не может знать обо
мне, и если это так, то ничего хорошего не следует ожидать ни
мне, ни Русе. То давнее поражение их племён от нас не забыто
никем. Что же делают они здесь, вдали от своих кочевий? Оста­
ётся ждать и, главное, не совершить ошибки».
У потухшего костра по-прежнему никого не было. Подняв­
шись и посмотрев по сторонам, она увидела, что воины заняты
приёмом пищи. В воздухе стоял запах печёного мяса.
Сделав шаг, она случайно взглянула себе под ноги и с удив­
лением обнаружила, что чуть не наступила на исходящее паром
мясо на деревянном сакском блюде, рядом с которым стоял кув­
шин со свежей водой.
Тут же присев на корточки, хотя и чувствуя сильный голод,
Далайя с интересом стала рассматривать искусно изготовленную,
уже постаревшую посуду, очень бережно прикасаясь пальцами к
её низким щербатым бокам, потемневшим от времени. Даже аро­
мат мяса не мог перебить кисловатого запаха дерева, столь родно­
го и так давно не осязаемого ею.
Вновь тоска по родным кочевьям и родной земле захлест­
нула её душу.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, она приподняла голову.
Рядом с ней, не мешая её раздумьям, сидел Руса.

198

He ведала Далайя о том, что за нею с самого утра издали
внимательно наблюдал сотник, этот странный в своём поведе­
нии человек.
Свернув лагерь, отряд был готов двинуться в путь. Не
зная предстоящего направления и дальнейших планов хаомаваргов, Далайя направила своего коня к стоявшим в ожи­
дании на небольшой возвышенности сотнику и двум воинам.
Завидев её, приближённые вожака почтительно отступили в
сторону, сдерживая лошадей и усмиряя их шаг, но при этом не
сводили с неё глаз.
Сотник, мельком скользнув по подъезжающей женщине
цепким и колючим взглядом, вновь стал всматриваться прищу­
ренными глазами в долину, словно пытаясь отыскать кого-то.
- Не знаю причин твоего молчания, но хочу поблагодарить
тебя за покой и пищу. Захваченные нами кони по праву принад­
лежат тебе.
Далайя не успела договорить. Вдали, быстро приближаясь,
вздымались клубы пьши, и уже отчётливо слышался стук копыт
несущихся во весь опор скакунов. Сотник, слегка приподнявшись
в седле, подался вперед, успокаивая коня, похлопывая огромной
ладонью по его шее. Его волнение невольно передалось и Далайе.
Двое молодых воинов, с места пустив вскачь лошадей, ум­
чались навстречу всадникам. Из-за поднятой ими пыли невоз­
можно было увидеть, повстречались они с ними или нет.
Уловив чьё-то пртближение, она оглянулась. Это был Руса. За
его спиной, чуть ниже, влево и вправо от него, бряцая оружием,
выстроилась грозная сотня. Давно не видевшая такого количе­
ства сакских воинов, Далайя на миг невольно залюбовалась ими.
Вскоре осевшая пыль явила взорам ожидавших пятерых
всадников, в том числе и двух встречавших. Когда до них оста­
валось расстояние полёта стрелы, сотник, сдерживая горячие
порывы своего коня, стал медленно спускаться вниз, стараясь
не выказывать своего нетерпения и в то же время желая бы­
стрейшей беседы с прибывшими людьми.
Отряд, направленный на разведку день назад, должен был
вернуться ещё прошлым вечером, но его появление затягива-

199

лось, и это очень беспокоило сотника. Теперь же, увидев своих
воинов, он несколько успокоился, однако, не ведая пока о том,
какую весть они несут, он вновь стал нервничать, отчего его
душа наполнилась тревогой. Самые худшие ожидания, к сожа­
лению сотника, сбылись. В сравнительной близости от этого ме­
ста его дозорные обнаружили противника.
Два хорезмийских отряда, состоящие из сотни и полусотни
наёмников, следовали на небольшом отдалении друг от друга,
постоянно меняя направление движения, словно выискивая
оставленные кем-то следы.
Больше не мешкая, сотня хаомаваргов двинулась из урочи­
ща на юг, выслав во все стороны дозорные отряды.

Правитель всё богатеющего Хорезма, сатрап властителя
всей Персии Ардава, своим молчаливым согласием поощряв­
ший грабёж караванов, чьи пути неминуемо пролегали по его
землям, много раз заверял послов владык западных стран, что
покончит раз и навсегда с разбойниками, по чьей вине причи­
нялись огромные убытки купцам и в итоге казне царствующих
семей, на самом же деле не собираясь исполнять обещанного.
Соседствующие с ним сакские кочевья, прежде наводившие
на него ужас, но с некоторых пор ослабленные и персидскими
нашествиями, и частыми внутренними войнами между союза­
ми их племён, и постоянными межродовыми распрями, теперь
не представляли для него особой угрозы, что также было благо­
приятно для процветающего Хорезма.
С подачи разжиревшей знати, не желавшей, чтобы их отпры­
ски служили в его армии, и вносившей взамен службы огромные
выкупы, властитель нанял себе на службу огромное воинство, дав
богатеям приучать своих чад с юношеского возраста ко всем тон­
костям придворной жизни и торговому ремеслу.
Окружив Хорезм со всех сторон многочисленными посе­
лениями, переполненными наёмниками, он без сомнений до­
верился уверениям своих придворных в их исключительной
преданности, установил им плату за верное служение и строго

200

наказал не трогать людей, приносящих благо, иными словами,
разбойников, а сам погряз в распутной жизни, на людях жалу­
ясь на свою тяжёлую судьбу.
Плата, назначенная правителем за службу, доходила до на­
ёмников в мизерном размере, причём в виде скупой снеди, по­
чему-то всегда, то ли от жары, то ли от дорожной тряски, силь­
но усыхавшей при доставке к ним. Со временем наёмники уже
сомневались в том, насколько правильно они расслышали при
поступлении на службу, какова будет величина их вознаграж­
дения, и, путаясь на этот счёт в оголтелых спорах между собой,
стали постепенно забывать, что им изначально обещали. В кон­
це концов получалось так, что все они служили хорезмийскому
властителю всего лишь за скудную пищу и захудалый кров, пре­
вращаясь из бывших воинов, пришедших из разных стран мира,
в обыкновенный сброд убийц и мародёров.
Назначенные правителем ответственные лица, исполняя его
веление, изредка лично объезжали эти поселения, и тогда, к радо­
сти оголодавших защитников, утіучшалось их питание, за что после
отъезда визитёров все они вдруг по оглашению своих сотников
становились ещё большими должниками своего покровителя.
Прослужив одну зиму и не дождавшись никакого возна­
граждения, некоторые из сотников, соображавшие в тонкостях
жизни, поняли, что по долгам рано или поздно, а придётся рас­
плачиваться, и нашли единственно правильное и простое для
себя решение - грабить грабителей караванов.
Опасаясь доносчиков, почему-то расплодившихся в последнее
время, парочка хитроумных сотников под предлогом проведения
разведки округи с целью предупреждения о приближающихся вра­
гах собрала самых отчаянных вояк, коих набралось у одного из них
с целую сотню, а у другого полсотни, и однажды они двинулись в
поход, очень желая скорейшей встречи с разбойниками.
За всю весну, не учитывая того, что в это время года ни один
купец не рискует куда-либо направлять свои караваны, опаса­
ясь сезонных природных преград: сильного разлива рек, таяния
снега и схода лавин в гористых местах и прочих, - оба сотника,
не раз выводившие своих людей, так ничего и не сумели добиться.

201

Несмотря на это, к началу лета они всё же вновь отправи­
лись на поиск добычи.

Не сбавляя высокого темпа хода, сотня саков быстро продви­
галась по долинам, где всё чаще появлялись невысокие скалы, че­
редуясь с холмами, заросшими ярко-зелёной свежей травой.
Сотник, зная свой огромный вес, старался тяжёлым телом
как можно мягче, в такт каждому шагу приседать на спине своего
крепкого скакуна, облегчая ему поступь, отчего сам терял силы,
сильно потея, но поступал верно, помня из опыта, что слабая ло­
шадь в бою обязательно подведёт.
Двое молодых воинов, что постоянно находились возле
него, иногда отставали, о чём-то переговаривались между собой
и изредка оглядывались на отряд.
На Далайю и Русу уже никто не обращал внимания. Они
вели своих коней обособленно, сбоку от сотни, примерно вро­
вень со срединной частью отряда, не отставая, дабы не дышать
поднятой до небес пылью.
Остановились лишь единожды в полдень у неприметного
ручейка. Не позволяя разгорячённым лошадям пить, что приве­
ло бы их к неминуемой гибели, лишь освежили их, слегка обдав
водой, и, наспех утолив свою жажду и приведя в порядок упряжь
и оружие, сотня двинулась дальше.
Солнце быстро клонилось к горизонту, забирая с собой
дневной жар, уступавший место вечерней прохладе.

Внезапно размеренный ход был нарушен. Последние всад­
ники стали наскакивать на передних, едва избегая столкнове­
ний и разлетаясь в стороны, словно брызги. Оттеснённые вои­
нами Далайя и Руса оказались позади всех, ничего не понимая в
происходящем.
Подав сигнал поднятой вверх рукой, сотник остановил
своего скакуна, вглядываясь в сторону единственного холма,
находящегося у них на пути. Сотня, от неожиданности с пол-

202

ного шага рассыпавшаяся по флангам, быстро поправила свои
ряды, затихая в ожидании команд.
То, что увидел сотник, теперь было видно всем. На неболь­
шом расстоянии от них из-за холма навстречу к ним мчались
трое саков, прежде высланных вперёд по движению отряда. За
ними лавиной вылетела конница, не менее сотни человек, почти
настигая беглецов.
Пущенные преследователями стрелы угодили в двоих
воинов, один из которых тут же слетел под копыта их лошадей
и вмиг был растоптан. Второй же воин с торчащей в спине стре­
лой держался ещё некоторое время, сильно припав к конской
гриве, но ловко брошенный аркан снёс его через круп лошади,
резко опрокинув, словно он был сбит ударом дубины в лицо.
Больше не медля, сотник развернулся всем торсом к своим
воинам, взметнул обнажённый акинак над головой, махнул им
в сторону врага и двинул вперёд скакуна, всё сильнее разгоняя
его ударами мощных ступней по крутым бокам.
Его воины по мере движения быстро выстраивались в ров­
ную линию и, натягивая до самого уха страшные по мощи луки,
выпускали с огромной силой тяжёлые стрелы, вдвое превосхо­
дящие в полёте подобное оружие, имевшееся у противника.
Третий дозорный сак, завидев приближающуюся к нему
свою сотню, пригнулся ниже, на полном скаку описал полукруг
и, выпрямившись в рост, выпустил раз за разом несколько стрел
в преследователей. Четверо ближайших к нему всадников были
сражены наповал, исчезая в густой пыли под копытами надви­
гающейся лавы.
Успев до сближения с противником выпустить ещё тьму
стрел в его сторону, саки выхватили мечи и с диким воем удари­
ли полумесяцем, не давая врагу опомниться и видя, что его ряды
не представляют пока какого-либо построения.
Далайя и Руса, оказавшиеся на самом конце правого фланга,
не имея иного выбора, также ввязались в стремительно начав­
шуюся бойню.
Саки охватили кольцом хорезмийскую сотню, не позволяя
выскользнуть из неё никому, всё сильнее сжимали свои ряды,
но не углубляясь и стараясь держать линию.

203

Такую тактику ведения боя Руса увидел впервые.
Каждый второй сак, по команде десятников одновременно
с другими отступив из строя, очень быстро выпускал несколько
стрел в самую гущу противника, зажатого в центре, затем вновь
вступал в битву, заменяя своего напарника, совершавшего тот
же манёвр.
Повторив такие перемещения многократно, теперь уже по
команде сотника все воины враз отступали от противника на
небольшое расстояние, расширяя круг и оставляя его на месте,
и, тут же развернувшись, с молниеносной быстротой вновь вы­
пускали по нему свои стрелы, после чего опять устремлялись на
него с диким воем.
Враг от этого нёс большие потери.
В один из таких манёвров Руса, не сумев понять подаваемых
ему Далайей знаков, чуть было не остался наедине со всей мас­
сой врага, и лишь чутьё бывалого воина да природная смекалка
спасли его от неминуемой гибели.
Кровавый полудиск огромного светила, исчезая за линией
дрожащего горизонта, с холодным безразличием продолжал от­
брасывать последние в этот день остывающие косые лучи, блед­
но-красными мазками обдавая небо и землю, на которой на ма­
леньком участке люди вновь затеяли очередную мирскую суету,
названную их далёкими предками довольно странным и жаля­
щим слух словом - война.
Битва близилась к печальному для хорезмийцев заверше­
нию. Оставшиеся три десятка их воинов, ощетинившись ко­
пьями, сбились в одну плотную группу, со всех сторон окру­
жённую вдвое превосходящими силами хаомаваргов.
- Мне кажется, что нам с тобой нет необходимости оставать­
ся здесь, в этом месте. Исход столкновения уже предрешён. Казнь это не сражение, и в ней нет чести. Сейчас на этой равнине будет
главенствовать лишь злобная месть, - Руса, устало посмотрев на
Далайю, круто развернул своего коня и направил его шагом в сто­
рону холма, за которым продолжалась их дорога в степь.
Далайя последовала за ним, понимая, что он прав. Обходя
невысокую возвышенность, закрывшую собой всю панораму

204

битвы, они вдруг очень отчётливо услышали топот лошадей и
лязг оружия, доносившиеся из-за неё, но со встречной стороны,
оттуда, куда они направлялись.
В недоумении переглянувшись, они подстегнули лошадей
и осторожно объехали склон, почти обогнув холм. Увиденное
было неожиданным для них. Чья-то конница численностью в
полсотни воинов надвигалась с юга, приближаясь к сражаю­
щимся спешным ходом.
Отбрасываемая холмом тень, чернея и удлиняясь, предве­
щала скорое наступление сумерек.
- Это не саки, - вглядевшись внимательнее в появившихся
всадников, подавленно произнесла Далайя.
Метнув на неё быстрый взгляд, повелев ей оставаться на
месте. Руса, с силой ударив пятками в бока лошади, взлетел на
вершину холма, едва не опрокинувшись на скользкой траве. От­
сюда были видны и те, и другие.
Расстояние, разделявшее приближающийся отряд и хаомаваргов, по-прежнему державших вражеские остатки в плотном
кольце, очень быстро сокращалось.
Руса, не теряя больше времени, помчался к сакам, показывая
рукой на юг. Находящиеся ближе к нему воины, увидев его, раз­
вернули коней, пока не понимая, кто он и что ему нужно. Нако­
нец подскочивший к нему сотник во всём разобрался и, быстро
отдав распоряжения, стал вглядываться в указанную им сторону.
Оставив с окружёнными хорезмийцами тридцать своих
воинов, при этом приказав десятникам быстрее покончить с
ними, остальную часть отряда, почти столько же всадников,
он повёл навстречу новой вражеской коннице.
Не имея стрел, построившись клином, во главе которого
встал сотник, саки на бешеном скаку всей своей массой вреза­
лись в наскочившую на них вражескую полусотню, которая пре­
бывала ещё в полном беспорядке. С ходу разметав противника
на две части, словно на обычном ученье, распределившись рав­
но в обе стороны, не выдерживая как прежде линии, саки стали
врубаться в самую гущу, понимая, что нужно как можно больше
сразить врагов, пока они не оправились от внезапного натиска.

205

Теперь битва велась сразу в двух местах на сравнительно не­
большом расстоянии друг от друга.
Окружённые саками остатки первой хорезмийской сотни,
окрылённые подоспевшей к ним помощью, яростно сражались
с равным по численности отрядом.
Одному небу было известно, как в таких сумерках, где все
казались мечущимися тенями, враги узнавали врагов, не на­
нося увечий собратьям по оружию. Если даже такое и случа­
лось, то кто мог понять в этом адском пекле, в чьё тело вонзил
свой акинак? Важна была лишь победа, прощавшая всё. Толь­
ко исход мог явить людям её истинную цену.

Руса, захваченный потоком нагрянувших событий, не успе­
вал подумать, для чего ему это нужно, больше подчиняясь в себе
тому человеку, кто всю жизнь провёл в сражениях, совершая
обычную для себя работу. Он попросту исполнял долг закоре­
нелого воина.
Забрызганный кровью, словно само воплощение смерти, он
носился по полю битвы, сметая всех, кто попадался ему на пути,
не понимая, что с ним происходит, но чувствуя, что совершае­
мое им, вопреки рассудку, нравится ему. Он не мог осознавать,
что причиной его небывалой раскрепощённости и дикого аз^гга
являлось отсутствие среди воюющих сторон близких ему людей.
Хаомаварги, как и хорезмийцы, ничего для него не значили. Он
равно не нуждался ни в тех, ни в других.
С наступлением полной темноты по командам сотников
остатки враждующих отрядов разошлись, причём каждый ото­
шёл в ту сторону, откуда явился к этому месту. Так было всегда
при подобных столкновениях.
Отдалившись друг от друга на безопасное расстояние, из­
мождённые жестокой схваткой, израненные воины валились с
лошадей на землю и, едва коснувшись её, засыпали мертвецким
сном.
Из двоих хорезмийских сотников в живых оставался лишь
последний, тот, кто привёл полусотню.

206

He ожидая ночного нападения врага, но всё же не разжи­
гая костров, дабы не выказывать своего местонахождения, и
не выставляя дозоров, вскоре все погрузились в сон, включая
самых выносливых, коими всегда были вожаки.
Руса при отходе повернул коня в сторону холма, куда тот и
привёл его тихим шагом в кромешной тьме. Почуяв вблизи при­
сутствие собрата, скакун остановился, встряхнул гривой, чуть
шире обычного расставил передние копыта и устало опустил
голову. С трудом перекинув ногу через спину лошади. Руса со­
скользнул на землю, держась за гриву. Превозмогая боль в каж­
дом суставе, пытаясь размять одеревеневшее тело, горец повёл
невидящим взглядом по сторонам. В голове зашумело. Только
сейчас он ощутил усталость, навалившуюся на него огромной
массой, не позволяя пошевелить даже пальцем. Словно в одно
мгновение потяжелев в сотню раз, едва держась на подламываю­
щихся ногах, он всё сильнее придавливался к земле какой-то
незримой силой.
Понимая, что не сможет сделать даже шага. Руса бессильно
опустился на мягкую траву, почти в полусознании плавно зава­
ливаясь навзничь, и провалился в бездну, не чувствуя подхва­
тивших его рук.
Далайя неподвижно просидела до рассвета, оберегая сон
мужчины, бережно положив его голову себе на колени.

Чуть посветлевшее небо, поднявшее на ноги сотников, было
проклято ими же при обозрении жалких остатков своих войск.
Пятнадцать саков, почти все израненные, с трудом пробуж­
дались от тяжёлого сна. Большинство из них, опираясь на луки,
вставали с прохладной и сырой от росы земли и, пошатываясь,
направлялись к лошадям, мирно пасущимся тут же. Некоторые
же пока ещё лежали, но уже протирали глаза.
Хорезмийцев было на полдесятка больще.
На небольшом пространстве невдалеке от холма двумя
страшными лилово-чёрными островками громоздились тела
сражённых воинов, отныне представлявших собой какую-то

207

единую массу, вовсе не напоминавш)то о жизни, бурлившей
лишь вчера в каждом из них. Там всё было залито кровью, став­
шей как бы уже не нужной своим хозяевам и щедро отданной
ими земле в этом диком игрище, придуманном задолго до них.
Живые не менее мёртвых были вымазаны в своей и чужой
крови, не различимой между собой по цвету, но струившейся
прежде в столь разных телах. Теперь, когда она выплеснулась из
ран наружу, казалось, что её было пролито гораздо больше, не­
жели могло вместиться в обычном человеке при жизни.
В прошедшей бойне перемешалась кровь противников, та­
ким странным образом объединив две сотни мужчин, не сумев­
ших по воле судьбы понять другу друга до её начала.
Как бы в насмешку над гибелью разумных существ, чьи изу­
родованные тела уже начали превращаться в прах, глупые, но
живые лошади разбрелись по округе, совершенно не мешая друг
другу, и обыденно пощипывали траву, безразлично поглядывая
по сторонам.

Два молодых воина, наиболее приближённых к сотнику
хаомаваргов, были живы и уже находились рядом с ним, ожидая
его указаний. Тот молчал, пребывая в раздумьях.
Вновь уходило спасительное время, как это было накануне,
когда следовало быстро покончить с остатками первой сотни
хорезмийцев, попавших в их окружение.
Уже все саки были верхом на конях. Они очень старались не
обращать внимания на раны, боль в которых, отступившая во
сне, нарастала с удвоенной силой. Взгляды людей были потух­
шими и отрешёнными.
Солнце давало знать о скором своём появлении бело­
жёлтым маревом, всё больше растекавшимся в неяркой небес­
ной синеве.
Руса пробуждался подобно тяжелобольному человеку. С ним
творилось нечто неладное: он то что-то бормотал, не размыкая
век, то, приоткрыв глаза, вдруг сразу же умолкал, то, стиснув че-

208

люсти, начинал скрежетать зубами, мечась в судорожных поры­
вах, при этом устремляя странно блуждающий взгляд в пустоту,
то вновь впадал в забытье.
Несмотря на прохладу ночи и свежесть утра, он взмок от
пота, обильно выступавшего при каждом его движении.
Держа всю ночь его голову на своих коленях, Далайя ладо­
нями часто утирала ему лицо, забрызганное кровью, не смея
даже на миг покинуть его и, склонившись над ним, иногда впа­
дала в дремоту.
Ближе к утру она уже не могла понять, где явь, а где сон,
настолько всё перепуталось в её сознании, и лишь вдруг при­
тихший Руса невольно напугал её и окончательно отрезвил её
разум. Нутром она почувствовала, что та невидимая и никогда
не ощущаемая человеком граница, что присутствует в нём с са­
мого момента рождения и до последнего его вздоха и разделяет
равно все его возможности, в том числе и на ведущие к его гибе­
ли, и уберегающие от неё, в эту ночь в Русе едва не была нарушена
на крохотном своём участке, где господствовал Его Величество
Шанс.
Её посетило странное по своей сути видение: ей показалось,
будто бы Руса, пребывая в одиноко-обездоленном состоянии, ба­
лансирует над бездной на тонкой нити, уже не подчиняясь ни еди­
ным мускулом ещё тлеющим своим желаниям, а находясь в чьей-то
абсолютной власти, и улавливает своим потухающим сознанием,
что он преждевременно ощутил себя властелином судьбы.
«В этом мире многое доступно человеку, но ничто ему не
подчинено», - подумала Далайя.
Она пристально всматривалась в лицо мужчины, пытаясь
уловить на нём малейший признак жизни, но не допуская ни на
миг мысли о худом. Её ожидание было вознаграждено. Дрогнув
веками. Руса открыл глаза и удивительно спокойно и ясно по­
смотрел на неё, даря ей беспредельное родное тепло.
«Лицо не излучает жизни при закрытых глазах, потому что
они есть единственный светоч души. Ведь даже спящий человек
не так приятен и притягателен, как бодрствующий», - вновь
промелькнула странная мысль в голове у женщины.

14-192

209

Они долго смотрели друг на друга, словно встретились после
разлуки. Руса повернулся на бок, приподнялся на локоть и свобод­
ной рукой бережно провёл по её щеке. Она, тут же склонив набок
голову, прижала ею его ладонь к своему приподнятому плечу.
Солнце тоненьким оранжевым краешком появилось у дро­
жащей линии горизонта, наполняя землю теплом и белым светом.
Едва услышав в прозрачной утренней тиши гулкий неспеш­
ный топот копыт, всё больше нарастающий откуда-то сбоку от
холма, с той стороны, где располагались хаомаварги, Далайя и
Руса вскочили на ноги. Могучий сотник в сопровождении одного
воина приблизился к ним, остановив коня в десятке шагов от них.
Оба вместе с лошадьми были полностью покрыты запёк­
шейся кровью и пылью. Измождённые, будто бы явившиеся
из преисподней, в этот момент они больше всего напоминали
призраков, и вновь только лишь глаза выдавали в них обычных
живых людей.
Вперившись цепким и умным взглядом в стоящих перед
ним мужчину и женщину, сотник в задумчивости провёл взо­
ром по ним несколько раз и, метнув взгляд в сторону пасущихся
лошадей, молча развернул своего коня.
Отъезжая от них, он, не поворачивая головы, скупо и отчёт­
ливо бросил:
- Спасайся, Далайя.
Она не была уверена, правильно ли она расслышала ска­
занное, но, посмотрев на удивлённого Русу, поняла, что не
ослышалась.
Таким же неспешным шагом всадники удалялись от них.
Неподвижно и громоздко восседая на своей похрапывающей
лошади, изредка размахивавшей длинным пыльным хвостом,
сотник всем видом источал обречённость.
Проводив его недоумённым взглядом, Далайя присела. Она
была поражена тем, что он назвал её имя.
«Выходит, сотник знал, кто я, и только поэтому не учинил
расспросов», - пронеслось у неё в голове.
Ей было не по себе от охватившего её двоякого чувства. С
момента встречи сотник постоянно держал её в напряжении.

210

пугая и одновременно сильно раздражая её, но сейчас, после его
поступка, столь расхожего с её изначальным мнением о нём, ей
было стыдно за то, что она не оценила по достоинству этого бла­
городного человека.

В тот момент, когда Руса, не мешая думам Далайи, молча
подвёл к ней лошадей, из-за холма вновь донеслись звуки бит­
вы. Устало посмотрев ей в глаза и уловив в них тревогу, но от­
нюдь не запрет, он кивнул ей, словно сказав: «Да, я знаю, как мне
поступить. Ничего не нужно говорить. Всё изменилось, и надо
скорее помочь сакам». Затем ловко запрыгнул на коня, развер­
нул его и помчался к сражающимся.
Задержавшись на миг, она тут же взлетела на своего скакуна
и пустила его вскачь следом за ним. Руса, увидевший это, раз­
вернулся и, преградив ей путь, спокойно, но жёстко спросил её:
- Ты забыла о своём долге?
Не дожидаясь ответа, он исчез за холмом.

Зная, что до родных очагов теперь им не дойти, сотник
хаомаваргов решил дать последний бой, дабы прекратить му­
чения своих воинов, желая совершить это очень достойно, как
подобает сакам по заведённым обычаям славных предков.
Его отряд был направлен вождями для наказания тех
шальных людей, что посмели посягнуть на их табуны. При
единичном случае не стали бы гонять целую сотню за гор­
сткой разбойников, но то, что происходило с недавних пор,
становилось бедой для их окраинных племён. Уничтожив с
начала лета с десяток небольших групп грабителей, сотня
возвращалась обратно в родные края. Поживиться самим им
не удавалось. Всё богатство грабителей состояло из ненуж­
ных сакам лошадей и простого вооружения, на которое не
позарился бы даже юнец.
Сотник наёмников, желая избавиться от соперников, веду­
щих охоту на грабителей караванов, несмотря на малочислен-

211

ность своего отряда и не ведая о количестве сакских воинов, все
же решил атаковать их.
Руса подоспел на помощь к сакам в самый разгар возобно­
вившегося сражения. Ещё издали разглядев, где находится их
сотник, он стал пробиваться к нему.
Лишь в начале нового столкновения силы казались равны­
ми, но через некоторое время стало сказываться превосходство
хорезмийцев, причём не столько в числе, сколько в бодрости их
духа и свежести их сил.
Усталость, воспалённые, кровоточащие раны и соответ­
ствующий такому состоянию настрой никогда ещё не приводи­
ли кого-либо к победе, и этот случай не был исключением. Но
прежде чем наступил губительный для хаомаваргов итог, рухнул
их сотник, сражённый в грудь копьём.
Двое молодых воинов, приближённых к нему, ещё были живы,
но один из них едва держался на коне и уже не отвечал на удары
противника, продолжая из последних сил уклоняться от них.
На глазах Русы было покончено со всеми остальными са­
ками, каждый из которых пытался унести с собой хотя бы по
одному сопернику, но не всем такое удалось. Теперь против него
и этих двух воинов на поле битвы оставался вдвое превосходя­
щий враг во главе со своим сотником.
Шестеро хорезмийских наёмников стали кружить вокруг
троицы, из которых один был ещё жив только чудом. Всё это
действо продолжалось недолго. Ловко брошенные арканы вмиг
сковали Русу и саков. Их не стали стягивать с лошадей.
Подскочившие к ним воины разоружили их, крепче связали
по груди и рукам и, забрав поводья лошадей, по команде сотни­
ка двинулись в путь.
Следом поодиночке и небольшими группами тронулись
осиротевшие боевые кони, вытягиваясь вереницей от покида­
емых мёртвых наездников до удаляющихся в спешке всадников.
Каждое из этих животных, за долгие годы ставших одним
целым со своими хозяевами, теперь вдруг странным образом
ополовинилось и от этого казалось полуживым.

212

Далайя, порывавшаяся на помощь Русе, но сдерживаемая
правотой его последних слов, была поражена исходом схватки.
Продолжая находиться в тени холма, она спешилась и, от­
пустив скакуна, бессильно опустилась на землю, ещё не веря в
то, что случилось, но уже понимая, что среди уходящих всадни­
ков находится пленённый Руса.
«Мне нужно что-то делать, пока не стало поздно. Как же
помочь Русе? Что будет с ним? И что будет со мной?» - от этих
вопросов у неё зашумело в голове, отдаваясь пульсирующей бо­
лью в висках.
Несмотря на нахлынувший ужас, она всё же нашла един­
ственно правильное решение - скрытно следовать за Русой,
куда бы ни привела его дорога хорезмийцев.
На исходе дня отряд наёмников остановился на ночлег у не­
большой реки, несущей свои чистые воды широким, но мелким
потоком.
Прибрежные пыльные камни, за день прогреваемые солнцем
до жара, находясь вблизи от воды, казалось, завидовали подоб­
ным себе оскотпсам, лежащим под хрустальной прохладой влаги.
Усадив пленных на землю спиной друг к другу, воины друж­
но и очень быстро подготовили своему сотнику место для отдыха
и занялись пищей и лошадьми, стараясь как можно скорее упра­
виться со всей этой работой и предаться долгожданному отдыху.
Далайя при тихом движении впереди идущих держалась за
ними на значительном расстоянии, дабы не выдать себя пыль­
ным следом из-под копыт. При их ускорении она приближалась
вплотную к последним лошадям.
Она чуть поотстала на подходе к этому месту и только те­
перь настигла их и расположилась среди огромных валунов не­
сколько выше по течению реки, с подветренной стороны.
Понимая, что она ничего пока не может предпринять, а силы
ей будут нужны, Далайя решила отдохнуть. Опасаясь ядовитых
змей, она окружила себя конской колючей верёвкой, отпугива­
ющей гадов запахом и жёсткими ворсинками, и тут же уснула.

213

Чуть забрезжил рассвет, отряд двинулся в путь.
Далайя проспала его уход. Вскочив на коня, она помча­
лась к месту ночлежки отряда в надежде, что Руса оставил ей
какой-нибудь знак, но увиденное было ужасным: на месте, где
находились пленные, по-прежнему связанный лежал один из
молодых хаомаваргов, что всегда находился при сотнике. Он
был мёртв. На его лице и в огромной, зияющей на груди ране
роились мухи.
Определив по следам направление всадников, напившись
свежей воды и набрав её в дорогу, женщина устремилась за ними.

К селению хорезмийских наёмников Далайя, догнавшая от­
ряд с пленными и осторожно следовавшая за ним на некотором
отдалении, добралась под вечер, по первой прохладе.
Пять десятков приземистых мазанок были располо­
жены квадратом на довольно обширном участке земли.
Их каркасы вместе с потолками были изготовлены из плотно
связанных прутьев и обмазаны изнутри и снаружи глиной, гу­
сто замешанной на конском навозе вперемешку с сухой травой.
Справа от селения, подступая к жилищам своим подножи­
ем, начиналась невысокая горная гряда. Слева пологий склон в
несколько десятков шагов завершался берегом неглубокой, но
бурной реки.
Полсотни наёмников готовились ко сну, выставив охрану
по углам стана. Увидев появившихся собратьев, они поспешили
к ним навстречу.
Выслушав распоряжения, отданные прибывшим сотником,
несколько воинов, стащив с лошадей пленных, повели их в даль­
ний конец лагеря, где напротив загона, в левом углу, располага­
лась яма-тюрьма, в которую их и опустили. Отдельной охраны
возле ямы выставлять не стали, так как невдалеке от неё нахо­
дился один из дозорных селения.
Жилища были небольшими, на три-четыре человека. Все
входы были обращены в сторону центральной площадки. Возле
некоторых из них горели костры.

214

Выбрав для себя наиболее удобную, скрытую позицию на
безопасном расстоянии от ближнего дозорного, Далайя изучала
лагерь.
Вскоре жизнь в стане затихла.
Наступила ночь.
Отведя коня подальше за гору и оставив его там, она
опустилась ближе к берегу и стала тихо пробираться к даль­
ней окраине селения. Поравнявшись с последним жилищем,
бесшумно пробежала к нему по мягкой траве и, припав к
земле, замерла, сдерживая учащённое дыхание.
В услышанное со стороны дозорного Далайя поначалу не
поверила. Приподнявшись, она быстро и ловко подползла по­
ближе к охраннику и вновь прислушалась. Она не ошиблась;
он спал, громко похрапывая. Спиной охранник прислонился к
камню, копьё зажал между колен и обхватил его древко руками.
Часто озираясь по сторонам, низко пригнувшись, Далайя
осторожно подошла к нему и приставила к его шее остриё акинака, свободной рукой потянув на себя его копьё. Почувствовав
холодное прикосновение стали, тот вздрогнул и в явном недо­
умении вытаращил на неё глаза, не смея произнести ни слова.
- Хочешь жить? - сквозь зубы, но отчётливо процедила
женщина.
Перепуганный дозорный, сразу уловив угрозу в её словах,
торопливо кивнул и, тут же напоровшись на приставленный к
горлу меч, захрипел, пытаясь схватиться за него руками. Опа­
саясь шума, она резким толчком глубже вонзила остро отто­
ченное полотно, затем, так же быстро вытащив его, придержа­
ла рукой обмякшее и заваливающееся на бок тело. С ним было
покончено.
Прислушиваясь к звукам, останавливаясь и оглядываясь по
сторонам, она быстрым шагом приблизилась к яме, входное от­
верстие которой было накрыто решёткой из крепко связанных
ремнями прутьев. Разрубив ударами акинака узлы, которыми та
была привязана с боков к торчащим из земли клиньям, Далайя
склонилась вниз и тихо окликнула сидящих внутри. Руса ото­
звался немедля.

215

Наспех, но крепко привязав к одному из клиньев конец
прихваченной конской верёвки, другой она сбросила в яму, про­
шептав:
- Держите.
Но вновь услышала голос Русы:
- Мы связаны. Не теряй времени, уходи.
Быстро соображая, она вернулась к мёртвому дозорному,
схватила его копьё, опробовала пальцем остриё его кованого
широкого наконечника и метнулась обратно к яме.
- Освободите середину, - шепнув вниз, Далайя вытянула
руку с копьём по центру входа и, чуть выждав, разжала пальцы.
Тяжёлое оружие полетело вниз, гулко вонзясь в утоптанное
днище.
Вернув решётку на прежнее место, она отбежала в спаси­
тельную темноту, продолжая очень внимательно вглядываться
в сторону костров.
Теперь ей казалось, что время окончательно остановилось.
Её внутреннее напряжение нарастало, но со стороны ямы не
было никаких движений.
Не выдержав томительного ожидания, она вновь побежала
к ней и в этот момент увидела, что решётка медленно поползла в
сторону. Чья-то рука отодвинула её. Вовремя подоспев, Далайя
потянула за запястье. Вскоре на поверхности появилась голова
молодого сака. Русу вытягивали вместе с верёвкой.
Прихватив копьё, мужчины направились за ней. У сражён­
ного ею дозорного оказались меч со щитом, нож и лук со стре­
лами, которые они тоже забрали.
Спустившись к воде, туда, где её шум мог скрыть их голоса,
они стали определяться с дальнейшими своими действиями.
Нужны были кони, без которых вся эта затея с побегом
оказывалась глупым предприятием, но животные размещались
только в загоне, а возвращаться туда становилось очень опасно,
так как дозорные не могли находиться на постах всю ночь, следо­
вательно, их в какое-то время должны были сменить, и это время
могло наступить в любой момент.
Молодой сак молчаливо кивнул, соглашаясь с принятым ре­
шением, в соответствии с которым, больше не рискуя, Далайя

216

возвращалась к своему схрону. Они же вдвоём с Русой долж­
ны были попытаться добыть лошадей. Иного выхода не было. В
случае неудачи Далайя уходила дальше одна, больше не помогая
им и тем более не вызволяя их из возможного нового пленения.
Взяв лук со стрелами и копьё, Руса первым бесшумно исчез
в темноте. За ним поспешно удалился сак.
Далайя, с тревогой проводив их взглядом, пустилась в об­
ратный путь.

Добравшись без помех до переполненного от добавившихся
лошадей загона. Руса присел за жердями, всматриваясь в сторо­
ну жилищ. В селении по-прежнему царила тишина.
Теперь следовало, не обнаружив себя, подобраться к дозор­
ному, расположенному позади загона. Молодой сак, не отставая
ни на шаг, продвигался за ним.
Низко пригнувшись, они снова отошли от лагеря и оказа­
лись между двумя постами, причём, со слов Далайи, охранник
оставался только на одном из них.
Припав к земле, они стали ползком приближаться к нему,
примерно определив место дозора за темнеющей грудой камней.
Часто останавливались, внимательно вслушиваясь, но страж­
ник пока не выказывал своего присутствия ни единым звуком.
Беглецы подползли вплотную к камням, решив перевести
дьгхание и успокоиться перед решительным броском. Руса при­
сел на корточки, прислушался, тихо развернулся и стал очень
медленно подниматься, упираясь одной рукой в ближний валун,
а в другой держа наготове копьё.
В это же время с обратной стороны нагромождения до них
донеслись звуки какого-то движения, вначале что-то лязгнуло,
затем стали слышны шаркающие шаги и разлетающиеся камешки.
Руса замер, внимательно вслушиваясь. Шаги смягчились
травой.
На мгновение они вдруг затихли, и когда, отдаляясь, опять
послышались, он опустился на землю и стал проворно обпол­
зать преграду.

217

в очередной раз, но уже услышав звук струи, он вновь замер и
поднял повыше голову. Невдалеке от себя он увидел силуэт человека.
Тот справлял малую нужду, стоя к нему спиной.
Стараясь не шуметь. Руса поднялся на ноги, выставив для
удара копьё, сделал несколько осторожных шагов, невольно
предоставляя дозорному возможность закончить начатое, и
рванулся вперёд, желая в быстром броске покончить с ним од­
ним сильным и точным ударом.
В самый решающий момент у него под ногой оказался не­
большой острый каменный осколок, не давший ему как следу­
ет оттолкнуться, и он, оступившись, выбросил вперёд длинное
древко копья, лишь слегка зацепив остриём наконечника раз­
ворачивавшегося воина. Успев в ужасе издать душераздираю­
щий крик, дозорный был сражён ударом меча подоспевшего
сака.
Но сигнал был подан, мгновенно подняв на ноги весь ла­
герь. Селение тут же осветилось множеством факелов, заметав­
шихся по всей площади.
Две тёмные фигуры проскользнули к реке, пока не замечен­
ные хорезмийцами.

Далайя, услышав из своего укрытия яростные крики, доно­
сящиеся от дальней окраины лагеря, поняла, что там всё пошло
не по их плану, и, когда увидела ожившее селение и множество
огней, закрыв глаза, опустилась на землю. То, к чему она стре­
милась, чем жила эти дни, рушилось на её глазах. Она сидела
опустошённая, в жутком оцепенении, не размыкая век.
Усилившийся шум со стороны стана, пробив оглушившую
её завесу, поднял её на ноги.
Ярко освещённых факелами Русу и сака, избиваемых окру­
жившими их наёмниками, привели к стоявшему посреди пло­
щадки сотнику. Тот, вопреки её ожиданию, не стал долго разби­
раться, отдал какие-то распоряжения и удалился на покой.
Пленённых вновь затворили в той же яме, но теперь у входа,
разведя костёр, оставалось пятеро караульных.

218

Несколько воинов принесли тела двух убитых дозорных к
одной из мазанок, укрыли их и скрылись в соседних жилищах.
Охрану лагеря сменили и усилили дополнительными пара­
ми стражников, остальные разошлись по постройкам, продол­
жив прерванный отдых.
Далайя, постояв так ещё некоторое время, перебралась через
камни, уже не таясь, как прежде, но и не шумя, и направилась
к своему коню. Забрав скакуна, она спустилась ниже по течению
реки, где, напоив и искупав животное,отпустила его пастись.
Оставшись на берегу, отмьша одежду от пыли и крови и разло­
жила её на тёплых прибрежных камнях для просушки, а сама во­
шла в поток и долго купалась, обдумывая сложившееся положение.
Холодная вода взбодрила её. Голова освободилась от ро­
ящейся в ней путаницы, постепенно пришла ясность мыслей,
упорядоченных и лишённых всего ненужного и лишнего,
подведя к самому главному, в чём она нуждалась сейчас боль­
ше всего. Как только она поняла, что выход, пусть и риско­
ванный, но найден, она ощутила душевное облегчение и даже
почувствовала телесное удовольствие от соприкосновения с
поистине живительной влагой.
На ночь вернув коня на место и забравшись в своё укрытие,
Далайя ещё раз обдумала принятое во время купания решение
относительно своих действий на предстоящий день и, убедив­
шись в их верности, заснула.

С первыми лучами солнца дозорные наёмников, находящие­
ся со стороны основного въезда в лагерь, доложили своему воена­
чальнику о том, что к селению приближается одинокий всадник.
Несколько воинов, исполняя веление сотника, запрыгну­
ли на лошадей и помчались к путнику. Встретив его на самых
подступах к стану и, к своему удивлению, распознав в нём
женщину, сопроводили её к предводителю, к этому времени
уже восседавшему у входа в одно из жилищ.
При виде подъезжающей женщины он поднялся с места,
разглядывая её с нескрываемым интересом.

219

Она ловко и грациозно сошла с коня, на мгновение замерла,
предоставляя возможность лучше рассмотреть себя, и лишь по­
сле этого сделала шаг навстречу к нему.
Ещё на подъезде к встречавшим всадникам, а в этот момент
вдвойне она мысленно умоляла небеса о том, чтобы среди наём­
ников, вернувшихся с этим сотником, не было в живых тех, кто
состоял в первой их сотне, с кем довелось сражаться и ей.
Сгрудившиеся на приличествующем расстоянии воины, не
сводя с неё глаз, тихо о чём-то перешёптывались.
Прежде чем обратиться с приветствием к сотнику, Далайя
обвела всех внимательным взглядом и лишь после этого, почти­
тельно склонив голову, прижав правую ладонь к груди, спокой­
но произнесла:
- Я, подданная властителей саков-массагетов, приветствую
тебя, достойного военачальника властителя Хорезма! Да прод­
лятся его и твои дни!
При этих нарочито громко сказанных словах она как бы
невзначай коснулась рукой своего пояса и дотронулась пальца­
ми до висящего на нём ножа в дорогих ножнах с вправленными
в них драгоценными камнями, тут же заигравшими на солнце
разноцветными искрами.
Сотник, дольше положенного задержавший свой взор на
этом очень дорогом оружии, явно принадлежащем, как он сразу
догадался, не простой женщине, поспешно перевёл взгляд на её
лицо, выражая и своё ответное приветствие:
- Пусть будет долгим и чистым твой путь и путь твоих пра­
вителей!
Пригласив её жестом присесть на приготовленную для неё
скамью, он также опустился на прежнее место.
- Я исполняю волю своих повелителей в недалёких отсюда
местах, но тебя посетила с одной небольшой просьбой, - Далайя
уже не сомневалась в том, что среди присутствующих её никто
не узнал, и это придало ей ещё большей уверенности в себе.
- Мы не находимся во враждебных отношениях с вашим
народом. То, что не вредит интересам Хорезма, не может по­
мешать нашему общению и тем более мне - исполнить твою
просьбу, - произнёс сотник.

220

- Буду тебе весьма благодарна, если всё произойдёт именно
так, как ты сказал, - Далайя многозначительно улыбнулась.
По её непростому поведению, манерному обращению к
нему сотник уже понял, что прибывшая особа, хотя и была без
свиты, но принадлежала к знатным кровям. Следовательно, по­
думал он, ему нужно вести себя с ней очень осторожно. Быстро
сообразив, что от этого общения можно неплохо поживиться,
он, подозвав стоящего наготове десятника, распорядился убрать
всех, дабы не мешали разговору. Всё было исполнено, но не так,
как ему хотелось. Воины расходились нехотя, без спешки, с яв­
ным недовольством.
Провожая их злобным взглядом, сотник размышлял: «Очень
хорошо, что эта женщина прибыла одна, ведь мне нечем даже её
угостить, не говоря о свите. Интересно, о чём она желает про­
сить? Раз она прибьша в одиночку, значит, не хочет лишней огла­
ски, и просьба её, наверняка, связана только с ней и не касается её
владык. Что ж, это мне на руку. По пустяку не стала бы являться.
Видимо, хорошо оплатит мою услугу. Нужно для порядка выслу­
шать её, хотя я готов исполнить любую её просьбу. Была бы плата
достойной. Теперь важнее всего не прогадать в цене».
- Вижу, горе случилось в вашем поселении? - Далайя веж­
ливо кивнула в сторону, где по-прежнему у мазанки находились
тела убитьпс дозорных.
- Да, можно и так сказать. Ночью пытались от меня сбежать
несколько пленных, - сотник недовольно отмахнулся. И, взгля­
нув на тела, тут же добавил: - А эти решили остановить их.
По его отношению к мёртвым собратьям, да и к живым
тоже, было видно, что они его мало интересуют. Далайя поняла,
что воины для него представляли собой лишь то, чем он был
вынужден командовать, за что ему и платили, вернее, должны
были платить, одним словом, наёмники.
- Те, что хотели сбежать, все целы? - Далайя пристально
смотрела ему в лицо.
«Так вот кто её заинтересовал! Вот за кем она прибыла в
мой лагерь. Интересно, кто они ей? Впрочем, какая разница. Это
даже хорошо, что они понадобились ей, иначе я казнил бы их

221

без какого-либо прока для себя. А так, может, мне разжиться
чем-то удастся. Наверняка, не с пустыми руками она появилась
здесь», - приятная мысль подняла ему настроение.
Не отводя глаз, он ответил:
- Живы они. В яму брошены. Только вот много воинов моих
загубили. Казнить собираюсь... - Запнувшись, он тут же спо­
хватился: - Оба нужны?
- Да, оба, - Далайя посмотрела по сторонам.
Помимо небольшого котла рядом ничего не было.
- Всё на земле имеет свою цену... - хотел было продолжить
сотник.
Но в этот момент женщина вновь взглянула ему в глаза, де­
ликатно прервав его слова, и кивнула головой в сторону той
посудины, при этом опять как бы случайно коснувшись рукой
дорогого ножа.
Заметив его заминку, она тихо спросила:
- Хватит тебе, если я наполню его серебром?
Сотник, уставившийся на нож, с трудом перевёл растерян­
ный взгляд на неё, словно переспрашивая, затем недоумевающе
и даже как-то туповато скользнул им дальше, на стоящий в шаге
от него котёл, пытаясь представить его наполненным серебром.
Видимо, как она догадалась, такое зрелище никак не укла­
дывалось в его голове, и он вновь вопрощающе уставился ей в
глаза.
Далайя спокойно наблюдала за переменами на его лице.
- Да, да. Это очень хорошая цена, - подтвердила она.
Не давая опомниться ошалевшему от счастья наёмнику,
она добавила:
- Я ведь могу уйти и без них, но кому от этого будет прок?
Её последние слова полностью совпадали с его желаниями.
Он, судорожно сглотнув, подался вперёд и быстро кивнул, пы­
таясь улыбнуться.
- Откуда ты? Где твоя земля? - к его удивлению, слегка от­
кинувшись, спросила женщина.
- Мои деды из Кармании, ну а я где только не был, с досадой махнув рукой, сотник замолчал.

222

Впервые в его облике проявилось что-то человеческое, не­
поддельное.
- Я вернусь за ними позже, тогда и привезу обещанное.
Ты можешь до моего возвращения содержать их не в яме?
- Нет. Не могу. Ведь я хочу получить плату от тебя, а её ты
дашь лишь за живых пленников. Только в этой яме их спасение.
В противном случае их могут убить.
- Хорошо. Я всё поняла. Вот, возьми в залог эту вещь. Она
мне очень дорога, - Далайя отстегнула от пояса ножны и вместе
с ножом незаметно передала сотнику.
Тот дрожащей рукой проворно спрятал полученное за пазу­
хой, не умея скрыть своей радости.
- Береги и хорошо корми их. Смотри не скупись, тебе всё
окупится.
Она встала, ловко вскочила на коня и, не оглядываясь, по­
кинула лагерь.

День подходил к своей середине.
Остановив скакуна у реки, Далайя спешилась, подошла к
валуну и упала ничком на траву, вдыхая её сочный запах. В том,
что за ней никто не следил, она убедилась, пропетляв часть пути
и неоднократно возвращаясь к одному и тому же месту.
О предстоящей дороге думать не хотелось.
Отдохнув, она проверила упряжь и оружие. Десять стрел,
оставшихся в колчане, и радовали, и огорчали её. Первое исхо­
дило от того, что они вообще были у неё. Ну а второе было свя­
зано с их количеством, ничтожно малым для долгого пути.
Решив вновь продвигаться ночами, Далайя осмотрела ещё
раз округу и прилегла за валуном, настраивая себя на отдых.

К полуночи она добралась до места, где на берегу реки был
оставлен умерщий от ран молодой сак. Тело, ещё издали за­
меченное ею, находилось, как прежде, у воды, но вблизи было
видно, что оно изрядно разодрано хищниками. Обложив дурно

223

пахнущие останки воина камнями, Далайя двинулась дальше.
Спешить не следовало, нужно было беречь силы и свои, и коня.
Главное было сделано.
«Сотник наёмников не упустит такой возможности пожи­
виться. Он будет оберегать день и ночь своих дорогих пленни­
ков, ожидая обещанной награды». От этой мысли и от того, что
удалось хоть как-то обезопасить Русу от пыток и гибели, её напол­
няла радость. На душе становилось легче.
Конь шёл спокойным шагом, изредка чутко навостряя уши,
улавливая ночные звуки.
К началу дня она уже находилась у места страшной битвы,
где с обеих столкнувшихся сторон в общей сложности полегло
около двух с половиной сотен воинов. Приблизившись к нему с
первыми рассветными лучами, она остановила коня, осматри­
вая равнину.
Огромная стая птиц, встревоженная ею, как бы нехотя и с
ленцой покружившись невысоко в небе, вновь шумно опусти­
лась на разбросанные человеческие останки. Потяжелевшие от
сытной пищи, громко хлопая большими крылами, они невольно
разгоняли по округе зловонные запахи гниющих на жаре тел,
изуродованных теперь ещё и ими.
Прикрывшись рукой, Далайя стала медленно объезжать эту
местность, сплошь покрытую тёмно-красным месивом, состоя­
щим из развороченной человеческой плоти, но уже не имеющей
ни малейшего сходства с некогда живыми существами.
Внезапно её конь остановился. Прямо перед ним, на его
пути лежало тело какого-то воина, почему-то оказавшееся в
стороне от остальных. Спрыгнув на землю, она обошла его.
Это был не сак.
Воин лежал на животе, широко раскинув руки и неестест­
венно лбом уткнувшись в траву.
«Похоже, рана в области груди. Надо же, дошёл до чистой
травы и умер. Или конь донёс. Убит не в спину, значит, не бежал
от битвы. А вот это ему теперь уже не нужно, но мне пригодит­
ся», - её рука по привычке скользнула к поясу за ножом. Только
сейчас она вспомнила, что оставила нож сотнику наёмников в

224

залог. Выхватив меч, ловко просунула его под кожаный ремень,
перекинутый через плечо убитого хорезмийца, без усилия раз­
резала его и забрала туго набитый стрелами колчан.
Больше не задерживаясь здесь, не желая ни на миг преда­
ваться этому страшному зрелищу, она двинулась дальше, стараясь
поскорее подыскать подходящее место для дневного отдыха.
Теперь ей следовало найти воду и поохотиться для пропи­
тания.

Облачный ветреный день к полудню разразился непродол­
жительным дождём. Пытаясь найти какую-нибудь дичь, Далайя
не заметила, как подступил вечер.
Ниспадающая моросью влага не отнимала много сил, и она
решила продвигаться до первой усталости. Ближе к полуночи
она остановила коня у небольшой дождевой лужи. Следовало
отдохнуть.
«Когда вся живность после дождя везде и всюду имеет воз­
можность утолить жажду, она не пойдёт постоянной тропой к
водопою, это плохо для меня, - размышляла она, занимаясь ко­
нём. - Придётся мне немного поголодать, но ничего, завтра на
моём пути будет урочище, а уж там-то я обязательно добуду
пищу», - успокаивала она себя.
Отпустив скакуна пастись, Далайя прилегла на влажную
траву. Спать не хотелось. Усталость была, но не сильная и боль­
ше ощущалась в занывшей спине.
Небо прояснилось, открывая сияющие звёзды. Чистый и
лёгкий воздух вдыхался свободно, мягко проникая внутрь, на­
полняя бодрящей свежестью.
«Жаль, что мне пришлось расстаться с подарком царицы
Томирис. Но это ненадолго. Я верну его обязательно, вот толь­
ко доберусь до крепости, а там и до своего тайника. На душе
что-то неспокойно. Теперь мне стало ещё хуже, чем было до сих
пор. Наверное, это оттого, что всё у меня получается пока както неправильно и даже нелепо. Странно, но мне уже кажется,
что что-то ведёт меня совсем не туда, куда мне нужно попасть.

15-192

225

Чем сильнее моё желание добраться до детей правительницы,
тем дальше от них уводит меня дорога. Всё-таки что я делаю не
так, как надо? Может быть, я уже сама не очень хочу совершить
всё то, что задумала? Нет. Я нисколько не изменила своих по­
мыслов, и тем более не обманываю себя. Тогда почему я ещё не
с ними? Что, если они нуждаются во мне именно сейчас и ждут,
как никогда ещё не ждали?» - Далайя присела.
Мысли и сомнения сильно разбередили её душу, но оста­
навливать их поток ей не хотелось. Глубоко в подсознании она
понимала, что наступил тот момент, когда ей нужно во всём спо­
койно разобраться, чётко определить для себя самое главное.
«Вместо того чтобы лететь, спешить к ним, я возвращаюсь
обратно, и ещё неизвестно, доберусь ли. Но разве я была бы
жива, если бы не Руса? Бросить его я не могу. Особенно теперь,
когда он там и ему никто, кроме меня, не поможет. Так нельзя
поступать. Не приучена. Я обязательно спасу его, и мы вместе
с ним однажды придём к детям», - успокоившись от ясности и
правильности принятого решения, женщина вновь откинулась
на спину.

Местность была знакома. До урочища, где Руса угнал раз­
бойничьих лошадей, оставалось совсем немного. Сытый конь
шёл уверенно, не сбавляя взятого ещё с полудня шага.
День был душным от испаряющейся влаги. Всё чаще ути­
раясь от пота, обильно стекавшего по лицу, неприятно ощущая
его скользкие бусинки на спине, Далайя сожалела, что сбилась
с взятого поначалу темпа передвижения, который держала во
время ночных переходов.
Голод, усиливаясь, уже не утолялся глотками сильно потеп­
левшей воды, хотя она всё чаще стала прикладываться к ней,
размышляя при этом: «Как только добуду пищу, буду днём от­
дыхать, иначе мне не хватит сил дойти к своим в крепости. Не
мешало бы окунуться где-нибудь поблизости. Интересно, есть
ли в этих местах живность? Если нет, то всё. Мой путь закончится
через день-другой».

226

Сплюнув тёплую влагу, протерев лицо, она достала стрелу
и заложила в лук.
Слева от неё, чуть ниже возвышенности, вновь показались
холмы. Земля под ногами стала покато уходить к их подножьям,
где уже были видны деревья и низкие густые кустарники.
Умерив шаг, она приблизилась к урочищу на расстояние по­
лёта стрелы и остановилась, внимательно оглядывая заросли.
«Интересно, куда подались без лошадей те лихие люди? На­
ходиться здесь можно, но ведь это не выход для них. Если так,
то я для них добыча небольшая, вот только конь мой, он бы
выручил их. Ведь кто-то из них добрался бы на нём до своего
селения и привёл лошадей. Да. Опасное место. Приближаться
к нему не следует. Как быть?.. Не входя туда, не смогу добыть
пищу», - тронув коня, Далайя огибала подножье, выдерживая
безопасную дистанцию и зорко всматриваясь в гущу урочища.
Вскоре до неё донёсся странный звук, который не могли из­
давать ни дикие звери либо птицы, ни люди, возможно, скрывав­
шиеся в зарослях. Вновь остановившись, она стала прислуши­
ваться, пытаясь понять, что это за звук, и определить источник
его происхождения. Доносясь будто отовсюду, он больше напо­
минал отдалённый гул, от которого ей становилось не по себе.
Конь тоже стал выказывать сильное беспокойство, кружась под
ней, словно на раскалённых углях, мотая гривастой головой, вы­
соко задирая её и при этом издавая сдержанное ржание.
Оставаться здесь, на виду, было ещё опаснее. Далайя, ни­
чего не понимая и всё сильнее ощущая нарастающую тревогу,
исходившую от неизвестно чего, но явно таящего в себе нечто
грозное, очень сильное и огромное, пустила скакуна вскачь
вниз, ближе к урочищу, за которым была холмистая местность,
удобная для укрытия.
Приблизившись к крайним деревьям, она прежде почув­
ствовала, нежели заметила какое-то движение за ними. Резко
повернув коня в сторону от урочища, она направилась к холму,
огибая его справа. Там оставила в небольшой расщелине своего
скакуна и взобралась по скользкой траве на вершину холма, где
тут же прилегла за камень, скрытно осматривая с высоты и уро­
чище, и всю округу.

227

Отряд в полсотни воинов появился внезапно, влетев в ле­
сок с северной стороны. Тут же оттуда послышались крики и
лязг оружия. Сверху было видно, как всадники быстро мелька­
ют среди деревьев, спешно уничтожая всех, кто там был.
Она не сомневалась и даже была уверена, что в урочище
притаились те самые разбойники. Но кто были эти воины, она
не могла понять.
Подавшись назад и оглянувшись вниз, Далайя убедилась,
что её конь спокойно пасётся.
Вскоре, покончив со всеми в лесу, отряд выскочил из него
на простор, обогнул холм и устремился дальше на юг.
Только теперь Далайя смогла внимательно рассмотреть их.
Это были саки, родные ей массагеты. Из какого они были пле­
мени, она не определила, но это для неё уже не было так важно.
Сердце заколотилось, будто вот-вот собиралось выпрыгнуть
из груди. Слёзы, пробившись сквозь ком, вдруг сперший ды­
хание, освобождая его, обильно потекли по её щекам, капая на
близкую к лицу траву. Она перевернулась на спину, припод­
нялась на локтях и проводила взглядом быстро удаляющийся
отряд.
Только когда он скрылся из вида, она откинулась на траву,
утирая руками лицо. Потрясённая волнительным зрелищем,
будто находясь в полузабытьи, но постепенно успокаиваясь,
словно прозревая, она увидела над собой синее, бездонное небо,
где плавно кружили птицы, разглядывая добычу среди деревьев.
Вновь до неё донёсся гул, заполнявший собой всё простран­
ство и явно нараставший с каждым мгновением. Теперь он уже
не ужасал её, а был понятен и воспринимался совершенно ина­
че, трепетно, заунывно бередя её душу, будоража каждую ча­
стичку её тела.

Передовые отряды сакской армии приближались к холму,
следуя за прошедшим дозором. Сплошь покрытые пылью всад­
ники на своих гривастых конях имели весьма жуткий вид и яв­
ляли собой нечто единое целое, схожее с каким-то чудовищем.

228

к острию кожаных шлемов и к их бокам были прикрепле­
ны длинные пучки конского волоса. Им же были оснащены на­
конечники задранных вверх копий и круглые кожаные щиты.
Всё это вместе с густыми гривами и тугими хвостами ширококрупых коней, к уздам которых были прицеплены зловещие
трофеи битв - людские волосы, содранные вместе с кожей у сра­
жённых врагов, развевалось при каждом дуновении ветерка.
Устрашающими для всех, кто сталкивался хотя бы один
раз в своей жизни с этими воинами, были и их огромные пла­
стинчатые луки, в чужих руках непременно превращавшиеся из
грозного оружия в предмет зависти и постыдного бессилия.
До самых закатных лучей продвигалось воинство кочевни­
ков мимо Далайи.
Когда за кибитками прошёл последний его отряд, она вста­
ла, одиноко провожая в неизвестность двадцать тысяч сопле­
менников.

В урочище среди деревьев лежали убитые люди. Судя по их
количеству, это и были те самые грабители, с которыми довелось
повстречаться Далайе с Русой. Во всяком случае, размышляла
она, ни одной лошади поблизости нет, что и свидетельствовало
в пользу её догадки.
У едва тлеющего костра на шкуре лежала освежёванная
баранья туша, оставалось только испечь мясо на углях.
Оттащив все тела подальше в расщелину и отпустив пастись
коня, Далайя с наслаждением обдалась холодной водой и, пони­
мая, что в эту ночь её уже никто не потревожит, расположилась
у костра, готовя себе аппетитное мясо. Все думы она отложила
до следующего утра.

До могил Дантала и саков Далайя добралась через два с по­
ловиной дня к рассвету.
Это место было поистине удивительным, несмотря на
трагедию, произошедшую когда-то здесь. Так же, как и в про-

229

шлый раз, почувствовав сердечный покой, ощутив в душе уми­
ротворение, уловив всем своим нутром возникающее только у
этих курганов состояние нежной опеки и защищённости, Далайя решила отдохнуть до заката.
Она понимала, что сородичи совершают набег, что их сот­
ни и тысячи, ведомые вождями, двинулись на войну в чью-то
страну или даже страны, из которых либо часть их вернётся с
добычей, либо не вернётся никто.
«Вновь в степи правят вожди, прежде недовольные властью
царицы, те, кто всегда был ненасытен в своих желаниях и кто не
хотел подчиняться воле другого, даже во имя единения и мира
среди собратьев», - подумала Далайя.
Ей стало жаль покинутых ими кочевий. Было больно и
очень печально осознавать, что вновь осиротеют дети, и никто
о них уже не будет заботиться так, как это делала покойная вла­
стительница.
Купаясь в заводи, уже ставшей родной, она вспоминала ту
ночь, когда здесь её нагнал Руса... От дум о нём ей становилось
невыносимо тоскливо.
Нахлынувшие чувства переполняли её душу, разрывая серд­
це на части, но желания освободиться от них у неё не было. Она
понимала, что нет в мире сил, способных облегчить её участь, да
ей это и не было нужно. То, что ей сейчас тяжело, она воспри­
нимала как нечто святое, исходящее от столь желанных чувств,
хотя и приносящих страдания, но очищающих душу и наполня­
ющих её новым, неизведанным доселе смыслом.
Вечером она решила идти до крепости без остановок.

Сотник Даг, оставшийся старшим в крепости, по минова­
нию нескольких дней после отъезда Далайи стал ежедневно
в полдень выезжать на тот горный подъём, за которым нахо­
дилось ущелье, приведшее их всех сюда, через который ушла
она и куда следом за ней направился Руса.
Он подолгу сидел на камне, вглядываясь в дорогу, уходив­
шую от его ног и превращавшуюся там, внизу, в узкую тропу.

230

петлявшую в туманной прохладе межгорья, вечно недоступного
солнечным лучам и оттого сильно отдающего, как казалось ему,
могильной сыростью.
Здесь, наверху, было светло и тепло, что хоть как-то радова­
ло душу, но шли дни, а из этого жуткого «прохода в жизнь» не
доносилось ни звука.
Сотник терпеливо ждал.
И вот однажды, когда он в очередной раз поднялся на своё
место, ещё не успев присесть, он вдруг отчётливо расслышал
неспешный стук конских копыт, доносившийся из ущелья. За­
мерев, словно зверь перед броском на дичь, затаив дыхание, он
стал внимательно всматриваться в едва различимую в тенистой
темноте тропу, исчезающую в дымчатой кисее.
Сомнений не было, кто-то верхом на коне продвигался в его
сторону. Эхо гулко отражало каждый звук цокота копыт лоша­
ди, многократно повторяя его и унося ввысь, разбивая у горных
вершин на затихающие осколки.
Вскочив на своего скакуна, рискуя при каждом его шаге со­
рваться по крутому склону, он с нарастающим волнением по­
спешил вниз, навстречу пока неизвестному путнику.
Звуки, вроде бы раздававшиеся близко, оказались обман­
чивы. Вопреки его ожиданию, всадник находился ещё довольно
далеко.
Густой туман плотной массой заполнял всё днище ущелья,
не давая возможности рассмотреть тропу дальше десятка шагов.
Сотник вёл коня шагом, стараясь как можно меньше шу­
меть, часто останавливался и вслушивался в каждый шорох, до­
носившийся спереди, и, уловив его, вновь продвигался дальше.
Расстояние между всадниками медленно сокращалось.
Приближающийся конник был уже рядом. Сотник остановил
скакуна. Его сердце уже бешено колотилось в груди, разгоняя по
телу горячую кровь, сильно отдаваясь тугим напряжённым гу­
лом в висках и ушах, своим пульсирующим стуком мешая слуху.
Вскоре он сумел увидеть, как в вязкой серой дымке появил­
ся тёмный, подрагивающий в тумане и оттого расплывчатый
силуэт всадника.

231

Сотник замер, не смея даже шелохнуться.
Всадник неспешно приближался, всё чётче вырисовываясь
в тумане. По очертаниям уже можно было понять, что это воин,
но с ним было что-то не так. Его голова была низко опущена,
словно он спал или дремал, а его руки безвольно свисали по бо­
кам, при каждом шаге коня болтаясь как плети. Даже скакун под
ним шёл устало, широко расставляя передние копыта, будто го­
товясь упасть в случае остановки. Было понятно, что он не смог
бы преодолеть предстоящий подъём.
Тронув коня, Даг двинулся навстречу.
Это была Далайя.

Радости обитателей крепости не было предела. Остаток это­
го дня и весь следующий день они разговаривали лишь шёпо­
том, боясь потревожить спящую Далайю. Девочки постоянно
находились при ней, готовые исполнить любое её желание. Но
женщина просто спала.
На её худобу и невероятную измождённость бьшо больно
смотреть.
Первые слёзы радости сменились на слёзы жалости, часто
сбегавшие по щекам повзрослевших Зелы и Мире, иногда в об­
нимку тихо сидевших возле Далайи, не сводя с неё глаз.
Бурчэ, Габу, Дуару и Рушти с удовольствием занимались хо­
зяйством. За день ими было проделано столько работы, сколь­
ко хватило бы на десяток дней.
Сотник Даг, чья душа была переполнена счастьем, с удо­
вольствием наблюдал за невиданной доселе аккуратностью в
действиях молодёжи. Ему было приятно всё, что творилось
вокруг.
Оттого, что их мир с возвращением Далайи вновь напол­
нился теплом и уютом, люди, казалось, светились. Сами того не
замечая, в эти мгновения все они были влюблены друг в друга и
во всю живность, что обитала рядом с ними - лая, блея, мыча
и ржа, на которую в минувшие тяжёлые дни они почти не обра­
щали внимания.

232

Вечером, когда под навесами, как всегда, запылали костры и
аромат готовящегося мяса заполнил собой всю округу, а девоч­
ки в ожидании скорого пробуждения Далайи покинули её, что­
бы вовремя принести ей воды и пищи, она вдруг вышла во двор.
Увидев её, все невольно замерли, не сводя с неё глаз. Их взо­
ры были полны нежности, сострадания и восторга. Первыми не
выдержали девочки. Бросив всё, они подбежали к Далайе, об­
хватили её и молча прижались с двух сторон, стараясь не при­
чинить ей боли.
Покрепче притиснув их тельца к себе, Далайя прикрыла
дрогнувшие веки, пытаясь сдержаться, но слёзы выскользнули
на пушистые ресницы и горячими каплями, искрясь, скатились
тяжёлыми прозрачными блёстками по щекам.
От сильного волнения к самому горлу откуда-то снизу, из­
нутри, поднялся ком, не давая ей возможности вздохнуть. Ста­
раясь избавиться от него, она несколько раз с усилием сглотну­
ла. Ей стало легче.
Обе девочки, приткнувшись к ней, встревоженными глазён­
ками смотрели на неё, и когда она, взглянув на них, улыбнулась,
сильнее прижав к себе, они дружно засмеялись.
Этот вечер был одним из самых лучших, что довелось им
пережить в этой крепости.

В полночь, когда все уже спали, Далайя, сидя у костра, пове­
дала Дату обо всём, что случилось с нею и Русой, не затрагивая
личного. Сотник молча слушал её, изредка отрывая взгляд от
огня и внимательно всматриваясь в её лицо.
Рассказ был недолгим. Закончив его, она, похоже, сама была
поражена такой краткостью, несоразмерной с пережитыми со­
бытиями, но так или иначе, а дополнить его было нечем.
- Завтра я покажу тебе место, где находится груз. Теперь и ты
должен знать о нём. Затем на рассвете я уйду обратно. Возьму
обещанную плату. Нужно спешить, - после недолгого раздумья
тихо произнесла она.
Сотник молчал.

233

- Саки начали войну. Никто не знает, что она принесёт для
степи. То, что двести сотен пошли в земли подданных царя Да­
рия, не останется тайной для Хорезма, и ещё неизвестно, что
предпримет его владыка. Наёмники в этой стране голодны и го­
товы ради наживы пойти войной куда угодно. Если он не укажет
им путь, то может сам стать их жертвой. Хоть наша степь теперь
бедна, они найдут в ней чем утолить свои желания.
Далайя взглянула в сторону соседнего костра, где спали
девочки.
- Может, я пойду с тобой? - Даг смотрел на неё.
Она долго и пристально вглядывалась ему в глаза, затем
мотнула головой и опустила её, давая понять, что не согласна с ним.
- Тогда хотя бы отдохни немного, наберись сил. В таком со­
стоянии, думаю, не дойти тебе до Русы, - предложил сотник.
- Я и так очень долго добиралась сюда и боюсь совсем другого.
Боюсь не успеть, - не поднимая головы, печально произнесла она.
Они замолчали, каждый думая о своём. С досадой в душе он
понимал, что, кроме предложенного, больше ничем не может ей
помочь. Она знала, что нельзя принять от Дата такой помощи:
хотя ей этого очень хотелось, но следовало думать и о других тех, кто останется здесь, кому он гораздо нужнее.
- Хаомаварги не простят хорезмийцам гибели своей сотни.
В отместку они, наверняка, уже совершили набег. В отличие от
нас они сейчас сильны и могут позволить себе войну с кем бы то
ни было. Уж лучше пусть направят своих коней на Хорезм, чем
повернут их на ослабших массагетов.
Далайя вновь мыслями была в событиях, происходивших
у границ родных земель.
- Я не смогла разглядеть вождей, поведших свои сотни в
поход. Или вождя. Хотя это могут быть и объединённые силы.
- Выходит, в степи для защиты кочевий осталось не боль­
ше ста сотен, - включился в разговор сотник. - Такого войска
слишком мало, если не вернутся остальные.
- Вся надежда только на тиграхаудов, но они поддерживали
царицу и недовольны тем, что творится у нас сейчас. В случае
войны теперь они не окажут помощи.

234

- Может быть, всё не так уж и плохо?
- Не знаю, кто захватил власть в наших кочевьях, но увере­
на, что у них с тиграхаудами нет дружбы. Ведь всегда в большие
походы выступали совместно с ними, а здесь пошли без них, и
надеяться на них в случае беды массагетам не следует. Дарий, вла­
ститель персов, - вот кто более всех опасен. Он не простит своего
отступления из степи. Сам туда больше не пойдёт, но в покое её
не оставит. Соседей наших будет натравлять на нас, словно дико­
го зверя на ослабшую лань. Он богат, у него везде есть уши и гла­
за, а это значит, он всесилен. В землях Бактрии, куда двинулись
саки, его наместник, думаю, готов к вторжению, и битва предстоит
жестокая. Сатрап наверняка стянул к границе большое войско.
Вновь наступила тишина.
Женщина в раздумьях прилегла на мягкую овечью шкуру,
подтянув её под локоть.
Сотник не отрывал взгляда от костра, но огня, похоже, не
видел. Все его мысли были там, в родной степи, наполнявшей
его воспоминаниями и будто проплывавшей знакомыми виде­
ниями перед его взором.
Далайя устало прикрыла веки. Несмотря на столь продол­
жительный отдых её тянуло ко сну. Она задремала. Ей снилось
вечернее кочевье.
Вот у каждого шатра тонкой струйкой к небу тянется белый ды­
мок. Солнце почти ушло, оставляя лишь розоватое марево. Между
кострами, дразня собак, при этом заливаясь звонким смехом, бега­
ют озорные детишки. Вот один из них подбежал к ней. Она что-то
ему протянула. Он быстро выхватил грязной ручонкой это что-то,
показал ей язык и убежал. Но догонявший его пёс остался.
Рыжий окрас крупного щенка был так знаком ей, но вспом­
нить, откуда она его знает, сколько она ни старалась, не смогла.
Он сидел перед ней, явно в ожидании чего-то, забавно склонив
голову набок. Не сводя с него глаз, она пошарила руками около
себя, пытаясь найти хоть что-нибудь и дать ему. Но ничего не на­
шла, а он всё ждал. Ей было жаль, что не может его угостить. От
нахлынувшей обиды она, маленькая девочка, заплакала навзрыд,
со всхлипыванием размазывая кулачком горькие слёзы по лицу.

235

Далайя проснулась. Всё тело содрогалось от плача, а слёзы
обильно стекали по её щекам. На её душе ещё оставалась дет­
ская обида из сна. Возникшие в этот момент ощущения были
сродни сильной тоске по огромной утрате и некоторое время
продолжали щемить её сердце, будоража сознание. Вскоре они
уже стали освобождать её, постепенно возвращая в окружаю­
щую явь, пока, наконец, не исчезли полностью, вернув в преж­
нее состояние.
Она тут же вспомнила, что рядом находится сотник. Ей стало
стыдно перед этим невольным свидетелем её слабости.
Но его не оказалось на своём месте, а вблизи от неё, чуть в сто­
роне, на расстоянии вытянутой руки, действительно сидел рыжий
пёс, похожий на того самого, из её сна, только гораздо кругшее.
На душе маленькой песчинкой оставался горький осадок от
сна. Он ещё подавал свои тихие сигналы, и когда женщина про­
тянула руку и дотронулась до собаки, он исчез.
Рыжий, как когда-то прежде, тут же лизнул ей руку своим
горячим, шершавым языком, тяжело поднялся, подошёл ближе
и вновь присел, поводя носом, обнюхивая её. Он очень подрос,
налился мощью и силой, стал ещё более степенен и могуч. Вот
только его удивительный взгляд оставался неизменным и выра­
жал поразительное участие и некое таинство, так не присущие
животным.
Тихие шаги сотника отвлекли Далайю. Она повернулась
к нему.
Он подошёл и бережно укрыл её тёплой накидкой, пода­
ренной Русой.

Солнце уже стало припекать, забравшись своими яркими
лучами под навес и скользя одним из них по лицу спящей жен­
щины. Она отвернулась от него, как от назойливой мухи, но
вдруг резко пробудилась и присела, оглядываясь вокруг.
Приближался полдень.
«Проспала! Опять проспала. Нужно было с раннего утра
добраться до пещеры и к этому времени уже быть здесь», - Да-

236

лайя злилась на себя за допущенную оплошность, мысленно не­
щадно ругая себя за такое глупое и безответственное поведение.
Большой кувшин, из которого она умывалась, набирая воду
в ладони, выскользнул, ударился у ног о камни и разлетелся на
множество мокрых осколков. Она замерла, опустив низко голо­
ву и прикусив губу. Затем, повернувшись, присела на край ко­
лодца, с раздражением смахивая с рук стекавшие капли. Волосы
тяжёлыми локонами, играя синевой на свету, закрыли её лицо,
оставляя взору лишь глиняные черепки у ног.
Подбежавшие к ней девочки стали весело прибирать остатки
посуды, смеясь и пытаясь в шутку вновь собрать её из кусочков.
Подошедший сотник Даг, поставив возле неё другой кув­
шин, тихо произнёс:
- Всё будет хорошо. Успокойся. Твоим планам суждено
свершиться в твои же сроки.
Она взглянула на него, не понимая сказанного, но тот по­
вернулся и ушёл под навес к кострищу, как бы приглашая её
туда для разговора.
Успокоившись и завершив умывание, Далайя прошла в тень
навеса и присела на своё место, готовясь выслушать Дата. Тот не
заставил долго ждать.
- К твоему тайнику не нужно отправляться. Пусть всё оста­
нется так, как было прежде. Когда вы все вместе вернётесь, сама
его покажешь детям, - он ненадолго замолчал. Затем, отпив
воды, продолжил: - То, что нужно тебе, есть и здесь, и оно уже
приготовлено.
Он взглянул в лицо женщины, внимательно слушавшей
каждое его слово. Его взгляд источал столько тепла и доброты,
что она не посмела возразить ему даже лёгким жестом.
Тем временем он продолжал говорить:
- Тебе придётся взять ещё одну лошадь, а может, и двух.
Меняя их в пути, быстрее достигнешь нужных мест. Ты сама
знаешь об этом. Но учти, что опасность быть замеченной значи­
тельно возрастёт. Одинокому всаднику, без сменных лошадей,
всегда легче укрыться от чужих глаз. Может, всё-таки возьмешь
с собой кого-нибудь?

237

- Нет. Легче самой, в одиночку. Не хочу потом сожалеть об
ошибках. Слишком дорого они обходятся тем, кто находится ря­
дом со мной.
Сотник понятливо отвёл взгляд, задумчиво кивнул.
Далайя пребывала в раздумьях.
В крепостном дворе, как всегда, люди занимались своими
делами, изредка поглядывая в их сторону.
Девочки принесли еду и вновь убежали, не мешая старшим.
- Все так сильно подросли! А ведь времени прошло не так
уж и много, - Далайя с улыбкой взглянула на Дага, ощутив от
этого общения с ним неимоверное облегчение. - А где Рушти?
Что-то не видно его здесь?
- У него теперь хватает забот, он пасёт вола и овец внизу, в
перелеске. Раньше у них всегда было помногу такой живности,
вот он и напросился заниматься любимым делом. Иногда охо­
тится с собаками, что также ему по сердцу. Правда, зверя здесь
мало, как и птицы, однако он уверяет нас, что видел однажды
волчицу с молодым выводком, но упустил.
- Опять волки?
- Думаю, что ему они померещилось. Мы двумя глазами их
не видели, а он одним рассмотрел, - Даг незлобливо, искренне
рассмеялся, содрогаясь могучим телом, расплёскивая воду из
чаши в руке.
Глядя на него, Далайя тоже рассмеялась от души, предста­
вив лишь на миг одноглазого юношу Рушти, скрывающегося
среди деревьев с луком в руке, а вместо волка дрожащую от
страха овцу.
Насмеявшись, они приступили к еде, с удовольствием на­
слаждаясь ароматом и вкусом мяса. Оно было особенным из-за
трав, добавляемых молодыми хозяйками. Девочки разбирались
в них и иногда подолгу занимались сбором в лесу.
Некоторые травы как-то очень особенно пришлись по вкусу
сакам, их следовало есть вприкуску к мясу, они были кислыми
и даже горьковатыми, но очень сочетались с ним. Иные травы
очищали людей от разных хворей, изредка появлявшихся у них,
особенно зимой. Такие травы заваривались в кипятке и своим

238

диковинным, противным вкусом не нравились мужчинам, но,
к их удивлению, быстро исцеляли.
Среди разнообразия такой растительности были и ягоды,
и корни, и широколистные, и стеблевидные травы, и у каждой
из них были свои особенности воздействия на людей. Всё это
было удивительным для степняков.
- А что юноши, не засиделись ли в этих стенах? Как они
ведут себя? Не сожалеют о приходе сюда? - Далайя, отщипнув
кусочек мяса, направила его в рот, откусывая сочный кислова­
тый стебелёк травинки из лежащего перед ними ярко-зелёного
пучка.
- Ты права, время проходит очень быстро, и вместе с ним про­
исходят перемены во всём живом, - Даг был серьёзен. - Габу и
Дуару очень ждали тебя.
Исправляя допущенную оплошность, он смущённо взгля­
нул на неё, слегка откашлялся и продолжил:
- Мы все беспокоились за вас и ждали. Просто они ожидали
по-особенному.
Тут он вновь улыбнулся, но уже с искоркой озорства и до­
бавил:
- Хотят твоего благословения.
- Я, кажется, уже догадываюсь на что.
Далайя перевела взгляд от сотника на девочек, затем вопро­
сительно посмотрела на него.
- Угу, - кивнув, промычал в знак согласия тот, пережёвывая
большой кусок мяса.
Не спеша проглотив его, он неожиданно спросил:
- Ты потеряла свой нож?
- Нет, - она опустила голову, взглянув на свой пояс. Я оставила его наёмнику в залог о моём возврате с выкупом.
- Не печалься, ты обязательно вернёшь его, а пока прими
от меня вот это, - Даг протянул ей красивый, но без излишней
отделки нож в железных ножнах, обтянутых мягкой кожей.
Далайя бережно приняла его. Ей было очень приятно от
того, что он так чуток и внимателен к ней, от того, что заметил
её утрату, и, главное, от того, что он преподносит ей, как она

239

полагала, одну из своих любимых вещей. Не принять этот его
дар означало обидеть его, и поэтому она не стала противиться и
возвращать оружие, с благодарностью взглянув ему в глаза. Он
был тронут.
Подцепив ножны застёжками к своему поясу, вынув из них
нож, она с удовольствием остро отточенным лезвием отрезала
кусочек мяса и по-сакски ловко подцепила его губами прямо с
ножа, улыбнулась, встряхнув игриво головой и сверкнув ров­
ными рядами белых зубов, как никогда оттеняемых бронзовым
загаром лица и смолью волос.
Сотник смотрел на неё с восхищением, не сводя глаз.
Далайя была, как всегда, искренна и не пыталась скрыть
своих радостных чувств.
- Мы не знакомы с обычаями горцев. Как нам быть? - выти­
рая нож, спросила она.
- Даже если бы мы их и знали, я не думаю, что всё нужно
было бы исполнить в строгом соответствии с ними. Нам доста­
точно испросить их желания, утвердить своим одобрением со­
вершаемый ритуал и дать правильные напутствия.
- Да, ты прав. Надуманных сложностей хватает в жизни.
Может быть, здесь, прямо на наших глазах, зарождается нечто
новое, совершенно другая жизнь, другие люди и обычаи. А? Далайя, пребывая в возвышенных чувствах, мечтательно взгля­
нула на собеседника.
- Здесь всё у всех иначе, нежели было до этого. От чего-то
не очень нужного мы все освободились, что-то важное, пока
не столь определённое, приобретаем. Главное - мы живём так,
как хотим, не мешая друг другу, не являясь никому обузой. На­
верное, пока существует вот такое истинное уважение между
собой, многое зависит от нашего поведения, от нас, старших, в
том числе и его сохранность. Во все времена вода чиста толь­
ко у истоков, и лишь потом с ней может случиться всякое. От
доблести всегда рождается доблесть, от храбрости - храбрость.
Наверное, ты права, отсюда пойдёт новое начало, будет стро­
иться иная будущность молодых, - Даг окинул взглядом двор,
присматриваясь к людям.

240

Далайя внимательно слушала его и, когда он замолчал, мыс­
ленно повторила сказанное им, поражаясь точности и здравому
смыслу его слов.
- Ты ведь знаешь, что ночью я ухожу, - после недолгого
молчания она возобновила разговор.
- Да, я помню. - Сотник в задумчивости пожёвывал кислую
травинку, гоняя её во рту из одного уголка в другой. - Получа­
ется так, что всё это нужно совершить сейчас.
Он отбросил в сторону остаток сжёванного им зелёного
стебелька и с улыбкой взглянул на женщину, как бы призывая
к действию.
- Что ж, будь по-твоему. Думаю, ты прав. Когда есть воз­
можность, нужно стараться вовремя оправдывать ожидания
тех, кто верит в тебя. То, что угодно небесам, не может быть от­
менено ни одним человеком. Пусть будут готовы, - Далайя вста­
ла и направилась к себе.
Сотник, одобрительно кивнув, сразу вскочил на ноги, оты­
скал глазами Бурчэ и направился к нему. Тот, выслушав его, за­
прыгнул на коня и умчался из крепости.
Даг подозвал Габу и Дуару.
- Вы не напрасно ждали Далайю, она готова благословить
вас сейчас. Всё будет не по нашим обычаям, к которым мы при­
выкли, пустьэто вас не тревожит. Объясните Зеле и Мире, что
и их обычаи не будут здесь соблюдены. Мы решили, что так
будет правильнее, ведь такое средь нас свершается впервые, и
некому нас упрекнуть в каких-то нарушениях. Идите за снаря­
жением и подготовьте коней. Рушти позаботится об остальном.
Молодые саки, внимательно слушавшие каждое слово сот­
ника Дата, переглян)гвшись с радостной улыбкой, опрометью
помчались исполнять столь приятный и долгожданный наказ.
Вскоре в воротах появился Рушти, ведя на поводу своего
коня. Рядом с ним, высунув язык, шёл рыжий.
Не увидев охраны, юноша в недоумении приблизился
к ожидавшему его сотнику.
- У тебя всё в порядке? - увидев его озабоченный вид,
спросил Даг.

241

Тот кивнул, утирая пот на загоревшем лице.
- Рушти, ты понял, для чего я тебя вызвал? - вновь спросил
сотник, вглядываясь в единственный глаз молодого горца.
Тот вновь кивнул.
- Да, многословием ты не отличаешься, - Даг улыбнулся, что
бывало не так уж и часто. - Всё будет происходить по-новому.
Ваши обычаи, как и обычаи саков, сегодня не будут нужны. Огор­
чаться не следует. Отныне из всех устоев - и ваших, и наших мы сами будем выбирать те, что придутся нам по душе, и может
случиться так, что нам всем вместе придётся создать кое-что но­
вое. Ты понимаешь меня? - словно маленькому ребёнку объяснял
сотник.
Рушти, не сводя с его лица своего половинчатого взгляда,
снова кивнул.
- Ну вот, всё хорошо, а теперь иди к девочкам и постарайся
всё это объяснить им.
Даг ласково похлопал его по плечу и легонько подтолкнул,
кивнув в сторону строения.
Оставив скакуна в загоне, юноша неуклюже побежал,
соображая, как правильнее объяснить сказанное своим со­
племенницам.
Рыжий, вытянув передние лапы, гибко прогнулся своим
мосластым телом и ленивым движением встряхнул волнистую
шерсть. Важно ступая, он направился в тень к колодцу, где, лиз­
нув влажные камни, улёгся, высунув язык, учащённо дыша и
оглядывая округу.

Все в ожидании находились во дворе.
По левую руку от входа в строение стоял Рушти. По бокам
от него расположились взволнованные девушки. Они были в чи­
стеньких нарядах, тех, что когда-то сшила и подарила им Далайя.
Лицом к ним, напротив, по правую руку, стояли молодые
саки, между которыми возвышался Даг. Все были в полном во­
оружении. Габу и Дуару по указанию сотника держали на поводу
своих коней.

242

с дверного проёма откинулся кожаный полог, Далайя с
присущей ей природной грациозностью переступила порог.
При виде её мужчины враз подтянулись, невольно попра­
вив оружие, и не сводили с неё восторженных глаз. Девушки от
восхищения тихо охнули в один голос, хлопнув в ладони и тут
же прижав их к зардевшимся румянцем щекам.
Далайя была прекрасна. Её наряд был прежним, как всег­
да, опрятным и чистым. Только две вещи дополняли его впер­
вые, преображая обыденность в торжественность, подобающую
происходящему событию.
Доселе невиданный урартцами широкий красный пояс, из­
готовленный из тонко выделанной кожи, туго обтягивал её узкую
талию, подчёркивая и без того безупречную осанку этой краси­
вой женщины. Сбоку на нём на трёх массивных округлых метал­
лических бляшках-застёжках сверкали три маленьких камня.
Но более всего подчёркивала её женственность вторая
вещь. Её не видели даже саки. На голове Далайи поверх её рас­
пущенных волнистых волос тонкой сияющей змейкой красовал­
ся ободок с изящным переплетением в передней части, посреди
которого был вправлен небольшой, но сильно искрящийся на
солнце камень.
Такого не ожидал никто. Зрелище было потрясающим.
В эти мгновения невозможно было представить человека, кого
бы оно оставило равнодушным.
Вначале Далайя подозвала обеих девушек. Те, не чувствуя
под собой ног, быстро подбежали к ней и, чуть дыша, склонили
перед ней головы, замерев в шаге от неё.
Оглядев их обеих, лишь на миг задумавшись и улыбнув­
шись каким-то своим мыслям, она кивнула старшей из них,
Зеле, а когда та приблизилась, бережно сняла обеими рука­
ми ободок и опустила его ей на голову. Затем пальцами она
нежно приподняла её голову за подбородок и внимательно
заглянула ей в глаза, пытаясь определить для себя, всё ли она
понимает должным образом. В ясных глазах девушки сквозь
пелену слёзной поволоки помимо безбрежной преданности
чётко читалась осмысленность.

243

Довольная увиденным, Далайя кивнула младшей, Мире.
Ловким движением сняв с себя пояс, она протянула его ей, при
этом тихо, но проникновенно сказав:
- Это тебе. Надень.
Та трепетно приняла подарок, но от охватившего её сильно­
го волнения руки не слушались, так что она чуть было не выро­
нила его.
Далайя, улыбнувшись, застегнула пояс на талии девушки,
которой он был слегка великоват, и, так же как и Зеле, заглянула
ей в глаза. В них она увидела то же, что у старшей сестры.
«Это хорошо. Выходит, есть между ними чувства», - взгля­
нув на Габу и Дуару, подумала она и жестом пригласила их к себе.
Подойдя к девушкам, по-прежнему стоящим перед Далайей, юноши, накоротке левой рукой придерживая скакунов, при­
ложив правую руку к сердцу и низко склонив головы, опусти­
лись перед ней на колено. Далайя взяла за руки обеих девушек и
подвела их к склонённым воинам.
Повелев и Габу, и Дуару подняться, она протянула уздечки
их лошадей вначале Зеле, а затем и Мире. Девушки послушно
приняли их.
Юноши, увидев одобрительный кивок Далайи, уверенно
запрыгнули на своих коней.
Зела, не зная, что делать дальше, взглянула в глаза Далайи.
Та вновь улыбнулась и указала рукой в сторону ворот. Пары,
следуя друг за другом, покинули крепость. Нарождённый об­
ряд был завершён. Молодые стали мужьями и жёнами. Отны­
не у них появилась обязанность делить всё в жизни поровну.
За пределами крепости, как объяснил обоим юношам Даг,
в эту ночь они должны были принять решение - возвращаться
с зарёй обратно или же уйти в другие края.
С этого дня, одобренная Далайей и исполненная ею вместе
с Дагом, такая традиция должна была соблюдаться и впредь.

Бурчэ, сменивший Рушти возле его пасущихся овец, не сво­
дил глаз с крепостных ворот, пытаясь представить, как и что

244

там происходит, но, к его сожалению, у него из этого ничего не
получалось. В голове царила неразбериха.
«Это всё от жары», - успокаивал он себя, сгоняя к ручью раз­
бредшихся среди деревьев животных.
Раздевшись до пояса, он стал обдавать себя студёной водой,
получая хоть какое-то удовольствие от этой нелепой работы.
«И чего она так по душе Рушти? Целый день в одиночку
быть на такой жаре я бы не смог. Странный он какой-то. Ну да
ладно. Кому-то нужно и этим делом заниматься. Пусть сегодня
отдохнёт. Всё же он один от своего народа, и в такой момент
обязательно должен находиться там, в крепости. Это правиль­
но», - продолжал размышлять он, пригоршнями бросая себе на
грудь и в лицо холодную влагу.
Находящиеся рядом притихшие собаки вдруг встревожи­
лись и поднялись из травы.
Бурчэ оглянулся, натягивая одежду.
Там, вдали, из крепостных ворот, ведя на поводу коней,
неторопливо спускались Габу и Зела, а за ними Дуару и Мире.
От увиденного что-то дрогнуло внутри молодого мужчины,
защемило в груди, подпирая обильную горькую слюну к самому
горлу. В сердцах сплюнув прямо перед собой, он стоял, опустив
руки, не смея оторвать от них глаз. Этого момента он ожидал не
меньше своих собратьев, но всё же, как оказалось, не был готов
по-настоящему к тому, что произошло. В его представлениях
всё было иначе, совсем по-другому, легко и забавно, не так, как
сейчас, слишком остро и больно, задевая его душу, словно при
потере чего-то родного и значимого.
Он так и простоял, не шевельнувшись, прикрыв веки, пока
к нему не подошли его друзья.
Втроём порывисто они обнялись и замерли, касаясь голова­
ми, сплетя руки, вцепившись пальцами в плечи друг другу.
Зела и Мире находились чуть в стороне, держа скакунов и
наблюдая за происходящим.
В какой-то миг Бурчэ переставил ногу, заводя её за другую,
при этом слегка поведя плечом. Этого было достаточно, чтобы
двое других поняли его движение. Саки закружились в танце.

245

ускоряясь и быстрее перебирая ногами, то откидывая назад го­
ловы, то вновь опуская их в круг. Всё в округе завертелось, на­
полняя азартом и жаром молодые, сильные сердца.
Они то дико вскрикивали, наращивая и без того высокий
темп, пугая собак и овец, то, замедляясь, умолкали, бряцая ору­
жием и шурша одеждой.
Зрелище было жутким и величавым одновременно. В одном
танце, лишь движениями, саки умели показать, кто они такие,
какие они, как относятся друг к другу и ещё много всего, чего
никогда не произносили вслух.
Наконец остановившись, тяжело дыша, они расцепились.
Каждый из младших обнял Бурчэ и, больше не задерживаясь,
покинул его.
Не желая дольше находиться здесь, да к тому же в
одиночестве, согнав овец, успокаиваясь, он направился в кре­
пость. Рядом с ним дружной семьёй бежали преданные псы.
Все, кроме рыжего, ни на шаг не отходящего от Рушти.

Вечером, как обычно, ведомый отважным жеребцом, во двор,
источая жар, влетел табун. Бурчэ и Рушти по заведённому ими
же правилу, затворив ворота, стали пересчитывать поголовье.
Далайя и Дат сидели у костра.
Без весёлых девочек, без молчаливых, но очень вниматель­
ных Габу и Дуару крепость выглядела как-то опустошённо, и от
этого у всех на душе было по-особенному тяжко и тоскливо.
Далайя решила с заходом солнца выдвигаться в дорогу.
Сотник уговорил женщину сопроводить её до конца ущелья.
Рыжий, послонявшись по двору и недолго постояв у загона
овец, с ленцой прошёл к воротам, обнюхал их и вернулся к ко­
лодцу. Потеснив двух лежащих братьев, пару раз несильно уда­
рив лапой по спине одного из них, он прилёг, потершись о его
выпирающие лопатки тяжёлой головой. В этот вечер он так и не
подошёл к Далайе, а лишь издали поглядывал в её сторону.
- Даг, как по-твоему, молодые пары остались довольны? не сводя глаз с собаки, спросила Далайя.

246

- Всё прошло, как должно было. Они благодарны тебе. Тако­
го уже никогда не будет в их судьбах.

Ущелье осталось позади. Открывшийся простор освежал
дыхание, наполняя вольницей душу и радуя глаз своей необо­
зримой широтой.
Ночь была лунной, светлой. Осмотрев ещё раз обоих скаку­
нов, Далайя подошла к сотнику Дату, впервые обнялась с ним, а
затем вскочила в седло. Взглянув на Дага напоследок, она трону­
ла коня и двинулась шагом, медленно отдаляясь.
Он долго стоял, пока она не скрылась в темноте, и только
после этого, похлопав своего жеребца по упругой шее, развер­
нувшись, повёл его за собой.

В пути, как прежде, ненадолго остановившись у могильных
холмов воинов и светлейшего вождя Дантала, Далайя решила
проверить состояние вьюков и их крепление на лошадях.
Когда она заглянула в них, то была поражена. В больших
походных кожаных мешках находились слитки серебра, со­
ставляющие пять долей, которыми прямо здесь, на этом са­
мом месте, она наградила саков и Русу. Все они были очень
аккуратно завёрнуты в куски мягкого войлока и равномерно
распределены в мешках. Воины словно возвращали ей свои
доли.
Вновь, перемешиваясь с ощущением вины, огромная бла­
годарность к родным людям наполнила всю её душу, пока не
оставляя в ней места для успокоения.
- Ты видишь, мудрый Дантал, сколько бед я приношу им в
этой жизни и сколько добра для меня творят они? - женщина
шёпотом обращалась к небу, сплошь усеянному яркими мерца­
ющими звёздами. - Когда и как я сумею отблагодарить их?
Застонав, она тихо заплакала. Слёзы стекали по её щекам,
но она не замечала их и всё продолжала смотреть в звёздное
небо, свято веря, что он её видит и слышит.

247

Душа, как всегда в этом месте, у святых могильных курга­
нов, очень скоро облегчилась. Пройдя к воде, умывшись, напоив
скакунов и поменяв их под грузами, она двинулась дальше.
На этот раз она шла очень быстро, с короткими останов­
ками для пастьбы лошадей и утоления их жажды. Она шла
полными ночами напролёт, прихватывая зачастую дневное
время, питаясь вяленым мясом, в достатке уложенном в
мешки.
К рассвету четвёртого дня после остановки у памятного ме­
ста битвы она приблизилась к селению хорезмийских наёмни­
ков. Ещё издали уловив в нём что-то неладное, она решила подо­
браться к нему скрытно и налегке, оставив коней.
Забравшись в укрытие, откуда не так давно наблюдала за
лагерем, Далайя стала внимательно его рассматривать. То, что
предстало её взору, было ужасно и неожиданно. Всюду у маза­
нок и на площади среди селения лежали окровавленные тела.
Загон был пуст. Сколько ни старалась она, но ни одного живо­
го существа увидеть не смогла.
Сердце тревожно заколотилось в её груди.
Не теряя больше времени, оставила одного скакуна с гру­
зом в схроне и повернула коня к реке, чтобы миновать главные
ворота. Держась в отдалении от строений, она осторожно про­
двигалась между бурлящей водой и станом, держа наготове лук
и заглядывая в каждый проход среди мазанок.
Всё по-прежнему было неподвижно и безмолвно, и только
звуки реки нарушали гнетзчций покой.
Вскоре она достигла последнего строения, за которым нахо­
дилась та самая злосчастная яма-тюрьма, сошла на землю, под­
бежала к задней стене мазанки и замерла.
Недолго постояв, натянула тетиву и, резко развернувшись,
выскочила из-за угла, тут же присев и поводя стрелой из сторо­
ны в сторону, готовая сразить любую цель, но, кроме неподвиж­
ных тел, она ничего не увидела.
Прямо перед ней, в шаге от неё, по траве в сторону побере­
жья тянулся кровавый след. Ловко переступив через него, она
побежала к яме, решётчатая крышка которой валялась в стороне.

248

с каждым шагом в ней всё сильнее нарастала тревога, уси­
ливая самые плохие предчувствия.
Прежде чем заглянуть в яму, Далайя с опаской оглянулась,
но всё было тихо.
- Эй, там, внизу, есть кто? Подайте голос, - стараясь быть
как можно тише и сдержаннее, бросила она в тёмное отверстие.
Пустота ответила коротким гулким эхом.
Она замерла. Вновь оглянулась, положила на землю лук и
наклонилась ниже, опершись руками о края. Затхлый запах гни­
ли вперемешку с сырой прохладой сразу ударил ей в нос.
Глаза быстро привыкли к темноте. Яма была пуста.
- Подойди сюда, - чей-то хриплый, приглушённый голос
неожиданно резанул её обострённый до предела слух.
Далайя вздрогнула, едва не вскрикнув.
Мгновенно тысячами мелких колючек по спине к затылку
пробежали мурашки, жутко, словно чьей-то ледяной рукой стя­
гивая кожу на голове, шевеля ожившими волосами. Она схвати­
ла в руки лук, быстро и до предела натянула тетиву и резко раз­
вернулась в полный круг. Никого не было. Ей уже не верилось,
что она что-то слышала.
- Иди же скорей, - вновь раздался тот же мужской голос.
Теперь уже отчётливо уловив его, Далайя посмотрела в сто­
рону реки и увидела торчащую из кустов окровавленную руку,
которая тут же исчезла.
Женщина выпрямилась, ослабила тетиву, не опуская лука,
оглянулась по сторонам и стала медленно продвигаться на го­
лос. Кровавый след тянулся прямо к зарослям.
Трава была скользкой от утренней росы, а спуск к берегу в
этом месте был немного круче. Пару раз едва удержавшись от
падения, она с опаской приблизилась к кустарнику на расстоя­
ние вытянутой руки. Опустила на траву лук, выхватила акинак
и, наклонившись вперёд, раздвинула листву.
Зажимая правой ладонью рану на животе, весь измазанный
кровью, прямо перед ней в тени густого куста полубоком лежал
сотник наёмников. Увидев её единственным целым глазом, он с
усилием, тихо застонав, приподнял голову. Слипшиеся длинные

249

волосы свисали прядями к земле. Рассекая левую бровь и кожу
на скуле, чернея запекшимся сгустком в области глаза, оголяя
синеватую кость, зияла почти свежая рана, с краёв которой сбе­
гала каплями кровь.
Опустив меч, Далайя присела, придерживая над собой ветки.
Бессильно уронив голову, он тихо выдохнул:
- Я думал, это ты напала на нас, - и прикрыл подрагиваю­
щее веко.
- Я привезла обещанное тебе, - понимая всю нелепость ска­
занного, также тихо прошептала она.
- Оставь себе, - отдышавшись, прохрипел тот.
Из уголка его рта побежала тоненькая струйка крови. Было
видно, что слова давались ему с огромным усилием.
- Я тоже исполнил... - он вновь замолчал. Затем, натужно
и прерывисто дыша, продолжил: - Живы твои... в ущелье... с
моим воином... одари его... и ... отпусти...
Он повёл глазом вверх, как догадалась она, указывая сторо­
ну, где находится ущелье, и тут же перевёл взгляд на неё.
Она поняла и кивнула.
Он замолчал, набираясь сил. В какой-то момент, видимо от
приступа боли, жуткая гримаса резко исказила его лицо, пробе­
жав судорогой по всему его телу. Он застонал. Ей стало жаль его.
- Что мне сделать для тебя? - на самом деле не зная, как ему
помочь, спросила Далайя, внимательно глядя ему в лицо и при­
слушиваясь к его дыханию, чтобы понять, жив ли он.
- Пусть воин... найдёт... моё тело, - едва слышно слипши­
мися губами прошептал тот, скользя по траве рукой в её сторону.
- Хорошо. Я даю тебе обещание, - дрогнувшим голосом
произнесла она, коснувшись его сжатого кулака.
Сотник слегка приподнялся, совершенно иным, очень яс­
ным взором здорового глаза уставился на неё, захрипел и отки­
нулся. Он был мёртв.
Далайя, опустив голову, молча сидела возле него. Когда она
решила уйти, то случайно увидела под его разжавшимися паль­
цами какой-то предмет. Это был её нож.

250

Подобрав около ближайших двух тел оружие, Далайя вер­
нулась за вторым скакуном и направилась в поисках ущелья в
сторону, указанную сотником, оставляя за спиной и селение на­
ёмников, где этой ночью вдоволь нагулялась смерть, и дорогу,
по которой пришла сюда уже во второй раз.
Справа от неё по-прежнему непрерывной стеной тянулась
каменистая горная гряда, становившаяся всё более высокой и
накрывавшая тенью округу от своего основания до бегущей
вдоль неё реки.
Мягкая трава зелёным ковром стелилась под копытами
бодро бегущих лошадей, скрадывая их дробный стук.
Царившая здесь прохлада в такой знойный день была по­
истине даром небес и для уставшей, но взбодрённой добрым
известием женщины, и для животных, немного отдохнувших
поутру.
Среди гор, внимательно осматриваемых ею, пока не попада­
лись даже небольшие расщелины.
Близился полдень. Русло реки, сужаясь клином, прижима­
лось ближе к скалам, всё больше выпирая каменистыми берега­
ми над отступающей в сторону и редеющей травой.
Вскоре бурный поток воды преградил путь, резко повернув
вправо, где находилось долгожданное ущелье. В том, что именно о
нём говорил умерший сотник, сомнений не было.
Спрыгнув на землю, Далайя снарядила лук. Держа его в пра­
вой руке, другой покрепче сжав поводья, осторожно ступая, она
направилась вдоль воды, оглядывая ступенчатые выступы скал,
которые с обеих сторон подходили каскадами к берегам, остав­
ляя у самой воды довольно широкий проход.
Уловив запах дыма, исходивший откуда-то спереди из-за
очередного скального выступа, она, оставив лошадей, подбе­
жала к нему и замерла, прислушиваясь к звукам. Не расслышав
людских голосов, выглянула из укрытия. Шагах в десяти от неё,
на камне, боком к ней сидел воин, остругивая ножом ветку. Чуть
в стороне от него полыхал небольшой костёр, рядом с которым
горкой лежал хворост.

251

у самого подножья отвесной скалы, скрываясь наполови­
ну в её тени, стояла кибитка, самая настоящая сакская кибитка,
войлочное покрытие которой зияло множеством дыр, обнажая
ребра каркаса, изготовленные из потемневших прутьев.
Возле неё на брошенной на землю затёртой и грязной шкуре
спиной друг к другу, с заведёнными назад руками, низко опустив
головы, сидели Руса и молодой сак-хаомаварг.
Далайя бесшумно вышла из-за угла, сделала несколько бы­
стрых шагов и остановилась. Стрела была наведена охраннику
прямо в голову. Видимо, уловив какое-то движение, воин сразу
повернулся в её сторону и растерянно уставился на неё. Утерев
выступивший на лице пот и не сводя с неё глаз, он медленно
поднялся, уронив на землю свой нож.
Она узнала его. Именно он там, в его селении, при её разго­
воре с сотником разогнал собравшихся вокруг наёмников.
Недолго постояв и придя в себя, он без лишних движений
подобрал нож, медленно подошёл к сидящим пленникам, слегка
наклонил сака, перерезал у обоих на руках верёвки и отошёл в
сторону, вновь бросив нож на землю.
Всё это время Далайя прицельно вела его, не ослабляя тети­
вы, и, когда он склонился над её соплеменниками, едва не выпу­
стила в него стрелу, но, на его счастье, вовремя сдержалась.
- Там, у реки, в кустах лежит тело твоего сотника, - она
кивнула назад, в сторону селения. - Он умер при мне, сказав об
этом месте и о тебе. Ночью в вашем лагере кто-то всех вырезал.
Она опустила лук, не сводя глаз с охранника, немного по­
молчала, затем спросила его, бросив быстрый взгляд в сторону
неподвижно сидящих пленников;
- Что с ними?
- Мы здесь без пищи почти со времени твоего ухода. Я не
сильно стягивал узлы. Они, - он кивнул на Русу и сака, - не зная
о вашей договорённости, могли погибнуть, пытаясь бежать.
- Где твой конь? - с явным удивлением спросила Далайя,
приближаясь к кибитке.
- Те, кто сопроводил нас сюда, видимо, по велению сотника
забрали его обратно с собой, - недоумевающе пожав плечами,
ответил воин.

252

«Всё правильно они сделали. Иначе ты уже давно сбежал бы
на нём отсюда от такого голода, бросив пленных. Умный твой
сотник, не оставил тебе никакого выбора, заставив тебя охра­
нять их... Вот только Руса был бы жив и здоров. Больше мне не
нужно ничего», - размышляла она, подойдя к сидящим и пове­
лев стражнику отойти подальше к воде и не двигаться.
Тот всё исполнил в точности, присев на один из камней.
Встав на колени возле Русы, отложив в сторону лук, она бе­
режно подняла его голову и слегка повернула её к себе.
Он был крайне худ и измождён. Кожа на его лице больше
напоминала засохшую кору дерева, нежели живой человеческий
покров. Растрескавшиеся, опухшие губы были слегка приоткры­
ты. Видимо, от боли он не мог их сомкнуть. Розоватая слюна па­
утиной свисала на бороду, в которой она впервые увидела тон­
кие пряди серебра. Он тихо дышал, изредка сглатывая, напрягая
жилистую шею. Сак тоже был жив.
- Ну-ка, перенеси их подальше в тень да уложи по-людски, вставая, приказала она охраннику, показав подобранным луком
на тенистое место у подножья горы, и быстрыми шагами напра­
вилась за лошадьми.
Приведя скакунов, она привязала их с другой стороны кибит­
ки, пока не трогая весь груз, а сняв лишь небольшой мешок с едой.
На подстеленных шкурах в прохладе скального выступа
лежали двое мужчин. Один из них был для неё дороже всех на
свете. Другой же, хоть и не был ей особо знаком, но, разделяя
участь первого, был с некоторых пор уже не чужим.
Начав с мозолистых ступней, затем, раздев обоих по пояс,
она обтёрла принесённой охранником водой их исхудавшие
тела, промыла ссадины и раны, которыми они были сплошь
покрыты, и, с его помощью переложив их на свою широкую
мягкую накидку, присела у изголовья Русы, уже не в силах
отвести от него жалостливого взора.
Дыхание обоих мужчин, надсадное и очень учащённое по­
началу, к её радости, стало постепенно выравниваться и успока­
иваться, а тела их были уже заметно расслаблены.
Теперь она была уверена, что их забытье перещло в нор­
мальный сон.

253

к костру, возле которого тихо сидел наёмник, Далайя вско­
ре поднесла объёмистый мешок, вынула из него вяленое мясо и
подала ему. Тот без излишней поспешности взял его двумя ру­
ками, сперва поднёс к лицу, с наслаждением вдохнув аромат, за­
тем вцепился в него крепкими зубами, отрывая большие куски,
проглатывая их почти не разжёвывая.
Пошарив рукой в мешке, набитом такой снедью, она выта­
щила оттуда пучки разной зелени, отщипнула от каждого не­
сколько стебельков и также протянула ему. Он взял их и, вновь
принюхавшись к ним, стал понемногу откусывать, чередуя с мя­
сом. Довольно быстро расправившись со всей едой, он мельком
взглянул на женщину и как-то нехотя вытер руки о штаны. Она
вытащила ещё один кусок мяса и вновь подала ему, но когда он
уже намеревался съесть его, она схватила его за руку.
Он в недоумении посмотрел на неё.
- Не торопись. Съешь его чуть позже. Иначе можешь на­
вредить себе, - спокойно, с искренней улыбкой произнесла она.
Воин смутился, повертел в руках кусок и бережно отло­
жил в сторону.
Потянувшись по привычке к поясу, только теперь она
вспомнила о своём ноже. Она вытащила его из-за пояса и молча
направилась к реке, где, присев у воды, стала отмывать его от
крови, засохшей на рукояти и ножнах. Лезвие было чистым.
Завершив начатое, собрала грязную одежду Русы и сака,
тщательно простирала её и разложила на горячих прибрежных
камнях.
Вернувшись к огню, но прежде наведав спящих, она присела
на своё место. Воин спокойно смотрел на неё.
- Ты устал, приляг. Утром я дам тебе коня. Твой сотник
перед смертью просил передать тебе, чтобы ты нашёл его
тело. Где оно лежит, ты знаешь. Я ничем уже не смогла ему
помочь и всего лишь исполняю его последнюю волю. Больше,
чем я сказала тебе, я ничего не знаю, - Далайя, упреждая лиш­
ние вопросы, говорила проникновенно, при этом вниматель­
но рассматривая своего собеседника.

254

«Кажется, он одного со мной возраста, наверняка, тоже
вступил в своё тридцать пятое лето. Он не степняк, больше по­
хож на выходца из южных стран», - подумала она.
Она отрезала небольшой кусочек мяса и с наслаждением за­
кусила его сочным стебельком. Немного помолчав, взглянула на
кибитку и спросила:
- Откуда это здесь?
- С погибшим сотником мы были из одного селения, что
находится в далёкой Кармании. Его звали Кард. Мы были давно
знакомы. Когда-то он уговорил меня повидать мир вместе с ним
и ещё с десятком собратьев. Выходит, из всех в живых остал­
ся только я один, - печально произнёс он и замолчал, скорбно
опустив голову. Но вскоре, горестно вздохнув, продолжил: - Он
был старшим среди нас, и наши отцы доверились ему, зная его
характер, уважая в нём силу, надёжность и к тому же ловкость
во всех делах. Служа разным хозяевам, он вскоре дорос до сот­
ника, но нигде не оставлял нас, всегда проявляя заботу. Под его
началом я стал десятником над своими людьми, так было легче
и ему, и нам. Эту кибитку, брошенную кем-то, мы нашли ещё
весной в небольшом урочище в дневном переходе отсюда. По
его велению я тогда же спрятал её здесь, а для чего, знал только
он. Наверное, он надеялся, что однажды наживём много добра
и, нагрузив её доверху, вернёмся в родную землю.
- Скажи мне, здесь есть проход по ущелью? - меняя груст­
ную тему, поинтересовалась Далайя.
- Нет. Это место самое широкое между рекой и скалами.
Дальше вела только звериная тропа, но после обвала и её не стало.
- А на том берегу? - кивнула она.
- Там гиблое место. Скалы везде вплотную подходят к воде,
как вот здесь, - он показал рукой на горы за рекой.
- По-твоему, получается так, что здесь тупик? И выход
отсюда только один - обратно через ваше селение? - в раз­
думьях, почти заранее зная его ответ, вновь тихо, но с надеждой,
что это не так, спросила она.
- Без кибитки можно перейти реку в одном месте. Даже
с лошадьми. Ну а с ней - тупик, - согласился десятник.

255

«Если я отдам ему коня, то как мне быть со своими людьми?
Да ещё груз? - терзалась она от возникших вопросов. - Но я уже
пообещала ему, и нужно исполнить сказанное. Что ж, пища у
нас есть, вода рядом, буду ждать, пока окрепнут мужчины, а там
найдётся выход». Не желая изменять принятого решения и на­
конец определившись, она успокоилась и принялась за еду.
Десятник, нанизав на веточку кусок мяса, подогрел его на
огне и стал с жадностью поглощать.
Испив воды, Далайя прошла к кибитке и заглянула внутрь,
затем разгрузила коня, с трудом переложив все мешки в повозку.
Туда же она бросила и привезённое оружие.
Напоив поочерёдно лошадей, искупав их и привязав на
прежнее место, она вернулась к костру.

Ближе к вечеру, отдохнув в полудрёме и немного набрав­
шись сил, Далайя, бросив взгляд на спящего воина, подошла к
Русе. От её прикосновения он легко пробудился, разлепил гу­
стые ресницы и спокойно посмотрел ей в глаза. Такая его спо­
собность, однажды уже подмеченная ею, всё так же удивляла её.
Повернувшись к женщине, он стал приподниматься, помо­
гая себе р)гкой, чтобы удобнее сесть. Было видно, что он сильно
ослаб, движения давались ему с большим трудом.
Они долго смотрели друг другу в глаза, ощущая всю боль
и тяжесть, что довелось им пережить порознь в эти дни. Но те­
перь они несмотря ни на что вновь были вместе, а это было са­
мым главным для них, и они были счастливы.
За те дни, которые молодой сак провёл с Русой и в яме, и
здесь, он настолько сильно привык к нему, что, даже будучи в
полусознательном состоянии, чувствовал каждое его движение,
каждый его вдох, словно стал с ним одним целым. Вот и сейчас
он тоже пробудился и с явной тревогой раскрыл глаза, но, уви­
дев сидящего спиной к нему Русу, сразу успокоился.
Далайя улыбнулась Русе, нежно коснулась пальцами его
лица, встала и направилась за одеждой к реке, украдкой смахнув
подступившие слёзы.

256

Проводив её взглядом. Руса обернулся, посмотрел на лежа­
щего рядом с ним сака, задумчиво кивнул и начал поднимать­
ся. Тот, сообразив, что ему не следует отставать, повернулся
на другой бок, едва шевеля руками и ногами, и, содрогаясь от
участившегося сердцебиения, пошатываясь, тоже встал.
Мгновенно почувствовав слабость, он стал падать, и, если
бы не Руса, вовремя подхвативший его заваливающееся тело, он
бы рухнул на камни, наверняка ударившись об их острые грани.
Немного постояв, опираясь на руку горца, слегка помотав голо­
вой, сак вскоре пришёл в себя, поблагодарил Русу взглядом за
поддержку и сделал неуверенный шаг.
Собрав подсохшую одежду, Далайя обернулась. От увиден­
ного она замерла, прижав её к груди. В сторону костра, возле ко­
торого стоял наёмник, на несгибающихся ногах, подпирая друг
друга, медленно продвигались два исхудавших до самой край­
ности человека. Их косматые головы казались несоразмерно
большими. Бока с выпирающими рёбрами изредка вздымались,
обозначая слабое дыхание. Они больше напоминали иссохших
мертвецов, нежели живых людей.
Весь вечер, до самой глубокой ночи все сидели молча у костра.
Руса и молодой сак, превозмогая боль, едва шевеля губами,
ставшими сплошными кровоточащими ранами, откусывали
мясо, долго и медленно пережёвывая его и сопровождая каждый
глоток большими перерывами на отдых.

Уложив мужчин, Далайя всю ночь бессонно провела у огня.
Десятник, собравшийся их охранять, бьш отправлен ею отсьшаться.
Не смея возражать, он расположился, как все, недалеко от костра.
К утру прохлада стал наполнять дно ущелья, расплываясь
по нему и неприятно пробираясь под одежду.
Подбросив хворост в затухающий огонь, Далайя подошла
к кибитке и на ощупь из попавшегося под руку мешка достала
слиток серебра.
Прихватив и оружие, она вернулась к огню.

17-192

257

Первые солнечные лучи, осветив верхушки гор, плавно за­
скользили по ним и стали опускаться вниз, неся с собой столь
нужное людям тепло.
- Эй, пора вставать, - услышал десятник женский голос.
Наспех протерев глаза, быстро сообразив, кто его будит,
он вскочил на ноги, озираясь по сторонам.
Женщина сидела на прежнем месте. Слегка покрасневшими
от бессонницы и едкого дыма глазами она смотрела на него.
- Возьмёшь того, что стоит ближе, - она указала рукой на коня.
Поднявшись и обойдя костёр, она подошла к наёмнику:
- Это тебе за то, что они живы.
Она кивнула в сторону спящих и протянула ему слиток се­
ребра. Поражённый совершенно неожиданным поступком этой
странной и непонятной ему женщины, он принял дар, не зная,
что ответить.
- Тебе следует поспешить. Туда, наверняка, слетелась
уже целая армия падальщиков. Скачи же скорее, можешь ещё
успеть, - она повернулась и отошла в сторону, внимательно наблю­
дая за ним.
Понимая, что все её поступки очень серьёзны и не следует до­
пускать в свой адрес повторений и напоминаний, он засунул тя­
жёлый и очень холодный слиток за пазуху, быстрым шагом подо­
шёл к коню, отвязал его и ловко запрыгнул на него. Не оглядываясь
в сторону женщины, он направил скакуна к выходу из ущелья.

Когда дневное тепло наполнило ущелье, а мягкое солнеч­
ное свечение заискрилось в речном потоке. Руса и молодой сак,
завершив умывание и приняв пищу, уже полулежали возле ко­
стра, рассматривая оружие, которое передала им Далайя.
Она же лишь теперь позволила себе прилечь и тут же уснула.
После полудня, отдохнув, как уже давно ей не доводилось,
женщина, вновь покормив мужчин, прихватила с собой кусок
мяса и на оставшемся скакуне покинула ущелье. Добравшись до
сочных трав, она отпустила его пастись.

258

Сама же, полностью раздевшись, ополоснула одежду и, раз­
ложив её на горячем берегу, долго наслаждалась купанием, ча­
сто выходя из ледяной воды и жадно вбирая телом дневной жар.
Тем временем Руса и молодой сак, отойдя в другую сторону,
сняли с себя одежду, долго стирали её и, бросив на нагревшиеся
камни, сами забрались в воду, стараясь не порезаться об острые
донные выступы.
Наступал вечер. Руса, понимая, что от него пока нет ника­
кой пользы, и злясь на своё почти беспомощное состояние, стал
сильно нервничать, тревожась из-за долгого отсутствия Далайи.
Она, словно почувствовав это, появилась из-за дальнего высту­
па, ведя на поводу сытого коня.
Вскипятив в небольшом котле немного воды, насыпав в него
из маленького мешочка сухого целебного разнотравья, женщи­
на стала поить отваром быстро идущих на поправку мужчин, с
удовольствием отметив про себя их опрятный вид. Выспавшие­
ся за день, они долго сидели у костра.
Из неспешного рассказа хаомаварга она поняла, что сотник,
погибший в бою с хорезмийскими наёмниками, был его отцом, а
умерший у реки юноша доводился ему младшим братом. Угадав
её невысказанный вопрос, он поведал и о том, откуда его отец
узнал её, назвав по имени.
Когда-то давно, находясь в свите своего вождя, сотник од­
нажды посетил ставку царицы массагетов, где среди прочих
приближённых к ней лиц была представлена и она. Об этом
ему перед последней битвой почему-то рассказал отец.
Далайя не задавала вопросов, молча слушала, наблюдая за
игрой огня. Попытавшись вспомнить тот далёкий случай, она тут
же отказалась от этой затеи, прекрасно понимая всю её никчем­
ность. «Попробуй упомни всех, кто бывал в ставке в гостях!» мелькнула в её голове вполне здравая мысль.
- Имя моего отца Гурлад, брата звали Садур, а моё имя
Патша, - тихо завершил повествование уставший воин.
- А как звали этого охранявшего вас десятника? - неожи­
данно для себя спросила Далайя, взглянув через костёр в сторо­
ну мужчин.

259

- Кажется, Фардас. Я слышал, что к нему в селении так об­
ращались, - растирая горло, хрипло ответил Патша. Откашляв­
шись, он добавил: - Он неплохой человек, только уж очень ис­
полнительный.
Ночную тишину нарушало лишь бурление речной воды.
«Такая маленькая, а какая голосистая! Столько шума от
неё. Правда, и пользы много. Вот так и люди некоторые живут.
Громко, не скрывая своих помыслов. Порой трудно понять, что
кроется за таким поведением. Глупая самоуверенность или ис­
тинная сила», - промелькнуло непонятно к чему в её голове.
Она отвела взор от реки.
- Сегодня я буду в дозоре, - нарушил молчание Руса.
Далайя не стала возражать, зная, что не следует его пере­
убеждать.
«Он не должен чувствовать себя слабым. К тому же до утра
остаётся совсем недолго», - подумала она.

Едва посветлело небо, Далайя проснулась.
Руса полулежал у размеренно потрескивающего костра, под­
брасывая в него хворостинки, словно кормя ими кого-то в огне.
Послышался цокот копыт. Она приподняла голову, пытаясь
отделить шум воды от остальных звуков. Ей удалось это сделать.
Внимательно вслушавшись, она вскочила на ноги, быстро зало­
жила в лук стрелу, отбежала к скальному отвесу и изготовилась
для стрельбы.
Руса не столь быстро, как она, но довольно споро спустился
к реке, выбрал удобную позицию, снарядил лук и тоже нацелил­
ся в сторону входа в ущелье.
Никем не потревоженный Патша спал.
Шаги приближались.
Далайя присела и натянула тетиву своего старого, но очень
прочного и по-прежнему тугого лука. Из-за ближнего к ней вы­
ступа выехал всадник. Тут же послышался звон тетивы и свист
выпущенной стрелы.
Десятник Фардас, а это был именно он, не ожидавший такой
встречи, услышал почти в самый последний момент столь зна-

260

комый звук и быстро пригнулся, но резанувшая левое ухо боль
заставила его спрыгнуть с коня и припасть к земле.
Далайя, увидев произошедшее, ослабила лук и посмотрела
на Русу. Тот, встав из-за камня и не обращая внимания на ле­
жащего десятника, недоумённо рассматривал свой лук, похоже,
удивляясь тому, что не сразил такой большой цели. Ей поче­
му-то стало смешно.
Она вышла из-за укрытия, подошла к наёмнику и протяну­
ла ему руку. Он, не приняв её помощи, вскочил на ноги, держась
за окровавленное ухо.
- Ты везучий, Фардас, - будто обращаясь к старому знако­
мому, начала женщина, рассматривая его рану.
Кончик мочки был оторван.
- Руса стрелял из чужого лука. Обычно всё заканчивается
иначе, - уже не в силах сдержаться, смеясь, договорила она.
Некоторое время, превозмогая боль, десятник растерянно
смотрел на женщину, затем поперхнулся, видимо, поняв, что
совершенно случайно остался жив, и, взглянув на стрелу, тор­
чащую в скале из едва заметной трещины, вдруг расплылся в
улыбке, обнажая крепкие зубы, а увидев Русу, карабкающегося у
берега, громко рассмеялся, содрогаясь всем телом.
Ещё ничего не соображая спросонья, Патша, протирая ру­
кой глаза и поднявшись на ноги, смотрел то на Далайю и десят­
ника, неизвестно откуда вновь появившегося здесь, то на Русу,
почему-то оказавшегося посреди прибрежных камней и пытав­
шегося выбраться оттуда.
Так ничего и не поняв, он махнул рукой и присел в надежде
на то, что кто-нибудь ему всё скоро объяснит, затем поспешно
встал и направился на помощь Русе.
Руса и Патша оставались в неведении относительно того,
что произошло в лагере наёмников. Далайя же ждала удобного
момента для расспросов Фардаса, но не торопила время, пони­
мая, что сейчас ему не до этого.

Проведя здесь ещё два дня и набравшись сил, насколько это
было возможно за такой короткий срок, Далайя предложила

261

выбираться из ущелья и уже потом, подальше отсюда, опреде­
литься с предстоящей каждому дорогой. Высказалась она в не­
сколько расплывчатой, но убедительной форме, причём так, что
Руса не стал уточнять, о каких дорогах и для кого идёт речь, уяс­
нив лишь главное - пришла пора продолжить начатое.
Патша по поручению Далайи осмотрел кибитку, сделав это
с особой тщательностью, и сообщил, что она ещё пригодна для
использования. Теперь возник вопрос, как запрячь в неё привык­
ших только к верховой езде коней. Другого выхода не было, и
они приступили к попыткам приноровить скакунов к такой ра­
боте, и, к всеобщему удивлению, у них всё получилось довольно
неплохо.
Промучившись почти половину дня с разноходом лошадей,
никогда не ходивших в упряжке, и тем более в парной, они всё
же добились от них желаемого.
В итоге, имея в меру спокойных и послушных животных,
усталые, но довольные ещё задолго до заката они прошли боль­
шую часть обратного пути к селению.
Под размеренный скрип огромных деревянных колёс, лёжа
на мягких шкурах, сквозь дыры в войлочном покрытии устремив
взоры в вечернее небо, иногда подрёмывая, путники приближа­
лись к лагерю наёмников, где с недавних пор царило безмолвие.
Руса полагал, что десятник Фардас пару дней назад отбывал
в стан для решения вопроса об их освобождении и вернулся с
хорошей новостью. Только поэтому, думал он, они сейчас уве­
ренно продвигаются в эту сторону.
С наступлением темноты, ко времени, рассчитанному Далайей, они находились всего в сотне шагов от окраины лагеря.
В кибитке стали всматриваться в сторону селения, пытаясь уви­
деть огни.
Спрыгнув на землю, женщина пошла рядом с Фардасом,
управлявшим лошадьми.
- Обойди вдоль реки, - шепнула она.
Тот послушно потянул за поводья, забирая правее.
Миновали последнюю мазанку, оставшуюся, как и все
остальные, чёрным силуэтом по левую руку.

262

- Как будто у них что-то не так, - послышался из кибитки
шёпот Патши.
- Как твоя рана? Не досаждает? - меняя тему разговора, об­
ратилась Далайя к молчаливому Фардасу чуть громче положен­
ного.
- Уже не так, - коротко ответил тот, вновь выправляя ло­
шадей влево, на ровную местность, оставив позади селение, где
прожил без малого год и где накан)ше он своими руками опу­
стил в свежую могилу тела сотника и ещё десяти изрубленных
собратьев.
Далайя догадывалась о том, что набег совершили саки-хаомаварги в отместку за гибель своей сотни, но не хотела пока за­
трагивать эту тяжёлую тему, памятуя и о присутствии рядом с
ней Патши, воина из их племён, потерявшего своих отца и брата,
и о нахождении здесь же хорезмийского наёмника, карманийца
Фардаса, схоронившего родных людей.
«Нужно уберечь их от вражды. Отвлечь другой, единой
для нас целью. Не знаю, смогу ли убедить их понять друг друга?
Слишком много принесено жертв и очень мало прошло време­
ни», - пребывала она в тяжких раздумьях, понимая состояние
идущего рядом воина.
Неожиданно для себя, ещё не отойдя от своих раздумий,
она вдруг отчётливо произнесла:
- Не следует прибавлять горя.
Фардас взглянул в её сторону, остановил лошадей и пред­
ложил:
- Давай заберёмся внутрь. Нужно отдохнуть.

В просторной кибитке, пропитанной запахом сотен ко­
стров, медленно влекомой парой крепких сакских коней, от­
пущенных в ночь без управы, безмятежно спали, доверившись
судьбе, четверо путников.

263

Г Л А В А

Ч Е Т В Ё Р Т А Я

Н.

іезнакомая местность,каза­
лось, не желала отпускать заблудившихся в ней людей из сво­
их невидимых, но цепких объятий и словно призвала себе в
помощники тяжёлые, постоянно сочащиеся влагой облака, ни
на миг не открывавшие спрятанных за ними звёзд, без которых
путники были почти слепы и не способны найти нужного пути.
Теперь им очень не хватало той старой кибитки, что была
оставлена на окраине небольшого урочища: в ней можно было
бы укрыться от беспрерывно моросящего дождя.
Удача, посетившая их в первый же день в виде пяти отлов­
ленных ими лошадей, похоже, надолго покинула их, сочтя до­
статочным этого дара.
Наступала третья ночь их дороги.
Фардас, обдумав своё незавидное положение, возле первого
же костра выразил желание следовать с ними дальше, куда бы
они ни направлялись.
Патша всё отмалчивался, не ведая, что предпринять в та­
кой непростой ситуации, и надеясь на скорое озарение. В отли­
чие от вечно скитающегося по мирам Фардаса, он, привыкший
всегда жить среди своего народа и покидавший родной очаг
только под предводительством отца, теперь не знал, как посту­
пить, так как прежде не был свободен в выборе.
Природа вокруг была однообразной. Множество похожих
друг на друга низких гор с огромным числом сменяющих их
пустынных долин сбивало с толку, лишая возможности понять.

264

откуда они пришли сюда и где находится обратная дорога. Вый­
дя в эту местность ночью, уже утром путники поняли, что допу­
стили ошибку, опрометчиво продвигаясь в темноте.
Пережидать ненастье, зарядившее неизвестно на сколько,
было бессмысленно, но и находиться здесь становилось опасным,
не говоря уже об отсутствии корма лошадям и пище самим.
Все пребывали на грани отчаяния, но старались пока не вы­
давать своих чувств, лелея надежду на благополучный исход.
- Мудрецы в степи поучали: если ты вдруг сбился с пути,
но под тобой хороший верный конь, то без сомнений доверься
ему. Он не приведёт тебя к ожидающим впереди, но обязательно
вернёт к проводившим, - кружась на месте на своём скакуне,
выкрикнула Далайя и, тут же бросив поводья, сильно ударила
его пятками в бока.
Следом за ней, ведомый ею на длинной верёвке, помчался
и закладной гружёный скакун. Она понимала, что её затея была
почти безумной, но иного выхода у неё попросту уже не было.
Все знали, что старейшины и мудрецы не посоветуют дур­
ного, и им всегда нужно верить. Окрылённые услышанным,
ожидая чего-то подобного, взбодрившись, люди пустили вскачь
своих коней, пытаясь не отставать от Далайи.
Вскоре больше не подстёгиваемый скакун перешёл на ров­
ный лёгкий бег, иногда замедляясь до тихого шага и снова уско­
ряясь, неся на себе почти неподвижную женищну.
Вереница всадников быстро продвигалась в ночи, и к её се­
редине уже оставила далеко позади столь ненавистную дожд­
ливую местность. Под копытами лошадей больше не звенел
твёрдый камень, шумными всплесками отражавший падающие
капли. Теперь, мягко шурша, стелилась ровная зелень. Воздух
наполнился теплом и запахом разнотравья. По звёздному небу
изредка ближе к горизонту проплывали маленькие облака. Они,
будто отставшие малыши, припозднившись, спешили домой.
Далайя, внимательно вглядевшись в высь, словно ещё раз
убеждаясь в её чистоте, подхватила поводья, натянула их и оста­
новила коня. Поравнявшись с ней, замер и второй скакун. За
ним почти в ряд молча выстроились остальные.

265

Оглядевшись, она увидела то, что нужно, вновь тронулась
и, проехав сотню шагов, спешилась у невысокого холма, давая
понять, что здесь будет их ночлег.

Солнце уже стало прогревать просыпающуюся землю, а
люди всё ещё продолжали видеть сны, разметавшись по мягко­
му покрову у подножья возвышенности.
Невдалеке, изредка поглядывая по сторонам, дружно пас­
лись кони, отгоняя хвостами слепней. Лишь один из них отды­
хал, лёжа на траве, высоко задрав голову.
Первым поднялся Руса. Поправив на Далайе накидку, он на­
правился за холм.
Место стоянки оказалось не самым удобным - безводное и
проглядывается как на ладони.
Пробудились и Патша с Фардасом. Издали поглядывая с по­
чтением на спящую женщину и стараясь не потревожить её, они
занялись лошадьми.
Всем было понятно, что Далайя вывела их из страшной за­
падни, где они наверняка могли обрести вечный покой.
Проспав чуть дольше остальных, поднялась и она.
Так же, как и они, осмотрев местность, Далайя покачала не­
довольно головой и спросила:
- Кому-нибудь знакомо это место?
Руса, подойдя к ней, показал рукой на юг и с некоторым со­
мнением ответил:
- По-моему, мы прошли по той стороне, где виднеется гря­
да. Здесь же мы не были.
Посмотрев в указанном направлении, Далайя в задумчиво­
сти кивнула, соглашаясь с ним:
- Что ж, двинемся туда. Здесь не стоит долго задерживаться.
Нет воды. Да и пища на исходе.
Вытащив из притороченного мешка большой кусок вяле­
ного мяса, разрезала его на равные четыре части и протянула
каждому его долю. Затем, забравш ись на коня, повернула
на юг.

266

Долгое время шли лёгкой рысцой, не утомляя насытивших­
ся лошадей, на ходу наслаждаясь привычной едой.
- Что-то неладное с тем жеребцом, - оглянувшись в кото­
рый раз на отстающего скакуна, бросила Далайя следовавшему
рядом Русе.
Тот кивнул, слегка приблизился к ней и объяснил:
- У него повреждена задняя нога. Видимо, там, в горах,
ушибся. Он долго не протянет. Как только станет сильнее отста­
вать, придётся заколоть.
Она тоже кивнула, вновь оглянувшись.
Становилось всё жарче, хотелось пить. До гряды было ещё
далеко. Впереди и с боков всё чаще стали попадаться островер­
хие одинокие скалы, чередуясь с неглубокими оврагами, порос­
шими по низовьям мелким кустарником. Всё указывало на то,
что вода недалеко.
Солнце нещадно припекало, выжимая из всадников обиль­
ный пот. Дальше не следовало так продвигаться. Ещё неокреп­
шим Русе и Патше нужен был хороший отдых, иначе и их вы­
носливости мог наступить предел.
За очередным скальным выступом справа, в низине, блес­
нув тонкой и гибкой излучиной, показалась река. Перейдя
на шаг, всадники один за другим стали осторожно спускаться к
долгожданной воде.
Последним к берегу, поджав левую заднюю ногу, учащённо
вздымая боками, подошёл тот самый молодой жеребец.
Далайя взглянула на Русу. Тот, поджав нижнюю губу, кив­
нул, прикрыв веки, соглашаясь с нею.
Ловко перехватив за густую гриву покалеченного коня.
Руса, не давая ему подступить к воде, развернул его и повёл в
сторону от остальных, затем, успокаивая лёгким похлопывани­
ем по крупу, осмотрел повреждённую ногу. Чуть выше копыта,
с внешней стороны зияла глубокая рваная рана, из которой сла­
быми толчками выбегала тёмная кровь.
«Жаль, но ты уже не жилец. Как же ты смог пройти так дол­
го? Ну, раз дошёл с нами до этого места, значит, не зря это сде-

267

лал. Теперь окажешь нам последнюю свою услугу», - заглядывая
в его пугливые глаза, мысленно обращался к нему горец.
Подошедший Фардас молча накинул на шею жеребца креп­
кий аркан и вопрошающе взглянул на Русу.
- Сам управишься? - спросил тот.
Фардас уверенно кивнул ему и повёл послушное животное
подальше от разожжённого костра.
В этот вечер в небольшом котле варилась свежая конина,
предвещая сытную трапезу.

Ночью, когда Далайя и трое мужчин спали у тлеющего огня,
утолив голод горячей пищей, столь желанной так много дней,
они были окружены отрядом из трёх десятков всадников.
Подняв всех на ноги и в одно мгновение разоружив, те ра­
зожгли огромный костёр, намереваясь в его свете разглядеть
пленников.
Старший, грозного вида пожилой воин, проходя мимо за­
хваченных им людей, стоявших рядком, и вглядываясь в их
лица, внезапно остановился напротив Патши.
Приблизившись к нему вплотную, он вдруг крепко прижал
его к своей груди и громко прохрипел:
- Тк жив. Жив.
- Дядя... - лишь вымолвил Патша.
Все, и воины, и пленники, с удивлением переглядываясь,
взирали на происходящее.
Порывисто отстранив юношу от себя и удерживая его за
плечи растопыренными пальцами, он с тревогой всматривал­
ся ему в лицо, похоже, всё ещё не веря своим глазам, и пока­
чивал из стороны в сторону косматой головой.
- Я всюду искал тебя, не найдя твоего тела среди погибших, вновь прижав к себе, севшим от волнения голосом продолжал
говорить великан.
Немного успокоившись, он выпустил из могучих объятий
хрупкое тело племянника и спросил:
- А где Садур? Что с ним? Его я тоже не нашёл.

268

- Его нет, - скорбно опустив голову, тихо произнёс Патша.
Сглотнув подступивший ком, взглянув в глаза дяди, он добавил; Он умер от ран в другом месте.
Старый воин был потрясён страшным известием. Он при­
крыл веки и, откинув голову, скрежеща зубами так, что было
слышно на всю округу, громко застонал, сжав огромные кулаки.
Все содрогнулись, холодея от ужаса, поражённые тем, на­
сколько велико горе этого человека.
Он замолчал, так и не открывая глаз, медленно склонил го­
лову к груди, зажал её широкими ладонями, после чего опустил­
ся на колени и низко припал к земле. Его тело содрогалось от
безмолвного рыдания.
Патша присел рядом на корточки, не смея потревожить
скорбящего.
Успокоившись, он оперся рукой о плечо Патши, грузно под­
нялся с колен, вновь приобняв племянника за шею, блестящими
зрачками душевно посмотрел ему в глаза и, недолго постояв так,
сверкнув белками, перевел взгляд в сторону Далайи:
- Кто эта женщина и кто остальные?
- Её имя Далайя. Она родом из соседних с нами племён массагетов. Остальное я объясню тебе позже, но хочу, чтобы ты
знал, дядя, что в последней битве она и её спутник Руса сража­
лись за нас, помогая моему отцу. Она захоронила моего брата.
Из хорезмийского плена, в который угодили мы с Русой, вызво­
лила нас именно эта благородная женщина.
Подойдя к ней, старый воин остановился в двух шагах от
неё и, внимательно посмотрев ей в лицо, приложил ладонь к
широкой груди и слегка склонил голову. Ступив дальше, он ока­
зался напротив Русы. Пристально посмотрев и ему в лицо, он
довольно кивнул и с почтением коснулся рукой его плеча.
- Ну а кто этот воин? - спросил он, рассматривая Фардаса.
Патша молчал. Не получив от него ответа, старый воин
оглянулся. Тот по-прежнему безмолвствовал.
Не понимая его поведения, полагая, что он не расслышал
его вопроса, старый воин уже намеревался переспросить, как
вдруг стоявший перед ним человек заговорил сам.

269

- Моё имя Фардас. Я десятник хорезмийской армии, - твёр­
до и очень спокойно назвался карманиец.
- Что?! Что ты сказал?! - взревел седой сак, быстро отсту­
пив на шаг, вытаращив в ярости глаза и выхватывая меч.
В этот самый момент, когда лишь миг отделял Фардаса от
неминуемой гибели, почти одновременно с Далайей и Русой
Патша встал между дядей и наёмником.
Уже держа на замахе сверкающий в огненных отблесках
акинак, его дядя вновь натужно прогремел, качая из стороны в
сторону головой:
- Что ты делаешь, Патша? Уйди в сторону! Прочь!
Тот, не двигаясь, продолжал молча стоять перед ним, при­
крывая собой карманийца.
Взглянув в глаза племянника, скользнув мутным взором по
Далайе и Русе, старый воин медленно опустил меч, отвернул в
сторону искажённое гневом лицо и, махнув с досадой свобод­
ной рукой и повернувшись к ним спиной, побрёл к реке.

Всем вернули оружие и коней. Ничего тронуто не было.
Погрузив свежее мясо на свободных лошадей, отряд дви­
нулся в путь, оставив у воды тлеющее кострище.
К удивлению Далайи, во время завершения подъёма из ни­
зины к ним из темноты присоединилась ещё полусотня воинов,
ожидавшая их всё это время за скалами.
Шли весь остаток ночи. Вдали у горизонта посветлело небо,
предвещая скорый рассвет.
Вскоре все увидели впереди множество огней, разбросан­
ных по долине. Навстречу к ним оттуда примчался небольшой
дозорный отряд, старший которого, почтительно выслушав ска­
занное седым воином, приблизился к Патше, крепко обнял его и
растворился в предутренней темноте.
В лагере хаомаваргов царила тишина. Все ещё спали. Бди­
тельные охранники, появлявшиеся неожиданно из темноты со
всех сторон, узнавая своих людей, также внезапно исчезали,
больше ни единым шорохом не выказывая себя.

270

у самого первого шатра их встретили несколько всадников.
Каждый из них, поприветствовав старшего склонённой голо­
вой, также подъезжал к Патше, обнимал его и следовал рядом,
сопровождая в глубь стана.
Простые воины, получив одобрение, разъехались меж шатра­
ми, возле каждого из которых горели костры. На сегодня они испол­
нили всё, что было поручено им, и имели полное право на отдых.
Шатёр, у которого остановились и спешились старый воин,
Патша и встретившие их всадники, внешне ничем не отличался
от остальных, и лишь огромная площадка перед ним да стоящие
у входа стражники свидетельствовали о его главенстве.
Чуть помедлив, но последовав примеру Патши, спрыгнули
на землю и Далайя с Русой и Фардасом.
- Эти люди - мои гости. Отведите их на отдых, - устало рас­
порядился старый воин.
Повернувшись к племяннику, с теплом в голосе он предло­
жил ему:
- Ну а ты, Патша, удели сегодня старику внимание. Побудь
со мной.
Отведённый для прибывших гостей шатёр был в точности
схож с остальными и ничем не отличался от массагетских ша­
тров. Он находился невдалеке от журчащей речки, что очень
обрадовало их.
То, что все они таким вот странным образом вдруг оказались в
гуще хаомаваргското воинства, пока не осознавалось ими до конца
Главным для них, о чём они так мечтали, сейчас был отдых. Пере­
дав лошадей ожидавшим их всадникам, внеся груз, все они тут же
повалились на мягкие шкуры и мгновенно погрузились в сон.
Принесший еду молодой воин увидел их крепко спящими
и, не пытаясь добудиться, лишь цокнул языком и понятливо по­
кинул шатёр.

Далайя проснулась позже всех. Ощущая небывалую лёг­
кость в хорошо отдохнувшем теле, она с удовольствием потяну­
лась, рассматривая скромное убранство шатра.

271

Вверху сквозь небольшое круглое дымоходное отверстие
виднелся кусочек небесной синевы. Внутрь шатра оттуда мяг­
ким ветерком тянулась приятная, освежающая прохлада, не­
видимым слабым движением слегка потрёпывая низ кожаного
полога, прикрывавшего вход.
Лагерь размещал в себе около пяти сотен шатров и даже при
самом поверхностном подсчёте состоял не менее чем из двух
тысяч воинов. Это была серьёзная сила, если к тому же учиты­
вать её маневренность и быстроту в переходах.
Далайя, оглядывая стан, улавливая настрой в войсках, по­
нимала всю их мощь и обречённость тех, кто встретится у них
на пути.
С наслаждением умывшись чистой и холодной речной во­
дой, она присела на душистую прибрежную траву. Ей следовало
обдумать сложившееся положение и быть готовой ко всему, что
может вдруг произойти. Старший хаомаваргов произвёл на неё
двоякое впечатление. С одной стороны, он был всесокрушающе
горяч, жесток, решителен и слишком уверен в себе. С другой его нельзя было назвать бессердечным, неудержным в поступ­
ках и неразумным человеком. Пока она не могла окончательно
разобраться в нём и надеялась на то, что вскоре представится
случай понять его гораздо лучше.
Теперь же ей нужно было определиться с объяснением того,
зачем и она сама, и Руса оказались в этих краях. «Истинную цель
нашего появления никто не должен знать. Ответ начну с того,
что сотня была направлена в эту сторону, дабы навестить род­
ственников царицы Томирис. Всё остальное, кроме битвы с со­
родичами, излагать так же, как было. Нахождение здесь истол­
ковать как возвращение в родные края», - размышляла она.
За спиной послышался шорох шагов. К ней подошёл Патша
и, слегка склонив голову, приветствовал её:
- Надеюсь, твой сон был здоровым, и усталость покинула
твоё тело?
- Отдых при искренней заботе да в таком окружении не мо­
жет пройти впустую, - поведя рукой вокруг себя, с улыбкой от­
ветила Далайя, пытаясь обнаружить перемены, произошедшие

272

в этом молодом воине. Их не было. Он был свеж, подтянут, лишь
покрасневшие глаза свидетельствовали о бессонной ночи, види­
мо, как догадалась она, проведённой им в разговорах с дядей.
«Вот только знать бы мне, что теперь нам следует ожидать
от тебя? И более всего от твоего всесильного родича», - мелькнуло
в её голове.
- Далайя, дядя послал меня за вами. Он ожидает вас в своём
шатре. Обо всём, что я знаю, я поведал ему. Он благодарен вам
и остался доволен. Остальное всё зависит от тебя. Он вождь на­
шего племени дутаров. Его имя Дакар.
Патша был спокоен, но очень серьёзен. Он вопрошающе
смотрел на неё.
- Вождь ожидает нас всех? - Далайя выделила интонацией
последнее слово, пытаясь уяснить для себя, приглашён ли Фардас.
- Всех троих, - кивнув, уверенно ответил тот.
Несколько всадников сопровождения ожидали чуть в сто­
роне с их лошадьми.

В главном шатре, помимо восседавшего во главе вождя, по
его правую руку находились три седобородых военачальника.
Патша, откинув полог и придерживая его, ступил внутрь
и остановился, пропуская Далайю. Следом за ней прошли Руса
и Фардас.
При виде вошедших вождь вместе с присутствующими в
приветствии поднялся с места.
«Что же такого наговорил о нас своему дяде Патша, что тот
встречает нас с таким почтением?» - подумала женщина.
Она понимала, что за таким отношением вождя, учтивым и
приятным на первый взгляд, может последовать всё что угодно,
и радушие, проявляемое им сейчас, может оказаться всего лишь
данью гостеприимству, всегда чтимому среди кочевников.
- Долгий путь отнимает много сил и бесценного времени.
Если первое удаётся восполнить, то второе никому не подвласт­
но. Нам всем в дороге следует помнить о насущном, даже если
это всего лишь пища, - произнёс вождь, почтительным жестом

18-192

273

приглашая гостей присаживаться слева от себя. Окинув их
взглядом и опустившись на место, он продолжил: - Одни из нас
всё отмеренное уже вкусили сполна и закончили свой ход под
этим небом. Другие ещё многого ожидают от своей судьбы. Все­
го тяжелее сохранить ясными помыслы и сердечную силу. Их не
восполнит земная пища, каковая имеется для тела. Они ожива­
ют и крепнут лишь при добром общении.
В шатёр вошли два молодых воина и ловко расстелили на
середине, прямо на кошму, большой подстил под блюда, изго­
товленный из искусно вьщеланной тонкой кожи, означающий
у кочевников истинно дружеские намерения, ведь на него для
всех, кто приглашён, не разделяя хозяев и гостей, ставились об­
щие блюда с едой. Следом за ними другие воины стали вносить
на деревянных блюдах дымящееся мясо: конину, баранину и пти­
цу. Внесли также лепёшки, сыр и в большой посудине пенящееся
сбитое кобылье молоко.
Приступили к еде. Крепкий кислый напиток, давно не вку­
шаемый Далайей, с первого глотка вскружил ей голову, осво­
бождая от надоедливых дум, обжигая желудок, проникая даль­
ше внутрь, делая тело легковесным и свободным в движениях.
Она помнила о таком воздействии этого напитка и знала, что
вскоре это полутуманное состояние пройдёт, и нужно лишь до­
стойно переждать его, не подключаясь ни к какой беседе, дабы
не сказать лишнего. Многим людям, кто не был знаком с ним,
он развязывал языки, о чём впоследствии те очень сожалели, но
было уже поздно. Поднеся к своим губам чашу с дурманящим
напитком, она украдкой взглянула в сторону сидящего рядом
Русы. Уловив его встречный взгляд, она тут же посмотрела на
посудину в своей руке и, едва заметно качнув головой, запре­
щая ему прикасаться к напитку, сделала маленький глоток. Тот,
продолжая жевать, с пониманием прикрыл веки и потянулся за
очередным куском мяса.
К еде все кочевники всегда относились с почтением, очень
бережно и даже с каким-то особым благоговением. Без пищи
они могли обходиться довольно длительное время, при этом
продолжая терпеливо совершать всю необходимую работу.

274

не давая себе никаких поблажек. Но когда выпадал подходя­
щий случай и они имели возможность вольготно насытиться,
их безудержный аппетит поражал всех. В их утробах исчезало
буквально всё, что подавалось для трапезы. Сторонний человек
при первом созерцании такого поистине неуемного обжорства
ничего, кроме отвращения к ним, не испытывал. Но, прожив с
ними некоторое время, познав их невероятную выносливость и
огромную силу, он начинал понимать их, и казавшееся поначалу
странным поведение этих людей в отношении к пище для него
становилось легко объяснимым, порождая в нём совершенно
другое, по-настоящему уважительное отношение к ним.
Вот и сейчас трое присутствующих тысячников, не обращая
никакого внимания на гостей, с характерной для них серьёзно­
стью во всех делах, в том числе и в еде, предавались чревоугод­
ничеству. Они отрезали огромные куски мяса и тут же подхва­
тывали их губами прямо с ножей.
Вождь пребывал в раздумьях. Он изредка тянулся к блю­
дам, тщательно выбирал кусок, сдержанно откусывал от него
дольку и подолгу её прожёвывал.
За всё время, что длилась трапеза, никто не обмолвился
даже одним словом.
Наконец, опустошив все блюда, поправив перед собой гру­
ды костей, тысячники сытно отодвинулись от посудин, держа на
ладонях большие деревянные пиалы с напитком. Молоко перед
каждой подачей тщательно взбивалось в высоких узких кадках,
покрываясь душистой пеной. С ним вскоре тоже бьшо покончено.
Заметив это, вождь, прервал свои раздумья, окинул всех
сидящих спокойным взглядом, при этом обратив внимание на
остатки пищи перед каждым, и слегка кивнул.
Молодые воины, ожидавшие его велений у входа, присев на
корточки, тут же ловко собрали всю посуду и, свернув подстил­
ку, вынесли всё из шатра.
В наступившей тишине стали слышны отдалённые люд­
ские голоса, ржание и топот лошадей, блеяние овец и ещё
множество различных звуков, характерных для большого
скопления войск.

275

- Хвала небесам за посланные нам блага, - произнёс вождь и
двумя руками медленно провёл от ушей к подбородку, не касаясь
лица, сомкнув на уровне груди кончики пальцев.
Тысячники, Далайя и Патша повторили за ним.
На миг замешкавшись и отстав от них. Руса и Фардас также
свершили благодарение.
- Думаю, всем следует заняться своими делами, - вежливо
взглянув на своих военачальников, вставая с места, предложил
вождь.
Все его сотрапезники также поднялись на ноги. Первыми,
склонив в почтении головы в его сторону, покинули шатёр пол­
ководцы, затем вышли гости в сопровождении Патши. Вождь
остался в одиночестве.

«Как он сказал? Труднее всего со^анить ясные помыслы, а
сердечная сила бывает только от доброго общения», - Далайя
вспомнила слова вождя и мысленно повторила их, присев на
своё место в отведённом шатре.
Руса прилёг чуть в стороне. Было видно, что он немного
устал. Фардас находился снаружи.
- Всё селение наёмников, где находился ты, в ночь, когда я
вернулась, было вырезано, - тихо произнесла Далайя.
Руса приподнялся на локте, удивлённо глядя на неё.
- Это было отмщение хаомаваргов за погибшую сотню.
Старый вождь никому бы не простил убиение своего брата.
До этой поры у меня не было возможности всё подробно тебе
рассказать, - она посмотрела на него и, как всегда, по привычке
подтянув под локоть одну из мягких шкур, удобно расположи­
лась и поведала обо всём, что случилось с ней за всё это время.
Слушая, Руса присел и ни разу не прервал её. Когда она за­
кончила, он долго молчал, не смея произнести ни слова. Ему было
не по себе. Он не мог без волнения воспринять рассказ о том, что
довелось пережить ради него этой удивительной женщине. В оче­
редной раз он был потрясён её поступками. Продолжая сидеть на
коленях, опустив на них руки, он низко склонил голову.

276

Услышанное им было невероятным. Он поднялся и, рас­
терянно посмотрев на Далайю, подошёл к мешкам, сложен­
ным в стороне от входа в шатёр. Задумчиво постояв перед
ними, разглядывая их так, будто только сейчас увидел, он до­
садливо мотнул головой, отступил от них и коснулся рукой
дверного полога, намереваясь выйти.
В этот момент навес откинулся. Едва не столкнувшись с Ру­
сой, в шатёр вошёл Фардас.
- К нам едет Патша, - обращаясь к Далайе, произнёс он.
Она встала, поправила шкуры и вышла из шатра.
Патша, спрыгнув с лошади, приблизился к ней и, как пре­
жде, слегка склонив голову, тихо сообщил:
- Далайя, если ты не занята, дядя хочет видеть тебя.
- Хорошо, Патша. Я ждала беседы с ним, - бросив взгляд на
Русу, она направилась к лошадям.

- В разное время люди по-разному относятся друг к другу, начал вождь.
В шатре, кроме него и Далайи, никого не было.
- Я долго пожил и всякое повидал на своём веку. Были вре­
мена, когда и с твоим народом решались споры войной. Что
было, то было. Иное уже останется неизменным. Его не вернёшь,
не поправишь. Да и стоит ли? - он вяло махнул рукой. - Речной
поток тоже расширяет своё русло, истощая и забирая берега, но,
зная это, никто из смертных ещё не отвернулся от воды в обиде
на неё. Выходит, так должно быть. Что-то приносится в жертву,
чем-то дорожат. Твой путь мне неизвестен, но я вижу, что не к
худому стремится твоя душа. Пусть всё остаётся так, как есть.
Мне не нужны твои объяснения. То, что совершила ты, и есть
подтверждение сказанному. Мне многое понятно в тебе.
Он, задумавшись, ненадолго замолчал, перебирая пальца­
ми какой-то шнурок, затем, внимательно взглянув в её сторону,
продолжил:
- Я благодарен тебе за помощь моему брату, за спасение пле­
мянника и намерен достойно наградить тебя. Назови свою цену.

277

- Ты оставил нам жизнь. Этого достаточно, - Далайя не от­
водила от него глаз.
Наступила тишина. Вождь пребывал в задумчивости, ос­
мысливая ответ женщины.
- Жизнь за жизнь. Живы вы, жив и Патша. Но это всего
лишь одна половина. Я должен отплатить тебе за твоё доброе
участие в судьбе моего брата. Это и есть вторая половина. Она
должна иметь отдельную цену.
- Но ведь ты сохранил жизнь и хорезмийскому наёмнику.
Тому, кто был врагом.
- Он при жизни уже наказан. Его страна под властью пер­
сов и к тому же отвергла его когда-то. Даже здесь, скитаясь, он
стал одинок, потеряв своих собратьев. Если б я знал, что в их се­
лении находится пленённый сын моего брата, этого карманийца
уже бы не было в живых.
- Тогда мне достаточно и всего того, что сейчас происходит
с нами, - вздохнув, очень искренне произнесла Далайя, не желая
превращать в спор благородные порывы вождя.
Тот улыбнулся, уже совсем иначе, душевно и по-особому
тепло посмотрел на неё и, словно соглашаясь с ней, с понима­
нием кивнул.
Вновь воцарилось молчание. Но оно было уже другим, не
гнетущим, а просто беззвучным и лёгким, словно с оконча­
нием праздника, отдыхая, умолкли уставшие, но довольные
люди.
«Видимо, он очень скоро отпустит меня, а сам продолжит
свой путь. Вот только куда он пойдёт? Не в наши ли кочевья?
Наверняка ему известен поход массагетов. Войск, похоже, у его
народа достаточно, раз в наказание оголодавших наёмников им
отправлено столько воинов», - внезапно тяжёлые мысли про­
неслись в голове у Далайи.
От покоя, что недавно наполнял сознание, не осталось и
следа. Она взглянула на вождя. Он пристально смотрел ей в
лицо. Её дрогнувшее сердце сжалось, наполняя душу новой тре­
вогой. Пущенной звонкой стрелой в её голове вновь мелькнула
мысль об ушедших в поход сородичах.

278

- Что тебя тревожит, Далайя? - неожиданно, будто заглянув
в её душу и пытаясь вытащить на свет всё самоё потаённое в
ней, проникновенно спросил он.
- Светлейший Дахгф, куда ты намерен идти дальше? - Далайя
сама не ожидала, что с её языка всё же сорвётся этот вопрос.
- Ах, вот ты о чём. Здесь я завершил все свои дела. Но ведь
ты знаешь, с пустыми обозами саки никогда не возвращались
к очагу. Не тревожься так. В твои земли не пойду. В мои годы
такое мне ни к чему. Последний поход должен быть достойным
и памятным.
Он отвёл взгляд, видимо, размышляя над тем, делиться с
ней своими планами или нет. Она молчала в ожидании его слов.
- Скоро должны быть вести, - продолжил он. - Не уверен,
что они для меня будут утешительными. Отступая, персы разо­
рили много земель. Для дальнего похода у меня недостаточно сил.
- Я благодарна за твоё откровение. Хочу тем же поделить­
ся с тобой, - дослушав его, произнесла Далайя и решительно
выпрямилась. Уловив на себе сосредоточенный взгляд вождя,
она обратилась к нему: - Прошу тебя, вели доставить сюда из
отведённого мне шатра мой груз в мешках.
Теперь взгляд старого воина выражал интерес. Он хлопнул в
ладони. Откинув полог, вошёл воин, выслушал указание и удалился.
Послышался отдаляющийся конский топот.
- Вижу, у тебя есть какое-то предложение ко мне?
- Да. Есть. Вот только не знаю, примешь ли ты его или нет.
Для меня твой ответ очень важен.
- Что ж, я готов его выслушать. У такой женщины, как ты,
намерения всегда обдуманны. Я не сомневаюсь в этом, - вождь
говорил серьёзно и разглядывал её так, будто до сих пор беседо­
вал с другим человеком.
- Я скажу, вот только дождёмся доставки моего груза. Мне
будет легче объясняться, когда он окажется здесь.
Вновь послышался конский топот. Приблизившись, он за­
тих. Откинулся полог, вошедшие воины внесли мешки, опусти­
ли их перед вождём, склонили головы и замерли. Тот кивнул.
Они удалились.

279

- Здесь то, что я должна была отдать хорезмийскому сотни­
ку в обмен за жизнь и волю Русы и Патши, - Далайя взглядом
указала на мешки. Затем, вздохнув, продолжила: - Прими от
меня эти дары и очень прошу: соверши поход в Бактрию.
Она замолчала, не сводя глаз с вождя. Он сильно удивился
её просьбе и не скрывал этого.
- Думаешь, ваши вожди и их войска не справятся сами? - со­
владав с лёгким замешательством, наконец спросил он, по-преж­
нему не прикасаясь к мешкам и выказывая этим свою осведом­
лённость.
- Боюсь возможной западни. Мой народ потерял очень мно­
го воинов в битвах с коварными персами. Нужно время, чтобы
окрепнуть, а его почти нет. Ты видишь, Хорезм богатеет. Же­
лает наёмными войсками раздвинуть свои границы. Подобных
себе подданных Персии он не тронет, побоится. Остаются лишь
наши, соседние земли, - вновь вздохнув, ответила она.
Столько печали было в словах Далайи, что не верить в её
искренние переживания было нельзя.
Поведение хорезмийского владыки, как понимал Дахар,
действительно было непредсказуемым и опасным. Ведь имен­
но поэтому саки и находились здесь, усмиряя распоясавшихся
с поддержки Хорезма наёмников. Будучи опытным воином и
умудрённым вождём, прошедшим великое множество дорог,
пережившим несметное количество битв, потерявшим в них
своих сыновей, а теперь ещё и единственного брата вместе с од­
ним из двух племянников, он понимал её как никто и никогда.
- Утром тебе передадут моё решение, - произнёс он, неожи­
данно завершив беседу.

Не обмолвившись ни словом со своими спутниками, весь
вечер и до самой полуночи Далайя пребывала в раздумьях,
тревожно прислушиваясь к каждому шороху за стенами ша­
тра. Напряжённый день всё-таки стал сказываться, окутывая
утомлённое сознание столь желанным сном, пока не овладел им
окончательно. Она заснула.

280

Под утро её разбудил шум, царящий вокруг.
Выскочив наружу, она увидела внезапно оживший лагерь.
В свете костров повсюду мелькали воины, сворачивая шатры,
запрягая в кибитки лошадей. Ничего не понимающие в про­
исходящем, озираясь по сторонам, рядом с ней стояли Руса и
Фардас. Сонные мысли тяжело ворочались в голове, не помогая
сознанию.
Оглянувшись, Далайя увидела приближающегося всадника.
Это был Патша. Вождь срочно приглашал их к себе.
Понимая, что что-то случилось, все они в полном вооружении
спешно прибыли к главному шатру. На площадке перед ним вокруг
множества разожжённых по центру костров находились сотники.
В шатёр вместе с Патшой вошла лишь Далайя. Вождь, как
прежде, восседал на своём месте. Перед ним слева и справа от
входа находились трое тысячников. Увидев племянника и Далайю, он встал и молча направился к выходу. Пропустив его, все
последовали за ним. Сотники тут же примолкли.
Окинув суровым взором всю округу, бросив быстрый взгляд
на едва светлеющее на горизонте небо, старый воин, выдержал
должную паузу, давая возможность понять всю значимость про­
исходящего, и тихо, но твёрдо провозгласил два принятых но­
чью решения:
- Отныне доблестного десятника Патшу назначаю команду­
ющим моей личной охраны.
Переждав тихий, но одобрительный гул, он продолжил:
- Повелеваю немедля всем сотникам выдвигать свои отря­
ды в поход на Бактрию.
Далайе не верилось в услышанное. Она будто окунулась в
ледяную воду. Тело пронзили тысячи острых иголок.
Подойдя к Русе, она тихо прошептала:
- Я уверена, теперь мы успеем. Всё началось вовремя.
* * *

Подданн ы й персидского царя из династии Ахеменидов Да­
рия I, чьи владения простирались от берегов реки Инд на восто­
ке до Эгейского моря на западе, сатрап Бактрии, одной из двад­
цати сатрапий, Артак, в ком текла кровь, родственная этому

281

великому властителю, правил всеми вверенными ему землями
безраздельно, единолично главенствуя над людьми. Он имел в
руках всю полноту гражданской и военной власти, вершил суд,
набирал нужное количество войск и, главное, взимал налоги,
львиная доля которых оседала в его хранилище.
Однажды, прибыв с охоты в свой дворец, расположенный в
главном городе Бактры Зариаспа, он был сильно удивлён веле­
нием, полученным от всемогущего правителя.
Согласно указу царя, ему следовало срочно выступить во
главе войск к северной границе, чтобы встретить и уничтожить
двадцатитысячную конницу саков-массагетов и самолично пред­
ставить к его светлейшим очам голову их военного вождя Турпана.
Вызвав тут же к себе своих военачальников, он решил ос­
ведомиться у них о положении дел у северных границ. Из их
лживых ответов ему стало ясно, что истинной информацией
они не обладают. Не теряя времени на дальнейшие беседы с
ними, наложив, по своему обыкновению, на каждого из троих
командующих штраф в размере целой тысячи серебряных сик­
лей, пригрозив им ссылкой на эту самую границу, он повелел
спешно готовить войска.
То, что царь царей, властелин всех четырёх сторон света,
величайший из великих, находясь в такой дали, знал почти обо
всём, что творилось на задворках своей огромной державы, всег­
да восхищало сатрапа, но больше всё же пугало его. «Может быть,
мне стоит увеличить долю ценностей, отправляемых к правите­
лю? - в страхе размышлял Артак. Но, посетив в очередной раз
своё хранилище, насладившись видом своего богатства, ни при
каком случае не желая расставаться ни с одной монеткой и даже
маленькой мыслишки не допуская о такой возможности, он уже
успокаивал себя: - Если до сих пор властитель молчит, то теперь
уж и вовсе не станет тревожить по пустякам. Вон сколько у него
таких, как я. Что ж, всех теперь наказывать, что ли? А кто тогда
служить-то будет ему? Не каждый справится со столь тяжким и
неблагодарным бременем».
Довольный таким своим суждением, нисколько не сомне­
ваясь в своей правоте, сатрап приступил к обильной трапезе.

282

Потянувшись к ароматному фазану, так удачно убитому им на
охоте, он вдр)гг вспомнил о том, что ему лично предстоит воз­
главить этот мерзкий поход на диких кочевников. Настроение
сразу же испортилось, а аппетит пропал.
Горестно вздохнув, он вышел на террасу и окинул расстро­
енным взором все свои ближние владения, где в просторных ко­
нюшнях находилась его гордость - отборные скакуны, постав­
ляемые в царский дворец, за что ему многое и прощалось.
Внизу, в долине, до самых подножий дальних гор тянулись
ровными ярко-зелёными рядами виноградники.
Начавшая было оттаивать душа при виде гор вновь напол­
нилась огорчением. «Ничего. Вот разгромлю глупых саков и
предстану перед властелином с победой. Мало кому из сатрапов
удаётся свершить подобное. Уверен, что всё складывается для
меня как нельзя лучше! Это и есть мой шанс. Быть может, настал
наконец-то и мой звёздный час?» - вернувшись, рассуждал Ар­
так, вновь приступая к еде, но уже в приподнятом настроении.
По мере убывания яств на столе он заметно веселел и даже
повелел принести походные одеяния и оружие.
Уже через два дня в полдень двадцатисемитысячная пешая
армия под предводительством сатрапа Бактрии выступила в поход.

Двадцать тысяч массагетов, совершив пятидневный пере­
ход, двадцать второй день с самого утра дралась с непонятно от­
куда взявшимся на их пути превосходящим пешим воинством
бактрийцев.
Битва за ущелье, в которое те не впускали, держа оборону,
проходила с переменным успехом.
За всё это время шесть раз саки отходили на отдых.
Развернуть все сотни и одним ударом опрокинуть врага
им мешали горы, в этом месте сжавшие проход с обеих сторон.
Отводя воинов и заменяя сотню за сотней, неся потери, ко­
мандующий объединёнными силами саков, молодой вождь од­
ного из племён Турпан, ломал голову, не зная, как одолеть столь
коварного противника.

283

Помимо длительных перерывов он каждую ночь уводил
свои войска на отдых от этого злосчастного ущелья, оставляя
перед ним небольшие дозоры.
Лагерь, где находился сам вождь с половиной армии, был раз­
бит перед самым проходом во вражеские земли в небольшой каме­
нистой долине, полумесяцем окружённой горами.
За его спиной всего в полудневном переходе находились
просторы, пригодные как для пастбищ, так и для решающей
битвы. Именно там он держал вторую половину войск, каждый
день сменяя сотни.
К каким только уловкам он ни прибегал, но упрямые бактрийцы не выходили на равнины, понимая всю опасность таких
вылазок.
Положение, в какое он сам попал, было по меньшей мере
бессмысленным. Отступить и уйти он не мог, так как слишком
далеко вошёл в чужие земли. Оставаться здесь и пытаться со­
вершать прорывы уже давно стало бесполезным занятием, при­
носящим и без того измождённых воинов в неоправданную и
невосполнимую жертву. Двое такріх же, как и он, молодых вож­
дей не могли дать ему никакого совета, ожидая принятия всех
решений от него.
К вечеру двадцать второго дня вождь Турпан прекратил
штурм ущелья, оставил там сотню и, свернув первый лагерь, в ночь
отвёл все войска на вторую позицию. Пребывая в своём шатре в
полном неведении относительно будущего и не желая видеть ни­
кого из своих приближённых, он готов был рыдать и рвать на себе
волосы, преисполненный разочарований, доведённый в первом
же своём походе до отчаяния. «Какой позор! Какой бесславный
конец!» - стучало молотом у него в голове.
Устав от невесёлых дум, он рухнул на шкуры и немигающим
взором уставился в потолок. В этот самый момент в шатёр во­
шел стражник и доложил, что к нему просится гонец от сотника,
оставленного у ущелья.
Вождь, готовый уже разорвать на части седоусого воина,
посмевшего потревожить его покой, услышав сказанное им,
вскочил на ноги и, не найдя подходящих слов, поспешно кив-

284

нул. в шатёр тут же вбежал гонец, склонил почтительно голову
и изложил наказанное ему своим сотником.
Из его сообщения стало понято одно: бактрийцы покинули
ущелье, не оставив ни одного дозорного. Вождь не верил своим
ушам. Гонец по его требованию повторил сказанное ещё раз. Со­
мнений не было, он всё понял правильно.
Отпустив его, он поручил начальнику своей стражи срочно
вызвать остальных вождей и тысячников для военного совета.
Прибывшие вожди и военачальники были несказанно об­
радованы этой новостью и наперебой предлагали одно и то же:
спешно поднимать войска для выступления всеми силами, на­
стичь врага и уничтожить его, тем самым открыв долгожданную
дорогу в эту проклятую страну.
Оставив три сотни для сбора лагеря, ближе к полуночи саки
двинулись к горам, выслав вперёд дозорный отряд. На заре пер­
вая сотня, пройдя ущелье, оказалась по другую его сторону, где
всюду виднелись лишь свежие могилы наспех захороненных
вражеских воинов.
Местность, открывшаяся их взорам за горами, была поч­
ти равнинной, но очень сильно испещрённой по окраинам
множеством оврагов, сплошь заросших кустарниками.
Пройдя скорым шагом до её середины, передовые отряды
сообщили, что дальше прохода нет, так как на пути протекает
небольшая река и её крутые берега непригодны для конной пе­
реправы. Из-за возникшего препятствия растянувшиеся сотни
были вынуждены остановиться, ожидая, пока дозорные найдут
подходящий брод.
* * *

Бактрийцы ударили неожиданно, с боков, с двух сторон,
выбравшись из тех самых оврагов.
Завязалась битва.
Отряды саков, ведомые опытными сотниками, быстро оце­
нившими положение, разбившись надвое, врубились с диким
воем полусотнями в обе стороны, в самую гущу противника,
держась при этом плотными кольцами, не давая ему заходить
им за спины.

285

Но преобладавший числом враг сковывал их, словно вязкая
липучая масса, затрудняя их в совершении манёвров, наседая
всё сильнее и яростнее.
Молодые сакские вожди, окрылённые настоящей битвой,
случившейся впервые за всё время похода, желая отличиться
бравадой и удалью, тем самым пытаясь смыть позорное недав­
нее поведение, рубились отчаянно, напрочь забыв о своих ос­
новных обязанностях, связанных с руководством многотысяч­
ными подразделениями войск.
Видя это, не получая никаких указаний от своих вождей и
не находя иного выхода для спасения положения, сотники взяли
на себя полное управление сражением, становившимся с каж­
дым мгновением всё ожесточённее.
Массагеты, смешавшиеся в беспорядке от внезапной враже­
ской атаки, справившись с лёгкой паникой, выровняли ряды и
определились в тактике, пригодной для такой ситуации.
Семидесяти первым сотням было необходимо срочно рас­
положиться во внешнем круговом заслоне, за которым плот­
ным кольцом должны были находиться семьдесят сотен второ­
го уровня, и лишь в самом центре было определено разместить
шестьдесят последних сотен.
По сигналам своих сотников и десятников все воины этих
внутренних сотен заменяли собратьев в первом и вовтором
кругах.
Кроме того, всё войско полностью должно было отходить об­
ратно к ущелью, упереться в горы, расположившись к ним тылом,
и только после этого сразу переходить в атаку.

Продвинуться к ущелью сакам не удавалось.
ТУрпан понимал, что сам угодил в западню, подобную ко­
торой два дня назад пытался устроить бактрийцам, изображая
отступление.
Артак, руководивщий своими войсками из укрытия, распо­
ложенного на небольшом горном выступе, откуда открывался
вид на долину и ущелье, раз за разом отправлял гонцов с указа-

286

ниями ко всем своим сражающимся военачальникам, вовремя
передвигая в нужное место резервные отряды.
Накануне полководца, робко намекнувшего Артаку, что это
может быть западня, кем только не назвав, как только не унизив
и до дрожи в коленях застращав, он направил в самую гущу сра­
жения, чтобы тот своей кровью искупил перед ним выказанную
трусость. Обезумевший от страха военачальник, исполнив всё в
точности с его велением, погиб.
Сам же Артак, срочно собрав военный совет, немедля рас­
порядился об отступлении из ущелья и подготовке западни, при
этом вышагивая перед подчинёнными как истый стратег.
Как бы там ни было, а заманить саков удалось.
Теперь же следовало не пропустить их обратно к ущелью, в
которое они могли легко выскользнуть. Битву надлежало завер­
шить до заката. С этой целью в сражение были брошены все войска.
К полудню небо заволокло чёрными тучами. Пошёл дождь,
освежая и землю, и разгорячённых людей. Приятная прохлад­
ная влага, пролившаяся, как показалось им вначале, очень кста­
ти, быстро обернулась бедой.
Кони, кружась в сжатом пространстве, уже стали сильно
скользить по мокрой траве, становясь неповоротливыми, теряя
устойчивость.
О том, чтобы прорваться к спасительному ущелью, пока
идёт дождь, не было и речи. В опустившейся полутьме, потеряв
всяческий ориентир во времени, сражавшиеся из последних сил
саки всё чаще устремляли взоры ввысь, в надежде увидеть ско­
рое наступление ночи, уверенные в том, что с её приходом им
удастся вырваться из окружения.
«Ещё неизвестно, чья участь будет решена раньше и кто
возьмёт верх», - думали они.
Пешие бактрийцы также страдали от низвергшейся с небес
воды. Не имея таких, как у кочевников-саков, кожаных, водоот­
талкивающих одежд, промокшие насквозь, испытывая от это­
го крайние неудобства, постоянно скользя, падая под копыта
топчущихся в круговерти лошадей, они уже не могли наносить
ощутимых ударов. Более того, теперь они сами всё чаще получа-

287

ли ранения от страшных ударов сакских мечей, не имея возмож­
ности прикрываться скользящими в руках щитами. Их спасало
лишь количество. К тому же и страх перед карой тиранаправителя имел своё постоянное и гнетущее воздействие.
Вцепившиеся друг в друга словно псы, не получая от хозяев
команды разойтись, будучи обученными в строгости подчине­
ния и беспрекословного исполнения их воли, обе стороны стоя­
ли насмерть. Одни - как будто бы за свою землю, другие - ис­
тинно за честь.
Назначенный самим Артаком командующий всеми силами
бактрийцев полководец Кадаф уже в который раз получал высо­
чайшее веление скорее завершить разгром врага. Он очень стре­
мился исполнить приказ, но, как ни старался, ничего поделать
не мог. Казалось, каждый его воин совершал всё для победы,
а желаемый итог не наступал и даже не приближался.
Странным образом поверженных насмерть становилось всё
меньше, но всё больше росло число раненых. Причиной всему
этому было ненастье. Сражение затягивалось, до истощения
изматывая людей.

Разгневанный сатрап не находил себе места. Появись сейчас
перед ним ненавистный им Кадаф, он, не задумываясь, казнил
бы этого, как ему казалось, бездарного полководца.
«Что ещё нужно этому Кадафу? Я доверил ему всю свою ар­
мию, всех своих людей. Войск под его рукой больше, чем у врага.
Даже западню и это окружение я подготовил и сотворил! По­
чему он теперь не может завершить разгром? Что происходит
с ним? Сколько ещё мне терпеть его трусость? - размышлял он,
злобно вышагивая из угла в угол в сооружённом для него шатре,
всё больше распаляясь с каждым движением. - Того и гляди,
этот невежа и выскочка проиграет всё сражение! Это немысли­
мо!» - страшные мысли кипели ещё сильнее в его раскалённом
до предела сознании.
- Мой повелитель, дождь прекратился, - услышал он голос
начальника личной охраны, тихо вошедшего в шатёр.

288

- и что? - взревел он, срываясь наконец хоть на ком-то. Для чего ты мне это сообщаешь?
Мокрый до самой последней нитки, всё время находивший­
ся вместе со стражей у шатра под дождём, тот стоял как-то жал­
ко и обречённо, низко склонив голову.
- Ты что, оглох? - раздражаясь пуще прежнего, заорал Артак
во всю глотку.
- Я полагал, мой повелитель, что ты захочешь взглянуть на
сражение, - ещё ниже склонив голову, тихо произнёс тот.
- Вели подать мне моего скакуна. Я сам уничтожу весь этот
вонючий сброд, - неожиданно для себя вдруг отдал приказ Артак.
Тут же, ясно осознав произнесённые слова, он замолчал и,
подломившись в коленях, присел на скамью, обмякнув телом
подобно бурдюку, из которого выпустили воздух. Но всё ска­
занное вслух любым правителем во все времена считалось ве­
лением небес, и уже нельзя было отменить ни одного его слова.

Тридцать сотен хаомаваргов на третий день пути своими
передовыми отрядами с полуденным дождём достигли долины,
откуда ночью, свернув лагерь, ушли с обозами последние три
сотни массагетов. Не останавливаясь в этом месте даже на не­
продолжительный отдых, зная о близости бактрийской грани­
цы, понимая, что могут припоздниться, они двинулись дальше,
легко, по оставленным многочисленным свежим следам опреде­
ляя направление движения войск массагетов.
Когда дозорные сообщили об охраняемом небольшими си­
лами лагере массагетов, расположенном на подступах к ущелью,
непродолжительный, но обильный ливень уже прекратился.
Проведя скорые переговоры с тремя сотниками их охранных
отрядов, кратко объяснив им свои союзнические намерения и от­
дав приказ разбить здесь и свой лагерь, вождь хаомаваргов Дахар,
прихватив с собой одного из массагетских десятников, кому пору­
чил найти среди сражающихся их вождя, немедля вошёл в ущелье.
Быстро пройдя его, он тут же атаковал. Натиск трёхтысяч­
ной армии был сокрушительным. Не ожидавшие внезапного

19-192

289

появления подкрепления своим врагам, не сумев выдержать
их напора, бактрийцы отступили, что означало для них только
одно - крах.
Дальнейшее, по своей сути, уже не было сражением, а стало
бойней. Пытавшиеся достичь спасительных кустарников и ов­
рагов защитники ущелья уничтожались вдогонку метко пущен­
ными сакскими стрелами.
Сам же сатрап Артак, столь опрометчиво возглавивший
войска в такой неподходящий для себя момент, был сражён од­
ним из первых. Следом за ним пали Кадаф и остальные полко­
водцы, пытавшиеся хоть как-то исправить гибельное положение.
Далайя, оберегаемая Русой и Фардасом, находясь поблизо­
сти от вождя Дахара и его племянника Патши, сражалась ярост­
но, не уступая мужчинам.
Массагеты, видя вступивших в битву на их стороне неиз­
вестно откуда подошедших хаомаваргов, окрылённые неожи­
данным поворотом событий, дававшем им преимущество, ста­
ли громить врага с удвоенной силой.
Турпан, оповещённый своим сотником, понимая, что битва
выиграна благодаря ниспосланной небесами помощи, прокла­
дывал себе путь из центра сражения навстречу неизвестному
ему вождю хаомаваргов, в чьей свите находилась какая-то жен­
щина, что являло собой поразительный факт.
Всё было закончено незадолго до заката, как желал сатрап
Бактрии, но не с таким исходом, о каком он мечтал.
Настигшая его в самом начале разгрома смерть спасла его
от позора и неописуемого гнева всесильного и всемогущего
правителя Персии Дария I, кому кочевники вновь нанесли урон,
уничтожив двадцатисемитысячную армию на восточной грани­
це его необъятной державы.
Лишь пяти сотням бактрийцев была сохранена жизнь. Их,
разоружённых, сгоняли копьями в сторону, дабы никто из них
не находился на пути вождей и не мешал их продвижению на­
встречу друг другу.
Турпан, ещё издали увидел в широком кольце охраны мо­
гучего седобородого предводителя войск хаомаваргов на гарцу-

290

ющем скакуне, рядом с которым находилось несколько всадни­
ков. Оглянувшись за спину, он ускорил шаг уставшего коня и
одиноко помчался к нему навстречу. Теперь его не сопровожда­
ли два его ровесника. Они погибли.
По обеим сторонам долины его тысячники спешно выстраи­
вали свои сто двадцать сотен воинов.
Двадцать две сотни хаомаваргов отошли и замерли, при­
крывая собой ущелье.
Вожди сошли с коней, когда их разделяло чуть больше
десяти шагов.
В тусклом свете сгустившихся сумерек, внимательно вгля­
дываясь друг другу в лицо, они, сблизившись ещё на три-четыре
шага, остановились.
Молодой вождь Турпан, выражая своё искреннее уважи­
тельное почтение вождю союзников за оказанную помощь, по­
нимая, что этот могучий старец совершил для массагетов по­
истине великое деяние, склонил голову и опустился на колено,
прижав к груди правую ладонь.
Вождь Дахар коротко кивнул, принимая благодарность,
ступил шаг навстречу и, коснувшись руками его плеч, поднял
коленопреклонённого собрата, с признательностью взглянул
ему в глаза и обнял, прижав к своей могучей груди.
На ночь все сакские войска, за исключением трёх сотен мас­
сагетов, охранявших прежде свой стан и обоз, введённых теперь
в долину для охраны пленньк, расположились на отдых в раз­
битых лагерях.
Турпан, приглашённый около полуночи к вождю хаомавар­
гов, войдя в шатёр, увидел, помимо Дахара, женщину, стоящую
спиной к входу, чуть в стороне от него. Когда она повернулась к
нему лицом, он был потрясён. Это была Далайя.
В степи распространялось множество различных слухов,
связанных с исчезновением накануне смерти царицы одной
из самых приближённых к ней особ, искусной воительницы
и приверженницы проводимых ею изменений и реформ. Од­
нажды, как это обычно бывает в жизни, все толки по этому
странному случаю улеглись, и народ, в конце концов, сошёлся

291

во мнении, что она попросту где-то погибла, а в связи с похо­
ронами царицы было уже не до неё.
- Доблестный вождь Турпан, ты имеешь возможность вы­
разить свою благодарность человеку, чьи самые сокровенные
помыслы и смелые деяния были направлены только для дости­
жения одной цели - помочь тебе в этом походе. Именно поэто­
му я пришёл сюда и нахожусь здесь.
Турпан, слушая Дакара, не сводил глаз с Далайи, и когда тот
закончил свою короткую речь, он, шагнув в её сторону, так же,
как это сделал перед хаомаваргским вождём, почтительно, но
уже восхищённо преклонил колено.
Прежде чем приступить к трапезе, старый вождь Дакар, те­
перь уже удивив Далайю, вернул ей всё её серебро.
- Я благодарен судьбе за то, что она на закате моей долгой
жизни подарила мне общение с такой удивительной женщиной,
как ты, Далайя, - он почтительно склонил голову перед ней. Затем,
взглянув ей в глаза, закончил начатое: - Велика честь пребывать с
тобой в одном походе. Очень надеюсь, что он для меня будет по­
следним. О таком славном завершении своего пути я и не мечтал.
Далайя молча взирала на двух столь непохожих вождей.
Для неё они удивительным образом являли закат и рассвет. Бо­
лее подходящего сравнения она не нашла.

Воздав все почести погибшим воинам, предав земле с осо­
бым почётом тела двух вождей, оставив пять сотен массагетов
и две сотни хаомаваргов для погребения погибших саков, а так­
же пленённых вражеских воинов для захоронения их собратьев,
объединённая сакская армия двинулась в глубь земель персид­
ской области Бактрия.
Дакар и Турпан разбили войска на три отряда, сосредото­
чив большую часть сил, в том числе и всех хаомаваргов, в цент­
ральной группе войск, и определили всем три дня на разорение
завоёванных земель. По их мнению, более длительный срок был
бы пагубным для всех, так как Дарий наверняка уже направил
армию из ближайших сатрапий в помощь беззащитной Бактрии.

292

На второй день похода передовые дозорные отряды в ожи­
дании своих вождей остановились на подступах к главному го­
роду этой земли - Бактре Зариаспе. Получив команду вступать
в него, они быстро завладели им. Помимо немногочисленной
знати и простых жителей, согнанных на центральную площадь,
в городе никого не было. Во дворце сатрапа, куда ворвался один
из отрядов, находилась лишь небольшая охрана, сразу сложив­
шая оружие. Членов семьи наместника здесь не оказалось. Они
были предусмотрительно отправлены им в южную часть страны.
Его несметные богатства, обнаруженные в хранилище, по­
разили даже вождя хаомаваргов Дахара, повидавшего много со­
кровищ за свою долгую жизнь, не говоря уже о совершавшем
свой первый поход молодом вожде массагетов Турпане.
Далайя, неспешно пройдясь по залам небольшого дворца и
осмотрев их, вышла на террасу, откуда открывался великолепный
вид. Наслаждаясь увиденным, она вдруг задумалась о том, как,
наверное, прекрасна бьшает жизнь, когда нет войны, когда все
люди заняты обычной работой, не боясь за будущее своих детей.
«Всё, к великому сожалению, обстоит иначе. Ведь мир - это
не только отсутствие войны, это ещё и присутствие настоящей
жизни во всём. Но ни того, ни другого пока нет», - думала она.

Добыча была велика. Захваченный многочисленный скот,
среди которого отдельно вели табуны отборных бактрийских
скакунов, обозы, гружённые несметным добром, сдерживая ход
двух армий, медленно тянулись, подобно огромной змее, нехотя
проползавшей меж скал.
В южную часть Бактрии не стали входить, хватило и того,
что было в её северной и центральной частях.
Шли они не спеша, по-прежнему направляя во все стороны
усиленные дозорные отряды.
С наступлением вечеров на землю опускалась долгождан­
ная прохлада.
На ночь разбивали лагеря. Как никогда, сытно кормили
воинов и лошадей, давая им возможность хорошо отдохнуть.

293

Далайя, Руса и Фардас чаще всего проводили вечера в
шатре вождя Дахара, куда их радушно приглашали вместе с
вождём Турпаном. Мудрый хаомаварг многое помнил и охот­
но делился воспоминаниями с сотрапезниками, находя в них
благодарных слушателей. Все его повествования были преис­
полнены благородства и мужества, особенно жизнеописания
простых воинов и сказы о славных подвигах далёких пред­
ков. Для гостей уже не было столь важным их соответствие
истине. Главное заключалось в его искреннем уважении к лю­
дям, к прошлому.
Иногда, сидя у очага и не сводя глаз с языков пламени, всег­
да столь благотворно воздействующих на человека, Далайя не­
вольно отвлекалась от слушания и мыслями уходила в родную
степь, в своё прошлое, вспоминая близких душе людей. Как
только в её памяти возникал образ царицы, её охватывали чув­
ства вины и скорби, скорби и вины...
Вот и сейчас они вновь увели её туда, и она подумала: «Не
стало тебя, царица, и я стала странницей на этой земле, не зна­
ющей своего назначения, не находя своего приюта. Мне часто
бывает плохо, и я не знаю, как быть. Что мне сделать такого, что­
бы стать нужной кому-то? Ты не поддавалась таким думам. Тебе
было не до них. Ты поступала свято, живя для своего народа, ни
разу не впустив в настрадавшуюся душу сомнений по поводу
творимого собой. Я же не так уверовала в себя и во всё то, что
вдруг совершаю, и от этого не столь уверены во мне все те, кто
меня окружает. Это очень печалит меня, ведь я могу их поте­
рять, и тогда останусь совсем одна».
Изредка улавливая на себе кроткие взгляды молодого во­
ждя Турпана, она задумывалась над тем, что творится теперь
среди массагетов.
«Как и почему случилось так, что вот такой молодой и не­
опытный воин стал военным вождём и возглавил целый по­
ход?» - думала она.
Её тревожило будущее и своё с Русой, и Фардаса.
«Нужно ли нам идти дальше, в родную для меня степь? Может
быть, пока ещё не стало поздно, нам следует покинуть Турпана и

29f

его армию? Не знаю. Расспросить бы у него о жизни, что теперь
там царит. Постараюсь сделать это завтра. Тогда мне легче будет
принять какое-нибудь решение, ведь есть ещё немного време­
ни», - размышляла она.
- Да, верно, с годами становишься бережливым в движе­
ниях, скупым в поступках, но, как никогда, словоохотливым.
Наверное, всё это заведено неспроста. В жизни всему наступа­
ет свой черёд. Молодость глупа и суетна. Зрелость придирчи­
ва и избирательна. Лишь только старость неподвижна и гро­
могласна, - Далайя расслышала сквозь думы суждения вождя
Дакара и вновь поразилась его мудрости.
Взглянув на него, она наконец поняла, кого он ей напоми­
нал всё это время: он бьш похож на водопад.

Ведя своего коня рядом с Далайей, Турпан охотно поведал
ей обо всём творящемся в родной степи.
Главные перемены, как и предполагала она, произошли
сразу после смерти царицы. При весьма странных и до сих пор
неизвестных обстоятельствах один за другим покинули мир во­
жди трёх наиболее враждебных ей племён.
Трагические изменения, однако, на этом не прекратились.
Через короткий промежуток времени после случившегося к
праотцам поочерёдно отправились и вожди ещё семи племён,
но уже тех, что всегда поддерживали при жизни царицу.
Степь вновь содрогнулась от страшных событий.
Двое оставшихся вождей сразу после обряда похорон
правительницы увели свои племена под власть тиграхаудов.
По заведённому ещё при самой царице обычаю, народ каж­
дого из этих племён избрал себе нового вождя.
Вот так он. Турпан, старший из троих сыновей погибшего
тысячника, нежданно-негаданно стал сначала вождём в своём
племени, а чуть позже и военным вождём всего союза племён,
выше которого находился лишь царь.
Постоянные раздоры, повсеместно охватившие степняков,
вконец разорили и без того ослабшую и обнищавшую страну.

295

Со слов Турпана, оставался только один выход: идти в по­
ход и в случае везения вернуться с добычей, ну а если такому не
суждено было свершиться, то массагетов ожидал голод, так как
прокормить народ уже было нечем.
Печален был рассказ военного вождя.
В степи не стало той силы, что могла объединить людей и,
главное, должным образом управлять ими. Оскудела сакская
земля. Беззащитной сиротой осталась она на виду у всех.
«Лишь ленивый не пойдёт на неё войной. Да вот только
брать там уже нечего, и оттого пока ещё живы почти разрознен­
ные массагеты», - думала Далайя.
Всё было гораздо хуже, чем предполагала она. Сейчас, вы­
слушав Турпана, она с горечью осознавала, что лучшим реше­
нием в такой ситуации был бы захват власти в степи сильным
вождём, пусть и жестоким.
«Страшнее всего для целого народа быть немощным и обез­
доленным. Такой народ, просуществовав с десяток лет, уже не
сможет дать начало хотя бы одному достойному потомку, и даже
если такое произойдёт и он вдруг народится, то лишь для того,
чтобы проклясть свою горькую судьбу», - тяжкие мысли одоле­
вали Далайю.

Близился к своему завершению очередной, седьмой день
пути. С наступлением следующего полудня дозорные отряды
ожидали всех воинов на том месте, откуда пути хаомаваргов и
массагетов должны были разойтись.
Первые, не дойдя до вод Окса всего одного дня пути, ухо­
дили оттуда влево, огибая по правую руку земли Хорезма. Вто­
рые же продолжали идти прямо и, преодолев обмелевшую реку,
вступали в свои степи.
Для тех и других заканчивался этот славный поход, став­
ший в самый решающий момент единым.
* * *

Расставание не было долгим. Отведя в обе стороны все
обозы, заранее разделённые надвое, войска массагетов были

296

выстроены вождём для почётного прощания с отважным воин­
ством хаомаваргов.
Дахар с племянником Патшой и тремя тысячниками нахо­
дился перед своими сотнями напротив армии союзников. Они
вглядывались в ряды массагетов, придерживая своих гарцую­
щих скакунов.
Далайя и Турпан, выступив вперёд, в их сторону, остановились.
Все замерли.
- Великий вождь Дахар, вместе мы преодолели не столь дол­
гий путь, но весь народ массагетов будет помнить всегда свер­
шённое тобой и твоими доблестными воинами, - в полной ти­
шине начал Турпан. - От этого места до памятного ущелья мы
дошли за пять дней, обратно же вернулись двумя днями позже.
Нас сдерживали многочисленные обозы с богатым трофеем и та­
буны лошадей, которыми мы завладели вместе с тобой и благода­
ря тебе. Половина всего этого добра по праву принадлежит тебе и
твоим храбрым воинам. Благодарю тебя. Да продлятся твои дни!
С последними словами вождь Турпан склонил голову, при­
жав к груди правую руку, давая понять, что он сказал всё.
Далайя тронула коня и шагом двинулась в сторону Дакара.
Тот немедля направился к ней навстречу. На середине они оста­
новились, очень внимательно всматриваясь друг в друга.
- Последний поход должен быть достойным и памятным.
Старость же бывает неподвижной и громогласной, - она улыб­
нулась, повторяя ему его же давние слова. - Но то ведь старость.
Да к тому же она далека, - искорки озорства светились в её гла­
зах, но они не заслоняли великого почтения к нему. - Береж­
ливость твоих движений от быстрых мыслей. Твои поступки
величавы точностью. Ты прав, молчанием мудрость никогда и
никому не передать. Прощай, светлейший Дахар!
- Прощай, Далайя!

Вождь Дахар пока не мог знать того, что по прибытию в род­
ные земли он по праву будет провозглашён царём своего народа.

297

Г Л А В А

П Я Т А Я

О,

' т направленных вперед гон­
цов степь уже знала об удачном походе своей армии. Знала она и
о появлении Далайи. Если от первого известия во всех кочевьях
ликовали, то второе своей неожиданностью настораживало не­
которых людей, давно уверовавших в её погибель. Новые вожди
племён, в основной массе выходцы из семей прославленных во­
инов и полководцев, знавшие и хорошо помнившие её как знат­
ную, но нечванливую женщину, искусную воительницу, всегда
готовую прийти на помощь при обращении к ней, восприняли
её появление хотя и несколько сдержанно, но с добрым отноше­
нием в сердцах.
В поселении на берегу Яксарта, где прежде располагался
стан царицы, в установленном на почётном месте шатре Турпан
разместил Далайю, для всяких нужд закрепив за ней несколь­
ко семей простолюдинов и выделив ей для охраны целую сотню
воинов.
Поминки по погибшим вождям и воинам, устроенные на
второй день, длились три дня.
Дошёл черёд и для дележа захваченного в походе добра.
Вождь Турпан уже назначил срок для проведения большо­
го совета, в который обязательно входили вожди, старейшины,
тысячники и сотники, равно представлявшие все десять остав­
шихся племён.
На совет была приглашена и Далайя.

298

в указанный день все они расположились перед главным
шатром под открытым небом.
Турпан попросил Далайю занять место по правую руку воз­
ле себя, что всегда означало только одно - восседавший там на
совете являлся вторым лицом в степи.
По левую руку от него находился старец, совершенно незна­
комый ей, лицо которого было изуродовано большим багровым
шрамом.
Прежде чем огласить перечень всего, что было добыто ими
в походе, Турпан подробно сообщил присутствующим о каждом
его дне и, главное, о действиях Далайи, её спутников и воинов
хаомаваргов во главе с вождём Дахаром.
По лицам тех людей, кто не принимал участия в описыва­
емых событиях, было заметно, насколько они были поражены
услышанным.
Те же, кто побывал в этом походе и пережил его, с нес­
крываемой гордостью поглядывали друг на друга и чаще на
Далайю.
За всё время, что длился большой совет, она не проронила
ни слова, внимательно наблюдая за людьми и за тем, насколько
справедливо и верно происходил раздел.
Вначале Турпан оглашал своё мнение, после этого все при­
ступали к его обсуждению.
Но то, что он предложил в самую первую очередь, было вос­
принято всеми молча и без возражений. Четверть скота, оружия
и драгоценностей отныне принадлежала ей.
Вторая четверть распределялась между самим Турпаном,
вождями и семьями всех погибших вождей, тысячниками и сот­
никами, ходившими в поход, в строгом соответствии с их поло­
жением.
Третьей четвертью в равной степени наделялись воины вер­
нувшейся армии и семьи погибших в этом походе воинов.
Четвёртая четверть отдавалась вождям для равного рас­
пределения ими между семьями простых кочевников в пле­
менах.

299

Недовольных либо оспаривающих принятое решение не
было.
Турпан, завершая совет, обратился к Далайе с вопросами,
нет ли у неё каких-либо особых своих предложений и всё ли,
на её взгляд, совершено по справедливости.
- Признаюсь, я очень удивлена столь значительным да­
ром моим спутникам и мне. Хочу просить вашего одобрения
ещё на два свершения для блага всех массагетов, - она окину­
ла сидящих взглядом и остановилась на Турпане.
- Мы готовы выслушать тебя, досточтимая Далайя, - выра­
зил Турпан общее мнение.
Все в ожидании не сводили с неё глаз.
- Думаю, следует направить гонцов к ушедшим к тиграхаудам вождям и предложить им вернуться вместе со всеми их
людьми обратно в родные степи. Четверть всего, чем вы надели­
ли меня, я готова отдать их племенам, - она вновь окинула всех
взглядом.
Люди восхищённо и одобрительно закивали, о чём-то пере­
шёптываясь между собой.
- Вторую четверть я выделяю для поселения, которое нуж­
но разбить здесь же и разместить в нём всех собранных в нашей
степи детей-сирот, - завершила Далайя.
Восторгу присутствующих, казалось, не будет предела.
- Что скажете, братья? - подняв руку, обратился к ним
Турпан.
Они замолчали.
- Мудрые решения никогда не нуждаются в обсуждении, вдруг в воцарившейся тишине низким густым голосом произнёс
сидящий рядом с ним старец.
Все были согласны.
В племенах, где в сражении с бактрийцами погибли вожди,
народом были избраны другие.
Три дня длились торжества в честь удачного похода мас­
сагетов.
Принятое решение было в строгости соблюдено, и каждый
человек в степи получил свою долю.

300

Гонцы были направлены ко всем собратьям. По кочевьям
были разосланы доверенные люди.
Вскоре в селение, состоящее из двадцати пяти обычных
войлочных шатров, уже начали доставляться осиротевшие дети,
каждый из которых был представлен Далайе.
Вернулись на прежние свои пастбища и откочевавшие к тиграхаудам два племени. В одном из них не желавший возврата
вождь куда-то бесследно исчез, а избранный взамен ему испол­
нил волю народа.
Жизнь в кочевьях постепенно налаживалась.
Наступала осень, предвещая суровую зиму. Теперь она была
не так страшна массагетам.

Высокий курган, возведённый чуть в стороне от всех осталь­
ных, был последним пристанищем в славном пути царицы Томирис. Далайя провела возле него целый день, мысленно обща­
ясь с ней. Вспоминая прошлое, рыдала, повествуя о настоящем,
плакала. Иногда просила совета у неё, но к вечеру уже просто
отдыхала в тени его основания.
Всё это время она прислушивалась к своим ощущениям и
чувствам, пытаясь уловить малейшие сигналы, но их не было.
В её душе никаких изменений не происходило.
Царица пока молчала. Она не гневалась, но и грусти не
убавляла.
«Значит, не подошёл, не наступил ещё этот миг», - подумала
Далайя.

Оставив стан верховного военного вождя Турпана, провоз­
глашённого царём массагетов, Далайя переселилась со всеми
своими людьми туда, где находились дети, расширив его ещё
двумя сотнями шатров. Теперь это новое селение все так и на­
зывали - селение Далайи.

301

Руса с Фардасом все дни напролёт были заняты большим
хозяйством. Сама же Далайя всё своё время посвящала детям,
коих ближе к зиме набралось почти три сотни.
Однажды она поручила начальнику охраны подобрать для
неё десять воинов, хорошо знающих местность и все кочевья,
уже ставшие на зимовку.
Когда поручение было исполнено и они вошли к ней в
шатёр, то среди них один молодой воин показался ей знакомым,
но вспомнить его она так и не смогла.
- Когда-то в ставке царицы одну из её сотен возглавлял
доблестный воин по имени Даг, - Далайя начала излагать пору­
чение. - Его здесь нет. Но у него была семья, дети. Найдите мне
их. Возьмите у Русы всё, что нужно вам для дороги, и немедля
отправляйтесь в путь. Поспешности в поиске не допускайте.
Всех с почтением доставьте ко мне.
Воины, склонив головы, удалились из шатра. Лишь тот са­
мый, что показался ей знакомым, замешкался на миг. Заметив
это, Далайя подошла к нему, внимательно вгляделась в лицо и
спросила:
- Кто ты? Назовись.
Воин смутился, но ответил твёрдо:
- Моё имя Ремиз. Вы помогли нам в нашем пути от берегов
Каспия. Нас пятеро в твоей сотне. Позволь со мной идти осталь­
ным, - он преданно и с надеждой смотрел ей в глаза. - Я помню
благородного сотника Дага и многим обязан ему.
- Хорошо. Найди их. Я извещу сотника о замене. Тебя же
прошу: не оплошай. Вернёшься, тогда и поговорим с тобой.
А теперь ступай, - Далайя проводила его взглядом.
Тот радостно выскочил из шатра.

Долгие, однообразные зимние вечера Далайя с Русой коро­
тали в своём шатре, сидя у жаркого очага. Зачастую с ними поч­
ти до полуночи находился и Фардас, неохотно покидавший их
общество, направляясь к себе. То, что они были вместе и у них

302

был свой отдельный кров, наполняло их неописуемой радостью
и огромным счастьем. Руса любил лежать у огня, положив голо­
ву ей на колени.
Нежные прикосновения её рук к его голове, её пальцы,
блуждавшие в его волосах, доставляли обоим неземное удо­
вольствие, возбуждая каждую частичку их тел, распаляя в них
кровь, переполняя ею трепетные сердца.
Они подолгу предавались ласкам, наслаждаясь друг другом,
не в силах при этом насытить накопившиеся неуёмные и столь
желанные страсти. Лишь на миг расставаясь в ночи, они тут же
начинали скучать друг по другу, и даже во сне Руса не выпускал
из своей руки её тёплую ладонь.

Зима, весьма суровая в степи и мягкая в горах, приближа­
лась к своей середине.
В крепости почти всё было по-прежнему, лишь с неболь­
шой новизной: Рушти иногда, захватив с собой всю свору собак,
отправлялся на охоту. Поначалу все тревожились за него, но со
временем успокоились и перестали обращать внимание на эту
его причуду.
Лес, казалось, столь знакомый ему, всегда встречал его
по-новому. Неизменным было лишь его молчаливое величие.
В своей мохнатой большой накидке да в таком же мохна­
том головном уборе Рушти выглядел могучим и суровым во­
ином, способным сразить любого врага или матёрого зверя
на своём пути. Именно так он представлял себя со стороны,
изредка, но с гордостью тараща единственный глаз на своё во­
инство, бегущее рядом с ним со всех сторон.
Собачье семейство в полном составе - родители и четверо
годовалых щенков, - поглядывая на своего хозяина, неотступно
следовало подле него, по-своему охраняя его и готовое испол­
нить любую его команду. Таких прогулок они уже стали ожидать
с явным нетерпением, радуясь возможности порезвиться средь
дикой природы.

303

Ж ивности, достойной их внимания, в лесу не водилось,
и назвать то, чем они занимались, настоящей охотой было
нельзя. Но всё же это было лучше, нежели целыми днями
слоняться по двору, вдыхая надоевшие запахи домашней
скотины.
Рыжему всё это нравилось лишь до той поры, пока он не на­
чинал бежать по глубокому снегу. Зная, что вскоре ему придётся
проделывать весь этот путь в обратном порядке, он незаметно
отставал, пока все не исчезали из виду, и после этого, поваляв­
шись в чистом пушистом снегу, дожидался их под деревом, где,
как правило, было суше и скрытнее.
И в этот раз всё было как обычно. Рушти направился с утра
на охоту, взяв с собой всех собак.
Нетронутый снег, выпавший за ночь поверх прежнего, по­
серевшего, покрывал всю низину свежим, иссиня-белым искря­
щимся на солнце слоем.
И только горы, величаво громоздясь и вблизи опоясывая
короной эту огромную чашеобразную долину, отдаляясь и ста­
новясь тонкой ребристой поверху линией, не изменяли своего
первозданного серо-красного цвета. Воздух взбадривал своей
прохладной свежестью и звенящей чистотой, доставляя всему
живому истинное наслаждение.
Пройдя родник, неустанно пробивавшийся на поверхность
теперь и сквозь снежный слой, Рушти, восседая на бойком ска­
куне, полюбовался прозрачной, тихо журчащей водицей и на­
правился в лесную чащу, разрушая девственный покров невы­
соких сугробов.
За ним, следуя по неглубокому конскому следу, раздвигая
рыхлый снег широкой грудью, бежал старший всей своры. Ры­
жий, по своему обыкновению, замыкал это своеобразное ше­
ствие добытчиков, стараясь пока не отставать от остальных
собратьев. Он, изредка приподнимая голову, вбирал в себя как
можно больше воздуха, внюхиваясь в окружающие запахи,
пытаясь определить малейшие изменения в них, дабы вовремя
подать голосом знак своему хозяину, звериным чутьём улав-

304

ливая его охотничий настрой, при этом соображая, что нельзя
подвести ни своё семейство, ни самого себя.
К полудню небо потемнело, покрываясь серыми тучами,
пригнанными с запада лёгким ветерком. Вновь пошёл густой
снег, медленно опускаясь на землю пушистыми хлопьями.
Рушти остановился на маленькой полянке, сошёл на землю,
присел у дерева, достал небольшой кусок вяленого мяса и, отре­
зая его ломтиками, стал есть, осматривая перелесок.
Псы, учуяв запах пищи, прилегли рядом с ним, поглядывая
на него в ожидании угощения, но тот не обращал на них внима­
ния, продолжая свою трапезу. «Вы и без того бездельники, а дай
я вам еды, так и подавно не станете искать зверя», - рассуждал
он, смачно откусывая мясо, дразня и разжигая аппетит у собак.
Из-за падающего снега видимость становилась затрудни­
тельной. Снежинки беспрестанно липли к ресницам, щекоча
глаза и мешая обзору.
«Похоже, дальше идти не имеет смысла. Нужно возвращать­
ся. Они все смеются надо мной, не верят. Всё равно я найду этого
волка и привезу им его шкуру. Посмотрим, кто был прав. Завтра
нужно добраться до дальних подножий гор. Сейчас же пройдусь
по его ближним подступам до самой крепости», - успокаивал
себя Рушти, забираясь на лошадь.
Следы, оставленные им, петляли среди леса. Припорошен­
ные идущим снегом, теперь они походили на какую-то бесфор­
менную борозду, постепенно наполнявшуюся до краёв и неза­
метно исчезавшую под свежим слоем покрова.
Рушти забирал правее, ведя коня по другому пути.
Видимость улучшалась лишь под широкими раскидистыми
кронами больших старых деревьев, растущих в восточной
части, ближе к одиноким скалам, темневшим здесь повсюду.
Рыжий, как всегда, брёл последним, часто заходя под по­
кров древес, сильно встряхиваясь, сбрасывая с себя липкую
снежную корку, обнюхивая кору, помечая её мочой. Он неспеш­
но продвигался, пока не отстал от всех. Упуская их из виду из-за
плотной белёсой пелены, он всё же не терял направления, чутко
улавливая знакомые запахи.

20-192

305

в какой-то миг в воздухе появился чужой дух, едва уло­
вимый им и от этого не очень понятный ему. Одновременно
с ним он услышал внезапно возникшие странные звуки и тут
же большими прыжками бросился по оставленному следу.
Пёс уже отчётливо слышал лай и рычание своих собратьев,
когда на него, чуть не раздавив копытами, из снежной завесы
выскочил конь Рушти, бешено несясь в обратную сторону.
Успев в последний момент отскочить в сугроб, рыжий с
удвоенной силой помчался вперёд, стараясь поскорее прийти
на помощь и хозяину, и своему семейству.
Битва с небольшой волчьей стаей была в самом разгаре.
Четыре чёрных лохматых кома, вцепившихся насмерть псов и
волков, зловеще рыча, вертелись в стороне, разбрасывая по­
красневший снег.
Ближе к подножью невысокой скалы, расположенной сле­
ва, вздыбив на загривках шерсть, рыча, широко расставив лапы,
низко опустив головы и оскалив клыкастые пасти, угрожая друг
другу стояли отец рыжего и чёрная волчица.
Она бросилась первой. Он, пытаясь отстраниться, внезап­
но заскользил задними лапами. Этого хватило для неё. Сбив его
грудью, она вцепилась ему в шею, всё сильнее сжимая на ней
свои челюсти.
Рыжий стремительно оттолкнулся, всей мощью налетел на
волчицу, опрокинул её, придавил к земле могучим телом, тут
же захватил во всю пасть её горло и, яростно впившись в него,
мгновенно ощутил вкус горячей крови. Она пыталась вывер­
нуться, судорожно брыкаясь лапами, но ничего у неё не получа­
лось. Его клыки всё глубже и глубже входили в её плоть, с каж­
дым разом всё быстрее выдавливая из неё жизнь. Вскоре с нею
было покончено. Рыжий, разжав окровавленную пасть, тяжело
дыша, оглянулся.
Снегопад перестал.
Всё в округе уже проглядывалось с особой ясностью и
имело чёткие очертания. Повсюду снег был сбит в багрово-

306

серые комья. Среди этого месива буграми чернели мокрые лох­
матые бездыханные тела сражённых противников.
Рушти лежал в стороне, недалеко от скалы, лицом вниз.
Из-под его головы, слегка растопив снег, уже растеклась густая
тёмная лужа крови, от которой шёл пар.
Рыжий не мог видеть, как со скалы, когда с ней поравнялся
Рушти, на него набросилась чёрная волчица, в одно мгновенье
разорвав клыком его шею от левого уха до груди. Юноша не уви­
дел атаки с этой стороны, имея лишь правый глаз.
Пёс, обнюхав его и отца с матерью, обошёл остальных.
В живых никого не осталось. Все - и волки, и собаки - были
мертвы. Никто не уступил никому.
Забравшись на скалу, где на снегу были волчьи следы, за­
драв к небу окровавленную морду, рыжий жалобно завыл. Да­
леко по округе весь оставшийся день и всю ночь до утра разно­
сился скорбный звериный плач.
На заре, пройдя по едва видневшемуся следу вернувше­
гося в крепость скакуна, к скале приблизились сотник Даг и
Бурчэ.
Поначалу, загрузив тело Рушти на коня, они не хотели
трогать останки собак, но увидев глаза рыжего, лежащего
по-прежнему на скале, снесли их в небольшую расщелину,
где, прикрыв свежими разлапистыми ветками, припорошили
снегом.

Девушки безутешно рыдали над телом Рушти. Мужчины в
стороне от крепости, на окраине леса, напротив пропасти, стой­
ко перенося душевные страдания от скоропостижной кончины
юноши, выдалбливали углубление в мёрзлой земле, готовя мо­
гилу, последнее его пристанище.
Рыжий появился ближе к вечеру, когда погребение Рушти
было уже завершено.
Всю эту ночь пёс в одиночестве провёл у свеженасыпанного
холмика, черневшего среди снежного покрова, под которым по­
коился его хозяин и добрый друг.

307

Это была первая утрата для обитателей крепости. Оттого
и горе было для них невыносимым и долгим. Ничто не могло
утешить их скорбь и умерить их печаль по так рано ушедшему
из жизни чистому душой и очень сердечному юноше, имевшему
тяжёлую, полную трагедий, короткую судьбу.
Рыжий тосковал по своим сородичам и по Рушти, кото­
рого всегда старался защитить, улавливая в нём физическую
немощь, словно сожалея, что в нужный момент не оказался
рядом с ним и не успел его спасти. Люди понимали его и ста­
рались не тревожить. Он подолгу лежал у колодца, где преж­
де было любимое место всей его семьи, часто уходил побро­
дить по лесам, откуда неспешно возвращался и обязательно
навещал могилу. В своём страдании пёс очень походил на
человека. Когда он, пошатываясь, появлялся во дворе, люди
замирали, провожая его долгими взглядами. Вся еда, предна­
значенная ему, оставалась нетронутой им, и это сильно бес­
покоило всех. Вечерами он неподвижно лежал, опустив голо­
ву на вытянутые лапы, уставившись потускневшими глазами
в костёр.
Однажды поутру, на седьмой день после похорон. Дат вдруг
заметил, что рыжий не может встать.
Пытаясь подняться, он бессильно заваливался на бок,
подкашиваясь в лапах. Сотник подбежал к нему, присел возле
него на колени, осмотрел его, затем бережно подхватил его на
руки, ощутив неимоверную лёгкость тела, и понёс его к себе,
куда тут же прибежали все остальные. Уложив его на шкуру
невдалеке от огня, он тревожно наклонился над ним, прислу­
шиваясь к его дыханию, всматриваясь ему в глаза. Пёс, сведя
мохнатые брови, несколько раз моргнув, дёрнувшись телом,
но не сумев поднять головы, спокойно посмотрел на него и,
высунув язык, уснул. Убедившись в том, что он жив, все тихо
удалились.
Оставив у его изголовья посуду с чистой водой, вслед за
остальными покинул помещение и Даг. Он несколько раз наве­
щал рыжего. Тот продолжал спать.

308

в этот день закололи овцу, и к полудню в котле уже было
сварено её мясо.
Когда все расположились у своих костров, готовые присту­
пить к еде, на входе слегка приподнялся нижний край полога, и
из-под него показалась голова рыжего. С этого дня он стал по­
правляться. В его глазах появилась живая искорка, его тело ста­
ло крепнуть, вновь наливаясь силой. Вот только к тому месту у
колодца, откуда унёс его сотник, он больше не подходил и всё
чаще располагался возле ворот, будто сменил на посту своего
друга Рушти.

На двадцатый день вернулись все воины, посланные на
поиски семьи сотника Дата. Итог был малоутешительным. Его
помнили. Знали, что у него было двое совсем юных сыновей,
но никто не смог объяснить, куда исчез он сам и где теперь
его дети. Также стало известно и о том, что почти сразу после
его пропажи от сильных недомоганий умерла его жена. Жите­
ли селения указали на её могилу. Один из старейшин не очень
уверенно подсказал имена детей. С его слов, старшего из этих
братьев звали то ли Сыбар, то ли Зубар, а младшего не то Кудас,
не то Гидасп.
Далайя очень внимательно слушала воинов, приняв их у
себя в шатре, угощая горячей едой. Когда они называли име­
на, что-то знакомое промелькнуло у неё в голове, но неуловимо
ускользнуло.
Отпустив всех на отдых, она невольно задумалась о сотни­
ке Дате, о том, что он не знает об участи своей семьи и детей.
Ей было искренне жаль его. «Даг,наверняка, живёт надеждой
однажды встретиться с ними и уже больше никогда не расста­
ваться», - думала она. При воспоминании о нём она представи­
ла заснеженную крепость и всех её обитателей, и тут же потекли
иные мысли: «Как они там сейчас? Вернулись ли молодые обрат­
но? Что вообще происходит там?» На душе было тревожно за
них. Ведь они все стали ей родными.

309

Остаток зимы Далайя вместе с Русой по настоянию самого
верховного правителя Турпана и по радушному приглашению
вождей племён подолгу гостили в их кочевьях, назначив стар­
шим в селении Фардаса.
Только в этот период года саки на время становились поч­
ти оседлым народом, и их не нужно было искать в бескрайних
степных просторах.

310

Часть третья

...ЙСУДЬБДОСШДЯДА ВЫБОР)
511 год до н. э.

Г Л А В А

П Е Р В А Я

G

наступлением весны людям
свойственно замечать перемены, произошедшие с их родными,
находящимися рядом. Ни в какой другой период года им не дано
так отчётливо уловить все изменения, связанные с ростом их
детей, младших сестёр и братьев.
Лишь с окончанием зимы, когда на земле пробуждается всё
живое до самой маленькой букашки и тоненького стебелька, все
взрослые мужчины и женщины, словно очнувшись от сна, удив­
лённо взирают на вчерашних малышей, преобразившихся так
вдруг в статных молчаливых юношей и изящных стеснительных
девушек.
Жилища, казавшиеся прежде просторными и уютными, в эту
пору совершенно неожиданно для всех их обитателей становятся
тесньпии и уже отнюдь не удобными, ставя отцов и матерей в не­
ловкое положение перед своими детьми из-за допущенной ранее
непредусмотрительности относительно их быстрого возмужания.
Родители, занятые суетной повседневностью, не успевают
заметить того, что их маленькие отпрыски уже превратились в
достойных потомков, так не умеющих ждать наступления под­
ходящего для этого времени, дабы давшие им жизнь люди могли
подобающе избежать таких, казалось бы, несложных упущений
в быту.
Оттого извечно и происходит так, что все старшие при виде
внезапно повзрослевших детей ошарашенно уступают им доро-

313

гу, прислушиваясь к огрубевшим голосам мальчиков, растерян­
но приглядываясь к девочкам, поражаясь их красоте и отныне
относясь ко всем отрокам иначе, по-особому, будто к пришлым
впервые гостям.
Все обновления в природе влекут за собой новизну и в ощу­
щениях, изменяют восприятие всего того, что всегда считалось
неизменным и незыблемым в своём постоянстве, но оказалось
однажды освежённым, новым, другим. Каждая наступившая
весна совершенно не похожа на предыдущую, и к этому нельзя
привыкнуть, если ты жив душой и свободен в мыслях.

Племена, по заведённым традициям и обычаям, воздав по­
чести духам предков, земли, воды и небес, уже откочёвывали в
долины к отведённым им летним пастбищам на сочные луга, как
велось издревле.
Тёплая меховая зимняя одежда: остроконечные шапки, ото­
роченные мехом, меховые шубы, широкие штаны, сшитые из
кожи мехом внутрь, и таким же образом изготовленные сапоги теперь сменялась на более лёгкзпо, из тонко выделанной мягкой
кожи и войлока.
Далайя и Руса не узнавали старших мальчиков, очень
повзрослевших за тот короткий промежуток времени, что они
не были в селении. Под неустанным и бдительным руковод­
ством многоопытного Фардаса почти полторы сотни юнцов
упорно овладевали воинским искусством. Они попарно сража­
лись на деревянных, а затем и настоящих мечах, стреляли по
мишеням из лёгких луков, метали копья и управляли боевыми
конями. Младшие возрастом мальчики, сгрудившись по окраи­
нам отведённой для тренировок площадки, восхищённо наблю­
дали за своими старшими товарищами, желая скорее подрасти
и быть среди них.
Девочки под присмотром определённых Далайей женщин
приучались к различным хозяйственным делам, связанным с
выделкой шкур, шитьём, приготовлением пищи и ещё со многи­
ми премудростями будущих хозяек и хранительниц очагов.

314

На третий день после возвращения, когда Далайя впервые
объезжала своё селение, присматриваясь и к людям, и к состоя­
нию жилищ, к ней на полном скаку подлетел тот самый молодой
воин по имени Ремиз.
Он спешился, склонил голову и обратился к ней:
- Далайя, я нашёл их.
- О ком ты хочешь сообщить? - недоумевающе спросила
она.
- О сыновьях сотника Дата. Ты велела найти их, - с радо­
стью произнёс он.
Она не поверила в сказанное им.
- Где же ты нашёл их, ведь поиски давно прекращены?
- Они находятся здесь, среди остальных детей, - он показал
рукой в сторону площадки, где Фардас с мальчиками проводил
занятия. - Сегодня Фардас доверил мне два десятка для обуче­
ния стрельбе из лука, и я узнал их по именам. Старший Зубар,
младший Кудас. Доставить их?
- Не нужно. Хочу увидеть их со стороны.
Ремиз ловко взобрался на коня и последовал за Далайей.
- Вон они, заняты стрельбой. Те, что ближе к нам. Тот, ко­
торый чуть выше ростом, - Зубар, а рядом с ним - Кудас, - пояс­
нял Ремиз, поравнявшись с Далайей, остановившей коня возле
крайнего шатра, дабы не отвлекать детей от занятий.
- Тебе известно, когда они появились здесь, у нас? - всма­
триваясь внимательнее в ребят, спросила она.
- Да. Ещё до первого снега.
- Целую зиму они были рядом с нами, а мы и не знали, - с
досадой произнесла женщина.
- Когда мы вели их поиски, мы старались не называть нико­
му их имён, ведь ты поручила лишь нам десятерым найти их, и
мы не смели посвящать в это ещё кого-то, - растерянно оправ­
дывался молодой воин.
- Всё верно. Это моя ошибка. Я не корю вас. Нет. Ты достоин
награды. Проси чего хочешь, - радуясь такому стечению обсто­
ятельств, не отрывая взгляда от детей, уже с улыбкой спросила
Далайя.

315

- Мне ничего не нужно. У меня есть всё, чтобы верно слу­
жить тебе, - преданно смотря на неё, с благодарностью ответил он.
- Что ж, в таком стсучае доставь-ка их ко мне вечером. Я сама
им всё и объясню. С хорошей вестью пришла эта новая весна, она развернула коня и направилась обратно.
«Вот почему мне показались очень знакомыми их имена.
Ведь мне их представляли, но тогда я не знала, кого ищу. Надо
же, я стала забывчивой. Это плохо. И всё же, какая радость, что
они живы и находятся здесь, у меня. Никогда бы не поверила,
что такое бывает в жизни. Нужно как следует отблагодарить
вестника. Хвала небесам за такой щедрый дар. Нужно завтра же
совершить жертвоприношение», - размышляла она.

Верховный правитель царь Турпан, попрощавшись на лето
с Далайей, Русой и Фардасом, оставив им все прилегающие
пастбища, выдвинулся в дальний путь, почти к границам тиграхаудов, к верхнему течению Яксарта.
Помимо той сотни, что он сам выделил им, каждый из во­
ждей племён одарил Далайю ещё полусотенным отрядом, и те­
перь в её селении было уже около семисот воинов.
Окрепшие же племена имели от трёх до пяти тысяч войск.
Теперь, когда душа постепенно находила успокоение от уви­
денного в родной степи, от посещения кургана с захоронением
царицы, оттого, что ей хоть как-то удалось помочь всему своему
народу, Далайя стала всё чаще подумывать о людях, оставлен­
ных в далёкой крепости.
Идти туда, к ним, сейчас не представлялось возможным из-за
весенних разливов. Пока лишь следовало ожидать спада воды в ре­
ках. Да и перевал, тот ужасный проход среди гор, был ещё закрыт.
Ремиз, ставший десятником и получивший в награду одно­
го из породистых скакунов, пригнанных из бактрийских земель,
был по-своему очень счастлив. Со своим отрядом, куда вошли
четверо его товарищей, он неотступно находился при всех де­
тях, всячески помогая Фардасу, особо приглядывая за сыновья­
ми сотника Дага.

316

Руса, привычный прежде к суровой воинской службе, с не­
скрываемым удовольствием стал изучать обычаи саков, посвя­
щая себя целыми днями напролёт всяческим хозяйственным
делам селения, определяя очерёдность выделения пастбищ, обе­
спечивая бесперебойную охрану многочисленным табунам ло­
шадей, стадам крупного скота и овец, следя за своевременным
снабжением продовольствием, ведя подсчёт поголовью приплода.
Иногда по вечерам, сидя в своём шатре у огня, он рассказы­
вал Далайе о дальних странах, где ему довелось побывать. Под
треск пылающего жаром очага ей очень нравилось слушать его
и представлять те далёкие земли и населяющие их народы.
Но главное, чем она пока не смела поделиться с ним, заклю­
чалось в другом: она забеременела. Под её сердцем зарождалась
новая жизнь. Желание поделиться с Русой этой радостью было
настолько велико, что порой казалось ей просто невыносимым,
но предстоял поход, а он мог воспротивиться, узнав о такой пе­
ремене.
Так прошла весна. Наступило жаркое лето. Было решено
выдвигаться в дальний путь.
Фардас вновь оставался старшим в селении. Ему были до­
верены все драгоценности, кроме слитков серебра. Их она за­
бирала с собой, чтобы вернуть истинным хозяевам, тем, кто так
щедро распорядился ими, отдав ей для спасения Русы. Десятник
Ремиз, кому Далайя поручила охрану Фардаса, оставался его
правой рукой.
Дети сотника Дата также собирались в дорогу, в свой пер­
вый поход на встречу с отцом.
Вечер перед выступлением Далайя провела у могилы ца­
рицы. Поделилась с ней новостью о предстоящем материнстве.
Рассказала о завтрашнем уходе в дальние земли.
Задолго до зари отряд, состоящий из пяти десятков воинов,
во главе с Далайей и Русой, все ведя на поводу гружёные пары
лошадей, уже вышел из селения. Отойдя на небольшое расстоя­
ние, Далайя развернула своего скакуна и окинула прощальным
взором мирно спящий стан, освещённый тусклыми огнями ко­
стров. В предутренней дымчато-туманной пелене, стелющейся

317

очень ровным сплошным покровом над поверхностью земли,
она сразу увидела шестерых всадников, неподвижно стоявших
чуть в отдалении от стана. Она узнала их. Это были Фардас с
Ремизом, возле которого находилась неразлучная четвёрка его
друзей.
Ближе к восходу им повстречалось охранение селения, вы­
ставленное на ночь вокруг него. При виде Далайи и Русы воины
отряда с почтением склонили головы и под бряцание оружия
отвели коней с их пути.
На подступах к пограничной реке им вновь повстречались
два десятка вооружённых саков из дальнего дозора. Они дожда­
лись их переправы и долго провожали взглядами уходящих на
чужбину людей, оставаясь на родном берегу.

Преодолев, как обычно, при помощи наполненных возду­
хом больших кожаных мешков полноводную реку Оке, на деся­
тый день отряд неспешно приблизился к одному из многочис­
ленных урочищ, где встал на ночлег.
Земли Хорезма оставались позади, с правой стороны. Те­
перь отряду следовало идти строго на запад, оставляя также по
правую руку, в двухдневном переходе, границы хаомаваргских
земель.
Молчаливые Зубар и Кудас постоянно находились у костра
Далайи и Русы. Будучи погодками, они хорошо ладили меж со­
бой, понимая друг друга без лишних слов. Двенадцатилетний
Зубар, в отличие от младшего брата, не был похож на отца. Он
был высок и строен, но худощав и тонок в костях. Кудас же был
уменьшенным подобием Дата. Крепыш, вдвое шире брата в пле­
чах, он едва уступал ему в росте. О своём прошлом, как ни ста­
рались разузнать Далайя и Руса, они не обмолвились ни словом,
при этом каждый, чувствуя своё неправильное поведение по от­
ношению к вопрошающим старшим, виновато поглядывал на них.
Уже в полдень следующего дня высланные вперёд дозорные
сообщили об идущем в их сторону чьём-то большом караване,
усиленно охраняемом хорошо вооружённым отрядом.

318

Руса, ясно осознававший всю опасность, исходившую от
предстоящей встречи, разбил своих воинов на четыре части. По
одному десятку он сразу разослал на небольшое расстояние в
обе стороны от дороги, оставив при себе два десятка и отведя
назад последних десять воинов с Далайей, детьми и вьючными
лошадьми.
Вскоре вдали показались дозорные каравана. Саки насто­
роженно остановились. Чужаки выжидали, гарцуя на месте на
своих резвых скакунах, и тоже изучали возможного противника.
Судя по одеянию и оружию Руса понял, что охрана персидская,
а это означало только одно - с миром не разойтись и сражения не
избежать. Уводить с пути каравана было поздно. Он знал, что пер­
сы не пройдут мимо, оставляя в живых саков, одного из злейших
их врагов. Вскоре к нему, поднимая клубы пыли, стал приближать­
ся их отряд, численность которого определить не представлялось
возможным. Руса взглянул по сторонам. Отведённые им десятки,
как он и велел, отсюда видны не бьши. Он оглянулся и не увидел
Далайю с её людьми. Всё было исполнено в точности с его указа­
ниями.
Конница приближалась. Уже стали различимы лица скачу­
щих впереди воинов. Два десятка саков в ожидании выстрои­
лись в одну линию, заложив стрелы, готовые к стрельбе.
По мере приближения к ним персы рассыпались по флангам,
также вытягиваясь в длинный ряд. Их было не меньше четырёх
десятков. Они первыми выпустили стрелы. Из-за большого рас­
стояния произошёл недолёт. Саки ответили, натянув в полную
силу свои дальнобойные луки. Персы словно ударились о неви­
димую стену, настолько разительным и точным был встречный
удар тяжёлых, жутко звенящих стрел. Около десятка передовых
всадников опрокинулись навзничь, слетая с лошадей.
Не давая опомниться врагу, каждый из сакских воинов с
молниеносной быстротой вслед первой тут же выпустил ещё
несколько стрел, после чего они, разделившись на две части, ум­
чались в разные стороны, освобождая дорогу персам.
Те же на полном скаку спешно выпускали стрелы вперёд, не
зная, что за пыльной завесой противника уже нет. Почти напо-

319

ловину опустошив свои колчаны, проскакав ещё какое-то рас­
стояние, они закружились на месте, не понимая, куда девался
враг.
В этот самый миг с двух сторон на них вновь обрушился смер­
тельный поток из стрел, вдвое превышающий прежний. То был
страшный удар, после которого мало кто из живых остался без ран.
Уже через мгновение персы оказались в полном окружении
сакских воинов, стремительно пролетавших мимо них, посте­
пенно сжимавших своё кольцо и хладнокровно расстреливав­
ших их с расстояния, безопасного для себя.
Теперь ни одна стрела не была выпущена бесцельно.
Оставшихся четверых израненных персов, накинув на них
арканы, тут же стащили на землю. Не оставляя им ни единого
шанса на жизнь, поволокли в сторону.
Улеглась пыль, открыв взору подступившей Далайи ужас­
ное зрелище.
Без применения мечей было покончено с четырьмя десят­
ками персидских воинов, так смело бросившихся в атаку на лю­
дей, совершенно не угрожавших их каравану.
Сошедшие с коней саки бродили среди тел поверженного
врага, ловко орудовали ножами, надрезая кожу в лобной части
и сдирая её с голов вместе с волосами, и тут же подвязывали
скальпы к уздам своих скакунов.
Стрелы - почти бескровное оружие, но кровь полилась
только теперь, придавая сражению истинный цвет смерти.
С бактрийцами саки не поступили так, но с ненавистным
для них врагом всё обстояло иначе, и воины сочли за честь за­
владеть таким боевым трофеем.
Неожиданно для всех Далайя торопливо отъехала в сторону,
сошла с коня и присела на корточки. Её сильно тошнило и рвало.
Вдали, со стороны каравана, показалось несколько всадни­
ков. Недолго постояв, они исчезли.
Руса повелел оставшимся воинам собрать всё оружие,
вновь скрытно разместил два их десятка по бокам от дороги
и с таким же по численности отрядом двинулся вперёд. За не­
высоким подъёмом он увидел остановившийся караван. Перед

320

ним клином, подобно острому наконечнику копья, выстроилась
остальная часть персидской охраны, около полусотни всадников.
С этого места Русе было видно, как его люди с двух сторон неза­
метно поравнялись с ними, вытянувшись в линии вдоль них, и
изготовились к бою.
в головной части растянувшихся вереницей гружёных му­
лов и лошадей на красивом белом коне находился старший ка­
равана, тревожно выглядывавший из-за спин стоящих впереди
него воинов. То, что происходило сейчас, явно пугало его, так
как он привык всегда уверенно следовать под охраной всесиль­
ной персидской власти и армии.
Руса неспешным шагом повёл отряд ближе к персам. Ког­
да уже просматривалось каждое пёрышко на вражеских стре­
лах, он остановился, вглядываясь в лицо их сотника.
Тот был до предела напряжён, еле скрьшал своё негодование,
но пока сдерживался, видя перед собой страшных сакских воинов,
у которых к уздам были прикреплены свежесодранные вместе с ко­
жей человеческие волосы, сплошь измазанные в крови, до сих пор
падающей частыми каплями под копыта гривастьпс лошадей.
- Эй, мы ещё можем разойтись без большего кровопроли­
тия, - громко выкрикнул Руса. - Нам не нужен ваш груз. По­
думай. В противном случае мне придётся прекратить ваш путь.
- Ты, грязный сак, уничтожил сорок моих воинов и ещё счи­
таешь, что этого недостаточно для наказания тебя и всех твоих
вонючих псов! Ты осмелился посягнуть на подданных владыки
мира и к тому же открываешь свою поганую пасть, диктуя мне
глупые условия! - вскричал перс, распаляя себя гневным голо­
сом и оскорблениями.
- Мне хотелось бы узнать мнение более рассудительного че­
ловека, чем ты. Надеюсь, старшему каравана твоя болтовня не
очень-то и по душе, - не обращая никакого внимания на слова
сотника. Руса высматривал хозяина нагруженного добра, обра­
щаясь к нему.
Но тот по-прежнему молчал, видимо, как понял Руса, очень
надеясь на начальника своей охраны, и, скрываясь позади отря­
да, пока не проявлял себя никоим образом.

21-192

321

- Мне очень жаль, что эта жара лишила всех вас рассудка.
Теперь я изменил своё решение. Когда не ценится имя и имуще­
ство повелителя его же слугами, они недостойны уважения. Мы
возьмём всё, - с этими словами Руса поднял руку.
В тот же миг слева и справа от персов появились грозные
саки, держа натянутыми луки.
Сотник, от неожиданности утративший всю спесь, глупо
озирался по сторонам, понимая гибельность своего положения.
Далайя, слышавшая всё сказанное сторонами, с последними
словами Русы выстроила своих воинов позади него, на высоте,
расположив по бокам от себя обоих сыновей Дата, уже теперь
приучая их к суровой правде опасной жизни.
Персы были окружены.
- Прикажи всем сложить оружие и сойти с коней, - больше
не считая нужным тратить попусту слова. Руса сильно натянул
лук, направив стрелу прямо в лицо сотнику.
Тот замер, но его веления пока не исполнял, судорожно
пытаясь найти хоть какой-то выход из этой страшной ситу­
ации. Его воины, не получая команд, продолжали безмолвно
стоять. Время было неумолимо в своём течении. Выпущен­
ная Русой стрела с хрустом вошла в правый глаз перса, густо
разбрызгав кровь. От полученного сильного удара сотник,
запрокинув ноги, перелетел через круп лошади и с грохотом
упал на землю.
Тут же десятки сакских стрел, раз за разом выпускаемые
лучниками с молниеносной быстротой, вонзились в тела пер­
сидских воинов, так нелепо выстроившихся плотной массой и
мешавших друг другу.
Десять воинов, направленных Далайей, подлетели к со­
братьям, метко стреляя на скаку.
Саки, как и прежде, не вступали в ближний бой, вновь на­
чав свою страшную карусель смерти.
Персы, попытавшиеся выскочить из неё, тут же падали, сра­
жённые точными выстрелами.
Руса, больше не обращая внимания на побоище, направил­
ся к каравану, где у ближнего мула, сойдя на землю со своего

322

белоснежного жеребца, обречённо склонив голову, стоял его хо­
зяин. Мельком взглянув на него. Руса направился дальше, про­
должая рассматривать его гружёных животных.
Погонщики при виде сакского военачальника сразу падали
на землю, прижимаясь лбами к камням, не смея даже смотреть в
его сторону. Персидский охранный отряд был полностью унич­
тожен. Среди саков оказалось несколько легкораненых.
Двадцать мулов и двенадцать лошадей, крепко нагружен­
ные набитыми товаром тюками, составили добычу саков, став­
шую для них неожиданным даром небес.
Мидийский купец, не проронивший ни слова, был отведён
в сторону и обезглавлен ударом акинака.
Всё собранное оружие было тоже погружено на отловлен­
ных лошадей, приумноживших сакский караван.

Через четыре дня пути они уже приблизились к могиле Дантала, где и остановились на ночлег.
Далайя всегда желала достойно помянуть этого удивитель­
ного воина.
Именно в этот раз ей удалось исполнить задуманное, и она
здесь же с огромным почтением к покойному совершила жерт­
воприношение, заколов жирную лошадь.
Когда Руса, зная о её трепетном отношении к погибшему со­
родичу и понимая её состояние, оставил её наедине с курганом,
она поклялась перед духом великого сака назвать своего сына
его именем.
На заре Далайя с облегчённой душой вместе со всеми свои­
ми людьми покинула эту местность.
До ущелья при таком передвижении оставалось около
четырёх дней пути.

Сотник Даг по своему обыкновению ежедневно в полдень
посещал преддверие ущелья, где на подъёме проводил некото­
рое время в ожидании возвращения Далайи и Русы.

323

в этот день ранним утром ему уже не спалось. В своём недол­
гом сне он участвовал в каком-то страшном бою, где пролива­
лось слишком много крови, и даже после пробуждения он долго
не мог отойти от жутких видений. Что-то непонятное тревожи­
ло и сильно тяготило его, весьма ощутимо отдаваясь неприят­
ным покалыванием внутри, в области сердца.
Выйдя во двор, взглянув в звёздное небо и вдохнув всей
грудью чистый горный воздух, он, успокаиваясь, присел у сте­
ны, почёсывая густую бороду.
Подошедший к нему рыжий пёс улёгся рядом, изредка по­
глядывая в сторону ворот.
Потрепав его по сильной холке, сотник поднялся, подошёл к
загону с лошадьми и вдруг ощутил сильное желание промчать­
ся на своём коне по ночным просторам, как это бывало раньше
в родной степи. Решившись, он кинулся к себе, взял оружие и
упряжь, вывел скакуна и, быстро оседлав его, подлетел к воротам.
Стоявший на дозоре Дуару едва успел отворить одну из ство­
рок, как Даг, тенью промелькнув мимо него, покинул крепость.
Ничего не понимающий молодой воин удивлённо смотрел в
темноту за ворота, и когда стал притворять их, то увидел возле
своих ног рыжего, юркнувшего в щель.
Сотник, осторожно придерживая коня, спустился по кру­
тому склону дороги, ведущей от крепости, и поначалу решил
повернуть влево, к могиле Рушти, но счёл неверным ночное
посещение захоронения, повернул обратно и направился к
роднику. Обдавшись студёной водой, он вновь запрыгнул в
седло и на этот раз, не раздумывая, пустился вскачь в сторону
ущелья.
Пёс бежал рядом.
Небо слегка посветлело, но здесь, на окраине леса, было
по-прежнему темно. Влажный и прохладный воздух был напол­
нен множеством запахов, приятно разбередивших душу воина.
В этой местности он не мог нестись во весь опор, на скаку
отбросив поводья, раскинув руки навстречу потокам ветра, но
в том, что однажды он вновь обретёт свои просторы, он не со­
мневался.

324

До горного прохода оставалось пройти совсем немного, ког­
да сотник, бросив туда взгляд, увидел в предрассветной дымке
всадников, медленно и тихо спускающихся с перевала на эту
сторону.
Длинная вереница конников, словно гигантская змея, вы­
скальзывала из ущелья, перекатывая тело через подъём и бес­
шумно сползая вниз.
«Вот к чему был мой сон», - остановив скакуна, с досадой
подумал Даг.
Возвратиться и предупредить людей в крепости он уже не
успевал, не было времени.
«Нужно погромче зашуметь, и Дуару услышит меня», - опыт­
ный воин принял решение и двинулся навстречу пришельцам.
Рыжий, уловив новые запахи, исходившие от множества
людей и животных, вздыбив на загривке шерсть, кинулся впе­
рёд, опережая сотника.
Первые всадники вступили в лес, направляясь прямо на
них, будто, как подумал сотник, заранее знали дорогу к крепо­
сти. Натянув лук, Даг изготовился к стрельбе из-за дерева, вы­
глядывая и ожидая их приближения.
Рыжий чуть впереди него прилёг в траву, вытянув шею,
прерывисто рыча, задирая верхнюю губу, по-волчьи оскаливая
клыкастую пасть.
Время для Дата остановилось, словно не желало ускорять
своим бегом приближение и без того надвигающейся очередной
трагедии.
Сердце бывалого воина колотилось бешено, каждым своим
ударом всё сильнее отдаваясь шумом в голове. Такое с ним
всегда происходило перед боем, но с началом активных дей­
ствий он обычно уже ничего не чувствовал, полностью подчи­
няясь холодному рассудку.
Вот и сейчас, настраиваясь на сражение, он усилием воли
вытеснял из себя всё ненужное ему, оставляя только одно жела­
ние, только одну мысль: «Скорей бы началось».
Уже послышался приглушённый травой топот копыт. Вскоре
донеслись голоса.

325

Пёс напряжённо приподнялся, низко опустил голову и из­
готовился к прыжку.
Сотник, глубоко вздохнув и вобрав в себя побольше возду­
ха, замер, пытаясь уловить каждый шорох.
Вдруг совершенно отчётливо он услышал женский голос.
В этот самый момент рыжий, вскочив, залаял, причём сделал он
это совсем по-домашнему, беззлобно. Виляя куцым хвостом, он
кинулся вперёд.
Сотник опустил лук, приставив ладонь к уху. Сомнений не
было, это был голос Далайи. Он очень ясно расслышал её воз­
глас, явно обращённый к рыжему:
- Как же ты здесь оказался, мой удивительный пёс?
Даг был поражён такой неожиданностью. Пытаясь успо­
коить внезапно нахлынувшее волнение, он убрал оружие, не­
сколько раз провёл холодными ладонями по лицу и лишь после
этого выступил из своего укрытия, ещё не веря до конца в слу­
чившееся чудо, и двинулся навстречу голосу.
Приблизившись к всадникам, он спрыгнул с коня и подо­
шёл к Далайе. Она, наклонившись, стояла возле собаки. Увидев
его, женщина выпрямилась. Они молча смотрели друг другу в
глаза, пока она, сделав шаг к нему, не обняла его.
Руса и дети, также сойдя на землю, находились чуть в сторо­
не, не мешая встрече старых друзей.
Звёзды постепенно исчезали, растворяясь в белёсой небес­
ной дали. Горные вершины из тёмно-серых стали уже серебри­
сто-голубыми, и даже здесь, под густыми кронами деревьев, от
наступающего утра теперь было достаточно светло.
Слегка отстранившись от Дата, рассматривая его лицо,
Далайя почти шёпотом произнесла:
- Мы долго не виделись. Как вы здесь?
Ничего не ответив, тот кивнул. Подошёл Руса. Они также
молча обнялись.
- Зубар, Кудас, подойдите сюда, - Далайя повернулась к
мальчикам.
Даг вздрогнул при её словах. Он не мог ни тронуться с ме­
ста, ни вымолвить слова. Всматриваясь в находящихся поодаль
детей, он подался вперёд, нервно сжав кулаки.

326

Руса и Далайя тихо отошли в сторону, к лошадям.
Дети, не сдерживаясь, подбежали и прижались к отцу.
Он опустился на колени, обхватив их тельца обеими руками,
так и не сумев разжать онемевшие пальцы, крепко сведён­
ные судорогой.

Когда все добрались до дороги, ведущей наверх, к крепости,
сотник остановился.
- Пусть все остальные подождут здесь, - попросил он
Далайю с Русой и повернул коня вправо.
Недалеко от невысокого могильного холма, уже поросшего
травой, он первым сошёл на землю, подошёл к нему и скорбно
замер.
- Кто? - тревожно спросила Далайя.
- Рушти.
Руса, обойдя холм, остановился у его подножья, опустился
на колено, низко склонил голову, коснувшись правой рукой на­
сыпанной земли. Он долго стоял, шепча какие-то слова.
Далайя, вспоминая доброго юношу, его облик, голос, ма­
неры, не могла представить его мёртвым. До глубины души по­
трясённая страшным известием, она заплакала. Слёзы, блестя
в лучах восходящего солнца, стекали по её щекам. Она ещё не
знала, как и от чего наступила его смерть, но это было уже не
так важно для неё. Не стало человека. Было очень жаль его. При
жизни он не был особо приметным. Порой, казалось, она даже
забывала о его существовании. Только теперь почему-то этого
юноши так сильно не хватало ей. Его чистая душа не мешала
другим. Она всегда просто витала среди них, и когда касалась
кого-то, то тому обязательно становилось легче. Ему всегда хва­
тало всего, что он имел. Он умел радоваться малому и ценить
миг. Для него достаточным было всё то, что окружало его.
О большем он никогда не просил. Он вообще не умел просить.
Видимо, не нуждался...
На обратном пути Даг поведал обо всём случившемся с
Рушти, и когда они приблизились к ожидавшим их людям. Руса,

327

приотстав, сошёл с коня и, присев перед подбежавшим к нему
рыжим псом, очень бережно ладонями приподнял ему голову
и долго смотрел ему в глаза.
Лишь Далайя, мельком оглянувшись, увидела, как воин и
собака, два осиротевших существа, беседовали взглядами.
Они, чьи предки когда-то дружно обитали в одной земле,
встретились здесь, чтобы вновь верно служить друг другу.

В распахнутых настежь крепостных воротах их встречали
оставшиеся в ней трое воинов: Бурчэ, Габу и Дуару.
Не увидев Зелу и Мире, Далайя вопросительно взглянула на
Дага. Он, улыбнувшись, кивнул в сторону строений. Она быстро
посмотрела туда и чуть не ахнула. На руках у обеих были ма­
лыши, а молодые мамы сияли от счастья. Горечь утраты, сжав­
шая болью людские сердца, постепенно отпускала и сменялась
радостью от рождения детей, двух крохотных девочек. Теперь,
наряду с испытанием первой смертью, они постигли и первое
рождение, причём вдвойне превзошедшее горе.
Люди понимали, что и здесь всё присущее человеческой
жизни будет чередоваться, и очень надеялись, что подобные пе­
ремены, коль им суждено свершаться, будут и дальше нести не
только смерть, но жизнь.

Эту ночь все провели в стенах крепости, но, хотя места в
ней хватило бы и для гораздо большего количества людей и жи­
вотных, на следующий день разбили лагерь внизу у родника.
Так было удобнее для сакских воинов, не привыкших обитать
в строениях.
Погонщики-рабы, коих оказалось полтора десятка, разме­
стились здесь же для удобства в работе. С этого дня часть из
них под присмотром небольшой охраны стала пасти весь скот,
что прибыл и имелся в крепости. Остальные занимались други­
ми хозяйственными делами, в том числе и укреплением стен и
строений.

328

Впервые с момента захвата каравана стали распаковывать
вьюки. Начали с тех, что были на мулах. Разнообразие товара
привело в восторг даже Русу, человека, который, казалось бы,
повидал почти всё в своих походах.
В одних вьюков было много красивой посуды, изготовлен­
ной из глины, бронзы, серебра и золота: всевозможные вазы,
кубки, чаши и чашечки, кувшины, миски и другие приборы.
В других - произведённые искусными мастерами мечи и
боевые доспехи, кожаные и металлические панцири, причём по­
следние были двух видов - чешуйчатые и кольчуги. В комплекте
к ним находились кожаные и металлические шлемы с шеломниками, поножи для защиты ног от лодыжек до колен и различной
величины щиты. В некоторых тюках были парадные доспехи,
богато украшенные рельефными изображениями.
Особое их внимание привлекли вьюки с рулонами ткани
из шерсти и льна. Они были различными: однотонными и раз­
ноцветными, крашенными и целиком вытканными из цветных
ниток, часть из них была украшена вышивками. Всего этого
было огромное множество.
В тюках же, которыми были нагружены лошади, находился
провиант: ячмень, вино, пшеница, сушёные яблоки, соль, сало,
копчёное и вяленое мясо, сыр и масло.
Кроме этого, были обнаружены два лёгких летних больших
шатра и личные вещи старшего каравана, среди которых в от­
дельных мешках было большое количество серебряных монет,
на вид подобных тем, что довелось обнаружить в хранилище са­
трапа Бактрии. То были персидские сикли.
Здесь же отдельно от всего остального находилось множе­
ство золотых и серебряных украшений: цепочки, браслеты, под­
вески, поясные пряжки, серьги и кольца.
Караван был поистине богат.
«Купец, направивший его в дальние восточные страны, уже
никогда ничего о его судьбе не узнает», - подумал Руса.
Во все времена торговля была занятием рискованным, осо­
бенно если она велась на довольно больших расстояниях и её
дороги пролегали по чужим территориям.

329

Руса долго пересыпал в ладонях зёрна ячменя и пшеницы,
раздумывая над тем, как сохранить их до будущей весны и где
удобнее всего подходит земля для посева.

Девочку Зелы и Габу нарекли Прианой, а дочери Мире и Дуару дали имя Лариан.
Зубар и Кудас, поначалу не отходившие ни на шаг от отца, с
каждым днём, прожитым здесь, всё сильнее втягивались в новую
жизнь и всё больше времени проводили в нижнем лагере, с ин­
тересом продолжая осваивать премудрости воинского искусства.
Руса и Даг следили за всей жизнью в увеличившемся селе­
нии, и если сотник уделял всё своё время воинам и охранению,
то Руса, привыкший уже к ведению хозяйства, им и занимался.
Далайя же с молодыми мамами, когда те были свободны от
хлопот с детьми, с каким-то невероятным желанием увлекалась
шитьём. Из появившихся в большом количестве тканей они из­
готавливали и разные одежды, и множество прочих нужных ве­
щей, при этом всё уютнее обустраивая жильё.
Рыжего пса можно было увидеть и в крепости возле Русы,
и в лагере с детьми, и одиноко бродящим по лесу. Он не был
теперь особо привязан к кому-то, видимо, как догадывались
люди, не хотел привыкать, как уже было однажды.

Бывшие не нужными прежде пристройки по краям от ос­
новного строения, к которым примыкали боковые навесы, те­
перь были востребованы. В правую, куда упирался навес, где
размещалась живность, решили на зиму поселить рабов. Левую
же приспособили под хранилище имущества и провианта.
Далайя с огромной благодарностью вернула все слитки се­
ребра их истинным хозяевам, но те попросили оставить до нуж­
ды все эти ценности у неё, так как сочли это более надёжным.
Руса, посетивший однажды пещеру под водопадом, вернул­
ся оттуда довольный, сообщив Далайе о неизменной сохранно­
сти их тайника.

330

Отныне по указанию сотника Дата на подъёме перед глав­
ным ущельем постоянно, кроме зимы, когда оно было полно­
стью занесёно снегом, несли дозор сакские воины.
Лето подходило к концу, уступая место тёплой, но дождли­
вой осени.
Так размеренно протекала жизнь на казалось бы забытом
всеми в мире клочке земли, в небольшой горной долине, куда
чуть более двух лет назад пришла горстка заблудших в пути
странников.

В середине зимы у Далайи родился сын.
Ликованию отца и всех обитателей крепости не было преде­
ла. Праздновали рождение первого мальчика как умели, от всей
души.
За три дня и ночи для пира закололи множество скота,
устраивали различные состязания для лучников, борцов и си­
лачей. Очень сожалели, что не могли провести конные сорев­
нования, но все были едины в общей радости, искренне чествуя
малыша и его великолепную маму.
Здесь же, у костров, разложенных посреди крепостного
двора, Далайя прилюдно произнесла имя сына. Он был наречён
ею Данталом.
Руса не находил себе места от счастья. С того момента, ког­
да скрыть беременность ей уже не представлялось возможным
и Далайя наконец обрадовала его известием о предстоящем от­
цовстве, он долго не мог успокоиться от охватившей его душу и
разум радостной новости.
И вот теперь это свершилось - он стал родителем, причём
отцом мальчика, продолжателя его рода, наследника и воина.

Фардас, так и не дождавшись до осени возвращения Далайи
и Русы, не ведая об их истинном марщруте, не знал, что и пред­
положить. В мыслях он уже допускал самое худшее, но пока воз­
держивался от оглашения своего мнения вслух.

331

Ремиз, неотступно следовавший за ним и помогавший ему
во всём, в точности исполняя указание Далайи, в душе очень
тревожился за судьбу этой удивительной женщины, но никогда
не сомневался в том, что она однажды появится в своём селении.
«Мало ли что может задержать её в пути. Её посещению бу­
дут многие рады в сакской земле. С ней Руса и хороший отряд.
Она обязательно вернётся до весеннего половодья», - размыш­
лял он, успокаивая себя.
С наступлением зимы карманиец уже окончательно уверо­
вал в свои догадки и в один из вечеров, сидя у огня в своём
шатре, поделился ими с Ремизом:
- Неспокойные времена нынче наступили. Много лихого и
голодного люда бродит по всем окрестностям. Мне доводилось
встречаться с ними не раз. Они за кусочек мяса готовы пере­
грызть дрзп" другу глотки. Сколько караванов да и иных путни­
ков бесследно сгинуло в пути, повстречавшись с ними. Эти люди
беспощадны и жестоки со всеми. Расправляются даже с подоб­
ными себе, коль кто-то из них окажется при встрече в большин­
стве. Говорят, что их поддерживает сам владыка Хорезма.
- Ему-то чем они выгодны? - удивился Ремиз.
- Караваны очень богаты. Они их грабят, а всё богатство у
них хитро выменивают его купцы, ведущие торговлю по всей
земле.
- Ну а ему какой от этого прок? - не мог сообразить юноша.
- Потом с его высочайшего повеления, от его имени и под
его охраной они всё награбленное, как своё, с выгодой обмени­
вают в других странах. В тех, где всё это очень нужно и его ждут.
Понял? За это в его хранилищах оседает большая часть полу­
ченной разницы, которой вообще не должно быть у него. Затем
обмененный товар везут туда, где теперь он необходим кому-то,
и всё вновь повторяется. Этот круговорот приносит несметные
богатства властителю почти из ничего, - объяснил подробно
Фардас.
- Да, дела, - дошла до Ремиза суть хитросплетения.
- Вот я и думаю, не по их ли вине до сих пор не вернулись
Далайя и Руса? - наконец задумчиво произнёс хозяин шатра.

332

Находясь под впечатлением от всего услышанного, продол­
жая свои раздумья, Ремиз не сразу уловил суть сказанного собе­
седником и опять поинтересовался:
- Но ведь эти его караваны тоже могут ограбить?
- М-да. Могут, - почти не слушая его, по-прежнему пребы­
вая в думах, отстранённо ответил Фардас.
Ремиз, не стал повторять вопрос, решив, что тот не может
всего знать.
- Послушай, Ремиз, покидая нас, Далайя не давала ещё ка­
ких-нибудь распоряжений на случай её задержки в походе? опомнившись, спросил старший.
- Нет. Кроме тех, что тебе известны, других не было, - рас­
терянно произнёс Ремиз, внимательно взглянув на Фардаса и
лишь только теперь сообразив к чему был его рассказ о граби­
телях караванов.
- Они не посмеют иметь дело с таким отрядом. К тому же
это ведь не караван, - начав, запнулся он, вспомнив о навьючен­
ных лошадях.
Неприятный холодок кольнул в самое сердце юноши.
Оба замолчали.
Фардас, не проявляя ни малейшего интереса к месту пред­
полагаемого пребывания ушедших, что отныне не было важ­
ным для него, размышлял о своей судьбе на случай, если Далайя
больше не вернётся.
«Здесь, среди саков, только Далайя была мне поддержкой.
Если она не вернётся, меня, чужака, никто не будет долго тер­
петь рядом с собой, и тем более над собой, а это означает только
одно - всё очень скоро для меня будет кончено. Хорошо, если
они меня отпустят живым и здоровым, но может случиться и
иначе. Так как же мне поступить? Самое страшное в том, что я
один. Может быть, этого юношу уговорить уйти со мной? Хотя
ему-то для чего это делать, ведь он и так в почёте, да к тому же он
среди своих», - подумал Фардас и взглянул в лицо Ремизу.
Тот, огорчённый такими страшными предположениями со­
беседника относительно судьбы Далайи, опустил глаза, пытаясь
отогнать охватившие его тревожные мысли. Ещё сегодня днём

333

он даже не сомневался в её возвращении, а прошло всего
мгновение - и все его надежды, казавшиеся незыблемыми, нача­
ли таять при разговоре с этим человеком.
В нём стала закипать злость на себя, на эту мерзкую беседу.
- Послушай меня. Ремиз, - осторожно подбирая слова,
начал Фардас. - Прошло достаточно много времени для того,
чтобы они вернулись. Ты же должен понимать, что так долго,
где бы то ни было, без единого вестового к нам невозможно им
находиться. Обратную дорогу может найти любой из их воинов.
Уже минула середина зимы, но ни их самих, ни гонцов от них
по-прежнему как не было, так и нет. Далайя не могла так посту­
пить, не дав знать о себе, пребывая где-то на зимовье. Значит,
что-то случилось. Что-то непредвиденное произошло с ними.
Боюсь, самое худшее...
Последние слова он почти прошептал, в горле у него за­
першило, и он закашлялся, вертя головой, пытаясь пальцами
размять кадык.
Ремиз, низко склонив голову, молчал. Он не мог возразить
сказанному. Всё, что говорил Фардас, к его сожалению, было по­
хоже на правду.
Тот же, успокоившись, продолжил:
- Я очень хотел бы верить в то, что с ними всё в порядке,
но время, его прошло слишком много. Пойми меня правильно,
здесь я чужой, ну даже если пока это не так, то пройдёт всего
лишь несколько дней, и я стану им. Мои скромные заслуги в
меру вознаграждены, стало быть, пришла пора и мне следовать
своей дорогой.
- Я не думаю, что ты прав. На тебя понадеялась Далайя. К
тому же тебя никто не гонит, - Ремиз метнул взгляд на Фардаса,
ещё не понимая, к чему тот ведёт разговор.
Вновь воцарилась тишина. Огонь, слабо потрескивая, лёг­
кими всполохами приводил в движение тени, отбрасываемые
двумя собеседниками на стены шатра.
- Ну хорошо. Буду откровенен с тобой. Я решил уйти отсю­
да и хочу спросить тебя: не хочешь ли ты пойти вместе со мной?
Ведь без Далайи, заметившей и поднявшей тебя, оценившей, как

334

и меня, никому другому ты уже не будешь нужен. Твои завист­
ники теперь поднимут головы, и ещё неизвестно, чем всё закон­
чится. Мы с тобой сделали всё, что от нас зависело. Большего,
чем можешь дать, невозможно совершить. Не сегодня-завтра
здесь будет избран или назначен новый вождь. Кто станет им,
мы не знаем. Рассчитывать на его благосклонность, как ты по­
нимаешь, я уже не намерен.
- Когда ты думаешь уйти? - Ремиз посмотрел ему в глаза.
- Оттягивать отъезд не стоит. До весны не так далеко, а там
помешают воды. Так что ты думаешь? Я бы желал иметь такого
спутника, как ты, тем более вдвоём будет легче идти, да и всё это
добро не следует передавать комупопало, нельзя его оставлять
здесь, - он кивнул в сторону дальней от входа стены, где были
припрятаны доверенные ему драгоценности.
- Ты хочешь забрать всё это с собой? - удивился Ремиз. - Но
ведь оно принадлежат только Далайе! И новый вождь, если он
будет, как ты сказал, должен свято оберегать его.
- Ты очень молод, многого не понимаешь, оттого и вера твоя
в людей ошибочна. Я же говорю тебе правду. Если я оставлю всё
это, оно исчезнет в первый же день правления нового вождя, а
так нам, возможно, удастся сохранить, уберечь его. Ты понима­
ешь меня или нет? Ведь всё это может вмиг пропасть, - Фардас из
последних сил уговаривал его.
Он терпеливо разъяснял этому непонятливому юноше та­
кие простые и правильные вещи.
- Знаешь, я всё же буду здесь ждать их возвращения. Мне
некуда идти. Возьми оттуда сколько тебе нужно, но всё осталь­
ное оставь. Наверное, ты прав, не стоит доверять никому. Я убе­
ру всё это подальше от дурных глаз, - с этими словами он встал
и покинул шатёр, больше не сказав ни слова.
На следующее утро, не увидев нигде Фардаса, Ремиз оставил
своих воинов для проведения обычных занятий с детьми и на­
правился к его шатру. Войдя внуть, он не обнаружил там стар­
шего, а когда уже собирался покинуть его, заметил, что кошма
на полу у дальней стены откинута. Подойдя туда, он увидел, что
обложенная камнем небольшая яма, где хранились все драго-

335

ценности Далайи, пуста. Не веря своим глазам, он присел возле
неё и, опершись о лежащую рядом крышку, пошарил рукой по
прохладному днищу. Сомнений не было, Фардас ушёл, забрав с
собой всё.
Старший дозорного отряда пояснил Ремизу, что незадол­
го до рассвета Фардас якобы по велению Далайи отправился к
ней, ведя на поводу двух лошадей с грузом. Не теряя времени,
молодой десятник помчался за ним в указанном направлении.
Свежие следы на чистом, ровном снегу вели его прямо в сторону
Окса. К полудню он уже различал вдали на искрящемся снеж­
ном покрове несколько тёмных точек.
Это был Фардас. Конь, слегка подуставший от бешеной
скачки, выпуская клубы пара из широких ноздрей, потихоньку
достигал уходящего. Расстояние между ними сокращалось. Вы­
пущенная стрела просвистела прямо над головой карманийца.
Тот остановился, развернул коня и достал свой лук. Ремиз на
полном скаку выхватил свой меч, вовремя отстранился от пу­
щенной Фардасом стрелы и подлетел к нему вплотную.
Начался бой. Искусный и опытный наёмник с лёгкостью от­
бивал удары молодого воина, нанося ему при этом всё больше
ран, от которых тот уже весь был в крови. В какой-то миг Ремиз
изловчился и точным выпадом попал остриём меча в левое пле­
чо Фардаса. От неожиданности и силы нанесённого удара тот
полетел с коня, грузно ударившись оземь, разметав под собой снег.
Ремиз тут же, не дожидаясь пока он поднимется, вскочив
ногами на седло, спрыгнул с высоты прямо ему на грудь. В са­
мый последний момент карманиец слегка подался в сторону,
и меч сака с силой, зазвенев, вонзился в ледяной покров, лишь
коснувшись шеи лежащего. В это мгновение острый клинок на­
ёмника мягко вошёл в левый бок нападавшего. Тот судорожно
вздрогнул, напрягся, вытянулся и запрокинул голову. Бессильно
отпустив рукоять меча, скользя пока ещё сжатой кистью по его
острому полотну, разрезая пальцы и ладонь, застонав, он вдруг
обмяк и неподвижно уткнулся лицом в снег.
С трудом столкнув тело с себя, Фардас поднялся на коле­
ни, придерживая раненую руку и тяжело дыша, и уставился на

336

бездыханного юношу. Потом оглянулся по сторонам. Они были
одни. Ярко-красная кровь, своим жаром подтапливая снег, па­
рясь, вытекала из страшной раны в боку Ремиза. Слегка поша­
тываясь, Фардас подошёл к своему коню и, вцепившись здоро­
вой рукой ему в гриву, взобрался в седло. Затем, от боли крепко
стиснув зубы, он низко склонился, с огромным усилием подце­
пил поводья других лошадей и, не задерживаясь в этом месте,
направился дальше, оставляя за собой самый последний рубеж
сакской земли.

Заледеневшие останки десятника Ремиза были обнаружены
сменным дозорным отрядом только на второй день.
В селении Далайи наступило безвластие.
Вскоре худая весть о случившемся дошла и до верховного
правителя Турпана, разбившего зимовье невдалеке отсюда, на
своём прежнем месте. Срочно лично прибыв туда и разобрав­
шись в произошедших событиях, насколько это было возможно,
царь назначил временного старшину и в недоумении вернулся
к себе.

С приходом весны открываются многие дороги. Земля ста­
новится всё более оживлённой, налаживается прерванная на
зиму связь между дальними странами. Всё чаще на пустынных
дорогах появляются спешащие всадники-гонцы, часть из кото­
рых так и не доставляет вестей ожидающим.
Но так или иначе, а известия о самых главных событиях
и наиболее важных переменах, происходящих в мире, доволь­
но быстро становятся достоянием даже наиболее отдалённых
уголков земли, где обитают, казалось бы, дикие народы. Вот и
до степи всё чаще стали доходить сведения об усилении персов
на западе, об их постоянных военных действиях на побережье
Эгейского моря против греческих городов-государств.
На ведение успешньк войн всегда требовались огромные
затраты, и, следовательно, для их покрытия возрастали потреб-

22-192

337

ности в дополнительных средствах. Велением царя Дария I были
значительно повышены размеры налогов в сатрапиях. Именно
поэтому здесь, на северо-востоке персидской державы, где с кочевниками-саками соседствовали её провинциальные области
Хорезм и Согдиана, стали всё чаще поговаривать о скорой войне
со степняками, столь неугодными сатрапам этих земель по при­
чине их быстрого усиления и постоянной угрозы со стороны
северных границ.

В начале лета Далайя высказала Русе своё желание немедля
выступить в родные степи. Причиной тому, как она объясни­
ла, послужила внезапно возникшая тревога за детей царицы и
оставленных вдали сородичей, постоянно в последние дни яв­
лявшихся к ней в кошмарных снах.
РІХмаленькому сынишке уже исполнилось полгода, и он всё
больше находился под опекой Зелы и Мире, этих удивительно
заботливых мамаш.
Руса понимал её и полностью разделял её мнение о том, что
почти год их отсутствия в степи очень большой срок и что за
этот период времени могло произойти всякое в жизни её воль­
ного селения, оставленного под присмотром иноземца. Почти
не задумываясь, он согласился с ней.
Бурчэ внимательно слушал и запоминал все наказы Русы по
уходу за двумя небольшими полями с высаженными на них ещё
по весне семенами ячменя и пшеницы и изредка задавал ему
вопросы. Отныне он невольно оставался единственным знатоком-земледельцем в крепости.
На следующее утро после принятия решения Далайя и Руса,
взяв с собой десять воинов, попрощавшись со всеми, вновь вы­
ступили в дальний путь.

Правитель Согдианы сатрап Хадыш, получивший высочай­
шее царское веление об увеличении размера налогов, немедля
направил гонца в Кяту, к правителю Хорезма Ардаве.

338

в своём послании он просил досточтимого соседа о встре­
че, дабы совместно обсудить сложившееся положение в их обла­
стях и определиться в дальнейших планах относительно беспо­
койных кочевников.
С рассветом самый быстрый вестовой, имея двойной за­
клад лошадей, уже покинул главный город Согдианы Мараканд,
спеша как можно скорее пройти опасный промежуток между
двумя союзными землями, опасаясь коварных сакских отря­
дов и стремясь в строго определённый для него срок прибыть в
центр Хорезма.

Далайя и Руса по пути навестили могилу Дантала, ставшую
для них святым местом, где она поделилась с духом воина изве­
стием о своём материнском счастье и исполнении обещания о
наречении сына его именем.
Не обременённые, как прежде, караваном, налегке, на седь­
мой день пути, оставив вдали по левую руку земли хаомаваргов,
они приблизились с южной стороны к границам Хорезма и уже
через день, пройдя вдоль них, повернув на север, остановились
на отдых на берегу Окса.
Наступал вечер. Вскоре высланный вперёд дозор сообщил
о приближении с востока к противоположному берегу каких-то
конников. Было решено срочно переправляться через реку.
Захваченный путник был один при двух скакунах. Не же­
лая быть пленённым, он оказал жестокое сопротивление, сразив
сакского воина, и вскоре был волоком доставлен к ожидавшим у
костра Далайе и Русе. Сильно израненный, он упорно молчал и с
явной ненавистью взирал на пленителей.
Всё свидетельствовало о том, что он был гонцом, спешащим
куда-то по особому поручению. Следовало любой ценой заста­
вить его говорить и вьшснить, что он знал: с чем, от кого и к
кому был направлен.
Видя, что по своей воле вестовой ни в чём не признается и
ничего не скажет. Руса взглянул на стоящего рядом десятника.
Тот понимающе кивнул, крепко схватил рукой за шиворот свя-

339

занного пленника и потащил его подальше, в сторону от огня. Тут
же к нему на помощь поспешили двое воинов, один из которых
прихватил с собой горящую корягу.
Понимая, что иного выхода не остаётся, Далайя молча ото­
шла к воде.
Душераздирающий крик разорвал тишину. Вскоре он вновь
повторился, отчего в жилах стала леденеть кровь.
Пленника, освобождённого от пут, воины подхватили под
руки, приволокли и бросили перед Русой. Его низко опущенная
голова гулко ударилась о землю. Собрав последние силы, упер­
шись руками, он со стоном приподнялся. Лицо, наполовину по­
крытое густым тёмным волосом, было сильно обожжено. Вме­
сто глаз чернели две окровавленные раны.
Десятник протянул Русе бронзовый медальон на кожаном
шнурке. Это был особый знак гонца. Далайя подошла, взгляну­
ла на медальон и, с пониманием посмотрев на поверженного,
вновь удалилась.
Из сбивчивых, часто прерываемых затруднённым дыхани­
ем слов, произносимых невнятно из-за испытываемой боли, на­
конец сложилось признание пленённого гонца.
Стало известно, что две соседствующие с саками персид­
ские сатрапии уже готовятся к скорой войне с ними и что в
очень близком будущем предстоит встреча Ардавы и Хадыша.
Весть была ужасающей.
Увидев, что десятник собирается прервать мучения согдийца ударом меча, Далайя окликнула его. Тот опустил меч в
ожидании её указаний. Подойдя, она кивнула в сторону. Двое
воинов, подхватив почти безжизненное тело гонца, оттащи­
ли его, опустили на землю и неподвижно замерли по бокам.
Далайя в задумчивости присела у огня. Услышанное из уст
гонца было самым худшим из всего, что она ожидала. Вновь
страшная война повернула свою ненасытную пасть в сторону
степи.
Полученные сведения были бесценны для саков, но они не
давали ответов на самые главные вопросы: какими силами и
когда начнут войну персидские подданные?

340

- Царь Дарий никогда не забудет похода саков в Бактрию.
Он не прощает никому даже меньших посягательств на его зем­
ли. То, что сейчас затевается здесь, и есть его ответ кочевникам.
Вся накопившаяся злоба перса скоро лавиной опрокинется на
степь. Нам бы знать, когда произойдёт встреча правителей Хо­
резма и Согдианы, каковы будут их силы, в какое время и где
они начнут поход, - с горечью произнесла она.
- Ты права. Персия под его властью очень сильна. Много на­
родов, не веривших в это, он потопил в крови, - согласился Руса.
Оглянувшись на стоящих в стороне в полумраке воинов,
осенённый вдруг пришедшей ему в голову догадкой, он лукаво
взглянул на Далайю и произнёс:
- Мне кажется, я знаю, как нам следует поступить.
- Что ты задумал? - она посмотрела на него.
- Этот гонец очень похож на меня. Ко всему у нас есть вот
это, - он подкинул на ладони бронзовый знак гонца, улыбнулся
и замолчал, давая возможность женщине завершить его мысль.
- Я заметила это. Но, думаю, не следует затевать такого
опасного шага. Мы не знаем обо всех условностях их связей.
Малейшее упущение будет стоить тебе жизни.
- Может, оно и так, но у нас нет другого выхода. Я постара­
юсь быть предельно внимательным. Ты ведь слышала его слова.
Времени совсем не остаётся. Тебе ещё предстоит в беседе с Тур­
паном настоять на отправке им гонцов к правителю тиграхаудов. Нужно решаться на объединение всех сил. Поодиночке не
выстоять, - очень серьёзно произнёс Руса.
Далайя молча смотрела на него. Он был прав, и от этого ей
было не по себе. Сейчас любое её возражение ему, любой её до­
вод, отвергающий такой вариант, был бы по меньшей мере неле­
пым. Решался вопрос жизни и смерти тысяч её сородичей, если
не судьба их всех.
Руса встал и молча направился к лежащему гонцу. Пере­
одевшись в его одежды, повязав на шею пропускной знак, он
вернулся к Далайе. Догадливые воины подвели коней чужака.
- Верю, что тебя с ним объединяет только внешнее сходство
и больше ничего. Другого уподобления нам не нужно. Надеюсь,

341

что лишь на этом всё для тебя и заканчивается, и тебя не постиг­
нет повторение его жизненного пути, и особенно его заверше­
ние, - тихо произнесла она.
Руса, проверив упряжь закладной лошади и взяв под уздцы
основного скакуна, внимательно взглянул в глаза Далайи и на­
правился к берегу, чтобы вновь вплавь перейти реку обратно.
Вскоре его уже не было видно.
Невдалеке, внизу по течению, раздался всплеск. Обезглав­
ленное тело согдийца было брошено в воду.
Подозвав к себе десятника, Далайя, коротко объяснила ему его
задачу и вручила свой нож. Тот, взяв своего коня, следом за Русой
быстро переправился на другую сторону и также исчез в ночи.

Несмотря на время, ставшее отныне особо бесценным, Да­
лайя решила здесь, на берегу, дождаться утра. Единственной
причиной, которая сдерживала женщину от скорейшего ухода
в ставку к Турпану, было простое её желание как можно ближе
быть к тому, кто так дорог её сердцу.
Ближе к полуночи, грохоча копытами и бряцая оружием, к
кострам подошли два десятка грозных массагетских воинов из
дальнего дозора. С ними были и трое всадников из охранения
Далайи. Спрыгнув на землю и подойдя ближе к огню, старший
дозора узнал её и почтительно склонил голову.

Верховный правитель Турпан с нескрываемой радостью и
уважением встретил Далайю. Искренне почитая её, он не ка­
сался вопроса о её местопребывании весь этот долгий период
и лишь осведомился о Русе, но, уловив в её пространном ответе
какую-то недосказанность, очень тактично перевёл разговор на
местные новости, понимая, что она не желает в присутствии по­
сторонних людей вести беседы о себе и своём спутнике.
Закончив трапезу, устроенную в честь её прибытия и до­
ждавшись уединения, Далайя поведала Турпану о ведущихся
меж соседями переговорах и предстоящих в степи событиях, не

342

обмолвившись ни словом о захваченном гонце и опасной мис­
сии Русы, и предложила ему срочно направить гонцов к тиграхаудам.
Внимательно слушая её, сопоставляя всё сказанное ею со
сведениями, полученными от своих лазутчиков, и зная, что эта
женщина понапрасну не будет тревожиться и тем более попу­
сту беспокоить кого-либо. Турпан надолго задумался, отста­
вив в сторону чашу с недопитым молоком.
- Ibi права, Далайя. Думаю, пришло время для созыва воен­
ного совета, - прервав размышления, не то спросил, не то окон­
чательно определился он.
- Я жду очень важных вестей и прошу немного повре­
менить, - Далайя посмотрела на него. Понимая, что в её словах
слишком много недоговорённостей, она пояснила: - Пусть все
вожди будут готовы. Но то, с чем должен вернуться мой человек,
поможет нам принять единственно правильное и точное решение.
- Хорошо. Будь по-твоему. Гонцы на рассвете уйдут к тиграхаудам. Они должны знать хотя бы то, что есть. А тебе нужно
отдохнуть.
В тот же день царь лично сопроводил Далайю в её селение,
по дороге рассказав ей обо всём, что там произошло.

Оставшись в своём шатре, Далайя прошлась по нему, осмат­
риваясь, и пригласила присесть к огню молчаливо стоявшего у
входа старшину селения, назначенного на время её отсутствия.
Он подробно поведал ей о поведении Фардаса, о гибели де­
сятника и о том, как вёл хозяйство всё это время.
Попросив его показать ей могилу воина Ремиза, она долго
стояла возле небольшой земляной насыпи, после чего, отправив
спутника обратно в селение, навестила захоронение царицы,
поделившись с ней всеми своими новостями.

Руса, остановленный на границе хорезмийских земель их
большим дозорным отрядом, по предъявлению им знака сог-

343

дийского гонца был сопровождён без остановок в главный го­
род Кяту.
Десяток воинов охраны, промчавшись по его узким улоч­
кам, зажатым меж множеством невысоких глиняных строений,
громко цокая копытами разгорячённых скакунов, вырвался на
большую главную площадь, сплошь заставленную разноцвет­
ными торговыми рядами и опоясанную по всему периметру все­
возможными мастерскими, сшибая на ходу зазевавшийся люд.
За площадью более высокие нагромождения построек рас­
ступались вширь, освобождая перед конниками вымощенную
прямую, как стрела, улицу, упирающуюся дальним краем в
меньшую по размерам площадь, за которой находился краси­
вый дворец сатрапа Хорезма Ардавы.
Окружённый со всех сторон высокими прочными стенами
из блочного известняка, имея по всем углам вдвое превосходя­
щие по высоте башни с находящимися на них лучниками, вбли­
зи он напоминал Русе Вавилон, но гораздо меньший по величине.
У огромных, распахнутых настежь окованных бронзой де­
ревянных ворот находились конная сотня и пешая полусотня
внешней охраны.
Старший сопровождения, коротко объяснив всё начальни­
ку стражи и передав ему знак гонца, более не задерживаясь, по­
вёл свой отряд в обратный путь.
По велению военачальника Руса послушно спешился и пе­
редал коня подошедшему воину.
Пригласив гонца следовать за ним кивком головы, на кото­
рой красовался островерхий металлический шлем, обвитый по­
низу белой тканью, главный страж, придерживая правую руку
на рукояти огромного меча, висящего на боку, блеснув иссиня-серебристым панцирем под ярко-красной накидкой, напра­
вился внутрь.
В длинном, ведущем сквозь широкую стену, проходе со
сводчатым потолком царила прохлада, сразу обдавшая вошед­
ших. Слева и справа через каждые два шага стояли караульные.
Дальние, внутренние, ворота, схожие с внешними, были
наполовину открыты, и за ними начинался огромный, напол-

344

ненный яркими красками сад, посреди которого били фонтаны.
Воздух в саду благоухал тонкими ароматами цветов и был на­
сыщен свежестью, источаемой прохладной водой из многочис­
ленных арыков.
Здание дворца было поистине великолепным. Его наруж­
ные стены были полностью облицованы голубой плиткой с мел­
ким золотистым узорным рисунком по краям, отчего всё стро­
ение казалось легковесным, почти воздушным. Центральная,
более высокая часть завершалась бирюзовым куполом. По все­
му дворцу в сторону сада выходили островерхие, окаймлённые
с боков белоснежной плиткой, аккуратные одинаковые окна, на
которых красовалась ажурная металлическая решётка. В том же
стиле были исполнены двери на главном входе, к которым вели
широкие ступени из светло-коричневого известняка.
Русу завели в приземистое боковое строение, столь же кра­
сивое снаружи, как и сам дворец. Внутри главный страж пере­
дал его другому прислужному лицу, чьё пёстрое одеяние очень
броско отличалось от обычного воинского. Тот немедля пове­
лел гонцу отдать всё оружие подошедшему воину и привести
себя в порядок и скосил при этом хитрый глаз на медную
чашу с водой, брезгливо отстранясь от него и прикрывая нос
кружевным платочком. Терпеливо дождавшись исполнения,
придирчиво осмотрел его со всех сторон, недовольно кря­
кнул и, сказав дожидаться здесь, удалился, вальяжно раска­
чивая жирными бёдрами.
Руса осторожно присел на край стоящей у стены длинной,
широкой скамьи, оглядывая внутреннее убранство простор­
ного помещения. В нём всё было очень богато, роскошь свиде­
тельствовала о могуществе и знатности хозяина. Стены и пол
искрились сине-жёлтыми орнаментами, выложенными умелы­
ми мастеровыми из мелких керамических кусочков, являя со­
бой витиеватую мозаику. Всевозможные столы, столики и сиде­
ния, искусно изготовленные из красного дерева с позолотой на
фигурных ножках, дополняли всю эту сказочную картину. Ну а
различной величины и расцветки изящные кувшины и вазы по
углам и нишам завершали внутренний ансамбль, превращая его

345

в диво-дивное. У многочисленных дверей, скрестив длинные
копья, стояли истуканы-стражники.
Вскоре вернулся прислужник. Вид у него был озабоченный.
Быстро просеменив короткими ножками к Русе, вскочившему
на ноги и в почтении склонившему голову, он известил, уже не
прикрываясь; «Высочайший ожидает тебя. Да хранят его не­
беса!» - и тут же устремился к одной из дверей. Руса, глубоко
вздохнув, направился за ним.
Пройдя подряд через множество небольших, но таких же
роскошных помещений, они остановились перед огромными
узорчатыми дверьми из тёмного, почти чёрного дерева, усилен­
ного на петлях листовой бронзой, по бокам от которых стояло
восемь рослых воинов.
Один из них с усилием отворил створку двери и, пропустив
их, вновь затворил её.
Сделав всего лишь шаг, вошедшие замерли, низко склонив­
шись перед сатрапом Хорезма, возлежащим на тахте по другую
сторону огромного и очень светлого зала.
- Оставь нас, - его низкий и хриплый голос гулким эхом
прокатился под сводами ослепительного помещения.
Проводник Русы, не поднимая головы, попятился назад и
бесшумно исчез за дверью.
- Подойди ближе.
Руса вновь услышал раскатистый голос правителя, сделал
пару шагов и остановился.
- Подними голову, я хочу видеть твои глаза, - повелел тот
тем же ровным холодным тоном.
Руса мгновенно исполнил веление.
фузный Ардава полулежал на мягких золотистых валиках и
вертел в руке бронзовый медальон - знак гонца.
Несмотря на весьма полноватые формы, лицом он обла­
дал мужественным и даже красивым. Его умные тёмно-карие
большие глаза, оттенённые окаймляющими их длинными, пу­
шистыми чёрными ресницами, искрились, подобно двум очень
жарким уголькам, свидетельствуя о его быстрой реакции и не­
заурядных способностях. Бело-серебристый, сплетённый из

346

длинной полосы ткани головной убор хорошо сочетался с его
седой ухоженной бородой и такими же усами. Накинутый по­
верх просторной голубой рубашки белый халат очень нагляд­
но подчёркивал его вкусовые предпочтения, связанные с его
величественным положением, при котором для всех он должен
являть чистоту и свет. Светло-розовые штаны, заправленные в
мягкие кожаные сапожки того же цвета, завершали его одеяния.
Быстро и внимательно осмотрев лицо гонца и более не ин­
тересуясь его внешностью, устало прикрыв веки, он вдруг гром­
ко, словно кузнец ударил молотом о наковальню, произнёс:
- Говори.
- Мой повелитель очень обеспокоен усилением соседних
кочевников и спешно просит тебя, светлейший, высказать ему
своё мнение относительно совместного похода на них, - скло­
нив голову и тут же, не мешкая, выпалил Руса.
- Иди, - будто вновь ударили молотом, буркнул Ардава.

Ранним утром следующего дня, когда Руса отдыхал в отве­
дённом ему небольшом помещении, к нему с грохотом вошли
два воина и встали по бокам от двери. Он быстро вскочил на
ноги, ещё не понимая, что происходит. Стремительно переступив
порог, заполняя собой почти всё свободное пространство, в пол­
ном вооружении вошёл могучий военачальник. В том, что этот
человек занимает высокий пост у сатрапа, сомнений не было.
Весь его облик и поведение были явным свидетельством тому.
- По высочайшему велению немедленно отправляйся в об­
ратный путь, - прогрохотал полководец. - Светлейший прави­
тель Хорезма через пять дней выступит в Согдиану.
Руса склонил голову, и когда поднял её, то перед ним уже
стоял вчерашний начальник стражи, протягивая ему бронзо­
вый знак гонца.

До границы Хорезма всё повторилось в обратном порядке.
Усиленный отряд сопровождения довёл гонца до крайних
рубежей своих земель и, не продвигаясь за них, остановился.

347

Дальше Руса двинулся в одиночестве, облегчённо покидая
одну из сатрапий персидского царя. Лишь теперь, окончатель­
но расслабившись, он вспомнил о человеке, которого случайно
увидел накануне вечером.
Ему до сих пор не верилось в то, что он не ошибся. После
общения с Ардавой его повели по окраине сада, где закованные
в цепи рабы занимались очисткой арыка. Проходя мимо одно­
го из них, усердно копошившегося в воде, он вдруг узнал в нём
Фардаса. Тот не видел его, так как рабам не положено подни­
мать голову и тем более смотреть на кого бы то ни было. Руса
был поражён до глубины души. Он не мог понять, как Фардас,
оставшийся старшим в селении Далайи, оказался здесь, причём
в рабстве.
Благополучно переправившись через реку Оке, Руса был
встречен предупреждённым Далайей отрядом массагетского
дозора и теперь в их, но уже почётном сопровождении достав­
лен к ней.
Словно малое дитя, получившее долгожданный подарок,
радовалась она его возвращению и не позволяла ему вымолвить
даже одного слова о походе в стан врага, понимая, что всё за­
думанное ими удалось. Искупав его в тёплой воде, переодев в
чистую одежду и молча любуясь тем, как он с жадностью погло­
щает еду, Далайя испытывала огромное счастье. Все эти тревож­
ные дни и бессонные ночи, проведённые в жутком ожидании,
она не находила себе места, ругая себя за то, что поддержала его
без)чиную идею. Лишь теперь, когда Руса был рядом, жив и здо­
ров, она понемногу успокаивалась, возвращаясь в существую­
щую реальность.
Отпустив слуг, оставшись наедине, она позволила ему рас­
сказать обо всём, что случилось с ним в Хорезме, внимательно
слушая и обдумывая каждое его слово.
Закончив недолгое повествование. Руса вдруг спросил о
Фардасе.
Услышанное потрясло его. Он долго молчал, пытаясь хоть както понять поведение карманийца, но, так и не найдя ему оправда­
ний, отбросил все мысли о нём, как что-то ненужное и грязное.

348

в тот же день они отправились в ставку к верховному
правителю.

На военном совете было единогласно определено начать по­
ход с половиной войск навстречу Ардаве. При этом учитыва­
лось и возникшее преимущество во внезапности, столь удобное
для уничтожения неприятеля.
Выслушав гонцов, вернувшихся с хорошей вестью от тиграхаудов, с кем было передано согласие их властителя царя Нургала на объединение сил против персидских подданных, решили
вновь послать к нему вестовых с просьбой выступить навстречу
второй половине их армии. Всего же у массагетов было шесть­
десят тысяч воинов.
Царь Турпан предполагал, что сатрап Хорезма, скорее все­
го, будет следовать в Согдиану в сопровождении личной деся­
титысячной гвардии, и по этой причине надеялся на то, что сил,
направляемых на битву с ним, будет достаточно, но при этом он
также понимал, что в жизни случается всякое, повсюду могут
находиться вражеские лазутчики, доносящие своим властите­
лям все добытые ими сведения, о чём нужно помнить всегда.

Размеренная, спокойная жизнь в крепости была по душе
всем её обитателям. Дети подрастали, наливаясь жизненным со­
ком. Зела и Мире не могли нарадоваться трём чудным малышам.
Маленький Дантал хоть и был немного младше их девочек, но
не уступал им в росте, как и подобает мальчику.
Бурчэ с согласия сотника Дата забрал под свою опеку пя­
терых рабов и целыми днями занимался совместно с ними за­
колосившимися полями, оставленными под его присмотром.
Его желание сохранить оба этих поля до возвращения Далайи
и Русы со временем плавно перелилось в очень захватывающее
увлечение, столь странное для кочевого сака.
Рыжий пёс изменился. По-прежнему не отдавая предпо­
чтения кому-либо из людей, он стал несколько отчуждённым.

349

чаще прежнего удалялся в леса, подолгу бродил по подножьям
гор, иногда охотясь там на мелких грызунов, и возвращался в
крепость поздними вечерами. Ему очень не доставало своей
семьи и доброго хозяина Рушти. Даже по меркам особой, зве­
риной души он сильно тосковал и был одинок среди этого че­
ловеческого мира, каждый представитель которого был схож с
тем юношей, но всё же, как он улавливал, не имел чего-то такого,
что влекло бы его к нему, пробуждая желание везде и всюду сле­
довать за ним и защищать его.
Так проходили дни, пока однажды, когда он, находясь на
своём излюбленном месте в отдалении от крепости, не услышал
непривычный звук.
Рыжий вскочил, прислушиваясь и принюхиваясь.
Вскоре звук повторился, напоминая рычание зверя, но, в от­
личие от известного ему волчьего, это было другим и выражало
явную угрозу. Пёс, быстро определив сторону, откуда доносил­
ся рык, бросился туда, ловко петляя между скал.
В местечке, где деревья ближе всего подступали к высоким
скалам, подножья которых густо проросли кустарниками с бла­
гоухающими бордовыми ягодами, он увидел странное живот­
ное, издававшее рычание. Оно было огромным, чёрным и лох­
матым, с очень толстыми лапами и большими когтями. Его рык
был утробным и зловещим. Несмотря на диковинные размеры,
он был очень подвижен. Странно выгнув дугой спину, кружась
на одном месте, он с кем-то возился, подминая его под себя. При
каждом движении тела шерсть на нём волнисто перекатыва­
лась. Это был медведь.
Только теперь рыжий расслышал и другой звук, такой тихий
и редкий, что поначалу он не мог понять, откуда тот исходит.
Глубже втянув воздух, он прежде уловил волчий запах и лишь
затем сумел рассмотреть волка под этим могучим зверем. Волк
не поддавался медведю, всё время выскальзывая из-под него,
изредка скуля и кусаясь. Не выдержав, пёс бросился на медведя,
со всего разбега ударившись грудью о его бок. Занятый борьбой
и не ожидавший нападения, тот, не устояв, опрокинулся на дру­
гой бок, пытаясь тут же встать на лапы.

350

Освободившийся волк, отскочив чуть в сторону, развер­
нулся и замер, тяжело дыша, оскалив пасть. Рыжий не нападал,
ощущая мощь грозного животного. Им было сделано главное.
Более слабый участник схватки был спасён. Теперь для пса угро­
за исходила сразу от двух хищников. Он стоял, озираясь на них.
Медведь, подняв мохнатую голову, вытянув верхнюю губу
и обнюхав воздух, грузно развернувшись, первым покинул их,
вразвалочку удаляясь в глубь леса. Затем и волк успокоился и,
поглядывая на собаку, прижав плотнее хвост, исчез в зарослях
кустарника.
Рыжий остался один. Недолго постояв на этом месте,
встряхнувшись, будто после купания, ощущая игривое настрое­
ние, он помчался обратно, выскакивая из тени под тёплые л)гчи
яркого солнца.

Оставалось два дня до назначенного Ардавой срока его вы­
ступления в Согдиану для встречи с сатрапом Хадышем. Вождь
Сантай, по указанию царя Турпана, после обильных жертво­
приношений подвёл свои тридцать тысяч саков к обмелевшему
Оксу и, выслав далеко вперёд дозоры, разбил на подступах к
реке три лёгких лагеря, скрытых от обозрения с другого берега.
По сто сотен всадников он разместил по бокам от себя, на
небольшом расстоянии, прямо напротив бродов в воде. Это
место, как предполагал он, было наиболее вероятным для пере­
хода хорезмийских войск. Выше по течению начинались пески,
за которыми поднимались горы.
Вторая половина войск под руководством самого Турпана
шла на соединение с тридцатипятитысячной армией племён тиграхаудов, ведомой навстречу их царём Нургалом.
Ставку объединённых сил властители решили разместить
невдалеке от расположения Сантая, в полудневном переходе
от него.
По-прежнему для обоих царей оставалась неизвестной
численность войск, сопровождавших сатрапа Хорезма. Непред­
сказуемым для них было и поведение его союзника, правителя

351

Согдианы, потерявшего и второго своего гонца, так удачно пе­
рехваченного саками по велению предусмотрительной Далайи.
В отличие от первого, он, молчаливо вытерпев все пытки, был
казнён.
Для степи наступили тревожные и оттого тягостные дни
ожидания.

- Мой повелитель, на рассвете передовые части массагетов тридцатью тысячами подступили к переправам на Оксе.
Остальные объединились с таким же по численности войском
тиграхаудов и находятся наготове, - низко склонив голову, про­
изнёс могучий военачальник.
Лрдава стоял у окна спиной к нему. Казалось, он не слушал
доклад начальника личной гвардии, а что-то внимательно рас­
сматривал в саду.
- Почти сто тысяч воинов, - тихо, но как всегда раскатис­
то произнёс он. Помолчав некоторое время, он продолжил, по­
вернувшись к своему любимчику: - Эти дикари плодятся как
мыши. Ещё не так давно они были на грани вымирания и вот
опять угрожают нам.
- Да, светлейший, - с сожалением согласился полководец. Не нужно было пропускать их из похода в Бактрию, - осторожно
взглянув на Ардаву, добавил он.
- Ты опять о своём, - с лёгкой укоризной парировал тот. Может быть, мне следовало встать на их пути туда? Всем из­
вестно, что саки не нарушали моих границ. В такое неспокойное
время за моё самоуправство Дарий вмиг бы нашёл мне замену.
Вон сколько желающих спят и видят себя на моём месте. Этот
выскочка Артак мог попросить о помощи. Нет, захотел едино­
личной славы, и что в итоге? Посрамлённо обрёл вечный покой.
Отбей я тогда у Турпана награбленное в Бактрии, того и гляди,
в лучшем случае обвинили бы меня во всём случившемся там, и
даже его союзником. В худшем же - в самовольном начале вой­
ны со степью. Нет, уж лучше так, как есть, нежели прослыть со­
братом глупца или, того хуже, распоясавшимся сатрапом. Мне

352

не было никаких указаний от царя, а этому мертвецу были. Вы­
ходит, и упрекнуть меня не в чем.
Где-то высоко под куполом вскоре затихло эхо от последних
слов Ардавы.
Воцарилась тишина.
- Прости, светлейший. Твоей прозорливости поистине нет
пределов, - полководец склонил голову.
- Любое решение требует очень многих усилий. Истина не
зиждется на догадках и предположениях, для неё нужны опыт и
обширные познания. Тебе, мой любезный друг Гурам, я доверяю
так много лет, что могу без утайки объяснить причину прова­
ла этого мнимого гонца из Согдианы, - успокаиваясь, уже более
миролюбивым тоном произнёс Ардава, приглашая своего собе­
седника присесть на тахту. - Тем более настоящего гонца уже
нет в живых. Правитель Хадыш долго не мог найти подходяще­
го для этих целей воина, и всё-таки однажды к нему доставили
такого. У него были разного цвета глаза. Один - чёрный, как
ночь, другой - синий, как небо. Об этом по обоюдному нашему
решению знали только лишь он и я. Много различных уловок
существует при подобных важных поручениях, вот и эта приго­
дилась. - Поднявшись, он прошёлся в раздумьях, повернулся к
военачальнику и завершил: - Главное - с выгодой использовать
то, чего мы достигли.
Теперь он задумался всерьёз, стоя посреди великолепного
зала.
- Позволь сказать, светлейший, - могучий Гурам поднялся
с места. Увидев одобрительный кивок, он начал: - Через два дня
они ожидают твоего появления. Нам известно о том, что у них
на переправе тридцать тысяч воинов. Думаю, эти войска стяну­
ты туда с целью захватить тебя с гвардией. Остальное воинство
они собрали на случай большего числом твоего сопровождения,
и при виде всех десяти тысяч они не станут их выдвигать к реке.
Тебе же не следует быть там. Позволь, я возглавлю гвардию и
отступлю с ней при первой же атаке саков, заманив их к нашей
коннице и лучникам. Покончив с этой их частью, ты сможешь
сам атаковать их основной лагерь.

23-192

353

- He думаю, что они поступят в точности с твоим планом,
но западня будет, - внимательно выслушав старого вояку, же­
лая как можно мягче поправить его предложение, возразил
сатрап. - Ты храбрый и преданный воин. Я не хотел бы под­
вергать тебя излишней опасности в первой стычке с дикаря­
ми. Ты мне нужен для решающего сражения. Наверняка, тот,
что изображал здесь гонца, будет среди передовых отрядов. Не
увидев меня, он заподозрит неладное и поделится сомнением с
Турпаном. Из этого следует только одно - в западню они не по­
падут. Нужно поступить несколько иначе. Мы вместе с гвардией
останемся позади, с основными силами. Десять тысяч сопрово­
ждения будут, но это будет обычная конница, переодетая
в гвардейцев. Ну а вместо меня они будут охранять его, с этими словами Ардава хлопнул в ладони.
В тот же миг в дальнем углу зала отворилась неприметная
небольшая дверь. Низко склонив голову, вошёл человек.
Гурам пристально смотрел на него, пока не понимая до кон­
ца всех хитроумных действий своего хозяина. Тот же подошёл к
вошедшему, развернулся и встал рядом с ним, повелев ему под­
нять голову.
Изумлённый полководец не мог поверить своим глазам.
Перед ним стояли два повелителя Хорезма. Они были схожи как
две капли воды.
Жестом отпустив двойника, Ардава, очень довольный про­
изведённым эффектом, направился к Гураму.
- Но и это ещё не всё, - посерьёзнев, продолжил он из­
лагать свои намерения, цедя каждое слово, при этом вплот­
ную подойдя к замершему полководцу, вперившись в него
жёстким взглядом. - Мне не нужна победа лишь над частью
сакских войск. Мне необходимо уничтожить всю их объе­
динённую армию. Оставив при мне сорок тысяч, ты, взяв
шестьдесят тысяч, перейдёшь реку ниже по течению и вне­
запно ударишь по их основным силам. Покончив в западне с
этими, я помогу тебе.
іурам не отводил глаз, впитывая каждое слово своего даро­
витого во всех отношениях властелина.

354

- To, что не было по силам покойному правителю Бактрии,
совершу я, - он покачал головой, словно соглашаясь с самим со­
бой. Отойдя к окну, он закончил: - А в помощи Хадыша, хвала
небесам, я никогда не нуждался. Голову вождя Турпана я сам
лично доставлю в Экбатану. Готовь войска. На заре выступаем.

Через несколько дней после встречи с медведем и волком
рыжий вновь отдыхал на своём излюбленном месте, греясь на
солнце и лениво оглядывая окрестности. Здесь ему было поче­
му-то особенно хорошо - приятно и спокойно. Иногда он по­
долгу наблюдал за парящим вдали орлом, пока тот не исчезал
из вида, то ли обнаружив добычу, то ли опустившись в гнездо, и
тогда ему становилось немного скучно. Псу нравилось следить
за плавным кружением птицы, и именно в эти мгновения он не
чувствовал одиночества, словно она была связана с ним, пони­
мала его и летала тоже для него.
И эта странная, но очень нужная ему связь влекла его сюда,
в такую даль. Вот и сейчас орёл маленькой чёрной точкой парил
высоко в синем небе. Её почти не было видно, но рыжий знал,
что это та самая птица, и он старался не сводить с неё глаз, при
этом повиливая куцым хвостом.
Яркое солнце слепило нещадно, мешая ему предаваться же­
ланному занятию, заставляя его часто закрывать глаза либо от­
ворачиваться. Лёгкий ветерок, пробегая меж скал, приятно ос­
вежал разгорячённое тело животного, проникая в приоткрытую
пасть, обволакивая прохладой высунутый язык.
Уже знакомый волчий запах появился в воздухе внезапно,
мгновенно подняв рыжего на ноги. Хищник, оставшийся жи­
вым в схватке с медведем, а это был именно он, стоял невдале­
ке, внизу, наполовину скрытый за валуном. Он смотрел на пса,
не выказывая беспокойства. Рыжий стал медленно спускаться к
нему, часто останавливаясь и принюхиваясь. Приблизившись на
расстояние броска, он замер. Тот, опустив голову и сильно при­
жав уши, мелким шагом, полубоком, приблизился к нему, слег­
ка ткнулся носом ему под шею и дружелюбно вильнул хвостом.

355

Пёс, фыркнув, мотнул головой, повернулся к подошедшему зве­
рю и глубоко втянул воздух. Это была молодая волчица.
Опустившаяся чуть ниже птица совершила большой плав­
ный круг над лесом и, сделав сильный мах огромными крылами,
исчезла у самой вершины горы, будто попрощавшись на сегодня
со своим добрым другом.
В этот вечер рыжий пёс не вернулся в крепость, сам того не
желая, взволновав этим всех её обитателей.

Далайя, находясь в походном лагере в главном шатре вме­
сте с царём Турпаном и властителем всех тиграхаудов Нургалом,
статным мужчиной, оказавшимся её ровесником, внешне же
выглядевшим значительно старше своего истинного возраста,
теперь сильно переживала за судьбу десятника, направленного
в ставку хаомаваргов к Дахару, о чём не знал никто, кроме Русы,
который в это время пребывал в расположении передовых
войск.
Десятник не должен был спешно возвращаться. Его главной
целью было оповещение правителя о предстоящей войне Хорез­
ма и Согдианы против саков.
То, что сатрап Ардава не чета бывшему бактрийскому пра­
вителю и представляет собой очень серьёзную опасность, она
понимала как никогда. Желая всей душой скорейшего его пле­
нения либо уничтожения, она надеялась на благополучное свер­
шение замысла, ради которого жизнью рисковал Руса, но быть
уверенной в этом ей мешало предчувствие чего-то плохого.
Что-то в подсознании подсказывало ей о возможном сбое в их
планах. Делиться своими сомнениями она ни с кем не смела и
не стала, так как была убеждена в том, что она не имела права
делать это, особенно теперь, когда всё было подготовлено для
победы объединённых саков. Она не решалась посягнуть на все­
общую уверенность в ней. Никому нельзя было так поступать.
Отчего в ней занозой сидело это предчувствие, она не могла по­
нять даже сама, но с каждым мгновением, приближающим их
к указанному сроку, тревога лишь усиливалась, терзая её душу.

356

Время до полуночи перед решающим днём она провела под
открытым небом, всматриваясь в даль, туда, где находился Руса
вместе с тридцатью тысячами массагетов. «Неужели больше ни­
кто не чувствует того, что чувствую я? Или они тоже молчат, не
говоря никому о своих тревогах? Я не могу ничем, кроме пустых
ощущений, объяснить свои догадки, да и им, признаться, у меня
нет хоть сколько-нибудь значимых подтверждений. Как всё не­
лепо. Ведь я сама просила Турпана поступить именно так, как
всё сейчас и происходит. Что такогоопасного для нас могут при­
думать Ардава и Хадыш? Где они найдут или уже нашли нашу
слабинку? И в чём? Может быть, всё это во мне от усталости и
пережитого напряжения в последние дни? Нет. Своим чувствам
я верю. Они меня ещё никогда не подводили. Не зря же меня
гложет это назойливое сомнение. Но в чём оно кроется, не могу
понять», - вконец обессилевшая от таких тяжёлых мыслей, Далайя прилегла и тут же уснула.
Чуть забрезжил рассвет - войска уже были в полной готов­
ности. Оставалось ждать.
Немного отдохнув, Далайя уже чувствовала себя гораздо
легче, голова была ясной, особой тревоги на душе не было.
«В темноте всё всегда кажется другим, более насыщенным и вяз­
ким. Свет есть свет, и только он несёт в себе облегчение. С ним
неизведанное сразу перестаёт быть враждебным, становится
если и не особо понятным, то хотя бы не беспокоящим. Хорошо,
что я не стала вчера разводить напраслину», - первое, что при­
шло женщине на ум.

Полторы сотни мальчиков из селения Далайи, почти все
ровесники Зубара и Кудаса - сыновей сотника Дата, желая хоть
одним глазком увидеть настоящее сражение, больше не под­
чиняясь требованиям старых воинов-наставников, поздним
вечером, накануне битвы, вооружённые акинаками и лёгкими
тренировочными луками, на быстрых конях пустились вскачь
в степные просторы, направляясь в сторону лагеря объединён­
ных сакских племён.

357

Десятник массагетов, старший внешнего тылового охране­
ния главного лагеря, находясь в дозоре со стороны своих земель,
где были расположены летняя ставка Турпана и селение Далайи,
около полуночи вдруг услышал отдалённый топот приближаю­
щихся всадников. Устремившись с отрядом навстречу, он вско­
ре преградил им путь. В темноте, всматриваясь в них, он всё не
мог понять, откуда здесь появился такой отряд.
Дозорные не на шутку были удивлены, увидев, что все кон­
ники - дети.
- Что вы здесь делаете? Кто старший? - взревел десятник,
кружась на скакуне.
Ответа не последовало.
- Немедля убирайтесь отсюда. Бур, уведи их обратно, да на­
кажи как следует, - выкрикнув распоряжение, десятник развер­
нулся и умчался с остальными воинами к лагерю.
- Делать мне больше нечего, как возиться с сосунками, - бур­
чал себе под нос недовольный сак. - Тут скоро битва, а я оста­
нусь в стороне, пока буду болтаться туда и обратно.
Но так или иначе, а исполнять приказ следовало незамед­
лительно.
- А ну-ка, за мной, нечестивцы. Я вам покажу, как свое­
вольничать. Запомните меня на всю жизнь, - зло повелел он.
Все, покорно разворачиваясь, двинулись за ним.
Когда прошли половину пути, один из тех, кто был чуточку
старше остальных, пятнадцати лет от роду, имевший имя Саваш, поравнявшись с удручённым воином, обратился к нему:
- Послушай Бур, мы виноваты перед тобой, ведь ты должен
быть там, со всеми.
- Вот именно. Отстань от меня. Чего привязался, - тот от­
махнулся от него.
- Здесь уже рядом. Ты возвращайся, а мы доберёмся сами.
Я правду говорю. Обещаю тебе.
Воин повернул голову в его сторону, пытаясь в темноте рас­
смотреть лицо говорившего.
- Хоть я не очень и верю твоим словам, но ты должен по­
нимать, что сейчас не время для шуток. Враг стоит перед нами.

358

Смотри у меня, не обмани, - пригнувшись к нему, очень серьёз­
но произнёс Бур, развернул коня, пустил его с места вскачь и
быстро исчез в темноте.
Всё детское воинство остановилось, прислушиваясь к уда­
ляющемуся и уже приглушённому стуку копыт.
Зарождался рассвет.
- Эй, вы, все, слушайте меня! Подождём немного и двинемся
назад, - надрывным юношеским голосом прокричал обманщик.
>«• 3f

Шестеро вождей во главе с Сантаем, чьи тысячи были объе­
динены в передовой половине сакской армии, где вместе с ними
находился и Руса, возглавивший шесть сотен от селения Далайи,
напряжённо вглядывались в утреннюю дымку на другом берегу
реки, куда ушли на разведку две сотни воинов.
Вскоре там, на той стороне, разорвав стелющийся над пото­
ком туман, появилось несколько всадников. Один из них, спу­
стившись верхом на коне к самой реке, стоя по пояс в пару, клу­
бившемся над ней, указывал рукой в сторону земель Хорезма,
утвердительно кивая головой.
Всё становилось понятным.
По сигналу Сантая войска стали переправляться через реку.
Выбравшись первым из воды, он выслушал прибывшего сотника.
Правитель Ардава в сопровождении личной гвардии про­
двигался в их сторону.
* * *

Мальчики уже были готовы снова двинуться в обратный
путь следом за обманутым ими воином по имени Бур, как вдруг
справа от себя все они услышали множество странных звуков.
В них было перемешано всё: и топот копыт, и ржание лошадей, и
лязг оружия, и многоголосый людской говор. В этой стороне не
могло быть ни селений, ни войск, ни табунов, и именно поэтому
удивление детей было по-настоящему велико.
Вновь тот, кто сказал Буру неправду и заверил его в обрат­
ном, юноша по имени Саваш, первым почувствовав что-то не­
ладное, выкрикнул:

359

- я узнаю, кто там. Все оставайтесь здесь. Смотрите у меня! погрозив плёткой, передразнивая ушедшего воина, он направил
коня на юг.
Проскакав довольно большое расстояние, взлетев на высо­
кий холм, он увидел огромную конную армию, продвигающую­
ся в густом тумане прямо в его сторону.
Развернув коня, юноша погнал его во всю мощь обратно к
своим.
- Слушайте меня, - еле отдышавшись, вновь кричал он. Младшие, все, сейчас же спешите в главный лагерь. Скажите
там о приближении отсюда большого войска. Я не знаю, кто
они, но их очень много. Скорее же, летите!
Он закашлялся.
Двадцать самых младших мальчиков, кто достиг своего
восьмого и девятого лета, тут же помчались в сторону царского
походного лагеря.
Проводив их тревожными взглядами, все обратили взоры
на Саваша, плотным кольцом окружив его, пытаясь поближе
протиснуться к нему.
Он молчал, оглядывая их, утирая рукой обильный пот на лице.
- Они идут, даже не выслав вперёд дозоры. Значит, уверены
в том, что здесь их никто не ожидает и не обнаружит, - продол­
жил он, кружась на своём скакуне. - Нас больше сотни, мы уме­
ем метко стрелять, метать копья и сражаться на мечах. Сколько
ещё мы будем иметь в соперниках-то друг друга попусту? - он
вновь закашлялся от постоянного крика.
Все смотрели на него встревоженными глазами, не смея на­
рушить тишину.
Откашлявшись, он завершил:
- Сегодня нам выпала честь помочь старшим братьям. Кто
не может идти со мной, возвращайтесь в селение. Я ведь обещал
Буру.
Никто не покинул своего вожака.
Выстроившись, как упорно учили их наставники, ровными
десятками в тринадцать рядов, сакские дети двинулись навстре­
чу врагу.

360

- Стрелять только по моей команде. Стрелы беречь. К чу­
жакам не приближаться. Выпустили по стреле и рассыпались.
Понятно? Не шумите. Они не должны понять, что мы дети. Пока
не так светло да ещё туман, нам легче скрываться и нападать, наставлял Саваш.
Все тут же приготовили луки, поправляя колчаны.

- Ты что. Бур, не довёл их, что ли? - вновь увидев детей, стал
злиться десятник.
Тот не успел ответить.
Мальчики, посланные своим вожаком, попрыгав с лошадей,
облепили десятника, наперебой пытаясь передать порученное.
- А ну тихо! - ничего не понимая, отстраняясь от них, заорал
он. - Вот ты, подойди ко мне.
Он ткнул плёткой в сторону ближнего из них:
- Рассказывай, что там стряслось у вас. Да покороче.
Все замолчали.
- Туда, - мальчик, переводя дыхание, показал рукой в сто­
рону, где остались все старшие дети, - оттуда, - он показал в на­
правлении реки, - продвигаются чьи-то войска. Много. Скорей
идите туда! Саваш не сможет сдержать их.
- Что? Какие войска? Чьи войска? - не мог понять десятник. Какой ещё Саваш?
- Да наш старший, Саваш. Спешите же скорей! - утирая
сопли, умолял тоненьким голоском мальчуган.
- Бур, ну-ка, отведи их к правителям. Срочно. А я проверю,
какие такие войска идут на нас. Все за мной, - он ударил плёткой
коня и, увлекая за собой девять воинов, помчался в указанном
направлении.

Небо ближе к горизонту посветлело.
Саваш поднял руку.
Все остановились.
- Корда! - выкрикнул он.

361

к нему тут же подскочил его сверстник.
- Ты берёшь половину и заходишь слева. Помнишь, как мы
недавно атаковали Бартая? - взглянув ему в лицо, спросил он.
- Да, Саваш. Я всё понял, - чуть дрогнувшим тихим голо­
сом, вздохн)пв, ответил тот.
- Ну вот и хорошо. Все всё поняли? Пять рядов, что за мной,
уходит правее. Остальные пять рядов - за Кордой. Вперёд. Ты,
Корда, - он вновь обратился к нему, - как только услышишь
шум с моей стороны - сразу атакуй.
Разделившись надвое, они стали заходить с боков движу­
щейся прямо на них шестидесятитысячной армии хорезмийцев.

Начальник личной гвардии властителя Хорезма полководец
Гурам, командующий в этом походе большей частью всех его
войск, следовал в точности с указаниями своего повелителя.
Преодолев с огромным трудом густые камышовые берега и
широкие, с вязким илистым дном воды Окса в нижнем его тече­
нии, он задолго до рассвета вступил в земли массагетов.
Немного подуставшие, промокшие воины без малейшего
отдыха двинулись с запада прямо на стан объединённых сакских сил.
В том, что в этой местности им никто не может повстре­
чаться, и тем более вражеские войска, Гурам не сомневался.
Внезапность удара была гарантирована. С этой стороны саки не
могли ожидать противника. Расчёт именно на такое вторжение
был единственно правильным. Половина пути от реки уже была
позади.
«Да, очень умён Ардава. Надо же такое придумать! Каза­
лось, столько времени нахожусь рядом с ним, а выходит, вовсе
и не знаю его. Хитро задумано. И место переправы, и время
выбраны как нельзя точно. К тому же туман в подмогу. Ловко
затеяно, - восхищённо, но больше с завистью размышлял он,
следуя во главе всей армии, в окружении десятка различных
военачальников и охраны. - Наверное, велика будет милость
верховного властителя. Уж меня-то не должны они забыть. Нет.

362

A то как же! Там пять десятков тысяч против тридцатитысяч­
ной армии, а здесь силы равны. Такое не каждому дано, и не­
чего даже сравнивать. Ну да ладно, на то он и правитель, а не
простой вояка. Вот если бы...» - испугавшись так далеко за­
шедших своих мыслей, он с опаской оглядел следовавших ря­
дом военачальников.

Расположившись на невысоком холме, оставив всех своих
товарищей в ожидании у его подножья, Саваш зорко всматри­
вался в приближающихся врагов.
Вот уже невдалеке, рассекая копытами скакунов низкую дым­
чатую пелену, появилась их головная часть, около десятка воинов.
Подняв снаряжённый лук, прицелившись в того, что был в
середине, натянув тугую тетиву, он выстрелил, зло прошептав:
- На, получай.
Ему было видно, как огромного роста воин, схватившись
рукой за стрелу, вошедшую ему в горло, захрипев, завалился на­
зад, затем, сильно склонясь на бок, с грохотом упал в траву.
Ударив пятками коня, Саваш быстро исчез с вершины.

«Наверняка, среди этих есть его уши и глаза», - раздражён­
но подумал Гурам, и тут же что-то острое с силой вонзилось ему
в шею, прямо под левое ухо, откидывая его назад. Боль появи­
лась с опозданием, мгновением позже. Он ещё не понял того,
что произошло с ним, но уже не смог дышать, захлебнувшись
потоком кисло-сладкой крови, хлынувшей внутрь. «Не может
быть!» - мелькнула последняя мысль в голове полководца. Тут
же все его чувства и ощущения потухли, а сознание провали­
лось в чёрную бездну. Гурам был мёртв.
Более сотни стрел с двух сторон, просвистев в воздухе,
вонзились в людей и лошадей, размеренно следовавших пря­
мо за командующим. Вмиг передовых хорезмийских воинов,
не ожидавших нападения, охватило смятение. Началась пани­
ка. Задние ряды, каждая сотня, ничего не видя и не понимая.

363

натыкалась на переднюю, которая в свою очередь напирала на
следующих, вплоть до беспорядочно замешкавшихся головных
воинов. Охранники Гурама, бросившиеся было поднимать его
тело, были сметены своими же всадниками, так и не успев ра­
зобраться, жив или нет их полководец, теперь уже затоптанный
десятками копыт.
Воспользовавшись их замешательством, взбодрившись
нанесённым им уроном, больше не страшась их, юные воины
проносились невдалеке от них, с каждым разом подступая всё
ближе, выпуская стрелы одну за другой. Их атаки были смелы­
ми и стремительными, но они быстро уставали от неимоверного
напряжения.
Весь закованный в доспехи, командующий первым де­
сятитысячным войском седобородый полководец Ханглан,
находившийся в свите Гурама, всегда и везде выделявшийся
холодным рассудком и железной выдержкой, всмотревшись в
промчавшихся мимо него вражьих конников, подозвав взма­
хом руки своего тысячника, спокойно спросил его:
- Я чего-то не понимаю, или глаз уже стал не тот... - он зап­
нулся. - Ну-ка, скажи мне, что ты видишь?
- Думаю, это дозорный отряд саков, - не понимая вопроса,
но так же, как и он, вглядываясь в удаляющихся всадников, от­
ветил тот.
- М-да, такого я ещё нигде не видел. Это же дети. Сакские
дети, - поражённый увиденным, протянул полководец. И тут
же, отбросив ненужные эмоции, он повелел: - Не дай им уйти.
Развернув белоснежного скакуна, Ханглан направился к
оставленным войскам для наведения в них должного порядка.

Первые лучи восходящего светила уже заиграли в высоких
облаках, тускло отражаясь от них на землю.
Саваш, отдав команду, стал отводить свой отряд. Корда
со своей половиной теперь следовал за ним.
Постепенно замедляя ход, дойдя до небольшой возвы­
шенности, вожак, желая подбодрить своих товарищей, пер-

364

вым развернулся и, бросив взгляд в сторону врага, замер с
открытым ртом, охваченный ужасом. На них стремительно
надвигалась их конница. Мгновенно опомнившись, он что
есть сил заорал:
- Всем рассыпаться. Уходите к нашим войскам. Быстрей!
Дождавшись, пока мимо него проскочит последний из них,
Саваш, яростно нахлёстывая плёткой разгорячённого коня,
помчался во весь опор следом за ним, хрипло выкрикивая;
- В стороны! В стороны!
Скакуны же не очень слушались своих ослабших юных хо­
зяев и несли их по прямой, как прежде, двигаясь единой массой.

Сантай, перейдя реку с десятью тысячами, не дожидаясь
остальных, двинулся навстречу Ардаве, встретившись с ним
почти с восходом светила.
Противники выстроились друг против друга.
- Он? - спросил вождь Русу, указывая кивком на правителя
Хорезма.
- Он, - увидев издали знакомую фигуру в богатом, ярком
одеянии, утвердительно ответил тот.
- Вот наконец и мне довелось повидаться с самим владыкой
Хорезма, - шутливо бросил Сантай, гарцуя на красивом коне.
- Похоже, с ним вся его личная гвардия. Интересно, какие
они воины? - вглядываясь в ряды противника, вслух довольно
спокойно размышлял Руса.
- А вот мы сейчас и увидим, что да как, - подняв на дыбы
скакуна, азартно пробасил полководец.
Саки лавиной двинулись на врага.

Саваш летел на своём быстроногом коне, не понимая, по­
чему все, не послушавшись его, продолжают держаться кучно.
Он чувствовал, что его настигают, но ничего уже поделать не
мог. Ему стало страшно. Он долго боялся оглянуться, но, всё же
преодолев страх, сделал это, бросив взгляд через плечо.

365

в то, что увидел, он не мог поверить. Десяток сакских вои­
нов, вылетев неожиданно сбоку, вклинился между ним и вра­
гом, на полном скаку выпуская стрелы. Всё происходило очень
стремительно. Преследователи с ходу смешались с маленьким
отрядом, вставшим на их пути. Завязалась битва.
Проскакав ещё небольшое расстояние, Саваш развернул­
ся, взглянул в последний раз на уходящих вдаль товарищей и
погнал коня прямо на врага, желая хоть как-то помочь гор>стке
своих собратьев.
Вражеская сотня охватила саков в плотное кольцо, но пока
не могла их одолеть.
Десятник, круша противника, зловеще орал:
- На детей руку подняли! Получайте! Получайте, псы поганые!
Метко выпустив оставшиеся стрелы, Саваш метнул копьё
в ближнего всадника, выхватил меч и врезался в самую гущу,
отчаянно рубя вражеских воинов налево и направо.
Десятник, увидев его, стал пробиваться к нему.
Сумев немного приблизиться, он прокричал что есть сил:
- Уходи. Быстро.
В тот самый момент, когда Савашу уже казалось, что всё для
него закончилось, и он, смертельно уставший, стал прощаться с
жизнью, враг вдруг ослабил натиск, разжимая кольцо.
Встряхнув головой, только теперь сквозь звенящий в ушах
гул он услышал многоголосый вой, с каким всегда атакуют саки,
но на этот раз он был каким-то необычным, довольно слабым.
Саваш взглянул в сторону, откуда он доносился и не пове­
рил своим глазам: весь его отряд, все его товарищи вернулись и
ударили по врагу.

Далайя нещадно гнала своего скакуна.
Десять сотен массагетов мчались за ней, отдаляясь от дви­
нувшихся в эту сторону армий.
Увидев своих детей, сообщивших о приближении врага,
узнав самую страшную весть о том, что остальные, ненамного
старшие мальчики, вступили в схватку с врагом, она не нахо-

366

дила себе места, пока по велению Турпана и Нургала войска не
тронулись навстречу хорезмийцам.
Вскоре она уже видела битву и ещё сильнее стала нахлёсты­
вать коня, стремительно приближаясь к сражающимся.
Десятник, весь израненный, продолжал оберегать Саваша,
кружась на исходе сил вокруг него, стараясь не подпустить к
нему никого.
Силы были неравными. В первой же схватке под копыта
лошадей повалились все младшие из детей. Старшие держались
лишь чудом, сгрудившись в плотный круг, как и учили их ког­
да-то Фардас, Ремиз и другие наставники. Сакская лава с диким
воем налетела на врага, прошла почти на одном дыхании всё и
всех и вмиг покончила с остатками вражьей конницы.
Далайя, сокрушив на своём пути нескольких хорезмийцев,
подлетела к детям. Те стояли гурьбой, озираясь по сторонам, ещё
не веря в своё спасение. Бросив поводья, она спрыгнула на землю,
скинула шлем и пошла к ним не сводя с них глаз, даже не смея
моргнуть. Увидев её, юные воины стали сползать со своих лоша­
дей на землю, и, коснувшись её, не имея сил держаться на дрожа­
щих ногах, сразу приседали в траву, сплошь липкую от крови. Не
дойдя до ближнего из них всего лишь несколько шагов, женщина
замерла, в ужасе покачивая головой, не веря тому, что видела.
Массагеты огромным плотным кольцом неподвижно стояли
вокруг поля битвы. Она оглянулась. Странный одинокий конь,
обходя лежащие тела, приблизился к ней и остановился. На нём
сидели два всадника. Тот, что находился спереди, лежал на шее
скакуна, безвольно опустив руки, по которым, как и по гриве,
сбегали кровавые капли. Второй, крепко обхватив его за пояс
правой рукой, полулежал на его спине, упираясь в неё окровав­
ленной головой. На месте его левой руки у самого плеча торчала
перерубленная кость с обрывками одежды, кожи и мышц, оро­
шая землю густой тёмной кровью. Далайя повернулась к ним.
Подбежавшие воины стали бережно опускать обоих на зем­
лю. Только теперь она узнала первого из всадников. Это был
мальчик по имени Саваш. Его тихое дыхание едва прослушива­
лось. Пальцы руки второго воина с огромным усилием отцепи-

367

ли от пояса юноши. Это был десятник, выхвативший подростка
из седла и перетянувший его к себе на скакуна в самый послед­
ний момент, не дав ему упасть под копыта. Он не дышал.
Отовсюду, чуть в сторону от сидящих подростков, на чи­
стую траву воины несли тела убитых детей, опуская их на зем­
лю в длинный ряд. В живых же их было ровно столько, сколько
приняло смерть. Удары мечей взросльпс, сильных мужчин не
оставляли подросткам шанса на жизнь, и поэтому раненых сре­
ди них не было.
Две сакские армии, продвигаясь плотными потоками, на не­
большом расстоянии друг от друга, уже обходили с боков поле
первого сражения с хорезмийцами.
Верховные правители разводили войска в стороны, вырав­
нивая их в единую линию перед подступающим врагом.
Турпан и Нургал, сойдя с коней, подошли к Далайе.
- Вон там, - Турпан указал рукой подошедшему тысячнику
в сторону холма, - разбей лагерь для детей. Пусть отдохнут.
Накорми их. Выставь им в охранение три сотни. Вон, в той до­
лине, - он вновь указал рукой в другом направлении, - готовь
место для захоронения погибших подростков.
Далайя молчала, невидящим взором уставившись перед собой.
- Может, останешься с ними? - понимая её состояние, он
тихо, с почтением обратился к ней.
- Нет. Теперь нет, - встряхнув головой, твёрдо ответила она,
распрямив плечи, гордо подняв голову, устремив взгляд в сто­
рону войск.
Турпан внимательней присмотрелся к ней. Без головного
убора она выглядела иначе. В ней не было обычной воинствен­
ности, к которой он привык. Сейчас перед ним стояла пора­
жённая огромным горем, очень сильно уставшая женщина, на
бледном, но, как всегда, красивом лице которой злым и реши­
тельным огнём горели умные глаза. Чёрные как смоль локоны её
волос сплошь были пронизаны внезапно пробившейся сединой.
Опустив голову, он понимающе кивнул, бесшумно отошёл
от неё к ожидавшему всё это время Нургалу, ловко запрыгнул на
коня и помчался вместе с ним вперёд.

368

Уже на полпути каждый из них повернул к своей армии.
Вдали, в широкой ровной степи виднелся противник. Он
спешно выстраивался на своих позициях, готовясь к решитель­
ному сражению.
Для многих эта страшная, не имеющая цены жертва - жиз­
ни массагетских детей - показалась случайной, но все вынуж­
дены были признать один неоспоримый факт: подростки пре­
дотвратили внезапный удар пришедшего втайне противника,
посягнувшего на свободу и без того многострадального коче­
вого народа.
Воистину судьба распорядилась странным образом, забрав
за каждую тысячу хорезмийских мужчин душу одного сакского
ребёнка, оставив на веки почти шестьдесят их неокрепших тел в
родной просторной степи.
Лишь мудрецы поняли, что такой исход был предначертан
каждому из них и всем вместе с самого их рожденрія.
Так было угодно небесам.

Ардава отступал. Его войска не смогли сдержать натиска
сакских лавин, которые наплывали ровными рядами одна за
другой, выпуская множество стрел, и разлетались в стороны,
пропуская следующий поток. Десять тысяч гвардейцев, неся
огромные потери, отодвигались к своим границам и яростно
огрызались на каждый выпад массагетов, оберегая своего вла­
стелина.
Сантай расположился на небольшой возвышенности и вни­
мательно наблюдал за ходом сражения. Руса находился рядом с
ним, по его велению расположив свой отряд чуть в стороне от
пригорка и являя собой его личную охрану.
Вскоре подошли и остальные двадцать тысяч саков и в ожида­
нии замерли на равнине между командующим и рекой.
- Что-то не вижу я присущих личной гвардии мужества и
доблести, - с сомнением и иронией произнёс полководец, засло­
няясь от солнца рукой, приставив её козырьком ко лбу. - Отбор­
ные войска обычно не так дерутся, а. Руса?

24-192

369

- Позволь, я обойду их и осмотрю тылы, - ответил тот пред­
ложением.
- Думаешь, заманивают нас? - взглянув на него, задумчиво
спросил вождь.
- Всё может быть. Не нравится мне их поспешное отступле­
ние. Они не растерялись, увидев нас, словно им было всё извест­
но заранее. Теперь, вместо того чтобы завладеть хоть каким-то
преимуществом, при первой же нашей атаке они вдруг отходят.
Такие хитрости давно разгаданы опытными военачальниками.
Неужели они этого не учитывают? - в ответ рассуждал Руса.
- Что ж, возьми с собой ещё тысячу и обходи по той сторо­
не, там вас не должны заметить, - Сантай махнул рукой в нуж­
ном направлении.
Шестнадцать сотен во главе с Русой, таясь за холмами, ста­
ли скрытно огибать противника по левому краю.

Саки ударили всеми силами, больше не теряя дневного времени.
Хорезмийцы, уже все прознавшие о неслыханной дерзости
горстки массагетских подростков, пребывали в недоумении от
случившегося. Лёгкая оторопь охватила их молодых воинов, вы­
ступивших в свой первый поход. Более опытные, никогда в сво­
ей жизни не слышавшие о таком поведении детей, цокая языка­
ми и покачивая головами в знак сильного удивления, внутренне
восхищались их храбростью, желая видеть такими же героями
своих мальчуганов.
Всё произошедшее, невольно накладывая свой отпечаток
на людские души, опутав невидимой паутиной сознание почти
всех воинов в армии противника, теперь пагубно влияло на их
боевой дух.
Началось сражение.
Грохот щитов, звон и скрежет оружия, громкое ржание и
топот тысяч лошадей, крики, стон и тяжёлое людское дыхание все эти страшные звуки, перемешанные в один общий зловещий
гул, наполнили степь далеко по округе, пугая дикую живность,
обитавшую в ней.

370

Турпан, ударивший всеми массагетами по центру и право­
му крылу хорезмийцев, разгневанный до глубины души и воз­
мущённый, как и все его воины, жутким их творением в отно­
шении детей, с ужасающей яростью сметал и уничтожал их, всё
больше распаляясь при их сопротивлении.
Ненависть к тем, кто так хладнокровно вступил в бой с под­
ростками, отняв жизни у половины из них, месть за каждого по­
гибшего сакского мальчика запалила и без того разгорячённые
сердца, удваивая их силы, укрепляя единственное общее жела­
ние - всех врагов положить здесь, в этой земле, куда их никто не
звал, здесь, у будущей могилы погибших детей.

Сантай, желая поскорее покончить с гвардией Ардавы,
двинул к своим дерущимся войскам ещё десять тысяч воинов,
оставляя при себе в резерве третью часть армии.
Разгром гвардии сатрапа был неминуем. Такого натиска не
смогло бы выдержать и вдвое большее количество хорезмийцев.
Враг во главе с правителем быстро отступал, один за другим
оставляя за собой заслоны.
Руса очень спешил. Без остановок на отдых он подвёл свой
небольшой отряд к очередной возвышенности и, желая в кото­
рый уже раз осмотреть округу, поднялся на высокий холм.
То, что предстало его взору, повергло его в ужас. Огромное
хорезмийское войско, в полной готовности вытянувшись ров­
ными рядами, сияя на солнце доспехами, находилось внизу, в
долине. Но не это потрясло его больше всего. Главное и самое
непонятное заключалось в другом: личная гвардия Ардавы на­
ходилась здесь же... вместе с ним... Первая мысль, пришедшая
ему в голову в этот миг, была поистине диковинной и абсурд­
ной. Получалось так, что он, покружась средь холмов, вновь
вернулся на прежнее место, откуда ушёл. Этого не могло быть.
Вытянувшись в седле, он внимательно окинул взглядом
вокруг себя, но сакских войск, помимо своего отряда, не обна­
ружил. Их здесь не было. «Ничего не понимаю. Выходит, пока
меня не было, к Ардаве подошла подмога, но тогда где же сам

371

Сантай? Где вся наша армия? Она не могла отступить», - в недо­
умении размышлял Руса.
Вся местность на огромные расстояния была однообразной
по виду, отчего очень трудно было отличить один её участок от
другого.
Позади Русы, на небольшом отдалении от него располагал­
ся ещё один невысокий холм. Спустившись вниз, проскочив
сквозь замерший в ожидании отряд, он погнал своего коня к
холму, взлетел на его вершину, бросил взгляд в другую сторону
и вновь ощутил почти недавнее жуткое состояние от увиденного.
В сторону оставленной им за спиной хорезмийской армии
продвигалась ещё одна личная гвардия Ардавы, в первых рядах
которой находился и он сам. Они отступали от наседавших саков.
«Вот оно как! Это же уловка! Двойники! Западня!» - теперь
ему было всё понятно.
Следовало поспешить, чтобы предупредить Сантал.
Отдав одному из своих опытных воинов распоряжение
срочно оповестить командующего Сантал о подготовленной за­
саде, он чтобы, выиграть хоть немного времени, повёл свой от­
ряд на равнину, наперерез отходящему врагу, с ходу врезавшись
в его ряды, пробиваясь навстречу к своей армии.
Сантай, выслушав порученца Русы, тут же остановил вой­
ска, повелев одному из тысячников пробиться к Русе и вывести
его из окружения, не преследуя дальше врага.
Ардава, не ведая о том, что его полководец и командующий
северной армией Гурам уже обрёл бесславную кончину, причём
от стрелы сакского юноши, не зная пока и о провале плана вне­
запного нападения на ставку саков, был не очень расстроен тем,
что здесь кочевникам удалось каким-то образом разгадать его на­
мерения с западнёй. Он пребывал в весьма хорошем расположе­
нии духа, поскольку был уверен в благополучном для себя исходе
войны, ни на миг не сомневаясь в своей скорой победе над дика­
рями. Его и без того приподнятое настроение ещё больше улуч­
шалось при созерцании плотных рядов двадцати тысяч отборных
пехотинцев и такого же количества конницы, среди которой на­
ходилась краса и гордость всей армии - его личная гвардия.

372

Лучники и меченосцы, раздвинувшись в стороны, пропу­
стили остатки отступающих войск и вновь сомкнулись за ними.
Из десяти тысяч мнимых гвардейцев вернулось меньше по­
ловины. Эти потери не беспокоили сатрапа, не ожидавшего, что
из них останется в живых так много. Они исполнили своё пред­
назначение, подведя к нему вплотную врага.
* * *

Сантай с радостью встретил Русу. Тот был огорчён потерей
трети своего отряда в короткой, но яростной схватке.
- Руса, ты оказался прав. Ардава очень хитёр и слишком ко­
варен. Не каждому дано придумать такое с подбором себе двой­
ника и переодеванием гвардии, - почти восхищённо произнёс
командующий.
Разглядывая Русу, он видел кровь на его лице и одежде и
настороженно спросил:
- Как ты? Не ранен?
- Нет. Всё в порядке, - проведя ладонями по лицу и рассма­
тривая их, ответил тот.
- Как думаешь, сколько их там? - спросил вождь.
- Много. Не могу даже приблизительно сказать, но явно
больше нас. По центру у него расположены только пехотинцы, в
первых рядах - лучники. За ними гвардия. По краям - конницы, утираясь, ответил Руса.
- Нужно немедленно атаковать. Сам он не пойдёт на нас.
Мы должны как можно быстрее начать сражение, покончить с
ним и помочь верховным правителям Турпану и Нургалу, - про­
изнёс Сантай.
Чуть замешкавшись, он взглянул на Русу, удивлённого его
словами, и, быстро сообразив, пояснил:
- Да. Я забыл. Ты же не знаешь ещё многого. Почти одновре­
менно с твоим уходом прибыл гонец из ставки. Войска Ардавы,
перейдя реку ниже по течению, на рассвете вступили в наши зем­
ли. Их удалось обнаружить. Сейчас там идёт битва. Много их. Не
меньше наших. Следует спешить.
Десять тысяч саков, следуя извечной своей тактике - атаке
лавинами, расстреливая хорезмийцев издали из луков, ударили

373

по их центру. Две другие части сакской армии на полном ска­
ку врезались с боков в их конные ряды. Началось очередное
сражение.
Ардава, ожидавший этого с самого утра, тут же отвёл всю
свою гвардию от главных войск. Он мечтал поскорее завершить
битву здесь, переправиться на сакскую землю, ударить с тыла
по основным силам врага и стать победителем сразу в двух сра­
жениях, не оставляя никому, в том числе и Гураму, даже доли от
этих громких и очень нужных ему званий. Будучи при всей сво­
ей амбициозности очень расчётливым человеком, он никогда не
упускал из виду и не забывал ни о какой малозначительной и,
казалось бы, на первый взгляд, не имеющей права на жизнь де­
тали, не оставляя ничего на волю случая. Более того, он всегда
был уверен в том, что так называемых мелочей вообще в жизни
не бывает. При обнаружении таковых он сразу искал причины
их возникновения, пытаясь проследить их связи, мысленно со­
поставляя их с теми или иными уже известными ему фактами
и событиям. По его глубокому убеждению, только настоящие
глупцы пренебрегали явлениями, кажущимися никчёмными, и
пожинали впоследствии горькие плоды такого опрометчивого
поведения, беспомощно сожалея о своём изначально-неверном
отношении к ним.
Вот и сейчас, не дожидаясь милостей от судьбы, он скрыт­
но направил гвардию в обход сражающемуся противнику, дабы
неожиданно нанести по нему удар сзади и, полностью окружив
его, победно завершить сражение.
Битва была ожесточённой. Стороны рубились насмерть.
Неимоверный грохот разносился по всем равнинам, докатыва­
ясь и до ближних хорезмийских селений.

Нургал, распределив свои войска от центра на весь левый
край, помня о том, что противник, вступивший в земли массагетов, в случае его победы устремится и к нему в кочевья, сра­
жался, как никогда, яростно и нещадно, личным примером
вдохновляя своих воинов и увлекая их за собой.

374

День перевалил за свою середину.
Далайя находилась невдалеке от Турпана. Сильная злость и
неуёмная ненависть к врагу, который впервые не был достой­
ным уважения и для неё являл собой нечто весьма омерзитель­
ное и отвратительное, придавали ей неисчерпаемые силы. Сей­
час её душу наполняла лишь горечь от страшной гибели детей.
В её голове, вытесняя всё остальное, пульсировала лишь одна
мысль, так необходимая во время боя, - мысль о мести.

Полководец Ханглан, так неожиданно ставший вдруг ко­
мандующим всей армией, очень ясно понимал сложившуюся
ситуацию. Он не страшился её. Для него война была обычным
занятием. Ведь именно поэтому он был приглашён Ардавой че­
рез Гурама на службу в Хорезм.
Выходец из горной страны Урарту, уведённый в детстве
персидскими завоевателями, всю свою жизнь посвятивший во­
инскому служению, он и сейчас исполнял лишь то, к чему был
приучен за долгие годы.
С началом битвы он уже не старался особо влиять на своих
воинов, из своего огромного опыта выделяя и помня самое глав­
ное в любом бою, то, что каждый из них осознавал своё истин­
ное положение, и единственным стремлением для него стано­
вилось его выживание, а это был всегда самый главный стимул,
подстёгивающий его покрепче начальственного окрика.
Будучи умным человеком и хладнокровным полководцем,
очень точно знавшим свои обязанности, он, находясь на возвы­
шенности, внимательно следил за всем происходящим, вдум­
чиво, но быстро отдавая поручения, направляя в нужное место
небольшие отряды из пятитысячного резерва, стоящего за его
спиной.
«Всё пока складывается не так уж и плохо для меня. Если же
Ардава приведёт сюда свою армию вовремя, то исход сражения
будет только один. А он должен прийти. Возглавить разгром в
начатой самим же войне во все времена почётно», - очень верно
рассуждал Ханглан.

375

- Сантай, в нашем тылу появилась вражья конница, - пы­
таясь быть услышанным сквозь царящий гул, прокричал подле­
тевший к нему молодой вождь, весь забрызганный кровью.
- Что? - заорал диким голосом командующий, ясно услы­
шав сказанное им, но не веря в такое.
- Тысяч десять, не меньше, - кружась на коне, продолжал
выкрикивать тот.
Гвардия Ардавы, обойдя поле битвы с левого фланга и зайдя
прямо за спины саков, ударила по ним с тыла. Кольцо замкну­
лось. Массагеты были окружены.
Отдав команду пробиваться обратно, Сантай, несколько
ошарашенный таким неожиданным поворотом, ринулся в ука­
занную сторону.
«Неужели Турпан потерпел уже поражение? Иначе откуда
взялась эта конница? Только оттуда могла прибыть подмога к
Ардаве», - мелькнула у него страшная мысль.
Именно так, ошибочно, мог подумать каждый в его положении.

Тридцать пять тысяч воинов хаомаваргов во главе с самим
правителем Дакаром приближались к месту сражения Ардавы и
Сантая. Его племянник Патша, следовавший рядом с ним, часто
и нетерпеливо поглядывал то на него, то вдаль.
Грохот сражения уже отчётливо доносился до них.
Десятник массагетов, тот, кого Далайя направила в ставку
к правителю хаомаваргов, сумел исполнить её веление точно и
своевременно и теперь следовал в его свите.
Вскоре перед ними открылась вся картина сражения. Мас­
сагеты были окружены.
«Что ж, вовремя мы подоспели», - подумал Дакар, доволь­
ный таким стечением обстоятельств.
Дольше не следовало ждать.
Ударом плётки он ускорил бег своего скакуна, вынимая меч.
Все его тысячники, увидев поданный сигнал, нахлёстывая
коней, стали разворачивать войска по всей ширине долины.

376

Турпан одолевал врага по всему правому флангу, тесня его и
медленно заворачивая в дугу.
Направленные тут же Хангланом две тысячи свежих войск
с трудом, но всё же исправили положение, не дав сакам создать
превосходство в этой стороне.
В центре, где бились плечом к плечу массагеты и тиграхауды, так же, как и на левом фланге, царило равенство сил между
противниками.
Битва была кровопролитной и, как следовало ожидать,
упорной.
Взглянув в последний раз вдаль, туда, откуда по всем его
расчётам уже давно должна была показаться армия Ардавы,
Ханглан решил, что именно сейчас, когда сражение велось без
преимуществ и довольно сильно измотало всех, даже самая
малая помощь кому-либо из сторон может принести победу,
и, возглавив оставшиеся две тысячи воинов, врезался в левый
фланг, где сражался Нургал.

Ардава, окрылённый своим замечательным манёвром, на­
блюдая, как его гвардия сокрушает сакские тылы, решил, что
битва почти уже закончена, и, покидая надоевшую ему высотку,
стал медленно и величаво спускаться во главе всей своей свиты
к полю сражения, желая вблизи созерцать столь долгожданный
разгром дикарей.
Его красивый белоснежный скакун не успел сделать и деся­
ти шагов, как вдруг справа, из-за дальней возвышенности, пере­
крывая гул сражения громким, диким воем, появилась конница,
заполняя собой всё пространство между холмами, стремитель­
но приближаясь и разворачиваясь в огромную армию. Внима­
тельно всмотревшись, он понял, чьи это были войска, но никак
не мог сообразить, откуда они здесь взялись.
Это был крах.
Больше не медля, он погнал коня в сторону своих земель,
спеша скорее достичь спасительных стен Кята.

377

Теперь уже сами попав в плотное кольцо окружения, при
этом видя, как властитель покидает их, хорезмийцы предпри­
няли несколько безуспешных попыток вырваться и сдались, не
имея никакого желания продолжать сражение с превосходящим
по численности врагом.
Сантай, поручив вождям разоружение противника, в со­
провождении Русы направился на встречу с Дакаром, команду­
ющим всеми войсками хаомаваргов.
Тот с племянником и сотней охраны неторопливо следовал
к холму, на котором не так давно располагался сатрап Хорезма,
спокойно и даже с интересом наблюдая за его бегством.

Саки ближе к вечеру преобладали на всех участках сражения.
Ханглан, пытавшийся получить преимущество на всём ле­
вом фланге и именно с этого момента надеясь переломить ход
битвы и начать, наконец, общее наступление, теперь уже ничего
не мог поделать с напиравшими всё сильнее тиграхаудами. Он ру­
бился, словно заведённое нечеловеческое существо, без эмоций
и ярости, спокойно и размеренно дыша, за всё время не дрогнув
ни единым мускулом на лице. Сразив очередного выскочившего
на него воина, он мельком бросил взгляд вдаль, по-прежнему не
оставляя надежды на подмогу, и увидел то, чего так долго ждал.
К ним, поднимая пыль до самых небес, приближались войска. В
том, что это подходил Ардава, у него не было сомнений.
Больше не отвлекаясь, он продолжил своё нелёгкое, но
единственно знакомое действо.

Сантай, поручив одному из вождей пять тысяч воинов из
девятнадцати тысяч оставшихся в его армии, дабы он совместно
с пятнадцатью тысячами хаомаваргов охранял почти двадцать
тысяч пленённых, направился вместе с Дакаром на помощь к
ТУрпану и Нургалу.
Преодолев реку, их объединённые войска, не задерживаясь,
пройдя на полном скаку всё расстояние, что отделяло их от поля
главного сражения, вступили в битву, предрешая её исход.

378

Ханглан, чьё настроение, несмотря на присущую ему при­
родную сдержанность, значительно улучшилось от прибли­
жения свежих сил и скорого победоносного завершения этого
похода, взглянув в очередной раз на стремительно приближав­
шуюся армию, уже не смог оторвать от неё глаз, впервые за свой
долгий воинский путь поражаясь увиденному.
Помощь пришла, но не к нему.
Такого он не ожидал. Будучи истым полководцем, он сразу,
в один миг оценил ситуацию и, не желая дальнейшего бессмыс­
ленного кровопролития, всегда дорожа жизнями простых вои­
нов, отдал им приказ сдаваться, бросив свой меч на вязкую от
крови побуревшую траву.
Сражение было остановлено. Тридцать тысяч хорезмийских войск были полностью окружены и тут же обезоружены.
В этой битве каждая из сторон за такой, казалось бы, короткий
срок потеряла почти половину своих воинов.
Всё было закончено с закатом. По всей огромной равнине
запылали костры. Наступало время для желанного, как никогда,
отдыха.
В разбитом лагере в главном шатре собрались верховные
правители массагетов, тиграхаудов и хаомаваргов, до сих пор
никогда не бывавшие союзниками ни в одной войне. Решалась
судьба Хорезма. Здесь же пребывала и Далайя. Она молча сидела
у очага, прикрыв веки, ни к чему не прислушиваясь, ни о чём не
думая, просто отдыхая, почти расслабившись. Руса дремал, при­
слонившись спиной к мягкой кошме, свисавшей со стены вой­
лочного шатра. Рядом с ним отдыхал племянник Дакара Патша.

С рассветом одни сотни саков доставляли на определённый
участок тела погибших собратьев, другие собирали оружие, тре­
тьи готовили место для огромного захоронения, четвёртые за­
нимались охраной лагеря и всех пленённых.
Все находились при деле, но не забывали о главном, страш­
ном трофее войны - волосах поверженных врагов, срезаемых
вместе с кожей с их голов.

379

к полудню огромная по своим размерам прямоугольная
яма глубиной в человеческий рост была готова. Всё её ров­
ное днище было плотно утрамбовано и покрыто множеством
шкур.
Началось погребение погибших. Тела всех рядовых воинов
массагетов, тиграхаудов и хаомаваргов ровными рядами укла­
дывали на шкуры. Головы всех убиенных венчали островерхие
кожаные шлемы. По бокам от каждого воина ложилось его ору­
жие: справа - длинный меч и плётка, слева - акинак и колчан со
стрелами, а на ноги клался щит. Между рядами были оставлены
узкие проходы, по которым, прикрыв каждое тело накидкой из
кожи или шкуры, потянулись длинные вереницы насыпщиков,
несшихземлю. Тысячников и сотников хоронили отдельно, как
велось издревле.
Вскоре, когда яма с телами была засыпана вровень с по­
верхностью, все три армии саков, следуя друг за другом, ста­
ли насыпать курган, занося землю в кожаных мешках. Вся эта
церемония, ещё не успев начаться, была приостановлена с на­
ступлением темноты, но возобновилась утром и продолжалась
несколько последующих дней, пока возведение кургана не было
завершено.
Последние воины занесли землю и уложили её на вершину.
Пленные стащили своих убитых в находящийся в отдале­
нии овраг, где, лишь слегка присыпав землёй, оставили на волю
дикой природы.
Подобное всему происходящему здесь совершалось и за
Оксом.
Верховными правителями совместно было принято реше­
ние не идти пока на полное разорение Хорезма, а определить
Ардаве единовременную выплату определённой дани в строго
установленный срок, до истечения которого пленённые мог­
ли жить. В противном случае, казнив их всех до единого, саки
должны были вступить в его земли. Гонцы с таким повелением
были незамедлительно направлены в Кяту.
Вражеские военачальники всех рангов - от десятника до ко­
мандующего Ханглана - были безотлагательно казнены.

380

Саваш, единственный раненый среди детей, быстро по­
правлялся. Далайя и Руса часто навещали его, окружая теплом
и заботой.
Оставшиеся в живых остальные мальчики приходили в своё
обычное состояние, и уже изредка был слышен их чистый, озор­
ной смех.
Курган, насыпанный на месте захоронения их товарищей,
все эти дни был наиболее навещаемым всеми воинами местом.
Завершив все необходимые церемонии и ритуалы, проведя
в течение трёх дней поминки по погибшим, отправив детей и
раненых под усиленной охраной в селение Далайи и в ставку
Турпана, войска двинулись к Оксу, у берегов которого было ре­
шено дожидаться возвращения гонцов.
По другую сторону реки также разбили лагерь подошедшие
от границ Хорезма объединённые войска массагетов и хаомаваргов.

В назначенный верховными правителями саков день дозор­
ные отряды сообщили им о продвижении очень большого обо­
за от центра Хорезма в их сторону. Дань в точности с их требо­
ванием была доставлена к ним. Около пятидесяти тысяч пеших
пленённых воинов в сопровождении десяти тысяч всадников
охранения, растянувшись на огромное расстояние, доведённые
головными колоннами почти к стенам Кяты, были оставлены
там конницей кочевников, тут же ушедшей обратно.
На общем совете, равно распределив между собой добычу,
верховные властители уже обсуждали ставший главным вопрос
о судьбе Согдианы. Решение было принято ими также едино­
гласно.
Следовало надолго ослабить и этого сатрапа ненавистной
Персии. К нему незамедлительно были направлены гонцы с тре­
бованием быть в их ставке во главе своего войска в строго ука­
занный срок, при этом он должен был захватить с собой в виде
дани всё, что будет изложено ему их вестовыми.

381

Хадыш был ни жив ни мёртв от условий саков, но поделать
ничего не мог. Вся его армия составляла тридцать тысяч вои­
нов, причём лишь половина из них была конницей. Сейчас не
это волновало его. Больше всего он был встревожен величиной
требуемой дани. Он был разорён. В отличие от Ардавы, который
всегда был гораздо богаче его и даже теперь, несмотря на отдан­
ный им выкуп в виде двух третей своей казны, продолжал вести
безбедное существование, Хадыш становился нищим.
Страшным грузом давило на его плечи ещё и веление царя
повысить размеры отправляемых ему богатств за счёт увеличе­
ния налогов.
Выхода не было.
В указанный срок Хадыш прибыл со всем своим войском и
данью в стан к верховным правителям саков, где его армия была
тут же разоружена и посрамлённо отправлена обратно.
Сам же сатрап Согдианы, не принятый ими, вернулся на
оставленном ему коне в сопровождении уже пешей свиты в
вечерний Мараканд, где, не сумев перенести позора, однажды
утром был найден в своей опочивальне мёртвым. Он отравился.

Властители трёх сакских союзов племён, попрощавшись,
уводили свои армии и крепко гружёные обозы в три стороны от
берегов Окса, ставших за это время родными для них.
При расставании Дахар бережно передал Далайе её нож,
отданный ему её гонцом-десятником в знак подтверждения его
полномочий и её особого, доверительного отношения. В этот
раз меж ними не было слов, глаза выражали всё.

Массагеты, подойдя к месту сражения и захоронения детей
и воинов, разбили лагерь, дабы здесь распределить добычу и от­
сюда всем вождям разойтись к своим племенам.
Из шестидесяти тысяч воинов в живых после двух сраже­
ний осталось тридцать пять тысяч, около трёх тысяч из кото-

382

рых совместно с двумя тысячами тиграхаудов, пол)гчив в бою
ранения, в это время до полного выздоровления находились в
селении Далайи и в ставке Турпана.
На военном совете верховный правитель Турпан довёл до
сведения каждого из присутствующих обо всём сделанном Далайей и Русой для достижения этой победы.
Многие из них, до сих пор не взявшие в толк, откуда стало
известно о готовящейся войне, о сроках начала похода врага и,
наконец, о причинах неожиданной помощи царя хаомаваргов,
лишь теперь поняли, какую роль во всём, что произошло, сы­
грали Далайя и Руса. Их восторгу и ликованию не было бы пре­
дела, если бы сама Далайя не остановила их словами благодар­
ности, воздав почести погибшим и живым за мужество и отвагу,
проявленные ими в сражениях.
Вскоре вожди уже уводили к кочевьям свои поредевшие
войска вместе с обильно гружёными обозами и множеством ло­
шадей.
Всю дорогу до родных очагов и они, и все их воины не пе­
реставали удивляться дарованиям необыкновенной женщины,
в который раз спасшей свой народ и принесшей родной земле
славу и небывалые блага. Ну а потери... К великой печали,
войны без них не бывает.

Персидский правитель царь Дарий I, очень занятый своими
западными рубежами, где всё чаще возникали обострения в от­
ношениях с греческими городами-государствами, несмотря на
потери, понесённые его восточными сатрапами, строго-настро­
го повелел им больше не затевать конфликтов с кочевниками,
отложив их наказание до лучших времён.

383

Г Л А В А

В Т О Р А Я

ш.

ІЛИ дни. Жаркое лето уступа­
ло место тёплой осени. Люди занимались обычными делами.
Далайя всё сильнее скучала по своему сыну, чаще видела его
во сне и, пробуждаясь, пыталась продлить видение. Но всякий
раз, к её сожалению и огорчению, ей не удавалось удержать ето
образ, он расплывался, оставляя в сознании общие черты ма­
ленького ребёнка.
В один из дней в шатёр вошёл улыбающийся Руса. Далайя
ещё не успела спросить его о причине радости, лишь удивлён­
но взглянула, как он, упреждая её вопрос, вдрзт откинул полог,
пропуская кого-то. Это был Саваш. Он почти поправился. На его
молодом теле раны заживали быстро. Женщина встала, и когда
он приблизился к ней и замер, склонив голову, она шагнула
к нему и нежно обняла. До самой ночи юноша гостил у этих
радушных хозяев.
Руса не мешал его общению с Далайей, молча слушал их бе­
седы, изредка поглядывая на неё. Она сильно изменилась. Пе­
ремены были не только в её внешности, но и в поведении. Всё
больше времени она находилась здесь, в шатре, очень редко
покидая его для посещения могилы Томирис, и пребывала в глу­
боких раздумьях.
Лазутчики царя Турпана, кому впервые она доверила свою
тайну, озабоченные по её просьбе поиском детей царицы, сколь­
ко ни старались, а найти их следов не могли.

384

Однажды, когда Далайя готовилась ко сну, обычно молча­
ливый Руса, словно рассуждая вслух, тихо произнёс:
- Наверное, там, в крепости нас заждались. Ведь скоро
зима. Ущелье надолго закроется снегами. Интересно, какими ста­
ли дети? Наверное, уже подросли? Что там творится? Удалось ли
собрать урожай?
Он устало вздохнул, ковыряя веточкой в костре. Далайя
взглянула на него. Ей хоть и стало грустно от его слов, но всё
же было приятно. Именно это она желала от него услышать, но
сама не решалась сказать первой. Он чувствовал её, знал, чего
она хочет, и вот высказал именно то, что так совпадало с её ду­
шевными порывами. Она подошла к нему со спины, склонилась
над ним, обвила его шею руками, прижимаясь щекой к его ма­
кушке. Он, слегка запрокинув голову, нежно провёл шершавы­
ми ладонями по её рукам, бережно сжав её красивые длинные
пальцы.
Через три дня они навестили верховного правителя, испро­
сили у него одобрения, оставили ему все ценности, возложили
главенство в селении на назначенного старшину и двинулись в
путь. По настоянию Турпана пять сотен воинов сопроводили их
до самого окончания земель Хорезма. Дальше они должны были
следовать сами с охраной всего в двадцать человек. Окрепший
Саваш, принявший с восторгом приглашение Далайи идти в по­
ход, находился при ней вместе с друзьями погибшего Ремиза.

Отпустив усиленную охрану, они неспешно продвигались
на запад. Направленная Русой вперёд дозорная тройка вскоре
сообщила ему о приближении к ним большого отряда. Саки
остановились, отведя в сторону гружёных лошадей. Руса, как
прежде, разбил свои небольшие силы на равные три группы,
затаив по сторонам от себя две из них, оставшись по центру,
на невысоком пригорке. Вздымая пыль, неизвестные конни­
ки приблизились к его отряду на расстояние полёта стрелы и
встали как вкопанные. От них быстро отделился один всадник,
поднял руку и махнул ею над головой, тем самым обозначая

25-192

385

мирные намерения. Руса двинулся к нему навстречу. Это были
хаомаварги, чьи земли простирались справа. Их сотник, сразу
узнав Русу, был искренне обрадован ему, но тут же его привет­
ственные слова сменились печальным известием. То, с чем он
следовал к массагетам и тиграхаудам, поистине было горьким
событием. Умер их верховный правитель царь Дахар.
Оставив при Далайе и Русе двоих воинов для их сопрово­
ждения в своё главное селение, сотник, попрощавшись с ними,
продолжил дальше свой путь, спеша в ставки к Турпану и
Нургалу.
Ещё не так давно не было бы таких гонцов в соседние коче­
вья. Теперь же, после совместного сражения против врага, когда
всё, в том числе и смерть и победа, делилось поровну на всех их
воинов, произошли такие значительные перемены в общении
между родственными сакскими народами.
Далайя и Руса повернули коней на север.

Горе хаомаваргов было велико. Отовсюду, со всех окраин
их земли, в сторону главного селения, ставку верховного прави­
теля, молча тянулись группы всадников, продвигались обозы,
перегонялись табуны лошадей и отары овец. Во всех их посе­
лениях, что попадались на пути массагетов, царили скорбь и
уныние. Женщины плакали. Мужчины сдержанно готовились к
поминанию, выбирая скот, запаляя костры на курганах.
На подступах к стану Дахара отряд Далайи был встречен
Патшой. Его глаза, воспалённые от бессонницы, были полны
печали. Сойдя с коней, Далайя и Руса обняли его.
От самой границы селения до просторной площадки перед
главным шатром, окружая её, ровными рядами выстроились
войска.
Дахар, в сияющих доспехах и одеяниях, при сверкающем
вооружении, лежал посреди своего шатра на невысокой тах­
те, поверх ярко-красной ткани, сплошь расшитой золотыми
бляшками и свисающей до пола. Он был облачён в такого же
цвета кожаную куртку, обшитую, подобно доспехам, золотыми

386

пластинами. Голову венчал высокий островерхий кожаный кол­
пак, обрамлённый серебристой пушниной. Кожаные штаны, с
боков по швам расшитые золотистыми узорами, были аккурат­
но заправлены в сапоги, голенища которых, как и всё одеяние,
украшали золотые бляшки. Его лицо было спокойным и даже
каким-то одухотворённым.
Погребение было назначено на следующий день.
Гостей разместили в установленных для них шатрах, невда­
леке от центра селения.
Ближе к вечеру, проверив общую готовность к похоронам,
к Далайе и Русе ненадолго заглянул Патша, поведавший о том,
как скончался его дядя.
Всё произошло неожиданно и как-то буднично. На рассвете
Дакар не покинул своего шатра, как поступал всегда. Вошедший
к нему начальник охраны застал его лежащим на своём обыч­
ном месте. Не нарушая царского сна, он сразу сообщил об этом
ему, Патше, и уже вместе с ним они установили, что верховный
правитель скончался. Ничто не предвещало такой скоропо­
стижной смерти. Накануне он был бодр и ничем не встревожил
окружающих.

Седые полководцы, сменяя друг друга, несли траурную
тахту с телом Дакара к долине смерти, где находилось великое
множество курганов с погребёнными под ними его славными
предками и другими родичами.
За ними следовали все вожди, среди которых шествовали и
Патша с Далайей и Русой.
Далее в скорбном молчании продвигался весь остальной
прибывший люд.
Сотники с войсками, спешившись, придерживая коней, вы­
строились по бокам на протяжении всего пути от селения до
могилы.
По мере приближения траурной процессии, каждый воин
опускался на правое колено, прижимая правую руку к груди,
низко склоняя голову.

387

в одну из двух ям, соединённых в середине узким про­
ходом, стены которых были выложены плиточным известня­
ком, на разостланную поверх земли тонко выделанную белую
подстилку из кожи было ровно растянуто красное тканевое
покрывало, такое же, каким была покрыта тахта. На него
полководцы бережно опустили тело царя. У самого изголо­
вья расположили седло, по бокам - оружие, а у ног - боевой
щит. Затем всё было накрыто другим таким же покрывалом.
В соседнюю яму опустили его любимого скакуна, заколов его
здесь же, у могилы.
По всем углам были расставлены кувшины с яствами, мно­
жество различной посуды из дерева, глины, серебра и золота и
другие предметы обихода, также накрытые покрывалом, теперь
уже снятым с тахты. Каждое из приготовленных заранее брёвен
очень точно легло на своё место, закрыв обе ямы. Поверх дре­
весного ряда были уложены подогнанные одна к другой ровные
каменные пластины.
Лишь после этих всех обрядовых работ стал насыпаться
курган. Нескончаемый поток воинов и простолюдинов подно­
сил в кожаных мешках землю и высыпал, с каждым разом под­
нимаясь всё выше и выше по растущим склонам.
Траурное поминание продолжалось семь дней. Под нож
было пущено множество отборного скота.
На третий день после погребения Дакара прибыли Турпан с
Нургалом, тоже воздавшие покойному все царские почести, по­
добающие верховному правителю.
Вот так, спокойно и очень достойно закончил свой земной
жизненный путь мудрый властитель хаомаваргов, при ком, бла­
годаря его светлому уму и огромной душе, чистым помыслам и
благородному сердцу, наладились добрые и надёжные отноше­
ния с родственными народами.
Далайя и Руса, дойдя до южных границ хаомаваргов в со­
провождении Патши, сердечно попрощавшись и с ним, и с его
людьми, душевно простясь и с верховными правителями Турпа­
ном и Нургалом, направлявшимися в свои земли, продолжили
путь на запад.

388

Лишь теперь женщина позволила себе расслабиться. Она
горько плакала, вспоминая своего верного и преданного друга,
воистину светлейшего мудреца и славного человека по имени
Дакар. Ей было больно на душе. Она очень сожалела о том, что
его уже нет на земле, ясно осознавая, что больше никогда они
не увидятся в этом мире. Его облик и ставший таким родным
его голос виделся и слышался ей, терзая её душу невосполнимой
утратой и внезапно свершившимся горем.
«Почему не стало именно его? Почему не умер кто-то дру­
гой, а он? Я уже не могу выносить таких потерь! Кто так вне­
запно уводит от нас самых родных и дорогих людей? О, великое
небо, если ты слышишь меня, забери тогда всех и сразу! Не му­
чай больше!» - рыдала уставшая женщина, припав к гриве оста­
новившегося коня.
Навестив святое место, могилу вождя Дантала, где Далайя
поделилась с его добрым духом всем произошедшим в её жиз­
ни за недолгий период отсутствия, отряд, благополучно пройдя
ущелье, был встречен на выходе из него своим дозором.
На этот раз всё в крепости оставалось без особых перемен. Их
возвращению все были несказанно рады. Маленький Дантал, так
же как и Приана с Лариан, очень подрос. Счастью Далайи от дол­
гожданной встречи с ними, особенно с сыном, не было предела.
Весь мир для неё наполнялся новым смыслом. Желание во
что бы то ни стало жить и творить в окружении нужных её душе
людей с новой силой овладевало всем её существом, отдаляя ку­
да-то вглубь, быть может, даже вообще вытесняя из неё всю тя­
жесть мыслей и воспоминаний, накопившихся за эти чрезмерно
насыщенные годы.
Сотник Даг, очень любивший такие моменты, когда Далайя
и Руса живые и здоровые возвращались из дальнего опасного
пути, устроил в крепости настоящие празднования, длившиеся
три дня и три ночи.
Вкусные лепёшки из муки их первого урожая, намолотой
каменными жерновами, искусно сотворёнными тремя рабами
из далёкого Египта, были самым желанным блюдом на столе.

389

Если первый день люди радовались встрече, то несколько
следующих дней и ночей они, узнавшие о победе объединённых
сакских сил, провели в ликовании, с гордостью прославляя своих
собратьев в далёкой, но родной земле, воздавая почести всем
погибшим.
Рассказ о подвиге детей потряс всех до глубины души.
С особенным волнением он был воспринят сыновьями Дата,
знавшими всех погибших мальчиков. Саваш же, слушая этот
рассказ, замыкался в себе, вновь мысленно переживая те ужас­
ные мгновения. Теперь всем стало понятно, откуда у него по­
явились и удивительной красоты скакун, и такие дорогие ору­
жие, упряжь и седло. Всё это были подарки юному герою от трёх
верховных правителей и от Далайи с Русой.
Отдельную историю о замечательном мудреце, воине и царе
Дахаре все слушали с восхищением и печалью, выражая в душах
искреннюю благодарность земле, воде, небесам и этому вождю
за его великие поступки.
Во время одного из застолий, не увидев за прошедшие дни
рыжего пса, Далайя поинтересовалась о нём у сотника. Тот, по­
жав плечами, поведал о его довольно странном поведении в по­
следнее время, об исчезновении и безрезультатных поисках.
Зела и Мире, со дня рождения дочерей обосновавшиеся в
отдельном помещении, с трудом уговорили Далайю не забирать
от них маленького Дантала, при этом ссылаясь на сильную при­
вязанность к нему и огромное желание заботиться о нём так же,
как и о двух своих девочках. Она уступила их просьбам, пони­
мая, что для детей так будет лучше и правильнее.
Внимательные и чуткие к людям, они успевали делать всё,
и однажды обе обратились к Далайе с просьбой разрешить им
одарить рабов одеждой, изготовленной ими. Она не возражала,
и подозвав невольников, кому молодые женщины с радостью
вручили одеяния, стала впервые рассматривать их.
Все они были разными: и по цвету кожи и волос, и по возра­
сту, и по поведению. Но в то же время в них было какое-то сход­
ство между собой, на первый взгляд не столь уловимое. Лишь
всмотревшись пристальнее в их глаза, Далайя поняла, что это

390

был страх, то самое древнее чувство, как считала она, что на­
родилось вместе с человеком и навечно поселилось в его душе.
Именно он, страх, жалким трепетом в телах и дрожащим испу­
гом во взорах делал их одинаковыми.
С этого времени она стала уделять больше внимания наблю­
дению за ними, и это принесло ей много интересных открытий.
Два темнокожих, высоких и очень худых эфиопа умели очень
искусно выделывать шкуры. Вначале они подвешивали их и же­
лезными изогнутыми скребками вычищали внутреннюю часть.
Затем, посыпав солью и мукой, выделяемой Дагом для этих
нужд, на три дня замачивали их в кобыльем молоке. После это­
го, подсушив, выбивали их палками и лишь потом вновь, по сы­
рому, принимались работать скребками, снимая остатки жира
и утончая шкуры. Полученные в результате такой обработки
шкуры были очень мягкими и лёгкими.
То, что она увидела, когда подошла поближе к трём египтянинам, услышав постоянные стуки, доносящиеся от места,
где они находились, поразило её. Перед старшим из них лежал
плоский камень, длиной почти в три локтя, шириной в один и
толщиной в половину локтя. Верхняя часть камня была полу­
круглой. В одной руке у немого мастера был тонкий железный
клин, в другой находилась небольшая деревянная колотушка,
которой он и постукивал по шляпке клина. На поверхности
камня уже проглядывались голова человека, его туловище и обе
руки, сведённые к низу живота. Незаконченная ещё работа была
удивительной. Такого Далайе не доводилось созерцать никогда.
Заметив её, они тут же встали, повернулись к ней и склони­
лись. Она подошла к камню, молча присела над ним, осторожно
коснулась пальцами невиданного доселе творения. То, что при
этом она ощутила, было новым и неописуемым для неё, словно
исходило из другого, неизведанного мира.
По прошествии нескольких дней, около полудня, взволно­
ванный чем-то Даг, ничего не объясняя, попросил Далайю и
Русу последовать за ним. Они, спустившись вниз по дороге из
крепости, повернули влево от неё и оказались у могильной на­
сыпи Рушти. Там, чуть в стороне от неё стояли египтяне, возле

391

них находился бык с волокушей. В восточной части захоронения
было установлено каменное изваяние, то, что сотворил немой
раб. Зрелище вновь потрясло Далайю.
В эти мгновения в её душе переплелось множество разных
чувств: и благодарность мастеру, и гордость за значимость всего
происходящего, и безбрежная радость за оказанное памятное
внимание к юноше, и сильное волнение от созерцания велича­
вости творения.
«Вот чего не хватает на могилах наших людей. Они остают­
ся всюду не отмеченными, а ведь пройдёт какое-то время, уйдут
из жизни все, кто знал погребённых родичей, и тогда навсегда
прервётся общение с их душами», - встревоженная таким от­
крытием, она вздохнула с тоской, обуявшей всё её сознание.
Ещё много интересного было создано рабами.
Каждый из них, впервые за долгие годы ощутив истинно
человеческое отношение к себе, желая оправдать оказанное ему
доверие, хотел от всего сердца выразить свою благодарность.
Так, однажды невольник сириец, происходивший родом из
далёкой персидской сатрапии Эбир-Нари, находящейся за ре­
кой Евфрат, подведя Дата к складу, что-то лопоча на незнакомом
финикийском языке, сильно жестикулируя, хоть и с огромным
трудом, но сумел объяснить, что было нужно ему. В углу, где
лежали брошенные вещи, он указал рукой на очень странный
меч, который имел клинок гораздо тоньше, чем у всех обычных
мечей. Его рукоять была изогнута, а по одной стороне полотна,
по всей его длине имелись сплошные острые зазубрины. Сотни­
ку стало любопытно. О предназначении этого предмета он не
имел ни малейшего представления. Ведомый радостным рабом,
он подошёл к лежащему у стены бревну и стал наблюдать за его
действиями. Тот, обхватив жилистыми пальцами рукоять, низ­
ко присев, стал водить ребристым мечом по засохшей коре, всё
больше углубляясь в древесину. Мелкая крошка с обеих сторон
бревна ссыпалась на землю при каждом его движении. Вскоре
оно было распилено пополам.
С этой поры в крепости появились доски, а вместе с ними
деревянные столы, лавки и двери во всех помещениях.

392

Незадолго до наступления первых осенних холодов Далайя
и Руса, от души наслаждаясь чистым и ароматным воздухом,
посетили водопад, где, проверив тайник, провели с удоволь­
ствием половину дня. Обратно они возвращались также не спе­
ша, созерцая округу, находя оставленные в своё первое посеще­
ние ориентиры. Несколько раз они сходили с коней у красивых
величавых деревьев, отдыхая под их разлапистыми кронами.
Навестили могилу Рушти, где молча посидели у каменного из­
ваяния, мысленно общаясь с духом юноши. У родника испили
студёной вкусной воды, освежили лица и руки.
Место, где прежде располагался лагерь, теперь уже почти не
имело его следов, и лишь чёрные круги от костров напомина­
ли о том, что здесь находился небольшой стан. Все воины давно
были расселены в крепости, стены, ворота и строения которой
были значительно усилены.
Две прямоугольные поляны темнели взрыхлённой землёй,
из которой торчали короткие, тоненькие золотистые стебельки
скошенной пшеницы и ячменя.
Четыре сменённых у выхода из ущелья дозорных воина,
возвращавшиеся на отдых, приблизившись к ним, останови­
лись, почтительно склонив головы, и вновь тронули коней, на­
правляясь дальше, в крепость.
Кругом царили умиротворение и покой, своей звенящей ти­
шиной не так давно переставшие быть для них чем-то знакомым
и обычным и вот снова окружавшие их.
В долину опустился вечер, быстро переходя в ночь.
На высоте, чуть правее от выхода из ущелья, на посту ма­
леньким маячком замелькал огонёк, обозреваемый лишь с этой
стороны.
В крепости же отсюда, снизу, огней не было видно, но Да­
лайя и Руса знали, что там всегда зажигались на ночь два костра.

На следующее утро Руса, взяв с собой десять воинов, отпра­
вился через долину в другой её конец, желая проверить горную
тропу, по которой когда-то он прошёл к далёкому, бывшему сво-

393

ему селению. Следовало проверить её, так как она была вторым
проходом сюда, к ним, и всякое могло случиться в такое тревож­
ное время.
Далеко за полдень они приблизились к ней. Издали ничего
приметного замечено не было.
- Ну-ка, кто среди вас зорче? Взгляните вон на те горы и
скажите, что видите? - спросил Руса.
Воины внимательно оглядывали все ближайшие скалы,
у подножья которых находились густые заросли оголённых
кустарников. Лёгкий ветерок разгонял от них опавшую жёлто­
красную листву.
- В той расщелине, - десятник ткнул плёткой, указывая
место, - вроде тропа начинается.
Все стали пристальнее всматриваться туда, приподнимаясь
в сёдлах.
- Верно, - довольный Руса похвалил его. - Нам нужно ос­
мотреть её. Она и есть проход в нашу долину. Дальше находится
земля персов.
Он тронулся сквозь кусты, постепенно поднимаясь всё
выше и выше, оглядывая при этом тропу.
Не очень крутой подъём закончился. Теперь узкая дорож­
ка бежала почти ровно, лишь местами виляя меж выступами
скал. Горы были невысокими, но их ширина была весьма зна­
чительной.
Уже вечерело, когда перед Русой начался раздвигаться по­
логий спуск, открывая обширные, бесконечные просторы. Там
всё имело причудливые цвета: и розоватые скалы, и золоти­
стые равнины с блестящими синими озёрами, и бурые холмы,
и густые тёмно-зелёные леса. Они были словно разбросаны
кем-то, поражая своей восхитительной красотой всякого, кто
их созерцал.
От представших взорам чарующих видений, к тому же до­
полненных цветом кроваво-красного заката, у многих перехва­
тило дыхание.
- Все возвращаемся. Заночуем с нашей стороны. Завтра ос­
мотрим это предгорье, - Руса развернул коня.

394

На следующий день поздно вечером они вернулись в
крепость.
У костра Руса поделился своим впечатлением от увиденного
с Далайей и Дагом.
- Думаю, до большого снега нам нужно держать там дозор, первое, что высказал он.
- Ты находишь возможным проникновение оттуда врагов?
Но ведь до сих пор нам никто не угрожал? - зная, что Руса ни­
чего необдуманного не предложит, всё же для ясности спросила
Далайя.
- Я не очень хорошо помню некоторые события из моей
той, детской жизни, что я провёл в родном мне селении, но то,
с какой периодичностью приходили они и творили зло: граби­
ли, убивали и уводили навсегда таких как я, запомнил на всю
жизнь. Через каждые три-четыре лета повторялось одно и то же.
Видимо, они в эти сроки давали возможность подрасти детям
и вновь обжиться взрослым. Боюсь, что эти места знакомы не
только нам. Для всех нас будет лучше держать там караул из де­
сятка сменных воинов. Сейчас мы можем позволить себе такой
дозор, - Руса взглянул на женщину, затем посмотрел на сотника.
- Здесь, в этом месте, мы уже дожили до своей четвёртой
зимовки. Да, пока никто ещё не беспокоил нас. Это верно. Но
так, наверное, не может продолжаться вечно. Руса прав. Теперь
нам всем есть что терять, и поэтому нужно быть готовыми ко
всему, - поддержал его Даг.
- Что ж, так действительно будет надёжней и спокойней.
Ни к чему нам подвергаться опасностям, когда есть возмож­
ность их предотвратить. Хватит пролитой крови. Будет очень
жаль терять то, что послано небесами, и глупо не делать того,
что явно сулит добро. Все дни, спокойно прожитые нами в этом
краю, есть огромный дар для нас, дающий возможность начать
нам новую жизнь. Сберечь всё это, значит, выразить свою благо­
дарность небесам и быть достойными этих благ, - Далайя гово­
рила не столько для собеседников, сколько размышляла вслух,
вспомнив все недавние потери и утраты.

395

Уже через один день после этого разговора отряд из десяти
воинов во главе с десятником, хорошо знавшим дорогу, захватив
с собой на вьючных лошадях всё необходимое для длительного
пребывания в дозоре, двинулся к дальнему проходу. Засидев­
шиеся в крепости молодые саки были рады тому, что наконец
выбрались из-за стен и хоть ненадолго, но побудут среди дикой
природы. Каждый из них ощутил свободу, вдохнув всей грудью
чистый воздух простора.
Так, сменяя друг друга, до первого обильного снегопада нес­
ли службу на дальних подступах в долину два десятка сакских
воинов.
Вскоре все дозоры были возвращены обратно в крепость,
и люди без надобности уже не покидали её, проводя в ней всё
своё время.
Лошади были выпущены на пастбища, но, в отличие от
прежних зим, они не возвращались каждый вечер в крепость,
а находились там, постоянно навещаемые выделенной охраной.
Наступившая зима была мягкой и тёплой. Она почти не бес­
покоила людей, лишь изредка заставляла их убирать со двора
высокие сугробы, нанесённые ночами. Такая работа была боль­
ше забавой для этих сильных и сытых мужчин, нежели огорчи­
тельной обузой.
Иногда, держа на руках тепло закутанного Дантала, Далайя вместе с Зелой и Мире от всей души смеялась над моло­
дыми воинами, затевавшими безобидные потасовки и игры
в снежки. В такие мгновения все обитатели крепости, даже
бывшие рабы, были счастливы. От лучистых душ сияли от­
крытые улыбки. Всюду звучал добрый, разноголосый смех,
долгим эхом отражаясь от горных вершин.

В один из зимних дней молодая волчица принесла троих
щенят.
Довольно просторное логово, подысканное её спутником рыжим псом, было первым их обиталищем, ставшим с рожде­
нием малышей ещё теплее и уютнее.

396

Пёс в одиночку стал подолгу охотиться и всякий раз с до­
бычей летел стремглав к своей семье. Будучи сызмальства очень
сообразительным, он и сейчас не упускал случая воспользовать­
ся таким даром.
Видя в небе старого друга, кружащего орла, он бежал
туда, куда тот медленно опускался, и, опередив его, внезапно
наскакивал на зайца или какого-нибудь грызуна, вскоре уно­
ся его в сильной пасти. Порой казалось, что птица сама вы­
водила его на дичь, тем самым оказывая ему услугу. Не было
случая, чтобы он, подоспев к нужному месту, заставал её там.
Она была над ним до самого завершения его охоты и, как буд­
то бы довольная её итогом, поднималась всё выше и выше,
пока не исчезала из виду.
Щенята быстро росли и однажды вышли на белый свет
вслед за своей мамашей. Только теперь родители могли их
рассмотреть. Они не были похожи на обычных волчат. Их
шерсть была густой и имела странный бурый окрас. Широкие
короткие полукруглые уши были в точности схожи с ушами
отца, как, впрочем, и куцый хвост. Так или иначе, но это были
их первенцы, и то, что они выглядели так необычно, лишь
добавляло гордости молодому папаше.

Близилась к концу зима. Дни стали дольше и теплее. Снег,
посерев, быстро оседал, становясь пористым и очень рыхлым.
Из-под бывших сугробов, забирая их силу, зажурчали ручьи.
Воздух становился всё более влажным.
Зела и Мире чаще находились во дворе, прогуливая детей.
Несколько дней назад с небольшим опозданием от их девочек,
сильно обрадовав всех, особенно мать и отца, сделал первые
шаги и маленький Дантал. Ноги детей у самых ступней были
подвязаны кожаными ремешками, дабы не разъезжались на
скользком снегу, но в один из дней, когда снег почти сошёл, Далайя, подойдя к малышам, присев, своим красивым ножом пере­
резала эти детские путы. С этой поры такое действо стало обря­
дом, означавшим первый этап взросления ребёнка.

397

Однажды, когда она находилась у себя, неожиданно вошёл
Руса. Он был свеж и бодр, от него несло сырой прохладой, за­
полняя всё помещение, но его глаза горели сильнее обычного.
- Выйди к воротам, Далайя. Посмотри. Ты будешь очень
рада, - он пропустил её в дверях.
Во дворе все без исключения столпились в стороне ворот.
Протиснувшись сквозь них, Далайя замерла от удивления.
Посреди отворённых створок, высунув язык, стоял рыжий
пёс. Она не поверила своим глазам. Он был огромен. Над его
широкой грудью, бугрящейся мускулами даже под плотной
шерстью, на сильной шее крепко сидела большая голова. Его
толстые, длинные лапы напоминали собой вкопанные столб­
цы. Стоило появиться женщине, как вдруг, вильнув коротким
хвостом, он сразу подошёл к ней, принюхался и задрал голо­
ву. Она присела, погладила его по шее и очень нежно и тепло
прижала голову к своей груди, ощущая его мощь. Он не про­
тивился, но быстро вырвавшись, побежал за ворота, легко и
уверенно неся могучее тело. Люди замерли, не желая вспуг­
нуть его и помня, как он однажды исчез, оставив их в заме­
шательстве. Вскоре он вновь появился и остановился, огля­
дываясь назад. Все затаили дыхание, понимая, что он кого-то
ожидает. То, что они увидели дальше, было поразительным.
К рыжему, часто принюхиваясь к земле, а затем и к створ­
кам ворот, пугливо подошла волчица. Следом за ней, смешно
раскачиваясь из стороны в сторону, бежали трое пузатых щенят-полукровок. Все они были столь диковинного забавного
вида и окраса, что сразу восхитили людей.

398

Г Л А В А

ТР Е Т Ь Я

п.

Lo велению Далайи египтяне
изготовили камень, подобный тому, что был установлен на мо­
гиле Рушти, рельефно изобразив на нём человека-воина. Его
с наступлением тёплых дней она намеревалась доставить к
месту захоронения славного Дантала. Её изначальное желание
подготовить здесь же, в крепости, такой же камень для кур­
гана царицы Томирис и тем самым увековечить память о ней
было резонно отвергнуто Русой. Отсюда, из такой дали, было
почти невозможно доставить в сакские степи тяжёлое весом
творение, и тогда было решено при летнем посещении коче­
вий взять с собой мастеров, дабы там, на месте, они могли его
изваять.
В ущелье уже растаяли последние снега, и оно стало доступ­
ным для прохождения путниками. Как и прежде, там был вы­
ставлен сменный дозор.
В дальнюю расщелину, где осенью впервые находилась ох­
рана, теперь также собирался отряд.
Руса решил лично отвести его туда и заодно осмотреть все
пастбища и всю округу.
Наступало время посева.
Десять воинов были готовы выступить в путь и тщательно
проверяли навьюченных лошадей.
Женщины с детьми стояли посреди двора. Руса, подойдя к
ним, молча взглянул на Далайю, затем, присев перед малышами.

399

поочерёдно нежно прикоснулся широкой ладонью к изящным
головкам девочек, подхватил на руки Дантала и поднялся.
- Ты смотри, какой тяжёлый стал! - улыбаясь, произнёс он,
бережно подкинув его вверх и опустив на землю.
Сотник Даг, до самого последнего мгновения не выказывав­
ший даже малейшего желания идти вместе с ним, вдруг изменил
своё решение и, быстро подготовившись, выступил с отрядом
из крепости.
Земля, особенно в лесу, была ещё очень сырой, и, когда при­
ходилось следовать по тенистой окраине, влага неприятно хлюпа­
ла под копытами лошадей. Дни уже бьши гораздо длиннее и суше.
Тёплый ветерок изредка пробегал по долине, освежая воздух сво­
им дуновением, бодря людей и животных. После долгой зимней
жизни взаперти в крепостных стенах дорога среди расцветающей
природы была, как никогда, желанной и радостной.
Вскоре на их пути показался табун. Встревоженные было
его охранники, разглядев приближающихся к ним всадников,
быстро успокоились и продолжили свою работу, разъехав­
шись по местам. Следуя мимо них и стараясь не беспокоить
животных. Руса и Даг сразу увидели одиноко стоявшего в
стороне жеребца. Он, высоко задрав гривастую голову, вни­
мательно смотрел на них, при этом широко раздувая влаж­
ные ноздри. «Надо же! Ему всё нипочём. Совсем не изменил­
ся. Красавец!» - почти одинаково подумали о нём оба воина,
искренне восхищаясь.
Прибыв к горному проходу, все спешились и, прежде чем
приступить к обустройству, решили осмотреть тропу и окрест­
ности.
Взяв с собой троих воинов. Руса и Даг стали подниматься в
горы, внимательно оглядывая подножье.
Шедший впереди Руса уже в начале тропы увидел огромные
медвежьи следы. Присев и потрогав их пальцами, он определил,
что они были свежими. Судя по всему, зверь продвигался с их
стороны. Пройдя чуть дальше, он увидел следы человеческих
ног. Это сильно удивило всех и одновременно насторожило. Та­
кого не могло быть, но и ошибки не было. Воины изготовили

400

луки. Теперь все они продвигались вдвойне тише и ещё осто­
рожнее, зорко осматривая скалистые стороны.
- Похоже на то, что медведь и человек недавно повстреча­
лись на этой тропе, причём человек появился с другой стороны, подметил Руса.
На одном участке, почти на самой середине тропы, было от­
чётливо натоптано, и здесь же, поверх следов, была кровь, что
свидетельствовало об их столкновении. С этого места челове­
ческие следы вели обратно. Зверь же не менял направления и
следовал за ним.
Кому из них принадлежала пролитая кровь, сейчас опреде­
лить было невозможно, но пятна виднелись повсюду и тянулись
до самого конца тропы, туда, где она, расширяясь, вела вниз.
Несильные сквозные ветра мешали слуху. Остановившись, Руса
поднял руку. Все замерли. Приставив ладонь к уху, он стал при­
слушиваться. В том, что где-то рядом, у горного подножья, в
лесу, находится медведь, теперь ни у кого сомнений не было. Его
злобное рычание уловили все.
Стали медленно спускаться. Влажный густой лес подступал
близко к скалам. Под кронами деревьев было очень темно, что
затрудняло поиск по следам. Определяя направление по звукам,
издаваемым зверем, они вскоре обнаружили его. Огромный
чёрный медведь, сильно припадая на переднюю правую лапу,
громко и часто рыча, медленно продвигался в глубь леса, изред­
ка поднимая голову, при этом втягивая воздух подрагивающим
вытянутьпи носом. Стало понятно, что он был ранен, но, несмо­
тря на это, шёл, явно преследуя кого-то, так как ничто в его дви­
жениях не напоминало бегства.
Отстав от него на пару десятков шагов. Руса и Даг реши­
ли выяснить, что за человек пытался пройти в их долину. Через
некоторое время им удалось увидеть преследуемого, а вернее,
преследуемых. Трое мужчин, с трудом придерживая под руки
ещё одного, сильно спеша, пытались уйти от зверя, но он посте­
пенно настигал их. Теперь, пройдя за ними ещё пару сотен ша­
гов, Руса, Даг и их воины видели, что отступавшие выдыхались,
а расстояние между ними и зверем быстро сокращалось.

26-192

401

Медведь перешёл на быстрый бег. Его мощные мускулы
при каждом движении перекатывались под густой шерстью.
Медлить было нельзя. Приблизившись, Руса и Даг, оба лишь на
мгновение замерев, выпустили по хищнику стрелы. С неболь­
шим отставанием от них выстрелили и остальные воины. Зверь,
словно подкошенный, не успев опуститься на передние лапы,
огромной головой уткнулся в землю, колыхнулся всем телом и
затих. Две стрелы, войдя очень глубоко, торчали между его ло­
патками. Три другие вошли в него чуть ниже.
Пробежав мимо него, все устремились за людьми и вско­
ре настигли их. Те обессилено лежали за деревом. Один из них,
видимо тот, кого тащили, лежал лицом вниз. Руса присел возле
него. Судя по всему, он был сильно ранен. Одежда на нём была
разорвана во многих местах. Всё это вместе взятое: и его раны,
и его внешний вид - указывало на то, что именно он был на гор­
ной тропе и повстречался с медведем. Взяв раненого за плечо
и левую руку. Руса стал переворачивать его на спину. Тот был
жив, но выглядел очень плохо. Едва уловимое дыхание свиде­
тельствовало о его тяжёлом состоянии. Его заросшее лицо, шею
и грудь покрывала запёкшаяся кровь.
Руса поднялся и взглянул на других чужаков. Все трое внеш­
не были очень схожи между собой, и даже их облачение и обувь,
сильно напоминавшие сакские, ничем не отличались, но здесь, в
темноте затруднительно было рассмотреть их более тщательно.
Измождённые, сильно обросщие, в изрядно изношенной оде­
жде, они выглядели очень жалкими. Мечи, отобранные у них
воинами, также были сакскими. У одного был лук, но стрел не
было.
«Видимо, поэтому они не могли одолеть зверя», - догадался
Руса.
Даг, как и все, молчал.
Нужно было уходить обратно до наступления ночи, и лишь
потом всё прояснять.
Повелев одному из своих людей срочно привести из лагеря
лошадей к окраине леса, а двум другим поднять и нести ранено­
го, сотник взглянул на Русу, тот кивнул.

402

Двинулись обратно к тропе. У входа в расщелину их ожида­
ли четверо воинов с лошадьми. Погрузив самого немощного на
одну из них, предоставив остальных троим изнурённым незна­
комцам, вытянувшись по тропе вереницей, они направились на
другую сторону гор.
- Завтра поутру заберём тушу медведя и разберёмся с эти­
ми, - тихо произнёс Руса, обращаясь к подошедшему Дату.
Два небольших костра тускло освещали небольшой лагерь.
Выставив охрану, доверив увечного его же товарищам и
предоставив им войлочную подстилку, пару шерстяных наки­
док, воду и пищу, воины улеглись.
С первыми лучами солнца Руса подошёл к спящим чужакам
и, присев у изголовья раненого, прислушался. Тот дышал. Тихо
ступая, приблизился Дат.
- Послушай, Дат, этот человек кажется мне знакомым. Вот
только пока не могу вспомнить, где я его видел? -прошептал Руса.
Сотник наклонился и стал пристально рассматривать лежа­
щего, затем, взглянув в лицо товарища, пожал плечами, давая
понять, что ему он не знаком.
Руса вновь склонился над раненым и, осенённый своим от­
крытием, удивлённо произнёс:
- Это же Фардас! Тот самый карманиец, что когда-то по­
встречался нам с Далайей! Помнишь, я говорил тебе о нём? Он
наёмник.
- Так это тот воин, который сбежал зимой? - понял сотник. Ну, дела! Откуда он здесь? Ты ведь говорил, что видел его в Кяте
в рабстве?
- Если он выживет, то мы узнаем от него самого. Да и спут­
ники его наверняка что-то прояснят, - твёрдо ответил Руса.
Взяв с собой четверых воинов, Даг отбыл за тушей медведя,
чьё мясо было очень кстати оставляемому здесь отряду.

Фардас, хоть и пребывал вначале на грани жизни и смерти,
всё же со временем с большим усилием пошёл на поправку. Как
всегда, за ним чутко ухаживали сердобольные Зела и Мире.

403

Каждый из троих его спутников поведал о своём происхож­
дении и о том, как они все попали в рабство и совершили побег.
О раненом они рассказали лишь то, что им довелось услышать
от него самого на долгом и тяжёлом пути после освобожденрія
из плена. Его прошлой жизни они не знали. Осень и зиму они
пережили в тех самых лесах за горами, где были обнаружены,
куда и привела их дорога. Кормились они мясом лошадей, так
как им ничего другого добыть не удавалось. Отчаянный Фардас,
всегда решавший сам, что и как делать, тяготясь их ужасающим по­
ложением, в одиночку отправился на охоту и набрёл на медведя.
Случившееся дальше было известно.
Лишь через долгих десять дней и ночей Фардас стал прихо­
дить в себя. Он с трудом понимал происходящее, часто и надол­
го впадал в забытье.
Далайя интересовалась его состоянием, но к нему не под­
ходила.
Остальные же трое греков: Бронт, Рупилий и Форкис - все
находились в отведённом для них помещении, поначалу не по­
кидая его, пока набирались сил и обретали человеческий вид.
Понимая, что они попали не к врагам, однако не зная своих но­
вых покровителей и, главное, своего будущего здесь, они дер­
жались настороже, хотя осознавали, что от них ничего уже не
зависит. Им не запрещалось выходить во двор, осматривать кре­
пость, вступать в беседы с людьми. Такое отношение к ним, как
полагали они, было свидетельством либо глупой и излишней са­
моуверенности, либо настоящего, уже проверенного единства,
царившего среди обитателей этого странного места.
В один из дней Фардас встал на ноги и с трудом, ощущая
слабость во всём теле, опираясь на стены, вышел из строения.
Заметив его появление, к нему тут же подбежали его товарищи,
находившиеся в тени навеса. Он очень обрадовался им - на­
столько сильно, что и без того повлажневшие от ослепляюще­
го света глаза ещё больше наполнились искрящейся пеленой.
Обессиленно опустившись на бревно, он долго не мог успоко­
иться, учащённо дыша и напряжённо осматривая своих спутни­
ков помутневшим взглядом.

404

- Где мы? - едва разлепив потрескавшиеся губы, спросил он.
- У своей спасительницы, - ответил Бронт.
По едва уловимой гримасе на лице Фардаса, видимо, изо­
бражавшей удивление, тот всё понял и пояснил:
- Её люди нашли нас пятнадцать дней назад и доставили в
свою крепость.
- Сколько дней? - Фардасу не верилось в услышанное.
- Ты же умирал от увечий, полученных от медведя. Пом­
нишь его? - старался объяснить Бронт.
Фардас слегка кивнул.
- Они убили его и нашли нас. Теперь мы и гости, и пленни­
ки, - Бронт удручённо окинул взором двор.
- Кто она? - тихо спросил Фардас.
- Её имя Далайя, - ответит тот.
- Далайя?! - Фардас подался вперёд, не отрывая глаз от
Бронта.
Было видно, как ужас полыхнул в его взгляде.
- Да. Ты попал ко мне, - неожиданно раздался спокойный,
но твёрдый женский голос.
Все тут же развернулись. Фардас поспешно поднялся с ме­
ста. В двух шагах от них между Русой и сотником Дагом стояла
Далайя. Её жёсткий, холодный взгляд был направлен на Фарда­
са. Она молчала.
Бронт, Рупилий и Форкис, до сих пор не видевшие её так
близко, были поражены. Мгновенно всех троих охватили сме­
шанные чувства. Восхищение красотой этой женщины, поя­
вившееся ещё при первом её созерцании, теперь переплелось с
волнительным трепетом перед исходившей от неё властностью,
который всё больше главенствовал в ощущениях, отчего кровь
в их жилах заметно похолодела.
То, как она взирала на Фардаса, без лишних слов свидетель­
ствовало о его огромном прегрешении перед ней. На него было
больно смотреть. Он вмиг стал каким-то маленьким, словно
чем-то придавленным. Голова была опущена, руки безвольно
свисали плетьми. Таким его ещё никто из спутников не видел.
Они были потрясены. Женщина продолжала молча смотреть на

405

него. Было заметно, что он всем своим существом чувствовал
это. Собрав воедино остатки воли, огромным усилием сумев
преодолеть невероятное давление, исходящее от её взора, он
виновато поднял голову. Теперь весь его облик выражал лишь
обречённость. Не выдержав дольше её взгляда, он медленно
опустился перед ней на колени.
- Казнить, - голос Далайи был по-прежнему спокоен.
Она развернулась и с присущей ей грациозностью удали­
лась. Дат махнул рукой. Подбежавшие воины подхватили Фардаса под руки и поволокли за ворота, где в небольшом отдалении
ударом меча отсекли ему голову. Его тело сбросили в пропасть,
что находилась справа от крепости, в противоположной от за­
хоронения Рушти стороне, дабы не осквернять его память.
Когда-то судьба наёмника Фардаса, не сумевшего однажды
обуздать свою алчность, разменявшего жизнь простого сакского юноши по имени Ремиз на груду драгоценностей и возвысив­
шего прихоть над искренним доверием, завела его в хорезмийское рабство. Затем она же, освободив его от оков, привела через
голод и лишения в далёкую крепость, к обманутой женщине, где
всё-таки покарала его, отняв у него самое дорогое - жизнь. Воз­
мездие свершилось.

406

Часть четвертая

« ...ЙВЗРШ Щ СДЕТАІЯЙ

МОДОДЬ»
498 год до н. э.

Г Л А В А

П Е Р В А Я

П,

Ірошло двенадцать лет.
Памятные каменные изваяния, искусно изготовленные мас­
теровыми египтянами, уже давно были воздвигнуты на могилах
царицы Томирис, славного вождя Дантала и мудрого Дакара верховного правителя племён хаомаваргов.
Данталу в середине зимы исполнилось тринадцать лет.
Каждый год после окончания бурной весны, когда от снеж­
ных завалов освобождалось и открывалось ущелье, всюду под­
сыхала земля, а реки становились не столь полноводными, Далайя с Русой и сыном в строго установленные сроки посещали
родные сакские кочевья. В отряд сопровождения, состоящий
из двадцати человек, очень часто входили Саваш, двое сыновей
сотника Дата и четверо старых товарищей давно погибшего де­
сятника по имени Ремиз. Их появление в степи воспринималось
с особым вниманием.
Её селение значительно расширилось. Осиротевших детей
по-прежнему свозили туда и окружали заботой и лаской.
Изменившийся внешне, заметно обрюзгший верховный
властитель массагетов царь Турпан всегда устраивал им пыш­
ные встречи, искренне радуясь возможности пообщаться с этой
удивительной женщиной и её верным спутником.
Оповещённые заранее вожди всех племён к её прибытию в
ставку уже находились там в ожидании встречи с ней.

409

Празднества длились три дня подряд, после чего жизнь
вновь входила в прежнее русло, а Далайя с семьёй и свитой от­
правлялась к себе в селение.
По настоянию правителя Турпана уже с давних пор с ней
в крепости постоянно находилась целая сотня воинов, которая
при каждом посещении кочевий частью сменялась на других,
дабы у молодых саков, входивших в её состав, была возмож­
ность обустраивать личную жизнь.
В этот год, как обычно, завершив все необходимые весен­
ние работы в крепости, они собрались в дальний путь.
Бронт, Рупилий и Форкис, поначалу испуганные казнью их
спутника Фардаса и ожидавшие подобной по отношению к себе
жестокой участи, были удивлены вполне человеческим отноше­
нием к ним. С каждым прожитым в крепости днём они всё боль­
ше втягивались в её спокойную жизнь, где главным для всех были
общий добросовестный труд, взаимоуважение и дружелюбие.
Здесь никто никогда никого не притеснял и ничто не довле­
ло ни над кем, кроме неожиданных случаев, требуемых быстро­
го и волевого решения Далайи.
С самого утра каждый находил себе занятие по душе, чему
увлечённо предавался до самой ночи.
Весёлые и очень звонкоголосые четырнадцатилетние девоч­
ки Приана и Лариан, унаследовавшие от своих матерей откры­
тый нрав и сердечную доброту, были для всех замечательными
помощницами.
Седовласый сотник Даг был по-прежнему крепок и бодр.
Всякий в этом горном селении мог обратиться к нему, уверен­
ный в том, что он всегда постарается понять его, справедливо
рассудит любой спор и вдумчиво расценит любую ситуацию и,
если в его силах и возможностях исполнить просьбу, никогда,
что бы ни случилось, не откажет в этом никому, ссылаясь на
занятость или иную причину.
Руса в последние два года заметно постарел и осунулся.
Прежняя воинственная жизнь, очень насыщенная битвами,
почти каждая из которых оставила памятные шрамы на его теле,
теперь стала бурно проявляться болезненными отголосками.

410

всё больше главенствующими в соперничестве со здоровьем.
Видя его состояние, не зная иных возможностей хоть как-то по­
мочь ему, Далайя упорно продолжала предпринимать попытки
уберечь его от проявившихся недугов, безустанно показывая
его всем сведущим степным целителям и знахарям. Руса бес­
прекословно потакал её просьбам, при этом не скрывая от неё
улыбки, понятливо и терпеливо исполняя её желания. Она ви­
дела и чувствовала его снисходительность, злясь на себя за бес­
силие и никчёмность предпринимаемых усилий.
Дантал почитал старших, но более всего любил свою мать.
Он души не чаял в ней, улавливая детским наитием каждую ма­
лейшую перемену в её взгляде, жесте, интонации и поведении.
Может быть, оттого, что в крепости, где он родился и рос, было
мало женщин и много мужчин, он больше ценил то, в чём с ма­
лого детства было уютнее, теплее и как-то защищённее. В своём
отце он чувствовал средоточие силы, причём какой-то дикой
и всегда готовой вырваться наружу, и это очень пугало его, за­
ставляя быть постоянно настороже. Хотя его страх и был бес­
причинным, но он в силу своего малолетства об этом попросту
не мог знать, ошибочно принимая такое, казалось бы, обычное
состояние родителя на свой счёт, думая, что оно направлено
только по отношению к нему. Из всех мужчин он более всего
выделял доброго Форкиса, к кому его сильно тянуло, с кем он
всегда хотел общаться, за кем любил наблюдать.
Старый рыжий пёс, любимчик Далайи, чаще всего находил­
ся возле Форкиса, следовал за ним, отдыхал рядом с ним, и туда
же подходило всё его огромное семейство вместе с его подругой
старой волчицей.
Бывшие рабы уже давно забыли о своём страшном про­
шлом и были равноправными обитателями этого уединённого в
горах селения. Благодарные судьбе и своим богам, они не покла­
дая рук трудились для общего блага, которым и пользовались в
равной степени наряду с другими.
Сама же Далайя внешне почти не изменилась, лишь воло­
сы её осеребрились ещё сильнее, потеснив былую смоль. Но её
внутренний мир расширился, и многое из того, что было для неё

411

когда-то таинственным и неизведанным, с годами прояснялось
и становилось объяснимым, вызывая порой усмешку у неё же са­
мой. Каждый человек, повстречавшийся на её жизненном пути,
сам того не подозревая, вносил свой вклад в её познание мира,
впрочем, как и любое событие, происходящее с ней, обогащало
её житейский опыт, со временем накапливаясь и перерастая в
нечто большее, чем просто ум, называемое среди старцев муд­
ростью. Может быть, из-за того, что с возрастом всё меньше
непонятного оставалось в этом ограниченном пространстве, в
этой горной чаше, где она провела без малого шестнадцать лет,
жизнь здесь становилась для неё не очень интересной и скуч­
ной, и её всё сильнее влекло в родные бескрайние степи.

Прошло шесть лет с той поры, как Персидская держава
всецело завладела проливом Геллеспонт, соединяющим Эгей­
ское и Мраморное моря, и завоевала острова Хиос и Самос.
В том числе минуло и два года со времени неудачного вы­
ступления против персов свободолюбивых греков-ионийцев,
ставшего причиной для начала активных военных действий,
развязанных царём Дарием I против их городов-государств.
Поддержка восставших Афинами послужила поводом для
введения персидских войск в Грецию. Началась долгая, более
чем полувековая, кровопролитная война.

О том, что теперь творилось в их стране, ни Бронт, ни Рупилий, ни Форкис не знали. Мир, в котором они пребывали, был
закрыт для проникновения в него каких-либо сведений извне.
Наступил день выступления в дальний путь.
Далайя, всегда ожидавшая его приближения с трепетным
волнением, на этот раз была слегка раздражённой, но, несмотря
на это, она ничем не выказывала своего нервозного состояния,
объясняя его, в первую очередь самой себе, сильными пережи­
ваниями за самочувствие Русы, заметно ухудшившееся в по­
следнее время.

412

Он же, в свою очередь, всячески скрывал от всех окружаю­
щих свою нарастающую немощь, не желая видеть сочувствую­
щие взгляды, особенно с её стороны.
Идти вместе с ними попросился и Форкис, чья душа исто­
милась в этом хоть и приятном, но заточении. Истинная и более
весомая причина его просьбы таилась в другом. Она заключа­
лась в обоюдной привязанности его и Дантала. Форкис не хотел
надолго расставаться с ним, с этим удивительным мальчиком,
кому был очень интересен мир, в который он, Форкис, когда-то
пришел, в эту жизнь, мир бескрайнего морского простора, столь
дорогого сердцу бывалого моряка. Этот совсем ещё юный чело­
вечек проявил искренний интерес к его прошлой судьбе. Их
влекло друг к другу как настоящих братьев. Форкису впервые
очень хотелось заботиться о ком-то другом, и этим существом
был маленький Дантал, чисто и всеобъемлюще овладевший его
очерствевшей было душой.

Ранним утром небольшой отряд, состоящий всего из двад­
цати пяти всадников, спустившись в ущелье, быстро прошёл по
нему до дальнего его выхода и выступил на открытые просторы.
К концу третьего дня пути он дошёл до святых мест, где на­
ходились могилы воинов саков и достославного Дантала. Поч­
тив их память жертвоприношением, заколов коня, проведя ночь
у невысоких курганов, значительно осевших за эти годы, отряд
двинулся дальше.
Руса, как прежде, руководил воинами, направляя вперёд не­
большие дозоры.
Через два дня, на протяжении которых совершались толь­
ко короткие привалы, было решено остановиться на более дли­
тельный отдых. На этом под предлогом лёгкой усталости насто­
яла сама Далайя, всю дорогу переживавшая за состояние Русы.
Она понимала, что он не позволит себе такой слабости и что ей
самой нужно сказываться немного утомлённой.
Расположились в небольшом урочище. Развьючив и рассед­
лав лошадей, напоив их студёной водой в ручье, воздвигнули

413

навесы и разожгли костры. Выставив охрану, появился Руса. Он
присел к огню, у которого разместились Далайя с сыном. Оставив
родителей, Дантал вскоре убежал к Форкису. Вид у Русы был явно
измождённый. Немного посидев, ковыряя веточкой в угольках,
не притронувшись к еде, лишь испив воды, он молча прилёг.
Далайя наблюдала за ним. Её сердце сжималось от состра­
дания к нему. Душа в бессилии разрывалась, но помочь ему
чем-либо она не могла. Он терял силы на глазах, даже не пыта­
ясь восполнять их пищей. Скрывая подступавшие слёзы, она от­
ворачивалась, украдкой вытирая глаза, стараясь не показывать
предательски нарастающего отчаяния.
Наступила ночь. Небольшой лагерь погрузился в сон. При­
томившийся за день Дантал, бережно принесённый Форкисом к
родителям, сладко посапывал невдалеке от костра, лёжа на рас­
стеленной мягкой шкуре.
Руса спал. Далайя, бесшумно ступая по мягкой траве, подошла
к нему, тихо присела возле него, осторожно приподняла его голо­
ву и положила себе на колени. Бронзовая кожа на его похудевшем
лице была испещрена множеством глубоких морщин. Она склони­
лась ниже, поправила слегка подрагивающими пальцами его седые
волнистые волосы и коснулась щекой его лба. Слёзы неожиданно
и очень обильно покатились по её лицу. Она не успела их смахнуть,
и несколько капель упали ему на веки. Он тут же открыл глаза и
пристально посмотрел ей в лицо. Далайя замерла. Повернувшись
на бок, упершись локтем в подстил, он приподнялся и нежно про­
вел ладонью по её щеке, вытирая горячую влагу. Его добрый, пол­
ный тепла и невысказанных чувств волнительный взгляд в одно
мгновение проник в её сердце, обогрев его своим жаром, плавно
разливаясь по её душе потоками тысяч солнечных лучей. Далайя
прижала его ладонь к лицу. Ей стало легче. Она прилегла рядом с
ним, опустив голову на его вытянутую руку. Он берюжно укрыл её,
и через некоторое время они уснули.
Около полуночи Далайя проснулась. Русы возле неё не ока­
залось. Приподнявшись, она оглянулась. Он задумчиво сидел у
ног спящего сына. Не показывая пробуждения, она повернулась
на бок и прикрыла веки.

414

Ближе к утру ей стало трудно дышать. Она откинулась на
спину и открыла глаза. Сердце бешено колотилось, будто что-то
вспугнуло его. Приподнявшись, она посмотрела в сторону Дантала. Он безмятежно спал. Повернувшись к лежащему рядом Русе,
потянувшись за откинутой накидкой, она невольно прислуша­
лась. Не уловив его дыхания, она приложила ладонь к его лицу.
Оно было холодным. Ещё не понимая того, что с ним случилось,
Далайя присела на колени, низко склонилась над ним и прило­
жила ухо к его устам, но он не дышал. Бережно приподняв его
голову, она сильно прижала её к своей груди, потирая руками его
щёки. Руса не подавал признаков жизни. Внезапно возникший
ужас сковал её сердце. Лишь на миг замерев, она продолжила
растирать его лицо, перейдя на шею и грудь, но всё было беспо­
лезно. Руса был мёртв. Опустив его голову на колени, мгновенно
утратив все силы, она тихо застонала. Услышав её, чуткий Форкис
тут же вскочил на ноги и подбежал к ней. Он всё понял.
Вскоре все воины плотным кольцом скорбно стояли во­
круг их костра, не смея потревожить даже малейшим шоро­
хом звенящ)по тишину. Новый день, зарождаясь где-то далеко
у горизонта, своим бледным отсветом уже оттеснял ночную
темень небесного свода. В небольшом урочище только двое
из всех продолжали лежать - сладко спящий сын и его отец,
навсегда покинувший этот мир.
Словно окаменевшая, женщина ещё долго сидела возле тела
супруга, продолжая обнимать его голову, будто пытаясь огра­
дить его сон. Лишь к полудню её ослабевшие руки соскользнули
с колен. Пробудившийся мальчик долго стоял за её спиной, ка­
саясь её плеча, вглядываясь в неподвижное тело родителя, пока
Форкис не отвёл его в сторону ручья. Невидящий взор Далайи
был по-прежнему обращён к лицу Русы, пока не опустились
отяжелевшие веки и не прикрыли её глаз.
* * *

К вечеру обмытое тело Русы было завёрнуто в ткань.
На почтительный тихий вопрос Саваша о дальнейшем на­
правлении движения Далайя взглядом дала понять, что они воз­
вращаются.

415

Продвигались очень быстро по ночной свежести, отыски­
вая на день тень, где можно было расположить тело в прохладе,
при этом обкладывая его бурдюками с ледяной водой, постоян­
но сменяя её по мере потепления.
Лишь ненадолго в лунных сумерках остановились у могилы
вождя Дантала. Далайя устало спешилась, подошла к памятно­
му камню и опустилась на землю.
Отряд в ожидании отошёл к ручью.
- Вот видишь, что произошло с нами? - женщина тихо на­
чала своё общение с духом погребённого старого воина. - Я не
смогла его уберечь. Ты, наверное, уже всё знаешь, и вы скоро
встретитесь с Русой.
Она скорбно вздохнула и, задумавшись на мгновение, про­
должила дрогнувшим голосом:
- В этом мире всё меньше и меньше остаётся близких мне
людей. Вас сейчас там всё больше и больше, - она подняла голо­
ву, устремив взгляд в темное бездонное небо.
На её длинных ресницах дрожали тяжёлые капли.
- А я по-прежнему здесь, всё провожаю и провожаю вас
туда, - она надолго замолчала, едва сдерживая плач и сильно
прикусив нижнюю губу.
Посидев так какое-то время, она поднялась и, готовая раз­
вернуться, также тихо произнесла;
- Я так хочу к вам, но мне, похоже, пока нельзя. Думаю, не
так много дел осталось здесь и для меня. Вот управлюсь с ними,
и мы обязательно встретимся, ведь я не могу покинуть своих
людей, живущих в такой дали, не позаботясь об их будущем.
К тому же совсем ещё мал наш мальчик.

Ранним утром на перевале в конце ущелья их встретил
дозор. Воины, обрадованные возвращением Далайи, вдруг,
увидев чьё-то завёрнутое тело, но ещё не зная, кто завер­
шил свой жизненный путь, молча расступились перед ней и
идущим отрядом, внимательно всматриваясь в проходящих
мимо людей, пытаясь понять, кто скончался.

416

He увидев среди них Русу, они были потрясены.
Один из них, запрыгнув на своего скакуна, обойдя спускаю­
щихся в долину людей, помчался в крепость со страшной вестью.

Свою последнюю ночь покойный Руса провёл в крепости,
на родной земле, ставшей когда-то после долгих скитаний и
странствий ему и его спутникам добрым приютом. В крепости,
где они с Далайей прожили пусть недолгую, порой очень труд­
ную, но счастливую жизнь... В крепости, где на свет появился
их сын...
Он лежал на изготовленном для него смертном одре посре­
ди двора, ярко освещённого кострами и факелами.
Надетые поверх белых, искусно сшитых одежд начищен­
ные до сияющего блеска доспехи, когда-то обнаруженные среди
грузов в захваченном караване, были его последним земным об­
лачением, одеянием настоящего воина, прожившего славную и
достойную жизнь.
Справа от изголовья его ложа сидела Далайя, напротив неё
находился сотник Даг, держа на коленях Дантала, дальше воссе­
дали Бурчэ, Табу, Дуару, Саваш, Зубар, Кудас, Рупилий, Форкис и
ещё несколько воинов и бывших рабов, старших годами.
Остальные стояли вокруг.
Чуть в стороне, за спиной Далайи, замерли Зела и Мире,
сжимая в своих ладонях ручонки дочерей. Они беззвучно рыда­
ли, сотрясаясь хрупкими телами. Здесь никто не утешал никого,
поскольку горе было общим для всех.
Старый рыжий пёс, медленно обойдя сидящих, прилёг у ног
Далайи, гордо подняв голову, высунув алый язык, часто и тяже­
ло дыша.
На рассвете восемь воинов подняли на плечи деревянные
носилки с низко свисающей с них ярко-красной тканью, поверх
которой покоилось тело Русы.
Сменяя их поочерёдно, остальные воины следовали за
Далайей и старшими, спускаясь вниз из крепостных ворот и
поворачивая влево, в сторону захоронения Рушти, где также

27-192

417

недавно обрели покой покинувший во сне этот мир Бронт, не­
мой египтянин Опрус и ещё двое бывших рабов.
У всех могильных холмов с восточной стороны были воз­
двигнуты памятные камни.
На днище просторной могилы, аккуратно вырытой и вы­
долбленной в каменистой земле, в три слоя были постелены
тщательно выделанные конские и овечьи шкуры. Ровно посере­
дине опустили носилки с телом. Слева от них, на уровне плеча
покойного, положили меч, чуть ниже колчан со стрелами. Спра­
ва расположили лук, копьё и плётку. Тяжёлый щит разместили
у самых ног, облачённых в простые, но искусно сшитые сакские
сапоги, ниже которых находились его седло и конская упряжь.
Лёгкий ветерок развевал седые локоны его волос, выступающие
из-под железного шлема. Густые серебристые усы и борода были
тщательно расчёсаны. По углам захоронения в большом коли­
честве расставили различную посуду с зерном, множеством еды
и чистой родниковой водой. Там же возле них были уложены
небольшие кожаные мешки, набитые золотыми украшениями и
слитками серебра.
Воины, находившиеся внизу и готовые накрыть тело белой
тканью, в нерешительности поглядывали на Далайю, стоявшую
на самом краю могилы и не сводившую глаз с Русы. Все замерли
в ожидании. В какой-то момент она прикрыла веки. Это послу­
жило сигналом для начала погребения. Ткань скрыла под собой
и тело Русы, и всё то, что, по мнению людей, должно было при­
годиться ему при переходе в другой мир. Далайя не откры­
вала глаз. Стоящий рядом с ней Даг вдруг заметил, как она
пошатнулась, и тут же быстро подался к ней, протянув руку,
готовый удержать её от падения. Но женщина, слегка откинув
голову, всё ещё не поднимая век, отстранила его, отвергнув
предложенную помощь едва уловимым движением пальцев.
Ровные, подогнанные одно к одному брёвна уже закрывали
верх могилы. Теперь наступила очередь укладывать каменные
пласты.
Далайя открыла глаза.
«Не-е-ет!» - словно молния блеснула в её сознании.

418

Теперь Русы не стало окончательно. Острая боль кольнула в
самое сердце женщины. Она пыталась поднять руку и прижать
её к груди, но та не подчинилась, словно была чужой. Перед её
глазами всё стало медленно расплываться, теряя свои формы
и чёткие очертания, и всего лишь через какой-то миг весь мир
вокруг неё завертелся, закружился и куда-то стремительно по­
нёсся, не оставляя ей никакой возможности удержать сознание
и устоять на ногах. Она запрокинула голову и стала плавно опу­
скаться на землю. Следивший за ней Даг подхватил её на руки,
со страхом вглядываясь в её лицо.

Двое суток Далайя не приходила в себя.
Все в крепости с надеждой поглядывали на выходивших из
её покоев Зелу и Мире. Но те, опустив головы, молча проходили
по своим делам.
Даг не знал, что ему делать, как поступить, чтобы облегчить
участь женщины, и от этого не находил себе места. Его сыновья
подносили ему еду, когда он устало опускался за стол под навесом,
но он к ней не притрагивался. По ночам сотник не спал, дожидаясь
утра, всё больше сидя у стены у входа в строение, поглаживая лох­
матую голову рыжего, не покидавшего его ни на миг. Никто не ре­
шался подходить к нему. Такое происходило не по причине страха,
а из понимания старого воина, друга Далайи. Он сильно осунул­
ся и очень заметно постарел, но не сдавался перед навалившимся
горем и чувствовал, что не подошло ещё время давать команду о
подготовке к новым похоронам. От самой такой мысли он зло от­
махивался, словно отгонял какую-то нечисть, вставая и вышагивая
по двору, пока не успокаивался и вновь не приседал у двери.
Утром третьего дня, когда Даг на миг задремал, его косну­
лась чья-то рука. Это была Зела. Он сразу подался к ней, с тре­
вогой всматриваясь в её покрасневшие от бессонницы глаза, но
увидев в них подобие улыбки, откинулся к стене, не веря, что
произошло чудо. Тут же вскочив на ноги, он направился за ней.
Далайя по-прежнему лежала, но её глаза были открыты и
смотрели на Дата. Взгляд был спокойным и осознанным. Подой-

419

дя ближе, сотник опустился на колено и провёл пальцами по её
руке. Они долго молча оглядывали друг друга, словно не виде­
лись целую вечность.
- Помоги мне встать, - ослабшим голосам попросила она,
приподняв голову и слегка повернувшись к нему.
Он бережно завёл одну руку ей за спину, другой придер­
живая её под локоть. Далайя присела. К её лицу, покрывшемуся
бисеринками пота, прилипли волнистые белоснежные волосы.
Лишь теперь старый воин понял то, что так сильно взволновало
его при первом взгляде на женщину. На её голове не было ни
единого тёмного волоска. Ещё совсем недавно красивые, густые,
иссиня-черные локоны, чуть тронутые сединой, так украшали
её. Сейчас же они полностью сменили свой цвет.
- Что? - уловив его удивлённый взгляд, еле слышно спро­
сила Далайя.
- Как ты себя чувствуешь? - тихо произнёс Даг.
Далайя не ответила и, с усилием приподняв правую руку,
провела ею от уха к груди, перебирая пальцами волосы и подняв
на ладони прядь.
- Ты удивлён этим? - она посмотрела ему в глаза.
Даг смутился, но тут же честно ответил:
-Д а.
- Оно не стоит того. Не волнуйся. Волосы забирают уста­
лость души, не давая ей слабеть. Ты тоже седой, - она, улыбнув­
шись уголками губ, окинула взглядом его голову.
- Тебе нужно на свет. Я помогу, - сотник перевёл разговор,
понимая, что ей тяжело осознавать своё новое состояние, новый
облик.
- Как мой сын? - спросила она.
- Не беспокойся, с ним всё хорошо.
- Ты иди. Я скоро выйду к вам. Мне нужно немного приве­
сти себя в порядок.
Даг кивнул, направился было к выходу, но на полушаге
остановился и обернулся:
- Да, ты ведь голодна? Что бы ты хотела поесть?
Душа старого воина ликовала, он был счастлив и очень хо­
тел хоть чем-то порадовать её.

420

- Всё, что ты сочтёшь вкусным, - Далайя вновь, но уже ина­
че, не так грустно, улыбнулась.
- Я позову Зелу и Мире, - сотник вновь повернулся к двери
и, очень довольный настроем женщины, вышел из помещения.

В тот же день Далайя в сопровождении Дата впервые
после похорон Русы спустилась к его могиле и долго сидела
возле неё. Общение с ним почему-то не удавалось. Зная его
благородную душу, Далайя понимала, что это он, по своему
обыкновению, продолжал оберегать её, ограждая от утомле­
ния её сердце, давая ей возможность окрепнуть, откладывая
своё появление в её мыслях до полного её выздоровления.
Она, как всегда, была благодарна ему.
На седьмой день после погребения были устроены поминки.
Все эти дни, и особенно теперь, люди были, как никогда, за­
думчивы и очень учтивы и внимательны друг к другу. Повсю­
ду царили степенность и покой, особо отражавшие значимость
происходящего и истинное отношение к усопшему.
Дантал украдкой поглядывал на мать, видя разительные пе­
ремены в её облике и чувствуя их в её поведении. Он быстро
взрослел, и то, что он не задавал по этому поводу вопросов Форкису, свидетельствовало о его понимании всего случившегося за
это время.
Через десять дней двое оставшихся египтян изготовили мо­
гильный камень. Вся глубина уважения к Русе, вся потаённая
людская боль отразилась в нём, в этом удивительном творении,
столь чисто и точно передавшем как искреннее почтение к нему,
так и состояние его души, всегда бьшшей широкой и благородной.
Шесть лет назад покинувший этот мир их немой учитель и
наставник умело передал им все таинства мастерства, и теперь
наверняка, думали люди, он был доволен изваянием, взирая с
небес.
Камень установили в присутствии всех обитателей крепости.
Далайя в одиночестве осталась возле него. Лишь теперь в
полной мере всем своим существом, всем разумом она осознала

421

постигшую её утрату, понесённую ею невосполнимую потерю. От
одной только мысли, что её Русы больше нет и уже никогда не
будет, безмерная горечь охватила её с новой силой. До сих пор она
не ощущала такой невыносимой душевной боли и не так отчётли­
во воспринимала его смерть. Пережитое ею очень тяжёлое недо­
могание, словно прикрытая дверь, не давало заглянуть ей дальше
и понять всё случившееся до конца. Только сейчас, когда у неё
хватило сил толкнуть её, настежь отворив перед собой проход,
она увидела всё, что таилось за ней. Вмиг в ней исчезла надежда
на встречу с ним, где-то в глубине души светившаяся маленькой
искоркой все эти дни. Она погасла, заполнив всё тоской и холо­
дом. Мир в одно мгновение опустел, став чуждым и безразлич­
ным. Придя в себя телесным здоровьем, Далайя долго не могла
оправиться от душевного недуга.

На следующее лето она впервые не затевала беседу с сотни­
ком Дагом о посещении родных степей. Он ждал, что однажды
она всё-таки начнёт сборы в путь, но этого не происходило. Та­
кое её непривычное поведение одновременно и настораживало,
и успокаивало его. Если первое объяснялось беспокойством о
её сильной усталости, то второе было связано с тем, что дальняя
дорога, в которую она прежде отправлялась, всегда беспокои­
ла и тревожила его, и ему не очень хотелось расставаться с ней,
пусть даже ненадолго. Памятуя о том, что почти во всех её похо­
дах в кочевье обязательно случалось что-то необычное и опас­
ное, он в душе был рад, что хоть в это лето ничего подобного не
произойдёт.
Дантал старался лишний раз не беспокоить мать, присмат­
ривая за ней со стороны. Форкис понимал его юную и отзыв­
чивую душу и всегда стремился быть рядом с ним. Великое
множество изготовленных им игрушечных кораблей всецело
захватывали внимание мальчика, отвлекая от ненужных и па­
губных в этом возрасте мыслей о проблемах взрослой жизни.
Далайя внимательно следила за развитием своего ре­
бёнка, всячески поощряя все его увлечения как в познании

422

других языков и обретении навыков в кораблестроении, при­
виваемых греками, так и в овладении воинским искусством,
чему обучали его саки. Интересными были и ремёсла, секре­
тами которых охотно делились с ним мастеровые. Дантал с
лёгкостью и явным удовольствием вникал во все поучения,
играючи усваивая их, тем самым вводя в неописуемый вос­
торг своих учителей и наставников.

Однажды, как это уже случилось раз очень давно, сотник
Дат сообщил Далайе приятную новость. Его сыновья Зубар и
Кудас изъявили желание соединить свои судьбы с Прианой и
Лариан. Пригласив родителей девочек, она убедилась во взаим­
ности чувств и желаний.
Вскоре для проведения подобающей церемонии был назна­
чен день. Выбрав для будущих жён самые лучшие подарки из
всех имеющихся у неё драгоценностей, Далайя, по заведённому
когда-то ею же совместно с Дагом обычаю, свершила обряд. В
полдень через двор к воротам крепости Приана и Лариан вели
под уздцы скакунов с восседавшими на них мужьями, облачён­
ными в новые, подаренные Дагом, доспехи. Ровные ряды сакских воинов с двух сторон безмолвно взирали на них. В эту ночь
молодые пары были вольны сами избрать свой жизненный путь.

Ближе к середине лета, взяв с собой Дантала, в сопровожде­
нии Дата Далайя отправилась к водопаду, дабы показать сыну
место, где хранятся дары царицы. Сотник согласился находить­
ся рядом с ними, но при этом поставил одно условие: она долж­
на была предупредить о приближении к тайнику и оставить его
на подступах, следуя дальше с сыном. Далайя, зная характер
Дата, не стала настаивать на своём решении и возражать ему,
согласившись с его предложением.
Юноша с интересом оглядывал окрестности, запоминая
приметы, на которые указывала ему мать, как когда-то прежде
ей показывал Руса.

423

Она никогда не переставала восхищаться тем, что отец Дантала делал всё основательно, и сейчас вновь убеждалась в этом,
видя, что приметы не изменились со временем и были выбраны
очень точно на многие года.
На окраине леса она остановила лошадь, взглянув на
Дага.
Тот всё понял, огляделся и спешился.
- Я буду здесь ожидать вас, - кивнул он спутникам.
Они тронулись дальше.
Оставив лошадей на том самом месте, где не раз так посту­
пал Руса, Далайя, взяв оружие, повела сына дальше.
Старый добрый друг водопад был уже слышен. Спустив­
шись к нему, она взглянула на сына, идущего рядом, подошла
к воде, присела, зачерпнула её ладонями и тут же бросила при­
горшнями себе в лицо. Здесь было свежо и прохладно.
- Дантал, внимательно осмотри всю округу, - предложила
она сыну, присаживаясь на знакомый покрытый мхом валун.
- Мама, я должен найти какое-нибудь местечко, удобное
для тайника? - спросил он, перекрикивая шум воды.
- Да, постарайся, - серьёзно ответила Далайя.
- Можно пройтись? - вновь спросил юноша.
- Делай всё, что считаешь нужным.
Дантал осмотрелся окрест, после чего направился к подно­
жью горы, в сторону водопада. Не подходя слишком близко, он
остановился, оглядел ниспадающий поток и вскоре вернулся к
матери.
- Что надумал? - громко спросила она.
- Я не нашёл тайник, - он заглянул матери в глаза. - Но я,
кажется, догадываюсь, где он.
Далайя вопросительно и с интересом смотрела на него.
- Если там, за потоком, есть сухое место, я бы там устроил
его, - он указал рукой на водопад.
Она улыбнулась и одобрительно кивнула головой.
- Пойдём, я покажу тебе ещё кое-что, - она поднялась и на­
правилась к зарослям кустарников, что буйно разрослись слева
от того места, где был не так давно Дантал.

424

- Посмотри там, только осторожно, - она показала рукой
в их гущу.
Юноша раздвинул высокие стебли и скрылся среди них.
Через некоторое время он появился, подошёл поближе к матери
и сообщил:
- Там что-то лежит. Я не очень-то и понял, что это. Или это
странный камень, или толстое бревно. Больше ничего не увидел.
- Это бревно. Его перекидывают от того берега под водопад
и по нему проходят туда. Так делали с давних пор все сородичи
твоего отца. Это их родовой тайник, а теперь и твой, - Далайя,
склонившись к сыну, помогая себе жестами, объясняла ему под­
робности.
- Но ведь можно и вплавь? Зачем такое сооружение? - уди­
вился сын.
- Сбоку крутые, неприступные берега, обратно не выбрать­
ся, но напор слабее. Там, куда падает вода, глубокое дно и очень
сильный поток. Это опасно. Не каждый пройдёт его, - она по­
смотрела ему в глаза, пытаясь понять, всё ли он правильно усвоил.
Он кивнул, соглашаясь с её доводами.
- Пойдём. Нам пора возвращаться, - она повернулась к спуску.
- Я не смогу поднять его, - Дантал растерянно показал ру­
кой в кусты.
- Скоро ты всё уже сможешь, - оглянувшись, выкрикнула мать.

Даг находился на месте. Прислонившись к стволу дерева, он
отдыхал в его тени. Рядом пасся его конь.
Обратный путь показался юноше гораздо короче.
У могилы Русы они сошли с лошадей, отпустили их и присе­
ли возле камня. Даг, недолго постояв рядом с ними, направился
в сторону крепости, не желая мешать жене и сыну покойного
наедине пообщаться с его душой.
- Руса, я показала нашему сыну твой родовой тайник и все
приметы, оставленные тобой. По ним Дантал всегда найдёт его.
Отныне, как ты и хотел, он принадлежит ему, - прошептала
дрогнувшим голосом Далайя.

425

Дантал взглянул на неё. Ему впервые стало жаль её. Только
здесь и сейчас он осознал в полную силу, как они дороги ему и
что они оба значат для него. В его юной душе что-то не столь
важное вдруг оттеснилось, уступая место новому, слегка тре­
вожному чувству, через которое он иначе стал понимать своих
родителей. Он ещё не мог знать, что с этого дня, с этого места
его детство уже закончилось.

Через день около полуночи Дата разбудил встревоженный
Бурчэ.
- Что случилось? - сотник уже был на ногах.
- Из дальнего дозора прибыл воин. Там, по другую сторону
гор, что-то творится. Множество костров полыхают с прошлого
вечера, - доложил тот.
- Кто такие? Прошли к нам? - облачаясь в доспехи, спросил
Даг.
- Они в отдалении, за лесом. К горам пока никто не прибли­
жался. Но это было до его ухода, - ответил Бурчэ.
- Где воин? - сотник поспешил к выходу.
Во дворе возле коня в окружении стражи стоял гонец. Он
слово в слово повторил сказанное Бурчэ.
- Подними тридцать воинов. Сам оставайся здесь. Пусть
все будут наготове, - распорядился Даг, направляясь в покои
Далайи.
Она вышла навстречу. Объяснив ей происходящее, сотник
замер в ожидании.
- Там могут быть только персы. Значит, они дошли сюда.
Что ж, этого следовало ожидать. Руса говорил об их приходе
каждые три-четыре года, а прошло уже целых шестнадцать лет, Далайя взглянула в глаза своему старому другу, сделала к нему
шаг и обняла его.
Во дворе при тусклом освещении огней в полной готовности
стояли тридцать саков. Ворота бьши настежь отворены.
Запрыгнув на коня, развернувшись перед Далайей, Даг на­
правился к выходу из крепости. У ворот остающиеся воины

426

подавали каждому из уходящих собратьев дополнительные
колчаны с туго набитыми стрелами. По камням звонко зацока­
ли копыта. Вскоре вновь воцарилась тишина. Отряд скрылся в
тёмном проёме.
Все, кроме детей, были на ногах.
- Проверь, чтобы все приготовились. Усиль ближний дозор, Далайя обратилась к Бурчэ и скрылась за дверью.
Уже через несколько мгновений она вышла обратно. На ней
было боевое одеяние.

Задолго до первых лучей светила отряд во главе с сотником
Дагом прибыл к расположению дальнего дозора. Двое из девя­
ти остававшихся в этом месте воинов встретили его возле зату­
шенных костров. Остальные находились в расщелине.
- Что там? - спешившись, спросил сотник у подошедших
дозорных, кивнув в сторону гор.
- Пока тихо. К тропе никто не приближался. Они по-преж­
нему по ту сторону леса, - ответил один из них.
- Вы оба пока оставайтесь здесь с лошадьми. Все остальные
следуйте за мной, - сотник быстро протиснулся сквозь заросли
кустарника.
Пробежав почти всю тропу, они вышли к своим.
Небо заметно посветлело. Вдали, за горной грядой, заро­
ждался новый день.
- Ну, что тут у вас? - Даг присел, вглядываясь в огни, что
горели во множестве за лесом.
- Н аш и двое ушли туда. Скоро должны вернуться, - отве­
тил десятник.
- Габу и вы все, - Даг оглянулся, - быстро тащите отовсюду
камни и перекрывайте середину тропы. Сильно не шумите.
- Похоже, наши лазутчики уже возвращаются, - десятник
слегка приподнялся, рассматривая внизу перелесок.
Из-за ближнего дерева в их сторону метнулись две тени.
Вскоре стали слышны их шаги. Посланные на разведку саки
вернулись.

427

Отдышавшись, один из них поведал:
- Мы прошли весь лес до самых костров. Это персы. Две
сотни или же около этого. Там слишком много мошкары, вот
они и разожгли столько костров, спасаясь от них.
Было видно, что лица и руки воинов сплошь покрыты при­
пухлостями от укусов мелких кровососов.
- Не могу понять, почему они здесь остановились? Мест­
ность ведь не подходящая для стана, - размышлял Даг, покусы­
вая ус.
- С нашей стороны у них нет никакого охранения, - произ­
нёс второй пришедший воин.
Такое было тем более удивительным.
- Хорошо. Ступайте к остальным, - Даг внимательно всмо­
трелся в лес и направился обратно, прислав на это место двух
других дозорных.
Работа продвигалась быстро. Камни уже были уложены
почти в человеческий рост, но этого было недостаточно. Труди­
лись до самого полудня. Сменив дозор, всеспустились в лагерь,
где приняли пищу и немного отдохнули. Вернувшись в расще­
лину, вновь взялись за работу. К вечеру тропа была перекрыта
вдвое выше.
Осмотрев с двух сторон горные склоны, обнаружив в них
скрытные ниши, Даг распределил по ним лучников. Теперь им
не страшны были конные враги. Пешие становились также не
столь опасны. Позиция была удобной для длительной обороны.

Верховный правитель массагетов Турпан, не дождавшись
прихода Далайи и Русы, был удивлён и взволнован. Вызвав к
себе одного из десятников, кому довелось в последнее время не­
сти службу при них в далёкой горной крепости, он поручил ему
собрать отряд из молодых воинов, что бывали там, и приказал
ему быть готовым к скорому выступлению.
Прождав ещё пять дней и ночей с того дня, когда обычно
прибывала Далайя, он повелел сотнику Коблану возглавить две
сотни воинов, взять себе в помощники десятника по имени Ва-

428

лид, погрузить всё необходимое для дальней дороги и высту­
пить на рассвете в поход.

Прошло два дня, но персы так и не появились в лесу, куда
Даг не раз посылал своих лазутчиков.
Костры по-прежнему разжигались на их стороне.
На утро третьего дня направленные туда двое дозорных к
полудню не вернулись.
Прождав их до самого заката, Даг понял, что с ними что-то
случилось и, наверное, как он догадывался, самое худшее в та­
кой ситуации.

Пробравшись почти до дальней окраины леса, двое моло­
дых сакских лазутчиков уже отчётливо слышали голоса персов.
Забравшись на дерево, они стали с высоты внимательно на­
блюдать за происходящим в их лагере. Решив, что им уже пора
возвращаться в ущелье, они тихо спустились на землю и тут же
были схвачены противником, незаметно обошедшим их сзади.
Так внезапно навалившиеся на них воины не дали им возмож­
ности сражаться и, крепко связав верёвками, повели в свой стан.
Командующий их войсками статный чернобородый перс
находился у своего шатра в окружении нескольких сотников.
Рядом с ними, несмотря на жаркий день, горели большие ко­
стры. Подведя к нему пленных, ударами копий сбив их на коле­
ни, воины отступили, склонив головы. Саки молча взирали ему
в лицо.
- Где их захватили? - спросил он.
- Здесь, рядом, в лесу. Они разглядывали лагерь, - слегка
приподняв голову, ответил один из воинов.
- Откуда кочевники появились в этих краях? - вновь поин­
тересовался тот.
Все молчали.
- Узнайте, - приказал военачальник, развернулся и удалил­
ся в шатёр.

429

Пожилой перс, подойдя ближе к задержанным и задав им
несколько вопросов на разных языках, так и не добившись от­
ветов, виновато отошёл в сторону.
Начались пытки. Пленным были переломаны все пальцы
рук, но они упорно молчали, до жуткого скрежета стиснув зубы.
Теперь к их лицам и телам стали прикладываться раскалённые
добела наконечники копий. Воздух наполнился запахом палё­
ной плоти. Но и это не дало желаемых результатов. Вскоре у од­
ного из саков не выдержало сердце. Резко дёрнувшись, он затих.
Второму факелом выжгли глаз, но он продолжал молчать. Боль,
захватившая всё его сознание ещё при первой пытке, мгновенно
достигнув предела, уже не могла быть сильнее, что бы ни делали
и как бы ни изощрялись захватчики. Все, кто присутствовал при
этих ужасных действиях, были поражены невероятной выдерж­
кой молодого воина.
Палачи, видя бесполезность всех своих усилий, уже не име­
ли особого желания продолжать своё жуткое изуверское ремес­
ло. Лишь только страх перед командующим заставлял их дове­
сти начатое дело до конца. Придерживая за ноги и туловище,
они с хрустом вывернули ему обе руки, но и на этот раз он не
проронил ни слова, даже стоном не выказывая страшных мук.
Уставшие персы, тяжело дыша, стали отходить в сторону, ста­
раясь не смотреть друг другу в глаза. В этот момент до них до­
нёсся странный булькающий звук, издаваемый изувеченным
пленником. Они тут же бросились к нему. То, что они увидели,
вновь потрясло их. Он лежал на спине. Из его рта, пульсируя,
обильно вытекала тёмная кровь, заливая нижнюю часть лица и
шею, а прямо посреди обожжённой груди лежал откушенный и
выплюнутый язык.
- Эх, жаль. Не успели мы. Он боялся, что не выдержит доль­
ше, - с досадой махнув рукой, произнёс сотник.
И он отчасти был прав, так как сакский воин был ещё очень
юн и дожил лишь до своего восемнадцатого лета. Больше к нему
никто не притронулся. Вскоре он умер.
О таком завершении допроса было доложено командующе­
му. Вопреки ожиданию, он не стал гневаться. Задумавшись на

430

мгновение, он повелел скрытно осмотреть лес и особенно под­
ножье гор, расположенное за ним.

На следующее утро Дату сообщили, что в лесу появились
персидские воины, продвигающиеся в эту сторону. Прибыв к
дальней окраине тропы, затаившись вместе с дозорными за ва­
лунами, он стал пристально всматриваться в заросли. То, что
персы не знают об этой расщелине, стало понятно после того,
как он увидел нескольких из них на довольно большом расстоя­
нии от этого места.
«Мои люди предпочтут предательству смерть. Иного не
дано. Персы ничего не смогли добиться от них. Поэтому, на­
верняка, уже казнили их, иначе привели бы их сюда. Только
по этой причине они решили осмотреть предгорье. Теперь
нам следует не проявить себя преждевременно», - думал Даг,
где-то в душе надеясь на их скорый уход.
Через некоторое время персы появились и у ближних де­
ревьев, скрываясь за их стволами, рассматривая скалы, зорко
оглядывая каждую трещинку. Даг увидел, как один из них по­
казал рукой в его сторону. Персы всё-таки обнаружили подъём
в расщелину.
- Уходим за завал, - шепнул он, продолжая разглядывать
пришельцев.
Те не выходили, видимо, боясь идти малым числом, ожи­
дая подхода остальных. Больше не теряя времени, саки, низко
пригибаясь, стали бесшумно отступать к каменному завалу.
Перебравшись через него, Даг рукой подал предупреждающий
сигнал лучникам, затаившимся наверху с обеих сторон. Одно­
го из находящихся рядом воинов он послал в лагерь за всеми
остальными.
Ждать пришлось недолго. Снизу послышались шаркающие
шаги. Персы осторожно поднимались в расщелину, видимо, как
понял Даг, уже заметив тропу. Медленно ступая, держа нагото­
ве мечи, оглядываясь по сторонам, они приближались к завалу.
Дату пока невозможно было определить, сколько их поднима-

431

лось сюда, но этих, что подходили, было десятка полтора. До
завала оставалось несколько шагов. Почувствовав опасность,
исходившую от него, они остановились. Даг взглянул наверх, но
команды стрелять пока не подавал. Ещё столько же персов при­
соединилось к первым. Дольше выжидать не следовало.
Сотник оглянулся, увидел вдали своих людей, идущих из
лагеря, и жестом запретил им приближаться. Те тут же скры­
лись. Вновь вскинув голову, он махнул рукой. В одно мгновение
два десятка стрел, выпущенных с высоты с обеих сторон, со сви­
стом впились в тела персов, опрокидывая их на землю. Не дав
им опомниться, саки быстро выпустили ещё по одной стреле.
Даг, обнажив меч, взобрался на завал. Добивать было некого.
- Посмотрите, нет ли других у подъёма, - повелел он, спу­
скаясь к поверженному врагу.
Несколько воинов, огибая лежащих, устремились к дальней
окраине ущелья. Вдруг кто-то из раненых персов пронзительно
заорал, предупреждая собратьев. Обнаружив его, метнувшись
к нему, наступая на тела, один из саков коротким ударом отсек
ему голову. Воцарилась тишина. Даг быстро побежал дальше по
тропе. Добежав до направленных туда людей, он увидел внизу
двоих персов, лежащих на траве с торчащими в спинах стрела­
ми, так и не достигнувших спасительного леса. Остальным всё
же удалось скрыться среди деревьев.
- Останьтесь здесь, - приказал сотник, направляясь обратно.
Подоспевшие из лагеря воины уже собирали оружие.
- Тела сбросьте вон туда, - он показал рукой за спину. - Габу,
пусть принесут побольше воды. Подай её со стрелами им на­
верх. Отправь гонца к Далайе. Скоро начнётся.
К полудню через лес продвигались войска противника. Их
было не меньше сотни.

Далайя в ожидании вестей сидела за столом под навесом. Се­
мейство рыжего, как бывало прежде, возлегало у колодца. Целая
свора, состоящая из тринадцати взрослых щенят-полукровок,
высунув языки, вертела головами в разные стороны, отгоняя

432

надоедливых мух. Сам же рыжий лежал у ног женщины. Он по­
старел, но был ещё довольно силён. Она смотрела на него. Рыжим
его окрас уже нельзя было назвать. Он был каким-то светло­
серым, словно выцветшим.
«Ты тоже поседел», - грустно подумала Далайя, невольно
сравнив его с собой.
У него за эти годы было множество потомков, но большин­
ство из них почему-то не выжило.
- Похоже, прибыл гонец от Дата, - громко произнёс Бурчэ,
стоявший у раскрытых ворот.
Далайя встрепенулась. На душе стало ещё тревожнее. Она
поднялась и подошла к нему. Гонец быстро приблизился, скло­
нил перед ней голову и поведал обо всём, что происходило в
дальнем ущелье.
- Отдохни с дороги, - выслушав его, спокойно повелела она,
после чего вернулась под навес, присела и задумалась.
Бурчэ стоял перед ней в ожидании.
- Вот что, Бурчэ, - Далайя взглянула ему в глаза. - Двадцать
воинов немедленно направь Дату в помощь. Он сам никогда не
попросит. Потом, через пять дней, если ничего плохого не прои­
зойдёт раньше этого срока, подготовь столько же воинов в даль­
нюю дорогу, в наши степи. Они будут сопровождать Зелу, Мире,
Приану, Лариан и Дантала. Сыновья Дата и Саваш тоже пусть
будут среди них. От Дата верни Габу, он тоже пойдёт. Каждому
вели взять как можно больше лошадей, оружия, еды и воды. По­
грузи всё, что есть ценного здесь. Всё. Ничего не оставляй.
Она ненадолго замолчала, собралась с мыслями и продолжила:
- Ты сам поведёшь их. Дуару пойдёт вместе с тобой. Да,
захвати и греков.
- А как же ты? - осторожно спросил Бурчэ.
- За меня не беспокойся. Я знаю, что делаю. Иди. Нужно
спешить.
Пять дней был тот срок, в течение которого всё уже должно
было проясниться. Именно столько дней то количество саков,
что имел при себе сотник Даг, могло продержаться в узкой рас­
щелине против любого врага.

28-192

433

Персы, не меняя тактики, врывались в ущелье, стараясь как
можно быстрее добраться до завала. Обнаружив затаившихся
на скалах лучников противника, они стали дружно обстрели­
вать их, выделив для этой цели сорок воинов-стрелков, прикры­
ваемых щитами всех остальных, создавших собой живой кори­
дор, постепенно сдвигавшийся вперёд.
Не добившись преимущества, к вечеру они отступили,
оставляя тела сражённых собратьев.
Из двадцати саков, что находились наверху на склонах, пя­
теро были убиты и трое ранены. Здесь, за завалом, потерь пока
не было.
В наступивших сумерках Дат повелел всем спуститься
вниз, немного отдохнуть и подкрепиться едой, сам же остался
с Габу охранять завал, уверенный в том, что ночью персы не
решатся на битву. К его удивлению, из крепости прибыло два
десятка подкрепления и вместе с ними веление Далайи сроч­
но направить к ней Габу. Попрощавшись с ним, Даг вернулся
к завалу.
Отдохнувшие и прибывшие воины уже расположились по
местам. С рассветом противник яростно атаковал. Весь день
неся потери, обе стороны дрались на расстоянии, выпуская
тьму стрел, перебрасываясь короткими копьями, не уступая
друг другу. И на этот раз персы отступили с темнотой, не сумев
приблизиться к сакам, засевшим за камнями.
За два дня сражения из шестидесяти воинов, имевшихся
у Дата, в живых осталось сорок два. Враги же лишились почти
половины своей сотни, но Даг знал, что они могли получить по­
мощь в любой момент.
Ночь прошла спокойно, предоставив сакам возможность
забрать тела погибших собратьев и немного отдохнуть. На дру­
гой стороне леса по-прежнему пылали костры.
Утром, к удивлению защитников ущелья, противник не по­
явился. Выждав некоторое время, недоумевающий Даг напра­
вил в сторону врага двоих лазутчиков с целью разведать обста­
новку. Те вернулись, сообщив, что персов нет.

434

- Странно всё это, - размышлял сотник. - Обойти они нас
не могут. Уйти тоже. Всю ночь горели их костры. Сил для битвы
у них достаточно. Ничего не понимаю.
- Даг, позволь, я попробую что-нибудь разузнать, - попро­
сился один из десятников.
- Сейчас нельзя. Если они не появятся до вечера, то тогда
обязательно пойдёшь. Днём они видят весь этот склон. Ты не смо­
жешь спуститься по нему незамеченным, - решил Даг.
С наступлением сумерек десятник ушёл. Вернулся он к по­
луночи, принеся ещё более странную новость. У разожжённых
костров никого не было. Персы ушли. Старому, многоопытному
воину Дагу что-то подсказывало, что они задумали хитрость.
«Не могли они, потеряв столько своих воинов, отказаться
от затеи проникнуть в долину. К тому же, кто-то ведь разжигает
и поддерживает костры. Значит, не все они отошли. Наверняка,
их войска находятся где-то рядом, рассчитывая выманить меня
из ущелья», - думал он. Теперь ему оставалось только ждать.

Попрощавшись со всеми отбывающими людьми, Далайя
подвела к Данталу его скакуна. Юноша молча стоял перед ней,
не сводя настороженного взгляда с её лица.
- Очень скоро я нагоню вас. Дождусь Дага, и мы вместе с
ним придём следом за вами, - она провела ладонью по щеке
сына, чутко вглядываясь в его глаза. - Возьми себе вот это, ты
знаешь, кому он принадлежал и кто передал его мне. Теперь он
твой по праву.
В р)псе Далайи лежал нож, подарок Томирис. Сделав шаг, он
прижался к её груди, совсем по-детски обняв её.
- Пора, сынок, - погладив его по голове, тихо произнесла она.
- Хорошо, мама, - он отстранился, развернулся, не огляды­
ваясь, ловко запрыгнул на коня.
Забрезжил рассвет. Все двинулись за ворота. Очень скоро
вереница конных людей, груженых мулов и лошадей, выбира­
ясь из тумана, что густо стелился по низине, уже поднималась к
ущелью, где на перевале одиноко горел костёр дозорного отряда.

435

Двор опустел. Четырнадцать воинов и двенадцать бывших
рабов, оставшихся в крепости, как-то сиротливо стояли вокруг
Далайи, не отрывая глаз от удаляющегося каравана, вместе с ко­
торым убежало всё потомство рыжего пса, оставив с ним свою
мать.
- Вот и всё. Так будет лучше для всех. Прощай, сынок. Да
хранят тебя небеса, - прошептала Далайя.

Две сотни Коблана продвигались на запад по чужой земле,
в точности исполняя приказ верховного правителя, осматривая
каждый холм, каждое урочище, дабы не упустить ни единого
следа, свидетельствовавшего о возможном пребывании там от­
ряда Далайи и Русы, который до сих пор не появился в родной
степи, как это было всегда, каждое лето.

Почти полторы сотни персов, оставившие десяток своих во­
инов для поддержания костров в бывшем лагере, таким образом
пытаясь обмануть защитников ущелья, спешно следовали вдоль
горной гряды, окаймляющей долину, в которую им так и не уда­
лось пройти с южной стороны. Словно голодные звери, уловив­
шие запах добычи, они, понимая, что просто так никто не станет
оборонять проход, рыскали по подножьям гор в надежде обнару­
жить другой вход в долину, продвигаясь на северо-восток, с каж­
дым днём всё быстрее приближаясь к главному ущелью.
Военачальник, кому было поручено найти и уничтожить
грабителей караванов, так нагло и безнаказанно действовавших
в последнее время, теперь был уверен, что именно там, за этими
горами, находится главный лагерь разбойников. Он чувствовал
это всем нутром. То, что ему в такой дали от степи попались
кочевники, лишний раз убеждало его в собственной правоте.
Ведь среди этих распоясавшихся грабителей был всякий сброд,
и они, кочевники, по его мнению, не были исключением.
Незадолго до рассвета пятого дня пути, ведущего их вдоль
подножий сплошных скал, сотник, старший передового дозор-

436

ного десятка, доложил ему, что невдалеке обнаружено глубокое
ущелье, по его мнению, ведущее сквозь эти горы. Обрадован­
ный таким известием, командующий тут же направил с ним полусотенный отряд. Теперь он был абсолютно уверен в ожидав­
шем его успехе и неспешно продолжил движение следом за ним.
Прибыв с подмогой к своим дозорным, сотник вскоре при­
близился к ущелью. В это же время из него показались какие-то
всадники. Увидев их издали, не зная, кто они такие, он остано­
вил свой отряд. Бурчэ, шедший во главе каравана, заметил чьихто вооружённых конников и, почувствовав исходящую от них
опасность, тут же скомандовал своим людям быстрее выбирать­
ся из ущелья. Оставив при себе несколько воинов, он встал с
ними между караваном и неизвестным отрядом.
Густой предутренний туман не давал возможности как тем,
так и другим получше рассмотреть друг друга, но в этот раз он
помогал сакам, чьи последние мулы, подгоняемые воинами, уже
выскочили из теснины на простор.
Персы стояли неподвижно, утопая по грудь лошадей в вяз­
кой, мутной кисее, пока не решаясь двинуться вперёд, не зная
истинного количества возможного противника.
Саки же уходили всё дальше на восток, пользуясь замеша­
тельством неизвестно откуда взявшейся конницы непонятно
чьих войск.
Дантал, внезапно осознавший, что появившиеся чужаки
могут оказаться врагами и, пройдя межгорье, вторгнуться в
крепость, где находится его мать, быстро развернул коня и пом­
чался обратно. Находящиеся рядом с ним Форкис и Рупилий,
заметив это, быстро осадили скакунов, развернули их к ущелью,
лишь на миг отстав от мальчика, и понеслись следом за ним.
Не заметивший их исчезновения Бурчэ очень спешно уво­
дил караван, стараясь оказаться как можно дальше от этого места.
Увидев проскочивших к расщелине троих всадников, персы
поняли такой манёвр по-своему, полагая, что те устремились за
помощью, и, не выжидая дольше, двинулись вперёд.
Послав следом за этой промелькнувшей троицей десять
своих воинов, сотник персидского отряда повернул остальную

437

полусотню в восточную сторону, пытаясь догнать уходящих
туда людей.
К Бурчэ, следовавшему во главе каравана, на полном скаку
подлетел один из его воинов и сообщил, что их настигает кон­
ница чужаков. Повелев Габу взять Дантала, Дуару, Саваша и сы­
новей Дата и во что бы то ни стало увести караван подальше
отсюда, он устремился обратно.
Пятнадцать саков с привычным для них диким воем с ходу
врезались в самую гущу превосходящих сил персов, тут же
опрокинув их и внеся в их ряды сумятицу. Завязалась битва.
Растерявшиеся преследователи под ударами сакских акинаков
один за другим валились с лошадей на землю. Вскоре они дрог­
нули и стали отступать.
*

* *

Дантал спешил. Он видел, что за ним мчатся Форкис и Рупилий. Звонкий стук копыт, многократно усиленный эхом
межгорья, вдруг стал ещё громче.
Чужаки ворвались за ними в ущелье. Поскольку оно с дав­
них пор было очень знакомым и по-настоящему родным для го­
нимых, оно впервые служило им, став защитой для них, обретя
иное спасительное значение, настораживая и сдерживая гони­
телей, сковывая их своим жутким и грозным величием, вселяя
в них страх. Они отставали. Дантал влетел на перевал. Шестеро
дозорных, понимая, что что-то произошло, вмиг окружили его.
Они ещё не успели ничего спросить, как следом за ним появи­
лись Рупилий и Форкис.
- Там уже враги, - с трудом переводя дыхание, утирая пот,
показывая рукой себе за спину, произнёс запыхавшийся юноша.
Площадка на перевале была очень тесной, отчего конным
воинам не представлялось возможности развернуться на ней
для битвы. Дозорные, быстро оценив ситуацию, бросились к
скальным выступам и изготовились для стрельбы, зорко всма­
триваясь в тёмное днище ущелья. Один из них запалил костёр,
подавая сигнал в крепость.
Появившиеся внизу преследователи в нерешительности
остановились у самого подножья подъёма, выделяясь чёрными

438

силуэтами. Саки выжидали. Ближний к ним всадник стал мед­
ленно подниматься. За ним потянулись остальные. Выпущен­
ные дозорными стрелы сразили первых троих, когда те были
уже на середине пути. Повалившись на идущих за ними всадни­
ков, они сильно напугали их лошадей, сразу попятившихся по
склону. Развернуться на узкой и крутой тропе персы не могли.
Было видно, как они, оглядываясь по сторонам, с трудом сдер­
живали коней от опрокидывания.
Дантал, больше не медля, тревожно вглядываясь в сторону
крепости, стал спускаться в долину, желая поскорее предупредить
мать о нависшей над ней угрозе. Двое его спутников остались с до­
зорными. Почти на половине пути к крепости навстречу юноше на
окраину леса выскочили стремительно мчащиеся воины.
Десятник, поравнявшись с ним, резко осадил своего скаку­
на и коротко спросил:
- Кто напавшие? Сколько их?
- За нами гналось с десяток, но там, за ущельем, их много.
Откуда и кто они, я не знаю.
Десятник яростно хлестнул плёткой коня и заспешил на по­
мощь к защитникам перевала. Когда Дантал преодолел подъём
к крепостным воротам и оказался перед ними, они вдруг отво­
рились, пропуская его, и вновь закрылись за его спиной. Далайя
стояла посреди двора, словно и не покидала этого места с мо­
мента их расставания. Дантал, отпустив поводья, молча оста­
новился перед ней. Четверо воинов находились по сторонам от
ворот, остальные же люди полукругом стояли за её спиной.
- Мама, вам всем нужно уходить, - тихо произнёс он, не
сводя с неё глаз.
- Что с караваном? - понимая его состояние, как можно
сдержаннее спросила она.
- Мне кажется, что там, за ущельем, идёт сражение. Больше
я ничего не знаю, - юноша виновато опустил голову.
- Подойди ко мне, - Далайя понимающе улыбнулась.
Дантал взглянул ей в глаза, быстро шагнул и встал ещё бли­
же к ней, судорожно сжимая в руке плеть. Далайя, слегка скло­
нив голову на бок, внимательно рассматривала его лицо, нежно

439

прикасаясь пальцами к его волосам, выбившимся локонами изпод шлема в точности, как когда-то у его отца. Он быль очень
похож на Русу, лишь глаза были её, материнские.
- Ты не устал? - ласково спросила она.
- Нет, мама.
- Знаешь дорогу к Дагу?
-Д а.
- Тогда спеши к нему и сообщи обо всём.
- Хорошо, - Дантал отстранился от матери, склонил перед
ней голову, подхватил поводья своего коня, развернулся и на­
правился к воротам, тут же распахнувшимся перед ним.
Далайя вышла за ворота и долго провожала его взглядом,
убеждаясь в том, что он повёл своего скакуна в правильном на­
правлении. Особой необходимости направлять сына к сотнику
не было. Сейчас для неё важнее всего было увести его подаль­
ше отсюда, от этого места, где, возможно, очень скоро появит­
ся враг, и тогда шансов на его спасение уже может и не быть.
Она поняла, что за противник напал на караван и появился в
ущелье, отрезав выход из долины.

Подоспевшая персидская сотня без особых усилий окру­
жила остатки небольшого сакского отряда. Раненый Бурчэ
продолжал сражаться и вскоре остался один. Персы плотным
кольцом обступили его, молча взирая издали. Его разгорячён­
ный конь неустанно вертелся, испуганно тараща по сторонам
влажные блестящие глаза. Бурчэ, озираясь, спрыгнул на зем­
лю, держа одной рукой накоротке скользкие поводья, другой
крепко сжимая липкую рукоять акинака. Стоя именно так под
прикрытием скакуна, он мог избежать пленения брошенным
арканом. Персы не приближались. У некоторых из них были
снаряжённые луки.
Очень медленно, дабы не ускорять событий, Бурчэ стал
шаг за шагом продвигаться по узкому кругу, почти на месте
зорко вглядываясь в лица персов. В какой-то момент, почув­
ствовав, что их терпению наступает конец, он резким ударом

440

вонзил меч прямо в грудь своего жеребца, отпустив поводья. От
неожиданности скакун вздыбился, и в этот самый миг Бурчэ что
есть сил обеими руками, крепко сжав акинак, ударил острым
клинком себя в живот и ещё раз коротким толчком вонзил его
как можно глубже. Конь, пошатнувшись, стал падать в сторону
от него, но вдруг, сильно мотнув головой, разбрасывая крова­
вые слюни, он опустился на широко расставленные колени и че­
рез миг, коснувшись влажной мордой лица хозяина, упал возле
него. Их глаза потускнели почти одновременно. Персы, не за­
держиваясь, двинулись к ущелью. Караван удалялся всё дальше
и дальше. Спасительное время, вырванное у судьбы ценою жиз­
ни пятнадцати воинов, уводило его в недосягаемую даль.

Сотник Даг, оставив десять воинов для охраны расщелины,
спешил в крепость. Одинокого всадника он завидел ещё издали,
но пока не мог разобрать, кто он. Вглядевшись внимательнее,
он узнал в нём Дантала и сразу остановил своего коня, стараясь
отдышаться и успокоить сердце, внезапно и дробно заколотив­
шееся в груди. Подлетевший к нему юноша сообщил страшную
весть. Сотник, привыкший за эти дни к неимоверному напряже­
нию всех сил, к своему удивлению, воспринял сказанное им так,
словно уже знал это.
Не услышав того, чего он опасался больше всего, Даг по­
чувствовал явное облегчение. Тревожное ощущение мгновенно
покинуло его, будто тяжкая ноша свалилась с его плеч. Далайя
была жива, а это было самым важным для него.
Следовало спешить. Половина дороги от крепости до даль­
него дозора на момент встречи с Данталом была уже позади.
Теперь такое же расстояние нужно было пройти как можно бы­
стрее. Отряд летел что есть мочи, не смея больше медлить ни
единого мига.

Четверо персов из тех десяти, что были ещё живы, не пред­
принимали больше попыток взобраться на перевал, охраняе­
мый шестнадцатью саками и двумя греками.

441

Вскоре ущелье наполнилось грохотом ворвавшейся в неё
персидской сотни. Сырое тёмное днище межгорья сразу обволо­
кло её воинов заунывным, могильным холодом.
Получив примерные сведения о защитниках перевала, вое­
начальник отдал приказ трём передовым десяткам штурмовать
его в пешем порядке, прикрываясь щитами.
Начался подъём.
Вслед за ними были направлены ещё двадцать воинов.
Захватить этот переход персам следовало как можно бы­
стрее, дабы ещё задолго до сумерек оказаться по другую сторону
гор.
Пущенные саками стрелы всё чаще застревали во враже­
ских щитах, не причиняя им урона.
Персы стремительно поднимались наверх. Вскоре начался
ближний бой с защитниками перевала.

Сотник Коблан получил донесение о том, что навстречу ему
движется небольшой караван. Странным было другое. Его до­
зорные не заметили какой-либо охраны у этого каравана. Толь­
ко приблизившись к нему, он увидел пятерых воинов, что вели
коней в его головной части. Несколько приотстав от них, двига­
лись четыре женщины. Больше никого не было.
Габу поднятой рукой остановил своих людей, ускорил бег
скакуна и оказался перед Кобланом.
- Я послан верховным правителем Турпаном на поиски от­
ряда Далайи и Русы. Моё имя Коблан, - рассматривая воина,
произнёс сотник. Чуть помедлив, он удивлённо добавил: - Что
случилось? Где Далайя и Руса? Где ваша охрана?
- Меня зовут Габу. А Русы больше нет. Он умер. Сейчас я
исполняю волю Далайи, - Габу замолчал и оглянулся. Окинув
уставшим взором караван, до сих пор недоумевая, куда исчез
Дантал, тяжело вздохнув, он завершил: - Персы подошли к уще­
лью и напали на нас. Что там творится, я не знаю. Если ты выде­
лишь охрану каравану, то я вернусь обратно.

442

- в таком случае нам нужно спешить, - понял его Коблан и
тут же повелел десятнику взять двадцать пять воинов и сопро­
водить караван в ставку к царю.
Габу, Дуару, Зубар, Кудас и Саваш, все, попрощавшись с
женщинами, вместе с отрядом Коблана помчались в сторону
ущелья.
Караван продолжил свой путь на восток. По бокам от него,
сторонясь лошадей, боясь удара их копыт, бежала свора полу­
кровок - полусобак, полуволков.

С огромным усилием сдерживая натиск превосходящего
врага, саки и двое греков яростно сражались на небольшой пло­
щадке перевала.
Персы, не желая оставаться на ночлег в этом страшном уще­
лье, что находилось за ними, напирали с удвоенной силой, но,
даже преобладая числом, пока не могли сбросить защитников с
этого клочка земли.

Наступал вечер. Даг с отрядом приближался к окраине леса,
откуда ближе всего было до места сражения на перевале. Оста­
новив коня, он прислушался. Оттуда отчётливо доносились зву­
ки битвы.
- Дантал, следуй в крепость, сообщи о нашем приходе. Мы
идём на подмогу туда, - он кивнул в сторону ущелья. - Да, ещё
передай матери, что там, - он вновь кивнул, но уже в ту сторо­
ну, откуда пришёл с отрядом, - находятся десять наших воинов.
Если здесь станет очень тяжело, уходите к ним. Ты всё понял,
сынок?
-Д а .
- Ну, тогда прощай, - развернув гарцующего скакуна, за­
держав на миг внимательный взгляд на лице юноши, он тут же
рванул с места.
Почти три десятка воинов устремились за ним.
Дантал второй раз за день возвращался в крепость.

443

Подоспевшая помощь была как нельзя кстати. Перевал за­
щищали Рупилий, Форкис и пятеро оставшихся саков. Всту­
пившие сразу в сражение сотник Дат и его воины очень быстро
вытеснили персов с перевала и опрокинули их обратно вниз, в
ущелье, дав возможность отдохнуть изнемогавшим от устало­
сти её защитникам.
Здесь, на небольшой высоте, было ещё по-дневному светло,
но там внизу, в долине, уже начали сгущаться сумерки.
Площадку постарались очистить. Тела саков сложили по её
сторонам, а убитых и раненых персов сбросили вниз, следом за
их отступившими собратьями.
Даг понимал, что персы не останутся в ущелье на ночлег и
не уйдут из него, а это означало лишь одно - они будут атако­
вать. Присев на камень, сотник подозвал к себе греков. Те молча
опустились рядом с ним.
- Вот что я вам скажу, братья мои. Оба возвращайтесь в кре­
пость. И что бы ни случилось на этом перевале, оберегайте Далайю
и Дантала. Это моя последняя просьба к вам. Постарайтесь увести
их к дальнему проходу, - вздохнув, произнёс он и замолчал.
- Позволь спросить. Почему мы?
- Вы не обязаны погибать за нас. Это был наш выбор. Спе­
шите же. Прощайте, - Даг поднялся.
Греки тоже вскочили на ноги. Он обнял каждого из них.
Вскоре персы вновь появились на перевале. Поток за потоком
непрерывно прорывался наверх. Для саков наступали самые тя­
жёлые мгновения.

Далайя, встретив греков, поняла поступок старого друга
Дага. В свою очередь, оставив из двенадцати бывших рабов
лишь четверых, самых престарелых, остальных восьмерых
вместе с четырьмя воинами она направила в помощь к нему,
зная, что там они гораздо нужнее сейчас. Здесь уже ничего от
них не зависело. Когда последний её резерв удалился, она об­
ратилась к сыну и двум грекам:

444

- Вы все вместе немедля уходите к дальней расщелине. Эти
персы были там и не сумели пройти Дата. Обойдя горы, они пы­
таются через это ущелье войти в нашу долину, но вновь слав­
ный Даг встал на их пути. Я буду ждать его. В крепость не воз­
вращайтесь. Прощайте.
Дантал, зная свою мать, видя с какой решительностью она
высказала повеление, слыша стальные звуки в её голосе, по­
нял, что возражать либо предлагать что-то иное бессмысленно.
Склонив перед ней головы, Рупилий, Форкис и юноша удали­
лись. За воротами ещё отчётливо был различим лес, каждое его
дерево. День пока оставлял свой свет, словно сочувствовал жен­
щине, одиноко стоящей средь распахнутых ворот.
С замиранием сердца она пристально и поочерёдно вгляды­
валась то в спины удаляющейся тройки всадников, то в сторону
перевала, откуда в любой момент мог выскочить вражеский отряд.
«Даг не всесильный. Он уже совершил гораздо больше, чем
смог бы сделать простой смертный человек. Как жаль, что я его
больше не увижу», - пронеслось у неё в голове.
Напряжённый взор Далайи слегка заволокло влажной пе­
леной. Она прикрыла глаза, избавляясь от слабости, и глубоко
вздохнула. Подошедшие к ней с двух сторон рыжий пёс и старая
волчица, будто желая отвлечь её от тяжких дум, слегка косну­
лись её и присели рядом. Склонившись, она погладила их по го­
ловам, развернулась и вошла во двор. Четверо старцев стали с
трудом закрывать ворота.
- Оставьте их. Не нужно этого делать, - Далайя тронула
египтянина за плечо. - Отдыхайте.
Они удивлённо посмотрели на неё, но ворота не стали закры­
вать. Старый камнетёс понятливо кивнул, погладил по привычке
бритую голову и, пошаркивая, направился к своему излюбленно­
му месту, откуда вскоре стало доноситься тихое постукивание. Во
дворе, как прежде, горело множество костров и факелов.
Присев за стол под навесом, женщина задумалась. Рыжий,
лёжа у колодца, смотрел на женщину и видел, как она то, скло­
нив голову, поглаживала ладонью столешницу, при этом улыба­
ясь, то вздыхала, сжимая пальцы в кулак. Он не мог знать того.

445

что все это время ее посещали разные думы и воспоминания,
проносясь перед её глазами множеством событий, бередя её
душу, трепетно волнуя её сердце.

Даг был поражён при виде подоспевшего к нему из крепо­
сти отряда, направленного Далайей. Он знал, что эти люди были
последней её помощью, но свято верил в то, что с ней не должно
случиться ничего плохого и её не коснётся беда, так как подле
неё уже были греки, прошедшие множество дорог, умевшие вы­
живать в самых сложных условиях и ситуациях. Только по этой
причине он направил к ней именно их, а не саков, не знавших
земель за горами. Теперь, в эти последние мгновения жизни,
для него самыми главными оставались лишь три сокровенных
желания: дольше продержаться, больше сразить врагов и дать
возможность Далайе уйти к южному ущелью.
Персы одолевали числом. Кем-то из них нанесённый удар
пришёлся сотнику в левое бедро. Он опустился на колено. Ра­
неная нога больше не держала его. Отбиваясь длинным мечом,
он сумел сразить ещё двоих противников, но вдруг чьё-то копьё
прямо и очень сильно ударило ему в грудь. Оно пробило его до­
спехи и ледяным остриём наконечника вошло ему в самое серд­
це. Всего на миг Даг ощутил неимоверное облегчение, но тут же
его силы иссякли, и на него сразу навалилась темнота, быстро
заволакивая его сознание. Покачнувшись, он рухнул под ноги
сражающихся.
Вскоре персы завладели перевалом, ни один из защитников
которого не покинул его. Потеряв убитыми и ранеными две тре­
ти своих воинов, они во главе с военачальником, спустившись
обратно в ущелье и вскочив на лошадей, стали с опаской пере­
бираться в долину, где уже царила ночь.

Очнувшись от дум, Далайя вдруг остро ощутила тревогу,
внезапно захватившую всё её нутро. Оглянувшись по сторонам,
она поднялась и направилась к своему скакуну. Похоже, и он

446

был встревожен. Ещё издали она заметила, как он часто переби­
рал передними ногами, с цокотом ударял копытами по камню,
всхрапывал и вскидывал голову. Взяв его под уздцы, она вышла
за ворота, ещё не зная, куда и зачем направляется.
Рыжий с волчицей шли рядом, тяжело ступая мягкими
широкими лапами, так же, как и она, отбрасывая причудливые
тени по склону.
Спустившись вниз, только здесь Далайя поняла, куда
её потянуло и к кому захотелось ей приблизиться. Взглянув
наверх, она увидела ярко освещённый кострами и факелами
проём ворот, по бокам от которого начиналась густая темень.
Ночь не была помехой. Могила Русы была не так далеко. По­
дойдя к ней, женщина опустилась на землю у черневшего си­
луэта камня.
Рыжий со своей спутницей прилёг чуть в стороне. Лишь
частым дыханием они напоминали о себе. Конь заметно успо­
коился и стал пощипывать траву.

Увидев средь кромешной темноты огни в крепости, пер­
сы, осторожно петляя между деревьями, направили туда сво­
их скакунов. Подобравшись к основанию подъёма, ведущего
к воротам, они в нерешительности остановились. Им стало
понятно, что верхом на конях туда не забраться. Ведя же их
с собой на поводу, о стремительной атаке им не следовало
даже и помышлять, так как по такой крутизне ничего у них
попросту не получилось бы. К тому же открытые настежь во­
рота пугали воинов, заманивая в свой жуткий яркий проём,
заставляя их невольно то сотрясаться от нервного озноба,
что дрожью отдавался в руках и ногах, то сжиматься в ко­
мок от судорог, сводивших натруженные за день тела. При­
выкшие везде и всюду устрашать всех и вся, сейчас они из-за
нахлынувшей на них боязни не знали, как вести себя. Но, не­
смотря на это, пятерым из них по указанию их военачальника
пришлось всё-таки взбираться наверх, оставив внизу своих
скакунов.

447

По наступившей тишине Далайя догадалась, что там, на пе­
ревале, всё закончилось, причём не в пользу Дага, иначе, как она
полагала, уже давно от него прибыл бы гонец. Оставалось ожи­
дать прихода вражеских воинов. Она внимательно всматривалась
в сторону подъёма к воротам. В какой-то момент она увидела
их, крадущихся наверх. Тут же поднявшись, шепнув духу Русы:
«Жди, я скоро вернусь», ловко взобравшись на коня, описав круг,
она направилась туда, стараясь продвигаться как можно тише.
Скрытно приблизившись к крепости, она остановилась.
Отсюда, снизу, ей было отчётливо видно, как пятеро пер­
сидских воинов, чрезмерно осторожничая, с опаской, медленно
приближаются к распахнутым воротам. Скинув лук и быстро
заложив стрелу, Далайя, долго не прицеливаясь, выпустила её
в голову первого перса, затем в одно мгновение ею были сра­
жены ещё двое задних воинов. Оставшиеся в живых плотно
прижались к земле, скрывшись за густой порослью травы. Не
выдержав напряжения, один из них стал разворачиваться, пы­
таясь ползком вернуться вниз к своим, но его неловких движе­
ний хватило для её меткого выстрела. Стрела вонзилась ему в
бок. Пятого не было видно. Он мог отползти к дальней стороне
и благополучно спуститься.
Вскоре Далайя поняла, что именно так он и поступил.
Несколько стрел просвистели в воздухе возле неё. Заметить
её они не могли, но по тому, откуда были убиты их воины,
персы правильно определили место её расположения.
Рыжий и волчица находились рядом с ней, стараясь не
попасть под копыта её коня. Они явно нервничали, всё чаще
принюхиваясь и бросая взгляды в сторону неприятеля.
Внезапно, словно кем-то ужаленный, взбрыкнул её скакун.
Резким толчком он бросил мощное тело вперёд, да так, что всад­
ница едва удержалась в седле. Она спрыгнула на землю и стала
оглаживать его. Стрела торчала из его левого бедра, прямо в его
середине. Мышцы в этом месте судорожно подрагивали, выжи­
мая из-под кожи капли горячей крови. Рывком надломив стрелу
у самого наконечника, она прижала к ране ладонь.

448

Пёс и волчица дружно зарычали, обошли коня, вздыбив во­
инственно на холках шерсть, оскалились и выступили вперёд.
Далайя вновь запрыгнула в седло. Послышался приглушённый
конский топот. Трое персов приблизились к ней на опасное рас­
стояние. Почти одновременно с выпущенной ею стрелой рыжий
и волчица в сильном прыжке вцепились в ноги двум крайним
всадникам, стащив их на землю. Тот, что был в середине, схва­
тившись руками за шею, куда и вошла стрела, издав булькаю­
щий хрип, также упал. Их кони, почуявшие ужасающий волчий
запах, умчались в разные стороны, подальше от этого страшно­
го места.
Далайя вновь спрыгнула на землю, выхватила свой меч и
бросилась к дерущимся. В темноте она отчётливо расслышала
какую-то возню, лязг железа и прерывистое звериное рыча­
ние. Кто-то пьктел и стонал. Склонившись ниже над одним из
огромных вертящихся клубков, она всё же не могла разобрать,
где тело животного и где человек. В такой неразберихе, очень
боясь причинить увечье псу или волчице, она медлила с ударом.
Вскоре всё само по себе затихло, причём наступившая вдруг ти­
шина была воистину мёртвой.
В том, что персы были убиты, она нисколько не сомневалась,
но то, что случилось с рыжим и волчицей, она поняла несколько
позже, когда на ощупь обнаружила в их телах торчащие мечи.
Теперь она осталась совсем одна. Медлить было нельзя. По­
дойдя к своему коню и погладив его рану, она взяла его под узд­
цы и повела обратно, к могиле Русы.
Прошло не так много времени, а семеро вражеских воинов
были уже сражены ею и её двумя преданными друзьями - ры­
жим псом и его верной спутницей волчицей, каждый из кото­
рых так славно завершил свой долгий жизненный путь.
До самого рассвета персы не решались войти в крепость.
Если бы они могли прознать, что в ней находится всего лишь
какая-то беззащитная горстка немощных стариков, бывших
рабов, а войну против них ведёт одинокая пятидесятилетняя
сакская женщина, то они только от стыда из-за своего жалкого
позорного положения немедля ворвались бы внутрь.

29-192

449

Лишь только посветлел небосвод, персы, по-прежнему бо­
ясь западни в крепости, решили осмотреть всю округу, особен­
но ту сторону, где, по их мнению, находились вражеские луч­
ники. То, что предстало их взорам в первую очередь, потрясло
даже самого военачальника. В ночной схватке с ними приняли
участие странного вида пёс и самая настоящая волчица. Такого
им не доводилось видеть никогда. Вновь страх стал сковывать
жутким холодком их дрогнувшие сердца. Всё, что творилось
здесь, в этой долине и у этой крепости, с самого начала для пер­
сов было странным и непонятным. Одно то, что её защищали
кочевники, неизвестно откуда взявшиеся в этих местах, уже
свидетельствовало о необычности всего происходящего в этом
уединённом мрачном краю.
Намереваясь скорее завладеть крепостью и захватить все
ценности, хранящиеся в ней, полководец уже собрался отдать
приказ на её штурм, как вдруг увидел в стороне от себя, в
небольшом отдалении, у невысоких холмов, одинокого всад­
ника, зорко наблюдавшего за ними. В том, что это именно он
под покровом ночи убил столько его воинов, у персидского
военачальника не было ни малейшего сомнения, более того,
он был абсолютно уверен в этом.
- Взять его, - почти прошипел раздражённый перс.
Четверо воинов, не спеша, направились к нему. Выпущенные
молниеносно одна за другой две стрелы опрокинули двоих из них.
Оставшиеся двое замерли, оглядываясь на своего командующего.
Тот ещё не успел произнести и слова, как две стрелы сразили на­
повал этих замешкавшихся воинов, с грохотом упавших в траву.
Очнувшийся от оцепенения полководец выхватил меч и с
истеричным криком бросился в атаку. Следом за нимпомча­
лись и остальные. Далайя потянулась за стрелами, но колчан
был пуст. Отбросив его далеко в сторону, обойдя ещё раз вокруг
могилы Русы, она прошептала ему напоследок:
- Жди меня. Я скоро приду к тебе.
Вытянув из ножен меч, она медленно двинулась навстречу
врагу, не желая подпускать его к самому святому для неё месту.

450

Налетевший на неё военачальник, стремясь одним ударом по­
кончить с ненавистным противником, вдруг промахнулся и,
напоровшись животом на выставленное остриё её меча, про­
скочил мимо неё. Застонав, он подался вперёд, но тут же, опом­
нившись, оглянулся и натужно выкрикнул:
- Окружить. Не трогать. Я сам.
Пятнадцать персов охватили Далайю плотным кольцом. Её
конь, потеряв за ночь много крови, был очень слаб и только чу­
дом держался на ногах. Военачальник, приложив к животу ла­
донь, поднёс её к лицу. Она была вся в крови. Жить ему остава­
лось недолго. Он развернул скакуна и стал приближаться к ней.
Далайя выжидала. Когда тот решился на удар, она отклонилась
и что есть сил, со всего замаха, в ответ нанесла удар. Его голова,
гулко ударившись о землю, откатилась под копыта одного из во­
инов, чей конь, напугавшись, вздыбился.
Вновь воспользовавшись замешательством, возникшим
среди персов, Далайя промчалась между ними, приблизилась
к могиле Русы и спрыгнула на землю. Обхватив голову своего
скакуна, она прижалась к ней щекой, вдыхая его терпкий запах.
- Ты самый лучший конь на всей земле. Я всегда буду пом­
нить о тебе, - отстранившись от него, она нежно похлопала по
его шее и оттолкнула. - Теперь беги отсюда. Тебе не нужно ви­
деть остального.
Тот, фыркнув, прихрамьшая, медленно побрёл в сторону.
Первые две стрелы вошли прямо в сердце женщины одна за
другой. Остальные она уже не чувствовала. Персы, доведённые
страхом почти до отчаяния, не приближались к ней, продолжая
опорожнять колчаны на расстоянии, вымещая трусливую месть
на мёртвом теле.
Далайя лежала у самого подножья небольшого кургана, под
которым покоился её муж. Один за другим попрыгав на землю
с лошадей, с опаской оглядываясь по сторонам, персы, с явным
усилием преодолевая охвативший их ужас, очень осторожно
приблизились к телу поверженного ими врага.
- Так это женщина! - воскликнул один из них, отшатнув­
шись назад.

451

Все замерли. Шлем Далайи находился невдалеке от неё, от­
катившись под склон могильного холма. Голова женщины была
запрокинута. Седые пряди её волос под лёгким дуновением све­
жего ветерка мягко шевелились, прикрывая локонами нижнюю
половину лица. Красивые глаза тускло смотрели в небо.

Стараясь как можно быстрее покинуть эту дикую мест­
ность, остатки персидского отряда ворвались в крепость. Изру­
бить четверых стариков для них не составило большого труда.
Поиски несметных богатств, как они ни старались, результатов
не дали и не оправдали их надежд. Всюду, во всех помещениях,
царили уныние и пустота.

Достигнув места самого первого сражения, где пали смер­
тью храбрых пятнадцать защитников каравана во главе с Бурчэ,
Коблан, оставив там два десятка воинов для свершения погре­
бения, двинулся дальше. При входе в ущелье он выставил заслон
из тридцати всадников. Перейдя его с остальными воинами, он
стал преодолевать перевал. На его площадке среди множества
убитых воинов, как сакских, так и персидских, нашли тело сот­
ника Дата. Оставив и здесь тридцать воинов, Коблан ворвался в
долину. Пройдя скорым ходом ближнюю окраину леса, он ока­
зался у подъёма в крепость. Персы были захвачены врасплох.
С ними было покончено.
Габу, Дуару, Саваш, Забур и Кудас тщательно осмотрели всю
крепость, но ни Далайю, ни Дантала так и не нашли.
- Идите сюда! - вдруг выкрикнул Габу.
Все подошли к нему. Он стоял возле убитого камнетёсаегиптянина. Тот лежал на животе, вытянув в стороны руки,
сжимая в них свои нехитрые инструменты, и прикрывал собою
свою последнюю работу. Сильный удар меча пришёлся ему
прямо по темени, раскроив череп.
Пригнувшись к нему и осторожно приподняв его почти не­
весомое тело, воины увидели лежащий под ним камень, наполо­
вину испачканный кровью.

452

На нём был выбит барельеф женщины.
Последнее творение бывшего раба посвящалось самому
доброму и удивительному человеку, которого ему довелось по­
встречать задолго до заката своей однообразной и трудной жиз­
ни, властительнице, подарившей ему ровно столько свободы,
сколько имела сама, вольнолюбивой, гордой массагетской жен­
щине с прекрасным именем Далайя.
Лишь дважды ему довелось ваять нечто подобное: однажды
по её просьбе для царицы Томирис, теперь по своей воле для неё
самой.
Он спешил успеть завершить начатое, пока ещё были силы,
но не мог знать, что переживёт её всего на несколько мгновений.

453

эпилог

т

X ело Далайи было предано зем­
ле по всем сакским обычаям. Она обрела покой в далёкой, но
ставшей для неё родной земле, возле самого дорогого ей чело­
века. Теперь на кладбище было захоронено гораздо больше лю­
дей, нежели осталось в живых, когда-то пришедших сюда. Все,
кого она пыталась и сумела спасти, уходили в земли предков.
Все, кроме одного, её сына Дантала. Никто о нём ничего не знал.
Мать и славный сотник Даг унесли с собой эту тайну.

454

СОДЕРЖАНИЕ
От автора........................................................................................... 5
Пролог................................................................................................7
Часть первая
«...И В МИРАХ ВСЁ СТРЕМИЛОСЬ КУДА-ТО»

523 год

до н.э.

Глава первая......................................................................................11
Глава вторая..................................................................................... 40
Глава тр е т ь я .................................................................................... 56
Часть вторая
«...И БЫЛА ПОСЛЕДНЯЯ ВОЛЯ»
514 год до н.э.

Глава первая......................................................................................87
Глава вторая....................................................................................160
Глава третья................................................................................... 178
Глава четвёртая............................................................................. 264
Глава п я та я .................................................................................... 298
Часть третья
«...И СУДЬБА ОСТАВЛЯЛА ВЫБОР»
511 год до н.э.

Глава первая................................................................................... 313
Глава вторая.................................................................................. 384
Глава третья................................................................................... 399
Часть четвёртая
« ...И ВЗРАСТАЛА С ЛЕТАМИ МОЛОДЬ»
498 год до н.э.

Глава первая....................................................................................409
Эпилог............................................................................................. 454

А бай Т ы нибеков
ИСПОЛИНЫ

Исторический роман
К ни га первая
ДАЛАЙЯ

Редактор Елена Шаихова
Художественный редактор Женис Казанкапов
Технический редактор Эльмира Заманбек
Корректор Маргарита Клебанова
Компьютерная верстка Акмарал Кадикеновой
Подписано к печати 01.08.2018.
Формат 60x90
Бумага офсетная. Печать офсетная.
Уел. п.л. 34,0. Тираж 3000 экз. Заказ N» 192.

Издательство «Фолиант»
010000, г. Астана, ул. Ш. Айманова, 13
Отпечатано в типографии «РЕГИС-СТ Полиграф»
010000, г. Астана, ул. Ш. Айманова, 13

сг^г-:

События романа-трилогии «Исполины»
развиваются с середины VI века до нашей эры
по I век до нашей эры на обширном простран­
стве, включающем в себя территорию и древней
Персии, и античной Греции, и древнего Египта, но
в большей степени они касаются земли кочевых
племён саков, обитавших на территории
нынешнего Казахстана, куда впоследствии
вступают войска народа хуннов.
Книга первая «Далайя» повествует о почти
двадцати пяти годах жизни сакской женщины
Далайи, бывшей воспитанницы царицы Томирис,
на протяжении которых происходят всевозможные
перипетии в её судьбе, в результате которых она
встречает своего будущего супруга - урартского
наёмника в персидских войсках Русу, попавшего к ней
в плен, от которого появляется на свет их единствен­
ный сынДантал. Далайя спасает наследника, доверив
его судьбу своему другу, греку Форкису.