Игра хаоса. Книга одиннадцатая (СИ) [Алексей Рудольфович Свадковский] (fb2) читать онлайн

Игра хаоса. Книга одиннадцатая.

Пролог

Пролог

За густой пылевой взвесью не было видно даже звезд. Ветер, тяжело гудя, с такой силой гнал перед собой песчаную массу, что срывал с места, увлекая и перекатывая, даже каменные валуны. И лишь скалы горделиво смотрели на глупую суету у их подножия.

Уже скоро. Песчинки и каменное крошево раз за разом бились о марево защитного полога, перекрывавшего вход в пещеру. Несколько долгих секунд я смотрел на свирепствующую бурю, зачем-то оттягивая неизбежное: правильный, хоть и непростой шаг. Вздохнув, я резко развернулся и шагнул вглубь пещеры. В старом убежище было многолюдно, больше трех десятков бойцов, столпившись, негромко переговаривались между собой, время от времени поглядывая на тех, кто сегодня был в центре внимания. Ради них был найден мастер картин и подход к нему, создан и использован перемещающий холст, ради них все здесь и собрались, чтобы увидеть, запомнить и передать следующим поколениям всё, что сегодня произойдет.

Я подошел ближе, и передо мной расступились, открывая проход к двум связанным бесчувственным телам, пребывающим в мире снов. Осторожно вытянул кляп у первого, из кармана на поясе извлек небольшой флакон. Активатор на миг вспыхнул, создавая Купол безмолвия. Прежде чем все завершится, я хочу немного поговорить.

Флакон с зельем пришлось поднести к самому носу, а затем даже подождать несколько секунд, прежде чем пленник вздрогнул, затрясся всем телом и рывком сел. Из глаз пропала сонная пелена, а затем взгляд приобрел осмысленность и смог сфокусироваться на мне. По лицу пробежала тень узнавания, а следом его исказил страх, превратив в безобразную гримасу.

— Повелитель Рэнион, Старший, — свинорыл почти обреченно выдохнул эти три слова.

— Тшшш, — моя ладонь закрыла ему рот, не дав вырваться потоку слов, который он наверняка собирался на меня выплеснуть. — У нас не так много времени, поэтому я буду говорить, а ты слушать. Ты же помнишь, как пытал меня в Круге двигающихся камней? Должен признать, ты действительно мастер своего дела, мне было больно, даже очень. Я тогда поклялся себе, что, если выживу, то найду тебя и заставлю пройти тот же путь стократ. А я привык держать свои обещания, даже если дал их самому себе.

Паника, перерастающая в ужас, возникшая в его глазах, послужила мне наградой.

— Можно приказать тебе сожрать свои же потроха, например. Ты же знаешь, что сделать это не сложно: заклятье Поддержания жизни, Контроль разума и Гашение боли — и ты с радостью сам будешь пожирать себя, пока не сдохнешь.

Я убрал руку, противно было чувствовать на ней чужую слюну, и Потрасюк, воспользовавшись шансом, затараторил:

— Владыка… он обещал защиту… он такого не простит!

На это я лишь улыбнулся, прежде чем ответить:

— Защиту от других, но не от себя. Кто, по-вашему, вас мне сдал?

И глядя, как потух взгляд и свинорыл безнадежно повесил голову, я понял, что тот все осознал. Здесь я закончил. Кляп снова впихивается в рот Потрасюку — не хочу, чтобы он прерывал следующий разговор, который для меня гораздо важнее.

Снова те же манипуляции: кляп, эликсир Пробуждения, тело девушки вздрагивает, сбрасывая марево зелья Ложной смерти. Душа постепенно возвращается в тело. Только так, по сути превратив Игроков в бездыханные куски мяса, мы смогли протащить их сюда сквозь Картину Пути. Теперь немного подождать. Время было: песчаная буря все никак не желала утихать. Если до рассвета не угомонится, придется что-то предпринять… Отведя взгляд ко входу, я пропустил момент пробуждения Иллары, поэтому ее голос, прозвучавший словно из прошлого, заставил меня невольно вздрогнуть.

— Рэн?

Речь девушки едва слышна, и все же я четко разобрал каждый звук.

— Это ты?

Повернувшись, посмотрел ей в глаза. Раньше не раз представлял себе этот разговор, мечтал о нем… а сейчас даже толком не знаю, что сказать. Столько всего произошло… И теперь слова обвинений, которые я тогда так хотел бросить ей в лицо, сейчас казались мне пустыми и глупыми.

— Я знаю что произошло, знаю, почему ты так поступила. Твои оправдания, мои обвинения — все это глупо и совсем не нужно, да и не изменит уже ничего. Главное — совершенный проступок. И наказание, что последует за ним.

Иллара что-то пыталась сказать, но под моим взглядом внезапно поникла и замолчала на несколько секунд, прежде чем все же обреченно заговорить.

— А я ведь знала, что так произойдет, еще тогда, когда ты смог победить на Турнире и стать членом Совета Старших. А этот придурок все не верил, — она мотнула головой в сторону Потрасюка. — «Хозяин нас защитит, он обещал…» Надутый дурак! Столько лет в Игре, а все еще кому-то верит. И что, дорого пришлось за нас заплатить? — она снова с вызовом посмотрела на меня.

— Нет, — пожав плечами, безразлично ответил я. — Вы шли скорее приятным бонусом к основной части сделки. Кстати, свинорыла ваш хозяин действительно высоко оценил, точнее, его профессиональные навыки, предложив хорошие отступные за его жизнь, но все же отдал, когда я настоял.

Иллара ненадолго замолчала, ссутулившись и уставившись в пол, она несколько раз дернулась всем телом, словно проверяя прочность веревок, но те держали крепко.

— И что теперь? — не выдержав, снова заговорила девушка. — Убьешь?

— Нет, — качнул головой я. — Это слишком просто и не стоило всей этой возни с усыплением и доставкой вас сюда. Я тут пытаюсь клан создать, точнее, возродить, может слышала, — и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Хочу создать прочную основу, заложить традиции, показать пример, что бывает с теми, кто предает свой Дом, своих товарищей, чтобы даже те, кто задумается о подобном, выбросили крамольные мысли из головы, предпочтя принять простую и честную смерть.

— Казнь, — догадалась Иллара, — за этим вы все здесь…

— Молодец, угадала, — подтвердил я. — Но приза за правильный ответ не будет. Да и ни к чему он тебе.

Мы снова ненадолго замолчали, каждый задумавшись о своем.

— А знаешь, ты ведь мне нравился. Даже думала познакомиться поближе, но Саймира положила на тебя глаз, и я решила вам не мешать. В баре познакомилась с Валерианом, а потом… да ты и сам все знаешь.

— Знаю, — кивнул я, — но это ничего не меняет. Сначала ты допустила оплошность, сдала маршрут одной из групп, и это еще можно было понять, но дальше ты предавала вполне осознанно, пытаясь спасти свою шкуру. Вот почему ты здесь. Ты должна была все сказать! — злость снова вскипела в сердце. Я слишком хорошо помнил душную полутемную комнату с портретами навсегда ушедших друзей, и спокойно разговаривать с той, что виновна в их гибели, с каждым мигом становилось все сложнее и сложнее.

— Послушай, ну ведь что-то еще можно исправить! — в отчаянной попытке Иллара торопливо заговорила, подбирая слова. — Я могу быть полезной твоему клану. Только дай мне шанс, я клянусь, что больше не подведу! Любое поручение, любой приказ: ты узнаешь, какой послушной я могу быть, — она даже попыталась добавить томности и страсти в последние слова. — Я буду кем угодно: постельной игрушкой и самым верным солдатом! Хочешь, я принесу магическую клятву добровольного рабства? Думаю, сильного мага теперь тебе не сложно найти. И я стану твоим безотказным инструментом — шпионом, диверсантом — кем угодно… Или… — видя, что меня абсолютно не трогают все эти предложения, пошла ва-банк: — хочешь, я стану твоей Слугой⁈ — и, осознав, что именно предложила: вечное рабство с хозяином, которым в итоге может оказаться кто угодно, быстро добавила: — Буду твоим офицером, пройду Игру с тобой до конца и только тогда получу свободу. Только не убивай!!!

Она почти перешла на крик, и я, брезгливо сморщившись, молча сунул ей кляп в рот, устав слушать ее бредни.

Встав, подошел ко входу в пещеру и выглянул наружу. Ветер даже не думал униматься, а рассвет был уже близок. Нам же надо выйти затемно: сюда все мы пришли Картиной Пути, выбираться же придется стандартным путем, через зону отбытия, а ни стесывающая мясо до костей буря, ни прожаривающее до хрустящей корочки солнце долгой жизни не способствуют. Активатор, разовая карта Управления погодой. Полководческая, дорогая, но в нынешней ситуации это допустимая трата. На круге в центре картинки — восемь делений, позволяющих подобрать подходящие условия: дождь, снег, облака, ветер… а вот и нужное мне отсутствие погодных эффектов. Применить. Активатор ярко сверкнул, выпуская вложенную в него силу, и ветер начал постепенно стихать, пока не замолк вовсе.

— Ведите, — я махнул рукой, и пара бойцов быстрым рывком подняла свинорыла на ноги и подтащила его ко мне.

Пара ударов кинжалом срубили с него веревки. Потрасюк непонимающе посмотрел на меня, а потом рванул прочь из пещеры. Ну да за этим его сюда и подвели — руки-то остались связаны, Активатор использовать не сможет. А вот я — да. Тело беглеца охватила зеленоватая аура, обострившая все ощущения. Мгновение спустя по нему ударил Каменный кулак, сбивший с ног и раздробивший кости. Закончила дело струя кислоты, что начала его постепенно растворять. Крики, переходящие в вой, оглушали даже в пещере, гуляя по ней жутким эхом.

— Так мы поступаем с врагами, — громко сказал я, обращаясь к столпившимся возле входа Игрокам, которые ошеломленно наблюдали за казнью.

Потрасюк еще корчился на песке: слабое заклятье убило его не сразу. Будь это обычный враг, он умер бы быстро. Даже пытки я бы ему простил, ведь смерть — справедливая плата за боль. Но эта тварь обожала свою работу, ему просто нравилось наблюдать за страданиями, мучать беспомощных жертв, даже получив от них информацию. А когда подопытные подолгу не попадались, он шел в квартал Черных Фонарей, покупая для своих игр рабов. Так что пусть прочувствует на себе хотя бы малую часть того, что делал с другими.

Тем временем вперед вытолкнули Иллару, беспомощно оглядывающуюся по сторонам в напрасной попытке спасения. Губы дрожат, слезы текут по лицу, остановившийся взгляд не отрывается от валяющегося снаружи тела — мне было бы ее даже жаль, если бы не всплывающие перед глазами портреты в Зале Памяти с навсегда застывшими на них друзьями и соратниками.

Скупые слова обвинения бывшего члена клана камнями канули в тишину. Свинорыл затих, стихия за пределами пещеры замерла, скованная волей Хаоса, а собравшиеся, отойдя от первой казни, суровели на глазах, с каждым вдохом проникаясь серьезностью момента. Сумма награды, назначенной кланом за голову предательницы еще до крайнего Малого турнира, стала последней точкой.

Я достаю из пояса небольшой свиток.

— Это заклятье каменного сна, Иллара, его сотворил по моей просьбе архимаг. Заклятье начертили на выделанной коже дракона чернилами, созданными с помощью крови великого духа. Потому что ничто иное не могло ни вместить, ни удержать вложенную в чары силу. Оно обратит твое тело в камень, а вылетевшую душу поймает и привяжет к нему на десять тысяч циклов, сохранив возможность чувствовать и ощущать. Пройдут века, сменятся эпохи, а ты так и будешь стоять, заточенной в камень, без возможности уйти к Реке душ, до тех пор, пока уста матери не произнесут твое имя, разрушив наложенные чары, или не минует срок наказания, отмеренный для тебя. Это мертвый мир, в нем нет даже капли жизни, заброшенный Осколок, который скоро покинет Игру. И ты останешься здесь навсегда, ты сохранишь чувства, разум, будешь все слышать и помнить, но не сможешь сделать ничего. Твоими спутниками будут лишь одиночество, темнота и безумие, которое, несомненно, скоро к тебе придет. И так год за годом, век за веком, пока не пройдут десять тысяч лет.

Девушка в ужасе упала на колени и в мольбе потянулась ко мне. В тот же миг свиток в моей руке рассыпался на сотни крохотных серых песчинок, обхвативших несчастную Иллару. На несколько долгих секунд, за ними не стало видно тела предательницы, а потом они пропали, став единым целым с целью заклинания. Перед нами стояло каменное изваяние, застывшее на коленях с поднятыми в мольбе руками и открытым в крике ртом.

— Так мы поступаем с предателями, — обернувшись, я посмотрел на стоящих вокруг меня Игроков. — Помните об этом. Вы всегда будете под ударом, вас попытаются обмануть, подставить, подкупить. В Игре Хаоса существуют тысячи способов обратить вас против своего же клана. И единственный способ этому противостоять — это доверие и честность. Даже оступившись, но признавшись в этом, вы в праве надеяться на искупление. На помощь клана в исправлении последствий совершенной ошибки. Или хотя бы на легкую смерть с шансом на достойное перерождение.

Я сделал короткую паузу. Казалось, под сводами пещеры раздавалось дыхание лишь одного человека — меня.

— Но если пойдете по дороге предательства, это, — я безжалостно указал на статую, — будет ждать вас в конце. Я сделаю все, чтобы добраться до предателей, я найду их, где бы они ни скрывались, куда бы ни уползли, и заставлю их пожалеть. Смерть покажется для них счастьем и избавлением. И я завещаю такой подход всем своим преемникам.

Никто не проронил ни слова. Я вглядывался в лица стоящих вокруг меня суров в надежде, что никогда не придется повторять подобное.

Мы выдвинулись в путь после недолгих сборов. Я стоял на выходе из пещеры, собираясь уйти последним, когда заметил Меджа, присевшего на колено возле безжизненного камня. Он что-то быстро царапал кинжалом на нем. Подойдя ближе, прочел имя — «Иллара».

— Зачем? — спросил у кота, закончившего свою работу.

— Ни одно наказание не должно длиться без конца, иначе оно само становится еще большим злом, чем изначальное преступление, — ответил он, твердо глядя мне в глаза. — А срок в десять тысяч лет все равно, что вечность.

— Мне нужен был пример, — ответил я, чуть опустив голову. — Иначе нас просто разорвут на куски. Дома, кланы, Ящеры, Летящие, Шепчущий, тихушники типа Водных и лишь Хаос знает, кто еще. Мы не имеем права проиграть, даже не приложив усилий для победы, Медж. Во имя тех, кому мы сможем помочь, во имя тех, кому мы уже помогли, мы обязаны выжить. То, что мы пытаемся сделать, важнее тебя, меня и тем более ее, — я кивнул на застывшее изваяние.

— Знаю, — ответил Медж, вставая, — и поэтому я здесь. Но все же, давай оставим судьбе крохотный шанс. Никто и никогда не произнесет имя, если не будет его знать. Если богам так будет угодно и здесь когда-то появятся разумные, пусть у них хотя бы будет ключ от ее темницы. Это нужно даже не предательнице — нам. Чтобы она ни сотворила, какие бы благие цели мы ни преследовали — надо постараться самим остаться людьми.

Слова друга заставили меня задуматься. Уроки Книги учителей непросто дались коту, но он пытается бороться. Душа требовала безоглядно согласиться, разум говорил об ответственности лидера, ведущего за собой других. В итоге я коротко кивнул, разрешив оставить надпись. Картина Пути исчерпала заложенную в нее силу, пройти через нее больше никто не сможет. Потускневший прямоугольник живого холста так и будет висеть всем в назидание в Зале Памяти, прямо рядом с теми, кого Иллара убила, показывая ее незавидную судьбу. Имени на статуе будет не разглядеть — слишком мелкая деталь. А у нас останется маленький шанс.

Дальше мы шли молча к точке переноса. Пара аспараи, оставшись за нашими спинами, подняли тяжелые молоты, чтобы обрушить вход в пещеру. Затем наступит время песка, который скроет под собой место свершившейся казни: воздаяния, памяти и забвения.

Друзья спасибо, что ждали новая книга начала свою жизнь, уже можно расчехлять лайкометы поддержав добрым словом и сердечком Ваша поддержка очень важна для книги на старте. Спасибо всем кто поможет и приятного чтения Ваш Автор.

Глава 1 Защитники мира

Задумавшись, старый архимаг сделал глубокую затяжку, а после выпустил густое облако дыма, невесомым изящным парусником улетевшее под потолок. Несколько секунд глава Лиги охотников на монстров провожал его отрешенным взглядом, прежде чем снова заговорить.

— Мы не сможем тебе помочь в этом деле. Румия слишком далеко, постройка полноценного портала — это годы работы, а без него мы не имеем возможности перебросить серьезные силы. Да и на то, чтобы собрать их в единый кулак, тоже требуется время. Я и еще пара десятков бойцов могли бы прийти сразу, но это ничего не решит. Наших сил не хватит, чтобы закрыть врата и уничтожить стража, их охраняющего, — он кивнул на раскрытую книгу, лежащую перед ним на столе.

На левом листе багрово-красной тушью было выведено имя — «Азамай, Пламя Ярости», и ниже короткое пояснение: «Архидемон, лорд разрушения, входит в великую четверку столпов демонического Дома Ярости». Справа на пожелтевшей от времени странице были тщательно отрисованы высокая фигура демона, сжимавшего в каждой из четырех рук оружие, пламя, вырывающееся из его широко раскрытой пасти, чешуя, покрывающая все тело, и когтистые крылья за спиной, позволявшие твари не только летать, но и атаковать противников в бою. Описание ниже утверждало, что последние могут удлиняться на десятки метров, буквально нанизывая противников на костяные шипы. «Предводитель одного из Легионов Ярости, магический потенциал А+, чуть-чуть не дотягивает по силе до великих духов стихий. Владеет полным спектром чар, основанных на силе Огня, способен быстро регенерировать за счет пожирания смертных, умеет извергать пламя, владеет основами призыва, а в случае необходимости может открыть малые врата…» — продолжение текста само всплыло в памяти Туруха.

— Если бы демон был сам по себе, еще были б возможны варианты… — он задумчиво огладил бороду, не отрывая глаз от сферы, через которую транслировалась запись, сделанная Небесным наблюдателем. Прежде чем быть уничтоженным, тот успел показать все происходящее возле Огненных врат. Орды тварей, идущие сквозь них: гончие крови, суккубы, пожиратели плоти, головорезы, хозяева кнута, темные охотники, певчие ярости… — Но насколько я могу судить, — прищурился многоопытный маг, — в окрестностях Врат размещен Легион багряных топоров, подчиняющийся Азамаю, и его малая свита, а согласно предоставленным письменным отчетам, непосредственно около Врат был замечен Алый Господин, второй по силе из четверых «столпов». Также, кроме местных мутантов, которых можно не брать в расчет на общем фоне, Врата охраняют и Игроки из Дома Ящеров — полководцы, сотни боевиков и временами даже появляются владыки.

Да, разведчики хаоситов хорошо поработали, собирая эту информацию. Более того, слишком уж она подробная. Вероятно, это дело рук одного из защитников портала, сдавшего своих, — со стороны столько сведений так просто не добыть.

— Атаковать столь плотно охраняемую цель… — архимаг с сомнением качнул головой. — В прошлом наша организация уже сталкивалась с подобным, и те битвы слишком дорого нам обошлись. После последней Лига едва не закончила свое существование: три четверти из участвовавших в ней погибли, а Гелькар все равно обрушился в Бездну, сделав все жертвы напрасными.

За время своей жизни Турух понял одно: не во все сражения стоит вступать, а эта битва — точно одна из тех, которые надо избегать. Колоссальные риски и лишь смутная тень надежды, что обреченный мир удастся спасти.

— А что ваши? — решил задать он вопрос, весьма четко догадываясь, какой ответ услышит.

— Если Врата в ближайшие декады не получится закрыть, мы отступим. Сражаться в таких условиях, — юноша, сидящий перед ним, неопределенно повел плечом, — слишком опасно. Проще выждать время и пободаться с Домом Ящеров в другое время и в другом месте. Конечно, это огромные потери: мир только вошел в Игру, мы надеялись хорошо на нем заработать. Торговля, обмен и добыча ресурсов, плюс значимый промышленный потенциал, который мы надеялись использовать, но… с демонами воевать ради него мы не будем.

— Понятно, — глава Лиги кивнул. Что-то подобное он и ожидал услышать.

— А что Орден Порядка? — Рэнион, как утопающий, цеплялся за любую соломинку, способную склонить чашу весов в другую сторону. — В прошлом они уже вмешивались в судьбы миров, давая шанс людям, и если Лига поможет, поручившись за меня и доставленную информацию или вовсе напрямую обратится в Конклав Ордена, может быть что-то получится?

Но чародей отрицательно качнул головой, и эта надежда погасла в необычно старых глазах юноши.

— Ближайший форпост Ордена в трех десятках звездных систем от Румии, и там нет сколько-нибудь серьезных сил. Крохотная научно-исследовательская станция, не более того. О самой планете и ситуации на ней Хранителям равновесия неизвестно, и изучать вновь открытый мир они будут долго и тщательно, чтобы не допустить ошибок. Ко всему прочему, Орден редко вмешивается в магические конфликты, тем более такие. Если бы демоны просто вторглись в тот мир, каким-то образом сумев открыть врата, тогда да, шанс бы был, но не в этом случае. Их пригласили сами жители Румии, и по законам Ордена это рассматривается как внутренний конфликт. И там уже не так важно, все ли жители этого мира хотят, чтобы их дом канул в Бездну, или не все. Главное, что приглашение дано.

Выслушав ответ чародея, Рэн, не выдержав, горько рассмеялся:

— Как странно! Я, хаосит, для которого смерть и разрушения являются, по сути, работой и прямой обязанностью, пытаюсь спасти мир, а те, кто объявил себя защитниками Порядка и Справедливости, не готовы для этого сделать абсолютно ничего. И просто умывают руки, позволяя погибнуть целой планете.

После этих слов глава Очищающих опустил голову, не зная, что ответить.

В душе проснулось старое, почти забытое за годы искреннего служения чувство, и маг не сразу узнал его. Стыд? Да, это он, давно же ты меня не навещал, приятель. И чего же сейчас вздумал прийти, зачем? Ты же знаешь, что тут нет моей вины, всех не спасти. И все же ты здесь, и я знаю, почему.

Не выдержав, Турух поднялся со своего кресла и прошелся по просторному кабинету, а стены, будто по привычке, разбегались перед ним, давая еще больше места.

— Ты собираешься действовать? — он спросил резко, заставив вздрогнуть своего собеседника.

— Да, — чуть промедлив, ответил тот, явно удивленный напором.

— Как? В лоб Огненные врата не взять. Скрытно проникнуть?.. — он задумался, как бы стал действовать сам. Нет, там не пройти: ни прячась под невидимостью, ни используя пространственные складки. Прямая телепортация тоже невозможна. У врат наверняка выставлена защита, плюс сам портал, являющийся, по сути, дверью в Бездну, создает такие помехи, что ни одно заклятье перемещения вблизи нормально работать не сможет.

Тогда как? Заинтересовавшись задачкой, он несколько секунд перебирал в уме десятки вариантов, отбрасывая один за другим. Пока догадка внезапно его не осенила.

— Вы собираетесь ударить с обратной стороны Врат!

И глядя, как у хаосита вытянулось лицо, понял, что угадал.

— Хитро. И глупо, — прокомментировал он. — Но определенный шанс на успех есть. Я так понимаю, вы нашли союзников среди других демонических Домов, которых усиление Дома Ярости серьезно ослабит. Может сработать, если ваши сторонники ударят по внутреннему контуру Врат, отвлекая на себя защитников. В темных мирах мелкие нападения Домов друг на друга происходят регулярно, подгадить другому там считается за доблесть, и Дом Ярости вряд ли воспримет атаку как серьезную угрозу, но шумиху это создаст. И тогда крохотный, но шанс проскочить без серьезных боев к Вратам будет. Нужна соответствующая маскировка… И если действовать быстро… Я могу тебе немного помочь, — решительно произнес он, — но сначала предупрежу.

Архимаг порывисто подошел к манекену в рыцарских доспехах, сжимавшему ростовой шит. Расстегнув воротник, Турух осторожно вытянул из-за пазухи цепочку с небольшим медным ключом на ней. Пара пассов рукой, и на щите возникла крохотная замочная скважина, куда и был вставлен ключ. Три оборота, тихий щелчок, и на месте щита появилась легкая дымка портала. Приглашающий взмах руки старого мага и его скрывшаяся в тумане спина. Шаг вперед, и я вижу огромное хранилище, десятки стеллажей, уставленных ящиками, коробками, сундуками, стены завешены коврами, на которых висят головы чудовищ, повсюду виднеются стойки с оружием, а чуть вдали стоит частично укрытый брезентом тяжелый шагоход, выставивший вперед лазерные установки.

Тем временем архимаг быстро направился вглубь царства полок и спустя мгновение нетерпеливо окликнул меня, невольно залюбовавшегося диковинками, что притягивали взгляд буквально повсюду.

— Главная проблема в том, — начал рассказывать Турух, когда я подошел, — что демоны очень специфичный противник. Здесь, когда они прорываются в нашу реальность, со многими из-за их силы справиться непросто, но возможно, вопрос лишь в собственных навыках и ресурсах. А вот в темных мирах, как уже ставших частью Бездны, так и только отмеченных ее знаком, большинство магических артефактов просто не будут работать. Приборы, технооружие — все, что чуть сложнее каменного молотка, все эти электронные схемы, ускорители, излучатели и лишь боги знают что еще — как правило, просто сгорают при контакте с достаточно мощным темным излучением. А чем ближе мир к поглощению, тем излучение, соответственно, сильнее. И чем выше его плотность, тем меньше шанс успешного срабатывания. К тому же нужно учитывать, что практически каждая демоническая тварь является источником этого излучения, и чем она старше и сильнее, тем мощнее инфернальная аура вокруг нее.

— А с той стороны около Врат? — невольно уточнил я. Мне приходилось читать нечто подобное, но если не успел разобраться в подробностях — лучше уточнить у того, кто действительно в этом разбирается.

— Это сложный вопрос. Надеюсь, ты знаком с тем, как происходит падение миров в Бездну? — архимаг изучающее посмотрел на меня, словно решая, стоит ли ему продолжать разговор.

— В общих чертах, — ответил я. — За открытием врат следует вторжение, и если размер прорыва позволяет, поглощение местных. После истребления или подчинения жителей строятся от шести до девяти зиккуратов, с которых предводители демонов объявляют мир своим. И если никто в течение четырех полных оборотов планеты вокруг ее светила не оспорит это притязание силой, разрушив темные храмы и сразив всех провозгласивших захват, то мир постепенно выталкивается на изнанку вселенной в Бездну вместе со всеми, кто находится в нем. Демонов, что взошли на вершины зиккуратов, называют глашатаями, и после падения мира в Бездну они получают титулы лордов разрушения, забирая в свой лен владения возле храма вместе со смертными.

— Все верно, — кивнул архимаг, — но не до конца. Хотя об этом потом. Что происходит с миром дальше, как продолжается его «падение»?

Сказать, что я был удивлен, все равно, что промолчать. Мы постоянно ругаемся, посылая врагов и неприятности «в бездну», считая, что у нее нет дна, и тот, кто попал в нее, ушел с концами, а тут говорят, что у истории есть продолжение!

— Разве у миров, павших в Бездну, есть будущее?

— Будущего нет, — хмыкнул старичок, бодро перебирая свои богатства, — а вот падение есть. Оно продолжается и в Инферно: там нет единых территорий, как у нас. Миры раскалываются на части, растаскиваются по доменам, продолжают разрушаться и медленно растворяются, отдавая свою силу захватившим их демонам, опускаясь все ниже и ниже, пока не исчезнут совсем. Вся бездна — этакое многослойное болото из обрывков миров и реальности, чем глубже в Бездну, тем фрагментарнее осколки, тем слабее действуют законы нашей реальности, а темное излучение сильнее. Где именно, на каком уровне Дом Ярости решил установить обратную сторону Врат, я не знаю. Выше — ближе к границе изнанки и проще организовать прорыв, ниже — глубже в их владения и проще защищать. Но в любом случае, портал отрыт, связь с нашим миром установлена, и его законы будут частично проникать в Бездну, как и ее излучение в отмеченный ее присутствием мир. Да где же она? — он окинул взглядом стеллажи, затем книжные шкафы, плотно стоящие вдоль стен. — Ага, вспомнил! Под головой синего дракона.

Турух быстро направился к голове чудовища, висевшего на стене в дальнем углу зала.

— Вернемся к поглощению миров. Я так понимаю, ты читал урезанную копию Экзистерамуса. Один из его разделов как раз рассказывает о падении Даррутана, довольно полная работа, но там написано не все. А вот и оригинал…

Маг осторожно открыл стеклянную дверцу книжного шкафа и вытянул оттуда книжицу, превратившуюся в его руках в огромный фолиант с тяжелыми металлическими застежками. Опустив книгу на воздух и позволив ей парить перед собой, волшебник принялся быстро ее листать.

— Вот он!

Глава Лиги торжествующе ткнул в один из листов, где на рисунке был изображен портал, похожий на тот, что я видел на Румии: черно-багряные монолиты, между которых полыхает сама Бездна, а сверху над вратами парит нечто безумное, похожее на огромный ком, состоящий из перемешанных между собой сотен человеческих тел с застывшими гримасами боли на лицах и ртами, открытыми в беззвучном крике.

— Бесформенный, Страж Врат, — кивнул на него архимаг, — ключевая фигура в захвате и последующем поглощении мира. При открытии портала он в буквальном смысле соединяется с ними. Его жизнь, сила, он сам — это и есть, по сути, врата, их уничтожение — его гибель. Но при этом сам демон становится невероятно силен, пропуская через себя потоки силы, соединяющие между собой два мира. Смотри, — он указал на следующий рисунок, где были изображены черные монолиты, меж которых полыхало пламя ада. Там, на ступенях, ведущих к ним, лежал поверженный юноша в тоге с прекрасным лицом, искаженным в муке невероятной боли, и рядом с ним — его расколотая арфа.

«Гибель Туасена» — гласила краткая подпись под рисунком.

— Туасен был полубогом, — пояснил архимаг, — одним из трех сыновей Турениса, покровителя искусств и науки, хранителя вдохновения. Туасен сражался в своем мире на своей территории, где у него были сотни тысяч почитателей, чья вера и сила подпитывали его. И он проиграл.

Следующая страница снова показала Бесформенного, разросшегося до размера врат. И одно, особо выделенное в его массе лицо, застывшее в отчаянном крике, принадлежало раньше юноше, погибшему на ступенях врат.

— Я показываю это, чтобы ты понял и осознал всю степень риска, на который идешь. После смерти печать Хаоса не будет защищать твою душу. И если все-таки решишься продолжить, то чтобы был готов к тому, что встретишь, понимал всю сложность и опасность грядущего боя. Румии, скорее всего, уже не помочь, этот мир практически обречен: нет бога-заступника, способного остановить вторжение, нет сильных магов или технологий высокого уровня, что могли бы дать шанс если не победить, то хотя бы спасти часть жителей. Вступать в эту схватку — значит зря растрачивать силы, которые могли бы позже понадобиться в других боях, где шансов на победу было бы больше.

Взглянув на своего собеседника, стоящего с сосредоточенным лицом, старый архимаг качнул головой и устало вздохнул:

— Так понимаю, мне тебя переубедить не удалось.

Рэн отрицательно качнул головой.

— Я должен попробовать. Я дал себе слово, что буду щитом и мечом для тех, кто сам себя защитить не сможет, и если есть хотя бы тень надежды, обязан попытаться, а иначе зачем это все? Чего будет стоить мое слово, мои обещания, пусть даже данные самому себе, если я сразу сдам назад, едва столкнувшись с сильным врагом, даже не попытавшись что-то сделать?

Архимаг задумался над прозвучавшими словами. Были ли они искренними? Неужели юноша настолько… прост и идеалистичен? И Лига зря поставила на него. Или же хаосит всего лишь не хочет раскрывать все свои козыри?

— Знаешь, ты мне сейчас очень напоминаешь моего друга Кируталя по прозвищу Щит Небес. Он был паладином, погиб, когда ему еще не было тридцати, но сверкал словно метеор, сорвавшийся с неба, чтобы в своем недолгом полете осветить всю землю. Надеюсь, ты проживешь намного дольше, чем он, и со временем станешь мудрее. Дело, что ты пытаешься основать, сейчас все равно, что росток, пробивающийся к солнцу. Погибнет лидер — распадется клан — соратники разбегутся — и все твои идеи и устремления рассыпятся прахом. Игре Хаоса не помешало бы стать немного… хаотичней, сейчас у вас там, по сути, филиал ада, и шанс на появление альтернативного пути, на мой взгляд, важнее, чем гибель одного, почти обреченного, мира.

— Почти, — коротко произнес Рэн.

Архимаг испытывающее посмотрел на него, особенно остро пожалев о невозможности ментально повлиять на своего молодого собеседника, просто стерев из его разума этот бред.

Чуть задумавшись, он махнул рукой и направился к одному из стеллажей.

— Если я не могу тебя отговорить от этой авантюры, то хотя бы немного помогу, увеличив шансы на победу.

Турух пошел в дальний конец зала и, сняв с полки бархатный футляр, осторожно его приоткрыл. Внутри, на черном шелке, лежал кулон. На тонкой цепочке из красного золота в оправе из орихалка, покрытого рунической вязью, пульсировал алый бриллиант, в глубине которого, переливаясь от силы, горело крохотное перышко, едва видимое в недрах бриллианта.

— Щит абсолютного пламени, — негромко произнес маг, любуясь вместе с хаоситом миниатюрным сокровищем. — Внутри камня — перо царя фениксов Манатала, и пока оно не исчерпает свою силу, кулон делает хозяина абсолютно неуязвимым к любым атакам на основе этой стихии. Сила Азамая, его основные ударные заклятья — все это Огонь, пусть и оскверненный, но все же. Щит ненадолго от них защитит, дав тебе время. Немного, но порой секунда ценнее, чем целая жизнь. Теперь это, — снова недолгая прогулка вдоль полок хранилища и очередная коробка, внутри которой обнаружилась грубая рыбацкая сеть, которую архимаг с огромным почтением взял в руки, прежде чем протянуть своему спутнику. — Сеть Святой Eлены, долгие годы служившая ей единственной одеждой. Годы молитв, боли, испытаний и неиссякаемой веры, что тверже скал и ярче света — она все это впитала в себя. Если сможешь накинуть ее на демона, то частично заблокируешь его возможности. Летать он точно не сможет, а там — главное сблизиться и суметь нанести удар.

Рэнион с благодарностью принял одолженные артефакты и аккуратно убрал их в защищенный карман сумки.

— Для уничтожения врат тебе потребуется нечто, несущее в себе подлинный Свет, в идеале что-то, хранящее в себе частичку воплощающих его богов. К сожалению, у меня ничего подобного нет и раздобыть такое быстро вряд ли получится. Схожие артефакты очень редки и невероятно дороги. В бою на карты особо не рассчитывай, они могут не сработать или бить не в полную силу. Врата и территория возле них хоть и соединяют оба мира, все равно остаются в Бездне, а там властвуют другие силы и законы, отличные от нашей вселенной. Так, теперь это, — старый чародей снова решительно пошел вдоль стеллажей, и все, что оставалось начинающему охотнику на монстров, это следовать за ним, собирая протягиваемые предметы. Колбы с зельями, свитки с заклинаниями… Пусть Лига не может сама выступить в этом бою, это не значит, что она оставит без поддержки одного из тех, кто на него решился.

Через полчаса старый волшебник еще раз оглядел своего собеседника, бережно складывающего вещи в сумку, думая над тем, что еще он может сделать. Но тут все зависело от времени, а вот с ним беда. То, чем он мог помочь прямо сейчас, он уже отдал, а все остальное нужно искать… Рэн уже закончил, когда Турух с досадой хлопнул себя по лбу.

— Совсем старый стал!

После чего, посерьезнев, официальным голосом провозгласил:

— От имени Лиги, как ее глава, я официально поручаю тебе миссию по закрытию Огненных врат и спасению мира Румия. Задание не обязательное к выполнению, и ты можешь отказаться в любой момент. Награда за исполнение — двести тысяч универсумов и получение ранга рыцаря Лиги в случае успеха.

Это сразу на две ступени поднимало текущий статус Рэниона в рядах Очищающих и существенно повышало его возможности. И только Турух, как глава Лиги, мог установить подобную награду. Конечно, многие будут ворчать, но пусть сами попробуют хотя бы просто сунуться к вратам Бездны и остаться в живых после этого.

* * *

Саймира равнодушно смотрела сверху вниз на суетящийся и никогда не спящий город, удобно устроившись на диване, установленном на антигравитационной платформе. На столике перед ней дымился кофейник, рядом стояла тарелочка со сладкой выпечкой, и анир вяло ковырялась в пирожном больше для того, чтобы отвлечься, толком не ощущая ни вкуса десерта, ни аромата кофе. Ее мысли сейчас были слишком далеко.

— Госпожа, — хозяин кафе лично подлетел к непростой гостье, слишком хорошо помня, с кем она сюда вошла. Медальон с символом гражданина Парящего города уже выделял ее спутника среди тех, кто посещает кофейню, но его аура… За годы работы ресторатор привык считывать эмоции своих посетителей, их чувства и поверхностные мысли, это помогало в работе, позволяя предугадывать желания клиентов, а там… Там была лишь пустота, скрывавшая под собой всё. Не было даже малейшего отзвука ментальной активности! И это пугало. Раньше он с подобным никогда не встречался, а значит, его кофейню посетил кто-то по-настоящему опасный, возможно, даже один из подлинных хозяев Города-в-Пустоте!

Поэтому его девушка была обслужена по высшему разряду: лучший кофе, вкуснейшие пирожные, приготовленные лично шеф-поваром, и ненавязчивое внимание от самого хозяина заведения.

— Что-нибудь еще? — вежливо уточнил он. Гостья скучающее посмотрела на него и после отрицательно качнула головой, снова погрузившись в свои мысли.

Хозяин, склонившись в полупоклоне, быстро отлетел от нее, отсчитывая минуты до момента, когда она уберется из его кафе.

— Здесь свободно? — голос Рэна заставил анир отвлечься от тяжелых дум и с вопросом заглянуть в глаза.

— Ну, как все прошло? — порывисто спросила она, привстав со своего места.

— Даже лучше, чем мы ожидали, — довольно ответил глава Проводников, весело ей улыбнувшись. — Старик не только открыл нам задание на двести тысяч с поднятием ранга, но и залез в свои закрома, выдав то, что может реально помочь. Удачно вышло: одним выстрелом подстрелили двух зайцев, взяв плату и с нага, и с Лиги. Еще бы с Орденом Порядка наладить связь… Уверен, мы бы и там смогли получить нечто полезное. Думаю, в будущем нужно попробовать установить с ними прямой контакт через ту же Лигу.

От этих новостей, несмотря на радостное настроение Рэна, Сай потемнела лицом и сразу осунулась. Она надеялась услышать совсем другое, что Лига или Орден Порядка, да кто угодно, хоть сами боги, слезшие, наконец, со своих небесных тронов, займутся этим делом! А они смогут просто заняться своими делами. Им надо развивать пивоварню, наращивать производство и логистику, выходить со своим продуктом за пределы игрового поля. Наг безусловно помог, передав в рамках договора двух слуг, алхимика и винодела, и те неплохо организовали процесс, командуя рабами, которым, по окончанию контракта, была обещана свобода и дорога домой, но работы все равно еще непочатый край — Рену не нравился такой подход и он настаивал на максимальной автоматизации производства. Знакомые ивлиры согласились помочь с универсальными роботами, но дело все равно непростое. Многообещающий проект по созданию артефактной мастерской в зачаточном состоянии. Производство собственных зелий надо развивать всеми силами, раз у них теперь даже собственный алхимик есть и можно не ограничиваться помощью одного Пухлика. Медицинский блок в клановом доме принес бы Проводникам много пользы. А Дом Тайн? О владении столь уникальным и дорогим имуществом она узнала буквально сегодня, когда Рэн, утонув в финансовых делах, благополучно спихнул их на нее. Его же надо обустроить, заплатить за охрану, привести в приличный вид и вообще понять, что с ним делать дальше!

А ведь это лишь верхушка айсберга, хватает и других дел, более мелких и рутинных. В конце концов, они набрали много новых людей, а их всех надо кормить и поить. «Серое» почему-то никто жрать не хочет, всем подавай нормальную еду. И обо всем думать ей самой. А еще есть участок в Портальном, столице Форлейга, — очередная головная боль: место уже выбрали, и теперь надо придумать, как эту помойку расчищать. Сроки пока терпят, но они не бесконечные, если же проблему постоянно откладывать, не успеешь оглянуться, как закончатся, и с клана спросят о выполнении взятых на себя обязательств.

Все это требует внимания, но кажется настолько мелким и неважным по сравнению с тем, что ей снова предстоит… Ждать, снова ждать, как тогда, у Арены, не зная, выйдет ли кто-то из врат или все ее планы и возня окажутся бессмысленными, никому не нужными, потому что его уже нет. Для себя она твердо решила, что до возвращения Рэна просто не покинет его дом, и если гостевой ключ начнет сигнализировать о скором разрушении острова, не станет суетиться, а исчезнет в пустоте вместе с ним, как та женщина, что не дождалась своего мужчину с Турнира тысячелетия. Так проще и честнее, чем пустая жизнь без него, утратившая смысл. Смотреть, как разваливается клан, как все их планы осыпаются прахом, как рушится дело ее рук, их надежды. Нет, лучше так. Хорошо бы, это было не больно, но если что — яд у нее всегда есть.

Видимо, мысли отразились на лице, потому что Рэн, придвинувшись ближе, взял ее за руку и, заглянув в глаза, негромко сказал:

— Эй, я иду туда не для того, чтобы погибнуть. Это не битва у последней стены, за которую уже не отступить, я не собираюсь по-глупому рисковать, мне есть, для кого жить, и есть, к чему стремиться. В конце концов, это не опаснее всего, что было со мной раньше. Я сражался и побеждал тогда, когда даже тени надежды не было, а сегодняшняя операция чуть опаснее обычных торговых рейдов, которые я регулярно проводил по Осколкам. В конце концов, со мной идет его темнейшество, и уж он точно погибать не собирается, у него планов до конца вечности хватит.

Глава 2 Хозяйка Грез и Кошмаров

Тук-тук.

Стук костяшек пальцев по дереву заставил Нию испуганно вздрогнуть и выпустить из рук книгу, которую та, увлекшись, листала. Окованный корешок гулко ударился об пол. Сердце замерло на вдохе и резко пустилось вскачь…

Несколько дней назад девушка решила воспользоваться удачным моментом и закончить, наконец, с переездом, чем с удовольствиемсейчас и занималась. Когда Рэн выдал ей ключ от своего дома, она, схватив лишь небольшую сумку с вещами, пару милых сердцу безделушек да книги, что читала в тот момент, надолго зависла на берегу моря. Если б не голод, заставлявший время от времени возвращаться в коттедж, Ния, наверное, так и жила бы на белоснежном песке.

Лишь спустя месяц жажда видеть, чувствовать и осязать бесконечный бег сверкающих волн чуть отпустила. И первая же вылазка в Двойную Спираль вызвала досаду и… обиду. Вечно меняющийся Город поместил вход в ставший ее убежищем карман прямо около резиденции Совета Старших! Такого количества сторожевых артефактов и камер наблюдения, как там, не было больше нигде.

Пришлось ждать. Изменения за изменениями волнами пробегали по владениям Хаоса, привычно перемешивая дома и меняя их облик, только вот созданные древними полководцами и владыками складки пространства держались крепче и перемещались не так часто, лишь путь к ним менялся. Наконец вход оказался вдали от резиденции — но рядом с крупным карточным домом! А потом… потом Шепчущий расставил слишком много маячков и слуг со сканерами мозговых волн, особенно в таких глухих уголках. Раз или два пройти было б можно, но в старом доме осталось столько книг и ценных записей!

Долгие годы в Колыбели богов книги были ее единственным утешением, верными друзьями и спутниками, не позволявшими сойти с ума, и расставаться с ними ожившая кукла не собиралась. Мастер, изготавливавший сумки для Игроков, сомневался, что артефакты будут работать в других руках, но не посмел отказать эмиссару Владыки. Нашел понравившийся Нии чертеж, долго подбирал и добывал материалы самого лучшего качества, провел ритуал воплощения. Удобный и вместительный рюкзачок был готов, осталось подловить подходящий момент.

Тут и наг, видимо, за год успокоился либо занялся другими проблемами, отозвав рыскавших по городу наблюдателей. И вот теперь она бережно укладывала в рюкзак свое богатство. Книги по основам волшебства, учебники по магии созидания и разрушению чар, конспекты по теории разработки и сочетаемости заклятий. Дневники с записями о раскладе сил в Двойной Спирали, заполненные разным почерком и с далеко отстоявшими друг от друга датами. Легкомысленные томики стихов и богатая подборка легенд из самых разных уголков Радуги миров. Справочники по материаловедению, электронике и ритуалистике. Туда же отправились шар-светильник, под которым так удобно читать, и кружка с милым зайчиком, «одолженная» ею в одной из торговых лавок в самые первые дни в Городе.

Увлекшись, она забыла о времени. А тут еще книга в руках оказалась интересная… Не желая слышать грязные и жестокие помыслы большинства окружавших ее Игроков, девушка воздвигла ментальный барьер, отсекавший от чужих чувств и мыслей, но все же по привычке держала вокруг себя сферу ментального присутствия, контролируя наличие любого разума в радиусе сорока шагов. Этого было более чем достаточно.

Поэтому стук в дверь, раздавшийся буквально в двух шагах за спиной, выбил ее из колеи.

Книга с грохотом шлепнулась на пол, девушка дернулась и растерянно обернулась. Эрмис, дремавший рядом, почувствовав ее волнение, тоже вскочил, водя ушами по сторонам и принюхиваясь. Он же первым заметил незваного гостя, неспешно вползшего в дверной проем.

— Я пришел не со злом, — Шепчущий поднял руки вверх, ладонями к хозяйке, демонстрируя мирные намерения. — Просто хочу поговорить.

Ния испуганно отпрянула назад, не зная, что делать. Все выученные заклинания разом вылетели из головы. Кот прыгнул вперед и, выгнув спину, грозно зашипел, всем своим видом показывая, что не бросит своего друга.

— Тише, тише, — произнес успокаивающе наг, не опуская рук. — Обычный разговор, без каких-либо злых намерений. И, если что, напоминаю — ты в цитадели Хаоса, отмеченная силой Господина этого места. При всем желании я не смогу причинить тебе вреда, даже если б мне пришла на ум подобная глупость.

Слова неожиданного визитера немного успокоили Нию, напомнив об основных законах Двойной Спирали, которые она с перепугу банально забыла.

А наг тем временем вежливо наклонил голову, продвинулся вперед еще на полшага и постарался завязать разговор:

— Меня ты знаешь, а как мне к тебе обращаться? Ния, верно? — и, указав за широкую скамью у стены, словно извиняясь, уточнил: — Я присяду?

Дождавшись утвердительного кивка девушки, сел, пытаясь устроиться поудобней. После чего, внимательно посмотрев на хозяйку, спокойно произнес:

— Для начала хочу тебя заверить, что не имею к тебе никаких претензий. Тот маленький инцидент на Аукционе, когда ты пыталась просканировать меня, я считаю полностью исчерпанным и забытым. Поэтому предлагаю начать наше общение с чистого листа. Если ты не против.

Не понимая, что происходит, Ния все же опять утвердительно кивнула. Претензий к нагу у нее действительно не было. Да и не могло быть, так как она с ним просто не общалась и никак лично не соприкасалась. Рэн жив, Саймира тоже в свое время спокойно расторгла контракт с Домом Змеи и занимается делами своего клана.

— Как вы меня нашли? — все же спросила девушка. Это ее действительно сильно беспокоило, ведь она была уверена, что надежно укрылась от ищеек нага, тщетно искавших ее по всему городу последний год.

— На самом деле это было несложно, — небрежно пожал плечами наг. — Двойная Спираль, несмотря на все свое многообразие, все-таки довольно небольшое место, долго эти игры в прятки продолжаться не могли. Ты же умный человек и сама это должна понимать. К тому же ты себя выдала.

И увидев, как удивленно взлетели брови против воли заинтересовавшейся собеседницы, пояснил:

— При приеме новичков в клан ты смогла отловить пару моих агентов, которых я собирался внедрить к Проводникам. У кандидатов были подходящие для вас взгляды и история, их должны были принять. Пару же ментальных закладок, спрятанных в глубинах памяти, мог заметить только как минимум очень хороший маг с уклоном в управление разумом. А откуда такому взяться у Рэна? Про этих убогих, так называемых Проводников Хаоса, даже думать смешно — у них профи такого уровня никогда не было, я проверял. Вывод прост: работал специалист со стороны. К тому же старшие офицеры клана обзавелись очень хорошими ментальными барьерами, что само по себе ожидаемо при резком взлете и появившихся финансах, но качество защиты было уж больно высоким.

Наг, не вставая, коротким поклоном отметил великолепную работу Нии.

— Я знаю несколько умельцев, способных на подобное, но не представляю, как Рэн вообще смог бы на них выйти. И они не стали б помогать с отбором новичков. Поэтому приставил ищейку, но не ментальную, ее бы мастер в данной области заметил и обошел, а ту, что способна улавливать и запоминать запахи тела. Пришлось проверять данные всех, кто покидал клановый дом Проводников, отсеяв его членов и прочие постоянные контакты. В результате нашелся один запах, обладательницу которого почему-то никто не видел и не помнил. Затем проследил, и дорожка запахов привела нас к дому Рэна. Недавно постоянный след проявился вновь, осталось лишь посмотреть, куда он ведет. И вот я здесь.

Шепчущий развел руками, показывая, как легко все это было.

Запахи, об этом они не подумали… Хотя она предлагала оставить тех двоих, но Рэн был категорически против: решил, что на этом поле, фактически без опыта, они признанного владельца лучшей шпионской сети не переиграют. Да и вкладывать немногочисленные ресурсы и силы в чужих агентов он не хотел, «сейчас не время для сложных игр». Его слова она помнила хорошо.

А еще, во всем этом рассказе кое-что не сходилось.

— Если смогли меня вычислить сразу после турнира, то почему ваши ищейки за мной гонялись весь этот год⁈

Добродушная усмешка на пол-лица.

— А я вовсе и не тебя искал.

Повисла пауза.

— И что теперь? — девушка с вызовом посмотрела на нага, ничуть не убаюканная его словами, что он не собирается причинять ей вреда, слишком отчетливо понимая, с кем имеет дело.

— Поговорим, — снова повторил Шепчущий уже сказанное им ранее. — На данный момент это моя единственная цель.

— Хорошо. И о чем же? — спросила Ния, по-прежнему держась настороже.

— Скоро мы с Рэном отправимся в одно место, из которого без тебя вряд ли вернемся. Это я и хочу обсудить.

Гость многозначительно посмотрел на Нию, а та, от услышанного растерявшись, шагнула назад, споткнулась о разложенные книги и чуть не полетела на пол. Наг подхватил ее с помощью телекинеза, не дав упасть, а затем придвинул к ней стул и осторожно усадил на него девушку.

— Для начала, чтобы избежать любых подозрений… — он поднял руку, призвав перед собой Книгу, на которую и опустил ладонь. — Клянусь не произносить ни слова лжи в течение ближайшего часа и честно и полно отвечать на любые заданные мне вопросы, касающиеся общих с повелителем Рэнионом дел.

Книга засветилась, принимая клятву, и исчезла.

— Теперь, когда барьер недоверия между нами убран, я тебе кое-что расскажу для лучшего понимания происходящего, а ты меня внимательно послушай и, пожалуйста, не перебивай. Через пять дней мы с Рэном должны отправиться в Бездну, он уже согласился принять в этом участие, и этот его шаг был неизбежен. Рейд необходим для того, чтобы закрыть Огненные врата, грозящие обрушить Румию в мир демонов, сделав ее одним из темных миров. Не скрою, эта миссия очень опасна, и шансы успешно ее завершить у нас не слишком велики. С твоей помощью вероятность как положительного исхода, так и выживания существенно возрастет. Поэтому я здесь и сейчас разговариваю с тобой.

Ния, еще не до конца пришедшая в себя от того, что ее нашли, несколько минут пыталась осознать слова нага. Удивление, ошеломление, страх и легкая паника… все это легко читалось на ее лице.

— Но почему он мне ничего не сказал? — наконец прошептала она, все еще не до конца веря в реальность происходящего, непроизвольно обхватив одной рукой другую и прижав их к себе, будто замерзла.

— Потому что он тебя любит, — спокойно произнес Шепчущий, внимательно наблюдая за собеседницей.

Та отлично могла контролировать свой разум, но тело говорило за нее, невольно выдавая потаенные опасения хозяйки. Как все же странно: огромная ментальная сила — и абсолютное отсутствие контроля собственных жестов и мимики, словно она лишь недавно стала обладательницей этой оболочки. Ничем иным подобные реакции наг для себя объяснить не мог. Техники контроля собственного поведения едва ли не первооснова во всех известных ему ментальных школах, основанных на силе разума. Сначала контролируешь свое тело, потом разум, затем, используя правильное дыхание и движения, — чужое тело, и лишь потом переходят к контролю чужого разума напрямую — это основы, которые проходил любой менталист. А у нее они полностью отсутствуют, и это странно.

Размышления не мешали ему продолжать говорить, закидывая в разум собеседника все новые крючки и маятники.

— То, что он тебе ничего не сказал, своеобразное проявление его заботы, попытка избежать лишних волнений с твоей стороны, как я полагаю. Впрочем, я могу и ошибаться.

— Это правда? — Ния испытывающее посмотрела на нага. — Я не верю вам и вашим клятвам, слишком хорошо знаю, как в Двойной Спирали научились их обходить.

— Не доверяешь мне? — усмехнулся Шепчущий. — Это правильно. Тогда проверь разум Саймиры, мы буквально день назад согласовывали условия сделки и моей платы за помощь Рэна в этом рейде.

Это аргумент. Проверить надо будет в любом случае — она и так слишком увлеклась переездом и все это время не мониторила клан на предмет посторонних закладок. Девушка чуть откинулась назад и слегка прищурилась. Обдумав все услышанное, уточнила:

— Допустим, все это правда. Но что вам нужно от меня?

— Мне нужен сильный маг разума, — ответил наг, слегка подавшись вперед. — Точнее, даже не маг, а Владыка мыслей. Без него пробиться к Вратам будет очень сложно, почти невозможно. На сами Огненные врата и на территорию рядом с ними Алым Господином наложено заклинание Колесо фатума, оно ослабляет любые прямые воздействия на них с проявлением основных стихий, Огня, Воды, Земли и Воздуха, даже ударные заклинания высшего порядка окажутся не сильнее Огненной стрелы, а простейшие чары просто не сработают. Это лишает нас бо́льшей части доступных средств и все очень усложняет: даже без такой защиты пробиться к важному порталу крайне сложно, а с ней наши шансы минимальны — на уровне статистической погрешности.

Показной тяжелый вздох не смог полностью скрыть промелькнувшую в глазах тень раздражения. Наг хитро улыбнулся и азартно подтянул к себе кольца хвоста:

— Заклятие защищает от прямых атак первостихий, но не от воздействия на разум защитников. С одной стороны, многие демоны владеют ментальными приемами, но не на высоком уровне, поэтому общей защите в этой сфере уделяют мало внимания — достаточно личной устойчивости. С другой стороны, о серьезной магии разума речь идет только в отношении архидемонов и их приближенных, которых единицы. И вот в эту щель открывшихся возможностей нам и надо проскользнуть, нужно лишь найти сильного менталиста, способного оказывать площадные воздействия. Их и так очень мало, а тех, кто согласится отправиться в Бездну, — вообще ни одного.

Короткая пауза подчеркнула серьезность сказанного и направила мозг собеседницы в ловушку логических рассуждений, заставляя непроизвольно искать за нага решение. И прежде, чем Ния успела бы отчаяться от бессилия найти выход, опытный змей веско, размеренно выговаривая слова, закончил:

— Мне нужна твоя помощь, Ния, точнее, нам с Рэном, чтобы напрасно не рисковать и иметь хоть какой-то шанс достичь успеха… И вернуться живыми.

Девушка, даже чувствуя, как ораторское искусство собеседника пытается вести ее за собой, с трудом отогнала стоящие перед мысленным взором картины.

— И все же, если весь ваш план так зависит от мага разума… и подходящих исполнителей нет… почему Рэн ничего мне не сказал? — снова растеряно прошептала Ния. — Ему было бы достаточно просто попросить, и я бы ему никогда не отказала.

— Ты же знаешь, — заботливо произнес наг, придвинувшись чуть ближе, — он — герой, который согласен рисковать лишь собой, но никогда не подставит под настоящую угрозу своих близких. Предложить ему подобное я даже не рискнул, зная, как он на это отреагирует.

И, увидев, как согласно качнулась голова Нии, понял, что очередная его стрела попала точно в цель.

— Что нужно будет делать? — задумчиво уточнила девушка. — Я раньше не сталкивалась с демонами, и не уверена, что смогу надежно их подчинить. Это иное сознание и мышление, а сконцентрироваться и твердо удерживать контроль над множеством разумов в боевой обстановке будет сложно.

— Понимаю, — кивнул наг, — поэтому я и пришел к тебе с небольшими подарками.

Шепчущий приоткрыл сумку, висящую на боку. Пара манипуляций, чтобы открыть защищенный карман, и он извлек оттуда черную бархатную подушку, на которой, переливаясь, лежали всего два предмета: воздушная диадема, украшенная двенадцатью драгоценными камнями, ярко сверкнувшими в свете ламп, и небольшой золотистый скипетр, в навершии которого разными цветами переливался дымчатый сапфир.

— Тиара разума и Скипетр воли, — негромко произнес змей. Оглядевшись по сторонам и не найдя подходящей горизонтальной поверхности, он просто оставил висеть предметы в воздухе. — Принадлежали последней хозяйке Облачного замка фате Моргане. Созданы больше шести тысяч лет назад Владыкой Снов, Повелителем Кошмаров в подарок для своей дочери, первой из фат. Тиара, — он осторожно указал на хрустальный венец, — усиливает ментальные способности своей хозяйки, и, насколько мне известно, хранит в себе память и знания всех тех, кто владел ею раньше. Точные свойства этого предмета мне до конца неизвестны, так что тебе предстоит самой разобраться с ними, если, конечно, ты согласишься принять этот дар. Скипетр же проецирует в реальность волю своей владелицы, позволяя материализовать иллюзии, концертировать и усиливать их, с помощью разума воздействуя на мир вокруг. Опасная вещь, — с сожалением произнес наг, глядя на парящие перед ним символы власти.

— Вы жалеете об их утрате? — уточнила Ния, с опаской глядя на висящие перед ней предметы. — Почему?

— Лично для меня они бесполезны, но… слишком огромная сила в них таится, — со вздохом признался наг, все еще глядя на них. — Чтобы их заполучить, при штурме Облачного замка умерло почти три десятка сильнейших бойцов, а сколько времени и сил было приложено, чтобы заманить их хозяйку в нужное нам время и место… — он печально качнул головой. — Люди вообще не должны владеть предметами подобной мощи. Это путь старших рас — управлять и подчинять, дорога младших — это служение. А такие предметы меняют существующий расклад сил, создавая опасные иллюзии и мечты.

— Тогда почему вы отдаете их мне? — вкрадчиво поинтересовалась девушка, внимательно наблюдавшая за гостем.

— Выхода нет, — тихо произнес тот, слегка опустив плечи. — Без сильного менталиста шансов на успех задуманного почти нет, и если я не найду Владыку мыслей, придется просить помощи у таких сущностей, с которыми не хотелось бы связываться никогда. Среди наемных специалистов такого уровня безумцев нет, хотя я и предлагал деньги, за которые чуть ли не целую планету купить можно. Не закроем врата — теряем Румию, а это — стратегическое поражение альянса, что и так неустойчив, подобный проигрыш чреват поражением во всей войне. Сначала побегут малые, потом те, кто сильнее. Ящеры найдут, чем их перекупить или запугать, и в конце я останусь один против них всех. А это смерть, рано или поздно, но конец неизбежен. С Ящерами я теперь точно не договорюсь, а значит надо рисковать и чем-то жертвовать. Да и без Книги снов подлинной хозяйкой Облачного замка тебе все равно не стать…

Наг внезапно дернулся, словно пробуждаясь, затем как-то странно посмотрел на Нию.

— Сильна… — негромко протянул он. — Внушить ментальное сродство так, что я этого даже не заметил, обойдя защиту разума. Браво, — он несколько раз хлопнул в ладоши. — Я рад, что в тебе не ошибся.

— А где Книга снов? — уточнила Ния, не обратив никакого внимания на похвалу. Как и на то, что собеседник вышел из-под наведенного воздействия.

— Не знаю, — буркнул наг. — После гибели хозяйки замок начал исчезать. Это, — он кивнул на предметы на подушке, — всё, что наши бойцы успели взять с тела последней из фат. Для поиска Книги времени уже не оставалось.

— А зачем вы их хранили столько лет? — задумчиво поинтересовалась девушка, разглядывая корону и скипетр. — Представители вашего вида их использовать не могут — только девы из рода людей, это условие их создателя, — способность видеть магические потоки и разбираться в артефактах однозначно показали ей это.

— Старый владыка Дома хотел принести их в жертву змеиным богам после завершения Игры, — пожал плечами наг. — За подобные трофеи, которые ко всему еще и созданы враждебным богом, можно получить очень немало. Фаты в прошлом не раз мешали нашему народу, всегда вставая на сторону людей. Они были разными: добрыми, коварными, злыми и капризными. Но в случае глобальных угроз всегда выступали защитницами бесхвостых. Из-за этого Сет и решил их устранить, отдав прямой приказ прошлому главе.

— Понятно, — кивнула Ния. — Даже если я соглашусь помочь, мне понадобится время, чтобы ими овладеть, а вы сами сказали, что до рейда осталось всего несколько дней. Я банально не успею их изучить и научиться пользоваться всеми возможностями, при всем моем желании. Тем более, здесь не все артефакты, а они могут быть взаимосвязаны, тогда все еще более усложнится.

— Знаю, — буркнул наг, доставая из сумки небольшой шар. — Поэтому предлагаю воспользоваться Сферой медленного времени, творением Древних, это аналог нашего учебного класса. Время там замедляется, позволяя находящемуся в ней за короткий срок осваивать колоссальные объемы знаний. Внутри для тебя, возможно, пройдут годы, а в нашем мире — дни. За это время ты сможешь полностью разобраться с артефактами, если они тебя примут в качестве хозяйки. Может, даже узнаешь, где находится Книга снов. Уверен, что эта информация осталась в памяти прошлой хозяйки.

— Мне нужно время, чтобы все обдумать, прежде чем принять решение, — твердо произнесла Ния, продолжая наблюдать за нагом.

— Понимаю, — прошипел тот. — Но время, увы, ресурс конечный, поэтому прошу не тянуть с решением.

Он потянулся к артефактам, висящим перед ним.

— Оставьте, — потребовала Ния. — Если откажусь, я верну вам их сама.

— Тогда я оставлю и это, — Шепчущий положил на подушку черную сферу шара, отлевитировав ту на освободившуюся лавку. А рядом положил конверт: — Напиши мне, когда решение будет принято, для меня это важно.

После чего, не прощаясь, пополз на выход.

Его наблюдатели оказались правы: эта… девочка действительно привязана к Рэну, что сегодняшний разговор подтвердил окончательно. Мелкая моторика, дыхание, непроизвольные реакции тела — все кричало о ее искреннем беспокойстве за его жизнь. А значит, должно получиться. Любовь даже сильнейших толкает на безумные поступки. Потом, конечно, придется думать, что делать с новоявленной владычицей Облачного замка: появление новой фаты, Хозяйки Грез и Кошмаров, ему не простят те, кто потребовал их гибели четыреста лет назад. Но это будет потом, а он вынужден решать проблемы сегодняшнего часа. Трудные времена требуют сложных решений.

Долбаные Ящеры, чтоб Сет сожрал их души, и проклятые Врата! Этот ход он не предвидел, и теперь загнан в ситуацию с непрерывно меняющейся обстановкой, играя на своем поле в чужую игру с постоянным повышением ставок. Ну ничего, война штука долгая, ему надо во что бы то ни стало отбить этот натиск, а уже потом можно будет перенести боевые действия на сторону врага. Главное — сохранить Румию, и тогда весь текущий расклад меняется полностью. Под их контролем будет целый мир с развитыми технологиями, промышленной базой и ресурсами. Люди, инсекты, работающие на благо альянса… А Ящеры останутся с Топями Тлат’нока, помойкой, по которой они и сами боятся лишний шаг сделать, чтоб не рассориться с охотниками и не оказаться сожранными ими.

И вот тогда уже от них начнут разбегаться союзники, понимая, на чьей стороне сила. Провал на турнире еще свеж у всех в памяти, а тут новое поражение… Для них это будет, по сути, катастрофой, главное, чтоб девчонка согласилась, а она согласится, наг это сердцем чувствовал.

Правда, кто она, его агенты выяснить так и не смогли. Ни откуда появилась, ни почему отмечена вниманием Владыки, ни как познакомилась с Рэном и с чего так цепляется за него. М-да, интересное… существо выбрал Он для выражения своей воли. По-детски наивное, абсолютно неопытное в простых житейских вопросах, непосредственное и простодушное настолько, что невольно возникают сомнения, а действительно ли она Его эмиссар, выполняющий порученное задание. И в то же время — навыки, на оттачивание которых нужны столетия, взгляд, читающий душу сквозь все щиты, и временами проглядывающее вымораживающее хладнокровие мудрости, что приходит лишь на пороге очень длинной жизни. Или за ним.

Вопросы, вопросы, и никаких ответов. Но одно ясно наверняка — с ней нужно быть предельно осторожным, вреда ей причинять нельзя в принципе. Смеющийся Господин, несомненно, присматривает за отмеченной им, что добавляет новых проблем, думать о которых сейчас не хочется.

Глава 3 Дурные предчувствия

Металлический блеск перил, попадая в поле зрения прицела, вызывал засветку, но сдвинуться возможности не было. В городе слишком мало подходящих позиций, на которые опытные бойцы не обратили бы внимания в первый же момент. Яркий солнечный день только ухудшал ситуацию, еще и окутав удушающей каменной духотой, когда даже в тени нечем дышать, ногу же, не поместившуюся в ее узком прямоугольнике, и вовсе пекло, как в сауне.

Но, несмотря на все неудобства, девочка лежала абсолютно неподвижно, не обращая внимания на бег времени. Дыхание спокойное, глубокое, глаза моргают вовремя, не давая пересохнуть склере, внимание ровное, сосредоточенное. Тело, улучшенное еще в Институте, а потом сферами силы, не затекает, готовое в любой момент из полной неподвижности взорваться точными движениями.

Вот за колоннами входа брошенного магазина мелькнул смазанный силуэт. Отвод глаз, не самый сильный. Но палец на курке даже не напрягся — фантом. Девочка не поддалась инстинктивному желанию поводить прицелом, разыскивая его хозяина. Никуда он от нее не денется — пройдет в выбранной точке рано или поздно, главное, не отвлекаться.

Ленивый порыв ветра, тяжело вздохнув, шевельнул вывалившиеся из урны чеки, протащил стайку скукоженных засохших листьев вдоль стены, еле тронул свисающий обрывок тканевого навеса. И снова затих. Пыльный смерчик прошелся вдоль бордюра. Выстрел!

Ее «малышка», ростом почти с хозяйку, выплюнула серию быстрых голубоватых росчерков, слившихся в один. Изгриты, извращенная помесь снайперской винтовки с бластером, были редкостью, но очень ценились Игроками — ведь были созданы сумевшими отстоять свое право на спокойную жизнь технами специально для отстрела хаоситов.

Первый луч, пролетая сквозь пустое место, вызвал краткое марево лопнувшего щита, два других следом сняли доспех, последняя пара прошила сердце. На асфальт рухнул уже труп. Выстрел.

Бычью голову, точно между виском и глазом на выкате, прошила вторая очередь, контрольная. Это было излишним, неоправданная трата ограниченного ресурса, но привычки, вбитые на подкорку еще дома, были непреодолимы.

Бой завершен.

Окружающий мир начал неспешно растворяться, но Лесли привычно разобрала оружие и поместила детали в футляр, каждую на предназначенное ей место, и только потом убрала свой основной рабочий инструмент в сумку. Вечером тщательно переберет изгрит в своей комнате. Хотя принято считать, что тренировочные арены создают лишь правдоподобные иллюзии в мозгах участников, девочка свое оружие никому не доверяла, даже Игре. Тем более Игре — слишком много у нее тонкостей и секретов. Вдруг постоянное считывание состояния применяемого на тренировкахснаряжения все-таки влияет на него? К тому же, у Проводников пока не только мало вариантов арен, но и самый примитивный Тренировочный зал, без улучшений. А это значит и возможностей меньше, и ощущение присутствия слабее, и уровень боли занижен по сравнению с реальным.

Лесли тихо хмыкнула себе под нос: кто бы мог подумать, что Игра заставит своих участников добровольно платить не только за приобретаемые арены, но и за боль, которую им там причиняет!

Огромная лапа с размаху опустилась на тонкое плечо, пройдясь черными серпами когтей в опасной близости от щеки. Лесли лишь скосила глаза. Новый командир может сколько угодно пытаться ее подловить, но спокойствие и выдержка профессионального снайпера не были напускными — об этом позаботились еще дома.

— Отличный бой, новенькая. Так держать! Если завтра все будет также, к концу декады каждый получит по жетону.

Беддин буквально горел воодушевлением после схватки. Потери, понесенные звездой в Сентварке, были тяжелы, но жизнь продолжалась. В команду на смену погибшим ввели разведчика-диверсанта анью, человека-обезьяну, и снайпера-заклинантеля человечку. И хотя пока что они выступали вчетвером — Рефу еще долго лечиться — в негласных соревнованиях звезд на тренировках они вели 8/6. Саг-Сиг справился с собственным недовольством, что его разлучили с напарником, пришедшим вместе с ним в клан, и теперь азартно вырезал соперников, даже если это была звезда быкоголова. А вот Лесли, восстанавливающая навыки после отращивания руки, ноги, а главное, глаза, аспараи беспокоила: слишком мутная, не бывает детей в Игре, но эта выглядит и ведет себя как ребенок. Хотя боевые навыки отменные.

Довольно посвистывая, аспараи направился в сторону столовой, Лесли же проводила его нечитаемым взглядом. На общем напряженном фоне в клане жизнерадостность ворчуна… выделялась.

Это до Сентварка среди младших Проводников царила радостная эйфория: ну как же, удалось попасть к самому Чемпиону и члену Совета! Условия для быстро развивающегося Дома — просто шик: карты, снаряжение, тренировки и эмбиент. И никаких «мясных рядов», где из десятка претендентов в основной состав переходит один, выживший. Здесь бойцов, в том числе будущих, берегли. И тут — смерть сразу двоих. Отрезвляющим ушатом ледяной воды она смыла всю нездоровую легкомысленность новичков. Это опытные Игроки старших ступеней понимали, что подобный уровень потерь за неполный год войны — хороший результат, но…

Настрой изменился. Теперь тренировки и на арене, и в зале стали ожесточеннее, слова наставника встречались с напряженным вниманием, лица у всех серьезные, даже хмурые. Хотя клан недавно сорвал богатый куш, многих одолевали тяжелые мысли — подозрения бродили в головах нехорошие.

Альянс, несмотря на потери при штурме центрального улья и неудавшуюся атаку на Врата, продолжал сражаться за Румию, требуя от своих участников выставлять боевые звезды все чаще и чаще. Правда, и ресурсы вкладывал серьезные. Как Лесли струхнула в крайнем рейде по зачистке мутов, опознав в железной дуре, что воткнулась в каменистую землю шагах в сорока, малый оперативно-тактический снаряд! Невзорвавшийся снаряд. Неминуемая смерть была отменена одной-единственной картой: золотым одноразовым запретом на применение технооружия. Альянс нещадно вырезал мутантов по всей планете в надежде на полное истребление — хотели исключить их из числа местных жителей, имеющих право выдавать приглашение демонам. При этом снова терять живую силу Летуны не хотели, вот и растрясли запасы. Этого хватало, пока.

Все опасались другого. Лесли, как и остальные соклановцы, не представляла себе, как командование собирается добираться до мутов, спрятавшихся под защитой демонов у Огненных врат. Попытка взять те в лоб заставит умыться нападающих кровью. Как бы руководство альянса не решило обменять Внутренний мир на их жизни…

Такое тягостное чувство… а ведь у нее сегодня день рождения! И не абы какой, а совпадающий с днем смерти. Сегодня она должна была умереть.

На Исее, вполне себе благополучном техномире среднего уровня развития, наука шла вперед, делая жизнь людей все более безопасной и комфортной. Ученые задумались еще не о бессмертии, но уже о значительном продлении срока активной жизни. Институт геронтологии пользовался уважением и серьезной поддержкой правительства. Со всего мира для изучения и лечения в него свозили детей, больных прогерией — преждевременным старением организма. И результаты были более чем обнадеживающими: вместо пяти-семи лет в немощном теле, пациенты получали пятьдесят лет активной жизни. Правда, без побочных эффектов не обошлось: тела исследуемых не только переставали стареть, но и взрослеть. Чтобы они не превратились в вечных детей, воздействие на мозг старались ограничить.

В итоге при Институте был открыт пансион, где отлично выглядящие милые мальчики и девочки в красивых одежках жили и учились под присмотром добрых кураторов, ставших им старшими братьями и сестрами.

А когда набирались опыта, уже не-дети начинали работать. Государство позаботилось, предоставив им такую возможность. Усиленные в борьбе с болезнью тела, эмоциональная привязанность к кураторам, детская искренность и вера в старших — идеальные работники для правительства, нуждающегося в профессиональных снайперах, способных, не вызывая подозрения, приехать на место и «снять» наркобарона, обезвредить захватившего заложников террориста или «успокоить» перебежчика, продавшего государственную тайну противникам.

Мозг пациентов не справлялся с частично подавленным старением, начиная забывать события жизни спустя несколько лет активной работы. И тогда его «очищали», откатывали назад, стирая воспоминая, оставляя лишь наработанные в реальном детстве навыки и привязанность к любимому куратору.

Как Лесли ревела, когда Тинка впервые по утру не вспомнила, что договорилась встретиться с Маркелом в саду после отбоя! Она и то, что с ним дружит, не помнила, только общий выезд в зоопарк, что был так давно… Не было ни у кого из них пятидесяти лет, только короткие отрезки в пару лет. Поэтому, когда она сама в первый раз заметила у себя короткий провал в памяти, глаза были сухими, как и душа, напоминающая иссохшую пустыню.

Безысходность и отчаянье открыли Врата Хаоса, дав ей так недостающие десятилетия. Но неужели сегодня вышел ее срок? И Игра заберет ее жизнь, послав к другим Вратам?

Так не хотелось верить, что сероглазый юноша, на руках отнесший ее в комнату в день приема в клан, способен послать всех на верную гибель…

* * *

— Только сегодня и только у нас! Один единственный спектакль самого знаменитого цирка во вселенной — дю Соннар! Приходите все! Богатый и бедный! Найдется место для каждого. Приходите, чтобы увидеть представление, о котором не забудете никогда!!!

Ярко-желтый фургон с установленными на крыше громкоговорителями, гулко дребезжа и фыркая, полетел дальше, оставив после себя смог черного дыма и облако разноцветных конфетти, разлетевшихся в воздухе.

Саймира проводила назойливого зазывалу задумчивым взглядом, с легким вздохом вытянула ноги, гудящие после подзатянувшейся прогулки, что должна была отвлечь девушку от грустных мыслей, а превратилась в очередное исследование рынка, и посмотрела на своего спутника.

— У меня возникла одна мысль, думаю, может получиться неплохо, — задумчиво протянула девушка в ожидании сделанного заказа. Это кафе было явно попроще того, что они с Рэном посетили в начале дня. Здесь официант не спешил ни выдать меню, ни предложить освежающие напитки, чтобы скоротать время приготовления основных блюд. — Пока ты был у Очищающих, я просматривала в сети заявки на аренду помещений, размещенных на деловом ярусе, и знаешь, была приятно удивлена: здесь колоссальный спрос при очень ограниченном числе предложений. Отсюда и цены, постоянно лезущие вверх. И пока мы ходили по торговым улицам, я не заметила ни одного объявления о продаже или сдаче помещения в аренду. Территория города ограничена, новые капитальные здания возвести почти невозможно. Нам же Дом Тайн прямо сейчас пока ни к чему, мы просто не сможем его максимально эффективно использовать — нет у нас нужды в представительстве подобного уровня. Свои товары и услуги в ближайшие годы мы можем реализовывать напрямую через биржу, знакомых торговцев или Лигу.

Я с интересом посмотрел на Саймиру, ожидая продолжения.

— Среди заявок я выделила девятнадцать на покупку или аренду жилых зданий премиум-класса. Твой дом по критериям полностью подходит под эту категорию. Помещение большое и просторное, это не бедняцкая хижина, где при всех уловках пространственных архитекторов много места не организовать. К тому же, Дом Тайн — помещение со своим именем и историей, что также немаловажно в здешних реалиях. Первоначально он принадлежал не просто рядовому гражданину — одному из основателей Города-в-Пустоте, известному мистику и философу. Думаю, возможность аренды этого особняка заинтересует очень и очень многих. А если при этом сдавать его на длительный срок, то количество желающих возрастет на порядок. Поэтому я прикинула и пришла к выводу, что проведение аукциона по продаже прав на аренду Дома Тайн позволит нам извлечь максимальную прибыль из этого актива в ближайшие десятилетия. Если ты согласишься, то после более детального исследования вопроса я разошлю наше предложение лицам, разместившим отобранные мною заявки на аренду либо покупку, а также вывешу открытое объявление на бирже и сообщу о нем в мэрию для максимального охвата потенциальных клиентов.

Чуть подумав, я согласно кивнул: наш Мастер Чаш и Весов плохого не посоветует.

— Действуй, — затем уточнил: — И много мы сможем заработать?

— Много, — чуть подумав, ответила Саймира. — У меня пока нет окончательного ви́дения ситуации: надо учесть налоги и возможные подводные камни, но по первоначальным прикидкам лет за двадцать наберется на организацию и развитие еще одного собственного бизнеса. Я ведь правильно понимаю, что полученные средства ты также собираешься вложить в расширение финансовой базы клана, чтобы со временем получить в ответ развитие себя как полководца?

— Ого! — я не удержался от восклицания, с удивлением посмотрев на подругу. Не думал, что небольшой особнячок на задворках вселенной, а вернее в Межреальности, может быть настолько полезен. Получается, старый работорговец в свое время очень хорошо вложился, обеспечивая себе безбедное будущее после Игры. — Да, пожалуй, передам доходы от Дома Тайн Проводникам…

Хм… и снова встает вопрос, о котором я не раз задумывался после той крайне удачной прогулки с Нией по старым убежищам Игроков в Двойной Спирали. Один найденный тайник, пусть и лидера могущественнейшего Дома, входящего в Совет Старших, и как итог — колоссальная добыча, способная дать столь нужные для развития ресурсы. Второй принес лабораторию с медицинским оборудованием, с которым наш доктор-новичок Скюри, год назад принятый в клан, потихоньку разбирается. Со временем его работа должна сэкономить нам немало дайнов. Третий скрывал колонию фей, что дала толчок к созданию собственного производства…

Насколько же полководец, настоящий полководец, не говоря уже о владыке, отличается от простого, пусть и очень богатого Игрока с золотой колодой карт! У него должна быть широчайшая сфера интересов, личные схватки в которой занимают далеко не первое место. Да, о собственной силе, навыках и боевом опыте необходимо заботиться, так как это главное условие выживания, но основным занятием боевые вылазки быть перестают. Подчиненный клан — это не дружная ватага бойцов, с которой ходишь брать добычу на мече, а сложное коммерческое предприятие, и развивать его необходимо в первую очередь тебе самому. Но и разделять личное и клановое надо очень четко — Двойная Спираль не то место во вселенной, где можно рассчитывать на других…

От обдумывания сложных планов меня неожиданно отвлек звук почтового сообщения.

Призвав Книгу, быстро просмотрел письмо и удивленно вскинул бровь, после чего глянул на напряженно наблюдающую за мной спутницу. Короткое сообщение от нага гласило, что Владыка мыслей найден, а значит наш план становится все более осуществимым. На весы шансов сейчас легла очень весомая гирька, пусть и не уровнявшая обе чаши, но… Теперь в общем замысле намного больше конкретики, а успех операции кажется не таким призрачным.

Анир, угадав от кого пришло письмо, не выдержала и заговорила:

— Рэн, давай откажемся! Пока достигнуты лишь первые договоренности и не прозвучали клятвы, все еще можно отыграть назад. У меня плохие предчувствия. Ты снова суешь голову в пасть дракона, испытывая удачу, но она не будет вечно следовать за тобой! Это не простой, пусть и опасный рейд в нашей вселенной с известными и понятными угрозами, где враги — смертные, ну, максимум, Игроки. Это Бездна, Ад, то, чем священники пугают паству на проповедях, а ты сам добровольно собираешься туда отправиться. И только не говори мне, что наг смог пообещать что-то достаточно ценное или воззвал к союзным обязательствам. Мы ему ничего не должны, у нас в Игре своя миссия, и проиграют Летящие или выиграют, для нас не поменяется почти ничего — сам же говорил мне об этом, когда мы торговались за виру. Ну, станут во главе Спирали Ящеры — а через пару столетий их все равно сковырнут. Нам-то что? Нашу нишу они не займут, наоборот, ты заматереешь, приобретешь имя и вес, наши бойцы закалятся, и тогда все десять раз подумают, стоит ли соваться к нам даже в твое отсутствие. Но не сейчас, пока клан полностью зависит от тебя. И нет ни одной объективной причины, чтобы тебе так собой рисковать.

— Ну, почему же, есть одна, — спокойно пожав плечами, ответил я. — Люди — единственная и главная причина, почему я туда иду. Все эти мужчины, женщины, старики, дети, сколько их там, на Румии? Миллионов двести? Значит у меня, как минимум, двести миллионов причин. Они ни в чем и ни перед кем не виноваты, жили себе спокойно, никого не трогали, пока им на голову не свалился Сеятель инсектоидов, испоганивший планету и уничтоживший бо́льшую часть населения, потом война, мутанты, а теперь в их мир заявились еще и мы со своими разборками. В итоге — Врата, демоны, и вся Румия вот-вот обрушится в Бездну, и нет никого, способного это остановить. Понимаешь, всем на них наплевать: Лиге, Ордену Порядка, богам и не знаю кому еще. Никому нет до них дела, все их уже списали, похоронили и забыли. Мы вот-вот удерем, Лига не хочет вмешиваться из-за рисков, для Ордена Порядка это вообще внутренний конфликт, типа, заигрались с Тьмой, ну так сами с ней и разбирайтесь. И единственный шанс для румийцев, для целого мира — это Шепчущий, которому тоже на них плевать, но он не хочет проиграть в войне, и поэтому из шкуры вон лезет, пытаясь уничтожить Врата. Эта тварь перебила миллионы, но сейчас он — единственный шанс, что Румия не обрушится в Ад. Я не могу тебе раскрыть подробности плана, но наг действительно очень постарался и, насколько это возможно, все просчитал. Ко всему, вложился он тоже очень серьезно, до краев раскрыв свою кубышку. Это не поход сумасшедших к огненной горе, вооруженных лишь надеждой и везением. Наг там подыхать точно не собирается: у нас есть союзники, относительно надежный план, необходимое снаряжение и понимание, как мы будем действовать. Даже пути отхода назад готовы.

Я придвинулся ближе, взяв ладони Саймиры в свои.

— Солнышко, я не безумец, готовый рисковать всем ради призрачной мечты. Даже после Парада Миров, прокладывая маршруты по новым Осколкам, я рисковал собой больше, чем сейчас. Там была полная неизвестность, а здесь, несмотря ни на что, есть четкое представление, что делать и как. Да, есть риск, но он не больше чем всегда. И я готов на него пойти, чтобы у людей Румии было завтра, они это заслужили.

— Все равно глупо, — пожала плечами девушка. — Даже если удастся спасти местных от демонов, наши в конце концов сами перебьют их перед Парадом Миров. Последняя жатва, старая подлая уловка, не раз и не два проводившаяся в подконтрольных мирах, неспособных за себяпостоять.

— Не в этот раз, — уверенно возразил я. — И это негласная часть платы, которую Шепчущий внесет за мое участие в рейде. Перед уходом истребят инсектов, а не людей. Наг мне это гарантировал.

— Не все от него зависит, — грустно вздохнула анир. — Наг хоть и лидер альянса, но не в праве решать за всех, а столько голов — слишком лакомый куш.

— Не забывай, что у румийцев тоже есть серьезные зубы в виде атомных зарядов и вполне себе приличного оружия. А за года сотрудничества их производственные мощности восстановятся, хотя бы частично. Так что шансы на то, что крупные города уцелеют, вполне себе неплохие. Конечно, кто-то захочет под шумок вырезать пару мелких поселений перед самым Фестивалем, но это не будет централизованной охотой.

Слова любимого ее не переубедили, хотя и звучали логично. Безопасной жизнь Игрока быть не может в принципе, но не обязательно же каждый раз выбирать самое рискованное дело из возможных! Но вот решение лидера клана, если оценивать его с позиции финансиста Дома, шло на пользу общему делу. Если рейд рассматривать как тщательно подготовленное мероприятие с заранее просчитанными рисками…

Саймира, задумавшись, рассеяно кивнула и, привстав, хотела уже поторопить с заказом проходившего рядом официанта, как раздался громкий треск рвущегося пространства и над столом перед ними возник серебристый шар. Он начал бешено крутиться, разбрасывая вокруг сотни нитевидных лезвий, что прошивали все на своем пути: стол, мгновенно перевернутый Рэном, диваны, официантов и посетителей. Крики, стоны боли, визг перепуганной тетки у дальней стены. Но тут шар, не успев закончить первый десяток оборотов и едва наполовину выпустив свой смертоносный груз, был сбит метким броском тяжелого бокала, брошенного с такой силой, что умудрился расколоть тонкую оболочку воздушной мины. По высунувшемуся Рэну тут же полоснул ярко-красный луч, заставивший вспучиться марево щита, чтобы упереться в проявившийся доспех.

Матово-черная пассажирская автоматическая капсула, вырвавшаяся из потока машин, зависла перед кафе и била по неуступчивой жертве из лучемета. Все происходило настолько быстро, что Саймира буквально не успевала реагировать. Хлопок, удар лезвия по доспеху, она, группируясь, падает под эфемерную защиту стола, затем ее буквально зашвыривает в угол кафе и укрывает зеленым куполом щита. Бросок бокала, лазер и мгновенный контрудар, едва убийцы обнаруживают себя. В капсулу тут же летит ослепительная белая молния, что, попав в борт, сотнями искр разбежалась по корпусу, вызвав вспышку в двигателе. Летательный аппарат, потеряв контроль, с воем устремляется вниз, но к Рэну уже летят сотни прозрачных искорок противопехотных ракет. Они за пару секунд преодолевают расстояние до кафе, но так и не находят цель — та оказалась в нескольких сотнях шагов на парящей мостовой.

Призванный разведчик показал наемника на гравицикле с оружием, наведенным на кафе. Созданный ею гудящий шарик молнии появился рядом с врагом с запозданием — тот, отбросив использованный тубус с ракетами, уже выжал педаль ускорителя, уносясь вверх.

Больше не рискнув повторить атаку, гравициклист ввинтился в общий поток. Чертовы маги, он всегда их не любил.

Я опустил Активатор, провожая взглядом черную точку, улетающую вверх. Ну, побегай немного, живым ты точно мне будешь полезней, а скрыться с Меткой охотника, дружок, так просто не выйдет. Устройство связи оказалось в руке уже через секунду. Простенький прибор слегка завибрировал при вызове, а через несколько секунд ожидания на экране отобразилось лицо дежурного Очищающих.

— Сообщаю о чрезвычайной ситуации на верхнем торговом ярусе, кафе… — я нашел взглядом вывеску, — «Сытый прохожий». Нападение на члена Лиги, есть пострадавшие среди гражданских. Постараюсь оказать первую помощь.

— Принято, городская стража вызвана.

Неожиданно изображение мигнуло, и вместо равнодушного гулгана я увидел озабоченное лицо Туруха, с которым попрощался буквально пару часов назад.

— Что произошло? — глава Лиги, собравшись, внимательно осмотрел меня.

— Нападение в публичном месте. Я не пострадал, но убитых и раненых много, — чтобы не тратить время, развернул аппарат и навел камеру на поврежденное здание. — Повезло, что ракеты самоуничтожились, а не переключились на другие, более доступные цели.

— Я сейчас прибуду, — буркнул Турух. — Выставь метку пути для ориентира.

Коротко кивнув, завершил вызов, призвал Книгу и нашел нужную карту. Надеюсь, наше заклятье подойдет архимагу. Примерно в этот же момент где-то внизу раздался взрыв. Черная пулевидная капсула, попавшая под удар Стрелы Тора, взорвалась, врезавшись в витрину магазина ярусом ниже. Орали люди, звучали сигналы сирен. М-да, погуляли… Интересно, хоть кто это был, Ящеры? Да вроде не должны: клятвы даны, договор подписан. Тогда кто? Врагов в Городе-в-Пустоте у меня, вроде бы, нет. Не мог же бывший владелец летающих кинжалов действовать так примитивно.

Турух вышел из портала секунды через три после установки Метки. Озабочено глянув вниз, он спрыгнул с парящей мостовой в сторону кафе, а за его спиной развернулись полупрозрачные крылья ветра, на которые я глянул с завистью. Затем, вздохнув, как следует прицелился и прыгнул следом — летать я, к несчастью, не умел, но карта Невесомости позволила приостановить действие силы тяжести.

* * *

От руки Туруха исходит золотистое сияние, и на моих глазах срезанная лезвиями рука девушки-официантки, попавшей под удар, вновь становится единым целым с плечом. Еще шаг, волшебник наклоняется над телом хозяина кафе, тот даже успел укрыться за барной стойкой, но это его не спасло — тонкие лезвия прошили дерево навылет. Трое убитых, восемь раненых, пятеро из них тяжело. Лишь личное вмешательство главы Лиги, мои карты да своевременная помощь Саймиры помогли им не уйти за черту.

Архимаг снова поводил рукой над телом бармена, затем отрицательно качнул головой и, поднявшись, подошел ко мне.

— Уже не помочь. Воскресить, конечно, еще можно, но такие возвращенцы все равно долго не живут — смерть не любит, когда у нее забирают добычу. И все равно рано или поздно получает свое.

Чуть задумавшись, он многозначительно уточнил:

— Ваши?

— Думаю, что нет, — чуть подумав, ответил я. — Конечно, такую вероятность полностью исключать нельзя, и все же, как мне кажется, вряд ли. Поэтому предлагаю расспросить того, кто может дать чуть больше информации.

Турух с интересом посмотрел на меня, ожидая продолжения, и я пояснил:

— Я пометил одного из нападавших, специально не стал убивать.

— Покажи, — тут же последовало ожидаемое требование.

Передо мной высветился Компас с местностью вокруг, все-таки окрестности мы с Саймирой исходили порядком. На карте четко выделялся красный огонек метки, замерший, наконец, на одном месте. До этого он долго мотался по городу, явно пытаясь замести следы.

— Ага, вижу, — пробормотал маг, рассматривая огонек. — Активируй привязку.

Я непонимающе посмотрел на собеседника, и тот раздраженно махнул рукой:

— Забыл, что ты сам не маг и не контролируешь свои карты, а только используешь. Впрочем, этого и так достаточно. Место я узнал, а вблизи смогу почувствовать след хаоситской метки.

Вдали раздались звуки сирен — местные хранители порядка и службы экстренной помощи наконец-то приближались к разгромленному кафе. Хотя зря я их ругаю, с момента атаки прошло всего пару минут, среагировали относительно быстро, должен признать.

Властное завывание сирен словно пробудило Туруха, до этого то ли глубоко задумавшегося о чем-то, то ли, что вероятнее, творившего невидимые чары. Он посмотрел на меня, глянул на мчащиеся в обход установленных воздушных коридоров гравилеты, тихо хмыкнул и произнес:

— Думаю, тебе и твоей спутнице стоит удалиться, все вопросы со стражей мы решим и без вас.

— А что с нападением? — уточнил я, глянув на разбросанные по разгромленному кафе тела.

— Им я займусь лично, — пообещал архимаг. — Давно не было настоящих дел и хорошей охоты, пора немного подразмять старые кости. Но тебе вся эта суета ни к чему. Иди, твоя миссия сейчас намного важнее. Ступай, время дорого.

Поклонившись, я подошел к куполу Зеленой длани, под которым все это время дисциплинировано сидела Саймира, дожидаясь моего подтверждения, что опасность миновала. Хотя отслеживать обстановку и активировать карты ей это не помешало.

— Молодец, — я одобрительно кивнул подруге и, убрав защиту, помог подняться с пола. Занятия с Меджем и Забиякой не проходят зря. Она действовала весьма грамотно с момента атаки: не лезла под руку, не применяла боевых заклятий непосредственно рядом со мной, вызвала разведчика и перекинула его информацию мне на Компас. Даже подлечила ближайших раненых. Большего от бойца ее уровня в подобной ситуации и не требуется.

— Мы уходим, — предупредил я, призывая Книгу.

— Кто это был? Почему нас пытались убить? Что сказал Турух?

Вопросы сыпались, словно очередь из пулемета, и я отмахивался от них короткими фразами:

— Не знаю, кто это. Почему напал. За что. Позже, все позже, — прервал водопад ее беспокойства и активировал Массовый перенос, ориентируясь на Метку пути, размещенную возле арки одного из многочисленных порталов. Я поставил ее, еще когда ходил оформлять собственность на Дом Тайн. В тот раз не понадобилась, а теперь пригодилась. Надо будет держать такой резервный вариант отхода тут постоянно.

А вообще, странно все это: атака была неплохо скоординирована, оружие высокотехнологичным и достаточно мощным, и все же… Как-то маловато, что ли, словно рассчитывали поймать волка, а в капкан угодил медведь. Шар с лезвиями, видимо, должен был снять первый слой защиты и, возможно, нанести урон доспеху. Удар лазера, предполагалось, окончательно его истощит и, по возможности, убьет цель. В качестве подстраховки дежурил стрелок с самонаводящимися ракетами. В принципе, неплохо, но для хорошо подготовленного хаосита недостаточно. Нападающие явно не рассчитывали на то, что их враг успеет среагировать, и они встретят адекватный отпор. Для обычного Игрока без серьезных карт этого, может, и хватило бы, а вот убить полководца, да еще и с черным цветом карт — шансов мало.

Внимательно осматриваясь по сторонам в точке прибытия, я пропустил вопрос Саймиры, но Тайвари услужливо повторила его для меня.

— Не знаю, родная, пока только одни вопросы без ответов. Пускай этим занимается Лига, здесь их территория. Не зря они особо следят за репутацией своих членов в городе. Думаю, с расследованием нападения они справятся лучше нас. А на будущее, при посещении этого места будем использовать те же методы маскировки, что и в Двойной Спирали. Иллюзии, чары отвода глаз и прочее.

Я в раздражении поморщился, с трудом сдерживая желание врезать кому-нибудь. Мне этот город почти нравился. Одно из немногих мест, где иногда можно было просто погулять, будучи самим собой, не опасаясь внезапной атаки, обмана, мошенничества или удара в спину. От этого устаешь, все меньше хочется вылезать из своего личного дома. Сейчас Город вечных сумерек мне больше всего напоминает аквариум с пираньями, где стоит чуть расслабиться, допустить ошибку, и тебя сожрут. Каждый выход на пружинящие под ногами улицы — словно поход в рейд, где не знаешь чего и откуда ждать. Проверка боевых карт, эликсиров, элементов снаряжения, с собой зелья на все случаи жизни. После возвращения — аурная очистка, проверка на наличие следящих меток. Постоянная паранойя и угроза. И вот такие походы с Саймирой для меня были отдыхом, а теперь и его меня лишила какая-то неведомая тварь, решившая нас убить! И это безумно злило, особенно осознание того, что я даже не знаю, кто наш враг и, самое главное, — зачем я ему понадобился.

Мы с анир двумя тенями нырнули в арку, оказавшись в средних размерах помещении с мягко светящимися стенами, потолком и полом, не дающими теней. По центру уже хорошо изученный металлический диск со множеством колец и еще бо́льшим количеством символов. Саймира прикладывает свою карту посетителя, я — знак гражданина, совмещаем символы на дисках, получая ключ-код Пронзающих пространство, и оказываемся в месте попроще, с уже каменным диском, на котором сейчас доступен только один символ — Двойной Спирали. Самая большая ценность гильдии, а потому спрятанная, скорее всего, в одном из личных домов — межмировой портал, с помощью которого они и связываются с другими подобными устройствами по всей Радуге миров. Если, конечно, смогли получить к ним доступ.

Перед нами медленно открылось окно выхода на Площадь прибытия.

≡≡≡≡≡≡≡≡=

В главе использована карта участника конкурса Dagron — Невесомость.

Глава 4 Все, что может помочь

Хорошо… Море щекочет ступни, волны накатывают одна за одной, тихо шурша, так и хочется зарыться в белоснежный песок, послать все в бездну и никуда не уходить… Но надо. Проклятое «надо», заставляющее тебя раз за разом делать то, что не хочется.

Я откинулся назад, любуясь небом и плывущими по нему облаками. Красиво. Никогда раньше не умел ценить такие, на первый взгляд, пустяки. Все время куда-то бежал: за бо́льшим, за главным — вместо того чтобы наслаждаться моментом и простыми, доступными здесь и сейчас вещами. И только теперь, когда появился свой дом, я начал учиться радоваться обычным, но от этого не менее прекрасным мгновеньям. Слишком уж это ново: красота вокруг, безопасность, комфорт…

Многие годы для меня во главе угла стояла целесообразность, подчиненная достижению единственной цели — каждый дайн тратился на то, что поможет выжить. И только относительно недавно я стал позволять себе хоть немного больше: хорошую еду, удобную обувь, походные мелочи из лавки Стафа, облегчающие путь. А теперь все это окружающее великолепие — мое. Я лег на спину, широко раскинул руки и взбороздил ими песок, чувствуя почти забытую детскую радость от обладания чем-то столь невероятным. В памяти всплыли долгие годы скитаний без своего угла: как я мыкался по комнатушкам дешевых ночлежек, ворочался на жестких койках казарм, а то и вовсе ночевал на улицах Двойной Спирали, лишь в далеких мечтах воображая обладание чем-то подобным… Свой ДОМ! До сих пор не верится, что у меня получилось. Несмотря на весь пройденный путь, череду боев и переглядывание со смертью, все равно кажется, что это происходило не со мной или во сне.

Моей ступни что-то коснулось, и я, привстав, обнаружил бутылку из толстого зеленного стекла с пробкой, залитой красным сургучом, внутри которой виднелся свернутый листок. Очередной подарок от Моря неожиданностей. Встав, подхватил бутылку, повертел ее в руках, а затем со всей силы забросил назад в воду. Пускай неведомое послание ищет другого адресата. Скорее всего, это мольба о помощи какого-то незадачливого моряка, но я вряд ли смогу ему помочь — я даже не знаю, в каком мире сейчас находится мой остров и как скоро он переместится в какой-нибудь другой. Не говоря уже о невидимой границе, что выпускает наружу только тех, кого привело Море. Поэтому лучше не буду лишать несчастного шанса на спасение, распечатывая его письмо.

Отряхнувшись, направился к дому, по пути слегка напугав семейство коралловых черепах, медленно выползающих на берег. Отец и мать, принявшие, едва я приблизился, образ поросших водорослями камней, вновь неспешно поползли вперед, стоило отойти от них шагов на десять. Новые гости появились на острове пару малых циклов назад, и, благодаря их совершенной маскировке, мы даже не сразу узнали об этом. Первой их заметила Ния, любящая проводить время на берегу, она же и убедила морских скитальцев остаться, заодно упросив и меня дать тем такую возможность. А теперь под пальмами черепахеры свили гнездо из гальки, веток и кораллов, а под ним, в теплом песке, появилась кладка из семи крохотных голубых яиц, к которым родители сейчас торопливо ползут. Пусть, судя по множеству глубоких борозд на их панцирях, жизнь в родном мире была для них непростой, хоть здесь отдохнут от постоянных угроз.

Пока я не спеша шел по узкой тропинке через рощу, передо мной время от времени пролетали маленькие огоньки. Феи еще только начали здесь обживаться, но уже видны результаты их трудов: пересаженные деревца на расчищенных для них делянках подросли, рядом алели ягодами привезенные вместе с ними кусты, а по всему острову среди местных низкорослых деревьев стали пробиваться из семян хмельные ели, не трогая лишь частокол «молочных» пальм вдоль берега. Крылатые колонисты облюбовали для жилья рощу посередине острова, с самого своего появления изо всех сил обхаживая небольшой росток, сейчас уверено ползущий к солнцу — проросшая шишка из Дворца Богов укоренилась, и теперь, благодаря стараниям фей, небольшое деревце стало с меня ростом. Видимо, малявки решили сделать «древо Жизни» своим новым домом.

Как-то все это странно: воплощение моей мечты о своем личном уголке неожиданно стало домом и для других созданий. Остров словно жил своей жизнью, исполняя не только мои желания, но и всех его постоянных гостей: Саймиры, Нии и даже Меджа. Словно каждый из нас привносил сюда что-то свое, а дом подстраивался, позволяя реализовывать наши идеи. Пару дней назад я нашел во дворе коттеджа грушу и манекены для отработки ударов, с которыми занимался Медж, а вчера увидел Нию, расставляющую книги у себя в комнате. Где и как они все это раздобыли, я спрашивать не стал.

— Хозяин! Хозяин!

По дорожке ко мне выкатился робот-дворецкий, немного похожий на вешалку для одежды, зачем-то установленную на платформу с колесиками. Притащенный мной почти два года назад из Колыбели богов, он был недавно отреставрирован и восстановлен усилиями Саймиры, что пыталась узнать хоть что-то о его прежнем владельце. К сожалению, память робота была девственно чиста. Хранилище данных было кем-то полностью очищено, остался только личный идентификатор и набор базовых функций, выполнением которых он и занялся.

— Поступил сигнал-предупреждение из подвала под башней маяка, вы приказывали сразу сообщать о таких случаях.

— Спасибо, Валли.

Я невольно нахмурился. В темнице у меня хранились потенциально опасные трофеи, неизученные артефакты и предметы, содержащие магию. Я ускорил шаг, направляясь к дому. Робот-дворецкий ехал рядом, продолжая быстро тараторить:

— На берег с другой стороны острова выбросило разбитые доски и мусор. Что прикажете с ними делать?

— Сложи под навес то, что может быть использовано, остальное утилизируй.

— Как прикажете, хозяин.

Получив распоряжения, робот, зашуршав колесами, умчался к пляжу, а я проводил его взглядом. Полезное приобретение. Он не только выполнял функции моего секретаря и поддерживал чистоту в доме, но и следил за порядком на территории самого острова. Две атомные батареи, вставленные взамен разряженных, обеспечат его функционирование минимум на сотню лет. Удобно. Жаль, что так и не удалось установить, кто, где и когда его создал, а самое главное — как его занесло в детскую комнату нашего бога.

Коротко улыбнувшись, отогнал не к месту проснувшееся любопытство: я уже на месте. Откидываю тяжелый люк и быстрым шагом спускаюсь вниз по винтовой лестнице. Ключ скользит в замочную скважину. Но стоило мне немного приоткрыть общую дверь в темницу, как по всей башне начали разноситься громкие возмущенные крики, похожие на звериное рычание. Кажется, я даже догадываюсь, что произошло. Вопрос, какую камеру проверять первой, отпал сам собой. Захожу в нужную и вижу Книгу Гузуфа, яростно прыгающую на столе в попытках сбросить с себя перо, придавившее ее. Так вот кто тут шумит!

— Ну что, поговорим?

Я осторожно снял перо Иштар, отложив его в сторону.

— Или мне перейти к более радикальным методам ведения беседы? — Меч-плеть возник в моей руке, я осторожно провел им по обложке большого черного фолианта, и из тонкого разреза выступила чернильная кровь. — Если ты продолжишь упорствовать, отказываясь делиться знаниями, то станешь просто бесполезна. И я тебя уничтожу или принесу в жертву на алтарь Слепца. Уверен, он оценит такой подарок, а удача мне сейчас очень пригодится. Я жду. Больше не будет ни угроз, ни уговоров: или ты делаешь то, что мне нужно, или я тебя уничтожу. Решай.

Несколько секунд ожидания, и на морщинистой кожаной обложке проступает человеческое лицо, скорее всего, когда-то принадлежавшее одной из жертв книги.

— Чего ты хочешь от меня?

— Мне нужна вся известная тебе информация о месте под названием Бездна или Ад, но только правда, никаких домыслов или лжи. Также меня интересуют способы туда попасть и покинуть это место. Еще я хочу знать все, что тебе известно о демоническом Доме Ярости и о двух столпах этого Дома — архидемоне Азамае, известном также как Пламя Ярости, и Алом Господине.

Я быстро и четко озвучиваю свои вопросы. Не хочу полагаться только на информацию, полученную от нага. Турух, конечно, поделился опытом, но все же лишних источников сведений не бывает. К этому рейду я должен быть полностью готов, и знания — один из ключей к успеху.

— Ты же знаешь, по воле создавшего меня я не могу отдать знания, не получив нечто столь же ценное взамен, — проскрипела книга.

— Я это помню, — ответил я и извлек небольшую черную пластину из кармана сумки. — Данные о лазерной обработке металлов, межгалактический классификатор растений и их видов, а также сборник песен и баллад лучших марианских сказителей.

Как ни странно, поэзия была небольшой слабостью Книги Гузуфа. Это заметила Тайвари, анализируя названия «съеденных» книг на военной базе, где та раньше хранилась.

— Я согласна.

Довольно кивнув, осторожно положил черный прямоугольник с информацией на обложку фолианта, и подношение медленно в нем растворилось. Несколько секунд ожидания, и Книга раскрылась, а на пожелтевших от времени страницах начали проступать черные буквы.

— В моем мире это место называли Тартар…

Спустя час…

— … Кровавое море находится в преддверии Пламени Бездны, оно служит своеобразным барьером, растворяя все, что в него попадает, и лишь сильнейшие из демонов или темные боги могут его преодолеть, буквально прожигая себе путь в багряных водах. Я рассказала тебе все, что мне известно об этом месте, о возможных угрозах и о способах как попасть в его пределы, так и покинуть их.

Лицо на обложке замолчало. Но меня почему-то не покидало чувство, что проклятая Книга сказала мне далеко не все, что знала. Интуиция, подстегнутая наградным мечом, ради этого, кстати, и призванным, ворочалась в глубине души, вызывая ощущение натертых мозолей и раздражающе не пойманной мысли.

Чуть подумав, я негромко произнес:

— Если тебе известно еще что-нибудь полезное, что-то, что может мне помочь, советую сказать об этом сейчас. Через несколько дней я отправлюсь туда. И если я погибну, то и ты погибнешь вместе со мной — этот остров существует лишь до тех пор, пока жив его владелец. Стоит мне умереть, и все вокруг исчезнет, растворится в пустоте, из которой изначально было создано, вместе со всем остальным, что находится внутри. Ты — часть этого места, и разделишь мою судьбу. Тебе точно нечего мне больше сказать?

Книга явно задумалась после моих слов, в воздухе зашелестели страницы, которые она перебирала, словно мыслитель четки. Наконец, на обложке вновь проступило лицо.

— Я помогу, но не бесплатно. Ты отпустишь меня, дав свободу и возможность путешествовать по Радуге миров.

— Нет, — я отрицательно качнул головой. — Я не выпущу тебя отсюда. Достаточно и тех несчастных, что ты уже успела погубить. И даже если я погибну, мне будет легче знать, что ты погибнешь вместе со мной. Уверен, небесные судьи сбросят мне пару гирек с темной чаши весов за этот поступок.

Книга замолчала на пару секунд, прежде чем скрипучий старческий голос снова разнесся по темнице.

— Умен. Силен. Опасен. Ты очень похож на моего создателя. Только он не был связан узами ложной морали. Доброта, милосердие, справедливость — глупые принципы, которые слабые пытаются навязывать сильным. Мой создатель всегда был выше подобного…

— И где он сейчас? — я перебил книгу, начиная терять терпение, у меня не так много времени, чтобы тратить его на философские споры. — Где сейчас твой творец? — повторил свой вопрос. — Почему он бросил тебя? Ведь ты его создание, по сути — дитя, несущее в себе отголосок его души и устремлений. Что им было создано, что он после себя оставил, вспомнил ли о нем хоть кто-нибудь добрым словом после того, как он погиб? Почему молчишь? Тебе известны принципы доброты, справедливости, воздаяния. В конце концов, скольких ты выпила, иссушила, оставив лишь пустые оболочки, а все ради чего? Ради бесконечной гонки за знаниями. Но кому они нужны? Ты словно безумный конструкт, следуешь однажды отданному приказу, не понимая его конечного смысла. Как бы ты ни хотела, тебе не вместить в себя все знания вселенной: ты не бог и никогда им не станешь. Ты лишь глупый раб чужих приказов, пытающийся достичь недостижимого. Поэтому не тебе мне говорить о том, кто из нас слаб из-за отсутствия или наличия принципов. Даже если смотреть с позиции силы, ты — моя пленница, а не наоборот. Я могу в любой момент тебя уничтожить, а не ты меня.

Книга молчала, словно обиженный ребенок, закрывшись в себе. Ну и ладно, молчи! Разозлившись, я направился к двери, когда в спину донеслось:

— Постой. Создатель оставил на хранение мне, вернее, вложенной в меня части души, кое-что. Он очень опасался того, что может попасть туда, куда ты сейчас хочешь отправиться.

— Что взамен? — быстро уточнил я.

— Ничего, — буркнула книга, — это не знания, я просто не хочу исчезнуть.

* * *

День икс…

Я осторожно подхватываю с полки сокровищницы Длань Абсолютного Света. Тяжелая рука, отлитая из чего-то вязкого и светлого, похожего на янтарь, покрытая вязью рун. Я буквально чувствовал бурлящую в ней энергию, готовую выплеснуться в сокрушительной вспышке силы. Интересно, кем был тот, кто ее создал? Зачем и, самое главное, как? Такое впечатление, что кто-то просто окунул руку в древесную смолу, позволив ей застыть каменной коркой, а потом рывком выдернул из нее, оставив в густой вязи не только свой отпечаток, но и отблеск силы, заполнивший пустоту. Может, Паладиус? Учитывая, что изначально команда искателей обнаружила артефакт в Колыбели богов, исключать такое не стоит. Длань долго ждала своего часа, должна была сыграть решающую роль в битве духов, устроенной Шепчущим на Беренхеле, но тогда обошлись без нее…

За расходники в этом рейде отвечает наг, но в последнее время его планы как-то слишком часто идут не по плану. Глупый каламбур, немого нервно улыбнулся я получившейся шутке. О своей безопасности я всегда должен заботиться сам. Перстень-активатор отправляется следом за могучим артефактом. Одно прикосновение им к Длани, пяток секунд — и вся сила выплеснется в едином порыве. Завершает набор небольшой флакон, хранящий в своей глубине маленькое подрагивающее солнышко. Душа Света. Эликсир, дающий абсолютную неуязвимость к проявлению этой силы на три секунды, без него пережить активацию смертоносного артефакта невозможно.

Теперь ты. Я аккуратно надеваю браслет из зеленых камней, придающих телу энергию и бодрость — не стоит полагаться на одни только зелья, хоть их и скопилось у меня порядком. Следом в сумку отправляется разноцветный многогранник, создающий иллюзорные образы-личины. Высших им не обманешь, а вот мелких бесов вполне. Я заранее вложил в него несколько сотен образов различных демонических тварей. Книга Гузуфа в этом плане здорово помогла, их в ее памяти хранилось множество.

Кто следующий? С должным почтением помещаю в защищенный карман Амулет темного гостя, Меджех пока обойдется и без него. На глазах у Шепчущего светить столь ценной вещью не стоит, и все же, когда ты отправляешься в Ад, — лишних козырей не бывает. Теперь очередь дискомета. Мастер-механоид смог скопировать оставленный ему в качестве образца диск, пополнив пенал со снарядами до изначального числа, и теперь оружием можно пользоваться как раньше. В Бездне любое проявление чуждой силы привлекает внимание слишком большого количества глаз, и лучше максимально ограничить использование карт. На дискомет, конечно, тоже наложено благословение Великого Механика, что должно хотя бы на время защитить его от разрушающего темного излучения, но все же он будет «фонить» меньше, чем чистое проявление силы Хаоса.

Я по очереди собираю заранее отобранные и подготовленные вещи: зелья с эликсирами, свитки заклинаний. Глаз Салула занимает свое место на шее рядом с брошью в виде жука-скарабея — дух-разведчик, подчиненный жрецами и несущий слабый отголосок силы светлых богов, может помочь там, где не справится магия. Сеть святой Елены укладывается рядом с Дланью, кулон со Щитом абсолютного пламени — подле маленькой матерчатой куклы, способной перетянуть на себя предназначенные мне проклятья. Зелья лечения и регенерации уходят в соответствующие карманы на поясе. Я с сожалением смотрю на техноброню, стоящую в углу и, качнув головой, оставляю ее здесь. Тонкая электроника вряд ли выдержит знакомство с темной энергией Инферно, моментально сгорит, став из подспорья обузой. Огнеметы, лучеметы с ракетометами останутся в оружейной стойке по той же причине.

А вот творения Великого Механика захватить с собой можно. Черепаха, лис и механическая птица отправляются в сумку. Я с сомнением верчу в руках рабский куб с застывшим в нем единорогом. Существо Света может оказаться полезным помощником в бою, но и отличным маяком для всех демонических тварей рядом. Сначала я рассматривал его в качестве запасного плана к отступлению — он мог бы неплохо оттянуть на себя внимание, — но обрекать прекрасное создание на безнадежный бой было бы подло. Их и так почти не осталось во вселенной, а шансов на выживание после освобождения из куба у несчастного единорога нет: он просто не сможет покинуть Бездну. Как оказалось, его способности по перемещению между мирами там не сработают, а жаль. По этой же причине Девенатор также останется здесь — перемещаться по Аду с его помощью мы не сможем.

Еще раз на последок обведя взглядом сокровищницу, останавливаюсь на стопке контрактов с демонами и вещами Девы Боли, Илайны, баловавшейся их призывом. Рука потянулась и к ним, но потом я передумал. Контракты вызывают демонов в наш мир, в Бездне от них толку будет мало. А в инструментарии демонологов я разбираюсь слабо, не хочу быть дилетантом, без подготовки сующим нос в опасные сферы. Так его и прищемить недолго. Вместе с головой. Если только взять походную леечку с жидким мелом, наполненным холодными мерцающими искрами? Обычная, но весьма дорогая смесь для начертания пентаграмм и обережного круга, что может защитить от глаз не самого сильного демона.

Ну вот, кажется, и все. Я не спеша натягиваю на себя костюм из кожи камузина. Легкая броня, не сковывающая движения, до сих пор пахнет солью и водорослями, словно печальный привет с Тамариса. Тогда я проиграл битву за мир, да простит меня Селедра. Может, сейчас Слепец будет более милостив к нам, позволив выиграть сражение за Румию. Кстати, если смогу выжить, нужно будет озаботиться броней понадежней, чешуйка Великого Дракона до сих пор ждет своего часа. Привыкнув к доспехам, созданным силой карт, я как-то упустил из виду потребность в более материальной защите.

Аспид занял свое место на странице Книги, среди прочих карт, летящие кинжалы — за спиной, на руках защелкнуты браслеты с невидимыми клинками, а из перчаток выстрелили и скользнули назад когти ассирэя. Я готов.

Глава 5 Пылающее солнце

— Вовремя, — наг, неожиданно появившийся на одной из боковых тропинок, пронизывающих сад, удовлетворенно кивнул и, небрежно отмахнувшись от светящегося шарика, встречающего гостей, сам повел меня к дому.

Шагнув прочь от исчезающей за спиной двери, я последовал за Шепчущим, быстро ползущим по вымощенным разноцветным камнем дорожкам. С любопытством оглядываясь по сторонам, отметил, что хотя с момента нашего с Саймирой последнего визита не прошло и декады, здесь кое-что поменялось: вон те кусты черных роз были поменьше, да и небольшая статуя девушки, расположенная на главной аллее, ведущей к дому, тоже другая. Сейчас на пьедестале стояла юная путешественница в развевающемся на ветру платье и с зонтом в руках. Красиво. Даже странно видеть подобное в этом месте. Шагах в десяти от нее плотоядные тернии рвут и активно переваривают чью-то плоть, а рядом — ты, воплощение юности и красоты, в доме одного из самых известных террористов и убийц во вселенной, готовящегося спуститься в Ад, чтобы спасти один несчастный мир…

М-да, жизнь порой пишет сюжеты, недоступные никаким книгам. Я, качнув головой, ускорил шаг, догоняя нага. По пути треснул ногой одну из терний, что выскочила из зарослей солнечного папоротника и попыталась укусить меня за ногу, и с удовлетворением проследил, как от моего удара массивная голова на тонкой ножке, разевая полную зубов пасть, отлетела вглубь сада.

На это наг неодобрительно хмыкнул:

— Это было не обязательно. С твоей скоростью ты мог легко увернуться.

Я лишь пожал плечами, не зная, что сказать. Ну не нравятся мне растения, жрущие плоть, особенно когда они пытаются попробовать на вкус мою.

— Привычка…

Хозяин дома, устало и как-то по-человечески вздохнув, махнул рукой и снова пополз вперед, рявкнув по пути на призрака, куда-то летевшего по своим делам. Повелительный взмах кончиком хвоста в сторону сбежавшей со своей клумбы живности закрыл вопрос. До дома мы дошли без новых инцидентов. Стоило войти, и мне указали на софу, что вместе с другими стояла вдоль стен просторного, украшенного со вкусом подобранными вещами холла.

— Располагайся, нам придется подождать.

— Чего именно? — уточнил я, удобно устраиваясь на диване.

— Мне нужно знать время и место, где Нагльфар вынырнет в нашу реальность из Бездны, — ответил наг и, открыв сумку, достал хрустальную пластину. — Если ты не против, я хотел бы оценить уровень и силу твоего оружия и экипировки: надо убедиться, что у тебя нет ничего, что может выдать нас демонам.

Я приглашающе махнул рукой. Все по-настоящему важное и полезное лежало в защищенном кармане сумки и будет скрыто от проверки. А после задал вопрос, вертевшийся на языке:

— Нагльфар — это что или кто такое?

Среди книг, прочитанных мной перед рейдом, я несколько раз встречал это имя и даже примерное описание его перемещений, про которые упомянул Шепчущий, но мне хотелось услышать объяснения нага.

— Похититель душ, — ответил тот, внимательно осматривая меня. — Один из крупнейших и сильнейших в Бездне. Возможно, ты слышал о корабле-призраке, появляющемся в разных мирах. Огромный корабль, объятый огнем, скользящий по небесной или морской глади, затягивающий на свой борт души грешников, чтобы перевезти их прямо в Ад. Его команда состоит из демонов и бесов, а капитан — сам дьявол.

— И что из этого правда? — заинтересовался я, параллельно отмечая, как взгляд опытного змея зацепился за летающие кинжалы, размещенные за спиной так, чтобы было удобнее одним слитным движением доставать и посылать их в цель, затем по очереди остановился на браслете из зеленых камней и Глазе Салула, оказавшемся хорошей основой для чар. Знакомый мастер-артефактор, создав внешнее кольцо амулета из окаменевшей крови Госпожи Холодного города и влив в него всю собранную съемным накопителем ритуального кинжала жизненную энергию, на время усилил его действие против демонов. Эти предметы нага явно заинтересовали.

— Все и ничего, — усмехнулся он, снимая хрустальную пластину. — Нагльфар — не корабль, это, по сути, живое существо, точнее, демоническая сущность, а команда и капитан — ее части. Души грешников, завербованные им на вечное служение, что медленно растворяются в нем, становясь частью корабля. К счастью, не все для этого подходят. Например, капитаном может стать лишь человек, предавший и сознательно погубивший свой корабль, экипаж или пассажиров. Им, конечно, обещают иное: предлагают избежать мук Ада, отработав на Нагльфаре определенный срок. Сто-двести лет службы по сравнению с пламенем Бездны кажутся избавлением, но еще никто и никогда не сошел с его борта, вернувшись назад в Реку душ. Там уже через двадцать лет плаванья душа теряет собственное «я», а в месте с ним постепенно утрачивает память, разум, эмоции с воспоминаниями, со временем растворяясь и исчезая, а больше пятидесяти лет и вовсе никто не выдерживает, даже сильнейшие. Впрочем, нас это мало интересует. Для нас важно то, что это сильнейший Похититель, тысячами ворующий души и перевозящий их на своем борту, на нем никто не заметит парочку лишних пассажиров, особенно если капитан с командой будут смотреть в нужную для нас сторону. Главная проблема, что маршрут корабля-браконьера очень хаотичен, и я пока не знаю, в каком из трех наиболее вероятных миров он вынырнет в нашу реальность. Сейчас я жду, когда мои агенты сообщат о планах капитана, и я смогу проложить в нужное место Тайную тропу.

— А когда к нам присоединится Владыка мыслей? — уточнил я. Мне было весьма любопытно с ним познакомиться. Менталисты такой силы — огромная редкость, а те, кто согласятся прогуляться в Бездну, наверняка, еще и безумцы.

— Он появится позже, — взмахнул рукой наг, отгоняя лишние вопросы, — на заключительном этапе операции. Ад очень опасное место для подобных мастеров: сотни мыслей, эманации боли, страх, безумие — все это может свести с ума даже закаленный разум. Не стоит рисковать нашим союзником, бессмысленно подвергая его подобным испытаниям.

— Разумно, — кивнул, соглашаясь.

— Хорошее снаряжение и интересные вещи, — указав на кинжалы и амулет, вернулся лидер нашего маленького отряда к интересующей его теме. — Мои поздравления Саймире, раз она смогла найти и купить подобное. Глаз Салула — огромная редкость, последний раз такой артефакт я видел на закрытом аукционе лет сто тридцать назад. Да и кинжалы очень хороши — работа старых мастеров, сейчас так делать не умеют. А вот броня подкачала, — он, с неодобрением поцокал языком, подполз ближе и резко махнул рукой. На усиленной рунами прочности коже камузина проступили тонкие нити разрезов, оставшихся от когтей нага. — О своей безопасности нужно заботиться лучше, — осуждающе покачав головой, нравоучительно произнес владыка, отползая. — Нельзя всегда и во всем полагаться на карты. Их можно заблокировать, украсть, отменить, или ты вовсе можешь попасть в такие места, где они действовать не будут или использовать их окажется опасно, вроде тех же Топей Тлат’нока. Подожди меня здесь.

Резко завершив свою отповедь, Шепчущий быстро уполз куда-то наверх, оставив меня в одиночестве, дав время немного подумать.

Я ушел утром, выдернув Меджа с тренировки с младшими членами клана. Старый кот все понял без слов. Посмотрел в глаза, ободряюще хлопнул по плечу и шепнул: «Уходи и возвращайся». И продолжил занятие. Мне не хотелось устраивать долгих прощаний. Еще одну ночь ожидания и страха, как это было перед турниром, я просто не выдержу. Это очередной рейд, каких у меня было, и надеюсь, будет сотни, а может, и тысячи, и не так уж и важно, куда в этот раз меня ведет дорога. С Саймирой мы все сказали друг другу еще ночью в танце без слов, объятьями и поцелуями. Я ушел, постаравшись не разбудить, тихонько поцеловав в щеку. Жалко, что перед рейдом не смог найти Нию с Эрмисом, эти двое чисто по-кошачьи любят внезапно появляться и исчезать. Впрочем, так даже легче. Пускай они не знают ничего, меньше будет лишних волнений.

— Держи.

Наг протянул мне на двух вытянутых руках объемный черный и, как оказалось, увесистый деревянный ящик, который я аккуратно поставил на стол перед собой. Дождавшись разрешающего кивка, осторожно откинул крышку. И увидел литую кирасу, лежащую по центру.

Я медленно достал ее, рассматривая. Легкая, не больше четырех полных мер, она была сделана из какого-то полупрозрачного металла, внутри которого я увидел искусный рисунок полыхающего в зените солнца, созданного из горящих золотом рун. Сложные завитки и разводы, разбегающиеся от светила по доспеху, также состояли из крохотных символов, явно являющихся единым целым и одновременно частью чего-то большего, крайне сложного. Я с интересом рассматривал броню, чувствуя исходящую от металла прохладу и силу. Под кирасой я увидел остальные элементы: поножи, наплечники, перчатки, наручи и, самое главное, шлем.

— Полный комплект рыцаря Пылающего солнца, — с гордостью произнес наг, наблюдая за мной. — Сделан из льдистой стали больше восьми тысяч лет назад мастером ордена Бальдуром Златоковцем. На сам доспех наложены великие чары Солнечного ветра.

Теперь понятно, что это за завитки, бегущие по кирасе, и что они символизируют, догадался я, разглядывая комплект и медленно в него влюбляясь. Странно, и почему я сразу же втрескался в него по самые уши, едва только увидел? Хотя… Такое редко, но наверняка чувствовал каждый, когда берешь в руки вещь и понимаешь: это твое — та самая, однажды потерянная, а теперь найденная частица. Доспех был прекрасен той совершенной и не вычурной красотой, которая влюбляет и притягивает с первого взгляда. Без сложных и лишних гравировок, морд драконов и волков, просто завитки ветра и солнца, струящиеся по броне, вызывающие потаенное сияние, что рождается внутри и пробегает по всему металлу, придавая тому холодный льдистый отблеск.

— Редчайшая вещь, — тем временем продолжил говорить Шепчущий, словно продавец, увидевший заинтересованность покупателя и все нахваливающий свой товар. — Секрет льдистой стали был утрачен сразу после гибели ордена, и восстановить его до сих пор так и не удалось. Скорее всего, ты сейчас держишь в руках единственный полный комплект их брони, сохранившийся в нашей вселенной.

— А кем они были? — зачарованно поинтересовался я, продолжая любоваться доспехом.

— Безумцами, — пожал плечами наг, — или героями, даже не знаю, кем больше. А может, и теми и другими сразу.

Видя, что я никак не могу оторвать взгляд от рун, ловя отблески их древних тайн, он дал мне время налюбоваться. Сел рядом на софу и начал неспешный рассказ:

— Это был один из первых орденов паладинов, что сражались за пределамисвоего мира. Защищая невинных, они перемещались по мирам, используя в качестве скакунов единорогов. Поговаривают, что это они их и вывели. Величайшие мастера меча, владевшие знаниями и секретами, недоступными простым смертным. Они сражались со злом, помогая разумным по всей Радуге миров. А потом сгинули, выступив в последний поход. Устав бороться с проявлениями зла в нашей реальности, они отправились в Бездну, чтобы уничтожить сам источник его появления. Там они все и погибли в бесконечных сражениях с ордами демонов, — закончил историю Шепчущий.

А потом продолжил уже более обычным тоном:

— Во всяком случае, я вкратце пересказал тебе одну из легенд об ордене Пылающего солнца и вероятной причине его исчезновения. Честно говоря, раньше я думал, что все это пустые домыслы и людские выдумки, и этих рыцарей и вовсе никогда не существовало. А орден Тысячелетнего Солнца, ставший известным в намного более поздние времена, — просто подражатели легенды о первых паладинах. И считал так до тех пор, пока в тайнике старого владыки нашего Дома не нашел среди прочего комплект их брони. Не знаю, кем были Пылающие, куда и почему пропали, но кузнецы и артефакторы у них были что надо. Заклятье Солнечного ветра я вообще впервые увидел именно на ней, — наг указал на кирасу в моих руках, — а про мастеров рун, способных целиком влить столь сложные чары в броню, не разрушив при этом связующих нитей, я и вовсе не знаю. Нравится? — неожиданно уточнил он, дотронувшись до ящика.

И все что я смог — кивнуть. Слишком мелкое слово — «нравится», —чтобы описать все, что я чувствовал, держа в руках столь чудесную и недоступную мне вещь. Я даже представить себе не мог, сколько подобное может стоить. Хотя… Такое не продается, в принципе, столь уникальные предметы лишь меняют на нечто столь же ценное, что нельзя купить за такую мелочь как дайны или универсумы.

— Дарю.

Просто сказал наг, оглушив меня одним тихим словом, заставив непонимающе посмотреть на него.

— Считай это моими инвестициями в наше общее выживание, а также дополнительной платой за твое участие в рейде, — продолжил спокойно говорить Шепчущий. — Плюс, я попрошу от тебя одно маленькое обещание: если между нами в будущем возникнет конфликт или недопонимание, ты мне дашь пять минут своего времени и спокойно выслушаешь все сказанное мной.

— Конфликт? — уточнил я, подозрительно глядя на одного из сильнейших служителей Игры.

— Жизнь полна непредсказуемости, — пожал плечами тот. — Такие ситуации всегда могут возникнуть, а в условиях Двойной Спирали они порой неизбежны. Подставы, обман, стравливание конкурентов друг с другом — все это неотъемлемая часть нашей жизни, тебе ли не знать. Мы сейчас играем на очень высоких ставках, Рэн, и такое вполне может произойти. Я просто пытаюсь обезопасить наше сотрудничество. Думаю, это небольшая плата за такой дар, — он указал взглядом на рыцарский доспех, лежащий передо мной.

Чуть подумав, я кивнул. За подобное я бы не пожалел собственную руку или ногу, заплатив еще пяток золотых карт сверху, а может, даже больше. Карты лишь временная сила, дарованная тебе не навсегда. А тут… Шепчущий подозрительно щедр… Я призвал Книгу, но наг отрицательно качнул головой:

— Это не обязательно, мне достаточно твоего слова.

— Хорошо, я даю вам свое обещание, — я твердо произнес, глядя главе Дома Змеи в глаза. После чего, указав на комплект, уточнил: — Теперь он мой?

— Да, владей, — тот, махнув рукой, телекинезом слегка придвинул ко мне ящик со снаряжением. — И пока есть время, тебе было бы неплохо его опробовать, притереться к нему. Мой тренировочный зал в твоем распоряжении. Думаю, часов шесть у нас еще есть, может, даже больше.

* * *

Я застегиваю последний ремешок поножей за коленом и с удивлением вижу, как тонкие воздушные струйки, слегка светясь, начинают тянуться от них к кирасе, застывая металлом и соединяя их вместе. Теперь наручи, и ситуация снова повторяется: десятки тончайших нитей, с волос толщиной, металлической паутиной стремятся друг к другу с обоих элементов доспеха, постепенно соединяясь и уплотняясь. Их вязь становится все гуще и плотнее, пока не застывает, превращаясь в нечто наподобие кольчуги, только созданной не из завитков колец, а из переплетения металлических волокон, образующих прочную защиту. Потрясающе.

Я осторожно двинул рукой, сделал несколько взмахов. Веса почти не чувствую, элементы брони не замедляют и не сковывают движений. А что с прочностью? Вытащил из ножен кинжал и осторожно провел им по соединению. Ни царапины, ни разреза. Надавил чуть сильнее. Металл слегка прогибается в месте давления, и видно едва уловимое сияние. Резкий укол, клинок едва углубился на ноготь, разрезав несколько нитей, которые сразу же соединились вместе, как только я убрал кинжал. Интересно. Словно ребенок, получивший подарок ко дню рождения, я начал с азартом надевать остальные элементы доспеха, стремясь на деле испытать его возможности.

Наплечники, перчатки, шлем — все они постепенно соединялись вместе по мере того, как я помещал их на предназначенное место.

«Тай, — мысленно шепнул я, — сколько времени прошло с момента, как я надел последнюю часть, до того, когда они все стали единым целым?»

«Я с тобой не разговариваю, — буркнула та. После чего все же ответила: — Одна минута сорок шесть секунд».

«Быстро, — довольно кивнул я. — Может, хватит уже обижаться?» — предложил я, вертя головой из стороны в сторону. Шлем рыцаря с опущенным забралом становился полностью закрытым, в прорезях для глаз были установлены слегка вытянутые овальные линзы фиолетового оттенка, отверстие для рта защищало нечто похожее на тонкую перепонку с бегущими по ней неровными линиями. Воздух проходил легко, а мембрана, скорее всего, защищала органы дыхания от ядовитых газов. Как все продумано…

«Я отказываюсь с тобой сотрудничать до тех пор, пока ты не начнешь учитывать и мое мнение при принятии решений! — тем временем гневно выпалила Тайвари. — Если уж так случилось, что у нас это тело одно на двоих, я требую, чтобы ты со мной считался, когда сознательно подвергаешь его риску. А если ты игнорируешь мое справедливое требование, значит, и на мою помощь можешь не рассчитывать».

«Бунт машин во всем его жесточайшем проявлении».

« Я не машина! — снова возмущенно закричала Тай. — Я — симбионт и наделена разумом, в отличие от тебя. И я не виновата в том, что досталась такому суицидальному болвану, так и ищущему наиболее экзотические способы умереть. Но, в отличие от тебя, у меня нет души. Ты понимаешь, что смерть для меня — это все⁈ Конец! Не будет у меня Реки душ, перерождения и новой жизни, хоть бы и в теле осла, которым ты лишь по ошибке богов почему-то не стал. Я умру, просто исчезну. А я так не хочу! И не буду тебе помогать, приближая свой конец».

«Но я ведь могу и просто приказать, — напомнил я. — Ты мой симбионт и обязана подчиняться прямым приказам оператора».

«А я тогда снова уйду на перезагрузку и анализ своих систем! Мне кажется, я неадекватно функционирую и несу угрозу оператору. И вообще, я требую, чтобы меня отнесли на проверку в диагностический центр Союза ю-мари: накопилось слишком много уведомлений о сбоях в работе. А до этого момента и вовсе уйду в состояние гибернации».

«Ладно, туше», — согласился я, признавая победу в споре своей не совсем добровольной спутницы.

Между нами воцарилось тяжелое, наполненное взаимной обидой молчание. Я отлично понимал ее страх, ее нежелание прекращать свое существование, такое обычное для всех живых существ, но позволять ей командовать мной был категорически не согласен.

« Тай, — в итоге тихо позвал я, — ты права, у тебя есть полное право на свое мнение и чувства, но тело-то — мое. И не моя вина в том, что щит спаял нас вместе. Ты могла предварительно оценить риски и отключиться заранее или подсказать мне снять все артефакты и тебя. А еще твое активное исследование щита в процессе установки… Только благодаря тебе, я могу хоть как-то им управлять, но это тоже могло повлиять… Все случилось так, как случилось, нам теперь с этим жить, но от своих принципов я не отступлюсь. Мне это просто необходимо, чтобы сохранить себя. Ты же можешь помочь мне, нам, выжить на этом пути. Или просто плыть по течению в ожидании своего конца».

Симбионт упрямо молчала, я лишь чувствовал ее недовольное присутствие на краю своего сознания. И меня охватило возмущение: мало того, что мне приходится перебарывать себя, буквально отправляясь в Бездну, унимать страхи Саймиры, мечтающей оградить себя от всех тревог, а тут еще и внутри своего разума приходится оправдываться и доказывать право принимать решения.

« Ты же знаешь, почему я так поступаю. Разве двести миллионов жизней не стоят того, чтобы ради них рискнуть одной, точнее, двумя? Тай, ты же не простой бездушный аппарат, способный лишь считать цифры, и должна понимать, что некоторые вещи выше и важнее наших собственных желаний. Я тоже не хочу туда идти, тоже рискую своей душой, и лучше бы сейчас сидел дома, обнимал Саймиру и любовался морем вместе с ней… Но я должен, потому, что просто некому больше это сделать, а я могу. А если бы в помощи нуждались не посторонние люди, а ю-мари, создавшие тебя? Ты бы так же бунтовала — или цеплялась за любую, пусть и крохотную возможность спасти их, дав хотя бы тень надежды?»

Тайвари несколько долгих секунд молчала, а затем грустно произнесла:

«Рэн, я осознаю и понимаю текущую необходимость. Помню: „план проработан, риски приемлемы, доходы позволят клану идти выбранным путем в Двойной Спирали…“, мне тоже хочется помочь людям. Я просто прошу хотя бы иногда слышать мое мнение при принятии решений и хоть немного учитывать его. Я понимаю, что прошу больше, чем заслуживают обычные машины, а я всего лишь механизм, созданный искусственно для обработки информации и помощи оператору в принятии решений. И все же, слившись с тобой, я изменилась, став чем-то большим».

Голос моей помощницы становился все тише и тише.

«Я, действительно, похоже, функциониру ю неправильно . Горю любопытство м вместо беспристрастного сбор а информации, испытываю эмоци и, когда надо, опираясь на холодную логику, принимать решения, привяза лась к своему текущему оператору и пережива ю за его дела вместо отстраненн ого выполнения своих обязанностей временного помощника , поддаюсь азарту при достижении цели… и смею учитывать собственные интересы . Я меняюсь. Печать Хаоса, что лежит на твоей душе, эмбиент, что проходит сквозь твой разум… Я не могу этому противостоять. И не могу и дальше быть просто исполнительной машиной…»

«Хорошо, Тай, — я кивнул, понимая и принимая. — Я буду выслушивать твое мнение, и все же мое останется главным. Буду учитывать все твои предложения по снижению рисков при решении конкретных задач. Но я уже выбрал путь, которому решил следовать, и с него не сверну. Я буду сражаться и рисковать, ты можешь или не смириться с этим и уйти на вечную перезагрузку, или помогать мне, повышая наши общие шансы на выживание, это твой выбор. Моего решения это в любом случае не изменит. Такова судьба и путь воина, который ты невольно разделила со мной».

«Спасибо, что хотя бы услышал, — тихий вздох и грустный шепот: — Если б я была живой, то подумала, что меня за что-то прокляли боги… — И уже хоть и натянуто, но гораздо бодрее: — Ладно, давай протестируем возможности новой брони, время, действительно, дорого, а мы должны знать, что она может».

* * *

Меч-плеть свистит и извивается, пытаясь достать до теней.

Для тренировочного боя я выбрал на арене максимальную сложность с постоянно изменяющейся обстановкой и типами врагов. Я хотел проверить, на что способна броня Пламенеющих, оценить предел ее возможностей. И пока она не подвела ни разу, оправдывая и даже превосходя мои ожидания. Комплект словно живой подстраивался под мое тело, полностью облегая его, словно вторая кожа. Сражаясь, в какие-то моменты я просто забывал о его существовании.

Круговерть теней разорвалась, черные сгустки одновременно рванули ко мне, пытаясь прорваться сквозь град ударов, которым я до этого сдерживал их, не подпуская. Взмах хлыстом, еще один, а затем резкий прыжок вверх и вперед в образовавшуюся брешь — нужно не дать себя окружить. Я пролетел сквозь мельтешащее марево противников, почувствовав несколько быстрых и хлестких ударов по спине и груди. Падение на землю, продолжить кувырок вперед для разрыва дистанции, резко вскочить, развернуться и встретить теней новой серией ударов.

Меч-плеть, извиваясь, со свистом пронзает воздух, трехгранный наконечник рассекает призрачную плоть, встречая на подлете рванувшие ко мне теневые сгустки. Я осторожно пячусь назад, удерживая дистанцию. Годы занятий дают о себе знать. Медленно, они слишком заторможенные, или это я стал слишком быстр. Тени снова пытаются закрутить вокруг меня воронку-сферу в попытке окружить, но больше я на такой трюк не поддамся. Здесь главное — движение, постоянно раскручивать маятник, не давая себя обступить и не боясь атаковать самому.

Врагов осталось меньше трех десятков, когда они резко прянули назад, отказываясь от схватки и исчезая.

Бой закончен.

Арена снова начала меняться и трансформироваться под новый поединок. Я взглянул на круглый диск, где проступило название противника, с которым только что сражался. «Талаские теневики-вампиры». Интересно, никогда не слышал, но они точно где-то и когда-то существовали. Или существуют. Тренировочный зал нага позволял не просто воссоздавать конкретные арены с их обитателями, а создавать для себя противников. Да еще и не усредненные иллюзорные оболочки, но прототипы реальных врагов с учетом их особенностей и способностей, давая хозяину возможность заранее изучить потенциальных противников еще до столкновения с ними. М-да, мне и клану до такого еще далеко…

Ночь, просторный зал с колоннами на открытой площадке, ни укрытий, ни видимых врагов. Я делаю несколько шагов, оглядываясь по сторонам, пытаясь понять, что меня ждет, и из тени проступает темная фигура, сжимающая в руках два клинка. Скрытое маской лицо, матово-черный доспех, закрывающий все тело, и черная дымка там, где у людей начинаются ноги. Темный ифрит?

Приветственный полупоклон со стороны врага, и следом резкая и мощная атака сразу с двух рук по нижней и верхней части корпуса. Все, что я смог, это, отбив нижний удар, уйти, отпрыгнуть назад, уклоняясь от второго. Но, даже не пытаясь контратаковать, вынужден был снова отходить, спасаясь от новой серии ударов. Я едва успел призвать невидимый клинок, чтобы хоть чем-то парировать выпады второго меча противника. А эта тварь лишь наращивала силу и скорость атак, не давая разорвать дистанцию, чтобы я не мог реализовать преимущества своей плети. Удары следовали одним за другим, клинки мелькали словно лопасти вентилятора, я едва умудрялся фиксировать очередной замах врага, отбивая выпады больше на интуиции, чем сознательно. Под конец едва получалось их замечать, действуя на одних лишь инстинктах и скорости реакции. Я пытался понять технику противника и не мог вспомнить ничего знакомого. Такое впечатление, что из разных школ взяли наиболее подходящие серии, а потом произвольно их комбинировали и сочетали, не позволяя хоть как-то подстроиться и предугадать следующий удар.

Да демоны ада, это что такое⁈ Я не проиграю учебному манекену! Взревев, подпрыгнул вверх и, пропустив вражеское лезвие под собой, нанес мощный косой удар сверху вниз, пытаясь разорвать черное кружево, выплетаемое чужим клинком. Дракон хлещет хвостом вниз, классический атака школы Красного дракона, сила, вложенная в него, пробегает от солнечного сплетения к кисти, потом по лезвию клинка, отбивает меч противника вниз, чтобы встретиться со вторым клинком, поднятым вверх. Ифрит чуть попятился назад, гася инерцию удара, и следом разразился новой серией выпадов, став на миг похожим на шестирукую богиню с Аллеи Богов с оружием в каждой руке, атаковав меня ими одновременно: голова, горло, рука, бедро, живот, нога. Чисто интуитивно я успел три из них отбить, но рука и бедро с коленом приняли удары на себя. Доспех с хрустом смялся, по телу пробежала боль.

Не успел я опомниться, как по глазам хлестнула яркая вспышка — враг, внезапно отпрянув, после ударов успел незаметно бросить мне под ноги крохотную стеклянную сферу. Линзы шлема, подстроившись под темноту ночи, сыграли со мной злую шутку, сделав мое зрение слишком чувствительным к подобному приему. Я ослеп, не видел буквально ничего. Ориентируясь на слух, отмахнулся мечом, попытался отступить назад, разорвать дистанцию, чтобы выиграть хоть несколько мгновений и дать глазам время прийти в себя, но… Сначала резкий удар сбил меня с ног, затем что-то острое стразу же уперлось мне в горло, и я услышал голос нага:

— Проиграл.

Тень, окутывающая фигуру ифрита, исчезла, и я увидел хозяина дома в боевом облачении с двумя мечами в руках.

— Решил привнести немного разнообразия в твою тренировку, заодно посмотреть, чему ты научился за последний год.

— И как результат? — спросил я, поднимаясь.

— Хороший бой, — наг удовлетворенно кивнул. — За такой поединок тебя бы смело приняли в Золотую тысячу гвардии нашего императора. Только твоя техника боя не слишком подходит под твое оружие.

В ответ на это я лишь с сожалением кивнул.

— Я пока не достиг тех высот, когда смогу любое оружие адаптировать под нужный мне рисунок боя.

— Это придет со временем, — что-то прикинув, оценил мои перспективы опытный змей. — Если сравнить того, кого я когда-то встретил, не способного продержаться против меня и десяток ударов сердца, с тем, кто сражался со мной сейчас, — это колоссальный прогресс. Как броня? — затем поинтересовался он.

— Великолепна, я даже не ожидал, что в прошлом могли создавать подобное. Но нужно больше времени, чтобы к ней привыкнуть и понять ее возможности. Пары тренировок для этого явно недостаточно. Жаль, что вы не дали мне для этого больше времени.

— До вчерашнего дня я вообще не был уверен, что захочу ее тебе подарить, — пробурчал Шепчущий. — В любом случае, это лучше чем то, что у тебя было. А с остальными ее свойствами, если останемся живы, ты сможешь разобраться и сам, но позже.

— Тогда, возможно, вы поделитесь тем, что уже выяснили, изучая комплект? — предложил я.— Чтобы я не узнавал о его слабых местах прямо посреди боя?

— Я не проводил его детального исследования, — чуть подумав, ответил наг. — Для моей расы он не подходит. Так, выполнил поверхностную проверку на наличие скрытых проклятий, охранных механизмов и ловушек или индивидуальной привязки, защищающей броню от чужих рук. И ничего не нашел. Даже странно, — задумчиво произнес он, погладив подбородок. — То ли их не устанавливали, то ли старый владыка их убрал, готовя доспех для продажи или обмена. Не знаю.

— А как активировать чары, вложенные в него? — уточнил я, внимательно слушая нага.

— Не знаю, — снова ответил тот. — Я даже их название нашел лишь в одной-единственной книге без подробного описания их действия, и маг-артефактор, проводивший изучение комплекта, тоже не сумел помочь. Не хватило нужных знаний и таланта, чтобы взаимодействовать с заклинаниями подобного уровня. Так что эту загадку тебе предстоит разгадать самому. После рейда.

— И когда он состоится? — поинтересовался я. Не люблю ждать, по мне лучше вступить в тяжкий бой, чем часами томиться в его ожидании.

— Через три часа Нагльфар вынырнет у Мензантиса, так что самое время начать подготовку к ритуалу перехода, — сообщил довольный наг. — Мои агенты уже приготовили все необходимое для ритуала на той стороне. Нам пора.

Друзья Игра Хаоса нуждается в Вашей поддержке! Давайте не будем скупиться на сердечки и добрые слова, это поможет не только книге, но и Автору пишущему ее! Заранее спасибо всем кто услышит мою просьбу. Напишем хорошую книгу вместе!!!

Глава 6 Нагльфар

Глава 6. Нагльфар

Золото матово-тусклой горкой лежит перед ним, притягивая к себе взгляд, будоража и маня. Батиз осторожно берет одну из монет — увесистый кругляш с унылой рожей одного из забытых императоров прошлого. Настоящая. Он еще помнил, как они должны выглядеть, но успел забыть, когда держал в руках нечто подобное в последний раз. Игры, долги и кредиторы забрали себе все: его состояние, поместье, уважение — все кануло в бездну под шелест карт и стук игровых костей.

— И что я должен сделать, чтобы получить это? — прошептал он, когда его руки сами, словно дикие звери, впились в рассыпанное на столе богатство, а мысли лихорадочно закружились в голове. С ним он вернет себе все: имя, положение, репутацию, он уже представил, как войдет в «Золотой дукат», расшвыривая серебро перед собой, как те, кто при виде него брезгливо морщил лица, снова почтительно склонятся, приветствуя дорогого гостя. В воображении пронеслось все, чего он желал: изысканная еда, лучшее вино, девчонки из шелковых паланкинов… надежная крыша над головой, а не эта нищая лачуга.

Забывшись, он даже не разобрал ответа, да и ему, в общем-то, было все равно, чего именно хочет незнакомец, нашедший его в развалившейся холупе припортового района. Да хоть душу, плевать, он бы ее и дешевле уступил: за пару серебрушек или кувшин вина, особенно утром. Боги, демоны — он уже давно не верил ни в кого из них. Вот он, его бог, сейчас лежит перед ним, переливаясь и звеня.

— Ты должен будешь поучаствовать в одном ритуале, после чего деньги станут твоими, — незнакомец указал на разбросанные на столе золотые монеты. — Только и всего.

— Это что-то опасное? — быстро уточнил Батиз, не отрывая глаз от золота.

— Нет, ты не пострадаешь, — голос вампира был сух и презрителен.

Человечишка, сидящий перед ним, был Куншану отвратителен. Тот, кто когда-то успешно правил великим государством, легко умел читать людские сердца. Этот не подведет. Ради горстки жалкого золота он согласится на все, продаст родину, мать, себя, лишь бы бросить новые жертвы на алтарь своей страсти — идеальный кандидат для задания.

— Если ты готов, то идем. Время дорого.

Батиз, нервно кивая, начал собирать золото в мешочек, из которого его несколько минут назад высыпал на грязный растрескавшийся стол незнакомец. Он боялся, разум шептал, что все происходящее неспроста, и, как правило, такие ночные визиты к добру не ведут. И все же, золото… А также надежда, крохотным комком елозящая в сердце — а вдруг все получится? Тяжело сглотнув, сушняк давал о себе знать, он, едва последняя монета оказалась в кошеле, рублено выдохнул:

— Я готов.

Вопросы он стал задавать потом, когда следом за незнакомцем нырнул в ночную темноту и быстро шел за ним через улочки бедняцкого квартала.

Его оборвали почти сразу.

— Глупые вопросы, и ответы на них тебе ни к чему. Чем меньше ты знаешь, тем меньше поводов тебя устранить. Сделай свою работу, а затем забудь обо всем произошедшем.

Его почти зашвырнули в карету, и кучер, громко свистнув, послал упряжку вороных вперед. Затем показавшаяся долгой поездка с плотно задернутыми шторами по улицам города. Дощатые, потом каменные, на которые лишившийся всего аристократ уже давно не ступал, снова дощатые. Дорога стала неровной, и Батиз понял, что они выехали за городскую черту. И ему стало страшно: все происходящее с ним сейчас очень напоминало страшные сказки на ночь, в которых старая нянька рассказывала про дьявола и его дары, губящие людей.

— Я никого убивать не буду! — неожиданно для себя произнес он.

Незнакомец, сидевший рядом в карете, с удивлением посмотрел на него, словно в ожидании продолжения.

Батиз, сам удивившись своей непонятно откуда взявшейся храбрости, сжался и все же настойчиво повторил:

— Я никого убивать не буду. Делайте со мной что хотите, режьте, убивайте, но я этого не сделаю.

— И не придется, — спустя несколько томительных секунд ожидания веско бросил подавляющий своими габаритами мужчина, скрывающая его лицо окладистая борода нацелилась в сторону спутника, а тяжелый взгляд черных, будто провалы в бездну, глаз пригвоздил к месту. — От тебя не требуется ничего, что несет угрозу тебе, другим людям или твоему миру. Просто откроешь дверь для тех, кто в ваш мир войдет, а затем проследует дальше, не задерживаясь даже на день. Будет немного больно, придется потерпеть, но в целом ты не пострадаешь.

— А зачем вам нужен я? — не удержавшись, опять сдался любопытству, хотя, скорее, подтачивающей волю тревоге, вольно-невольный соучастник непонятного действа.

— Для ритуала подойдет любой рожденный в вашем мире, — безразлично ответил вампир, снова отвернувшись к окну, любуясь красотой ночного неба. — Все, что ты должен сделать — это разрешить войти, открыв проход. Я выбрал тебя случайно, ты одним из первых попался на глаза, когда тебя вышвырнули из питейной лавки. Мне нужен был кто-то отчаявшийся, кто не будет задавать лишних вопросов.

— А теперь вы меня убьете, — обреченно прошептал Батиз.

— Зачем? — сухо хмыкнул мужчина. — Ты все еще можешь выполнить то, что задумано, даже обладая чуть большей информацией.

— А потом, когда все закончится? — безнадежно уточнил он, понимая, что свидетелей после таких дел не оставляют.

— Ты останешься жив, — так же ровно ответил вампир. — Я не люблю лишней крови и жертв. Наша операция в вашем мире будет завершена, и после того, как дела будут сделаны, узнает о ней кто-либо или нет, не будет иметь никакого значения. Ты можешь рассказать кому угодно, правда, хуже сделаешь только себе: золото точно отберут, а тебя, скорее всего, вздернут за пособничество темным силам и колдунам. Так что это в твоих же интересах, держать язык за зубами.

На эти слова Батиз согласно кивнул. Колдовской эдикт еще никто не отменял, а всяких магов и ведьм регулярно сжигают на площади, по пятницам. Туда отправляют и за меньшее, чем помощь настоящим чернокнижникам в проведении их ритуалов.

Они ехали долго, всю ночь, больше не проронив ни слова. Наконец, карета остановилась, а Батиз получил возможность выйти из нее и осмотреться. И едва смог сдержать стон ужаса, увидев Гавань Погибших Кораблей. Здесь восемьдесят лет назад бала разбита армада Нольдеров, что пытались высадить на берег десант. Сотни кораблей с обеих сторон сражались в тот день. Континентальные королевства, собрав все что можно, пытались остановить вражескую армаду. Силы были не равны… Кто первым из сторон использовал Зеленое пламя, огонь, что не гаснет ни в воде, ни под водой, выяснить так и не удалось. Мерзкая алхимическая смесь, разбушевавшийся ветер плюс сцепившиеся при абордаже корабли… Сгорели все… Десятки, сотни тысяч погибших с обеих сторон. В той битве победителей не было, были лишь смерти тысяч моряков и солдат. Море до сих выкидывает на берег обгоревшие остовы кораблей во время бури, а потом, во время следующей, снова утягивает на дно. Это место не любили ни рыбаки, ни даже отчаянные контрабандисты, боясь гнева неупокоенных душ.

— Сюда, — вампир указал на заброшенную рыбацкую лачугу с покосившейся от времени дверью. — Здесь ты будешь жить и ждать, когда придет время. А теперь иди и отдыхай, чуть позже тебе принесут поесть и выпить.

На дрожащих ногах Батиз вошел в покосившуюся времянку и рухнул на явно недавно притащенный сюда соломенный матрас, без всяких церемоний брошенный на пол. Примерно через час дверь открылась, и молчаливый спутник протянул ему кувшин с пивом, пару лепешек и кусок соленого сыра.

А дальше началось ожидание. Время тянулось невыносимо. От скуки он перебрал каждую из полученных монет. Их было ровно сто штук, на одну из них можно, ни в чем себе не отказывая, жить месяца два, десяток — и можно купить небольшую халупу вроде той, в которой он сейчас живет, но в самой столице. Сотня — это свое поместье с приличным куском земли. А ведь судьба дала ему шанс… Тот, о котором он молил ее все это время: все изменить, купить дом, жениться, завести детей, прожить достойную жизнь…

Вампир куда-то подевался, оставив своих помощников следить за ним. Пару раз в день его выпускали наружу сходить до ветра, все остальное время он сидел взаперти, не рискуя испытывать терпение своих надзирателей вопросами или слишком частыми просьбами. Он ждал, как и они.

Все решилось внезапно. Дверь буквально была сорвана с петель одним рывком. Бородатый незнакомец ворвался в хижину. Батиза сдернули с матраса, на котором он спал, подхватили и чуть ли не волоком потащили на берег, где в это время царила суета: несколько человек, что-то тщательно выверяя, рисовали на земле сложную магическую фигуру, еще один всматривался в сторону моря, а другой в это время, сверяясь с диковинным прибором, корректировал действия чернокнижников.

— … Знаменосец сейчас соседствует с Кариланой, измени третий наклонный луч на три градуса. Гончие отдалились от Охотника…

Его бросили на песок, оставив одного наблюдать за действом. Наконец, фигуру на песке закончили рисовать, в ее центре, осторожно обходя нарисованные «языки» печати, разложили костер, ярко вспыхнувший от прикосновения посоха одного из колдунов, а следом в пламя полетели разные пакетики и свертки под монотонный бубнеж помощников, стоящих по кругу. Пламя от их усилий меняло цвет, становилось то розовым, то бирюзовым, то росло в размерах, то почти исчезало. Батиз уже начал надеяться, что так и просидит до конца ритуала в стороне, но о нем вспомнили, когда пламя внезапно стало полупрозрачным, словно помутневшее от времени стекло.

— Идем, — бородач схватил его за плечо и быстро потащил за собой. Батиз едва успевал перебирать ногами, следуя за ним.

Пройдя между напоминающими пересекающиеся тропинки письменами, они замерли перед этим странным огнем, и бывший аристократ с ужасом увидел два крохотных силуэта, стоящих в какой-то невообразимой дали и требовательно смотрящих на него сквозь языки пламени.

— Повторяй за мной, — резко дернув его за руку, чтобы привести в чувство, быстро заговорил вампир. — «Я приглашаю вас войти в мой дом, открываю двери и отбрасываю запоры». Ну, говори! — требовательно рявкнул он.

И Батиз обреченно заговорил, повторяя за ним слова.

— «Я добровольно даю вам право войти сюда и протягиваю вам руку как символ своего согласия».

Батиз снова повторил все сказанное, завороженно глядя на огонь, опять начавший менять свой цвет. После последних слов он почувствовал бушующую в пламени силу, тонкой нитью бегущую куда-то за грань мира. Что он делает⁈ Кого и зачем зовет сюда, открывая дорогу в свой мир?..

— Теперь протяни руку открытой ладонью вперед, как доказательство своего намерения и платы за слова.

— В огонь? — он испуганно глянул на своего спутника.

— Туда, — повторил он. — И не бойся ты, за пару секунд с ней ничего не случится. Если что, у меня есть мазь от ожогов. Или ты думал, что тебе золото дадут просто так? А это тебе, чтобы не страдал от боли, — и вампир сунул ему в рот синюю пластинку, отдающую мятой на вкус.

Он хотел еще что-то сказать, но в глазах чужака однозначно прочел, что если сию секунду не сделает то, что от него хотят, руку ему оторвут вместе с головой. И это еще будет самое малое, что ему будет грозить.

Решившись, он обреченно сунул свою ладонь в призрачный огонь и неожиданно не почувствовал боли, лишь легкое пощипывание на коже, зато фигуры, смотрящие на него из глубин пламени, внезапно стали двигаться вперед, постепенно увеличиваясь в размерах. Батиз, облегченно выдохнув, хотел уже отвести руку назад, но вампир настойчиво его остановил:

— Держи руку в огне, приглашение должно оставаться открытым, пока гости не придут в этот мир, и твоя рука символ этого.

Кожу начало заметно щипать, сила, истекающая от пламени за грань мира, лизнула его своим языком, потом что-то на полмгновения неожиданно лишило его опоры или… просто взвесило… и пламя вцепилось в руку, словно голодный пес, не евший несколько дней. Батиз застонал, инстинктивно попытавшись отдернуть руку, но вампир, стоявший рядом, не дал ему этого сделать.

На руке появились волдыри ожогов, он завопил, упал на колени. Но его ладонь по-прежнему оставалась внутри огня, удерживаемая там железными ледяными пальцами. Ощутимо потянуло гарью, он елозил по песку, воя от боли, когда внезапно раздался резкий хлопок, и пламя, глодавшее его руку, пропало, а на песке замерли две фигуры, укутанные черными плащами. Вампир, державший все это время, наконец, его отпустил и склонился перед одной из них в низком поклоне. Следом за ним это действие повторили и все участвовавшие в ритуале колдуны.

Наг огляделся по сторонам, оценивая место, где появился. Воющий от боли человечек его нисколько не волновал.

Вариантов ритуала призыва Хозяина путей и перекрестков существует огромное множество — поговаривают даже, столько, сколько в этой вселенной различных дорог. Время, имеющееся на подготовку, удаленность и чуждость друг другу связываемых Тайными тропами миров, редкость приносимых даров и надежность открываемого пути, положение звезд и намерения путешественников — все имеет значение. Кому-то Тропы открываются с относительной легкостью, кто-то платит почти непомерный взнос. Но всегда имеет значение личность того, кто открывает путь с той стороны, кто приглашает к себе гостей. Если он обличен властью, владеет землями или богатствами, почитаемый старейшина, воин, снискавший славу или хотя бы уважение соратников — достаточно протянуть руку и открыть дверь. Ну а раз человечек баюкает свою ладонь, то для родного мира он имеет значения не больше бабочки или опавшей листвы: дал добровольное согласие — и ладно. Плату же возьмут силой, слугам нага не было смысла тратить редкие дары, да и время на их поиски.

Глаза пробежались по небосводу, считывая карту звездного неба, сверяясь с тем образом, что переслал ему капитан Нагльфара. Похититель душ наконец определился с жертвой, и теперь оставалось только ждать. Место подходящее: эманации боли тысяч смертей и неупокоенные мертвецы, все еще не закончившие свой бой. Проклятое нечестивое место и станет той прорехой в ткани мира, в которую попытается проскользнуть демонический корабль.

— Выкини лишних, прибери здесь все и отошли помощников, — приказал он вампиру, молча ожидающему новых приказов.

Дополнительные живые души на берегу им ни к чему. Шепчущий уже чувствовал, как где-то на грани бытия назревает прорыв, словно гнойный пузырь, он начинает медленно и неотвратимо разрастаться, чтобы, прорвавшись сквозь пелену нереальности, выплюнуть свое содержимое. Нагльфар близко.

Вампир подхватил Батиза, в ужасе замершего на песке и таращащегося на гостей из костра. Он уже успел проститься с жизнью: если один из прибывших был похож на человека, то второй больше на змею с двумя руками. Подобными тварями священники пугали прихожан в церквях, показывая картинки из священных книг.

— Убирайся, ты сделал свое дело, — буднично приказал вампир, с легкостью оттащив ненужного теперь человека к границе леса. Бросил склянку с малым зельем исцеления у ног Батиза и направился назад к морю.

Там в это время начало происходить нечто настолько ужасное, что не то что волосы, кожа, казалось, вставала дыбом: в безветренную погоду заволновалось море, волны стали расти и светиться призрачным голубоватым светом, беззвучно сталкиваясь друг с другом, грозя в любой миг развернуться и дружно кинуться на берег, чтобы разметать вековые деревья будто щепки. А затем раздался СТОН, и из глубины вод начали вырываться синие шары. Летая повсюду, едва касаясь водной глади, они явно искали кого-то. Медленно, мучительно медленно, вокруг них проступали силуэты живших когда-то и погибших дурной смертью моряков… В ярящейся пене показались верхушки мачт… Не выдержав, Батиз в ужасе закричал и бросился куда глаза глядят, спотыкаясь о хватающие за ноги корни и проваливаясь в прыгающие прямо под нос норы…

* * *

Сигнал на Нагльфар только что упорхнул из рук нага: мертвый голубь устремился в небеса, неся весть капитану, чтобы тот вывел корабль в нужном для них месте. Теперь время подумать о маскировке.

— Надень это, — Шепчущий протянул Рэну плащ, который тот с отвращением взял в руки, не торопясь примерять, вместо этого с удивлением рассматривая подозрительный предмет. Кусок кожи, буквально недавно содранный с туши. С него еще торчали ошметки плоти, даже кровь сочилась, и лишь несколько стежков отдаленно придавали этому вид плаща с капюшоном.

— Что это? — уточнил он, подозрительно глядя на нага, доставшего и для себя похожий комплект одежды.

— Кожа демона, — спокойно ответил тот, невозмутимо накидывая на себя одеяние. — Снятая с твари живьем, — уточнил он. — Она выпускает необходимые демонические эманации и замаскирует на время, скрыв наше присутствие как на борту Нагльфара, так и в дальнейшем путешествии по Бездне. Чем свежее она, тем дольше продержится маскировка, так что не морщи нос и одевай. Раздобыть ее, между прочим, было очень не просто. Найти подходящих тварей, взять живыми и разделать — знаешь, сколько было с ними возни? Ведь не все подойдут, чем сильнее демон, тем дольше сохранится аура, плюс она отпугнет мелочь, дав нам возможность действовать свободнее, избегая ненужных стычек.

Рэн нехотя натянул своеобразное облачение, тихо радуясь тому, что его тело от соприкосновения с ним защищает доспех. Только после возвращения тот нужно будет хорошенько отмыть, лучше всего — в кислоте.

Тем временем безветренная буря, бушующая в заливе, продолжала набирать обороты. Сверкали вспышки молний, море содрогалось, словно роженица в муках схваток, и вышвыривало из себя на поверхность все то, что покоилось на дне: сгнившие остовы кораблей, обломки мачт, обросшие водорослями и ракушками, скелеты китов и морских змеев, и главное — неупокоенные души, что вырвались на поверхность, чтобы продолжить неоконченную схватку. Яростно воя, призраки носились по кипящим волнам, с ненавистью накидываясь на все вокруг. Безумный гнев сжигал их изнутри, и они с криками нападали друг на друга, давно уже забыв, зачем и из-за чего началась эта битва.

А из глубин на поверхность медленно и неотвратимо, словно само время, начал поднимался ОН. Прорвавшись сквозь защитную паутину барьеров, охраняющих этот мир, нечто, словно охотник, гнало перед собой добычу, выталкивая ее под свет звезд, выдергивая из водного плена души мертвецов, не нашедших покоя. Море ярко засветилось бледно-зеленым призрачным светом, и с жутким стоном в потоках стекающих вод на поверхность всплыл корабль-демон, безжалостный охотник, тысячи лет регулярно прорывающийся в эту вселенную, воруя души у Реки Жизни. Нагльфар.

Аура ужаса, исходящая от него, подавляла все живое, лишая силы воли, а призрачный экипаж в предвкушении замер, ожидая новую работенку. Сейчас корабль выглядел как огромный парусник, чьи мачты, казалось, касались неожиданно появившихся низких туч, меж досок вырывались языки пламени, а из-под палубы слышался стон захваченных душ. Нагльфар замер, прислушиваясь к миру вокруг: защитники мира еще не поняли, кто вторгся в их владения, и пока они не успели среагировать, нужно успеть собрать урожай. Капитан в этот раз вывел его в идеальное для охоты место. Тысячи душ, ослабленных, иссушенных ненавистью друг к другу, погибших внезапно, зачастую даже не успев понять, что успели умереть, а часть — и вовсе по вине своих же владык, от предательского удара в спину.

Огонь предвкушения пробежал по всему кораблю, доски на носу стали расходиться, бушприт загнулся вверх огромным рогом, фигура крылатой демоницы ожила и обхватила его в экстазе, а в образовавшейся в обшивке щели медленно проступила широко раскрывающаяся пасть демона, выпустив подручных для сбора душ. Сотни бесов, вооруженных трезубцами, радостно визжа, устремились на охоту. Удар вил — и голубоватый шарик судорожно забился, пытаясь сорваться с острия, а человеческий облик, окутывавший его, расплылся рваными лоскутами. Мелкий демон радостно заверещал, обеими лапами удерживая свое оружие, и быстро понесся к хозяину с добычей, чтобы, коротким рывком подлетев поближе, стряхнуть ее возле пасти, опасаясь оказаться слишком близко. Душа судорожно заметалась, стремясь вернуться в объятия волн, но неодолимая сила потянула ее к себе, засасывая вглубь.

Демоны шныряли среди волн, хватая всех подряд: и завоевателей, и защитников, пытаясь поймать как можно больше душ. Но не все для них подходили. Сбиваясь в небольшие группы, бесы регулярно пытались пленить несколько сияющих мягким желтым светом шаров, неподвижно висящих среди волн. Но их оружие оказалось бессильно, просто отлетая от золотистого сияния, окружавшего силуэты с болью смотрящих на творящийся беспредел суровых мужчин. Другие души, оказавшись с ними рядом, на время будто сбрасывали с себя дурман ярости, их нематериальные тела проступали четче, в них становилось меньше прорех… Но солнечный свет предводителей был бессилен защитить своих подопечных от своры бесов, роящихся вокруг.

Помимо основной охоты за душами, Нагльфар активно собирал останки погибших кораблей. Канаты, удерживавшие паруса, оторвавшись от мачт, словно живые шарили по воде, подтягивая плавающие на поверхности обломки, и демоническая пасть с хрустом их пережевывала, делая добычу частью себя, заполняя сгнившей древесиной щели и пробоины, густо покрывавшие судно. Доски срастались, становились меньше прорехи в изодранных парусах, постепенно исчезали дыры. Хорошее место с обильной добычей.

Демон, упоенно пожирающий улов, и не заметил, как с его борта, в череде прочих, соскользнула крохотная шлюпка, устремившаяся к берегу, а затем вернувшаяся назад, только уже с двумя пассажирами на борту. С громким щелчком пара канатов, словно змеи, обхватили нос и корму суденышка и потянули его наверх. Шестеро мертвых матросов пустыми бесцветными глазами смотрели перед собой, за все время не произнеся ни слова. Корабль-демон давно уже выел из них практически все, что было в их душах живого: разум, чувства, свободу воли и даже мысли, по сути сделав безвольными куклами, способными лишь исполнять приказы капитана.

Такая шлюпка была не одна, еще с десяток сновало между морем и берегом. Пользуясь моментом, члены экипажа, еще не полностью утратившие огонь души, искали главную для них добычу: живых разумных, способных занять их место на борту корабля.И здесь хороши любые средства: слезные мольбы, угрозы или обман, лучше всего — подкуп. Золото и драгоценности обильно собирались Нагльфаром вместе с обломками погибших кораблей и потом валялись ненужными кучками в трюме. Главное, чтобы жертва сама согласилась сесть в шлюпку, плывущую к кораблю. Одна добытая живая душа — и на десять лет срок службы уменьшался, иллюзорная надежда сбежать.

На борту корабля их ждали. Темная массивная туша, похожая на кожаный мешок, заполненный жиром, лишь большие желтые глаза да пасть, раскрывшаяся при приближении, позволили понять, где у этого существа голова. На груди висел крохотный боцманский свисток, а толстое кнутовище обнимало существо за талию словно пояс. Оно быстро подползло к нагу, оставляя за собой след из слизи, и требовательно протянуло вперед напоминающую сосиску руку. Тот без разговоров протянул встречающему большой кожаный кошель, который тут же был раскрыт. Слизень, голодно рыкнув, сунул вытянувшуюся морду в мешок, несколько секунд слышался лишь жадный хруст, затем голова снова поднялась, и, сыто рыгнув, туша махнула рукой, пропуская пассажиров на борт. Тут же потеряв к вновь прибывшим интерес, боцман пополз по своим делам.

Шепчущий, оглядевшись по сторонам, тут же выделил укромное место и, не теряя времени, направился к небольшому закутку между бортом, разбитым баркасом и пустым лафетом, скрытому от лишних глаз. Двери кают призывно открылись, почувствовав чужих на борту, но наг даже не глянул в их сторону. Чтобы ни происходило, ни в коем случае нельзя заходить внутрь корабля, оттуда возврата нет: все, что внутри, там и останется навсегда. Рэн помнил инструктаж и неотрывно следовал за нагом, быстро юркнув в щель, выбранную для убежища. Наг, поудобнее пристроившись в оказавшемся не таком уж и маленьком уголке, откинулся назад, на миг прикрыв глаза. Самая легкая из частей его плана позади, они попали на борт, теперь только ждать, когда корабль, собрав добычу, отправится назад в Бездну. Первый из элементов мозаики занял свое место.

Жуткая аура корабля-демона давила на разум. Хотелось погрузиться во внутреннее безмолвие, чтобы максимально отстраниться от места и всего происходящего вокруг. Визг бесов, носящихся над волнами, стоны пойманных душ, утробный рык корабля-демона, пожирающего очередную добычу, хруст раздираемых и пережевываемых мертвых кораблей, стук о борт всплывших из глубин огромных скелетов морских обитателей… Он устал: подготовка к рейду очень сильно вымотала его. Множество нюансов, которые надо учесть, крохотных деталей, что надо состыковать, переговоры, уговоры, подкуп и угрозы, куча рисков и расходов, и, несмотря на это, все по-прежнему могло сорваться в любой момент. Он был недоволен собой, что вообще допустил подобное. План был предельно сырой, сшитый на живую нитку, как их маскировочные плащи. Но другого не было, и время играло против него. Минуты, часы, дни — они ускользали, делая все менее и менее осуществимее любую попытку уничтожить Врата. Уже поздно. Но шанс все еще есть. А месяц-два — и все, не стоит даже и пытаться. И он рискнул головой, понимая, что есть моменты, когда нет времени создавать долгие планы, а приходится действовать, полагаясь на храбрость и удачу.

Молния, сорвавшись с небес, хлестнула по кораблю-демону, ударила в мачту и сотней дробящихся искр разбежалась по корпусу. А следом за ней ударила новая, хлестнув по бесам, снующим над волнами, и несколько тварей с воем упали в волны, прежде чем рассыпаться в прах. Защитники мира сделали свой ход, невольно хмыкнул наг, оценивая, сколько прошло времени с момента появления демона в этом мире.

Корабль зарычал и, распустив паруса, начал набирать ход. Он словно волк, попавший в овчарню, отожравшись, теперь стремился убраться восвояси. Бесы с воем кинулись к своему хозяину. Экипаж из мертвецов рванул назад к кораблю, со всей дури налегая на весла, ведь только его палуба поддерживала в них иллюзию жизни. Якорные тросы, неожиданно удлинившись, выстрелили в сторону шлюпок, безжалостно пробивая их борта и подтягивая к себе, дальние лодки подталкивали завывающие от страха бесы. А Нагльфар, ускоряясь, начал набирать ход. Паруса все сильнее надуваются, наполняясь ветром иной вселенной, доски с шипением скользят по воде, оставляя за собой черный смрадный след и дохлых обитателей моря, всплывающих на поверхность.

Еще десяток секунд, и со скрипом корабль отрывается от воды, устремляясь в небеса. Молнии продолжают хлестать, раз за разом обрушиваясь на вора, но тот упорно продолжает подниматься вверх, стремясь избежать оков ограбленного им мира. Еще несколько минут — и он сможет ускользнуть в найденную прореху, сбежать с грузом пойманных душ на борту, но ему не собирались это так просто позволить.

Вместе со вспышками молний к кораблю с небес устремились ярко-алые огоньки, по мере приближения разросшиеся в крылатые фигуры, сжимающие в руках сверкающие копья. Демон, почувствовав угрозу, грозно взревел, ускоряясь, вдоль бортов откинулись люки и наружу выглянули жерла орудий, выкованных в черных кузницах Шалвахора, а следом из пасти корабля навстречу защитникам мира вырвались бесы, стремясь задержать их, защитить хозяина, позволив тому сбежать. Палуба затряслась, и с громким воем демонические орудия разом сделали залп в сторону нападающих. Ярко-зеленые сгустки пламени рванули вперед, и небо застонало от вспышек адского огня. Языки пламени, словно живые, преследовали заметавшиеся по небу золотистые фигуры, взрываясь, если удавалось настичь цель. Бесы, яростно визжа, рванули ближе, сжимая трезубцы, а с неба продолжали хлестать молнии, ударяя то по кораблю, то по его свите…

С небес то и дело сыпались вниз обгоревшие тела демонических прислужников. Но гибли не только они, время от времени к земле устремлялось тело этулара, павшего под градом ударов трезубцев или сгоревшего от вспышки адского огня. Орудия демона, не прекращая, продолжали стрелять, но это защитников не останавливало: распахнутые крылья, рывок вперед, бросок и копье-молния пробивает тело очередного беса, чтобы через миг снова возникнуть в руке. Новый бросок, маневр, чтобы уйти от ответного удара, и очередная атака. Бесы явно проигрывали и в скорости, и в силе, и если б не поддержка корабля, давно пали все до последнего. Но все равно, даже с ней, они не сумели задержать всех.

Группа этуларов, прорвавшись, нанесла удар по Похитителю душ. Бросок, и сразу три копья вонзились в борт корабля, образовав треугольник, связующей нитью между ними пробежала молния, вызвав единый сопряженный взрыв, вырвавший здоровенную дыру в обшивке корабля, размером с небольшой дом, не меньше. Демон, содрогнувшись от боли, яростно взревел, из раны хлынуло нечто маслянистое и вонючее, а этулары вновь вскинули копья, решившись повторить свой успех, но по ним почти сразу нанесли ответный удар: сотни канатов, удерживающих мачты и паруса, разом сорвались и устремились к смельчакам. Десятки извивающихся тросов, словно змеи, старались ужалить или обхватить плоть, этулары прянули назад, избегая атаки, но недостаточно быстро: одного из них обхватило сразу несколько истончившихся до нитей, но не ставших менее прочными веревок и одним рыком разорвали на куски, второго навылет пробила якорная цепь, и лишь последний, успев увернуться, прежде чем сорваться в пике, бросил свое копье, вонзившееся в палубу и почти сразу взорвавшееся в яркой вспышке, разом высвобождая всю вложенную в него силу.

По палубе зазмеились сотни искр-разрядов, вспучивая доски перекрытий, сжигая и перекручивая демоническую плоть. Но этот удар оказался последним: корабль, достаточно напитавшись нездешним ветром, растаял в небесах, покидая слой этой реальности, бросая бесов, так и не успевших вернуться на борт, провожаемый полными гнева взглядами этуларов, не сумевших до конца выполнить свой долг. Нагльфар сбежал, в очередной раз, так же, как он это проделывал десятки раз до этого.

* * *

Батиз сумел выбраться, несмотря на весь ужас прошедшей ночи, когда он бежал, не глядя под ноги, куда угодно, лишь бы подальше от моря и ужаса, происходящего на нем. Проплутав всю ночь, к утру он смог выйти на дорогу, и там через несколько часов встретил крестьянскую телегу, неторопливо едущую в город. Хозяин, выслушав его сбивчивый рассказ про нападение разбойников, глянул на его потрепанную во время бегства одежду, мотнул головой на телегу и тронул свою старую лошадь вперед, едва Батиз залез внутрь. Дальше он все проспал, выключившись, едва голова ощутила мешок с зерном, на который прилег. Проснулся он от несильных толчков старого, как и его лошадь, крестьянина.

— Приехали, милостивый государь.

Испуганный, он огляделся по сторонам, увидев родной город, из которого карета ночного гостя увезла его три дня назад. Затем рука юркнула под одежду, нащупала кошель с золотом, и блаженная улыбка расползлась по лицу. Он жив, здоров, а самое главное — золото с ним. Коротко поблагодарив старика за помощь, он быстро направился к городским воротам. У него есть план, тщательно обдуманный за два дня сидения взаперти: сначала портной, потом в бани, привести себя в порядок, потом к нотариусу, выкупить закладную на отцовское поместье, денег, пусть и впритык, должно хватить, затем…

Идя после бань в новом бархатном костюме, он довольно рассматривал город, будто видя его в первый раз. Но тут его глаз случайно зацепился за вывеску игорного дома. Золотые кости сверкали, переливаясь, словно зовя. Может, рискнуть? Выжить после такого, да не просто уцелеть, а вернуться с таким кушем! Всего еще разок испытать свою удачу! Ему бы к его сотне еще пару десятков монет, и тогда он закроет все свои долги.

Робкий первый, неуверенный шаг он сделал сам, а дальше к дверям его уже потянул азарт, снова проснувшийся в нем.

Друзья и читатели решил организовать с вами небольшую встречу, в октябре планирую посетить Смоленск и если будет желание встретиться можно будет это организовать. Все подробности здесь https://author.today/post/418919 с уважением Ваш Автор.

Глава 7 Змеиное золото

Жуткие рожи расползались по доскам палубы, гримасничая и кривляясь. Пока наг внимательно рассматривал проступающее сквозь дерево лицо с открытым в бесконечном крике ртом, одна из деревянных физиономий начала подбираться к ноге его спутника, даже зубы успела отрастить — крохотные щепки, разлетевшиеся от одного небрежного пинка Рэна, когда та подобралась слишком близко. Надоело. Он перевел взгляд вверх. Небеса полыхали алым, а Нагльфар продолжал падение в Ад, преодолевая его преддверия — защитные слои, ограждающие Бездну от обычной вселенной, сверхпрочные с внешней стороны, но легко проницаемые изнутри. Корабль-демон почти не затрачивал сил на свое падение, просто позволял выталкивать себя назад на тот план, из которого ранее вынырнул. Урожай душ он собрал обильный. Собственно, для этого его и заманили в Гавань Погибших Кораблей: чтобы тварь после сбора сразу отправилась назад, а не продолжила охоту в поисках новой добычи.

Время. Теперь ключевой фактор — именно оно. Чтобы все собранные им силы сработали как единый механизм, он должен успеть, оказавшись в нужном ему месте в правильный момент. Приближающиеся шаги наг услышал раньше, чем увидел того, кто к нему шел. Сейчас команды на палубе быть не должно — в трюме полно работы для мертвых моряков: нужно перебрать остатки того, что не смог или не захотел сожрать их хозяин, выискивая среди покрывшегося ракушками железа и старых якорных цепей золотые и серебряные монеты, украшения и драгоценные камни. Скуля и жадно ворча, матросы время от времени устраивали драки друг с другом за наиболее красивые и дорогие вещи, что можно оставить себе — для подкупа всевозможных дураков и подлецов.

Но пришедшему вся эта возня ни к чему: ему и так все принесут и предложат лучшие из находок.

— Эдвард.

Шепчущий поднял глаза и даже привстал, приветствуя капитана Нагльфара, третьего из тех, с кем он был знаком. Белоснежная фуражка на голове, тщательно выбритое лицо, отглаженный мундир, даже свежая розочка в петлице кармана. По меркам людей его можно было бы даже назвать красивым: слегка вытянутое, с ярко выраженными скулами лицо, умные холодные глаза, высокое худощавое тело. Такие умеют нравиться собеседнику и кружить головы человеческим самкам, обладая необходимым для этого умом и харизмой. Он явно старался следить за собой, отчаянно сражаясь за остатки своей человечности, что утекали из него словно вода из пробитой бочки. Все элементы его изысканного образа настолько контрастировали с этим местом, что, словно заплатки на личности, помогали капитану сохранять себя, ежедневно напоминая, кто он и зачем здесь.

Капитан быстро взял в руки протянутый нагом мешок и почти сразу же открыл, не сумев сдержать свою жажду.

Радость… Любовь… Преданность… Покой! Капитан быстро перебирал крупные самоцветы, находящиеся в кошеле, определяя их содержимое. Эмоции, память, сильные чувства, бережно изъятые Владыками мыслей и надежно упрятанные в кристаллы. Теряя себя, капитан, иссушаемый Нагльфаром, старался заполнить пустоту внутри отголосками чужих мыслей и чувств, оттягивая таким образом собственную гибель и пытаясь купить себе еще хоть немного времени.

— Почему всего одна любовь? — он недовольно посмотрел на нага после проверки кошелька.

— Редкий товар, — тот, словно извиняясь, развел руками. — Сейчас подлинные чувства слишком сложно найти, а тем более — купить. Зато я смог раздобыть две дружбы и отцовскую гордость, тоже редкость, особенно искренняя дружба, подделок очень много в последнее время. Думаю, это справедливая замена.

— Плата принята, — чуть подумав, произнес капитан и убрал кошель с кристаллами чувств в карман, а наг облегченно выдохнул. Второй настоящей любви он найти не смог и из-за этого очень рисковал, уже на борту Нагльфара согласовывая замену платы.

— Я хочу кое-что обсудить, — капитан требовательно поймал взгляд собеседника. — Без лишних ушей и глаз.

Шепчущий с пониманием кивнул и снял с пояса Активатор.

— Не здесь, — капитан приглашающе махнул рукой, призывая нага следовать за собой.

Тот с интересом пополз за ним следом. Теперь понятно, почему Эдвард так легко согласился на замену — ему что-то нужно от него, а вот что… Они уже много лет ведут торговлю, начатую около двух веков назад еще с предшественником предыдущего капитана. Сокровища и артефакты с сожранных Нагльфаром кораблей в обмен на чувства и эмоции, по собственной воле отданные рабами и пленниками, чтобы получить свободу. К сожалению, забранные насильно или украденные эмоции быстро рассеиваются, распадаясь, и только переданные добровольно удается надежно сохранить в кристаллах чувств.

Капитан открыл дверь в надстройку на палубе, после чего громко и четко произнес:

— Даю право входа и выхода отсюда на один день.

Наг понимающе кивнул: капитан такой властью обладает. Без этих слов змей к дверям, ведущим внутрь корабля, даже приближаться не стал бы.

Недолгая прогулка по захламленному помещению, еще одна дверь, надежно запертая на ключ, пара щелчков, поворот ручки, и та открывается, пропуская посетителей внутрь. Наг с любопытством огляделся по сторонам: небольшая каюта была плотно заставлена сундуками, бочками, ящиками с туго закрытыми крышками, небольшими ларцами и даже крохотными шкатулками, стоящими чуть в стороне ото всех. Капитан Нагльфара подошел к ближайшему из сундуков, небрежно откинул крышку, и на свет показались тысячи золотых монет всевозможных видов и форм: квадратные, треугольные, с ликами императоров и видами забытых городов из разных эпох и миров. Они были собраны и небрежно ссыпаны в огромный сундук, достававший нагу до пояса, наполнив тот до краев, а владелец этого добра и дальше шел вдоль стены, откидывая все новые и новые крышки вместилищ, демонстрируя гостю укрытые в них сокровища. Слитки золота лежали аккуратными штабелями, достигая потолка, серебряные монеты наполняли собой бочонки, бесчисленные диадемы, браслеты, серьги и колье лежали отдельно, переливаясь блеском драгоценных камней. Палладий, платина, иридий, орихалк… Кустарно отлитые бруски лежали рядом с артефактами, а чуть в стороне — талисман, реагирующий на магическую силу, и детектор металлов, что наг подарил капитану много лет назад. Тот, видимо, не раз пользовался им, отделяя бесценные материалы от всевозможного мусора, валяющегося в трюме корабля.

Шепчущий полз дальше, с интересом изучая коллекцию Эдварда. Его пальцы коснулись небольшого листка, на котором полыхали ярко-синим выведенные рукой бога слова. «Зов глубин», подлинная страница из Книги Воды, позволяющая контролировать подводных обитателей. Крохотный жезл, выточенный из кости морского дракона, лежит рядом с небольшим медальоном с головой тритона, испускающим тонкое сияние истинной силы. Чуть дальше вдоль стены на отдельных постаментах должно быть что-то особенное. Чаша бурь, со зреющим внутри штормом, маленькая брошь с летящей в небеса чайкой и золотая корона. Последняя привлекла особое внимание: две змеи, бегущие по ободку, подняв головы вверх, совместно удерживали бледно-зеленый бриллиант. Наг надел хрустальную пластину и увидел исходящую от каждого из предметов силу, вложенную их творцами много веков назад. Но корона… Змеиное золото. Он осторожно провел по ней пальцами, и следом за прикосновением проступили слова силы. Руны подчинения и власти пылали внутри металла, и один лишь взгляд на них вызывал желание склонить голову в поклоне.

— Откуда это у тебя? — чуть отстранившись от артефакта, наг посмотрел на внимательно наблюдавшего за ним капитана.

Тот лишь слегка пожал плечами.

— Нагльфар жрет не только корабли, в его власти все, что покоится на дне морском, в том числе и города. В тот раз мы нашли остатки храма, старого как само время, и там, среди обломков камней и спятивших от бесконечного ожидания душ, привязанных магией к алтарю, мы и нашли ее. Я сразу понял, что вещица тебя заинтересует.

— Это были стражи храма, — пробормотал Шепчущий, снова вернувшись к разглядыванию короны. — Они были обязаны охранять ее для истинного короля.

— Что ж, у тебя теперь есть отличная возможность им стать, — довольно ухмыльнулся капитан, продолжая наблюдать за своим гостем. Судя по всему, для нага эта вещь действительно очень важна.

Тот тем временем еще раз осторожно коснулся ее, словно проверяя, не сон ли это или мираж, и пополз дальше, изучая собранное капитаном за годы плаванья на Нагльфаре. Закончив, он посмотрел на Эдварда и тихо спросил:

— И что ты хочешь от меня?

— Свободы, — коротко ответил тот. И все это твое, — он обвел рукой содержимое комнаты. — Мертвецам деньги ни к чему. Найди мне главное — замену, чтобы корабль меня отпустил. Если не вторую жизнь, то хотя бы шанс на перерождение я хочу получить.

— Что, совсем все плохо? — уточнил наг, чуть задумавшись, глядя на сокровища, лежащие вокруг него.

После этих слов из капитана словно выдернули стержень, на котором тот держался до сих пор. Он устало присел прямо на сундук с откинутой крышкой и, обхватив голову руками, тихо заговорил.

— Меня все меньше, наг. Я начинаю все забывать: воспоминания, чувства — они исчезают, стираются, будто выпадая из меня. Проснувшись сегодня, я встал и не смог вспомнить, зачем раз за разом надеваю его, — и он ткнул в цветок в петлице. — А вчера я писал свое имя возле зеркала, чтобы не забыть его, и, знаешь, заметил заткнутым за раму другое имя — Густав. Я потом весь день обыскивал свою каюту и везде находил чужие имена. Их сотни, и они повсюду. И я не понимаю, как мог не замечать их раньше?

— Он не показывал их тебе, — ответил наг, думая о чем-то своем. — Вы —его собственность, и он решает, что вы можете видеть, а что — нет.

— Тогда почему сейчас он позволил мне их увидеть⁈ — Эдвард отчаянно вскинул лицо, посмотрев на нага со странной надеждой, одновременно боясь и желая услышать ответ.

— Ты ведь и сам все понимаешь, — буркнул тот, снова повернувшись к короне. — Нагльфар пожирает ваши души, эмоции, память. Отчаянье — одно из сильнейших чувств. А еще — надежда, за которую ты цепляешься, несмотря ни на что.

— Помоги мне, — прошептал капитан, снова обхватив опущенную голову руками. — Я ведь собирал все это в надежде, что смогу вырваться отсюда… снова смогу начать жить. Купить себе новое будущее… А теперь я просто хочу быть. Кем угодно: котом, собакой или морской чайкой. Я ведь по сути ничего такого не натворил, меня просто попросили немного помочь, всего-то и надо было отклонить корабль от основного маршрута и чуть повредить отпугиватель морских змеев, превратив его в манок. У компании были проблемы с деньгами, а страховка бы все возместила, никто не должен был пострадать, пара дырок в днище да поврежденная обшивка — это максимум. Так они говорили…

— Эдвард, тогда погибло больше двух тысяч человек, пассажиры и почти вся команда, пытавшаяся их спасти. Ты был одним из пяти уцелевших, предав всех, ты сбежал, бросив корабль, который сам же и привел к гибели, — напомнил наг.

— Я не мог предвидеть, что на лайнер выйдет целая стая этих чудищ! — в отчаянье крикнул капитан, подняв голову. — И почему я до сих пор помню это, каждую деталь, хотя это единственное, что я готов и хочу забыть?

— Вина тоже сильное чувство, — спокойно пожал плечами змей.

— Ты можешь мне помочь? — коротко спросил капитан, внезапно успокоившись и буквально впившись взглядом в своего собеседника.

— Нет, — чуть промедлив, коротко ответил наг.

— Почему? — слегка отстраненно спросил Эдвард, словно догадываясь об ответе.

— Он тебя не отпустит и никакую замену вместо тебя не возьмет, — объяснил очевидное Шепчущий, с сожалением оглядывая комнату, набитую сокровищами. — Ты слишком многое знаешь: как строится маршрут корабля, какие цели он выбирает для атаки, как выискивает бреши в защите миров, множество нюансов, о которых ведает лишь капитан корабля. Эти знания опасны, они могут позволить предугадать маршрут демона, предсказать очередную цель для атаки и подготовить засаду. Нагльфар потому и существует столько лет, что не допускает подобных ошибок, отпуская свой экипаж.

— Значит, все… — чуть повернувшись, капитан откинулся назад на бочонок, стоящий рядом.

Пошарив рукой, он вытащил из закутка бутылку рома и, откупорив пробку, сделал долгий глоток, после чего задумчиво уставился в потолок.

— А знаешь, я почему-то так и думал, — глухо произнес он. — И, в принципе, все справедливо. Я действительно заслужил все то дерьмо, что сейчас происходит со мной. До сих пор помню эти крики, когда одуревшие от крови змеи разнесли корабль и начали жрать тонущих людей. Я помню и слышу их семьдесят гребаных лет, всегда один и тот же кошмар… Но вот то, что ответственность за все несу я один, несправедливо…

Он замолчал и снова надолго припал к бутылке, после чего продолжил свою исповедь.

— Ты когда-нибудь любил, наг? — спросил Эдвард чуть отстраненно, продолжая смотреть перед собой.

— Нет, хвала Великой матери, меня эта чаша миновала, — ответил Шепчущий, то и дело поглядывая на корону. — Нам, хладнокровным, то безумие, что вы, люди, называете любовью, недоступно в принципе.

— Жаль, — человек чуть качнул головой, словно не веря словам змея. — Тогда тебе будет сложнее меня понять. А я любил… Знаешь, в моей жизни всегда было много женщин, сотни, может быть, тысячи, я не считал, срывал их легко, словно цветки, чтобы через пару дней отбросить и сорвать следующий. Я ведь красив, и к тому же — капитан экскурсионного лайнера. Вечер, музыка, танец, пара комплиментов, улыбка, и она моя до следующего порта, а там новая. Я привык жить легко, пока не встретил ее, ту настоящую женщину, которая бывает в жизни мужчины лишь раз. Илону Сабареску, жаркую как пламя, знойную как солнце и коварную как змея. Она играла со мной, а я с ней, пока, забыв обо всем, не втрескался по уши. Илона была дорогой женщиной. Поклонники, подарки — у нее все это было и до встречи со мной. Я пытался удержать ее рядом, даря и покупая то, что не мог себе позволить. Деньги уходили быстрее, чем вода в пустыне. Потом долги, кредиты, я словно рыба, запутавшаяся в сети, пытался вырваться, спасти себя, но эта женщина меня буквально околдовала, и стоило ей поманить меня пальцем, как я снова бежал к ней, забыв обо всем. А когда меня прижало так, что отняли все и захотели арестовать мою капитанскую лицензию, забрав еще и море, появились эти типы из компании, предложив немного нажиться на страховой. Я потом долго размышлял о произошедшем, времени у меня было много, и, сдается мне, встреча с Илоной была не случайной. В другой ситуации я бы их послал, но не когда коллекторы караулят тебя возле съемной квартиры.

Устав говорить, капитан снова припал к бутылке, глуша страх алкоголем, а наг задумчиво провел пальцем по подбородку, думая о своем. Ну надо же! Корона Нострома, первого царя змей… Ее утратили после нападения драконов на Нальгемму. Тогда, спасая священную реликвию, жрецы пытались телепортировать храм вместе с короной в безопасное место. Но у них не вышло, магия нападающих исказила ритуал, и прыжок вышел непредсказуемо случайным. О судьбе святыни и ее защитников с тех пор ничего не было известно. А теперь — вот она, найдена вновь, рукой человека извлечена из морских глубин и протянута ему с беззаботной улыбкой. Только выдержка позволяла ему сохранять спокойствие, выслушивая исповедь капитана, снова начавшего говорить.

— Знаешь, наг, я не был плохим человеком, и теперь плачу за свою ошибку по самой высокой цене, но это несправедливо, что плачу за все я один. После крушения я ведь первым делом бросился к Илоне, а она… смеялась мне в лицо, стоя на пороге дома, издевалась, оскорбляя. «Какой же ты жалкий, словно побитый пес, убирайся и скули в каком-нибудь другом месте», — и захлопнула дверь передо мной. Дальше только суд и позор, я не стал ждать, пустил себе пулю, не смог достойно прожить, так хоть уйти хотел красиво… На Йа-нталле процедура омоложения стоит восемьсот универсумов, если проходить ее раз в год, то и в сто можно выглядеть двадцатилетней девчонкой. У этой суки деньги водились всегда, а с момента моей гибели прошло лет семьдесят, не больше, так что эта стерва точно еще жива… Если я погибну смертью без возрождения, то хочу, чтобы и она повторила мою судьбу. Такова моя цена, наг, за все это, — и он небрежно махнул рукой на разложенные в каюте вещи.

Наг задумался на несколько секунд, прежде чем ответить.

— Гибель души — это очень серьезно, Эдвард. Но можно устроить, хоть и придется повозиться. Только, ты уверен, что она подобное заслужила? Ну, предала, обманула, возможно, подставила, но обрушить на нее за это Кару Богов? Небытие? В моих силах устроить ей ад на земле, провести по дороге из тысячи мук, когда даже смерть для нее станет не спасением, а лишь началом новых пыток в новом теле. Я сведу ее с ума и сделаю боль для нее радостью, а потом снова дам шанс на человеческую жизнь, чтобы, когда она забудет обо всем и расслабится, опять обрушиться на нее подобно силам ада. Но вот смерть души — это епархия богов, они очень не любят, когда смертные туда лезут.

— И тем не менее, такова цена, — упрямо качнул головой капитан, свирепо глянув на нага. — Решай. Если я сдохну, хочу знать, что и эта тварь последует за мной.

— Договорились, — выдержав паузу, согласился наг. — Я сделаю то, о чем ты просишь. Есть у меня пара открытых контрактов с королевой суккубов. Думаю, в ту же игру можно будет сыграть и с Илоной. Благо, в ее случае противником станет не простой смертный.

— Тогда призывай свою Книгу! — оживился капитан. — Я хочу зафиксировать нашу сделку.

— … В течение сорока больших циклов все сказанное должно произойти, в чем клянусь своей жизнью.

Гарантия, которую потребовал капитан, чтобы наг со всем усердием взялся за выполнение условий сделки.

Книга коротко вспыхнула, принимая клятву.

— Договор заключен… — озвучил и так очевидное им обоим Шепчущий, переводя взгляд на капитана Нагльфара.

— Владей, — тот беззаботно махнул рукой на разложенные по комнате вещи.

Убрав последнюю из шкатулок к себе в сумку, наг оглядел пустое помещение и неожиданно спросил у капитана, уже молча сидящего на полу и пьющего ром:

— Скажи, где и в каком месте Нагльфар избавляется от излишков, когда его трюм переполняется?

— Что, думаешь порыться и там? — уточнил капитан и невесело улыбнулся. — Тогда тебе придется изрядно измазаться. Излишки массы мы всегда сбрасываем в Стоксисе, ближайшей точке появления в Бездне.

— На Холмах Безумия? — уточнил наг, после чего задумчиво дотронулся когтем до нижней губы. Пожалуй, когда вся эта история закончится, стоит заглянуть в гости к королю помоек, Владыке Гнили и Миазмов. Мусорщик даже не входил в число королей ада, его удел — ковыряться в чужих помоях и объедках, но и в них порой можно найти много всего интересного, как недавно выяснил наг. Но это позже, не сейчас.

— Дай мне знать, когда мы окажемся рядом с владениями Королевы Грехов, — прошипел он и направился к своему спутнику.

Его подопечный все так же находился на палубе, но уже не в закутке за лодкой, а на уставленном бочками пятачке возле центральной мачты. И не один: вокруг него собралась небольшая толпа моряков, еще не утративших разум и чувства, и что-то азартно выкрикивала.

Наг осторожно раздвинул столпотворение и увидел сидящего напротив Рэна боцмана, азартно трясущего кружку с костями. Бросок — и три кубика катятся по служащей столом бочке. Шестерка, тройка и девятка, увидел значения костей наг. Затем перевел взгляд на закрепленную на соседней бочке доску, отметив расположение расставленных для шантранга фигур. Хороший бросок: каждая из цифр кратна тройке, а значит, количество доступных ходов увеличивается вдвое. Темные фигуры рванули вперед, прорывая оборонительный строй белых и разваливая центр, всадники готовы нанести удар по королю… Кажется, партия проиграна… Наг перевел взгляд на ставки, разложенные перед игроками. Ого!!! Похоже, не только Эдвард любит собирать жатву в трюме Нагльфара, обыскивая обломки кораблей. Но если капитаны, даже несмотря на помощь нага, меняются постоянно, то боцман остается один и тот же все последние двести лет, что Шепчущий ведет здесь дела.

Партия почти окончена, а у Рэна проблемы. И наг очень-очень надеялся, что его протеже, затеяв эту авантюру, не согласился добавить к выложенным предметам свой рабочий контракт, пообещав занять место в экипаже…

Тем временем его спутник, подхватив кубок с костями, сделал свой бросок: две единицы и шестерка. Наг едва сдержал стон. «Шаг вперед», «шаг назад» и «усиление удара» — вот и все, что его спутнику сейчас доступно при текущем раскладе. Боцман радостно заухал, увидев значение костей, явно предчувствуя победу. Тем временем Рэн, чуть наклонившись вперед, двинул свои фигуры, и на шахматной доске проявились ассасины, скрытые до того пеленой невидимости. Пропустив во время прошлого хода атакующие фигуры врага вперед, они сумели прорваться к ставке короля. «Шаг назад», усиленная атака со спины на стражей короля, и рыцари гибнут, не выдержав удар, но сумев в ответ сразить убийц. Только вот задержать атаку королевы теперь уже некому. Для нее дальность хода не имеет значения, «шаг вперед», завершающий удар — и корона, кружась, катится по доске…

Красивое решение и прекрасный последний ход, оценил партию наг, слегка по-новому взглянув на своего спутника. Огромный риск — все поставить на одну атаку, спровоцировать врага двинуть все силы вперед, опередив его буквально на один ход, и все же выиграть…

Боцман яростно взревел, ударил по палубе кулаками, подбросив фигурки вверх, затем, поднявшись, пополз назад, щедро раздавая удары кнутом столпившимся вокруг морякам, разгоняя их работать. Наг, проводив его взглядом, посмотрел на Рэна, невозмутимо складывавшего выигрыш в сумку.

— Малое благословение удачи? — уточнил он.

— Не только, — ответил Рэн, убирая обратно в особый карман свою часть ставки — кристаллы душ. — Если хорошо развита мелкая моторика тела, можно выбросить плюс-минус нужные для тебя значения кубиков. В сочетании с удачей, полученной в храме перед рейдом, работает хорошо.

— Плюс правильная стратегия на игру, — задумавшись, кивнул наг, вспоминая расстановку фигур на доске. — Я не знал, что ты играешь в шантранг.

— Мы все чему-то учимся, — ответил Рэн, слегка пожав плечами.

На самом деле он и сам не знал, что играет: до этого момента он ни разу не садился за доску. Всю партию вела Тайвари, выбрав наиболее удачную стратегию. Он тут, по сути, выступал простым механизмом, что старался выбросить нужные значения костей. Симбионт, кстати, и предложила сделать максимальную ставку, поставив на кон все кристаллы душ, захваченные с собой в Бездну — единственное средство платежа, признаваемое в Аду.

— Готовься, скоро нам предстоит покинуть это место, — негромко произнес наг, думая о чем-то своем.

* * *

Нагльфар, пробив завесу из желто-зеленых клубов тумана, замер над бесконечными кучами… чего-то. Его чрево распахнулось, доски днища разошлись в стороны, и вниз посыпалось все то, что было кораблю не нужно или он оказался не в силах переварить: якорные цепи вместе с самими якорями, позеленевшие от времени орудия и корабельные колокола, пушечные ядра и бронзовые гвозди, скреплявшие обшивку, — все это сыпалось вниз на Холмы Безумия, называемые так из-за совершенно дикого нагромождения вещей и предметов, находившихся внизу.

Сюда вываливалось все то, что томилось на изнанке Радуги миров, постепенно вытесняемое из обычной реальности. Здесь вскрывались гнойники, много лет отравлявшие жизнь породившим их мирам, как только обрывалась пуповина силы, соединявшая их вместе. В этом преддверии Ада скапливался весь материальный хлам, что оставалось в оказавшихся здесь обрывках вселенной, а на живых и нематериальное тут же находились желающие поохотиться. Вещи, сыпавшиеся из Нагльфара, подняли вверх стаи падальщиков, копошившихся внизу в поисках чего-нибудь съестного. Тысячи мелких бесов принялись возмущенно пищать, порхая вокруг корабля, но тот, не обращая внимания на их вопли, срастил обшивку трюма. Затем ожила корабельная оснастка: канаты, удерживающие паруса, внезапно хлестнули во все стороны и принялись хватать роящихся вокруг мелких бесов да закидывать их в приоткрывшуюся пасть корабля. Нагльфару нужно было набрать новых слуг взамен погибших в прошлом бою…

— Пора.

Шепчущий с Рэном быстро нырнули в крохотную шлюпку, и капитан, подхватив багор, оттолкнул ее от борта. Наг перед уходом пожал тому руку, сказав всего одно слово:

— Прощай.

Крохотное суденышко упорхнуло вниз, никем не замеченное в общей суете. Капитан проводил его взглядом, после чего незаметно убрал в карман крохотную фигурку птицы, оставленную в его руке нагом.

Глава 8 Любимая зверушка

Крохотный белоснежный свиток в руке Шепчущего медленно исчезает, обращаясь в пепел, и лодку охватывает перламутрово-молочная сфера, превратив неконтролируемое скольжение вниз во вполне осмысленный полет. Наг быстро достал небольшой серебристый жезл с крупной жемчужиной в навершии, светящейся те же светом, и плавно повел рукой, меняя направление полета сферы в сторону от Нагльфара и мечущихся вокруг него стай падальщиков и бесов. Сейчас главное — убраться подальше и не привлечь ненужного внимания.

Пока лодка двигалась, он, порывшись в кармане сумки, достал небольшой каменный шар, покрытый множеством темных пятен. Внутри уже должен был гореть алый огонек сигнальной метки, указывающей путь к месту встречи с проводниками: в непрерывно меняющейся Бездне не было и не могло существовать каких-либо карт или постоянных схем «местности». Пусто. Змей, слегка растерявшись, провел по шару рукой, проверяя настройку на маяк. Сигнал должны были послать, едва Нагльфар появился в этом плане реальности. Руку заметно уколол эфирный отклик. Есть, путеводный шар исправен, но отметки по-прежнему нет. Да чтоб Шакруар сожрал их души! Где маяк? Эти похотливые твари содрали с него тройную цену за срочность и при этом что, не в силах справиться с простейшим поручением⁈

Времени медлить нет, на счету буквально каждый потраченный миг. По плану они должны были ускориться сразу, но не имея направления, тратить совсем не бесконечный заряд жемчужины… На кону не просто успех миссии, но и его собственная жизнь и шансы на благоприятный исход тают прямо на глазах. Он начал терять терпение, рука с жезлом слегка вздрогнула, и летящая сфера, повинуясь движению, вильнула по небу. Рэн с удивлением взглянул на него, пытаясь понять, что происходит, хвала Хаосу, воздержавшись от вопросов, а волна ненависти, смешанная с и так не засыпавшей со дня турнира яростью, поднялась из глубин уставшего сознания, попросту затапливая разум. Ему хотелось рвать, причем голыми руками, этих тупых жалких тварей, неспособных ни на что. Договор заключен, плата получена, а где, сожри их души Пламя, результат? Он даже дополнительное предупреждение послал, когда пролетали земли Королевы Грехов! Ну, где же этот бесов сигнальный огонь⁈ Провались всё в бездну, как эти сволочи умудрились запороть элементарное задание? Чтоб их до конца вечности сношали и жрали трупоеды…

А сигнала по-прежнему нет, зато их слишком долгое нахождение почти на одном месте привлекло ненужное внимание. Сначала один бесенок заметил вверху нечто необычное и, радостно запищав, рванул к светящейся сфере, затем, заинтересованные его воплем, в небеса рванули еще несколько его собратьев, до этого копавшихся в объедках.

Рэн, вскинув в руке дискомет, с напряжением следил за приближающимися тварями.

— У нас гости! — крикнул он нагу, неотрывно вглядывающемуся в путеводный шар, зажатый в руке. Быстрое движение темных пятен на его поверхности выдавало безостановочную смену настроек, но попытки уловить хоть что-то, отдаленно напоминающее сигнал, пока результата не давали.

— Прикрывай! Сфера вблизи истекает магией, демонические шкуры не помогут, — раздраженно рявкнул в ответ Шепчущий, на секунду отведя взгляд от камня и снова вперившись в него после оценки угрозы. — Карты по возможности не используй, они лишь еще больше внимания привлекут.

— Я помню, — кивнул Рэн, вскидывая оружие к плечу.

* * *

Стрелять пока еще рано, нужно подпустить мелких тварей поближе для уверенного поражения целей.

Первый диск с шипением резанул воздух, когда до ближайшего из преследователей было меньше шестидесяти шагов. Несмотря на куцые крылышки, бесы могли весьма быстро перемешаться по воздуху, и сейчас, противно визжа, они пытались догнать перламутрово-молочную сферу. Разгонный блок вновь загудел, диск, резко ускорившись, ударил бесенку прямо в грудь, почти разрезав раздражающую тварь пополам, та даже пискнуть не успела, как полетела вниз, разбрасывая повсюду свою кровь и потроха. Увидев это, еще десяток бесов, летевших за ним, яростно заверещали и рванули вперед с удвоенной прытью. Их ноздрей коснулся знакомый запах крови и боли, возбуждающий и манящий настолько, что они забыли о страхе — вечном спутнике всех живущих в Бездне. Быстро взмахивая крылышками и грозно вереща, они неслись вперед, а им навстречу потоком вылетели новые острые диски, разрывающие их тела.

Бесята пытались маневрировать и уворачиваться. Если первоначально я еще сдерживал себя, то потом просто давил на спуск, пытаясь предугадать движения мелких и юрких тварей. И мне это удавалось: один за одним бесы, попавшие под удар, падали с неба. Кому-то отсекало руки или ноги, другим — крылья, некоторых и вовсе разрезало пополам. Пара уцелевших рванула назад, и я довольно улыбнулся, пока не глянул вниз… Падающие тела, крик, визг, свежая кровь, будоражащая разум, заставляли все большее число бесов поднимать голову вверх, чтобы увидеть там, в небесах, нечто желанное, так сильно отличающееся от бесплодных куч мусора внизу. Что-то, за чем уже погнались другие. Сначала одна стая, потом вторая, следом еще одна взвились в воздух, стремясь догнать светящуюся сферу.

По приблизившимся противникам снова ударили острые диски, щедро разливая в воздухе кровь, сбрасывая вниз десятки и распаляя, приводя в ярость, сотни новых мелких бесов, что со злобным писком рванули к добыче…

Это какое-то безумие. Дискомет практически беспрерывно выплевывал свои снаряды, а меч-плеть раз за разом рассекал воздух. Хвала Хаосу, что я могу владеть обеими руками достаточно хорошо! Свист — и наконечник пробивает грудь мелкому бесу, новый удар — и звенья меча рассекают второго, очередь из дисков отгоняет десяток тварей, норовящих зайти снизу, кажется, в кого-то попал. Разгонный блок перегрет и дальше сорока шагов бить уже не может. Новая очередь сразу по дюжине тварей. Снова кого-то достал, но это ничего не меняет. Все становится только хуже: чем больше я убиваю, тем больше появляется новых бесов. И не только их.

Огненная искра пролетела на расстоянии шага от груди, толстый бес яростно запищал от возмущения, заработав в награду Летающий кинжал. Таких тварей лучше убивать сразу. Дно шлюпки затрещало, и в дыре показалась рожа беса, чтобы тут же получить подкованным каблуком в глаз, пусть как следует порадуется своей находчивости. Новая очередь, взмах меча, сверху ударяет огненная вспышка и, не сумев пробить Чешую дракона, разлетается мелкими искрами. Подняв голову, вижу очередного толстяка, подкравшегося сверху. Получай! Для таких целей самонаводящийся кинжал — лучшее оружие индивидуального истребления, эти твари сильнее и опаснее обычных бесов. Выжать стопор на рукояти кинжала, указать цель, выдернуть меч из досок лодки, вскинуть дискомет и… получить новый удар, прямо по нему. Поняв, что не сумеет пробить доспех, один из толстяков атаковал оружие. Дискомет смяло и прожгло корпус, а хитрая тварь, нанесшая удар, нырнула обратно в толпу мелких бесов, радостно визжа.

Я снова оглянулся на нага, что неотрывно таращился в свой шар. Да в бездну все, теперь-то нечего бояться, что мы привлечем чье-то внимание, и так все пошло не по плану! Не успел я достать закрепленный на поясе Активатор, как в борт шлюпки ударила очередная огненная искра, проделав опаленную дыру размером с кулак. Книга, нужная связка карт, Активатор, применить — и Облако вулканического пепла начинаетразлетаться по воздуху, заволакивая собой небо. А нас с нагом ограждает серебряная Сфера ветров, потоками воздуха отгоняющая прочь яд и раскаленную пыль. Магии, что держит нас в воздухе, огненные искры не помеха, а на мелких бесах, снующих тут повсюду, я защиты не увидел. Посмотрим, как вам это понравится.

Судя по визгу и крикам боли, что начали доноситься из наполненных алыми искрами облаков — не понравилось. Я опасался, что жар не сможет причинить обитателям Бездны вреда, но ошибся. Раскаленный пепел отлично подействовал на пронырливых тварей, и те с воем сыпались вниз.

Я немного перевел дух и оглянулся в сторону нага, что уставился на каменный шар в его руке так, словно от этого зависела судьба мироздания. Из-за темной взвеси вокруг почти ничего не видно, лодка относительно цела, хотя для морских прогулок уже не годится — несколько дыр в днище не располагают к долгому плаванью. Да и из-за горячих искр нос, не прикрытый Сферой ветров, начал слегка дымиться. Дерево пока держалось: его не так просто прожечь, как незащищенную плоть, но стоит что-то предпринять или побыстрее покинуть Облако… Шагах в пяти с воем пролетел толстый бес, его тело покрывало сразу с десяток ожогов. Может, призвать Серебряный дождь? Радости и веселья местным тварям он точно прибавит. Я едва успел улыбнуться своей мысли, как внизу раздался оглушительный грохот, а следом — могучий рев.

Я глянул вниз. Все еще ничего не видно из-за вулканического пепла, но наг, словно что-то почуяв, резко дернул вперед жезлом, придавая сфере ускорение, и через пару десятков секунд мы вылетели за границу заклинания. Тут-то я и увидел того, кто издавал этот рык: внизу ворочалось, медленно поднимаясь, нечто несусветное, силуэтом отдаленно похожее на дракона. Вот только его тело состояло из мусора, разбросанного повсюду. Голова, что, наверное, раньше была землепроходческим комбайном или огромным карьерным самосвалом, начала озираться по сторонам. Пасть приоткрылась, и я увидел зубы из металлических плит, вместо глаз — два здоровенных прожектора, что устанавливают на маяках. Тело и вовсе оказалось невообразимо. Оно состояло из миллионов металлических фрагментов, от консервных банок, до канализационных люков, наращенных вокруг хребта, что раньше был монструозных размеров башенным краном. Картину завершал хвост: длиннющая связка множества корабельных цепей с гигантским якорем на конце — скорее всего, подарки с Нагльфара.

Тварь снова грозно взревела, подняв голову к небесам. Глаза-прожекторы зажглись и заскользили по небу, разгоняя созданную мной темноту. Я замер, не зная что предпринять, наг по-прежнему пялился в свой каменный шар, и лишь демоны знают, что будет, если я прерву его транс… Тем временем чудовище заметило крохотную белую искру, слишком чуждую этому месту, и, похоже, почуяло там столь редкую для Бездны жизнь. Радостно взревев, оно начало разбег, размахивая огромными крыльями, в строении которых угадывались детали нескольких крупных авиалайнеров и космолетов… А следом за ним, поднятые его ревом, рванули в небо сотни железных горгулий.

— Что делать?!! — заорал я, увидев как все это начало стремительно подниматься в небеса.

Наг, уловив панику в голосе своего спутника, на секунду отвлекся от шара и вздрогнул от увиденного. Он абсолютно не ожидал обнаружить летящего к ним Карказира — любимую зверюшку Мусорщика. Стычки с драконом не было в планах в принципе: пусть Владыка Гнили и не является одним из местных королей, портить отношения с ним — дурная идея.

Шепчущий собирался уже ответить, но тут же сбился.

— Задержи его! — только и рявкнул он Рэну, почувствовав быстрый укол в руку, словно кто-то любопытный и неосторожный пытался сейчас где-то далеко активировать сигнальный маяк. Да неужто⁈ Он снова сконцентрировался на манипуляциях с шаром, в попытках поймать-таки нужный сигнал и увидеть внутри долгожданный огонек, что пока так и не зажегся.

Рэн, обалдело глянув на взлетающую в небо мусорную свалку, растерянно протянул:

— А чем я его должен задержать?!!

Проигнорировав мой вопль души, наг снова уставился в свой проклятый шар и ничего не ответил на вопрос, только лодку бросал из стороны в сторону, а тварь, несмотря на свой размер, продолжала уверенно набирать высоту, увеличивая скорость. Лучи-прожекторы вперились в рыскающий по небу белоснежный шар, чтобы не упустить добычу.

Ну и махина! Я растерянно оценивал приближающегося к нам гиганта. Не зная толком, что предпринять, я решил использовать все доступное в моем арсенале.

Первое — Зверолов. Давно прирученный морской змей остался в моем личном доме под присмотром Валли: обычных морей в Бездне, скорее всего, нет, а привезти оттуда какую-нибудь полезную зверушку было бы неплохо. И сейчас у меня была робкая надежда, что удастся упрятать свалочного дракона в клетку карты. Конечно, эту тварь сложно отнести к зверям, да еще к тому же живым, ну а вдруг? Одним махом убрать с горизонта такого врага было бы… замечательно. Но карта никак не реагировала на мои попытки ее применить. Я несколько раз ткнул Активатором в сторону дракона в надежде, что тот сейчас исчезнет, и — ничего. Подумывал попробовать с Клеткой духов, но не рискнул — слишком велик риск потерять всех уже собранных пленников, обретя взамен целую кучу новых проблем. А события тем временем начали ускоряться: тварь, несмотря на свой внешний вид, весьма бодро поднялась в воздух и начала нас догонять, причем гораздо быстрее, чем можно было от нее ожидать. Ну и чем я тебя убивать буду? Как-то раньше воевать в воздухе мне особо не приходилось, тем более против такого огромного и быстрого врага. Да еще и куча мелочи рядом с ним кружится…

Для начала попробую Блуждающие огоньки, отлично показавшие себя в битве за главный улей. Сотни светящихся шариков начали медленно опускаться к земле, временно перекрывая пространство за нами. Отличная карта как для обороны, так и для того, чтобы задержать противника, хотя в воздухе я ее еще не применял. Не успели последние огоньки разлететься по небу, как в их первые ряды начали врезаться горгульи, привлеченные необычным сиянием.

Первый шар с громким хлопком взорвался, разметав остатки железной скульптуры по небу, полыхнул соседний за ним, еще, и еще. Горгульи, стремясь поскорее проскочить опасную зону, рванули вперед, провоцируя все новые и новые вспышки взрывов. Но часть из них, напротив, метнулась обратно к своему хозяину, догадавшись подождать, пока созданное заклятьем минное поле не опустится ниже. Наша сфера снова прибавила скорость, повинуясь воле нага, хотя и продолжала время от времени нырять в разные стороны, будто тот что-то искал.

Дракон же, опасаясь, что добыча сбежит, увеличил скорость, и с размаху влетел в зону светящихся огоньков. Он явно не учел угрозу, видимо, понадеявшись на прочность своего тела. Сразу три или четыре десятка шаров ударили по его бокам и крыльям, сжигая, разбрасывая и откалывая металлические составляющие. Пара огоньков взорвалась возле головы, оставив на ней крупные темные подпалины. Это явно не понравилось преследующему нас чудищу. Прежде чем продолжить погоню, дракон создал нечто вроде щита: часть железного мусора отделилась от него, образовав сферу из кружащихся вокруг обломков. Она и приняла на себя удары оставшихся огоньков, сквозь которые тварь продолжила полет.

Ладно, это его хоть немного задержало. Опыт признан успешным, можно повторить, все-таки совокупная взрывная мощь этого заклинания достаточно большая. Колесо обновления, применить. Карта мигнула… и ничего не произошло. Я, слегка растерявшись, попытался использовать ее еще раз, с тем же эффектом. Опять ничего. Демоны ада! А это еще почему? Наг предупреждал, что в Бездне карты не могут перезаряжаться, постепенно наполняясь энергией, как это происходит во время отката в Радуге миров. Но они должны работать, выполняя вложенные в них действия. Предыдущие заклятья ведь сработали!

Так, это в бездну. Сейчас не время паниковать и долго думать, это чудище уже в тысяче шагов и, похоже, успело что-то задумать. Монстр внезапно вскинул крылья, на миг зависнув в воздухе, а затем резко вытянул удлинившуюся шею вперед. Кабина самосвала разделилась надвое, и из нее хлынул поток зеленной жижи вперемешку с темно-желтым дымом. Хвала Хаосу, что наг успел заметить или почувствовать эту атаку и резко крутанул жезлом, совершая маневр уклонения. Я едва успел ухватиться за борт лодки, чтобы не вылететь из нее во время этого кульбита. Мелкие капли кое-где все же сумели нас достать, пробив Сферу ветров, и теперь с шипением разъедали доски шлюпки. Пара чешуек моего доспеха потемнели, а кожа демона, одетая поверху, оказалась разъедена в нескольких местах, отвратно воняя. Тем временем мусорный дракон, увидев, что его атака провалилась, громко взревел и вновь бросился в погоню. Хвала Хаосу, его побитая свита не пожелала составить ему компанию и поредевшей стаей полетела назад.

— Есть!!! — наг, взревевший за спиной не хуже преследующего нас чудовища, яростно потряс зажатой в руке сферой, на поверхности которой горел крохотный алый огонек. — Задержи эту тварь, отвлеки еще немного, он дальше свалки за нами не полетит! — рявкнул змей и что-то сделал с зажатым в руке жезлом. Тускло горевшая в навершии жемчужина ярко вспыхнула, и мы рванули куда-то вверх и вбок с таким ускорением, что я рухнул на и так изрядно пострадавшее дно шлюпки, чуть не проделав в нем новую дыру.

Через пару секунд, приподнявшись, я выглянул за борт в надежде увидеть чудище далеко позади, а лучше всего —возвращающимся, по примеру горгулий, обратно на помойку, из которой он вылез.

Дракон был буквально в ста шагах от нас!

Дополнительная пара широко распахнутых крыльев несла его вперед, полыхая алым из турбин авиационных двигателей, придававших ему такое ускорение, что щит из мелких обломков собрался где-то в районе хвоста. Рассерженный монстр явно не собирался упускать свою жертву. Лишь скорость полета и то, что он происходил почти вертикально, не позволяли ему использовать свое главное оружие — кислоту, настоянный концентрат из переваренных им отходов, остатков ракетного топлива, масел, промышленных кислот, а также радиоактивной воды с атомных реакторов и всей той невообразимой едкой гадости, что попадала на свалку.

Я ударил тем, что успел вложить в Активатор еще в начале этой безумной схватки. С жезла сорвалась Звезда Шатры и, спустя пару секунд, влетела в голову преследующего нас дракона. Мощный взрыв сотряс все его тело, заставив взреветь от боли и ненадолго замедлить полет. Глаза-прожекторы разнесло на куски, во все стороны полетели оплавленные обломки металла. Я торжествующе засмеялся, поддавшись азарту боя и упустив момент для закрепления успеха. Тварь затрясла башкой, затем ее морда окуталась алым сиянием, и я увидел, как за считанные секунды голова чудовища начала принимать первоначальный облик: разбитые на куски глаза-прожекторы вновь загорелись и выпушенные ими лучи яростно уперлись в нашу лодку, а новые металлические обломки стали быстро заполнять собой дыры, оставшиеся после взрыва. Десяток секунд — и дракон готов продолжить бой. Хвала Хаосу, мы смогли хоть немного увеличить отрыв за это время!

Тварь явно взбесилась еще больше, и бросать погоню точно не собиралась, хотя свалка осталась далеко позади. Новая попытка перезарядки карт: Серебряное колесо обновления на Блуждающие огоньки, и карта опять бесполезно вспыхнула, не дав результата. Да что б вас демоны сожрали! Дракон снова начал сокращать отрыв, осталось шагов двести, когда он, чуть замерев, резко дернул хвостом с якорем. Я едва успел заорать «Берегись!», и наг, умудрившись среагировать вовремя, послал нас в очередной противодраконий маневр. Пришлось вцепиться в дырку на дне шлюпки, что б не вылететь за борт, когда небо с землей поменялись местами. Пара секунд болтанки, затем по лодке что-то ударило вскользь, и часть досок правого борта разлетелась на куски.

— Да убей же ты эту тупую тварь! — рявкнул на меня наг с перекошенным злостью лицом.

— Чем? — заорал я в ответ, теряя самообладание, но тот снова уставился в долбаный шар с красной точкой, который мне уже безумно хотелось запихать прямо в чешуйчатую глотку.

Убить, говоришь? Ну, что ж, попытаюсь. Ярость, кипевшая во мне, внезапно сменилась холодным отчуждением, позволив, наконец, мыслить рационально. Я достал из сумки один из свитков, выданных Турухом: Магическое зрение — мне надо найти слабое место моего противника.

Так. Первое — Большое рассеивание чар. Тварь обладает чем-то похожим на нашу защиту, и, не сбив ее, эффективного удара не нанести. Активатор, применить. Прозрачные серебристые лучи окутали дракона, и тот вздрогнул, явно не поняв, что с ним происходит. Свет, исходящий из глаз-прожекторов, потускнел, а щит из металлических фрагментов, который тварь вновь возвела вокруг себя, явно опасаясь повторных атак, просто рухнул градом обломков. Тем временем заклятье продолжило действовать, серебристое свечение полностью окутало фигуру дракона, и там, среди гор металлолома, проступило нечто похожее на черную паутину, буквально принизывающую все его тело, а внутри внезапно забилось что-то крохотное, ярко-алое. Словно птица, попавшая в сети паука, оно попыталось вырваться из уз, сковавших его, но не смогло. Даже силы золотой карты не хватило, чтобы разрушить эту черную обволакивающую паутину, лишь истончив ее.

Я так и не понял, что это было, но продолжил атаку. Теперь Мечедиски Ламаля сорвались в полет. Других целей, кроме дракона, здесь нет, ничья смерть их преследование не прервет. Они должны его однозначно отвлечь, этакие Летающие кинжалы для врагов побольше.

Дракон еще нервно вздрагивал после рассеивания чар, нарушившего эфирные потоки и убравшего усиление вместе с восстановлением искусственной плоти, когда в него врезались два разогнавшихся металлических диска, врубившись прямо в тело, и начали, громко гудя и разбрасывая снопы искр, прогрызать себе дорогу вперед. Следом в него отправилось Копье Аль-Гаруна, усиленное магическими камнями из моего Сада. Разделившись в полете на три копии, оно по очереди влетело в морду дракона, которую тот вытянул для ответной атаки. Первое, соприкоснувшись с рогом на носу, беззвучно исчезло, превратившись в идеально ровный тоннель, сквозь который свободно прошли два других. Вторая дырка образовалась точно между яростно светящихся глаз, а вот третье копье попало в цель — противно подергивающийся узел на паутине.

Эфирная вспышка внутри черепной коробки заставила монстра дернуть башкой и пустить струю желтого дыма мимо нашей лодки, но особого эффекта дополнительное истончение части паутины на него не оказало. Да я так весь арсенал карт еще до штурма Огненных врат на эту тварь изведу! Хвала Хаосу, что дракону пока было не до нас. Извернувшись, он запустил лапы внутрь себя и выдрал мечедиски, кромсавшие его изнутри. Сжав лапами, дракон смял их и отбросил в сторону, а я заорал:

— Лети на него! — для убедительности треснув нага по хвосту ногой, что б отвлечь его от этого долбаного каменного шара.

Шепчущий, явно не поняв, что я задумал, все же дернул рукой, уводя сферу по дуге, заодно сумев увернуться от очередной атаки хвоста-цепи, запущенной в нас чудищем. Секунда, две, я быстро заменяю карты в Активаторе, пополняя их из Книги. Якорь проносится от нас шагах в пяти, новый рык дракона, пора подумать и о защите. Зеленая длань накрывает шлюпку, хвала Хаосу, что ее можно накладывать не только на местность, но и на объекты, и не важно, двигаются они или стоят. Специально откатил ее перед рейдом картой из кланового хранилища, приберегая для главного боя, но сейчас она нужнее.

Нас разделяло шагов триста, когда дракон, видя приближающуюся цель, что передумала убегать, снова вытянул голову и радостно выдул перед собой струю кислоты вперемешку с ядовитым темно-желтым дымом, в который мы и влетели, несмотря на попытку нага увернуться. Сфера ветров выдохлась, купол Длани шипит и трещит под разъедающей его кислотой, но защиту, созданную золотой картой, так просто одной атакой не смахнуть, зато до твари осталось всего шагов сорок, и я смог ударить в ответ. Дыхание прародителя драконов сорвалось с Активатора в тот единственный миг, когда мы проносились мимо. Темно-бордовая волна пламени, ревя, ворвалась в рану, оставленную мечедисками и так любезно расширенную когтями монстра, сжигая и испепеляя металл, составляющий основу громадного тела, и главное — уничтожая черную паутину, удерживающую его сущность. Дракон снова взревел, но на этот раз не от торжества, а от боли.

Вниз потекли ручьи расплавленного металла, фигура, застывшая в воздухе, потеряла форму, а затем буквально взорвалась, отбрасывая во все стороны металлолом и черные нити, многие века, словно кандалы, сковывавшие гордый дух, заточенный внутри. Пламя дракона омыло его, сжигая узы чар, укравших имя и память у владыки небес и сделавших его цепным псом местного демонического царька. Дракон, словно феникс, переродился в пламени, вспомнив и очистив себя от чужой магии и воли.

К земле продолжал лететь мусор, а в небеса, прочь из Ада, рванула душа, слишком чуждая для этого места. Алый шар устремился вверх, а затем крохотной искрой сорвался вниз, словно упершись в невидимый для меня барьер, или, может, его энергия, щедро растраченная в схватке, закончилась раньше…

Алый огонек начал падать, все ускоряясь, а наг, хищно ухмыльнувшись, направил нашу разбитую шлюпку за ним следом. Мы неслись вниз, пробивая густые плотные облака яда в погоне за сияющей искрой души.

Глава 9 Встреча

Алый огонек стремительно летел вниз, раз за разом пробивая собой плотные темно-желтые облака, что становились все гуще и гуще. Мы уже покинули обломок мира, на котором расположились Холмы Безумия, и сейчас на всей скорости, что только могла развить магическая сфера, неслись куда-то вглубь Бездны. Наг уверенно управлял нашим полетом, указывая направление жезлом и неотрывно смотря вперед. Путеводный камень со слабо пульсирующей меткой был зажат в другой его руке до белых костяшек пальцев.

Жемчужина в навершии жезла ярко полыхала, отдавая вложенную в нее силу. Секунды, потом минуты сменяли друг друга, начало казаться, что наш полет продлится целую вечность, но стоило лодке пробить очередное черно-желтое облако, по плотности уже больше похожее на желе, перед нами внезапно выросла гора, в которую мы с размаху и врезались, несмотря на превосходную реакцию нага. Все что он успел сделать — дернуть рукой вбок, но лодка, не поспев за его командой, лишь немного отвернула, притормозив, и столкновение пришлось вскользь. Купол Зеленой длани принял на себя удар, частично смягчив его. Наша шлюпка, кувыркаясь, отскочила в сторону, а затем полетела вниз. Сфера полета, направлявшая нас все это время, пропала, а жемчужина в жезле нага рассыпалась, без остатка отдав всю оставшуюся в ней силу, пытаясь предотвратить столкновение. Удар. Хлипкое суденышко снова подпрыгнуло, я изо всех сил вцепился в остатки борта. Новый толчок, еще, и еще, а затем мы заскользили по склону, прервавшему наш полет.

Спуск был быстрым: мы неслись куда-то вниз, набирая скорость и периодически во что-то врезаясь. Хвала мастеру или монстру, сотворившему нашу лодку: доски трещали, скрипели, но продолжали держаться. Последний из ударов, что довелось выдержать шлюпке, почти развернул ее поперек, после чего скольжение вниз ощутимо замедлилось, пока мы окончательно не уперлись во что-то твердое. Водопад щепок и тишина. Оглушающая и невозможная.

Несколько секунд я просто лежал в неудобной позе, боясь пошевелиться, и с трудом втягивал в себя горчащий воздух, стараясь выровнять дыхание. Затем попытался приподняться, но наг предостерегающе крикнул: «Не двигайся!» — он сам, так же, как и я, распростерся по дну того, что осталось от нашей лодки, тяжело дышал и внимательно прислушивался к малейшему скрипу.

Тихая команда, перед ним возникает Книга, пара манипуляций с ней, затем Активатор, который наг направляет сначала на меня. Мои ноги на миг до щиколоток охватывает золотистая вспышка, после чего змей проделывает то же самое со своим хвостом.

— Я применил на тебя Сапоги небесного шага, — пояснил свои действия Шепчущий. — Они позволяют в течение суток передвигаться почти везде: по зыбучим пескам, воде и даже лаве. Единственное ограничение — поверхность под тобой должна быть осязаема, ходить по воздуху с их помощью не получится.

Я выразительно прикрыл глаза в ответ, подтверждая, что все понял. Кивать не рискнул.

— Теперь можно выбираться. На счет «три». Раз, два, три… — и, оттолкнувшись хвостом, одним коротким рывком наг взметнулся вверх.

Я последовал за ним, в тот же миг выпрыгнув из шлюпки. Приземлившись на неудобную, рассыпающуюся, пытающуюся вывернуться из-под ног поверхность, наконец огляделся по сторонам в попытке понять, куда мы попали, и слегка оторопел от увиденного. Повсюду были кости: сотни, тысячи скелетов всех видов и форм и их обломки. Черепа, остатки ребер, куски крупных одиночных костей и вполне сохранившиеся целые костяки. Большие и маленькие, принадлежащие разным видам, свежие, еще не утратившие белизну, и старые, успевшие пожелтеть, а то и вовсе серо-черные, похожие на камень. Я продолжал осматриваться, пытаясь увидеть хоть что-то еще, пока мой взгляд не уперся в череп дракона, словно холм торчащий у меня за спиной. Его челюсть была слегка приоткрыта, а один из зубов как раз и стал той преградой, что остановила наш безумный спуск.

Шепчущий скучающе глядел по сторонам, его явно не впечатлил увиденный пейзаж. Небольшой интерес сумел пробудить лишь гигантский череп, который он некоторое время рассматривал, словно пытаясь понять, что же убило такую махину. Полузасыпанная костями голова была размером с трехэтажный особняк, так что при жизни этот дракон явно превосходил размерами своего сородича, что недавно рассыпался на куски благодаря моим стараниям. Закончив осмотр и повернувшись ко мне, наг уверенно заговорил:

— Мы на Костяных Полях, куда нам и надо было добраться. Это еще одно преддверие Бездны, мало чем отличающееся от Холмов Безумия. Только там свален мусор и отрыгнутые вселенной отходы, а здесь нашли покой всякие неправедные останки: кости разбойников, убийц и злодеев, не получившие достойного погребения, самоубийц и прочих разумных, что при жизни и в момент смерти яро ненавидели свой мир. Все они со временем проваливаются сюда, отторгая свою родину. Здесь не слишком опасно. Главная угроза — это всевозможные падальщики и гули, питающиеся остатками плоти и костного мозга. Серьезные демоны в эти места не суются, здесь для них добычи нет. Но осторожность терять не стоит в любом случае.

Я кивнул, показав, что услышал слова нага. Кажется, теперь я понял, почему часть костей выглядит раздробленными и смятыми, словно их пропустили через мясорубку или пресс.

— Согласно заключенной мной договоренности, здесь нас должны встретить проводники: пара суккубов из Дома Похоти со свитой. Они обеспечат нашу безопасность и помогут добраться до владений Дома Ярости, избегая ненужных стычек и задержек в пути, — деловито продолжил инструктаж Шепчущий. Каменный шар в его руке продолжал подмигивать красной точкой маяка, но наг убрал его в карман пояса. — Теперь немного времени у нас есть, и я предлагаю отправиться за твоим трофеем, что тоже должен быть где-то здесь. Хорошо бы поспешить, пока им не завладел кто-нибудь другой: душа дракона — очень ценная добыча, которую многие захотят заполучить. Тем более, это была любимая зверушка Мусорщика, местного владыки помоек.

— Моим трофеем?.. — несмотря на обилие новой информации, разум зацепился за несоответствие в обыденных вещах. Договор о распределении добычи в рейде — святая святых для большинства Игроков. И в нем не все так просто: не всегда можно ориентироваться только на то, кто именно убил противника, важны общие усилия во всем походе и его подготовке. Мне потребовалось всего несколько секунд, чтобы сложить все воедино: — Поэтому-то во время боя вы мне ни разу не помогли? — уточнил я, сделав несколько осторожных шагов по костям. — Не хотите испортить отношения с Мусорщиком?

Наг неопределенно пожал плечами, затем, чуть подумав, произнес:

— Наметился один интересный проект с Владыкой Гнили и Миазмов. И я не хотел бы начинать наше знакомство с убийства его любимого питомца. У тебя же с ним точки пересечения в ближайшем будущем вряд ли возникнут, а создать тебе проблем за пределами Бездны повелитель местной помойки не сможет, весовая категория не та. Зато и добыча целиком твоя, я на нее не претендую. Думаю, выигрыш от этого боя для тебя перевесит все возможные риски.

Разговаривая, наг не прекращал оглядываться по сторонам, контролируя и оценивая обстановку.

— Нам туда, — наконец решил он, определившись с направлением, где примерно должна быть искра души дракона. — Двинулись, несмотря ни на что, время дорого. И поправь свой маскировочный плащ: он порвался в нескольких местах, а защита от демонов, способных чувствовать проявления силы, нам еще пригодится.

Я кивнул и быстро закрепил пару начавших расходиться швов, после чего последовал за нагом, что невозмутимо полз вперед.

— А почему мы сразу не отправились сюда? Из-за чего возникла задержка там, у Нагльфара?

— Я не знал куда лететь, — буркнул раздраженно наг. — Бездна — это еще та мешанина материи, хуже, чем Двойная Спираль. Город по сравнению с ней весьма мал, к тому же там у нас есть хоть какие-то стабильные объекты: Арена, Лавка Карт, Дом Чаш, что позволяют хоть как-то ориентироваться относительно них. А здесь даже этого нет. Лены лордов разрушения, домены королей ада и прочих сильных демонов, владения целых демонических Домов, мелкие бесхозные куски материи — все это постоянно перемещается, поэтому, не зная точного направления, я бы искал Костяные Поля целую вечность. Сигнал же маяка, который должен был меня сориентировать, поступил с запозданием, из-за чего и произошла эта ненужная схватка. Но если бой все-таки случился, глупо упускать честно добытый трофей. А вот и он, — довольно ухмыльнулся наг, наконец увидев алый отблеск шагах в сорока от нас. — Я был уверен, что он должен быть где-то рядом.

— Почему? — удивился я. Да, долгое время мы летели с падающей душой в одном направлении, но под конец облака меж обломками миров сделались столь плотными, что я упустил ее из виду.

— Мусорщик, наложив чары забвения и подчинения, получил над душой дракона полную власть. Но это очень сильная сущность, если она будет сопротивляться, то рано или поздно любые путы ослабнут. Воспоминания, личные вещи, зов Реки Жизни, она же Река душ — все это может подстегнуть жажду свободы. Поэтому душу отделили от останков, а кости бросили здесь, хотя они и упростили бы привязку к новому «телу». Уничтожать же их Владыка Гнили не стал — они служит своеобразным якорем, удерживающим душу в Бездне и перекрывающим притяжение Реки Жизни. Когда ты разрушил оковы на сущности Карказира, то, не сумев самостоятельно вырваться из Бездны, душа должна была вернуться к единственному, что ей важно здесь — своим костям.

Шепчущий быстро пополз вперед, алчно глядя на алый огонек, горящий возле здоровенного черепа, едва выглядывающего из-под груды других обломков. Он замер шагах в пяти от ярко-красной искры, указав на нее рукой:

— Твой трофей и награда. Знакомься, Рэн, это Ауренфира, или Крылья Пламени, если перевести ее имя на доступный нам язык. Гроза и ужас Темных скал из одного забытого всеми богами мирка, где она наводила ужас на местные племена каменных великанов, годами воруя у них скот, детенышей и заодно устраивая пожары время от времени. Задолбала их всех настолько, что те не поскупились на щедрые дары и призвали на помощь круг сильнейших шаманов, которые и погрузили ее в сон без конца, а чтоб никто случайно не разбудил, отгородили ее барьером от остального мира, вытолкнув этот пространственный пузырь на изнанку. И знаешь, постарались они очень хорошо, настолько, что драконица не проснулась даже, когда вывалилась со своей пещерой в Бездну, где и попала в лапы Мусорщика. А тот, отделив душу от тела, сотворил из нее помойного дракона, с которым ты и воевал.

— История интересная, но не несущая полезной для меня информации, — пожал я плечами, разглядывая алый огонек, что трепетал в паре шагов от меня. — Пока я вижу для себя только одни проблемы и возможный конфликт с одним из лордов ада. Я не собираюсь служить дрессированной обезьянкой, послушно таскающей угли из горящего костра для своего хозяина. А попытка подтолкнуть меня к опасным действиям нарушает дух соглашения, заключенного между нами на клятвенном круге Сета и Сеттис.

— Забудь, — безразлично махнул рукой наг. — Награда перекроет все возможные риски, про которые, кстати, я тебе честно рассказал. Король же помоек ничего не пожалеет за возвращение своей любимицы, и ему есть чем заплатить за это, уж поверь мне. Осталось только ее забрать — нужно подходящее вместилище. Если у тебя такого нет, то я могу тебе с этим помочь. За треть от будущей награды я дам тебе камень душ, способный надежно удерживать эту малышку.

— Обойдусь, — буркнул я и полез в сумку. Открыв спецкарман, достал собственный камень, оставшийся у меня после истории с Лен’джером. Бывшее вместилище управляющего Торгового дома Гильдии Работорговцев слегка засветилось, когда я поднес его ближе к слегка вытянутому огненно-красному шарику, от которого тут же потянулись тонкие алые эфирные нити, словно притягиваемые к камню магнитом. Их становилось все больше, несколько секунд ожидания — и искра целиком перетекла в ловец душ под разочарованным взглядом нага.

— Все равно он надолго ее не удержит, — буркнул тот, раздраженно отвернувшись от меня.

— А надолго и не надо, — спокойно ответил я, довольно улыбнувшись. — Если все правильно помню, мы будем дома уже через пару дней, а там я уже найду что-нибудь получше.

— Что ж, надеюсь, все так и будет, — чуть задумавшись, произнес наг. — В любом случае тебе понадобится моя помощь, чтобы связаться с Мусорщиком, и я готов помочь с этим, как и с оценкой твоего трофея и определением достойного выкупа.

— Разумеется, за малую долю от него, — уточнил я, чуть улыбнувшись, глядя на попытки нага хоть что-то урвать от чужого куска.

— Конечно, — кивнул Шепчущий, так же довольно прищурившись.

Он огляделся по сторонам, оценивая место, где мы оказались, а затем полез к себе в сумку и достал грубо вырезанную статуэтку девушки с распростертыми за спиной крыльями.

— Мне нужно уладить один небольшой вопрос, прежде чем мы отправимся на встречу с нашими проводниками. Ты мне не помешаешь, но лучше отойди подальше.

Положив статуэтку на ровный обломок крупной кости, он расставил возле нее несколько белоснежных свечей и начал что-то быстро шептать. Я с любопытством наблюдал за происходящим, пытаясь понять смысл этого действа.

«Это Эния, — неожиданно подала голос Тайвари, — а наг шепчет обращение-призыв к ней, моля прийти на его зов и исполнить просьбу.Упоминания об этом ритуале были в архивевладыки Герлоха».

«А Эния — это кто?» — уточнил я, сразу же собравшись, едва Тай пояснила мне, что происходит.

« Ее называют Последней Надеждой, и для нее нет закрытых дверей. В ответ на обращенную к ней мольбу она может и спуститься в Бездну, и подняться к чертогам богов…»

Симбионт еще не успела договорить, как наг оказался в пятне бледного света, будто слабый солнечный луч сумел пробиться сквозь вечные облака ада, а на черепе драконицы возникла крылатая фигура совсем молоденькой, слегка растрепанной девчонки с вьющимися волосами, упрямо выбивающимися из плена заколок.

Презрительно оглядев место, где оказалась, она гневно посмотрела на нага:

— Это не ты вырезал мою статую!

— Зато провел ритуал и мольбу вам прочитал я, — спокойно возразил тот.

— И все равно, это неправильно! — гневно топнула ножкой девчушка, и по окаменевшему черепу, что не пробить даже из баллисты, побежали трещинки.

— Увы, жизнь несправедлива, госпожа, — развел руками наг. — Тот, кто сделал эту статую, умер на каторге, так и не успев обратиться к вам. Но не пропадать же было делу его рук! Двадцать лет трудов — и из куска каменного дуба при помощи карманного ножа была вырезана эта статуэтка, воплотившая его надежды.

— Я его слышу, — шепнула посланница богов, слегка наклонив голову к плечу. — Он был несправедливо обвинен. И так и умер, не получив оправдания.

— Мне жаль его, — почтительно поклонился наг. — Но его просьба так и не прозвучала, поэтому молю, услышьте мою.

— Чего ты хочешь?

Дух, богиня, — я не знал, кем было это явно высшее существо, стоявшее на окаменевшем черепе напротив нага, — требовательно посмотрела на него, и аура вокруг нее изменилась, а взгляд стал пронзительным, достигающим самой глубины души.

— Я прошу вас взять этот предмет, — наг с почтением поднял заранее извлеченную из сумки корону с огромным бледно-зеленым бриллиантом, обвитым двумя змеями, и протянул ее крылатой деве — и вынести его из Бездны, оставив на алтаре любого из богов моего народа, шепнув, что Шешу шлет им свой дар и просит исполнить обещанное. В этой короне, госпожа, воплощены почти угасшие мечты и надежды моего народа. Моя дорога опасна и полна угроз, и я не хочу, чтобы эта вещь пропала вместе со мной, если мне будет суждено погибнуть. Смиренно склоняя голову пред вами, госпожа, молю вас исполнить мою просьбу.

Наг, согнувшись в глубоком поклоне, замер перед Энией, а та вертела в руках корону, что ей с почтением передали. Руны вспыхивали в металле под тонкими пальцами, гармонично вплетаясь в узор чешуек и рассказывая свою историю. Слегка же коснувшись алмаза, крылатая дева сразу отдернула руку, словно испугавшись того, что почувствовала.

— Да будет так, — чуть подумав, произнесла Эния, снова посмотрев на нага. — Но больше не зови меня, Шешу, пока своими руками не сделаешь что-то подобное, — и указала на деревянную статуэтку. — Будь это чем-то иным, — дева вернула задумчивый взгляд к короне, — я бы обязательно отказала. Я тебе не курьер по доставке предметов, выделила она голосом, я отношу к богам мольбы и последние просьбы, дарю надежду тем, кто ее почти потерял, для меня нет засовов и преград… Но ей, — она аккуратно погладила корону, — здесь и вправду не место. Поэтому я выполню то, о чем ты просишь. Прощай.

Едва закончив говорить, крылатая дева резко оттолкнулась от черепа, на котором стояла, и огненной стрелой взлетела в небеса, кометой разрезая встреченные на пути облака.

— Ну, вот и это дело стряхнули с рук, — довольно произнес распрямившийся наг, провожая взглядом свою необычную собеседницу. — Сам ритуал призыва Энии очень прост: три свечи из белого воска и молитва-обращение. В отличие от нашего с ней разговора, ты должен был ее услышать. У тебя на удивление хорошая память, думаю, слова призыва ты запомнил с первого раза. А вот найти для ритуала фокус силы уже гораздо сложнее, нужно нечто, воплотившее в себе и веру, и отчаянье, то, что создавалось в безвыходной ситуации с искренней надеждой на протяжении многих лет. Эту статуэтку создал невинно осужденный узник, поверив в легенду про Энию и ее силу: способность донести мольбу прямо до ушей бога.

— Я так понимаю, эту историю ему рассказали неспроста, — чуть подумав, уточнил я, — разумеется, забыв сообщить о том, как правильно завершить призыв.

— Все верно, — ухмыльнулся наг. — На Пике Отчаянья так зарабатывают на осужденных уже не один век. Это частная тюрьма, созданная в одном отнорке вселенной, принадлежит уже больше двух тысяч лет семейству Летурдье. Не знаю, кому первому пришла в голову идея создавать статуэтки Энии для дальнейшей перепродажи, но это оказался весьма востребованный товар. Забросить в голову узника легенду, а потом терпеливо ждать, когда тот завершит свой труд, чтобы на финальной стадии забрать созданное им. За возможность послать весть из любой точки мироздания, и при том к кому угодно, платить будут всегда. Правда, это единственная возможность — во второй раз Эния уже не приходит, если, конечно, ты сам лично не создашь новую статуэтку.

— Я так понимаю, эта информация — ваша компенсация за неучастие в бою с питомцем Мусорщика? — без каких-либо эмоций поинтересовался я.

— Слова почти всегда пусты и бесполезны, — пожал плечами наг. — Лишь поступки, следующие за ними, придают им вес. Считай, это мое извинение. Арахн перед своим уходом вряд ли поделился с тобой подобным секретом, скорее всего, он и сам не знал о такой возможности…

Наш разговор прервал громкий визг, перешедший в вой, и со стороны брошенной шлюпки к нам рванула стая гулей, что явно пришли по нашим следам.

— Тупые твари, — выругался наг, — вас только не хватало! Карты не применяй, их тут всего три десятка, видимо, заметили наше падение.

Еще не закончив говорить, он быстро снял с пояса небольшую трость, после пары нажатий превратившуюся в кван дао с широким изогнутым лезвием, приковывающим взгляд острым шипом на обратной стороне, и с противовесом на конце древка, который также можно использовать как оружие. Я привычным движением достал меч-плеть и кинжал — поглотитель жизни. Схватка с драконом стоила мне нескольких достаточно важных карт, а здесь отличная возможность получить энергию для их отката.

Гули двигались к нам, но как-то слишком медленно, видно было, что бег им непривычен, слишком уж редко добыча пыталась от них уйти. Тридцать шагов, двадцать. Наконец-то я получил возможность рассмотреть их вблизи. Раньше с этими видом адских тварей я не сталкивался. В Бездне гулями принято называть не нежить, а вполне себе живых демонов-оборотней, если и не низших, то все равно одних из слабейших. У Книги Гузуфа про них были весьма противоречивые сведения: они описываются то как охотники на одиночек, застрявших на пустынных, готовых совсем скоро распасться обломках миров, то как бродячие твари, шляющиеся по окраинам чужих доменов, пытаясь одурачить своим изменчивым видом и утащить кого послабее из слуг хозяина земли, то как падальщики, что разыскивают и поедают трупы…

Здесь, на Костяных Полях, они были большими, внешне неуклюжими созданиями, отдалено похожими на бойцовских псов благодаря широкой грудной клетке и плоской морде. Их короткими мощными передними лапами с тупыми когтями явно было удобнее копошиться в костях, чем рвать живую плоть. Задние же ноги были заметно длиннее, заставляя отклячивать попы кверху. В раскрытых пастях виднелись широкие клыки, больше похожие на молоты, которыми они, видимо, и перемалывали свою еду. Ничего интересного.

Гули замерли, и, не добежав десятка шагов, начали нерешительно водить мордами. Несколько штук даже шагнули назад — похоже, сработала маскировка. Правда, Шепчущего такой расклад не устроил. Раздражение, копившееся в нем все это время, требовало выхода, и схватка могла дать необходимую разрядку, вернув ясность мышления. Быстрым рывком он сорвал с себя кожу демона и отшвырнул ее назад, затем, чуть подумав, воткнул кван дао в слой костей и пополз вперед к нерешительно топчущимся вдали тварям, на ходу коротко бросив Рэну:

— Не вмешивайся.

Тот непонимающе и удивленно посмотрел в ответ, но коротко кивнул, продолжая наблюдать за происходящим со стороны.

Наг быстро полз вперед, не отводя взгляда от трупоедов. Те замерли, оценивая добычу. Демоническая аура с него, наконец, спала, и одна из тварей, решившись, побежала к добыче, увлекая за собой всю оставшуюся стаю. Она же и прыгнула первой. Шепчущий встретил ее в воздухе, быстро откинувшись назад и почти коснувшись головой земли, а затем полоснул когтями руки по беззащитному брюху. Дальше трупоед полетел, уже роняя на ходу потроха, успев обдать нага кровью из раны. Разворот и хлесткий удар по морде следующей твари, хруст костей, и гуль отлетает на десяток шагов назад.

— То, что надо.

Наг довольно оскалился, поймав следующего прыгнувшего гуля рукой за шею и, пока тупая тварь барахталась, нелепо перебирая лапами в воздухе, он одним рывком сломал ей хребет, и уже трупом запустил в следующего падальщика, попутно хвостом огрев новую гадину, что попыталась вцепиться ему в бок. Своим хвостом он и каменные стены домов пробивал, а тут лишь хлипкая плоть! Гуль, тихо взвизгнув, отлетел в сторону сломанной куклой, а на нага бросилось сразу трое. Коротким рывком уйти в бок с линии атаки, полоснуть когтями по боку гуля, придержать второго телекинезом и с размаху припечатать хвостом третьего, прыгнувшего со спины.

— А теперь ты.

Сильный рывок к застывшей твари, захват, оторванная голова летит в одну сторону, обезглавленная туша в другую, обдав щедрым потоком крови. Хорошо!

Наг, откинув голову назад, довольно улыбнулся. Как же давно он не сражался вот так, голыми руками, чувствуя трепыхание противника на своих когтях! Подзабытый запах и вкус горячей крови будоражил и манил. Все эти битвы с помощью карт — лишь зарядка для ума, не дающая того упоения боем, которое ты ощущаешь, собственноручно отнимая жизнь у врага.

Потеряв больше полудюжины сородичей за десяток секунд, гули, не ожидавшие такого отпора, начали пятиться назад, а затем всей стаей рванули туда, откуда пришли.

«Эти твари слишком трусливы и слабы, чтобы с ними было интересно сражаться», — с сожалением констатировал наг, провожая их взглядом.

Сумка, небольшой пузырек, и вода смывает с него следы крови вместе с запахами. Он тряхнул головой, прислушавшись к себе: раздражительность, смешанная с яростью, бушевавшие в душе и мешавшие рационально мыслить, на время утихли.

— Можно двигаться дальше, — удовлетворенно бросил он своему спутнику.

— Хорошо, — согласился я. Проводив взглядом удирающую стаю падальщиков, такой легкий, притягательный источник энергии, с сожалением убрал ритуальный кинжал в ножны. Жаль, что никто из гулей так и не бросился на меня: я бы не отказался, не идя вопреки просьбе нага, подзарядить свои карты. И кстати, о них…

— Почему здесь не срабатывает Колесо обновления, ни обычное, ни серебряное, когда я пытаюсь откатить им карты? — задал я вопрос, не дававший покоя с момента схватки с мусорным драконом.

Наг замер, задумавшись над моими словами, и несколько секунд о чем-то размышлял, раскачиваясь на хвосте, прежде чем ответить.

— Видишь ли, Рэн, как и некоторые другие, подобные ему, Колесо обновления является картой обращения. Само по себе оно не содержат силы Хаоса, ведь Владыка не знает, карту какого ранга ты попытаешься досрочно перезарядить следующей. Посылается запрос, и Игра наполняет энергией выбранную тобой карту. Но мы в Бездне, и здесь твое обращение просто не доходит до адресата. По этой же причине не сработает и правило возврата через сутки. Но для успеха нашей миссии это не важно, главное, что силы, вложенной в печать Хаоса, нам хватит с запасом.

* * *

Огромный медведь с провалившимися ребрами и свалявшейся шерстью вцепился в не уступающего ему по размерам и силе льва, и теперь пытался подмять того под себя, навалившись сверху своей тушей и нанося удары лапами с длинными, грязными когтями. Могильный лев дергался, пытаясь вырваться из захвата, активно помогая себе в этом хвостом с толстой костяной булавой на конце, которой он со всей мочи лупил по телу противника. Пышная грива частично смягчала давление клыков медведя, впившегося в шею. Тот яростно сопел и, не обращая внимания на удары, продолжал сжимать пасть, пытаясь добраться до живой плоти. Лев громко ревел и дергался в попытках освободиться. Наконец, очередной рывок привел к успеху: оставив в пасти кладбищенского медведя часть шкуры с гривой, он смог отскочить назад, громко зашипев, и попытался дать деру, но мой кинжал воткнулся в его бок, заставив ярко вспыхнуть кровавый рубин на рукояти.

Легкий взмах чешуйчатой руки — и тонкая серебристая сеть накрыла бросившегося к противнику медведя, мгновенно парализовав и прижав обездвиженное тело к земле.

— Добивай, — скучающе произнес наг, — я подожду здесь.

Тело льва еще содрогалось, когда я подошел к нему и несколько секунд терпеливо ждал, пока кинжал закончит свою работу. Быстрым рывком я выдернул насытившееся оружие из раны. Теперь медведь. Огромная туша с тяжело вздымающимися боками надежно скованна, и все, что он может — с ненавистью буравить меня красными глазами. Прости, ты достоин честного боя, но твоя сила и жизнь послужат более важному делу и помогут спасти тысячи жизней. Короткий удар кинжала, тело зверя содрогается от боли, и я, отвернувшись, жду, когда все закончится. Это была уже третья схватка на нашем пути к месту встречи, не считая трупоедов. До этого были странные твари, похожие на птиц с тонкими хоботками, как у комаров, попытавшиеся высосать нашу кровь, потом — костяные жуки…

— Все кончено, — окликнул меня наг.

Быстрое нажатие на крупный синий камень, украшавший артефакт, и сеть, мгновенно парализовавшая могучего зверя, втянулась обратно в браслет, из которого и вылетела.

— Уже близко, — шепнул наг, вглядевшись в каменную сферу, на которой полыхал алый огонек. — Готовься.

* * *

Длинные белоснежные ребра торчали из-под завалов, устремляясь в небо, словно пальцы великана, пытающегося выбраться из груд костей, что погребли его под собой.

— Мы на месте.

Наг огляделся по сторонам и, достав Активатор, провел в воздухе белую черту, чуть выждал и увидел похожую белую полосу, проступившую из центра грудной клетки. А следом за ней проявились и несколько фигур. Темные размытые контуры не позволяли толком рассмотреть, кто это, но одна из них призывно махнула нам рукой.

— Идем, — Шепчущий первым быстро пополз им навстречу. Достал из кармана на поясе изящную стеклянную фигурку, наполненную мягко светящейся пылью, и без сожаления раздавил ее в кулаке. Вниз на кости посыпались острые осколки, а нас окутало теплым сиянием, создавая ощущение весеннего дня, — несмотря на достигнутые договоренности, наг предпочел проявить осторожность. Я следовал за ним, чуть отстав, сохраняя дистанцию в несколько шагов.

До наших будущих проводников оставалось шагов тридцать, не больше, когда наг, что-то заподозрив, вскинул Активатор и выпустил световую волну, смывшую маскирующее чары. В тот же миг я увидел трупы суккубов, что болтались, словно марионетки, на цепях, металлической паутиной опутавших все видимое пространство вокруг.

— Неплохо, — прогрохотал чей-то скрипучий голос.

А следом тонкие металлические нити ударили буквально отовсюду: сверху, снизу, из груд костей по бокам… Шепчущий попытался снова использовать Активатор, но не успел. Цепи тускло засветились, и в воздухе проступила сложная многомерная фигура, создавшая магическую печать, парализовавшую все, что оказалось в зоне ее действия, и мгновенно истощившую доспехи. Я безвольно рухнул на землю, неудачно раскроив себе скулу об острый осколок кости и чуть не потеряв глаз. Наг удержался на хвосте, но ему это не помогло: его тело слегка задергалось, когда тонкие металлические нити начали впиваться в него, прокладывая пути в его теле. Фиолетовые глаза яростно полыхали, лицо скривила гримаса боли, но из приоткрытой пасти не доносилось ни звука. Сопротивляясь воздействию печати, он явно силился что-то сделать, но громыхающий голос прозвучал вновь:

— Даже не пытайся. Это Великий аркан, он рассеивает любую магию и подавляет силу, парализуя тело и лишая воли разум. Ты попался, и значит, меня ждет очень хорошая награда от Владыки Дома Боли, а тебя — увлекательное времяпровождение на ближайшие пару тысяч лет.

Наг, несмотря на давящую на него силу, что сковывала его тело и ломала сознание, все же смог вытолкнуть изо рта одно слово:

— По-ка-жись.

Новый смех разнесся среди костей.

— А ты силен. Эти куклы сломались за пару мгновений, едва попали в мою ловушку, а ты еще можешь мыслить и говорить. Это заслуживает уважения. Пожалуй, ты достоин встречи с Владыкой Цепей.

Кости позади пещеры из гигантских ребер начали разлетаться в стороны, а между ними медленно поднимался ворох из сотен цепей разных форм и размеров, формируя нечто похожее на человеческую фигуру…

Глава 10 Равноценный обмен

Тело нага задергалось, словно рыба, попавшая в сети, а металлические цепи пришли в движение, слегка изменив свою форму, и теперь каждое звено покрывали крохотные крючки, разрезавшие броню и терзавшие плоть змеечеловека. Но тот, несмотря на боль и ментальное давление, все же сумел поднять голову и посмотреть туда, где в силуэте мучителя должны были располагаться глаза. Шепчущий выдохнул вместе с кровью лишь одно слово:

— Как?

Пленитель, стоящий в нескольких шагах от него, презрительно хмыкнул, явно наслаждаясь страданиями своей беспомощной жертвы. И все же, он умел ценить чужое мужество.

— Пожалуй, я попрошу у Владыки Дома Боли возможность немного поработать с тобой… — протянул скрипучий голос. Слова, порожденные лязгом и скрежетом цепей, наслаивались друг на друга, словно произнесенные разными голосами.

По железной паутине, опутавшей площадку перед гигантскими ребрами, пробежала тень судороги, и тело демона изменилось: цепи, формировавшие его, стали более пластичными, сменили вид и цвет — и в паре шагов от нага возник человек, на первый взгляд мало чем отличающийся от второго пленника, что словно муха, пойманная пауком, лежал надежно упакованным в металлический кокон. Правда, на форме тела сходство Владыки Цепей с человеком и заканчивалось: черный тягучий металл обтягивал его со всех сторон, формируя нечто наподобие доспеха, а бледная, слегка бугрящаяся кожа, тусклые красные глаза и длинные, отливающие вороненой сталью когти на руках выдавали совсем иную его природу, не говоря уже о сотнях цепей, крыльями вырывающихся из спины. Пребывая в полной боевой готовности, они, будто живые, то изгибались в сторону пленников, то легко дотрагивались до паутины, поддерживающей Великий аркан подавления.

— Для беседы со столь интересным пленником захотел принять надлежащий вид. В боевой форме вербальные коммуникации, знаешь ли, очень затруднительны, — вполне обычным ровным баритоном прокомментировал демон.

Носком сапога он поддел костяшку и задумчиво пнул ее куда-то вдаль, то ли о чем-то размышляя, то ли просто наслаждаясь моментом.

— Знаешь, наг, я тебя даже в чем-то уважаю, а это чувство я очень редко испытываю к ныне живущим, и тем более — к обычным смертным. Но это не помешает мне сказать спасибо последней ступеньке, что даст мне подняться наверх. Хотя, согласись, в Бездне эти слова звучат несколько двояко, — собственная шутка, еще больше подняв настроение, породила рокочущий смех. — Уже скоро твоя голова купит мне место в свите Хозяина Пустых Зеркал, Владыки Исшахара. После смерти Кали-мА должность одного из охотников Великого лорда освободилась, и он до сих пор ищет достойную замену своему чемпиону. Уверен, я смогу стать одним из кандидатов, притащив тебя. А там… сила, дарованная повелителем Дома, обучение и охота в вашем мире — все это позволит мне пройти последнее перерождение. Я сам, своими силами, уже почти достиг высшего ранга, поэтому из всех претендентов первым стану архидемоном и по праву получу титул Взыскующего Долги, чтобы с гордостью встать в тени божественного трона…

Демон замолчал, возвращаясь от картин великого будущего на Костяные Поля, буднично окинул свою жертву взглядом, оценивая ее состояние, и удовлетворенно кивнул сам себе. Несмотря на боль и скрежет зубов, наг так и не опустил голову, продолжая сверлить взглядом пленителя.

— Силен! Знаешь, в Бездне редко можно найти благодарных слушателей, и я ценю твое желание узнать правду. Поэтому отвечу на вопрос «как?». Видимо, тебя интересует, где ты допустил ошибку, в чем твой просчет. И знаешь, его ведь на самом-то деле и нет, ты все сделал безупречно. Просто в Доме Похоти, с которым ты заключил контракт, идет своя борьба за место у трона Королевы Грехов. Албато, глава истязателей, очень уж хотел увидеть провал Лилит, что отвечает за выполнение задания, и возможные последствия ее неудачи. Разумеется, разделить награду за твою голову он тоже хотел. Ты успел стольким помешать, что за тебя готовы платить буквально везде: в Двойной Спирали, в Бездне и даже в Ордене Порядка, — демон откровенно наслаждался столь удачно сложившимися обстоятельствами. — Кстати, они предложили за тебя наиболее впечатляющую награду. Впрочем, я собираюсь получить их все. Не думаю, что мне откажут в такой малости, как твоя голова, когда Владыка Дома Боли вдоволь наиграется с твоим телом и приступит к самому вкусному — душе.

Закончив говорить, демон торжествующе посмотрел на нага, вгляделся в его глаза, желая увидеть чувства, которые обычно вызывал: страх, ужас, панику, отчаянье, безнадежность… О, он привык видеть именно их в душах своих обреченных жертв! А от сказанного только что потерял бы самообладание даже самый стойкий паладин или монах: вечность, состоящая из мук и боли, медленное угасание и смерть души могут напугать кого угодно. Но в глазах нага не было ничего, кроме злого торжества. Это на миг ввергло демона в ступор, он начал судорожно все проверять: плетения, цепи, силу воздействия печатей, — пытаясь понять, что же упустил?

Промедление ему дорого обошлось: пасть нага, сломанной куклой болтавшегося в цепях, приоткрылась, и из его глотки вырвался фонтан черной жижи, окативший демона с головы до ног. И эта густая, словно смола, субстанция сделала то, с чем не справилась бы даже святая вода, благословенная самим Паладиусом: тело Владыки Цепей выгнулось дугой, рухнуло наземь и забилось в судорогах, смрадная жидкость втянулась в его плоть, а затем начала расползаться по нему гнилостной чернотой, покрывая собой буквально все. Демон судорожно пытался принять боевую форму, на старых костях то бился в агонии почти-человек, то гремел металлом кокон цепей. Плоть расплывалась и усыхала, цепи пузырились, покрывались окалиной и рвались от малейшего усилия, а сам демон быстро терял всякое сходство с человеком. Он пронзительно завизжал, пытаясь в последнем рывке отсечь, отбросить пораженные части. Его крик с каждым мигом набирал силу, переходя практически на ультразвук. Кости вокруг него потрескались и начали распадаться на мириады тончайших фрагментов, а сила вопля лишь продолжала нарастать, пока тело демона таяло, а вместе с ним — и сотни цепей, опутывающих все вокруг. Они буквально рассыпались в воздухе, опадая вниз тонкими черными хлопьями.

Тело нага истлевало столь же стремительно, повторяя судьбу своей жертвы. Несколькими мгновениями спустя на землю рухнул лишь слегка обтянутый кожей скелет, что тут же распался черным прахом. Только тело Рэна сохранило свою форму, но судороги умирающего демона отразились и на нем: металлические цепи исполосовали его не хуже цепных пил, крючки искромсали плоть, и лишь прорезанный во многих местах, но сохранивший целостность доспех не позволил разделить тело на отдельные фрагменты. Кровь толчками вытекала из многочисленных ран…

«Добей!»

«Не дай его силе рассеяться — карты нам еще пригодятся».

Воин в броне рыцаря Пламенеющего солнца с трудом поднялся на четвереньки, качнувшись, встал на колено, потом, неимоверным усилием взгромоздился на ноги, и, нащупав ритуальный кинжал, побрел в сторону еле шевелящегося комка. Шаг, второй… еще, еще… и рухнул в костяную пыль, серым облачком поднявшуюся в застывший воздух, так и не дойдя до цели…

Пыль осела, скрыв пеплом полыхающее на кирасе солнце, еще недавно сиявшие золотом руны погасли. Другая рука в наруче с такими же завитками Солнечного ветра приняла из разжавшихся пальцев оружие и по самую рукоятку вонзила в смятый ком цепей: все, что осталось от первоначального огромного кокона. Демон до последнего пытался отторгнуть от себя ту черную пакость, которой облил его наг.

Рубин в навершии ярко засветился, словно губка, впитывая отбираемую силу…

— Вот и все, конец нашему пути.

Наг, подобрав свой Активатор, подполз ближе, наблюдая за процессом поглощения.

— Жаль, я надеялся, нам все же удастся его продолжить… А если и нет, то улов окажется жирнее. Ну а то, что пришлось потратить яд Сета на совершенно бесполезного для нас демона — и вовсе непростительное расточительство.

Шепчущий, явно расстроенный, покачал головой. Я же, морщась от фантомной боли, удивленно поднял брови:

— Когда вы досрочно выпустили из кубов «аватаров», подумал, что вы настолько «доверяете» своим партнерам из Бездны. А оказывается, с самого начала знали о ловушке?

— Это было очевидно, — пожал плечами наг и небрежным ударом хвоста разбил гниющий ком цепей, стоило мне забрать наполнившийся силой кинжал. — Сначала задержка с подачей сигнала, потом нелепые ковыряния с настройками маяка. Не знаю, кто это был: Владыка Цепей не сразу разобрался с артефактом или кто-то из суккубов пытался нас таким образом предупредить, что сигнальный маяк в чужих руках. Но это сейчас и не важно, главное, встречающий не должен был допускать подобных ошибок, а значит, нас здесь ждал кто-то совсем другой.

Наг опять тяжело вздохнул и раздраженно шваркнул хвостом по остаткам костей, подняв мелкие облачка пыли. Я же, наконец, понял, с чего это он был так зол еще даже до появления мусорного дракона.

— Нет, конечно, был крохотный шанс, что эти похотливые стервы сдуру сбили настройки, а потом не могли их правильно ввести, и проверить этот вариант мы были обязаны, но я на него не рассчитывал. Скорее думал захватить тех, кто рискнул устроить на меня засаду. Важнее всего — выяснить, что пошло не так и кто стоит за нападением. Если бы Дому Ярости стало известно о нашем плане атаковать Огненные врата изнутри, то вся задумка потеряла бы смысл: к Стражу в таких условиях не пробиться. Ну а если цель оставалась в неведении, можно было бы использовать пленников в качестве подневольных проводников. Но и тут не повезло! — наг от раздражения чуть ли не на шипение перешел. — Вместо рядовых исполнителей очередного Дома, погрязшего в местных интригах, нам попался противник, не уступающий по силе иным герцогам ада. Почти архидемон, да еще и искусно владеющий магией — в результате, дубли, способные справиться с толпой обычных демонов, уничтожены, а яд пришлось потратить. Одни убытки от этого неудачного рейда!

М-да, с этими творениями Древних вышло… обидно. Не знаю, где Шепчущий добыл личинки «аватаров», но уверен — там больше нет. Слишком уж крутая штука. Древние использовали их в войне с богами в пику настоящим аватарам тех. Дубли были чем-то похожи на гомункулов,создаваемых чернокнижниками, но являлись совершенными копиями принципиально иного порядка и были способны даже обмануть мимолетный взгляд богов, не говоря уже о том, что обладали полным набором знаний, умений и способностей оригинала, копировали его ауру и снаряжение. Но главное, хотя и могли действовать самостоятельно, они позволяли владельцу в любой момент управлять собой напрямую, что давало даже пользоваться атрибутами Игрока, тогда отличить двойников было практически невозможно.

И для всей этой радости нужны лишь подготовленная лаборатория, полная горсть крови и решимость пройти сквозь густой гель заготовки, что не только мешал каждому шагу и вдоху, но и, казалось, сдирал с твоей души слой за слоем в момент первоначальной «настройки». Кстати, печать Хаоса наконец-то перестала тянуть и недовольно жечься, ей явно не нравилось существование энергетической структуры, настолько схожей с моей аурой, но при этом не подвластной Игре. Наг уверял, что за пять дней — максимум, сколько могли существовать активированные «аватары», — печать меня не убьет, главное «не подходить близко к черте»: не участвовать в турнирах и не заставлять Игру выдергивать себя из-за границ игрового поля, то есть не привлекать ее особого внимания… А жаль, если бы можно было отправить дубль вместо себя на обязательный турнир, цены б ему не было! Хотя и так, подозреваю, за такую мелочь, как деньги, «аватаров» купить бы не удалось. И кстати, о деньгах…

— Потому вы и искали душу дракона, чтобы возместить хоть часть своих расходов? — негромко произнес я.

Картина происходящего, наконец, окончательно сложилась у меня в голове. Ну не стал бы наг отклоняться от курса, ища посторонний трофей, пусть и ценный, когда на кону стоит столь многое, а по сути, судьба всей войны альянсов Игроков, огромные вложения и, в какой-то мере, сама его жизнь. Шепчущий слишком целеустремленный, чтобы, поддавшись алчности, свернуть с намеченного пути. Вот выжать максимум из имеющихся возможностей — его стиль. И за душой дракона он не стал бы гоняться, нам просто повезло, что она тоже направлялась к Костяным Полям, а лететь прямо к месту встречи стало слишком рискованно…

— Не очень удачная попытка минимизировать потери, — пожал плечами наг. — Хотел хоть что-то получить, когда все, похоже, падает в бездну. Впрочем, мы и так уже в ней, — он, успокоившись, всего лишь раздраженно дернул плечом. — Давно у меня таких провалов не случалось. А все из-за необходимости действовать быстро, не было времени как следует подготовить запасные варианты. Столько усилий… Ты даже не представляешь, сколько мне пришлось потратить, чтобы нанять легион Чумной Госпожи для атаки на Огненные врата! А еще и яд Сета… Он ведь даже полубога может убить, при удачном стечении обстоятельств. Знал бы ты, насколько сложно было его найти, а в итоге пришлось потратить на бесполезную цель…

Он задумчиво покачал головой.

— Все-таки Орден Порядка отчасти добился своего: с этой дурацкой наградой дела вести стало намного тяжелее…

— И что теперь? — уточнил я, размышляя над словами нага, хотя и так уже услышал ответ.

— А теперь все, — буркнул тот. — Возвращаемся домой, наш рейд подошел к концу. У нас нет проводников, способных быстро и без задержек довести до нужного места, и нет оружия, способного гарантированно убить Стража Врат — по сути, не осталось ключевых элементов для реализации плана.

Было горько разворачиваться вот так, почти с самого начала пути. Признавать поражение не хотелось. Наверняка ведь у нага найдется еще парочка-тройка припрятанных козырей…

— А если запросить у Королевы Грехов новых проводников или поймать других демонов? Ведь оружие богов у нас есть, Дом Ярости ни о чем не узнал…

— Прекращай надеяться на авось, такие планы, удавшись раз или два, в итоге всегда приводят к смерти. На Дом Грехов полагаться нельзя, пока хоть кто-то в нем сознательно играет против меня, ждать же помощи от других моих контактов слишком долго, а надеяться взять живым и подчинить себе демона, достаточно сильного и знающего, чтобы свободно ориентироваться в Бездне — бессмысленно. На Костяных Полях серьезных демонов не водится. Придется наугад тыкаться в этой мешанине обрывков миров, чтобы…

Шепчущий неожиданно прервался, насторожившись. Его могучее тело напружинилось, напоминая натянутую от еле сдерживаемой силы струну. Я подозрительно оглянулся, но вокруг было пусто и тихо. Как на кладбище.

Только вот опытный змей не стал бы беспокоиться напрасно. Что-то сдвинулось на краю зрения. Мгновенно развернувшись на пятках, я нашел несоответствие: в десятке шагов справа мелкие кусочки костей неподвижно парили в воздухе на высоте не больше ладони. Что это⁈ Шепчущий, застыв, неотрывно наблюдал за феноменом, сделав при этом мне знак рукой соблюдать тишину. Странные обломки, немного повисев, бесшумно вернулись на прежнее место, зато всплыли в другом месте. Раз за разом это действо повторялось в случайных точках, постепенно приближаясь к тому, что осталось от разбитого клубка цепей. Такое ощущение, будто кто-то гигантский не спеша ворошил кости, изучая место нашей предыдущей схватки. Хорошо, что, похоже, мы его не интересовали…

Сглазил!

Цепочка левитирующих осколков потянулась от останков демона к нам… И исчезла, не добравшись шагов пяти — все кости разом просто рухнули вниз, вызвав дробный перестук. В тот же миг по пространству вокруг будто прошла волна или, даже скорее, складка, и в противоположной стороне от пещеры из ребер, рядом с дальней кучей костей, зародилось, мгновенно вытягиваясь ввысь, нечто, отдаленно похожее на вихрь, состоящий из густой темно-серой взвеси и крохотных измельченных костяных фрагментов, бешено крутившихся вокруг невидимого для глаз центра. Вихрь замер на несколько секунд, словно прислушиваясь к чему-то, слышимому только ему одному, а потом внезапно ускорился, за несколько вдохов преодолев бо́льшую часть расстояния между нами.

— Владыка Цепей! Что за жалкая попытка спрятаться! — раздался хорошо поставленный глумливый голос из глубины смерча.

Странно, а ветра вокруг нет совсем…

— Выбрать в качестве маскировки образы смертных, и это в Бездне!.. Видимо, в недавнем бою тебе окончательно отшибло разум. Хотя ты и так им не блистал. — Из голоса неожиданно пропало все веселье, оставив лишь холодную ярость: — Думал, сможешь прятаться от меня вечно? Украл силу, что должна была достаться мне, и решил, что теперь способен поддерживать аркан Пустоты всю жизнь, пряча свои следы? И вот, смотри: первая серьезная схватка, в которой тебя потрепали, и я учуял твой запах даже на самом краю Бездны, в Полях для неудачников!

Наг неожиданно выполз вперед:

— Для нас честь лицезреть сильнейшего, но хотелось бы сначала познакомиться. Я — дитя Великой матери, создательницы нагов, и нахожусь под покровительством ее потомков — Сета и Сеттис. Я заключил контракт с Чумной Госпожой, — Шепчущий вывернул руку, показав сине-серое пятно на запястье, — и сейчас следую для встречи с нею…

— Чушь! Не мели ерунды, Цепь, мне плевать на твои дела с бабами, а обмануть меня у тебя не выйдет — я отчетливо чую вкус твоей силы, истекающей от твоего настоящего вместилища, что прячется за этой хвостатой куклой.

Вихрь, изогнувшись, двинулся в нашу сторону.

— Рэн, быстро, отдай ему твой кинжал!

— Но…

Наг, не пожелав спорить, под вспышку Активатора, просто выбил хвостом из моей руки оружие, а меня самого толкнул назад в неожиданно возникшую за спиной колонну липкой прозрачной паутины, тут же плотно обхватившей меня и сжавшей со всех сторон.

— Владыка Цепей действительно мертв, вы можете забрать остатки его силы, сильнейший. Я на нее не претендую.

— Ха, не надейся откупиться частью своей силы, Цепь, меня устроит только твоя смерть! — и вихрь стремительно рванул вперед, словно охотничий пес, наконец догнавший свою добычу.

Наг, видя неизбежность схватки, нанес удар первым. Крохотная синяя капля сорвалась с Активатора и, ускоряясь, рванула вперед, разрастаясь во время полета в размерах, и по костяному вихрю ударил водяной шар размером с тележное колесо. Громкий хлопок, и могучий поток Слезы Сероны разом выплеснулся на костяную взвесь, заставив ее вздрогнуть и начать опадать, резко уменьшаясь в размерах. Вторая атака почти сразу последовала за первой. Наг, быстро отступая, умышлено долбил по материальной основе, не зная толком, с чем имеет дело. Сначала уничтожить оболочку, а затем заняться тем, что внутри. Карты изгнания в этом месте не сработают: это родной план для сущности, противостоящей сейчас ему, и изгонять ее просто некуда — она и так дома.

Первые капли Благословенного дождя, едва только начали падать вниз, почти сразу иссякли: над костяным вихрем вспыхнула магическая печать, рассеявшая примененную против него силу. И теперь уже демон нанес свой удар: вздрогнув, он выгнулся дугой, затем дернулся вперед, словно бросая что-то, и в сторону нага полетели костяные щепки, до этого кружившиеся вокруг основания вихря. Костяной мусор удлинился во время полета, и через долю секунды в змея летели полноценные костяные копья. Наг встретил их клинками. Чем меньше отголосков силы, тем ниже вероятность привлечь новое ненужное внимание. Клинки пели свою песню: удар, наклон, копья разлетаются на осколки, осыпаясь вниз прахом. Для того чтобы отразить подобную атаку, хватает и одной руки. Активатор вскинут, и через поле с костяным прахом летит крупный сгусток огня, во время полета начинающий разделяться на части: сначала на два шара поменьше, потом каждый из них разбился еще на два, вновь ужавшись в объеме, потом еще — и под конец по костяному вихрю ударил настоящий залп огненной картечи, вызвавшей множество небольших, но мощных взрывов, убавивших размер вихря едва ли не наполовину, заставив прижаться к земле, прежде чем вновь взвиться.

В центре вихря проступила некая темная основа, похожая на шар, создававшая вихревые потоки силы, поднимавшие вверх костяную массу. Ответный удар последовал почти сразу: бурление силы, два микропортала — и в сторону нага побежали сразу двое существ, отдаленно похожих на волков, только раза в три их повыше, с сильно вытянутой вперед пастью, шестью глазами и длинным, похожим на крысиный, хвостом. Крохотные алые глаза сразу увидели жертву, несмотря на маскировочный покров и иллюзии обманок, выставленных змеем. «Фазовые волки, — узнал почти сразу новых противников наг, — по-настоящему опасные враги, способные произвольно сдвигаться в пространстве и искажать течение времени. Не понятно только, как эта тварь сумела заставить их себе служить?» — он отчетливо видел поводок силы, тянущийся из глубин вихря к ним. С такими существами опасно связываться и трудно воевать.

А в этот момент по бокам и за спиной нага, продолжавшего споро отступать, активизировались незаметно появлявшиеся все это время пятна левитирующих обломков. Они неожиданно выстрелили вверх, формируя нечто, похожее на тонкие стволы деревьев с редкими голыми ветвями. Белый монолитный материал сплавленной магией кости засветился слабым потусторонним светом и выпустил сотни тончайших нитей, связавших «деревья» между собой. Ловушка? Клетка?

Пора!

Наг деактивировал Стазис-щит, наложенный на своего спутника. Паутина, утащившая его тело в астрал, которому там не место, и потому парализовавшая свою жертву и одновременно подзащитного, растаяла. И он проявился в мире всего в паре шагов от выманенного на него демона.

Использовав дарованную Зельем звериной мощи трансформацию мышц и максимально напитав их силой, я с места взвился вперед и вверх. Пробил собой круговерть мелких костей и костной пыли, заметно поредевшую после атак нага, и наискосок полоснул Аспидом по сгустку в центре. Меч-плеть пропорол щит праха, и наконец стал виден тот, кто схоронился внутри шара: там горел зеленый череп со злобно светящимися пустыми глазницами. Он дернулся назад, пытаясь избежать моей следующей атаки, но я резко взмахнул второй рукой, лезвие Невидимого клинка проявилось в последний момент и со всей силы рубануло по виску. Демонический клинок, способный разрубить практически все, будь то сталь, плоть, камень или бестелесное создание, раскрошил кость в месте удара, пройдя сквозь череп, как нож сквозь масло, а по лбу и оставшейся части скулы побежали трещины.

Мой отчаянный прыжок достиг своей верхней точки, и я рухнул вниз, перекатившись кубарем по острым костям, чтобы погасить инерцию. Короткий взгляд вверх… Череп восстановился как ни в чем ни бывало! На моих глазах последние кусочки выбитой кости встали на место, а трещины разгладились будто морщины.

Я снова превратил Аспида в кнут: если клинок демонов не способен нанести урон, то с задачей справится оружие, дарованное богом! Костяной вихрь, снова восстановив щит праха, развернувшись, двинулся ко мне, но тут меня подсекло под ноги что-то невидимое. Поводки бросившихся к нагу тварей! Из-за насыщенности энергий и столкновения стольких разных сил в одном месте они стали осязаемыми. Не задумываясь, выпустил когти и рубанул ими со всей силы по отдаляющимся серым нитям. И тут же пришлось срочно перекатываться в бок — с десяток костяных копий ударили в то место, где я лежал секунду назад.

Демон формировал свои снаряды играючи — у меня не было ни мгновения нормально вдохнуть, не то что воспользоваться Активатором или попытаться атаковать. Я взвинтил доступную мне скорость на максимум, и все равно пропускал удары. Что творилось у нага, я даже не мог подумать… И тут мимо меня, вновь сбивая с ног ударной волной воздуха, понеслись две тени.

Мне конец.

Внезапный визг и рык почти контузили, так близко они раздались. Смаргивая темноту с глаз, попытался найти противника. Темные пятна метались вокруг чуть более светлого. Острые вспышки зеленого света, мешанина рвано дергающихся костей, заставляющие противно ныть зубы на миг застывающие клочья пространства… Костяные клетки и призрачные деревья. Все смешалось.

Я предпочел отскочить в сторону, убравшись от этого светопреставления подальше…

Окружившие поле боя костяные деревья погасли, а их ветви начали обламываться под собственным весом. Наг, укутанный какой-то гудящей защитой, двигался в мою сторону. Жив, хоть и взмылен. Ну да я такой же.

Кости, прах и вихревые потоки силы, окутывавшие демона, опали. Все замерло. И тут из пепла, отряхиваясь как от воды, проступили два силуэта матерых волков и уставились на меня. Миг, и твари, совсем по-человечески переглянувшись, пропали, чтобы возникнуть шагах в десяти у меня за спиной. Еще один прокол пространства, и они приблизились к нагу. Прыжок — волки уже далеко, на гребне холма. Явно не горя желанием продолжать схватку, начатую не ими, демонические создания предпочли рвануть на свободу.

Шепчущий проводил их взглядом. Полезные и очень редкие зверюшки, жаль, под рукой сейчас нет ничего, способного их подчинить и поставить под контроль. Даже не совсем понятно, как этот костяной лорд сумел заставить их себе служить. У фазовых волков очень сильное сопротивление к любым магическим воздействиям, и это тоже делает их крайне неудобными врагами. Мысли не помешали змею двигаться вперед к напарнику, сейчас рассматривающему светящееся крошево, оставшееся от черепа напавшего на них демона.

— Убираемся отсюда, пока на отголоски нашей схватки не заявился еще кто-нибудь.

Согласно кивнув, я побрел искать свой кинжал. Само оружие можно призвать снова с помощью карты, а вот артефактный накопитель к нему придется делать заново. Найдя, немного подумал, и, сняв рубин с рукояти, отправил в скрытый карман сумки — убитый демон обладал столь большой силой, что камень плохо справлялся с ее удержанием.

— Предлагаете прервать рейд и вернуться в Радугу миров? — уточнил я, подойдя к нагу и передавая ему кинжал, чтобы он мог откатить одну из своих золотых карт, потраченных в этом бою.

— Да, как я говорил, когда нас прервали, проводников нет, а с тем божественным оружием, что у нас имеется, к Стражу Врат придется подойти вплотную и долго резать его на куски. Недопустимый риск, — тут он качнул головой, — так что здесь без шансов. Поэтому, повторюсь: наш рейд теряет всякий смысл, а значит, он завершен.

Наг, сердито захлопнув Книгу, начал возиться с карманами на поясе.

— Может, и нет, — возразил я, заставив змея остановиться. Приоткрыл сумку и показал Длань Абсолютного Света, лишний раз доставать ее в Бездне показалось неразумной идеей. — Это в качестве замены подойдет? — поинтересовался, напряженно ожидая ответа. — Перстень-активатор и флакон защитного эликсира у меня тоже с собой.

Наг ошарашено уставился на меня, пораженный увиденным.

— Но как… Значит, ты не использовал Длань… И убитый тобой Наман не был ослаблен Светом… — Шепчущий задумался. Видимо, в то время узнать из моего разума все произошедшее в Комнате без стен, он не смог. Потом наг прищурился и внимательно посмотрел на меня: — Ты нашел другой способ с ним расправиться, и смог сохранить артефакт для себя…

— Длань теперь, по непреложному правилу Игроков, мой трофей, взятый на поле боя, — спокойно ответил я, не отведя взгляд. — С проводником, я думаю, тоже смогу помочь.

И достал из сумки клубок Путеводной нити.

— Еще и это… Откуда? — отвлеченно прошипел наг, снова сосредоточившись на Длани в моей сумке. Даже свою хрустальную пластину достал.

— Там, в улье, вы передали мне Ларец желаний, позволив самому выбрать награду. Я попросил у Смеющегося Господина то, что Он сам посчитает нужным мне дать.

— Разумная просьба, — кивнул на мое признание многоопытный Игрок. — Владыка Хаоса способен видеть нити реальности, сплетающие будущее, и понимает наши нужды лучше нас самих. Но вот захочет ли Он дать то, что тебе действительно необходимо… Что ж, это многое меняет, — задумчиво произнес наг, проведя рукой по подбородку.

Шепчущий оценивающе смотрел на артефакты. Его план еще можно спасти. Путеводная нить должна провести к искомой цели по самому безопасному маршруту, главное, правильно ее указать, но с этим проблем не будет. Длань Света тоже вполне способна справится со Стражем Врат — повторная проверка с помощью Зеркала Чистоты подтвердила: руны, густо покрывающие янтарь, не пострадали во время схватки в Комнате без стен, а значит, Великое благословение Света сохранило свою силу. Его должно было хватить, чтобы уничтожить больше десятка духов и демонов, некоторые из которых не уступали по мощи Стражу Врат, вместе с самим полубогом, пусть и запертых в ограниченном пространстве. Уж на одного архидемона артефакта хватит с избытком…

Наг, даже сам не заметив, как улыбка начала расползаться по лицу, перевел повеселевший взгляд на Рэна:

— Я так понимаю, нам теперь нужно договориться о цене твоей помощи, — и он кивнул на скрывшиеся в сумке артефакты. — Предполагаю, пока будем обсуждать этот вопрос, все же уйти с этого места куда-нибудь подальше.

* * *

— Ну и задал ты задачку! Ты представляешь себе, насколько уникальны, а значит, и отличаются друг от друга артефакты подобного уровня⁈

Бодро ползя вперед, наг, хоть и возмущался, но не забывал контролировать окружающую обстановку. Пока местных падальщиков видно не было, похоже, отзвуки сражения с двумя сильнейшими демонами подряд распугали всю мелюзгу.

— Твое условие почти невыполнимо: «предложить выбор не менее, чем из пяти предметов, аналогичных по стоимости и похожих по силе и полезности, причем в их составе должны быть артефакты, технооружие или техноснаряжение и предмет, благословленный вниманием богов…» Хорошо еще, что ты не божественные артефакты запросил!

Наг осуждающе покачал головой, посмотрел на меня внимательно и тяжело вздохнул:

— Не понимаешь. Если с определением цены особых проблем не будет, хотя такие предметы редко когда отдают за простые дайны или универсумы, то с полезностью… И Длань Света, и Путеводная нить — оба очень ситуативные артефакты. Да, сейчас они подходят для наших целей, но оставь ты себе клубок — и когда он тебе понадобится вновь? Да еще и так, чтобы полностью раскрыть свои возможности? Длань — хоть и могущественное, но не самое универсальное оружие, ориентирована в основном на уничтожение созданий Тьмы или Бездны, да, обычного смертного она тоже испепелит, но только вблизи точки активации.

Взяв немного влево, чтобы обойти скелет очередной огромной твари, пугающий темнотой узких глазниц, змей, подумав, продолжил:

— Могу предложить тебе несколько очень разных предметов. Сильных, если брать самих по себе. Дорогих. Способных принести аналогичную пользу? Тут уж как сложится.

Я, не став долго ломать голову, согласно кивнул. Приблизительно на это изначально и рассчитывал. Его чешуйчатось, конечно, мастер втюхивать снег зимой, но… успех этого рейда важен и мне тоже. Не победа альянса, до войны Домов мне почти нет дела, но вот спасение жителей Румии нельзя сбрасывать со счетов, да и обещанная нагом награда мне нужна. К тому же, сильный покровитель, необходимый молодому клану на первых порах, лучше слабого. Или вообще никакого. Ну а урвать свою плату с нага в безвыходной для него ситуации… — мне есть у кого учиться, и в отношении змея меня совесть не мучает.

— Хорошо, слушай.

Есть Чаша Жизни, артефакт, создающий зелье вечной молодости, но оно вызревает веками. Однозначно, вещь безумно дорогая: одна порция эликсира потянет миллионов на десять, универсумов. Хотя без зелья абсолютного здоровья немного теряет в цене. Да и ждать придется очень долго.

Есть пара браслетов, позволяющих обмениваться жизненными силами. Отдашь несколько своих лет — и сможешь вытянуть другого с порога смерти даже тогда, когда всеми остальными средствами ему уже не помочь. Пожертвуешь все свои годы — и другой получит очень долгую жизнь и крепкую молодость, даже если был стариком. Для Игроков бесполезны. Действуют только на близких кровных родственников, а хаоситам ни ребенка не завести, ни до своих родных не добраться, да и умерли они у большинства уже давно.

Единственные светлые подходящие артефакты, что я могу предложить. Теперь предмет, отмеченный божественным прикосновением… Неувядающий цветок из сада богини, что позволяет чувствовать того, кто может стать твоей идеальной парой, думаю, тебе без надобности?

Я согласно кивнул.

— Теперь то, что способно нанести урон. Творение механоидов. Скорее, не предмет, а существо. Пирамида размером с сумку Игрока. Сделана из живого металла. По приказу хозяина может распасться на кучу мелких насекомых. За счет своей «текучести» они могут пробраться в любые щели, сливаться в особи покрупнее и атаковать в указанном месте, загрызая всех или выбранную цель. Их бесполезно давить или травить, к магии весьма устойчивы. Вещь многоразовая, хотя управлять ею непросто, надо долго приспосабливаться. Да и действует на не очень большом расстоянии, зависящем от ментальных способностей оператора. Но они у тебя, по крайней мере, есть, так что шагов пятьдесят-шестьдесят точно будет.

Еще есть Коса повелителя Зимних Садов — священная веревка, сплетенная из волос стража загробного царства одного из миров. Способна захватить и удержать любого духа слабее великого. При этом ее особенность — не наносит тому вреда или боли, если хозяин не пожелает этого специально. Таким образом можно поймать и уничтожить сильного духа, или временно сковать разозленного и дождаться, пока тот успокоится, или даже заключить с духом договор — ведь коса его не ранит и не злит. На мой взгляд — ценнее всего, ранее перечисленного, но конкретно для тебя, буду честен, не самое полезное. Когда твои Хозяйки стихий разовьются достаточно, то смогут и сами творить нечто подобное.

Так, артефакты, включая светлые, предложил, благословленные богами вещи тоже, остались только высокотехнологичные предметы… Тут непросто. Обычное технооружие все же намного дешевле Длани Света…

Прикинув в уме стоимость того же промышленного сварочного пистолета, что был в добыче из торгового центра на Таурисе, и который наг отказался продавать, оставив на нужды Дома, мысленно присвистнул. Это во сколько же ему обошлась Длань⁈ Сам я узнавать ее стоимость не рискнул — нечего такими вещами зазря светить.

— … так что если что-то и брать, то созданное Древними, — закончил тем временем свою мысль Шепчущий. — К примеру, я могу предоставить координаты и ключ к одному из их ангаров, там находится вимана, универсальный транспортно-боевой модуль, по нынешней классификации относится к типу «колесница богов», что по мне так весьма иронично, с учетом того, кто и против кого на ней воевал. Предназначена для прямого перемещения между мирами. Но конкретно эта делать подобного не может — нет главной части, служащей ей чем-то вроде двигателя или портативного портала — тут мнения знатоков по Древним расходятся. Но даже так стоит немало — пробить корпус сложно, а оружие самостоятельно заряжается из энергии окружающего пространства. Правда, в сумку Игрока не влезает в принципе. Тут нужен как минимум уникальный сундук для специального подотряда с кучей улучшений сборщиков, чтобы те смогли корабль поднять, а сундук — уменьшить в достаточной степени.

Что выберешь?

Оружие механоидов было соблазнительным, очень. Но слово «вимана» было мне отлично знакомо. Несмотря на скупое описание нага, сомневаться я не стал:

— Виману.

— Что⁈ Да зачем она тебе? Как ты ее, неспособную перемещаться, использовать-то будешь?

Наг даже остановился, пораженный моим выбором.

— Отлично защищенная, независимая мини-крепость. Мне бы ее только доставить в нужное место, а там применение ей найдется, — пожав плечами, ответил я. Опыт путешествий с девенатором показал, что первые несколько секунд, пока твое тело уже в новом мире, но перемещение еще не завершено, ты крайне уязвим, только поделать с этим ничего не можешь. И мне это категорически не нравилось. — Да и если это именно корабль, а не только модуль, то, наверное, может и сам летать, в обычном пространстве?

— Он не способен перемещаться на дальние расстояния или по космосу, энергии не хватит, — возразил наг в явном нежеланииотдавать свою собственность. — Виманы Древних в принципе не предназначены для полета, это вспомогательная функция. В них они пронзали пространство, а без портативного портала такой возможности нет. У моей виманы он или демонтирован, или его не успели установить, не знаю точно. Проще купить межконтинентальный гравилет или внутрисистемный космолет, чем использовать для этого виману. Да и стоить будет заметно дешевле. Этот модуль дороже обоих твоих артефактов вместе взятых, а проблемы с его доставкой потянут еще на столько же. На мой корабль можешь не рассчитывать — после обещания помочь с твоим миром, я, похоже, остался без него.

Последние предложения наг пробормотал себе под нос, явно недовольный тем, куда зашел разговор, но забрать свои слова назад он просто так не мог.

— Ты же, вроде, пытаешься спасать разумных, открывать для Игроков новые дороги. Порадовался бы самой возможности кому-то помочь, тем более, существам своего вида…

На эту отповедь я философски пожал плечами:

— Игра научила, что за все нужно платить. Для того, чтобы продолжать идти по своему пути, мне нужны все возможные и доступные ресурсы, владыка. В данной ситуации я проявляю достаточную щедрость, отдавая невосполнимые для меня артефакты ради достижения крайне важной для вас цели… И цену назначил для вас вполне посильную. Будь вы на моем месте, уверен, потребовали бы гораздо больше.

С этим наг вынуждено согласился.

— Демоны с тобой, — махнул он рукой, — отдам я тебе виману. Но забирать ее ты будешь сам. Или жди возможности оказать мне столь же серьезную услугу, как сейчас — тогда я организую ее доставку в то место, которое ты укажешь и где сможешь ее принять.

Про себя наг злорадно ухмыльнулся. Еще посмотрим, как у тебя это получится! Тайник Древних с застывшей в ангаре виманой находится в весьма отдаленном уголке давно покинувшего игровое поле мира. Даже имея координаты, добраться туда теперь о-очень нелегко, а если Рэн таки сумеет это сделать, то как будет забирать корабль, по размерам не уступающий сильно вытянутому в длину двухэтажному дому? Мягко говоря, совсем непростая задача, пусть у человека с его кошкой и наметились какие-то связи в Городе-в-Пустоте.

Даже если он найдет перевозчиков, что согласятся забрать корабль, они немедленно сообщат о нем Ордену Порядка, едва увидев, что им предлагается перевести. Все творения Древних находятся у рыцарей на особом контроле как объекты повышенной опасности, а уж редчайшая «колесница богов», способная опустошать целые континенты, — тем более. Она будет немедленно конфискована, едва о ней узнают. Именно поэтому наг и оставил ее до лучших времен, пока не сможет хоть как-то ею воспользоваться. Так что сделать ничего со своей могучей’мини-крепостью' Рэн не сможет. А едва это поймет, вполне возможно, согласится продать ее назад. С шахтами черных изумрудов вот неплохо вышло.

Если же волею судьбы и шуткой Слепца он заработает право обратиться к нагу за помощью в доставке виманы — то и из этого тоже можно будет извлечь определенную выгоду: отбирать у своего протеже бизнес по производству зеленого эля он, разумеется, не собирался, но узнать, где именно растут хмельные ели, будет крайне полезно. Да и не стоит прятать все яйца в одном месте.

— Раз мы все обсудили, тогда — сделка? — уточнил Рэн.

— Сделка, — подтвердил наг и призвал Книгу.

Долго детали соглашения обсуждать не стали — место и время не располагали к подобному. И так уже за дальними костями несколько раз мелькали чьи-то спины.

— Коль мы достигли соглашения, пожалуйста, дай Путеводную нить мне, — попросил наг. — Нужно правильно вложить в нее цель и конкретное место рядом снею, куда мы стремимся попасть, чтобы артефакт сумел выстроить для нас безопасный маршрут. Мы и так изрядно здесь наследили. Хвала Хаосу, что Костяные Поля — это только преддверие Бездны, может, нас и не успели засечь.

Я молча протянул ему клубок, и Шепчущий несколько долгих секунд неотрывно всматривался в него, вкладывая образы Огненных Врат. Он явно уже имел дело с подобным артефактом. Еще немного ожидания, и клубок, наконец, засветился. Крохотная, видимая лишь владельцу нить устремилась вперед, указывая путь к искомому.

Тонкая алая струна вела нас, словно живая, петляя, извиваясь и время от времени замедляясь, будто прислушиваясь к чему-то, известному только ей. Несмотря на вроде бы «безопасный маршрут», полностью избегать схваток не удавалось. И все же — мы двигались вперед.

Очередная стая гулей, повизгивая, откатилась назад, потеряв десяток сородичей. Громко вопя, они издали обрушивали проклятья на чужаков, продолжая следить за нами. А наг наконец увидел мутное красное пятно, созданное из стремительно соскальзывающих с клубка нитей.

— Точка перехода, ведущая дальше, — он ухмыльнулся и махнул рукой, указывая мне путь.

Опустив арбалет, я глянул в указанную точку и послушно шагнул вперед. Секунду спустя за мной последовал наг.

В главе использована идея читателя с ником 3a6u9Ika с последнего конкурса, карта «Стазис-щит».

P. s. Друзья, все кто хочет встретиться в декабре со мной в Смоленске, отпишитесь в личку- обсудим время и место.

Глава 11 Тонкая красная нить

Спутанная Путеводная нить густой паутиной обматывает тело при переходе, и несколько секунд наг стряхивает ее с себя, попутно оглядываясь по сторонам в попытке понять, куда попал.

Вокруг не видно ничего. Темнота, плотная и вязкая, словно смола, буквально обволакивает собой все, поглощая даже звуки. Каждый вдох дается с трудом, будто пытаешься втянуть воздух сквозь несколько слоев плотной ткани. Наг чуть громче окликает Рэна и, не получив ответа, отдает мысленную команду Книге, отправляя новую карту в Активатор. Глаза Шаттура, позволяющие видеть даже в мрачных глубинах океана, куда в принципе не проникает ни единый лучик света, срабатывают и в этой «жидкой» тьме. Дождаться, пока зрение адаптируется, и оценить обстановку.

Появилась хоть какая-то видимость, Шепчущий наконец смог разобрать, где находится и на чем стоит: поверхность под ним состояла из матово-черного, покрытого длинными трещинами камня, что временами слегка вибрировал. Своего спутника он тоже, с облегчением, смог найти. Тот стоял буквально в трех шагах, так же пытаясь подобрать что-либо подходящее в своей Книге, темнота никогда не была для этого преградой. Камень обновления рассыпался в пыль, и Активатор нага вновь засветился, накладывая заклинание уже на человека. В итоге у карты осталось последнее применение, но сейчас не время экономить.

Отлично, теперь и Рэн его увидел. Наг, взглянул на клубок в своих руках, взмахом руки указал направление движения, а следом активировал еще пару карт: обычное Присутствие жизни и куда более редкое Присутствие силы — позволяющее отслеживать источники магии или существ, ею владеющих. Компас, нужно заново оценить обстановку чтобы… грязно выругаться от увиденного: жизни вокруг нет нигде, это Компас показал сразу, но разуму потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что за колоссальный пожар из безумного переплетения силы полыхает у них буквально под ногами. И его интенсивность стремительно росла, словно приближаясь! Да чтоб твою душу демоны сожрали!!! Наг, наконец, осознал увиденное, и рука с Активатором нервно дрогнула. Этот обломок материи прямо сейчас погружается в пламя Бездны! Потому-то здесь и нет ничего живого. А проклятый клубок с какой-то стати оценил маршрут как самый безопасный из всех возможных!!!

Ему внезапно стало по-настоящему страшно. Впервые за много лет это почти забытое чувство захлестнуло его с головой, оно буквально вцепилось своими когтями в душу, терзая разум и мешая думать рационально. Только не так, только не здесь! Ни одна победа не стоит той цены, которую он рискует заплатить прямо сейчас за ускользающий шанс всего лишь подняться на очередную ступеньку.

— Бежим!!! — заорал он так, что слова пробили черную хмарь, долетев до спутника.

Шепчущий рванул вперед, словно сам Исшахар гнался за ним. Падение в пламя Бездны — это окончательная и бесповоротная погибель для любого, канувшего в него. Даже боги не смогут помочь попавшей туда душе. По сравнению с этим, смерть — это почти ничто, просто возврат к Реке Жизни с шансом прожить ее еще раз. Но это…

Треск нарастает, черный выжженный камень уже не просто вибрирует, он ощутимо трясется, и новые трещины расползаются по земле. Сначала тонкие, как волосок, они ширятся и множатся, стремясь поймать в свою ловушку. А проклятая нить лишь продолжает лететь куда-то вперед, указывая извилистый маршрут, и хуже всего — он не видит его конца.

Зелье проваливается в глотку, наполняя тело заемной силой. Оглянуться назад. Рэн бежит за ним, озираясь по сторонам и постепенно отставая: лабиринт трещин, сквозь который нага проводит нить, разрастается сразу за хвостом, вынуждая человека заново искать для себя путь. Нужно ускориться, но клубок лишь у него, спутник банально не видит нить, ведущую отсюда, и не сможет бежать впереди… Решение приходит мгновенно: одной рукой подхватить человека, рявкнуть «держись!» и снова, ускоряясь, рвануть так, как не способен ни один призванный из карт зверь, словно стальная стрела, пробивая окружающее густое марево. Тело и разум — они сейчас едины, наг скользит вперед на недоступной для двуногих скорости, преодолевая сотни шагов за считанные секунды…

Он уже ненавидел красный. Несясь вперед за проклятой нитью, на полном ходу перепрыгивая расщелины и начинающие вздыбливаться камни, он был и жертвой, и охотником, ведущим погоню за самой главной добычей в своей жизни. Не стоило забирать клубок у того, кому его выдал бог! Тогда бы нить проложила путь, подстраиваясь под человека, и наг бы прошел там запросто. Он ненавидел себя, ненавидел Газараха, Игру, Бездну… Больше никогда он не пойдет на такой риск! Порой лучше признать поражение и дать сражение в другом месте и в другое время, или даже начать все заново, чем рисковать так, как он сейчас. Проклятье!

Новые толчки, камни буквально рассыпаются под ним. Они словно солдаты, что в последней битве пытаются противостоять силе, которую им не одолеть. И наг буквально молил их дать ему еще десяток секунд, продолжая стрелой лететь вперед, едва касаясь земли. Небольших трещин больше нет — они превратились в глубокие, преграждающие путь ущелья. Пытаться оббежать некогда, приходится прыгать. Сжаться, свернув хвост кольцом, словно пружину. Толчок, взмыть стрелой в воздух — камни оседают за спиной, приземление, проверить своего спутника, быстро проползти вперед десяток шагов и новый прыжок. Едва коснувшись следующего камня хвостом, почувствовать, как тот буквально рассыпается под ним. Мгновение, пока есть упор — отчаянный бросок вперед, отталкиваясь кончиком хвоста от несущихся в Бездну обломков… Поздно! Он не долетает до следующего островка материи, но успевает заметить, как Рэн взмахом руки вбивает острый наконечник своей плети глубоко в камень.

Наг вовремя ухватился за спутника хвостом, и тот, крепко сжав рукоять меча, сумел удержать их двойной вес. Повинуясь воле хозяина, клинок сократился, приняв свой нормальный вид и подтянув их наверх. Когти нага вцепились в крошащийся под ними камень, позволив быстрым рывком забросить свое тело на скалу. Следом, используя божественные перчатки, вскарабкался Рэн. Шепчущий тут же подхватил напарника, и они снова рванули вперед, к наконец-то показавшейся точке перехода — красному кругу, сплетенному из нитей вздорного клубка.

Оставшиеся полторы сотни шагов преодолели буквально за дюжину вдохов, и если бы не Сапоги небесного шага, погибли б раз десять, но тем хватало даже небольших каменных обломков, чтобы дать опору для очередного прыжка. Под конец наг буквально лавировал между сквозными трещинами, из которых вырывались языки бесцветного всепожирающего пламени, прокладывая свой путь по крохотным островкам распадающейся материи.

Коротким рывком он зашвырнул в портал Рэна, а следом и сам нырнул в сплетение нитей.

* * *

Стон, это первое что я услышал, как только пришел в себя.

Еще не отдышавшись от бешеного забега по обломкам рушащегося в Бездну куска скалы, я с трудом приподнялся, чтобы понять, куда мы в этот раз попали. Под ногами снова каменное крошево, но в этот раз — цвета застывшей крови. Протяжный, болезненный звук повторился вновь, и, осмотревшись, я увидел его источник.

Прямо передо мной возвышался обелиск из черного обсидиана с вырезанными в камне рвано пульсирующими демоническими письменами и группой смертных, заживо прибитых к нему. Десятки разумных с искореженными от боли лицами. Некоторые уже не могли стонать и просто уставились в небеса, раскрыв рты в безмолвном крике. Молодой парнишка издал звук, похожий на плач. Видно его прибили относительно недавно: из ран на теле еще сочилась кровь. Сделав шаг ближе, я сумел разглядеть, что тела тех, кто был прибит к обелиску раньше, со временем становятся его частью: их медленно обволакивает матово-черная пленка, постепенно втягивая жертвы внутрь и превращая в камень. Я вгляделся внутрь обелиска и увидел тысячи обездвиженных тел, навсегда застывших в черном янтаре.

Клинок оказался у горла парнишки чуть раньше осознания, что именно я хочу сделать.

— Не стоит, — буркнул наг.

Приподнявшись, он отряхивал с себя темно-красную пыль, запорошившую тело.

— Ему этим уже не поможешь. Нужно было думать раньше, до того, как заключать с демонами сделки и продавать свою душу.

— А причем здесь душа? — удивленно уточнил я у нага, повернувшись к нему. — Разве это не пленник, захваченный во время вторжения в наш мир?

— Был им когда-то, — буркнул змей и подполз ближе. — Смотри сюда, — он ткнул в грудь парнишки, показав мне на тонкий, почти незаметный для глаз разрез. — Это раб Дома Боли. Скорее всего, хозяина тела притащили сюда силой, но против воли удержать в Бездне душу, не измазанную кровью, чужими смертями, ненавистью и злобой, почти невозможно. На время пленить — да, но ненадолго. И превратить ее в «батарейку» не получится. По сути, для демонов такая душа бесполезна. Гораздо ценнее тело, в которое уже можно поместить то, что принадлежит им по праву.

Душа по сути — сгусток энергии с матрицей сознания. Истязать ее без тела достаточно сложно: нет ни органов чувств, ни нервов, это задачка для высших сущностей и сильнейших демонов. А вот если душу поместить в живой организм… Тогда даже низшие смогут развернуться на полную. Изводить, пытать, выжимая из искры творения всю возможную энергию. Дать ей отдохнуть и заново поставить на откачку, или, как в этом случае, — растворить в обелиске. В потоках боли память и разум исчезнут, и ослабевшую искру можно будет сделать частью целого, не дав погаснуть окончательно и сплавив ее с сотнями других в монолите силы. По итогу получается мощный, самостоятельно генерирующий энергию источник. Уникальная технология Дома Боли. В прочем, все это пустые рассуждения ни о чем, — махнул рукой наг, отворачиваясь от обелиска и напряженно оглядываясь по сторонам. — Меня интересует другое: почему мы до сих пор живы, точнее, почему нас до сих пор не попытались убить? Мы сейчас находимся в Жертвенных Камнях, считай, в кормушке Владыки Исшахара, а это место охраняют едва ли не лучше, чем его личную сокровищницу.

Говоря все это, наг продолжал анализировать обстановку, и, приняв какое-то решение, начал действовать. Плащ из содранной кожи демона отлетел в сторону, из недр сумки были извлечены два невзрачных обруча на шею, напоминающих ошейники с тускло светящимися камнями по центру.

— Надень, наша маскировка уже свое отработала. Это артефакты с аурой угасания, они уменьшают наш энергетический фон, делая его малозначительным. А теперь вот это…

К черному обелиску рядом с ногой пленника Шепчущий прилепил металлический диск с крупным алым кристаллом в центре.

— Если нас засекут, пригодится в качестве последнего аргумента, — пояснил он свои действия. Меня-то даже в обмен на его целостность, — наг кивком указал на обелиск, — отсюда не выпустят, а вот по поводу тебя торг возможен… Выдвигаемся!

Шепчущий извлек из поясного кармана изрядно похудевший клубок, глянул на тянущуюся вперед нить… Клубок стал почти вдвое меньше, сила артефакта иссякает, и неясно, насколько еще его хватит. На один переход, на два? Сумеют ли они выйти к Огненным вратам или так и застрянут где-то на середине пути? Проклятая Бездна, он понятия не имел, где сейчас находятся владения Дома Ярости и по какому маршруту вела их Путеводная нить. Вполне возможно, из тысяч возможных вариантов она выбирала условно самый безопасный, но самый ли короткий — это вопрос. Хотя даже по поводу безопасности сомнений хватает… Воспоминания о забеге по рушащимся в пламя Бездны камням были еще слишком свежи, и повторять подобное еще хоть раз он точно не желал.

Наг на несколько секунд замер, собираясь с мыслями, и, решившись, выдохнул и быстро пополз вперед. Он постарается дойти свой путь до конца, но видят боги, как нелегко он ему дается! Впрочем, идя по дороге мужества, ты можешь рассчитывать на неожиданные дары. Корона первого царя змей стоила того. Ради нее он бы с легкостью рискнул и Домом Змеи, и даже собственной жизнью: всем, чего смог добиться в своем нынешнем воплощении. Промедли он, не решись, и Корона Нострома могла бы кануть в Бездну, а с ней — и шанс на возрождение угасающей Старшей крови, всего его вида. Эдварду осталось совсем немного — год, два, от силы три. Раз тот стал видеть имена предыдущих капитанов, значит, Нагльфар уже выжимает из своей жертвы последние соки…

Рассуждения не мешали нагу смотреть по сторонам. Повинуясь мысленному воздействию, диски из кармана на боку порхали по воздуху, прикрепляясь ко всем обелискам боли, попадавшимся на глаза. Безумие и бред — так легко очутиться в святая святых Исшахара! Он просто не понимал, что происходит, но извлекал максимум из той возможности, что получил. Да где же охрана⁈ Может, он вообще сошел с ума или попал в ловушку разума?

Рэн послушно идет рядом с ним. Молодец мальчишка, в чем-то достойный ученик растет, знает меру и понимает границы, через которые переступать нельзя. За Длань Света в сложившейся ситуации наг согласился бы отдать и все пять озвученных предметов разом. Правда, потом бы взял все свое назад, но уже вместе с жизнью зарвавшегося человека. А так почтение соблюдено, и цена в пределах разумного, а это многое значит…

Ого! Сразу три обелиска всего с парой прикрепленных к ним живых трупов, почти втянутых в матовую поверхность камня. Самые крупные монолиты, самые древние… и какое-то едва заметное движение впереди. Наг понял, что они все это время поднимались на возвышенность, и теперь, наконец, увидят, что находится внизу. Компас в очередной раз появляется, показывая какой-то бред и фантасмагорию. Шепчущий предостерегающе поднял руку, приказывая Рэну подождать, не забывая направить диски к обелискам при помощи телекинеза. Затем он, припав к темно-красному песку, осторожно прополз вперед. Броня-хамелеон мимикрировала под окружение, сделав нага по сути небольшим песчаным барханом, позволяя осторожно выглянуть вперед, в надежде понять, что происходит.

Внизу, насколько хватало глаз, раскинулись Сады Безумия: сотни деревьев, похожих на изломанные человеческие тела с безлистными руками-ветвями и дуплами-ртами, распахнутыми в безмолвном крике. Эти деревья были еще одним сокровищем Исшахара. Плодоносили они редко, но каждый ярко-алый фрукт был, по сути, квинтэссенцией боли и силы, наградой и деликатесом, столь желанным и редким, что демоны были готовы ради него буквально на все… И здесь, в этом уникальном месте, гремел бой…

Тысячи фигур, закованных в разномастную броню, схлестнулись в схватке со смотрителями садов, собирателями камней для обелисков и элитными отрядами стражи, призванными охранять бесценные сокровища ото всех и вся. Фокусировка зрения, дальновидение: ему важно понять, кто сумел влезть в вотчину Исшахара. Теперь нападающих было видно четче, и наг несколько секунд перебирал в уме весь известный бестиарий, пытаясь их идентифицировать. Сотни воинов с безумной яростью схлестнулись с демонами, демонстрируя невероятное мастерство и такую же невероятную отвагу, словно забыв, что они смертны. Они теснили врагов, попутно рубя деревья в саду. Но кто это такие, наг не понимал, а каждая новая подмеченная деталь лишь добавляла вопросов. Нападающие были словно вырваны из разных миров и эпох. Вот солдат в пробковой каске с винтовкой поддевает штыком летящего на него огненного пса и перебрасывает через себя, затем вскидывает оружие и стреляет в морду погонщика этих адских тварей. Рядом воин в панцире со щитом и коротким мечом размашистым ударом сносит голову соседней псине и стремительным рывком прикрывает щитом товарища от удара плетью со спины. Чуть дальше лучники в легких кольчугах залпами бьют по летающим демонам-ревунам, прикрывая своих от атак с воздуха. Вот зеленокожий гигант с огромной косой устраивает противникам в центре настоящий геноцид, буквально выкашивая их, словно траву. А дальше — сработанный отряд воинов в техноброне с орлом на стяге, чьи закованные в металл бойцы слаженно стреляют из болтеров по настигающим их истязателям, а после, вытащив вибромечи, вступают в ближний бой.

— Одноглазый что, решил вторгнуться в Бездну и открыл врата Арены Тысячи Битв? — предположил подползший Рэн, не менее удивленно вытаращившись на открывшуюся ему картину.

Его слова и стали тем недостающим элементом, позволившим нагу понять, что в действительности происходит вокруг.

— Убираемся отсюда! — шепотом рявкнул он. — Исшахар почти наверняка здесь появится с минуты на минуту, и наша задача — оказаться как можно дальше в этот момент!

И они снова рванули за нитью.

Наг мысленно материл проклятый клубок, его самообладание треснуло и начало рассыпаться на куски. Эта красная тварь, словно проклятая, раз за разом пытается их угробить. Не удалось обрушить в пламя Бездны? Отлично, тогда я приведу вас прямо в логово злейшего врага. А дальше что⁈. Великая стынь! Может, демонова нить просто иссякнет в его руках, бросив их с Рэном прямо тут, во владениях Исшахара? Или… Казалось, хуже быть уже не может, но новый обрывок заполошно скачущей мысли льдом сковал внутренности, заставив споткнуться на бегу. Вдруг нить не сама выбирает путь, а выполняет волю своего создателя? Неужели… он впал в немилость Владыки Хаоса⁈ Не-ет…

Они бежали вперед, почти не обращая внимания на происходящее вокруг, а битва тем временем набирала обороты: все новые отряды эйнхериев, вечных воинов, проникали сквозь проломы в пространстве, с яростным воем бросаясь в бой с извечным врагом. Демоны, не готовые к схватке с подобным противником, погибали, их ряды начали откатываться назад. Очередь трассеров пронеслась над головой, следом несколько ракет вспахали землю совсем рядом и с громким треском взметнули ее верх. Рэн поднажал, пытаясь угнаться за нагом, что стремительной тенью мчался по видимому лишь ему следу нити. Новый хлопок прямо над головой — и шрапнель забарабанила по броне, следом еще один — и в спину чем-то сильно ударило, толкнув вперед, а человека бросив на землю. Вскочив, Рэн продолжил бежать, стараясь не отстать от нага, который лишь на миг замедлился, чтобы подождать напарника, и чуть не попал под удар лазера, что зигзагом прошелся по роще деревьев впереди, заставив те ярко загореться.

Тем временем на помощь проигрывающим демонам подошла подмога: Тахалот, Страж внешних границ, хранитель владений Дома Боли, с яростным воем ворвался в самую гущу схватки, а за ним из разлома в пространстве, через который прибыл архидемон, последовал целый сонм более мелких тварей. Огромная пылающая фигура занесла руку с мечом для удара. Мгновение — и с его клинка срывается огненная волна, сжигающая все на своем пути. Нападающие, демоны, оказавшиеся рядом, — все сгорают в адском пламени. Новая атака — и неудержимый огненный вал снова прокатывается по земле, испепеляя отряды лучников.

Нанести следующий удар демону уже не дали: в его плечо впилось серебристое копье, заставившее массивную фигуру вздрогнуть от боли, и к Тахалоту с небес устремились сотни крылатых всадниц на белоснежных скакунах. Гвардия Отца Битв, прекрасные воительницы, до этого сидевшие в засаде, укрытые пеленой невидимости, вступили в бой во главе с Боудикой, небесной девой, дочерью Одноглазого. Валькирии схлестнулись со свитой демона, а тот тем временем вступил в схватку с их предводительницей, уже сумевшей ранить его. Яростно завывая, он начал пластать воздух мечом, пытаясь достать свою противницу, но та, уходя от его атак мгновенными микропрыжками, крутилась вокруг, обстреливая его серебристыми стрелами, что сами находили свою цель, и время от времени бросала свое копье Ниблун, Жаждущий крови. Небесная сталь кромсала демоническую броню, ища уязвимое место. А к бессмертному воинству, понесшему потери от первых атак Стража границ, подошли подкрепления, и схватка разгорелась с новой силой…

Да что б вас демоны сожрали! Наг еле успел увернуться от рухнувшей с неба туши демона, располосованного так, словно тот попал под лопасти винтокрыла. Следом шагах в десяти на землю свалился белоснежный скакун, широко раскинув свои крылья, накрывшие собой пару корявых, изрубленных древесных стволов. Они наконец выбрались из этих долбаных садов с исковерканными деревьями, поднялись на невысокое плато — и почти что влетели в небольшую группу бесов, взбежавших по другому склону. Меч нага сверкнул раньше осознания, чавкающий звук, и голова ближайшей твари отлетает, а лезвие продолжает находить новые цели. Шепчущий, так и не вышедший из боевого режима, наконец дал выход напряжению. Мечи мелькали с практически неуловимой для глаз скоростью, кромсая тела, и когда подбежал чуть отставший Рэн, на земле остались лишь окровавленные фрагменты и пара содрогающихся в конвульсиях трупов. А наг снова заскользил, сорвавшись с места в погоне за проклятой алой нитью.

Порталы вспыхивали один за другим буквально повсюду, выплевывая отряды демонов, бесов и адских тварей, что с воплями бросались туда, где гремели взрывы, разносились крики и лязг оружия. Эйнхерии продолжали напирать, хотя их продвижение и замедлилось. Все новые и новые волны демонов вливались в сражение, заменяя погибших, и даже отточенное веками боевое мастерство начинало пасовать перед таким количеством врагов. Первоначальный порыв угасал, а главное — защитники Дома Боли сумели заблокировать связь с Ареной Тысячи Битв, и новые подкрепления у нападавших уже не появлялись. Боудика мельком окинула взглядом поле битвы, оценивая обстановку, и чуть не поплатилась за это, едва успев уйти от атаки Стража внешних границ. Пламенный клинок пролетел в сантиметрах от ее лица, опалив волосы и кожу. Данного врага ей не одолеть, осознание этого пришло, едва она вступила с ним в схватку. В другом времени и месте — возможно, но не в Бездне, где демон получает подпитку буквально от всего. Ее же силу Ад нещадно поглощает, взымая плату за пребывание здесь. Каждое действие требует усилий, а давление Бездны все нарастает, буквально выталкивая в родную вселенную. В этих условиях вести бой с тварью, не уступающей тебе в силе и возможностях, сродни танцу на лезвии клинка, где даже у самой крохотной ошибки цена слишком велика.

— Отступаем, — крикнула небесная дева, и сама резко отпрянула назад, выходя из схватки.

Серебристый рог за мгновение оказался у нее в руках, и по полю битвы раскатился гулкий и грозный звук горна. Отход. Мелодия возврата. Они уже сделали все необходимое: преподали мерзким демонам урок, который те надолго запомнят. На Арене Тысячи Битв есть только один хозяин, и тварям из Бездны нужно было напомнить об этом. Слишком уж зарвался Исшахар, его слуги уже не раз были замечены на полях бесконечной битвы, ворующими выплескивающуюся там силу. Энергия смерти, ярости, боли — все то, что рождалось в непрекращающихся схватках — желанная для них добыча. И сейчас, пока Исшахара не было в Бездне, Отец Битв решил преподнести тому урок.

Боудику охватило серебристое сияние перехода, и она начала стремительно исчезать. Уходя, воительница окинула взглядом поле боя: горящие изломанные деревья, тела тысяч мертвых демонов, разбросанные повсюду… Отец будет доволен.

* * *

Меч-плеть хлестнул по демонам впереди, прорубая стену щитов, затем змеей скользнул по земле, подрубая конечности. Наг стрелой ввинтился в проломленный строй адских погонщиков. Три десятка собакоголовых, в отличие от остальных, отступали вглубь владений, а не летели, завывая, на шум битвы, что и привлекло внимание нага. А затем, присмотревшись внимательнее и заметив среди них пару уродцев в хламидахсмотрителей садов, сжимающих небольшой железный ларец, он принял решение атаковать.

Мечи скрипят, проламывая броню, высекают искры, клинок на кончике хвоста врезается в распахнутую пасть. Разворот, заблокировать удар булавы и вторым мечом наотмашь полоснуть, разрезая тело. Погонщики хороши против безропотных рабов, что смирились со своей участью, потеряв волю и силу духа, но в настоящем бою эти демоны просто ходячие куски мяса, тупые и медлительные. Меч-плеть неосторожно хлещет рядом, и наг рывком смещается в сторону, выходя из зоны досягаемости клинка человека. Рэн пока не до конца овладел своим оружием, это стало понятно еще в тренировочном бою, так что приходится перестраховываться и постоянно контролировать действия напарника. Последний удар с двух рук,голова в железном шлеме отлетает и катится по земле. Метательные ножи, бросок — и три фигурки в нелепых черных балахонах, так и не успев далеко отбежать, падают на землю, а вместе с ними и ларец, который они стремились сберечь.

Стражи лишь пытались задержать неожиданных захватчиков, их главной целью было дать смотрителям садов время для отхода и спасения ценного груза. Удар меча вскрывает замок, и там, на черном бархате, алеет десяток налитых энергией боли плодов. Последний урожай Садов Безумия.

Добыча улетает в сумку, и начинается новый забег. Теперь уже недалеко, он четко видит точку перехода. Они успевают убраться отсюда, пока в Садах гремит пляска мечей.

* * *

Исшахар явился в свои владения, когда схватка уже отгремела и последние из воинства Отца Битв либо рассыпались в пепел, либо убрались домой. Словно приветствуя своего владыку, десятки Столбов Крика одновременно взорвались, рассыпаясь черными обломками. Вместилища душ, по крупицам создаваемые веками, разом обрушились, выпуская запасенную в них силу и искры пленников, заточенных внутри. Обессиленные, почти исчезнувшие, они заметались, радуясь обретенной свободе, но замерли под тяжелым взглядом бога.

— Владыка, — Страж внешних границ, подлетев ближе, замер перед ним, опустившись на колено, не в силах поднять глаза. — Я виноват. Одноглазый… Он как-то сумел пробить дорогу во внутренний контур, причем влил столько энергии, что мне не хватило ни сил, ни мастерства, чтобы быстро обрубить связь.

Оправдания, слова — они, по сути, не имеют смысла. Имеет значение лишь факт произошедшего. Сады Безумия почти на треть опустошены, тысячи слуг мертвы, включая пару сотен старших. Единственное важное из этого всего — как? И на этот вопрос он желает знать ответ.

Усилие воли, и потоки энергии вливаются в форму творения. В пространстве звучат слова силы, приводя чары в действие. Память мира, один из высших арканов творения, позволяющий увидеть все, произошедшее в прошлом. Сейчас само время будто текло вспять, и пред глазами бога открывалась истинная картина событий. Каждая вибрация силы, тончайшие воздействия маны, любой жест, движение, самый тихий звук и сделанный шаг — он видел и осознал буквально все. Он выяснил, как Одноглазый сумел вторгнуться в его владения, он увидел тех, кто ему в этом помог, понял, как были преодолены барьеры силы, защищающие внешние границы…

Тонкая и крайне сложная работа, следует отдать должное Алому Господину. Второй из столпов Ярости выполнил воистину титанический труд, наложив чары такого уровня и сложности и сумев скрыть их даже от него. Создать дерево-якорь, спрятать его суть и взрастить в Садах Безумия, использовав в качестве укрытия тело одного из заранее зараженных рабов, — непростая и давно начатая интрига, вызревшая лишь сейчас. Интересно, их союз с Одноглазым —разовая акция, направленная против общего врага, или нечто более постоянное? Скоро он это узнает.

Видения мелькали, ускоряясь, он увидел события сегодняшнего дня, проколы в пространстве, вторжение врага в его владения, отряды валькирий, проскользнувшие под пеленой сокрытия и замершие в засаде. И там, среди картин битвы, мелькнуло нечто, заставившее удивиться даже его: знакомая фигура змеелюда, скользящая среди Столбов Крика и оставляющая на них мины. Пришел почти с самого дна Бездны и сумел спрятаться достаточно хорошо, его присутствие почти не чувствовалось. Наг выбрал для атаки идеальный момент: пока все силы защитников отвлечены на отражение внешнего вторжения, тот нанес удар в спину. Почти три десятка обелисков, расколотых на куски — цена его визита. Нет, это еще не все! Исшахар почувствовал, как в нем начинает закипать гнев, когда увидел, как чешуйчатая тварь, напав на его слуг, захватила урожай Садов Безумия, самый крупный за последнюю сотню лет, а потом скрылась через портал, унося с собой добычу. Он отследил, куда ведет путь, и почти с удовлетворением понял, что это владения Дома Ярости.

Враги явили свое лицо, пора и ему явить свое.

В Бездне слабость — непозволительная роскошь, которую не в силах себе позволить даже бог. Ему нанесли удар, и он обязан ответить стократ, отомстить так, чтобы враги даже через сотни лет были не в силах и думать о том, чтобы бросить ему вызов. Он окинул взглядом с небес разоренные Сады: легионы Дома Боли продолжали пребывать в ответ на зов тревоги, готовясь к отражению угрозы. Такая сила уже собрана… Глупо будет не использовать ее и не почтить соседей ответным визитом.

Точка перехода, оставленная нагом, послужит ему мостом. Расширить, наполнить энергией и зафиксировать, чтобы та внезапно не схлопнулась. Готово.

Хозяин пустых зеркал взглянул на склонившегося пред ним архидемона.

— Следуй за мной, свое искупление ты добудешь в бою.

Глава 12 Граница Ярости

Огромная гора живой плоти возвышалась вдали. Изначально, едва увидев, я принял ее за обычную скалу, от которой в обе стороны расходились крепостные стены. Еще даже подумал, что это отличное решение — использовать каменные утесы в качестве естественного укрепления. Но потом гора медленно открыла глаза, затем в ней прорезалась пасть… та раздвигалась все шире и шире, пока черная воронка зева не распахнулась на половину самого существа, явив черно-красное нутро… и неторопливо захлопнулась, а по пустыне тут же прокатилась волна отвратительного смрада. И я понял, что этот монстр… просто зевнул!

— Знакомься, Рэн, — голос нага звучал глухо из-за действия маскирующего заклятья, — это Плоть — один из стражей внешних границ. Всякий, желающий попасть во владения Дома Ярости, должен пройти сквозь него, в буквальном смысле войдя в пасть демону. Ну а выйдя, сам понимаешь, через что… Решивший же сунуться на чужую территорию без разрешения Дома и соответствующей метки, дальше рта не пройдет.

— Попытаемся прорваться через стены? — предположил я, наблюдая за гигантом, снова начавшим приоткрывать рот.

Мы стояли вдалеке от охраняемой демоном крепости, на самом краю раскинувшейся перед ее стенами пустыни, неподвижно замерев почти сразу после появления в этом месте. Любое движение могло выдать нас и привлечь внимание стража — Поющие пески вокруг усиливали звуки даже самых легких шагов, не давая незаметно подобраться к стене. Воздух же был необычно плотен, тускло мерцая парящими в нем злыми свинцовыми искрами, что выдавало присутствие чар, делающих бессмысленными любые попытки полета.

Вместо ответа наг указал на гиганта, закончившего зевать и попутно выдавшего из своего нутра новую порцию смрада, что снова затопил пустыню. Гора живой плоти зашевелилась и начала смещаться вдоль стен, опоясывавших владения Дома Ярости. Словно цепной пес, привязанный в проходе на хозяйский двор, тварь патрулировала его, тщательно охраняя доверенные ему владения.

— Стены являются неотделимой частью самого демона, — тихо ответил наг, осторожно подняв руку, чтобы проверить время. — Он почувствует малейшее прикосновение к ним, даже дуновение воздуха, и тут же откроет пасть в нужном месте. И нет никакого способа мимо него пройти, кроме упомянутого мной ранее. Порталы, сдвиги пространства и все остальное, о чем ты успел подумать, — не сработают. Подкоп тоже делать бесполезно. Чары Алого Господина закрыли все подобные лазейки.

— Тогда как? — заинтересовался я, пытаясь решить эту загадку.

Штурмовать в лоб? Я еще раз окинул взглядом исполинские «ворота» и стены живой плоти, что уходили на тысячи шагов в обе стороны. Уверен, тварь наверняка может наращивать массу тела в нужном месте за счет остальных своих частей. Таким способностям обычно сопутствует бешеная регенерация плюс огромное сопротивление физическому урону. А еще, учитывая, что мы находимсяв Бездне, стража, скорее всего, наделили и определенной устойчивостью к магии: те, кто его создавал, понимали, кому эта тварь будет противостоять.

Конечно, можно попытаться прорваться силой, шансы на это есть: стены на фоне головы не особо высоки, подождать, пока та уберется на противоположную сторону, Рассеивание чар, Власть тлена, Солютарис, Комета или что там ударного взял с собою наг… Синергия карт, опять же таки. Разорвать единое кольцо плоти в двух местах, перебраться посередине… Но растрачивать значительную часть боевого потенциала на то, чтобы убить или хотя бы обезвредить всего лишь цепного пса, мешающего пройти на территорию Дома Ярости… глупо. Я невольно качнул головой. Мы утратим элемент внезапности, слишком рано проявив себя. Враг поймет, с кем именно имеет дело, догадается о целях, а мы досрочно растратим карты. И чем тогда останавливать те полчища демонов, что встретят нас на входе? Не говоря уже о защитниках Врат… Какой-то бред, Шепчущий не стал бы действовать столь опрометчиво. Хотя… он же говорил что-то про легион Чумной Госпожи, нанятый для атаки… Но я думал, что наг планирует использовать его позже, при непосредственном штурме Огненных врат.

— Вижу, догадался, — усмешка в голосе змея лучилась гордостью и довольством. — А если нет, то скоро собственными глазами все увидишь, — артефакт, отмерявший время на его запястье, коротко вспыхнул. — Пока же держись, — на песок рядом с нами упал массивный корабельный якорь, — он удержит рядом с собой все, что непосредственно его касается, какой бы шторм или ветер тут не бушевал, — наг быстро обвил кончиком хвоста ближайшую лапу якоря.

Я почти сразу последовал его примеру, ухватившись за массивное кольцо для крепления цепи, и сделал это очень вовремя. Вокруг нас, вдоль всего песчаного края пустыни, начали открываться десятки порталов, откуда с диким ревом, на ходу теряя куски плоти, побежали к видневшейся вдали стене сотни, нет, тысячи существ, буквально гниющих заживо. Я не знаю, кем они были раньше — людьми, демонами, зверолюдами, болезнь настолько искорежила их тела, что это было сложно определить. Тысячи больных, покрытых струпьями и гнойными нарывами безумцев, воя от буквально переполнявшей их боли, неслись вперед к границе владений Дома Ярости. Песок отреагировал на присутствие чужаков, дикая какофония тысяч шагов, усиленных и повторенных эхом, была дополнена звоном в разных тональностях, смешиваясь с ревом нападающих, все это ввинчивалось в уши, пробиваясь даже сквозь щиты и складываясь в дикий марш безумия.

А наг, спокойно держась хвостом за якорь, извлек из кармана на поясе туго свернутый свиток, развернувшийся в его руках. Вложенная при создании сила пробудилась, заставив буквы на листе засветиться одну за другой. Вот письмена загорелись целиком, от чернил потянулся зеленоватый туман… Полыхающие ярко-зеленным строчки текста начали исчезать, испаряться со страницы, густой ядовитой дымкой обволакивая бегущих к стражу безумцев…

Лавина терзающих слух звуков нарастала, события понеслись вскачь, я едва успевал реагировать на происходящее. Чары из рук нага еще продолжали истекать, наполняя своей силой полчища больных существ, порталы впереди все еще открывались, выплевывая все новых и новых зараженных, а страж уже начал действовать…

* * *

Еда. Много еды. Очень много еды.

Бегущие к нему кусочки плоти были просто праздником, щедрым пиршеством, а он был голоден так давно! Те жалкие подачки, что иногда перепадали, были не в силах его удовлетворить. Со времен последней серьезной войны адских кланов он еще ни разу не наелся досыта…

И вот теперь, предвкушая грядущий пир, он начал распахивать свой рот, даже не дожидаясь, когда бегущая к нему пища приблизится самостоятельно…

* * *

Пасть существа раскрывалась все шире и шире, будто собиралась разделить монструозную тушу на две. Гора плоти превратилась в одну гигантскую глотку, что стала стремительно втягивать в себя воздух. Все живое вокруг начало попросту всасывать в огромное раззявленное нутро, что быстро запульсировало, едва первые несчастные попали внутрь. Сотни, тысячи зараженных, отрываемые от земли, летели внутрь, теряя остатки плоти и продолжая яростно вопить, а лист в руках нага все еще полыхал зеленым, отдавая вложенную в него силу. Раскрылся еще десяток порталов, но бежавшие сквозь них даже не успели коснуться звенящего песка — их сразу же подхватили потоки воздуха, затягивая внутрь монстра.

Первые признаки того, что у того что-то идет не так, проявились не сразу. Живая пасть перемещалась вдоль раскинувшейся на тысячи шагов стены, продолжая втягивать в себя воздух и зараженных, когда внезапно поперхнулась, словно была не в силах больше вдохнуть. Затем это повторилось снова, еще и еще раз. Издали не было видно, как по ярко-алым потрохам быстро расползались черно-зеленые пятна гниения и болезни, начавшие буквально разъедать демона изнутри. Гора плоти, содрогаясь в кашле и явно заподозрив неладное, попыталась отрыгнуть все попавшее внутрь.Во все стороны полетели полупереваренные ошметки плоти и фрагменты костей, но это стражу не помогло, болезнь уже попала в организм. Сотни тысяч семян разложения сейчас прорастали внутри гиганта.

Пустой свиток, отдав последние крохи силы, распался на куски, тут же подхваченные гуляющим по округе смрадным ветром, и наг небрежно стряхнул с рук его остатки.

— Поцелуй Амаракши, копия с подлинной страницы Книги Смерти, увеличивает силу и скорость течения любых болезней, — спокойно прокомментировал наг, глядя на судороги и конвульсии стража границ. — Конечно, использовать целый легион зараженных, чтобы проникнуть сквозь внешний контур, немыслимое расточительство, но что делать, другого способа я не нашел.

— И сколько их тут было? — уточнил я, оглядывая «поле битвы» и все так же цепляясь за якорь.

Действо шло своим чередом: живая гора продолжала содрогаться. По ней пробегали настоящие волны из плоти. И без того огромная, она стала быстро расти в размерах, после чего от тела стража границ начали отделяться целые пласты зеленоватой массы. Похоже, гигант пытался избавиться от зараженной плоти, отторгая ее от себя.

Наг спокойно продолжал наблюдать за происходящим перед нами, он явно не сомневался в исходе этой борьбы. Чуть запоздало змей ответил:

— Тридцать тысяч голов. Но главная плата была не за них, а за то, что спрятано внутри — болезнь, созданная самой Чумной Госпожой. Вот это было действительно дорого.

На теле гиганта начали возникать огромные темно-желтые пузыри, лопаясь один за другим, они разбрасывали во все стороны гной и слизь. Плоть стража все больше походила на кисель, буквально растекаясь и теряя плотность. Он еще пытался продолжать борьбу: мобилизовавшись, демон попробовал переродиться, втягивая внутрь себя свои еще незараженные части, но это напряжение сил стало для него последним. Еще несколько судорожных пульсаций, и то, что осталось от стража границ, попросту взорвалось, разбрасывая его внутренности по всей округе.

— Залезай, — наг указал на призванную из Книги гусеницу с несколькими крохотными сиденьями.

Я быстро кивнул. Идти или бежать по тому, во что превратилась пустыня, я точно не хотел. Все видимое пространство было завалено ошметками плоти и потрохами гиганта, а также слизью, костями и лишь Хаос знает чем еще. Плюс болезнь, даже убив Стража границ, продолжала разъедать его останки. Я даже передать не могу, как все это смердело.

— Будь предельно осторожен, — предупредил Шепчущий, одним коротким прыжком взлетевший на спину гусенице позади меня. — Та дрянь, что несли в себе зараженные, имеет божественный характер. Стоит ее подхватить — и смерть почти гарантирована. От этой гадости не спасут ни зелья, ни магические артефакты — лишь сила, равная той, что создала болезнь.

Я быстро кивнул.

— Возьми, — когтистая рука протянула мне то ли какой-то корешок, то ли высушенную ящерку, — держи во рту. Я поставлю дополнительный щит на время движения, но лучше подстраховаться: лекарство Чумной Госпожи даст временный иммунитет к болезни, но он будет ограничен силами твоего собственного организма. Тошноту же и вызываемую им головную боль придется перетерпеть.

Не дожидаясь моего ответа, наг послал гусеницу вперед, и та быстро заскользила по густой нити слизи, создаваемой специальными железами на груди. Наш желто-зеленый скакун на удивление проворно несся по пустыне. Все, что мне оставалось — лишь цепляться за луку седла, крепко сжимая ногами покрытые длинными волосками бока. Ошметки плоти оказывались вдавлены в песок и покрыты защитным слоем, часть разлетались в стороны, но их отклонял поставленный щит, трясло нещадно, поэтому приходилось держаться изо всех сил. И все равно, примерно на трети пути, когда остатки стен стали отчетливо видны, гусеница начала нас подводить. Сначала появились волны мелкой дрожи, потом снизилась скорость, изменился цвет слизи, что служила нам дорогой… Наг решил не рисковать и сменить скакуна. Новое ездовое животное, в этот раз жук, возникло посреди пустоши. Прыжком перебравшись на его широкую спину, я пытался разобраться с необычными петлями-креплениями на его надкрыльях, когда у гусеницы, плетущейся позади, изменился цвет кожи и ее пробила крупная дрожь. Спустя пару секунд она замерла и начала терять плоть, буквально превращаясь в слизь, такую же, как и остальная густая, жирная, зловонная масса, покрывающая все вокруг. Интересно, жук продержится дольше? Шепчущий не случайно выбирает инсектоидов, они должны более стойко сопротивляться болезням, предназначенным для существ иного вида, а у этого скакуна еще и крепкий хитиновый панцирь вместо мягкой плоти.

Наг, оглядев павшую гусеницу, философски пожал плечами. Призвал Книгу и, едва взглянув на карту, быстро извлек ее, показав мне пальцем на начавший просвечивать угол. В первый раз вижу разрушение бесконечной карты. Еще пара движений когтистых пальцев, раздел улучшений Книги — и карта отправляется в Чашу неугасимого огня, сгорая, чтобы в короткой вспышке выплеснуть остатки своих сил и ускорить откат остальных уже потраченных карт. Я слышал про подобное усиление атрибута, но счел, что без него пока обойдусь: камни обновления эффективнее, а трофеев у меня столько не бывает, чтобы бросать не поместившиеся карты на игровом поле.

— Закрепился? Нужно поторапливаться, пока Дом Ярости не прислал кого-нибудь разбираться с тем, что сумело убить стража границ, попадаться ему на глаза раньше времени не стоит.

Жук действительно продержался дольше гусеницы, сумев дойти до оголившихся остовов стен и даже перевалить за них, и лишь потом, когда мы покинули его, задергался в судорогах, рухнул на лапы и начал обильно истекать слизью. Его карта повторила судьбу предыдущей, сгорев в ненасытном пламени.

Я получил возможность спокойно оглядеться и оказался крайне удивлен. Ну и зачем было огораживать столь огромное пространство? Внутри «крепости» не было ничего, лишь такой же кусок пустыни и арка каменных врат, ведущих дальше, вглубь владений Дома Ярости. Ни донжона, ни башен или хозяйственных построек, ни даже галерей с бойницами вдоль стен. Это место явно не планировалось защищать иными силами, кроме сторожевого демона. Все это нас ждет впереди.

С подозрением покосившись на притворяющуюся простым камнем арку, встряхнулся, прогоняя непроизвольно пробежавшую по телу от мыслей о предстоящей схватке волну адреналина. Наг был занят проверкой портала, потом он должен будет подготовить ритуал, мне же пока делать было нечего, только присматривать за округой, но та была абсолютно пуста и скучна. Невольно я сделал шаг в сторону и задержал дыхание. Что заставило меня насторожиться, не понятно, но это точно не ощущалось как угроза. Мгновение поколебавшись, решил не отвлекать змея, сам же пошел в обход врат, прислушиваясь к себе.

Шепчущий, кинув на меня короткий взгляд, вопросительно поднял бровь, но я отрицательно мотнул головой и коротко бросил:

— Я быстро.

Гора плоти, видневшаяся шагах в двадцати от нас, так и не успела до конца разложиться, возвышаясь небольшим вонючим холмом среди остовов стен. Это все, что осталось от пасти гиганта и не разлетелось вокруг. И где-то среди этого биомусора было нечто, манившее меня к себе. Бред, глупость, не знаю, как иначе это назвать, но интуиция отчетливо говорила о зове или мольбе, тихой мелодией звавшей туда. А еще слабое физическое притяжение — меня будто подталкивало к голове стража. Наваждение, морок? Но пара десятков шагов явно не слишком большая дорога.

Пока я шел, старательно обходя зеленоватые комья мяса, успел определиться с тем, что именно тянуло вперед. Доспех, надетый на мне. Он явно откликался нанечто, лежащее там, среди горы плоти, покрытой слизью. Ковыряться в зараженной массе мне совершенно не хотелось, секунда на размышление. Флакон с зельем иззапасов, подаренных архимагом, ударяется об смердящий холм, жидкость растекаетсяпо нему и через пару мгновений вспыхивает ярко-желтым очистительным пламенем. Мне пришлось лишь немного подождать, и под действием живого огня зараженная плоть сгорела, оставив на песке нечто… даже не знаю, как это точно описать. Что-то среднее между сердцем и мозгом, потому что оно было похоже и на то, и на другое. Удивительно маленькое для громадины такого размера. Удар ритуального кинжала вспарывает податливые ткани, оружие слегка нагревается, поглощая жизненную силу, а изнутри странного куска плоти вываливаются несколько твердых сгустков. Я, тихо матерясь, понимаю, что причиной зова были именно они.

А спустя миг к моим ногам падает прозрачный контейнер.

— Засунь все туда, — приказал наг, — потом произведешь биообработку. Ты выбрал не лучший момент для сбора трофеев и пополнения запасов.

— Спорно, — пожал плечами я. — Ни того, ни другого никогда не бывает много, а в нашем случае даже крохотная искра силы может изменить исход всего рейда, особенно, если именно ее не хватит для победы. Тем более что делать мне все равно было нечего.

Наг, больше не став спорить, лишь пожал плечами, коротко бросив:

— Начнем. Портал работает, Путеводная нить указывает на него.

Но стоило вернуться к вратам, не удержал недовольное выражение лица и с явной увлеченностью продолжил:

— Одно из главных преимуществ магии Смерти, на мой взгляд, заключается в том, что, обладая нужными знаниями, толикой мастерства и временем, ты любое поражение можешь обратить вспять…

Новый свиток, скопированный со страницы Книги Смерти, полыхает ярко-зелеными протуберанцами силы, потоки энергии растекаются по внутреннему двору, касаясь разбросанных останков стража, переваливают через стены и жадными пальцами перебирают остатки тел в пустыне. Потом один из призрачных зеленых языков возвращается и закручивается воронкой около врат, растекается по нарисованным краской прямо на песке угловатым символам, вспыхивает над жаровней, где лежат уже знакомые мне корешки, те отвечают гнилушным свечением…

— … Твои погибшие армии смогут вновь ожить и восстать против врага, павшие генералы снова получат возможность возглавить своих подчиненных, мертвые маги обрушат новые заклинания на вражеские ряды, а каждый убитый солдат, твой или противника, лишь умножит твои силы. Конечно, этот путь затратный и не очень эстетичный, да и боги не слишком любят тех, кто играется с жизнью и смертью, расшатывая границы мироздания… И все же, согласись, искушению подобной силой бывает сложно противостоять…

В кольце стен, поближе к залитым слизью кускам мяса, начали появляться похожие на яйца пузыри, создаваемые из живой плоти, валявшейся вокруг. Едва возникнув, они быстро запульсировали, втягивая всю доступную биомассу: осколки костей, ошметки плоти и слизь. Коконы стремительно росли, набирали объем и массу, поглощая любую органику: все, что могли освоить и преобразовать. Часть инкубаторов даже втянули в себя соседние, пожрав их со всем содержимым.

— Идеальное место для этого заклинания! — с удовольствием прокомментировал наг, наблюдая за творящимся действом. — Энергия смертей тысяч, пусть больных, но все же разумных существ, их боль, страдания, рассеянные в округе, создают необходимый фон для развития и роста конструктов, плюс избыток биомассы тоже идет им на пользу. Чары дали лишь необходимый толчок. Немного терпения и знаний, и мы можем заново сыграть уже потраченную карту, при этом усилив ее за счет ресурсов врага, до конца используя все доступные возможности, — наг буквально любовался творением своих рук, наслаждаясь реализацией собственного плана. Наконец хоть что-то в этом рейде начало получаться так, как было задумано изначально!

Тем временем пульсирующие яйца инкубаторов, закончив расти, начали лопаться одно за другим, являя миру то, что в них все это время вызревало. Странные ярко-белые уроды с изувеченными телами вываливались наружу, нелепо размахивая конечностями. Несуразно длинные руки с выгнутыми в разные стороны суставами, непропорциональные головы, вздутые животы… некоторые без глаз или рта… а у нескольких оказалось две головы вместо одной. Кто-то больше, кто-то меньше, смотря сколько удалось втянуть в начале творения биомассы. Десяток големов и вовсе получились настоящими великанами — шагов пятнадцать высотой.

Шепчущий довольно оглядывал свое воинство: почти две тысячи голов, превосходный результат! Он ожидал даже немного меньше — излишки плоти стража границ позволили значительно усилить планируемый эффект. Тупые уроды, получившиеся такими из-за использования копии вместо оригинала Страницы, бесполезные для любого серьезного сражения, в этот раз отыграют свою роль до конца. Жалкая смазка для мечей, но именно они примут на себя первый удар, именно они сойдутся в рукопашную с Легионом Гнева на Полях Ярости в преддверии Акш’дхара, столицы домена, в которой полыхают Огненные врата. И уже встретившись с этими тупыми комками плоти в бою, враг поймет, что каждый из них несет в себе дар Чумной Госпожи! Болезнь сейчас дремлет внутри големов, на время притихнув, придавленная лекарством, и до срока не сможет уничтожить переносящие ее вместилища.

— Превосходно, — констатировал он результат своих трудов. Затем, повернувшись ко мне, быстро заговорил: — Ты пойдешь вместе с ними в первой волне, затеряешься в общей массе, главное — не привлекай внимания. На Полях Ярости сейчас должны быть только дежурные отряды из Легиона Гнева да десяток носящих посох, возможно, парочка выдыхающих пламя, но все это несерьезно. Твоя задача — незаметно проскочить мимо них. Доберешься до Бойцовских ям, — перед нагом высветился Компас, на котором отразилась карта местности, — они располагаются перед Акш’дхаром, в них легко затеряться. Потом нужно будет лишь проскочить за стены, дальше будет проще. Там кварталы аристократов и казармы легионов, серьезных укреплений и внутреннего контроля нет, а проникнуть за стены тебе поможет Владыка мыслей, она опытный, сильный менталист и обладает соответствующими навыками. А дальше…

— Она? — уточнил я, изучая схему. — А можно хотя бы примерно узнать уровень ее силы и что конкретно Владыка может?

— Это не существенно, — буркнул наг, — потом познакомитесь. Главное, что она разбирается в своем деле. Ей же предстоит поддерживать тебя во время прорыва к Вратам. К сожалению, тут тебе придется действовать самому, на этом этапе операции я планировал использовать «аватаров». Главное — не упусти момент. Азамай сейчас должен быть на той стороне Врат, готовясь к возможному удару нашего альянса со стороны Румии, но он может явиться в любой момент, что серьезно все усложнит. Он очень силен даже там, а здесь, на своем родном плане… — наг даже качнул головой. — В худшем случае Владыка мыслей должна будет помочь тебе и с ним: Азамай имеет врожденную слабость к ментальной магии, это я точно узнал. Задача, конечно, очень сложная, я понимаю. Но ты уже не раз смог удивить меня, постарайся и в этот раз.

Я сосредоточенно кивнул, а наг открыл свою сумку и бережно передал мне прозрачный куб с застывшей в нем женской фигуркой в просторном балахоне с глубоко надвинутым капюшоном. Рассматривать ее было некогда, поэтому осторожно убрал куб в зачарованный карман на поясе, и Шепчущий протянул мне два браслета с десятком камней по внешнему краю, а третий активировал и надел себе на запястье:

— Как только освободишь Владыку мыслей, не забудь сразу передать ей ее браслет: это не только способ связи, но еще и маяк, по которому я выдерну нас всех из Бездны, как только вы справитесь со своей задачей.

— Помню, — согласно кивнул, одевая оба браслета на руку, и потом уточнил: — А каковы будут в это время ваши действия?

— Буду отвлекать на себя внимание и главные силы врага, — ответил наг. — Дам тебе шанс спокойно проникнуть в город и прорваться к Вратам. Я со своим Мертвым легионом пойду сразу за вами, постараюсь подойти к самым стенам со стороны главных ворот и устрою большую, яркую и показательную битву. Такую, чтобы все слишком внимательные глаза смотрели лишь в одну сторону — на меня. По мне же ударят вражеские маги, стратегические чары, заготовленные на случай вторжения чужих демонических кланов, Легион Гнева и гвардия столпов Дома Ярости. Я постараюсь продержаться подольше, выиграв для вас достаточно времени. Но, сам понимаешь, долго и много в одиночку я тут не навоюю.

Я понимающе кивнул. По изначальному плану на этом этапе мы должны были действовать вместе с нагом, прикрывая прорыв дублей к Вратам, но судьба внесла свои коррективы.

— Призывай пока своего двойника, — приказал наг, создавая вокруг нечто вроде купола, отгородившего нас от зараженной местности, — и передай ему право призыва и управления отрядом. У нас с тобой слишком разные типы существ, и враг сразу поймет, что его атакуют несколько полководцев или полководец и владыка. Он должен их видеть, чтобы не задумываться, а где же второй вторженец? И сразу активируй на своего двойника сильные защитные ауры и доспехи, и про хорошее ездовое существо не забудь: скорее всего, нам придется много маневрировать. Я, конечно, по возможности буду его прикрывать, но защита точно не помешает. Откат от гибели копии слишком серьезен и может все испортить, если накроет тебя не вовремя, так что будь готов отозвать двойника, едва я дам команду, — и указал на браслет.

Я согласно хмыкнул, отлично понимая, о чем говорит наг, и перекинул из Книги в Активатор Длань Фирины, если что, она «соберет» меня заново. А вот что-либо приказывать своему двойнику мне не было нужды — достаточно просто принять решение, ведь второе мое воплощение является моей точной копией на момент создания, он будет знать и помнить все, что известно мне.

— В какой формации выстраивать отряд? — уточнил я, готовясь к призыву.

— В защитной, — мгновенно определился наг. — Я применю карту Временного объединения отрядов, пусть передаст мне управление всеми подотрядами — я постараюсь воспользоваться преимуществами обоих воинств, распространив твои возможности по усилению и лечению на свою армию, а также растяну свою защиту на твоих бойцов. Сам же двойник, пока не призовешь Активатор обратно, поддержит меня личными картами, но теми, что дам я: тебе в предстоящей вылазке понадобятся все силы. — Потом змей грустно вздохнул: — И пусть будет готов отозвать отряд по моей команде. Постараюсь сберечь тебе твоих Хранительниц вместе с Феями и Колодцем. По себе знаю, насколько сложно развить их до приемлемого уровня.

— Хорошо.

Приняв решение Алакастро не призывать, если не станет совсем худо, а если все-таки придется — нагу под командование не отдавать и постараться по максимуму скрыть дракона маскировочными чарами, я призвал Вторую половину, в варианте своего самостоятельного двойника. Передал ему Активатор, глянул в глаза и коротко кивнул. Почти сразу на нем засверкал Доспех четырех стихий: в таком формате битвы защита от физических атак, обычно, вторична, в ближнем бою будут сражаться отряды и призванные существа, а решится все на расстоянии, ударами чар. Как и сказал наг, щит тоже нужен, поэтому сразу за доспехом возникает Аура убийцы магов, для меня останется еще два золотых щита аналогичного действия. Теперь ездовое существо. Туманный лев, старый друг, возникает рядом с моей копией, и я бережно, едва касаясь, провожу ладонью по жесткой гриве. Ты уж береги моего двойника! И, наконец, оружие: Молот Каруна, серебряный, но надеюсь, в ближний бой моему второму воплощению под присмотром нага вступать не придется. Он, мрачно кивнув, разделил мои мысли. Да уж, за время, проведенное со мной, ты уже не раз принял на себя предназначенный мне смертельный удар. Был и приманкой, и мишенью, и смертником с билетом в один конец. Хорошо, что автономные двойники, создаваемые картой, не помнят прошлых воплощений, копируя лишь мои воспоминания в момент призыва. Кажется, все.

Наг, наблюдавший за приготовлениями, удовлетворенно кивнул и, подползя ближе, протянул мне Длань Света с перстнем-активатором и пузырьком, дающим защиту от проявления этой силы.

— Удача любит смелых, так что Слепец сегодня должен играть на нашей стороне. Да и за святое дело воюем, как бы это сейчас глупо ни звучало с моей стороны, — грустно усмехнулся наг. — Но мы действительно пытаемся спасти целый мир, причем даже не детей Великой матери, а бесхвостых.

Качнув головой, словно сам не до конца веря в то, что он это делает, наг крепко ударил меня по плечу и шепнул:

— Уходи и возвращайся.

И, отвернувшись, громко рявкнул:

— Начинаем!

Толпа белоснежных уродов потянулась к арке врат, глупо ревя и явно радуясь начавшемуся движению. Активатор в руке нага вспыхнул, мое тело начало сливаться с окружением, постепенно становясь невидимым, и я в общем потоке големов рванул вперед…

Глава 13 Интерлюдия. Новогоднее

Интерлюдия. Новогоднее

За два с половиной малых цикла до событий на Румии,

связанных со штурмом Сентварка

Надо же, до конца большого цикла всего два дня… Как незаметно пролетело время! Казалось, совсем недавно закончился Турнир тысячелетия, мы только начали улучшать свой клановый дом, набирать новичков и организовывать первые совместные рейды. А уже лишь два малых цикла осталось до окончания действия карты Шаг назад, когда я наконец-то верну себе свой отряд… Время пролетело незаметно, все из-за навалившихся на меня непривычных дел и бесконечных задач. Вот на столе передо мной еще одна из них.

Организация празднования Последнего дня года или Нового Цикла — кто как называет. Первого для нашего Дома в обновленном составе. И первого для меня в роли его главы.

Сам я на этот день никогда особого внимания не обращал: замечал для себя, что еще один год прошел, да выпивал с Меджем или Даром, если удавалось. И даже не думал специально возвращаться к этой дате в Двойную Спираль. На Нее перелом года, конечно, отмечали, но у тенейцев и анталов были слишком разные традиции на этот счет, даже сезоны не совпадали. Ну а мне не приходилось участвовать в празднованиях ни тех, ни других: на мероприятия с отцом меня не пускали, да и мал я был тогда, а мать в присутствии мужа старалась обычаи тенейцев лишний раз не вспоминать. Старый Арх, егерь, обучавший меня в заповеднике, рассказывал о вере моего народа, но особых застолий никогда не устраивал — не тот был характер.

Так и сложилось мое равнодушное отношение к этому празднику, но устроить его для членов клана надо: это и репутация Дома, за которой теперь приходится следить, и правильный настрой среди бойцов, да и традиции, которые нужны для любой сплоченной группы разумных.

Многие кланы стремятся в этот день снять комнату в Доме Чаш и отметить смену цикла там — еще одна противоречивая привычка Игроков. Обычно суры в различных мирах радуются смене сезонов, приходу весны или окончанию сбора урожая, в крайнем случае, еще одному году пережитых трудностей, мечтая оставить их все позади, — то есть встречают будущее, надеются на перемены к лучшему и всячески стараются их «приманить». Хаоситы же, фактически, ведут обратный отсчет до очередного обязательного Турнира, обставили это кучей добрых примет и цепляются за них, всеми силами отгоняя страх будущего. А тут, ко всему, добавилась и переоценка цвета карт: еще один повод нервничать, предвкушать и надеяться, стекаясь в Дом Чаш.

Но Саймира предложила в этом году не ходить в главную таверну Города, а организовать празднование на территории клана, чтобы провести… как же она сказала?.. «коллективные тренировки», нет, «тренировку коллектива». Было в ее родном мире принято подобное в крупных компаниях и, вроде как, приносило немалую пользу. Хотя анир, как и большинство из нас, не слишком-то любит вспоминать о своей прошлой жизни, но она — девочка ответственная, вот и старается ради нашей общей идеи.

Создавать новый путь для Игроков… Как же это непросто! И дело ведь даже не в противостоянии с последователями темных богов или другими крупными кланами. К счастью, пока до этого не дошло — несмотря на мой статус Старейшины и Чемпиона, мы еще слишком мелкая сошка. Проблемы гораздо проще… и обыденнее. Проводники Хаоса, считай, разваливаются, разделившись на два неравных лагеря. На «до» и «после». Старый состав — и принятые после турнира.

Если бы старшие опытные хаоситы составляли совет клана, участвовали в управлении им, проблем бы не было. Новые члены Дома подчинялись бы им, естественным образом перенимая установленные порядки и принимая главенство старожилов. Но привыкшие к вольнице и минималистичному своду правил, установленных еще Ул’ганом и бережно поддерживаемых Кали, разведчики Осколков были по сути своей одиночками и не горели желанием впрягаться в дела клана, держались на особицу и не стремились общаться с новенькими, что воспринималось последними как пренебрежение и даже высокомерие. Один только Гиилом чего стоит! Свалил себе на вновь появившиеся после Фестиваля Осколки, напрочь отказавшись участвовать в общих рейдах. Очень нехороший прецедент, благо еще Саймира привлекла бунтаря к своим делам в качестве разведчика, иначе пришлось бы уже принимать меры. Что, несомненно, осложнило бы объединение этих двух «партий», а оно и так дается с трудом.

Й’йова мне удалось уговорить остаться на должности Мастера над Словами. Правда, раньше он в Проводниках в основном занимался вербовкой Новичков, вышедших из Школы испытаний, а не взаимодействием с другими кланами. Но с желающими прийти под крыло Старейшины сейчас проблем нет, сложнее объяснить Й’йову, какие черты я хочу видеть в кандидатах: опытный разведчик Осколков привык искать другие качества в сурах — те, которые позволят им выжить на окраинах игрового поля.

Вару Ган, второй человек-волк клана, согласился занять пост безопасника, но, похоже, счел это предложение чем-то вроде взятки в попытке удержать его, и не особо старался. Боюсь, со временем придется сменить его, когда найду подходящую замену, только где ее взять? Прав был наг, когда говорил, что я очень быстро пойму ценность толковых подчиненных… Или я пристрастен? И для бывшего мелкого клана никому ненужных бродяг действий Вару вполне достаточно? Это я сейчас, после подробных инструкций Шепчущего и обучения у Главы Щита альянса стал понимать, что собственная служба безопасности должна быть… да она просто должна быть! А не то безобразие, что творилось у нас в клане раньше. Я непроизвольно потер запястья, вспоминая предательство Иллары и неласковые руки свинорыла, в которые оно меня привело. Хорошо, что Ния нас прикрывает в этом вопросе хотя бы «изнутри», выявляя шпионов, что постоянно пытаются заслать к нам все кому ни лень.

Вот и получается, что сейчас в клане собралась очень разнородная масса суров, не связанных друг с другом ни происхождением, ни навыками, ни общностью интересов… ни репутацией старших членов Дома. Поэтому-то анир и предложила провести эти ее «тренировки». Но устраивать подобное у всех на виду, пусть и в отдельном зале, почти бессмысленно: наши не смогут расслабиться, побоятся выглядеть смешно или глупо, и толку от попыток сдружить народ не будет. По крайней мере, Сай объяснила именно так, и я склонен ей верить, хотя до сих пор отношусь к идее скептически. Но что-то же делать надо, а на своей территории все будут раскованнее.

Встряхнув головой, заставил себя отставить убежавшие куда-то не в ту в строну мысли и сосредоточиться на деле. Сай просила посмотреть разработанный ею план мероприятий. Она составила его на основе опыта своей прошлой жизни и хотела узнать, какую реакцию те или иные «конкурсы» вызовут у Игрока со стажем. Анир с этим еще и к Меджу пыталась пристать, но котяра, начавший шарахаться от девушки еще со времен переоборудования кланового дома, избегал ее мелких поручений до сих пор, а теперь он научился прятаться еще лучше, да и чутье на неприятности у друга отменное.

Так, где я остановился? «Вытягивание случайного подарка в виде смешных карт». Халяву все Игроки любят, так что это хорошо зайдет, но разве карты бывают смешными? Я с сомнением покосился на стопку собранных элитным торговцем клана прямоугольников обычных карт. Взял первый из них…

Светильник Ал’а’Дина, призывает горсть небольших парящих в воздухе огоньков, способных мерцать или просто освещать ближайшее к ним пространство, положением каждого огонька можно управлять мысленной командой. И чего в этом особенного? Может быть то, что они меняют цвет в зависимости от желания или настроения хозяина? Хм, ну, не знаю…

Что у нас следующее? Пересмешник. Наделяет способностью копировать голоса любых разумных существ. Уже что-то, наверное, на празднике можно будет с его помощью немного развлечься. В ту же копилку Голос немого — заклятье-чревовещатель, позволяющее говорить, не открывая рта. Никогда раньше не обращал внимания на подобную бесполезную ерунду. А вот Мимик уже условно боевая карта — медленно движущаяся ловушка, принимающая форму любого предмета, знакомого хозяину или жертве. Урона не наносит, просто парализует на короткое время, стоит только дотронуться до цели, так что никто пострадать не должен. А вот пустить гулять Мимика по столу захотят наверняка и будут с предвкушением ждать, когда очередная жертва застынет в неудобной позе, потянувшись за салатиком.

Два веселых пакостника — редкая карта, и не жалко нашему прижимистому Мастеру Чаш и Весов тратиться на подобное? Хотя, если почитать описание… не факт, что захочешь оставить такое себе. Призывает двух шустрых гоблинов, способных выполнить мелкое поручение, например, разбить лагерь, принести воду, собрать трофеи, что-нибудь перетаскать, откопать, закопать и тому подобное. Только вот при каждом появлении что-нибудь начудят, перепутают или подшутят над хозяином. «Держать подальше от алкоголя». Хм, как бы не устроили чего особенного… С другой стороны, совсем уж безответных слабаков у нас раз, два и обчелся, после тренировок у Меджа и рейдов на Румию даже вчерашние новички прибьют надоед, если те их совсем достанут, а хорошая «разминка кулаков» празднику только на пользу. Главное только, Саймире этого не говорить — ухмылка сама собой появилась на лице.

Далее шла пара карт, позволяющая немного сэкономить на еде: Мечта гурмана и Салфетка-самобранка. Первая создавала блюдо от шеф-повара лучшего ресторана, но зато относящегося к традициям случайной расы. Будет весело, особенно если заставить нового хозяина карты обязательно съесть полученное блюдо. Вторая же подавала самую обычную еду твоего народа, но при этом все время, пока ты ел, на всю округу сокрушалась, браня себя за то, что приготовить получилось не совсем так как надо, что-то пригорело, что-то не доварилось или пересолено. Если же отказаться есть или сразу отозвать салфетку, не слушая ее причитаний, то в следующий раз она подаст только хлеб и воду. Хм, обидчивая какая.

Башня в облаках. Что?!! Уникальную серебряную карту — и в подарок неизвестно кому на мелком шуточном конкурсе? Ааа… рядом была короткая приписка, предлагающая посмотреть пояснения в основных документах. Уф! Я уж испугался, что анир совсем заработалась и ее пора на время отстранить от дел.

Хм, интересная находка… Вложение средств спорное, слишком мал шанс найти золотой Тигль для поднятия ранга, к тому же для него у меня найдется более полезное применение, а то и не одно, но и выпускать такой шанс из рук не хочется, это да.

Если коротко, то Саймира предлагала оставить карту в собственности клана, а на конкурс выставить лишь право один раз воспользоваться ею, все равно полностью потенциал Башни раскроется только на золотом ранге, тогда с ее помощью можно будет получать даже сферы силы. Ну а пока же карта раз в большой цикл открывает путь к Мастеру тайн и загадок. Приходить к нему надо с дарами, чем богаче подношение, тем сложнее загадка или назначенное им испытание. Если сумеешь справиться с заданием, то получишь награду, что будет богаче твоего подарка и всегда это что-то, полезное тебе. Это могут быть ресурсы, карты, артефакты… Если повезет, награду даже можно обговорить заранее или выбрать испытание из нескольких вариантов.

Я задумался… Надо обязать счастливчика рассказать о пройденном испытании, тогда всем будет интересно. Но наиболее ценным для клана, вернее для его руководства, станет иное, мелкая деталь, на которую большинство не обратит внимания: по богатству выбора, предоставленному Мастером тайн соискателю, можно будет оценить истинное отношение к нему Слепца.

Потом шла всякая мелочь вроде Живой подушки, отгонявшей кошмары от своего хозяина, Горного утра, очищающего воздух в помещении, и Искрящихся перчаток, слабо бьющих током противника при каждом ударе. Хм, последние надо будет заставить отозвать после нескольких экспериментов, а то как бы дело до вызовов на дуэль не дошло. Или разрешить призвать кого-нибудь из мелких существ и пусть развлекаются? Не… это слишком жестоко.

А вот одноразовый призыв Радужной гусеницы, ездового существа, способного неспешно перемещаться по любым поверхностям, в том числе вертикальным или и вовсе вниз головой, ерундой уже не назовешь. Даже несмотря на ее психоделическую расцветку. Правда, полюбоваться на нее вживую прямо на празднике не получится, ну да можно будет просто пустить карту по рукам.

Следующей я крутил в руках карту Грибного эльфа. «Урона не наносит, способен усиливать или ослаблять призванных существ, если те относятся к категории живых существ. Саморазвитие». И курсивом приобретенное в результате саморазвития: «Разумен». Что Саймира нашла в этой карте смешного, я не понимал, но мне уже стало интересно разгадать эту загадку самому, поэтому не стал искать пояснений в бумагах, а отправил ее в Активатор, карта бесконечная, откатиться успеет.

В кабинете появился низенький старичок в островерхой вязаной шапке, меховой безрукавке, с темно-зеленой кожей и пушистой бородой. И очень ворчливый.

                                                              

— Да эльф, я, эльф! — не стал он дожидаться высказываний от своего нового хозяина. — И у меня нет ни длинных ушей, ни крылышек, ни лука во весь рост. Кого кормить будем? — и показал два разных, зажатых в узловатых пальцах, гриба.

— Кормить? — удивился я, представив себе картину, как коротышка бегает вдоль праздничных столов и уговаривает Игроков откусить вот от этой, крайне аппетитной грибной шляпки, кусочек…

— Ну да, можно так гриб съесть, можно грибной трухой кого обсыпать или облако спор напустить. Ты только это, если своих кого кормить надумаешь, лучше сначала заранее их поближе к врагам направь, подальше от себя, значит.

Рассматривая это зеленое недоразумение, неожиданно для самого себя спросил:

— А ты хочешь пойти в помощники к алхимику?

Тут надо немного вернуться во времени, чтобы пояснить столь внезапно возникшую идею.

Когда полтора года назад мне удалось улучшить Лавку сумасшедшего алхимика картой-рецептом в первый раз, то голова буквально закружилась от открывающихся перспектив. Все оказалось, конечно, не так замечательно, клановую лабораторию по производству зелий она заменить не могла, а особые эликсиры коротышка согласен был выдавать лишь по одному в несколько месяцев, но ведь бесплатно же! И без необходимости искать редкие, а то и вовсе уникальные ингредиенты. Хотя и здесь все тоже упиралось в них — сам алхимик был готов заниматься интересными рецептами гораздо чаще, но его собственный запас ресурсов восполнялся с фиксированной скоростью.

Поэтому, подталкиваемый жадностью, я в следующую же активацию карты спросил у мастера, сможет ли он, если дать ему семян, вырастить из них компоненты для работы. Тот ворчливо согласился посадить подходящие на заднем дворе, и я радостно заказал Саймире поиск карт растений. Не все пригодились (списка необходимых ингредиентов у меня не было, и пришлось поэкспериментировать), но первой же, сумевшей заинтересовать алхимика, я улучшил Лавку. И столкнулся с весьма неприятными последствиями — откат карты увеличился вдвое!

— А что вы хотели? — пожал плечами замученный алхимик спустя два месяца. — Мне теперь в два раза больше дел выполнять приходится. Я и в лавке за прилавком стою, и зелья для нее варю, и за растениями ухаживаю…

Мое разочарование было столь сильно, что какое-то время я подсознательно вообще перестал думать на эту тему. Хмуро забирал готовые зелья по откату и выкидывал все неприятные мысли из головы, благо, события в жизни неслись бурным потоком и сделать это было совсем не сложно.

Расстроенный «улучшением» карты, я и думать не смел об экспериментах, но с карликом продолжал разговаривать по привычке, реализуя право на обсуждение одной темы за призыв. В очередной раз алхимик, жалуясь на новые заботы, что принес проклюнувшийся росток, сравнил их со своей прошлой жизнью. Я заинтересовался и потратил свой вопрос, чтобы узнать историю алхимика.

На удивление, тот охотно ее поведал. Жил он в небольшом городке и пользовался противоречивой славой умельца: с одной стороны, к нему часто обращались со всевозможными просьбами, от мышиного яда и средств от прыщей до лекарств от лихоманки, с другой, его, как и всю его братию, считали сумасшедшим. Алхимики в его мире все время возились с вонючими, едкими и зачастую ядовитыми веществами. К тому же, регулярно взрывающимися, им даже приходилось жить отдельно ото всех, за околицей. Но ему было плевать на риск. Итог закономерен — то ли с пропорциями ошибся, то ли эффект накопился, но алхимик серьезно отравился и отчетливо понимал, что его жизнь подходит к концу. А он не успел завершить свое исследование!

И когда кое-кто предложил ему вечную жизнь, пусть и в карте, но с возможностью продолжать свои эксперименты, да еще и с регулярно восполняющимся запасом реактивов, он согласился не задумываясь. И не пожалел! Хотя ингредиентов и времени на исследования могло бы быть и побольше…

Занимательный рассказ увлеченного карлика навел меня на необычную мысль: выходит, простые смертные тоже могут стать частью карты, а не только всякие могущественные драконы. С другой стороны, Слуги существовали всегда. Правда, я считал, что это в принципе другой тип карт, а выясняется… Только, что мне это дает? Для создания тех же карт Слуг нужен соответствующий ритуал и специальная комната в доме, и пусть Лавка алхимика особенная — у нее есть необычная приписка, что она «может улучшаться», что само собой разумеется, и на всех остальных картах подобного нет, — все равно, как добавить в Лавку новое существо не понятно.

И все же я решил рискнуть еще раз! Уточнил у мастера, как тот смотрит на помощника. Получив радостное согласие и предупреждение, что служба в Лавке сугубо добровольная, ибо никого против воли та удержать не сможет, достал из запасов кристалл душ и приложил его к карте на манер улучшения… К сожалению, у меня ничего не вышло. Ни с этим, ни с десятком других кристаллов карта никак не взаимодействовала. После чего, вспомнив про того же Угрюмого оруженосца или Хранителя щитов, решил проверить карту призыва существа.

Все получилось!

Но каково же было мое изумление, когда в очередную активацию карты увидел разоренную лавку: зелья на полках за спиной алхимика перебиты, на стойке внушительные зарубки, стул разбит вдребезги…

Потирая синяк под глазом, карлик пояснил, что варвар с двуручным топором, когда услышал, какую ему предлагают выполнять работу — копаться в земле и убираться в лавке, — разбушевался и предпочел смерть подобному унижению. Ну а некоторые разрушения — это его попытки найти выход. Сам мастер в порядке, просто не надо было пытаться защитить свои драгоценные зелья…

С тех пор я испытывал некоторую вину перед алхимиком, хотя тот и прибрался у себя в вотчине, а зелья выдавал снова в срок и в полном объеме. Даже похвастался однажды, что посаженные растения подросли…

И вот сейчас я смотрел в грустные глаза грибного эльфа, пытающегося бодриться и за деловитостью скрыть не раз виденные мною ожидание боли и обреченность, и решил предпринять новую попытку. Только на этот раз я точно убежусь в согласии потенциального работника!

— Алхимику в другой карте нужен помощник, — а встретив подозрительный взгляд дедка, уточнил: — Там ничего опасного не будет, надо за растениями приглядывать и в лавке убираться.

— Опасного не будет — это хорошо, — оглаживая бороду, степенно ответил зеленый эльф. — А то надоело каждый раз под копытами-когтями погибать.

— Под копытами?..

— Ну а как я кого-либо угощать своими грибочками буду? Каждый раз в самую гущу схватки бежать приходится. Так что согласный я.

Кивнув сам себе, отозвал храброго старичка и, помянув Слепца, занес его карту над нужной страницей Книги. Рука застыла в нерешительности, последние попытки улучшения Лавки не принесли ничего хорошего, надо бы остановиться на одних рецептах, испортить такую удачную ресурсную карту не хотелось бы… Я пытался вразумить самого себя, но параллельно в мыслях выстраивались аргументы «за». Саймира на меня за трату одной из карт, подготовленных к празднику, ругаться не будет, она их купила с запасом, вдруг я какие-нибудь забракую. Терять возможность бесплатного получения зелий, конечно, не хочется, но то, что было крайне удачной находкой для бедного (будем честны сами с собой) Игрока-одиночки начала средних рангов, для главы развивающегося клана, с совсем иными доходами и несопоставимыми возможностями, уже не является столь серьезной ценностью. А вот если удастся полностью развить потенциал Лавки, то уже и для полководца от нее может быть немалый толк. Жалко, что Деменкис при подготовке к турниру не показывал мне записи по картам, не относящимся непосредственно к бою…

Рука решительно прижала один прямоугольник к другому.

Короткая вспышка — и карта эльфа бесследно исчезла. Не удержавшись, достал таки серебряное Колесо обновления — в ближайшие дни рейдов не ожидается, активных карт у меня достаточно, а Колеса у меня теперь целых два. Небольшой артефакт, появившийся в руке, поторопил откат Лавки алхимика… и остался, а не растаял как обычно!

Сначала удивился, а потом неопределенно хмыкнул — вспомнил, что улучшение до серебряного ранга не только уменьшило откат самого Колеса допятнадцати дней, но и наделило карту Даром Слепца, позволив иногда использовать ее повторно. Лучше бы, конечно, он сработал во время рейда, но я решил счесть случившее добрым знаком и по-быстрому вернул Колесо в строй, пока артефакт не пропал — много времени на раздумья тот не давал.

И вот, слушая, как напряженно и предвкушающе стучит собственное сердце, я активировал обновленную Лавку…

Передо мной снова полностью отремонтированная комната, следы буйства варвара, от которых нельзя было избавиться обычной уборкой, пропали, заново полаченый прилавок сверкает, а лицо довольного алхимика просто светится, и видно, что мастеру так и хочется похвастаться новостями. Перед ним чашка с горкой листьев с узнаваемой красной каймой по краю — растения из несчастных семян полностью выросли и дали урожай.

Ну а то, что в базовом наборе зелий часть сменилась на грибные настойки, усиливающие или ослабляющие призванных существ, не так уж и плохо — простые зелья всегда можно купить в недорогих магазинчиках.

И откат карты вернулся к привычным двадцати дням!

Поболтав с карликом и внимательно изучив полученные в этот раз зелья, с удовлетворением закрыл Книгу. Эта история в моей жизни закончилась хорошо. Хотя нет, она только начинается. А в праздновании Последнего дня года и подарках к началу нового большого цикла, пожалуй, есть что-то хорошее!

Всех с наступающим Новым годом!

В главе использованы карты участников конкурса:

Юрий Гаврилов — Два веселых пакостника

Кто то вроде меня — Башня в облаках (Дом в пустоте)

Dagron — Живая подушка

Уважаемые читатели! Данная глава-интерлюдия была написана специально к празднику в качестве небольшого подарка всем любителям Игры Хаоса. Так как сюжетно она не относится к основной арке текущего тома, то потом будет перемещена в сборник рассказов. Ну а сейчас я хочу поздравить всех с наступающим и пожелать в новом году крепкого здоровья вам и вашим близким, финансового благополучия, радости в сердце, чтобы изменения и перемены вошли в Вашу жизнь и поменяли ее к лучшему и чтобы Слепец всегда играл на Вашей стороне!

Глава 13 Вторжение

Орда сотворенных с диким ревом хлынула вперед через портальную арку. Пройдя узкое бутылочное горлышко врат, две тысячи уродов, путаясь в ногах, ломая конечности, падая, вставая, что было мочи неслись вперед по узкой долине, усыпанной алым песком, и я бежал среди них, на ходу активируя Амулет темного гостя. Тут нет лишних глаз, и я могу без страха использовать его.

Сфокусировать взгляд, мысленно вцепиться в одну из скользящих по земле теней. Следить, чтобы ноги с каждым шагом приземлялись на середину изломанного силуэта. Тело становится тяжелым и невесомым одновременно, в лицо веет холодом, все вокруг утрачивает краски, а руки, попадающие в поле зрения, истончаются, становясь полупрозрачными и плоскими… Нематериальность, пульсируя, накатывает… Это в неподвижную тень уйти легко и просто, а во время безудержного забега темные дергающиеся полосы так и стремятся вывернуться из-под ног, но я не зря тренировался с Меджем. Мир теней принимает меня, маня окунуться глубже… и я ныряю с головой, непроизвольно задержав дыхание… Чтобы тут же резко дернуться в сторону в попытке сохранить равновесие — и со всей силы рвануть вперед, стремясь не упустить держащую меня в светящейся пустоте опору.

Под ногами, с каждым толчком подошвы расходится вязкими тяжелыми кругами осколок черной поверхности воды. Он стремительно летит вперед, рядом такие же зеркала полупрозрачной глади, подвешенные под разными углами, но вода не вытекает из них… Те самые тени из реального мира, отбрасываемые белыми уродами, бегущими рядом с «моим». Мне надо сосредоточиться и перебраться на соседнее «озеро». Стоит выбежать за черную границу — и пространство вокруг тут же начинает опасно истончаться, пытаясь закрутить меня, перевернуть вверх ногами и выкинуть прочь, но стоит приблизиться к новой тени — и меня притягивает к ней, теперь прошлая расположена ко мне под углом. А я могу выглянуть в темное зеркало своей, чтобы увидеть спину несущегося в реальном мире гомункула.

Не останавливаться! Впереди меня ждет множество прыжков и полетов сквозь искаженную невесомость.

Время от времени на особо крупных осколках я падаю ничком, разбивая лицом тяжелые воды, и оказываюсь с другой стороны. Частичное погружение позволяет мне нормально оглядеться, сохраняя при этом зыбкость плоти, если мое тело не покидает границ тени. Но двигаться так намного сложнее — не во всякой тени можно спрятаться целиком. Я выбираю особо крупного белого великана с двумя головами, движущегося в первых рядах с правого края колонны, — дальше пусть он «несет» меня вперед.

Неожиданно водную гладь подо мной расплескало во все стороны рваными ошметками. Лишившись опоры, я завис в ненадежном пространстве, стремящемся выпнуть меня прочь. Напрягая мышцы до звона, со всех сил метнулся к ближайшей тени, но и та, как и десятки других вокруг, разлетелась мелкими осколками. Меня вышвырнуло в реальность.

Больно ударившись плечом, покатился по острому песку, перед глазами замелькали белые ножищи, что того и гляди наступят на голову, в бок наподдали со всей силы, кто-то рухнул сверху и скатился прочь, отброшенный бегущим следом. Чуть приподнявшись, мельком оценил обстановку и кубарем откатился за небольшой холм, образовавшийся из рухнувших друг на друга нескольких измененных, чтобы не быть затоптанным несущейся вперед толпой.

Сомнительное укрытие позволило оглядеться в попытке понять, что же произошло. М-да, амулетом я воспользовался не зря: землю вокруг покрывали куски белой плоти. Авангард полностью уничтожен, но не обращая на это никакого внимания, гомункулы продолжили свой безудержный бег. Спустя несколько секунд я узнал, что убило первых из них.

Стоило паре сотен сотворенных пробежать мимо меня, как из алого песка вверх взметнулись сотни карминово-красных пылающих кристаллов размером с мой кулак и начали нервно пульсировать. Интенсивность резко нарастала, я инстинктивно зажмурил глаза, и в тот же миг камни взорвались все разом! Тысячи кристаллических осколков разлетелись повсюду, кромсая дряблую плоть, срезая конечности и пробивая головы. С таким горячим приветствием от местных даже под Амулетом темного гостя двигаться вперед слишком опасно.

Руки сразу пробежались по камням на браслете, отправляя сообщение нагу. Он должен знать о ловушке демонов, чтобы не угодить в нее самому или не потерять ценные подотряды. Я еще нажимал последний из камней, чтобы обозначить тип скрытой угрозы, когда у нас на пути раскрылись пятна порталов, раздался рев трубы, заставившей даже мою кровь вскипеть яростью и жаждой битвы, и навстречу выжившим сотворенным, что продолжали бежать по зажатой скалами долине, хлынул поток демонов. Первыми вперед вырвались гончие ада — здоровенные псины, похожие на бесшерстных волков с сильно вытянутыми вперед мордами. Они радостно завывали, ускоряя бег. За ними, чуть подотстав, следовали закованные в массивные черные доспехи быкоголовые, сжимавшие в руках тяжелые двуручные топоры. В их рядах мелькали адские мечники — гибкие твари с длинными рогами и узким крысиным хвостом, вооруженные парой коротких мечей, они больше полагались на силу и скорость, нежели на защиту брони. «Двести с лишним бойцов, не считая гончих и летунов, усиленный отряд пограничной стражи», — отметил я, ища глазами старших по небу среди потрясающих короткими копьями бесов. Мимо с визгом пролетел огненный шар, с размаху влетев в группу сотворенных, разнося ее на куски. «А вот и он, Носящий посох, аналог боевого чародея у Дома Ярости».

Пальцы споро продолжают нажимать камни на браслете, сигнальным языком Игроков сообщая оперативную обстановку нагу, но с этим делом успешно справляется и Тайвари. Моя задача важнее — продолжать двигать воронку Темного водоворота как можно дальше за линию сражающихся, чтобы незаметно вынырнуть за спинами отряда стражи. Сейчас главное — не привлечь к себе внимание обороняющихся, обойти начавшуюся схватку так, чтобы враг в принципе не догадался о моем существовании и чтобы в город не упорхнула весть о лазутчике врага. Это важнее всего. Но только карта действует не мгновенно, придется потратить время, и именно его мне сейчас покупали гомункулы, что, наконец, сошлись с отрядом демонов в прямом столкновении.

Первыми до них добежали псы. Вожак, несущийся впереди, одним длинным прыжком преодолел последний десяток шагов, чтобы вцепиться в глотку белоснежного гиганта, нелепо размахивающего руками при беге. Острые клыки вспороли плоть, и зеленоватая кровь хлынула в глотку, лапы ударили по дряблому животу, стремясь вспороть брюхо, но гигант, вместо того чтобы начать умирать, обеими руками обхватил вцепившуюся в него гончую и крепко прижал к себе. Пес, взвизгнув, принялся кусать поймавшие его конечности, но те, лишь плотнее сжав добычу, начали пропихивать вожака внутрь тела, которое тот еще мгновение назад стремился растерзать. Зверь отчаянно пытался вырваться из захвата, яростно дергаясь и рыча, но, несмотря на все усилия, его буквально всосало внутрь белого гомункула. Сделавший это сотворенный замер. Его брюхо пару секунд ходило ходуном, словно адская гончая все еще пыталась вырваться наружу, а затем кожа существа начала стремительно темнеть, становясь прочной, как у демона, на руках и ногах проступили клыки, некогда украшавшие пасть пса, а тело уродца подросло и начало двигаться более ловко и осмысленно. Новую гончую он подхватил буквально в воздухе и, не теряя ни секунды, впихнул внутрь в себя. Его рот раздался в стороны, на миг став похожим на пасть-воронку Плоти, стража внешних границ. В нее-то и отправился пес, чтобы через пару секунд повторить судьбу вожака, а тело гомункула украсили новые клыки…

Я настолько обалдел от увиденного, что чуть не утратил контроль над Темным водоворотом, который должен был двигать. Ни хрена ж себе они творят! Это что вообще такое происходит⁈ При планировании мне Шепчущий дал подробное описание возможностей этих тварей, и подобного они точно не должны были уметь… Я еще размышлял, сообщать ли об этом нагу, когда тела, служившие мне укрытием, начали шевелиться, а после попытались встать. Я только сейчас заметил, что дырки, проделанные в них взрывами кристаллов, оказывается, заросли, и теперь больше трехсот туш, оставшихся на песке после срабатывания ловушек, кто ползком, кто на ногах, если остались конечности, брели вперед, к месту разгорающейся битвы. Я продолжал управлять воронкой Водоворота, и потому не мог соскользнуть в тень — связь бы мгновенно оборвалась. Все, что мне оставалось — это застыть на песке, надеясь на маскировку, даруемую заклинанием Шепчущего, лучше всего действующим в случае полной неподвижности, и молиться Слепцу, чтобы меня не заметили.

На мое счастье, у демонов и без меня хватало забот. Потеряв две большие своры, почти восемь десятков псов, поглощенных гомункулами, защитники даже не замедлились, и сходу врубились в накатывающий на них вал частично потемневших белых тел. Замелькали топоры, лезвия клинков, полетели во все стороны куски отсеченной плоти…

* * *

Гамах Секироносец одним широким ударом буквально распластал на две части тушу белоснежного гиганта, щедро обдавшего его струей зеленоватой крови. Уклонение и новый мощный удар — секира почти вертикально рухнула вниз, отсекая плечо следующей твари, попытавшейся его обхватить. Круговой разворот — верное оружие летит над землей, подрубая конечности сразу двух измененных. Свирель Ярости болтается на груди, напоминая об обязанностях командира. Гамах гневно фыркнул, попытался окинуть взглядом поле боя, но в вале сражающихся тел не успел ничего разобрать, а второй такой возможности ему не дали — его самого снова атаковали. Топор вновь зашипел, рассекая воздух, повидавший множество нападений других демонических Домов командир взревел, начиная осознавать свою ошибку. Он недооценил врага. Эти твари гораздо опаснее, чем кажутся на первый взгляд. Едва их увидев, таких неуклюжих, обманчиво слабых и мягкотелых, он сыграл на флейте мелодию силы и ярости, приведя в исступление своих бойцов, наполнив их тела мощью, а разум — гневом, одним ударом рассчитывая смести этих уродов, лишь чудом сумевших пробиться сквозь стража внешних границ. Быстрая победа — и награда для решительного командира, сумевшего отстоять стены дома… Новый выпад, внезапно удлинившаяся белесая рука почти сумела зацепить его, но, резко дернувшись, он сумел сбросить ее, пусть и с частью кожи… Гамах заподозрил неладное, еще когда две своры, брошенные вперед, буквально исчезли, став частью тех, кого должны были разорвать. Враг опасен, лучше скомандовать отход — но его разъяренные бойцы, бежавшие лишь чуть медленнее псов, уже успели ввязаться в драку, и открыть обратные порталы стало невозможно…

Из-за кучи обступивших его монстров он не заметил мелькнувшую по земле тень, а когда инстинктивно дернул головой вверх, то увидел падающую с небес белоснежную тушу со странно выгнутыми назад ногами, но было уже поздно. Тварь, подобно гигантскому кузнечику, сумела перепрыгнуть через спины товарищей, чтобы рухнуть на минотавра сверху. Человеко-бык, сбитый с ног, упал, гомункул навалился на него, придавив к земле, и начал втягивать свою добычу внутрь. Минотавр, взревев, принялся отчаянно вырываться, но ему помешали остальные окружившие его твари, крепко прижав руки и ноги к песку. Белая масса полностью облепила минотавра, словно губка, всосав в себя.

На несколько секунд гомункул замер, осваивая поглощенное тело, затем начал трансформироваться. Сквозь его кожу проступили элементы доспеха сожранного минотавра, голова приобрела его черты и украсилась рогами, взгляд стал осознаннее, а на изогнутых назад ногах появились копыта. Яростно взревев, тварь бросилась вперед в поисках новых тел и форм для поглощения и развития…

Плоть,виртуозная разработка Дома Ярости. В некогда примитивные куски «мяса» была заложена не только чудовищная регенерация, но и способность расти за счет сожранных жертв — пусть враги делятся своими силами и способностями, сами взращивая против себя защитников. И хоть поначалу стражи часто гибли, пропуская чужаков на территорию домена, из сохранившихся ошметков без особого труда удавалось восстановить новых сторожевых псов, сохранявших опыт и множивших ярость от проигранной схватки. Прошло несколько сотен лет, и сильнейшие из стражей поглотили товарищей, в итоге слившись в единую тварь, многие века преданно охранявшую порог Дома. Которая теперь пришла к своим создателям в гости.

* * *

Прыжок. Темный водоворот жадно втянул меня, чтобы резко вытолкнуть вперед. Заранее выпитый пузырек дорого двухкомпонентного зелья дарует телу скорость и запас сил, я быстро бегу, стремительно удаляясь от места схватки, оставляя за спиной лязг оружия, яростные вопли демонов и само сражение. Уродцы, на удивление, оказались очень полезны. Раньше воспринимаемые мной лишь как смазка для клинков и носители заразы, они показали себя весьма жизнеспособными и, несмотря на свою внешнюю безобидность, опасными за счет возможности поглощения тел своих жертв. Это стало крайне неприятным сюрпризом для демонов, что явно рассчитывали смести белых увальней с одного удара, а теперь сами постепенно становились частью нападавших…

Но для меня все это было абсолютно неважно, главное — увеличить отрыв, поскорее покинув зону повышенного внимания защитников Акш’дхара. Заклятья и снаряжение наделяли меня маскировкой и отводом глаз, скрывали ауру и, частично, применяемые чары. Зелья давали скорость и силу. Где позволяла местность, я сокращал расстояния, ныряя в тени благодаря Амулету темного гостя, постепенно огибая город посолонь и приближаясь к Бойцовским ямам…

Противник! Выпущенный после перемещения воронкой Водоворота артефакт-разведчик предупреждает меня о возможной угрозе. Два крупных отряда демонов выдвигаются сквозь распахнутые ворота Клыка крови, одного из сторожевых фортов вокруг столицы, на помощь к защитникам главного тракта. Остановиться. Оценка. Решение. Ускоряясь, смещаюсь влево. Замираю, распластавшись на земле, пропуская демонов вперед. Невидимый покров, наложенный нагом, — высшее из доступных в Игре маскирующих заклятий, мгновенно адаптируется под окружающую местность, простейшими, даже средними заклинаниями обнаружения его не засечь, но оно все равно не всесильно. Я лежу, еле дыша, Тайвари свела жизнедеятельность моего тела почти до нуля, лишь глаза фиксируют происходящее.

Три сотни секироносцев в тяжелых доспехах промаршировали мимо. После падения Карувиира, их родного мира, в Бездну, они стали основной ударной силой Дома Ярости. Спасая свои жизни, король минотавров отдал себя и своих подданных в вечное служение победившим демонам. Пара свор адских гончих, адские мечники. Тяжелой поступью из ворот вышла, выдыхая пламя, здоровенная двуногая ящерица с широкой жабьей пастью, наполненной сотнями крохотных зубов. Ее тело защищали прочные, с виду металлические, чешуйки, а над спиной колыхалось марево раскаленного воздуха. Невысокий, закутанный в хламиду старик, сжимающий посох раза в два выше собственного роста, оседлал вторую ящерицу, и теперь активно подгонял ее вперед. Дымящихся крыльев за его спиной пока еще нет, вместо них — лишь несколько пульсирующих, переплетающихся теней. Владыка посоха, на ранг выше того колдуна из приграничного патруля, что встретил нас в долине, купался в жаре своего зверя, подпитывая собственные силы. Рядом с ним, на полыхающем огнем черном скакуне, ехал в тяжелом латном доспехе демонический рыцарь. Это уже серьезно, опасная тварь, уровень старшего офицера, входящего в личную свиту одного из архидемонов Дома! Опытные рыцари, как правило, обладают магическим даром на уровне сильного мага, плюс отлично владеют оружием в ближнем бою.

Словно оправдывая мои опасения, демонический рыцарь вздрогнул и, приподняв голову, посмотрел в мою сторону долгим и тяжелым взглядом, обшаривая пустынную местность. Сердце почти перестало биться в груди. Я отвел глаза и не дышал долгие десятки секунд, пока в голове не раздался сигнал от разведчика — угроза отсутствует. Пальцы вновь скользят по браслету, отправляя нагу сообщения о примерных силах врага, составе отряда и тех, кто его возглавляет. Надеюсь, он не упустит момент, сейчас самое время для развертывания собственных сил и последующего удара. Авангард противника уничтожен и не сможет помешать, подкрепления еще только выдвигаются, плюс сотворенные продолжают действовать, отвлекая на себя внимание и силы демонов. А мне надо бежать. Скорость и незаметность — два моих крыла, так пусть они выносят меня отсюда побыстрее и подальше!

* * *

Пора. Шепчущий вместе с молчаливым двойником своего спутника быстро прошел сквозь портальную арку. Алый песок скрипит под чешуей хвоста, глаза скользят по долине, впереди поблескивает алое крошево от сотен взорвавшихся кристаллов. Неприятный сюрприз, который мог бы дорого всем им обойтись. Его источники о нем не предупреждали. Хвала Слепцу, что Рэн не попал под этот удар или как-то сумел его пережить, не выдав себя. Полсотни сотворенных, искромсанных так, что не сумели восстановиться, — малая цена за обнаружение и устранение подобной угрозы.

— Начинаем, — коротко скомандовал он и вскинул Активатор. — Мертвая армия, приди на мой зов!

Тогда, после турнира, став чемпионом и получив новый ранг, он должен был сделать выбор, каким образом изменить свое воинство, как его преобразовать. Увеличить численность имеющегося отряда, изменить текущие подотряды и добавить новые или получить до трех дополнительных отрядов, подходящих по типу основному. На что сделать упор: количество или качество?

Несмотря на столетия, проведенные в Игре, знания и отрядные карты, собранные его древним Домом и им самим, он не был тогда в полной мере к этому готов. Как, впрочем, и ко всему, происходившему на турнире… Сутки на принятие решения. Жалкие двадцать часов! Он, привыкший выстраивать комбинации и планы на десятилетия, крайне не любил предпринимать поспешные, не просчитанные заранее шаги. Подобное выбивало из колеи, заставляя перепроверять и переосмысливать подготовленное полотно будущего. Он должен все взвесить, просчитать, сравнить имеющиеся сведения об армиях потенциальных врагов, выстроить стратегии возможного противодействия, просчитать уровень допустимых угроз и рисков… Хотелось разобраться во всех последних изменениях правил Игры, касающихся особенностей формирования армий, что позволило бы создать наиболее оптимальную ее конфигурацию, сильную уже сейчас и гарантирующую максимальное развитие в будущем… Но судьба не дала ему на это времени.

И все же, на его взгляд, он справился. Армии мертвых в большинстве случаев делали ставку на массовость. Но даже тысячи легко восполняемых мертвых конструктов, уязвимых практически ко всему, никогда не заменят одного полностью развитого костяного дракона, способного своим дыханием уничтожать целые города и обращать в прах вражеские армии… С другой стороны, у всех есть свои слабые стороны. Даже сильнейший повелитель темных небес будет значительно ослаблен на благословленной земле, его можно уничтожить одним концентрированным ударом силы Света, а в узких коридорах закрытых арен с комнатами, небольшими залами или пещерами и вовсе не удастся призвать. Так и его Мертвый легион — безусловно хорош, но без смертей живых ему всегда было сложно восполнять столь необходимую магам энергию алтаря, часть арен нежити не подходит категорически, да и упускать уникальные способности других отрядов, что, дополняя возможности главного, обеспечат ему максимальную гибкость в бою, не хотелось…

Первыми на алый песок вступили Мертвые легионеры. Пластинчатые доспехи поверх кольчуг обволакивают отполированные кости, высокие гребенчатые шлемы защищают черепа с полыхающими алым глазницами, пожелтевшие костяшки пальцев сжимают высокие ростовые щиты, во второй руке — длинные копья, чьи острия покрыты тонким слоем яда. Мертвые не знают страха, мертвые не знают усталости, его скелеты, ставшие намного сильнее и крепче, теперь с легкостью несут вес тяжелой брони, что согнула бы под своим весом обычных смертных после десятка минут боя. Правда, такое воинство уже было жалко пускать на создание различных конструктов, как он привык это делать раньше. Впрочем, при разумном ведении боя враг сам ему даст необходимые материалы или он сможет использовать что-то из своих запасов или других ресурсов.

Тут же на будущем поле битвы появился новый подотряд. Безголовые всадники, следующий этап развития Призрачных всадников. Это уже не легкая конница, неспособная к серьезному бою, зачастую использовавшаяся для разведки или как основа некроконструктов. Теперь это была тяжелая кавалерия, пусть и потерявшая возможность становиться нематериальной, зато ставшая намного более защищенной и опасной, усиленные доспехи скакунов и воинов пробьет далеко не всякая арбалетная стрела, а даже и пробив, — что она сможет сделать мертвецам? Помимо копий и щитов у каждого из них был тяжелый полуторный меч. Полторы сотни отлично обученных воинов могли с лету проломить плотную стену щитов, а если не получится — вместо головы в закрытом шлеме над плечами каждого из них парил полыхающий огнем череп, который всадник мог весьма точно метать — и тот взрывался не хуже усиленного Огненного шара, способного разметать не слишком прочную каменную стену…

Хрустальные шары с изображением глаза выпорхнули из поясного кармана нага, ярко сверкнув, исчезли и уже невидимыми разлетелись во все стороны. Их собрат-артефакт сейчас как раз и вел Рэна к цели. Творение Великого Механика, за немалые деньги приобретенное в Заводной Шестеренке. Знали бы Рыцари Порядка, чего еще он успел закупить у якобы безобидных механоидов за годы существования их мира в Игре! Служители ордена совсем другими глазами смотрели бы на железяк, которых сейчас с таким пылом защищают. Ну да ладно, дело сделано. Эти артефакты — не духи, не существа-разведчики или следящие заклинания, к которым так привыкли в Бездне, они имеют полумеханическую природу, и отследить их или найти врагу значительно сложнее, а наг тем временем будет с их помощью контролировать все поле боя. Ну а для маскировки, уже более привычные противнику существа. Кондор, тяжело взмахивая крыльями, устремился к рваным облакам, затем еще пару высотных разведчиков: Воздушный дух и Небесный наблюдатель, следом — Сирин-охотник для противодействия вражеской разведке, а Стаю з емлероек отправить в алый песок на поиск возможных врагов и ловушек.

Тем временем посреди долины появилось ядро его Мертвого легиона и основная ударная сила всей армии — Архиличи и Девы погибели, квинтэссенция развития и допустимого преобразования Личей и Баньши. Наг с гордостью взглянул на них как на шедевр, вышедший из-под его руки. В результате вложенных очков собственный запас маны у мертвых магов вырос вдвое, каждый из них стал обладателем посоха с дюжиной заклинаний, которые личи могли использовать мгновенно, не тратя даже мига на их сотворение, а малые заклятья при этом еще и не требовали маны. Сродство со стихией выросло в полтора раза, и теперь, если на магов наложить усиление от гибельных дев, заклинания на основе силы Смерти становились почти два раза сильнее, а это очень много. С учетом Костяной библиотеки, где на полках лежат, ожидая своего часа, подлинные страницы из Книги Смерти, Архиличи способны творить заклинания воистину ужасающих масштабов.

И, как вершина всего, Саяр стал королем личей! Все офицеры отряда получили повышение, превратившись в офицеров армии. За счет этого открылись новые возможности, главная из которых — их теперь можно усиливать картами и внешними артефактами. Так, Саяр получил Костяную корону, увенчавшую его череп. Она не один век лежала в сокровищнице нага, ожидая этого часа, и, наконец, дождалась. С ней король-лич получил власть подчинять мертвых, даже не созданных силой его хозяина, сопротивляемость к магии основных стихий и Света, удвоенный запас маны, костяной доспех прочнее небесной стали, что мог покрыть тело хозяина буквально за несколько секунд, а самое главное — память и знания предыдущих хозяев Костяной короны.

Девы погибели, появившиеся рядом с личами, теперь скорее напоминали сгустки тьмы, беспорядочно парящие над землей, а не молодых красивых девушек, которыми были когда-то, лишь на краткий миг вновь принимая свой прежний облик. Слишком давним это стало для них, чтобы баньши хоть что-то помнили из былого: любовь, доброту, милосердие… Теперь они несли лишь одно — смерть, и свой дар раздавали воистину щедро. Шепчущий при преобразовании сохранил им основную функцию усиления и поддержки: они могли проводить ритуалы, создавать собственные или усиливать чужие чары, но при этом еще и хорошо вложился в улучшение их личной атаки. Теперь Девы вместо обычного крика баньши, внушающего страх врагам, получили новую песнь — Мелодию погибели, буквально высасывающую из всего в зоне действия любые формы энергии и жизни. Это был его ответ всем любителям неживых конструктов, големоводам и хозяевам духов. Все эти железяки окажутся буквально опустошены, едва попадут под власть песни, любая форма энергии, приводящая их в движение, будет поглощена без остатка, и останутся лишь неподвижные груды металлолома. А духи стихий к подобным атакам еще более уязвимы, чем механизмы: связи, удерживающие их в реальном мире, порвутся, и им придется вернуться восвояси. Что же касается живых — им Девы воистину несли погибель: каждая могла буквально выпить чужую жизнь, иссушая, если враг оказывался с ними рядом. Ну а если тот слишком силен… то баньши сумеет отправить в обитель Смерти и его, пусть и ценой свой жизни, уходя с ним вместе.

Рыцари Смерти внешне остались прежними. Вызывающие подсознательный страх черные массивные фигуры, полностью закованные в железо, с ростовыми щитами и темными молниями длинных мечей. Молчаливые и непреклонные, выстроившиеся плотной стеной. Преобразовывать их было невыгодно, слишком мало пользы успели принести отряду, и из-за этого слишком много на них ушло бы очков, но и они теперь могли похвастаться новыми способностями, которые будут для врагов неплохим сюрпризом. Да и сила со стойкостью у рыцарей заметно увеличились.

Последним появился Алтарь в сопровождении стражей, замерших по бокам от него. Крепкие носилки, по центру — черный куб, скупо расписанный знаками всеми забытого языка, усиленный даром одного из темных богов, расширяющим возможности по сбору эманаций смертей и боли, рядом — маленькая башенка пристройки, Костяная библиотека. Каждый из невозмутимых скелетов-стражей в рыцарской броне несет в свободной руке огромный гулкий щит, покрытый значками рун. Магические письмена связывают их с алтарем незримыми нитями, и весь урон, который наносится алтарю, передается стражам. Пока жив хоть один из них, алтарь невозможно разрушить. Полученный хозяином ранг владыки превратил источник силы в главный алтарь армии, увеличив запас сил и прочность, а также наделив нага столь ценным шансом восстановить его в случае полного уничтожения, если для этого соблюдены все необходимые условия.

Сборщики трофеев сейчас ни к чему, и вряд ли в этот раз до них дойдет очередь — они, вместе с чемпионом, отправляются в резерв. Его время подойдет позже.

Но разворачивание армии на этом еще не завершено. Когда Игра предоставила ему выбор, наг остановился на золотой середине: призвал два новых отряда, а очки преобразования за третий потратил на развитие Мертвого легиона. Специально отложенные до этого момента золотые карты-усиления со случайным выбором — одним из даров Смеющегося Господина своим новым владыкам был повышенный шанс их удачного срабатывания в первые сутки — тоже внесли свою лепту: укрепили, увеличили численность и дали несколько новых способностей.Новые же отряды Шепчущий еще особо не развивал, поэтому их состав мало отличается от стандартного базового для полководцев. Но все рано — это новая сила, которую пока не жалко потерять, дополнительные возможности, еще два алтаря, да и банальное мясо для создания големов.

Первыми на поддержку Мертвому легиону явились Дети ночи.

Толпа Могильных гулей, гонимая голодом, начала постепенно разбредаться по долине, хорошо еще, места не настолько много, чтобы они убрели далеко. Классические для нежити трупоеды, легко убиваемые, тупые, но достаточно сильные и не ведающие страха и боли. Их ядовитые зубы и когти доставят немало неприятных моментов врагу. Пожирая мясо убитых, неважно, своих или чужих, Гули смогут излечивать раны прямо на поле боя, да и самовосстановление погибших быстрое, так что они отлично заменят скелетов в роли профессиональных жертв.

Следующими перед стоящими ровными рядами Мертвыми легионерами появились три громадные кучи костей. Они встряхнулись, загремели и собрались в массивных ящероподобных тварей. Передвигающиеся на двух нижних лапах, с когтистыми верхними конечностями и высоко поднятыми головами, широко разевающими пасти, полные острых зубов, они выглядели столь пугающе, что многие впадали в панику едва их увидев. Но стоило нагу отдать приказ — и монстры вновь осыпались грудами костей, каждая из которых начала расползаться на дюжину равных частей, формируя здоровенных червей, что тут же быстро «утекли» вглубь песка.

Костеликие, они же Некроморфы, могли принимать различные формы, по желанию хозяина выбирая наиболее подходящие под ситуацию. Сильные, живучие, в зависимости от текущего облика, они умели плеваться кислотой, выдыхать облако Тлена или снабжать свои клыки, когти и костяные мечи едким ядом. Еще одной сильной их стороной было Саморазвитие: каждый раз поглощая и встраивая в себя кости врагов, полиморфы осваивали новые варианты тел и даже имели небольшой шанс заполучить себе их врожденные способности. Но вот самовосстановление погибших у этого подотряда очень медленное, в будущем это придется учитывать.

На этот раз Шепчущий выбрал для них облик Гигантских могильных червей. Бойцы, способные перемещаться под землей, ему придутся очень кстати, а их тлетворное дыхание, быстро разлагающее любую органику, внесет панику во вражеские ряды.

Легкий холодок, пробежавший сквозь молчаливые ряды Легиона, принес Призраков. Еле заметные нематериальные фигуры летали над головами солдат, готовые внушать ужас врагам, вытягивать прикосновениями их жизненные силы, а также вселяться в тела существ со слабой волей, временно захватывая над ними контроль. Эманации страха и боли живых позволяли приведениям восстанавливаться, а, напитавшись силой или взяв ее из алтаря, они умели усиливать мертвых, накладывая на них свои темные благословения. Свои ряды они пополняли за счет разумных, убитых в прошлых сражениях.

Но главной силой отряда Детей ночи были Истинные вампиры. Бойцы, с которыми никто не пожелает сойтись на поле боя. Вооруженные тонкими клинками, умеющие левитировать над любой твердой поверхностью, лечить себя за счет крови жертв и превращаться в летучих мышей, быстрые и ловкие, они активно использовали магию крови на ближайших противниках. Пока вампиры в самом начале своего пути, но с каждым рангом их возможности будут увеличиваться колоссально: освоение нематериальной формы, подчинение своих жертв, превращение их в упырей и обращенных вампиров, а став высшими, немертвые обретут полный контроль над магией Крови и Смерти, что сделает их полноценным подотрядом магов.

Хотя это дела далекого будущего. Сейчас же у нага для них нашлось идеально подходящее усиление — Теневой доспех, кроме общей физической защиты дающий частичное сопротивление заклинаниям Света, а также оберегающий от солнечных лучей.

Шары-разведчики выбрались за пределы долины и отправились срочно изучать открывшуюся местность: нужно выбрать наиболее подходящее место для первого серьезного столкновения с демонами, и проложить правильный маршрут в сторону главных врат Акш’дхара: цель нага — привлечь к себе максимум внимания, как можно дольше сохранив свои войска, а с любовью демонов к ловушкам и телепортам это сделать будет непросто. Так, первый форт на главном тракте, скорее всего, придется разрушить — он «запирает» выход из долины… Хотя… Наг всмотрелся в экран Компаса и тут же недовольно поморщился: часть изображения пропала — бесы догнали и разорвали Кондора на куски. Что ж, у него найдется еще один, но надо поторопиться с разворачиванием сил в походный ордер, враги зашевелились. А тут еще пришло и сообщение от Рэна…

Отряд Детей ночи, являясь подчиненным, не мог иметь собственного алтаря, получив взамен Малый алтарь Мертвого легиона. Чуть уменьшенная копия обладала теми же свойствами, что и оригинал, и была объединена с ним незримой связью, позволяющей свободно передавать накопленную энергию. Удобно, но зато на малый алтарь нельзя накладывать самостоятельные улучшения и присоединять к нему пристройки. Его наг отправил в центр войска к главному алтарю — пока у армии недостаточно сил защищать их по отдельности.

Чемпионов у второго и последующих отрядов тоже быть не может, вместо них в армии появляются межотрядные постройки. Так, в Книгу нага взамен использованной карты Ужаса тьмы пришел Склеп. Пока отряд призван, здание позволяет поднимать убитых и воскрешать нежить, тела которых в него поместили. Разумеется, есть свои ограничения, например, нельзя вернуть нематериальных существ и бойцов, принесенных в жертву, но учитывая преимущественно медленное восстановление мертвых подотрядов, польза от постройки может быть немаленькая, правда — только после выигранной схватки. В этом рейде на победу рассчитывать не приходится, поэтому карта Склепа останется в Книге.

Армия нага пришла в движение, неизбежно вытягиваясь в колонну на марше. Последние прибывшие подотряды встраивались в нее уже на ходу, и у Шепчущего не было времени ими полюбоваться. Твари междумирья. Этих необычных созданий нельзя назвать нежитью, но и с живыми существами у них мало общего. Все они в той или иной степени боятся Света.

Мелкие, меньше локтя в диаметре, комки протоплазмы резкими прыжками заметались по округе. Лярвы. Вечно голодные, ведомые инстинктами, они вытягивают жизненные силы и магию из всего, до чего сумеют добраться. Составят неплохую компанию баньши против механизмов и стихийных сущностей, а также помогут взламывать магические щиты.

В стороне шевелящимися кляксами по песку перетекали Безликие. Аморфные по своей сути, они словно состояли из жидкой смолы. В бою существа придадут отдельным частям своего тела форму оружия или, выстреливая длинными тонкими руками-крючьями, будут подтягивать к себе жертв. Неуязвимость к Тьме и неплохое сопротивление четырем основным стихиям позволит им какое-то время продержаться в грядущем столкновении.

В конце колонны, тяжело переваливаясь, оставляли за собой глубокие борозды четыре Пустотника. Интересные сущности, в момент появления выглядящие как искажения пространства, вызывающие рябь воздуха, мельтешение еле заметных теней и скачки гравитации. Но в таком виде в реальности долго существовать не могут, поэтому быстро поглощают ближайшую материю, формируя из нее для себя тела. На этот раз получились громадные медлительные туши из спекшегося алого песка, похожие на странных насекомых, покрытых шипами, со жвалами и многочисленными лапами-лезвиями. Их навык притягивать или отталкивать от себя врагов, манипулируя гравитацией, станет для тех неприятным, а главное, последним сюрпризом. И он у Пустотников не единственный.

Роль основной ударной силы среди Тварей выполняли Теневики. Опустошенные остатки душ, сбившиеся с пути к Реке Жизни и переродившиеся в пустоте междумирья. Полупрозрачные, сотканные из тени, вечно трепещущие фигуры. Материальны только в момент атаки, особо уязвимы к Свету, но зато иммунны к Менталу и Смерти. Передвигаются телепортами на расстояние до десяти шагов, а атакуют щупальцами Тьмы или магией Холода. Умеют своими прикосновениями замораживать противников, замедляя их, и высасывать тепло, а с ним и жизнь.

Единственным же магом, способным использовать отрядные заклинания, был Кукловод, существо специализирующееся на ментальных атаках и боях в астрале. Парящий клубок щупалец из тьмы с белой маской посредине мог брать под контроль противников, если разум тех недостаточно защищен и жертвам не хватает силы воли для отражения атаки. Но по-настоящему Кукловод способен развернуться в бою против тех, кому можно нанести удар из астрала: призванным существам, духам и связанным с ними шаманам. Когда не нужен, умеет прятаться в тень и помогает оттуда, отлично чувствуя потоки магии.

Одно из общих усилений армии со случайным выбором принесло улучшение именно ему, наделив возможностью один раз за призыв установить Портал в междумирье. Покрытый странными символами, скрученный спиралью мегалит из черного камня, между двумя вершинами которого сияет провал в пустоту, способен периодически по команде Кукловода открывать в любом месте поля боя узкую щель. Разрыв реальности, существуя несколько мгновений, успевает втянуть в себя, сминая, все ближайшие объекты, не прикрепленные к поверхности, и выбросить их в междумирье. У Шепчущего пока не выпадало возможности как следует потренироваться с этим объектом, поэтому надо быть с ним поосторожнее.

Источник силы в этом отряде нагу не выпал, поэтому Тварям достался Малый алтарь в сильно урезанном варианте — всего лишь четверть от общей мощности главного и без возможности использовать его для восстановления разрушенного оригинала.

А вот карта чемпиона, припасенная для второго подчиненного отряда, выдала взамен себя замечательную межотрядную постройку! Костяная игла. Обелиск из отполированной слепяще-белой кости, увеличивал радиус управления всеми подотрядами, а также при наличии достаточного количества маны прокладывал Призрачную дорогу — мерцающую тропу, что протягивалась сквозь иное пространство в указанное не защищенное место, позволяя одному выбранному подотряду быстро добежать до цели, игнорируя сложный ландшафт. И вот эту карту наг собирался разыграть в предстоящем сражении!

Офицеры армии появились последними, в центре формации. Карос, как и положено командующему, быстрым взглядом окинув окрестности, уточнил:

— Вводные данные те же или внесены коррективы?

Наг, отдав двойнику Рэна команду о призыве отряда и освободив для того место в построении, быстро ответил:

— Пока всё без существенных изменений.

На удивление, сотворенные уроды себя очень неплохо показали. Картинка, передаваемая парящими глазами-артефактами, представляла нечто любопытное: биомусор, созданный лишь для того, чтобы проложить дорогу и отвлечь врага, попутно разнося заразу, весьма уверенно чувствовал себя в бою, почти полностью разгромив и сожрав передовой отряд демонов, сдуру напавших на них. По сути, от приграничного патруля, кроме носящего посох да потрепанных и напуганных бесов, остались жалких полтора десятка бойцов, сейчас активно отступающих назад, спасая свои шкуры, а измененные, потеряв в столкновении чуть меньше сотни голов, в основном от атак боевого колдуна, активно их преследовали. Наг даже слегка удивился жизнеспособности получившихся тварей. Видимо, те каким-то образом приобрели часть свойств того, чья плоть пошла на их создание.

— Зачистите это, — он указал на остатки тел гомункулов, к которым приближались передовые подотряды: еще не хватало, чтобы зараза, живущая в них, перебралась на существ из его армии! — И вообще, уничтожайте любую органику вокруг, с божественной заразой нужно быть крайне осторожным.

Какими бы неожиданно сильными не получились эти создания, возвращать измененных, отменяя приказ добраться до стен города и взять их штурмом, Шепчущий не будет — рядом с его бойцами им не место.

Отряд Рэна, начавший появляться на поле, он выставил сразу за линиейкопьеносцев. Гранитные элементали усилят его центр, придав скелетам дополнительную устойчивость, и, если будет необходимо, сдержат возможные прорывы врага, а фланги поддержат Вампиры и Теневики. Водных он спрятал, погрузив в подпространственный карман. Будут скрытым резервом, да и чувствительным к потере водяной массы духам лучше не пребывать на горячем сухом песке, а то есть риск потерять их еще до начала боя. Фей, Хозяек стихий и Колодец духов с его стражами он сдвинул к себе в центр к алтарям и, пользуясь преимуществами временного объединения отрядов, отдал необходимые приказы.

Феи почти сразу приступили к сбору силы и наполнению Колодца, так как ведуньи перегоняли ману в черно-зеленый куб призванного нагом Моста маны: личи неплохо зачерпнули из своего алтаря для создания подвижного купола защиты от атак сверху. Баньши пусть наложат все возможные заклинания скорости на медлительных великанов, несущих Колодец. А Огненных фейри — в тыл, эти пока больше мешать будут. Рыцари смерти защищали алтари спереди и по бокам, а Безликие сзади. Пустотников, воспользовавшись временной остановкой армии, перегнал поближе, поставив сразу за второй линией. Призраки вились сверху, а Безголовые всадники будут оперативным резервом…

Наг, как опытный шахматист, оценил положение своих фигур, выставленных на поле боя, и остался доволен. Первый и один из самых сложных этапов развертывания сил и расстановки их в нужной формации позади. Сотворенные полностью оправдали себя, дав ему на это необходимое время и пространство. Теперь надо добраться до выхода из долины и оценить реакцию врага, а ее ждать долго не придется, в этом наг был убежден.

* * *

— На подступах к Акш’дхару появились два крупных отряда хаоситов, — голос Тысячеглазого отвлек Алого Господина от изучения обстановки в свернутом слое реальности, отделяющем домен Ярости от общего пространства Бездны, заставив погруженное в эфирные потоки сознание частично вынырнуть на поверхность.

Несколько секунд потребовалось на восприятие и осознание сказанных слов. Последние элементы головоломки, наконец, встали на свои места. Теперь понятна активность альянса Летящих возле Огненных врат на Румии: собранных ими сил, несмотря на внушительную численность, однозначно недостаточно для уверенного штурма и разрушения Врат, но все равно на лицо были явные признаки готовящегося нападения. Оказывается, они решили атаковать с двух сторон. Хаоситы не пожелали смириться с потерей контролируемого ими мира, и, видимо, настроены дать серьезное сражение, в надежде вернуть контроль над ним. Неожиданно. И очень не вовремя.

Давняя интрига, начатая архидемоном много лет назад, наконец, принесла свои плоды, урожай собран, но теперь осталось принять последствия. Дом Боли подобное нападение не простит, и как бы он ни старался скрыть свое присутствие, Исшахар сможет проследить, кто именно открыл Одноглазому дорогу в его владения. Именно для встречи с ним Алый Господин сейчас инспектировал барьеры силы, удерживающие иной слой реальности вокруг домена, — сквозь нее даже на осколки, что формируют внешние границы домена и где расположены порталы во внутренний контур, без ключа или разрешения не попасть. А у Дома Боли, давнего соперника Ярости, такого нет. Поэтому-то архидемон и тратил силы, проверяя и укрепляя защитные чары, готовясь к попытке их проломить. И тут эта атака! Так несвоевременно… Думающие просчитались, по их прогнозам более чем с восьмидесятипроцентной вероятностью хаоситы должны были отступить с Румии, ограничившись лишь малой жатвой смертных, чтобы компенсировать хоть что-то, избегая прямого конфликта с равным по силе врагом. Вместо этого их невероятная атака здесь и сейчас…

Трое из пяти думающих, сидящих на лучах пентаграммы, горящей посреди зала, задергались, а затем их черепа взорвались, разбрасывая содержимое. Ноздрей Алого Господина коснулся будоражащий запах крови и мозгов, и он, слегка приоткрыв рот, позволил красной влаге, разлитой по залу, втянуться внутрь себя. Губы довольно причмокнули. Интересно… Давно подзабытое чувство, словно крохотный огонек, вновь затрепетало в нем… Враг проявил выдержку и характер, предпринял нестандартные ходы, сумел пробиться сквозь Бездну, подкупить кого-то из их союзников, чтобы провели сквозь первый слой границ, — и все для того, чтобы нанести дополнительный удар с неожиданной стороны… Новые думающие тихо вбежали в зал и, поклонившись, заняли освободившиеся места.

Скорее всего, гибель Плоти — это дело рук Летящих, как и те твари, что сейчас дерутся с отрядом пограничной стражи. Основной удар враг, похоже, планирует нанести со стороны Румии, там, где собрались главные силы альянса: больше полутора тысяч боевиков, два десятка полководцев плюс несколько владык. Разведка Ящеров сообщила примерную их численность. Если не считаться с потерями, это серьезная сила, что сможет создать проблемы даже Бесформенному, Стражу Врат, особенно при наличии оружия, способного убить Азамая. А в том, что оно есть, Алый Господин не сомневался — иначе все это бессмысленная возня. А Шепчущий уже показал себя как неожиданный и упорный противник, готовый продолжать бой даже в тех условиях, когда более осторожный враг уже отступил бы. Что еще?.. Разум Алого Господина изучал, анализировал сотни и тысячи известных ему фактов и допустимых вероятностей… Противник что-то задумал, он это отчетливо понимал. Наг не безумец и в лобовой штурм своих бойцов не погонит, а значит, будет что-то еще. Атака технооружием, возможно, призыв экстрапланарных сущностей, союз с другими Домами, привлечение иных значимых сил Радуги миров… Какие еще варианты? Человек-змей мог использовать все это как по отдельности, так и разом. Не стоило исключать ничего…

— Переместить легион разъяренных и два десятка носящих посох на Румию, — наконец приказал он. — Отправить сообщение Дому Ящеров, пускай готовятся к отражению штурма и перебросят дополнительные силы к Огненным вратам.

Он сломает планы врага. Если тот надеялся своей атакой на Акш’дхар заставить его придержать дополнительные силы в родном домене, то он поступит вопреки. Городские укрепления и легион опустошителей смогут сдержать нападение отрядов двух пробравшихся Игроков — владыки и полководца. Оставленных сил защитников столицы будет достаточно для отражения отвлекающего удара, а ничем иным эта жалкая попытка атаки быть не может. В этом Алый Господин был уверен. И все же, пусть Самия и Ламокоста присоединятся к опустошителям, готовящим встречный удар по прорвавшимся во внутренний контур врагам.

* * *

Армия Дома Боли вступила на Поющие пески. Легионы в боевом построении замерли, ожидая приказа. Они искали врага — и не находили его. Плоть мертв, стража внешних границ убили, причем совсем недавно…

Тахалот парил над своим воинством, пытаясь осмыслить увиденное. Приказ владыки был прост и ясен: добудь победу или умри. Они шли по следу врага, наемников-хаоситов, укравших урожай Садов Безумия и сокрушивших Столбы Крика. Голова нага, сотворившего это, должна упасть к ступеням престола владыки, а Дом Ярости должен содрогнуться от боли потерь…

Они шли по пятам змея, готовились к битве, и не застали ее. Страж не просто повергнут или поврежден. Он полностью уничтожен, так, что не осталось даже тела, лишь эманации боли и смерти, совсем свежие, буквально заполнившие собой все пространство вокруг и фонящие настолько сильно, что разобраться в них почти немыслимо. Тахалот был воином, не ему гордиться хитрыми сплетениями чар, и все же он сумел создать сканирующее заклятия. Образы прошлого, крохотные обрывки видений начали каскадом возникать перед ним, воссоздавая картины недавних событий. Легион зараженных? Армия Чумной Госпожи? Тут? Он ничего не слышал ни об ее конфликтах с Домом Ярости, ни с Домом Боли. Но это Бездна, здесь каждый воюет с каждым. И все же…

Так подозрительно… Двери просто открыты, словно приглашая в них войти. «Слишком похоже на ловушку», — сделал вывод он. Он в них войдет, но не так, как этого ожидает враг.

Прядильщики чар замерли возле портальной арки, открывающей путь во внутренние владения Дома Ярости. Имея полный доступ к вратам, можно изменить время и место появления с той стороны, слегка сдвинув фокусирующую точку. Если враг приготовил им ловушку, то его ждет сюрприз! Тахалот вернет свою честь, принеся победу и возложив головы врагов пред престолом Исшахара.

≡≡≡≡≡≡≡≡=

В главе использована идея участника конкурса с ником Orwel Gelinaris, отряд «Твари междумирья».

Глава 14 Разломом Тысячи Криков

Поверхность пустыни накрывает мелкая рябь. Вырвавшись из узкого зева, ведущего на верхнее плато ущелья, она распространяется все дальше и дальше, постепенно исчезая вдали. Алый песок меж отвесными стенами скал, как и камни под ним, становится мягким и рыхлым, будто теряя свою плотность, и в нем начинают тонуть сотни белых и не очень уродцев, что еще мгновение назад бездумно бежали вперед, преследуя остатки пограничной стражи. Громко ревя, проваливаясь по колено, по пояс, зарываясь все глубже в красное месиво, внезапно ставшее зыбким, они упрямо продолжают протискиваться вперед, не реагируя ни на что, ведомые лишь одним единственным приказом.

«Тупое мясо». Алканзор, Страж ущелья, брезгливо поморщился, глядя на дурных увальней. И все же эти твари опасны — он не повторит ошибку Секироносца, сходясь с ними в рукопашном бою… Теперь Гранитные оковы. Перстень на его руке засветился ярко-зеленым, выпуская вложенную в него силу, и рыхлый песок, в котором завязли гомункулы, начал быстро сжиматься и твердеть, приобретая прочность камня. Он служит Стражем последние триста лет, и за все это время сквозь змеящееся ущелье главного тракта, ведущего к центральным воротам Акш’дхара, не прошел ни один враг. Не пройдет и сейчас. Плетения чар были им заранее вложены в кольца и наполнены силой, оставалось лишь активировать их, выбрав нужные, а затем просто наблюдать за результатом. Песок затвердел за пару десятков секунд и теперь не уступал по прочности нависшим над дорогой скалам, надежно удерживая в своих объятиях всех, кто оказался внутри. Гомункулы так и не смогли пройти излучину дороги и добраться до стены, что перегораживала проход под первым из трех подчиненных Алканзору фортов. Старый, давно отработанный трюк отлично сработал, пора заканчивать комбинацию.

Демон перевел взгляд на владыку посоха, оседлавшего огнедышащую ящерицу. Тот с уступа скалы внимательно наблюдал за противником и все понял без дальнейших приказов: пожелтевшими пятками толкнул своего «скакуна», послав вперед по опоясывающему гору уступу, а за ним, переваливаясь, последовали остальные. Ящерицы откинули головы назад, разевая лягушачьи пасти, глухо забулькали, готовясь, а затем резко выбросили шеи вперед, выдыхая яркий поток пламени, заливший дно ущелья далеко под ними. Белые уродцы дергались и громко ухали, пытаясь вырваться из каменных оков, но те надежно удерживали своих пленников. Выдыхающие пламя и не думали останавливаться, извергая горящий в них огонь смертоносными водопадами. Медленно двигаясь по полке скального выступа, они гнали потоки огня все дальше и дальше, обрушивая их на посмевших явиться без приглашения чужаков. Маг вскинул свой посох, и пламя демонических зверей изменило свой цвет, став темно-бордовым. Плоть под его струями начала буквально испаряться, обнажая кости, которые, быстро почернев, рассыпались в прах, а огнедышащие ящерицы продолжали свою поступь, заливая проход огнем до тех пор, пока весь передовой отряд врага, оказавшийся в западне, не был полностью уничтожен.

— Возвращайтесь в форт.

Алканзор, натянув повод, развернул своего скакуна. Демонический конь застоялся, пока хозяин занимался своими делами, поэтому с радостью прыгнул, впиваясь острыми когтями в породу, и с легкостью забрался вверх к следующему уступу, что позволял сразу наблюдать и за поворотом дороги, и за перегородившей ее стеной с приготовившимися за зубцами бойцами, и за пустыней окрест. Подопечные владыки посоха свою задачу выполнили — коварные творения врага уничтожены, но остановить основные отряды противника выдыхающие пламя не смогут, а значит, он поступит как и всегда в подобных случаях: укроет свои силы за стенами форта и будет обстреливать нападающих оттуда, пока те возятся с нижней стеной. Кровавый базальт надежно защитит от ответных атак, кровь тысяч рабов обильно окропила камень, а их жизни стали основой для чар, создающих барьеры. Пускай противник рвется вперед, у защитников найдется, чем его встретить. Не раз и не два враги приходили сюда, чтобы навсегда остаться на алом песке, а их кости до сих пор лежат средь камней как напоминание остальным.

Ящерицы не прошли еще и половины пути назад, когда разума Алканзора коснулась воля Алого Господина. Соскочив со скакуна и опустившись на одно колено, он молча внимал второму из четырех, стоящих у божественного трона. Череда мыслей, образов и видений проносились сквозь разум, то ускоряясь, то замедляясь. Теперь демон осознал цель этого странного нападения, первоначально показавшегося бессмысленным. Хаос, редкий и неожиданный враг. За все время своего существования Страж ни разу не сталкивался с его последователями, но сейчас слуги Владыки Перемен сами пришли к нему. Как интересно… Алканзор предвкушающе ухмыльнулся, с интересом подумав, где и рядом с чем он разместит новые черепа-трофеи в своем кабинете. Ущелье быстро не миновать, оно специально создано таким образом, чтобы максимально замедлить полчища возможных врагов, что стремятся подобраться к городу. Узкая каменная расщелина, нависающие сверху скалы и Клыки Крови — все это, по сути, огромная ловушка, способная перемалывать целые армии, рискнувшие вторгнутся в сердце домена.

Все эти извивы ущелья, как и сами камни скал многократно отражают и усиливают любой проходящий сквозь них звук. Не зря его называют Разломом Тысячи Криков, и в нужный миг, когда армия врага втянется в проход целиком, задуют Трубы адского воя, выкованные в черных кузницах Шалвахора. Их рев сорвет мясо с костей, сомнет металл, искромсает кости. Ничто из плоти и крови эту акустическую атаку пережить не сможет, а трубы могут петь хоть целую вечность… Но если кто-то все же сумеет устоять — его ждут дремлющие в склонах кристаллы силы, вмурованные в них с момента сотворения специально на такой случай. Пробудившись, они взорвут скалы, обрушив груды камней на головы захватчиков, на веки погребая их под собой. Посланный из города легион Опустошителей и подкрепления, направленные от других фортов, для победы не понадобятся. Он и сам сметет врагов как пыль. Все что ему нужно — лишь дождаться, когда они подойдут поближе.

* * *

С неба рухнула тушка мелкого беса, одного из многих выпитых до донышка Призраками, что невесомыми облачками носились над остановившимися рядами его армии, отлично вписавшись в марево маскировочных чар. Несколько Могильных гулей, что бродили между рядами, тут же подбежали и вцепились в труп, раздирая его на части.

Дождь из дохлых бесов подходил к концу — его бойцы, не требуя ни внимания хозяина, ни даже приказов Кароса, самостоятельно устранили мелкое неудобство, доставленное очередным разведывательным отрядом врага. Новая, более крупная и быстрая тень чиркнула с небес совсем рядом, но прежде чем успел вспыхнуть, испепелив потенциальную угрозу, личный щит нага, ближайший к нему Рыцарь смерти вытянул руку в сторону пикирующего неприятеля, и из его ладони ударила широкая лента темного дыма, отбросившая помеху прочь. Несчастные останки шлепнулись на песок, усыхая и скукоживаясь. Шепчущий, кинув беглый взгляд, довольно ухмыльнулся: Дуновение Тьмы, одна из новых способностей его рыцарей, станет для кого-то очень неприятным сюрпризом.

С противным звуком когтя, царапнувшего стекло, клубок черных извивающихся щупалец, довольно завязавшись на миг узлами, прислал хозяину волну гордости и самодовольства. Кукловод справился с очередными жертвами, сдуру сунувшимися в астрал — его законные поля охоты. Наг одобрительно кивнул, а вот невзрачный худой мужичонка с редкой козлиной бородкой, в черной мантии и с вызывающим мурашки толстым томом на железной цепи, скривился и недовольно повел плечами. Бренхорт, чернокнижник и малефик, стал офицером отряда совсем недавно и своего единственного подчиненного скорее боялся и недолюбливал, чем командовал им, но это не мешало проклятийнику исправно усиливать все темные заклятья своего подотряда.

Окитена лихо приземлилась перед генералом Каросом, разметав клубы песка, и с видом, будто совершила подвиг, доложила о полном уничтожении летающего противника ее бойцами. Гарпия, изгнанная из стаи и приговоренная к долгой мучительной смерти за попытку сместить свою сестру-королеву, в отличие от черного мага, новым положением была крайне довольна и при любом удобном случае старалась выслужиться перед начальством. Понимала, что слабовата на общем фоне — никакого усиления Призракам она дать не могла.

А вот Ханкарун, командующий Теневиками, нага ненавидел, как, впрочем, и всех Игроков. Но демонов он не любил гораздо сильнее: блестящий офицер корпуса мира, однажды он принял сомнительное решение на поле боя и заплатил за это своею душой. И все же участь покорного слуги из карты, которому, меж тем, по окончанию службы гарантирована свобода, показалась рассахару лучше вечных мук «батарейки» в чертогах Бездны, поэтому грядущий бой он ждал с нетерпением: ему явно перепадет шанс сорвать с плеч не один десяток рогатых голов.

— У нас все готово, господин, — Саяр, оторвавшись от алтаря, взглянул на нага, разглядывающего бесконечные колонны скал, будто огромной ступенью выдвинувшиеся из земли, чтобы унести ввысь столицу Ярости.

— Начинайте, — коротко бросил Шепчущий, не отрывая взгляда от дороги на верхнее плато.

Если враг думает, что он сунется в эту ловушку, то его ждет сюрприз. Это Рэну не надо идти по главному тракту и проходить сквозь ущелье. У него было время обойти массив и возможность подняться по горным тропкам, проскочив незамеченным сквозь сторожевые чары и патрули врага, заклятье укроет его и убережет, а чутье укажет путь мимо ловушек и возможных засад. Но армию таким путем не проведешь, а значит, придется проложить дорогу себе напрямую.

Ярко вспыхнув, на алтаре засиял, разворачиваясь, кожаный свиток с прикрепленной к нему печатью, что прямо на глазах начала плавиться, растекаясь по пергаменту и заполняя начертанные на нем руны силой.

Служителям Смерти не подвластна высшая магия стихий, да и сотворенные ими классические чары более низких ступеней будут заметно слабее выполненных стихийными магами. Но вот усилить чужие, уже подготовленные заклинания они могут вполне. Сотни лет назад, перебив группу паломников, идущих к Исчезающему храму, и получив ключ, открывающий дорогу к нему, наг нашел этот свиток среди прочих сокровищ. Тот долгие годы терпеливо ждал своего часа в хранилище личного дома, и вот подходящий момент, наконец, настал! Было даже немного жаль терять найденное с таким трудом… Печать ритуала, горящая над алтарем, пульсирует, формируясь, Архиличи, вскинув посохи, тянут в унисон старый как само время речитатив, вливая в чужое плетение как собственную, так и щедро черпаемую из алтаря силу. Рядом, в круговороте потустороннего танца, кружатся Девы погибели, накачивая, напитывая своей тьмой и ненавистью чужое творение. О, это будет истинный шедевр! Наг предвкушающе оскалился в ожидании. Почти половина всех запасов энергии главного алтаря ушла на то, что сейчас зарождается в пустыне перед ними…

— Пора, — приказал он двойнику, и тот послушно отдал приказ Хозяйкам стихий, брезгливо стоящим рядом. Их страшило столь близкое присутствие созданий Смерти, и поддержка их настоящего командира была не лишней. В формирующуюся печать вплелась новая, завершающая вязь — Мощь земли, отрядное заклинание, выученное ими прямо перед самим рейдом, в полтора раза усиливающее любые чары этой стихии. Незначительная часть платы Рэну за участие в авантюре.

— А вот и он, какой красавец! — змей торжествующе засмеялся, увидев наконец результат общих усилий.

Огромный каменный кашалот вынырнул из песка, взлетел на пару десятков шагов вверх, на мгновение завис в верхней точке… чтобы с грохотом обрушиться вниз, разбрызгивая, словно воду, алую поверхность пустыни.

— Плыви, малыш, вперед и не останавливайся ни перед чем! — прошептал наг, глядя как спина кашалота скользит по морю песка, гоня перед собой растущую песчаную волну. Он резко нырнул перед ущельем, чтобы спустя десяток секунд взметнуться вверх на сотню шагов у самых скал, и с грохотом рухнуть вниз спиной, ломая своей тушей прочный базальт утесов. От удара что-то ослепительно-яркое полыхнуло в глубине породы. Судя по тому, как взрывы разметали по сторонам острое крошево обломков, это сработала одна из ловушек демонов, правда, лишь облегчила этим работу призванного гиганта. Могучий хвост высунулся из песка и принялся хлестать по скалам, разнося стены ущелья и расширяя проход. Новый взрыв, еще и еще. Хрупкие кристаллы силы, замурованные в толще, не выдерживали хаотичных толчков и срабатывали невпопад, дробя горы и опутывая их сетью трещин.

Кашалот еще раз выпрыгнул высоко вверх, громко выдохнув потоком песка, чтобы снова обрушится на камни, окончательно разламывая утесы и спрямляя дорогу. Потом он, уйдя на глубину, вернулся, разогнавшись со стороны пустыни, и, широко раскрыв пасть, вобрал в себя все завалившие ущелье обломки, расчищая и расширяя проход. Лишь взметнулся к небу фонтан перемолотых камней, обрушив их на головы защитников, если те ждали по краям плато.

А вот и первый Клык Крови! С ним придется повозиться, но и оставлять его в тылу нельзя. Это прошлый форт, «запиравший» выход из долины, нагу удалось просто… обойти.

Заклятье Запустения на раскрошившийся и сгладившийся склон горы, не пожалеть одноразовых полководческих карт Миража, создавших пяток иллюзорных копий случайных подотрядов, оставленных «осаждать» форт, несколько настоящих призывов, спрятать в их рядах, чтобы добавить динамики и реалистичности. А самим аккуратно просочиться по краю долины, незаметно минуя зону обстрела…

Шепчущий проверил картинку, передаваемую хрустальным шаром-артефактом, оставленным присматривать за окруженным фантомами демоническим оплотом. Минотавры бестолково метались по двору и стенам, пытаясь избавиться от огненных птиц, азартно наскакивающих на них. От колдуна пограничной стражи армия нападавших избавилась еще на подходе, не говоря уже о мелких бесах, и теперь Огненная троица пепельников, размножившихся и окрепших в кучах золы, оставшейся от сожженных трупов гомункулов, не давала защитникам скучать и думать о преследовании.

Тут так уже не получится.

Голова кашалота показалась из песка, зубы-валуны попытались впиться в надвратную башню перегораживающей ущелье стены, но меж челюстями вспыхнули алые щиты магического барьера, тонким засветившимся ручейком силы связанного с накопителем форта. Кашалот сильнее сжал пасть, пытаясь продавить защиту, по нему из крепости ударили длинные струи пламени и несколько полупрозрачных шаров, заставивших часть камней и песка, формирующих тело гиганта, осыпаться вниз. Тот, резко дернувшись, ушел в толщу камня, а затем из скалы в основании форта вынырнул его хвост, принявшийся хлестать по обидчику, заставляя раз за разом вспыхивать магический барьер.

— Рассеивание чар готово, — удовлетворенно проскрипел своим мерзким голосом Саяр, равнодушно взирая на беснующегося вдали духа. Раньше сотворение подобных заклинаний отняло бы у мертвого некроманта гораздо больше сил и времени, но не теперь. Пальцы касались едва видимых нитей эфира, формируя магическое плетение, остальным личам оставалось лишь вливать силу. Сегодня он плел чары сам, стоя во главе круга. Слишком ответственный бой, слишком высокая цена любой ошибки. Дождавшись едва видимого кивка, король личей выпустил заклинание на волю, и верхнюю часть башен окутало серое облако антимагии, заставившее замерцать алые щиты крови, что до этого стойко противостояли атакам каменного конструкта. Главное было, не опустить его до самого подножья, чтобы не ослабить призванного помощника.

Облако размывало любые упорядоченное энергетические структуры. Нити эфира, удерживавшие потоки силы, магические печати, символы и руны медленно таяли под его воздействием, истончаясь и ослабевая. Щиты замерцали, начали тускнеть. В этот момент наг вскинул Активатор, и с небес к крепости сорвалась, ускоряясь, крохотная раскаленная точка. Приближаясь, она подросла, окружая себя ореолом из ярких, узорчатых искр. Саяр узнал примененное заклинание. Падающая звезда. Вспышка взрыва сотрясла землю, каменная глыба, напитанная силой Света, пробив магический барьер, влетела внутрь стен и с грохотом взорвалась. Вверх взметнулись куски камня и тел, а щит окончательно пропал. Атака нага уничтожила Монолит крови, накопитель, служивший основой барьера, и кашалот наконец добрался до стены в ущелье. Пасть сомкнулась, круша башни, удар спиной повалил оставшиеся стоять части кладки. Потом дух ушел вниз, и, вынырнув в высоком прыжке на вершине скалы, врезался в твердь у основания разрушенной крепости, создавая воронку, унося с собой в каменную пучину все, что смогло пережить атаку нага… Как будто ничего тут никогда и не было, только утес лишился части своей вершины, да одинокий подъемник, что, потеряв опору, рухнул вниз…

— Осталось два, — прошептал наг, наблюдая за завершившимся противостоянием. Нужно торопиться, он должен вывести свою армию из ущелья, сметя форты демонов, до того, как к защитникам подойдут подкрепления из города. Змей взглянул на браслет. Зеленый камень жизни горит ровно и спокойно, а значит, и с его напарником все в порядке. Рэн уже должен подбегать к Бойцовским Ямам.

Шепчущий извлек из кармана на поясе небольшой свиток, где коротко написал: «Начинайте обстрел». Сейчас на Румии альянс Летящих должен выдвинуться вперед, имитируя атаку, начав с артподготовки, используя все, что сумели найти: ударят осадные мортиры, магия призовет стихии на головы захватчиков, а Железное братство запустит бомбардировщики с оставшимися ядерными боеголовками. Он четко сумел объяснить им, что инсекты сейчас наименьшее из зол, почему не время экономить и что именно стоит на кону. Полководцы и владыки нанесут удар дальнобойными чарами и призовут свои войска, демонстрируя готовность к немедленному штурму… Враг должен поверить, что основной удар будет там, удерживая свои силы возле врат на Румии. Азамай обязан задержаться на той стороне, отражая атаку технооружия. А наг должен сделать все, чтобы увеличить шансы человека, что сейчас со всех ног бежит к Огненным вратам по эту сторону сражения.

* * *

Мои ноги так и мелькали, стремительно неся меня вперед, подстегнутые уже третьим подряд выпитым зельем. Завтра, если оно для меня настанет, не смогу даже пошевелиться. За спиной что-то загрохотало, и, обернувшись, я увидел, как над ущельем взметнулся вверх столб дыма и пыли. Видимо, наг уже штурмует крепости, охраняющие проход. Не время отвлекаться! Я сам себя одернул и вернул прежнюю скорость, чтобы через пару секунд резко замереть.

Песок впереди забурлил, и оттуда высунулся крупный скорпион размером с собаку. Крохотные бусинки глаз внимательно оглядывают пространство вокруг, пытаясь найти того, кто потревожил песок, и не находят ничего. Об этих тварях наг не предупреждал, и непонятно кто это: то ли дополнительная охрана, специально созданная демонами для защиты подступов к городу, то ли местная дикая живность. Но замедляли они мое продвижение знатно, отнимая драгоценные минуты. Тупые насекомые реагировали на движение по песку, атакуя источник вибрации, даже не видя свою цель. Я уже успел проверить это на себе, рискуя лишиться маскировки, так что приходилось тратить время, ведь обходить бесполезно — только привлечешь внимание остальных гадов, снующих тут повсюду.

Парящий кинжал срывается с рукояти и уносится вперед, вонзаясь в крохотную голову. Тварь резко дергается, выбрасывая хвост вперед в попытке ужалить невидимого для нее врага, нанесшего удар, и лишь затем замирает, уже навеки. Некрояд, которым обработаны клинки, действует почти мгновенно, сначала парализуя жертву, а затем и убивая. И все же, сволочь сумел попытаться ужалить, значит, на этот раз отреагировать на нападение успел. Я снова бегу вперед, надеясь лишь на одно: что эти гады — просто дикие зверюшки, чью численность никто не контролирует, и чьей обязанностью не является сообщать о каждом нападении.

До Бойцовских Ям уже недалеко, благодаря летящему впереди артефакту я видел даже их черные обводы, уходящие вглубь земли…

* * *

— Второй из фортов пал! Что ты скажешь в свое оправдание⁈ — кулак ворвавшегося в мобильный штаб архидемона в печатался в скулу генерала легиона Опустошителей, и грузный демон-каратель отправился в полет, будто весил не больше беса.

Пролетев несколько шагов, Варнхиш, гремя доспехами, рухнул на походный столик штабного чтеца астрала. Черное дерево жалобно хрустнуло, ножка подломилась, а желтый, наполненный туманом шар, отлетел в сторону. Но еще в полете был схвачен тонкими, дрожащими руками — чтец слишком дорожил жизнью, а без своего главного инструмента он бесполезен.

Железный кулак с размаху опустился на стол рядом с головой пытающегося прийти в себя карателя. Походная мебель не выдержала и просела, открыв взору разъяренного командующего личной гвардии Алого Господина несчастного колдуна, обнимающего свой шар. Архидемон, только что прибывший с внешних границ домена, был в ярости:

— Как?!! Ответь мне, как ты допустил сдачу двух из трех Клыков Крови ущелья, когда тебе велели оказать им всю необходимую поддержку⁈ Они стояли веками, даже во время последней войны с Домом Боли враг не сумел взять ни один из них!

Ламокоста требовал ответа от генерала, но его пылающий взор буквально заворожил тщедушного колдуна, и тот не выдержал:

— Очень мощная комбинированная атака, господин! — когтистая длань тут же схватила его за грудки и подтянула к страшной пасти. — Сначала призванная ими тварь заставляет форт активировать щиты, а потом они истощают их с помощью антимагии, — заверещал служка, отчаянно суча ногами в воздухе. — Под конец наносят добивающий удар заклятием Света высокой пробивной силы, уничтожая источник барьера, ослабленные щиты уже не в силах его остановить… Тварь добивает все остальное, — тихо закончил чтец с пола в дальнем углу, куда его небрежно отшвырнули.

— Хаоситы разрушили оба форта всего за полчаса, хотя Алканзор хвалился, что первый час они будут только стену внутри ущелья грызть, — хмуро ответил на главный вопрос поднявшийся-таки Варнхиш, подвигав на пробу челюстью. — Я отправил вперед шилохватов, метателей, скорпионних лучников и полсотни коснувшихся посоха под командованием двух десятков носящих, чтобы те усилили гарнизоны и со скал ущелья расправились с врагом. Стрелки и колдуны должны были быстро подняться в горы, но не за полчаса. Они просто не успели дойти.

— Ясно, — раздраженно выдохнув, Ламокоста отмахнулся от генерала и огляделся по сторонам. — Где карта?

Чтец, бережно поставил на поломанный стол свой драгоценный шар и поправил пару кристаллов в заполненном свернувшейся кровью блюде. Посреди штаба снова засветилась проекция карты с узнаваемыми извивами ущелья и черными точками, что словно муравьи медленно ползли вперед по расчищенному ими проходу. Последняя из трех алых звезд, символизирующая форт, пока еще горела, но если дела будут идти так и дальше, то скоро сметут и ее, в этом Ламокоста не сомневался.

Слуги Владыки Перемен оказались гораздо сильнее, чем можно было от них ожидать. Быстро расправиться с ними и вернуться к своему легиону под руку Господина может не получиться. Архидемон дал знак чтецу показать рядом с картой все, что удалось собрать на противника, и погрузился в изучение. Купол штаба чуть прогнулся, мигнул и внутрь влетела грозная, хотя и не лишенная изящества демоница.

— Нам нужна помощь, — Ламокоста, отвернувшись от скудных изображений, посмотрел на Самию. — Враг подозрительно силен: убил Плоть, проломил передовые укрепления, смел Клыки Крови, и все это слишком быстро… Вступать в битву, которую требуют завершить как можно скорее, толком не разобравшись, кто именно мне противостоит — слишком рискованно. Нужны хорошие разведчики, из более развитых демонов, подкрепления, а главное — помощь магов большого круга.

Демоница, сложив крылья, подошла к проекции карты и, разглядывая ее, отрицательно качнула головой:

— Боюсь, что эту битву, генерал, нам придется вести своими силами. Летящие на Румии только что начали подготовку к штурму Огненных врат, все резервы сейчас переброшены туда. Идет очень интенсивный обстрел наших позиций. Враг использует мощное технооружие. А те маги большого круга, что не задействованы в захвате мира, заняты подготовкой к отражению атаки со стороны Дома Боли, направляя силы на укрепление барьеров внешних границ. Да еще и Поющие пески из-за уничтожения Плоти перевели во внутренние территории, приходится подстраивать изменившийся барьер.

Командующий недовольно рыкнул, но кивнул, ситуацию он понимал и сам. Только вот…

— Кто именно нам противостоит, как ты думаешь? — спросил он напарницу, прикидывая варианты. Далеко не про всех владык хаоситов Ящеры предоставили союзникам информацию, лишь про конкурентов из альянса Летящих, но он собирал сведения и сам. У некоторых были звериные отряды, хотя что-то ни один из них не подходит под описание.

— Какие-то два неудачника, даром что один из них владыка, — чуть подумав, ответила та, — настолько сильно задолжавшие нагу, что согласились шагнуть в Бездну, начав эту безрассудную атаку. Правда, с планированием и подготовкой он им явно помог…

— Я тоже вначале так подумал, — чуть запоздало возразил Ламокоста, вынырнув из своих мыслей, — но это… — он указал на карту с двумя погасшими звездами фортов. — Магов такого уровня у начинающих владык быть не должно, — он снова качнул головой. — А сильнейшие хаоситы не будут служить на побегушках. Мне кажется, мы что-то упускаем…

Демоница равнодушно пожала плечами.

— Воля Алого Господина ясна, — Самия всегда была готова беспрекословно подчиняться второму столпу. — Наш долг лишь исполнить ее. Мы должны как можно быстрее сокрушить хаоситов и выдвинуться на Румию. Для этого нам разрешили использовать один из двух легионов гарнизона города, — она кивнула на Варнхиша, — и все ресурсы столицы. И передали для усиления ревущую кавалерию из легиона Истязателей, оставшегося внутри стен.

Раздраженно выдохнув, архидемон повернулся к чтецу астрала, и тот заранее съежился.

— Что у вас с разведкой? Почему так мало данных?

Виновато опустив голову, служка беспокойно пропищал:

— Мы делаем все возможное, господин. Но встречаем очень сильное противодействие! Зеркало Иштихаль разбито, малый круг знающих, отвечавших за его создание, искалечен откатом от разрушения чар и сейчас ментально истощен. Бесов, посылаемых нами, уничтожают сильфы, духи воздуха, защищающие армию чужаков, а разведчики посильнее истребляются какой-то тварью, — частил, захлебываясь страхом, колдун. — Следящие артефакты на скалах были уничтожены вместе с ними. Все что у нас есть — это Шепот земли, пришлось использовать в итоге эти примитивные чары, позволяющие только определять положение, примерную численность и скорость движения армии врага!

В помещении повисла тяжелая тишина. Ламокоста прокручивал в голове возможные варианты, ища способы одновременно и как можно быстрее выполнить поставленную задачу, и не понести при этом неприемлемых потерь. Варнхиш,которого, фактически, отстранили от командования, мастерски изображал тупого исполнительного демона, втайне довольный, что с него сняли ответственность. Служки и вовсе затаились, стремясь слиться с тенями.

— Я могу взять носящих посох, своих птиц шай и огнекрылых, выдвинуться вперед и ударить по врагу, пока они не добрались до третьего форта. Это их задержит, да и подпалим мы их неплохо.

— Нет, — Ламокоста отрицательно качнул головой, — не будем разделять силы, ударим единым кулаком.

Рисковать личной ученицей Алого Господина было недопустимо, в отданных ему приказах сохранение жизни Самии было подчеркнуто особо. Ей пророчат роль пятого столпа Дома через пару тысяч лет. Жестокая, умная и расчетливая, демоница как никто достойна им стать…

Командующий, сощурившись, принял решение. Третий форт без несоразмерных потерь им не удержать. Основные силы подойти не успеют, магов и стрелков без прикрытия растерзают, а владык посоха, достаточно сильных, чтобы организовать атаку с большого расстояния, у него всего несколько, астральщики Опустошителей ранены. Но к столице хаоситов подпускать нельзя — раз они научились проламывать кровавый базальт с его щитами, то и стены города их не остановят, пока не будут активированы и полностью подняты глубинные щиты Акш’дхара. А для этого нужно время.

— Маргхолгу, командиру легиона Истязателей в городе… — приказал он в воздух, откуда-то из-за спины к нему метнулся мелкий бес и завис за левым плечом, быстро записывая в свиток команду, чтобы та тут же отразилась в личном свитке приказов упомянутого генерала, — … распечатать и поднять главные щиты столицы, принести, не жалея, жертвы для их скорейшего развертывания. Доложить по результату.

— Алканзору , его носящим посох и всем выдыхающим пламя выдвинуться из третьего Клыка на соединение с легионом Опустошителей, — нужно сберечь наиболее ценные отряды, они еще ему пригодятся в грядущем сражении. — Носящим перед отбытием максимально подпитать главный накопитель. Гарнизон оставить в форте. Пусть враг тратит свои силы и время на его разрушение и продавливание щитов. Здесь, в Бездне, хаоситам будет негде их восполнить.

— Варнхишу, — демон-каратель подобрался, сосредоточенно внимая, — придержать передовые части, подстегнуть отстающих, к самым медленным, выдыхающим пламя, направить владык посоха для ускорения. В астральщиков- знающих влить силы, переживут, дать им в помощь десяток носящих посох, и пусть начинают ритуал разрушения связи между планами. Даже если он не будет наполнен силой до конца — ударить по призванному врагом духу, как только это станет возможно.

Собрать все силы легиона в один кулак и подготовиться к встрече противника на выходе из ущелья. Появляющихся из прохода врагов принимать по частям, разбивая их ряды арухсарами и баглерами. Разделять, окружать и уничтожать. Цель — не дать противнику спокойно выйти из ущелья и развернуть боевые порядки, рассеять его силы и уничтожить. Если невозможно — задержать до полного поднятия глубинных щитов в столице и отступить под защиту ее стен. Выполнять.

Демоны и бесы бросились по своим местам, исполняя отданные приказы, а Ламокоста в очередной раз взглянул на карту. Как же он ненавидел весь этот примитивизм! Удар стратосферными бомбардировщиками, дюжина плазменных бомб — и враг вместе со скалами разлетается на атомы. Дитя техномира, архидемон помнил летящие к звездам армады звездолетов, легионы, захватывающие миры, атомные грибы, покрывающие поверхность завоеванных планет. Все это было и ушло, а теперь он командует примитивными тварями с остро заточенными железками. Он мечтал уйти на Арену Тысячи Битв, где в бесконечных сражениях с владыками прошлых эпох смог бы оттачивать свой разум в игре умов и наслаждаться бесконечной песней сражений, но тяжесть свершенного не пустила его туда. Там, на полях одноглазого бога, ждали воинов, а не палачей… А жаль…

Ламокоста с радостью применил бы что-нибудь из своего прежнего арсенала, но Бездна живет по своим собственным правилам. Совсем иные законы физики не дают работать привычной для жителей Радуги миров технике, а все созданное здесь действует только на магии. К тому же, для демонов, в отличие от смертных, нет предела росту личной силы, поэтому она играет ключевую роль в их своре. Вот и жрут подряд все друг друга, если сумели откусить и прожевать хоть кусок.

Снова взглянув на карту, командующий рыкнул, напугав служку и отгоняя мечты об орбитальном ударе, и вернулся к текущей задаче.

* * *

Легион Опустошителей, сотрясая землю, двигался вперед.

По центру шествовали архусары — огромные плотоядные динозавры, много лет назад перемещенные из завоеванного мира. Они прошли череду трансформаций и изменений. Их массивные тела надежно защищала костяная броня толщиной с руку, дополнительно пропитанная кровью жертв и магией, массивный рог был способен пробивать скалы, а на спине и по бокам ходячих крепостей занимали свои места отряды стрелков, шилохватов и метателей, и младших, еще нелетающих колдунов — прикоснувшихся к посоху. Две дюжины архусаров могли стоптать иные армии, даже не заметив их, походя снести городские стены и выдержать огненный дождь благодаря надежно защищавшему их тела панцирю.

По бокам и чуть впереди неслась ревущая кавалерия — четыре тысячи всадников на двуногих тварях, способных своим криком оглушать все живое на расстоянии двух десятков шагов. Ударом широкого костяного клюва такой «скакун» мог пробить броню, с легкостью разрывал плоть и дробил кости. Каждый всадник сжимал в руке пику, лезвие которой горело синим огнем.

Две сотни выдыхающих пламя, подгоняемые владыками посоха, натужно бежали чуть позади, не в силах поспеть за более шустрыми всадниками и массивными костяными горами. Когда прибудут на место, смогут создать и поддерживать стену пламени, выжигая все живое и неживое перед собой.

Чуть позади двигалось основное ядро легиона: массивные баглеры, девятиметровые гиганты, закованные в броню. Каждый из них был вооружен монструозным шестопером или цепью с тяжелыми шарами на конце. На их кирасах, сверкая тьмой, горели руны, выжженные в черных кузницах Шалвахора.Три сотни щедро раскормленных энергией падших душ демонов, наделенные бешеной силой и способные в ярости своей становиться воистину несокрушимыми.

Следом восемь тысяч адских мечников стройными рядами бежали чуть поодаль ото всех. Баглеры очень вспыльчивы и не терпят рядом присутствия других существ, кроме себе подобных. Чуть отстав, создавая третью линию, двигались вперед воины-скорпионы. Человекоподобный торс возвышался из тела громадного насекомого, снабженного ядовитым хвостом, каждый из них нес с собой длинный лук, а на спине ждал своего часа колчан, полный отравленных стрел, там же были закреплены щит и копье, которыми эти творения темных богов виртуозно владели. И в самом конце, как резерв, сотня проклятых рыцарей с дюжиной их командиров — темных паладинов. Совратить и увести на темный путь целый рыцарский орден было великой удачей Дома Ярости. Каждому из них было обещано бессмертие, и демоны воистину исполнили свое слово, даровав поверившим им смертным вечность в аду… За их рвением присматривали демонические рыцари на полыхающих огнем черных скакунах.

Сотня коснувшихся посоха, их старшие летающие коллеги — носящие посох, Варнхиш, Алканзор и сам командующий двигались позади всех, прикрытые от возможной атаки рыцарями с паладинами. Самия со своими отрядами, птицами шай и огнекрылыми, парила сверху.

Скалы ущелья выросли перед легионом, последний форт пал, но на верхнем плато пусто. Успели. Зловещая ухмылка раздвинула губы архидемона, обнажая клыки. Он махнул рукой, приказывая перестраиваться и занимать назначенные позиции.

Стоило отрядам потянуться в разные стороны, приближаясь к горам, как по их вершинам заплясало еле видимое голубоватое пламя, столь чуждое кроваво-красной пустыне. Ламокоста тут же отправил к цели стразу несколько стай бесов: в бою от них толку мало, погибнут — не жалко, но если хотя бы несколько вернутся, расскажут о происходящем. А вот и вражеский дух! Каменный кашалот, покрывшийся глубокими бороздами и сколами, вынырнул из песка и взметнулся к небу — видимо, решил повторить свой трюк с расширением ущелья. Знающие, искалеченные и истекающие чужой силой, спустили недоделанный ритуал с цепи и в гигантского зверя ударил алый луч, пытаясь уничтожить проявившиеся магические печати, удерживающие его в этом мире. Быстро пульсируя, луч становился все тоньше и ярче, упорно пытаясь перебороть защиту отожравшейся силой и материей твари. Ритуал не был завершен до конца, сила дробилась и таяла, а дух успешно сопротивлялся, пока к делу не подключилась Самия. Щедро зачерпнув из своего резерва, она с усилием развела руки, и между ними зародился, пульсируя в такт ритуалу, клубящийся кроваво-черный шар. Резко изменившийся луч тут же пробил каменного гиганта насквозь. Ужасающе заревев, кашалот начал рассыпаться на куски. Ему осталось существовать совсем недолго, но сдаваться он явно не собирался.

Вместо этого он резко замерцал и растаял, выпустив в сторону гор нестерпимо яркие волны. Твердь вздрогнула. По песку прошлась, растекаясь по округе, узнаваемая мелкая рябь любимого заклятья Алканзора, впитанного по пути китом. И скалы вздрогнули. А потом ровной стеной, будто гигантские двери, ушли в ставший зыбким песок.

Стало видно — от монолита базальтового массива осталась одна, будто обгрызенная, корка. Опустившиеся скалы вместо узкого прохода открыли вид на широкую площадку, выровненную какими-то иными чарами… И там, выстроившись в боевые порядки, уже стояли готовые к бою армии хаоситов!

Агр-рр’хашшш!

Ламокоста, оскалившись, остановил свои войска, поднялся в воздух и принялся взглядом ощупывать занятую врагом позицию. Призрачное свечение, плясавшее над горами, заканчивало свою работу, истаивая по краям свежесозданной террасы. Казалось, бледно-лазоревые капли дождя высшей магии падали вверх: древние письмена, струями пронизывающие скалы, отрывались от них и устремлялись ввысь, стирая камень, истачивая его в пыль. Чары со страницы Книги Жизни, Бег времен…

Хаоситы не мелочились. И подготовили себе место с умом: стрелки с оставшихся скал до них не достанут, пехотинцам идти верхами смысла нет — потом все равно спускаться под обстрелом врага, а коннице их не обойти, слишком мало свободного места для маневра.

Архидемон быстро сплел пальцы, рисуя узор напротив левой половины лица, и выдохнул светящееся облачко чистой силы. Перед глазом возникла пентаграмма Истинного взора, усиленная Дальновидением. Пора познакомиться с незваными гостями поближе.

По сравнению с надвигающейся на них армией, количественно отряды противника смотрелись жалко, и все же, не стоит их недооценивать. В этом он уже убедился. Взгляд скользит по стройным рядам животных и магических зверей… и под воздействием Истинного взора с бойцов хаоситов стекает морок — не ритуалу подобия противостоять силе правой руки столпа Дома! Но на этом радость заканчивается, уступая место зарождающейся лютой ярости: глазам отрылись рожи нежити и рыла потусторонних тварей. То тут, то там среди них мелькали не изменившиеся элементали, но это не имело значения.

Зря он ломал голову, какого из своих должников прислал к ним в качестве закуски наг. Среди альянса Летящих и нейтралов только у одного владыки имеется армия подобного типа. А значит, им будет противостоять сам Шепчущий, собственной, всеми ненавидимой персоной.

≡≡≡≡≡≡=

В главе использованы идеи Николая Ккккк «Мираж» и NoMercy «Клон» с первого конкурса карт.

Глава 15 Пылающий ад

Когда обе армии предстали друг перед другом, первыми ударили их колдуны. Серые облака антимагии грозовым фронтом двинулись к авангарду демонов, стремясь развеять щиты, наложенные носящими посох, а тысячи обломков, сгрудившихся у подножия скал, начали подыматься в воздух, закручиваясь в гигантский каменный смерч.

Ответ защитников домена не заставил себя долго ждать, все коснувшиеся и носящие посох в едином порыве послали свои силы в центральную пентаграмму, позволяя командующему ими Алканзору сплести одно из самых сильных и действенных среди известных ему заклятий. Зеркало Ярости, легким полупрозрачным маревом окружившее передовые отряды легиона, сумело впитать в себя рассеивающие чары и, перенаправив, двинуло серую хмарь обратно, прямо на приближающийся смерч.

Казалось, два заклинания просто сожрут друг друга, но, несмотря на возникшее сопротивление, каменный водоворот продолжал неумолимо двигаться вперед, не спеша развеиваться. И проламывая спешно выставляемые перед ним щиты один за другим. Первый, второй, третий… пятый… Полностью выдохся он только на седьмом, осыпавшись мелким щебнем, лишь немного не дойдя до передней линии архусаров. И вместе с ним на землю осели пара десятков выжатых досуха колдунов. Самия, взглянув на павших магов и обессилевшего от перенапряжения Стража ущелья, лишь зло усмехнулась и, широко расправив крылья, взмыла в воздух. Пришло ее время вступить в битву…

…Нанеся очередной удар, демоница была вынуждена тут же сорваться с места, уходя от ответной атаки. Антрацитово-черная игла пронзила пустоту — место, где она находилась всего секунду назад. Весь небосклон начали затягивать густые темные облака вулканической пыли, прорезаемые багряными всполохами. Враг, не имея в своем распоряжении серьезных воздушных сил, хотел закрыть небо и для нее. Не пойдет. Ветер преисподней. Заклинание стало зарождаться меж ее ладоней, но нужная для этого секундная заминка чуть не стоила ей жизни: сразу три источающих тьму копья, появившись слишком близко, врезались в дыхнувший жаром щит и черными кляксами расползлись по нему, заставляя ярче вспыхнуть пламя, ограждающее ее от чужого колдовства. Дюжина огнекрылых — фавориток, входящих в ее личную свиту, подстраховали свою госпожу. Еще миг и Разрывные лезвия Сантура, столь любимые темными магами за их убойную силу, разбиваются о возникший на их пути алый барьер. Это вмешались колдуны легиона, успевшие вновь сформировать пентаграмму силы и помогающие ей с земли. Но вражеские маги и не думали останавливаться, почти сразу последовал новый удар. Сияющий белым светом конус, буквально пробурив истонченные щиты, пронесся сквозь них, явно управляемый чужой волей.

Она не успевала, почти созданное заклинание дрожало у нее в руках… Белла огненной стрелой ринулась вперед, своим телом защитив от удара госпожу. Контакт, вспышка… и к земле несутся сотни крохотных алых капель — тело младшей демоницы попросту разлетелось на фрагменты, зато Самия смогла закончить заклятье. Рожденное ее волей и силой, оно голодным зверем сорвалось с поднятых рук. Ветер преисподней задул, потоки энергии Инферно пронеслись по небесам, пожирая чужое колдовство, разнося на куски и развеивая вражеское плетение, всасывая силу, вложенную в него хаоситами.

И почти сразу микропрыжок, чтобы уйти от новой атаки. Вражеские заклинатели давили на нее постоянно, буквально не оставляя времени для ответных ударов…

«Госпожа, нам все сложнее удерживать контроль», — мыслеречь коснулась ее разума.

Беата с тремя помощницами вела птиц шай: над легионом парили тысячи невзрачных пепельно-бурых раздутых птах. Дикие, тупые твари, с трудом поддающиеся дрессировке, так и норовящие при малейшем раздражении выпустить пламя, живущее в них. Сейчас они мечтали только об одном — вернуться к сытной кормушке, и только ментальный поводок позволял их контролировать и хоть как-то направлять. Ламокоста собрал всех птиц шай, находящихся в питомниках города, чтобы бросить в одну масштабную атаку, но долго сдерживать такую массу тяжело, а тут еще и постоянные всполохи заклинаний перед носом…

«Ярость, гнев, безумие…» — Флейта власти, личный подарок учителя и ее господина, сыграла короткую мелодию в руках старшей демоницы, и птицы, получив приказ, яростно вереща, ускорились и рванули к врагу.

* * *

— Ветер не может дуть вечно, — прошептал наг, следя за заполнившими небеса тысячами тварей, несущимися к его войскам.

Ветер преисподни имел и физическое проявление: потоки воздуха сейчас буквально рвали небо над его головой, и если вражеская заклинательница не хочет, чтобы ее птиц разметало по всей пустыне, она должна отменить свои чары, когда твари приблизятся.

— Ну же, давай… — поторапливал Шепчущий, неотрывно глядя вверх.

Армия демонов приближалась, архусары, ревущая кавалерия неслись впереди всех. Враг явно рассчитывал одним ударом проломить его строй, а затем использовать на полную преимущество в живой силе. Один легион, как наг и рассчитывал. Второй, видимо, остался охранять город, а третий ушел на Румию. А вот наличие поддержки с воздуха оказалось неприятным сюрпризом. Как и появление сильного мага, с которым сейчас ведут поединок Саяр и Девы погибели.

Призыв духа земли, а потом все более и более мощные отрядные заклинания уже не раз опустошили алтари. На их заполнение приходилось тратить запас камней силы, копившийся буквально десятилетиями, — мертвый алтарь имел ограничение на использование стандартных эликсиров маны, зато его устраивала «мертвая» энергия камней. Но и этот запас подходил к концу, а его приходилось расходовать на верткую тварь, порхавшую в небесах! А ведь надо еще и постоянно напитывать силой Костяную иглу, один из режимов которой позволял перебрасывать заклинания Саяра прямо к врагу…

Грязно-серые кляксы в небе, яростно вереща и плюясь сгустками огня, приближались. Если они смогут каким-то образом преодолеть бушующую над землей бурю, то его войскам придется несладко… Но нет, ветер, наконец, начал стихать, а значит… Пора! Активатор с готовностью вспыхнул. Карта заклинания Железное небо, усиленная до золотого ранга, выпустила вложенную в нее магию. В тот же миг на восемнадцать тысяч шагов окрест сила тяжести придавила всех, дерзнувших оторваться от земли, и хрупкие крылья несущих огонь птиц подломились, не выдержав веса раскормленных тушек своих хозяек. Тысячи птиц шай, мелкие бесы, сопровождавшие их, огнекрылые предводительницы — всё полетело вниз.

Визжа от боли и переполнявшего ее гнева, первая птица рухнула вниз на алый песок и, вместе с жизнью лишившись сил сдерживать горящее в ней пламя, выплеснула его наружу, с грохотом взорвавшись. Взметнулся вверх песок, на месте вспышки осталась оплавленная черная яма… Именно для такого единственного удара птиц шай и растят в питомниках годами, а не ради их обжигающего, но слабого дыхания. Тысячи птиц огненными метеорами полетели вниз, и пустыню затрясло от взрывов. Часть из них пришлась по собственному наступающему легиону. «Птицепад» всколыхнул песок, среди несущейся вперед кавалерии загрохотали огненные вспышки, одна особо неудачливая пернатая умудрилась попасть прямо в макушку архусара, заставив костяного гиганта замереть и несколько секунд недоуменно трясти головой…

До отрядов демонов — меньше десяти тысяч шагов.

Беззвучный звон нитей эфира, спустивших сотворенные чары, и Саяр почувствовал легкий привкус удовольствия, когда сразу двое демониц, составлявших свиту атаковавшего их мага, огненными свечами полетели вниз. Эти оказались не так быстры и сильны как их госпожа, не сумев уйти от атаки Призрачными огнями.

— Мелвах, — сухая команда, и Разрывные лезвия Сантура вновь вспороли небо, стремясь вгрызться в живую плоть. Следом, почти одновременно — Бич праха от Мабрала. Третий лич фокусировал Костяную иглу. Шустрая тварь! Атаки опять ушли мимо: демоница привычно совершила цепочку микро прыжков, уходя от направленных на нее чар, каждый раз случайно выбирая место следующего появления. Быстро. Король личей заскрежетал зубами. В эту игру она явно может играть вечно, в отличие от них, расходующих далеко не бесконечные алтарные запасы.

Вражеский маг — приоритетная цель, но как ее достать? Саяр, отвлекшись от боя, на миг задумался. Демоница явно чувствует направленные на нее атаки, буквально за миг уворачиваясь от них или создавая телепортационную сферу, перебрасывающую ее каждый раз на несколько сотен шагов в сторону. Здесь ее родной план, она черпает силу отовсюду, и ждать, когда та закончится, можно вечно… Сферу Маттархала сотряс мощный взрыв, черный полупрозрачный шар пошел трещинами — тонкая и невероятно быстрая огненная стрела, созданная демоницей, получившей крохотную передышку от встречных атак, едва не пробила защиту, окружавшую нага и его штаб. Игла бога — Саяр наконец сумел опознать заклинание, ударившее по ним. Нужно что-то делать.

Он вновь вскинул посох, возвращаясь в бой. Если не можешь убить, нужно хоть помешать, максимально отвлекая порхающую тварь, не давая ей время для повторных нападений такой силы…

Наг снова взглянул в небо и принял решение. Личи сами не справятся, им требуется поддержка.

«Сначала ты». Вражеская магесса оказалась сильна, не устранив ее, действовать свободно не получится. Прямые атаки ее не достанут, площадные заклятья, скорее всего, тоже. Железное небо она даже не заметила, лишь на долю секунду замедлившись. Попробовать истощить — долго и сложно. Маломощные заклятья, слабые проклятья и их последствия магический щит, окружавший ее, буквально сжигал, направляя вложенную в них энергию на усиление защиты хозяйки. Плюс свита демоницы несколько раз прикрывала свою госпожу от атак, жертвуя своими жизнями. Живые батарейки и защитницы, оценил их наг, и не так хорошо защищенные, как хозяйка. Хотя та их бережет, унося от атак вместе с собой.

Прищурившись, Шепчущий выбрал цель — одну из мелькающих по небу черных точек, и отдал приказ.

* * *

Самия вновь активировала сферу переноса, едва почувствовав нацеленный на нее удар. Короткая вспышка перемещения буквально выдернула ее со свитой из облака тлена, вспыхнувшего там, где они были мгновение назад. Пятеро демониц с трудом взбивали воздух крыльями, меж тем по-прежнему готовые поддержать свою госпожу. Если бы не их помощь и магический резерв, которым они щедро делились с нею, она б уже успела погибнуть как минимум пару раз. Враг очень силен. Король личей гонял ее словно муху по всему небу, буквально не давая возможности для атак. Единственное, что утешало — силу, что он тратил на эту борьбу, ему восстановить будет негде, а любой запас маны не вечен…

Она подождет, когда ударит легион, и там уже личам будет не до выцеливания носящегося над головой мага. Вот тогда она свое и возьмет!

Недолгая передышка, чтобы восстановить дыхание. Она мысленно потянулась к медальону, висящему на шее, проверить остаток маны. Его ей вручил учитель перед боем, сняв с собственной груди, и только артефакт позволял ей выживать все это время, щедро делясь накопленной учителем силой и позволяя предчувствовать нацеленные на нее заклинания.

Чувство угрозы вновь остро кольнуло разум, заставляя привычно отреагировать на нее. Плетение сферы переноса стало рождаться едва ли не сразу, как она почувствовала опасность, — и неожиданно прервалось острой болью в груди, откуда вдруг высунулось окровавленное жало кинжала… Она успевает обернуться, чтобы увидеть Батисту, сжимающую рукоять и недоуменно смотрящую на свои руки, явно не понимая, что происходит. Удар когтями наотмашь располосовывает тело, предательница безвольной куклой летит вниз. Огненный доспех Самии был предназначен для магической битвы, но плохо сопротивлялся выкованной в черных кузницах стали и не сумел задержать подлый удар…

Боль от раны разрушает контроль, заклятье переноса распадается прямо в руках, она пытается вновь его возродить, но время упущено… По ней ударяет сразу несколько хорошо узнаваемых заклинаний: Ветвистая молния разрывается в воздухе и, разделившись на изломанные лучи, поджаривает оставшихся демониц. Копья тьмы ударяют по созданному колдунами легиона щиту, просаживая защиту. Следом Коса Смерти вспарывает воздух, ударив в личный огненный щит, вспыхнувший перед Самией, и, пробив его, оставляет длинный разрез на теле, из которого тут же потоком хлынула кровь.

Она бы еще успела уйти, но сразу за этими тремя ударами последовал новый: пять жемчужин, добытых на Таурисе и обработанных магами-артефакторами, подброшены нагом в воздух в самом начале атаки. В каждую из них жрецом Паладиуса было вложено Большое благословение Света, и все они ударили одновременно в одну единственную мечущуюся цель. Череда вспышек, белоснежный свет мягким золотом растекается по небу, и это благословенное тепло оказывается страшнее заклятий личей и карт, примененных змеем, заставляя Самию буквально взвыть от непереносимой боли…

Огонь Бездны, горевший в ней, ядро души — все это просто угасло словно свеча, задутая губами Бога, и к земле уже полетело обугленное тело, утратившее жизнь.

* * *

— Кукловод потрачен не зря, — ухмыльнулся наг, оценивая результат своей атаки. Клубок щупалец высушенными черными водорослями рухнул у Малого алтаря, а пустая белая маска, отвалившись, прочертила короткую борозду в песке. Маг из междумирья, пока еще слишком слабый для такого противостояния, отдал все свои силы, борясь за мгновения контроля над приближенной к вражескому магу демоницей. — Теперь можно и повоевать, не опасаясь угрозы внезапной магической атаки…

А пока, Книга, призыв, «Дрессировщик» Саравати и короткий кивок появившемуся офицеру в сторону падающего между двумя армиями тела:

— Займись, Игла перебросит тебя и Мардукаев до места.

«Теперь вы», — наг посмотрел на надвигающуюся орду демонов…

Шепчущий ударил, когда до наступающей армии оставалось менее трех тысяч шагов.

Комета, одна из мощнейших атакующих карт в колоде, полыхающей искрой сорвалась с небес и, ускоряясь, понеслась к земле. В свое время он вложил в нее максимум усилений: взрыв, увеличение урона, площади и дальности действия, остроту, а также золотые руны Йарн, «первородное пламя», Грид и Охол, разгоняющие и проводящие снаряд сквозь барьеры. И теперь сильнейшее из заклинаний Земли и Огня готово было проверить на прочность магический щит, окружавший вражеского генерала. Его наг смог засечь почти сразу, нужно было лишь немного подождать с атакой, сначала устранив мельтешащего в небе мага.

Заметив угрозу, легион демонов, до того с неотвратимой уверенностью ровными волнами надвигающийся на засевших в скалах хаоситов, ускорил свое движение. Шагающие «башни» архусаров начали свой тяжеловесный разбег, сорвалась в галоп ревущая кавалерия, полыхнули бардовым крылья владык посоха, подгоняя магией выдыхающих пламя. Зашевелились ряды за ними. В центре, не сбивая шага, перестроились проклятые рыцари, следуя копошениям колдунов. Вся демоническая армия, как изготовившийся к прыжку пес, нацелилась вцепиться в глотку незваным чужакам. При более чем десятикратном превосходстве в численности, они растопчут нарушителей, просто завалив тех телами и утопив в крови.

Если доберутся.

Большой разлом жадной пастью разверзнул земную твердь под ногами отрядов правого фланга, заставив самых шустрых нападающих с воплями ярости и ужаса ухнуть в черную глубину, а следующих за ними в панике затормозить, изо всех сил осаживая скакунов… и все равно отправиться на дно провала под напором бегущих сзади демонов, увлеченных лавиной атаки. Голод земли слева был сначала незаметен, но верещащие птицеподобные твари бежали все медленнее и медленнее, постепенно зарываясь лапами глубже в песок. Он уже не выпустит своих жертв, что бы их седоки ни делали. Правда, громадным архусарам коварная ловушка оказалась нипочем.

В центре единый поток кавалерии разбили на ручьи, вынудив замешкаться, возникшие барханы Цепи холмов, а между ними пытались переломать ноги «скакунам» неожиданно проявившиеся ямы Кротовьих нор. Усиленные камнями, Ловчие ямы неплохо справлялись с задачей замедлить массивных динозавров, заставляя архусаров спотыкаться и терять темп. Ловушки и фортификационные карты сработали на отлично, придержав первые отряды и не дав им вовремя покинуть запланированное место бойни.

Активатор нага вспыхивал раз за разом, нацеливая вложенные в него карты. Сейчас змей сполна реализовывал преимущество, доступное лишь Игрокам — не надо часами создавать сложных плетений, не нужны годы обучения и тренировок для обретения контроля и должной концентрации, а самое главное — нет риска, что стоит чему-то тебя отвлечь, и заклинание рассыплется, ударив по тебе откатом. Не приходится тратить горы золота, по крупицам собирая знания и экспериментируя с различными плетениями. Чары, в том числе доступные лишь архимагам, заранее вложены в оболочку из карт и наполнены силой, и сейчас Шепчущий собирался максимально реализовать дарованную Владыкой Хаоса своим служителям фору, за считанные минуты используя сразу десятки сильнейших карт, накопленных за годы в Игре.

Не скупясь, он отпускал их на волю, словно птиц. Пусть летят, время наполнить оскудевший алтарь чужими жизнями. Даже самый талантливый маг или целый их конклав не смог бы так быстро и в таком количестве создавать чары подобного масштаба. Наг обрушил на легион демонов свои сильнейшие ударные комбинации. Песок всколыхнули Щупальца Сотхакара, хватая все живое и неживое, оказавшееся поблизости. И так уже «засвеченная» синергия Алхимического дождя и Искры отпечаталась на сетчатке ярчайшей вспышкой, испепелившей все, что успел охватить Желтый туман. Гейзеры подземного огня ударили из-под земли, сжигая все на своем пути, а бесследно сработавшая до них карта действия Призрачное пламя, усиленная редким камнем Воплощения, вызвала взаимодействие, которое невозможно «считать», просто наблюдая, — отсветы огненных фонтанов порождали новые гейзеры, опаляющие жертв не хуже оригинала, хотя и выглядели фантомами. Крохотные отблески звезд осветили багряное небо ада — Солютарис сорвался с небес, устремившись вниз россыпью ослепительно-ярких огоньков, обещая вскорости пронзительный ливень…

Первым своим ударом змей хотел ошеломить противника, смять его построения и планы, посеять ужас и смерть. Но орды мелких и средних демонов не основная проблема. Они лишь тело, главное — устранить голову.

Он послал вперед Небесного наблюдателя, когда первые из примененных карт еще только начинали действовать. Вражеские колдуны сделали все, чтобы защититься от Кометы: многослойные щиты вспыхивали перед ней, но алая звезда вспарывала их один за другим, успев набрать скорость. Лишь в последний миг чудовищным усилием они все-таки смогли сместить ее траекторию, и раскаленный каменный шар ударил не по изначальной цели, а в нескольких сотнях шагов от нее. Чудовищный взрыв сотряс землю. Когда метеорит рухнул вниз, пласты земли взлетели в небо, и за ними последовала ударная волна вперемешку с каменным крошевом, а в эпицентре удара бушевало ослепительное пламя, сжиравшее все, до чего смогло дотянуться. Рожденное картой безумие выплеснулось бы гораздо дальше, но воля архидемона дотянулась до основы измерения домена и взяла под контроль физические законы, локально изменив их, не позволив единственному заклятью уничтожить весь легион разом. Но даже так чудовищной силы удар разметал проклятых рыцарей и смертоносной метлой осколков прошелся по их строю, кромсая плоть, пробивая и сминая доспехи. Полсотни колдунов за их спинами, истощенные предыдущей борьбой, осыпались как подкошенные — матерчатая ткань оказалась плохой защитой от быстрой и острой каменной шрапнели.

А в следующий миг в эпицентре взрыва оказался сам наг, перенесшийся по Метке пути, установленной Наблюдателем.

* * *

Черные щупальца первозданного мрака, из тех глубин, где умирает само время и пространство, хлестали по земле, наводя опустошение в плотных рядах наступающего легиона. Выдыхающий пламя громко ревел, напрасно пытаясь вырваться из захвата, но его усилия лишь привлекали новые плети, стремящиеся скрутить и поглотить неподатливую жертву. Пустотники, перенесенные Иглой в самый центр призванного мрака, отбросили прочь свою созданную из запекшегося песка оболочку и… подставились под удар самых толстых и длинных отростков. Мгновения противостояния — и невидимая рябь разлетелась вокруг, то прижимая, то заставляя парить песок и камни. Обильная жатва привлекла истинного владельца черных щупалец, а гибель чуждых материальному миру существ дестабилизировала и ослабила скрепы пространственных границ… И Сотхакар лично явился на зов, постаравшись поглубже просунуть свои жадные руки в микропорталы, открытые для него картой, желая ухватить как можно больше теплых комков плоти, пока не закончилось время призыва…

Метались перепуганные вопящие твари, сбрасывая своих ездоков. Архусар, потеряв над собой контроль, сорвался на бег и, не обращая внимания на тычки погонщика, рванул назад сквозь свои же боевые порядки, давя все, что оказывалось под ногами. А призванные из карт чары лишь продолжали набирать силу. Белоснежные искры Солютариса, обманчиво красивые, падали с небес, превращаясь в мохнатые плазменные шары, что с легкостью прожигали доспехи и плоть, а коснувшись земли, взрывались, разлетаясь в стороны протуберанцами бушующего пламени. Адские мечники, попавшие под основной удар, сотнями сгорали под яркими всполохами заклинания, яростно воя и рыча. Они принялись разбегаться, утратив всякое подобие строя, и гибли, гибли, гибли… Удары Хаоса смешали порядки демонов, все больше архусаров, рыча и не слушаясь команд, пытались повернуть назад. Выдыхающие пламя, оправдывая свое имя, заливали пустыню огнем, пытаясь спасти свои жизни от лезущих и лезущих из-под песка черных щупалец, не разбирая, кто еще попадает под их огонь.

Кто-то из наступающих все же прорвался сквозь первый шквал атаки хаоситов, но по ним наносились все новые и новые удары. Стальной ветер принес с собой сотни обломков созданного за века войн оружия: мечей, копий, кинжалов, дротиков, наконечников стрел. Бешеный порыв стихии впечатал их в приближающиеся ряды демонов, кромсая плоть, сбивая с ног, рубя и убивая всех, кто не укрыт надежной броней… Врата в пустоту создали мерцающую силовую воронку, равнодушно втягивающую в себя все рядом с собой, быстрее и быстрее закручивающуюся и неумолимо разрастающуюся… Ветер ледяных осколков… Рой взрывающихся метеоров, разлетевшийся тысячью осколков… Молитва безумного…

Рэн, вновь призвав Активатор, четко выполнял план нага: задерживал наступление демонов, как мог. Выданные змеем карты закончились, и человек изменил собственное прошлое решение, пустив в ход свои.

Пиритовые шипы, вырастая сверкающим, как доспехи паладинов, частоколом, нанизывают на золотистые копья и тварей, и их всадников. Лучи обжигающего света… Напор нельзя снижать, нужно нанести максимальный урон, не дать демонам опомниться и реализовать преимущество в количестве живой силы.

С места срываются Безголовые всадники, чтобы лихим наскоком смешать первые ряды уже довольно близко подобравшихся демонов. Следом чеканят шаг Костяные легионеры — видимо, наг решил пожертвовать ими, использовав в качестве первого заслона. Медленно выдвигаются вперед массивные Гранитные элементали, заменяя в авангарде ушедших вперед скелетов, а Огненные фейри, кружась, создают воплощение Великого духа огня…

Тем временем Армия смерти продолжает действовать как единый механизм: заклятья одно за одним срываются со вскинутых жезлов Архиличей, усиливаясь Кругом стихий, Девы погибели в потустороннем танце напитывают создаваемые чары своей ненавистью к жизни, Алтари, как голодные вампиры, громко гудя, всасывают щедро разлитую в воздухе чужую боль и отблески гаснущих жизней…

Вдали, за строем врага, куда переместился Шепчущий, что-то ярко вспыхивает, и новый мощный удар сотрясает землю. Сейчас наг пытается обезглавить вражеский легион, уничтожив его командиров. Мгновение спустя в защищенный от ментального воздействия разум Рэна бессильно тычется чья-то мысль — это сигнал! Компас! На нем уже возникла отметка для нанесения удара. Столб Света, применить.

Он действует привычно, четко отслеживая окружающую обстановку. Он помнит цель и план. Свое решение рискнуть жизнью ради целой планеты и ради будущего собственного клана. И в голове никак не укладывается, что где-то там, у стен Акш’дхара, сейчас тоже он ищет способ проникнуть внутрь демонической цитадели. У него есть память и знания, он не забыл, что вроде как копия и у него как будто есть хозяин и господин, чей оставленный для него порядок действий — закон и отправная точка. Но одновременно, он — Рэн, сын и дитя двух народов, он обладает теми же умениями и опытом, что и призвавший его, и может так же хорошо принимать решения. Сам. Он есть или все же нет? А если есть, кто он вообще такой? Так странно…

Золотой усилитель Идеализация из виры Ящеров, значительно улучшающий все способности призванного существа, неожиданно подошел ко Второй половине, убрав все ограничения копии. Теперь он тоже может призывать Активатор, тоже чувствует бегущую по жилам кровь и опаляющее дыхание эйфории боя. И чем дальше уходит в прошлое момент разделения, тем ярче ощущение пробуждения ото сна. Его все меньше интересует результат происходящего сражения, он просто наслаждался бытием, он есть…

Грохот столкновения впереди приводит его в чувство. Безголовые всадники достигли порядков противника и, на ходу срывая свои огненные черепа, бросили их перед собой, прежде чем лихо развернуться обратно, а пустыня содрогнулась от полутора сотен взрывов, взметнувшихся к небесам сполохами огня. Образовавшийся завал из тел крикливых «птичек» вызвал мимолетное удовлетворение. Он — Рэн, он спустился в Бездну, чтобы победить. И не важно, кто и где делает свою работу. Он каждой частью своей души желает, чтобы та была сделана хорошо, и готов, если надо, зубами вырвать победу! Он никогда не сдается. Из песка прорастают Взрывающиеся кристаллы Этнакора, ударяя в мягкое подбрюшье демоническим скакунам, заставляя очередную волну всадников пропахать мордами землю, а Девы погибели затягивают Песню ужаса, сея панику в рядах врага и отправляя их обратно в созданное Безголовыми пожарище.

И когда из стены пламени вырываются разъяренные великаны — это становится неожиданностью для всех.

* * *

Яростно ревя, более полутора сотен баглеров, сумевших пережить удары заклятий, ринулись вперед. Кровь хлестала из многочисленных ран, большинство из них давно должны были осесть без сил, но ярость, живущая в них, оказалась сильнее боли, она словно огонь, пожирающий все внутри, она — сила, она — проклятье. Смерть, кровь, крики и стоны служили отличным горючим материалом, нужна была лишь искра, чтобы все вспыхнуло. И воля Ламокосты стала ею.

Адский генерал, отдав приказ, бросивший в последнюю атаку великанов, быстро окинул взглядом поле боя. Эта битва пошла далеко не по лучшему сценарию: авангард изрядно поредел, иссыхающие ручейки всадников уверенно принимают на копья вражеские скелеты, огненные ящерицы уничтожены полностью, потеряна бо́льшая часть младших колдунов и защищавшие их рыцари, остальные силы рассеяны. Но они есть. И свою задачу выполнят до конца. Если хотя бы пара баглеров сумеет прорваться к вражеским магам, то одну из целей можно будет считать выполненной. Дюжина темных паладинов вместе с носящими посох еще умудряются удерживать щит, пожиравший заклинания нага, но постепенно проигрывают свое сражение: змеелюду не надо ни знать, ни понимать те чары, что он с легкостью призывает в этот мир, одни за другими обрушивая на купол штаба заклятья, на создание которых даже у сильных магов уходит не меньше минуты. Времени мало, и все же, даже если не сможешь одержать полную победу — нанеси врагу максимально возможные потери.

Воля командира, приказ. Архусары, из-за ментальных чар врага утратившие контроль над собой, замерли и, внезапно развернувшись, перешли на бег, направляясь обратно к цели. Теперь вы. Воины-скорпионы пострадали меньше всех, потеряв чуть меньше трех сотен бойцов, но бессмысленно разбегались, спасаясь от ударов вражеских заклинаний. Пара секунд на оценку и принятие решения, и к ним летит приказ на построение и организованное отступление. Их главной целью был обстрел со скал ущелья, теперь это уже не актуально. А на стенах столицы они еще пригодятся. Мечникам собраться группами и подготовиться к новой атаке, если великаны справятся со своей задачей. Варнхишу взять над ними командование и проследить, чтобы ни один слуга хаоситов не затесался в ряды демонов… Сейчас он словно дирижер играет на невидимых струнах, где каждый из сотен подчиненных его воле демонов — лишь инструмент и продолжение самого генерала. Это был его талант, способность, давшая возвыситься в Бездне. Его сила, его воля позволяла подчинять чужой разум, усиливать живущую в теле мощь, выплескивая ее в нужный ему момент. Но сейчас он чувствовал чужую волю. Играет не его музыка битвы, а навязанная другим. И в сотне шагов от него находился ее дирижер.

Оскалившись, наг короткой вспышкой магии добил пытавшегося подобраться к нему со спины демонического рыцаря, и начал быстро менять карты в своем Активаторе, явно готовя завершающий удар по штабу…

Тем временем Баглеры, разметав строй всадников, врубились в костяную фалангу, их осталось около сотни, но каждый из них был ветераном множества битв в Бездне и так просто умирать не собирался. Живущая в них ярость стала их щитом от вражеских чар. Начальные способности Лярв и Призраков вытягивать силы и жизнь сгорали в пламени ярости, не желавшей ни грана уступать врагу, а попытки воздействия на разум просто отлетали от демонов, словно камни пращи от башенного щита. Аморфные кляксы Безликих цеплялись за них своими руками-крючьями, но не в состоянии нанести значительный урон, лишь повисали на них, бесполезно путаясь под ногами. Мелкие раны не в счет. Взмах, удар, трехметровый шестопер проламывает строй скелетов, разбрасывая во все стороны костяки, новый удар расплющивает еще троих сзади. На баглеров обрушились Безголовые всадники, стремясь добить громил со спины. Мечи взлетают, копья бьют, а великаны, забыв, что они смертны, в порыве истинной ярости молотят по всему живому и неживому вокруг. Вампир пытается вцепиться в глотку и отлетает, отброшенный далеко назад, скелеты бьют копьями, Теневики мелькают вокруг, пытаясь замедлить, заморозив, а баглер продолжает яростно крушить, раскидывая вокруг себя изломанные кости и клочки тумана.

Они шли вперед и падали один за одним под ударами заклятий, мечей, копий, каменных валунов и хлестких выпадов Тьмы. Вот один гигант, весь истыканный копьями, с торчащей из руки парой сосулек, зашатался и опустился на колено. Ему в глотку попытался вцепиться Гуль, но он, поймав трупоеда свободной рукой, откусил тому голову. И только после рухнул на землю. Второй, обратившись в живой факел от удара Великого огненного духа, запустил свой шестопер в ближайшего каменного воина с такой силой, что разнес того на куски. Под ногами третьего неожиданно вывинтились из песка костяные Могильные черви и, выдохнув облака Тлена, заставили с ревом боли повалиться на медленно растворяющиеся колени. Чуть дальше в гуще схватки регулярно наливался светом, методично накапливая силу и заставляя трястись в электрических конвульсиях, огромный разумный сгусток шаровой молнии — Эктиталь…

Баглеры гибли, но щедро собирали плату за свои жизни, сумев дать архусарам время, чтобы прийти в себя, снова взять разбег и неудержимыми таранами рвануть к прорванному строю мертвяков. Хороший вышел ход, оценил Ламокоста. Враг явно такого не ожидал, списав динозавров, потерявших голову от первобытного страха и ментального удара, со счетов.

Бросив короткий взгляд на открыто стоящего нага, что уверенно обрушивал силу своих кажущихся бесконечными карт на штаб, командующий медленно выдохнул через зубы, и сосредоточившись, усилил контроль за собственными мыслями.

Пора уходить. Еще один темный паладин в судороге рухнул на песок, до конца отдав свои силы и жизнь на поддержание щита. Здесь он уже больше ничего сделать не сумеет, проигранная битва — это не проигранная война. В Акш’дхаре его ждет легион Истязателей, а Разъяренных сейчас спешно перебрасывают с Румии. Там противник так и не попытался напасть, лишь обозначив видимость атаки, начав обстрел. С новыми силами Ламокоста сможет провести новый раунд битвы, и в этот раз преимущество будет на его стороне. Посмотрим, что сделает наг против свежего легиона, когда сам он явно растратил бо́льшую часть из доступных ему заклинаний и опустошил алтари…

— Сила Истока, вечное пламя Ярости, которое никогда не угаснет, то, что живет в каждом из твоих детей, прими меня в свои объятья! — заклятье перехода срывается с его уст… и ничего не происходит.

Наг, явно поняв, что главный противник пытается ускользнуть, неодобрительно качнул головой:

— Придется задержаться, — крикнул он. — Не дело полководцу, обрекшему свои войска на смерть, бросать их в одиночестве.

Ламокоста глянул на дюжину едва стоящих на ногах колдунов, сжимавших посохи, четверку паладинов, готовых рухнуть в любой момент, затем перевел взгляд на небо, где серой пеленой растянулся Щит отрицания, закрывший дорогу для бегства, и после сам шагнул за барьер штабного щита.

Снятая с пояса рукоять двуручного меча, повинуясь воле хозяина, заискрила рунами, медленно проявляя свое лезвие в реальности. Гарда на миг замерла возле лица, чтобы через секунду острие клинка нацелилось в сторону врага. Старинный способ вызова на поединок, оставшийся в его памяти со времен учебы в академии. Он был демоном, но сражаться и умереть хотел как человек. Он не был великим мечником, оружие в его руках было скорее атрибутом, символом власти, а если нужно — казни тех, кто вызвал его гнев. Его меч — это легионы, послушные его воле, готовые жить по его приказу и умереть, исполняя его. Это истинное оружие полководца, а не тупая железка в руках. Ламокоста помнил досье на нага, даже враги признавали талант змея во владении клинками. Наивно надеяться победить в схватке того, кто веками целенаправленно оттачивал свое мастерство, и все же он хотел завершить свой путь достойно…

«Так, значит, — наг окинул взглядом фигуру демона, бросившего ему вызов. — Хочешь умереть с мечом в руках, а не сгореть в пламени заклятий? Ну что ж, этот поступок он готов оценить. В такой просьбе даже врагам не принято отказывать». Черные клинки двумя птицами влетают в руки, а хвост скользит по песку, толкая тело вперед.

«Ветер срывает листья с деревьев» — базовая техника для прощупывания врага и понимания уровня его мастерства. Потрошитель и Осквернитель быстрыми росчерками пластают воздух, вьются вдоль тела и меча врага, сковывая и навязывая свою волю. Укол, отход, легкий наклон тела и быстрая серия ударов. Укол и разочарование — враг слишком медлителен и прост. И все же, что-то здесь не так…

Демон внезапно вспыхнул, начав преображение. Трехметровая фигура, полностью закованная в доспех, стала стремительно расти и расширяться. Меч демона полыхнул огнем, выбрасывая волну пламени, а от самого стального гиганта ударила волна ледяного холода, буквально замораживающая все живое. Перед нагом вспыхнул щит, отразил обратно пламя, но полностью сдержать ледяное дыхание не смог, и то, коснувшись, сковало холодом мышцы. Одновременно с этим по Шепчущему ударили наблюдавшие за поединком колдуны, вложив остатки сил, чтобы продавить его щит. А в спину нага влетели сразу два проклятья от казавшегося мертвым демонического рыцаря: Упадок сил и Пустой взгляд, еще больше замедляя и ослепляя его. И, как завершающий штрих — сверху на хаосита обрушивается железная стопа, буквально раздавливая под собой змеелюда. Погас доспех, заскрежетала броня, брызнула кровь, отчаянно замолотил по земле хвост, но это уже была лишь агония. Кости хрустнули, извещая обокончательном поражении врага.

Вот и все. Ламокоста торжествующе заревел, подняв голову к небесам. Он победил!!! Старый трюк снова сработал! Ментальный фон, нужный настрой, фальшивые планы бегства — и наг, как телепат, думает, что знает, чего ожидать от противника, легко считывая поверхностные мысли. Честь, достоинство, предсмертный поединок — все это мусор. Есть лишь двое — победитель и побежденный. В конце остается только один, и для победы годятся любые способы.

Огромные, под стать увеличившемуся телу архидемона, черные лезвия мечей вспороли ему горло, а затем заскользили вниз, разрезая демоническую броню от шеи до паха, распахивая нутро. Сдвоенный удар клинков разворотил кирасу, вскрыв Ламокосту словно консервную банку. Затем последовал быстрый укол в грудь, в маленькую алую точку, пульсирующую внутри доспеха, — ядро души, разлетевшееся на сотни крохотных искр от удара божественных клинков.

Не успели доспехи с грохотом осыпаться вниз, как наг покончил с остатками свиты. Удар гигантского хвоста, и крохотные фигурки колдунов разлетаются по пустыне, свист стали, и от походного штаба лишь груда обломков с трупами не успевших разбежаться служек, новый удар — и два последних темных паладина, словно кузнечики, нанизанные на два клинка, чуть подергавшись, затихают…

Шлем-маска, награда, дарованная за прохождение Испытания на турнире, засыпает, его чары начинают слабеть, и тело со снаряжением возвращаются к изначальным размерам. У него было не больше десяти секунд, но ему и этого хватило. Верить в честность демона — ха! Он еще не настолько спятил. Наг ухмыльнулся, глядя на гору искореженных доспехов на песке. Начал поединок он сам, а затем, на краткий миг разорвав бой, оставил после себя обманку, под невидимостью отскочив назад Прыжком беглеца. И не ошибся.

Оглядеться через парящие шары-артефакты, оценить обстановку на поле боя. Трупы, воронки и вставшие дыбом барханы, затухающие пожарища, чернильные пятна Тьмы… Воины-скорпионы первыми отступили в сторону города и успели порядком отойти. Адские мечники, под командованием последнего из старших демонов, откатываются назад, явно избегая боя, немногочисленные всадники и тройка еле взмахивающих крыльями колдунов отступают вслед за ними. Одинокий демонический рыцарь мрачной фигурой маячит на границе обстрела Мертвого легиона, но и он разворачивает своего почти погасшего скакуна. Ну и пусть, преследовать их наг не будет, и так ни сил, ни карт, отведенных на этот бой, почти не осталось.

С баглерами всё: под совокупными ударами личей, баньши, элементалей, копьеносцев и всего остального воинства демоны, наконец, пали. Правда, они успели собрать щедрую жатву — почти треть Легионеров уничтожено безвозвратно, вместе с ними сорок с лишним Всадников, полдюжины защищавших алтари Рыцарей, пара Вампиров, половина Безликих и десяток Теневиков. Слабое мясо и вовсе без счета. Шесть элементалей Рэна, даже с учетом Поцелуя жизни. Неприятные, но все же допустимые потери. А вот Дев погибели было жалко. Четверым из пяти пришлось умереть, чтобы остановить архусаров, готовых смести Мертвую армию. В этой ситуации Карос сумел принять единственно правильное решение, и сейчас его результаты лежат на песке. Тела динозавров еще содрогаются, пусть они сами уже мертвы. Полезные зверюшки, оценил наг. А мертвыми они будут еще полезнее…

Кстати, о трофеях. Сумка на поясе приоткрыта, и в нее, медленно поднимаясь в воздух, отправляются остатки доспехов адского генерала, тела колдунов и темных паладинов. Ценный ресурс, который сложно не только найти, но и получить. Они еще смогут повоевать при проведении соответствующего ритуала, правда, уже в составе его армии. Главное чтобы хватило сил их поднять, оживить, а затем подчинить. Кстати, что с запасами магии? Мысль-приказ уносится к Саяру, и его ответ заставляет нага нахмуриться. В системе алтарей осталась едва ли треть от общего объема, камней силы нет, а Феи Рэна с его Хозяйками стихий такими темпами будут их наполнять не меньше трех-четырех дней. Это лучше, чем ничего, и все же слишком мало…

Ударных карт, кроме резервных, почти нет, все израсходовано в одной сокрушительной атаке, и теперь нормально воевать ему, считай, нечем. А оставаться совсем с пустыми руками нельзя в принципе — Ящеры обязательно узнают, вернее, они уже знают, что Шепчущий лично участвует в рейде на Акш’дхар. Если он победит, но останется «гол», его уничтожат по возвращении, заставив выбраться из дома. Ради его смерти не пожалеют никаких ресурсов: ни карт, ни бойцов, ни политических рычагов…

Единственное что радует — новой битвы не предвидится. Легион, выступивший из города, он уничтожил. Пока демоны перебросят новые силы, пока решат, что делать дальше, Рэн должен будет добраться до Бойцовых Ям и проникнуть в город. Свою работу он выполнил до конца, сейчас все глаза и следящие чары будут прикованы к Мертвой армии в ожидании его следующих действий. А он подождет, соберет трофеи, призовет Склеп, приведет войска в порядок, выражая готовность к дальнейшему продвижению. Главное, чтобы новых врагов не появилось, а то с полупустой Книгой и исчерпанными алтарями он сейчас разве что небольшой портовый городок штурмовать сможет, а не демоническую твердыню.

И, словно в ответ на мысли нага, посреди пустыни прямо под куполом Щита отрицания стали появляться легионы Дома Боли со стражем внешних границ во главе…

Глава 16 Враги и союзники

Глава 16.Враги и союзники

— Да вы еще откуда взялись⁈

Шепчущий со все нарастающим удивлением и непониманием смотрел на появляющиеся посреди пустыни отряды демонов Дома Боли. Палачи, с торчащими по всему телу металлическими шипами, их помощники живодеры, напоминающие ходячие горы мышц в броне из кожи поверженных врагов, навсегда закованные в железные маски и вооруженные ржавыми клинками и крючьями. А вот это, видимо, п ожиратели плоти — сухие поджарые человекоподобные твари с костяными клинками вместо рук и огромной пастью на пол головы. История последних нагу была хорошо знакома. Таллы из Тириса, мира, обрушенного в Бездну Исшахаром пару тысяч лет назад, прежде верные и преданные слуги змеиного народа, присягнувшие Бездне в обмен на жизнь. Чуть вдали появились выжигатели разума в черных балахонах, большая свора гончих крови… погонщики…

Глаза перебегают с одного отряда демонов на другой, а те все продолжают и продолжают появляться, заполняя собой Поля Ярости. Они что, шли за ними от самых Садов Безумия⁈ Но почему тогда появились лишь сейчас? А вот и знаменосцы… Свежесодранная кожа, укрепленная на древке, и символы, начертанные на ней, — эмблема легиона Свежевателей. Лицо какого-то несчастного с распахнутым в вечном крике ртом на знамени легиона Отчаянья. Третий стяг — из тяжелого черного бархата с кроваво-алыми потеками и изображениями дыбы и железной девы…

Шары-наблюдатели, присматривавшие за столицей, повинуясь его воле полетели обратно, все ускоряясь. Контролировать выходы из города уже нет нужды — тут образовалась угроза куда серьезней. Разум продолжает оценку вражеской армии, взгляд перебегает с одного знамени на другое. Один, два, три… Четыре!!! Четыре легиона Дома Боли, и во главе — Тахалот. Архидемон появился первым, гордо взбивая воздух своими крыльями, он с презрением смотрел вниз, явно оценивая обстановку. От огненного клинка, сжатого в руке, разлетались сотни крохотных искр, словно стремясь поджечь сам воздух. А внизу…

Глаза нага продолжали пересчитывать отряды демонов — не меньше шестидесяти тысяч голов… Кажется, это конец…. Он и один-то легион смог разгромить с трудом, почти на две трети исчерпав алтарь и истратив большую часть ударных карт из Книги, а здесь ему и одного порхающего в небесах архидемона хватит за глаза, не говоря обо всем остальном воинстве, что сейчас разворачивалось на земле. Да и в воздухе всевозможных тварей хватало. Часть из них даже не были ему знакомы: то ли что-то совсем новое, то ли наоборот, очень старое, настолько, что он даже в книгах упоминаний о них не видел.

Например, это вот что? Три здоровенные твари, маячащие в воздухе рядом с Тахалотом, похожие на огромных раздувшихся червей с сотнями торчащих из них длинных отростков, от тел которых исходит легкое желтоватое марево. Что они такое? Каковы их возможности, чего от них ждать?.. Мысли, словно сотни цветных стекол в калейдоскопе, продолжали кружиться, мешая сосредоточиться на главном. А главное — что? На секунду наг отбросил все мешающее: численность врага, типы отрядов, парящего в небесах архидемона. А главное, это… именно! Зачем они здесь⁈ Вывод пришел почти сразу после нахождения ключевого вопроса.

С чего вдруг Тахалот, отвечавший за защиту внешних границ домена Боли, бросил свой пост и внезапно рванул сюда? Такую армию не собирают для рядового набега, чтобы в очередной раз показать силу соседям и потренировать войска. А значит, здесь что-то большее, только что? Хотя… Передовые отряды всех легионов, находящихся сейчас в пустыне, успели поучаствовать в отражении вторжения в Сады Безумия. А теперь эти же легионы, только в полном составе, пришли сюда… За ним? Вряд ли, Шепчущий не переоценивал себя. Такую армию за его головой бы не послали. Урожай, захваченный им по дороге, месть за подрыв Столбов Крика, старые обиды — все это как-то слишком мелко и явно не стоит привлечения таких сил. Кажется, он понял… Это война, точнее, возмездие. За произошедшее в Садах. Но не только ему. Видимо, Дом Ярости как-то помог служителям Отца Битв попасть туда. Это вполне логично и многое объясняет… И открывает некоторые новые возможности.

Так, бегство пока отменяется. Представление будем отыгрывать до конца, главное, подобрать правильную приманку. А что он помнит про Тахалота?..

* * *

Тахалот, Страж внешних границ, с высоты взирал вниз, пытаясь понять представшую перед глазами картину: широкий проход, идущий сквозь ущелье Тысячи Криков, словно его прогрыз невероятно огромный земляной дракон, сокрушенные форты, чьи обломки виднеются у подножья скал, и поле битвы, усеянное мертвыми демонами. Сотни, тысячи тел, он буквально кожей чувствовал эманации смерти и боли, все еще разлитые в воздухе. И он видел того, кто все это устроил — Шепчущий. Остаточные эманации Хаоса все еще веяли над пустыней, а слегка потрепанные отряды нага отчетливо видны возле выхода из ущелья.

Но зачем? Он ведь выступал в союзе с Домом Ярости во время атаки на Сады Безумия. Не поделили добычу или Дом Ярости попытался устранить его, устроив засаду, чтобы не платить положенное по контракту? И вдобавок получить обещанную награду за голову этого чешуйчатого? И в Бездне, и в Радуге миров очень многие готовы щедро за нее заплатить.

Заманчивый куш, который теперь так легко получить. Армия нага явно понесла потери, но не это главное, опасна она не числом. Важно другое — силы во время боя тоже потрачено не мало: обугленная пустыня, исковерканные тела, дымящиеся воронки — все это говорило об ударах мощнейших заклятий и стратегических чар, и наверняка, запас оных истощился. С другой стороны, боевые порядки сохранены, и наг явно не собирается отступать. Планировал идти дальше? Хотя, теперь это не важно — против четырех легионов у него нет ни шанса. Главное, не дать змею сбежать.

Архидемон уже хотел отдать приказ о начале атаки, когда его разума коснулась мысль. Почти растворившись в барьере, она все же донесла несколько довольно интересных образов. Настолько интересных, что Тахалот все же пожелал услышать ее, а после даже начать диалог.

«Я вижу, вас заинтересовало предложенное мной», — вкрадчивый голос нага вызвал презрение у демона. Но картина горящего Акш’дхара, распахивающего перед ним свои ворота, сдержала Тахалота от приказа об атаке.

« Ты не в силах отдать то, что тебе не принадлежит! — рявкнул хранитель владений Дома Боли. — Не пытайся меня обмануть! Жалкая тварь, я сдеру с тебя кожу и вывешу вместо знамени, а твой череп украсит трон моего Владыки…»

«И что тебе это даст? — тихий голос легко заглушил грозный рев мыслеречи демона, заставив того невольно прислушаться. — Что лично тебе это принесет? Ты же понимаешь, что я не сдамся без боя, применю все, что у меня есть, использую любые резервы и доступные силы. Обрушу на тебя все, что смогу, отнимая у тебя время и ресурсы, а самое главное — победу. Разве моя голова купит тебе прощение, вернет милость Владыки? Кто я? По сути — обычный смертный, мелкая букашка в глазах бога, пусть и оцененная им выше большинства других, ничто в сравнении с тем, что ты допустил вторжение в сокровищницу твоего господина. А вот Акш’дхар, брошенный к его ногам… Это добыча, за которую тебе простят все, и даже вознаградят. Именно там сейчас горят врата на Румию, мир, который Дом Ярости готовится обрушить в Бездну. Там Огненная библиотека и питомники птиц шай. Сокровища города, его арсеналы, камни силы, жертвенники, загоны с рабами. Тот куш, который тебя обогатит и прославит в веках. Разве одна моя голова стоит этого всего? Я думаю, ответ тебе очевиден. Город почти готов пасть, я разбил легион, охраняющий его, разрушил сторожевые форты, осталось лишь шагнуть вперед и взять уже лежащую у ног добычу. И все это я предлагаю тебе за такую малость, как моя жизнь и десятая часть от захваченной добычи».

Тахалот задумался над словами нага, а затем уточнил:

«Временный союз?»

«Да, на время этого боя. И ты гарантируешь, что ни ты, ни твои легионы не будете меня атаковать до моего возвращения в Радугу миров».

* * *

— … Клянусь именем Владыки Меняющихся Миров выполнить все сказанное мной, — наг терпеливо закончил произносить слова клятвы и перевел взгляд на демона, парящего в паре десятков шагов от него. Тот явно ему не доверял до момента произнеся клятвы, и лишь услышав ее подлетел чуть ближе.

— Клянусь Пламенем Бездны соблюсти наш договор, выплатить тебе все, что пообещал, и выпустить живым из Бездны сразу после захвата Акш’дхара. И запомни, наг, после этого все будет так же, как и прежде — мы враги, а союзники лишь на этот бой.

— Меня устраивает, — кивнул наг. — С тобой приятно иметь дело. Если все получится, уверен, ты наконец получишь корону герцога и свой домен. Думаю, Владыка вручит Акш’дхар именно тебе, как его завоевателю.

На эти слова демон не ответил и лишь молча взмахнул крыльями, взлетая вверх. А до нага донеслись слова мыслеречи:

«Твоя армия пойдет в центре моих легионов».

* * *

Крылья поднимали Тахалота все выше, а он торопливо обдумывал, правильно ли поступил.

Акш’дхар — заветный приз. Во время всех их войн с Яростью Дом Боли так ни разу и не сумел прорваться дальше Разлома Тысячи Криков, и захватив столицу сейчас, он наверняка получит свое прощение. А вот корону герцога ему купит голова нага, брошенная к подножию трона Исшахара. Клятва Пламенем Бездны священна для всякого рожденного в ней и обожженного ее огнем, но ее нарушение опасно лишь для низших демонов, не прошедших перерождения. Высших, ставших частью Пламени, эта клятва уже ни к чему не обязывает. Это было одной из тайн, что известна лишь избранным. Не раз и не два она позволяла обманывать заключавших с демонами сделки смертных, что верили написанному в талмудах чернокнижников, не до конца понимая, кто именно все это им продиктовал.

И наг весьма скоро узнает, чего стоят клятвы демонов, пусть и унеся этот секрет с собой в могилу. Как и многие другие до него.

* * *

Небо Румии над Вратами содрогается, вниз тянутся жадные жерла черных смерчей, готовых вобрать в себя и поглотить все, чего коснутся. Ворóнковые бомбы, секретное оружие инсектоидов, создаваемое в их материнском мире, видимо, наг получил к ним доступ, взяв под контроль королеву-матку. Все три одновременно рванули в небесах, почти сразу после атаки ракет с термоядерными зарядами. С теми было проще: Азамай сумел их отклонить, отправив вертикально вверх в стратосферу, несмотря на все старания вражеских магов-артефакторов, что разукрасили ракеты рунами, защищавшими от внешних воздействий. А вот подобной атаки он не ожидал.

Черные смерчи раз за разом старались прорваться за барьер, выставленный им. Они втягивали в себя всю доступную материю, расщепляя ее и раскручивая воронку пустоты еще сильнее. Проклятый наг! Азамай заскрипел зубами. Потоки силы проносились сквозь него, удерживая над Огненными вратами щит Бездны, не пропускавший на близлежащую территорию атаки противника. Главное — устоять, удары по Вратам почти прекратились, скорее всего, это был последний, завершающий залп, призванный добить цель, истощенную предыдущими нападениями. До этого Летящие весьма активно обстреливали демонов с помощью дальнобойных заклинаний и артиллерии, но так и не осмелились пойти в наступление, попав под пару его ответных ударов пламенем Инферно.

«Азамай, ты нужен здесь!» — мысленный зов Алого Господина коснулся его, когда одна из трех воронок начала замирать, поглотив всю доступную вокруг себя материю.

«Зачем⁈ — рявкнул он, продолжая борьбу с оставшимися двумя. — Вы что, сами не в силах разобраться с парой отрядов хаоситов?»

«Здесь Шепчущий».

Голос Алого Господина был наполнен горечью и сожалением. Таким его третий столп не слышал уже пару тысяч лет с момента, когда Ампира сумела устоять, несмотря на выстроенные зиккураты и успешно начатое провозглашение мира своим.

«И он не один. Наг заключил союз с Домом Боли. Сейчас четыре их легиона в получасе пути от Акш’дхара. Легион Опустошителей разбит, Самия и Ламокоста мертвы. Для отражения атаки нам нужны все доступные силы».

Перед мысленным взором архидемона пронеслись видения легионов врага, марширующих по пустыне верхнего плато, отряды хаоситов, вливающихся в их ряды, тела бойцов Дома Ярости, усыпавшие алый песок. Заклятье дальновидения Алого Господина смогло пробиться сквозь барьеры, выставленные Тахалотом, показав истинную картину происходящего.

« Один я их не удержу, — яростно прошипел Азамай, — не пытайся все взвалить на меня.Я потратил слишком много сил на отражение атак здесь, да и нужно время на переброску легионов с Румии…»

Он с трудом верил в происходящее. Наг сумел их обмануть! Союз с Домом Боли, да как он вообще сумел его заключить⁈ Какое-то безумие. После уничтожения шкатулки с отрядом механической армии Исшахар объявил его личным врагом, назначив огромную награду за его голову, а тут бойцы хаоситов маршируют в едином строю с легионами Дома Боли! Осталось еще небесную гвардию Паладиуса к ним присоединить, чтобы все это окончательно утратило связь с реальностью.

«Нам нужна помощь, Алый. Мы с ними не справимся, даже если ты успеешь вовремя прибыть с внешних границ. Нам нужен Тенрахк и его сила. Пришло время Ему пробудиться».

«Хорошо, — второй столп Ярости произнес это нехотя, словно опасаясь своего бога едва ли не больше, чем врагов, готовящихся к штурму столицы. — Я займусь этим».

* * *

— Владыка.

Звуки и образы проносятся сквозь сон, прерывая его бесконечное парение среди витков пламени. Тонкий, безгранично сложный и прекрасный полет был сродни танцу, в котором он кружился, сгорая и перерождаясь. Он летел и падал, снова взмывал, чтобы заново обрушить свое сознание сквозь бушующий огонь Бездны, а тут эти слова, словно цепи с крюками, вцепились в его дух, возвращая его к реальности, оставленной им три с лишним века назад.

— Владыка. Вы нужны нам.

Эромин… Первый столп Дома. Только ему был оставлен медальон связующей нити. Все остальные узы, соединяющие бога со своим детищем, сильнейший из его слуг взял на себя. Став временной заменой благодаря заемным силам, наделяющим хотя бы частью могущества бога, он освободил Тенрахка от ноши, вернув свободу полета. И тут голос архидемона касается его разума, прерывая возвышение. Его танец-полет! Он уже был почти готов перейти на новую ступень и одновременно пасть, выжигая в себе все, что мешало стать сильнее. Остатки смертной души, ее память, предрасположенности, привычки — все то, что было лишним для бога, сгорало в Пламени Бездны, как и последние следы его демонической сущности вместе с ее страстями, яростью и устремлениями… Он был почти готов. И тут это!!!

Тенрахк был зол. Века медитации, его возвышение — часть прогресса точно будет утрачена — и все же, зная все это, кто-то рискнул… Кто⁈

Короткое касание памяти Эромина. Алый! Прежняя мыслесвязь отброшена в сторону, он касается разума оставленного управлять делами Дома архидемона напрямую:

— Говори…

— Акш’дхар почти пал, Владыка, без Вашей помощи ему не устоять. Сейчас там горят Огненные врата, ведущие в новый мир, готовый стать нашим. Зор’райг, четвертый столп, слился с Бесформенным, стражем Врат, и может погибнуть вместе с ними. Подобные потери сделают наш Дом слишком уязвимым перед другими, и они, почуяв нашу слабость, ударят со всех сторон.

— КТО?!! — слово было лишь оттенком той ярости, что снова начала в нем прорастать.

— Дом Боли при поддержке хаоситов. Сейчас четыре легиона во главе с Тахалотом двигаются к стенам города. Они смогли разрушить внешний барьер, убили Плоть, пробились сквозь ущелье Криков и Клыки Крови, защищавшие его. Один из легионов разбит. Остальные находятся слишком далеко, мы готовились к отражению атаки Дома Боли в других местах, их удар прямо здесь застал нас врасплох. Я вас подвел, Владыка.

— Маги большого круга? — уточнил еще неполностью вынырнувший из своей медитации бог.

— Сильно истощены, много энергии потрачено на укрепление и перестройку барьеров внешних границ. С гибелью Плоти Поющие пески пришлось превратить во внутренние территории.

Слова, образы… они почти ускользали из разума, и ему приходилось себя заставлять, вспоминая что они значат, при этом чувствуя, как прогресс возвышения откатывается назад с каждым таким усилием. Десятилетия, потраченные зря…

— Я помогу.

Соединяющие домены арки внезапно вспыхнули от переполняющей их силы, щедрым потоком вливающиеся в них прямо из Пламени Бездны. Легионы, размещенные у внешних границ, теперь смогут пройти в Акш’дхар напрямую, минуя длинные цепочки переходов между разбросанными в пустоте осколками материи.

— Теперь вы.

Огромная порция силы неудержимым потоком вливается в Алого Господина и демонов, замерших в лучах пентаграммы, нарисованной в большом круге силы, буквально наполняя до краев их оскудевшие источники. Его сознание начало соскальзывать назад, в то прекрасное парение, из которого его выдернул голос Эромина, но все же он задержался на краткий миг, и на теле второго столпа зажглась, ярко полыхая, переливающаяся силой печать.

— Твоя неспособность стоила мне восьмидесяти лет возвышения, — голос бога зол и холоден. — За это ты будешь восемьдесят лет возрождаться каждый день, всякий раз умирая случайной смертью, к которой ты не будешь готов. Если ты потревожишь меня еще хоть раз, то умрешь окончательно.

— Владыка, — зарычал от боли Алый Господин, меж тем смиренно опуская голову, — я принимаю Вашу кару, но пусть она наступит не сейчас…

— Хорошо, она будет отложена на три дня. Но потом ты получишь дополнительное наказание за все пропущенные дни.

Слова сказаны, дела завершены и сознание ускользает обратно в гудящее Пламя Бездны, чтобы продолжить прерванное перерождение.

* * *

Браслет на руке пульсирует нервной дробью, передавая сообщения нага. Длинная цепочка слов, транслируемая Тайвари по мере поступления, после которой я понял, что начинаю терять под собой опору. Легионы Боли… Вторжение… Такой удар наверняка заставит Азамая вернуться назад в Бездну… Да что б вас суккубы иссушили! Кажется, я начинаю понимать нага с его желанием свернуть рейд. Сейчас мне остро захотелось домой, в Двойную Спираль, на свой остров к Сай, Меджу, Ние… Одно дело — пытаться прорваться к Вратам, когда их главный защитник на Румии, готовится к отражению штурма альянса Летящих, что сейчас лупит по нему всем доступным арсеналом, и совсем другое — когда он здесь… Я не испытывал ложных иллюзий: как бы ни был хорош я сам, Владыка мыслей, карты, артефакты, взятые с собой — всего этого слишком мало. Перед глазами стоит иллюстрация с растерзанным полубогом, лежащим у подножия Врат. А я человек, обычный смертный, и там, где не справился сын бога…

Я с сомнением глядел на прозрачный куб, в котором застыла женская фигурка с гордо выпрямленной спиной.

Мне удалось добраться до Бойцовских Ям. Пробился сквозь пески и долбаных скорпионов, по пути срезал парочку сборщиков трупов, что заметили меня при очередной атаке скорпиона, почти в самом конце пути. Парящие кинжалы срезали двух мелких бесов, толкающих перед собой тележку с порубленными телами, почти мгновенно, те даже дернуться не успели. И все же это следы, хлебные крошки, по которым внимательные глаза легко проследят мой путь. Единственная надежда — что все они смотрели только в сторону нага, бушевавшего возле ущелья.

Но теперь…

Я сомневался. Вторжение легионов Боли — серьезная угроза, и Азамай будет там, где риск выше всего. Дом Ярости наверняка начнет переброску дополнительных сил в столицу, закроет город, готовясь к возможному штурму, и мне в этой ситуации пытаться пробраться к Вратам… Может, отступить, предоставив нагу с внезапно прибывшими «подкреплениями» завершить все самим? Пора прекращать без конца рисковать собой… С другой стороны, мы так далеко зашли, столько вложили… Я не знал, какое решение принять, и с каждой секундой сомневался все больше, а разум, разогнанный Аналитикой, на пару с Тайвари расчетливо подбирал все новые аргументы, чтобы повернуть назад…

Пальцы в готовности замирают над браслетом, в уме складываются слова сообщения. Но я убираю руку, так его и не отправив. Шепчущий… демоны… Дом Боли не откажется от такого куша, и вряд ли какие-либо договоренности с нагом их остановят. Наверняка захотят оставить Врата себе или, как минимум, попытаются стребовать выкуп за них с Ярости. Змею же, по большому счету, наплевать на Румию и тех, кто там родился. Если он сумеет заключить более выгодную сделку, то не упустит такой возможности. А люди достойны шанса на то, чтобы нормально жить, испытаний им и так хватило: вторжение инсектов, Игра, падение в Бездну… Если есть шанс все это остановить, значит я обязан попытаться, не перекладывая на других то, что выпало сделать мне. Нет, не так: если я хочу проложить свой путь в Игре, то должен убедиться, что рейд пройдет так, как задумано. Увижу, что у нага получается, лезть на рожон не буду, а если нет, значит, сделаю свой ход.

Ногтем на пальце я поддеваю фиксирующую печать на кубе и осторожно ставлю его на землю в укромном уголке, найденном мной возле Бойцовских Ям. Беловатый дым бьет вверх, куб распадается, выпуская свое содержимое, и я наконец вижу ту, что откроет мне путь в Акш’дхар, позволив проникнуть внутрь города.

Красивая, оцениваю я. И гордая. Это первое, что приходит на ум, глядя на нее. Длинные черные волосы с редкими белыми прядями спускаются почти до бедер. Большие фиалковые глаза внимательно смотрят на меня, словно оценивая. Точеный профиль лица, прямая осанка. Кем бы она ни была, явно привыкла повелевать, а не подчиняться. Интересно, как наг уговорил или, может быть, заставил тебя отправиться в Бездну вместе со мной? Воздушная диадема, надетая на голову, удерживает копну волос. Это явно не простое украшение, это символ власти и что-то еще, я буквально чувствовал исходящую от нее магическую ауру. Впрочем, как и от жезла, который она насторожено держала в руках, явно готовая сразу его применить. Легкий доспех, показавшийся под распахнувшимся от дуновения ветра плащом, плотно облегал стройную фигурку девушки, а металлические вставки в нем защищали уязвимые места. Синий плащ с глубоким капюшоном, наброшенный поверх брони, был расшит по краям любопытными рунами, но взгляд постоянно убегал в сторону, мешая их рассмотреть.

Пауза слегка затянулась. Владыка мыслей, сумевшая быстрее не только рассмотреть собеседника, но и оценить, первой назвала себя:

— Я Мистра, четырнадцатая фата Облачного замка.

Ого!!! Даже я слышал о них, натыкался пару раз в старинных хрониках. И то, что одна из них здесь, согласилась стать пленницей куба, спуститься в Бездну… Даже не представляю, как подобное удалось нагу, но это невероятно!

— Для меня большая честь познакомиться с вами, госпожа, — я склонил голову в низком поклоне. — Я Рэн…

— Не нужно продолжать, — фата остановила мои слова до того, как я успел их произнести. — Мне сообщили все необходимое, что я должна о тебе знать. Этого более чем достаточно. Что по обстановке?

— Мы возле Бойцовских Ям у западного входа в Акш’дхар. Но ситуация существенно усложнилась: в домен вторглись войска Дома Боли, возможен штурм города.

Мистра слегка качнула головой:

— Слова… Слишком медленно, открой мне свой разум, позволь общаться мыслеречью, так будет и проще, и быстрее.

«Тай, открой ей канал для общения. Но в пределах разумного, я не хочу, чтобы она сделала меня своей марионеткой. В отличие от нага, мы с ней друг другу никаких клятв о ненападении не давали».

«Поняла. Исполняю», — шепот Тайвари, и почти сразу я слышу голос Мистры у себя в голове:

«Думай, рассказывай».

Я плохо владею мыслеречью. Мысли то и дело соскальзывают на постороннее. Потеря «аватаров», изменение плана, убийство Плоти, прорыв сквозь первую долину, толпы глупо ревущих бесформенных, бегущих вперед. Это лишнее, как и мой забег по пескам. Обо всем остальном я знаю только из сообщений нага, и все же, как могу, пытаюсь рассказать о происходящем. Хорошо, что опыт общения с Котом помогает.

— Ясно. Мы можем выполнять свою часть.

Мистра чуть отстранилась, сделала шаг назад и, покопавшись в поясном кармане, достала небольшой стеклянный кулон с чем-то ярко горящим внутри. Она плотно прижала его к себе. И в тот же миг из подвески выплеснулось пламя, объявшее ее.

Фата, словно птица феникс, замерла среди языков пламени, а ее тело начало стремительно меняться и расти. За спиной девушки распахнулись кожистые крылья суккубы, из головы начали проступать и стремительно расти рога, длинный тонкий хвост с треугольным наконечником обвился вокруг ноги, плащ и доспех исчезли, распадаясь, а вместо них проступило нечто столь откровенное и пошлое, что это даже одеждой нельзя назвать. Какие-то кожаные ремешки, покрытые металлическими заклепками. Мистра, преобразуясь, так сладострастно изогнулась, что меня прошибло потом, и я на несколько мгновений буквально забыл обо всем… Желание начало накрывать меня, несмотря на все барьеры разума.

— Я готова, — голос Владыки мыслей донесся до меня, когда я все еще продолжал борьбу с собой, пытаясь настроиться на миссию. И без помощи Тай это было бы очень непросто.

Стараясь не смотреть на аппетитную грудь и оттопыренную задницу, я опустил глаза в песок, протягивая ей снятый с запястья связной браслет. Передо мной же на песок упал ошейник.

— Надевай и снимай лишнее. Игрушке для развлечений доспех и оружие не положены.

Я явно услышал легкий смешок в голосе девушки. В город мы должны были проникнуть используя образ одной из посланниц дома Похоти, служившей в столице. Ее облик и ауру Мистра как раз и скопировала. Что ж, я должен помнить, зачем и для чего я это делаю.

Глава 17 Акш’дхар

Глава 17. Акш’дхар

Балахар был доволен происходящим.

В Бойцовских Ямах царила нервная суета. Рабов со всех арен срочно загоняли в самый большой загон, вместо крыши затянутый железной сетью и служивший им жильем. Низших демонов, пришедших в Ямы в надежде съесть друг друга в бесконечных сражениях, обрести толику силы и заслужить право присоединиться к Дому Ярости, жестко сортировали надсмотрщики с окрасившимися свежей кровью кнутами — выбирали самых стойких и перспективных. Бойцы легионов, проходившие тренировки на аренах посложнее, а также гонявшие и пожиравшие рабов да низших в качестве заслуженной, хотя и нечастой награды, неохотно бросали свои занятия и выстраивались в колонны. Демоницы-суккубы, поигрывая плетками, гнали от дальних бараков самых ценных рабов-гладиаторов, выбившихся в лидеры среди своей братии: они были ближе всех к тому, чтобы быть поглощенными, послужив очередным кирпичиком в лестнице перерождения для уроженцев Бездны или, если смогут достойно развлечь заскучавших аристократов, пришедших подпитаться будоражащей аурой Ям, — самим стать частью расы демонов.

Несколько каменных столбов, жадными когтями загнутые к сердцу Ям, сыто вспыхнули пробежавшими по ним искрами. Это невидимую черту, поскуливая, безрезультатно пыталась пересечь очередная группка забракованных низших демонов. Их не взяли в город, решив бросить бесполезный балласт на потеху врагу, а за защиту столичных стен беднягам хотелось, вот проявившаяся граница комплекса и впивалась в шкуры нарушителей клыками рун, вытягивая силы и эмоции. Отчаянье и страх — не лучшая подпитка для резонаторов Ям, но и они пойдут в дело.

Да, не зря Балахар подмазал разводящего, определившего его на ближайший сезон стражем именно на западные ворота. На восточных любоваться пришлось бы только песчаными бурями да унылыми телегами с мусором. Северные и вовсе открывали лишь ради проверки во время смены караула, а про центральные мечтать не приходилось — туда брали лишь сильнейших гвардейцев. Здесь же, хоть и несколько однообразные, но все же развлечения! То выдыхающих пламя тренируют в большой яме с огненными гейзерами, то адские мечники в другой нарезают на ленточки жертв, гоняя тех меж всевозможных препятствий, иногда призывают пыльные смерчи для тренировок магов, постоянно меняющийся лабиринт служит ареной для низших демонов и пришедших потренироваться легионеров, но самое любимое — бои огнекрылых да суккубочек над ямой с грязевыми фонтанами: смотритель Авхотт очень уж наловчился прицельно стрелять по аппетитным фигуркам тут же облеплявшей их тягучей жижей.

Сейчас же и вовсе очередной день радовал временно слившегося с живым металлом врат стражника новыми событиями. Хоть стычки и сражения между Домами были обычным для обитателей ада делом, но все-таки нападение на столицу случается далеко не каждую смену.

О, работа приближается! Тоже, считай занятие: первая колонна демонов подтянулась к воротам, пора их проверять…

* * *

Голые ступни, увязая, проваливаются в алый песок. Больно. Без обуви и доспеха обжигает не хуже раскаленных углей. Сжав зубы, я стараюсь поспевать за стремительно идущей впереди суккубой, шустро перебирающей стройными ножками. Проклятая жара! Шаг, еще шаг. Боль только нарастает. Впившийся в пятку острый камень заставил буквально взвыть. Проклятый обломок, словно раскаленная игла, ушел глубоко в плоть.

— Госпожа! — заорал я, замедлившись и запрыгав на одной ноге, пытаясь ногтями выдрать из ступни каменную щепку. Но пальцы, мокрые от крови, все никак не могли ее зацепить.

Не оборачиваясь, суккуба лишь сильнее дернула поводок, заставив меня потерять равновесие и рухнуть на песок. Несколько десятков шагов я буквально волочился за ней, кувыркаясь и вопя на всю пустыню, чем вызвал лающий смех десятка надзирателей, возвращавшихся к Ямам за следующей партией рабов. Мистра замедлилась лишь возле входа в Акш’дхар и коротким рывком выхватила висящую на поясе плеть:

— Проклятая тупая тварь! — суккуба, не обращая внимания на местного стража врат, яростно завизжала и принялась хлестать и без того пострадавшего раба кнутом с вплетенными металлическими чешуйками. — Из-за тебя мне пришлось плестись пешком по этим пескам!

Удары один за другим сыпались на израненную спину. Мои непроизвольные стоны вызвали очередной приступ смеха, на этот раз у стража, и нервное подергивание ноздрей на взирающей сверху морде, что с любопытством проявилась на верхней части врат. Кровь, щедрым потоком льющаяся на песок, явно вызвала у него острый приступ голода.

— Пропусти! — рявкнула суккуба, отвлекшись от раба. — У меня есть право прохода. Я и так из-за этой тупой твари слишком задержалась снаружи, от став от основной колонны, когда объявили приказ об эвакуации.

Она опасливо глянула в сторону главных врат, к которым медленно надвигалось марево искажения, скрывавшее в себе врага. Угрожающие силуэты мелькали за туманной рябью в небесах — то ли отражение наземных сил, то ли противник и впрямь умел летать. Опасения суккубы были понятны без слов: магичка решила укрыться в стенах города, а не испытывать судьбу, сбежав подальше в голую пустыню.

— Город закрыт! — Балахар, гордо выпятив грудь, выдвинулся из металла врат по пояс, втайне очередной раз радуясь тому, что судьба оставила его на дежурстве именно здесь. Там, где враг готовится начинать штурм города, сегодня явно будет очень жарко, в прямом и переносном смысле.

— У меня есть право прохода и право защиты! — завизжала, теряя самообладание, суккуба, начав нервно дергать хвостом, опасливо косясь вдаль.

Даже отсюда было видно, как там начало формироваться нечто похожее на созданный из сотен лепестков огня ураган.

— Ваш Дом гарантировал мне это, я вхожу в свиту самой королевы! — И видя, что ни одно из слов не вызывает отклика в глазах демона, тихо добавила: — Может, договоримся? Не хочу ждать следующую колонну с рабами, если она вообще будет…

А вот эти слова смогли вызвать у стажа врат интерес. Он шумно втянул ноздрями воздух, наполненный эманациями крови и боли, что тут же породило урчание в его животе. Балахар кивнул на исхлестанного раба, лежащего у ног суккубы, и произнес:

— Оставь мне этого и проходи.

— Не могу, — демоница с сожалением качнула головой, оценивающе взглянув на раба, стонущего на песке. — Собственность госпожи, занимаюсь дрессировкой по ее приказу, потому и водила в Ямы, чтобы поучить на чужом примере. Могу предложить этих, — она, порывшись в поясном кармане, достала пару полупрозрачных розовых кристаллов с застывшими в них фигурками людей и протянула стражу. Тот мельком бросил на них взгляд, оценивая содержимое. Упитанные толстячки с тоской смотрят вверх. Видимо, суккуба планировала оставить их для себя.

— Проходи, — довольно рыкнул он, демонстративно коснувшись печати на своей груди. Металл врат начал истончаться, пока не открыл узкое горлышко прохода внутрь города. Демоница, соблюдая протокол, быстро ткнула рукой в привратный камень, выпуская свою ауру. Камень засверкал на несколько секунд, переливаясь всеми цветами радуги, сличая направленную в него силу с отпечатком, вложенным ранее, когда суккубе давали право прохода. Пара мгновений, и тонкое марево защитного барьера пропало, открывая путь в город, куда демоница торопливо устремилась, таща за собой на поводке едва успевшего встать на ноги раба.

«Надо было и его проверить маятником силы», — запоздало подумал Балахар. По законам военного времени всех входящих в осажденный город необходимо проверять независимо от того, кем они являются. Чертов голод и жажда плоти сбили его с мысли, заставив забыть об инструкциях! Он раздраженно рыкнул. Если об этом узнают, его сурово накажут. Если будет кому. Стена, а вместе с ней и врата, частью которых он стал, еле заметно затряслась, словно по ней ударили чем-то крайне мощным где-то вдалеке. Демон лишний раз порадовался тому, что дежурит именно здесь. И, хвала Пламени, что, похоже, это направление врага не интересует, а значит Балахар и дальше продолжит спокойно охранять проход.

Затем он взглянул на кристаллы с рабами, что явно были созданы в Доме Похоти, а там знают толк в наслаждениях. Подхватив подношение, одним движением когтя сорвал с одного из вместилищ удерживающую печать и через мгновение уже вгрызся в сладкую плоть толстяка, возникшего на песке.

Он должен удовлетворить свой голод, ведь завтра уже может и не быть.

* * *

Получилось!!!

Ния мчалась со всех ног, звонко стуча копытами по черному камню прохода в толстенной городской стене. У нее получилось! Хотя это и оказалось ой как не просто. Ошибаться было нельзя, пришлось сработать очень тонко: не играть, а именно быть той, чью маску она сегодня надела. Малейшая фальшь, капля жалости, непрошеное сожаление — и это ее непременно бы выдало. Нужно было сыграть на эмоциях стража, защищенного живым металлом, словно арфист на невидимых струнах разума. Боль, кровь, голод — все это стало ключом.

Аурные метки Рэна, большую печать духов, отметки богов, а главное, печать Смеющегося Господина — все это при проверке у врат наверняка бы заметили. Она и свою-то сущность смогла спрятать с огромным трудом, выпятив до предела огненную ауру суккубы и пригасив печать, оставленную отцом. Но это она сумела проделать лишь для себя, после тонкой и сложной работы с аурой и бесчисленных тренировок в Сфере медленного времени. Сделать подобное для Рэна у нее не получилось бы в принципе, поэтому единственный шанс пройти проверку был в том, чтобы ее никто не проводил.

Карты тут не помогли бы, требовалось тонкое, почти незаметное ювелирное воздействие, а не оглушающий удар по разуму вроде прямого контроля. Для этого и были нужны удары плетью и кровь на песке — чтобы пробудить голод, ослабить бдительность. Это позволило слегка приглушить вбитые мысли о подчинении и долге, а затем забросить приманку: такую вожделенную для любого демона живую плоть. Настолько желанную на тот момент, что страж на время забыл о своих обязанностях. Этих толстяков, предложенных нагом, она проверила сама и поэтому без сожаления отдала их в качестве платы. Два брата оказались растлителями детей и в ее глазах заслуживали участи похуже, чем смерть от клыков демонов.

Она еще раз облегченно выдохнула, оглянувшись по сторонам. Первая часть плана выполнена, пусть самое сложное еще впереди. И словно подтверждая ее мысль, с южной стороны города раздался оглушительный взрыв.

* * *

— Ну что ж, вот он, твой шанс преподнести мне горящий Акш’дхар, — сочащийся сарказмом голос архидемона раздался рядом с нагом, открыто стоящим среди легионов Дома Боли напротив огромных центральных ворот столицы домена Ярости. — Приступай!

Шепчущий пожал плечами и предвкушающе выпустил клыки:

— Непременно. Пусть только твои бойцы закидают стены чем-нибудь, все равно чем, лишь бы щитыпроявились и не исчезали.

Короткий кивок Саяру, и спустя положенное время в сторону столицы, величественно выплыв за разошедшиеся на мгновение щиты нападавших, оправились одно за одним несколько серых облаков антимагии.

Штурм начался…

Огненный клинок напитывался энергией вместе со своим хозяином. Сила переполняла Тахалота, бурлила в его крови, на краткий миг — десяток ударов сердца — он стал равен богу, чью искру поглотил мгновения назад.

Исшахар вручил ее, чтобы повергнуть Плоть одним сокрушительным ударом, после которого проклятая тварь не смогла бы быстро регенерировать, дав легионам Боли возможность буквально прорубить себе путь во владения Дома Ярости. Но наг открыл дорогу куда дальше, чем архидемон мог надеяться, и теперь сила, призванная повергнуть стража внешних границ, выплеснулась на ослабленные стены Акш’дхара. Яростные сами дали повод и право принести в их домен сущность другого бога, первыми нарушив негласный договор и открыв врата Одноглазому в Сады Безумия.

Клинок взмыл к небесам, он рос, увеличиваясь в размерах, и все сильнее утопал в божественном сиянии. Теперь одно лишь его присутствие сжигало все вокруг непрерывными волнами жара, порождая огненный ураган из сотен языков пламени. Невероятно огромный и болезненно-яркий, он замер, чтобы спустя миг рухнуть вниз. Перед его огненной аурой вспыхивали багряные щиты магических барьеров, охранявших город, и магические печати, наполненные жертвенной силой. Они стремились остановить его падение, но пылающая сталь, до краев наполненная силой бога, продолжала свое движение. Она буквально разрывала любые возникающие пред ней преграды, чтобы, наконец, вгрызться в кровавый базальт городских стен.

Грохот падения исполинского меча ударил по ушам, пронесшись по округе. И все стихло. На мгновение. Но вот по клинку, застрявшему в стене, начали пробегать частые мелкие волны. Все ускоряясь, сталь начала пульсировать внутри камня. Сначала мелкая тряска, затем ощутимая дрожь. Вибрация нарастала, стены вокруг пролома начали покрываться сетью мелких трещин, чтобы через пару десятков секунд буквально взорваться изнутри, разбрасывая повсюду огромные глыбы кровавого базальта. От этого взрыва образовался проход в несколько сотен шагов шириной, сам же клинок, повинуясь воле хозяина, огненной искрой взмыл в небеса, уменьшился и вернулся в руку довольного Тахалота.

— Хороший меч, — наг оценил проделанное оружием демона и невольно качнул хвостом, подавив укол зависти. — Мне бы такое не помешало… — чуть задумавшись протянул он, затем, повернувшись к стоящему рядом королю личей, уточнил. — Что с ритуалом?

— Сложно, владыка, — проскрипел тот. — Нужно время, энергии почти не осталось, на его подготовку и проведение уйдут последние запасы из алтаря.

— Ничего, думаю, необходимой силой нас скоро обеспечат, — прошипел наг, глядя на рванувшие к пролому легионы демонов. — Чего-чего, а боли и смертей сегодня будет предостаточно. Главное самому не пополнить чей-нибудь алтарь.

* * *

Ад и безумие — это то, что сейчас творится вокруг меня. Более точного описания я просто не в силах подобрать. Вокруг вопли и паника, приведенных из Бойцовских Ям рабов и низших демонов вглубь города не пускают, но те все равно пытаются разбежаться и забиться в какую-нибудь щель поглубже. Надсмотрщики лютуют, хотя и сами нет-нет, да косятся в сторону главных врат. Отголоски грандиозной битвы долетают даже сюда. В округе хватает поврежденных и горящих зданий, а дым от пожаров обжигает легкие и горло: обломки стен после первого удара падали повсюду, раскалывая дома и мостовые, а потом почти сразу начался обмен площадными чарами между защитниками и атакующими, причем многие из них по мощи не уступали стратегическим картам. Акш’дхар же изначально был обычным городом разумных из Радуги миров, поглощенным Бездной вместе с его обитателями. Демоны лишь переделали его под себя и особенности ада, укрепив границы, но не внутренние строения, поэтому кровавым базальтом и его прочностью те похвастаться не могли, вот и разваливались с первого попадания, грозя погрести под собой случайных прохожих.

Хвала Хаосу, мы оказались в стороне от основного сражения, но чтобы выжить и не сдохнуть от шального камня или удара долетевшего заклинания, нужно позаботиться о защите. Я, укрывшись возле разрушенной стены дома, торопливо натягиваю на себя броню дал’ронга — представителя младшей боевой элиты демонов, часто используемых аристократией в качестве телохранителей. Пальцы быстро затягивают массивные застежки, но тело плохо слушается: только что выпитый эликсир роста изменил меня, увеличив массу раза в два, чтобы соответствовать выданному нагом местному снаряжению. Мистра крутится рядом, создав сферу незаметности, сейчас сюда просто никто не хочет смотреть. Впрочем, даже без нее до нас тут никому нет дела. Повсюду хаос и анархия: погонщики и мелкие бесы, служившие как в Бойцовских Ямах так и самом Акш’дхаре, рабы и низшие, демонические твари, — все те, кто еще не утратил разум и инстинкт самосохранения, завалив телами попадавшихся на пути надзирателей и солдат, сейчас бежали в сторону центра, а оттуда на север. Тысячи всевозможных существ неслись со всех ног по улицам города, спасая свои жизни, а в небе лишь разгорался пожар боевой магии…

* * *

Битва у пролома закончилась почти мгновенно, враг не ожидал столь быстрого прорыва в стороне от главных врат. Ближайшие ряды защитников, что уцелели после уничтожения стены, были буквально сметены мобильными отрядами, как оказалось, специально оставленными с краю. Вслед за ними на улицы города с ревом хлынула армия Дома Боли, а ей навстречу с центральных площадей, рыча и выкрикивая угрозы, устремились легионы Ярости, что длинной цепочкой все продолжали прибывать сквозь портальные арки напрямую с внешних границ.

На земле, в небе — повсюду грохотала битва. Еще не прирученные птицы шай и их детеныши, вырвавшиеся из разрушенных питомников, метались, ничего не понимая и яростно визжа. Птицы с воем врезались во все встреченное в попытке защитить потомство, не разбираясь где свой, а где чужой, поэтому взрывы грохотали повсюду. Демоны, бесы, суккубы и сонм других всевозможных тварей носились по небу, яростно сражаясь друг с другом. Тела беспрерывным потоком падали вниз, а над всем этим словно царь преисподней парил Тахалот. С его клинка то и дело срывались волны пламени, буквально выжигая целые кварталы, разнося остатки домов, истребляя всех противостоящих ему. Один за другим валы огня обрушивались на землю, оставляя за собой десятки, а порой и сотни трупов. Кое-где вспыхивали магические щиты, противостоя его атакам. И лишь уродливые башни из кровавого базальта, там и тут воткнутые в тело древнего города, пока стояли нетронутыми.

Прорыв удался. Он довольно осклабился, глядя на горящий город. Архидемон даже мечтать не мог о подобном успехе! Чуть внизу под ним летели три червя-пожирателя. Тонкие отростки то и дело выстреливали вниз, выхватывая все новых и новых несчастных с земли и из воздуха. Бесы, гончие, минотавры — все, кто не отмечен печатью Дома Боли, шли сейчас в пищу, и от обильной добычи черви раздулись словно огромные кишки. Один из них, переполнившись, резко выплеснул в сторону подходящих подкреплений врага целую тучу густого темно-желтого дыма, измененного трупного яда и кислоты, от которого плоть, металл и камень просто растворялись. Целые улицы от этого выплеска исчезли вместе со всеми, кто по ним приближался. Через несколько секунд то же повторил и второй, плюнув вдоль стены и залив сразу несколько кварталов, превратив те в непроходимые смрадные болота и стерев из реальности пытавшихся атаковать с фланга защитников города. Правда, растворив при этом и несколько десятков союзных солдат, но Тахалот счел это допустимыми потерями. Третий червь также начал раздуваться, готовясь выплеснуть свой яд, чтобы уничтожить передовой отряд Дома Ярости, перекрывавший проход внутрь города, но по нему нанесли опережающий удар: сразу несколько ярко-алых лучей, словно вязальные спицы, проткнули длинное тело от горла до брюха, и тварь буквально взорвалась от распиравшего ее изнутри яда, выплеснув его на рвущиеся вперед отряды Дома Боли. Пара сотен таллов вместе с большой сворой гончих ада просто исчезли, растворившись в потоках кислоты.

Тахалот досадливо поморщился. Очнулись. Маги большого круга наконец-то начали действовать. Но ему есть что этому противопоставить: огненный шторм, создаваемый все это время прядильщиками чар, сформировавшись, устремился вперед. Тысячи огненных сполохов, кружась, понеслись по небу, готовые сжечь все, чего коснутся… чтобы через несколько секунд увязнуть в облаке черного мрака, начавшего возникать посреди города! Жадная непроглядная тьма попросту всасывала в себя любое проявление энергии, опустошала, впитывала в себя и росла, росла… И все же, недостаточно быстро: часть огненных сполохов сумела прорваться дальше, ударив по еще не задетым войной домам, по бегущим толпам на улицах города, по выходящим из врат легионам, по самим вратам…

Мало. Тахалот заскрипел зубами, увидев, как заклинание высшего круга, которое должно было смести врагов словно мусор, увязло в защитных чарах, созданных башнями, не оправдав потраченной на него силы. Ну ничего, там, где не справились колдуны, поможет он сам! Равных ему среди защитников Акш’дхара пока нет, он ощущал это отчетливо.

Громко захохотав, архидемон рванул вниз, сжимая свой меч…

* * *

Паника, волной захлестнувшая улицы, катками проходящие сквозь толпу отряды вооруженных демонов, спешащих к месту прорыва, обломки зданий, преградившие отдельные проходы, превратив те в бурлящие запруды, зарница боевой магии в небе и прилетающие оттуда шальные заклинания…

Я качнул головой, на время отключаясь от шара-разведчика — идеального маршрута к цели проложить не получилось, и повернулся к Мистре, торопливо заканчивавшей перебинтовывать ногу. Случайный удар заклинания создал сотни острых каменных лезвий, выкосив толпу, в которой мы пытались бежать, и пробил ее и без того истощенный магический доспех, выторгованный нагом у Лилит. За время забега нас уже успели достать пару раз, в том числе и местные демоны, якобы спасающиеся вместе со всеми, а на самом деле ищущие легкой поживы в общей неразберихе. Больше рисковать я не желал. Маскировка важна, но труп, убитый случайным заклинанием или клинком в бок, миссию выполнить не сможет точно.

Активатор возникает в моей руке, и я торопливо призываю заранее подготовленные для финального рывка карты: Доспех темного охотника, Багряный щит, Амулет хранителя жизни и Пирамида поглощения в качестве усилителя защиты, ее в любой момент готова сменить Длань бога, но пока на мне Амулет хранителя, повторяться не стоит. В обязательном порядке Браслеты Тора и артефакты ассирэя, жаль, что элементы комплекта Хранителя ночи не надеть, сборный доспех занял те же места. И последней защитной — карта от нага, он на ней настаивал особо: Амулет восходящего солнца, способный скрыть от любых проявлений магии Смерти, хотя нельзя сказать, что демоны так уж специализируются на поисковой магии этого типа, но Шепчущему виднее.

Для усиления себя самого Боевая ярость, Милость высших сил и Легковес — сила и скорость сейчас будут определяющими. Надетую демоническую броню я менять не стал: время слишком дорого, на это его просто нет, да и режим лазутчика доспеха, построившись под внешний вид брони, поможет обмануть не слишком внимательные глаза. Теперь Мистра. Для нее наг выдал карты из своей Книги, мне нужно было лишь активировать их, заслужив благодарный кивок в ответ. Очередь зелий. Один за одним я быстро выпил пузырьки, последним активировав свиток, подаренный архимагом, что должен был убрать конфликт меж эликсирами и снизить последствия отката. Владычица Облачного замка тоже не теряла времени даром: прижав скипетр ко лбу, она читала мантру Тишины разума, а затем, чуть подумав, осушила фиал Ментальной пустоты. Происходящее вокруг: смерть, боль, гнев, ярость — словно океан раз за разом накатывали на разум менталиста, грозя смыть его и целиком уничтожить. Чтобы выстоять, ей пришлось чем-то пожертвовать.

«Я готова», — послала фата мысль, переведя взгляд на меня.

— Пока рано, — коротко ответил, не сводя глаз с неба, где сейчас бесновался Тахалот.

Его уже пытались убить несколько раз: сначала заклинаниями, сфокусированными оставшимися башнями, а потом и в прямом бою. Но равных ему так и не нашлось. Упиваясь своей силой, он сейчас торжествовал, уничтожив в одной короткой, но очень жестокой схватке сразу троих предводителей легионов Дома Ярости, попытавшихся свергнуть его с небес. Кровь вытекала из его ран, но торжество было слаще боли. Сорванные головы врагов болтались возле пояса, их поглощенная сила пьянила разум, видимо, потому он и не сразу смог уловить угрозу. Рассекая небо на две части белой раскаленной стрелой к нему несся Азамай, наконец-то прибывший в Бездну, а Тахалот продолжал упоенно крушить все вокруг.

— А вот теперь пора, — быстро произнес я, повернувшись к Мистре. — Защитник Врат прибыл, но сейчас он явно будет очень занят.

Короткая пробежка, и режим длинного прыжка доспеха выдернул нас с улицы, заваленной десятками трупов, и в несколько приемов доставил на вершину жертвенной пирамиды, к которой мы и пробирались. Следующая из заготовок от нага отправляется в Активатор: Пять шагов Эрудели, золотая разовая карта, позволяющая создать цепочку коротких микропорталов на расстояние до трехсот шагов каждый, был бы весь маршрут в пределах видимости. Все, что нам нужно — это максимально близко подобраться к Огненным вратам, а дальше Владыка мыслей придавит всех защитников своею волей, а от меня потребуется лишь короткий рывок с заранее активированной Дланью и выпитым зельем Света в конце.

Я уже нашел взглядом Врата с возвышения, на котором мы оказались, но прежде чем успел вдохнуть и активировать карту, браслет на руке за пульсировал, передавая сообщение.

Одно короткое слово: «Жди».

* * *

Армии Домов Боли и Ярости схлестнулись с таким грохотом, словно пытались обрушить само небо, с ужасом смотрящее на происходящее внизу. Опьяненные яростью и болью, чужой и своей, буквально воя от боевого безумия, таллы врезались в минотавров, адские мечники врубились в отряды палачей, вращая топорами, пластали плоть мясники, сцепившиеся с мучителями. Вой, смрад, какофония криков, сотни заклинаний с обеих сторон и сверкающий металл клинков крошат, рвут и сжигают все вокруг. Словно две гигантские волны, армии демонов принялись неудержимо истреблять друг друга.

Грохот оружия, стоны умирающих… Разум в попытках оценить происходящее и просчитать развитие событий непроизвольно выхватывал отдельные эпизоды из творящегося вокруг безумия: вот гончая ада, вцепившись в глотку минотавра, сбила его с ног и кубарем покатилась по раскаленным камням, пара выдыхающих пламя вместе с носящими посох, просто разломав остатки дома, залили всю улицу огнем, уничтожив целый отряд таллов, чтобы самим погибнуть через пару секунд от алуруиновых копий, брошенных кем-то сверху. Оглушающий грохот впереди — портальная арка разнесена вдребезги рухнувшей сверху черной глыбой, что не осталась просто лежать на земле, а начала собираться в массивного голема, размером с трехэтажный дом…

— Начинаем! — коротко рявкнул наг, не отводя глаз от разразившейся в небесах схватки архидемонов.

Саяр, не дожидаясь дополнительных пояснений, вскинул посох над алтарем, к нему присоединились другие личи, давно замершие наготове вокруг. Последняя из баньши тоже вплела свою мертвую мольбу в ритуал, усиливая его. Лежащий на алтаре кристалл гибельного света, служивший фокусом чар, медленно воспарил вверх и начал неторопливо кружиться, постепенно превращаясь из грязно-серой стекляшки с палец длиной в набирающую яркость постоянно меняющую свою форму туманную взвесь, беспокойно клубящуюся и неспешно увеличивающуюся в размерах.

— Генерал, вы готовы? — уточнил змей, озирая с помощью артефактов горящий город.

Сражение за столицу, начавшееся столь яростно и молниеносно, начало мало-помалу стихать. Демоны, словно две гигантские волны, схлестнулись, снося все на своем пути и с безумной яростью истребляя друг друга, но теперь в бою наступила небольшая пауза. Сама битва разделилась на десятки не связанных друг с другом сражений за каждую улицу, переулок, разбитый дом. На улицах и площадях уже возникли целые завалы из трупов, между которыми в поисках врагов бродили выжившие. При этом внимание большинства сейчас было приковано к небесам: там два архидемона сражались друг с другом, решая исход штурма.

Все это время армия нага не предпринимала ничего. Войдя в пролом в числе последних, его отряды, заняв подвернувшуюся площадь и ближайшие переулки, замерли в оборонительной формации. Шепчущий банально проигнорировал несколько приказов Тахалота, расчетливо посчитав, что тому сейчас будет несколько не до разборок с нерадивыми союзниками и он не станет отвлекать свои силы на удар по ним, уже ведя бой с легионами Дома Ярости.

Символ клятвопреступника ярко горел на его руке, делая необязательным на целые сутки исполнение любых данных ранее обещаний. После грандиозного предательства Тайвериса глава Дома Змеи перерыл все игровое поле, загонял своих шпионов, взыскал немало особо ценных долгов и даже сам вынужденно дал пару обязательств, но про начавшиеся появляться, вернее, в большинстве случаев — возвращаться в Игру способы избежать встречи с черным пламенем Хаоса узнал. Причем, весьма достоверно. Только это не дало ему заполучить хоть один из них для себя.

Когда же он нашел такую возможность среди того, что было предложено в обмен на турнирные очки, то даже не поверил своим глазам. Карта Клятвопреступник, которая то появлялась, то надолго исчезала из Игры, всегда существуя в единственном экземпляре. Только вот, верная своей сути, она не просто разрывала нити обязательств, но и сама не хранила верность хозяину. В Игре-то она одна, а вот Даров Владыки с нею, как и ведущих к ним карт сокровищ всегда несколько. И стоит только удачливому Игроку пройти сквозь препятствия и добраться до сферы — как карта исчезает из рук прежнего владельца и готова служить новому. Правда, по слухам, возможность заполучить ее дает сам Владыка, но все рано, интересно, у кого на этот раз это сокровище отобрал наг? Довольный смешок вырвался сам собой.

Столько возможностей, столько комбинаций… Он и не думал использовать ее сейчас, но уж слишком удачный выпал шанс — накрыть стольких врагов разом. Дом Боли, Дом Ярости, они за ним придут, не важно куда, не важно когда. Сколько бы веков ни прошло, чем слабее они будут сейчас, тем проще ему будет потом. Да и из заключенного с Домом Похоти соглашения максимально ослабить их заклятых союзников до сих пор можно вытянуть немало пользы, несмотря на то, что суккубы облажались со своею частью.

Кристалл гибельного света раздулся до маленького облачка, резко налился глубоким черным светом и внезапно лопнул, разлетевшись на сотни крохотных искр, закружившихся по кругу в невидимом водовороте. Наг, подползя ближе, наклонился к нему и тихо прошептал:

— Ваше величество, пришло время исполнить данное Вами обещание и явиться на зов, посланный мной.

В ответ пахнуло могильным холодом. Источник силы Смерти, он же маяк для открытия прохода в иную вселенную, сработал. Призыв прошел, дорога открыта, пора сделать следующий ход.

— Карос, основное направление удара — Жертвенная аллея. И отдай приказ Костеликим атаковать Бойцовские Ямы из-под земли, пусть любой ценой обрушат резонаторы и, если получится, уничтожат алтари.

Жертвенные пирамиды и Ямы веками служили накопителями силы для демонов. Сами камни буквально сочились от крови незатихающих там никогда схваток и приносимых жертв. Тысячи смертных, рабы, служители, демоны сражались там и убивали, чтобы получить новый ранг, стать сильнее, подняться выше. Кровь и смерть — только они могли помочь возвыситься. И эти пропитанные силой жертвенники наг хотел снести первыми. Потребуются сотни лет, чтобы создать и заново напитать подобные.

— Помни, здесь у нас друзей нет, — прошипел змей, — чем больше их умрет сейчас, тем меньше к нам придет потом.

Он взглянул на карту города. К Огненной библиотеке, к сожалению, не пробиться. Слишком далеко, а вот арсенал можно захватить вполне, его сейчас защищали пара потрепанных отрядов Дома Ярости, с трудом сдержавших удар легиона Дома Боли, и здание как раз по пути. Вот с него и начнем. Но время!

Шепчущий еще раз взглянул на горящий Акш’дхар. Из городских порталов потоком с границ идут войска, отряды Дома Боли по-прежнему рвутся вперед, все еще пытаясь пробиться к ним, но их напор почти иссяк, как и они сами. Тахалот увяз в бою с Азамаем. Секунда колебаний. Что ж, придется год провести дома, нужно будет потом у Вигри поинтересоваться, чем он в своем столько времени занимался… И, подняв Активатор к небесам, громко произнес:

— Гидра, приди на мой зов!

Торжествующий рев Великого зверя разнеся над городом почти одновременно с появлением первых всадников Дикой охоты в небе. Ловчие на этот раз появлялись первыми — разведывали путь для своего Короля.

Глава 18 Врата

Глава 18.Врата

Скука, бескрайняя, словно сама вечность, его верная спутница на протяжении веков. Лишь охота и полет хоть ненадолго позволяли ее развеять.

Крупный дракон зеленой змеей стелется меж облаков в тщетной попытке уйти от погони. Не выйдет. Легкое чувство проснувшегося интереса укололо Вечного охотника. Этот ящер достаточно стар, понимает, с чем столкнулся. Король заметил, как начали концентрироваться потоки магии. Пытается убежать? Не сегодня. Усилие воли — и межмировой портал исчезает, так и не успев сформироваться до конца. Слышится лай псов, несущихся по небу. Сегодня ловчие молодцы, сумели найти редкую добычу. Загонщики уже начали окружать дракона. Вспышка огня, затем еще одна. Старый зверь не желает сдаваться без боя: удар хвостом и новый поток пламени. С тоскливым визгом одна из гончих летит вниз к земле, чтобы рассыпаться прахом, едва прикоснувшись к ней. Детям неба, всадникам Дикой охоты и их своре запрещено касаться земли.

Сети летят вперед, загонщики пытаются стреножить добычу, спутать крылья. Одна, другая — зачарованные веревки соскальзывают, не сумев зацепиться. Магия дракона защищает владыку небес. Но третья сеть все ж удержалась на нем. Тонкие черные нити жадно впились в тело, расползаясь по чешуе черной паутиной, лишая воли, выпивая энергию, мешая двигаться и лететь. Ящер задергался в судорожной попытке сбросить оковы, тоскливо взревел, ударив струей огня в попытке хоть кого-то достать. Меч со скрипом покидает ножны. Охота перестала быть интересной. Клинок падает вниз словно сама неотвратимость, легко разрубая плоть. Кровь щедро летит во все стороны, чтобы через миг оказаться притянутой к лезвию. Меч жадно, словно голодный вампир, начинает всасывать ее внутрь себя…

И снова скука… снова полет, вечная скачка… Бесконечная погоня — его награда и его проклятье, разбавляемое лишь краткими мгновениями охоты… или поисками новой королевы, когда ему дозволяется коснуться земли. Их любовь ненадолго согревает его застывшую душу, разгоняя серую унылость бытия, но со временем наскучивает любая невеста. И тогда снова охота, нескончаемая череда сменяющихся однообразных миров да преследование, что никогда не принесет удовлетворения…

Зов коснулся его, когда главный ловчий закрепил добытый трофей у седла и замер на своем коне в ожидании новых приказов. Король помнил того, кто его звал, и помнил свое обещание, данное смертному. Раздражение, легкое чувство злости: Лаэта ему наскучила едва ли не сразу, как он ее вернул. Он оставил ее почти тотчас, только на этот раз позаботившись, чтобы бывшая невеста не досталась никому. И все же слово было дано. Взмах руки, закованной в перчатку, и ловчие мчатся вперед сквозь врата, открытые для него нагом… и то, что они увидели, вызывает настоящий интерес.

Бездна! Демоны, столь редкая добыча, почти не встречающаяся на его пути. Горящий город, битва, гремящая среди руин домена. В своем бесконечном полете он порождений ада почти не встречал, слишком многое должно было совпасть, чтобы их пути пересеклись, а тут сразу столько дичи… Пятка черного сапога слегка тронула бок, посылая скакуна вперед. Крохотная, едва уловимая щель, созданная смертным, слишком тесна для него и всей его свиты. Удар меча расширяет ее. Главное — приглашение получено, дверь открыта, а остальное он сможет сделать и сам. Его верный конь, почувствовав азарт седока, стремительной тенью юркнул вперед, и уже через миг над ними нависало темно-бордовое небо преисподней, наполненное криком, воем и тысячами демонов, бесов и дьяволиц, сражающихся между собой. До него донесся шепот нага: «Владыка, здесь у меня друзей нет, любой, не несущий на себе метки Хаоса, ваша законная добыча. Славной вам охоты». Следом за своим королем в распахнутый портал влетела его свита: загонщики, что никогда не обретут покоя, и их верные псы, всегда несущиеся по следу.

— Пусть никто из вас сегодня не останется без добычи! — проревел их предводитель, едва сдерживая азарт. — Очистите небо, а затем обрушьтесь на ходящих по земле! Убивайте всех, кто не отмечен Хаосом!

А для себя желанную добычу он уже нашел, точнее — сразу две…

* * *

Гидра, взревев, чуть откинула головы назад, чтобы в едином рывке выбросить их перед собой, выдохнув вязкий поток концентрированной кислоты, буквально растворивший отряды защитников, укрывшихся среди развалин домов.

— Вперед! — взревел наг, поддавшись азарту гремящего повсюду боя.

Гидра словно таран расчищала ему проход, попросту проламывая собой дорогу в тесных улочках города, уничтожая любое сопротивление и принимая на себя вражеские удары. И, будто в ответ, сразу несколько алых игл, пронзив небеса, ударили по Великому зверю, пробив огромную тушу от спины до брюха, сумев преодолеть защищающую ее броню. Они вонзились в камень мостовой, уйдя далеко вглубь земли, оставив на месте удара оплавленные дыры. Почти сразу же два пылающих лезвия, соткавшись в воздухе, нанесли новый удар, целясь в основания шей. Первое смогло наполовину срубить одну из голов, второе оставило глубокую рану на груди, почти разрубив нагрудник пополам.

Наг замер, оценивая нанесенный ущерб. Одно из трех сердец гидры мертво, сильная кровопотеря, доспех существенно поврежден. Одна из четырнадцати голов отсечена, и новая на ее месте не вырастет — регенерация и так сейчас трудится на пределе, а дополнительно лечением не воспользоваться, уже наложенные усиления будут конфликтовать. Но Великий зверь пока может продолжать, а значит — вперед! До Арсенала осталось лишь пару кварталов.

Снова пульсирует браслет. Рэн ждет команды, и снова пальцы выдают один и тот же ответ: «Жди». Длань Света слишком дорого ему обошлась. Зачем тратить бесценное оружие, если можно обойтись и подручными средствами? Король мертвых, предводитель Дикой охоты, разбушевался вовсю, сойдясь в схватке сразу с двумя архидемонами, и, похоже, их одолевал. Одна из рук Азамая уже была срублена под корень мечом Вечного охотника, Тахалот, изможденный предыдущими схватками, получил широкую рану поперек груди и несколько дыр в крыле, и жив был лишь потому, что Король хотел убить его собственноручно, получив редкий для себя трофей. Не отставая от своего владыки, его свита опустошительным смерчем прошлась по небесам, убив червей, демонов, бесов, суккуб, поднятых со стен и башен големов-горгулий, и оставшихся птиц шай. Всё, что смогло оторваться от земли, осыпалось кровью и пеплом, и теперь мертвая свора, подгоняемая всадниками, начала охоту на то, что по ней ходило, бегало и ползало, пытаясь найти наиболее редкую и желанную для себя добычу.

Наг тоже жаждал добычи, глядя в небеса. Меч стража внешних границ станет украшением его коллекции. Использовать клинок лично, конечно, не получится, но Исшахар заплатит дорого, очень дорого, чтобы его вернуть. А может, лучше его и вовсе уничтожить? Чем меньше подобного оружия в Бездне, тем спокойнее в Радуге миров, да и усиливать собственного врага… Посмотрим. Главное, его заполучить.

— Господин, — Саравати смахнул с лица пот вместе с остатками сажи и протянул своему хозяину стеклянную шкатулку с лежащей в ней уменьшенной рукой, все еще сжимающей волнообразный кинжал, — конечность Азамая, потерянная им в пылу схватки, как вы и приказывали.

— Молодец, — прошипел наг. — Готовься, попытаешься добыть мне его, — он указал на горящий в руках Тахалота меч, которым тот отразил очередной удар Короля Дикой охоты, породив в ответ поток пламени, безобидно расплескавшийся по доспеху Вечного охотника, лишь слегка опалив его скакуна. — Если сумеешь — получишь свободу, — закончил змей и перевел взгляд на землю, контролируя движение своих легионов и отряда Рэна, что продвигались следом за Гидрой.

* * *

— Нам их не удержать, Владыка, — прошептал, бессильно опустив руки, один из магов большого круга, что до этого создал и поддерживал сложнейшее заклинание Эмблемы огня, вызывавшее уязвимость к любым чарам на основе этой стихии и дополнительно усиливавшее их воздействие в зоне применения.

Гидра сейчас напоминала гору обгоревшей плоти, местами и вовсе обугленной, потерявшей шесть из четырнадцати голов, но все еще идущей вперед. По ее телу вновь пробежала зеленая волна силы, подстегивая и без того бешеную регенерацию твари. Алый Господин произвел оценку ее усилений, пытаясь понять, как ее добить. Сопротивление магии, Мощь земли, Каменная плоть, Ярость, Большой поток жизни — последнее усиление временное, и все же… Они всё делали не так, воевали с куклами, а не кукловодом. Но до нага, снова предавшего всех, добраться не удавалось. Предводитель его мертвых магов оказался очень искусен: полностью отказавшись от магической борьбы, он сосредоточился на защите, направив все доступные потоки силы на поддержание Сферы Абсолюта, заклинания, неразрушимого, пока хватает энергии на его поддержание. Алый был уверен, что оно забыто в Радуге миров, а тут эта костяная тварь создала и удерживает то, что ему самому было известно только по слухам! Где только этот проклятый лич его раскопал⁈

Его привычный мир рушился, он все отчетливее это понимал. Глаза перебегали с одного зеркала на другое. Несмотря на все приложенные им усилия, Гидра почти проломила путь до Арсенала, выбранного в качестве цели основного удара. С громким хлопком взорвался, разлетаясь осколками, очередной алтарь на Жертвенной аллее. Подземных диверсантов нага, пытавшихся нанести удар по Бойцовским Ямам, они сумели перехватить, но это мало что меняло в общей картине боя. Враг решил нанести максимальный ущерб, уничтожить или повредить все то, что составляло основу силы Дома. В небесах бушевала Дикая охота: наг все-таки сделал решающий ход, сумев призвать и получить поддержку от высшей сущности из плана Смерти. Алый не знал, как змею это удалось и что тот предложил Вечному охотнику взамен, чтобы Король прибыл лично, но явления существа такого масштаба защитник Акш’дхара не мог предвидеть в принципе…

С богами на равных могут сражаться лишь боги.

Всадники неистовствовали в небе, очистив его ото всех летунов, не глядя на принадлежность к Дому, и теперь охотились на всё, что движется по земле. Их стрелы, напитанные некроэнергией, пробивали доспехи и вонзались в тела, оставляя незаживающие раны на всех, кто смог пережить их удар. Остатки легионов Дома Боли и Ярости, забыв о необходимости сражаться между собой, сейчас пытались банально выжить, отражая атаки ловчих. Потоки подкреплений, все еще идущие сквозь оставшиеся городские порталы, почти сразу подвергались атакам летающих всадников. Потери росли, трупы множились. Но главный бой в небесах все еще шел — там, где сражался Азамай с Тахалотом.

Израненные в предыдущих сражениях, израсходовавшие почти всю доступную им силу, архидемоны были живы лишь потому, что объединились против общего врага, как и остатки их войск на земле. Но надолго их не хватит. Король явно с ними играл, лишь оттягивая мгновение завершающего удара. И, словно подтвердив его мысли, в зеркале отразился новый выпад меча, такой медленный, но неотвратимый. Он просто притягивал под надвигающееся лезвие жертву, не давая ей даже крохотного шанса увернуться. Покрытый кровавой ржавчиной клинок, рухнув вниз, одним ударом отсек Тахалоту крыло, и тот, взревев от боли, полетел к земле. Но упасть ему не дали: всадник в железной короне одним длинным прыжком скакуна догнал падающее тело, рука в источающей вечный холод латной перчатке впилась в рогатую голову и, одним рывком сорвав ее с плеч, насадила на крюк у седла.

Один мертв, но это не принесло второму архидемону даже краткой передышки. С ним все это время сражался двойник Короля, его зеркальный образ, не уступавший оригиналу по силе. Скоро погибнет и Азамай, понял второй столп. Ему нужна помощь. Удар такого уровня сложности и масштаба прямо здесь, в сердце домена, никто не мог предвидеть и ожидать, это была критическая недооценка врага, его возможностей и ресурсов. Сознание скользило над проекцией города, пытаясь понять, что предпринять. Его бог, дремлющий в Пламени Бездны, не поможет, тот уже сказал свое слово, и Алый слишком хорошо помнил, чем ему грозит новое обращение к Тенрахку. Значит, нужно справиться самому.

Хаоситы, всадники Дикой охоты, все эти чужаки… Им не место в Бездне. Если бы их убрать… Догадка, скользнувшая в разуме, превратилась в мысль и тут же в действие. Повинуясь воле, из заклинательного зала выпорхнул переливающийся многоцветным сиянием свиток. Столетия назад эти чары пытался использовать один архимаг в тщетной попытке спасти свой мир от поглощения, но не успел. Его убили раньше. А вот созданное им заклинание, запечатанное в свитке, ждало своего часа в коллекции Алого много лет. Слегка изменить формулу, вписать символ Бездны в качестве отправной точки, поменять знак базовой энергии… Удивительно. То, что веками применялось против демонов, он использует теперь для спасения уже своего Дома. А сейчас нужна сила, в оригинале ее источником должны были послужить добровольно отданные жизни сотен светлых магов…

Алтарь большого круга, в который вдохнул свою силу Тенрахк, почти опустошен. Вокруг навалены груды тел рабов, подвалы с ними пусты, а новых надо вести из дальних загонов. Мелкой крошкой под ногами хрустят остатки выпитых кристаллов душ. Того, что осталось в Бойцовских Ямах и городских колодцах силы, для задуманного слишком мало. Изгнать Вечного охотника, сущность такого масштаба, будет непросто. Чем сильнее цель, тем больше плата.

На центральной площади погасли разом все порталы — от подкреплений с границ теперь мало толку. Алтарь слабо засветился. Недостаточно. Архидемон перевел взгляд на магов, стоящих в лучах пентаграммы, и одним движением руки оборвал их жизни, направив полученную силу, а затем и ядра их сущностей в жертвенник, жадно всосавший все. Заодно на него рухнула и пара старших истязателей, до этого резавших рабов. Теперь определить радиус действия чар. Чем больше область, тем слабее получится заклинание. Но большой радиус ему и не нужен. Наг и второй полководец держатся вместе. Короля Дикой охоты сил вытолкнуть все же не хватит, но и не надо. Он уберет тех, кто его призвал, вместе с алтарем, служащим вратами в Бездну.

Использовать чужое творение как основу для чар, наполнить ее заемной силой и затем активировать.

Мощный поток силы, вырвавшийся из рук демона, устремился сквозь зеркало, взмывшее перед ним и превратившееся в канал для заклинания. Волна энергии, пройдя сквозь пространство, встряхнула его, и словно невидимый ветер, набирая силу, ударил по нагу и его помощнику, истончая, стирая для них границу реальности, выталкивая, выдавливая прочь все, не относящееся к этому плану бытия.

Подобной атаки наг банально не ожидал. Ни его король личей, ни Хозяйки стихий просто ничего не сумели противопоставить классическому заклинанию изгнания, перенастроенному демоном. Сфера Абсолюта защищала лишь от прямых внешних воздействий на них самих, а не на их связь с реальностью, и именно на ее удержание и был направлен основной поток всей доступной силы, закачиваемой в алтари. В итоге нага, двойника Рэна, всех тех, кто составлял их свиту и ядро легиона, сумев выжить в непрекращающихся боях, буквально вышибло из Бездны словно пробку из бутылки — назад, в Радугу миров.

Шепчущий, едва поняв, что происходит, начал судорожно что-то нажимать на браслете, затем его рука дернулась к медальону на шее, пытаясь активировать его… Но он не успел.

А дальше события лишь ускорялись. Алый Господин, слегка расширив фокус заклинания, сделал его подвижным, раскрутил и, усилив воронку, вытолкнул и остатки отрядов хаоситов, последней изгнав Гидру, все-таки сумевшую дойти до Арсенала и изрядно его порушить, нанеся пару ударов хвостом и выпустив облако кислоты. Всадники, утратив связующую нить с этим измерением, начали сами пропадать один за другим: врат, созданных нагом и дававших им право находиться здесь, больше не было.

Последним ушел Король мертвых. Поняв, что бой завершен, в отчаянном рывке он попытался достать Азамая — тот как мог убегал от него, беспрестанно мечась по небу. Свой финальный удар предводитель Дикой охоты нанес, сам почти исчезнув. Он уже выпал из этого слоя реальности, но его меч рухнул вниз, с шипением рассекая воздух. Притянув к себе израненного демона, на миг прервал его полет и, уже растворяясь, отсек ноги по колено. И только потом окончательно пропал.

* * *

Браслет задергался на руке, выдав лишь три буквы: «Дей…»

— Знаю и без тебя! — рявкнул я сквозь зубы.

Значение сообщения понял легко, но действовать начал раньше, не дожидаясь команды нага. Едва почувствовал, как невидимая нить, соединявшая меня с двойником, неожиданно проявила себя: резко натянулась, а затем внезапно оборвалась, словно то, с чем она соединяла, просто исчезло из реальности. Там явно что-то пошло не так.

Метки переноса я выставил заранее, во время короткой паузы между боями, решив вне зависимости от приказов нага быть наготове: Пять шагов Эрудели создали цепочку коротких микропорталов и могли подхватить меня в любой момент. Прямая видимость была больше не нужна, поэтому мы с напарницей терпеливо ждали, надежно укрывшись за обломками колоннады некогда величественного здания, и теперь мне оставалось лишь начать двигаться вперед.

Прижать к себе соблазнительное тело суккубы, сделать шаг. Прыжок сквозь серебристое окно перехода, следующий шаг и новый прыжок, еще и еще, главное, не сбиться с ритма. Летающий артефакт нага позволил заранее разведать дорогу и разместить порталы в максимально защищенных и незаметных для посторонних глаз местах. И вот мы замерли на границе широченной центральной площади, специально расчищенной и окруженной уже не старинными зданиями, а явно демоническими постройками.

Громадная арка Огненных врат отчетливо виднеется впереди. Черно-багряные монолиты, между которых, переливаясь нежным светом утренней радуги, дышит пространство иной вселенной, а сверху, будто гротескный паук, парит нечто безумное, похожее на огромный чернильный ком с кучей щупалец, погрузившихся в портал. Из тьмы тела Стража Врат то и дело пытаются вырваться искаженные в крике оплывшие лица разумных самых разных рас, а на границе восприятия по эмпатии бьют их беззвучные крики.

До заветной цели нашего отчаянного рейда рукой подать, но к ней так просто не подойти. Врата защищает невысокий форт из кровавого базальта, обнявший их кольцом стен. Он похож на те, что в ущелье Тысячи Криков, только меньше размером и вокруг виднеются тонкие стеклянные шпили с насаженными на них головами рабов. От них не скроется никто. Заклятья маскировки, невидимости, искажение ауры, отвод глаз — мертвые головы увидят сквозь все ухищрения, благо, обновляют «дозорных» каждый день. Защитники форта, несмотря на сражение вокруг, так и не покинули территорию Врат, четко исполняя возложенный на них долг. И форт закрыт — переброска легионов с Румии завершилась или даже не начиналась. Плохо…

Единственное, что утешало — гремевшая повсюду битва не оставила это место без последствий. Стремясь уничтожить городские портальные врата, через которые беспрерывным потоком текли подкрепления с границ, маги Дома Боли, наг и напавший на столицу архидемон не раз и не два наносили удары по окрестностям форта, обрушив несколько портальных арок, размещенных на площади, а часть опалив так, что они стали угольно-черными и потихоньку рассыпались прямо на глазах. Сам форт пострадал мало: пара проплешин на стенах, несколько снесенных столбов с головами-наблюдателями, небольшой пролом возле одной из башен с остатками массивного голема, пытавшегося пробиться внутрь, но так и замершего поперек бреши в стене.

Я оценивающе прикинул расстояние. Перед фортом пустое пространство, без зданий и укрытий, лишь трупы, камень мостовой да редкие погасшие арки порталов, живые демоны все умчались на подмогу местному легиону. Защитников цитадели почти не видно за зубцами стен, но нет-нет, да кто-то и мелькнет рядом с драконьими мордами огнеметов. Сам форт меньше двухсот пятидесяти шагов по длинной стороне, но мне необходимо пробиться к Вратам гораздо ближе ста пятидесяти шагов: чтобы гарантированно уничтожить их и Стража. Придется рискнуть.

Все, что нужно для последнего рывка, я применил заранее, кроме одного крохотного пузырька, внутри которого переливалась застывшая частичка самого солнца. Перевожу взгляд на Мистру.

— Ты готова? — тихо спрашиваю, протягивая ей кулон с Щитом абсолютного пламени, чтобы напарница прикрепила его ко мне перед прорывом.

Последний рывок, и снова надо пройти по самой грани. Я мысленно усмехнулся: опять судьба не дает мне возможности отсидеться в стороне, любуясь, как большие дяди сами, без меня, решают свои проблемы.

Мистра, явно напряженная и нервничающая перед боем, все же твердо посмотрела мне в глаза и быстро кивнула.

— Тогда начнем.

Зелье с Душой Светапроваливается внутрь, оставляя горечь во рту и на языке, Тай, повинуясь моему приказу, направила его в карман желудка, не дав волшебной жидкости сразу раствориться в крови. Во время боя у меня может не хватить времени, чтобы успеть опрокинуть в себя пузырек. Длань надежно закреплена на боку, перстень на пальце. Сумка, чтобы не мешалась, отставлена в сторону. Рука касается медальона на груди: ассирэй, мой верный друг и надежный товарищ, просыпайся! Сейчас самое время позвать тебя на помощь — боюсь, что в своем теле я этого забега могу и не пережить.

Четыреста шагов… Вроде и немного, но, чувствую, мне придется повозиться, чтобы их преодолеть. Магия Алого Господина защищает пространство форта от любого проникновения с помощью полета или телепорта — лишь своими ногами можно зайти внутрь. Активатор снова в руке, Колесо фатума, наложенное архидемоном, ослабляет прямые удары основных стихий и внешние проявления силы вокруг Врат, но магия разума действует тоньше. Ментальный шторм накрывает форт, порождая страх, затаенные кошмары и раздирающие сознание фобии, смывая барьеры разума и обездвиживая жертв. Апатия опустошенности уничтожает волю, желание двигаться и мыслить. Новый удар: площадное заклинание Безумия. Еще и еще. Карты вспыхивают одна за другой — наг взял в альянсе Летящих лучшее, что нашлось в его закромах.

— Пора! — решившись, рявкнул я, выпустив на волю зверя, ждущего своего часа.

* * *

Золотистой стрелой ассирэй вынырнул из обломков обрушенной арки и рванул вперед. Головы-наблюдатели, расставленные по периметру форта, взорвались практически в тот же миг, все одновременно. Ния давно подобрала к ним ключ: примитивная демоническая поделка не могла сопротивляться Владыке мыслей. Фата Микала в прошлом сталкивалась с такими, оставив тем, кто будет после нее, подробные инструкции по их уничтожению. Достаточно было пробудить невольных наблюдателей, застывших в моменте своей смерти, слегка усилить боль и страдания несчастных жертв, а потом перенаправить назад в источник энергии, поддерживавший их существование.

Враг лишился своих глаз, способных различить истину и обман. Это было несложно, во всяком случае, для нее. Теперь прикрытие Рэна.

Небрежный взмах жезла, и через площадь уже несется два десятка ассирэев вперемешку с разнообразными тварями, взятыми девушкой из памяти предыдущих фат: василиски, единороги, три десятка виверн в небесах, радужный питон, скользящий по каменной мостовой — она пыталась снизить уровень угрозы, отвлечь глаза защитников от мантикоры, сделав ее незначительной на фоне остальных.

И ей это удалось, даже слишком хорошо: пустое пространство перед стенами форта внезапно обрушилось вниз, открыв усеянную металлическими кольями полыхающую яму, где догорали остатки отряда Дома Боли, сумевшие прорваться сюда. Она этого не ожидала, лишь чудом успев вовремя среагировать.

Мощным телекинетическим импульсом фата швырнула Стража богов вперед, перекинув через ров и забросив сразу к пролому в стене. Когти ассирэя со скрипом вонзились в остатки голема, лапы начали проталкивать могучее тело в довольно узкую для него щель. Сминая доспехи и обдирая шкуру, он все же смог протиснуться внутрь, чтобы увидеть его, Бесформенного, что замер на вершине Врат, вытащив из них бо́льшую часть своих щупалец и уставившись на новую жертву тысячью то появляющихся, то исчезающих глаз.

* * *

Страж богов, ему уже не раз приходилось сталкиваться с ними в прошлом… Они все приходили к нему: младшие боги, великие духи, их потомки, герои и маги, все пытались отстоять свой мир от падения в Бездну. И всякий раз он сражался с ними, иногда проигрывал, но чаще побеждал, с каждой победой делаясь лишь сильнее. Души побежденных врагов становились его частью, наполняя его своей силой, памятью, знаниями. Они смешивались и плавились в нем, постепенно растворяясь и уступая место следующим побежденным. Он был стар, с момента открытия первых Врат Бездны, он стал их неизменным Стражем. Демоны же лишь служили его временными вместилищами.

Сильнейшие из них оказывались одержимыми им, в награду получая толчок в развитии. Потоки энергии, проходящие сквозь них, усиливали разум, развивали ядро личности, укрепляли мана-каналы и поднимали понимание основ мироздания на новый уровень… Покидая демона, Бесформенный оставлял свои дары, известные лишь им двоим — ему и его носителю.

Он видел многое, но сегодня враг сумел его удивить. Атака на Врата со стороны Бездны…

Взгляд вечности, заклинание было создано им, едва ассирэй вступил на камни площади в своем финальном рывке. Потоки энергии, сформированные его волей, коснулись бегущей к форту мантикоры, устремились дальше, слой за слоем открывая Стражу Врат истинную природу того, кто сейчас приближался к нему. Человек, частично ставший зверем, присутствие сил высших сущностей и благословение стихий. Да, это явно не обычный Страж богов. Ауры усиления, магические доспехи, эликсиры, бушующие в крови человека, артефакт Древних, защищающий его разум, он не встречал подобных уже больше десяти тысяч лет и думал, что в обеих вселенных таких уже не осталось. А это что-то необычное — какое-то устройство, почти невидимое, расползшееся по всему телу…

Иллюзии начали свой забег к форту, позволив выявить еще одного противника, к которому тут же устремилась часть фокуса сознания. Владыка мыслей, новая фата грез. Неожиданно. Оценка возможностей… Сильна, может создать проблемы…

Ловушка сработала под ногами ассирэя, обрушиваясь вниз, а сканирующее заклинание выдало новые вибрации силы, спрятанной за обличием мантикоры. Божественный артефакт Света. И эликсир, на несколько секунд делающий того, кто его выпьет, неуязвимым к проявлению этой силы. План врагов окончательно стал ясен для него.

Бесформенный начал действовать еще до срабатывания ловушки. Он не должен дать врагу и шанса приблизиться к себе или Вратам.

Черные сгустки, тонкие, словно волоски, потянулись к ассирэю сразу отовсюду, стремясь задержать и спеленать. Одновременно с этим белое полупрозрачное марево, густое, словно кисель, стало быстро расползаться по территории внутри и снаружи форта. Зверь, попавший в вязкую кисею, должен был сначала замедлиться, а потом замереть, не в силах сделать даже шага. Тем временем сгустки тьмы проникнут в его тело, они найдут даже крохотную щель в броне, а если ее нет, то сами ее создадут…

Он еще не успел завершить формирование туманного барьера, когда по нему нанесли удар: мощный ментальный импульс словно молот обрушился на его разум, буквально проломив щит и отправив в нокаут часть сознания. На краткий миг он утратил контроль, чем тут же воспользовался ассирэй, попытавшись прыгнуть вперед, вырываясь из тонкой черной паутины, начавшей опутывать его тело. Вокруг зверя полыхнул щит Света, уверенно прожигающий путь в молочно-белой кисее. Новые души вынырнули из его темных глубин, формируя еще один уровень сознания Стража, а часть потоков энергии со стороны Врат он перенаправил на себя, пусть и ослабив на время нить, связывающую два мира. Он понимал, чего хочет враг: пробиться как можно ближе к Вратам и там активировать то, от чего подготовил защиту внутри своего тела. И он ему этого не позволит.

Новый удар Бесформенный нанес спустя пару секунд, что потребовались на создание пространственного пузыря, радужной сферой возникшего вокруг ассирэя. Для него главным было не победить в очередном бою, а сохранить Врата. Зачем бороться с врагом, тратить время на проламывание его щитов, увеличивая риски? Когда можно просто отделить противника от этого слоя реальности, отправив в странствие по самым темным глубинам Бездны, откуда он уже никогда не вернется.

Он почти успел завершить задуманное, когда его самого неожиданно атаковали: из башен форта хлынул поток алхимического огня, ярко-зеленого, усиленного колдовством, густого, вязкого. Вал пламени обрушился вниз, выжигая его материальную оболочку, заставив снова упустить контроль над почти сработавшим заклинанием, не дав довести то до конца. Пришлось откатываться назад, темной волной смещаясь на два десятка шагов ближе к Вратам, чтобы вырваться из потока огня, что лился на него сразу из четырех башен. Минотавры с пустыми глазами, с натугой крутя ручки поворотных механизмов, упорно продолжали направлять огнеметы в форме драконьих голов в его сторону. Понимание пришло вместе с раздражением: Ментальный шторм и другие заклятья, насланные на форт до попытки прорыва. Их удары истощили амулеты, выданные защитникам Врат, позволив Владыке мыслей легко взять под контроль ослабленные предыдущими атаками разумы.

Ассирэй, пользуясь отступлением врага, рванул вперед сквозь льющиеся со всех сторон потоки пламени, преодолевая выигранные с таким трудом метры. Амулет с пером царя фениксов, укрытый под броней, ярко вспыхнул, впитывая в себя огонь и выгадывая время для владельца.

Бесформенный сделал ответный ход, едва успев выйти из потоков пламени. Лезвия Тьмы вырвались из его тела, сотнями крохотных жал они разлетались по всему двору, истребляя остатки гарнизона и проникая в башни форта всюду, где чувствовалось присутствие жизни. Стаж Врат не хотел получить новый удар в спину от марионеток врага. Пара мгновений. Ассирэй едва успел преодолеть десяток шагов, когда поток черных лезвий, сформированных из самой Тьмы, вернулся и ударил уже по нему. Страж богов упрямо бежал вперед, несмотря на все попытки его остановить. Щит Света, вновь вспыхнувший перед ним, принял удар на себя. Он не отражал, не отбрасывал чернильные осколки, а полностью сжигал их, чтобы Бесформенный не мог вновь направить их на цель. Сотни крохотных частичек первоосновы бились в щит, созданный Паладиусом, не в силах его преодолеть, и все же заставляя тот медленно гаснуть.

Ассирэй продолжал упорно брести к Вратам, словно путник, идущий навстречу сильному ветру. Опустив голову вниз, глядя исподлобья, с трудом переставляя могучие лапы, цепляясь когтями за камень, всякий раз собираясь с силами, чтобы сделать новый шаг, он все же двигался вперед под ударами Тьмы.

Виверны, единороги, василиски снова стали возникать вокруг форта и разномастной волной протискиваться внутрь двора. Владыка мыслей не желала так просто выйти из боя и, не имея возможности управлять чужими солдатами, она решила создать своих. Новый ментальный импульс попытался пробить его защиту, на этот раз не такой сильный, да и он уже был готов к подобному, сумев удержать контроль над заклинанием. Времени разбираться с фатой уже нет, до портала осталось меньше сотни шагов, больше нельзя рисковать, экономя силы. Бесформенный нанес свой ультимативный удар, тот, что не раз и не два приносил ему победу над безумцами, что пытались закрыть Врата.

Поток душ темной волной хлынул от него к ассирэю, что почти сумел пробиться к цели. Энергетические сгустки, частично растворившиеся в нем осколки поглощенных сущностей, свежая добыча, еще не до конца утратившая разум, бесконечная вереница совсем недавно принесенных в жертву душ — все они, яростно воя, бросились вперед грязным темно-серым потоком. Сотни лиц с раскрытыми в вечном крике ртами вцепились в ассирэя, буквально вгрызлись в его ауру, вырывая из нее кусочки силы, пытаясь наполнить себя ею, чтобы хоть как-то заполнить сосущую пустоту внутри них. Большинство давно утратили разум, но не желание жить. Неистребимо сильное, подстегнутое волей того, кто сейчас спустил их с поводка, дав возможность наконец насытиться, продлив краткий миг бытия.

Десятки душ вгрызлись в магический доспех, часть из них, сгорая и растворяясь, досуха выпили оберегающие зверя силы Жизни, Света и Хлада, пока остальные взялись за самого ассирэя, заставив могучего Стража богов испуганной тенью юркнуть в надежное убежище амулета, оставив призвавшего его человека один на один с врагом. На краткий миг, выпивая жизнь в обмен на защиту, на запястье вспыхнул защитный браслет из зеленых камней, дополненный сияющим рубином, но заряженный ритуальным кинжалом самоцвет тут же погас, израсходовав все, что в нем было, и рассыпавшись на осколки. Следующими пали магические доспехи, мигнув, растаяли щиты, тяжелая демоническая броня, способная пережить удар тараном, была искромсана за считанные мгновения, оставив обнаженное тело, в котором трепыхалась крохотная, но очень яркая искорка души…

Человек попытался вопреки всему нанести завершающий удар. Покрытая мгновенно расползающимися пятнами трупного окоченения рука с надетым на ней перстнем почти успела прикоснуться к Длани Света… И все же опала, так и не успев коснуться ее. Поток искалеченных душ хлынул назад, грубо выдирая из тела ауру и унося с собой ярко горящую в ней искорку души, вновь создавая Бесформенного, что буквально весь и был этой последней атакой.

Он чувствовал сопротивление, попытку борьбы — душа оказалась необычайно сильной, и все же ему удалось вырвать ее из тела, начав погружать в глубину себя, туда, где она останется навечно, постепенно растворяясь в нем и даруя новые силы…

* * *

Рэн падал, он тонул, буквально задыхаясь в окружающем его мраке, во тьме, жадным голодным волком набросившейся на него, выгрызая силу, отбирая волю, пытаясь добраться до сути, до его естества, всего того, что есть он.

Он сражался, боролся, силясь вырваться. Он — Рэнион, воин, тенеец, пробудивший дар предков, хаосит, прошедший испытания и турниры, и не привык сдаваться. Но, раз за разом всплывая на поверхность, туда, где мелькало светлое пятно единственного выхода, несмотря на отчаянные рывки, он с каждым разом, с каждой накатившей волной опускался все глубже… Борьба отнимала остатки сил, нарастал страх, и все же он отчаянно тянулся и тянулся вверх, стараясь выбраться из засасывающего его мрака… Но ему мешали. Ошметки душ каждый раз обрушивали его вниз, гася любые попытки вырваться. Они кружились, вились вокруг, утаскивая за собой в те глубины тьмы, что однажды погубили и их. Эгоистичная ярость, безудержное стремление не дать другому освободиться там, где не смогли они, ошпаривали ядом злобы. Бесформенный, поглощая жертв, расчетливо последними оставлял зависть, ненависть, гордыню и нетерпимость, все те низменные инстинкты и темные чувства, что так или иначе находились почти в каждом.

Тени сознаний, осколки душ цеплялись за меня, лишая и так призрачных шансов выбраться, но я продолжал бой. Сколько их было в моей жизни… Не сдался тогда, не сдамся и сейчас. Шаг за шагом я рвался вверх, туда, где горело светлое пятно, горловина воронки, сквозь которую меня затащили сюда, вырвав из тела. Я не склонюсь, не утону, не растворюсь во тьме, слишком многое сегодня зависит от меня. Меня любят и ждут. Саймира, Ния, Медж… Даже Тайвари, разделившая со мной жизнь и тело на двоих. Страх и отчаянье — не для меня. Пока я жив, пока я есть и осознаю себя, я буду бороться! Я как мог вел свой бой, отчаянный, и, скорее всего, последний. Ошметки душ отлетали от меня в бессильной злобе, я раздвигал собой мрак, отчаянно прорываясь вверх, шаг за шагом, пытаясь освободиться от окружающей липкой тьмы. Прикрываясь воспоминаниями о лучшем, что было в моей жизни, и подпитывая волю знанием о долге, что вел меня вперед и вверх.

Врешь, сука, не возьмешь, не на того напала! Н-на! Мой мысленный удар отшвыривает призрака с женским лицом. Какой-то зверолюд, попытавшийся преградить путь, от столкновения со мной скрылся во тьме. Н-на и тебе!.. Но вокруг вился целый сонм обглоданных душ, и на места отброшенных во мрак приходили все новые и новые. Да сколько же вас здесь?!! Призраки, образы, исковерканные, уродливо перекрученные души — казалось, все смешалось вокруг, мешая, отвлекая от главного, от светлого пятна, полностью исчезнувшего за ними. Неужели это все, конец? Вот так? Глупо и просто? Я думал, что бой за что-то настолько важное и большое, за что не жалко жить и можно умереть, будет другим… Я продолжал тонуть, сил на борьбу уже просто не осталось, кажется, я сделал все, что мог, я так устал… хочется спать…

— Рэн!!! — отчаянный крик Эйрен на время смог меня пробудить, всколыхнуть, вырвав из объятий обволакивающего сна. Ее образ размывался и двоился, темные волосы то вдруг становились золотыми, то вновь играли каштановыми бликами, так и маня коснуться их… Я попытался дернуться раз, два, еще и еще… Но путы мрака оказались сильнее: всего лишь покрепче сжали вновь начавшую трепыхаться добычу, чтобы продолжить уверенно тянуть вниз, в падение без конца и начала.

* * *

Тело Рэна рухнуло на землю, раскинув руки посреди двора. В отчаянном порыве Ния попыталась взять его под контроль, стремясь завершить дело, но из него вместе с душой было вымыто любое присутствие жизни, а мертвыми повелевать она не могла.

Девушка неверяще смотрела вперед, просто не понимая, что делать дальше. Шар-разведчик продолжал бесполезно нарезать круги вокруг стен. Кровь капала из носа и струилась из уголков глаз. Кажется, это все. Рэн мертв, она одна, Бесформенный вновь замер посреди форта, переваривая захваченную добычу.

Слезы накатывались на глаза и, рухнув на камень, Ния прикрыла лицо руками, не желая видеть ничего вокруг. Поэтому и не смогла разглядеть произошедшее потом. Как латные перчатки, подаренные богиней, приняли свой изначальный вид, как на одной из них ярко вспыхнул символ Паладиуса, а заискрившиеся на нем крохотные молнии устремились в сторону Длани Света, мгновенно притягивая ее к себе. Бесформенный, ведущий бой с бунтующей внутри захваченной душой, пропустил этот миг, не успев вовремя среагировать. А потом стало поздно.

Артефакт и печать соприкоснулись, соединяясь друг с другом. Хрустальный звон лопнувшей Длани услышали все в Акш’дхаре. Он пронеся по горящим улицам, руинам домов, среди остатков легионов демонов, все еще ведущих борьбу с захватчиками. Вскинув голову, дернулся Алый Господин в своей башне. Израненный Азамай попытался прикрыть глаза крыльями, одним из первых поняв, что произошло непоправимое. А затем вспыхнул Свет, он ослепительно ярким столбом рванул вверх, пробив собой багряное небо Бездны, словно луч последней надежды, устремившись к небесам в попытке получить от них поддержку и спасение. А затем, набрав силу, рухнул вниз. Весь безумный запас силы, выплеснутой много лет назад молодым небожителем во Дворце Богов, бурным потоком устремился к земле, впитавшись в тело Рэна и по почти разрушенному мосту, соединяющему сущность и тело, рванул к ядру его души. Луч света неудержимым потоком понесся вперед, сквозь барьеры и защиту Бесформенного, ударив в саму его основу, чтобы, проникнув, вспыхнуть, на краткий миг став ярче рождающейся звезды. Мрак, древний, могущественный и почти неодолимый, то, что было сутью Бесформенного, его силой и жизнью, исчез, а свет все несся дальше, глубже, уничтожая саму сущность того, кто долгие тысячи лет один за другим обрушивал в Бездну миры…

Свет коснулся меня, когда самого «меня» уже почти не стало, я все еще падал вниз, продолжая тонуть в окружающем море тьмы. И когда сквозь пелену мрака, ослепительно вспыхнув, ко мне протянулась рука, я в нее вцепился, словно грешник в спасение, и она потянула меня вверх за собой в какие-то немыслимые выси…

Чтобы остановиться в белоснежной комнате, в которой не было ничего, кроме круглого стола и пары кресел друг напротив друга. В одном из них сидел молодой мужчина в белой рубашке поло, бежевых штанах и замшевых сандалиях, надетых на босые ноги. Слегка прищурив глаза, он с легкой улыбкой внимательно смотрел на меня.

— Присядешь? —указал он на кресло напротив. — Нам нужно поговорить.

— А вы кто? — слова срывались с языка, словно валуны из горного массива. Для меня было тяжело все: двигаться, мыслить, осознавать себя… Я был опустошен, словно меня пропустили сквозь мясорубку, перемоловшую само мое естество в фарш.

— Мы уже виделись однажды, просто в этом облике ты, видимо, меня не узнал.

На миг незнакомец исчез, и я снова увидел залитый солнцем зеленый луг и парящего в небесах восьмикрылого серафима.

— Эррубиэль⁈

— Рад тебя снова видеть, Рэн.

— Но как ты здесь… — я непонимающе смотрел на Гнев Паладиуса, правую руку Отца Света. Может это снова игры разума, какой-то бред или очередная игра демона, поглотившего меня? И сейчас белые стены комнаты, архангел, сидящий напротив — все это исчезнет, обрушится вниз, а вокруг возникнет клубящийся мрак. Я такого больше не выдержу.

— Тшш… успокойся.

Эррубиэль повел рукой, и меня окутало умиротворяющее сияние света, наполняющее теплом, изгоняющее холод пустоты, апатию и страх.

— Ты сам меня сюда принес, точнее, не меня, а отпечаток моей силы, давным-давно оставленный мной в Колыбели.

Длань Света… я вспомнил мужской кулак, словно вырезанный из янтаря, с искрами силы, вспыхивающими в глубине. Его, по словам нага, сумели найти во Дворце Богов — яслях силы, где юные небожители познают свои новые способности.

— Выходит, ты тоже бог? — я поднял глаза на мужчину, начав наконец осознавать, с кем я сейчас говорю.

— Тшш, не люблю я таких слов, — тот в ответ поднял перед собой руки в останавливающем жесте.

— Но зачем ты тогда служишь Паладиусу? — непонимающе спросил я.

На эти слова Эррубиэль пожал плечами.

— Сложно объяснить. Во Дворце Богов ты учишься лишь управлять силой, а у Паладиуса я учусь быть богом. И давай расспросы на этом закончим, Рэн. Время сейчас слишком дорого, чтобы тратить его на вопросы и ответы, не имеющие отношения к делу. Главное, что Бесформенный мертв, и ты очень нам с этим помог. Свет в моем лице благодарен тебе за помощь в этом деле, пусть тебе и пришлось очень нелегко.

— А в чем именно заключалась моя помощь? — осторожно уточнил я. После потока силы, согревшей меня, возможность мыслить снова начала потихоньку возвращаться.

Новый взмах руки. Без лишних слов перед моими глазами пронеслись образы всего произошедшего: вспыхнувшая на перчатке печать Паладиуса, Длань Света, взорвавшаяся в руке, поток силы, несущейся сквозь мое тело к метке на ауре, полученной в миг принятия дара после Суда богов и все это время прячущейся в тени печати Каратуана. Она стала мостом и маяком, открывшим путь силе, рвущейся вперед, внутрь Бесформенного, чтобы разлиться беспощадным Светом внутри него.

Мысли все еще тяжело ворочались в голове, запоздалое осознание навалилось, а перед глазами снова накладывались друг на друга картины: изумрудно яркая трава, залитая солнцем, блестящие фарфоровые осколки… бесконечный дождь, размокшая серая земля, разорванное тело любимой… Он не помог тогда, спокойно стоял в стороне и сейчас…

— Вы с самого начала планировали это… — красные круги затмевали свет белой комнаты, а сиплое дыхание с трудом прорывалось сквозь сжатые зубы, — снова использовали в качестве наживки, как тогда с Кали-мА. Клеймили меткой силы, подсунув ее под видом дара для ассирэя, обманув, что та останется лишь на звере, а затем скормили меня этой твари, словно заминированного барашка со взрывчаткой внутри. Вместо того, чтобы помочь в бою…

— Ну, на самом деле все не совсем так… — Эррубиэль виновато отвел взгляд. — Признаюсь, с меткой на ауре мы слегка схитрили, но остальное, скорее, дело случая и цепи независимых событий, причем созданных не нами. Мы сыграли свою партию уже в самом конце, когда появилась возможность. И все же, ведь самое главное — результат. Бесформенный мертв, а это даже важнее спасения Румии. Ты хоть представляешь, сколько эта тварь погубила миров? Ведь гибель физической оболочки ничего не давала, та была лишь временным вместилищем. Да, Врата на одном из миров закрывались, но он приходил вновь, едва демоны пытались захватить новый мир, зажигая Огненные врата. И с каждым боем, с каждым разом Бесформенный лишь становился сильнее, умнее и опаснее. Ваше счастье, что эта сущность не восприняла вас всерьез и была сильно истощена, делясь силой с Азамаем, отражавшим нападение вашего альянса со стороны Румии. Он должен был попытаться тебя поглотить. Ты — смертный, сильный воин, отмеченный духами и богами, лакомая добыча. И все же, прости, — Эррубиэль вновь опустил голову, — я представляю, насколько тяжело тебе пришлось. Но если бы ты его не отвлек своей борьбой, Бесформенный мог бы успеть окончательно разрубить связь между твоими душой и телом. И тогда бы все сорвалось.

— А если взорвать Длань снаружи, а не изнутри? — уточнил я, исподлобья смотря на… младшего бога Света.

— Потеря внешней оболочки, смерть тела носителя, гибель сильного архидемона и уничтожение Огненных врат. Само по себе неплохой результат, — пожал тот плечами, — но все же уничтожение Бесформенного важнее. Эта тварь эволюционировала, росла, набиралась силы и знаний за счет поглощенных смертных и иссушенных миров. По сути, она уже давно стала личинкой бога с перспективой стать Темным демиургом. А теперь пройдут века, прежде чем демоны приманят и раскормят нового Стража Врат, и тысячелетия — прежде чем тот опять превратится в серьезную угрозу…

Эррубиэль замолчал, переведя взгляд на стол, где возникли песочные часы, уже наполовину опустевшие.

— Рэн, время в чертогах разума можно замедлить, но нельзя остановить. Моя сила в Бездне ограничена, и долго здесь, пусть даже в виде образа, мне находиться нельзя. Я должен передать тебе предложение Отца: мы нуждаемся в таких, как ты, и предлагаем сотрудничать с нами. У Света найдется для тебя много работы, за которую мы готовы щедро платить. Если ты согласишься, метка на твоей ауре станет полноценной печатью, дарующей силу, а храмы Паладиуса во всех уголках вселенной будут открыты для тебя, в них ты всегда сможешь получить защиту и помощь. Наша сила, знания, лучшие воины и учителя будут рады помочь тебе и твоим последователям, наши арсеналы, мастерские и лаборатории — все, чем мы обладаем, станет доступно и тебе. Подумай над этим. Свой ответ ты можешь дать, войдя в любой из храмов Отца Света просто произнеся его вслух. Тебя услышат. А пока прими это.

Одним коротким рывком Эррубиэль встал из кресла, подошел ко мне и крепко взял за правую руку. Обхватив ее ладонями, поднес к своему лбу и на несколько долгих секунд замер, что-то тихо шепча. Я непонимающе стоял, глядя на происходящее, а затем меня словно ударило молнией, тело затряслось, а потом и вовсе выгнулось дугой. Потоки энергии, закрутившись по комнате, устремились ко мне. Моя рука, зажатая в цепких пальцах, начала светиться, трансформируясь и меняясь. С нее буквально стекала какая-то серо-гнилостная мерзкая грязь, тут же почерневшая и судорожно задергавшаяся на полу. А энергия все продолжала вливаться в мою руку, пока та не начала сиять.

— Ну вот и все, — уставший Эррубиэль, отстранившись, посмотрел на меня, затем перевел взгляд на комок грязи, что все еще дергался на полу, но исправно начал гореть под взором бога. — Я избавил тебя от метки Немерона, заодно даровав тебе Руку Света. Теперь в твоей руке он будет гореть вечно, одно прикосновение к цели, и ты просто сожжешь ее силой, дарованной тебе Отцом. Сила будет накапливаться со временем, и чем больше времени пройдет с последнего применения, тем больше ты сможешь выплеснуть ее за раз. Ограничения нет, если подождать достаточно долго, то сможешь одним ударом сжечь даже архидемона. Перчатки Хозяина недр скроют ее от чужих глаз. Как видишь, в отличие от Тьмы, Свету не свойственна жадность, и платить мы готовы щедро.

Последние песчинки падали на дно колбы.

— Мне пора, — бросив короткий взгляд на часы, молодой бог внимательно посмотрел на меня. — Я должен спросить. Я могу выдернуть тебя из Бездны в Радугу миров. Наг вместе с амулетом Водоворота миров изгнан из Бездны, он не сможет вернуть вас назад.

— А что с Мистрой? — быстро уточнил я. — Ее мы сможем захватить с собой?

Когда Эррубиэль печально качнул головой, в горле встал ком.

— Я не брошу товарища, — сухо бросил я, стараясь не думать о том, что нас ждет.

Мне понимающе кивнули в ответ.

— Я обязан был спросить. Береги ее и себя, Рэн. Я постараюсь вам помочь.

Голос начал постепенно затухать, белоснежная комната померкла, пропадая.

Я очнулся на раскаленных камнях посреди форта, глядя на погасшую арку между мирами. Снаряжение и одежда разодраны в клочья, тело плохо слушается, и я пару раз падаю, пытаясь встать на ноги и сделать хотя бы шаг. Книга, Активатор, их отклика почти не слышно, и лишь с третьей попытки, наконец, ощущаю в руках привычный жезл, затем запоздало возникает Книга. Зелье восстановления проваливается в желудок, не принося ни помощи, ни облегчения. Тело словно чужое, едва двигается. Тайвари молчит. И все же, я бреду вперед.

Устало перебравшись через дыру в проломе, я ненадолго встал столбом, обеспокоено смотря вперед — вспомнил про ловушку за стенами. Но огненная яма вновь заросла камнями, и немного подумав, плюнул на все и решил идти вперед. Демоны, что должны были ее активировать, мертвы, а она вряд ли работает в автоматическом режиме.

Мистру нашел среди обломков арки, там же, где и оставил. Подняв бесчувственное тело, разжал ей зубы и осторожно влил зелье бодрости, а затем пузырек регена. Я не знал, что нужно давать при сильнейшем ментальном истощении, и когда фата, судорожно задергавшись у меня на руках, наконец очнулась, я, облегченно выдохнув, посмотрел вверх на багровое небо Бездны.

Ну и как же мы теперь будем с тобой выбираться отсюда?

Дорогие друзья и читатели очередная книга подошла к концу. И мне интересно узнать у Вас какой она получилась. Мне эта работа далась не легко, было не просто вообразить Бездну, просто представить ее, какая она, кто и что в ней обитает. Наполнить ее событиями и действиями. Особенно сложно далась финальная глава. Я надеюсь что книга вышла не хуже прежних. И все же мне хочется спросить об этом у Вас. Ваш Автор.

Оглавление

Пролог

Глава 1 Защитники мира

Глава 2 Хозяйка Грез и Кошмаров

Глава 3 Дурные предчувствия

Глава 4 Все, что может помочь

Глава 5 Пылающее солнце

Глава 6 Нагльфар

Глава 7 Змеиное золото

Глава 8 Любимая зверушка

Глава 9 Встреча

Глава 10 Равноценный обмен

Глава 11 Тонкая красная нить

Глава 12 Граница Ярости

Глава 13 Интерлюдия. Новогоднее

Глава 13 Вторжение

Глава 14 Разломом Тысячи Криков

Глава 15 Пылающий ад

Глава 16 Враги и союзники

Глава 17 Акш’дхар

Глава 18 Врата