Магия большого города. Леди (СИ) [Нинель Мягкова] (fb2) читать онлайн

Магия большого города. Леди

1-1

- Теперь ты будешь жить здесь!

Я оглядела просторную светлую комнату, по размерам немногим больше всей квартирки, в которой до недавнего времени мы ютились вдвоём с Самантой. Мой чемодан, привезенный кем-то из старого жилища, и клетка Бенджи смотрелись в этой приторной роскоши странно и чужеродно. Изящный туалетный столик был сплошь уставлен баночками и флакончиками, милыми сердцу любой девушки, шкаф ломился от нарядов - несколько разноцветных подолов вопиюще выглядывали сквозь неплотно прикрытые дверцы - а на воздушной перине в небрежном художественном беспорядке кто-то разложил с десяток мелких подушечек, украшенных кружевом.

Сердце кольнуло острым сожалением.

Как-то там сейчас соседка? Поди, в тюрьме невесело. Ни рукоделия, ни приятных бесед за вечерней чашечкой чаю, не говоря уже о том, что сейчас бедняжка проживает последние дни. Куда бы ни повернуло сейчас следствие, она будет казнена в любом случае.

Как и любой пойманный маг.

- Нравится? - президент нашей страны, Норман Хармс, заглянул мне в лицо, с тревогой ожидая ответа.

- Очень! - ответила я. Ну, правда, какой девице моего возраста тут могло бы не понравиться? Все нежное, бежево-розовое, с кружавчиками.

Гадость, одним словом.

Но обижать моего новоявленного отца не хотелось. Он старался, как мог.

Мистер Хармс - язык не поворачивался назвать его папой, впрочем он не настаивал - привез меня в свой особняк прямо из госпиталя, и настоятельно просил обустраиваться, как моей душе угодно. Мол, любой каприз, и тут же все поменяют-переставят-перестелят.

Я покосилась на выстроившихся ровным рядочком слуг. Ближе всех, вытянувшись по струнке и преисполнившись сознания важности своей миссии, почти не дышала моя личная горничная, Бетти.

- Если тебе что-то будет нужно, зови их. - мистер Хармс небрежно кивнул в сторону шеренги. Он явно потерял ко мне интерес, убедившись, что меня все устраивает, и готовился заняться своими делами.

Я потянулась было тронуть его за рукав, но не осмелилась. Что там, я дышала в присутствии самого президента с трудом! Но и оставаться молча в комнате в качестве очередного чемодана я тоже не собиралась.

- У меня остались некоторые вопросы. - тактично обозначила я свою проблему.

Да что там некоторые… у меня была тьма вопросов! Начиная с того, почему он оставил мою маму и позволил ей беременной уехать в провинцию, заканчивая тем, с чего вдруг он воспылал отеческой любовью, хотя та могла стоить ему карьеры, и потребовал чтобы я жила с ним сейчас, когда выросла и вполне способна существовать самостоятельно? Мы вполне могли разобраться с нашим родством, не привлекая внимания общественности. А так у выхода из госпиталя меня поджидали с дюжину коллег мистера Хэмнетта, с блокнотами и фотокамерами. При виде последних я побелела сильнее прежнего, хотя и без того здоровым румянцем не блистала. Однако Мистер Хармс этого не заметил. Он шагнул навстречу вспышкам и потянул меня с собой, крепко удерживая за локоть.

- Моя дочь себя не слишком хорошо чувствует. - зычно объявил он на все крыльцо и потащил меня, еле переставляющую ноги, к машине. Случайные прохожие, и без того косившиеся в нашу сторону, оживились и придвинулись ближе, образуя толпу, сквозь которую мы едва протиснулись, не без помощи охранников.

Не каждый день у идеального действующего президента обнаруживается внебрачный ребенок.

Ну, ребенком меня можно было назвать с большой натяжкой, но сейчас я чувствовала себя слабее и глупее младенца. Признаться, я вообще с трудом соображала в тот момент, что вокруг происходит. Больше походило на бредовый сон, чем на реальность.

Мистер Хармс - мой отец? Смешно, честное слово.

Хотя…

Звали его Норман, а письма, заботливо хранимые моей матушкой, как раз были подписаны буквой Н. Учитывая, что президент уже лет двадцать состоит в крепком и счастливом с виду браке, в котором завел очаровательную дочь немногим младше меня, более понятным становилось добровольное изгнание, которому подвергла себя мама. Жизнь в качестве любовницы она бы не выбрала никогда.

Отчего же мистер Хармс не женился на ней?

За время поездки я успела немного прийти в себя, убедиться, что не сплю, пару раз ущипнув саму себя за руку, и перепугаться насмерть.

У меня в квартире осталась куча нелегальных вещей, начиная с фолианта под прикрытием и заканчивая пентаграммой на полу. Я же всю карьеру человеку загублю!

1-2

Пока я раздумывала, как бы потактичнее намекнуть мистеру Хармсу, что со мной лучше не связываться, а еще лучше вовсе держаться подальше, мы дошли - я так добрела, пошатываясь - до моей новой комнаты, и я выдохнула с облегчением.

Чемодан был полон, и из-под неплотно прикрытой крышки выглядывала предательская розовая обложка. Компромат неведомые мне заботливые руки упаковали вместе с остальными вещами.

Обошлось.

Бенджи выпорхнул из неплотно прикрытой клетки и привычно устроился на моем плече, не забыв укоризненно клюнуть за ухо. Мол, вконец одурела хозяйка, отправляет боевого птица неизвестно куда, а сама чуть не помирает в это время. Я успокаивающе почесала защитника под клювом.

Мне и самой было страшно так, что дальше некуда.

Как ни странно, сейчас тоже. Вроде бы все закончилось, я осталась жива, и на свободе, но та самая проклятая интуиция буквально вопила, что самое жуткое только начинается.

Мистер Хармс недовольно поджал губы, но отказываться наотрез отвечать на мои вопросы не стал. Понимал, наверное, что я не из тех, что будут смирно сидеть и ожидать своей участи.

- Завтра утром, после завтрака, жду тебя в своем кабинете. - неохотно назначил он мне аудиенцию. Клянусь, прозвучало именно так, будто я пытаюсь выбить время посещения через секретаря.

- Благодарю. - кивнула, раздумывая, не сделать ли книксен. Или может реверанс? Хотя, не в коротком же дневном платье!

Наряд был с чужого плеча, и сидел на мне странно, слишком свободно в груди и плотновато в талии. Пышная юбка и множество оборок на воротнике делали меня похожей на куклу. Никогда не любила подобный стиль, но к сожалению сейчас он в моде. От шляпки, похожей на разоренное гнездо, мне удалось отбиться, хотя отец и настаивал. Но если без платья я выйти из палаты не могла, то без головного убора - вполне. К великому моему сожалению, брючный костюм восстановлению не подлежал. Без Саманты.

А ее услугами еще неизвестно, смогу ли я когда-нибудь воспользоваться.

Я сморгнула набежавшие слезы и поняла, что стою одна, уставившись в пространство. Мистер Хармс поспешил удалиться, пока у него еще что не попросили. За спиной едва слышно шуршали одеждой, переминаясь с ноги на ногу, слуги.

Бенджи с моего плеча недовольно каркнул. Вообще-то он таких звуков не издавал, стараясь ограничиваться загадочными скрипами и клекотанием, но тут видно птичья душа не выдержала. Я нервно дернулась и взяла наконец себя в руки.

- Всем спасибо, все свободны. - отчеканила я, сама удивляясь собственному тону. Никогда в жизни никем не командовала, а как здорово получается! Не иначе, наследственность сказывается. - А ты останься.

Выделенная мне горничная, собравшаяся было удалиться вместе с остальными, послушно вернулась обратно и остановилась в центре комнаты, поглядывая с плохо скрываемым любопытством то на меня, то на мой нелепый багаж.

- Как тебя на самом деле зовут? - поинтересовалась я, со вздохом облегчения падая в кресло. Доктор выписал меня под честное слово, пришлось пообещать, что я ни в коем случае не буду бегать по канализациям в ближайшие недели две, да и вообще постараюсь с постели без крайней нужды не вставать. Переход от машины на второй этаж особняка, даже учитывая что поднимались мы на лифте - затаив дыхание, само собой - дался мне нелегко, и геройствовать я сегодня больше не собиралась.

Переодеться и спать.

- Миссис Хармс называет меня Бетти. - прошелестела девушка. Она явно пребывала в растерянности. С одной стороны, я внебрачная дочь, то есть подобострастие не требуется… а с другой, лично президент приказал меня во всем слушаться. То есть некий вес в этом доме мое слово имеет.

Интересно, что там за миссис Хармс? Мне еще предстоит познакомиться с женщиной, которая заняла место моей матери. Как ни странно, ненависти или же неприязни я к ней заранее не испытывала. Не знаю, какая размолвка вышла у родителей и отчего все сложилось так, как сложилось, а значит, обвинять в чем-либо совершенно постороннюю даму смысла нет. Вот когда узнаю все детали, тогда и решу, презирать мне ее или обойдется.

1-3

Я вяло махнула рукой.

- Бетти это кличка. Полностью как? - Уточнила у теребящей передник служанки. Отчего-то мне казалось важным выяснить настоящее имя девушки, а не повторять слепо за хозяйкой дома.

- Беатрикс, но мисс Хармс считает что это слишком длинно. - косясь в сторону, промямлила горничная.

- У меня пока еще нет склероза, могу и запомнить. - слабо улыбнулась я. - Не могла бы приготовить мне ванну, пожалуйста? В больнице меня обтерли чем-то, но чувство, что я до сих пор грязная.

- Да, разумеется! - воскликнула служанка и бросилась выполнять поручение.

В каком-то смысле даже хорошо, что я попала сюда в полумертвом состоянии. Хочешь-не хочешь, а приходилось командовать прислугой, сама я не сумею ни включить воду, ни разобраться с пузырьками, которых, вне всяких сомнений, в ванной ничуть не меньше чем на туалетном столике.

Зато добраться до чемодана я смогла. Приоткрыла створки, убедилась, что все книги небрежно свалены поверх пальто - потому он и не закрывался толком, туда видно побросали, что под руку попалось, и застегнули как сумели - захлопнула его обратно и пересадила на потертый матерчатый бок скворца.

- Охраняй. - шепнула я Бенджи и вернулась чуть ли не ползком в кресло. Последний порыв высосал все мои силы, однако следовало убедиться, что мои нелегальные сокровища в безопасности.

Доверия в этом доме я ни к кому не испытывала. Как-то оно все случилось резко, спонтанно и неожиданно. Президент вдруг воспылал ко мне отеческой любовью, решил пожертвовать карьерой и спасти сиротку? Сильно сомневаюсь. Какие бы дифирамбы не пел ему мистер Хэмнетт, мне не верилось в бескорыстие и широту души у политика.

А значит, имелся некий расчет. Выгода, которую он обретал, приютив внебрачную дочь. Пока что мне неизвестная, но вскоре я надеялась немного этот вопрос прояснить.

Как и многие другие.

Не сомневаюсь, что содержимое чемодана мистеру Хармсу уже известно. Однако рядовым горничным лучше в него нос не совать. Судя по любопытным взглядам, которые Беатрикс бросала в ту сторону, первое, что она сделает, когда я устроюсь в ванне - сунет туда нос. Самовольно или по приказу миссис Хармс - мне еще только предстояло узнать. Пока здесь крутилась толпа народу, пошарить в багаже гостьи было сложно, теперь же, когда все слуги заняты своими делами - самое время.

- Вода готова, мисс Хармс! - сообщила горничная, подходя к креслу с явным намерением дотащить меня волоком, если понадобится. Кряхтя, как столетняя бабка, я умудрилась подняться самостоятельно.

- Я мисс Шерман. - поправила ее я, все же опираясь на услужливо подставленное плечо. Дорога до белоснежного мраморного бассейна, в котором при желании можно было поплавать, показалась мне вечностью, но оно того стоило. Пена высилась неровными шапками, от поверхности поднимался парок, от которого огромное зеркало над раковиной уже успело запотеть.

Пожалуй, ванная комната не уступала размерами самой комнате.

С помощью Беатрикс я устроилась в горячей, на грани комфортного, воде и почувствовала, как меня наконец-то отпускает напряжение. Даже чей-то болезненный вскрик, донесшийся из-за двери, не потревожил наполнявшего меня покоя. Зато горничная дернулась, собираясь бежать и выяснять.

- Не переживай. Это кто-то пытался залезть в чемодан. - сонно пробормотала я, удерживая ее за запястье. - Пожалуйста, продолжай.

- Хорошо, мисс Ха… Шерман! - покорно пискнула она, принимаясь массировать мне голову. Шампунь пах травами и сладковатыми фруктами, и преследовавшая меня до сих пор канализационная вонь отступила.

Не думаю, что от меня и впрямь воняло, скорее подсознание никак не могло прийти в себя после пережитого.

Когда я, завернутая в пушистый халат, румяная и разморенная, выплыла из ванной, меня там ждала еще одна горничная, которую мне не представляли. Поднос, принесенный ей, стоял на прикроватном столике, и испускал дурманящие ароматы куриного бульона.

- Мистер Хармс велел вас накормить, учитывая больничный режим. - пробормотала она, баюкая руку, на которой явственно проступала ярко-красное пятно. Что ж, ей повезло, Бенджи ее не клюнул, а всего лишь ущипнул.

- Благодарю. - кивнула я, устраиваясь на кровати. Есть за столом я бы все равно не смогла - тряпочкой сползла бы на пол. Поднос перекочевал мне на колени и опустел за считанные минуты. Как его убирали, я уже не заметила. Сон сморил меня прямо так, сидя.

2-1

Когда я очнулась от тяжелой, дурной дремы, больше напоминавшей затянувшийся обморок, солнце давно добралось до зенита.

Спешно одевшись и приведя себя в порядок - кроме синяков под глазами и общей бледности, ничто особо не напоминало о пережитых мною давеча событиях - я поспешила на встречу с новоявленным отцом, понимая, что безнадежно опаздываю.

Разумеется, никто меня в кабинете не дожидался, мало того - и на порог-то не пустили. Рядом дежурил дворецкий, не слишком любезно объявивший, что «мистер президент изволил отбыть на работу», после чего смерил меня презрительным взглядом. Я ответила тем же, хотя глубоко внутри хотелось съежиться и заплакать. Во что превратилась моя жизнь? Что за фарс, оперетта с нелепыми поворотами и гротескными злодеями? Ну какая из меня дочь президента, если даже его собственные слуги считают, что мне здесь не место?

Честно сказать, я и сама так считала.

- Благодарю, я зайду попозже. - выдавила из себя вместе с остатками вежливости.

Развернулась и решительно двинулась к своей комнате. Что мне здесь делать, в самом деле? Ждать, пока меня изволят принять? У меня работа, между прочим! Как бы не уволили за прогулы.

- Мистер Хармс велел вам передать, что территорию усадьбы вам лучше не покидать. И к забору тоже не приближаться. - повысив голос, сообщил дворецкий.

Вздрогнув, я остановилась. Не поняла. Это домашний арест? Меня тоже в чем-то подозревают?!

- Там журналисты. - тон слуги смягчился, когда он заметил мое затравленное, испуганное лицо.

Шаг в сторону, и он слегка отодвинул в сторону занавеску, жестом предлагая мне выглянуть в образовавшуюся щель.

Помедлив секунду, я послушно подошла и заглянула.

- Что там происходит? - вырвалось у меня в сердцах. Хотелось высказаться позабористее, но воспитание в последний момент внесло коррективы.

Улица, на которую выходили окна этой стороны дома, была перекрыта напрочь живой стеной. Не только журналисты, которых легко было узнать по переносным камерам и лихо заправленным в самые неожиданные места блокнотам и ручкам, но и простые зеваки, привлеченные массовостью собрания, полицейские, пытающиеся рассортировать толпу и хоть как-то освободить проезд - движение, разумеется, тоже остановилось - рабочие в униформе, офисные сотрудники в черно-белых костюмах… Застрявшие в людской массе таксисты не слишком возмущались, вместо этого пользовались случаем и глазели на президентский особняк вместе со всеми.

Встречавшая нас у больничного крыльца группа показалась сразу мелкой и незначительной.

- Ждут вас для интервью. - любезно сообщил дворецкий, оценил мое побледневшее лицо и крепко ухватил под локоть. - Похоже, вам не помешает присесть.

- И воды. - слабо добавила я. Не заметила, как меня проводили в гостиную, очнулась только от резкого запаха, исходившего из стакана, что сунули мне прямо под нос.

- Пейте! - скомандовал слуга, и я не задумываясь глотнула. Показалось, что по пищеводу прокатилось сладковатое пламя. Я закашлялась, выпучив глаза, но зато реальность вернулась вместе со звуками и зрением.

- Что это за гадость? - не сдержалась я, протягивая стакан обратно. Дворецкий неодобрительно поджал губы, не делая ни малейшей попытки забрать пойло.

- Советую выпить до дна. Как лекарство. - заявил он. - Мистер Хармс предупредил меня, что вам может стать дурно. Вы не привыкли к публичности. Потому вам лучше на улицу не выходить. Нет, если хотите, то пожалуйста…

Он широко повел рукой, предлагая мне переступить порог и обратиться к людской массе. Я замотала головой в ужасе.

- А можно как-то связаться с редакцией? - пролепетала едва слышно. - Меня там, наверное, потеряли.

- Думаю, они уже в курсе. Но тем не менее, можете позвонить, если вам станет легче. - слуга подбородком указал на странного вида металлическую конструкцию, в которой я только сейчас опознала телефон.

Ух ты, я такие только в журналах видела! У нашего старосты имелся один, в мэрии, для экстренных случаев связи, но во-первых, тот выглядел куда проще - без украшений, матово-белой костяной отделки и серебрения - а во-вторых, ломался куда чаще, чем работал, так что скорее служил красивой декорацией в кабинете, чем реально функционирующим средством общения.

2-2

Пересев в стоявшее рядом удобное мягкое кресло, я неуверенно сняла с рычажка округлую трубку и приложила к уху. Тишина.

- Прошу прощения. - пробормотал дворецкий, мягко отбирая у меня устройство и переворачивая в воздухе. Оказывается, я приложила его наоборот! Мало того, нужно было еще крутить рычажок, чтобы в аппарате зажужжало и приятный женский голос сообщил:

- Слушаю!

Я от неожиданности чуть трубку не выронила. Все же одно дело читать о том, что разговор можно передавать за многие километры, и совсем другое - вживую слышать человека, которого сейчас нет в комнате.

Все же умеют обычные люди изобретать! Не хуже магов, право слово.

- Соедините с офисом мистера Хэмнетта, пожалуйста. - откашлявшись, попросила я. И поспешно добавила: - Нью-Хоншир Таймс.

- Соединяю. - безлично отозвалась телефонистка, делая вид, что не заметила моей заминки, и в трубке послышались протяжные гудки. Я попеременно то краснела, то бледнела, чувствуя себя одновременно развратной женщиной - как же, первой звоню мужчине - и первопроходцем в диких джунглях. Кажется, даже в канализации мне не было так страшно!

- Алло? - раздался в трубке хрипловатый знакомый голос журналиста, и я от облегчения чуть не разрыдалась.

- Это Эбигаль. - выдавила я, преодолевая сводящий горло спазм. Впрочем, больше мне ничего говорить и не пришлось, инициативу перехватил мистер Хэмнетт.

- Эбби! Хвала всему сущему, ты очнулась! Я уж было подумал… неважно. Как ты себя чувствуешь? Ты была у врача?

- С этим возникла небольшая сложность. - промямлила я. От заботы, сквозившей в каждом слове начальника, мне немного полегчало. - Я не могу выйти из дома. Тут толпа. Я хотела поговорить с мистером Хармсом, но утром я спала, а он рано уехал… и я теперь совершенно не представляю, что мне делать!

Последняя фраза получилась с неожиданным для меня самой надрывом. Я едва успела заглушить рвущийся всхлип, но мистер Хэмнетт, похоже, что-то таки услышал, потому что мгновенно посерьезнел.

- Никуда не выходи, я сейчас приеду. Жди. - Скомандовал он и отключился. В трубке поселилась тишина. Я с трудом оторвала ее от уха, протерла рукавом - кажется, я все же вспотела от нервов. Так себе из меня леди. И водрузила прибор на место. Дворецкий тут же принялся все вытирать белоснежной тканевой салфеткой, словно я успела не просто подержаться влажными руками за аппарат, а изваляла его в грязи.

С другой стороны, штука дорогая, даже дороже фотоаппаратов. За ней уход и присмотр нужен.

Пока слуга занимался наведением красоты и чистоты, я обошла просторную гостиную, выглянула в холл, проверила толпу у решетки, опасливо выглянув сквозь кружевную занавеску. Наверное, я была недостаточно осторожна, поскольку зеваки оживились и принялись тыкать в дом пальцами. Засверкали вспышки, и я отскочила от окна, будто обжегшись.

- Изволите погулять в саду? - поинтересовался дворецкий, устав очевидно ждать, когда я на что-то решусь. Я бродила кругами по пушистому ковру, то и дело осторожно трогая расставленные на полках безделушки. В доме явно чувствовалась женская рука, да и из прессы я знала, что президент счастливо и давно женат, и у него есть дочь примерно моего возраста. Возможно, чуть младше.

Встречу с ними я предвкушала с содроганием.

- Нет, мне нужно поговорить с моим начальником. - рассеянно отозвалась я. - А вот и он!

Мистер Хэмнетт, кажется, побил все возможные рекорды скорости, добираясь сюда, и теперь пробивался к воротам, как воин древности. Благо, его здоровью никто не угрожал. Разве что помяли немного в толпе.

Дворецкий подошел и выглянул в окно вместе со мной. Нахмурился.

- У меня приказ не пускать журналистов. - отчеканил он, не делая ни малейшей попытки открыть двери и впустить гостя. Мистер Хэмнетт добрался до калитки, вцепился в нее, не позволяя себя оттеснить, и принялся махать рукой, давая понять, что вот он, уже добрался.

- Это не журналист, а мой начальник! - возмутилась я. Дрожь куда-то ушла, сменившись истеричной яростью.

Меня лишили не только привычного быта и спокойствия, теперь мне еще и круг общения ограничат? Да, это дом президента, и сюда вряд ли пускают всех, кого ни попадя, но еще в больнице мистер Хэмнетт объявил, что у нас отношения. Пожалуй, придется это использовать как последний козырь.

2-3

Я ткнула в сторону калитки пальцем для наглядности.

- Кроме того, он еще и мой жених, мистер Хэмнетт… Ричард. Пришел меня проведать. Это тоже запрещено? Мне нельзя принимать посетителей?

- Этого мистер президент не говорил. - пошел на попятный дворецкий. - Но впустить этого человека без личного разрешения мистера Хармса я не могу.

- Ну так позвоните ему и спросите разрешения! - повысила я голос. Толпа наседала все плотнее, моему начальнику может и не поздоровиться. Нужно его побыстрее впустить, как бы с ним не случилось чего! От переживаний за здоровье мистера Хэмнетта я позабыла страх перед президентом. В конце концов, это его дом. Я теперь его дочь. Раз уж он сам так решил - пусть принимает меня такой, какая я есть, либо выпнет отсюда. Последний вариант меня не то, чтобы расстроит. Скорее наоборот.

- Мистер Хармс занят, его нельзя отвлекать. - заученно отрезал дворецкий.

- Тогда туда выйду я! - рявкнула в ответ и поняла, что да, именно это я и сделаю, если потребуется. Плевать, что тогда все завтрашние газеты будут пестреть моей бледной, измученной физиономией - главное, я наконец-то сумею вызнать все подробности происходящего у кого-то, кто в курсе.

Пообщаться с президентом в ближайшее время я не слишком рассчитывала. Как сказал дворецкий, он занят. И всегда будет занят, раз уж для едва обретенной дочери времени не нашел. Он разве не видел вчера, в каком я состоянии? Все он прекрасно понимал, и что я без сил, и что скорее всего просплю утреннюю встречу. Никого не прислали меня разбудить, хотя горничных и слуг полный дом.

Нет, мистер Хармс явно не горел желанием со мной общаться. А значит, мне придется выяснять все самой.

Что произошло, пока я была без сознания? Отчего Саманту протестировали, а меня нет? Или же ничего не нашли - но как это возможно? Пожалуй, именно этого вопроса лучше журналисту не задавать… Но что же теперь будет? Раз мистер Хэмнетт раздул из нашего похищения громкое дело, замять его уже не получится. Маньяка будут судить, и я хочу при этом обязательно присутствовать… надеюсь, теперь мне хоть это позволено. Да и вообще - мы не успели толком пообщаться в больнице, меня слишком быстро увезли!

В конце концов, где мой кот?

Без Шейда поисковая группа вряд ли нашла бы место нашего пленения. Но что с ним теперь? Надеюсь, никому не пришло в голову избавиться от бедолаги?

В общем, вопросы меня переполняли, и требовали источника информации. Не дворецкого же допрашивать, право слово! Вряд ли ему известны столь интимные подробности.

Мы какое-то время буравили друг друга взглядами, не обращая внимания на нарастающий шум за окном.

Слуга сдался первым.

- Если что - я был против. Вы настояли. - сообщил он, и хлопнул дверью.

Только тогда я позволила себе выдохнуть. Отрешенно пронаблюдала за короткой, но ожесточенной борьбой - поняв, что одного из них вот-вот пустят в заветную зону, стервятники оживились и ринулись на штурм калитки. Дворецкий и мистер Хэмнетт едва сумели отбиться от нападающих и не пропустить лишних визитеров.

- Прошу в переговорную! - немного помятый, но не потерявший апломба слуга прошествовал мимо меня, не забыв плотно закрыть за посетителем входную дверь. По ту сторону забора разочарованно завопили, но мне было уже все равно. Как-то очень быстро я приучилась игнорировать доносящиеся с улицы звуки. Самозащита, точно.

- Привет. Ты в порядке? - тихо спросил меня мистер Хэмнетт.

Или все же Ричард?

Все-таки теперь мы жених и невеста… пусть и притворные. Вынужденно. Временно.

Тепло его руки коснулось моей, наши пальцы привычно, сами собой, сплелись. Я кивнула молча, опасаясь что если открою рот сейчас - меня уже будет не остановить.

- Прошу. - дворецкий пропустил нас в полупустое, если не считать круглого стола и дюжины стульев вокруг, помещение. Ни полок, ни шкафов - лишь окна, за которыми виднелся расцветающий к лету сад. Густая зелень надежно скрывала нас от любопытных глаз, усадьба явно могла похвастаться немалой территорией. - Если понадоблюсь, я буду неподалеку. Звонок для вызова тут.

Он указал на витой бордовый шнур, неожиданно висевший в углу у входа, и с незначительным, не слишком уважительным кивком удалился.

Мы с мистером Хэмнеттом… Ричардом… остались наедине.

Я гулко сглотнула, остро сознавая, что моя рука все еще надежно сжата его ладонью. И убирать ее он не собирается. Вместо этого мужчина потянул меня к себе, осторожно, словно опасаясь спугнуть.

Покорно сделав этот единственный разделявший нас шаг, я уткнулась лицом ему в пиджак и позорно разревелась.

3-1

Плакала я с надрывом, чувством и полной самоотдачей. У Ричарда еще и нашёлся платок, очень кстати - откуда только их у него столько? Не иначе, стратегический запас как раз на такой случай. Так что я всхлипывала, спрятавшись на широкой груди, пока совершенно не кончились слезы и сотрясавшие меня спазмы не утихли.

- Все хорошо. - шепнул Ричард, как тогда, в поздемелье, приподнимая мое лицо пальцем за подбородок и вытирая все еще катящиеся слезы платком. Чистым! Которым по счету? Точно запасся заранее!

- Не очень. - я совершенно по-простонародному шмыгнула и отобрала платок. У него их много, а мне пригодится. - Я совершенно запуталась и не понимаю, что происходит. С чего вообще мистер Хармс взял, что я его дочь?

- Ты очень похожа на свою мать, как я понял. - Ричард уселся на один из не слишком удобных стульев и придвинул второй мне. Я послушно уселась. Да я бы сейчас что угодно послушно сделала, лишь бы кто-нибудь мне объяснил, что вокруг происходит! Чувство, что я проснулась в иной реальности, не отпускало. Или вообще все еще сплю? - Мистер Хармс заявился к нам в редакцию сразу после публикации той статьи. Помнишь, я постарался поднять шумиху вокруг вашего с Самантой похищения? Я думал, он примется скандалить, а он первым делом спросил, как фамилия той девушки на фото. Как услышал, что Шерман, оживился, и потребовал проводить его к тебе. И регулярно посещал все то время, что ты лежала без сознания.

- То есть он не первый раз приехал в больницу тогда? - хорошо, что я сидела. От новостей шла кругом голова. Получается, мистер Хармс действительно знал мою мать, раз так среагировал на нашу схожесть и фамилию. Хоть что-то проясняется. - А зачем я ему?

- Ты же его дочь! - прикинулся непонимающим журналист.

Я нахмурилась. Он же не собирается играть со мной в эти игры? Мне казалось, он уважает меня, и мой ум тоже…впрочем, Ричард быстро исправился, заметив мое недовольство.

- Не знаю. - вздохнул он, отбрасывая светскую маску и привычно перевоплощаясь в охотника за сенсациями. Ему-то точно не нужно было объяснять, что здесь пахнет чем-то подозрительным. - Прессе скармливается сказка о потерянной и вновь обретенной кровиночке. Часть электората негодует, но поскольку ты старше его законной дочери, то все списывается на ошибки молодости, так что постепенно общественное мнение перетягивают в сторону «он благороден и все осознал».

- Но ты в это не веришь? - уточнила на всякий случай. Перейти на более интимное «ты» вышло как-то само собой, я и не заметила как.

Ричард помотал головой.

- Близятся выборы. Ему совершенно ни к чему была эта шумиха, тем более что рейтинг у него стабильный, а имидж счастливого семьянина до сих пор работал ему только на благо. Если бы он промолчал, никто бы никогда не узнал, что у него когда-то была интрижка… прости.

- Ничего. - я отмахнулась. Пока мистер Хармс не воспринимался мной как отец совершенно. Не удавалось его поставить рядом с матушкой даже мысленно, тем более в матримониальном плане. Возможно, поэтому у них ничего и не вышло? А интрижка у них была или глубокое чистое чувство, я скоро узнаю лично из уст участника событий.

Надеюсь.

- Получается, если бы не он, меня бы тихо казнили вместе с Самантой и никто не узнал бы о его позоре… - протянула я, чувствуя, как по спине пробирает холодком. Мне чудом удалось избежать горестной участи, но подруга, которая пострадала ни за что, да еще и вместо спасения угодила в тюрьму, взывала к справедливости. Есть ли она для магов в нашем мире?

- Тебя бы не казнили в любом случае! - возразил Ричард неожиданно. Я захлопала глазами, на мгновение забыв о своей роли невинно пострадавшей девы. Как это не казнили бы? Я думала, за меня заступился лично мистер Хармс, поэтому меня миновал суд. - Тесты показали, что маг только Саманта. Кстати, ты в курсе, что она пыталась тебя извести?

- Что?! - тут я вовсе неприлично вытаращилась, ибо новость не лезла ни в какие рамки.

- У твоей кровати, под ковриком, который она по ее собственному признанию сшила, обнаружили выжженную пентаграмму! - тоном, которым подают сенсации, сообщил журналист.

Я не знала, плакать мне или смеяться. Получается, содеянный мной нечаянный акт вандализма тоже приписали бедняжке соседке?

3-2

Шум за окном то стихал, то возобновлялся с новой силой. Я не обращала внимания, насколько меня поглотила беседа. А потому, когда дверь в переговорную распахнулась и на пороге возник - уже привычно-театрально - мой новоявленный отец, вздрогнула от неожиданности.

- Что вы здесь делаете? - холодно поинтересовался он у гостя. Ричард поднялся, собираясь то ли приветствовать хозяина дома, то ли оправдываться.

- Его позвала я. Доброго дня, мистер президент. - успела я раньше. Не хватало еще, чтобы моих друзей - а мистера Хэмнетта за прошедшее время я точно перевела в ранг близких и надежных знакомых, если не более того - ругали за то, что натворила я.

Хватит того, что Саманте мои грехи приписывают.

Скорее всего, я действительно была не права, вызвав журналиста, не спросив разрешения у мистера Хармса. Все же его крепость, его правила. Но и разборок при посторонних лучше не устраивать.

- Доброго. Он уже уходит. - процедил президент, не пытаясь казаться любезным.

- Разумеется. - склонил голову Ричард, и двинулся к выходу, не забыв улыбнуться мне на прощание. - За кота не переживай, я присмотрю за Шейдом!

- И впредь прошу порога этого дома не переступать! - напутствовал его мистер Хармс в спину. Позади журналиста тенью тут же пристроился дворецкий - проводить гостя и проследить, чтобы никакая вилка с ним вместе не ушла. Ощущение было именно таким. Я куснула себя изнутри за щеку, чтобы удержаться от рвущихся наружу колкостей.

Интересно, с чего вдруг «отец» примчался на всех парах, лишь услышал что ко мне пришел посетитель? Не сомневаюсь, что именно слуга и доложил о госте, как только мы с мистером Хэмнеттом закрыли за собой дверь переговорной. Что именно мог мне рассказать журналист эдакого, нежелательного? И чем он сам до такой степени умудрился не угодить президенту?

- А ты больше не будешь приближаться к этому типу. - выдал мистер Хармс уже мне, и сочтя очевидно разговор законченным, развернулся, собираясь уходить.

Нет, так дело не пойдет! Он приехал лично, чтобы выпроводить неугодного гостя, а теперь и дальше будет меня игнорировать?

- Почему? - тихо, но твердо поинтересовалась я. - По какому праву вы решили, что будете распоряжаться моей жизнью? С кем мне общаться, с кем нет, я могу определить и сама. Хвала всему сущему, я уже совершеннолетняя, и в родительском указе не нуждаюсь.

Мистер Хармс вздохнул, осознавая, что просто так от меня не отделаться.

- Патти тебя отвратительно воспитала. - буркнул он недовольно. - Хамишь, противишься воле старших, нарушаешь установленные правила. Пойдем. Я обещал с тобой поговорить утром, но ты спала, и я решил тебя не будить.

Он размашисто зашагал по коридору уже известным мне маршрутом - к своему кабинету. Я поспешила следом в расстроенных чувствах. Вроде бы пыталась отстоять свою независимость - а получилось, что поругалась с хорошим человеком, проявлявшим обо мне заботу.

Этот хороший человек выгнал мистера Хэмнетта, даже не пытаясь казаться любезным, напомнила я себе, чтобы заглушить возникшее чувство вины. Для начала стоит подробно обсудить все наши взаимные недопонимания - возможно, мистер Хармс действительно настолько благороден, что не смог бросить в беде дочь некогда любимой женщины? А журналист, вполне вероятно, по долгу службы когда-то ему насолил… хотя я помню только недавно мистер Хэмнетт брал у президента интервью и отзывался о нем чуть ли не с благоговением.

Массивная дверь кабинета закрылась за нами, отрезая от звуков жилого дома. Тишина навалилась вязкой массой, давя на и без того напряженные нервы. Я помялась у входа и села на небольшой стул у самого окна. Мистер Хармс устроился за рабочим столом, полным бумаг и канцелярских принадлежностей, и сложил в задумчивости пальцы домиком.

- Итак, что у тебя за вопросы были вчера? - поторопил он меня, видя, что я долго собираюсь с мыслями.

- Что со мной будет? - выпалила я самое наболевшее. Хотела спросить про Саманту, про мою мать, про его семью - примут ли они внебрачную дочь…получилось немного эгоистично, зато в самую суть.

- Будешь жить здесь. - удовлетворено хмыкнул мистер Хармс, точно я его чем-то порадовала. - Денег на одежду и прочее выделю, две тысячи тайлеров в месяц, надеюсь, хватит?

Я икнула. Две тысячи? Да я зарплату в сто воспринимала подарком свыше!

3-3

Тем временем президент продолжал немного скучающим тоном, словно перечислял политические преимущества своей партии перед противником:

- На все выезды я тебя брать не буду, не обессудь, я и Джеклин не везде беру, чаще всего по протоколу меня сопровождает только жена, а не дочери… но публичные посещения театра и всякое такое - вместе, как большая дружная семья. Работать тебе больше ни к чему, из издательства тебя уже уволили. Завтра приедет модистка, подберете вместе с Кэйтлин тебе новый гардероб…

- Минуточку! - я подняла руку, как примерная школьница. Собственно, так я себя и чувствовала - ученицей перед строгим директором, решающим сейчас, будет ли она учиться дальше, или же пора ее отчислить. - Что значит, уволили? Мне нравилась эта работа!

Мистер Хармс закатил глаза.

- Ты же не можешь всерьез думать, что моя дочь будет подносить захудалому журналюге кофе? Если так хочется чем-то заняться, помоги моим девочкам с благотворительностью. Поездите по больницам и приютам, соберете пожертвования. К тому же, скоро у тебя не будет времени на такие глупости - замуж выйдешь, займешься семьей.

Он произнес это вот «мои девочки» с такой заботой и нежностью, что у меня защемило сердце. Однако отвлекаться я не собиралась. Что еще за замуж?!

Именно так я и спросила.

- О, прекрасный кандидат. Мой ассистент. Молодой, красивый, здоровый, обеспеченный, с отличной родословной. Вы еще не знакомы, он приедет сегодня на ужин. - с улыбкой искусителя сообщил мистер Хармс. - Он в восторге от твоей храбрости и жаждет видеть тебя в роли своей супруги.

- Вы так здорово расписали мне мое будущее, что я почти в него поверила. - хмыкнула я. Смешинки в глазах президента поблекли, когда до него дошло, что я совершенно не в восторге от открывающихся перспектив.

Поднявшись со стула, я подошла ближе, переложила пару бумаг с места на место, собираясь с мыслями и подбирая верные слова.

- Мне очень ценно то, что вы не забыли мою маму. - произнесла я наконец. - И приятна ваша забота. Все то, что вы здесь пообещали, звучит весьма соблазнительно, но вынуждена отказаться. Эта жизнь не для меня. Я простая деревенская девушка, провинциалка. Громкая слава и вспышки камер мне внушают ужас. Думаю, мне стоит уехать, чтобы не подвергать вашу репутацию еще большему ущербу. Скандал скоро забудется, и все пойдёт как раньше. Благодарю за вашу доброту и понимание.

Решительно повернувшись спиной к светлому будущему, я направилась к выходу из кабинета. Не дошла я до него считанные шаги.

- Ты не спросила о своей подруге. - донесся до меня голос мистера Хармса, когда я уже почти дотянулась до ручки двери.

Разумеется, открывать я ее не стала.

Вместо этого молча вернулась и села на тот же стул, что и прежде.

Кажется, вот теперь-то мы начнем разговор всерьез.

- Жаль, что ты не пустоголовая дурочка, озабоченная тряпками. - с искренним сожалением произнес президент. - Все было бы куда проще.

- Жаль, что вы меня вообще впутали в эту историю. - ответила я ему в тон. - Что бы это ни было, мне оно заранее не нравится. Но я слушаю. Что с Самантой?

- Если тебе действительно хочется знать, что будет с твоей подругой, то завтра ты расскажешь на пресс-конференции, как счастлива вновь обрести отца. И что всю жизнь ты мечтала именно об этом моменте. - жестко потребовал мистер Хармс. - Тогда тебе разрешат одно посещение тюрьмы.

- То есть вы ее не отпустите? - я досадливо прикусила губу. Не то, чтобы я рассчитывала на подобное чудо, но где-то в глубине души на то истово надеялась.

- Разумеется нет! - фыркнул мистер Хармс, а я с трудом подавила порыв бросить в него увесистым пресс-папье. Мою подругу отправить на тот свет собираются, а ему смешно! - Но могу гарантировать, что ее не казнят.

Я подобралась, чувствуя, что мы подбираемся к самому главному.

- А что сделают вместо этого? - уточнила недоверчиво. - Не поймите меня превратно, я счастлива, что моя подруга будет жить… но есть варианты, когда смерть предпочтительнее.

- О, вижу истинного некроманта! - расхохотался мистер Хармс, а у меня забегали по спине ледяными лапками мурашки. Он в курсе, что я маг!

Ну конечно, если он мой отец, то будет в курсе. Какая я тупая, в самом деле. Он же и сам маг, причем немалой силы, если верить матушкиным словам!

Как я могла забыть?!

4-1

Пока я сидела в полном ошеломлении - до меня только сейчас дошло очевидное, что мой родитель и сам некромант, как и я, и мысль эта ударила не хуже молота - мистер Хармс выудил откуда-то чистый лист бумаги и быстро набросал небольшое послание.

- Чтобы не быть голословным. Вот пропуск, заверенный моей личной подписью. - Он подышал на увесистый штамп и тщательно поставил оттиск. - И печатью. Покажешь на входе в участок, тебя проводят к заключенной.

- А потом? - слабым голосом уточнила я. Осознание того, что передо мной сильнейший некромант, который каким-то непостижимым образом умудрился стать президентом в стране, преследующей магов, никак не желало укладываться в моей голове.

- А потом все будет зависеть от тебя. - жестко отрезал мистер Хармс. - Будешь вести себя прилично, будешь хорошей дочерью и примерной невестой - Саманта будет жить. Не могу сказать, что припеваючи, но вполне сносно.

- Я смогу в этом убедиться? - взяв себя в руки, я усилием воли заставила себя не дрожать, как осиновый лист. Внутри меня буквально колотило, но внешне милая улыбка не сходила с моего лица, будто мы обсуждали погоду, а не судьбу моей подруги. И мою собственную, если на то пошло. Подчиниться? Прогнуться? Выйти замуж за незнакомца по указке? Что ж, до определенного предела я готова сделать вид, что смирилась и готова на все. Но прожить так всю жизнь я точно не собираюсь! Соберу улики, сведения… не знаю, что буду делать с ними дальше, но наверное уж не сидеть взаперти под контролем отца!

И абсолютно точно - никакого замужа!

- Разумеется. - усмешка, прочертившая лицо мистера Хармса, мне совершенно не понравилась. - Мало того, ты будешь ее регулярно навещать. Только сначала тебе придется дать мне клятву полного подчинения.

- Ни за что! - отчеканила я, снова вскакивая.

Про подобные клятвы, передававшие волю и саму суть приносящего их в руки принимающей стороны, я слышала от матушки, с комментарием «никогда, никому и ни за что!» Впрочем, и без ее подсказки было все очевидно - «полное подчинение» изначально звучит так себе.

- Сядь! - поморщившись, приказал мистер Хармс. Я нехотя подчинилась. Не потому, что испугалась или решила сдаться, нет. Наш диалог еще не окончен. Наоборот, сейчас мы наконец-то переходим к самому интересному, любимой стадии завсегдатаев южных базаров - торгу. Меня попытались подкупить, затем запугать. Интересно, что будет следующим? А оно точно будет, я нужна президенту. Не знаю ещё зачем, но явно нужна, иначе не стал бы он рисковать репутацией и привозить безродную провинциалку к себе домой.

- Как насчет клятвы о неразглашении? - осведомился мистер Хармс после небольшой паузы.

- Возможно. - поджав губы, сдала я позиции. - Смотря какие условия и триггеры. Смертельной давать не буду, и не думайте!

- А как же твоя подруга? Где твоя благодарность за ее спасение? - лукаво прищурился собеседник, но меня этим уже было не пронять. Я поняла, что казнить Саманту не будут в любом случае, это слишком удачный рычаг давления на меня. Смысл от нее избавляться? Как тогда меня шантажировать? Угрозы моему личномублагополучию, сказать по правде, не так уж и пугают.

Слишком многое я успела пережить за этот неполный месяц в столице.

- Я уже упоминала, что безгранично вам признательна за заступничество. Но жертвовать собой во благо неизвестно чего не собираюсь. - отрезала я. - И тем более не собираюсь становиться рабой человека, которого вижу второй раз в жизни. Извините, но на предвыборных плакатах не считается.

Мистер Хармс помолчал, постукивая подушечками пальцев друг о друга. Я сидела с неестественно выпрямленной спиной, сконцентрировавшись на том, чтобы не позволить эмоциям отразиться на лице. Отчего-то казалось очень важным не дать понять президенту, насколько мне на самом деле страшно.

А страшно мне было, и еще как!

- Ну хорошо. - кивнул он наконец то ли мне, то ли каким-то своим мыслям. - Клятва о неразглашении и обычный, немагический договор. Все по закону - содержание, доля имущества в наследовании, официальное признание тебя дочерью, и прочее.

- Что взамен? - деловито уточнила я, не веря до конца, что так легко умудрилась вывернуться.

- Взамен… слушаться меня беспрекословно, ездить куда скажу, общаться с кем разрешу и делать то, что прикажу. Подробнее узнаешь после того, как я услышу клятву. - довольно ухмыльнулся президент.Дорогие мои читатели! Переходим на более расслабленный режим выкладки, а то автор тоже человек) теперь выходные среда и суббота, как впрочем и всегда! Надеюсь вам нравится история))))

4-2

Наступила моя очередь задумчиво помолчать.

- Не вижу для себя плюсов. - наконец сообщила мистеру Хармсу не без сарказма. - Фактически то же самое рабство, только не магическое. Зачем оно мне?

- Ты же любопытна, как все женщины. - протянул он полуутвердительно. - И хочешь узнать, что станет с твоей подругой. А еще ты не хочешь закончить так же, как невеста этого выскочки.

По спине пробежали уже не ледяные, а просто-таки вечномерзлотные мурашки. При чем здесь несчастная невеста мистера Хэмнетта?

- А как ты думаешь высокородные семейства избавляются от пятнающих их репутацию отродий, у которых так некстати проснулся дар? - голосом мистер Хармс явно кого-то изобразил, кого-то, кто яростно ненавидел всех магов без исключения. - Сдают в приют для умалишенных, разумеется. А потом… расскажу после клятвы. Либо отправлю туда, чтобы ты сама, на собственном опыте узнала. Выбирай.

И уставился меня с видом объевшегося сливок кота.

Я же не знала, что думать и за какую мысль первой хвататься.

Мистер Хэмнетт… Ричард… сдал невесту в сумасшедший дом? Вряд ли, на него не похоже. Скорее ее семья!

Меня отправят туда же? Пожалуй, это хуже казни. Я слышала жуткие вещи про опыты, которые ставили над душевнобольными. Те вроде бы призваны были улучшить их состояние, но чаще всего просто быстрее сводили бедолаг в могилу.

Кстати, действительно тем самым улучшая их состояние. Там хоть не больно.

Я нервно сглотнула. Нет, туда я точно не хочу. Что остаётся?

Клятва неразглашения. Это не кабала, а скорее некий магический кляп, запрещающий раскрывать детали посторонним. Обычно в тексте произносимого обета упоминались лица, допущенные к тайне, с которыми можно ее обсуждать… отличный шанс узнать, кто же замешан в этом фарсе! Рассказать я, правда, этого никому не смогу, но ведь можно как-то дать понять, намекнуть, написать в конце концов!

- Я согласна. - решительно выпалила, быстро, пока не передумала.

Прекрасно понимая, что сама себя загоняю в ловушку, тем не менее я не могла поступить иначе. Не столько ради Саманты, сколько ради самой себя. Я никогда не простила бы себе, упусти сейчас этот уникальный шанс. Думаю, мистер Хэмнетт мною бы гордился, если бы узнал. Он всегда докапывался до истины… пусть ее не всегда разрешали опубликовать.

Похоже, настал мой черед раздобыть сенсацию, о которой нельзя никому поведать.

- Замечательно. - расплылся в совершенно искренней - наконец-то - улыбке мистер Хармс. - Я подготовлю текст, завтра принесёшь клятву. Как раз вовремя, очень все удачно складывается!

Последнее он пробормотал себе под нос, азартно потирая руки. Я поняла, что со мной беседа на сегодня окончена, и поднялась.

- И не вздумай общаться с этим репортеришкой! - строго глядя на меня, как настоящий строгий отец, потребовал президент. - Не нашего он поля ягода. И при Джеклин наши особенности не упоминай! Она не в курсе… всего.

Я понятливо кивнула. Меньше всего на свете мне хотелось обсуждать собственный дар со сводной сестрой, которую я еще и не видела-то ни разу. Мистер Хармс взмахнул рукой, дозволяя мне покинуть кабинет, что я и сделала на дрожащих ногах, из последних сил сохраняя достоинство и равновесие. Стоило за мной захлопнуться массивной двери, как я тут же прислонилась к косяку, ловя ртом воздух и старательно загоняя обратно рвущиеся из горла всхлипы. Не место, тут меня увидят слуги. Нужно держать лицо и добраться сначала до спальни.

Похлопав себя от души по щекам, так что кожа заалела и разогрелась, я двинулась по коридору в сторону своей комнаты, придерживаясь одной рукой за стену, чтобы не так шатало. Мысли разбегались вспугнутыми тараканами, не позволяя сосредоточиться на одной из них. Наверное, это меня и спасало от истерики прямо там, посреди коридора - если не осознавать весь масштаб случившегося, то вроде и переживать не из-за чего.

Перед глазами же стояли бумаги, которые я только что перекладывала на столе мистера Хармса. Я поднесла к лицу зажатое в кулаке разрешение с подписью и печатью, и вгляделась еще раз, для надежности, в убористые ровные строчки.

Больше всего меня пугала не перспектива клятвы о неразглашении неведомой тайны, и не угроза сдать меня в дурдом.

Самое страшное, что почерк президента радикально отличался от того, что я видела в письмах от моего отца матушке.

4-3

Мистер Хармс нагло врал. Он вовсе мне не родитель. Но тогда какое отношение он имеет ко мне, и откуда знает мою мать в лицо? А он ее точно видел, и не раз, иначе не сумел бы меня так запросто опознать по фотографии в газете.

До своей комнаты я добралась не иначе, как чудом. Ни одного слуги или горничной мне в коридоре не встретилось, что очень кстати. Лицом я не владела, и пусть по нему не катились градом слезы, прочитать смятение и панику можно было невооруженным глазом.

А доставлять радость президенту, которому о том непременно доложат, не хотелось совершенно.

Как ни странно, плакать мне уже не плакалось. Хотелось ругаться неподобающими леди словами и бросить что-нибудь тяжелое в стену.

А еще лучше, в мистера Хармса.

Но увы, правила хорошего тона были на этот счет категоричны. Так что я ограничилась тем, что немного попинала ни в чем не повинную кружевную подушку с постели, бормоча себе под нос все, что воспитание не позволяло проорать в лицо оппоненту, и отправилась умываться. Ледяная вода всегда уместна, когда нужно прийти в себя и собраться. А мне сейчас именно это позарез и нужно было - собраться, взять себя в руки, и составить план действий. Понятно, что после того, как я произнесу клятву, я никому ничего рассказать не смогу. Значит, нужно каким-то образом связаться с мистером Хэмнеттом и намекнуть ему о грядущей сенсации…

Я села на кровать и глубоко задумалась.

Ну допустим, я отправлю скворца с письмом. А в нем напишу - что? Я некромант, мой отец тоже, несмотря на то, что президент? Впрочем, доказать я это никак не могу, потому что тест не показывает во мне мага.

Замечательно. Тут-то меня сам журналист в дурку и отправит. Потому что первое, что необходимо для скандальной статьи - при условии, что Нью-Хоншир Таймс вообще возьмётся за столь скользкую тему - доказательства. А у меня их, кроме собственных слов и дара, нет.

Стоит мне выйти и продемонстрировать способности, меня осудят и казнят. Или же не казнят, если исходить из вновь приоткрывшихся сведений, но все равно меня больше никто и никогда не увидит. А мистер Хармс будет себе руководить страной и дальше, разве что траурную ленточку на рукав повяжет в знак скорби о столь скоро утраченной дочери.

Как вариант - скажет что ошибся. Обознался. Бывает. И не дочь я ему вовсе, вот и весь сказ.

Нет, тут нужно действовать куда тоньше и продуманнее. На одних словах я далеко не уеду, светить своими способностями не собираюсь, а как после принесения клятвы кому бы то ни было что-то рассказать - неизвестно.

Долго мучиться размышлениями мне не позволили. Уже знакомая мне Беатрикс поскреблась в дверь и попросила разрешения подготовить меня к ужину. «Небольшое семейное мероприятие», по словам миссис Хармс, на котором я должна выглядеть подобающе.

Ну-ну, знакомство с восхищающимся мною заочно женихом, как же.

Я помусолила идею нарядиться в ярко-алое вечернее платье со стразами - имелось в моем новом гардеробе и такое - и накраситься как падшая женщина, но со вздохом от той идеи отказалась. Она заманчива, но ни один знающий меня хоть немного человек на этот цирк не купится. А у мистера Хармса наверняка на меня собрано подробное досье, к которому его помощник, разумеется, имеет доступ. Нет, тут нужно что-то другое.

Пока что побуду самой собой.

Впрочем, с этим тоже оказалось все сложно. Найти в шкафу наряд без рюшей и обильного кружева стало задачкой не из простых. Я конечно девочка, но мне и не пять лет, чтобы юбочка колоколом и рукава фонариками! Взрослой самостоятельной женщине, работавшей в лучшем издательстве города, подобная фривольность не к лицу.

Пришлось спарывать лишнее. Беатрикс поахала, попричитала, но села рядом - выдергивать торчащие не к месту нитки. В четыре руки мы успели как раз к вечерним сумеркам превратить одно из аляповатых платьев в нечто приличное.

Эх, где мистер Даур, когда он нужен!

Впрочем, повертевшись перед зеркалом, я признала, что мы и без специалиста неплохо справились в этот раз. Фонарики-рукава я, так и быть, оставила, и на контрасте с узкой юбкой они смотрелись вполне стильно. Волосы горничная собрала в простенькую ракушку, никаких перьев, бантов и прочих ужасов, вместо этого акцентом служили темные, тщательно прорисованные губы.

Строго, чопорно и местами даже стервозно.

А кому не нравится, пусть не сватается!

5-1

Беатрикс проводила меня почти до самой столовой. Бедняжка дергалась и нервничала не меньше, а то и больше, и мне ее отчасти было жаль — горничную приставили, чтобы следить за моим благоразумием и внешним видом, а получается, что она не слишком-то справляется. Однако упустить шанс произвести верное первое впечатление я не могла.

Если сейчас спущусь в тех рюшах — проиграю сразу по двум фронтам. Соглашусь на то, чтобы миссис Хармс за меня решала, что мне носить, и явлюсь в образе наивной глупышки потенциальному жениху.

Возможно, я не слишком умна, но и дурочкой себя не считаю. Пусть мирится с тем, что у меня есть свое мнение, даже если выражается оно всего лишь в одежде.

Пусть все они с этим смирятся.

Иначе жизни мне в этом особняке не будет. Заклюют.

Первое, что я заметила, когда дверь передо мной открылась — строгие, даже чопорные наряды двух присутствующих дам. Младшая так и вовсе была застегнута под подбородок на тысячу мелких бисеринок-пуговиц, не иначе по моде прошлого века, а ракушка на ее голове почти ничем не отличалась от моей.

На мои губы вползла непрошеная улыбка. Хотели выставить меня разряженной курицей? А не вышло!

— Добрый вечер! Надеюсь, я не опоздала, — пропела я, уверенно вплывая в просторное помещение. Огромные окна, полузакрытые тяжёлыми шторами, выходили в ночной сад, загадочно подсвеченный редкими низко висящими фонарями. Округлый стол для уютной семейной трапезы вполне мог бы вместить человек двадцать, но сидели за ним только трое. Пока что. Мистер Хармс запаздывал, отметила я с облегчением. Не хотелось бы сесть за стол позже хозяина дома. Как бы он не счёл это демонстрацией неприязни или чем-то вроде.

Неприязнь я к нему испытывала, еще какую. А вот демонстрировать ее не собиралась. Нет, мне сейчас нужно быть тише воды ниже травы, со всем соглашаться — в разумных пределах — и не отсвечивать, чтобы президент уверился в том, что я ему союзник, а не враг, и расслабился. А там можно будет и удар наносить.

Знать бы еще, какой.

Третий участник трапезы поднялся при моем появлении со стула и отодвинул соседний, предлагая мне присоединиться. Высок, темноволос, чуть худоват и бледноват, но не до болезненности, скорее то, что принято называть аристократичностью. Породистый, как и обещал мистер Хармс.

— Вы, как я полагаю, мисс Шерман? — приятным баритоном осведомился он, дождавшись, чтобы я устроилась на стуле, и усаживаясь рядом. — Я Алекс Чемберс, личный помощник мистера Хармса.

— Наслышана, — хлопнула я глазками и мило улыбнулась. Отторжения и гадливости неожиданный жених не вызывал, что уже хорошо. Не то, чтобы я собиралась за него выходить на самом деле, но изображать покорность и влюбленность в человека, который глубоко противен, мне не по силам. Актриса из меня никакая. А в этого — ничего, справлюсь. — Очень приятно познакомиться.

— Что вы, мне куда приятнее! — возразил он, но нашу милую беседу пришлось прервать на самом интересном месте. Появился хозяин дома. Мы обменялись пожеланиями приятного аппетита, лакеи шустро разнесли блюда, уже подготовленные, с изысканно выложенными и украшенными порциями салата, и какое-то время за столом не было слышно практически ничего, кроме редких просьб передать соль или же деликатного позвякивания приборов.

Мистер Хармс ел быстро, деловито, как будто пища была энбрикетом, который нужно срочно заправить в топку для того, чтобы организм функционировал дальше. Вряд ли он распробовал всю гамму вкусов, несмотря на то, что повар расстарался от души. Несмотря на обстоятельства, я искренне насладилась ужином. Когда же после десерта мистер Чемберс предложил мне прогуляться в саду, с радостью согласилась.

Помощник выглядел довольно молодым, вряд ли сильно старше меня, и я рассчитывала вытянуть из него информацию до того, как мне придется принести клятву. Судя по неодобрительным и даже враждебным взглядам со стороны прекрасной половины обитателей этого дома, кое-кто рассчитывал завладеть вниманием мистера Чемберса и теперь счел меня за соперницу. Знала бы этот «кое-кто», что тот мне сто лет не сдался, и на все воля ее же батюшки… но объяснить ей я ничего не смогу, к сожалению.

«Она же не в курсе наших особенностей», — как деликатно сформулировал мистер Хармс.

5-2

Вечер был прохладен и свеж и щедро пах ранней магнолией. Густой плющ, оплетавший забор, надёжно скрывал дорожки от посторонних взглядов с улицы, так что можно было прогуливаться спокойно, не опасаясь, что нас заснимут задержавшиеся репортеры.

Собственно, ничего такого эдакого мы и не делали. Просто неспешно шли по утоптанному гравию, уютно шуршавшему под ногами, и молчали каждый о своем.

— Клятву вы еще не приносили, — полувопросительно, полуутвердительно заявил мистер Чемберс в качестве начала беседы. Я покачала головой.

— Мистер Хармс обещал составить текст завтра, — отозвалась так же отстраненно.

Какая все-таки забавная штука — жизнь. Могла ли я представить неделю назад, что буду вот так, запросто, идти рядом с одним из самых завидных женихов столицы и обсуждать условия нашего брака?

— Во избежание недопониманий хочу сразу сказать, что не против жениться на вас. Вы мне правда понравились, — сообщил мистер Чемберс тем тоном, каким сообщают прогноз погоды на неделю. — А ваш дар — бесценное сокровище, которое необходимо передать детям.

— Это замечательно, — вежливо согласилась я. — Но до детей еще нужно дожить. Как вы представляете себе наш совместный быт? Я, например, хотела бы работать.

— Ни в коем случае! — поморщился мужчина. Но прежде, чем я успела возмутиться, продолжил: — По крайней мере, официально. Я наслышан о вашей журналистской деятельности, прочел опубликованную под псевдонимом статью — кстати, именно псевдоним и привлек в первую очередь внимание мистера президента. Шерман — не слишком распространенная фамилия. И должен сказать — у вас неплохой слог. Можете продолжать публиковаться, но главное, разумеется, чтобы никто об этом не узнал.

— Благодарю, — я покосилась на него, стараясь не глазеть откровенно.

Признаться, он меня удивил пониманием и снисходительностью. Я-то готовилась к битве за права и возможности, а тут все практически подносят на блюдечке. Где подвох? Или это попытка усыпить мою бдительность, очаровать? Если так, он опасно близок к успеху.

Не так близок, как Ричард, но шансы есть.

При мысли о мистере Хэмнетте я встряхнулась и собралась.

Вообще-то выходить замуж за этого хлыща я совершенно не планирую. Моя задача — собрать сведения и придумать, как их обнародовать.

Но стелет он мягко, завлекает умело, нельзя не признать.

— Ваш отец, наверное, упоминал, что я стану следующим президентом, — продолжал тем временем мистер Чемберс. — Надеюсь, для вас не станут слишком большой проблемой  выходы в свет и внимание прессы? Как я понял, вы их не очень-то любите.

Я с трудом удержала маску вежливого внимания.

Ничего себе! То есть все эти гонки с выборами и соревнование партий всего лишь фикция? Уже известно заранее, кто станет во главе страны не только на ближайший срок, но и на последующие?

— Я постараюсь соответствовать званию первой леди, — сдержанно пообещала я, усилием воли не озвучив десяток крутившихся на кончике языка вопросов.

Мужчина расцвел и наконец-то остановился, развернувшись ко мне лицом.

— Я так счастлив, что мы с вами пришли к взаимовыгодной договоренности! — провозгласил он и церемонно поцеловал мою руку. После чего устроил ее на сгибе своего локтя и развернулся обратно к особняку.

Нагулялись, вроде как. Я послушно двинулась следом, перебирая вновь открывшиеся сведения и прокручивая заново всю беседу с самого начала. Значит, мой псевдоним — П. Шерман — привлек внимание президента? Получается, он действительно знал и помнил мою мать, раз среагировал всего лишь на фамилию с первой буквой имени. Первая любовь? Матушка рассказывала, что дебютировала в свете с немалым успехом.

Кстати, это означало, что ее семья должна была обладать немалым состоянием и положением в обществе. Раньше я об этом как-то не задумывалась, но домишко на пересечении сорок шестой и сто двадцать седьмой не слишком вязался с балами дебютанток. Получается, они разорились? Или же пережили некую трагедию, вынудившую их переехать и снизить уровень жизни?

Учитывая, что в семье у них был маг, как минимум один — моя мать — то о причинах долго думать не нужно было. Похоже, кто-то пронюхал об их «порченой крови».

К причинам, по которым я не могла все бросить и уехать, добавилась еще одна. Узнать, что произошло с родственниками моей матери более двадцати лет назад. И если получится, помочь им.

Несмотря на то, что та престарелая дама, что встретила меня на пороге, вела себя не слишком любезно, зла я на нее не держала. Кто знает, как бы я сама отреагировала на ее месте.

Как отреагирует, например, Джеклин на известие, что ее отец — маг?

5-3

Проверять нервную систему сводной сестры я, разумеется, не собиралась. Мне это ни к чему, как и лишние склоки в доме, как и ссоры с новообретенными родственниками.

Только вот сами родственники считали иначе.

Стоило за гостем закрыться входной двери, как за моей спиной послышалось угрожающее шуршание юбок. Меня пробрало по спине морозом. Чувство было, что сзади подползают две ядовитые змеи. Я развернулась, надеясь, что их немного сдержит присутствие дворецкого, как постороннего. Но нет.

— Милочка, с какой стати вы сочли себя вправе уродовать одолженные вам наряды? — вопросила миссис Хармс.

Одолженные? Я мысленно поморщилась. Мне не пришло в голову уточнить у горничной, мои ли платья висят в шкафу, но кто бы мог подумать что это изобилие всего лишь выдано мне временно? Разумеется, президенту некогда было бегать по магазинам в поисках подходящих тряпок, но слуги могли бы прикупить и новое. Не разорились бы поди.

Не говоря уже о том, что новый гардероб мне не слишком-то и нравился.

Но ситуация сложилась неловкая, нельзя не признать, что цели своей первая леди добилась — я почувствовала себя виноватой.

— Простите, я не хотела…точнее, не знала… — промямлила я неуверенно, косясь на дворецкого. Тот сделал вид, что его здесь вовсе нет и не было, с достоинством развернулся и двинулся в сторону флигеля для прислуги, оставляя меня на растерзание. Собственно, я на его помощь не слишком и рассчитывала, но обидно стало все равно. Особенно мистер Хармс хорош. Мог бы и дать понять домочадцам, что я ему нужна для каких-то президентских дел, и не посягаю на их семейное гнездо.

Впрочем, если вспомнить, что он мне обещал договор и содержание, получается, что посягаю.

— Тебя пригрели, приютили, одели как приличную женщину, так изволь быть благодарной! — заявила мисс Хармс из-за плеча матери. Они были похожи между собой, как две копии, постарше и помладше. Одинаковые строгие прически, массивные украшения, глухие наряды в пол. Насколько я знала из новостных колонок, обычно они одевались куда моднее и современнее. Не иначе, сейчас идет представление для одного зрителя — мол, ты выскочка, знай свое место, а мы из старой аристократии, род наш древен и славен.

— Я благодарна, — покривила я душой.

На самом деле совершенно не благодарна за то, что меня выдернули из привычной обстановки и зачем-то пытаются втиснуть в самую сердцевину сложной глобальной махинации, но распространяться об этом непосвящённым я не собиралась. Признаться, мне было немного жаль бедняжек. Оказаться пешками, ширмой, за которой мистер Хармс проворачивает свои темные дела, не очень-то приятно, а учитывая, что они вовсе об этом не подозревают, картина вырисовывается грустная. Не хотела бы я быть на их месте.

Мне и на моем не слишком комфортно.

— Больше я к вашим нарядам и пальцем не прикоснусь, — торжественно пообещала, не скрывая радости по этому поводу. — Завтра же закажу себе новый гардероб. Огромное вам спасибо, но не стоит приносить ради меня такие жертвы.

— Не успела поселиться, уже шикует, — поджала губы миссис Хармс. — Постеснялась бы!

— Она этого и добивалась, не видишь разве, матушка? — капризно протянула Джеклин. Я переводила взгляд с одной на другую и флегматично размышляла, для кого сейчас устраивают концерт. Пытаются меня напугать, чтобы сбежала? Увы, мне некуда. Да и не пугают меня дамские склоки. Утомляют, да, порядком. Репетируют выступление перед мужем и отцом семейства? О, я бы с большим удовольствием подыграла, если бы появился шанс освободиться. Но вряд ли мне светит эдакое счастье. — Теперь она сядет на шею папеньке и примется тянуть из него деньги.

— А вы разве не тем же заняты? — полюбопытствовала я, склонив голову набок. — Или вы тратите исключительно собственные сбережения? Возможно, как-то зарабатываете? Подскажите, где и как, я бы тоже не отказалась.

Била я наверняка.

Женам политиков категорически запрещалось работать официально. Не законами, разумеется, но общественное мнение зачастую куда суровее прописанных правил. Что вы, первая леди должна поддерживать супруга и красиво выглядеть с ним под ручку на фотоснимках. Максимум — попозировать в саду с ножницами. На этом все.

Впрочем, этих двух леди подобное положение дел полностью устраивало. Они надулись, став окончательно идентичными, и синхронно фыркнули.

— Я его законная жена и имею на то полное право! — гордо воздев голову, сообщила миссис Хармс.

Ну, вот мы и подобрались к самому интересному. Мне укажут мое место.

По крайней мере, попытаются.

6-1

Я задрала подбородок, зеркаля позу первой леди. Внутри меня разбирал смех от абсурдности происходящего, но расхохотаться в лицо миссис Хармс значило откровенно оскорбить ее. До такой степени наглости я еще не дошла. В конце концов, я и в самом деле гостья в этом доме, для многих нежеланная, пусть и не моя вина в том, что мне придется отныне здесь жить.

Надеюсь, не слишком долго.

Тянуть до замужества я не собиралась. Пара-тройка месяцев у меня точно есть, помолвки в высшем свете дело небыстрое. А там… если что, маленьких городков по стране разбросано видимо-невидимо. Да и по ту сторону границы тоже. Главное, чтобы в клятву о неразглашении не вплели тему подчинения или привязки к месту.

— А давайте мы самого мистера Хармса спросим, можно ли мне новые наряды? — почти миролюбиво предложила я, заметив в проеме холла президента. Он прислонился к косяку и лениво наблюдал за своими «девочками», не торопясь приходить мне на помощь, и меня это немало взбесило. Шантажом вынуждает меня жить здесь, но при этом не делает ничего, чтобы облегчить и улучшить мое пребывание в стенах его дома! Не слишком удачное начало сотрудничества!

Или это тоже проверка? Так стелиться перед его семьей я не собираюсь! Сама, вроде как, официально часть ее.

— В чем проблема? — мистер Хармс все же изволил подойти, когда все взгляды присутствующих дам скрестились на нем.

— Она пытается пустить тебя по миру, — наябедничала Джеклин. Отец снисходительно, как пятилетнюю, потрепал ее за щечку.

— Милая, у твоего папы достаточно денег, чтобы обеспечить десяток таких, как она, — ответил он, продолжая употреблять третье лицо, как будто меня рядом не было. — Не переживай, твой наряд на приеме будет самым красивым.

Я молча закатила глаза. Дайте волю, я бы вообще ни на какие приемы не ходила, а со мной тут нарядами пытаются мериться? Девочка, мне бы твои проблемы!

— Зачем тебе новая одежда? Тебе мало того, что есть? — неожиданно спросил у меня мистер Хармс. Я напряглась, но ответила максимально нейтрально:

— У меня другой стиль. Я благодарна тому, кто заполнял гардероб, но носить такое не буду. Тем более, в людные места.

Президент окинул меня придирчивым взглядом и пожал плечами.

— Выглядишь вроде бы пристойно. Делай, что хочешь, если это не будет меня позорить. — Глаза его ясно говорили, что мне лучше бы не испытывать его терпение. Я благодарно кивнула и опустила голову, пряча тихо закипающее бешенство.

Спасибо, конечно, что разрешили одеваться, во что хочу, но кто бы мог подумать, что мне придется просить на то соизволения!

Поморщившись, мистер Хармс вполголоса раздраженно пробормотал:

— Бабы… Тряпками мне еще заниматься не хватало!

После чего его жена покраснела чуть ли не до слез, глядя на меня с нескрываемой ненавистью. И где, спрашивается, логика? Сами пристали, сами устроили скандал, а я теперь виновата!

По крайней мере, тема гардероба на этом закрылась, и меня оставили в покое. На сегодня.

Я поспешила к себе, мысленно запланировав визит к мистеру Дауру на ближайшее время. Вот он, наверное, удивится! Зато мечта пожилого портного сбудется. Если вещи, сшитые им, будет носить дочь президента, пусть и внебрачная, то слава ему обеспечена.

Бесконечный, полный событий день подошел к концу. С помощью Беатрикс я выпуталась из платья, сняла макияж, распутала волосы и собиралась уже было лечь спать, как в дверь постучали.

— Мистер Хармс просил передать, что ждет вас утром у себя в кабинете, — сообщила встрепанная молоденькая горничная, изо всех сил старавшаяся казаться старше и серьезнее. И деловито уточнила: — Рано утром.

— Хорошо, я буду, — пообещала я и с тоской уставилась на свое отражение в зеркале.

Похоже, президент уже составил текст клятвы и теперь спешил обезопасить себя от моих возможных эскапад. Даже интересно, с чего он так спешит? Максимум вреда, который я могу причинить ему — это сбежать.

И то, пока не увижу Саманту, вряд ли.

Я снова разгладила ладонью и без того ровную поверхность пропуска, лежавшего на краю туалетного столика. Пожалуй, после того как мы разберемся с ритуалом, я съезжу ее проведать. Смысл откладывать неизбежное? Заодно порадую бедняжку тем, что казнить ее не будут.

Знать бы еще, что с ней сделают вместо этого. Надеюсь, мистер Хармс мне утром сообщит.

6-2

Я проснулась затемно и села на постели, потирая полузакрытые глаза. Сама не понимаю, что меня разбудило. Словно что-то зудело, ныло, как надоедливый зуб, мешая провалиться обратно в сладкую дрему.

Сдавшись, я накинула плотный халат и вышла в коридор. Невидимая нить, дергавшая меня все это время и тянувшая в неизвестном направлении, ослабла, словно почуяв, что я повинуюсь, и теперь лишь указывала направление.

Я брела по темным коридорам, безошибочно сворачивая и спускаясь по лестницам, умудрившись не промахнуться ни разу мимо ступенек. Если бы не холод стены под пальцами, можно было бы подумать, что мне снится затянувшийся кошмар, но нет. Все происходило очень даже на самом деле.

Гул нестройного хора на задворках моего сознания то набирал силу, то почти стихал, заставляя меня плотнее кутаться в теплую ткань и ежиться от пробегавших волн мурашек. Где-то творилась магия, и меня с неудержимой силой тянуло в самый эпицентр.

Дверь в кабинет мистера Хармса была приоткрыта, я толкнула ее без малейших сомнений и колебаний. В помещении никого не было, зато неестественно торчащий из стены стеллаж с папками сразу бросился в глаза даже в едва зарождающемся предрассветном сумраке. Нить вела меня именно туда, и я, не задумываясь, шагнула в потайную комнату.

Темноту здесь рассеивали расставленные по углам пентаграммы свечи. Они успели довольно сильно оплавиться, что означало — меня здесь ждут уже давно.

— Сильна ты спать, — со смесью уважения и насмешки прокомментировал мое появление мистер Хармс. Он как раз закончил выводить последнюю руну и поднялся, защёлкнув щегольский колпачок перьевой ручки. Знаки быстро темнели, превращаясь из алых в бордовые, и до меня дошло, что писал он их кровью. Удобно, странно только, что жидкость не свернулась. Хотя он же маг…

Ох, и о чем я только думаю!

— Становись в середину, — скомандовал президент, протягивая мне лист с отпечатанным текстом. Клятва была довольно короткой, но емкой, и охватывала практически все способы передачи информации, которые я могла вообразить.

— Ни словом, ни делом. Ни письменно, ни устно, ни графически… — пробормотала я вслух.

— Имеется в виду, что картинки рисовать тоже нельзя, — любезно пояснил мистер Хармс. — А то находились умельцы. К счастью, их быстро нейтрализовали.

Я передернула плечами, догадываясь, как именно избавлялись от излишне сообразительных перебежчиков. Самое досадное, что в клятве ни одного имени не упоминалось, разве что намеком: «будут оговорены дополнительно».

— Со мной и Алексом можешь спокойно все обсуждать, — видя, что я дошла до финальных фраз, снова прокомментировал президент. — Остальных представим тебе со временем.

— Хорошо, — кивнула я, хотя, конечно же, ничего хорошего в этом всем не видела.

Однако выбора у меня не было, потому сжимая в руках шпаргалку клятвы, я шагнула в середину пентаграммы. Та настолько въелась в каменный пол, что бороздки цеплялись за тонкую подошву ночных тапочек, и невольно подумалось — сколько же народу здесь вот так же принесло обязательство никому и ничего не рассказывать? Похоже, что немало.

— Наше общество существует уже давно, — напевно, словно старую страшную сказку, поведал мистер Хармс, двигаясь вдоль внешней линии плавными равномерными шагами. Обувь ритмично ударялась подошвой о камень, вводя меня в подобие транса, и вслед за обходящим окружность мужчиной переплетения рун оживали, загораясь темно-красным.

Вот он, образованный некромант в действии! Не то что я, недоучка.

— Еще до падения власти магов, до иссушающей Последней Магической, до переворота и до воцарения демократической системы управления, некроманты объединились между собой в союз. Орден тьмы, как мы себя называли.

— Никогда не слышала, — произнесла я вслух, чтобы хоть немного прийти в себя. Слишком уж завораживало это неустанное кружение.

— Неудивительно, — усмехнулся мистер Хармс и остановился прямо передо мной. Все линии пентаграммы уже полыхали ярким, но не жгущим пламенем. — Это, знаешь ли, было тайное общество. А теперь — клятву. Я жду.

6-3

— Я, Эбигаль Шерман, клянусь своей кровью и плотью… — начала я, косясь одним глазом в текст. Изменить слова по ходу дела я не рискнула. Пусть сейчас руны всего лишь светятся, без сомнений, нарушь я хоть в малейшей детали ритуал, и от меня останется лишь кучка пепла. Некоторые из символов мне были знакомы, и чаще всего повторялась «Смерть».

Сама по себе клятва, впрочем, гибелью мне не грозила. Разве что, если я буду очень сильно упорствовать и все же попытаюсь поведать тайну непосвящённому, не обращая внимания на предупреждающие сигналы. И то затягивающаяся на шее магическая петля обычно мешает говорить, так что чисто физически у меня это вряд ли выйдет.

Пока я зачитывала фразы, плясавшие вокруг тени от множества свечей начали видоизменяться, обрели если не плоть, то материальность. Смутный силуэт, напоминавший чем-то мистера Хармса, обошел меня по кругу в обратную сторону, уже внутри пентаграммы. Все волоски на моем теле встали дыбом от близости изнанки бытия. Даже лич не вызывал во мне такого ужаса, как это не до конца оформившееся создание. Казалось, сама тьма изучает меня, присматривается, силясь понять — достойна ли я ее доверия. Тем не менее, губы словно сами продолжали речитатив клятвы. Тень переместилась мне за спину, и горло прочертила ледяная нить. Казалось, какой-то шутник крохотным кусочком льда провел по моей коже, рисуя воображаемую удавку, что станет моей погибелью, если я вздумаю поведать миру что-то лишнее.

Только шутка выходила несмешная.

Каким чудом я не сбилась, сама не знаю. Но финальное «Пока смерть не заберет меня» выдавила едва слышно, дрожащим голосом, и поспешно обернулась. Позади никого не оказалось, и я выдохнула с нескрываемым облегчением. Ноги подкосились, отказываясь держать меня, и тело мешком осело в середине рисунка.

— Сильная. Это хорошо, — прокомментировал мистер Хармс, аккуратно перешагивая линии и поднимая меня на руки. — Чем больше магии, тем сильнее откат. Вижу, ты неплохо одарена.

— Благодарю, — пролепетала я, не слишком соображая, что говорю. В голове шумело, глаза застилала кровавая пелена, и все никак не получалось сфокусировать на чем-то взгляд. Реальность уплывала, мешаясь с полусном. Мягкую обивку, коснувшуюся моих обнаженных лодыжек, и упругую спинку кресла я осознала как в тумане, издалека. Зато влитый в меня насильно глоток чего-то ядреного, пахнущего дубовой корой и почему-то шоколадом, опалил гортань и привел меня, наконец-то, в чувство.

Рука сама потянулась к стакану — закрепить успех.

— Э, нет, еще сопьешься, — строго погрозил мне пальцем мистер Хармс и сам допил содержимое залпом. Я скорчила обиженную рожицу, но и сама чувствовала — следующая порция будет лишней. Мне не хотелось, чтобы мир снова куда-то поплыл.

Зато я наконец сообразила, что сижу в халате и ночнушке перед мужчиной, который всего лишь притворяется моим отцом, а на самом деле имеет ко мне весьма косвенное отношение, и поспешно укутала ноги подолом.

— Ну, добро пожаловать в наши ряды, — поздравил меня президент, очищая пузатый бокал небрежным заклинанием и убирая его в тайник за картиной, к не менее пузатой початой бутылке. — Теперь можешь задавать любые вопросы. Отвечу, на какие могу.

— Зачем я вам? — выпалила я самое наболевшее.

Мистер Хармс уселся за своим рабочим столом, как совсем недавно — целую жизнь назад — когда он торговался со мной по поводу клятвы.

— Так сразу тебе и не объяснить, — протянул он, задумчиво постукивая кончиками пальцев друг о друга. Я уже замечала у него эту привычку, когда происходило что-то, ему не слишком нравящееся. Значит, тема неприятная. Но отступать поздно, я подобралась и приготовилась внимать.

— Зайти придется издалека, — голос президента снова приобрел ту певучесть, что я слышала во время ритуала. По спине пробежала дрожь. Кажется, я теперь не слишком люблю белые стихи. — С тех давних времен, когда маги не просто беспрепятственно разгуливали по улицам — они владели теми улицами. Перед ними преклонялись и пресмыкались, благоговели и боготворили их. Но, как это обычно бывает, среди множества великолепных всегда найдется некто недостойный величия.

7-1

Я потуже стянула лацканы халата, борясь с накатившим внутренним ознобом, не имевшим отношения к прохладному воздуху кабинета. Узнавать, наконец-то, правду и подоплёку происходящего было увлекательно и страшно одновременно. Будто жутковатая сказка, рассказанная на ночь — только вот матушка подобными глупостями не увлекалась, а ужастики про черную перчатку в пересказе одноклассников скорее смешили, чем пугали. Сейчас же все на самом деле, неумолимые факты и тайные детали реальной истории, о которых не пишут в учебниках.

Мне было совершенно не до смеха, это точно.

— И кто же оказался этим недостойным? — уточнила я наконец, видя, что пауза затягивается. Президент встрепенулся, словно мой вопрос вырвал его из полудремы. Наверное, ритуал утомил его — моргал он медленно, глубоко уйдя в воспоминания и собственные мысли. Думаю, если бы не мой вопрос, он бы забыл, что я сижу в соседнем кресле.

— Некроманты, разумеется, — сообщил он обыденно. — Мы считались своего рода… ассенизаторами общества. Иронично, не правда ли, учитывая твои недавние приключения?

Мистер Хармс хохотнул, но тоже как-то невесело.

— Некромантов презирали. Нас боялись, нас ненавидели, дай им волю — уничтожили бы под корень. Но, к сожалению обычных, «настоящих» магов, мы были нужны — не для какого-то абстрактного баланса темного и светлого, как иногда врут в сказках, а для самых приземленных нужд. Ни у кого лучше нас не получалось умерщвление сущего. Бесследная аннигиляция — не слышала про такое?

— Нет, — покривила я душой. Заклинания такого я и впрямь не знала, а термин был вполне знаком и пугал до дрожи. Матушка, помнится, после официальных уроков иногда рассказывала мне отдельно, чуть больше, чем входило в программу. Не в таких подробностях, как сейчас мистер Хармс, скорее в общих чертах, чтобы ребёнок понял, отчего люди так озлобились на магов. Я искренне недоумевала, чем девочка вроде меня или матушка могли насолить обычным гражданам до такой степени, что нас могут растерзать прямо на улице, если вдруг поймают с искрами на руках.

И вот в ее-то рассказах фигурировали подобные выражения, особенно во время Великой Магической войны. Полная зачистка всего живого, будь то человек или зверь. После оставались лишь нетронутые здания, пустые, лишенные птичьего звона леса и чистейшие водоемы. Без рыбы. Удобно, конечно — освободил территорию от противника и заселяй ее в свое удовольствие.

Именно после этого простой народ взбунтовался, не желая молча и покорно ждать, когда их настигнет бесшумная смерть. Корнем проблемы сочли само существование магов и решили ее просто, хоть и кроваво.

Государственный переворот.

Отныне на территории бывшего королевства, а ныне республики Онорики, магов объявили вне закона. Соседние государства возмутились было, но идти войной на захвативших власть обычных людей не рискнули. У них и самих перекос населения шел в сторону неодаренных, велик был риск того, что собственный народ взбунтуется и потребует свергнуть правящие династии. Как известно, дурной пример заразителен.

Да и несмотря на отсутствие магии, связываться с новоиспеченной республикой никому не хотелось. Наша страна довольно густо заселена, в случае чего озлобившиеся, только-только обретшие подобие свободы люди были готовы массово встать на защиту границ… и соседи отступили. Выдали собственным гражданам побольше бонусов, урезали власть магов, говорят, в Синьшане теперь треть Совета — простые люди.

Пожалуй, сумей я пересечь границу, именно туда бы и направилась. Но увы — выехать за пределы Онорики не так-то просто. К тому же, плохо зная принцип выявления магов, я банально опасалась проходить таможенную проверку.

Откуда мне было знать, что та мне не страшна…

— Орден тьмы существует уже очень давно, — неожиданно сообщил мистер Хармс, вырывая меня из задумчивости. Похоже, я тоже вымоталась и слушаю далеко не так внимательно, как следовало бы. Что еще за орден? Матушка мне такого точно не рассказывала! — Некроманты древности объединились, недовольные собственным униженным положением, и ждали подходящего момента, чтобы ударить.

— Своих же? — вырвалось у меня. Я никак не могла поверить, что президент сейчас не выдумывает ужастик, чтобы напугать меня посильнее. Однако теперь многое становилось яснее. Мне всегда было непонятно, как именно обычные люди сумели победить магов. Те же… ну, маги! Одаренные, повелевающие природой и стихиями, вызывающие огонь щелчком пальцев… вот как с ними бороться?

Оказалось, очень просто. Нож в спину, если можно так выразиться, от недооцененных коллег. И здравствуй, республика!

7-2

— Мы были худшими из лучших, но в одно мгновение все переменилось, — все так же напевно повествовал мистер Хармс. — Нас невозможно засечь, нельзя опознать. Мы не обычные маги, с их искрами и фейерверками. Справедливость наконец-то восторжествовала!

— И потому вы решили добить уцелевших? — не без издевки поинтересовалась я, садясь ровнее. Голова уже не так кружилась, хотя вставать на ноги я бы пока не рискнула.

— Орден тьмы вывел нас к свету! — патетично заявил мистер Хармс. — Мы всего лишь защищались, спасая себя и своих детей. Зато теперь мы, темные, правим страной, а мнившие себя всемогущими обычные маги трясутся, страшась проявить дар.

Я прикусила губу, хотя очень хотелось уточнить, что трясутся все маги без исключения. Вопросы рвались из меня, но я не рисковала прерывать повествование президента. Когда он еще так разоткровенничается! Впрочем, он и сам замолчал, то ли окончательно лишившись сил, то ли решив, что хватит с меня на сегодня экскурса в историю.

— Тебе все же стоит немного отдохнуть. До рассвета осталось не так уж много, а нам еще договор подписывать,— с неожиданной заботой посоветовал мне мистер Хармс. — Остальное ты и сама скоро узнаешь. Некоторые вещи лучше увидеть самой, чем услышать, поверь мне.

Я ему верила, и это мне совершенно не нравилось. Тем не менее, я кивнула, как могла  сохраняя остатки пристойности, слезла с кресла и направилась к выходу из кабинета. У самой двери не выдержала и все же обернулась:

— А почему вы хотите, чтобы следующей первой леди стала именно я? — получилось невпопад, но вопрос скорого замужества эгоистично волновал меня куда больше, чем гипотетические проблемы древних магов. — Разве не лучше будет выдать за вашего помощника Джеклин?

— Лучше было бы, обладай она даром. Хоть каким-то, — тяжело вздохнул президент. — Увы, несмотря на ее родословную, бедняжка лишена малейших зачатков способностей. А значит, потомство от нее тоже скорее всего будет неодаренным.

Меня посетило стойкое ощущение, что мы обсуждаем любимую собачку президента, а не единственную дочь. Ну, не считая меня, по официальной версии.

— То есть я вам обоим нужна для этого? Продолжить династию, так сказать? — выпалила я, хотя обсуждать подобные темы с мужчиной было не просто странно, а вопиюще непристойно, однако нестандартная ситуация требует экстренных мер.

— Разумеется, — мистер Хармс окинул меня взглядом, в котором отчетливо проскользнула отеческая гордость. Я даже на мгновение засомневалась — может, он и правда мой отец? Мало ли, почерк… так себе улика. — Не переживай, даже если дети не станут некромантами, ты все равно останешься при муже. В конце концов, родить — далеко не единственная твоя задача.

Он взмахнул рукой, позволяя мне удалиться, и обессиленно откинулся на спинку кресла, прикрывая глаза. Дергать его в таком состоянии будет нетактично, да и портить отношения так сходу не хотелось. Лучше сохранить хотя бы видимость мира до тех пор, пока я не перейду к активному противодействию.

С этой мыслью я вышла в коридор и вдруг поняла, что мне сложновато дышать. Горло стягивала невидимая удавка. Захрипев, я ощупала шею, ничего не нашла, лишь оцарапала кожу ногтями, бессильно пытаясь освободиться.

Клятва напоминала о себе безжалостно и беспощадно.

Петля исчезла так же внезапно, как и появилась. Я сползла по стене, хватая ртом воздух и чувствуя, как он протискивается ниже битым стеклом и наждаком.

Похоже, теперь мне даже думать нельзя о том, чтобы предать наше общее дело.

Что ж, придется научиться действовать, не раздумывая. Как утверждают многие мужчины, нашему полу это и без того свойственно. Постараюсь довести это умение до совершенства!

Отдышавшись, я поднялась на дрожащие ноги и побрела по пустому дому к спальне. Скоро проснутся слуги, захлопают двери, потянет ароматом свежего кофе и сдобы, а Беатрикс придёт меня будить. Ведь на раннее утро у меня назначена аудиенция в кабинете мистера Хармса, об этом все знают. Будем подписывать договор, после которого я стану его наследницей — одной из — и окончательно войду в эту семью.

Выбора у меня больше нет. Влипла во все это по самые уши, остается выплывать как сумею.

7-3

Горничная не подвела, явившись точно с рассветом. Утомленная ночными приключениями, я успела плотно задремать, и лишь отмахивалась от ее попыток поднять меня и привести в чувство. Но Беатрикс оказалась упорнее и все же своего добилась.

— Мой братик, он тоже по утрам встает с трудом, — приговаривала она, отводя меня за ручку в ванную, как маленькую. — И вроде в ночь не колобродит, а как утро — не поднять. Так что я привычная, но вы ложитесь пораньше, леди, или хоть чай какой пейте, чтобы засыпалось лучше.

— Хорошо. Буду пить, — покладисто кивнула я.

Успокоительное мне при такой жизни точно не помешает. Приведя себя в пристойный вид и замаскировав при помощи горничной и пары тюбиков синяки под глазами, я отправилась уже знакомой дорогой в кабинет мистера Хармса. Он меня ждал, причем выглядел не в пример лучше, чем ночью — возможно, тоже чем-то косметическим воспользовался? Президент — лицо публичное, ему за рабочим фасадом нужно следить.

— Ознакомься, — бросил он, пододвигая ко мне стопку бумаг с отпечатанным текстом. Я устроилась в знакомом кресле и углубилась в изучение договора. Особых возражений пункты не вызывали, но в любом случае нужно было их перечитать, чтобы потом не корить себя за безалаберность.

Хуже, чем клятва о неразглашении, вряд ли будет. Бумага тебя хоть не задушит в случае чего.

Как оказалось, в качестве дочери президента мне полагалось довольно многое, как и не меньшее спрашивалось с меня. Обязанность присутствовать на балах и фуршетах навевала тоску, в то время как возможность поучаствовать в благотворительности — мне даже в фонде акции выделили, надо же! — слегка примирили с грядущей участью. Глядишь, мне и удастся хоть что-то изменить в системе. Приюты, например.

Дочитав до конца, я взяла со стола любезно придвинутую ко мне ручку и размашисто расписалась в указанных местах.

— Могу идти?

Я поднялась, разминая затёкшие от долгой неподвижности ноги.

— Да, разумеется, — небрежно взмахнув рукой, мистер Хармс отпустил меня, не взглянув в сторону документа. Так уверен в том, что я соглашусь на все условия?

А собственно, куда мне деваться? Разумеется соглашусь. Он победил и знает это.

— Кстати, Кэйтлин хотела с тобой поговорить. Что-то насчет гардероба, — нагнало меня уже на пороге его замечание. Я кивнула, совершенно не собираясь пересекаться с миссис Хармс в обозримом будущем.

Но и тут меня никто не спрашивал.

В отведенной мне комнате меня уже ждала целая толпа. Жаль, что я не поддалась порыву и не отправилась гулять в сад.

— Милая, как хорошо что ты пришла! — встретила меня улыбающаяся миссис Хармс. Я насторожилась. Ее любезность не могла обернуться ничем хорошим. — Мы только тебя и ждем. Девочки, приступайте!

Девочки, самой молодой из которых было около тридцати, тут же облепили меня гудящим роем и куда-то поволокли. Недалеко, всего лишь на шаткую табуретку, на которой я и замерла, дыша через раз. Ножки были высокие, падать далеко, а вокруг все снуют, суетятся, толкаются!

— Радуйся, ради тебя мисс Бланш отменила все договорённости и приехала лично! — сообщила миссис Хармс. Она с удобством устроилась в моем же кресле, попивая принесенный заботливой служанкой чай, и руководила процессом, отбирая ткани, фасоны и отделку так быстро и уверенно, что я не успевала вставить ни слова.

Признаться, я банально растерялась.

Устроить скандал?

И создать себе репутацию вздорной девки, не ценящей чужой труд и заботу? Пожалуй, именно этого она и добивалась. Не дождется.

Спорить с ней? Перебивать, настаивать на своем? Опять же, неуважение к признанной иконе стиля. Моду задавала именно она, миссис Хармс, на пару с дочерью, как первые леди страны. Об ателье мисс Бланш я тоже слышала — в основном с благоговением и придыханием — как о самом стильном и аристократичном заведении для высшего общества. Ну, заставлю я их к себе прислушаться, никто не даст гарантии, что первая леди не подмигнет им украдкой, и все мои усилия пойдут скворцу под хвост.

Тот, кстати, оценив обилие перьев в прическах и на шляпках модисток, притих на жердочке и сидел тихо, изображая чучело.

Поразмыслив, я решила последовать его примеру. Стояла, балансируя на табуретке, терпела уколы в самые неожиданные места и сладострастно планировала месть.

К счастью, удавка не давала о себе знать, что радовало. Значит, хотя бы в подобных мелочах у меня есть свобода выбора.

Осталось ее отстоять.

8-1

Миссис Хармс положила в рот очередной крохотный рогалик и аж зажмурилась от удовольствия. Точно издевается! В моем животе громко и хищно заурчало, так что ближайшая помощница модистки вздрогнула и снова уколола меня булавкой. Я зашипела сквозь стиснутые зубы и мило улыбнулась ей, делая вид, что все в порядке. Даже если от миссис Хармс поступил прямой приказ довести меня до белого каления, тем более я не доставлю им подобного удовольствия.

Пытка продолжалась почти до обеда. Пользуясь отсутствием президента в доме, я шмыгнула в кухню, стащила с разделочного стола кухарки несколько полупрозрачных ломтиков ветчины, сыра и пару кусков еще теплого хлеба, который готовился к подаче в плетеной корзинке. Сердобольная женщина позволила мне запихнуть их в себя, стоя прямо тут, в углу кухни, делая вид, что не замечает творящегося вопиющего безобразия и бормоча себе под нос что-то о несчастной замученной деточке.

Принимать пищу вместе с гадюками я не испытывала ни малейшего желания. Мне и утра хватило, чтобы наесться общением со старшей из них досыта.

Утерев крошки с лица и сердечно поблагодарив добрую работницу кухни, я поспешила к выходу, проверить, не дежурят ли еще репортеры. Вроде бы вчера полиция всех разогнала, но мало ли, какие упорные вернулись?

Однако путь мне преградил дворецкий.

— Мистер Хармс разрешил мне посещение подруги, — я сунула ему в лицо подписанную бумагу, как подчиняющим заклинанием бросила. Как ни странно, сработало не хуже. Сухарь смягчился.

— Он уведомил меня, что вы можете изъявить желание навестить место предварительного заключения, — процедил он, отступая в сторону и беря меня под локоть. — Мистер президент дал четкие указания, что я лично обязан вас отвезти и обеспечить вашу безопасность.

Дворецкий окинул взглядом мой костюм, из тех, уцелевших, и промолчал. Вероятно, я соответствовала его понятиям о конспирации.

Спорить еще и по этому поводу я не собиралась. Хочет он меня отвезти — читай проследить — на здоровье. Мне президент лично разрешил визит к Саманте! Так что придется слугам содействовать, что бы они при этом себе ни думали.

Только вот получится ли подъехать к тюрьме скрытно? Мне кажется, сияющее лаком черное авто прямо-таки бросается в глаза, и уже через пару минут там будет не протолкнуться от журналистов, жаждущих запечатлеть меня и выспросить все интимные подробности — к кому я, зачем я… меня передернуло. Однако мои переживания по поводу слишком приметного транспорта оказались напрасными. Конечно же, в просторном гараже, помимо узнаваемого длиннющего лимузина, обнаружились более обыденные модели. Даже такси одно стояло, полуприкрытое чехлом! Умно. Мало ли, мистеру Хармсу захочется съездить куда-нибудь незаметно.

Разумеется, совершенно незаметно не выйдет. Машин на улицах еще мало, и любая из них привлекает внимание, пусть и не настолько сильно, как президентский транспорт. Я сжалась на заднем сиденье, стараясь не встречаться взглядами с любопытствующими прохожими, и встрепенулась только, когда мы выехали на знакомую улицу.

— Притормозите здесь, пожалуйста, — попросила я, заметив пекарню, в которой Саманта брала пирожки. Соседка предпочитала печь сама, но если все же не хватало времени, придирчиво перебирала заведения, не желая ни переплатить, ни отравиться.

Надолго я там не задержалась и уже через пару минут снова устроилась на гладкой, терпко пахнущей коже, держа на вытянутой руке, чтобы не запачкать все окружающее, промасленный пакет со сдобой.

Мама мне всегда говорила, что идти в гости с пустыми руками неприлично.

Не уверена, что это правило касается и камеры предварительного заключения, но все мое существо требовало хоть как-то скрасить Саманте пребывание за решеткой, раз уж ей приходится отдуваться за нас обеих.

Когда дворецкий притормозил снова, я сглотнула и оглядела до боли знакомое здание. Не рассчитывала я сюда вернуться так скоро. Моя воля — и близко бы не подходила, но что поделаешь.

Слуга степенно обошел машину и открыл мне дверцу, глядя одобрительно. Предложил руку, чтобы помочь выйти.

Ах да, леди же положено ждать, пока ее выпустят.

Правда, сидела я сейчас не потому, что благовоспитанная до кончиков пальцев, а потому что меня трясло от нежелания переступать порог Департамента магических преступлений. Тот самый, куда меня не так давно привозил Ричард… мистер Хэмнетт. И вот я снова здесь, но не как потерпевшая. Хотя и потерпевшая тоже! Какая вопиющая несправедливость — осудить Саманту после того, как она и так чудом не стала жертвой маньяка!

8-2

Собравшись с духом, я воспользовалась предложенной ладонью и вылезла из машины.

— Я подожду вас здесь, — степенно сообщил дворецкий, кивая куда-то в сторону. Проследив за его взглядом, я заметила ровную площадку, на которой уже стояло несколько авто с характерной полицейской маркировкой. Удобно, далеко ехать не надо, хотя под землей, как в издательстве, куда лучше.

Вход в участок я миновала беспрепятственно, но стоило мне свернуть к Департаменту, как меня остановил дежурный.

— Вы к кому? — строго осведомился он.

— Мне разрешили одно посещение, — выдавила я с трудом, робея под суровым взглядом мальчишки ненамного старше себя. На его стороне были закон, униформа и вся полиция, а на моей только бумажка с подписью и печатью, но, к счастью, этого хватило. Изучив разрешение и чуть ли не обнюхав оттиск, дежурный кивнул и нажал что-то под конторкой, за которой нес службу. В коридоре тут же возник еще один полицейский.

— Проводи в камеру к Саманте Кейн. — Парень продемонстрировал президентское распоряжение коллеге. Тот изучил его еще более придирчиво, но в итоге признал подлинником и взмахом руки предложил мне проследовать за ним.

Я послушно проследовала, тихо обливаясь потом от переживаний. Стены давили, каждый шаг давался с превеликим трудом, и больше всего на свете мне хотелось все бросить и убежать, но я заставляла себя идти, приговаривая про себя:

— Саманте еще хуже, а она здесь уже почти неделю. И останется до суда. А потом, как она думает, ее казнят. Так что бери себя в руки, тряпка, и хватит трястись.

— Вас никто не тронет, — сочувственно поведал полицейский, трогая меня за предплечье. Я подскочила на месте и отдернула руку, чуть не порвав пакет, который все еще сжимала в руках. — Здесь содержат только магов, но не бойтесь, они в нейтрализующих наручниках.

— Я не боюсь, — дрожащим голосом ответила я. Парень покивал, не слишком мне поверив, ведь весь мой вид прямо-таки кричал об обратном. Поди ему объясни, что я панически страшусь не магов, а его самого?

Впереди показался еще один пост, куда суровее оборудованный. Путь преградила толстенная решетка, покрытая каким-то странным блестящим металлом.

— Обливное золото! — похвастался полицейский, приветствуя кивком коллегу. — Маги даже прикоснуться не могут, обожгутся. Говорю же, вы в безопасности.

Надо ли упоминать, что сквозь калитку в решетке я просачивалась, стараясь держаться подальше от всех стенок сразу, но при этом не показать виду, что избегаю контакта?

Мой провожатый развернулся, оставляя меня по ту сторону блестящих желтизной прутьев. Очень хотелось заорать и попросить забрать меня отсюда, но я пребольно укусила себя за щеку и промолчала.

Стоило мне сделать шаг дальше по коридору, как в предплечье впилась жесткая ладонь.

— Пакет здесь оставьте, милочка, — потребовал дежурный охранник. Из каморки рядом выглянул еще один и уставился на промасленную бумагу.

— Там пирожки, — глупо пробормотала я, пытаясь увернуться от протянутой руки, но полицейский был быстрее и ловчее. Выхватил пакет и небрежно перекинул его на стойку.

— Ничего с ними не случится, полежат и вернем на выходе, — заверил он меня, не выпуская моего предплечья, и потянул куда-то вперед.

— Но это не для меня! Я подруге принесла, — попыталась я донести до него ситуацию.

— Я понимаю. Все так говорят, — флегматично отозвался полицейский, не сбавляя шага. Мимо скользили запертые массивные двери с наглухо закрытыми небольшими ставенками на уровне лица. Окошки? — А потом мы то напильник находим в камере, то яд. Нет уж. Правила, они для всех, даже для протеже президента.

Пока я переваривала новую должность, мы пришли. Остановились перед одной из совершенно одинаковых камер, и мой сопровождающий с грохотом отодвинул ставню на двери, заставив меня снова вздрогнуть.

Удовлетворившись визуальной проверкой, он загремел ключами, а после засовами. Махнул рукой коллеге у входа, тот что-то нажал на невидимой мне отсюда панели управления, и дверь плавно отъехала в сторону.

Помещение, где содержалась Саманта, было крохотным. Едва ли с ее прежнюю комнату размером. Удобств никаких, если не считать дырку в полу и гладких досок лавки, на которой и сидела девушка. Хорошо, хоть дали одеяло, штопаное-перештопанное, в которое она и куталась, и мне с запозданием пришла мысль, что может, лучше было бы принести ей одежду, а не еду. Впрочем, ту тоже вряд ли пропустили бы, но стоит попытаться.

Кто же знал, что здесь все так убого!

8-3

Я понимала, что тюрьма — это не роскошный отель и что магов недолюбливают, но все же Саманта — хрупкая молодая девушка. Но нет, и на этой почве снисхождения ей не дождаться. Маг, и все тут.

— У вас полчаса. Я буду за дверью, — предупредил меня полицейский, придерживая закрывающуюся автоматически створку. Я благодарно кивнула и перешагнула порог, трясясь про себя от накатывающей волнами паники. Захлопнувшаяся дверь словно отсекла меня от внешнего мира, заперев внутри крохотной каменной коробки.

— Ты тоже это чувствуешь? — замогильным голосом поинтересовалась Саманта вместо приветствия.

Я поежилась.

— Что именно?

— Пустоту, — она со всхлипом втянула воздух и принялась раскачиваться на лавке, обнимая себя за плечи. — Я не чувствую магии. Совсем. Она ушла.

Встряхнувшись, я обошла вокруг камеры, вглядываясь в грубую каменную кладку. То тут, то там в породе поблескивали тончайшие золотые нити. Выглядели они красиво, впору ювелирные изделия создавать. Только вряд ли маги станут делать украшения из металла, убивающего их дар, а простые люди, как видно, не переводят его на ерунду, вместо этого нейтрализуя с его помощью пойманных одаренных.

Мне было некомфортно, но не более. Магия внутри, около сердца, по-прежнему едва ощутимо тлела, готовая сорваться по малейшей команде. Значит ли это, что некромантам и блокировка золотом не страшна? Проверять сейчас я точно не буду, наверняка в тюрьме наблюдают за каждым шагом заключенных. Я не слышала звука задвигающейся ставни. Охранник по ту сторону двери не отходил, бдит. Главное сейчас — чтобы Саманта не сболтнула лишнего, да и самой не проговориться.

— Ты как? — шепотом поинтересовалась я, присаживаясь рядом на жесткую лавку. Ничего умнее для продолжения разговора мне в голову не пришло. Не сознаваться же, что моя магия на месте! — Я хотела принести тебе булочки, но их не пропустили.

Я и сама понимала, что несу чушь, но не могла заставить себя поговорить о серьезном.

Например, о суде. На завтра был назначен второй процесс по двоим маньякам. Собственно, только поэтому Саманта до сих пор сидит в этой камере, а не казнена… то есть, не перевезена куда-то. Я так и не поняла, что происходит с теми, кого ловят. Мистер Хармс пообещал показать мне все лично, но что именно — все? Еще он обещал, что моя подруга будет жить. Это немного успокаивало, но не слишком. К тому же рассказать ей об этом я не могла — клятва. Так что даже утешить ее толком не получится.

Зачем я вообще пришла? Кажется, делаю только хуже.

— С чем были булочки? — судорожно вздохнув, Саманта перестала раскачиваться, как безумная, и привалилась к моему плечу. На мгновение мне показалось, что мы снова в нашей уютной квартирке, на диване, смотрим как за балконом льется дождь. Но нет — вода лилась где-то в соседней камере. Вскоре звук оборвался.

Даже думать не хочу, что это было.

— С повидлом и изюмом. Два вида, — пояснила я, чувствуя себя полной идиоткой. Но, кажется, Саманте именно это и нужно было. Отвлечься от удручающей атмосферы каменной коробки.

— Ты придешь завтра? — спросила подруга, неотрывно глядя на приоткрытое окошко в двери. Там то и дело мелькало лицо охранника, то ли любопытствовавшего, то ли бдившего. Вдруг у меня в декольте все же яд? Или напильник.

— Обязательно! — заверила ее я. С мистером Хармсом мы этого еще не обсуждали, но я собиралась присутствовать на заседании любой ценой. К тому же меня должны были в любом случае вызвать, как главного свидетеля. Предстояло еще придумать, каким именно образом я нашла убежище маньяка, но думаю, удастся повесить все на кота. Мол, умнейшее животное, само привело меня в канализацию. Шейда могут хоть запроверять — магия в животных не задерживалась. Да и нет таких законов, по которым могут казнить фамильяра. Вовремя его мистер Хэмнетт приютил! Я не сомневалась, что журналист не даст в обиду своего нового друга.

Мы сидели с Самантой, крепко обнявшись, пока не лязгнул засов и не загудел отпирающий механизм, возвестивший, что мое время истекло.

— Все будет хорошо, — сквозь перехвативший горло спазм пообещала я. То ли мой стресс себя проявил, то ли проснувшаяся метка клятвы, я так и не поняла. Подруга кивнула, но было видно, что не поверила. Я и сама себе не верила, но мистер Хармс пообещал оставить ее в живых.

А до тех пор, пока мы живы, всегда есть шанс все исправить.

Участок я покидала в полубессознательном состоянии. Очнулась только в машине, сжимая в руках помятый пакет с не пригодившимися булочками и глядя на мелькающие мимо дома. Я обнимала промасленный сверток, прижимая к себе как самую великую драгоценность, и давилась сухими рыданиями.

Слез уже не было.

9-1

Опомнившись и вернув способность размышлять, я попросила дворецкого не спешить в особняк. У меня еще оставалось неоконченное дело. В конце концов, суд — процесс публичный, и я не могла допустить, чтобы Саманта отправилась туда в том виде, в каком она сейчас. Я с содроганием вспомнила ее осунувшееся лицо, взъерошенные, выбившиеся из свалявшейся косички пряди, и тонкие запястья, обвитые золотистыми цепочками по самый локоть. Кожа под ними покраснела и вспухла, тонкие на вид оковы явно причиняли бедняжке немалую боль.

— Остановите здесь, пожалуйста, — попросила я, завидев лавку готового платья. Надеюсь, хотя бы одежду передать можно, это же не пакет с едой!

В рекордные сроки я пронеслась по небольшому помещению, отобрав самое закрытое платье, чулки и прочее, необходимое любой приличной барышне. Поразмыслив, я приобрела и шляпку, из тех, что закрывали практически все волосы и напоминали фетровое ведро. Немного старомодно, зато прикроет давно не мытую голову Саманты.

Ей даже переодеться после пребывания у маньяка не позволили! Сразу видно, что тюремщики — мужчины. По мне, бесформенная роба, положенная каторжанам, и то была бы предпочтительнее порванного грязного платья, вещественного напоминания о пережитом ужасе.

Впрочем, для Саманты основной ужас еще впереди. Она же не знает, что казни не будет!

Зажмурившись, я подышала, отгоняя липкие щупальца страха и сожаления. Если я сдамся и забьюсь под фигуральную лавку, ничего не изменится. Если я хочу хоть что-то изменить в мироустройстве — я старательно, даже мысленно избегала намёков на противодействие, одного раза с удавкой мне хватило — мне нужно быть сильной. И храброй. Если не ради себя, то ради тех магов, что еще на свободе, и особенно ради пострадавшей вдвойне Саманты.

Расплачивался за мои покупки дворецкий. Мне и в голову не пришло взять побольше денег с собой — все же в тюрьму ехала, а не по магазинам.

— Я верну, — извиняющимся тоном пробормотала я, возвращаясь в машину. Слуга, придерживавший дверцу, взглянул на меня странно.

— В следующий раз вы можете просто приказать записать все на ваш счет, — счёл он все же нужным пояснить свое недоумение. — Поверьте мне, в магазинах знают, кто такой мистер Хармс.

— Хорошо, — пролепетала я, не уверенная, что в тех магазинах мне поверят, вздумай я сослаться на президента в качестве кредитора.

Обняв новый пакет, побольше предыдущего, я вновь двинулась вверх по ступенькам крыльца Управления. Второй раз дался мне полегче. Кажется, начинаю привыкать.

— Куда? У вас был пропуск на одно посещение, — бдительно вскинулся постовой на пропускном пункте. Похоже, без мистера Хэмнетта меня даже в Управление не пустят, а жаль.

— Я хотела передать посылку подруге, — встряхнув сверток для надежности, я продолжила с уверенностью, которой не испытывала. — Там всего лишь одежда. Ничего колющего, пилящего или ядовитого.

— Ну хорошо, — неуверенно согласился полицейский и принял у меня передачу с немалой осторожностью, будто та могла его укусить. Ну, учитывая, что он работает с магами, точнее, против магов, его опасливость объяснима. Я вполне могла наложить на бумагу, бечевку, да и любой предмет проклятие или сглаз. На мгновение даже пожалела, что не сделала этого, но тут же опомнилась. Мало того, что досталось бы ни в чем не повинному парню — не он же арестовывал Саманту, а если бы и он, такова система, а он и я всего лишь шестеренки в ней. Причем не самые крупные.

Мелкие, честно сказать.

Так еще и подозрения бы на себя навела на пустом месте. Нет, Эбби, не увлекайся. Мстить нужно тем, кто все это организовал, а не простым исполнителям, которые, скорее всего, и не подозревают о масштабности заговора.

— Ну, теперь-то мы домой? — нетерпеливо уточнил дворецкий, когда я вернулась в машину.

Я рассеянно кивнула. У меня не осталось сил даже поправить его — для меня особняк не был домом даже близко. Скорее, поле боя или шахматная доска, на которой расставлены фигуры. И к большому моему сожалению, я не игрок, а всего лишь одна из пешек.

Беатрикс с порога налетела на меня в таком возбужденном состоянии, что я сразу поняла — дело плохо.

9-2

Горничная ухватила меня за рукав и поволокла в отведённую мне комнату.

— Ах, мисс Шерман, как хорошо, что вы приехали! Я уже начала переживать, что мы не успеем, — прощебетала она.

— Куда не успеем? — уточнила я устало. Больше всего на свете мне сейчас хотелось упасть на зазывно гладкое покрывало лицом вниз и проспать до утра.

— Ну как же! Миссис Хармс разве вас не предупредила? Сегодня вечером прием в синьшаньском посольстве! Я вас жду, жду, прическу же нужно делать, да и платье подогнать, если что не так…

— Платье? — растерянно пробормотала я, с трудом улавливая суть. Прием? Миссис Хармс ни словом ни о каком мероприятии не обмолвилась. Я бы запомнила даже в том раздрае, в котором пребывала в последнее время.

Тем временем меня впихнули в комнату и принялись разоблачать, вертя, словно куклу. Я не сопротивлялась, вперившись взглядом в одну точку. На кровати лежал наряд, который, похоже, мне предлагалось надеть сегодня вечером.

Теперь до меня дошла вся глубина ненависти миссис Хармс.

Она прекрасно поняла, что я терпеть не могу все эти ее рюши, оборки и розовый цвет… и попросила модистку умножить их на два, а то и на три. Больше всего юбка сего творения напоминала воздушный кремовый тортик. Над постелью взмывало поросячьего цвета облачко, за которым лиф практически терялся.

— Я это не надену! — панически прошептала я. Умница Беатрикс услышала и притормозила, ошеломленно поглядывая то на меня, то на пушащийся тафтой кошмар.

— А что тогда? — растерянно уточнила горничная.

Я бросила на нее долгий оценивающий взгляд. Она не стала настаивать, что это приготовила хозяйка, а значит, мне придется в него влезть. Сразу принялась думать о других вариантах, пусть и без особого успеха. Кажется, у меня появился союзник.

— Давай посмотрим, что у нас есть, — мрачно предложила я, распахивая обе дверцы шкафа сразу.

После быстрой ревизии мы переглянулись и синхронно уселись на забросанную нарядами кровать.

Надеть мне было решительно нечего.

Миссис Хармс расстаралась, забив мой гардероб розово-сиреневыми, бежево-телесными и персиковыми нарядами, которые отлично подошли бы блондинке — не факт, что они не были щедро одолжены той же Джеклин — но ужасно выглядели на мне, превращая то ли в фарфоровую куклу, то ли в благообразное умертвие.

— Ну, на крайний случай у нас есть это, — довольно уныло констатировала я, доставая черное строгое платье от мистера Даура. Оно было роскошным и отлично на мне сидело, однако что-то мне подсказывало, что прием в посольстве несколько отличался по дресс-коду от выставки фотографий. Да и появляться в одном и том же наряде дважды, насколько я помню, не слишком прилично. Тем более, подряд.

Но что поделаешь! В эти облачка я точно не полезу.

Одна из крохотных меховых накидок, едва прикрывавших плечи, спокойного молочного оттенка, вполне подошла, чтобы оттенить простоту и лаконичность черного шелка. Оглядев себя в зеркало, я осталась удовлетворена. Выглядело довольно прилично. Беатрикс скрутила мне волосы сложным жгутом, заколола невидимками, чтобы не выбиваться из образа, и мы решили, что я готова.

Однако спустившись вниз, я поняла, что погорячилась.

Готовые к выходу дамы выглядели сошедшими со страниц модных журналов картинками. В отличие от того пышного ужаса, оставшегося в моей комнате, их юбки не топорщились во все стороны, но тем не менее, отдаленно наши наряды походили друг на друга. Скажем так, мое выглядело бы как пародия, гипертрофированно и чересчур.

Провинциально.

Словно девица, никогда не видевшая столичной жизни, пытается соответствовать.

Впрочем, сейчас я выглядела ничуть не лучше — как бедная родственница или же вдова-приживалка. Одно дело, если бы я появилась одна, сама по себе. Тогда черный шелк выглядел бы шикарно и дорого, как ему и положено. А раз мне придется идти рядом с ними, все будут нас сравнивать.

Опять же, не в мою пользу.

Дамы, осознав, что их план сработал, пусть и не как задумывалось, ехидно заулыбались, переглядываясь. Я же предпочла сделать вид, что ничего не происходит, и так задумано. Но похоже, миссис Хармс было мало выставить меня деревенщиной. Ей нужно было победить.

— Дорогой, скажи ей, чтобы переоделась. Она тебя опозорит, — пропела Кэйтлин, трогая мужа за рукав. Тот стоял, погрузившись в мысли, ожидая момента, когда можно будет выезжать, и только после ее замечания встрепенулся, окидывая меня оценивающим взглядом.

9-3

Мистер Хармс явно не понял, в чем проблема и недоуменно пожал плечом. Разумеется, гадюку это не удовлетворило. Она наклонилась ближе и прошептала:

— Этот стиль давно не в моде. Ты же не хочешь, чтобы тебя обвинили в том, что ты экономишь на своей дочери?

Президент нахмурился и строго посмотрел на меня.

— Ты же утверждала, что решишь вопрос и будешь выглядеть пристойно? — сурово вопросил он.

Глядя на разодетых дам рядом с ним, я и впрямь ощутила, что немного не дотягиваю по уровню пафосности, однако сдаваться так легко не собиралась.

Те ужасные рюши я не надену, и точка!

— Разумеется, я решу вопрос! — возмутилась я. — Только для этого я должна была узнать о том, что мы куда-то собираемся, хотя бы часов за пять до мероприятия, а не только что.

— Мы провели все утро за примеркой! — поморщилась миссис Хармс с притворным сожалением. — Девочке подобрали полный гардероб! Подготовили наряд! Прекрасный! Лучшая модистка города…

— Не спросив девочку! — перебила ее я, сжав кулаки. Да что же это такое? Новоявленная мачеха решительно намеревалась впихнуть меня в навязанные ею рамки, и как я ни пыталась увильнуть, без прямого противостояния, похоже, ничего не выйдет. — У меня уже есть знакомые в ателье, к которым я и собиралась обратиться, если бы мы не потратили все утро впустую.

— Впустую?! — взвизгнула Кэйтлин, теряя часть своей аристократичности. — Ты шлялась неизвестно где, вместо того, чтобы готовиться к приему, а теперь имеешь наглость предъявлять нам претензии?

На мгновение мне показалось, что из комнаты исчез воздух. И нет, это была не удавка клятвы. От удара в лицо кулаком даму спасло лишь то, что она не в курсе.

Она ничего не знает, Эбби. Не понимает. И вряд ли поймет.

Миссис Хармс понятия не имеет, что я маг, и мою пентаграмму приписали другому человеку.

Не подозревает, что ее муж продолжает черное дело прошлых поколений некромантов, уничтожая обычных одаренных.

И вряд ли ей пришло в голову, что у нормального человека есть другие проблемы и заботы, кроме того, чтобы решить, какой именно наряд надеть на прием в синьшаньское посольство.

Воздух нашелся, я сделала глубокий вдох, находя странное умиротворение в столь привычном действии.

— Мне, наверное, лучше все же остаться дома, — сдержанно предложила я. — Что-то нездоровится.

— Мы обязаны появиться все вместе! Иначе решат, что мы тебя заперли дома или стесняемся, — фыркнула миссис Хармс, всем видом демонстрируя, что так оно и есть, позорище я несусветное.

— Кэйтлин, прекрати, — сквозь зубы потребовал президент, и о чудо — дама все же заткнулась. — Эбигаль, боюсь, тебе все же придется пойти с нами. Переоденься, пожалуйста. Поверь мне, моя жена неплохо разбирается в моде, дурного она не посоветует.

Я молча кипела, переводя взгляд с безмятежно улыбающейся, триумфующей миссис Хармс на ее мужа. Самым разумным, разумеется, было бы уступить — подумаешь, платье. И чего я выделываюсь, это же такие мелочи! Но мне сейчас оно казалось очень даже принципиально важным. Прогнусь раз — буду прогибаться и дальше. Все вокруг мелочи, кроме человеческой жизни, но некоторым этого не объяснить.

От назревающего безобразного скандала — мистер Хармс явно не планировал оставлять меня дома в одиночестве и намеревался взять с собой хоть силком, хоть волоком — нас спас внезапно появившийся в дверях гостиной дворецкий.

— К вам мистер Даур! — торжественно провозгласил он, находя взглядом хозяина дома. Тот поморщился, но кивнул, позволяя впустить незваного посетителя.

— Мистер Хармс! Прошу прощения за беспокойство, я не украду много вашего времени. У меня все готово, мне нужно буквально минут десять! — скороговоркой сообщил портной, врываясь в гостиную с кипой знакомых чехлов с логотипом наперевес. В другой руке он с трудом удерживал увесистый чемоданчик и какие-то мешки, так что походил больше на торговца базара перед открытием, чем на прославленного владельца ателье.

Президент попятился, выставив перед собой обе руки, на всякий случай.

— У меня уже есть костюм! — поспешно выпалил он. — Мы с вами только позавчера все подогнали!

— У вас есть, а у вашей дочери нет, — отрезал мистер Даур, которого я в этот момент просто обожала, оглядел меня критически и поморщился. — Видите ли, у нас с ней договор. Контракт, если позволите.

Вытаращенные глаза моей новоиспеченной мачехи и сводной сестры стоили того. Я почти простила им сегодняшние мучения с булавками и текущую попытку унижения.

Места уколов от воспоминаний заныли вновь, и я тут же передумала.

Пожалуй, не прощу.

10-1

Мистер Хармс глаза сначала выпучил, потом сузил, прикидывая, как бы так незаметно отвести меня в сторону и расспросить поподробнее - каким образом и какой именно договор я умудрилась заключить с лучшим мужским портным столицы. Но шанса ему на подобное мистер Даур не предоставил.

- Я украду мисс Шерман буквально на несколько минут. - твердо заявил он, вроде бы спрашивая разрешения, а на самом деле ставя перед фактом. Мне бы у него поучиться интонациям и формулировкам, раз уж теперь придется жить в высшем обществе, жалить тоже нужно по их правилам. Изысканно.

Не дожидаясь ответа, щуплый с виду мужчина неожиданно стальной хваткой уцепил меня за локоть и потащил в сторону лестницы, выговаривая мне вполголоса:

- Милая моя, не позорьте мои седины! Это же прием в посольстве, а не похороны.

Мельком я заметила выражения лиц мачехи и сводной сестры. Дам терзали смешанные чувства, они не знали, радоваться ли им, что меня отчитывают как маленькую, или возмутиться, что меня будет одевать мужской портной? А возможно, и последнему тоже нужно радоваться?

Не дождетесь, злорадно ответила я про себя. Мистер Даур лучше всех!

И он таки не подвел.

Когда я вновь спустилась к уже откровенно поглядывающему на часы мистеру Хармсу, меня удостоили одобрительного кивка, а портному аж руку пожали.

- Вы уж присмотрите за моей девочкой. Из провинции, сами понимаете. - зачем-то добавил президент. Вот нужно ему было испортить все хорошее впечатление! Я только обрадовалась, что выгляжу прилично. Дамы, разумеется, заулыбались, но сквозь зубы. Мой новый наряд кардинально отличался от их пышного изобилия, но в то же время не выглядел ни слишком скромным, ни вышедшим из моды. Мистер Даур взял за основу традиционный синьшаньский костюм одной из провинций - их там было штук двадцать, и все с разными языками и обычаями, так что выбирай не хочу - чуть упростил его, добавил современности и в результате получил это. Ярко-алое, облегающего силуэта, с причудливо вырезанным воротником-стойкой и обильной золотой вышивкой, которая тем не менее не утяжеляла ткань. Понятия не имею, как он все это успел за сутки - вряд ли раньше сведения о том, чья я дочь и куда пойду вечером, просочились в массы. Полупрозрачная накидка из летящей тафты завязывалась на крупный бант под грудью и окончательно превращала меня то ли в принцессу из сказки, то ли в призрака из страшной легенды, что учитывая специфику верований синьшаньцев, примерно одно и то же.

Строгую причёску трогать не стали, зато добавили гребни удивительно тонкой работы с множеством деталей, бусин и блестящей яркой эмали.

- Это же настоящие. - с благоговением констатировала я, оглядев себя в зеркало перед выходом.

- Разумеется! Прошлый век, принадлежали одной из младших принцесс. Пришлось задействовать некоторые знакомства, но оно того стоило. - надулся от гордости мистер Даур.

Не найдя подходящих слов, я обняла его, стараясь при этом не помять деликатное творение его гения.

- Ну, будет тебе. Главное, не забудь упомянуть, что это моя работа! - сделав вид, что в глаз попала соринка, потребовал портной. - Хотя тебе, конечно, теперь мои сенты без надобности.

- Теперь я вам могу платить, как положено! - воскликнула я оскорбленно. - Наш договор в силе, разумеется, лишь условия стоит изменить.

- Давай тогда оставим на взаимовыгодной основе, безвозмездно. - хитро прищурился мистер Даур. Я улыбнулась. Он как всегда прав - никогда не знаешь, куда повернет жизнь, и лучше всегда оговаривать выгодные для себя условия. Мне этому столичному умению везде находить пользу еще учиться и учиться!

Главное, что мы успели, меня признали достойно выглядящей, а на недовольно шипящих дам я предпочла не обращать внимания. Сложно конечно, учитывая, что нам пришлось добираться до посольства в одном авто, но реализуемо.

А когда мы приехали, то шепотки за спиной и вовсе отошли на десятый план.

В этой части города я еще не была. Не центр, но и не окраина, небольшой сад, непривычно пустой и поделенный на неясные мне сектора, с крупными камнями, светившимися в темноте вместо фонарей, и странной, непривычной формы здание с забавно изогнутыми краями крыши. Посольство строили по канонам Синьшаня, в знак уважения к самому крупному соседу. Удивительно, как им удалось собрать под одним императором более двадцати провинций, и они до сих пор не передрались? Наши штаты все время грызутся - кому финансирования не хватает, куда поставки не доходят…

10-2

Долго оглядывать архитектурные и ландшафтные особенности мне не позволили. Лично мистер Хармс подхватил за локоть и повел вперед, передав на крыльце помощнику. Тот соответствовал моменту, впрочем для мужчин это всегда проще простого и универсально. Смокинг - и все. Ну, почти. Еще лакированные ботинки с гладкими носами, и тщательно зализанные назад, поблескивающие в свете ламп волосы, твердые и скользкие на вид, как стеклянные нити - тронешь, сломаются.

Не мой типаж, в общем.

Но руку я ему на рукав благовоспитанно положила, и позволила провести меня внутрь, где вовсю шло торжество. Звучали поздравления с юбилеем - посол отмечал солидный круглый возраст пятидесяти лет - слышался звон бокалов и негромкий смех. Музыка, опять же традиционно синьшаньская, несколько непривычная моему уху, тем не менее оказалась довольно приятной. Заунывной, потусторонней, но странным образом знакомой. Словно я слышала ее раньше, то ли во сне, то ли на грани небытия.

- В руках обычного человека цитта неопасна. - шепнул краем рта мистер Чемберс. Пожалуй, мне стоит привыкать называть его Алексом. Жених, как-никак. Тьфу. - Зато раньше, когда ее использовал маг, именно эта мелодия позволяла призвать души предков. Необязательно своих.

- О. Некроманты, значит. - выдохнула я, неизвестно почему обрадовавшись.

- На территории республики любая магия запрещена! - напомнил мне сухо помощник президента и отвлекся на приветствие какой-то знакомой дамы. Я надулась. Вот и понимай его как знаешь. То ли это в самом деле разновидность заклинания, и сейчас самый настоящий маг маскируется под музыканта, то ли народное творчество исказило древнюю мелодию силы, превратив ее в обычную, развлекательную? Как со старыми сказками, когда-то повествовавшими о реальных событиях. Молва за столетия меняет их до неузнаваемости, и уже не понять, какая часть из них правда, а что додумано поколениями.

Мы поприветствовали посла сразу после президента и его «девочек». Вроде вместе, а вроде и отдельно. Меня сразу представили, как невесту мистера Чемберса. Не дочь президента, а будущую жену его помощника. Хитро. Миссис Хармс могла и не стараться так меня унизить - все равно я к их семье имею отношение сугубо косвенное.

- Очень приятно познакомиться! - пропел мистер Шэнь. На нашем языке он говорил с едва уловимым акцентом, заменяя твёрдые звуки более мягкими. Мне показалось, что на мне он взгляд задержал, а после переглянулся с президентом - но моя мнительность последнее время просто зашкаливала, так что это мог быть всего лишь обычный протокол. Понятия не имею, как оно принято в высших кругах.

Алекс галантно подвел меня к столам с напитками, мастерски обходя жаждущих общения любопытных дам. Где-то в глубине души я ощутила отголоски благодарности. Защищает от надоедливых сплетниц, заботливый. Однако перехватив внимательный взгляд, который он то и дело бросал на начальника, я передумала. Помощник заботится об имидже президента, и егосемьи заодно. Ничего личного, нечего и надумывать лишнего. Вообще, я сама для него - всего лишь деталь того же имиджа.

Для него, как будущего президента.

Того и гляди, воспитывать начнет, подсказывать ненавязчиво, чтобы обтесать деревенщину.

- Темные жидкости пить не советую. Они в основном крепкие. - шепнул Алекс, словно прочитав мои мысли. - Рекомендую шампанское. И не более бокала - вам еще танцевать.

Вот уж чего я точно делать не собиралась! Умею, матушка постаралась, но вот с партнером незадача. Того, с кем я бы хотела пройтись круг в старомодном вальсе, здесь сегодня нет.

- Явился! - прошипел сквозь зубы мой спутник, а я обернулась так быстро, что чуть не расплескала едва тронутый бокал.

С самым темным напитком из предложенного, разумеется!

Пить я все равно не собиралась. Но выбрала наперекор из вредности, чтобы не думал, что меня можно вылепить в удобную женушку. Пусть готовится к трудностям, а еще лучше - откажется от этой дурной идеи. Вон, Джеклин на нас ревниво глазами сверкает - пусть бы ее выбрал! Вдруг способности деда через поколение передадутся.

Вообще я слабо разбиралась в разведении магов. Никак не разбиралась, честно сказать. Но то, что я по этому поводу слышала, можно было суммировать одним предложением - никогда не угадаешь, кто получится.

Собственно, поэтому до сих пор не истребили все известные семьи одаренных. Их спасала непредсказуемость наследования - чаще всего, конечно, в семье двух темных магов рождались тоже некроманты, но бывали и исключения: лишенные дара дети, или же стихийники, к примеру. Впрочем, наоборот тоже случалось. Зато в самой обычной семье вполне мог родиться одаренный.

10-3

С послом как раз здоровался он.

Мистер Хэмнетт.

Ричард.

Сердце подпрыгнуло и заколотилось, кажется, в горле.

Он поймал мой взгляд, и на мгновение воздух между нами замер, заискрил от напряжения. Я улыбнулась, радостно и предвкушающе. Кажется, мне все же удастся поговорить с ним! О запрете на беседу со старыми знакомыми в нашем контракте не было ни слова. Ничего же не случится, если я немного пообщаюсь с бывшим начальником? Просто обсудим погоду и прочие нейтральные темы, ничего такого.

К сожалению.

Как бы мне ни хотелось попросить помощи и поддержки, рассказать о творящемся беспределе - я не могла. Не только из-за клятвы. Даже если бы та не контролировала каждое вылетающее из моего рта слово, как я поведаю обо всем, не упомянув, что сама маг? Никак.

Но нужно хотя бы попытаться объяснить ему сложившуюся ситуацию, каким образом я за сутки из его фиктивной подружки превратилась в совершенно официальную невесту помощника президента.

Я шагнула вперед и поморщилась от стальной хватки, которая неожиданно сомкнулась на моем локте.

- Не рекомендую общаться с этим хлыщом. - негромко посоветовал мне Алекс. - Мистер Хармс его недолюбливает, и будет сильно недоволен вашим самоуправством.

- Если узнает. - хмыкнула я и потянула руку на себя. Шелк затрещал. Мужчина поморщился и выпустил ткань - не драться же со мной и не удерживать силой посреди людного зала.

- Узнает обязательно. - хмуро предупредил «жених». - Я сам и скажу.

- На здоровье. - пожала я плечами. - Если вы думаете, что мне есть, что терять, подумайте еще раз. Я с вами только из любопытства, чтобы помочь подруге, и потому, что идти мне особо некуда. Но если вы попытаетесь с мистером Хармсом посадить меня в клетку, поверьте мне, я найду куда спрятаться так, чтобы вы меня в жизни не отыскали. И никакая клятва меня не остановит. Я обещала держать все в тайне, а не соучаствовать и поддерживать.

Мгновение мы бодались взглядами, пока Алекс не сдался и не отвел глаза.

- У вас есть десять минут. Скажу, что вы отлучились в дамскую комнату. Если что, я ничего не видел и не знаю. - пробормотал он.

Ого.

Если честно, на успех демарша я не особо рассчитывала. Похоже, им - ему, будущему президенту, да и нынешнему наверняка тоже - очень нужна девочка-провинциалка. Мой дар? Или что-то еще? Я намеревалась выяснить это в ближайшее время.

А пока незаметно отступила в сторону портьеры, закрывавшей выход в сад. Снова поймала взгляд Ричарда и демонстративно повернула ручку двери.

Прохладный ночной воздух ударил в лицо. Территорию при посольстве тоже подготовили к празднику. Везде висели традиционные фонарики из плотной алой бумаги, в воздухе пахло чем-то терпким и сладким, а на площадке террасы как раз устанавливали длинные ряды стульев. Похоже, нас ждет представление, и судя по тому, что сцены нет, вполне возможно это будут самые настоящие фейерверки! Никогда их не видела, только слышала от матушки, что в воздухе расцветают огненные цветы и летают извивающиеся драконы. Почти магия, но ни капли оной. Результат многовековых исследований и экспериментов.

Кроме служащих посольства, ни одного человека на улице не было. Все гости лавировали в переполненном зале, возобновляя старые знакомства и заводя новые. В конце концов, в этом и заключается цель подобных мероприятий. Мало кто приходит сюда просто поесть и посмотреть на ночной сад.

За спиной хлопнула дверь. Я как раз успела дойти до края террасы и ступить на мощеную плоскими гладкими камнями тропинку. Мистер Хэмнетт догнал меня в три шага и побрел рядом, подстраиваясь под мою походку.

Розовые кусты, благоухавшие на весь сад, надежно скрыли нас от любопытствующих глаз. В то же время никакой непристойной уединенности - на расстоянии вытянутой руки продолжали сновать слуги, закреплявшие фонарики и вносившие последние правки в расстановку рядов. На каждом сиденье лежала лента с именем, никаких случайностей и неловких ситуаций.

За что мне нравится синьшаньская культура - они стараются предусмотреть все. По возможности, разумеется. И обязательно запасной план, а то и не один!

Мне бы тоже так надо научиться.

11-1

Мистер Хэмнетт продолжал молчать, так что беседу пришлось начинать мне.

- Мне, наверное, стоит извиниться. - неуверенно протянула я. - За то, как тебя тогда выпроводили из дома. Мне крайне неловко, ведь это я тебя позвала, но не спросила разрешения у мистера Хармса.

Отцом назвать президента у меня язык не поворачивался.

- Ничего. Все в порядке. - отрывисто и как-то зло отозвался Ричард. - А мне, наверное, стоит тебя поздравить. Быстро же ты устроилась!

- В смысле? - от неожиданности я застыла на месте и повернулась к пышущему негодованием журналисту.

- В самом прямом. - хмыкнул он. Холодно и цинично. Меня словно ледяной водой окатили - я-то собиралась сейчас лавировать словесно, пытаясь намекнуть, что происходит и попросить о помощи, но похоже об этом можно забыть. - Уже и жених есть, и выезжаете вместе, дружной семьей.

- Все не так, как тебе кажется… - выдохнула я, пытаясь остановить, доказать, убедить… и поняла, что горло снова перехватывает удавка клятвы. Как бы я ни пыталась сейчас рассказать, что помолвка фиктивна и для меня она ничего не значит - не смогу. Это часть системы, заговора, о котором я поклялась молчать.

- Ну да, конечно. - выждав паузу и не услышав внятных возражений, саркастически заметил мистер Хэмнетт и развернулся, намереваясь вернуться в помещение.

- Помнишь свою невесту? - вырвалось у меня. Если не получается объяснить напрямую, может получится косвенно намекнуть?

Только меня снова не поняли. Широкая спина журналиста напряглась, кулаки сжались.

- Очень своевременное замечание. - процедил он, не поворачиваясь. - Что-то, когда я несся к тебе через полгорода, чтобы проведать, ты о ней не думала.

- Я не к тому… - пробормотала я, но продолжить не смогла. Да что же это такое! Обсуждать теоретическую одаренность невесты тоже нельзя? Вообще о магии нельзя? О чем можно тогда? О погоде?!

Зашипев от беспомощности, я топнула ногой, пребольно ударив пальцы в тонких танцевальных туфлях о выступающий камень. Ричард ушел, протиснувшись сквозь ряды тщательно расставленных стульев, так что слуги снова засуетились, ругаясь вполголоса по-синьшаньски. Я же стояла посреди садовой дорожки, чувствуя себя полной дурой и безуспешно боролась с подступающими слезами. Моргнула раз, другой, отстраненно отмечая, как скапливается на нижнем веке влага, а фонарики расплываются в невнятные ало-оранжевые круги. Сейчас разрыдаюсь, макияж испортится, вот «девочки» порадуются!

Шумно втянув воздух через нос, я прикусила себя изнутри за щеку.

Ну уж нет, я не доставлю им такого удовольствия.

Аккуратно коснувшись уголков глаз кончиками пальцев, я стряхнула капли в траву и бодрой походкой направилась к зданию, старательно огибая террасу. Не хотелось добавлять бедолагам еще работы.

Ничего.

Жила я как-то одна, и справлялась.

Не рассчитывала ни на кого, не буду и впредь.

Алекс вынырнул из теней бесшумно, напугав меня до полусмерти.

- Поговорили? - не без ехидства поинтересовался он.

- Вы ведь догадывались, что так и будет. - устало бросила я. - Потому и не возражали так уж рьяно против нашего разговора.

- Разумеется. - пожал плечами жених и учтиво предложил мне локоть. Я не отказалась, оперлась, потому что ступени были узкими, платье непривычным, а каблуки норовили подломиться. Ну, и нервы сказывались, не без этого. - Но некоторые вещи лучше пережить самой, чем сто раз услышать от посторонних. Знаю я вашу породу, все равно ведь на слово не поверите.

- Как вы хорошо друг друга понимаете с мистером Хармсом. - процедила я сквозь улыбку. Мы снова зашли в зал, и пугать окружающих моим истинным настроением я не собиралась. - Даже наставления формулируете одинаково.

- Что поделать, такова жизнь. - философски отозвался Алекс и внезапно переложил мою руку со своего локтя на запястье. - Соизволите?

Я непонимающе огляделась - гости разбивались на пары или отходили к стене. Начиналась танцевальная часть вечера. Первые аккорды - и я помимо воли улыбаюсь. Синьшанцы могут быть ретроградами до мозга костей, но они тщательно следят за противниками, а уж союзниками-то тем более. А потому музыку выбрали из самых современных, молодежных. Вижу, как Джеклин притоптывает в такт и с ненавистью поглядывает в нашу сторону - согласно ее мечтам, она должна была сейчас быть на моем месте.

Что ж. Если не можешь изменить ситуацию - научись получать от нее удовольствие, с каким-то болезненным удовлетворением подумала я.

- Разумеется! - и я улыбнулась Алексу со всей возможной дружелюбностью.

…

11-2

Бодрый, раскованный джайф унес нас на крыльях ритма. Помощник президента оказался прекрасным танцором - не тянул, не пытался продавить свой рисунок, чутко ловил мое настроение и подстраивался, не теряя темпа и задора. Пожалуй, не будь он по уши завязан в самом черном заговоре века - буквально, учитывая что некромантов называли темными - я бы рассмотрела его кандидатуру всерьез. Матушка всегда говорила, что лучше всего мужчину можно узнать в танце. Подходите ли вы друг другу, совместимы ли? Если не можете попасть в ногу на площадке, то о чем-то серьезном не стоит и задумываться.

Жаль, что потанцевать с Ричардом… то есть снова мистером Хэмнеттом, да… мне так и не удалось. В какой-то момент я поймала его горячий, полный тоски и невысказанных слов взгляд, и чуть не сбилась с шага. Однако он тут же отвернулся, а после и вовсе куда-то ушел. Как бы не совсем.

- Еще танец? - поинтересовался Алекс, когда стихли последние такты джайфа и заиграло нечто тягучее, томительно-медленное. Парочки придвинулись ближе, руки сплелись, тела тянулись друг к другу… и я поняла, что не могу.

- Давайте лучше погуляем по саду. - предложила я и помахала рукой в воздухе. - Что-то я притомилась. Или позовите Джеклин, она не откажется.

- Пожалуй, я предпочту сад. - мужчина бросил мимолетный взгляд в сторону дочери президента и непроизвольно дернул ртом, подавляя недовольную гримасу. Похоже, бедняжке Джеклин вовсе ничего не светит. Разве что по прямому приказу президента, отметила я. Тут уж помощник не откажется, но в восторге явно не будет. Не факт, конечно, что от меня он в таком уж восторге, но его хотя бы не корежит от моего появления.

Свежий воздух приятно охладил разгоряченные от активного движения щеки. Далеко мы не пошли - лично у меня не было настроения, а Алекс постоянно бросал взгляды в зал, чтобы убедиться, что его услуги президенту вот прямо сейчас не нужны. Пожалуй, я начинала его слегка уважать. Ответственный, понимающий, тактичный. Чувство юмора специфическое, конечно, но главное что оно есть. Не то, чтобы я всерьез принялась рассматривать его как кандидата в мужья. И в мыслях не было. Что бы там не придумал себе мистер Хармс, вступить в брак я собиралась исключительно по любви, и никак иначе. И уж точно не ради призрачных и темных целей заговорщиков.

Но пообщаться, вызнать побольше через него деталей происходящего - почему бы и нет?

Меня страшно угнетало неведение.

Непонимание.

Что будет дальше с Самантой, после суда? Мистер Хармс утверждал, что она останется жива. Но никто больше никогда не видел тех, кого осудили. Допустим, прессе предъявляли после казни и хоронили пустые гробы. Но куда девались сами маги? Какая жалость, что откровенничать президент отказался. Сама увидишь! Любимая их присказка. По мне, так лучше быть готовой к зрелищу. Но не я выбирала правила игры, увы.

Фейерверки оказались куда лучше, чем все мое богатое воображение вместе взятое могло представить. Крохотные звезды взмывали в ночное небо, чтобы там, в вышине, рассыпаться цветными бутонами причудливых форм. Несколько вспышек сразу - и небо закрывает огромный огненный дракон, разевающий пасть.

Дамочки послабонервнее тихо взвизгнули.

Я смотрела, открыв рот, как и положено провинциалке.

Не могу не признать, в моей новой жизни есть и свои плюсы. Вряд ли зрелище столь же впечатляюще за пределами сада посольства, хотя наверняка его видно издалека. Только из районов попроще это всего лишь рассыпающиеся искры, не имеющие формы и сути.

- Был счастлив познакомиться с вами. - сказал мне посол на прощание. Мистер Шэнь лично провожал всех гостей, точно так же, как и встречал. Для синьшаньцев это целая процедура. Впрочем, они любят из всех самых обыденных занятий делать замысловатые церемонии.

Я сдержанно присела - полноценный реверанс платье мне вряд ли позволило бы.

- Мне тоже очень приятно. Долгих вам лет процветания. - добавила на всякий случай и с удовлетворением отметила, как тонкие губы посла тронула улыбка.

- Радует, что молодое поколение не забывает традиции. - загадочно заметил он и повернулся к следующим гостям, собиравшимся на выход.

Я неохотно поплелась вслед за Алексом, гадая - намекнули ли мне только что на что-то или мне уже повсюду мерещатся заговоры?

11-3

Наша короткая беседа с послом не осталась незамеченной.

- Откуда ты знаешь обычаи Синьшаня? - требовательно поинтересовался Алекс, стоило нам переступить порог посольства.

- Много читаю. В том числе светской хроники. - отозвалась я рассеянно.

На самом деле, меня тоже занимал этот вопрос.

Точнее, не совсем этот - научила меня всем тонкостям матушка, кто же еще. Но вот откуда она сама их знала? И про фейерверки, и про пожелания на юбилей, и про танцы… вспомнился более чем скромный домишко на пересечении сорок шестой и сто двадцать седьмой. Не верится мне, что жившая в подобном районе девушка могла знать все тонкости высшего света. А это означало одно - Патрисия Шерман далеко не всегда жила там. Возможно, и вся семья туда переехала после… чего? После побега моей мамы из столицы? Еще раньше? Как бы узнать, что произошло тогда, двадцать лет назад…

Мой задумчивый взгляд замер на спине мистера Хармса, но поразмыслив я отбросила эту идею. Он соврал, что является моим отцом, кто знает, о чем он еще соврать может. Нет, тут нужен кто-то посторонний, но в то же время посвященный в тайну заговора. Кто-то высокопоставленный, в деле с президентом, и имеющий доступ к личным делам горожан.

Мистер Хармс. Только другой, не тот что садится сейчас в машину.

Мне нужно побеседовать с начальником отдела по поимке магов.

Как я поняла из нашего сегодняшнего несостоявшегося разговора с мистером Хэмнеттом, рассказать что бы то ни было о магии и своей природе тем, кто не приносил клятву о неразглашении, я не могу. Вот и проверим. Отличный способ, кстати - если меня не убьет удавка, значит собеседник в деле.

Так что утром, еще до суда, я поспешила в департамент магических преступлений.

Увы, удача была не на моей стороне. Мистер Хармс-ловец, как я его окрестила, чтобы не запутаться, как раз уехал по каким-то срочным делам, и вернуться собирался не ранее вечера. Это я узнала от его подчиненных, которые не пропустили меня дальше приемного зала. Я аж топнула ногой от разочарования - так рассчитывала прояснить хоть что-нибудь! Ну, возможно, удастся застать его после суда? Нужно будет обязательно попытаться!

Заседание по делу Теодора Баркера и Квентина Смита, обвиняемых в похищении, причинении вреда физического и психологического мисс Саманте Кейн, и жестоком убийстве еще десятка девушек разного возраста и сословий, проходило в том же здании. Далеко идти не пришлось. Зал суда был набит битком, хорошо что для свидетелей по делу отвели отдельный ряд скамей. Я устроилась на самом краю одной из них, так чтобы хорошо видеть и судейский стол, и присяжных, и саму Саманту, которую уже привели и усадили в стеклянную коробку. Буквально. Судя по мелкой золотистой сетке, она была специальная, противомагическая, но лучше от этого не выглядела. Похоже было, что подругу закрыли в клетке, как птичку. Хорошо, хоть стул выдали.

Меня всю передернуло, стоило представить, что мы могли бы сидеть в этой банке вместе. Хотелось плакать от сострадания к несчастной соседке, которой сейчас приходится отдуваться за нас обеих - да еще и за испорченный мною пол в комнате заодно. Я часто заморгала, борясь с подступающими слезами. Что-то у меня в последнее время глаза на мокром месте постоянно. Хотя, чему удивляться - жизнь такая.

Впрочем, сегодня я подготовилась к возможным стрессам и замаскировалась. Шляпка с вуалью, крохотная таблеточка, основной целью которой было не прикрыть волосы, а именно задрапировать лицо, скрывала мое инкогнито. Так себе скрывала, если честно. Все присутствующие прекрасно знали, что я та самая Эбигаль Шерман, внебрачная дочь президента, и в первые моменты моего появления на мне сошлись почти все взгляды.

Саманта тоже посмотрела в мою сторону и слабо, но отчетливо улыбнулась. Ее собственные волосы прикрывал фетровый горшок, новый костюм чуть помялся - конечно, повесить-то его наверняка забыли - но главное был чистым и приличным.

Я едва заметно выдохнула с облегчением. Все же позволили переодеться, и соседка согласилась принять одежду. Значит, на меня не сердится, и в самом деле.

12-1

Зычный голос судейского секретаря вывел меня из размышлений.

- Встать, суд идет! - громогласно объявил он, и двери распахнулись. Торжественно чеканя шаг, в зал вплыли трое - один судья и два его ассистента-советника.

Следом места заняли два защитника и обвинитель. Последний опасливо пристроился рядом с клеткой Саманты, то и дело косо на нее поглядывая, словно проверяя - плотно ли закрыта дверца, и надежно ли держатся обвивающие ее запястья цепочки.

Я нахмурилась. Похоже, об искренней поддержке со стороны законника можно забыть. Хотя, на что я рассчитывала? Люди панически боятся магов и магии. Весь этот процесс - событие небывалое, хотя бы потому, что на скамье подсудимых обыкновенный человек, а со стороны обвинения, пострадавшая - магичка. Так что лучше быть морально готовой к тому, что обвинитель не слишком будет налегать на суровый приговор.

Кажется, те же мысли посетили и Саманту, потому что она вздохнула и потупилась, теребя складки на юбке. Надежда, вспыхнувшая было на ее лице при виде меня, угасла.

- Заседание объявляется открытым! - рявкнул судья, заняв свое место, и внушительно постучал молоточком по столешнице. В и без того тихом зале воцарилось гробовое молчание. Зрители затаили дыхание, боясь пропустить хоть слово.

- Слушается дело… - забубнил уныло секретарь, зачитывая уже хорошо известные всем факты.

Мистер Баркер обманом заманил к себе и намеревался убить мисс Кейн, обладающую даром. Был вовремя остановлен отрядом зачистки, давно выслеживавшим маньяка, убивающего девушек в столице.

На этом месте я не сдержалась и скептически хмыкнула, чем заслужила осуждающие взгляды всех присяжных разом. Судья дернул бровью - и я задавила неуместные звуки. Не хотелось быть выдворенной с позором за вмешательство в ход дела, а именно это, судя по общему настрою, мне и грозило.

- Мисс Кейн была осмотрена дежурным врачом, определена как маг и помещена под стражу. - все так же размеренно продолжал секретарь. - Мистер Баркер и его пособник, мистер Смит, также подверглись тестированию, но магии в них обнаружено не было.

- Протестую! - поднялся один из защитников, сидевший рядом с Тео. - Мой клиент не являлся главным зачинщиком и организатором убийств. Он всего лишь помогал действовать мистеру Смиту.

- Принимается. - кивнул судья.

Квентин, как ни странно, никак не отреагировал на активность юриста. Мне казалось, он должен возмутиться, или хотя бы намекнуть своему защитнику - мол, убивали вместе, так и ответственность пополам. Но мужчина сидел, довольно щурясь, словно находился на пляже под солнышком, а не в полутемном помещении суда. Ему явно было все равно, чем закончится дело, и вскоре я поняла почему.

- Вызывается свидетель! - провозгласил секретарь. - Мисс Коллинс.

По залу пронесся дружный вздох изумления. Никто, кроме меня, не ожидал услышать эту фамилию в связи со столь скандальным и неоднозначным делом. Но я-то видела ее снимок на стене маньяка, и слышала, как планировали допрашивать всех девушек, чьи изображения заинтересовали по какой-то причине Квентина.

Руки взмокли, и я вытащила из рукава платок. Будет, что изорвать от нервозности. В отличие от остальных, опять же, я догадывалась, чем может закончиться сегодняшнее заседание.

Ничем хорошим.

Двери вновь открылись, пропуская звезду подмостков. Дива куталась в густой мех, как щитом закрываясь им от вспышек камер - журналисты, разумеется, не могли пропустить такое занимательное событие. К сожалению, единственный репортер, которого я была бы рада видеть, сегодня не явился.

Лорин поднялась на трибуну для свидетелей, поглядывая по сторонам. Ее взгляд перебегал с одного зрителя на другого, пока не замер на мне. Ее рот недоуменно приоткрылся, и тут слово взял защитник Квентина.

- Мисс Коллинс, ваше фото было обнаружено среди других на стене жилища мистера Смита. Есть ли у вас догадки, отчего оно могло его заинтересовать?

- О, я же актриса! - кокетливо пропела девушка, забывая про меня и всем корпусом разворачиваясь к законнику. Корпус у нее был внушительный, декольте щедрое, и мужчина чуть не потерял нить допроса. К счастью, у него имелась шпаргалка, куда он поспешно и заглянул. - Это ожидаемо, мои снимки часто печатают в журналах и хранят… в различных местах.

- Допустим. Но снимок был сделан не обычной камерой, и не штатным репортером. - отметил защитник. - Мой подзащитный утверждает, что его изобретение позволяло с точностью определить, является ли объект съемки магически одаренным.

Зал загудел. Мои пальцы стиснули платок так что ткань затрещала. Я же уничтожила проклятую технику, неужели они каким-то образом умудрились восстановить ее? Или же слова преступников будет достаточно для того, чтобы Лорин заставили пройти тестирование?

12-2

Судья недовольно застучал молоточком, призывая к тишине и вниманию. Люди замолкли, с жадным любопытством подались вперед, словно перед ними раскинулась кровавая арена древности, где вот-вот произойдет эпичный поединок.

- К сожалению, оригинал был уничтожен, но вероятность того, что среди фигуранток дела в самом деле есть еще маги, остается. Защита требует тестирования мисс Коллинс! - торжествующе произнес юрист, наслаждаясь всеобщим вниманием.

- Протестую! Это к делу о попытке убийства и многократном убийстве не относится! - вяло возразил обвинитель.

Но все же возразил! Я слегка воспряла духом. Может, все не так уж плохо? Пусть он боится, но честно старается выиграть дело!

- Протест отклонен. - хладнокровно отрезал судья. - Главная задача нашей правоохранительной системы - оберегать граждан от угрозы, которую несут им маги. Мисс Коллинс, прошу проследовать за моим ассистентом.

Один из его помощников поднялся с места, собираясь сопровождать диву на тестирование. Однако это не потребовалось.

У бедняжки сдали нервы.

На кончиках пальцев зажглись ярко-голубые звезды, и по трибуне пополз белоснежными узорами иней.

- Не подходите! - взвизгнула Лорин, панически оглядываясь по сторонам. Где-то в задних рядах истошно заверещала женщина.

- Магичка! Тварь! Убейте ее! - раздались разрозненные голоса из зала. Кто-то бросился спасать свою жизнь, прочь отсюда, кто-то наоборот, ринулся обезвреживать опасную гадину.

Впрочем, как оказалось, тревога была излишней.

С потолка упала тонкая, мелкоячеистая сеть, моментально опутавшая мисс Коллинс с головы до ног. Огоньки на пальцах погасли, как будто их выключили, и девушка вскрикнула от боли. Кажется, Саманта упоминала, что золото жжется, если касается обнаженной кожи. А несчастная Лорин щеголяла не только декольте…

Ее быстро скрутили трое полицейских в униформе и бесцеремонно, как рулон ковра, унесли.

- Именно поэтому самое главное в нашем деле - защита граждан от подобной напасти. - назидательно и флегматично прокомментировал происшествие судья. - Все желающие могут покинуть помещение. Заседание продолжается!

Наиболее слабонервные поспешили к выходу. Что-то мне подсказывает, что за дверями их поджидают агенты полиции, чтобы сопроводить на принудительное тестирование. Мало ли, отчего эти посетители переволновались! Вдруг испугались, что их раскроют, как несчастную Лорин?

Большинство, впрочем, остались сидеть. Им было слишком любопытно, чем все закончится. Извечная потребность человека в острых эмоциях и пикантных зрелищах!

- Следующий свидетель! - провозгласил секретарь. - Мисс Белроуз!

Очередная незадачливая модель маньяка заняла трибуну. В отличие от мисс Коллинс, она держала лицо до последнего, и лишь когда ей предложили дотронуться до золотой цепочки, тихо упала в обморок.

Ее тоже унесли.

Напряжение в зале нарастало.

Защитник поднялся со своего места и торжественно обвел взглядом присяжных.

- У меня к вам вопрос, уважаемые. - весомо заявил он. - Считаете ли вы по-прежнему мистера Смита, и помогавшего ему мистера Баркера, противоправными и вопиющими? Как по мне, так они защищали общественность! Сами видите, их прибор действует, девицы со снимков и впрямь обладают магией!

- Может, они и сами маги! - буркнул кто-то из зрителей, и защитник живо обернулся.

- Вовсе нет, просто мой подзащитный гений! - скромно заявил он. - Мистер Смит всего лишь старался избавить город от скверны, вместе с помощником. Их неоднократно протестировали, и оба они готовы хоть сейчас пройти проверку еще раз. Ни малейшего признака искр и дара!

- Какое полезное изобретение. - согласно покивал судья, и я поняла, что надежды мои были напрасны. Это все шоу, спектакль, направленный на то, чтобы развернуть общественное мнение в нужном направлении. Не на несчастную жертву, по стечению обстоятельств обладавшую даром, а на героического спасителя человечества, очищавшего столицу от грязи. Не удивлюсь, если этого гада освободят прямо в зале суда, а то и медаль вручат!

- Мой подзащитный утверждает, что способен повторить проект! - с готовностью продолжал юрист. - Ему лишь нужны условия для работы и небольшое финансирование.

О, как я пожалела в тот момент, что сдержалась и не позволила духам растерзать Квентина! Обычно я не слишком кровожадна, но теперь мне захотелось увидеть, как от безжалостного убийцы отрывают кусок за куском его же жертвы.

Мою руку внезапно крепко ухватили и сжали.

- Спокойнее, дорогая. Вы так и проклятье наслать можете ненароком. - пробормотал еле слышно мне в ухо Алекс. - Дышите. Вдох, выдох.

Я покосилась на свои пальцы, видневшиеся из крепкой мужской руки, и послушно принялась пыхтеть с целью самоуспокоения - ногти уже наливались чернотой. Похоже, мой жених опоздал, и я таки навесила на маньяка что-то неснимаемое. От всей широты души.

- Защита вызывает свидетеля! Мисс Поллет! - заявил секретарь. Я втянула воздух сквозь зубы, чувствуя, что голова начинает кружиться от частого дыхания.

В какой момент процесс над убийцей превратился в травлю моей соседки?

12-3

Ожидаемо, но от этого не менее неприятно.

Хотя нет, кого я обманываю? Не ожидала я такого фарса. Все же надеялась, что здравый смысл возобладает и присяжные поймут, что Саманта пострадавшая сторона, проникнутся сочувствием, пожалеют хрупкую девушку едва не ставшую жертвой жестокого маньяка…

Наивная, наивная я!

Где люди - и где справедливость.

Особенно когда перед ними одаренный. Они забывают и про телосложение, и про возраст. Если их жестокости хватает забирать проявившихся магов из детских домов, то уж к взрослой девушке точно не возникнет сострадания. Наоборот! Отчего-то толпа ненавидит женщин с даром даже сильнее чем магов-мужчин. Обзывают ведьмами и еще каких-то сорок лет назад норовили сжечь.

Сейчас все еще более-менее цивилизованно. Но от этого не менее жутко.

Мисс Поллет прошла к трибуне, гордо тряся кудельками, и поднявшись на возвышение обвела зал торжествующим взглядом. Кажется, она всю жизнь ждала и истово верила, что сей момент наступит. Все смотрят на нее, с замирающим сердцем и открыв рот. Свершилось!

- Расскажите нам о взаимоотношениях этой девушки и этого мужчины. - защитник широким жестом указал попеременно на Саманту и на Тео. Тому хватило совести отвести глаза. В отличие от подельника он сидел ссутулившись, и не испытывал ни малейшего удовольствия от процесса. Скорее всего, потому что понимал - гений здесь не он. Ему, если что, послаблений и преференций не будет, прямая дорога на каторгу, и то если повезет. Суду и толпе нужен козел отпущения, и они его получат.

- Ой, она та еще профурсетка! - радостно сообщила присяжным мисс Поллет. - На свидание с ним бежала, так что пятки сверкали. И платьице коротюсенькое одела, едва коленки прикрывало. Завлекала, значит.

Если бы не стальная хватка Алекса на моей руке, я бы вскочила и возмущенно высказала, все что думала. От зависти старая карга сейчас наговорит разного, как бы Саманта еще виновата не осталась, что ее похитили!

- А про мужчину что можете сказать? - довольно щурясь, уточнил защитник.

- Приятный молодой человек. Видно, что одет не слишком дорого, но опрятно. - голос мисс Поллет явственно потеплел. Похоже, она примеряла этого «молодого человека» рядом с собой, и результат ей нравился. - И настоящий джентельмен, руку подавал, кланялся. Сейчас таких мало…

Она ностальгически вздохнула. Согласным хором отозвались три дамы, сидевшие на скамье присяжных. Примерно того же возраста, что и свидетельница, они тоже очевидно были одиноки, ибо теперь смотрели на Теодора с состраданием и симпатией.

- А ничего, что он ее потом похитил и чуть не убил? - не сдержавшись, прошипела я, но этого никто не услышал. Алекс сжал мою руку чуть теснее, наверняка оставляя синяки.

- Девицы эти мне с самого начала показались подозрительными. - продолжала тем временем мисс Поллет, вдохновившись всеобщим вниманием. - Зверья понапривезли, полы испортили, шастали по ночам невесть где.

Очевидно, это она про тот вечер, когда я с мистером Хэмнеттом была на приеме. Я искусала все губы, чтобы не сорваться и не завыть от вопиющей несправедливости. С какой стати вообще мы обсуждаем жертв, когда на скамье подсудимых хладнокровные убийцы? Их даже маньяками не назвать. Они вовсе не сумасшедшие, наоборот - умные и расчетливые, считавшие - и до сих пор считающие - что очищают город от скверны, а значит все им сойдет с рук.

Еще и поаплодируют.

К сожалению, похоже что все к тому и идет.

- И она! - тем временем понесло мисс Поллет окончательно. Она вперила костлявый палец в меня, безошибочно узнав под символической вуалью. - Ее тоже проверьте, она не просто так попала в число пленниц. И полы были испорчены в ее комнате! Наверняка сама и прожгла!

Я замерла, чувствуя, как отказывает тело. Голова закружилась, подступил спасительный обморок.

- Пусть она подержит золото! Так, чтобы мы все видели! - потребовала старая грымза. Подогретый ее речью народ зароптал, поддерживая предложение.

Ну, приехали!

- Не переживай, тебя проверка не выявит. - Шепнул Алекс едва слышно, но мне это не помогло. Тошнота подступила к горлу, перед глазами плавали темные круги. Не вспомню, как поднялась, как дошла до трибуны, которая в тот момент казалась мне эшафотом. Очнулась только, когда прохладная лента металла скользнула мне в ладонь и в зале воцарилась мертвая тишина.

13-1

Уверенные руки ухватили меня за плечи и развернули спиной к залу. Вовремя, потому что меня начало колотить, а губы подрагивали, выдавая подступающую истерику.

- Думаю, теперь все убедились, что моя невеста здесь ни при чем. - холодно заявил Алекс. В кои-то веки я ему была благодарна - мне не пришлось самой ничего говорить. Боюсь, дрожь в голосе выдала бы мой испуг.

Он подхватил меня под локоть, небрежно вытащил из сведенных судорогой пальцев цепочку и бросил ее помощнику судьи, который надзирал за процедурой тестирования. - Пожалуй, мы видели достаточно.

Сохраняя осанку оскорбленной добродетели, он чуть ли не силой выволок меня из зала. Не то, чтобы мне очень хотелось сидеть и досматривать это представление, но бедняжка Саманта осталась там совсем одна, безо всякой поддержки. Как бы с ней что не сделали зрители. Клетка - она не только для защиты толпы от мага, но и наоборот.

- С ней все будет хорошо. Вы уже скоро увидитесь снова, в другой обстановке. - пообещал вполголоса Алекс, не переставая тащить меня на буксире по коридорам. Я только успевала переставлять ноги. Перед глазами мелькнула знакомая дверь и мы ввалились в кабинет мистера Хармса-ловца.

На этот раз владелец был на месте - но теперь мне мешал свидетель. Не буду же я при помощнике президента выспрашивать, а точно ли тот самый президент мой отец? И что известно о моей матери кроме того, что она сбежала из столицы до моего рождения? Так что я молча опустилась в предложенное кресло и послушно приняла стакан, который впрочем Алекс тут же отобрал. Меня трясло так, что содержимое разлилось бы по всему ковру.

- Вот же бабы. Никакой выдержки. - буркнул мой трепетный жених и недолго думая выплеснул мне в лицо все содержимое. Вуаль сдержала капли, но далеко не все. Я захлебнулась и от возмущения перестала трястись, как припадочная. Мне тут же выдали новую порцию воды, и я послушно принялась пить мелкими глотками, тщательно дыша в промежутках и не обращая внимания на стекающие за воротник струйки. Потом просушу.

- Полегчало? - с сочувствием поинтересовался мистер Хармс-ловец и перебрал пальцами в воздухе. Неприятно липнущая к телу блузка мгновенно просохла, а под его ногтями образовалась темная полоса.

Тоже некромант? Я нервно хихикнула. Сколько же нас, оказывается, развелось!

По крайней мере я успокоилась, стакан больше не норовил выскользнуть из дрожащей руки, а голова начала работать.

- Все было подстроено, да? - пробормотала, едва шевеля онемевшими губами. - Вы специально разрешили мне присутствовать, чтобы протестировать при свидетелях. Теперь я вне подозрений, стопроцентный не-маг.

Истерический хохот, клокотавший в горле, никак не желал униматься. Помогла бы хорошая оплеуха, но, к сожалению, миссис Хармс, которая наверняка с удовольствием ее отвесила бы, в комнате не было. Впрочем, Алекс сегодня был за нее.

Нет, бить он меня не стал. Все же джентльмен. Вместо этого шокировал донельзя, опустившись передо мной на колени.

- Ты же умная девочка, Эбигайль. - внезапно переходя на ты, мягко сказал он. - Все прекрасно сама понимаешь. С тебя необходимо было снять малейшие подозрения, чтобы позже не вылезли всякие нехорошие подробности твоего прошлого.

- И поэтому нужно было вешать мою пентаграмму на Саманту? - устало поинтересовалась я. - Ей, по-вашему, своих обвинений мало?

То, что я с такой легкостью обсуждала тонкости дела в присутствии этих двоих, означало одно - мистер Хармс-ловец тоже под клятвой и увяз в этом деле по самое некуда. Если честно, я уже сомневалась, стоит ли привлекать его и задавать неудобные вопросы. Все же родственник президента - а ну как пойдет и ему нажалуется? Свои подозрения я пока что старалась держать при себе, делая вид, что верю в наше родство. Если они вскроются, кто знает, что придумает мистер Хармс-у-власти, чтобы на меня надавить.

- В любом случае ей грозит одно и то же наказание. Дважды казнить не выйдет. - хмыкнул Алекс, поднимаясь с пола. - А так хоть пользу принесет. И не переживай за нее, уже сегодня вечером она сядет в поезд. Кстати, ты тоже.

- Что? - мне казалось я уже утратила способность изумляться, но действительность вновь и вновь доказывала мне, что расслабляться рано.

- В разные вагоны, разумеется. - подсказал мистер Хармс. - Она в тюремный, замаскированный под багажный. Вы в купе первого класса, вместе с вашим уважаемым папенькой.

Мне показалось, или он произнес последнее слово с сарказмом?

13-2

Очень, очень удобный момент, чтобы спросить про мою мать! Я открыла было рот… поймала взгляд начальника отдела по отлову магов и закрыла его снова. Делиться подробностями моего происхождения с Алексом я уж точно не собиралась. Он сегодня продемонстрировал, что несмотря на кажущуюся заботу обо мне, в первую очередь думает о деле.

Ничего, я теперь знаю к кому обратиться. Надеюсь, в следующий раз меня пропустят. И вообще, не факт что я решусь обсудить этот вопрос с кем бы то ни было. У меня еще письма матери лежат непросмотренные. Возможно, в них найдется некий намек на личность моего настоящего отца?

Разумеется, мои надежды забиться в уголок и спокойно заняться чтением не оправдались. В особняке творился переполох и кавардак.

- Почему ты не сказал заранее? - возмущалась миссис Хармс, успевая одновременно раздавать указания горничным.

- Дорогая, мы каждые два-три месяца ездим туда на отдых. - терпеливо успокаивал ее муж. - Неужели для тебя это снова сюрприз?

- Но ты никогда не предупреждаешь меня! - капризно надула губы женщина. В ее возрасте это выглядело странновато, но мужчине похоже нравилось, потому что он смячился и принялся оправдываться.

- У меня срочные дела в том регионе. Заодно решил выехать чуть пораньше, чтобы все успеть и хорошо отдохнуть.

- У тебя всегда дела. - надулась Кэйтлин еще сильнее, но свой лимит послаблений она на сегодня уже выбрала.

- Да, и поэтому ты имеешь возможность наслаждаться тем, что имеешь. - отрезал мистер Хармс. У меня аж мурашки по спине пробежали от его холодного тона, хорошо хоть он не мне был адресован.

Я попыталась проскользнуть незамеченной, но увы. Не удалось.

Вопрос президента застал меня на первой ступеньке лестницы:

- Как все прошло?

Однако обернувшись я поняла, что обращались не ко мне. Алекс склонил голову, приветствуя начальство.

- По плану, мистер президент. Все подозрения сняты.

- Хорошо. - усмехнулся мистер Хармс и перевел взгляд на меня. - Твоя горничная уже собирает вещи, проследи. Бери вещи потеплее, мы едем в горы.

- Летом? - вырвалось у меня изумленное.

Миссис Хармс закатила глаза.

- Хотя бы здесь я с ней согласна. Когда мы уже поедем на море? Джеклин нужна смена климата, бедняжка так часто простужается!

- На море вы тоже поедете. Попозже. И без меня. - теряя терпение, процедил ее муж. - Не будем терять время, собирайтесь!

С этими словами он вышел из дома, кивком позвав с собой помощника. Алекс подбадривающе улыбнулся мне на прощание и двинулся следом, отставая на полтора шага, как положено по протоколу.

Кэйтлин бросила на меня ненавидящий взгляд и гордо задрав подбородок отправилась раздавать указания остальным слугам.

Я лишь плечами пожала и побрела в сторону отведенной мне комнаты. Моей вины в том, что приходится собираться в спешном порядке, нет.

Или же есть?

Остановившись посреди коридора, я прислонилась пылающим лбом к окну и уставилась на цветущий сад, пытаясь упорядочить разбегающиеся мысли.

Сегодня в зале суда задержали как минимум двух скрытых одаренных. Сколько еще их, опознанных по снимкам Квентина? Подозреваю, немало. Если его омерзительное изобретение и в самом деле функционировало так, как он утверждает, пожалуй что вся стена в его убежище была увешана скрывающимися магичками. Не будут же их всех держать в тюрьме? Как утверждает президент, их не казнят, значит куда-то вывозят. На поезде? Вместе с нами?

Руки снова задрожали и я плотно сжала кулаки, чтобы не разреветься. Ногти до боли впились в ладони.

Кажется, ужасающая схема начинает проясняться.

Магов арестовывают, иногда судят, если дело громкое, а чаще просто вывозят - куда? И зачем? Ох уж этот принцип «лучше самой увидеть»! Тут же никаких нервов не хватит. Ну, главное, что моя подруга будет жить. Остальное поправимо.

Мотнув головой и пребольно стукнувшись ею о стекло, я двинулась дальше, к себе.

Собираться.

И про письма не забыть. Их я собиралась затолкать под подкладку кофра. Проверенное место, к тому же вряд ли кто-то будет шарить по вещам дочери президента. Пусть и внебрачной.

И липовой.

13-3

В моей комнате тоже царила суматоха. Беатрикс, преисполнившись чувства собственного достоинства - как же, она теперь моя личная горничная, это в их иерархии ого-го статус - командовала двумя другими девушками. Они уже почти все уложили - разумеется, одним кофром тут не обошлось. Мистер Даур постарался снабдить меня одеждой на все случаи жизни. Кажется, человек последние двое суток не спал и не ел, лишь шил… с другой стороны, он сейчасвкладывался в свое собственное будущее.

Тяжело вздохнув, я села на свободный краешек постели и бездумно разглядывала суетящихся горничных, ожидая удобного момента, чтобы запихнуть письма под подкладку.

Кажется, всем вокруг что-то от меня нужно.

Не в укор портному - он единственный поверил в меня, когда я была еще никем, и продолжает поддерживать до сих пор… в отличие от некоторых.

Тоска по несбывшемуся кольнула сердце, на глаза навернулись слезы. Эх Ричард, Ричард. Как быстро ты поверил Я шумно вздохнула, Беатрикс вздрогнула, принимая мое недовольное выражение лица на свой счет.

- Мы уже почти закончили, мисс. Еще шубку, вам в дорогу, и все. Ехать-то ночью, застынете поди. - скороговоркой отчиталась она, демонстируя указанную вещицу. В отличие от формального боа, скорее создававшего пушистую видимость, чем обогревавшего, эта явно была скроена в расчёте на морозы. Высокий воротник, застегивающийся на крупную пуговицу, капюшон, длинные рукава, да и сама она пожалуй в пол будет почти.

Это куда же мы едем, с такой экипировкой?

- Я помогала мисс Джеклин собирать, она всегда потеплее укутывалась, я и решила что вам тоже так надо! - продолжала трещать Беатрикс. Я кивала, не слишком вникая в произнесенное. Оценив мое состояние, горничные тихонько испарились, напомнив еще раз, что выезжать нужно после ужина.

Стоило мне остаться одной, как я быстро подскочила к клетке, в которую спрятала письма, и выдернула нижний, потайной слой. Не совсем потайной, конечно - он служил для очистки накопившегося мусора. Но если учитывать, как тщательно я закрыла конверты бумагой и опилками, получился почти схрон. Бенджи укоризненно заскрипел, и я усовестившись открыла и дверцу тоже. Скворец тут же перебрался мне на плечо и зарылся клювом в волосы, нежно их ероша. Я засунула письма в кофр, стараясь не делать резких движений, чтобы не уронить пассажира.

- Прости, милый. - повинилась я. - Опять тебе тут одному придется посидеть.

Птиц возмущенно каркнул и ущипнул меня за ухо. Больно, между прочим!

- Знаю, что ты у меня боевой. Но там будет холодно, это раз. И много магов, это два.

Я представила, что будет, если кто-то опознает истинную породу и природу Бенджи, и мне стало дурно. Пока он просто умный скворец, его не трогают, но стоит мистеру Хармсу пронюхать, какое сокровище живет в его собственном доме, мигом сдаст на опыты. Он может, не сомневаюсь.

Надеюсь, хоть Шейда сейчас не обижают.

Сняв Бенджи с плеча, я прижала к себе его крохотное тельце и устроилась на кровати, завернувшись в одеяла и обложившись подушками. Меня потряхивало, но тепло помочь не могло, к сожалению.

В таком состоянии полутранса меня и застала Беатрикс. Она понятливо принесла мне ужин прямо в комнату. Сокровище, а не горничная! Надеюсь, мы подружимся, насколько это возможно. Главное, не давать понять остальной семейке, что она мне симпатична. С миссис Хармс станется начать пакостить по-мелкому зависимой от нее служанке, а то и подставить как-нибудь.

Вниз я спустилась уже готовой к путешествию. Дюжие лакеи загрузили мой багаж - с трудом, надо заметить. Под вещи дам выделили отдельное авто, но и то просело до земли от перегруза. Мистер Хармс взирал на эту суету философски, с легким раздражением.

- Мы едем всего на несколько дней, обязательно тащить все это барахло? - поинтересовался он у жены вполголоса. Я совершенно была с ним согласна - мои три компактных кофра потерялись на общем многочисленном фоне.

- Разумеется! - закатила глаза миссис Хармс. - Мы все же едем в приличное общество, не могу же я появиться на второй день в одном и том же! А это и обувь, и аксессуары…

Слушать про аксессуары, разумеется, мистер Хармс не стал, молча сев в машину. Жена его победно усмехнулась и устроилась рядом. Нам с Джеклин положено было сидеть напротив, спиной к водителю, рядом с которым устроился вездесущий Алекс.

Не говорите мне, что он и туда с нами поедет?

Хотя, что это я. Он же личный помощник. Значит, неотлучно должен находиться при президенте.

Интересно, у него отпуск бывает вообще?

14-1

К вокзалу мы подъехали целой кавалькадой. Положенная по статусу полицейская машина первой, затем мы, после авто со слугами и частью багажа, и наконец грузовое, чуть не скребущее днищем по асфальту. Брать для этих целей полноценный транспортник миссис Хармс отказалась наотрез. Мол, несолидно будет выглядеть. А лимузин с торчащими из окон шляпными коробками значит солидно. Ну-ну.

На перроне тоже развернулось бурное представление. Кэйтлин тихо, не повышая голоса, ввела носильщиков в такую панику и ступор, что они едва не увезли весь наш багаж в неизвестном направлении. Я на суету внимания не обращала, меня больше интересовал сам поезд.

Помнится, по дороге в столицу я с завистью разглядывала окна первого класса, мечтая заглянуть внутрь одним глазком. Что ж, моя мечта исполнилась - только сейчас мне хотелось проверить самые последние, грузовые вагоны. Вопрос - для чего они, если все наши вещи едут с нами? Перевезти заодно товары из столицы в горы? Самое логичное объяснение, конечно, но отчего-то мне упорно казалось, что за высоко расположенными окошками нет-нет да и мелькала тень человеческого силуэта.

- Поторапливайтесь, не будем задерживать состав! - возмутился наконец мистер Хармс, устав от суеты. Его помощник понимающе кивнул и взял дело в свои руки. Уже через пять минут мы сидели в отдельных купе, причем я по неведомой прихоти судьбы оказалась вместе с Джеклин. Хотя, что это я - чистая логика. Купе двухместные, муж с женой едут в одном, а селить жениха с невестой даже на время в одно помещение - верх безнравственности. Так что выбора особого не было, спасибо что со слугами вместе не отправили.

Пронзительный свисток заставил меня подскочить на месте. Состав дернулся, и покатился, чуть подрагивая и быстро набирая ход.

Насмешка в глазах Джеклин быстро привела меня в чувство. Я устроилась на своем диванчике, чинно сложив руки на коленях и небрежно поглядывая по сторонам. Купе выглядело роскошно, но при этом практично. Ничего лишнего. Два мягких дивана, которые при желании, как я поняла, можно было разложить в кровати, стойка для кофров, ныне забитая вещами моей вроде-бы-сестры, откидной столик у окна и плотные занавески, которые она тут же со своей стороны задернула. Хотела было повторить то же самое и с моей, но я жестом остановила ее.

- Не нужно, пожалуйста. Мне нравится наблюдать, как мелькают встречные составы. - мило улыбнулась я.

Джеклин поморщилась.

- Деревенщина. Это одноколейка, здесь не бывает встречных составов. - снисходительно сообщила она. Но к занавеске больше не тянулась. Я же мрачно уставилась в окно, избегая таким образом зрительного контакта. Надеюсь, ехать нам недолго, и мы не успеем вдрызг разругаться.

Мои чаяния сбылись самым непредсказуемым образом.

Поезд ехал довольно быстро, нигде не останавливаясь. Очень скоро мы выбрались из пригорода, за окном замелькали возделанные поля, перемежающиеся полосами густого подлеска.

В дверь купе постучали. Я снова вздрогнула - нервы никуда не годятся.

- Да-да? - за нас обеих радостно отозвалась Джеклин. И окончательно просияла, когда на пороге появился Алекс.

- Эбигайль, можно тебя на минуточку? - строго вопросил он, и не дожидаясь моего ответа зашел в купе, отчего-то повернувшись ко мне спиной и закрывая надувшуюся девицу. Я не разобрала, что именно он там делал, но когда снова увидела соседку по купе, она безмятежно спала, откинувшись на спинку дивана.

- Проспит до завтрашнего утра. - удовлетворено кивнул Алекс и обернулся. - Пойдем.

- Ты ее усыпил? - как-то незаметно после кошмарного суда мы обоюдно перешли на «ты». Нежных чувств я к мужчине не испытывала ни в малейшей степени, он явно показал, что в первую очередь думает о деле - но в то же время его забота обо мне подкупала, а преданность мистеру Хармсу вызывала уважение.

- Разумеется. Как всегда. - пожал он плечами. - Миссис Хармс сейчас точно так же спит в своем купе. Их выведут на станции и проводят в номера, они поутру даже смутно вспомнят, как добрались. Все убедительно и четко.

- А слуги? - недоуменно пробормотала я и перевела взгляд на неловко изогнувшуюся Джеклин. - Подожди, я ее уложу. У нее же утром все болеть будет.

- Да их к вечеру уже переселят! - вздохнул Алекс, но не стал мне мешать возиться с подушками и одеялом, которые нашлись под раскладным диванчиком. Устроив девушку со всем возможным комфортом, я повернулась к нему.

- Мне нужно что-то брать? - уточнила на всякий случай. Понятно было, что такие предосторожности не просто так.

Алекс покачал головой.

- Ничего не нужно. Разве что шкурки отрастить побольше, слишком уж ты мягкотелая. - вполголоса добавил он, распахивая и придерживая для меня двери.

14-2

Я прошествовала в коридор, высоко вздернув голову.

- Это называется элементарное человеческое сострадание. - назидательно сообщила я, следуя за моим провожатым вдоль однотипного ряда дверей. Они различались лишь золотистыми номерами, при виде цвета которых меня пробрала дрожь. Пожалуй, еще долго признаки роскоши будут вызывать у меня омерзение. Не просто так эта позолота повсюду! Еще один способ выявить побольше магов. Продуманно. Хитро. Подло.

Впрочем, чего еще ожидать.

Само по себе чистое золото, почти без примесей, стоило баснословно дорого. Неудивительно, что изделия из него выдавали для тестирования изредка, лишь на территории участка или суда. В остальное время служителям порядка приходилось довольствоваться словами очевидцев… или же существовал какой-то способ выявления магов, о котором я еще не знаю? Рассчитывать на то, что одаренные будут щупать рельефные завитки и цифры, странно и непродуманно - сколько драгоценного металла потрачено зря!

- Слуги привыкли к тому, что миссис Хармс молчалива по приезду, и лишь с утра начинает командовать. - снизошёл до пояснений Алекс. - И можешь не смотреть с таким укором на двери, это не настоящее золото, а всего лишь поталь.

Я понятия не имела, что это, но мне немного полегчало. Значит, все же не ловушки. Просто способ самоутвердиться, и отчасти дурная шутка некромантов.

Мы прошли почти через весь состав. Почти все купе были заняты - президенту полагался отдельный вагон, но не целый поезд. Мой спутник раскланивался со знакомыми, шутил и отпускал комплименты дамам. Я брела за ним молчаливой тенью. Во-первых, никого не знала, а если бы и да - настроения общаться не было вообще.

В вагоне-ресторане мы тоже не задержались, проследовали дальше. Меня начинало уже укачивать от мерного движения против хода, к тому же сцепки хоть и были закрыты со всех сторон тканевыми гармошками, выглядели все равно крайне ненадежно. Как мостик над пропастью. В щели между металлическими деталями виднелись быстро мелькающие рельсы, что спокойствия тоже не добавляло. Так что когда Алекс наконец открыл дверь и пропустил меня в теплое купе, я выдохнула с облегчением.

Обстановка здесь была куда проще. Кожаные лавки, откидной столик и пустые сетки для багажа над головой.

У окна уже сидел мистер Хармс и попивал что-то из дымящейся парком кружки. У меня тут же пересохло во рту.

- Присаживайтесь. Все прошло нормально? - небрежно бросил нам президент.

Алекс кивнул и устроился рядом, предоставив мне занимать место напротив. Я послушно села, поскольку альтернативы все равно не было, и уставилась в окно, чтобы не пожирать взглядом питье.

Неожиданно такая же кружка оказалась перед самым моим носом.

- Угощайтесь. Еще долго ехать. - предложил мне «жених». - Это укрепляющий сбор, ничего вредного или дурманящего.

Как я все же далека ото всей этой политически-некромантской реальности! Мне подобные варианты даже в голову не пришли. Но напиток я все же приняла. Верить на слово людям, участвующим в масштабном заговоре, странно, но вопреки всем доводам рассудка Алексу я доверяла.

Отчасти. До определённого предела.

Внимательно проследив, как он наливает себе из того же огромного термоса, и со смаком отпивает, я решилась и сделала глоток. Гортань обожгло приторной горечью, и от конфуза меня спасло только воспитание. Как ни странно, постепенно букет трав раскрылся, и второй раз я пригубила уже более осознанно, покатав на языке и распробовав как следует.

- На меду. Я сам делаю. - пояснил Алекс, залпом допивая свою порцию и добавляя еще. - Без этого в морозы никак, да и силы нам сейчас не помешают.

Морозы?

Я глянула в окно. Пейзаж потихоньку менялся, вроде бы незаметно, но стоило на пару минут отвлечься - и вот уже вместо густых лиственных лесов и редких ферм низкие, пригнувшиеся к земле кустики, острые пики сосен и обрыв, уходящий далеко вниз, к голубоватой дымке равнины. Признаться, понятия не имела, что в нашей стране есть настолько высокие хребты!

Внезапно меня качнуло вперед, да так, что я чуть не расплескала все содержимое кружки - да и самой себя тоже.

Со скрипом и душераздирающим скрежетом поезд притормозил, а потом и вовсе остановился. Что-то брякнуло, зажужжало, пол под нашими ногами дрогнул и мы почему-то двинулись в обратную сторону.

Я завертела головой, пытаясь разглядеть, что же там происходит.

- Состав расцепляют. - безмятежно пояснил мистер Хармс, снова отпивая обжигающе горячий взвар. - Дальше поедем порознь.

14-3

Колеса заныли на высокой ноте, снова останавливаясь. Странные металлические звуки возобновились.

- Здесь недалеко развилка. - продолжил мысль начальника Алекс. - А до того крошечный полустанок, три человека дежурных, все свои люди. Собственно, ты сегодня будешь общаться исключительно с посвященными в наше общее дело, так что расслабься и задавай любые вопросы.

Я кивнула… и промолчала.

Вопросов у меня было море, но задавать их сейчас казалось глупостью. Все равно скоро приедем, куда бы мы ни направлялись, и часть из них ответится естественным путем. Например - куда везут магов в таком количестве, что с ними там делают, и отчего ни один не вернулся.

Убыстряющийся перестук возвестил, что основной состав поехал дальше. Грузовая часть же простояла еще довольно долго. Мы пили взвар, слушая как к вагонам прицепляют тягач, и молчали. Не назвала бы тишину уютной, но и некомфортно мне не было. Скорее, напало некое оцепенение, безразличное и глухое.

Что бы я ни делала, мне вряд ли удастся вытащить Саманту. Пока что все идет по накатанной колее, по отработанному за годы плану, и вклинится в него такой мелкой сошке, как я, будет крайне трудно, если не невозможно. Понятно, почему Алекс посоветовал мне отрастить броню. Напряжение последних недель уже сказывалось. Если я не научусь абстрагироваться, закрывать глаза хотя бы на некоторые творящиеся несправедливости, то скоро сойду с ума.

Наконец раздался долгожданный свисток, мимо проплыл домик смотрителей, и натужно пыхтя новый энвоз потащил состав дальше.

Развилку я пропустила. Засмотрелась на заснеженные склоны, к которым мы подъезжали все ближе и ближе, и не заметила, как впереди показался тоннель. Резко стало темно, как ночью, но Алекс тут же дернул за шнур и под потолком тускло, постепенно разгораясь, проявилась лампа.

Сердце колотилось так громко, что казалось всем его должно быть слышно. Вот-вот я ждала вопроса - что же так стучит, пока не осознала, что все заглушает ритм колес, лишь мне кровь оглушительно бьется прямо в уши.

- Приехали. - сообщил буднично мистер Хармс, и я поняла, что и правда приехали. И стоим уже довольно давно. Мужчины поднялись и стояли у выхода из купе, галантно поджидая меня. Я присоединилась к ним, пряча руки в складках юбки, и запоздало сообразила, что шубка осталась в том, другом составе, вместе со всем багажом. Не замерзну ли я? Заметив, что мои спутники тоже налегке, в одних пиджаках, я немного успокоилась. Тревога о столь будничных вещах отвлекала от основных страхов, но стоило нам сойти со ступенек на перрон, как паника захватила меня с новой силой. Я вцепилась в локоть Алекса, как в спасательный круг, намертво.

Из грузовых вагонов как раз выводили магов.

Много.

Очень много.

Почти все девушки.

Саманту я узнала издалека, по шляпке. Она так и не переоделась после суда, хотя во что бы? Изорванное тряпье, в котором я ее застала в тюрьме, годилось лишь на тряпки.

Толпа испуганных девиц разных возрастов и масти сгрудились на перроне, как стадо овец. Сходство подчеркивали вооруженные охранники в черной униформе, лениво разгуливавшие вокруг. Походили они правда больше на волков, чем на пастушьих собак. Разве что на крайне озлобленных сторожевых, бросающихся за малейший чих.

Просторный перрон, гладкий, безо всяких украшательств в виде хотя бы скамеек, был выпилен прямо в скале. Ровно, как ножом в масле. Магия? Я завертела головой, стараясь не смотреть на пленных магичек. Купольный свод тоже сиял ровным срезом в свете многочисленных ламп, ровными рядами уходивших обратно в тоннель. Никаких дверей или окон. Голая отполированная до блеска скала.

Прежде, чем я успела задать первый дурацкий вопрос, в ровной стене разверзлась щель, пробежав от пола до невидимой границы наверху. Створки, напоминавшие обычные складские ворота, разъехались. Пахнуло теплом и сухостью, и только сейчас я поняла, что промерзла за эти минуты насквозь.

Да, тот взвар точно был кстати. Я бы сейчас от еще одной порции не отказалась. И успокоительного бы еще туда.

15-1

Охранники оживились, и принялись окриками подгонять нестройную группу магов в сторону открывшегося выхода. Воспользовавшись образовавшейся суматохой, высокий тощий парень метнулся в сторону, ловко миновал протянутые к нему руки и со всех ног бросился к тоннелю.

Не сдержавшись, я ахнула. И не одна - остальные маги проводили смельчака завистливыми взглядами и вздохами, но повторить его подвиг отчего-то не решились. Признаться, я ждала выстрелов и готовилась падать в обморок. Но охранники отреагировали на удивление спокойно, ни один не дернулся, не бросился преследовать удиравшего со всех ног пленника. Его шаги постепенно затихали, и мне показалось, или они стали неровными?

- Скоро принесут обратно. - поморщился мистер Хармс, отвечая на мой незаданный вопрос. - Далеко не уйдет.

- Почему? - не выдержала я наконец.

- Генератор выпьет его досуха раньше. - загадочно пояснил президент, и последовал за скрывшимися в тоннеле магами.

Я огляделась и поежилась. Похолодало, или меня знобит? И от нервов ли это, или же тот самый генератор выпивает потихоньку и меня?

- Нам прибор не опасен. - негромко заметил Алекс, поддерживая меня под локоть. Я последовала за ним, ожидая продолжения, и не прогадала. - Зато из остальных магов он собирает энергию как губка, даже на расстоянии. Бедолагу ждет зверская головная боль наутро, когда он очнётся. Тоннель приумножает действие генератора, а без смягчающих переходников процесс весьма неприятный.

- Очнется? Его не убьют? - уточнила я дрожащим голосом.

- Зачем? - с искренним недоумением переспросил «жених». - В нем столько сырой силы, какой идиот будет переводить продукт?

- Продукт? - тупо повторила я, хотя начинала уже смутно догадываться, что здесь происходит.

Алекс закатил глаза от моей непонятливости.

- Дорогая моя, ты же была в канализации! - воскликнул он шепотом. Каменные стены отражали эхом любое слово, так что самый тихий разговор разносился невнятным шуршанием по всему коридору. - По-твоему, как она до сих пор функционирует? Если маги там не работают?

- На энблоках? - предположила я неуверенно. Собственно, выбор был небольшой. Или газ, как у ламп - но какое же количество его потребуется, чтобы приводить в движение вентиляцию и откачку системы очистки. Или энблоки, на которых работало все остальное - транспорт, свет, подъемники, приборы…

Мужчина кивнул, ожидая, когда меня озарит.

Я же брела вперед, механически переставляя ноги, и пыталась поверить в свою дикую догадку.

Получается, все наши технические достижения последнего столетия… Рывок прогресса, позволивший стране занять лидирующее положение среди соседей, облегчить жизнь сотням тысяч людей, наладить связи между периферией и столицей… все это произошло за счет магов? Из них каким-то образом выкачивают энергию, пакуют ее в энблоки, и продают.

Процессия замедлилась и остановилась совсем, выдергивая меня из задумчивости. Тоннель превратился в огромный зал, где новых пленников поджидали надзиратели. Их разделили по полу, женщин отправили в одну сторону, мужчин в другую.

- Их переоденут и расселят. - пояснил Алекс, увлекая меня вслед за начальством. Я и не заметила, что мистер Хармс даже не притормозил, минуя сортировочный блок, а целенаправленно двинулся дальше. - Мы ж не звери. У каждого своя комната, еда по расписанию, трижды в день, досыта. Библиотека, медицинское обслуживание, прогулки… в каком-то смысле на свежем воздухе.

Мне в лицо пахнуло стылым ветром, и мы вышли вслед за президентом на открытое пространство.

Чтобы осознать увиденное, мне потребовалось несколько минут.

Огромный колодец, окольцованный на каждом этаже галереями, уходил в пропасть. Так далеко, что дно едва различалось, и то благодаря крохотным огонькам фонарей. От падения в бездну защищали узкие перила и прочная стальная сеть, туго натянутая вдоль этажей вместо стекла. Наверху, золотясь на солнце, виднелись гребни гор, с которых изредка срывалась мелкая ледяная крошка и не торопясь, плавно осыпалась вниз. До дна долетали отдельные капли - все же здесь было куда теплее, чем на пиках снаружи.

- Собственно, здесь и гуляют. - как ни в чем не бывало продолжил Алекс. - Прохладно, конечно, так что недолго, чтобы не простудились. Здоровье-то так себе, без магии они ничем не лучше обычных людей, а то и слабее.

- Это же тюрьма! - прошептала я онемевшими губами.

Одно дело - подозревать, что магов ждет пожизненное заключение, и совсем другое - наблюдать, где именно им придется провести остаток дней.

Честно скажу, я бы предпочла казнь.

15-2

Саманта, скорее всего, меня сейчас люто ненавидит.

Я подошла ближе к краю и вгляделась в ровные, словно выплавленные в породе, ряды этажей. Двери, бесконечные двери, с зарешеченными окошками примерно на уровне лица заключенного. Подразнить недостижимым небом? Неудивительно, что поверх перил пришлось натянуть сеть. Наверняка отчаявшиеся бедолаги норовили покончить с этой затянувшейся агонией.

Тремя уровнями ниже как раз, похоже, подошло время прогулки. Надсмотрщик шел вдоль дверей, открывая некоторые из них в одному ему известном порядке. Пленники понуро выбирались из камер, и вяло брели вслед за охранником. Ни один не попытался отсидеться или возразить, но и довольными они не выглядели.

- Что с ними? - едва слышно спросила я, но Алекс расслышал.

- Истощение. - отозвался он. - Чем глубже уровень, тем слабее маги. Их раз в год оценивают и если видно, что выгорание близко, переводят этажом ниже. Те, что на самом дне, и шевелятся-то с трудом. Их вывозят прямо на кроватях сиделки.

Мои пальцы, казалось, примерзли к перилам. Я не могла оторвать взгляда от обреченно-неторопливой группы, шаркающей в ногу по галерее.

- И как долго?

- Что именно? Прогулка? - притворился непонимающим Алекс. - Ну, полчаса-час, в зависимости от степени истощенности. Круга три такими темпами.

- Как долго здесь живут? - выдавила я уточнение, хотя хотелось вцепиться в его хладнокровную рожу. Неужели ему не совестно?

- Около десяти лет, в среднем. - отозвался он невозмутимо, словно мы говорили о пособиях и отпускных. - Изредка дольше, чаще меньше. Но мы никого не убиваем, ни в коем случае. Все гуманно и человечно.

- Гуманно? - я все же сорвалась на визг.

Гулявшие там, внизу, пленники даже головы не повернули в нашу сторону. Один вздрогнул, но тоже не попытался отыскать взглядом источник звука. Полное безразличие и безнадёжность.

- Именно. - голос Алекса стал жестче. - Их всех могли бы казнить за их дар, но они имеют возможность прожить еще целых десять лет, принося благо своей стране. По-моему, это вполне гуманно.

- Ты издеваешься? - взяв себя в руки, почти спокойно уточнила я. - Если бы не вся эта история с гонением на магов, их бы здесь вовсе не было!

- Это уж не я придумал! - развел руками мужчина. - Но представь, что мы завтра их всех выпустим. Страна скатится в каменный век, мало того - начнутся волнения, а то и гражданская война. Люди привыкли к тому, что маги - зло. К тому же, поиск врагов не-людей дает им иллюзию занятости и причастности, полезности общему делу.

Насчет уровня развития я могла бы поспорить, но не стала. Тот же Синьшань прекрасно обходился без энблоков. Но должна признать, что и техника их развивалась куда медленнее нашей, и уровень жизни, особенно в провинции, был гораздо ниже.

За счет этих вот несчастных.

- И отвлекает от реальных проблем. - кивнула я, с усилием разжимая пальцы. - В случае чего всегда виноваты одаренные, и дело с концом.

- Именно. - Алекс скупо улыбнулся. - Ты начинаешь понимать.

- К сожалению, да. - буркнула я, потирая предплечья. До сих пор я не замечала холода от потрясения и успела порядком окоченеть.

- Вы идете? - нетерпеливо окликнул нас мистер Хармс. Он стоял в кабине, при виде которой меня снова кинуло в дрожь. Плетеная из металлических нитей конструкция, свободно перемещающаяся по вертикальным рельсам. Похоже, новая модель подъемника, специально для шахт.

- Идем. - отозвался помощник, собственническим жестом прихватывая меня за локоть и чуть ли не силой запихивая в лифт. Пожалуй, и правильно сделал. Сама, по доброй воле, я бы туда вряд ли залезла, а отстать и остаться одной в этом стылом месте было еще страшнее.

Спуск я пережила с закрытыми глазами. Как ни странно, на самом дне оказалось теплее, чем наверху. Возможно, близость генератора сказывалась, а может и какие-то естественные процессы в глубине горы. Понятия не имею.

Очередные двери, сливающиеся со скалой цветом, разошлись при нашем приближении. Внутри коридор выглядел более привычно, но от того не менее мрачно. Ровный светло-серый цвет, навевал ассоциацию с больницей. Дежурившие у входа мужчины в кипенно-белых халатах лишь усиливали сходство. При виде нашей небольшой группы они вскочили с мест.

- Мистер президент! - вытянулись они в струнку в армейском приветствии, чем только подтвердили мою догадку. Местная охрана из военных, а значит лучших из лучших специалистов. Эдакая горная крепость-тюрьма для особо опасных магов.

15-3

Мистер Хармс небрежно махнул рукой в знак приветствия, и охранники расслабились. Один из них принялся тыкать пальцем в конструкцию, отдаленно напоминающую небольшой телефон.

Какая-то новая разработка, похоже. Таких я еще не видела - компактные, плоские, с кнопками. Конечно, секретному предприятию все самое лучшее.

- Доктор Райнер, здесь мистер Хармс. - сообщил кому-то дежурный, и положив трубку на место, преданно и обожающе уставился на высшее начальство. - Прошу!

- Благодарю. Мы сами дойдем. - отказался от сопровождения тот и первым ступил в длинный, кажущийся бесконечным коридор. Эхо наших шагов отдавалось от пустых стен, гладкость которых через равные промежутки нарушали металлические двери с решетчатыми окошками. Заглянув в одно из них, я отшатнулась - лежавший на кровати человек больше напоминал живую мумию. Двигались лишь глаза, что-то разглядывавшие на потолке. Высохшие руки лежали скрещенными поверх одеяла в том жесте, в котором обычно их складывают для похорон.

- На этом уровне большая часть камер пустует. - утешил меня Алекс. - Мало кто доживает до такого состояния. Их подводит если не дар, то здоровье.

- Спасибо, мне полегчало. - пробормотала я язвительно. Страх перед этим жутким местом боролся во мне с яростью. Хотелось разнести сей ужас до основания, но при том я понимала, что являюсь по сути никем. Меня скрутят раньше, чем я сформирую заклинание, не говоря уже об удавке клятвы на моей шее.

Я наконец осмелилась задать вопрос, мучивший меня с момента выезда.

- Зачем мы здесь? Особенно я?

- Во-первых, мистер Хармс предпочитает лично следить за доставкой груза. - незамедлительно ответил Алекс. Меня внутри аж передернуло - формулировки у них… - А во-вторых, начальник лаборатории просил. Им материала не хватает.

- Какого еще материала? - уточнила я, подозревая самое худшее. А ну, как оставят меня здесь, вместе с остальными!

- Крови! - сообщил помощник, зловеще ухмыляясь.

И тут мы пришли.

Очередные двери, только уже не каменные, а зеркальные, разъехались в стороны при нашем приближении. Просторное белоснежное помещение, белые столы, люди в белых халатах - на мгновение мне показалось, что мы вышли на улицу, в снег. Здесь было еще холоднее, чем в коридоре, и я с благодарностью кивнула Алексу, накинувшему мне на плечи такую же хламиду, что носили здесь все. Пусть тонкая, она отлично грела.

- Как вы вовремя, мистер Хармс! - вместо приветствий невысокий полный мужчина в очках набросился на президента с благодарностями. - У нас как раз вакцина закончилась. Срочно, срочно нужен новый материал!

- Вот видишь? - шепнул мне Алекс и подтолкнул в спину, чтобы не упиралась. Я пролетела два шага и оказалась прямо рядом с беседующими мужчинами.

- Это моя дочь, Эбигайль. - незамедлительно представил меня мистер Хармс.

- Очень, очень рад! - мистер Райнер, а это был именно он, завладел моей рукой и принялся ее с энтузиазмом трясти, сверкая линзами. - Нам всегда не хватает свежей крови!

- В каком смысле? - осторожно уточнила я. - В медицине я, к сожалению, ничего не смыслю, так что помочь вам вряд ли смогу.

- Ой, она у вас и шутница! - расхохотался врач. - Проходите, присаживайтесь, сейчас быстренько все сделаем в лучшем виде.

Он поспешил вдоль длинных столов, уставленных колбами, вертикальных панелей с датчиками, подрагивающими стрелками и рубильниками - кажется, мы сейчас были в святая святых, центре управления всем этим кошмаром. Подгоняемая в спину Алексом, я двинулась вслед за врачом, хотя больше всего на свете мне хотелось развернуться и малодушно сбежать отсюда.

Поворот, еще поворот, и открылся небольшой зал, разделенный на секции плотными ширмами. Мужчин перехватили бойкие медсестры в кокетливых белых шапочках, а мной занялся лично мистер Райнер.

- Это очень хорошо, что вас нашли. - светски сообщил он мне, отодвигая бежевое кожаное кресло. Я устроилась с опаской - вокруг все было занято приборами, проводками и колбами с неясным, но оттого более пугающим содержимым. - У нас постоянно дефицит профилактического материала. Вот сейчас вас проверим на резус-фактор, и нацедим. Немного, не пугайтесь так. Самую чуточку, грамм двести, не больше!

- А зачем? - поинтересовалась я, с омерзением и внутренним содроганием глядя, как мне под кожу на сгибе локтя входит игла.

Раз уж мистер Райнер столь словоохотлив, грех будет не расспросить его поподробнее!

16-1

Врач ловко подсоединил крошечную, размером с мой мизинец, колбу, и внутри забурлил бордовый водоворот. Я наблюдала за процессом со смесью брезгливости и любопытства. У меня раньше никогда не брали кровь, как и у большинства обычных горожан. Сказать по правде, и представить не могу, для чего оно вообще может быть нужно - выкачивать из организма жидкости, которые ему не мешают.

- О, проверка на резус-фактор обязательна! - мистер Райнер неправильно понял мой вопрос, но отвечать принялся с нескрываемым энтузиазмом. Ему явно нравилась его работа, и я не первый раз задумалась о том, как местным охранникам, обслуживающему персоналу и прочим удается сохранить здравый рассудок, наблюдая каждый день, как совершенно такие же люди, как они, используются в качестве топлива. Буквально. Наверное, есть какой-то психологический барьер, вроде «это не люди, а маги» или «они враги», «не такие, как мы», позволяющий отдалиться и не воспринимать происходящее как геноцид. Вряд ли мне удастся достичь подобного состояния. И отрастить шкурку, по совету Алекса, тоже не выйдет. Единственный путь для меня - сделать все, чтобы покончить с этим издевательством. Не знаю еще как, но сделаю для этого все.

Приняв решение, я поняла, что мне немного полегчало. Нервная дрожь, терзавшая меня с тех пор, как поезд замер в темном тоннеле, отступила, позволяя дышать. Да, так я и поступлю. А если меня за это удавит клятва - что ж, так тому и быть.

Петля не подавала признаков существования, несмотря на крамольные мысли, и я сосредоточилась на словах мистера Райнера. Когда еще выпадет такая редкая возможность допросить специалиста, работающего с магами! Пусть даже в таком извращенном качестве.

- У всех некромантов четвертая группа крови, по определению. - упоенно просвещал меня врач тем временем, затыкая пробирку и укладывая ее в специальное ложе на диске, напоминавшем по конструкции детскую карусель с ячейками вместо сидений. Ожидаемо, после нажатия на кнопку тот принялся вращаться, медленно и равномерно, так что потемневшая жидкость расползлась по стеклянным стенкам тонким слоем. - Кроме этого, в ней есть уникальный белок, эвокапротеид, обеспечивающий носителям полный иммунитет к так называемой радиальной болезни.

- Радиальной болезни? - переспросила я, понимая все меньше и меньше. При чем тут недомогания? Неужели они пытаются спасти магов от выгорания?

Встрепенувшаяся было надежда рассыпалась в пыль с его следующими словами.

- Да, мы все, обычные люди, подвергаемся облучению избытком магии во время работы с генератором. - мистер Райнер обвел рукой полупустой медицинский блок для наглядности. - И если вовремя не ввести антидот, нам придется несладко. Выпадают волосы, увядает кожа, проявляются разные нехорошие хроники, там и до летального исхода недалеко. Так что защищаемся как можем!

Диск пискнул, останавливаясь.

- Прекрасно! Положительный. - удовлетворенно кивнул сам себе врач. - Это замечательно. Теперь еще немного потерпите, пожалуйста, соберем запас. Нам как раз хватит на полгода, до следующего вашего приезда. Надеюсь, мистер Хармс захватит вас и в следующий раз, а то с них двоих маловато получается материала.

Вместо пробирки к все еще торчащему из моей руки разъему подсоединили прозрачную трубку с пустой конической колбой на противоположном конце. Я как завороженная наблюдала за тем, как густая кровь капает, собираясь сначала в лужицу на дне сосуда, а после постепенно его заполняя.

- Жаль, что некромантов так мало. - посетовал мистер Райнер, наливая мне полную кружку горячего чая из термоса. Я с благодарностью приняла ее, немного неловко, одной рукой. Меня знобило и немного кружилась голова, скорее всего от общего стресса, так что обжигающий приторно-сладкий напиток пришелся весьма кстати. Пусть и без успокаивающего эффекта, как взвар Алекса. - Можно было бы нанять больше персонала, но увы. Приходится справляться тем, кто есть. И то не на всех хватает инъекций! Ничего, будет им двойная доза, благодаря вам. Самоотверженную службу на благо отечества нужно поощрять!

Я кивнула, мало вслушиваясь в смысл его речи. Перед глазами темнело все сильнее, в какой-то момент поняла, что сознание ускользает, но сказать ничего не успела и провалилась в глубокий обморок, как в омут.

16-2

Первым, что я услышала, очнувшись, был уже знакомый бубнеж мистера Райнера.

- Что же вы не сказали, что девочка не ела толком с утра? - мягко, уважительно, но с отчетливыми недовольными нотками выговаривал он кому-то. - Неудивительно, что бедняжку повело. Я-то брал, как со здоровой девицы, а не замученной постоянным недоеданием и на грани магического истощения. Что вы с ней делали, к бою готовили? Полевую практику проходили?

- Да это не мы, она уже такой была, когда я ее нашел. - вяло отозвался мистер Хармс. - Дня три назад еще в больнице лежала, вроде советовали не перегружать ее, но бабы они такие. То на бал, то еще куда. Скачет козой, поди пойми, что с ней что-то не так.

- Кажется, приходит в себя. - сообщил Алекс. Его голос звучал близко, прямо над моей головой, и судя по теплу, в котором нежилась моя рука, он меня за нее держал. Трогательно, как положено приличному жениху. Тело меня плохо слушалось, но мне удалось все же вытянуть пальцы из его захвата. Сочувствие с его стороны отчего-то виделось мне притворным, наигранным, как и весь остальной фарс нашей помолвки.

- Я в порядке. Вроде бы. - с трудом ворочая языком, произнесла я, силясь разомкнуть ставшие неподъёмными веки. - Что со мной?

- Немного переборщили с забором крови. - извиняющимся тоном сообщил врач. - Прошу прощения, обычно при мне дамы в обморок не падают. Годы уже не те.

Попытка пошутить не удалась, но я все же улыбнулась. Чисто из вежливости. Глаза все же открылись, явив мне белоснежный ровный потолок, как в лучших клиниках города.

- Скажите А! - потребовал мистер Райнер. Я не задумываясь послушалась, и рот заполнила горьковатая сладость шоколада. - Первое дело при кровопотере. Чайку?

- Не откажусь. - созналась я, с трудом садясь на жесткой лежанке. Похоже, меня устроили где сумели - на длинной скамье для посетителей. Хотя какие посетители в таком месте?

Дымящуюся кружку с темной жидкостью я приняла с нескрываемой благодарностью и сразу же жадно принялась отхлебывать, не сильно заботясь о приличиях. Не до того, да и неуместно как по мне думать о манерах в таком заведении.

- Можем идти? - нетерпеливо уточнил мистер Хармс. Ему похоже было не по себе и хотелось побыстрее убраться отсюда, но он старательно сдерживался и сохранял невозмутимое выражение лица. Лишь иногда нервозность прорывалась сквозь привычную маску стоического политика.

- Дайте девушке прийти в себя! - вступился за меня врач. - Обморок это вам не шутки. Хорошо питайтесь, отдыхайте побольше, желательно хотя бы недельку не переутруждаться, ничего тяжелого не поднимать, алкоголь не пить, а вот воды и чаю побольше, особенно с сахаром. Вы нам здоровая нужна!

Я лишь кивнула, допивая остатки чая. Боялась сорваться и наговорить лишнего.

Алекс помог мне подняться, я сделала несколько неуверенных шагов. Ноги вроде бы держали. Мы не спеша двинулись к выходу. Мне и самой не терпелось увидеть снова солнечный свет, вдохнуть полной грудью морозный воздух и ощутить себя свободной. По крайней мере, пока что и отчасти.

Один вопрос зудел на кончике языка, и я все же не сдержалась:

- Скажите, а по крови можно сказать, одаренный человек или нет? Почему всем не делают принудительный анализ?

- Нельзя. К сожалению. - поцокал языком мистер Райнер. Меня же захлестнула волна облегчения - как же повезло магам, что хотя бы так их не выявить! - Зато генераторы срабатывают безотказно!

- В смысле? - заморгала я.

- Под каждой камерой предварительного заключения установлен переходник, а в подвале тюрьмы - генератор. Если он начинает работать - все ясно, в камере маг. А городу дополнительные минуты освещения, двойной плюс! - вмешался в беседу Алекс.

- Тебя не удивило, что на суде наличие магии проверяли простой золотой цепочкой? - не оборачиваясь, поинтересовался мистер Хармс, деловито шагая по гулкому коридору. Я держалась поближе и старалась не отставать. Пустые камеры и тишина навевали на меня дикий ужас. - Ведь было бы так просто выявить магов - попросил примерить колечко, если корчится от боли, то вот и он.

- Ну да. - согласилась я, вновь задумываясь над этой нелогичностью. И правда, чего проще - предлагать всем подозрительным нацепить украшение. Или просто к слитку прикоснуться.

- Дело в том, что симптоматика у всех разная. - снисходительно пояснил президент, довольно усмехаясь. - Чем мощнее дар, тем больнее жжется, и соответственно чем он слабее, тем меньше эффект. Большинство одаренных вовсе не среагируют на контакт с золотом. Так что выход один - в камеру. И все сразу понятно.

- Кроме некромантов. - задумчиво добавила я. - Нас так просто не выявить.

- Да, разве что по родословной. - подтвердил мистер Хармс.

Он все ускорял и ускорял шаг, и ближе к лифту мне приходилось почти бежать, чтобы поспеть за ним. Потому, разогнавшись, я не сразу сумела затормозить и пребольно врезалась животом в вывернувшую из-за угла каталку.

16-3

Согнувшись, я пыталась отдышаться, и на мгновение поймала взгляд лежавшей на белоснежной простыне женщины. Человека она напоминала мало, скорее походя на скелет, обтянутый кожей, но глаза, опушенные длиннющими ресницами, все еще смотрели цепко и ясно.

Иссохшие губы шевельнулись.

- Пат? - шепот был едва различим, но меня словно молнией ударило.

- Вы меня знаете? Точнее, мою мать? - переспросила я, лихорадочно вглядываясь в скуластое лицо.

Крепкая рука ухватила меня поперек пояса и оттащила в сторону.

- Проезжайте. Просим прощения. - скомандовал Алекс, так что сразу было понятно - о прощении должна молить незадачливая санитарка. Та и впрямь забормотала что-то жалостливое, быстро уволакивая постель на колесах куда-то дальше по коридору.

- Пусти! - я забилась в его руках бешеной рыбой. Наконец-то мне попался человек, знакомый с моей матерью! Я так просто ее не упущу! Метко попав жениху по ноге, я метнулась вслед за каталкой…

Чтобы отступить, кусая губы от разочарования. Женщина, похоже, пришла в себя на какие-то мгновения, и сейчас слепо смотрела в потолок, погруженная в неведомые грезы. Не сдержавшись, я помахала перед ее лицом ладонью - ноль реакции.

- Тебе послышалось. - сочувственно заметил Алекс, когда я проходила мимо. Мистер Хармс уже нетерпеливо притоптывал у лифта, дожидаясь нас, и едва не подгонял плеткой. Я упрямо сморгнула непрошеные слезы и промолчала.

Уверена, что мне не послышалось. Какая-то магичка, знавшая мою мать, умирает в этом ужасном месте, и я ничем не могу ей помочь. Как не смогла спасти матушку.

- Вы ее знаете? - прямо спросила я мистера Хармса, кивая на тоннель, в котором скрылась несчастная на каталке.

- Понятия не имею. - процедил президент, и я отчетливо поняла - лжет.

Вцепившись до побелевших костяшек в перила лифта, я с тоской наблюдала, как удаляется дно этой гигантской тюрьмы для магов. Еще одна ниточка, способная приоткрыть мне прошлое моей матушки, со звоном оборвалась. Вряд ли я успею вернуться сюда до того, как несчастная магичка покинет этот бренный мир. Впрочем, ужесейчас она почти не способна к общению. Случайный всплеск сознания - и снова милостивое небытие.

Кто она? Откуда знала мою мать? Скорее всего, я этого никогда не выясню. Мистер Хармс не настроен делиться подробностями прошлого. Скорее всего, боится, что я пойму - он мне не отец. Поздно, я уже в курсе, но сообщать ему этого не собираюсь. Должно же у меня иметься хоть какое-то преимущество!

Во рту загорчило. Сглотнув, я пообещала себе, что вернусь сюда снова - но не для того, чтобы сдать кровь и пообщаться с милейшим доктором, а чтобы освободить всех магов из заточения. Не знаю как, не знаю когда, но я это сделаю.

- Пойдем. - вырвал меня из задумчивости голос Алекса. Оказывается, лифт уже остановился, и жених безуспешно пытался отцепить меня от перил. С трудом разжав закоченевшие пальцы, я бросила последний взгляд на ровные кольца галерей и отвернулась.

Пора возвращаться в нормальную жизнь.

Поезд прибыл на конечную ближе к полуночи. Стояла тишина, изредка нарушаемая негромкими перекличками дежурных на перроне. Багажа у нас не было, но и теплой одежды тоже. Вопрос решили просто и радикально - нас у самого вокзала ждали сани, запряженные самыми обычными лошадьми. Две гнедые недовольно фыркали и взрывали снег копытами, стремясь поскорее вернуться на теплую конюшню, к прерванному сну. Дно саней устилали шкуры и пушистые пледы, еще несколько лежали сложенными на сиденьях. Я сразу закуталась в три, по очереди, так что торчал только нос, и огляделась. Гладкая, как отполированная, дорога блестела в свете редких фонарей. Лес стоял густо и неподвижно, как в страшной сказке. Вот-вот из него покажется темный маг и утащит в свое логово…

Едва слышно хмыкнула.

Сила народного фольклора.

Трое самых темных магов сейчас зябко кутались в пушистую шерсть в санях, и уж точно никого никуда не тащили. Все за них делали обычные люди, по собственной доброй воле.

17-1

Горный курорт открылся взгляду постепенно. Сначала показались крыши, занесенные снегом и украшенные разноцветной россыпью мелких огоньков. Затем дорога вильнула, выворачивая в долину, и позволяя рассмотреть крошечную, почти игрушечную, элитную деревеньку. Коровами тут и не пахло - буквально. Домики явно предназначались для отдыха обеспеченных горожан, а не для жертв каждодневного тяжелого труда. Из труб старомодно курился дымок, окна призывно горели, обещая тепло и уют после обжигающе холодного ночного воздуха.

Нас встречали безо всякой помпезности. Один дежурный администратор выскочил из основного флигеля, заслышав скрип полозьев и хруст снега под копытами коней, и проводил нас в президентский коттедж. Бедняга жался и ежился, но мужественно скакал рядом с санями по сугробам в одном пиджаке. Я ему не завидовала, но и сама уже начинала окоченевать, несмотря на все пледы. После кровопускания меня до сих пор знобило, а стоило вспомнить провал тюрьмы, как начинало еще нервно потряхивать.

Парень добежал до отведенного нам домика быстрее и дрожащими руками открыл дверь. Дорожку предусмотрительно расчистили, хотя мои городские туфельки все равно моментально промокли. Мы ввалились в холл, пахнущий хвоей и вереском, и от одежды тут же повалил пар.

- Ваша супруга и дочь спят. - сообщил администратор, заискивающе глядя на президента и периодически шмыгая покрасневшим носом. - Будут ли какие-то пожелания или указания? Ужин? Сауну?

- Нет, свободен. Благодарю. - добавил мистер Хармс нехотя, после паузы. Парень радостно закивал и побежал обратно на рабочее место, греться.

Деревянный сруб узкого коридорчика у входа открывался в просторную гостиную, декорированную в сельском стиле. То есть кресло-качалка у камина, с небрежно брошенным на спинку неизменным клетчатым пледом, мягкие плюшевые кресла, стеллажи с книгами - судя по ярким корешкам, в основном развлекательные романы и сказки - и чуть вытертый ковер, когда-то поражавший пестротой красок.

Мы дружно шагнули вперед, притянутые к камину как магнитом.

- Не слишком ли много народу в курсе? - не без яда поинтересовалась я. Не верилось мне в сохранность тайны, хранимой таким количеством людей. Это же и машинисты, и проводники, и охранники - даже если они живут безвылазно на территории тюрьмы, что вряд ли. У них же семьи, знакомые, друзья! Кому-то, да намекнули бы.

- Переживаешь? - хмыкнул мистер Хармс. - Или надеешься? В любом случае, зря. Они не могут выдать тайну точно так же, как не можешь ее выдать ты. Их не задушит, конечно - просто забудут, о чем говорили только что. А если настаивать - ну, вдруг допрос или еще что - то вовсе память откажет. Насовсем.

- Удобно. - пробормотала я. - Что, снова клятва?

- Отнюдь. Побочный эффект от нашей крови. Ее же не превращают в плазму, все свойства сохраняются. - сообщил президент скучающим тоном. - Даже такая недоучка, как ты, должна была заметить, что почти все заклинания некромантской школы завязаны на крови.

- Да, заметила. - пробормотала я, раздумывая - обидеться на недоучку или принять как данность? Что есть, то есть. Высшей школы магии я по понятным причинам не заканчивала, да и объяснять тонкости работы с темным даром мне было особо некому. Лежит разве что фолиант, ждет своего часа, но когда я до него такими темпами доберусь, не знаю.

- Вряд ли ты знакома с ритуалом поднятия нежити. - мистер Хармс душераздирающе зевнул. Он устал не меньше моего, сдал свою порцию крови, но все равно отвечал на поставленный вопрос, более не утаивая и не увиливая. Пожалуй, я могла считать себя принятой в тайное общество. - Но если разбирать подобные заклинания, получится, что основной упор идет не на руны, а на использование жидкостей из тела некроманта. Проще всего кровь, конечно, но в крайнем случае и слюна сгодится. Про остальное сама догадаешься, или намекнуть?

- Сама! - отчаянно покраснела я. - То есть если плюнуть в нежить, она исчезнет?

- Не совсем, нужно добавить еще магии, но суть ты уловила. - хмыкнул мистер Хармс. - Без нашей крови заклинание не подействует. Оттого ни один водник или воздушник не способен поднять зомби - или подчинить себе другого человека. Получалось у менталистов, но их больше нет. По крайней мере, в нашей стране. Говорят, в Синьшане еще водятся. Дикие люди, поклоняются одаренным… впрочем, там их так мало, что погоды особо не делают.

Президент снова клацнул челюстью, едва сдерживая очередной зевок.

- Так вот. - продолжал он сонно. - Если нашу кровь ввести обычному человеку, зомби конечно не получится, а вот идеальный слуга, не способный предать господина - вполне. Так что не переживай, наш секрет в безопасности. Простите, я пожалуй пойду. Алекс, покажи Эбби ее комнату.

С этими словами мистер Хармс побрел по лестнице на второй этаж.

Мы с фиктивным женихом остались одни.

17-2

Я подошла ближе к тлеющему камину. Он практически погас и сейчас едва теплился, отдавая остатки прогретому дому. Почти как те маги в подземелье.

- Подумай над моим советом. - негромко напомнил Алекс. - Наращивай броню, отключай чувства. Иначе сойдешь с ума.

- Я не выйду за тебя замуж. - невпопад, но твердо отозвалась я.

- Об этом я и говорю. - вздохнул мужчина и развернул меня к себе лицом. Он стоял непозволительно близко, но опасности от него я не чувствовала. Горечь и сожаление - да. Не те эмоции, с которыми добиваются отвергнувшую тебя женщину, так что вряд ли он так уж жаждет на мне жениться, отчего упорствует? - Ты все еще мыслишь категориями относительной свободы. Забудь. В этой ситуации пленники не только они, но и мы.

- Да ну? - прищурилась я. - Что-то я не заметила, чтобы из тебя тянули магию и заковывали в цепи.

- Тем не менее, я занят не тем, чем хотел бы. - вздохнул Алекс. - Ты думаешь, я с детства мечтал хранить страшную тайну и служить тем, кто порабощает людей? У меня не было выбора!

- Выбор есть всегда! - запальчиво возразила я, выворачиваясь из его рук. Он не слишком рьяно и удерживал, тут же разжал пальцы. - Вопрос в другом - готов ли ты с ним потом жить. Я не готова… к такому!

- А придется. - невесело хмыкнул он. - Если ты, конечно, не планируешь покончить с собой… хотя и в этом случае вынужден разочаровать. Мистер Хармс знает парочку ритуалов, способных вернуть и с того света.

Я поежилась. Мыслей разделаться с проблемами столь радикально в моей голове не водилось, но подобная подготовленность вызывала ужас.

Только я решила, что видела уже самое страшное, мистер Хармс вновь умудрялся меня удивить.

- Уже поздно. - я отвернулась к лестнице.

- Я покажу тебе твою комнату. - позволил мне сменить тему Алекс, и первым поднялся по гладким полированным ступенькам. Я побрела за ним, безуспешно пытаясь придумать, как именно можно поведать миру правду о том, за чей счет мы впереди всех соседей по скорости прогресса.

Выходило, что никак.

Стоит мне заявить, что я тоже маг, меня упекут в лечебницу для душевнобольных. Намеки были. Или же вовсе растерзает разъяренная толпа, не дожидаясь врачебной экспертизы.

Рассказать о тюрьме и прочем я не смогу - удавка клятвы сработает раньше. Конечно, это само по себе получится сенсационно - только вот жертва моя будет напрасна, и сути ее никто не поймет. Ну, умерла девица от приступа удушья. Бывает.

И что делать?

- Сюда. - шепотом указал мне на дверь Алекс, вырывая меня из задумчивости. - Моя в той стороне, последняя. На случай, если ты вдруг передумаешь.

Он усмехнулся, прекрасно понимая, что я не приду к нему в одной простыне, как в дешевых романах о безответной любви.

И ведь неплохой он человек, на самом деле. Обо мне заботится, как может, поддерживает, учит как выжить в этой непростой ситуации. Только вот цели у нас с ним совершенно разные. Он пытается подстроиться под систему.

Я же хочу ее уничтожить.

Возможно, слишком амбициозно, но факт. Я не смирюсь с тем, что одни люди живут за счет уничтожения других. И сделаю все, чтобы это изменить.

- Спасибо. - шепнула я в ответ, благодаря не столько за указанный путь по коридору, сколько за поддержку. Вряд ли он продолжит поддерживать меня после того, как узнает о моих планах, но сейчас его помощь бесценна.

Она позволяет действительно не сойти с ума. Показывает, что в нем еще не умерло все человеческое - а значит, есть надежда достучаться и до обычных людей. Раскрыть им глаза на происходящее.

Еще бы избавиться от удавки на шее… пожалуй, когда вернемся в столицу, я все же изучу фолиант. Вдруг там найдется что-то подходящее?

Комната, отведенная мне, была небольшой но уютной, все в том же стилизованном деревенском антураже. Кружевные салфеточки на комоде, пестрые занавески, гора подушек на постели - я сразу вспомнила Саманту и с усилием сглотнула. Я сейчас лягу после прогулки по морозу в теплую постель, а ее ждет камера и неустанная откачка магии, высасывающая все силы.

С придумыванием плана стоит поторопиться, иначе я рискую потерять подругу навсегда.

17-3

Заперев дверь, я прошлась по узкой полоске пола между стеной и кроватью. Как в такую теснотень умудрились втиснуть еще и шкаф, понятия не имею. Чудом, не иначе. Но у него даже дверцы открывались, на сантиметр расходясь с изножьем постели.

Закуток с удобствами был унизительно мал. Закрадывалось смутное подозрение, что меня поселили в комнате прислуги. Есть же гувернантки, или там личные горничные, обязанные постоянно дежурить при госпоже. Остальных поселили на первом этаже, я видела еще двери. Впрочем, неважно. Я привыкла спать и в куда более скромных условиях. Если бы миссис Хармс не спала и не находилась до того под воздействием, я решила бы, что это она очередной раз постаралась. Но вряд ли.

Отодвинув занавеску в сторону, я немного полюбовалась на непривычный зимне-горный пейзаж за окном. И не скажешь, что сейчас разгар лета. Столько снега разом я, пожалуй, никогда и не видела. В Сен-Саммерсе он иногда выпадал, было дело, но не лежал долго, быстро тая и превращаясь в мокрую грязь. Впрочем, и заморозков особых у нас не бывало, так что посевам ничего не грозило.

Плотно задернув шторы обратно, я привела себя в порядок, переоделась в ночную рубашку и собиралась было лечь спать, но устраиваясь на кровати наткнулась большим пальцем ноги на выступающий из-под нее угол чемодана. Ослепительная боль быстро прошла, зато меня посетила мысль. А не перечитать ли мне письма? Как раз самое время. Меня никто трогать не будет до утра, а то и позже. Мистер Райнер строго наказал меня кормить, обильно поить и не нагружать, а значит позволят выспаться тоже.

Решившись, я потянула за ручку, выуживая родной кофр. Открыла, пошарила по подкладке, выискивая знакомый хруст бумаги.

Ничего.

Я запустила руку в прореху и решительнее, не обращая внимания на протестующий треск материи, пошарила в чемоданном пространстве. Пусто.

Письма исчезли.

С минуту я сидела на жестком ворсе прикроватного коврика без малейших мыслей в голове. Накатил полный ступор. Хотелось бежать, скандалить и выяснять, но с кем? С горничными? Глупость какая, они всего лишь делали свою работу. Наверняка получили указания дотошно проверить мои вещи, вот и постарались. Но я молодец - нашла, куда сунуть ценные вещи. Еще бы просто в багаж их положила, на самый верх.

Захлопнув чемодан, я вернула его на место и забралась наконец в прохладную, но не промерзшую, постель. Ткань быстро согрелась от моего тела, плотные одеяла отлично держали тепло, но мне не спалось в этом уютном коконе. Уставившись в потолок, я вновь и вновь прокручивала события сегодняшнего дня в памяти, пока не поняла, что такими темпами действительно скоро свихнусь.

Мне нельзя брать на себя ответственность за творящийся с магами ужас. Да, мне больно, противно, стыдно за некромантов, но винить себя смысла нет.

Это организовала не я.

Пусть я невольно сейчас участвую в системе, как мелкий винтик, но это временно. А чтобы развалить всю эту конструкцию, мне нужны силы. Если я сейчас слягу и умру от недостатка сил, как остальные, я никому этим пользу не принесу.

Разве что миссис Хармс порадуется.

Так что усилием воли я выкинула их головы все посторонние мысли и сосредоточилась на шуршании поземки за окном. Ветер сметал с крыши лишний неплотно лежащий снег, тот осыпался трухой в прилежащий сугроб - обыденные, пусть и непривычные звуки. Убаюканная ими, я наконец-то провалилась в тревожный, полный кошмаров сон.

Разбудил меня громкий голос Джеклин, требовавшей немедленно принести завтрак. Вот прямо сейчас. Подозреваю, она делала это специально, потому что через мгновение на нее шикнул мужской голос - кажется, Алекс встал на защиту моего отдыха. Но поздно, я уже проснулась.

Умывшись, первым делом я отправилась на поиски мистера Хармса.

Кому еще могли отнести письма? Разумеется, хозяину всего.

- Что мнешься? Проходи. Доброе утро! Кофе? - радушно предложил жених, заметив меня в дверях столовой.

В этой части дома я еще не была. Завтракать у высокого окна, глядя на серебрящиеся на солнце склоны, наверное было бы уютно и романтично, но мои мысли были далеки от еды.

- А где мистер Хармс? - уточнила я у одиноко сидящего за столом Алекса. Дамы шуршали одеждой в прихожей, собираясь куда-то выходить.

- В кабинете, разумеется. - пожал плечами помощник, намазывая половинку булочки джемом. Подумав, он протянул ее мне. - Будешь?

- Нет, спасибо. - мотнула я головой. - Мне сначала нужно с ним поговорить.

Поднимаясь обратно по лестнице в поисках кабинета и его обитателя, я была готова ко всему. Доказывать, что письма были, выметать их останки из камина, искать в снегу.

Но не к тому, чтоб обнаружить их аккуратной стопочкой на рабочем столе президента.

18-1

Скорее всего, мистер Хармс еще не ложился. Он сидел в полумраке, при свете старомодной газовой лампы, и зачеркивал строчки в каком-то документе. При моем появлении он поднял на меня усталые, покрасневшие глаза и потер их рукой.

- Доброе утро. - вежливо начала я разговор и чуть отодвинула занавеску, чтобы хоть лицо собеседника видеть. Президент недовольно прищурился, но возражать не стал.

- Садись. - кивнул он на глубокое кресло в углу. - За этим пришла?

Он постучал пальцем по кипе писем. Я кивнула молча, опасаясь, что голос может подвести.

- И давно ты в курсе?

- Чего именно? - притворилась я дурочкой.

- Того, что я не твой отец. - уронил мистер Хармс в вязкой тишине. С улицы слышались звонкие голоса его «девочек» - кажется, Джеклин распекала служанку. Снова. Отчего эта фифа вечно чем-то недовольна? Возможно, потому что интуитивно ощущает - ей не говорят всей правды? Жизнь во лжи не так уж приятна, хотя истина бывает такой, что лучше бы ее не знать.

- Почти с самого начала.

Я сцепила руки в замок, чтобы не теребить юбку. Разговор шел странно и в то же время наконец-то откровенно. Мы выкладывали карты на стол, теперь осталось выяснить - кто останется в выигрыше.

- Из-за писем? - уточнил мистер Хармс, брезгливо поворошив кипу так, что она чуть не рассыпалась. Я с трудом подавила желание метнуться и удержать их. Нет уж, не хочу демонстрировать как они мне дороги, тем более давать понять, что их еще не читала.

- Из-за почерка. - пояснила я.

Президент хмыкнул.

- Вот так можно проколоться на сущей ерунде. - прокомментировал он вполголоса, будто про себя. - А отчего подыграла?

- Любопытно стало. - пожала я плечами. - Да и кто же откажется пожить в роскоши и комфорте?

- Любопытство сгубило кошку. - выдал мистер Хармс лохматую поговорку. - А вранье ее добило. Надеялась, поди, мир спасти?

Я молча отвела взгляд, уставившись на ослепительную голубизну неба за стеклом. Оно было чистое и яркое, непохожее на городское, вечно затянутое тучами, и на провинциальное, рябое от мелких облачков, тоже.

- Мне тоже казалось, что я могу все изменить. - неожиданно доверительно наклонился вперед президент. - Указ вон издал, чтобы тестировали только подозреваемых. Суды организовал, наказание за самоуправство, а то еще недавно прямо на улице затаптывали насмерть. Хорошо, твоя мать уехала в провинцию, там все же поспокойнее. А в городах как с ума посходили…

Он тяжело вздохнул и тоже посмотрел в окно.

- Ты не поверишь, но нам этих магов свои же родственники сдают. Девушек твоего возраста отцы привозят в дома для душевнобольных, с просьбой не разглашать эдакий позор. Из детских домов пишут кляузы воспитанники на своих же друзей. Брат сдает брата, мать ребенка, заподозрив в нем проклятый дар. И поток не иссякает. И не иссякнет. Страх перед магией слишком силен. Пока одаренные правили, их боялись издалека, а сейчас, когда они в зависимом положении, их яростно ненавидят. Что, по-твоему, я должен предпринять, чтобы это все закончилось?

- Отпустить всех заключенных? - предположила я, догадываясь, что не все так просто.

- А потом? - хмыкнул мистер Хармс. - Куда такую толпу озлобленных магов с исковерканной психикой? Там они хотя бы вреда не причинят ни себе, ни окружающим. Отправить их в Синьшань или еще куда, где магов боготворят и почитают, чтобы усилить возможного противника? Мы ведь не всегда жили в мире с соседями, далеко не всегда. И сейчас к нам боятся сунуться исключительно из-за наших передовых технологий.

- Достигнутых за счет чужих жизней. - язвительно вставила я. Робость, сковывавшая меня раньше, отступила. Президент оказался таким же человеком, как и я, с сомнениями и совестью - по крайней мере, ее остатками. Он пытался, как мог, изменить условия для магов. К сожалению, исходные данные ему достались не самые благоприятные. Как искоренить потребительское отношение к магам, если их продолжают поставлять свои же граждане? Добровольно?

- Наука требует жертв. - мистер Хармс снова замкнулся. Минута слабости и открытости закончилась, передо мной снова сидел бескомпромиссный политик и суровый вершитель судеб. - Прогресс без пострадавших сторон невозможен. Обязательно на ком-то наживаются, кто-то остается за бортом и тонет, а кто-то наоборот всплывает. Как мистер Смит.

18-2

Я не сразу поняла, что речь зашла о маньяке. Привыкла про себя его называть или убийцей, или Квентином. Неужели его прибор все же пойдет в мир?!

- Фабриканты фотокамер передрались за право завладеть его изобретением. - скривил губы мистер Хармс. - Я тут ничего не могу поделать. Свобода слова и все такое, чтоб ее. Попробуй я запретить производство, меня просто сместят. И преемника подготовить не успею.

- Так ли это ужасно? - поинтересовалась я. - Ну, выберут кого-то еще…

- Который понятия не имеет о нашей маленькой тайне? - подхватил мою мысль президент. - Ему придется рассказать, посвятить во все детали, заставить каким-то образом принести клятву - и тут два варианта. Либо превратить его в марионетку, испрашивающую позволения на каждый чих - но такое быстро заметят и начнутся вопросы. Либо предоставить ему действовать самостоятельно. И как ты думаешь, что первым делом предпримет человек, получивший доступ к подобным технологиям?

Язвительность в его тоне мешалась с горечью.

Я послушно представила обывателя, посетившего тюрьму для магов, и мне стало нехорошо. Вряд ли ему первым делом придет в голову всех освободить. Скорее, набрать больше одаренных, производить энблоки мощнее, гнать науку вперед… возможно, пойти покорять соседей, опять же? Надо отдать должное некромантам у власти - в последнее столетие мы ни с кем не воевали. Не хотелось бы начинать.

- Если ты думаешь, что я в восторге от происходящего, ты ошибаешься. - ворвался в мои размышления голос мистера Хармса. - Вижу, ты умная девочка. Подумай, сделай выводы, и не спорь со старшими. Лучший для тебя выход - помогать будущему мужу. Поедете на следующей неделе с девочками в приют, по больницам, благотворительностью займешься. Этот фонд, кстати, очень многих маленьких магов спасает от расправы.

- Дети тоже… там? - задохнулась я от ужаса.

К моему облегчению, президент мотнул головой.

- До совершеннолетия они живут тут рядом, в приюте. Свежий воздух, снег, сверстники. Небольшой, не слишком мощный генератор, чтобы лишнего не натворили. Кстати, этот поселок от него и питается.

Не намного лучше, конечно, но все же не в каменном мешке. Какое-то время. А после - тюрьма, пока не умрешь от истощения. Как ферма по выращиванию скота…

К горлу подкатила тошнота.

Только я начинала думать, что мистер Хармс в общем-то неплохой человек, как он снова доказывал, что расслабляться и плыть по течению нельзя. Нужно бороться, но как?

- Устал я, честно сказать. - продолжал тем временем президент. - Еще семь лет, а там глядишь я и Алекса поднатаскаю. Внуки подрастут… Эти людишки очень легко управляемы даже без нашей крови. Главное, правильно подать информацию.

Точно! Общественное мнение! Люди ненавидят магов, это вдалбливается еще в школе. Увидишь мага - донеси на него. Значит, со школ и надо начинать.

Вслух я этого, разумеется, не произнесла. Зато в глубине души идея выйти замуж за Алекса перестала вызывать бурное отторжение. Пожертвовать собой и личным счастьем, чтобы спасти хотя бы будущих жертв - детей из местного приюта - не такая уж плохая участь. Можно будет участвовать в благотворительности, следить за программами обучения, и исподволь, ненавязчиво, менять установки на более мягкие. Вроде - маги не так уж плохи, и прежде чем доносить задумайся, ведь это твой друг.

Что делать с уже заключенными в том аду магами, я еще не придумала. В чем-то мистер Хармс прав. Выпускать их на волю просто так нельзя - начнется гражданская война. Вряд ли они все разом простят людей и станут жить дружно. Скорее, ринутся мстить сначала надзирателям, а затем и всему миру. Этого бы однозначно не хотелось.

- А письма забирай. - великодушно разрешил президент. - Горничные переусердствовали, решили что ты прячешь что-то важное.

Они для меня очень важны, хотелось мне крикнуть ему в лицо, но я сдержалась. Никаких резких движений и заявлений. Мы прекрасно побеседовали сегодня, многое приоткрылось с неожиданной стороны, но доверять мистеру Хармсу я стала еще меньше. Пусть он не в восторге от существующей системы, но и менять он ее не собирается. По крайней мере, радикально. Смягчает, насколько считает нужным, но местом в президентском кабинете рисковать не собирается.

Меня же подобные мелочи не волновали.

18-3

Подрагивающими руками я сгребла драгоценные конверты со стола и двинулась к выходу.

- Благодарю за содержательный разговор. - все же сочла нужным добавить. - Я обязательно подумаю.

Но не о том, чтобы стать хорошей женой будущему президенту, а о том, как изменить существующий порядок вещей. Впрочем этого я уточнять не стала.

Вопроса, занимавшего меня с момента обнаружения этих писем, я тоже не задала. Не хочу показывать, что понятия не имею, кто именно мой отец на самом деле. Должен быть у меня хоть какой-то козырь в запасе!

Пусть на самом деле его и нет.

У себя в комнате я первым делом тщательно закрыла дверь на ключ - к счастью, он там был - и сползла по стене на пол, прижимая к груди измятые конверты. Из горла рвались сдавленные рыдания, приходилось кусать губу и костяшки пальцев, чтобы не привлечь внимания служанок, убиравших соседние комнаты.

От внезапного стука я вздрогнула и судорожно втянула воздух, пытаясь совладать с дыханием.

- Мисс Шерман, у вас все в порядке? - озабоченно поинтересовалась Беатрикс, подергав за ручку и убедившись, что та не поддается. - Вы не пришли на завтрак, я вам еду принесла.

Ах, как же правильно я выбрала горничную! Это же чудо, а не девушка.

Запихнув многострадальные письма под подушку - хуже им все равно не будет - я открыла и отошла в сторону, пропуская груженую подносом служанку.

- Я так и думала, что вы не в себе будете. - простодушно сообщила она, оглядев мой жалкий вид. - Мистер Хармс, как приезжаем на этот курорт, первые дни ходит - краше в гроб кладут. Ой, простите.

- Да ничего. - горько усмехнулась я. - Это мне сейчас еще за комплимент.

- Ну что вы! - горячо возразила она. - Вам чуть-чуть макияжа на первое время, покушать хорошо и свежий воздух - через неделю себя не узнаете! Отдыхайте главное, не задумывайтесь ни о чем и не переживайте. Семью нашли, жених вон какой завидный, все у вас будет замечательно!

Выдав сию нехитрую жизненную сентенцию, Беатрикс убежала обратно на кухню. Я снова заперла за ней дверь и оглядела лежащий на кровати поднос. Как раз удобно, можно далеко не ходить.

Налив себе кофе по самые края чашки, я обложилась подушками, завернулась в одеяло - меня начало снова познабливать, а в обморок не хотелось - и открыла первый конверт.

«Милая моя Пат!» - от первого же предложения, написанного знакомым убористым почерком, на глаза набежали слезы. Упрямо сморгнув их, я принялась вчитываться в ровные, уверенные строчки.

Солнце, сиявшее за окном, постепенно переползло в сторону. В какой-то момент мне пришлось зажечь прикроватные лампы - темнело здесь, в горах, быстро, почти как зимой. Звонкие женские голоса и задорный стук каблучков прошлись по этажу туда-обратно, и снова.

Беатрикс принесла мне и обед тоже.

К ужину я дочитала всю стопку. Справилась бы и раньше, но приходилось прерываться - то утереть все же полившиеся слезы, то обдумать прочитанное, и уложить его в голове. За время скитаний по чемодану и чужим рукам письма перепутались, и определить их правильный порядок было довольно сложно. Отправитель отчего-то не проставил даты. Но по общему настроению и темам я поделила бы их на три периода.

Первый - мольба о возвращении и почему-то прощении. Что именно мой отец сделал не так, я не поняла, но он порядком обидел матушку, так что она не ответила ни на единое послание. И обо мне тоже, само собой, умолчала.

Второй - признания в любви и осознание того, что без него ей, возможно, лучше. В одном из писем отец вовсе призывал ее ни в коем случае не приезжать обратно в столицу.

И третий - беспокойство. Как она, все ли с ней в порядке, не нужна ли ей помощь.

Тон тоже изменился. Если поначалу чувствовалась страсть, яростное стремление вернуть свою женщину, то постепенно, с каждым прошедшим годом, он все сильнее замыкался в себе, и последние послания написаны чуть ли не канцеляритом.

Отец понял, что его любовь не вернется, и сдался.

Но одно письмо выделялось из общей массы.

Его писал кто-то другой.

«Иви казнили. Забудь о нас»

При виде этого послания - скорее даже записки - меня затрясло.

Похоже, именно после него матушка слегла и больше не поднялась с постели, тихо угаснув от неизвестной болезни.

Не была ли та болезнь - виной и тоской?

И кто такая эта Иви?

19-1

Первое и самое логичное, что пришло мне в голову - та женщина, что ошибочно узнала во мне мою матушку, и есть загадочная Иви. Тогда возникает вопрос: матушка слегла от горя потому что думала, что ее родственницы или подруги больше нет, или потому что она точно знала, что бедняжка очень даже жива - но лучше бы умерла сразу?

Отложив письма в сторону, я потерла покрасневшие от непролитых слез глаза и откинулась на подушки, глядя на ровный, украшенный побеленными виньетками потолок.

А самое главное - что мне делать с этим знанием?

Увы, к разгадке личности моего отца я не приблизилась ни на шаг. Он подробно писал про свои моральные терзания, быт и погоду, но ни разу не подписался полностью и не указал каких-либо примет. Вроде «Дорогая, в прошлом году мне отрезали руку, а еще у меня шрам через всю щеку от шального заклинания». Все, что я знала о нем на данный момент - он сильный некромант. Но на улице по такому описанию человека не опознать!

- Мисс Шерман, вы может быть все же спуститесь к ужину? - постучав, поинтересовалась через дверь Беатрикс.

- Пожалуй, спущусь. - решилась я.

Откинула одеяло и встала. Голова закружилась, я плюхнулась обратно, но зато меня озарило! Шерман! У меня же есть семья… пусть она от нас с мамой и отказалась.

План действий постепенно вырисовывался.

Я уже не та запуганная провинциалка, что когда-то постучалась в обшарпанную дверь и сбежала, заслышав угрозу вызвать полицию. Я дочь президента, некромант, и никакая проверка меня не выявит. А если что - я слишком нужна мистеру Хармсу, чтобы он так запросто позволил меня арестовать.

Решено! Как только мы вернёмся в город, я снова наведаюсь на пересечение сорок шестой и сто двадцать седьмой. И в этот раз они не сумеют от меня так просто избавиться! Я обязана узнать, что произошло с моей матушкой двадцать лет назад, отчего она сбежала из столицы. Возможно - только возможно - настоящий отец сможет стать моим союзником в борьбе с нынешним порядком вещей. Сильно разгораться трепыхнувшейся в сердце надежде я не позволила. Мало ли. Как показала практика, люди не любят слушать других, и быстро делают собственные выводы. Кто знает, чем занимался мой отец все эти годы.

И не поддерживает ли он мистера Хармса. Вдруг они с матушкой из-за того и поссорились?

Я оделась потеплее - меня все еще познабливало, сказывалась кровопотеря, но терять сознание я вроде бы не собиралась, а пол не качался под ногами, уже хорошо - и спустилась вниз, крепко держась за перила. В столовой было тихо и благочинно. Стол накрыли в том же деревенском стиле - большой грубоватый горшок на плитке с основным блюдом, которое предлагалось подкладывать себе самостоятельно, простая матовая посуда, кружки с горячим напитком вместо бокалов с вином и граненые толстые стаканы для воды вместо хрупких фужеров. Хлеб в плетеной корзиночке дополнял композицию.

Впрочем нас вряд ли после заставят мыть посуду. За дверью, ведущей на кухню, я слышала голоса служанок. Стоит нам закончить трапезу, они займутся уборкой.

Так, имитация глухой провинции. Помнится, в Сен-Саммерсе у нас с матушкой был почти такой же сервиз. Я вздохнула, прогоняя накатившую ностальгию, и негромко поздоровалась, проходя к столу.

«Девочки» сидели у окна и клевали, не подберу другого слова, скромные горки салата. Очевидно так в их представлении должна питаться настоящая женщина. Я же сглотнула слюну при виде горшка с густым мясным рагу и поспешила сесть, пока ноги держат. Как можно дальше от дев. Так уж получилось, что свободное место нашлось рядом с Алексом, за что на меня тут же метнула ненавидящий взгляд Джеклин.

- Наконец-то ты соизволила присоединиться. - поприветствовала меня ее мать. - Отвратительно выглядишь, хоть бы попросила горничную помочь, если сама не умеешь за собой следить.

- Милая, не начинай. - нежно, но с угрозой в голосе потребовал мистер Хармс. Его супруга чопорно поджала губы и замолчала, сосредоточившись на борьбе с листиками, которые никак не желали накалываться на вилку.

- Мне уже намного лучше, благодарю за заботу! - мило улыбнулась я, решив, что лучшее оружие против этих стерв - вежливость и жизнерадостность. Чем мне лучше, тем им хуже.

19-2

Ужин прошёл в напряжённой тишине.

Девочкам явно хотелось мне многое сказать, но после прямого запрета отца семейства они не решались открыть рот.

Ближе к концу трапезы, когда силившаяся казаться незаметной служанка принесла десерт - политый ванильным соусом пудинг, порезанный на дрожащие порционные куски и обильно усыпанный свежими ягодами - я решилась подать голос.

- Какой план на завтра? - осторожно спросила, поглядывая то на безмятежно попивающего чай президента, то на его помощника. Оба выглядели усталыми, но довольными, словно выполнили важное и опасное задание. В какой-то степени так оно и было. Опасное для психики, так уж точно.

- Особо никакого. - жмурясь от удовольствия, мистер Хармс сделал еще глоток. Содержимое его чашки было чернее ночи - он любил покрепче, с бергамотом и гвоздикой. Небольшой, индивидуальный стеклянный чайничек с заваркой стоял рядом с блюдцем, сохраняя температуру следующей порции. - Отдых, еда, здоровый сон. Алекс, можешь показать Эбигайль окрестности.

- Разумеется. - склонил голову секретарь.

Я опустила глаза к десерту, стараясь не показывать своего раздражения. А то без разрешения меня бы из дома не выпустили?

Кто знает, может и не выпустили бы.

По спине пробежал морозными лапками озноб. Мое положение заметно лучше, чем у тех несчастных в тюрьме для магов, но свобода, как выясняется, понятие относительное. Я начала сомневаться в теоретической возможности побега. Раньше меня грела мысль, что в случае чего я могу запросто пересечь границу и укрыться, скажем, в Синьшане. Там поклоняются обычным магам, которых у них рождается крайне мало, но я вполне могу сойти за простого человека и жить себе, не привлекая особого внимания. А вот сейчас наконец поняла, что никто меня никуда не выпустит. И стоит мне попытаться сбежать, как на всех постах появятся мои снимки, а в контрольных пунктах - моя фамилия с пометкой «задержать». Нечего и говорить о том, что после такой попытки меня запрут в комнате и ни о каких прогулках и поездках речи не пойдет. До тюрьмы, чтобы сдать кровь, и обратно в особняк.

Влезла, как могла, по самую маковку.

Ночью я долго лежала без сна, слушая как за окном завывает поземка. Непривычные звуки мешали, а наступавшая после порывов ветра тишина не на шутку пугала. Легко было представить, что я сижу в том самом колодце, из меня тянут силы вместе со здоровьем, а я ничего, совсем ничего не могу с этим поделать.

Утром меня поджидала обещанная прогулка. Правда, меня никто не предупредил, что осматривать окрестности предстоит утопая по колено в снегу. Алекс предложил было лыжи, но я такие штуковины разве что на картинках видела. В анатомическом атласе, с указанием вариантов переломов. Так что предпочла проваливаться по самое голенище высоких сапог и с трудом выдергивать из сугробов ноги, силясь при этом не потерять обувь.

Поселок мы даже таким неспешным шагом обошли за полчаса. Я посмотрела на сияющие на солнце склоны и тихо попросила:

- Отвези меня в приют. Он же недалеко?

- Тот, что генератор? - уточнил Алекс на всякий случай, хотя и так все было понятно. - Ты уверена?

- Не очень, сказать по правде. - я поежилась, представляя в тех же условиях, что были взрослые маги - детей. - Но я должна это увидеть.

- Зачем ты себя мучаешь? - вздохнул он, тем не менее разворачиваясь и направляясь к конюшне. Передвигаться здесь предпочитали по-старинке, в санях. Колеса обычных авто забуксовали бы сразу. За все время я так ни одного мотора и не услышала. - Не вникай так глубоко во все это, тебе совершенно оно ни к чему. Я стану президентом, а твое дело будет красиво выглядеть на публике.

- А если я не хочу? - тоскливо поинтересовалась я. - Нет, красиво выглядеть я бы не отказалась, но становиться бездумной куклой вроде миссис Хармс, всех радостей у которой побольнее укусить и поязвительнее сострить, как-то грустно. Раз уж меня приняли в ваше тайное общество, нужно вникнуть подробно, знать наверняка что происходит и кому я обязана своим благоденствием.

- Вот этого не надо. - поморщился Алекс. Он деловито отдал распоряжения и конюхи засуетились, готовя нам двухместные легкие сани. С ними и одна лошадь справится, которую очень скоро вывели - кряжистая, мохноногая и непривычно пушистая. - Не пытайся пробудить во мне совесть и сострадание.

- Они давно умерли и реанимации не подлежат? Даже некромантом? - грустно пошутила я, устало облокачиваясь на перекладину символического забора. За ним гуляли еще две рабочих коняги, укрытые попонами по самые уши.

- Нет, я слишком долго старался их упокоить. И тут ты со своими увещеваниями. - раздраженно огрызнулся Алекс.

И упорная надежда где-то глубоко в душе слабо трепыхнулась. Вдруг он еще не до конца очерствел и есть шанс перетянуть его на свою сторону?

19-3

Долго ждать нам не пришлось. Вскоре транспорт был готов, и не слишком довольная необходимостью работать в мороз лошадь нервно всхрапывала в упряжи, выпуская клубы пара из ноздрей. Алекс подсадил меня в сани и забрался следом, не забыв заботливо укутать нам обоим ноги теплым пледом. Сиденье было узкое, уместились мы еле-еле, но приличия волновали меня сейчас меньше всего. Зато от мужчины исходило приятное сухое тепло, что учитывая вновь напавший на меня озноб было совершенно нелишним.

- Здесь недалеко. - предупредил он меня. - могли бы и пешком, но тебе нужно беречь силы.

- Да, упасть в обморок в снег будет не слишком комфортно и приятно. - согласилась я. Помолчала и добавила, понизив голос и наклонившись чуть ближе: - А почему они не пытаются сбежать?

- Кто именно? - так же шепотом уточнил Алекс.

Если бы кто-то смотрел на нас со стороны, точно решил бы, что юная влюбленная парочка милуется. Знали бы они!

- Маги. Дети. Все они. - я кивнула на скрывшийся за поворотом поселок. - Это же сколько народу задействовано! Неужели они все под воздействием нашей крови?

- Обычные люди да. - серьезно кивнул мужчина. - Достаточно один раз сделать инъекцию, и они не смогут ослушаться прямого приказа. Скажешь не рассказывать о том, что здесь происходит - не будут. Скажешь забыть как зовут - забудут. А что касается магов… обученных среди них единицы. Тем более среди сирот - там вообще о владении даром речь не идет. Максимум безобидные фокусы. К тому же генератор высасывает все лишнее. Ну, конечно были случаи побега за эти годы…

Пауза затянулась и я не выдержала. Ткнула его локтем в бок, так что Алекс охнул и согнулся. Удар у меня совершенно не ледийный. Ледьевый. В общем, бью как простолюдинка, зато от души.

- Безуспешно, разумеется. - выдохнув и скривившись, договорил он наконец. - Здесь, в горах, кроме этого поселка и полустанка на железной дороге нет жилья. Лес, холод и вечная мерзлота. Изредка, в особо теплые годы, в июле снег подтаивает, и то не до конца. Почти все что есть - продукты, одежду, напитки - привозят тем самым поездом, которым и мы приехали. Здесь неподалеку, кстати, теплица есть - там свежие овощи-фрукты выращивают. За поселком небольшая ферма, мясо-молоко. Не голодают они, не переживай.

- Я не за это переживаю. - буркнула я, передернувшись от неприятной аналогии. Тюрьма - та же ферма, только вместо мяса-молока на ней получают энергию. И скотину не забивают до тех пор, пока она сама не издохнет.

Брррр.

- Одежды у них подходящей нет. Сострадательных путников мимо не ходит. Все кто обитает в пределах пешей доступности - наши люди, под воздействием некромантской крови, с четким внушением задерживать подозрительных личностей и сдавать властям. - продолжал Алекс. - Так что если кому и удавалось вдруг сбежать, далеко он не уходил.

- Какие вы продуманные. - поморщилась я.

К сожалению, путей обхода системы я пока что не видела. Мистер Хармс в чем-то был прав - до тех пор, пока родители сдают детей, а дети родителей, о радикальных изменениях в обществе можно забыть. И как заставить толпу вдруг если не полюбить, то хотя бы перестать люто ненавидеть магов, я тоже не представляла. Если уж даже хрупкую юную блондинку, жертву маньяка, уничтожившего несколько десятков невинных жертв, осудили и приговорили единодушно, то о каких реформах можно вообще говорить. Глубоко задумавшись, я смотрела на мелькающие мимо деревья. Для вечной мерзлоты они росли довольно густо и пышно. Тоже питаются магическими излучениями? Я бы не удивилась. Говорят, при власти магов ураганы случались куда реже, дожди шли только по расписанию, а летом было теплее и солнечнее.

Впрочем, слышала я это лишь от матушки. Обычные люди о таких мелочах предпочитают не задумываться. Вот то, что жизнь стала куда легче с изобретением энблоков и работающих от них машин, это им понятно и близко. Вряд ли они решатся расстаться с уже сложившимся уровнем комфорта. Нужно придумывать альтернативу технике - или же смягчать условия содержания магов? Например, являться каждые несколько дней на сбор энергии… угу, добровольно. И где они, спрашивается, будут жить? Среди обычных неодаренных? Да их растерзают в первый же день!

20-1

Приют я поначалу приняла за одну из скал или высокий сугроб - так плотно занесло его крышу. Не слишком большое здание с виду, большие окна, никаких решеток - да и зачем? Холода куда надежнее в качестве охраны, чем стальные прутья. Здесь держали юных магов-сирот, обучать которых было некому, так что и вреда они особого никому не могли причинить. Спасти себя, впрочем, тоже.

Мы объехали высокую остроконечную груду снега и оказались перед теплицей.Полностью стеклянное помещение в форме пирамиды прогревалось настолько сильно, что вокруг него на метр все подтаяло и виднелась земля с короткими, ровно подстриженными травинками. Настоящий газон посреди зимы!

Вылезала я из саней со смешанными чувствами. Мне до дрожи было страшно, что сейчас передо мной предстанет та же яма, только уже с несовершеннолетними обитателями. Но нет - заглянув через стекло, я поняла, что дети копают грядки наравне со взрослыми воспитателями. Совсем маленьких здесь не было и быть не могло - дар просыпается около пяти-шести лет, а чаще вовсе к переходному возрасту.

- Вы так неожиданно подъехали! Добро пожаловать, проходите! - на порог выкатилась нас встречать - иного слова не подберу - дама в теле, лет сорока на вид. Добродушное лицо то и дело расплывалось в совершенно искренней улыбке. Она чуть ли не силой затолкала нас в прихожую, выставила для меня пушистые вязаные тапочки и настоятельно предложила переобуться.

- Мы пока ваши сапожки сюда поставим, под сушилку. - заботливо предложила она. - Промокли поди. Сугробы в этом месяце намело рьяно, по колено, не проехать нормально.

Я послушно разулась, поглядывая украдкой по сторонам. Ни цепей, ни золотых кандалов, ни решеток. Ничего, что напоминало бы о заключении.

- Вот, привел невесту посмотреть на ваши владения. - полушутливо сообщил Алекс.

Меня передернуло. Такое чувство, что мы в гости пришли, или в настоящий приют, где воспитанников ждет светлое будущее или хотя бы работа на заводе.

Да, труд от восхода до заката на предприятии мне уже виделся в совершенно другом свете. Все познается в сравнении.

- Она не в курсе. - шепнул мне Алекс, когда гостеприимная заведующая приютом отошла подальше, обсудить что-то с помощницей. - Они все думают, что после совершеннолетия детям дают жилье и работу. Местные воспитатели понятия не имеют, что работают с магами. Точнее, они не помнят. Знают только, что если происходит нечто странное - нужно звать на помощь специалистов из поселка. Тут и свой дежурный есть, сейчас познакомлю, но мало ли, ситуации разные бывают.

- А всплески магии? Неужели ни одного не случалось? - недоуменно пробормотала я, следуя за мужчиной по уютным, выложенным деревянными пластинами коридорам. На полу красовались связанные неумелыми детскими руками коврики, на стенах - рисунки, яркие и жизнерадостные. - И сами дети что, не говорят о том, кто они? Их же уже раскрыли единожды, иначе бы они здесь не оказались. Неужели все молчат?

- Не молчат, конечно. - закатил глаза Алекс. - Но это же дети! Они всегда что-то выдумывают, пусть глупое и опасное. К тому же, на воспитательницах установка - все что касается магии пропускать мимо ушей. Они просто не замечают этих фраз, и все. А потом, как докажешь что ты маг? Из них же все лишнее генератор выкачивает. На фокусы не остается сил!

Нам продемонстрировали уютные спальни на десять человек, с двухъярусными кроватями и занавесками в цветочек, столовую, игровые, библиотеку… Я механически передвигала ноги и старательно смаргивала наворачивающиеся слезы. Приют выглядел так, как мне бы хотелось устроить все остальные подобные учреждения - тепло, по-домашнему, с настоящей заботой о детях. К сожалению, это все - всего лишь прелюдия к пожизненному заключению, которого никому из них не избежать.

Я сжала кулаки так, что ногти до боли впились в ладони.

Мне нужен был этот дополнительный удар, чтобы встряхнуться наконец и начать соображать. Если я ничего не сделаю в ближайшее время, вскоре в тюрьму поступит очередная партия молодых, полных сил магов. Если не ради Саманты, то ради них я должна, просто обязана совершить невозможное.

Алекс обменялся приветствиями с невзрачным темноволосым мужчиной, вытиравшим на ходу руки о грязную тряпку.

- Это наш бессменный техник. - представила его заведующая. - Отлично управляется с любыми механизмами. Вот недавно поливалку в оранжерее починил. Что бы мы без него делали!

Соображали бы лучше, хотелось мне заорать, но я промолчала, вежливо улыбаясь. Делать вид, что все в порядке, несмотря на желание побиться головой о стену, постепенно входило у меня в привычку.

20-2

Обратно в сани я взлетела с такой скоростью, словно за мной гнались. Чуть не забыла сменить тапочки обратно на сапоги.

Кстати, одежда у воспитанников была качественная, прочная, но совершенно не приспособленная к морозам. Если их и выпускали погулять, то явно ненадолго, а после бегом в дом, переодеваться. Тех же сапог не было ни у одного, лишь вязаные носки и тонкие шерстяные чуни, промокающие в момент.

Отлично защитились от побегов, нечего сказать.

- Ну, довольна? - ехидно поинтересовался Алекс, устраиваясь рядом. - Насмотрелась?

- Как ты с этим живешь? - вырвалось у меня.

Первый порыв был ударить его по лицу за черствость и бездушность.

Я его задавила в зародыше. Мне легко говорить - я впервые столкнулась с подобным ужасом неделю назад. А если смотреть на это год, два, десять… наверное, привыкаешь? Черствеешь, отращиваешь ту самую шкурку и начинаешь видеть плюсы в нынешнем положении вещей. В самом деле, все гуманно, магов не убивают, всего лишь держат в заключении, о них заботятся, лечат… пусть и выкачивают саму жизнь, но постепенно же, не сразу.

Растягивая агонию.

Меня передернуло, и я плотнее завернулась плед, хотя мой озноб с царящим вокруг морозом не имел ничего общего.

- С трудом. - неожиданно честно отозвался Алекс. Он отвернулся и внимательно смотрел на мелькающие мимо разлапистые ели, делая вид, что беседует с пустотой. Наверное, ему так легче было признаваться - вроде бы не мне лично, просто выговориться захотелось. - Поначалу было особенно тяжко. Я ж и сам приютский.

Я машинально обернулась, но остроконечный скат заснеженной крыши уже скрылся из виду. Надо же, по высокосветским манерам помощника президента и не скажешь, что он вырос в казенном заведении.

- Рядом с нашим приютом жил щенок. Мы его иногда подкармливали, играли с ним… - Мужчина тяжело сглотнул, но все же продолжил: - В нашем городишке не было таких крепких стен и суровых правил, как в столице. Поселение небольшое, вокруг поля и глухие леса. Спрятаться негде, бежать некуда, если только не хочешь сам стать добычей. Почти как здесь.

Я боялась дышать, чтобы не спугнуть внезапный приступ откровенности.

- А потом щена сбила проезжавшая мимо повозка. Возница даже не заметил, что проехался по бедолаге колесом. Он издох на моих руках… а я призвал его обратно.

Мне хотелось заплакать от сострадания к тому ребенку, потерявшему единственного друга, но я сдерживалась, опасаясь отвлечь Алекса.

- Меня видели. Да и пес стал вести себя по-другому. - негромко, на грани слышимости, рассказывал он. - Не ел, не спал. Сидел под воротами нашего приюта и ждал, пока я выйду снова. Ну, на нас и донесли. Приехал лично мистер Хармс - другой, не президент. Начальник департамента по пресечению магических преступлений. Щена упокоил, а меня забрал. Я уж думал на казнь - но нет. Впрочем, официально меня таки не стало. Новое имя, новая жизнь, новые обязанности. Поначалу я был слишком благодарен за спасение, чтобы вообще о чем-то задумываться - просто слепо следовал указаниям. Учился, присматривался, старался влиться в это новое для меня общество напыщенных снобов.

Алекс невесело хмыкнул и наконец повернулся ко мне.

- Неплохо же получилось? - криво улыбаясь, поинтересовался он. - Так сходу и не скажешь, что я и сам пес помойный.

- Глупости не говори. - поморщилась я и таки сделала то, что собиралась весь его монолог - положила руку в сочувствующем жесте на рукав его дубленки. - Отлично вписался, я вообще сначала подумала что ты любимый племянник или тоже внебрачный сын.

Он накрыл ладонью мои ледяные пальцы и погладил, принимая мою поддержку.

- Так вот. Я крайне признателен мистеру Хармсу - обоим - за то, что они для меня сделали. И продолжают делать. Как еще бы дворовая сирота выбилась в потенциальные президенты? Да никак.

«И предавать своего спасителя не собираюсь», договорила я за него мысленно.

Что ж, теперь мне стали немного понятнее мотивы еще одного участника этого заговора. Преданность и благодарность - не самые худшие человеческие качества. Жаль, что направлены они на совершенно того не заслуживающих людей.

20-3

Мы добрались обратно в посёлок точно к обеду.

Миссис Хармс затеяла было душеспасительную беседу на тему, как должна себя вести приличная девушка - в частности, не кататься в санях с женихом по три часа неизвестно где. Я лишь дернула плечом, предложила попробовать заняться чем-нибудь непотребным на морозе, при свидетеле в виде кучера, и гордо удалилась наверх под тихий смех Алекса и возмущённые вопли оскорбленной в лучших чувствах мачехи. Она ко мне со всей душой, а я, видите ли, в нее плюнула!

Не быть нам лучшими подружками. Какая досада.

Мы застряли в поселке еще на три дня. Недавней метелью замело пути, пришлось расчищать местами вручную. Не будет же президент и его приближенные сидеть в поезде несколько суток! Лучше в домиках, с комфортом.

«Девочки» были заняты целыми днями - прогулки со знакомыми, сплетни о других знакомых, какие-то процедуры со снегом и льдом в основном корпусе. Я не вникала, мне было не до того.

Сказать по правде, в основном я ела и спала. Изредка перечитывала письма, по одному, в надежде отыскать какой-то пропущенный ключ к раскрытию личности моего отца - безуспешно. В этом глухом краю даже библиотеки приличной не нашлось! Несколько книг, лежавших в качестве декорации на полках, годились лишь для досуга Джеклин - нечто розовое и романтическое. Увы, пособий по магии в таких местах не держали, понятное дело.

По вечерам мы с Алексом вопиюще непристойно уединялись на веранде первого этажа. Поначалу миссис Хармс протестовала, но получила очередное внушение от мужа и перестала обращать на нас внимание. Джеклин косилась с ненавистью, но молчала. Кажется, она о чем-то догадывалась, но вслух ничего не произносила.

Как я и подозревала, образование помощника президента включало в себя не только скоропись и три языка, но и множество заклинаний некромантии. Алекс пообещал поделиться со мной частью своих записей - втайне от мистера Хармса. Похоже, тот не одобрял слишком умных жен, мой жених же ничего против не имел. Еще один плюс к его харизме. Насколько проще все было бы, вызывай он у меня хоть малейший отклик! Но нет - у меня получалось воспринимать его лишь как старшего брата. Иногда младшего, которого хотелось пожалеть и погладить по голове. Но никак не будущего мужа!

Еще одна задача - увильнуть от навязанного брака. Сомневаюсь, что и здесь Алекс меня поддержит, так что снова рассчитывать придется на саму себя.

А пока что я с энтузиазмом и рвением осваивала новые пассы и руны. Хитростей, которых мне не могла объяснить матушка по одной простой причине - ее дар был иной направленности - оказалось море.

Я бы, признаться, не отказалась задержаться в этом уютном, несмотря на близость тюрьмы, мирке, подольше. Но увы - таким затишьям в жизни приходит конец куда быстрее, чем хотелось бы. И неприятности вновь закручиваются водоворотом, утягивая за собой на дно безнадежности.

Обратная дорога прошла мирно и как-то подозрительно спокойно. Мы с Джеклин вновь делили купе - на этот раз всю протяженность пути. Она злобно молчала, рассчитывая меня очевидно вывести таким образом из себя. Я же с нескрываемым облегчением отвернулась к окну и погрузилась в транс слежения за мелькающими деревьями, сначала мелкими и заснеженными, но чем ниже мы спускались, тем выше и зеленее становилось вокруг. Вскоре в купе стало настолько тепло, что пришлось переодеваться - за ту неделю что нас не было в столице, лето полностью вступило в свои права. Даже в костюме было уже жарковато, что уж говорить о шубке.

Планам моим не суждено было сбыться. Сначала пришлось разбирать вещи и следить, чтобы мои ценные письма вновь не отправились в кабинет мистеру Хармсу в руках излишне услужливых горничных. Пока все разложили, наступил поздний вечер и являться к малознакомым людям - пусть и родственникам - с визитом было бы невоспитанно.

А ранним утром следующего дня дворецкий подошел ко мне, когда я заканчивала завтрак, и чопорно сообщил, что у меня гостья.

- Но я никого не жду! - растерянно пролепетала я, не понимая, кто мог меня навестить.

- Сказать ей, чтобы уходила? - с нескрываемой надеждой предложил он.

- Нет-нет! - я вскочила с места, едва вспомнив что неплохо бы рот утереть от остатков джема и кофе. - Я уже иду!

Кто бы ни была эта таинственная гостья, если она не побоялась заявиться в дом к президенту, я готова с ней пообщаться. Главное, чтобы это не оказалась одна из подруг миссис Хармс с очередной порцией нравоучений!

21-1

В малой гостиной, которую я по цвету обивки мебели прозвала «зеленой», меня ждала мисс Брук. При моем появлении она с трудом выкарабкалась из кресла и встретила меня теплыми, почти родительскими объятиями. Приветствие застряло у меня в горле вместе с членораздельной речью, я просто крепко стиснула ее плечи в ответ.

- Ты похудела. - попеняла мне она, отпуская после долгой исцеляющей минуты единения. - Слава и богатство тебе впрок не пошли.

- Вы себе и не представляете, до какой степени. - согласилась я, неохотно отстраняясь.

Мне казалось, я неплохо держу себя в руках, но вот - немного заботы, и вся поплыла, готовая разрыдаться и выложить всю подноготную первой встречной. На что угодно спорю, у мисс Брук и без меня хватает проблем, чтобы обременять ее трагедиями вроде «меня заставили надеть розовый ужас». А что посерьезнее я ей рассказать, увы, не могу, хотя была бы не против.

- Ну почему же. - хитро подмигнула мне пожилая дама, уверенно устроилась в кресле и ласково мне улыбнулась. - Очень даже представляю. Поди, заклевали тебя эти гарпии?

Я лишь вздохнула и возвела глаза к потолку. Жаловаться на «девочек» смысла нет - мисс Брук мне ничем не поможет, а сплетничать просто так мне кажется неправильным.

- Значит, я как раз вовремя! - обрадовалась она. - Наши все передают тебе привет и ждут новых статей. Кстати, Глория просила передать, что ты молоток, но Ричард лучше.

Не выдержав, я нервно хохотнула. Спасибо, я в курсе! Не то, чтобы мне позволили выбирать.

- Ясно. - посерьезнев, кивнула мисс Брук. - Можешь ничего не говорить. Знаю я методы старой аристократии, а мистер Хармс им старается во всем подражать. Договорной брак, поди?

О, как удобно оказалось сетовать на жизнь опытной леди! Она понимала все мои личные проблемы с полувздоха. Жаль, намекнуть ей таким же образом на что-то более глобальное не выйдет.

А еще больше жаль, что Ричард оказался далеко не таким же понимающим.

- Нас связывает максимум взаимное уважение. И честно сказать, не уверена что вообще смогу решиться на нечто подобное. - призналась я откровенно. Догадываюсь, что за дверью скорее всего притаилась одна из горничных, а то и сам дворецкий, чтобы пересказать нашу беседу мистеру Хармсу во всех подробностях, но по мне странным ему покажется, если я начну признаваться в бурной любви Алексу, вспыхнувшей с первого же мгновения знакомства. Такое не в моем характере точно. - Однако мой… отец… считает, что так для меня будет лучше.

- Родители всегда думают, что лучше знают как сделать ребенка счастливым. - грустно улыбнулась мисс Брук. - Но к сожалению им это редко удается воплотить, потому что понятия счастья для каждого человека свои. И очень часто они совершенно не совпадают, даже в рамках одной семьи. Что уж говорить, когда жили порознь столько времени…

Мне почему-то показалось, что говорила она не обо мне. Или не только обо мне. Но развивать мысль дама не стала, вместо этого тряхнула кудельками и с нарочитым оживлением продолжила:

- Так ты собираешься писать что-нибудь новое? Та статья про приют вызвала немалый резонанс. Пошли массовые проверки, выявили злоупотребления, нескольких преподавателей уволили за профнепригодность - они и в самом деле поднимали на детей руки, и не только. Так что ждем от тебя новых откровений и расследований!

Я прикусила губу, заранее чувствуя удавку на шее, хотя еще ничего не произнесла вслух. Не уверена, что смогу освещать мелкие проблемы, когда знаю о глобальной. С другой стороны, действовать лучше начинать с малого. Исподволь менять мнение толпы о магах. А как это проще всего сделать, если не через прессу? Прямое упоминание одаренных вряд ли пропустят, но если намеками, исподволь…

Мисс Брук приняла мою задумчивость за сомнения иного сорта.

- Если ты думаешь, что редактор будет против из-за того, что ты уволилась, или поссорилась с Хэмнеттом, не переживай. То, что наш Ричард сошел с ума от ревности, не заставит нас изменить мнение о тебе, дорогая. - сочувственно произнесла она, и меня прорвало.

Закрыв лицо руками, я некрасиво и громко разрыдалась.

Облегчение, сожаление по несбывшемуся, страх не справиться и быть перемолотой в мясорубке власти - все это выплескивалось из меня вместе со слезами, которые я столько времени сдерживала. Мисс Брук пересела на подлокотник моего кресла, погладила меня по голове и предоставила свои колени в качестве «жилетки» для жалоб.

Правда, связного я ничего вымолвить так и не смогла, зато поплакала вдоволь.

21-2

Знакомый цокот каблуков я расслышала издалека даже в разгар самозабвенных всхлипов.

Ну разумеется! Разве могли меня оставить надолго наедине с одной из известнейших светских дам, по совместительству репортером? Не думаю, что вторая ипостась мисс Брук осталась для президента секретом.

- Приходите завтра утром на пересечение сорок шестой и сто двадцать седьмой. - прошептала я, задержав дыхание и поспешно просушивая глаза платком. Не хочу давать повод для радости «девочкам». Видно будет, конечно, что я плакала, красный нос никуда не денешь, но хоть не так очевидно. Хуже если меня застанут в разгар рыданий.

Мысль позвать с собой мисс Брук пришла неожиданно но очень мне понравилась сразу по нескольким причинам. Во-первых, меньше шансов что при посторонних меня опять спустят с лестницы. Во-вторых, мне бы очень хотелось поднять тему магов и их места в обществе, а при поддержке одной из самых влиятельных журналисток - как ни крути, а ее колонку с уважением и вниманием читала даже миссис Хармс - это сделать будет куда проще.

Ну и в-третьих мне самой будет не так страшно снова подниматься по тем ступенькам.

Можно было бы, наверное, назначить встречу и на сегодняшний день, но мало ли - вдруг у занятой дамы свои планы? А так - приличия соблюдены, и больше шансов что она ответит на мою просьбу позитивно.

Мисс Брук пересела в соседнее кресло и величественно кивнула, молча соглашаясь мне помочь. Вовремя. Дверь распахнулась без стука, пропуская сначала первую леди, а после и Джеклин.

- Доброго утра! Как мило, что вы к нам заглянули. - пропела миссис Хармс, устраиваясь напротив и тщательно расправляя юбки. После завтрака она уже успела переодеться и теперь щеголяла в платье с узким верхом и очень широким подолом, из-под которого кокетливо торчало несколько слоев пышной подкладки.

- Я, собственно, уже собиралась уходить. - не менее любезно улыбнулась мисс Брук, так что сразу стало ясно - дамы друг друга не выносят. - Благодарю за гостеприимство.

С этими словами она поднялась, и хозяйке дома ничего не оставалось, как последовать примеру гостьи. Радушную маску миссис Хармс на мгновение искривила гримаса злости, но она быстро и профессионально взяла себя в руки.

- Очень жаль. - тоном, скорее говорившим об обратном, заметила она, лично провожая гостью к выходу.

Даже странно, что нам позволили поговорить наедине. Возможно, соглядатаи донесли, что ничего сверхъестественного не происходит, крамольных бесед не ведётся, обычная бабская истерика, вот мистер Хармс и ослабил контроль? В любом случае, мне это на руку.

Как бы теперь дождаться завтрашнего утра?

Словно отвечая на мои мысли, Кэйтлин еще раз взмахнула рукой, будто отгоняла в проеме двери невидимую муху - это она так прощалась - и повернулась ко мне.

- Норман сказал, что тебя нужно брать с собой на мероприятия. - не скрывая отсутствие радости по этому поводу, сообщила она. - Завтра после обеда прими пристойный вид, поедем в центральную больницу. Давно мы там не были. Нужно осмотреть пару отделений и выдать им чек на дополнительное финансирование.

- Хорошо. - лаконично отозвалась я, радуясь что назначила встречу на утро. Обошлось. Интересно, мне разрешили бы позвонить в редакцию, чтобы отменить договоренность?

Сказать по правде, предложение первой леди вызвало некоторое недоумение. Не вязалась в моем представлении благотворительность с характером миссис Хармс. Хотя, если вспомнить светскую хронику, ее там часто можно было видеть в окружении больных или нуждающихся.

На порядочном расстоянии от них, но все же в одном кадре.

Познакомившись с первой леди поближе, я поняла, что так скорее всего ее визиты и проходят. Соблюдая дистанцию, помахала ручкой, передала чек заведующему - ну и все, до следующего раза. А вот у меня на посещение больницы были совершенно другие планы! Мне нужны знакомства, связи, люди через которых можно распространять нужную информацию. Вот бы найти среди врачей хоть одного сочувствующего магам! Хотя скорее шансов больше наткнуться на подельника и соучастника мистера Хармса.

Мне стоит быть предельно осторожной. Одно неверное слово - и прощай, свобода передвижения.

21-3

К счастью, пока что меня выпускали из особняка без проблем.

Ажиотаж по поводу моей личности за прошедшую неделю уже спал, и журналисты не висели гроздьями на ближайших деревьях в ожидании моего появления. Улица ранним утром была сравнительно пустынна - прогуливающиеся престарелые пары и несколько горничных, спешащих на работу, не в счет.

На всякий случай я решила не спрашивать ни у кого разрешения и не привлекать внимания слуг, а выскользнула через черный ход, переодевшись в свое самое простенькое летнее платье. Мистер Даур снабдил меня нарядами на все случаи жизни, и как мудрый человек позаботился не только о представительной и шикарной стороне вопроса, но и о некоей, скажем так, маскировке. Как чувствовал. Длинная, до середины лодыжки, юбка ластилась к ногам, верх был целомудренно прикрыт почти до горла, зато оставлял обнаженными руки от самых локтей. Я компенсировала это тонкими кружевными перчатками, и не забыла взять сумочку, в которую старательно утрамбовала почти все письма вместе с конвертами. Заодно поинтересуюсь, кто именно отправлял их с этого адреса. Понятно, что моему отцу не сказали куда уехала матушка, так что ему приходилось приносить послания моим родственникам, а те уже переправляли дальше. Значит, они его видели в лицо, и скорее всего смогут назвать фамилию. Ну, или хоть внешность описать.

Предвкушая новую встречу с недружелюбной обитательницей того дома и заранее нервничая, я села в первое попавшееся такси и назвала адрес.

Забавно конечно. Раньше бы я первым делом пошла искать остановку энбуса, чтобы сэкономить, а сейчас мне это и в голову не пришло. Честно сказать, я предпочла бы дойти пешком, учитывая от чего работает мотор что такси, что общественного транспорта, но это займет половину дня, а мне к обеду нужно принять, как выразилась миссис Хармс, пристойный вид. Так что личные пожелания отложим подальше, главное - выполнить все запланированное.

На хищно вытянутую темную машину, припаркованную недалеко от нужного дома, я сначала не обратила внимания. Только когда таксист любезно придержал мне дверцу и я оказалась нос к носу с мистером Хэмнеттом, мне удалось сложить два и два.

Ну, мисс Брук!

Ну, старая сводница!

Журналист совершенно не выглядел удивленным. Наоборот. Он явно знал, кого поджидает.

Давешний случай, когда вместо машины от редакции за мной приехал он же, немедленно всплыл в памяти. Тогда я решила, что случившееся всего лишь совпадение, но теперь стало ясно - вовсе нет. Все было спланировано хитроумной интриганкой. Интересно, зачем мистер Хэмнетт согласился на эту авантюру? Вроде бы успел высказать мне все, что думает, на приеме. Или у него созрели новые оскорбления?

Я подошла ближе, не уверенная, как именно мне нужно реагировать. Идти прямо звонить в дверь, делая вид, что не заметила? Или поздороваться? Но как - по-приятельски, оскорбленно, по-деловому?

- Привет. - решил мои сомнения журналист, делая шаг навстречу. - Я вот тебе кота принес. Он соскучился.

Вытащенный откуда-то из недр пиджака Шейд подслеповато прищурился и возмущенно мяукнул - мол, положи, двуногий, откуда достал.

От неожиданности мы оба не стали сопротивляться, и я безропотно приняла пушистую тушку на руки. Ничего себе он откормился за эти недели! От неожиданности чуть не выпустила фамильяра из рук. Он вцепился в меня когтями, кажется продрал перчатку и закопался куда-то подмышку, позволяя поудобнее перехватить под толстенькую попу одной рукой.

- Спасибо, конечно, но я собиралась сейчас идти… в каком-то смысле в гости. - неуверенно протянула я, косясь в сторону закрытой двери. Показалось или за занавеской мелькнула чья-то тень? Что делать, если мне откажутся открывать - притворятся что никого нету дома, например - я не придумала. Не ломиться же силой! - Не уверена, что с питомцем это делать уместно.

- Это я как-то не учел. - озадаченно почесал затылок мистер Хэмнетт, оглянулся и просиял: - А мы его можем пока что в машине оставить!

Увы, оставаться в одиночестве кот категорически отказался. Вцепился в меня так, что ясно было - без куска мяса не отодрать. Я сдалась и приоткрыла сумочку.

Поговорка о том, что хвостатые это жидкость, получила очередное подтверждение. Шейд понятливо перетек в недра дамского аксессуара, так что только хвост торчал. Ничего, скажу что это модное украшение.

За всей этой суетой первоначальная неловкость между нами исчезла. Не могу сказать, что вернулась былая легкость общения, но и грозовых туч больше не висело. Пожалуй, можно будет после беседы с родственниками затащить журналиста в ближайшее кафе. Нам нужно многое обсудить - и личное в списке далеко не на первом месте.

22-1

Мистер Хэмнетт постучал в заветную дверь вместо меня. Я стискивала ручку потяжелевшей сумочки до белых костяшек и не решалась поднять глаза от земли, про себя считая мгновения тишины. Шесть, семь. Неужели и впрямь не откроют? Но я же видела, в доме точно кто-то есть!

Уже знакомая мне пожилая женщина возникла на пороге неожиданно. Журналист замер с занесенной для повторного стука рукой, но быстро сориентировался.

- Доброе утро! - расцвел он самой своей очаровательной улыбкой, невзначай загораживая меня широким плечом. - Я представляю издательство «Нью-Хоншир Таймс», могу ли задать вам пару вопросов?

- А она здесь зачем? - не слишком любезно буркнула хозяйка дома, кивая в мою сторону. Все же заметила. Узнала или нет?

- Это моя ассистентка. - не запнувшись ни на секунду, отреагировал мистер Хэмнетт. Вот что значит профессионал! Я только и успевала, что обливаться потом от нервного напряжения. Главное - попасть в дом. Не будут же нас выгонять силой! А там, глядишь, удастся разговорить мою родственницу. - Записывает важные моменты, следит за расписанием, напоминает мне о встречах.

- Ну, проходите. - все так же недовольно проворчала женщина, отступая в сторону. Журналист довольно ухмыльнулся, незаметно подмигнул мне и просочился внутрь, куда там коту. Я попыталась повторить его маневр, но чуть не споткнулась от ледяной ненависти, которую совершенно явственно источала старуха. Кот в сумке заворочался, и я спешно перехватила ее подмышку, чтобы он не вылез в самый неподходящий момент.

- В гостиную! - окликнула она мистера Хэмнетта, который застыл в растерянности в узком коридоре. Без подсказки было совершено непонятно, куда идти - наверх, по узкой лестнице, или в одну из закрытых дверей?

К таким интерьерам я не привыкла. В провинции строят все же просторнее - земля не такая дорогая, есть где развернуться. А в столице мне приходилось бывать либо в особняках и усадьбах, старинных и отдельно стоящих на собственной территории, либо вовсе в современнейших зданиях вроде фабрик и офисных небоскребов. Здесь же дома стояли так тесно, что планировка не позволяла даже окна нормальные сделать, разве что с видом на дорогу. Или уже на втором этаже, чтобы заглядывать к соседу в спальню.

Женщина протиснулась мимо нас с журналистом и первой зашла в одну из комнат. Мы последовали за ней, молча переглядываясь. Вопиющая бедность сочилась изо всех щелей рассохшегося паркета, прорех в обоях и потёртой обивке мебели. Неужели моя мать когда-то жила в такой нищете? Не верится. Но что же должно было произойти, чтобы ее семья так скатилась? Арест неведомой Иви? Насколько мне известно, на семью в таком случае никаких санкций или штрафов не налагается.

Еще бы. Стране нужны новые маги. Зачем ущемлять тех, от кого они могут еще наплодиться?

- Садитесь. - женщина вяло взмахнула рукой, указывая на обшарпанные кресла, на которых то тут, то там виднелись прорехи с торчащей набивкой. - Кофе? Чай?

- Чай, если можно. - согласился мистер Хэмнетт, я же поняла, что в рот ничего в этом доме не возьму. Ни жидкого, ни твердого. Прямо мой взгляд хозяйка не встречала, но украдкой поглядывала, остро и яростно, словно ножи метала. Мое убеждение, что она меня очень даже узнала, но отчего-то не подает виду, крепло с каждой минутой.

- О чем беседовать? - уточнил Ричард шепотом, стоило за старухой закрыться двери. - Я забыл у тебя спросить, не до того было.

- Спроси, кто такая Иви. - выдавила я сквозь перехваченное спазмом горло. Нет, не удавка клятвы - мой собственный страх. - И какое отношение она имеет к семье Шерман.

- Так здесь и живет одна из них. - недоумевающе посмотрел на меня журналист. - Мевис Шерман. Твоя бабушка.

Я все же рухнула в одно из древних кресел. До меня как сквозь туман донесся виноватый голос мистера Хэмнетта:

- Прости, я думал ты знаешь, поэтому сюда собралась. Те… мисс Брук не слишком многое мне сообщила, только что тебе нужна поддержка и сопровождение.

Моя бабушка.

Женщина, спустившая меня с лестницы не так давно, в самом деле приходилась мне ближайшей родней. Мысль отказывалась укладываться в голове. Как же так можно? Допустим, она считает матушку отчего-то виноватой в предполагаемой гибели Иви. Но я-то здесь при чем?

Где-то далеко, словно в ином мире, щелкнул замок. Резко запахло дымом, и Шейд с ожесточенным мявом забился в сумке, силясь выбраться.

Горим!

22-2

Кажется, я вскрикнула вслух.

Ричард отреагировал мгновенно. Бросился к двери, дернул за ручку - та не шелохнулась. Он потянул посильнее и отлетел в центр крохотной гостиной, ударившись затылком о диван. Ручка так и осталась зажатой в его кулаке.

- Заперто. - констатировал он очевидное, поднимаясь и потирая ушибленные места по очереди. - Что-то мне это не нравится.

Снаружи донеслось злорадное хихикание, от которого у меня по коже пробежал озноб. Живо вспомнилась усадьба Кроссов и питавшийся гостями лич. Только здесь все сразу началось с пожара. Но почему?

- За что? - крикнула я, что было сил, не слишком надеясь на ответ.

Тем не менее я его получила:

- Отродье убийцы! Сдохни! - прокаркала старуха по ту сторону. Шаги прошаркали к выходу, хлопнула дверь и наступила тишина, прерываемая лишь потрескиванием разгоравшегося где-то неподалеку пламени. Как бы не прямо у гостиной костер разложила!

- Моя матушка в жизни и мухи не убила. - растерянно пробормотала я. Инсинуации сумасшедшей бабки задели меня за живое. Нужно было бы думать о том, как спастись, но на меня напал ступор. - Даже пауков выпускала в огород, вместо того чтобы тапком.

- Пауки полезны. Они как раз мух и едят. - отозвался Ричард. Он в отличие от меня на месте не стоял - отдернул шторы, убедился, что за ними ничего, кроме стены нет, и принялся сдвигать мебель к единственному узкому окошку под потолком. Расположено оно было высоко, так просто не дотянуться. - И если твоя матушка была столь миролюбива, возможно она имела в виду твоего отца? Хотя за мистером Хармсом тоже не замечал страсти к кровопролитию.

Это ты его плохо знаешь, хотелось мне заорать. Он не убивает напрямую, но его бездействие замучивает ежегодно сотни магов! Разумеется, сказать этого вслух я не сумела, зато у меня вырвалось:

- Он мне не отец.

Ричард на мгновение прекратил борьбу с диваном, который никак не желал сдвигаться с места, и уставился на меня.

- Тогда почему ты там живешь?

- У меня есть свои причины. Но могу тебя заверить - не от хорошей жизни. И не от желания оную обрести. - пожала я плечами и закашлялась. Едкий дым уже не только провонял всю гостиную - он просачивался сквозь щели между косяком и дверью, из-под плинтуса и через щели в полу, ясно показывая все недоделки халтурных строителей.

- Так. Пожалуй мы обсудим это более подробно, но позже. - тряхнув головой, Ричард вышел из состояния «репортер в охотничьей стойке» и ухватив меня за руку, подтолкнул к сооруженной им пирамиде. - Давай, я тебя подсажу. Ты худенькая, должна пролезть.

Я вцепилась в его руки, не позволяя поднять себя к спасительному окошку.

- А как же ты?

- Я попытаюсь выбить дверь. - уверенности в голосе журналиста я не услышала.

- Тогда давай попытаемся выбить ее вместе. - твердо заявила я, отходя от него подальше, для надежности. Дым постепенно заполнял комнату, мешая видеть предметы четко. - Может, просто открыть окно для начала?

- Стоит нам его открыть, пламя от тяги разгорится сильнее. - со знанием дела отозвался Ричард. - Потому предлагаю еще раз - давай я тебя быстренько выпихну наружу, а ты позовешь на помощь? Думаю, успеешь.

Я только отмахнулась.

- Начнем с того, что я не пролезу. Вот Шейд может. - кивнула на сумку, в которой притих кот. Я старательно прижимала ее локтем, чтобы он не выбрался - не хватало еще ловить его по всему горящему дому. На крайний случай действительно разобью окно и выпущу хоть его. Живая душа все же, не должен помирать только потому, что его хозяева вляпались в проблемы и не сумели их разгрести. - А во-вторых, я не собираюсь тебя бросать здесь одного!

Ричард поморщился, но спорить не стал. Вместо этого примерился и врезался плечом в дверь. Та и не дрогнула. Вот что-что, а ее и раму строители посадили на совесть. Лучше бы с таким старанием пол клали!

Журналист не сдавался, приподнял увесистый кофейный столик и попробовал использовать его как таран.

Дверь треснула, сквозь щель повалили клубы дыма, повеяло жаром.

- Там полыхает! - прокашляла я, прикрывая лицо подолом юбки. Тут не до приличий, живой бы остаться! - Что делать? Мы не доберемся до выхода!

Обернувшись на окно, я примерилась. Мы с Алексом выучили отличное взрывающее заклинание, но не случится ли катастрофы? Все же огонь вокруг. Как бы не полыхнуть и нам троим за компанию.

- Давай! Быстрее! - пока я разглядывала кладку, выискивая слабое место, Ричард доломал дверь и умудрился каким-то образом притушить пламя до тлеющих углей. - Бежим!

Он схватил меня за руку и мы бросились по узкому закопченному коридору к двери, за которой уже слышались изумленные и встревоженные возгласы. Пожар не мог пройти мимо внимания соседей.

Я переступала ногами, стараясь не отстать, но все мое внимание поглотили сжимающие мое запястье крепкие мужские пальцы.

И мерцающие на самых их кончиках золотистые искры.

22-3

Жар от углей просачивался сквозь тонкую кожаную подошву обуви. По-моему она затлела, но я почти не чувствовала боли, поглощенная шоком.

Ричард - маг?

Неужели он участвует во всем этом? Иначе как дожил до своих лет, общаясь на постоянной основе с ловцами магов, и не попал за решетку? Но на приеме магическая удавка не позволила мне ему ничего рассказать! Значит, все же не в курсе… или же не приносил клятвы?

Мысли мельтешили в моей голове припадочным хороводом. Но остатков моей сообразительности все же хватило, чтобы дернуть журналиста за руку и протянуть ему распахнутую сумочку.

- Погладь кота! - требовательно заявила я.

Ричард замер, не дойдя шага до спасительного выхода, и с изумлением обернулся на меня - не сошла ли я с ума - но потом до него дошло. Бросил взгляд на предательские пальцы, поморщился, и бегло пожмякал Шейда за свисающий хвост. Кот злобно зарычал из убежища, но дело было сделано - остатки магических излишков впитались в фамильяра.

К счастью, на входной двери замок стоял куда более хлипкий.

Что наводило на нехорошие мысли.

Неужели моя бабушка - язык не поворачивается ее так назвать - Мевис Шерман запланировала покушение заранее? Сейчас мне вспомнилось, что и косяк, и сама дверь в гостиную выглядели довольно новыми. Не слишком, но точно новее обстановки. Подозреваю, что предназначалась ловушка вовсе не мне, а моему отцу, тому самому «убийце», вздумай он вновь явиться по знакомому адресу.

Он не пришел, зато пришла я.

И привела ни в чем не повинного Ричарда. Да еще и кота принесла!

Яркий солнечный свет резанул глаза, вызывая слезы. Или это я от радости, что мы уцелели? Прямо перед крыльцом столпились соседи, человек десять, и любопытствующие прохожие. Зрители все прибывали, кто-то успел сбегать в ближайший участок, потому что где-то вдалеке уже завывали сирены пожарной службы.

Меня пошатывало. Если бы не журналист, я наверное осталась бы прямо там, на ступеньках. Он чуть ли не силой отволок меня на крыльцо дома напротив, усадил, завернул в собственный пиджак и прижал к себе, баюкая и чуть раскачиваясь из стороны в сторону. Монотонное движение и впрямь успокаивало, и к приезду полиции и спасателей меня уже попустило.

- Свидетели есть? - сурово вопросил один из мужчин в форме. Толпа как-то резко поредела, а потом и вовсе рассосалась. Застревать в участке на полдня не хотелось никому.

- Мы пострадавшие. - поднял руку Ричард. - Хозяйку дома стоило бы объявить в розыск. Она кажется не слишком адекватной, - ни с того ни с сего заперла нас в комнате и подожгла дверь.

Я припомнила, что очаг пожара и впрямь пришелся на часть коридора сразу у гостиной. Не знаю уж, что она запалила - тряпки, газеты - но взялось оно быстро. Может и полила чем, откуда мне знать, я не специалист.

- Разберемся. - буркнул полицейский, не торопясь отдавать приказ о поиске беглой преступницы. - Вы кто? Назовитесь. Имя, фамилия, адрес регистрации.

Пока мы перечисляли все данные, пожар успели потушить. Ричард сделал за них половину работы, так что на другие дома искры не перекинулись.

- Настоящее чудо. - приговаривали пожарные, после чего задумчиво поглядывали в нашу сторону.

От страха за Хэмнетта меня вновь начало потряхивать. Особенно когда подъехал небольшой энбус с затемненными стеклами и из него вышел мистер Хармс-ловец. Только его здесь и не хватало! Не иначе, кто-то из соседей или спасателей заподозрил, что пламя погасло не само собой, и вызвал охотников на магов. И если я в относительной безопасности - не сомневаюсь, что президент в случае чего меня вытащит из практически любых неприятностей с законом - то Ричарду ни в коем случае нельзя на проверку! Его же первое тестирование выявит! Включится генератор, и все, прощай журналист. Стоило мне представить его в той бездонной ледяной тюрьме, как к горлу подкатила тошнота.

- Давайте внутрь. - не тратя времени на приветствия, кивнул мистер Хармс.

Энбус отличался от стандартных пассажирских моделей. Кабина водителя была отделена от основной части, а сзади, как оказалось, располагался целый домик на колесах. Был там и диван, и кухонный уголок с чайником, и даже откидной столик, как в поезде.

Ричард уверенно уселся, устроив меня у себя под боком. Я не возражала, наоборот, втиснулась в него всем телом, намереваясь защищать - правда не до конца еще представляя, как именно. Что я могу сделать, чтобы ему помочь? Признаться, что сама маг и взять вину на себя? Так генератор сразу выявит мою ложь.

Не обращая ни малейшего внимания на меня, заранее дрожащую от ужаса при мысли о предстоящем допросе, мистер Хармс-ловец обратил взор на Ричарда.

23-1

Начал разговор глава департамента странно.

- Чаю хочешь? - спросил он задержанного.

Полно, задержанный ли? Слишком уж вольно себя вел журналист. Развалился, даже не как в гостях, а словно в ресторане со старым приятелем сидит. Они давно общаются с мистером Хармсом… меня как молнией пронизало внезапным озарением.

Ловец в курсе.

Он знает, что Ричард маг. И молчит.

Мало того, похоже еще и покрывает его оплошности. Вот и сейчас приехал по вызову сам, не доверив рядовым сотрудникам - с чего бы ему срываться на обычный пожар лично?

- Не откажусь. - усмехнулся Хэмнетт. Еще и ногу на ногу закинул, наглец! - Сахару побольше положи. Выложился я что-то. Там похоже селитры налили, насилу потушил.

Мистер Хармс вздохнул и придвинул изящную вазочку с полупрозрачными белесыми кусочками ближе к журналисту. Собственноручно налил темный, исходящий паром взвар в пузатую чашку.

- Таки попыталась ее убить? - тоскливо поинтересовался он, все еще не глядя в мою сторону.

- К сожалению, да. - поморщился Ричард, отпивая сразу чуть ли не половину. - Искать будешь?

- Попытаюсь. - скривился мистер Хармс. - Но не слишком активно. Жаль мне бабку. Да и виноват я перед ней, как ни крути.

Виноват? То есть он знаком с Мевис Шерман? Но откуда бы главе департамента…

Мельчайшие детали головоломки неожиданно развернулись новыми гранями и я увидела всю картинку целиком. Меня оглушило, придавило к земле пониманием, что мой отец, автор тех слезных писем и по совместительству палач Иви - передо мной.

Все же мистер Хармс. Пусть и не тот, что президент, а его двоюродный брат.

Неясности и недоговоренности, обрывки сведений внезапно сложились в единую систему и обрели смысл. Конечно, бабушка его возненавидела - он вынудил бежать мою мать, а после арестовал и отправил в тюрьму - официально так вовсе казнил - тетушку. И титул «отродье убийцы» в таком ракурсе выглядит вполне логично. Скольких магов поймал глава департамента и его подчиненные? Сотни, поди, за эти годы. В глазах матери двух магичек он действительноубийца, причем массовый. Кто знает, может и у самой Мевис имелся дар? Откуда-то его обе дочери же унаследовали.

- Мне очень жаль. - ворвался в мои мечущиеся мысли сочувствующий голос мистера Хармса. - Это весьма неприятно - познакомиться с родней в подобных обстоятельствах.

- Вот уж точно. - выдавила я, глядя ему прямо в глаза.

И он понял.

Сглотнул, отвел взгляд и принялся зачем-то заново наполнять чайник нервными, суетливыми движениями.

Я поднялась, чувствуя, что задыхаюсь.

- Мне пора. Меня ждут. - пробормотала я, не слишком вдумываясь в то, что говорю. Паника захлестывала совершенно иррационально, мешая соображать. Сумка упала на пол с возмущенным мявом, из нее выбрался Шейд, брезгливо стряхивая налипшие на лапы письма, и предательски устремился прямиком к ногам моего биологического отца. Потерся о штанины, как мне показалось, демонстративно, и включил урчательный моторчик.

- Ого. - уважительно протянул мистер Хармс, поднимая фамильяра под пузо. Кот свесил лапы, не переставая урчать, и довольно щурился.

Понятно. Он попробовал сегодня магии, и ему хочется еще. А от некроманта ею небось так и фонит.

Не помню, как я выбралась из энбуса. Очнулась уже на улице, чувствуя на себе сочувственные взгляды полицейских. Ну да, раз меня просто так выпустили, значит я обычная горожанка, безо всякого дара. От иронии происходящего тянуло расхохотаться, но я истово кусала губы, понимая, что это все истерика. Стоит мне хихикнуть, и уже не смогу остановиться - буду рыдать до изнеможения.

- Ты сумочку забыла. - Ричард спрыгнул с подножки, протягивая мне забытый аксессуар. - Что в тех бумагах? Найджел знатно побледнел, их увидев. Компромат?

- Своего рода. - лаконично отозвалась я, не собираясь делиться с журналистом подробностями своей генеалогии.

Самой бы сначала разобраться.

23-2

Журналист помолчал, перекатываясь с носка на пятку и обратно. Наверное, ждал откровений или хоть чего-то - мы же вроде собирались поговорить - но у меня пропала охота делиться с ним информацией. Зачем? Раз он дружит с главой департамента, значит и сам в курсе основных фактов. А что не принес клятву… получается, они нашли-таки способ ее обойти.

Молодцы.

Только не уверена, что мне с ними по пути. Я не знаю их целей, не понимаю мотивов, не представляю, как можно жить, день за днем отправляя все больше несчастных на верную медленную и мучительную смерть.

И мне страшно об этом спрашивать.

Страшно, что образ рыцаря без страха и упрека, мужественного охотника за сенсациями, всегда публикующего правду, рассыплется в пыль окончательно.

Потому я нацепила самое невинное выражение лица и поинтересовалась:

- Я же могу идти? Мне нужно прямо сейчас давать показания или еще что-то? А то меня правда ждут. Миссис Хармс собиралась заняться благотворительностью и приобщить меня к прекрасному. Если что, я могу попозже подъехать и все рассказать. Ну, почти все.

- Сидела бы ты дома и не ввязывалась в это все. - неожиданно выдал Ричард.

Вскинув голову, я вгляделась в его лицо.

Он сейчас о помощи больницам и детским домам или же о чем-то более глобальном?

- Я не могу сидеть дома. - тщательно подбирая слова, отозвалась я сразу на высказанный и не высказанный совет. - Мне претит делать вид, что ничего не происходит, когда сотням людей в это время тяжело и плохо. Очень тяжело и очень плохо.

Ричард смотрел на меня молча, странным нечитаемым взглядом. Словно он тоже находился под клятвой, что душила его и не позволяла поговорить со мной откровенно.

Кто знает, возможно так оно и было. Откуда мне знать, какими извилистыми путями вывернулись мистер Хармс-ловец и мистер Хэмнетт, чтобы обменяться информацией.

Только я не стала уточнять и выяснять, а развернулась и ушла. Позорно сбежала. Правда недалеко. Уже через несколько шагов журналист поймал меня за руку и развернул в сторону своей машины.

- Позволь хотя бы подвезти тебя. - мрачно потребовал он. Я устало кивнула. Сил не было даже спорить. Стоило представить, что сейчас придется искать такси или общественный транспорт, и хотелось просто лечь поперек мостовой. - Ты сейчас не в лучшей форме. Мы с тобой все же наглотались дыма и все такое.

- А тебе можно за руль? - вяло уточнила я, безропотно усаживаясь на пассажирское сиденье. Ричард вжикнул ремнем и сам пристегнул меня, наклонившись непозволительно низко, почти прижавшись ко мне телом.

Я замерла вспугнутой зверюшкой.

Слишком неожиданно, слишком интимно.

Он тоже застыл, перегнувшись через пол-авто и едва не касаясь меня. Так близко, и в то же время недосягаемо далеко.

Что же мне теперь делать?

Дать нам обоим ложную надежду на что-то большее? При том, что я не могу доверять ему до конца, и понятия не имею, что сделать, чтобы все исправить? Он тоже не спешит рассказывать мне все подробности, как расспрашивать о чем бы то ни было.

Так что я прикусила губу и промолчала.

Ричард тоже не проронил ни слова. Отстранился, обошел авто и все в той же гнетущей тишине отвез меня к особняку президента.

- Постарайся больше никуда не влипать. - посоветовал он мне на прощание. - А если соберешься, то хотя бы зови меня.

- Угу. - кивнула я, точно зная, что не собираюсь этого делать. До тех пор, пока не выясню истинные мотивы и журналиста, и главы департамента, я к ним близко не подойду.

В особняк я ворвалась, словно за мной гнались. Обе «девочки» уже были практически готовы, и ждали только меня.

Хорошо, что ждали. К моему счастью, ослушаться прямого приказа главы семьи Кэйтлин то ли не смела, то ли не могла физически из-за зависимости от крови, так что она всего лишь уколола меня мимоходом:

- Ты не слишком торопилась!

- Простите, я буду готова через пять минут! - заверила ее я, пробегая мимо. Благодаря предусмотрительности Беатрикс, подготовившей мне всю одежду, и ее же помощи, в срок мы уложились. Лицо протерли от копоти, волосы вычесали и пригладили, невесомое облачко дорогих духов окутало меня, скрывая вонь горелых тряпок и дешевого паркета.

Хотелось бы так же запросто привести в порядок смешанные чувства и спутанные мысли, но увы, это куда сложнее.

23-3

Центральная больница столицы славилась не только современнейшей архитектурой и высочайшим уровнем работавших там специалистов. Это единственный медицинский центр - кроме провинциальных, разумеется - принимавший всех пациентов без разбору. Разумеется, богатым полагались отдельные палаты, неусыпное внимание личных сиделок и прочие бонусы, но и бедных не обижали. Все же трехразовое бесплатное питание вкупе с диагнозом и лечением на дороге не валяются.

Не то лечение, что могли бы предоставить маги-целители, но куда лучше чем лежать и умирать на улице от заражения крови, скажем.

Миссис Хармс, как я и ожидала, дальше приемного покоя для привилегированных не пошла. Попозировала красиво для снимков в газеты - я сжалась, ожидая увидеть Ричарда, но к моему облегчению среди репортеров его не оказалось - передала чек управляющему больницей, замерев вместе с ним на добрых минуты две, дабы фото получилось четким, и собралась уходить.

- Я могу задержаться? - негромко поинтересовалась я. Меня не слишком волновало ее разрешение, но и устраивать сцену со скандалом не хотелось. Нет так нет, в другой раз сама заеду.

Мне было интересно посмотреть своими глазами на устройство больницы изнутри. После небольшого, но оборудованного самыми современнейшими приборами центра в горах хотелось сравнить, к чему из этой роскоши имеют доступ обычные люди.

Не заключенные и не обеспеченные, а тот самый «народ».

- Как хочешь. Добираться потом сама будешь. - дернула точеным плечиком Кэйтлин. - И надеюсь тебе хватит ума взять такси.

- Разумеется. - поджав губы, кивнула я, хотя ответить хотелось многое и не слишком воспитанно.

Чтобы не привлекать внимания прессы, я отошла в сторонку, к управляющему, который все еще сжимал мертвой хваткой заветный чек.

- Простите, можно мне походить по больнице? - уточнила я у него на всякий случай. Вряд ли это запрещено, тем более члену президентской семьи, но нужно же соблюдать приличия. - Возможно, побеседовать с персоналом…

- Разумеется! Только не отвлекайте их сильно. - отмахнулся тот. - И в крыло инфекционки вам лучше не ходить, мало ли, заразитесь чем.

Да, отношение ко мне горожан отличалось радикально. Если перед «девочками» они благоговели, ловя малейший жест и впитывая каждое слово, то меня воспринимали как приживалку, подобранную ими из милости. И соответственно особого обращения не заслуживающую. Ну, чуть больше позволено чем обычной смертной, и все.

Вдали от сверкающих вспышками камер и суеты приемного покоя больница производила впечатление покинутой. Тишина, пустые коридоры, по которым изредка пробегала с озабоченным видом какая-нибудь сиделка или нянечка. Первые получали высшее образование и имели право ассистировать врачам на операциях, вторые же - обслуживающий персонал, статусом чуть выше уборщицы. Дергать ни тех, ни других я не решилась. Заняты, работают, и тут я с дурацкими вопросами, которых еще собственно и не придумала.

Этажей в здании было много, переходы многоярусные, а необходимость искать вместо лифта лестницу еще больше меня запутывала, так что ничего удивительного, что через какое-то время я поняла, что заблудилась.

К счастью, в инфекционку я все же не забрела. Зато уперлась в двери с неразборчивой полустертой надписью. Крыло для бедных? Туда как раз заходила нянечка в характерной темно-серой униформе и косынке на голове, так что я недолго думая увязалась следом.

Я угадала. Красивый фасад закончился, началась суровая правда жизни.

Какие там пустые коридоры? Люди лежали в проходах, на каталках и прямо на полу - хорошо хоть тюфяки подложили. Чем-то мне картина напомнила тюрьму магов. Наверное, безнадежностью и витающей аурой обреченности. По спине побежал холодок.

- Вы кто? - остановил меня окрик, когда я дошла почти до середины коридора. - Сюда посетителям нельзя!

- Я не совсем посетитель. - стараясь улыбаться мило и безобидно, я развернулась к говорившему. Халат врача, ослепительно белый, прямо-таки вызывающе чистый в окружающем хаосе, выделял его сразу же. - Мне управляющий разрешил. Я пришла с мисс Хармс.

- А, это сегодня? - почесал доктор в затылке совершенно простонародным жестом. - Я и забыл. Ну, простых работников туда не зовут, так что невелика потеря. Как зовут? Ты поглазеть или помочь?

- Помочь. - неуверенно выбрала я. Ну не сознаваться же, что поглазеть?

24-1

Мы довольно быстро нашли с мистером Льюисом общий язык. Мужчина оказался энтузиастом своего дела, работал не покладая рук и совершенно не брезговал общением с самыми заросшими и запущенными представителями рода человеческого. Я ходила за ним хвостиком, радуясь про себя, как удачно попала. Мне практически проводили экскурсию, а всей помощи, что от меня требовалась - подать перчатки вовремя или подержать зеркало во время осмотра. С этим бы справилась любая нянечка, но кажется мистеру Льюису нравилось приобщать меня к тонкостям больничного быта.

Чувство было совершенно взаимным. Довольно быстро я перестала сравнивать впечатления от столичного заведения с тем уголком высоких технологий под землей. Тем более что после приемного покоя больных развозили по палатам - пусть шести и восьмиместным, не персональным, но тем не менее коек хватало на всех. Как и чистого белья, и еды, и лекарств.

Но когда мы попали в паллиативное отделение для безнадежных больных, мне снова стало дурно.

Те, за кем не могли присмотреть дома или кто нуждался в особой, постоянной терапии, слегка облегчавшей их состояние, лежали здесь - и судя по всему, поступало их куда больше, чем обычно. Палаты не были рассчитаны на такой наплыв нуждающихся, и вновь в дело пошли коридоры и наскоро застеленные простынями тюфяки. Проводки и трубочки, выползавшие из-под одеял, производили впечатление нажравшихся длинных пиявок.

- Прямо эпидемия. - с тяжелым вздохом пожаловался мне врач, переходя из одной переполненной комнаты в другую. - А самое ужасное - мы понятия не имеем, как это лечить. У всех идентичные симптомы, причем живут они в самых разных уголках страны. Это я уже не говорю о переполненных наших филиалах на периферии! Там то же самое.

- Это заразно? - поежилась я. Не хватало только действительно притащить что-нибудь экзотическое домой. Я-то скорее всего выживу, маги сильнее и выносливее обычных людей, а вот обеим «девочкам», да и слугам, может не поздоровиться. Несмотря на нашу взаимную неприязнь, мне не хотелось бы видеть Кэйтлин, или даже Джеклин, в подобном состоянии.

У них конечно будет своя палата и круглосуточный уход, но если врач говорит что болезнь неизлечима, толку с этого…

- Нет. - уверенно мотнул головой мистер Льюис. - Среди персонала ни одного случая, а как ты сама понимаешь, нас бы первыми скосило, будь это настоящий вирус.

Я как-то сразу позволила называть меня по имени и на «ты», ведь по возрасту специалист вполне годился мне в отцы, а то и в деды.

- Просто ни с того ни с сего начинает сдавать здоровье. - рассказывал мне врач, пока мы переходили из одной палаты в другую. - Садится зрение, на голове появляются проплешины, малейшая простуда валит с ног на месяц. Дальше хуже - отказывают органы, появляется рак и прочие новообразования. Человек просто угасает на глазах, а мы ничего не можем сделать!

Не сдержавшись, мужчина в сердцах саданул кулаком по косяку, так что посыпалась штукатурка. Впрочем, он быстро взял себя в руки - негоже демонстрировать свое отчаяние пациентам, им и без того нелегко.

- Что за странные симптомы? - недоуменно пробормотала я, переходя от одного больного к другому. - И у всех одинаковые…

Внезапно в ушах, как наяву, зазвучал менторский тон доктора Райнера.

« Выпадают волосы, увядает кожа, проявляются разные нехорошие хроники, там и до летального исхода недалеко».

По всему телу забегали мурашки узнавания.

Это оно! Та самая радиальная болезнь, или как там ее обозвал тюремный врач.

- А здесь, в отделении, много приборов работает на энблоках? - уточнила я, поглядывая на проводки, тянущиеся от нескольких пациентов к одному шкафу. Множество лампочек и рычажков на нем наводили на мысль, что он там не для красоты. Только вот не становится ли больным еще хуже в таком соседстве?

- Системы электрокардиограммы, вентиляции легких, а также мелочи вроде настольных ламп и кнопки экстренного вызова сиделки - все питается от основного генератора, в отдельном здании. - отчитался мистер Льюис, недоумевая.

Я выдохнула с облегчением. Хотя бы ухудшающих состояние пациентов факторов поблизости нет. Значит, можно попытаться их подлечить.

- Я конечно не врач. - начала я издалека. - Но вы слышали о таком методе лечения, как переливание крови? Или же инъекции вакцины?

- Думаете, это оно? - не слишком понятно поинтересовался врач, странно на меня поглядывая. То ли с опаской, то ли с надеждой.

- Давайте попробуем. - твердо предложила я, не собираясь развивать мысль. Кто знает, в какой момент решит включиться клятва и придушить меня напрочь?

24-2

Кровь у меня брал лично мистер Льюис. В запертом на ключ кабинете, плотно занавесив шторы и трижды проверив, чтобы никто не караулил под дверью. Этим он окончательно укрепил меня в мысли, что откуда-то ему известно понятие «радиальной болезни» и сопутствующих фактов. Вроде того, что излечивается она кровью некромантов. Нужно отдать должное врачу - он не задал мне ни единого вопроса. Вряд ли его кто-то посвятил в нашу тайну. Скорее, как умный человек, он понимал, что просто так некоторой информацией не делятся. И последствия нашей совместной авантюры могут быть очень печальными как для меня, так и для него.

Я же просто не могла пройти мимо. Мне хватило подземной тюрьмы, из которой меня буквально выволокли за шкирку, где я не могла никому помочь. Сейчас же я могу сделать - не многое, но хоть что-то - и не собиралась стоять в стороне. Повезло, что врач оказался фанатом своего дела и не побежал в полицию с воплем - маг, спасите-помогите, а просто занялся лечением больных, как его братии и положено.

Никаких центрифуг и прочего у него, разумеется, не нашлось. Но обычные переливания крови здесь тоже делали, при травмах и родах, так что пробирки, шприцы и прочее имелись. Я сразу сообщила свой резус, на что мистер Льюис кивнул и сделал пометку в брошюре.

- Буду записывать результаты. - извиняющимся тоном пояснил он. - Все же своего рода эксперимент. Без отчетности никак. Но вашу фамилию упоминать не буду! Обозначу вас, скажем, Э.

- Как вам будет удобно. - пробормотала я, прекрасно осознавая, что вся эта детская конспирация полетит кувырком при первом же допросе. Все он выложит, что знает и не знает, в попытках спастись самому. Такова человеческая природа. Но я была морально готова к проблемам. В конце концов, я дочь президента! Официально, по крайней мере. И если мои подозрения верны, биологическая дочь охотника за магами. Уж если эти двое не смогут меня спасти в случае чего, то туда мне и дорога. А пока буду делать, что могу, в попытках изменить мнение человечества о магах.

Что-то мне подсказывает, что мистер Льюис против нас ничего особенно не имеет.

С другой стороны, это он еще не в курсе, что проблемы у больных начались от слишком активного использования энблоков.

Нет, а откуда еще? Магии больше неоткуда взяться. Редкие оставшиеся на свободе одаренные скрываются, копят ее в себе и не устраивают шоу с фейерверками, способное облучить такое количество народу. А вот энблоки, этот искусственный магический концентрат, они повсюду. И в столице, и в пригороде. Как я успела заметить, бродя по палатам вслед за врачом, пострадали в основном водители, рабочие и техники. Те, кто постоянно находится в контакте с механизмами, работающими от энблоков.

Благоговейно отделив от общей колбы несколько миллилитров моей целебной крови в шприц, мистер Льюис решительно поднялся.

- Пора проверить… - торжественно начал он и оборвал фразу, спохватившись.

Я его понимала и без пафосных речей. Сейчас мы узнаем, сумеем ли помочь тем несчастным, что потеряли всякую надежду на спасение.

Опыт доктор решил поставить на одном из самых тяжелых больных, впавшем недавно в кому и списанном со счетов. Слухи и вопросы будут неизбежны, случись вдруг чудо полного выздоровления, потому и колоть он собирался минимальную дозу. Если пациент вдруг придет в себя, хорошо, нет - что ж, мы сделали что могли.

- Откуда вы узнали про радиальную болезнь? - решилась все же спросить я шепотом, глядя, как целебная жидкость исчезает в вене на костистой руке. В этой палате лежали четверо, все без сознания, и с призрачными шансами на выживание, так что говорить можно было свободно - но мне не по себе было произносить подобные слова в полный голос. Как ни странно, удавка не подавала признаков существования. Похоже, связанные с магией недомогания и их лечение не входили в перечень запретных тем.

- В записях деда видел мельком. - признался мистер Льюис, вместе со мной наблюдая за происходящим чудом. Дыхание сдавшегося было пациента постепенно выровнялось, приходя в норму, на впалых щеках появился призрак румянца. До полного выздоровления еще ой как далеко, но некоторое облегчение состояния больного уже казалось настоящим чудом. - Он тоже был врачом, еще до… всего.

До того, как магов свергли и заточили в бездонную тюрьму без права помилования, перевела я про себя.

24-3

Отныне я наведывалась в клинику почти каждый день. В отделение для тяжелобольных свозили несчастных со всей страны - всех с радиальной болезнью. Казалось мне или нет, что от моего присутствия им становилось легче - не знаю. Сдаваемая мною раз в неделю кровь точно облегчала их состояние, но количества катастрофически не хватало. Разве что поддержать силы и продлить их агонию. Нужно было больше, чаще, но увы - я всего одна, и без того делала что могу, на пределе выносливости. Даже миссис Хармс отмечала неоднократно мои синяки под глазами и вопиющую бледность. Не то, чтобы она тревожилась, скорее опасалась что я буду плохо выглядеть на семейных снимках и опозорю ее тем самым как гостеприимную и радушную мачеху. Но мне было плевать на ее переживания.

Перед моими глазами, практически у меня на руках, умирали люди. И я ровным счетом ничего не могла сделать, чтобы спасти их. Ну, разве что сдать всю имеющуюся кровь и погибнуть во цвете лет во благо науке и человечеству, но к подобной жертве я готова не была. Считайте меня эгоисткой.

Газеты я почти не открывала, поглощенная неравной борьбой с массовым заболеванием, которому бесславно проигрывала. А потому тема, поднятая мистером Хармсом за завтраком, застала меня врасплох.

- С этим нужно что-то делать. - заявил он Алексу, встряхивая увесистую стопку листов «Нью-Хоншир Таймс» и брезгливо откладывая ее подальше, на край стола. - Писаки окончательно сошли с ума. Нагнетают, плетут небылицы про какие-то вирусы и эпидемии. Что за бред? Откуда вообще взялось столько больных разом? Никогда такого не было.

- Кумулятивный эффект? - неуверенно предположил его помощник.

Миссис Хармс и Джеклин то ли делали вид, то ли реально увлеклись выпечкой так, что не замечали беседы мужчин. Или же им просто было неинтересно. Подумаешь, больные, подумаешь, эпидемия. Их же это не касается, а значит неважно.

- Вряд ли. Через столько-то лет! - нахмурился мистер Хармс. - Проверь. Что-то оно очень похоже на диверсию.

- Маловероятно. - дернул ртом Алекс. - Чего они могут добиться? Еще большей ненависти к магам? Запрета на технику? Смешно.

Мне было не слишком смешно. С молчаливого согласия президента утащив с края стола газету, я вчиталась в колонки на первой полосе.

Что само по себе говорило о злободневности и скандальности темы.

Мистер Хэмнетт - кто бы сомневался - раскрывал глаза обывателям на творящийся в столичной больнице хаос. Статья сопровождалась снимками - изможденные больные на койках, в коридоре, на полу. Я побледнела еще сильнее и прикусила губу. Похоже, моя помощь ни к чему не приводит. Нужно куда больше доноров.

- Мы не могли бы им помочь? - поинтересовалась я неуверенно. Сама не знаю, кого я спрашивала - Алекса или мистера Хармса, но ответил мне последний.

- Чем? - фыркнул он. - Кровью? Раскрыть наш секрет ради того, чтобы спасти пару десятков обывателей? Глупости какие.

Я поняла, что они оба уже в курсе утечки магии из энблоков, но не считали это большой проблемой до тех пор, пока в прессе не подняли хай. Да и сейчас их волновали не больные, а шум по этому поводу.

- Надеюсь, тебе хватило ума туда не соваться? - поднял одну бровь Алекс. Я сглотнула и приняла самый честный вид.

- Куда именно? - похлопав для убедительности глазами, протянула я.

- Вот и не надо. - настоятельно порекомендовал он. - Не стоит впутываться в сомнительные дела. А то как бы ты в итоге не осталась виноватой.

Намек был прозрачнее некуда. Несмотря на мою кровь, люди продолжали умирать. Рано или поздно это могло вылиться в большие неприятности лично для меня. Мистер Хармс всегда может сделать вид, что не имеет ко мне никакого отношения - ну, приютил по доброте душевной сиротку. Кто же знал, что она некромант. Казнить ее! И отправит на постоянное жительство к доктору Райнеру в подземелье.

У меня нехорошо засосало под ложечкой.

Может, и правда перестать ездить в больницу, пока не поздно?

Однако сегодняшний сеанс сдачи крови я пропустить никак не могла. Все же нарушать договоренности последнее дело, тем более когда на меня рассчитывают десятки человек, пусть и не зная того.

25-1

Больница буквально трещала по швам.

И без того переполненные палаты с утра до вечера принимали новых пациентов. Доктор Льюис старался сконцентрироваться на только что поступивших, считая, что лучше поставить на ноги тех, кто и так не слишком тяжело болен, чем безуспешно бороться за жизнь умирающих. Я не была полностью согласна с его мнением, но и наблюдать за угасанием несчастных, которым вливания моей крови лишь оттягивали неизбежный конец, оказалось не менее тяжело. Лучше уж и правда спасти тех, кого точно можно спасти, не переполняя при этом больницу. В историях болезни редких счастливчиков, удостоенных выписки, мистер Льюис лично добавлял настоятельное требование сменить работу, а то и место жительства. Мол, воздух в районе проживания не слишком хороший, вот и приболел. Переезжайте, и займитесь чем-нибудь другим.

Желательно, не связанным с техникой.

К счастью, пока что чудом избежавшим гибели пациентам не приходило в голову сравнить врачебные предписания. Но мера эта временная, что мы оба прекрасно понимали. Поток ослабленных излучением энблоков становился все мощнее, уже не только «Нью-Хоншир Таймс», но и другие издания забили тревогу. На улицы то и дело выходили спонтанные демонстрации, размахивавшие на скорую руку намалеванными плакатами «Власти, примите меры» и «Нам нужно лекарство».

Сообщать населению, что лекарство в этом случае одно - отказаться полностью от техники на энблоках и вернуться в развитии лет на пятьдесят назад, никто не спешил.

Сдав очередную порцию крови, я все же решилась и завела тяжелый разговор с мистером Льюисом:

- Боюсь, на следующей неделе я не смогу к вам прийти. Мне кажется, мой отец что-то подозревает. - выдавила я сквозь комок в горле. - И если я продолжу…

- Не нужно. - мотнул головой врач. - Я понимаю. Вы делаете все что можете, и еще немного сверху. Так недолго себя и вовсе загнать. Благодаря вам удалось спасти немало жизней, но к сожалению мы вдвоем мало что можем сделать. Решение должны принять наверху.

Мистер Льюис прямо встретил мой взгляд, и сочувственно похлопал меня по немеющей руке.

- Поезжайте домой, мисс Шерман. - посоветовал он. - Отдохните. Отоспитесь. И не заглядывайте в газеты хотя бы некоторое время. Думаю, скоро нас ждут перемены.

- Надеюсь, что к лучшему. - буркнула я, поднимаясь. - Спасибо вам.

- Что вы, это вам спасибо! - воскликнул он, провожая меня до дверей. - Если бы не вы, мы бы все сдались куда раньше! Вашему мужеству и выдержке позавидует любой!

Только вот я сама себе не завидую.

Ноги отказали в коридоре. Я рухнула на свободное кресло, одно из четырех в ряду, и откинулась на спинку, больно ударившись затылком о неровную стену.

- Тетечка, вам плохо? - пробился сквозь пелену дурманящей слабости детский голосок. - Может позвать кого?

- Нет, все нормально. - едва ворочая языком, выдавила я, с трудом открывая глаза. Девочке передо мной было лет семь-восемь от силы. Тощенькая, в дешевом, не раз перешитом платьице со вставками по боковым швам и на подоле - чтобы дольше носилось. Темные волосы выбились из косичек и лезли в глаза. Я машинально поправила торчащие вихры. - Мне просто нужно немного отдохнуть.

- А меня сегодня вылечили! - сообщило юное создание, бесцеремонно устраиваясь у меня на коленях. Раз тетя все равно сидит, почему бы и не использовать ее как подушку? А то кресла-то жесткие, казенные. - У меня какая-то бяка вылезла под кожей, а дядя доктор сделал туда укол - и все прошло. Нам правда теперь переезжать придется…

Она тоже из пострадавших, поняла я с замирающим сердцем. Руки сами сомкнулись на хрупком тельце, в котором прощупывались все косточки. Понятно, почему она такая худенькая - потеря веса один из первых симптомов.

И я ее сегодня спасла.

В тот момент я поняла, что приду на следующей неделе. И через неделю. До тех пор, пока способна передвигаться, я буду приходить сюда и сдавать сколько сумею, истово надеясь, что мистер Хармс об этом не узнает.

Интересно, станет ли его двоюродный брат меня защищать, зная теперь о своем отцовстве, или сделает вид, что не в курсе? Говорят, ребенка любят, пока любят женщину. Матушки уже нет в живых. Станет ли мой биологический отец обо мне заботиться?

Мысли мои путались, и я сама не заметила, как задремала с пригревшимся ребёнком на руках.

25-2

Разбудила меня яркая вспышка. Я вздрогнула, инстинктивно закрывая рукой лицо малышки на моей груди.

- Прости. Забыл про автоматику. - виновато пробормотал Ричард, отставляя в сторону треногу с камерой. Интересно, что он здесь делает, вяло подумала я. Наверное, очередной обличительный репортаж. С иллюстрациями. Вот еще не хватало попасть на первую полосу! - Вы так трогательно спали… не удержался. Ты как?

Приняв мой вялый кивок за уверение в отличном состоянии, он подошел ближе и бережно принял из моих рук хрупкое тельце.

- Я отнесу ее и вернусь. - пообещал он. - Только что брал интервью у ее матери. И не переживай, я не буду публиковать сей компромат.

Он с усмешкой кивнул на стоящий в отдалении аппарат, развернулся и двинулся по коридору, шагая широко и размашисто.

Отчего-то мне сразу стало ясно - вернётся, и еще как. Прикрыв глаза, я вслушивалась в ставшую привычной суету больницы, размышляя, как именно объяснить Хэмнетту ту переперченую сборную солянку, в которую превратилась моя жизнь. А главное, какая роль в ней отведена ему!

Когда тёплые, такие знакомые пальцы обхватили мои ладони, я открыла было рот, чтобы все рассказать… но вместо этого, неожиданно для самой себя, подалась вперед и поцеловала Ричарда.

Сама.

Первая.

Позорище несусветное, как сказала бы моя мачеха, но в тот момент мне было решительным образом плевать на мнение миссис Хармс.

Я устала соответствовать, делать вид и притворяться. Мне срочно необходимо было почувствовать себя живой, нужной и настоящей, хотя бы на мгновение. Пусть он после отшатнется, назовет меня падшей женщиной и будет презирать - прямо сейчас я дышала им, упивалась тонким, едва уловимым мужским ароматом и неумело пробовала на вкус его губы.

Только Ричард не отшатнулся.

Его не смутило наличие свидетелей - пациенты по-прежнему лежали вповалку на наспех застеленных матрасах прямо в коридоре. Он обхватил ладонями мое лицо, не позволяя увернуться, и ответил так, что у меня закружилась голова, а в животе поселились бабочки. Целый выводок.

- Я же просил тебя сидеть дома и ни во что не ввязываться? - полуутверждающе, полувопросительно выдохнул он, когда мы наконец сумели оторваться друг от друга.

- А я сказала, что так не могу. - упрямо нахмурилась я.

Вот обязательно было портить момент?

- Грядут неспокойные времена. - понизив голос до едва слышного шепота, сообщил он. - Пожалуйста, ради меня, посиди дома хоть недельку! Поверь мне, мир от этого не рухнет.

- А мне так не кажется. - я мотнула головой, высвобождаясь из нежного плена его теплых рук. Не хотелось отстраняться, но когда он поглаживал большими пальцами мои щеки, мне хотелось прикрыть глаза и замурлыкать, а не спорить о принципиальных вещах. - Волнения нарастают, а мое присутствие здесь помогает если не смягчить их, то хотя бы спасти несколько жертв. Разве это плохо?

- А если весь смысл в том, чтобы волнения нарастали как можно быстрее и интенсивнее? - фразу я скорее угадала по губам, чем услышала, но от неожиданной догадки у меня заледенела спина.

- Вы все подстроили! - вытаращила я глаза в ужасе. - Это организовано специально?!

Журналист молниеносно закрыл мне рот проверенным способом - поцелуем - чтобы я не привлекала внимания, а то на мой возмущенный писк начали оборачиваться больные.

Стоило мне отвлечься и обмякнуть, как он поднялся и потянул меня за собой, подхватив камеру с треногой свободной рукой.

- Пойдем. Нужно поговорить. - решительно заявил он.

По мне так давно пора!

В машине было тепло и вкусно пахло выделанной кожей и Ричардом. Я втянула носом воздух, снова и снова, силясь успокоиться. Истерика сейчас ни к чему. О том, что массовое проявление радиальной болезни в самых разных регионах одновременно неспроста, я уже давно задумывалась. Но в наивности своей я полагала, что то бракованная партия энблоков или еще какая досадная случайность, с которой мистер Хармс быстро разберется.

Однако если здесь замешаны второй мистер Хармс-ловец и журналист, дело принимало нехороший оборот. Мне вспомнились скандальные заголовки в прессе, что лишь разжигали недовольство масс. Значит, грядущий бунт готовили специально. Но зачем?

25-3

Ричард хлопнул дверцей, усаживаясь рядом, и в просторном дорогом салоне стало тесновато. Я неловко сложила руки на коленях, неосознанно подражая манерам «девочек».

- Как ты уже поняла, утечка магии из энблоков организована специально. - все еще негромко, словно и в закрытом авто нас могут подслушать, сообщил он. Хотя учитывая скользкую тему, которую мы обсуждали, его осторожность вполне объяснима. - Нам нужен повод вернуть магов в люди, если можно так выразиться. Легализовать их присутствие, чтобы оно не вызывало ярого отторжения.

- А смысл? - передернула я плечами, вспомнив издевательский хохот родной бабки по ту сторону запертой двери. - Людская ненависть слишком сильна. Их разорвут на клочки в первый же день. Как мне ни противно это признавать… сейчас оно гуманнее.

Я хотела сказать «в тюрьме», но перехватившая горло удавка не позволила. Вот как. Значит, магию с магами обсуждать можно. А всю систему, устроенную тайным некромантским сообществом - нет.

- Страсть к жизни в человеческом подсознании сильнее ненависти. - парировал Ричард. - Если представить несколько занятий потенциально опасными для здоровья обычных людей, те сами потребуют устроить на них магов. Не из сострадания, а исключительно из эгоистичного чувства самосохранения. Им даже необязательно знать, что для одаренных эти должности безвредны. Наоборот, пусть считают что те приносят себя в жертву.

Я уставилась прямо перед собой, не видя больничного забора и ухоженного сада за ним, в котором прогуливались пациенты в сопровождении сиделок. Богатые пациенты, разумеется. Тех, из бюджетного крыла, в эту сторону не выпускали.

Как ни странно, подобная извращенная схема могла сработать. Но требовала новых жертв - уже среди людей.

- И вы позволите всем этим несчастным погибнуть? - выдавила я, кивая в сторону не видимого отсюда флигеля.

- Нет конечно. - поморщился Ричард. - Мы же не злодеи. Как только нынешние власти пойдут нам навстречу и примут соответствующий закон, всех больных тут же примутся лечить. Незаметно и постепенно, конечно, но до летальных исходов доводить не будем.

- Они уже были! - сорвавшись, выкрикнула я ему в лицо. - За эти недели умерло двенадцать человек! Что за монстры меня окружают? Ни одного из вас не волнует, что будет с теми кто заболел! Побочный ущерб, случайные жертвы… неважно, да? Цель оправдывает средства?

- Вообще-то да. - жестко отрезал журналист, поиграв желваками на фактурной челюсти. - Ты не представляешь, каково это - жить, постоянно ожидая разоблачения. Вам с мистером Хармсом повезло, вас не ловят как диких зверей. А мы постоянно рискуем жизнью! Это должно прекратиться рано или поздно, и если для этого несколько несчастных должно умереть - что ж, им не повезло. Но сотням магов за эти годы не повезло точно так же!

Я притихла, ошарашенно глядя на Ричарда. Он не в курсе! Точнее, не знает всей истории полностью! Так вот как им удалось обойти клятву - журналист нарыл информацию, которую технично слил ему мистер Хармс-ловец, а тот в свою очередь прикрывал то и дело прокаливающегося огненного мага. К обоюдной выгоде, так сказать. Интересно, этот план с утечкой они придумали вместе или один начал, а другой подхватил? Не хочу знать, не хочу об этом думать. Слишком больно. Наверное, во мне слишком много идеализма, но мне бы хотелось решить вопрос с магами без жертв среди мирного населения.

С другой стороны, в чем-то Ричард прав. За эти годы десятки, если не сотни магов отправились в подземную тюрьму, обреченные на медленное и мучительное угасание. А сколько еще до того были растерзаны обезумевшей от ненависти толпой?

Да и сейчас, стоит одаренным появиться среди обычных людей - не случится ли вновь трагедии?

- Отвези меня домой. Пожалуйста. - тихо попросила я, все еще глядя перед собой.

Я слишком запуталась, чтобы рассуждать здраво. Методы охотника за магами кажутся мне ужасными - но в конечном итоге он действовал в интересах тех, кого все эти годы ловил. Погибших людей было неимоверно жаль - но кто знает, не растерзали ли они меня же, если бы узнали о моих способностях? Человеческая благодарность мимолетна, и очень легко заменяется ненавистью.

Глава 26

В кои-то веки я решила послушаться мудрого совета и засела в особняке. Впрочем, семейство Хармс тоже почуяло надвигающуюся катастрофу и не выезжала ни на приемы, ни по делам благотворительности. Президентская резиденция затихла, предчувствуя грозу.

И та не замедлила грянуть.

Началось все с окраин, отдаленных ферм. Робкие возгласы недовольства от родственников заболевших, забастовки рабочих на фабриках - там сильнее всего ощущалось влияние энбрикетов из-за обилия приборов и аппаратуры. Люди не идиоты и связали одно с другим. Не знаю уж, кто первым пустил слух о том, что работа вблизи энблоков опасна для здоровья из-за неких излучений, но проделано было мастерски. Требования к работодателям, а после и к правительству оформили за считанные дни.

Люди требовали заменить их магами на всех местах, требующих постоянного контакта с опасной техникой. Мол, магов не жалко, они и так должны быть казнены, так пусть хоть пользу приносят. Дошло до того, что присяжные потребовали освободить недавно пойманного одаренного парнишку прямо в зале суда! Он и провинился-то лишь в том, что остановил магией тяжеленный пресс, чуть не задавивший его коллегу-рабочего.

Ни о каком сочувствии и благодарности, к сожалению, не шло и речи, но тот самый спасенный весьма убедительно доказал обвинению, что маг будет на фабрике полезнее, чем в могиле. Суд удовлетворил ходатайство, постановив поселить парня в каморке при производстве. Двойная польза - постоянный сторож и трудящийся без выходных специалист. Но бедолага и тому был рад. Он-то уже с жизнью успел попрощаться!

Прецедент был создан. Однако это не остановило, а лишь подхлестнуло активность населения.

Как Ричард и обещал, очень скоро волнения перешли в целенаправленные митинги. Люди вышли на улицы с наскоро сооружёнными плакатами. В столице их не пустили дальше окраин, зато в провинциях бунтари развернулись вовсю, подогреваемые умелыми подстрекателями. Журналист мотался по периферии, не успевая высылать в газету сенсационные статьи. Мне пришлось вернуться в редакцию, помогать мисс Брук. Некому было писать о светских новостях и выставках, все репортеры рассредоточились по стране, собирая материал.

Честно признаться, сомневаюсь что новинки театра и приемы у знати кого-то вообще интересовали в те смутные времена. Но редактор настоял, что газете нужны не только политика, но и обыденность, так что нам пришлось потрудиться. Мистер Хармс не возражал против моего сочинительства - ему было совершенно не до того. Президенту приходилось отбиваться от нападок не только прессы, но и министров, настоятельно требовавших его отставки.

К моему облегчению, Алекс тоже наведался в больницу, и не раз. Думаю, кроме него там побывало немало некромантов, потому что эпидемия резко сошла на нет.

Меня не слишком удивило то, что помощник президента состоял в сговоре с мистером Хармсом-ловцом и прекрасно знал Ричарда. Можно даже сказать, они тесно приятельствовали. Я всегда подозревала, что совести и сознательности в Алексе куда больше, чем он демонстрирует, и для меня немалым облегчением стала возможность убедиться в моей правоте.

Путь, который эти трое и их подельники выбрали, чтобы освободить себе подобных из заточения, все еще не казался мне идеально правильным, но главное - результат был достигнут. Мир изменился. Люди приняли магов, пусть и как рабочую силу в опасных зонах, пусть все еще обходили тех, что в браслетах, пятой дорогой, пусть плевали им вслед… Обыватели признали, что от одарённых есть польза. Что они нужны точно так же как «нормальные». Что они имеют право на жизнь, в конце концов.

И это не могло не радовать.

В кратчайшие сроки изобрели - что-то мне подсказывает, что просто достали из архивов - специальные браслеты, подавляющие магию. Широкие «украшения» были слишком массивны для простой нейтрализации дара. Внутри располагались миниатюрные аккумуляторы, вытягивавшие из мага энергию. Каждую неделю одаренным предписывалось являться в участки якобы для отчетности и контроля за их поведением - на самом же деле для передачи накопленного заряда в генераторы. Все испорченные энблоки незаметно сменили на исправные, и жизнь потекла своим чередом.

Из тюрьмы в числе первых бывших заключенных, направленных отныне на общественно-полезные работы, выпустили Саманту. Я была там, на подземном перроне, когда ее в числе прочих запускали в вагоны, готовые отвезти освобожденных пленников на свободу. Многие из них не верили в скорое избавление и рыдали, предчувствуя скорую гибель. Мол, на заклание везут. Моя бывшая соседка и подруга была совершенно спокойна, лишь иногда принималась вертеть головой по сторонам. Наверное, чувствовала мой взгляд.

Показаться ей я так и не решилась. Опасалась увидеть ненависть или презрение в ее глазах. Все же не сумела спасти, помочь по-настоящему. Ей сохранили жизнь, но перечеркнули все мечты и стремления. Увы, жить в столице Саманте более не придется - слишком высоки шансы наткнуться на какого-нибудь знакомого. Ведь по официальной версии ее казнили! Так что несчастную направили в провинцию, подальше от знакомых и привычных мест. Я постаралась компенсировать ей причиненные несчастья хотя бы тем, что работать она будет на швейной фабрике. Пусть не столичной, зато со столовой и общежитием. И комнату ей отдельную выделили, подальше от недружелюбно настроенных соседок.

Сначала, правда, взяли, как и с остальных, клятву о неразглашении - неизбежное требование ко всем магам, выпущенным из заточения.

Собственно, принесенных ими клятв целый список, начиная от непричинения вреда обычным людям и заканчивая непреложным хранением секрета производства энблоков. Даже если им вздумается сбежать в соседнее государство, и вдруг, чудом, это удастся - рассказать они ничего несмогут. Или же умрут, пытаясь.

Оставшихся в подземелье несчастных, изможденных до крайней стадии, постепенно реабилитируют. Я взяла процесс под личный контроль. После тоже выпустят, на общих основаниях. К сожалению, не всех удалось спасти - Иви, если конечно то была она, я уже в живых не застала. Доктор Райнер мне сочувствовал, но помочь ничем не мог. По приезду в тюрьму маги теряли все права, и далее обозначались по номерам, а не именам, так что врач понятия не имел, как звали ту пациентку на каталке. Время ее поступления примерно совпадало с арестом моей тети, но с уверенностью утверждать ничего нельзя.

Бабушку мою так и не нашли. Мне кажется, чувствовавший свою вину перед ней мистер Хармс-ловец не слишком и старался. Женщина не производила впечатления особо хитрой, способной обвести вокруг пальца сеть спецслужб. Скорее всего, ей просто позволили скрыться. Я не настаивала - защититься от нее я теперь сумею, а попади она в тюрьму, я еще и виноватой себя буду чувствовать.

Старость нужно уважать, пусть и слегка спятившую от груза потерь.

Кто знает, насколько свихнулась бы я на ее месте. Теперь, после многих вечеров, проведенных за беседами с мистером Хармсом-ловцом - моим настоящим, биологическим отцом, мне стали более понятны ее мотивы, и винить Мэвис так уж сильно я не могла. Сначала ее младшая дочь беременеет вне брака от страшнейшего врага всех магов - начальника отдела по их ловле. Мама знала, кто он на самом деле. Он спас ее от суда, прикрыв перед судом и внушив свидетелям ее срыва, что они ошиблись. Тогда и завязался их роман. Каким-то образом, со временем, она выяснила всю подноготную происходящего, пришла в ужас и сбежала.

Со мной под сердцем.

А пять лет назад сорвалась Иви. Не знаю подробностей, поскольку в те дни Найджел - мистер Хармс настоятельно просил меня называть его или папой, или хоть Найджелом, на второе я согласилась, пока что - был в отъезде, и прикрыть ее, спасти, не сумел.

Безутешная мать, потерявшая вторую дочь, окончательно обезумела, обвинила во всех бедах ловца и задумала месть. Я подвернулась очень кстати. Проклятое семя, уничтожив которое можно причинить немало боли моему отцу. О том, что я и ее внучка тоже, Мэвис отчего-то не подумала.

Шейд прижился в отделе отлова магов и отлично себя чувствовал. Мы изредка общались - и с котом, и с Найджелом. Не сказать чтобы мы тесно сблизились с последним, но понимания и принятия он у меня вызывал куда больше чем его двоюродный брат.

Мистер Хармс-глава государства оставался таковым недолго.

Министры дружно потребовали отстранить от должности человека, допустившего подобный беспредел. Это же неслыханно - маги на свободе! Мало того, охраняются государством как ценный ресурс, и любого причинившего им вред ждет немалый штраф! Вопиюще!

Миссис Хармс втайне рыдала и билась в истерике, принимая на публике вид чопорный и достойный. Ей расставание с президентским особняком и сопутствующим статусом дались нелегко. Джеклин тоже была печальна, но по другой причине. Теперь ей удастся видеться с Алексом лишь на некоторых балах и мероприятиях. А если мистер Хармс, как и планировал, переедет в горы насовсем, так и вовсе почти никогда. Сам бывший президент особого сожаления по поводу утраты титула не испытывал. Как он сам признался, в его душе скорее царило облегчение - хоть кто-то нашел в себе смелость сделать то, что он не осмелился.

С тяжелым сердцем, но затаенной улыбкой, мистер Чемберс был вынужден досрочно баллотироваться на освобожденное место среди прочих кандидатов.

И разумеется выиграл.

У нас с Алексом состоялся долгий разговор сразу после отставки действующего президента.

- Жаль, что ты не хочешь стать первой леди. - шутливо пожурил он меня тогда. - Холостой президент - немалый вызов столичным кумушкам. Они же мне жизни не дадут на приемах! К тому же, ты неплохо научилась вести себя в обществе. Из тебя получилась бы отличная жена!

- Ну почему же сразу жена? - мягко поинтересовалась я. - Разве мистеру президенту не нужен секретарь? Или секретарша? У меня и опыт есть!

Алекс хмыкнул и кивнул. Идея не жениться на мне, но пристроить с пользой мои умения явно пришлась ему по душе. Не так сильно его пугали охотницы за его телом, как он хотел показать. В некотором роде, как любой холостой мужчина, он получал от ситуации удовольствие.

Первые школы юных магов мы замаскировали под приюты строгого режима. Туда свозили ребятишек, имевших неосторожность проявить свой дар на публике.

В ворота этих зданий мог постучаться любой маг и попросить убежища - и его обязаны были принять и защитить. Случаи самосуда, к сожалению, все еще имели место. Однако за высокими стенами приютов одаренные были в безопасности. Опять же, общественности спокойнее, да и дети, которым до совершеннолетия нельзя было носить браслеты из-за опасности неправильного развития, защищены от нападок извне. Не хватало еще вспышки ярости со стороны какого-нибудь оскорбленного подростка-огневика, чтобы потом все газеты пестрели требованиями вновь уничтожать магов. Ну уж нет, такой оплошности я не допущу.

В день, когда открылся первый такой приют, Ричард сделал мне предложение.

Я приняла его, не раздумывая.

Пусть мой жених немного импульсивен и ревнив, но он все же способен переосмыслить свои поступки и даже извиниться. Его тетушка мисс Брук приложила к сему просветлению немало сил и затрещин.

Да-да, бессменный комментатор и остроязыкий обозреватель светской хроники по совместительству приходилась родной сестрой владельцу «Нью-Хоншир Таймс, и тетей моему будущему мужу. Она, кстати, была в полном восторге от того, что мы все же поженились. Оказывается, они с Глорией сорвали немалый куш с тайного тотализатора!

Бенджамин был более чем счастлив наконец-то переехать подальше от удушливой атмосферы президентского особняка. Квартира у Ричарда не слишком просторная, зато близко к издательству, а по выходным мы навещаем его родных в пригороде, и скворец наслаждается полетами на природе. Частная территория, посторонним вход воспрещен, да еще и охраняется реликтовым фамильяром!

Мне приходится совмещать сразу три должности, каждая из которых отнимает у меня силы и время, так что о детях задумываться еще рано. Но надеюсь, когда-нибудь они у нас появятся. Когда маги смогут ходить по улицам, не оглядываясь на каждый шорох и не опасаясь случайного камня в лицо.

Работы впереди много. Очень много. Но я уже вижу свет где-то там, на горизонте, и надеюсь что мы доберемся до него в этом поколении.

Оглавление

1-1

1-2

1-3

2-1

2-2

2-3

3-1

3-2

3-3

4-1

4-2

4-3

5-1

5-2

5-3

6-1

6-2

6-3

7-1

7-2

7-3

8-1

8-2

8-3

9-1

9-2

9-3

10-1

10-2

10-3

11-1

11-2

11-3

12-1

12-2

12-3

13-1

13-2

13-3

14-1

14-2

14-3

15-1

15-2

15-3

16-1

16-2

16-3

17-1

17-2

17-3

18-1

18-2

18-3

19-1

19-2

19-3

20-1

20-2

20-3

21-1

21-2

21-3

22-1

22-2

22-3

23-1

23-2

23-3

24-1

24-2

24-3

25-1

25-2

25-3

Глава 26