Диез попросил меня успокоиться и не связываться с дилером. В наши дни и так полно дерьма, с которым не справиться в одиночку. Я согласился.
Связываться с подобным типом людей вообще было не в моём стиле. Но для меня наступило такое время, когда я готов принять подобное за норму. Мне срочно понадобилось огромное количество денег, а время поджимало.
— Как ты? — спросил Диез.
— Да вроде ничего, не считая того, что проблемы мои никуда не делись.
— Не парься особо. Ввязывать себя в дерьмо тоже не дело.
Диез встал с кровати и начал спешно покидать мой дом.
— Я тебе перезвоню, как только что-то придумаю, — сказал он и вышел за дверь.
В одиночестве мне стало ещё паршивее. Голая, холодная тоска без признаков просветления. За что бы я ни взялся, во всём плох. Даже помочь себе не могу. И всё это на фоне той добродетельной жизни, что я старался всегда вести. Никакой отдачи от этого грёбаного мира.
Я вышел на улицу и затянулся сигаретой. Вечерняя прохлада освежала мозги. По соседству со мной жили алкаши, вечно приходится терпеть от них шум, пьяный визг. Благо хоть в данную минуту царила полная тишина.
Времени мало, а мне нужны деньги. Никаких идей нет. Диез также вряд ли сможет помочь.
— Я убью тебя, животное! — вдруг послышалось из дома по соседству.
— Убери пистолет, убери!
Шум стих также внезапно, как и возник. Но выстрела не последовало, значит, наверняка никто не пострадал. Этот ублюдок действительно смог бы пристрелить кого-то? Сомневаюсь.
А я? Я обычный парень. Я обычный снаружи и обычный внутри. Беспокоюсь о деньгах и налогах, о своём здоровье, желудке и печени. Не преступник, не калека, не марксист и не наркоман. Обычная внешность, обычный рост, обычная одежда, обычный во всём. Моя температура 36.6. Я такой же, как и вы.
Но по ночам на меня накатывает необъяснимый страх за собственную жизнь. Мне даже становится трудно дышать. В таких случаях я закидываюсь успокоительными и погружаюсь в сон. Сейчас как раз собираюсь это провернуть.
Утром, пока я собирался на работу мне поступил звонок. Но это был не Диез, это был мой отец, которого я не видел и не слышал вот как уже десять лет. Он был явно не трезв и крайне печален. Честно говоря, этот звонок застигнул меня врасплох, от неожиданности я даже не понимал, что мне говорить, что мне чувствовать. Он попросил меня приехать прямо сейчас, но пришлось ответить, что смогу заглянуть лишь вечером, закончив работу. После сказанного мною он тут же положил трубку.
Весь день меня тревожило чувство вины. Быть может, стоило бросить всё и поехать? Соображать трудно в последнее время, заботы о деньгах перекрывают собой всё.
Тем не менее, после работы я, как и собирался, поехал к отцу по тому адресу, что он назвал. Дозвониться до него повторно не получалось. В моей голове всё смешалось, подступила тошнота. Когда я вышел из машины, моё тело резко обдало холодом, но я продолжил идти вперёд. Вверх по лестнице и до нужной квартиры.
Дверь оказалась открыта. Уже было поздно.
Отец. Он лежал на полу, без одежды. Чёрные длинные волосы закрывали его лицо. Тело было покрыто множеством старых шрамов, буквально каждый участок сухого тощего тела. Вены были вскрыты, кровь обагрила пол, образовав крупную лужу. Он лежал здесь, бледным и бездыханным.
Я уже было тянул руку к нему, чтобы в последний раз взглянуть на лицо, убрав волосы. Но не решился. Просто стал немедленно уходить. Но шагать тяжело, тошнота стала невыносимой, из глаз побежали горячие слёзы.
Я так ничего и не понял за все эти годы. И до сих пор не понимаю. Что происходит в этом чёртовом мире? Почему мой отец оставил меня, зачем теперь позволил мне найти себя таким? Я и сам, быть может, откинусь, если не найду кучу денег. Во мне просто больше нет грёбаных сил. Лишь опустошение и гнев. И печаль.
Я медленно спускался по лестнице, рыдая от безысходности. А мой отец продолжал лежать там, не оставив после себя ничего. Даже пары слов, ответов. Ничего.
Я и в самом деле остался теперь один. Без собственного предназначения, без близких и без смысла копошиться в системе, пытаясь ужиться и найти место. Если этого не смог мог отец, то чем я лучше?
Дома я выпил несколько чашек кофе и принялся зачитываться очередной книгой. Мне давно хотелось отказаться на время от цифровых технологий, что и так сильно привязали меня к себе, как и каждого из нас впрочем. И что я почувствовал? Мои нравственные терзания успокаивались. Ведь мне нет места в таком мире, что окружает нас сегодня. Нет чувства единения с действительностью.
Мысли об отце ещё долго продолжали терзать меня, пока в моей жизни через пару недель не произошёл серьёзный поворот.
2
Меня уволили с работы. Всё из-за грёбаного сокращения. Вследствие множества нерешённых проблем я решил не унывать и предложить своему существованию альтернативу. Нет толку пытаться бодаться и перебороть лавину.
