сюжет даже для маленького представления. Она пробовала сказать это заказчику, но куратор её резко оборвал. «Если вы не увидели огромный потенциал интересных историй у этого ветерана, то это ваши проблемы. Я не настаиваю, могу послать кого-нибудь более сообразительного».
Пришлось ехать к нему домой, такой значительной в театральном мире фигуре к постороннему, старому лоху. Она прибыла уже с претензиями, почти уверенная, что ничего вразумительного он рассказать не сможет. Пока проезжали на машине во двор через КПП и шлагбаум, пока поднимались на зеркальном лифте, проходили через ряд дверей с магнитными замками, по широким коридорам и холлам, зашли в квартиру, устроились в большом зале… — ничего этого она толком не заметила, пропустила в своих переживаниях.
Смущаться он и не думал, разных интервью в своей жизни дал достаточно, двух парней операторов быстро перестал замечать, а вот с важной особы спесь пришлось немного сбить. Эта полная, решительная женщина с коротким ежиком густых седых волос и круглыми очками на лбу сразу вручила ему красивую, плотную визитку с надписью «Виолетта Арно — драматург». Она с самого начала повела себя так, словно из жалости выбрала его из множества претендентов. ГАЗ понимал, что выбирала не она. Её прикрепили к нему для работы, а она, наверное, хотела протолкнуть кого-то своего.
— Кинопробы будете снимать? — Кивнул он на камеру. — Может я сам смогу сыграть в пьесе?
Арно шутки не приняла. Расположились на стульях посреди комнаты, и она даже головы не подняла не его реплику. Покопалась в телефоне, операторам велела подождать, а автору заявила:
— Так. Я еще раз прочитала ваше предложение. Скажу сразу: Сталина мы трогать вообще не будем… так, — сдвинула очки на нос, — нефтегазовую провинцию пропускаем… ну, пожалуй, начнем с вашего Ямала. Посмотрим, что там у вас за интересные истории приключились. — Оператору, — работаем!
— Историй много, — ГАЗ уже начал потихоньку накаляться, — вам что конкретно интересно? На какую тему мне обратить внимание? С чего начнем?
Она резко сдернула очки, крикнула оператору «Стоп!», с трудом подавляя раздражение, начала втолковывать:
— Что мне там может быть интересно? Одна пьянка, думаю, да наркота… Чем там еще заниматься… Рассказывайте что хотите.
— Любезнейшая, — он глянул на визитку, — Виолетта, если вы заранее знаете, что ничего интересного на Ямале нет, зачем вы вообще ко мне приехали? Ваш куратор по-другому все объяснял в приглашении. Впрочем, неважно, расскажу про наркоту, если вам так захотелось. На севере тогда вообще не знали, что это такое, но мне повезло.
Арнополезла в сумочку за сигаретами, услышала довольно резкое «Здесь не курят!» и сразу захлопнула замочек. Она явно не ожидала такого непочтительного отношения старого пня к богеме. Тем не менее, слегка присмирела, камера заработала, и начался рассказ.
— В начале 70-х у меня образовались временные родственные связи в среде высшего московского общества.
— Что значит временные? — Прервала она.
— Это значит, что я был женат, но недолго. На дочке большого столичного чиновника. Давайте меня не перебивать. Пожалуйста!
Впервые подобие интереса мелькнуло в глазах строгой Виолетты. Дальше ГАЗ рассказывал без остановки.
В советской элите, в частности, у моихродственников, был такой, донельзя успешный дом: отец, дядя моей жены, — дипломат, мать — известная красавица, двое сыновей в умопомрачительных шмотках, с «Мальборо», лаун-теннисом и на папиной «Волге».Лет через десять уже после развода их мать нашла меня и со слезами умоляла спасти мальчиков от зависимости, забрав на любые работы в тундру. До нас наркоманы не доезжали, опыта общения с ними не было, но я хорошо знал историю своего друга Пети Мирошникова — охотника с острова Белый. В западной части острова еще с войны была расположена полярная метеостанция. Петя обосновался в семи километрах от неё, на северном берегу. Больше из разумных существ на острове никого не было.Сестра упросила Петю забрать к себе своего сына в надежде на излечение от зависимости, при этом дала карт-бланш. Умрет — значит судьба такая, но выносить наркомана она больше не в состоянии.
— Извините, но мне надо уточнить, — прервала воспоминания Арно, — сестра чья, вашей жены?
— Нет, конечно. Охотник Петя, его сестра и племянник наркоман вообще никакого отношения к московской элите не имели. Я про них вам рассказываю в связи с наркотиками на севере. Вы же просили?
Она кивнула с некоторой безнадежностью, рассказ на камеру продолжился.
Надо сказать, что охотничье ремесло на дикой, безлюдной природе — занятие не для слабых мышцами и головой. У племянника было сочетание слабости во всем, кроме дикой жажды наркоты, и Петя с ним здорово намучился.В первую же пургу в начале октября племянник сгинул. Быстро наметало огромные сугробы у любой неровности, пускать собак по следу было бесполезно. Когда через три дня стихло
