Ураган, пронёсшийся над маленьким приморским городком, не принёс больших разрушений, как ожидалось. Лишь у нескольких домов были слегка повреждены крыши, да пожарная вышка была изрядно наклонена в одну сторону. Вот только два дома на окраине казалось, приняли весь удар стихии на себя. Они были разрушены до основания.
Жители этих домов, с унылым видом, разбирали обломки своих жилищ, пытаясь отыскать уцелевшие вещи. Один мужчина извлек из-под досок переломанную в нескольких местах гитару, и за ненадобностью отбросил её в сторону. Инструмент, печально охнув, отлетел на край дороги под ноги одинокому прохожему. Тот остановился, поднял покалеченную гитару. Он понял, что она изготовлена хорошим мастером, из дорогих пород дерева. Уж кто-кто, а прохожий: высокий седой старик, знал толк в дереве. Это был столяр известный на всю округу, про таких мастеров говорят: «У него золотые руки». Дерево в его руках просто оживало. Он погладил инструмент по уцелевшему боку, прижал к груди и поспешил к своему дому.
Придя домой, он положил гитару на верстак и потирая подбородок, некоторое время смотрел на пострадавшую. Он не был специалистом по изготовлению и ремонту инструментов, но так просто сдаваться не хотел. Забрав из комода те немногие сбережения, что ему удалось скопить, решительно вышел на улицу. Столяр направился в книжную лавку, найдя книгу известного мастера, специалиста по изготовлению инструментов, отдал за неё последние деньги и радостный вернулся домой.
Он тут же принялся за работу. Трудился до позднего вечера и когда стало темнеть, оставил инструмент, который уже начал оживать, на верстаке и довольный собой отправился спать. Ночью его разбудили странные звуки, доносящиеся из мастерской. Казалось, что кто-то тихонько трогает струны гитары. Удивлённый старик, сунул ноги в калоши и зажёг свечу. Он осторожно открыл дверь в мастерскую. Никого. Тишина. Лишь в лунном свете, на верстаке лежит гитара. Показалось, подумал он, покачав головой и снова вернулся в кровать.
На следующий день столяр, с ещё большим усердием принялся за работу. Забыв про еду и отдых, трудился до самой темноты. Он вкладывал в свой труд всю свою душу, и результаты не заставили себя ждать, гитара возвращалась к жизни. Но и этой ночью его разбудили звуки, доносящиеся из мастерской. Казалось, что кто-то натягивает струны, настраивая гитару. Из-за двери явно доносилось: «Ми, Си, Соль, Ре, Ля, Ми. — Ми, Си, Соль Ре Ля, Ми.» Старик, буквально свалился с кровати и босиком подбежал к двери. Войдя в комнату, он ничего необычного не увидел. Так же на верстаке в свете луны, поблескивая свежим лаком, стояла гитара. И тишина. Удивлённый столяр, пожав плечами, отправился досматривать сны.
На третий день работа была завершена, от гитары нельзя было оторвать глаз, она была великолепна. Старик был счастлив, и с блаженной улыбкой, после напряженного трудового дня, отправился отдыхать в свою комнату. Но снова его разбудили звуки, доносящиеся из мастерской. Столяр был просто ошарашен. Из-за двери, звучала мелодия: «В небе зажглись звёзды большие, Санта Лючия, Санта Лючия». Не зажигая свечи, он распахнул мастерскую. И снова никого, только в уголках помещения таяли звуки последних аккордов, а гитара по-прежнему стояла на верстаке.
— Я сделал своё дело, — сказал он. — Теперь инструменту нужен настоящий музыкант.
В этом же городке жил виртуозный гитарист. Он периодически арендовал помещение местного театра, где устраивал свои выступления. Но дела у него шли не очень хорошо, на концерт к нему не набиралось даже половины зала. И вот однажды, к нему пришёл высокий седой старик и принёс великолепную гитару.
— У меня нет денег, чтобы приобрести такой дорогой инструмент, — грустно улыбнулся музыкант.
— Мне не нужны деньги, — ответил старик. — Мне нужно только, чтобы на каждом твоём выступлении в первом ряду, всегда было одно место для меня.
— Конечно! — обрадовался гитарист, тем более подумал он, что зал всегда наполовину пуст. — Для тебя всегда будет место.
В этот вечер музыкант играл на новом инструменте. При первых же аккордах зал затаил дыхание, всё вокруг наполнилось волшебной музыкой. Зрителям казалось, что какая-то неведомая сила срывает их со своих мест и уносит далеко, в самые счастливые воспоминания, о первой любви, о счастливом детстве. А порой им казалось, что мелодия поднимает их высоко в небо, и кружит среди облаков. Прохожие останавливались у входа в театр, торопливо покупали билеты, и вскоре зал был полон, даже в проходах стояли зрители. Гитарист был счастлив. Ему аплодировали стоя и кричали «Браво! Маэстро! Браво!»
С той поры у музыканта дела пошли в гору. Билеты раскупались задолго до концерта, приезжали зрители из других городов. Он зажил на широкую ногу. Снял себе дорогое жильё, приобрёл шикарную одежду. Среди городской знати у него появились друзья, которые стали приглашать его на званые вечера и эти люди, всегда сидели на его концертах в первом ряду. Вот только одно стало раздражать гитариста: среди знатных господ, своих новых друзей, всегда сидел седой старик в потёртом сюртуке. Новые знакомые частенько выговаривали музыканту своё недовольство таким неприятным соседством. И однажды он решил поговорить со старым мастером.
— Послушай, я не могу больше оставлять для тебя место в первом ряду. Но в конце зала для тебя всегда найдётся свободный стул.
— Спасибо, не нужно, — ответил столяр. — Всё что хотел, я уже услышал, и больше не приду на твои концерты.
Гитарист был рад, что так легко отделался от надоевшего старика.
Столяр вышел из театра, и пошёл по обочине дороги в сторону своего дома. А за его спиной в карете, запряжённой тройкой вороных коней, неслась шумная, пьяная компания. Они орали песни и играли на разных инструментах. Едва не задев старика, карета, подскакивая на ухабах, пронеслась мимо. Кто-то из музыкантов выронил скрипку и она, упав перед стариком, от удара о землю, разломилась пополам. Никто из пьяной компании не заметил потери и даже не обернулся и вскоре они скрылись за поворотом. Столяр, снял с шеи шарф, и бережно уложил в него покалеченный инструмент, подобрал всё до малейшего обломка, потом укутал, как ребёнка, прижал к груди и торопливо зашагал к дому.
А что же наш гитарист? В этот раз на концерте, что-то пошло не так. Нет, он по-прежнему виртуозно перебирал струны, старался так что, взмокла спина. Но отчего-то публика заскучала, люди стали зевать. И, о ужас! Начали выходить из зала до окончания выступления. Красивые звуки не тревожили больше, зрителей. И знатные господа из первого ряда, сделав вид, что знать не знают этого музыканта, надменно отвернувшись, покинули зал. Гитарист был в отчаянии, эта ситуация повторялась изо дня в день. Он не знал, что делать, привыкнув жить на широкую ногу, вдруг ощутил нехватку денег. Музыкант вспоминал прошлые концерты: переполненный зал, зрители аплодируют стоя, кричат: «Браво! Маэстро! Браво!». А в первом ряду, скрестив руки на груди, сидит улыбающийся седой старик.
— Ах вот в чём дело! — обрадовался он. — Всё можно легко исправить.
Несмотря на дождь, который лил весь день, музыкант, накинув плащ, вышел из дома. Он не знал где и как живёт старый мастер, его это никогда не интересовало. Поэтому пришлось потратить немало времени на поиски. Слава богу, редкие прохожие, помогли ему найти жилище столяра. И вот он, постучал в дверь старика. Вода с него текла ручьём, но музыкант с порога торопливо заговорил:
— Уважаемый, приходи на всё мои концерты, для тебя всегда будет самое лучшее место в первом ряду.
— Нет, — грустно улыбнулся мастер. — Раньше ты играл и думал о том, сколько радости приносит твоя музыка людям. А теперь ты играешь и думаешь, сколько денег принесут тебе зрители за выступление. У твоей гитары больше нет души. Сейчас, я всю свою душу вложил в эту маленькую фройляйн.
И он показал изящную скрипку, блестевшую новым лаком.
— Теперь осталось только найти для неё достойного музыканта.
Ни с чем ушёл гитарист, низко опустив голову. А через некоторое время по городу прошёл слух, о бродячем скрипаче, который играл так, что люди бросали свои дела и спешили послушать его игру. Он играл в харчевнях и на постоялых дворах, а зрители заполняли все проходы, собираясь там, и затаив дыхание ловили каждый звук его волшебной скрипки. За свою игру музыкант получал ночлег и пищу, больше ничего. Но тем не менее, он считал себя — самым счастливым человеком.
