Когда растает льдинка [Дарья Федотова] (fb2) читать онлайн

Дарья Федотова Когда растает льдинка

1

Снег облепил мраморный крест, закрыв имя и даты. Я борюсь с ним последние полчаса, но ничего не выходит. Он явно намерен стереть все, что осталось от Алины. Даже имя. Я еще раз провожу варежкой по гладкой поверхности, и даже под толстыми шерстяными нитями пальцы утопают в гравировке. 14 февраля 2016 г.

Закрываю глаза, вдыхая морозный воздух. Не хочу думать об этом дне, и мысли уносят дальше, когда нам было по десять. Вижу комнату Алины, будто сидела там пару часов назад. Мы валяемся на полу, рисуем. Ее длинные, золотые как рожь волосы рассыпаются по ковру. Всегда хотела такие же, но мои каштановые еле касались лопаток. Помню в тот день мы решили нарисовать наши грезы.

— Вика, какая у тебя самая большая мечта? — Алина воодушевленно бегала глазами по потолку.

— Даже не знаю. Мне нравится печь торты с мамой. Может, буду их украшать. А ты? — я стащила желтый карандаш, пока подруга витала в облаках, и принялась быстро раскрашивать рисунок.

— А я буду врачом, который зубы лечит.

— Фу, почему ты хочешь ковыряться у кого-то во рту?

— Глупенькая, я людям буду помогать. Вот заболит у тебя зуб, и что ты без меня делать будешь?

— Ну не знаю, могла бы помогать животным. В рот-то зачем лезть? — я начала быстрее водить карандашом по бумаге, чтобы избавиться от изображения гнилых зубов, которое так и застыло перед глазами.

— Я чувствую, что это мое призвание. А еще папа говорит, что там платят много. Заработаю кучу денег и буду путешествовать.

— Это уже звучит лучше.

— Что ты там рисуешь? Все карандаши забрала! — возмутилась Алина, когда взгляд, наконец, спустился с потолка.

— Это мы с тобой, когда вырастим. Мы будем высокими и красивыми. Вот это ты, — я перевернула лист и показала на нарисованную куклу с зелеными глазами. — А это я.

— Дорисуй мне волосы. Почему они такие короткие?

— Ты, когда вырастешь, захочешь их подстричь!

— Нет, у меня будут длинные волосы, как сейчас.

Я только вздохнула и принялась за прическу, но Алина не отставала.

— И грудь большую хочу.

— Она тебе точно не нужна.

— Это еще почему?

— Будешь ковыряться во рту у какой-нибудь бабки, и своей грудью закроешь ей половину лица.

Алина скривилась и даже собиралась обидеться, но потом представила эту картину и громко рассмеялась. Я подхватила. Так мы и хохотали весь вечер.

Порыв ветра оборвал воспоминания. Из теплой, солнечной комнаты я снова очутилась на холодном кладбище в полном одиночестве. Смотрю на жуткий крест, образ которого приходил ко мне во снах каждую ночь. Сегодня очередная годовщина. Прошло уже семь лет.

Вдруг бросило в дрожь. То ли от воспоминаний, то ли от холода — непонятно. Метель усилилась, и снег снова заслонил собой имя. Я громко вздохнула и натянула повыше синий шарф. Ну и к черту этот снег, я устала с ним бороться. Как бы он ни старался, из моей памяти имя не сотрет.

— Замерзла?

Низкий, хриплый голос над ухом заставил вздрогнуть. Я резко обернулась и уткнулась в коричневую кожаную куртку. Такую знакомую, такую родную.

— Немного, только пальцы на ногах. Какими судьбами?

— Тебя искал. Знал, что тут будешь.

Антон смахнул с темной макушки горстку снега и поравнялся со мной. Высокий, широкоплечий, сильный. Только благодаря ему я выбралась из дурдома, который начался с тех пор, как установили этот крест.

Мы с самого детства жили в одном подъезде, гуляли в общей компании, дразнили друг друга, но после случившегося он будто почувствовал за меня ответственность. Не знаю, как еще объяснить то, что в пятнадцать лет он решил таскаться с неуравновешенной девочкой двумя годами младше его самого. Так мы и стали лучшими друзьями.

— И даже на озеро не заезжал?

— Нет, сегодня тебе одного озера было бы мало. Давно приехала?

— Автобус был в одиннадцать. А сейчас сколько? — я потопталась на месте, пытаясь прикинуть, сколько простояла на морозе.

— Уже час дня. Удивительно, как у тебя еще остальные части тела не отмерзли, — он улыбнулся и щелкнул меня по носу, а я в ответ лишь глубже зарылась в недра шарфа.

— Время здесь летит незаметно. Воспоминания, мысли разные. Сам знаешь.

— Знаю, потому и приехал. Пойдем отсюда.

— Опять ты за свое, — я невольно сделала шаг в сторону. Ненавижу, когда меня отрывают от Алины.

— Да ладно тебе! — Антон приобнял меня на плечи и внимательно посмотрел серо-голубыми глазами, которые всегда напоминали замерзшее озеро. — Ты — хорошая подруга. Тащилась в такую погоду на общественном транспорте за город, чтобы навестить ее. Проторчала на морозе два часа. Вик, ты выполнила долг. Теперь позволь забрать тебя в теплое место и угостить кофе с булочками.

Булочки. От мысли о выпечке живот предательски заскулил.

— Я не заслужила такой обед.

— Вика, — он тяжело вздохнул, развернул к себе и сжал меня в объятиях.

В нос ударил запах одеколона, и я невольно прикрыла глаза. Этот древесный аромат с оттенком цитрусовых всегда ассоциировался у меня с безопасностью и покоем, а они — с Антоном.

— Ненавижу этот день, — проскулила я в его куртку, чувствуя, что воздух заканчивается.

— Знаю, — он крепче прижал меня к себе и покачал из стороны в сторону как дитя.

— Ты меня сейчас задушишь!

— Нет уж, ты слишком изворотливая для этого. Ну что, пойдем? — он выпустил меня из объятий и потащил прочь с кладбища.

Город уже утонул в белой перине, а снег и не думал останавливаться. Мы с Антоном забрались в нашу любимую кофейню голодные и промерзшие. Стойка ломилась такими же озябшими людьми. Повсюду растянулись розовые гирлянды, сердечки и другая романтическая атрибутика. Точно. День всех влюбленных.

— Вон, наш столик освободился. Беги занимать. Что тебе взять?

— На свое усмотрение.

Я протиснулась между парочками, по дороге стянув с себя огромный белый пуховик, и плюхнулась на мягкий стул у стены. Столик удачно располагался возле окна. Мне нравилось любоваться видом отсюда. Длинная улица со всевозможными магазинчиками тянулась в обе стороны от кофейни. Обычно в каждом окне горели гирлянды, но сегодня сердца облепили каждое стекло. Розовые, красные, бордовые, вишневые, даже оранжевые! Люди помешались на этом празднике, от того и так тошно.

В этот день особенно одиноко не только из-за Алины. Мне 20. Единственные отношения продлились всего несколько месяцев. Он меня бросил, а я и рада была. Не до того. Учеба душила, я зашивалась, да и не любила его. Все к лучшему. Но иногда становится тоскливо и хочется человеческого тепла, нежности, чувств…

— Опять заскучала?

— Ой, вечно ты подкрадываешься.

Антон набрал охапку еды и теперь пытался аккуратно разложить ее на столе. Салаты, пита, пирожные и кофе перемешались перед нами. Несколько минут мы молча жевали обед. Еда здесь потрясающая. С наслаждением доедая второй пончик, я оглядела друга. За последние пару лет он подкачался, возмужал. На скулах проступила жесткая щетина, а вот волосы по-прежнему торчали ежиком во все стороны.

— Как Злата? Рутина не душит?

— Да ты знаешь, все ровно, — Антон пожал плечами, собрал мусор со стола, и перед нами осталось два кофейных стаканчика.

— Ровно хорошо или плохо?

— Вик, у меня все отлично. Ты бы лучше о себе подумала. Неужели никто не приударил в универе?

— Медикам не до любви. Единственное, о чем они мечтают — это сон.

— И ты тоже?

— Особенно я. После нескольких бессонных ночей они сдают зачеты, а я — нет, но у меня нет другого выбора, — я прижала к себе стаканчик, в надежде, что его тепло прогонит печаль.

Антон прижал ладонь к щеке, тяжело вздохнул и уставился на меня ледяными глазами.

— Выбор есть всегда.

— Нет.

— Вика!

— Не хочу об этом говорить.

Метель начала затихать, но дело свое сделала. Не дороги, а снежные реки, по которым плыли сугробы вместо машин. Город сдался под натиском стихии и спрятался под снежную шубу. Мысли вернулись к кресту.

— Мы стали реже видеться, — Антон не сводил с меня взгляда. Я чувствовала это левым виском.

— Знаю, — прошептала я, ныряя глазами в стакан. Утонуть бы в нем полностью.

— А знаешь, почему?

— Я дожила до второго курса и…

— Нет.

Короткое, резкое слово рассекло воздух. Я оторвалась от капучино и уставилась на друга.

— Неужели ты думаешь, что у меня действительно есть свободное время, и я прячусь от тебя?

Еще немного, и я бы искренне улыбнулась. Что за глупость?

— Мы все знаем, как усердно ты учишься, — Антон облокотился двумя руками о стол и наклонился вперед, сокращая расстояние вдвое. — Но ты и правда прячешься. У тебя нет друзей, ты мало общаешься с родителями, и даже от меня отстранилась. А все потому, что чувствуешь, какой скучной стала.

— Да как тебе не стыдно?

— Можешь ударить, если я не прав, — он повернулся к окну, подставляя мне щеку.

Соблазн был велик, но я сдержалась. Затворник из меня и правда вышел первоклассный, и Антон это знал. Он медленно повернулся обратно и вскинул брови.

— Об этом я и говорю. Твоя жизнь пустая. Позволь наполнить ее красками.

Я покраснела до кончиков ушей, но выдержала его взгляд.

— И как ты хочешь ее раскрасить?

— В пятницу в клуб «Спички» приезжает крутой диджей. Тебе, как очаровательной девушке, вход бесплатный. Пойдем!

— Ну не знаю…

— Пойдем, пожалуйста.

Антон не сводил с меня глаз. Как такой холодный взгляд мог быть таким обжигающим? Сдавшись под его натиском, я лишь кивнула в знак согласия.

— Отлично. Можем встретиться перед этим, поужинать, — он довольно потер ладони и откинулся на спинку стула.

— Тогда я сопьюсь и до клуба не дойду.

— Я тебя донесу, но только при одном условии.

Я возмущенно уставилась на друга.

— И на каком же?

— Пообещай, что не будешь больше отталкивать меня.

2

Входить или не входить? Я стояла возле ресторана, пока сомнения отщипывали от меня кусочки уверенности. Года два не выбиралась никуда, и первая проблема, с которой я столкнулась — внешний вид. Как можно выглядеть хорошо в минус десять? Выбор пал на бархатный темно-синий топ с длинным рукавом и глубоким вырезом, черные джинсы и полусапожки на широком каблуке. Скромно, зато подчеркивают фигуру.

Вторая проблема — Антон оказался не один. Счастливую парочку в расписном окне я заприметила еще минуту назад. Глупо было думать, что мы пойдем вдвоем. И с чего я вообще так решила…

Входить или не входить? Пока я мялась у входа, Антон уже заметил меня и поспешил к дверям. Нет.

— Вика! — он радостно замахал из коридора, и я вошла. Мне пришлось. — Чего ты там стояла?

— Я же одичала, забыл?

Приветливая девушка быстро расправилась с моей курткой и вручила номерок. Я сразу заметила, что, несмотря на полную посадку, в ресторане в меру тихо: комфортно общаться и не слышно соседние столики. Антон приобнял меня за талию и проводил в зал. Его пальцы коснулись открытой части спины и по коже скользнули мурашки. В ресторане сквозняк?

Мы подошли к столику, и у меня перехватило дыхание. Там был третий человек. Я не заметила его в окне. Рядом сидела Злата и таинственно поглядывала на нас с Антоном. Двойное свидание? Они все подстроили! Вот же ш…

— Я хочу тебя кое с кем познакомить.

— Нет.

— Уже? — усмехнулся парень, который только встал из-за стола. Среднего роста, симпатичный, светловолосый. Кого-то он мне напоминал.

Стоп. А почему все пялятся? Господи, что я ляпнула? Три пары глаз недоуменно уставились на меня, а я хотела поскорее выбежать отсюда и вернуться домой. Щеки сравнялись с цветом бургундского в бокалах, а ладошки вспотели. Надо выкручиваться.

— О, я про сердечки. Они повсюду. В каждом заведении. Постоянно лезут в глаза, уши, брр…

— Согласен, это перебор. Я, кстати, Тимофей. Можно просто Тим.

— Вика.

Я позволила сжать склизкого кальмара, в которого от нервов превратилась моя рука, и присоединилась к остальным. Тим оказался очень милым, сразу предложил вина, посоветовал блюда из меню, словно сам его составлял, и ухаживал на протяжении всего вечера. Тем временем мой глаз все время косился на парочку. Я не видела их несколько месяцев, и сейчас смотреть на них было странно.

— Вика, как в меде? Антон рассказывал, что ты не справляешься, — Злата пододвинула тарелку и облокотилась вперед, чтобы лучше расслышать ответ.

— Надо же, не справляюсь. Так и сказал?

— Нет, я сказал, что тебе тяжело дается учеба — Антон растопырил пальцы в свою защиту. Как будто это могло ему помочь.

— Вряд ли кому-то в меде сладко, — поддержал Тим, за что получил от меня ментальный плюс.

— Я не хочу говорить об учебе. Лучше расскажите про себя. Мы так давно не виделись. Как ваша семейная жизнь?

— Да за год притерлись, — Злата пожала плечами и хитро покосилась на Антона.

— Ого, время как летит.

Девушка напротив, хоть и была худой и высокой, но не отличалась красотой фотомодели. Зато обладала природной харизмой. Ее улыбка внушала доверие и спокойствие, в каждом движении прослеживалась забота, а теплый взгляд располагал к себе. Антону повезло с ней. Я всегда так думала, но с недавних пор она стала меня раздражать.

— Вика?

— Да, — я встрепенулась и не сразу услышала, как Тим окликнул меня. — Прости, задумалась.

— Я тоже часто витаю в облаках, там бывает интереснее.

— Смотри, некоторые расценили бы это, как проблемы с психикой.

— Позвонили бы в дурку, — подхватил он.

— Привязали к стулу.

— И изгоняли бы демонов!

Я рассмеялась. Впервые за несколько лет. Антон заметил это, но учтиво не заострил внимание. Я еще раз внимательно рассмотрела Тимофея. Коренастый, подкачанный, в два раза шире Антона. Весь вечер не сводил с меня темно-зеленых глаз. Смущал.

— А откуда вы знакомы? — перевела я тему.

— Учимся вместе. Без него меня бы давно отчислили, — усмехнулся Тим, делая глоток вина.

— Да, Антон в беде никого не бросит.

— Он много о тебе рассказывал.

— Правда?

— Я поначалу думал, что вы встречаетесь.

— Что? Нет, ни за что! — я залилась румянцем. Как он такое подумал?

— Я рад, что это не так, — он таинственно улыбнулся и отвлекся на разговор ребят.

Я исподлобья глянула на Антона и испугалась. Он прожигал меня глазами. Первый раз вижу его таким. Смесь разочарования и обиды. Неужели, я так плохо лажу с людьми? Будет потом отчитывать меня, что Тима упустила из-за глупых шуток. Я вздохнула и уткнулась в колени.

Вечер пролетел незаметно. Я, наконец, расслабилась в приятной компании, и бутылочка изысканного вина мне в этом помогла. Рука Тима незаметно переместилась на спинку моего кресла. Сначала я напряглась, но, когда поняла, что давить он не станет — немного успокоилась. Час, другой, и вот мы уже переместились в клуб.

Как же я скучала по музыке! Даже не понимала этого, пока биты не начали отзываться у меня в груди. На удивление, танцевала вся наша компания. Парни двигались невероятно. Девушки со всего клуба сворачивали шеи в попытке урвать себе горячего самца. Мы это знали. Они это знали. Все это знали. Но отдать должное, головами парни не вертели.

Один хит сменялся другим. Вино сделало свое дело, полностью завладев моей головой. Руки Тима переместились мне на бедра, и я не стала их сбрасывать. Мне было так хорошо. И потом, слева от нас танцевал Антон, а когда он был рядом — я чувствовала себя под защитой. Но затем идиллия разрушилась.

— Не хочешь уйти отсюда? — прошептал Тим на ухо.

Я замерла. Музыка осталась на задворках сознания. Мы знакомы несколько часов. Он решил, что вот так просто сможет затащить меня в постель? Или для этого нас и познакомили? Такие краски подразумевал Антон?

Видимо, мои мысли забыли о маскировке и отплясывали на лице, играя каждым мускулом, потому что Тим спохватился.

— Ничего неприличного, ты не подумай, — он стал быстро оправдываться. — Тут очень громко, хочу просто прогуляться, чтобы узнать тебя получше.

Легче не стало. Мы все еще были знакомы несколько часов. Я покосилась на Антона за поддержкой, но он даже не смотрел в нашу сторону. С широченной улыбкой, он крутил Злату вокруг себя в сумасшедшем энергичном танце. Зря я так надеялась на его защиту.

Тим выжидающе смотрел на меня. Просто прогуляться. Ночью. В минус десять. Почему бы и нет? Если что, будет предлог побыстрее уехать домой.

Я коротко кивнула и изобразила подобие улыбки, чем неимоверно осчастливила его. Он подскочил ко второй паре, выдернул Антона из буйного танца и попрощался с ребятами.

Людей прибавилось, и, чтобы не потеряться, Тим взял меня за руку и повел через толпу. Руки теплые, хват уверенный, но бережный. Он поглаживал мою руку большим пальцем, пока Антон провожал нас сердитым взглядом.

3

В снежной ночи есть свое очарование. Город словно обнимает уютом. Звездное небо не давит на голову, снег под ногами приятно хрустит, а тишина не тревожит.

Наша получасовая прогулка проходила легко. Я даже удивилась. Мы обсудили первые годы в университете, рассказали несколько веселых историй из жизни, а потом и вовсе посмеялись над летучими мышами. Мои каблуки утопали в сугробах, короткая дубленка грела только тело, так что ноги начинали замерзать. На очередном повороте я поскользнулась, и Тим вовремя подхватил меня за руку.

— Оп, осторожнее, — он притянул меня к себе за талию. — Стоишь?

— Теперь да.

Он так близко. Но почему же эти зеленые глаза отталкивают?

— Замерзла, наверное. Тут недалеко есть закусочная, работает 24 на 7. Можем спрятаться.

— Отличная мысль.

Кафе быстрого питания оказалось светлым и чистым. Совсем не то, что я ожидала найти в два часа ночи. Тим взял нам по гамбургеру, картошку, куриные крылышки и кофе. При виде жирной, вредной пищи во рту образовалась слюна. Алкоголь разыграл аппетит, и сейчас я была готова съесть целый поднос.

Мы забрались в дальний угол и уплетали свои порции, не переставая болтать.

— Розовый.

— Опять не угадал. Синий.

— Черт возьми, — возмутился Тим и потянулся к следующему крылышку. — А мой?

— Ммм, зеленый.

— Да как ты это делаешь? Хорошо. Моя любимая книга?

— Ты не читаешь, — я отряхнула руки и откинулась на спинку дивана. Последняя картофелина явно была лишней.

— Значит, ты думаешь, что я необразованный тюфяк? — он наигранно обиженно поглядел на меня исподлобья, а жирные куриные крылышки только придавали ему большей комичности.

Я от души рассмеялась. Его простота и искренность подкупали.

— Просто признай, что ты не читаешь.

— Блин. Да ты ведьма.

— Неа, у них были зеленые глаза. Прямо как у тебя, — я уже трижды вытерла руки влажными салфетками, но запах гриля все никак не покидал меня.

— Это еще ни о чем не говорит. Они были рыжими, так что с волосами промашка вышла.

— Да нет, вон виднеется рыжий волос.

— Где? — Тим выполз из-за стола и подошел к зеркалу рядом с нашим столиком.

— Да вот же, у виска, — я развернулась на диване и показала пальцем на несуществующий рыжий волос. — Твои силы только начинают проявляться.

— Давай проверим, — Тим сел рядом со мной и стал вертеть пальцем перед моим лицом, изображая колдовство.

Я тут же протянула ему влажную салфетку.

— Ох, точно. Спасибо, — он наспех вытер руки и продолжил. — Заклинаю тебя оставить свой номер телефона.

Он сидел на другом конце крохотного диванчика и впивался в меня змеиными глазами. С ним было весело и так легко. Но каждый раз, когда от меня требовался шаг, страх сковывал легкие, горло и руки. Я чувствовала себя неподвижной глыбой льда, к которой не сможет подобраться ни один человек.

— Обещаю выждать положенные три дня, а уже потом буду донимать тебя.

— Можешь не ждать, — смягчилась я и продиктовала заветные цифры.

Тим тут же позвонил мне. Телефон завибрировал, показал неизвестный номер и выключился.

— Черт, батарейка села.

— Она тебе сегодня не понадобится.

И он оказался прав. Как следует подкрепившись, мы отправились дальше покорять маленький городок. Бродили по улицам, мерзли, находили кофейню или закусочную, грелись, и снова врывались в ночь. Она принадлежала нам, а мы — ей.

Мы смеялись, падали, кружились, убегали и терялись. Еще никогда я не чувствовала себя такой свободной. Это чувство не сравнимо со счастьем, но казалось очень похоже на него. Время летело незаметно. Звезды спрятались в темноте.

Мы нашлись, когда снег заблестел под первыми лучами солнца. Сидели в парке на качелях и держались за руки. Невероятная ночь. Но было одно «но».

Я ничего не чувствовала.

4

С кухни доносился грохот посуды. Судя по звукам, мама решила запечь мамонта, а теперь ей приходится отскребать огромный поднос от жира и масла. На самом деле я знала, что шумит она специально. Слышала, как я пробралась домой сегодня утром. А я — как она заглядывала после этого в комнату проведать меня. Но я притворилась спящей, а как только мама вышла из комнаты, действительно отключилась до вечера.

Зимой темнеет рано. Сквозь щель между плохо задернутыми шторами я видела уходящее солнце. Сколько времени? Я пошарила рукой по полу и нашла сумочку. Как только поставила севший телефон на зарядку, дисплей тут же замигал, перелистывая пропущенные звонки и сообщения.

02:34 Антон: «Как прогулка? Ты дома?»

02:45 Пропущенный вызов от: Антон

02:57 Пропущенный вызов от: Антон

03:02 Антон: «Вика, надеюсь, ты спишь. Перезвони утром. Спокойной ночи»

08:31 Антон: «Доброе утро, соня. Как свидание?»

09:42 Антон: «Я начинаю переживать. Позвони мне»

10:17 Пропущенный вызов от: Антон

10:48 Пропущенный вызов от: Антон

11:15 Пропущенный вызов от: Антон

12:28 Антон: «Твою мать, Вика! Где тебя носит? Тим тоже не отвечает»

13:01 Пропущенный вызов от: Антон

13:42 Пропущенный вызов от: Антон

14:20 Антон: «Позвонил Тиму, он сказал про телефон. Перезвони мне, как прочитаешь»

16:15 Тим: «Доброе утро, которое уже вечер. Не могу из кровати выползти. Ты тоже? Кстати, там Тоха весь извелся, набери ему»

— Господи…

С каждой новой строкой уведомлений глаза все больше лезли на лоб, и в этот момент телефон завибрировал.

— Антон, я только проснулась. На холоде сел телефон, а зарядка осталась дома… — я быстро лепетала, будто перед старшим братом отчитывалась.

— Ты сдурела?! — он сходу заорал в трубку, не дав мне шанса на рассказ. — Я весь день тебе названиваю! Я думал, тебя похитили. Или убили.

— Я же была с Тимом.

— И что?

— Как это «что»? — я вылезла из кровати и задела кружку на полу. Некогда горячий шоколад растекся по полу жирным коричневым пятном. — Черт! О чем я… А, ты не доверяешь ему?

Вернула кружку на место, а с пятном буду бороться позже.

— Дело не в этом. Так, выходи.

— В смысле?

— Я у твоего подъезда. Спускайся.

Бросил трубку. Я глянула вниз, где и правда стояла черная «Тойота». Что с ним творится? Помню всего пару раз, когда он повышал на меня голос. И то, первый, когда меня чуть машина не сбила, а второй — когда руку сломала. Но сейчас то что?

Я натянула джинсы и толстовку, прошмыгнула в ванную. Из зеркала на меня смотрела уставшая голубоглазая девушка с размазанной косметикой по всему лицу. Ужас. Минут пять я приводила себя в порядок. Отмыла последствия ночных прогулок, а волосы убрала в высокий пучок. Так лучше.

— Мам, я на пять минут спущусь к Антону, — крикнула я, натягивая пуховик.

— Вика, ты же только утром от него вернулась. А покушать? — мама молниеносно вылетела в коридор и оглядела меня с головы до ног.

— А гуляла я не с ним.

Глаза у мамы загорелись ярче переливающихся на солнце бриллиантов. Пока она переводила дух, я выскочила в подъезд.

— Антону привет! И я жду подробностей, — вдогонку крикнула она, на что я лишь покачала головой.

Двигатель работал, а фары светили прямо на меня. Щурясь от яркого света, я подобралась к машине и заметила на капоте снежную шапку. Как долго он тут стоял?

Я забралась в машину, где салон пропитался напряженной атмосферой. Гнев Антона в одночасье стал осязаемым.

— Знаю, что ты злишься, но у меня выключился телефон. Такое бывает.

— И как прошла ночь? — с холодным спокойствием спросил он. Это совершенно было не похоже на те крики, что вырывались из трубки пятнадцать минут назад.

— Отлично. Хорошо, что ты вытащил меня.

— Где ты была?

— С Тимом, ты же видел.

— Вика, где конкретно ты была? — он разнервничался.

— Вообще, я не понимаю, к чему этот допрос. Ты не мой отец, а мне не 14.

— Я же сказал, что беспокоился за тебя.

— Это не дает тебе право так говорить со мной. Позвонил, наорал…

— Ты спала с ним?

Его слова жаром огрели по щекам, которые тут же покрылись багровым румянцем. Дыхание перехватило, а пара морозных глаз прожигала меня.

— Думаешь, я в кровать к нему прыгнула?

— Ты сутки не выходила на связь. Что мне еще было думать?

— Это ты сдурел, а не я, — от горькой обиды я изо всех сил стукнула его по плечу, но из-за толстой куртки он вряд ли почувствовал удар. — Ты сам сказал, что у меня никого нет. Я совсем одна, все время! У тебя есть Злата. Наигрался со мной в дочки-матери и пошел к своей девушке.

Антон тут же изменился в лице. Морщинка на переносице исчезла, а глаза округлились.

— Это не так, Вика.

— Впервые после… всего я почувствовала себя легко. Меня никто не контролировал, не ходил по пятам на кладбище, а просто был рядом.

— А меня не было рядом?

— Я не это хотела сказать.

— А что тогда? — он развернулся и не сводил с меня глаз. — Ты не выходила из квартиры месяцами. Я делал с тобой уроки, чтобы из школы не выперли. Я помогал тебе поступить на твой ненавистный факультет. И выполнял любую, абсолютно любую твою просьбу. Где бы ты сейчас была без этого контроля? А?

— И я благодарна тебе за это! — я не собиралась уступать и также уставилась на него. — Ты самый близкий и родной мне человек, не считая родителей. Но мне не нужна такая чрезмерная опека.

Он несколько секунд молчал, я тоже не нарушала тишину. А потом случилось странное. Он нежно коснулся моей щеки и провел пальцами по коже. Что он делает? Затем приподнял лицо за подбородок и замер. Все. Приковал к морозным глазам — не вырваться.

— Хочешь сказать, и я тебе не нужен?

Сердце защемило от его слов. Как это не нужен? Нужен больше, чем кто-либо во всем мире. От одной мысли об этом внутри все затрепетало. Я испугалась новому чувству. Не может быть.

— Не говори глупостей, — я вырвала подбородок и облокотилась на сиденье. — Ты сам позвал меня. И это ты познакомил меня с Тимом. Да даже если бы и переспала, то что?

Он быстро и тяжело дышал, но с ответом не нашелся, а я продолжила.

— Вот именно. Если он — твой друг, значит, парень хороший. Как знать, может мы начнем встречаться, поженимся, — я попыталась пошутить, но Антон юмор не оценил.

— Нет, — он шумно выдохнул и завалился на кресло.

— Ты запрещаешь мне выходить за него замуж?

— Вы один раз всего виделись. Какой замуж?

— Я гипотетически.

— Я тоже.

— Ты не можешь мне ничего запрещать. У меня же есть и своя жизнь.

Антон хотел было ответить, но перехватил слова на выдохе и промолчал. Уставился на руль, нервно потирая кожаный переплет. Я знала, что это значит.

— Говори, что хотел.

Он покосился на меня и оставил руль в покое.

— Ты права. Я не могу постоянно приглядывать за тобой. Тем более, что летом я переезжаю.

— Куда? Надолго? — вторая оплеуха за пять минут.

— В Москву. Злате предложили работу, да и у меня там будет больше возможностей. Защитим дипломы в июне и поедем.

Теперь молчала я. Земля уходила из-под ног, и я тонула. Утопала в снегу. Моя опора оставляла меня. Да, я хотела отдалиться, но не настолько же! Не тысячи километров. Голова кругом.

— Но… — я повернулась одновременно с Антоном, и мы замерли. Так близко. Трепет в животе увеличивался. Мы же друзья. Почему сердце так заколотилось? Почему я это чувствую?

— Что? — прошептал он.

— Но как же я?

— Ты же сама сказала. У тебя своя жизнь, у меня — своя.

5

Страх и боль слились и атаковали сердце. Мама сразу заметила перемену настроения, но ей не удалось ничего из меня вытянуть. Под предлогом усталости я умчалась в комнату и горько расплакалась. Как можно было влюбиться в лучшего друга? Еще и сейчас, в такое неудобное время!

На утро легче не стало. Тим позвал прогуляться, но я не могла и не хотела развлекаться. Еще и последний выходной. Ненавижу воскресенья. Завтра новая пытка длиною в пять дней, и так до следующей субботы.

Я зарылась в свой кокон и попыталась посмотреть фильм, но сделать это не удалось. Пятно «горячего шоколада» смотрело на меня так пристально, что вскоре я перестала улавливать суть. Не выдержав, я набросилась на пятно, как голодная горилла. Терла изо всех сил, пытаясь избавиться от него, но ничего не получалось. Я перепробовала все средства, какие только были в доме, но пятно все также торжественно любовалось на меня снизу-вверх.

За что бы не взялась, все рассыпалось прямо в руках. Еще этот Антон, видите ли, уезжает. Как он может уехать и оставить меня совсем одну? Тошно от его счастья. Я тоже хочу быть счастливой, но не могу. Я обязана закончить университет. Это моя миссия, иначе — предательство. Но как пережить это без Антона… Злясь и думая обо всем на свете, я сама не заметила, как снова принялась оттирать пятно. С каждой новой мыслью гнев закипал все больше.

В конце концов пятно исчезло, но этого было недостаточно. Лишь одно место могло помочь мне — озеро. Оно скрывалось от всеобщих взоров за городом, и за все время я ни разу не встречала там других людей. Воздух был пропитан влагой, которая при каждом вдохе пробиралась в легкие, а над водной гладью нависал ледяной туман.

Я приходила сюда только в худшие дни. Поначалу озеро облегчало страдания прекрасными пейзажами, тишиной и умиротворением. Но после разбивало лед в моей груди, вырывало боль и укутывало меня в нее. Печаль и тоска струились по венам, полностью заполняя меня. Все этот злополучный туман и метели, которые навсегда изменили мою жизнь.

Только ступив на узкую полосу пляжа, я тут же споткнулась о камень. Рухнула на землю, и по щекам покатились слезы. В глазах помутнело. Я подтянула к себе ноги, свернувшись калачиком. Почему же так больно? Неужели, это все из-за Антона? Нет, не только. Его отъезд напомнил об одиночестве. О том, как я осталась одна.

Слезы душили, а мысли уносили в прошлое. В тот самый день. Ужасная метель захватила город. Нас отпустили со школы пораньше. Мы, как обычно, пошли к воротам, но Алина одернула меня и предложила сократить путь. Зачем она только повела нас туда? И почему я согласилась?

На середине пути нам предстояло пересечь широкий проспект. Машин не было, горел зеленый. Дорога пустовала, как и весь город в такую погоду. Метель не сдавалась. Она была настолько сильной, что предметы еле различались на расстоянии вытянутой руки. Мы торопились домой, чтобы закончить альбом будущего.

Шаг… другой… Из-за стены снегопада вылетела машина, вместе с которой раздался ужасно противный скрип. Водитель пытался затормозить. Дорога скользкая, и машину занесло. Огромная, кричащая и скрипучая железяка надвигалась прямо на меня. Не было никаких шансов на спасение. А в следующую секунду я стояла на тротуаре и тяжело дышала. Даже не поняла, что произошло. Как только я осмотрела свои руки и ноги, неосознанно постучала по телу, в голову прокралась лишь тень догадки, в которую совсем не хотелось верить. Я медленно повернулась к дороге.

В следующую минуту по улице пронесся душераздирающий крик. Вслед за тенью догадки в голову прокрались и сами факты: подруга спасла мне жизнь. Но цена была слишком велика.

Алина мертва.

С того самого дня я ненавидела вторники, а позже лишь роковое число. Родители не могли привести меня в чувство полгода. Две недели я не выходила на улицу. Три месяца отказывалась выходить из дома по вторникам. И теперь до конца жизни ненавижу 14 февраля. Серый день — никаких сердечек. Серый, как метель, которая скрыла опасность.

Я избавилась от любых напоминаний о подруге, выбросила все фотографии и разорвала в клочья наш альбом, у которого не могло быть будущего без нее. Вот только имя плотно засело в сознании и изо дня в день разрасталось. Словно злокачественная опухоль оно убивало меня изнутри.

Все стихло. Ничего не слышу. Ни ветра, колышущегося верхушки деревьев, ни всхлипов. Слезы закончились. От них остались лишь замерзшие ручейки на щеках. Я огляделась. Кажется, начинало смеркаться, но из-за ледяного тумана сложно было разглядеть.

У дороги сверкнули фары. Только один человек знал этот съезд к озеру. Я резко подскочила на ноги, отчего голова закружилась. Только сейчас поняла, что ноги не только затекли, но и замерзли. Я нырнула в ближайшие кусты и начала пробираться в глубину зарослей, проходя вдоль линии воды.

Послышался хлопок двери, хруст снега под ногами, а затем на пляже появился Антон.

— Вика? — крикнул он в пустоту. Я пригнулась. Мертвая тишина над озером могла сдать меня с потрохами.

— Вика, я знаю, что ты здесь. Почему ты прячешься от меня?

Хороший вопрос, на который я и сама не знала ответ. Слишком расстроена, чтобы быть хорошим другом. Не хочу объяснять, почему мое отношение изменилось, и почему сейчас, спустя семь лет. И видеть его не хочу, чтобы опять не вспорхнули бабочки в животе. Они мне не нужны. Все. Дезинфекция.

— Да ладно тебе. Не хочешь говорить — окей. Давай хоть домой отвезу.

Пальцы на руках и ногах сжались от мысли о теплом салоне автомобиля, еще и с подогревом сидений. Нет. Гордость не позволит мне выползти из кустов, как проигравшая. Я подожду.

Но он ждал тоже. Измерял шагами пляж, всматривался в каждый куст, откликался на каждый шелест деревьев. Рывок — он устремился в заросли.

— Вика, хватит играть, мы уже не дети.

Он забрался не в ту сторону. Отлично. Воспользовавшись случаем, я медленно пробиралась дальше. Белая куртка прекрасно маскировала меня. Пока трещали ветки под Антоном, а сам он громко матерился, я выскочила из кустов и понеслась по лесу прямиком к автобусной остановке.

6

Прошло две недели, как мы с Антоном не разговаривали. Самый долгий перерыв, если это можно так назвать. В конце февраля у меня начались промежуточные тесты, итоговые работы и зачеты. Я чувствовала, как загибаюсь под их тяжестью. Дни снова проносились мимо, ни на секунду не задерживаясь. Я ничего не успевала. И опоры моей больше не было.

Углы немного сглаживал Тим. Он писал мне каждый день, встречал после учебы, угощал вкусным ужином и отвозил домой. Мне льстила его забота. А то, что я забыла об общественном транспорте, даже сделало меня чуточку счастливее.

— Лучше синее, — раздался голос мамы у порога комнаты.

— Думаешь? Я метила в желтое.

— Нет, синее лучше. И фигуру подчеркивает.

— Спасибо.

Мама умчалась на кухню, а я швырнула желтое платье обратно в шкаф. Синее, так синее. Еще ни разу его не носила. Берегла для особого случая. Быть может, это он и есть?

Шелковая ткань заструилась по телу, обволакивая своими нитями. V-образный вырез, юбка-трапеция и рукава три четверти придавали утонченности и женственности. Странно было видеть себя в зеркале вот такой. Даже поход в клуб не вытащил меня из джинсов.

— Хорошего вечера, дорогая.

Мама поцеловала меня на прощание в щеку и быстро (слишком быстро) закрыла входную дверь. Моему свиданию она была рада значительно больше меня самой.

Тим встретил у подъезда с роскошным букетом голубых пионов.

— Ничего себе!

— Они похоже на тебя.

Я покосилась на ухажера. Надеюсь, что не такая же синюшная. Иначе надо было надевать желтое платье.

— Да нет, напоминают они мне тебя. Такие же необычные и классные.

Ну вот, щеки опять вспыхнули. Я быстро забрала букет и села в машину. Всю дорогу пряталась в цветах, запах от которых дурманил. Бутоны словно покрылись легким морозом. Чарующе.

— Так, ты голодная?

— Как зверь.

— Вино будешь?

— Как минимум бутылку.

— Ничего к чаю не покупала?

— Нет.

— Да ты отвратительный гость.

— Эй! Я все сделала по инструкции.

— Шучу. Ты молодец, все правильно.

Мы припарковались у новостроек в получасе езды от моего дома. В спальном районе одинаковые дома выстроились друг за другом крыша в крышу. Сложно не заплутать. Тим провел меня на седьмой этаж и торжественно пригласил войти.

Комната погрузилась в романтический полумрак. Освещали ее лишь гирлянда на окне с теплыми, желтыми огнями и светильник в гостиной. Небольшой круглый стол стоял посередине комнаты, накрытый, как в лучших ресторанах Парижа. Хоть я никогда не была за границей, мне казалось, что обслуживание там выглядит именно так.

— Проходи.

Беззаботный, веселый крепыш сейчас выглядел крайне смущенным. Роль романтичного парня ему будто была в новинку. И это делало его трижды милым. На столе предусмотрительно стояла огромная стеклянная ваза с водой. Я опустила туда букет и только сейчас увидела количество блюд. Запеченное мясо с картофелем, салат «Цезарь», парочка маленьких тарелок с закусками и бутылка вина.

— Где ты это заказал?

— Вообще-то, я это приготовил.

— Не может быть!

Ноги подкосились, и я плюхнулась на стул. Этот парень не переставал меня удивлять.

— Предлагаю выпить, — он разлил вино по бокалам и произнес тост. — За встречу, которая изменила наши жизни.

Я кивнула и сделала глоток. Терпкое, как моя жизнь. В одном Тим был прав: встреча и вправду вышла судьбоносной. Но я пока не понимала, на какую тропу меня выведет это знакомство.

Мы болтали без остановки, шутили, смеялись и флиртовали. Несмотря на легкость в общении меня не отпускало сдавливающее чувство в грудине. Как будто есть подвох. Странно.

Внезапно Тим накрыл мою руку своей, и никак не сводил глаз. Зеленые глаза. Я все не могла понять, что с ними не так.

— Вика, ты невероятно красивая девушка. И ты мне нравишься.

Алина. Имя громом прозвенело в голове, выкинув остальные мысли. Вот, кого он мне напоминает! Светлые волосы, зеленые глаза. Ее глаза. От мыслей стало дурно. Пока он смотрел на меня ее глазами, каждая секунда превращалась в пытку.

— Все нормально?

Блеск и теплота исчезли, он закрылся от меня. Так лучше. Сумочка завибрировала, и под этим предлогом я вырвала руку.

— Прости, надо ответить.

На экране загорелось имя лучшего друга. Спустя две недели он позвонил прямо сейчас, как чувствовал. Разговор с Тимом о чувствах жутко смущал. Мне необходимо было убежать, поэтому я нажала на зеленую кнопку.

— Думал, не ответишь.

Голос хриплый, тихий, опустошенный. В груди защемило, под ребрами появилось неприятное предчувствие.

— Все хорошо?

— Ты мне нужна, Вика. Я в больнице.

7

Я сорвалась с места быстрее гепарда, оставив Тима без ответа наедине со свечами, цветами и вином. В глубине души я чувствовала себя перед ним ужасно стыдно. Мне хотелось все объяснить, искренне извиниться, перенести встречу, но я не смогла. Чувства к Антону и тревога заполнили мой разум. Я лишь промямлил «Антон в больнице, мне нужно к нему. Прости».

Огни машин скорой помощи мигали перед больницей похлеще любой вечеринки. Я замерла перед входом. Растерялась. Куда идти? Мимо сновали люди, врачи перевозили каталки, пустые и нет. Пациенты входили и выходили, создавая плотное движение.

И тут в дверях среди толпы я увидела их. Морозные. Серо-голубые. Мои.

Он тоже меня заметил. Я пробежала мимо регистратуры и под вопли медсестры бросилась ему на шею.

— Господи, как ты меня напугал!

— Я думал, ты не приедешь, — он крепко прижал меня к себе, зарываясь носом в волосы.

— Ты не представляешь, сколько всего я надумала.

— Если бы ты не бросила трубку, то не волновалась бы так.

И это правда. Услышав слово «больница», я даже не дослушала. Кинулась вниз, вызвала такси, и только по дороге получила смс, что беда случилась с его мамой.

— Девушка, ну нельзя же так!

Позади послышался рев медсестры, которая возмущалась все время, что я висела на шее у Антона. Ему пришлось отпустить меня и отстраниться. Только сейчас я заметила, как он был взъерошен. Под глазами наливались темные круги, плечи напряжены. Бедный.

— Она ко мне, — начал он защищаться, но с медицинскими работниками шутки плохи. Уж я-то знала.

— Да какая разница! Есть правила. Это больница, а не цирк. Быстро наденьте бахилы. И куртку снимите. С улицы всю грязь притащили. Кошмар!

Я смущенно стянула дубленку и сдала в гардероб, нацепила бахилы и зашуршала по лестнице следом за другом.

— Они подходят тебе под платье.

— Да уж, полный комплект.

Мы поднялись на второй этаж и сели на неудобные скрипучие кресла. Коридор был пустой и темный. Ламп не хватало, чтобы полностью осветить его.

— Прекрасно выглядишь. Неужели, я украл тебя со свидания? — Антон попытался шутить, но на деле даже не улыбнулся.

— Типа того. Что говорят врачи?

— Инсульт. Они делают какую-то терапию, растворяют тромб внутри сосуда, не помню. Я плохо слушал. Меня уже несколько раз порывались отсюда выгнать. Я договорился, что уйду после того, как увижу ее.

— Ох, Антон. Все будет хорошо, врачи помогут ей, — я погладила его по спине. Движение немного успокоило. Он хотя бы больше не прижимал плечи к ушам.

— Все так говорят.

Пару минут мы сидели в тишине. Наши колени и плечи соприкасались, грудные клетки синхронно опускались и поднимались. Мы словно стали единым целым, но потом образ девушки перед глазами заставил меня одернуть руку.

— Почему ты не позвонил Злате?

— Не захотел.

— Она же твоя девушка.

— А ты мой друг.

— Да, но в Москву то ты не со мной едешь.

Он вцепился в меня морозными глазами, отчего стало не по себе.

— А ты бы поехала?

— Ты не предлагал.

— Предлагаю сейчас. Поедешь?

— Антон, туда зовут Злату, а не тебя. И потом, я еще учусь.

— Забудь про это, ты можешь перевестись летом в другой универ. Просто ответь на вопрос.

Я не смотрела на него, но невольно задумалась. Что меня держит здесь, в холодном, унылом городе? Только прошлое. Могу ли я отказаться от него и сбежать? Начать новую жизнь? Не знаю. Страшно. Я проиграла раунд в гляделки в машине, но не теперь.

— А поехала бы.

Антон опешил. Он явно не ожидал такого ответа. Его взгляд потеплел.

— Со мной?

— Больше не с кем.

Мы смотрели друг на друга в холодном коридоре, но на стульях, в углу, было как никогда жарко. Он взял меня за руку, и по телу пронесся табун мурашек. Переплел свои пальцы с моими, а у меня дыханиеперехватило.

— Когда маму увезли в больницу, я так испугался. У меня нет никого кроме нее и тебя. Вика, я сразу подумал о тебе. Ты такая родная. Никто бы не примчался так быстро, еще и при полном параде.

Внезапно все встало на свои места. Он и я. Мы так долго были вместе, но при этом так далеки. Может, просто признаться в своих чувствах? Нет, он же вместе со Златой, он ее любит. Он оттолкнет меня, посмеется, и мы вообще больше не сможем общаться. А если…

— Слушай, я хотела сказать…

Дверь с шумом распахнулась, и в коридоре появилась высокая женщина с чепчиком на голове. Я вздрогнула и выдернула руку.

— Можете проходить, состояние стабильно. Только быстро, а потом вон из больницы.

— Да-да, хорошо, — Антон спохватился и тут же соскочил со стула. — Поговорим позже, ладно? Только не забудь.

— Конечно, — я отправилась вместе с ним в палату, пообещав себе никогда об этом больше не говорить.

8

Голубые пионы торчали в дверной ручке. Видимо, Тим не дождался ответа и привез их сюда. Теперь роскошный букет будет стоять в моей комнате, как укор совести.

Я тысячу раз извинилась перед Тимом следующим же утром. Пригласила на завтрак в любимую кофейню, и вроде бы все наладилось. По крайне мере так казалось. Но его глаза… Теперь я постоянно видела в них подругу.

Антон стал звонить часто. Очень часто. Раньше мы столько не общались. Ежедневные звонки и сообщения, переписки до часу ночи. Я так рада, что мы помирились, пусть и таким путем. Его маме стало лучше и на днях ее должны выписать домой. У Антона все налаживалось, чего нельзя было сказать обо мне. Я завалила уже два теста и никак не могла выбраться из пучины собственных ошибок, а переписки с другом только отвлекали.

На этой неделе я ждала субботы так страстно, как не желала никогда в своей жизни, но доползти до нее оказалось не так-то просто. В пятницу вечером Тим организовал еще одно свидание вчетвером. Его решение казалось мне странным. Или я просто так сильно не хотела видеть Антона рядом со Златой.

Ресторан, как и Тим, оказался шумным, современным и популярным. Выбирал под стать себе. Несмотря на то, что я постепенно вливалась в жизнь социума, мой затворнический образ жизни давал о себе знать. Это место оказалось для меня испытанием, и Антон видел это.

— Как тебе? — спросил Тим, расплываясь в улыбке.

Мы сидели вчетвером в центре зала за круглым столиком. Повсюду сновали люди, громко играла музыка, под которую Тим качался в такт. Еда лежала на больших бесформенных тарелках, напоминающих кратеры на луне. Все официанты — мужчины с подкрученными усиками, пышными бородами или бакенбардами.

— Отлично, — соврала я. У нас и так в последнее время были натянутые отношения, мне очень не хотелось их портить. — Довольно стильно, только шумно.

— Мы поздно пришли. До девяти музыка тише.

— Ты же знаешь, что я не могла раньше.

— Жаль. Значит, будем танцевать.

— А мне нравится, — крикнула Злата с другого края стола. Она сидела прямо напротив меня, а парни — по обе стороны. — О, моя любимая песня.

— Лучшая в их альбоме. А ты слышала…

Тим наклонился к Злате и начал рассказывать интересные факты о песне, которая долбила по ушам так, что больше я ничего не слышала. Кажется, тут стало жарче. И музыка громче. Я вся вспотела.

Антон коснулся моего плеча и одними глазами спросил, все ли хорошо. Когда вы столько лет знаете друг друга слова не нужны. Тим тут же покосился на нас, и мне стало неловко. Я скинула руку друга и покачала головой, мол «все нормально».

— Как зачеты? — Тим быстро вернулся ко мне, позабыв о Злате и ее музыкальных предпочтениях.

— Плохо.

— Расскажешь?

— Может позже, — я с трудом перебивала музыку, а кричать о своих неудачах на весь ресторан совсем не хотелось.

— Кстати, мы выбрали квартиру! — радостно заверещала Злата, хлопая в ладоши.

— Круто, Тоха не говорил.

Разговор за столом принял оживленный оборот. Участвовали все, кроме меня.

— Еще полно времени, нам могут отказать в договоре, — пробурчал Антон, за что схлопотал шлепок по плечу от подружки.

— Перестань! Опять ты со своим пессимизмом.

«Это реализм», — мелькнуло в голове. Неужели, она плохо знает своего парня?

— Новый город — новая жизнь! — радостно скандировал Тим.

— Ага, и правда. Сейчас найду фотографии квартиры. Она безумно красивая!

Злата демонстративно провела через весь стол экран, откуда на нас смотрела розовая квартира.

— Прям кукольный дом.

— Ладно тебе, Тим. Даже Антону понравилось, цвета такие нежные.

«Неправда», — опять рыкнул голос, который тут же напомнил, как мы помогали обставлять квартиру его мамы. Антона раздражал любой намек на рюши, цветы и девчачьи украшения. Дышать становилось труднее.

— Мы будем жить в самом центре.

«Ему не понравится», — настаивал голос. Я знала, что Антону больше по душе уютные квартиры с видом на сад, чем шумный мегаполис. Кстати об этом. Здесь музыка заиграла еще громче?

— Идеальное место для создания семьи.

Что? Легкие сдавило, и я больше не могла сделать ни вдоха. Подскочила на ноги и понеслась прямиком в уборную в другой конец зала. Меня встретила огромная, роскошная комната с причудливыми раковинами и громадным зеркалом. Все двери оказались закрыты. Ну и ладно. По крайней мере, меня здесь не видно. Здесь я могу дышать.

Меня выворачивала наизнанку одна мысль, что он уедет. Не говоря уже о том, что у него там будет своя жизнь. Я оперлась о тумбу под раковиной и согнулась пополам. Дыши. У него своя жизнь, у тебя своя. Это нормально. Это правильно.

— Все хорошо? — ладонь коснулась моей спины, и тепло от нее проникло под ребра.

Я резко выпрямилась.

— Да, там слишком душно. И громко. Я подышу и вернусь.

Но морозные глаза так просто не отпускали. Антон массирующими движениями погладил меня по спине и слегка притянул к себе за талию.

— Тебе не нравится это место.

— А тебе — новая квартира.

Его близость сводила меня с ума. Как же быстро все изменилось! Еще несколько месяцев назад мы забирались вместе на диван, смотрели фильмы, и у меня даже мысли ни одной не возникало. Сейчас же дыхание перехватывало, голова кружилась, мысли путались. Ну почему ты уезжаешь?

— Ты хотела мне что-то сказать в больнице.

И хочу!

— Я уже не помню.

— Уверена? — он притянул меня еще ближе. Господи, он как будто все знает и играет со мной.

— Что ты делаешь?

— Пытаюсь узнать, что творится в твоей голове. И сделать это можно только так.

Он убрал прядь волос мне за ухо и скользнул рукой дальше по волосам, вдоль шеи… Я наклонила голову и в арке встретилась взглядом с Тимом. Увидев мои испуганные глаза, он тут же скрылся за углом. Черт! Я вырвалась из цепких, холодных рук.

— Не трогай меня. Ты любишь Злату и уезжаешь с ней в Москву. Зачем ты играешь со мной?

— Я не…

— Сам знаешь, как ты важен для меня. А вот этими прикосновениями, взглядами, что ты пытаешься добиться? Тебе надоела наша дружба? Стало скучно и ты решил повеселиться перед отъездом?

— Не ожидал, что ты будешь обо мне такого мнения. Может, мне и не подходить к тебе больше?

— Может быть так будет лучше.

Я с силой оттолкнула его от себя и помчалась следом за Тимом.

9

Люди толпились даже на улице. Одни курили, другие вышли с напитками составить компанию первым, а третьи просто хотели быть частью вечеринки. И только в конце улицы одиноко стоял Тим. Я направилась к нему настолько быстро, насколько позволяли сугробы.

— Знаешь, что я сейчас скажу? — крикнула я, пробираясь поближе к нему.

— Что я все не так понял, — усмехнулся он, затягиваясь сигаретой.

— Именно. Что бы ты там не увидел, это иллюзия.

— Ага, вашей дружбы.

— Что?

— Ты любишь его, Вика.

— Это неправда, — выпалила я на одном дыхании, обдав собеседника паром.

— И ты краснеешь, когда врешь.

Я машинально коснулась разгоряченных щек.

— Это от мороза.

Тим выбросил сигарету и сделал выпад, очутившись в считанных сантиметрах от меня. Я не дрогнула. Близость не вызывала того трепета, что была рядом с Антоном. Скорее мне было неловко.

— Тогда докажи.

— Как?

Он приблизился, и его губы опустились на мои. В нос тут же ударил запах сигарет с примесью виски. Он целовал настойчиво, и я поддалась. Он крепко прижимал меня к себе и жадно впивался в губы, оставляя привкус табака. Его пальцы скользили по моим волосам, а затем остановились на лице, охлаждая горячие щеки. Спустя несколько секунд он отстранился и замер возле моих губ.

— Вот видишь, ты ничего не чувствуешь, — прошептал он.

— С чего ты взял?

— Поцелуи не врут.

Тим сделал шаг назад, увеличивая между нами расстояние, причем не только физическое.

— Прости, — сказала первое, что пришло в голову. — Я не знала и не хотела этого. Но когда Антон стал двигаться дальше, планировать будущее, мне стало больно. И я запуталась.

Он достал еще одну сигарету, прикурил, предложил мне. Я отрицательно покачала головой. Захотелось быть честной с ним во всем.

— Наши встречи были самыми настоящими. Я, наконец, начала смеяться, и с тобой было очень легко и весело.

— Мне тоже. Мы бы подружились, но, кажется, ты в этом не сильна.

Вырвался легкий смешок, а затем тут же накрыла грусть.

— Надеюсь, ты выкрутишься, — он поцеловал меня в щеку на прощание и ушел в снежную ночь, оставив меня совсем одну.

Так одиноко я еще никогда себя не чувствовала. Ни друга, ни любви, ни опоры. Только я и непроглядная тьма.

Я решила полностью отдаться учебе, но и там чувства оказались не обоюдными. Промежуточные и итоговые работы применяли самые жестокие удушающие приемы, а я никак не могла противостоять им. В университете меня поджидали испытания, а дома — пустая и темная комната. Бессонные ночи, кипы тетрадей, часы на дополнительных занятиях — все без толку. Я угасала, крошилась и рассыпалась. И как бы не старалась это скрыть, мама все видела.

Однажды она пришла ко мне вечером и присела на край кровати. Тихо и осторожно, будто боялась спугнуть зверя.

— Дорогая, может, ты бросишь эту затею?

— Ты уже знаешь ответ, — спокойно ответила я на вопрос, который мама задавала мне последние два года.

— Я же вижу, как ты мучаешься.

— Нет, мне все нравится, просто это немного сложнее, чем я думала, — щеки снова покраснели. Надеюсь, при свете ночника мама этого не заметит.

Она тяжело вздохнула и вытащила из-за спины книгу. В темноте я никак могла разглядеть название. Наклонилась поближе, и сердце подпрыгнуло. Это же тот самый альбом будущего, который мы рисовали вместе с Алиной.

— Я не могла его так просто оставить в помойке, — мама открыла первую страницу. — Склеила все кусочки и хранила все эти годы. Смотри, какими вы хотели вырасти. Ты стала такой красавицей.

— Мама, ну зачем? — прошептала я, чувствуя, как ком перекрывает дыхание.

— Помнишь, ты хотела заниматься выпечкой и украшать торты? Еще не поздно перевестись на другое отделение. Думаю, Алина бы гордилась тобой.

Соленые капли медленно покатились по щеке. Я не могла говорить, и смотреть на маму. Только качала головой, отрицая любые попытки мне помочь.

Она оставила альбом на кровати и вышла из комнаты. Я пододвинула его ногой, но открыть не смогла. Слишком больно. Слишком тяжело. Я обняла себя за колени и начала раскачиваться из стороны в сторону. Слезы уже было не остановить. Они лились ручьями, не позволяя свободно дышать. Я так больше не могу. Мне нужно уехать. Туда, где боль сможет высвободиться и не будет сдавливать грудную клетку.

Молниеносно я нацепила на себя самые теплые вещи, швырнула альбом в стену и вылетела из квартиры.

10

Над озером по-прежнему стоял ледяной туман, который отчаянно не хотел уходить. Своим присутствием он постоянно напоминал о том злополучном дне. Я расплатилась с таксистом и направилась к воде. Сначала шла, но с каждым новым шагом темп увеличился и скоро перешла на бег. Я бежала так долго, как только могла и рухнула у самой кромки льда. Именно сейчас я поняла, что осталась без сил.

Как же одиноко. Все отвернулись от меня, и никто не желал понимать. Даже Алина оставила, и уже давно. Семь лет я старалась быть хорошей и поступать правильно. Думала, что тот день, когда потеряла ее, станет самым тяжелым днем в моей жизни. Как же я ошибалась. Тяжелее оказалось жить дальше и каждый день вспоминать, что ее рядом нет.

Я рыдала громко и горько. Льдинка в груди снова надломилась, и боль вырвалась наружу. Туман сгущался и становился плотнее. Мне не хватало воздуха.

— Вика.

— Господи, — я вздрогнула от неожиданности, и тыльной стороной руки попыталась наспех утереть слезы. — Что ты здесь делаешь?

— Твоя мама позвонила. Говорит, тебе совсем плохо, — Антон сел рядом и попытался заглянуть мне в лицо, но я отвернулась.

— Все нормально.

— Вик, хватит притворяться. Я же рядом.

— Ни черта ты не рядом! Пошатаешься у озера и уедешь.

Краем глаза заметила, как он свел скулы.

— Хватит проживать две жизни. У тебя есть только одна.

Его слова так больно ударили меня, что я тут же подскочила на ноги.

— Как будто ты не знаешь, почему я это делаю. По-твоему, это так просто? Не нравится — не учись. А я не могу! — я перешла на крик. Эмоции, которые я только лет гасила в себе, сейчас выплеснулись неконтролируемым потоком. Я начала ходить из стороны в сторону по льду, переживая столько боли разом.

— Это была мечта Алины, не твоя.

— А как я могу предать ее мечту, если она умерла из-за меня? — шаги стали шире, я вымеряла ими пляж, отдаляясь от Антона.

— Ты не виновата.

— Это меня должен был сбить тот грузовик. Меня! Она спасла мне жизнь, и теперь я обязана ей.

— Ты не можешь себя винить.

— Почему? Назови хотя бы одну причину, почему?

— Потому что в этом виноват я.

Под ногами раздался треск. В порыве гнева я не заметила, как далеко отошла от берега, и теперь стояла на тонкой кромке льда.

— Вика!

Еще один треск, и туман слился с землей. Я ушла под воду. Холод мгновенно сковал тело, пронзив меня сотнями иголок. Я ничего не различала и не понимала, куда двигаться. Кругом чернота. Страх полностью овладел мной.

За руку дернули, и я оказалась наверху. Сделала глубокий вдох, но легкие тут же обдало морозом. Они сжались и даже на воздухе я начала задыхаться.

— Держись крепче!

Антон вытаскивал меня из воды, ползком отдаляясь от проруби. Его правая рука и часть крутки тоже намокли, когда он опустился в воду за мной. Вместе мы доползли до берега и с трудом поднялись. Я не могла дышать, не чувствовала конечностей и, казалось, все органы внутри мгновенно промерзли.

— Быстро в машину!

Антон прижал меня к себе и, подталкивая в нужную сторону, довел до автомобиля. К счастью, машина еще не успела остыть, и печка быстро нагнетала теплый воздух в салон.

— Раздевайся.

Перечить не хотелось. Я забралась на заднее сиденье, скинула намокшую куртку, свитер и джинсы. Антон достал из багажника одеяло и плед и укутал меня в теплые и сухие вещи. Сам забрался рядом, скинул куртку, но под одеяло не полез.

— Иди сссюддда, — клацающими зубами позвала я и распахнула одеяло.

Антона дважды просить не пришлось. Он также избавился от мокрой одежды и нырнул ко мне, крепко прижавшись всем телом.

Несколько минут мы не говорили ни слова. Жались друг к другу и тряслись. Чудо, что после осени Антон не выложил из багажника все эти одеяла. Раньше мы часто ездили сюда на пикники.

Он согрелся первым, а я никак не могла унять дрожь. Тогда он развернул меня боком, закинул мои ноги на себя, прижал к груди еще сильнее (если это вообще было возможно), и плотно подоткнул одеяло. Я положила голову ему на плечо, закрыла глаза и наслаждалась теплом его тела.

— Ты меня до смерти напугала, — он поцеловал меня в макушку и стал растирать спину.

— Почему ты сказал, что это твоя вина?

— Вы пошли той дорогой из-за меня, — он замолчал, нервно сглатывая. Наверное, он тоже слишком долго молчал. — Мы поспорили с Алиной, что длинной дорогой я дойду быстрее, чем вы короткой. Если бы не дурацкие игры, вас бы там вообще не было.

— Антон, ты же не виноват, что все так сложилось!

— И ты тоже. Вика, ты не просто потеряла подругу. Это все произошло у тебя на глазах, когда ты была еще совсем маленькой. Вот я и решил, что должен присматривать за тобой.

Его слова расстроили, но я решила, что сейчас самое время, чтобы все выяснить.

— Ты был со мной только из-за чувства долга?

— Нет, конечно. Ну почему ты все время думаешь самое худшее? Ты для меня стала самым близким человеком, сама это прекрасно понимаешь. Между прочим, ты единственная была со мной в больнице.

Тишина обнимала нас. Нарушали ее тихое жужжание мотора и звуки работающей печки.

— А потом я влюбился в тебя.

В этот раз лицо так замерзло, что щеки просто не смогли покраснеть. Мне было страшно смотреть ему в глаза. Я замерла и спросила первое, что пришло в голову.

— Давно?

— Пару лет назад.

— Ты же тогда со Златой познакомился?

— Пытался найти замену. У тебя начались экзамены, ты поступала на самую ненавистную специальности во всем мире. Я со своими чувствами был не к месту. И мне казалось это неправильным. Как будто я тебя использую.

— И кто еще из нас предполагает худшее, — усмехнулась я, крепче прижимаясь к нему. — С чего ты вообще это взял?

— Ты была очень уязвимой и ранимой, я не мог подступиться к тебе.

— А потом появилась Злата, — по мере рассказа события выстраивались совсем в другом порядке, нежели мне запомнились. Взгляды, касания, прогулки, вечерние посиделки — все это оказалось намного большим, чем простая дружба.

— Да. Мы стали реже встречаться, и я думал, что меня отпустило. Но каждый раз, когда видел тебя — накрывало так, что мозги в кашу превращались. А тебе было не до меня.

— Почему ты тогда познакомил меня с Тимом?

— Ты отдалилась. Я не мог быть рядом с тобой, но при этом хотел, чтобы ты не чувствовала себя одиноко. А когда увидел вас вместе… мне крышу снесло. И мне показалось, что ты на меня по-другому стала смотреть. Я все пытался проверить это, но каждый раз мы ссорились.

Он наклонился и нежно поцеловал меня в висок.

— Пожалуйста, скажи, что мне не показалось.

Я подняла голову, и поймала его дыхание, а затем и губы. Нежные, вкусные, родные. Внутри все переворачивалось сотни раз, и я не хотела останавливаться. Тело само придвигалось ближе к Антону. Я летала, парила, растворялась. Тим был прав. Поцелуи не врут.

— Не хочу без тебя, — прошептала я, как только оторвалась. — Ты мне так нужен, но…

— Нет, пожалуйста, давай без «но». Давай просто будем вместе, — он уткнулся носом мне в шею, щекоча дыханием.

— Но как же Злата?

— Мы расстались.

Я вынырнула из-под одеяла, позабыв о холоде, и уставилась на него огромными глазами.

— Она тоже все видела в ресторане, — Антон притянул меня обратно к себе.

— И как ты?

— Теперь лучше.

— А она?

— Истерику закатила.

— Имела полное право, — я крепче прижалась к Антону, представляя, какая ужасная должно быть выдалась ссора.

— Согласен. Но вчера мы поговорили, и вроде все хорошо. В последнее время мы постоянно цапались, оба вымотались. В общем, все к лучшему. Она летом уедет, встретит кого-нибудь.

— Получается, у тебя на лето больше нет планов.

— Мой план — это еще один важный разговор с тобой.

— Нет, пожалуйста, можно без серьезных разговоров? — я передразнила его и спряталась с головой под одеяло, но он и там меня нашел.

— Вика, умоляю, не мучай себя. Чего на самом деле хотела бы Алина, так чтобы ты была счастлива.

Я тяжело вздохнула, представив, сколько всего предстоит сделать.

— Мне придется все начинать сначала!

— Зато ты будешь заниматься любимым делом. А я буду рядом. Обещаю.

Вместе с пальцами будто оттаяла душа, и я поняла, что отпустила подругу. В это же мгновение, как по волшебству, озеро преобразилось. Туман уполз, обнажая белоснежный, слегка подтаявший лед, который сверкал вплоть до другого берега. А над ним бескрайнее сине-фиолетовое небо, наполненное самыми яркими звездами.

Эпилог

14 февраля 2024 года

— Простите, пожалуйста, — извинилась девушка, чей огромный розовый шар в виде сердца ударил меня по носу.

— Ничего страшного, — отмахнулась я и села за любимый столик.

Кофейня, в которой мы сидели год назад, заметно разрослась. Владельцы выкупили соседнее помещение и второй этаж, и теперь это место стало полноценным рестораном.

— Тебя больше не раздражают сердечки? — за спиной раздался знакомый голос.

— Раздражают, конечно, но не так, как раньше.

Я развернулась и наткнулась на букет из мелких белых розочек и фиолетовых фрезий. Нежнейший аромат тут же окутал столик.

— Какие красивые!

— Но им далеко до тебя, — Антон ласково поцеловал меня в губы и сел напротив. — Ты закончила торт?

— Да, сейчас фото покажу.

Я поставила цветы в вазу, которая очень кстати осталась на столе от предыдущих посетителей, и достала телефон. В галерее сохранились десятки изображений кондитерского шедевра, над которым я трудилась несколько часов.

Курсы кондитера оказались недешевыми, но родители предложили оплатить обучение, если я закончу любое высшее образование. Так я поступила на технолога. Пришлось начинать все сначала, и мысль об этом меня постоянно терзала. Потерять два года, и в 21 остаться первокурсницей. Хорошо, что рядом был Антон. Он постоянно напоминал, что лучше потерять несколько лет, чем всю жизнь.

— Ого, это ты сама сделала?

— Угум, — кивнула я, стараясь скрыть гордость.

— И это только начало, — он щелкнул меня по носу и широко улыбнулся. Некоторые вещи не меняются. — О, смотри, кто там.

Глянув через плечо, я заметила знакомые зеленые глаза. Тим смущенно помахал нам рукой, и мы ответили тем же. В следующую секунду из-за стойки появилась роскошная брюнетка, которая тут же повисла у него на плече.

— Красивая пара, — я была рада за них. Через месяц после нашего неудавшегося романа он встретил ту самую девушку, и вот они вместе почти год.

— Она опять предлагала встретиться всем вместе…

— Ну уж нет, на парные свидания мы больше не ходим.

Мы обменялись тайным взглядом, который был понятен только нам, и от души рассмеялись. Теперь я чувствовала себя по-настоящему счастливой. Дышала полной грудью, любила, смеялась, танцевала, наслаждалась вкусной едой и просто жила.

Я никогда не забуду подругу, но теперь знаю, что сделала больше, чем достаточно. Теперь настала моя очередь жить. И я уверена, она бы поступила так же.

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

Эпилог