Маргаритка и чертополох [Марья Зеленая] (fb2) читать онлайн

Марья Зеленая Маргаритка и чертополох

Глава 1

Раскисшая дорога тянулась между пологих холмов и растворялась в туманной дали. Маргарет Ландевиль сидела в карете, равнодушно глядя в окно. Пасмурное небо, низко нависшие тучи… Даже бархатная зелень травы не скрашивала унылый пейзаж.

Еще недавно Маргарет блистала на лондонских балах и кружила головы кавалерам, а сейчас вынуждена трястись на колдобинах к своему новоиспеченному супругу, которого видела всего несколько раз в жизни.

А все благодаря папеньке, гореть бы ему в аду! Кто бы мог подумать, что у блистательного сэра Ландевиля, любителя роскошных приемов и пышных балов, за душой ни гроша! Угораздило же его после очередного застолья помереть от заворота кишок! После его смерти оказалось, что он уже давно спустил свое состояние на скачки, пиры и многочисленных любовниц, и набрался долгов, как собака блох.

Кредиторы налетели как пчелы на мед и растащили все до последнего пенни. Особняк ушел с молотка, и теперь вдове, самой Маргарет и двум ее малолетним сестрам приходилось ютиться в убогом пансионе, где на завтрак подавали пригоревшую овсянку, а половики не вытряхивали со времен короля Артура.

Былое изобилие растворилось как дым, и Маргарет из богатой наследницы превратилась в бесприданницу. Единственное, что осталось — высокое происхождение. По отцовской линии их род восходил до самого Вильгельма Завоевателя. Но что проку от знаменитых предков, когда нечего есть?

Однако благородное происхождение все-таки сыграло свою роль. Мать списалась с дальней родней и устроила брак Маргарет с неким Томасом Рэдклиффом, средним сыном захудалого дворянина откуда-то из Уэльса. Жених командовал гарнизоном где-то в шотландской глуши, но самое главное — ухитрился сколотить немалое состояние, выполняя поручения короля.

Томас Рэдклифф был не прочь влить в жилы своего семейного древа голубую кровь, потому и согласился на брак с бесприданницей.

О Шотландии Маргарет слыхала лишь то, что это дикий край, населенный папистами, якобитами, разбойниками и прочим отребьем. Перспектива, оказаться заживо похороненной в этой дыре, не приводила в восторг. Но больше ничего не оставалось. Мать прожужжала все уши, что ее дочерний долг — позаботиться о семье, и брак с богатым человеком поможет им выбраться из финансовой дыры.

Будущего мужа Маргарет пару раз встречала на лондонских балах, и тогда ей вроде бы показалось, что он недурен собой. Впрочем, его лица она почти не запомнила. В глаза скорее бросился великолепный наряд и роскошный, уложенный пышными буклями парик.

К ее досаде, жених даже не удосужился явиться на собственную свадьбу. Якобы не смог оторваться от крайне важных и срочных дел. Вместо себя он прислал мистера Томпкинса — своего пожилого дядюшку. Тот женился на Маргарет по доверенности и сейчас сопровождал ее в новый дом.

Маргарет украдкой взглянула на сидящего напротив сухопарого старика в черном камзоле и потрепанном парике. У него были настолько плохие зубы, что вонь изо рта сражала наповал. Маргарет так и не смогла привыкнуть к этому смраду даже за неделю пути.

— Да чтоб тебя! — воскликнула она, когда карету в очередной раз подбросило на ухабе. — Эта дорога меня убьет!

— Уж потерпите, мадам, — равнодушно отозвался старик. — Даст Бог, завтра мы будем на месте.

Завтра! Маргарет досадливо поджала губы. Еще целый день трястись по этим колдобинам и ночевать на занюханном постоялом дворе.

Ей стало жалко себя до слез. Господи, она настолько бедна, что у нее даже нет служанки! Приходилось довольствоваться услугами трактирных девиц. И чем дальше от Лондона, тем хуже становились ночлежки и неотесаннее — прислуга. Последняя, например, заявилась в номер возмутительно пьяной, и, помогая (точнее, мешая) Маргарет раздеться, порвала чулок. А это, между прочим, были ее последние целые чулки!

Скорей бы добраться до замка мужа! Она потребует с него целую кучу шелковых чулок, роскошных платьев и драгоценностей взамен тех, которые пришлось продать, чтобы расплатиться по отцовским долгам. Раз уж Томас Рэдклифф женился на высокородной леди, пускай раскошеливается!

Маргарет откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Что ждет ее в Шотландии? Пока что эта страна ей решительно не нравилась. Всю дорогу стояла туманная погода, накрапывал противный дождь. Однообразные голые холмы и серые деревушки, утопающие в грязи, навевали тоску.

Люди, которых Маргарет встречала на постоялых дворах, были под стать пейзажу: блеклые женщины в унылых платьях и мрачные бородатые мужики в нелепых клетчатых юбках, которые они называют «килт». Все чаще стал слышаться гэльский — хрипящая тарабарщина, а не язык! А английский, если и звучал, то жесткий, отрывистый акцент резал слух.

Переговариваясь на своем отвратительном наречии, шотландцы бросали на Маргарет и мистера Томпкинса косые взгляды.

«Са́ссенах», — не раз и не два слышала она от соседей по обеденному залу. Мистер Томпкинс пояснил, что так на гэльском называют англичан, и Маргарет понимала, что эти гадкие дикари обсуждают ее.

«Да как они смеют!» — кипятилась она. Хотя, чему удивляться? Она, несомненно, выделяется на их фоне своей элегантностью и красотой, даже после недели пути.

Сегодня ночью Маргарет плохо спала: на первом этаже трактира собралась буйная толпа. Они что-то праздновали, сопровождая свое веселье воплями, пьяным смехом и звуками этого ужасного пыточного приспособления — волынки. Голова раскалывалась от завывания, похожего на блеяние взбесившегося стада овец. До самого рассвета Маргарет почти не сомкнула глаз, и сейчас ее клонило в сон.

Она выглянула в окно. Дорога вилась между холмами, чьи вершины терялись в серой дымке дождя, а на зеленых склонах громоздились округлые валуны. Несмотря на мрачную погоду, пейзаж был довольно живописным, но Маргарет так устала от многодневной езды, что равнодушно откинулась на спинку сиденья и задремала.

Ее разбудил сильный толчок. Карета остановилась так резко, что Маргарет едва не слетела на пол.

— Что случилось? — с колотящимся сердцем спросила она.

Мистер Томпкинс, отодвинув занавеску, напряженно смотрел в окно. Он повернулся к Маргарет, и она увидела тревогу на его обычно равнодушном лице.

— Пока не могу сказать точно, мадам. Кажется, дорогу преградило поваленное дерево или что-то вроде того.

Он нагнулся, вытащил из-под сиденья пистолет и положил его рядом с собой. Маргарет похолодела. Что происходит?

Снаружи вдруг прогремел выстрел, истерично заржали лошади. Маргарет ахнула и кинулась к окну, чтобы посмотреть, что случилось, но тут дверь кареты распахнулась, и темная фигура заслонила собой проем.

Незнакомец, по виду типичный головорез — грязный, нечесаный, со всклокоченной бородой, свирепо осклабился и прорычал что-то по-гэльски. Маргарет ни слова не поняла. Забившись в угол, она испуганно таращилась на него.

— Простите, сэр, вы бы не могли выражаться яснее? — произнес мистер Томпкинс, и Маргарет уловила в его голосе дрожь.

— А, сассенах! — ощерился незнакомец.

Он оглянулся. За его спиной стояло еще несколько человек.

— Сассенах, — сообщил бородач своим спутникам, и они как-то мерзко загоготали.

В горле пересохло, желудок скрутило от страха. Маргарет вжалась в сиденье, боясь сделать вдох.

— Прошу прощения, господа, — робко подал голос мистер Томпкинс. — Если не возражаете, мы продолжим свой путь. Мы очень спешим.

— Ты уже приехал, старик, — ответил бородач на плохом английском, и его дружки заржали еще громче. — Сам вылезешь, или мне тебя за шкирку тащить?

— Вы не имеете права нас задерживать. Я — доверенное лицо Томаса Рэдклиффа, командира гарнизона Кла́дах А́рд, а дама — его супруга. Если вы станете чинить нам препятствия, у вас будут большие проблемы.

— Слыхали? — Бандит повернулся к своим сообщникам. — Английский петушок что-то прокукарекал.

— Н-назад! Я буду стрелять!

Мистер Томпкинс поднял пистолет, но громила схватил старика за грудки и выволок наружу. Грянул выстрел, и карета наполнилась едким пороховым дымом.

Маргарет зажмурилась, прикрывая руками голову. Сквозь звон в ушах доносилась ругань и звуки возни. Горький дым ворвался в легкие, и она зашлась в приступе кашля. Вдруг раздался надсадный вскрик мистера Томпкинса, затем все утихло.

— Да у нас тут не только петушок, но и курочка, как я погляжу, — насмешливый голос вынудил ее открыть глаза.

Заглядывающий в карету бородач осклабился, и Маргарет заметила, что у него недостает половины зубов.

Бандит потянул к ней руки.

— Не трогайте меня! — взвизгнула она, отпрянув в угол кареты.

Но ее бесцеремонно вытащили наружу. Толкнули в спину, и Маргарет, не удержавшись на ногах, шлепнулась в жидкую грязь. Стоя на четвереньках, она подняла голову и увидела, что ее окружает с полдюжины разбойников, таких же оборванных и бородатых, как их главарь.

У их ног, ничком лежал мистер Томпкинс, а у передних колес — кучер. О, Боже, неужели они мертвы?

Бородач схватил ее за плечо и заставил подняться.

— Ну-ка, кто тут у нас? — Он с глумливой усмешкой заглянул ей в лицо. — Хм! Интересно, что привело английскую шлю… то есть, леди в наши края?

— П-пожалуйста, не причиняйте мне вреда, — помертвевшими губами пролепетала Маргарет.

— Ну что вы, мадам, — оскалился бородач. — Никакого вреда. Одно удовольствие.

Остальные загоготали, заулюлюкали.

— Мой палаш отлично войдет в твои ножны, крошка, — осклабился лохматый красномордый бродяга.

— Палаш? — Его приятель ткнул его в бок. — Да ты себе льстишь, парень. У тебя там самое большее — скин-ду.

— Хочешь зубов лишиться, свинья? — огрызнулся красномордый.

Бандиты продолжали перебрасываться пошлыми шутками, но их смысл от Маргарет ускользал. Она едва понимала, что происходит. Все это напоминало дурной сон.

— Пожалуйста… — лишь беспомощно бормотала она.

За спиной щелкнули вожжи. Маргарет вздрогнула и оглянулась. Сидящий на козлах бандит хлестнул лошадей, и карета со скрипом тронулась в путь, оставляя борозды в раскисшей грязи.

— Стойте! — вскричала Маргарет и рванулась, но бородач удержал ее за руку.

— Спокойно, сассенах, — насмешливо произнес он. — К чему тебе эта колымага? Разве тебе не нравится наша компания?

— Но…

— Разве ты не хочешь познакомиться с нами поближе?

С этими словами он сорвал с нее плащ и толкнул ее на одного из своих дружков. Тот схватил ее в охапку. В лицо повеяло адской смесью перегара и гнилых зубов. Грубые руки стиснули грудь.

— Свинья! — Маргарет инстинктивно отвесила ему пощечину.

Она тут же получила ответную оплеуху. Не устояв на ногах, она чуть не упала, но ее подхватило множество рук. Бандиты принялись со смехом толкать ее от одного к другому, при этом облапывая во всех местах.

— Ну что, девица, позабавимся?

— Строптивая кобылка. Ух я тебя укрощу!

— Насадим англичанку на шотландский кукан!

— Давайте начинать, у меня уже стоит!

Маргарет и сама не поняла, как оказалась лежащей на земле. Сверху навалилась тяжелая туша, вдавливая ее в грязь. Она ощутила, как ей задирают юбку и раздвигают ноги. Хотела закричать, но, когда открыла рот, в него тут же забилась жесткая, провонявшая перегаром борода.

Сердце колотилось как бешеное, воздуха не хватало. Маргарет извивалась, но с каждой секундой силы покидали ее. Господи, нет! Неужели случится непоправимое! Неужели они все изнасилуют ее!

Она уже почти потеряла сознание, как вдруг послышался топот копыт и раздался резкий окрик на гэльском.

Бандит, припечатавший Маргарет к земле, встрепенулся и вскочил. Сразу стало легче дышать, но Маргарет была в таком ужасе, что тело не повиновалось ей, и она не могла шевельнуться. Она лежала на боку, зажмурившись и прикрывая руками голову, а вокруг раздавалась взбудораженная речь.

Вскоре голоса утихли, а рядом послышались чавкающие шаги. Кто-то подошел и встал прямо над ней. Маргарет, наконец, решилась открыть глаза. Заляпанные грязью башмаки, шерстяные чулки, голые мужские колени… А дальше… взгляд невольно скользнул под клетчатый подол… О, Господи! Они и вправду не носят под своими килтами белья!

Маргарет поспешно отвела глаза.

— Хм-ф! — смущенно фыркнул незнакомец, отступая на шаг. — Ты цела, девица? Давай, помогу.

Он протянул ей руку. Немного поколебавшись, Маргарет ухватилась за нее, и мужчина одним рывком поставил ее на ноги.

— Кайден Макферсон. — Ее спаситель отвесил учтивый, хоть и довольно неуклюжий поклон.

Перед ней стоял рослый мужчина с темно-рыжими волосами до плеч. На нем был клетчатый красно-зеленый плед, по местному обычаю переброшенный поверх серой куртки через плечо. Нижняя часть пледа, подпоясанная ремнем, образовывала юбку.

Из-за короткой густой бороды Маргарет не смогла сходу определить возраст горца. Вроде бы молодой, но уже далеко не юнец.

— Маргарет Ландевиль. — От волнения она представилась девичьей фамилией.

Робко оглянувшись по сторонам, она обнаружила себя в окружении полудюжины шотландцев в таких же красно-зеленых пледах разной степени изношенности. Они держали под уздцы лошадей, две из которых были обычными, а остальные — толстоногими пони.

— Надеюсь, эти мерзавцы не успели тебя… хм… покалечить? — поинтересовался Кайден.

Несмотря на шотландский акцент с типичной раскатистой «р», Маргарет поняла его без труда.

— Не успели, благодаря вам, — ответила она. — Но мой спутник… мистер Томпкинс… и наш кучер! Они их убили!

Один из горцев наклонился над телом мистера Томпкинса и перевернул его на спину. Облепленное грязью лицо, залитая кровью грудь, остекленевшие глаза — Маргарет ахнула и прикрыла ладонью рот.

— Сдох, — заключил горец, осматривая покойника. — Зарезали, как свинью.

— Выбирай выражения! — осадил его Кайден и, повернувшись к Маргарет, сказал: — Уж прости его манеры, девица. Бойд больше привык к обществу овец, а не дам.

Бойд презрительно фыркнул и мотнул головой, отбрасывая за спину гриву светлых волос.

— Все в порядке, сэр, — Маргарет вымучено улыбнулась. — Я безмерно благодарна вам за спасение. Сам Господь послал вас ко мне.

— Да уж, свезло, — усмехнулся Кайден. — Бандитов здесь — как собак нерезаных. Но что же такая нарядная английская леди забыла в этой глуши?

— Ах, сэр, я попала в ужасную ситуацию! — затараторила Маргарет. — Я недавно вышла замуж и как раз направлялась в замок моего супруга. Но по дороге на нас напали. Мистера Томпкинса убили, а меня… меня чуть не… — Она всхлипнула и шмыгнула носом.

— Тш-ш! Тише, девица, не реви! — Кайден снял с пояса кожаную флягу и протянул ей. — Вот, хлебни-ка, полегчает!

Маргарет сделала глоток и поморщилась. Крепкий алкоголь опалил горло и прокатился по пищеводу, согревая изнутри.

— Спасибо. — Она вернула фляжку.

Кайден тоже отхлебнул, а затем, цепляя флягу на место, спросил:

— На чем же ты приехала? Я не вижу ни повозки, ни лошадей.

— Мы ехали в карете… — пробормотала Маргарет. — Но бандиты ее угнали. А там — все мои вещи.

Взглянув на следы колес, темнеющие в истоптанной грязи, Кайден повернулся к своим спутникам.

— Каллум, Роб проследите, куда эти чертовы Макгрегоры угнали карету. Пускай все вернут. Если заупрямятся — на рожон не лезьте, а пригрозите, что будут иметь дело со мной.

Каллум и Роб — первый приземистый и кудрявый, второй — лысый и длинный как жердь — кивнули, и взобравшись на пони, поскакали за тянущейся в грязи колеей.

Кайден, проводив их глазами, повернулся к Маргарет.

— Мы постараемся вернуть твое барахло, — заверил он.

— Я была бы вам безмерно благодарна, — улыбнулась она.

— Ты находишься под защитой клана Макферсонов, девица, — добавил Кайден. — Скажи, куда тебе нужно, и мы тебя сопроводим.

Больше всего на свете ей хотелось бы очутиться в Лондоне, в роскошном особняке, где она жила до недавних пор. Но, увы, это невозможно. Особняк продали с молотка, а о том, чтобы вернуться в убогий пансион, ютиться с противными сестрами в тесной комнатушке и выслушивать причитания маменьки, не могло быть и речи.

— Я была бы вам крайне признательна, если бы вы доставили меня к моему супругу, — сказала она. — Насколько я знаю, до его замка около дня пути.

— Как скажешь, девица, — кивнул Кайден. — Где живет твой супруг? Как ты сказала, его зовут. Ланде… как-там его?

— Ах, нет, Ландевиль — это моя девичья фамилия. Все никак не привыкну, — смущенно хихикнула Маргарет. — Моего мужа зовут Томас Рэдклифф.

Едва это имя сорвалось с ее губ, Кайден вздрогнул как от удара хлыста, а его товарищи изумленно переглянулись. Он повернулся к ним и сказал что-то по-гэльски. Белобрысый Бойд ответил и презрительно сплюнул сквозь зубы. Они заспорили — негромко, но возбужденно. Маргарет растерянно смотрела на них. Что случилось? Почему имя супруга возымело такое действие? О чем они говорят?

Заламывая пальцы, она прислушивалась, пытаясь уловить в речи шотландцев хоть одно знакомое слово, но кроме «сассенах» ничего не разобрала. Ей стало холодно. Она вдруг ощутила, как мокрый подол липнет к ногам, а от студеного ветра по спине пробегает дрожь.

Наконец, Кайден повернулся к ней. Его брови были сдвинуты к переносице, а прищуренные серые глаза пронзали как стальные клинки.

— Что ж, девица, — спокойно произнес он, — мы отвезем тебя к твоему мужу.

— Спасибо, — с облегчением выдохнула она.

Глава 2

— Тогда не будем терять времени, — промолвил Кайден. — Только тебе, девица, придется ехать на одной лошади со мной. Ну, или, если хочешь, с кем-то из моих людей.

Маргарет взглянула на его спутников, чувствуя, как от холода сводит плечи. Бойд, прищурившись, смотрел на нее. Из-за белесых ресниц казалось, что его веки припорошило снегом. Под его пристальным взглядом Маргарет ощутила какую-то сосущую тревогу внутри, и спешно отвела глаза.

Ей показалось, что остальные шотландцы тоже поглядывают на нее с неприязнью. Ни с кем из них ехать в одном седле не хотелось. Но выбора нет. Рассчитывать, что кто-то из вежливости уступит ей свою лошадь, не приходилось.

Она повернулась к Кайдену.

— Если не возражаете, я бы поехала с вами.

Тот кивнул. К нему подвели лошадь, и он помог Маргарет взобраться в седло.

— Лучше сядь по-мужски, — посоветовал он, когда она изящно свесила ноги на бок. — Неровен час, навернешься и сломаешь себе шею.

«Фи, как грубо!» — чуть не слетело с губ, но Маргарет вовремя прикусила язык. Пусть манеры этого рыжего дикаря оставляют желать лучшего, но больше ждать помощи не от кого.

Она перебросила ногу на другую сторону и кое-как обмотала подол вокруг голеней, чтобы юбку не раздувало при езде.

Кайден тоже взобрался на лошадь.

— Подвинься! — потребовал он, бесцеремонно оттеснив Маргарет вперед.

Она залилась краской, ощутив, как его бедра прижимаются к ней. Господи, у него ведь под килтом ничего нет! Мало того, что она сидит с вульгарно раздвинутыми ногами, так еще и это! Маргарет попыталась податься вперед, но уперлась в луку седла.

«Надеюсь, никто никогда не узнает об этом позоре!» — подумала она.

Кайден завозился позади нее, а потом вдруг наклонился так близко, что Маргарет ощутила его дыхание на затылке. По спине пробежали мурашки.

— Что вы делаете? — опасливо пробормотала она.

— Накрываю тебя запасным пледом, чтобы ты не околела от холода, — пояснил он.

Она хотела возразить, но когда толстая шерстяная ткань окутала плечи, Маргарет поплотнее запахнула ее. Накрапывал противный дождь, ее плащ бандиты утащили с собой, так что плед оказался как нельзя кстати. А когда Кайден взял поводья, и его руки обхватили ее тесным кольцом, стало еще теплей.

Он пришпорил лошадь, и та поскакала по чавкающей грязи. Дождь вскоре прекратился, но серое небо по-прежнему мрачно нависало над головой, а порывистый ветер, колыхая вереск, запускал свои студеные щупальца под одежду.

Маргарет куталась в плед, пахнущий дымом костра, и невольно прижималась спиной к Кайдену, чтобы урвать еще немного тепла. «Ничего, скоро это закончится, — думала она. — Надеюсь, завтра я доберусь до замка и забуду все как страшный сон».

Сытная еда, горячая ванна, теплая постель — вот чем были заняты ее мысли, а о встрече с мужем она предпочитала не думать. Напутствия матери о первой брачной ночи напрочь выветрились из головы. Из туманных фраз Маргарет поняла лишь то, что супруг ляжет с ней в постель, а через девять месяцев у нее родится ребенок.

Маргарет не горела желанием заводить детей: она была сыта по горло обществом крикливых сестер. Няньки и гувернантки, конечно, возьмут на себя львиную долю забот, но ведь рожать-то ей придется самой. А она хорошо помнила, как мучилась мать, производя на свет младшую дочь. Надсадные стоны едва ли не целые сутки разносились по дому. Отец недовольно морщился, наливая себе очередную порцию бренди, а служанки сбились с ног, таская наверх горячую воду и полотенца.

Ладно, что толку думать об этом сейчас? Добраться бы до какого-нибудь постоялого двора и поскорее улечься в кровать… Но время шло, мили и мили оставались позади, а никаких трактиров или деревень на горизонте не появлялось. Все тот же пейзаж: волнистая пустошь, поросшая вереском и пышной травой, и небольшие озера, поблескивающие среди холмов. Лишь изредка попадались крытые дерном лачуги, сложенные из грубых камней.

Под вечер путники остановились в сосновой роще на берегу озера. Увидев, что шотландцы расседлывают лошадей, Маргарет догадалась, что они собираются устраиваться на ночлег.

Неужели ей предстоит спать на сырой земле? Какими бы отвратительными ни были постели в гостиницах, где она ночевала последние дни, это уже совсем ни в какие ворота! Здесь так холодно и промозгло, что она просто не доживет до утра!

Мужчины занимались лагерем, не обращая на нее никакого внимания. Кайден рубил молодые деревья, а белобрысый Бойд, плотный бородач Хэмиш и тощий юнец по имени Йен отправились на охоту. Маргарет сидела на поваленном бревне, и наблюдала как Кайден сооружает шалаши. Мелькнула мысль, предложить ему помощь, но Маргарет тут же отбросила ее. Она — знатная дама, и натерпелась достаточно, чтобы еще царапать руки о сучки.

Наконец вернулись охотники, неся на длинной палке подстреленную косулю. Уложив ее на траву, они принялись свежевать добычу. В нос ударил запах крови и внутренностей. Маргарет брезгливо поднесла к лицу надушенный платок.

Не прошло и часа, как над поляной поплыл соблазнительный аромат жареной дичи. Шотландцы сидели возле костра, крутили вертел с нанизанной на него косулей и переговаривались по-гэльски.

Они то спорили, то смеялись, и при этом постоянно поглядывали на Маргарет. Ее это жутко бесило. Они явно обсуждают ее! Как некультурно! Они ведь все знают английский. Произношение, конечно, оставляет желать лучшего, но из приличия могли бы говорить на нем.

Горцы сидели на бревнах, широко расставив ноги по мужскому обыкновению и даже не удосужившись натянуть на колени свои клетчатые подолы. Им было явно плевать, что они могут оскорбить девственный взор благородной дамы. Что взять с неотесанных дикарей?

Кайден достал из ножен длинный кинжал и отрезал шмат от подрумянившейся ноги. Положив кусок на обрывок толстой коры и дополнив лепешкой, он подошел к Маргарет.

— Угощайся. — Он протянул ей «тарелку».

Да уж, это тебе не фарфор, к которому Маргарет привыкла за годы роскошной жизни. Но мясо выглядело так аппетитно, что у нее потекли слюнки.

— Спасибо, — сказала она, принимая еду.

— Давно ты замужем за Рэдклиффом?

Маргарет недоуменно подняла глаза. Кайден пристально смотрел на нее, и каким-то чутьем она догадалась: это не праздный вопрос.

— По правде говоря, совсем недавно. Брак был заключен по доверенности, и я как раз направлялась к супругу…

Кайден скептически хмыкнул.

— По доверенности? — переспросил он.

— А что здесь такого? — ощетинилась Маргарет. — Мой супруг — крайне занятой человек, поэтому он прислал своего представителя…

— А брачная ночь тоже по доверенности? — глумливо поинтересовался Бойд, который с явным любопытством прислушивался к разговору. — Мне вот, например, тоже можно доверять.

Маргарет вспыхнула, а Хэмиш и Йен загоготали. Кайден и бровью не повел.

— Выходит, ты совсем не знаешь своего мужа? — поинтересовался он.

— Честно говоря, нет. Мы виделись пару раз в Лондоне, но у нас не было случая познакомиться поближе.

— Хм…

— Англичане… — презрительно протянул Бойд.

Маргарет фыркнула. Эти варвары смеются над ней!

— К чему эти вопросы? — с вызовом осведомилась она.

— Просто интересуюсь, — с напускным безразличием бросил Кайден и отошел.

Он и его спутники стали что-то оживленно обсуждать на гэльском, а Маргарет принялась за оленину. К блюду не полагалось ни вилки, ни ножа, и пришлось есть руками. Впрочем, сочное мясо так приятно таяло во рту, что Маргарет, забыв о всяких манерах, стала с жадностью его уплетать.

Покончив с мясом, она обтерла руки о влажный мох и поднялась. Кайден, заметив это, кивнул в сторону шалашей. К счастью, их было пять, по числу присутствующих, а значит, никто из этих мужланов не претендует на место возле нее. Впрочем, расслабляться рано, мало ли что взбредет им на ум.

Она направилась к шалашу, но, когда проходила мимо сидящих мужчин, Бойд схватил ее за руку.

— Эй, сассенах, иди ко мне на ручки! Согрею, — заплетающимся языком предложил он.

Сквозь щелочки белесых век пьяно поблескивали глаза: во фляге, к которой Бойд постоянно прикладывался, плескалось что-то явно покрепче эля.

Сердце учащенно забилось. Ну вот, началось то, чего она опасалась!

— Нет, — отрезала Маргарет и попыталась выдернуть руку из хватки, но ей это не удалось.

— Ну, давай, не выделывайся! — не отставал Бойд. — Ты не знаешь, от чего отказываешься.

— Оставь ее в покое! — с раздражением буркнул Кайден, поднимаясь с бревна.

Бойд презрительно фыркнул, но руку отпустил. Маргарет поспешно забралась в шалаш. Стоило ей свернуться калачиком на еловых лапах и по уши закутаться в плед, как на нее обрушились все невзгоды последних дней, и по щекам потекли слезы.

За что Господь посылает ей такое испытание? Льняные простыни, мягкие перины, слуги, лезущие из кожи вон, чтобы угодить — все в прошлом. Развеялось как дым, пущенное по ветру расточительным отцом. А сейчас? Сырая земля, колючие ветки да бесцеремонные варвары, готовые наброситься на нее как стая волков.

Конечно, все могло быть и хуже. Над ней могли бы надругаться и даже убить. Повезло, что мимо проезжал этот Кайден Мак-как-там-его. Хоть ни он сам, ни его дружки не внушают доверия, но, по крайней мере, они ее спасли.

Маргарет затаила дыхание, прислушиваясь к их разговору, но, как и прежде, ни слова не поняла. Проклятье! Почему бы королю не запретить этот гадкий язык? Британские подданные должны говорить по-английски!

Она еще долго ворочалась, оплакивая свою судьбу, но в конце концов усталость взяла свое, и ее сморил сон.

***

Наутро Маргарет проснулась от холода, пробравшегося под плед. Пару секунд она осоловело моргала, не в силах понять, почему лежит на земле. Наконец она вспомнила, что произошло вчера, и застонала. Села, поморщившись от боли во всем теле, и оглянулась по сторонам.

Стояло раннее утро. Туманный лес пронизывали золотистые солнечные лучи. Вокруг щебетали птицы, а на траве переливались бриллиантовые капли росы. Неужели впервые за много дней не идет дождь?

Маргарет поежилась, потерла глаза. Взглянула на свои ладони и ужаснулась: они были грязными, как у крестьянки. Лицо, наверняка, такое же чумазое. Она буквально ощущала, как остатки косметики вперемешку с дорожной пылью стягивают кожу.

Нужно умыться! Кутаясь в плед, Маргарет выбралась из шалаша. Огонь погас, лишь над кострищем поднималась вялая струйка дымка. Из трех шалашей торчали ноги в шерстяных чулках, возле четвертого стояли башмаки, но лежанка была пуста.

От вчерашней езды ягодицы и внутренняя часть бедер ныли так сильно, что Маргарет едва могла ходить. Она поковыляла к озеру, молясь, чтобы никто не увидел, как она ползет каракатицей.

Ярко светило солнце, на воде мерцала слепящая рябь. Оказавшись на берегу, Маргарет вдруг увидела, как из сверкающих волн вынырнул человек и, отфыркиваясь, принялся бросать себе в лицо пригоршни воды. Среди летящих во все стороны брызг Маргарет разглядела рыжие волосы и догадалась, что это Кайден.

Не желая попадаться ему на глаза, она кинулась в заросли папоротника и спряталась в листве.

Умывшись, Кайден поднял руку, чтобы отжать волосы, и солнце заискрилось на бугрящихся мышцах плеча. Он стал выходить на берег. Приличия требовали отвернуться, но Маргарет, охваченная смесью болезненного любопытства и стыда, не могла отвести взгляд.

Из воды показалась грудь, поджарый живот. Маргарет затаила дыхание. Еще пара шагов, и она увидела, как между ног, в поросли рыжеватых волос, болтается то, что у статуй обычно стыдливо прикрывают листком. У Маргарет загорелись уши. Она еще ни разу не видела голых мужчин.

Выйдя на берег, Кайден подхватил валявшийся на гальке плед и на ходу небрежно набросил его на себя. Маргарет притаилась за кустом, ожидая, пока он уйдет, но, поравнявшись с ней, он произнес:

— Можешь не прятаться, девица, я тебя видел.

Она вспыхнула до корней волос. Он знал, что она его видит, и даже не удосужился прикрыть свой срам рукой, когда выходил из воды? Возмутительно!

Но дальше отсиживаться в кустах было глупо, и она вышла из зарослей.

— Мог бы и прикрыться! — буркнула она.

— Могла бы и отвернуться, — парировал Кайден.

Он стоял перед ней обнаженный, чуть прикрытый клетчатым пледом, переброшенным через плечо. Маргарет словно физически ощущала, как от него пышет жаром разгоряченного тела и свежестью холодной воды. Широкие плечи, крепкие мускулы, струйки, стекающие с мокрых волос… У нее вдруг ослабли колени.

— Хм… — промычал Кайден, бесцеремонно разглядывая ее лицо. — Тебе не мешало бы умыться. Только целиком в воду не лезь, чего доброго, подхватишь простуду. Вы, англичане — хлипкий народ.

Маргарет досадливо поджала губы. Мог бы и не напоминать, что она выглядит как деревенщина после работы в хлеву.

Кайден развернулся и направился в лагерь. Глядя ему вслед, она вдруг заметила белесые шрамы, лучами разбегающиеся по спине. А еще в глаза бросилась легкая хромота. Жизнь его явно не баловала. Впрочем, чего еще ждать в этих диких краях?

Она подошла к озеру и присела на берегу. Кристально чистая вода чуть колыхалась, сквозь нее проглядывали водоросли и пестрая галька. Маргарет зачерпнула ледяную воду и умыла пылающее лицо.

На большее она не рискнула, хотя ощущала себя липкой и грязной. Ей даже казалось, будто от нее попахивает по́том. Скорей бы добраться до замка! Первым делом она потребует горячую ванну, и плевать, что там о купании думают доктора!

Она вернулась в лагерь, и, позавтракав остатками оленины, все двинулись в путь.

В ясный день пейзаж казался куда дружелюбнее, чем в пасмурную погоду. Дорога поднималась в горы, и Маргарет во все глаза глядела по сторонам. По бархатным склонам зигзагами сбегали ручьи, с обрывов низвергались серебристые водопады. Ветер свистел в ушах, в воздухе разливался запах душистой травы, а в животе замирало от пьянящего чувства свободы.

Вдруг Кайден осадил коня и жестом приказал спутникам остановиться.

— В чем дело? — проворчал Хэмиш.

— Красные мундиры.

Солнце слепило глаза, но, приставив руку ко лбу, Маргарет разглядела внизу, в долине, вереницу всадников в красном, скачущих вдоль озера по тропе.

— Это английские солдаты? — поинтересовалась она.

— Хм-ф… — издал Кайден, что, должно быть, означало «да», и, развернув лошадь, направил ее за отрог холма.

Маргарет вспомнила, как солдаты в красных мундирах с золотыми галунами и черных треуголках, обшитых белой каймой, маршировали по лондонским улицам во время недавнего парада в честь короля.

— Погодите! — сказала она. — Почему бы вам не отвезти меня к ним? Уверена, командир этого отряда, как джентльмен, не откажется сопроводить меня к моему супругу.

— Нет, — отрезал Кайден, продолжая гнать лошадь за холм.

— Но почему? — удивилась Маргарет. — Насколько я знаю, в замке моего мужа расквартирован гарнизон. Быть может, это даже его люди. Давайте хотя бы спросим…

— Черта с два, девица! — рявкнул Кайден, и ее бросило в жар.

Чего хотят от нее эти люди? Куда они ее везут? Разве не проще было бы сбагрить ее англичанам и отправиться дальше по своим делам?

— Отпустите меня! — взвизгнула Маргарет.

Она отчаянно дернулась и чуть не вывалилась из седла на полном скаку, но Кайден схватил ее в охапку.

— Ты спятила, дура? Шею хочешь сломать?

— Пусти меня! — зашипела она, тщетно пытаясь вырваться.

Кайден осадил коня, и они остановились под нависшей скалой. Хэмиш, Бойд и Йен встали неподалеку.

— Успокойся, девица, — уже мягче произнес Кайден, все еще прижимая ее к себе, — никто не причинит тебе зла.

— Но почему вы не хотите передать меня англичанам?

— Ты под моей защитой, и я сам доставлю тебя… куда нужно. А с красными мундирами у нас… э-э-э… небольшие разногласия.

— Разногласия? — Маргарет нахмурилась. Она была наслышана о давней вражде шотландцев и англичан.

— Да, — мрачно буркнул Кайден. — Но не волнуйся, тебя я в обиду не дам.

Сердце колотилось, в голове лихорадочно проносились мысли. Может, закричать? Позвать на помощь? Нет, слишком далеко. Солдаты ее не услышат, а горцы могут разозлиться, и кто знает, что им в головы взбредет?.. Что ж, придется положиться на волю Провидения.

— Надеюсь, вы сдержите свое слово, — дрогнувшим голосом сказала она.

Глава 3

Солнце клонилось к закату, и в его золотистых лучах Маргарет наконец увидела замок на зеленом холме. Это была крепость из выбеленного ветром камня, обнесенная мощной стеной. По правде говоря, Маргарет совсем не так представляла свой новый дом. Ей виделся элегантный особняк, кованая ограда, фигурно подстриженные кусты. Ведь даже в этом диком краю можно обустроить кусочек цивилизации.

«Здесь просто не хватает женской руки, — решила Маргарет. — Что ж, мне все равно будет нечем заняться в этой глуши. Значит, первым делом, превращу эту медвежью берлогу в благопристойное жилье».

Решетка была поднята, и, проехав под аркой ворот, всадники оказались во дворе. Там суетилась челядь, занятая повседневным трудом. Слуги вырядились во что попало: на одних красовались шотландские пледы и синие береты, на других — поношенные кафтаны, бриджи и треуголки на английский манер.

Двор утопал в грязи, изрытой копытами и следами колес. Повсюду разгуливали куры и гуси, в огромной луже валялась пара свиней. Маргарет поморщилась. Ничего общего с клумбами, газонами и ливрейными лакеями, к которым она привыкла в доме отца.

«А это точно замок моего мужа?» — мелькнуло в ее голове. Английский аристократ, пусть и не слишком родовитый, не может жить как шотландский дикарь. А еще здесь должен стоять гарнизон, но до сих пор Маргарет не заметила ни одного красного мундира.

Подозрения усилились, когда местные стали приветствовать ее спутников как старых знакомых. Они говорили по-английски, но с таким жутким произношением, что Маргарет едва понимала половину слов. Обитатели замка поглядывали на нее с недоумением и любопытством, и ей стало не по себе.

Кайден остановил лошадь неподалеку от входа в главное здание. Бойд спешился первым и подошел к ним.

— Давай, сассенах, помогу тебе слезть. — Он протянул к Маргарет руки.

Она нехотя наклонилась к нему. Он обхватил ее и снял с лошади, но, поставив на землю, не спешил выпускать из объятий, наоборот, притиснул к себе так близко, что запах застарелого пота ударил в нос. Маргарет с негодованием отпихнула Бойда, едва удержавшись, чтобы не зарядить ему оплеуху.

Кутаясь в плед, она хмуро огляделась по сторонам. Грязь, замшелые стены, лошадиный навоз…

— Вы точно уверены, что это замок моего мужа? — спросила она у Кайдена, когда тот, бросив поводья подоспевшему конюху, подошел к ней.

— Нет, — ответил он.

— Что? — Маргарет ошарашено уставилась на него.

— Это замок Дункана Макферсона, лэрда клана Макферсон, — пояснил Кайден. — Пока что ты побудешь нашей гостьей.

— Гостьей? — взвилась Маргарет. — Что за бред! Я требую немедленно доставить меня к моему супругу!

— Сожалею, девица, но пока это невозможно.

— Невозможно? — она сорвалась на визг. — Какого черта! Мерзавец! Сволочь! Негодяй! Ты меня обманул!

Кайден молчал, лишь крылья носа раздувались, а губы сжались в тонкую полосу. Но тут вмешался Бойд:

— Закрой свой поганый рот, английская потаскуха, пока я не выбил тебе все зубы! — заорал он.

— Пасть захлопни! — осадил его Кайден. — Перед тобой леди.

— «Леди»! А сквернословит как шлюха. — Бойд презрительно сплюнул на землю, взял под уздцы свою лошадь и отошел.

Дрожа от негодования, Маргарет повернулась к Кайдену.

— Объясни мне, что происходит! — потребовала она.

— Пока не могу. — Он отвел глаза. — Но, заверяю, никто не причинит тебе зла.

— Ты заверял, что отвезешь меня к моему мужу!

— Мне жаль.

— Гадкий лжец!

Маргарет вдруг заметила, что несколько человек с любопытством таращатся на них. Это не ускользнуло и от Кайдена. Он схватил ее под локоть и поволок ко входу в замок. Она дернулась, но сразу поняла, что из железной хватки не вырваться. Пришлось следовать за ним.

Слуга распахнул перед ними тяжелую дверь, и Кайден завел Маргарет в большой мрачный холл. Глаза не успели привыкнуть к темноте, как он потащил ее по винтовой лестнице наверх.

— Ради Бога, объясни мне, что происходит! — не сдавалась Маргарет, едва волоча ноги, ноющие после верховой езды.

— Позже.

Они оказались перед потемневшей дверью, окованной железными полосами. Кайден приоткрыл ее и заглянул внутрь.

— Мистрис Шоу! — позвал он. — Можно вас на минутку?

На пороге, вытирая руки о засаленный передник, показалась дородная толстуха в коричневом платье. Румяное лицо расплывалось в улыбке, светлые кудряшки выбивались из-под чепца. Она прижала Кайдена к могучей груди и радостно закудахтала:

— Кай, мой мальчик! Явился не запылился! А мой засранец Роб тоже с тобой?

— Пока нет. Нам пришлось разделиться. Они с Каллумом будут позже.

Тут маленькие водянисто-голубые глазки уткнулись в Маргарет, и улыбка сползла с пухлощекого лица.

— А это кто? — бесцеремонно спросила мистрис Шоу.

Кайден высвободился из ее объятий и сказал:

— Знакомьтесь: Маргарет Рэдклифф — Мистрис Шоу.

Маргарет криво улыбнулась толстухе, а та, судя по нахмуренным бровям, осталась не слишком довольна увиденным.

— Маргарет наша гостья, так что не могли бы вы позаботиться о ней? — добавил Кайден.

— Гостья? — мистрис Шоу уперла руки в бока. — Сассенах?

— Да. По дороге ее ограбили, так что, будьте любезны, подберите ей какую-нибудь одежду.

— Хм!.. — многозначительно издала старуха, оглядывая Маргарет с головы до ног. — Что ж, дорогуша, пойдем!

Она решительно подхватила ее под локоть и повела за собой. Кайден добавил несколько слов по-гэльски, и Маргарет догадалась, что он велел толстухе не спускать с «гостьи» глаз.

С трудом поспевая за размашистыми шагами мистрис Шоу, Маргарет отчаянно раздумывала, не попросить ли ее о помощи. Сказать, что ее обманом заманили сюда…

«Но с какой стати она будет мне помогать? — осадила она себя. — Не похоже, чтобы я пришлась ей по душе».

— Сюда!

Хозяйка распахнула дверь, и Маргарет оказалась в небольшой спальне, обитой потемневшими деревянными панелями. Через окно-бойницу в комнату проникал узкий солнечный луч, в котором танцевали пылинки. Кровать под выцветшим пологом, зеркало в облупившейся раме, продавленное кресло возле камина — обстановка не блистала роскошью, но после ночевки в лесу жаловаться было грешно.

Маргарет взглянула на свое отражение в зеркале и тотчас отвела глаза. Потертый плед, растрепанные волосы, чумазое от дорожной пыли лицо — ничего общего с разряженной по последней моде кокеткой, каковой она была до тех пор, пока папаша не пустил по ветру состояние их семьи.

— Будешь мыться с дороги? — поинтересовалась мистрис Шоу.

— С удовольствием, — ответила Маргарет, ощущая, как кожа горит от пота и пыли.

— Тогда скидывай тряпки! — Хозяйка распахнула дверь в небольшую гардеробную, посреди которой стояла деревянная лохань.

Пока Маргарет снимала одежду, мистрис Шоу распорядилась принести воды. Раздеваться без служанки было непросто, а толстуха не рвалась помочь. Пальцы плохо слушались, подрагивая от холода и волнения, и Маргарет справлялась со шнуровкой с большим трудом.

Зачем ее привезли сюда? Наверное, хотят потребовать выкуп. Гнусные похитители, не надо было им доверять! И что теперь делать? Попытаться сбежать? Но куда? У нее нет ни лошади, ни денег. Она даже толком не знает, где живет ее муж. Ей ни за что не отыскать его замок в этом диком краю.

Что ж, похоже, придется плыть по течению. В конце концов, если бы ее хотели изнасиловать или убить, то уже давно бы это сделали.

Избавившись от корсета и юбок, Маргарет осталась в одной нижней рубахе. В приоткрытую дверь было видно, как мистрис Шоу маленькими мехами раздувает в камине огонь. Но комната слишком долго простояла нетопленной, и воздух был сырым и промозглым. Поежившись, Маргарет обхватила себя руками за плечи.

Слуга принес воду. Хозяйка втащила в гардеробную два ведра и велела:

— Скидывай все и забирайся в лохань!

Раздеваться перед ней догола совершенно не хотелось, но перечить Маргарет не посмела. Стянув с себя пропахшую потом и дымом сорочку, она прикрыла руками грудь и шагнула в корыто.

Мистрис Шоу взяла кувшин и принялась поливать ее едва теплой водой. Маргарет тотчас же покрылась гусиной кожей. Стуча зубами от холода, она намылилась дурно пахнущим мылом, от которого щипало глаза, и стала натираться жесткой мочалкой. Чуть не плача, она вспоминала душистое французское мыло и мягкую средиземноморскую губку, которыми пользовалась раньше. Скорей бы муж заплатил за нее выкуп и забрал из этой дыры!

— Готова? — спросила хозяйка, когда Маргарет прекратила себя тереть. — Ну держись!

В тот же миг на голову обрушилось ведро холодной воды. Маргарет взвизгнула от неожиданности, но мистрис Шоу тотчас обернула ее полотенцем.

— Вытирайся скорее, покуда непростудилась, — проворчала она.

— В-вода л-ледяная, — дрожащими губами пробормотала Маргарет, энергично растирая плечи. — П-предупреждать надо!

— Привыкнешь, — махнула рукой хозяйка. — Мы, вон, вообще в озере купаемся, и ничего.

Она подала свежую сорочку, и Маргарет поспешно облачилась в нее. Ткань грубее, чем та, к которой она привыкла, но, по крайней мере, чистая и пахнет лавандой.

— Ты же сассенах, я правильно поняла? — поинтересовалась мистрис Шоу, протягивая ей плед.

— Вроде того, — буркнула Маргарет. Как же ей надоело это дурацкое прозвище!

— Хм… И зачем же Кай тебя сюда притащил?

— Понятия не имею.

— Как это, понятия не имеешь? — Хозяйка пытливо уставилась на нее.

— Я ехала к своему супругу, но по дороге на меня напали бандиты, — со вздохом пояснила Маргарет. — Ваш Кайден прогнал их, но вместо того, чтобы доставить меня к мужу, зачем-то привез сюда.

Некоторое время толстуха сверлила ее недоверчивым взглядом.

— Что ж, значит, так надо, — наконец проворчала она. — Это не моего ума дело. Садись у камина, принесу тебе горячий бульон.

***

— И на кой черт ты приволок сюда эту английскую девку? — спросил Дункан Макферсон, развалившись за письменным столом.

— Я же сказал, кто ее муж, — устало ответил Кайден, переминаясь с ноги на ногу у двери: дядюшка так разозлился, что даже не предложил ему сесть.

— Вот потому я и спрашиваю, нахрена ты ее приволок? Хочешь, чтобы завтра у меня под стенами стояли красные мундиры во главе с ее муженьком?

— Вот уж не думал, что лэрд клана Макферсон боится англичан.

Кайден знал, что за такую дерзость можно поплатиться, но иначе этого упрямого осла не пронять.

Дункан подался вперед, сцепляя пальцы в замок.

— Это ж ты у нас со стальными яйцами, — едко заметил он. — Мало тебе того, что случилось с твоим кланом? Свой замок просрал, хочешь чтобы и я без замка остался?

— Я просто хочу вытащить парней из его лап, — твердо заявил Кайден.

— Забудь о них. — Лэрд махнул рукой, блеснув золотыми перстнями в свете камина. — Эти болваны сами виноваты, что попались. Знали, что повсюду рыщут красные мундиры, но все равно несли эту чушь про Красавчика принца Чарли.

— Людям уже и рта нельзя раскрыть? — вспылил Кайден. — Сассенахи совсем распоясались! Грабят, насилуют, убивают. Сколько можно это терпеть?

— И этот туда же, — скривился лэрд. — Думаешь, твой сраный Стюарт — это второй Роберт Брюс? Да он всю жизнь прожил в Италии, из него шотландец — как из говна лопата. Думаешь, если его задница сядет на трон, нам всем от этого станет легче? Черта с два! — Он откинулся назад и с досадой добавил: — И на кой только ляд я приютил чертовых якобитов под своей крышей?

— Чтобы мы как долбаные колли рыскали по холмам и искали твой угнанный скот, — внутренне закипая, ответил Кайден.

— А-а, так выходит, вы просто перепутали девку с овцой? — насмешливо протянул Дункан. — Да уж, чует мое сердце, я еще поимею с ней кучу проблем.

Трусливый старый козел! Кайден стиснул зубы, чтобы не наговорить лишнего, и сделал глубокий вдох.

— Если хочешь, мы все можем уйти, — произнес он.

— Я не гоню тебя, Кайден, — вздохнул Дункан. — Но у меня нет никакого желания воевать с красными мундирами. Похитить английскую дворянку — это тебе не корову угнать. Тем более, ты знаешь, кто ее муж.

— Знаю, — буркнул Кайден. — Даже слишком хорошо.

Лэрд поскреб рыжую бороду. В последнее время в ней изрядно прибавилось седины.

— Мой тебе совет, — сказал он, — отвези девку к мужу и молись, чтобы это сошло тебе с рук.

— И оставить Кирана и Алистера гнить в тюрьме?

— Им уже ничем не помочь.

— А что скажут твои люди, если узнают, что была возможность вытащить родичей из тюрьмы, но ты струсил?

— Это твои родичи, а не мои. — Дункан откинулся на спинку стула, давая понять, что разговор окончен.

— Дай мне хотя бы несколько дней, — не сдавался Кайден. — Я проверну дело так, что Рэдклифф не узнает, где именно держат его жену.

Лэрд молчал, сверля его пытливым взглядом серых глаз.

— Что ж, племянничек, — наконец заговорил он. — У тебя есть неделя. И если сюда заявятся красные мундиры, я не собираюсь прикрывать твою задницу. Тебе понятно?

— Понятно, — процедил Кайден и, развернувшись, вышел за дверь.

Дико захотелось врезать со всей дури по стене, а еще лучше — расквасить кому-нибудь рожу. Гребаный старый трус! Готов подставить задницу англичанам, лишь бы спасти свою шкуру. Пусть катится ко всем чертям! Если есть хоть малейший шанс выручить Кирана и Алистера, то нельзя его упускать!

Его мысли обратились к Маргарет. Будь она обычной англичанкой, Кайден бы несомненно отвез ее туда, куда она направлялась. Как всякий шотландец, он недолюбливал англичан, но женщине бы в помощи не отказал… Но жена этого ублюдка Рэдклиффа — совсем другое дело…

«Сам Господь привел ее в мои руки! — Кайден с мрачным удовлетворением усмехнулся. — И будь я проклят, если не использую этот козырь, чтобы вытащить ребят из тюрьмы!»

Но согласится ли Рэдклифф отпустить узников в обмен на свободу жены? Маргарет утверждает, что они почти незнакомы… Что ж, возможно так и есть. Знай она, что он за человек, сто раз бы подумала, прежде чем связывать с ним свою жизнь.

А если Рэдклифф откажется, что тогда? Не слать же ему ее отрезанные пальцы. Девчонку даже немного жаль. Молодая еще, дуреха. Сразу видно, что жизни не нюхала. Ей бы плясать на балах да морочить головы напомаженным соплякам, а не хоронить себя заживо в этой глуши. Наверняка она вышла замуж не по своей воле… Хотя, черт его знает. Этот ублюдок способен произвести впечатление на юных дур.

Перед глазами без спроса возникло породистое, гладко выбритое лицо. И взгляд — холодный, пристальный, от которого мороз пробирает по коже так, словно сам Сатана заглядывает тебе в душу.

Кайден тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Нужно хорошенько продумать, что делать дальше. Он и его люди наткнулись на Маргарет как раз по пути к замку Кладах Ард, куда ехали, чтобы попытаться выручить парней. Кайден понимал, что шансов против целого гарнизона у них почти нет, и потому, узнав, что за пташка попалась им в руки, на ходу сменил план. Зачем рисковать жизнью товарищей, если можно вынудить Рэдклиффа освободить пленников в обмен на жену?

«Пусть она напишет ему письмо», — пришла в голову очевидная мысль. Возможно, они переписывались, и Рэдклифф узнает ее почерк. Решено! Кайден развернулся и направился к библиотеке за бумагой, чернилами и пером.

Он шел, припадая на левую ногу: от сырости искалеченная ступня вновь дала о себе знать. Факелы не горели: их зажигали только по праздникам, но Кайдену хватало тусклого вечернего света от бойниц.

От стены вдруг отделилась темная фигура и двинулась навстречу ему. Кайден невольно потянулся к кинжалу, но тут узнал Бойда.

— Ну? Что сказал старик? — поинтересовался тот.

— Потребовал, чтобы я вернул англичанку ее мужу, — проворчал Кайден. — Боится, что за ней явятся красные мундиры.

— Ожидаемо. — Бойд презрительно сплюнул на пол. — Старое ссыкло трясется за свою шкуру.

— Он никогда не был храбрецом.

Бойд взъерошил белеющие в полумраке волосы.

— И что ты собираешься делать? — спросил он. — Просто так отдашь девку Рэдклиффу? После того, что он сделал с Фионой?

— Черта с два! Пусть сперва отпустит Кирана и Алистера в обмен на ее жизнь.

— Что ж, идея хорошая… — протянул Бойд. — Только знаешь что? Я бы на твоем месте еще бы ее и трахнул. Как говорится, зуб за зуб.

— Хм… — Кайден нахмурился и, секунду подумав, сказал: — Нет. Это уже перебор.

— Давай я это сделаю, если у тебя кишка тонка.

— Не трогай ее! Девчонка не виновата, что ей достался такой муж. Она с ним даже толком еще не знакома.

Сальная ухмылка зазмеилась на мясистых губах.

— Стало быть, она еще нетронутая девица? — произнес Бойд. — Представляешь, рожу Рэдклиффа, когда он узнает, что мы распечатали его товар?

Кайден тяжело вздохнул. Бойд никогда не упускал случая затащить какую-нибудь красотку на сеновал, при этом не особо интересуясь желанием самой красотки.

— Если тебе не терпится кого-нибудь распечатать, пойди позабавься с овцой. — Он шутливо, но довольно увесисто, ткнул Бойда кулаком в плечо. — А англичанку оставь в покое.

— Да что ты как размазня! — процедил тот. — Ублюдок Рэдклифф должен за все заплатить!

— А он и заплатит. В свое время. Но девицу насиловать не дам.

— А мне твоего разрешения и не нужно, — огрызнулся Бойд. — Я сам решу, как отомстить. В конце концов, Фиона была моей сестрой.

Он плечом оттолкнул Кайдена от себя и пошел прочь.

— …и моей женой, — пробормотал Кайден ему вслед.

Глава 4

Прихватив из библиотеки письменные принадлежности, Кайден поднялся к спальне, куда мистрис Шоу должна была поселить Маргарет, и остановился возле двери.

Сквозь щели пробивался тусклый свет. Кайден потянулся к засову, но пальцы замерли на полпути. Ему случалось воровать скот, но похищать юных дев — никогда. Интересно, она устроит истерику или сразу согласится написать письмо? Ладно, что толку гадать? Сделав глубокий вдох, Кайден отодвинул щеколду и распахнул дверь.

На первый взгляд комната показалась пустой, и лишь через пару секунд он заметил Маргарет. Она, накрывшись пледом, свернулась в кресле перед камином и, похоже, спала.

Кайден подошел поближе. Огонь отбрасывал отблески на ее лицо, и оно казалось спокойным и умиротворенным как у Девы Марии. Грудь мерно вздымалась, темная прядка сбегала вдоль нежной щеки… Сама невинность. Хотя, характер этой барышни ангельским не назовешь.

Оценит ли Рэдклифф красоту и молодость своей жены? Или она быстро увянет в его руках подобно сорванному цветку?

Сорванный цветок… Черт, и придет же такое в башку! Из горла вырвался невольный смешок.

Пушистые ресницы дрогнули, Маргарет распахнула глаза, и тут же ощерилась как разъяренная кошка.

— Мерзавец! Ты что, подсматриваешь за мной? — прошипела она.

— Ну ты же подсматривала за мной, когда я купался, — усмехнулся Кайден.

Она вспыхнула и забилась в угол кресла, враждебно сверкая глазами. Кайден подвинул стул и уселся на него, чтобы не давить на Маргарет высотой своего роста.

— Нам нужно поговорить, — заявил он.

— Неужели? — Она холодно подняла бровь и натянула на плечи соскользнувшее одеяло.

Этот жест привлек внимание, и Кайден успел заметить, как под пледом мелькнул желтоватый лен.

«На ней всего лишь сорочка», — пришло ему в голову совершенно некстати. Усилием воли он заставил себя смотреть не на ямочку между тонкими ключицами, а в глаза.

— Что ж, не буду ходить вокруг да около, — продолжил он. — Мне кое-что нужно от твоего мужа.

— Кто бы сомневался. — Маргарет презрительно усмехнулась. — Выкуп.

— Нет.

Золотисто-карие глаза немного расширились.

— А что тогда?

— Дело в том… — Кайден подался вперед. Маргарет напряглась и стиснула на груди плед. — …Что твой муж арестовал моих родичей.

— А они, конечно же, невиновны, — саркастически усмехнулась она.

— Их обвиняют в том, что они собирали деньги для якобитов.

Он внимательно следил за ее реакцией, но Маргарет лишь слегка наморщила носик. Похоже, страшное слово «якобит» не слишком взволновало ее. Девчонке от силы лет двадцать. Когда Шотландию сотрясал последний крупный мятеж, она еще не появилась на свет.

— Им грозит виселица, — закончил он.

— И поделом, — фыркнула Маргарет.

Кайден пропустил ее реплику мимо ушей.

— Я хочу, чтобы ты написала письмо. — Он кивнул на стол, где оставил чернильницу и перо. — Муж знает твой почерк?

Маргарет задумчиво подняла глаза к потолку. Что ж, по крайней мере, не стала упрямиться. Видать, не совсем лишена здравого смысла.

— Нет, не думаю, — наконец сказала она. — Переписку вела моя мать.

— А ты вообще с ним виделась? — не удержался Кайден. — Хотя бы раз?

— Виделась, — огрызнулась она. — Очень достойный джентльмен. В отличие от тебя.

Кайден хмыкнул. Ему-то какое дело, почему эта наглая девица вышла за Рэдклиффа замуж? А вот то, что он не знает ее почерк, усложняет дело. Как доказать, что у них в плену именно его жена?

— Обручальное кольцо! — осенило его.

— Что?

— У тебя есть обручальное кольцо? Давай его сюда!

Маргарет сжала кулак, пытаясь спрятать поблескивающее на безымянном пальце кольцо.

— Зачем?

— Пошлю твоему муженьку как доказательство того, что ты в наших руках.

— Обойдешься! — Она с вызовом вздернула подбородок.

«Что за упрямая стерва!» — вскипел Кайден, но, заметив лихорадочный блеск ее глаз, понял, что англичанка до чертиков боится его, а ее дерзость — это отчаяние загнанного в угол зверька.

— Послушай, девица, — с вздохом произнес он, — давай я тебе кое-что поясню. Рэдклифф арестовал Кирана — мужа моей сестры, и юного Алистера — это мой племянник. Ему всего четырнадцать. Два года назад Киран спас мою жизнь. Я сидел в тюрьме у… англичан. Полтора месяца. Меня держали на цепи как собаку и каждый день устраивали допрос. Ты же видела мою спину?

Маргарет поджала губы и отвела глаза. По тому, как порозовели ее щеки, Кайден понял: она видела. По правде говоря, он не стремился раздеваться перед посторонними и показывать свои шрамы, но когда, купаясь в озере, заметил, как она юркнула в кусты, что ему оставалось делать? Сидеть в ледяной воде, пока не отмерзнут яйца? Или, выходя на берег, прикрываться руками как стыдливая девица? Вот еще! Много чести!

— Они требовали, чтобы я оговорил своего дядю, — продолжил он. — Причем им было плевать, виновен ли Дункан на самом деле. Достаточно моего «свидетельства» перед судом, и англичане получают награду за голову очередного «якобита». Тот отправляется за решетку, а его земли отходят королю.

Маргарет молча смотрела как языки пламени лижут в камине торф. Она вообще слушает или пропускает его слова мимо ушей? Есть ли смысл перед ней распинаться? Глупо ждать сочувствия от той, кого же сам и похитил.

Отблески огня золотистым ореолом подсвечивали девичий профиль. Ясный высокий лоб, чуть вздернутый носик, пухлые губки… Кайден вдруг понял, что слишком долго таращится на нее. Он мотнул головой и продолжил:

— В общем, я отказался. Они собирались меня вздернуть, но все тянули…

— И почему же? — не глядя на него, осведомилась Маргарет.

Кайден не стал отвечать на этот вопрос. Он давно уже запер воспоминания в самом темном чулане своей души, и не горел желанием вновь открывать эту дверь.

— Не знаю, — солгал он. — Но рано или поздно это бы случилось. Меня приговорили к повешению.

— За что? — Маргарет, наконец, посмотрела на него, и он заметил легкий интерес в ее глазах. — Ты якобит?

— Я не в восторге от Ганноверов, — признался Кайден, — но якобитом тоже назвать себя не могу. Я просто жил, заботился о своем клане. До политики мне не было никакого дела. Но какое это имеет значение, если английскому офицеру приглянулся твой замок?..

Кайден осекся. Ему не хотелось вдаваться в подробности. И так рассказал слишком много. Опять разбередил старые раны и, похоже, без доброй порции виски сегодня ему не уснуть.

— В общем, Киран собрал людей, — продолжил он. — Они дождались, пока большинство солдат свалит на какое-то задание, пробрались в замок и вытащили меня из тюрьмы.

— Весьма героический поступок, — с издевкой сказала Маргарет.

Руки стиснулись в кулаки, в голову ударила кровь. Да как эта английская девка смеет!.. Кайден со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы.

— Да, Маргарет, это был очень героический поступок, — процедил он, глядя ей прямо в глаза. — Если бы их поймали — прикончили бы на месте… или чего похуже…

Он замолчал, а Маргарет сжала губы и потупила взгляд.

— Поэтому я не остановлюсь ни перед чем, чтобы вытащить их из тюрьмы, — заявил он. — И ты мне в этом поможешь.

Пару секунд она молчала, затем встала с кресла, и, придерживая на груди одеяло, прошлась по комнате.

— А если мой муж не согласится выпустить твоих друзей? Что тогда? Убьешь меня? — Она хорохорилась, но голос предательски дал петуха.

— Лучше бы ему согласиться, — пробормотал Кайден.

Как ни претило угрожать женщине, но другого выхода нет. Она должна написать убедительное письмо. Настолько убедительное, чтобы капитан королевских драгунов Томас Рэдклифф совершил преступление против короны, выпустив шотландских мятежников из тюрьмы.

Маргарет отвернулась и уставилась на сумеречное небо за окном. Кайден видел, как напряжены ее худенькие плечи. Ему стало не по себе.

«Я словно какой-то злодей», — с досадой подумал он, а вслух сказал: — Что ж, девица, времени у тебя до утра. Нужно всего несколько строк. Чем слезливей, тем лучше. Но никаких имен или намеков на то, где ты находишься. Только просьбы о помощи. Все остальное я допишу сам.

Она лишь раздраженно дернула плечом, не отрывая взгляд от окна. Поняв, что не дождется ответа, Кайден вышел за дверь.

***

Лязгнул засов, и Маргарет горько усмехнулась. Какой смыл ее запирать, если она даже не знает куда бежать. Будь дверь нараспашку, она бы все равно не двинулась с места, ведь у нее нет ни денег, ни лошади. Даже одежду — и ту унесли.

После разговора с похитителем сердце все еще беспокойно трепыхалось в груди. Подойдя к столу, Маргарет взглянула на тонкую стопку бумаги, чернильницу и перо. Письмо… Значит, от нее требуется написать мужу письмо. Но пойдет ли Томас Рэдклифф на преступление ради жены, которую толком не знает? Что, если нет? Эти варвары ее убьют? Как бы там ни было, придется сделать так, как они хотят.

Маргарет села за стол, макнула перо в чернильницу и вывела аккуратным почерком:

«Мой дражайший супруг,

я ехала к Вам, чтобы воссоединиться в законном браке, но по дороге меня постигло несчастье. На нас напали бандиты. Мистер Томпкинс был жестоко убит, а все мое имущество — похищено. Один лишь Всевышний знает, какой ужас мне довелось пережить…»

На этом моменте Маргарет задумалась. А что, если муж решит, будто налетчики изнасиловали ее? Ведь им это почти удалось. Она вдруг словно ощутила на себе тяжесть немытого тела, и ее передернуло от омерзения. Вдруг Томас Рэдклифф откажется от нее? Надо упомянуть, что она по-прежнему девственница.

Густо покраснев, она продолжила:

«К счастью, моя честь не пострадала. Но Господу было угодно послать мне новое испытание. Люди, спасшие меня от бандитов, обманом привезли меня в…»

Это рыжий негодяй запретил называть место, но… может как-нибудь намекнуть? Маргарет задумалась, покусывая кончик пера, но в голову ничего не приходило. Единственное, что она знала об этом замке — он принадлежит лэрду клана Макферсон. Но если сообщить об этом в письме, Кайдену это не понравится, и он велит переписать. Что же делать? Маргарет воткнула перо в чернильницу и уставилась в потолок, бездумно теребя на пальце обручальное кольцо.

Кольцо! Кайден хочет приложить его к письму, как доказательство, что речь действительно идет о ней. Маргарет стянула кольцо — гладкое, округлое и довольно широкое — и повертела в руке, любуясь золотым блеском в свете камина.

Точно! Кольцо поможет Томасу Рэдклиффу ее найти!

Она обыскала комнату. В одном из ящиков комода лежало незаконченное вышивание. То, что надо! Маргарет выдернула из ткани иглу и, пыхтя от усердия, принялась царапать на внутренней стороне кольца имя «Макферсон». Конечно, не стоит особо полагаться на то, что муж заметит послание, но чем черт не шутит?

Закончив с подсказкой, Маргарет вновь надела кольцо на палец и вернулась к письму:

«… место, которое я не могу называть, где и держат в заложницах. Мой дражайший супруг, именем Господа заклинаю Вас, спасти Вашу несчастную супругу.

В качестве доказательства прилагаю к письму свое обручальное кольцо, которое мистер Томпкинс по Вашей доверенности в день венчания надел мне на палец. Я буду молить Всевышнего, чтобы это кольцо стало нитью Ариадны, что приведет Вас ко мне».

Маргарет подписалась и помахала листом в воздухе, чтобы просохли чернила. Оставалось надеяться, что муж уловит намек и догадается внимательно осмотреть кольцо, а у похитителей не хватит на это ума.

Она вышла из-за стола и лишь сейчас поняла, как жутко устала. Расстеленная кровать манила в свои объятия. Что ж, это куда лучше, чем продавленный, кишащий клопами матрас в захудалой таверне или подстилка из сосновых веток в лесу. Маргарет не стала противиться зову подушек и перин, а легла в постель и быстро уснула.

Наутро ее разбудил адский грохот за дверью и поток отборных ругательств, судя по голосу, вылетающих изо рта мистрис Шоу.

Маргарет подскочила на кровати и, натянув одеяло под подбородок, прислушалась.

— Да чтоб тебя черти взяли! Разлегся посреди дороги как свинья! Я ни шиша не вижу в этой темноте! Какого рожна ты тут развалился? Места что ли получше не нашел?

В ответ послышалось невнятное мужское бормотание.

«Кайден?» — удивилась Маргарет, узнав его голос.

Дверь распахнулась, и глазам предстала картина маслом: Кайден и мистрис Шоу ползают на четвереньках и собирают с пола посуду. Похоже, Кайден спал под дверью, а мистрис Шоу споткнулась об него и уронила поднос.

«Какого черта этот дикарь делал под моей спальней? — возмущенно подумала Маргарет. — Сторожил, чтобы я не сбежала? Неужели засова на двери недостаточно? А может он… хотел пробраться ко мне посреди ночи? Хотя нет, вряд ли… Хотел бы — пробрался».

Пока она терялась в догадках, Кайден водрузил тарелки вперемешку с черепками на поднос, выпрямился и оправил на себе плед, в который, видимо, заворачивался во сне. Он вошел в спальню, а мистрис Шоу удалилась — судя по ее причитаниям — на кухню за новой порцией еды.

Кутаясь в одеяло, Маргарет бросила на Кайдена убийственный взгляд, постаравшись вложить в него все свое негодование. И, кажется, сработало: сделав пару шагов, Кайден в нерешительности остановился.

— С добрым утром! — переминаясь с ноги на ногу, сказал он.

— Что ты делал у меня под дверью? — спросила она.

— Хм! — Кайден взъерошил медную шевелюру. — Тебя охранял.

Маргарет презрительно скривилась.

— От кого?

— Неважно, — буркнул он. — Письмо написала?

— Написала, — надменно бросила она.

Кайден подошел к столу, взял письмо и бегло пробежал строчки глазами. Маргарет, затаив дыхание, наблюдала за ним. Наконец, он снова посмотрел на нее.

— Хорошо. Давай кольцо!

С трудом скрывая волнение, она стянула кольцо с пальца и протянула ему. Кайден приподнял брови: похоже, его удивила такая покладистость. Он подошел к кровати, взял кольцо и небрежно сунул в кошель у себя на поясе. Маргарет едва сдержала вздох облегчения. Не заметил!

— Завтракай и одевайся, — выходя из комнаты, бросил Кайден. — Думаю, лэрд захочет с тобой поговорить.

Маргарет не удостоила его ответом, но сердце забилось быстрей. Чего от нее нужно вождю этих дикарей?

Вскоре появилась мистрис Шоу с подносом в руках и переброшенной через локоть одеждой. Она принесла кувшин воды — на этот раз теплой, и Маргарет удалось умыться без того, чтобы окоченеть. Она быстро позавтракала овсянкой с лепешками, политыми патокой, и принялась одеваться.

— Твое платье еще не просохло, — пояснила мистрис Шоу, протягивая серую шерстяную юбку в тонкую клетку.

Облачившись в принесенные вещи, Маргарет взглянула на себя в зеркало. Незавитые, ненапудренные волосы, уложенные в пучок на затылке, казались слишком прилизанными. Без привычных румян и белил лицо выглядело невзрачным, а на носу даже проступило несколько противных веснушек.

«Я выгляжу как замухрышка», — с досадой подумала она.

Хозяйка же была другого мнения.

— Ну вот, хоть на человека стала похожа, — одобрительно кивнула она. — Теперь тебя не стыдно и к лэрду отвести.

Она впустила Кайдена. Тот окинул Маргарет внимательным взглядом, но ни малейших эмоций не отразилось на его лице.

— Идем! — буркнул он.

Они зашагали по темному коридору. Стук башмаков гулко разносился среди каменных стен. Кайден прихрамывал, но шел довольно быстро, и Маргарет пришлось ускориться, чтобы за ним поспевать.

Грубая кладка, узкие бойницы, копоть вокруг потушенных факелов — похоже, этому замку по меньше мере триста лет. Мрачные своды давили, низко нависая над головой. Маргарет вспомнила высокие потолки и большие окна отцовского особняка, и не смогла удержать вздох.

Кайден покосился на нее, но ничего не сказал. Конечно, она и не ждала от него сочувствия. Не стоит забывать, что он обманом привез ее сюда, чтобы использовать в своих целях. Хотя… все-таки он спас ее от бандитов, а потом вез на лошади, заботливо прикрывая пледом и согревая своим теплом… Но все равно он мерзавец и негодяй!

Поднявшись по крутым ступеням, они двинулись дальше. У одной из оконных ниш стояла тройка девиц. Они уставились на Маргарет, столь бесцеремонно вытаращив глаза, что она невольно глянула на свою одежду, чтобы удостовериться, все ли в порядке.

— Здравствуй, Кайден, — сладким голоском пропела самая нарядная из девиц — изящная блондинка в платье из винного бархата.

— Гленна, — проворчал тот.

— Леди Гленна, — высокомерно поправила девица.

Она перевела взгляд на Маргарет, и мед на ее лице сменился уксусом. Пришлось с досадой признать, что леди Гленна, даже несмотря на кислую мину, весьма хороша собой, а ее платье, хоть и не скроено по последней парижской моде, куда роскошнее, чем шерстяная юбка и неказистый корсаж, которые нацепили на Маргарет.

«Все равно, она мне не ровня». — Маргарет горделиво вздернула подбородок. Остальные две девицы, одетые в скромные платья, и подавно не стоили ее внимания.

Поравнявшись с блондинкой, Маргарет окинула ее взглядом, которым бы королева одарила блоху.

Гленна фыркнула — по крайней мере у нее дернулись ноздри, и презрительно закатила глаза. Безмолвная дуэль продолжалась какие-то секунды, но Маргарет отлично все поняла. Сколько раз на балах она ловила на себе подобные, нарочито надменные взгляды от неудачниц, чьих кавалеров она увела.

Да эта стерва ревнует к ней рыжего дикаря!

Маргарет украдкой посмотрела на Кайдена, но тот спокойно шел рядом, явно не подозревая, что вокруг его персоны затеялась нешуточная возня. Слепой, глухой и толстокожий. Типичный мужчина.

Они миновали девиц, и за спиной послышалось сдавленное хихиканье и шепоток. Кайден и бровью не повел. Взять его, что ли под руку, чтобы эта курица позеленела от злости?.. Маргарет подалась вбок. Но когда их плечи соприкоснулись, Кайден шарахнулся как от огня и бросил на нее недоуменный взгляд.

Сзади донесся звонкий смешок, и Маргарет почувствовала себя идиоткой.

Глава 5

Замок клана Макферсон походил на лабиринт Минотавра, и как ни старалась Маргарет запомнить дорогу, скоро совсем запуталась в извилистых закоулках. Наконец Кайден остановился перед солидной дубовой дверью и постучал.

— Войдите, — ответили изнутри, и он распахнул перед Маргарет дверь.

После мрачных сводов приемная лэрда показалась очень светлой: солнце заливало комнату через высокое двустворчатое окно. В противоположность пустым коридорам, сюда как будто стащили гобелены, картины и статуэтки со всего замка и покрыли ими каждый дюйм свободного места. От пестрого хаоса безделушек разбегались глаза, и Маргарет заметила хозяина, лишь когда тот поднялся из-за массивного стола.

Пожилой, но еще крепкий, с окладистой бородой и рыжими с проседью волосами, он подошел к Маргарет и галантно поцеловал ее руку.

— Добро пожаловать, мистрис Рэдклифф, — низким голосом пророкотал он. — Позвольте представиться: Дункан Макферсон, лэрд клана Макферсон. Счастлив оказать вам гостеприимство.

Гостеприимство? Так вот, как в Шотландии называется похищение? Маргарет едва не фыркнула ему в лицо, но вместо этого сдержанно улыбнулась. Не стоит сходу дерзить. Мало ли что у этого… лэ-эрда… на уме.

— Присаживайтесь, дорогая. — Дункан любезно отодвинул обтянутый кожей стул.

— Благодарю.

Маргарет села, а Кайден остался подпирать стенку у двери.

— Чаю?

— С удовольствием, милорд.

Лэрд подошел к приставному столику, где стоял поднос, и наполнил из пузатого заварника две фарфоровые чашки. Маргарет украдкой рассматривала его наряд. Черный бархатный камзол поблескивал золотыми пуговицами, белоснежные кружевные манжеты выглядывали из-под рукавов. Дункана Макферсона можно было бы принять за английского аристократа, если бы вместо бриджей на нем не красовался килт приглушенных красно-зеленых тонов.

— Надеюсь, с вами хорошо обращались? — поинтересовался лэрд, вновь усаживаясь за стол.

— Вполне. — Маргарет пригубила чай. На удивление он оказался весьма недурен. — Если не считать того, что меня похитили.

Дункан поморщился, будто ее слова причинили ему физическую боль.

— Искренне сожалею, мадам. Некоторые мои люди… — он бросил многозначительный взгляд ей за спину, — склонны к необдуманным поступкам.

Позади послышалось «Хм!», которое прозвучало скорее сердито, чем покаянно.

— Что ж… — Маргарет сделала глоток. — В таком случае, милорд, осмелюсь предположить, что вы окажете всяческое содействие моему возвращению в лоно семьи.

Лэрд поставил свою чашку на стол и задумался, поглаживая фарфоровые бока. Маргарет заметила в нем отчетливое фамильное сходство с Кайденом. Тот же высокий лоб, широкие скулы, прямой взгляд светло-серых глаз. И, разумеется, рыжие волосы, хотя у Кайдена они отливали медью, а у Дункана подернулись патиной седины.

— Всенепременно, мадам, — наконец произнес лэрд.

Маргарет с облегчением выдохнула, однако Дункан, добавил:

— Но не сейчас.

— А когда же? — взвилась она.

— Хм… Боюсь, нам сперва придется уладить с вашим супругом кое-какие дела.

— Понятно, — отрезала Маргарет. — Выпустить преступников из тюрьмы.

Бросив быстрый взгляд на Кайдена, Дункан откинулся на спинку стула.

— Возможно, в глазах английского правосудия они и преступники, мадам. Но речь идет о моей родне. Раз уж так вышло, что в вашем лице у нас появился козырь для переговоров, вы останетесь нашей гостьей до тех пор, пока…

— Пленницей, вы хотели сказать? — перебила Маргарет.

— Гостьей, — с нажимом произнес лэрд. — Вы можете свободно перемещаться по замку, но не покидать пределов крепостных стен. Обращаться с вами будут в соответствии с вашим высоким положением, а в целях безопасности вас будет сопровождать…

Лэрд посмотрел ей за спину, и Маргарет услышала очередное «Хм!»

— Соглядатай, — язвительно закончила она.

— Телохранитель, — поправил Дункан. — Для вашей же безопасности.

Маргарет закатила глаза. Прекрасно! Значит, главарь этой шайки тоже не собирается ее отпускать. Но спорить бесполезно, и она сосредоточилась на чае. Что ж, ей хотя бы можно будет прогуливаться по замку, а не сидеть взаперти.

Что до «телохранителя»… Она мельком оглянулась через плечо. Кайден с отрешенным видом подпирал стену. По крайней мере из всех, кого ей довелось повстречать в последние пару дней, он почему-то вызывал наименьшие опасения, даже несмотря на то, что обманом привез ее сюда. Если кто-то и будет постоянно таскаться за ней по пятам, то пусть лучше он, чем кто-либо еще.

Она допила чай и поставила пустую чашку на блюдце.

— Еще чаю? — поинтересовался лэрд.

— Нет, спасибо. — Маргарет покачала головой. У нее не было настроения продолжать светские беседы.

Она поднялась со стула.

— Не возражаете, если я прогуляюсь по замку?

— Конечно нет, мадам. — Лэрд улыбнулся, но глаза оставались холодными и по-прежнему цепко смотрели на нее. — Кай покажет вам, где что находится.

— Спасибо, милорд.

— Сегодня к ужину мы ожидаем гостей. Надеюсь, вы разделите с нами вечернюю трапезу?

«А разве у меня есть выбор?» — подумала Маргарет, но вслух произнесла: — Сочту за честь.

Подхватив юбки, она сделала реверанс, и вышла в открытую Кайденом дверь.

— Телохранитель, значит, — колко заметила она, удалившись от приемной на безопасное расстояние.

— Радуйся, что это я, а не Бойд, — хмуро ответил Кайден, поправляя на плече заколотый серебряной брошью плед.

Маргарет припомнился сальный взгляд Бойда из-под белесых бровей.

— Да уж, рада безмерно, — скривилась она.

— Вот и славно. Куда ты хочешь пойти?

— На свежий воздух. Этот замок смердит как ночной горшок.

В коридоре действительно ощущался слабый, но довольно едкий запах мочи. Кайден засопел, втягивая воздух, и, наморщив нос, кивнул.

— Что поделать. Не все утруждают себя поиском отхожего места. Особенно когда подопьют.

Маргарет надменно подняла брови, чтобы показать всю глубину презрения, которое питала по отношению к шотландским дикарям… Правда, Сент-Джеймсский дворец, где ей доводилось бывать, благоухал ненамного приятней… Но Кайдену знать об этом вовсе не обязательно.

— Идем! — велел Кайден и, прихрамывая, двинулся по коридору.

После очередного блуждания по лестницам и закоулкам, они попали в тесную башню. Кайден толкнул дверь, та со скрипом распахнулась, и он, пригнув голову, шагнул наружу.

Последовав за ним, Маргарет оказалась на крепостной стене. Влажный ветер повеял запахами травы и дождя. После полумрака дневной свет ударил в глаза. Маргарет прикрыла веки и с наслаждением вдохнула свежий воздух.

Она прошлась по стене, ведя пальцами по обветренным камням, поросшим лишайниками и мхом. Выглянула между зубцов, и глазам открылся чудесный пейзаж. Солнце, пробиваясь сквозь тучи, играло на траве золотистыми бликами и глубокими бархатными тенями, отчего равнина напоминала застывшее море. На лугу, под стенами замка бродили лохматые коровы и черномордые овцы. Дальше блестела озерная гладь (похоже, в Шотландии куда ни плюнь, попадешь в озеро), а на горизонте в синеватой дымке виднелись предгорья.

В лицо дохнуло порывом ветра, и Маргарет невольно схватилась за виски. Но вместо привычных напудренных буклей нащупала гладкие пряди, выбившиеся из пучка. Что ж, в отсутствии модной укладки есть своя прелесть. Ветер не испортит прическу, если у тебя ее нет.

Она взглянула на Кайдена. Тот стоял рядом и смотрел вдаль. Ветер трепал его волосы, а солнце придавало им медный блеск.

«Интересно, что у него с этой Гленной? Она так злобно таращилась на меня, — закралась неуместная мысль. — И что она в нем нашла?»

Глупый вопрос. Как Маргарет ни сердилась на Кайдена, нельзя отрицать очевидное: он недурен собой. Солнце, словно кисть художника, высветило его черты. Гордый лоб, прямой нос, выразительный подбородок, поросший густой, рыжей бородой — лакомый кусочек… Разумеется, по меркам местных девиц.

Но перед глазами почему-то встала картина: Кайден выходит из озера, и по его разгоряченному телу стекают струйки воды… Маргарет фыркнула, отгоняя непристойные мысли. Рыжие неотесанные мужланы не в ее вкусе. Что это на нее нашло?

Внизу раздался топот копыт. Маргарет подошла к внутренней стене и заглянула во двор. Туда как раз въезжало пятеро всадников — явно небедных, судя по одежде и породистым лошадям. К ним тотчас же подбежала стайка носившейся вокруг мелюзги. Мальчишки переругивались и отталкивали друг друга: каждый рвался заполучить пенни за то, что отведет лошадь в конюшню.

Маргарет подивилась тому, что ребятня замотана в маленькие красно-зеленые пледы. «Надо же, такие юные, а уже шотландцы», — усмехнулась она.

На крыльце показался лэрд. Он громогласно приветствовал новоприбывших и, вдоволь наобнимавшись и нахлопавшись по спине, пригласил внутрь. Видимо, это те гости, о которых он упоминал.

Из каменной пристройки вышла мистрис Шоу и величественно направилась ко входу в жилое крыло. Она несла корзину овощей, а следом плелся слуга, согнувшись в три погибели под тяжестью бочонка.

«Наверное, собирается готовить ужин, — сообразила Маргарет. Она невольно взглянула на свой скромный наряд. — Что же мне надеть? Надо спросить, не высохло ли мое платье».

Пускай это всего лишь дорожный костюм из серого бархата, но даже он куда элегантней того убожества, что сейчас на ней. Наверняка, на ужине будет эта стерва Гленна… Даже обнищав, Маргарет не могла избавиться от привычки лезть из кожи вон, чтобы затмить собой всех окружающих особ женского пола.

Еще нужно что-то сделать с волосами. Накрутить локоны хотя бы на горячую кочергу. А если в этом замке нет пудры, то пускай принесут муку. В последнее время ей и так приходилось смешивать остатки дорогущей пудры с обычной мукой, и подобные уловки были для нее не впервой.

Раньше она скорее бы показалась на людях голой, чем без косметики на лице. Пальцы невольно коснулись щеки. Кожа была гладкой и приятной на ощупь, а на подушечках не осталось белесых следов. Но все равно, Маргарет привыкла видеть в зеркале фарфоровую куколку, а не простолюдинку с неровным цветом лица.

Чем же заменить белила и румяна, если окажется, что в замке их нет? Мелом и свекольным соком? Или это все-таки перебор?

Позади раздалось покашливание. Оглянувшись, Маргарет увидела, что Кайден смотрит на нее, прислонившись к стене и скрестив на груди руки.

— Так почему же ты все-таки вышла за него замуж? — поинтересовался он.

«Что? О чем это он?» — опешила Маргарет, и лишь через секунду поняла, что речь о ее муже.

— С чего это тебя так волнует? — огрызнулась она.

Кайден склонил голову набок, и грива рыжих волос упала ему на плечо.

— Ты ведь даже не знаешь, что он за человек, — сказал он.

Маргарет заносчиво вздернула подбородок.

— Ну-у… Он джентльмен… у него приятная внешность… и куча денег, — нараспев перечислила она.

— Ха! — Кайден криво усмехнулся. — И это все?

— А ты можешь предложить больше?

— Я? С чего бы это я тебе что-то предлагал?

— Почему сразу мне? Этой, как ее… леди Гленне, — ядовито бросила Маргарет.

— Хм! — Рыжие брови недоуменно сошлись на переносице. — А Гленна тут причем?

Удивление в его голосе звучало наигранно, и Маргарет тотчас сделала вывод, что между этими двумя что-то есть. В груди кольнуло нечто, отдаленно напоминающее ревность.

— А причем тут мой муж? — парировала она.

Кайден моргнул, явно потеряв нить разговора.

— Ладно, идем дальше, — проворчал он.

Они отправились бродить по замку. Кайден показал Маргарет основные помещения — от скромной капеллы с двумя рядами дубовых скамеек, до кухни, где под бдительным оком мистрис Шоу хлопотала армия стряпух.

Его пояснения не отличались особым красноречием:

— Тут мы молимся… Здесь хранятся книги… Это кухня, тут готовят еду.

Маргарет изредка задавала уточняющие вопросы, но не особо пыталась разговорить молчуна. Она привыкла к тому, что это кавалеры развлекали ее несмолкаемой трескотней, а ее задачей было кивать, улыбаться и изредка восклицать: «Какой вы умный!»

Время перевалило за полдень, и Маргарет дико проголодалась. К счастью, они как раз находились на кухне. Мистрис Шоу усадила их за стол и подала весьма странное блюдо — раздутый пузырь с голову младенца, завязанный как колбаса с двух сторон.

— Что это? — Маргарет наморщила нос.

— Хаггис, — с гордостью пояснила толстуха. — Требуха с овсяной мукой, сваренная в бараньем желудке. В ваших Лондонах, небось, такого и не едали.

Она разрезала пузырь и из него вылезла коричневая начинка. Кайден принялся уплетать угощение за обе щеки. Маргарет недоверчиво поковыряла ложкой странную мешанину, затем нерешительно попробовала на вкус… Сытно и остро… Не деликатес, конечно, но на голодный желудок сойдет.

После трапезы ее потянуло на сон.

— Я устала и хочу отдохнуть, — заявила она.

Кайден отвел ее в спальню. Маргарет хотела поблагодарить его и выпроводить восвояси, но он плюхнулся в кресло и вытянул ноги на овечью шкуру перед камином.

— Эй, вообще-то я собиралась прилечь! — возмутилась Маргарет.

— Ложись. — Кайден кивнул на постель.

— А ты так и будешь здесь торчать?

— Ага. Ты же слышала, что лэрд велел мне тебя охранять.

С тяжелым вздохом Маргарет закатила глаза.

— Боишься, что я сбегу? Тебе что, мало засова на двери? Или думаешь, я выпрыгну в окно?

Кайден посмотрел на окно, точнее сказать, бойницу, проделанную в толстой стене, затем бросил оценивающий взгляд на Маргарет.

— Нет. — Он покачал головой. — Твоя задница туда не пролезет.

— Что?! — Маргарет задохнулась от возмущения. — Ах ты мерзавец!

Она схватила с тумбочки первое, что попалось под руку, и швырнула в Кайдена.

— Получай!

Сидя в кресле, тот не успел увернуться, и увесистый молитвенник углом врезался ему в лоб.

— Ай! — Он схватился за ушибленное место. — Ты спятила, женщина?!

Войдя в раж, Маргарет вцепилась в тяжелый кувшин. Но тут Кайден вскочил с кресла и в два счета оказался возле нее. Она замахнулась, но он отнял кувшин и швырнул ее на кровать.

— Дура безмозглая! — выругался он. — Так и убить можно.

— И поделом тебе! — проворчала она.

На лбу Кайдена горел красный отпечаток в том месте, куда угодила книга. Увидев дело рук своих, Маргарет поубавила пыл, а Кайден, удостоверившись, что она больше не намерена швыряться тяжелыми предметами, снова плюхнулся в кресло.

Маргарет заерзала на кровати, пытаясь устроиться поудобнее. Корсет сжимал ребра, накладная подушечка давила на поясницу. Но не раздеваться же при постороннем мужчине. А этот невежа явно не собирается никуда уходить. Неужели придется спать прямо при нем?

Проворочавшись с боку на бок какое-то время, Маргарет все же уснула.

Ее разбудил поток шипящих гэльских ругательств и звуки какой-то возни. Открыв глаза, она увидела, как Кайден и Хэмиш, отчаянно чертыхаясь, затаскивают в спальню сундук.

— Что происходит? — удивилась Маргарет.

— Ты там булыжники, что ли возишь, девица? — прокряхтел Кайден. — Какого черта оно такое тяжелое?

Сундук с грохотом опустился на пол, и Хэмиш взвыл от того, что ему придавило ногу. Маргарет пригляделась внимательней.

— Это… мои вещи? — спросила она.

— Твои, чьи ж еще? — Кайден утер пот со лба. — Парни нашли твою карету и барахло.

Маргарет вскочила с кровати и кинулась к сундуку. Попыталась приподнять крышку, но та была слишком тяжелой и не поддалась.

Она беспомощно посмотрела на мужчин. Те, усмехаясь в бороды, глазели на ее потуги. Вот козлы! Маргарет стиснула зубы, и изо всех сил потянула крышку. Безрезультатно.

— Уф! — сердито выдохнула она.

Просить их о помощи? Вот еще! Разве они сами не видят, что должны ей помочь? Почему же они стоят и зубоскалят? Неотесанные мужланы и дикари!

— Подсобить? — наконец поинтересовался Кайден, насмешливо подняв бровь.

— Уж извольте, — язвительно бросила Маргарет.

Он наклонился, небрежно поддел пальцем незамеченный ею крючок и без особых усилий откинул крышку.

Раздался легкий шорох одежды, и Маргарет, позабыв обо всем на свете, кинулась перебирать свои сокровища. Платья, косметика, украшения — все было там! И пусть ткани слегка потускнели, фасоны вышли из моды, а место рубинов и изумрудов заняли цветные стекляшки — все равно, за ужином она всех затмит, и уж точно утрет нос этой деревенщине Гленне!

Глава 6

По случаю ужина в большом зале зажгли факелы, и все вокруг заволокло смолистым дымком. В замок съехалась прорва гостей, и сейчас они сидели на лавках за длинными столами. Повсюду разносился гомон, стук посуды и смех.

Придерживая пышную шелковую юбку, Маргарет переступила порог. Голоса стихли, и присутствующие уставились на нее. Из-за дыма она смутно различала лица, но обратила внимание на одежду гостей.

Наряды мужчин представляли собой нелепую смесь камзолов и фраков с клетчатыми пледами. На головах одних красовались синие шотландские береты, другие щеголяли в париках. Женщины явно нацепили свои лучшие платья… которые уже лет сто как вышли из моды. Иными словами, до лондонского шика этим провинциалам было как до Китая пешком.

Однако «провинциалы», вместо того чтобы провалиться под землю от стыда за свои безвкусные наряды, таращились на Маргарет во все глаза. И почему-то восхищением их взгляды не горели, в них скорее читалось удивление и даже… насмешка.

Маргарет начала смутно подозревать, что ее облик — юбка на широченных фижмах, напудренные волосы, выбеленное и нарумяненное лицо — пришелся здесь явно не ко двору. Возможно, зря она потратила три часа своей жизни, обучая криворукую девицу, которую прислала к ней мистрис Шоу, завивать локоны на щипцы.

«Эти простолюдины ничего не смыслят в моде», — успокоила себя Маргарет, услышав за спиной сдавленный смешок.

Рядом ковылял Кайден. Маргарет была безумно на него зла. Когда она, завершив туалет, вышла из спальни, он шарахнулся от нее как от прокаженной.

— Что с тобой, девица? Ты бледная как брюхо дохлой селедки. И что это за овечьи кудряшки у тебя на башке?

Идиот! Мужлан! Остолоп! Да как он посмел! У нее на лице — лучшие французские белила… пусть и немного разбавленные мелом. А на голове — прическа по последней моде, которую носят при дворе… Подумаешь, для объема пришлось подложить под волосы валики из скомканных чулок…

Триумф явно не удался, но Маргарет все равно плыла по залу величественно и грациозно, придерживая пышный подол. И вдруг, споткнувшись о что-то мягкое, пошатнулась, беспомощно размахивая руками. В последний момент Кайден, подхватив ее под локоть, удержал от бесславного падения.

Юбка приподнялась, из-под нее с визгом выскочила лохматая псина и скрылась под ближайшим столом. Со всех сторон послышался дружный смех. Щеки запылали так, что показалось, будто слой косметики вот-вот раскалится, потрескается и осыплется пеплом на пол.

Пытаясь сохранить остатки достоинства, Маргарет пересекла зал. На почетном месте возле огромного очага восседал лэрд с приближенными. Гленна сидела по правую руку от него.

Маргарет остановилась перед столом и, подхватив юбки, присела в изящном реверансе. Дункан милостиво кивнул.

— Добро пожаловать, мадам, — сказал он. — Прошу к столу.

Он указал на свободное место напротив себя. Кайден отодвинул для нее стул с резной спинкой, а сам сел поодаль.

Усевшись, Маргарет обнаружила возле себя Бойда. Она сдержано кивнула, а он широко ухмыльнулся, обнажив два ряда крупных белых зубов.

Лэрд окинул Маргарет внимательным взглядом.

— Прекрасно выглядите, мадам, — произнес он.

Ну слава Богу, хоть кто-то из этих простофиль разбирается в моде. Маргарет одарила его любезной улыбкой.

— Спасибо, милорд.

— Позвольте вам представить Гленну. Мою… хм… леди.

Выходит, эта белобрысая сучка — жена хозяина? Хотя нет. Судя по заминке, с которой тот сказал слово «леди», скорее, его любовница… Ну надо же! Да она ему в дочери годится!

— Гленна, познакомься, — продолжил лэрд. — Мистрис Рэдклифф, английская леди из Лондона.

— Очень приятно, — со слащавой улыбкой процедила Гленна.

— Взаимно, — медовым тоном ответила Маргарет, придирчиво оценивая ее внешний вид.

К ее досаде соперница была действительно хороша собой. Сочные губы и огромные голубые глаза ярко выделялись на белом с легким румянцем лице. Золотистые локоны, присобранные на висках, волнами ниспадали на плечи.

«И все равно, она выглядит как простушка, — упрямо сказала себе Маргарет. — Разве это прическа? А платье! Хоть оно и шелковое, но такой покрой носили еще при Генрихе Восьмом… Девка как девка, ничего особенного. Обычная крестьянка, про которых говорят «кровь с молоком».

Немного утешившись этой мыслью, Маргарет перевела взгляд на лэрда, который как раз наполнял вином ее бокал.

— Спасибо, — улыбнулась она.

Дункан представил ей остальных сидящих за столом, но Маргарет не запомнила их имен. Затем он поднял свой бокал и обвел взглядом гостей. Горцы тоже вскинули бокалы и кружки. Лэрд снова посмотрел на Маргарет.

— Сланджи-ва́! — провозгласил он.

Должно быть это нечто вроде «За здоровье!». Не зная, как отвечать на этот тост, Маргарет отсалютовала бокалом и пригубила вино. Оно оказалось довольно крепким, хоть и приятным на вкус.

На секунду гул голосов утих: все приложились к напиткам, затем воцарился вновь. По залу непрерывно сновали слуги с подносами и кувшинами в руках. Потягивая вино, Маргарет взглянула на снедь, от которой ломились столы. Баранина, селедка, лепешки, грибы — всего в изобилии, но без особых изысков. Впрочем, куда лучше опостылевшей овсянки с постоялых дворов.

Она отставила бокал и хотела приступить к еде, но тут к ней обратился лэрд:

— Мистрис Рэдклифф, расскажите нам о своем путешествии. Как так вышло, что вы ехали к мужу, а оказались у нас?

— Не по своей воле, сэр, — ответила она.

Дункан открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут встряла Гленна:

— Скажите, а правда, что в Англии царят свободные нравы?

— Что вы имеете в виду, мадам? — холодно осведомилась Маргарет.

— Разве замужней леди пристало ехать на одной лошади с посторонним мужчиной и бесстыдно прижиматься к нему?

Вот сучка! Наверняка видела из окна, как Кайден привез ее сюда. Пока Маргарет раздумывала, что ответить, вмешался лэрд.

— Гленна! — осадил он нахалку. — Не будь такой дерзкой! Мистрис Рэдклифф оказалась в безвыходной ситуации. Не могла же она идти пешком.

— А что, если бы я оказалась в такой ситуации? — капризно поинтересовалась Гленна.

— Тогда бы я прилюдно высек тебя ремнем.

За столом раздались смешки, а Гленна надула губы и уставилась в свою тарелку. Маргарет, довольная, что эту дуру заткнули, тоже приступила к еде.

Бойд подлил ей вина, и она кивнула, невольно задержав на нем взгляд. Сегодня он вырядился в камзол из добротного черного сукна с шелковой отделкой. Светлые волосы собрал в аккуратный хвост, а щетину — сбрил, выставив на обозрение довольно приятное, даже смазливое лицо. В отличие от бородатого Кайдена в поношенном пледе, Бойд уже не походил на головореза, а вполне бы сошел за дворянина средней руки.

— Вы, наверное, пережили немало невзгод, мистрис Рэдклифф? — вновь послышался певучий голосок Гленны, и Маргарет с раздражением глянула на нее.

«Мистрис Рэдклифф» прозвучало из уст мерзавки так, будто Маргарет — почтенная дама преклонных годов. Да и вопрос был явно с подвохом.

— Дорога была непростой, — уклончиво ответила она.

— Заметно. — Гленна торжествующе улыбнулась. — Вы такая бледная, а щеки горят как у чахоточной. Да и голова вся седая. Несколько рановато для ваших тридцати…

Сказала она это нарочито громко. Все за столом и даже гости из-за соседних посмотрели на Маргарет.

Внутри заклокотало от ярости. Захотелось схватить гадину за патлы, окунуть в миску пудинга и держать, пока пудинг не полезет из ушей… Но Маргарет лишь снисходительно улыбнулась.

— Мне девятнадцать, — с достоинством произнесла она. — И на моих волосах — пудра. Вы, наверное, не знаете, что это такое. Что ж, в ваших горах немудрено отстать от моды.

Она надеялась, что шотландские варвары устыдятся своего невежества, но те лишь перебросились репликами на гэльском, смысла которых Маргарет не поняла, но насмешливые интонации уловила.

Гленна с самодовольной ухмылкой отхлебнула вина.

— Хоть мы и отстали от моды, — заявила она, — зато по нам не ползают блохи.

— Блохи? — Маргарет недоуменно сдвинула брови.

— У вас на щеке.

Наглая девка ткнула пальцем на ее лицо. Маргарет схватилась за щеку.

— Это мушка! — нащупав кусочек тафты, возмутилась она.

— Мушка? Дорогая, вам надо почаще мыться, чтобы на вас не садились мухи.

Маргарет задохнулась от негодования, но прежде чем успела ответить нахалке, вмешался лэрд:

— Гленна! Ешь молча! — приказал он.

Грубиянка недовольно скривилась, но возражать не посмела. Дункан взглянул на Маргарет и сказал:

— Уж простите ее, мадам, совсем она одичала в этой глуши.

Маргарет с показным достоинством пригубила вино и одарила лэрда милостивой улыбкой.

— Понимаю, милорд. Ничего страшного.

— Завтра мы собираемся поохотиться на оленя, — добавил тот. — Вы составите нам компанию?

Она на секунду задумалась. Ей доводилось участвовать в охоте на лисиц, и не сказать, чтобы она была в восторге. Скачешь как полоумный, перемахивая через изгороди и ручьи под оглушительный лай своры собак…

Но она уже так давно не была на светских мероприятиях! После смерти папаши их вообще перестали куда-либо приглашать. Траур и безденежье превратили ее в затворницу… А в сундуке, между прочим, пылится новенький костюм для верховой езды, пошитый незадолго до кончины отца. Отличный повод его надеть!

— С удовольствием, — кивнула Маргарет.

— Прекрасно! Тогда встречаемся завтра утром на опушке леса. Кайден знает, где это. Я велю оседлать вам лошадку посмирней.

Когда подали десерт — фруктовые пирожные, яблоки в меду и рассыпчатое печенье, лэрд позвал музыкантов, чтобы ублажить не только желудки гостей, но и слух.

Первым вошел волынщик. Трубы его волынки торчали как ноги опрокинутой вверх тормашками овцы. Маргарет с опаской покосилась на инструмент, вспомнив, какие душераздирающие звуки он способен издавать.

Волынщик занялся настройкой, и по залу разнеслись заунывные стоны и хрипы, от которых по коже пробирал мороз. Маргарет поморщилась. Столь жуткими завываниями немудрено приманить привидений. Вот почему их в шотландских замках полным-полно.

Вскоре раздался мощный распев, а затем — бодрый незамысловатый мотив.

— Магнус — наш лучший волынщик, — похвастался лэрд. — Как вам его игра?

— Трудно сказать… — Маргарет вслушалась в скрипучие звуки. — Ума не приложу, как понять, хорошо ли играет волынщик.

— Если килт сзади колышется, значит старается, — сострил Бойд.

Дункан расхохотался, демонстрируя крепкие желтоватые зубы.

— Главное, чтобы не фальшивил вторым ртом! — хлопнув себя по коленям, выпалил он.

Вечер шел своим чередом. Разомлев от сытной еды, Маргарет потягивала вино, которое все никак не кончалось: Бойд ненавязчиво подливал ей еще и еще.

Взгляд лениво скользил по окружающим. К стенаниям волынки присоединились скрипка и барабан, и хоть временами все еще хотелось заткнуть уши, Маргарет начала невольно выстукивать такт ногой. Гленна сидела прямая как палка, скорчив недовольное лицо, а Дункан, отвернувшись от нее, что-то говорил соседу по столу.

Среди гэльских слов до слуха вдруг долетело имя «Стюарт», и Маргарет насторожилась. Она вспомнила рассказ Кайдена, что его, как и его родичей, обвиняют в пособничестве якобитам. Наверняка лэрд тоже разделяет их мятежные взгляды. Конечно, политика не женское дело, но оказаться в логове предателей… от этой мысли стало не по себе.

Музыка стихла, и Дункан во всеуслышание произнес что-то по-гэльски. По залу прокатился одобряющий гул. Гости стали возбужденно переглядываться и, подначивая, толкать друг друга локтем в бок.

— Что происходит? — поинтересовалась Маргарет.

— Танец на мечах, — пояснил Бойд.

— Как это?

— Увидишь.

С этими словами он поднялся из-за стола, скинул камзол и, оставшись в килте и белой рубахе вышел на середину зала. Горцы приветствовали его радостными возгласами. Они галдели наперебой, и захмелевшая Маргарет уже не различала ни смысла слов, ни языка, на котором они были произнесены.

Бойд снял с плеча перевязь и вытащил из ножен палаш с ажурным эфесом. Немного покрутил клинок в руке, любуясь блеском начищенной стали, а затем крест-накрест положил палаш и ножны на пол.

Волынщик заиграл тягучий мотив, и Бойд пустился в пляс, вначале медленно, затем все быстрей. То уперев руки в бока, то вскидывая над головой, он скакал на цыпочках по перекрестью между ножнами и палашом, выделывая коленца. Его голени, обтянутые клетчатыми чулками, взлетали так разухабисто и высоко, что лишь висящий над причинным местом кошель не давал килту задраться и выставить на всеобщее обозрение срам.

Ритм все ускорялся. Бойд плясал так ловко, что ни разу не сбился и не наступил на ножны или палаш. Его лицо раскраснелось и поблескивало от пота, собранные в хвост волосы болтались на затылке в такт движениям ног. Маргарет даже залюбовалась им, невольно притоптывая под столом.

Закончив свой танец, Бойд поклонился, и публика разразилась бурными рукоплесканиями. Ему на смену вышли другие смельчаки, а когда желающие показать свою удаль иссякли, скрипка запиликала задорный мотив и по залу закружились в хороводе несколько пар.

Одни гости остались сидеть на своих местах, другие бродили между столами, подсаживаясь к приятелям и заводя с ними дружеские беседы. Лэрд тоже встал и направился к группе мужчин в противоположном конце зала.

Голова кружилась, слипались глаза, но тут Маргарет заметила, как Гленна поднялась со стула и подошла к Кайдену, мрачно потягивающему эль за дальним краем стола.

Маргарет встрепенулась, и, сделав вид, что полностью поглощена игрой света в бокале, ревниво навострила уши.

— Пойдем потанцуем? — донеслось до нее.

— Хм…

— Что значит «хм»?

— Прошли те времена, когда я отплясывал на пирах.

— Да будет тебе! — жеманно протянула Гленна. — Ты не настолько уж и хромой.

Вот настырная сучка! Маргарет судорожно глотнула вина.

Она не расслышала, что ответил Кайден, так как в этот момент возле нее на стул шумно плюхнулся Бойд.

— Еще вина, красотка? — запыхавшись, поинтересовался он.

Все плыло перед глазами, и остатками здравого смысла Маргарет понимала, что ей уже хватит. Она помотала головой, но Бойд все равно наполнил бокал.

— Прошу!

— С-спасибо. Ик!

Вино было налито до краев, и Маргарет расплескала немного на скатерть.

— Ой! — Она посмотрела на расплывающееся бордовое пятно.

— Ничего страшного. Пей!

Она отхлебнула и поморщилась: слишком крепкое! Поискала глазами Кайдена, но ни его самого, ни Гленны не нашла. Все вокруг подернулось дымкой, размазалось пестрым пятном, в котором мерцали слепящие огни факелов. Ну и черт с ним, с этим Кайденом! Маргарет отставила бокал, облокотилась на стол и уронила в ладони лицо.

***

— Зачем ты притащил сюда эту саксонскую шлюху? — Гленна капризно поджала губы и вперила в Кайдена взгляд пронзительно голубых глаз.

Они стояли в примыкающей к большому залу кладовке, и сквозь полураскрытую дверь сюда долетала музыка, гомон и взрывы хохота подгулявших гостей.

— Так ты меня за этим сюда позвала?

Кайден, привалившись к дверному косяку, опасливо оглянулся через плечо. Не приведи Господь, кто-то застукает его наедине с женщиной лэрда…

— Да, за этим. С каких это пор тебе нравятся тощие английские стервы?

— Она здесь для дела.

— Для дела? — Гленна презрительно усмехнулась. — Ну конечно! Я видела, как ты прижимал ее к себе.

Она смотрела на него, склонив голову набок и накручивая на палец локон золотистых волос. О, эти волосы… Как же она похожа на свою сестру!..

— С какой стати я должен перед тобой отчитываться?

— С такой, что стоит мне сказать Дункану одно слово, и он вышвырнет из замка тебя и твоих бродяг, — надменно произнесла она.

— Да ну? И что же это за слово?

— «Он ко мне приставал!» — отчеканила Гленна.

Кайден хмыкнул. Да уж, скажи она такое Дункану, то дядя не только вышвырнет его из своего замка, а сперва открутит ему яйца.

— Это уже целых четыре слова, девица, — проворчал он и, развернувшись, вышел из кладовой.

Гленна что-то возмущенно пискнула ему вслед, но Кайден даже не оглянулся. Чертова дура! Втемяшила что-то в свою башку… И шагу нельзя ступить, чтобы на нее не наткнуться.

Раньше, когда он был безмозглым юнцом, внимание юной красотки польстило бы его самолюбию, и, быть может, он воспользовался бы ее призывом. Но сейчас… Сейчас Кайден видел лишь беды, которые обрушатся на его голову и испоганят и без того паршивую жизнь.

Если бы он и хотел найти себе девку на ночь, то уж точно не любовницу лэрда. И даже будь Гленна свободной… Она так похожа на Фиону! Невыносимо видеть женщину, так напоминающую жену. Смотреть в те же глаза, касаться тех же волос… И вспоминать, как она кричала, когда солдаты Рэдклиффа насиловали ее…

К черту! Кайден плюхнулся за ближайший стол, схватил первую попавшуюся бутылку и жадно отхлебнул из горла. Пищевод обожгло крепким виски. Самое то, чтобы унять всколыхнувшуюся в душе темную муть.

Хмель затуманил мозги, и мрачные мысли начали понемногу отступать. Кайден облокотился на стол и, прикладываясь к бутылке, рассеянно смотрел на парочки, кружащиеся хороводом в неверном свете факелов. Когда-то он и сам отплясывал в этом зале, сжимая в объятиях красивых девиц. Как давно это было! Целую вечность назад. Сейчас же, раздробленная «испанским сапогом» и кое-как сросшаяся ступня позволяла худо-бедно ходить, но с танцами покончено навсегда.

Ступня заныла, словно откликаясь на его мысли, и башмак вдруг показался слишком тесным. Кайден пошевелил плохо гнущимися пальцами, но разуваться не стал.

Какими Киран и юный Алистер выйдут из тюрьмы, если получится их спасти? Пусть они пробыли в заточении не так уж и долго, но, чтобы искалечить тело и сломить дух много времени и не нужно… Остается лишь уповать, что Рэдклиффу дорога жизнь его жены, и он согласится освободить парней.

Кстати, насчет его жены… Кайден взглянул на стол во главе зала. Лэрд о чем-то увлеченно беседовал с Ангусом, Гленна в одиночестве потягивала вино, а Маргарет… Маргарет нигде не было видно.

Кайден поморгал, отгоняя хмельной туман, и в поисках Маргарет завертел головой по сторонам. Но ни за столами, ни среди танцоров, ни в кучках стоящих повсюду гостей ее не нашел.

Странно… Да и Бойда что-то тоже нигде не видать…

Проклятье! Едва не опрокинув скамью, Кайден выскочил из-за стола и ринулся в коридор.

Глава 7

— К-куда мы идем? — пробормотала Маргарет, едва поспевая за мужчиной, который тащил ее под руку по темному коридору.

— Я же сказал, что провожу тебя в твою комнату, — отозвался тот. — Ты малость перебрала.

Маргарет узнала голос Бойда.

— А где Кайден? — удивилась она.

— Сдался он тебе, — буркнул Бойд.

В голове назойливым комаром звенела тревога, но мысли путались, и Маргарет не могла понять, что именно беспокоит ее.

Они шли дальше. Коридор утопал во мраке, лишь кое-где желтели пятна света от факелов. Голоса и музыка стали едва слышны. Кажется, путь от спальни до большого зала был короче… Или нет? Маргарет пошатывало от выпитого вина, ноги заплетались, и жутко хотелось спать. Скорей бы уронить голову на подушку!

— Эй, далеко намылился, шелудивый пес? — вдруг эхом раскатилось по коридору.

Бойд ругнулся сквозь зубы и ускорил шаг. Но Кайден нагнал его, схватил за плечо, развернул и припечатал к стене. Мужчины зашипели друг на друга по-гэльски, а Маргарет лишь ошалело хлопала глазами, не понимая, о чем идет речь

Напоследок встряхнув Бойда еще раз, Кайден взял ее за руку и поволок назад. Маргарет, запыхавшись, семенила за ним. Кровь стучала в висках, выгоняя хмельной морок из головы.

— Какого дьявола ты поперлась с этим придурком? — рявкнул Кайден, когда они завернули за угол.

— Ну так ты же куда-то пропал, — огрызнулась Маргарет. — Тебе так срочно приспичило уединиться с этой, как ее… леди Гленной.

— Да мы поговорили всего пару минут! — возмутился Кайден. — Вернулся, а тебя уж и след простыл. Шустрая какая! Еле нашел.

Маргарет надула губы.

— Мог бы и не утруждаться, — проворчала она. — Обо мне и так есть кому позаботиться.

— Не сомневаюсь, — буркнул Кайден, не сбавляя шаг. — В замке полно пьяных мужиков. Кто-нибудь бы о тебе обязательно «позаботился». А, может, и не один.

— Хам! — выпалила Маргарет.

Кайден промолчал. В угрюмом безмолвии они добрались до спальни. Ноги почти не держали, и, едва переступив порог, Маргарет кинулась к кровати и повалилась на нее. Она лежала, раскинув руки, а потолочные балки кружились в безумной пляске над головой. Дико клонило в сон. Веки сомкнулись сами собой, но, осознав, что она здесь не одна, Маргарет все же распахнула глаза.

— Собираешься спать в одежде? — поинтересовался Кайден, раздувая камин.

— Тебе-то какое дело? — пробормотала она.

— Завтра тебе на дверь приколотят засов, но сегодня мне придется спать здесь, — пояснил он. — Так что, если собираешься раздеваться, давай я выйду.

— Погоди? — Маргарет нахмурилась и села на кровати. — Ты будешь спать здесь?

— Ага. Мужики напились, мало ли кому что в голову взбредет. Да и этот дурень втемяшил себе в башку…

— Ты спятил? — перебила Маргарет. — Я не буду спать с тобой в одной комнате!

— Ты уже спала со мной в одной комнате. Сегодня после обеда.

— Это было днем!

— А какая разница? — усмехнулся Кайден. — Думаешь, у мужиков встает только по ночам?

— Что?! — Маргарет чуть не задохнулась от негодования.

Кайден вскинул руки.

— Успокойся, не собираюсь я к тебе приставать. Больно надо.

Маргарет хмыкнула. С одной стороны — хорошо, что Кайден не домогается ее, но с другой… В своем женском тщеславии она полагала, что каждый встречный мужчина пылает к ней вожделением, и лишь безупречное воспитание заставляет его сдерживать свою страсть. Но Кайдена джентльменом не назовешь, поэтому он не пристает к ней действительно потому, что не хочет. Черт, это даже как-то немного… обидно…

— Почему бы тебе не лечь снаружи? — спросила она.

— Чтобы каждый вышедший поссать пьяный ублюдок спотыкался об мои ноги? Вот уж спасибо!

Столь грубые слова покоробили Маргарет, но она признала их правоту. Требовать от Кайдена, чтобы он опять спал под дверью словно собака, было бы слишком бездушно.

— Что ж, — протянула она. — Тогда позови мистрис Шоу или горничную. Как же ее звали? Брина… Мойра… не помню.

— Забудь об этом! — отрезал Кайден. — Когда мужики напиваются, женщины в этом замке прячутся как мыши по норам, чтобы не попадаться им на глаза.

— Но я не смогу сама снять это чертово платье! — возмутилась Маргарет, чувствуя, как косточки корсета все глубже впиваются в ребра.

— Думаю, с парой крючков и завязок я как-нибудь разберусь.

— Еще чего не хватало! Я не дам себя трогать! Ты мне не муж! Буду спать в одежде.

Кайден пожал плечами.

— Как пожелаешь.

Он снял ремень с ножнами и кошелем и расстегнул на плече брошь. Маргарет откинулась на подушку и сквозь полуопущенные ресницы наблюдала, как он разматывает свой плед. Оставшись в одной рубахе, Кайден растянулся на овечьей шкуре перед камином и завернулся в плед.

Маргарет вздохнула, но чертов корсет не давал как следует набрать воздуха в грудь. Жесткие нижние юбки натирали бедра, а фижмы мешали повернуться на бок. Нет, спать в этой дурацкой сбруе решительно невозможно! Помаявшись еще пару минут, Маргарет села.

— Ладно, помоги мне раздеться! — потребовала она.

Кайден повернул к ней голову и смачно зевнул.

— Тебя не поймешь, девица. То надо, то не надо, — пробурчал он. — А я уже так удобно устроился!

— Ничего, потерпишь.

Маргарет встала с кровати. Неужели она и в самом деле позволит постороннему мужчине, не мужу, прикоснуться к себе?

Кайден поднялся, поворошил кочергой торф и подошел поближе. Пламя отбрасывало красноватые отблески на его лицо и золотыми искорками плясало в густой бороде. В вырезе рубахи Маргарет заметила рыжеватые волосы и смущенно отвела глаза.

«Господи, я ведь даже видела его голым», — почему-то вспомнила она и ощутила, как к щекам приливает кровь.

Пытаясь скрыть замешательство, она повернулась спиной.

— Сначала юбки.

— Хорошо.

Чуть повозившись, Кайден развязал тесемки верхней юбки, и та с шорохом соскользнула на пол. Следом упали фижмы, а затем как луковая шелуха посыпались нижние юбки. Маргарет молча смотрела на пляшущий огонь и чувствовала, как сердце словно пойманная птица колотится в груди.

Забавно, ведь именно так она представляла свою первую брачную ночь. Уютная комната, зажженный камин, расстеленная кровать… И руки. Мужские руки, бережно снимающие с нее свадебный наряд…

Она слышала тихое размеренное дыхание позади себя, и ей вдруг захотелось запрокинуть голову, качнуться назад и прижаться спиной к широкой груди…

«Нет, что за вздор! Я замужняя леди! — осадила она себя. — Интересно, будет ли это так же… хм… волнующе, когда раздевать меня станет муж? О да, наверняка! Он ведь весьма недурен собой».

Но как ни пыталась она вызвать в памяти благородные черты своего супруга, ей это не удалось.

Когда фижмы и ворох юбок лежали на полу, Кайден потянулся к ленточке бархотки на шее. Пальцы коснулись линии роста волос, и вдоль позвоночника пробежали мурашки. От мужчины, так близко стоящего за спиной, словно исходили какие-то волны. Теплые, обволакивающие. От которых обмякло тело, а ноги стали мягкими как овсяный пудинг.

«Зря я выпила столько вина», — подумала Маргарет, но в глубине души понимала, что пьянит ее не только вино. Сделав глубокий вдох, она повернулась к Кайдену лицом: пришел черед шнуровки лифа.

Кайден шумно сглотнул. Взглянув на него, Маргарет увидела, что он таращится на ее грудь. Она скосила глаза. Над лифом пышно вздымались чуть прикрытые кружевом фарфорово-белые груди. Боже, какой все-таки вызывающий вырез у этого платья!

Она заметила, как Кайден мельком облизал губы. И невольно обратила внимание на их красивый, чувственный изгиб.

«Интересно, как он целуется?» — мелькнуло в ее голове.

Испугавшись собственных мыслей, Маргарет отвела глаза. Кайден потянулся к бантику на ее лифе, и она увидела, что его пальцы немного дрожат. Он стал развязывать узелок, а у нее запылали щеки.

Маргарет вся вспотела, пока он распускал шнуровку. Влажными ладонями она вытащила стомак, сняла лиф и осталась в корсете и сорочке. Опустила глаза и заметила, как под тонким льном непристойно топорщатся соски. О, Господи! Она поспешно прикрылась руками и повернулась спиной.

Кайден без особых трудностей справился со шнуровкой корсета, и когда это пыточное приспособление наконец выпустило ребра из удушающей хватки, Маргарет смогла вздохнуть полной грудью. Теперь она осталась лишь в сорочке и чулках.

— Дальше сама, — хрипло пробормотал Кайден.

Он подошел к окну и распахнул узкую створку. В комнату ворвался прохладный воздух и запах дождя. Кайден высунул голову наружу, словно хотел ее остудить.

— Скажешь, когда закончишь, — бросил он через плечо,

Маргарет села на кровать, развязала подвязки и стянула чулки. Подмышки взмокли, сердце лихорадочно колотилось в груди.

«Почти как перед брачной ночью», — вновь пришла в голову неуместная мысль.

Кайден в одной рубахе стоял у окна, и ветер шевелил его волосы, отливающие медью в свете камина. Маргарет невольно посмотрела на его голые ноги.

Она слыхала, что некоторые джентльмены привязывают к голеням мешочки с песком, чтобы те казались объемнее. Кайден же явно не нуждался в подобных уловках. Крепкие лодыжки, выпуклые икры, мускулистые бедра, поросшие рыжими волосами… Сразу видно, что он проводит кучу времени в походе или в седле. Ягодицы скрывались под рубахой, и Маргарет поймала себя на шальной мысли, что не прочь заглянуть под подол.

Нет, ей точно нельзя столько пить! Она тряхнула головой, и в глаза посыпалась пудра с волос. Сегодня явно не удастся расчесать это воронье гнездо. Завтра она непременно вымоет голову, а сейчас жутко хочется спать.

Выдернув из прически шпильки, Маргарет швырнула их на ночной столик и юркнула под одеяло.

— Можешь поворачиваться, — сказала она Кайдену, который по-прежнему таращился в темноту.

***

— Именем Его Величества короля Георга II мы пришли арестовать Кайдена Мактира по подозрению в государственной измене!

Фиона судорожно вцепилась Кайдену в руку.

— Господи, что теперь будет! — испуганно пролепетала она.

— Запри все двери и не высовывайся, — велел Кайден, наблюдая в окно, как во двор въезжает отряд красных мундиров.

— Но я не хочу, чтобы они забрали тебя! — взмолилась жена.

Кайден повернулся к ней и увидел страх, застывший в глубине небесно-голубых глаз. Он еще не знал, что этот взгляд отпечатается в его памяти навсегда. Он ласково взял Фиону за подбородок.

— Не бойся, милая, все будет хорошо.

Затем увел ее вглубь комнаты и усадил в кресло. Жена положила руки на округлившийся живот. Кайден соврал. Ничего не будет хорошо, и он это знал. Заметив среди красных мундиров Томаса Рэдклиффа, он сразу понял: тот явился за ним.

— Не подходи к окну и ничего не предпринимай, — велел он. — Даже если меня арестуют, то скоро отпустят. Я ни в чем не виноват.

Фиона покачала головой, не слишком доверяя его словам. Кайден стал ходить по комнате, собирая оружие.

— Если меня уведут, то поезжай к дяде Дункану. Он позаботится о тебе, — сказал он, пристегивая к ремню ножны с дирком.

Жена, бледная как полотно, кивнула.

Кайден сунул за чулок скин-ду и прихватил два заряженных пистолета. Глупо, конечно: ему не выстоять против целого отряда. Просто как всякий горец он сызмала привык носить оружие и без него чувствовал себя голым.

— Что вам угодно, господа? — спросил он, выйдя во двор.

Перед ним стояла дюжина солдат во главе с Томасом Рэдклиффом. При виде этого самодовольного ублюдка Кайден ощутил тошноту. Все знали, что Рэдклифф выслуживается перед королем как собака и хватает любого, на кого падет хотя бы тень подозрения. «Якобит» отправляется на виселицу или в тюрьму, его земли отходят короне, а проклятый Рэдклифф получает очередную галочку в свой послужной список.

Трое англичан нацелили на Кайдена ружья, а Рэдклифф вальяжно выступил вперед.

— Кайден Мактир? — надменно спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Вы арестованы по подозрению в подготовке мятежа против Его Величества.

Кайден исподлобья обвел глазами солдат, выстроившихся у Рэдклиффа за спиной. «Как же некстати Хэмиш и Роб уехали объезжать арендаторов, — подумал он. — Втроем бы мы перестреляли этих английских свиней. Эх, знал бы, что они явятся так скоро, отправил бы Фиону к Макферсонам и устроил бы этим недоноскам горячий прием!»

— Я не готовил никакого мятежа, и вам это прекрасно известно, — угрюмо заявил он.

Мясистые губы Рэдклиффа искривились в усмешке.

— С этим будет разбираться суд. А сейчас сдавайтесь, мистер Мактир! Капрал Дженкинс, примите у арестованного оружие!

— Слушаюсь, сэр!

Смазливый рыжеволосый юнец вышел вперед и протянул к Кайдену руку:

— Прошу ваши пистолеты, сэр!

«Молоденький, совсем еще сопляк, — подумал Кайден, глядя в телячьи, обрамленные пушистыми ресницами глаза. — Одна пуля ему, вторая — Рэдклиффу… Эх, нет, не успею. Во мне понаделают дырок быстрей».

— Ваше оружие, сэр! — дрогнувшим голосом повторил юноша.

Кайден неторопливо вытащил из-за пояса пистолеты. И прежде, чем отдать их капралу, нарочито замешкался. Это продолжалось какой-то миг, но молокосос успел побледнеть и шумно сглотнуть.

— Возьми, пока в штанишки не наложил. — Кайден наконец протянул ему пистолеты.

Со всех сторон раздались смешки, а лицо капрала из бледного стало пунцовым.

Нехотя отстегнув дирк, Кайден тоже отдал его мальчишке, после чего скрестил руки на груди и хмуро взглянул на Рэдклиффа.

— Рядовой Браун, обыщите его, — приказал тот солдату с рябым от оспы лицом. — Эти шотландские скотоложцы нашпигованы оружием как утка яблоками.

Кайден фыркнул сквозь стиснутые зубы, но делать ничего не оставалось. Он развел руки, позволяя себя обыскать.

— Глянь за чулком, — посоветовал кто-то.

Прежде чем солдат схватился за голень, Кайден отпихнул его ладонь и сам вытащил из-за чулка скин-ду. Может, воткнуть его англичанину в глаз? Нет, это бессмысленно и только разозлит остальных. Скрепя сердце, он отдал солдату нож и теперь действительно ощущал себя голым.

Но Рэдклиффу этого было мало.

— А что у тебя под юбкой, девица? — глумливо спросил он, имитируя шотландский акцент.

Солдаты загоготали над шуткой своего капитана, а Кайден ощутил, как ярость закипает внутри. Обычно любой, кто имел глупость назвать килт юбкой, тотчас же лишался зубов, но сейчас пришлось проглотить оскорбление.

— Под килтом то, чем при рождении наградил меня Господь, — спокойно ответил он. — Член и яйца.

Губы Рэдклиффа изогнулись в презрительной усмешке.

— Не богохульствуй, язычник! — процедил он и подошел к Кайдену вплотную, источая приторный запах духов.

Холеное лицо скрывалось под толстым слоем пудры, но все же на скуле Кайден заметил тщательно замаскированный синяк, а глаз налился кровью из лопнувших сосудов.

«Жаль, что я так слабо его приложил, — подумал Кайден. — Надо было бить наповал».

Тут Рэдклифф сунул руку ему под килт и схватил за мошонку. Кайден охнул от неожиданности. Дернулся, но сзади подоспели солдаты и заломили ему руки за спину.

— Что ж, Мактир, — процедил Рэдклифф, — смотрю, ты продолжаешь упрямиться.

— Пошел к черту! — прошипел Кайден ему в лицо.

Рэдклифф сжал яйца так сильно, что искры посыпались из глаз. Но Кайден не собирался сдаваться. Он стиснул зубы и резко двинул лбом Рэдклиффа в нос. Тот, не удержавшись на ногах, свалился на землю. Англичане опешили, а Кайден, воспользовавшись заминкой, вывернулся из захвата. Одного солдата он отшвырнул зуботычиной, второго — пинком.

Прогрохотал выстрел, и двор заволокло горьким дымом.

— Не стрелять! — заорал Рэдклифф. — Взять ублюдка живым!

Поднялась жуткая суматоха. Солдаты гонялись за Кайденом как волки за зайцем, а он бегал по двору, швыряясь в них чем под руку попадется и отвешивая тумаков тем, кто оказался слишком близко.

— Помогите! — вдруг раздался отчаянный женский крик.

Фиона! Нет! Какого черта! Обернувшись на голос, Кайден увидел, что Рэдклифф держит Фиону за волосы, приставив к ее виску пистолет. Кайден замер как вкопанный и поднял руки.

— Не трогай ее! Я сдаюсь! — выкрикнул он.

Солдаты вновь заломили ему руки и, пнув под колени, швырнули в грязь. Рэдклифф осклабился, его зубы были красными от натекшей из разбитого носа крови.

— Кто тут у нас? Шлюха этого якобита, да еще и носит в брюхе его отродье. — Он ткнул Фиону в спину, заставляя прогнуться и выставить напоказ беременный живот. — Давайте покажем этому дикарю, что мы делаем с шотландскими шлюхами!

С этими словами он разорвал платье, обнажая белую налитую грудь.

— Нет!!! Не смей! — закричал Кайден. — Оставь ее в покое, ты, вонючая английская свинья!

— Что там блеет этот баран? — насмешливо спросил Рэдклифф.

— Беее! — хором передразнили солдаты.

***

— Эй! — откуда-то издалека донесся девичий голосок. Чья-то рука потрясла Кайдена за плечо. — Проснись!

Он вздрогнул, вынырнув из омута ночного кошмара, и увидел в отблесках камина Маргарет, склонившуюся над ним. На ее лице испуганно горели огромные карие глаза.

— Что случилось? — пересохшими губами пробормотал Кайден, чувствуя, как колотится сердце, а плечи все еще сотрясает дрожь.

— Наверное, тебе что-то приснилось. Ты стонал и ворочался как медведь. Спать мне мешал, — капризно пояснила Маргарет.

— Прости, — он с силой потер взмокший лоб и поморщился от головной боли.

Перед глазами все еще мелькали обрывки сна. Снова тот проклятый день! Рэдклифф. Красные мундиры. Фиона… Он видел это в кошмарах, снова и снова, четко, как наяву. Это он во всем виноват! Надо было забрать Фиону и бежать! Уехать, спрятаться в горах. Тогда бы она была жива…

— Что с тобой? Ты хорошо себя чувствуешь? — голос Маргарет вернул его в реальный мир.

Кайден взглянул в ее взволнованное лицо. Глаза блестят, губы пылают, щечки разрумянились от огня…

— Все в порядке, девица, — буркнул он. — Ложись спать.

Она ушла к себе на кровать, а Кайден потянулся к фляге и отхлебнул виски. Ощутив, как в желудке разливается благодатное тепло, он растянулся на овчине и закрыл глаза.

Глава 8

Маргарет потянулась в утренней полудреме и открыла глаза. Замок гудел как растревоженный улей. За дверью топали башмаки, перекликались голоса, бряцала сталь.

«Сегодня же охота!» — сообразила она.

Послышался легкий шорох. Обернувшись, Маргарет увидела, что Кайден уже не спит. Он стоял на коленях, склонившись над полом. В первую секунду она подумала, будто он молится, но в следующий миг поняла, что он разглаживает расстеленный во всю длину плед.

Не замечая, что за ним наблюдают, Кайден расправил плед и загнул на нем аккуратную складку. Пригладил ее руками, затем сделал вторую, третью… Мужские ладони с выступающими венами и длинными пальцами завораживали, и Маргарет не могла отвести взгляд.

Собрав гармошкой несколько складок, Кайден взял с кресла ремень и осторожно просунул его под тканью, стараясь не нарушать «плиссировку», после чего лег на плед. Рубаха задралась, открывая мускулистые бедра, окутанные ореолом пушистых волосков. Казалось, одно неверное движение, и подол подскочит еще выше, обнажая срам… Но тут Кайден накрылся половинами пледа и замотался в них.

Застегнув на себе ремень, он поднялся на ноги. Обмотанный вокруг талии плед стал юбкой, а его задняя часть упала, образуя складчатый шлейф. Нацепив ножны и поясной кошель, Кайден взял свободный кусок пледа за уголки, один край перекинул через плечо спереди, второй сзади и скрепил концы между собой серебряной брошью.

Сунув за чулок маленький нож, он посмотрел на кровать. Маргарет поспешно прикрыла глаза, притворяясь, что спит, но хитрость не удалась.

— С добрым утром, девица, — услышала она. — Как спалось?

Ей почему-то захотелось покапризничать.

— Ужасно. — Маргарет надула губы. — Кровать жесткая, одеяло колючее, а еще кое-кто полночи то ворочался, то храпел.

— Что ж, сегодня в дверь вставят щеколду, и я избавлю тебя от своего общества, — невозмутимо ответил Кайден.

Он направился к двери.

— Позови служанку, — попросила Маргарет. — Брину или Мойру, или как там ее. Мне надо одеться.

— Ладно, — кивнул Кайден. — Только, ради всего святого, не посыпай голову этой жуткой мукой!

— Мукой? — возмутилась Маргарет. — Это не мука, дурень, а французская пудра!

Но щеки предательски загорелись. Пудра была очень дорогой, и не подсыпай Маргарет в нее муку, коробочка бы опустела давным-давно.

— Да мне плевать, — отмахнулся Кайден. — Просто, когда это на твоих волосах, они кажутся седыми, как у старой карги.

— Иди к черту! — взвизгнула Маргарет, ища, чем бы в него запустить, но Кайден поспешно ретировался.

***

Утро выдалось ясным. Плющ, укрывший стены зеленым ковром, блестел от капель росы. Первым делом Маргарет и Кайден отправились на конюшню. Юный конюх вывел из стойла изящную кобылку с лоснящимися гнедыми боками. На ней громоздилось дамское седло.

Кайден осмотрел седло, недовольно хмыкнул и потянулся к застежке подпруги.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась Маргарет.

— Тебе нужно нормальное седло, а не эта дрянь, — заявил он.

— Нормальное? Это какое? Мужское? — взвилась Маргарет.

— Ага.

— И как я в нем поеду? Я же в юбке, болван! — выпалила Маргарет, но, взглянув на килт Кайдена, осеклась.

— И почему это девицы делают вид, что у них не раздвигаются ноги? — насмешливо поинтересовался Кайден.

Маргарет негодующе фыркнула. Она ни за что не поедет в мужском седле! Вместо грациозной посадки с юбкой, эффектно развевающейся на ветру, раскорячиться как мужик, намотав на лодыжки подол? Нет уж, увольте!

— Оставь! — велела она. — Я поеду в дамском седле, как подобает леди.

— Как пожелаете, мадам, — буркнул Кайден и затянул подпругу.

Он помог ей взобраться в седло, вскочил на свою лошадь, и они тронулись в путь.

В бархатном костюме цвета небесной лазури и шляпке с пышным пером Маргарет ощущала себя неотразимой, ловя восхищенные взгляды встречных мужчин. Хоть Кайден и взбесил ее сегодня утром, она прислушалась к его словам и не стала пудрить волосы. Признаться, ей и самой всегда нравилось, как темно-каштановые пряди оттеняют белизну лица. Но мода требовала напудренных буклей, и Маргарет слепо следовала ей. Хотя в этой глуши на моду, похоже, всем наплевать, поэтому никто ее не осудит.

Миновав деревеньку, они поскакали по тропе, вьющейся среди покрытых вереском холмов. Еще на подъезде к растущему в низине сосняку, Маргарет услышала ржание, собачий лай и возбужденные голоса.

Охотники собрались на опушке, держа лошадей под уздцы. Дункан Макферсон, облаченный в плед приглушенных серых тонов, сидел верхом на породистом жеребце. Перед ним стоял егерь и докладывал, в какой именно части леса видели оленя-самца.

Кони похрапывали, роя копытами землю. В прохладном утреннем воздухе из их ноздрей вырывался пар. Крупные гладкошерстные гончие рвались со сворок, повизгивая от нетерпения. Охотники обменивались шутками и выпивали из чарок, которые им подносили слуги.

Гленна тоже была тут: глаз сразу выхватил из толпы алое пятно бархатного наряда. Она заливисто смеялась над чьей-то шуткой, на щеках играл легкий румянец, золотистые локоны, выпущенные из-под шляпки, струились по плечам. Маргарет попыталась найти в ее внешности хоть малейший изъян, но потерпела неудачу и досадливо поджала губы.

Соперница послала Кайденуослепительную улыбку и смерила Маргарет уничижительным взглядом.

«Чертова стерва! Чтоб ты свалилась мордой в грязь!» — Маргарет стиснула кулаки.

В толпе взбудораженных охотников присутствовало еще несколько дам, но, взглянув на их невзрачные туалеты, Маргарет решила, что они не стоят ее внимания.

— Рад, что вы к нам присоединились, мистрис Рэдклифф. — Лэрд учтиво приподнял свой украшенный перьями берет. — Позвольте предложить вам традиционный глоточек для разогрева.

Маргарет, поколебавшись, кивнула. Прохладный ветер, гуляющий среди сосен, пробирал до костей. Ей поднесли серебряную чарку, и она под одобрительные возгласы окружающих залпом осушила ее. От крепкого виски по жилам побежало тепло.

— Что ж, леди и джентльмены, — объявил Дункан, — да начнется охота!

Он протрубил в охотничий рог, пришпорил коня и помчался по лесной тропе. Остальные в сопровождении своры гончих с гиканьем поскакали за ним. Лес наполнился улюлюканьем, лаем и свистом, а от перестука копыт задрожала земля.

Маргарет считала себя неплохой наездницей, но, как выяснилось, для того, чтобы в дамском седле перепрыгивать через валежник, буераки и ручьи, навыков катания по парку недостаточно. Вскоре она отстала от толпы. Между деревьями стелился туман, и охотники растворились в молочной пелене.

Ну и черт с ними! Зачем скакать как оглашенная, если можно просто насладиться прогулкой? Она пустила кобылу шагом и полной грудью вдохнула воздух, напоенный ароматами хвои и влажного мха.

Кайден, поддавшись всеобщему азарту, тоже умчался вперед, и она обнаружила, что осталась совсем одна. Топот, голоса и собачий лай затихли вдали, и в воцарившейся тишине было слышно, как ветер шелестит верхушками сосен.

«А что, если сбежать? — вдруг пришла в голову шальная мысль. — Я одна, у меня есть лошадь. Лучшей возможности может не быть».

Загвоздка была в том, что Маргарет не знала, куда бежать. Но она помнила, с какой стороны ее привезли. Нужно взобраться на холм и осмотреться.

Развернув лошадь, она погнала ее на пригорок. Оказавшись на вершине, взглянула на пустошь, распростершуюся на мили вокруг. Холмы, поросшие бархатной травой, с залысинами гранитных утесов, издали напоминали камни, покрытые мхом. В низинах темнели рощицы и сосняки.

Замка своего мужа Маргарет не увидела, но зато узнала озеро и уходящую к югу тропу: именно по ней шотландцы привезли ее сюда. Она вспомнила, что по пути встречались пастушьих лачуги. Если что, там можно будет остановиться на ночлег и спросить дорогу. Кто-то же должен знать, где живет ее муж! В качестве оплаты она предложит серьги — одну из немногочисленных драгоценностей, оставшихся после уплаты долгов.

Серьги, конечно, жалко, но ее супруг — богатый человек, он, несомненно, подарит ей новые. А если по пути она встретит английских солдат, наверняка те не откажутся ее сопроводить.

Погрузившись в раздумья, Маргарет спускалась по склону, как вдруг неподалеку затрещали кусты. Лошадь встрепенулась, захрапела и взвилась на дыбы. Маргарет, не удержавшись, вылетела из седла. Она инстинктивно выставила руку и, шмякнувшись на землю, услышала, как что-то противно хрустнуло в плече.

Лошадь ускакала, было слышно, как она с шумом продирается сквозь подлесок. Маргарет с трудом поднялась на ноги и, морщась от боли, осторожно ощупала себя. Рука висела плетью под странным углом, а на плече под одеждой выпирал округлый твердый бугор. Господи, что это?! Неужели она повредила себе руку?

Маргарет в панике оглянулась по сторонам. Нужно возвращаться к остальным. Но где они? Откуда-то издалека доносились отголоски лая, но куда ускакали охотники, сказать было сложно.

Поддерживая пострадавшую руку, она заковыляла по склону, но поскользнулась на мокрой траве и съехала на заднице вниз. На глаза навернулись слезы. Черт бы побрал эту трусливую лошадь! Да и плечо начало болеть все сильней.

Вдруг поблизости затрещали кусты. Маргарет вздрогнула и замерла, напряженно прислушиваясь. В зарослях кто-то захрюкал, и ее бросило в жар. Разом вспомнились истории о свирепых вепрях, одним взмахом клыков выпускающих человеку кишки. О, Господи! Зверь где-то рядом! Маргарет оцепенела, с тревогой вглядываясь в кусты.

Заросли зашевелились, и на поляне действительно показался кабан. Маргарет взвизгнула, в ужасе уставившись на него. Тот, в свою очередь, пристально изучал ее блестящими глазками, с сопением втягивая воздух влажным пятаком.

Грузная туша на коротких крепких ногах, загнутые желтые клыки, вздыбленная щетина. Боже! Что делать? Бежать? Лезть на дерево? Звать на помощь? Мысли вихрем проносились в голове, а тело застыло, скованное ледяным страхом.

— Т-тихо свинка! — заикаясь, пролепетала она. — П-пожалуйста, не трогай меня!

Она попятилась, а вепрь недовольно хрюкнул, не спуская с нее глаз.

— Не двигайся! — вдруг прозвучал твердый голос.

Зверь уставился на человека позади нее, но оглянуться Маргарет не рискнула. В следующий момент у нее из-за спины вышел Кайден. Он встал между ней и кабаном, сжимая в руке длинный кинжал.

Загородив собой Маргарет, он негромко произнес:

— Отходи медленно, без резких движений. Не поворачивайся спиной и не смотри ему в глаза. Постарайся забраться на дерево.

Маргарет попятилась, молясь, чтобы не споткнуться о кочку. Кайден что-то говорил кабану по-гэльски, видимо отвлекая его внимание на себя. Вепрь не сводил с него налитых кровью глазок и громко сопел.

Рука не слушалась и болела, и о том, чтобы залезть на дерево, не могло быть и речи. Маргарет вскарабкалась на небольшой пригорок и замерла, не отрывая от поляны взгляд.

Кайден и вепрь стояли друг напротив друга, словно примеряясь, оценивая врага. Но вот зверь нагнул рыло к земле и издал раскатистый рык. Кайден весь подобрался словно кот перед броском.

Кабан взрыл копытами землю и помчался на Кайдена как пушечное ядро. Маргарет ахнула и зажмурилась. А когда открыла глаза, к своему изумлению обнаружила, что Кайден сидит на вепре верхом, причем задом наперед.

Зверь с верещанием завертелся на месте, пытаясь сбросить Кайдена, но тот крепко обхватывал ногами щетинистые бока. Маргарет видела, как напряжены его икры и бедра. Одной рукой он держался за шкуру, а вторая взлетала и опускалась, с размаху вонзая в тушу кинжал.

Шерсть обагрилась кровью, в ушах звенел оглушительный визг. Килт задрался, и ноги Кайдена тоже были красными от крови. Кабан крутился, хрюкал и рыл копытами землю, разбрасывая комья грязи вокруг себя.

Казалось, это продолжалось целую вечность. Маргарет неотрывно следила за поединком, в ужасе прижав руку ко рту. Если Кайден свалится с кабана, то тяжелые копыта тут же растопчут его, а острые загнутые клыки вспорют живот.

Но Кайден держался как заправский наездник, не переставая всаживать в кабана кинжал. Лужа крови расползалась по траве, брызги летели в разные стороны, и, наконец, зверь начал слабеть. Он вертелся все медленнее, все ниже вскидывал зад. Когда массивная туша стала заваливаться набок, Кайден отскочил в сторону и замер, сжимая кинжал.

Задние ноги кабана отказали, и тот с верещанием и храпом сучил передними копытами по земле. Под ним растеклось целое море крови. Кайден ждал. Наконец кабан в последний раз хрюкнул и замолчал. Туша все еще продолжала конвульсивно содрогаться, но страшный зверь был мертв.

Маргарет с облегчением выдохнула, и тут поврежденная рука с новой силой дала о себе знать. От боли потемнело в глазах, тело обмякло, и она практически свалилась с пригорка прямо в объятия подоспевшего Кайдена.

— Что с тобой, девица? — он встревоженно заглянул ей в глаза.

— Рука, — придерживая предплечье, простонала она.

— Дай-ка взглянуть! — Кайден отстранился. — Похоже на вывих. Нужно снять жакет.

Маргарет шмыгнула носом и кивнула. Сейчас ей было совершенно не до приличий.

Раздеться оказалось непросто. Как ни осторожничал Кайден, высвобождая ее руку из рукава, плечо то и дело простреливало от боли. Когда жакет удалось снять, Кайден, не церемонясь, оторвал у сорочки рукав.

— Хм… действительно вывих, — заключил он.

Скосив глаза, Маргарет увидела под кожей выпирающую округлую шишку.

— Это лечится? — пересохшими губами пробормотала она.

— Уж постараюсь.

Он осторожно дотронулся до плеча. Маргарет вздрогнула.

— Тише, девица. Попробую вправить твою руку. Но сперва тебя нужно усадить.

Оглядевшись по сторонам, он указал на торчащий из земли камень.

— Сюда.

Придерживая вывихнутую руку здоровой, Маргарет поковыляла к валуну. Было так больно, что ее перекосило, а ноги подгибались от страха. Больше всего на свете она хотела, чтобы рука вернулась на место.

Кайден усадил ее на валун и наспех вытер свои окровавленные ладони пучком травы. Затем он встал возле Маргарет и принялся разминать ей плечо и мышцы руки. Движения его пальцев были легкими и нежными, и Маргарет, вначале сжавшаяся в ожидании боли, понемногу успокаивалась.

— Расслабься, девица, — приговаривал Кайден. — Все будет хорошо.

Она взглянула в его обветренное лицо. Лоб блестел от испарины, на скулах алели брызги кабаньей крови. На носу проступило несколько бледных веснушек. Тонкие морщинки разбегались от уголков серых глаз.

Кайден поймал ее взгляд, и его губы тронула легкая улыбка. Он отстегнул от пояса фляжку.

— Ну-ка, глотни!

Маргарет послушно хлебнула. Виски обжег ей горло, но сейчас годилось любое средство, чтобы притупить боль.

— Будет больно? — дрожащим голосом пролепетала она.

— Врать не буду, приятного мало. Но постараюсь поаккуратнее. Готова?

Сделав еще один глоток, Маргарет кивнула.

— Хорошо, — сказал Кайден.

Он взял ее за предплечье и начал медленно сгибать руку в локте. Все тело вспышкой молнии пронзила боль.

— Ай!

— Тише, моя хорошая, не бойся.

Кайден прижал ее руку к туловищу и стал аккуратно отводить в сторону предплечье. Он делал это очень плавно, но Маргарет все равно казалось, что руку отпиливают ржавой пилой. Она вся вспотела, а по щекам покатились слезы.

— Расслабь мышцы. Доверься мне, — шепнул Кайден.

Легко сказать, когда тебя корежит от боли, а при малейшем движении простреливает так, будто в упор пальнули из ружья. Но Маргарет, постанывая и кусая губы, терпела. О том, что ничего не выйдет, или Кайден нечаянно ей навредит, она старалась не думать.

Когда отведенное в сторону предплечье оказалось на одной линии с телом, Кайден приподнял ее локоть и повел по направлению к животу. Маргарет поскуливала и выгибалась, когда боль становилась невыносимой. В такие моменты Кайден останавливался и давал ей передохнуть.

Прошла целая вечность, прежде чем локоть оказался прижатым к боку, и Кайден начал медленно, дюйм за дюймом, поворачивать внутрь предплечье.

Наконец ладонь вывихнутой руки коснулась груди. И тут — щелк! — плечо встало на место.

Кайден и Маргарет выдохнули в унисон. Боль тут же ушла, и Маргарет блаженно обмякла. Никогда в жизни она не испытывала такого облегчения.

— Слава Богу! — пробормотала она, не веря, что все позади.

— Получилось! — Кайден выпрямился и утер взмокший лоб.

Глава 9

Кайден вез Маргарет на лошади, и его все еще потряхивало от напряжения. Чертова девица! Ни секунды покоя с ней нет!

— Зачем ты отбилась от остальных? — сердито поинтересовался он. — Я умаялся искать тебя по всему лесу.

— Все ускакали слишком быстро. Я не смогла их догнать, — промямлила она.

Ее рука покоилась на перевязи, и ему приходилось поддерживать Маргарет, чтобы она не свалилась на землю.

— Говорил же, надо взять нормальное седло, — упрекнул он.

— Говорил, — покорно согласилась она.

Такое смирение обезоруживало, и у Кайдена пропала охота ворчать.

— Что ж, по крайней мере я завалил кабана, и нас ждет славный ужин, — пробормотал он.

Маргарет лишь хмыкнула в ответ, и воцарилась тишина. Копыта лошади мягко ступали по усыпанной сосновыми иглами тропе. Прохладный ветер развевал прядки волос, выбившиеся у Маргарет из прически.

Она сидела так близко, что Кайден чувствовал, как она дышит, улавливал исходящее от нее тепло. В горле застрял ком, и волна щемящей, давно забытой нежности разливалась в груди.

После того, что случилось два года назад, Кайден думал, что все в нем давно умерло. Ощущал себя пустым, как трухлявое дерево, сгнившее изнутри. А сейчас… Он почти касался губами ее волос, вдыхал исходящий от них аромат… и что-то шевельнулось в его душе, будто на иссохшей коряге вдруг проклюнулся и потянулся к солнцу зеленый росток.

Нет, нельзя! Он встряхнул головой. Только не она — жена его злейшего врага! Она — всего лишь ценная вещь. Плата, которая пойдет на выкуп родичей из тюрьмы. Не время и не место размякать как сопливый юнец!

— Можно узнать, где ты этому научился? — голос Маргарет вывел его из раздумий.

— Чему? — удивился Кайден.

— Ну… Вправлять вывих, объезжать кабанов…

— Хм… Ну, вправлять кости пару раз доводилось. Дороги тут сама видишь какие, после доброй порции виски немудрено навернуться из седла. А насчет езды на кабанах… Мальчишками мы любили состязаться, кто продержится на свинье дольше всех.

Маргарет издала легкий смешок.

— И часто ты побеждал?

— Когда как. Но всякий раз приходил домой весь в грязи. Главное — было незаметно пробраться в свою комнату, пока мать или Эбби не надавали мне подзатыльников.

— Эбби? Кто это такая?

— Моя сестра. — Кайден помрачнел. — Это ее мужа и сына я хочу вытащить из тюрьмы.

Маргарет не ответила, ее плечи поникли. Упоминание пленников явно навело ее на мысли об истинном положении вещей. Он — похититель, она — жертва, и задушевные разговоры им ни к чему.

Кайдену тоже стало не по себе. Видит Бог, он не собирался никого похищать, но позволить родичам гнить за решеткой не мог. Лишь бы этот ублюдок не стал упрямиться! Сегодня-завтра Йен свяжется со стряпчим в Данкелде, а тот доставит Рэдклиффу анонимное письмо. Если все выгорит, англичанин привезет Кирана и Алистера на место обмена, а Кайден вернет ему жену.

Он невольно взглянул на хрупкую девочку, сидящую на лошади перед ним. Солнечный луч падал на ушко, и оно будто светилось розовым изнутри. На нежной щечке золотился чуть заметный девичий пушок. Отдать ее Рэдклиффу? Этому гнусному, порочному мудаку?

Но, может, он зря беспокоится? Пусть Рэдклифф жесток с шотландцами, но ведь это не значит, что он будет так же вести себя со своей женой?.. Хотя, не стоит обольщаться. Кайден хорошо знал эту породу людей. Такие мрази понимают лишь грубую силу. Имей Маргарет защитников — брата или отца — Рэдклифф обходился бы с ней как подобает. Но она здесь совершенно одна. У нее нет покровителей, некому за нее заступиться. Ей придется лишь уповать на благоразумие этого негодяя.

«Тебе-то какое дело? — осадил он себя. — Главное — вытащить Кирана и Алистера из его лап. А девица — его законная жена, и тут ничего не попишешь».

Наконец послышались оживленные голоса и собачий лай. На опушке толпился народ. Охота завершилась успешно: к седлу Бойда были приторочены ветвистые рога, а на телеге громоздилась окровавленная оленья туша.

Кайден подозвал одного из помощников.

— Возьми тачку и пару ребят и ступайте по моим следам, — велел он. — На южном склоне лежит здоровенный кабан.

— Шомпол мне в задницу! Кабан? — воскликнул Дункан, услышав его слова. — Полагаю, он окочурился не сам?

— Я ему немного помог. — Кайден не без гордости продемонстрировал хвост с кисточкой на конце, прихваченный в качестве трофея.

— Клянусь Телом Христовым, ты меня удивляешь, парень! — осклабился лэрд. — Пока мы всей гурьбой с собаками гонялись за несчастным оленем, ты в одиночку завалил целого кабана?

При этих словах Бойд скривился, явно раздосадованный тем, что лавры лучшего охотника сегодня достанутся не ему.

— Девице скажите спасибо. — Кайден кивнул на Маргарет. — Это она выманила зверюгу из кустов.

Присутствующие посмотрели на Маргарет. Та явно смутилась и поспешно стянула рукой края наброшенного на плечи жакета.

Гленна презрительно усмехнулась, а Маргарет в ответ заносчиво вздернула нос. Похоже, эти дамочки терпеть друг друга не могут.

— А чем это вы с ней занимались в кустах? — ляпнул Бойд. — Небось, так пыхтели, что кабан решил, будто это медведь?

Охотники загоготали, и со всех сторон посыпались пошлые шутки.

— Гляньте, да она полуголая! Парень, ты ей даже одеться не дал!

— Зуб даю, наш Кайден все-таки загнал своего «вепря» в ее «кусты»!

— А это точно кровь кабана или из девицы столько натекло?

— Если не завалишь хлебало, из тебя еще больше натечет! — огрызнулся Кайден.

Он развернул лошадь и поскакал в сторону замка.

***

Прошло несколько дней. Маргарет отказалась от идеи сбежать. Стоило ей ненадолго остаться одной, как она вывихнула руку и чуть не пала жертвой дикого кабана. За пару дней пути до замка мужа (и то, если ей удастся его найти) она успеет сто раз погибнуть в этой глуши — или от зубов четвероногих зверей, или от рук двуногих.

Уж лучше сидеть в безопасности за стенами замка и дожидаться, пока муженек явится ее спасать. Разве ей здесь плохо? Несмотря на провинциальную неотесанность, лэрд Дункан проявляет щедрое гостеприимство, мистрис Шоу присылает услужливых девиц, а противная Гленна почти не попадается на глаза.

Что до Кайдена… На дверь спальни приколотили засов, и теперь Маргарет запиралась на ночь изнутри. Кайдену больше не было нужды спать в ее комнате, но каждое утро он приходил к ней и сопровождал, куда бы она ни пошла.

Маргарет не отказывала себе в удовольствии отпускать колкости в его адрес, хоть в глубине души и радовалась его компании. Сама она вряд ли бы рискнула бродить по замку и, скорей всего, сидела бы взаперти. А он водил ее по закоулкам, рассказывал (хоть и в своей крайне лаконичной манере) о назначении различных башенок и пристроек, и оберегал от подвыпивших гостей, которые, едва проснувшись, приступали к уничтожению запасов эля и виски.

А еще — в чем она не хотела признаваться самой себе — с ним ей было уютно и тепло. В отличие от прежних кавалеров, Кайден не трещал без умолку, всеми силами стараясь ее развлечь. Напротив, в иные дни он не выдавал и полсотни слов, но, к своему удивлению, Маргарет обнаружила, что такая сдержанность импонирует ей куда больше, чем угодливая болтливость английских дворян.

Модные платья отныне покоились в сундуке, а носить она предпочитала тот самый скромный наряд, который мистрис Шоу выдала ей по прибытии в замок. В шелках было холодно, фижмы не пролазили в узкие двери, да и надоело выглядеть белой вороной среди остальных. Зато плотная юбка и шерстяная шаль и согревали, и защищали от сквозняков, да и в целом смотрелись куда уместнее на фоне хмурого неба и каменных стен.

Пудриться тоже не было никакого резона. Стоило выйти на улицу, где неизменно стоял туман или накрапывал мелкий дождь, как влага оседала на лице, пудра намокала, тяжелела и скатывалась под пальцами липким тестом. Поэтому Маргарет по утрам умывалась, собирала волосы в низкий пучок и облачалась в простую одежду, утешая себя тем, что, когда ее освободят, снова станет модницей, разряженной в самые изысканные наряды.

***

День сегодня выдался сырым и промозглым. Маргарет стояла на крепостной стене и, кутаясь в шаль, смотрела на раскинувшийся перед замком луг. Там толпа бездельников затеяла игру в мяч, невзирая на моросящий дождь. Юнцы и взрослые бегали по мокрой траве, сталкивались, ставили подножки и даже мутузили друг друга клюшками. Парочка бедолаг с расквашенными носами уже выбыла из игры.

— В этом замке всегда так много народу? — поинтересовалась Маргарет.

— Нет, — буркнул Кайден и замолчал.

Порой ее изрядно бесило, что слова из него приходилось тянуть клещами, но он вскоре добавил:

— Пару раз в год Дункан созывает вождей дружественных кланов. Раньше я тоже был лэрдом одного из них.

— Правда?

Кайден смотрел вдаль, и его рыжие волосы трепетали на влажном ветру. Маргарет ждала. Наконец, он повернулся к ней.

— Мое настоящее имя — Кайден Мактир, — сказал он. — Моя мать приходилась Дункану сестрой. Она вышла замуж за лэрда Мактиров, а после его смерти лэрдом стал я.

— И что случилось потом?

— Твой муж случился.

— Что ты имеешь в виду? — нахмурилась Маргарет.

— Видать, замок мой ему приглянулся, — мрачно пояснил Кайден. — Угодья там небольшие, но удачно расположенные на въезде в Грампианские горы. Если там разместить гарнизон, то можно без труда контролировать перевал.

— Хочешь сказать, мой муж отнял твой замок? — недоверчиво переспросила Маргарет.

— Да… — с явной неохотой бросил Кайден. — Явился ко мне со сворой своих красных псов и арестовал как пособника якобитов.

Наморщив лоб, Маргарет попыталась вспомнить, что именно говорил Кайден, когда требовал написать письмо.

— Выходит, это мой муж бросил тебя за решетку? — уточнила она. — Но ты сбежал?

— Меня держали в подвале моего же замка, — не глядя на нее, выдавил Кайден. — Рэдклифф решил перестроить его в тюрьму для якобитов. Подумал, что содержать бунтовщиков прямо в Нагорье послужит отличным назиданием для остальных. Одного только не учел — мои родичи знали замок как свои пять пальцев. Когда твой муженек уехал подавлять очередной бунт, Киран с людьми пробрались внутрь и вытащили меня из тюрьмы.

— Получается, ты беглый преступник? — удивилась Маргарет.

Кайден кивнул.

— За мою голову дают двадцать фунтов.

Ничтожная сумма в той жизни, которую Маргарет вела до смерти отца, и гигантская после того, как имущество семьи ушло с молотка.

Она оглянулась на громаду замка, темнеющую на фоне клубящихся серых туч.

— А Дункан знает о награде? — спросила она.

— Знает. — Кайден тоже посмотрел на замок. — Имя Мактир теперь вне закона, и под страхом наказания его нельзя даже упоминать. Мне ничего не оставалось, как обратиться за помощью к Дункану. Я и мои люди — те, кто остался в живых — присягнули ему на верность и вступили в клан Макферсон.

Маргарет ждала, что Кайден добавит что-то еще, но он стиснул челюсти, и горькие складки застыли в уголках его рта.

Она задумалась, провожая взглядом носящихся по лужайке игроков. Кайден говорил, что его арестовали ни за что, но так ли он чист на самом деле? Нельзя же просто взять и бросить в тюрьму невиновного человека? Ее муж не может быть таким негодяем, иначе бы она… ну… как-нибудь это поняла.

Маргарет попыталась воскресить в памяти образ Томаса Рэдклиффа. Когда их представили друг другу (на Рождественском балу? Или это была чья-то помолвка?), он показался вполне приятным мужчиной. Она совершенно не помнила, о чем они говорили, но вроде бы сочла его манеры безукоризненными.

В воздухе висела противная морось. Маргарет поежилась и накинула на голову шаль. Наверняка Кайден… не то чтобы врет, просто недоговаривает. Люди склонны преуменьшать свои грехи и преувеличивать чужие. Не может быть, чтобы его на ровном месте бросили за решетку и лишили земель. Это значило бы, что ее супруг… не очень хороший человек. От этой мысли неприятно засосало под ложечкой, и Маргарет постаралась ее отогнать.

«В Шотландии куда ни плюнь — попадешь в якобита, — она вспомнила где-то слышанные слова. — Скорей всего, и у Кайдена рыльце в пушку, а значит, он сам виноват».

Лично ей было совершенно плевать, кто именно будет сидеть на английском троне: Стюарты или Ганноверы. Все эти разговоры — смертная тоска. На нее нападала неудержимая зевота, когда джентльмены начинали взахлеб вещать о политике, да еще с таким видом, будто важнее этого нет ничего на свете. Тори, виги, Палата лордов, Палата общин… бла-бла-бла… Скукота, да и только!

Лучше не лезть в эти дебри. Если муж так поступил, значит, были на то причины. Да и вообще, еще несколько дней, он заберет ее отсюда, и все останется позади.

Она взглянула на Кайдена. Тот отрешенно смотрел вдаль, не обращая внимания на моросящий дождь. Его влажные потемневшие волосы завивались кольцами как медная проволока. В груди вдруг защемило от непонятной тоски. Неужели они скоро расстанутся, и она больше никогда не увидит его? Вроде бы, надо благодарить за это Бога, но что-то не особо хотелось.

Маргарет поспешила отогнать это чувство. Все это чепуха! Просто Кайден — единственный, кто заботился о ней в этой чуждой среде, помогал, когда она попадала в беду. Но ведь это неправильно! Заботиться о жене и защищать ее должен муж, ведь он поклялся перед алтарем. Даже если сделал это не самолично, а через мистера Томпкинса — в глазах Господа это не играет роли.

И ей негоже принимать помощь от чужого мужчины, а тем более — привязываться к нему. Всеми помыслами нужно стремиться к тому, кого Всевышний предназначил ей в мужья.

Прочитав себе мысленную нотацию, Маргарет попыталась устремить все помыслы к Томасу Рэдклиффу, но как ни морщила лоб, как ни таращилась в небо, ей это не удалось. Слишком уж смутным был его образ. Слишком давно она видела его в последний раз.

Налетевший вихрь дунул в лицо и взметнул концы шали, чуть не сорвав ее с плеч. Маргарет потерла озябшие руки. Она замерзла, но возвращаться внутрь не хотелось. Наблюдать за беготней и потасовками игроков было куда увлекательней, чем читать в пыльной комнате скучный роман.

Кайден подошел к ней и без лишних слов накрыл своим пледом как птица крылом. Маргарет удивленно взглянула на него. Серые как пасмурное небо глаза смотрели на нее, будто вопрошая: «ты не против»?

Она не возражала, хотя следовало бы протестовать. Неприлично накрываться одним пледом с посторонним мужчиной… Но под колючей шерстью так уютно и тепло! И ветер больше не пронизывает до костей. И мелкий дождик не досаждает, а приятно освежает лицо.

— Как рука? — поинтересовался Кайден.

— Побаливает. — Маргарет пошевелила рукой. Она только сегодня наконец-то сняла перевязь.

Вместо ответа Кайден принялся легонько массировать ей плечо, бережно разминая мышцы. Маргарет млела под его сосредоточенное сопение, бездумно провожая глазами носящихся за мячом игроков. От пледа пахло дымом костра, и от этого становилось еще теплей.

Глава 10

Кайден и Фиона сидели на склоне холма, поросшего шелковистой травой. В синем небе парили легкие облака, а долина подернулась фиолетовой дымкой цветущего вереска. Кайден привалился к нагретому на солнце менгиру, голова жены покоилась у него на плече. Ее волосы были темно-каштановыми, но Кайдена почему-то это совершенно не удивляло, хоть он и знал, что Фиона — блондинка.

Жена подняла голову, и он заглянул в ее карие с поволокой глаза.

Маргарет…

Нет, какая к черту Маргарет? Это Фиона, его жена, и глаза у нее голубые!

Она потянулась к нему, и Кайден поцеловал ее медовые губы. Шаловливая рука нырнула ему под килт, дразняще пробежалась по бедру… Приятная судорога свела низ живота.

Нежные пальчики стиснули член. Кайден с блаженным выдохом откинул голову и… проснулся.

Все исчезло: и Фиона-Маргарет, и цветущий луг… Но, что за чертовщина! кто-то по-прежнему сжимал его член.

— Твою мать!

Кайден отпихнул незваного гостя, перекатился на край кровати и схватился за дирк, который всегда держал под рукой.

— Эй, полегче! — возмутился женский голос.

— Гленна? — опешил Кайден.

В плошке на столе горела свеча, которую Гленна принесла с собой. В мерцающем свете Кайден увидел, что она в одной сорочке лежит рядом с ним. Глаза призывно блестели, распущенные светлые волосы ниспадали на соблазнительно оголенное плечо.

— А ты кого ожидал увидеть? — игриво поинтересовалась она и снова сунула руку под одеяло.

До боли в яйцах захотелось опрокинуть ее на спину и отыметь, но остатки разума кричали: «Не вздумай!»

— Оставь свои дурацкие штучки! — Кайден отпихнул ее ладонь от причинного места. — Зачем пожаловала?

— А то ты не знаешь. — Гленна томно потянулась, и тонкая ткань облепила полную грудь.

Член дернулся, отвечая на призыв, но Кайден, прикрывшись одеялом, сел на кровати.

— Уходи!

— Да что ты как не мужик! — фыркнула Гленна. — Ты когда с женщиной-то был последний раз?

— Не твое дело.

— Фионы не стало два года назад. Так и собираешься всю жизнь прожить монахом? — Гленна игриво пробежалась пальцами по его руке.

Кайден дернул плечом.

— Лучше уж монахом, чем кастратом, — буркнул он.

— Кастратом? — Она подняла бровь.

— Если я тебе присуну, Дункан яйца мне оторвет. Так что лучше топай отсюда подобру-поздорову.

— А он ничего не узнает. Мы ему не скажем, — невинным голоском пропела она.

Чертова потаскуха! Если ее здесь увидят… Кайден вскочил с кровати, чтобы как можно дальше оказаться от манящего женского тела. Он был голым и, заметив, как Гленна алчно уставилась на него, схватил со стула плед и замотался в него.

— Уходи! — велел он. — Я не собираюсь заделывать тебе бастарда.

Красивое лицо исказилось от злобы.

— Ублюдок! — прошипела Гленна. — Как ты смеешь!

— А то я не знаю, что если ты в ближайшее время не понесешь, Дункан вышвырнет тебя с голой задницей на мороз. Но я не собираюсь участвовать в этих играх. В замке полно мужиков — найди себе другого дурака.

Гленна встала с кровати и стремительно подошла к двери. Но, уже схватившись за ручку, развернулась и, яростно сверкая глазами, произнесла:

— Чертов святоша! Ты же знаешь, что младенец должен быть рыжим — в вашу проклятую породу! Если бы годилось другое семя, я бы давно уже родила!

Кайден пожал плечами.

— Ангус тоже рыжий, — равнодушно сказал он.

— А еще косоглазый, и рожа как у свиньи, — фыркнула Гленна. — Если младенец таким уродится, Дункан спустит с меня шкуру живьем.

— Ничем не могу помочь.

— Козел! Небось, надеешься, что когда старик помрет, все достанется тебе?

Признаться, Кайден порой задумывался об этом. Дункан Макферсон был дважды женат, но в этих браках у него не рождалось детей. Что еще хуже: за все эти годы ни одна служанка не произвела на свет рыжего бастарда. Всем давно уже стало ясно, что причина в лэрде, но тот упорно не желал этого признавать. Одну за другой он менял юных любовниц, в надежде, что хоть кто-то из них подарит ему наследника.

Дункан давно рассорился со своими кузенами, поэтому, скорей всего, его преемником станет Кайден. Нельзя сказать, чтобы Кайден этого не хотел. Сделавшись вождем, он смог бы возродить имя Мактиров и добиться благополучия своей родни.

— А если и так, что с того? — насмешливо бросил он.

— Черта с два! — скривилась Гленна. — Я рожу Дункану сына, неважно от тебя или кого-то еще. Найду кого-нибудь посговорчивее.

— Желаю удачи!

Она злобно прищурилась и добавила:

— А ты приглядывай за своей саксонской сучкой. Как бы с ней чего не случилось.

С этими словами она выскользнула за дверь.

Когда ее шаги затихли вдали, Кайден сел на кровать и растерянно почесал затылок. Чертова стерва! И как только родные сестры могут быть столь похожими внешне и такими разными внутри?

Фиона была ангелом — нежная, добрая, милая… а этой ведьме палец в рот не клади. Окрутила Дункана как сопливого юнца и хочет подсунуть ему бастарда, чтобы прибрать к рукам земли клана. Скорей бы уже у старого дурня лопнуло терпение, и он отправил гадину в ту дыру, откуда она приползла.

Но его не так удивляло поведение Гленны, как собственное возбуждение. Неужели его тело начало оживать и вновь откликаться на женщин? По утрам-то у него и так стоял как у жеребца, но кроме желания помочиться он ничего не испытывал. Но сейчас…

Член, конечно, уже обмяк, но в паху все еще ныло от напряжения. Хоть тут и не обошлось без шаловливых ручонок Гленны, перед глазами отчетливо стоял образ из сна. Темные волосы, нежные губы… Маргарет…

Но почему она? Почему не Фиона, его возлюбленная жена?

«А что тут странного? — подумал Кайден. — В последнее время таскаюсь за этой девицей как сторожевой пес. Неудивительно, что она мне уже снится. Да и она вполне себе ничего… когда не посыпает голову мукой и не намазывает на физиономию штукатурку. А как умоется, распустит волосы, и на ней только одна сорочка, так и вовсе… — член с готовностью шевельнулся, — …милашка…»

Нет! Ну ее к черту! Кайден улегся в постель и закутался в одеяло, стараясь отогнать непристойные мысли. Но в голову настойчиво лезли воспоминания о том, как он помогал ей раздеться.

Он видел как наяву: Маргарет вполоборота стоит возле камина. На ней лишь сорочка, просвечивающая на фоне огня. Золотистое сияние подчеркивает тонкую талию и крутой изгиб спины, переходящий в аппетитный зад.

Вот она поворачивается к нему лицом. В глубоком вырезе круглятся налитые как яблочки груди. Темные сосочки натягивают полупрозрачную ткань…

Картинка перед глазами была столь отчетливой, что из груди вырвался стон. Член снова стоял торчком и даже немного пульсировал в ритме сердца.

И Кайден сдался. Сделал то, чем не занимался с тех пор как потерял невинность. Он сунул руку под одеяло и обхватил напряженную плоть…

***

Среди ночи Маргарет проснулась от того, что кто-то постучал в дверь. Она встрепенулась и прислушалась, вглядываясь в темноту. Померещилось во сне? Но стук повторился. Три удара, пауза и еще два. Именно так, как с ней условился Кайден.

Сердце учащенно забилось. Что ему понадобилось посреди ночи? Вдруг, после того как она позволила накрыть себя пледом и трогать свое плечо, он возомнил… Хотя вряд ли. Это на него не похоже.

Маргарет сунула ноги в домашние туфли и подошла к двери.

— Кто там?

— Это Кайден, — раздался сдавленный голос. — Открой, в замке пожар!

Пожар?! Маргарет мигом вспотела. Она отодвинула засов и распахнула дверь.

На пороге стоял Бойд.

Не дав ей опомниться, он втолкнул ее в спальню и вошел следом.

— Что тебе нужно? — взвизгнула Маргарет.

Бойд закрыл за собой дверь и задвинул щеколду, затем повернулся к ней. На его губах играла усмешка, но глаза смотрели цепко и холодно из-под белесых бровей.

— Пришло время нам с тобой потолковать, сассенах, — паясничая, сказал он.

Маргарет отступила на шаг, чувствуя, как сорочка липнет к спине.

— Нам не о чем говорить! Убирайся из моей спальни!

Она кинулась к двери, но Бойд поймал ее за волосы и потянул вниз так сильно, что слезы брызнули из глаз.

— Не так быстро, девка! — С этими словами он отшвырнул ее назад.

Маргарет отлетела на пару ярдов и больно ударилась спиной о крышку сундука. Схватившись за макушку, из которой, судя по жжению, вырвали клок волос, она села на пол. В отсветах камина увидела, как Бойд снимает с себя сюртук.

Боже! Неужели он собирается…

— Ты не посмеешь, — дрожащим голосом пролепетала она. — Я гостья лэрда.

— А мне насрать, — осклабился Бойд. — Знаешь, сучка, что твой муженек велел сделать с моей сестрой?

Он отстегнул ножны, отбросил их в сторону, и начал угрожающе надвигаться на Маргарет.

— Клянусь, я ничего об этом не знаю! — взмолилась она. — Я не имею к этому никакого отношения.

— Имеешь, английская шлюха! Муж и жена — одна сатана. И ты ответишь за его грехи!

— Пожалуйста! — жалобно проскулила Маргарет. Губы мелко дрожали. — Я даже не знаю, о чем идет речь.

— Сейчас узнаешь. Жалко, только, что я всего один. А над Фионой надругалась целая толпа. Насиловали до тех пор, пока она не истекла кровью.

Бойд говорил спокойным, будничным тоном, а у Маргарет вставали дыбом волосы на загривке. Это какое-то безумие! Он сумасшедший! Надо бежать!

Она вскочила на ноги и кинулась к двери, но Бойд поймал ее на ходу. Обхватил локтем за шею, сжал так, что из глотки вырвался хрип, и поволок к постели.

— Пусти меня, негодяй! — завизжала Маргарет и, извернувшись, пнула его между ног.

Бойд охнул, согнулся, но тут же выпрямился. Ярость сверкнула в его глазах. Размах, и мощная оплеуха опрокинула ее на кровать.

Маргарет схватилась за лицо и ощутила, как из ноздри побежала горячая кровь.

— Сука! — процедил Бойд.

Он подошел к постели. Маргарет попыталась отползти, но он поймал ее за щиколотки и подтащил к себе. Швырнул на матрас, навалился сверху и сунул колено ей между ног.

— Нет-нет-нет! Пусти меня! На помощь!

Потная, заскорузлая ладонь зажала ей рот.

— Заткнись, тварь, пока я не вышиб тебе все зубы! — Ее обдало перегаром и чесноком.

Второй рукой Бойд возился где-то внизу, задирая ее сорочку и свой килт. Тяжеленное тело впечатало Маргарет в кровать, ее волосы оказались зажаты его плечом, и она даже не могла пошевелить головой.

Это казалось дурным сном. Жутким, липким кошмаром, от которого хотелось поскорее проснуться… Но все происходило наяву. Бойд справился со складками своего пледа, и что-то твердое ткнулось ей между ног.

— Ну что, саксонская сучка, сейчас шотландский плуг вспашет твою борозду.

Маргарет протестующе замычала, замотала головой. Но, распластанная под тяжелой тушей, ничего поделать не могла.

Он рывком подался вперед. Маргарет вскрикнула, ощутив такую боль, словно ее проткнули копьем.

— М-м-м, девственница… — протянул Бойд, и начал двигаться туда-сюда, не обращая внимания на ее всхлипы.

Слезы текли по щекам, смешиваясь с кровью из разбитого носа. «Это не со мной! Это не со мной!» — мысленно твердила про себя Маргарет, уставившись на зловещие тени, пляшущие среди потемневших балок потолка.

Кровать скрипела. Бойд, вдавливая Маргарет в матрас, ритмичными толчками вбивался в нее, а ее душа будто покинула тело и равнодушно наблюдала за этим со стороны.

Прошла целая вечность, прежде чем Бойд застонал, сделал еще несколько глубоких, болезненных толчков и затих. Он обмяк, вжимая Маргарет в кровать. Задыхаясь под его тяжестью, она ждала, когда он оставит ее в покое.

Наконец, Бойд поднялся с нее и оправил на себе плед.

— Передавай привет своему муженьку, — осклабился он и ушел.

Маргарет тупо смотрела в потолок. Медленно, как возвращается чувствительность в онемевшей руке, на нее наползало осознание того, что случилось.

«Все кончено! — с отчетливой ясностью вспыхнуло в голове. Перед глазами возникло осуждающее лицо матери. Презрительно поднятые брови, скорбно поджатые губы. — Ты не оправдала надежд! Опозорила нашу семью!»

Этот ублюдок обесчестил ее, и теперь она не сможет воссоединиться с супругом. Кому нужен порченый товар? Он выгонит ее вон. Вернуться в Лондон тоже не выйдет. Последние деньги семьи ушли на то, чтобы устроить этот проклятый брак, а она их всех подвела. И что ей остается? Наложить на себя руки? Но это грех, и она попадет в ад.

Маргарет села. Сохнущая кровь стягивала кожу под носом, липкая мерзость вытекала между ног. Нужно смыть с себя эту дрянь!

Она поднялась. Ноги подкосились, и пришлось ухватиться за столбик кровати, чтобы не упасть. Тело сотрясала крупная дрожь. Пошатываясь и глядя перед собой невидящими глазами, Маргарет поковыляла в уборную. Там стянула с себя влажную от пота сорочку и голая встала в лохань.

Взяв с тумбочки кувшин для умывания, она опрокинула его на себя и всхлипнула, когда ледяные струи побежали по плечам. Мокрыми руками стерла с лица кровь, потом присела, зачерпнула ладонями воду и, задыхаясь от плача, стала яростно тереть у себя между ног.

Там все болело и саднило, но Маргарет терла и терла, пытаясь смыть с себя эту грязь. Но легче не становилось. Это позорное клеймо останется с ней навсегда.

Словно жестокий палач взмахнул топором — и жизнь распалась на до и после. Все, что было важным, больше не имело значения. Все, чем Маргарет жила до сих пор — умерло.

Глава 11

Кайден проснулся ни свет ни заря. Его словно что-то толкнуло изнутри, заставив распахнуть глаза. Он сел на кровати и осоловело огляделся по сторонам. Ничего необычного — типичное шотландское утро, когда по унылой серости за окном ты понимаешь, что таким же будет весь день.

Но что же разбудило его в такую рань? На душе было неспокойно. Кайден припомнил свой сон, визит Гленны и то, что последовало за ним. В груди заскребло от досады на самого себя. В замке полно смазливых девиц, так почему же его воображение захватила именно англичанка? Должно быть, это всего лишь похоть, ведь он не был с женщиной уже очень давно. Тело требовало разрядки, и образ Маргарет просто послужил спусковым крючком.

Встав с постели, Кайден плеснул в лицо холодной водой и принялся одеваться. Он тщательно собирал складками расстеленный на полу плед, а гнетущая тревога не отпускала.

Маргарет… Этот неприятный зуд в груди как-то связан с ней…

«Приглядывай за своей саксонской сучкой. Как бы с ней чего не произошло». — Кайден замер, когда в памяти всплыли эти слова. Пустая угроза, или Гленна и впрямь задумала какую-то гадость?

Руки разглаживали колючую шерсть, а в голове лихорадочно роились мысли. Кайден попытался успокоить себя. На двери у Маргарет надежный засов, и ей велено без условного стука никого не впускать. Так что нечего тут панику разводить.

Одевшись, он вышел из комнаты и двинулся было на кухню, чтобы перекусить, но тревога не отступала, досаждая как живущая в матрасе блоха.

«Ладно, хрен с тобой! — мысленно обругал он себя. — Сходи, убедись, что с ней все в порядке. Пусть посмотрит на тебя как на дурака, и тогда можешь с чистой совестью пойти пожрать».

Перед дверью в спальню Маргарет он в нерешительности остановился. В такую рань она, должно быть, еще спит. Даже на кухне еще не начали греметь посудой, что уж об этой неженке говорить?

Кайден уже хотел было уйти, но тут заметил, что между дверью и косяком пробивается слабый свет. Дверь не заперта? Черт, это подозрительно! Он осторожно толкнул створку и заглянул внутрь. Смятая постель была пуста.

Сердце заколотилось, в лицо бросился жар. Кайден вошел в спальню и, лишь сделав пару шагов, заметил Маргарет. Она сидела в кресле, забравшись на него с ногами и по уши закутавшись в одеяло.

И чего это ей на кровати не спится? Кайден подошел поближе и вдруг понял, что Маргарет не спит, а, свернувшись калачиком, смотрит на погасший камин. Она казалась такой маленькой и беззащитной, что сердце сжалось в груди.

— Эй! — тихо позвал он.

Маргарет медленно повернулась, и он остолбенел. На бледном лице горели воспаленные глаза, на скуле виднелся синяк, под носом — засохшая кровь.

— Что случилось? — в ужасе спросил Кайден.

Она не ответила. Он огляделся по сторонам. Смятая постель, бурые пятнышки на простыне… Страшная догадка озарила его.

— Кто это сделал? — через силу выдавил он. — Слышишь, девочка? Кто это с тобой сделал?

Маргарет разжала спекшиеся губы и хрипло произнесла:

— Бойд.

Кайдена будтообухом огрели по голове. Свет померк, на глаза опустилась багровая пелена…

Он и сам не понял, как очутился в комнате Бойда. Бурлящая ярость сжигала нутро, выплескиваясь через край. Все вокруг поглотила тьма, лишь молниями вспыхивали отдельные эпизоды. Кулаки месили в кашу чужое лицо, брызги крови разлетались по сторонам. Крики, удары — все сливалось в оглушительный звон, от которого, казалось, вот-вот взорвется голова.

Очнулся Кайден лишь когда на него выплеснули ведро воды. Отфыркиваясь, ошалело огляделся по сторонам и обнаружил, что сжимает шею Бойда, а Хэмиш и Роб пытаются их растащить.

— Спокойно, парень! Что за дьявол в тебя вселился? — пробасил Хэмиш. — Отпусти этого бедолагу. Ты же это не всерьез?

Руки разжались, Бойд отполз к стене, а Кайден уронил в ладони лицо и обмяк.

— Ты спятил? — упрекнул его Роб. — Что на тебя нашло?

Кайден не ответил. Лишь тяжело дышал, чувствуя, как сердце неистово бьется в груди.

— Гнида! Чуть не убил меня из-за саксонской шлюхи, — прошепелявил Бойд окровавленным ртом.

— Жалко, что не убил, — хрипло пробормотал Кайден.

Он с трудом поднялся на ноги. Хэмиш и Роб встрепенулись, готовые вцепиться в него, если он снова кинется на Бойда. Но Кайден испытывал лишь смертельную усталость. Руки тряслись, разбитые в мясо костяшки саднили, и все тело будто превратилось в пустой мешок.

Шатаясь словно пьяный и хватаясь за стены, он вышел в коридор. Вода капала с волос, мокрая рубаха липла к спине. На смену ярости пришел ледяной озноб. Нужно срочно чего-нибудь выпить! Залить в горло неразбавленный виски, выжечь к черту всю требуху изнутри. Что угодно, лишь бы заглушить чувство вины. Ведь это он во всем виноват! Это он привез англичанку сюда и не смог ее защитить. Уже второй раз не сумел защитить женщину, которую… которая ему не безразлична. Второй раз не смог предотвратить этот кошмар.

Он добрался до своей комнаты, надел сухую рубаху и достал из-под кровати припрятанную бутылку. Плюхнувшись на стул, выдернул пробку и отхлебнул прямо из горла. Виски обжег глотку и жидким огнем опустился в желудок, но так и не прогнал тягостные мысли из головы.

Перед глазами все стояло бледное заплаканное лицо. Бойд, скотина, как он посмел! Девчонка не виновата в том, что Рэдклифф такая мразь. Она еще сама с ним нахлебается горя.

Кайден бахнул бутылку о стол, чуть ее не разбив. Нельзя отдавать Маргарет этому мудаку! И дело даже не только в ней. Если Рэдклифф узнает (а он, разумеется, узнает), что над его женой надругались, то отомстит. Явится с красномундирниками и спалит здесь все дотла. Или подаст жалобу королю, и клан Макферсон объявят вне закона.

А Дункан… Не дай Бог он пронюхает, что Бойд «испортил товар». Кайден с трудом сглотнул вязкую слюну. Насколько он знал старика, тот всегда ставил интересы клана превыше всего. Он прикажет избавиться от Маргарет. Убить и спрятать тело прежде, чем ее муж узнает, что с ней произошло.

«Нет! Я не дам ее убить! Должен быть другой выход».

Но сперва нужно поговорить с Маргарет. Кайден встал, резко отодвинув стул. Стыд и чувство вины грызли его изнутри. Но как бы дерьмово ему ни было, девчонке в тысячу раз тяжелей. Он должен хоть как-то попытаться облегчить ее боль.

Сделав для храбрости еще глоток, Кайден вышел за дверь.

Он застал Маргарет в той же позе: свернувшуюся в кресле. Когда он вошел, она подняла голову и измучено посмотрела на него. Взгляд остановился на его руках, и заплаканные глаза удивленно расширились. Кайден глянул на свои стесанные костяшки и невольно спрятал пальцы в кулаки.

— Я выбил из этого урода дерьмо, — сообщил он.

Тень горькой улыбки промелькнула на искусанных губах.

— Спасибо, — чуть слышно прошептала Маргарет.

Кайден подошел к креслу, присел на корточки и посмотрел на Маргарет снизу вверх. Она молча отвернулась и, глядя на погасшую золу, поежилась и натянула повыше плед.

Здесь чертовски холодно! Надо разжечь камин. Кайден взял с полки огниво и принялся за растопку.

Щепки быстро загорелись и вот языки пламени робко лизнули торф. Кайден старательно работал мехами, хотя в этом уже не было особой нужды. Он просто тянул время. Не мог найти подходящих слов, да и знал, что словами здесь не поможешь. Но чувствовал, что должен быть рядом. Просто должен и все.

Когда огонь разгорелся, Кайден выпрямился, повернулся к Маргарет и спросил:

— Скажи, как это произошло? Зачем ты впустила его?

Проклятье! Прозвучало так, будто он обвиняет ее. И отчасти это было правдой. Его душила злость. На нее, на Бойда, но сильнее всего — на самого себя. За то, что позволил этому произойти.

— Он постучался в дверь так, как мы с тобой договаривались, — произнесла Маргарет, явно уязвленная его тоном. — Назвался тобой, сказал, что в замке пожар…

— Хм-ф! — Кайден сжал кулаки. — Сукин сын! Но откуда он узнал, как надо стучаться?

Маргарет пожала плечами, а он вдруг припомнил, что пару дней назад служанка Гленны тащила по коридору стопку белья как раз в тот момент, когда он стучался к Маргарет. Девка могла растрепать хозяйке, а та — надоумить своего полоумного братца… Тварь!

«А я — тупоголовый кретин! — упрекнул он себя. — Надо было прислушаться к словам этой шлюхи, и не дрочить как озабоченный сопляк, а пойти сюда и убедиться, что все в порядке».

Слова комом встали в горле, но Кайден через силу произнес:

— Прости… Это я во всем виноват.

Маргарет удивленно взглянула на него. Явно не ожидала, что он признает свою вину.

— Что мне теперь делать? — дрогнувшим голосом спросила она.

Ее карие, обрамленные густыми ресницами глаза казались огромными как у лани. В них дрожали слезы. До боли захотелось обнять ее, прижать к себе, защитить от всех невзгод, но Кайден лишь честно сказал:

— Не знаю.

Рваный вздох, почти всхлип, вырвался у нее из груди. Кайден не выдержал. Он рухнул на колени возле кресла, схватил ее руку и прижался к ладони щекой.

— Прости, девочка, — пробормотал он, поглаживая тонкие пальцы.

Маргарет напряглась, но руку не отдернула. Напротив, несмело погладила обросшую щеку. Кайден замер, не веря сам себе. Она не сердится? Она простила его? И тут он понял отчетливо и ясно, что должен защитить ее от Дункана и Рэдклиффа. Любой ценой.

— Тебе нельзя к мужу, — сбивчиво пробормотал он. — Тебе есть куда вернуться? К твоей семье?

— Нет. — Маргарет шмыгнула носом. — Я не вернусь к ним. Думаешь, после того… как меня… — Она всхлипнула. — Думаешь, они меня примут? Да кому я теперь нужна!

— Тише, не плачь, девочка. — Кайден поцеловал ее ладонь. Какой маленькой и хрупкой кажется ее рука! — Мы что-нибудь придумаем. Я не оставлю тебя в беде.

Она с надеждой посмотрела на него. Ее губы дрожали, прозрачная слезинка сползла по щеке.

«Ну что мне с тобой делать, девица? — с болью подумал Кайден. — Как тебя защитить?»

— Я отвезу тебя к моей сестре, — нашелся он. — Поживешь у нее, пока все не уляжется.

— А как же твои родичи в тюрьме? Ты ведь собирался обменять их на меня.

Кайден задумался. Его план обратился в прах. Разве что, как-нибудь исхитриться освободить Кирана и Алистера так, чтобы не отдавать Маргарет? Напасть на Рэдклиффа по дороге? Устроить засаду на месте встречи? Нет, слишком опасно…

— Придется искать другой способ, — вздохнул он.

Маргарет отвела глаза.

— Может… мне удастся обмануть мужа… — задумчиво протянула она. — Пусть он выпустит твоих родичей, а я… порежу палец… как-нибудь устрою, чтобы он не догадался что я… что я не…

Кайден внимательно посмотрел на нее. Если она согласится молчать об изнасиловании, то это было бы наилучшим выходом для всех… Вот только… Перед глазами возникло порочное лицо Томаса Рэдклиффа. Леденящий душу взгляд, искривленный в похотливой усмешке рот… Представилось, как он приближается, проводит холодными пальцами по щеке…

— Нет! — заявил Кайден. — Я тебя ему не отдам! Ты не знаешь, что он за человек, иначе бы не вышла за него замуж.

— Да что ты все заладил: «Он ужасный человек! Он ужасный человек!» — взвилась Маргарет. — Что он такого сделал? Выгнал тебя из твоего замка?

— Не только. Он приказал своим солдатам… — Слова застряли в горле словно репей. Кайден облизал пересохшие губы и выдавил: — …изнасиловать мою жену. Их было около дюжины. И я… тоже был там. Они заставили меня на это смотреть…

…Они поставили его на колени, руки связали за спиной. Фиону толкнули к телеге с соломой, стоящей посреди двора. Один из солдат схватил ее под мышки, второй стянул с нее платье. Солнце блеснуло на тугом, округлившемся животе.

Все остальное слилось в тошнотворный кошмар. Кайден помнил, как унижался и ползал в грязи перед Рэдклиффом, умоляя пощадить жену, но ублюдок лишь смеялся и подначивал своих людей. Те обступили Фиону. Двое держали, один насиловал а остальные надрачивали члены, чтобы не осрамиться, когда придет их черед. Кайден отворачивался, не в силах на это смотреть, но Рэдклифф хватал его за волосы и заставлял поднять голову.

— Гляди, шотландская псина, как твоя женушка визжит под англичанами, — приговаривал он.

Кайден почти ничего не видел: слезы застилали глаза. Но крик, звенящий в ушах, он запомнил на всю жизнь. Крик, переходящий в затихающий стон…

— Господь всемогущий! — Голос Маргарет вернул его в реальность. — Неужели мой муж и правда приказал это сделать? А сам он… тоже?

— Нет. — Кайден горько усмехнулся. — Он просто смотрел. И заставлял смотреть меня.

— Но зачем?

— Видать, ему это доставляло удовольствие.

Она закрыла руками лицо и простонала:

— Какой кошмар!

Кайден молча поглаживал ее по плечу, не зная, что добавить еще. Это были далеко не все прегрешения Рэдклиффа, но и сказанного хватило, чтобы до чертиков ее напугать. Пожалуй, не стоит тревожить ее еще сильней.

Маргарет вдруг отняла от лица ладони и ошарашено уставилась на него.

— Я вспомнила! — пробормотала она. — Он… Бойд… — Было видно, как тяжело ей далось произнести это имя. — Он что-то говорил о своей сестре, но я толком не поняла…

— Фиона была моей женой и его сестрой, — пояснил Кайден и, помедлив, добавил: — Не знаю, станет ли тебе от этого легче, но Бойд хотел таким образом отомстить твоему мужу.

Маргарет уставилась на камин. Оранжевые отблески плясали на бледном задумчивом лице.

— А ты? — Она повернулась к Кайдену и пытливый взгляд карих глаз прожег до самого нутра.

— Что я?

— Тоже хотел отомстить?

— Хотел, — признался он и добавил. — Рэдклиффу, не тебе. Ты ни в чем не виновата. А Бойд — конченный идиот. Но он свое получил.

Маргарет покосилась на его руку, лежащую на подлокотнике кресла. Осторожно коснулась разбитых костяшек, погладила их. Ее белые пальчики казались еще изящнее и тоньше на фоне его широкой, покрытой веснушками кисти. Кайден судорожно вздохнул.

— Я понятия не имела, что мой муж… — Маргарет всхлипнула. — Господи, какая же я дура! Зачем я согласилась на этот брак?

Из ее глаз потекли слезы, оставляя мокрые дорожки на щеках.

— Ну, будет тебе, девица, не плачь. — Кайден накрыл ее руку своей. — Слушай, а ты уверена, что взаправду вышла за него замуж? Я, конечно, ни черта не смыслю в английских законах, но ума не приложу, как можно пожениться без жениха?

— К сожалению, можно. — Маргарет вытерла глаза. — У мистера Томпкинса была при себе доверенность. Мы подписали брачный контракт, и нас обвенчали в церкви так, словно он был моим женихом.

— Но брачной ночи у тебя с этим мистером Томпкинсом, надеюсь, не было?

Маргарет негодующе вскинула голову.

— Ты спятил? Конечно нет!

Кайден поднялся на ноги и прошелся по комнате.

— Хм… Не знаю, как у сассенахов, но у нас брак считается состоявшимся лишь после того, как муж и жена… Ну… они должны при свидетелях лечь в постель, а наутро показать всем окровавленную простыню.

Его взгляд упал на кровать, где отчетливо темнели пятнышки крови. Маргарет заметила, куда он смотрит, и густо покраснела. Кайден мысленно чертыхнулся. Он вовсе не хотел ее смущать.

— Я имею в виду, — торопливо добавил он, — если у тебя с Рэдклиффом не было брачной ночи, то, может, ваш брак считается недействительным?

— Не знаю, — устало бросила Маргарет. — И даже если так, что с того? С позором возвращаться домой? Кому я там буду нужна?

«Мне! Я женюсь на тебе и буду заботиться о тебе до конца своих дней», — откликнулось его сердце, но Кайден подавил свой порыв. Сейчас не время и не место для подобных откровений.

— Не бойся, девица, — сказал он. — Пока поживешь у Эбби, а там мы что-нибудь придумаем.

Она безрадостно усмехнулась и отвела глаза. Кайден ощутил укол вины. Да уж, явно не о таком будущем она мечтала. Собиралась замуж за богатого англичанина, а приходится полагаться на нищего горца без кола и двора, у которого отняли даже имя… Незавидная судьба.

Он хотел добавить что-нибудь утешительное, но тут за дверью послышалось бряцание оружия и топот ног.

Маргарет испуганно вскинула голову.

— Что случилось?

— Не знаю. — сказал Кайден, напряженно прислушиваясь. — Оставайся здесь, запрись на засов и не выходи, пока я не вернусь.

— Хорошо, — кивнула она.

Он кинулся в коридор, а оттуда — к выходу на бастион. Дункан и дюжина воинов столпились на южной стене. Лэрд смотрел в подзорную трубу, остальные тоже таращились вдаль.

— Что происходит? — спросил Кайден.

— Красные мундиры, — буркнул Каллум, не отрываясь от горизонта.

И правда, в долине словно маки на зеленой траве пламенели мундиры англичан. Навскидку Кайден насчитал около тридцати.

— Кто это? Какого дьявола они приперлись сюда? — пробормотал он.

Дункан опустил подзорную трубу и повернулся к нему.

— Вот и я задаю себе этот вопрос, — сердито проворчал он. — Говорил же, что твоя девка накличет на нас беду.

— Она тут при чем? — огрызнулся Кайден. — Ее муж не знает, что она здесь. Ну-ка, дай посмотреть!

Лэрд протянул ему трубу, и Кайден заглянул в окуляр. Это действительно оказались английские солдаты. Два года назад он точно так же стоял и смотрел, как красные мундиры въезжают к нему во двор… Грудь стеснило, к горлу подкатила тошнота.

В поле зрения попал предводитель отряда, и по коже пробежал мороз. Руки задрожали так, что Кайден чуть не выронил трубу, сердце заколотилось. Это был он! Его ночной кошмар! Тот, кто растоптал его жизнь.

Ноги подкосились, и Кайден привалился к стене, судорожно хватая воздух ртом. Поджилки тряслись, по лбу градом катился пот. Рэдклифф! Дьявол во плоти явился по его душу!

— Эй, парень, с тобой все в порядке? — голос Каллума долетел до него как будто из-под земли. — У тебя такое лицо, словно тебе чертополох засунули в зад.

— Что? — Кайден ошалело уставился на него.

— Ты будто самого Сатану увидал. — Каллум выхватил из его ослабевших пальцев подзорную трубу и стал разглядывать англичан.

Нащупав на поясе фляжку, Кайден бездумно поднес ее к губам. На дне еще плескалось немного виски, и он залпом опустошил сосуд.

— Это Рэдклифф? — без обиняков спросил Дункан.

— Да, чтоб его черти взяли! — рявкнул Кайден.

Тут он заметил прислоненное к бочке ружье. Бросился к нему, вскинул на плечо. Но когда стал целиться, лэрд схватился за ствол и отвел его вниз.

— Ты спятил, тупоголовый баран? Хочешь, чтобы сассенахи сравняли замок с землей?

— Я убью эту мразь! — прорычал Кайден, пытаясь вырвать ружье.

— Угомоните этого идиота! — крикнул лэрд.

Каллум, Ангус и еще несколько человек кинулись к ним. Кайден почти ничего не соображал. Слепая ярость застилала глаза. Он дрался за ружье как собака за кость. Отшвырнул одного, врезал второму, расквасил нос третьему… А потом его огрели по голове, и все погрузилось во тьму.

Глава 12

Маргарет мерила шагами комнату, прислушиваясь к происходящему за окном. С улицы доносились возбужденные голоса, но слов было не разобрать.

Поначалу вся эта суматоха немного отвлекла ее, но тягостные мысли вернулись, и едкая горечь вновь разлилась в груди. Правда, разговор с Кайденом притупил душевную боль. Он избил Бойда, отомстил за нее, и от этого стало чуточку легче.

Что до предложения поехать к его сестре — это, конечно, не то, чего бы ей хотелось от жизни, но хоть какой-то выход. Пристанище, чтобы зализать раны и решить, куда двигаться дальше.

Устав наматывать по спальне круги, Маргарет опустилась в кресло. Взглянула на овчину, все еще примятую коленями Кайдена, и тяжело вздохнула. Как же ей одиноко в этой чужой стране!

Она ехала в Шотландию, надеясь на безбедную жизнь с обеспеченным супругом. Но если Рэдклифф и вправду сделал то, что о нем говорят…

Мог ли Кайден соврать? Нет, это вряд ли. Маргарет видела, как остекленели его глаза и задрожали губы, когда он говорил про жену. И пусть он не вдавался в подробности, но его побледневшее лицо и надломленный голос поведали больше, чем тысяча слов. Он не врал. Он сказал правду, вырвав ее из своего кровоточащего сердца.

Горло перехватило, слезы заструились из глаз. Неужели она вышла замуж за чудовище? Кайден прав, ей нельзя ехать к мужу. Рэдклифф — негодяй, и одному Богу известно, что он сделает, если узнает, что она больше не девственница…

Ее раздумья прервал цокот копыт. Маргарет набросила на плечи шаль и подошла к окну. В узкую прорезь был виден лишь кусочек двора, но все же она разглядела солдат в красных мундирах.

Сердце забилось быстрее.

«Зачем они явились сюда? За мной?» — Еще вчера эта мысль обрадовала бы ее, но сейчас Маргарет похолодела.

— Приветствую, сэр! — услышала она зычный голос лэрда. — Я — Дункан Макферсон, владелец этого замка. Чем обязан столь раннему визиту?

— Томас Рэдклифф, капитан десятого полка драгунов Его Величества, — представились в ответ, и Маргарет едва не лишилась чувств. — По моим сведениям, в этом замке незаконно удерживают мою жену.

— Вашу жену? — деланно удивился лэрд.

— Да, сэр. Я получил письмо от мерзавца, похитившего ее.

— И там сказано, что ваша супруга находится здесь?

— Нет, но миссис Рэдклифф нашла способ известить меня о своем местонахождении.

Кольцо! Маргарет в ужасе прикрыла рот рукой. Она сама подсказала мужу, где ее искать, нацарапав имя «Макферсон» на внутренней стороне.

— Э-э, понимаете ли, сэр… — начал Дункан.

— Мистер Макферсон, — оборвал его Рэдклифф, — не пытайтесь отпираться. Как представитель Его Величества я имею право перевернуть здесь все вверх дном. И кто знает, что или кого еще мы тут найдем. Да, кстати, велите своим людям опустить ружья. Вы же знаете, что произойдет, если с головы английского солдата упадет хоть волосок.

— Уверяю вас, сэр, у меня и в мыслях не было препятствовать вам, — залебезил лэрд. — Что до вашей супруги… Э-э, видите ли, у нас гостит одна леди. Мои люди спасли ее от бандитов и привезли сюда. Она находится под нашей защитой… но, клянусь, я и понятия не имею ни о каком письме.

— Да что вы говорите! — насмешливо протянул Рэдклифф. — И вам ничего не известно о требовании освободить из тюрьмы двух якобитов?

— Нет, сэр.

— Да неужели?

— Заверяю вас, сэр, мы храним верность Короне.

— Но, насколько мне известно, Макферсоны выступили на стороне якобитов в пятнадцатом году.

— Увы, сэр. Решения тогда принимал мой покойный отец…

— Увольте меня от истории вашего семейства, — отмахнулся Рэдклифф. — Где моя жена?

— Э-э… Прошу, пройдемте в приемную, сэр. Я велю пригласить даму туда. А ваши люди пока могут поесть на кухне и напоить лошадей.

— Хорошо.

Маргарет отпрянула от окна. Господи, что же делать? Где Кайден? Он обещал, что не отдаст ее мужу!

Тут она осознала, что под шалью на ней лишь измятая ночная сорочка. Нужно хотя бы одеться! Она заметалась по комнате, но в панике не знала, за что хвататься, а руки тряслись так, что она не смогла бы застегнуть ни одного крючка. Когда она в десятый раз схватила и выронила расческу, кто-то отчаянно забарабанил в дверь.

— Мадам! Впустите меня! Это я! — послышались вопли мистрис Шоу.

Маргарет отперла засов, и толстуха вихрем ворвалась в спальню. Щеки раскраснелись, грудь бурно вздымалась в корсаже, растрепанные кудряшки топорщились из-под чепца.

— Скорей, миледи, скорей! — пропыхтела она.

— Что случилось?

— Прибыл ваш супруг! Вам надо срочно одеться и выйти…

— Где Кайден? — перебила Маргарет.

Мистрис Шоу махнула пухлой рукой.

— Понятия не имею. Скорей же, садитесь, я вас причешу!

Она схватила Маргарет за плечо и усадила за туалетный столик.

— Нет же! Я не… — Маргарет попыталась встать, но толстуха тяжелой рукой вдавила ее в стул.

— Сидите, мадам! — приказала она. — Дункан мне голову оторвет. Он дал мне всего полчаса на то, чтобы вас одеть.

Она схватила расческу и принялась так яростно продирать спутанные лохмы, что Маргарет взвизгнула от боли.

— Осторожней! Ты мне все волосы повыдергиваешь! — воскликнула она.

— Ох, простите, деточка, — запричитала толстуха. — Просто не каждый день к нам является армия англичан. Я вашего супруга лишь краем глаза увидала, и сразу скумекала: он не из тех, кто любит шутить. Боюсь, наш лэрд недолго сможет заговаривать ему зубы.

— Но я не собираюсь… — начала было Маргарет и осеклась, увидев в зеркале перепуганные глаза мистрис Шоу.

Все кончено! Рэдклифф знает, что она здесь, и ей придется уехать с ним. Если она спрячется, он камня на камне здесь не оставит, чтобы ее найти. В любую секунду между горцами и англичанами может вспыхнуть конфликт. Лэрд Дункан проявил к ней гостеприимство, остальные — если не считать Бойда, тоже не причинили ей зла… Нет, нельзя подвергать опасности этих людей. Она замужем за Рэдклиффом и должна отправиться с ним.

— Что это у вас, мадам? — Мистрис Шоу указала на синюшную припухлость под глазом, там, где ее ударил Бойд.

— Пустяки. Стукнулась о дверной косяк, — соврала Маргарет.

— Ох, беда-то какая! — закудахтала мистрис Шоу. — Что скажет ваш муж? Надо хорошенько припудрить, чтобы он не увидел.

— Пожалуй, ты права.

Муж ни в коем случае не должен узнать об изнасиловании. Бойд, конечно, подонок и заслуживает самого сурового наказания, но гнев Рэдклиффа может обрушится на невиновных. И на нее саму…

Наспех причесав Маргарет и натянув на нее дорожное платье, мистрис Шоу распахнула дверь и поманила ее за собой.

— Поторопитесь, мадам, пока ваш супруг совсем терпение не потерял.

Маргарет шла за ней по коридору и растерянно оглядывалась по сторонам. Словно ждала, что сейчас появится Кайден и увезет ее отсюда, как обещал. Но его нигде не было видно. Наверное, затаился, чтобы не попадаться англичанам на глаза. И его трудно в этом винить. Он говорил, что за него назначена награда, и его приметные рыжие волосы почти то же самое, что мишень, нарисованная на спине.

Добравшись до приемной лэрда, мистрис Шоу постучала в дверь.

— Войдите! — послышалось изнутри.

Сердце учащенно забилось, но отступать было поздно. Маргарет вошла первой, и мужчины встали, приветствуя ее. Желудок скрутило от страха, подмышки взмокли, но она старалась держать себя в руках. Одарив Дункана очаровательной улыбкой, она повернулась к супругу.

Новенький, с иголочки, красный мундир ослепил ее начищенными золотыми пуговицами. Из напудренного парика не выбивалось ни единого волоска. Томас Рэдклифф выглядел так, словно находился не в шотландском захолустье, а на параде в честь короля.

Маргарет присела в реверансе, а он галантно склонился над ее рукой. Ноздрей коснулся приторный запах духов.

— Безмерно счастлив видеть вас в добром здравии, дорогая. — Холодные губы приникли к тыльной стороне кисти.

За последние дни Маргарет так привыкла к грубоватому шотландскому говору, что чистая английская речь показалась высокопарной.

— Благодарю вас, милорд, — пролепетала она, несмело поднимая глаза.

Гладко выбритый подбородок, красивые полные губы, аристократический нос — перед ней стоял не дьявол во плоти, а элегантный джентльмен с приятным, хоть и слегка надменным лицом.

— Надеюсь, с вами хорошо обращались? — поинтересовался он.

Маргарет бросила на Дункана быстрый взгляд. Тот напряженно смотрел на нее, и на его губах застыла подобострастная улыбка.

«Одно мое слово, и ему конец!» — с легким злорадством подумала Маргарет.

Хоть Дункан и не сделал ей ничего дурного, но горечь от пережитого прошлой ночью заставила помедлить с ответом, чтобы понаблюдать, как улыбка старика превращается в нервный оскал.

— Мне не на что жаловаться, сэр, — наконец сказала она. — Лэрд Макферсон проявил по отношению ко мне безукоризненное гостеприимство.

Лицо Дункана прояснилось как небо после грозы.

— Благодарю за столь лестную оценку, мадам, — поклонился он.

Но Рэдклифф, похоже, не купился на этот спектакль. Он пристально смотрел на Маргарет, и она поежилась под проницательным взглядом прищуренных темных глаз. Он явно ждал от нее чего-то еще. Ответа на какой-то важный вопрос…

Лэрд деликатно кашлянул, привлекая к себе внимание.

— Сэр, позвольте представить вам мистрис Шоу, — сказал он, когда Рэдклифф посмотрел на него.

«А она-то здесь причем?» — удивилась Маргарет.

Толстуха выступила вперед и, подхватив юбки, присела в неуклюжем реверансе. Рэдклифф вопросительно поднял бровь.

— Мистрис Шоу служит экономкой в моем замке уже много лет, — сообщил Дункан. — Каждый здесь подтвердит ее кристальную честность и безупречную репутацию.

Брови Рэдклиффа поползли еще выше, а мистрис Шоу удивленно разинула рот, явно не ожидая столь высокой похвалы из уст своего господина.

«Что он несет? К чему эти дифирамбы?» — недоумевала Маргарет.

— Спешу вас заверить, сэр, — продолжил Дункан, — мистрис Шоу денно и нощно находилась при вашей супруге. Она готова свидетельствовать под присягой, что… хм… честь леди осталась в неприкосновенности. Так ведь, мистрис Шоу?

Старуха торопливо закивала головой. Рэдклифф снисходительно усмехнулся, а Маргарет остолбенела от такой наглой лжи. Да эта Шоу заходила к ней всего пару раз, обычно присылая вместо себя криворукую Мойру! И где она, скажите на милость, была прошлой ночью, когда подонок Бойд обесчестил ее?

Но свои возражения она оставила при себе. Проглотила, как слипшуюся овсянку, и пробормотала:

— Это правда. Мистрис Шоу не покидала меня ни на миг.

— Что ж, посмотрим, — бросил Рэдклифф, переводя пытливый взгляд со старухи на нее.

Щеки мистрис Шоу горели румянцем, но это был их естественный цвет. Маргарет была готова поклясться, что и ее собственное лицо сейчас пылает как помидор. Но она скорее умрет, чем признается, что ее изнасиловали. Плевать ей на Дункана и на его замок, даже если Рэдклифф сравняет его с землей… Нет, дело было в другом. Ее пожирал стыд. Она казалась себе такой порочной и грязной, словно сама позвала Бойда и с радостью легла под него.

— Прошу, присаживайтесь. — Лэрд указал на кресла. — Мистрис Шоу принесет нам чай.

Рэдклифф покачал головой.

— Благодарю вас, милорд, но мы не хотим злоупотреблять вашим гостеприимством. Дорогая, собирай вещи, нам предстоит долгий путь.

— Конечно, сэр, — промямлила Маргарет.

Сборы прошли как в тумане. Маргарет шаталась по комнате словно призрак и бездумно швыряла вещи в сундук. Платья, украшения, туфли — какое это имеет значение, если вся жизнь пошла псу под хвост?

Теперь она знала, как именно происходит соитие, и ее тошнило от одной только мысли, что снова придется лечь с мужчиной в постель. Это мерзко, больно и отвратительно. Неужели придется терпеть эту пытку каждую ночь?

Взгляд упал на кровать, где на скомканной простыне предательски темнела кровь. Маргарет схватила одеяло и набросила на пятно. Она отчетливо помнила, какую боль испытала, когда штуковина Бойда вторглась в нее. По ощущениям его орган был просто огромным и твердым как сталь. Он явно что-то повредил у нее внутри, и теперь там не так, как раньше. Муж наверняка это заметит и поймет, что он не первый.

Будь проклят Бойд! Будь проклят Рэдклифф! Будь проклят Кайден за то, что привез ее сюда! И куда же он подевался, когда он ей так нужен? Спрятался как крыса в норе? Это он во всем виноват! Если бы он ее не похитил, Бойд бы не изнасиловал ее!

Она яростно швырнула в сундук набивную нижнюю юбку. Кажется, это все. Крышка не закрывалась, и Маргарет плюхнулась на нее задом, чтобы придавить. Отчаяние и жалость к себе жгли изнутри. Она закрыла руками лицо и разрыдалась.

Муж узнает, что она не девственница и вышвырнет ее вон. А даже если и не узнает… Как жить с ним после той правды, что открылась о нем? Как ложиться с ним в постель, зная, что он приказал изнасиловать ту несчастную?

— Господи, какая же я дура! — глотая слезы, пробормотала она. — Я сама во всем виновата! И зачем я только навела его на мой след!

Она так и сидела на сундуке, обхватив себя руками за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону, пока в комнату не заглянула мистрис Шоу.

— Мадам, подали вашу карету, — сообщила она.

Утерев слезы, Маргарет поднялась. Безмерная усталость охватила ее, ноги дрожали. Пошатываясь, она вышла из спальни и спустилась во двор. Там стояла карета, в которой она приехала из Лондона. На козлах сидел юнец в красном мундире, лошади нетерпеливо рыли копытами грязь.

Погода не радовала. Ветер гнал по небу серые тучи, срывался противный дождь. Рэдклифф с лэрдом стояли на крыльце, а неподалеку конюх держал под уздцы породистого черного жеребца. Остальные солдаты уже выехали за пределы крепостных стен.

Маргарет сошла по ступеням, придерживая подол. Муж обернулся и спросил.

— Ты готова, дорогая? Путь предстоит не близкий.

В его голосе не было ни участия, ни заботы. Холеное равнодушное лицо, безразличный взгляд. Неужели с этим человеком суждено прожить до конца дней? Горло сдавило и Маргарет кивнула, не в силах ничего произнести.

— Счастливой дороги, миледи. — Лэрд Дункан поцеловал ей руку.

— Спасибо, милорд, — натужно улыбнулась она.

Рэдклифф подвел ее к карете. Юноша в красном мундире соскочил с козел и услужливо распахнул дверцу. Плюхнувшись на сиденье, Маргарет выглянула в окно. Из жилого крыла показались Хэмиш и Роб. Они с трудом волокли по ступеням ее сундук, а затем, отчаянно чертыхаясь, принялись затаскивать его на крышу кареты. Может, спросить о Кайдене? Нет. Это опасно и глупо. Ни к чему показывать свой интерес.

Она бросила прощальный взгляд на стены из серого камня, увитые глянцевитым плющом. Несмотря ни на что, она привыкла к этому замку. Вплоть до прошлой ночи чувствовала себя здесь в безопасности. Кайден заботился о ней и оберегал, а что ждет ее теперь?

Глядя по сторонам, она заметила, как в окнах мелькнуло несколько лиц. Да и двор, хоть и казался безлюдным, на деле кишел зеваками, которые подсматривали изо всех щелей. За колодцем притаилась пара мальчишек, из-под навеса выглядывал кузнец, а в бойнице башни маячила белокурая голова Гленны.

«Интересно, Кайден тоже сейчас смотрит на меня?» — подумала Маргарет. Но его она не заметила, как ни старалась найти. Жаль. Ей почему-то хотелось увидеть его в последний раз.

Рэдклифф раскланялся с Дунканом и вскочил на своего жеребца. Муж не поедет с ней в карете? Что ж, тем лучше. Сейчас она не в состоянии поддерживать разговор.

Скрипнули рессоры: возница забрался на козлы. Он щелкнул вожжами, и карета отправилась в путь.

Глава 13

Кайден с трудом разлепил веки. Он лежал на холодном твердом полу в кромешной тьме. Голова болела так, что глаза вылезали из орбит. Воняло плесенью с примесью застарелых нечистот.

— Вот дерьмо… — простонал Кайден, повернувшись на бок.

В пересохшем горле драло, словно туда насыпали толченого стекла. Кайден сел. Лязгнула цепь, и он обнаружил, что прикован за лодыжку к стене.

— Какого черта!

Уронив голову на руки, он попытался восстановить ход событий. Бойд, Маргарет, Рэдклифф…

Рэдклифф!!!

Перед глазами отчетливо встала картина: красные мундиры на зеленом склоне холма. К замку приближались англичане, и вел их не кто иной, как убийца его жены. Кайден вспомнил, как порывался его пристрелить, а Дункан не дал этого сделать. Завязалась драка, и, должно быть, кто-то из парней врезал Кайдену по голове.

Он попытался встать, но из желудка поднялась волна тошноты. Ноги ослабли, Кайден рухнул на четвереньки и его вырвало на пол. Он с вечера ничего не ел, и глотку обожгло горькой желчью с привкусом виски.

Когда судороги утихли, Кайден с отвращением вытер губы и бессильно привалился к стене. Твою мать! Теперь воняет не только плесенью и мочой, но еще и блевотиной, и вдобавок чувствуется ее мерзкий привкус во рту.

В темноте ничего не было видно, и Кайден ощупал предметы вокруг себя. Он сидел на куче соломы среди сырых каменных стен. Видимо, его заперли в подвале, в одной из тюремных камер, куда в прежние времена вожди клана Макферсон бросали своих врагов.

— Старый козел! — выругался Кайден. — Засунул меня в эту дыру, чтобы я не мешал вылизывать Рэдклиффу его напудренный зад.

«Маргарет! — вдруг молнией вспыхнуло в мозгу. — Дункан отдаст ее Рэдклиффу! Проклятье, нельзя этого допустить!»

Он вскочил, но короткая цепь не дала даже подобраться к двери. Кайден дернул цепь, пытаясь вырвать ее из стены, затем попробовал разогнуть кандалы на лодыжке. Тщетно. Привязали как собаку. Точно так же, как и тогда…

Сердце бешено застучало, на лбу выступил пот. Душное марево кошмара заволокло все вокруг. Стены из заплесневелого камня, вонючая камера, ржавая цепь… Все перемешалось в раскалывающейся голове, и Кайдену почудилось, будто он не в замке Дункана, а снова в плену у Рэдклиффа — измученный и жалкий, беспомощная игрушка в его руках.

— Нет!!! — истошный вопль вырвался из груди и заглох в толще камней. — Сука, нет!!! Выпустите меня отсюда!

Дверь вдруг распахнулась, и только привязь удержала Кайдена от того, чтобы вцепиться вошедшему в глотку.

— Черт возьми, парень, какая муха тебя укусила? — воскликнул Дункан, застыв на пороге с факелом в руке.

Кайден уставился на него как на призрака, напряженно вглядываясь в черты лица. С трудом осознав, что это дядя, а не проклятый сассенах, он шумно выдохнул и, обмякнув, привалился к стене.

— Выпусти меня отсюда, — сипло пробормотал он.

Лэрд покачал головой.

— Выпущу, но не сейчас.

— А когда? Какого дьявола ты вообще меня запер в этой дыре?

— Чтобы ты не наделал глупостей.

Кайден вздохнул. Тут не поспоришь. Он, не задумываясь, пальнул бы в Рэдклиффа, не отбери у него Дункан ружье. Но что потом? После пятнадцатого года всех горцев считают предателями. Сассенахам только повод дай, чтобы объявить клан вне закона и отобрать его земли. А за убийство английского офицера явно не погладят по голове.

«Дункану пришлось бы выдать меня как преступника, или через неделю его бы уже осаждала армия англичан, — подумал Кайден. — Так что старик сделал, что должно».

— Где Маргарет? — сдавленно спросил он.

Лэрд пожал плечами.

— Там, где и полагается быть замужней леди — в лоне семьи.

— Проклятье! — Кайден откинул голову к стене и прикрыл глаза.

— А на что ты рассчитывал? — хмыкнул Дункан. — Ты же сам собирался ее отдать.

— Собирался. — Кайден не стал говорить о том, что передумал. — Но не просто так, а в обмен на свободу парней.

— Ну так нехрен было выбалтывать, где ты прячешь его жену.

— Ничего я не выбалтывал. Ума не приложу, как этот ублюдок догадался…

Лэрд укоризненно покачал головой.

— А я предупреждал, что добром это не кончится. Еще неизвестно, что эта девка ему напоет. Мало ли, на какие откровения ее потянет, когда она ляжет с муженьком в постель…

Кайден застонал, услышав эти слова. И неизвестно, чего было в этом стоне больше: страха, что Рэдклифф узнает об изнасиловании, или банальной ревности… Слепой, безрассудной ревности при мысли, что другой мужчина будет касаться ее…

Дункан понимающе усмехнулся.

— Да ты никак запал на эту цыпочку, парень?

— Не твое дело, — огрызнулся Кайден.

— Мое, если ты сдуру попрешься за ней. Надеюсь, ты хоть присунуть ей не успел?

— Нет, — буркнул Кайден, не глядя лэрду в глаза. Не рассказывать же о том, как стерег ее словно цепной пес, а Бойд все равно его переиграл.

Лэрд продолжал сверлить его пристальным взглядом.

— Что ж, надеюсь, так оно и есть, — наконец произнес он. — Не горю желанием объяснять Рэдклиффу, кто трахнул его жену.

Он взялся за ручку двери.

— Эй! — окликнул Кайден. — Выпусти меня отсюда!

Дункан покачал головой.

— Нет, парень. Посидишь пока под замком.

— Ты спятил?! — Кайден рванулся к нему, но натянувшаяся цепь отбросила его назад.

— Тебе надо хорошенько обдумать, чем ты займешься после того, как я тебя выпущу, — сказал Дункан, с сожалением глядя на него.

— Поеду к Рэдклиффу и вытащу Кирана и Алистера из тюрьмы!

— Вот именно поэтому ты и посидишь здесь еще какое-то время.

— Ты не имеешь права, старик! — вспылил Кайден. — Это мое дело и дело моей семьи!

— Имею. Ты давал мне вассальную клятву, а, значит, будешь делать то, что я велю. — Дункан вздохнул. — Поверь, это для твоего же блага, сынок.

Он вышел из камеры и со скрежетом задвинул засов.

Кайден с размаху долбанул кулаком по стене, сполз на пол и закрыл руками лицо.

Вскоре его навестил Ангус. Он принес эля, еды и огарок свечи, но Кайден не стал есть: его все еще подташнивало после удара по голове. Он лег на солому, завернулся в плед и уснул.

Когда он проснулся, ему уже было намного лучше. Голова почти не болела, разыгрался зверский аппетит. Кайден высек огонь, зажег свечу и жадно набросился на лепешки и хаггис. В камере не было окон, но он почему-то был уверен, что сейчас вечер. Только не мог сказать, вечер какого дня: того, когда его заперли здесь, или уже следующего.

Опустошив миску и допив эль, Кайден вытер губы рукавом и задул свечу. Неизвестно, сколько ему еще здесь торчать, и принесут ли другую. Он привалился к стене и погрузился в раздумья.

Итак, план пошел прахом. Но как этот чертов Рэдклифф пронюхал, где держат его жену? Неужели Йен проболтался? Нет, вряд ли. Он никогда не был дураком, и ему четко объяснили, что делать.

Может, это стряпчий, через которого они связались с Рэдклиффом? Но его задачей было всего лишь передать письмо, а о местонахождении Маргарет он ничего не знал.

«Видать, этому уроду помогает сам дьявол. — Кайден стиснул кулаки. — Все пошло коту под хвост. Парни по-прежнему за решеткой, а теперь и Маргарет в лапах этого мудака».

Он встряхнул головой, отгоняя эту мысль. Маргарет — жена Рэдклиффа, и тут уже ничего не исправить. Нужно сосредоточиться на освобождении Кирана и Алистера. Но для начала хорошо бы самому выбраться из подвала. Кайден изо всех сил дернул цепь, пытаясь вырвать ее из стены, но тщетно.

— Гребаный Дункан! — Он заскрежетал зубами в бессильной ярости. — Ну попадись ты мне в руки! Шею сверну!

Едва он успел это подумать, как снаружи раздались шаги. Скрипнул засов, дверь отворилась.

— Легок на помине, — проворчал Кайден, различив в свете факела лицо дяди.

— Что? Вспоминал обо мне? — осклабился тот.

— Да уж. Добрым словом. Долго мне еще здесь торчать?

— Зависит от тебя.

Дункан шагнул в камеру, но так, чтобы оставаться вне досягаемости цепи, и огляделся по сторонам.

— Поел? — заметив пустую миску, спросил он. — Хочешь еще?

— Нет. Я хочу отсюда свалить.

— Свалишь. — В полумраке глаза лэрда блестели как угольки. — Но сперва кое-что сделаешь для меня.

— И что же? — Кайден скрестил руки на груди.

— Не бойся, дело не трудное. И я бы даже сказал… хм… приятное…

— Вот как?

— Ага. — Сунув руку в спо́рран, лэрд извлек оттуда ржавый ключ. — Вот, ключ от кандалов. Я отдам его тебе при условии, что ты не полезешь на меня с кулаками. Я уже слишком стар для этого дерьма.

— Не прибедняйся, — усмехнулся Кайден, ощущая, как в предвкушении свободы сердце забилось сильней.

Хоть он и злился на лэрда, но не собирался набрасываться на него. Тем более, у того на поясе болтался дирк, а у самого Кайдена забрали все оружие, когда он валялся в отключке. Вытащили даже скин-ду из-за подвязки чулка.

Дункан швырнул ему ключ. Кайден отпер замок кандалов на лодыжке и встал. Покрутил плечами и головой, разминая затекшие мышцы. Дядя казался расслабленным, но его глаза цепко наблюдали за Кайденом, а рука как бы ненароком поглаживала рукоятку кинжала.

— Так чего ты от меня хочешь? — поинтересовался Кайден.

Лэрд окинул его пристальным взглядом с головы до ног.

— Сходи в баню, — неожиданно сказал он. — Смердишь как свинья. А потом зайдешь ко мне в покои, там и поговорим.

Кайден невольно втянул носом воздух. Странно, с чего это вдруг старика стала заботить его чистота?

— Ладно, — недоуменно протянул он.

— Хорошо, — кивнул лэрд. — Жду тебя через час.

Они вышли из камеры и, поднявшись по щербатым ступеням, разошлись в разные стороны: Дункан направился к себе, Кайден — в баню. Сперва он подумывал искупаться в озере, чтобы не возиться с лоханью, но так закоченел в сыром подвале, что все же предпочел горячую воду ледяной.

Вымывшись, он вернулся к себе и первым делом снял грязную одежду. Негоже являться к лэрду как огородное пугало. Надев свежую рубаху, он достал из сундука новый плед, разложил его на полу и принялся собирать складки.

Руки работали, а глаза рассеянно блуждали по шерстяному полотнищу. Синие, зеленые и желтые полосы пересекались на красном фоне, создавая клетчатый узор. Это был тарта́н Макферсонов, по которому члены клана узнавали своих.

Но Кайден чувствовал себя здесь чужаком. Он невольно потянулся к спо́ррану, выудил оттуда обтрепанный лоскут и бережно разгладил его. Коричневый, серый и бледно-голубой — невзрачные, но такие родные цвета! Это было все, что осталось от его клана. Имя Мактир теперь вне закона, и даже за этот клочок шерсти можно угодить за решетку, не говоря уже о том, чтобы в открытую носить этот тартан.

Кайден вздохнул и снова сунул обрывок в спорран. Сможет ли он когда-нибудь вернуть свое имя, или так и придется трусливо прятаться за спину дяди всю жизнь?

Одевшись в чистое, он расчесал влажные волосы и укоротил ножницами отросшую бороду. Интересно, что за дело хочет поручить ему Дункан? Опять разыскивать пропавший скот? Обойдется! Пока Киран и Алистер гниют за решеткой, он не собирается лазить по горам и высматривать в траве коровьи лепешки.

«Или старый хрен помогает мне вытащить парней из тюрьмы, или пусть катится ко всем чертям! — сказал себе Кайден, застегивая ремень. — Я обещал Эбби освободить их, и я этосделаю, нравится ему это или нет».

Заколов брошью плед, он вышел из комнаты. Снаружи сгустились сумерки, и в коридоре царила темнота. Кайден прекрасно ориентировался в замке, но в личных покоях лэрда бывал всего пару раз, поэтому прихватил свечу, чтобы освещать себе путь.

Наконец в полумраке показалась нужная дверь. Кайден постучался.

— Войдите, — ответили изнутри.

Покои лэрда напоминали ярмарочный балаган. На стенах — пестрые гобелены, на полу — узорчатые ковры. В камине плясало пламя, ярко освещая гнутые кресла, остальная часть комнаты утопала во тьме.

Дункан, развалившийся в одном из кресел, указал Кайдену на соседнее.

— Присядь.

Кайден плюхнулся на мягкое сиденье и с наслаждением вытянул ноги к огню. Лэрд взял со столика графин.

— Глоточек? — поинтересовался он.

— Не откажусь.

Наполнив бокалы, Дункан протянул один из них Кайдену.

— Сла́нче! — отсалютовал он.

Они чокнулись. Кайден сделал добрый глоток и, крякнув, откинулся на спинку кресла. Вдруг что-то зашуршало в глубине спальни. Глянув на кровать, Кайден обнаружил, что они с Дунканом не одни. Там среди подушек томно разлеглась Гленна. Она с легкой улыбкой смотрела на него, ее глаза поблескивали из-под полуприкрытых век.

— Похоже, я не вовремя, — смутился Кайден. — Завтра поговорим.

Он оперся на подлокотники, чтобы встать, но Дункан удержал его за плечо.

— Сядь!

Старик собирается обсуждать мужские дела при этой девке? Что ж, если ему так хочется…

Кайден снова откинулся на спинку и невольно покосился на кровать. Гленна, поигрывая золотистой прядью, плотоядно таращилась на него. Бесстыжая! Даже присутствие Дункана не смущает эту похотливую тварь!

Отхлебнув еще бренди, Кайден вопросительно посмотрел на лэрда. Тот, в свою очередь, оценивающе разглядывал его. Седые брови сошлись на переносице, прорезав глубокую морщину на лбу. Похоже, старику не нравилось, то, что он собирался сказать.

— Я хочу, чтобы ты лег с Гленной, — наконец промолвил он.

Кайден поперхнулся.

— Что?! — откашлявшись спросил он.

— Ты оглох? — раздраженно буркнул лэрд. — Я хочу, чтобы ты лег в кровать с Гленной и засунул в нее свой член.

— Ты спятил? — ошалело пробормотал Кайден. Он посмотрел на Гленну. Та похотливо улыбнулась и облизала губы. — Вы оба спятили! Я лучше пойду.

Он встал с кресла и устремился к двери. Что за чертовщину затеяли эти двое? Он не собирается участвовать в их игре.

— Сделай это, и я помогу тебе освободить Кирана и Алистера, — донеслось ему вслед.

Услышав эти слова, Кайден замер, затем медленно обернулся.

Дункан встал с кресла и прошелся по комнате с бокалом в руке.

— Ты же знаешь, я не могу иметь детей, — хлебнув бренди, отрывисто бросил он.

Кайден молча таращился на него. Конечно же он знал. Все в этом замке знали, но делали вид, будто верят, что виноваты женщины. Любой, кто усомнился бы в мужской силе своего лэрда, очень скоро бы от этом пожалел.

И вот, Дункан сам признается в своей несостоятельности. Уж чего, чего, а такого Кайден от него точно не ожидал.

— И ты хочешь, чтобы я… — Он облизнул пересохшие губы.

— Да, — кивнул лэрд. — Я хочу, чтобы ты сделал мне наследника.

— Хм-ф!.. — Кайден зачесал пятерней волосы ото лба, лихорадочно раздумывая над услышанным.

— Если я помру, не оставив наследника, мои кузены налетят как мухи на говно, — продолжил Дункан. — Но будь я проклят, если этим выродкам достанется хоть клочок моей земли! В клане начнется грызня. Кто-то поддержит тебя, кто-то — их. А пока вы будете рвать друг другу глотки, клан ослабнет, и сассенахи приберут все к рукам. Поэтому мне нужен прямой наследник. И ты мне его дашь.

Кайден исподлобья смотрел на дядю, пытаясь собрать мысли в кучу. Признаться, слова старика не лишены смысла. Всем известно, что Гленна вот уже пару лет делит с ним постель. Если она понесет, найдутся, конечно, злые языки, утверждающие, будто ребенок не от лэрда, но, если у младенца будут рыжие волосы и серые глаза, никто ничего не докажет.

«Видать, старый черт совсем отчаялся, раз просит меня о таком», — подумал Кайден.

Дункан буравил его выжидающим взглядом, словно кот загнанную в угол мышь. Отказаться — значит подписать себе смертный приговор. Лэрд и так переступил свою гордость, признавшись в бесплодии. Отказ он воспримет как предательство или, хуже того, как насмешку.

Чувствуя себя так, будто пробирается над пропастью по узкой тропе, Кайден решился нарушить молчание:

— Ты сказал, что поможешь вытащить моих родичей из тюрьмы. Каким образом?

— Подкуплю Рэдклиффа, и он их отпустит, либо дам взятку судье, чтобы развалить дело, — пояснил Дункан.

Что ж, это может сработать. Старый добрый фунт стерлингов открывает многие двери. Правда взамен придется послужить племенным быком. Кайден взглянул на Гленну. Та с невинной улыбкой приспустила ночную сорочку, обнажая плечо. Она так похожа на Фиону и одновременно так не похожа на нее! То же лицо, те же глаза, но вместо милого ангела — похотливая шлюха.

Его передернуло, и это не укрылось от лэрда.

— Что ты ломаешься как целка? — презрительно процедил он. — Лечь в постель с красивой девкой и засунуть в нее свой член — не самое плохое, что может случиться с мужчиной.

«Это уж точно. Самое плохое со мной уже случилось», — подумал Кайден, и расцепив зубы, выдавил:

— А ты так и собираешься здесь торчать? Мне что, при тебе ее… того?

Лэрд сально ухмыльнулся.

— А что? Я бы посмотрел, как ты прочистишь ее дуло своим шомполом.

— Дункан! — возмущенно взвизгнула Гленна.

Старик повернулся к ней.

— А ты, сучье отродье, небось, радуешься, что будешь кувыркаться в свое удовольствие с молодым кобелем? Смотри у меня, если твое брюхо не надуется в ближайшее время, пеняй на себя.

Гленна обиженно поджала губы, а Кайден стиснул челюсти. Его тошнило от того, как старый мудак обращается с женщиной, и от того, какую роль ему самому придется в этом сыграть. Но он промолчал, не видя смысла что-либо говорить.

Дункан накинул на плечи кафтан и двинулся к двери. Проходя мимо Кайдена, он как бы в шутку, но весьма ощутимо ткнул его кулаком в живот.

— Не подкачай, парень. Засей это поле как следует. Твоя-то Фиона, помнится, сразу после свадьбы понесла.

Фиона! Имя жены пульсирующей болью отозвалось в висках. В глазах потемнело, на грудь будто навалилась могильная плита. Кайден судорожно схватил воздух ртом.

В памяти замельтешили страшные картины того дня. Красные мундиры, крики и похотливый гогот, гладкий беременный живот — все смазалось и завертелось, сливаясь в безумный водоворот.

А в самом центре ослепительно сверкали начищенные черные сапоги. Сапоги, к которым Кайден припадал, когда словно жалкий червь ползал по земле, умоляя Рэдклиффа пощадить жену.

— Эй, что с тобой? — голос Гленны долетел до него будто издалека.

Кайден вздрогнул и часто заморгал, пытаясь прийти в себя. Гленна стояла перед ним, озабоченно вглядываясь в его лицо.

— Ты бледный как смерть, того и гляди, хлопнешься в обморок, — сказала она. — Ты здоров?

— Хм… черт!.. Да, все в порядке. Не знаю, что на меня нашло, — пробормотал Кайден, озираясь по сторонам. — А где Дункан?

— Уже ушел, ты разве не заметил? — Гленна томно прикрыла веки. — Оставил нас наедине. Можем приступать.

Она стояла перед ним в полупрозрачной сорочке. Золотистые волосы рассыпались по плечам, полные груди, увенчанные розовыми сосками, просвечивали сквозь тонкую ткань. Но вместо желания Кайден ощущал лишь раздражение и усталость. Его мутило, глаза слезились от надоедливого мерцания свечей. Вместо плотских утех хотелось забиться в темный чулан, закутаться с головой в плед и уснуть.

Не дождавшись его реакции, Гленна подошла вплотную и провела рукой по его груди. Кайден ощутил кисловато-приторный запах ее тела, и его затошнило еще сильней.

— Погоди, — отводя ее руку, пробормотал он.

Гленна чуть отстранилась и, с улыбкой глядя ему в глаза, потянула за тесемку на вырезе. Повела плечами, и сорочка с мягким шорохом соскользнула на пол. Оставшись нагой, она прижалась к Кайдену и стала тереться об него грудью.

— О, Кай, как же долго я этого ждала! — проворковала она ему на ухо.

Ее пальцы зарылись ему в волосы, лаская затылок, влажные губы прильнули к шее. Но Кайден ничего не чувствовал. Голая девка ластилась к нему словно кошка, а он стоял как чурбан, не ощущая напряжения там, где ему полагалось быть.

Нет, видать, в ту ночь все вышло случайно. После того, что с ним произошло, он как был, так и остался мертвым трухлявым пнем. Он даже не мог заставить себя поднять руки и обнять Гленну, которая извивалась как пиявка, пытаясь его расшевелить. Ее поцелуи казались слюнявыми, запах тела вызывал отвращение, разметавшиеся волосы неприятно щекотали нос. Хотелось просто оттолкнуть ее и уйти.

Гленна с нетерпеливым стоном сунула руку ему под килт. Стиснула член и тут же отпрянула с гримасой разочарования на лице.

— В чем дело? — недоуменно спросила она. — В прошлый раз он стоял как каменный. Что случилось?

— Прости, — пробормотал Кайден, чувствуя, как полыхает лицо. — Видать, ничего не выйдет.

Гленна кисло скривилась.

— Вроде бы молодой мужчина, а у Дункана и то быстрее встает, — презрительно бросила она. — Ладно, давай, возьму в рот. Надеюсь, ты его хорошенько вымыл? А то у Дункана вечно воняет мочой…

И тут Кайден не выдержал. Его захлестнула такая волна отвращения к происходящему, что чуть не стошнило на пол. Он оттолкнул от себя Гленну и выскочил за дверь.

Глава 14

Дорога до замка мужа заняла два дня, и Маргарет с трудом выдержала ее. Едва она села в карету, как силы покинули ее, и почти все время она либо лежала на сиденьях, подложив под голову подушку, либо бездумно провожала глазами проплывающий за окнами пейзаж.

Низкое небо, громады серых туч, наползающие на вершины холмов — казалось, у здешней погоды всего два состояния: дождь идет или дождь вот-вот начнется. Пару раз карета увязала в топкой грязи, но солдаты споро выталкивали ее, и можно было продолжать путь.

Несмотря на морось, Рэдклифф ехал верхом, и Маргарет была этому рада. Она знала, что сейчас не в состоянии с ним общаться, и все же, тайком поглядывала, как он скачет среди солдат. Привлекательный, статный, он прекрасно держался в седле, но казался совершенно чужим. Не верилось, что она вышла замуж за этого человека. Возможно, со временем она привыкнет к нему? Полюбит? Хотя, мать всегда говорила, что любовь в браке ни к чему.

Вечером на привале Рэдклифф принялся расспрашивать ее о времени, проведенном в плену. Маргарет отвечала односложно, ссылаясь на усталость и головную боль. Нужно тщательно взвешивать, что именно говорить мужу. Он не должен знать, что она больше не девственница, и нельзя проболтаться о Кайдене. За него назначена награда, и Рэдклифф может вернуться и потребовать у Дункана выдать его.

Приказы солдатам муж отдавал через капрала Дженкинса — молодого человека с приятным веснушчатым лицом. Когда тот снял треуголку, Маргарет увидела его огненно-рыжие волосы, собранные в хвост. Волосы Кайдена были темнее — цвета меди, но все равно, юноша напомнил ей его.

Еще этим утром Кайден сидел у ее ног, устремив не нее глаза, серые как клубящийся над горой туман. Трепетно целовал ее руку и утешал. Сейчас же, слушая манерную английскую речь своего мужа, она скучала по шотландскому говору — грубоватому и простому, с мягким «с» и выразительным «р».

Но все это в прошлом, вряд ли они с Кайденом увидятся вновь. Впереди новая жизнь. Главное — перетерпеть брачную ночь… При мысли об этом по коже пробежали мурашки.

«Боже, дай мне сил!» — взмолилась Маргарет. Позволить мужчине коснуться себя, вторгнуться в ее тело после того, что Бойд сделал с ней… Невозможно!

Она смотрела, как солдаты ставят палатку для Рэдклиффа, и боялась, что тот потребует, чтобы она легла с ним. Но к счастью, муж сам предложил ей разместиться в карете, и Маргарет всю ночь проворочалась на сиденье, кутаясь в одеяло.

На исходе второго дня отряд оказался в живописной долине, зажатой между отрогами зеленых гор. В низине разлилось большое озеро. Ветер как раз утих, и вода застыла как подернутое изморозью стекло.

На высоком обрывистом берегу стоял замок Кладах Ард. Построенный из серого камня, он напоминал один из утесов, во множестве торчащих вокруг.

Кайден говорил, что его земли расположены очень удачно, и сейчас Маргарет убедилась в этом сама. По долине, огибая озеро, вилась дорога, и любого, кто поднимался по ней в горы или спускался на равнину, сразу бы заметили с крепостной стены.

Отряд приблизился к замку, и Маргарет увидела, что каменная кладка опутана паутиной строительных лесов. Кайден упоминал, что Рэдклифф перестраивает крепость в тюрьму. Она поежилась. Неужели ей предстоит жить в тюрьме?

Но когда карета миновала ворота, взору открылась безупречная лужайка и фасад, выкрашенный в приятный бежевый цвет. Маргарет с удивлением разглядывала геометрически правильные клумбы и кусты, подстриженные в виде кубов, пирамид и шаров. Казалось, будто из дикого нагорья она переместилась в богатое лондонское предместье. Лишь буро-зеленые, поросшие вереском склоны гор, и окутавшие их вершины серые облака говорили о том, что она все еще в Шотландии.

***

Отблески свечей мерцали на хрустальных бокалах и начищенном серебре. Маргарет пила кларет и поглядывала на мужа, восседающего за противоположным концом непомерно длинного стола.

Тени ложились на его узкое лицо, обрисовывая породистые черты: высокие скулы, удлиненный, жестко очерченный подбородок и прямой тонкий нос. Густые брови казались угольно-черными по контрасту с белоснежным завитым париком.

Муж надел желтый атласный камзол, из-под которого выглядывала батистовая сорочка, на груди красовалось пышное жабо. Маргарет уже и забыла, когда видела столь элегантного джентльмена последний раз.

Дорога так измотала ее, что она проспала всю прошлую ночь и почти целый день. Спустилась лишь к ужину, после того, как Эбигейл — новая горничная — помогла ей одеться.

Проделав путь от спальни до обеденного зала, Маргарет успела заметить, что внутри замок совершенно не похож на мрачную цитадель Макферсонов. Картины, шелковые обои, дорогая мебель — обстановка скорее напоминала отцовский особняк. Ее муж явно ценит роскошь и комфорт, и переделывает угрюмый замок шотландского горца на утонченный английский вкус.

— Я смотрю, вы неплохо обосновались в этой глуши, — сказала Маргарет, чтобы сгладить неловкое молчание, висящее за столом.

Рэдклифф искривил в улыбке красивые губы.

— О да, моя дорогая. При должном усердии даже в этой дыре можно вполне сносно жить. Но вообще-то я хочу построить особняк в стиле классицизма. А в этой громадине, — он обвел глазами обеденный зал, — устрою казармы. Для меня здесь слишком узкие окна и чересчур низкие потолки.

Маргарет откусила нежный кусочек сыра. Она еще не успела толком осмотреться, но и увиденного хватило, чтобы понять: Рэдклифф очень богат. На миг в ней всколыхнулись прежние мечты о роскошных платьях и дорогих украшениях. Но какой прок от богатства, если его некому показать?

— А вы не планируете в будущем перебраться в более цивилизованные края? — поинтересовалась она.

— Пока нет. — Рэдклифф кивнул слуге, и тот подлил ему вина. — У меня здесь очень много дел, которые требуют моего присутствия.

— Каких же, если не секрет?

Муж изящно взмахнул рукой, отчего кружевной манжет описал в воздухе полукруг.

— Я стою на страже закона и порядка на этих землях, — с пафосом провозгласил он.

Маргарет сдержано улыбнулась и отвела взгляд, сосредоточившись на жарком. Закон и порядок — вот как нынче называются насилие и грабежи! Но высказывать свои мысли вслух она не стала. Этот человек — ее муж, и отныне — она полностью в его власти. А значит, перечить ему — себе дороже.

— Надеюсь, скоро мои угодья расширятся, — самодовольно продолжил Рэдклифф. — Быть может, когда-нибудь я стану самым крупным землевладельцем в этих краях.

Вращаясь в свете, Маргарет так привыкла подыгрывать мужскому бахвальству, что и сейчас инстинктивно захлопала ресницами.

— Ах, что вы такое говорите! — с деланным восхищением прощебетала она.

— Да, дорогая. — Муж снисходительно кивнул. — Эти грязные шотландские дикари постоянно бунтуют против короны. Я подавляю мятежи, и Его Величество щедро вознаграждает меня за верную службу. Взять хотя бы этот замок…

Маргарет встрепенулась. Кайден говорил, что раньше это было его родовое гнездо, и Рэдклифф подло его отобрал. Интересно послушать, что скажет другая сторона.

— Да? — с живейшим любопытством спросила она.

— Раньше он принадлежал одному якобиту, — сообщил муж. — Вы ведь знаете, кто такие якобиты?

В голову намертво вбили правило: всегда притворяйся перед мужчиной большей дурой и невеждой, чем ты есть.

— Я что-то об этом слыхала… — жеманно протянула Маргарет.

Муж усмехнулся, явно ощущая свое превосходство.

— Якобиты — это предатели, которые хотят свергнуть короля и посадить на трон Стюарта — ставленника гнусных папистов, — пояснил он.

Маргарет ахнула, наигранно распахнув глаза. Муж поиграл кларетом в бокале и окинул ее пытливым взглядом.

— Скажите, — начал он, не сводя с нее глаз, — когда вы были в замке Макферсона, вы случайно не слышали каких-нибудь разговоров?

Сердце учащенно забилось. Сейчас надо быть осторожнее, чтобы не сболтнуть лишнего.

— Разговоров? — Маргарет поднесла к губам бокал, чтобы спрятать за ним погорячевшие щеки.

— Да, — кивнул муж. — Что-нибудь о Якове Стюарте, Красавчике принце Чарли или сборе денег для подготовки мятежа…

— Н-нет. — Маргарет покачала головой. Она не собиралась выдавать Кайдена или рассказывать о пьяных разговорах на пиру.

Но мужа ее ответ явно не удовлетворил.

— Подумайте хорошенько, дорогая, — пристально глядя на нее, сказал он. — Может, сам Макферсон или кто-то из его приспешников возмущался действиями наших солдат? Клеветал на Его Величество? Поносил англичан? Попытайтесь вспомнить.

Его настойчивость неприятно удивляла. Он ищет повод арестовать лэрда? Отобрать его земли? Уничтожить клан? Нельзя этого допустить.

— Увы, не припомню, — развела руками Маргарет.

Муж разочарованно вздохнул.

— Что ж, не буду настаивать. Вы многое пережили, возможно, это помутило ваш разум. Быть может, позже вы что-нибудь вспомните.

Маргарет с облегчением выдохнула, радуясь, что хотя бы на время он от нее отстанет.

— Может быть, — сказала она.

— И тем самым очень поможете мне, — проникновенно добавил Рэдклифф. — И королю.

Он склонился над своей тарелкой. Маргарет тоже принялась за еду, но плечи сводило от напряжения. Даже если у Макферсонов и велись какие-то разговоры, она не скажет об этом муженьку. Пусть она ничего не смыслит в политике, но в высшем свете слово «якобит» произносили зловещим шепотом, будто оно означало дьяволопоклонника, пожирающего на завтрак младенцев.

Судя по всему, благосостояние мужа напрямую зависит от числа «разоблаченных» бунтовщиков. Поэтому малейший намек на симпатию лэрда Дункана к изгнанному королю станет поводом ограбить его или даже убить.

Маргарет сосредоточилась на еде. Отлично приготовленное жаркое таяло во рту, и на какое-то время тревожные мысли отошли на второй план. Но голос мужа снова нарушил ее покой.

— Дорогая, и все же, как вы оказались у этих дикарей? Из россказней Макферсона я так толком ничего и не понял. Возможно, все дело в его чрезвычайно противном уху шотландском акценте…

Он усмехнулся своей остроте и вопросительно посмотрел на Маргарет.

Она, чтобы потянуть время, неторопливо отпила вино. В дороге она раздумывала над тем, что рассказать мужу.

— Ну… — промокнув губы салфеткой, начала она, — на нашу карету напали бандиты. Они убили кучера и мистера Томпкинса…

— Это я уже знаю, — отмахнулся муж. — Об этом прискорбном происшествии я прочел в вашем письме. Это ведь вы написали его?

— Да, — кивнула Маргарет.

— Нацарапать на кольце подсказку было весьма находчиво с вашей стороны. — Муж отсалютовал ей бокалом. — Но кто же заставил вас написать это письмо? Макферсон?

Щеки предательски загорелись. Оставалось лишь уповать на то, что в полумраке Рэдклифф не заметит ее покрасневшего лица.

— Нет, не он, — пробормотала Маргарет.

— А кто? — Рэдклифф прищурил глаза.

— Я… — Маргарет торопливо отхлебнула вина. — Я не знаю его имени. Этот человек потребовал написать письмо и дать ему обручальное кольцо, но после этого я его больше не видела.

— Хм. — Рэдклифф откинулся на спинку стула, потирая гладко выбритый подбородок. — Вероятно, наш гостеприимный лэрд решил извлечь выгоду из вашего пребывания у него «в гостях» и подослал к вам своего холуя…

Маргарет пожала плечами.

— Возможно.

— Либо… — муж не сводил с нее глаз, — …вы чего-то не договариваете.

Жар ударил в лицо, но Маргарет попыталась изобразить оскорбленную невинность.

— Я рассказала все как есть, — гордо вскинув голову, заявила она.

— Неужели? Как выглядел этот человек?

Память услужливо подкинула образ Бойда. Маргарет набрала воздуха в грудь.

— Ну… молодой, светловолосый мужчина… — начала она.

— Светловолосый или рыжий? — перебил ее муж.

«Господи, он знает про Кайдена!» — вспыхнуло у нее в мозгу.

— Светловолосый, — уверенно соврала Маргарет.

Брови и уголки губ Рэдклиффа разочарованно опустились.

— И больше вы его в замке не видели? — спросил он.

— Нет.

— Наверное, он повез письмо крючкотворцу в Данкелд.

— Кому?

— Местному адвокатишке, который связался со мной, — пояснил муж.

Он допил остатки вина, а когда слуга угодливо подскочил, чтобы налить еще, прикрыл ладонью бокал и покачал головой.

— На сегодня, пожалуй, хватит. Ведь нам еще предстоит… — он многозначительно посмотрел на Маргарет, — …первая брачная ночь.

Маргарет оцепенела, но искривила губы в вымученной улыбке.

— В чем дело, дорогая? Вы побледнели? — холодно осведомился муж.

— Нет-нет, просто я еще не совсем оправилась после дороги, — пролепетала она в слабой надежде отсрочить неизбежное.

— Но разве вы недостаточно отдохнули? — В голосе Рэдклиффа послышалось раздражение. — Вы же проспали до вечера.

— Да, но…

— Это не отнимет у вас много сил, — отрезал муж. Он вытер губы салфеткой и встал. — Пора уже поскорее с этим покончить. Идите к себе и готовьтесь. Я приду через час.

Глава 15

Маргарет с трудом поднималась по ступеням, цепляясь за поручень, чтобы не упасть. Ее потряхивало, ноги подкашивались, сердце грохотом отдавалось в ушах.

Первая брачная ночь… При мысли, что ее коснется мужчина, к горлу подступала тошнота, а от грядущего разоблачения в том, что она не девственница, бросало в пот.

Добравшись до спальни, она рухнула в кресло, чувствуя себя как загнанный зверь. Нужно как-то обмануть мужа… Но как? Разговор за ужином отнял последние силы. Маргарет так устала следить за словами, боясь сболтнуть лишнего, что мозги отказывались соображать.

Так ничего и не придумав, она позвонила горничной. Через пару минут на пороге возникла Эбигейл.

— Звали, миледи? — с легким шотландским акцентом спросила она.

— Да. Помоги мне раздеться.

Эбигейл деловито кивнула. Маргарет встала, оперлась руками на спинку кресла, и горничная принялась расшнуровывать корсет.

Может, есть какой-то способ избежать позора? Как вообще мужья узнают, невинна ли новоиспеченная жена? Маргарет вспомнила, как Бойд входил в нее. Он не сразу смог это сделать, а силой пробился внутрь, разорвав преграду на своем пути. Наверное, по этому препятствию мужчина и понимает, первый он или нет.

Что ж, Бойд нарушил ее девственность, и этого уже не исправить. Но есть еще второй признак — кровь. Если измазать простыню, то, может, Рэдклифф купится на это? Вот только где раздобыть кровь? Порезать руку или другую часть тела? Но какую? Вдруг останется шрам? Да и вообще, хватит ли у нее духу поранить себя? И что, если муж заметит свежий порез?

— Вы так напряжены, миледи, — подала голос Эбигейл, и Маргарет взглянула на нее в зеркало.

Горничная участливо смотрела на нее. Простодушное веснушчатое лицо и открытый взгляд светло-серых глаз невольно располагали к себе.

Маргарет слабо улыбнулась.

— Да, пожалуй, — пробормотала она. — Просто мне предстоит первая брачная ночь, и я немного волнуюсь…

— О, так это ваш первый раз? — Эбигейл округлила глаза. — Вы уж простите мою дерзость, миледи, но я — замужняя женщина, и если у вас есть какие-то вопросы, то я с радостью отвечу на них.

— Спасибо, но… — Маргарет судорожно сглотнула. Сказать правду или смолчать? Союзница бы ей совсем не помешала, но вдруг она расскажет все Рэдклиффу?

От Эбигейл явно не укрылась ее заминка.

— У вас уже был мужчина? — предположила она, чем избавила Маргарет от колебаний.

— Да, — тихо выдохнула она, но в ответ лишь услышала:

— Хм…

Больше не последовало ни слова. Эбигейл молча освободила Маргарет от корсета и принялась развязывать тесемки нижней юбки. Поглядывая в зеркало на ее непроницаемое лицо, Маргарет уже начала жалеть о том, что выболтала свой секрет.

Закончив с юбкой, горничная распахнула гардероб.

— Какую сорочку вам подать? — спросила она.

— Не знаю. Мне все равно, — отмахнулась Маргарет.

Служанка выудила из шкафа отделанную кружевом батистовую ночную рубаху.

— Эту? — держа сорочку на весу, спросила она.

Тончайшая ткань просвечивала насквозь.

— Да я в ней буду как голая! — возмутилась Маргарет.

Эбигейл, и глазом не моргнув, сунула развратную вещицу назад и достала другую сорочку — из плотного льна с длинными рукавами.

— Да. — Маргарет поспешно протянула руку. — Пожалуй, надену эту.

Горничная невозмутимо кивнула и помогла Маргарет облачиться в целомудренную рубаху. Наверное, в первую брачную ночь следует выглядеть соблазнительно, но ее воротило при одной только мысли, что она ляжет с мужчиной в постель. И какой бы ничтожной ни была преграда в виде скромного одеяния, Маргарет как за соломинку цеплялась за этот хлипкий барьер.

Надев сорочку, она уселась за туалетный столик, и Эбигейл принялась вытаскивать шпильки из ее волос. Маргарет рассеянно смотрела на свое мертвенно-бледное лицо. Время уходит, а она все еще не придумала, как скрыть от Рэдклиффа свой позор.

Эбигейл распустила ей волосы, расчесала их, а затем, отложив гребень, вдруг спросила:

— Миледи, у вас есть пустой пузырек?

— Что? — Маргарет недоуменно подняла глаза.

— Я порежу руку и выдавлю кровь в пузырек, — тихо пояснила Эбигейл. — Вы спрячете его под подушку, а потом как-нибудь незаметно испачкаете простыню.

Маргарет в изумлении раскрыла рот.

— Ты хочешь мне помочь? Но почему?

Эбигейл замялась, подбирая слова.

— Понимаете, меня ведь взяли в замок в качестве вашей горничной. И если вас выго… ну, то есть, если вы уедете, то меня уволят, — наконец, пояснила она.

Ее слова звучали логично, но Маргарет показалось, что за этим рвением кроется что-то еще. Вдруг служанка планирует шантажировать ее?.. Но, что поделать? Придется на нее положиться, выбора нет.

— Спасибо тебе огромное! — прошептала Маргарет. — Сейчас найду какой-нибудь пузырек.

Порывшись в ящиках стола, она отыскала флакончик, где на донышке желтели остатки духов. Не без сожаления выплеснула духи в ночной горшок и вручила склянку Эбигейл.

Та ловким движением извлекла откуда-то из-под юбки крошечный кинжал, закатала рукав и, прежде чем Маргарет успела моргнуть, полоснула себя по руке. На порезе выступила кровь, и горничная выдавила в пузырек несколько капель.

— Вот, возьмите, мадам. — Она заткнула флакончик пробкой и протянула его Маргарет. — Положите под подушку и постарайтесь, чтобы ваш муж ничего не заметил.

Маргарет жадно сцапала пузырек.

— Благодарю от всего сердца! — выпалила она. — Я… я тебе заплачу… или, хочешь, подарю какое-нибудь украшение?

Она потянулась к шкатулке с драгоценностями, но Эбигейл, перевязывая руку носовым платком, покачала головой.

— Ничего не нужно, мадам. Ваша благосклонность для меня — лучшая награда.

«Шотландка, которая отказывается от денег? Что-то здесь не так!» — смекнула Маргарет. Но в ее положении размышлять о мотивах служанки не приходилось.

— Что ж, считай, ты ее заслужила, — улыбнулась она.

— Благодарю вас, миледи, — поклонилась Эбигейл.

Она подошла к кровати, раздвинула шторы полога и стала взбивать подушки. Маргарет безучастно наблюдала за ней, сжимая в руке пузырек. Слабая надежда избежать позора теплилась в груди. Наконец Эбигейл выпрямилась и поправила съехавший набок чепец.

— Что ж, желаю удачи, мадам, — сказала она.

— Спасибо, — пробормотала Маргарет.

Эбигейл поклонилась и вышла, а Маргарет уселась на кровать и сунула флакон под подушку. Удастся ли достать его в подходящий момент? Вдруг муж заметит? Что ж, придется как-то изловчиться, другого выхода нет.

Ее знобило, несмотря на зажженный камин, и она потерла руками плечи.

— Боже, дай мне сил вынести это! — взмолилась она, не зная, чего бояться больше — разоблачения или того, что мужчина прикоснется к ней.

Непрошенные воспоминания тут же обрушились на нее. Тяжелое мужское тело, проникновение, боль. С нею обошлись как с куском мяса. Использовали словно куклу без чувств и души. И ей придется пережить такое вновь…

Ладони вспотели, сердце заколотилось. Не в состоянии сидеть на месте и ждать своей участи, Маргарет бросилась к туалетному столу. Схватила расческу, провела ею по волосам. В зеркале отражалось бледное лицо с острым подбородком и огромными испуганными глазами. На скуле все еще виднелся синяк. Маргарет взяла пуховку и принялась запудривать его. Но от этого синяк стал еще заметнее, и она, захлопнув пудреницу, кинулась к умывальнику и плеснула в лицо холодной воды.

В дверь постучали. Маргарет вздрогнула и застыла посреди комнаты как истукан.

— Можно войти? — послышался голос мужа.

— Э-э-э… одну минуточку!

Она снова ринулась к зеркалу. Пригладила рассыпавшиеся по плечам волосы, оправила ночную рубаху. Затем уселась на кровать, чинно сложила руки на коленях и произнесла:

— Войдите.

Дверь распахнулась, и на миг показалось, будто на пороге стоит незнакомец. Маргарет вздрогнула и чуть не закричала, но тут до нее дошло, что это муж. Просто он снял свой парик.

Темные, коротко остриженные волосы, глубокие залысины по бокам лба — без буклей его голова казалась непривычно узкой, а лицо будто стало слишком простым.

Он шагнул в комнату, и Маргарет вскочила на ноги, не в силах усидеть на месте. Господи, неужели это свершится?

Рэдклифф подошел к ней вплотную, и она ощутила сладкий запах его духов.

— Ты очень красива, — сказал он.

— Спасибо, — промямлила Маргарет, чувствуя, как сердце трепыхается где-то в горле.

Муж склонился над ней, и она ощутила его губы на своих. Это был далеко не первый поцелуй в ее жизни. Иногда она позволяла поклонникам целомудренно чмокнуть себя, но даже в их невинных лобзаниях было больше страсти, чем в губах мужа — холодных и безжизненных как комок застывшей овсянки.

Рэдклифф отстранился, погладил ее по плечам, а затем вдруг схватил за ягодицы и притиснул к себе. Он ощупывал ее тело, а Маргарет боялась сделать вдох. Ее потряхивало, мутило, хотелось вырваться и кинуться прочь, но она лишь кусала губы, пока руки мужа оглаживали ее спину и зад.

Наверное, следовало бы его обнять, показать хоть какой-то интерес к происходящему, но Маргарет не могла заставить себя это сделать. Слишком свежи были воспоминания об изнасиловании, и от прикосновений мужа ее чуть ли не выворачивало наизнанку.

Внезапно он повернул ее к себе спиной и надавил между лопаток.

— Прогнись! — приказал он.

Маргарет покорно схватилась за столбик кровати и слегка наклонилась вперед. Задрав на ней сорочку, Рэдклифф провел по заду холодной рукой. Маргарет вздрогнула, тело непроизвольно напряглось.

— Расслабься! — велел муж и стал водить пальцами между ягодиц.

Это было странно и неприятно, но, как знать, может именно так и должна проходить брачная ночь? Маргарет терпела, молча уставившись на подушку. В какой же момент лучше всего достать пузырек? Когда муж только войдет в нее? Или когда, закончив, обмякнет?

Рэдклифф продолжал ощупывать ее зад, и Маргарет вдруг почувствовала за спиной какую-то возню. Оглянувшись, она обнаружила, что второй рукой он что-то теребит у себя внизу.

«Господи, это еще хуже, чем с Бойдом! — мелькнуло у нее в голове. — Тот меня просто завалил и сделал свое грязное дело, а этот творит какие-то непонятные вещи».

Тут муж надавил пальцем на ее задний проход и попытался проникнуть внутрь.

— Ай! — взвизгнула Маргарет. — Что ты делаешь?

Рэдклифф отпрянул.

— Похоже, я выпил за ужином слишком много вина, — с досадой пробормотал он. — Спокойной ночи.

Он запахнул халат и вышел за дверь.

Одернув подол, Маргарет с недоумением уставилась ему вслед. Что это было? Он… не смог? Ему что-то не понравилось в ней? И как теперь быть?

Руки дрожали, сорочка липла к спине. Сейчас не помешало бы чего-нибудь выпить, но, увы, Маргарет не догадалась припрятать в спальне графин вина. Она подошла к зеркалу и уставилась на свое отражение, невольно ища в себе какой-то изъян.

Часть ее радовалась, что брачная ночь не состоялась, но другая — понимала, что истязание всего лишь откладывается на какой-то срок. Но что случилось? Почему Рэдклифф так странно себя вел?

И тут ее осенило: «Да он просто не знает, что делать с женщиной, потому и тыкал пальцем мне в зад. Выходит, он… девственник?»

Мысль была странной. Рэдклифф — взрослый мужчина, и трудно поверить, что он никогда и ни с кем… Но, с другой стороны, почему бы и нет? Может у него такие принципы, и он берег себя до брака. Мало ли? Строгие родители, пуританская мораль…

Придя к такому выводу, Маргарет успокоилась, а Рэдклифф даже немного возвысился в ее глазах. Приятно думать, что вышла замуж за чистого мужчину, а не за прожженного потаскуна.

«А еще, если он неопытен, то вряд ли поймет, что я не девственница, — сообразила она. — Главное — испачкать простыню. Правда, до утра кровь в пузырьке, наверное, засохнет. Надо бы раздобыть еще. Надеюсь, Эбигейл не откажется мне помочь».

Успокоив себя подобными размышлениями, Маргарет легла в кровать и уснула.

Глава 16

Наутро Маргарет разбудил низкий рокот, похожий на отдаленные раскаты грома. Прислушавшись, она догадалась, что это — барабанная дробь. Следом раздалось пение боевого рожка. С тяжелым вздохом Маргарет вылезла из-под одеяла. Вот они — прелести жизни в форте.

Под аккомпанемент бравурного марша и воплей: «Равняйсь! Смирно!» она умылась и позвонила горничной, чтобы та помогла ей одеться.

— Все в порядке, миледи? — поинтересовалась Эбигейл, бросив беглый взгляд на измятую простыню.

— М-м-м… да, — пробормотала Маргарет.

— А кровь? — Горничная понизила голос. — У вас получилось?

— Понимаешь ли… — Маргарет нервно теребила складки сорочки. — Похоже, он выпил слишком много вина и… в общем, не смог.

— Хм… — буркнула Эбигейл и принялась рыться в шкафу.

Вечно это шотландское «Хм!», которое может означать что угодно! Маргарет ждала, пока горничная добавит что-то еще, но та достала платье и начала молча ее одевать.

— Скажи, со мной что-то не так? — не выдержала Маргарет, когда Эбигейл зашнуровывала на ней корсет.

— Все с вами так, мадам, — невозмутимо ответила та.

— Тогда в чем же дело?

В зеркале она заметила, как странная ухмылка пробежала по веснушчатому лицу.

— Да мало ли что? — небрежно бросила Эбигейл. — Может и впрямь перепил или слишком плотно поужинал. Бывает.

Отчего-то показалось, что служанка знает больше, чем говорит, но допытываться Маргарет не стала.

— И что мне теперь делать? — спросила она.

— Подождите, авось в другой раз все получится.

— Но мне понадобится кровь.

Горничная выпрямилась и поправила каштановые пряди, выбившиеся из-под чепца.

— Не вопрос, мадам, — бодро заявила она. — Раздобуду у мясника говяжьей крови.

— Спасибо.

***

За завтраком муж вел себя как ни в чем ни бывало, а Маргарет не знала, куда девать глаза. Чувство вины за неудавшуюся брачную ночь грызло изнутри. Кавалеры всегда были от нее без ума, почему же вчера все так обернулось? Неужели она недостаточно хороша для собственного супруга? А что, если и во второй, в третий раз ничего не выйдет? Он расторгнет брак и отправит ее домой?

Матушка говорила, что в переписке Рэдклифф настойчиво справлялся о здоровье Маргарет с явным намеком на ее плодовитость. Ну конечно, ему, как всякому богатому джентльмену, нужен наследник. А если зачать не получится, то Рэдклифф обвинит во всем ее. И кто после такого позора возьмет ее замуж?

Но, похоже, супруг не собирался ее выгонять. По крайней мере пока. Он невозмутимо уплетал свой омлет и отпускал дежурные реплики о «прекрасной» шотландской погоде: за окном, как обычно, хмурились серые тучи.

Может, ему нужно время, чтобы к ней привыкнуть? Это дуболомы вроде Бойда готовы залезть на женщину, едва увидев ее, а мужчина с тонкой душевной организацией наверняка сначала должен узнать супругу поближе. И если она не хочет вернуться в Лондон как побитая собака, придется налаживать между ними мосты.

Допив чай, Рэдклифф поднялся со стула.

— Приятного дня, дорогая! — Он двинулся к выходу, но Маргарет окликнула его:

— Постой!

Он оглянулся.

— Да?

— Ты не покажешь мне замок? Я совершенно не знаю, где что находится.

Тень досады промелькнула на холеном лице.

— Да, конечно, дорогая. Дела подождут, — с легким недовольством ответил муж.

Грудь стеснило обидой. Зачем он вообще на ней женился, если даже в медовый месяц бросает ее одну? Но Маргарет не подала виду. Рэдклифф — ее супруг, и придется научиться с ним жить. Нацепив на лицо милую улыбку, она вышла из-за стола и взяла мужа под руку.

— Идем.

Они миновали изящно обставленный холл, откуда изогнутая резная лестница вела на второй этаж, и вышли в сад.

— Сегодня спозаранку меня разбудил марш, — капризно протянула Маргарет, степенно вышагивая по дорожке мимо фигурно подстриженных кустов.

— Привыкай, дорогая, — усмехнулся муж. — Построения проходят каждое утро.

— В такую рань?

— Ну да. Ты ведь знала, что выходишь замуж за офицера.

Маргарет досадливо хмыкнула. Так вот почему он на ней женился! Какая еще дура из родовитой семьи поедет в такую глушь, чтобы жить среди неотесанных солдафонов и каждое утро вскакивать под барабанную дробь?

Взгляд зацепился за безвкусную статую Аполлона, торчащую посреди клумбы благоухающих роз. Пенис изваяния был скромно прикрыт мраморным фиговым листком. Перед глазами вдруг возник Кайден, голым выходящий из воды. Холодный камень не передавал и десятой доли той мощной жизненной силы, которой пышет разгоряченное мужское тело, блестящее от капель воды…

Ну уж нет! Маргарет отвела глаза. С мужским племенем у нее как-то сразу не задалось. Бойд, напавшие на карету бандиты — все они похотливые негодяи, на уме у которых только одно… Хотя, нет, пожалуй, не все… Муж вот, например, вовсе ее не захотел. А Кайден… Похоже, он бриллиант в этой куче навоза. Не пытался на нее залезть, зато заботился и защищал как умел.

Обогнув жилое крыло, Маргарет и Рэдклифф оказались на плацу, где как раз муштровали роту солдат. Сотня человек в красных мундирах тренировалась по команде вскидывать ружье на плечо. Увидев Рэдклиффа, вояки дружно вытянулись по струнке и отдали честь.

— Вольно! — Рэдклифф повернулся к Маргарет и кивнул на серое здание в три этажа: — Здесь у нас казарма.

— Кажется, ты говорил, что хочешь перенести ее в замок? — спросила Маргарет.

— Да, — кивнул муж, — когда построю особняк. Не жить же мне, подобно этим вонючим горцам, в хлеву.

Маргарет пожала плечами.

— А мне замок показался вполне уютным, — заметила она.

— Может быть, но лучше, когда над тюрьмой располагаются казармы, а не жилое крыло.

— Над тюрьмой? — удивилась Маргарет.

— Под замком есть обширный подвал с кучей помещений. Я уже начал переоборудовать его в тюрьму. А здесь, — муж кивнул на казарму, — такого подвала нет.

На ум вдруг пришли слова Кайдена о том, что Рэдклифф держит в плену его родных. Уж, часом, не в этом ли замке они томятся?

— И что, — поинтересовалась Маргарет, — есть уже первые «постояльцы»?

— Парочка якобитов как раз прохлаждается в кандалах, — самодовольно ответил муж. — Кстати, это те самые, которых твой таинственный похититель потребовал освободить.

Сердце забилось сильнее. Это точно они!

— И каковы же их прегрешения? — наигранно шутливым тоном осведомилась Маргарет.

— Подстрекали к мятежу и собирали деньги на армию бунтовщиков… Хотя… — Муж усмехнулся и стряхнул с рукава несуществующую пылинку. — Вряд ли эти простофили на такое способны.

— Что ты имеешь в виду?

— Эти олухи пьянствовали в местном кабаке и горлопанили свой любимый бред про свободу Шотландии и принца Красавчика. А рядом ошивался прощелыга из Кэмпбэллов — те всегда были за короля. Слово за слово, и наши герои намяли ему бока. А тот взял да и настрочил на них донос.

— То есть, они всего лишь напились и подрались? — Маргарет с надеждой посмотрела на мужа. — Значит, их оправдают?

— Ну что ты, дорогая, — усмехнулся тот. — Какая разница, написана в доносе правда или нет? Якобит есть якобит, и по ним всем плачет пеньковый галстук. Думаю, суд в Эдинбурге не станет особо разбираться.

— Но ведь ты сам считаешь, что они невиновны! — возмутилась Маргарет.

— Если хочешь жить в достатке, приходится быть менее щепетильным, — назидательно произнес Рэдклифф. — За каждого пойманного якобита король щедро вознаграждает меня, а значит, нужно сделать так, чтобы мятежники никогда не переводились в этих краях.

Маргарет не нашлась что ответить. Она не привыкла спорить с мужчинами, поэтому молча уставилась на солдат, наблюдая, как те слаженно управляются с длинными ружьями. Но внутри бушевала буря. Волна отвращения к мужу захлестнула ее. Он отнял замок у Кайдена, велел надругаться над его женой, а сейчас собирается отправить на виселицу невиновных людей. И зачем она только вышла за него замуж!

Сырость промозглого утра пробираладо самых костей, и Маргарет плотнее закуталась в шаль.

— Спасибо за прогулку, но я замерзла, — промолвила она. — Пожалуйста, проводи меня в дом.

— С этим придется повременить, дорогая, я как раз собирался немного размяться, — ответил муж.

Он кивком подманил к себе капрала Дженкинса. Тот угодливо подскочил и вытянул руки по швам.

— Вольно, капрал, — бросил Рэдклифф. — Как вы смотрите на небольшой спарринг?

— С удовольствием, сэр! — отчеканил тот.

Солдаты выстроились по периметру плаца, освободив его центр. Рэдклифф и Дженкинс сбросили мундиры и обнажили шпаги. Капрал напал первым, но муж играючи отбил удар. Оба на миг застыли, затем снова ринулись в бой. Звон клинков разнесся по двору, эхом отражаясь от стен.

Лицо мужа было спокойным и даже слегка отстраненным, Дженкинс же раскраснелся и тяжело дышал. На миг противники сошлись на опасную близость, их шпаги сцепились между собой. Но Рэдклифф изящным движением высвободил свой клинок, отчего капрал пошатнулся и едва не упал.

Солдаты разразились одобрительными выкриками. Рэдклифф неспешно прошелся вокруг капрала. Самодовольная усмешка играла на породистом лице.

Дженкинс настороженно следил за ним, выставив шпагу перед собой. Миг, и Рэдклифф снова кинулся на него. Стремительные выпады обрушивались на капрала, и тот едва успевал отбивать мельтешащий клинок.

Муж двигался столь отточено и грациозно, что Маргарет невольно залюбовалась им. При дворе поговаривали, что он — непревзойденный дуэлянт, и сейчас она воочию убеждалась в его мастерстве.

Капрал отбил очередную атаку, но потерял равновесие и пошатнулся. Зрители восторженно завопили. Рэдклифф триумфально прошелся по плацу, поигрывая клинком.

Но Дженкинс решил взять реванш. Он выставил шпагу перед собой и кинулся на врага. Рэдклифф легко, словно танцуя, отскочил. Капрал по инерции пролетел вперед, упал и проехался животом по грязи.

Когда он поднялся на колени, Рэдклифф шагнул к нему и, просунув шпагу ему под подбородок, четким движением острия отрезал клочок шейного платка. Солдаты засвистели, захлопали в ладоши, а Рэдклифф нарочито небрежно стряхнул с лезвия лоскут и сунул шпагу в ножны.

— Тебе следует больше тренироваться, — снисходительно бросил он Дженкинсу, который, багровый и вспотевший, все еще стоял на коленях.

— Так точно, сэр! — пропыхтел тот.

Муж повернулся к стоящему неподалеку офицеру, чье угрюмое лицо напоминало морду бульдога.

— Сержант Джонсон, приказываю с сегодняшнего дня удвоить караулы!

— Есть сэр! — гаркнул тот.

Надев мундир, Рэдклифф подошел к Маргарет. Его лоб чуть поблескивал от испарины, но в остальном он выглядел так же безупречно, как и всегда, словно никакого поединка и не было. Маргарет сообразила, что не мешало бы сделать ему комплимент.

— Это было великолепно! — с придыханием воскликнула она. — Я никогда не видела ничего подобного!

— Да что ты вообще видела в своей жизни, дорогая? — высокомерно бросил муж. — Кажется, ты хотела вернуться в дом? Идем!

Ее покоробил пренебрежительный тон, но она, не подавая виду, улыбнулась и взяла супруга под руку.

— Почему ты велел удвоить караулы? Нам что-то угрожает? — полюбопытствовала она, когда Рэдклифф вел ее через сад.

— Дорогая, ты находишься в самом безопасном месте в этих треклятых горах, — усмехнулся муж. — Просто, что-то подсказывает мне, что наш таинственный друг еще объявится и попробует вытащить из тюрьмы якобитов, о которых я тебе говорил.

Маргарет похолодела изнутри. А ведь и правда! Вряд ли Кайден отступится просто так. Вдруг он явится сюда и попадется в лапы ее мужа!

Она постаралась отогнать эту мысль: «Почему меня вообще беспокоит его судьба? Мой супруг — Томас Рэдклифф, и мое место — здесь, рядом с ним. Да и что я могу поделать? Ничего».

— Кстати, раз уж мы об этом заговорили, — продолжил муж. — Что-нибудь вспомнила насчет Макферсона?

Ну вот, снова он за свое!

— Нет. — Маргарет покачала головой. — Ничего.

— Подумай хорошенько, дорогая, — вкрадчиво протянул Рэдклифф. — Может, какие-нибудь фразы вроде «раздавить апельсин»?

— Апельсин? — Маргарет недоуменно уставилась на него.

— Апельсин — это символ Оранской династии. К ней принадлежал король Вильгельм, который сверг Стюарта, — пояснил он. — Раздавить апельсин — это старый якобитский ритуал.

— Да нет, никто вроде не давил никаких апельсинов, — пробормотала она.

— Очень жаль. — Муж многозначительно взглянул ей в глаза. — Хорошо бы ты хоть что-нибудь вспомнила. Мелочь, которую можно слегка приукрасить…

— Большую часть времени я просидела в своей комнате, ничего не видела и не слышала, — отрезала Маргарет. — Думаешь, они бы стали обсуждать свои секреты при англичанке?

— Может и нет. — Рэдклифф склонил голову набок. — Но почему-то у меня такое чувство, будто ты что-то недоговариваешь.

Маргарет заносчиво вздернула подбородок.

— Мне нечего скрывать! — отрезала она.

— Что ж, надеюсь. Иначе я был бы в тебе весьма разочарован, — процедил муж.

Глава 17

Остаток дня Маргарет занимала себя чтением и шитьем, но тревога не отступала. Мысль, что Кайден попытается освободить родных и угодит в ловушку, назойливо свербела в голове. Надо бы разузнать об этих заключенных побольше.

— Скажи, — спросила она у Эбигейл, когда та помогала ей переодеться к ужину, — это правда, что у нас в подвале сидят якобиты?

Горничная застыла с платьем в руках и изумленно взглянула на Маргарет.

— Я… кое-что об этом слыхала, мадам, — сдержанно ответила она.

— А ты случайно не знаешь, кто они такие?

Несколько секунд Эбигейл, прищурившись, смотрела на нее.

— А почему вас это интересует, если позволите спросить? — наконец осведомилась она.

Маргарет заколебалась. Стоит ли ей доверять? Что, если она шпионит на мужа? Но другого источника информации у нее нет, так что придется рискнуть.

— Ты, должно быть, слышала, что меня похитили по дороге сюда? — начала она.

— Слышала, мадам, — кивнула Эбигейл.

— Ну так вот, в качестве выкупа похититель потребовал у моего мужа отпустить этих заключенных.

— Хм… — Горничная наморщила лоб.

— Вот потому-то мне и интересно узнать о них побольше, — закончила Маргарет.

— И… кем же был этот похититель? — осторожно спросила Эбигейл.

Маргарет напряглась. С чего это служанку интересуют такие подробности?

— Не знаю, — буркнула она. — Да и какая разница?

Эбигейл отвела взгляд.

— Вы правы, миледи, простите мое любопытство.

Она надела на Маргарет верхнюю юбку и принялась завязывать тесемки.

— Так ты что-нибудь знаешь о них? — напомнила Маргарет, когда Эбигейл расправляла подол.

— Нет, миледи, я их ни разу не видела, — ответила та, а затем сунула руку за пазуху и достала флакон. — Вот, я принесла вам говяжьей крови, как и обещала.

— Спасибо!

Маргарет взяла пузырек и спрятала в ящик стола. Ей не давал покоя вопрос: шпионит ли служанка на Рэдклиффа? Что, если тот велел ей втереться в доверие и вынюхать подробности про плен? Надо быть с ней начеку!

***

Чем сильнее сгущались сумерки за окном, тем неспокойнее становилось на душе. За ужином Рэдклифф намекнул, что ночью собирается ее навестить. Вернувшись к себе, Маргарет села вышивать, но узор так и не продвинулся дальше пары стежков. От волнения дрожали руки и сводило живот. Получится ли на этот раз? Может, сказаться больной? Но что толку, это лишь отсрочит неизбежное.

Вдруг в мозгу вспыхнула мысль, от которой Маргарет выронила иглу.

«А что, если я беременна?» — в ужасе подумала она.

Вот уже несколько дней как у нее должны были начаться женские недомогания, но они все не приходили. Перед свадьбой мать объяснила, о чем именно такая задержка может говорить. Вдруг семя проклятого Бойда укоренилось в ней, и она носит в чреве его отродье?

Маргарет вскочила с кресла и заметалась по комнате. Нет, такого не может быть, ведь это было всего лишь один раз… Или может?

Что же делать? Избавиться от беременности? Но как? Да и грешно… Остается лишь выдать ублюдка за дитя Рэдклиффа, но для этого надо хотя бы раз лечь с ним в постель. Выхода нет, придется переступить через себя и соблазнить его.

В памяти промелькнула вереница кавалеров, падающих к ее ногам. Все они считали ее неотразимой. Маргарет взглянула на себя в зеркало. В замке мужа она снова начала краситься, но к вечеру кожа задыхалась под толстым слоем белил и невыносимо чесалась. Вчера перед брачной ночью Маргарет умылась и предстала перед мужем ненакрашенной. Может, в этом и была ее ошибка? Сегодня она не допустит такой промашки!

Когда Эбигейл раздевала ее перед сном, она велела:

— Подай мне другую рубаху. Ту, в кружевах.

Горничная понимающе усмехнулась и достала из гардероба тончайшую как паутина сорочку. Надев ее, Маргарет посмотрела на себя в зеркало и смутилась: она казалась практически голой. Ткань струилась по телу словно вода, и даже в полумраке сквозь нее просвечивали соски и темный треугольник внизу живота.

— Не слишком ли развратно? — спросила Маргарет, чувствуя, как пылает лицо.

— В самый раз! — заверила Эбигейл. — Только еще наденьте чулки.

— Зачем?

— Мужчины такое любят.

— Что ж… спасибо за совет, пожалуй, так и сделаю. Подай мне чулки и можешь идти.

Когда за горничной захлопнулась дверь, Маргарет натянула белые шелковые чулки и села за туалетный столик. Открыв баночку, она принялась наносить на лицо белила.

Слой за слоем она накладывала косметику, пока отражение не стало напоминать фарфоровую маску. Затем прилепила мушку над верхней губой и, поднеся поближе свечу, внимательно осмотрела себя. Густо накрашенное лицо совершенно не гармонировало с распущенными темными волосами.

«Нет, так не пойдет! — решила Маргарет. — Надо позвать Эбигейл, пусть она сделает мне прическу».

Ложиться в постель с напудренными буклями не хотелось, но красота требует жертв. Она потянулась к звонку, но тут в дверь постучали.

Сердце учащенно забилось. Маргарет кинулась к кровати, легла на нее и томно изогнулась в соблазнительной позе, хотя больше всего на свете ей хотелось забиться под одеяло и никогда оттуда не вылезать.

— Войдите! — сказала она.

Дверь открылась, и в комнату вошел муж. Сегодня на нем был голубой узорчатый камзол, а на голове красовался парик.

«Надо было все-таки сделать прическу», — вздохнула Маргарет.

Взгляд Рэдклиффа неспешно скользнул по ее телу, и она ощутила холодок, будто по коже ползет змея. Маргарет невольно передернула плечами, но, собравшись с духом, призывно выпятила грудь.

Рэдклифф поморщился. Он подошел поближе и требовательно протянул ей руку. Маргарет встала, ухватившись за его ладонь, и муж осмотрел ее с головы до ног.

— Лучшая красота та, что скрыта, — назидательно произнес он. — Сними это!

Маргарет недоуменно уставилась на него.

— Сними сорочку! — повторил он.

Окончательно сбитая с толку, она разделась, а затем, прикрывая руками грудь и лобок, вопросительно посмотрела на мужа.

Тот, не задерживая взгляда на ее теле, снял свой камзол и протянул ей.

— Надень.

— Х-хорошо, — пробормотала Маргарет и сделала, что он просил.

Рэдклифф принялся застегивать на ней пуговицы, а она, стоя перед ним в мужском платье и чулках, сгорала от стыда. Неужели своим непристойным видом она оскорбила его добродетель? Или без одежды она столь безобразна, что ему противно на нее смотреть?

Закончив с пуговицами, муж провел рукой по ее волосам и собрал их в кулак.

— Слишком длинные, — заявил он. — Нужно остричь.

— Зачем? — ужаснулась Маргарет.

— Так удобнее носить парик.

С этими словами он стащил с головы свой парик и провел рукой по ежику темных волос.

Некоторые модницы при дворе сбривали свою шевелюру и носили пышные белокурые парики, но Маргарет предпочитала укладывать и пудрить собственные волосы, хоть это и занимало целую вечность. Она любила свои густые, шелковистые локоны, и не собиралась их отрезать.

— Мне ничего не мешает, — парировала она.

Рэдклифф собрал ее волосы в хвост, закрутил, прижимая к затылку и нахлобучил на голову Маргарет свой парик.

Ее разобрал смех. Кто бы мог подумать, что ее муженек такой озорник! Она взглянула на себя в зеркало. Даже в мужском парике и камзоле она совершенно не походила на мужчину. Нежный овал лица, округлая грудь, плавные изгибы талии и бедер выдавали ее истинный пол.

Рэдклифф прижался к ее спине, и Маргарет ощутила тяжелое дыхание у себя на затылке. Рука скользнула ей под камзол и стиснула голый зад. Ей стало не по себе. Снова он за свое! Уж лучше бы как Бойд — просто повалил на кровать и сделал, наконец, то, что должно.

В следующий момент муж шлепнул ее по ягодице, подталкивая к постели. Ну наконец-то! Маргарет хотела лечь, но Рэдклифф не дал.

— Нет. Встань как вчера! Прогнись!

Мысленно чертыхнувшись, она ухватилась за столбик кровати и оттопырила зад. Муж навалился со спины, и принялся елозить чем-то гладким у нее между ягодиц. Маргарет догадалась, что он достал свой детородный орган из штанов. По ощущениям тот не казался особо твердым. Может, она должна что-то сделать, чтобы его возбудить?

— Я… — начала было она, но Рэдклифф ее осадил.

— Тихо! Молчи! — приказал он.

Маргарет чувствовала, как он дергает рукой свой «инструмент» и водит головкой по ее промежности. Член стал чуть тверже, и муж, подавшись вперед, попытался запихнуть его в анус.

— Да не туда! — не выдержала Маргарет.

Она привстала на цыпочки, чтобы бедра оказались повыше, и подставила «парадный вход».

Рэдклифф что-то невнятно буркнул, но все-таки нацелился куда надо. Маргарет зажмурилась и крепче ухватилась за столбик. Все еще свежи были в памяти болезненное проникновение и последовавшие за этим грубые толчки…

Но страх оказался напрасным: член обмяк, и с таким же успехом можно было попытаться вогнать дождевого червя в его нору.

— Нет, — разочарованно бросил муж, — сегодня ничего не выйдет. Наверное, я слишком устал.

Он стащил с Маргарет свой камзол и парик и ушел.

***

На востоке занималась заря. Кайден гнал коня через заболоченный луг. Ветер свистел в ушах, хлюпала вода, комья мокрого торфа летели из-под копыт.

Скорее! Нужно добраться до Кладах Арда пока окончательно не рассвело. После неудачи с Гленной, Кайден покинул замок лэрда, никому ничего не сказав. Он просто не мог там больше оставаться, да и не хотелось объясняться со стариком.

«Мне там не место! — билось у него в голове. — Мне нигде не будет места, пока не выполню обещание, данное сестре».

Напрасно он затеял всю эту возню с похищением Маргарет — только время зря потерял. Лучше бы пробрался в замок, как и намеревался. Тогда с ним были его люди, да и Рэдклифф не знал, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы освободить пленников из тюрьмы. А теперь этот шлюхин сын все знает и будет начеку.

Кайден уехал ночью, не попрощавшись. Даже Хэмишу ничего не сказал. Тот бы вызвался ехать с ним, а Кайден не хотел, чтобы кто-то из-за него рисковал.

«Это мое дело, — рассудил он. — Нечего вовлекать парней. Если все пойдет прахом, то им не поздоровится. У них жены, дети. А если сгину я, то никто не станет по мне горевать».

Он вернулся мыслями к своему плану. В замок ведет потайной ход. Конечно, за два года, что Рэдклифф хозяйничает там, он вполне мог на него наткнуться… Но попробовать стоит.

Ребят, скорей всего, держат в подвале. Кайден содрогнулся, вспомнив сырые стены, ржавые решетки и лязг холодных цепей. Но самым страшным звуком был скрежет засова. Это значило, что Рэдклифф идет к нему.

Перед глазами вдруг сгустился кровавый морок, и Кайден будто снова очутился там. В подвале своего замка, в стылой камере, пропитанной вонью крови и нечистот.

Скрип задвижки вгрызается в мозг ржавой пилой. Медленно, издевательски медленно открывается дверь, и на пороге, в зыбком мерцании факела появляется он.

Кайден с трудом поднимает голову, смотрит на своего мучителя из-под слипшихся волос, и волна тошнотворного ужаса захлестывает с головы до пят. Что этот гнусный извращенец придумает на этот раз?

Рэдклифф с усмешкой смотрит на него, его глаза зловеще поблескивают в темноте. Он не торопится, любит подольше помучить жертву в неведении…

Лошадь споткнулась о камень, и встряска вернула Кайдена в реальность. Ладони взмокли, сердце бешено отстукивало ритм. Проклятье, если так пойдет и дальше, то он не сможет спасти парней. Стоит ему оказаться в подвале, нахлынут воспоминания, и он превратится в бесполезный, трясущийся от страха кусок дерьма.

— Черт подери! — процедил Кайден, до боли стиснув поводья. — Надо взять себя в руки, иначе добром это не кончится.

Небо разгоралось все ярче, подсвечивая розовым стелющийся по долине туман. Вот вдали сквозь клубящуюся пелену проступили знакомые очертания башен. Раньше Кайден любил возвращаться домой. В такие моменты он вспоминал, как отец брал его мальчишкой в свои поездки. Сажал в седло впереди себя и рассказывал увлекательные истории о роде Мактир.

Позже, став хозяином замка, Кайден, подъезжая к нему, почти каждый раз замечал на башне женскую фигурку с развевающимися золотистыми волосами. Фиона неизменно ждала его домой, и на душе становилось теплей.

А теперь все ушло. Фиона мертва, и Кладах Ард больше ему не принадлежит. Проклятый Рэдклифф уничтожил, растоптал его жизнь! Даже воспоминания, и те испоганил, ведь теперь, при приближении к родовому гнезду, на ум приходят не приятные моменты, а надругательство над Фионой и те мерзости, что Рэдклифф творил с ним самим…

Рука потянулась к фляге. Кайден глотнул виски, и на миг зажмурился, чувствуя, как в желудке растекается тепло.

«Подбери слюни, слабак!» — приказал он себе.

У него сейчас только одна цель — спасти парней. А уже потом, когда они будут в безопасности, можно подумать о мести.

Как же ему хотелось вцепиться Рэдклиффу в глотку! Вырвать кадык, размозжить гортань, выдавить глаза и заставить сожрать… Правда, в глубине души Кайден знал: даже если ненавистный враг умоется собственной кровью, все равно, ни Фиону, ни прежнего Кайдена уже не вернуть.

Почти рассвело, туман развеивался, обнажая вересковые луга. Кайден понял, что оставаться в долине опасно: стражники могут углядеть его с крепостной стены.

Натянув поводья, он направил лошадь в холмы. Там есть несколько пещер, где можно переждать до темноты. А ночью он подберется поближе к замку. По огням и движению факелов разведает, как расставлены часовые, и сколько в гарнизоне солдат. А потом решит, как лучше всего осуществить свой план.

Глава 18

Маргарет проснулась затемно от ноющей боли в животе. Обычно она ненавидела это ощущение, но сегодня радостно улыбнулась. Поход в уборную подтвердил: она не беременна.

Слава Богу, Бойд не заделал ей ублюдка, и теперь не придется лезть из кожи вон, чтобы соблазнить мужа. При мысли о Рэдклиффе Маргарет помрачнела. Вчера опять ничего не вышло. С ним явно что-то не так.

Конечно, ее вполне бы устроила жизнь без телесных сношений. Делить с мужчиной ложе не было никакого желания, да и перспектива нарожать кучу сопливых детей не приводила в восторг. Но что решит муж? Смирится или свалит вину на нее и потребует развод?

«Все равно от меня ничего не зависит, — сказала себе Маргарет. — Буду просто ждать, что из этого выйдет».

Подмывшись холодной водой и закрепив между ног тканевую прокладку, она снова легла в постель. Живот ныл, и Маргарет знала, что это будет продолжаться три дня. Мать говорила, что боли пройдут после родов, но, если не будет родов, значит, придется до старости каждый месяц терпеть эту пытку.

«И за что нам, женщинам, такая напасть? — подумала Маргарет, закрывая глаза. — Эх, Ева, Ева, ну зачем ты сорвала этот дурацкий плод!»

Несмотря на боль в животе, ей удалось задремать, но вскоре стук в двери нарушил ее покой.

— Мадам, это я, — послышался голос Эбигейл. — Можно войти?

Маргарет осоловело заморгала. Видимо, произошло нечто из ряда вон выходящее, раз служанка явилась без приглашения.

— Входи! — сказала она.

Эбигейл влетела в спальню и закрыла за собой дверь. Ее глаза лихорадочно блестели, чепец сбился набок, а веснушки еще сильнее проступили на побледневшем лице.

— Что случилось? — удивилась Маргарет.

— Миледи, помните, вы вчера спрашивали о заключенных? — затараторила служанка. — Так вот, ваш муж приказал сегодня в полдень выпороть их во дворе.

Маргарет недоуменно нахмурилась.

— Что? Но зачем? Они как-то провинились?

— В том-то и дело, что нет. Они просто сидели в тюрьме, не бунтовали, не пытались сбежать. И тут — на тебе! Это несправедливо, мадам!

— Откуда ты вообще все это знаешь?

— Так Джон, тюремщик, сказал. Мы с ним малость почесали языки. Он и сам в толк не возьмет, что это на милорда нашло.

— Хм… — Маргарет закусила губу. С одной стороны — какое ей дело до заключенных? Но с другой — это же родичи Кайдена, а ей почему-то хотелось хоть как-то ему помочь.

Эбигейл жадно, как преданная собачонка, ловила ее взгляд.

— Миледи, прошу вас, вы бы не могли поговорить с вашим мужем? — нервно комкая передник, сказала она. — Попросите, чтобы он отменил приказ. Они ведь не сделали ничего дурного. Вы же добрая христианка, миледи. Господь вас за это наградит.

Было довольно странно видеть такое рвение, ведь еще вчера Эбигейл утверждала, что ничего об этих заключенных не знает. Но никто не заслуживает несправедливого наказания, поэтому Маргарет согласилась.

— Хорошо, я попытаюсь, — кивнула она.

***

Завтрак проходил в гнетущей тишине, и звяканье столовых приборов неприятно отдавалось в мозгу. Маргарет никак не могла улучить момент, чтобы завести разговор. Наконец, когда подали чай, она решилась:

— Томас…

Рэдклифф поднял недоуменный взгляд, словно удивился тому, что она вообще осмелилась с ним заговорить. Маргарет стало не по себе. Похоже, он не в лучшем расположении духа.

— Да, дорогая? — сухо спросил муж.

— Я слышала… поговаривают, будто ты приказал высечь тех якобитов.

Муж откинулся на спинку стула, поглаживая чашку в руках.

— Надо же, как быстро в этом доме разносятся слухи! — насмешливо протянул он. — Небось, это служанка твоя наплела? Вот же чертовы бабы, не могут удержать язык за зубами!

Маргарет покоробил его язвительный тон. До сих пор муж держался с ней учтиво, но сейчас галантность слетела с него как шелуха. Наверняка вчерашняя неудача в постели так разозлила его… Но она так просто не сдастся!

— Так это правда? — спросила она.

— Да, — невозмутимо ответил муж.

— Но почему? Они сделали что-то дурное?

— Кроме того, что они якобиты? Ничего.

— Так пускай с ними разбирается суд. Зачем их пороть?

Рэдклифф лениво отхлебнул чай и сказал:

— Во-первых, чтобы преподать урок остальным. А во-вторых… — Он недобро усмехнулся. — Во-вторых, чтобы заставить нашего загадочного похитителя выйти на свет.

— Что? — Маргарет ошарашено уставилась на него.

— Короткая же у тебя память, дорогая. Уже забыла, как тебя похитили по дороге сюда?

— Нет, но…

— Кто-то, чьего имени ты якобы не знаешь, страстно жаждет освободить этих дурачков. Зуб даю, он затаился в какой-то дыре и строит планы, как их спасти. Я хочу устроить небольшое представление, чтобы крыса выползла из норы и угодила прямиком в мышеловку.

Маргарет похолодела. Коварный мерзавец! Кайден не врал, называя его подлецом.

Она вздрогнула, уловив на себе пытливый взгляд мужа. Он явно что-то подозревает. Дальше развивать тему о заключенных опасно. Разве что… немного ему подыграть.

Глотнув чая, чтобы смочить пересохшее горло, Маргарет улыбнулась.

— Ты такой умный! — прощебетала она, пуская в ход привычную тактику против мужчин. — Я бы в жизни не додумалась так поступить.

Но, вопреки ее ожиданиям, Рэдклифф не расплылся в самодовольной улыбке. Его холодный взгляд все так же пробирал до костей.

— Разве? — насмешливо бросил он. — А я-то думал, ты не настолько глупа.

Немного сконфузившись, Маргарет все же продолжила:

— Ах, ну что ты, мой скудный умишко ни за что бы до такого не догадался. Вот только меня беспокоит одна вещь…

— Какая?

— Что местные жители могут плохо о нас подумать. Разве мы, как представители Его Величества, не должны проявлять к этим несчастным варварам милосердие и справедливость? Мы ведь здесь для того, чтобы нести цивилизацию в эти края…

Рэдклифф откинулся на спинку стула и оглушительно расхохотался.

— Черт побери! — хлопнув себя по ляжкам, воскликнул он. — Дорогая, да тебе следует податься в миссионеры. Поезжай в колонии, будешь проповедовать индейцам и прочим дикарям.

Горло сдавило от обиды. Ни один из ее кавалеров не позволял себе так грубо насмехаться над ней.

— Но шотландцы и так нас ненавидят, — пролепетала Маргарет. — Зачем злить их еще сильней?

Рэдклифф снисходительно улыбнулся.

— А ты так и не поняла? Тогда ты действительно очень глупа.

— Не поняла чего? — буркнула Маргарет сквозь набежавшие слезы.

— Чем сильнее ско́тты ненавидят нас, там больше они бунтуют. Чем больше они бунтуют, тем чаще я подавляю мятежи. Чем чаще я подавляю мятежи, тем полезнее я для Короны. Теперь-то дошло?

Маргарет вздрогнула, словно ее окатили холодной водой. Цинизм и безнравственность мужа предстали перед ней во всей красе. Так вот зачем он приказал изнасиловать жену Кайдена! Вот почему солдаты жгут деревни шотландцев и убивают их скот! Война должна продолжаться! Ненависть не должна утихать!

Томас Рэдклифф — чудовище. Он породил и подпитывает порочный круг жестокости и смертей, и нагревает на этом руки.

«Горцев называют кровожадными дикарями, но на самом деле — это мы самые настоящие дикари!» — вдруг с отчетливой ясностью осознала она.

Отвращение к мужу захлестнуло ее с головой. Маргарет отшвырнула салфетку и выскочила из-за стола.

***

Она не собиралась присутствовать на экзекуции, но в итоге все же решилась взглянуть. Окно ее спальни выходило в сад, поэтому нужно было найти место, откуда будет виден двор казармы.

Горничная, как назло, куда-то запропастилась, и Маргарет отправилась бродить по замку одна. Вскоре ее поиски увенчались успехом: из бойницы одной из башенок хорошо просматривался плац.

Там уже все подготовили к «представлению». Посередине высился деревянный помост, который охраняли солдаты с ружьями наперевес. Вокруг толпились простолюдины, кто в шотландских пледах, кто в обычной одежде. Судя по всему, это была замковая челядь и, возможно, жители окрестных деревень.

Серые стены, мрачное небо, низкие сизые облака наводили тоску. Маргарет поплотнее закуталась в шаль и прижала руки к ноющему животу. Ей не хотелось смотреть на истязания невиновных, но что-то подсказывало: она должна быть здесь. Внутри словно звенела натянутая струна, не давая закрыть глаза на злодеяния мужа и смириться с тем, что его богатство построено на слезах и крови.

Когда часы на башне пробили полдень, толпа расступилась, и Маргарет увидела заключенных. Щурясь от света, те брели в сопровождении солдат. Один — изможденный мужчина со спутанной черной бородой, второй — тощий мальчишка от силы пятнадцати лет. Их рубахи, некогда белые, сейчас были серыми от грязи.

У Маргарет сжалось сердце. Парнишка такой молоденький! Неужели его тоже будут пороть?

Рэдклифф в красном мундире стоял на помосте, заложив руки за спину, и ждал. Пленников заставили подняться по ступеням.

— Кто первый? — спросил Рэдклифф.

— Я. — Мужчина шагнул вперед.

— Снимай рубаху!

— Я хочу получить наказание и за сына. — Пленник кивнул на подростка. Мальчишка запротестовал, но мужчина цыкнул на него.

— Снимай рубаху! — повторил Рэдклифф, не реагируя на его просьбу.

Заключенный стянул сорочку, и взору открылась жилистая белая спина. У него были широкие плечи и крепкие мускулы, но он явно отощал за месяцы тюрьмы. Аккуратно свернув рубаху, узник положил ее на помост. В его движениях не было ни скованности, ни суеты: он явно не собирался давать перед сассенахами слабину.

Солдаты надели ему на запястья кандалы, подвели к столбу и приковали руки к верхушке.

— Пятьдесят ударов, — приказал Рэдклифф, и по толпе прокатилось дружное «Ох!»

Капрал Дженкинс с плетью в руках подошел к пленнику.

— Приступай!

Маргарет затаила дыхание. Капрал размахнулся, и хвостики плети хлестко ударили по спине. Пленник дернулся, но не издал ни звука. На бледной коже проступили багровые следы.

Зрители хранили молчание, и Дженкинс продолжил. В гробовой тишине удары оглушительным свистом отдавались в ушах. Маргарет содрогалась с каждым взмахом плети. Вот по истерзанной спине потекла первая кровь.

Рэдклифф стоял у столба, широко расставив ноги и скрестив руки на груди. Маргарет не видела его лица, но была готова поклясться, что сейчас на нем играет самодовольная ухмылка.

Проклятый ублюдок! Он явно получает от всего этого удовольствие.

Она посмотрела на ждущего своей очереди юнца. Тот застыл, напряженно вытянув шею, и неотрывно глядел, как истязают отца.

«Он будет ненавидеть нас до конца своих дней», — подумала Маргарет, заметив, как сжимаются и разжимаются его кулаки.

Не в силах больше смотреть, она отошла от оконца и прислонилась к стене. Ее подташнивало, по телу пробегала дрожь.

В Лондоне часто казнили преступников, и некоторые из ее знакомых ездили в Тайберн, поглазеть на «веселое зрелище». Они приезжали в закрытых экипажах, чтобы не быть узнанными, и наблюдали за происходящим сквозь шторку на окне. Однажды они пригласили Маргарет с собой, но, когда она увидела, как повешенный дергается в петле, ее стошнило прямо в карете. Больше она в подобных забавах не участвовала.

За окном по-прежнему раздавались удары плети. Маргарет боялась выглянуть наружу, но и не решалась уйти. Что-то держало ее здесь.

Над головой вдруг послышался всхлип. Маргарет вздрогнула и прислушалась. Звук вроде бы донесся с верхнего этажа. Туда вела спиральная лестница, но ступени казались слишком старыми и осыпавшимися, и Маргарет решила не подниматься.

«Наверное, кошка», — подумала она.

Между тем звуки ударов утихли, но тут послышался мужской крик:

— Нет! Пожалуйста!

Маргарет кинулась к окну и поняла, что кричал отец, умоляющий пощадить сына, которого солдаты тащили к столбу. Мужчина стоял на коленях, видимо не в силах держаться на ногах, а по его спине текла кровь.

Подростка стали приковывать к столбу. Отец рванулся к сыну, но двое солдат схватили его за руки и отшвырнули назад.

— Чтоб вы сдохли, вонючие сассенахи! Будьте вы прокляты! — выкрикнул он.

— Заткнись, овцелюб! — Капрал Дженкинс ударил его рукоятью плетки по затылку, и пленник ничком повалился на доски.

Над головой опять послышался сдавленный всхлип, и Маргарет удивленно вскинула глаза к потолку.

— Отставить! — рявкнул Рэдклифф, и она снова прильнула к бойнице. Неужели в нем осталась хоть капля совести, и он передумал сечь мальчика?

— За оскорбление представителей Его Величества полагается двадцать ударов плетью, — заявил муж, и Маргарет разочарованно вздохнула.

Солдаты подхватили мужчину под мышки и поставили на ноги, но Рэдклифф жестом остановил их.

— Нет. За папашу будет отдуваться щенок. Двадцать дополнительных ударов сопляку! — приказал он.

Маргарет бросило в жар. Юношу уже приковали к столбу, и на его узкую костлявую спину было жалко смотреть. Он ведь еще ребенок! Неужели Рэдклифф не пощадит его?

Капрал двинулся к мальчику, но Рэдклифф его остановил.

— Я сам.

Скинув мундир и треуголку, он требовательно протянул руку. Дженкинс отдал плетку ему.

Маргарет взволнованно прижала руку к губам. Почему муж намеревается выпороть мальчика сам? Может, он хочет пощадить его и бить не так сильно, как это бы сделал капрал?

Но первый же удар развеял иллюзии. Рэдклифф размахнулся изо всех сил и с оттяжкой хлестнул юношу по спине. Тот выгнулся и заревел как раненный зверь.

— Нет! Проклятые сассенахи! Гореть вам в аду! — заверещал женский голос над головой.

Маргарет вздрогнула.

— Кто там? Эбигейл, это ты? — громко спросила она.

— Да, миледи, — ответили через несколько секунд.

Подхватив юбки, Маргарет кинулась наверх. Там, под самой крышей она действительно увидела горничную. Мокрое лицо, красные глаза — та заходилась в слезах. Маргарет безотчетно обняла ее и ощутила, что Эбигейл вся дрожит.

— Тише, тише. Не плачь, — пробормотала Маргарет, поглаживая ее по спине.

— Прошу вас, миледи, умоляю, остановите его! — сквозь рыдания пролепетала служанка.

За окном все так же слышались хлесткие удары и вскрики.

— Я пыталась, милая Эбигейл, но он меня не послушал.

— Ради Христа, миледи! — всхлипнула горничная. — Ведь это мой сын!

Маргарет отпрянула и ошалело уставилась на нее.

— Твой сын?

— Да, мадам. — Эбигейл шмыгнула носом. — И муж.

В голове будто завертелись колесики часового механизма, щелкнули и встали на свои места. Серые глаза, широкие скулы, рыжеватые волосы, выбившиеся из-под чепца…

— Ты Эбби? — спросила Маргарет. — Сестра Кайдена Мактира?

Пару секунд Эбигейл молча смотрела ей в глаза, потом кивнула.

— Да.

Глава 19

Снаружи донесся очередной удар плетки и вскрик. Эбигейл вцепилась Маргарет в руку.

— Умоляю, сделайте же что-нибудь!

— Я попытаюсь.

Маргарет устремилась на первый этаж. Сердце колотилось, платье липло к спине. Бесконечные ступени спиралью уходили вниз, а стены обступали со всех сторон как в колодце.

Эбигейл — сестра Кайдена… С ума сойти! Но как она здесь очутилась? Конечно же, не случайно… Ладно, это можно выяснить потом, а сейчас надо любой ценой остановить этот произвол!

Выйдя на улицу, Маргарет начала протискиваться сквозь толпу. С серого неба сыпался мелкий дождь, земля раскисла, туфли вязли в грязи. Люди нехотя расступались, давая дорогу. Продвигаясь вперед, Маргарет ощущала, как человеческая масса замирает между ударами плети и вздрагивает с каждым из них.

Стоящие перед помостом солдаты преградили ей путь.

— Пропустите меня! — велела Маргарет. — Я — супруга вашего командира.

— Мне жаль, миледи, — ответил один из них, — но у нас приказ никого не пускать.

Черт побери! Маргарет набрала побольше воздуха в грудь и крикнула:

— Томас!

Рэдклифф замер и оглянулся. Его лицо раскраснелось и блестело от пота, на белоснежной рубахе алели капли крови. Он махнул солдатам, и те посторонились, позволяя Маргарет подняться по скрипучим ступеням на эшафот.

— В чем дело? — тяжело дыша, спросил муж.

— Томас, прошу тебя, прояви милосердие к этому мальчику! — взмолилась она.

По толпе прокатился одобрительный гул. Муж утер лоб и, подойдя к капралу, требовательно протянул руку. Тот сунул в нее флягу, и Рэдклифф сделал глоток.

— Милосердие? — Он обвел глазами собравшихся. — Разве я недостаточно милосерден?

Маргарет взглянула на юношу. Тот без сил обмяк на цепях. Спину пересекали кровавые борозды, словно безумный художник изрисовал полотно росчерками красных мазков.

— Как представитель Его Величества, я имею право казнить преступников без суда и следствия, — надменно произнес муж. — Я мог бы их повесить, а всего лишь всыпал плетей.

— Прошу тебя! — Маргарет умоляюще сложила ладони. — Он же еще ребенок!

— Дорогая… — вкрадчиво начал муж.

Она с надеждой подняла на него глаза.

— Иди в дом!

— Но…

— Иди в дом! — рявкнул Рэдклифф. — И больше никогда не вмешивайся в мужские и государственные дела!

Маргарет растерялась. Раньше джентльмены всегда выполняли ее просьбы, стоило лишь построить глазки. Но сейчас она совершенно не знала, как поступить.

Муж снова взял плетку и подошел к пареньку.

— Умоляю! Во имя Господа! — в отчаянии воскликнула Маргарет.

Рэдклифф повернулся к ней.

— Ты просишь именем Господа, но ведь Его Величество Георг II — это помазанник Божий. Бунтовать против короля, это все равно, что пойти против Господа! — Его голос гремел праведным гневом. — Мне следовало бы сжечь этих еретиков на костре!

Маргарет ошалело слушала его речь. Бред сумасшедшего, возомнившего себя карающей десницей Бога. Нет, спорить с ним бесполезно, и мольбы о милосердии тоже ничего не дадут.

Она взглянула на спину парнишки. Багровые полосы крест-накрест пересекали ее, из ран сочилась кровь… И вдруг перед глазами встала картина: озеро, солнечное утро, Кайден уходит, набросив плед на плечо. И его спина, изборожденная решеткой белесых рубцов… Кайден ведь тоже был здесь в плену. И кто знает, быть может, именно рука ее мужа оставила эти следы?

Рэдклифф снова замахнулся на мальчика плетью.

— Нет! — Маргарет безотчетно схватила его за руку.

Муж вырвался и грубо ее оттолкнул. Маргарет не удержалась и шлепнулась на доски. Падая, она выставила руки перед собой, и тут же заныло плечо. Боже, только бы не вывихнуть его опять! Она торопливо ощупала себя, но к счастью все было в порядке.

Капрал кинулся к ней и помог подняться на ноги. Оправив юбки, Маргарет посмотрела на мужа, но тот, увлеченный поркой, даже не взглянул в ее сторону.

Мальчишка уже не кричал: похоже, он потерял сознание. Худенькое тельце безвольно висело на цепях, пока Рэдклифф рьяно стегал его плетью. Отец юноши сидел на досках и скулил от бессилия, глядя как истязают сына.

Горло сдавило от отвращения, от того, с каким упоением муж наносил каждый удар. Маргарет спустилась с помоста и понуро побрела сквозь толпу. Люди с почтением расступались перед ней, и до слуха долетело тихое: «Спасибо!»

Она снова поднялась на верхушку башни и увидела Эбигейл, сидящую на полу. Та рыдала, закрыв руками лицо. Маргарет села рядом и обняла ее.

— Спасибо, миледи, — пробормотала Эбигейл.

— Увы, ничего не вышло, — вздохнула Маргарет. — Он и слушать меня не стал.

— Все равно спасибо. Вы очень добры для… — Эбигейл осеклась.

— Для сассенах, — закончила за нее Маргарет.

Эбигейл бросила на нее удивленный взгляд и горестно усмехнулась.

— Выходит, что так.

Она всхлипнула, и Маргарет прижала ее голову к своей груди. Они так и сидели на полу, обнявшись, пока звуки ударов на плацу, наконец, не утихли.

Не сговариваясь, Маргарет и Эбигейл подхватились на ноги и бросились к окну. Юношу отвязали от столба, и он тяжело рухнул на помост. Эбигейл охнула, хватаясь за сердце.

— Тише, тише, он жив! — успокоила ее Маргарет, хотя сама не была в этом уверена.

Но когда солдаты подхватили парня под мышки и поволокли прочь, тот поднял голову. Правда тотчас же снова уронил ее на грудь.

— Жив! — повторила Маргарет.

Пока пленников вели сквозь толпу, Эбигейл не отрывала от них взгляда, бормоча на латыни молитву, а когда несчастные скрылись из виду, зарыдала вновь.

— Ну же, не плачь! — Маргарет ласково погладила ее по спине. — Мы что-нибудь придумаем. Я постараюсь устроить вам свидание.

— Спасибо, миледи, — всхлипнула Эбигейл.

Прижимая к себе плачущую женщину, Маргарет задумалась о том, как дать ей увидеться с мужем и сыном. Идею, воззвать к милосердию Рэдклиффа и сослаться на то, что Эбигейл — родственница заключенных, она сразу же отмела.

Во-первых, милосердие ему совершенно чуждо, а во-вторых, узнай он, что Эбигейл имеет отношение к пленникам, то арестует и ее. Он не пощадил подростка, женщину тоже не пощадит.

— И все-таки, как ты здесь очутилась? — спросила она, когда рыдания Эбигейл чуть поутихли.

— Очень просто мадам, — утерев слезы передником, ответила та. — Я хотела подобраться поближе к мужу и сыну, а тут прознала, что в замок ищут горничную для английской леди. Вот и нанялась на работу.

— Умно! — восхитилась Маргарет. — Но почему же ты была так уверена, что возьмут именно тебя?

— Ну так я же не какая-нибудь простолюдинка, — подбоченилась Эбигейл. — Мой брат, между прочим — здешний лэрд. В детстве у нас были учителя. Хорошие манеры, грамотная речь — вот я и получила работу.

— Что ж, ты вполне прилично говоришь по-английски, — заметила Маргарет. — Есть конечно небольшой акцент, но другие шотландцы и вовсе говорят так, будто набрали в рот камней.

— Вот об этом я и толкую.

Эбигейл усмехнулась сквозь слезы. Ее сдержанная улыбка и прищуренные серые глаза до боли напомнили Кайдена, и у Маргарет екнуло сердце.

— А твой брат знает, что ты здесь? — спросила она.

— Нет, конечно, — хмыкнула Эбигейл. — Так бы он меня сюда и пустил.

— А ты не боишься, что тебя могут узнать?

— А кто меня узнает, мадам? Из наших старых слуг здесь почти никого не осталось. А арендаторы в замке показываются редко, да и я стараюсь не попадаться им на глаза.

Маргарет хотела спросить что-то еще, но тут внизу скрипнула дверь. Послышался голос Рэдклиффа, однако слов было не разобрать. Маргарет затаила дыхание. Нельзя, чтобы муж застал ее здесь. Нужно подождать, пока он уйдет.

Но тут снизу донеслись звуки какой-то возни, а следом — болезненный мужской вскрик.

Сердце часто заколотилось. Что там, черт побери, происходит? Маргарет переглянулась с Эбигейл. Та казалась такой же растерянной, как и она сама.

— Я посмотрю, — одними губами прошептала Маргарет и, подхватив юбки, стала тихо спускаться по лестнице.

Оказавшись этажом ниже, она заглянула на площадку, и остолбенела.

Капрал Дженкинс опирался руками на подоконник, а Рэдклифф обхватил его сзади, и его бедра совершенно недвусмысленно двигались туда-сюда. Мужчины пыхтели и постанывали, их штаны были спущены, и голые ляжки вызывающе белели в полутьме.

В голове зашумело, перед глазами все поплыло. Маргарет привалилась к стене, хватая воздух ртом. Боже милостивый! Неужели ее муж, Томас Рэдклифф, благородный джентльмен, капитан королевских драгунов… содомит?!

Силы покинули ее, и она осела на ступени. Отсюда было хорошо видно, что происходит внизу. Рэдклифф жестко вбивался в капрала, практически насиловал его. Тот стонал… от боли? от удовольствия? Маргарет не знала, да и не хотела этого знать.

Так вот почему у них ничего не получалось в постели! И дело вовсе не в ней… Правда, легче от этого не становилось. Она замужем за подлым, жестоким извращенцем и связана с ним до конца своих дней.

Стоны, вздохи, непристойные шлепки… Маргарет подташнивало, отчаянно хотелось убежать, но она боялась выдать себя шелестом юбок. Вжавшись в холодную стену, она молилась, чтобы ее не обнаружили, но, к счастью, любовники, увлеченные своим непотребством, не замечали ничеговокруг.

Вдруг наверху зашуршало платье, послышались легкие шаги. Маргарет вскочила на ноги и увидела, что к ней спускается Эбигейл.

— Что там? — шепотом спросила горничная.

Маргарет прижала палец к губам и замахала рукой, призывая Эбигейл убраться на верхний этаж. Та поспешно кивнула и бросилась по ступеням наверх. Маргарет хотела последовать за ней, но тут услышала утробный рык.

Она осторожно выглянула из-за угла. Муж, вцепившись в рыжие волосы капрала, совершал такие резкие толчки, что будь бойница пошире, Дженкинс вывалился бы в окно.

К горлу подступила тошнота. Грязный извращенец! Как посмел он жениться на ней! Уж лучше прозябать в нищете, чем связать судьбу с этим чудовищем!

Еще толчок, и Рэдклифф замер, прижимаясь к капралу. Маргарет вспомнила, как Бойд точно так же застыл, распластавшись на ней после того, как сделал свое черное дело. Мутная волна беспомощности и страха вдруг захлестнула ее. Руки задрожали, ноги ослабли, а корсет впился в ребра, не давая дышать. Маргарет судорожно схватила воздух ртом, и из горла вырвался всхлип.

Рэдклифф отпрянул от Дженкинса.

— Кто здесь? — резко спросил он.

Маргарет бросилась наверх, но было уже слишком поздно. Муж в два счета настиг ее и прижал к стене.

— Маленькая любопытная сучка! — Он больно стиснул ее подбородок. — Какого дьявола ты шпионишь за мной?

Он тяжело дышал, от него разило потом и кровью. Маргарет дернула головой.

— Пусти меня! Я ни за кем не шпионила. Мог бы выбрать место получше для своих гнусных утех.

— Мои утехи тебя не касаются, дорогая, — надменно процедил муж.

— Не касаются? Я твоя жена! — запальчиво воскликнула она.

— Вот именно! И должна мне повиноваться.

В носу защекотало от набежавших слез. Маргарет отчаянно старалась их удержать, но ей это не удалось.

— Зачем ты женился на мне? — всхлипнула она.

Рэдклифф пожал плечами.

— А почему нет? Почему я не могу жениться? Мои, так сказать, нетривиальные пристрастия не имеют ни малейшего отношения к браку.

— Ты просто используешь меня, чтобы скрыть свой порок, — прошипела Маргарет. — Пытаешься притвориться нормальным.

Муж с такой силой стиснул ее лицо, что заболели щеки.

— А я и есть нормальный, безмозглая тварь! — прорычал он. — А ты — будешь держать язык за зубами, или я его тебе вырву. Поняла?

Его глаза сверкали безумным гневом, и Маргарет бросило в холодный пот. Она торопливо кивнула.

— Вот и славно. — Муж разжал пальцы. — Будь умницей, и все будет хорошо. Ты родишь мне детей, и мы заживем большой дружной семьей.

— Но как я могу кого-то родить, — вырвалось у нее, — если… если…

Муж помрачнел.

— Признаться, мне противно женское тело, — скривился он. — Эти мягкие груди, толстые задницы, хлюпающие вагины… Но не бойся, я найду способ тебя оплодотворить.

Маргарет стало дурно. Он будет через силу ложиться с ней в постель? И она родит этому извращенцу детей? Какими они вырастут у такого отца? А ей самой придется делать вид, что все хорошо. И вот так пройдет вся ее жизнь, в ненависти и лжи…

— Я не хочу… Не трогай меня! — пробормотала она.

— Что? — прищурился Рэдклифф.

— Я согласна притворяться на людях твоей женой, но не хочу с тобой спать.

— Я тоже не хочу с тобой спать, — усмехнулся муж, — но мне нужны дети. Не волнуйся, я не собираюсь слишком часто тебе докучать.

— Но…

— Что «но»? — в голосе Рэдклиффа прорезались стальные нотки. — Девочка, я купил тебя с потрохами. Оплатил долги твоего чертового отца. И ты будешь делать все, что я велю!

Маргарет дерзко вскинула подбородок.

— Я не твоя вещь! — заявила она.

— Ты моя жена! И если будешь мне перечить, я выпорю тебя так, что живого места не останется.

Перед глазами возникла исполосованная спина мальчишки.

— Да уж, это ты умеешь! — съязвила Маргарет. — И, похоже, тебе это доставляет удовольствие.

— Еще какое! — ухмыльнулся Рэдклифф. — Так что не зли меня, дорогая, иначе мой ремень сдерет всю шкуру с твоего зада!

Маргарет стиснула зубы. Внутри все клокотало, ноздри раздувались от гнева, но она понимала, как опасно вступать в перепалку с таким человеком, как ее муж. Он может избить ее до полусмерти и даже убить.

— Мне нужно время, — пробормотала она. — Я должна привыкнуть к мысли, что ты…

— …не такой, как все? — насмешливо закончил муж.

— Да. А еще у меня… — Она замялась, не в силах вымолвить слово «менструация». — …Недомогания… женские.

Рэдклифф скорчил брезгливую мину.

— Господи, до чего же отвратителен женский род! — глумливо произнес он. — Вечно из вас что-то течет.

Он оттолкнул ее и двинулся вниз. Маргарет дрожащими руками поправила примятые оборки и побрела по щербатым ступеням наверх. Ноги заплетались, и она спотыкалась на каждом шагу, хватаясь за стены, чтобы не упасть.

Эбигейл ждала ее в каморке под крышей.

— Я так понимаю, ваш муж из тех, кто предпочитает… черный ход? — буднично поинтересовалась она.

Маргарет озадаченно взглянула на нее.

— Да, но, похоже, тебя это не удивляет?

— Не особо, — усмехнулась та. — Я давно это подозревала. Не в обиду вам сказано, но сассенахи частенько этим грешат.

— Но это ужасно! Он сказал, что ненавидит женское тело, и, тем не менее, хочет, чтобы я родила ему детей.

Эбигейл подошла поближе и погладила ее по плечу.

— Сочувствую, мадам. Если хотите, я знаю кое-какие травы, чтобы избежать беременности.

— Понимаешь ли, Эбби, — вздохнула Маргарет. — С одной стороны, я не хочу рожать от этого человека. Но с другой — если я не понесу, то он будет и дальше пытаться…

— …обрюхатить вас, — закончила Эбигейл.

Вульгарное слово резануло слух, но Маргарет кивнула.

— Но у нас уже два раза ничего не получалось, — добавила она. — Ну… ты понимаешь…

— У него не встал?

— Угу. И я ума не приложу, как он собирается это сделать. Но, в любом случае, эти попытки мне безмерно противны. Быть может, если я рожу ему пару-тройку детей, то он от меня отстанет?

Эбигейл сокрушенно покачала головой.

— Да уж, угодили вы в передрягу, мадам. Неужто вы раньше за ним ничего такого не замечали? Ну, когда он сватался к вам.

— В том-то и дело, что он не сватался. Мы виделись от силы пару раз. Это мать устроила наш брак.

— Вот потому-то я всегда считала и буду считать: выбирать надо сердцем, — заявила Эбигейл. — Вот я, как своего Кирана увидала, то сразу поняла: этот олух будет моим мужем. И пусть бы кто попробовал встать у меня на пути!

Она подбоченилась и тряхнула кудрями, выбившимися из-под чепца. У нее был такой решительный вид, что Маргарет поняла: если этой женщине хватило смелости пробраться в замок, где ее в любую секунду могут разоблачить, то она не остановится ни перед чем.

— Идем в мою комнату. — Маргарет подхватила ее под руку. — Нам нужно о многом поговорить.

Глава 20

В полумраке потрескивали факела, густые тени плясали на грубой стене. Маргарет и Эбигейл пробирались под низкими сводами подвала, озираясь по сторонам. Они шли мимо толстых решеток и мощных, окованных железом дверей. Какие мрачные казематы! Бедные люди, которые месяцами томятся в этом затхлом каменном мешке!

Эбигейл разузнала, что сегодня дежурит тюремщик Джон.

— Он неплохой малый, — сообщила она, — и договориться с ним будет проще, чем с остальными.

Хоть Маргарет и уповала на свое женское очарование, но все же прихватила с собой золотую гинею.

— Вот караулка. — Эбигейл остановилась перед одной из дверей.

Маргарет набрала побольше воздуха в грудь.

— Ну, с Богом!

Она распахнула дверь. В прокуренной каморке трое стражников перекидывались в картишки. Они недоуменно уставились на Маргарет.

— Кто из вас Джон? — поинтересовалась она.

— Я. — Пухлый краснощекий солдат вышел из-за стола и поклонился. — Чем могу быть полезен, мадам?

— Мне нужно навестить заключенных.

Джон почесал затылок.

— Мне жаль, мадам, но капитан Рэдклифф распорядился никого не впускать.

Маргарет переглянулась с Эбигейл.

— Послушайте, мой муж сам поручил мне проведать их, — соврала она. — Я принесла целебную мазь, чтобы обработать их раны.

— Мне жаль, мадам, но… — начал тюремщик.

— Эти арестанты должны отправиться на суд в Эдинбург, — перебила Маргарет. — Вы же не хотите, чтобы они умерли здесь?

— А какая разница? — гыкнул один из сидящих за столом солдат.

— Одним якобитом больше, одним меньше… — поддакнул второй.

Джон развел руками.

— Простите, мадам, но мне был дан четкий приказ никого не впускать.

Вот же упрямый баран! Придется действовать по-другому.

Маргарет извлекла из кармана гинею и показала Джону так, чтобы не заметили остальные. Поросячьи глазки тюремщика вспыхнули жадным блеском, но тут же погасли.

— И все же, я вынужден вам отказать, — со вздохом пробормотал он. — Если я нарушу приказ, капитан с меня шкуру сдерет.

Да чтоб тебя! Похоже, здесь ничего не добиться. Маргарет досадливо фыркнула и вместе с Эбигейл вышла за дверь.

— Что будем делать? — спросила она, когда они отошли чуть подальше.

Эбигейл откинула капюшон. Сжатые губы, потухший взгляд — разочарование было написано у нее на лице.

— Не знаю, — грустно отозвалась она. — Но все равно спасибо за твою доброту.

— Не расстраивайся. — Маргарет погладила ее по плечу. — Мы что-нибудь придумаем.

Эбигейл лишь печально вздохнула.

— Пойдем скорее назад, пока твой муженек нас здесь не застукал.

***

Ветер гнал по небу взъерошенные облака, и в разрывах между ними то проглядывала, то исчезала призрачная луна. Кайден пробирался под обрывистым берегом, разыскивая в потемках потайной ход. Под ногами чавкала мокрая трава, холодный ветер надувал парусом плед. Зажигать фонарь было опасно: свет мог привлечь внимание стражи. Приходилось действовать наугад.

Тайный ход прокопали в незапамятные времена. Когда Кайден был юнцом, отец показал им с сестрой, как в случае опасности можно выбраться из замка. Но использовать тоннель без нужды он запретил: опоры прогнили и могут рухнуть в любой момент.

Став хозяином Кладах Арда, Кайден собирался их укрепить, но не успел. В последний раз он шел по этому ходу, когда Киран спас его из тюрьмы два года назад, и уже тогда балки не внушали доверия. А теперь, кто знает, может тоннель уже завалило камнями или затопило водой?

Добравшись до нужного места, Кайден осмотрелся. Кряж, на котором стоял замок, круто вздымался вверх. Отвесные склоны заросли плющом, и вход был надежно спрятан под пышной листвой. Продираясь сквозь папоротник, который местами доходил до пояса, Кайден ощупывал скалу. Наконец он почуял запах гнилой древесины и ощутил под пальцами склизкие бревна. Нашел!

Раздвинув плети плюща, Кайден осмотрел вход. В бледном свете луны было видно, что дверь перекосило. Если попытаться ее открыть, то могут рухнуть бревна, поддерживающие свод. Но выбора нет: другим путем в замок не попасть. Придется рискнуть.

Ухватившись за ручку, Кайден потянул дверь. Тщетно. Заклинило. Тогда он уперся плечом в косяк, чтобы хоть немного выровнять дверную раму, и дернул створку. Бревна угрожающе затрещали, посыпалась земля.

Эх, была не была! Кайден рывком распахнул дверь и кинулся внутрь. Преодолев в кромешной тьме несколько ярдов, он ощутил, как позади задрожала земля. Гнилые балки подломились, и масса камней обрушилась вниз.

Спасаясь от обвала, Кайден на ощупь продирался сквозь тоннель. Пыль забивалась в глотку, слезились глаза. К счастью, скоро все улеглось. Он зажег фонарь и осмотрелся. Здесь подпорки казались крепче, и свод не грозил обвалиться на голову. Пахло плесенью и землей, кое-где сверху пробивались корни деревьев.

Вернувшись ко входу, Кайден обнаружил, что тот завален.

— Твою мать! — пробормотал он.

Оставалось лишь двигаться вперед. Изначально он собирался тихо перебить стражников и спасти парней. Но обвал спутал все планы. По тайному проходу уже не выбраться наружу, а значит, нужно придумать что-то еще.

Можно ли рассчитывать на чью-либо помощь? Наблюдая за замком, Кайден видел и шотландцев. Сегодня днем целая толпа стеклась сюда из окрестных деревень. Видать в замке устроили какое-то развлечение, может, ярмарку или что-то еще? Но пойти в деревню и разузнать, что именно привлекло сюда столько народу, он не рискнул.

Остался ли в замке кто-то, кто может помочь? Кайден вдруг вспомнил о Маргарет. Сердце замерло и забилось быстрей. Она ведь тоже где-то здесь, но кто она, союзник или враг? Скорее всего, второе, ведь это он похитил ее и навлек на нее беду. Но, все равно, почему-то до одури тянуло взглянуть на нее хотя бы одним глазком.

Сбоку на ремне болталась неизменная фляга. Кайден вытащил пробку и сделал глоток. Хватит забивать себе голову всякой ерундой! Маргарет потеряна для него навсегда. Его цель — освободить парней из тюрьмы, а потом, если получится — отомстить.

Он заткнул фляжку пробкой и двинулся в темноту.

***

Маргарет и Эбигейл шли по мрачному коридору. На душе было тяжело. Ужасная порка, гнусная тайна мужа, а напоследок — неудача с тюремщиком. Переживания и потрясения этого дня давили на плечи словно крест. Как же помочь заключенным? Может, без свидетелей Джон будет сговорчивее? Надо бы поговорить с ним наедине…

Они уже собирались свернуть на лестницу, ведущую из подвала наверх, как вдруг из темного закоулка донесся приглушенный гул. Как будто что-то обрушилось вдалеке, от чего едва заметно вздрогнули стены.

— Что это? — Маргарет удивленно посмотрела на Эбигейл.

Та стояла неподвижно, прислушиваясь. Гул больше не повторялся, но за стеной будто слышался тихий шорох… или чьи-то шаги?

— Надо взглянуть! — пробормотала Эбигейл и ринулась в темноту.

Маргарет, торопливо оглянувшись по сторонам, устремилась за ней.

Вскоре они уперлись в тупик, но Эбигейл это ничуть не смутило. Она поднесла свечу к стене и стала внимательно разглядывать кладку.

— Что там? — шепотом поинтересовалась Маргарет.

— Видишь, огонек колеблется?

И правда, пламя слегка подрагивало и мерцало.

— Да, и что?

— Здесь начинается тайный ход, — пояснила Эбигейл. — И, похоже, там кто-то есть.

Едва она произнесла эти слова, как раздался скрежет, и кусок стены повернулся внутрь.

Сердце дико заколотилось. Щель расширилась, блеснул свет фонаря, а следом показался человек. Он ошеломленно уставился на нее. Спутанные лохмы падали на его измазанное грязью лицо. Маргарет набрала воздуха в грудь, чтобы закричать, но чужак схватил ее в охапку и зажал ей рот.

— Тише, девица! Это я! — она услышала знакомый хрипловатый голос.

Кайден? Не может быть!

— Обещай, что не будешь орать, и я тебя отпущу, — сказал он, и Маргарет торопливо закивала.

Хватка разжалась. Перед ней действительно стоял Кайден в неизменном пледе, переброшенном через плечо.

— Господи, что ты тут делаешь? — пробормотала Маргарет.

Тут Эбигейл решительно отодвинула ее и встала перед Кайденом, уперев руки в бока.

— Ну и какого черта, братец, ты здесь забыл? — сердито осведомилась она.

У Кайдена отвисла челюсть.

— А ты какого хрена тут ошиваешься, сестра? — ошарашено спросил он.

Эбигейл фыркнула и шагнула навстречу Кайдену, раскрывая объятья. Тот прижал ее к себе.

— Я, конечно, чертовски рада тебя видеть. — Эбигейл отстранилась и потрепала брата по волосам. — Но лучше убирайся-ка ты отсюда подобру-поздорову. Замок кишит красными мундирами. Только тебя здесь не хватало.

— Не выйдет, — ответил Кайден. — Проход обрушился у меня за спиной.

— Вот дерьмо! — ругнулась Эбигейл. — И что теперь?

Кайден задумчиво почесал бороду.

— Где Киран и Алистер? — наконец спросил он.

— Здесь в подвале, в тюрьме. Но там полно стражи.

— Сколько их? — Кайден вперил в сестру напряженный взгляд.

— Трое в караулке. Играют в карты, — сообщила она.

Кайден отвел глаза, видимо прикидывая свои шансы на успех. Его рука поглаживала рукоятку кинжала. Маргарет смотрела на него с бьющимся сердцем, и лишь сейчас до нее дошло, как сильно она соскучилась по нему.

— Надеюсь, ты не собираешься напасть на троих солдат? — поинтересовалась она.

— Собираюсь, — хмуро сказал он.

При мысли о том, что его могут убить, по телу пробежала дрожь.

— Нет, это очень опасно! — запротестовала Маргарет. — Трое на одного…

— Дождусь, пока кто-то пойдет отлить, и перебью их по одному, — задумчиво произнес Кайден. — Только вот чертов тоннель обвалился, и нам придется пробиваться через главный вход.

— И как, скажи на милость, ты собираешься это сделать? — вклинилась Эбигейл.

— Вырублю тюремщиков, мы с парнями наденем их тряпки и выйдем через главные ворота, — после недолгих раздумий ответил он.

Звучит безумно, но, чем черт не шутит, вдруг сработает! Маргарет посмотрела на Эбигейл. Та скептически покачала головой.

— Их высекли сегодня днем, — сообщила она. — Не знаю, как Киран, но Алистер вряд ли сможет стоять на ногах.

— Высекли? — удивился Кайден.

— Ага. Рэдклифф, этот мешок овечьих кишок, приказал ни с того, ни с сего…

При звуке этого имени по лицу Кайдена пробежала тень. Ноздри раздулись, губы скривились от ненависти. Он ругнулся по-гэльски и сплюнул на пол.

— Мы как раз собирались их проведать, но эти свиные рыла нас не пустили, — продолжила Эбигейл. — Хотя, как бы там ни было, не думаю, что Алистер способен на побег.

— Хм… — буркнул Кайден и задумался.

Маргарет вздохнула и с опаской покосилась на освещенный коридор, ведущий к тюрьме.

— Мы можем поговорить в другом месте? — спросила она. — Здесь тебя могут увидеть. Тебе нужно где-то укрыться.

Сделать это будет непросто. Пусть замок большой, и в нем полно потайных уголков, но скрываться прямо под носом у роты солдат — та еще задача.

— Кажется, я знаю, где можно спрятаться, — вмешалась Эбигейл. — Вот только…

— Что? — Маргарет уставилась на нее.

— В спальне наших родителей есть тайная комната, и красные мундиры ее до сих пор не нашли. Проблема в том, что… эту спальню сейчас занимаешь ты…

— В моей спальне есть тайная комната? — изумилась Маргарет.

— Ага… Ее построил наш прадед, чтобы прятать любовницу от жены. Я проверяла — комната нетронута. Никто не знает, что она тут есть. Это было бы идеальным убежищем… — Она со вздохом махнула рукой. — Но спальня занята, что толку об этом говорить…

— Нет постой, — перебила Маргарет. — А есть другие тайники, где Кайден мог бы укрыться?

Брат и сестра переглянулись.

— За бочкой в винном погребе? — предложил Кайден.

Эбигейл покачала головой.

— А как ты пройдешь через кухню? Там даже ночью ошивается куча слуг. Да и красные мундиры частенько заглядывают пожрать.

— Хм… А в оружейной?

— Этот поганый клоп выставил там караул.

Кайден почесал затылок.

— Тогда все-таки лучше за бочкой…

— Постой! — перебила Маргарет. — Эбигейл права, в моей комнате действительно самое надежное место.

— Да ну? — усмехнулся Кайден. — Хочешь, чтобы твой муженек застукал меня в твоей спальне?

Маргарет фыркнула.

— Думаю, этот негодяй не появится у меня в ближайшие пару дней. Я запрусь на ключ, и если он нагрянет, ты успеешь спрятаться.

Кайден хмыкнул, а Маргарет заметила, что Эбигейл с легкой усмешкой переводит взгляд с нее на брата.

«Она думает, что между нами что-то есть», — осенило ее.

И немудрено: Эбигейл в курсе, что Маргарет не девственница, и наверняка вообразила, что в этом виноват ее брат. Рассказать ей о Бойде так и не повернулся язык.

Щеки предательски запылали. Сейчас, стоя так близко к Кайдену в тесном коридоре, Маргарет ощущала, будто на нее накатывают теплые волны, и таяла в умиротворенном спокойствии рядом с ним.

Да, уж. Лучше бы вместо Бойда ее первым мужчиной был он…

— Идемте же скорее! — пытаясь скрыть смущение, пробормотала она.

— Я пойду вперед, — заявила Эбигейл, — проверю, свободен ли путь.

— Хорошо, тогда я прикрою сзади, — согласилась Маргарет.

К счастью, в этой части подвала не было стражи, и им удалось без помех подняться в спальню.

Запершись изнутри на ключ, Маргарет с колотящимся сердцем прислонилась к двери. Кайден стоял посреди комнаты, озираясь по сторонам, а Эбигейл устремилась к камину, и что-то нажала сбоку у полки. Раздался щелчок, и ореховая панель сдвинулась, открывая тайную дверь.

За ней оказалась комнатушка с узкой кроватью, столиком и даже маленьким окошком под потолком. Внутри пахло пылью, ее пушистый серый слой покрывал все вокруг.

— Да тут целые хоромы, по сравнению с тем, где мне приходилось ночевать последние пару дней, — усмехнулся Кайден.

— Только прибраться не помешает, — заявила Эбигейл, поставив подсвечник на стол. — Я сбегаю за ведром и тряпкой, а вы заприте за мной дверь.

— Хорошо, — кивнула Маргарет.

Они договорились об условном стуке, и Эбигейл ушла.

Глава 21

Кайден умывался в уборной, а Маргарет прислушивалась к плеску воды. Сердце колотилось так, будто она пробежала целую милю. Часть ее страшилась собственного безрассудства: если Кайдена здесь найдут, то им обоим несдобровать; а часть радовалась тому, что снова видит его.

Скрипнула дверь уборной, и оттуда показался Кайден, оправляющий закатанные рукава. На его лице мелькнула извиняющаяся улыбка. Он остановился возле камина и принялся разглядывать безделушки на полке. Маргарет догадалась, что он испытывает такую же неловкость, как и она.

Не верилось, что она сама позвала его в свою спальню. Да, они уже ночевали в одной комнате, но теперь все было иначе. Тогда Маргарет не сознавала, что он ей нравится, а сейчас вдруг отчетливо это поняла.

Статный, широкоплечий, он стоял у камина, и отблески пламени золотились в спутанных рыжих волосах. Одно дело, вынужденно провести ночь возле похитителя, совсем другое — с мужчиной, рядом с которым сердце бьется быстрей…

Конечно, между ними ничего быть не может. После Бойда и тошнотворных попыток мужа вряд ли ей когда-нибудь захочется плотских утех. Но она почему-то не боялась, что Кайден будет к ней приставать. Что-то подсказывало: без ее согласия, он ее и пальцем не тронет.

Кайден развернулся и проникновенно посмотрел ей в глаза. Маргарет бросило в жар.

— Я рад, что ты на нашей стороне, девица, — тихо произнес он.

Она улыбнулась, смущенно отводя взгляд.

— Как ты вообще? — продолжил Кайден. — У тебя все хорошо?

— Знаешь, насчет Рэдклиффа ты оказался прав, — горько усмехнулась она.

— В чем именно?

Хоть Маргарет и учили не трясти перед посторонними грязным бельем, ее будто прорвало. Захотелось выговориться кому-то, кто совершенно точно ее поймет и не осудит.

— Во всем, — заявила она. — Он жестокий, подлый, беспринципный человек. А еще… ты не поверишь… — Она запнулась, подбирая слова. — Он… содомит.

Несколько секунд Кайден молча смотрел ей в глаза.

— Я знаю, — наконец выдавил он.

Маргарет изумленно распахнула ресницы.

— Ты знал?!

— Знал, — глухо бросил Кайден, и она заметила, каким напряженным стало его лицо.

Десятки мыслей вихрем пронеслись в голове. Он знал гнусную тайну Рэдклиффа и ничего не сказал? Не предупредил, что ее муж — извращенец, и женился на ней, чтобы скрыть свой порок?..

Как ему вообще стало это известно? До него дошли какие-то слухи? Или… или же…

В дверь постучали, и Маргарет вздрогнула, словно выныривая из тяжелого сна. Она впустила Эбигейл и, обернувшись к Кайдену, указала на кресло.

— Садись. Хочешь чего-нибудь перекусить?

— Да, спасибо, — кивнул тот. — Я голоден, как стая волков.

Он плюхнулся в кресло и, блаженно откинувшись на спинку, протянул ноги к огню.

— Эбби, ты не могла бы принести чего-нибудь с кухни поесть? — попросила Маргарет.

— Хорошо.

Эбигейл выскользнула за дверь. Маргарет посмотрела на швабру и ведро, которые та принесла с собой. Кайден перехватил ее взгляд.

— Я этим займусь, — сказал он, — а тебе надо отдохнуть. У тебя такой вид, словно ты вот-вот грохнешься в обморок.

Он встал с кресла, взял ведро и швабру и направился в секретную комнату. Маргарет, наплевав на все приличия, рухнула на кровать. Ее до предела измотал сегодняшний день, да и живот разболелся, лишая последних сил.

Маргарет чувствовала себя одновременно и бесконечно усталой, и напряженной, как натянутая струна. Она слушала, как Кайден возится в тайнике, а в голове роились обрывки мыслей. Смутные образы мельтешили под закрытыми веками словно калейдоскоп. Рэдклифф — мужеложец, Эбигейл — сестра Кайдена, а сам Кайден — прячется в ее спальне как тайный любовник… Определенно, это слишком много для одного дня!

Наконец она услышала, как Кайден выходит из потайной комнаты, и поспешно устроилась полусидя, подсунув под спину подушку. Пусть она нарушила все мыслимые приличия, пригласив Кайдена в свою спальню, но лежать в присутствии гостя совершенно невежливо, а так она вроде сидит.

Кайден поставил швабру с ведром у двери и уселся в кресло, развернув его так, чтобы сидеть к Маргарет лицом.

— Муж тебя обижает? — Он возобновил прерванный разговор

— Нет, но…

— Но что?

Маргарет не знала, что сказать. Муж ее не бил ее… пока что… Но он грубо отшвырнул ее, когда она вступилась за юного Алистера. Он в открытую насмехается над ней, презирает весь женский род, а главное — изменяет… с мужчиной. А ведь они женаты всего ничего!

Горло перехватило от обиды и жалости к самой себе. Неужели придется годами терпеть этот кошмар? Профукать свою жизнь и состариться рядом с этим подонком…

— Забери меня отсюда! — вдруг выпалила она, и из глаз потекли слезы.

Кайден пару секунд ошарашено смотрел на нее, затем подхватился с кресла и сел рядом с ней на кровать.

— Тише, тише, не плачь… — Он осторожно вытер слезинку, бегущую у нее по щеке. — Клянусь спасением своей души, я увезу тебя куда захочешь… если выберусь отсюда живым.

Маргарет, как утопающий в соломинку, вцепилась в большую теплую ладонь и вжалась в нее щекой.

— Спасибо, — пролепетала она, но тут же, устыдившись своего порыва, отпустила руку.

— Не плачь, девочка! — Кайден погладил ее по волосам. — Все будет хорошо.

Он вернулся на свое кресло, и в комнате воцарилась тишина. Маргарет ощущала и смятение, и облегчение одновременно. Вырвавшаяся просьба стала неожиданностью для нее самой.

Она вдруг поняла, что хотела уйти от мужа с первого же дня, как очутилась здесь, но лишь сейчас отважилась произнести это вслух. А Кайден не стал расспрашивать ее или отговаривать, ссылаясь на нерушимость брака. Он просто взял и сказал: «Я тебя увезу». Даже если ничего не получится, сама мысль о том, что кто-то хочет помочь, согревала душу.

В дверь постучали условным стуком. Маргарет открыла, и в спальню вошла Эбигейл с подносом в руках.

— Ужин, — объявила она.

— Спасибо, — улыбнулась Маргарет, и пока Эбигейл выставляла посуду на стол, снова устроилась на кровати. — Вы угощайтесь, а мне, после всех этих перипетий, кусок в горло не лезет.

Кайден и Эбигейл принялись за еду, а Маргарет закрыла глаза. Голоса доносились до нее как из-под толщи воды. Брат и сестра обсуждали план побега.

Эбигейл разведала, что в караулке обычно сидят трое солдат, а иным путем в тюремные казематы не попасть.

— Перерезать им глотки, переодеться в красные мундиры и бежать. — Кайден снова озвучил свою идею.

— Ну да, — хмыкнула Эбигейл. — Пока ты будешь резать глотку одному, остальные будут молча сидеть и смотреть?

— Нет, но… если все сделать быстро…

— Забудь об этом. Как только ты сунешься в караулку, тебя сразу увидят. Они сидят мордами к двери.

— Подожду, пока они напьются…

— Они не пьют. Рэдклифф запретил. Он как-то застукал пьяного часового и велел его расстрелять. Правда, в последний момент заменил расстрел на порку, но все равно, все знатно обосрались и теперь сидят трезвые и злые всю ночь.

— Черт! — ругнулся Кайден. — Значит, нужно чтобы они не сразу догадались, что перед ними чужак. Заранее надеть красный мундир.

— Хм… Да, пожалуй, ты прав, — протянула Эбигейл.

— Осталось только кого-нибудь вырубить и «одолжить» его тряпье.

— Нет, постой, — оборвала его сестра. — Тебе незачем рисковать. Думаю, я смогу раздобыть вещички кого-то из солдатни. Они часто отдают мундиры Кривой Кэт, когда им лень чистить их самим.

— Кривая Кэт здесь? — удивился Кайден.

— А где ж ей еще быть? Думаешь, Рэдклифф помнит в лицо всех, чьи дома он спалил? Деваться ей было некуда, вот и устроилась сюда прачкой. Положись на меня, братец, мы найдем с ней общий язык.

— Она тебя не выдаст?

— Кривая Кэт? Да никогда! — хохотнула Эбигейл. — Она ненавидит сассенахов до тошноты и будет только рада помочь.

Маргарет с тревогой вслушивалась в их разговор. Даже если Кайдену и удастся обмануть стражников, те очень скоро это поймут.

— И что это даст? — вмешалась она. — Думаешь, ты сумеешь быстро перебить всех троих?

Эбигейл и Кайден повернулись к ней.

— А куда деваться? — буркнул Кайден. — Придется как-то изловчиться.

Еще какое-то время они обсуждали план, но, не придумав ничего лучшего, перешли на обычную болтовню родичей, которые долго не виделись. Слухи, сплетни, новости о соседях… Маргарет, утратив нить разговора, откинулась на подушку.

Она была слишком уставшей, чтобы поддерживать беседу, и слишком взбудораженной, чтобы уснуть, поэтом просто лежала с закрытыми глазами и слушала голоса. Говор Кайдена — глуховатый, отрывистый, с четкими ударениями и раскатистой «р» — отзывался в сердце теплом. Она могла бы слушать его всю ночь, но вскоре раздался звон посуды.

Маргарет открыла глаза. Эбигейл, собирая столовые приборы на поднос, перехватила ее взгляд.

— Я, пожалуй, пойду. — Она многозначительно улыбнулась. — Не буду вам мешать.

Взяв поднос, она лукаво пожелала «спокойной ночи» и вышла за дверь. Кайден повернул за ней ключ и оглянулся.

— Что это на нее нашло? — поинтересовался он.

— Похоже, она считает, что мы с тобой… — пробормотала Маргарет, чувствуя, как к лицу приливает жар.

— Хм… С чего это вдруг?

— Ну… — Щеки запылали сильнее. — Она знает, что у меня был мужчина до мужа, но не знает, кто.

Кайден помрачнел. Он подошел к камину и уставился на него. В танцующих отблесках пламени его волосы горели огнем.

Маргарет не могла отвести от него взгляд. Горец в клетчатом пледе совершенно не вписывался в изящный английский интерьер. Как будто вереск и осенние листья ворвались в распахнутое окно и наполнили спальню туманами и дыханием влажных ветров.

Она смотрела на него, а сердце билось в груди, словно птица о прутья клетки. В тесно затянутом корсете становилось трудно дышать.

— Ты не поможешь мне с платьем? — попросила она.

***

Кайден развязывал неподатливый узелок и видел, как подрагивают его пальцы. Маргарет, которую он считал навечно утраченной, стояла перед ним в уютных отблесках очага. Высокая прическа открывала длинную шею, на линии роста волос вился нежный пушок. Кайден осторожно отодвинул паутинные прядки, и ощутил, как по телу Маргарет пробежала дрожь.

В паху вдруг стало тесно и горячо. Кайден замер, не веря самому себе, даже посмотрел вниз. Лишь увесистый спо́рран, висящий как у всякого порядочного горца на причинном месте, не давал члену бесстыдно оттопырить килт.

То, чего не смогла добиться голая Гленна, свершилось, стоило лишь коснуться Маргарет.

«Едрена кочерыжка, и что мне теперь с этим делать?» — мысленно выругался Кайден.

«Кочерыжка» стояла торчком, но о том, чтобы покувыркаться с Маргарет, не могло быть и речи. После изнасилования она не подпустит его к себе. До одури хотелось сорвать с нее одежду, завалить на кровать и любить до изнеможения, но Кайден лишь молча распускал шнуровку, стараясь унять дрожь в руках.

Он не мог отвести взгляд от выступающего позвонка в основании нежной шеи. Трогательный бугорок так и манил коснуться его губами. Кайден и сам не понял, как наклонился и поцеловал его.

Маргарет вздрогнула, и он тут же отпрянул. Проклятье! Напугал девчонку, несдержанный идиот! Она стала поворачиваться к нему лицом, и Кайден весь подобрался. Сейчас она оттолкнет его, даст пощечину или закричит…

Но она просто подняла на него свои бездонные ланьи глаза и в каком-то полузабытьи подалась вперед. Кайдена будто громом прошибло, дыхание оборвалось. Медленно, словно боясь спугнуть бабочку, присевшую на рукав, он приблизился к ее лицу и осторожно коснулся губами ее рта. Какие же у нее мягкие и теплые губы!

До боли захотелось вобрать их, терзать и покусывать, вторгнуться языком в жаркие глубины ее рта… но Маргарет не спешила раскрываться ему навстречу. Ее поцелуй был робким как весенний ветерок. Она словно хотела ощутить прикосновение, вкус его губ, но что-то страшило ее, не позволяя довериться до конца.

Сердце стучало как барабан, в ушах звенело будто от хора волынок. «Я хочу ее! Я хочу…» — билось у него в голове, но Кайден сдержался, позволив себе лишь невесомо скользнуть по ее губам кончиком языка.

Вскоре он ощутил, как Маргарет уперлась ладонями ему в грудь. Огромным усилием воли Кайден прервал поцелуй и заглянул ей в глаза.

— Не надо… — пролепетала Маргарет, и он понимающе кивнул. Она и так позволила ему слишком много.

— Прости, если что-то не так, — пробормотал он.

— Все хорошо. — Она слабо улыбнулась, и у него отлегло от сердца.

— Ладно. — Он провел кончиками пальцев по ее бархатистой щеке. — Тогда давай уже снимем это чертово платье и ляжем спать.

***

Этой ночью Маргарет едва удалось уснуть. Своим появлением Кайден забил в гроб ее спокойствия последний гвоздь. Ворочаясь в постели, она прислушивалась к потрескиванию огня и пыталась уловить звуки из комнаты за стеной. Правда, после того, как Кайден улегся, оттуда ничего не было слышно, но ей казалось, будто из-за тонкой перегородки тянутся незримые нити, связывающие их сердца.

Поцелуй… При воспоминании о нем сладко замирало в животе. И к своему стыду Маргарет понимала: не будь у нее женских недомоганий, кто знает, как далеко все это могло бы зайти…

Он целовал ее так трепетно, так нежно! И пускай память об изнасиловании была все еще свежа — ни отвращения, ни протеста не всколыхнулось в ее душе. Наоборот, по телу разлилась томительная нега, а между ног стало как-то по-особому приятно и горячо…

В конце концов Маргарет задремала, а проснулась от условного стука в дверь. За окном уже рассвело, и — о, чудо! — погода была ясной. Золотистые солнечные лучи наполняли душу весельем и придавали комнате радостный вид.

— Завтрак, — объявила Эбигейл, когда Маргарет отворила ей дверь.

На подносе красовалась огромная яичница, на которую наверняка ушло с полдюжины яиц. Маргарет втянула носом аппетитный аромат жареного бекона.

— Умираю от голода, — сообщила она, чувствуя, как засосало под ложечкой.

Поставив еду на стол, Эбигейл подошла к тайной двери и постучала условным стуком. Панель отодвинулась, и в проеме показался взъерошенный Кайден.

— Доброе утро. — Он шагнул в спальню.

Маргарет покраснела, поймав на себе его жадный взгляд. На ней была лишь ночная сорочка, и она поспешно накинула пеньюар.

— Угощайтесь. — Она указала на стол.

— Спасибо, но я уже поела, — отозвалась Эбигейл. — Боюсь, если я стану таскать сюда еду на троих, то кухарка что-то заподозрит. Она и так спросила, не в положении ли госпожа, раз так много ест.

— Конечно же нет! — с досадой бросила Маргарет. — Передай ей, пусть придержит свой длинный язык.

— Свиньи будут хрюкать всегда, — глубокомысленно заметила Эбигейл, раздвигая шторы.

Маргарет и Кайден принялись за еду. Поначалу висела напряженная тишина, но постепенно завязался разговор. Маргарет рассказала о своих злоключениях, а Кайден поведал, как Дункан огрел его по голове и бросил в подвал.

— И поделом тебе, — заявила Эбигейл, раздувая в камине огонь. — Он правильно сделал. Иначе сассенахи сцапали бы тебя, а его обвинили в укрывательстве якобита.

— Старик не дурак, — вздохнул Кайден, отправляя в рот сочный кусок бекона.

Эбигейл была права, но в глубине души Маргарет радовалась, что Кайден исчез тогда не потому, что испугался солдат. Она украдкой посматривала на него, и когда их взгляды встречались, тонула в его глазах, прозрачных и спокойных, как озеро в тихий день.

Речь снова зашла о подготовке побега.

— Сегодня загляну к Кривой Кэт, разузнаю насчет мундира, — сообщила Эбигейл.

— И все равно, мне не нравится эта затея, — проворчала Маргарет. — Трое на одного…

— О, да ты не видела, как этот парень дерется. — Эбигейл потрепала брата по волосам. — После полпинты виски он и пятерых в состоянии уложить.

Кайден угрюмо хмыкнул, не отрываясь от еды.

— Но все-таки и у меня на душе неспокойно, — уже серьезнее добавила Эбигейл. — Они, хоть и сасеннахи, но все же солдаты, а не деревенские дурачки. Пока ты будешь возиться с двумя, третий поднимет тревогу.

— Угу, — буркнул Кайден, продолжая жевать.

— Может, подсыпать им снотворного? — осенило Маргарет.

— Я думала об этом, — вздохнула Эбигейл. — Ты бы передала бутылочку вина якобы заключенным, и зуб даю, тюремщики бы вылакали все до последней капли… Но им под страхом смерти запрещено пить на посту, так что это не сработает.

Маргарет поникла. Жаль. Так бы не пришлось ни подвергать Кайдена риску, ни убивать солдат. Но, увы, другого пути нет. Остается лишь уповать на удачу и красный мундир.

Глава 22

— Ну-ка примерь! — Эбигейл швырнула на кровать груду одежды.

Кайден с таким отвращением посмотрел на красный мундир, что Маргарет подивилась: насколько же он все-таки ненавидит английских солдат! И немудрено. Трудно питать любовь к тем, кто у тебя на глазах изнасиловал твою жену.

Брезгливо, словно дохлую крысу, Кайден поднял мундир и просунул руки в рукава.

— Побольше размера не нашлось? — проворчал он.

— Бери что дают, — огрызнулась Эбигейл. Она окинула брата оценивающим взглядом и покачала головой: — Мда уж…

И действительно: рыжеволосый, бородатый, в красном мундире поверх шотландского килта — Кайден напоминал кого угодно, но только не солдата армии Его Величества. А когда Эбигейл нацепила ему на голову треуголку, то он и вовсе стал походить на разбойника или пирата.

— Может, парик? — предложила Маргарет, заметив его в ворохе на кровати.

Кайден смерил ее свирепым взглядом, но и рта не успел раскрыть, как вмешалась его сестра.

— Надо сбрить бороду! — заявила она. — Иначе сразу видно, что никакой ты не красномундирник, а головорез, спустившийся с гор.

— Только через мой труп! — Кайден скрестил руки на груди.

Эбигейл наскочила на него как наседка, отгоняющая кота от цыплят.

— Слушай, ты, упрямый осел! — завопила она. — Если рыжая шерсть на твоей морде тебе дороже Кирана и Алистера, то можешь валить на все четыре стороны! Я сама вытащу их из тюрьмы!

Кайден, хоть и опешил под напором сестры, но продолжал, набычившись, смотреть на нее.

— С такой мочалкой на роже никто не поверит, что ты сассенах, — не унималась Эбигейл. — Ты и пикнуть не успеешь, как тебе всадят пулю промеж глаз. Борода твоя через неделю отрастет, а Кирана и Алистера не сегодня-завтра повесят.

Последний аргумент возымел действие. Кайден растерянно почесал затылок.

— Хм… Что ж… Если другого пути нет…

— Именно так, — отрезала Эбигейл. — Сейчас сбегаю за бритвой…

Когда Кайден вышел из уборной, Маргарет не поверила своим глазам. Вместо угрюмого бродяги средних лет перед ней предстал молодой красавец с волевым, скульптурно вылепленным лицом. Крепкие скулы, выразительная челюсть, твердо очерченный подбородок — все, что скрывала густая растительность, теперь явилось на свет.

Удивительно, но без бороды Кайден показался ей голым. Еще более голым, чем тогда, возле озера. Маргарет ощутила, что краснеет, глядя на его лицо. Взор так и притягивало ко рту. Яркие, сочные губы, жесткий, но в то же время чувственный изгиб… Она вспомнила вчерашний поцелуй, и внизу живота пробежала сладкая дрожь.

Кайден смущенно провел рукой по щеке, размазав алевшую на ней капельку крови.

— Чтоб мне лопнуть! Выгляжу как какой-то молокосос, — пробурчал он. — С тебя бочонок виски, дорогая сестрица, когда я вытащу твоих болванов из тюрьмы.

— Два бочонка, — ответила Эбигейл, с довольной улыбкой разглядывая его. — Ну вот, хоть на человека стал похож. Примерь-ка парик!

Собрав шевелюру в хвост и перевязав ее обрывком бечевки, Кайден с выражением безграничного страдания на лице натянул на голову парик. Теперь — в красном мундире и треуголке — он действительно выглядел как английский солдат. Скорее даже как офицер. Маргарет совершенно не разбиралась в знаках различия, но ростом, статью и разворотом плеч Кайден походил на человека, привыкшего отдавать приказы. Впрочем, ничего удивительного, ведь раньше он был лэрдом этого замка.

— Последняя деталь. — Эбигейл протянула бриджи. — Не может же сассенах разгуливать в килте.

— Потом, — отмахнулся Кайден. — Избавь меня от удовольствия дважды натягивать эту проперженную английской задницей тряпку.

— Зря. Ты бы как раз успел пропердеть ее своей шотландской задницей, — парировала Эбигейл.

Маргарет давилась от смеха, наблюдая за пререканиями брата и сестры. Кайден взглянул на себя в зеркало, скривился, стащил треуголку и швырнул ее на кровать. Следом полетели парик и красный мундир.

— Мне нужно выпить! — плюхнувшись в кресло, заявил он.

— Обойдешься! — осадила его сестра. — Вот освободим ребят — тогда хоть упейся вусмерть.

Кайден обреченно прикрыл лицо пятерней и застонал, но Эбигейл не обратила на это никакого внимания.

— Этот гнойный прыщ Рэдклифф с утра куда-то уехал, — сообщила она.

— Уехал? Куда? — встрепенулся Кайден.

— Не знаю. Но он взял с собой дюжину солдат. Наверняка собирается выслеживать якобитов в окрестных холмах. Скорей всего, его не будет пару дней, а значит, мы должны действовать сегодня.

Сегодня… Сердце учащенно забилось. Неужели уже сегодня вечером свершится побег? Или Кайден потерпит неудачу, и его схватят… или даже убьют… По спине пробежал холодок.

— Так скоро? Разве нам не нужно как следует подготовиться? — пересохшими губами пробормотала Маргарет.

Эбигейл покачала головой.

— Дальше тянуть нельзя. Кирана и Алистера могут увезти в Эдинбург, или твоему муженьку взбредет в башку еще какое-нибудь дерьмо.

Маргарет понурилась. При упоминании злодеяний Рэдклиффа ей стало не посебе. В груди заскребло от стыда за то, что она вышла замуж за этого человека. И хоть в этом не было ее вины, она не могла отделаться от ощущения, будто причастна к тем мерзостям, что совершил ее муж.

— А ты уверена, что Алистер сможет идти? — спросила она.

— Джон сказал, что ему уже лучше. Мой сын — крепкий малый. Он справится.

— Что ж, буду молить Всевышнего, чтобы это было так. — Маргарет повернулась к Кайдену. — Допустим, у тебя получится обезвредить троих солдат. Но как вы собираетесь выйти через ворота?

— Придется потолковать с привратником, и надеяться, что моя гладкая рожа его убедит. — Кайден провел рукой по подбородку. — Зря, что ли бороду сбрил?

— Все было бы куда проще, если бы не завалило проход… — задумчиво протянула Эбигейл. — Кай, ты точно уверен, что его не расчистить?

— Угу. По крайней мере изнутри.

— А снаружи?

— Не знаю. Я же тебе не крот, чтобы выползти и посмотреть.

— Схожу проверю. — Эбигейл встала с кресла. — Быть может, там не все так безнадежно.

Маргарет подхватилась на ноги.

— Я с тобой.

Ее рвение объяснялось очень просто: она до колик в животе страшилась остаться с Кайденом наедине. Стоило бросить на него мимолетный взгляд, и к лицу горячей волной приливала кровь. Вчера она — какой позор! — чуть ли не сама набросилась на него с поцелуем. Наверняка он подумал, что она какая-то шлюха. Страсть, накануне пьянившая как молодое вино, превратилась в прокисший уксус, разъедающий душу стыдом.

Накинув дорожный плащ, она прихватила корзинку и вместе с Эбигейл отправилась к воротам замка.

— Эй, красотки, далеко собрались? — высунувшись из сторожки, окликнул их часовой.

Маргарет откинула капюшон и посмотрела на солдафона с таким высокомерием, что тот сразу скукожился и залебезил:

— Ох, миледи, простите, сразу вас не признал. Позвольте поинтересоваться, куда вы направляетесь?

— Хочу собрать немного целебных трав. — Маргарет показала висящую на локте корзинку.

— Погодите, дам вам кого-нибудь в сопровождение, — засуетился часовой.

— Не стоит. Мы всего лишь прогуляемся вдоль стены.

Некоторое время Маргарет и Эбигейл действительно расхаживали в рощице под крепостными стенами, украдкой поглядывая наверх — не следят ли за ними из замка. Маргарет то и дело наклонялась, срывала какой-нибудь сорняк и совала его в корзинку для отвода глаз.

Редкое для Шотландии солнце, пряный запах листвы и щебетание птиц делали прогулку приятной и отгоняли тревожные думы о предстоящем побеге.

— Кстати, как спалось? — лукаво поинтересовалась Эбигейл.

— Плохо, — призналась Маргарет, не уловив в ее вопросе подвоха.

— Что, братец, небось, стягивал с тебя одеяло и храпел?

— Мы не спали в одной кровати, — с горящими щеками прошипела Маргарет. — И между нами ничего нет.

Эбигейл хмыкнула, явно не поверив ее словам.

Так, неспешно прогуливаясь, они оказались на берегу. Сегодня почти не было ветра, и в застывшей воде отражалась густая небесная синева.

— Сюда! — поманила Эбигейл и осторожно, бочком, стала спускаться с обрыва.

Подхватив юбки, Маргарет последовала за ней. Берег у самой воды зарос папоротником, и его раскидистые ажурные листья цеплялись за подол.

— Смотри, ноги не промочи! — предупредила Эбигейл, но было уже поздно. Туфли хлюпали водой, юбки отяжелели от влаги. Хорошо, хоть солнце припекало вовсю.

Кряж, на котором стоял замок, вздымался почти отвесной стеной. Эбигейл принялась исследовать ее, раздвигая свисающие с обрыва ветви плюща. В одном месте завеса из глянцевых листьев показалась нарушенной.

— Вот он! — Эбигейл развела плети, и за ними действительно оказался вход.

Балки, обрамляющие дверь, повело, и проем засыпало обломками скалы и землей. Эбигейл долго изучала завал, заглядывая в щели между камней.

— Думаю, его можно расчистить, — наконец пробормотала она. — Пара-тройка землекопов управилась бы часов за пять

Маргарет с сомнением взглянула на нее.

— И где нам их взять?

— Можно было бы нанять в деревне за пару бутылок виски… Но меня там каждая собака знает. Если я пойду искать рабочих, то о моем возвращении растрезвонят по всей округе.

— Может, я схожу? — предложила Маргарет, хотя идея отправиться к шотландским простолюдинам не приводила в восторг.

Эбигейл покачала головой.

— Не стоит. Леди среди местной голытьбы… Пересудов точно не оберешься.

— Что же тогда делать?

— Надо подумать, — буркнула Эбигейл.

Она вытащила из груды обломок и отшвырнула его в сторону. Затем попыталась отодвинуть булыжник побольше, но ей это не удалось. Маргарет тоже ухватилась за камень, но даже вдвоем они смогли лишь немного его качнуть.

— Уф! — Добавив крепкое гэльское словцо, Эбигейл вытерла руки о передник. — Так ничего не выйдет.

Маргарет разочарованно вздохнула.

— Жаль. Этот проход нам бы очень пригодился, — отряхивая перчатки, сказала она. — Я не представляю, как Кайден и остальные выйдут через главные ворота.

Эбигейл, щурясь от солнца, посмотрела на нее.

— Знаешь что? Ты, наверное, возвращайся в замок, а я все-таки схожу в деревню и постараюсь кого-нибудь привести. Да и лошади нам бы не помешали…

— Да, лошади тоже нужны. — Маргарет торопливо вытащила из ушей сережки и сунула Эбигейл в руку. — Вот. Можешь ими расплатиться.

Серые глаза зажглись насмешливым огоньком.

— Да кому здесь нужны эти побрякушки? — хмыкнула Эбигейл. — Вот окорок или бутылка виски — другое дело.

Но она все-таки взяла украшения и сунула их в карман.

— Ладно, попытаюсь что-нибудь выменять. Спасибо.

Она стала карабкаться вверх по склону. Маргарет, поскальзываясь на влажной траве, последовала за ней.

Эбигейл, ее повадки, манера говорить, волосы и глаза — так напоминали Кайдена, что Маргарет вдруг осознала, как соскучилась по нему. Ей не терпелось вернуться в замок и провести с ним оставшиеся до побега часы. Обсудить все детали и определиться со своей ролью в этой затее. Кайден сказал, что увезет ее отсюда, но больше они об этом не говорили. А вдруг он дал такое обещание лишь для того, чтобы успокоить ее? При этой мысли по спине пробежал холодок.

«Нет! Я ни за что не останусь в этом замке! — Маргарет стукнула кулаком по воображаемому столу. — Всю жизнь прозябать с этим подонком? Никогда!»

Эбигейл вдруг резко остановилась и схватила ее за руку.

— Стой! — велела она, вглядываясь куда-то вдаль.

На дороге, сбегающей по расселине между холмов, двигалось с полдюжины всадников. Сердце заколотилось. Господи! Это муж и его отряд?

Маргарет и пикнуть не успела, как Эбигейл юркнула в заросли ольшаника, увлекая ее за собой.

Только отдышавшись, Маргарет поняла, что это не Рэдклифф: всадники были не в красном. Но, в любом случае, двум одиноким женщинам лучше избегать незнакомцев в этом краю.

Эбигейл, вытянув шею, следила за дорогой сквозь просветы в листве. Вскоре послышался стук копыт. Чужаки приближались. Маргарет затаила дыхание.

— О! — вдруг воскликнула Эбигейл. — Кажись, я знаю этих забулдыг.

Она поправила чепец и решительно двинулась из кустов. Маргарет в смятении устремилась за ней.

Эбигейл встала посреди дороги и уперла руки в бока.

— Эй, недоумки, по какому праву вы явились на земли клана Мактир? — разнесся по лесу ее зычный голос.

Всадники осадили лошадей. Красно-зеленые килты, торчащие из-под них голые колени… Шотландцы.

— Чтоб у меня глаза лопнули, да ведь это Заноза-в-заднице! — пробасил восседающий на пузатом пони косматый бородач.

Он спрыгнул на землю и стиснул Эбигейл в объятиях.

Лицо и голос показались знакомыми… Это же Хэмиш! А рядом — Каллум, Роб и другие оборванцы из отряда Кайдена. Они тоже спешились и кинулись обнимать Эбигейл.

Маргарет выступила из-под сени деревьев.

— Добрый день! — сдержанно поздоровалась она.

Хэмиш вытаращил на нее глаза.

— Обосраться через рот! Сассенах тоже здесь! — воскликнул он.

Остальные настороженно переглянулись.

— Все в порядке, она с нами, — заверила Эбигейл.

Взгляд Хэмиша немного смягчился, и он отвесил Маргарет неуклюжий поклон.

— Мое почтение, мадам.

Остальные последовали его примеру. Не придумав ничего лучше, Маргарет смущенно сделала реверанс.

— Вы тут еще хороводы начните водить, — проворчала Эбигейл. — Может, мы спрячемся, пока из замка не увидели, как вы тут расшаркиваетесь?

Она кивнула на заросли позади себя.

— А башка у Занозы-в-заднице варит, — осклабился Хэмиш.

— Еще раз так меня назовешь, и я вспорю твое жирное брюхо твоим же дирком, — с милой улыбкой произнесла Эбигейл.

Шотландцы насмешливо зафыркали, а затем подхватили под уздцы своих низкорослых лошадок и двинулись вслед за Эбигейл в лес. Они прошли довольно далеко, пока не оказались в лощине, надежно укрытой зарослями от посторонних глаз.

— Здесь вас не заметят со стены, — сказала Эбигейл. — Только ради всего святого, не вздумайте жечь костер!

Хэмиш похлопал по висящей на поясе фляге.

— А на кой ляд нам костер? Нам и так есть чем согреться, да, парни?

Остальные одобрительно загалдели. Хэмиш почтительно протянул сосуд Эбигейл:

— Сперва леди.

Та не стала жеманиться. Сделав глоток, она предложила флягу Маргарет.

Продрогнув из-за мокрых туфель и влажного подола, Маргарет вспомнила про чудесные согревающие свойства виски и приняла угощение. Зажмурившись, она смело хлебнула жидкого огня, чем вызвала у окружающих восхищенный гул.

— Ого! Девица не промах! Пьет как истинная дочь Шотландии! — услышала она.

Фляжка вернулась к Хэмишу.

— Так зачем вы сюда явились? — поинтересовалась Эбигейл, едва тот сделал глоток.

Хэмиш сунул фляжку Робу и сказал:

— Дык братец твой куда-то запропастился. Ну мы Дункана и прижали к стене. Он собственными яйцами поклялся, что выпустил Кайдена из подвала, а тот сбежал. Мы скумекали, что скорей всего Кай двинет сюда, выручать свою родню. Вот и решили, что наша помощь ему не повредит.

— Хм… — Эбигейл обвела сборище задумчивым взглядом. — Что ж, если хотите помочь — дуйте в деревню и раздобудьте там несколько лопат.

Глава 23

— И на кой хрен эти болваны приперлись сюда? — пробурчал Кайден, когда Эбигейл рассказала о неожиданной подмоге. — Я б и сам справился.

Но, несмотря на ворчливый тон, Маргарет увидела, как расслабились желваки на его скулах и разгладилась морщинка между бровей. Он явно испытал облегчение от того, что ему не придется проворачивать столь рискованное дело одному.

Эбигейл фыркнула, но не стала отчитывать брата за неблагодарность. Видимо, понимала, что в нем говорит обычная бравада.

Маргарет подташнивало от волнения, кусок в горло не лез. Ковыряя ложкой пудинг, она задумчиво посмотрела в окно. Солнце уже зашло, и небо над горами осветилось золотистым багрянцем. Близится ночь… и побег.

Брат и сестра обсуждали план, прогоняя все детали по кругу. Идею прорываться через ворота они отбросили, уповая на то, что Хэмишу и его людям удастся расчистить проход.

— Я, конечно, сомневаюсь, что они управятся до ночи, — вздохнула Эбигейл. — Но лучше уж часок-другой посидеть в тоннеле, чем нарваться на пулю в лоб у ворот.

Кайден лишь хмыкнул, уплетая жаркое. И откуда у него такой аппетит? А что, если ожидание в тесной норе не ограничится парой часов? А вдруг шотландцы и вовсе не смогут расчистить завал?

— Темнеет, — заметил Кайден, глянув в окно. — Начнем часа через два.

— Я пойду с тобой, — заявила его сестра.

— Нет. Ты будешь только мешать.

Эбигейл насупилась и уперла руки в бока.

— Дело касается моего мужа, сына и твердолобого братца. Думаешь, я останусь в стороне? — с вызовом спросила она.

— Эбби. — Кайден устало вздохнул. — Не заставляй меня переживать еще и за тебя. Что если тебя схватят и приставят нож к горлу? Это погубит нас всех.

В его словах было столько мольбы, что Маргарет поняла: ему уже пришлось пережить нечто подобное. И за внешней невозмутимостью таится страшное напряжение и беспокойство за судьбы родных.

Несколько секунд Эбигейл молча смотрела на него, потом кивнула.

— Ладно. Но я буду неподалеку на случай, если понадобится помощь.

— Как знаешь.

Когда с ужином было покончено, Эбигейл собрала грязную посуду на поднос.

— Да защитит тебя Дева Мария! — пробормотала она и, перекрестив брата, ушла.

Маргарет подошла к окну и прижалась лбом к прохладному стеклу. Над горами еще полыхала заря, а в вышине уже показались первые звезды. Плечи сводило, сердце стучало как барабан. Неужели скоро свершится?

Сзади приблизился Кайден. Он обнял ее, и в уютном кольце сильных рук Маргарет растаяла как сугроб под лучами солнца.

— Ты точно хочешь бежать со мной? — спросил он.

— Да, — выдохнула она.

— Дождитесь с Эбби подходящего момента и уезжайте. Она знает, где можно пересидеть, а когда все уляжется, я тебя заберу, — шепнул он, а затем вдруг нежно поймал губами мочку уха.

Маргарет охнула, по коже пробежали мурашки. Волна удовольствия захлестнула с головы до пят. Прежде ее никогда не целовали в ухо, и она понятия не имела, что это так хорошо.

Кайден пробежался по раковине языком, легонько прикусил мочку. Его дыхание щекотало висок, раздувая тонкие волоски. Маргарет млела от наслаждения, и даже начала тихонько стонать.

Вдруг кто-то громко и настойчиво постучал в дверь. Кайден отпрянул от Маргарет, они ошарашенно переглянулись.

— Это не Эбби! — одними губами прошептал он.

— Жена! Открывай! — послышалось из-за двери.

Маргарет обомлела, а Кайден юркнул в тайник и задвинул за собой панель.

— В чем дело? Ты почему заперлась? — требовательно спросил муж.

— Одну минуту! — пробормотала Маргарет. Голос предательски дрожал.

Она отворила дверь. На пороге стоял Рэдклифф с побагровевшим лицом. От него разило спиртным.

— Что случилось? — Маргарет нарочито зевнула.

Муж отодвинул ее от входа и по-хозяйски шагнул внутрь. В коридоре переминался с ноги на ногу капрал. Обернувшись к нему, Рэдклифф велел:

— Заходи.

Тот тоже вошел и прикрыл за собой дверь. Маргарет с колотящимся сердцем привалилась к стене. Ее трясло, перед глазами все плыло, и она испугалась, что вот-вот лишится чувств.

Рэдклифф плюхнулся в кресло, где совсем недавно сидел Кайден, и вальяжно закинул ногу на ногу.

— Дорогая, раз уж ты все знаешь о нас с капралом, то нет смысла ходить вокруг да около, — начал он.

Маргарет взглянула на Дженкинса. Тот навытяжку стоял у двери и смотрел куда-то вдаль, словно речь шла не о нем. Она снова перевела взгляд на мужа.

— Что ты имеешь в виду?

— Женщины меня не возбуждают, но мне нужен наследник. — Рэдклифф лениво откинулся на спинку кресла. — Поэтому сейчас мы разденемся и ляжем в постель. Я начну с Дженкинсом, а когда буду готов излиться, войду в тебя.

Маргарет ошалело заморгала. До нее не сразу дошло, какую мерзость предлагает ей муж.

«Я не ослышалась? Он собирается… Собирается войти в меня после грязной задницы своего дружка?»

Она в отчаянии посмотрела на Дженкинса, но тот, избегая ее взгляда, застыл как соляной столб.

— Ну уж нет! — Она помотала головой. — Этого не будет!

— Дорогая… — Рэдклифф неторопливо поднялся с кресла. — А кто сказал, что у тебя вообще есть выбор?

Он шагнул к ней. Маргарет попятилась, но наткнулась спиной на капрала. Тот схватил ее за локти.

— Пусти меня! — Она дернулась, но вырваться не удалось.

— Держи эту сучку! — Рэдклифф подошел поближе и достал из кармана веревку. — Давай сюда ее руки!

— Ты не посмеешь! — Маргарет попыталась его лягнуть, но запуталась в пышных юбках.

Миг, и ее запястья оказались крепко стянутыми между собой. Рэдклифф схватил ее за волосы и швырнул лицом на кровать! Боже, совсем как тогда с Бойдом! Страх и беспомощность нахлынули мутной волной, захлестнули и потащили в бурлящую глубину.

— Не-ет!!! — истошно завопила Маргарет.

***

Кайдена трясло от отвращения и бессилия, когда он слушал Рэдклиффа через закрытую дверь. Слов было почти не разобрать, но тембр и манера вальяжно растягивать гласные вызывали непреодолимое желание размозжить голову о стену, только бы не слышать ненавистный голос.

Привалившись к двери, Кайден дышал через рот, часто и поверхностно, словно птица с раскрытым клювом в знойный день. Ноги дрожали, по лбу стекал пот. Кулаки сжимались с такой силой, что ногти впивались в ладони чуть ли не до крови.

Все то, что он загонял в самые дальние, самые темные закоулки души, просочилось наружу. Опутало сердце черными щупальцами, схватило за горло, не давая дышать. Страшная тяжесть навалилась на плечи, и казалось вот-вот хрустнет спина, и тело бесформенной кучей костей и мяса осядет на пол.

Но когда она закричала… Когда она закричала… Лицо вспыхнуло, словно на него дохнуло огнем. Все померкло перед глазами, в ушах раздался пронзительный звон.

— Фиона! — взревел Кайден и, не помня себя от ярости, ринулся за дверь.

Над кроватью склонилось двое мужчин, а между ними в пене из нижних юбок мелькали женские ноги. Красные мундиры подействовали как тряпка на быка, и Кайден бросился к ним.

Одного из нападающих он схватил за воротник и отшвырнул в угол спальни. Рывком за плечо развернул второго… И опешил: прямо на него смотрели глаза человека, которого он ненавидел до скрежета зубов. Человека, который отнял у него все: замок, семью и саму душу, оставив на ее месте выжженную дыру.

— Ты… — изумленно пробормотал тот.

— Я! — свирепо оскалился Кайден.

Он сбил Рэдклиффа с ног и, встряхнув, стукнул головой о пол. Хотелось одним ударом впечатать его нос внутрь черепа, чтобы осколки кости вонзились в мозг, но Кайден сдержал свой порыв. Это было бы слишком быстро. Он так долго ждал возможности поквитаться, так грезил о ней! Этот кусок вонючего дерьма должен подыхать мучительно и долго. До дна испить всю чашу страданий, что причинил другим.

И Кайден начал его душить. Как Рэдклифф когда-то душил его самого. До хрипа, до лопнувших сосудов в глазах. Насиловал, затягивая на шее ремень, и лишь когда Кайден терял сознание, ослаблял удавку, не позволяя ускользнуть в блаженное небытие.

Рэдклифф с мычанием елозил ногами по полу, тщетно пытаясь оторвать руки Кайдена от себя. Он побагровел, на лбу вздулись вены, глаза, полные ужаса, выкатывались из орбит. Сидя на нем верхом, Кайден ощутил, как бриджи Рэдклиффа намокли и потеплели.

«Обоссался, петух недорезанный!» — сообразил он и стиснул пальцы еще сильней.

Из горла Рэдклиффа с надсадным хрипом выходила жизнь. Весь мир исчез, осталось только его искаженное смертной мукой лицо. Кайден стиснул зубы до хруста и душил, душил, душил…

За спиной вдруг хлопнула дверь. Кайден обернулся — резко, злобно, словно волк, у которого хотят отнять добычу — и увидел, как толпа красных мундиров врывается внутрь.

«Сука! Нет!» — пронеслось в голове, и он стиснул горло Рэдклиффа изо всех сил.

Краем глаза он заметил мелькнувшую тень… Удар, и мир погрузился во мрак.

***

Поток ледяной воды вырвал его из небытия. Тьма разлетелась вдребезги, словно зеркало, которое ударили молотком.

— Уф! — Кайден содрогнулся всем телом. Загремели цепи, и он понял, что руки прикованы к потолку.

Сквозь мутную пелену проступила ухмыляющаяся рожа солдата.

— Очухался, пес шелудивый, — осклабился тот и, отшвырнув пустое ведро, вышел из камеры.

Кайден осмотрелся. От малейшего движения голову раскалывала пульсирующая боль. Он находился в подвале, подвешенный за руки к перекладине, свисающей с потолка. Рубаху с него сорвали, а килт не давал увидеть ноги, но, судя по ощущениям, лодыжки тоже заковали в прибитые к полу кандалы.

Он вспомнил, как сжимал горло Рэдклиффа, и в мозг кинжалом вонзилась мысль:

«Убил?! Или нет?»

И откуда, черт побери, там взялась куча солдат? Кажется, он отшвырнул от Маргарет какого-то юнца, прежде, чем вцепиться Рэдклиффу в глотку. Вот дурак! Ослепленный ненавистью, совсем забыл про мальчишку, а тот привел подмогу.

Он дернулся, пытаясь освободиться. Звякнули цепи, и в затекшие руки словно вонзилась тысяча ледяных игл. Нет… Ничего не выйдет. Как и тогда…

Кайден почувствовал, что задыхается. Каменные стены будто стали сжиматься вокруг него, грозя раздавить. От дыма факелов, запаха въевшихся нечистот и собственных соленых подмышек слезились глаза. Он знал, что цепи не разорвать, но извивался как червяк на крючке в бесплодной надежде спастись.

Нет! Он не может снова угодить в ту же ловушку! Это сон! Дурной сон! Надо проснуться!

Лязгнул засов, скрипнула дверь, и дурной сон превратился в реальность. На пороге стоял Рэдклифф. Кайден изумленно уставился на него. «Как, он не сдох? Я же собственными руками его задушил!»

Словно отвечая на незаданный вопрос, Рэдклифф осторожно потрогал горло, перемотанное шейным платком, и шагнул вперед. На мясистых губах играла ухмылка.

— Ну-ну, — сипло протянул он. — Тебе так понравилось в прошлый раз, что ты вернулся опять?

Заложив руки за спину, он прошелся вокруг Кайдена, осматривая со всех сторон. Кайден не спускал с него глаз как затравленный зверь. Сердце колотилось, кровь грохотала в висках. Казалось, еще секунда, голова взорвется и мозги заляпают все вокруг.

— А ты почти не изменился с нашей последней встречи, — с усмешкой произнес Рэдклифф.

Его глаза, красные от лопнувших сосудов, смотрели так жадно, что у Кайдена дернулась щека. Ему стоило неимоверных усилий выдержать этот взгляд. Нельзя показывать хищнику, что боишься его. А он боялся. Боялся и ненавидел, помня, на что способен этот монстр.

— Знаешь, — продолжил Рэдклифф, — а я соскучился по тебе.

Кайден молчал. Сил на то, чтобы разлепить пересохшие губы и выдавить хоть слово, не нашлось.

Не дождавшись ответа, Рэдклифф вдруг схватил его за ремень и принялся расстегивать пряжку. Кайден отшатнулся, но цепи удержали его на месте. Секунда, и плед соскользнул к ногам. Теперь Кайден висел перед Рэдклиффом распятый и обнаженный. И пусть он привык к суровым зимам в горах, по телу пробежал озноб.

Рэдклифф, поигрывая ремнем в руке, отступил на шаг. Склонил голову набок, и в налитых кровью глазах загорелся похотливый огонек.

— Было бы слишком самонадеянно полагать, будто ты явился потому, что соскучился по моей персоне, — насмешливо произнес он. — Поэтому я вынужден поинтересоваться: что ты делал в спальне моей жены?

Мысли лихорадочно забегали в голове. Маргарет! Не хватало, чтобы она пострадала из-за него!

Кайден облизнул губы.

— Я… В той спальне есть секретная комната. Я пробрался в замок… — Он осекся. Нельзя выдавать тайный проход! — …пробрался в телеге с сеном и спрятался, пока твоя жена спала. Она ничего не знала.

— Любопытная история, — усмехнулся Рэдклифф. — Жаль только, что я не верю в нее ни на грош… Ничего, я еще выбью из этой сучки всю правду. Но сначала займусь тобой.

Он шагнул вперед, и Кайден сжался, чувствуя, как по лбу стекает холодный пот. Он снова здесь, голый, жалкий, беззащитный, и палач опять обещает «заняться тобой».

Подойдя вплотную, Рэдклифф вдруг притянул его за затылок и поцеловал. От неожиданности Кайден не успел стиснуть зубы и ощутил, как в рот толкнулся липкий, скользкий язык. Он рывком отвернулся, и губы Рэдклиффа, мазнув по щеке, оставили на коже засыхающий след, точно по ней прополз мерзкий слизняк.

К горлу подкатила тошнота. Кайден набрал полный рот слюны и смачно харкнул Рэдклиффу в рожу.

Тот отпрянул. Ухмылка исчезла с его лица. Он медленно утерся рукавом, гневно сверкая глазами.

— Я тебя сломаю! — прошипел Рэдклифф. — Будешь снова скулить как сучка и молить о пощаде.

Он размахнулся и ударом под дых вышиб весь воздух из легких. В глазах потемнело, и Кайден согнулся насколько позволяли цепи, судорожно хватая воздух ртом.

— Тише, тише. — Рэдклифф прижал его голову к своей груди и погладил по волосам, словно мать, утешающая дитя. — Будь послушным мальчиком, и мне не придется причинять тебе боль.

— Я вырву твои кишки и затолкаю их тебе в глотку! — выдавил Кайден, пытаясь отодвинуться от его рук.

— Фу, как вульгарно! — скривился Рэдклифф. — Впрочем, чего еще ожидать от шотландского дикаря?

Его пальцы скользнули по ключице и спустились на грубый шрам от ожога под ней.

— Что это было? — усмехнулся Рэдклифф. — Каленое железо или кипящее масло? Я уж и запамятовал.

Кайден не удостоил его ответом, хотя отчетливо помнил, как надрывался от крика, когда раскаленное масло шипело на коже, выжигая плоть.

Рэдклифф погладил его по груди, пропуская между пальцами волосы, больно ущипнул за сосок. Кайден, кривясь от отвращения, стиснул зубы. Сколько унижений он вытерпел от этой скотины, а сколько еще предстоит! И самое худшее — теперь-то он точно знает, что именно его ждет.

«Разобью башку о стену, как только представится такая возможность, — пообещал он себе. — Все равно, мне не выйти отсюда живым».

Холодная рука скользнула по выбритой щеке, и Кайден пожалел, что избавился от бороды. Без нее он чувствовал себя еще беззащитней. Он дернул головой, чтобы сбросить ненавистную ладонь.

Презрительно хмыкнув, Рэдклифф отстранился. Он зашел сзади, и Кайден выгнулся, ощутив прикосновение к спине.

— Надо же, как хорошо зажило, — глумливо бросил Рэдклифф, водя пальцами по рубцам.

Кайден вспомнил, как тяжелая плетка лоскутами сдирала кожу со спины. После освобождения ему несколько недель пришлось лежать на животе. Раны загноились, и спасло его лишь то, что в них завелись опарыши, которые выели мертвую плоть.

Рэдклифф шлепнул его по заднице, и Кайден дернулся как от хлыста.

— Убери свои вонючие лапы, мразь! — прорычал он.

— Ну ты и грубиян! — Рэдклифф стиснул ягодицу. — Что ты так напрягся? Тебе ведь даже нравилось. Вспомни, как ты кончал подо мной и просил еще.

Это была самая мерзкая, самая постыдная часть того, что Кайден пытался забыть. Временами Рэдклифф опаивал его настойкой опия, и тогда ему действительно было хорошо. Он проваливался в тягучее полузабытье, где сжимал в объятиях не порочного говномеса, а свою возлюбленную жену. И его измученное пытками тело остро и жадно откликалось на самые греховные, самые извращенные ласки, лишь бы хоть ненадолго перестать испытывать боль.

— Ты давал мне какую-то дрянь. — Кайден шумно сглотнул. Проклятье, что за жалкие оправдания он лепечет!

— Это было всего лишь болеутоляющее, — шепнул Рэдклифф ему в затылок. — Признайся, Кай, ты ведь тоже меня хотел.

— Нет!

Рэдклифф прижался еще сильней, и Кайден напряг все мышцы, чтобы отодвинуться от него. Но это не помогло. В спину вдавились холодные пуговицы камзола, а между ягодиц уперся твердый бугор.

— Ничего, — пробормотал Рэдклифф. — Ты еще будешь подо мной стонать. Визжать как потаскушка. Как твоя женушка под моими солдатами…

Кайден дернулся как от пощечины. Стиснул челюсти, слезы навернулись на глаза. Напоминание о Фионе отравленной желчью растеклось по жилам, разъедая душу и плоть.

«Я подвел их всех. Жену, Маргарет, Эбби… Я не имею права называться мужчиной. Я просто никчемный кусок дерьма», — пронеслось в воспаленном мозгу.

Все кончено. Рэдклифф победил. Унизил его, сломал его и растоптал как червя. И Кайден сдался. Тело обмякло, безвольно повиснув на цепях.

Он не сопротивлялся, когда Рэдклифф набрасывал ему на шею ремень.

Не сопротивлялся, когда тот смазывал его задницу каким-то маслом.

Не сопротивлялся, и когда грубым толчком в него вошел член.

Глава 24

Маргарет со связанными руками лежала на кровати и никак не могла отдышаться. Происходящее напоминало горячечный бред. Сначала муж пытался ее изнасиловать со своим дружком, потом Кайден вцепился ему в глотку, а затем, откуда ни возьмись, появилась толпа солдат. Один из них рукояткой пистолета огрел Кайдена по голове, а когда тот рухнул прямо на Рэдклиффа, солдат взвел курок и прицелился, но муж вскинул растопыренные пальцы и прохрипел:

— Отставить! Он мне нужен живым.

Кайдена схватили и уволокли прочь. Рэдклиффа взяли под руки и повели следом. Комната опустела. Из коридора еще доносились взбудораженные голоса и удаляющийся топот сапог, затем все утихло.

В суматохе все забыли про Маргарет, и она осталась совсем одна. Первым делом попыталась стянуть веревку, но запястья были так крепко связаны между собой, что это не удалось. Руки уже начинали неметь. Она вцепилась в узел зубами… Безрезультатно.

Кое-как поднявшись с кровати, на ватных ногах она подошла к двери. Толкнулась в нее — заперто. Маргарет бессильно сползла спиной по стене. По щекам потекли слезы. Все пропало! План провалился. Что теперь будет с Кайденом? Что теперь будет с ней?

В дверь вдруг осторожно постучали условным стуком. Маргарет вскочила на ноги.

— Эбби? — с замиранием сердца спросила она.

— Да. Можно войти?

— Меня заперли.

— Ничего, у меня есть ключ.

В замочной скважине заскрежетало, и в следующий момент на пороге возникла Эбигейл.

— Что случилось? Внизу такой переполох! — Войдя в спальню, она принялась озираться по сторонам. — А где…

— Они схватили его! — перебила Маргарет и торопливо рассказала о том, что здесь произошло.

— Твою мать! — выдохнула Эбигейл. Она шумно опустилась на кровать, стащила с головы чепец и, комкая, прижала его к груди. — Как же нам теперь спасти этого дурака?

— Не знаю, — пискнула Маргарет и протянула к ней руки. — Ты бы не могла меня развязать?

— Да, конечно. — Эбигейл извлекла из-за подвязки чулка крохотный кинжал и перерезала веревку.

Маргарет принялась растирать онемевшие запястья, морщась от болезненного покалывания в кончиках пальцев.

— Значит так, — сказала Эбигейл, суматошно меряя шагами спальню. — Пойду к Хэмишу и парням. Будем вместе думать, как поступить.

— Я с тобой! — заявила Маргарет.

— Со мной? — Эбигейл недоуменно уставилась на нее.

— Я ни на секунду не останусь с этим мерзавцем! И… мы с Кайденом говорили. Он пообещал, что увезет меня отсюда.

Эбигейл усмехнулась, серые глаза блеснули лукавством.

— «Между нами ничего нет», — передразнила она.

— Ну… пока толком ничего нет, но… похоже…

— …что-то намечается, — закончила за нее Эбигейл. — Ладно, сейчас не время для ваших амурных делишек. Надо убираться отсюда, пока не явился твой придурочный муженек.

Накинув поверх домашнего платья плащ, Маргарет торопливо сгребла в мешочек украшения и наличные деньги. Тем временем Эбигейл вынесла из тайной комнаты палаш Кайдена и перекинула портупею через плечо.

«Интересно, она просто не хочет бросать оружие брата или действительно способна воспользоваться палашом?» — удивилась Маргарет. И, судя по решительному виду подруги и яростному блеску в ее глазах, скорее второе.

Они выскользнули за дверь и, скрываясь в окутавших замок тенях, стали пробираться по коридору. Один раз им пришлось спрятаться в нише и переждать, пока мимо пройдут трое солдат.

Наконец они добрались до потайного хода. Затворив секретную дверь, Эбигейл чиркнула огнивом и зажгла свечу. Маргарет привалилась к стене и утерла рукавом взмокший лоб.

— Что теперь? — спросила она.

— Будем надеяться, что Хэмишу удалось раскопать проход. Идем!

Они двинулись по извилистому тоннелю, прислушиваясь к звукам извне. Доносящиеся из замка голоса и шаги скоро утихли, а среди пыли и затхлости повеяло свежим ветерком. Сердце радостно встрепенулось. Неужели проход свободен?

И правда, впереди во мраке замаячил просвет. Маргарет ускорила шаг, но Эбигейл вытянула перед ней руку, призывая остановиться.

— Погоди!

Она неслышно подобралась к выходу, выглянула наружу и что-то пробормотала по-гэльски. Ей ответил мужской голос, и лишь тогда Эбигейл обернулась и поманила Маргарет за собой.

Оказавшись снаружи, Маргарет с наслаждением вдохнула ночной воздух, напоенный ароматами вереска и свежей травы. Из-за кустов показалась фигура. Прежде, чем Эбигейл загасила свечу, Маргарет узнала кудрявого коротышку Каллума.

— А где все? — поинтересовалась Эбигейл.

Тот с опаской покосился на Маргарет, но ответил:

— В пещере. Ждут с лошадьми. А где твой братец и остальные?

— Планы изменились. Идем, нужно со всеми поговорить.

Они миновали пустырь и юркнули в лес, растущий в низине между холмов. Было темно, и приходилось шарить перед собой руками, чтобы не напороться на сучья. Всякий раз, когда под ногами хрустела ветка, Маргарет вздрагивала и нервно оглядывалась туда, где на фоне ночного неба темной громадой высился Кладах Ард.

Идти пришлось довольно долго, и она пожалела, что не надела что-нибудь потеплей. Плащ почти не защищал от гуляющего между стволами ветра, руки превратились в ледышки, а юбка отяжелела от росы.

Наконец они добрались до пещеры, точнее глубокого грота в гранитной скале. Чтобы попасть в него, пришлось продираться через такие густые заросли, что Маргарет оцарапала себе все ладони. Но зато, насколько она могла судить в темноте, убежище было надежно скрыто от посторонних глаз.

Хэмиш и остальные сидели кружком на земле и травили байки, а в стороне, где своды вздымались повыше, привязали лошадей. Костра не было, и грот освещали тонкие лучины, воткнутые в расщелины между камней.

Увидев Эбигейл, шотландцы налетели на нее с расспросами.

— Мой братец имел глупость попасться в лапы к этой вонючей свинье, — с досадой бросила та и в двух словах обрисовала ситуацию.

— Да уж. — Хэмиш почесал всклокоченную шевелюру и, отхлебнув из фляги, обвел глазами остальных. — Что думаете, парни?

Шотландцы переглянулись.

— Надо выручать, — сказал Роб.

— Да! Своих не бросаем! Проберемся в замок! Надерем сассенахам их тощие задницы! — загалдели со всех сторон.

Эбигейл с облегчением выдохнула.

— Хорошо. Тогда план таков: пройдем по тайному ходу и освободим Кайдена, Кирана и Алистера из тюрьмы. Если будем действовать тихо и быстро, то у нас есть шанс.

— Тогда вперед! — Хэмиш поднял флягу над головой. — Сланжди-ва!

— Хорош пьянствовать! Сассенахи за милю почуют твой перегар. — Эбигейл отобрала у него сосуд и сделала глоток. — Все! Двинули!

Она решительно зашагала к выходу, но Хэмиш недоуменно окликнул ее:

— Эй, женщина! Кто тебе сказал, что ты идешь с нами?

Эбигейл резко развернулась и устремила на бородача испепеляющий взгляд.

— А ты попробуй меня остановить! — прошипела она, положив руку на эфес палаша. — Там мой муж, сын и брат. Думаешь, я буду отсиживаться здесь?

Хэмиш вскинул ладони:

— Ладно, ладно, поступай как знаешь. — Он повернулся к остальным и со смешком добавил. — Зуб даю, если бы в пятнадцатом году якобитами командовала Заноза, то на престоле бы сейчас сидела задница Стюарта, а не Ганновера.

Шотландцы загоготали и, подталкивая друг друга в спины, потянулись на выход.

***

Маргарет мерила шагами пещеру, судорожно кутаясь в плащ. Лошади фыркали, нервно пряли ушами и с подозрением косились на нее. От них исходило немного тепла, но она все равно продрогла до самых костей. Стуча зубами от холода и волнения, она напряженно вслушивалась в каждый шорох, но снаружи лишь завывал ветер, гуляющий между холмов.

Что, если горцы не вернутся? Вдруг их тоже схватят и бросят в тюрьму! Или убьют… Что делать ей, если до утра сюда никто не придет? Возвращаться к мужу? После того, как он застал Кайдена в ее спальне?

Подойдя к лучине, торчащей из щели между камней, Маргарет протянула руки к тлеющему огоньку, чтобы хоть немного согреться. Нет, к мужу она не вернется. Ни за что! Он — грязный извращенец, и она не собирается спать с ним после того, как его детородный орган побывал в заднице у его дружка.

«Какая же я дура! — терзалась Маргарет. — Ну зачем я вышла замуж за этого подлеца?»

А теперь Кайден в плену, а она — здесь, одна, в холодной пещере, в компании толстоногих приземистых лошадей. Если до утра никто не объявится, то придется сесть на одну из них и отправиться в Лондон. Мать не слишком обрадуется ее позорному возвращению, но ей больше некуда пойти.

Терзаясь тревожными мыслями, Маргарет потеряла счет времени и не могла сказать, прошел час, два или три, прежде, чем снаружи затрещали кусты. С дико бьющимся сердцем она отпрянула вглубь пещеры и затаилась. В тусклом свете лучин показались фигуры. Прищурившись, она различила шотландские пледы и с облегчением выдохнула. Вернулись!

Хэмиш и Эбигейл вели под руки изможденного подростка в грязной рубахе, а Каллум и Руперт помогали передвигаться его отцу. За ними вошли остальные. Кайдена среди них не было. Внутри все оборвалось. Неужели его не спасли?

Но вот в гроте появился еще один человек. Он шел, понурившись и едва переставляя ноги, шаркая как древний старик. Босой, без рубахи; его наготу скрывал лишь кое как обмотанный вокруг туловища плед. Маргарет не сразу узнала его, так как не привыкла видеть без бороды. Но это был Кайден! Он жив! Жив! И даже не ранен… по крайней мере, на первый взгляд.

Эбигейл засуетилась вокруг юного Алистера. Его рубаха на спине побурела от крови, так же, как и рубаха его отца.

— Нужно его уложить! Я должна осмотреть его раны, — отрывисто сказала Эбигейл, озираясь по сторонам. — Кто-нибудь, дайте плед!

Шотландцы переглянулись. Каллум растерянно взъерошил непокорные кудри.

— Черт, я хотел взять запасной, да что-то запамятовал, — пробормотал он.

— Давай свой! — скомандовала Эбигейл.

— Но у меня под ним ничего нет, — запротестовал тот.

— Совсем ничего? — хохотнул Хэмиш. — А чем же ты тогда ссышь?

Остальные загоготали. Даже Маргарет невольно улыбнулась, хоть и нашла эту шутку невыносимо пошлой.

Лишь на лице Эбигейл не отразилось ни тени веселья. Она решительно подошла к Каллуму и схватила за поясной ремень.

— Хватит зубоскалить! Давай сюда плед!

— Помогите! Раздевают! — заверещал тот. — Киран, приструни свою жену!

— Мне еще жить не надоело, — слабым голосом отозвался Киран. — Поверь моему опыту, дружок, лучше сделай, как она говорит.

Эбигейл ухмыльнулась и с такой силой рванула плед, что Каллум крутнулся волчком. Прикрывая пах довольно короткой рубахой, он стыдливо забился в угол, а Эбигейл расстелила свой трофей на земле и уложила на него сына. Она принялась хлопотать над ним, требуя от окружающих то виски, чтобы очистить раны, то рубаху, чтобы разорвать на бинты.

Шотландцы разбрелись по пещере, возбужденно переговариваясь в основном по-гэльски. Маргарет догадалась, что они обсуждают удачный набег и хвастаются, кто какие подвиги совершил. По обрывкам английских фраз она поняла, что им удалось беспрепятственно пройти по тоннелю, перебить караульных и ворваться в тюрьму.

Фляжка гуляла по кругу, взрывы хохота раздавались то тут, то там. Во всей этой суматохе, Маргарет совсем потеряла Кайдена из виду. Оглядевшись по сторонам, она обнаружила его в темном углу. Он сидел, понурившись, уронив на руки лицо. Сердце сжалось. Почему он молчит и не участвует в общем веселье? Что с ним произошло?

Она подошла поближе и замерла в нерешительности. Надо что-то сделать, что-то сказать. Все ведь кончилось хорошо. Она осторожно тронула Кайдена за плечо. Тот вздрогнул и поднял голову. Маргарет ужаснул взгляд его воспаленных глаз. Они смотрели сквозь нее, куда-то вдаль, как у слепца. Но через пару секунд Кайден сфокусировался на ней, и его лицо просветлело.

— Ты здесь, — тихо выдохнул он.

Маргарет кивнула. Она хотела сказать что-то еще, но всхлипнула, и по щекам потекли слезы. Что-то было не так. Что-то произошло за эти несколько часов, отчего Кайден стал таким… таким… словно дерево, сломленное бурей.

— Ну же, девица, не реви! — хрипло произнес он, затем поднялся на ноги и погладил ее по плечу. — Я же еще не помер.

К ним подошел Хэмиш.

— Кай, пора выдвигаться, — сказал он. — Нужно убраться подальше, пока не рассвело.

— Куда? — глухо бросил Кайден.

— К Дункану, куда ж еще?

— Я к Дункану не поеду.

— Не поедешь? Почему?

— Не хочу.

Маргарет удивленно взглянула на Кайдена, но промолчала. Собственно, его можно понять, если учесть, что Дункан огрел его по голове и бросил в подвал.

— Что значит «не хочу»? — Эбигейл вклинилась в разговор. Она сердито смотрела на брата, уперев руки в бока. — А куда нам податься, скажи на милость, дорогой брат.

Кайден молчал, стиснув губы и бездумно уставившись сквозь сестру. Эбигейл и Хэмиш переглянулись.

— К нам нельзя, — задумчиво протянула Эбигейл, — этот недоносок первым делом нагрянет туда.

— К Дункану он тоже нагрянет, — буркнул Кайден.

— У Дункана есть воины и толстые стены, — парировала сестра. — Он сумеет нас защитить.

— Вот только захочет ли?

— А куда он денется? Мы — его родня.

Кайден презрительно хмыкнул и сплюнул на пол. Когда он вновь поднял голову, Маргарет заметила на его шее багровую полосу. Боже! Его душили? Она пригляделась. На лодыжках и запястьях тоже виднелись красные следы. Его заковали в кандалы, душили и… что еще?

— Пусть только попробует вас прогнать! — пробасил Хэмиш. — Мы с парнями ему яйца открутим — все равно от них никакого толку.

Остальные дружно заржали и заулюлюкали.

— Оторвем и скормим свиньям! — выкрикнул Каллум.

— Все равно, он ни одной бабе не может брюхо надуть, так что потеря невелика.

— Да он просто не знает куда совать!

Горцы принялись наперебой потешаться над мужскими способностями лэрда Дункана и бахвалиться, в какой позе лично они оприходовали бы Гленну, но тут Эбигейл зычным окриком перебила возбужденный галдеж.

— Едем к Дункану. Решено!

Кайден упрямо покачал головой.

— Езжайте куда хотите. Без меня.

Сестра коршуном налетела на него.

— И куда же ты намылился, братец? Ты знаешь лучшее место, где нас защитят? Так скажи нам, где оно, и мы все отправимся туда.

Кайден пожал плечами и промолчал.

— Нетушки, баран ты упертый, ты едешь с нами! — взвилась Эбигейл. — Мы не для того надрывали задницы, вытаскивая тебя из тюрьмы, чтобы ты сгинул неизвестно где. Мне проще тебя самой здесь прирезать, чем позволить, чтобы ты снова попался в лапы к этому мудаку.

— Хм-ф! — невнятно промычал Кайден, но по упрямо сжатым губам было видно, что слова сестры не возымели должного действия.

Эбигейл прищурилась, а затем вдруг подскочила к Маргарет и, схватив за локоть, вытащила ее вперед.

— А с ней что будет, ты об этом подумал? — едко поинтересовалась она. — Ей куда податься? Назад, к этому скоту? Или таскаться с тобой по горам до первого патруля? Или к Дункану без тебя? Ты же в курсе, что если ты за ней неприсмотришь, то на нее там полезут все, кому не лень, включая самого Дункана?

Маргарет покраснела, а Кайден вздрогнул, словно очнувшись от сна. Широко раскрыв глаза, он уставился на нее так, будто впервые увидел.

— Хорошо. Едем к Дункану, — медленно произнес он.

Глава 25

Горцы взяли своих пони под уздцы и потянулись на выход. На одиннадцать человек приходилось шесть лошадей, а значит, большинству придется ехать вдвоем.

Кайден подсадил в седло юного Алистера и помог Эбигейл устроиться позади него, затем повернулся к Маргарет.

— Поедешь со мной?

Она кивнула. Хэмиш подвел к ним лохматого пони с льняной челкой, падающей на глаза. Кайден подхватил Маргарет за талию, подсадил ее на лошадь и сам запрыгнул в седло.

Размотав свой плед, он накрыл их обоих, совсем как в тот день, когда похитил ее. От колючей шерсти пахло дымом и немного — соленым потом, а от самого Кайдена исходил жар как от печи. Маргарет вдруг поняла, как сильно устала за этот день, а в мужских объятиях было так уютно и тепло, что она расслабилась и обмякла, жмурясь как довольная кошка.

Остаток ночи прошел в пути. Сначала скакали молча, гуськом, держась в тени холмов. И лишь отъехав на приличное расстояние, снова принялись травить байки и передавать от всадника к всаднику фляжку виски. Все, кроме Хэмиша, ехали парами, но, казалось, выносливым коренастым лошадкам двойная нагрузка нипочем.

Эбигейл на равных участвовала в разговорах мужчин, и окрестности то и дело оглашал ее заливистый смех. Говорили на смеси гэльского и английского, и Маргарет улавливала только обрывки фраз. Впрочем, почти столько же она понимала из разговоров английских джентльменов, когда те начинали разводить политические дебаты. Но сейчас, в отличие от светских раутов, ей не нужно было мило улыбаться, жеманно хлопать ресницами и восхищенно ахать, когда какой-нибудь напыщенный франт изрекал очередную несусветную глупость.

Кайден молчал, лишь отхлебывал виски, когда фляга доходила до него. Маргарет тоже сделала пару глотков и, согретая снаружи и изнутри, погрузилась в полудрему, мерно покачиваясь в такт лошадиным шагам.

Вдруг сквозь пелену, отделяющую явь ото сна, до нее долетело имя «Бойд». Маргарет вздрогнула, точно ее окатили холодной водой, и распахнула глаза. Сердце заколотилось.

Она прислушалась к разговору, пытаясь хоть что-то разобрать о мерзавце, изнасиловавшем ее, но ветер, цокот копыт и жуткий шотландский акцент, приправленный доброй порцией гэльских слов, не оставляли ни единого шанса.

«Успокойся! — мысленно велела она себе. — Ничего мне этот подонок не сделает. Кайден его проучил. Он не позволит этому негодяю даже пальцем меня коснуться».

Но тревога не унималась. Хоть Маргарет и понимала, что она не одна — с ней Кайден, Эбигейл, Хэмиш и остальные, но сердце продолжало неуемно трепыхаться в груди. Страх, беспомощность, чувство, что она извалялась в грязи, с новой силой нахлынули на нее, воскрешая в памяти подробности того, что сделал с ней этот урод. Ладони взмокли, плечи сводило от напряжения. Предстоящая встреча с насильником пугала не меньше, чем опасность оказаться в лапах у муженька.

От Кайдена не укрылось ее волнение, и он еще теснее прижал ее к себе. Маргарет ощутила, как как его дыхание ерошит волосы на затылке. Волна облегчения и радости захлестнула ее. Какое счастье, что он жив! Что он рядом с ней. И неважно, что будет дальше, главное — они вместе и на свободе!

Светало. Низину окутал густой туман, и в молочной пелене Маргарет едва могла разглядеть хвост впередиидущего пони. Все тело ныло, слипались глаза, но морось, оседающая на лице, не давала окончательно провалиться в сон.

Вскоре отряд свернул на неприметную, идущую в гору тропу. Пышный вереск покрывал склоны лиловым ковром, и, несмотря на усталость, Маргарет не могла не восхититься этой красотой.

Примерно через полчаса среди гранитных кряжей показалась приземистая постройка. Хэмиш махнул рукой, призывая остановиться.

— Это старый пастуший домик, — пояснил Кайден. — Побудем здесь до ночи. Днем ехать слишком опасно, можем напороться на патруль.

Лачуга, сложенная из булыжников и покрытая дерном, выглядела убого, но после ночи в тряском седле Маргарет обрадовалась передышке.

Все спешились и, стреножив лошадей, пустили их на траву. Хэмиш толкнул обветшалую плетеную дверь и вошел внутрь. Остальные последовали за ним. В скудном утреннем свете Маргарет разглядела нехитрую обстановку. Точнее — ее полное отсутствие.

Кроме обложенного камнями кострища больше здесь ничего не было. Полом служила утоптанная земля, а потолком — стропила из потемневших неотесанных бревен. Судя по слабому, но отчетливому запаху навоза, в хижине находили убежище не только пастухи, но и скот.

В очаге в кучке золы лежал брикет торфа. Йен хотел его поджечь, но Кайден его остановил.

— Не стоит. — Он указал на дыру в крыше над очагом. — Туман скоро развеется, и дым будет виден до самого Эдинбурга.

Маргарет разочарованно вздохнула. Сейчас, когда ее не согревал Кайден и его теплый плед, утренний холод запустил свои щупальца под одежду. Она оглянулась по сторонам. Ничего, похожего на кровать. Неужели придется спать на голом полу?

Но горцев это ни капельки не смутило. Каллум тут же растянулся на земле, завернувшись в свой плед, который с боем вырвал из рук Эбигейл перед отъездом. Остальные последовали его примеру и повалились вдоль стен. Маргарет в растерянности стояла у входа. Ложиться на сырую землю решительно не хотелось, а свой плащ она еще в начале пути отдала юному Алистеру, увидев, как тот дрожит.

Кайден перехватил ее взгляд и, не промолвив ни слова, вышел за дверь.

— Эй! Ты куда? — окликнула его Маргарет. Она выглянула наружу, но Кайден уже растворился в тумане.

Вернувшись в хижину, она заметила, что все молчат и упорно отводят глаза. К ней подошла Эбигейл и, взяв под локоть, отвела в угол.

— Думаю, ты должна это знать, — тихо проговорила она. — Мы нашли его в камере, закованным в цепи. Голым. И, судя по всему… в общем, не исключено, что его изнасиловали.

— Кто? — ахнула Маргарет. — Мой муж?

— Видимо, да.

Маргарет в ужасе посмотрела на остальных, ища опровержения страшным словам, но все молчали, делая вид, что не слышат этот разговор. Тело с головы до пят охватила дрожь. Неужели это правда? Не может быть!

Но все говорило о том, что ошибки нет. Ее муж — содомит, она убедилась в этом сама. А ведь Кайден уже был у него в плену… Неужели Рэдклифф уже тогда?..

Эбигейл ласково тронула ее за руку.

— Ты, главное, на него не дави, — попросила она. — Ни о чем не расспрашивай. Это не то, чем мужчина хотел бы поделиться с девицей, к которой неровно дышит.

— Я и не собираюсь, — запинаясь, пробормотала Маргарет. — Но куда он пошел? Вдруг он что-нибудь сделает с собой?

— Не думаю. — Эбигейл покачала головой. — Когда его первый раз вытащили из тюрьмы, он выглядел куда дерьмовей, чем сейчас. На нем просто места живого не было. Он тогда толком ничего не рассказывал, но, сдается мне, что и в тот раз без этой мерзости не обошлось. Но ведь он смог как-то с этим жить. Хотя, конечно… — Она задумчиво взъерошила рыжие волосы. — После того случая он стал бледной тенью самого себя.

Маргарет судорожно сглотнула. Она прекрасно помнила, какую боль, отчаяние и ненависть к себе испытала, когда ее изнасиловал Бойд. Но даже после этого она не перестала быть женщиной. А Кайден? Чувствует ли он себя после такого мужчиной?

Эбигейл погладила ее по руке, с сочувствием глядя в глаза.

— Просто будь с ним рядом, — сказала она. — Это все, что ты можешь для него сделать.

Горло сдавило от слез, и Маргарет кивнула, не в силах ничего произнести.

— Славная ты девчонка, хоть и сассенах, — улыбнулась Эбигейл. — Есть хочешь?

От переживаний пропал аппетит, но пустой желудок все же давал о себе знать. Маргарет кивнула.

Перешагнув через распростершиеся на полу тела, Эбигейл подошла к сваленным в углу седельным сумкам и достала овсяные лепешки и фляжку эля. Они с Маргарет вышли на улицу, подальше от смрада немытых тел, и принялись за еду.

— А как твой сын? — поинтересовалась Маргарет, с трудом прожевав черствый хлеб. — Надеюсь, его раны не слишком серьезны?

Эбигейл глотнула эля и ответила:

— Спина выглядит как мясной фарш, но раны затягиваются и лихорадки нет. Так что, дай Бог, все заживет. А еще парень исхудал как скелет, но это дело поправимое.

Маргарет вдруг поразила внезапная мысль. А что, если Рэдклифф позарился и на подростка!

— А мой муж… не… причинил ему вреда? — нерешительно спросила она.

Подруга задумчиво покачала головой.

— Надеюсь, что нет. Алистер все время сидел в камере со своим отцом. Пару раз они огребли тумаков от красных мундиров, но задницы их остались нетронутыми. — Она снова приложилась к фляжке и, глядя в туманную даль, мрачно добавила: — Если, конечно, эти дурни не сговорились молчать.

Маргарет погладила ее по плечу.

— Главное, что они живы и на свободе, — сказала она.

— И то верно, — улыбнулась Эбигейл. — А с дырявыми задницами или нет — любить мы их от этого меньше не станем.

Маргарет кивнула и, обхватив себя руками за плечи, устремила взор на раскинувшееся перед ними плато. Туман развеивался, белесую дымку пронизывали золотистые солнечные лучи. Вереск ходил волнами под порывами ветра, и в прохладном воздухе разносился его тонкий, горьковато-медовый аромат.

«Как здесь красиво!» — подумала Маргарет. Она совсем озябла, но возвращаться в хижину не хотелось. Где же Кайден? Куда он пошел? А что если он, вопреки заверениям Эбигейл, сбросился со скалы и лежит бездыханный на дне ущелья в луже крови?

Эта картина столь явственно предстала перед глазами, что Маргарет охнула. Эбигейл тут же обняла ее за плечо.

— Да не убивайся ты так, — сказала она. — Он не оставит тебя одну.

Маргарет лишь вздохнула, не отрывая взгляда от туманной дали. Глаза слезились, ветер трепал волосы, но она не хотела возвращаться в хижину без него. Может, крикнуть, позвать его? Нет, вдруг услышит кто-то чужой. Где же ты, Кайден? Неужели и вправду покончил с собой?

— Гляди! — Эбигейл схватила ее за рукав. — Что я тебе говорила!

Она указала на человеческий силуэт, проступивший в клубах тающего тумана. Но, — как странно! — верхняя половина этого силуэта была раздута словно шар.

Фигура приблизилась, и Маргарет, заметив легкую хромоту, с облегчением выдохнула. Это был Кайден, а его нелепый вид объяснялся тем, что он чем-то набил верхнюю часть своего пледа, переброшенную через плечо, так, что казалось, будто он несет огромный тюк шерсти.

Когда Кайден подошел поближе, Маргарет заметила, что его волосы потемнели и вьются влажными кудрями, а на голых плечах блестят капли воды. Похоже, он искупался в ручье.

— Что это у тебя? — Эбигейл кивнула на тюк.

Но Кайден лишь скользнул по ней мимолетным взглядом, затем посмотрел на Маргарет и указал головой на дверь.

— Пошли спать!

Они вернулись в лачугу. Эбигейл направилась к своим, а Маргарет в нерешительности остановилась. На полу вповалку лежали закутанные в пледы шотландцы, и для нее свободного места уже не нашлось.

Кайден, переступая через ноги и головы, подошел к Хэмишу и бесцеремонно его растолкал.

— Почему вы не выставили дозор? — спросил он, когда тот осоловело вытаращился на него.

— Чего? — Хэмиш поскреб всклокоченную макушку.

— Хочешь, чтобы сассенахи взяли нас тепленькими? — Кайден обвел глазами своих товарищей. — Подъем, лежебоки! Будем тянуть жребий.

Горцы с роптанием зашевелились, но встали. Или, по крайней мере, сели.

— Пусть Роб идет, — буркнул Каллум. — Он слишком много пердит.

— Я воздух согреваю, — проворчал Роб, почесывая живот.

Кайден подошел к освободившемуся пятачку в углу и вывалил на пол содержимое своего тюка. Это оказалась огромная копна вереска. Взбив ее словно перину, он оглянулся на Маргарет, с интересом наблюдающую за ним.

— Прошу! — Он кивнул на копну.

Маргарет с удивлением и благодарностью улыбнулась. Спать на вересковом ложе явно приятней, чем на голом полу. Она подошла поближе и, подобрав юбки, легла. И действительно, подстилка оказалась упругой и мягкой, а цветочно-травяной аромат немного приглушил амбре от немытых тел.

Шотландцы стали тянуть соломинку на предмет того, кто пойдет в караул. Кайден, Киран и даже Эбигейл — невзирая на протесты мужчин — тоже участвовали в жеребьевке, но короткие соломинки достались Каллуму и Йену.

Новоиспеченные часовые с причитаниями отправились в дозор. Каллум хотел прихватить с собой виски, но Кайден отобрал у него фляжку.

— От твоего перегара и так уже мухи дохнут на лету, — заявил он. — Вы должны охранять нас, а не валяться в доску пьяными под горой.

С этими словами он вытолкал обоих за дверь.

Остальные улеглись на свои места. Маргарет свернулась калачиком, обхватив себя руками за плечи. Хоть вересковая перина и защищала от стылой земли, холодный ветер врывался сквозь дыры в полуразвалившихся стенах, и над полом гулял сквозняк.

Ощутив, что кто-то подошел к ней, она открыла глаза. Босые ступни, голени, поросшие рыжеватыми волосами… Кайден.

— Замерзла? — поинтересовался он.

— Угу.

— Могу предложить свой плед. Но запасного у меня нет, так что придется разделить его на двоих.

Сердце учащенно забилось. Неужели он хочет лечь рядом с ней? Но ведь это просто верх неприличия! Впрочем, она и так уже падшая женщина, сбежавшая от мужа, так что какая к черту разница?

Она подвинулась. Кайден лег рядом и накрыл ее, частично размотав свой плед. Маргарет до подбородка натянула нагретую шерсть, и стало гораздо теплей. Но тут она осознала, что плед составляет единственный предмет одежды Кайдена, и сейчас возле нее лежит не просто мужчина, который не является ее мужем… а совершенно голый мужчина, который не является ее мужем.

Щеки заполыхали, сон как рукой сняло. Кайден лежал рядом, не касаясь ее, но даже сквозь ткань своего платья Маргарет ощущала свежесть вымытого мужского тела и исходящий от него жар.

До безумия захотелось дотронуться до него, пробежаться пальцами по груди… Но тут Кайден пошевелился, их плечи соприкоснулись, и Маргарет шарахнулась как от огня.

— Хм… Прости, девица, забыл положить между нами меч, — пробормотал Кайден. — Спи, не бойся.

Маргарет и не боялась. По крайней мере того, что Кайден изнасилует ее. Если он не сделал этого в спальне, то здесь, в утлой хижине, среди толпы храпящих мужиков?.. Но то, что он голый лежит рядом с ней, будоражило так, что сводило живот. Хотелось прижаться к нему, и чтобы на ней не было этого чертового платья. Ощутить обнаженной кожей соприкосновение пылающих тел…

От греха подальше она повернулась к Кайдену спиной, но так стало еще хуже. Дико захотелось, чтобы он обнял ее, согрел, поцеловал… В памяти вдруг всплыли слова его сестры: «Мы нашли его в камере голым, в цепях…» Воображение тут же нарисовало эту картину. Обнаженный Кайден прикован к стене, все мускулы напряжены. Дверь открывается, заходит Рэдклифф, на нем красный мундир. Он приближается к Кайдену, проводит рукой по его груди. Ладонь скользит по крепким мышцам, спускается по твердому животу…

К своему ужасу Маргарет ощутила, что у нее погорячело между ног. Господи помилуй! Она порочна до мозга костей! Как можно лежать и представлять себе подобную мерзость! Это же отвратительно! Какой позор!

Чтобы отогнать греховные мысли, она принялась повторять про себя покаянный псалом. Но, дойдя до «не отвергни меня от лица Твоего и Духа Твоего Святого не отними от меня», не заметила, как уснула.

Глава 26

В полудреме Кайден ощутил, что обнимает податливое женское тело. На миг показалось, будто он в своем доме, в постели с женой. Словно не было ни Рэдклиффа, ни красных мундиров. Фиона жива, сейчас она повернется к нему, и сонная улыбка озарит ее милое лицо…

Но действительность цепкими щупальцами уже вползала в его уютный мирок. Кайден разлепил веки. Полумрак, храп из мужицких глоток — он в старой пастушьей лачуге, и то, что сделал с ним Рэдклифф — реальность, а не ночной кошмар.

Все еще цепляясь за остатки ускользающего сна, Кайден покрепче прижал к себе Маргарет, лежащую к нему спиной. Такая теплая, мягкая… Она тихонько вздохнула, но не проснулась. Ее волосы выбились из прически и щекотали нос, но отстраняться Кайден не стал. Ему казалось, стоит выпустить ее из объятий, и его тут же накроет удушливая волна. И он, барахтаясь в вонючей жиже, будет снова и снова прокручивать в голове, как Рэдклифф насиловал его, пока не сойдет с ума.

Несколько часов назад он стоял на краю обрыва, завороженно глядя вниз, туда, где клубился густой туман. Пропасть манила, влекла. Хотелось спрыгнуть в нее и разом со всем покончить, прекратить эту никчемную жизнь.

Он почти сделал этот шаг. Шаг, отделяющий его от небытия. Но в ушах вдруг прозвучали слова сестры: «Что будет с Маргарет, ты об этом подумал?» И Кайден замер на краю бездны. Это он втянул Маргарет в передрягу и просто не имеет права бросить ее на произвол судьбы.

Только трусы кончают с собой. А для того, чтобы жить, заботиться о близких, отомстить за себя в конце концов — нужны крепкие яйца. И Кайден выбрал жизнь. Он отшатнулся от пропасти и отправился собирать вереск, чтобы устроить для Маргарет постель…

Маргарет… Кайден прижался поближе и вдохнул будоражащий запах девичьего тела. Как она отреагирует, если узнает, что с ним сделал ее муж? Преисполнится отвращением? Будет как Хэмиш и остальные стыдливо отводить глаза, притворяясь, будто ничего не случилось? Словно они не нашли его в камере голым и не заметили, что его задница вся в сперме и крови.

Наверное, Кайден вздохнул слишком шумно, потому что Маргарет вздрогнула и проснулась. Он приготовился по первому требованию убрать руку, которой ее обнимал, но Маргарет не высказала недовольства. Напротив, она повернулась к нему лицом и заспанно улыбнулась. Во рту было кисло и сухо после сна, и Кайден не решился поцеловать ее в губы. Затаив дыхание, он легонько коснулся губами ясного лба, кончика чуть вздернутого носа, персиковой щеки.

Она лишь сладко жмурилась, не делая попыток отстраниться. Кайден ощутил, как набухает член. Странно: после вчерашнего его душа превратилась в обгорелую головешку, но тело реагирует на Маргарет как ни в чем не бывало.

Он чуть подвинулся назад, не желая ее смущать. Маргарет глядела на него не отрываясь, блестящие зрачки подрагивали, словно ощупывая каждую черточку его лица. Мягкая ладошка коснулась его щеки, отодвинула прилипшую прядь. Кайден накрыл ее руку своей и потерся о нее словно кот. В груди потеплело как от глотка хорошего виски.

Позади кто-то заворочался, закряхтел. Хижина начала просыпаться, и волшебство развеялось, уступая место холодным сумеркам. Пора отправляться в путь…

Дорога до замка лэрда заняла всю ночь. К счастью, тучи разошлись, и бледное сияние луны помогало не сбиться с тропы. Кайден прижимал к себе Маргарет, пригревшуюся под его пледом, и думал, что делать дальше.

Вечно прятаться за спиной Дункана не выйдет. Если тот вообще согласится принять его и Эбби с семьей. Старый лис трясется за свою шкуру, хотя его замок хорошо укреплен и способен выдержать длительную осаду. Да и вряд ли дело дойдет до осады. Рэдклифф, конечно, взбешен, что у него из-под носа сбежало трое пленников и умыкнули жену. Скорей всего, этот выродок явится вновь, но не будет же он штурмовать крепость отрядом драгун.

Для осады нужны пушки и войско раз в десять больше, чем его гарнизон. Конечно, он может подать жалобу королю, но у того и так хватает забот с Францией, чтобы посылать армию на поимку горстки «якобитов» и сбежавшей супруги захудалого капитана.

Но все равно, жизнь в бегах — это не жизнь. А еще в груди каленым железом горело желание отомстить. Рэдклифф должен заплатить за поруганную честь! Душа рвалась вернуться в Кладах Ард, убить этого недоноска или сдохнуть самому. Но надо позаботиться о Маргарет. Конечно, Эбби ее не бросит, но Кайден сам заварил эту кашу — ему и расхлебывать.

Наверное, придется уехать. Во Францию или в Америку, туда, где за его голову не назначена награда, где его не будут искать… Кайден взглянул на серебрящиеся в лунном свете вершины, вдохнул прохладный воздух, напоенный запахом вереска и торфяных болот. Каково ему будет на чужбине, без диких просторов, зеленых гор, неумолчных ветров?

Но над Шотландией сгущаются тучи. Напряжение растет, якобиты копят силы, а английские ищейки охотятся на них. По слухам, Красавчик принц Чарли обивает пороги Людовика XV, пытаясь выклянчить деньги на восстание. Кто знает, вдруг французский король захочет подгадить Англии и поможет принцу-изгнаннику устроить мятеж.

Кайден не считал себя якобитом. Хоть он и был сыт по горло властью англичан, но прекрасно знал, чем закончились предыдущие восстания. Быть может, в этот раз Красавчику принцу и улыбнется удача, но бойни — жестокой, кровавой — не избежать. Погибнут многие, а вот станет ли Карл Стюарт, большую часть жизни проведший в Италии, хорошим королем для Шотландии — еще вопрос. О том, что будет, если шотландцы потерпят поражение, лучше и вовсе не думать…

Под утро в туманной пелене наконец проступили очертания замка. Усталые лошади едва передвигали копыта по изрытой тропе. Маргарет тихонько посапывала впереди, Кайден тоже клевал носом, да и остальные так обессилели, что последние несколько часов проехали в тишине.

Ворота были закрыты, мост поднят. Подъехав к краю неглубокого рва, Кайден окликнул стражника на стене.

— Эй, наверху!

— Кого там еще принесло? — Между зубцами показалась косматая рожа.

— Свои. — Кайден привстал на стременах, чтобы часовой смог разглядеть его тартан.

— Кай, ты что ли, чертяка? — удивился тот. — Прости, без бороды не признал.

Кайден невольно пощупал колючий подбородок. Щетина отрастала и начинала чесаться, но больше он бриться не собирался: без бороды чувствовал себя сопляком. Что ж, придется перетерпеть, пока не отрастет нормальная длина.

Через пару минут заскрежетали ржавые цепи. Мост опустился, а решетка медленно поднялась. Всадники въехали во двор. Замок еще спал, лишь в тумане мерцали сторожевые огни, да из трубы над кухней валил ароматный дым.

Вдохнув запах мяса и свежих лепешек, Кайден сглотнул слюну. Сначала — хорошенько пожрать. Остальное — потом.

Поставив лошадей в конюшню, вся компания завалилась на кухню, чем несказанно взбудоражила мистрис Шоу. Сперва она чуть не задушила новоприбывших в объятиях, затем усадила за стол и от души навалила нарезанного хаггиса на тарелки. Кайден энергично двигал челюстями, поглядывая на Маргарет. Та сперва осторожно попробовала овсянку с требухой на кончике ложки, но голод взял свое, и она принялась уплетать за обе щеки.

По мере заполнения желудков, горцы становились словоохотливей. Кухня то и дело оглашалась взрывами хохота, заставляя хлопочущих у печей стряпух вздрагивать и бросать на нарушителей спокойствия недовольные взгляды.

Кайден отхлебнул эля и облокотился на стол, подперев кулаком щеку. От приятной сытости и тепла слипались глаза. Он немного расслабился, но до полного умиротворения было далеко — изнутри червячком точил предстоящий разговор с лэрдом.

Принеся вассальную клятву, Кайден стал Макферсоном, и по законам гор клан обязан его защищать. Но захочет ли Дункан ссориться с англичанами из-за него? А если да, что потребует взамен?

«Интересно, что Гленна наплела ему обо мне? — подумал Кайден. — Надеюсь, Дункан отказался от дурацкой затеи подложить ее под меня».

После сытного завтрака потянуло в сон. Но прежде, чем завалиться в кровать, Кайден направился в баню, хоть вчера и вымылся под водопадом в горах.

***

Мыло безжалостно щипало глаза, а Кайден все тер и тер себя жесткой мочалкой. Кожа горела, но он все равно ощущал себя грязным. Ему казалось, что от него воняет затхлой темницей, прокисшим потом и Рэдклиффом.

Чтобы вымыть задницу, Кайдену пришлось буквально заставлять себя прикасаться к себе. Он словно до сих пор ощущал, как член вбивается внутрь, причиняя боль.

Кайден смутно помнил свое состояние после первого плена, настолько был тогда истощен. За те полтора месяца, Рэдклифф сделал с ним так много, что все перемешалось в голове, подернувшись мутной пеленой. Сознание просто отказывалось принимать эти воспоминания и спрятало их подальше. Замело, словно мусор под ковер.

А сейчас вся мерзость вылезла вновь и с удвоенной силой обрушилась на него. Кайдена бросало то в жар, то в холод. Сердце трепыхалось, руки тряслись. Бревенчатые стены, окутанные душным паром, будто начали смыкаться вокруг него. Кайден рухнул на скамью, уронил лицо на руки и сидел так, скользкий от мыла, пока в дверь не начали колотить.

— Эй, что ты там застрял как кобель в суке? Мы тоже хотим помыться. Ты тут не один!

Кайден поднял голову. Горцы не отличались особой стеснительностью, и дверь бани обычно не закрывалась — мылись всей гурьбой. Но сегодня никто из его людей не последовал за ним. Тактичность это или брезгливость — Кайден не стал гадать. Скорей всего, и то и другое… Да и насрать. Какая разница, как к тебе относятся другие, если самому противно на себя смотреть?

Наспех вытершись и обмотавшись пледом, он вышел за дверь. В предбаннике толпились его товарищи. Хэмишу и Робу настолько не терпелось смыть дорожную пыль и завалиться спать, что они уже стояли в чем мать родила.

Выйдя во двор, Кайден направился в свою комнатушку в казармах, но на полпути его окликнула мистрис Шоу. Он оглянулся. Хозяйка, кругленькая и уютная как сдобная булочка, стояла на пороге жилого крыла.

— Дункан тебя зовет, — сообщила она.

— Вот дерьмо! И чего это старому хрену не спится в такую рань?

— Так вы столько шуму наделали, что он решил, будто красные мундиры явились по его душу.

— Ладно. Где он?

— В приемной.

Пошатываясь от усталости, Кайден потащился в жилое крыло. Хромота усилилась, он едва переставлял ноги по бесконечным ступеням, а желудок скрутило в ожидании неприятного разговора.

Добравшись до приемной, он сделал глубокий вдох и постучал.

— Входи! — отозвался лэрд.

Кайден вошел осторожно, как в логово зверя. Прикрыв за собой дверь, привалился к ней спиной. Дункан, набычившись, восседал за столом. Рыжие с проседью космы свисали на плечи. В утреннем свете морщины особенно четко выделялись на хмуром лице.

— Какого дьявола ты опять приволок сюда эту девку? — сходу пустился в атаку лэрд.

— Она ушла от мужа, — спокойно ответил Кайден. — И я взял ее под свою защиту.

— Под защиту своего члена? — вызверился Дункан. — Совсем спятил, осел? Ее муженек опять припрется сюда.

— Он явится в любом случае. Будет искать меня, Кирана и Алистера.

— Чума на твою голову! — Лэрд бахнул кулаком по столу. — А мне что прикажешь делать?

Кайден прижал руку к груди.

— Как твой родственник и вассал, я прошу твоей защиты, мой лэрд, — смиренно произнес он.

— Хм… — Дункан огладил бороду. Его глаза прожигали в Кайдене дыру.

Повисла гнетущая тишина, в которой Кайден ощущал каждый удар своего сердца. Наконец, лэрд продолжил:

— Что ж… Допустим, я дам вам приют. — Он сцепил пальцы в замок и прищурился. — Но мое условие остается в силе.

— Условие? — переспросил Кайден, впрочем, догадываясь, о чем пойдет речь.

— Мне насрать, что у вас там произошло с Гленной, — процедил Дункан, — но ты должен обрюхатить ее.

Проклятье! Именно этого Кайден и опасался. Хотя, глупо было ожидать, что старик передумает. В памяти мелькнула голая Гленна, гадюкой извивающаяся вокруг него, а в нос словно ударил тошнотворно-приторный запах ее тела…

— Я… не могу, — пробормотал он.

— Не можешь? — Дункан подался вперед. — Тебе что, больше по нраву мужики?

Кайдена словно ударили под дых. В глазах потемнело, ярость заклокотала в груди. Лишь каким-то чудом он удержался от того, чтобы не разбить всмятку самодовольную рожу. Медленно выдохнув сквозь стиснутые зубы, он процедил:

— Когда я вижу Гленну, то вспоминаю свою жену. Вспоминаю, как ее насиловала куча солдат. И у меня все сразу падает. Это ты можешь понять?

— А ты на морду ее не смотри, — невозмутимо ответил Дункан. — Раком поставь и вперед. Гляди, только дырки не перепутай. Дети — не дятлы, из дупла не родятся.

Кайдена затошнило от этих слов. Стало даже немного жаль Гленну. Молодая девушка, вынужденная ложиться под старика, который относится к ней как к куску мяса… Немудрено, что она стала такой сукой.

— Что уставился, как Папа на еретика? — осклабился лэрд. — Ты же хочешь, чтобы я защитил твою родню? Так отжарь Гленну как следует. Яйца-то, поди, не отсохнут.

Мысли хаотично метались в голове. Похоже, от Гленны не отвертеться. Маргарет и Эбби с семьей больше некуда пойти. Разве что уехать из Шотландии, но племянник еще слишком слаб, чтобы пускаться в дальний путь.

Кайден проглотил застрявший в горле ком.

— Если я это сделаю, что получу взамен? — глухо спросил он.

Дункан самодовольно ухмыльнулся.

— Защиту для тебя и твоей родни, — ответил он. — Можете жить здесь сколько хотите.

— А если явятся сассенахи?

— Я вас не выдам.

Кайден пристально посмотрел в его глаза. Серые и цепкие, холодные, словно лед. Дункан всегда действовал как выгодно ему. И если запахнет жареным — не факт, что он сдержит свое слово. Но другого выхода нет.

— Я попробую, — пробормотал Кайден. — Но ничего не обещаю.

— Попробуй, сынок, — добродушно усмехнулся лэрд. — Обрюхатить бабу не такая уж и непосильная задача.

— Что-то тебе это не слишком-то удалось, — огрызнулся Кайден и, прежде чем дядюшка среагировал на такую дерзость, вышел за дверь.

Глава 27

Маргарет открыла глаза и осоловело уставилась на закопченные балки под потолком.

«Где я?» — удивилась она, оглядываясь по сторонам. Потемневшие деревянные панели, скудная мебель, окно-бойница, в котором виднеется кусочек предзакатного неба… Сонный морок развеялся, и Маргарет осознала, что находится в замке лэрда.

Она с трудом слезла с кровати. Ноги и поясницу ломило после двухдневной тряски в седле. Камин не горел, и Маргарет поежилась от холода. Перед сном служанка помогла ей раздеться, и сейчас на ней была лишь ночная рубаха из грубоватого льна. На ум вдруг пришла кружевная сорочка, в которой она пыталась соблазнить мужа. Маргарет горько усмехнулась. Уж лучше рубище и свобода, чем шелк и тюрьма.

Набросив на плечи шаль, она направилась к умывальнику, но тут в дверь постучали. Это был стук, о котором она условилась с Кайденом, однако сердце все равно ушло в пятки. А вдруг это Бойд! Опять ворвется и изнасилует ее!

Стук повторился.

— Кто там? — сдавленно спросила Маргарет.

— Это я, девица.

Узнав голос Кайдена, она решилась открыть. К ее облегчению, это действительно оказался он. Новенький плед, белая рубаха, ниспадающие на воротник завитки золотисто-медных волос — Маргарет даже невольно залюбовалась им.

— Не хочешь прогуляться? — предложил он. — Нужно осмотреть укрепления. Если Рэдклифф осадит замок, стены должны быть в порядке.

— Осадит замок? — в ужасе переспросила Маргарет.

Кайден пожал плечами.

— Ну… надеюсь, до этого не дойдет. У него не так много людей и пушек, чтобы взять эту крепость.

Маргарет слабо улыбнулась.

— Что ж… можно и прогуляться. Только… — Она запахнула на груди шаль. — Я совсем не одета.

— Не беда, — усмехнулся Кайден. — Я уже приловчился тебя раздевать, так что с одеванием как-нибудь справлюсь.

Щеки вспыхнули, и в памяти промелькнули моменты, когда он помогал ей с платьем. И тот трепетный поцелуй… С тех пор они больше не целовались, но воздух между ними так и искрил, словно волосы от гребня зимой.

Кайден ловко, как заправская горничная, разобрался со всеми шнуровками и крючками, и уже скоро они вышли во двор. Стояла чудесная погода, и на улице было теплее, чем внутри. Солнце уже зашло, но небо над горами все еще светилось золотым, а в прозрачной вышине сновали ласточки, разбавляя щебетанием вечернюю тишину.

Пройдя через внутренний двор, Кайден и Маргарет вышли за ворота на луг. Кайден принялся осматривать стены и окружающие холмы и что-то зарисовывать на клочке бумаги. Маргарет же просто любовалась окрестностями, с упоением вдыхая медовый запах цветов и свежей травы.

Природа готовилась к ночи. Кузнечики уже притихли, а сверчки еще не завели свою трель. Ласточки постепенно разлетались по гнездам, их щебет стихал. Умиротворение окутало Маргарет ласковым одеялом, все тревоги отодвинулись на второй план. Хотелось вот так, ни о чем не думая, просто идти рука об руку по тропинке и наслаждаться покоем угасающего дня.

Ее внимание привлек куст чертополоха, горделиво торчащий из травы. Крупные головки напоминали рыцарские шлемы, увенчанные пышным фиолетовым плюмажем. Маргарет бездумно провела по бархатистой кисточке рукой. Кайден, заметив ее жест, оторвался от своих каракуль.

— А ты знаешь, что чертополох — символ Шотландии? — спросил он.

Маргарет удивленно посмотрела на него.

— Разве не вереск? — пробормотала она.

— Нет. Вы, сассенахи, ни черта не знаете о Шотландии, ведь так? — Кайден по-доброму усмехнулся.

Он сорвал цветок и, поглаживая пальцами мягкие зеленые колючки, продолжил:

— Я, конечно, не мастер рассказывать байки, но легенда тут простая. Никаких девиц, сбросившихся со скалы от несчастной любви.

— Жаль. — Маргарет кокетливо взмахнула ресницами. — Но все равно расскажи.

— Давным-давно, то ли в восьмом, то ли в девятом веке в Шотландию вторглись даны. Они собирались ночью напасть на лагерь скоттов. Чтобы не шуметь, разулись и шли босиком. Но в темноте один из них наступил на чертополох. Он вскрикнул, дозорные скоттов подняли тревогу, и даны были разбиты. Вот, собственно, и все.

— Интересно, — улыбнулась Маргарет.

Ей вдруг пришло в голову, что скромный колючий чертополох как нельзя лучше отражает саму суть этой земли. Маргарет окинула взглядом безлесую пустошь, посмотрела на темнеющий вдали зубчатый хребет. Стойкость, цепкость, упрямство — лишь тот, кто обладает этими качествами, выживет в этом красивом, но суровом краю.

— А еще — чертополох изображен на гербе моего клана, — добавил Кайден, и Маргарет уловила в его голосе печаль.

— Клана Макферсон? — спросила она.

— Нет. — Кайден вздохнул. — Клана Мактир, которого больше нет.

В груди вдруг засаднило от чувства вины. Рэдклифф отнял у Кайдена все. Обесчестил, унизил, лишил семьи. А она была столь глупа, чтобы выйти за это чудовище замуж. Развлекалась, танцевала, кокетничала, и ее волновали только платья, побрякушки и прочая мишура. Она совсем не думала о том, что кое-кто из блистательных джентльменов, включая ее будущего супруга, нажил свое богатство за счет грабежей и убийств.

— Мне жаль, — пробормотала она.

Кайден повернулся к ней и прицепил цветок чертополоха к ее шали словно брошь.

— И мне жаль, — сказал он, глядя в ее глаза. — Жаль, что не могу дать тебе многого. Но я отдам тебе все, что у меня есть.

Маргарет с жадностью всматривалась в его лицо. Золотистая щетина, россыпь бледных веснушек, тонкие морщинки в уголках серых глаз. И губы — сочные, четко очерченные, так и манящие к ним прильнуть. Неосознанно она подалась вперед, и Кайден с каким-то звериным рыком вдруг притянул ее к себе.

Он целовал ее упоенно и страстно, с жадным остервенением, словно до предела истосковался по ней. Горячие губы обжигали рот, заставляя забыть обо всем. Задыхаясь от желания, Маргарет ненасытно хватала губами его губы, ловила языком язык. Сердце колотилось, по телу волнами расходился жар. Между ног все намокло, и она даже не осознавала, что из груди вырывается блаженный стон.

Наконец, Кайден отшатнулся от нее, тяжело дыша.

— Хватит, или я возьму тебя прямо сейчас! — хрипло пробормотал он.

«Возьми!» — чуть не выпалила Маргарет, но вовремя удержалась. Сердце стучало как бешеное, щеки пылали. Господи, что он о ней подумает? Не успела сбежать от мужа, как готова отдаться другому? Ведет себя словно блудница! Стыд растекся в груди жгучим огнем.

Ощутив прикосновение пальцев к щеке, Маргарет несмело подняла взгляд. Серые с голубыми крапинками глаза смотрели на нее с нежностью и теплотой. И она поняла, что любит его. Что до этого не жила, а существовала словно птица в золотой клетке, а сейчас у нее будто крылья расправились за спиной.

Кайден бережно убрал с ее лица лезущие в глаза волосинки, взял ее за руку, и они направились в замок.

Маргарет шла на ватных ногах, губы все еще горели от поцелуя. Рука уютно покоилась в теплой ладони Кайдена, и он ласково поглаживал ее пальцы. Вечно терзавшие ее тревожные мысли испарились, и голова была совершенно пуста. Только счастье — искрящееся, живое — наполняло грудь, заставляя сердце выстукивать радостный мотив.

Но когда они вступили под мрачные своды замка, и на Маргарет повеяло затхлой сыростью, ей стало не по себе. Им предстояло ужинать в главном зале, и хоть желудок ныл от голода, видеть лэрда, Гленну и Бойда совершенно не хотелось. Может, сослаться на усталость и попросить подать ужин наверх?

По коридору вдруг разнеслись заунывные стоны и хрипы. Маргарет вздрогнула, от чего Кайден крепче сжал ее руку, и вопросительно посмотрела на него.

— Волынки настраивают, — пояснил он. — Похоже, Дункан решил закатить пирушку в нашу честь.

Маргарет кисло улыбнулась. Теперь не получится быстро утолить голод и ускользнуть под благовидным предлогом. Придется сидеть за столом, пока все не напьются и не начнут расползаться по норам.

Она спешно оправила одежду и пригладила волосы. Темная юбка и шаль из клетчатой шерсти выглядели слишком убого для праздничного ужина даже в этой глуши. Но другого наряда у нее нет, не считая домашнего платья — грязного и измятого — в котором она приехала сюда.

Кайден заметил ее беспокойство.

— Не волнуйся, девочка, — сказал он, сплетая их пальцы в замок. — Эти псы хоть и лают, но не кусают. Я с тобой.

Маргарет улыбнулась и благодарно сжала его ладонь.

Они вошли в зал. За столами уже сидело полно народу. Все уставились на Маргарет, и она вспомнила как несколько недель назад оказалась в этом просторном зале в первый раз. Она тогда еще накрасилась как фарфоровая кукла, а ее не в меру пышная юбка едва пролезла в дверной проем. Только сейчас до нее дошло, сколь неуместным был тот наряд. Должно быть, она смотрелась в нем как попугай в стае ворон.

Горцы приветствовали Кайдена радостными возгласами, а на долю Маргарет достались удивленные взгляды. Большинство присутствующих знало, что она замужем за английским офицером, и сейчас явно недоумевало, какого черта эта сассенах опять явилась сюда. Ощутив, как краска заливает лицо, Маргарет даже попыталась выдернуть руку из ладони Кайдена, но он удержал ее, словно на весь мир заявляя: «Она моя!»

Скользя глазами по задымленному залу, Маргарет вдруг заметила белесую шевелюру Бойда. Ноги подкосились, внутри все окаменело, будто внутренности сжали в кулак. Мерзавец, развалившись за столом, с нахальной ухмылкой смотрел на нее. Лицо запылало, ладони взмокли. Вокруг словно сгустился туман, и все исчезло, оставив только дерзкий взгляд насильника, прожигающий ее насквозь. Маргарет, не в силах выдержать брошенный вызов, малодушно отвела глаза.

Она брела как слепая, ничего не видя перед собой, а сердце колотилось так, что выпрыгивало из груди. Лишь теплая, сильная рука, крепко сжимающая ее ладонь, не давала споткнуться и свалиться на пол. Словно в бреду Маргарет позволила отвести себя к столу и усадить на стул, а когда ей плеснули вина — залпом осушила бокал.

Бойд сидел за другим концом стола, вне поля зрения, и Маргарет понемногу успокоилась. Дикое сердцебиение утихло, наваждение ушло. Но ее поджидала новая напасть: Гленна. В синем атласном платье, расшитом золотыми нитями (явно нацепила свой лучший наряд!) — она сидела рядом с лэрдом напротив Маргарет и с мерзкой снисходительной усмешкой смотрела на нее.

Маргарет на миг смутилась из-за своего скромного платья, но тут же заносчиво вздернула подбородок. Хоть встреча с Бойдом и выбила ее из колеи, но, вращаясь в свете, она отточила искусство убийственных взглядов, и сейчас одарила Гленну самым смертоносным из них:

«Кайден мой!» — сказали ее чуть прищуренные глаза.

Стерва явно прочитала посыл, но презрительная усмешка не сошла с ее лица. Она томно опустила ресницы, посмотрела на Кайдена, соблазнительно выпятив губы, а затем медленно перевела взгляд на Маргарет, как бы говоря: «Это мы еще поглядим».

Безмолвная перепалка продолжалась пару секунд, но Маргарет почувствовала себя такой измочаленной, словно несколько часов кряду перебрасывалась колкостями с заклятыми подругами на балу.

Она принялась выискивать во внешности соперницы хоть какой-то изъян, к которому можно было бы прицепиться и раздуть из мухи слона, но тут загрохотали барабаны, а следом скрипящий звук волынки сверлом вбуравился в мозг.

Дункан встал, вскинул кубок и, перекрикивая музыку, воскликнул:

— Сланджи-ва!

Нестройный хор голосов ответил тем же, горцы выпили первую чарку, и пир начался.

Маргарет приступила к еде. Жареная баранина с пряностями удалась на славу, но сполна насладиться трапезой мешали Гленна и лэрд. Оба беззастенчиво таращились на нее, от чего кусок в горло не лез.

— Вам так понравилось у нас в прошлый раз, что вы решили к нам вернуться, мистрис Рэдклифф? — Дункан подчеркнул последние слова с явным намеком ее замужний статус.

Выдавив любезную улыбку, Маргарет набрала воздуха в грудь, отчаянно раздумывая над ответом, но Кайден ее опередил.

— Ты и сам знаешь, какая скотина ее муж, — проворчал он. — Она от него ушла.

Кустистые брови лэрда деланно приподнялись.

— Каким бы ни был супруг, — высокопарно произнес он, — клятва, данная перед алтарем, обязывает быть с ним и в горе, и в радости…

— …сказал человек, который бросил двух жен и бог знает сколько постельных девок из-за того, что они не смогли понести, — перебил его Кайден.

Маргарет невольно усмехнулась, одновременно испугавшись такой дерзости. Гленна кисло скривилась, а Дункан побагровел.

— Это другое, — прошипел он. — Господь повелел плодиться и размножаться, и брак без детей — не брак.

— В случае Рэдклиффа брак скорей всего тоже бы оказался бесплодным, — заявил Кайден.

— С чего ты взял?

— Потому что этот мешок с дерьмом оказался склонным к типичному для сассенаховсодомскому греху.

Дункан фыркнул.

— Даже если и так. Мистрис Рэдклифф вполне могла бы вернуться к родителям.

— А это уже не твое дело, — отрезал Кайден. — Я еще при первой встрече обещал ей защиту, и я свое слово сдержу.

Лэрд усмехнулся и, подняв бокал, произнес:

— Не забывай: мне ты тоже кое-что обещал. — Не отрывая взгляда от Кайдена, он пригубил вино и продолжил: — И я рассчитываю, что ты выполнишь свое обещание.

— Не сомневайся, — буркнул Кайден.

Гленна хищно улыбнулась.

— Кстати, сегодня благоприятный день для зачатия, — сладким голоском пропела она.

Кайден, не удостоив ее ответом, принялся за баранину.

Во время этого странного разговора Маргарет сидела с пылающим от стыда лицом. В высшем обществе и на куда менее щепетильные темы говорили намеками и полузагадками. А зачатие, бесплодие и — упаси Господь! — содомия и вовсе находились под строжайшим запретом. А фраза Гленны… К чему это было сказано? С намеком или просто так?

«А может, я неправильно ее поняла? — подумала Маргарет. — У нее такой дурацкий акцент… Да еще и волынка так голосит, что ни черта не разобрать».

Успокоив себя этой мыслью, она вернулась к еде.

Глава 28

Вино, сытная еда и усталость после дороги сделали свое дело — глаза начали слипаться, тело — наливаться свинцом. Маргарет сидела за столом, подпирая щеку рукой, и ждала, когда можно будет удалиться к себе.

Горцы хмелели, разговоры становились все откровенней. И опасней. В моменты, когда волынщики отдыхали от дудения в свои трубки, до Маргарет доносились имена. Яков Стюарт, Красавчик принц Чарли… О чем именно идет речь, она не уловила: говорили в основном по-гэльски, но уже за одно упоминание изгнанников можно было угодить в тюрьму. Да, уж, Рэдклифф бы нашел здесь отличный повод поживиться и выслужиться перед королем.

Тарелки опустели, слуги подали десерт. Вяло ковыряя грушу в меду, Маргарет услышала, как Кайден отодвинул стул. Она вопросительно взглянула на него. Пора уходить? Но он лишь коротко вскинул ладонь, призывая оставаться на месте.

Он подошел к Дункану и, вытащив из кошеля зарисовки, сделанные во время прогулки, принялся что-то объяснять. Судя по обрывкам долетающих фраз, он говорил об укреплениях и тактике защиты от штурма.

Мужские разговоры всегда наводили на Маргарет тоску. Она повернулась на стуле к залу, где как раз устроили танцы на мечах.

Два дюжих горца в громоздких пледах плясали над палашами и ножнами, скрещенными на полу. Они вскидывали голени в клетчатых чулках под ускоряющийся темп волынки, а присутствующие подбадривали их улюлюканьем.

Маргарет вспомнила пляску Бойда, и ей стало не по себе. Она с опаской поискала его глазами, но не нашла. Мелодия все ускорялась, задавая такой бешеный ритм, что танцоры едва попадали в такт. Наконец, музыка на высокой ноте оборвалась. Горцы остановились и отвесили зрителям изящный поклон. Публика разразилась рукоплесканиями, пока плясуны, опершись руками о колени, пытались отдышаться.

На смену им вышла новая пара, и все началось вновь.

Веки потяжелели. Скорчившись на стуле, Маргарет ощущала, что ее клонит в сон. Она обернулась, чтобы попросить Кайдена проводить ее в спальню, но места напротив были пусты. Дункан, Гленна и Кайден куда-то ушли.

Странно. Маргарет нахмурилась. Неужели Кайден бросил ее одну? Она вновь повернулась к залу и принялась высматривать его рыжую шевелюру в толпе. Безуспешно. Но зато она заметила Эбигейл с семейством за одним из столов.

Подруга, поймав на себе ее взгляд, помахала рукой. «Вот Эбби меня и проводит», — обрадовалась Маргарет, но тут кто-то шумно плюхнулся на соседний стул.

«А вот и Кайден!» — Она повернулась к нему. Но вместо Кайдена рядом сидел Бойд.

Сердце заколотилось, а хмель и сонливость мигом выветрились из головы.

— Что тебе нужно? — выдавила Маргарет, с трудом проглотив застрявший в горле ком.

Бойд усмехнулся, демонстрируя отсутствие двух верхних зубов. Судя по щербатой ухмылке и пожелтевшим синякам, покрывающим его лицо, Кайден задал ему тогда хорошую трепку. И поделом!

— Ты и правда сбежала от мужа? — поинтересовался Бойд.

— Тебе какое дело?

— Если ищешь нового, могу предложить себя. — Он нахально допил вино из бокала Кайдена и продолжил: — Тем более, брачная ночь у нас с тобой уже была…

Маргарет вспыхнула до корней волос.

— Ублюдок! — прошипела она. — Как ты смеешь!

— Что? — Бойд невинно вскинул брови. — Я дело говорю. Ну ладно, согласен, первый раз у нас получился так себе, но почему бы не попробовать снова? Из нас бы вышла славная парочка.

— Ты спятил? — оторопело пробормотала Маргарет. — Да я скорее умру, чем позволю тебе хоть пальцем меня коснуться!

— Самодовольная саксонская сука! — скривился Бойд. — Да кому ты вообще будешь нужна? Потасканная после трех мужиков. Думаешь, раз легла под Кайдена, то он женится на тебе? Черта с два!

— Мерзавец! Ни под кого я не ложилась! — вскипела Маргарет.

— Рассказывай эти сказки кому-нибудь другому! — ощерился Бойд. — Кстати, знаешь где сейчас твой ненаглядный Кай?

— Не знаю и знать не хочу!

— Кувыркается в постели с моей сестрой.

— Что? — Маргарет ошарашенно уставилась на него.

— Что слышала. — Бойд вальяжно откинулся на спинку стула.

— Бред!

— Не веришь? Пойдем, увидишь собственными глазами.

Он коснулся ее руки. Маргарет отшатнулась как от огня.

— Никуда я с тобой не пойду! — взвизгнула она.

— Так, что тут у нас происходит? — раздался вдруг над ухом зычный голос.

Маргарет оглянулась. Рядом стояла Эбигейл. Уперев руки в бока, она с подозрением смотрела на Бойда.

— Этот навозный червь к тебе пристает? — грозно спросила она.

— Фу, что за выражения! — паясничая, возмутился Бойд. — Ни к кому я не пристаю. Просто открываю наивной дурочке глаза на твоего братца.

— Какие еще глаза, придурок ты недоделанный? Пойди проспись!

— А ты в курсе, что наш медновласый рыцарь сейчас вовсю пялит Гленну?

— Что ты мелешь, недоносок? — прищурилась Эбигейл.

— Не верите? Пойдемте, убедитесь сами.

Эбигейл пытливо посмотрела на Маргарет, затем снова перевела взгляд на Бойда.

— Что ж, — протянула она, — ну пойдем. И если ты соврал — пеняй на себя.

Протолкнувшись через подвыпивших гостей, они вышли из зала, и Бойд повел их мрачными коридорами за собой. Маргарет едва передвигала ноги. Голова кружилась, а от чадящих факелов слезились глаза.

«Куда мы идем? — металось в затуманенном мозгу. — Кайден и Гленна? Нет, бред какой-то! Он любит меня!»

После всех нежностей и поцелуев, после трепетной заботы и ласковых слов Кайден просто не может быть с другой. Наверняка Бойд соврал. Но куда он, в таком случае, их ведет? Вдруг это ловушка!

Маргарет уже набрала воздуха в грудь, чтобы заявить, что дальше никуда не пойдет, как Бойд остановился перед дубовой дверью и прошептал:

— Пришли.

Он присел на корточки и прильнул к замочной скважине. Затем выпрямился, расплываясь в щербатой улыбке.

— Полюбуйтесь! — Он посторонился, приглашая взглянуть.

С гулко бьющимся сердцем Маргарет подошла к двери и заглянула в замочную скважину.

Она увидела большую кровать. На ней сплелись два обнаженных тела. Они двигались в унисон. Отблески камина золотились в рыжих волосах мужчины, падающих ему на лицо.

Это был Кайден.

Маргарет сдавленно ахнула и отшатнулась. Ее бросило в жар. Ноги задрожали, перестали ее держать, и она сползла на пол.

Эбигейл отодвинула Маргарет, заглянула в замочную скважину и тут же выпрямилась.

— Кобель! — возмущенно выпалила она и схватилась за ручку.

Но, прежде чем она успела распахнуть дверь, Бойд ее оттеснил.

— Тише! Твой братец — взрослый мужик, — заявил он, оттаскивая Эбигейл в сторонку. — Доколе ты будешь сопли ему вытирать?

— Взрослый? — прошипела Эбигейл. — Тогда какого черта он залез на эту суку? Дункан яйца ему оторвет!

— Что поделать? Видать, тянет его на чужих баб, — ухмыльнулся Бойд.

— Козел похотливый! — фыркнула Эбигейл. — Да я сама причиндалы ему оторву!

— Оторвешь, но попозже, — согласился Бойд. — Дай бедолаге хотя бы кончить!

— Да я сама его сейчас прикончу! — Эбигейл рванулась к двери, но Бойд ее удержал. Завязалась возня.

Маргарет безучастно наблюдала за происходящим сквозь пелену слез. В груди жгло, словно сердце превратилось в горящую головешку. Хотелось лишь одного — забиться в темный угол и умереть.

Она отлипла от стены и глухо пробормотала:

— Пойдемте отсюда!

Эбигейл и Бойд словно на привидение уставились на нее.

— Все вы мужики — вонючие похотливые козлы! — злобно бросила Эбигейл Бойду, затем подошла к Маргарет и подхватила ее под руку. — Пойдем, дорогая. Не плачь. Этот потаскун не стоит твоих слез.

***

Некоторое время назад

Кайден шел вслед за Дунканом и Гленной словно на эшафот. Эта женщина была ему противна. Невыносимо сознавать, что именно она станет первой, с кем он разделит ложе после смерти жены. С тех пор у него никого не было, и лишь недавно появилась та, что разожгла в его сердце нежность, а в чреслах — огонь. Но чтобы защитить ее, придется пройти через это. Сыграть роль племенного быка.

Дункан отворил двери своих покоев и посторонился, пропуская Кайдена и Гленну внутрь.

— Вдуй ей как следует! — приказал он. — Чтобы завтра она уже была на сносях!

— Как получится, — проворчал Кайден.

— Может, мне остаться и показать тебе, как сношать баб?

— Вали уже отсюда!

Лэрд вышел и закрыл за собой дверь. Кайден повернулся к Гленне. Та сидела на кровати и исподлобья смотрела на него.

— Надеюсь, в этот раз ты не сбежишь, как трусливый заяц, — съехидничала она.

Больше всего на свете Кайдену хотелось именно этого, но он лишь вздохнул.

— Не сбегу, если ты придержишь свой поганый язык.

Гленна недовольно скривилась, но промолчала. Кайден, оттягивая неминуемое, поворошил в камине торф. На полке стоял графин бренди. Хоть от выпитого за ужином и так уже кружилась голова, Кайден плеснул себе еще.

— Будешь? — он повернулся к Гленне.

— Нет, — буркнула она. — Говорят, это вредно для ребенка.

Его передернуло при мысли, что эта женщина, возможно, будет вынашивать его дитя. Перед глазами вдруг возник образ Фионы. Красные мундиры, обступившие ее, лоснящийся под ярким солнцем круглый живот…

Он залпом опустошил бокал, чтобы жгучий бренди перебил поднявшуюся тошноту. Пора! Хватит тянуть!

Кайден сел на кровать. Гленна тут же прильнула к нему, и он снова ощутил кисло-сладкий душок ее тела. Цепкие пальцы расстегнули брошь на плече, нырнули в вырез рубахи… Кайдену показалось, будто по нему ползет змея, извиваясь в волосах на груди словно в траве.

— Не надо! Я сам.

Он встал с кровати и быстро скинул с себя всю одежду. Лучше поскорее с этим покончить. Когда он, обнаженный, снова сел на постель, Гленна пылко набросилась на него, явно истосковавшись по молодому телу.

Но Кайдена лишь воротило от ее прикосновений. Он с раздражением отцепил от себя ее руки.

— Не трогай меня! — резко бросил он. — Раздевайся и жди!

Гленна обиженно фыркнула и встала с кровати. Кайдену и самому было неприятно отталкивать ее. Он хотел бы приласкать ее, доставить ей удовольствие, но не мог пересилить себя.

А вдруг он вообще больше не в состоянии спать с женщинами? Вдруг Рэдклифф — опием, пытками, извращенными ласками — исковеркал его душу и тело? Сделал его таким же порочным, как и он сам!

От этой мысли по спине пополз холодок. Кайден взглянул на Гленну. Та уже успела снять с себя платье и в тонкой сорочке стояла напротив камина. Огонь позолотил изгибы ее стройного тела, и Кайден вдруг вспомнил, как Маргарет точно так же в одной рубахе стояла перед очагом.

При мысли о ней тут же дернулся член. Кайден взял его в руку, закрыл глаза и принялся вспоминать.

Вот она стоит перед ним лишь в сорочке. Округлые груди с торчащими сосками розовеют под тонким льном.

Вот они лежат под одним пледом. В полудреме он ощущает живое тепло ее тела, член упирается в крепкий упругий зад.

Вот они целуются на лугу. Она постанывает, жадно ища его губы, горячий язычок неловко, но пылко толкается ему в рот.

Член стал твердым как камень. Сжатый кулак ходил по нему вверх и вниз. Образ Маргарет — невинной и соблазнительной — разжигал такое вожделение, что Кайден больше не сомневался: никакой он не содомит.

Шорох кровати вырвал его из сладких грез. Открыв глаза, он увидел голую Гленну, со скучающим видом лежащую на спине.

Что ж, пришло время исполнить свой долг. Кайден взгромоздился на нее, сунул член куда полагается и принялся за дело.

Кровать ритмично скрипела, в камине потрескивал торф. Кайден вбивался в Гленну резкими толчками, но удовольствия не получал. Гленна лежала под ним безучастно как тряпичная кукла. Кайден знал, что сам виноват. Надо разогреть женщину, приласкать, чтобы она с жаром отдавалась тебе. Но он не мог себя заставить даже ее поцеловать.

«Я словно какой-то насильник», — мелькнуло в его голове, но в то же время не покидало тошнотворное чувство, будто насилуют его самого. Надо поскорее с этим покончить! Закрыв глаза, чтобы не видеть равнодушное лицо Гленны, Кайден прибавил темп.

Но разрядка не приходила. Член стоял, но Кайден почти не ощущал его, словно проваливаясь в пустоту. Наверное, не стоило за ужином так много пить…

Время шло, он уставал. Пот катился по лбу, сердце выпрыгивало из груди. Ему казалось, будто он пыхтит над Гленной уже целую вечность.

С Фионой это никогда не тянулось так долго. Обычно он быстро доводил ее до пика наслаждения и сразу после этого позволял себе излиться в нее. А если у них было мало времени, или случалось зажать ее в темном уголке, то он мог вообще напористо и быстро взять ее за несколько секунд.

Фиона… Кайден открыл глаза, и на миг показалось, будто под ним его жена. Светлые волосы, пухлые губы, раскрасневшееся лицо… Но нет, это не она. Фиона никогда не лежала под ним как бревно и не смотрела с раздражением и досадой в потолок.

От камина исходил нестерпимый жар. Кайден взопрел, влажные пряди падали ему на лицо. Гленна тоже покрылась потом, и их тела неприятно липли друг к другу.

Проклятье, все и правда чересчур затянулось. Руки сводило, и даже член, кажется, стал опадать. Кайден закрыл глаза и попытался вновь вызвать в памяти образ Маргарет.

Гибкое тело, просвечивающее сквозь ночную сорочку. Высокая грудь, тонкая талия, темный треугольник внизу живота… Да, помогает! Кайден ощутил, как в паху становится горячо. Он представил, как спускает сорочку с ее плеча и вбирает губами твердый, тугой как ягода голубики сосок.

Яички поджались, напряжение возросло… Кайден ускорился, чувствуя, как в животе зарождается пульсирующая дрожь. Еще немного… Еще чуть-чуть…

Тут Гленна схватила его за ягодицы и притянула к себе. И Кайден вдруг ощутил, как ему что-то засунули в зад.

Нутро пронзила знакомая боль. В глазах потемнело. Кайден дернулся и взревел как разъяренный медведь. Не соображая, что делает, он схватил Гленну за горло и начал душить.

Она беспомощно царапала его предплечья, тщетно пытаясь оторвать его от себя, но, ослепленный яростью, Кайден этого даже не замечал. Лишь услышав женские хрипы, он очнулся и в ужасе от самого себя ее отпустил.

Гленна села, надсадно закашлялась. Кайден вскочил с кровати, трясущимися руками налил из кувшина воды и протянул ей бокал. Она выпила и прохрипела, держась за горло:

— Ты спятил, кретин?

— Зачем ты мне палец в жопу засунула, идиотка? — прорычал он.

— Чтобы ты, наконец, уже кончил, болван! — злобно сверкая глазами, прошипела она. — Ты натер мне там все до крови!

— Думай, что делаешь, полоумная! Я тебя едва не пришиб.

— С Дунканом всегда срабатывало, — фыркнула Гленна.

— Я тебе не Дункан!

Кайден сгреб с пола свою одежду, кое-как намотал на себя плед и ушел.

Глава 29

— Эта стерва всегда строила ему глазки. Даже когда он был женат на ее сестре. — Эбигейл погладила Маргарет по спине.

Маргарет всхлипнула. Ей было стыдно рыдать на плече у подруги, но она ничего не могла с собой поделать.

— Но я не думала, что у него хватит мозгов на нее залезть, — продолжила Эбигейл. — Хотя, черт их, мужиков, разберет. Может, он увидел в ней Фиону? Они очень похожи. А может, просто напился да и сунул в первую попавшуюся дыру.

Слезы еще обильнее покатились из глаз. Час от часу не легче. Выходит, Кайден либо все еще не забыл свою жену, либо ему вообще наплевать, с кем ложиться в постель.

«Получается, я тоже могла бы стать для него первой попавшейся дырой? — От этой мысли стало больно в груди. — Неужели его забота, поцелуи, слова — лишь для того, чтобы я раздвинула перед ним ноги?»

— Ну все, все, будет тебе! — Эбигейл крепче прижала ее к себе. — Не стоит так убиваться из-за мужика. Я с этим кобелиной еще поговорю. Яйца ему так выкручу, что он забудет где у него задница, а где голова!

— Не надо! — выдавила Маргарет. — Пусть делает, что хочет.

— С какой это стати? — вскипела Эбигейл. — Наобещал тебе с три короба, а сам кувыркается с другой?

— Да ничего он мне не обещал! — всхлипнула Маргарет, задыхаясь от слез. — Увезти от мужа — да, но ничего больше.

— Хм… Ну, увезти-то он тебя увез. А дальше-то что?

— Не знаю. О будущем мы не говорили.

— Да уж, подруга… — со вздохом протянула Эбигейл. — Кай, конечно, мужик надежный… по крайней мере, был… Но вот так, уходить в никуда… Я с ним поговорю. Узнаю, какие у него планы насчет тебя.

Перед глазами возникли два обнаженных тела, белеющие в полумраке опочивальни. Рыдания с новой силой вырвались из груди.

— Не надо ни с кем говорить! — истерично выпалила Маргарет. — Я не хочу его больше видеть! Я уеду домой!

— К Рэдклиффу, что ли? — с неодобрением уточнила Эбигейл.

— Нет! Домой! В Лондон!

Подруга отстранилась и внимательно посмотрела ей в лицо.

— В Лондон? Ты уверена? — переспросила она.

Ее ясные серые глаза так напоминали глаза ее брата, что от рыданий сдавило горло.

— Да! — надсадно всхлипнула Маргарет. — Хочу домой! И как можно скорей!

— Что ж, как скажешь. — Эбигейл поднялась с кровати. — Завтра утром поговорим с лэрдом. Попросим дать тебе карету и провожатых.

— Спасибо. — Маргарет шмыгнула носом.

— Жаль, конечно, что у вас с Каем ничего не вышло, — вздохнула подруга. — Он как будто начал с тобой оживать… Но что поделаешь, сам, дурак, виноват.

Она ушла, а Маргарет уткнулась в подушку и дала волю слезам.

Этой ночью она так и не смогла сомкнуть глаз. Металась по кровати, комкая одеяло, рыдала, кусала губы. Сердце истекало кровью, охваченное ядом ревности и огнем любви.

Расстаться с Кайденом, вернуться в Лондон к семье, которой она не нужна. При этой мысли все внутри сжималось от тоски. Но другого выхода не было. Уязвленная гордость требовала покинуть изменника и больше никогда не видеть его.

Как он мог? В сотый раз Маргарет задавала себе этот вопрос. Еще на закате обнимал ее, целовал, а уже в полночь лежал в постели с другой!

Какие же все-таки мужчины лживые твари! Взять хотя бы ее отца. С виду — приличный семьянин, а после его смерти выяснилось, что он спустил все состояние на любовниц.

И пусть в высшем обществе на мужские да и на женские измены смотрели сквозь пальцы, Маргарет наивно полагала, что это не коснется ее семьи. Всплывшая грязь потрясла и расстроила ее. Да, отец с матерью не были особо близки, сэр Ландевиль часто уезжал «по делам», но он всегда казался таким чопорным, таким серьезным. Кто бы мог подумать, что у него есть вторая жизнь!

И Кайден. Честный, прямой, настоящий… Как же она в нем ошиблась! Он такой же похотливый мужлан, как и ее отец. Как Бойд. Такой же, как все!

Маргарет поднялась, едва забрезжил рассвет. Ее шатало от усталости, под глазами залегли темные круги, но дальше лежать в постели было невмоготу. Надо уехать как можно скорее и все забыть!

Небо за окном было сумрачным, на стекле блестели росчерки дождя.

«Проклятая страна! Она так и не приняла меня», — подумала Маргарет, и слезы навернулись на глаза.

Служанка помогла ей одеться, и Маргарет попросила узнать, не встала ли Эбигейл. Спустя четверть часа подруга уже была у нее.

— Ну что, не передумала уезжать? — сходу поинтересовалась она.

Маргарет столько мыслей пропустила через голову за эту ночь, что уже и сама не понимала, на каком она свете.

— Нет, — устало пробормотала она.

— Что ж, коли так, идем к лэрду. Он вроде уже как проснулся.

Прихватив с собой подсвечник, Эбигейл повела Маргарет по темному коридору. Часть факелов за ночь погасла, а остальные на последнем издыхании едва разгоняли мрак.

Маргарет понуро плелась за подругой, ноги словно застревали в грязи. Бессонная ночь настолько опустошила ее, что ей уже было на все плевать. Согласится ли Дункан отвезти ее в Лондон или откажет — в любом случае впереди ее ничего хорошего не ждет.

Замуж она больше не выйдет. Она все еще жена Рэдклиффа, и добиваться развода нет ни физических ни моральных сил. Да и сердце ее разбито. После такого предательства вряд ли она сможет полюбить вновь. Останется лишь влачить жалкое существование в нищете и сносить упреки матери и жалобы сестер.

Остановившись перед приемной лэрда, Эбигейл занесла руку, чтобы постучать, но тут дверь распахнулась, и в коридор выскочил взъерошенный белобрысый юнец, едва не сбив Эбигейл с ног.

— Эй, дубина, смотри куда прешь! — возмутилась она, но парень лишь зыркнул на нее ошалелыми глазами и умчался прочь.

Эбигейл проводила его недоуменным взглядом.

— Что еще за напасть? — пробормотала она и постучала в дверь.

— Войдите! — рявкнули изнутри.

Маргарет и Эбигейл вошли. Лэрд Дункан стоял у окна. Он резко развернулся и уставился на них.

— Вы? — удивился он.

Эбигейл торопливо сделала книксен. Цепко держа Маргарет под локоть, она вынудила ее последовать своему примеру.

— Мой лэрд, — заговорила подруга. — Мистрис Рэдклифф просит помочь ей добраться до Лондона.

— До Лондона? — Дункан перевел взгляд на Маргарет.

— Да, милорд, — пробормотала она. — Я бы хотела вернуться домой.

— Что ж, — потирая бороду, протянул лэрд. — Похвальное решение, мадам. Не поймите меня неправильно, я счастлив оказывать вам гостеприимство, но место женщины — подле ее супруга.

— Нет! — воскликнула Маргарет. — К Рэдклиффу я не вернусь! Я прошу вас отправить меня в Лондон. Там живет моя мать.

Дункан вскинул ладони.

— Как скажете, мадам. Не надо так волноваться. Не вопрос — я дам вам карету и провожатых.

— Спасибо, милорд, — выдохнула Маргарет.

— Когда вы хотите отправиться?

— Как можно скорей.

Уже через час Маргарет расцеловалась с Эбигейл и бросила на могучие бастионы, вздымающиеся к мрачному небу, последний взгляд. Затем села в карету, кучер щелкнул вожжами, и экипаж тронулся в путь.

Дункан вызвался лично проводить ее до границы своих владений. Он скакал впереди с полудюжиной всадников, а еще трое верховых замыкали кортеж.

Маргарет везли как королеву, но на душе было тяжело. Низкие облака застилали вершины холмов, роняя капли дождя. Такая же унылая погода стояла и в тот день, когда она, преисполненная надежд, приехала в этот суровый край. Мечтала о роскошной жизни с богатым супругом, а что в итоге? Разбойники, изнасилование, извращенец-муж. И предательство Кайдена, от которого сердце болело сильнее всего.

Теперь она — разбитая, опустошенная — с позором вернется домой, чтобы влачить там существование приживалки на шее у матери и прочей родни. Она даже не сможет утешиться светлыми воспоминаниями: своей изменой Кайден все перечеркнул. Грязным сапогом растоптал расцветающий в сердце росток. И теперь впереди лишь одиночество и беспросветный мрак. Долгие годы уныния, пока Господь не приберет ее к себе.

Где-то через полчаса карета въехала в лес, раскинувшийся в долине между холмов. Сосновые кроны закрыли небо, стало совсем темно. Маргарет, измученная переживаниями и бессонной ночью, начала проваливаться в дремоту, но тут карета остановилась.

Дверца отворилась, в проеме показался лэрд.

— Мадам. — Он протянул руку. — Прошу вас выйти из кареты.

— Что-то случилось?

— Выйдите и все узнаете.

Сердце тревожно забилось. Маргарет с опаской оглянулась по сторонам. Кучер, лэрд, провожатые… противиться нет никакого смысла.

Подобрав юбки, она оперлась на протянутую руку и ступила на землю. Лэрд подхватил ее под локоть.

— Пойдемте со мной, мистрис Рэдклифф. Не бойтесь, вам не причинят зла.

От этих слов по спине пробежал мороз. Но ничего не оставалось делать, как семенить вслед за лэрдом, увлекающим ее в лес.

Они углублялись в чащу. Моросил мелкий дождь, влажные ветки цеплялись за подол. Ярко-зеленый мох проминался под ногами словно ковер. Маргарет дрожала от холода и страха, а в голове крутилось: «Куда он меня ведет?»

Повеяло дымом, а впереди, между стволами мелькнул красный силуэт. Что там? Чей-то лагерь?

Через несколько шагов послышался грозный оклик:

— Стой! Кто идет?

— Дункан Макферсон, хозяин этих земель, — с достоинством отозвался лэрд. — Передай своему капитану, что я привел его жену.

***

Кайден со стоном открыл глаза. Череп раскалывался, рот словно набили песком. Ох! И зачем он вчера так напился?

Воды! Срочно промочить глотку, иначе язык рассыплется как сухой листок. Кайден с кряхтением приподнялся, схватил стоящий рядом кувшин и с жадностью принялся хлебать воду.

Благодатная жидкость оросила горло, и морок в голове стал развеиваться. И тут Кайден вспомнил все: тягостное совокупление с Гленной и ее палец в своем заду.

— Чертова идиотка! И как это только взбрело в ее тупую башку?

Из-за ее выходки он так и не довел дело до конца, а значит, придется все повторить. Кайден вздохнул. Кто бы мог подумать, что мысль о плотских утехах будет вызывать у него не воодушевление, а досаду. Хоть бери, да связывай Гленне руки и затыкай кляпом рот, чтобы она опять не учудила или не ляпнула что-нибудь такое, от чего все упадет.

Он посмотрел в окно. Небо хмурилось тяжелыми тучами, моросил дождь. Пора вставать. Навестить Маргарет, узнать, не нужна ли ей какая-нибудь помощь, а после завтрака обойти бастион и поговорить с людьми. Рэдклифф, скорей всего, уже на подходе, и надо подготовиться к обороне, если тот решится на штурм.

Наспех одевшись, он двинулся к Маргарет. К его удивлению дверь была не заперта, а спальня — пуста. Сердце тревожно екнуло. Где она? Вчера он бросил ее на пиру, чтобы поскорее разобраться с Гленной. Да, он попросил Эбби за ней присмотреть, но все равно — безответственно с его стороны. А что, если до нее опять добрался Бойд?

Руки невольно стиснулись в кулаки. Ублюдок! Яйца ему оторвать!

Он устремился в комнату Бойда. Это было глупо, вряд ли Маргарет у него, но лишняя зуботычина мерзавцу не повредит.

Ковыляя по щербатым ступеням винтовой лестницы, Кайден вдруг наткнулся на сестру.

— Ты не видела Маргарет? — сходу осведомился он.

Эбби размахнулась и отвесила ему хлесткую оплеуху.

— Ты — вонючий, похотливый кобель! — выпалила она.

— Ты спятила, женщина? — опешил Кайден, схватившись за горящую щеку.

— Я видела, как ты пялил эту суку, подлец!

Лицо полыхнуло, словно Кайдена обдало кипятком.

— Видела? — ошалело пробормотал он.

— Да! — рявкнула сестра. — Своими собственными глазами.

— Но… как?

— В замочную скважину, придурок. В нее прекрасно все было видно. И кровать, и тебя на этой шалаве. Что, не мог другую дырку найти, чтобы засунуть свой хрен? Дункан приютил нас в своем замке, а ты, свинья, вон как его отблагодарил?

— Хм… — Кайден решил выложить все начистоту. — Тут такое дело… Понимаю, звучит как бред, но именно Дункан и приказал мне оприходовать Гленну. Это его условие, чтобы мы могли остаться здесь.

— Что ты мелешь? — прищурилась Эбби. — Последние остатки мозгов, что ли, пропил?

— Ты же знаешь, что он бесплоден. Он велел мне обрюхатить Гленну, чтобы выдать моего ребенка за своего.

Эбби фыркнула, недоверчиво наморщив веснушчатый нос, но призадумалась.

— Что ж, — наконец протянула она. — Звучит даже правдоподобно. Вряд ли бы тебе хватило ума выдумать такую чушь. Ты у меня, конечно, дурень, но не настолько, чтобы залезть на бабу лэрда прямо в его спальне.

— Само собой, — отмахнулся Кайден. — По своей воле я бы к этой ведьме и на пушечный выстрел не подошел.

— Бедненький, — усмехнулась сестра. — Да ты у нас, получается, племенной баран.

— Ха-ха, очень смешно, — буркнул Кайден. — И все же, где Маргарет? Ее нет у себя.

— Черт! — Эбби всплеснула руками. — Бедная девочка. Она вчера увидела тебя с Гленной, приревновала и уехала в Лондон.

— Что?! — вскричал Кайден. — Она тоже видела?

— Ага.

— Едрена кочерыжка! И когда она уехала?

— С полчаса назад. Дункан с людьми поехали ее провожать.

— И Дункан поехал? — удивился Кайден. — С чего это вдруг?

Эбби пожала плечами.

— Ну, не до Лондона конечно. Видать, решил освежиться, прогуляться верхом.

— Проклятье! — Кайден в отчаянии взлохматил шевелюру. — Я должен ее догнать!

Он бросился вниз по лестнице. Эбби поспешила за ним.

Кайден перепрыгивал через ступеньки, не обращая внимания на ноющую ступню. «Вряд ли они успели далеко уехать, — проносилось в его голове — Я должен ее догнать! Должен все объяснить! Я не могу вот так ее потерять! Не могу!»

Он и сам не понимал, почему именно Маргарет стала для него светом в оконце. Не понимал, да и не хотел над этим задумываться. Только чувствовал израненным сердцем, что без нее все потеряет смысл. Без нее он просто зачахнет как дерево без корней.

Выйдя во двор, он устремился к конюшне. Скорее! Седлать самую быструю лошадь и в путь! Конюхов не было видно, но в загоне стоял белобрысый Тавиш и чистил скребком своего коренастого пони. Не обращая на парня внимания, Кайден кинулся к стойлам, но услышал, как Эбби окликнула юнца.

— Эй, Тавиш, чего это ты сегодня утром несся так, будто тебя в задницу жалили пчелы? — поинтересовалась она. — Что ты забыл у Дункана в такую рань?

— Так это… — ответил парнишка. — Я ж как раз сообщал милорду про англичан.

Кайден застыл на месте.

— Про англичан? — переспросил он.

— Так это… у меня овца отбилась от стада, и я пошел ее искать, — ответил Тавиш, мерно водя скребком по лошадиной спине. — Забрался на Вороний Холм, думаю, может увижу с высоты. Глядь — а в лесу что-то красное мелькает. Ну я присмотрелся — а это сассенахи. Целый отряд. Ну я сразу сюда…

— Сколько их? — перебил Кайден.

— Да кто ж их считал.

— И все же? Навскидку?

— Ну… — Тавиш задрал голову к небу. — Судя по палаткам, может, около тридцати. Не могу точно сказать…

Рэдклифф! Кайден был абсолютно уверен, что это он. Проклятье! Самая короткая дорога на равнину идет вдоль Вороньего Холма, и если Дункан повез Маргарет напрямик, то они могут угодить в засаду.

Он повернулся к сестре. Та растерянно смотрела на него.

— По какой дороге поехал Дункан?

Эбби махнула рукой, указывая на юг.

— Так я и думал! — сквозь зубы процедил Кайден. — Скорее, найди Хэмиша и остальных! Поедем за ними!

Уже через полчаса Кайден во главе небольшого отряда мчался по дороге во весь опор. Ветер надувал плед, бросая в лицо холодную морось дождя. Кончики пальцев покалывало от напряжения, а в голове теснились гнетущие мысли.

«Неужели она и вправду видела меня с Гленной? Вот дерьмо! Что она, должно быть, думает обо мне! Я обязан догнать ее и все объяснить!»

По болотам и холмам карета движется медленно, и Кайден не сомневался, что скоро настигнет ее. Но станет ли Маргарет его слушать? Поймет ли? Простит?

В конце концов, она — английская леди, а он — шотландский оборванец без кола и двора. Что он может ей дать, кроме самого себя? Он даже не сможет на ней жениться, пока она все еще замужем за этим скотом.

А что если она попала в засаду? Кайден пришпорил коня. При мысли о Рэдклиффе к горлу подступила тошнота. В ушах будто зазвенели цепи, внутри все сжалось, мышцы напряглись. Кайден вспомнил, как пытался задушить Рэдклиффа и практически задушил, но этот дьявол воскрес из мертвых и вновь надругался над ним.

Быстроногая лошадь несла его по дороге, но холодный, склизкий ужас, притаившийся глубоко внутри, нашептывал: беги! Насилие, унижение, пытки всплывали в памяти, отзываясь болью в каждом шраме, в сломанных ребрах, в искалеченной ступне. Кайден вновь ощутил себя беспомощным и голым, распятым на цепях перед безжалостным палачом…

Беги!

Нет! Кайден до боли стиснул поводья. Хватит бежать и прятаться как последний трус! Рэдклифф — всего лишь человек из плоти и крови. Его можно задушить, пристрелить, пронзить палашом. Пришла пора встретиться с ним лицом к лицу. И для одного из них эта встреча станет последней.

Глава 30

Маргарет со связанными руками и кляпом во рту сидела в углу шатра и слушала, как пререкаются Рэдклифф и Дункан.

— Я привез вашу жену, так как она англичанка и по закону принадлежит вам, — заявил лэрд. — Но я не обязан выдавать вам членов моего клана.

Рэдклифф, заложив руки за спину, мерил шагами шатер. Он развернулся на каблуках и сказал:

— Мистер Макферсон, речь идет о преступниках, за чью голову назначена награда. Вы же не хотите, чтобы вас обвинили в пособничестве якобитам?

Дункан слегка побледнел, и Маргарет заметила, что царапины от ее ногтей у него на щеке стали ярче.

— Заверяю, сэр, никаких якобитов на землях моего клана нет, — ответил он.

— Ну да, конечно, — язвительно бросил Рэдклифф. — А что насчет Мактира, чей клан был объявлен вне закона из-за поддержки мятежа?

— На моих землях нет никаких Мактиров! — с видом оскорбленного достоинства произнес лэрд.

Рэдклифф надменно усмехнулся.

— Милорд, если Мактир стал звать себя Макферсоном, от этого он не перестал быть преступником. Черного кобеля не отмоешь добела.

Маргарет возмущенно замычала. Что за гнусное лицемерие! Преступник здесь только один. И это — Рэдклифф.

Мужчины не обратили на нее никакого внимания.

— Вы же прекрасно знаете, какое наказание полагается за государственную измену, — вкрадчиво продолжал Рэдклифф. — Казнь путем повешения, потрошения, четвертования. Согласитесь, не самый приятный способ завершить свой земной путь.

Дункан побледнел еще сильнее, глаза под нависшими веками суматошно забегали по сторонам.

— Выдайте мне Мактира! — жестко приказал Рэдклифф. — А юнца и его папашу, так и быть, можете оставить себе.

Маргарет стиснула кулаки. Ублюдок! Ему нужен Кайден. Да он им просто одержим! Снова хочет заковать его в цепи и творить с ним всякие непотребства. Дьявольское отродье! И почему только Господь не покарает его?

Лэрд промокнул манжетой взопревший лоб. Его губы стиснулись в тонкую нить, глаза метались, отражая лихорадочные раздумья. Маргарет с замиранием сердца следила за ним. Неужели этот подлый трус выдаст Кайдена ее мужу?

Затянувшееся молчание прервал влетевший в палатку солдат.

— Сэр! — выпалил он. — Разрешите доложить, сэр!

— Докладывай, — кивнул Рэдклифф.

— В лагерь явился еще один горец, сэр. Он хочет с вами поговорить.

— Что ему нужно?

— Не могу знать, сэр. Но он представился как Кайден Мактир.

Рэдклифф вздрогнул и после секундного замешательства бросился наружу. Дункан и солдат последовали за ним.

Маргарет ошалело хлопала ресницами. Кайден? Господи, зачем он явился сюда на верную смерть? Неужели ради нее?

К счастью, ее ноги не были связаны. Она подошла к пологу и выглянула из шатра. И действительно: посреди лагеря под прицелами английских ружей стоял Кайден.

— Мактир! Сам решил сдаться? Похвально! — насмешливо произнес Рэдклифф.

Кайден скрестил руки на груди.

— Вели своим псам опустить хлопушки! — сказал он. — На скале залегли мои люди, и, если хоть волос упадет с моей головы, никто из вас не уйдет отсюда живым.

Все дружно повернулись туда, где сквозь кроны проглядывал нависающий над лесом кряж.

— Врешь, собака, — без особой уверенности бросил Рэдклифф.

Кайден взмахнул рукой, и со скалы грянул выстрел. Прожужжавшая пуля врезалась в сосну, выбивая из нее брызги щепок.

— Сукин сын! — выплюнул Рэдклифф и повернулся к Дункану. — Это ты все затеял, старый пес?

— Нет, — пожал плечами тот. — Но задумка неплоха.

— Чертовы скотоложцы! — Рэдклифф выхватил из-за пояса пистолет и направил его на лэрда.

Свита Дункана, кучкой стоящая в стороне, мигом ощетинилась пистолетами и палашами, но англичане тотчас же взяли их на прицел.

Маргарет похолодела. Не дай Бог начнется стрельба!

— Сдавайся, Мактир, и твой лэрд не пострадает, — потребовал Рэдклифф.

Кайден медлил с ответом, осматриваясь по сторонам. Маргарет вдруг поняла: он ищет ее. Она наполовину высунулась из шатра. Их глаза встретились. Кайден вздрогнул.

— Для начала развяжи даму! — звенящим от гнева голосом потребовал он.

Рэдклифф оглянулся и, увидев Маргарет, осклабился.

— А тебе какое дело до моей жены? — глумливо поинтересовался он.

— Развяжи леди, и тогда я буду дальше с тобой говорить. Иначе, вместо меня заговорят ружья.

Поколебавшись, Рэдклифф кивнул капралу. Тот подошел к Маргарет, разрезал веревку и вытащил кляп у нее изо рта. Потирая онемевшие запястья, Маргарет шагнула вперед.

— Следи, чтобы эта сучка не сбежала! — приказал Рэдклифф.

Дженкинс крепко схватил ее за локоть и прижал к себе.

Рэдклифф отвесил Кайдену издевательский поклон.

— Что ж, благородный шотландский рыцарь, прекрасная дама избавлена от пут. Желаете чего-нибудь еще?

— Да, — мрачно заявил Кайден. — Убить тебя.

Он расправил плечи, обвел присутствующих угрюмым взглядом и громко произнес:

— Я, Кайден Мактир, во всеуслышание заявляю, что ты — Томас Рэдклифф — гнусный содомит! Я вызываю тебя на дуэль!

Дженкинс крякнул, а по лагерю прокатился изумленный вздох.

Рэдклифф побагровел.

— Как ты смеешь, шотландское отродье! Это подлая клевета! Я — женатый человек!

— Наш брак так и не состоялся! — звонко выпалила Маргарет, и все как по команде уставились на нее. — И я сама видела, как мой муж…

Она осеклась и покраснела, не зная, как продолжать. Капрал стиснул ее локоть с такой силой, что слезы навернулись на глаза.

— …баловался под хвост? — предположил кто-то из шотландцев.

— Да! С капралом Дженкинсом.

Все взоры обратились к капралу.

— Я не виноват! Он меня заставил! — завопил тот. — Грозился меня разжаловать, а у меня куча малолетних братьев и сестер.

Солдаты переглянулись, отовсюду полетели сдавленные смешки.

— Не слушайте их! — заорал Рэдклифф. — Они оба повредились рассудком! Схватить Мактира! В кандалы!

Вояки не двинулись с места.

— Вы оглохли? Исполняйте приказ!

Кайден предостерегающе вскинул ладонь.

— Один шаг, и половина из вас будет убита наповал, — заявил он.

— Не слушайте его! Взять его! Арестовать!

Солдаты зароптали: никому из них явно не хотелось получить пулю в лоб. Наконец, самый пожилой из них заговорил:

— Это дело чести, сэр. Содомия — преступление перед законом и грех перед Господом нашим. Вам бросили вызов. Вы должны принять его, чтобы очистить свое доброе имя, иначе мы откажемся вам подчиняться.

— Что это? Бунт? Ублюдки, вы все у меня пойдете под трибунал! — проскрежетал Рэдклифф, затем повернулся к Кайдену. — Что ж, Мактир, дуэль так дуэль. Считай, ты сам подписал себе смертный приговор.

***

Кайден выбрал старый добрый палаш. Для дуэли это оружие тяжеловато, но дворянские рапиры были у горцев не в чести, поэтому упражняться с пижонской игрушкой ему доводилось не часто.

Вынув палаш из ножен, Кайден несколько раз взмахнул им, рассекая воздух клинком. Рукоять, защищенная массивной корзинчатой гардой, удобно лежала в руке. Этот меч отведал немало вражеской крови, и дай Бог, в этот раз тоже не подведет. Кайден отдал палаш Ангусу, вызвавшемуся сыграть роль секунданта, и взглянул на Рэдклиффа.

Тот, скинув мундир на руки капрала, остался в камзоле без рукавов. Выхватил из-за пояса легкую шпагу, манерно ею помахал. Слащавый говномес! Кайден ненавидел его всей душой. Он бы, не раздумывая, пристрелил эту падаль издалека, но не мог подвергать опасности Маргарет и лэрда.

Выйдя на середину поляны, Кайден развернулся и оказался лицом к лицу с заклятым врагом. На губах Рэдклиффа играла надменная улыбка. Похоже, мерзавец был уверен, что победит.

«Это мы еще посмотрим». — Кайден крепко сжал кулаки.

Лэрд Дункан вышел вперед.

— Это поединок чести, — огласил он. — Я буду следить, чтобы он решался благородно. Запрещается бить в спину, ставить подножки, метать клинки…

Пока он излагал правила, Кайден и Рэдклифф неотрывно смотрели друг другу в глаза. В расширившихся зрачках противника Кайден видел свое напряженное лицо. Тошнотворная волна страха и ненависти, поднявшись из темных глубин, с головой накрыла его, и Кайден уже не слушал бормотание лэрда. Это поединок не на жизнь, а на смерть. Какие здесь могут быть правила, черт возьми?

— Берите оружие и начинайте по моему сигналу, — закончил Дункан.

Что ж, время пришло. Кайден подошел к Ангусу, выхватил палаш из его рук и размашисто крутанул им в воздухе, примеряясь к весу.

Рэдклифф приблизился к капралу и жеманно стянул с головы парик. Взял шпагу и небрежно ею взмахнул, всем своим видом показывая, что для него происходящее — не более, чем мимолетная забава.

Дункан хлопнул в ладоши. Кайден не стал сходу атаковать. Он знал на какие извращения Рэдклифф способен в постели, теперь предстояло выяснить, на что он годится в бою.

Рэдклифф прошелся полукругом. В его шагах, обманчиво неторопливых, Кайден уловил грацию опытного бойца. Надо быть начеку.

Выпад, и Рэдклифф налетел на него словно вихрь. Отрывистый лязг стали вспорол тишину, согнав с веток стаю ворон. Шпага мелькала в воздухе так прытко, что Кайден едва успевал подставлять под нее свой палаш.

Атака завершилась так же резко, как и началась. Рэдклифф отпрянул и принялся снова кружить вокруг Кайдена словно хищник вокруг добычи.

— Попробуй взять меня, когда я не в цепях! — зло процедил Кайден, угрожающе вскинув палаш.

Он широко размахнулся, но Рэдклифф ловко отвел от себя клинок и отступил.

— Так и знал, что ты сам об этом попросишь! — насмешливо бросил он.

Не успел Кайден и глазом моргнуть, как Рэдклифф снова налетел на него. Мечи скрестились с оглушительным звоном. Атаку удалось отбить, но на излетелезвие все же царапнуло грудь. Кайден охнул от боли и схватился за рану. Ладонь стала липкой от крови.

Рэдклифф, явно довольный собой, хвастливо рубанул шпагой воздух и снова ринулся в бой. Отчаянно защищаясь, Кайден понял, что проигрывает в ловкости и быстроте. Ступня заныла, хромота мешала уклоняться, а палаш с каждым взмахом становился все тяжелей.

Но все же ему удалось отбиться и в этот раз. Клинки задребезжали, столкнувшись, и противники замерли, неотрывно глядя друг другу в глаза.

Сердце тяжело колотилось, на рубахе расплывалось кровавое пятно. Кайден стоял к Рэдклиффу левым боком. Проклятье! Как же ему сейчас не хватало щита! Какой дурак придумал эти чертовы правила дуэлей!

Выпад, короткая схватка, яростный танец клинков. Рэдклифф атаковал снова и снова, не давая передохнуть. Проворный словно комар, он вился вокруг Кайдена, изматывая его, ожидая, пока он совершит роковую ошибку.

Его движения, выражение лица сочились самодовольством, а Кайден все больше ощущал себя как затравленный зверь. Лишь предвкушение скорой свободы давало ему силы сражаться. Даже если свободу принесет ему смерть.

Сверкнул клинок, и руку вдруг обожгло нестерпимой болью. Где-то за спиной вскрикнула Маргарет. Отняв ладонь, Кайден мельком взглянул на плечо — сквозь распоротый рукав виднелся длинный порез.

Рэдклифф стоял напротив, его губы кривила чванливая ухмылка.

— Видишь, мне даже не нужны цепи, чтобы тебя поиметь, — насмешливо бросил он.

Кайден взревел и, словно мельница размахивая над головой палашом, ринулся на врага. Он обрушил на Рэдклиффа удар, способный разрубить пополам, но тот извернулся как змея и отбил клинок.

Они опять оказались в том же положении, что и раньше. Кайден стоял в центре поляны, а Рэдклифф, словно волк возле раненого оленя, рыскал вокруг.

Кайден вскинул палаш. Порезанная рука ослабла, пришлось придерживать рукоять второй. Рэдклифф гнусно ухмыльнулся. Дерзко вытянув шпагу, он нацелил ее прямо Кайдену в горло. Круговым взмахом Кайден отвел острие, но Рэдклифф, как назойливый шершень, снова выставил ядовитое жало перед собой.

Воздуха не хватало. По лицу струился пот, влажные волосы прилипли ко лбу. Яростный выпад, оглушительный лязг клинков, и на предплечье кровавым маком расцвел новый порез.

Похоже, Рэдклифф хочет просто поглумиться над ним. Вместо того, чтобы прикончить, он отступил, с каким-то болезненным сладострастием разглядывая результаты своих «трудов».

Время играло против Кайдена. Рубаха окрасилась в алый цвет. Если так пойдет и дальше, он просто истечет кровью. Надо переломить ход событий!

Отбив очередной выпад, Кайден схватил палаш двумя руками и, вращая им перед собой, бросился на врага.

Но тактика, успешная в обычном бою, не принесла плодов против прыткого дуэлянта. Рэдклифф проворно увернулся, и Кайден снова остался ни с чем. Мерзавец, манерно вышагивая, вновь обошел его по кругу. Казалось, он даже не устал! Да ему будто помогает сам Дьявол!

С отчаянием обреченного Кайден поковылял в сторону врага. Он настолько выдохся, что даже не мог поднять меч, и волочил его за собой. Рэдклифф невозмутимо ждал, наигранное сочувствие отражалось на его лице.

Рывок, отчаянный взмах палаша. Рэдклифф увернулся. Мелькнула шпага, лезвие полоснуло под ребрами, и Кайден, потеряв равновесие, упал на колено, хватаясь рукой за живот.

По поляне прокатился дружный вздох. Палаш валялся на земле, Кайден зажимал рану, а между пальцами сочилась кровь.

Поигрывая шпагой, Рэдклифф вразвалочку подошел к нему и приставил к горлу клинок.

— Посмотри мне в глаза! — приказал он.

Подняв голову, Кайден взглянул на врага снизу вверх.

— Знаешь… Ты так много дал мне… — Рэдклифф облизнул губы. — Даже немного жаль тебя убивать.

Кайден судорожно сглотнул. И вдруг встретился глазами с Маргарет. Белая, как полотно, она неотрывно смотрела на него, заламывая руки на груди.

«Нет, девица! — Кайден до скрежета стиснул зубы. — Я еще не сдох!»

— Я дарую тебе быструю смерть, — пафосно произнес Рэдклифф. Он обвел взглядом своих солдат, словно призывая разделить с ним триумф.

Перед глазами маячили его бедра, плотно обтянутые алыми бриджами. Не отрывая взгляда от вызывающей выпуклости в паху, Кайден скользнул рукой по своему колену к чулку.

— Хочешь напоследок что-то сказать? — надменно спросил его Рэдклифф.

— Да! Сдохни! — рявкнул Кайден.

Он выхватил из-за чулка скин-ду и вонзил его Рэдклиффу в яйца. Тот взвыл от боли и отшатнулся, а Кайден вскочил, подхватил свой палаш и могучим ударом разрубил врага от ключицы до живота.

Рэдклифф зашатался, забулькал. Страшная рана разошлась, обнажая пузырящуюся, пульсирующую плоть. Он рухнул на колени, потом, захлебываясь, повалился ничком. Тело конвульсивно задергалось на траве, заливая ее черной кровью. Острый металлический запах ударил в нос.

Палаш выскользнул у Кайдена из руки, ноги подогнулись. Тяжело дыша, он упал на колени рядом с трупом врага. Поднял голову к хмурому небу, подставляя лицо освежающему дождю, и неистовый ликующий рев вырвался у него из груди.

Глава 31

Камин полыхал, заливая столовую красными отблесками огня. Кайден лежал на столе, который подтащили поближе к свету, а Эбигейл, склонившись над братом, зашивала его раны.

Мистрис Шоу, белая как мел, переминалась с ноги на ногу у двери. Маргарет застыла возле стола: Эбигейл вознамерилась научить ее врачеванию и велела смотреть. Порезы, оставленные шпагой Рэдклиффа, выглядели ужасно, но Эбигейл, смыв запекшуюся кровь, заверила, что это ерунда.

— Заштопаю, и будет как новенький! — заявила она.

Кривая иголка с хрустом протыкала кожу. Кайден морщился и со свистом втягивал воздух сквозь зубы, а у Маргарет все сжималось внутри. Пусть он то и дело прикладывался к виски, все равно, это, должно быть, ужасно больно.

Маргарет никак не могла поверить, что все позади. Что Рэдклифф мертв, а она снова здесь. Она так распереживалась за Кайдена во время дуэли, что его измена вылетела из головы, но сейчас жгучая ревность накатила вновь. Обнаженное по пояс мускулистое тело отливало бронзой в свете очага, и Маргарет, глядя на сильные с проступающими венами руки, живо представила, как эти руки сжимали в объятиях Гленну, а эти чувственные губы сладко целовали ее. Воображение столь явственно нарисовало эту картину, что сердце закололо так, будто в него вонзили терновый шип.

— Готово! — Эбигейл перерезала нить.

Кайден с опаской поднялся. Он невольно потянулся ко шву под ребром, но Эбигейл шлепнула его по руке.

— Не трогай, грязь занесешь! Нужно перевязать. Встань поближе к огню.

Он подошел к камину. Мистрис Шоу водрузила на табурет корзинку с бинтами и горшочек жира, смешанного с целебными травами. Пропитав мазью лоскут, она залепила им порез на животе и собралась бинтовать, но Эбигейл остановила ее.

— Погодите! — Она посмотрела на Маргарет. — Давай ты!

— Я?

— Ну да. Потренируешься.

Маргарет нерешительно приблизилась. Кайден вскинул голову и посмотрел на нее. Его глаза казались почти черными в отблесках очага. Ощутив, как краска заливает лицо, Маргарет отвела взгляд.

Эбигейл всучила ей бинты.

— Начинай снизу-вверх, — велела она. — Не слишком туго, но и не слабо, чтобы повязка не соскользнула.

Маргарет приложила скатанный бинт к животу и нечаянно коснулась пальцами теплой кожи. Кайден вздрогнул, а ее бросило в жар. Ослабевшими руками она принялась накручивать вокруг туловища витки. Кайден приподнял руки, его грудь мерно вздымалась и опускалась, но Маргарет чувствовала, что его сердце учащенно стучит.

Чтобы намотать повязку ей приходилось обнимать его крепкий торс, чуть ли не утыкаясь носом в поросшую золотистыми волосами грудь. От Кайдена исходил солоновато-острый запах свежего пота. Как ни странно, Маргарет не находила его неприятным. Наоборот, хотелось вдыхать его еще и еще.

Витки дошли до пореза на груди. Рана, зашитая черными нитками, пересекала старый ожог, захватывающий и часть плеча.

Маргарет невольно провела пальцами по бугристым рубцам.

— Это Рэдклифф? — тихо спросила она.

— Да.

К горлу подкатил ком. Сколько же Кайден вытерпел от этого подлеца! Слава Богу, эта сволочь горит в аду!

Налепив на порез пропитанный мазью лоскут, она продолжила наматывать бинт.

— Правильно, молодец! — подбодрила ее Эбигейл. — Теперь пару витков крест-накрест, через плечо, чтобы повязка не сползала, и готово.

Выполнив ее указания, Маргарет разрезала кончик бинта вдоль и завязала на узелок.

— Спасибо, девица. Ты настоящая целительница, — шепнул ей Кайден, и она покраснела.

— Теперь кровопускание и клизма! — объявила Эбигейл.

— Что?! — в ужасе воскликнул Кайден.

— Шучу, — усмехнулась его сестра. — Хотя, хорошая клизма тебе, братец, не помешала бы. Сам знаешь за что.

Кайден угрюмо хмыкнул.

Под руководством Эбигейл, Маргарет ловко забинтовала ему плечо, затем вопросительно взглянула на нее.

— Что дальше?

— Дальше? — Глаза подруги хитро блеснули. — Э-э-э… Больному надо дать жирный бульон. Да, мистрис Шоу?

— Да? — удивилась хозяйка. — Ладно, сейчас принесу. Мы с утра как раз варили…

— Нет-нет! — перебила ее Эбигейл. — Бульон должен быть свежайшим! И варить его нужно по-особому рецепту. Идемте, я вам покажу.

Настойчиво подталкивая старуху к двери, она обернулась к Маргарет.

— Присмотришь за Каем? — спросила она. — Вдруг он надумает грохнуться в обморок или что-то еще…

— Я что вам — девица, чтобы в обмороки падать? — возмутился Кайден.

— Не умничай! — осадила его сестра. — Мне лучше знать!

Она вслед за хозяйкой вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

***

Оставшись с Маргарет наедине, Кайден растерялся, не зная, с чего начать. Спасибо Эбби, что тактично удалилась и дала им возможность поговорить. Нужно постараться найти правильные слова, чтобы Маргарет простила его.

Она стояла рядом, отстраненно глядя на огонь, но ее руки, выдавая нервозность, теребили обрезок бинта.

Кайден набрал воздуха в грудь.

— Хм… Полагаю, я должен все объяснить…

Молчание. Лишь тонкие пальцы судорожно стиснули лоскут.

— Вчера я и Гленна… — Кайден запнулся: заготовленная речь бесследно выветрилась из головы. — Ну… в общем… Это не то, что ты думаешь…

Маргарет с горькой усмешкой передернула плечами.

— Точнее… это то, что ты думаешь, — поправился Кайден и с трудом сглотнул вязкую слюну. — Но поверь мне, девица, я этого не хотел.

Черт! Как по-дурацки это звучит! Маргарет все так же не отрывала взгляд от камина. Отблески огня подсвечивали точеный профиль, золотили милый вздернутый нос. Кайден заметил, как по нежной щечке скатилась слеза.

«Неужели она плачет из-за меня? Значит, я ей не безразличен!» — От этой мысли и у самого на глаза навернулись слезы.

Он взял ее за руку, и она не отшатнулась, не вырвала ладонь. Значит, не все потеряно! Она сумеет его простить!

— Маргарет, — позвал Кайден. — Посмотри на меня. Пожалуйста!

Она повернула к нему заплаканное лицо. Кайден, поглаживая хрупкие пальцы, заговорил:

— Дункан не может иметь детей, а ему позарез нужен наследник. В молодости он был вылитый я, поэтому и захотел, чтобы я обрюха… сделал Гленне ребенка. Он собирался выдавать его за своего.

Карие глаза удивленно расширились, губы раскрылись, чтобы что-то сказать.

— Я был против, — торопливо заверил Кайден. — Но он не оставил мне выбора. Он пообещал, что защитит нас от Рэдклиффа лишь при условии, что я пересплю с Гленной. Мне пришлось на это пойти.

Маргарет молчала, пристально вглядываясь в его лицо. В повисшей тишине было слышно, как в камине потрескивает огонь.

— Значит, — дрогнувшим голосом наконец произнесла она, — теперь у нее будет от тебя ребенок?

— Нет. Я не… не довел дело до конца. И, Богом клянусь, больше я с ней не лягу! Рэдклифф мертв, и замок штурмовать некому. Конечно, опасность не миновала, но на какое-то время мы получили передышку.

Маргарет неотрывно глядела на него, и лицо ее прояснялось как небо после грозы. Свет камина янтарными искорками отражался в глубине ее глаз.

«Рэдклифф мертв! — собственные слова прозвучали у Кайдена в голове. — Мертв! А это значит…»

Он крепко стиснул ее ладонь.

— Ты простишь меня, Маргарет? Ты… — Не выпуская ее руки, он встал на одно колено. — Ты выйдешь за меня замуж?

Робкая улыбка тронула нежные губы. Маргарет ласково провела рукой по его волосам.

— Да, — тихо сказала она.

Сердце ликующе заколотилось, наполняя грудь искристым теплом. Кайден вскочил, сгреб Маргарет в охапку и впился жадным поцелуем в ее рот. Она оторопела, но тотчас же прильнула к нему, пылко отвечая на поцелуй. Кайден пил медовый нектар ее губ, ощущая жар податливого молодого тела, и его вдруг захлестнуло неистовое желание взять ее здесь и сейчас.

Маргарет, постанывая, целовала его, ее пальцы блуждали по его плечам, замирая, когда касались рубцов. Кайден млел от ее близости, от запаха девичьего тела. Ее губы, руки, прикосновения сводили его с ума. Он больше был не в силах терпеть. До одури захотелось овладеть ею прямо сейчас. Зверь вырвался на свободу, и его уже не остановить!

Трясущимися руками Кайден попытался развязать шнуровку лифа, но не утерпел и просто его разорвал. Маргарет не сопротивлялась, наоборот, повела плечами, чтобы платье легче соскользнуло с них. Кайден замер от восхищения, когда белые, увенчанные темными сосками груди, плавно качнувшись, показались на свет.

Он припал губами к твердому соску. Стал посасывать его, ласкать языком, словно ягоду перекатывая во рту. Маргарет застонала так сладко, что член дернулся, и Кайден испугался, что кончит, еще ничего не начав. Вот это был бы позор!

«Притормози! Что ты как сопляк, впервые увидевший женскую грудь!» — упрекнул он себя и сделал медленный вдох, чтобы снизить накал.

Не помогло. Да у него просто лопнут яйца, если он не возьмет ее прямо сейчас!

Он ощутил, как Маргарет лихорадочно дергает пряжку его ремня, и окончательно обезумел. Задыхаясь от возбуждения, принялся сдирать с нее юбки. Миг, и вся одежда свалилась на пол, а Маргарет опустилась на овчину перед камином, увлекая Кайдена за собой.

Опрокинув ее на спину, он взгромоздился сверху. Рана под ребрами заныла, показалось, будто вот-вот разойдется шов. Да и хрен с ним! Его тело и дух так долго томились в цепях, что Кайдена уже было не удержать.

Маргарет — распаленная и трепещущая, лежала под ним. Шелковистые волосы разметались по белой овечьей шкуре, полураскрытые губы влажно поблескивали в темноте. Опираясь на руки, Кайден упоенно любовался ее красотой, не веря, что еще миг, и он сделает эту женщину своей.

Член, подрагивая от нетерпения, торчал как копье. Сгорая от желания, Кайден ткнулся разбухшей головкой в лоно. Да оно все горит и течет, словно умоляя войти!

Маргарет застонала, подаваясь ему навстречу. Кайден вошел в нее и задохнулся от удовольствия. Он будто оказался в нежном обволакивающем бархате, от чего по телу прокатилась горячая дрожь.

Он стал совершать плавные толчки, постепенно наращивая темп. Маргарет, обнимая его руками и ногами, двигалась вместе с ним. Ее стоны, жаркие, сладострастные, доводили его до безумия. Он чувствовал, что теряет над собой контроль.

И когда она всхлипнула и выгнулась в экстазе, Кайден отпустил вожжи. Пламя, сжигающее его изнутри, вырвалось на свободу и накрыло испепеляющей волной все вокруг.

Рыча и содрогаясь всем телом, он излился в горячее лоно. Упругие стенки пульсировали, досуха выжимая его. Кайден провалился в сладостное забытье, ощущая такую легкость, словно душа отделилась от тела и воспарила на небеса.

«Я свободен! — вспыхнуло в голове, когда он снова пришел в себя. — Я жив! А Рэдклиффа больше нет».

***

Месяц спустя

Море вздымало могучие волны, пенными брызгами разбиваясь о борт. Свежий ветер надувал паруса. Маргарет и Кайден стояли на корме, наблюдая, как отдаляются и тают в туманной дымке зеленые бархатные холмы.

— Замерзла, девица? — поинтересовался Кайден, обнимая Маргарет за плечо.

— Чуть-чуть, — промурлыкала она, зябко прижимаясь к нему. — Но ты ведь меня согреешь?

— Ага. — Кайден накрыл ее своим пледом и крепче притиснул к себе.

Они замолчали, прислушиваясь к плеску волн, крикам чаек и скрипу снастей. Корабль на всех парусах скользил по воде, а Кайден с грустью смотрел на отдаляющиеся берега.

Туманные горы, прозрачные озера, изумрудные луга. Неужели он больше никогда не увидит этих краев? Не услышит тоскливый пи́брох волынки сквозь шум неумолчных ветров? Не вдохнет пьянящий воздух, напоенный запахами торфа, вереска и дождя? Правильно ли он поступил, решив отправиться на чужбину?

Он огляделся по сторонам. Эбби, Киран и юный Алистер стояли на палубе. Мальчишка что-то взахлеб говорил родителям, увлеченно показывая на горизонт. Похоже, от предстоящего путешествия он в восторге.

Хэмиш, Каллум и остальные разместились под мачтой. Они раскупорили бочонок виски и бурно праздновали отплытие, угощая матросов и отмахиваясь от недовольного ворчания своих жен.

«Мактиры!» — подумал Кайден, и на сердце стало теплей.

Он безотчетно сунул руку в спорран, где хранился лоскут коричневого в серо-голубую клетку тартана, и погладил колючую шерсть.

Как бы он ни любил Шотландию, здесь нет будущего для его семьи. Клан Мактир по-прежнему вне закона, да и награду за голову самого Кайдена никто не отменял. А еще поговаривают, будто Красавчик принц Чарли заручился поддержкой Людовика XV и вот-вот вторгнется, чтобы свергнуть короля. Получится у него или нет — никто не знает, но в любом случае в Шотландии вспыхнет пожар гражданской войны. И хоть Кайден ненавидел англичан, точнее их власть, но позволить своим близким сгореть в этом пожаре не мог.

Как лэрд он должен позаботиться о своем клане. Любой ценой. Поэтому и плывет сейчас на корабле в Новый Свет. Говорят, там полно земли. Она плодородна и щедра, и мужчина с руками и головой сможет основать процветающую колонию и добиться благополучия для своей семьи.

Клан Мактир возродится! Кайден построит новый дом на берегу озера и назовет его «Кладах Ард». У них с Маргарет родятся дети и внуки…

Солнце пробилось сквозь пелену облаков и заиграло слепящими бликами на воде. Кайден покрепче прижал к себе возлюбленную, с наслаждением подставляя лицо соленому ветру.

Вперед! В новое будущее! В Новый Свет!

КОНЕЦ

Больше книг на сайте — Knigoed.net

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31