Серж Валеджи
Нас ждет тишина
Ты появился в тишине
Так ярко вспыхнул свет
И сам с собой наедине
Кто ты, найдешь ответ
Прелюдия
Лежит нигде, и все оттого, что нет определенного места. Лежит молча, без движения, без дыхания: пока все это ни к чему, пустота сознания выносит свой вердикт: безжизненный. Неизвестно, конец это или начало чего-то нового, а может переход от одного к другому. Но он, она или оно, утратив чувства или еще не обретя их, претерпит изменения и наверняка станет иметь различия. Хотя различия, что они в своей сути? Если вам их кто-то навязывает или вы их придумываете сами, то ничего. Но, напряжение растет, что-то должно произойти!
Вспышка. Свет. Свет вокруг тела. Если не тела, так того, в чем находится он, она или оно, и этот свет ничто иное, как вестник жизни…
Кто я? Хороший вопрос, но лучше его сформулировать так: кто я, вновь появившийся? Как ни странно, я знаю, что появился внезапно, до этого меня не было, – то ли спал, то ли не существовал вовсе. Но теперь это в прошлом.
За гранью
Для начала нужно осмотреться. Сразу возникает вопрос: могу ли я видеть? Оказалось, способен, но как-то странно, словно в ультрафиолете все вырисовывается с двух сторон. С одной стоят сплошной стеной великаны. Они такие огромные и страшные, но они просто стоят и смотрят вокруг. Другая сторона закрыта темным холмом. Интересно, что там, за холмом? Как сразу и живо мое существо откликнулось на призыв свершить открытие, разгадать загадку. Правда, прежде необходимо разобраться в себе, потому что сам для себя остаешься загадкой.
Странно, вроде бы я здесь, где теплое море со всех сторон и в то же время есть ощущение, что я еще и там, за гранью, откуда явился. Холод, сырость, темнота до сих пор не покидают. Так же беспокоит и тот факт, что я не могу двигаться, наверное, еще не обрел эту способность. А страшнее всего, если я рожден, чтобы вот так висеть между тем и этим и созерцать происходящее. Жалко, что я никогда не смогу узнать, что там за холмом. Вот так быстро и безвозвратно умерла моя мечта.
Невозможно получить жизнь и не иметь ничего! Почему такая несправедливость? Зачем чувства и желания, если их нельзя осуществить?
– Я так не хочу! Нет! Помогите!.. Тишина, почему тишина? Неужели еще и одиночество вдобавок к моему несовершенству?
Имя
– Помогите! – Мой свет так сильно разгорелся, что казалось от него вспыхнет все вокруг. – Хоть кто-нибудь, слышит меня!?
– Вообще-то тебя слышат и слышат многие, – прозвучал ответ. Он неожиданный, но такой приятный, ведь он доказывал, что я не одинок.
– Ты, что затих? Я же говорю, тебя слышат, просто никому до этого нет дела, наверное, кроме меня, если я ответил.
– Ты где? – Я растеряно искал источник голоса.
– Удивительный парадокс, мы так стремимся охватить необъятное, разглядываем мир по сторонам, забывая обратить внимание на то, что творится прямо перед нами. – Да, вот его свет, и как поразительно мы с ним схожи.
– А ты кто такой? – Почему он задает такой странный вопрос?
– Я это я.
– Неправильно. Мы все говорим «я», так как любой является самим собой, но у каждого должно быть имя, чтобы отделить одну личность от другой, и тем самым способствовать знакомству и общению. – Красиво сказал, правда, не совсем понятно, но красиво. – Меня, например, зовут Лев, а тебя как?
– Извини, у меня его нет, ведь я недавно появился.
– Прекрасно!
– Прекрасно? В чем же прелесть этого обстоятельства?
– В твоем втором рождении: сейчас ты обретешь имя.
– Это так неожиданно, мне как-то не по себе.
– Боишься? Такие чувства абсолютно у всех, кто получает имя.
– И много их?
– Наверное, но ты первый, кого я встретил, и хватит об этом. Перейдем к главному: ты вообще-то хочешь получить имя?
– Думаю, да.
– Тогда слушай, ты и все, кто может слышать: отныне и навсегда безымянный индивидуум нарекается Лион!
– Почему? Нет, не то, чтобы мне не нравилось. Но Лион? Почему?
– Не стоит оправдываться, понимаю и проясняю. Во-первых, я придумал про имена, во-вторых, Лион звучит стильно, и наконец, в-третьих, у меня есть мечта встретить друга Лиона, ну а все мечты обязаны сбываться. Это, мой научный вывод. А кстати, у тебя есть мечта?
– Ну да, видишь холм, что за ним? Что он скрывает? – Его свет за пульсировал, ему тоже интересно. – Думаю, это и есть мечта.
– Здорово! Мы поделились сокровенным и таким образом сделали первый шаг к дружбе.
– Но мы не в состоянии двигаться. Мы рождены стоять на одном месте.
– Не воспринимай буквально эти слова. Шаг, движение совершили не мы, а наши чувства, эмоции, которые в нас. А что в нас и есть мы.
– Понял: в мыслях, в чувствах, в восприятии мы, образно говоря, движемся, даже если и остаёмся стоять.
– Ну, раз понял, первый шаг сделан на нашем пути, и мы с тобой обречены стать друзьями.
– Друзьями?
– Да! Но постой, все не так быстро. Это долгий путь. Пройдет еще уйма времени, и свет сменит тьма и будет холод. И странные существа будут приходить. И я мог бы сказать спроси у великанов они были прежде и будут после, но они ничего не ответят.
– Мне страшно!
– Не бойся, это жизнь. И только, потом, в конце, по прошествии времени, мы, скажем: прощай, друг.
– В конце? По прошествии времён? Прощай?
– Да, когда-то мы уйдем, нас унесет поток, и я мог бы сказать: спроси у тех великанов, так как они существовали до нас и останутся после, только они не ответят.
– Разве это обязательно для жизни?
– Нет, но все это произойдет.
– И мы исчезнем на всегда?
– Не думаю. Да нас ждет тишина, но мы возвратимся вновь. Разве ты не почувствовал это?
– Я не помню ничего.
– Ну, соберись! Совсем ничего?
– Кажется, в самом начале я почувствовал, что появился внезапно.
– Вот видишь! Жизнь цикличная. И я скажу тебе: тренируй память, память как сейф, а имя, ключ к прошлому. При появлении мы забываем о многом. Как будто теряем часть себя. И нужна вспышка чтобы ее оживить.
– Но как тренироваться?
– Можно запомнить фразу, которая разбудит тебя и приведет к имени.
– Как это?
– Поделюсь сокровенным, вот мой ключик: звон, сон, Левенцон, мое имя Лев, я это он.
– Как красиво! Есть идея, подойдет такое: дин-дон, Дандилион, меня зовут Лион.
– Хорошо придумал. Сохрани этот ключ и каждый день повторяй.
Интермедия по прошествии времени
Лион: Со мной происходит что-то странное. Ощущение таково, словно меня стало много. Я разваливаюсь!
Лев: Постарайся сконцентрироваться в себе одном. Поверь мне. Я уже это проходил.
Лион: Это так сложно.
Лев: Кто сказал, что будет легко? И не смотри на меня, я ничего подобного не говорил.
Лион: Да, не говорил, но твой свет, он становится бледным. Как будто гаснет.
Лев: Эх, скоро я не смогу удержаться, а течение изменилось и унесет меня не в сторону холма. Да, точно, не в сторону холма.
Лион: Причем здесь это?
Лев: Причем? Ты надеялся узнать, что там, за холмом, а я хотел отправиться, с тобой посмотреть, как исполнится твоя мечта. Ты помнишь, мечта обязана сбываться.
Лион: Ты должен подождать, подождать чуть-чуть, ты сможешь. Это течение не навсегда.
Лев: Конечно не навсегда, но нет сил. Поверь, я счастлив, моя мечта исполнилась. Ты мой лучший друг и не думай, это не из-за того, что ты единственный. Ты реально лучший! Ах да, чуть не забыл: прощай, друг. Вот видишь, мой научный вывод верен. Все, идет по кругу. Ладно, больше не могу цепляться за жизнь, а ты помни свое имя и кто тебе его дал.
Лион: Конечно, конечно, я запомню. Прощай, друг.
Лев: Меня ждет тишина…
Мечта
Я остался один, один, как когда-то давно, хотя меня много, но я один. Сейчас я помню все!!! Да и как можно забыть. Но Лев говорил «тренируй память», значит, забыть можно. Мой свет стал непрочный, близок и мой конец. Одно беспокоит моя мечта – увидеть творящееся за холмом исполнится без друга. Кстати, течение изменилось, меня унесет за холм, и мне все труднее удержаться.
Но нет, я не могу так поступить! Он спас меня от одиночества, дал имя. Теперь я Лион. Мы прошли огромный путь, и мой друг всегда был рядом. Ах, Лев, Лев, бедняга! Ему придется признать крах своих научных выводов.
Я продержусь, продержусь, сколько потребуется. И не нужен мне этот холм, мне нужен он, мой добрый друг. Ишь ты, «меня ждет тишина», – меня она тоже ждет!
Зарисовка
Ветер, качая деревья и, обрывая с них листья, уносил в своем танце за холм. Белый пушистый одуванчик одиноко стоял у подножия холма и любовался солнцем, будто в последний раз. Рядом качался опустевший стебель его собрата. Ветер крепчал, но белое пушистое творенье не поддавалось ему. Просто удивительно, откуда берутся силы. Но ветер хитрец, тоже не прост, стих, набрался сил и сменил свою тактику. Неожиданным порывом вырвался из-за холма, и пушинки, словно парашютисты, взмыли в небо и отправились туда, куда недавно улетели такие же пушинки его собрата.
Они завершат свой полет и опустятся на землю и в безмолвии вместе станут ждать весны и новой жизни. Да, их ждала тишина…
Эпилог
… За гранью свет и тепло, и это так знакомо, словно я жил раньше, только не помню этого. Хотя в памяти есть ключ ко всему. Просто при рождении мы забываем о многом. Но не все же, должен же помнить, кто я. Может я это я? Нет, есть что-то еще. Имя! Да, точно, имя! Как все знакомо вокруг: и великаны, и холм. Кстати, что там, за этим холмом? Нет, сейчас это не важно, нужно сосредоточиться. Что так звенит? Дин –дон, дин-дон. Вспомнил, есть секретный код. Дин-дон Дандилион, меня зовут Лион, Лион – это мое имя! Я вспомнил, нашел ключ и сохранил. Главное, запомнить имя и кто тебе его дал. Кто дал? Лев!
– Лев! – Тишина. Неужели его здесь нет?– Лев, пожалуйста, услышь меня!
– Вообще-то тебя слышат многие, но никому нет дела, кроме меня, конечно.
– Где же ты, друг?
– Удивительный парадокс, мы так стремимся охватить необъятное, разглядываем мир по сторонам, забывая обратить внимание на то, что творится прямо перед нами…
Справка
Левенцон от немецкого löwenzahn – одуванчик.
Данделеон от английского dandelion – одуванчик
Оглавление
Прелюдия
За гранью
Имя
Интермедия по прошествии времени
Мечта
Зарисовка
Эпилог
Справка
