Действия данной истории разворачиваются во второй половине девятого века, на южном берегу Балтийского моря, где многочисленные западнославянские княжества боролись за своё существование с грозными соседями — империей франков и подвластными им саксами, с данами и… со своими соседями-славянами.
Последнее, собственно, и предрешило исход борьбы. В тринадцатом веке германское королевство Священной Римской империи захватило и ассимилировало остатки славянских народов до границ Польши и Чехии.
Но вернёмся к девятому веку. Если быть точнее, около 860 года. Во Франкии тянулась борьба между потомками Карла Великого, и до славян дела было мало, кроме периодических походов с переменным успехом и ответных набегов с таким же непостоянством. Даны же осваивали земли Британских островов, зарабатывали современную популярность для своих потомков.
А вот точных данных о том, что происходило внутри славянских княжеств я не нашёл. Все письменные источники сообщают о них только со стороны их врагов — саксов, данов, немцев, но кое-какую картину удалось собрать, разбавив кучей художественных домыслов (всё-таки я писатель, а не учёный).
С материальной культурой и археологией ситуация немного лучше, но почти все исследования проводят в Германии и на русский язык мало что переведено. Спасибо Йоахиму Херрману и Йенсу Шнеевайсу — у них я многое почерпнул.
В общем, к чему я… Моя история — не научный доклад. Я постараюсь как можно сильнее придерживаться правдоподобности, имеющимся данным, но не всегда это получится. Вполне возможно, что книгу прочтёт более разбирающийся в вопросе человек и найдёт кучу огрехов (интересующимся варяжским вопросом — отдельный привет). Тогда прошу добавить в голове жанр альтернативной истории (и обязательно черкануть мне в личку источники — учиться никогда не поздно) и дальше наслаждаться сюжетом.
Приятного чтения!
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПУТЬ ДОМОЙ
«Среди всех северных народов одни лишь славяне были упорнее других и позже других обратились к вере. А как выше сказано, славянских народов много, и те из них, которые называются винулами, или винитами, в большей [своей] части относятся к Гамбургской епархии. Ибо Гамбургская церковь, помимо того что она, будучи столицей митрополита, охватывает все народы или государства севера, имеет также определенные границы своей епархии. В нее входит самая отдаленная часть Саксонии, которая расположена по ту сторону Альбии, называется Нордальбингией и населена тремя народами — дитмаршами, гользатами, штурмарами. Оттуда граница тянется до земли винитов, тех именно, которые называются ваграми, бодричами, хижанами, черезпенянами, и [дальше] до самой реки Пены и города Димина. «Здесь лежит граница Гамбургской епархии». Поэтому не следует удивляться, что достойнейшие пастыри и проповедники евангелия, Анскарий, Реймберт и, шестой по порядку, Унни, усердие которых в обращении народов стяжало им такую великую славу, столько труда вложили в попечение об обращении славян, но ни они сами, ни их помощники никаких плодов, как мы читаем, у них не достигли. Причиной этого было, как я считаю, непреодолимое упорство этого народа, а не равнодушие проповедников, которые до такой степени были преданы делу обращения народов, что не жалели ни сил, ни жизни» Гельмольд. Славянская хроника. М. АН СССР. 1963 (перевод — Разумовская Л. В.)
Пролог. Византиец
Весенний день радовал легким ветерком, сдувающим жар яркого солнца, и клубами пышных облаков на ясном синем небе. Трава на побережье расходилась волнами, словно прибой продолжался в них, поднимался по склонам, трогал листву деревьев и растворялся в бескрайних просторах за маленькой саксонской деревушкой рыбаков.
Сегодня она наполнилась людьми с окрестных селений. По истоптанным улочкам непрерывно ходили, гомон голосов оглушал непривычных к этому жителей, а на площади, где обычно собирались для обсуждения общих дел, теперь раскинули палатки ушлые торговцы, устроившие настоящую ярмарку.
Но среди всего веселья серым пятном служила толпа возле небольшой хижины, откуда периодически доносились крики боли, плачь и ругательства.
Вот раздалась очередная порция воплей, после чего наступило молчание, через несколько минут отворилась дверь, и наружу поковылял, опираясь на кривую палку и молодого парня, побледневший от боли крестьянин. Одна его нога была зафиксирована несколькими досками и перевязана свежими тканями.
— Дьявольское отродье! Даже когда я сломал эту чёртову кость было легче!
— Не ворчи, отец. Это чудо, что он появился в наших краях. Твоя нога выглядела ужасно, её хотели отрезать!
Парень улыбался, не скрывал радость, вопреки болезненному и хмурому лицу мужчины. От повозки, стоявшей неподалёку, к ним ринулась орава из детей
