Альфа и Омега (ЛП) [Патриция Бриггз] (fb2) читать онлайн

Annotation

Анна не знала о существовании оборотней, пока не пережила жестокое нападение и сама не стала оборотнем. После трех лет унижений в стае она научилась не поднимать головы и никогда, никогда не доверять доминирующим мужчинам. Но когда в ее стае начинают происходить ужасные события, ей приходится просить помощи у другого волка.

Чарльз Корник — сын — и силовик — лидера северо-американских оборотней. Отец послал его в Чикаго разобраться с нарушением закона стаи. Чарльз не ожидал встретить Анну, редкого омега волка — и уж точно не предполагал, что признает в ней свою пару.

Патриция Бриггз

Информация о переводе:

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Патриция Бриггз

Альфа и омега

Альфа и омега — 0,5

Информация о переводе:

Автор: Патриция Бриггз

Книга: «Альфа и омега»

Жанр: Эротика, оборотни, магия

Серия: «Альфа и омега» — 0,5

Возрастное ограничение: 18+

Перевод: Ирина Иванова

Редактура: Nikolle

Русификация обложки: Xeksany

Дизайн артов и коллажей: Xeksany

Глава 1

Дул холодный ветер, и от холода у нее замерзли кончики пальцев на ногах. Однажды она не выдержит и купит сапоги… когда перестанет нуждаться в еде.

Анна усмехнулась и, уткнувшись носом в куртку, с трудом преодолела последние полмили до дома. То, что она оборотень, несомненно, давало ей большую силу и выносливость, даже в человеческом обличье. Но двенадцатичасовой смены, которую она только что закончила в «У Скорчи», оказалось достаточно, чтобы даже ее кости начали болеть. Казалось бы, в День благодарения у людей могут быть дела поважнее, чем обедать в итальянском ресторане.

Владелец ресторана Тим (который был ирландцем, а не итальянцем, несмотря на то что готовил лучшие в Чикаго ньокки) разрешал ей брать дополнительные смены, хотя и не позволял работать больше пятидесяти часов в неделю. Главным бонусом являлась бесплатная еда, которую она получала каждую смену. Тем не менее Анна боялась, что придется искать вторую работу, чтобы покрыть свои расходы: жизнь оборотня, как она обнаружила, обходилась ей так же дорого в финансовом отношении, как и в личном.

Она воспользовалась своими ключами, чтобы войти в прихожую. В ее почтовом ящике ничего не было, поэтому она взяла письма и газеты Кары и поднялась по лестнице в квартиру на третьем этаже. Стоило ей открыть дверь, как сиамский кот Кары, Маузер, бросил на нее взгляд, с отвращением фыркнул и исчез за диваном.

В течении шести месяцев Анна кормила кота, когда ее соседка уезжала. А это случалось часто с тех пор, как Кара начала работать в туристическом агентстве. И до сих пор Маузер ненавидел ее. Сидя в своем укрытии, он с такой злостью шипел на нее, как мог делать только сиамский кот.

Со вздохом Анна бросила почту и газету на маленький столик в столовой и, открыв банку кошачьего корма, поставила ее рядом с миской для воды. Потом села за стол и закрыла глаза. Она хотела пойти в свою квартиру этажом выше, но ей пришлось ждать, пока кот поест. Если бы просто оставила кота есть в одиночестве, то утром нашла бы банку с нетронутой едой. Пусть кот ее ненавидел, но станет есть только в присутствии кого-то, даже если это оборотень, которому он не доверял.

Обычно Анна включала телевизор и смотрела все подряд, но сегодня вечером слишком устала. Поэтому развернула газету, чтобы выяснить, что произошло с тех пор, как она читала прессу в последний раз пару месяцев назад.

Она быстро пробежала глазами заголовки статей на первой полосе. Все еще недовольно шипя, Маузер вылез из-за дивана и прошествовал на кухню.

Анна перевернула страницу, чтобы показать Маузеру, что она действительно читает, и резко вздохнула, увидев фотографию молодого человека. Скорее всего, снимок был из школьного архива, а рядом еще один снимок девушки того же возраста. Заголовок гласил: «Кровь, найденная на месте преступления, принадлежит пропавшему подростку из Нейпервилля».

Чувствуя себя плохо, Анна прочитала обзор предыдущей статьи, в которой рассказывали о преступлении тем, кто пропустил новость.

Два месяца назад Алан Маккензи Фрейзер исчез с танцев в средней школе, и в тот же вечер на территории школы нашли тело его спутницы. Причину смерти было трудно определить, поскольку тело мертвой девушки растерзали животные. В последние месяцы в округе бродила стая бездомных собак. Власти не спешили объявлять пропавшего подростка подозреваемым. Но обнаружив его кровь, решили, что он стал еще одной жертвой.

Дрожащими пальцами Анна прикоснулась к снимку улыбающегося Алана Фрейзера. Она так и знала. Ведь знала.

Она вскочила из-за стола, не обращая внимания на недовольный вопль Маузера, и сунула руки под холодную воду в кухонной раковине, пытаясь подавить тошноту. Бедный мальчик.

Маузеру потребовался еще час, чтобы доесть. К тому времени Анна выучила статью наизусть и приняла решение. По правде говоря, она решилась, как только прочитала газету, но ей потребовался целый час, чтобы набраться смелости и приступить к действию. За три года жизни оборотнем она поняла, что не стоит делать то, что могло бы привлечь внимание доминирующего волка. А звонок марроку, который правил всеми волками Северной Америки, несомненно, привлек бы такое внимание.

В ее квартире не было телефона, поэтому Анна решила воспользоваться телефоном Кары. И постаралась подавить дрожь в руках и успокоить дыхание, но когда ничего не получилось, все равно набрала номер, написанный на потрепанном клочке бумаги.

После трех гудков Анна поняла, что время в Чикаго значительно отличалось от времени в Монтане, куда, судя по коду города, она звонила. Разница в два часа или в три? На несколько часов больше или меньше? Она поспешно повесила трубку.

Что она вообще собиралась ему сказать? Что видела мальчика в доме альфы через несколько недель после его исчезновения? Что считала, что ее альфа организовал нападение?

Лео просто скажет марроку, что наткнулся на подростка после нападения, что не санкционировал это. Возможно, так все и было. Возможно, она просто нагнетает из-за своего собственного горького опыта.

Анна даже не знала, станет ли маррок злиться на нападение. Вдруг оборотням разрешено нападать, на кого они захотят. Именно это и случилось с ней.

Она отвернулась от телефона, и ее взгляд упал на снимок мальчика, который смотрел на нее со страницы газеты. Анна еще мгновение глядела на него, а затем снова набрала номер. Конечно маррок будет возражать против огласки, которую привлекло нападение. На этот раз на ее звонок ответили после первого гудка.

— Это Бран.

В его голосе не слышалось угрозы.

— Меня зовут Анна, — сказала она, желая, чтобы ее голос не дрожал. Когда-то не боялась собственной тени, с горечью подумала она. Кто бы мог подумать, что превращение в оборотня превратит ее в трусиху? Но теперь она знала, что монстры реальны.

Хотя она злилась на себя, но не могла больше выдавить ни слова. Если Лео узнает, что она позвонила марроку, то ей стоит застрелиться той серебряной пулей, которую купила несколько месяцев назад, и избавить его от лишних хлопот.

— Вы звоните из Чикаго, Анна?

На мгновение ее испугали его слова, но потом поняла, что на его телефоне наверняка есть определитель номера. Маррок не казался рассерженным из-за того, что его побеспокоили. По ее опыту доминанты себя так не вели. Может, этот Бран был секретарем или помощником. Это имело смысл. Личный номер маррока не раздают направо и налево.

Мысль о том, что она не разговаривала с самим марроком, помогла ей успокоиться. Даже Лео боялся маррока. Она не стала отвечать на его вопрос, ведь он и так уже знал ответ.

— Я звоню, чтобы поговорить с марроком, но, возможно, вы тоже можете мне помочь.

Последовала пауза, затем Бран сказал с ноткой сожаления:

— Я и есть маррок, дитя.

На Анну снова накатила паника, но прежде чем успела извиниться и повесить трубку, он успокаивающе сказал:

— Все в порядке, Анна. Ты не сделала ничего плохого. Скажи мне, почему ты позвонила.

Она глубоко вздохнула, понимая, что это ее последний шанс проигнорировать то, что видела, и защитить себя.

Но вместо этого рассказала о газетной статье и о том, что видела пропавшего мальчика в доме Лео, в одной из клеток, в которых он держал новообращенных волков.

— Понятно, — пробормотал Бран на другом конце телефонной линии.

— Я не могла доказать, что происходит что-то плохое, пока не увидела газету, — сказала она ему.

— Лео знает, что ты видела мальчика?

— Да. — В районе Чикаго было два альфы. На мгновение она задалась вопросом, как он понял, о ком именно она говорит.

— И как он отреагировал?

Анна тяжело сглотнула, пытаясь забыть то, что произошло потом. После того, как пара Лео заступилась за Анну, альфа прекратил отдавать ее другим самцам, но в ту ночь Лео посчитал, что Джастин заслуживает награды. Ей ведь не обязательно говорить об этом марроку?

Он избавил ее от унижения, уточнив свой вопрос:

— Он рассердился, что ты увидела мальчика?

— Нет. Он был… счастлив его заполучить и радовался вместе с его похитителем.

На лице Джастина оставалась кровь, и от него воняло азартом охоты.

Лео был счастлив и тогда, когда Джастин впервые привел к нему Анну. А вот Джастин разозлился, потому что не ожидал, что она окажется покорным волком. Покорность означала, что место Анны в самом низу иерархии стаи. Джастин быстро решил, что совершил ошибку, изменив ее. Она тоже думала, что он ошибся.

— Понятно.

И по какой-то причине у нее возникло странное ощущение, что он и вправду все понял.

— Где ты сейчас, Анна?

— В доме подруги.

— Она тоже оборотень?

— Нет. — Но поняв, что он может решить, что она рассказала кому-то об оборотнях (а это было строго запрещено), поспешила объяснить. — У меня дома нет телефона. Моя соседка уехала, и я забочусь о ее коте. Я воспользовалась ее телефоном.

— Понятно, — снова произнес он. — Я хочу, чтобы ты сейчас держалась подальше от Лео и своей стаи. Если кто-то узнает о твоем звонке, ты будешь в опасности.

Это было преуменьшение века.

— Хорошо.

— Так получилось, — добавил маррок, — что недавно мне стало известно о проблемах в Чикаго.

При мысли что она без необходимости рисковала всем, Анна почти пропустила мимо ушей его следующие слова.

— …обычно я бы связался с ближайшей стаей. Однако, если Лео убивает людей, я не понимаю, как другой альфа в Чикаго мог не знать об этом. Поскольку Джейми не связался со мной, думаю, что оба альфы в той или иной степени вовлечены в это дело.

— Оборотней создает не Лео, — сказала она. — Это делает Джастин, его заместитель.

— Альфа несет ответственность за действия своей стаи, — холодно ответил маррок. — Я отправлю… следователя. Он вылетит в Чикаго сегодня вечером. Я бы хотел, чтобы ты его встретила.

И вот так получилось, что ночью Анна стояла обнаженной между парой припаркованных машин в международном аэропорту О'Хара. У нее не было ни машины, ни денег на такси, но аэропорт находился всего в пяти милях от ее квартиры. Было уже за полночь. Мех волчицы Анны черный, как смоль, по размеру она меньше по равнению с другими оборотнями. Если кто-то увидит ее, то может подумать, что она бродячая собака.

Стало холоднее, и она поежилась, натягивая футболку, которую принесла с собой. В ее маленьком рюкзаке не нашлось места для куртки, но она запихнула в него туфли, джинсы и топ — все самое необходимое.

Вообще-то, она никогда раньше не бывала в аэропорту, и ей потребовалось некоторое время, чтобы найти нужный терминал. К тому времени, как добралась туда, он уже ждал ее.

Только после того, как повесила трубку, Анна поняла, что не спросила у маррока, как выглядит его следователь. Она беспокоилась об этом всю дорогу до аэропорта, но это оказалось лишним. Ошибиться было невозможно. Даже в оживленном терминале люди останавливались, чтобы украдкой посмотреть на него и тут же быстро отвернуться.

Хотя в Чикаго редко можно встретить коренных американцев, они, в отличие от гостя, не привлекали такого внимания. Никто из людей, проходивших мимо него, вероятно, не смог бы точно объяснить, почему они не могли оторвать от него глаз, но Анна знала причину. Такое всегда происходило с очень доминантными волками. Лео тоже привлекал всеобщее внимание, но не до такой степени.

Мужчина был высоким, даже выше Лео, его черные волосы заплетены в толстую косу, которая доходила до расшитого бисером кожаного пояса. Темные джинсы выглядели новыми — яркий контраст с его поношенными ковбойскими сапогами. Он слегка повернул голову, и в свете ламп блеснули золотые гвоздики в ушах. Почему-то он не походил на человека, который прокалывает себе уши.

Кожа цвета тикового дерева была подтянутой, черты лица экзотические. И по его лицу невозможно ничего прочитать. Его темные глаза медленно блуждали по шумной толпе, кого-то выискивая. Он на мгновение посмотрел на Анну, и у нее перехватило дыхание, словно ее ударили в живот. Затем его взгляд переместился дальше.

Чарльз ненавидел самолеты. Особенно ненавидел летать, когда за штурвалом сидел кто-то другой. Он прилетел на своем самолете в Солт-Лейк-Сити, но прибытие его маленького джета в Чикаго могло насторожить его добычу. А он хотел застать Лео врасплох. Кроме того, после того как закрыли Мейгс Филд, он перестал летать сам в Чикаго. На О'Хара и Мидуэй было слишком много самолетов.

Он ненавидел большие города. Здесь так много забивающих нос запахов, так много шума, что он улавливал обрывки сотен разных разговоров, даже не прислушиваясь, но мог не заметить, как кто-то подкрадывается к нему сзади. Кто-то столкнулся с ним на проходе, когда Чарльз выходил из самолета, и ему пришлось подавить желание толкнуть в ответ гораздо сильнее. Прилетев в О'Хара посреди ночи, он, по крайней мере, избежал толпы, но вокруг все еще слишком много людей, чтобы чувствовать себя комфортно.

И он ненавидел сотовые телефоны. Когда включил свой мобильный после приземления самолета, его ждало сообщение от отца. Теперь вместо того, чтобы идти в пункт проката автомобилей, а затем ехать в свой отель, ему предстояло найти какую-то женщину и остаться с ней, чтобы Лео или другие волки из стаи ее не убили. У него было только имя, Бран не счел нужным дать ее описание.

Чарльз остановился у ворот службы безопасности и осмотрелся по сторонам, надеясь, что инстинкты помогут найти нужную женщину. Он почувствовал запах другого оборотня, но из-за вентиляции в здании аэропорта, не мог точно определить источник запаха. Сначала его взгляд зацепился за молодую девушку, у которой была бледная кожа, вьющиеся волосы цвета виски и вид человека, которого регулярно избивали. Она выглядела усталой, замерзшей и слишком худой. Его разозлило это зрелище, а он и так слишком зол, и это опасно. Поэтому он заставил себя отвести взгляд.

Там была еще женщина, в деловом костюме, который подчеркивал теплый шоколадный оттенок ее кожи. На вид ей не совсем подходило имя Анна, но она выглядела так, словно могла бросить вызов своему альфе и позвонить марроку. Она явно кого-то искала. Он почти двинулся к ней, но затем выражение ее лица изменилось, когда она нашла нужного человека. И это точно был не Чарльз.

Он снова начал осматривать здание аэропорта, когда тихий, неуверенный голос слева от него произнес:

— Сэр, вы только что прилетели из Монтаны?

Это оказалась девушка с волосами цвета виски. Видимо, она подошла к нему, пока он осматривал другой конец зала. Она не могла бы этого сделать, если бы он не стоял посреди чертового аэропорта.

По крайней мере, ему больше не нужно искать контакт отца. Теперь, когда она так близко, даже искусственные воздушные потоки не могли скрыть, что она оборотень. Но не только нюх подсказал ему, что она была чем-то гораздо более редким.

Сначала он подумал, что она покорная. Большинство оборотней более или менее доминантны. Люди с более мягким характером обычно не переживали жестокое превращение из человека в оборотня. Это означало, что покорных оборотней было немного.

Затем Чарльз понял, что внезапная перемена от гнева к иррациональному желанию защитить ее от толпы, означали кое-что другое. Она не была покорной, хотя многие могли ошибочно думать так. Она — омега.

Именно тогда Чарльз понял, что независимо от того, что происходило в Чикаго, он убьет того, кто наградил ее таким испуганным взглядом.

Вблизи он производил еще большее впечатление. Анна чувствовала, как его энергия слегка обволакивает ее, словно змея, пробующая на вкус свою добычу. Анна не отрывала взгляда от пола, ожидая его ответа.

— Я Чарльз Корник, — сказал он. — Сын маррока. Ты, должно быть, Анна.

Она кивнула.

— Ты приехала сюда на машине или поймала такси?

— У меня нет машины, — ответила она.

Он прорычал что-то нечленораздельное.

— Ты умеешь водить?

Она кивнула.

— Хорошо.

Анна водила машину хорошо, хотя и чересчур осторожно. Против этой черты Чарльз нисколько не возражал, хотя все равно уперся одной рукой в приборную панель взятого напрокат автомобиля. Она ничего не сказала, когда он попросил ее отвезти их к ней домой, хотя заметил ее тревогу.

Чарльз мог бы поведать ей, что Бран поручил ему охранять ее по мере возможности, и для этого он должен держаться рядом. Он не хотел пугать ее еще больше, она и так уже напугана. И он мог бы заверить ее, что не собирался спать с ней, но не хотел лгать. Даже самому себе. Поэтому промолчал.

Когда она везла их по скоростной автомагистрали на арендованном внедорожнике, братец волк перешел от убийственной ярости, вызванной переполненным самолетом, к спокойствию, которого Чарльз никогда раньше не чувствовал. За свою жизнь он встречал только двух омега волков, и они тоже успокаивали его, но не до такой степени.

Наверное, именно так чувствуют себя обычные люди.

Гнев и настороженность охотника, которые всегда были присущи его волку, остались лишь смутным воспоминанием, оставив после себя только решимость спариться с этой волчицей. И Чарльз никогда не испытывал ничего подобного.

Анна была достаточно хорошенькой, хотя он бы немного ее откормил и успокоил, чтобы она немного расслабилась. Волк хотел переспать с ней и заявить на нее права как на свою пару. Но Чарльз более осторожен, чем его волк, и подождет, пока не узнает ее немного лучше, прежде чем решит ухаживать за ней.

— У меня маленькая квартира, — сказала Анна, пытаясь нарушить тишину. По легкой хрипотце в голосе было понятно, что у нее пересохло в горле.

Она боялась его. Отец выбрал Чарльза палачом, и он привык, что его боятся, хотя никогда не испытывал от этого удовольствия.

Чарльз прислонился к пассажирской двери, пытаясь дать ей больше пространства, и уставился в окно на огни города, чтобы Анна без опаски могла его разглядывать, если захочет. Он вел себя тихо, надеясь, что она привыкнет к нему, но постепенно начал думать, что такая тактика ошибочна.

— Не волнуйся, — произнес он. — Я не привередливый. Какая бы ни была у тебя квартира, она, несомненно, более современная, чем индейское типи, в котором я вырос.

— Индейское типи?

— Я намного старше, чем выгляжу, — слегка улыбнулся он. — Двести лет назад индейское типи в Монтане был довольно роскошным жильем. — Как и большинству старых волков, ему не нравилось говорить о прошлом, но он готов на многое, чтобы ее успокоить.

— Я и не сообразила, что ты, возможно, старше, чем выглядишь, — промолвила она извиняющимся тоном. Он решил, что она заметила его улыбку, потому что уровень ее страха заметно снизился. — В здешней стае нет таких старых волков.

— Есть несколько, — не согласился он с ней, заметив, что она сказала «стая», а не «моя стая». Лео было семьдесят или восемьдесят лет, а его жена намного старше. И ей следовало оценить дар омеги, а не превращать ее в униженную женщину, которая съеживается всякий раз, когда он смотрел на нее слишком долго. — Иногда бывает трудно определить возраст волка. Большинство из нас не говорят об этом. И так сложно приспособиться к долгой жизни, не болтая без умолку о былых временах.

Анна не ответила, и он задумался, о чем еще можно было поговорить. Он не очень хорошо умел поддерживать беседу, обычно предоставлял это отцу и брату, которые отличались разговорчивостью.

— Из какого ты племени? — спросила она, прежде чем он нашел подходящую тему. — Я мало что знаю о племенах Монтаны.

— Моя мать родом из салиши, — ответил он. — Из племени плоскоголовых.

Она бросила быстрый взгляд на его совершенно нормальный лоб. И он вздохнул с облегчением, понимая, что может рассказать ей интересную историю.

— Ты знаешь, как Плоскоголовые получили свое название?

Она покачала головой. Выражение ее лица было таким серьезным, что он хотел придумать какую-нибудь шутку, чтобы ее подразнить. Но она недостаточно хорошо знала его и не поняла бы, поэтому сказал ей правду.

— У многих индейских племен в бассейне реки Колумбия, в основном у других салишских народов, имелась традиция искусственно деформировать форму черепа своим младенцам. Плоскоголовые были одними из немногих племен, которые этого не делали.

— Так почему же их называют Плоскоголовыми? — спросила она.

— Потому что другие племена пытались не просто деформировать свои головы, а удлинить череп. Поскольку плоскоголовые этого не делали, другие племена называли нас «плоскоголовыми». И это не было комплиментом.

Пока Анна слушала его рассказ, запах ее страха еще больше рассеялся.

— Видишь ли, мы были для них уродливыми кузенами-варварами. — Он рассмеялся. — По иронии судьбы, белые охотники неправильно поняли это название. Долгое время мы были печально известны из-за традиции, которой не придерживались. Поэтому белые люди, как и наши кузены, считали нас варварами.

— Ты сказал, что твоя мать из племени салиши, — сказала Анна. — Маррок тоже коренной американец?

Чарльз покачал головой.

— Мой отец — валлиец. Он приехал сюда, чтобы охотиться за шкурами животных, и остался, потому что влюбился в запах сосен и снега. — Бран выразился именно так. Чарльз снова улыбнулся, и на этот раз это была настоящая улыбка, которая не принесла дискомфорта. И он почувствовал, как Анна расслабилась еще больше. Ему придется позвонить своему брату Сэмюэлю и сказать ему, что, наконец-то, понял, что его лицо не треснет, если он улыбнется. И для того чтобы это понять, потребовалась всего лишь омега оборотень.

Анна свернула в переулок и заехала на небольшую парковку позади одного из многочисленных четырехэтажных кирпичных многоквартирных домов, которыми заполнены старые пригороды этой части города.

— В какой части города мы находимся? — спросил он.

— В Оук-парк, — сказала она. — Дом Фрэнка Ллойда Райта, Эдгара Райса Берроуза и в нем расположен «У Скорчи».

— «У Скорчи»?

Она кивнула и выпрыгнула из машины.

— Это лучший итальянский ресторан в Чикаго. И я там работаю.

Ах, вот почему от нее пахло чесноком.

— Значит, у тебя непредвзятое мнение об этом месте? — Он с облегчением выскользнул из машины. Брат часто высмеивал его нелюбовь к машинам, поскольку даже серьезная авария вряд ли могла убить оборотня. Но Чарльз не боялся умереть, просто машины ехали слишком быстро. Он не мог почувствовать землю, по которой они проезжали. И если ему хотелось немного вздремнуть во время путешествия, машины не могли ехать самостоятельно. Он предпочитал лошадей.

После того, как он достал свой чемодан с заднего сиденья, Анна заперла машину с помощью брелока. Машина просигналила один раз, от чего Чарльз дернулся и бросил на авто раздраженный взгляд. Когда он обернулся, Анна пристально смотрела в землю.

Гнев, который рассеялся в ее присутствии, вернулся с новой силой из-за ее страха. Кто-то действительно здорово над ней поработал.

— Прости, — прошептала она. Если бы она была в обличье волчицы, то съежилась бы, поджав хвост.

— За что? — спросил он, не в силах подавить ярость, от которой его голос понизился на октаву. — Потому что я нервничаю из-за машин? Это не твоя вина.

На этот раз ему придется быть осторожным, понял он, пытаясь взять волка под контроль. Обычно, когда отец отправлял его разбираться с неприятностями, он делал это хладнокровно. Но с испуганной омегой рядом, на которую он странно реагировал, ему придется держать себя в руках.

— Анна, — сказал он, снова полностью контролируя себя. — Я киллер моего отца. Это моя работа как его заместителя. Но это не значит, что я получаю от этого удовольствие. Я не собираюсь причинять тебе боль, даю слово.

— Да, сэр, — отчеканила она, явно не веря ему.

Чарльз напомнил себе, что слово мужчины мало что значит в наши дни. Он смог взять себя в руки, потому что почувствовал в ней столько же гнева, сколько и страха, а это значит, что она не была полностью сломлена.

Он решил, что дальнейшие попытки успокоить ее, скорее всего, приведут к обратному результату. Рано или поздно, но она поймет, что он человек слова. Тем временем пока даст ей пищу для размышлений.

— Кроме того, — мягко продолжил он, — мой волк больше всего хочет ухаживать за тобой, а не утверждать свое господство.

Он прошел мимо нее, спрятав улыбку, когда почувствовал, как ее страх и гнев исчезли, сменившись шоком и еще чем-то, что напоминало интерес.

Открыв ключами внешнюю дверь здания, Анна прошла через фойе и поднялась по лестнице, даже не взглянув на Чарльза. Когда они добрались до второго пролета, в ее запахе ощущалась только усталость.

Анна с трудом волочила ноги, поднимаясь по лестнице на верхний этаж. Дрожащей рукой попыталась вставить ключ в замочную скважину квартиры. Ей нужно больше есть. Оборотни не должны быть такими изголодавшимися — это опасно для окружающих.

Он сказал, что был киллером, которого послал его отец, чтобы уладить проблемы среди оборотней. Наверняка он еще опаснее Лео, если выживал так долго, выполняя эту работу. Анна чувствовала, насколько он доминирующий, и знала, какими были доминанты. Ей следует оставаться начеку, приготовившись к любым агрессивным действиям с его стороны. Она должна справиться с болью и паникой, чтобы не убежать и не спровоцировать его.

Так почему же чем дольше он был рядом, тем в большей безопасности она себя чувствовала?

Чарльз молча поднялся за ней на четвертый этаж, и Анна не стала снова извиняться за свою квартиру. В конце концов, он сам пригласил себя и сам виноват в том, что ему придется спать на двуспальном матрасе вместо хорошей гостиничной кровати. Анна надеялась, что он поел в самолете, потому что не знала, чем его кормить. Завтра сбегает в магазин и что-нибудь купит, на холодильнике лежал чек с зарплатой из ресторана.

Когда-то на ее этаже имелась пара квартир с двумя спальнями, но в семидесятых кто-то переделал четвертый этаж под квартиру с тремя спальнями и студию, в которой сейчас жила Анна.

Ее квартира выглядела убогой и пустой, в ней не было никакой мебели, кроме матраса, маленького столика и пары складных стульев. Только полированный дубовый пол придавал ей какую-то привлекательность.

Анна взглянула на Чарльза, когда он вошел в дверь позади нее, но по его лицу ничего нельзя было прочитать. Она не могла понять, о чем он подумал, хотя ей показалось, что его взгляд немного задержался на матрасе, который прекрасно подходил ей, но слишком мал для него.

— Ванная за этой дверью, — сказала она без всякой необходимости, поскольку дверь была открыта и ванна хорошо видна.

Чарльз кивнул, наблюдая за ней темными глазами в тусклом освещении от верхней лампы.

— Тебе завтра нужно на работу? — спросил он.

— Нет. Моя смена в субботу.

— Это хорошо. Тогда мы можем поговорить утром. — Он взял с собой в ванную свой чемоданчик.

Анна рылась в шкафу в поисках старого одеяла, пытаясь не прислушиваться к незнакомым звукам, пока Чарльз готовился ко сну. Она мечтала о дешевом ковре вместо блестящего деревянного пола, на который приятно смотреть, но из-за которого холодно ногам и на нем жестко спать.

Дверь ванной открылась, когда Анна стояла на коленях на полу, сворачивая одеяло в импровизированную кровать, как можно дальше от того места, где должен был спать гость.

— Ты можешь занять матрас, — начала она, оборачиваясь, и уставилась в глаза большого рыжевато-коричневого волка.

Он вильнул хвостом и улыбнулся ее явному удивлению, а потом проскользнул мимо нее и свернулся калачиком на одеяле. Немного поерзал, а затем опустил голову на передние лапы и закрыл глаза, словно решил сразу уснуть. Анна знала, что это не так, но он не пошевелился, когда она сходила в ванную, где переоделась в свои самые теплые спортивные штаны.

Анна не смогла бы спать с мужчиной в одной квартире, но почему-то волк не выглядел угрожающе. Этот волк не выглядел угрожающе. Она заперла входную дверь, выключила свет и забралась в постель, чувствуя себя в большей безопасности, чем когда-либо с той ночи, когда узнала, что в мире существуют монстры.

На следующее утро Анна услышала шаги на лестнице, но не забеспокоилась. Семья, которая жила напротив, приходила и уходила в любое время дня и ночи. Анна натянула подушку на голову, чтобы заглушить шум, но затем поняла, что быстрая, деловая поступь принадлежит Каре. И до нее так же дошло, что в ее квартире находился оборотень. Анна резко выпрямилась и посмотрела на Чарльза.

При дневном свете волк оказался еще красивее, чем ночью. Его мех и правда был рыжеватым, становясь темнее на лапах. Он поднял голову, когда Анна села, а когда она вскочила, тоже встал на ноги.

Анна прижала палец к губам, когда Кара резко постучала в дверь.

— Анна, ты там, дорогая? Ты знала, что кто-то снова припарковался на твоем месте? Хочешь, чтобы я вызвала эвакуатор, или у тебя, наконец-то, появился мужчина?

Кара просто так не уйдет.

— Я здесь. Подожди минутку.

Анна лихорадочно огляделась, но оборотню негде было спрятаться. Он не поместится в шкафу, и если она закроет дверь ванной, Кара захочет узнать, почему дверь закрыта. И уж точно поинтересуется, почему у Анны в гостиной собака размером с ирландского волкодава и далеко не дружелюбного вида.

Она бросила на Чарльза паникующий взгляд, а затем поспешила к входу, когда он побежал в ванную. И отперла замок, услышав, как закрылась за ним дверь.

— Я вернулась, — беззаботно воскликнула Кара, входя и ставя пару пакетов на стол. Ее темная, как ночь, кожа выглядела насыщеннее, чем обычно, благодаря тропическому солнцу. — Я остановилась по дороге домой и купила нам завтрак. Ты ешь так мало, что даже мышке не хватит.

Ее взгляд остановился на закрытой двери ванной.

— У тебя здесь кто-то есть. — Она улыбнулась, но ее взгляд был настороженным. Кара не скрывала своей неприязни к Джастину, которого Анна назвала своим бывшим парнем.

— Ну… — Анна с горечью осознавала, что Кара не уйдет, пока не увидит, кто в ванной. По какой-то причине Кара взяла Анну под свое крыло в самый первый день, когда она сюда переехала после обращения.

В этот момент Чарльз открыл дверь ванной и вышел в гостиную.

— У тебя есть резинка, Анна?

Он был в человеческом обличье и полностью одет, но Анна не знала, как такое возможно. Прошло меньше пяти минут с тех пор, как он зашел в ванную, а оборотню требуется гораздо больше времени, чтобы снова принять человеческий облик.

Она бросила испуганный взгляд на Кару, но ее соседка была слишком занята, разглядывая мужчину в дверях ванной, чтобы заметить потрясение Анны.

Проследив за восхищенным взглядом Кары, Анна снова посмотрела на Чарльза. Стоило признать, что на него хотелось любоваться благодаря его иссиня-черным волосам, свободно спадающим до талии, из-за которых он выглядел странно обнаженным, несмотря на вполне респектабельную фланелевую рубашку и джинсы. Он слегка улыбнулся Каре, прежде чем снова переключить внимание на Анну.

— Кажется, я потерял свою резинку для волос. У тебя есть запасная?

Анна отрывисто кивнула и проскользнула мимо него в ванную. Как он мог так быстро измениться? Однако она не могла спросить его, как ему это удалось, пока Кара в комнате.

От него хорошо пахло. Даже спустя три года после обращения было неприятно замечать такие вещи в людях. Обычно Анна старалась не обращать внимания на то, что подсказывал ей нос, но сейчас подавила порыв остановиться и глубоко вдохнуть его насыщенный аромат.

— И кто же ты такой? — подозрительно спросила Кара.

— Я Чарльз Корник. — Анна не могла понять по его тону, беспокоит ли его недружелюбие Кары или нет. — А ты?

— Это Кара, моя соседка снизу, — сказала Анна, протягивая ему резинку для волос, и проскользнула мимо него обратно в гостиную. — Извините, я должна была вас представить. Кара, познакомься с Чарльзом Корником, который приехал в гости из Монтаны. Чарльз, познакомься с Карой Мосли, моей соседкой снизу. Теперь пожми руку и веди себя хорошо.

Она говорила с Карой, которая могла быть резкой, если кто-то ей не нравился, но Чарльз приподнял бровь на Анну, потом снова повернулся к Каре, протянув свою руку с длинными изящными пальцами.

— Из Монтаны? — спросила Кара, взяв его за руку и крепко пожав один раз.

Он кивнул и начал заплетать волосы во французскую косу быстрыми, отработанными движениями.

— Мой отец отправил меня сюда, потому что услышал, что какой-то мужчина плохо обращается с Анной.

И Анна знала, что одним этим заявлением он полностью покорил Кару.

— Джастин? Ты собираешься разобраться с этим ублюдком? — Она оценивающе посмотрела на Чарльза. — Не пойми меня неправильно, ты в хорошей форме, но Джастин — плохой парень. Я жила в Кабрини Грин, пока моя мама не поумнела и не вышла замуж за хорошего человека. Я знакома с этим типом хищника, который любит насилие. У Джастина мертвый взгляд, и я постарела от страха на двадцать лет, когда впервые его увидела. Он уже причинял людям боль, и ему это нравилось. Ты не отпугнешь его простым предупреждением.

Губы Чарльза дернулись в улыбке, а взгляд потеплел, полностью преобразив его внешность.

— Спасибо, что предупредила.

Кара царственно кивнула.

— Я знаю Анну, и скорее всего, во всей квартире не найдется ни грамма еды. Тебе нужно покормить эту девочку. В пакетах на столе лежат рогалики и сливочный сыр, и нет, я не собираюсь оставаться. Меня ждет работа на неделю вперед, но я не могла уйти, зная, что Анна голодная.

— Я позабочусь о том, чтобы она поела, — сказал Чарльз все еще с легкой улыбкой на лице.

Кара протянула руку и, как мать, погладила его по щеке.

— Спасибо. — Потом она быстро обняла Анну, достала из кармана конверт и положила его на стол рядом с рогаликами. — Это тебе за то, что присматриваешь за котом, и мне не пришлось отвозить его в питомник со всеми этими собаками, которых он ненавидит, и платить вчетверо больше этой суммы. Если снова найду эти деньги в банке из-под печенья, то отвезу его в питомник, просто назло тебе. Так ты будешь чувствовать себя виноватой.

Затем она ушла.

Анна подождала, пока Кара не спустится на нижний лестничный пролет, затем спросила:

— Как тебе удалось так быстро измениться?

— Ты будешь чесночный или с черникой? — спросил в ответ он, открывая пакет с рогаликами.

Когда Анна не ответила на вопрос, он уперся руками в стол и вздохнул.

— Ты не слышала сплетен о марроке и его индейской девушке?

Анна не могла ничего понять по его тону, и он немного отвернулся, так что не могла видеть его глаза.

— Нет, — призналась она.

Он коротко рассмеялся, но ей показалось, что в этом смехе нет и намека на веселье.

— Моя мать была красавицей, и это спасло ей жизнь. Она собирала травы и наткнулась на лося. Он напал на нее, и она умирала, когда появился мой отец, привлеченный шумом. Он спас жизнь моей матери, превратив ее в оборотня.

Чарльз достал рогалики и положил их на салфетку. Потом сел и жестом пригласил Анну сделать то же самое.

— Ешь, и я расскажу тебе остальную часть истории.

Он протянул ей черничный рогалик. Анна села напротив него и откусила кусочек.

Чарльз удовлетворенно кивнул и затем продолжил:

— По-видимому, это была любовь с первого взгляда для них обоих. Видимо, их привлекла внешность друг друга, потому что поначалу ни один из них не мог говорить на языке другого. Все было хорошо, пока она не забеременела. Отец моей матери был шаманом и помог ей, когда она сказала, что ей нужно оставаться человеком, пока не родит меня. Поэтому каждый месяц, когда мои отец и брат охотились под луной, она оставалась человеком. И с каждой луной становилась все слабее и слабее. Мой отец спорил с ней и с ее отцом, беспокоясь, что она убивает себя.

— Почему она это сделала? — спросила Анна.

Чарльз нахмурился, глядя на нее.

— Как давно ты стала оборотнем?

— Три года назад, в августе.

— Женщины-оборотни не могут иметь детей, — объяснил он. — Изменение слишком травмирует плод. У женщин случается выкидыш на третьем или четвертом месяце.

Анна в шоке уставилась на него. Никто никогда не говорил ей этого.

— С тобой все в порядке?

Она не знала, что ответить. Анна не планировала заводить детей в ближайшем будущем, особенно учитывая, какой странной была ее жизнь в последние несколько лет. Но она хотела детей когда-нибудь.

— Это следовало объяснить тебе до того, как ты решила измениться, — сказал он.

Настала ее очередь смеяться.

— Никто мне ничего не объяснил. Но все в порядке. Пожалуйста, расскажи мне остальную часть истории.

Он долго смотрел на нее, затем странно торжественно кивнул.

— Несмотря на протесты моего отца, мама продержалась до моего рождения. Ослабленная борьбой с зовом луны, она не пережила роды. Я родился оборотнем, а не обратился, как все остальные. Это дает мне несколько дополнительных способностей, например, я могу быстро перевоплощаться.

— Это здорово, — произнесла она с чувством.

— Но боль все же присутствует, — добавил он.

Она покрутила в пальцах кусочек рогалика.

— Ты собираешься искать пропавшего мальчика?

Он сжал губы.

— Нет. Мы знаем, где Алан Фрейзер.

Что-то в его голосе подсказало ей ответ, но она все равно спросила:

— Он мертв?

Он кивнул.

— Несколько хороших людей расследуют его смерть. Они выяснят, кто несет ответственность за это. Его изменили без согласия, девушку, которая была с ним, убили. Затем его продали, чтобы использовать в качестве лабораторного подопытного кролика. Виновный заплатит за свои преступления.

Анна уже хотела спросить его о чем-то еще, но дверь в ее квартиру распахнулась и ударилась о стену. На пороге появился Джастин.

Она была так поглощена разговором с Чарльзом, что не услышала, как Джастин поднимается по лестнице. И забыла запереть дверь после ухода Кары. Хотя вряд ли это помогло бы. У Джастина имелся ключ от ее квартиры.

Анна вздрогнула, когда он вошел в дверь так, словно это место принадлежало ему.

— День платежа, — заявил он. — Ты должна мне чек. — Джастин посмотрел на Чарльза. — Тебе пора уходить. У нас с леди есть кое-какие дела.

Анна не могла поверить, что Джастин мог говорить таким тоном с Чарльзом. Она посмотрела на Чарльза, чтобы оценить его реакцию, и поняла, почему Джастин ошибся.

Не поднимая глаз, Чарльз теребил край салфетки. Вся его потрясающая сила доминанта была запрятана внутри.

— Я не согласен, что мне лучше уйти, — пробормотал он, все еще глядя вниз. — Возможно, ей понадобится моя помощь.

Джастин скривил губы.

— Где ты его подцепила, сучка? Подожди, пока я не сообщу Лео, что ты нашла бездомную собаку и не рассказала ему об этом. — Он пересек комнату и схватил ее за волосы. Потом вынудил ее подняться на ноги и прижал к стене, толкнувшись бедрами в жесте, который был одновременно сексуальным и жестоким. Он наклонился к еелицу. — Возможно, он позволит мне наказать тебя снова. Я бы этого хотел.

Анна вспомнила последний раз, когда ему позволили наказать ее, и не смогла подавить дрожь. Он наслаждался ее паникой и прижимался к ней достаточно близко, чтобы она могла это почувствовать.

— Не думаю, что именно ее накажут, — сказал Чарльз, его голос по-прежнему звучал мягко. Но благодаря ему Анна расслабилась. Он не позволит Джастину причинить ей боль.

Трудно сказать, откуда ей это известно. Чарльз заверил, что не обидит ее, но это не означало, что он остановит другого от рукоприкладства.

— Я не разрешал тебе говорить, — прорычал Джастин, обернувшись на другого мужчину. — Я разберусь с тобой, когда закончу с ней.

Ножки стула Чарльза громко ударились об пол, когда он встал. Анна слышала, как он слегка отряхнул руки.

— Думаю, ты уже с ней закончил, — произнес он совершенно другим голосом. — Отпусти ее.

Анна почувствовала, как сила этих слов пробежала по ее костям и согрела душу, которая ранее похолодела от страха. Джастину нравилось причинять ей боль даже больше, чем насиловать ее неподатливое тело. Раньше она боролась с ним, пока не поняла, что это доставляет ему еще большее удовольствие. И быстро осознала, что у нее нет возможности выиграть борьбу. Он был сильнее и быстрее. Единственный раз, когда она вырвалась от него, остальная часть стаи поймала ее для него.

Однако, услышав слова Чарльза, Джастин отпустил ее так быстро, что она пошатнулась. Но все же быстро метнулась прочь на кухню. Там схватила мраморную скалку, которая принадлежала ее бабушке, и крепко сжала ее в руках.

Джастин стоял к ней спиной, но Чарльз увидел ее оружие и на мгновение улыбнулся, но тут же обратил свое внимание на Джастина.

— Кто ты, черт возьми, такой? — выплюнул Джастин, но Анна услышала, что за гневом скрывался страх.

— Хочу задать тот же вопрос, — парировал Чарльз. — У меня есть список всех оборотней чикагской стаи, и твоего имени в нем нет. Но это только один пункт в списке моих дел. Иди домой и скажи Лео, что Чарльз Корник приехал и хочет поговорить с ним. Я встречусь с ним у него дома в семь вечера. Он может привести свою первую шестерку и свою пару, но остальная часть стаи будет держаться в стороне.

К удивлению Анны, Джастин один раз зарычал, но без протеста вышел.

Глава 2

Волк, который так сильно напугал Анну, не хотел уходить, но был недостаточно доминирующим и не мог сопротивляться взгляду Чарльза. Именно поэтому Чарльз подождал несколько секунд, а затем тихо последовал за ним вниз по лестнице.

Спустившись на следующий пролет, он обнаружил Джастина перед дверью чьей-то квартиры. Скорее всего, это квартира Кары. Почему-то Чарльза не удивило, что Джастин решил найти другой способ наказать Анну за свое унижение. Чарльз топнул ногой по лестнице, и другой волк напрягся и опустил руку.

— Кары нет дома, — заявил Чарльз. — И не советую ее обижать.

Ему хотелось убить Джастина прямо сейчас, но у него имелась определенная репутация, которую он не мог испортить. Он убивал только тех, кто нарушал правила маррока, и только после того, как их вина была доказана.

Анна рассказала Брану, что Джастин обратил Алана Маккензи Фрейзера против его воли. Но поскольку в этой стае многое непонятно, возможно, могли быть смягчающие обстоятельства. Анна стала оборотнем три года назад, и никто не сказал ей, что у нее не может быть детей. Если Анна знала так мало, то возможно, что этот волк тоже не знал правил.

Но не важно, знал волк о своих преступлениях или нет, Чарльз все равно хотел его убить. Когда Джастин повернулся к нему лицом, он позволил своему волку выйти на поверхность и увидел, как противник побледнел и начал спускаться по лестнице.

— Ты должен найти Лео и передать ему сообщение, — повторил Чарльз. На этот раз он дал Джастину понять, что следует за ним, чтобы тот почувствовал каково это — быть добычей более крупного хищника.

Джастин был сильным. Он постоянно оборачивался, чтобы противостоять Чарльзу, но встретившись с ним взглядом, снова отступал. Погоня разбудила братца волка, и Чарльз, все еще сердитый на то, как Джастин грубо обошелся с Анной, выпустил его чуть больше, чем следовало. Он с трудом остановился у входной двери и позволил Джастину выйти. Волку дали возможность немного поохотиться, но охота получилась слишком короткой.

Братцу волку тоже не понравилось видеть Анну испуганной. Он заявил о своих правах, и Чарльз с трудом смог сдержаться, чтобы не убить Джастина в квартире. Но подозревал, что так он снова испугает Анну, поэтому остался на месте, пока не удостоверился, что взял себя в руки.

Четыре лестничных пролета должны были дать ему достаточно времени, чтобы утихомирить волка. Так и случилось бы, если бы Анна не ждала его со скалкой в руке на лестничной площадке на этаж ниже своей квартиры.

Чарльз остановился на полпути, и она, не говоря ни слова, развернулась и пошла наверх. Он проследил за ней до ее квартиры и на кухню, где Анна положила скалку на подставку рядом с маленькой кастрюлей, в которой оказалось несколько ножей.

— Почему скалка, а не нож? — хриплым голосом спросил он.

Анна посмотрела на него.

— Нож не замедлил бы его, а сломанные кости срастаются долго.

Чарльзу это понравилось. Кто бы мог подумать, что его возбудит женщина со скалкой?

— Хорошо, — сказал он. — Теперь все в порядке.

Чарльз резко отвернулся и вышел в гостиную. Если бы задержался рядом с ней дольше, то соблазнил бы ее и овладел ею. Квартира была недостаточно большой, чтобы установить большое расстояние между ними. Ее аромат, смешанный с запахом страха и возбуждения, опасен. Ему нужно отвлечься.

Он отодвинул стул и сел, откинувшись назад, балансируя на двух ножках. Потом сложил руки за головой, стараясь выглядеть расслабленно, и произнес:

— Расскажи мне, как тебя обратили.

Анна слегка вздрогнула. Что-то было не так в ее обращении.

— Зачем? — спросила Анна, бросая ему вызов. Она все еще не успокоилась после визита Джастина. Но взяла себя в руки и отвернулась, съежившись, как будто ожидала, что Чарльз взорвется.

Чарльз закрыл глаза. Если он не успокоится, то отбросит все джентльменские манеры, которым его учил отец, и возьмет ее, и ему будет все равно, хочет она этого или нет. «И это точно научит ее не бояться меня», — с иронией подумал он.

— Мне нужно знать, как Лео руководит стаей, — стараясь проявить терпение, сказал он. — Я бы предпочел сначала узнать твои соображения, а потом задам вопросы. Это даст мне лучшее представление о том, что он делает и почему.

Анна настороженно посмотрела на него, но он не шевелился. Она все еще чувствовала запах гнева в воздухе, но, возможно, это просто остатки от встречи с Джастином. И ощущала запах возбуждения Чарльза, хотя знала, что это обычный результат после столкновения между мужчинами. Он игнорировал это, так что она тоже сможет.

Она сделала глубокий вдох, и его запах наполнил ее легкие.

Кашлянув, Анна попыталась вспомнить начало своей истории.

— Я работала в музыкальном магазине в Лупе, когда впервые встретила Джастина. Он сказал, что, как и я, играет на гитаре, и начал приходить пару раз в неделю, покупать струны, музыкальные пластинки, всякую всячину по дешевке. Он флиртовал и поддразнивал. — Она раздраженно фыркнула на свою глупую доверчивость. — Он казался мне хорошим парнем. Поэтому, когда пригласил меня на ланч, я сразу согласилась.

Она посмотрела на Чарльза, но он не двигался, словно уснул. Мышцы его плеч были расслаблены, а дыхание медленное и легкое.

— Мы встречались пару раз. Он повел меня в ресторанчик в парке, неподалеку от лесного заповедника. Когда мы пообедали, то отправились на прогулку в лес. Джастин хотел полюбоваться луной. — Даже сейчас, когда та ночь давно миновала, в ее голосе слышалось напряжение. — Он попросил меня подождать минутку, сказал, что скоро вернется.

Анна помнила, как он был взволнован, почти обезумел от подавляемых эмоций. Джастин похлопал себя по карманам, затем заявил, что кое-что забыл в машине. Анна беспокоилась, что он пошел за обручальным кольцом. Пока ждала его, то размышляла, как помягче отказать. У них было очень мало общего, и между ними не проскакивало искры. Хотя он казался милым, Анна чувствовала, что с ним что-то не так, и инстинкты подсказывали, что ей нужно порвать с ним.

— Прошло больше минуты, и я как раз собиралась сама вернуться к машине, когда услышала шум в кустах.

Она задрожала от страха, как и в ту ночь.

— Ты не знала, что он оборотень? — Голос Чарльза напомнил ей, что в своей квартире она в безопасности.

— Нет. Я думала, что истории об оборотнях — это просто страшилки.

— Расскажи мне о том, что произошло после нападения.

Ей не нужно было рассказывать ему о том, как Джастин преследовал ее целый час, оттесняя от края заповедника каждый раз, когда она приближалась к выходу. Чарльз просто хотел узнать о стае Лео. Анна с облегчением выдохнула.

— Я проснулась в доме Лео. Сначала он был взволнован. В его стае есть только одна женщина. Потом они узнали, кто я.

— И кто же ты, Анна? — мягко спросил он.

— Покорная, — ответила она. — Низшая из низших. — А затем, поскольку он так и не открыл глаза, добавила: — Бесполезная.

— Они это тебе сказали? — задумчиво спросил он.

— Это правда. — Ей следовало бы расстраиваться из-за этого, ведь волки, которые не презирали ее, относились к ней с жалостью. Но она не хотела быть доминирующей, драться и причинять людям боль.

Чарльз ничего не сказал, поэтому она продолжила, пытаясь рассказать ему все подробности, которые могла вспомнить. Потом он задал несколько вопросов:

— Кто помог тебе взять под контроль волка?

— Никто. — Анна сделала это сама, и это лишний раз доказывало, что она не доминант.

— Кто дал тебе номер телефона маррока?

— Третий Лео, Бойд Хэмилтон.

— Когда и почему?

— Как раз перед тем, как вмешалась пара Лео и не позволила ему передать меня любому мужчине, которого он хотел вознаградить. — Анна старалась избегать волков более высокого ранга и понятия не имела, почему Бойд дал ей этот номер, и не хотела спрашивать.

— Сколько новых членов пришло в стаю после тебя?

— Трое, все мужчины. Но двое из них не могли контролировать себя, и их пришлось убить.

— Сколько волков в стае?

— Двадцать шесть.

Когда она, наконец, замолчала, то обнаружила, что сидит на полу в другом конце комнаты, подальше от Чарльза, прислонившись спиной к стене. Чарльз медленно опустил все четыре ножки стула на пол и ущипнул себя за переносицу. Потом тяжело вздохнул и посмотрел ей прямо в глаза впервые с тех пор, как она начала говорить.

У нее перехватило дыхание от яркого золота в его глазах. Он был очень близок к перевоплощению, вызванному какими-то сильными эмоциями. Если бы не видела его глаза, то не смогла бы понять этого по его телу или запаху, ему удалось скрыть это от нее.

— Существуют правила. Первое: никто не может быть обращен против его воли. Второе: ни один человек не может быть обращен, пока с ним не поговорят, и он не пройдет простой тест, чтобы понять, готов ли он к изменению.

Анна не знала, что ответить, но, наконец, вспомнила, что нужно отвести глаза от его пристального взгляда.

— Судя по сказанному тобой, Лео добавляет новых волков и убирает других, не сообщив об этом марроку. В прошлом году он пришел на нашу ежегодную встречу со своей подругой и четвертым заместителем, Бойдом Хэмилтоном. И сказал нам, что его второй и третий заместители женились.

Анна нахмурилась, глядя на него.

— Бойд был его третьим заместителем с тех пор, как я в стае, а Джастин вторым.

— Ты сказала, что в стае, кроме тебя, есть только одна самка?

— Да.

— А должно быть четверо.

— Никто не упоминал о других, — вымолвила она.

Он взглянул на чек на ее холодильнике.

— Они забирают твою зарплату. Сколько тебе возвращают? — хриплым голосом спросил он.

— Шестьдесят процентов.

— Ясно. — Он снова закрыл глаза и глубоко вздохнул. Теперь она чувствовала мускусный запах его гнева, хотя его плечи все еще были расслабленными.

Когда он больше ничего не произнес, она тихо спросила:

— Я могу чем-нибудь помочь? Ты хочешь, чтобы я ушла, поговорила или включила музыку? — У нее нет телевизора, но была старая стереосистема.

Не открывая глаз, он улыбнулся.

— Обычно я лучше контролирую себя.

Анна ждала, но ситуация только ухудшалась.

Чарльз резко открыл глаза, и его холодный желтый пристальный взгляд пригвоздил ее к стене, у которой она сидела. Он встал и прошелся по комнате.

У Анны подскочил пульс, и она склонила голову, съежившись, чтобы казаться меньше. Она почувствовала, а не увидела, как Чарльз присел перед ней на корточки. Он обхватил ее лицо теплыми руками, и она вздрогнула. И тут же пожалела об этом, когда оборотень зарычал.

Чарльз опустился на колени, уткнувшись носом в ее шею, затем прижался всем напряженным, как железо, телом, пригвоздив ее к стене. Оперся руками о стену и замер. Его дыхание обжигало ее шею.

Анна сидела тихо-тихо, боясь сделать что-нибудь, что могло бы разрушить его контроль. Но было в Чарльзе нечто такое, что не давало ей по-настоящему испугаться, что-то указывало, что он не причинит ей вреда.

И это глупо. Все доминанты причиняют боль тем, кто ниже их. В нее не раз вбивали это. То, что могла быстро исцеляться, не облегчало боль. Но сколько бы Анна ни твердила себе, что должна бояться его, доминанта среди доминантов, странного мужчины, которого встретила только прошлой ночью, она не могла испугаться.

Хотя от него несло гневом, от него также пахло весенним дождем, волком и человеком. Анна закрыла глаза и перестала сопротивляться, позволив сладковато-резкому запаху смыть ее страх и гнев, вызванные воспоминаниями об ужасном прошлом.

Как только Анна расслабилась, Чарльз тоже успокоился. Напряжение спало с его тела, а руки, державшие ее в плену, соскользнули вниз по стене и легли ей на плечи.

Через некоторое время Чарльз медленно отстранился, но остался сидеть на коленях, их головы оказались почти на одном уровне. Он нежно приподнял большим пальцем ее подбородок, пока она не посмотрела в его темные глаза. Анна с радостью могла смотреть в эти глаза всю оставшуюся жизнь. И это напугало ее намного больше, чем его гнев.

— Ты что-то сделал, чтобы я так себя чувствовала? — поинтересовалась она, не подумав.

Чарльз не спросил ее, какие чувства она испытывает в его присутствии. Вместо этого наклонил голову волчьим жестом, но продолжал смотреть в глаза, хотя в его запахе не было вызова. Ей показалось, что он почти так же сбит с толку, как и она.

— Сомневаюсь. А если и так, то не нарочно.

Он обхватил ее лицо большими мозолистыми руками. Потом наклонился, пока не уткнулся подбородком ей в макушку.

— Я тоже никогда раньше ничего подобного не чувствовал.

Чарльз мог бы сидеть так вечно, несмотря на онемевшие ноги от долгого сидения на коленях на жестком полу. Он никогда не испытывал такого ошеломления, тем более с женщиной, которую знал меньше суток. И не понимал, как с этим справиться, и пока что не хотел с этим разбираться, желая просто прижиматься к ней всем телом.

Конечно, он хотел бы сделать кое-что еще, но слышал, как по лестнице кто-то поднимался. Даже четыре лестничных пролета не остановили посетителей. Он закрыл глаза и позволил своему братцу волку определить запах и идентифицировать нового гостя.

Раздался стук в дверь.

Затаив дыхание, Анна вырвалась из его объятий. Часть его была довольна тем, что ему удалось отвлечь ее настолько, что она забыла про все на свете. Другая часть его беспокоилась о ее уязвимости.

Чарльз неохотно встал и немного отодвинулся от нее.

— Входи, Изабель.

Дверь открылась, и подруга Лео просунула голову в квартиру. Она внимательно посмотрела на Анну и озорно улыбнулась.

— Я прервала что-то интересное?

Ему всегда нравилась Изабель, хотя он изо всех сил старался не показывать этого. Будучи киллером отца, он давным-давно научился не сближаться с теми, кого ему, возможно, когда-нибудь придется убить. Поэтому круг его друзей был очень узким, по большей части только отец и брат.

Анна встала и застенчиво улыбнулась, ответив на улыбку Изабель. Но Чарльз видел, что она еще не пришла в себя. К его удивлению, она ответила:

— Да. Происходило кое-что очень интересное. Но все равно заходи.

Приняв приглашение, Изабель ворвалась, как мартовский ветер, закрыв дверь и протянув Чарльзу руку.

— Чарльз, я так рада тебя видеть.

Он взял ее за руку и слегка поцеловал. От нее пахло корицей и гвоздикой. Он совсем забыл о том, что она пользовалась сильными духами, чтобы замаскировать свой запах от острого нюха других оборотней. Если только не была чрезвычайно взволнована, никто не мог определить ее чувства по запаху.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, зная, что она этого ожидала. К тому же это правда.

— А должна выглядеть расстроенной, — парировала она, проводя рукой, которую Чарльз поцеловал, по своим пушистым, коротко стриженным волосам, которые в сочетании с тонкими чертами лица делали ее похожей на сказочную принцессу. Она была ниже Анны и более тонкокостной, но Чарльз не заблуждался на ее счет, считая хрупкой. — Джастин лепетал какую-то ерунду о сегодняшней встрече. Почему ты так разозлил мальчика? Я сказала Лео, что зайду выяснить, что происходит.

Вот почему он не заводил друзей.

— Лео получил мое сообщение? — спросил Чарльз.

Изабель кивнула.

— И он выглядел таким испуганным. Я сказала, что ему это не идет. — Она наклонилась вперед и слишком фамильярно положила руку ему на плечо. — Что привело тебя на нашу территорию, Чарльз?

Чарлз отступил назад. Ему не очень нравились прикосновения, хотя не против прикосновений Анны.

Его Анны.

Чарльз решительно сосредоточился на деле.

— Я приехал, чтобы встретиться с Лео сегодня вечером.

Обычно жизнерадостное выражение на лице Изабель ожесточилось, и он ждал, что она взорвется. Изабель была так же известна своим характером, как и харизмой. Она одна из немногих, кто мог поскандалить с марроком и выйти сухой из воды. Отцу Чарльза Изабель тоже нравилась.

Но она больше ничего ему не сказала. Вместо этого посмотрела на Анну, которую, как он внезапно понял, она демонстративно игнорировала до этого момента. Изабель снова перевела взгляд на него, но обращалась к Анне.

— Какие байки ты ему рассказала, моя дорогая Анна? Жалуешься на свое место в стае? Выбери себе пару, если тебе там не нравится. Я уже говорила тебе это раньше. Уверена, что Джастин взял бы тебя. — В ее голосе не было яда. Возможно, если бы Чарльз еще не встретил Джастина, он бы не заметил, как побледнело лицо Анны, и не услышал бы угрозы.

Анна промолчала.

Изабель продолжала пристально смотреть на Чарльза, хотя и старалась не встречаться с ним взглядом. Наверняка изучает его реакцию, но по его лицу ничего нельзя прочитать. Хотя он был готов к тому, что братец волк в гневе встанет на защиту Анны.

— Ты с ним спишь? — спросила Изабель. — Он же хороший любовник?

Хотя Изабель замужем, она часто изменяла, и Лео позволял это, что неслыханно среди оборотней. Но это не означало, что она не ревновала, поэтому Лео не мог даже взглянуть на другую женщину. Чарльзу всегда казалось, что это странные отношения, но у них долгое время все получалось. Когда она заигрывала с ним несколько лет назад, он позволил поймать себя в сети, зная, что в ее предложении нет ничего серьезного. Он не удивился, когда она попыталась уговорить Брана позволить Лео расширить его территорию. Впрочем, она восприняла его отказ с юмором.

Секс ничего не значил ни для одного из них, но что-то значил для Анны. Не сложно было заметить боль и недоверие в ее глазах от подколки Изабель.

— Веди себя прилично, Изабель, — сказал он с раздражением. Потом добавил немного силы в свой голос: — Иди домой и скажи Лео, что я поговорю с ним вечером.

В ее глазах вспыхнула ярость, и она выпрямилась.

— Я не мой отец, — тихо предупредил он. — Не советую строить из себя мегеру передо мной.

Страх охладил ее пыл и успокоил его самого. Духи, возможно, и скрывали ее запах, но он видел, как она прищурилась и сжала руки в кулаки. Обычно ему не нравилось пугать людей, но не сейчас.

— Иди домой, Изабель. До тех пор тебе придется сдерживать свое любопытство.

Чарльз осторожно закрыл за ней дверь и мгновение смотрел на нее, не желая встречаться взглядом с Анной, хотя понятия не имел, почему чувствовал себя таким виноватым за то, что сделал задолго до того, как встретил ее.

— Ты собираешься убить ее?

Он уставился на Анну, не зная, что она думает по этому поводу.

— Не знаю.

Анна прикусила губу.

— Она была добра ко мне.

Добра? Насколько он мог судить, с момента ее перевоплощения с Анной никто не обращался по-доброму. Но беспокойство на ее лице заставило его проглотить резкий ответ.

— В стае Лео происходит что-то странное, — только и промолвил он. — Сегодня вечером я все выясню.

— Как?

— Я спрошу их, — сказал он. — Они знают, что не смогут солгать мне, и отказ отвечать на мои вопросы или встречаться со мной означает признание вины.

Она выглядела озадаченной.

— Почему они не могут солгать тебе?

Он постучал пальцем по ее носу.

— Учуять ложь довольно легко. Если только умеешь отличить правду от лжи. Но есть и другие способы обнаружить обман.

В животе у нее заурчало.

— Хватит об этом, — сказал он, решив, что пришло время ее немного подкормить. Рогалика было недостаточно. — Возьми свою куртку.

Чарльз не хотел ехать на машине в Луп, где трудно найти место для парковки. Он не смог уговорить Анну вызвать такси, что было для него в новинку, потому что мало кто отказывался выполнять его приказы. Но ведь она омега, и ее не сдерживала инстинктивная потребность подчиняться более доминирующему волку. Мысленно вздохнув, он последовал за ней несколько кварталов до ближайшей станции надземного метро.

Он никогда раньше не ездил на надземном метро Чикаго, и, если бы не одна упрямая женщина, не поехал бы на нем и в этот раз. Хотя готов признать, что ему даже понравилось, когда буйная группа подростков, наряженная как банда головорезов, решила потрепать ему нервы.

— Привет, индеец Джо, — бросил парень в мешковатой одежде. — Ты новичок в городе? Рядом с тобой очаровательная леди. Если она любит темное мясо, то мы можем ей помочь. — Он постучал себя по груди.

В Чикаго были настоящие банды, выросшие в мире, где действует принцип «бей первым или умрешь». Но эти мальчики явно подражатели, вероятно, школа закрыта на каникулы, и им стало скучно. Поэтому они решили развлечь себя, пугая взрослых, которые не могли отличить любителей от настоящих бандитов. Хотя стая мальчишек могла быть опасной при неподходящих обстоятельствах.

Пожилая женщина, сидевшая рядом с ними, отпрянула, и запах ее страха смыл его терпение.

Чарльз поднялся на ноги и с улыбкой увидел, как их самодовольство испарилось.

— Она и правда очаровательная, — согласился он. — Но она принадлежит мне.

— Эй, чувак, — присоединился второй парень. — Без обид, чувак.

Чарльз улыбнулся шире и наблюдал, как они отодвинулись еще дальше.

— Сегодня хороший день. Думаю, что вам следует пересесть на пустые места подальше, где вы сможете смотреть в окно.

Парни проскользнули в переднюю часть вагона, и после того, как все заняли места, Чарльз сел обратно рядом с Анной

Он выглядел таким довольным, когда сел, что Анна с трудом подавила ухмылку, опасаясь, что один из мальчиков оглянется и подумает, что она смеется над одним из них.

— Это был яркий пример выброса тестостерона, — сухо заметила она. — Ты собираешься в следующий раз преследовать девочек-скаутов?

Глаза Чарльза весело блеснули.

— Теперь они знают, что им нужно выбирать добычу более осторожно.

Анна теперь редко ездила в Луп, все необходимое она могла найти ближе к дому. Он, очевидно, знал это место лучше, чем она, несмотря на то, что был проездом в городе. Он выбрал остановку и отвел ее в маленький греческий ресторан, который прятался в тени железнодорожных путей. Там Чарльза поприветствовали по имени и отвели в отдельный зал только с одним столиком.

Чарльз позволил Анне сделать заказ, а затем попросил себе то же самое, добавив несколько блюд на гарнир.

Пока ждали еду, он достал из кармана куртки маленькую, потрепанную на вид записную книжку в кожаном переплете с тремя кольцами. Он раздвинул кольца, вырвал пару страниц и вручил их ей вместе с ручкой.

— Я бы хотел, чтобы ты записала имена членов своей стаи. Будет полезно, если перечислишь их, начиная с наиболее доминирующих к покорным.

Она пыталась это сделать. Анна не знала фамилий всех оборотней, и, поскольку они были выше ее по званию, она не обращала особого внимания на ранг.

Нахмурившись, вернула ему бумагу и ручку.

— Я не помню точно всех, кроме четырех или пяти лучших волков. И могу ошибиться в ранге.

Чарльз разложил страницы блокнота на столе, а затем достал пару уже исписанных листов и сравнил два списка, сделав пометки. Анна подвинула свой стул вокруг стола, сев рядом с ним, чтобы видеть, что он делает.

Он взял свой список и положил его перед ней.

— Эти люди должны быть в твоей стае. Я пометил имена тех, кого нет в твоем списке.

Она просмотрела список, затем взяла ручку и отметила одно имя в его списке.

— Он все еще здесь. Я просто забыла о нем. И этот тоже.

Чарльз забрал список обратно.

— Все женщины пропали. И большинство пропавших волков были старыми. Не осталось ни одного волка старше Лео. Также нет нескольких волков помоложе. — Он ткнул пальцем в пару имен. — Они были молодыми. Пол Лебшак перевоплотился всего четыре года назад. Джордж ненамного старше.

— Ты знаешь всех оборотней?

Он улыбнулся.

— Я знаю альф. Мы проводим ежегодные собрания со всеми альфами. Также знаком с большинством вторых и третьих заместителей. На собраниях мы многое обсуждаем, и среди прочего обновляем список членов в стае. Предполагается, что альфы информируют маррока о смерти людей или смене волков. Если бы мой отец знал, что пропало так много волков, он бы провел расследование. Хотя Лео потерял треть членов стаи, но быстро их заменил. — Он взял список Анны и

обвел несколько имен, включая ее. — Это все новые. Из сказанного тобой, думаю, что их обратили насильно. Выживаемость среди случайных жертв нападений очень низкая. За последние несколько лет Лео убил много людей, чтобы сохранить численность своей стаи на прежнем уровне. Достаточно, чтобы это привлекло внимание властей. Скольких из этих людей превратили в волков после тебя?

— Никого. Единственным новым волком, которого я видела, был тот бедный мальчик. — Анна постучала ручкой по бумаге. — Если бы они не оставили тел и не развернули полную охоту, то могли бы легко скрыть исчезновение сотни человек в районе Чикаго за последние годы.

Чарльз откинулся на спинку стула и закрыл глаза, затем покачал головой.

— Я не очень хорошо запоминаю даты. Не знаком с большинством пропавших волков и не помню, когда в последний раз видел прошлого заместителя Лео. Хотя думаю, что прошло около десяти лет. Так что, что бы ни случилось, все произошло после этого.

— С кем случилось?

— С Лео, я думаю. С ним произошло нечто, что заставило его убить всех женщин в своей стае, кроме Изабель, и большинство старших волков, которые возразили бы, когда он начал нападать на невинных людей и перестал обучать новых волков правилам. Я могу понять, почему он убил старых, но зачем убивать женщин? И почему другой Чикагский альфа ничего не сказал моему отцу, когда это случилось?

— Он мог и не знать. Лео и Джейми держатся подальше друг от друга, а нашей стае вообще запрещено заходить на территорию Джейми. Луп — это нейтральная территория, но мы не можем отправиться дальше на север, пока не получим специального разрешения.

— Да? Это интересно. Ты слышала что-нибудь о том, почему они не ладят?

Анна пожала плечами. Ходило много слухов.

— Кто-то говорил, что Джейми не захотел спать с Изабель. Другие, наоборот, утверждали, что у них был роман, и он бросил ее, и она затаила обиду. Или что он не бросил ее, и Лео пришлось вмешаться. Другая версия заключается в том, что Джейми и Лео никогда не ладили. Я не знаю, что из этого правда.

Она посмотрела на страницы со списком новых волков в ее стае и внезапно рассмеялась.

— Что?

— Глупость. — Она покачала головой.

— Расскажи мне.

Ее щеки вспыхнули от смущения.

— Ну, хорошо. Ты искал что-то общее во всех новых волках. Я просто подумала, что если бы кто-то захотел составить список самых красивых мужчин в стае, они все попали бы в этот список.

Они оба удивились вспышке ревности, которую Чарльз не удосужился скрыть от нее.

Очень вовремя вошел официант, неся первое блюдо.

Анна начала придвигать свой стул на прежнее место, но официант поставил поднос и поправил ее стул, и продолжил расставлять блюда.

— Как у вас дела, сэр? — обратился он к Чарльзу. — Все еще не сдались и не переехали ближе к цивилизации?

— Цивилизацию сильно переоценивают, — заметил Чарльз, складывая страницы в свой блокнот. — Пока могу приходить сюда пару раз в год и есть здесь, я доволен.

Официант покачал головой с притворной грустью.

— Горы прекрасны, но не так прекрасны, как наш горизонт. На днях я приглашу вас прогуляться по городу, и вы больше никогда не захотите отсюда уезжать.

— Филипп! — в комнату вошла худая, как птичка, женщина. — Пока ты здесь болтаешь с мистером Корником, другие наши гости проголодались.

Официант ухмыльнулся и подмигнул Анне. Потом поцеловал женщину в щеку и выскользнул за дверь.

Женщина сдержала улыбку и покачала головой.

— Он вечно болтает. Ему нужна хорошая жена, чтобы держать его в узде. Я уже слишком стара для этого. — Она всплеснула руками и последовала за официантом.

В течение следующих двадцати минут их обслуживали официанты, которые походили друг на друга словно родственники. Они разносили еду на подносах и никогда ничего не говорили о том, как странно, что два человека так много едят.

Чарльз наполнил свою тарелку, посмотрел на тарелку Анны и произнес:

— Тебе следовало сказать мне, что ты не любишь баранину.

Она поглядела в свою тарелку.

— Люблю.

Он нахмурился, взял сервировочную ложку и добавил еще мяса ей на тарелку.

— Тебе следует есть больше. Намного больше. Перевоплощение требует много энергии. Как оборотень, ты должна есть больше, чтобы поддерживать здоровый вес.

После этого, по обоюдному согласию, Анна и Чарльз говорили мало, только на общие темы о Чикаго и городской жизни. Анна взяла немного риса, и Чарльз не сводил с нее взгляда, пока она не взяла вторую ложку. Он немного рассказал ей о Монтане. Он был очень интересным собеседником, и самый простой способ быстро прекратить разговор — это спросить его о чем-нибудь личном. Дело не в том, что Чарльз не хотел говорить о себе, подумала она, а в том, что он не находил свою жизнь очень интересной.

Дверь распахнулась в последний раз, и вошла девочка лет четырнадцати с десертом.

— Разве ты не должна быть в школе? — спросил ее Чарльз.

Она закатила глаза.

— Сейчас каникулы. У всех остальных бывает свободное время. Но у меня? Я работаю в ресторане. Это отстой.

— Понятно, — сказал он. — Возможно, тебе следует позвонить в службу защиты детей и сказать им, что с тобой жестоко обращаются?

Она ухмыльнулась ему.

— Это очень разозлило бы папу. Меня так и подмывает сделать это, просто чтобы увидеть его лицо. Если бы сказала ему, что это было твое предложение, как думаешь, он разозлился бы на тебя, а не на меня? — Она сморщила нос. — Скорее всего, нет.

— Скажи своей маме, что еда была превосходной.

Она прижала пустой поднос к бедру и попятилась к двери.

— Я скажу ей, но она уже просила меня передать тебе, что это не так. Баранина была немного жилистой, но она ничего не могла с ней поделать.

— Я так понимаю, ты часто сюда приходишь, — пробормотала Анна, без энтузиазма ковыряя вилкой огромный кусок пахлавы. Не то чтобы она имела что-то против пахлавы, но уже съела недельный запас еды.

— Очень часто, — признался он. Анна заметила, что у него не было проблем с тем, чтобы съесть десерт. — У нас здесь есть кое-какие деловые интересы, поэтому мне приходится приезжать три или четыре раза в год. Владелица ресторана — волк, один из оборотней Джейми. Иногда мне удобно обсуждать здесь дела.

— Я думала, ты киллер своего отца, — сказала она с интересом. — Тебе приходится выслеживать людей в Чикаго три или четыре раза в год?

Чарльз хрипло рассмеялся, как будто делал это не очень часто. Хотя должен чаще улыбаться, ему это очень шло. Ей так понравился его смех, что она съела кусочек пахлавы, с которым играла, а затем ей пришлось думать, как его проглотить, когда желудок сообщил ей, что в нем больше нет места.

— Нет, у меня есть и другие обязанности. Я забочусь о деловых интересах стаи моего отца. Я очень хорош в обеих своих работах, — сообщил он без всякого намека на скромность.

— Держу пари, что так и есть. — Чарльз был человеком, который очень хорош во всех начинаниях. — Я бы позволила тебе позаботиться о моих сбережениях. Думаю, прямо сейчас у меня есть двадцать два доллара девяносто семь центов.

Он нахмурился, все его веселье исчезло.

— Это была шутка, — объяснила она.

Но он проигнорировал ее.

— Большинство альф заставляют своих членов отдавать десять процентов своего заработка на благо стаи, особенно когда стая новая. Эти деньги используются, например, для обеспечения безопасного жилья. Однако, как только стая прочно обосновывается, потребность в деньгах уменьшается. Стая моего отца сформировалась очень давно, нам не нужна десятина, потому что мы владеем землей, на которой живем, и у нас достаточно инвестиций на будущее. Лео здесь уже тридцать лет. Прошло достаточно времени, чтобы прочно обосноваться. Я никогда не слышал о стае, требующей сорок процентов от своих членов, что наводит меня на мысль, что у стаи Лео финансовые проблемы. Он продал того молодого человека, о котором ты говорила моему отцу, и еще нескольких. Чтобы кто-то мог использовать их для разработки препаратов, которые действуют на нас так же, как воздействуют на людей. Ему пришлось убить несколько человек, чтобы заполучить единственного выжившего оборотня.

Она подумала о последствиях.

— Кому нужны были препараты?

— Я узнаю это, когда Лео скажет мне, кому продал мальчика.

— Так почему же он не продал меня? — Она была не так уж важна для стаи.

Чарльз откинулся на спинку стула.

— Если альфа продаст кого-то из своей стаи, волки поднимут восстание. Кроме того, Лео приложил немало усилий, чтобы заполучить тебя. С тех пор как ты стала членом стаи, ни один член стаи не был убит или пропал без вести.

Это был не вопрос, но она все равно ответила на него:

— Нет.

— Я думаю, что возможно, ты и есть ключ к тайне Лео.

Анна не смогла сдержать насмешливое фырканье.

— Я? Лео нужен был новый коврик для ног?

Чарльз внезапно наклонился вперед, опрокинув свой стул, и сдернул Анну с ее собственного. Она думала, что привыкла к скорости и силе волков, но у нее все равно перехватило дыхание.

Пока она стояла неподвижно, он ходил вокруг нее, пока не оказался спереди и не поцеловал ее долгим, страстным и глубоким поцелуем, от которого у нее перехватило дыхание, но уже не от страха.

— Лео нашел тебя и решил, что ты ему нужна, — сказал он. — Он послал Джастина за тобой, потому что любой из его других волков знал бы, кто ты. Они бы знали об этом еще до твоего обращения. Итак, он послал сумасшедшего волка, потому что любой другой не смог бы напасть на тебя.

Она в шоке отшатнулась от него. Чарльз говорил, что она особенная, но Анна знала, что он лжет. Она далеко не приз. Она никто. Три года была пустым местом. Сегодня Чарльз заставил ее почувствовать себя особенной, но это не так.

Он крепко взял ее за плечи, и она не могла вырваться.

— Позволь мне рассказать тебе кое-что об омега-волках, Анна. Посмотри на меня.

Она сморгнула слезы и, не в силах сопротивляться его команде, подняла глаза.

— Ты уникальная, — произнес он и слегка встряхнул ее. — Я постоянно работаю с цифрами и процентами, Анна. Возможно, я не в состоянии точно оценить шансы, но скажу тебе, что шансы на то, что Джастин выбрал тебя для обращения по чистой случайности, бесконечно малы. Ни один оборотень, действующий исключительно на инстинктах, не стал бы нападать на омегу. Мне показалось, что Джастин не контролирует себя.

— Почему бы и нет? Почему волк не напал бы на меня? И что такое омега?

Очевидно, это был правильный вопрос, потому что Чарльз замер, его прежнее возбуждение исчезло.

— Ты омега, Анна. Держу пари, что когда ты входишь в комнату, люди тянутся к тебе. Бьюсь об заклад, совершенно незнакомые люди рассказывают тебе то, чего не сказали бы даже собственным матерям.

Она недоверчиво уставилась на него.

— Ты видел Джастина этим утром. Тебе он показался спокойным?

— Я видел Джастина, — медленно согласился он. — И думаю, что в любой другой стае его убили бы вскоре после перевоплощения, потому что он недостаточно хорошо контролирует волка. Не знаю, почему этого до сих пор не случилось. Но думаю, что ты помогаешь ему контролировать своего волка, и он ненавидит тебя за это.

Ты не занимаешь низшее место в своей стае. — Его руки скользнули вниз по ее плечам, и он взял ее за руки. Странно, это было более интимно, чем его поцелуй. — Омега-волк похож на индейских шаманов, вне обычного ранжирования стаи. Они вынудили тебя опускать глаза? Для покорных волков такие вещи являются инстинктивными. Тебя им пришлось заставить.

Ты приносишь мир всем, кто тебя окружает, Анна, — сказал он, не сводя с нее глаз. — Оборотень, особенно доминирующий волк, всегда на грани жестокости. После того, как меня на несколько часов заперли в самолете, где было слишком много людей, я приехал в аэропорт, желая крови, как наркоман жаждет очередной дозы. Но когда ты подошла ко мне, гнев и голод прошли. — Чарльз сжал ее руки. — Ты — подарок для стаи, Анна.

Омега-волк в стае означает, что больше волков выживет при обращении, потому что с тобой им легче контролировать волка, а также что стая потеряет меньше мужчин в глупых схватках за доминирование, потому что омега приносит спокойствие всем окружающим.

В его словах кое-что не сходилось.

— Но как насчет того, что случилось раньше, когда ты почти обратился, потому что разозлился?

Выражение его лица изменилось, появилась какая-то очень сильная эмоция, которую Анна не могла определить.

Он с трудом заговорил, как будто у него сдавило горло.

— Большинство оборотней находят любимого человека, на котором женятся и с которым проводят долгое время, прежде чем волк принимает его как свою пару. — Он посмотрел на Анну, а потом отвернулся и отошел на несколько шагов.

Без тепла его тела ей стало холодно и одиноко. Страшно.

— Иногда такого не происходит, — сказал он, глядя в стену. — Пока оставь это в покое, Анна. Ты и без этого достаточно натерпелась.

— Я так устала быть невежественной, — бросила она, внезапно сильно разозлившись. — Ты изменил все правила в отношении меня, так что, черт возьми, можешь рассказать мне, каковы новые правила. — Гнев прошел так же внезапно, как и возник, и она задрожала, готовая расплакаться.

Он повернулся, и его глаза сияли золотом, отражая тусклый свет комнаты.

— Хорошо. Тебе следовало оставить все, как есть, но ты хочешь правды. — Его голос гремел, как гром, хотя и был не очень громким. — Мой волк считает тебя своей парой.Если бы я встретил тебя раньше, то бы никогда не допустил такого издевательства, от которого ты страдала после своего изменения. Но сейчас ты моя, и мысль о том, что тебе больно, что я ничего не могу с этим поделать, вызывает гнев, который даже омега-волку нелегко унять.

«Вот это да», — ошеломленно подумала Анна. Знала, что он заинтересован в ней, но предполагала, что это мимолетное увлечение. Она знакома только с одним волком у которого была пара, и это Лео. Есть ли для такого какие-то правила? Что значило, его волк решил, что она его пара? Был ли у нее выбор в этом вопросе? Это он возбудил ее, не прилагая усилий, как будто она знала его вечно и хотела просыпаться рядом с ним всю оставшуюся жизнь, хотя на самом деле они знакомы всего несколько часов?

— Если бы ты позволила мне, — сказал он, — я бы нежно ухаживал за тобой и завоевал твое сердце. — Он закрыл глаза. — Я не хотел тебя пугать.

Анне следовало бы испугаться. Вместо этого внезапно она почувствовала себя очень, очень спокойной, как в середине урагана.

— Я не люблю секс, — заявила она, потому что считала, что он должен это знать при данных обстоятельствах.

Он закашлялся и открыл глаза, золото сменилось человеческим цветом.

— Даже до перевоплощения я не особенно его любила, — прямо сказала она. — А после того, как со мной целый год обращались как со шлюхой, пока Изабель не положила этому конец, секс мне нравится еще меньше.

Он сжал губы, но промолчал, поэтому она продолжила:

— И я не позволю себя принуждать. Больше никогда. — Анна закатала рукава рубашки, чтобы показать ему длинные шрамы от запястья до локтя. Она сделала порезы серебряным ножом, и если бы Изабель не нашла ее, то убила бы себя. — Вот почему Изабель заставила Лео перестать отдавать меня любому мужчине, которого он хотел отблагодарить. Она нашла меня и сохранила мне жизнь. После этого я купила пистолет и серебряные пули.

Чарльз тихо зарычал, но явно злился не на нее.

— Я не угрожаю совершить самоубийство. Но тебе нужно знать это обо мне, потому что если ты хочешь быть моей парой, я не буду, как Лео, закрывать глаза на твои измены. И я не позволю себя насиловать. С меня хватит. Если это делает меня собакой на сене, так тому и быть. Но если я твоя, то ты, черт побери, будешь только моим.

— Собака на сене? — спросил он со смешком. Потом снова закрыл глаза и сказал спокойным тоном: — Я очень удивлюсь, если Лео выживет сегодня. Если я переживу жизнь с тобой, то буду удивлен не меньше. — Он посмотрел на нее. — А меня уже мало что удивляет.

Он прошел по комнате, поднял свой стул и поставил его на прежнее место. Потом остановился прямо перед Анной и, нежно коснувшись ее подбородка, рассмеялся. Все еще улыбаясь, он заправил прядь ее волос за ухо.

— Обещаю, что тебе понравится секс со мной, — пробормотал он.

Каким-то образом ей удалось не сгорбиться. Она еще не готова пасть к его ногам.

— Изабель сказала, что ты хороший любовник.

Он снова рассмеялся.

— Тебе незачем ревновать. Секс с Изабель значил для меня не больше, чем хорошая царапина на животе. И думаю, что для нее он значил еще меньше. Никто из нас не хотел бы это повторить. — За дверью раздался шепот, и он взял ее за руку. — Нам пора уходить.

Он вежливо похвалил еду, когда вручал кредитную карточку молодому мужчине, который назвал его «сэр» и от которого пахло оборотнем. Анна предположила, что это владелец ресторана.

— Итак, куда бы ты хотел пойти дальше? — спросила она, ступая на оживленный тротуар.

Он натянул куртку и увернулся от женщины на высоких каблуках, которая несла кожаный портфель.

— Куда-нибудь, где поменьше народу.

— Мы могли бы сходить в зоопарк, — предложила она. — В это время года там мало людей, даже когда дети не ходят в школу на День благодарения.

Он повернул голову и открыл рот, чтобы что-то сказать, когда что-то в окне привлекло его внимание. Чарльз схватил Анну и швырнул на землю, упав на нее сверху. Раздался громкий хлопок, как от выхлопа машины. Чарльз дернулся, а затем неподвижно лег на нее.

Глава 3

В него и раньше стреляли, и хотя это случилось давно, но обжигающую боль от серебряной пули нельзя забыть. Чарльз был недостаточно быстр, а из-за толпы людей не мог догнать машину, которая уехала сразу после выстрела. Он даже толком не разглядел стрелка.

— Чарльз? — послышался голос Анны под ним, ее глаза потемнели от шока, и она похлопала его по плечам. — В нас кто-то стрелял? С тобой все в порядке?

— Да, — отозвался он, хотя не мог по-настоящему оценить ущерб, пока не пошевелится, чего ему не очень хотелось делать.

— Оставайся на месте, пока я не смогу взглянуть на рану, — произнес твердый голос. — Я врач скорой помощи.

Команда в голосе мужчины заставила Чарльза пошевелиться. Он подчинялся приказам только своего отца. Чарльз оттолкнулся от Анны и встал на ноги, затем схватил ее за руку и поднял с земли.

— Черт возьми, чувак, у тебя идет кровь. Не будь идиотом, — рявкнул незнакомец. — Сядь.

То, что в него выстрелили, разозлило волка, и Чарльз повернулся, чтобы зарычать на врача скорой помощи, компетентного на вид мужчину средних лет с песочного цвета волосами и седеющими рыжими усами.

Но Анна сжала его руку и сказала врачу:

— Спасибо, — потом повернулась к Чарльзу: — Дай ему взглянуть на рану.

Когда незнакомец начал осматривать рану, из горла Чарльза вырвалось низкое рычание, он никогда не показывал слабости возможному врагу. Он чувствовал себя слишком беззащитным на тротуаре, слишком много людей пялилось на него. Вокруг собралась целая толпа.

— Не обращай на него внимания, — сказала Анна врачу скорой помощи. — Он становится раздражительным, когда ему больно.

Джордж, оборотень и владелец ресторана, принес стул, чтобы Чарльз сел. Кто-то вызвал полицию, приехали две машины с мигалками и сиренами, от которых у Чарльза болели уши, за ними появилась скорая помощь.

Ему сообщили, что пуля задела кожу и тонкий слой мышц на лопатках, не причинив большого вреда. Полиция поинтересовалась, были ли у него враги? Именно Анна заявила, что он только что прилетел из Монтаны, и скорее всего, это просто случайная стрельба местной банды, хотя и необычный район для таких преступлений.

Если бы у полицейского имелся нюх оборотня, он бы никогда не поверил в эту ложь. Однако он все же был опытным полицейским, и ее ответ немного встревожил его. Но когда Чарльз показал ему свои водительские права из Монтаны, то расслабился.

Благодаря присутствию Анны, Чарльз смог вытерпеть обработку раны, перевязку и допрос, но ничто не могло заставить его сесть в машину скорой помощи и поехать больницу. Но раны от серебряных пуль заживали медленно, как раны у обычного человека. Он чувствовал боль от серебра, когда оно просачивалось в его мышцы.

Пока Чарльз терпел на себе руки незнакомцев и старался не взорваться, пытался вспомнить образ стрелявшего. Он посмотрел в окно ресторана и увидел отражение пистолета, затем стрелка, лицо которого было прикрыто шарфом и темными очками. Этого недостаточно, чтобы опознать стрелявшего, но он мог бы поклясться, что мужчина смотрел не на него, когда нажимал на курок, а на Анну.

В этом не было особого смысла. Зачем кому-то убивать Анну?

Они не пошли в зоопарк.

Пока Чарльз приводил себя в порядок в туалете ресторана, Джордж раздобыл ему куртку, чтобы прикрыть бинты и чтобы ему не приходилось афишировать слабость всем окружающим. На этот раз Анна не возражала, когда он попросил ее вызвать такси.

На обратном пути в квартиру Анны у Чарльза зазвонил телефон, но он выключил его, даже не взглянув на имя звонившего. Возможно, это его отец, который обладал сверхъестественной способностью чувствовать, когда Чарльзу плохо. Но у него не было желания разговаривать с марроком, пока водитель такси мог слышать каждое слово. Или это мог звонить Джейми. Джордж позвонил бы своему альфе, как только Чарльза подстрелили. В любом случае, им придется подождать, пока Чарльз не окажется в более уединенном месте.

Он заставил Анну подождать в такси, когда они подъехали к ее дому, чтобы мог хорошенько осмотреться. Ранее никто не следил за ними, но, скорее всего, именно волки Лео напали на него, и все они в курсе, где живет Анна. Чарльз не узнал стрелявшего, но ведь он не знаком с каждым оборотнем в Чикаго.

Анна была терпелива с ним. Она не спорила насчет ожидания, но таксист посмотрел на него как на сумасшедшего.

Ее терпение помогло ему контролировать себя, хотя он с трудом сдерживался. Чарльз задумался, как бы он вел себя, если бы Анна не была омегой. Ее способность успокаивать почти смогла подавить ярость, вызванную покушением на ее жизнь. Болезненный ожог на лопатках, который стал сильнее, как всегда бывало с ранами от серебра, не улучшил его настроение, равно как и мысль о том, что это ослабит его в драке.

Кто-то пытался убить Анну. Это не имело смысла, но во время обратной поездки в Оук-парк он смирился с тем, что это произошло.

Убедившись, что непосредственной угрозы в многоквартирном доме или вокруг него нет, он помог Анне выйти из такси, а затем заплатил за проезд, все время оглядываясь в поисках врагов. Но рядом никого не было.

В холле стоял мужчина, забиравший свою почту, он улыбнулся и поприветствовал Анну. Они обменялись парой фраз, но, хорошенько вглядевшись в лицо Чарльза, она быстро начала подниматься по лестнице.

Чарльз не смог разобрать ни слова из того, что она сказала, что очень плохой знак. Он мрачно последовал за ней вверх по лестнице, рана на плече пульсировала в такт биению сердца. Он размял пальцы, когда она открывала дверь. Его суставы болели от желания измениться, но он с трудом сдержался. Если сейчас контролировал себя, то в волчьей форме мог быть опасен, потому что на поверхность выйдет волк.

Он сел на матрас и смотрел, как Анна открыла холодильник. Она порылась в морозилке и достала большую банку. Потом открыла ее и вывалила непривлекательное содержимое в кастрюлю, которую поставила на плиту.

Затем опустилась на колени на пол перед Чарльзом. Анна коснулась его лица и очень четко произнесла:

— Изменяйся, — она говорила что-то еще, но он не смог разобрать.

Чарльз закрыл глаза.

Имелась какая-то причина, по которой ему не следовало изменяться, но он забыл об этом, пока наблюдал за ее действиями на кухне.

— У тебя есть пять часов до встречи, — медленно произнесла она, и он смог ее расслышать, когда закрыл глаза. — Если ты превратишься в волка, это поможет тебе исцелиться быстрее.

— Я не смогу его контролировать, — сказал он. Вот в чем была причина. — Рана не очень серьезная, но это серебро. Если изменюсь, ты будешь в опасности. Я не могу.

После минутной паузы она продолжила:

— Если я твоя пара, то твой волк не причинит мне вреда, независимо от того, насколько ты зол, верно? — В ее голосе звучало больше надежды, чем уверенности, и он не мог мыслить достаточно ясно, чтобы понять, права ли она.

Доминанты плохо реагировали на приказы низших волков, поэтому Анна позволила Чарльзу самостоятельно принять решение, пока сама помешивала рагу из тушеной говядины, чтобы оно не подгорело. Хотя даже если оно подгорит, вкус не станет еще хуже. Она купила говядину на распродаже около полугода назад и никогда не была настолько голодна, чтобы заставить себя ее съесть. Но в ней был белок, в котором Чарльз нуждался после ранения, и это единственное мясо в доме.

Рана выглядела плохо, но не казалась смертельной, и врачи скорой помощи не проявили беспокойства.

Анна достала серебряный шарик из кармана джинсов и почувствовала, как он обжигает ее кожу. Пока врачи скорой помощи занимались раной, Чарльз поймал ее взгляд, а затем посмотрел на окровавленную пулю на тротуаре.

По его молчаливому указанию она положила пулю в карман. Теперь кинула ее на стол. Серебро было плохим знаком. Оно означало, что это не случайная стрельба. Анна не видела, кто стрелял, но могла только предположить, что это один из волков ее стаи, вероятно, Джастин.

Раны от серебра не заживут ни за минуты, ни за часы, и Чарльзу придется идти раненым в дом Лео.

Когти клацнули по деревянному полу, и рыжеватый волк подошел к Анне и рухнул на пол, положив голову ей на ногу. На его теле тут и там были обрывки повязки. Взглянув на матрас, Анна поняла, что он не потрудился раздеться, а бинты не пережили изменения. Порез на его лопатках был глубоким и сочился кровью.

Однако он казался больше усталым, чем диким и голодным, поэтому она предположила, что его опасения по поводу взрывного характера не подтвердились. По ее опыту, взбесившийся оборотень рычал бы и расхаживал взад-вперед, а не спокойно лежал у ее ног. Она перелила рагу в тарелку и поставила перед ним.

Чарльз съел кусочек и замер.

— Знаю, — проговорила Анна извиняющимся тоном, — это не очень вкусно. Могу спуститься вниз и посмотреть, нет ли у Кары каких-нибудь стейков или жаркого.

Чарльз продолжил есть. Чтобы залечить раны, ему нужно съесть побольше мяса. Кары не было дома, но у Анны есть ключ от ее квартиры. Соседка не станет возражать, если она позаимствует у нее жаркое, при условии, что купит новое.

Чарльз сосредоточился на еде, поэтому она направилась к двери. Но не успела Анна пройти и половины пути, как он оставил рагу и последовал за ней по пятам. Ему было больно двигаться, хотя Анна не понимала, откуда ей это известно, поскольку он не хромал и не очень медленно шел.

— Тебе нужно остаться здесь, — увещевала она. — Я сейчас вернусь.

Но когда попыталась открыть дверь, волк преградил ей дорогу.

— Чарльз, — сказала она, а затем увидела его глаза и с трудом сглотнула. В желтых глазах волка не осталось ничего от Чарльза.

Покинуть квартиру было невозможно.

Анна вернулась на кухню и остановилась у его тарелки с едой. Он на мгновение задержался в дверях, но все же последовал за ней. Анна села на матрас, и когда Чарльз закончил есть, то вскочил рядом с ней, положил голову ей на колени и с тяжелым вздохом закрыл глаза.

Волк открыл один глаз, посмотрел на нее и затем снова закрыл его. Анна провела пальцами по его меху, осторожно избегая раны.

Были ли они парой? Она думала, что нет. Разве что-то подобное не требует более официальной церемонии? На самом деле Анна не сказала ему, что принимает его как пару, но и он не спрашивал, согласна ли она.

И все же… Анна закрыла глаза и окунулась в его запах, сжав в кулаке горсть меха. Когда открыла глаза, то обнаружила, что смотрит в его золотые глаза.

Мобильный Чарльза зазвонил откуда-то из-за спины. Анна изогнулась и схватила остатки его штанов, вытащив телефон из кармана, проверила номер. Она повернула его так, чтобы волк мог видеть дисплей.

— Здесь написано «отец», — прочитала она. Но, очевидно, волк все еще контролировал ситуацию, потому что даже не взглянул на телефон. — Думаю, ты сможешь перезвонить ему, когда придешь в себя. — Она надеялась, что это произойдет скоро и что даже после отравления серебром ему станет лучше через несколько часов.

Звонок прервался. Затем телефон зазвонил снова. Три раза. Прекратился. Потом прозвонил еще три раза. Затих. Когда в очередной раз раздалась мелодия звонка, Анна неохотно сняла трубку.

— Алло?

— С ним все в порядке?

Анна вспомнила оборотня, который принес стул, чтобы Чарльз сел, пока над ним работали врачи скорой помощи. Наверное, он позвонил марроку.

— Думаю, да. Рана не такая уж серьезная, довольно глубокий порез поперек лопаток. Но пуля была серебряной, и у него, похоже, плохая реакция на серебро.

Последовала небольшая пауза.

— Могу я с ним поговорить?

— Он в обличье волка, — сказала Анна. — Но сейчас он вас слышит.

Одно ухо волка было повернуто в сторону телефона.

— Тебе нужна помощь с Чарльзом? Его реакция на серебро может быть немного взрывоопасной.

— Нет. Он не создает никаких проблем.

— Из-за серебра волк Чарльза становится неконтролируемым, — тихо произнес маррок. — Но он не доставляет тебе проблем? С чего бы это?

Анна никогда не встречала маррока, но не была глупой. Его тон звучал опасно. Неужели он думал, что она как-то связана с тем, что Чарльза подстрелили, и теперь держит его где-то в плену? Она попыталась ответить на его вопрос, несмотря на собственное замешательство.

— Чарльз думает, что его волк выбрал меня своей парой.

— Менее чем за один полный день?

Теперь, когда он сказал это вслух, все действительно казалось глупым.

— Да. — Однако она не смогла скрыть неуверенности в своем голосе, и это обеспокоило Чарльза. Он вскочил на ноги и тихо зарычал.

— Чарльз также говорил, что я омега, — сообщила она Брану. — Возможно, его спокойствие как-то связано с этим.

Молчание затянулось, и Анна начала думать, что связь прервалась. Затем маррок тихо рассмеялся.

— О, его брат будет немилосердно дразнить его по этому поводу. Почему бы тебе не рассказать мне все, что произошло. Начни, пожалуйста, с того, как ты забрала Чарльза из аэропорта.

Анна с такой силой вцепилась в руль, что костяшки ее пальцев побелели, но Чарльз был не в настроении успокаивать ее.

Он пытался оставить ее в квартире, не желая, чтобы Анна оказалась в центре драки, которая, вероятно, произойдет сегодня вечером. Он не хотел, чтобы ей причинили боль или чтобы она видела, как он убивает.

— Я знаю, где живет Лео, — настаивала она. — Если ты не возьмешь меня с собой, я просто найму такси и поеду за тобой. Ты не пойдешь туда один. От тебя все еще пахнет болью. И они воспримут это как признак слабости.

От ее слов он напрягся. У него вертелся на кончике языка вопрос, что, по ее мнению, женщина и тем более омега могла бы сделать, чтобы помочь ему в бою. Но братец волк заткнул его. Анна и так уже намучилась, и волк не позволил бы пострадать ей еще больше. Это единственный раз на его памяти, когда волк наложил ограничения на человеческую половину, а не наоборот. Чарльз помнил, как Анна держала в руке мраморную скалку. Может, она и не была агрессивной, но у нее имелся предел терпения.

Поэтому он, сам не зная как, но согласился взять ее с собой, хотя, когда они подъехали ближе к дому Лео в Нейпервилле, был не очень счастлив.

— Усадьба Лео занимает пятнадцать акров, — сообщила Анна. — Она достаточно большая, чтобы на территории могла охотиться стая, но нам все равно приходится вести себя довольно тихо.

Ее голос звучал напряженно. Чарльз посчитал, что она пытается завязать с ним разговор, чтобы сдержать свое беспокойство. Как бы он ни был зол, но не мог не прийти ей на помощь.

— В больших городах трудно охотиться, — согласился он. Затем, чтобы проверить ее реакцию, потому что им так и не представилась возможность по-настоящему закончить разговор о том, кем она была для него, добавил: — Я возьму тебя на настоящую охоту в Монтане. После нее ты никогда больше не захочешь жить в большом городе. Обычно мы охотимся на оленей или лосей, но популяция лосей достаточно высока, так что чаще мы охотимся на них. Лоси — это настоящий вызов.

— Я бы предпочла заняться кроликами, если ты не против, — предложила Анна. — В основном я просто слежу за охотой. — Она слегка улыбнулась. — Возможно, я смотрела «Бэмби» слишком много раз.

Чарльз рассмеялся. Да, она будет принадлежать ему. Анна сдавалась ему без борьбы. Он вспомнил, как она сказала ему, что секс ее не очень интересует, возможно, это был вызов, но не борьба.

— Охота — это часть нашей сущности. Мы не кошки, чтобы играть с добычей. Популяцию животных, на которых мы охотимся, нужно прореживать, чтобы сохранить стада сильными и здоровыми. Если тебя это беспокоит, можешь просто посмотреть на охоту в Монтане. Но тебе все равно понравится пробежка.

Анна подъехала к клавиатуре сигнализации на столбе ворот и набрала четыре цифры. После паузы цепь на верхней части ворот начала двигаться, и ворота открылись.

Чарльз был здесь уже дважды. Первый раз это произошло более века назад, и дом представлял из себя больше хижину. Тогда стае принадлежало пятьдесят акров земли, и альфой был маленький ирландский католик по имени Вилли О'Шонесси, который удивительно хорошо вписался в общество соседей, в основном немцев и лютеран. Второй раз Чарльз приехал сюда в начале двадцатого века, на похороны Вилли. Вилли был старым, почти так же стар, как маррок. Те оборотни, которые живут слишком долго, могли обезуметь. Когда у Вилли проявились первые признаки сумасшествия, он перестал есть, и это стало признаком силы воли, которая сделала его альфой. Чарльз помнил, как скорбел его отец из-за смерти Вилли. Чарльз и его брат Сэмюэль несколько месяцев беспокоились, что их отец решит последовать за Вилли.

Дом и земли Вилли перешли к следующему альфе, немецкому оборотню, который был женат на дочери О'Шонесси. Чарльз не мог вспомнить, что с ним случилось, не помнил даже его имени. Однако после него здесь было несколько альф, прежде чем Лео взял верх.

Вилли и несколько умелых немецких каменщиков построили прекрасный дом, ремонт которого сейчас обойдется в кругленькую сумму. Некоторые оконные рамы разбухли снизу от времени. Он помнил эти окна еще новыми.

Чарльз терпеть не мог, когда ему напоминали, сколько ему лет.

Анна заглушила двигатель и начала открывать дверцу, но он остановил ее.

— Подожди минутку. — Прекрасная интуиция досталась ему в дар от матери, он чувствовал беспокойство и научился доверять ей. Чарльз посмотрел на Анну и нахмурился, она была слишком уязвима. Если с ним что-то случится, ее разорвут на куски.

— Мне нужно, чтобы ты изменилась, — сказал он. Что-то внутри него расслабилось, и он понял, что принял правильное решение. — Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты бежала со всех ног, добралась до безопасного места, затем позвонила моему отцу и попросила его забрать тебя отсюда.

Анна заколебалась.

Не в его характере объяснять свои решения. Как доминирующему волку в стае отца, ему редко приходилось это делать. Однако ради нее он постарается.

— Важно, что бы ты находилась в волчьей форме, когда мы войдем туда. — Он пожал плечами. — Я научился доверять своим инстинктам.

— Хорошо.

Изменение заняло некоторое время. Чарльз успел открыть свой блокнот и просмотреть список Анны. Он сказал Джастину, что Лео может привести Изабель и своих лучших пятерых волков. Согласно списку Анны, из шести имен, кроме Изабель, только имя Бойда значилось в списке, который дал Чарльзу его отец. Если Джастин был заместителем Лео, то только Лео представлял для Чарльза угрозу.

Боль в ране напомнила о себе, и поэтому он исправился. Среди них не было никого, кто мог бы победить его в честном бою.

Анна закончила перевоплощаться и, тяжело дыша, села на водительское сиденье. Она была красива, подумал Чарльз. Угольно-черный мех с белой полоской над носом. Она невысокая для оборотня, но все же намного крупнее немецкой овчарки. Ее глаза были бледно-голубыми, что странно, потому что ее человеческие глаза карие.

— Ты готова? — спросил он.

Она заскулила, поднимаясь на ноги, ее когти проделали дырочки в кожаном сиденье. Волчица встряхнулась, словно от воды, затем мотнула головой.

Чарльз не видел, чтобы кто-нибудь наблюдал за ними из окон, но на крыльце имелась маленькая камера слежения, хитроумно вделанная в деревянную раму. Он вышел из внедорожника, убедившись, что не показывает никаких признаков боли.

Он проверил рану в ванной в квартире Анны и не думал, что порез существенно замедлит его, ведь самое сильное отравление серебром прошло. Он мог бы притвориться, что ранен намного серьезней, чем было на самом деле, но не уверен, что именно Лео несет ответственность за всех погибших. Притворство могло вынудить Лео напасть на него, а Чарльз не собирался убивать альфу, пока не узнает точно, что происходит.

Чарльз придержал для Анны дверь внедорожника, затем закрыл машину и пошел к дому. Он не потрудился постучать, ведь это был не дружеский визит.

Внутри дом сильно изменился. Темные панели посветлели, а старые газовые люстры сменились электрическими лампами. Анна шла рядом с ним, но показывать дорогу в гостиную не имело смысла, потому что только в ней находились люди.

Все остальное в доме могло измениться, но гордость и радость Вилли осталась неизменной: огромный каменный камин ручной работы по-прежнему доминировал в гостиной. Изабель, которая любила быть в центре внимания, сидела на полированной каминной полке вишневого цвета. Лео расположился прямо перед ней. Джастин стоял слева от него, Бойд справа. Остальные трое мужчин, которых Чарльз ему позволил позвать, сидели в изящных креслах викторианской эпохи. Все они, за исключением самого Лео, были одеты в темные костюмы в тонкую полоску. На Лео из одежды только черные слаксы, которые подчеркивали, в какой он хорошей форме.

Эффект их совместной угрозы был несколько разбавлен розовато-фиолетовым цветом обивки мебели и стен и Изабель в джинсах и голубой рубашке.

Чарльз сделал два шага в комнату и остановился. Анна прижалась к его ногам, не настолько тесно, чтобы свалить его, но достаточно, чтобы напомнить ему, что она рядом.

Никто не произнес ни слова, потому что первым должен был нарушить тишину Чарльз. Он набрал в легкие побольше воздуха и замер, ожидая, что подскажет ему интуиция. Он получил от матери не только смуглую кожу и черты лица, не только умение изменяться быстрее, чем другие оборотни. Она дала ему способность видеть, но не глазами, а всем своим духом.

И в стае Лео было что-то неправильное, он чувствовал это.

Чарльз посмотрел в ясные, небесно-голубые глаза Лео и не нашел ничего такого, чего не видел раньше. Никакого намека на безумие. Значит, не он, а кто-то из его стаи.

Чарльз оглядел трех незнакомых волков и понял, что Анна имела в виду, говоря об их внешности. Лео выглядел как привлекательный датский викинг, но он был воином и выглядел как воин. У Бойда длинный широкий нос, а из-за по-военному короткой стрижки в глаза бросались его большие уши.

Все эти волки выглядели как модели, рекламирующие смокинги в магазине проката. Худые и подтянутые, без складки жира, которая могла бы испортить линии пиджака. Несмотря на разный цвет кожи в них было определенное сходство.

Изабель улеглась на каминную полку и тяжело вздохнула.

Чарльз проигнорировал ее нетерпение, потому что сейчас не она была важна, а Лео.

Он встретился взглядом с альфой и сказал:

— Маррок послал меня сюда выяснить, почему ты продал своего ребенка в рабство.

Очевидно, это не тот вопрос, которого ожидал Лео. Изабель подумала, что он приехал из-за Анны, и Чарльз не стал ее разубеждать. Он разберется и по поводу Анны, но лучше начать с вопроса отца, потому что тот был неожиданным.

— У меня нет детей, — ответил Лео.

Чарльз покачал головой.

— Все волки в твоей стае — твои дети, Лео. И ты это знаешь. Их нужно любить и кормить, охранять и защищать, направлять и учить. Ты продал молодого человека по имени Алан Маккензи Фрейзер. Кому и почему?

— Он не был в стае. — Лео развел руками. — Содержать такое количество волков в большом городе стоит много денег. Мне нужны были деньги. Я с радостью сообщу имя покупателя, хотя думаю, что он всего лишь посредник.

Он не лгал. Но Лео очень осторожно подбирал слова для своего ответа.

— Мой отец хотел бы узнать имя и способ, который ты использовал, чтобы связаться с покупателем.

Лео кивнул одному из красивых мужчин, который прошел мимо Чарльза, опустив глаза в землю, хотя на мгновение задержал взгляд на Анне. Она прижала уши к голове и зарычала.

«Она берет с меня пример», — с радостью подумал Чарльз.

— Я могу тебе еще чем-нибудь помочь? — вежливо спросил Лео.

Все волки Лео использовали трюк Изабель с духами, но у Чарльза был острый нюх, и от Лео пахло… печалью.

— Ты не обновлял членство в стае пять или шесть лет, — сказал Чарльз, удивляясь реакции Лео. Его встречали с вызовом, гневом, страхом, но никогда с грустью.

— Я так и думал, что ты это поймешь. Вы с Анной сравнивали списки? Да, у меня было что-то вроде попытки государственного переворота, которую мне пришлось подавить немного жестко.

Правда, но опять же не вся. Лео, как юрист, понимал, как быть осторожным с правдой и как прикрывать ею ложь, наводя на ложный след.

— Так вот почему ты убил всех женщин своей стаи? Они все восстали против тебя?

— Женщин никогда не было очень много.

Опять правда. Было что-то, чего он не улавливал. Не Лео напал на молодого Фрейзера — это был Джастин.

Молодой волк вернулся. И вручил Чарльзу записку с именем и номером телефона, написанными фиолетовыми чернилами.

Чарльз сунул записку в карман и затем кивнул.

— Ты прав. Женщин оборотней не много, поэтому тех, кто у нас есть, следует защищать, а не убивать. Ты убил их сам?

— Всех женщин? Нет.

— Кого из них ты убил?

Лео не ответил, и Чарльз почувствовал, как его волк воспрянул духом, когда началась охота.

— Ты не убивал ни одной из этих женщин, — сказал Чарльз. Он посмотрел на идеальных мужчин-моделей и на Джастина, который красив в каком-то странном смысле.

Лео кого-то защищал. Чарльз посмотрел на Изабель, которая любила красивых мужчин. Изабель, которая была старше, чем старый Вилли О'Шонесси, когда начал сходить с ума.

Чарльз задумался, как давно Лео знал, что она сумасшедшая.

Он снова перевел взгляд на альфу.

— Тебе следовало попросить маррока о помощи.

Лео покачал головой.

— Ты знаешь, что бы он сделал. Он бы убил ее.

Чарльзу бы очень хотелось посмотреть, что делает Изабель, но не мог отвести глаз от Лео, загнанный в угол волк был опасен.

— И сколько человек погибло из-за нее? Сколько волков из вашей стаи потеряно? Женщины, которых она убила из ревности, и их супруги, которых тебе пришлось убить, чтобы защитить свою пару? Волков, которые взбунтовались из-за того, что вы двое делали? Сколько их было?

Лео вздернул подбородок.

— Ни одного за три года.

В Чарльзе вспыхнула ярость.

— Да, — очень мягко согласился он. — Ни одного с тех пор, как твой мелкий психопат напал на беззащитную женщину и обратил без ее согласия. Женщину, с которой вы затем начали жестоко обращаться.

— Если бы я защищал Анну, Изабель возненавидела бы ее, — объяснил Лео. — Вместо этого я вынудил Изабель защищать ее. Это сработало, Чарльз. Состояние Изабель было стабильным в течение трех лет.

Пока она не пришла сегодня в квартиру и не поняла, что Чарльз интересуется Анной. Изабель никогда не нравилось, когда кто-то обращал внимание на других женщин, когда она рядом.

Он рискнул бросить на нее взгляд и увидел, что, хотя Изабель не слезла с каминной полки, но спустила ноги, так что могла быстро спрыгнуть, если бы захотела. Ее взгляд изменился, и она смотрела с нетерпением и жестокостью в надежде, что начнется насилие. Она облизнула губы и закачалась из стороны в сторону.

Чарльза затошнило от того, что все было напрасно. Он снова обратил свое внимание на альфу.

— Не было никаких смертей, потому что у тебя есть омега, которая могла ее успокоить. И потому что здесь нет женщин, с которыми можно соревноваться, кроме Анны, которая не хочет никого из твоих мужчин, особенно после того, как они насиловали ее по твоему приказу.

— Это сохранило Анне жизнь, — настаивал Лео. — Сохранило им обоим жизнь. — Он покорно наклонил голову. — Скажи своему отцу, что ее состояние стабильное. Скажи ему, что я прослежу, чтобы она больше никому не причинила вреда.

— Сегодня она пыталась убить Анну, — мягко сказал Чарльз. — А если бы это ей удалось… Она сумасшедшая, Лео.

Чарльз видел, как последние проблески надежды покинули лицо Лео. Альфа знал, что Чарльз не оставит Изабель в живых, она была слишком опасна, слишком непредсказуема. И Лео знал, что тоже умрет. Он слишком усердно работал, чтобы спасти свою пару.

Лео не сделал никакого предупреждения перед нападением, но Чарльз был готов. Альфа не из тех волков, которые легко примут смерть. В этом бою не будет поблажек.

Но они оба знали, кто победит.

Анна была ошеломлена рассказом Лео, но пришла в себя, когда тот напал. И не смогла сдержать негромкого визга, как и свой инстинктивный выпад вперед, чтобы защитить Чарльза.

Пара сильных рук схватила ее за загривок и потянула назад, несмотря на скрежет ее когтей по деревянному полу.

— Успокойся, — пробормотал Бойд ей на ухо. — Это не твоя битва.

Его голос, которому она привыкла повиноваться, успокоил ее, дав время подумать. Также помогло то, что Чарльз избежал первого удара Лео, просто сдвинувшись в сторону.

Другие волки поднялись на ноги, и она услышала бормотание Джастина:

— Убей его, убей его.

Анна не была уверена, какого волка он хотел убить. Джастин ненавидел Лео за то, что тот контролировал его и был парой Изабель. Возможно, ему все равно, кто из них умрет.

Лео нанес три быстрых удара подряд, каждый раз промахиваясь. Он не сомневался в последнем ударе, и когда тот не достиг цели, ему пришлось сделать неловкий шаг вперед.

Чарльз воспользовался тем, что противник споткнулся, шагнул к Лео и грациозным движением, за которым Анна не смогла уследить, сделал что-то с его плечом, что заставило альфу взреветь от ярости и боли.

А потом все произошло так быстро, что Анна сначала ничего не поняла.

Раздался быстрый двойной выстрел. Руки Бойда ослабили хватку на ее шерсти, когда он выругался, и Изабель издала неистовый, возбужденный смешок.

Анне хватило одного взгляда, чтобы понять, что случилось. Изабель держала пистолет, наблюдая за дракой, ожидая очередного шанса выстрелить в Чарльза.

Анна вырвалась из ослабевшей хватки Бойда и бросилась через комнату.

Сидя на каминной полке, Изабель посмотрела Анне прямо в глаза и резко выкрикнула:

— Остановись, Анна.

Она была настолько уверена, что Анна ее послушается, что даже не стала ждать, чтобы убедиться, что та выполнила приказ, а снова переключила свое внимание на сражающихся мужчин.

Анна почувствовала силу приказа Изабель, когда он пронесся мимо нее, словно ветерок, взъерошивший ее волосы. Это нисколько не замедлило ее.

Она оттолкнулась задними лапами и бросилась вперед. Ее зубы сомкнулись на руке Изабель, и она услышала, как громко хрустнула кость, что утолило гнев ее волчицы. Сила ее прыжка сбила Изабель с каминной полки высотой шесть футов. Когда они обе упали на пол, Анна все еще сжимала в зубах руку с пистолетом.

Она присела, ожидая, что Изабель что-нибудь предпримет, но другая женщина просто лежала, не шевелясь. Кто-то подошел к ним сзади, и Анна предупреждающе зарычала.

— Полегче, — сказал Бойд, его спокойный голос остановил ее, в отличие от приказа Изабель.

Его рука легла ей на спину, и она зарычала громче, но он не обратил на нее никакого внимания, не сводя глаз с Изабель.

— Мертва, — проворчал он. — Так ей и надо, потому что она забыла, что ты не просто еще один покорный волк, который должен ее слушать. Отпусти ее, Анна. Ты размозжила ей голову о камин. Она мертва. — Но когда Анна неохотно отпустила Изабель, Бойд свернул той шею, чтобы точно убедиться, что она мертва. Потом поднял пистолет с пола.

Глядя на покалеченное тело Изабель, Анна начала дрожать. Она подняла лапу, но не знала, собирается ли сделать шаг ближе или отойти. Стул ударил ее в бок и напомнил, что драка продолжается, и Изабель дважды выстрелила в Чарльза.

Если он и ранен, то не подал виду. Он двигался так же легко, как и вначале, а Лео пошатывался, одна рука безвольно висела вдоль тела. Чарльз подскочил к нему со спины и ударил его ребром ладони по шее сзади, и Лео рухнул, как воздушный змей, когда стихает ветер.

Тихий вой вырвался из горла Бойда, который все еще стоял рядом с Анной, и ему вторили другие волки, оплакивающие смерть своего альфы.

Не обращая на них внимания, Чарльз опустился на колени рядом с Лео и, подобно Бойду, свернул альфе шею.

Чарльз остался стоять на одном колене, словно делал кому-то предложение. Он склонил голову и погладил ладонью лицо Лео.

Движение Джастина оказалось настолько быстрым, что у Анны не было возможности предупредить Чарльза. Она даже не заметила, когда он принял облик волка. Он врезался в Чарльза, как таран, и тот рухнул на пол.

Но если Анна замерла на месте, то Бойд — нет. Он выстрелил Джастину в глаз за долю секунды до того, как волк рухнул на Чарльза.

И все быстро закончилось.

Бойд стащил обмякшее тело Джастина с Чарльза и отбросил его в сторону. Анна не помнила, как двигалась, но внезапно оказалась на Чарльзе и зарычала на Бойда.

Он медленно отступил, подняв руки и засунув пистолет за пояс брюк.

Как только Бойд перестал казаться угрозой, Анна переключила свое внимание на Чарльза. Он лежал на полу, весь в крови, нос подсказал ей, что часть крови принадлежала Лео, но часть и ему.

Несмотря на то, как он дрался с Лео, Изабель ранила его, по крайней мере, один раз. Анна видела кровавую дыру у него в спине. В волчьей форме она не могла ему помочь, и ей потребовалось бы слишком много времени, чтобы измениться.

Она оглянулась на Бойда.

Он пожал плечами.

— Я не смогу помочь ему, пока не подойду ближе.

Анна смотрела на него, бросая вызов взглядом так, как никогда бы не сделала до сегодняшнего дня. Казалось, это его не беспокоило. Он просто ждал, когда она примет решение. Волчица не хотела никому доверять свою пару, но знала, что у нее нет выбора.

Она спрыгнула с Чарльза, давая Бойду доступ. Но не смогла сдержать рычания, когда он перевернул его, чтобы проверить, нет ли других ран. Он обнаружил второе пулевое отверстие в левой икре Чарльза.

Бойд сбросил с себя пиджак и рубашку, и пуговицы рассыпались по всему полу. Он разорвал шелковую рубашку на полоски, а затем, быстро перевязывая раны Чарльза, начал отдавать приказы.

— Холден, позови остальных из стаи и начни с Рашида. Скажи ему, чтобы он принес все необходимое для лечения ранения серебряной пулей, обе пули прошли навылет. Когда закончишь, позвони марроку и расскажи ему, что произошло. Ты можешь найти его номер в адресной книге Изабель в кухонном ящике под телефоном.

Анна заскулила. Оба выстрела Изабель попали в цель.

— Он не умрет, — заверил ее Бойд, заканчивая накладывать повязку. Затем оглядел комнату и выругался. — Это место выглядит как в последней сцене «Гамлета». Гарднер, ты и Саймон начинайте убирать этот бардак. Давайте отнесем Чарльза куда-нибудь, где поспокойнее. Он не будет счастливым пациентом, когда проснется, и вся эта кровь не поможет ему успокоиться.

Он поднял Чарльза, и когда выносил его из комнаты, Анна следовала за ним по пятам.

Вернувшись в человеческий облик, Анна легла на кровати рядом с Чарльзом. Рашид, который был настоящим врачом, а также оборотнем, заменил импровизированную повязку Бойда на настоящую и ушел. Он сказал Анне, что Чарльз без сознания из-за потери крови.

Позже зашел Бойд и посоветовал ей оставить Чарльза до того, как он проснется. Комната была укреплена, чтобы противостоять разъяренному волку, в отличие от Анны.

Он не стал спорить, когда она отказалась. Просто ушел и запер за собой дверь. Анна подождала, пока он уйдет, а затем решила одеться. В старомодном гардеробе было много вещей, которые подходили всем по размеру. Она нашла футболку и пару джинсов, которые не так уж плохо сидели на ней.

Чарльз не отреагировал, когда она снова легла к нему в кровать. Анна положила голову рядом с его на подушку и прислушалась к его дыханию.

Он проснулся не так уж тихо. Только что он спал, а в следующее мгновение вскочил на ноги. Анна никогда не видела, как Чарльз изменяется, и, хотя знала, что его изменение было удивительно быстрым, не представляла, что оно такое красивое. Это началось с его ног, затем, как одеяло из рыжего меха, обращение окутало его тело, оставив после себя очень злого волка, с которого капала кровь и свалились бинты.

Ярко-желтые глаза оглядели комнату, остановившись на закрытой двери, решетках на окнах, а затем на Анне.

Она лежала очень тихо, позволяя ему осмотреться и убедиться, что угрозы нет. Когда он уставился на нее во второй раз, она села и принялась за его бинты.

Волк зарычал на нее, и Анна легонько постучала его по носу.

— Ты сегодня потерялслишком много крови. Бинты не так подчеркивают твою слабость, как кровоточащие раны. По крайней мере, так ты не зальешь весь ковер кровью.

Закончив перевязку, она запустила пальцы в мех у него на шее и наклонилась к его голове.

— Я думала, что потеряла тебя.

Волк терпел ее объятия минуту, а затем высвободился. Он встал с кровати и направился к двери.

— Она заперта на засов, — сказала Анна, спрыгивая с кровати и ковыляя за ним.

Он терпеливо воззрился на нее.

Раздался щелчок, и дверь открыл стройный, ничем не примечательный мужчина, которому на вид было чуть больше двадцати. Он присел на корточки и пристально посмотрел Чарльзу в лицо, прежде чем поднять взгляд на Анну.

Сила в его глазах поразила ее, как удар в живот, и Анна не очень удивилась, когда узнала его голос.

— В тебя стреляли три раза за один день, — пробормотал маррок. — Я думаю, Чикаго обошелся с тобой более жестоко, чем обычно, сын мой. Мне лучше отвезти тебя домой, ты так не думаешь?

Анна не знала, что сказать, поэтому промолчала. Она положила руку Чарльзу на спину и сглотнула.

Чарльз посмотрел на своего отца.

— А ты спрашивал ее?

Чарльз глухо зарычал.

Маррок рассмеялся и встал.

— Ну значит, я спрошу. Ты Анна? — это был не совсем вопрос.

В горле у нее слишком пересохло, чтобы что-то выговорить, поэтому она кивнула.

— Мой сын хотел бы, чтобы ты поехала с нами в Монтану. Уверяю, если тебе что-то не понравится, я позабочусь о том, чтобы ты могла переехать туда, куда захочешь.

Чарльз зарычал, и Бран поднял бровь.

— Я маррок, Чарльз. Если дитя захочет пойти куда-нибудь еще, она может это сделать.

Анна прислонилась к бедру Чарльза.

— Думаю, я хотела бы увидеть Монтану, — сказала она.