Все началось в баре Mad Monkey. Пенная вечеринка была в самом разгаре. Они стояли у барной стойки, откуда открывался вид на океан. Он заметил, что музыка играет особенно ярко, а волны в океане стали радужными. Он посмотрел на нее и осознал, что любит ее. Она увидела его взгляд и сказала, что ей нужно отойти. Он удивился и отчетливо вспомнил впечатление этого утра, когда она приблизительно так же отошла и стала бродить у океана, прослушивая аудиосообщение на телефоне.
Она ушла.
Подступила тошнота, дыхание перехватило и стало не по себе. Он вдохнул полной грудью — тошнота ушла, он вдохнул еще раз — и стало гораздо легче. Он встряхнул плечами, переключил внимание на музыку, которая так ярко звучала в этот момент, и даже не заметил, как начал танцевать. Он будто бы пропускал музыку через свое тело, и оно вторило ей. Он посмотрел на океан, на волны — они начали играть лучами заходящего солнца. В бар входили люди, он танцевал и улыбался им. «Почему же это так сложно обычно и так легко теперь — открыться, расслабиться и показать себя таким, какой я есть? Видимо, это скромность, — подумал он и улыбнулся. — Покажи себя, танцуй, убери все блоки и двигайся красиво».
Она вернулась. Он улыбался ей и продолжал танцевать. Краски усиливались, музыка становилась все глубже, пена, которую он видел боковым зрением, походила на невероятную инопланетную субстанцию.
— Иди, потанцуй со всеми, — сказала она.
— Я хочу танцевать здесь, рядом с тобой, — ответил он.
— Мне кажется, ты все-таки хочешь потанцевать со всеми. Иди, я тебя не держу.
— Мне хорошо тут, — сказал он и улыбнулся.
— Хорошо, — она тоже улыбнулась.
Уже темнело, и он понял, что пора возвращаться на виллу. Ему захотелось побыстрее спрятать ее в укромное место и согреть под одеялом.
— Мне кажется, нам пора, — сказал он.
— Хорошо, пойдем.
Когда они вышли из бара, он увидел повозку, стоящую рядом. Он помахал извозчику, но тот не обратил внимания, тогда он помахал еще раз и крикнул:
— Эй!
— Кому ты там машешь? — спросила она.
— Извозчику.
— Где он?
— Вот же. Давай подойдем поближе.
Они подошли к повозке, но неожиданно перед ними откуда-то появилась другая пара и влезла в повозку.
— У нас увели повозку прямо из-под носа. Представляешь? — усмехнулся он. — Но все закономерно. На все свои причины.
— Слушай, мне как-то не по себе.
— Все нормально. Вдохни полной грудью.
— Хорошо.
— А теперь выдыхай. И еще раз. Дыши глубоко.
— Да, теперь легче.
— Идем домой пешком.
— Да, конечно.
Дорога подсвечивалась огнями, будто бы искрилась. Идти было недалеко, всего минут десять, но ему хотелось, чтобы она как можно скорее почувствовала себя комфортно.
— Смотри, эта девушка обогнала нас на велосипеде, остановилась и снимает нас на телефон, — сказал он.
— Да, удивительно.
— Я понимаю ее, посмотри на нас — мы просто светимся.
Она улыбнулась. И внезапно он почувствовал, что любит ее так сильно, что не может сдерживать это в себе.
— Послушай, я люблю тебя, — сказал он.
— Ты серьезно?
— Да!
— Ты серьезно говоришь это здесь?
— Да! Здесь, на этом острове.
— Здесь, рядом с этой кучей мусора?
— Да! Место совсем неважно, главное, что я очень сильно люблю тебя.
Они пошли дальше. Он все торопился попасть как можно быстрее домой, но внезапно понял, что это именно тот путь, который необходимо пройти. Необходимо расслабиться и принять его. И еще он понял, что в конце пути ожидает что-то хорошее.
Они дошли до виллы.
— Давай полежим на кровати на террасе, — предложил он.
— Давай.
— Я принесу одеяло, чтобы было комфортно.
— Вроде бы не холодно.
— Я принесу, а там уже решим, нужно ли нам укрываться.
— Хорошо.
Они устроились на кровати.
— Знаешь, я хочу кокос, — сказала она.
— Ты хочешь кокос?
— Да, я хочу кокос.
Ему было очень удобно и приятно лежать, обнимая ее. Он не мог себе представить, как можно встать и куда-то пойти сейчас, когда так хорошо с ней. И тут он осознал, что этого просто не может случиться сегодня. Он поймал сильное дежавю. Все эти события — все это уже было. Все это было миллион раз. Но кокоса не было.
— Я проживал этот день миллион раз, и в нем нет кокоса.
— Как нет кокоса?
— Просто нет кокоса. Если хочешь пить, то есть вода. Принести?
— Но я хочу кокос!
— Я проживал этот день миллион раз, и в нем нет кокоса!
— Заладил ты свое. — Она потерла нос.
Ее лицо стало серьезным. Он понял, что ходит по грани и сейчас она может уйти.
— В этом дне нет кокоса, но есть моя любовь, — сказал он и обнял ее крепче.
— Но я хочу кокос!
— Я не пущу тебя никуда, в этом дне нет кокоса, но в нем есть моя любовь.
— Почему ты меня мучаешь?
Она стала особенно серьезна, по ее лицу заходили тучи. Тогда он нехотя встал.
— Куда ты? — спросила она.
Его осенило. Он лег обратно и обнял
