нянчить не привелось… Зато я научился летать! — ухмылка сползла с лица Олега, и он сразу стал похож на обиженного щенка.
Геннадий Алексеевич не стал завсегдатаем библиотеки. За всю зиму он не был там ни разу. Правда, весной я его там встретила — и теперь он водит в библиотеку Надюшку, свою внучку.
Олег по-прежнему всё свободное время проводит в кресле библиовизора. Он всё ещё надеется прожить жизнь главного героя какого-нибудь модного романа.
А я… я начала заниматься с Надюшкой. Мы с ней прочли "Золотой ключик"; "Маугли" она читает уже самостоятельно, я помогаю совсем чуть-чуть. Надюшкин папа подарил мне обломок настоящего бивня настоящего мамонта! Рассказы о раскопках увлекли меня, я даже отыскала в библиотеке несколько книжек по палеонтологии. Но прожить их не решилась… Мне и без библиовизора не скучно.
— Привет, Алин!
— Привет, Олег.
— Из библиотеки?
— Ага! Вот, Павел отложил для меня новую книгу Семёновой.
— Дай-ка, гляну… А-а… я её уже это… отработал.
— В смысле прожил?
— Ага!
— И что? Всё как всегда?
— Ага! Хотя книжка, конечно, классная. Там история про какого-то парня, хромого… даже не хромого, а вообще, можно сказать, безногого. — Олега потянуло вдруг на философский лад: — говорят же: рождённый ползать летать не может, а повезло ж мужику — полетел!
— Погоди-погоди… хромой, говоришь?!
— Ага… ещё прозвище у него смешное — Коряга. Видел я его, действительно похож на…
— Погоди-погоди… полетел, говоришь? Помнишь, тогда, прошлой осенью, ты что давал Геннадию Алексеичу?
— Какому Алексеичу?.. а, дворнику твоему ненаглядному? Да тоже Семёновой что-то… Что-то про Волкодава, а что?
— А то! Ты помнишь, что он сказал тогда? Что в этой книжке он был…
— …калекой, хромым… — Олег вцепился в свою шевелюру. — Ты хочешь сказать…
— Вот именно!
— Ты хочешь сказать, что ему, дворнику твоему, удалось-таки прожить жизнь главного героя?!
— Главного героя ещё не написанной книги! Это что же получается…
— Так, значит, это возможно! — Олег подёргал себя за чуб. — Возможно!
— Нет, не так… получается… он же и говорил… помнишь? Он говорил, что прожил свою жизнь, — я вдруг поняла, о чём говорил тогда Геннадий Алексеевич, наш школьный дворник. — Он прожил свою жизнь, ты понимаешь? Не жизнь какого-то там главного героя, он сам стал главным героем!
— …главным героем ненаписанной книги… — пробормотал Олег
— Да! — я успокоилась. Я всё поняла и успокоилась. — Олег…
— Ну?
— Слушай… я поняла, только… может быть, ты знаешь, как прожить такую жизнь, чтобы книгу написали про тебя?..
