Всадник на бледном коне (СИ) [Василий Горъ] (fb2) читать онлайн

Всадник на бледном коне (Всадник Апокалипсиса — 3)

Глава 1

Глава 1. Денис Чубаров.

17 февраля 2042 г.

…Почувствовав прерывистую вибрацию кровати, я лениво приоткрыл один глаз, уткнулся взглядом в рыжий «нимб», подсвечиваемый торшером с прикроватной тумбочки, и пусть не сразу, но все-таки вспомнил, что мы обретаемся не дома, не на базе, а на яхте «Беатриче», дрейфующей рядом с берегом Ямайки! Еще парой мгновений позже до меня дошло, что этот матрас сам по себе вибрировать не может, поэтому я осторожно выпутался из объятий Леры, покосился на Линду, дрыхнущую задницей ко мне, соскользнул на пол и, наконец, вытащил на свободу все никак не унимающиеся «часы». А когда посмотрел на экран, недоуменно нахмурился: на нем горела пиктограмма боевой тревоги и тревожно мигал алым крошечный конвертик!

Сообщение, которому Росянка присвоила статус «Жизненно важно», развернулось от первого же прикосновения. И заставило похолодеть:

«Поднимись на флайбридж, НЕ ВКЛЮЧАЯ свет — нас вот-вот начнут брать на абордаж!!!»

В здравомыслии напарницы я не сомневался. А еще не забыл баек шкипера «Azimut Grande», в которых описывались нравы вполне современных пиратов Карибского моря. Поэтому натянул шорты, метнулся к Рыжовой и поцеловал ее в щеку. Стандартная реакция последовала незамедлительно — девушка перевернулась на спину, провокационно облизала губки и, нащупав край простыни, ме-е-едленно потянула его вниз…

— Лер, у нас наклевывается серьезное ЧП! — склонившись к ее ушку и стараясь не косить на постепенно обнажающуюся грудь, еле слышно прошептал я. А когда подруга застыла, коротко, но достаточно доходчиво довел до нее «боевую задачу». После чего набрал и отправил Ане сообщение из двух цифр и бесшумно выскользнул за дверь.

За двое суток пребывания на трехэтажной моторной красавице-яхте длиной в тридцать пять метров мы неплохо изучили все ее закоулки, так что на нужную палубу я взлетел за десять обещанных секунд. Причем через рубку, чтобы сразу оказаться в самой закрытой части. И ничуть не удивился, обнаружив Росянку сидящей на корточках между двухместным «троном» Томаса О’Нила и приборной панелью. А через считанные мгновения услышал и по-армейски лаконичные объяснения:

— Во-он то темное пятно, заслоняющее звезды над горизонтом — катер. Судя по обводам — скоростной. Четверть часа тому назад появился со стороны нейтральных вод и попер прямо на нас. Идет, как видишь, без ходовых огней. И, по моим ощущениям, на каком-то маломощном электродвигателе, чтобы создавать как можно меньше шума.

— А где вахтенный? — оглядевшись по сторонам, спросил я.

Напарница криво усмехнулась:

— Плывет к берегу. Держась за водный мотоцикл, но работая ластами. Я, в общем-то, и задергалась только после того, как услышала шлепок по воде и убедилась, что это не рыба.

Вероятность того, что среди команды было два сообщника пиратов, показалась мне достаточно высокой, поэтому я набрал и отправил Лере и Тане одинаковые вопросы. А после того, как получил ответы, свидетельствующие о том, что у них все хорошо, задал напрашивавшийся вопрос:

— Как я понимаю, перед побегом он тут как следует порезвился, верно?

Аня утвердительно кивнула:

— Внешних повреждений нет ни тут, ни в рубке. Но движки и рация не реагируют на кнопки включения.

Я покосился на катер, до которого, по моим субъективным ощущениям, было метров тридцать-сорок, и потер подбородок:

— Правят к корме. Самые «сладкие» пленники должны находиться в каюте хозяина яхты и в гостевых каютах нижней палубы. В первой — пусто. А в последние можно попасть через салон и столовую. Но лестница там одна и достаточно узкая. Как раз для меня…

Объясняй я единственный более-менее реальный план отбиться кому-нибудь другому, задолбался бы описывать нюансы. Но снайпер подразделения «Яровит» хватала логику работы, если можно так выразиться, через абзац. А еще вносила толковые дополнения и не задавала тупых вопросов типа «Мы все умрем?». Поэтому импровизированный брифинг закончили минуты за три. Потом «привязали» к горячим кнопкам умных часов несколько самых важных команд и разбежались. Вернее, Аня бесшумно исчезла с флайбриджа и унеслась к внутренней двери служебного отсека, из которого можно было попасть в двигательный отсек, в отсек для водного мотоцикла с надувной лодкой и на корму, а я так же тихо спустился на главную палубу и превратился в слух.

Касание катера незваных гостей к яхте я не услышал. Зато почувствовал легкий толчок и спустился еще на несколько ступеней ниже — так, чтобы мои глаза оказались на уровне пола. Через несколько секунд на «Амик » упало сообщение, в котором была одна-единственная цифра, и я, порадовавшись тому, что правильно просчитал логику поведения пиратов, до рези в глазах вгляделся в темноту. А когда увидел первые силуэты и убедился, что прикид гостей не имеет ничего общего с военной формой, соответственно, они по определению не могут представлять какое-либо государство, «стек» палубой ниже и спрятался за непрозрачной стенкой, подпирающей перила вместо стандартных балясин.

Как ни странно, первым почувствовался не звук шагов или дыхания, а ядреная смесь запахов пота с ароматами корицы, муската и гвоздики. То, что так пахнут сушеные душистые плоды дерева pimenito, которые жители Ямайки пихают во что ни попадя, меня уже просветили, так что я отложил в памяти горячую любовь как минимум первого гостя к местной кухне и задвинул куда подальше все лишние мысли. Кстати, очень вовремя: ощущение чужого присутствия стало настолько острым, что разум сам собой перешел в боевой режим. А потом «гость» наступил на матерчатый пояс от моих шорт, намеренно брошенный перед самой нижней ступенькой, застыл на месте и опустил взгляд. Этой форы хватило за глаза: я, качнувшись вперед, забрал из его правой руки какой-то пистолет с массивным глушителем и вогнал одну пулю в темное пятно, в котором смутно угадывались очертания лица. Само собой, не стал тормозить и после этого — перенес огонь выше и, завалив еще двоих, под испанские проклятия, раздавшиеся с главной палубы, скользнул за дверь каюты, примыкающей к лестнице. Само собой, не забыв затащить за собой обезображенный труп и прикрыть дверь почти до упора.

Пока там, наверху, офигевали от неожиданного сюрприза, я вытряхнул из уродской РПС все запасные магазины к трофейному стволу, оказавшемуся девяносто второй «Береттой», и отправил Росянке троечку. С минусом.

Да, оставаться в каюте, дожидаясь гранаты, было идиотизмом. Но в самом конце коридора, в одной из кают для команды, прятались наши девчонки, Линда и Лиззи с Лоуренсом, поэтому отступать мне было некуда. Само собой, за вычетом ванной комнаты и других кают. А еще оставалась надежда на то, что «бизнесмены», решившие захватить яхту с богатенькими Буратинами на борту, в курсе, кого именно собираются «выдоить», поэтому будут беречь будущих заложников до последнего…

…Среди тех, кто остался наверху, нашелся кто-то головастый и устроил мне похохотать — скинул по лестнице американскую МК2. Разогнув кольцо и выдернув его из чеки, но оставив последнюю на штатном месте. А следом за этим «подарком» отправил еще двух «штурмовиков». Шустрых. И достаточно безбашенных, чтобы прыгнуть в кромешную тьму винтовой лестницы. Ну да, шуметь этот умник не собирался. А мне звукомаскировка была до фонаря. Так что, услышав следом за характерным стуком скатывающейся по лестнице гранаты звук удара чьих-то стоп о палубу, я метнулся от входа в ванную обратно. Вернее, прыгнул. Так, чтобы в конце траектории упасть на бок. И отстрелялся, как в тире. А после того, как оба «незваных гостя» превратились в трупы, выдернул чеку из МК2, позаимствованного у первого трупа, разжал ладонь, досчитал до двух и отправил смертоносный подарок на главную палубу.

Рвануло от души. Затем сверху раздались истошные крики как минимум четверых раненых. Я ткнул пальцем в нужную «горячую кнопку» часов и отправил по той же траектории вторую гранату. Для тех, кто еще не наелся или решил помочь своим товарищам. А через мгновение после того, как она взорвалась, взлетел по лестнице и открыл огонь. Само собой, в движении и всаживая по две пули в каждое тело, обнаруживающееся в поле зрения.

Первые четверо аборигенов в коротких полотняных шортах, РПС и с Калашами в руках пораскинули мозгами всего за несколько секунд. А в тот момент, когда я переводил ствол на пятого, пытавшегося зажать кошмарную рану на животе и подвывающего на одной ноте от ужаса, со стороны катера раздался воистину безумный вой!

Я был к нему готов. Мои оппоненты — нет. Поэтому двух аборигенов, прятавшихся за круговым диваном в центре салона, я завалил попаданиями в затылок. Потом всадил две пули в совсем молодого парня, схлопотавший по осколку в правое бедро и правую руку, поэтому выползавшего в кокпит между стенкой и дизайнерским столом. И, как ни хотелось продолжить зачистку, вернулся к лестнице. Перезаряжаясь на бегу и напряженно прислушиваясь к стрельбе, раздающейся с катера. А там шла самая настоящая война: «гости» то ли в пять, то ли в шесть Калашей жгли патроны на расплав стволов, а еще один автомат работал привычными «двойками». Да, очень редко. Но каждой такой серией гарантированно заставлял очередного противника дико орать от боли и ужаса из-за полученных ранений!

Взрыв гранаты, раздавшийся с катера, на миг заставил меня напрячься. Но бабье верещание какого-то мужика, обнаружившего, что его зацепило, помогло успокоиться. Звучный плеск, еще два выстрела и крик, прерванный бульканьем, окончательно вернули нормальное состояние духа. А потом со стороны левого борта нашей яхты раздался умоляющий вопль на ломаном английском:

— Не стреляйте! Все, хватит!! Мы сдаемся!!!

Позволять отвечать им Ане было бы неправильно, поэтому голос подал я и потребовал, чтобы все, кто способен передвигаться, возвращались на корму «Беатриче» с поднятыми руками и ложились лицом вниз. А потом заявил, что через две минуты мы пойдем искать тех, кто меня не услышал. И прострелим им плечевые и коленные суставы.

Прекрасно понимая, что английский могут понимать далеко не все местные папуасы, я вызвал к себе Леру с Таней. Первой озвучил монолог, который требовалось перевести на испанский, а второй вручил трофейный «Калашников» с двумя гранатами и объяснил, что от нее требуется…

…До прибытия патрульного катера «Damen Stan 4207» береговой охраны Ямайки, среагировавших не на взрывы гранат, а на пуск сигнальной ракеты, вся наша компания пребывала в нешуточном напряжении. Да, мы осмотрели яхту от носа до кормы и с сандека до двигательного отсека, да, контролировали и четверку пиратов, сдавшихся в плен, и команду «Беатриче», и катер с поврежденными движками, но прекрасно понимали, насколько зыбок этот успех. Впрочем, первые несколько минут после прибытия бравых вояк тоже дались не так уж и легко — высадившись на сцепку из двух судов и обнаружив пленников, гору оружия, кучу трупов и услышав вопли раненых, продолжающих выть от боли, парни здорово перевозбудились и захотели нас задержать. Как говорится, до выяснения. Пришлось продемонстрировать им российские и американские паспорта, а потом сообщить, что консулы наших стран уже извещены и вылетели в нашу сторону на вертолетах.

Сначала нам не поверили, ведь мы дрейфовали неподалеку от Монтего-Бей, а оба консульства находились на другом конце острова, в Кингстоне. Однако после того, как командир патрульного катера еще раз перечитал фамилию Лиззи и сообразил, что имеет дело с представительницей всемирно известной компании «Форд», он словно сменил прошивку: рассыпался в славословиях, жестом отправил своих бойцов паковать пленных и вежливо попросил рассказать, как нам удалось не только отбиться от пиратов, но и взять некоторых в плен.

Росянка прибыла на их остров по паспорту на фамилию Бакунина, так что пришлось назначать главной героиней шоу единственную «альфа-самку» нашей компании. Ну, и привирать. А что, после завершения зачистки моя напарница тщательно стерла свои пальчики с «Калаша», позаимствованного у кого-то из незваных гостей, а на «Беатриче» перебралась только после того, как пленники уткнулись носами в пол:

— Я — военнослужащий Службы Специальных Операций Министерства Обороны России. К вам, на Ямайку, прибыл по приглашению Линды Доулан, чтобы справить день рождения в компании близких друзей. На арендованную яхту мы поднялись еще в пятницу, четырнадцатого февраля, и отправились в небольшой круиз вокруг вашего острова. Вчера вечером хорошо посидели и отправились спать. Но одной из моих подруг нездоровилось, и она поднялась на сандек. Подышать свежим воздухом. И задремала. А когда услышала странный плеск, посмотрела на море и удивилась, увидев, что один из членов команды уплывает к берегу, толкая перед собой водный мотоцикл. Девушка она умная, начитанная и хорошо тренированная, поэтому внимательно оглядела весь горизонт, обнаружила приближающийся катер, идущий без ходовых огней, и подняла меня. А я организовал оборону…

Само собой, меня прерывали. Но со всем почтением. Первый раз — когда услышали о том, что я служу. И заставили Линду гордо задрать носик:

— Денни Чубаров по прозвищу Чума — один из самых известных военных и бойцов смешанных единоборств России: на его блог подписано больше ста пятидесяти миллионов человек, а билеты на бои раскупаются на считанные минуты после начала продаж!

Потом командир катера не поленился заглянуть в мой паспорт, чтобы проверить дату рождения. И, сообразив, что семнадцатое февраля только-только началось, изобразил сочувствие:

— Да уж, празднование у вас получилось невеселым…

Но больше всего он задергался, доперев, что один из членов команды являлся сообщником пиратов — извинился, что вынужден прервать нашу беседу, и приказал одному из своих бойцов украсить наручниками Томаса О’Нила и всех его подчиненных. На всякий случай. Что, на мой взгляд, было вполне адекватным поступком.

Ну, а рассказ о боевых действиях слушал, открыв рот. В прямом смысле слова. И влюбленным взглядом пожирал рыжеволосую валькирию, которая с риском для жизни спряталась в служебных помещениях, а после начала боя перебралась на судно пиратов и устроила там небольшой армагеддон.

Я бедняге даже посочувствовал — Лера стояла на палубе, освещенной прожектором патрульного катера, с распущенной гривой, в спортивном топе и коротких шортах. Соответственно, убивала наповал не только внутренним спокойствием «прирожденной убийцы», но и умопомрачительной фигурой! В общем, последнюю часть легенды командир береговой охраны слушал через пень-колоду:

— Если бы мне не пришлось оборонять лестницу, по которой пираты могли спуститься к потенциальным заложникам, то навязал бы противникам маневренный бой и сдал вам их раненными или захваченными в плен. А так пришлось минимизировать риск для гражданских лиц. Ну, а самая боевая из моих подруг в это же время решала диаметрально противоположную задачу — создавала психологическое давление на ту часть шайки, которая воевала со мной. Поэтому большая часть ее «клиентов» все еще жива.

— Как я понимаю, госпожа Ризсшова тоже является военнослужащей сил специальных операций России? — заглянув паспорт «альфа-самки» и кое-как прочитав ее фамилию, поинтересовался мой собеседник.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Просто я в свободное время тренирую своих близких — таскаю их в спортивные залы и на стрельбища, объясняю тактику ведения поединков с оружием и без него. Так что кое-какие основы они уже усвоили. Благодаря чему Татьяна Голикова и Бакунина Анна оказали мне неоценимую помощь в зачистке яхты — первая подстрелила во-он того паренька, пытавшегося уйти с места преступления вплавь, а вторая завалила здоровяка, пытавшегося зайти мне в тыл по противоположному борту…

…Не знаю, на какие кнопки давили родители Линды, Лиззи и Ларри, но уже в час дня все того же семнадцатого февраля премьер-министр острова наградил всю русскую часть нашей компании Орденом Ямайки. Да, в местной системе наград этот орден был лишь пятым из шести имеющихся и вручался всем, кому ни попадя, вроде певицы Грейс Джонс или футболисту Питеру Мозесу, зато считался эквивалентом рыцарского звания в британской системе почетных званий, давал право называться достопочтенным, позволял добавлять к фамилии так называемые пост-именные буквы «OJ» и… вроде как ни разу не вручался гражданам России.

Наш консул, с момента «десантирования» на палубу яхты «Беатриче» усиленно изображавший Очень Влиятельную Персону, не только рассказал об этой награде, но и дал понять, что благодарить за столь высокую оценку не такого уж и весомого деяния надо именно его. Но падать ему в ноги мы как-то не спешили. Во-первых, прекрасно понимали, что Лиззи, Ларри и Линда, более-менее оклемавшись от эмоционального шока, использовали победу над пиратами, как дополнительную возможность косвенно пропиарить продукцию компаний «Ford» и «Oracle», канал «HBO» и промоушен «Овердрайв», а во-вторых, обратили внимание на разницу в отношении главы правительства и исполнительной власти острова к «нашим» американцам и к сотрудникам российского посольства.

Кстати, равнодушие к послу и консулу не помешало премьер-министру как следует отыграть «обязательную программу» на пресс-конференции. То есть, рассказывая журналистам о беспримерном подвиге нашей четверки, он при любом удобном случае хвалил суровую северную страну, земля которой рождает столь достойных сыновей и дочерей, как мы; ее вооруженные силы, превращающие юношей в настоящих бойцов; красоту и стальную волю наших девушек и т. д.! Но все это шло лишь фоном. А основная нить повествования била по нервам собравшихся со страшной силой. Почему? Да потому, что почти каждое утверждение высокопоставленного оратора подтверждалось фотографиями или фрагментами видеозаписей, демонстрируемых на одной из стен банкетного зала. Так что описание нашего боестолкновения с пиратами получилось на удивление зримым. А вывод вообще убил. В том числе и нас — оказалось, что мы ненароком поставили крест на существовании одной из самых удачливых боевых групп какого-то колумбийского наркокартеля, специализирующегося на похищениях состоятельных людей!

После этого Тане и Лере, считавших свои награды незаслуженными, чуточку полегчало. Впрочем, их недовольство происходящим ощущал только я. А для толпы, собравшейся в огромном зале, девчонки вели себя идеально — очень толково, интересно и с хорошим юмором отвечали на вопросы премьер-министра, журналистов и других участников мероприятия, скромничали, но в меру, и помогали американцам пиарить меня, мой образ жизни, деловых партнеров, любимые гаджеты и средства передвижения.

Не бездельничал и я: подтвердил легенду, озвученную командиру катера береговой охраны, переложил «вину» за эффективность нашего квартета в случившемся боестолкновении на методику подготовки бойцов российских спецподразделений и сделал все, чтобы увеличить свою фанатскую базу. В смысле, по примеру премьер-министра не ленился аргументировать свои ответы показами фрагментов записей со своей официальной странички. Так что к концу мероприятия чувствовал не только легкую моральную усталость напополам с раздражением, но и удовлетворение. Увы, как выяснилось, это было еще не все, и нам предстояло «потусоваться» на фуршете.

Пережил и его. Хотя почти два часа разговоров с Сильными Мира Сего прилично утомили. Зато потом нам удалось сбежать. Сначала из резиденции, а затем и с острова: известие о принадлежности «пиратов» к одному из колумбийских наркокартелей настолько перепугало Линду, Лиззи и Ларри, что они упросили нас отметить день рождения в ресторане, расположенном на территории США.

Мы, в общем-то, не возражали. Поэтому загрузились в «Фалькон» мисс Доулан, вместе с двумя остальными бизнес-джетами дожидавшийся нас в аэропорту Норман Манли, узнали, что перелет до Лос-Анджелеса продлится порядка пяти часов, оккупировали второй салон, разложили кресла и спокойно заснули. Чем, как выяснилось после начала снижения, напрочь шокировали американцев — по их мнению, после столь серьезного стресса любой нормальный человек был обязан трястись, как осиновый лист, и созваниваться с каким-нибудь особо продвинутым психологом, чтобы записаться на прием! Но этот их шок радовал куда больше, чем бесконечные изъявления благодарности, которыми эта троица изводила нас остаток ночи и почти все время в промежутках между общением с официальными лицами. Видимо, поэтому на вопрос Лиззи «Как вы вообще умудрились заснуть после столь кошмарной ночи, да еще и без алкоголя?» Таня ответила шуткой:

— А что в ней было такого кошмарного? Ну, приплыли к нам на яхту какие-то уроды, ну, убились об нашу компанию, ну, заставили немножечко переиграть планы на день. И что с того?

— Нас собирались похитить! — более-менее спокойно заявила мисс Форд и сорвалась: — А плен — это насилие, боль, униже-…

— Так, стоп! — сообразив, что с ней творится, рявкнула Лера. — Какие, к дьяволу, плен, насилие и унижения⁈ Какое тебе вообще дело до планов каких-то грязных обезьян⁈ Ты отдыхаешь в одной компании с бойцом СЛУЖБЫ СПЕЦИАЛЬНЫХ ОПЕРАЦИЙ России, заточенным на уничтожение подобной нечисти!

— Да, но бандитов было двадцать с ли-…

— Лиззи, ты опять думаешь не о том! — сокрушенно вздохнула «альфа-самка». — Раз Денис разрешил нам ПОЗАБАВИТЬСЯ, значит, ПРОСЧИТАЛ СОЗДАВШУЮСЯ СИТУАЦИЮ, пришел к выводу, что нам НИЧЕГО НЕ ГРОЗИТ, и счел возможным использовать тупых мартышек для ОТРАБОТКИ уже имеющихся навыков в условиях, ПРИБЛИЖЕННЫХ К БОЕВЫМ.

Обдумав это утверждение, Лиззи и Ларри потеряли дар речи. А Линда, как признанный эксперт по общению с Crazy Russians, задала уточняющий вопрос:

— Ты хочешь сказать, что для вас это безумие было тренировкой⁈

Рыжова пожала плечами — мол, так оно и было — а Росянка привела еще один «логичный» аргумент, подтверждающий этот тезис:

— Ну да! Ведь если бы нам хоть что-то угрожало, Денис ни за что на свете не выпустил бы из каюты самую слабую из нас — меня…

…Первые два часа пребывания в Лос-Анджелесе мы убили на мотания по магазинам. Никакой необходимости приобретать костюм и вечерние платья ради одного вечера я не видел, но не возмущался, понимая, что дамы пытаются минимизировать последствия пережитого стресса шопингом. Не спрашивал и о месте, которому «повезло» принимать столь представительную компанию — послушно примерял то, что предлагали, оценивал наряды, чем-то цепляющие девчонок, а во время переездов между магазинами с интересом пялился в окно лимузина, разглядывая город, в котором еще не бывал. И слегка расстраивался из-за того, что не смогу по нему пройтись, так как под утро вылечу в Москву.

В философско-созерцательном настроении пребывал до десантирования из машины перед японским рестораном с непонятным названием «n/naka». Хотя нет, не так: выбираясь на тротуар, я делал вид, что слушаю рассказ Лиззи о достоинствах этого заведения, а сам размышлял о том, что у них, в США, хорошие рестораны могут прятаться в таком невзрачном месте. Зато на пороге отдельного кабинета мгновенно пришел в себя, как-то сразу сообразив, на кой черт мы приоделись, чем «наши» американцы занималась весь перелет, и с какого перепугу притащили именно в Лос-Анджелес, а не в Майами, до которого можно было долететь в пять раз быстрее. И, окончательно похоронив надежды на нормальное празднование дня рождения, перешел в рабочий режим. Чтобы невзначай не разочаровать родителей Линды, Лиззи и Ларри, примчавшихся в Город Ангелов со всех концов континента.

Как ни странно, общение с тремя супружескими парами получилось достаточно комфортным и… коротким. Сразу после обмена приветствиями и завершения взаимных представлений Форд-старший, явно пользующийся в этой компании непререкаемым авторитетом, извинился за то, что они своим появлением испортили мне праздник. Затем произнес речь, в которой поблагодарил нас на все, что мы сделали для его дочери и ее друзей, дал возможность высказаться двум другим главам семейств и… изрядно озадачил:

— Откровенно говоря, до этого дня мы отказывались понимать, чем вы так заинтересовали не только наших детей, но и глав сразу нескольких членов разведсообщества США, поэтому собирали информацию из всех доступных источников, контролировали каждый шаг своих отпрысков и готовились к неприятностям со стороны спецслужб России или представителей вашего Большого Бизнеса. К неприятностям готовы и сейчас — таковы уж условия Игры, в которой мы принимаем активное участие. А еще продолжаем считать, что вы можете быть креатурой Службы Специальных Операций, созданной под какой-то очень специфический проект. Но при этом перестали видеть в вас угрозу нашим детям. Поэтому, если так можно выразиться, вынесли за скобки все те странности, которые не давали нам покоя, и приняли за норму отношение Элизабет, Лоуренса и Линды. Таким образом, теперь за этой троицей стоят кланы, а значит, три ваших деловых партнера превратились в союзников…

О том, что на нашу сверхэффективную деятельность в блогосфере рано или поздно обратят внимание «чужие» спецслужбы, я догадывался и сам. Но все равно узнать об этом, как о свершившемся факте, было не очень приятно. Тем не менее, переживать из-за того, что нереально изменить, было бы редким идиотизмом, поэтому я дослушал оставшуюся часть монолога:

— К сожалению, наша первая встреча получилась не такой, как хотелось бы — мы так торопились успеть в Лос-Анджелес до вашего отлета в Москву, что не успели приобрести подарок — но к вашему следующему прилету в США исправимся. На этом все. Приятно было познакомиться. Еще раз поздравляем с днем рождения и откланиваемся…

…Минут через двадцать после отъезда старших, удержать которых не получилось, хотя мы по-настоящему старались, у их отпрысков начало портиться настроение. И если Лиззи с Ларри держали лицо довольно неплохо, то Линда чуть не плакала. Само собой, мы попытались их растормошить, но сделали только хуже — выслушав рассказанный анекдот, Доулан потемнела взглядом, закусила губу, а потом взорвалась:

— Мы обещали вам празднование, которое вы будете помнить до конца своих дней, но превратили юбилей в самый обычный ужин!!!

— Не шуми… — мурлыкнула Таня, приобняв дебоширку за плечи. А Лера насмешливо фыркнула:

— И в чем вы нас обманули? Двое суток плавания на яхте по Карибскому морю позволили нам порадоваться лету в конце зимы и как следует расслабиться, войнушка с колумбийцами дала возможность проверить свои силы в реальном бою и параллельно восполнила катастрофическую нехватку адреналина, награждение добавило Денису фанатскую базу, а мраморное мясо, которое скоро принесут, подарит еще и гастрономическое удовольствие! Да, чисто теоретически для полного счастья не мешало бы еще и потанцевать в каком-нибудь отвязном ночном клубе, но сегодня понедельник. В общем, забыть такое веселье не получится при всем желании, а значит, вы даже перевыполнили свои обещания.

— Мы все равно чувствуем себя виноватыми… — не сдавалась американка. — Ведь война — это не праздник!

— Сама по себе — да… — уточнил я. — Но она позволяет намного более ярко прочувствовать всю прелесть мирной жизни. Вспомните свои ощущения в тот миг, когда стало понятно, что стычка с колумбийцами осталась в прошлом.

— Мы были вне себя от счастья! — буркнул Ларри, первым сообразивший, к чему я клоню. — А еще были готовы заплатить любые деньги за возможность убраться куда подальше из страны, где случаются подобные нападения.

— Просто для вас эта мелкая стычка была серьезнейшим стрессом, и вы не отошли от него до сих пор… — «объяснил» я. — А мы привыкли решать куда более серьезные проблемы, поэтому спокойно сделали все необходимое для того, чтобы разобраться с колумбийцами, так же спокойно переключились в мирный режим и продолжаем расслабляться. Так что в данный момент думаем не о том, что осталось в прошлом, а о мраморном мясе, суши и соках, которые, кстати, уже несут.

После этих слов нас снова обозвали Crazy Russians. Все трое. Хорошо, хоть без особой экспрессии. И почти до полуночи старательно изображали веселье — говорили тосты, желали всего наилучшего, дарили подарки и пили. В основном, виски. Но даже так нервное напряжение никуда не девалось — Линда неосознанно пододвигалась поближе к Рыжовой или дотрагивалась до нее локтем, Ларри все чаще зависал, невидящим взглядом уставившись в стену и играя желваками, а Лиззи периодически пробивал нервный озноб. В общем, смотреть на все это быстро надоело, и я втихаря отправил Росянке сообщение, в котором попросил увести всех девчонок в туалет. А после того, как мы с Эллисоном остались одни, предложил ему неплохой способ выбить из головы неприятные воспоминания:

— К сожалению, спиртное вас не расслабляет. Поэтому хватай Элизабет, вези ее в ближайший отель и устраивай ночь безумной любви. Сможешь выложиться до предела — сильные положительные ощущения затрут сильные отрицательные, и завтра утром она будет в норме. Нет — начнете выбрасывать деньги на психологов.

— А…

— Линду заберу я. И отпущу из Москвы только после того, как приведу в порядок. Вопросы?

Американец отрицательно помотал головой, ткнул в сенсор вызова официанта, чтобы расплатиться по счету, а затем вытащил смартфон и полез искать подходящее пристанище. Не забыл и о второй машине — вызвал для себя и своей благоверной такси. Я тоже не халявил — набрал сообщение, в котором описал свои планы на ближайшие несколько часов, и разослал Тане, Лере и Ане. Так что в начале первого с чистой совестью пожал руку Ларри, чмокнул мисс Форд в подставленную щечку, последний раз полюбовался на одноэтажную Америку и вслед за девчонками забрался в лимузин. А там плюхнулся на заднее сидение, уложил Линду так, чтобы ее голова оказалась на моем бедре, распустил волосы, собранные в строгую прическу, и… был вынужден ответить на звонок генерала Вяземского:

— Доброй ночи, Анатолий Евгеньевич. Как ваше ничего?

— Мое очень даже неплохо… — хохотнул он. — А вы, как мне только что доложили, опять неплохо отожгли?

Его хорошее настроение подняло настроение и мне, поэтому я ответил в том же духе:

— Если только по меркам Ямайки: к яхте, на которой мы мирно почивали, пристал всего один быстроходный катер с каким-то сбродом из Колумбии. В тот момент мы не знали, что эти уродцы приплыли с корабля-базы, который болтался где-то в нейтральных водах. Ну, и объяснили неправоту только тем, кто имел глупость нас разбудить. А так могли разойтись и посерьезнее.

— Не-не-не, не надо баловать местную береговую охрану, а то и без того мышей не ловят! — заявил он и посерьезнел: — Колумбийцы — ребята серьезные и, вне всякого сомнения, не на шутку обиделись.

— Их проблемы — в данный момент мы находимся в Лос-Анджелесе. Только что вышли из ресторана, загрузились в тачку и порулили в аэропорт.

— Толково… — похвалил он, затем все-таки поздравил меня с прошедшим юбилеем, напомнил о том, что завтра в шесть вечера мы должны быть у него, и основательно взбесил: — Теперь пиндосы должны тебе, как земля колхозу. И я подумаю, как этот долг взыскать…

Глава 2

2 марта 2042 г.

…Девчонки сидели на скамеечке плечом к плечу и держались за руки. Джинг смотрела на меня с такой беспросветной тоской во взгляде, что рвала душу в клочья. А в глазах Настены, легонечко поглаживавшей подушечками пальцев ее предплечье, плескалась нестерпимая горечь и иногда появлялась укоризна. Поэтому смотреть на них было физически больно. А не смотреть… не смотреть не получалось. Так что я тонул в воспоминаниях и задыхался от ненависти к суке, лишившей меня половины сердца. Когда рядом со мной возник Алексей Алексеевич, не имею представления — просто в какой-то момент почувствовал, что уже не один. А через вечность вдруг осознал, что второй человек, способный приехать на Ваганьковское кладбище в такую рань, это Горин.

Сколько времени мы с ним смотрели на девчонок и молчали, тоже не скажу. Знаю лишь, что очень долго. А потом он скрипнул зубами, вытер глаза платком и криво усмехнулся:

— Знаешь, мне до сих пор приходит в кошмарах тот день, когда Наташка примчалась ко мне в офис и предложила посмотреть записи твоих боев. Там, в кошмарах, я знаю, чем закончится поиск Комлева, подписание контракта и твоя раскрутка, поэтому то усиленно отказываюсь, то открытым текстом объясняю причины своего нежелания, но племяшка меня либо не слышит, либо смеется: «Дядь Леш, зато эти несколько месяцев я буду по-настоящему счастлива!»

Эти слова уронили на мои плечи еще одну многотонную плиту. А он продолжал выплескивать наружу свое горе:

— Она была действительно счастлива. Даже тогда, когда я, решив вызвать в ней отвращение к тебе, придумал эту затею с «горизонтальными» связями и вынудил тебя познакомиться с Голиковой. Более того, после появления в твоем гареме Эрики племяшка заявила, что ты находишь себе таких баб, за которых надо держаться руками и ногами! В тот момент я думал, что она окончательно помешалась на своих чувствах, и здорово разозлился. А теперь понимаю, насколько она была права, и отдал бы весь остаток жизни за возможность извиниться за все то, что я ей тогда наговорил. Только прошлого уже не переиграть. Поэтому живу настоящим, смотрю на тебя ее глазами и помогаю. Так, как помогала бы она. Хотя разумом понимаю, что ты невольно поспособствовал ее уходу из жизни…

— Я привык называть ее Настеной… — хрипло выдохнул я. — И не хочу перестраиваться — для меня с вашей племянницей неразрывно связано именно это имя. А она… она была для меня и любимой женщиной, и ближайшей подругой, и вернейшей фанаткой, и соратницей, которой я верил, как самому себе. Одно плохо — БЫ-ЛА. И я себе этого никогда не прощу…

Он угрюмо кивнул и замолчал. Еще на целую вечность. А потом тяжело вздохнул:

— Да, этого уже не исправить. Поэтому береги Голикову и Рыжову — они такие же, как она. А я буду рядом…

Я коротко кивнул и снова выпал из реальности. До того самого момента, когда Алексей Алексеевич подался вперед, встал и повернулся ко мне:

— Ладно, мне пора. Уже двенадцатый час, и надо забрать старшего сына от репетитора.

— Вечером заглянете? — не без труда собравшись с мыслями, спросил я.

Горин отрицательно помотал головой:

— Нет. Отвезу Сашку домой, а потом уеду на дачу — хочу хоть несколько часов побыть один.

Я поднялся на ноги и пожал протянутую руку. Потом посмотрел на часы, убедился в том, что мне не послышалось, и повернулся к девчонкам, чтобы проститься, так как уехал из дому уж очень надолго. И простился. Мысленно. Потом постоял еще некоторое время с закрытыми глазами и поплелся к выходу с кладбища. А минуты через две увидел в стороне три знакомые фигурки и виновато пожал плечами.

Танька махнула рукой — мол, не грузись, все в порядке — и продолжила жестикулировать: «Вы с Аней возвращайтесь к машинам, а мы с Лерой заглянем к девчонкам и догоним…»

Я сбавил скорость, дождался Росянки, выставил в сторону локоть и извинился:

— Прости, но мне надо было приехать к ним одному. А потом я потерялся во времени.

— Забей — мы нашли твою записку, выехали из дому в семь с копейками и догадались, кому надо заплатить, чтобы пройти на кладбище в такую рань. Кстати, пока ждали, успели шугануть несколько журналистов, гонявших дроны аудио- и видеофиксации вокруг тебя.

— С-стервятники! — процедил я, представив названия статей в желтой прессе. А когда добрался до стоянки, попросил напарницу сесть за руль.

К Эрике и Дине поехали на двух машинах. У первой провели почти полчаса. Сначала посидели перед мраморным надгробием с фотографией подруги, а потом влезли в Интернет, нашли личный контакт дежурного по кладбищу, вызвали его к себе и загрузили работой по благоустройству участка, на котором после похорон Филиппа Эдуардовича не делалось ровным счетом ничего. У Бахметевой повезло значительно меньше — мы столкнулись с толпой ее родственников и были вынуждены удалиться. Да, расстроились. Поэтому домой ехали медленно и печально. Правда, проезжая «Атлант», вспомнили, что даже не завтракали, и назаказывали себе всяких вкусняшек.

Обед получился каким-то скомканным, что ли — мы быстренько умяли все, что доставил дрон, закидали грязную посуду в посудомоечную машину и перебрались в спальню. А там вырубили верхний свет, включили спокойную инструментальную музыку и завалились на кровать. Все, включая Аньку. И вырубились. До четверти шестого. А после того, как сработали будильники, заставили себя встать и поплелись приводить себя в порядок.

Особо не маньячили — влезли в джинсы, натянули теплые толстовки, взяли солнечные очки, хоть немного, да помогающие сохранять инкогнито, спустились в гараж и выехали из дому.

В воскресенье вечером пробки были только на въезде в город, поэтому до МКАД-а долетели, можно сказать, с ветерком. А остаток пути до аэропорта Домодедово вообще гнали, как на пожар, благо, ехали на «Додже» с номерами, которые позволяли и не такое. В итоге приехали слишком рано и, загнав машину на паркинг, занялись делом. Росянка, с момента приезда из Штатов не вылезающая из комментариев к моему «отчету» о знакомстве с колумбийцами, полезла на страничку. Веселиться. Татьяна с Лерой, заранее расстроившись, «отправились» проверять «домашнее задание» сразу двум новым блоггерам Кононова. А я, посмотрев в зеркало заднего вида на их угрюмые мордашки, невольно вспомнил, как у них появились эти ученики:

«К Вяземскому мы отправились втроем. Сразу после того, как закинули Аньку и Линду к нам домой и пересели на служебный 'Крузак». Несмотря на довольно серьезный траффик, приехали вовремя. И, поскучав в приемной буквально пять минут, были вызваны в кабинет. Где обнаружили не только генерала и директора ФСБ, но и хмурого мужика татарских кровей в дорогом костюме и очень дорогой обуви. Выдающиеся надбровные дуги, неоднократно ломаный нос, деформированные костяшки на обоих кулаках и фигура изрядно разъевшегося боксера-средневеса просто кричали о его «околоспортивном» прошлом, а взгляд исподлобья намекал на то, что против двух «тяжей» из силовых структур это самое прошлое не прокатило.

Мы тоже не проявили никакого пиетета — поздоровались с Анатолием Евгеньевичем и Владимиром Егоровичем, равнодушно кивнули их очередной «дойной коровке», без приглашения уселись в свободные кресла и с хорошим юмором ответили на десяток вопросов о приключениях на Ямайке. Чем, вне всякого сомнения, сыграли на руки двум прожженным интриганам, так как переход от несерьезной части беседы к серьезной начался с насмешливого вопроса Кононова:

— Ну что, Вагиз, теперь ты понимаешь, насколько гуманно эти ребята отнеслись к твоему сынку и его криворуким телохранителям? Они их всего-навсего нейтрализовали. А колумбийцев, имевших глупость захотеть взять на абордаж яхту, на которой расслаблялись Денис и его команда, уже не жалели. Поэтому завалили самых опасных и, поленившись носиться за всяким лошьем по сцепке из двух судов, изувечили команду катера так, чтобы вопли этих уродов до смерти перепугали тех, кто решил спрятаться от возмездия!

— Моего сына они тоже изувечили! — процедил Абашев-старший. И вынудил директора ФСБ нехорошо оскалиться:

— А как еще его можно было остановить⁈ И я сейчас говорю отнюдь не о стрельбе в центре города, а о четырех убийствах, совершенных Наилем, о девяти изнасилованных им девушках, о четырнадцати подростках, которых он превратил в инвалидов, о бизнесменах, разоренных с его подачи…

Услышав цифру «девять», я сжал зубы и с хрустом сжал кулаки, чтобы не сорваться. А через несколько мгновений понял, что Вяземский с Кононовым использовали в своих интересах даже эту вспышку бешенства:

— Посмотри на этого парня и вспомни, чем закончился его конфликт с Мораной для Паши-Пулемета и его клана!

— Поверь, Дениса и его подруг слушают и слышат сотни миллионов так называемых «неравнодушных». Так что стоит им выложить на свои странички одну-единственную статью, и ты закончишься. Вместе со всем, что тебе дорого.

Признаваться в том, что его пугают именно эти перспективы, Абашев не захотел. Поэтому набычился:

— Мы, кажется, уже договорились!

— Так и есть! — подтвердил генерал. И повел рукой, предлагая проявить инициативу.

«Гость» послушался — залез во внутренний карман пиджака, достал три пластиковых прямоугольника с логотипом «АТМ-нефти» и положил на стол:

— Я признаю нашу вину и приношу вам глубочайшие извинения. А это -именные карты, с которыми вы сможете бесплатно заправляться на наших бензоколонках в течение пяти лет.

Будь моя воля, я бы затолкал ему эти карточки в глотку и объяснил, что горе, которое его ублюдочный сынулька принес десяткам ни в чем не повинных людей, нельзя компенсировать никакими деньгами. Но противопоставлять себя и доверившихся мне девчонок властной элите страны было бы редкой глупостью, поэтому я принял «компенсацию», заявил, что больше не имею к Абашевым никаких претензий и следующие четверть часа изображал мебель.

Не расслабился и после его ухода. Так что на похвалу Вяземского ответил кривой усмешкой. И не сразу переключился на обсуждение еще одного вопроса, поднятого Кононовым:

— А теперь, когда эта проблема осталась в прошлом, я хочу попросить у вас помощи с раскруткой нашего ведомственного блоггера…

Татьяна среагировала на эту просьбу намного быстрее меня и виновато развела руками:

— Владимир Егорович, мы бы и рады вам помочь, но Сказочник себя уже настолько дискредитировал, чтопроще будет реанимировать мумию какого-нибудь египетского фараона. Понимаете, блогосфера живет по довольно своеобразным законам и реагирует не столько на предлагаемый материал, сколько на авторитет конкретного блоггера, его угол зрения, стиль подачи и так далее. К сожалению, ваш блоггер этого не понимает: его фантазия ограничена уставным зеленым цветом и учебниками по тактике действия военнослужащих при выполнении служебно-боевых задач, стиль построения предложений хромает на обе ноги, а манера общения с подписчиками вообще не лезет ни в какие ворота — такое ощущение, что весь жизненный опыт Сказочника ограничен общением с новобранцами, проходящими курс молодого бойца. В общем, вам имеет смысл найти нового. Причем не назначить какого-нибудь подчиненного блоггером в приказном порядке, а выбрать подходящего из уже раскрутившихся и призвать их на службу.

— Уже… — дав ей договорить, усмехнулся директор ФСБ. — В смысле, выбрали и призвали. Но подписчики этих спортсменов-экстремалов привыкли реагировать на материалы строго определенной направленности, а нам надо плавно и безболезненно расширить их кругозор. Причем, по возможности, оригинально, чтобы не повторить путь Дениса Владимировича и не показаться мелкими подражателями.

— И как вы себе это представляете? — поинтересовалась Голикова. На что получила на редкость интересный ответ:

— Никак: мы даем вам карт-бланш на создание методики, готовы подчинить вам эту троицу и уже выделили под это дело довольно серьезный бюджет…

Девчонки придумывали эту самую методику почти целую неделю, потом обсудили ее с Кононовым, самостоятельно съездив на Лубянку, и вот уже четыре дня дрессировали новых «подчиненных» в удаленном режиме. В смысле, отправляли им задания, а затем придирались к полученным текстам и иногда веселили меня отдельными перлами.

Посмешили и во время ожидания. А потом заглянули на официальную страничку аэропорта, нашли виртуальное табло прилета, затем нужный рейс и вырубили планшеты:

— Все, борт уже сел. Можно выдвигаться…

…Двухметровую коротко стриженую громилу, возвышающуюся над толпой как минимум на голову, я увидел издалека и, поймав ее взгляд, коротко кивнул. Богиня Войны тут же изменила курс и, пробившись к нам, сжала меня в костедробительных объятиях.

— Афин, солнце, девочек тискай поаккуратнее: они у меня маленькие, хрупкие и каждая — редчайший раритет! — потребовал я, ответив ей тем же самым.

— Раритеты, строиться! — гулко хохотнула она, перецеловала всю троицу, огляделась по сторонам и виновато почесала затылок.

Ну да, на нас пялилось чуть ли не половина народа, собравшегося в зале прилета. А некоторые не только смотрели, но и фотографировали. Нам к такому вниманию было не привыкать, а сотруднице «Яровита» поплохело. Пришлось спасать:

— Ладно, сестричка, пошли к машине, а то нас сейчас разберут на сувениры!

Афина, которая в дутой пуховке, в широких штанах в стиле «милитари» и ботинках а-ля берцы выглядела танком, вставшим на дыбы, вручила мне тощенькую спортивную сумку и первой рванула в сторону выхода. А когда вышла из терминала и вдохнула стылый московский воздух, расстроенно повернулась к нам:

— У вас тут все еще зима, а на Ставрополье все цветет и пахнет!

— На Ямайке вообще лето, но нам там были не рады… — в унисон ей выдала Росянка и заставила подругу заржать:

— Да уж, смотрели мы ваш видосик. Всей службой. И ухохатывались от закадрового текста!

— Такой отдых испортили, суки… — прокомментировала Лера, судя по всему, все еще не оклемавшаяся от общения с «учеником».

— А что, тут отдыхать не получается?

На этот вопрос Богини Войны ответила Танька:

— Смеешься? До турнира «Invincible Fighter » осталось девятнадцать дней, поэтому Денис не вылезает из спортзала.

— Все прошлое воскресенье мы провели на автодроме… — напомнил я и вызвал у Афины нешуточный энтузиазм:

— Ребят, а «Шелби» покажете⁈ А результаты тестирования с «Пилотов», установленных на наших «Крузаках», к ним подходят⁈ А правда, что вы проапгрейдили еще и «Доджи»⁈

— Покажем. Если будешь себя хорошо вести… — пообещала Аня, а потом ответила на остальные вопросы: — Нет, результаты тестов, пройденных на бронированных «Крузаках», подходят только для других бронированных «Крузаков». Да, навернули еще и «Доджики». Так что теперь осваиваем и их, и «Шелби». Увы, не так часто, как хотелось бы.

В этот момент «сестричка» увидела «Дестроер» и на несколько минут забыла обо всем на свете — нарезала вокруг него несколько кругов, полюбовалась на Всадника Апокалипсиса, затем запрыгнула на пассажирское кресло, перещупала все, до чего потянулась, и потерялась в информационно-развлекательном центре.

Мы понимали ее чувства, поэтому не мешали наслаждаться знакомством с сумасшедшей машиной — забрались в салон и расслабились, дожидаясь, пока Афина наиграется. Правда, мне пришлось отвечать на вопросы, задаваемые, как из пулемета, но это меня нисколько не напрягало. Равно, как не напряг и процесс демонстрации возможностей акустической системы: я врубил запись «Барселоны» в исполнении группы «Queen» и добавил громкости. А когда внедорожник начал проседать и подпрыгивать от мощности сабвуфера, даже прикрыл глаза.

«Сестричка» дослушала композицию до конца, потом убрала звук почти до нуля и горько усмехнулась:

— Здорово. А у меня дома полная задница: сестра, на свадьбу которой меня пригласили, вышла замуж по залету за главного бабника станицы, отец пил, как не в себя, а младший брат связался с местной шпаной и полтора месяца назад чуть не загремел за вооруженный грабеж.

— И ты сорвалась… — негромко, но уверенно заключила Росянка.

Богиня Войны чуточку поколебалась, но все-таки кивнула:

— Ага. Наваляла жениху, флиртовавшему на свадьбе со свидетельницей, сдала батюшку на принудительное лечение, переломала ноги Ромке и всем его друганам, оставшимся на свободе, а потом свалила из этого затхлого болота к чертовой матери! В общем, у меня есть трое суток и желание хоть как-нибудь забыться…

…Дом отдыха «Суоми» встретил нас уютным мерцанием подсветки, превращающей коттеджи для ВИП-клиентов в сказочные домики, хорошо укатанными дорожкой, ведущей к административному корпусу, ярко-белым свечением искусственной горы, упирающейся в низкие угольно-черные облака, и забойными ритмами, доносящимися со стороны хоккейной коробки. Сообразив, что на территории проводится какое-то мероприятие, я чуть-чуть ускорился, доехал до поворота на паркинг, окинул взглядом здоровенную площадку, заставленную машинами чуть ли не на треть, и повернулся к Тане, оккупировавшей соседнее сидение.

— Уже смотрю… — не дожидаясь напрашивающегося вопроса, буркнула она. А через десяток секунд облегченно выдохнула: — В «Люксе» «окно» есть. Одно. С часу до трех ночи. Забронировала.

— Ох, чувствую, и накатаемся мы сегодня… — хихикнула Лерка с заднего сидения.

«Угу, ВЫ…» — мысленно прокомментировал я, нашел «квадрат» из четырех смежных парковочных мест, загнал на левую пару свой «Додж», а правую уступил второму внедорожнику, которым рулила Аня.

Танька, как главный специалист по увеселительным заведениям Москвы и Подмосковья, сходу утащила Богиню Войны в круглосуточный бутик «добывать» лыжный комбез, а я и мои добровольные помощницы прогрели движки снегоходов, проверили уровень топлива, прогнали все необходимые тесты, спустили технику с прицепов и приготовились к долгому ожиданию. Как оказалось, зря — не прошло и десяти минут, как в модерновом семиэтажном шедевр современной архитектуры «протаял» светлый прямоугольник, а затем в нашу сторону вытянулись две тени.

— Как-то они слишком быстро… — удивился я. — Неужели не смогли найти ничего подходящего?

— Да не, для Афины нормально! — авторитетно заключила Росянка. — Она знает, что искать женские шмотки ее размера можно до второго пришествия, поэтому наверняка взяла первый попавшийся мужской комбинезон, перчатки и ботинки.

«В таком прагматизме есть свой кайф…» — мысленно признал я, оглядел подбежавшую «сестричку», убедился в том, что напарница была права, и жестом предложил выбирать одну из двух «Ямах». Вопрос, справится ли с нею Афина, не задавал, помня, что в «Яровите» снегоходов было предостаточно. Зато рассказал о местах, по которым ей предстояло прокатиться: — В этом доме отдыха накатывают десятикилометровую трассу для любителей погонять на таких вот «зверях». Основных маршрутов три: для начинающих, продвинутых и профи. На первом прыжковых трамплинов нет — их заменяют небольшие холмики, но на наших машинках можно полетать или убиться даже с обычной кочки. В общем, пока не освоишься, особо не хами.

— А что, ты с нами не поедешь? — нахмурилась она.

Объяснять ей, что в годовщину гибели девчонок развлекаться не тянет от слова «совсем», я не хотел. Чтобы не портить настроение. Поэтому заявил, что снегоходы от меня никуда не убегут, и предложил выбрать себе штурмана.

Выбрала. Голикову. Затем оседлала ближайшую «Ямаху», пробежалась взглядом по приборам и плавно тронула машину с места. Лера с Анькой рванули с места куда резвее. И, обойдя «соперниц» буквально за пару секунд, унеслись к опушке леса, перед которой начинались все три трассы.

Стоять на холодном ветру до возвращения этих оторв я не собирался, поэтому вернулся в прогретый салон, врубил музыку, сдвинул сидение до упора назад, опустил спинку, расслабился и как-то незаметно отключился. Как потом выяснилось, почти на полтора часа. Проснулся от приближающегося рева движков, кое-как открыл слипающиеся глаза, сообразил, что девчонки уже накатались, застегнул комбез, выбрался из внедорожника и попал. По-крупному — гонщицы, накатавшиеся до умопомрачения, сияли, как новогодние елки, и жаждали поделиться со мной положительными эмоциями.

Я, в общем-то, не возражал. Но чувствовать себя игрушкой, разрываемой на части сразу несколькими детьми, мне быстро разонравилось, и я задал дамам провокационный вопрос:

— Проголодались?

Четыре варианта ответа «Да!» прозвучали практически одновременно и рассмешили количеством вложенных в них чувств. Но ехидная улыбка, появившаяся на моем лице, оказалась не в тему — девчонки сделали вид, что страшно обиделись, сбили меня с ног, закатили в ближайший сугроб и от души накормили снегом. Потом Танька с Леркой коварно предали своих союзниц, переметнулись ко мне и помогли отомстить половине обидчиц. А за миг до того, как я решил предать их, свалили. В сторону ресторанного дворика. И, убегая, сообщили, что торопятся занять самый уютный столик.

— Хитрые они у тебя… — прокомментировала этот поступок Богиня Войны.

— Не хитрые, а умные! — без тени улыбки поправила ее Росянка и, отряхнувшись, пошла к ближайшему снегоходу: — Поэтому загонять технику на прицепы придется нам троим…

…В наш любимый ресторан «Гудман» мы ввалились от силы минут через десять и, увидев рядом с «самым уютным столиком» толпу каких-то левых парней, ускорились. Но буквально через пару мгновений все ухажеры развернулись в нашу сторону, двое самых крупных изобразили классический Keirei, а единственная девушка, затесавшаяся в эту компанию, торопливо объяснила суть происходящего:

— Денис Владимирович, это не то, что вы думаете! Я подписана на блог Татьяны Евгеньевны уже несколько лет, поэтому узнала вашу подругу с первого взгляда и предсказала ваше появление. А мои друзья, живущие на вашей официальной страничке, не поверили мне на слово и решили выяснить истину.

— Денис Владимирович, мы — ваши самые верные фанаты! — воскликнул один из тех парней, которые поклонились мне, как своему сенсею. — Так что за ваших подруг порвем кого угодно!

— Да мы бы и сами с удовольствием кого-нибудь порвали… — хохотнула Афина. — Но ваш порыв согрел нам души!

«Самые верные фанаты» недоуменно посмотрели на нее, не сразу, но все-таки сообразили, что этот здоровяк — перекачанная девушка, и потеряли дар речи.

— Ольга. Ближайшая подруга Ани, личной помощницы Чумы, одна из его почитательниц и большая любительница подраться! — представилась Богиня Войны.

— Тренируетесь с Денисом Владимировичем? — хором спросили сразу трое.

— Эх, если бы… — вздохнула «сестренка». — Я занимаюсь муай-тай. А с ним рубилась всего один раз. Но хочу еще…

Мой кивок, подтвердивший столь «безумное» утверждение, заставил фанатов проникнуться глубочайшим уважением к бойцовским качествам Афины, а она воспользовалась этим «стартовым бонусом» с высочайшим КПД, очаровав сначала единомышленников, а потом и всю остальную часть присоседившейся к нам компании.

Остальные девчонки тоже «отрывались, как могли». В смысле, понимая, что я еще не отошел от посещения кладбищ, они усиленно перетягивали на себя внимание ребят, рассказывая о подготовке к «сумасшедшему турниру», то веселя забавными историями, случавшимися с нами в Вегасе, то описывая свои успехи в постижении боевых искусств. Само собой, это помогало далеко не всегда. Но эти умнички не опускали руки — собирали толпу вокруг своих планшетов, показывая «эксклюзивные» кадры с моих тренировок, фрагменты записей, не вошедшие в «видеообращения», и тому подобную хрень. А перед «побегом» в сауну не поленились сбегать в мою машину за футболками с Всадником Апокалипсиса во всю спину, пару упаковок с которыми мы возили с собой на всякий случай. В общем, эта часть вечера мне даже понравилась. Равно, как и неспешная прогулка сквозь начавшийся снегопад от ресторанного дворика до «избушки на курьих ножках», стоящей на берегу небольшого озерца, пребывание в которой вышибло у мисс Доулан последние негативные воспоминания об отдыхе на Ямайке.

«Ночь экстремальной любви», устроенная Линде на борту ее бизнес-джета, помогла ей постольку-поскольку. Нет, ей все понравилось. Более того, где-то за час до посадки во Внуково она свалила к девчонкам «пошептаться о своем, о девичьем» и выглядела в этот момент абсолютно счастливой. Тем не менее, когда мы въехали в город и встряли в небольшую пробку, она робко попросилась в гости, признавшись, что побаивается оставаться одной в своей квартире.

Пребывание в нашей в компании с Аней тоже не помогло — да, большую часть времени ожидания американка с интересом рассматривала коллекцию моих наград, слонялась по комнатам и дегустировала блюда русской кухни, которые для нее заказала Росянка, но в какой-то момент все-таки заговорила о колумбийцах. То есть, заявила, что главы наркокартелей отличаются редкой мстительностью, что у них хватает средств на оплату услуг наемников и что своих обидчиков они в состоянии достать в любой точке земного шара. А к нашему приезду накрутила себя так, что моей напарнице пришлось распивать с ней на пару бутылку виски и рассказывать страшные истории о всемогущей Службе Специальных Операций, которой чьи-то там обиды до одного места.

Вернувшись домой от Вяземского, оценив состояние Линды и выслушав доклад Ани о состоянии гостьи, мы решили продолжить лечение и увезли пациентку в «Суоми». А там помогли как следует распробовать удовольствие от ночных гонок по лесам и полям во время очень приличной метели, потом затащили в сауну, как следует распарили и «помогли» окунуться в полынью. Вернее, окунаться. После каждого из пяти заходов в парилку. А когда Доулан распробовала и этот кайф, объяснили ей политику партии и правительства:

— Понравилось?

— Еще как!

— А ведь «безумная» метель и «лютый» мороз никуда не делись — вон, выгляни в окно или посмотри на информационное табло над входной дверью.

— Ну да, поменялось мое отношение к этому сумасшествию… — подумав, согласилась Доулан.

— А теперь закрой глаза и попробуй представить, что точно так же можно изменить отношение к абсолютно любому страху… — без тени улыбки потребовала Лера, выждала секунд двадцать и продолжила объяснения: — Возьмем, к примеру, попытку колумбийцев захватить нас в плен. Вы с Лиззи и Ларри не были к этому готовы, поэтому испугались. А Денис воспринял их появление, как очередной тест на сообразительность. Причем намного более простой, чем те, которые регулярно подкидывают инструктора. Поэтому спокойно продумал все необходимые меры, подключил нас к тем этапам, которые мы гарантированно могли потянуть, и решил возникшую проблему. В результате планы доморощенных пиратов накрылись медным тазом, а мы вернулись в Россию и продолжаем наслаждаться жизнью.

— Страх перед этими недоумками пугает тебя до сих пор. И мешает увидеть ситуацию со стороны… — продолжила Таня. — А ведь бояться не с чего! Это у вас, в Америке, деньги решают все, поэтому любая обезьяна с приличным банковским счетом может заказать кого угодно и дождаться результата.

— У нас все куда веселее! — хохотнула Росянка. — Российские киллеры очень четко соблюдают неписанные правила игры и изо всех сил стараются не разочаровывать представителей таких структур, как ФСБ или Служба Специальных Операций. А еще не горят желанием повторить судьбу господина Разумовского, его дочурки и бойцов частной военной компании «Орион», так что тех, кто попробует предложить заказ на голову Дениса, мгновенно сольют силовикам. После чего начнется самое интересное: узнав об интересе «мстителей» к бойцу своего подразделения, командование Чумы страшно обидится и отправит в Колумбию специалистов по решению подобных проблем. А эти мальчики умеют быть убедительными.

— И последнее… — приобняв Линду за плечи, мягко мурлыкнула Таня. — Раз связалась с сумасшедшими русскими, привыкай жить текущим мгновением. И получать кайф от всего, что делаешь в компании с нами…

Афина унюхала аромат хвойной отдушки метров за пятьдесят до места назначения. А когда увидела аккуратную дорожку, ведущую к полынье, и поручни с лесенкой, торчащие из парящей воды, восторженно взвыла. Раздеваться начала еще в предбаннике, сорвав с себя шапку, расстегнув комбез и стянув его с широченных плеч с литыми дельтами.

— Наш человек! — улыбнулась Аня, дала подруге полюбоваться чертовски комфортабельной комнатой отдыха и объяснила, за какой из двух одинаковых дверей с абстрактными рисунками находится женская раздевалка.

Я отправился в мужскую. На пару с Леркой, решившей составить мне компанию. Переоделся за считанные минуты, подождал замешкавшуюся Рыжую, следом за ней подошел к стеклянной двери сауны и услышал изнутри забавный монолог:

— Да, кайф. Но не «полный»: завтра после обеда мы отвезем Дениса на тренировку, а сами отправимся в СПА-центр. И там ты поймешь разницу…

— Блин, Тань, может, не надо, а?

— Надо, Федя, надо! — голосом главного героя древней советской комедии «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика» заявила Росянка. — Хватит изображать орчанку на тропе войны. Пора привести в порядок прическу, кожу, ногти, сделать депиляцию, приобрести деловой костюм, красивую обувь…

— Девки, я от вас сбегу! — предупредила «сестричка», увидела за спиной Леры меня и взвыла: — Денис, уйми этих маньячек — они собрались прогнать меня через все круги Ада!

— Так, стоп, а кто орал, что хочет выглядеть так же сексуально, как Росянка, называл меня предателем и обещал повеситься, если я не изменю своего отношения к ней-любимой? — ехидно поинтересовался я и под хохот девчонок полез на верхнюю полку. А когда сел рядом с Таней и привалился спиной к стене, парировал попытку переключить стрелки и продолжил троллинг: — Нет, не Гюрза и не Мадонна! Первая обещала уйти от мужа ко мне в гарем за тот костюмчик от «Прада» и туфельки на шпильке, который мы купили Ане перед подписанием контракта с Кавати Эйдзи, а вторая была готова продаться в сексуальное рабство за комплект белья от «Harlette».

— Будете смеяться, но подаренный тобой комплект она так ни разу и не надела… — как-то резко погрустнев, призналась Афина. — А Гюрза дефилирует на шпильках по воскресеньям. По своему жилому блоку. И страдает, что в них некуда выйти.

— Кто бы говорил! — улыбнулся я, вспомнив, как в последний приезд на базу пытался убедить «сестричку» проверить в деле подаренное кимоно.

— Ну да, я тоже берегу твой подарок… — вздохнула Богиня Войны, затем закрыла глаза и криво усмехнулась: — Знаешь, еще прошлой зимой я была уверена, что служба в нашей конторе — это все, чего я хочу от жизни, поэтому не думала ни о других вариантах настоящего, ни о будущем. А теперь знаю о том, что где-то за стенами базы есть другая жизнь, примеряю к себе мирные профессии и завидую Росянке, пусть на время, но все-таки вырвавшейся из нашего болота. Ничуть не лучше на сердце и у остальных девчонок: Гюрза как-то проговорилась, что хочет ребенка, а Мадонна поставила Резаку ультиматум — либо он делает ей предложение, либо валит далеко и надолго. А ведь они встречаются уже года четыре!

— Ну, два последних желания навеяны не мною… — пошутил я и на всякий случай продемонстрировал безымянный палец правой руки.

— Тобою… — буркнула «сестренка». — Ты словно сдул серую дымку над болотом и дал возможность увидеть лес, горы, небо, солнце. И теперь нам без них уже неуютно. Так что мы еще с понедельника записываемся в очередь, чтобы в выходные погонять на «Крузаках» с «Пилотами», с левых аккаунтов заходим в ваши блоги и с пеной у рта доказываем гражданским фанатам, что в турнире «Invincible Fighter» может победить только наш Чума, и мечтаем посмотреть на мир не через прицел автомата.

Чисто теоретически можно было напомнить Афине о том, что каждый из «Яровитов» мог уйти на дембель, но я промолчал. Скорее всего, из-за того, что не увидел привычного подтверждения искренности и допускал, что все вышесказанное может оказаться частью очередной интриги Вяземского. В итоге выдал ответ, к которому было сложно докопаться:

— Как говорит народная пословица, «Хорошо там, где нас нет». А на самом деле у нас не все так радужно, как кажется со стороны. Возьмем, к примеру, только этот год. В середине января мы запросто могли сдохнуть под пулями наркомана, третьего февраля чуть было не уехали пообщаться с его озверевшим отцом, а семнадцатого чудом не попали в плен к колумбийским пиратам. Да, в правильно смонтированных записях и с наложенной музыкой все это выглядит круто, но в реальности радует куда меньше, чем хотелось бы. Но даже если убрать за скобки подобный экстрим, в сухом остатке можно найти разве что бесконечные тренировки на износ да работу, которой девчонок грузят все, кому не лень…

Глава 3

21 марта 2042 г.

…Несмотря на то, что с начала недели на этажи отеля, выделенные для проживания бойцам и членам их команд, можно было попасть только по электронным ключ-картам, сопровождать нас до большого конференц-зала приперлось аж восемь нереально раскачанных сотрудников охраны. Что только порадовало, ведь даже с такими драконовским подходом к обеспечению безопасности, какие были предприняты «Овердрайвом» перед этим турниром, к нам то и дело прорывались то представители промоутерских компаний, жаждущих «помочь с нормальной раскруткой и организацией боев тысячелетия», то особо ушлые журналисты, мечтающие заработать на какой-нибудь сенсации, то предприимчивые или состоятельные фанаты. Больших лифтов в здании хватало, но подниматься на тридцатый все равно пришлось в два приема, отправив первым рейсом тренеров, ассистентов и половину «мутантов», а затем прибыть на уже «захваченный плацдарм» и уже оттуда пробиваться дальше.

Да-да, даже в служебных коридорах этого этажа было не протолкнуться от второстепенных членов команд моих соперников, допинг-офицеров «WADA» и кого-то там еще, создающих не только толпу, но и нешуточный гул. Неподалеку от выхода на сцену обнаружился живой барьер, отсекающий «лишних», и перед ним нам снова пришлось разделиться — я, Горин и Голикова прошли дальше, Лера, Росянка, Алферов, Батыров и Грейси свернули в ответвление коридора, через которое можно было выйти в зал, а ассистенты тренеров и врач вернулись к большим экранам, чтобы понаблюдать за будущим шоу хотя бы так.

Оказавшись в относительно небольшом помещении, в котором нам предстояло дожидаться выхода к публике, я с интересом огляделся и который раз за последний месяц восхитился предприимчивости мисс Доулан — именно ее стараниями на турнир удалось подписать не только четырех лучших бойцов «Овердрайва», но и первые номера рейтингов тяжей из промоушенов «SFT», «UPC», «JSF» и «PFL»!

Первым делом на глаза попался Томаш Келети, вольник, до ухода в смешанные единоборства бравший бронзу на мире, дважды выигрывавший Европу и четыре раза становившийся чемпионом своей страны. В «родном» промоушене Белый Орел выступал ненамного хуже: с легкостью рвал все, что шевелится, и не проиграл ни одного боя. А в «Овердрайве» ему не везло — в первой попытке добраться до чемпионского пояса он сломался на Викинге, во втором и третьем дошел до Галла, а в четвертом нарвался на тяжелейший нокаут в исполнении Вспышки, от которого отходил чуть ли не полгода. Тем не менее, в общем и целом, его рекорд выглядел более чем внушительно — на сорок одну победу, тридцать пять из которых были добыты приемами, приходилось всего шесть поражений и две ничьи!

Бенито Кабрера, первый номер рейтинга «UPC», и восхищал, и удивлял одновременно — базовый боксер, сваливший в ММА после поражения в финале Олимпийских игр, провел в своем промоушене двадцать девять боев и выиграл все до единого. Но правила «UPC» были заточены исключительно под ударников, и опыта работы против серьезных борцов у Цезаря не могло быть по определению, иначе он хотя бы раз за свою карьеру отметился у нас, в «Овердрайве». Так что я просто не понимал, что он потерял на этом турнире.

Зато понимал второго базового ударника, Наронга Сомбуна из «PFL»: трехкратный чемпион своей страны по муай-тай, боец, всухую выигравший четырнадцать из четырнадцати боев, проведенных в своем промоушене, и дважды вылетавший из «Овердрайва» после поражений в «стартовых» боях, он должен был жаждать реванша.

Ватанабе Хироси из «JSF», внушал, разве что, уважение. Дзюдоист, до ухода из этого вида спорта выигрывавший серебро и бронзу на мире, золото на чемпионате Азии и дважды становившийся лучшим в чемпионатах Японии, очень неплохо рубился и в смешанных единоборствах. Да, первые года три Вакидзаси здорово проседал по ударке, так что пять из девяти поражений в карьере заработал именно в этот период. Зато пробовал свои силы то ли в пяти, то ли в шести промоушенах планеты и, в конечном итоге, набил тридцать четыре победы, из которых двадцать девять заработал приемами.

Четырехкратный чемпион «Овердрайва» в тяжелом весе, Садио Нганну по прозвищу «Баффало» и стоящий рядом с ним вечный второй номер Морис Буске по прозвищу Галл тоже внушали уважение. Как серьезнейшим опытом ведения поединков, так и универсальностью техники. Ну, а про их рекорды можно было даже не вспоминать — у первого на сорок семь побед приходилось всего два поражения, кстати, заработанные в самом начале карьеры, а второй проигрывал всего четыре раза. «Баффало». В боях за чемпионский пояс. Зато всем остальным противникам ни единого шанса и успел набить аж тридцать семь побед!

Ну, а последний из моих потенциальных противников, Викинг, появился в помещении самым последним, сразу же подошел ко мне, склонил голову в знак приветствия и развеселил забавным признанием:

— Честно говоря, этот турнир меня пугает. Причем не только составом участников, но и правилами. Но опыт, который можно заработать в бою с такими монстрами, как ты, Баффало, Галл и Вакидзаси, воистину бесценен. Так что я буду драться до последнего!

Услышав слово «правила», я непонимающе нахмурился и получил не менее забавные объяснения:

— Я привык готовиться к бою с конкретным бойцом, то есть, изучать его сильные и слабые стороны по видеозаписям, нарабатывать контрприемы под самые опасные или часто используемые связки, вбивать в подсознание план на бой и давить противника еще с трэш-тока. А тут вас аж семеро, и до сих пор непонятно, с кем придется столкнуться даже в первом поединке!

— На мой взгляд, так в разы интереснее! — усмехнулась Татьяна, с момента выхода из номера не отходившая от меня ни на шаг. — Ведь теперь мы, фанаты, увидим, чего наши кумиры стоят в реальных боях. Хотя в таланте своего я нисколько не сомневаюсь, ибо видела его в ситуациях посерьезнее.

— Дэнни — Человек Войны, и его эффективность в боестолкновении с колумбийскими пиратами более-менее понятна… — без тени улыбки заявил Сандберг. — А отвага, которую продемонстрировали вы и две другие ваши подруги, достойна глубочайшего уважения!

Голикова пожала плечами:

— Как говорят у нас в России, с кем поведешься, у того и наберешься. Вот мы и набираемся. Каждый божий день. И получаем море удовольствия как от процесса тренировок с нашим другом, так и от промежуточных результатов…

На этом их дискуссия прервалась из-за появления в помещении Алекса Роу, личного помощника Ричарда Логана, который, потребовав внимания, довел до нас последние Ценные Указания. А минут через пять-семь дверь, за которой начинался коротенький проход на сцену, отъехала в сторону, и мы услышали гул толпы, ожидающей появления своих кумиров…

…Официальное взвешивание, в нашем случае представляющее собой чистой воды фикцию, прошло без каких-либо эксцессов — несмотря на то, что некоторым бойцам не нравился порядок, по которому нас вызывали на сцену, они спокойно выходили к публике, демонстрировали свои стати, забирались на весы и, в конечном итоге, усаживались за огромный стол между своим тренером и личным помощником или помощницей. После чего начинали косить на вращающийся икосаэдр с прозрачными гранями, в котором бодро перекатывались небольшие сферы с номерами от одного до восьми, и торопили время.

Но до начала самого интересного — жеребьевки — было еще ой, как далеко, и мы терпели. Поэтому первый вопрос пресс-конференции, уколовший итальянца, встретили, можно сказать, философски:

— Господин Кабрера, скажите, пожалуйста, а вас не смущает разница в правилах поединков между «Овердрайвом» и вашим «UPC»? У нас тут дерутся не только в стойках, но и в партере, причем очень и очень профессионально, что для вас должно стать неприятным сюрпризом!

Цезарь по-боксерски сдвинул голову вправо, словно пропуская мимо себя чей-то кулак, и пожал широченными плечами:

— Нет, не смущает — я провел по тренировочному лагерю в Дагестане и в Бразилии, набрался недостающего опыта у лучших борцов планеты и готов помериться силами с любым из парней, сидящих по обе стороны от меня. Впрочем, правила «Овердрайва» не обрезают возможности ударников, так что я и без этих лагерей смог бы серьезно удивить не только своих противников, но и вас. В общем, я в себе непоколебимо уверен и уже через несколько часов первым в истории завоюю титул «Непобедимый боец»!

После того, как отгремели бурные аплодисменты фанатов Бенито и стих издевательский смех фанатов всех остальных бойцов, на излом попробовали венгра:

— Господин Келети, вы четыре раза пытались добраться до чемпионского пояса «Овердрайва», но так и не добились желаемого. Да, на этом турнире вы совершенно точно не встретитесь с Кавати Эйдзи, который прервал четвертую попытку стать самым лучшим, зато у вас есть неплохие шансы нарваться на хорошо знакомых вам Баффало и Галла или на нового проспекта этого промоушена, Чуму. А они, как известно, способны остановить кого угодно. Итак, вопрос — вам не будет обидно вылететь в первом же бою и пролететь мимо звания лучшего бойца планеты в пятый раз?

Белый Орел, отличающийся редкой вспыльчивостью, побагровел, но все-таки взял себя в руки и ответил преувеличенно вежливо:

— На этот турнир собрали самых лучших бойцов Земли, и им проиграть не обидно. Но я не собираюсь проигрывать, хотя бы потому, что после каждого поражения месяцами закрываю бреши в технике, позволившие меня достать, и в данный момент нахожусь в самой лучшей форме с момента начала выступлений в смешанных единоборствах.

Не успели отзвучать последние слова этого монолога, как журналист из «The Guardian», заметивший не самое стандартное поведение этого бойца, решил перессорить сразу всех участников турнира:

— У меня вопрос к нынешнему чемпиону «Овердрайва»! Мистер Нганну, вы — единственный боец из присутствующих, который не испугался недоброй славы Всадника Апокалипсиса, не изменил своим привычкам и вел трэш-ток так, как подобает Сильнейшему. Скажите, неужели вас нисколько не пугает вполне реальная перспектива нарваться на Чуму и ответить здоровьем за все, что вы ему наговорили?

Второй «Буйвол» промоушена (или первый по статусу) презрительно фыркнул, с хрустом сжал пудовый кулак с деформированными костяшками и выдал матерную тираду, в которой пообещал вступить в противоестественные сексуальные отношения и со всеми соперниками, и со мной, и со всей моей командой. Охранники, стоявшие за каждым из нас, напряглись. И совсем не зря — все шестеро оскорбленных мужчин попробовали вскочить на ноги, но были придавлены к креслам «мутантами», весящими далеко за полторы сотни килограмм. Я дергаться не стал — ограничился холодной усмешкой, а через мгновение услышал выкрик одного из своих фанатов:

— Слышь, животное, Чума только что пересел на бледного коня! Знаешь, я тебе не завидую.

Фанатов, вскочивших с мест после оскорблений негра и кроющих его последними словами, успокаивали добрых пять минут. А после того, как в зале наступила относительная тишина, сразу несколько человек захотело услышать мои комментарии к этому демаршу. Пришлось прерывать молчание:

— Как говорят у нас в России, каждый человек — кузнец своего счастья. Баффало только что закончил работу над своим. И всего через несколько часов вы увидите, что у него получилось.

— А чуть поконкретнее можно? — проорал кто-то с задних рядов зала.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Я все так же предпочитаю не говорить, а делать.

Следующий час с лишним журналисты и фанаты расстреливали нас вопросами, как из пулемета, и пытались хоть как-нибудь прозреть ближайшее будущее. Ничего удивительного в этом желании не было, ведь большинство присутствующих в зале было игроками, жаждущими поставить свои деньги не только на места, которые займет тот или иной боец по итогам турнира, но и на исходы каждого отдельного взятого поединка. А при отсутствии хоть какой-нибудь информации о составах пар, которые начнут турнир, тихо дурели от неизвестности. Впрочем, самые отмороженные маньяки пытались сделать это самое будущее как можно более жестким, целенаправленно сталкивая лбами участников «Invincible Fighter». Подтолкнуть меня к словесной перепалке с кем бы то ни было у них не вышло. Чего нельзя сказать обо всех остальных. Скажем, тому же Баффало «помогли» еще раз оскорбить Вакидзаси, Молота и Цезаря, венгра спровоцировали на серьезный конфликт с французом, а из Наронга Сомбуна вытянули имена тех, кого он считал аутсайдерами турнира, и, тем самым, превратили в мишень для «обиженных».

Приблизительно тем же самым занимались и зрители, оплатившие не только доступ к интерактивному каналу, но и очень дорогую возможность задать вопрос-другой с большого экрана. А таких оказалось предостаточно. В общем, к началу жеребьевки зал разделился на восемь фракций, ненавидящих друг друга лютой ненавистью, а бойцы, видевшие и не такое, продолжали работать на имидж, качественно изображая злость, ненависть и другие не менее яркие чувства. Надо ли говорить, что Ричард Логан начал третью часть шоу в тот самый момент, когда понял, что зрители вот-вот передерутся?

Внезапное исчезновение верхнего освещения, первые аккорды гимна «Овердрайва», раздавшиеся из мощных динамиков, и появление в перекрестии световых пучков сразу нескольких прожекторов ринг-анонсера телеканала «HBO» заставили заткнуться даже самых ярых защитников своих кумиров. А седовласый мужик, копирующий стиль поведения Майкла Баффера, вальяжно подошел к икосаэдру, коснулся одного из сенсоров на массивной опоре, заставив многогранник засиять всеми оттенками красного, зеленого и синего, и закатил трехминутную речь, в которой расхваливал предстоящий турнир, его организаторов, спонсоров, участников и все, что в принципе можно было расхвалить. Причем не абы как, а удерживая внимание зала демонстрацией фрагментов записей тренировочного процесса каждого из бойцов, самых эффектных моментов уже проведенных поединков и т. д. А когда закончил эти славословия, проорал фразу, заставившую подобраться даже нас:

— А теперь пришло время для жеребьевки!!!

За его прикосновением ко второму сенсору, плавно убравшим лишнее мерцание и ускорившим вращение двадцатигранника, публика смотрела в мертвой тишине. После третьего, заставившего икосаэдр начать замедляться, затаила дыхание. А когда «барабан для жеребьевки» замер в неподвижности, сдвинул в сторону нижнюю грань и выронил на поддон шарик под номером четыре, восторженно охнула.

— В самом первом бою в октагон выйдет Пе-е-ете-е-ер Са-а-андбе-е-ерг по прозвищу Ви-и-ики-и-инг! — торжественно объявил ринг-анонсер, запросто заглушив голосом поднявшийся хай, и выложил «добычу» на специальную подставку так, чтобы она оказалась повернутой к зрителям цифрой. — А теперь пришло время узнать, кому суждено стать его противником!

Тридцать с лишним секунд игры на нервах, сопровождаемых показом очередных записей, и заново раскрученный многогранник остановился снова, выронив на поддон шарик под номером один.

Публика взвыла! Фанаты Баффало начали подпрыгивать на месте и обниматься, заранее празднуя победу; игроки потянулись к своим телефонам и планшетам, чтобы сделать ставку на явного фаворита; клон Баффера, завывая, назвал имя и прозвище трехкратного чемпиона «Овердрайва», а помрачневший Петер, встав со своего кресла, подошел к Ричарду Логану и через несколько мгновений вперил взгляд в глаза Садио Нганну.

Чемпион, следуя давней традиции, попытался его забодать, то есть, наклонил голову с бутафорскими рогами, которые успел нацепить перед началом стердауна, и повел правым так, как будто собирался выколоть им глаз Викинга. Но швед ответил ничуть не меньшей агрессией: сбил в сторону этот аксессуар и чуть было не всадил апперкот в челюсть будущему противнику. К сожалению, быстрый и мощный удар пропорол только воздух — шестерка дюжих охранников, пасших бойцов с момента сближения, растащили их в разные стороны и под рев страшно довольного зала вывели за кулисы.

Следующими «отстрелялись» Бенито Кабрера и Наронг Сомбун. Кстати, устроив эффектную «показуху» с одновременной атакой джебами и очень красивыми уходами в стороны. Не подкачали и фанаты этой парочки — начали скандировать имена своих кумиров, но без взаимных оскорблений. А игрокам откровенно поплохело — они не понимали, на кого из двух ударников имеет смысл ставить деньги.

Следующими соперниками Фортуна назначила Галла и Вакидзаси. Морис, рисуясь, подошел к владельцу «Овердрайва», дождался приближения Ватанабе и попробовал изобразить трюк, до этого дня выводивший из себя всех его противников. Однако поцелуй в губы не состоялся — стоило французу изобразить утиную гузку и податься вперед, как его сложило пополам от мощнейшего удара в печень. А японец, невозмутимо проводивший взглядом падающее тело, развернулся на месте, поклонился Логану, Линде, ринг-анонсеру и своим фанатам, после чего без какой-либо спешки последовал к выходу со сцены!

Ради нас с венгром шайтан-машинку не заводили. Просто представили публике еще раз, а затем попросили подойти к Логану на битву взглядов. Я привычно ускорил восприятие, добрался до нужного места, уставился в глаза Томаша и как-то почувствовал, что дурных сюрпризов можно не ждать — в кои веки он жаждал боя, а не тупой игры на публику! Я мысленно усмехнулся и протянул ему руку. Он ее пожал. Даже не пытаясь доказать, что сильнее. А потом сделал полшага назад, коротко поклонился и перешел на неплохой русский:

— Два борца, умеющие бить. Будет интересно…

…За час до выхода из номера к нам в гости заявилась Линда, спросила, нет ли в номере кого-либо постороннего, получила отрицательный ответ и хмуро уставилась на меня:

— Незадолго до вашего заселения в отель мы с Ричардом оборудовали еще один пост видеомониторинга, на который продублировали телеметрию с камер, установленных перед номерами вашей команды, в лифтовом холле этого этажа и так далее. Порядка сорока минут тому назад один из операторов подал сигнал тревоги — ваш катмэн, по какой-то причине выбравшийся в коридор, чтобы переговорить по телефону, резко изменился в лице и врезал кулаком в стену. Выяснить, что входящий звонок был международным, не составило труда, просчитать наиболее вероятные варианты поведения его собеседника — тоже, так что мы приготовились к неприятным сюрпризам. И они не заставили себя ждать: через некоторое время на этаж поднялся ваш соотечественник, прилетевший на турнир в свите некоего господина Мурата Ахметова, и, проходя мимо катмэна, вложил ему в руку две какие-то ампулы.

— Миленько… — угрюмо буркнул я, включил телефон, набрал Горина и попросил зайти к нам. По возможности, прямо сейчас.

Алексей Алексеевич примчался через считанные секунды, выслушал пересказ последней новости, поиграл желваками и включил голову:

— Линда, нам потребуются копии видеозаписей. Жертву шантажистов пока не дергаем, чтобы не насторожить возможных наблюдателей — обыщем и расспросим в душевой, а потом передадим информацию Вяземскому. Таким образом, осталось разобраться с единственной проблемой — найти толкового врача. Хотя подпускать к Денису постороннего человека как-то не хочется.

— Обойдемся безпосторонних! — твердо заявила Танька. — Мы с Лерой прошли курсы спортивного массажа еще в Австрии…

«Мечтали хоть как-то облегчить тебе боль от потери Джинг…» — мысленно повторил я слова, услышанные от Голиковой еще в сентябре, и не без труда задвинул эмоции куда подальше. А она продолжала говорить:

—…а обязанности катмэна выполняли намного чаще, чем Иванович, ассистируя Денису во время тренировочных поединков. Да, профессионалов не заменим, зато сто процентов не навредим.

Горин, естественно, заколебался, но, увидев мой подтверждающий кивок, расслабился спросил, есть ли у девчонок спортивная форма в цветах команды, и по насмешливым выражениям их лиц понял, что сморозил редкую глупость:

— Откроем страшную тайну — такая форма есть даже у Линды и Лиззи! Правда, куда они ее надевают, мы пока не выяснили.

После этой немудреной шутки Алексею Алексеевичу полегчало. Нет, злиться он не перестал, но перевел это чувство в фоновый режим, поэтому поблагодарил американку за помощь, обсудил с нею же кое-какие нюансы плана дезинформации наблюдателей, придуманного «на коленке», и сделал пару звонков из нашей спальни. А после ухода мисс Доулан подошел к бару, налил себе грамм двадцать коньяка, опустился в одно из кресел в гостиной и изобразил полнейший расслабон.

«Не напрягался» и во время сбора команды. Поприветствовал тренеров, заявившихся в номер одной компанией, поинтересовался их мнением о моей функциональной готовности к столь непривычному формату проведения поединков, внимательно выслушал все три ответа и приветливо кивнул врачу с ассистентами, появившимися на пороге гостиной во время монолога Грегора Грейси. Ну, а я, почувствовав, что у него все под контролем, выбросил из головы почти решенную проблему и начал настраиваться на бой…

…Результаты трудов Тани, Леры и Грегора Грейси получились какими-то странными — выходя на помост, ведущий к октагону, я был полностью сосредоточен на будущем поединке, но в то же время слышал каждый такт композиции «Walk with the devil», ощущал скрытый ритм в приветственных воплях толпы, краем сознания отмечал «странности» в протяжных выкриках ринг-анонсера и даже успевал их обдумывать. Поэтому вычел из нынешних двух метров и двух сантиметров роста запавшие в память сто девяносто два и пришел к выводу, что за время сотрудничества с Гориным вытянулся на целый дециметр. Потом запомнил прибавку в весе, составившую почти пуд, и самую чуточку погордился изменившимся рекордом, достигшим одиннадцати побед в одну калитку.

Осмотра перед выходом на канвас не заметил вообще, но капу зубами сжал. На полном автомате поздоровался со зрителями, изобразив поклоны на четыре стороны света, поймал взгляд Томаша Келети, которого представили передо мной, оценил его настрой и абсолютно бездумно протанцевал к своему углу. А там, не столько увидев, сколько почувствовав взгляды своих девчонок, послал им воздушный поцелуй и… как-то сразу оказался в центре октагона, внимающим объяснениям рефери! А еще через миг оказался у сетки. Причем в полной уверенности в том, что успел поприветствовать противника касанием перчаток о перчатки.

Тут «глючить» перестало, а включившееся тоннельное зрение помогло среагировать на джеб венгра. Впрочем, смещаться куда-либо не потребовалось — удар был выброшен для пристрелки и в принципе не мог ничем навредить.

Я тоже ответил чем-то подобным. Только за счет чуть большей длины «рычагов» легонечко сотряс голову противника и, закрутив его влево, пробил лоукик по передней поверхности бедра.

Белый Орел, не ожидавший столь стремительного и жесткого начала раунда, тут же поменял стойку на правостороннюю и принял еще один лоукик, но уже по внутренней поверхности второго бедра. Удар, прилетевший снизу вверх, подбросил пострадавшую конечность вверх, и я, еле коснувшись стопой канваса, зарядил фронт-кик в косую мышцу живота. Да, Томаш закрылся, успев свести локти на одних рефлексах, и на тех же рефлексах попытался поднырнуть под подлетающий хук, но на это действие не хватило скорости. Так что сознание на миг померкло, а заход в переднюю ногу пришлось выполнять на автомате.

Увы, логику поведения борца в подобных ситуациях я понимал ничуть не хуже, чем венгр, поэтому убрал атакуемую конечность вращением вправо-назад, придавил пролетающий мимо загривок и… был вынужден уходить от зацепа, выполненного из невозможного положения! Тем временем Келети выкатился в стойку и отправился «гулять» по кругу, стараясь восстановиться после нокдауна. Что интересно, пришел в себя круге на втором, коротким кивком поблагодарил за предоставленную возможность, и дал понять, что готов продолжать. И не обманул, на протяжении двух минут удерживал меня на дистанции, прерывал связки очень быстрыми, жесткими и опасными контратаками, дважды зацепил левое бедро лоукиком и чуть не поймал меня на коронный бросок через бедро!

Я, естественно, отвечал — чувствительно зацепил печень и селезенку, всадил два кросса в солнечное сплетение, раза три сотряс его голову прямо через защиту и качественно пробил левую ногу. Причем всего с одного удара. А когда нацелился на вторую, Белый Орел решил перевести бой в партер и выдал о-о-очень интересную связку, начавшуюся с контратаки на мою двойку и закончившуюся попыткой бросить меня через бедро. А дальше началась самая настоящая фантастика — за миг до того, как он закончил заход, я обхватил его за талию и рванул на себя, уходя в бросок с прогибом. Но Томаш, явно подготовившийся к моим коронкам ничуть не хуже, чем я к его, извернулся в воздухе, приземлился на руки, изобразил колесо, оказался в стойке и выбросил офигительно быстрый фронт-кик, направленный мне в голову!

Я, как раз начавший вставать, завалился на спину. Поймав подлетающую ногу за щиколотку и дернув ее на себя. Не знаю, что у Келети было с растяжкой, но приземляться на меня в шпагате он не захотел и выставил вперед обе руки, из-за чего пропустил удар левым коленом в печень и укатился вправо. В стойку мы вышли одновременно. Но он прикрывал локтем правое подреберье, а я был бодр, свеж и заточен на победу. Поэтому сходу атаковал — дал понять, что собираюсь пробить лоукик по правому бедру, заставил поменять стойку на левостороннюю, выстрелил связкой прямой в голову — кросс в живот — хайкик и, очень прилично встряхнув противника прямо через двойной блок, всадил левый мидл-кик в открывшуюся печень.

Бросаться на добивание, конечно же, не стал: качнулся назад, чтобы дать возможность рефери побыстрее добраться до Томаша. А через несколько мгновений увидел, как из моего угла, оказавшегося в поле зрения, на канвас вылетает Грегор Грейси, и приготовился полетать.

— Этот переход бросок один в два и три был супер-фантастик! — подкинув меня метра на полтора, радостно проорал бразилец, как обычно, коверкая русский язык. — Томаш готов к твой коронка и уверен, что отправить тебя в нокаут, но ты видеть все-все! А колено в печень после мини-скольжений влево — это соло… нет, песня!!!

Горин, Батыров, Алферов и Танька с Леркой тоже тараторили и сияли со страшной силой. Но в какой-то момент за их спинами возник Ричард Логан, и мне пришлось прервать ликование членов команды, чтобы ответить на вопрос владельца «Овердрайва»:

— Дэнни, ты, как обычно, бесподобен: закончил бой еще в первом раунде, но даже так позволил зрителям полюбоваться невероятно жестким и красивым противостоянием. Скажи, ты готов к следующему поединку?

Я посмотрел в объектив камеры мини-дрона, реющего перед нами, и насмешливо поинтересовался:

— А что, были сомнения?

— Какие могут быть сомнения у тех, кто своими глазами видел вот такой акробатический трюк⁈ — патетически воскликнул Дик и плавно повел рукой, привлекая внимание зрителей к экранам, на которых как раз в этот момент начали демонстрировать серию из незаконченных бросков, закончившуюся колесом.

Вот так, со стороны, да еще и в многократном замедлении, она казалась комбинацией, позаимствованной из реслинга или подготовленной специально для «показухи»!

— Что, впечатлило? — оценив мою реакцию, хохотнул Логан.

— Не то слово: члены тренерского штаба Томаша Келети проделали сумасшедшую работу, готовясь к этому турниру, а сам Белый Орел — один из талантливейших борцов, с которыми мне когда-либо приходилось встречаться в поединке. Респект, господа!

Кто-то из команды венгра приложил два пальца к правой брови и отдал мне честь, а владелец «Овердрайва», наткнувшись взглядом на Таньку, застывшую в паре шагов от нас с полотенцем наперевес и с моей футболкой через плечо, обратился к зрителям:

— Итак, мы определились с четвертым полуфиналистом и сразу после того, как рефери поднимет руку Всаднику Апокалипсиса, завершившему своей первый бой убедительнейшей победой, начнем вторую жеребьевку…

…Итоги трех остальных поединков, которые до меня шепотом довели перед началом красочного шоу, изрядно удивили. В паре Баффало — Викинг ожидаемо победил чемпион. Но не нокаутом, не приемами и не по очкам, а из-за того, что в середине третьего раунда ударил Сандберга головой и устроил ему настолько серьезное рассечение, что врачи не только сняли шведа с боя, но и увезли в госпиталь. В паре Цезаря и Молота лучшим оказался таец, который в первом раунде «отключил» итальянцу обе ноги, а на двадцать первой секунде второго поймал боксера в тайский клинч и забил ударами коленей. А противостояние между Галлом и Вакидзаси закончилось позорным поражением любителя поцелуев — японец, за первые четыре минуты поединка оформивший семь(!) безответных тейкдаунов, продолжил восьмой и самый счастливый хилхуком. Причем не просто скрутил пятку француза, но и заставил его как следует проораться.

Потом ринг-анонсер опять раскрутил икосаэдр, и я на время отвлекся от размышлений. Как оказалось, вовремя, так как буквально через десяток секунд на поддон выкатился шарик с «моей» цифрой три! Я встал со своего места в ложе для полуфиналистов, сдержанно поклонился зрителям, опустился на место и снова уставился на многогранник. А он, снова раскрутившись, а затем замедлившись, выдал номер Наронга Сомбуна!

Вторая пара определилась автоматом, и Ричард Логан, оглядев огромное помещение нечитаемым взглядом, обратился к зрителям:

— Дамы и господа, как видите, Фортуна изъявила свою волю, определив не только составы пар, но и порядок их выступления. Да, выпускать на канвас Всадника Апокалипсиса, закончившего поединок с Томашем Келети всего несколько минут назад, несправедливо. Зато у победителя этого боя будет чуть больше времени для отдыха перед финалом!

Публика взвыла от восторга, а владелец «Овердрайва», дав ей время выплеснуть эмоции, продолжил нагнетать:

— А теперь вы увидите то, что обычно скрывается от глаз непосвященных — тренера Дэнни Чубарова по прозвищу Чума и Наронга Сомбуна по прозвищу Молот спустят своих подопечных на канвас и всего за десять минут подготовят их к противостоянию! Прямо тут!! Под шум трибун и выкрики фанатов своих противников!!!

После этих слов на экранах появились стилизованные аналоговые часы, и Ричард, посмотрев на ближайшие, зловеще усмехнулся:

— Но самое интригующее даже не это: бойцы, поднимающиеся на ноги, не видели боев, которые провел их противник в первом круге, ни в реальности, ни в записи, а значит, нас с вами ждет противостояние наработок, сделанных еще в период подготовки к этому турниру. В таких же условиях окажется и вторая пара — Садио Нганну и Ватанабе Хироси сейчас проводят в закрытое помещение и оставят ждать итогов первого полуфинала!

Дальше нить объяснений подхватил ринг-анонсер, встретивший нас с тайцем в восьмиугольнике, выделивший по половине канваса и принявшийся комментировать чуть ли не каждое действие наших разминок. Не знаю, как Молот, а я привычно уставился в глаза Алферова, без какой-либо спешки сделал обычную разминку. Более-менее разогрев мышцы, переключился на Тимура Карсанова, успевшего натянуть защиту. Ничего особенного, конечно же, не показывал — побросал в лапы джебы и двойки, поиграл с дистанцией, «потанцевал» в ближнем бою и раз пять-шесть взорвался связками из четырех-пяти ударов. Когда счел, что тело слушается достаточно хорошо, повозился с Грейси-старшим. В стойке, работая одними руками и лишь намечая заходы на броски. А всю последнюю минуту уделил футворку — перемещался между тренерами и Татьяной, расфокусировав взгляд, разворачивался тогда, когда чувствовал потребность, и туда, куда тянуло, мысленно отсчитывал ритм «боя с тенью» и постепенно выметал из сознания все, что с ним диссонировало. Да, по сравнению с тем, что со мной когда-то делало трио из Алферова, Батырова и Линь, получалось на троечку. Но получалось — к моменту, когда на экранах появилась цифра ноль, я загнал себя в условно боевой режим и практически отключился от лишних информационных потоков. Впрочем, последние наставления тренеров я все-таки услышал. А еще немного устал от предбоевой проверки, почему-то показавшейся невероятно долгой. Зато после того, как рефери пригласил нас с Наронгом к себе и без лишних слов предложил пожать друг другу руки, понял, что готов. Поэтому поймал флегматичный взгляд противника и вытянул вперед кулаки…

…Молот начал бой с двух одиночных джебов, чтобы разобраться с рабочей дистанцией, как-то уж очень быстро решил, что пристрелялся, и попробовал приголубить меня лоукиком. Само собой, спрятав его за левым прямым и правым боковым в голову. Только смещаться назад и позволять ему разгоняться я не собирался — прихватил его левое запястье пальцами правой руки и дернул на себя, заставляя нагрузить переднюю ногу, использовал этот рывок, как дополнительную точку опоры для смещения влево-вперед и, как следует раскрутив корпус, выдал правый хук с захвата в ничем не прикрытую челюсть.

Таец не разочаровал, вовремя нырнув вниз и спрятав лицо за вытянутой вперед конечностью. Но меня интересовало не оно — я растянул его стойку самой обыкновенной подсечкой и вложился в прямой удар коленом.

Разогнуться и уйти от этой атаки Сомбун не успел. Зато вовремя напряг великолепно набитый пресс и даже коротко рыкнул. Но законы инерции никто не отменял, так что парня аж подбросило на месте. А я накрыл его правое плечо чуть ниже дельты, зацепил пальцами подмышку, дернул тушку на себя с одновременным уходов вперед и вниз на оба колена, взял Наронга на классическую «мельницу» и воткнул в канвас.

Давать ему возможность оклематься в мои планы не входило — для того, чтобы гарантированно выиграть турнир, я должен был добраться до финала в идеальной форме — поэтому с броска я выкатился на удержание сбоку, плотно взял шею и оформил так называемый «узел сверху».

Таец попробовал потрепыхаться, но как только я дал почувствовать, чем закончится дальнейшее сопротивление, несколько раз хлопнул меня по спине.

Встал сам, отказавшись от помощи. Однако изобразил поклон уважения и на ломаном английском признался, что допускал возможность поражения, но не думал, что оно может оказаться настолько быстрым.

— Я неплохо набит, но все равно не люблю, когда меня долбят лоукиками. А у тебя они вылетают, как из пушки… — улыбнулся я и закончил объяснения немудреной шуткой: — Вот и пришлось защищаться.

Все три этих предложения я произнес очень медленно и четко, так что Молот меня понял. И без труда подобрал подходящий ответ:

— Если это защита, то как выглядит нападение?

В этот момент к нам подлетел один из дронов аудио- и видеофиксации, и я был вынужден пошутить еще раз. Чтобы не растиражировать на весь мир что-нибудь не то:

— Например, вот таким…

Таец проследил за моим взглядом, увидел Грейси, несущегося ко мне в стиле атакующего носорога, и притворно ужаснулся:

— О да, это реально пугает!

Логан, спасший меня от удушающих приемов в исполнении мастера BJJ и других членов моей команды, рассыпался в поздравлениях, а затем спросил, по какой причине я закончил бой настолько быстро.

— Это был мой тринадцатый поединок… — притворно вздохнул я. — Вот и постарался минимизировать риски. А если серьезно, хотел сохранить силы для финала.

— Значит, мы вправе рассчитывать на нечто особенное? — намеренно выделив интонацией два последних слова, поинтересовался он.

Я утвердительно кивнул:

— Да, можете. Осталось только дождаться.

— Тогда не будем заставлять рефери ждать! — заявил он и виновато развел руки: — Ну да, я тоже тороплю время, так как жажду увидеть твой следующий поединок…

…Мой отдых в закрытом помещении продлился почти полчаса. Как выяснилось после нашего возвращения в ложу, весь первый раунд Ватанабе Хироси рубился с Садио Нганну на равных, хотя весил на двадцать шесть килограммов меньше. Во втором, подобрав ключик к противнику, четырежды перевел его на канвас, а последние полторы минуты вообще забивал хаммер-фистами из фулл-маунта. Однако Буйвол продержался до гонга, отдохнул и сразу после перерыва включил голову. В смысле, улучив момент, рубанул и этого противника чугунным лбом. Японец, заработавший рассечение над правым глазом, сражался до тех пор, пока катмэну удавалось останавливать кровотечение. А потом на мгновение «ослеп», пропустил тяжелейший хук из «мертвой зоны» и ушел в нокаут.

— Урод. Конченый… — прокомментировала Голикова этот рассказ и с ненавистью уставилась на чемпиона «Овердрайва». А тот, поймав ее взгляд, похотливо осклабился и серией жестов предложил его обслужить.

— Тань, расслабься, он свое получит… — мстительно усмехнулась Лерка, а я флегматично кивнул, так как балансировал на грани перехода в боевой режим и не хотел терять концентрацию на будущем бое.

Десятиминутную болтологию Ричарда Логана пропустил мимо ушей. Бездумно спустился к октагону. Почти без участия сознания разогрелся на публику. И почувствовал абсолютно себя счастливым, оказавшись слева от рефери, уставившись в глаза Садио и как-то почувствовав, что жать мне руки он не собирается.

Я ответил тем же. А сразу после команды начинать бой занял центр октагона и встретил разгоняющуюся тушу ростом за два десять и весом под сто сорок килограммов полноценным лоукиком по нижней части квадрицепса. Естественно, не с места, а после ухода в сторону. От бэкфиста, выброшенного в мою сторону, ушел нырком и всадил еще один лоукик, но точно по центру икроножной мышцы уже пострадавшей правой ноги.

Садио пробрало не по-детски — он набычился, развернулся на месте, встал в левостороннюю стойку и выстрелил джебом. Да, довольно быстро. Но практически нерабочая правая нога очень здорово резала возможность перемещаться, поэтому я не впечатлился. В смысле, начал закручивать его влево и раз за разом заставлял «подвешивать» переднюю ногу атаками по пока еще здоровому бедру.

Полторы минуты подобных издевательств, периодически разбавляемых прямыми в голову — и Нганну попробовал пройти мне в переднюю ногу, чтобы перевести бой в партер и попробовать задавить весом. Однако травмированная правая подкузьмила и тут, не позволив стартовать на нужной скорости, а я, убрав вращением назад конечность, на которую нацелился Баффало, помог ему оказаться на четвереньках и пробил подъемом стопы по трицепсу левой руки. Как следует, чтобы жизнь медом не казалась. А когда Нганну завалился на бок и перевернулся на спину, жестом предложил не валять дурака и вернуться в стойку.

Негру в стойке не понравилось — он отрицательно помотал головой и дал понять, что жаждет посмотреть, насколько я хорош в грепплинге. Но тут в диалог вмешался рефери, в приказном порядке поднял страдальца с канваса и разрешил нам продолжать бой. Вот я и продолжил — поднырнул под джеб, получившийся в разы более медленным, чем обычно, и тормознул второй удар, со всей дури вбив правый кулак в бицепс разгибающейся руки.

Баффало что-то процедил. И, кажется, даже гневно нахмурился. Но в этот момент я ворвался в ближний бой, сложил его пополам кроссом в косую мышцу живота, затем разогнул ударом колена в подбородок и пробил лоукик в левый, еще не покоцанный квадрицепс.

Садио попробовал войти в клинч, но я ушел под его правую руку, походя зацепил печень, забрал спину и бросил уродца прогибом. Намеренно разжав захват сразу после разгона.

«Летчик» воткнулся в клетку, съехал вниз и не очень удачно грохнулся на правое плечо. Тем не менее, очень быстро оказался на ногах. По моим ощущениям, встав на одних рефлексах. И слава богу — я, оказавшийся перед ним буквально через три-четыре секунды, изобразил джеб в голову и, как следует раскрутив корпус, вложил все свое презрение в удар локтем по грудине…

Глава 4

22 марта 2042 г.

…Непростой день, эмоционально тяжелый вечер и ночь, закончившаяся под утро, не прошли даром — на вибрацию будильника я среагировал далеко не на первой минуте и не сразу сообразил, где нахожусь. От спальни до ванной тоже добирался на автопилоте, изредка приоткрывая один глаз и корректируя направление движения. А там заставил себя зайти в душевую кабинку, выбрал самый экстремальный режим из имеющихся в высокотехнологичном меню и, не без труда удержав рвущиеся наружу проклятия в адрес изобретателей контрастного 3D-гидромассажа, все-таки проснулся. В результате к бритью приступил в более-менее вменяемом состоянии, поэтому заметил не только само появление Лерки, но и ее загруженный взгляд.

Задавать напрашивающийся вопрос не пришлось — войдя в помещение, девушка плотно прикрыла за собой дверь и перешла на шепот:

— Там Линду накрыло!

— В каком смысле? — встревожился я и получил еще более непонятный ответ:

— Она внезапно поняла смысл пословицы «Не буди лихо, пока оно тихо» и теперь пребывает в состоянии шока!

Я заглянул в глаза Рыжовой, заметил тщательно скрываемые искорки смеха и догадался, что меня троллят. Поэтому пообещал, что разберусь с проблемой чуть позже, спокойно закончил начатое дело и только после этого поплелся в гостиную.

Американка обнаружилась в кресле — сидела, закинув ногу на ногу, не замечая, что полы шелкового халатика разъехались в стороны, и как-то уж очень убито смотрела на статуэтку, которую мне вручили за победу в турнире.

— Привет, Линда! — мягко поздоровался я и попробовал вывести ее из ступора нейтральным вопросом: — Скажи, пожалуйста, почему этот боец — моя точная копия?

Услышав мой голос, Доулан мгновенно оказалась на ногах, оценила свой внешний вид, торопливо запахнула халатик, покраснела и непонятно с какого перепугу включила режим «послушной ученицы»:

— Доброе утро, Дэнни! Изначально мы заказали восемь пар статуэток. Эта и ее дубликат, занявший свое место в зале славы «Овердрайва», как видишь, пригодились, а остальные не сегодня-завтра отправятся в переплавку.

Часть занудных объяснений Логана, который на банкете грузил меня всякой ерундой почти полчаса, в памяти все-таки задержалась, так что я чмокнул даму в пылающую щечку, усадил на диван, опустился рядом и уважительно хмыкнул:

— Представляю, сколько денег вы выбросили на скульптора…

— Нисколько! — слабо улыбнулась девушка. — Трехмерные фигурки были нарисованы с помощью компьютерного моделирования, затем их напечатали из воска на 3D-принтерах, а полученные заготовки использовали для создания форм. Так что ручного труда потребовалось относительно немного — ювелиры доводили до ума почти готовые статуэтки. Что касается себестоимости материала, то доход, полученный от продажи телетрансляций, билетов и рекламы, позволил не думать о подобных мелочах. Кстати, этот турнир вызвал настолько серьезный ажиотаж в мире Большого Спорта и оказался настолько выгодным мероприятием, что мы решили проводить его каждый год и превратить в самый престижный турнир смешанных единоборств планеты! Ну, а словосочетание «статуэтка из чистого золота» станет одним из тех скрытых психологических крючков, которые заставят каждого бойца ММА добиваться возможности побороться за новый титул.

Почувствовав, что эта тема ее зацепила, я задал еще один вопрос. С небольшой подковыркой:

— А как будут звучать титулы в других весовых категориях? «Самый злобный полутяж»? «Доминатор первого полусреднего»? «Сильный, но очень легкий»?

Доулан хихикнула:

— Последний вариант звучит невероятно грозно, но мы не хотим превращать понятие «Непобедимый боец» в фарс. Поэтому категория будет одна-единственная — абсолютная.

— Что ж, звучит более чем логично… — заключил я и все-таки перешел к «Лиху, которое тихо» и всему, что с ним связано. — Поэтому должно радовать, а ты почему-то напряжена.

Американка… спряталась у меня под мышкой! А когда сообразила, что укрытие получилось так себе, нервно сглотнула и раскололась:

— Я не спала всю ночь. Сначала не могла выбросить из головы фрагмент записи боя, в котором твой локоть проламывал грудную клетку Садио Нганну. Потом сдуру полезла в Интернет, чтобы почитать комментарии твоих фанатов. А часов в восемь утра заглянула на твою страничку, еще раз пересмотрела видео с нашего отдыха на Ямайке и прозрела. В смысле, поняла, что значит русское выражение «воздать сторицей» и почему Лера, Таня и Аня так настойчиво советовали пробуждать в тебе только нежность.

— И почему же? — удивившись серьезности, с которым озвучивался этот монолог, спросил я.

— Ты не только отражаешь, но и усиливаешь чужое отношение! — на полном серьезе заявила она, сделала небольшую паузу и продолжила. Причем с такой фанатичной уверенностью в своей правоте, что мне аж поплохело: — Тем, кто тебя искренне любит, даришь ответную любовь, заботу и внимание. А уродов, рискующих с тобой конфликтовать, караешь пропорционально силе совершенного ими проступка!

Пока я пытался сообразить, как отреагировать на столь неоднозначное заявление, в разговор вмешалась наша «альфа-самка». И, дополнив этот ответ, завуалированно дала понять, чтобы я не вздумал разубеждать Линду в этой дури:

— Ты не увидела самого главного — каждый раз, отражая чужие чувства, Денис совсем немного, но меняется. Поэтому мы с девчонками делаем все, чтобы эти изменения были добрыми.

На мой взгляд, ни один здравомыслящий человек не стал бы верить в этот бред. А Доулан сочла его самым настоящим откровением — вытаращила глаза, несколько мгновений смотрела на Рыжову, как на заговоривший терновый куст, а потом медленно кивнула.

Участвовать в этом безумии мне как-то резко расхотелось. Слава Богу, Лерка, как-то почувствовав изменения в моем настроении, завершила… хм… диспут на относительно нормальной ноте:

— Линда, ты сейчас балансируешь на грани еще одной ошибки. Поверь, Денису нужны не выводы, а настоящие чувства. Так что выброси из головы все то, что ты себе понапридумывала, и продолжай его любить.

«Не выбросит…» — мысленно прокомментировал я, представил наиболее вероятные изменения в поведении этой особы и решил, что они меня более чем устраивают. Поэтому притянул к себе растерянную американку, коснулся губами ее лба и улыбнулся:

— Лерка права — оставайся самой собой. А остальное приложится.

Потом посмотрел на часы и посерьезнел:

— Так, мамзельки, можете начинать собираться, а я пока схожу к Горину и компании. И попрощаюсь.

Ага, так меня одного и отпустили — не успел я натянуть спортивный костюм и порядком поднадоевшие темные очки, как в спальню влетела уже одетая Росянка, продемонстрировала кулак и высказала все, что думала, о подобных инициативах.

Я поднял руки вверх, дав понять, что сдаюсь, в ее сопровождении добрался до прихожей, дал ей выйти в коридор первой, а через пару секунд убедился в том, что девчонки беспокоились не зря — «благообразная семейная пара», двигавшаяся в нашу сторону со стороны лифтового холла, вдруг резко ускорилась, расплылась в предвкушающих улыбках и в темпе M-134 Minigun начала забрасывать меня вопросами. Если бы не универсальная ключ-карта, дающая доступ ко всем номерам команды, и не оперативность напарницы, успевшей ее использовать, я бы встрял в очередное мини-интервью. А так одарил журналистов виноватой улыбкой, скрылся за противоположной дверью и прямо из прихожей обратился к «партнеру»:

— Алексей Алексеевич, это мы с Аней. Чудом свалили от акул пера!

Как и следовало ожидать, Горин предложил проходить в гостиную и чувствовать себя, как дома, а через некоторое время появился и сам. Бодрый, одетый и благоухающий хорошим одеколоном. И, поздоровавшись, ехидно ухмыльнулся:

— Отзывы о турнире читали?

— Неа. Только продрали глаза… — совершенно одинаково ответили мы.

— А я ухохатываюсь уже часа полтора! — заявил он и занялся нашим просвещением: — На официальном сайте японского спортивного издания «Деири Супотсу» появилась статья с говорящим названием «В ММА настала эра чемпионов, которых можно уважать»; на страничке американского «Sports Illustrated» всю ночь шла дискуссия на тему «Мгновенная Карма»; в Италии «La Gazetta dello Sport» привлекает читателей материалом под громким заголовком «Непобедимый Боец воздает по заслугам», а русский сегмент Сети вообще стоит на ушах!

— Народ постит сообщения типа «Русские пришли. Поздняк метаться»? — опустившись в ближайшее кресло, усмехнулась Росянка.

— Неа, хуже! — хохотнул Горин. — Кто-то из фанатов Дениса выложил на его страничку очень талантливо нарисованный мультипликационный фильм «Каждый человек — кузнец своего счастья», в котором Садио Нганну сначала выковывает грабли с граненым навершием а-ля било классического моргенштерна, а потом на них же и наступает. Причем радостно и с разбегу!

— Дальше понятно! — развеселился я. — Тему подхватили, развили и теперь перетягивают в свои блоги самые забавные варианты.

— Угу. А еще отрываются на тему твоего фантастического гуманизма. Мол, пожалел убогого, поэтому приложился локтем не к голове, а к грудине. И придумывают подписи к фотке, запечатлевшей выражение лица Баффало в тот самый момент, когда ты его сломал. Хотя, на мой взгляд, вариант «Очумел. Напрочь!» уже не переплюнешь…

В этот момент кто-то постучался во входную дверь, и Горин, посмотрев на часы, подобрался:

— Все, нам пора. Я на связи. Если вам вдруг понадобится самолет — звони, не задумываясь.

Я коротко кивнул. Хотя в глубине души был уверен, что в случае любого форс-мажора предпочту купить билет на обычный рейс. Потом пожал протянутую руку, дождался, пока Алексей Алексеевич чмокнет Росянку в подставленную щечку и следом за ними вышел в коридор. Прощаться с остальными членами команды, возвращающимися в Москву.

Само собой, огляделся по сторонам. Увидев, что единственная акула пера, обнаружившаяся в поле зрения, уже «нейтрализована» Рамазаном, перевел взгляд на Григория Ивановича, стоящего в стороне. Сгорбленная спина, опущенный взгляд и безвольно висящие руки пробудили жалость, но только на одно мгновение. А потом я вспомнил, что этот человек даже не попытался попросить о помощи, а сразу же сломался. Поэтому по очереди попрощался с тренерами и их ассистентами, пожелал всей компании всего хорошего и следом за Росянкой вернулся в свой номер…

…На следующую «вылазку» отправились уже впятером. Если не считать четверку громил-охранников, встретивших нас в коридоре и проводивших до входа в ресторан «Маджоре». Оказавшись в кабинете для ВИП-персон, чинно поздоровались с Фордами, Эллисонами и четой Доулан, ответили на радостные улыбки Лиззи и Ларри такими же улыбками, обсудили погоду в Москве, Лас-Вегасе, Детройте и Остине, гастрономические пристрастия каждого из собравшихся и тому подобную ерунду, а затем расселись вокруг стола и уделили какое-то время изучению меню.

Пока делали заказ, тоже беседовали на нейтральные темы. Зато после ухода обеих официанток Форд-старший, занявший место во главе стола, счел возможным высказать свое мнение о моем выступлении на турнире:

— Откровенно говоря, я довольно консервативен и всю свою жизнь считал спортом номер один самый обычный бокс. Поэтому на предложение дочки составить впечатление о смешанных единоборствах согласился только из уважения к ней. Страдал и во время перелета. Зато, узнав о том, что за титул «Непобедимый боец» будет биться Бенито Кабрера, воспрянул духом и решил, что он, прирожденный панчер, покажет вам, борцам и прочим единоборцам, что такое скорость, жесткость и тактическое мышление. Увы, как выяснилось в первом же бою турнира, мои представления о возможностях современных бойцов ММА не соответствовали действительности. Так что закономерный проигрыш Цезаря я принял достаточно спокойно. А потом оценил своеобразие этого вида спорта и даже начал получать удовольствие от красоты некоторых комбинаций, используемых в октагоне.

— На самом деле папа орал громче всех! — хихикнула Лиззи. — Более того, в перерывах между боями, не отрываясь, смотрел на ближайший экран и после каждого повтора самых эффектных комбинаций поминал дьявола!

— Подтверждаю, все было именно так! — хохотнул Эллисон-старший, как только «оратор» нахмурился.

Форд поморщился, побарабанил по столешнице пальцами с заметно увеличенными суставами, зачем-то переставил в сторону один из бокалов и махнул рукой на происки «предателей»:

— Ладно, орал. А финальный бой вообще смотрел стоя. Но больше всего меня удивили не ваши победы, Дэнни, а реакция Лиззи на слово «талант» — услышав его из моих уст, она рассмеялась и заявила, что весь период подготовки к боям вы проводите по одиннадцать полноценных тренировок в неделю…

— За красивые глаза такие титулы не раздают… — буркнул я в ответ на испытующий взгляд патриарха и удостоился довольно своеобразной похвалы:

— Работоспособность, добросовестность и целеустремленность, как у настоящего Форда! И это радует…

Тут в кабинет просочились сразу три официантки, и ему пришлось ненадолго прерваться. Зато после того, как перед каждым из нас появилось по тарелке с салатом, патриарх не только продолжил речь, но и затронул более серьезные темы:

— Еще одну причину для радости я получил чуть менее недели назад — согласно аналитической записке, которую мне прислал атташе по вопросам обороны посольства США в Москве, как минимум две ваши подруги обладают незаурядным умом, серьезной деловой хваткой, нестандартным мышлением и, что важно, верны вам до гробовой доски. Кроме того, в этой же записке утверждается, что стремительный рост доходов никак не сказывается на поведении вашей четверки: вы не устраиваете вечеринки и не выходите в свет, не меняете квартиры и машины, не скупаете антиквариат, картины или золото и не сорите деньгами. Но отнюдь не из-за прижимистости — вы исправно платите все налоги, а в прошлом году на пару с мистером Гориным подарили Линде квартиру в Москве. В общем, итоговая картинка сложилась сама собой: вы — команда, распланировавшая свое будущее и в настоящее время без особой спешки зарабатывающая стартовый капитал на имеющихся талантах.

Будущее распланировала Танька, а мне было пока не до него. Но вторая половина вывода Форда-старшего основательно расстроила — честно говоря, я не думал, что мы настолько предсказуемы. Впрочем, демонстрировать резкое изменение настроения этим зубрам Большого Бизнеса было бы редкой глупостью, поэтому я плавно повел рукой, предлагая продолжать — мол, мы пока не услышали ничего нового, так что вещайте дальше. А через мгновение заметил удивление в глазах Линды, Лиззи, Ларри и их матушек, сообразил, что озвученные выводы сделало только старшее поколение их семей, и чуть-чуть воспрянул духом.

Тем временем Форд удовлетворенно кивнул, словно безмолвно одобрив мою невозмутимость, и плавно перешел от общих слов к конкретике:

— Ваше отношение к жизни и финансам внушает уважение, и мы, Форды, Эллисоны и Доуланы, протянем вашей команде руку помощи тогда, когда вы сочтете это необходимым. Но это дело отдаленного будущего. А сегодня мы еще раз благодарим вас за спасение детей и преподносим обещанный подарок. Один. Но от всех трех семей.

После этих слов он требовательно шевельнул рукой, и Элизабет, вскочив с кресла, с поклоном протянула мне черную кожаную сумку-мессенджер. Судя по виду, чертовски дорогую. О том, что они что-то там обещали в день моего рождения, я за месяц с лишним добросовестно забыл, а такими аксессуарами в принципе не пользовался. Но проявленное внимание согрело душу, так что я тоже встал, принял презент двумя руками, повесил на плечо и заявил, что он как раз в моем стиле.

Тут Линда и Ларри прыснули, а Эллисон-младшая расплылась в ехиднейшей улыбке:

— В сумке только документы. А смотреть сам подарок мы полетим часа через три. После того, как пообедаем, поговорим об общих планах на будущее и проводим наших родителей в аэропорт…

…К самой серьезной части беседы приступили только после того, как официантки принесли старшему поколению по бокалу коньяка и удалились, а телохранитель кого-то из «патриархов» проверил кабинет на наличие всякого рода жучков.

Рулить процессом начал все тот же Форд-старший. И без какой-либо раскачки перешел к делу:

— По утверждениям моих аналитиков, на сегодняшний день вы, Дэнни, являетесь одним из самых известных бойцов смешанных единоборств в мире. При этом вас уважают не только как профессионала в этом виде спорта, но и как личность, что в наше время встречается крайне редко. И это открывает ряд неплохих возможностей для изменения точки приложения ваших талантов, если вы, конечно, не являетесь идейным последователем господина Портоса.

— Вы имеете в виду его фразу «Я дерусь, потому что дерусь»? — уточнил я, мысленно порадовавшись тому, что наша компания заявилась на эту встречу без слишком умных часов, дождался утвердительного кивка и усмехнулся: — Нет, я дерусь только для того, чтобы заработать денег на более-менее независимую жизнь.

— Мы так и предполагали. Поэтому считаем, что вам стоит завоевать пояс чемпиона «Овердрайва», пару раз защитить титул и на пике славы уйти из Большого Спорта… в Большое Кино!

Я озадаченно хмыкнул и перевел взгляд на Линду, чтобы посмотреть на реакцию этой маньячки боевых искусств. Как ни странно, вместо того, чтобы наехать на старших, по сути, отжимающих у нее перспективного бойца, она одарила меня грустной улыбкой:

— Мне безумно нравится то, что ты делаешь в октагоне. Но каждый поединок в клетке — это игра на грани фола, а рисковать твоим здоровьем я не готова. Поэтому предпочту видеть тебя не в настоящих, а в срежиссированных боях.

— Достойно! — без тени улыбки заявила Рыжова и заставила американку зардеться. А Танька склонила голову в знак благодарности и через пару секунд посмотрела на Форда-старшего:

— Как я понимаю, у вас есть возможность вывести Дениса на владельцев киностудий первой величины?

— Есть. Однако с нынешним уровнем известности Дэнни правильнее будет идти от противного, то есть, в нужный момент запустить слух о том, что он подумывает о роли в кино, а затем выбрать самое выгодное предложение и сделать все, чтобы оно выстрелило.

Перспектива соскочить с крючка Вяземского и уйти в бизнес, который он никак не подомнет, здорово обрадовала. Но я помнил о том, что бесплатный сыр встречается только в мышеловках, так что решил… хм… оценить размеры грызуна:

— Откровенно говоря, потребностей у меня не так уж и много, тщеславия нет вообще, а в будущем, на которое мы, по большому счету, уже заработали, не должно быть финансовой кабалы.

— Толковый ход! — ухмыльнулся батюшка Лиззи, разом помолодев лет на десять-пятнадцать, изобразил аплодисменты и снова посерьезнел: — Но в этом вопросе наших прямых финансовых интересов нет. Есть косвенные…

— Я буду ездить на автомобилях марки «Форд», пользоваться умными аксессуарами от «Оракл», страховаться в «AIG» и забегать в магазины «Таргет» не только в реальной жизни, но и в кино?

— Именно. А в том, что товары и услуги, которые вы рекламируете, пользуются бешеным спросом, мы уже убедились…

Следующие минут сорок мы обсуждали более близкое будущее. «Форд» практически закончил доводить до ума новый заряженный кроссовер «Edge-ST» и жаждал снять цикл рекламных роликов, в которых второстепенный герой в моем лице должен был подарить своей отмороженной подружке Таньке эту тачку, а потом мотаться по всей стране, отлавливая ее то на дропзонах, то на горнолыжных курортах, то на серф-спотах. Что интересно, помня об интеллектуальном вкладе Голиковой и Рыжовой в процесс подготовки сценариев к рекламным роликам «Призрачных Рыцарей», Лиззи описала саму идею очень крупными мазками и хотела, чтобы все остальное придумали девчонки.

Не отставал и канал «HBO» — ему срочно требовался документальный фильм о первом «Непобедимом Бойце» в истории, но, кроме приличного бюджета и съемочной группы, готовой лететь хоть к черту на рога, не было ничего. А Эллисоны заранее «забивали» меня на август-сентябрь, чтобы я прорекламировал новый пакет их бизнес-приложений.

Вот так, толпой, решали только общие вопросы, а всю конкретику, включая финансовую сторону каждого отдельно взятого будущего контракта, наша сторона получила на флешках и пообещала не затягивать с ответами. А в самом конце «рабочего застолья» Линде позвонил Ричард Логан, и она, пообщавшись с ним несколько минут, озвучила последнюю новость:

— По утверждениям врачей, при самых благоприятных прогнозах полное восстановление Баффало займет не менее семи месяцев. Таким образом, провести официальную защиту титула он сто процентов не сможет, а значит, в конце мая промоушен будет вынужден устроить бой за звание временного чемпиона в тяжелой весовой категории.

— Между Денисом и Морисом Буске? — спросила Танька.

— Да.

— А если Галл не захочет драться? Скажем, сошлется на травму или скажется больным…

— Бойсостоится в любом случае! — твердо сказала Доулан. — Просто в клетку выйдет Сандберг или Ласиси. А их Дэнни уже побеждал.

Услышав это заявление, Форд-старший поинтересовался, успею ли я подготовиться к бою за чемпионский пояс за оставшееся время, получил утвердительный ответ и вернулся к обсуждению какого-то мелкого вопроса с Голиковой. А где-то минут через пятнадцать-двадцать посмотрел на часы и сообщил, что им пора в аэропорт…

…В «Фалькон» Линды мы загрузились только после того, как проводили старших, и расположились в первом салоне. Доулан, рулившая процессом, потребовала, чтобы наша часть компании вырубила телефоны и до ее личного разрешения не пыталась выяснить, куда именно нас везут. Мы пошли ей навстречу. А чтобы не скучать, большую часть четырехчасового перелета угорали над мемами, гифками, мультфильмами и карикатурами, посвященными «Кузнецу своего счастья», и отрывались на моей официальной страничке, отвечая на самые забавные вопросы или поздравления фанатов.

К нашему искреннему удивлению, в одной из последних тем, созданных в час дня по времени Вегаса, обнаружился точный диагноз, поставленный врачами Садио Нганну, а в дискуссии под этими «разведданными» народ уже во всю обсуждал бойцов, которые могут рискнуть выйти против меня в бою за пояс временного чемпиона «Овердрайва»! При этом личность Галла не рассматривалась в принципе: по утверждениям диванных экспертов по психологии бойцов смешанных единоборств, Морис Буске, видевший, с «какой легкостью» я разделался с тем, кому он проиграл четыре раза, обязательно закосит под травмированного. Не верили и в героизм Ласиси — по их мнению, полезть с голой пяткой на бронепоезд могли решиться только Петер Сандберг, Кавати Эйдзи и… Ватанабе Хироси! Кстати, увидеть мой бой с этим бойцом жаждали абсолютно все фанаты, хоть как-то отметившиеся в этой теме. Более того, просили меня передать владельцу промоушена, что Вакидзаси надо срочно приглашать в «Овердрайв», чтобы заполнить вакантное место «поломашки» в тяжелой весовой категории.

Линда, которой я перевел эту просьбу, развеселилась и заявила, что они с Ричардом уже обсуждали такую возможность и запланировали связаться с менеджером японца уже на следующей неделе.

Валять дурака закончили сразу после того, как бизнес-джет пошел на снижение. Девчонки, закрыв все иллюминаторы шторками, «чтобы ненароком не испортить сюрприз», умотали во второй салон «пудрить носики», а Лоуренс, проводив взглядом чуть замешкавшуюся любимую женщину, как-то странно хмыкнул:

— Знаешь, весь прошлый год мы с Элизабет, в основном, изображали отношения и параллельно искали подходящий повод, чтобы официально объявить о разрыве. А после Ямайки, той ночи в Лос-Анжелесе и случайной встречи в лучшем стрелковом клубе Мичигана вдруг обнаружили, что наши новые интересы совпадают, а тренироваться в паре куда интереснее, чем в одиночку. В итоге через две недели новых и куда более ярких отношений, чем раньше, я сделал ей предложение, она его приняла, и в первых числах сентября вам придется прилететь на нашу свадьбу.

— Приятно слышать! — без тени улыбки заявил я, а потом пошутил: — Как я понимаю, лучшим подарком будет грузовик с патронами?

— Патроны мы как-нибудь приобретем сами! — хохотнул Эллисон. — А вот от лекции на тему «Специальная физическая подготовка стрелка из пистолета» и семинара по уклонению от выстрелов, методике скоростной стрельбы при работе на сверхблизких дистанциях и тактике работы в паре при внезапном огневом контакте мы с ней точно не откажемся.

Скорость и четкость перечисления довольно специфических тем для «семинара» заставили меня подобраться:

— А что, ваши инструктора этому не учат?

Лоуренс пожал плечами:

— Они учат многому. Но я не уверен, что кому-нибудь из них хоть раз в жизни приходилось применять свои навыки в реальном бою, поэтому предпочту следовать советам человека, чью эффективность в этом вопросе имел возможность оценить лично.

Это утверждение было более чем логичным, но меня не успокоило:

— Наработка любого навыка требует не только времени, но и достаточно серьезной мотивации…

— Насколько я знаю, проблема с гипотетически возможным появлением мстителей из Колумбии уже решена, поэтому единственная причина, из-за которой мы три раза в неделю убиваемся в стрелковом клубе, это желание догнать твоих подруг и перейти из категории «обуза» в какую-нибудь более продвинутую. Да, вполне возможно, что со стороны этот мотив выглядит смешным или несерьезным, но нам его хватает.

— А можно о мстителях чуть более подробно?

Лоуренс виновато развел руками:

— Я знаю немногое. После возвращения из Москвы Линда прилетела в Дирборн и несколько часов разговаривала с отцом Элизабет тет-а-тет. А в прошлую субботу, во время семейного ужина, он, чуть перебрав с коньяком, вдруг толкнул речь о преступлениях и наказаниях, а также о падении уважения к нашей стране и идеалам демократии во всем мире. В этот момент мы обсуждали планы на воскресенье, но на слово «Колумбия» отреагировали, так что успели услышать буквально три предложения: «Правильно обижаться на нездоровый интерес в свой адрес умеют не только русские. А нам сам Бог велел воспитывать ближайших неразумных соседей. Поэтому мстить вам больше некому…»

Эта новость заставила задуматься не только о возможностях Форда-старшего, но и о неожиданных последствиях невинных шуточек. Впрочем, где-то минут через двадцать, когда бизнес-джет, наконец, коснулся бетонки, Лиззи разрешила включить телефоны, а Линда закатила мини-лекцию о месте, в которое нас завезли, мне стало не до колумбийцев:

— Итак, мы прибыли в Майами, в самый большой мегаполис на юго-востоке США и четвертую по величине агломерацию страны после Нью-Йорка, Лос-Анжелеса и Чикаго. Первым европейцем, попавшим в эти места, был конкистадор Хуан Понсе де Леон, который в тысячу пятьсот тринадцатом году приплыл в залив Бискейн и, вроде как, высаживался на берег, а название города произошло от названия племени маяими, проживавшего в этих местах до середины восемнадцатого века…

Экскурс в историю Майами, начатый в самолете, продолжился и после пересадки в лимузин, поданный прямо к трапу. Пока мы ехали от аэропорта до океана, мисс Доулан и два ее добровольных помощника рассказали нам о географическом положении Флориды, о ее климате и о самых разрушительных ураганах, когда-либо обрушивавшихся на берега этого полуострова; устроили небольшую виртуальную прогулку по самым значимым районам агломерации, подключив чей-то планшет к телевизору; провели ликбез по экономике штата, особенностях налогообложения, демографии и так далее. А сразу после того, как семьдесят девятая улица внезапно превратилась в мост, переброшенный через залив Бискейн, переключились на описание курортного города Майями-Бич.

В подробности, вроде бы, не вдавались, сообщая о каждом острове самый минимум информации, но к моменту, когда машина проехала мимо невысокой стелы с надписью «Biscayne Point» и покатила по Хоторн-авеню на север, у меня в голове творился сущий бардак из множества разрозненных фактов, как-то связанных с кучей чем-то отличающихся друг от друга клочков земли. Слава богу, после поворота на узенькую и тихую Стилуотер Драйв, вдоль которой выстроились одно- и двухэтажные домики, Доулан вдруг перестала грузить нас общими сведениями и перешла к конкретике.

— Так уж получилось, что мы живем довольно далеко друг от друга — я в Дирборне, Лиззи и Ларри в Остине, а вы вообще в Москве. К сожалению, ни один из этих городов нельзя назвать курортным, поэтому наши родители в свое время приобрели недвижимость на Фишер Айленде, и мы с детства привыкли отдыхать тут, в Майами-Бич. С сегодняшнего дня к нашей компании присоединитесь и вы. Сразу после того, как вселитесь во-от в этот домик…

Проследив за ее взглядом и увидев двухэтажную виллу на редкость футуристического вида, я мысленно присвистнул: «домик», на фоне соседних строений выглядевший, как современный истребитель в музее поршневых самолетов времен Первой Мировой войны, должен был стоить бешеных денег! А Доулан все не унималась:

— Предыдущий хозяин этого участка закончил строительство дома своей мечты в августе прошлого года, но по каким-то причинам был вынужден выставить эту недвижимость на продажу. После ее приобретения мы заменили слишком дешевую и недостаточно надежную систему «Умный Дом» на более продвинутый аналог от «Oracle», превратили самое большое помещение первого этажа в спортивный зал, а одно из второстепенных строений возле бассейна в сауну, обставили виллу так, как сочли нужным, и добавили еще кое-что по мелочам.

— В одном из внутренних отделений твоей сумки лежит мастер-ключ, стилизованный под смартфон… — дав ей договорить, сообщила Элизабет и не удержалась от шутки: — Если ты снимешь здание с охраны и пригласишь нас в гости, то мы сможем отпустить арендованный лимузин.

Для того, чтобы снять здание с охраны, пришлось здорово попотеть. В смысле, дотянуться до мессенджера, найти нужный девайс, с помощью Ларри прописаться в программной оболочке, создать айдишку, сделать скан сетчатки и подушечек пальцев правой руки, повертеть физиономией перед встроенной камерой, придумать контрольное словосочетание, произнести добрых три десятка предложений спокойным голосом и так далее. Зато после получения прав администратора общение с «Умным Домом» получилось проще некуда — я просто выбрался из машины, пересек границу участка и, оказавшись в зоне действия системы распознавания личности, произнес всего три слова:

— Это друзья. Запускай.

Как только я закончил говорить, мягко засветились все три ступеньки небольшого крыльца, крошечный светильник над дверью и дверная ручка. Последняя явно для красоты, так как при моем приближении обе створки совершенно самостоятельно разъехались в стороны, приглашая зайти в холл.

Вот я и зашел. А когда оглядел футуристические бра, мраморный пол и мебель в той части гостиной, которая оказалась в поле зрения, мгновенно развернулся к Линде и отрицательно помотал головой:

— Я не могу принять настолько дорогой подарок!

— Не смеши! — фыркнула она. — Только на твою долю гонорара за три выхода в октагон можно прикупить пару таких вилл. Если приплюсовать к этой сумме деньги, заработанные на победах в турнире и на продаже платных трансляций, то ты запросто скупишь еще несколько домов на этом острове. А мы представляем сразу три Очень Крупные Компании с возможностями, не идущими ни в какое сравнение с твоими.

— Дэнни, доводя до ума эту виллу, мы страдали из-за того, что не смогли нормально развернуться! — поддержала ее Элизабет. А Ларри пожал плечами и вдребезги разнес все еще не высказанные возражения одним-единственным аргументом:

— Кто тебе мешает отомстить? Девятнадцатого мая — Линде, чем-нибудь порадовав ее в день рождения, в начале сентября — нам с Лиззи, и так далее…

Я задумчиво потер подбородок, и мисс Доулан, почувствовав слабину, решила меня дожать:

— Дэнни, после победы над самым высокооплачиваемым бойцом ММА в мире ты получил право требовать и у Дика, и у меня аналогичные гонорары! Дальше объяснять?

— Не надо, вы меня убедили… — буркнул я, прошел в гостиную, на потолке которой без моего участия загорелись крошечные светильники, наткнулся взглядом на дизайнерский кожаный диван воистину титанических размеров, сравнил его с продавленным тряпичным уродцем, стоявшим в фойе нашего детского дома, и вдруг прозрел. В смысле, понял, что Линда права — я заработал на новую жизнь, а значит, мог оставить ненужные привычки из предыдущей в ней же. И, конечно же, мог продолжать отвечать добром на добро.

Последняя мысль заставила оглядеться по сторонам еще раз и помогла сообразить, чего не должно быть в доме, в котором еще никто не жил:

— Ларри, давай-ка мы с тобой вызовем такси и смотаемся в ближайший продовольственный магазин — я проголодался и хочу нормально поужинать. Причем не в ресторане, а тут, в новом доме и в компании, в которой мне уютно.

— А зачем вам такси? — притворно удивилась мисс Форд. — В гараже две машины — ваша и наша — так что берите одну из них и езжайте в M&L. Ведь он, если мне не изменяет память, работает до полуночи.

— «Наша»? — дав ей договорить, с намеком переспросил я.

— Ну да: личность, рекламирующая «Призрачный Рыцарь», обязана ездить на «Призрачном Рыцаре». Особенно в Майами-Бич.

— Стоять, бояться! — рявкнула Голикова, как только мы с Эллисоном качнулись в сторону выхода. — Возьмите с собой Лерку: она свободно говорит по-испански, а тут, вроде как, английским владеют не все. Ну, а мы с Анькой пробежимся по кухне, ванным и туалетам, разберемся с количеством и размерами холодильников, а потом сбросим вам на телефоны список того, что необходимо купить еще сегодня…

Глава 5

23 марта 2042 г.

…Пять с лишним суток без тренировок на износ мой ненормальный организм воспринял, как личное оскорбление, поэтому всего через час после отбоя «помог» проснуться и дал понять, что требует нагрузки, да посерьезнее. Поворочавшись в кровати минут пять и убедившись, что попытки вернуться в царство Морфея ни к чему не приведут, я открыл глаза, увидел спальню, которую девчонки выбрали для меня, в зеркальном потолке, и очередной раз аж задохнулся от восхищения талантом дизайнера, порезвившегося на нашей вилле. Потом полюбовался Танькой и Леркой, дрыхнущими по обе стороны от меня, мысленно порадовался тому, что они в кои веки обошлись без ночных обнимашек, осторожно выбрался из-под простыни и встал с огромной кровати. Джинсы, в которых я шарахался по дому весь вечер, обнаружились на колонках аудиосистемы от «Genesis», и я, быстренько натянув их на себя, спустился на первый этаж. А когда вломился в спортзал, в котором «Умный Дом» при моем приближении включил верхний свет, и оглядел имеющееся оборудование, пообещал себе поблагодарить Алексея Алексеевича за консультацию — его стараниями в помещении квадратов на сто двадцать обнаружилось все нужное оборудование, начиная с борцовских мешков и заканчивая моим любимым «Ползуном »!

Убедившись, что часы все еще синхронизированы с «Умным Домом», я скопировал весь архив с музыкой из первых в нужную директорию второго, открыл папку с говорящим названием «Ритм», выделил все ее содержимое и включил воспроизведение. Услышав первые хлопки композиции «Uptown Funk» в исполнении Марка Ронсона, вспомнил, какие дифирамбы пела Линда системе звукоизоляции виллы, прибавил громкость, ненадолго прикрыл глаза, чтобы насладиться умопомрачительным звучанием, а затем подошел к зеркальной стене и начал разогреваться.

Разминка прошла на «ура» — организм, изголодавшийся по тренировкам, настраивался на работу с полпинка. А такие мелочи, как трешку на беговой дорожке, «глотал», не разжевывая. Так что в борцовскую половину зала я перебрался, аж подрагивая от предвкушения, и на добрых три часа потерялся во времени. Чем занимался? Да всем — отрабатывал проходы в ноги с помощью резинового жгута и утяжеляющего жилета, бросал чучело весом в полтора центнера, обходил гард на специальном тренажере и т. д. Благо в здоровенном дизайнерском шкафчике в половину правой боковой стены не было разве что тренеров и спарринг-партнеров. В итоге к половине девятого утра по местному времени избыток энергии был сброшен, и я, ополоснувшись, с чувством выполненного долга вышел во внутренний дворик. Теоретически — к бассейну. Но, увидев за ним открытую дверь эллинга, не удержался и отправился любоваться катером Riva Rivamare, который наши американцы почему-то называли яхтой.

При виде двенадцатиметрового серо-стального красавца, украшенного точными копиями аэрографий с «Шелби» и «Доджа», у меня пересохло во рту, а где-то на краю сознания снова замелькали мысли о том, что этот комплект воистину сумасшедших подарков — не что иное, как классический сыр из мышеловки. Однако я задвинул их куда подальше, подошел к чуду инженерной мысли, плавно покачивающемуся на воде, перепрыгнул на корму, которая, как меня просветил Лоуренс, могла раскладываться в полноценную купальную платформу с двумя шезлонгами, и прошел в кокпит. А там, посидев на месте «водителя», потрогал джойстик управления, вспомнил про два движка мощностью в четыреста лошадок каждый, крейсерскую скорость в тридцать один узел и максимальную в сорок, систему автоматической швартовки, электронный компас, радиостанцию, эхолот с датчиком температуры воды и воздуха, локатор и ферритовый отпугиватель акул, затем спустился по узенькой лесенке и завис. Почему? Да потому, что не ожидал увидеть на столь небольшой лодке двухместную каюту, отделанную на уровне спален новой виллы! Как вскоре выяснилось, это было еще не все: в этой же части суденышка обнаружились гардероб, санузел с навороченным душем и камбуз, оборудованный плиткой, микроволновкой, довольно вместительным холодильником, кофемашиной, минибаром и ящиком для посуды. Посуда тоже имела место быть. Причем каждая вилка, ложка или бокал оказались в разы дороже, чем их аналоги в моей московской квартире!

«Миленько…» — заключил я, закончив осмотр всего этого великолепия, выбравшись обратно в кокпит и проходя мимо полукруглого дивана для пассажиров. — «Осталось научиться управлять этим монстром и разобраться, что от нас хотят на самом деле…»

…Девчонки вышли к бассейну в начале десятого утра на удивление бодрыми. Деловито поздоровавшись и дав возможность полюбоваться своими фигурками, упакованными в самые обычные трусики, развили бурную деятельность: Татьяна принялась наносить защитный крем от загара на спину Лерке, а Росянка решила спасти от солнечных ожогов меня. Как и следовало ожидать, одними поглаживаниями не ограничилась, а удивила коротким, но информативным докладом о результатах осмотра наших новых владений:

— Вилла стерильна, как хорошая операционная — такое ощущение, что после отъезда рабочих ее как следует проверили специалисты классом повыше меня. Нет закладок и в «Умном Доме» — после привязки к тебе он перешел параноидальный режим, врубил режим проверки программного обеспечения и баз данных, удалил все, что даже гипотетически могло создать какую-либо уязвимость, и теперь может смело называться не домом, а крепостью. Кстати, разработчики этого продукта создали настолько хорошо сбалансированную систему безопасности, что мне первый раз в жизни стало стыдно за свой софт. Кстати, скрытое проникновение на участок практически невозможно даже с использованием современной спецтехники: появление в зоне аппаратного контроля малозаметных микродронов или потенциальных злоумышленников будет обнаружено, и телеметрия с камер уйдет сразу на три адреса — на специальный сервер полицейского управления Майами-Бич, в СБ компании «Оракл» и на мобильные телефоны, забитые в базу данных. А дальше начнется шоу без какой-либо команды со стороны владельца: менее, чем через минуту над виллой появится звено из трех высокоскоростных патрульных дронов, оборудованных мощными оптико-электронными системами наблюдения, а через пять-семь прибудет сразу две группы быстрого реагирования — одна на тачке, а вторая на катере-перехватчике!

— Толково… — уважительно хмыкнула Голикова.

— Приблизительно так же обстоит дело с обеими сейфами и оружейным шкафом… — продолжила напарница. — Любая несанкционированная попытка заинтересоваться с их содержимым вызовет недовольство «Умного Дома» с уже известными вам последствиями, а взлом или демонтаж этих монстриков займут не один и не два часа. В общем, в моей зоне ответственности тишь, гладь да божья благодать. Что здорово напрягает.

— У меня тоже все веселее некуда! — без тени улыбки заявила блоггерша. — Контракты, которые тебе предложили в «Маджоре», можно подписывать, не глядя. И придерживать руками щеки, чтобы не расплываться в счастливой улыбке от вида сумм, которые там предлагаются. Приблизительно та же история и со сделками по приобретению виллы и яхты — они проведены через юридический отдел компании «Форд» при активном участии Алексея Алексеевича Горин и выглядят настолько идеально, что нет слов. Казалось бы, живи и радуйся. Ан нет — кроме этих бумаг в сумке, которую тебе подарили, обнаружились очень интересное коммерческое предложение от компаний «Форд» и «Оракл» для ССО и… три комплекта документов, гарантирующих получение визы О-1. Той самой, которую получают только лица, обладающие выдающимися способностями в области науки, искусства, спорта и тэдэ. Что самое интересное, личность, собиравшая материалы, как-то докопалась даже до тех наград, которые мне и Лере вручали в закрытом режиме. Не забыта и Анька: ей предлагается инвестировать в экономику Штатов полмиллиона долларов и получить визу EB-5, что позволит находиться на территории США сколь угодно долго и заниматься тут бизнесом.

— Последний кусочек этого паззла, видимо, находится у меня… — сыто мурлыкнула Рыжова. — Пока вы шарахались по яхте Эллисонов, Линда под моим чутким руководством проходила курс молодой хозяйки — нарабатывала навыки приготовления отбивных с ананасами, правильного пюре и салатиков. Рот, как водится, не закрывала и в какой-то момент проговорилась, что изначально Форды, Доуланы и Эллисоны собирались подарить Денису не этот домик, а квартиру на Фишер Айленд. Но после того, как подобрали подходящий вариант и внеся залог, все-таки прислушались к словам главного эксперта по «Crazy Russians» среди трех их семей, позвонили Алексею Алексеевичу, озвучили ему свою идею и круто обломались — он заявил, что шансы убедить Чуму принять настолько дорогой подарок равны нулю, и посоветовал найти какую-нибудь недорогую виллу.

— Так, стоп! Ты хочешь сказать, что эта вилла существенно дешевле той квартиры? — решив, что она оговорилась, спросил я.

— Этот клочок земли обычно называют островом миллиардеров! — одновременно с ее утвердительным кивком хохотнула Татьяна и принялась заваливать нас статистической информацией: — Для того, чтобы поселиться на этом клочке земли, надо вступить в закрытый клуб, членство в котором стоит, как средний дом во Флориде. В гольф-клубе, в фешенебельных ресторанах, барах и яхт-клубах не берут наличные и не принимают кредитные карты — средства списываются с личного счета резидентов, а за право пользоваться этими заведениями владельцы местной недвижимости платят по четверти миллиона долларов в год. На острове, средний собственный капитал жителей которого, согласно спискам «Форбс», составляет порядка семидесяти пяти миллионов долларов, нет ни одной вертолетной площадки — чтобы посетить это место, надо воспользоваться либо паромом, либо частным катером. Но одного желания прошвырнуться между владениями сильных мира сего, увы, недостаточно: служба безопасности Фишер Айленда пропускает на хорошо охраняемую территорию только резидентов либо лиц, оплативших номер в отеле, который обходится от тысячи долларов в сутки!

— Неслабо! — невольно вырвалось у меня.

— Угу! — кивнула Голикова и решила завершить лекцию шуткой: — В общем, можешь считать, что нам подобрали бюджетный вариант.

Я хмыкнул, покосился на сияющий на солнце фасад «бюджетного варианта», вспомнил умопомрачительную роскошь спален и ванных комнат, фантастическую акустику зала для караоке, оборудование, собранное в спортзале, полки для десятков пар обуви в гардеробных комнатах, кухню, похожую на музей, «Призрачного Рыцаря» в кузове кабриолет, стоящего в гараже, катер, пришвартованный в крытом эллинге, потом наткнулся взглядом на потухшие глаза Росянки и постарался смягчить придуманный ответ не особо существенным дополнением:

— Что ж, будем привыкать к жизни в нечеловеческих условиях. А про подарочный комплект из коммерческого предложения для Вяземского и виз забудем. До тех пор, пока я не переговорю с Алексеем Алексеевичем…

…Привыкать к нечеловеческим условиям жизни начали практически сразу, разобравшись с системой противотока, установленной в бассейне, и наплававшись до умопомрачения. В половине одиннадцатого благоразумно ушли в дом, чтобы не сгореть, ополоснулись, оделись и поехали на шопинг. Затариваться купальниками и летним шмотьем.

За руль «Рыцаря» сел я и, выполняя обещание, данное Лиззи, выбрал цветовую схему с Всадником Апокалипсиса. Тем временем Танька, решившая взять на себя обязанности штурмана, скачала на свой планшет приложение ParkMobile, показывающее свободные места на парковках, потом влезла в навигатор, забила в него какой-то адрес и дала команду трогаться с места.

До магазина «Nike» на Линкольн-роуд доехали минут за двадцать. Там потеряли еще некоторое время, чтобы припарковаться, выгрузились из тачки, добрались до входа в это заведение и обнаружили, что по воскресеньям оно работает с двенадцати дня! Голикова, обозвав себя лохушкой, предложила пройтись. Мы, естественно, согласились и ломанулись в сторону Коллинз-авеню. Благо погода тянула на пятерку с плюсом, воздух пах океаном, вдоль улицы росли пальмы, а настроение, немного просевшее во время утреннего разговора, постепенно восстанавливалось.

Уже минут через несколько минут я почувствовал себя человеком-невидимкой: все встречные и поперечные видели только моих спутниц. При этом мужчины захлебывались слюной, а представительницы слабого пола, большая часть которых отличалась избыточным весом, задыхались от зависти или ненависти. А девчонкам было по барабану: они с интересом заглядывали в витрины магазинов, читали меню многочисленных кафешек и обсуждали… модели водных мотоциклов, которых нам, по их мнению, катастрофически не хватало. Ибо управлять катером никто из нас пока еще не умел, а погонять по океану хотелось со страшной силой.

Как обычно, теоретизировать им быстро надоело, и Голикова влезла в интернет. А когда поняла, что сравнивать характеристики топовых моделей компаний «Yamaha» и «BRP» на ходу, да еще и пялясь втроем в один планшет не очень удобно, предложила объединить приятное с полезным. В смысле, поесть мороженого и спокойно выбрать самое лучшее предложение на рынке.

Не успели мы добраться до ближайшего кафе, сесть за свободный столик и определиться с заказом, как мне позвонил Вяземский и сразу же после обмена приветствиями поинтересовался, как нас занесло в Майами-Бич.

— Нам устроили небольшой сюрприз… — загнав куда подальше невовремя проснувшееся злорадство, ответил я. Затем постучал двумя пальцами по воображаемому погону, чтобы объяснить девчонкам, с кем общаюсь, и выдал объяснение, которое придумал еще ночью: — Посадили в самолет, попросили вырубить телефоны, а через несколько часов ответили добром за добро, подарив домик в одном из самых спокойных районов этого города.

— Хороший подарок, однако! — после небольшой паузы буркнул генерал, по моим ощущениям, неприятно удивленный этим известием.

— Тут не только благодарность, но и желание минимизировать рост моих запросов… — усмехнулся я и сразу же ответил на напрашивающийся вопрос: — В финале этого турнира я завалил трехкратного чемпиона «Овердрайва», а значит, вправе требовать повышения расценок за все и вся. Что в преддверии подписания очередных контрактов может радовать только нашу сторону.

— Я надеюсь, ты им пока ничего не обещал? — почувствовав запах очередных халявных денег, спросил Анатолий Евгеньевич и заставил меня мысленно поморщиться:

— Пообещал, что обсужу их предложения с партнерами сразу после возвращения в Москву.

—…а потом со спокойной душой принял подарок?

— На тот момент душа была неспокойна! — «признался» я и, не дожидаясь, пока Вяземский начнет гнать пургу о всякого рода «возможных проблемах», чтобы предложить «неоценимую помощь», солгал: — Но Татьяна еще ночью связалась со знакомым юристом, специализирующимся на сопровождении сделок по покупке недвижимости в США, и отправила ему фотки документов, а минут сорок тому назад он отзвонился и сообщил, что придраться не к чему. Поэтому с понедельника по пятницу я буду отдыхать от порядком надоевших тренировок, а в ночь с пятницы на субботу вылечу в Москву, быстренько акклиматизируюсь и начну готовиться к бою за чемпионский пояс.

— Постой-постой, какой, к этой самой матери, чемпионский пояс, если Баффало в больнице? — перебил меня генерал.

Я передал ему все то, что услышал от Линды, дал время осознать новую информацию, и поманил еще одной финансовой «морковкой»:

— Кстати, было бы неплохо забрать не один пояс, а два. Устроив поединок с нынешним чемпионом «M-1 Global». Эдак в начале сентября и у нас, в России. Думаю, что при правильном подходе к делу можно будет неплохо заработать.

— Неплохая идея… — признал Анатолий Евгеньевич, задал еще полтора десятка второстепенных вопросов, получил развернутые ответы, пожелал нам доброго дня и отключился.

Я положил смартфон на столик, облегченно перевел дух, затем вцепился в бокал с апельсиновым фрешем, обнаружившийся прямо перед носом, с наслаждением его ополовинил и услышал «виноватый» вздох Голиковой:

— Бессовестные мы личности, девчат: Денис, вон, пашет, как проклятый, и думает, как заработать деньги, даже на отдыхе, а мы с вами их только переводим. На всякую хрень вроде этих «Ямах»!

— Что, уже купили? — удивился я.

— Ага! — кивнула Лера. — Две штуки. Завтра утром доставят прямо к дому.

…Мы вернулись домой где-то без четверти три, перетащили гору покупок в единственную более-менее обжитую гардеробную комнату, а потом спустились в кухню. Росянка, назначенная дежурной хозяйкой, метнулась к холодильнику, выгребла из него «исходники» для приготовления борща и котлет, вооружилась ножом и пустила его в дело; Танька с Лерой, немного пострадав, занялись проверкой очередного «домашнего задания» блоггеров Кононова, а я воткнул в уши беспроводные наушники, открыл на планшете папку с файлами, полученными от Лоуренса, выбрал видеокурс с говорящим названием «VHF Radio Operator» и забыл обо всем на свете. Гранит новой науки грыз порядка полутора часов. Предельно добросовестно, чтобы как можно быстрее дорваться до джойстика управления катером. А в четыре двадцать был вынужден поставить видеоролик на паузу, чтобы ответить на входящий звонок.

Мисс Доулан, судя по голосу, только-только продравшая глаза, жаждала заявиться в гости. Но начала как-то уж очень издалека — поздоровалась, извинилась за то, что вместе с Лиззи и Ларри терроризировала нас «аж до пяти утра», спросила, не разбудила ли нас этим звонком, удивленно спросила, зачем мы встали в такую рань, поинтересовалась планами на день и так далее. Пришлось прерывать этот приступ запредельной вежливости и отвечать на еще не заданные вопросы:

— Мы дома — захлебываемся слюной от запахов готовящегося обеда. Если поторопишься — сможешь оценить кулинарные таланты Аньки вместе с нами.

— Линда, забей на все, включая умывание — мы не только соскучились, но и очень сильно проголодались! — крикнула Танька.

— Боевой приказ услышала? — преувеличенно серьезным голосом спросил я, дождался утвердительного ответа и скомандовал: — Тогда выполняй…

К моему удивлению, второй звонок от этой особы раздался от силы через четверть часа — она сообщила, что вот-вот прибудет, и попросила встретить. Я, каюсь, не поверил, так как помнил о пробках на Индиан Крик Драйв, в которых пришлось постоять по дороге домой, и был уверен, что ждать гостью придется еще как минимум минут тридцать. Однако не успел я откинуться на спинку кресла и вернуться к просмотру видеоурока, как на экране смартфона возникла стилизованная эмблема компании «Oracle», а после прикосновения к ней еще и картинка, демонстрирующая ярко-красный водный мотоцикл, подплывающий к нашему причалу!

— О, черт, а я и забыл, что в этом городе можно прибывать в гости по воде! — выдохнул я, тыкая в пиктограмму, присваивающую Доулан статус гостя. Потом сорвался с места, вылетел из кухни, промчался по коридору до двери, ведущей во внутренний дворик, и более-менее спокойно вышел наружу. А когда обошел бассейн, добрался до прохода в декоративном кустарнике, огораживающем участок, и увидел Линду, снимающую с себя спасательный жилет, мысленно вздохнул: для того, чтобы выполнить «боевой приказ» как можно быстрее, влюбленная женщина забила на все, включая макияж! Кстати, выглядела она очень даже неплохо — полное отсутствие какой-либо косметики и морщинки в уголках прищуренных глаз если и добавили несколько лет, то за счет большей части стервозности; неподдельная робость во взгляде смягчила весь тот негатив, который скопился во мне за время знакомства, а на удивление скромный раздельный купальник не столько подчеркивал великолепные формы, сколько добавлял новому образу мягкости, сдержанности и чистоты.

Эта Доулан понравилась мне намного больше «стандартной», поэтому я искренне улыбнулся, заключил ее в объятия и сказал то, что чувствовал:

— Знаешь, вот такой ты радуешь даже душу!

Линда вжалась лбом мне в грудь и ощутимо расслабилась:

— Спасибо за самый теплый комплимент, который я когда-либо слышала!

Я ласково растрепал ей волосы и после недолгих колебаний попробовал закрепить полученный результат:

— Если честно, то в моем представлении понятие «идеальная женщина» начинается с доброты, мягкости и внутреннего спокойствия.

— Я уже поняла… — негромко сказала она и криво усмехнулась: — А из меня эти черты характера целенаправленно выбивали с раннего детства. Чтобы защитить от разочарований и подготовить к жизни в мире Большого Бизнеса. В результате восторженная девчушка по прозвищу Honey-Bunny, обожавшая нежиться в объятиях родителей и встречавшая каждый божий день счастливой улыбкой, превратилась в холодную бездушную суку.

— Неа, не превратилась! — приобняв ее за плечи и легонечко подтолкнув по направлению к дому, улыбнулся я. — Ты спряталась в башню изо льда, а сейчас согреваешь ее своим дыханием, чтобы она побыстрее растаяла.

— Подожди, мне надо достать из багажника одежду, а то ходить в мокром купальнике будет некомфортно! — сказала она, метнулась к гидроциклу, подняла сидение, вытащила из него целлофановый пакет, а через несколько мгновений поставила умную машинку под охрану. — Все, я готова! Кстати, мне только что звонила Лиззи…

— Анька наготовила еды на семерых! — сообщил я, сообразив, куда она клонит. — Так что попроси их поторопиться, а то мы умираем с голоду…

…Сладкую парочку пришлось ждать еще минут двадцать. В большой гостиной, чтобы не захлебываться слюной от умопомрачительных запахов моих любимых блюд. А потом началось шоу — попробовав борщ, мисс Форд почему-то решила, что его приготовила Рыжова, и восхитилась кулинарными талантами этой моей подруги. Мы, естественно, заржали. А после того, как закончили веселиться, заявили, что в нашей стране питаться фастфудом как-то не принято, поэтому каждая уважающая себя девушка умеет готовить. Ну и, конечно же, посоветовали хвалить «дежурную хозяйку».

Ребята, конечно же, последовали нашему совету. Более того, Лоуренс, назвавший котлеты с пюре «божественным блюдом», даже поинтересовался, не соблаговолят ли мои дамы как-нибудь провести мастер-класс по приготовлению подобных кулинарных шедевров для его будущей супруги.

Тут выпендрилась Линда, гордо заявив, что прошлым вечером помогала Лере жарить отбивные с ананасом и, вроде бы, освоила это нелегкое дело, а в Москве научилась жарить blini и oladushki!

— Не знаю, что это такое, но уже хочу попробовать… — заявил он, но потом прислушался к своим ощущениям и сокрушенно вздохнул: — Правда, как-нибудь потом — в данный момент я не в состоянии даже дышать!

Как вскоре выяснилось, последнее заявление было ложью — буквально через четверть часа после завершения трапезы Ларри, оказавшийся фанатом быстроходных моторных яхт, бодренько пробежался от дома до пристани, поднялся на борт шестнадцатиметрового монстра от компании Rizzardi и завел движки. Этот кораблик я облазил вдоль и поперек еще накануне, да еще и под подробнейшие объяснения владельца, но все равно залюбовался обводами. Так что на небольшую площадку на корме перепрыгнул самым последним. И, оставив виллу под присмотром «Умного Дома», поднялся в кокпит, а через пару мгновений почувствовал, что такое два движка по восемьсот пятьдесят лошадей — яхта, которую мне почему-то хотелось называть катером, резво сорвалась с места и, набирая ход, помчалась на север.

— Остров, мимо которого мы сейчас движемся, называется Индиан Крик и почти целиком занят полем для гольфа… — начала Лиззи, решившая закосить под экскурсовода. — Кстати, как вы относитесь к этой игре?

— К сожалению, никак: бить морды соперникам, вроде как, запрещено, а издеваться над несчастным шариком слишком скучно… — пошутила Таня.

— Ну да, о чем это я? — усмехнулась мисс Форд и продолжила рассказ об островах, мимо которых мы проплывали.

Рассказывала довольно интересно, делала паузы, когда я поднимал руку и просил своих девчонок перевести на русский незнакомые слова, и вплетала в «лекцию» личные впечатления. Скажем, призналась, что в далекой юности повелась на уговоры мускулистого красавчика по имени Рон, приехала с ним «во-он на тот остров», поднялась на борт лодки, арендованной в компании «Therapy-IV» и… дурела от скуки все время, пока он рыбачил; поделилась парой смешных историй, связанных с нудистским пляжем, расположенным чуть севернее, показала отель «Ritz Carlton Bal Harbour», в котором несколько раз зажигала с Ларри, и т. д. А после того, как мы прошли под мостом, вышли в океан и как следует разогнались, передала слово любимому мужчине:

— Вон там, за горизонтом, прячутся Багамы. Прямо по курсу, в каких-то сорока шести морских милях, лежит Порт-Ройял, на северо-востоке Фрипорт, а на юго-востоке — Ред Бэй. Если править на юг, то можно упереться в Кубу, а прямо за ней находится уже знакомая вам Ямайка.

— А у тебя на яхте есть помповые ружья, пистолеты или, хотя бы, какой-нибудь приличный гарпун? — спросила Лерка, дождалась отрицательного ответа и расстроенно вздохнула: — Ну, и ладно, отберем оружие у пиратов. Хотя со своими стволами было бы веселее…

Лиззи аж сглотнула. А когда сообразила, что Рыжова шутит, несмело улыбнулась:

— Может, лучше повеселимся тут, а вечером выпросим у Линды blini?

«Альфа-самка» задумчиво склонила голову к плечу и «заколебалась»:

— А у вас тут сгущенка продается?

— При желании найти можно… — авторитетно заявила Голикова. — У них она называется «Condensed milk». В составе — только молоко и сахар. Прямо как во времена СССР. Вкусно — нет слов.

— Что ж, тогда обойдемся без пиратов! — заключила Валерия, встала с дивана, стянула с себя футболку, бросила ее под лобовое стекло и повернулась к Эллисону-младшему: — Ларри, будь другом, дай нам возможность окунуться. А то вторые сутки в Майами-Бич — а в океане еще не купались…

…Мы «окунались» часа два с половиной. Сначала просто плавали и играли в водное поло в восхитительно теплой, кристально чистой и очень соленой воде. Устав гонять мяч, начали прыгать с носа яхты. После того, как Лоуренс выдал нам маски и два подводных буксировщика «Seabob», поныряли и поизображали дельфинов. А последние сорок с лишним минут осваивали воднолыжный спорт. Вернее, одну-единственную доску, которая нашлась в загашниках Эллисона. Что интересно, безбашенность, с которой отрывалась наша четверка, сбила с пути истинного и американцев. Скажем, когда Танька попросила меня научить ее крутить заднее сальто, на транце построилась даже Лиззи. И пусть этот прыжок у нее получался только с моей подкруткой, сияла она похлеще любого прожектора. Ну, а Линда была готова на все, что угодно, лишь бы веселиться вместе с нами. Увы, мои оторвы оказались намного выносливее, поэтому она первой умоталась до состояния нестояния, кое-как выбралась из воды, ушла переодеваться, а через какое-то время нарисовалась на носу яхты и упала на лежак.

Веселиться, видя ее «страдания», девчонкам показалось не комильфо, так что где-то к половине девятого вечера они расположились рядом с нею и даже поделились соками, позаимствованными на камбузе. А я составил компанию Эллисону, снова дорвавшемуся до возможности порулить и направившему мощное суденышко параллельно далекому берегу.

Сидеть в кокпите, смотреть на зарево огней над курортным городом и молчать было настолько комфортно, что я на какое-то время растворился во времени и пространстве. Увы, в самый неподходящий момент Лоуренсу захотелось поговорить, и он начал монолог с расстроенного вздоха:

— Этот уикэнд получился на редкость насыщенным, но таким коротким! К сожалению, завтра начинается очень загруженная рабочая неделя, так что в двенадцать ночи мы вас покинем, в два будем в аэропорту, а поспим только во время перелета.

Я флегматично пожал плечами:

— Как говорят французы, «Ç’est la vie». И в ней обязательно будут другие уикенды. Вполне возможно, еще более насыщенные и интересные.

— В следующий раз постарайтесь прилететь хотя бы на пару недель, ладно? — неожиданно попросил он. — За это время вы успеете пройти курсы управления яхтой, сдать экзамены, получить лицензию, оценить мой подарок по достоинству и… поможете нам решиться пройти программу AFF.

— Насколько я помню, научиться прыгать на «крыле» собиралась только Линда.

— С тех пор в ряды желающих влились Филипп, Уильям, Трэвис и моя Лиззи.

— Дальше можно не объяснять… — понимающе кивнул я и дал ожидаемый ответ: — Мы постараемся. А вы найдите рядом с домом дропзону, на которой есть аэродинамическая труба, и научитесь ложиться на поток — поверь на слово, без этого навыка прыгать с «крыльями» не вариант.

— Труба есть здесь, в Хоумстеде… — задумчиво пробормотал он. — Я видел ее на сайте этой дропзоны.Впрочем, если надо, то найду и рядом с Детройтом.

— Надо! — твердо сказал я и подсластил пилюлю: — Кстати, тренировки в трубе доставят вам море удовольствия.

— Хоть это радует… — снова вздохнул он и попробовал переключиться на другую тему: — Знаешь, на прошлой неделе я разговаривал со своим тренером по бодибилдингу о рельефе мышц. Точнее, показал ему твою фотографию и попросил помочь добиться такого же результата, а он заявил, что вы, бойцы ММА, сгоняете вес только перед боями, а в межсезонье набираете десять-пятнадцать килограммов лишнего веса!

— Он прав… — подтвердил я. — Абсолютное большинство нещадно гоняет вес, чтобы сначала влезть в весовую категорию пониже, а после официального взвешивания быстренько наесть обычную форму и получить преимущество в массе.

Эллисон непонимающе нахмурился:

— Ты в межсезонье был таким же сухим и жилистым, как сейчас!

— При моем росте и мышечном корсете согнать вес до девяносто трех килограммов без потери боевой формы абсолютно нереально… — усмехнулся я. — Кроме того, я предпочитаю побеждать за счет техники и скорости, поэтому тренируюсь по два раза в день. А при таком драконовском отношении к своему организму подкожный жир просто не появляется.

— В общем, мне надо меньше жрать и больше тренироваться? — грустно хохотнул он, дождался утвердительного ответа и вспомнил о том, что вроде как показывает нам город: — Прямо по курсу, в пяти километрах от острова Ки-Бискейн, на глубине четырнадцати метров находится «Neptune Memorial Reef», подводное кладбище, созданное на искусственном рифе дайвером Гэри Левином. Правда, погружаться в этом месте могут только сертифицированные дайверы, а все остальные вынуждены отдавать дань памяти усопшим с лодок, но там красиво — среди надгробий, скульптур, дорожек и скамеек обитают барракуды, рыбы-попугаи, рыбы-дикобразы и другая морская живность. Правда, мы до него не дойдем — повернем к Фишер Айленду, покажем наши дома, затем дадим полюбоваться островом звезд, парком на Джангл Айленд, в котором представлено больше трех тысяч животных, птиц и растений, местным Даунтауном и познакомим с прибрежными районами Майами. Чтобы вы привязались к местности и научились на ней ориентироваться.

— Спасибо, это будет очень кстати! — поблагодарил я, проследил взглядом за двумя гидроциклами, на бешеной скорости промчавшимися мимо нашей яхты, и вдруг поймал себя на мысли, что страшно не хочу возвращаться в Москву. К тренировкам на износ, к Вяземскому с его неуемной жаждой денег, к подковерным играм Кононова и Еремеева, в которые нас затянуло, и к письмам с описаниями запредельной грязи обычной жизни в российской глубинке, то и дело прилетающим в блог Таньки.

«Я должен Анатолию Евгеньевичу всего пять боев!» — напомнил себе я и постарался не думать о том, что генерал наверняка считает иначе. Увы, без особого толку, поэтому принялся крутить в голове те варианты соскочить, которые казались более-менее реальными. А когда почувствовал, что вот-вот испорчу настроение и себе, и всей компании, объявил мораторий на любые «левые» мысли сроком на пять суток: — «Пока мы на отдыхе, будем отдыхать так, как будто живем последний день…»

— О чем задумался? — очень вовремя поинтересовался Ларри.

Я сфокусировал взгляд на высотках южной оконечности Майами-Бич, полюбовался разноцветными огнями и придумал подходящий ответ:

— Да я где-то читал, что в этом городе самая крутая ночная жизнь. И вот теперь мы в нем, но до сих пор не были ни в клубах, ни на пляжных танцполах, ни на дискотеках, проходящих на набережных. А ведь со мной три девушки, которые рано или поздно захотят повеселиться.

— Да, тут без вариантов! — поддакнул Эллисон, вывел на монитор карту и поиграл с ее масштабом: — Итак, начнем с самых модных и отвязных ночных клубов…

Глава 6

29 марта 2042 г.

…Первопрестольная встретила нас свинцовой облачностью, моросящим дождем, порывистым ветроми собачьим холодом. Настроение, и без того не особо хорошее, рухнуло в пропасть еще во время выгрузки из самолета, а незнакомый пограничник, невесть с чего решивший досмотреть наш багаж и убивший на это почти час, еще и основательно взбесил. В общем, в «Додж» я забрался злым, как цепной пес, завел движок, включил навигатор, посмотрел, что нас ждет по дороге к дому, и вздохнул:

— Хорошо, хоть пробок нет.

— Так суббота же! — напомнила Лера.

—…которая выпала из жизни практически целиком… — желчно добавила Голикова.

Причину ее недовольства я понимал, как никто другой — десятичасовой перелет и плюс восемь часов разницы во времени между Майами и Москвой «съели» не только один из двух выходных дней, но и возможность плавно переключиться в рабочий режим. А после недели совершенно сумасшедшего отдыха в городе вечного лета о возвращении к привычному образу жизни не хотелось даже думать — в памяти всплывали воспоминания о сумасшедших гонках на аквабайках, погружениях с аквалангом, ночных заплывах, отрыве в ночных клубах и так далее. Увы, программа жизненно необходимых действий на сутки с небольшим, оставшиеся до встречи с Вяземским, была расписана еще накануне вечером, так что желание вернуться на виллу было задвинуто куда подальше, и я, посмотрев на часы, вздохнул еще раз:

— Домой заехать не успеваем.

— Как-нибудь переживем… — угрюмо буркнула Рыжова, достала из сумки планшет, нашла в интернете официальный сайт торгово-развлекательного центра «Annabelle’s» и, зачитав описания имеющихся в нем ресторанов, после недолгого обсуждения забронировала отдельный кабинет в японском «Sushi Gen».

Несмотря на то, что я никуда не торопился, на Хабаровскую улицу мы свернули за полчаса до назначенного времени. Стеклянная башня новенького ТРЦ была видна с Щелковского шоссе, так что от силы минут через пять-семь я загнал внедорожник на самый нижний этаж подземного паркинга, нашел свободное место рядом с нужным лифтом и полез в бардачок. За солнечными очками и бейсболкой. Эти аксессуары и провокационные наряды девчонок, привлекавшие внимание всех встречных и поперечных, позволили обойтись без общения с фанатами, поэтому уже без четверти девять вечера мы с Аней сняли куртки и расселись вокруг стола, а Таня с Лерой, спрятав убийственные декольте, ушли встречать Куклу.

Следующие несколько минут я общался с подоспевшей официанткой, а напарница занималась привычным делом — проверила помещение на предмет всякого рода сюрпризов, сожгла направленными импульсами девайса с говорящим названием «Сполох» две скрытые камеры и аж пять микрофонов, затем врубила портативную глушилку и с чувством выполненного долга пододвинула к себе меню. Правда, изучала его одним глазом, то и дело косясь на входную дверь, но я и сам дергался не меньше.

Слава богу, два года вольной жизни никак не сказались на болезненной пунктуальности Беловой, поэтому уже в десять минут десятого она возникла на пороге. Само собой, в сопровождении моих подруг. И привычно закосила под королеву — величественно оглядела помещение, сочла, что пребывание в нем не ущемляет ее достоинства, великодушно обратила внимание на Росянку, оценила ее стати и… дала понять, что осталась все той же язвой:

— Телки у тебя, Чума, как всегда, зачетные — будь я мужиком, сдохла бы от зависти! А про ваш загар и говорить не хочется…

— Привет, Кукла, я тоже рад тебя видеть… — ничуть не кривя душой заявил я, встал с кресла, заметив, как округляются глаза бывшей девушки, и ответил уколом на укол: — Ну да, я немного подрос. А ты, как я посмотрю, наконец, округлилась?

Белова задумчиво потыкала пальцем в грудь, заметно увеличившуюся в объеме, и распахнула полы дорогущего пальто. Дав нам возможность увидеть довольно заметный животик:

— Увы, это счастье прилагается к пузу, лезущему на глаза, и очень скоро вернется в норму. Кстати, знай я заранее, что такое беременность, переиграла бы свои планы к чертовой матери. А сейчас остается только страдать.

Особых признаков каких-либо страданий я не заметил. На безымянном пальце обнаружилось вожделенное обручальное кольцо, пальтишко, платье, сапожки и сумочка, вне всякого сомнения, стоили очень приличных денег, а внутренняя уверенность в себе и своем будущем, ощущающаяся во взгляде, однозначно свидетельствовали о том, что все долгоиграющие планы этой особы уже сбылись. Поэтому в следующем вопросе я намеренно использовал глагол «ждать» во множественном числе:

— И кого ждете?

— Судя по буйному нраву, боксера! — хохотнула она, с моей помощью сняла верхнюю одежду, опустилась на диван и, едва заметно поморщившись, затолкала между поясницей и его спинкой подушку с подлокотника: — До родов еще далеко, но почему-то постоянно тянет спину.

— Роддом нашла? В смысле, нормальный… — поухаживав за остальными девчонками, спросил я.

Белова утвердительно кивнула, а затем многозначительно огляделась, зацепив взглядом не только стены и потолок, но и моих подруг.

— В кабинете уже чисто… — сообщил я. — А этой троице я доверяю, как самому себе.

— Да ладно, ты — и доверие⁈ — рассмеялась было она, но очень быстро врубилась, что я не шучу, и расстроенно хмыкнула: — Да уж, чувствую себя… не очень. Впрочем, есть, за что…

Перед глазами мгновенно возникла картинка из далекого прошлого:

Как только Борисыч тормознул перед крыльцом детдома, я осторожно дотронулся до сечки на левой брови, зашитой на редкость болтливым хирургом, затем заставил себя переключиться в «режим конченного отморозка» и выбрался из машины. Равнодушно оглядев компанию из четырех парней и двух девиц, оккупировавших скамеечку перед входом, забрал с заднего сидения машины спортивную сумку и тяжелым танком двинулся к входной двери.

Как и следовало ожидать, здоровенный фингал, появившийся под моим правым глазом, «никто не заметил». А единственный вопрос, который осмелилась задать Машка Сеченова, касался итогов моего выступления на первенстве Москвы по боксу.

— Выиграл… — коротко ответил я, вошел в здание и от силы минут через десять добрался до двери комнаты, выделенной мне Ольгой Валерьевной с подачи все того же Комлева.

Белову, отделившуюся от компании подружек, заметил сразу после того, как вставил ключ в замочную скважину. А когда сообразил, что она ломится именно ко мне, и обратил внимание на «боевую раскраску», в кои веки появившуюся на лице единственной отличницы класса, друг вспомнил о том, что не поздравил ее с шестнадцатилетием.

Виновато улыбнувшись, я уставился ей в глаза и развел руками:

— Извини, мы уехали из батора достаточно рано, а потом мне стало не до звонков…

Девчонка махнула рукой — мол, мелочи, дело житейское — подошла ко мне, нахально поцеловала в губы(!) и, чертовски эротично покачивая бедрами, вломилась в мое логово!!! Терять лицо в нашей богадельне было смерти подобно, поэтому я сделал вид, что такое поведение Дашки является нормой, переступил через порог следом за ней, закрыл дверь и вопросительно выгнул бровь.

Кукла удивила снова — вместо того, чтобы ответить на безмолвный вопрос, она деловито забрала у меня ключ от дверного замка, заперла его на два оборота и поперлась к музыкальному центру «Denon», купленному на свою долю от призовых за победу на чемпионате России по самбо среди юниоров.

Сообразив, что она пытается обломать любителей подслушивать, я открыл убогий шкафчик, кинул спортивную сумку на ее законное место, снял кроссовки, вдел ноги в домашние тапочки, развернулся на месте и потерял дар речи — Кукла, успевшая не только врубить какой-то медляк, покраснеть до корней волос и снять с себя платье, расстегивала простенький лифчик!

Задавать вопросы в полный голос, зная, что в коридоре полным-полно любопытных, было полным и законченным идиотизмом, так что я подошел к Беловой вплотную и, стараясь не косить взглядом на небольшую грудь с светло-коричневыми сосками, насмешливо поинтересовался:

— И к чему такая спешка⁈

Дашка аккуратно повесила бюстгальтер на спинку единственного стула, пожала хрупкими плечиками и потянула вниз белые трусики:

— Мне исполнилось шестнадцать, и Мишка потребовал определиться, с кем я буду спать. А единственный парень в детдоме, которого до смерти боится весь район, это ты. Кроме того, ты не делишься своими девушками с друзьями, шестерками, собутыльниками, «авторитетными пацанами» и приблатненной шушерой с окрестных улиц, не хвастаешься, кого, куда и сколько раз, не унижаешь, не избиваешь и не заставляешь себя обстирывать. Вывод очевиден.

— Ты хочешь сказать, что Ивашов поставил тебе ультиматум прямо в день твоего рождения? — выделив из всего этого монолога единственную странность, хмуро спросил я.

Белова повесила трусики рядом с лифчиком, отодвинула в сторону покрывало вместе с одеялом и начала расправлять простыню:

— Он облизывается на меня уже месяцев восемь. Но до сегодняшнего дня ограничивался намеками. Ведь я была несовершеннолетней, а после ареста братьев Колывановых он чуть ли не целую неделю штудировал Уголовный Кодекс…

Уродов, за полтора года принудивших к близости то ли одиннадцать, то ли двенадцать девчонок из нашего батора и допрыгавшихся только после того, как тринадцатилетняя Диана Рябушинская выложила видеозапись их «забав» на Ютуб и вскрылась в женском туалете, брали при мне. Поэтому логика поведения нынешнего центрового детдома была понятна. А спешка Куклы — не очень. И я, невольно прикипев взглядом к тренированной заднице и воистину идеальным бедрам, с большим трудом заставил себя задать еще несколько вопросов:

— Ладно, с его желаниями мы разобрались. А куда торопишься ты? Что за проблема объяснить мне сложившуюся ситуацию, попросить защиты, а потом просто говорить, что ты — моя девушка? И потом, не далее, как в апреле ты заявила Кнопке, что не веришь ни в какую любовь!

Девчонка фыркнула, легла на постель и призывно раздвинула ножки:

— Я в нее действительно не верю. Курсы актерского мастерства, языки, спортзал и все то, на что я трачу все свободное время — лишь средства, с помощью которых можно влюбить в себя какого-нибудь более-менее состоятельного мужика и выйти за него замуж. Вся проблема в том, что для начала реализации всех этих планов требуется сохранить красоту, остаться здоровой и не пойти по рукам здесь, в детдоме. Но завтра утром на меня толпой навалятся шмары Ивашова и устроят гинекологический осмотр. И если я окажусь нетронутой, то этот ублюдок устроит мне веселую жизнь. Само собой, не сам, а руками тех, кого ты и пальцем не тронешь просто потому, что они девочки!

— То есть, я тоже своего рода средство? — на всякий случай уточнил я.

— Да! — кивнула Кукла. — Но я тебе нравлюсь. А еще ты точно знаешь, что до выпуска из детдома я буду только твоей, ни за что на свете не посмотрю ни на кого другого, а потом буду благодарна за помощь до конца своих дней. Поэтому переживешь этот удар по самолюбию и не позволишь Мишке меня сломать таким… хм… экстравагантным способом…

— Забей, все в прошлом… — посоветовал я и пододвинул к ней меню.

Намек был проигнорирован — Белова равнодушно мазнула взглядом по книжице в претенциозной кожаной обложке с рельефным тиснением и перешла к делу:

— Тебя решили закрыть. В позапрошлый четверг в детдом заявились очередные журналисты, вроде как, жаждущие сенсации. Мужчина общался с пацанами, а женщина секретничала с девчонками. Что интересно, и первый, и вторая угощали собеседником импортными энергетиками, существенно понижающими критичность мышления и развязывающими языки.

— Вы уверены? — потемнев взглядом, спросила Росянка.

— Лучше на «ты»! — попросила Кукла, а потом утвердительно кивнула: — Да, уверена. Моя единственная подруга, Кнопка, которая безумно влюблена в Чуму вот уже четыре года, выболтала этой сучке в парике все, включая самые затаенные мечты. А эта малявка не болтлива!

— И что пытались выяснить эти «журналисты»? — задавив проснувшееся было бешенство, хмуро поинтересовался я.

— Не торопись, это еще не все! — довольно мурлыкнула Белова. — Кто-то из твоих недоброжелателей перечислил им всех твоих баб, включая меня. Так что уже в прошлый вторник эта овца приперлась ко мне в гости, хотя мой адрес не знает даже Ольга!

— И-и-и?

— Впускать ее в квартиру я отказалась наотрез. Зато взяла баночку с этой дрянью. Правда, поставить на тумбочку в коридоре и закрыть дверь не успела — сообразив, что пить напиток в ее присутствии я не собираюсь, эта сучка «случайно» выбила ее у меня из рук и так же «случайно» на нее наступила. А потом, пару раз извинившись, убрала «грязную и помятую банку» в свою сумочку!

— Наводит на размышления, однако… — буркнул я.

На размышления наводил не только этот факт — как оказалось, гостью интересовали исключительно мои отношения с девушками. Нет, конечно же, она расспрашивала Белову обо всем на свете и целенаправленно создавала ощущение, что цель этого визита — написать предельно хвалебный репортаж о будущем чемпионе самого известного промоушена ММА на Земле. Однако Кукла в голову не только ела, поэтому отсекла все лишнее и даже устроила «журналистке» небольшое шоу:

— Сообразив, что она ищет любые доказательства твоих отношений с несовершеннолетними, я взбесилась. Но решила перепроверить свои выводы — выдала море компромата на Ширика с Ваксой и заявила, что готова стать свидетелем обвинения. Увы, описывать преступления этих двух уродцев ей было не интересно, поэтому, как только эта сука задала очередной вопрос о твоем «настоящем» отношении к девочкам, я рассмеялась ей в лицо. Мол, Чуме, тренировавшемуся чуть ли не круглые сутки, было не до баб. Будешь смеяться, но эта дура имела глупость перечислить мне имена всех семи твоих официальных «грелок»!

— А ты и в детдоме отжигал не по-детски! — восхитилась Лерка. По моим ощущениям, пытаясь хоть как-то сгладить неприятные ощущения от рассказа. Но Кукла этого не знала, поэтому бросилась на мою защиту:

— Да не, на самом деле с Чумой реально встречалась только я и Валька Розова, а все остальные просто пользовались его именем, чтобы посылать куда подальше всех остальных парней детдома. Скажу больше, если бы не кое-какие обстоятельства, то сия участь миновала бы и меня. А так я стала тем самым первым камешком, который вызвал лавину гнева Дениса и, в конечном итоге, позволил пяти самым нормальным девчонкам детдома лишь числиться его «грелками». Хотя, между нами, девочками, говоря, большинство жаждало не казаться, а быть.

— Как я понимаю, «журналисты» были и у Цветка? — дав ей договорить, угрюмо спросил я.

Белова потемнела взглядом и отрицательно помотала головой:

— Неа. К ней уже никто никогда не придет — в прошлом июне Розова уехала на заработки в Турцию, в августе каким-то образом оказалась в местном борделе, а в ноябре умерла от передоза. В общем, единственный источник реальной информации о тебе и твоих постельных подвигах — это я. А я заявила этой твари, что мы с Розовой тоже были «грелками» только для вида, а на самом деле ты встречался с какой-то взрослой и очень богатой бабой, так как частенько пах дорогими духами, притаскивал на себе длинные светло-русые волосы, расстроено косился на наши «слишком маленькие сиськи» и так далее.

— С меня причитается… — после недолгой паузы заявил я.

— Не смеши! — фыркнула Кукла. — Тебе должны по гроб жизни не только мы, «грелки», но и почти половина прошлогоднего выпуска!

— А за что должны последние, если не секрет? — спросила Голикова.

— Всем, кто заслуживал уважения, он перечислил по сто тысяч рублей. А таких набралось аж девять чело-…

— Это к делу не относится! — перебил ее я и вернулся к вопросу о моей благодарности: — Не знаю, кто под меня копает, но…

— Если хочешь ответить добром за добро, то помоги Кнопке — она в этом году получит пинок под зад и окажется на улице. В ее планах курсы парикмахеров, хотя она спит и видит себя Fashion-стилистом. А причина для помощи ей имеется и, на мой взгляд, достаточно весомая… — протараторила Кукла, положила на стол флешку и щелчком отправила ее ко мне: — Тут записи с камер детдома, на которых запечатлены оба так называемых журналиста и их машина, а так же рисунки, на которых Оля изобразила, как, по ее мнению, может выглядеть эта парочка в одежде по размеру, без париков, грима, силиконовых накладок, меняющих очертания лица, профессионального макияжа, лишних родинок и цветных линз. А мне помогать не надо — мой муж ревнив до безумия, и любое телодвижение в мой адрес от постороннего человека гарантированно выйдет боком.

Почувствовав, что она не шутит, я нехотя махнул рукой:

— Ладно, как скажешь. Но если что-нибудь понадобится — ты знаешь, как меня найти. Что касается Кнопки…

—…то пусть она сделает себе загранпаспорт! — неожиданно вмешалась в разговор Рыжова. — Мы оплатим и правильные курсы, и перелет, и проживание, и питание…

…Горин позвонил в начале двенадцатого ночи, сообщил, что сидит в машине в подземном гараже ЖК «Miracle», и поинтересовался, где нас носит. Мы в это время подъезжали по Русаковской улице к Третьему Кольцу, так что я с чистой совестью пообещал, что мы будем дома максимум минут через двадцать, свернул направо, взлетел на эстакаду, перестроился в левый ряд и поддал газку. Полицейский дрон, уже секунд через двадцать вынырнувший из сплошной пелены дождя прямо над нашим капотом, заставил рефлекторно переставить ногу на педаль тормоза, но всего лишь на миг — после того, как умная машинка отсканировала мокрые номера, убедилась в том, что я имею право нарушать скоростной режим, и так же быстро пропала, стопа вернулась на место, и «Додж» ускорился еще немного. Благо движение в попутном направлении было совсем небольшим, те немногие машины, которых мы догоняли, заранее перестраивались на ряд правее и не тупили, а внедорожник, несмотря на свои размеры, держал дорогу просто идеально.

Передвигаться по городу в таком режиме было намного приятнее, чем обычно, так что четырнадцать километров до нужного съезда мы пролетели минут за пять-шесть, выехали на Кутузовский, свернули в одноименный переулок и, поплутав по району, добрались до нашего жилого комплекса.

Алексей Алексеевич, в кои веки изменивший деловым костюмам и дорогим ботинкам с джинсами, водолазкой и кроссовкам, встретил нас возле моего «Призрачного Рыцаря». Объяснять причину, заставившую заявиться в гости без предупреждения, прямо в гараже, естественно, не стал — пожал мне руку, сделал девчонкам по комплименту и, не чинясь, забрал половину багажа. По дороге к лифтовому холлу и во время подъема на наш двадцать седьмой травил анекдоты, всячески демонстрируя прекраснейшее настроение. Не унялся и после того, как оказался в квартире — посетовал на скудоумие новой штатной любовницы, почему-то решившей накормить его вегетарианским салатиком, и поинтересовался, не будем ли мы так любезны заказать «те самые осетинские пироги».

Я гордо заявил, что мои девчонки «не такие» и понимают, как правильно кормить любимого мужчину, а Голикова, изображавшая штурмана всю дорогу домой, не поленилась заглянуть в планшет и сообщила страждущему, что до прибытия дрона доставки с вожделенной выпечкой осталось чуть меньше двух минут. Как и следовало ожидать, обрадованный мужчина ушел мыть руки, «не заметив», что Росянка, вооружившаяся сразу парой хитрых девайсов, занялась поиском следов пребывания «незваных гостей», а я, собрав все «часы», утащил их в спальню. Прятать в сейф. Впрочем, забыть — не забыл. Поэтому сразу после завершения проверки задал вполне логичный вопрос:

— А почему Аня дублировала каждое действие?

Я пожал плечами и поставил рядом с его креслом угольно-черный кейс:

— С недавних пор меня начала терзать паранойя. Я пошел ей навстречу и с помощью Элизабет Форд приобрел два полных комплекта спецсредств. Этот — вам. На всякий случай.

— Толковый подарок! — без тени улыбки заключил Алексей Алексеевич, поблагодарил за заботу и признался, что паранойя не оставляет в покое и его: — Вокруг моего бизнеса тоже начались какие-то нездоровые шевеления. А про их первые результаты — наезд на букмекерскую контору, в которой мы с вами делали ставки — бесит до невозможности!

Я невольно подобрался и задал напрашивающийся вопрос:

— Государство?

Горин утвердительно кивнул. После чего изрядно удивил:

— Выигрыши мы, конечно же, получим. По первому требованию. Но я практически уверен, что столь высокие заработки «на пустом месте» кому-то не дают покоя, и что дальше будет только хуже. Поэтому решил выяснить, что у вас с налогами, чтобы, в случае необходимости, предложить помощь своих юристов.

— С этой стороны к нам не подкопаться! — уверенно заявила Голикова. — Мы платим абсолютно всё и делаем это вовремя.

В этот момент Лера перетащила на стол две последние полулитровые кружки с чаем, а Аня торжественно открыла крышку пищевого контейнера с пирогами. Нам сразу же стало не до проблем, поэтому следующие минут сорок мы получали гастрономическое удовольствие и не портили его разговорами о нарисовавшихся проблемах. Зато потом, перебравшись в гостиную, вернулись к прерванному разговору.

В этот раз беседу начал я. Сначала рассказал Горину о лже-журналистах, вручил ему флешку, полученную от Куклы, и предупредил, что Аня попробует идентифицировать эту парочку по своим каналам. А сразу после того, как он высказал все, что думает, о заказчиках начавшихся телодвижений, показал фотографии нашей виллы.

Реакция Алексея Алексеевича не разочаровала:

— Подарок великолепен. С одной стороны, более чем адекватно воздает за спасение «балласта», с другой убивает на корню любые планы Вяземского воспользоваться этим моральным долгом в своих интересах и, в-третьих, дарит вам возможность в случае чего свалить из России.

Я усмехнулся и сходил за «подарочным комплектом» из коммерческих предложений для ССО и документов для получения виз.

Ознакомившись с бумагами, «партнер» задумчиво хмыкнул:

— Толково выкупают, однако! Но есть нюансы. Скажем, будь я на месте Татьяны и Валерии, согласился бы на это предложение, не глядя. А тебе и Ане лучше повременить, даже если Вяземский пообещает прикрытие экстракласса — с двадцать первого года в России запрещено иметь второе гражданство госслужащим, военнослужащим и гражданам, у которых есть доступ к гостайне.

— Ну да, вручать ему удочку и демонстративно заглатывать крючок несколько нерационально! — согласился я, собрался с мыслями и озвучил еще одну новость: — Что самое грустное, подобных «рыбаков» хватает и в Штатах — в четверг утром к нам на виллу приехал очень интересный гость. Вроде как познакомиться…

…Горин, загруженный последними новостями, уехал домой в третьем часу ночи, а мы разобрали вещи, наскоро ополоснулись, затарились соками, завалились на мою кровать и продолжили обсуждение. А что еще оставалось делать, если практически весь перелет мы благополучно продрыхли, спать не хотелось от слова «совсем», а ряд серьезных вопросов в присутствии Алексея Алексеевича вообще не поднимался?

Основную работу по анализу наиболее вероятных действий одного или нескольких условных врагов, действующих независимо друг от друга, мы сделали еще на «даче», поэтому открыли соответствующие файлы, добавили к аналитическим моделям новые переменные и включили фантазию. При этом не отметали даже самые безумные идеи. А когда полностью исчерпали себя и проглядели результаты мозгового штурма, пришли к выводу, что почти во всех расписанных вариантах имеются хоть какие-то возможности для маневра.

Мне, Голиковой и Рыжовой слегка полегчало. А Росянка, читавшая и перечитывавшая одну и ту же страничку, расстроилась еще сильнее:

— Если против нас играет Вяземский и в его планах есть провокации, с помощью которых тебя можно будет заляпать грязью и посадить на крючок, то меня под каким-нибудь «очень серьезным предлогом» отзовут на базу.

— Тут даже придумывать ничего не придется! — поддакнула Танька. — Ты уже целую вечность занимаешься одной физухой, что не лезет ни в какие ворота.

— Наиболее вероятной заменой будет Мадонна. Баба она правильная, ни за что не подставит, так что можете ей доверять… — пропустив мимо ушей комментарий Голиковой, вздохнула она и, чуточку поколебавшись, добавила еще несколько очень интересных предложений: — И дело не только в характере. В конце декабря ее восьмилетнюю племяшку сбил какой-то урод. Прямо на пешеходном переходе. Накоплений Мадонны и того, что собрали «Яровиты», хватило только на серию сложнейших операций, которые поставили девочку на ноги. А пластику оплатила я, передав кредитку с нужной суммой через Афину. Но для того, чтобы не светить нынешнее материальное положение, заявила, что большую часть средств дали вы. В общем, когда Людка начнет вас благодарить, не удивляйтесь.

— Помогло? — хмуро спросил я.

Росянка кивнула:

— Период восстановления продлится еще месяца четыре, но результат, вроде бы, отличный.

— Замечательно. Мы в доле. Причем по-настоящему.

— Денис…

— Не спорь! Ты ведь понимаешь, что я все равно выясню, в какую сумму обошлась пластика, и перечислю тебе три наши доли?

Напарница поиграла желваками и сдалась:

— Сто тридцать восемь с половиной тысячи евро…

В этот момент в нашу перепалку включилась Голикова — выяснила все технические вопросы, включила планшет, протянутый Леркой, влезла в банк-клиент и провела все три платежа. А потом повернулась к Аньке и довольно ухмыльнулась:

— Вот и все. А ты боялась…

— Я боялась не этого. Если меня отправят на базу, то там я изведусь от беспокойства!

— Ничего, большую часть дня тебя будут отвлекать ухажеры… — грустно улыбнулся я.

Росянка презрительно фыркнула:

— Ага, щаззз!!! Я пошлю их к этой самой матери сразу после прилета. А самым тупым вобью в голову три коротеньких слова «Я — женщина Чумы». Даже в разлуке.

— Серьезное заявление, однако! — восхитилась Лерка и пошутила. На мой взгляд, как-то уж очень жестко: — Может, уступить тебе Дениса на эту ночь, чтобы было, о чем вспоминать и чем хвастаться?

Как ни странно, моя напарница увидела в этой фразе второе дно. Вне всякого сомнения, приятное. Поэтому перебралась к Рыжовой, поцеловала ее в щечку, затем обняла и грустно улыбнулась:

— Приятных воспоминаний, связанных с вами, хватит до самой смерти, а хвастаться я не люблю. Впрочем, об этом предложении не забуду ни за что на свете. И, вполне возможно, когда-нибудь решусь им воспользоваться.

Горечи, которую она вложила в слово «решусь», оказалось так много, что проснулась «Система». И, «добив» процентов до девяноста не зеленую, а алую сферу, разбудила мою фантазию, заставив представить сразу несколько вариантов того прошлого, которое до сих пор травило душу этой девушки.

Картинки, возникающие перед внутренним взором, были настолько реальными, что меня начало подташнивать. Слава богу, в этот момент свое мнение высказала Танька и помогла мне вернуться в реальность:

— Ань, в данный момент Вяземскому не выгодно вступать с нами в открытый конфликт, поэтому страдать о неминуемой разлуке бессмысленно. Тем не менее, если сыграет именно этот вариант будущего, и генерал решит тебя кем-нибудь заменить, то ты изобразишь радость, вернешься на базу и будешь связываться с нами через личку моего блога.

— Как гласит закон Мерфи, «если что-то может пойти не так, оно пойдет не так… — мрачно пошутила Росянка и… попала в точку. Впрочем, в тот момент мы об этом еще не догадывались. Поэтому, закончив обсуждать 'нереальный вариант будущего» с ее заменой, переключились на финансовые вопросы. А минут через сорок пять, основательно одурев от планирования, нашли в Интернете свежий боевичок и на протяжении двух с половиной часов сопереживали невезучему дрифтеру, волею судьбы попавшему в жернова разборок Токийской якудзы и группы американских спецагентов.

Звонок Анатолия Евгеньевича раздался в самый неподходящий момент, когда мы, насмотревшись на очень неплохо снятые гонки и позавтракав остатками пирогов, решили рвануть на автодром на всех четырех машинах и как следует позажигать. Пожелав мне доброго утра, генерал настоятельно попросил подъехать к нему часикам к девяти. Всей компанией. И отключился.

— Вот и погоняли… — желчно вздохнула Анька и в сердцах зашвырнула посудное полотенце за холодильник.

— До выезда из дому полтора часа… — философски заметила Татьяна. — Может, сходим в «Атлант» и поплаваем?

— Мне лениво. Предпочту поваляться в джакузи… — буркнула Лера. — Но, если что, с удовольствием поддержу большинство.

Мне тоже было в падлу куда-то переться, так что мы обошлись «мини-заплывом». А в четверть девятого загрузились в «Крузак», выехали из дому и рванули к Вяземскому через ближайшую бензоколонку…

Анатолий Евгеньевич встретил нас в приемной. Вернее, мы ввалились в помещение в тот самый момент, когда он собственноручно заваривал себе чай. Как и следовало ожидать, хлопоты по хозяйству были тут же переложены на плечи Росянки, а нас генерал пригласил в кабинет. И, проводив до мягкого уголка, жизнерадостно хохотнул:

— Ну что, гуляки, колитесь — каково отдыхать на своей вилле?

— Хорошо, но мало! — честно ответил я.

— Понятное дело: отдыхать — не работать! — ухмыльнулся он. — А «не работать» в Майами-Бич куда приятнее, чем в Москве. Хотя лично я сужу об этом чисто теоретически. И требую виртуальной экскурсии по местам боевой славы!

Роль экскурсовода взяла на себя Танька и, пересев поближе к хозяину кабинета, показала ему добрую сотню фотографий, сделанных с ее смартфона.

— Да уж, домик вам подарили серьезный… — заключил Вяземский сразу после просмотра. И плавно перевел разговор на нужные рельсы. — В таком можно забыть обо всем и вся. Кстати, ты там хоть иногда тренировался?

Я пожал плечами:

— Пахал по пять часов в день. Благо спортивный зал мне оборудовали на славу, а один спарринг-партнер у меня всегда под рукой.

— Ты имеешь в виду Анну Аркадьевну?

— Да. Она начала нарабатывать нужные навыки еще прошлым летом, а сейчас работает немногим хуже Тихона.

Тут генерал состроил виноватое лицо:

— Черт, даже неудобно ее у тебя забирать! Но она уже больше полугода работает в отрыве от подразделения, а значит, серьезно просела по уровню боевой подготовки и, в случае чего, уже не сможет сходу вписаться в работу.

— Так и есть… — согласился я, дал Вяземскому возможность порадоваться небольшой победе и шарахнул из главного калибра: — Однако ее исчезновение из моей команды подложит нам очень серьезную свинью. И я сейчас не о том, что мною и моими спутницами интересуются все, кому не лень. Есть проблема посерьезнее — в четверг к нам в гости приехал представитель президента США. Сообщить о том, что четвертого июля, в День Независимости, нашу четверку наградят Президентской Медалью Свободы. За спасение Элизабет Форд, Лоуренса Эллисона и Линды Доулан.

Генерал опешил. И я нанес добивающий удар:

— Но самое интересное, как обычно, прячется в мелочах — ни один из родственников вышеупомянутых персон это шоу не заказывал! В общем, мне кажется, что как минимум до середины июля мы должны демонстрировать единство. А в ближайших планах визит в Париж на подписание контракта с Морисом Буске и сам бой, который пройдет все в том же Вегасе.

— Даты знаешь?

— Угу. Седьмое апреля и тридцатое мая.

Анатолий Евгеньевич прогулялся к своему столу, влез в электронный ежедневник, некоторое время задумчиво шевелил бровями, а затем озвучил свое решение:

— В общем, так, сразу после этого разговора отвезешь Анну Аркадьевну в Жуковский, посадишь в самолет и отправишь на базу. В следующее воскресенье встретишь, смотаешься вместе с ней во Францию и снова вернешь туда, где подобрал. А даты ваших следующих встреч обговорим ближе к концу мая. Далее, сегодня вечером, после восемнадцати ноль-ноль к тебе домой прибудет ее сменщица — Полунина Людмила Олеговна, которую ты знаешь под позывным Мадонна. По утверждениям моих аналитиков, в данный момент особой необходимости в твоей охране нет. Тем не менее, я предпочитаю перестраховываться, поэтому с утра и до конца второй тренировки твоя новая телохранительница будет заниматься своими делами в городе, а с семи вечера и до утра беречь твою драгоценную тушку. И последнее — постарайся ее не баловать.

Я уперся. Чтобы хоть как-нибудь выплеснуть холодную злость:

— Анатолий Евгеньевич, любой член моей команды должен выглядеть на все сто. Поэтому мне придется вложиться в стилистов, визажистов, шмотье, обувь и все такое. Кроме того, в команде хватает людей, и утечка информации неизбежна, соответственно, я должен буду объяснить, куда девалась Аня, обозначить статус Людмилы, определиться с ее обязанностями и так далее.

Генерал потемнел взглядом, но был вынужден признать, что я прав:

— Росянка ушла в отпуск. По семейным обстоятельствам. На ее место вы с Гориным взяли Полунину.

Танька, взбешенная ничуть не меньше меня, нанесла удар посерьезнее:

— Честно говоря, будь я на вашем месте, выперла бы со службы идиота, придумавшего настолько тупую возможность заработать!

— Что-то я не улавливаю вашей мысли… — нахмурился генерал.

Голикова закатила глаза к потолку и криво усмехнулась:

— На сегодняшний день бойца по прозвищу Чума искренне уважает сто семьдесят с лишним миллионов человек, его фанатская база в две целых и три десятых раза больше, чем у Баффало, а турнир «Непобедимый боец» с его участием с легкостью побил прошлый рекорд продаж платных трансляций и уже внесен в книгу рекордов Гиннеса. Причина столь высокого уровня известности складывается из нескольких независимых факторов. Во-первых, Денис сделал себя сам, а значит, превратился в живое воплощение мечты большинства западных обывателей, воспитанных на мечте стать self-made man. Во-вторых, он красиво отомстил за гибель близких, что цепляет за душу активную молодежь и романтичных девиц. В-третьих, отдавая воинский долг своей стране, принял активное участие в войне с торговцами наркотиками, живым товаром и биологическим оружием, в результате чего превратился в символ борьбы с организованной преступностью и привлек к себе внимание еще нескольких крупных прослоек населения. Ну, а про фанатов боевых искусств можно даже не вспоминать. Награждение высшим орденом США, да еще и в День Независимости, тоже не пройдет незамеченным, что вызовет увеличение фанатской базы и продолжит увеличивать ваши доходы от боя к бою. Но не на ставках, а на все на тех же платных трансляциях и гонорарах. А теперь попробуем представить, как будет развиваться ситуация, если вы пойдете на поводу у идиота, решившего сорвать большой куш.

— Внезапное исчезновение девушки, которая на протяжении восьми месяцев не отходила от Дениса ни на шаг, гарантированно вызовет нездоровый энтузиазм охотников за сенсациями… — подхватила Рыжова, как обычно, пребывающая на одной волне с ближайшей подругой. — И словосочетание «отпуск по семейным обстоятельствам» их не остановит. Копать журналисты умеют, поэтому рано или поздно кто-нибудь из них обнаружит, что у одной из спутниц Чумы нет ни прошлого, ни настоящего. И тогда разразится скандал, который действительно вызовет вспышку интереса. Но, увы, разовую. А потом в игру вступят спецслужбы политических противников России, и в процессе очернения слишком сильно поднявшейся ССО смешают Дениса с грязью!

— Поднимать доходы надо по-другому! — дав ей договорить, продолжила Голикова. — Выбрать время и обнародовать романтическую историю. Дескать, во время войны с Пашей-Пулеметом одна сотрудниц спецподразделения была приставлена к Чуме в качестве личного телохранителя. За год общения с ним потеряла голову. А после его демобилизации ушла в запас, чтобы быть рядом с любимым и дальше. Могу поспорить на любые деньги, что такая легенда не только увеличит фанатскую базу еще на десяток миллионов человек, но и поспособствует улучшению имиджа Службы Специальных Операций.

— Угу. Зато появление второй девушки с левой фамилией сразу после исчезновения первой даст диаметрально противоположный результат… — вздохнула Лера. — Наши злопыхатели обязательно заявят, что лучшие бойцы России абсолютно бесправны, а ССО приставляет к ним надсмотрщиков, дабы парни не сбежали в цивилизованное и по-настоящему свободное общество.

Этот монолог мы дома не готовили и не обсуждали, так что я прилично загрузился. Что не осталось незамеченным генералом, тоже пребывающим не в своей тарелке:

— Что, не ожидал?

Я отрицательно помотал головой:

— Неа. Впрочем, Таня с Лерой умнее меня, и я к этому привык. Поэтому сделаю напрашивающийся вывод и не стану представлять Мадонну команде: две девушки с левой фамилией — действительно перебор, и я не хочу потерять лицо перед фанатами только из-за того, что вы сочли необходимым переиграть наши договоренности и вернуть Аню на базу до завершения контракта!

Вяземский потерял дар речи от такого нахальства, а я продолжил «размышлять вслух», так как, наконец, увидел свет в конце тоннеля:

— Более того, мне кажется, что имеет смысл отказаться и от Росянки. Как вы только что заявили, особой необходимости в наличии у меня охраны нет; я сообщил фанатам о том, что дембельнулся, буквально пару недель назад, а значит, надо срочно обрубать те хвосты, которые однозначно выйдут боком…

Глава 7

11 апреля 2042 г.

…С двенадцати до двух меня гоняли по «квадрату». Первые пять минут приходилось рубиться с боксером Тимуром Карсановым, затемпереключаться на чистый грепплинг и бороться с Лукашем Грейси, третий отрезок умирать на «Ползуне», а в четвертом выкладываться до предела, сражаясь против Тихона и Рамазана. Само собой, не одновременно, а по очереди, переключаясь между ними по команде тренеров. Отдыха между пятиминутками и отдельно взятыми квадратами в программе не предусматривалось, а ассистенты не давали мне ни мгновения передышки, поэтому ближе к концу пятого цикла я видел только текущего противника, слышал только Алферова и Батырова, и не думал. Вообще — работал на автопилоте, стараясь как можно ближе подойти к нынешнему пределу своих возможностей. И на второй «грани» последнего «квадрата» я его перешагнул. Причем сразу в нескольких направлениях — мир вокруг меня внезапно замедлился значительно сильнее, движения Грейси-младшего потеряли обычную мощь, а усталость даже не отступила, а пропала! Вот я всем этим и воспользовался, вывернувшись из почти замкнувшегося «треугольника», закрутил бразильца в череде фантастически быстрых перемещений, показал атаку на шею, в кои веки поймал его на «распятие », перевернул на себя и изобразил серию добивающих ударов в голову. Да, насладиться триумфом мне не дали, в темпе заменив обалдевшего джитсера Рамазаном, но я зверски замучил и этого бойца. Как следует поваляв его на канвасе и «закончив» бой четырьмя разными болевыми.

Увы, проделать то же самое с «Ползуном» не получилось. Почувствовав, что на выставленной скорости я «отдыхаю», Дмитрий Петрович добавил «оборотов», и тренажер начал выстреливать «лапами» значительно быстрее. Тем самым, заставив меня тянуться к новому пределу.

Издевался положенные пять минут, передав отдохнувшим ассистентам в состоянии нестояния. Но я все равно восстановился смены после четвертой-пятой, да так, что на последней минуте последнего «квадрата» тренера были вынуждены подключиться подменить собой вымотанных помощников. А после того, как электронный тренер подал сигнал к завершению этого сеанса садомазохизма, отправили меня прыгать на скакалке. В компании с Танькой и Леркой, тоже закончивших свою обязательную программу.

«Девайс», брошенный мне Тимуром, я взял из воздуха так легко, как будто всю жизнь отрабатывал именно это движение. И, без труда схватив деревянные рукояти, раскрутил кожаную веревочку в нужной плоскости. А когда поймал темп, обратил внимание на подруг и мысленно восхитился: да, их волосы, собранные в игривые хвостики, выглядели, как после душа, раскрасневшиеся лица были покрыты бисеринками пота, на костяшках кулаков появились новые ссадины, а шмотки пропотели насквозь, но обе девушки, вне всякого сомнения, еле стоящие на ногах, довольно улыбались!

— Маньячки! — усмехнулся я, поймав взгляд Голиковой.

— Кто бы говорил… — фыркнула она. А Рыжова решила пошутить:

— Сексуальные?

— Не то слово! — не задумавшись ни на мгновение, признал я. И порадовал эту оторву, демонстративно уставившись на ее бюст, упакованный в самый плотный спортивный топ, но все равно чертовски эротично колышущийся при каждом прыжке.

— Да, мы такие! — гордо заявила она, затем посмотрела на мини-трибуны, как-то странно посерьезнела и вполголоса поинтересовалась: — Гостя видел?

— Неа! — буркнул я, повернул голову в нужную сторону и не поверил своим глазам: в наш зал прибыл с визитом целый директор Федеральной Службы Безопасности!

— Ничего себе! — все так же вполголоса восхитился я, а затем изобразил что-то вроде приветственного кивка. Конечно же, не прекращая прыгать.

Владимир Егорович помахал мне рукой и изобразил жест, который можно было перевести, как совет не отвлекаться. Я, в общем-то, и сам не собирался забивать на это упражнение, но кивнул еще раз. На всякий случай.

Долгожданная команда «Все, на сегодня достаточно…» прозвучала где-то минут через пятнадцать, и я, перестав косить под кузнечика, ломанулся к гимнастической скамейке, на которой мирно лежали мои вещи. Подобрав полотенце, вытер лицо, волосы и торс. Затем нацепил боксерский халат с капюшоном, от всей души поблагодарил тренеров и ассистентов за отличную тренировку, пожелал им хороших выходных и с чувством выполненного долга пошел к трибуне. Естественно, в сопровождении своих красавиц.

Заметив, что я освободился, Кононов жестом отправил телохранителя погулять и встретил нас шуткой:

— Идейным последователям генералиссимуса Суворова политический привет!

— Добрый день! — хором поздоровались мы. И получили возможность услышать вторую часть фразы:

— Теперь я понимаю, что поговорка «Тяжело в учении — легко в бою» появилась не просто так: после таких тренировок, как эта, любой поединок будет казаться возней в песочнице!

— Противник противнику рознь… — отдавая дань справедливости, отметил и поинтересовался, что привело Владимира Егоровича в наши пенаты.

Тут он посерьезнел:

— Чувство глубочайшей благодарности. Страничка Никанорова бьет все рекорды по посещаемости, а статью, которую он написал под чутким руководством Татьяны Леонидовны и Валерии Евгеньевны, менее, чем за сутки репостнуло полтора миллионов человек!

— Парень и сам не дурак… — сообщила Голикова, дипломатично оставив за скобками все те эпитеты, которым награждала эту личность на протяжении двух дней напряженнейшей работы над горячим материалом.

— Ага! — «поддакнул» Кононов. — Смог наступить на горло собственной гордыне, проштудировал все ваши письма с ценными указаниями, исправил все то, что вы сочли шероховатостями, и так далее!

— Главное, что он понял общий принцип… — начала, было, Рыжова и заставила Владимира Егоровича притворно испугаться:

— Не-не-не, отпускать его в свободное плавание пока слишком рано!

— Да мы, в общем-то, не торопимся… — успокоила его Танька.

— И это радует. Настолько, что я решил унять свои аппетиты и попросить вас сосредоточиться на работе с Петром.

— То есть, о Сергееве можно забыть? — на всякий случай уточнила Лера, дождалась утвердительного кивка и довольно потерла руки.

Как ни странно, на этом деловая часть беседы закончилась — директор ФСБ позавидовал нашему загару, пожаловался на то, что не отдыхал уже года три, и признался, что с большим удовольствием слетал бы к океану. Потом сделал шутливый комплимент физической форме обеих девчонок, вспомнив пословицу «С волками жить — по-волчьи выть», спросил, не собираются ли и они завоевать пояс-другой, и согласился с тем, что работа с понимающим спарринг-партнером куда безопаснее мордобоя «абы с кем». А перед тем, как откланяться, походя выдал коротенький монолог, объяснивший сразу все странности в поведении Вяземского на нашей последней встрече:

— Кстати, если вас зацепило плохим настроением Толика, то советую не задуряться — ему рекомендовали не плевать в колодец, из которого пьет вся наша компания. Увы, получилось чуть жестче, чем следовало, и он все никак не успокоится…

…Обменяться впечатлениями о визите Кононова мы рискнули только дома и только после того, как я убедился в том, что за время нашего отсутствия в квартире не появилось ни одного «жучка». Первой свои выводы озвучила Рыжова:

— Как я понимаю, перед нами завуалированно извинились?

— Похоже на то… — хмуро буркнула Танька, вспомнила о том, что ее очередь дежурить по кухне, и полезла в холодильник: — В противном случае нас вызвали бы на Лубянку и не избавили бы от возни с Сергеевым.

— Ты забыла упомянуть о том, что Вяземский не изменил бы своего первоначального решения, тем более настолько внезапно! — криво усмехнулся я и невольно вспомнил, как это было:

— Я, наконец, смог выделить время для вдумчивого анализа сложившейся ситуации и пришел к выводу, что вы правы: рисковать результатами нашего общего труда ради сиюминутных преференций просто преступно… — выдал генерал вместо приветствия и извинений, жестом предложил проходить к мягкому уголку, убрал в сейф какие-то документы, встал из-за стола и направился к нам: — Аналитикам, допустившим столь серьезный просчет в планировании стратегии твоей дальнейшей раскрутки, поставлено на вид, а я воплотил в жизнь первую половину идеи Татьяны Леонидовны и Валерии Евгеньевны. Теперь дело за вами.

Общаться с Вяземским, опираясь на иносказания, я не собирался, так что не постеснялся спросить, что он имел в виду.

— Я уговорил Росянку уволиться со службы по собственному желанию, ответил на ее рапорт, поспособствовал принятию положительного решения аттестационной комиссией и так далее. В общем, в пятницу, одиннадцатого, она прилетит в Москву гражданским человеком. И если к этому времени вы придумаете, как использовать это событие для раскрутки Чумы и ССО, то мы сделаем еще один важный шаг в правильном направлении…

— Это и так понятно… — буркнула она, поставила на плиту кастрюлю с остатками куриного супа и загремела сковородками: — В данный момент меня беспокоит вопрос посерьезнее…

— Как эти самые рекомендации скажутся на отношении генерала к нашей троице?

Блоггерша утвердительно кивнула, поинтересовалась, сколько голубцов мне разогреть, получила ответ и флегматично продолжила:

— Мы в любом случае окажемся крайними, поэтому имеет смысл чуть-чуть переиграть сценарий вечернего шоу.

— В каком направлении? — деловито поинтересовалась Лера, как обычно, готовая к чему угодно.

— Сейчас расскажу…

Очередной мозговой штурм мы закончили вместе с трапезой, загрузили грязную посуду в посудомойку и отправились переодеваться. А где-то минут в двадцать четвертого загрузились в оба «Доджа», установили конференцсвязь и выехали из дома.

Несмотря на вечер пятницы, центр ехал, и довольно быстро, поэтому до Таганки долетели с ветерком. Потом немного потупили перед пересечением с Воловьей и перед метро «Нижегородская», потеряли минут по десять в пробке перед съездом на Самаркандский бульвар и перед поселком Мирный, а потом свернули с трассы и как следует разогнались. А потом заехали на территорию аэродрома, сдуру припарковались неподалеку от КПП и… до прилета «Яровитовского» Ил-122 МВ общались с моими фанатами, обнаружившимися среди сотрудников охраны. Что интересно, в удовольствие — четверо парней немногим старше меня и двое мужиков, годившихся мне в отцы, вели себя исключительно предупредительно и вежливо, восторженных истерик не закатывали, автографы не вымогали и не требовали сделать по сотне-другой селфи. А после того, как я подарил каждому по футболке с Всадником Апокалипсиса во всю спину, не знали, чем отдариться! В итоге самый старший, откликающийся на не самое стандартное отчество Мефодьич, с кем-то созвонился, а через несколько минут степенно подошел к «дикому» перонному автобусу, примчавшемуся со стороны пассажирского терминала, забрал у водителя две коробки шоколадных конфет «Коркунов» и вручил Таньке с Леркой.

Не успели девчонки поблагодарить мужиков, как завибрировали мои часы, и я, прочитав полученное сообщение, уставился на очередной борт, заходящий на посадку.

— Наш? — на всякий случай поинтересовалась Рыжова.

Я кивнул, пожал шесть протянутых рук, помог своим дамам забраться во внедорожник Голиковой, сел за руль своего и тронул «Додж» с места…

…В качественной фото- и видеосъемке эта парочка разбиралась лучше меня, поэтому к самолету я рулил по рекомендованной траектории, тормознул метрах в пятнадцати от рампы и еще некоторое время ждал команды начинать. Зато после ее получения выбрался на бетонку и, «забыв» захлопнуть дверь, рванул навстречу Росянке, уже летящей мне навстречу.

Поймал. Вроде бы, именно так, как требовали очень вредные режиссеры. Потом позволил Аньке обхватить себя руками и ногами, немного покрутил улыбающуюся девушку вокруг себя и подарил ей страстный поцелуй. Естественно, замерев так, чтобы оказаться в профиль к «операторам» и не закрывать собой аэрографию.

Вердикт Татьяны, выбравшейся из своей тачки после завершения этой душещипательной сцены, убил наповал:

— Актеры из вас, как шило из вареной вермишели! Но в воздухе висит пяток «левых» дронов, значит, мимо дублей мы пролетели…

— Не ворчи, все получилось очень неплохо… — авторитетно заявила Лера. — А задница Аньки, обтянутая джинсами, просто великолепно! Я даже на миг позавидовала Денису…

— Если бы вы знали, как рада вас видеть! — пропустив оба комментария мимо ушей, выдохнула Росянка и пробудила «Систему». Дожидаться, пока я насмотрюсь на мягко мерцающую зеленую сферу, конечно же, не стала и задала вопрос, которого не было ни в официальном сценарии, переданном через Вяземского, ни в неофициальных инструкциях, отправленных на «левую» почту: — Кстати, зачем вы приехали сразу на двух «Доджах»?

Голикова ощутимо напряглась:

— Наше предложение перебираться в Москву с концами подразумевало необходимость забрать из ДОС-ов ВСЕ твое имущество.

— Я и забрала. Получилось два стандартных армейских баула и рюкзачок.

У Таньки мгновенно испортилось настроение. Да и Рыжова помрачнела. Пришлось вмешиваться в обсуждение и озвучивать единственно верное мнение:

— Главное, что она уволилась и прилетела. А все, что потребуется, купим.

Продолжать обсуждение всякой ерунды, да еще и стоя на аэродроме, я не собирался, поэтому подхватил бывшую телохранительницу под локоток и вместе с ней сходил за шмотьем. Закинув оба баула в багажное отделение, помог девушке забраться на пассажирское сидение, обошел внедорожник, залез на свое, закрыл дверь, тронул машину с места, вырубил конференцсвязь и включился в работу. В смысле, принялся отыгрывать роль, написанную специально для генерала:

— Ну, и как теперь тебя звать-величать?

— С левым именем мне, как ни странно, повезло. Поэтому Ростовцевой Анной Игоревной.

— Обижаетесь?

— Есть немного… — «признала» она. — Но даже так лучше на «ты». Чай, не чужие.

— Извини, я поступил очень некрасиво. Но это было не просто так — дело в том, что я зациклен на уважении. С того самого дня, как попал в детдом и был вынужден там выживать. А во время того разговора с Анатолием Евгеньевичем вдруг понял, что в любой момент могу стать посмешищем для всего мира, испугался и…

—…обрубил хвост, который однозначно вышел бы боком. Наплевав на мои чувства и забыв о том, что я не раз и не два прикрывала тебе спину! — желчно усмехнулась она, выдержала театральную паузу и озвучила «свое решение»: — Разумом я тебя понимаю, а сердцем как-то не получается. Поэтому задание командования буду выполнять от и до, но на прежний уровень доверия можешь не рассчитывать.

Я поморгал фарами парням, стоящим у КПП, выехал с аэродрома и вздохнул:

— Блин, Ань, я сделаю все, чтобы…

— А зачем? — не дав мне договорить, воскликнула она. — Я не подведу! Правда, не тебя, а свое начальство. В смысле, буду изображать влюбленную женщину, заглядывать тебе в глаза и поддерживать во всех начинаниях. Но на близость можешь не рассчитывать — привыкай обходиться услугами Тани, Леры и Линды. Вопросы?

— Вопросов нет… — «нехотя буркнул» я.

— Тогда задвигаем эту тему куда подальше и начинаем привыкать к новым ролям…

К этим самым ролям мы «добросовестно привыкали» всю дорогу домой. По второму разу связавшись с девчонками и добросовестно, по шагам, обсудив первоначальный вариант вечернего шоу. При этом о моем «предательстве» даже не заикались — я «из гордости», а Аня, вероятнее всего, «из врожденного благородства». В том же ключе вели себя и после того, как выбрались из машин в подземном гараже — я деловито подхватил баулы и молча ломанулся к лифтам, а Танька с Леркой вспомнили о нереальном аскетизме подруги и начали планировать большой шопинг.

На эту тему бредили до завершения инструментальной проверки моей квартиры. А после того, как я дал понять, что все чисто, Росянка отыграла последний акт «обязательной программы», заявив, что ей надо принять душ, умотав в ванную и сняв с себя всю «заряженную» электронику. Зато потом вернулась в гостиную в одном белье, сгребла в объятия попавшуюся на пути Рыжову и грустно улыбнулась:

— До сих пор никак не могу поверить, что у нас все получилось. Все эти две недели ожидания я тихо зверела от безысходности и успокаивала себя тем, что альтернативы у Вяземского, вроде бы, нет.

— В каком смысле? — не понял я.

Она на пару мгновений прикрыла глаза, собралась с духом и решительно поймала мой взгляд:

— На меня есть серьезный компромат. В двенадцать лет меня изнасиловал один из хахалей мамы, а в свой первый отпуск в «Яровите» я смоталась домой и завалила этого урода. Сработала чисто, как учили. Но через пару лет, на одном из награждений, генерал дал понять, что подобные мероприятия надо планировать тщательнее. Потом несколько раз использовал в качестве личного ликвидатора, соответственно, непоколебимо уверен в моей лояльности…

…В «Акинак» мы приехали за полчаса до полуночи. Припарковались на одном из служебных мест, поднялись в кабинет Горина и добрых двадцать минут отвечали на каверзные вопросы Вяземского, решившего убедиться в нашей готовности к предстоящей пресс-конференции. Судя по итоговой реакции генерала, не разочаровали. Поэтому в двадцать три пятьдесят две вышли в лифтовый холл и спустились в клуб на служебном лифте. А там разбежались — Алексей Алексеевич, Анатолий Евгеньевич, Росянка и я пошли в сторону сцены, а Таня с Лерой умотали в ВИП-зону. Наблюдать за нами со стороны.

К публике, как следует разогретой ведущим вечера, вышли уже втроем, оставив «влюбленную женщину» за кулисами. И под восторженный рев моих фанатов опустились в кресла, поставленные полукругом.

Забавно, но стоило мне оторвать ладонь от подлокотника, как в зале установилась мертвая тишина. Я оглядел море лиц, выискивая человека, которого должен был прислать Джеральд Миллер, потом сообразил, что трачу время на ерунду, так как на пресс-конференцию наверняка заявится какой-нибудь незаметный человечек из американского посольства и с первой до последней минуты будет изображать статиста, прервал затянувшуюся паузу и улыбнулся:

— Спасибо за теплый прием. Впрочем, здесь, в «Акинаке», другого и быть не могло. Я тоже искренне рад вас видеть, поэтому с большим удовольствием отвечу на все ваши вопросы и порадую парой интересных новостей. Но о последних мы поговорим чуть позже, а пока я познакомлю вас с личностями, без помощи которых моя карьера в ММА могла пойти лесом…

Начал, естественно, с Горина. Озвучил заранее согласованный с ним же вариант его представления и заявил, что только благодаря его помощи могу работать с высококлассными мастерами и не задумываться ни о чем, кроме тренировок и будущих боев. А потом переключился на Вяземского. Первую половину монолога, посвященного ему, тоже обходился без отсебятины. А в самом конце «не удержался» и добавил пару-тройку теплых слов в адрес ССО. После чего выдал небольшой «экспромт»:

— В общем, у меня, в отличие от Александра Третьего, есть не два, а три верных союзника — вы, мои фанаты, Служба Специальных Операций и моя команда.

Как мы и предполагали, мне тут же напомнили о том, что я, вроде как, дембельнулся.

— Так и есть… — подтвердил я. — Но я родился в семье кадрового военного, большую часть детства готовился к военной службе, отдал долг Родине в одном из лучших подразделений Вооруженных Сил России, продолжаю ощущать себя защитником Родины и чувствую незримую поддержку бывших сослуживцев.

Несмотря на некоторую пафосность этого заявления, оно было принято более чем благосклонно, так что я со спокойной совестью перешел к основной части беседы. В смысле, сообщил о том, что в понедельник, седьмого числа, подписал контракт на бой за титул временного чемпиона «Овердрайва» в тяжелом весе.

Само собой, абсолютное большинство собравшихся об этом уже, как минимум, слышало, но толпа все равно взвыла от восторга. А я дождался относительной тишины и закончил это сообщение:

— Драться я буду с Морисом Буске по прозвищу Галл. Тридцатого мая. В Вегасе.

— А почему «временного»? — запоздало возмутилась блондиночка лет сорока с гаком в очень хорошем деловом костюме и с прической, к которой приложил руку большой мастер своего дела. — Вы положили Баффало, как ребенка, и я сильно сомневаюсь, что он решится на матч-реванш, даже если оклемается и сможет вернуться в прежнюю форму!

— Чужая душа — потемки! — ухмыльнулся я. — Вдруг он планирует мстю, которая страшна?

Зал заржал, а отдельные личности стали выкрикивать… хм… свое мнение. Моментами абсолютно «не фильтруя базар». Потом один из дронов среагировал на дисциплинированно поднятую руку корреспондента журнала «Большой спорт», и я получил возможность ответить на еще один ожидаемый вопрос:

— Денис Владимирович, я, как и большинство собравшихся в этом клубе, нисколько не сомневаюсь в том, что вы побьете Галла и завоюете этот титул. Поэтому хотел бы узнать, что будет после того, как вы заберете пояс чемпиона «Овердрайва»?

— Я не очень люблю загадывать, но где-то в глубине души мне хочется попробовать на излом чемпионов других промоушенов. В частности, нашего «М-1 Global». Вероятнее всего из-за того, что в прошлом году мне не удалось побороться за титул чемпиона этой организации в полутяжелом весе.

Это заявление вызвало очередной всплеск эмоций, и народ начал рвать меня на части, выясняя, есть ли хоть какие-то договоренности с руководством «М-1», где именно пройдет бой, если все сложится так, как надо, кого еще из действующих чемпионов я собираюсь низвергнуть с пьедесталов и так далее. А рыжеволосый парень лет двадцати пяти, судя по акценту, прибывший в Первопрестольную не из Штатов, а из Великобритании, вообще «охамел», предложив мне попробовать свои силы в профессиональном боксе.

Пришлось отшучиваться:

— Хотите увидеть, как я на автопилоте прохожу в ноги и впечатываю противника в канвас?

— Я бы не отказался на это посмотреть! — хохотнул он. — А то нынешние тяжи проводят все бои в клинче, и нам, зрителям, катастрофически не хватает драйва.

— Пусть переходят в ММА! — предложил я. — Мы их расшевелим…

Следующие четверть часа пресс-конференция шла по накатанной колее, мало чем отличаясь от предыдущих. Народ терзал исключительно меня, а Горина с Вяземским словно не замечал. Но это было предсказуемо, поэтому они нисколько не напрягались. Потом кто-то из зрителей вспомнил о моем обещании порадовать их «парой интересных новостей», и зал затих.

— Новость первая и довольно серьезная: моя личная война, из-за которой я уходил из Большого Спорта, наконец, закончилась.

Дальше эту тему продолжил Анатолий Евгеньевич:

— Некоторое время назад сотрудники Службы Специальных Операций задержали последнего активного бойца частной военной компании «Орион», принадлежавшей печально известному Павлу Разумовскому. Взяли, как в кино — на живца, за двое суток до очередного покушения на Дениса Владимировича.

«Акинак» взорвался. В смысле, публика, собравшаяся в зале, вышла из себя и забросала генерала вопросами. Он дал ей выплеснуть негатив и как следует выговориться, а затем начал отвечать:

— Да, я не оговорился — покушений на вашего кумира было несколько. И большая часть их организаторов и исполнителей либо общается с предками, либо отдыхает в местах лишения свободы. Да, Денис Владимирович нереально крут. Но, между нами говоря, ему прикрывал спину один из лучших бойцов Службы Специальных Операций. Причем и во время спецопераций, и после возвращения в Большой Спорт.

Народ опешил. А Вяземский, довольно усмехнувшись, продолжил нагнетать:

— После задержания последнего мстителя и целого ряда следственных мероприятий наши аналитики пришли к выводу, что вероятность появления очередного «героя» исчезающе мала. К этому времени ваш кумир успел демобилизоваться, и я принял решение отозвать его напарника на базу. Увы, офицер, поддавшийся обаянию и харизме Чумы, оказался диаметрально противоположного мнения и не стал продлевать контракт, чтобы получить возможность оберегать друга от жизненных невзгод и дальше. Само собой, я был не в восторге от потери профессионала такого уровня, но не только понял, но и принял его решение. Поэтому сегодня эта личность превратится в третье публичное лицо службы после меня и Дениса Владимировича. Итак, встречайте — Ангел-Хранитель Всадника Апокалипсиса, Анна Игоревна Ростовцева!

Росянка, возникшая в перекрестии света сразу нескольких прожекторов, одарила зал спокойной улыбкой, пересекла сцену и опустилась в кресло по левую руку от меня. А на большом экране замелькали картинки из нарезки, подготовленной как раз на этот случай. Ничего особо секретного мы, конечно же, не показали, но даже тех фрагментов, которые прошли «фильтр» генерала, Вяземского, хватило за глаза. Ведь в них демонстрировалась работа в паре. И вполне конкретные результаты нашей… хм… деятельности!

Пока народ дурел от того, что творилось на экране, и переваривал сногсшибательную новость, я пытался предсказать реакцию мистера Миллера и его Большого Босса. Ведь мой звонок, предложение прислать кого-нибудь на пресс-конференцию и неожиданное преображение одной из «спасительниц американских граждан» не могло не сказаться на уже проработанных планах. А значит, награждение Президентской медалью свободы было под угрозой.

Нет, перспектива пролететь мимо очередной награды меня нисколько не волновала. Мне хотелось понять, кто и зачем затеял очередную Большую Игру, и решить, стоит ли в ней участвовать, рискуя не только собой, но и доверившимися мне девчонками.

К сожалению, быстренько прозреть у меня не получилось, а сразу после завершения ролика пришлось отвечать на вопрос все той же блондиночки:

— Денис Владимирович, а как же ваши прежние верные боевые подруги?

— Прекрасно! — хохотнул я. — Сидят в ВИП-зоне и искренне радуются тому, что Аня снова в команде.

— То есть, они были в курсе с самого начала?

— Нет. Но они у меня умницы и далеко не так безобидны, как кажутся на первый взгляд. Поэтому сделали напрашивавшиеся выводы еще на первых общих тренировках, а после первого же покушения, скажем так, распределили сектора ответственности.

Тут сразу несколько человек поделились своими мнениями по поводу «безобидности» Голиковой и Рыжовой. Причем достаточно уважительно. А изрядно заплывший жиром «эксперт по безопасности», явно облизывавшийся на Росянку, поинтересовался, каково ей было охранять человека, привыкшего считать себя первым номером и от избытка самоуверенности готового на все, что угодно.

К сожалению, продолжения этой речи нам услышать не удалось, так как «оратора» очень оперативно и жестко заткнули соседи, зато Анька оторвалась на славу:

— Я его не охраняла! Мы работали в паре, понимая друг друга без слов, но даже так неизменно выдавали результаты, от которых аналитики Службы выпадали в осадок! А называть Чуму самоуверенным как-то… самоуверенно, что ли? Он предпочитает делать, а не говорить. И об этом знают все, кто с ним когда-либо сталкивался.

— Так и есть! — веско добавил Вяземский, попросил обратить внимание на экран и, покопавшись в своем коммуникаторе, вывел на него фрагмент записи, сделанной во время зачистки клиники «Ангел-Хранитель». А после того, как ролик закончился, насмешливо посмотрел на говоруна: — В этом видео Денис Владимирович «самоуверенно» сцепился с тремя ветеранами французского Иностранного Легиона и одним бойцом классом пониже… далеко не просто так: по утверждениям сразу двух групп аналитиков, реши он подключить к работе напарницу, то она с вероятностью в девяносто девять процентов попала бы под очередь «Узи»! А теперь я покажу вам еще один фрагмент, в котором «самоуверенная личность» не делает ровным счетом ничего, но принятое им решение снова оказывается единственно верным…

К концу просмотра этой записи «эксперт» имел бледный вид. И не только из-за отсутствия ретуши. Но Вяземский все равно нанес добивающий удар. Вероятнее всего, срывая злость на меня-любимого:

— Знаете, Анна Игоревна пришла в ССО намного раньше Чумы и за годы службы успела заслужить семь боевых орденов и четыре медали. Поверьте, профессионалы ее уровня в выборе напарников не ошибаются. И, тем более, не уходят на гражданку абы за кем…

На этой веселой ноте мужик, затюканный едкими насмешками соседей, догадался извиниться, и общение с народом пошло своим чередом. Фанатов, журналистов и случайных посетителей клуба интересовало буквально все — какие отношения связывают меня и «влюбленную женщину» на самом деле; как она уживается с двумя другими моими подругами и не устраивают ли они друг другу сцены ревности; как я оцениваю свои шансы забрать чемпионские пояса всех значимых промоушенов мира и как долго собираюсь выступать. Но того, который требовался мне для продолжения затеянной игры, все не было и не было. Поэтому Таньке пришлось воспользоваться «домашней заготовкой» — скинуть смс-ку Мише, охраннику «Акинака», проинструктированному с левого телефона, а тот довольно убедительно изобразил служаку-патриота:

— Господин генерал-полковник, ваш бывший подчиненный целый год знакомил подписчиков с рабочими буднями сотрудников одного из самых крутых спецподразделений России. Видеоролики, выкладывавшиеся на официальную страничку Чумы и в блог Татьяны Леонидовны Голиковой, не лгали и не приукрашивали действительность — они показывали то, что вы сочли возможным нам показать, с таким искренним уважением к своим сослуживцам, что я искренне пожалел о том, что моя служба в армии уже позади. А большинство знакомых пацанов допризывного возраста рвануло по спортзалам, чтобы повысить свои шансы на поступление в военные училища типа Рязанского воздушно-десантного. Мне кажется, что бросать начинание, вернувшее военной службе давно забытый престиж, просто преступно! В связи с этим у меня возник вопрос: вы уже начали готовить адекватную замену личностям, сделавшим самый первый и самый сложный шаг в этом направлении?

Вяземский усмехнулся:

— А вы считаете, что им нужна замена?

Миша утвердительно кивнул:

— Фраза «Спецназ бывшим не бывает» хорошо звучит только в названиях сериалов, а в реальной жизни человек, вышедший в отставку, автоматически выпадает из обоймы. Хотя бы из соображений государственной безопасности. А Денис Владимирович, не в обиду ему будет сказано, регулярно летает драться в страны, являющиеся нашими политическими противниками. Впрочем, куда важнее другое: армия Российской Федерации состоит из трех видов вооруженных сил, двух отдельных родов войск и специальных войск, соответственно, привлечь к ней внимание активной молодежи силами всего двух человек абсолютно нереально!

Держать удар Анатолий Евгеньевич умел более чем хорошо, поэтому сделал вид, что задумался, а затем согласно кивнул:

— Так и есть — в идеале знакомить вас с рабочими буднями военных моряков, летчиков, десантников и так далее должны десятки профессионалов, обладающих даром слова. Но таких, к сожалению, немного. А поручать столь серьезную работу личностям вроде блоггера, как-то умудрившегося заслужить прозвище Сказочник, мы не готовы. Впрочем, поиск идейных последователей Чумы и его добровольных помощниц уже идет…

Укол в адрес ведомства Кононова развеселил публику и на некоторое время замкнул ее внимание на Анатолии Евгеньевиче. А когда этот интерес начал угасать, я счел, что пора озвучивать последнюю новость, поднял руку, краем сознания порадовался скорости реакции толпы на этот жест и заговорил:

— На мой взгляд, тратить ночь с пятницы на субботу на одни разговоры как-то неправильно. Поэтому через несколько минут мы с вами распрощаемся и уступим эту сцену шоу-группе «Эдельвейс». Но перед тем, как пожелать вам хорошего отдыха, хочу порадовать фанатов боевых искусств еще одной интересной новостью: Тимур Багратович Карсанов, экс-чемпион Северной Осетии по боксу в тяжелом весе и один из моих постоянных спарринг-партнеров, подписал контракт с WBA! Его первый бой на профессиональном ринге состоится двадцать третьего мая и, вне всякого сомнения, доставит вам море удовольствия.

Народ заинтересовался и расстрелял меня вопросами. Пришлось отвечать по порядку:

— Поединок пройдет в развлекательном комплексе «Mandalay Bay» в Лас-Вегасе. Противник уже известен — это девятый номер официального рейтинга Всемирной Боксерской Ассоциации Эстебан Гальего по прозвищу Палач. Тимура продюссирует присутствующий здесь Алексей Алексеевич Горин. Да, я полечу в Вегас вместе с другом. А адрес его официальной странички сейчас появится на большом экране…

Глава 8

12 апреля 2042 г.

…Утро Дня Космонавтики началось с приглушенного смеха девчонок. Я лениво приоткрыл один глаз, сфокусировал взгляд на улыбающемся лице Таньки и задал напрашивавшийся вопрос:

— Чего ржем?

— Да тут один из твоих фанатов топит за колумбийцев!

— В каком смысле? — не понял я.

— Он заявил, что вы с Анькой воевали нечестно. Ведь вас, отморозков-спецназовцев, было ДВОЕ, а колумбийцы — одни!

— И с этим трудно не согласиться! — «предельно серьезно» заявила Лерка, обнаружившаяся чуть левее. — Поэтому вы заслужили наказание.

— Поставите в угол? — ужаснулся я.

— Ага! — подтвердила она. — Ростовцеву. А с тебя возьмем натурой!

Я посмотрел на часы, отметил, что до тренировки осталось всего ничего, сообразил, что Рыжая просто глумится, и подыграл:

— А можно наоборот?

— Запросто! — хихикнула Голикова. — Сначала возьмем с тебя натурой, а Ростовцеву в угол загоним потом.

— Вредные вы… — притворно вздохнул я, приподнялся на локте и… вынес в сторону руку, на которую опиралась «альфа-самка». Девушку, естественно, начало заваливать на спину, и я без особого труда взял ее на удушение сзади. Правда, не самое стандартное — прихватив локтем шею, грозно зарычал и прикусил мочку уха. Увы, отыграть роль душителя до конца не получилось — Танька, вредина, заметила, что я на пару мгновений «потерял темп», засмотревшись на колыхнувшуюся грудь жертвы, и сделала ход, абсолютно не вписывавшийся в мои планы. Вместо того, чтобы броситься на спасение подруги, она нависла над ней и расплылась в предвкушающей улыбке:

— Не позволяй ей трепыхаться, а я как следует оторвусь…

Через пару мгновений я чуть не оглох от истерического хохота и «возмущенных» воплей:

— А-а-а, предательница! Вырвусь — убью!!!

— Из моего захвата еще никто не вырывался! — хохотнул я, услышал шелест открывающейся двери, повернул голову вправо и увидел заспанную Росянку.

Пока я боролся с чувством вины, в глазах напарницы, как обычно, ночевавшей в гостиной, заискрились смешинки, а покрывало, в которое она куталась, полетело на пол:

— Хм, сеанс экстремальной щекотки? Я в деле!

Война, начавшаяся по правилам «трое на одну», но через считанные мгновения переключившаяся в режим «каждый за себя», продолжалась от силы минут семь-восемь и была прервана звонком будильника. Но за это время мы успели получить такой заряд хорошего настроения, что не передать словами. Не унялись и после того, как встали с кровати — Лерка потребовала признать ее невинно пострадавшей и в качестве компенсации отнести в ванну на руках, я творчески переработал это требование и закинул девушку на плечо, а две остальные оторвы воспользовались представившейся возможностью для проверки «чистоты звучания» шлепков по «офигительно красивой, упругой и аппетитной заднице»!

С последним определением я был согласен на все сто процентов, так что тоже приложился к нижним девяносто Рыжовой, затем решил, что для адекватной оценки чистоты звучания не хватает статистического материала и продолжить эксперименты, шлепнув еще и Таньку. Благо в этот момент она оказалась справа и чуть впереди. Она, естественно, тут же отомстила, после чего отловила Аньку и заявила, что для завершения семейного чемпионата на самую крутую попу я обязан протестировать последнюю конкурсантку.

Я протестировал. Но рисковать здоровьем и распределять места на виртуальном пьедестале, побоялся, а «показывать страх», выдавая вердикт «Боевая ничья», счел неинтересным. Поэтому развел руками:

— Слово «крутая» настолько многогранно, что судейская коллегия в моем лице признала необходимость всестороннего тестирования этих выдающихся достопримечательностей. О времени проведения оного и параметрах проверок будет сообщено дополнительно.

— Выкрутился! — заключила Голикова, потребовала не затягивать с формулировкой «параметров следующих проверок» и на пару с Рыжовой влезла в душевую кабинку. Я, как обычно, ломанулся к раковине, открыл свой шкафчик, вытащил бритвенный станок и не удержался от улыбки — Росянка, решившая выставить на столешницу все необходимые кремики, увидела свое отражение и потеряла дар речи.

— Ну да, слегка растрепана! — хохотнул я, очень сильно преуменьшив результаты «постельной» войны. — А еще небольшая ссадина на шее, следы зубов на левой трапеции и синяк на животе. Зато сиськи — на семь баллов из пяти возможных!

— Тогда у Таньки, как минимум, на девять, а у Лерки — на все двенадцать! — отшутилась она, а через миг притворно нахмурилась: — Так, это ты сейчас творчески переделал свой любимый анекдот?

Я сделал вид, что страшно возмущен:

— Как ты могла так обо мне подумать⁈ У тебя вон какие ручки. А ножки, так вообще мечта!

Сообразив, что я просто веселюсь, она выдавила на ладонь добрую половину баллончика с пеной для бритья и «помогла» нанести на лицо. Заодно разукрасив мне лоб, уши, шею и левую грудную мышцу. Потом щелкнула по носу и… благодарно улыбнулась:

— Спасибо. И за веселое пробуждение, и за бардак в вашей спальне, и за комплименты.

— Не скажи, отпустило? — высунувшись из душевой кабинки, ехидно поинтересовалась Танька, так же, как и я, заметившая, в каком странном настроении Росянка ехала домой из «Акинака».

— Ага… — без тени улыбки заявила моя экс-напарница. — Сегодня ночью я немного поразмышляла о будущем, окончательно расставила все точки над «i» и больше не буду задуряться из-за ерунды.

«Система», полыхнувшая алой сферой, заставила меня подобраться:

— Объяснишь?

— Да нечего объяснять! — спокойно ответила она. — Я живу вами, а все остальное побоку.

Три слова, намеренно выделенные интонацией, не успокоили. Но лезть Ане в душу и уродовать более-менее выправившееся настроение я счел неправильным. Поэтому назвал умницей, притянул к себе и поцеловал в лобик. Само собой, не просто так, а щедро поделившись пеной со своего лица.

Реакция на такое изощренное коварство тоже получилась нестандартной — вместо того, чтобы всадить локоть в печень или хотя бы возмутиться, девушка скользнула мне под руку, «взяла захват» за талию, критически оглядела наше отражение и довольно улыбнулась:

— Сразу видно, что мы с тобой напарники…

…Решение не расспрашивать Ростовцеву о сути принятых ею решений оказалось верным. Сразу после душа она, сияя, как маленькое солнышко, накинула на себя халат, рванула на кухню, послала дежурную хозяйку куда подальше и нажарила нам совершенно офигительные блины. Во время завтрака тоже отрывалась не на шутку, «помогая» нам их уминать, отвечая на наши шутки в разы безбашеннее, чем обычно, и угорая над комментариями к записи пресс-конференции, которую я накануне выложил на свою страничку.

По дороге в спортзал вела себя в том же ключе — в гараже попросилась за руль моего «Призрачного Рыцаря», все повороты по дороге к «Атланту» проходила в стиле очень хорошего дрифтера, а парковочное место перед центральным входом заняла после пируэта, до которого мне было расти и расти. Кстати, «Легионеры», кого-то дожидавшиеся на крыльце, встретили этот маневр аплодисментами. А когда Аня выбралась из машины и дурашливо раскланялась, начали набиваться в ученики.

— Да я не умею! Просто настроение хорошее… — отшутилась она, а затем обратилась к Карсанову, обнаружившемуся в этой толпе: — Тимур, а что ты такой загруженный? Неужели тебе так никто и не написал?

Осетин мрачно усмехнулся:

— Если бы… У меня за эту ночь обнаружилось столько близких друзей, что нет слов!

— Дальше будет еще веселее! — предсказал я, вытаскивая из багажника обе спортивные сумки. — Скоро к тебе начнут подкатывать представители промоутерских компаний, рассказывать сказки и все такое.

— Да уже начали… — вздохнул он. — А еще позвонила девушка, которая в мой последний приезд во Владикавказ заявила, что я ей не пара.

— Так ты ж можешь на халяву свозить ее в Вегас! — хохотнула Росянка. — А Вегас — это город ее мечты.

— Обойдется! — потемнев взглядом, процедил он. — Алексей Алексеевич предложил взять с собой сестер, и я порадую их.

— Правильно! — согласился я и, проходя мимо, хлопнул его по плечу: — А теперь айда переодеваться: — У нас с тобой есть цели, талант и возможности. Осталось немного потренироваться.

— Знаю я твое «немного»! — проворчал он, сделал небольшую паузу и пообещал: — Но все равно не сдамся…

Сдаваться Карсанов действительно не собирался. Хотя плавал, мягко выражаясь, так себе. Поэтому выкладывался до предела на каждом из восьми упражнений, а к концу тренировки, за время которой проплыл «безумную» дистанцию в тысячу двести метров, еле стоял на ногах. Но улыбался во все тридцать два зуба и искренне радовался тому, что поставил сразу несколько личных рекордов. Приглашение сходить с нами в сауну принял с не меньшей радостью, а когда чуть-чуть освоился с новой дистанцией общения, рискнул высказать мнение о решении Росянки свалить со службы:

— Аня, ты сделала достойный выбор,и я уважаю тебя еще больше.

— Теперь осталось убедить в этом Дениса… — «помрачнела» эта актриса и заставила парня разволноваться:

— Зачэм так говорыш? Он бэз тебья мэста сэбэ не находыл! Иногда сматрэл туда, гдэ ты абычно трэнировалась, и мрачнэл…

— Я знаю. Мне их тоже не хватало… — перестав валять дурака, мягко улыбнулась она. — А за поддержку спасибо — я оценила и твои слова, и чувства, которые ты в них вложил.

— Кстати, какие у тебя планы на сегодняшний день? — спросил я у парня, начавшего краснеть.

— Ныкаких. Хатэл нэмного пабить па груше, но чуфствую, что устал.

— Тогда переодеваешься и ждешь нас в фойе: мы сгоняем домой, возьмем вторую машину и вернемся.

— Я, как бы, в спартивном кастьюме! — напомнил он.

— Это мелочи… — отмахнулся я и дал команду выходить…

…К тому времени, как мы зарулили на стоянку «Атланта» во второй раз, Тимур успел успокоиться и убрать из речи акцент. Поэтому, сев ко мне в тачку, поделился своими впечатлениями на правильном русском языке:

— Это не машина, а самолет! И места в ней, как ни странно, достаточно даже с нашим ростом.

— Меня это тоже радует! — кивнул я, сорвал «Шелби» с места и, дав его близнецу пристроиться сзади, переключился на куда более важную тему для разговора: — Сегодня вечером в Москву прилетит Линда. Ориентировочно дней на пять-шесть. Будет снимать документальный фильм для канала «HBO».

— О тебе?

— Да. Но ты будешь появляться в кадре достаточно регулярно. Как мой спарринг-партнер, друг и боксер-профессионал, начинающий карьеру у того же промоутера, что и я.

— То есть, вы решили прорекламировать не только тебя, но и нас с Алексеем Алексеевичем?

Я утвердительно кивнул:

— Угу. Съемки планируется вести в фоновом режиме. В смысле, чем бы мы ни занимались, где-то рядом будет порхать стайка дронов аудио- и видеофиксации. Поэтому с первого и до последнего дня пребывания Линды в Москве ты должен выглядеть, как бог. Приводить тебя в это состояние мы начнем с визита в ТРЦ «Ариадна» — там Татьяна и Лерка проведут тебя по магазинам, подберут нужный стиль одежды и так далее. О деньгах можешь не задуряться — бюджет на это дело уже выделен, так что тебе осталось только вытерпеть сам процесс шопинга и визит к парикмахеру.

— Э-э-э…

— Тимур, это надо не только тебе, но и Горину. Вопросы?

Аргумент, которым я воспользовался, уничтожил все возражения на корню, поэтому минут через двадцать осетин обреченно выбрался из машины и отправился сдаваться к соседнему парковочному месту.

Голикова с Рыжовой, без труда определив причину его подавленности, пообещали особо не буйствовать, послали мне по воздушному поцелую и усвистели к лифтам. Мы с Аней отправились в том же направлении, но только после того, как нацепили бейсболки и навороченные солнечные очки от «Оракл».

— Если честно, то я отказываюсь понимать, почему тебя не узнают! — хохотнула Ростовцева после того, как заглянула в зеркальную стену лифта и полюбовалась нашими отражениями. — Рама два на два с бычьей шеей, спиной шириной с двустворчатый шкаф и ручищами, похожими на манипуляторы промышленного робота, не может не бросаться в глаза. Ан нет, большинство проходит мимо. Да еще и отводит глаза от греха подальше.

— Может, не хотят будить лихо, пока оно тихо?

— Мужики — скорее всего. А куда смотрят бабы? На мой взгляд, ты — квинтэссенция брутальности, сексуальности и харизмы.

— Ну, надо же! — восхитился я.

— Так и есть! — усмехнулась она. И уколола. Для «аутентичности» записи в слишком умных часах: — А изъяны характера со стороны не видны.

— Ань, я, кажется, извинился! — напомнил я, вышел из лифта на нужном этаже и, почувствовав рывок вправо, пошел в рекомендованном направлении. А Ростовцева заявила, что ни на что не намекает, и продолжила развлекаться: — Более того, всего через несколько минут я порадую тебя эротическим шоу — девчонки потребовали, чтобы я купила себе нормальное белье, и тебе придется оценивать каждый вариант.

— Опять издеваешься? — притворно вздохнул я.

— Ну-у-у, если только немного. Но обещанное шоу того стоит, верно?

Не знаю, над кем реально издевалась Аня, но меня это самое шоу раз за разом бросало в жар. И дело было даже не в том, ЧТО подбирала девушка — за год достаточно близкого общения я видел ее обнаженной не один десяток раз, и успел к привыкнуть к ее внешности. Убивала неприкрытая чувственность, которым дышало каждое движение. А еще великолепная пластика и вызов во взгляде. В общем, после завершения этого мероприятия я захотел остыть. Поэтому поднялся вместе с этой оторвой в ресторанный дворик, усадил ее за свободный столик, поставил пакеты с покупками на два стула, сдвинутых вместе, и отправился в туалет.

Несмотря на довольно приличное количество народу, шарахающегося по этажу, меня никто не узнал, так что до вожделенной двери я добрался без каких-либо проблем. Там подошел к умывальникам, включил холодную воду, ополоснул лицо, выпрямился, посмотрел на свое отражение и… начал смещение с одновременным вращением вокруг своей оси еще до того, как сообразил, что мужчина, вроде как направлявшийся к выходу, потянулся к моей шее. Руку с зажатым в ней электрошокером полицейского образца сломал в локте тоже на автомате. Затем прикрылся орущим телом от второго нападающего, кстати, удивившего на редкость субтильным видом, запоздало сложил воедино мельком замеченный блик и хрип, который издал «мой» клиент, пробил фронт-кик в выпрямленное колено «заморыша» и ускорился еще немного. В смысле, воткнул «своего» лицом в умывальник, вынес в сторону нижнюю челюсть «инвалида», только-только решившего заорать от боли в сломанном суставе, ударом ноги вернул на место дверь кабинки, начавшую приоткрываться, и коснулся тревожного сенсора своих часов.

Посторонние звуки и запахи вернулись секунд через пять-шесть. Одновременно с вибрацией девайса и голосом напарницы, зазвучавшим в гарнитуре скрытого ношения:

— Уже бегу. Дай картинку!

Дал. После того, как откинул в сторону шокер, уронил «своего» так, чтобы нож, торчащий у него из живота, не вошел еще глубже, и, присев на корточки, определился с количеством посетителей кабинок для размышлений. Показав Ане общую панораму и текущее состояние обоих нападавших, заткнул «чужого», верещащего, как роженица во время схваток, и сместился к дальней стене. А секунд через двадцать, услышав в гарнитуре «У входа чисто, захожу!», выдал в эфир четыре слова:

— Заняты вторая, пятая и шестая…

…Группа быстрого реагирования из ведомства Кононова нарисовалась у входа в туалет всего через тринадцать минут. Один из бойцов сменил Таню, Леру, Тимура и двух охранников ТРЦ, отгонявшие собравшуюся толпу от места происшествия, а остальные вломились внутрь. Старший, в мгновение ока оценив диспозицию, ощутимо расслабился, вежливо представился и мотнул головой в сторону мальчишки лет пятнадцати, сидящего на корточках в дальнем углу:

— А почему не упаковали этого?

— Музыкант. Характерные мозоли на пальцах, волочет в теме достаточно хорошо и с вероятностью процентов в девяносто девять не при делах… — ответила Росянка.

— Эти двое — тоже… — взглядом показав на мужиков, которым не повезло заглянуть в туалет одновременно со мной, добавил я. — Но они не хотели ждать вашего приезда и плохо себя вели. В общем, пришлось поспособствовать.

— Я подам на вас в суд! — раз в пятый за четверть часа пригрозило тело в попугайском костюме и красных кожаных туфлях на босу ногу.

— Не думаю, что это хорошая идея… — холодно усмехнулся я. — Так уж получилось, что у меня есть запись всего, что происходило в этом помещении. Причем сделанная армейскими микрокамерами. Дальше объяснять?

Этот идиот сорвался на визг:

— А почему вы меня не предупредили⁈

— Корень, уведи Клоуна в машину! — приказал Денисов. — Перун, на тебе Музыкант и второй Торопыжка: доставь их в дежурку к местной охране и опроси. А с этими гавриками мы пообщаемся тут.

Первый боец, не церемонясь, поставил Попугая на ноги, легонечко встряхнул, чтобы тот не скулил, и поволок к выходу, а второй повел стволом автомата и попросил своих клиентов следовать за ним.

Не успели они покинуть помещение, как майор равнодушно мазнул взглядом по раненому и обратился ко мне:

— Денис Владимирович, будьте любезны, скиньте эту запись мне на планшет.

— Начальник, я тут, типа, с пером в брюхе! — напомнил о себе «мой». — И рычаг в хлам.

— Так тебя ж, вроде, пырнул твой кореш! — усмехнулся комитетчик. — Вот ему претензии и выкатывай. А рук у тебя две. И вторая пока еще целая.

— Да я ж юшкой истеку! Мне надо в санаторий!!!

— Извини, мы пока заняты.

— Я расколюсь до донышка!!!

— Смотреть запись куда интереснее! — хохотнул Денисов. — А в хорошем качестве — так вообще. О, а вот и ты… Лыбишься… Бля-а-а… Ой, простите, Анна Игоревна, не удержался!

— Я отреагировала почти так же… — ухмыльнулась Росянка. — Хотя знаю Чуму не первый день и не раз работала с ним в паре.

— Чума⁈ — ошарашенно переспросил страдалец. — Это который недавно поломал Бычару⁈

— Он самый! — подтвердил Денисов.

— С-сука, сука, сука!!! — простонал мужичок, ненавидящим взглядом уставился на подельника и выдал тираду, в которой я понял только союзы и предлоги. Хорошо, что Денисов оказался в теме и, отсмеявшись, перевел этот монолог на русский язык:

— Здоровяк, говоришь, но пугливый и с нереально дорогими часами? Задерет, говоришь, лапки и расплачется при виде ножа? Урод ты, Шнырь, конченый. И я тебе отомщу…

…Белье, выбранное Анькой и оплаченное с моей кредитки, у нас увели. Денисов, просматривавший архивы записей камер видеонаблюдения, сделал копию нужного фрагмента и пообещал найти вора, но я решил не ждать у моря погоды, наведался в тот же самый магазин по второму разу, попросил помощи у продавщиц и вручил напарнице дубликаты понравившихся мне комплектов.

Костюмы, купленные Татьяной и Лерой для Тимура, дождались нас в магазине, из которого эта троица стартанула по вектору, выданному часами. Но там пришлось задержаться. Минут на двадцать. Чтобы девчонки закончили подбор рубашек и нескольких галстуков, а их подопечный успел сменить спортивный костюм на рубашку и джинсы. В итоге до машин мы добрались только в четыре сорок пять, загрузили пакеты по багажникам, расселись по салонам, организовали конференцсвязь и неторопливо покатили к выезду из ТРЦ.

— Из-за этих уродцев мы потеряли несколько часов… — недовольно буркнула Танька. — Половина программы на вечер накрылась медным тазом. — Остаток никуда не убежит. Но сначала надо плотно пообедать. Скажем, в «Белом Журавле»! — заявила ее лепшая подруга. — Каким будет ваш положительный ответ?

— Свинина в кисло-сладком соусе? — предвкушающе мурлыкнула Аня и вывела Карсанова из себя:

— Дэвчат, ви чего? Дэниса толко что чут нэ убили!

— Да ладно⁈ — «удивилась» Голикова. — А нам показалось, что это он поломал двух недоумков, прибывших в Москву на заработки!

— Тимур, расслабься — к сожалению, девчонки привыкли и не к такому… — вздохнул я. — Поэтому в ресторане будут уминать все подряд, а после него — отрываться в обычном режиме!

— Поведешься с нами — обретешь стальные нервы, непоколебимую уверенность в себе и прекрасный аппетит! — предсказала Рыжова.

— А еще подсядешь на адреналин и будешь радоваться каждому такому происшествию… — поддержала ее Ростовцева. — Или страдать, как Танька с Леркой, из-за того, что не успел поучаствовать.

— Вам рэално все равно⁈

Я пожал плечами:

— Нет. В данный момент меня дико бесит отсутствие возможности как следует порасспрашивать этих уродов. Поэтому я по умолчанию считаю, что они работали под заказ.

— Но майор Дэнисов, вродэ бы, что-то гаварил о химии… — напомнил осетин.

— К сожалению, информацию, полученную через посредников, нельзя считать достоверной. В общем, придется перестраховываться. Но для нас это привычное состояние, так что не задуряйся.

Парень пообещал постараться, но всю дорогу до ресторана просидел, как на иголках. А во время трапезы то и дело поглядывал по сторонам. Видимо, выискивая подкрадывающихся убийц. Не расслаблялся и по пути к «Акинаку» — регулярно смотрел в зеркало заднего вида и ждал нападения, хотя и я, и мои оторвы пытались его развеселить. Поэтому перед тем, как въехать на паркинг развлекательного центра, я остановил машину рядом с будкой охранников и перекинулся парой слов с выбравшимися из нее парнями.

Как ни странно, помогло. Так что к моменту, когда мы спустились на минус девятый, Тимур практически вернулся в обычное состояние и, увидев сразу три аэродинамические трубы, допер, что я привез его в это место не просто так:

— Вы хотите как следует поразвлечься?

— Неа, как следует потренироваться: Линда, трое ее друзей и подруга загорелись желанием пройти программу подготовки для прыжков с парашютами типа «крыло». Таня и Лера жаждут того же, а мы с Аней составим всей этой толпе компанию. Прыгать будем седьмого и восьмого июня на аэродроме Хомстед рядом с городом Майями, то есть, во Флориде. Ну, а ты просто попробуй полетать. Если понравится и захочется большего — возьмем тебя с собой.

Пока я рассказывал о наших планах, Голикова сходила к инструкторам, взяла ключи от служебной раздевалки и поманила нас за собой. Когда мы добрались до нужного помещения, я попросил Карсанова подождать нас в коридоре:

— Мы купили себе прыжковые комбезы и шлемы. А тебе эта снаряга пока не нужна. В общем, жди, мы скоро…

Переоделись практически бегом, убрали шмотки в шкафчики, взяли парня на прицеп и рванули к трубам. Благо забронировали две из трех еще в начале недели, чтобы тренироваться параллельно. Увы, первые минут сорок в нормальном режиме работала только Танька, дрессируемая Росянкой. А мне приходилось гонять то Леру, то Тимура. Но без десяти семь вечера четверка парашютистов-профессионалов, отрабатывавшая в центральном «стакане» элементы групповой акробатики, ушла одеваться, и я передал боксера в цепкие ручки сразу двух сотрудников «Акинака», а сам сосредоточился на Рыжей.

С этого момента она начала прогрессировать семимильными шагами. Нет, за пределы воздушного потока вылетала достаточно регулярно. Но если в начале тренировки делала это, пытаясь удержать нейтральное положение на животе, а в середине «съезжала» в сторону после разворота или вращения, то в самом конце вылетала на маты после боковых скольжений или попыток лечь на спину.

Голикова продвинулась чуть дальше — освоила весь «живот» и даже научилась «сидеть». А Карсанов немного отставал. Хотя, вроде бы, пахал ничуть не менее добросовестно, чем девчонки. Тем не менее, результаты меня порадовали, и без четверти восемь я дал команду расслабиться. В смысле, отправил Рыжову к Тане, дождался прихода Росянки и на пару с ней позажигал в свободном режиме. Благо навыки, вбитые в меня инструкторами «Яровита», никуда не делись, а свою напарницу я чувствовал, что называется, спинным мозгом.

Закончили ровно в восемь, пару минут повеселились, глядя на осетина, перебравшего адреналина, и рванули собираться.

В раздевалке я первым делом посмотрел на смартфон и восхитился рекордному количеству пропущенных звонков. Первым делом набрал Алексея Алексеевича, задерганного Вяземским, сообщил, что только что закончил летать в его аэротрубе, описал ЧП в «Ариадне», переслал записи со своих микрокамер и подтвердил, что буду во Внуково в десять вечера. Общение с генералом порадовало значительно меньше — он был не в настроении, поэтому не столько расспрашивал, сколько цеплялся к мелочам. Зато Кононов внушил толику оптимизма, заявив, что «олигофрены из ТРЦ» нарвались на меня совершенно случайно, и пообещав при следующей встрече показать запись медикаментозного допроса.

Само собой, я позвонил и майору Денисову. Из вежливости. А потом со спокойной совестью стянул с себя комбез, наведался в душ, быстренько оделся и дал команду выдвигаться…

…Зал прилета Внуково-три оказался забит чеченцами, дагестанцами, ингушами и представителями других народностей Северного Кавказа. Добрую четверть собравшихся я знал как минимум в лицо, с парой десятков хотя бы раз сходился в поединке, а братьев Будаговых даже обидел. Где-то в начале осени сорокового года. Меня, естественно, тоже узнали. Даже в бейсболке и с темными очками. И, забыв о тех, кого дожидались, бросились в атаку. В хорошем смысле слова, то есть, отбили оба плеча, наговорили кучу приятных слов и даже поностальгировали о прошлом. О том самом, в котором мы регулярно встречались на сборах и в поединках, «делили хлеб» и так далее.

Магомед и Манап тоже вспоминали. Наше недолгое сотрудничество. Но на татами не вызывали. Видимо, догадываясь, что ничем хорошим это не закончится. И держались вдалеке, чтобы, ненароком, не пробудить во мне желание поглумиться.

Тратить время и нервы на общение с этой парочкой я не собирался, поэтому сосредоточился на тех парнях, которых уважал — познакомил их с Тимуром и девчонками, объяснил, почему не приезжаю в тренировочные лагеря, проводимые в Дагестане, записал десяток телефонов, пообещал «при первой же возможности» прилететь в Махачкалу, Грозный, Магас и так далее. Само собой, поинтересовался и причиной, собравшей эту толпу в аэропорту. И мысленно хмыкнул — парни ждали сборную России по самбо. С чемпионата Европы. С того самого, на который я так ни разу и не попал.

В самый разгар беседы на телефон прилетело сообщение от Виктора Сухова, «Легионера», которого Горин выделил в качестве «няньки», водителя и переводчика для съемочной группы канала «HBO», и я, прочитав три коротеньких предложения, нашел взглядом этого парня.

Линда тоже не заставила себя ждать — позвонила буквально через три минуты, извинилась, что набрала не сразу после приземления, и сообщила, что они уже проходят паспортный контроль. В результате, сборную я так и не увидел. Хотя, признаюсь, хотелось. Ведь в ней выступало сразу двое моих вечных соперников, один из которых сумел реализовать мою розовую мечту и взять золото на Европе. Зато вызвал очередной приступ черной зависти у братьев Будаговых. Вернее, сразу два — их перекосило и от демонстрации чувств очередной красотки, с радостным воплем бросившейся мне на шею, и от уважительного отношения всего коллектива съемочной группы, одетой в ветровки с логотипами канала «HBO» во всю спину.

Кстати, «свита», резко увеличившаяся в размерах, привлекала слишком много внимания, поэтому по дороге к паркингу мне пришлось уделить время стайке очень неплохо прикинутых студенток Плешки, собиравшихся лететь на «шопинг выходного дня» в Милан, и слишком уж глазастому мальчишке лет двенадцати, вынудившего родителей дать ему пообщаться «с самим Чумой» на редкость безобразной истерикой. Впрочем, дроны аудио- и видеофиксации, поднятые в воздух еще в зале прилета, снимали все подряд, так что я улыбался во все тридцать два зуба, раздавал рекламные буклетики со своей мордой лица во весь разворот и отвечал на десятки вопросов.

В итоге до машин добрались только в одиннадцать с копейками. Пока мы разводили ля-ля возле «Призрачных Рыцарей», Сухов подогнал наглухо затонированный минивэн «Мерседес», выделенный Алексеем Алексеевичем для телевизионщиков, и помог парням загрузить в него сумки и аппаратуру. После того, как я обозначил промежуточный пункт назначения, девчонки забрали к себе Линду, а мы с Карсановым влезли в салон моего «Шелби» и быстренько организовали конференцсвязь. Пока ехали до ресторана «Сам Пришел» на Юго-Западе, рассказывали гостям о Москве, России, республиках бывшего СССР и так далее. После того, как покормили, закинули Тимура на Академическую, к старшему брату, отвезли работников камеры и микрофона в Кунцево, в один из жилых комплексов Горина, в котором для них была выделена гостевая квартира, и со спокойной совестью отправились к нам домой.

Как ни странно, переключаться в режим влюбленной женщины гостья не стала. Разувшись(!) в прихожей, подхватила Таньку под локоток и унеслась в ванную. Там переоделась в игривый халатик, пришла на кухню, забралась в кресло, чем-то понравившееся еще в прошлые визиты, вцепилась в кружку с чаем, протянутую Леркой, и стоически дотерпела до конца инструментальной проверки. А потом начала нас грузить:

— Вчера утром мне позвонил Джеральд Миллер и настоятельно попросил перед вылетом в Россию заглянуть в Вашингтон. Как он выразился, буквально на пять минут. Как ни странно, не обманул — ждал мой самолет в аэропорту Рональд Рейган, подъехал к трапу и попросил передать тебе следующее: «Мы оценили посыл. Готовы играть в открытую. Все договоренности в силе. Остальное при личной встрече…»

Странное послевкусие после первой встречи с этой личностью никуда не делось, Линда, вне всякого сомнения, играла за нас, так что я аккуратно поделился с ней своими мыслями:

— Звучит, конечно, здорово. Но я отказываюсь понимать, с чего они в меня так вцепились!

Гостья непонимающе нахмурилась, потом сообразила, что я не шучу, расхохоталась. А после того, как закончила веселиться, расплылась в ехидной улыбке:

— Дэнни, скажи, пожалуйста, сколько у тебя сейчас подписчиков?

— Точно не зна-…

— Двести шесть с половиной миллионов… — перебила меня Таня.

— И их число постоянно растет… — довольно мурлыкнула гостья, сделала небольшую паузу и продолжила: — Но самое интересное не это. Не знаю, как у вас, в России, а у нас вся молодежь жаждет быть похожей на Чуму! Поэтому сметает с прилавков умные очки «Oracle», страхуется в «AIG», покупает себе «Призрачных Рыцарей» и убивается в спортзалах. Но и это еще не все — по утверждению аналитиков нашего канала, в Сети уже создано несколько фан-сайтов с базами данных твоих вкусов, привычек и предпочтений. Что здорово упрощает жизнь твоим фанатам, ведь там можно подобрать «правильный» прикид в твоем стиле под любые финансовые возможности. В результате продажи часов «Hamilton», деловых костюмов «Brooks Brothers», кроссовок «Puma», джинсов «Alpha Phi Omega», снегоходов «Yamaha» и далее бьют все рекорды, а компании-производители этих товаров готовы платить любые деньги, чтобы с тобой поработать.

— Мне почему-то никто не звонит.

— Так твой телефон автоматически отсекает входящие звонки со всех «левых» номеров! — хохотнула Анька. А мисс Доулан расплылась в довольной улыбке:

— Так и есть. Поэтому все желающие дозваниваются до меня.

— И?

— Работать со всеми подряд, на мой взгляд, грозит потерей лица. Поэтому я отобрала пять вышеперечисленных брендов плюс «Nike», «Stefano Bemer» и «Додж», провела с их представителями первичные переговоры и привезла тебе готовые рекламные контракты.

— Это, безусловно, радует, но мы, помнится, начали с обсуждения мотивов Джеральда Миллера… — напомнил я.

— Ты уже влияешь на мировоззрение миллионов молодых американцев, соответственно, в любой момент можешь превратиться в угрозу национальной безопасности США. Вот АНБ и засуетилось.

У меня мгновенно испортилось настроение. А американка и не думала замолкать:

— Дэнни, их можно понять. Возьмем, к примеру, наш канал. С момента подписания личного контракта с тобой и начала демонстрации эксклюзивных видеоматериалов количество его подписчиков выросло почти на двенадцать процентов. При этом наш главный конкурент, «Showtime», потерял порядка восьми. За первые сутки ротации анонса о скором показе документального фильма «Непобедимый боец» начался новый бум продаж подписок как внутри страны, так и в других странах, в которых мы ведем вещание. Кроме того, с недавних пор у тебя стали заканчиваться хейтеры — придурков, пытающихся заработать известность таким идиотским образом, находят и наказывают. Что интересно, красиво. Скажем, блоггера из Норфолка, Вирджиния, вытащили из дома, затолкали в машину, привезли в страйкбольный клуб, вооружили и заставили повоевать против сборной города. А видеозаписи пяти бесславных поражений самопровозглашенного эксперта по тактике боестолкновений с превосходящими силами противника выложили в его же блог.

Девчонки рассмеялись и заявили, что столь продуманных «защитников» меня-любимого не мешало бы как-нибудь поощрить. Линда согласилась с этим утверждением, но нити разговора не потеряла и продолжила меня «просвещать»:

— Будете смеяться, но и это еще не все! В среде промоутеров заговорили о мистере Горине и его непревзойденном нюхе на талантливых бойцов. Как я поняла, с подачи Грегора Грейси, расхваливающего тебя и твоего менеджера чуть ли не на каждом углу. Само собой, эти слухи мгновенно ушли в народ, и большинство игроков решило ставить на победу вашего протеже в первых пяти раундах! В общем, если Тимур покажет красивый бой, то рекламными контрактами завалят и его. Кстати, он уже начал подтягивать английский?

Я довольно усмехнулся:

— Алексею Алексеевичу лишняя реклама не помешает. Зарабатывать на ставках мы на время прекратим. Бой Тимура с Палачом не разочарует ни тебя, ни фанатов бокса. А с языком все в порядке — этот парень занимается с очень хорошим преподавателем пять раз в неделю по три часа и в скором времени заговорит.

Мисс Доулан кивнула — мол, я тебя услышала — уперла локти в стол, сцепила пальцы, пристроила на них подбородок и прищурилась:

— Что ж, тогда вернемся к съемкам моего фильма. Что у нас в программе на завтра?

— Почти все, что ты любишь! — ухмыльнулась Голикова. — Экстремальное вождение на автодроме, практическая стрельба в тире, подъем по стене башни «Федерация-Восток» и полеты в аэродинамической трубе.

— Кстати, во всем этом участвуешь и ты! — тоном, в принципе не допускающим каких-либо возражений, заявила «альфа-самка». — Вопросы?

Глава 9

23 мая 2042 г.

…За первые полчаса тренировки сестры Тимура не сказали ни слова — сидели, как мышки, на матах в углу зала, влюбленными глазами смотрели на брата и каждый раз, как вспоминали пресс-конференцию, темнели взглядами и нервно сжимали кулачки. При этом самая старшая, Аза, которой в конце лета должно было исполниться семнадцать, гневно раздувала ноздри, нехорошо щурилась и сжимала губы в тонкую полоску, четырнадцатилетняя Заира кидалась из крайности в крайность, то умирая от страха за Тимура, то задыхаясь от ненависти к Гальего, а девятилетняя Фатима старательно копировала поведение то первой, то второй. В общем-то, я их понимал — до смерти обиженный «предательством» фанатов, выразившимся в появлении «непонятных коэффициентов» на бой, Палач все это мероприятие усиленно нарывался на трепку. Ну, а его хамское поведение и на редкость зверский вид — лицо, забитое татуировками практически целиком, сильно выдающиеся вперед надбровные дуги, широкие скулы и очень тяжелая нижняя челюсть, ассоциирующаяся у меня с отвалом бульдозера — не могли не впечатлить гордых, но скромных и домашних девчушек.

Сам Карсанов был спокоен, как тяжелый танк — хорошенечко размялся, без особого фанатизма поработал с тенью, вероятнее всего, представляя вечернее противостояние, а потом в том же стиле «потанцевал» в паре со мной. На мой взгляд, утро дня поединка можно было провести вообще без нагрузок, но Тимур заявил, что привык настраиваться на бои именно в таком режиме, и мы с Алферовым пошли ему навстречу. Так что во время легкого спарринга я то и дело взрывался коронками Гальего, а осетин либо отвечал отработанными контратаками, либо гасил их правильными перемещениями. Да, при этом самую чуточку перегибал с внутренней уверенностью в своей неминуемой победе, но эта самая уверенность никак не сказывалась на его внимательности и заточенности на поединок, так что я не задурялся. В смысле, выполнял ценные указания Дмитрия Петровича, легонечко наказывал осетина за крайне редкие ошибки и внимательно отслеживал его состояние. В результате ушел в этот «контроль» настолько глубоко, что не сразу врубился в смысл непривычной команды и несколько мгновений пытался сообразить, какую комбинацию надо изобразить после фразы «На сегодня достаточно».

Приблизительно так же затупил и Тимур. А когда сообразил, что можно расслабиться, поймал полотенце, брошенное ему Танькой, вытер мокрое лицо и усмехнулся:

— Как хорошо, что мы занимаемся разными видами спорта!

В этот момент рядом с ним нарисовалась Фатима, судя по насупленному личику, пребывавшая в ипостаси мелкой, но очень грозной воительницы, мертвой хваткой вцепилась в перчатку и задала напрашивавшийся вопрос:

— А почему?

— Денис намного быстрее, сильнее и выносливее меня. Посмотри, я весь взмок, а ему хоть бы хны.

— Ну-у-у, Чума у нас Терминатор! — хохотнул тренер. — А для категории «обычный спортсмен» ты пребываешь в великолепной физической форме. В общем, иди в душ, одевайся и дуй в номер — тебе не мешает отдохнуть и как следует расслабиться.

В душ рванули вместе, а минут через двадцать-двадцать пять вернулись в спортзал, взяли на прицеп трех мелких и трех взрослых девиц, вышли в коридор и «сдались» охране гостиничного комплекса. Чтобы обойтись без незапланированных встреч с особо хитрожопыми журналистами и моими фанатами. Почему «моими»? Да потому, что своих у Карсанова еще не было. Как минимум, тут, в Вегасе. Зато моих, прилетевших в Город Грехов, чтобы поддержать «близкого друга Чумы», хватало. И ведь они его действительно поддерживали. Особенно на пресс-конференции. Подбадривая воплями типа «Задай ему жару», «Нарт, мы в тебя верим» и «Нам нужен нокаут», задавая довольно интересные вопросы и не позволяя разойтись Палачу. Кстати, не забывали и обо мне, то и дело обращаясь напрямую. И, в конечном итоге, вынудили напомнить, что мероприятие посвящено не мне. Да, пыл поумерили. Но одна из самых активных фанаток, на редкость фигуристая, остроумная и энергичная уроженка Латинской Америки лет тридцати двух переключилась на Эстебана Гальего. И за считанные мгновения вывела его из себя:

— Парень, для бойца с рекордом в семнадцать побед на ОДИННАДЦАТЬ поражений ты слишком много говоришь. Может, стоит перестать строить из себя Супермена и начать тренироваться?

До нашего этажа мы добрались без приключений. А там проводили Карсановых до их номера, пообещали заглянуть в гости через час-полтора и пошли обратно, к своему. Вломившись внутрь, быстренько избавились от часов и отправили Аньку их «нейтрализовывать». Затем включили внешнюю камеру, проводили взглядами удаляющихся охранников, подождали, пока АНБ-шник закончит изображать биржевого брокера, разговаривающего по телефону, и впустили в прихожую.

Как и в прошлый раз, Джеральд Миллер обошелся без бессмысленного словоблудия. Вежливо поздоровался, принял приглашение пройти в гостиную, опустился в первое попавшееся кресло и как-то уж очень спокойно задал достаточно скользкий вопрос:

— Дэнни, скажите, пожалуйста, по какой причине вы не стали показывать мистеру Вьяземскому коммерческое предложение от компаний «Оракл» и «Форд»?

За считанные секунды, которые прошли с момента нашей встречи, он успел преобразиться, превратившись из классического белого воротничка в отставного военного, сохранившего волчью хватку. Хотя для этого, вроде бы, ничего и не делал. Мысленно восхитившись уровню этого навыка, я собрался с мыслями и рубанул правду-матку. Резонно рассудив, что такая прямота должна основываться на непоколебимой уверенности в «чистоте» помещения:

— Это предложение было настолько специфическим, что никак не могло попасть в мои руки без санкции соответствующих государственных структур. Часть информации, приведенная в документах на визы, тоже заставила задуматься, в результате чего я пришел к выводу, что получил своего рода комплект. Увы, согласно законодательству России, мы с Ростовцевой, как секретоносители, не можем иметь второе гражданство, а Татьяне с Валерией оно само по себе не требуется.

— Что ж, я вас понял. И очередной раз убедился в правильности выводов, сделанных нашими аналитиками. Кстати, эти же самые выводы подтвердил и фильм «Непобедимый боец»: вы и ваши подруги не курите, не пьете, не употребляете наркотики, не устраиваете вечеринки и оргии, не кичитесь своим успехом и не пытаетесь пробиться в ряды сильных мира сего. Что самое интересное, это не игра и не операция ваших спецслужб — вам действительно нравится жить по правилам, устаревшим лет на двести! И это подкупает.

После этих слов я поморщился:

— Может, обойдемся без красивых слов и эмоциональных крючков?

Миллер добродушно усмехнулся:

— Дэнни, вы сторонник честной игры, и мы с большим удовольствием идем навстречу. Говоря иными словами, ни в одном из предложений этого разговора не будет второго дна. Более того, я совершенно открыто объясню мотивы такого поведения. И, почти уверен, что смогу быть достаточно убедительным.

Я пожал плечами:

— Попробуйте. Мы вас внимательно слушаем.

Джеральд отзеркалил мой жест. С вероятностью процентов в девяносто просто так. А не пытаясь подстроиться для дальнейшей манипуляции. Затем закинул ногу на ногу и заговорил:

— Начну с небольшого уточнения — я неплохо представляю общую картину, но буду говорить о той части проблемы, которая непосредственно касается Соединенных Штатов. Итак, за год с небольшим вы превратились в кумира практически всей социально активной молодежи Америки. Вам подражают, вас уважают и к вам прислушиваются. Последнее пугает больше всего. Само собой, тех, кто понимает, на что способна такая сила, и тех, кто видел вполне конкретные результаты вашей деятельности, скажем, в войне с кланом Разумовских. Но при этом вы чисты, как снег в Антарктиде — на вас нет никакого компромата ни в одной из силовых структур России!

— Прошу прощения за то, что перебиваю, но слово «пугает», как правило, вызывает реакцию типа «Нет человека — нет проблем».

Миллер склонил голову к плечу и задал встречный вопрос:

— А зачем? Ведь вы абсолютно вменяемы и ни разу не воспользовались имеющимися возможностями во зло. Хотя могли! Чтобы не показаться голословным, приведу несколько примеров. Вы убежденный гетеросексуал, но ни разу не высказались против сексуальных меньшинств; вам не по душе многие традиционные американские ценности, но вы дружите с уроженцами нашей страны, причем совершенно бескорыстно; крупнейшие компании мира готовы платить вам за каждый чих, но вы отдали все общение с ними на откуп Линде Доулан и ни разу не проверили, насколько честно она ведет дела! Да, чисто теоретически угрозу в вашем лице можно было бы устранить. На всякий случай. Но это решение гарантированно создаст нам нерешаемые проблемы. Ведь такая смерть автоматически превратит вас в мученика, и спецслужбы России с огромным удовольствием воспользуются подаренной возможностью для решения геополитических задач.

Фальши я не чувствовал, как ни пытался. «Система» тоже молчала. А то, что говорил АНБ-шник, звучало более чем логично. Поэтому я попробовал раскачать ситуацию в плоскости, в которой было больше всего шансов добиться успеха:

— Если вы меня так хорошо изучили, то должны были понять, что я не продаюсь от слова «совсем».

Миллер по-мальчишески ухмыльнулся:

— А мы в принципе не собираемся вас покупать! Да и зачем? Поверьте, в современном мире понятие «секретность» здорово обесценилось. К примеру, точные координаты и поэтажный план базы подразделения «Яровит» мы приобрели году в девяносто седьмом за совершенно смешную сумму. А ваши спецслужбы приблизительно в том же стиле накладывают лапы на наши государственные тайны. Ну, и что вы теоретически могли бы нам предложить с имевшимся уровнем доступа? Ровным счетом ничего. Поэтому мы сочли куда более выгодным облегчить вам жизнь на территории США и обещаем адекватно реагировать на сигналы о преступной деятельности наших граждан так же, как это делают ССО и ФСБ России, получая от вас копии писем, приходящих в блог мисс Голиковой.

— То есть, комфорт в обмен на справедливое отношение к Соединенным Штатам? — уточнила Танька.

Джеральд утвердительно кивнул:

— Да, именно «справедливое»: мы хотим, чтобы вы оставались вне политики и не кривили душой, выполняя чьи-либо заказы.

— Что ж, звучит достойно… — после недолгих раздумий заключил я. — И, хотя в создавшейся ситуации ваш вариант комфорта недостижим, я все равно постараюсь не лезть в политику без особо веских личных причин.

АНБ-шник задумчиво потер идеально выбритый подбородок и поймал взгляд Рыжей:

— Мисс Валери, в одном из эпизодов фильма «Непобедимый боец» вы заявили, что ваша команда все делает вместе или не делает вообще.

— Было такое… — подтвердила Рыжая. — И это лишь констатация образа жизни и нашего общего мировоззрения.

— Что ж, вопросов больше нет. Я в восторге от состоявшегося разговора и приложу все усилия для того, чтобы вашей команде не пришлось жалеть о принятом решении…

…Через полчаса после ухода Миллера к нам нагрянули гости. Линда, Лиззи, Ларри, Билл, Арчи и Фил. Естественно, после предварительного звонка. Последняя троица, которую мы не видели сто лет, улыбались по принципу «Можно шире, но уши мешают» и жаждала поделиться мнением все о том же «Непобедимом бойце». Солировал Кавендиш, еще в прихожей наехав на Линду за то, что она не взяла их с собой на съемки и не впихнула в кадр:

— Первый показ этого фильма собрал аудиторию в шестьдесят миллионов человек, всех, кто в нем отметился, запомнили в лицо и будут узнавать на улице, а мы так и остались за бортом Истории!

— А если серьезно, то получилось очень здорово… — продолжил Морвиль, проходя в гостиную и склоняя голову перед моими оторвами. Потом сделал девчонкам по комплименту, заявил, что искренне рад видеть их в добром здравии, и продолжил начатый монолог: — Я не отрывался от экрана все пятьдесят минут и… поймал себя на мысли, что чувствую превосходство над остальными зрителями, так как начал заниматься практической стрельбой, джиу-джитсу и полетами в аэродинамической трубе намного раньше них!

— Кстати, мы тоже хотим взобраться на этот ваш небоскреб! — дав ему договорить, воскликнул Сеймур. — В моем спортивном клубе есть секция по скалолазанию, я посетил уже четыре занятия, так что в июне прилечу в Москву без пяти минут профессионалом!

— А с парашютом прыгать не передумали? — ехидно поинтересовалась Танька.

— Неа… — без тени улыбки заявил Ларри. — Более того, мы с Лиззи нашли инструктора по парашютному спорту и с его помощью заказали себе шлемы, комбинезоны, перчатки и первые парашюты.

Как и следовало ожидать, после этого заявления их чуть не убили друзья, «не ожидавшие такого изощренного коварства». А Анька, дав им выплеснуть самые острые эмоции, успокоила:

— На мой взгляд, покупать купол, не сделав хотя бы пару сотен прыжков, нерационально — почувствовав парашют, вы, вне всякого сомнения, захотите что-нибудь порезвее и подинамичнее. Так что имеет смысл начинать со студенческих, причем арендованных прямо на дропзоне. Именно поэтому мы с Денисом заказали парашюты только для нас двоих. А для Татьяны и Леры забронировали. На конкретные даты.

— А сколько у тебя прыжков, если это, конечно, не государственная тайна? — спросил Фил и уставился на нее с такой надеждой во взгляде, что я чуть не заржал в голос.

Росянка притворно нахмурилась, помурыжила его ожиданием, а потом смилостивилась:

— Две тысячи четыреста семнадцать.

— А отцепки были? — поинтересовался Лоуренс, во время общения с инструктором явно нахватавшийся вершков.

— Одна. На предпоследнем куполе. Но вам это не грозит — современные парашюты абсолютно стабильны на открытии, практически не подвержены отказам, а девятисекционники, на которых вы будете прыгать, уже избавлены от склонности к закруткам.

Тут в обсуждение влезла Лиззи. И развеселила:

— Когда нам рассказывали о количестве секций и форме куполов, я запала на маленький светло-розовый эллипс и была готова заплатить любые деньги, чтобы купить именно его. Но эти гады заявили, что на нем я гарантированно разобьюсь, заставили закрыть ту страничку браузера и посоветовали заказать полуэллипс такого же цвета. В общем, теперь я чувствую себя блондинкой из ваших анекдотов и страшно страдаю.

— В данном случае лучше чувствовать себя блондинкой, но оставаться живой и здоровой! — философски заметила Лерка. Потом задумчиво оглядела Эллисона с головы до ног и снова уставилась на мисс Форд: — Кстати, ты им отомстила?

— Ну-у-у… да! — после недолгих колебаний ответила Элизабет. — Почти три часа подбирала сочетания цветов для купола, ранца, шлема, комбинезона и перчаток. Чтобы знали, как меня расстраивать.

— Наш человек! — под гомерический смех собравшихся заключила Анька. А я дождался наступления относительной тишины и вздохнул: — Ладно, вы тут веселитесь, а я пойду к Тимуру. Помогу настроиться на предстоящий бой. Соберетесь на обед — позвоните.

Уговаривать меня остаться, естественно, никто и не подумал. Наоборот, согласились, что Карсанову, как никогда, нужна моя поддержка, а Линда отправилась провожать до двери в коридор. В прихожей придержала за рукав, развернула к себе и подарила умопомрачительный поцелуй. Когда оторвалась и перевела дух, уткнулась лбом в грудь, призналась, что страшно соскучилась, а потом заставила себя собраться и посерьезнела:

— В общем, так. Представители компаний «Hamilton», «Puma» и «Brooks Brothers» уже тут, в Вегасе. Прилетели посмотреть бой твоего друга и оценить его фактурность. Первые двое куда-то торопятся, так что просят устроить встречу и подписать контракт завтра в первой половине дня, а последний готов подстроиться под твои планы.Представители «Nike», «Додж», «Yamaha» и «Stefano Bemer» прилетят уже в Майами. Первые двое в понедельник, а вторые — во вторник. Так что ты успеешь и разобраться с делами, и отдохнуть, и подготовиться к своему бою. Только тебе придется взять с собой мистера Горина.

— Думаю, он упираться не станет… — сказал я. А потом криво усмехнулся: — Единственное, что меня реально беспокоит — это реакция Вяземского.

— А какого дьявола он должен получать долю с этих контрактов⁈ — возмутилась американка. — Ты уже не в армии, и его разрешение на вылет из России тебе не требуется. А кроме этого, он не делал и не делает ровным счетом ничего! Кстати, ты в курсе, что он звонил отцу Лиззи и пытался пригласить его в Москву вроде как в гости — познакомиться поближе, найти общие точки соприкосновения и договориться о дальнейшем сотрудничестве?

Я отрицательно помотал головой.

— Так вот, мистер Форд изобразил удивление — мол, зачем тратить время впустую, если есть Дэнни и его команда, которым он уже доверяет и через которых готов решать любые вопросы?

…Идти по коридору, образованному двумя стенами из беснующихся фанатов, следом за кем-то еще мне было непривычно. Смотреть по сторонам, разглядывать публику, разогретую тремя предыдущими боями, и слышать вместо своей любимой композиции «Walk with the devil» осетинский «Зилга кафт » — тоже. Но я справился. В смысле, проводил Тимура до ринга, помог снять бутафорский кинжал и халат с капюшоном, стилизованные под черкеску и башлык, избавил от футболки, изображающей бешмет, и вложил в рот капу. Пока судья убеждался, что у нашего бойца нет скрытых повреждений и переломов, а в его перчатках не спрятано ничего лишнего, я вслушивался в речь ринг-анонсера, добравшегося до возраста, роста, веса и рекорда осетина. Ничего нового, естественно, не узнал, но все равно сравнил эти цифры с аналогичными показателями Эстебана Гальего, которые за последний месяц выучил наизусть.

На первый взгляд, Палач имел небольшое преимущество почти по всем пунктам. Он был на два года старше, тяжелее на пять килограммов и за пять с половиной лет выступлений в профессиональном боксе провел аж тридцать один поединок, что, вне всякого сомнения, обогатило его соответствующим опытом. Тимур выигрывал только в росте и в размахе рук. Причем считанные сантиметры. А опыта боев с профессионалами не имел вообще. Но для толпы, собравшейся в Mandalay Bay, он был темной лошадкой «из конюшни», которая дала миру меня. Поэтому его ждали и были готовы поддержать.

Когда я взлетел вверх по ступенькам и раздвинул канаты, чтобы помочь Карсанову выйти на ринг, раздался еще один восторженный рев, а к слову «Нарт!» скандируемому небольшой русскоязычной частью собравшихся, добавился слитный рев «Чума!!!», исторгнутый доброй половиной зала. Игнорировать эту радость было бы неправильно, поэтому я приложил к сердцу кулак, коротко поклонился своим фанатам и вытянул обе руки в направлении Тимура. Мол, «Искренне рад всех вас видеть, но сегодня дерусь не я, а он».

Посыл был принят, и та же самая половина зала поприветствовала Нарта. Причем настолько добросовестно, что он повторил первую часть моей пантомимы, а затем дал понять, что постарается их порадовать красивым боем.

На мой взгляд, получилось достаточно понятно, уважительно, красиво и гордо. И Аза, единственная из его сестер, которой позволили изображать члена команды, на какое-то время задрала носик. Правда, как только ринг-анонсер заговорил о Палаче, как во взгляде девушки появились гнев и беспокойство за брата.

— Расслабься — Тимур готов, знает, как драться с Гальего, и справится… — наклонившись к ее ушку, негромко сказал я.

Осетинка гордо приподняла головенку, насмешливо выгнула одну бровь и посмотрела на меня «сверху вниз»:

— Я в этам ни капелки нэ самнэваиус!

Угу, акцент, появляющийся в ее речи только из-за серьезного волнения, это «подтверждал». Но спорить я, конечно же, не стал. Просто улыбнулся, потрепал девчонку по угольно-черным волосам и пожал плечами:

— Что ж, тогда я расскажу тебе о сильных и слабых сторонах Палача…

На это предложение она, конечно же, согласилась, и все время, пока ринг-анонсер знакомил публику со вторым участником поединка, выполнял это обещание. На плюсах внимание не заострял — просто упомянул о том, что мексиканец вынослив, держит удар и достаточно техничен, но опустил определения, которые могли ее испугать. Зато минусы немного раздул:

— Этот парень слишком вспыльчив и, пропустив обидный удар, теряет голову от гнева. Заигравшись, перестает слышать тренеров, забивает на план боя и начинает экспериментировать. А еще безумно любит красоваться — танцевать по рингу, опустив руки, демонстративно подставляться под удар, изображать элементы брейк-данса и так далее. Ты не поверишь, но как минимум пять из одиннадцати проигранных боев он слил из-за подобных понтов.

Тут Аза покосилась на Палача, перепрыгнувшего через канаты и, словно подтверждая мои слова, изобразившего танец промышленного робота, снова изогнула бровь и презрительно фыркнула.

— Но самое главное — он ни разу не нокаутер! — дождавшись, пока она повернется ко мне, заключил я. — Да, у него в рекорде указано четыре нокаута. Но они были техническими. То есть, его противники, получив рассече-…

— Я знаю, что такое технический нокаут! — гордо заявила эта нахалка. Причем уже без акцента. — Я, как-никак, сестра чемпиона Северной Осетии!

Спорить с последним утверждением было глупо, и я решил переключить ее внимание на еще одну «важную» тему. Поэтому показал сектор трибун, в котором обосновались ее сестры, мои девчонки и небольшая толпа «наших американцев». Как и следовало ожидать, Аза забыла о своих страхах еще на некоторое время, а потом рефери убедился в готовности судей и бойцов, потянул небольшую паузу и дал команду начинать бой…

…На первой же секунде первого раунда Эстебан рванулся вперед, занял центр ринга и попробовал оттеснить Тимура к канатам серией из двух джебов. Первый осетин принял на так называемую «подставку», второй увел в сторону отбивом и выстрелил встречную двойку. Такой горячий прием Палачу не понравился и он, опустив руки, начал косить под Роя Джонса-младшего. Увы, попытка посмотреть в сторону и выбросить джеб «не глядя» не увенчалась успехом — Карсанов, забивший нужную реакцию на этот финт в подсознание, включил ноги и «порадовал» мексиканца довольно чувствительным левым боковым, а затем потряс правым кроссом. Гальего обиделся и решил устроить рубку, но понимания не нашел — Тимур без особого труда ушел от серии атак, поднырнул под правый боковой и сотряс его еще раз. Не очень точно, но все равно чувствительно зацепив область печени. А потом четыре раза подряд прервал начинающуюся атаку встречным джебом.

Вторая попытка взять центр и загнать осетина к канатам взбесила Палача еще больше. Ведь в этот раз он каким-то чудом оказался в углу, а Карсанов, исполнивший уход под руку на скорости хорошего средневеса, мгновенно среагировал на команду Алферова и отработал по закрывшемуся мексиканцу, как по тяжелому мешку. Причем как минимум четыре из семи безответных ударов должны были ощущаться даже через защиту!

— Дэ-Три!!! — заорал Дмитрий Петрович, так же, как и я, почувствовав, что Эстебан вот-вот рванет в атаку, закрываясь двойной локтевой защитой в стиле Джорджа Формана и пытаясь создать удобную ситуацию для одной из своих самых сокрушительных коронок.

Адекватный ответ на это действие мы с Алферовым вбивали в Тимура достаточно регулярно, поэтому он на автомате поймал ритм наклонов и как следует просчитанных изменений положения рук своего противника, в нужный момент скользнул в сторону и всадил левый крюк в селезенку. Тупить после пробитого удара, естественно, не стал, продолжив контратаку правым прямым в голову и левым апперкотом в челюсть.

Прямой тоже прошел. И достаточно чисто. А апперкот не получился — мексиканец, потерявшийся во времени и пространстве, на полном автомате ушел назад и влево, после чего устроил «забег» задним ходом по рингу, чтобы дать себе время восстановиться.

Бегал он быстро и настолько технично, что все попытки Карсанова воспользоваться его состоянием и закончить бой накрывались медным тазом. Впрочем, осетин и не выкладывался, в точности следуя советам Алферова и плану на бой. Ну, а публика, убедившаяся в том, что новичок достаточно зубаст, неистовствовала!

Переход от бегства к атаке Гальего исполнил на пять с парой плюсов. Но удар, которым он зацепил Тимура, не потянул и на троечку: да, перчатка коснулась левого подреберья осетина и даже уперлась в косые мышцы, но продавить и сотрясти не смогла — мой спарринг-партнер вовремя среагировал на рывок и ушел в сторону. Палач подготовил и провел еще две серьезные атаки, но в первой постучался в защиту, а во второй нарвался на встречный кросс. И, как я понял, решил посоветоваться с тренерским штабом. Поэтому все время, оставшееся до конца раунда, держал Карсанова на расстоянии и старался не оказаться в углу. Правда, на последних десяти секундах изобразил рывок, но, вероятнее всего, пытаясь хоть как-то оправдаться перед своими фанатами, деморализованными «трусостью» кумира.

Осетин спокойно разорвал дистанцию, дождался гонга и попятился к своему углу. Да, именно попятился, так как помнил, что мексиканец и любит, и умеет подлить.

Сев на скамеечку, выставленную на ринг «главной помощницей», он подставил лицо Игорю Матвеевичу, нашему новому врачу, с моей помощью прополоскал рот и вопросительно уставился на Николая Петровича.

— Не расслабляйся! — без тени улыбки заявил тот. — Сейчас Гальего как следует накрутят, объяснят, как тебя подловить на нырке и последующем ударе, так что жди возможности отстреляться и слушай мои команды!

— Вроде… стараюсь… — в промежутках между вдохами сказал он. А потом выдал забавную сентенцию: — Да, я понимаю, что он опытный боец и все такое, но я вижу его удары, движения и некоторые намерения, а с Чумой ощущаю себя ребенком!

— Забудь про Чуму! — недовольно рявкнул Алферов. — Есть только Палач. И ты должен его переехать, как рваный ботинок. Вопросы?

Вопросов у парня не обнаружилось. Зато желания выполнить установку тренера было хоть отбавляй. Поэтому он включился в работу сразу после гонга. Уверенно выдержал первый натиск Гальего, пару раз достал его сам, а потом лоханулся на смещении и оказался зажатым в углу.

Следующие секунд пятнадцать мексиканец изображал молотобойца, пытаясь пробиться сквозь глухую защиту, но без толку — осетин держал удар за ударом. И ждал удобного момента. А когда дождался, погасил левый апперкот шлепком правой ладони и в технике, позаимствованной у меня, вложился в правый крюк. Прямо с положения «рука на перчатке противника». При этом он как следует раскрутил бедро, а голову и корпус прикрыл в стиле незабвенного Джо Луиса. Да, не обошлось без небольших шероховатостей в исполнении движения, в результате чего перенос веса запоздал, и достать падающее тело не получилось. В смысле, полноценно, до нокаута. Но промежуточный результат контратаки, отправившей Эстебана в нокдаун, все равно доставил море удовольствия. Особенно Азе и той половине зала, которая болела за Тимура.

Пока публика ревела от восторга, а рефери отсчитывал секунды, я успел поймать взгляд Карсанова и показать ему кулак. А когда он виновато вжал голову в плечи, изобразил серию жестов, в которых потребовал не терять головы.

«Я буду спокоен, как удав…» — так же, жестами, ответил он и попер на оклемавшегося мексиканца. Причем именно так, как я сказал, то есть, без суеты и лишних телодвижений. Тем не менее, бил добросовестно, встряхивая и без того пострадавшую голову через защиту и, конечно же, вынудил противника рвануться в клинч.

Реакция Алферова на этот «подарок судьбы» не заставила себя ждать:

— Работай три-семь!!!

И Тимур не подвел. В смысле, когда его левая рука оказалась прижата к корпусу мексиканца правым локтем последнего, стал тянуть заблокированную конечность на себя. А в тот самый момент, когда кулак поравнялся с печенью, исполнил так называемый «хук-ножницы», удар, который любил исполнять Оскар Мэтью. В смысле, ударил левой. Без разгона. За счет раскрученных бедер. И, мгновенно сменив «этаж», всадил левый крюк в челюсть!

Гальего вырубило наглухо. Еще в стойке. Так что десять секунд можно было не отсчитывать. И рефери, понимавший это ничуть не хуже меня, пару раз скрестил руки над головой, а потом рванулся к упавшему телу.

Счастливый визг его сестрички, раздавшийся справа-сзади, заглушил восторженный рев толпы и чуть не лишил меня слуха. Но я все равно оказался шустрее. И пока девчонка пролезала между канатов, перепрыгнул их поверху, обхватил Тимура за талию и поднял вверх.

— Главное, не бросай прогибом! — пошутил он. — А то я поломаюсь!

— Ладно, раз ты победил, и правильно, значит, наказывать тебя не за что! — отшутился я после того, как он вскинул руки в верх и поприветствовал своих болельщиков. Потом вернул парня на канвас и расцепил захват. Чтобы облегчить доступ к телу госпоже Карсановой.

— Будешь смеяться, но я чувствую себя шахматистом… — прижав к себе сестренку, признался осетин. — Вызубрил все нужные ходы и тупо переставлял фигуры.

— Ты забыл добавить слово «вовремя»! — сварливо заметил подоспевший Дмитрий Петрович и хлопнул его по плечу: — А если серьезно, то можешь собой гордиться — ты провел бой практически идеально!

— Спасибо, тренер! — довольно улыбнулся парень, заметил владельца WBA, пробивающегося к нам через толпу, и повернулся ко мне: — А тебя я поблагодарю потом.

Я коротко кивнул, сделал шаг назад, чтобы не мешать первому интервью Карсанова столь значимой фигуре, но был остановлен этим господином:

— Дэнни, не убегай, я бы хотел пообщаться не только с победителем этого боя, но и с тобой.

— Я в вашем распоряжении.

— Замечательно! Тогда первый вопрос к мистеру Карсанову: — Тимур, ваш дебют на профессиональном ринге получился чрезвычайно убедительным, и я

искренне рад, что поверил утверждениям вашего менеджера, подписал с вами контракт и выставил против достаточно опытного бойца. Но в данный момент я говорю от имени зрителей, собравшихся в этом зале. А их больше всего интересует, есть ли в вашем феерическом выступлении заслуга Чумы, и если да, то какая?

Прекрасно понимая, что «дебютант» понимает этот монолог с пятого на десятое, я изобразил синхрониста. Дослушав вопрос до конца, осетин пожал плечами и заговорил. Да, медленно и не очень уверенно, но на английском:

— Я безмерно уважаю своего первого тренера, заставившего полюбить этот вид спорта, но качественный рывок в понимании бокса мне удалось совершить не так давно. Работая спарринг-партнером Дениса Чубарова. Он — Великий Боец, и каждая минута работы в паре с ним дает намного больше, чем любые советы.

— А вы бы хотели подраться с ним по правилам бокса? — ехидно спросил владелец ассоциации, явно зачитывая очередной вопрос с интерактивного портала.

Тимур усмехнулся:

— Мы и так деремся каждый день. Но я Чуме не соперник.

Тут зрители подкололи меня:

— Дэнни, тогда почему бы вам не попробовать свои силы у нас, в WBA?

Я притворно вздохнул:

— Большинство моих боевых связок и комбинаций вбиты в подсознание. Перекраивать рефлексы ради одного боя я считаю нерациональным. А без этого поединок по правилам бокса может закончиться для моего противника удушением или болевым. Парень расстроится. А я не хочу никого обижать без особо веских причин.

— То есть, вы абсолютно уверены в том, что победите?

— Я предпочитаю не говорить, а делать. Отвечая на ваш вопрос, описал наиболее вероятную причину, из-за которой меня могут снять с боя. Что касается возможных итогов… почему бы чемпиону вашей ассоциации в тяжелом весе не заглянуть к нам, в «Овердрайв», на бой-другой? Поверьте, мы его не разочаруем…

Убивать время перед боем вечера, интервьюируя бойца, одержавшего свою первую победу на профессиональном ринге, владелец WBA просто не мог, поэтому буквально через пять минут это мероприятие было закончено, Тимур подержался за руку рефери, попрощался с напрочь деморализованным Палачом и членами его команды, и мы двинулись в сторону раздевалки. Мои фанаты, еще раз убедившиеся в исключительности всего, что меня окружает, провожали нас стоя. И скандировали попеременно два наших прозвища.

Мы, если можно так выразиться, отвечали им взаимностью. В смысле, несколько раз помахали народу руками, по пути к служебному выходу из зала раздали несколько десятков футболок со Всадником Апокалипсиса и горцем в черкеске, а когда оказались за кордоном из дюжих охранников, позволили себе расслабиться. Правда, Тимур тут же вспомнил о младших сестрах и спросил, не тормознут ли их на входе в эту часть комплекса, но прочитал сообщение, прилетевшее мне на «Амик», и успокоился. А через несколько мгновений оглянулся и помрачнел:

— Знаешь, если честно, то после такой реакции зала я боюсь проигрывать, чтобы не подвести тебя.

— А ты не проигрывай! — усмехнулся Алексей Алексеевич. — Выбирай противников, которые тебе по плечу, готовься к поединкам и, самое главное, слушай советы Петровича и Чумы. Причем и в зале, и на канвасе.

В этот момент у меня завибрировал телефон, и я, увидев, что звонит, приотстал от процессии.

— Добрый вечер, Денис! — рыкнула трубка голосом Вяземского. — Видел бой Тимура. Доволен. Причем и итогами поединка, и реакцией зала на твою персону. В общем, поздравляю вашего бойца с победой, а тебя — с неминуемым увеличением фанатской базы.

— Я передам. И буду надеяться… — дождавшись паузы в монологе, буркнул я и затаил дыхание.

— Теперь о делах… — без какой-либо раскачки продолжил он. — Твое сообщение я прочитал. Но прилететь не смогу — к завтрашним встречам просто не успею, а в будни у меня дела, которые никак не отменить. В общем, справитесь сами, чай, не дети.

Как и предсказывала Линда, слов благодарности я так и не дождался. Впрочем, я на них и не надеялся. А поделиться с ним будущими доходами решил только для того, чтобы не подвергать девчонок и себя лишнему риску. Ну, а деньги… на деньги было плевать.

Пока я давил в себе невовремя проснувшееся презрение, Анатолий Евгеньевич «порадовал» очередной раз:

— Кстати, если увидишь батюшку закадычной подружки своей Линды, то спроси, нет ли у него желания поделиться с нами куском пирога. Причем, желательно, побольше и повкуснее.

«Когда же ты, наконец, нажрешься⁈» — мысленно взвыл я, не сразу, но заставил себя успокоиться и даже подобрал подходящий ответ: — Он был в зале. Но придет к нам только после боя вечера. Если почувствую, что он готов к подобному разговору, спрошу. Нет — перенесу беседу на более удобный момент…

Глава 10

30 мая 2042 г.

Четыре дня, проведенные на вилле в Майами-Бич, пролетели как-то уж слишком быстро. По крайней мере, для меня. Первую половину воскресенья я убил на мотания по магазинам — закупал все то, что требовалось на четыре гостевые спальни и примыкающие к ним ванные, начиная с постельного белья и заканчивая туалетной бумагой. Две трети понедельника и среды посвятил переговорам, то есть, мотался в офис, арендованный Линдой в одном из небоскребов Даунтауна, в компании Алексея Алексеевича, Татьяны и Ани, а по дороге забивал голову сумасшедшими объемами информации, касающейся будущих партнеров. А часть вторника провел в аэропорту. Встречал сначала Грегора Грейси, а затем Али Батырова, прилетевших «на помощь» своему непутевому ученику.

Увы, до моего боя оставалось всего ничего, поэтому вторую половину дня я традиционно проводил в домашнем спортзале. Две первые тренировки убивался под руководством Алферова и при активном содействии Тимура, а третью и четвертую меня грузили уже вчетвером. В общем, на отдых, как таковой, времени практически не оставалось. Равно, как и на нормальное общение с гостями. Поэтому с утра и до ужина сестрами Карсановыми занимались мои девчонки и мисс Доулан. Устраивали покатушки на водных мотоциклах, благо Линда приплывала из дому на своем, и вместе с двумя нашими их хватало сразу на шесть крупных или девять мелких седоков, возили в местные парки, по магазинам и так далее. А еще следили, чтобы мелочь не обгорела на солнце, закупали продукты и занимались домашним хозяйством.

Единственным человеком, который большую часть времени отдыха был не при делах, оказался Горин. Но во вторник утром он в удаленном режиме арендовал себе машину, для управления которой не требовалось сдавать тесты, и стал уезжать в город. Вроде как решать какие-то деловые вопросы.

Зато по вечерам вся наша компания собиралась вместе и развлекалась — брала обе тачки и гидроциклы, обговаривала место встречи и отправлялась на какой-нибудь пляж, где устраивала ночные купания, жарила шашлыки на гриле, приобретенном Алексеем Алексеевичем в русских районах Майами, парилась в нашей сауне, пела в караоке и т. д. Само собой, все взрослые и Аза облизывались на наш катер. Но управлять им я еще не умел, так что мощное суденышко так ни разу из эллинга и не выплыло.

Тем не менее, послевкусия от такого странного отдыха остались очень даже ничего. Особенно у сестренок Тимура — всю дорогу в аэропорт они смотрели в окна лимузина и чуть не плакали, а в самолете признались, что ни разу в жизни не были на море, и теперь влюбились в океан. Бизнес-джеты им тоже понравились, поэтому добрую половину перелета до Лас-Вегаса они просидели у иллюминаторов, разглядывая огни ночных городов, в результате чего в наш отель приехали практически спящими. Зато сразу отключились. А я, добравшись до своего номера, приняв душ, завалившись на кровать и обняв Таньку с Леркой, еще долго смотрел в потолок и считал баранов.

Четверг прошел без каких-либо потрясений. В половине девятого утра меня навестили допинг-офицеры WADA, но сделали свое дело на удивление корректно и быстро. В девять я показал вес сто восемь килограммов, что с очередным «приросшим» сантиметром роста было вполне нормально, а вечером, на стердауне, пообщался со своим будущим противником, фанатами и журналистами. И пусть француз моментами откровенно хамил, я его даже понимал — да, он очень не хотел нарываться на мое «наказание», но в то же время не мог потерять лицо перед своими поклонниками. А те за многие годы успели привыкнуть к наглости своего кумира и могли не простить «потери лица».

В общем, утро пятницы я опять встретил в состоянии воздушного шарика, наполненного гелием, и не знал, куда девать избыток «лишней» энергии. Правда, проснулся аж в одиннадцать утра. А в двенадцать, сытно позавтракав и усевшись в чертовски удобное кресло с широченными подлокотниками, почувствовал себя персоной как минимум императорских кровей. Ну, а что — на протяжении двух с лишним часов мне пришлось давать аудиенции сильным мира сего типа Форда-старшего и четы Эллисонов.

По большому счету, ничего особо серьезного во время этих встреч не обсуждалось. С первым прикинули перспективы Тимура добраться до первой тройки официального рейтинга WBA и очередной раз сдвинули дату начала съемок рекламных роликов кроссовера «Edge-ST». Со вторыми согласовали приблизительную дату нашего визита к ним в гости. С Кавендишами и Морвилями, появившимися одной компанией, поболтали об опасностях парашютного спорта и, как ни странно, об американском футболе. А Сеймуры с хорошим юмором рассказали о последствиях раздачи автографов, которую мы невольно устроили в Майами-Бич, во время визита в один из их магазинов.

Вся эта болтология продолжалась только до обеда. А после него три злобные фурии объявили мораторий на любые визиты и звонки, заперли входную дверь, вырубили все телефоны и помогли мне выключить голову. В смысле, посмешили очередной подборкой перлов моих фанатов, ведущих непримиримую войну со сторонниками Мориса Буске, дали прочитать письмо девчонки, которую мы когда-то вывезли с точки передержки живого канала под Кабулом, вместе со мной посмотрели новую российскую комедию и так далее. В итоге к вечеру меня плющило и колбасило от сумасшедшего избытка энергии, зато на душе воцарилась тишь, гладь да божья благодать. И я млел от тихого семейного счастья, до тех пор, пока не услышал требовательный стук во входную дверь.

Прекрасно понимая, что просто так к нам долбиться никто не будет, я со вздохом подался вперед, но Танька, оказавшаяся шустрее, уже выстрелила собой вперед и за считанные мгновения исчезла в прихожей. Еще через пару секунд оттуда раздались знакомые голоса, а потом в гостиную вломились сияющие Линда и Рич!

Владелец «Овердрайва», как обычно, затянутый в идеально сидящий деловой костюм, поздоровался со всеми сразу и… решил помучить нас неизвестностью. В смысле, прошел к минибару, достал из него пакет сока манго и два бокала, вернулся к нам и плюхнулся в кресло напротив меня. Пока он изображал радушного хозяина, Доулан изнывала от желания расколоться, но старательно поддерживала игру друга. Зато после того, как он вручил ей бокал, откинулся на спинку и закинул ногу на ногу, расплылась в счастливой улыбке:

— Есть две новости, хорошая, и… очень хорошая. С какой начинать?

— На ваш выбор! — усмехнулся я.

— Садио Нганну объявил об окончательном и бесповоротном уходе из Большого Спорта из-за проблем со здоровьем… — заявил Логан. — Таким образом, победитель сегодняшнего поединка получит полноценный титул!

— Миленько! — восхитился я. — А теперь давайте хорошую.

— Нет, хорошую мы уже озвучили! — хохотнула американка. — А теперь пришло время сообщить вам Очень Хорошую!

— Мы вас внимательно слушаем.

— Заявление Баффало было выложено в Сеть чуть менее часа тому назад. А буквально через десять минут началась вторая волна безумных продаж платных трансляций. И с легкостью побила твой прошлый рекорд…

— Прошлый рекорд составил девять миллионов двести с мелочью тысяч! — сообщила Таня. — Значит, теперь, как минимум, десять?

— Четырнадцать! — осклабился Ричард. — Но продажи еще идут!

— Что ж, новости действительно порадовали, и вам огромное спасибо… — начала Рыжова и прервала фразу, решив, что намек понятен и так.

— Мы просто хотели сообщить об изменении статуса боя задолго до его начала! — виновато затараторила Линда, вскакивая с кресла. — Чтобы Денни ненароком не вышибло из состояния сосредоточения…

…Настроиться на поединок получилось в самом начале разминки и без посторонней помощи. Грегор, первым почувствовавший нужное изменение в моем состоянии, мгновенно отпихнул в сторону ассистировавшего мне Тимура и занялся «тонкой подстройкой». В результате его стараний к моменту выхода на помост, ведущий к октагону, я ощущал себя болидом «Формулы-1», стоящей на стартовой линии. Поэтому не видел ничего, кроме клетки, не слышал ничего, кроме голоса Алферова и не ощущал ничего, кроме его руки, лежащей на моем плече и корректирующей скорость передвижения.

Вопли ринг-анонсера, представляющего меня публике, рев фанатов, предвкушающих долгожданное зрелище, и осмотр судьей тоже прошли мимо. А первое изменение в моем восприятии окружающего мира случилось после того, как я вцепился взглядом в Галла, возникшего в перекрестии лучей прожекторов в самом начале второго помоста.

Пока он спускался к клетке и готовился выйти на канвас, я терпеливо ждал возможности заглянуть в его глаза и оценить уровень готовности к бою. А когда это желание, наконец, осуществилось, расплылся в безумной улыбке — да, он ответил тем же. Но вильнул взглядом уже на второй секунде незримого противостояния! Да, потом разозлился на самого себя и злобно ощерился, но я уже почувствовал крошечную искорку страха, и был готов ее раздуть.

Раздувать начал с прохода в ноги, выполненного под самый первый пристрелочный джеб, и с красивейшего тейкдауна, оформленного буквально на третьей-четвертой секунде боя. Добивать Галла, охреневшего от скорости выполнения этого действия, не стал — просто показал добивание в голову, стремительно вернулся в стойку и разорвал дистанцию. От двух первых лоу-киков по внешней стороне левого бедра, исполненных «без души», одинаково сместился вправо-назад, а третий встретил своим. И, отсушив внутреннюю часть бедра, взорвался отработанной двойкой на полной скорости. При этом в левый кросс, намеренно вбитый не в печень и не в косую мышцу живота, а чуть ниже солнечного сплетения, вложился процентов на шестьдесят. А апперкот, вынудивший француза разогнуться, исполнил чисто для галочки. Чтобы, ненароком, не закончить бой так быстро. Впрочем, дарить противнику возможность восстановиться я не собирался, поэтому выбил из-под него опорную ногу, завалил на спину, взял фулл-маунт, расстрелял ошарашенную тушку четверкой быстрых, но легких хаммер-фистов и… выкатился из выигрышного положения самым обычным кувырком.

Как и следовало ожидать, Морис озверел от такого унижения и. вскочив на ноги, ринулся в атаку. Нет, головы он не терял. Просто выключил инстинкт самосохранения и решил умереть, но дотянуться до меня хотя бы одним полноценным ударом. В так называемой «рубке». И ведь почти преуспел. В смысле, смог ворваться в ближний бой и на протяжении секунд, эдак, десяти-двенадцати расстреливал меня всеми ударными поверхностями. Благо очень хороший уровень в муай-тай позволял грамотно подключать локти и колени.

Увы, выброшенные им удары либо разрывали воздух, либо скользили по защите. Легонечко-легонечко. Ибо приличная разница в скорости реакции позволяла мне не только видеть начало каждого движения, но и убирать корпус в нужную сторону, не разрывая дистанции.

Демонстрацию своего явного преимущества в ближнем бою и работе на ногах я закончил уходом под левый боковой, без труда взял корпус, выполнил амплитудный бросок прогибом и… дал Галлу возможность проявить навыки грепплинга. Само собой, не просто так, а чтобы доказать, что и на канвасе ему ловить нечего. Да, при этом три раза «подставился». Но в процессе растянул француза в довольно унизительном «Банана сплит » и дал почувствовать, что могу закончить бой именно так. Затем позволил Морису вырваться и перевел его в так называемый «Твистер ». Но сдаться не позволил — дал еще немного потрепыхаться и после серии финтов, освоенных с подачи Грейси-старшего, поймал беднягу на удушающий прием под названием гогоплата!

Тут Буске постучал по канвасу еще до того, как понял, что я его больше не отпущу. А когда я разомкнул захват, скрипнул зубами, поднялся на ноги и, грязно выругавшись на французском, свалил из восьмиугольника!!!

— Как я понимать, он ушел и из октагон, и из ММА! — проорал мне на ухо Грегор, чтобы заглушить оглушительный рев фанатов Галла, возмущенных столь своеобразным поступком своего кумира.

— Плевать! — равнодушно ответил я, раза три-четыре взлетел в воздух, подброшенный мощными руками бразильца, принял поздравления от членов команды, дорвавшихся до моей тушки, и, как обычно, «сдался на милость» владельцу промоушена.

— Дэнни, от всей души поздравляю тебя с победой! — заявил Ричард сразу после того, как приобнял и развернул к камере нужного дрона. — Твой путь к поясу чемпиона «Овердрайва» получился коротким, стремительным и очень убедительным! Скажи, что ты чувствуешь в миг своего триумфа?

Признаваться в том, что я чувствовал горечь из-за того, что не мог поделиться этой радостью с Настеной, Джинг, Эрикой и Диной, было бы идиотизмом, поэтому я выдал более завуалированный вариант этого ответа:

— Я испытываю искреннюю благодарность к любимым подругам, поддерживавшим меня на этом нелегком пути, к своему другу, партнеру и промоутеру Алексею Горину, разглядевшему во мне бойца и создавшего идеальные условия для тренировок, к тренерам и их ассистентам, которые, не покладая рук, вкладывали в меня свой талант и душу, к министру обороны, командованию Службы Специальных Операций России и сослуживцам, не позволившим прервать тренировки, к тебе и Линде Доулан, подаривших возможность выступать в лучшем промоушене планеты, и, естественно, к своим фанатам. К тем самым, которые в данный момент смотрят на меня с трибун этого зала, которые сидят перед телевизорами и радуются за меня на расстоянии, а также к тем, кто по каким-то причинам не смог посмотреть этот бой в прямом эфире, и сделает это в ближайшие дни!

— О, да, твою любовь и уважение к фанатам видно невооруженным взглядом! — хохотнул Ричард. — Ведь именно для них ты не стал заканчивать поединок на первых же секундах и продемонстрировал сразу несколько вариантов красивейших побед, верно?

— Так и есть! — подтвердил я. — Они достойны глубочайшего уважения, и я просто не мог обмануть их ожидания.

Тут Логан демонстративно посмотрел на трибуны и заорал:

— Фанаты, вы удовлетворены таким ответом и боем, который провел ваш кумир⁈

— Да-а-а!!! — радостно взвыл зал.

— Тогда я вручу новому чемпиону «Овердрайва» честно заслуженный пояс и вместе с вами порадуюсь его триумфу…

На этом мини-интервью, естественно, не закончилось, и после того, как вокруг моей талии обернули вожделенный приз, Дик продолжил изображать посредника между мною и миллионами зрителей, оплатившими не только трансляцию, но и возможность интерактивного общения.

Их интересовало буквально все: каково в двадцать лет ощущать себя лучшим бойцом Земли(!) и какие цели я поставлю перед собой теперь; на что потрачу призовые и не планирую ли вложить их в какой-нибудь бизнес; на ком из своих подруг я планирую жениться и о каком количестве детей мечтаю. Да, вероятнее всего, спрашивали и всякую дурь, но до меня она не доходила. Так что я со спокойной совестью рубил правду-матку или отшучивался. Благо практически любой ответ встречался довольным ревом или гомерическим хохотом. А минут через двадцать такого «веселья» Дик прервал затянувшийся процесс и напомнил публике о том, что я, собственно, только что из боя, соответственно, хотел бы принять душ, переодеться и хоть немного отдохнуть. Зал расстроенно взвыл, но Логан кинул ему еще одну «вкусную косточку» — сообщил о том, что «буквально через час десять» в большом конференцзале гостиничного комплекса начнется пресс-конференция, на которой я отвечу на оставшиеся вопросы, раздам автографы и сделаю небольшое заявление…

…Пресс-конференция и последовавший за ней банкет изрядно утомили. Да, я понимал, что без этого никак, и выкладывался на обеих мероприятиях так же добросовестно, как в спортзале, но общение с фанатами, журналистами и сильными мира сего, рвавшими меня на части и не дававших даже минутных передышек, здорово действовали на нервы. А ведь и это было еще не все — в среднем раз в пять-семь минут оживал телефон и вынуждал пообщаться с теми желающими меня поздравить, которые смотрели бой из России. Игнорировать звонки личностей калибра Вяземского, Еремеева или Миллера я просто не мог, поэтому делал вид, что счастлив их слышать. И говорил, говорил, говорил. Впрочем, напрягали далеко не все. Скажем, Афина, набравшая меня с базы «Яровита», дала возможность повеселиться, слушая хоровые вопли бывших сослуживцев, Мишка из охраны «Акинака» приблизительно в том же режиме передал поздравления от всех сотрудников развлекательного центра, а Кукла рассмешила притворными страданиями в стиле «Эх, дура я, дура — такого парня упустила…»

Кстати, народ доставал не одного меня. Те, кому не удавалось пробиться сквозь нереально плотную толпу, атаковали девчонок, Алексея Алексеевича, тренеров, их ассистентов и даже нового врача, к которому я еще не привык и до сих пор относился, как к постороннему человеку. В результате к половине четвертого утра вся моя команда пребывала в не самом вменяемом состоянии. Поэтому заявлению Логана, объявившего о том, что я устал и ухожу отдыхать, обрадовались до умопомрачения. Правда, не все — Тимур, которого терзали немногим меньше меня, почему-то помрачнел.

Само собой, я взял это на заметку и подошел к нему с расспросами. Уже после того, как охрана прокатила нас на лифте, завела в нужный коридор и наглухо перекрыла доступ в это крыло для всех встречных и поперечных. Осетин мрачно вздохнул:

— Звоныл брат. Сказал, что мамэ стало хужэ. Я нэ смогу полэтэт с вами в Майами и папрыгат с парашутом.

— Значит, слетаешь и прыгнешь в следующий раз! — отмахнулся я. — Здоровье мамы в разы важнее любых развлечений. Алексея Алексеевича предупредил?

Карсанов утвердительно кивнул:

— Канэчно. Но у нэго какиэ-то дэла в Нью-Йоркэ, поэтому он дагаварилса атправит нас в Москву на самолетэ его дэлового партнера завтра в дэвят утра.

Это сообщение меня успокоило:

— Отлично. Тогда я на связи. Потребуются деньги или помощь — звони. И передавай привет сестричкам — мы уедем в аэропорт, как только соберемся, а они наверняка уже спят.

— Спасыбо, брат! — благодарно выдохнул он, сжал меня в объятиях и, еще раз поздравив с победой, ушел в свой номер.

Мы последовали его примеру только минут через десять-двенадцать, попрощавшись с Гориным, Грейси и членами команды, которым, как вскоре выяснилось, предстояло зависать в Вегасе до вечера понедельника. Потом в темпе собрали сумки, утащили те, которые собирались отправить в Москву, в номер к Али Мавлетовичу, выслушали еще одно пожелание счастливого пути и, созвонившись с Линдой, ломанулись в лифтовый холл. Очередной раз сдаваться охране. А от силы минут через пять-семь загрузились в лимузин и растеклись по сидениям.

Увы, мисс Доулан была настроена поговорить:

— Будете смеяться, но известие о том, что в конце сентября Дэнни будет драться за пояс чемпиона «М-1 Global», уже вовсю обсуждается в сети!

— Блин, я сказал, что достигнута принципиальная договоренность… — устало буркнул я.

— Твои фанаты жаждут очередной красивой победы! — хохотнула Лерка. — И они не хотят думать о том, что бой может не состояться.

— Да нет, об этом они, как раз, думают! — усмехнулась Доулан. — Я своими глазами видела несколько тем, в которых народ во всю обсуждает количество топовых бойцов лучших промоушенов мира, которые не станут драться с Чумой ни за какие деньги.

— Не знаю, как вас, а меня такое решение не удивит… — флегматично заявила Ростовцева. — Особенно после сегодняшней демонстрации тотального преимущества в тактике, технике и бойцовском интеллекте!

— Да уж, Галл казался ребенком, попавшим в мясорубку! — ухмыльнулась Голикова. — Да и обиделся он, как ребенок, у которого взрослый дяденька отнял любимую игрушку.

— Блин, Тань, мужик дрался за этот пояс пять раз! — напомнила Аня. — Четыре первых боя он довел до решения судей и, естественно, продолжал надеяться и верить. А на что, по-твоему, можно надеяться после той трепки, которую ему устроил Денис?

Девчонки захихикали, а я уставился в окно, засмотрелся на красочную иллюминацию, превращающую каждое проплывающее мимо здание во что-то невероятное, ушел в свои мысли и неожиданно для самого себя вырубился. Наглухо! Нет, от лимузина до самолета я, вроде бы, шел самостоятельно. Направляемый кем-то из подруг. И обратное перемещение, кажется, выполнил по той же схеме, но в сознание пришел уже на вилле и… в половине первого дня!

Состояние, в котором я пребывал в этот момент, было на редкость неприятным — с одной стороны, меня плющило от избытка энергии, а с другой прибивало к кровати от дичайшего морального опустошения. Бороться с собой было лениво, девчонок, способных вернуть меня в норму, в спальне почему-то не оказалось, и я порядка получаса изображал медузу, выброшенную на пляж разбушевавшимся прибоем. В смысле, лежал на спине, бездумно пялился в потолок и слушал тишину.

Спасение пришло неожиданно и несколько запоздало, но все-таки пришло: в час с копейками в комнату бесшумно просочилась Лерка и принесла с собой умопомрачительные ароматы свиной отбивной с ананасом и жареного риса! Желудок, мгновенно вернувшийся из спячки, тут же потребовал внимания, и мне пришлось стряхивать с себя сонное оцепенение:

— Доброе утро… вернее, день! Я смотрю, вы давно на ногах?

Рыжова критически оглядела свой отнюдь не домашний прикид, дернула пряжку стильного ремня, удерживавшего на талии сверхкороткие джинсовые шортики, уронила эту часть своего наряда на пол и осталась в одной футболке, сквозь которую едва заметно просвечивало кружевное белье:

— Ага. Мотались в город за продуктами и кое-какой ерундой.

— Хозяюшки… — улыбнулся я и демонстративно подставил щеку под поцелуй.

Лерка отрицательно помотала головой:

— Я бы и рада, но завтрак, переходящий в обед, уже на столе, а обижать Аньку, которая все утро провела у плиты, последнее дело! В общем, дуй мыться, бриться и все такое…

Трапеза удалась на славу — я объелся до состояния нестояния и довольно долго не мог себя заставить встать из-за стола. Потом девчонки все-таки убедили меня оторвать задницу от на редкость удобного кресла и вытащили из дому. Словно забыв о том, что на улице за тридцать, а на небе ни облачка. Полюбоваться «зеркалом» бассейна мне не дали — эти оторвы напомнили о скором приезде инструктора яхтенной школы, который должен был устроить нам экспресс-курс обучения управлению моторной яхтой, и предложили посмотреть, в каком состоянии наша Riva.

Я, естественно, согласился и ломанулся в сторону эллинга. По дороге дав команду Умному Дому разблокировать дверь и врубить освещение. В здоровенное помещение вошел самым последним, отодвинул в сторону Аньку, невесть с чего застрявшую в шаге от входа и… не поверил своим глазам — вместо катера, подаренного нам Лоуренсом, в эллинге стояла моторная яхта в полтора раза крупнее. Да еще и с вымпелом со Всадником Апокалипсисана кормовом флагштоке!

Насладившись нашим с Ростовцевой офигением, Голикова с Рыжовой ехидно хихикнули и изволили объясниться:

— Это подарок. Ко дню завоевания чемпионского пояса «Овердрайва». От женской половины семьи.

— Во время морской прогулки с Эллисоном мы оценили преимущества яхты с хардтопом — на ней есть где спрятаться от палящего солнца и можно не бояться обгореть. А в прошлый приезд на виллу поняли, что для нас и наших близких «Riva» слишком мала…

Эти аргументы, безусловно, были очень вескими, но меня в разы больше зацепила реакция «Системы» на их эмоции — зеленая сфера очередной раз «мигнула», а уровень ее заполнения практически догнал алую.

«Идут ноздря в ноздрю…» — мысленно усмехнулся я, а затем поймал мысль, возникшую на краю сознания, и нахмурился: — Так, стоп! «Riva» тоже была подарком, и теперь Ларри оби-…

— Не обидится! — уверенно заявила Танька. — Эту красотку нам подобрал именно он. И он же пристроил тот катер к какому-то знакомому. В общем, не забивай голову проблемами, которые мы уже решили, и дуй знакомиться с Fairline Targa 58 GTS-3!

Я оглядел серо-стальной корпус суденышка, занимающего практически все внутреннее пространство огромного помещения, оценил приблизительную стоимость отделки гидравлической платформы, полюбовался чрезвычайно богатой темно-серой обивке мягкого уголка, обнаружившегося на кормовом «балкончике» верхней палубы, и вздохнул:

— И в какую сумму она вам обошлась?

— Блин, Денис, какая, нафиг, разница⁈ — возмутилась Лера. — Это НАШ ПОДАРОК!!! А дареному коню, как известно, в зубы не смотрят!

— Ладно, понял, прошу прощения и готов к экскурсии… — протараторил я, вспомнив о сумасшедшей сумме, которая мне причиталась за продажи платных трансляций, затем выбросил из головы лишние мысли и перепрыгнул на корму яхты. А Голикова, каким-то образом ощутившая это изменение в моем настроении, расплылась в довольной улыбке:

— Итак, эта «Тарга» является третьей и самой мощной реинкарнацией яхт соответствующей линейки и пошла в серию в сорок первом году. Ее длина почти девятнадцать метров, ширина без малого шесть, а осадка — чуть менее метра. Два двигателя MAN по тысяче шестьсот пятьдесят лошадок разгоняют эту красотку до скорости в пятьдесят узлов. Да, крейсерская скорость чуть поменьше — сорок два — но и это более чем серьезно. Дальность хода триста восемьдесят морских миль. Категория сертификации — CE, что позволяет выходить удаляться от берега на расстояние в двести миль…

— На яхте четыре роскошнейшие двухместные каюты… — продолжила Рыжова. — Одна хозяйская, одна ВИП, и две обычные гостевые. Но в принципе эта яхта рассчитана на шестнадцать пассажиров. Впрочем, все это лишь сухие цифры. А за ними прячется великолепная управляемость, фантастическая экономичность и совершенно сумасшедший дизайн всего, на что теоретически может упасть взгляд!

Да уж, дизайн действительно оказался сумасшедшим. Даже в сравнении с нашей виллой и «Ривой». А про насыщенность разного рода техническими примочками я вообще не говорю. К примеру, за одной из полированных панелей над кормовой платформой обнаружился выдвижной телескопический трап с электрическим приводом. Под второй, поднимающейся вертикально вверх — очень оригинальный душ с пресной водой для любителей поплескаться в океане. Под третьей — довольно мощный полноразмерный гидроцикл See-Doo и так называемый тендер, то есть, надувная лодка Williams Turbojet с движком под полторы сотни лошадиных сил. Материалы, использованные в оформлении интерьера яхты, тоже соответствовали самым нескромным ожиданиям. Скажем, к столику в лаундж-зоне флайбриджа было страшно прикасаться, чтобы ненароком не оставить царапину или жирное пятно на угольно-черной зеркальной поверхности. Так же страшно было садиться на диваны и кресла, затянутые тончайшей кожей под цвет корпуса «Тарги». А оснащение и нереальный уют мастер-каюты заставили преисполниться глубочайшим уважением к личностям, придумавшим и воплотившим в реальность все это великолепие!

Кстати, в одном кресле я все-таки посидел. В том самом, капитанском. Подержался за чертовски удобный и приятный на ощупь руль, полюбовался тремя здоровенными сенсорными экранами и целой россыпью приборов, назначения которых пока не представлял, и положил руку на рукоять сектора газа. Ну и, конечно же, представил себя ведущим эту красавицу в открытый океан.

Девчонки оказались куда нахальнее — как только я замечтался и затих, свалили в гараж, а через несколько минут вернулись обратно, навьюченные, как вьючные лошадки, всей той «ерундой», за которой мотались в город с утра. К наведению уюта в какой-то момент подключили и меня. Отправив по тому же маршруту за сумками с соками, спиртным для мини-баров, фруктами и всякого рода полуфабрикатами.

Когда я добрался до гаража и оценил объем груза, который мои подруги перетаскали из магазина в тачку, мысленно восхитился. А где-то через час, прогулявшись по кораблику, готовому плыть хоть к черту на рога, вдруг понял, что стараниями моих оторв на нем появилось все необходимое, начиная с жидкого мыла в ванных и заканчивая приправами для мяса, которое можно было пожарить на встроенном гриле! Поэтому отловил пробегавшую мимо Лерку и поинтересовался, когда они успели составить настолько подробный список необходимых покупок.

— Начали сразу после того, как попрощались с толпой американцев и отконвоировали тебя в спальню. Потом Анька занялась хозяйством, а мы с Таней сделали три рейса в магазин — увы, багажник и заднее сидение «Шелби» забивались как-то уж очень быстро…

…Инструктором яхтенной школы оказалась на редкость улыбчивая латиноамериканка лет сорока, которая, на мой взгляд, запросто могла бы сделать карьеру в модельном бизнесе. Да, даже в этом возрасте, ведь рост за метр восемьдесят, интересное лицо и врожденная пластика присутствовали, а явный недостаток форм не мог не восхитить особо авторитетных ценителей «непреходящих ценностей высокой моды». Впрочем, эта мысль в моей голове не задержалась, так как Линда, которая привезла эту особу, перечислила регалии последней и закончила ее представление весьма интересной фразой на ломаном русском:

— Тьелка супер. Да, немного как «вьешалка», но свой дело знать очень прекрасно! И рад хотеть научить чемпион «Овердрайв»!

Услышав знакомое словосочетание, «телка» засияла:

— О, да! Мистер Эллисон настоятельно посоветовал посмотреть ваш бой с Галлом, я купила трансляцию, пол ночи проторчала у телевизора и заболела ММА!

— Еще одна фанатка на мою голову! — притворно вздохнул я, дождался, пока дамы отсмеются, и посерьезнел: — Мы решили научиться управлять моторной яхтой и получить соответствующие сертификаты. Можем посвятить учебе остаток сегодняшнего дня и все будни следующей недели с раннего утра и до поздней ночи. Для того, чтобы вам не приходилось тратить время на переезды, готовы выделить гостевую спальню. Само собой, если вы сочтете это удобным. Яхта готова к выходу в море. Конечно же, в нашем понимании. В общем, теперь дело за вами.

— Интересный у вас подход, мистер Чубарофф! — усмехнулась она. — С раннего утра и до поздней ночи не занимается никто.

— Нам нужна не бумажка, а навыки, вбитые в подсознание… — без тени улыбки ответил я. — А со следующей недели нас начнут дергать на съемки рекламных роликов…

—…поэтому мы будем записывать ваши объяснения на видео и в свободное время добиваться идеального усвоения учебного материала… — добавила Анька.

— Ну да, без гипертрофированной добросовестности чемпионский пояс не завоюешь! — понимающе кивнула Иветт, после чего демонстративно сдвинула ремень спортивной сумки чуть ближе к шее: — Что ж, давайте посмотрим на вашу яхту, и если на ней обнаружится хоть какой-нибудь телевизор, то посмотрим теоретическую часть прямо на борту.

Телевизоров на «Тарге» хватало. И не «каких-нибудь», а с экранами, дающими идеальное изображение даже в яркий солнечный день. Так что уже через четверть часа мы вместе с наставницей проверили, подключена ли яхта к береговой сети, врубили кондиционер в лаунж-зоне флайбриджа и одним прикосновением к нужному сенсору в подлокотнике здоровенного дивана подняли требуемый девайс, прятавшийся в вертикальной стенной нише прямо напротив нас. Затем Иветт нашла разъем под флешку и, выбрав самый первый файл, приступила к уроку. Начав знакомить нас с обязанностями шкипера, способами обеспечения безопасности экипажа, принципами составления плана перехода и прокладки маршрута, логикой анализа погодных условий и т. д.

Таланта преподавателя ей было не занимать — каждую значимую фразу наша наставница преподносила настолько образно и понятно, что теория запоминалась сама собой, а практические упражнения и очень подробный разбор последствий стандартных ошибок создавали полную картину всех необходимых и нежелательных «телодвижений». В то же время Иветт не видела смысла доводить нас до пресыщения новой информацией, поэтому в какой-то момент сделала перерыв в болтологии и показала, как готовить судно к выходу, как проверять его корпус и работу всех систем. Потом вернулась к теории, загрузила наши головы еще немного, а ближе к восьми вечера устроила мини-экзамен.

Убедившись в том, что мы слушали ее без дураков, похвалила и пообещала с утра до смерти замучить отработкой постановки яхты на муринг и якорь, а также швартовкой кормой и лагом. В смысле, вручную, без помощи бортового компьютера, способного справиться с такими задачами без какого-либо вмешательства со стороны.

Мы нисколько не испугались — поблагодарили за занятие, поставили «Таргу» под охрану и поинтересовались, где Иветт планирует ночевать. Она заявила, что дома. Как минимум в предстоящую ночь. И призналась, что уже написала сыну, чтобы подъехал и забрал. Оставаться на ужин тоже отказалась, сославшись на какие-то дела. Мы, естественно, не настаивали — дождались приезда «ребенка» лет двадцати двух, пожиравшего меня восторженным взглядом, сделали с ним несколько селфи, подарили футболку со Всадником Апокалипсиса, сердечно попрощались с наставницей, проводили взглядом отъезжающую машину и набрали Ларри. Сообщить, что уже освободились, а значит, можно собирать всю толпу и тащить к нам на шашлыки…

Глава 11

7 июня 2042 г.

…Аэропорт Homestead General Aviation нас не впечатлил. На летном поле, огороженном сеткой-рабицей, обнаружилось полтора десятка самолетов «Сессна» разных моделей и годов выпуска, пяток таких же мелких бортов других производителей, четыре небольших вертолета и две напрочь убитые авиетки. Инфраструктура тоже подкачала — не знаю, как у других, а у меня слово «аэропорт» ассоциировалось со зданием приличных размеров. А не с россыпью двухэтажных домиков в стиле «пни — развалится», автоприцепом, торгующим бургерами и тому подобной дрянью, несколькими столиками под убогим навесом и россыпью пальм. Впрочем, взлетные полосы имелись, рулежные дорожки — тоже, так что я справился со своим разочарованием, припарковал «Шелби» на открытой стоянке, первым выбрался из салона и с наслаждением потянулся.

Двери «Призрачного Рыцаря» Лоуренса и «Эскалейда», взятого в аренду Филом, тут же распахнулись, и из тачек начал выползать народ, основательно прибитый мыслями о предстоящих прыжках. Нет, страха никто не показывал, но напряжение чувствовалось чуть ли не кожей. Что здорово веселило. Ведь со стороны вся эта толпа, заранее облачившаяся в разноцветные прыжковые комбезы, выглядела записными парашютистами!

Анька тоже с трудом сдерживала ехидную улыбку. Но когда Эллисон открыл багажник, вручил подоспевшей Лиззи два шлема, а сам закинул на плечо новенькие парашюты, все-таки прыснула.

— Можно подумать, что вы начинали по-другому… — проворчала Лерка и от полноты чувств приложилась ко мне локотком.

— У нас все выглядело куда проще… — хихикнула Ростовцева. — Вместо стильных комбезов — самый обычный камуфляж, вместо шлемов — очки, вместо пищалок — древние «высотники», а про парашюты и говорить смешно — ранец моего первого выглядел так, как будто ему должно было исполниться сто лет в обед.

— Ладно, пока вы тут разводите «ля-ля», пойду-ка я на поиски местного начальства… — буркнул я, но так и остался на месте, так как заметил сразу два белых «Субурбана», двигающихся в нашу сторону. — Ан нет, не пойду — вон, уже съемочная группа «Hamilton» приехала.

— Ладно, уговорил, местных построю я… — усмехнулась экс-напарница и ломанулась в сторону ворот.

В ее способностях построить кого угодно я нисколько не сомневался, поэтому пошел навстречу подъезжающим внедорожникам. А уже через пару минут включился в работу. В смысле, перезнакомившись с четверкой молодых парней и двумя желчными тетками неопределенного возраста, выслушал последние коррективы к сценариям роликов, которые планировалось отснять, получил «съемочный» экземпляр хронометра из коллекции Khaki Aviation-3, который, по мнению руководства компании, идеально соответствовал моему характеру, и заменил этими часами свой замаскированный «Амик».

Пока я разбирался с делами, а Таня с Леркой «веселили» наших американцев, Ростовцева успела найти руководство дропзоны, предъявит наши сертификаты, подтвердить заявленные планы на день, построить четверку тандем-инструкторов, приехавших на этот аэродром ради нашей компании, и загрузить работой всю толпу риггеров. Да-да, дав волю своей паранойе, Анька заставила этих ребят заново уложить арендуемые купола в своем присутствии и лично оценила профессионализм каждой отдельно взятой личности.

Следующий час с лишним инструктора под неусыпным контролем Росянки «терзали» новичков теорией, а я, владелец дропзоны и операторы, которым предстояло снимать мой заход на посадку, определялись с точным местом приземления, перетаскивали к нему оборудование, поднимали в воздух дроны аудио- и видеофиксации, расставляли маркеры-ориентиры и т. д. Само собой, «зарядили» и самолет. Благо камер в «Субурбанах» было просто завались. Потом мы с напарницей показались местному врачу, отработали отцепку на стапелях, проверили и надели парашюты, настроили все шлемы и гарнитуры съемочной группы на одну волну, оглядели толпу страждущих и волевым решением отправили к самолету всю женскую половину компании…

Во время набора высоты я добросовестно отрабатывал свой гонорар, «общаясь с пилотом и инструкторами», «подбадривая новичков», выглядывая наружу через открытый дверной проем, изображая все заранее оговоренные эмоции и, конечно же, то и дело поглядывая на часы. Само собой, для этого мероприятия мне пришлось оставить в машине фантастически красивый закрытый шлем в цветовой гамме прыжкового комбеза и подобрать на дропзоне открытый. Но искусство требовало жертв, и я почти не завидовал Аньке, выглядевшей, как современная валькирия. А еще мне дико не хватало вингсьюта, оружия и всего того, с чем приходилось прыгать во время службы в «Яровите». И я нисколько не преувеличиваю — в среднем раз в минуту меня начинало плющить от ощущения, что что-то не так, а Росянка, понимавшая причину этих дерганий, либо ухохатывалась, либо выдавала в прямой эфир комментарии типа «Ну вот, Денис опять почувствовал себя слишком легким! Слышь, страдалец, грузовых контейнеров на этой дропзоне нет. И если тебе совсем невмоготу, то после приземления я позволю поносить себя на руках…»

Как только инструктора начали подзывать к себе своих подопечных, обе американки ощутимо спали с лица, а Танька с Леркой, наоборот, засияли. Поэтому первых пришлось подбодрить по-настоящему. А вторые… вторые мыслями были уже в воздухе. Поэтому торопили время и своих «лошадок». То есть, заявили, что должны выйти из самолета первыми, без каких-либо колебаний подошли к дверному проему, повисли в предписанном положении и с радостными воплями вывалились наружу.

Линда держалась менее героически, но тоже не мешала инструктору делать свою работу. А Лиззи чуточку потрепыхалась, но в конечном итоге тоже оказалась за бортом.

— Слышь, Чума, а который час? — ехидно поинтересовалась Анька перед тем, как вцепиться в плечевые захваты моего комбеза. Я обозвал ее врединой, помахал рукой нужной камере, отделился от самолета и ушел в кол. На пару с Ростовцевой. Увы, догнать Голикову или Рыжову в свободном падении было нереально, зато мы успели подлететь к мисс Форд. И немного ее повеселить. А на полутора километрах «разбежались», на километре бросили медузы и, открывшись, на полной скорости рванули к куполам, закладывающим виражи существенно ниже. Само собой, не сразу, а после того, как определили, где на новых куполах находится точка сваливания…

…Первый этап подготовки, увы, не обошелся без эксцессов — после второго прыжка в тандеме Лерка отправила в нокдаун своего инструктора, имевшего глупость распустить руки, и я, во избежание дальнейших проблем, послал недоумка куда подальше. В результате к выкладыванию новичков на поток пришлось подключаться Росянке. Впрочем, полтора месяца занятий в аэротрубах не прошли даром, и вся толпа, преодолев первоначальный страх, медленно, но уверенно набирала опыт. При этом каждая отдельно взятая личность совершала по прыжку в час-полтора и получала удовольствие, а мы с напарницей работали, как заведенные, поднимаясь в небо каждые двадцать минут, чтобы контролировать первые «шаги» своих друзей и подруг.

Слава богу, к двум часам дня Лиззи, Фила и Арчи начало накрывать от избытка адреналина, и я объявил о завершении первого дня тренировок. Да, остальные здорово обломались, но после недолгих объяснений поняли логику моего решения, попрощались с персоналом и ломанулись к стоянке. Ну, а мне с Анькой пришлось задержаться — я поплелся к руководителю съемочной группы обсуждать планы на вторую половину дня, а она отловила владельца дропзоны и как следует загрузила требованиями к организации второго дня прыжков.

Пока мы решали накопившиеся вопросы, «покорители неба» успели убедить операторов «Hamilton» сделать по мини-фильму о геройствах каждого «юного парашютиста», решить, в каком ресторане мы будем отмечать проявленный героизм, и определиться со временем встречи. Хотя от избытка положительных эмоций говорили, перебивая друг друга, и слышали только самих себя. Зевнули и мое появление. А Ростовцева, добравшаяся до машин чуть позже меня, привлекла их внимание не очень приятным заявлением:

— Завтра утром тут будет аншлаг — Фред, сука, решил отомстить Лерке за зубодробительную пощечину и слил сразу в несколько местных социальных сетей инфу о том, что на аэродроме Хомстеда прыгает Всадник Апокалипсиса!

— Я переговорю с местным шерифом… — пообещал Ларри. — Твоих фанатов, Дэнни, он, конечно, не разгонит, но бардака не допустит.

Вспомнив, какое столпотворение вызвал крик «Мама, посмотри, это Чума из „Овердрайва“!» в магазине «Target», я почесал затылок и выдал свой вердикт:

— Да, пожалуй, его присутствие не помешает.

Потом закинул в багажник свой парашют и дал команду выдвигаться…

…Съемочная группа подъехала к вилле ровно в пять и, нагрузившись самым необходимым оборудованием, отправилась «апгрейдить» яхту. Пока парни крепили микрокамеры к самым неожиданным местам и проверяли работу целой стаи дронов, я по совету Таньки выгрузил в эллинг гидроцикл «See-Doo» и загнал на его место одну из «Ямах». Потом Ростовцева с Рыжовой притащили на «Таргу» всяких вкусностей, забили ими оба холодильника и, освободившись, рванули отключать кабель берегового питания и шланг. А я, закончив подготовку к первому самостоятельному выходу в океан, завел двигатель, включил ход вперед, чтобы удержать нашу красавицу на кормовых швартовах, дал команду Голиковой отдать муринги, вывел яхту из эллинга и заложил плавный вираж.

Табун из трех тысяч трехсот лошадей, истосковавшихся по свободе, фантастическая управляемость «Тарги», непрерывный контроль за моими действиями со стороны бортового компьютера и опыт, полученный за время двух переходов к островам Бимини, позволяли не напрягаться. Так что я с наслаждением поддал газку и повел суденышко в обход острова Индиан Крик к выходу в открытый океан.

Оценив красоту маневра и плавность нашего хода, Джонас Штайнер, руководитель съемочной группы и единственный швейцарец в коллективе решил сделать мне комплимент:

— Я смотрю, у вас большой опыт управления моторными яхтами?

— Ну, как вам сказать? — ухмыльнулся я. — Мы начали учиться этому делу в воскресенье, с понедельника по четверг проводили на ней по десять-двенадцать часов, а вчера сдали экзамены и получили лицензии.

— Не может быть! — ошарашенно выдохнул он.

Я без лишних слов продемонстрировал ему соответствующий документ и похлопал по панели, под которой прятались «мозги» бортового компьютера:

— При том количестве электроники, которым напичкана эта игрушка, управлять ею может даже ребенок.

В этот момент ожил мой телефон, и я, кинув взгляд на экран, жестом показал швейцарцу, что должен ответить на звонок.

Джонас тут же ушел в заднюю часть кокпита, а я посмотрел на часы, перевел местное время в московское, поднес трубку к уху и поздоровался:

— Доброй ночи, Виктор Викторович! Что случилось?

— Да я только освободился… — вздохнул Еремеев. — Еду с работы домой. И звоню, пока в сознании.

— Я вам сочувствую.

— Да я и сам себе сочувствую… — усмехнулся он и переключился на меня: — А вы чем занимаетесь?

— Мы тоже работаем. Взяли на борт яхты съемочную группу одной из компаний, с которыми я заключил рекламный договор, и вышли в океан, чтобы набрать материала для рекламного ролика.

— Классная у вас работа, однако! — восхитился пресс-секретарь. — Я тоже такую хочу! Даже в комплекте с мордобоем в октагоне. Эх, где моя спортивная юность?

— По моим ощущениям, вы держите себя в хорошей форме! — ничуть не кривя душой, заявил я.

— Да, боксирую три раза в неделю по два часа. Но годы уже не те, на ринг не выйдешь… — пострадал он, после чего перешел к делу: — Поэтому нам, старичкам, приходится радоваться успехам молодежи. Кстати, юноша, я что звоню-то? В ближайшее время вас наберет некий Джеральд Миллер и напросится в гости. Не отказывайте. Когда приедет — выслушайте и примите все его предложения.

— Прямо все-все? — не удержался я.

— Да, все-все! — подтвердил пресс-секретарь президента и объяснил, почему. Естественно, не напрямую, а намеками: — Мы с ними договорились. На самом высоком уровне, поэтому проблем не будет. Даже самых мелких. Ибо люди более чем серьезные и не станут подставляться из-за ерунды. Впрочем, появятся вопросы — задавайте. Гостю. Он ответит.

«Гость» позвонил через четверть часа, вежливо поздоровался и спросил, звонили ли мне «мои». Услышав утвердительный ответ, поинтересовался, в какое время я смогу его принять. И как бы невзначай продемонстрировал, что в курсе наших дел:

— Я никуда не спешу, так что спокойно отрабатывайте свой гонорар. И, кстати, яхта у вас фантастически красивая. А катера папарацци, севших вам на хвост, сейчас придержат.

Последнее предложение заставило меня обернуться и посмотреть назад. Но определить, какое из десятков разномастных суденышек, болтающихся в океане в непосредственной близости от кильватерного следа нашей яхты, принадлежит любителям копаться в чужом грязном белье, конечно же, не смог. Поэтому мысленно вздохнул, собрался с мыслями и озвучил свое решение:

— Можете подъезжать к девяти вечера. Будем рады вас видеть…

Следующие полтора часа мы добросовестно изображали отдыхающих. Позагорали под вечерним солнышком, погоняли на гидроцикле наперегонки с «Таргой», попрыгали в длину и в высоту, используя в качестве трамплина «усы», остающиеся за нашей красавицей, поныряли с носа и поизображали тихую семейную идиллию в лаундж-зоне флайбриджа и в мастер-каюте. Последнее позабавило больше всего — сценарий этой сценки, написанный «ба-а-альшим знатоком русской души», требовал, чтобы я лежал на кровати в одних шортах и с благоговением читал не что-нибудь, а «Преступление и наказание» Достоевского! При этом я должен был лежать, подложив под голову подушку и закинув за голову правую руку так, чтобы был виден могучий бицепс, придерживать книгу левой, ненавязчиво рекламируя зрителям часы, и демонстрировать работу ума. То есть, недовольно хмуриться, возвращаться на предыдущую страницу и изредка утыкаться невидящим взглядом в какой-нибудь предмет обстановки. Восхитил и самый главный реквизит — книга, выглядевшая так, как будто ее на протяжении сотни лет ежедневно читали и перечитывали военнослужащие целой дивизии любителей классики!

Само собой, эту часть «обязательной программы» я переиграл, заявив Штайнеру, что не собираюсь сниматься в ролике, показ которого превратит меня во всеобщее посмешище:

— Джонас, поверьте на слово, в России не пьют водку из самоваров, не играют на балалайках, привалившись спиной к боку домашнего медведя, и не читают Достоевского на сон грядущий, как Библию или Коран. Поэтому давайте заменим эту книгу планшетом. Типа, я и мои подруги читаем то, что мне написали фанаты. А если вы хотите убедить целевую аудиторию в том, что я читаю печатные книги, найдите для меня любое произведение Микки Спиллейна, Эрла Стенли Гарднера или Рекса Стаута и снимите эту сценку в следующий раз.

— О-о-о, вы любите детективы? — восхитился швейцарец.

Я утвердительно кивнул:

— Да, очень. Но уделять время художественной литературе получается намного реже, чем хотелось бы…

…Без пяти девять вечера перед нашей виллой остановилось два черных «Навигатора» с наглухо затонированными стеклами. Миллер, как обычно, упакованный в хороший деловой костюм, вальяжно выбрался из первого, неторопливо открыл заднюю дверь и взял с сидения серебристый кейс весьма приличных размеров. Дожидаться, пока АНБ-шник ткнет в сенсор дверного звонка, я, конечно же, не стал — вышел на крыльцо, учтиво поздоровался, пожал протянутую руку и пригласил его в дом.

Приглашение разделить с нами ужин Джеральд принял, не задумываясь:

— Откровенно говоря, я в курсе, что после беседы со мной вы отправитесь в ресторан «Cipriani Downtown Miami», но отказываться от предложения еще раз попробовать блюда русской кухни не стану — это выше моих сил!

Девчонки, встретившие нас в гостиной, сочли эту фразу комплиментом, усадили гостя за накрытый стол и поставили перед ним тарелку с куриными крыльями в кисло-сладком соусе, рисом и помидорами черри.

Вдохнув одуряющий аромат этого блюда, мужчина сглотнул слюну и вцепился в столовые приборы. А через несколько мгновений, попробовав на вкус этот шедевр кулинарного искусства от творческого дуэта Голиковой и Рыжовой, закатил глаза:

— Дэнни, я отказываюсь понимать, зачем ездить в рестораны, если вас так кормят дома⁈

— Крылышек всего один противень… — притворно вздохнул я. — А друзей у нас много. Дальше объяснять?

— А вы коварны, однако! — хохотнул Джеральд, с наслаждением умял еще кусочек мяса с гарниром и повернулся к хозяюшкам: — Кстати, поздравляю вас со вступлением в ряды экстремалов-парашютистов и, пользуясь случаем, хочу сделать всей вашей компании интересное предложение. По уверениям моих людей, завтра утром на аэродроме Хомстед будет твориться сущий ад, и там вам будет не до прыжков. Но есть очень неплохая альтернатива. На острове Ки Ларго, до которого на вашей яхте можно добраться от силы часа за полтора, есть аэропорт «Оушен Риф Клаб». Если вы примете нашу помощь, то завтра в девять утра там вас встретят военно-транспортный самолет, инструктора восемьдесят второй Воздушно-Десантной дивизии, риггеры, парашюты и все, что необходимо для завершения курса AFF.

— Как я понимаю, об этом мероприятии надо будет рассказать своим подписчикам? — криво усмехнулся я. — Типа, «Знакомство Чумы с коллегами из Вооруженных Сил США», «Прыжок мира и взаимопонимания над Атлантикой», «Дружеские спарринги русских спецназовцев с бойцами спецподразделений стратегического партнера» и так далее?

Миллер посерьезнел, положил вилку с ножом на столешницу, аккуратно вытер губы салфеткой и откинулся на спинку кресла:

— Согласно достигнутым договоренностям, вы и ваши подруги — что-то вроде символов международной борьбы с преступностью и, по определению, вне любой политики. Нет, если У ВАС возникнет желание отснять подобные ролики и выложить их на свои официальные странички, то мы будем только рады. Но навязывать свою точку зрения, требовать участия в монтаже или подвергать итоговый материал какой-либо цензуре не станем. Говоря иными словами, формат завтрашнего «мероприятия» определите вы и только вы.

Я задумчиво потер подбородок, представил наиболее очевидные следствия столь своеобразного статуса и решил, что мне катастрофически не хватает информации:

— Мне кажется, что мы начали беседу не с той темы. Давайте отложим разговор о формате прыжков и поговорим о достигнутых договоренностях.

Джеральд развел руками — мол, почему бы и нет? — и перешел к делу:

— В настоящее время отношения между нашими государствами можно назвать неплохими. Само собой, мы воюем на экономических фронтах, давим свою линию на фронтах политических и регулярно бряцаем оружием, но без особого энтузиазма.

— Ну да, кризис тридцать шестого года вправил мозги даже самым тупым и воинственным идиотам… — прокомментировала Росянка.

Джеральд потемнел взглядом, поиграл желваками и ушел в себя. Но всего на пару мгновений. А потом задвинул куда подальше неприятные воспоминания и утвердительно кивнул:

— Да, урок получился жестковатым, а поколение тех, кто его пережил, еще не уступило свое место молодым да ранним. В общем, мы предпочитаем договариваться. Даже по самым неприятным вопросам. И научились идти на уступки.

Как я понял из последующих объяснений, американцы предложили нашим настолько «вкусные» экономические «аргументы», что решение было найдено чуть ли не бегом — наша четверка получила весьма интересный статус, полную свободу передвижения, волеизъявления, ведения бизнеса и так далее, а обе договаривающиеся стороны клятвенно пообещали друг другу не резать куриц, несущих золотые яйца!

— В общем, теперь вам, как говорят в России, включили зеленый свет! — подытожил АНБ-шник. — Поэтому в кейсе, который я оставил в прихожей, лежат четыре комплекта документов граждан Соединенных Штатов, включая водительские права и лицензию штата на право скрытого ношения оружия, распечатки тех пунктов нашего законодательства, с которыми вам желательно ознакомиться в первую очередь, и десяток пистолетов «Глок» вашей любимой модели…

— Прошу прощения за то, что перебиваю, но зачем нам такой арсенал? — нахмурился я.

— По одному стволу каждому из вас, а остальные — для размещения в доме, на яхте и в машинах… — без тени улыбки объяснил Миллер. После чего огорошил еще одним столь же неожиданным заявлением: — Но и это еще не все. Только за последние сутки возле вашего дома было замечено более трех десятков дронов видеонаблюдения с аппаратурой запрещенных модификаций. Мы выделили вам две базы армейских дронов-перехватчиков, способных в автоматическом режиме обнаруживать, опрашивать и, при необходимости, уничтожать подобную технику, приближающуюся к границе охраняемой зоны. Сами базы, дроны и специалист, способный интегрировать все это добро в систему «Умный Дом» и в бортовой компьютер вашей яхты, прибудут тогда, когда вам будет удобно. И… маячков или «закладок» можете не бояться — мы рассчитываем на взаимовыгодное, а главное, долговременное сотрудничество, так что не собираемся терять лицо из-за ерунды.

К моему удивлению, искренность последнего заявления подтвердила «Система». И пусть содержимое зеленой сферы в объеме не подросло, сам факт того, что она «подмигнула», заставил меня сделать шаг навстречу:

— Что ж, я оценил продемонстрированный посыл, поэтому давайте сделаем так. Вы организуете доставку на аэродром нескольких бойцов ваших спецподразделений. Естественно, толковых, не зашоренных и готовых стать публичным лицом, а мы постараемся познакомить с ними своих фанатов…

…Толпа не очень юных парашютистов обнаружилась возле ресторана итальянской кухни «Clгb Porto Cervo». Элизабет и большая часть мужской половины их компании усиленно размахивали руками, а Лоуренс, ревниво наблюдавший за тем, как я веду яхту по марине Фишер Айленда, дотерпел до конца швартовки. Зато потом показал мне сразу два больших пальца и заявил, что мы с ним то ли два сапога пара, то ли одного поля ягоды. Естественно, в английском варианте этого выражения. Я, в общем-то, не возражал. И даже воспользовался этим заявлением для того, чтобы «не услышать» вопрос его благоверной. Однако мисс Форд оказалась на редкость упертой особой и не поленилось прервать завязавшуюся беседу о преимуществе моторных яхт перед их парусными аналогами болезненным щипком за правый бок:

— Дэнни, может, хватит над нами издеваться?

— Когда это я над вами издевался? — притворно удивился я, отводя «Таргу» от причала.

— Вчера! Весь вечер!!! — возмущенно протараторила она. — Я раз десять спрашивала, куда ты собираешься нас везти, а ты так и не ответил!

— Может, я хотел сделать приятный сюрприз? — улыбнулся я, довольно уверенно повернув направо и чуть-чуть добавив скорости.

— Да я всю ночь умирала от любопытства!

— А выглядишь живой и здоровой…

— Дэнни!!!

Я похлопал ресницами, типа, в упор не понимаю причин недовольства, а потом «посерьезнел»:

— По утверждениям глубоко законспирированных агентов Главного Разведывательного Управления Генерального Штаба Вооруженных Сил Российской Федерации, Фредерик Джонсон, любитель сексуальных женщин с аэродрома Хомстед, смертельно обиженный госпожой Рыжовой, задался целью испортить нам прыжковый день…

— Так, стоп, ты что, подключил к этому делу вашу разведку? — обалдело спросила Линда.

Я развел руками и… получил в печень от Таньки:

— Он издевается! На самом деле вчера вечером к нам заглянул на огонек мистер Джеральд Миллер, сообщил, что, по его сведениям, сегодня на этот аэродром заявятся тысячи фанатов Чумы, и предложил помощь в решении проблемы.

Услышав фамилию АНБ-шника, большая часть «наших» американцев подобралась. Пришлось успокаивать:

— Все нормально. Наши страны договорились, и мы получили двойное гражданство вместе с некоторыми преференциями в обмен на лояльность и небольшую информационное содействие Соединенным Штатам. В общем, прыгать будем вместе с вашими вояками на аэродроме Оушен Риф Клаб.

— Это может быть интересно… — задумчиво пробормотала Линда, вне всякого сомнения, почувствовавшая запах Больших Денег, и расплылась в довольной улыбке. Зато Морвиль помрачнел:

— А с кем именно, уже известно?

Я рассказал все, что знал. И заставил его напрячься еще сильнее:

— Не хочу вас расстраивать, но эти вояки относятся к гражданским лицам, скажем так, без особого пиетета. Так что возможны серьезные проблемы со взаимопониманием.

— Уильям, ты, кажется, забыл, с кем связался! — ухмыльнулась Лерка и приобняла за талию хищно оскалившуюся Ростовцеву. — В нашей компании есть два крупных специалист по решению именно таких проблем! Поверь на слово, «девочки» из ваших спецподразделений этой парочке не соперники…Верить ей на слово Морвиль не захотел. Но разводить панику перестал и ушел на нос яхты. Наслаждаться солнцем, скоростью и красотой океана.

Я тоже наслаждался. Вернее, откровенно балдел. Ведь «Тарга» неслась по кристально чистой воде со скоростью семьдесят четыре километра в час, оставляя за собой пенный след, над нами синело чистое небо, по левому борту виднелись десятки лодок, плывущих к подводному кладбищу «Neptune Memorial Reef», а по правому уползали назад острова Вирджиния Ки и Ки Бискейн!

Когда мы оставили позади маяк мыса Флорида, к главному страдальцу компании присоседились Арчи, Фил и Лиззи. Потом к ним унеслась и Линда с десятком банок колы, позаимствованных в холодильнике. Ларри, балдеющий не столько от моря, сколько от самой яхты, конечно же, занял соседнее сидение. А мои оторвы, покопавшись в памяти акустической системы от «JL Audio», поставила в очередь воспроизведения одну из моих любимейших вещей Дана Барнетта. Мощности встроенных колонок яхты за глаза хватило бы раскачать хороший стадион, так что первый же проигрыш композиции «Boogie Piano Madness » заставил толпу загорающих с интересом оглядеться. А основная часть произведения заулыбаться.

Следующая композиция — «Get lucky» от Daft Punk — тоже пошла на ура. А третья, «Uptown Funk » Марка Ронсона, сорвала с лежаков и погнала в пляс Линду с Лиззи!

Танцевали они очень настолько самозабвенно и пластично, что вызвали бурные аплодисменты всей мужской половины компании. Еще через три или четыре песни мисс Форд захотелось оторваться, и она примчалась в кокпит, синхронизировала с музыкальным центром телефон, перекачала в отдельную директорию какие-то минусовки, позаимствовала оба беспроводных микрофона и снова унеслась на нос.

Мелодию, которая заиграла через мгновение, я ни разу не слышал. Зато слышал, как поет Элизабет. Поэтому превратился в слух и не прогадал — над океаном раздался голос, на который, по моему мнению, можно было собирать стадионы. Танька с Леркой тоже не ударили в грязь лицом, врубив минусовку к «You’re the one that I want » и устроив самое настоящее шоу из «Grease». При этом первая исполняла партию Оливии Ньютон-Джон, а вторая косила под Траволту. Увы, великолепное начало этой вещи «омрачила» помощь зала — первый же припев подхватили все зрители, включая меня, а со второго куплета к исполнению подключилась мисс Форд и, изобразив бэк-вокалистку, добавила и без того прекрасному исполнению глубины и мощности.

С этого мгновения на яхте начался самый настоящий бардак — девчонки выбирали песни, которые можно было не только петь, но и играть, я вел суденышко по идеальной прямой, а мужики то подпевали солисткам, то отбивали себе руки аплодисментами. Ну и, конечно же, ухохатывались над невольными зрителями этого мини-концерта — абсолютно все кораблики, попадавшиеся на пути, пытались сесть нам на хвост, чтобы как можно дольше слышать отвязное пение, но не могли сравняться с «Таргой» в скорости и поэтому оставались за кормой…

…Настроение, поднявшееся в заоблачные дали по дороге к Ки Ларго, ничуть не упало и после швартовки в марине «Оушен Риф Клаб» — мы сошли на берег, загрузились в три открытых армейских внедорожника, созданных на базе гражданского Jeep «Wrangler», и через считанные минуты оказались на аэродроме, арендованном на сутки(!) министерством обороны США.

Возможные проблемы дожидались нас возле ряда армейских палаток. Причем, судя по нарукавным эмблемам, в одной коротенькой шеренге стояли три бойца и одна «бойчиха» из «Дельты», а второй — инструктора и риггеры восемьдесят второй ВДД! Что интересно, командовал всей этой компанией гражданский. Вероятнее всего, представляющий АНБ.

Радости во взглядах военнослужащих, которые дожидались нашего приезда, стоя на ярком солнце, я, естественно, не обнаружил, поэтому, поздоровавшись с типом, назвавшимся Брайаном О’Лири, взял быка за рога:

— Брайан, какие у меня полномочия?

— Вы — босс. А я просто присматриваю за порядком… — улыбнулся он.

Я удовлетворенно кивнул и задал второй не менее важный вопрос:

— Вы привезли те игрушки, которые я заказал?

— Да, конечно! Они дожидаются вас во-он в той палатке.

— Замечательно! — ухмыльнулся я и уставился на бойцов «Дельты»: — Дама и господа. Я понимаю ваше недовольство. Поэтому предлагаю начать знакомство в режиме, который быстро и очень доходчиво ответит на все ваши вопросы. Сейчас нам принесут массогабаритные макеты пистолетов «Глок», стреляющие краской, я и кто-нибудь из вас встанем друг к другу спиной и по команде мистера О’Лири поприветствуем противника так, как просит душа! Кстати, на время вашего пребывания на этом гражданском объекте объявляю мораторий на построения, обращения по званию и строевой шаг. Вопросы?

Строй мгновенно потерял свою четкость, а самый худой и жилистый из троицы «волкодавов» по-ученически поднял вверх правую руку:

— Мистер Чубаров, заранее прошу прощения за некоторую резкость формулировки, но играть в подобные игры с бойцами Эй-Си-И однозначно не стоит. Поверьте, вам очень не понравится результат!

Я пожал плечами:

— Считайте, что я любопытен. Или самоуверен до наивности.

В этот момент ко мне подошел еще один «человек в черном» поставил на землю очередной кейс. Только богатырских размеров:

— Требуемое снаряжение, сэр!

Я поблагодарил его за оперативность, присел на корточки, щелкнул боковыми замками, а через пару мгновений взглядом показал «жилистому» на его половину кейса:

— Защита, ствол, маркеры. Вперед!

Он усмехнулся и вальяжно пошел ко мне. Впрочем, к пострелушкам готовился без дураков — проверил оружие и снаряжение, нацепив последнее на себя, как следует подогнал каждый элемент, затем попросил разрешения отстрелять пару патронов в какое-нибудь препятствие, чтобы убедиться в том, что они не боевые, и заявил, что готов.

Тут подал голос О’Лири:

— Берете по три обоймы с пятью патронами в каждой, отходите на сто метров во-он в том направлении, занимаете исходное положение спиной друг к другу на расстоянии в три шага, загоняете патрон в ствол, убираете оружие в кобуру и ждете сигнала стартового пистолета. У вас будет три попытки. Повторю еще раз: до команды к началу боя оружие должно находится в подмышечной кобуре, а ваши руки — опущены по швам. Вопросы?

— Есть. Один… — подал голос мой противник. — Мы только стреляем, или…?

— «Или», конечно! — ответил я. —Можешь делать все, чему учили!

Мужик, которому, по моим ощущениям, было года тридцать два, довольно оскалился и первым пошел, куда послали. Я посмотрел на зрителей, успевших разобрать защитные армейские очки, помахал рукой девчонкам, мазнул взглядом по стайке дронов видеофиксации, вспорхнувших в небо, и ломанулся следом за будущей жертвой. По дороге загоняя себя в привычное состояние полного сосредоточения на действии. Благо этот его вариант я великолепно отработал во время службы в «Яровите».

Исходное положение занял, будучи готовым ко всему и вся. Пропустил мимо ушей ехидный комментарий противника, сообщившего о том, что попадания таких маркеров довольно болезненны, дождался выстрела и, сделав круговой шаг левой ногой, рванул навстречу к бойцу «Дельты». Фронт-кик, нацеленный в область мочевого пузыря, сдвинул в сторону буквально на десять сантиметров, воткнул левый кросс в солнечное сплетение, приподнял легчайшим апперкотом опускающийся подбородок и забрал ствол, так и оставшийся в кобуре:

— Все, ты в нокауте и обезоружен, а значит, убит!

Волкодав прищурился, почесал затылок и усмехнулся:

— Что ж, пока один — ноль в твою пользу. Продолжаем?

— Конечно! — кивнул я и вернулся на исходную.

Во второй попытке он решил не испытывать судьбу и расстрелять меня после смещения в сторону. Зря — на такой дистанции я влетел в ближний бой раньше, чем он успел выдернуть оружие из кобуры. Левый бэк-фист, выброшенный навстречу, выбил оружие из руки ударом костяшек по тыльной стороне запястья, обхватил тушку поперек корпуса и кинул. Прогибом. На землю, поросшую густой травой. А после того, как несчастный оказался на спине, показал, что могу свернуть шею одним движением.

Комментировать этот проигрыш боец «Дельты» не захотел. Но выводы сделал и сразу после выстрела из стартового пистолета постарался разорвать дистанцию. Увы, в этой партии я драться не собирался, поэтому всадил два маркера в спину, один височную часть шлема, а остальные — по коленным суставам.

Четвертый бой получился еще короче — «жертва», решившая рвать дистанцию не двумя шагами, а одним, причем не по прямой, а по диагонали, успела развернуться. А толку? Два попадания в линзу защитной маски и одно в предплечье правой руки поставили жирную точку в этом противостоянии. А пятый бой я предложил провести по другим правилам:

— Предлагаю упростить поединок. Встанем лицом друг к другу на расстоянии в десять метров и изобразим ганфайтеров Дикого Запада. Думаю, так у тебя пропадут последние иллюзии.

«Жилистый» согласился. И «погиб» смертью храбрых, получив в линзу шлема очередные две пули.

— Ты хочешь сказать, что у меня изначально не было никаких шансов? — поинтересовался он, опустив руку, только-только начавшую вытаскивать пистолет из кобуры.

— Угу. Нас тоже учили стрелять. Как видишь, довольно неплохо… — заявил я, подошел поближе и протянул руку: — Американские друзья называют меня Дэнни. Или по прозвищу, то есть, Чумой.

— Мэтью Бейкер! — представился он и вцепился в мою ладонь. А когда понял, что я буду чуток посильнее, уважительно добавил: — Честно говоря, я был уверен, что при твоем росте и весе двигаться достаточно быстро просто нереально.

Я вспомнил, как двигался Ватанабе Хироси, и не удержался от улыбки:

— В моем виде спорта медленным бойцам ловить нечего. Даже в тяжелом весе. Так что единственный их минус — это отсутствие наработанных навыков владения оружием. Но на близкой дистанции оно и не требуется. Поэтому, если вдруг доведется работать против такого профи, вали его с дистанции. Иначе поломает. Даже если ты будешь в бронежилете и шлеме…

…Пока мы мерились размерами выдающихся достопримечательностей, Росянка успела вызвать на тренировочный поединок единственную даму в четверке бойцов «Дельты». В способностях своей напарницы я нисколько не сомневался, поэтому, не задумываясь, отдал ей свою защиту и оружие, после чего хлопнул Мэта по плечу и пошел к «зрительским трибунам».

Таня с Лерой встретили меня с таким равнодушием, как будто я вернулся из ближайшего магазина, зато «наши» американцы сияли не хуже местного, Флоридского, солнышка. Само собой, Мэтью обратил внимание на столь своеобразную реакцию моих подруг и задал напрашивавшийся вопрос:

— Как я понимаю, эти девушки знают, на что ты способен?

— И даже видели меня в деле… — добавил я и чуть скорректировал наш курс, чтобы встретиться с двумя оставшимися не при делах сослуживцами Бейкера, двинувшимися нам навстречу.

Первый, здоровяк, похожий на медведя, вставшего на дыбы, назвался Скоттом Уоллесом и признал, что не хотел бы встретиться со мной в реальном бою. А второй, очень неплохо сложенный красавчик с лицом, напоминающим «Давида» Микеланджело, ослепительно улыбнулся:

— Терри Эванс, твой фанат и единственный из всей нашей компании, который заранее знал, чем закончатся эти поединки!

— То есть, от футболки со Всадником Апокалипсиса во всю спину отказываться не станешь? — пошутил я.

— Смеешься, что ли⁈ — округлив глаза, воскликнул он. — Я возьму на всех четверых. И оставлю себе.

— Так, стоп, дамы уже на исходной! — прервал его разглагольствования Мэтт. Я развернулся к поединщицам, приобнял Рыжову, юркнувшую под правую руку, и изобразил Дельфийского Оракула:

— Сейчас соперница Аньки попробует ее перестрелять и удивится…

— Соперницу зовут Мэнди. Мэнди Хьюитт! — подал голос «красавчик». — Кстати, почему она удивится?

— Моя напарница стрелок от Бога… — честно предупредил я, услышал выстрел стартового пистолета, а за ним пять очень быстрых хлопков и развел руками: — Как видите, она спокойно перезаряжается, а ваша подруга чем-то недовольна.

— А что будет при попытке решить исход поединка в ближнем бою? — спросил Эванс.

— Тоже ничего хорошего — эта девушка несколько месяцев была моим единственным спарринг-партнером и здорово улучшила имевшуюся базу.

— Что за база, если не секрет? — поинтересовался «медведь».

— Киокушин-карате. Уровень дана второго или третьего… — ничуть не преувеличивая, ответил я. А меньше, чем через минуту убедился, что и это предсказание сбылось — как только мисс Хьюитт рванула в рукопашную, Ростовцева пробила ей жесточайший лоукик по внутренней поверхности бедра, заставила задохнуться от «вилки» в горло, обезоружила и произвела два выстрела из трофейного ствола по линзе защитного шлема.

— Убедительно, однако… — пробормотал Бейкер. — Дальше можно не трепыхаться.

Мэнди пришла к тому же мнению, поэтому скрестила перед собой руки, вернула протянутый Аней ствол в кобуру и, первой направившись в нашу сторону, начала на ходу снимать с себя защиту.

Я подождал, пока поединщицы доберутся до нашей компании, попросил тишины и заговорил:

— Итак, первую часть Марлезонского балета мы уже отыграли. Пора переходить ко второй. Поэтому сейчас мы в темпе перезнакомимся и займемся делом — поможем моим друзьям и подругам подружиться с небом. Вопросы?

— А третья часть будет? — спросила мисс Хьюитт.

Я утвердительно кивнул:

— Конечно!

— Небось, дружеские спарринги?

— Нет, их не будет однозначно! — твердо сказал я. — Спарринг — это все то же противостояние. А нам с вами делить нечего. Так что вечером, после заката, ваша четверка и мы с напарницей натянем вингсьюты, десантируемся где-нибудь над океаном, пролетим пару-тройку километров в сопровождении толковых операторов и приземлимся, ну, скажем, во-он за теми зарослями. А потом, прикрывая друг друга, проберемся в самый центр укрепленного лагеря и… захватим устройства под названием «мангал» с жарящимся мясом!

— А можно мы со Скоттом захватим и уничтожим несколько упаковок с пивом? — спросил «Давид».

— Можно! — улыбнулся я. — Только норму, подлежащую безусловному уничтожению, заранее обговорите с мистером О’Лири…

Глава 12

21 июня 2042 г.

В Москву мы, как обычно, прилетели в субботу вечером и попали в цепкие ручки пограничников. Нет, обыскивать нас в поисках контрабанды никто не собирался — толпа парней и три девушки жаждали поздравить меня с обретением титула чемпиона «Овердрайва» в тяжелом весе и, заодно, легонько пожурить за столь долгое отсутствие на Родине.

Несмотря на то, что за две недели безумных мотаний по всей Америке воспоминания о поединке с Галлом успели основательно потускнеть, радость этих ребят здорово согрела душу. А отсутствие каких-либо планов на вечер позволило принять их приглашение и убить целый час на уничтожение пиццы в очень теплой и очень благожелательной компании. В итоге до машины мы добрались в одиннадцатом часу, закидали аж восемь спортивных сумок в багажник изрядно запылившегося «Доджа», забрались в салон и, врубив радио, неторопливо покатили к выезду из терминала.

Увы, на этом наши вечерние приключения не закончились — не успели мы добраться до МКАД-а, как мне позвонил Еремеев, поздоровался, сообщил, что в воскресенье улетает в командировку, и дал понять, что хотел бы увидеть нас еще до отъезда. Выпендриваться я, конечно же, не стал, поэтому, узнав, что пропуска на нашу четверку уже заказаны, вбил в навигатор новое место назначения, оценил траффик и пообещал Виктору Викторовичу, что мы будем у него в течение сорока минут.

Его это устроило. Но стоило нам пересечь улицу Миклухо-Маклая, как на нашу машину спикировал полицейский дрон, деловито занял место лидера и, врубив «люстру», начал плавно набирать скорость.

С таким «поводырем» до Боровицких ворот Кремля мы долетели всего за восемь минут. А еще через десять оказались в знакомой приемной и без каких-либо задержек были препровождены в кабинет.

Пресс-секретарь президента встретил нас радушной улыбкой, извинился за то, что не дал отдохнуть, и сделал девчонкам один общий, но ничуть не избитый комплимент. А когда мы оккупировали мягкий уголок, начал беседу с шутки:

— Ребят, у вас совесть есть? Пока вы отрывались в Штатах, нас задергали немцы, французы и англичане.

— Им так не нравится начавшееся сближение наших стран? — хихикнула Лера.

— Им не нравится чувствовать себя на свалке истории! — хохотнул Еремеев. — Кстати, публикация вашего видеоотчета о совместной тренировке с бойцами «Дельты» вызвала небольшой биржевой кризис, на котором мы с американскими партнерами очень неплохо заработали.

— Предполагали нечто подобное? — догадалась Танька.

— Ага! И пусть два следующих получились менее острыми, чем хотелось бы, результаты радуют до сих пор. Равно, как и контракты, подписанные во время переговоров о вашем статусе — благодаря одному из них в ближайшие год-полтора мы сможем сделать технологический скачок в области разработки авионики, второй поднимет раскрываемость IT-преступлений как минимум втрое, третий даст серьезный толчок развитию сельского хозяйства.

— И все это только из-за ради того, чтобы мы не лезли в Большую Политику? — недоверчиво уточнил я.

Виктор Викторович добродушно усмехнулся:

— Денис Владимирович, вы обратили внимание на то, что среди бойцов «Дельты», которых к вам подвели, не было ни одного черного, трансгендера, гомосексуалиста и тэдэ?

Я утвердительно кивнул.

— Несколько последних лет Соединенные Штаты балансировали на грани серьезнейшего социального кризиса. Стремление к толерантности, давно перешедшее через все границы, настолько достало население, исповедующее традиционные ценности, что отношения между белыми, черными и цветными, гетеросексуалами и представителями сексуальных меньшинств, здоровыми и больными стали напоминать перегретый котел. Ваши безоговорочные победы над Али Ласиси и Садио Нганну настолько воодушевили белую молодежь, что она начала исступленно тренироваться и в некоторых штатах убедила черных не строить из себя вечных обиженок. Демонстрируемая вами приверженность к гетеросексуальным отношениям тоже добавила уверенности местным «угнетенным», и геям с лесбиянками резко поплохело. Ну, а про повальное увлечение здоровым образом жизни даже говорить смешно. Впрочем, как я понимаю, с этим вы столкнулись и сами, верно?

За время съемок в рекламных роликах компаний «Nike», «Alpha Phi Omega», «Brooks Brothers», «Dodge» и «Ford» мы объехали почти половину Америки, и мне приходилось сбрасывать излишки энергии, тренируясь в спортивных клубах Бивертона, штат Орегон, Истона, штат Пенсильвания, Нью-Йорка, Оберн-Хиллс и Дирборна, штат Мичиган, соответственно, я смог оценить как запредельную загрузку этих объектов, так и нереальный фанатизм, с которым занимались новые клиенты. Так что пришлось кивнуть еще раз:

— Да, людей в залах видимо-невидимо. К грушам, тренажерам и гантелям стояли живые очереди, а инструктора разрывались на части, проводя персональные тренировки двум-трем подопечным одновременно.

— А еще на улицах стало как-то уж очень много бегунов… — подхватила Танька. — Причем большинство выкладывалось на полную катушку.

— Да, все так и есть… — подтвердил Еремеев, явно удовлетворенный нашими ответами. — Но самое главное не это. В правительстве США собралось достаточное количество лиц, которым эта самая толерантность до смерти надоела. Но инициировать изменение политического курса «сверху» они не могли. Дабы не оказаться крайними.

— А тут подвернулись мы…

— Которых крайними не назначишь…

— Именно! — без тени улыбки подтвердил он. — А затраты на достижение консенсуса с правительством России и с вами не идут ни в какое сравнение с теми политическими и финансовыми дивидендами, которые эта фракция получит в результате начавшихся преобразований.

На будущие доходы Джеральда Миллера и тех, кто за ним стоит, мне было наплевать с высокой горки, зато преобразования, которые они затеяли, откровенно радовали. Поэтому я равнодушно пожал плечами и дал понять, что можно переходить к следующей теме разговора, если, конечно, таковая имеется.

Еремеев счел это нормальным и задал наводящий вопрос:

— Что у вас в планах на конец июня?

Я тяжело вздохнул:

— Съемки, съемки и еще раз съемки! Откровенно говоря, я отказываюсь понимать, за-… Так, стоп, получается, что представители компаний «Stefano Bemer», «Puma» и «Yamaha» намеренно оговорили необходимость проведения съемок рядом со своими штаб-квартирами⁈

— Конечно! — хохотнул хозяин кабинета. — Ведь так вы будете вынуждены посетить Италию, Германию и Японию, составить пусть поверхностное, но все-таки впечатление о людях, которые проживают в этих государствах, и, с достаточной долей вероятности, расскажете об этих путешествиях своим подписчикам.

Тут Голикова подобралась:

— Это по самому минимуму, верно?

— Верно! — довольно хохотнул Виктор Викторович. — К вам наверняка подкатят с какими-нибудь невероятно выгодными предложениями. И ваша задача — мягко отфутболить всех этих благодетелей в нашу сторону…

…Из кабинета Еремеева мы вышли в первом часу ночи загруженными до невозможности. Пока добирались до машины, хмуро молчали. Забравшись в салон, одинаково растеклись по сидениям и некоторое время приходили в себя. А обсуждать весь «пакет» полученных Ценных Указаний начали только после того, как выехали за пределы Кремля и проверили внедорожник на наличие всякого рода сюрпризов.

Первым свое мнение высказала Танька. И на удивление точно выразила те ощущения, которые я никак не мог выразить словами:

— Единственное, что меня напрягает в этой ситуации — это потенциальная возможность оказаться в глубокой заднице в том случае, если преобразования, начатые в Америке и Западной Европе, вроде как, с нашей подачи, превратятся в фарс или закончатся Большой Кровью.

— Чисто теоретически можно перестраховаться и выдать серию статей, предельно четко описывающих тот «коридор возможностей», по которому мы готовы идти… — продолжила Лерка. — Но надо иметь в виду, что изображать пацифистов бессмысленно, так как в это никто не поверит.

— Мне кажется, что созданный вами образ Дениса получился несколько однобоким… — подала голос Аня, привыкшая больше слушать, чем говорить. — Он у вас сильный, быстрый и справедливый. А ум, доброта и великодушие на фоне трех этих качеств практически незаметны.

— Так, задачу поняли! — сходу врубившись в обозначенную проблему, выдохнула Голикова. — Мы с Леркой проанализируем весь выложенный материал, придумаем, чем выгоднее всего плавно выправить уже имеющиеся перекосы и подготовим цикл статей, сценарии видеороликов и правильные ответы на вопросы, наиболее часто задаваемые журналистами.

— Последние желательно иметь на руках хотя бы за неделю до Дня Независимости… — отметила Ростовцева. — Чтобы Дениса гарантированно услышало как можно больше народу.

Тут к беседе подключился и я:

— Мне не нравится не только это. Игры, в которые нас втягивает Еремеев, занимают все больше и больше личного времени. В Штатах вы практически каждый день убивали по три-пять часов на работу с письмами, прилетающими в личку, на дрессировку блоггера Кононова и на разгребание последствий моего общения с фанатами. А что будет дальше?

— Коготок увяз — всей птичке пропасть… — мрачно пошутила Рыжова, а Танька флегматично пожала плечами:

— На мой взгляд, единственный реальный вариант уменьшить нашу загрузку выглядит так: как только Виктор Викторович решит повесить нам на плечи очередное ярмо, мы заявим, что не гарантируем сохранение качества каждой отдельно взятой статьи. И предложим определиться с приоритетами. Я практически уверена, что Никанорова отправят в свободное плавание. А если мы отделим мух от котлет, то есть, попросим подписчиков отправлять сообщения с описанием проблем на отдельный почтовый адрес, то можно будет спихнуть работу с этой корреспонденцией на аналитиков Вяземского, Кононова или Еремеева…

Пока определялись с телодвижениями, необходимыми для обретения относительной свободы, успели пересечь весь центр и въехать в наш район. Добравшись до подземного паркинга, прервали обсуждение, выбрались из машины, похватали сумки и ломанулись к лифтам. А через считанные минуты переступили порог моей квартиры, избавились от неподъемного груза, разулись, прошли в гостиную и… потеряли дар речи, обнаружив на диване заспанную Мадонну, да еще и в одной из моих футболок на голое тело!

— Привет, глюк! Рады тебя видеть… — торопливо выдал я, чтобы не дать подругам высказаться по поводу столь бесцеремонного вторжения в наше логово.

Гостья потерла помятое лицо, устало улыбнулась и ответила на все наши вопросы:

— Привет, ребят. Мне надо было вас увидеть. Пришла по «тропинке», оставленной техниками Службы на всякий случай. А чтобы не мять шмотье, использованное для маскировки, переоделась в то, что нашла на этом диване.

— Ты что-нибудь ела? — решив, что проблемы, которые привели ее к нам, немного подождут, поинтересовался я.

— Да. Ужинала. Позавчера. А грузить ваш счетчики электроэнергии и воды сочла идиотизмом.

— Дуй в душ! — приказала ей Ростовцева, отмела все возражения и чуть ли не пинками погнала подругу в ванную. Я вытащил из кармана телефон, влез в Интернет, открыл страничку ресторана «Гурман» и заказал всякой всячины для позднего ужина. А Танька с Леркой умчались в гардеробную, нашли там упаковку с новеньким халатиком и утащили Людмиле. Где и зависли.

Понимая, что они не вернутся, пока не вытрясут из последней причины столь своеобразного визита, я вздохнул и поплелся в прихожую. Разбираться с добром, которое мы притащили из Штатов. В результате до прилета сразу двух дронов доставки провел в беготне между спальней и гардеробом. А сразу после того, как перетащил пищевые контейнеры на кухню и загромыхал дверцами кухонных шкафчиков, получил возможность увидеть явление сразу четырех свежевымытых красоток в игривых домашних халатиках.

Хмурые лица моей троицы не располагали к веселью, но я все-таки задвинул комплимент. Потом помог им сесть за стол, разлил по бокалам свежевыжатый апельсиновый сок и… объявил мораторий на обсуждение любого негатива до конца трапезы. Резонно рассудив, что раз девчонки позволили себе ополоснуться и вымыть головы, значит, время терпит.

Единственным человеком, которому не понравилось мое решение, стала Мадонна. Но заметив, что мои девчонки принялись накладывать себе еду, заставила себя расслабиться и последовала их примеру. Поэтому следующие полчаса отдавала должное шикарным стейкам из форели, жареной картошке и какому-то навороченному соусу. Благо для нее я тоже заказал две порции. Потом более-менее спокойно восприняла предложение Аньки попить чай с вареньем из белой черешни и не дергалась до конца чаепития. Зато потом уставилась мне в глаза и начала издалека:

— Денис, моя племянница практически оклемалась. Да, кое-где еще остались мелкие шрамики, но их особо не видно, а Валя счастлива до безумия и не знает, как благодарить неизвестного, подарившего ей вторую жизнь. Я счастлива ничуть не меньше, но вернуть безумные деньги, которые ты выбросил на лечение ребенка, которого даже не видел, я не смогу, даже если продам себя на органы или выйду на панель. Поэтому приложила все усилия, чтобы найти лже-журналистов, наведывавшихся к твоей бывшей. Искала осторожно. То есть, с утра до вечера торчала в больнице, потом возвращалась в съемную квартиру, меняла образ и отправлялась шарахаться по Москве. Эти уроды оказались профессионалами очень высокого уровня, но несколько раз засветили свои личики системе распознавания лиц ФСБ, в которую я влезла под учеткой, позаимствованной не совсем законным образом, и позволили встать на след. А позавчера ночью я нашла их лежку, взяла обоих тепленькими и как следует расспросила. Потом наведалась к посреднику, пообщалась с ним, хакнула еще кое-что серьезное и вышла на заказчика.

— И чем закончилась беседа с этой личностью? — поинтересовался я после того, как закончил удивляться сразу двум проявлениям зеленой сферы «Системы» за один-единственный монолог.

Люда потемнела взглядом:

— Никак. Это Вяземский!

— Да блин, когда же он нажрется-то⁈ — гневно выдохнул я и прикипел взглядом к алой сфере, не только напомнившей о своем существовании, но и рывком наполнившейся сразу на пару процентов! А через мгновение откуда-то издалека донесся расстроенный вздох Мадонны:

— Никогда! Его за глаза называют Пылесосом…

…Оставаться у нас с ночевкой гостья отказалась наотрез. Точно так же, как отказалась и перебираться в одну из наших квартир. А в два с минутами заявила, что ей пора, и отправилась в ванную переодеваться. Вернулась минут через двадцать и заставила меня выпасть в осадок. Почему? Да потому, что в образе, использованном ею для того, чтобы добраться до нашей квартиры, от женщины, которую я неплохо знал, не осталось ровным счетом ничего! Зато проститутка получилась классическая. Причем из ценовой категории, которая в принципе могла заинтересовать жильцов нашего дома.

Нет, никакой вульгарности в ее макияже или наряде даже близко не валялось. А во взгляде было видно не только заоблачную цену на услуги, но и законченное высшее образование, пару-тройку иностранных языков, умение поддерживать светскую беседу, разбираться в живописи и так далее! Будь я в хорошем настроении, выдал бы какой-нибудь двусмысленный комплимент. Или сделал несколько фоток, чтобы в дальнейшем подначивать «компроматом из разгульной юности». А так показал большой палец — мол, выглядишь более чем аутентично — и… не удержался от грустной улыбки, услышав «совет» Ростовцевой:

— Люд, ты че, в натуре? Смени походняк, а то дискредитируешь клиента перед охранниками дома!

— Да я бы и рада! — притворно вздохнула Людмила. — Но сегодня суббота, а по субботам тип из две тысячи семьсот двадцать первой квартиры всегда нажирается в хлам и, как правило, отключается раньше, чем заказанные им девочки успевают себя проявить.

— Ты хочешь сказать, что он сейчас находится дома, а значит, в принципе может вызвать себе еще одну бабу? — нахмурилась Голикова.

Снайпер закатила глаза к потолку:

— Тань, ты че, в натуре, забыла, с кем имеешь дело? Техники Службы установили в квартире этого мужичка устройство, способное отправить в медикаментозный сон даже носорога и наслать на него эротические сны! В общем, страдалец вырубился еще до того, как определился с желаниями. А утром, проснувшись, будет уверен, что в этот раз не облажался…

…Воскресенье было распланировано настолько плотно, что вставать пришлось в шесть утра, уделять тренировке всего два часа, а завтракать параллельно сборам. В результате из дому мы выехали ровно в девять, а уже в девять с четвертью были на Маршала Бирюзова.

Борис Львович, юрист, с которым меня когда-то свел отец Эрики, не заставил себя ждать — вышел из дому с небольшим кейсом в руке, вручил его Аньке, с недавних пор взвалившей на себя все общение с этой личностью, подробно описал результаты своей деятельности и дал пару важных советов.

Я поблагодарил его за помощь, оплатил выставленный счет, дождался, пока напарница закончит возиться с документами и пожелал Лапину всего хорошего. А уже через минуту вбил в навигатор следующий адрес и тронул «Додж» с места.

До следующего пункта назначения — обшарпанной общаги на окраине Реутова — добирались намного дольше, чем хотелось бы. Тем не менее, как-то умудрились не опоздать и, тем самым, уронили еще несколько лишних баллов в копилку моей самой мелкой воздыхательницы, дожидавшейся нас перед подъездом в окружении доброй половины обитателей этого гадюшника.

При виде «Дестроера» со Всадником Апокалипсиса на капоте эти самые обитатели потеряли дар речи, а Ольга, задрав курносый носик, все еще покрытый очаровательными конопушками, величественно спустилась по трем выщербленным ступенькам и двинулась нам навстречу.

Прекрасно понимая, чего она добивается, я остановил машину так, чтобы ее соседи увидели церемонию встречи от и до, выбрался наружу, радостно улыбнулся и раскрыл объятия:

— Привет, солнце, безумно рад тебя видеть!

Кнопка, за два последних года успевшая не только подрасти, но и прилично округлиться в самых стратегически значимых местах, довольно взвизгнула, перешла на бег, подпрыгнула и повисла у меня на шее:

— Доброе утро, Чума! Черт, ты стал еще здоровее!

— Здоровый образ жизни, хорошее питание, забота… — «повинился» я, а потом озвучил фразу, которая должна была расставить все точки над «i» для местных недоброжелателей и завистников этой девчушки: — Прости, что смог приехать только сейчас — мы умотали в Штаты еще в середине мая, помогать Тимуру Карсанову готовиться к своему первому бою на профессиональном ринге, потом отрабатывали гонорары с рекламных контрактов, а вернулись только вчера вечером.

Сообразив, к чему я это говорю, она обиженно выпятила нижнюю губу:

— За тобой косяк! Чем будешь компенсировать?

— Загранпаспорт с собой?

— Да, конечно! — не задумавшись ни на мгновение, соврала она, хотя отдала Лапину этот документ еще две недели тому назад и понятия не имела, где он может находиться.

— Тогда поехали…

— Постой-постой, я, как видишь, одета по-домашнему! — выскользнув из моих объятий и сделав два шага назад, воскликнула Ольга.

— А какая разница? — притворно удивился я. — В любом случае первым пунктом сегодняшней программы будет шопинг. А от моей тачки до первого бутика можно дойти в чем угодно…

Следующим ударом по невольным зрителям торжественной встречи Кнопки со мною-любимым стал поступок Рыжовой. Как только мы с мелкой пришли к консенсусу, она выбралась из машины и, уничтожив обитателей общаги красотой форм, упакованных в джинсы и футболку с приличным вырезом, сыто мурлыкнула:

— Привет, Оль! Вы с Денисом не виделись сто лет, так что забирайся на мое место, а я переберусь на заднее сидение.

Кнопка сделала вид, что это нормально, приняла мою помощь и деловито пристегнулась. Зато после того, как ее новое место жительства исчезло за поворотом, забыла о необходимости контролировать осанку и виновато вжала голову в плечи:

— Чума, эти уроды угостили меня какой-то дрянью, и я…

— Ты сделала главное — предупредила Куклу, а через нее меня. И передала нам портреты. В общем, переставай страдать и знакомься с моими подругами — особу, которая уступила тебе переднее сидение, зовут Лерой, рядом с ней сидит Аня, а за ней Татьяна. Кстати, им я доверяю, как самому себе, поэтому в их присутствии можешь рассказывать или обсуждать все, что угодно.

Реакция мелкой на последнюю фразу в точности повторила реакцию Беловой — в первое мгновение она мне не поверила, а когда поняла, что я не шучу, заметно расстроилась. Пришлось лечить. Положительными эмоциями:

— Дашка сообщила, что ты мечтаешь стать Fashion-стилистом. Это так?

Девушка вздохнула:

— Да. Но толку? Такие, как я, в этой профессии нафиг никому не нужны!

Я пропустил этот крик души мимо ушей и задал следующий вопрос. Но уже на английском:

— Что у тебя с языком?

— По меркам детдомовского образования я — гений. А так, как видишь, вынуждена подбирать слова или мямлить.

Да, эта оценка была более чем объективной, но Кнопка не стеснялась говорить, а это, на мой взгляд, было очень большим плюсом. Так что я еще раз убедился в правильности принятого решения и озвучил наше предложение:

— Оль, насколько мы разобрались в теме, одним из лучших современных школ парикмахерского искусства считается Голливудский институт красоты. В нем учат работать с прическами, делать макияж и маникюр, ухаживать за кожей и что-то там еще…

Поймав в зеркале заднего вида мой затравленный взгляд и сообразив, что я уже исчерпал свои знания по этой теме, Аня понимающе ухмыльнулась и продолжила объяснения:

— Каждая программа обучения — это тысяча двести академических часов, из которых порядка пятисот занимает теория, а остальное — практика. Так что на дневном обучении придется выкладываться по полной программе десять месяцев. А перед началом учебы посвятить еще два занятиям с местным преподавателем английского.

— Блин, ребят, вы издеваетесь⁈ — гневно воскликнула Кнопка. — Где я, и где Голливуд⁈

— Нет, не издеваемся… — абсолютно спокойно ответила Ростовцева, открыла кейс, достала из него паспорт, развернула на нужной страничке и протянула мелкой: — Вот американская виза. Фотку узнаешь?

Оля сглотнула, облизала враз пересохшие губы и неуверенно кивнула:

— Да.

— Тогда перестаем сотрясать воздух просто так и внимательно слушаем инструкции…

…Девчонки грузили мелкую ценными указаниями по дороге в ГУМ, во время шопинга, в салоне красоты и даже в ресторане. В результате к моменту высадки из машины на паркинге Шереметево-2 она была загружена до невозможности, но научилась изображать непоколебимую уверенность в себе и перестала залипать на свои отражения в стеклах автомобилей и витринах магазинов. Хотя, признаюсь, там было, на что посмотреть. Ведь стараниями Голиковой и настропаленных ею стилистов гадкий утенок, только-только отправленный во взрослую жизнь из «гнезда» нашего детдома, куда-то исчез. А Кнопка превратилась в весьма очаровательную студенточку из семьи с хорошим достатком, собравшуюся попутешествовать.

Забавно, но окончательно освоиться с новым образом Оле помогли мои фанатки, отловившие нас перед входом в бизнес-зал международных рейсов и потребовавшие внимания. Пока я раздавал автографы, позировал для селфи и отвечал на вопросы, моим спутницам дико завидовали. И эта зависть позволила недавней «грелке» поверить в то, что ее жизнь изменилась раз и навсегда. Так что мои последние инструкции легли на благодатную почву:

— Итак, в аэропорту Лос-Анджелеса подходишь к человеку, который будет держать лист бумаги с твоим именем и фамилией, сверяешь его лицо с фоткой, залитой в твой телефон, и едешь заселяться в арендованную квартиру. Завтра с утра все с тем же Куртом отправляешься записываться на языковые курсы, а со среды начинаешь ходить на курсы вождения и в спортзал. Далее, после получения прав осваиваешься с ездой по городу, забиваешь в навигатор основные маршруты и отпускаешь Майера восвояси, но при возникновении любых мелких проблем продолжаешь звонить ему. С крупными, естественно, обращаешься к нам и не моришь себя голодом — деньги, которые мы положили на твою карточку, выделены на питание и мелкие расходы. Ну, и последнее — с сентября приступаешь к учебе и ждешь нас в гости. Правда, когда именно мы окажемся в твоих краях, я пока не знаю.

— Следи за манерами и речью. С момента посадки в самолет… — продолжила Танька. — Само собой, если хочешь выбиться в люди. А еще вкладывай душу во все, чему тебя будут учить, и ни перед кем не прогибайся, какие бы золотые горы тебе не обещали!

— Будущее у тебя уже есть… — напомнила Лера. — Осталось превратиться в специалиста, на которого мы сможем положиться. Вопросы?

— Вопросов нет. И я вас не подведу! — твердо заявила Кнопка, поудобнее перехватила ручку меньшего из двух чемоданов со всем тем, что ей накупили девчонки, и решительно ломанулась к стойке регистрации.

Проводы этой особы были не единственным делом, запланированным на воскресенье, поэтому зависать в аэропорту мы не стали — попрощались с Олей, убедились, что она прошла паспортный контроль, и пошли к машине. Увы, по дороге нарвались на очередную компанию слишком глазастых ребят, но честно признались, что очень спешим, и потратили на общение с ними всего минут пять-семь. Зато потом вырвались на оперативный простор и нахально воспользовались возможностями моего «вездехода», то есть, наплевали на ограничения скорости и разметку. В итоге к базе охранного агентства «Легионер» прибыли чуть раньше назначенного срока, но все шестеро самых вменяемых ребят из моего детдома, выпустившихся в этом году, уже стояли перед въездными воротами.

— Привет, мужики! — поздоровался я, опустив боковое стекло. — Паспорта с собой?

— Привет, Чума! — хором ответили они. — Да, конечно!

— Тогда проходите в КПП, получайте пропуска, а потом дуйте к синей «стекляшке» и ждите меня у входа.

Генка Ситников, как обычно, взявший власть в свои руки, приложил ладонь к кокарде воображаемой фуражки, отдал честь и первым ломанулся туда, куда послали. Остальные парни, тоже не отличавшиеся многословием, потянулись следом. А я махнул рукой знакомому дежурному, затем показал себе за спину и продемонстрировал серию жестов, из которых можно было понять, что я прибыл в компании своих подруг.

Тяжелые створки, способные выдержать таранный удар груженой фуры, тут же поползли в стороны, и я, легонечко придавив педаль газа, плавно покатил в сторону открытой стоянки.

Несмотря на вечер воскресенья, добрая половина парковочных мест была занята, и это приятно порадовало. Впрочем, забивать голову мыслями об успешности этой части бизнеса Алексея Алексеевича было некогда, так что я набрал начальника учебного центра, сообщил о том, что мои архаровцы уже собрались, получил дальнейшие инструкции, а через несколько минут подошел к парням, познакомил их с девчонками и перешел к делу:

— В данный момент мы находимся на базе частного охранного агентства «Легионер». Я оплатил вам курсы вождения, по итогам которых вы получите не только права категории «В» и «С», но и реальные навыки, с которыми можно будет устроиться на нормальную работу. И это программа-минимум. Программа-максимум куда интереснее: если вы сможете заинтересовать собой инструкторов, то после завершения этих курсов вас прогонят через серьезное тестирование и медкомиссию, по итогам которых предложат несколько вариантов дальнейшего обучения с последующим трудоустройством в этом охранном агентстве.

Парни пошли красными пятнами, а в их взглядах появилась Надежда. Правда, не во всех — Ромка Молчанов по кличке Молчун, как обычно, сел на измену, а Витька Бурят, вспыхнувший быстрее всех, вдруг испугался своих же мыслей:

— Нам, как бы, в армию. Следующей весной.

Ответ на этот вопрос я прекрасно знал, поэтому пожал плечами:

— Пройдете спецкурс — попадете в один из полков сто шестой Воздушно-Десантной дивизии, базирующейся в Туле, Рязани и Наро-Фоминске. А после дембеля вернетесь в «Легионер» и получите достойную работу, полный соцпакет и место в общежитии для сотрудников.

— А тебе-то это зачем? — дав волю своим сомнениям, угрюмо спросил Бука, за что получил в печень от Сита.

Я криво усмехнулся:

— Это не инвестиции, а подарок: я даю шанс подняться тем, кого когда-то уважал. А дальше решайте сами…

…Ребят пристроили чуть быстрее, чем планировалось, так что заскочили к Бульдогу не на две минуты, чтобы вручить подарки, а на все полчаса. Тем не менее, даже после общения с ним Голикова выглядела изрядно загруженной. Поинтересоваться, что ей не понравилось в моих действиях, получилось по дороге к офису Горина. А полученный ответ напряг уже меня:

— Знаешь, когда слышишь о том, что кто-то кому-то чем-то помогает, то этот факт либо тупо укладывается в ячейку памяти, либо пролетает мимо ушей, ведь нас с детства пичкают таким количеством беспардонной лжи, что мы автоматически делим все услышанное на тридцать два и не реагируем на слова. Зато стоит увидеть слезы неподдельной радости в глазах парней, давным-давно разучившихся демонстрировать настоящие чувства, как начинаешь ощущать себя зажравшейся циничной скотиной! Почему? Да потому, что такие вещи снимать на видео просто нельзя! А я сняла. И если тебя вдруг начнут топить в грязи какие-нибудь ублюдки типа нашего общего знакомого, то я без зазрения совести воспользуюсь этими записями для того, чтобы показать тебя-настоящего!

Я представил, как меня забрасывают грязью, счел, что такое развитие событий вполне реально, скрипнул зубами и… был вынужден ответить на звонок того самого «общего знакомого».

Тон, в котором Вяземский начал разговор, тоже не добавил настроения. Равно, как и формулировка «приветствия»:

— Привет, гуляка! Говорят, ваша светлость уже в Москве?

— Добрый вечер, Анатолий Евгеньевич. Помнится, в последнем разговоре по телефону я упомянул о том, что прилечу в город двадцать первого. А вчера вечером, как обычно, отправил смс-ку сразу после приземления.

— А сообщить о том, что встречался с ВВЕ, конечно же, забыл…

— Нет. Собирался рассказать об этом завтра. Ибо был уверен, что вы уже в теме, да и знаете в разы больше меня.

Эти объяснения были проигнорированы:

— Как я вижу, ты подъезжаешь к МИД-у? Давай-ка, выруливай на Новый Арбат и езжай ко мне.

— Я направляюсь на встречу с Алексеем Алексеевичем.

— Ничего, он часик подождет. Или отправь к нему девчонок — нам надо потрепаться тет-а-тет…

Как только он оборвал связь, и в салоне настала тишина, Рыжова мрачно усмехнулась:

— Остапа понесло!

— Угу… — подтвердила Анька. А Татьяна обошлась без лишних слов и выдала более чем правдоподобное объяснение причин, вызвавших бешенство генерала:

— Такое ощущение, что с ним не поделились. Или бросили от щедрот душевных какую-нибудь мелочевку.

Я съехал с Садового кольца на подъем, ведущий к Новому Арбату, и задумчиво потер переносицу:

— А на какую долю он в принципе может рассчитывать, если Штаты собираются помочь с разработкой современной авионики, повышением эффективности сельского хозяйства и раскрываемостью IT-преступлений⁈

— На БОЛЬШУЮ!!! — одновременно съязвили Голикова с Рыжовой, зато Ростовцева, которой было не до шуток, ответила на заданный вопрос на полном серьезе:

— Я думаю, что Еремеев рассказал нам не все. Но крайним назначен ты.

— Ладно, разберемся… — после недолгих раздумий буркнул я, набрал Горину и вкратце описал создавшуюся ситуацию. Естественно, не вдаваясь ни в какие подробности. А потом прибавил газу, чтобы как можно быстрее разобраться с нарисовавшейся проблемой.

Вариант «Если что, мы всегда можем обратимся к Еремееву, Дорохову или Кононову», предложенные Анькой в качестве средства на самый крайний случай, задвинул куда подальше, прекрасно понимая, что сталкивать лбами личностей такого калибра однозначно не стоит. Увы, напряженные раздумья, которым я предавался всю дорогу, ни к чему хорошему не привели, и к моменту въезда в подземный гараж «логова» Вяземского настроение рухнуло в пропасть. Впрочем, прогибаться я не собирался в любом случае, поэтому оставил девчонок в машине, поднялся на лифте на нужный этаж и, ответив на приветствие «чумовой красотки», переступил через порог кабинета вконец охамевшего генерала.

Как и следовало ожидать, при моем появлении генерал не стал вставать из-за стола, а жестом предложил усаживаться на ближайший стул. Логика такого поведения была понятна, и я, мысленно усмехнувшись, дал себя загнать в мнимо-подчиненное положение, а потом задал не очень удобный вопрос:

— Анатолий Евгеньевич, скажите, пожалуйста, а чем конкретно вызвано ваше недовольство? Все обязательства, когда-либо взятые на себя, я выполняю вовремя и в полном объеме: вы заблаговременно получаете прогнозы на мои бои, свои доли по каждому заключенному контракту и правильный пиар, а мы с девчонками выкладываемся на полную катушку, чтобы не подвести ни вас, ни Алексея Алексеевича, ни Еремеева, ни Кононова, ни компании, которые нам платят!

— Ты начал свою игру!

— И в чем, по-вашему, это выражается? — усмехнулся я. — В том, что две недели пахал, как проклятый, пытаясь отработать гонорары, которые мы с вами уже разделили? Или в том, что добросовестно выполнял распоряжение Виктора Викторовича идти навстречу пожеланиям ваших с ним американских партнеров?

— Папаша одной из твоих подружек заключил совершенно сумасшедшийконтракт с ФСО, ФСБ и Росгвардией!

— А Министерство Обороны проигнорировал? — не дав ему договорить, спросил я.

— Нет, с нами тоже, но…

— Анатолий Евгеньевич, вы меня демонизируете! Да, я дружу с Лиззи Форд, но влиять на ее отца в принципе не в состоянии. Скажу больше, я не в состоянии влиять на решения самой Элизабет, так как эта особа очень четко разделяет дружбу и бизнес! Далее, о том, что американское правительство о чем-то договаривалось с нашим, я узнал от Виктора Викторовича. И был вынужден взять на себя очередные обязательства, от которых меня и так тошнит. А ведь на него, Владимира Егоровича и Юрия Федоровича нас замкнули вы! Причем в одностороннем порядке, даже не спросив, в состоянии ли мы тянуть на себе столь своеобразный груз.

Вяземский попробовал надавить на совесть:

— Так в результате вы получили виллу, яхту, двойное гражданство и статус, аналога которому нет!

— Виллу и яхту мне подарили за спасение друзей, а двойное гражданство и этот самый статус нам придется отрабатывать не один год. Причем в поте лица. Скажу больше: будь у меня возможность переиграть последний год, хрен бы я согласился на весь этот геморрой. Ибо меня до смерти достала жизнь в аквариуме, чтение писем, в которых на меня и моих подруг выплескивается чужое горе, общение с людьми, под личинами которых прячутся сотрудники спецслужб, и необходимость отчитываться за каждый вздох! Блин, я шел к этому поясу только для того, чтобы заработать на спокойную жизнь, а сейчас чувствую себя белкой в колесе!!!

Не знаю, насколько убедительно получилось сыграть эту вспышку, но генерал задумался. А через несколько секунд одарил меня «отеческой» улыбкой:

— Деньги, которые ты заработал на боях, только кажутся большими. Поверь на слово, через пару-тройку лет твои ежемесячные расходы вырастут на порядок, и ты будешь вынужден цепляться за любую возможность заработать.

— Анатолий Евгеньевич, в данный момент меня беспокоит проблема посерьезнее: весь последний месяц я тренировался от силы по три часа в день, так как было тупо некогда. Мало того, даже эти три часа приходилось заниматься всякой хренью, чтобы не показывать посторонним свои реальные возможности. Но самое хреновое даже не это — если из-за постоянных разъездов я потерял только физическую форму, то переизбыток наваленных на меня обязанностей напрочь отбил всякое желание продолжать карьеру! Ведь каждое следующее выступление будет привлекать ко мне еще больше внимания, а желающих воспользоваться в благих целях возможностями, представляемыми вниманием миллионов, и без того перебор!

Тут генерала проняло:

— Я надеюсь, ты не собираешься уходить из Большого Спорта⁈

Я с хрустом сжал кулаки и мрачно посмотрел ему в глаза:

— С такой нагрузкой, как сейчас, я морально сломаюсь от силы через полгода. Делайте выводы…

Глава 13

5 июля 2042 г.

Еремеев позвонил буквально через полчаса после того, как мы, наконец, выехали из Белого Дома, врубили спецтелефон, полученный от посла еще накануне, и покатили в сторону аэропорта имени Даллеса. В этот момент я, до смерти вымотанный бешеным «турне» по Европе и Японии, десятичасовой «дрессировкой» в посольстве, награждением и приемом, усиленно изображал медузу, но на экран телефона все-таки посмотрел. Затем сел, показал пальцем в потолок, чтобы девчонки сообразили, кому я потребовался в столь поздний час, и провел пальцем по экрану.

— Доброй ночи, Денис Владимирович! — жизнерадостно поздоровался Виктор Викторович. — Как ваше ничего?

Я посмотрел на часы, пересчитал вашингтонское время в московское и пожелал ему доброго утра. А потом рубанул правду-матку:

— Откровенно говоря, никак — умотался до состояния нестояния.

— Зато отыграли свою роль на пять с несколькими плюсами! — хохотнул он. — Держались с достоинством, толкнули речь, до которой большинству профессиональных спичрайтеров расти и расти, выглядели, как говорится, на миллион долларов! Хотя что вам теперь какой-то миллион?

Прекрасно понимая, что демонстрируемые жизнерадостность и веселье, как обычно, лишь часть очередного тестирования, я собрался с мыслями и ответил на все озвученные тезисы:

— С речью было проще всего — ее мне написали подруги еще в Японии, так что достаточно было вызубрить текст наизусть. С отработкой единственно верного варианта поведения пришлось помучиться, но целый день на редкость своеобразных тренировок в посольстве подарил ощущение, что за нашими спинами незримо присутствует государство. И это однозначно помогло. А вот с внешним видом… Если бы не советы вашего помощника, черта с два бы мы смогли правильно прицепить к костюмам все наши награды и узнавать тех, кто проявлял к нам интерес.

— Лосев сделал то, чему учился многие годы… — философски заметил мой собеседник и изволил пошутить: — Но его помощь добавила крошечный и почти незаметный штрих к образу, созданному вами и вашими воистину боевыми подругами всего за год! Зато вы, профессиональный спортсмен, весь вечер делали Большую Политику. Так может, имеет смысл пересмотреть планы на будущее и перевестись из РГАФК-а в МГИМО?

— Виктор Викторович, моя известность зиждется на очень непрочном фундаменте… — вздохнул я. — Стоит выйти в восьмиугольник и проиграть, как большинство фанатов, поющих дифирамбы и заглядывающих в глаза, начнут танцевать на моих костях. А ведь такой проигрыш вполне реален — с середины мая я не провел ни одной полноценной тренировки!

— Так ваш следующий поединок, вроде, аж в сентябре!

— Физическая форма — это не книга, которую можно отложить в сторону, а через полгода продолжить чтение с того же самого места… — угрюмо буркнул я, потом вспомнил, что говорю с бывшим боксером, и усмехнулся: — Впрочем, вы это знаете ничуть не хуже меня!

— Да, знаю… — подтвердил пресс-секретарь и посерьезнел: — Ладно, шутки в стороны. Что у вас в планах на ближайшие дни?

Я подобрался:

— В данный момент мы едем в аэропорт. Через час-полтора будем в Нью-Йорке. Завтра вечером проведем прямой эфир со зрителями канала «HBO», а сразу после него вылетим в Майами — июнь и первые дни июля дались нам слишком тяжело, и мы решили отдохнуть хотя бы три-четыре дня.

— Отдыхайте. Столько, сколько сочтете нужным. Ибо заслужили… — не дав мне договорить, заявил он. После чего озвучил то, ради чего, собственно, и позвонил: — Только передайте мне записи всех бесед, проведенных вами на сегодняшнем приеме. Через все того же Лосева — он будет в Нью-Йорке завтра с утра и подъедет туда, куда вы скажете.

То, что он захочет наложить лапы на эти записи, я допер еще во время общения с Министром Обороны США. А интерес, проявленный ко мне рядом сенаторов, крупных промышленников и медиамагнатов, только укрепил в этой уверенности. Так что с ответом я не затягивал:

— Записи уже на флешке с аппаратным шифрованием. Так что пусть Юрий Анатольевич едет в отель «Плаза» — до четырех часов дня мы будем в номере. Готовиться к вечернему «шоу».

Удовлетворение, которое появилось в голосе Еремеева после этих слов, заставило мысленно поморщиться. Зато его следующий монолог подарил робкую надежду на то, что дальше будет не тяжелее, а легче:

— Мы в вас не ошиблись. И это откровенно радует. Поэтому принято решение вложиться в этот проект Алексея Алексеевича Горина финансами и специалистами экстракласса, снять с ваших плеч всю текучку и поручить вам одну-единственную задачу — построение деловых отношений с наиболее интересными представителями американского, европейского и японского истеблишмента. Впрочем, конкретику мы обсудим после вашего возвращения в Москву. А пока от души поздравляю вас с очередной высокой наградой и предрекаю, что она будет не последней…

Как и следовало ожидать, пообщаться со мной захотел и Вяземский. Только он, в отличие от Виктора Викторовича, не имел возможности изучить доклад российского посла о том, что происходило на приеме, так что жаждал подробнейшего доклада обо всем, что мы видели, слышали и говорили, о тех, с кем познакомились, и так далее. Увы, звонил он на обычный телефон, а еще, как минимум, догадывался о том, что где-то рядом со мной обретается Линда Доулан, поэтому наступил на горло собственным желаниям и сразу после крайне сухих поздравлений поинтересовался, когда мы планируем вернуться на Родину.

Последняя беседа с этим… хм… этой своеобразной личностью оставила после себя настолько омерзительное послевкусие, что меня так и подмывало выдать односложный ответ. Но я не мог себе позволить рисковать девчонками, поэтому «пропустил этот вопрос мимо ушей» и поделился с ним «инсайдом»:

— Только что звонил ЕВВ и намекнул на то, что этот проект ждут некие серьезные пертурбации, дал понять, что скоро нам потребуется много сил, и посоветовал хорошенечко отдохнуть. Вы, случайно, не в курсе, о чем шла речь?

Генерал ответил в то же мгновение. Но я был уверен, что он пока не при делах:

— В курсе, конечно! Но это не телефонный разговор.

— Что ж, тогда придется подождать… — «расстроено» вздохнул я. А потом «вспомнил» о том, что не ответил на вопрос: — Завтра у нас прямой эфир на «HBO». А потом мы отправимся в Майами. Набираться сил перед черт знает, чем. В общем, в Москве будем в субботу, двенадцатого где-то в районе восьми вечера…

…Относительно спокойная реакция «партнера» на нашу очередную задержку в Штатах настолько резко расслабила перетянутую пружину в моем сознании, что посадку в самолет, перелет до Большого Яблока, переезд до отеля и заселение в тот же самый «Делюкс» с двумя кроватями размера «Queen-size», в котором мы останавливались в прошлый приезд, остались в памяти отдельными фрагментами. Нет, я прекрасно помнил все, что обсуждал с Линдой, как помогал дамам усаживаться в лимузин и выбираться из него, не забыл квадратные глаза сотрудников отеля, увидевших сразу четырех русских с Президентской медалью свободы и Орденом Ямайки, болтающимися на шейной ленте, и приличными «иконостасами» на груди, но все остальное сливалось в абсолютно нечитаемый фон. Приблизительно в том же режиме в памяти отложились и последние полчаса перед отходом ко сну — я помнил, что пошел в душ самым последним, что нашел в себе силы поставить будильник на девять утра и что упал на кровать рядом с Леркой, а все остальное как отрезало. Впрочем, даже такая запредельная усталость не смогла как следует подкосить мой ненормальный организм, и без четверти семь утра он напомнил о том, что не мешало бы как следует потренироваться и так же добросовестно пожрать!

Дать себе нормальную нагрузку в спортзале отеля было нереально, поэтому я решил пробежаться по Центральному парку. Благо разок оценил длину дорожки для бегунов и велосипедистов, соответственно, был уверен, что при должном старании смогу сбросить хотя бы половину избыточной энергии. Увы, стоило потянуть за «молнию» сумки со спортивными вещами, как проснулась Анька. И вместо того, чтобы дать поспать Таньке с Леркой, устроила общий подъем. В итоге номер покинули всей толпой. Сразу после того, как сняли с костюмов награды и убрали их в сейф. Вместе с документами и драгоценностями. По дороге к лифтам взяли на прицеп мисс Доулан, тоже изъявившую желание пробежаться, спрятали лица за козырьками бейсболок и солнечными очками, спустились на первый этаж и выбрались на оперативный простор.

Да, внимание привлекали даже так. Но неслись намного быстрее общей массы «спортсменов», так что обошлись без порядком осточертевших бесед с фанатами и журналистами. Потом вернулись в отель, заказали завтрак в наш номер, ближе к концу этой трапезы были вынуждены отвлечься на совсем коротенький визит Лосева, а потом снова потерялись во времени.

Обедали в том же режиме. В смысле, продолжая шлифовать ответы на наиболее вероятные вопросы зрителей канала и придумывать альтернативные подводки к темам, которые считали необходимым осветить. Последние два часа так называемого «свободного времени» посвятили негативу. То есть, сначала представили себя условными недоброжелателями и нафантазировали столько всяких-разных гадостей, что ужаснулись сами. А потом занялись продумыванием стратегии защиты от самых гнусных нападок.

К сожалению, расслабиться не получилось и по дороге в студию — мисс Доулан, переживавшая за результаты вечернего мероприятия намного сильнее нас, вывела на телевизор лимузина «партию» ее ведущего, одного из самых известных спортивных комментаторов Америки Дуайта Дэвиса, и заставила еще раз ответить на каждую из его шуток. В общем, в студию телеканала мы поднялись загруженными до безобразия и попали в цепкие руки напрочь отмороженной банды стилистов, визажистов, гримеров, костюмеров и кого-то там еще!

Эта часть подготовки к прямому эфиру достала меня как бы не больше, чем все предыдущие, а девчонкам хоть бы хны! Точнее, они, в отличие от меня, получали удовольствие от всего, что с ними творили эти гады! А я тихо дурел и мечтал, чтобы меня как можно быстрее оставили в покое. Слава богу, все плохое когда-нибудь заканчивается, и без пяти восемь вечера по местному времени нас, наконец, завели в нужное помещение, по рассказам все той же Линды, оборудованное сверхсовременными генераторами голограмм, усадили в чертовски удобные кресла и объяснили, как себя вести во время интервью. Потом какая-то на редкость суетливая тетка показала экран телесуфлера, еще четыре подправили некие мелкие недочеты в созданных ими же образах, а ведущий, с которыми мы успели переброситься буквально парой слов, опустился на свой «трон» и, дождавшись завершения отсчета, обратился к зрителям.

Этот монолог я читал аж четыре раза, но все равно вслушивался в каждое слово. На всякий случай. Поэтому вовремя включился в разговор и улыбнулся камере, над которой заблаговременно зажглась зеленая лампочка:

— Позволю себе не согласиться с последним утверждением Дуайта! Я выступаю в Америке второй год, успел посетить многие города вашей страны, лично беседовал с огромным количеством фанатов смешанных единоборств и регулярно общаюсь со своими подписчиков, среди которых очень много американцев. Поэтому говорить о знакомстве, мягко выражаясь, поздновато — на мой взгляд, тут больше подходит выражение «беседа старых приятелей».

— Что ж, ты, как всегда, не оставляешь соперникам ни единого шанса! — хохотнул Дэвис.

— Хм… Ты считаешь себя моим соперником? — притворно удивился я и покосился на моих девчонок и заставил ведущего испуганно всплеснуть руками:

— Даже не думай! Клеиться к твоим подругам я не рискну даже под страхом смерти, хотя успел оценить их острый ум, широчайший кругозор и фантастическую красоту. Ну, а об их боевых навыках со вчерашнего дня знает весь мир. И, в связи с этим, хочу от всей души поздравить вас с заслуженными наградами. Причем как от своего имени, так и от имени двух миллионов подписчиков этого канала, которые успели воспользоваться интерактивным меню и высказать свое мнение. Кстати, Генри Джордан из города Белойт, штат Висконсин, настолько сильно жаждет задать вам какой-то вопрос, что перебил ставки всех конкурентов. Итак, внимание на кресло для Самого Упорного Зрителя!

Я повернул голову в указанном направлении и с интересом уставился на чертовски качественную голограмму человека, не пожалевшего приличной суммы денег для того, чтобы показать себя всей стране. Ну, что я могу сказать по поводу его внешности? Он выглядел так себе: круглое лицо с густыми бровями, запавшими глазами, мясистым носом, отвисшими щеками и тяжелым раздвоенным подбородком; жирная короткая шея, посаженная на узкие плечи; грудь с ожирением по женскому типу; обветренные лопатообразные ладони с исцарапанными пальцами и ногтями, «украшенными» черной каймой; растянутая футболка, мятые штаны и т. д. В общем, на мой взгляд, у этой личности в принципе не могло появиться желания «перебить чьи-то там ставки» хотя бы из-за отсутствия приличного дохода. Тем не менее, он «гордо восседал» в кресле, смотрел на меня сверху вниз и надувал щеки, готовясь разродиться чем-то серьезным:

— Дэнни, насколько я знаю, во время службы в армии вы не раз и не два спасали граждан своей страны от преступников. Тем не менее, среди ваших наград нет ни одной Золотой Звезды героя России. А мы, американцы, сочли, что героизм, проявленный во время спасения наших соотечественников, заслуживает Президентской медали свободы. Скажите, вам не обидно, что вас так недооценивают дома?

— Мистер Джордан, вы, видимо, начитались мнений диванных экспертов по системе государственных наград Российской Федерации! — усмехнулся я, сделал небольшую паузу и рассказал зрителям о знаке отличия Георгиевского Креста. Достаточно подробно, не поленившись сделать небольшой экскурс в историю. А в самом конце этой мини-лекции сделал напрашивавшийся вывод: — Таким образом, еще со времен Российской Империи знак отличия Военного ордена считается высшей наградой для солдат и унтер-офицеров за боевые заслуги, отвагу и храбрость, проявленную на поле боя. А у меня этих наград аж три. Соответственно, назвать меня недооцененным может только редкий дилетант или человек, исполняющий чей-нибудь заказ.

Дуайт играл «за нас», поэтому убрал эту гнусь из студии и вывел на экраны какой-то многоцветный график:

— К сожалению, среди наших зрителей попадаются и такие. Но их единицы. А девяносто девять с половиной процентов тех, кто в данный момент подключен к интерактивному чату этой программы, абсолютно уверены в том, что демарш мистера Генри Джордана был заказом твоих недоброжелателей или завистников, считают эту личность провокатором и жаждут убедить тебя в том, что Америка вас любит и уважает!

— В этом я нисколько не сомневаюсь! — улыбнулся я. — Так что давайте следующего страждущего.

Следующим страждущим оказалась дама. Вернее, огненно-рыжая и страшно конопатая девица чуть постарше меня, вроде как, работавшая в одной из газет Ньюарка, штат Нью-Джерси. Эта особа была настроена более чем благожелательно, поэтому, прежде чем задать вопрос, виновато потупила взгляд:

— Дэниел, так уж получилось, что перед тем, как устроиться на нынешнее место, я почти три года подрабатывала спичрайтером и имею неплохое представление об этой профессии. Так вот, речь, с которой вы выступили после награждения, вне всякого сомнения, была написана профессионалом, и мне жутко интересно, по каким критериям вы подбирали человека на это место?

Тут я задумчиво потер подбородок и… махнул рукой, типа, решаясь на откровенность:

— Открою страшную тайну — спичрайтеров у меня нет! Есть близкие подруги, которые помогают во всех начинаниях и терроризируют учебой. Да-да, вы не ослышались — в тех областях знаний и умений, в которых я, по их мнению, недостаточно хорош, меня гоняют как бы не больше, чем на тренировках по ударке или грепплингу. Поэтому мне пришлось научиться связно излагать свои мысли…

— А он нам мстит! — «пожаловалась» ей Танька. — Подсадил нас на боевые искусства, практическую стрельбу, парашютный спорт и все, чем «болен» сам, не дает ни секунды покоя, придумывает новые занятия и так далее. Ну, и как, по-вашему, жить с таким тираном?

— Наверное, дьявольски интересно? — хохотнула Конопатая и обратилась к этой оторве напрямую: — Мисс Голикова, я чуть более полгода анализирую каждую статью, которую вы выкладываете в свой блог, и с каждым днем все больше восхищаюсь вашим чувством слова и невероятным талантом. Спасибо вам за то, что вы делаете для соотечественников и за помощь Чуме, который нам по-настоящему дорог…

Следующие четверть часа меня терзали вопросами, так или иначе связанными с ММА. Интересовались планами на ближайшее и очень далекое будущее, спрашивали мнения о тех или иных видах боевых искусств, просили советов по построению графиков тренировок и так далее. А потом в студии возникла голограмма парнишки лет пятнадцати из Остина и заставила улыбнуться:

— Мистер Чубаров, я собрал коллекцию записей всех ваших поединков, включая те, которые вы проводили до перехода в профессионалы, постоянно вишу на вашей официальной страничке, мониторю самые крупные сайты ваших фанатов, собираю статьи, посвященные вашей личности, но так и не смог найти видео боя с ёкодзуной Каваками Мэнебу!

— Вынужден вас огорчить — мы с ним не дрались… — честно признался я. — Да, во время пребывания в Японии меня попросили провести семинар по боевым искусствам в одной из местных школ карате, и на него пришел этот мастер сумо, но боя, как такового, не было. Он высказал сомнение в том, что мне удастся его бросить и, тем более, взять на болевой, а я впечатал господина Каваками в татами и задушил.

— Эту запись я увидел и скачал одним из первых, а кадр, в котором этот громила зависает в верхней точке траектории полета, ошарашенно округлив узенькие глазенки, даже превратил в принт для футболки! — гордо сообщил мальчишка, а потом хитро прищурился, встал и повернулся к нам спиной: — Как вам результат?

После того, как зрители оценили талант юного бизнесмена и высказали желание приобрести такие же футболки, в том же кресле появился парень чуть постарше и попросил рассказать о том, что произошло во Флоренции на самом деле.

Я поморщился, так как еще не успел оклематься от разборок с местными полицейскими, пытавшимися создать компромат на пустом месте. И «был предан» Рыжовой, решившей пролить свет истины на ЧП, из-за которого мы задержались в Италии на лишние сутки:

— В этом городе Денис снимался в рекламном ролике «Stefano Bemer». Когда съемки были закончены, мы захотели прогуляться по городу, в котором еще не были. И, конечно же, отправились в его историческую часть. Когда проходили мимо собора Санта-Мария-дель-Фьоре, мимо решил промчаться парень на мопеде. С дамской сумочкой, которую прямо на наших глазах вырвал из рук прогуливающейся туристки. Ну, и наткнулся на предплечье Чумы, внезапно возникшее перед его грудью. А заднее сальто этот несчастный сделал сам. И сам упал на три точки, одной из которых оказался слишком длинный нос.

— То есть, больше вы к нему не прикасались? — уточнил ведущий. Само собой, не для себя, а для тех, кто не слышал об этом происшествии.

— А зачем? — удивилась Рыжова. — Самостоятельно передвигаться он был не в состоянии из-за состояния нокдауна и травмированных коленей. А бить его было бы неспортивно. Тем более, что обиженные им девушки прекрасно справились без посторонней помощи.

Тут мне захотелось позабавиться, и я добавил к описанию происшествия пару забавных штрихов:

— А что бы им не справляться-то? Вы только представьте — три красотки из сборной Швеции по волейболу, ростом чуть повыше меня, с хорошо поставленным ударом по круглым предметам типа мячей или особо тупых голов — и воришка, еле-еле поднявшийся на ноги…

Дуайт расхохотался еще до того, как я договорил, от избытка чувств хлопнул себя ладонями по бедрам и повторил вывод, до которого дошли даже самые тупые сетевые «тролли»:

— Даже если это было провокацией итальянских спецслужб, то их агент крупно облажался: травма шейного отдела позвоночника — не лучшая награда за проваленное задание…

Следующий нужный вопрос задал житель Питтсбурга, Пенсильвания:

— Говорят, что во время пребывания в ФРГ вы отказались посетить базу дивизии специальных операций…

— Врут! Мы там были. Познакомились с коллегами из отряда «KSK », посидели в баре, выпили по паре бокалов сока, обменялись контактами и даже пообещали приехать на несколько дней, когда появится свободное время.

— Значит, спецслужбы этой страны тоже решили повернуться лицом к народу?

Я посмотрел на оратора, как на клинического идиота, и выдал заранее подготовленный монолог:

— Парни из Службы Специальных Операций России, вашей «Дельты» и немецкой «КСК» защищали, защищают и будут защищать соотечественников вне зависимости от политической ситуации. А деанонимизация некоторых из них — всего лишь социальный эксперимент, целью которого является создание горизонтальных связей между народом и теми, кто бережет его покой. Ведь, как показала практика, наличие возможности обратиться за помощью к тем, кого знаешь лично и в чьем профессионализме успел убедиться, добавляет уверенности в завтрашнем дне…

Ближе к концу программы зрители, старавшиеся успеть задать нам хоть какой-нибудь вопрос, стали выбрасывать на интерактивные «аукционы» такие безумные деньги, что руководство канала захотело продлить настолько прибыльное мероприятие еще на полчаса-час. Прекрасно понимая, что мы можем и не согласиться, оно натравило на нас Линду. Вернее, выпустило ее в студию в роли «гласа народа», жаждущего, чтобы шоу продолжалось.

Проникновенная речь от имени зрителей, мольба во взгляде и смс-ка с неприличным гонораром за согласие понапрягаться еще немного вынудили нас пойти навстречу «населению целой страны» и остаться в студии. А через несколько мгновений в кресле возник классический «химический» качок и задал настолько интересный вопрос, что я напрочь забыл о моральной усталости и желании сбежать на виллу…

…Утро первого дня отдыха началось с самопроизвольного включения телевизора, на экран которого Умный Дом решил вывести картинку с улицы. Открывать глаза было невероятно лениво, но я справился. И даже заставил себя оторвать голову от подушки. Как оказалось, к дверям нашего гаража подъехал изумрудный «Edge-ST», а его временный водитель, мисс Элизабет Форд, уже выбиралась из машины.

Смотреть на излишне деловое личико этой особы не хотелось от слова «совсем», поэтому я вернул голову на подушку и даже закрыл глаза. Увы, проснувшиеся девчонки быстро сориентировались в ситуации и заявили, что изучать подарок, который компания «Форд» преподнесла «самой отвязной красотке» семьи, надо всем вместе.

Пришлось вставать, одеваться, спускаться на первый этаж, выходить на улицу, рассматривать новенький кроссовер, на котором Голиковой предстояло продолжать рекламную компанию этой модели, и высказывать свое мнение об этой конкретной машине. Впрочем, навернули ее по самой верхней планке, так что похвала получилась искреннее некуда:

— Тачка — супер. Не хватает только аэрографии с «Дикой охотой».

Тут Элизабет расплылась в довольной улыбке, пробежалась по сенсорам экрана развлекательно-информационного центра и повела рукой, предлагая посмотреть на капот:

— На этой тачке стоит «Хамелеон», так что твою подружку будут узнавать издалека!

— Кстати, что с продажами этих «Фордов»? — поинтересовалась Анька.

— Вы не поверите, но мы не успеваем привозить машины в дилерские центры… — без тени улыбки заявила Лиззи. — Такое ощущение, что все более-менее симпатичные девушки Соединенных Штатов задались целью пересесть на эту модель!

— Все претензии к Денису! — хохотнула Рыжова. — Это он переиграл сценарий и во время съемок в Mammoth Mountain на вопрос Таньки «Как ты меня нашел?» взял и ляпнул: «Кто, кроме тебя и этой тачки, рискнет жить на пределе?»

— Так и есть! — подтвердила мисс Форд. — Девчонки жаждут жить на пределе, а парни разрываются между нашим «Призрачным Рыцарем» и новым «Дестроером» от «Додж»!

Я слегка расстроился:

— Что, последний перетянул на себя часть продаж?

Элизабет утвердительно кивнула:

— Да, практически задушил наш «Bronco». Но эту модель мы уже сняли с производства, а конкуренты предложили очень хорошую компенсацию, так что мы все равно в большом плюсе.

Я не поверил. Несмотря на то, что последняя фраза была озвучена более чем уверенно. Но Линда, приобнявшая подругу со спины и пристроившая подбородок ей на плечо, быстро развеяла мои опасения:

— Дэнни, решение предложить тебе этот рекламный контракт исходило от Фордов. Дальше объяснять?

Этот аргумент оказался настолько убедительным, что я задвинул куда подальше все сомнения, вспомнил о том, что собирался посвятить эту неделю отдыху, и распорядился загонять подарок в гараж. Танька шустренько села за руль и завела двигатель, а Рыжова демонстративно встала по стойке «Смирно» и выпятила впечатляющий бюст. Этот намек был предельно понятен, так что я озадачил и ее:

— Через час уходим к острову Большая Багама. Нырять с аквалангом на дайв-спотах, расположенных возле Фрипорта. Нужны продукты на всю нашу толпу.

Лера мгновенно испарилась, зато Лиззи растерянно закусила губу.

Само собой, я поинтересовался, что ей не понравилось в моем заявлении, а когда узнал, что ее благоверный и Филипп Кавендиш прилетят в Майами только к часу дня, рассмеялся:

— И что им мешает пролететь лишние сто морских миль, приземлиться в аэропорту Western Air, отпустить самолет и добраться на такси до дайвинг-центра Grand Bahama Scuba, расположенного на южном побережье Фрипорта?

После этих слов женщина засияла и схватилась за телефон. Правда, первым делом полезла проверять прогноз погоды, но убедившись, что в ближайшие пару дней ураганов не ожидается, набрала Ларри и довела до него наши планы на день.

Увидев ее счастливую улыбку, все остальные дамы мгновенно включили турборежим. Припарковав машину на свободном месте, Голикова построила американок и утащила их в дом выбирать гидрокостюмы. Благо при покупке аквабайков накупила этого добра на всю нашу компанию. Анька унеслась на яхту. Проверять, не приделали ли ноги спрятанным на ней «Глокам». А я подождал доклада Леры и на пару с ней смотался в магазин, где закупился продуктами по уже составленному списку.

Вопреки моим ожиданиям, сборы не затянулись, так что от эллинга мы отошли на четверть часа раньше запланированного. При этом «Таргой» рулила Рыжая, я изображал статиста, Ростовцева подняла в воздух стайку дронов-перехватчиков и готовилась обламывать папарацци, Доулан умотала на нос загорать, а Голикова и Форд оккупировали музыкальный центр, забивая список воспроизведения минусовками к композициям, которые собирались исполнять.

До выхода в океан еле ползли, а после того, как прошли под эстакадой Коллинз Авеню и вырвались на оперативный простор, начали набирать ход. Стоило разогнаться до крейсерской скорости, как Анька вывела на один из мониторов картинку, на которой выделила алыми метками все лоханки, явно рванувшиеся вдогонку. Флайбриджей не оказалось ни на одном, так что следующие несколько минут она составляла галерею особо любопытных личностей. А после того, как мы вышли в нейтральные воды, «совершенно случайно» сбила первый «вражеский» дрон.

Увы, продолжить веселье ей не позволили «вредины, слишком быстро врубившиеся в тонкий намек». Поэтому она вернула на базу все «птички», кроме одной, задала последней режим патрулирования и поплелась на нос. Поддерживать разминающихся певиц…

…Долгожданная земля появилась на горизонте через два с половиной часа после исчезновения Майами-Бич. По логике, ничего удивительного в этом не было — с тем навигационным оборудованием, которое имелось на яхте, можно было выйти на любую заданную точку с точностью до сантиметра даже в автоматическом режиме — но я все равно приятно удивился. Рыжая тоже задрала носик, забила в курсовой компьютер координаты канала, через который можно было заплыть в водный лабиринт, в конце которого и прятался нужный нам дайвинг-центр, и заложила плавный вираж, чтобы взбодрить нахалок, загорающих на носу. А после того, как обменялась с нахалками любезностями, набрала менеджера по прокату, с которым связывалась с половины пути, сообщила, что мы на подходе, и спросила, что там с нашими помощниками.

Радостный голос некоего Мигеля сообщил, что парни уже в лодке и готовы стартовать, так Ростовцева описала ему нашу яхту и сообщила точное время подхода к каналу.

Посудина, которой, судя по внешнему виду и шуму движка, в субботу должно было исполниться сто лет, выползла в океан буквально через десять минут и навелась на нашу «Таргу». Оценив ее внешний вид и увидев на носу группу девушек в раздельных купальниках, двое дочерна загорелых парней лет восемнадцати-двадцати радостно заулыбались. И совершенно зря — дамы приплыли сюда нырять, а не заигрывать с местными мачо. К сожалению, «мачо» были другого мнения, и красавчик с неплохо просушенной тушкой, стоявший возле рулевого, высказал желание помочь нам сориентироваться на местности.

Рыжова, уступившая мне место шкипера и отправившаяся общаться с аборигенами, не возражала. В смысле, напомнила, что мы планируем начать день с погружения к одному из самых известных кораблей, затонувших в этом районе — шестидесятиметровому грузовому судну «Sea Star» — и потребовала, чтобы знатоки местности рулили к нужному месту.

«Красавчик» заявил, что показывать путь, находясь на борту нашей «Тарги», ему будет удобнее, но «альфа-самка» быстренько расставила все точки над «i». В смысле, объяснила, что их любимый мужчина оплатил снаряжение и строго определенные услуги, а все остальное парни могут предложить кому-нибудь еще. После того, как отработают полученные деньги и освободятся.

Мое появление сняло все остальные вопросы, и лоханка, не без труда набрав крейсерскую скорость, почапала к точке, координаты которой уже были вбиты в курсовой компьютер нашей яхты, но мы все равно двинулись следом. Когда добрались до трех небольших суденышек, стоящих на якорях вокруг дайв-спота, аборигены попробовали понадувать щеки, закосив под незаменимых специалистов, но оценили профессионализм, с которым Анька, перебравшаяся в их катер, устроила проверку оборудования, и сдулись. Да, за процессом нашей подготовки к погружению они наблюдали более чем внимательно, но ни к чему придраться не смогли, так что приготовились к долгому ожиданию.

Первыми на глубину ушли только дамы. Под чутким руководством моей экс-напарницы. А я вернулся в кокпит, поднял в воздух еще два дрона, задал им одну из предустановленных программ поведения, вывел картинки с камер всех трех «птичек» на свой планшет и спустился на транец. Там опустил гидравлическую платформу на полметра, чтобы девчонкам было удобнее выбираться из воды, сел на ступеньку правой лестницы и уставился на экран.

«Разведывательная информация» — видеозаписи, запечатлевшие лица, особенности фигур и пластику движений личностей, замеченных дронами на окрестных плавсредствах — собралась за каких-то двадцать минут. При этом дроны автоматически выделяли красным цветом все, что могло быть использовано в качестве оружия. К примеру, на парусной яхте, неторопливо уходящей к горизонту, им не понравился нож, закрепленный на голени рулевого, на одной из лодок, стоящих на якоре в полукилометре от нас — сразу два гарпунных ружья, а в соседней лоханке — здоровенный тесак и багор. При этом они не обошла вниманием и типа, наблюдавшего за «Таргой» в морской бинокль с борта моторной яхты, идущей к берегу, поэтому обозначили его насыщенно-желтым цветом. А еще постоянно контролировали перемещения аквалангистов — подсвечивали оранжевым их силуэты, заставляли «моргать» тех, кто двигался или начинал двигаться в нашу сторону, показывали их курс, скорость и глубину. Само собой, я захотел разобраться в функционале и где-то через полчаса пришел к выводу, что при желании смогу разделить дайверов на своих и чужих, передать под контроль базы практически все самые важные параметры погружения каждой отдельной личности и даже задать условия, при которых яхта снимется с якоря и уйдет по заранее заданным координатам. А потом к пятерке силуэтов, которых я обозначил своими, подплыло три чужих, и мне стало не до новой игрушки.

Нет, дергаться я не стал, так как понимал, что наши шансы наткнуться на группу боевых пловцов равны нулю. Но на всякий случай проверил, включена ли запись телеметрии, идущей на планшет. А когда убедился, что эта функция включена по умолчанию, попробовал представить, что происходит на глубине.

Как выяснилось минут через пятнадцать, для того чтобы правильно интерпретировать картинку на планшете, мне не хватило фантазии! Ну, кто мог подумать, что придурки, решившие познакомиться с девчонками под водой, откажутся понимать язык жестов, а самый нахальный из троицы рискнет потянуть Лерку за собой? Поэтому, увидев, что чужие уходят в сторону, а мои, развернувшись к «Тарге», начинают плавный подъем, я снова расслабился. И очень удивился, когда Анька, забравшись на платформу и выплюнув загубник, криво усмехнулась:

— Первое погружение прошло успешнее некуда — к нам пристали какие-то уроды, и мне пришлось дать им понять, что знакомство с нами, как говорят в армии, чревато боком. Получилось жестковато, но они куда-то умотали.

Я подобрался:

— Жаловаться будут?

Ростовцева пожала плечами:

— Сомневаюсь! Да, двое потеряли маски и лишились загубников, да третий убедился, что при желании я запросто перережу всю их компанию, да, тот, к горлу которого я прижала нож, обмочился. Но мы выглядим слабыми и беззащитными девушками, а их — три здоровых мужика!

— Что ж, суть проблемы понял… — вздохнул я, посмотрел на планшет, убедился, что эти уроды болтаются на глубине десяти метров, помог «слабым и беззащитным девушкам» снять акваланги и начал передавать их на заправку нашим «мачо». А когда «красавчик» вцепился в последний баллон, отправил их с напарником к дайв-споту, на котором можно поплавать среди карибских рифовых акул. А когда «лоханка» затарахтела двигателем, снялась с якоря и поползла на восток, поднялся в кокпит и направил «Таргу» к посудине обидчиков моих спутниц.

Пока я «парковал» яхту в паре метров от нужного катера, девчонки по моей просьбе перегнали записи со своих микрокамер на Танькин планшет и выбрали вариант, в котором действия «обидчиков» были видны лучше всего. Так что охамевших ихтиандров я встретил во всеоружии. В смысле, дождался, пока они снимут маски, запечатлел для истории все три лица, а затем озвучил свое требование:

— Господа, вы вели себя по-хамски. У вас есть два часа, чтобы сгонять на берег, приобрести пять очень хороших букетов цветов и доставить их на дайв-спот «Shark Junction». Не успеете — я порадую двести шестьдесят миллионов своих подписчиков новой веселой видеозаписью с микрокамер моих подруг. А если вам вдруг захочется выяснить, кого вы умудрились оскорбить, вбейте в любой поисковик слова «Овердрайв» и «Чума». На этом у меня все. Время пошло…

…Ихтиандры оказались понятливыми, шустрыми и очень терпеливыми. Поэтому уложились в час сорок три и безропотно ждали, пока мы устанем любоваться акулами и всплывем. При этом — если верить Лоуренсу и Филу, которых мы подобрали по дороге — смотрели на воду с такой неистовой надеждой в глазах, что наших американцев прошибало на слезу. А когда увидели мой силуэт, поднимающийся к гидравлической платформе, аж затаили дыхание от счастья.

Само собой, эти тролли беззастенчиво врали. Но факт остается фактом — стоило мне махнуть рукой, разрешая горе-подводникам прибыть на «Таргу», чтобы загладить свою вину, как эта троица торопливо попрыгала в тендер, уже нагруженный пятью огромными букетами, и, виновато улыбаясь, дала самый малый газ.

В том же стиле ихтиандры вели себя и на транце. Сначала рассыпались в глубочайших извинениях, затем клятвенно пообещали, что пересмотрят свое отношение к окружающим, а после того, как я величественно кивнул, вручили букеты девчонкам. Причем не поднимая глаз и краснея, как двенадцатилетние подростки, застуканные учителем за подглядыванием в замочную скважину женской раздевалки!

Нет, я так и не заржал. Хотя и хотелось. Просто сообщил придуркам, что их проступок забыт. А потом предупредил, что все равно выложу запись на свою страничку. Просто уберу из нее лица и в закадровом тексте упомяну о том, что парни сумели загладить свою вину. О том, что это решение вызвано необходимостью обнулить шансы возникновения желания подать на нас в суд, естественно, упоминать не стал.

Ихтиандры расстроились, но признали, что я в своем праве, извинились за свое поведение еще раз, попрощались, вернулись в тендер и убыли к катеру.

Дамы проводили их равнодушными взглядами, похватали букеты, поднялись в кокпит и… за считанные минуты превратили его во что-то вроде гримерки суперзвезды после успешного концерта. Потом запечатлели на микрокамеры эти изменения в интерьере и себя на фоне цветов, довольно заулыбались и разделились: Лиззи вспомнила о том, что Эллисон и Кавендиш еще не ныряли, погнала их переодеваться, а потом в их компании ушла ко дну, а оставшаяся четверка стянула с себя гидрокостюмы и заметалась по лаундж-зоне. Танька засуетилась у плиты, Аня стала курсировать между нею и холодильником, Лера принялась накрывать на стол, а Линда врубила инструментальную музыку и полезла в мини-бар выбирать спиртные напитки для своих друзей. Закончив, умотала на нижнюю палубу сушить волосы. А после того, как вернулась, легла на диван, положила голову на мое бедро и требовательно изогнула шейку.

Эта «версия» мисс Доулан, теряющая голову от нежности и ласки, мне нравилась в разы больше, чем прежняя любительница грубости и боли, так что я без какого-либо внутреннего сопротивления провел подушечками пальцев по спинке, размял правую трапецию и, мысленно поблагодарив Рыжову за правильное воспитание подопечной, расслабленно прикрыл глаза.

К сожалению, эта идиллия длилась не так уж и долго — буквально минут через пять-семь завибрировали мои часы, и я, посмотрев на экран, со вздохом переключил входящий звонок на динамики акустической системы:

— Привет, Уильям! Рады тебя слышать и жалеем, что ты не с нами.

— Здравствуй, Дэнни! Я испытываю точно такие же чувства. С того самого момента, как поговорил с Лоуренсом и узнал, куда вы собираетесь… — грустно хохотнул Морвиль, а потом посерьезнел: — Слушай, я только от отца. Он просил поинтересоваться, не могли бы вы с Линдой встретитьсяс ним в ближайшие пару дней?

Я оглядел мгновенно потемневшие лица девчонок, представил, что нам опять придется куда-то лететь, и почувствовал, что мое терпение иссякло:

— Передай ему мои глубочайшие извинения, но мы настолько устали за последние полтора месяца, что до пятницы из Майами-Бич ни ногой!

— Отец это понимает и готов прилететь сам! — затараторил Уильям. — Мы подъедем прямо к вашей вилле и уложимся в час-полтора!

Тратить эти самые «час-полтора» на решение очередных невероятно важных вопросов тоже не хотелось, но я все-таки справился с нахлынувшей злостью, посмотрел на Линду, дождался утвердительного кивка и махнул свободной рукой:

— Что ж, тогда ждем вас завтра. Часам к восьми вечера…

Глава 14

13 июля 2042 г.

…Мы приперлись в «Атлант» в воскресенье в восемь утра, но оказались там не первыми — Тимур уже вовсю выкладывался на самом тяжелом мешке, а его команда, построившись перед зеркалом, самозабвенно отрабатывала одну из базовых атакующих связок Муай-Тай! Сбивать это семейство с правильного настроя мы, естественно, не стали, поэтому бесшумно прикрыли дверь и свалили в мою персональную раздевалку. После того, как переоделись, наведались в зал с кардиотренажерами, поздоровались с парой незнакомых «Легионеров», убивающихся на степперах, хорошенечко разогрелись на беговых дорожках и вернулись в наше крыло.

В этот раз нас, конечно же, заметили. Но даже во время обмена приветствиями Карсановы выглядели настолько убитыми, что я, холодея от неприятного предчувствия, поинтересовался самочувствием их матушки. Ответ убил на месте:

— Похоронили. Еще четырнадцатого июня.

— А почему не сообщили нам⁈ — гневно спросила Голикова. — Мы вам что, посторонние⁈

Тимур сглотнул и покачал головой:

— Нам запретил Алексей Алексеевич. Сказал, что вы бросите все дела и вылетите во Владикавказ, а это может выйти боком. В итоге он помог нам с организацией похорон, переселил меня в «трешку», перевел сестер в Москву, в восемьсот восемьдесят седьмую школу, разрешил им тренироваться в этом зале и так далее.

— Ясно… — буркнул я, затем задвинул куда подальше злость на Горина и высказал ребятам свои соболезнования.

Девчонки, расстроившиеся не меньше меня, «разобрали» мелких, даже не пытавшихся сдерживать слезы, обняли и успокаивающе замурлыкали. Но от силы через минуту Аза выскользнула из объятий Рыжей, поблагодарила ее за сочувствие и погнала сестер к зеркалу. Продолжать отработку фронт-кика!

— Деловые они у тебя… — вздохнул я, когда они встали в левостороннюю стойку и нанесли первый удар по воздуху.

— Ага… — криво усмехнулся осетин. — Насмотрелись на твоих подруг и захотели стать такими же «опасными красотками». Вот и гоняю. Каждый божий день.

— Если возникнут какие-нибудь проблемы или потребуется помощь… люба-…

— Я знаю, брат! — кивнул он. А потом сменил тему разговора: — Меня подписали на следующий бой. Со Шредером. Драться будем девятнадцатого сентября в Лондоне.

Записи поединков Брайана Пирса, которого любители бокса иногда называли «Mг. Eight» за привычку включаться в бой с восьмого раунда, я очень добросовестно изучил еще весной, когда помогал Алферову подбирать Тимуру первого противника, так что сходу высказал свое мнение об этом решении:

— Великолепный соперник! Опытный, умный, выносливый, чрезвычайно подвижный, обладающий невероятным арсеналом грязных приемов, но в то же время ни разу не нокаутер. Поэтому с ним ты сможешь отработать сразу несколько разных стратегий, попробуешь себя на «длинной дистанции» и позволишь публике оценить свои навыки. А то, что он до сих пор болтается десятом-одиннадцатом месте официального рейтинга — ерунда: в данный момент тебе нужно нарабатывать опыт, привыкать к грязи профессионального ринга и набирать фанатскую базу.

Карсанов слабо улыбнулся:

— Дмитрий Петрович сказал практически то же самое. Но я бы и так не стал возмущаться — вы говорите, а я делаю. И никак иначе.

— Что ж, тогда я сегодня поработаю с тобой вторым номером… — решил я и ломанулся к шкафчику с инвентарем. А когда взял бинты, ответил и на незаданный вопрос: — Я полтора месяца, по сути, валял дурака. С завтрашнего дня включаюсь в полноценную работу. А сегодня, считай, валяю дурака. Так что буду косить под Шредера.

— Ты говоришь, я делаю… — повторил Тимур.

И делал. На протяжении двух с лишним часов. В смысле, пахал, как раб на галерах, забивая в подсознание правильные реакции на те два любимых финта Пирса, которые отложились у меня в памяти. Да, устал. Вернее, дошел до состояния, в котором еле стоял на ногах и толком ничего не видел из-за пота, заливающего глаза. Но все равно раз за разом повторял одни и те же движения, по моей команде взрывался контратаками на полной скорости и от всей души вкладывался в каждый удар по моим перчаткам.

В итоге к моменту, когда я счел, что ему на сегодня достаточно, дышал, как загнанная лошадь. Но переборол желание сложиться пополам, упереться руками в колени и дышать, дышать, дышать — сходил за скакалкой, встал перед зеркалом и продолжил себя грузить!

Мысленно порадовавшись его фанатизму, я мазнул взглядом по женской части компании, занимавшейся по своим планам, перебрался на борцовский ковер и принялся вдумчиво разминать шею.

Забавно, но как только я добрался до переката на спину и фиксации ног в положении «треугольник», как к этому процессу подключились и дамочки. Да, сестры Карсановы толком не понимали, что я делаю, но «обезьянничали» от всей души. Так что мне пришлось сделать паузу, чтобы подробно разобрать последовательность движений и показать, как оно работает во время боя с реальным противником. Не менее вдумчиво повторяли за мной перекаты через плечи для встречи воображаемого противника открытым гардом, проходы в ноги после переката вперед из положения лежа на спине, выход на плечи и шею для исполнения армбара, вытаскивание ноги из-под соперника и так далее. Само собой, для того чтобы приступить к отработке защиты от прохода в одну ногу «гильотиной», этого было недостаточно, поэтому я показал им, как делать самые простые страховки, а сам подозвал к себе Аньку и рванулся в атаку.

Встречу бедром, прихват за подбородок, отвод ноги с «растягиванием» и «загрузкой» плечом моей спины Ростовцева выполнила на уровне довольно хорошего грепплера. Потом сделала паузу, чтобы я мог попридираться к недочетам, и, услышав команду «Дальше!», технично перевернула меня на спину, прихватила мою руку, «закатилась» в маунт и крайне жестко перекрыла сонную артерию.

Удушение одной рукой получилось на пять с плюсом, но я потребовал повторить всю комбинацию еще раз, но на полной скорости. А когда убедился, что навыки, наработанные за год «тесного сотрудничества», никуда не делись, от правил напарницу к Лерке, а сам занялся Голиковой, которой до этого уровня было еще далеко…

…В сауну мы вломились всей толпой. Да, осетинки, завернутые в простыни от подбородков до коленей, пугали густотой румянца и прятали взгляды, но о побеге из парилки даже не заикались. А их братец, словно издеваясь, принялся выдавать «самые страшные семейные тайны»:

— Представляете, эти мелкие эксперты по боевым искусствам считают, что бокс — это отстой, а любой нормальный боец должен уметь работать и руками, и ногами, уметь бросать, ломать, душить и быть набитым, как адепт киокушин-карате!

— То есть, ты всю жизнь занимаешься фигней? — хихикнула Рыжова.

— Ну да! — кивнул Тимур. — Да и Сослан, наш старший брат, в свое время доросший до кандидата в мастера спорта по вольной борьбе — тоже!

— Ой, только не говори, что кто-нибудь из вас сумеет справиться с Денисом Владимировичем один на один! — гордо вскинув головенку, гневно раздув ноздри и нехорошо прищурившись, воскликнула Аза.

— Чума — монстр в человеческом обличье! — авторитетно заявила Анька. — Так что сравнение с ним по определению некорректно.

— А на улице хорошему боксеру чуточку легче, чем чистому борцу… — продолжила Рыжова. — Хотя бы потому, что плохие парни редко нападают в одиночку, а значит, тратить время на бросок, падение и завершение приема удушением или болевым нецелесообразно. Впрочем, в наше время чистых борцов практически не бывает…

—…а «хороший боксер» должен быть нокаутером! — заключила Татьяна. — Таким, как ваш брат.

Тут к разговору подключилась средняя сестра, Зарина, оказавшаяся знатоком «прикладной физики»:

— Как известно, сила удара пропорциональна массе. Тимур весит почти сто килограммов, а мы так разъедаться не станем. Вывод очевиден — для того, чтобы себя защищать, мы должны использовать гравитацию. То есть, бросать противников, не падая вместе с ними и не позволяя страховаться, а потом добивать ударами ног или подручными предметами.

Я невольно усмехнулся:

— Жестокие вы особы, однако!

— Это не мы жестокие! — возразила старшая. — Это жизнь такая. Причем тут, в Москве.

Как я понял из дальнейших объяснений этой троицы, старшая дочка Али Мавлетовича, переехавшая с отцом в Первопрестольную в возрасте десяти лет, рассказала мелким о нравах, царящих в местных школах. И девочки, выросшие во Владикавказе, добросовестно готовились к дракам со сверстницами!

Что самое грустное, мои оторвы их поддержали:

— Да, вам придется добиваться уважения. В том числе и силой. Так что тренируйтесь — до начала учебы еще полтора месяца, и если по-настоящему захотеть, то в нашей компании можно научиться чему угодно…

Почувствовав поддержку «взрослых теть», осетинки расправили плечи, задрали носики и перестали страдать из-за того, что не захватили с собой купальники — делились своими планами на жизнь, пока хватало сил терпеть жару, потом в компании с девчонками унеслись окунаться в купель, с большим удовольствием вернулись обратно и т. д. А когда я предложил сгонять в какой-нибудь ресторан и пообедать, даже изъявили желание прокатиться на «Доджах»:

— «Шелби» мы уже оценили в Майами-Бич, а теперь хочется погонять на «Дестроерах»!

За вторым внедорожником я рванул на пару с Ростовцевой. Чтобы дать остальным дамам время как следует высушить и расчесать длинные волосы. Подъехав к крыльцу «Атланта», с интересом оглядел сестер Карсановых и мысленно усмехнулся: как и предсказывали мои оторвы, стеснение, с которым эта троица примеряла «ужасно развратные наряды», подбираемые Танькой, исчезло в неизвестном направлении, и теперь девочки гордо вышагивали в футболках с веселыми принтами, в обтягивающих джинсах и на босоножках с небольшими платформами. Впрочем, кавказское воспитание все равно никуда не делось — несмотря на явное желание проехаться в моей машине, они уступили два самых козырных места брату и моей личной телохранительнице, а единственное оставшееся выделили самой старшей.

Так же выдержанно вели себя и дальше. С достоинством выбрались из тачек перед выбранным нами японским рестораном, не капризничали во время выбора блюд, старательно копировали манеры Таньки во время трапезы и так далее. А когда я оплатил счет и дал команду выдвигаться к выходу, настолько искренне поблагодарили нас за приятно проведенное время, что впечатлили даже «Систему».

Надо ли говорить, что мне захотелось порадовать их чем-нибудь еще?

— Что у вас в планах на вторую половину дня? — поинтересовался я после того, как сел за руль и организовал конференцсвязь.

— Ничего особенного… — ответил Тимур. — Собирались вернуться домой, пообедать и посмотреть какой-нибудь фильмец.

— Почему бы вам не наведаться в «Акинак» и не поразвлечься? Там море аттракционов, боулинг, бильярд, картинг, три аэротрубы…

— А Фатима для картинга и трубы не маловата?

— Клуб принадлежит Алексею Алексеевичу. Ты — один из его бойцов. Фатима — твоя любимая сестренка… — начал я, потом сообразил, что он там никого не знает, и прервал объяснения: — В общем, мы вас туда закинем, познакомим с управляющим сменой и свалим на деловую встречу. А если получится освободиться не очень поздно, то вернемся и покажем, как там правильно отрываться.…

…В НЦУОГ мы приехали за четверть часа до назначенного срока. Предъявили пропуска, помаячили лицами перед сканерами СРЛ и загнали машины на подземный паркинг. Там сняли часы и микрокамеры, убрали их в бардачки, поставили тачки под охрану, поднялись на нужный этаж, прошли два инструментальных досмотра, добрались до приемной Министра Обороны и были препровождены в кабинет.

Окинув взглядом огромное помещение и не обнаружив в нем генерала Вяземского, я с трудом удержался от довольной улыбки и, обменявшись приветствиями с Еремеевым, Кононовым и Дороховым, положил на ближний край стола руководителя стопку запечатанных коробок с «ноутбуками»:

— Мы сегодня с подарками. Привезли четыре установочных комплекта системы «Умный Дом» от компании «Oracle». Причем в модификации «для своих», то есть, без маячков и какого-либо рода закладок. Описывать ее плюсы слишком долго, а минусов мы так и не обнаружили, хотя пользуемся точно таким же девайсом с конца марта. Но советуем посмотреть видеоролик на флешке, лежащей в боковом карманчике чехла для переноски — там, кроме описания возможностей программы, даются очень важные советы для хозяев. В частности, совет прописывать администратором системы себя — в таком случае система обнулит все установки, которые внесут те, кому вы поручите монтаж, и не оставит им ни единого шанса воспользоваться оставленными лазейками.

— Я проверяла наш экземпляр всем имевшимся спецоборудованием… — призналась Ростовцева. — В итоге пришла к выводу, что спецоборудование — дрова, а до программистов «Оракла» мне расти и расти.

— В общем, ставить его на спецобъектах однозначно не стоит, а для загородного дома самое оно… — подытожил я.

Виктор Викторович, вслушивавшийся в наши объяснения с каким-то странным интересом, подошел к столу, покрутил верхнюю коробку, нашел название модели, сравнил с картинкой, которую открыл на своем телефоне и задумчиво уставился на меня:

— Модификация действительно «для своих». Стоит, как спорткар. И абы кому не продается. Вам, наверное, предложили продвигать модификации с закладками на российском рынке?

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Попросили сняться в рекламном ролике, который будет крутиться в США, Западной Европе и Юго-Восточной Азии.

— Наши тоже поведутся… — буркнул директор ФСБ. — Впрочем, эти самые незадокументированные возможности имеются абсолютно в любом высокотехнологичном девайсе, начиная с телефонов и заканчивая ноутами. Так что снимайся на здоровье — мы не возражаем. А за подарок огромное спасибо.

Юрий Федорович и Виктор Викторович тоже поблагодарили. По моим ощущениям, от души. Потом сообразили, что мы до сих пор стоим, извинились перед девчонками и помогли им сесть в кресла, стоящие вокруг журнального столика. Потом сели сами и посерьезнели.

Сообразив, что они собираются начинать беседу, я посмотрел на часы и вопросительно выгнул бровь:

— А Анатолия Евгеньевича ждать не будем?

Еремеев отрицательно помотал головой:

— Часть вопросов, которые мы собираемся обсудить, его не касается.

Я представил реакцию Вяземского на эту фразу и помрачнел. Что не прошло мимо внимания Виктора Викторовича:

— В данный момент он в командировке. Вернется в четверг и получит доступ к чуть скорректированной записи нашей беседы. Задавать неудобные вопросы не станет — перед тем, как покинуть этот кабинет, вы пообещаете ни с кем не обсуждать то, что услышите от нас троих, и он это увидит.

Я сильно сомневался в том, что генерал захочет мириться с каким-то там словом, но все равно коротко кивнул в знак того, что принял эти объяснения.

Пресс-секретарь удовлетворенно хмыкнул, сделал небольшую паузу и, собравшись с мыслями, перешел к делу:

— То, что вы сделали для страны за последний год, трудно переоценить. Подняли престиж страны, ее силовых структур и спорта, вызвали волну интереса к России и россиянам у жителей практически всего цивилизованного мира, поспособствовали укреплению экономических связей с Америкой, Германией, Францией, Италией и Японией, помогли заключить десятки очень серьезных межгосударственных соглашений и контрактов, поучаствовали в ряде спецопераций и даже заслужили доверие большинства граждан нашей страны. При этом вы неизменно шли навстречу любым нашим просьбам и пожеланиям, ничего не требуя взамен. Хотя могли.

— По утверждениям наших аналитиков, это не игра! — продолжил Юрий Федорович. — Вам действительно плевать на безумные деньги, которые можно заработать, если примазаться к контрактам, заключенным с вашей подачи. Кроме того, вы не болтливы, не жаждете ни власти, ни славы, ни наград, вас нереально купить и крайне сложно запугать. В общем, мы решили, что с вами можно играть в открытую.

— Да-да, вы не ослышались… — усмехнулся Кононов. — Мы, политики, привыкшие загребать жар чужими руками, и циники, не верящие даже самим себе, собираемся открыть карты. Само собой, не из наивности, глупости или альтруизма, а из-за того, что вы, Денис Владимирович, набрали слишком серьезный политический вес, и ссориться в вами себе дороже. Говоря иными словами, нам выгодно сотрудничество с вашей четверкой, и мы хотим минимизировать шансы на недопонимание.

«Система» подмигнула зеленым аж трижды. Да, уровень содержимого этой сферы не повысила, но подтвердила, что нас не пытаются развести или обуть. Это приятно удивило, и я дал понять, что готов слушать дальше.

Виктор Викторович потер идеально выбритый подбородок, подался вперед и… оказался на ногах. Дорохов и Кононов встали с кресел мгновением позже. Причем вытянулись так, как будто принимали военный парад. Само собой, мы последовали примеру этой троицы и были вынуждены выслушать торжественную речь. Общие слова я пропускал мимо ушей, но все равно отметил, что закрытый указ о нашем награждении был подписан президентом за четыре дня до Дня Независимости США, видимо, чтобы хоть немного, да уязвить американцев. А потом Еремеев перешел к финальной части, и мне поплохело: «за исключительные заслуги, способствующие процветанию, величию и славе России», нас наградили орденом Андрея Первозванного. Причем Голикову и Рыжову — обычным, а нас с Ростовцевой — с мечами!

Пока я пытался разобраться со своим отношением к этому действу, Юрий Федорович сходил к своему рабочему месту, достал из сейфа награды и изобразил ассистента. А когда процесс награждения подошел к концу, и вся наша компания опустилась на свои места, выдал весьма интересную сентенцию:

— Мы будем у власти не вечно, а этот орден — знак признательности государства. И статус, который уже не отнять.

— А теперь перейдем к нашей признательности… — дав ему договорить, заявил Владимир Егорович, достал из кармана четыре кредитки Union Bank of Switzerland и пододвинул к нам: — Счета на ваши имена. Происхождение этих капиталов документально подтверждено. Проблемы в принципе невозможны — это оговорено обеими договорившимися сторонами.

Тут я потерял дар речи — какими бы ни были суммы на этих счетах, сам факт того, что нам подогнали эти деньги, да еще не кто-нибудь, а сам директор ФСБ, не лез ни в какие ворота! А эта троица все не унималась:

— Кстати, мы не обделили и Алексея Алексеевича Горина — человек, который вкладывает в вас не только деньги, но и душу, получил ряд серьезных преференций для своего основного бизнеса и предложение, которое сулит неплохие дивиденды. Кроме того, мы взяли на себя все расходы, связанные с вашими перелетами на его «Гольфстриме», так что можете забить на режим жесточайшей экономии и перестать оплачивать мисс Доулан топливо для ее «Фалькона».

«Охренеть!» — мысленно выдохнул я, не смог придумать нормальную формулировку для благодарности и просто кивнул.

Как ни странно, собеседники сочли это нормальным, поэтому ощутимо расслабились и перешли от пряников к веригам:

— А теперь поговорим о задаче, которую желательно решить до первых чисел сентября…

…Обсуждать услышанное в кабинете Дорохова по конференцсвязи было бы редким идиотизмом, поэтому всю дорогу к «Акинаку» мы делали вид, что страшно скучаем по океану, солнцу и любимой яхте. Как именно? Да очень просто — Рыжова, бездельничавшая на пассажирском сидении второй машины, подключилась к камере, установленной на крыше эллинга, и дразнила нас рассказами о красоте водной глади, суденышек, проплывающих мимо нашей виллы, и прибрежных районов Майами, которыми мы обычно любовались с причала. Что самое забавное, практически каждое слово этой вредины находило отклик как минимум в моей душе, ведь аномально прохладная погода, установившаяся в Москве накануне нашего прилета, могла порадовать разве что законченного мазохиста. А мне хотелось жары и всего того, что обычно ассоциируется со словом «лето». В результате к моменту въезда на паркинг клуба «Акинак» я не только оклемался от испытанного шока, но и размечтался о следующем мини-отпуске. О том, который устрою себе и своим девчонкам после боя за пояс чемпиона «M-1 Global».

Увы, до ВИП-мест мы добрались как-то уж очень быстро, а там Таня с Лерой быстренько перебрались в наш «Додж», и мысли об отдыхе в пик сезона ураганов пришлось отложить:

— Ну, и как вам состоявшееся шоу?

Голикова подняла руку а-ля «прилежная ученица» и, дождавшись моего кивка, пожала плечами:

— На мой взгляд, все предельно логично, ведь если Миллер и его коллеги сочли тебя потенциальной угрозой национальной безопасности Соединенных Штатов и приложили все усилия, чтобы добиться лояльности, то нашим сам бог велел сделать как минимум то же самое. А все остальное следует из этого вывода: эта троица отправила куда подальше генерала Вяземского, в принципе не способного признать необходимость делиться «своими» доходами с теми, кого можно нагнуть, и разыграла партию, как по нотам. Четыре высших ордена потрафили честолюбию, которое могло внезапно проснуться в ком-нибудь из нас, кредитки с суммами, которые наверняка приятно удивят, гарантированно заткнули жадность, преференции для бизнеса Алексея Алексеевича должны были разбудить как минимум чувство признательности, а предложение забить на режим экономии при полетах на «Гольфстриме» лишили свободы маневра. Или, говоря другими словами, морального права ссылаться на дороговизну мотаний по миру, нежелание лишний раз просить самолет у Горина и потери времени при путешествиях «своим ходом».

— Кроме того, они сняли с нас большую часть тягомотины, намеренно не ограничили возможности и доказали делом, что готовы соглашаться с нашими решениями! — добавила Лера. — А это не могло нас не подкупить.

— А меня больше всего напрягли «корочки», преподнесенное оружие и рекомендации Кононова… — угрюмо буркнула Ростовцева. — Живи мы в тех же Штатах, я бы это поняла и приняла, а для России это нонсенс.

Я задумчиво побарабанил пальцами по рулю, собрался с мыслями и даже набрал в грудь воздух, готовясь высказать свое мнение, но Голикова оказалась шустрее:

— Охренеть!

— Что такое? — одновременно воскликнули Лерка с Анькой.

Вместо ответа блоггерша потребовала наши экземпляры кредиток от Union Bank of Switzerland, несколько минут терзала программу «банк-клиент», а потом оторвалась от планшета и уважительно хмыкнула:

— Все куда интереснее, чем я предполагала! Нам, девчонкам, подогнали по десятке евро на нос, дав понять, что считают Ростовцеву полноправным членом команды и не собираются мелочиться. А тебе, Чубаров, подарили двадцатку.

— Тысяч, что ли? — недоуменно выгнула бровь Рыжая, наткнулась на насмешливый взгляд лепшей подруги и сглотнула: — Да ладно⁈

Голикова фыркнула и подтвердила ее догадку:

— Угу, лямов. А значит, в выражении «Вас невозможно купить» было намерено пропущено слово «Теперь». Кстати, солнце, хочу напомнить, что нашу лояльность покупали не трое физических лиц, а два государства, для которых эти пятьдесят миллионов вообще не деньги.

Лерка покрутила в голове этот тезис и набычилась:

— Мы столько не стоим!

— Ты смотришь на ситуацию не под тем углом! — без тени улыбки заявила Росянка и обратилась ко всем сразу: — Не знаю, помните вы или нет, но в сентябре тридцать восьмого, во время выборов губернатора Приморского края, кандидат, набравший меньше всего голосов, наширялся герычем, поднял по тревоге свой полк и устроил во Владивостоке мини-революцию. Так вот, материальный ущерб, который принесла стране эта выходка, оценили в сто семьдесят миллионов долларов. А ведь подполковник Белоцерковский бунтовал всего тридцать два часа с минутами!

— Ты хочешь сказать, что Денис при желании может устроить похохотать всей России?

— Зришь в корень, однако!

— Это не в его характере.

— И что? Главное, что он МОЖЕТ. А значит, соответствующие структуры обязаны сделать все, чтобы у него не возникло такого желания. Причем даже в том случае, если это самое желание будут усиленно пробуждать спецслужбы политических противников России!

— Так, о финансовой составляющей аттракциона невиданной щедрости поговорим как-нибудь потом! — рыкнул я, дождался тишины и уставился на ярко-красную «Бэху», решившую припарковаться напротив нас: — В данный момент меня здорово напрягает полученное задание. Ведь если мы выполним его «в лоб», то есть, самым очевидным способом, то повесим себе на шею ярмо, избавиться от которого будет чертовски сложно, а само участие в создании подобной структуры уронит нас в глазах большинства нынешних фанатов!

— Есть у меня одна идейка… — сыто мурлыкнула Лерка, выдержала театральную паузу и… решила пошутить: — Но без чувственного поцелуя в щечку я буду молчать, как пленная партизанка…

…Искать семейство Карсановых, мотаясь по всему развлекательному комплексу, мне было лениво, поэтому я воспользовался помощью охраны — слил на служебный наладонник парня, охранявшего подступы к служебному входу фотку Тимура, дождался конца переговоров с дежурным оператором системы видеонаблюдения и, поблагодарив парней за помощь, повел девчонок к лифтам.

На минус шестом, в стартовой зоне трассы для новичков, как обычно, было немноголюдно. Но двое крепеньких пацанов лет двенадцати-тринадцати, дожидавшихся начала следующего заезда в компании то ли старшей сестры, то ли очень молодо выглядевшей матери, оказались излишне глазастыми и мгновенно идентифицировали всю нашу компанию. Правда, бросаться к нам с радостными воплями не стали — старший, радующий взгляд по-борцовски мощной шеей, не по-детски широкими плечами и «правильной» постановкой ног, повернулся в нашу сторону и изобразил поклон в стиле адепта карате, а младший, торопливо последовав его примеру, гордо прошептал:

— Ха, что я тебе говорил⁈ На «пятерке» гоняет сам Нарт, а девчонки — его младшие сестры.

— Так и есть! — заранее смирившись с тем, что нас вот-вот начнут рвать на клочки, подтвердил я. и попробовал замкнуть внимание юных фанатов на Тимура: — Он провел очень тяжелую тренировочную неделю, а сегодня решил немного расслабиться.

Увы, сбить с толку этих мелких монстриков оказалось невозможно — поняв, что я не против пообщаться, они мгновенно подобрались и забросали меня вопросами. Естественно, после того, как поздоровались, представились и спросили, не буду ли я возражать, если они включат камеры на телефонах:

— Денис Владимирович, а вы уже начали подготовку к бою с Ибрагимом Темирхановым? А правда, что вы отказались от помощи Гарри Нолана?

— К полноценным тренировкам в привычном режиме я приступлю завтра, но сегодня с утра уже наведался в свой спортзал и позанимался с Нартом. Да, отказался — Нолан никогда не был технарем, а бои выигрывал за счет роста, массы и дурной силы. Кроме того, он болезненно самолюбив и вспыльчив. Ну, и зачем мне, по-вашему, случайная травма или конфликт?

— Но ведь он все равно обиделся… — напомнил младший из братьев, Макс.

— Ага! — подтвердила Танька и ехидно улыбнулась: — Но до сих пор не нашел времени созвониться с менеджером Чумы и обсудить условия боя.

Мальчишки вытаращили глаза:

— Вы хотите сказать, что Денис Владимирович предложил ему выяснить отношения в октагоне⁈

— Ну да! Как только Гарри начал строить из себя героя и заявил на весь спортзал, что Чума боится настоящих бойцов, ему вручили визитку Алексея Алексеевича Горина и предложили позвонить. Прямо в нашем присутствии и по громкой связи. Чтобы договориться о дате поединка.

— Но в записи, которую он выложил в свой блог, этого фрагмента почему-то не оказалось… — хохотнула Лерка. — Поэтому охранники спортивного клуба, в котором произошла эта занимательная встреча, несколько раз заливали этот фрагмент в комментарии к выложенному ролику, что, в конечном итоге, заставило беднягу удалить весь пост.

— Правильно его затюкали! Ибо нефиг выпендриваться… — авторитетно заключил Тема, пропустил мимо ушей недовольное шипение «родственницы», которой не понравился его лексикон, и… загрузил: — Денис Владимирович, мы занимаемся самбо с пяти лет. Вся группа, начиная с тренера и заканчивая самыми мелкими пацанами — ваши фанаты, поэтому мы изучаем каждый ваш бой в замедленном режиме, анализируем каждое движение и до потери пульса отрабатываем то, что получается повторить. Но в вашей технике намешано столько всякого-разного из бокса, БЖЖ, муай-тай и других видов боевых искусств, что наш тренер частенько не может объяснить, как правильно выполнить ту или иную комбинацию. В общем, вы бы не могли найти буквально час-полтора свободного времени и провести нам мастер-класс?

Хороший словарный запас, продуманность объяснений и серьезность, с которой парнишка озвучил свою просьбу, заставили вспомнить себя в его возрасте. В смысле, поиски мастеров, которые могут не только показать, но и доходчиво объяснить, поэтому ответить отказом я просто не смог. И, мазнув взглядом по подъезжающему кортежу из четырех картов, уставился в глаза юного фаната:

— Со свободным временем у меня не очень. Поэтому сделаем так — ты сейчас оставишь свой телефон Татьяне Леонидовне, а мы прикинем наши возможности и позвоним. В ближайшие пару дней. Договорились?

Мальчишка, сообразивший, что мне вот-вот станет не до него, коротко кивнул, рывком за рукав не позволил брату задать следующий вопрос и повернулся к Голиковой. А я, виновато улыбнувшись чем-то недовольной дамочке, пошел к Карсановым, уже вылезающим из маломощных «болидов».

Вопреки моим ожиданиям, четыре часа, проведенных в «Акинаке», не смогли вернуть на лица девочек беззаботные улыбки — как вскоре выяснилось, все это время они не развлекались, а сосредоточенно учились. В зале игровых автоматов — стрелять. Сначала по неподвижным мишеням и с минимальной дистанции, а затем по целям, двигающимся с постоянной скоростью им навстречу. Спустившись на минус девятый — ложиться на поток. Чтобы когда-нибудь дорваться до настоящих парашютов и хоть чем-то, да сравняться с моими оторвами. А тут, в картинге, нарабатывали навыки вождения, без которых управлять «Призрачными Рыцарями» и «Уничтожителями» можно было даже не мечтать.

Нет, такая их целеустремленность, безусловно, радовала. Точно так же, как радовало и желание равняться на Таньку, Лерку и Аньку. Но я рассчитывал хоть как-то смягчить боль от потери близкого человека, а добиться этого, увы, не получилось. Экспериментировать в этом же направлении и дальше я счел неразумным, поэтому, дослушав доклад Азы о промежуточных успехах, пообещал, что подобные «тренировки» будут достаточно регулярными, и обратился к их брату:

— Тимур, возникла необходимость снять небольшой видеоролик для подписчиков моей странички, так что мы сейчас рванем обратно в «Атлант». Если помаячишь в кадре, то…

— Слюши, зачэм спрашиваэш? — возмутился он и от избытка чувству включил осетинский акцент. — Надо — просто гавары!

— Надо! Причем и тебе, и нам.

— Тагда паэхалы…

…Подготовка к съемкам видеоролика, который должен был создать необходимый настрой у всех заинтересованных лиц и стать первым шагом на пути к реализации идеи Рыжовой, не затянулась. Ростовцева, как обычно, тщательно проверила огромное помещение на предмет наличия каких-либо высокотехнологичных сюрпризов, Голикова запрограммировала дроны аудио- и видеофиксации, а автор сюжета довела до Тимура требования к логике поведения и нейтрализовала его сестричек мороженым, купленным по дороге к залу. Так что я, дождавшись отмашки «режиссера», вышел в коридор, постоял там секунды три, потянул на себя створку, нашел взглядом камеру ближайшего «летуна» и улыбнулся:

— Доброго времени суток, дамы и господа! Решил запилить очередное видео, чтобы ответить на вопросы, которыми вы меня завалили, и… Впрочем, о сюрпризах, как всегда, поговорим в конце ролика, а пока начну с начала. Итак, со съемками рекламных роликов, наконец, покончено, и мы, наконец, вернулись в Москву. Некоторые из вас считают, что в моей жизни слишком много рекламы. Позволю себе с этим не согласиться. На самом деле ее было много только в июне и только из-за того, что я счел необходимым как можно быстрее разобраться со всеми взятыми на себя обязательствами. Зато теперь со спокойной совестью займусь тренировками в обычном режиме. Кстати, хочу расстроить предсказателей, по утверждениям которых я почувствовал вкус больших денег и уже не смогу остановиться: я прорекламировал все, что хотел, и в ближайшие год-полтора не приму ни одного нового предложения. Почему? Да потому, что я не собираюсь пересаживаться с горячо любимых «Фордов» и «Доджей» на другие тачки, демонтировать невероятно удобную систему «Умный Дом» от «Оракл» и ставить на ее место что-нибудь другое или менять вот эти джинсы с кроссовками на их аналоги.

— Он просто очень консервативен! — съязвила Голикова, появляясь в кадре. — Естественно, в хорошем смысле этого слова. А еще неприхотлив и верен тому, что считает своим. Поэтому, единожды распробовав удовольствие от управления теми же «Призрачными Рыцарями», прирос к ним всей душой и не мечтает даже о «Роллс-Ройсах» или «Бентли»!

— Тань, какие, нафиг, «Роллс-Ройсы» в двадцать лет? — возмутился я. — Мне нравится драйв, поэтому в тех редких случаях, когда приходится залезать в лимузины, я чувствую себя крайне некомфортно.

— Зато в спортзалах ты чувствуешь себя на седьмом небе от счастья! — хохотнула Рыжова, возникшая с другой стороны.

— Ага! — подтвердил я. — Особенно в этом. Ведь тут, стараниями моего менеджера, есть все, что требуется такому маньяку смешанных единоборств, как я.

Следующие пару минут я знакомил подписчиков с оборудованием, которое использовал в тренировках. Причем одним показом тренажеров или, скажем, боксерских груш не ограничивался — коротко, но емко описывал их плюсы и минусы, показывал, что именно можно отрабатывать на каждом из них, и веселил историями о «стандартных» ошибках. Ну, а перед коллекцией боксерских мешков вообще застрял на несколько минут:

— А это — любовь всей моей жизни, спарринг-партнеры, которые никогда не отказываются поработать вторым номером, не жалуются на усталость, плохое самочувствие и травмы, не ломаются от неправильного падения на канвас и не теряют рабочий настрой даже во время пятидесятого или сотого броска!

— Да ладно? — ехидно усмехнулся Карсанов. — Не скажи, что ты уже забыл о мешке, который «каких-то трехсот хаммер-фистов» и лопнул?

— Да, он оказался бракованным… — вздохнул я. Потом подошел к двум новым, присел на корточки перед тем, на «черепе» которого обнаружилась цифра «130» и похлопал его по «плечу»: — А вот последний подарок Алексея Алексеевича Горина, спарринг-партнер, с которым можно готовиться к боям с самыми тяжелыми бойцами ММА. Надеюсь, что этот красавчик не подведет.

На этого «красавчика» я и присел. Потом мечтательно огляделся и признался, что не только провел в этом зале целое утро, но и получил море удовольствия от работы в паре с Карсановым:

— Мои подруги, конечно, маньячки еще те, но им не хватает веса и силы удара. А Тимур весит под сотню и, как вы уже убедились, бьет, как кувалдой.

— Если дотягиваюсь. А выцеливать тебя пожелаю только своему врагу! — проворчал он.

Я оставил его демарш без внимания и вспомнил о следующем вопросе, по уверениям Голиковой и Рыжовой, заданном чуть ли не сто тысяч раз:

— О продажах билетов на мой бой с Ибрагимом Темирхановым знаю только то, что они начнутся в следующую пятницу одновременно в Москве и Нью-Йорке, что места во Дворце Спорта "Лужников' поровну поделены между россиянами и поклонниками смешанных единоборств из-за рубежа, и что спекулянты останутся с носом. Хотя бы потому, что каждый билет будет именным, а зайти в спорткомплекс по чужому будет абсолютно невозможно…

Следующие минут десять я посвятил ответам на самые часто задаваемые вопросы. При этом не обходил вниманием даже самые провокационные. А когда решил, что это мини-интервью начало затягиваться, перешел к тому, ради чего мы и затеяли эту съемку:

— А теперь перейду к утверждениям о моем скором уходе в Большую Политику. Господа предсказатели, как говорят у нас, в России, вы ткнули пальцем в небо! Я предпочитаю делать, а не говорить, не только в спорте, но и в реальной жизни. Поэтому не буду баллотироваться в сенаторы, мэры и так далее, делиться с вами Особо Ценными Советами с экранов телевизоров, к чему-либо призывать или изображать эксперта по всему на свете. Более того, мои встречи с бойцами отрядов «Дельта», «КСК», «GIGN» — это тоже ни разу не политика, хотя кажутся таковыми со стороны. И тем из вас, кто хочет в этом убедиться, советую заглянуть на мою страничку в следующее воскресенье — в восемь вечера по московскому времени я выложу еще один ролик, в котором, наконец, открою смысл всех этих телодвижений. И на сто процентов уверен, что они вас не разочаруют. На этом пока все, с уважением, ваш Чума…

Глава 15

19 июля 2042 г.

…Видео, выложенное на мою официальную страничку в воскресенье вечером, заставило задергаться даже Еремеева, Кононова и Дорохова. Так что утро понедельника выдалось напряженным — мне звонили представители всех заинтересованных сторон, пытались выяснить, о чем именно шла речь, и, после предельно лаконичной просьбы прибыть в Москву в субботу утром в сопровождении «лучших из лучших», нехотя отключались.

Само собой, не обошлось без визита к Виктору Викторовичу. Но защита идеи Рыжовой прошла на ура, так что он взял на себя организацию будущей тусовки, и я с чистой совестью посвятил все пять будних дней полноценным тренировкам. Да и утро первого выходного дня, по сути, убил на них же. Правда, совместил приятное с полезным, пригласив к себе в «Атлант» группу, в которой занимались Тема с Максом, и устроив обещанный мастер-класс.

Как ни странно, это мероприятие доставило нам с девчонками столько удовольствия, что не передать словами. Ведь двенадцать на редкость деловых и сосредоточенных мальчишек в возрасте от десяти до шестнадцати лет и три их ровесницы, уже начавшие строить из себя роковых красоток, вслушивались в каждое мое слово, как в божье откровение. А каждую показанную связку отрабатывали с таким недетским фанатизмом, как будто готовились к своему первому бою в «Овердрайве»! Да, реально талантливых борцов среди них оказалось не так уж и много, зато добросовестными были все. Что заставило зауважать их тренера, чеченского экс-полутяжа Султана Арсалиева, ушедшего из Большого Спорта из-за серьезной травмы плеча.

В общем, за два с половиной часа, которые мы смогли уделить банде его воспитанников, я ни разу не подумал ни о чем постороннем. Ибо возиться с ребятней, которая жаждала добавить к уже имеющейся технике ухватки бойца смешанных единоборств, было куда интереснее. Кстати, по моим ощущениям, наставник этих мелких маньяков жаждал того же самого. Поэтому с большим удовольствием ассистировал мне не только во время демонстрации элементов БЖЖ, с которыми был знаком разве что понаслышке, но и откровенно тащился от «ударки»! В общем, оторвались мы на славу. В результате чего к финальной заминке будущие чемпионы и чемпионки вымотались так, что еле стояли на ногах. Зато сияли, как сверхновые. И с обожанием смотрели не только на меня, но и на моих девчонок, которые, как выразилась одна из учениц Арсланова, оказались не только ужасно красивыми, но и ужасно опасными противницами!

Последнюю точку в нашем общении я поставил ровно в двенадцать дня, отправив раскрасневшихся и насквозь пропотевших «коллег» к Карсановым-младшим, наблюдавшим за борцовским беспределом с мини-трибун:

— А теперь дуйте во-он к тем деловым особам. Получать подарки от всей нашей команды.

«Будущих бойцов ММА» как ветром сдуло, а их тренер, проводив стайку подопечных счастливым взглядом, вдруг посерьезнел и повернулся ко мне, девчонкам и Тимуру:

— Агромнае уам спасыбо! Уы нэ предстауляэте, как много это дла ных значыт! Тэпэр они уабшэ из зала нэ уилезут!!!

— Всегда пожалуйста! — улыбнулся я, от души пожал протянутую руку, а затем покосился на Фатиму, несущуюся к нам с моим телефоном в руках, и вздохнул: — Извини, на этом действительно все: день расписан буквально по минутам, и нас вот-вот начнут рвать на части.

Арсланов коротко кивнул, быстренько попрощался со всеми сразу и без лишних слов пошел по направлению к мелким бандитам, напрочь обалдевшим от футболок, бейсболок, «умных» очков и наручных часов с символикой сразу двух своих кумиров. А я, взяв телефон и поблагодарив девочку за помощь, ответил на звонок:

— Привет, Линда! Ты чего не спишь — у вас, ведь, вроде,четыре утра?

— Уснешь тут с вами! — проворчала она, но ее голос аж звенел от радости, так что напрягаться я и не подумал. — Мы подвели итоги продажи билетов на твой бой с Ибрагимом Темирхановым и до сих пор в шоке.

Я проводил взглядом Карсановых, проявивших такт и ломанувшихся в сторону раздевалки, после чего высказал самую вероятную догадку:

— Улетели за считанные минуты?

Американка хихикнула:

— Та часть, которая реализовывалась через официальный сайт телеканала — да. Но это было предсказуемо. А вот с результатом аукциона, через который уходили ВИП-места и места в ложах…

— Линда, не тяни, а то в следующую встречу лишу сладкого! — встав на цыпочки, чтобы оказаться поближе к трубке, пригрозила Рыжая.

Сообразив, о каком именно «сладком» именно идет речь, мисс Доулан ужаснулась и раскололась до донышка:

— Средняя цена на билет в первом ряду ВИП-мест составила двести тридцать тысяч долларов. А два выделенных нашей стороне места рядом с мистером Гориным были выкуплены за восемьсот пятьдесят! В смысле, не оба, а каждый!!! Но и это еще не все — мы только что закончили переговоры с каналом «Showtime», так что трансляцию будем вести вместе.

— То есть, ваши вечные конкуренты были о-о-очень убедительны? — хохотнула Голикова.

— Вы себе не представляете, насколько! — довольно мурлыкнула Линда. — Впрочем, это неудивительно. Ведь динамика продаж платных трансляций на этот бой заметно выше, чем на предыдущий.

В этот момент телефон завибрировал, требуя принять еще один звонок, и я был вынужден закруглиться:

— Так, я два с половиной часа не брал трубку, а сейчас как прорвало, и кто-то ломится по второй линии. Давай созвонимся после того, как ты как следует выспишься. Договорились?

Доулан пообещала, что наберет нас сама, и сразу же отключилась, а я ткнул пальцем в соответствующую пиктограмму и посерьезнел:

— Здравствуйте, Виктор Викторович. Я вас внимательно слушаю.

Еремеев не стал грузить меня пустопорожней болтовней:

— Добрый день, Денис Владимирович. Как я понимаю, с детьми вы уже закончили?

— Да. Сейчас ополоснемся, оденемся и выдвинемся в сторону «Акинака».

— Замечательно! — устало выдохнул он и слегка загрузил: — Я отправил к «Атланту» два полицейских дрона сопровождения и группу подстраховки. Командир последней наберет вас через минуту и представится по форме. Вы уж найдите общий язык, ладно?

Фраза, едва заметно выделенная интонацией, изрядно напрягла. Но о том, что есть ненулевая вероятность неких провокаций, мне уже сообщали, поэтому я выдал ожидаемый ответ, дождался, пока собеседник оборвет связь, и дал команду начинать шевелиться…

…Решение поддаться паранойе, подхваченной у Еремеева, и посадить за руль Росянку, оказалось верным — если две первые попытки нас притормозить с легкостью отсекли машины группы подстраховки, то от тарана старенького «Пассата», вроде как не справившегося с управлением, вылетевшего на встречку и чуть было не воткнувшегося в «Призрак» лоб в лоб, нас спасла Аня. Изобразив последовательность маневров, неожиданности, четкости и красоте которых позавидовал бы любой каскадер. Как выяснилось ближе к вечеру, уродцы, работавшие против нас, оказались высококлассными наемниками, получившими чрезвычайно дорогой и, главное, анонимный заказ устроить нам небольшую автокатастрофу. По возможности, с травмами. После чего любой ценой свалить с места происшествия. О том, что есть шанс нарваться на бойцов ФСО, заказчик, естественно, не предупреждал. Равно, как и о том, что захватом и последующими допросами мальчишей-плохишей займутся профи. Зато качественно обрубил все ниточки, ведущие к себе-любимому. Впрочем, в тот момент я обо всем этом даже не догадывался. Сначала восхитился водительскому мастерству напарницы, потом пережил адреналиновый шторм и… задолбался успокаивать Таньку с Леркой, в которых несостоявшееся ЧП пробудило безумное бешенство и жажду крови! Хорошо, хоть увидев впереди знакомую «башню» развлекательного центра, девушки задавили в себе эти эмоции, а к моменту высадки из машины даже начали улыбаться. Но желание убивать, которое, увы, так никуда и не делось, ощущалось чуть ли не кожей. А потом я переступил порог банкетного зала, выделенного Алексеем Алексеевичем для судьбоносной, но неофициальной «встречи в верхах», оглядел семь групп по три человека, занявших соседние столики, мазнул взглядом по восьмой, устроившейся чуть поодаль, и поздоровался. Конечно же, на ходу. Добрался до «президиума», помог своим спутницам опуститься в кресла, сел сам, дождался коротенького кивка от Кононова и перешел на английский:

— Как вы, наверное, догадываетесь, я ни разу не политик, а нынешняя возможность влиять на подписчиков — лишь следствие цепочки случайностей. Да, вполне возможно, что для кого-нибудь другого возможность изображать номинального главу очередной межгосударственной структуры с чрезвычайно широкими полномочиями стала бы венцом карьеры мечты. Но мне не нужен ни этот статус, ни слава, ни тот кусочек пирога от финансирования этой самой структуры, которым меня убедили бы не мешать Большим Дядям делать Реал-Политик. Поэтому сейчас я опишу идею, которая может стать компромиссом между тем, чего жаждете вы, и тем, что устраивает меня, отвечу на вопросы, а потом сниму видеоролик, которого уже ждут подписчики. Надеюсь, что с вашим активным участием.

Предварительная беседа, проведенная Еремеевым при номинальном участии Кононова, Дорохова и Вяземского сделала свое дело, поэтому главы «делегаций» дали понять, что все во внимании, а их спутники и спутницы задумчиво прищурились, на миг став похожими на троицу из Китая, упавшую на хвост всем остальным в самый последний момент.

Пока я толкал речь, написанную главным творческим дуэтом нашей компании, в банкетном зале стояла мертвая тишина. Зато после итогового заключения, в котором Танька и Лерка рубили правду-матку моими устами, подал голос Джеральд Миллер. И наглядно продемонстрировал, что его страна не собирается отступать от единожды достигнутых договоренностей:

— Неожиданно. Но, пожалуй, перспективно. Мы в деле.

Вторыми, как ни странно, высказались англичане. Вернее, некий мистер Кристофер Грин, вроде как, представляющий чуть ли не короля Уильяма. А после него вопросы стали задавать и все остальные. Вопреки моим ожиданиям, попыток заставить меня передумать не сделал ни один гость. Мало того, они даже не пытались раздвинуть область допустимого или заложить в итоговый «меморандум» возможность пересмотра договоренностей в будущем. Само собой, я слегка напрягся. Но до самого конца этой части встречи держал свои мысли при себе.

Возможность обменяться иносказаниями с Еремеевым появилась только после того, как я ответил на все вопросы и предложил будущим партнерам поучаствовать в правке сценария видеоролика, а Таня с Лерой пригласили добровольных помощников к нашему столику. Как я понял завуалированные намеки Виктора Викторовича, столь невероятная покладистость американцев, англичан, французов, итальянцев, немцев, японцев и китайцев объяснялась довольно просто. Во-первых, наша сторона допустила «случайный слив» информации в интернет, в результате чего любая попытка откреститься от проекта грозила репутационными потерями. А, во-вторых, во время «предварительных ласк» Алексей Алексеевич выдал гостям «страшную тайну», заявив, что меня до смерти достала начавшаяся вокруг возня, и у нас готов вариант «хлопнуть дверью», который гарантированно сработает даже в случае физического устранения всей четверки!

Просчитать все последствия заявления Горина не получилось — меня потащили знакомиться с бойцами сверхсекретного эскадрона «E» двадцать второго полка SAS. Того самого, о существовании которого мир некогда узнал из-за халатности высшего руководства армии. Но я пообещал себе обсудить этот вопрос с девчонками, невесть в который раз с момента приезда в «Акинак» покосился на генерал-полковника Вяземского, явно скрывающего под маской бесстрастности лютую злость, и пошел следом за мистером Грином.

После англичан немного пообщался с «Восточными мечами», бойцами элитного отряда Пекинского военного округа, заслуженно считающегося одним из лучших спецподразделений Поднебесной, а потом уделил немного времени знакомым. В смысле, поболтал с Мэнди Хьюитт и Терри Эвансом из «Дельты», а потом представил их военнослужащим «KSK», «GIGN» и группы сил специального назначения Японии.

Как водится, не успела вся эта компания найти общий язык, как рядом со мной нарисовалась Ростовцева и заявила, что у них все готово. Пришлось извиняться, возвращаться к своему столику и вчитываться в сценарий. Что интересно, в одно рыло — Вяземского, качнувшегося было в мою сторону, технично придержал Еремеев, а остальные «наши» и так усиленно делали вид, что готовы принять любое мое решение. В итоге я внес в текст штуки четыре мелких исправления, проглядел его еще раз с начала до конца, счел, что он получился очень даже ничего и попросил гостей, успевших собраться тремя приличными кучками, вернуться на свои места. Потом кивнул Татьяне, как обычно, взвалившей на свои не очень хрупкие плечи обязанности оператора, и уставился в объектив камеры подлетевшего дрона:

— Доброго времени суток, дамы и господа! Для начала порадую фанатов ММА. Как показала первая полноценная неделя подготовки к поединку с Ибрагимом Темирхановым, два месяца мотаний по странам и континентам почти не сказались на моей форме, и цикл из одиннадцати тренировок прошел на ура. Насколько я знаю, мой глубокоуважаемый противник выкладывается в зале ничуть не меньше меня, а значит, очень скоро вы получите возможность полюбоваться чертовски красивым боем. Впрочем, вы это знаете ничуть не хуже меня, иначе не скупили бы все билеты во Дворец Спорта «Лужников».

Рассказывать об аукционе и договоре, заключенном между каналами «HBO» и «Showtime», я, естественно, не стал. Сказал пару слов о том, что буду рад почувствовать поддержку тех фанатов, которые приедут в Москву, чтобы посмотреть на бой своими глазами, пообещал запилить пару видеоотчетов о тренировочном процессе и плавно перешел к обещанному сюрпризу:

— Как видите, предсказания скептиков, утверждавших, что слава и запах больших денег заставят меня уйти из спорта в политику, не подтвердились. Но для того, чтобы избавить вас от последних сомнений, объясню мотивы своего решения. Как вы знаете, весь прошлый год я отдавал долг Родине в одном из ее спецподразделений. Небольшая личная война, в которой довелось не только поучаствовать, но и победить, кроме морального удовлетворения подарила еще и доверие миллионов россиян. Обманывать ожидания тех, кто, подобно мне, столкнулся с несправедливостью и беззаконием, но не смог с ними справиться без посторонней помощи, не в моем характере, так что пришлось помогать. Документальные подтверждения результатов этой самой помощи вы сможете увидеть, заглянув по ссылке, которая сейчас появится над моим левым плечом. А тем, кому достаточно слов, сообщу кое-какие цифры: менее, чем за десять месяцев силовые структуры России отреагировали на семьдесят четыре обращения, прилетевших на мою страничку или в блог моей подруги Татьяны Леонидовны Голиковой. При этом каждая подобная спецоперация проводилась предельно быстро, жестко и, что немаловажно, законно, а все виновные в правовом беспределе получили по заслугам.

После этих слов я сделал паузу, вроде как, собираясь с мыслями, а потом криво усмехнулся:

— Безусловно, я принимал участие только в нескольких спецоперациях, а после демобилизации, можно сказать, вообще вышел в тираж, но писем с просьбами о помощи с каждым днем становится только больше. Пропускать через себя чужое горе невероятно тяжело, а игнорировать его не в моем характере. Поэтому я продолжаю дергать бывшее командование просьбами, а оно пересылает полученную информацию дальше и добивается результатов даже там, где им противодействуют коррумпированные чиновники или силовики. Но самое интересное не это — те проблемы, которыми отчаявшиеся люди делятся не в личку, а прямо на основной страничке, частенько решаются, если можно так выразиться, сами собой: армия моих единомышленников, успевшая почувствовать свои силы во время необъявленной войны с Павлом Разумовским, подключается к решению возникшей проблемы и добивается успеха.

Очередная пауза, во время которой я смочил горло газировкой, тоже не затянулась, и я добавил к повествованию «жести»:

— Как вы, наверное, догадываетесь, такое сотрудничество между мною, моими подписчиками и одной из спецслужб просто не могло не привлечь внимания властей. Ведь мы, по сути, дублировали работу полиции. Однако среди тех, кто анализировал результаты нашей деятельности, оказалось более чем достаточно здравомыслящих личностей, и мы получили всестороннюю поддержку. Что, конечно же, было принято во внимание представителями соответствующих структур других государств. Ведь крошечная команда, состоящая всего из четырех человек, умудрялась организовывать спасение похищенных девушек, перехват траффика наркотиков, захват подпольных клиник черных трансплантологов и так далее, причем делала это с крайне высоким КПД. И нас стали дергать во все стороны.

— Дергали только тебя. А мы идем довеском! — хохотнула Анька и выдала оставшуюся часть своего комментария. — Ведь твои подписчики верят не команде, а личности, которая раз за разом доказывает, что справедливость где-то рядом. Надо просто захотеть ее добиться.

— А еще их заинтересовал принцип построения горизонтальных связей между представителем одного из самых боеспособных спецподразделений России с народом… — продолжила Лера. — Но оказалось, что парни, которым безусловно доверяет хотя бы миллион социально активных граждан, на дороге не валяются.

— Угу… — хихикнула Голикова. — И Чума некоторое время чувствовал себя куском парного мяса, брошенного в клетку с голодными тиграми.

— Было такое… — признал я. — А потом я включил голову, представил плюсы и минусы всех гипотетически возможных вариантов сотрудничества и пришел к выводу, что практически в любом случае мне так или иначе придется лезть в Большую Политику…

На самом деле все было не так. Проанализировав то, что нам наговорили Еремеев, Кононов и Дорохов, мы с девчонками пришли к выводу, что у этой троицы появилось желание создать структуру, способную «подвинуть» Интерпол, и, конечно же, встать у ее руля. На мой взгляд, определенная логика в таком желании имелась. Хотя бы потому, что за последние пятнадцать лет в деятельности международной организации уголовной полиции стал виден крайне нездоровый перекос. Если в десятых годах двадцать первого века доля вкладов частных «доноров» в ее финансирование составляла всего двадцать с небольшим процентов, а все остальное складывалось из обязательных взносов стран-участниц, то к тридцать седьмому году ситуация стала диаметрально противоположной. Говоря иными словами, доля крупных частных компаний, откровенно лоббирующих свои интересы, составила сумасшедшие семьдесят девять процентов, в результате чего организация, которая, де-юре, должна была объединять усилия национальных правоохранительных органов стран-участниц в области борьбы с общеуголовной преступностью, стала заниматься всем подряд! А о проблеме с так называемыми «рассылками», позволяющими, при большом желании, организовывать арест кого угодно и где угодно, не писал только ленивый.

Само собой, в представлении этой троицы новая структура должна была кардинально отличаться от предыдущей. То есть, если Интерпол не занимался расследованиями и не имел агентов, которые могли бы применить к кому-то силу, а главная функция этой организации — составление и поддержка баз данных преступников, украденных и фальшивых документов, отпечатков пальцев, ДНК, угнанных автомобилей, похищенных предметов искусства и т. д., то новая должна была родиться из взаимодействия спецподразделений типа нашего «Яровита», американской «Дельты» и их аналогов. А такая «зубастость», по определению, дарила совершенно невероятные возможности.

Чего-то подобного жаждали и Миллер с коллегами. А что им оставалось делать, если, согласно аналитическим выкладкам все того же Еремеева, мои фанаты из их стран, насмотревшись видеоотчетов и начитавшись благодарных отзывов, регулярно появляющихся на специальной страничке Танькиного блога, стали задавать неудобные вопросы типа «А почему в России могут, а у нас нет»? А дальше, как нам показалось, все должно было сложиться само собой. Заявившись в Москву, чтобы попробовать добиться моей лояльности через правительство, Джеральд мог найти единомышленников, затем, вероятнее всего, подтянул коллег из стран НАТО и так далее. Ну, а я… а я уперся. Вернее, готовился сделать шаг в сторону. Чтобы не попасть в жернова политических игрищ и Очень Больших Денег.

— Лезть в Большую Политику не по мне… — «честно признал» я и разбавил серьезный монолог немудреной шуткой: — Правила, по которым рубятся в этом октагоне, куда более жестокие, чем в «Овердрайве». В то же время, отказывать в помощи тем, кто в ней действительно нуждается, я тоже не могу. Поэтому придумал компромисс…

Тут один из дронов развернулся на месте и показал семь столиков, из-за которых заблаговременно исчезли «кураторы» вроде Джеральда Миллера, и я со спокойной совестью перешел к предпоследней части своего монолога:

— Во время съемок в Америке, Западной Европе и Японии я знакомился с сотрудниками местных спецподразделений. Причем не с руководством, которое, по роду своей деятельности, вынуждено заниматься решением самых разных проблем, а с парнями и девушками вроде меня. То есть, с теми самыми, которые, в случае чего, накидывают на себя броник, хватают в руки автомат, забегают в самолет, добираются до места выброски и, как снег на голову, сваливаются на головы всякой криминальной швали. Да, общались мы с ними считанные часы. И, вполне возможно, что далеко не каждый из тех, кого вы сейчас видите на экранах, достоин безоговорочного доверия. Но они — свои. В том смысле, что живут рядом с вами, с детства варились в тех же условиях, что и вы, и в состоянии понять то, что вы им расскажете. А еще они не боятся ни бога, ни черта, не задумываясь, поставят на четыре кости даже самого безжалостного преступника, и в принципе не умеют отступать или сдаваться.

Последние тезисы были страховкой. Для того, чтобы кто-нибудь из моих недоброжелателей не заявил что-то вроде «Вот, мы тебе поверили, а ты скинул с себя ответственность на чужие плечи и, тем самым, подставил…»

— Говоря иными словами, я хочу дать шанс тем, кто в нем по-настоящему нуждается, состыковав с этими ребятами, а все остальное они сделают сами. И, вполне возможно, через полгода-год в Интернете вместо одного сайта абсолютного доверия появится еще шесть. Или восемь. Или десять…

— Только не говори, что тогда ты будешь спать спокойно! — «поддела» меня Рыжова. — Готова поспорить на что угодно, что ты будешь созваниваться и встречаться с каждым из этих коллег, выяснять, что нового, и так далее.

— Да, буду! — кивнул я. — А еще, вероятнее всего, как-нибудь напрошусь с ними на какую-нибудь спецоперацию. Если, конечно, меня не пошлет куда подальше их командование. Чтобы посмотреть на парней в деле и убедиться, что вы в надежных руках.

— Наше командование не пошлет ни вас, ни ваших напарниц! — уверенно заявила Мэнди. — Более того, оно заказало четыре комплекта снаряжения, к которому вы привыкли, и уже начало гонять по новым стандартам подготовки отдельный взвод. Таким образом, вам осталось прибыть на нашу базу и вписаться в компанию новых напарников.

— Неожиданно, однако! — притворно удивился я, сделал последнюю паузу за съемку этого дубля и перешел к финалу: — Что ж, тогда с тебя и начнем. Дамы и господа, проживающие на территории США! Позвольте представить вам бойца подразделения «Дельта», сержанта первого класса Мэнди Хьюитт, девушку, которая не побоялась выйти один на один с моей верной напарницей и оказала ей достойное сопротивление…

…Коллективная работа над видеороликом вымотала нас до состояния нестояния. Само собой, не физически, а морально, ведь каждая из сторон вроде как неформального союза спецподразделений прикладывала все силы, чтобы первое знакомство моих подписчиков с их представителями получилось как можно более запоминающимся. Поэтому раз за разом переигрывала одни и те же фрагменты записей, придумывая дополнения или уточнения на ходу и не чураясь дорабатывать идеи, позаимствованные у партнеров. Конечно же, не обходилось и без попыток тихой сапой видоизменить давно согласованные договоренности или продавить новые. Но Татьяна с Валерией, отслеживавшие каждое телодвижение «добровольных помощников», беззастенчиво рубили на корню любые «левые» инициативы, а я то и дело включал режим самодура. В смысле, напоминал присутствующим о том, что видеоролик снимается для МОИХ подписчиков, а значит, должен описывать МОЕ мнение. И пусть «кураторов», привыкших добиваться своих целей практически любой ценой, такая позиция моментами бесила до невозможности, они ни на мгновение не забывали о полученных инструкциях и держали себя в руках. Впрочем, я все равно нашел возможность придраться к одному из них и поставил над классическим «i» самую последнюю точку:

— Господа, я далеко не дурак и прекрасно понимаю, что вариант со мной в роли Жанны д’Арк порадовал бы вас значительно больше. Но его не будет, так как я очень дорожу своим добрым именем и не собираюсь брать на себя ответственность за решения, которые принимались, принимаются и будут приниматься руководством создающейся структуры за моей спиной и без моего участия, за невольные или намеренные просчеты исполнителей и так далее! Более того, я намеренно оставляю возможность для защиты от попыток использовать меня в качестве классического «стрелочника», то есть, при любой попытке свалить все на меня заявлю, что был юн, наивен, романтичен и излишне доверчив, в результате чего пошел на поводу у профессиональных манипуляторов, беззаветно помогал им всем, чем мог, но не смог объять необъятное. В общем, давайте жить дружно… или разбежимся прямо сейчас.

Как и следовало ожидать, абсолютное большинство присутствующих сочло мою позицию вполне логичной, а Джеральд и еще трое кураторов весьма толково воспользовались представившейся возможностью, чтобы лишний раз подчеркнуть готовность следовать единожды озвученным договоренностям. Но их телодвижения мне были неинтересны: обозначая свою позицию, я стоял в стороне и поглядывал на планшет, на который Татьяна вывела картинку с дрона, демонстрирующего лицо Анатолия Евгеньевича. В результате заметил, как потемнел взгляд генерала, и в который раз мысленно признал, что решение сойти с этого поезда еще на вокзале было единственно верным.

Кстати, по моим ощущениям, Еремеев был уверен, что я рано или поздно обозначу свою позицию приблизительно в таком ключе, так что нисколько не удивился и не расстроился. Более того, дав мне договорить, заставил отыграть назад того «рационализатора», предложением которого я воспользовался в своих целях, а во время следующего перерыва в работе предельно подробно рассказал партнерам о попытке притормозить наш «кортеж» и результатах первых допросов задержанных исполнителей. После этого старшие живенько перебрались за самый дальний столик и занялись обсуждением вопросов, до которых мы, рядовые марионетки, еще не доросли, а я построил участников очередной сценки, которую надо было переснять, и продолжил работу.

В общем, с таким подходом ролик добили аж в четыре утра и сразу же залили на мою официальную страничку. Еще через пару-тройку минут Таня перепостила его в свой блог, и Горин, заметно расслабившись, отзвонился команду официантам, в результате чего мы смогли отдать должное то ли очередному очень позднему ужину, то ли первому очень раннему завтраку. Вопреки моим ожиданиям, на этом мероприятие не закончилось — «молодежь», явно получившая прямой и недвусмысленный приказ наладить с нашей четверкой нормальные неформальные отношения, попросила устроить им прогулку по Москве. Да-да, на рассвете. И сослалась на то, перед работой все «актеры» так добросовестно наглотались стимуляторов, что не хотят спать от слова «вообще».

Откровенно говоря, мотаться по городу в компании вояк, «заряженных» бог его знает, какими ценными указаниями, нам совершенно не улыбалось, но недвусмысленный кивок Виктора Викторовича мотивировал нас на подвиг во имя идеи. А через пару минут, покидая порядком осточертевшее помещение, я вдруг заметил, что «старички» оживились. Видимо, решив воспользоваться нашим отсутствием для обсуждения тем, не предназначенных для абы кого. Но это было предсказуемо. А взгляд, которым Еремеев попросил Горина пересесть поближе к себе — нет. Поэтому откровенно порадовал — получалось, что последний пришелся ко двору и, вероятнее всего, останется в обойме!

Настроение сразу же улучшилось, так что я без какого-либо внутреннего сопротивления переключился на обдумывание маршрута ранней прогулки. И, заодно, порадовался тому, что в городе, наконец, потеплело. Правда, уйти в процесс с головой мне так и не дали — не успели мы выйти на нужном этаже подземного паркинга, как на редкость крупная и широкоплечая японка Сато Нанами увидела нашего «Рыцаря», заулыбалась во все тридцать два зуба и заявила, что без кучи групповых селфи на фоне этой легендарной машины не сдвинется с места. Само собой, все остальные представительницы слабого пола захотели того же, и нам пришлось убить двадцать с лишним минут на позирование. Зато потом «гости» отправились загружаться в два минивэна с номерами ФСО, а я довел до офицеров, изображающих водителей, кое-какие пожелания, добился не только понимания, но и обещаний посодействовать в реализации этих планов, затем забрался на водительское сидение «Шелби» и первым тронулся с места. А минутой позже Голикова, проигравшая в игре «Камень, ножницы, бумага» муторную обязанность изображать экскурсовода, организовала конференцсвязь и вышла в эфир.

Начала, как водится, с истории Первопрестольной, которую намеренно рассказывала в стиле «Вредных советов» Григория Остера, и как-то уж очень быстро настроила слушателей на свою волну. В результате через считанные минуты почти каждую ее фразу встречали либо «хоровые» смешки, либо гомерический хохот. А на редкость оригинальное описание судеб целой плеяды великих завоевателей, обломавших зубы о нашу столицу, вызвало истерический ржач, продолжавшийся чуть ли не минуту.

Пока Таня во всю ивановскую пользовалась Даром Слова, я крутил руль и параллельно настраивался на очередной раунд Большой Игры. Само собой, Большой — только лишь для моего уровня. Что меня напрягало? Да все подряд, начиная с необходимости налаживать отношения с личностями, без общения с которыми можно было бы прекрасно обойтись, и заканчивая неизбежным противодействием так называемым медовым ловушкам, которых в компании гостей было аж четырнадцать! И я нисколько не преувеличиваю, ведь каждая отдельно взятая двойка будущих «контактеров» подбиралась с дальним прицелом, соответственно, состояла из обаятельнейшего красавчика-мачо и девушки, цепляющей за душу спокойной красотой, врожденной добротой и весьма правдоподобно демонстрируемым милосердием. Дабы гарантированно перекрывать абсолютное большинство потенциальных интересантов, причем с первых мгновений общения и на подсознательном уровне. Таким образом, следующий вывод напрашивался сам собой: если это абсолютное оружие было выковано, заточено и доставлено в Москву, то что мешало использовать его не только для съемок «стартового» ролика, но и для охмурения кого-либо из нашей четверки?

В общем, пока наш кортеж добирался до Варварки, а точнее, до паркинга в здании Гостиного Двора, я успел загрузиться по самое небалуйся. Поэтому, заметив, что мисс Хьюитт начала незаметно смещаться в моем направлении, мягко выражаясь, не обрадовался. Тем не менее, сделал вид, что чертовски рад ее вниманию, и даже сделал небольшой анонс:

— Сейчас мы спустимся на улицу, повернем направо, пройдем от силы метров пятьдесят-семьдесят и окажемся на Красной Площади. На той самой, которая для вас, американцев, традиционно является символом России, и о которой наверняка слышали даже в самых дремучих уголках вашей страны.

— О, значит, мы увидим Kremlin своими глазами⁈ — восхитилась она.

— Ага. И не только со стороны! — кивнул я, вспомнил о целой «простыне» текста, прилетевшей на мой телефон с номера личного помощника директора ФСБ, и озвучил первый пункт программы, согласованной без моего участия: — Несмотря на ранний час, нам устроят экскурсию по его территории…

…Вопреки моим опасениям, во время двухчасовой прогулки по Кремлю куча самоходных медовых ловушек никак не проявила свою суть. Говоря иными словами, мужики не пытались обаять Таню, Леру и Аню, а девушки ни разу не продемонстрировали какой-либо интерес ко мне. Хотя возможностей для подобных маневров и у тех, и у других было хоть отбавляй. Конечно же, это меня напрягало все больше и больше. И, в итоге настолько завело, что я в чем-то прокололся. Что было мгновенно замечено все той же Мэнди — в какой-то момент она плавно переместилась поближе, взглядом попросила приотстать от основной группы «экскурсантов» и… мягко улыбнулась:

— Дэнни, подвохов можешь не ждать — нам категорически запретили любые попытки клеиться к тебе и твоим подругам!

Я, естественно, не поверил:

— С чего это вдруг? Неужели ваше начальство не жаждет заиметь агента влияния в столь независимой компании, как наша, или оно не планирует найти или создать какой-нибудь убийственный компромат на кого-нибудь из нас?

Хьюитт пожала плечами:

— Как ты, наверное, догадываешься, львиная доля подготовки к этому визиту прошла мимо меня. Но на брифинге перед вылетом из Вашингтона мистер Миллер ввел нас с Терри в курс дела. По его словам, на протяжении последних месяцев его люди изучали вашу четверку чуть ли не в микроскоп. Проанализировали все видеозаписи с ваших страничек в интернете и архивы с сотен камер, перед которыми вы засветились; проводили мимо вашей четверки представителей противоположного пола самых разных типажей, параллельно отслеживая реакции, и создавали фейковые аккаунты в Интернете, чтобы пообщаться с твоими подругами; расспрашивали ваших знакомых и усиленно ворошили прошлое в поисках ваших слабостей. Полученная картина их не обрадовала — по утверждениям аналитиков, в данный момент вы абсолютно закрыты для сторонних связей, а значит, любая, даже самая хитроумная попытка к вам кого-либо подвести с вероятностью в девяносто девять процентов вызовет крайне негативную реакцию. А значит, поставит под угрозу планы, масштаб которых лично мне даже страшно представлять.

Косвенное подтверждение того, что возня с нами является лишь частью неких куда более масштабных межправительственных соглашений, конечно же, не обрадовала. Но в то же время добавила лишнюю капельку уверенности в завтрашнем дне. Ведь дурачков к подобным делам обычно не подпускали, а умные люди, как правило, не разбрасывались ценными активами. Кстати, пока я укладывал в голове новое знание, девушка спокойно молчала. А после того, как почувствовала, что я снова с ней, озвучила еще один интересный фактик:

— Впрочем, о том, что нас готовят не к подвигам на постельном фронте, стало понятно еще во время первоначального отбора и череды собеседований у психологов — каждого кандидата несколько дней выворачивали наизнанку, пытаясь найти хоть какие-то признаки ненависти к русским, гетеросексуалам, спортсменам, миллионерам и далее по списку. Да и остальных, вне всякого сомнения, терзали точно так же. Поэтому я заочно уважаю парней и девушек, о существовании которых еще вчера даже не подозревала — поверь на слово, раз они смогли пройти такой отбор, значит, по-настоящему хороши. А еще они наверняка приложат все усилия для того, чтобы развить твои начинания и по-настоящему помочь своим соотечественникам в непрекращающейся войне с криминалом…

Верить на слово сотруднице спецподразделения, которая запросто могла убедительно изображать душку, я не собирался. Так что отложил в памяти и эти факты, а потом сосредоточился на анализе поведения каждой отдельно взятой личности. Благо в свое время получил азы необходимых навыков от мамы и точно знал, на что надо обращать внимание, а на что нет. И задолбался. До смерти. Почему? Да потому, что параллельно этому анализу приходилось изображать рубаху-парня, отвечать на многочисленные вопросы обо всем и вся, шутить и отвечать на шутки, планировать дальнейшие телодвижения и, конечно же, контролировать окружающее пространство. Ибо воспоминания о не состоявшемся таране никуда не делись, и я не исключал возможности продолжения этого «шоу». Тем не менее, кое-какие ощущения у меня все-таки сложились. К примеру, мне показалось, что всей этой толпе настоятельно рекомендовали быть самими собой, причем всегда и везде. Именно по этой причине Эльза Аппель беззастенчиво троллила своего напарника Вольфганга Бруннера, доказывая ему, что коварные русские в лице нашей четверки узнали о его кобелиной натуре и устроили прогулку в то время, когда все приличные «русские красотки» давно спят, а Сато Нанами, сев на ту же волну, глумилась над своим «страдальцем». Правда, делая вид, что успокаивает:

— Рюу-сан, на твоем месте я бы искренне радовалась возможности НЕ сталкиваться с русскими девушками на улицах Москвы и НЕ заглядывать в их глаза. Ведь в твой послужной список со стороны не изучить. Зато габариты бросаются в глаза. За километр. Особенно на фоне Дэнни. Короче говоря, если не хочешь быть принятым за ребенка и получить в подарок Чупа-чупс, забудь об этой мечте и придумай новую…

Пока мы гуляли по Красной Площади и Александровскому саду, ожидая отмашки Кононова, каждая пара демонстрировала готовность к диалогу. Потом гостям столицы стало не до шуток — они на полном серьезе дурели от экспонатов Оружейной Палаты и Алмазного фонда. Зато по дороге к паркингу оклемавшиеся вояки начали наводить мосты между «командами». А знойная черноглазая и черноволосая итальянка с шоколадным именем Рафаэлла вдруг попросила добавить к программе экскурсии визит в Сити. Вернее, к башне Федерация-Восток:

— Нам дали посмотреть записи из блога синьорины Голиковой, и я хотела бы оценить небоскреб, на который вы забирались. Хотя бы со стороны…

Телефон управляющего аттракционом «Покоритель Небес» у меня был, так что я посмотрел на часы, почесал затылок и быстренько набросал текст смс-ки. Само собой, первым делом извинился за то, что пишу так рано, затем коротко описал свои потребности и предложил достойную компенсацию за столь ранний звонок, немедленный выезд на работу нескольких инструкторов и так далее.

Ответ не заставил себя ждать и восхитил своей лаконичностью. Так что я оторвался от телефона, обвел взглядом притихшую компанию и усмехнулся:

— В общем, так — в данный момент мы покажем вам здание Московского Государственного Университета и полчасика погуляем по Воробьевым горам. Потом поднимемся на тот самый небоскреб по стене, посмотрим на город с его крыши, а потом со спокойной совестью поедем в Царицино, Коломенское, Пушкинский музей, Третьяковку и так далее.

— А в метро спустите? — поинтересовался горбоносый и аристократично-утонченный мачо по имени Бруно, наткнулся на удивленные взгляды японцев и выдал первую «международную» шутку за утро: — Ну да, нам с Рафаэллой настолько надоело кататься на боевых машинах пехоты и крутых тачках, что хочется чего-нибудь простого, народного. А что может быть более народным, чем поездка на метро, да еще и в России?

— Спустим. И даже прокатим… — пообещал я, после чего ответил на безмолвный вопрос уроженцев Страны Восходящего Солнца: — Наше метро считается самым красивым в мире, и ваши коллеги из Италии жаждут в этом убедиться.

— Это меняет дело! — заключил Есикава Рюу, заявил, что они с Нанами с удовольствием посмотрят на это «чудо света», а затем чуточку поколебался и озвучил свое пожелание. Правда, начал уж очень издалека: — Дэнни-сэнсю, видеозапись броска, которым вы впечатали в татами ёкодзуну Каваками Мэнебу, свела моих соотечественников с ума — ее крутят по национальному телевидению, ее обсуждают на сетевых форумах и на ее базе создают гифки, рисованные мини-новеллы и так далее. Запись вашего боя с Кавати Эйдзи пользуется не меньшей популярностью. А о вашем возможном поединке с Ватанабе Хироси не мечтают разве что дети до пяти лет и старики, потерявшие вкус к жизни. Этот психоз не обошел стороной даже наше непосредственное начальство…

— Рюу-кун хочет сказать, что селфи на фоне ваших «Шелби», конечно, очень порадовали, но если мы вернемся на базу, не побывав в додзе, в котором воспитывают Великих Чемпионов, то нас сочтут жалкими неудачниками… — без тени улыбки заявила японка. И сразу же развеяла все возможные сомнения в подготовленности этой просьбы: — Дэнни-доно, наши намерения кристально чисты, нижайшая просьба посетить ваш спортзал исходит не от сотрудников спецслужб, а от двух конкретных личностей, и у нее нет второго дна…

Глава 16

1 августа 2042 г.

…Две недели после встречи в «Акинаке» я жил, как в кошмарном сне — два раза в день выкладывался на полноценных тренировках, а все остальное время либо говорил по телефону, либо штудировал сообщения, упавшие на официальную страничку, либо мотался по «чрезвычайно важным» встречам. Девчонки, видя, насколько я зашиваюсь, помогали, как могли. Даже в ущерб тем вопросам, которые решали сами. Но за каждой «побежденной» проблемой возникало две или три следующих! Почему? Да потому, что публикация последней видеозаписи стала тем самым камешком, который вызвал лавину. Вернее, сразу несколько. Уже в начале десятого утра ко мне каким-то образом дозвонился не кто-нибудь, а чрезвычайный и полномочный посол Канады в Российской Федерации и попросил «назначить аудиенцию» представителю JTF-2, который прибудет в Москву в воскресенье в девять утра. Еще через полтора часа со мной связался Еремеев и с довольным смешком сообщил о том, что со мной пытаются связаться представители еще четырех стран-членов НАТО, но никак не могут обойти блокировку. А ближе к вечеру все той же субботы Голикова, заглянувшая на мою официальную страничку, обнаружила десяток новых тем, в которых сотни тысяч подписчики с пеной у рта обсуждали плюсы и минусы создания «содружества спецподразделений Большой Восьмерки». Как водится, не обошлось и без хейтеров: «радетели за народное счастье» доказывали счастливым фанатам смешанных единоборств, что мое показное самоустранение от проблем соотечественников — это не что иное, как демонстрация «настоящей натуры». А значит, все, что я до этого момента написал или показал — всего лишь качественная игра на публику!

Увы, эта попытка заляпать меня грязью была не единственной — где-то со вторника в Сети началась истерия, связанная с будущим поединком: какие-то любители половить рыбку в мутной воде усиленно противопоставляли меня-наполовину-американца «исконно русскому» Ибрагиму Темирханову. А для того, чтобы нападки на меня выглядели как можно весомее, сливали в Интернет фотки нашей виллы, «Тарги» и машин, на которых мы раскатываем по Майами-Бич.

В общем, шум поднялся знатный. А после того, как айтишники Еремеева запустили в работу межгосударственный интернет-портал «Надежда», на который каждое из спецподразделений нового союза начало выкладывать первые результаты своей деятельности в «новом ключе», меня стали караулить возле выезда из подземного гаража жилого комплекса и перед «Атлантом». Причем не по два-три оголтелых фаната, а толпами по паре-тройке сотен человек, большая часть из которых была журналистами!

Само собой, это напрягало. Но куда меньше, чем поведение Вяземского. Нет, на первый взгляд он вел себя просто замечательно — вытребовал нас к себе всего один раз, легонько пожурил за нежелание брать на себя ответственность и даже обмолвился, что приятно удивлен деловой хваткой Горина. Но я был непоколебимо уверен, что генерал в бешенстве. Просто еще не определился со своей реакцией на мой демарш с уходом из-под удара.

Последние три дня июля дались нам с девчонками тяжелее всего. Просто потому, что после второй тренировки нам приходилось пробиваться через толпу репортеров, мчаться в Кремль и по несколько часов обсуждать вопросы, которые требовалось осветить на пресс-конференции, назначенной на первое августа. Соответственно, к жилому комплексу мы возвращались в лучшем случае за полночь, опять дурели от лицезрения дикого количества желающих с нами переговорить, с помощью охраны проезжали на паркинг, поднимались в квартиру, принимали душ и засыпали чуть ли не раньше, чем добирались до кровати. А с утра, толком не успев продрать глаза, отправлялись в «Атлант». И по дороге пытались отрешиться от проблем, чтобы как следует настроиться на тренировку.

Первая половина дня пятницы, первого августа, прошла в том же ключе. В смысле, с девяти утра и до часу дня надо мной как следует поиздевались Дмитрий Петрович, Тихон и Тимур. Обедать пришлось в столовой НЦУОГ в компании Юрия Федоровича, сразу после завершения трапезы возвращаться в спортзал и сдаваться злобной троице из Али Мавлетовича, Грегора и Лукаша Грейси. На четыре часа. После завершения этого сеанса садомазохизма ехать домой, переодеваться в цивильное и рулить во Внуково. Встречать Линду и Джеральда Миллера, решившего воспользоваться оказией и слетать в Москву на ее самолете. А потом рулить в «Атлант»и на протяжении двух с лишним часов прорабатывать будущее мероприятие с большинством его участников.

В общем, к половине одиннадцатого вечера я напоминал себе выжатый лимон. В смысле, ничего не соображал от дичайшей моральной усталости и жаждал лишь одного — свалить куда подальше, упасть на более-менее мягкую горизонтальную поверхность и вырубиться. Желательно минуток, эдак, на шестьсот. Увы, такой возможностью даже не пахло, поэтому я прервал обсуждение какого-то второстепенного вопроса, заявил, что до смерти устал и нуждаюсь в отдыхе, забрал девчонок и поднялся в номер, который «снял» по Интернету.

Контрастный душ, легкий ужин, чуть притупивший чувство голода, но не шарахнувший по мозгам расслабляющей сытостью, и просмотр пары-тройки видеоклипов комик-группы «Остряки» более-менее вернули меня в норму, так что ровно без четверти двенадцать я вышел из служебного лифта на нужном этаже. А еще через несколько минут добрался до помещения, в котором успели собраться все участники пресс-конференции, кивнул тренерам и Тимуру, после чего заявил, что готов к труду и обороне.

На сцену ночного клуба вышли без трех минут полночь, без какой-либо спешки уселись в кресла, расставленные полукругом, и прислушались к гулу, раздающемуся из-за тяжелой портьеры. Без одной минуты двенадцать до нас донесся голос ведущего, объявляющего о начале мероприятия, и тканевая преграда начала разъезжаться в стороны…

…Первое, что я сделал после традиционного приветствия, это прошелся по своей консервативности:

— Как видите, я себе не изменяю, соответственно, находясь в Москве, провожу пресс-конференцию здесь, в «Акинаке»! Надеюсь, вы на меня не в обиде?

Народ, набившийся в огромный зал, радостно взвыл, так что я дождался наступления относительной тишины и со спокойной душой улыбнулся:

— Я так и думал. Поэтому быстренько познакомлю вас с добровольными помощниками, а потом отвечу на вопросы, которых, наверняка, хватает.

Представлять помощников начал с владельца развлекательного центра, по совместительству моего менеджера, единомышленника и, смею надеяться, доброго друга. Реакция публики не заставила себя ждать — Горина встретили аплодисментами и несколько раз проорали «Спасибо». Девчонок, которых абсолютное большинство присутствующих знало как минимум в лицо, тоже порадовали неслабыми овациями. А потом отдали дань уважения Алферову, Батырову и Грейси-старшему. Что, в общем-то, нисколько не удивило. Ведь я прямо заявил, что без помощи этих выдающихся мастеров боевых искусств не добился бы ровным счетом ничего.

Знакомство с Линдой народ воспринял более-менее нормально, а кто-то из записных шутников даже порадовался тому, что личность, представляющая мои деловые интересы на всей территории Западного мира, настолько хороша.

Появление в ночном клубе министра обороны удивило — публика не ожидала, что подтянутый мужчина в штатском, спокойно сидящий в кресле рядом с Алексеем Алексеевичем, может оказаться целым маршалом! А представление мистера Миллера вообще ввергло ее в состояние легкого ступора, так как появление столь высокопоставленного сотрудника Агентства Национальной Безопасности США в одном из развлекательных заведений Москвы не лезло ни в какие ворота. Само собой, не обратить внимание на такую своеобразную реакцию я не смог, так что ехидно ухмыльнулся:

— Да, дамы и господа, времена меняются — при обоюдном стремлении к одной и той же цели бывшие политические противники могут найти точки соприкосновения и стать хорошими партнерами. И это, определенно, радует. Впрочем, об этом мы еще поговорим. Если, конечно, захотите. А пока я весь ваш. В хорошем смысле этого выражения. Или, говоря иными словами, готов отвечать на вопросы…

Начавшийся бардак пришлось гасить минуты три-четыре. Но в конце концов в зале стало более-менее тихо, так что один из множества дронов аудио- и видеофиксации, реющих над морем человеческих голов, не только спикировал к девушке, чем-то понравившейся оператору, но и транслировал ее вопрос на колонки аудиосистемы:

— Денис Владимирович, заранее прошу извинить за то, что интересуюсь отнюдь не вашими профессиональными достижениями на ниве Большого Спорта, но в данном случае я выступаю, как голос подписчиков программы «Время». А их в данный момент больше всего интересует рассказ о первой межгосударственной спецоперации в Сомали, видеоотчет о которой прошлой ночью выложили одновременно на портале «Надежда» и в блоге Татьяны Леонидовны Голиковой!

Я почесал затылок и вздохнул:

— Откровенно говоря, я знаю об этой операции ненамного больше тех, кто видел этот ролик. Поэтому вашим подписчикам ответит мистер Джеральд Миллер, который, собственно, и руководил действиями сборной команды бойцов из спецподразделений США, Англии, Германии и России.

— А как же слухи о том, что вы принимали в ней активнейшее участие⁈ — одновременно выкрикнуло сразу человек пять.

— Пятого сентября у меня поединок с Ибрагимом Темирхановым, бойцом экстра-класса, выигрывавшим чемпионаты мира по дзюдо и самбо, забравшим пояс чемпиона тяжелой весовой категории «Эм-Один Глобал» четыре года назад и с тех не проваливший ни одной защиты… — напомнил я. — Я искренне уважаю и его, и всех любителей смешанных единоборств, и себя, поэтому готовлюсь к этому бою предельно серьезно. Кроме того, хочу заострить ваше внимание еще на одном немаловажном факте: да, я действительно служил в одном из подразделений Службы Специальных Операций, но занимался профильной боевой подготовкой ВСЕГО-НАВСЕГО ГОД. Что не идет ни в какое сравнение со сроками службы и уровнем подготовки всех остальных участников этой спецоперации. Таким образом, даже если бы я вырвался из Москвы и принял участие в освобождении круизного лайнера «Артемида», захваченного пиратами, то ни за что на свете не стал бы лезть в первые ряды. Ибо знаю, чем обычно заканчиваются проявления дурной инициативы.

— Открою страшную тайну: мистер Дэнни Чубаров зачем-то принижает свои способности! — хохотнул АНБ-шник и на великолепнейшем русском продолжил свои объяснения: — Боец «Дельты», пытавшийся оценить его возможности в серии тренировочных поединков, проиграл все до единого. Как говорят у вас, в России, всухую. Тем не менее, Чумы в Сомали действительно не было. По причине, которую вы только что услышали. Хотя мы ему и предлагали. Ну, а ваши подписчики «узнали» его в сотруднике британской SAS. Что меня, откровенно говоря, здорово удивляет — на мой взгляд, пластика движений этих двух бойцов абсолютно разная…

Пока Миллер рассказывал о спецоперации, походя отрабатывая задачи, «нарезанные» ему руководством структуры, и, тем самым, вбивая в сознания слушателей правильные тезисы, я мысленно ухохатывался. Нет, пассажирский лайнер действительно освободили. Вместе с абсолютным большинством пассажиров и членов экипажа. А еще покрошили к чертовой матери всех, кто этому препятствовал, кто держал в руках оружие или находился рядом с ним. Но, по большому счету, вся эта акция была одним большим пиаром новой структуры. Почему? Да потому, что кораблик был испанским, информацию о его захвате американцы получили от сотрудника своего посольства в Мадриде, сообщение с просьбой о помощи, упавшее на портал «Надежда», написал сотрудник АНБ, а сборы команд, которым предстояло решить эту проблему, происходили в режиме вселенского бардака. Впрочем, всеобщими стараниями военные логисты четырех стран смогли вовремя доставить своих бойцов на борт штатовского авианосца, а кураторы разобрались с проблемами стыковки и разработали план операции, которую было сложно провалить. Хотя бы по той причине, что первую скрипку играли парни из «Дельты», а три остальные группы работали на подстраховке и каждая по своей цели. Но все это так и осталось за кадром, ибо Танька с Леркой, которые монтировали отснятый материал, сотворили чудо и показали зрителям фантастическую слаженность действий бойцов, толком не успевших запомнить друг друга по именам и лицам!

Кстати, в конце своего монолога Джеральд сказал пару теплых слов и об этой парочке:

— А теперь опишу вам наиболее вероятную причину, из-за которой бойца SAS приняли за Дэнни Чубарова. Дело в том, что показанный вам видеоролик был смонтирован не абы кем, а Татьяной Голиковой и Валерией Рыжовой в их непередаваемом стиле, к которому вы привыкли! И закадровый текст тоже читали эти девушки, пропустившие через свои души все, что видел каждый отдельно взятый боец, при просмотре всего отснятого материала, и поэтому вкладывавшие душу в каждое слово. Ну, а так как эти мисс без Чумы никуда, вы и обманулись…

Его версия была принята влет. В смысле, народ понимающе закивал и заулыбался. А когда Джеральд посетовал на то, что девчонки, показавшие себя профессионалами экстра-класса, наотрез отказались работать на кого-либо, кроме меня, зал взорвался аплодисментами и одобрительными криками. Увы, на этом беседа о новой структуре не закончилась — какой-то седовласый дядька с замашками непризнанного императора подозвал к себе дрон и излился на нас желчью:

— Что ж, первый блин получился отнюдь не комом. А что дальше? Будете отжимать кусок хлеба у полиции и прокуратуры, вместо того чтобы сосредоточиться на выполнении задач, которые обязаны выполнять по закону?

Тут слово взял Дорохов. Еще до того, как «императора» выгнуло дугой и сложило пополам от серии ударов обозленных соседей по толпе:

— Спецподразделения наших стран не кормятся на «земле» и не грабят народ, который поклялись защищать! Именно поэтому за год с лишним нашей необъявленной войны с преступностью НИ ОДИН из преступников не ушел от наказания, а в тех регионах, в которых нам довелось поработать, полиция стала шуршать, как дизель в Заполярье. То есть, больше не отмазывает всякую шваль по звонку местного Большого Начальства, деловой или криминальной элиты, не берет взяток и не пытается никого крышевать. Ибо до сих пор не может оправиться от устроенных нами чисток. А ДАЛЬШЕ будет только хуже. Криминалу и всем тем, с кем он делится куском хлеба! Кстати, вы обратили внимание, что ни в блоге Татьяны Леонидовны, ни на портале «Надежда» не ведется никакой статистики? Так вот, ее и не будет. Точно так же, как не будет и каких-либо лозунгов, призывающих народ к чему-либо. Ведь мы, военные, не играем в политику и не рвемся к власти, а помогаем соотечественникам, до смерти уставшим от беззакония и разгула преступности. Просто потому, что считаем это своим гражданским долгом и… устали от бездействия структур, которым по роду службы положено этим заниматься.

Откровенно говоря, я ждал выкриков типа «А где этот ваш гражданский долг был раньше⁈», но так и не дождался — тем злопыхателям, которым, быть может, и хотелось бы уколоть Юрия Федоровича таким образом, очень не понравилась расправа над «императором», и они постарались держать негатив при себе. Зато в толпе нашелся «поборник справедливости», решивший задеть меня. Правда, даже он на всякий случай перестраховался и дистанцировался от «авторов идеи»:

— Денис Владимирович, последние недели полторы многие уважаемые блоггеры называют вас отступником и предателем Родины из-за того, что вы, как обладатель двойного гражданства, собираетесь забрать пояс чемпиона «M-1 Global» у настоящего россиянина. А то, что пишут в своих блогах жители Северного Кавказа, даже не хочется цитировать. Хотя фотографии вашей виллы, роскошной яхты и машин, выложенные на их ресурсах, вне всякого сомнения, настоящие. Что вы скажете по этому поводу?

Этот вопрос не мог не прозвучать, и я был готов на него ответить. Но меня все равно покоробило от «своеобразия» подачи материала:

— Единственный блог, в который я хоть иногда заглядываю, это блог моей подруги Татьяны. Там таких тем я что-то не встречал. Но допускаю, что они где-то есть. Так что отвечу последовательно. Итак, второе гражданство ни я, ни мои подруги себе не просили — его нам вручили на блюдечке с голубой каемочкой представители правительства США…

— Так и есть! — подтвердил Джеральд. — Всего за год с небольшим Дэнни Чубаров завоевал абсолютное доверие десятков миллионов активных граждан Соединенных Штатов Америки. Причем не словами, а вполне конкретными поступками. Мы изучили его жизнь чуть ли не под микроскопом и сочли, что молодому поколению нашей страны не только можно, но и нужно брать пример именно с него. А когда этот молодой человек и его подруги спасли наших соотечественниц от колумбийских пиратов, сделали шаг навстречу — наградили за проявленный героизм и не без помощи вашего правительства убедили в том, что иметь два гражданства гораздо удобнее, чем одно. Кроме того, хотелось бы отметить, что виллу, о которой идет речь, ему подарили. Родители спасенных девушек. Что, в общем-то, вполне понятно. Особенно с учетом степени благодарности членов этих семей и уровня их благосостояния.

— А теперь скажу несколько слов о жителях Северного Кавказа, посты которых вы, якобы, так не хотите цитировать… — дав ему договорить, холодно усмехнулся я. — Так уж получилось, что свою спортивную карьеру я начал с борьбы, а в этом спорте каждый второй либо чеченец, либо дагестанец, либо ингуш. Я боролся со многими, за последние два года в любителях не проиграл ни одной схватки и, смею заметить, пользуюсь определенным уважением в среде ребят, добивающихся успехов тяжким многолетним трудом на татами или борцовском ковре. Так вот, их мнение о том, что я делаю в Большом Спорте, я прекрасно знаю, так как периодически пересекаюсь с некоторыми представителями борцовского братства в реальной жизни. А мнение тех, кто умеет работать одним лишь языком и зарабатывает на черном пиаре, меня не колышет от слова «совсем»!

— Мы с Тимуром Карсановым тоже являемся уроженцами Северного Кавказа! — флегматично заметил Али Мавлетович. — Я тренирую Дениса не первый год, и за это время успел задействовать в его подготовке пару десятков борцов с моей малой родины. Так вот, последние года полтора абсолютное большинство высококлассных профессионалов, услышав заявление «Есть возможность поработать спарринг-партнером у Чумы», соглашаются на это предложение еще до того, как я перехожу к вопросам оплаты их услуг!

— А что удивительного, если десять месяцев работы в паре с Денисом дали мне намного больше, чем предыдущие двенадцать лет ежедневных занятий у дипломированных тренеров? — без тени улыбки спросил осетин, дал толпе переварить этот тезис и шарахнул из главного калибра: — Скажу больше — не воспользуйся я предложением Дмитрия Петровича Алферова и не начни работать спарринг-партнером у Чумы, ни о каком переходе в профессионалы не могло быть и речи. Ведь в прошлом году я бы не потянул это ни тактически, ни технически, ни материально. Но эта команда решила все мои проблемы и подарила шанс на будущее, о котором я даже не мечтал…

Как мне показалось, типа, подозвавшего к себе дрон, вывела из себя не столько формулировка этого заявления, сколько эмоции, вложенные в каждое озвученное слово. Поэтому свой спич он начал с презрительной усмешки:

— Странно! А я был уверен, что Чума помогает исключительно бывшим сожительницам. Чтобы те, не дай бог, не разговорились и не познакомили нас с ним-настоящим, таким, каким он был во время жизни в детдоме. А молчание, как известно, стоит дорого, поэтому одна из них в данный момент готовится начать учиться аж в Голливудском Институте Красоты!

Стараниями светотехников лицо этого ублюдка было видно более чем хорошо, и я на несколько мгновений выпал из реальности, стараясь как можно лучше запомнить его черты. На всякий случай. А Горин, воспользовавшись представившейся возможностью, перетянул на себя внимание зала:

— Знаете, чем дольше я работаю с Денисом и его командой, тем меньше мне хочется возвращаться в мир, в котором водятся такие вот… хм… ораторы, умеющие судить окружающих исключительно по себе. Ведь в коллективе, который сложился вокруг Чумы, нет ни грязи, ни подлости, ни подковерных игр — эти Личности делают то, что должно, да еще и помогают другим. По велению душ и абсолютно бескорыстно. Да, одна из подруг детства Чумы в данный момент находится в Лос-Анджелесе и убивается на языковых курсах, подтягивая английский язык. Но она была отправлена туда просто потому, что заслужила уважение парня, который защищал ее от превратностей судьбы. И наверняка воспользуется предоставленным шансом, чтобы добиться мечты всей своей жизни. Кстати, она такая не одна. Все достойные воспитанники детского дома, вылетевшие во взрослую жизнь в прошлом году, получили от Дениса приличные суммы денег на начало самостоятельной жизни. А в этом году он решил изменить принцип оказания помощи. Поэтому оплатил лучшим из лучших самые профессиональные курсы обучения вполне востребованным профессиям. К примеру, шестеро чертовски мотивированных ребят получили возможность пройти подготовку на курсах высшего водительского мастерства охранного агентства «Легионер» и уже успели заинтересовать рекрутеров моей службы безопасности.

Не успел Алексей Алексеевич договорить последнюю фразу, как в толпе по правую руку от меня началось какое-то бурление, и к через несколько мгновений к сцене пробилась девчушка со смутно знакомым лицом. Ее рука, вскинутая вверх, привлекла к себе внимание моих девчонок, и повелительный рык «альфа-самки» заставил охранников не только пропустить страждущую к лестнице, но и вручить ей микрофон. И тут «гостья» отожгла:

— Как я понимаю, уже через несколько минут после завершения пресс-конференции ее видеозапись окажется в Интернете, а значит, фанаты Дениса Владимировича НАВЕРНЯКА откликнутся на мою просьбу. Правда, прежде чем ее озвучить, объясню, по какой причине я сочла возможным обратиться к вам за помощью. И представлюсь — Виктория Киселева, одна из тех девчонок, которых Чума и бойцы его подразделения вернули на Родину из-под Кабула, захватив точку передержки живого товара под Кабулом и уничтожив тварей, торговавших нашими соотечественницами и органами, извлеченными из их тел. Но одним спасением этот парень не ограничился — во время перелета до Москвы поддерживал меня морально и помог определиться с будущим, потом оплатил ряд подготовительных курсов и, тем самым, поспособствовал моему поступлению в Рязанское Высшее Воздушно-Десантное Командное училище. Да, до тех пор, пока я не закончу это учебное заведение и не докажу, что готова служить своей стране в подразделениях Службы Специальных Операций, ни о каких делах на гражданке не может быть и речи. Но ведь я не единственная личность в этой стране, которая по-настоящему уважает Дениса Чубарова, верно?

Зал в едином порыве вскинул вверх сжатые кулаки и взорвался криками в поддержку ее утверждения. Виктория удовлетворенно кивнула, жестом попросила тишины и нехорошо прищурилась:

— Думаю, что личико оратора, попытавшегося плеснуть грязи в Чуму, чтобы отработать свои тридцать серебряников, в записи засветилось. И уверена, что среди десятков миллионов наших соотечественников, которые просмотрят эту видеозапись в ближайшие дни, найдутся те, кому знакома эта личность. Так вот, мне бы очень хотелось, чтобы в Сети появилось как можно более подробное описание жизни этой паскуды. Чтобы каждый из нас смог сравнить личные достижения Дениса Владимировича и того, кто смеет на него тявкать. На этом все. Спасибо за внимание…

…Готовя это мероприятие, мы рассчитывали, что от силы к часу ночи народ, приехавший в клуб после тяжелой рабочей недели, вспомнит о желании поразвлечься и захочет алкоголя, забойной музыки и танцев до упаду. Ага, как бы не так — быстренько затюкав всех заказных ораторов, нормальные гости «Акинака» превратили пресс-конференцию во что-то вроде встречи старых добрых друзей. В смысле, вели себя с подчеркнутым уважением, радовали чертовски приятным эмоциональным фоном и задавали вопросы, на которые хотелось отвечать. Поэтому мы забыли о времени и получали удовольствие от общения. Да-да, все, как один — даже Юрий Федорович, в обычной жизни витавший исключительно в горних высях, делился наболевшими проблемами и планами на будущее, открывал «страшные тайны» Министерства Обороны и много шутил. А все остальные просто расслаблялись. Благо атмосфера способствовала и не такому.

О чем говорили? Да обо всем на свете. К примеру, ответив на пяток вопросов об Агентстве Национальной Безопасности США, Джеральд Миллер вдруг поделился своими впечатлениями от изменений, которые произошли в отношениях между народами двух наших стран и заявил, что искренне рад возможности поработать плечом к плечу с россиянами. Линда тоже лила воду на ту же мельницу — призналась, что знакомство со мной заставило ее жизнь заиграть яркими красками, начавшееся сотрудничество превратило абсолютно все остальные проекты во второстепенные, а контракт со вторым чертовски перспективным бойцом из России заставляет оглядываться по сторонам в поисках третьего. Поэтому каждый раз, прилетая в Москву, она ищет повод, чтобы задержаться хотя бы на пару-тройку дней, и крайне неохотно улетает обратно.

Тренера тоже признавались. Что интересно, практически в одном и том же — как оказалось, последние несколько месяцев всю эту троицу заваливали фантастически выгодными предложениями потренировать кого-то там еще, но мужики отказывались наотрез. Ибо, как выразился Грегор Грейси, кстати, всю ночь напролет веселивший публику русским языком с бразильским акцентом, «Тренер и ученик должен понимание без слов и работа в гармония. Чума и мы — самый выше уровень подходить друг к другу. После такой все остальное просто скучно…» Кроме этого, Алферов с Батыровым делились рабочими видеозаписями с моих тренировок. Естественно, теми, которые мы заранее сочли пригодными для распространения. Ну и, конечно же, делились с гостями клуба всевозможными байками о жизни нашей команды.

Тимуру, изначально надеявшемуся ограничиться отыгрышем роли так называемого персонажа поддержки, пришлось поднапрячься. Как оказалось, он был интересен публике и сам по себе. Поэтому любители бокса задавали ему вопрос за вопросом и, в конечном итоге, помогли почувствовать себя самодостаточной личностью. В результате он полностью расслабился и слегка разошелся. В смысле, выдал заявление, от которого народ выпал в осадок:

— Откровенно говоря, чем дольше я тренируюсь в команде Чумы, тем больше понимаю, насколько в реальной жизни навыки бойцов смешанных единоборств предпочтительнее боксерских! Да, я понимаю, что в групповой драке, в стычке на заснеженных улицах или в проливной дождь особо не побросаешь, но эти парни и девушки умеют работать не только кулаками, но и всеми остальными ударными поверхностями. Кроме того, они не впадают в ступор, оказавшись в клинче или на земле просто потому, что прекрасно чувствуют себя в любой ситуации. И не поставь я перед собой цель добиться успеха именно в профессиональном боксе, попробовал бы себя в ММА. Благо, в таком коллективе наработать борцовские навыки не так уж и сложно.

Ну, а девчонки просто отжигали, превращая ответ на любой заданный им вопрос в самый настоящий балаган. Как? Да очень просто — пользуясь тем, что их телефоны были заблаговременно синхронизированы с сервером, с которого и шло распределение видеоматериала на видеооборудование зала, они аргументировали каждое заявление нарезками, от которых народ начинал истерически ржать, а я выпадал в осадок. Ибо о существовании большинства этих творений даже не подозревал! Тем не менее, нисколько не расстраивался, ведь каждый такой «клип» был сделан на редкость талантливо и интересно.

В общем, к моменту, когда в «Акинак» заявился еще один гость, и мы, и собравшийся в клубе народ пребывали на одной волне. Так что удивились абсолютно одинаково и искренне. Ибо не ожидали, что на это мероприятие решит приехать мой будущий противник. А он, будучи узнанный охранниками развлекательного центра, был препровожден за кулисы. Само собой, не просто так, а после согласования с Гориным через гарнитуру, спрятанную в ухе. И в какой-то момент вышел на сцену.

Оказавшись в пересечении лучей сразу нескольких прожекторов, поднял правую руку, помахал ошарашенной толпе и улыбнулся:

— Прашу прашшэниа за то, что заяуилса на эту прэсс-канфэрэнцию бэз приглашэния, но я нэ смог астатся в старанэ! Уэд тут абсуждалыс уапросы, каторые касалыс и меня!

Я мгновенно оказался на ногах, поздоровался, познакомил Ибрагима со всем «президиумом» и усадил в кресло, которое приволокли из-за портьеры. После чего поинтересовался, о каких вопросах идет речь.

Темирханов пожал могучими плечами, нахмурился и плавно повернул наголо обритую голову к залу:

— Тут кто-то что-то гауарил о прэдатэлстве Родины и о том, что в блогах урожэнцэв Сэвэрного Кауказа Дэниса полывайут грязьу. С тэми уродами, каторыэ по чьему-то заказу раздувают мэжнационалную розн, поговорят мои братья по крови и по духу. И обиаснят этим продажным шкурам, что такоэ харашо и что такоэ плохо. А в блогах нармалных кауказцев пишут очэн много хорошэго. Уа-перуых, Чума настоящий мужчына. Па нашим паньятиям. Он уэдэт сэбя дастойно и на барцовском кауре, и в рэалной жизни, так что прыдыратся к нэму просто подло. Скажу болшэ — этот парэн боролся с моим плэмянником и многими рэбьятами, каторых я знаю лычно, и каждый раз пабэждал чэстно, без подлосты и грязы. А это в нашэм спортэ встрэчаэтся не так уж и часто. Уа-утарых, этот мужчына сдэлал сэбя сам. Пока эго роуэсники пили, курыли и торчалы на наркотыках, он убиуался в спортзалах круглые сутки и дабился нэуозможного — забрал пояс чэмпиона «Оуэрдраиуа»! Кстаты, я у этом промоушэнэ проуел усего три боя, дуа из которых праиграл, поэтому знаю, как сложно прышлось этому бойцу. У-трэтьих, мало кто из нас, спортсменоу, отдаэт долг Родинэ, а Чума пошел в армиу и прояуил себя там, как настоящий уоин. А как прояуил себя в армии тот, кто пытался чэм-то его уязуить?

Публика грохнула и выдала пару десятков вариантов, самым гуманным из которых был «Драил туалеты», потом приподнялась на цыпочки, пытаясь найти «оратора», но его и след простыл. А Темирханов, ничуть не удивленный столь своевременным исчезновением, скажем так, недоброжелателя, был вынужден отвечать на не самый приятный вопрос одного из моих фанатов:

— Нэт, проиграт Дэнису я нэ боюс: у этом уиде спорта у каждом поэдынкэ кто-то уыигрыуает, а кто-то проигрыуает. И это нормально. Уэд каждый из нас, бойцоу, практычески жиует в спортзале, чтобы чэго-то добиться. Но талант, подаренный Аллахом, ещэ не усе — добиться пояса бэз тяжкого труда и самоотрэчэния просто невозможно! У общем, я уиложусь у этом поэдынке до предела. Смогу побэдыт — буду гордится тем, что оказался лучшэ одного из лучшых бойцов планэты Земля. Проиграю — продолжу трэнироваться и чэрэз какое-то время выйду на кануас сноуа. На матч-рэуанш. И получу удоуолствие от поэдынка с Мужчиной, которого по-настоящему уажаю!

Эту речь встретили овацией. Самой настоящей, без дураков. А потом забросали Ибрагима вопросами. Что особенно приятно, теплыми и на редкость уважительными. Он, естественно, ответил на каждый. А через какое-то время легко и непринужденно вписался в беседу. Ну и, не слабо поспособствовал тому, что мы проторчали до половины четвертого утра. Правда, даже в это время народ не горел желанием разъезжаться по домам, поэтому заканчивать пресс-конференцию пришлось чуть ли не с боем. Впрочем, послевкусие от нее осталось более чем приятным, так что, оказавшись за кулисами, я быстренько сбегал в туалет. Ибо подпирало. А когда вышел из него и оказался в холле, был отловлен Линдой.

Яркий румянец, появившийся на ее лице, пересохшие губы и легкая суетливость однозначно свидетельствовали о том, что американка пребывает в состоянии делового возбуждения, и я вопросительно мотнул головой.

Она демонстративно огляделась и отрицательно помотала головой. Но вытерпеть — не вытерпела. Поэтому вытащила телефон, повернулась так, чтобы мне было видно набираемый текст, и включила режим «секретаря-машиниста». И пусть большей части сокращений я не понимал, разобраться в сути вопроса, на который требовалось ответить, это не помешало. Если верить тому, что строчила американка, в данный момент Доулан-старший вел какие-то переговоры со «спонсорами», то есть, с миллиардерами, не только жестко фанатеющими с бокса и ММА, но и формирующими призовой фонд для поединков между топовыми бойцами, дабы получить возможность заработать на этих мероприятиях. Деловой хватки и врожденной хитрости отцу Линды было не занимать, так что в процессе разговора с этими дядьками он посетовал на то, что некий Чума не собирается посвящать Большому Спорту всю свою жизнь, а ждет подходящей возможности, чтобы соскочить. Те, естественно, мгновенно сделали стойку, поинтересовались, насколько можно верить этому инсайду, и загорелись желанием организовать бой даже не века, а тысячелетия. А так как, по их мнению, в моем бое с Ибрагимом Темирхановым изначально не было никакой интриги, придумали абсолютно беспроигрышный вариант, на котором можно будет срубить совершенно нереальные деньжищи. Если, конечно, подойти к делу с нужной стороны и… уговорить меня подраться с Антонио Хосе Бланко, чемпионом WBA в супертяжелом весе! А для того, чтобы я согласился провести поединок по правилам бокса, были готовы заплатить аж четыреста миллионов долларов!! Да-да, просто за выход на ринг!!!

Пока я отходил от вида суммы, которую девушка намеренно набрала курсивом и разделила на блоки по три цифры в каждом, мисс Доулан успела добавить к объяснениям и немного отсебятины:

«Предложение, конечно, фантастическое, но если ты сомневаешься в своей победе, то НЕ соглашайся — мы найдем способ заработать как-нибудь по-другому, зато ты уйдешь из Большого Спорта НЕПОБЕЖДЕННЫМ, и я всю оставшуюся жизнь буду гордиться тем, что приложила к этому руку и душу!!!»

По мнению «Системы», последнее утверждение было искренним от первого до последнего слова, так что я проникся к Линде еще более глубоким уважением. Потом задвинул куда подальше мысли о том, что такой гонорар войдет в книгу рекордов Гиннеса, как самый большой за всю историю бокса и смешанных единоборств, представил, какая шумиха начнется после того, как информация о моем принципиальном согласии «утечет» на сторону, и криво усмехнулся:

— Можете планировать. На конец ноября. И раскручивать мероприятие так, как сочтете нужным.

— То есть, ты в себе уверен? — требовательно уточнила американка, дождалась утвердительного кивка и расплылась в настолько хищной улыбке, что я даже посочувствовал этим самым «спонсорам».

Увы, буквально через пару минут мне стало не до досужих размышлений о будущем — стоило добраться до лифтового холла и увидеть выражение лица Аньки, как хорошее настроение мгновенно приказало долго жить, а сознание начала заволакивать пелена бешенства. Впрочем, способности соображать я не потерял, так что спокойно подошел к экс-напарнице и еле слышно спросил, что случилось.

Она скрипнула зубами и протянула мне планшет с какой-то записью, поставленной на паузу, а Таня с Лерой технично сместились так, чтобы прикрыть девайс своими спинами.

Честно говоря, врубиться в суть происходящего на экране я не смог. В смысле, сходу. Да, узнал дома, улицу и сообразил, что съемка ведется с одной из камер, закрепленных над окнами наших квартир. Но врубиться в причину уничтожения самого обычного дрона доставки у меня не получилось. Даже после того, как Ростовцева ткнула меня носом в информационный блок в правом верхнем углу картинки. Пришлось требовать объяснений, которые мне очень не понравились:

— Денис, эта долбанная птичка пыталась закрепить под окном твоей спальни спецконтейнер с радиоактивным материалом! Пара недель подобных «радиованн» — и мы бы обзавелись лучевой болезнью с соответствующими последствиями. Дальше объяснять⁈

Я похолодел, торопливо сглотнул комок, подступивший к горлу, с хрустом сжал кулаки и… заставил себя успокоиться. Почувствовав, что снова в состоянии нормально соображать, вдумчиво разобрался с показаниями датчиков «Умного Дома», параноидальные предустановки которого, по сути, спасли нам жизнь, а затем набрал Еремеева. И, услышав его сонный голос, криво усмехнулся:

— Доброй ночи, Виктор Викторович. Прошу прощения за столь ранний звонок, но у нас возникла настолько неожиданная и серьезная проблема, что нет слов.

Судя по скорости, с которой пресс-секретарь президента включился в работу и сообразил, что обсуждать этот вопрос по телефону я не собираюсь, опыта подобных внеурочных звонков у него было предостаточно:

— Где вы сейчас находитесь?

— В «Акинаке». Только что закончили общаться с народом и собирались разъезжаться по домам. Но, думаю, что есть настоятельная необходимость задержать участников пресс-конференции, скажем, ужином, переходящим в ранний завтрак. На всякий случай… — ответил я, а потом поймал себя на мысли, что часть сдерживаемого бешенства прорвалась в излишнем суесловии.

— Задерживайте! — распорядился Еремеев. — Можете сослаться на мою личную просьбу. А я буду в клубе через двадцать минут…

…Предложение отметить правильно проведенное мероприятие, да еще и подкрепленное известием о скором приезде Виктора Викторовича, было принято на ура. В смысле, проснулся даже Алферов, который практически спал на ходу. А Горин, мгновенно врубившись, что все это неспроста, развил бурную деятельность. В результате вся наша толпа была поднята на три этажа, препровождена в один из ВИП-кабинетов и рассажены вокруг сервированного стола, а через несколько мгновений в помещении нарисовался добрый десяток вышколенных официантов и загрузил муками выбора. Я тоже определился с заказом. Но ровно через четверть часа после начала этого бардака заявил, что должен встретить высокопоставленного гостя, на пару с Анькой спустился в подземный гараж и чуть не опоздал — кортеж из бронированного лимузина и двух таких же внедорожников уже парковался напротив входа для особо важных персон! Само собой, обсуждать столь серьезные вопросы, как этот, где попало я не собирался, поэтому подошел к машине Еремеева, жестами показал телохранителям из ближайшей тачки, что собираюсь влезть внутрь, дождался разрешающего жеста и потянул на себя дверь. Пропустил Ростовцеву вперед, забрался в салон, освещенный потолочными светильниками, сел и хмуро уставился на Еремеева:

— Система «Умный Дом», установленная у нас в квартире, пресекла дистанционную установку спецконтейнера с радиоактивным веществом на внешнюю стену моей спальни. Такой способ устранения конкурента фанаты Ибрагима Темирханова не потянут ни финансово, ни технически, значит, он спланирован и осуществлен структурой посерьезнее…

— К примеру, какой-нибудь спецслужбой… — деловито уточнил он.

Я пропустил этот комментарий мимо ушей, так как пытался уловить эмоциональный фон и ждал реакции «Системы». Увы, держать лицо Виктор Викторович умел более чем хорошо, а привычная картинка все никак не появлялась. Пришлось озвучивать остальные выводы:

— Не исключено. Но в данный момент меня заботит не только поиск заказчика, но и список лиц, которых решено устранить.

Как я и предполагал, этой фразы оказалось более чем достаточно — врубившись в суть проблемы, Еремеев сел на телефон. Правда, не сразу, а после того, как изучил видеозапись, прилетевшую на планшет Аньки, и лично убедился в том, что дрон с хитрой начинкой действительно существовал.

Пока он грузил руководство ФСО вполне конкретными задачами, мы с Ростовцевой старательно вслушивались в каждое слово и представляли весь тот безумный объем работы, которую предстояло проделать сотрудникам этой службы для проверки квартиры всех персон, имеющих то или иное отношение к раскручивающемуся проекту, их машин, маршрутов следования к дому и так далее. А еще тихо офигевали от размаха операции, раскручивающейся в нашем присутствии. В результате чего на какое-то время забыли обо всем и вся. До тех пор, пока Виктор Викторович не оборвал звонок и не посмотрел на нас:

— Нас уже заждались, поэтому остальные ценные указания я раздам чуть позже. Вернее, проконтролирую процесс, так как наши специалисты неплохо разберутся и без меня.

В профессионализме сотрудников ФСО я нисколько не сомневался, так что молча развел руками. И этим жестом привлек внимание Еремеева к нам с Анькой:

— Денис Владимирович, я практически уверен в том, что обломки дрона уже исчезли в неизвестном направлении, а значит, от ниточки, по которой в теории можно было бы пройти до заказчика, остался только остаточный след радиации на стене вашего дома. Увы, если за дело взялись чьи-то спецслужбы, то они не уймутся, а значит, продолжать подготовку к сентябрьскому бою в прежнем режиме будет, мягко выражаясь, нецелесообразно.

Я подобрался, готовясь услышать предложение, от которого нельзя отказаться, и… ошибся:

— Отказываться от единожды достигнутых договоренностей даже по столь «уважительной» причине я не собираюсь, поэтому предлагаю на выбор сразу три неплохих варианта. В первом вы перебираетесь на какую-нибудь военную базу и продолжаете тренироваться под нашей защитой. Во втором живете прежней жизнью, но под присмотром группы профессиональных телохранителей. А в третьем, который мне, кстати, нравится больше всего, сегодня же улетаете в Штаты на самолете мисс Доулан. Вроде, как по делам. Там добираетесь до своей виллы и спокойно ждете результатов расследования. Под незримым присмотром парней Миллера или без оного. А тренеров и ассистентов мы к вам пришлем своим бортом в течение двух суток…

Глава 17

2 августа 2042 г.

…Еремеев позвонил мне на телефон буквально через пару минут после того, как бизнес-джет Линды тронулся со стояночного места и довольно резво покатился в сторону взлетки, спросил, взлетели мы или еще нет, а после того, как получил ответ, огорошил не очень приятными новостями. Как выяснилось, некие недоброжелатели неровно дышали не только ко мне и моим девчонкам. В автомобиль Юрия Федоровича совершенно случайно влетел мусоровоз. Причем настолько неудачно, что правое заднее пассажирское место оказалось смято в блин, а сам министр обороны не пострадал только потому, что принял к сведению советы Виктора Викторовича и отправился домой в тачке своих телохранителей. А возле жилых комплексов самого пресс-секретаря и, как ни странно, Вяземского удалось обнаружить снайперские пары, готовившие стрелковые позиции. И пусть живьем взяли только первую, но сам факт начала охоты на всех российских участников нового проекта заставил задуматься о том, что в Большую Игру могли вступить государства, «обделенные» нашим вниманием. Что, конечно же, сказалось на моем, и без того не особо радужном настроении. Ну, и до кучи, мотивировало принять весь комплекс предложений Миллера.

После получения формального согласия он развил бурную деятельность. В смысле, сел на телефон и начал грузить подчиненных задачами, выполнить которые требовалось «еще вчера». И пусть ничего конфиденциального или секретного при этом не обсуждалось, мы с девчонками ломанулись в самый первый «салон» самолета. Правда, не все — Таня, решившая принять участие в проработке нюансов достигнутого соглашения, вооружилась планшетом и осталась с Джеральдом. Для того, чтобы догадаться, что он крупно попал, нам не требовалось даже заглядывать ей в глаза. Поэтому мы посочувствовали несчастному, которому в ближайшем будущем было суждено столкнуться с Мисс-Дотошность всех времен и народов, закрыли за собой дверь, вырубили верхний свет, попадали в кресла, дождались, пока «Фалькон» наберет высоту, а потом перебрались на диван. И на час-полтора словно выпали из течения времени — я полулежал, утонув в чертовски мягкой спинке, бездумно смотрел в угольно-черный экран выключенного телевизора и так же бездумно перебирал волосы Ростовцевой, усевшейся на пол и уперевшейся затылком в мое бедро, а Лерка с Линдой вжимались в мои бока. Вроде бы, молча и даже не пытаясь шевелиться. Но при этом от всей этой троицы веяло таким уютным теплом, что «Система» расщедрилась на пару процентов содержимого зеленой сферы, а мне казалось кощунством размышлять о чем-нибудь неприятном. Вот я и расслаблялся. В прямом смысле слова. И, как ни странно, небезуспешно — к моменту, когда Голикова закончила расставлять все точки над «i» и пришла к нам, внезапно нарисовавшаяся проблема ощущалась настолько далекой, что ее удалось задвинуть куда подальше и с радостью согласиться на предложение плотно перекусить. Естественно, в компании АНБ-шника.

Завтрак развеселил: в бизнес-джете, принадлежащем стопроцентной американке, выросшей на гамбургерах, бигмаках и кока-коле, нам предложили имеретинские хачапури, настоящую армянскую бастурму и крошечные бутерброды с черной икрой! Что интересно, подобное сочетание блюд стало сюрпризом даже для самой Доулан. Нет, все вышеперечисленное она уминала в режиме шнековой дробилки. Но после окончания трапезы поинтересовалась у личной помощницы, откуда на борту ее самолета взялись такие вкусняшки. И получила чертовски логичный ответ:

— Мы знакомимся с кухней России и республик бывшего СССР с первого прилета в Москву. Благо в этом аэропорту с хорошими ресторанами проблем нет. За этот же промежуток времени мы успели заметить, что мистер Чубаров и его подруги крайне неохотно едят наш фастфуд. Вот и решили их немного порадовать.

Доулан их тоже порадовала. Пообещав премию всему экипажу. А я, допив чай, внезапно почувствовал непреодолимое желание переиграть свои планы на ближайшее будущее. Разобравшись в том столпотворении мыслей, которые и подтолкнули меня к такому решению, я задумчиво уставился на хозяйку самолета и задалвопрос, от которого зависело очень и очень многое:

— Слушай, Линда, у меня возникла интересная идея по той теме, которую мы будем обсуждать с твоим отцом. Как считаешь, он сможет еще раз собрать у себя тех партнеров, с которыми встречался накануне? Только не в будни, а в эти выходные?

Не знаю, что она услышала в моем голосе или увидела в моем взгляде, но ее расслабленное состояние как ветром сдуло:

— Смеешься⁈ Стоит ему сказать, что будет обсуждаться ТВОЯ идея, да еще и в ТВОЕМ присутствии, как эти фанатики бросят все дела и рванут туда, куда он скажет!

Я посмотрел на часы, прикинул, который час в Большом Яблоке, но расстроиться из-за того, что там глубокая ночь, тупо не успел:

— Папа наверняка все еще в своем любимом сигарном клубе «Macanudo», так что определяйся со временем встречи, и я его наберу.

— Надо дать мужикам как следует выспаться… — вторя моим мыслям, буркнула Танька, и я, согласно кивнув, сформулировал более демократичный вариант:

— Мы будем в городе все выходные, так что пусть определяются сами. Просто учтут, что в понедельник с утра я должен проснуться у себя на вилле, чтобы продолжить тренировки.

— Намек поняла… — пошутила Доулан, основательно «испорченная» переводами русских анекдотов, и вцепилась в телефон…

…Миллер, как обычно, сошел в аэропорту имени Далласа и напоследок громко хлопнув дверью. В хорошем смысле этого выражения, то есть, последовав примеру наших спецслужб, организовал бесплатную заправку бизнес-джета. А пока аэродромные службы занимались порученным делом, сгонял к одному из терминалов на черном «Линкольне», подкатившем прямо к трапу, и привез четверку телохранителей, которые должны были изображать наших хороших знакомых как минимум пару недель.

На первый взгляд двое парней и две девушки выглядели обычными прожигателями жизни из высшего общества. Дорогущее шмотье, носимое с точно выверенной толикой небрежности, стильные аксессуары, изысканные манеры, скучающее выражение лица — да, блин, даже взгляды этой четверки дышали пресыщенностью всеми благами этого мира. И если бы не въевшаяся в их подкорку привычка автоматически занимать правильное положение относительно охраняемого лица, я бы в жизни не сказал, что они могут оказаться профессиональными бодигардами! Кстати, имена «хороших знакомых» запомнились влет. С подачи неугомонной Лерки, расставившей эти четыре слова в «единственно верной последовательности», в результате чего получилось пятое, обычно присутствующее в лексиконе любого россиянина. Так что Жана, Оливию, Пола и Аманду мы пригласили в самолет, с трудом сдерживая улыбки. И… весь перелет до Большого Яблока работали в поте лица, запоминая довольно правдоподобные легенды о наших знакомствах и прошлых встречах, распределяя зоны ответственности, прорабатывая «пешим по конному» наши действия в тех или иных чрезвычайных ситуациях и т. д.

Кстати, не обошлось и без сюрпризов. Как оказалось, их начальство было уверено, что в нашей компании в полноценной охране нуждается только мисс Доулан. А ко всем остальным вполне применим принцип «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Поэтому уже на первых минутах общения Жан положил на журнальный столик темно-серый металлический кейс с кодовым замком, вытащил из него четыре «Глока» с универсальными «сбруями» для скрытого ношения и пододвинул все это добро ко мне. Мол, «Дальше командуй сам». Дубликаты уже выданных нам документов на право ношения легли на матовое стекло буквально через пару мгновений, поэтому я мысленно отметил, что в аэропорту Нью-Йорка надо будет пройтись по магазинам. И, как вскоре выяснилось, сильно недооценил аналитические способности Джеральда Миллера — во втором кейсе, который внес в бизнес-джет Пол, обнаружился легкий льняной пиджак в тон моим брюкам, три клатча в цветовой гамме нарядов моих девчонок и верхняя одежда, способная спрятать от досужего взгляда не только пистолет, но и хороший обрез!

Ну, а последний штрих всей этой подготовки — бронированный лимузин, как две капли воды похожий на машину Линды и как следует «заряженный» всевозможной стреляющей и взрывающейся хренью — дожидался нас в аэропорту Большого Яблока. Так что до «Плазы» мы доехали, можно сказать, на броневике. А там заселились в номера, приняли душ, переоделись и… всей толпой отправились бегать. Правда, не в Центральный Парк, куда меня тянуло со страшной силой, а в кардиозону спортзала при отеле. Чтобы не будить лихо, пока оно тихо.

Кстати, несмотря на то, что охрана этого гостиничного комплекса славилась своим высочайшим профессионализмом, наши бодигарды не расслаблялись. Поэтому Оливия с Амандой на редкость убедительно играли изнеженных красоток, весьма далеких от спорта. Правда, пришлось прятать подтянутые фигурки под мешковатыми спортивными костюмчиками, приобретенными в магазине спортзала, и менять походку, но результат не разочаровал — дамы слонялись между дорожками, эллипсами и гребными тренажерами с таким видом, как будто находились на экскурсии. В результате чего клатчи со стволами ощущались неотъемлемой частью их образов. Правда, только первые минуты три, так как на четвертой мелковатый, но очень здорово раскачанный чернокожий «химик», только-только закончивший подход становой тяги, заметил нашу компанию, ревниво сравнил свой мышечный корсет с моим, перевел взгляд на мое лицо и… охнул. На весь зал:

— О, боже, это же сам Чума!!!

Эго его «O, my God!» получилось настолько эмоциональным и громким, что все присутствующие забыли о железе и развернулись к нашей компании. И ладно бы просто смотрели или терзали вопросами — как минимум две трети потянулись за телефонами, причем отнюдь не только для съемок видео: почти каждый жаждал поделиться новостью с друзьями или знакомыми! Впрочем, пребывать в фокусе внимания мы уже привыкли, поэтому оккупировали несколько соседних дорожек, разогрелись быстрой ходьбой, а потом перешли на бег. И втопили. Благо бегали регулярно, много и в очень хорошем темпе, вся толпа зрителей осталась за спинами, а прямо перед нами, за зеркальным стеклом, жил своей жизнью один из крупнейших городов планеты. Вот ею-то я и любовался. Пока включался в рабочий режим и плавно добавлял скорость. Зато потом оставил охрану нас-любимых на «утонченных красоток», загнал себя в транс и отключился от реальности. На тридцать пять минут с секундами, которые потребовались для того, чтобы пробежать десятку и плавно снизить скорость до комфортной. Увы, за эти полчаса тренирующихся зрителей стало в разы больше. А когда я перешел на шаг, рядом со мной нарисовался тот самый «химик» и, вежливо поздоровавшись, выдал целую речь:

— Мистер Чубарофф, я страстный любитель смешанных единоборств и ваш вернейший фанат. Я собрал и изучаю записи всех ваших боев, в меру своего таланта и возможностей беру на вооружение те боевые связки, которые получается понять, и на протяжении нескольких последних месяцев в каждый приезд в Нью-Йорк останавливался тут, в «Плазе», надеясь увидеть вас хотя бы издалека. Честно говоря, еще час назад я был уверен, что вы в Москве, готовитесь к очередному поединку, а сейчас вне себя от счастья! Ведь у меня появилась возможность высказать все то, что кружит голову и жжет душу: вы не только великий боец, но и личность, перед которой вполне заслуженно преклоняются миллионы! И я нисколько не преувеличиваю — к примеру, у нас в Бриджпорте, штат Коннектикут, практически все мальчишки занимаются смешанными единоборствами и мечтают не только о выступлениях в октагоне, но и о службе в «Дельте» или других спецподразделениях США. Мало того, это увлечение зацепило даже парней из самых неблагополучных районов города. Ведь у них перед глазами живой пример того, как самый обычный мальчишка из детского дома добился невозможного и… остался достойным человеком, то есть, не поливает грязью будущих соперников, не задирает нос, не прожигает жизнь на вечеринках, не пьет, не курит и не сидит на наркоте!

Прекрасно понимая, что каждая моя фраза может быть вывернута наизнанку если не этим парнем, то кем-нибудь из остальных слушателей, я обошелся без шуток:

— Мне и моей команде нравится здоровый образ жизни. Причем сначала для души и ума, а затем и для тела.

— Подтверждаю! — подключилась к нашей беседе Линда. — Я работаю с Дэнни больше года, и за это время ни разу не видела в его руках ничего алкогольного. А еще с его подачи перестала пить, заболела спортом, подсела на адреналин и… по-настоящему полюбила Россию. Что здорово изменило мое мировоззрение и раскрасило жизнь яркими красками.

— Не слишком ли резкий поворот от холодной войны и соперничества к дружбе и любви? — саркастически усмехнулась какая-то желчная тетка лет сорока, с трудом втиснувшая свои телеса в кислотно-розовый спортивный костюм, заявившаяся в спортзал, но решившая особо не напрягаться. Видимо, поэтому с момента нашего прихода лениво вращавшая педали велотренажера.

— Создание и культивирование образа внешнего врага — это средство, позволяющее недобросовестным правителям отвлекать население страны от ее внутренних проблем! — отрезала Доулан. — А я регулярно бываю в России, общаюсь с представителями самых разных национальностей и могу со всей ответственностью заявить, что они ничем не отличаются от нас. То есть, так же любят, так же дружат, и так же мечтают о хорошей жизни. Хотя… нет, пожалуй, не такие. На Ямайке, во время нападения пиратов, я и мои друзья-американцы впали в самый настоящий ступор и в принципе не представляли, что можно противопоставить толпе вооруженных грабителей, насильников и убийц, а эти ребята, не задумавшись ни на мгновение, встали на нашу защиту. Хотя у них не было даже самого завалящего ножа!

— А зачем мистеру Чубарову нож? — хохотнул «химик». — Он сам живое оружие. Так что те колумбийцы были заранее обречены на поражение.

— Вы хотите сказать, что настоящие мужчины остались только в России, а у нас, в Америке, их можно даже не искать⁈ — не унималась все та же розовая колбаса.

Линда посмотрела на нее, как на душевнобольную:

— В каждой стране нашей маленькой планеты хватает настоящих мужчин и достойных женщин. Просто их, как правило, не видно. Ведь они тихо и без лишней помпы делают свое дело в то время, когда всякое быдло делает себе рекламу хайпом и эксплуатацией самых низменных человеческих инстинктов. Поэтому я безмерно уважаю тех парней и девушек из нашей «Дельты», с которыми познакомилась благодаря Чуме. И точно знаю, что пока они хранят наш покой, никакие внешние враги Америке не страшны.

Тетка пропустила эту отповедь мимо ушей, так как явно была не в духе и собиралась поскандалить. Но толпе моих фанатов не хотелось слушать ее измышления, поэтому между мной и ею быстренько возник живой забор, а следующий заданный вопрос радикально сменил вектор беседы. Ну, и заодно поставив жирный крест на перспективе нормально потренироваться:

— Скажите, Дэниел, а зачем вы прилетели в Нью-Йорк в самый разгар подготовки к поединку с мистером Темирхановым? Неужели из-за очередного рекламного контракта?

— Как я уже не раз говорил, мне вполне хватает обязательств по уже имеющимся контрактам, так что новых в планах нет. Я прилетел в Штаты на выходные. Обсудить неожиданное, но довольно интересное предложение по следующему бою. Как вы, наверное, догадываетесь, ничего более конкретного я пока не скажу… просто потому, что не знаю, чем закончатся переговоры. Кроме того, я не собираюсь отбивать хлеб у мисс Доулан, которая занимается моей раскруткой. Так что вам остается только ждать, надеяться и верить.

— Тогда, может, поможете нам подобрать правильные упражнения? — сыто мурлыкнула холеная особа чуть помладше Линды, судя по позе, подчеркивающей самые аппетитные изгибы неплохой фигуры, томному выражению лица и масленому взгляду, жаждущая меня обаять. — А то мы с подругой убиваемся в зале больше года, а результаты куда ниже, чем хотелось бы.

— За тренировочный комплексами для девушек лучше обращаться к моим подругам! — усмехнулся я. И сдуру добавил: — Они меня в этом деле давно переросли. А я специализируюсь на мордобое.

— О-о-о, у меня как раз есть пара вопросов по этой теме! — обрадовался невысокий жилистый мужчина выдающимися надбровными дугами, ломаным носом, тяжелым квадратным подбородком и фигурой боксера-средневеса.

Как выяснилось буквально через пару мгновений, подобных вопросов у собравшихся было море, так что мне пришлось поднимать руку, чтобы приглушить поднявшийся гул, и загонять общение в кое-какие рамки:

— Прежде, чем начать отвечать на ваши вопросы, хочу напомнить, что в сентябре мне предстоит очередной бой. Травмироваться из-за ерунды или неосторожности мне не хочется от слова «совсем», поэтому я могу посмотреть технику ваших движений, объяснить замеченные ошибки и показать мой вариант аналогичной связки, но… только в паре с одной из своих подруг.

— Вы настолько сомневаетесь в своих возможностях? — поддела тетка в розовом костюмчике.

— Нет, я в себе нисколько не сомневаюсь. Проблема в другом: любая травма, полученная здесь и сейчас, может поставить под угрозу поединок, которого дожидаются миллионы болельщиков. И я каждый божий день наступаю на горло собственным желаниям для того, чтобы к сентябрю выйти на пик формы и показать красивый бой.

— А мне кажется, что это пустые отговорки!

Через несколько секунд с той стороны, откуда раздалась эта реплика, и куда повернулось большинство фанатов, послышался насмешливый голос Аньки:

— А вы только языком владеете, или как? Если нет, то я готова объяснить вам вашу неправоту в тренировочном спарринге по правилам «Овердрайва». Причем прямо здесь и сейчас.

— Да, но вы девушка, я — мужчина! Да и вешу значительно больше. А правила этого промоушена считаются одними из самых жестких в мире!

— Это мелочи! — усмехнулась Ростовцева. — Мой личный спарринг-партнер куда выше, тяжелее и подготовленнее вас. Кстати, для того, чтобы вам было интереснее, могу пообещать, что вне зависимости от результатов этого боя его запись будет выложена на официальной страничке Чумы, а значит, уже через считанные часы вы обретете известность.

— Я не дерусь с девушками! — гордо заявил неплохо сложенный мужчина лет тридцати с мышечным корсетом ударника. И нарвался на откровенную издевку:

— Как вы недавно выразились, «мне кажется, что это пустые отговорки»!

…Первый миллион отзывов на пятиминутный видеоролик с записью воспитания Фомы-неверующего американского разлива набрался всего через полчаса после публикации. Хотя сам процесс показательного втаптывания в пол излишнего самомнения занимал от силы половину, а весь остальной объем «шедевра» занимала предыстория мини-конфликта, смонтированная с записей наших микрокамер. Как и следовало ожидать, девяносто девять с половиной процентов моих фанатов ничуть не удивились серии из пяти безоговорочных побед «слабой и беззащитной девушки» над тренированным мужчиной. Ведь от одной из подруг «самого Чумы» другого и не ждали. Так что народ угорал над придурком, имевшим глупость «тявкать на слона». Да-да, даже те, кто ни разу в жизни не слышал о Крылове и басне «Слон и моська», цитировали ее финальные строчки. Почему? Да потому, что одним из самых первых комментариев, появившихся под этим видео, оказался рисованный мультик какого-то айтишника из Барнаула, в котором на удивление талантливо и едко обыгрывалась эта история. Так что стараниями госпожи Ростовцевой, ее добровольной жертвы и парня из России это бессмертное творение Ивана Андреевича внезапно обрело всемирную известность.

Само собой, девчонки не смогли остаться в стороне от вакханалии, творящейся на моей официальной страничке, поэтому все время между не удавшейся тренировкой и обедом проторчали в Сети. Подливая масла в огонь и копируя в отдельный файл самые забавные гифки, рисунки и изречения.

В любое другое время я бы тоже разделил их веселье. Но долг жизни, повисший на мне благодаря «Умному Дому», мягко выражаясь, действовал на нервы. Поэтому сразу после возвращения в номер я вооружился планшетом, оккупировал отдельно стоящее кресло и потерялся на просторах Интернета. Как ни странно, найти достойный подарок для Ларри и Лиззи оказалось не так уж и сложно. Ведь я знал, чем «больны» обе эти личности, а кое-какие идеи обдумывал еще с тех времен, когда узнал об их скорой свадьбе. А вот над презентом для мисс Доулан пришлось поломать голову и даже попросить помощи у девчонок. Впрочем, даже с их участием в процессе поиск чего-то действительно нужного затянулся аж до четверти третьего. Тем не менее, на обед мы выдвинулись довольными до безобразия. И изрядно удивили таким настроением наших «хороших знакомых» — по их авторитетному мнению, в создавшейся ситуации мы должны были дергаться от неизвестности и страшно переживать.

А мы не дергались и не переживали — с большим удовольствием умяли по порции новоанглийского чаудера с крабовыми палочками, насладились изысканным вкусом свиных стейков в ореховом соусе и заполировали все это разнообразными десертами. Не особо напрягались и после трапезы. Поднялись в номер, проглядели свежим взглядом странички с выбранными подарками, еще раз убедились в правильности сделанного выбора и убили час с лишним на обсуждение желаемых комплектаций с менеджерами по продажам. И пусть при этом мы, можно сказать, выбросили на ветер совершенно нереальные деньги, никто даже не поморщился — для меня, с детства привыкшего не жить, а выживать, безумные суммы на своих банковских счетах до сих пор казались абстракцией, а девчонки искренне радовались тому, что живы и здоровы, и жаждали отплатить добром за добро. В общем, в шестнадцать пятнадцать мы вышли в коридор довольными до безобразия, в сопровождении четверки АНБ-шников добрались до нашего «броневика» и выдвинулись в сторону штаб-квартиры «HBO».

Несмотря на выходной день, Большое Яблоко стояло в одной сплошной пробке, так что переезд изрядно затянулся. Что крайне не понравилось нашим телохранителям: по их мнению, в лимузине, ползущем по городу со скоростью смертельно больной черепахи, мы были живыми мишенями. Мы считали так же. Но вместо того, чтобы переживать, расспрашивали «аборигенов» обо всем, что видели сквозь поляризованные стекла, проверяли или дополняли их рассказы статьями, найденными в Интернете, и так далее. А это не только скрасило впустую потерянное время, но и обогатило нас новым знанием.

Кстати, несмотря на небольшой крюк, который мы сделали для того, чтобы приобрести коробку дорогих сигар и бутылку хорошего коньяка, к нужному зданию подъехали на двадцать минут раньше, чем планировали. Так что после экскурсии по городу отправились на экскурсию по святая святых телевизионной сети, история которой, как вскоре выяснилось, началась еще в далеком тысяча девятьсот шестьдесят первом году. Благо личный экскурсовод прибыл на место в нашем же «броневике» и с большим удовольствием делился с нами историей компании. А некоторые исторические факты заставляли не только задумываться, но и восхищаться упорством ее основателя. Скажем, если верить словам Линды, то получалось, что первых ШЕСТЬ лет(!) канал «HBO» работал в убыток из-за совершенно смешного количества подписчиков и баснословной стоимости прокладки кабеля, но все равно смотрел в будущее с оптимизмом. Поэтому обратил внимание на появление гипотетической возможности использовать спутники для вещания на всю территорию США и вложился в технологии, которые тогда казались ненаучной фантастикой!

К моему искреннему сожалению, этот экскурс в прошлое был прерван звонком мистера Доулана-старшего, и нам пришлось спешно подниматься к нему в приемную. Там «хорошие знакомые» получили в провожатые девушку, затянутую в хороший деловой костюм, и отправились по своему маршруту, а мы вломились в кабинет и оказались в перекрестии взглядов шести мужчин, от которых ощутимо веяло Очень Большими Деньгами и Властью.

Теряться в присутствии сильных мира сего мы отвыкли еще в период начала общения с генералом Вяземским, так что вежливо поздоровались, без каких-либо нервных потрясений пережили процесс взаимного представления, заняли места вокруг стола руководителя размерами с небольшой аэродром и взяли быка за рога. Вернее, взял. Я. В смысле, неторопливо оглядел всех «спонсоров», оказавшихся в поле зрения, собрался с мыслями и усмехнулся:

— Насколько я знаю, каждый из вас не только делает бизнес на боксе и смешанных единоборствах, но и по-настоящему фанатеет с этих видов спорта. Поэтому новость, которую вы сейчас услышите, вряд ли кого-нибудь обрадует. Тем не менее, факт остается фактом — я решил уйти из Большого Спорта, и не когда-нибудь в далеком будущем, а еще до конца этого года.

— В двадцать лет, находясь на пике физической формы и только-только завоевав чемпионский пояс «Овердрайва»⁈ — возмущенно воскликнул худой, как щепка, высоченный и полностью седой мужчина, попросивший называть его Ронни. — В вашей весовой категории можно драться и зарабатывать деньги лет до сорока!

Все остальные высказались в том же духе и столь же эмоционально. По их мнению, с моим талантом можно было грести деньги даже не лопатой, а ковшом от карьерного экскаватора. И, при минимуме стараний, за пару-тройку лет заработать свой первый миллиард.

Я предельно внимательно вслушивался в каждый озвученный аргумент, проверял им на прочность принятое решение и… раз за разом убеждался в том, что уходить НАДО. Причем чем быстрее — тем лучше. Само собой, объяснять все причины, побудившие меня забить на «столь невероятные перспективы», я не стал. Просто потому, что не видел смысла посвящать посторонних людей в хитросплетения своих отношений с Вяземским, признаваться, что устал ощущать себя привязанным к спортзалу, и говорить о том, что каждый лишний миг моего пребывания в «зените славы» — это лишний риск для моих близких и их родных. В то же время, лгать в глаза тем, кто съел не одну стаю собак на общении с переговорщиками куда круче меня тоже не хотелось, поэтому я равнодушно пожал плечами и выдал ту часть правды, которой мог поделиться:

— Я уже добился цели, поставленной перед собой в далеком детстве, и не вижу смысла продолжать. Тем более, что все время, отданное этому Пути, жил жизнью аскета и сознательно отказывался от слишком многого…

Вспышка понимания с легкой примесью брезгливости, появившаяся в глазах Аллана Фостера, заставила мысленно поморщиться и отрицательно помотать головой:

— Нет, я имею в виду не те удовольствия, о которых вы только что подумали. Все эти годы я развивал только физическую составляющую своей личности, и теперь мне катастрофически не хватает знаний, которые можно было получить, читая художественную и специальную литературу, посещая выставки, занимаясь самообразованием и так далее. В результате даже в компании своих ближайших подруг я ощущаю себя самым ограниченным, так что жажду вложить душу в развитие мозга!

— Неожиданно, но логично… — без тени улыбки заявил Доулан-старший, а затем изобразил что-то вроде поклона. Правда, сидя: — Ваше желание внушает уважение!

Я изобразил намек на улыбку:

— Благодарю, но это желание жило во мне всегда. Просто с момента попадания в детский дом я был вынужден не жить, а выживать, и не мог себе позволить размениваться. Впрочем, это дело прошлых дней, а в ближайшем будущем меня ждет уход из Большого Спорта, который хочется сделать не только красивым, но и выгодным. В том числе и для тех людей, которые мне поверили и поддерживают до сих пор…

Услышав слово «выгодным», Ронни встрепенулся и даже открыл рот, чтобы что-то сказать. Пришлось выставить перед собой ладони, чтобы дать понять, что я еще не договорил, и закончить монолог:

— Кроме того, в данный момент я связан обязательствами по старым контрактам и обязан провести еще несколько боев.

— Как я понимаю, первым боем из череды заключительных станет поединок с Антонио Хосе Бланко? — поинтересовался все тот же Ронни.

— Когда-то давным-давно мне попалось на глаза стихотворение за авторством некой Рины Ям. На русском языке оно звучит не только жизненно, но и красиво. А в моем переводе на английский, каюсь, не очень. Но даже так оно передает суть моих мыслей достаточно точно:

Рубите хвост собаке по частям —

— пусть потихонечку зализывает раны,

испытывая благодарность к палачам,

что сразу не убили, как ни странно.

Рубите, привязав цепочкой слов

«люблю », «нужна», «ты лучшая» и прочих,

рубите, заходя в один из снов

под утро долгой зимней ночью.

Рубите, невзирая на мольбы,

процессом наслаждаясь и играя,

чтобы собака не ждала другой судьбы

и улыбалась, болью истекая…

— Красиво. И, пожалуй, жизненно… — заключил мистер Фостер. — Но я не понимаю, как ваше желание уйти из Большого Спорта сразу может сочетаться с обязательствами провести несколько боев!

— А почему бы не устроить еще одну «восьмерку»? — дав ему договорить, спросил я, увидел, как погасли огоньки во взглядах большинства, выдержал небольшую паузу и шарахнул из главного калибра: — Только не обычную, к которой народ худо-бедно привык, а что-то по мотивам игры «Mortal Combat»? Представьте, какой ажиотаж начнется среди любителей единоборств, если они узнают, что в октагоне встретятся лучшие представители самых жестких боевых искусств планеты?

В принципе, дальше можно было не объяснять — все шесть «рыбок» заглотили наживку вместе с блесной — но я все-таки продолжил:

— «Овердрайв» представлю я. «WBA» — Антонио Хосе Бланко, если вы, конечно, сможете его уговорить. От промоушена «Card Cheuk» — нынешний чемпи-…

— О-о-о!!! — восторженно выдохнул Доулан-старший, а Генри Олбрайт предвкушающе потер руки и мечтательно поднял взгляд к потолку:

— А если еще объявить, что после этого вечера вы уйдете из спорта, то билеты на такое шоу купят за любые деньги!!!

— Вам виднее… — усмехнулся я. — В общем, суть моего предложения вы поняли. Теперь дело за вами.

Следующие несколько минут в кабинете творилось что-то невероятное — немолодые, битые жизнью волчары, не один десяток раз прошедшие огонь, воду и медные трубы, словно помолодели на пару десятков лет и с пеной у рта принялись обсуждать открывающиеся перспективы. При этом о финансовой стороне вопроса не заикался ни один — перебивая друг друга, они привычно распределяли обязанности, подхватывали толковые идеи партнеров чуть ли не с полуслова и постепенно создавали «скелет» будущего шоу. Правда, в какой-то момент мистер Фостер вдруг вспомнил о нас, жестом заставил партнеров прерваться и с хитрым прищуром уставился на меня:

— Скажите, Дэнни, после завершения карьеры в ММА вы планируете поддерживать физическую форму, и если да, то на каком уровне?

Я не удержался от улыбки и ответил даже на те вопросы, которые не прозвучали:

— Да, планирую. И если через несколько лет вы предложите мне хороший вариант заработать на разовом поединке с кем-нибудь великим, то я, вероятнее всего, соглашусь.

— Достойный ответ! — довольно оскалился он, а затем удивил: — Знаете, до сегодняшнего дня я уважал вас, как бойца. За эти полчаса общения пришел к выводу, что вы интересны и как Личность. Поэтому буду рад продолжить знакомство и помогу с любыми начинаниями… после того, как вы устанете отдыхать от боев в октагоне и задумаетесь о новом виде деятельности…

…Из кабинета Доулана-старшего мы вывалились в десятом часу вечера выжатыми, как лимон, но довольными до невозможности. Окинув взглядом хмурых телохранителей, до смерти задолбавшихся нас ждать, почувствовали угрызения совести, а я даже извинился. Жан облизал губы, явно готовясь что-то сказать, но в это время включился телефон, вырубленный перед началом переговоров, и огорошил количеством непринятых звонков. Увидев цифру «двадцать шесть» рядом с миниатюрной фотографией Еремеева, я потянулся было к иконке набора номера, но тут трубка завибрировала и разразилась мелодичной трелью.

— Да, Виктор Викторович! — приняв входящий вызов и поднеся трубку к уху, выдохнул я. — Прошу прощения за то, что не отвечал — был на пере-…

— Денис, у меня плохие новости… — не став слушать мои объяснения, угрюмо буркнул невидимый собеседник. — Несколько часов назад достали Горина. Снайпер. С дистанции в полтора километра. Одна пуля — но точно в сердце…

Я закрыл глаза и ухнул в темное ничто. Да, перед внутренним взором ярко сияла «Система», заполнившая алую сферу процентов до девяносто семи, а где-то далеко-далеко продолжал говорить Еремеев, но все это было уже неважно. Ведь я видел только лица Настены, Джинг, Эрики, Дианы и Алексея Алексеевича — то есть, всех тех, кто ушел из жизни из-за меня!

— Денис, не вздумайте возвращаться в Москву!!! — там, в реальности, надрывался пресс-секретарь президента, а я вспоминал тех, кого любил всем сердцем, и задыхался от лютой ненависти и совершенно безумного желания убивать. А когда это самое желание стало невыносимым, хрипло задал один-единственный вопрос:

— Снайпера взяли?

— Нет, ушел. Но мы обязательно найдем. И его, и того, кто оплатил этот выстрел! Я поднял на ноги все силовые структуры страны, и…

— Если нужные деньги, то я отдам все, что у меня есть, лишь бы вы поймали этих тва-…

— Не порите чушь!!! — взбеленился Виктор Викторович, даже в такой ситуации обращавшийся ко мне на «вы». — Это стало делом чести. И я сделаю ВСЕ, ЧТО В МОИХ СИЛАХ для того, чтобы воздать всем виновным в этой смерти по справедливости!!!

— Я вас услышал.

— Денис, пожалуйста, не возвращайтесь в Москву, ладно? Да, вы — боец, способный на многое. Но в данный момент нам требуются не штурмовики, а сыскари. И потом, подумайте о своих девчонках…

— Я должен быть хотя бы на этих похоронах! — взвыл я, но вызвал еще один вал предельно логичных аргументов, которые, как ни странно, все-таки достучались до моего разума и заставили принять именно то решение, к которому подталкивал Еремеев: — Ладно, уговорили, запрусь с ними на даче и буду ждать результатов расследования. Только…

— Буду держать вас в курсе! — твердо пообещал мой собеседник. А следующей фразой заставил устыдиться своей зашоренности. — Мы взяли под охрану семьи тренеров, ассистентов и маму Валерии Евгеньевны, а сестер Тимура Багратовича отправили в МДЦ «Артек». С усилением вашей охраны тоже все решено — Джеральд Миллер арендовал для своих парней две виллы неподалеку от вашей и вот-вот отправит «в отпуск» десятков толковых профи. Так что вам будет поспокойнее.

— Спокойно мне уже не будет… — желчно заметил я, наткнулся взглядом на лицо Таньки, задохнулся от боли в ее глазах, проследил за слезинками, скатывающимися по щекам, понял, что девчонкам ничуть не лучше, чем мне, и с большим трудом нашел в себе силы внятно попрощаться: — Ладно, я на связи. Большое спасибо за внимание к моим близким. И… мы с нетерпением ждем результатов….

Глава 18

14 августа 2042 г.

…Известие о гибели Алексея Алексеевича вышибло меня из колеи на полторы с лишним недели. Нет, подготовки к поединку с Темирхановым я не прерывал. Наоборот, убивался в спортзале с раннего утра до позднего вечера, сначала выматывая тренеров и ассистентов до состояния нестояния, а потом переключаясь на боксерские мешки, борцовские «куклы», скакалки и т. д. Увы, даже в таком безумном режиме мой вконец озверевший организм отказывался выключаться. То есть, уставать я, конечно же, уставал. Но даже после целого дня пахоты на износ был в состоянии, к примеру, выйти на канвас и провести полноценный чемпионский поединок из пяти раундов по пять минут. А это не радовало от слова «совсем», ведь поднявшаяся выносливость лишала меня даже призрачных шансов перестать думать. И, поглядывая на девчонок, раз за разом мысленно задавать себе один и тот же вопрос: «А кого из них убьют следующей?»

Да, я был бы рад подумать о чем-нибудь еще. Но новости из Москвы, которые регулярно сообщал Виктор Викторович, не давали особых поводов для оптимизма. Точно так же, как и статьи о новом витке войны с криминалом, с завидной регулярностью появляющиеся в российском сегменте Интернета — спецслужбы страны, поднятые на ноги президентом, рвали и метали, чуть ли не каждую ночь сокращая поголовье лиц, хоть как-то связанных с институтом подпольного наемничества, но результата, требующегося мне, все не было и не было. Хотя нет, были — по словам Еремеева, сотрудники ФСО, охраняющие его и Дорохова, несколько раз фиксировали стороннее «инструментальное» внимание к своим подопечным, но появляющиеся «ниточки» обрывались еще до того, как за них удавалось потянуть.

В общем, все это время я бесился от лютой ненависти к конченным уродам, решившим убрать нас со своего пути, и от страха за своих девчонок. Поэтому безропотно выполнял приказы вроде «Марш на завтрак/обед/ужин!», старался уделять им как можно больше внимания все в том же спортзале, а по ночам, лежа в кровати, часами млел от их успокаивающего воркования или прикосновений, каждое из которых сводили с ума неподдельным сочувствием и воистину безграничной любовью.

Кстати, на эти чувства реагировала и «Система». Причем, как правило, по самой верхней планке, то есть, не только подтверждая искренность каждого слова или порыва души, но и добавляя к зеленой сфере капельку объема. А так как в этот период мы жили по одному-единственному «сценарию», то в какой-то момент аттракцион невиданной щедрости привел к логичному результату — уровень содержимого этой сферы стал чуточку, но выше содержимого алой. И в какой-то момент заставил задуматься о том, что будет после того, как обе емкости заполнятся. Впрочем, эта мысль пропала чуть ли не раньше, чем появилась — за годы наблюдения за хренью, возникающей перед глазами, я успел понять, что добиваться от нее ответов на какие-либо вопросы абсолютно бессмысленно. Поэтому относился к ее существованию почти индифферентно — типа, есть и изредка появляется? Ну и бог с ней.

Большая часть четверга, четырнадцатого августа, прошла практически по той же схеме, что и предыдущие дни. Продрав глаза в седьмом часу утра, я мазнул взглядом по сплошной стене дождя за окном, отрешенно заметил, что у нас великолепная звукоизоляция, наведался в ванную и ушел в зал. В восемь был вынужден сделать перерыв. На завтрак, приготовленный Лерой. С девяти, толком не переварив гору оладушек с клубничным вареньем, пинал мешок. До появления тренеров и ассистентов, успевших восстановиться от предыдущего тренировочного дня — они быстренько взяли меня в оборот и терзали, покуда хватало сил.

Минут через сорок после обеда процесс отработки хитрого перехода от серии ударов по этажам к заходу в две ноги был прерван небольшим ЧП — Грейси-младший, имевший глупость засмотреться на задницу Ростовцевой, всаживавшей лоукик за лоукиком в специальный тренажер, здорово накосячил со страховкой и заработал вывих плечевого сустава. Грегор, быстренько разобравшийся с причиной этого косяка, побагровел от бешенства, отвесил Лукашу убийственного леща, извинился перед всеми нами за свой просчет, вздохнул и занялся пострадавшей конечностью. В смысле, профессионально вправил ее на место, зафиксировал и т. д. А после того, как закончил, влез с телефона в Интернет, заказал страдальцу билет на ближайший рейс до Рио-де-Жанейро и трансфер до аэропорта.

За парня, отправленного собираться, отдувался сам — дожидался, пока я отработаю первую половину связки по Тимуру, вовремя включался в процесс и вынуждал меня выкладываться по полной программе, чтобы завершить бой не самым стандартным болевым или удушением. Увы, приличную разницу в росте и весе никто не отменял, так что к шести часам бразилец вымотался до состояния нестояния и был послан провожать непутевого родственничка. А его обязанности взял на себя Али Мавлетович. Только в его возрасте ничего хорошего из этой идеи не вышло — да, он выдержал порядка получаса, а потом как-то резко побледнел и перепугал нас чуть ли не до смерти. И пусть в итоге все обошлось, выжимать все соки из представителей старшего поколения мне как-то расхотелось. Точно так же, как и тренироваться — я забил на имевшиеся планы, принял душ, оделся и полез в Интернет. Заказывать мясо и другие вкусности для небольшой вечеринки.

Чуть позже, встречая машину службы доставки, я в кои веки выбрался на улицу и приятно удивился, заметив, что дождь стих, асфальт подсох, а с листьев пальм уже не капает. И пусть в заливе все еще играла пусть невысокая, но злая волна, отдыхать можно было не дома, а во внутреннем дворе.

Эта новость чуть-чуть улучшила то, что в теории надо было называть словом «настроение», и я развил бурную деятельность. Сначала перетащил продукты на кухню и озадачил девчонок просьбой приготовить холодные закуски. Потом отловил младшего уроженца Северного Кавказа и поручил ему замариновать будущий шашлык. А после того, как пристроил великолепный кусок шейки в хорошие руки, проведал старших, убедился, что они в порядке, спустился во внутренний двор и занялся мангалом.

Несмотря на то, что никто из нас ни на миг не забывал о недавней потере, вечеринка удалась. И пусть вместо «классических» забойных танцевальных ритмов из динамиков акустической системы нашей виллы звучала спокойная инструментальная музыка, в бокалах плескалось не спиртное, а соки или минералка, а желание потанцевать ни у кого не возникало, тихие посиделки перед бассейном словно оттянули на себя часть негатива и слегка расслабили. В результате в полночь, услышав команду Николая Петровича «На сегодня хватит. Марш по койкам — завтра тренировка!» я даже немного расстроился. Тем не менее, послушно выбрался из глубокого кресла, вместе с остальными мужиками помог девчонкам убраться во дворе и одним из первых поднялся в спальню. Правда, никаких преференций это мне не принесло — Таня с Лерой, задержавшиеся на кухне, все равно вломились в душевую кабинку раньше меня. А я, прислонившись к стене, невольно залюбовался гибкими фигурками за мокрым стеклом и потерялся во времени. До тех пор, пока рядом со мной не нарисовалась Ростовцева и не дернула меня за локоть:

— Денис, очнись, к нам в гости просится Мадонна!

В смысл этого предложения я, каюсь, не врубился. Но заметил, что моя экс-напарница, мягко выражаясь, напряжена, и на всякий случай подобрался:

— Что значит «просится»? Хочет прилететь в Майами-Бич?

— Она уже тут. Как я поняла, нелегально. И собирается заглянуть на огонек с дружеским визитом. Вернее, заплыть в эллинг со стороны океана, а после беседы с тобой свалить обратно. Причем так, чтобы ее никто не заметил. А для этого тебе надо будет влезть в настройки «Умного Дома» и создать «коридор».

Я нахмурился:

— Что за шпионские игры⁈ Не могла приехать официально⁈

— Понятия не имею. Она написала мне на левую почту, потребовала встречи и намекнула, что Служба тут не при делах.

— Будет ей коридор! — после недолгих колебаний заявил я. — Но на эту встречу пойдем только ты и я. Причем с оружием и забив в систему распознавания жестов «Умного Дома» несколько вариантов, инициирующих экстренный вызов АНБ-шников…

…В эллинг мы вломились за сорок минут до активации «коридора». Поднялись на борт «Тарги», провели инструментальную проверку, убедились, что все заныканные стволы находятся на своих местах, обговорили несколько вариантов противодействия «лишним» гостям и подготовили пару чертовски негуманных сюрпризов. Оговоренный сигнал — нужную последовательность вспышек экрана смартфона — подали ровно в половине второго, а в час тридцать пять разрешили «Умному Дому» беспрепятственно пропустить на охраняемую территорию одного подводного пловца и прикипели взглядами к картинке, транслируемой соответствующими датчиками, покоящимися на дне. Убедившись в том, что рост и особенности фигуры человека, появившегося в зоне контроля, вписывается в заданные параметры, передернули затворы пистолетов, приоткрыли внешние створки эллинга и прикипели взглядами к той области, в которой, по нашему мнению, должна была возникнуть голова ночной гостьи.

Мадонна не разочаровала, всплыв именно там, где ожидалось, и показав «пустые» руки. На усилившийся плеск, сопровождавший закрытие створок, никак не отреагировала — дождалась разрешения подняться на боковой помост, без какой-либо суеты подплыла к лесенке и изобразила Афродиту. В смысле, вышла из не очень белой и не морской, а океанской, но все-таки пены. Ломиться к нам с приветственными воплями тоже не стала — сделала полный оборот вокруг своей оси, продемонстрировав отсутствие какого-либо оружия, кроме ножа на правой голени, сняла ласты, акваланг и всю остальную сбрую, распустила волосы, тряхнула головой и криво усмехнулась:

— В трусах и лифчике — только соответствующие части тела. Но если есть сомнения, то могу снять и эти тряпки.

Сообразив, что весь этот концерт исполнен по требованиям Росянки, я бесстрастно пожал плечами:

— Поверь, мы так напрягаемся не от хорошей жизни.

— Я в курсе… — перестав ерничать, вздохнула она, поинтересовалась, где мы сможем нормально поговорить, и приняла приглашение подняться на борт. Правда, спускаться в мою каюту отказалась наотрез — оценив интерьер яхты, заявила, что не собирается уродовать такую красоту мокрыми пятнами, да еще и после заплыва по не особо стерильному океану. В общем, мне пришлось подождать, пока она ополоснется в душе, высушит волосы и натянет банный халат. А Анька продолжала параноить. То есть, контролировать чуть ли не каждое шевеление подруги.

Оказавшись в святая святых нашей «Тарги», гостья первые несколько мгновений с интересом разглядывала интерьер, но потомвспомнила о чем-то неприятном и помрачнела. Я жестом предложил ей устраиваться поудобнее, отрешенно отметил, что вот так, в игривом халатике на голое тело, Люда выглядит на редкость непривычно и по-домашнему, а она осторожно присела на край дивана, провела ладошкой по обивке и вздохнула:

— Тактильные ощущения такие же сумасшедшие, как дизайн.

Потом сглотнула, собралась с мыслями и скривила губы в горькой улыбке:

— За покушением на убийство Алексея Алексеевича Горина стоял наш горячо любимый Пылесос!

— За покушением на убийство или за убийством? — молниеносно среагировав на странность в формулировке, торопливо спросила Анька.

Полунина потерла друг об друга подушечки большого и указательного пальца правой руки тем самым жестом, которым обычно предваряла первое прикосновение к спусковому крючку своей снайперской винтовки, и пожала плечами:

— Он жив и практически здоров: накануне покушения я наведалась к нему в гости и предельно подробно объяснила, что именно надо будет предпринять, чтобы гарантированно выжить при попадании пули в область сердца…

— Так, стоп!!! — вдумавшись в то, что она сказала, воскликнул я. — Ты хочешь сказать, что…

— Да, по нему стреляла я! — не дав мне договорить, кивнула она. — Под контролем Марины Станиславовны Егоровой, известной так же по прозвищу Мавка.

— С-с-суки!!! — скрипнув зубами, по-змеиному прошипела Росянка, подалась вперед и застыла, придавленная моей рукой. Не знаю, почему, но во время последнего монолога гостьи я не столько вслушивался в слова, сколько анализировал взгляд, позу и поведение. А сделанные выводы не позволяли торопиться. Ведь эта женщина, являющаяся профессионалом экстра-класса, в принципе не могла случайно сесть так, чтобы обнулить себе шансы сорваться с места или защититься от внезапной атаки, а ее психологическая подготовка и весьма специфический опыт не могли оставить простора для чувства вины и готовности принять любое наше решение, ясно читающихся в потемневших глазах! Вот я и озвучил напрашивавшееся требование:

— Прежде, чем делать какие-либо выводы, мне хотелось бы услышать предысторию. Если это, конечно, возможно.

В глазах Людмилы мелькнула тень благодарности, а пальцы правой руки едва заметно дрогнули:

— Возможно. Но мне придется начать издалека.

Я повел рукой, предлагая начинать, и превратился в слух:

— Служба Специальных Операций Министерства Обороны РФ — что-то вроде матрешки. Первый слой — само ССО, под ним прячутся подразделения типа нашего «Яровита», а в «Яровите» имеется глубоко законспирированная группа, занимающаяся ликвидацией лиц, само существование которых чем-то угрожает государству. Я попала в последнюю наивной девчонкой, истово верящей в неминуемое торжество справедливости и так далее. Через пару лет прозрела и поняла, что далеко не все задания можно оправдать неким благом России, а о некоторых первые лица страны вряд ли когда-нибудь услышат, но соскакивать с этого поезда было уже поздно. Ведь самая скользкая часть заданий тщательно документировалась контролерами и при большом желании могла быть использована в качестве компромата…

Как я понял из дальнейших откровений, энное количество лет Мадонна работала, как часы. Выезжала туда, куда посылали, готовила акцию сама или пользовалась помощью группы обеспечения, уничтожала нужную цель, а потом возвращалась на базу. Что интересно, подобные заказы приходилось выполнять не только на территории России, но и за ее пределами. Поэтому между подобными «командировками» Людмила изучала иностранные языки, усваивала безумные объемы информации о криминальном мире той или иной страны, обзаводилась левыми комплектами документов, обустраивала схроны, лежки и создавала образы, которыми можно было воспользоваться для работы или обрубания хвоста.

— Жить, ощущая себя на крючке, радует как-то не очень, и последние три года я готовила свою трагическую гибель… — рассказывала женщина, невидящим взглядом уставившись в противоположную стену каюты. — Увы, если в кино такой процесс занимает от силы пару месяцев, то под постоянным контролем со стороны и с «Амиком» на руке любой шаг в сторону или прыжок на месте могут превратить фейковую смерть в настоящую.

В этом утверждении я нисколько не сомневался, так как ни на миг не забывал, под чьим руководством она работала.

— За годы службы в этой группе через мои руки прошли сотни миллионов евро, и я точно знаю, что часть из них прилипла к рукам Вяземского. Тем не менее, когда я пришла к нему за помощью и попросила денег на лечение племяшки, он меня послал к этой самой матери. Вернее, клятвенно пообещал похлопотать о выделении материальной помощи, но озвученной суммы не хватило бы и на оплату одной-единственной операции. И ведь продавил. Но лишь чуть больше трети от обещанного. Зато распорядился отправить меня в отпуск без содержания до завершения мотаний по больницам. Знаете, в те дни я мысленно крыла себя последними словами за честность и принципиальность, не позволивших отщипнуть хоть кусочек от денежных потоков, проходивших через мои руки. Но было слишком поздно!

Последние две фразы поразили меня невероятным количеством горечи, вложенной в слова, а «Система» отреагировала на суть. И дала понять, что Люда говорит правду. Это изрядно удивило, так что в смысл следующих фраз я вник только после того, как уложил в голове новое знание:

— Да, я заставила себя забить ненужные принципы и грохнула двух криминальных авторитетов и их шестерок, что позволило мелкой дотянуть до вашей помощи. В итоге она встала на ноги, а я дала себе слово, что отплачу вам добром за добро.

Возможность выполнить это обещание, как водится, подвернулась как-то вдруг — в один прекрасный день Пылесос выдернул Полунину из отпуска и заявил, что получил очередной приказ на устранение. Материалы по цели, как водится, надо было изучить, не покидая логова генерала, так что женщина отправилась в специальный кабинет. И, открыв пухлую папку с документами, потеряла дар речи. Ничуть не меньшее удивление у нее вызвала и подборка документов — согласно этим бумагам, Алексея Алексеевича можно было еще при жизни причислять к лику приближенных самого Сатаны. Ведь весь тот бизнес, о котором знали обыватели, оказывается, был лишь ширмой. А на самом деле этот человек был одним из руководителей подпольной сети черных трансплантологов!

— Те, кто фабриковали эти доказательства, не учли одного… — мрачно хохотнула Мадонна и уставилась мне в глаза: — Того, что я тщательно изучала все твое окружение, чтобы помочь хотя бы советом избавиться от человека со вторым дном. Так вот, по моим данным, грехи Горина лежали совсем в другой области. И были на несколько порядков мельче этого. Увы, отказываться от этого задания было бессмысленно — я вылетела бы из обоймы, вероятнее всего, с концами, а цель исполнил бы кто-нибудь другой. Промахиваться, имея рядом такого наблюдателя, как Мавка — тоже. Вот я и устроила ночной променад, совмещенный с романтической встречей. В результате ваш друг и партнер, вроде как, погиб, и в данный момент зализывает раны. То есть, залечивает трещины в ребрах и сотрясение мо-…

Очередное появление «Системы» подтвердило истинность рассказа, так что дослушивать эти откровения я счел не обязательным и выплеснул наружу свои чувства:

— Спасибо, Люд! Я пока не знаю, как тебя отблагодарить за спасение Горина, но обязательно придумаю!

— Не торопись, я еще не закончила! — заметно приободрившись, заявила она и озвучила мысль, которая мучила и меня: — Отработав по твоему партнеру и другу, я снова ушла в отпуск. Но параллельно уходу за племяшкой собирала информацию о новой це-…

— Ты что, грохнула Вяземского⁈ — ошалело выдохнула Росянка.

Полунина утвердительно кивнула:

— Ага. И, до кучи, Мавку. А еще вдумчиво побеседовала. С обоими. И с их великодушной помощью нашла и уничтожила весь «черный» архив…

— То есть, теперь ты свободна и богата? — расплывшись в плотоядной улыбке, уточнила напарница.

Люда потемнела взглядом и отрицательно помотала головой:

— Неа. Я ж по жизни принципиальная дура! А нафига таким, как я, деньги, поднятые на чужой боли и страданиях? Да и со свободой как-то не очень: валить со службы сразу после гибели генерала будет редким идиотизмом. Так что рапорт я напишу через год-полтора. И прибьюсь к вам. Если, конечно, возьмете.

Третье появление «Системы», настолько впечатленной чистотой и силой чувств этой женщины, что зеленая сфера одним махом заполнилась до конца, заставило меня зависнуть. Увы, после этого картинка исчезла в обычном режиме, и я, окончательно разочаровавшись в «игровой приблуде», заставил себя вернуться в реальность. К Мадонне, которую уже начало потряхивать от страха перед моим «Нет»:

— Люд, как говорят на Кавказе, наш дом — твой дом, то есть, де-юре ты прибьешься к нам тогда, когда сочтешь нужным, а де-факто можешь считать себя частью команды уже сейчас. И пусть в данный момент мы в проблемах с ног до головы…

— Ты сейчас имеешь в виду серию покушений на Еремеева и Дорохова, а также о дроне со спецконтейнером, верно? — ехидно поинтересовалась она.

Я облизал пересохшие губы и с хрустом сжал кулаки:

— Тоже он⁈

— Ага! Первого он просто пугал, чтобы убедить в необходимости своего присутствия рядом. Второго собирался убрать с теплого места в создающейся структуре. А «радиованны» — прощальный подарок за столь наглый срыв с его крючка…

…В три с копейками ночи, когда у меня и Аньки закончились вопросы о «горячо любимом» Пылесосе, Люда вдруг потемнела взглядом, посмотрела на часы и заявила, что ей пора. Мое предложение задержаться хотя бы на пару дней, как следует отдохнуть от нервотрепки и отпраздновать самый важный шаг к вожделенной свободе даже не дослушала:

— Я бы с радостью задержалась на всю оставшуюся жизнь. Но этих тварей хватятся уже в понедельник, в темпе найдут первую оставленную подсказку, включат головы, догадаются проверить конспиративные квартиры Службы и обнаружат не только изуродованные трупы, но и документы, которые поставят на уши всю вертикаль власти. Если к этому времени я не окажусь на даче сестры и не добавлю убедительных штрихов к заготовке алиби, то все мои тщательно лелеемые планы накроются медным тазом. А коридор, по которому я планирую возвращаться, достаточно длинный. Плюс по пути не исключены возникнуть всякого рода неприятные сюрпризы.

— Понял. Предложение снимается… — хмуро буркнул я, поймал мысль, крутившуюся где-то на краю сознания, и задал еще один вопрос: — Что у тебя с финансами?

Полунина замялась, но все-таки ответила:

— Тебе честно, или как?

— А-а-ань?

— Сделаю… — пообещала Росянка, сорвалась с места и исчезла за дверью. Вернулась через четверть часа и протянула подруге сначала приличную «котлету» из потрепанных сотенных купюр, предусмотрительно упакованную в запаянный целлофановый пакет, а затем и кредитку от «Deutsche Bank».

— За нал огромное спасибо. А карту я не…

— Эту — можно! — не дав ей закончить, уверенно заявил я. И объяснил, что счет, к которому привязана карта, создавался как раз для таких случаев еще в те времена, когда Танька и Лерка скитались по Европе. Гостья задала пяток уточняющих вопросов, убедилась в том, что связать с нами эту карту не получится даже при очень большом желании, и грустно пошутила:

— Что ж, тогда возьму. И постараюсь найти положительные стороны в новом статусе содержанки.

— Ох, кто-то у меня сейчас доболтается… — нахмурилась Ростовцева и, противореча собственным словам, заключила подругу в объятия: — Люд, харэ загоняться! Самое хреновое уже позади. Осталось потерпеть еще совсем чуть-чуть…

— Я в порядке! — буркнула Мадонна, но я ей не поверил. Поэтому озвучил мысль, толком не успевшую оформиться:

— Люд, я постараюсь выдернуть тебя в личную охрану. Через Дорохова. Пожалуюсь на то, что находиться под присмотром парней из АНБ оказалось куда менее комфортно, чем я рассчитывал, и что ситуацию надо исправлять.

— Не надо! — расстроенно возразила она. — Интерес ко мне одной вызовет вопросы, а в компании Кречета и Триггера я, второй снайпер, буду лишней, что тоже может выйти боком. Лучше продави разрешение прилетать на базу и начни углублять уже имеющиеся отношения со мной и Афиной.

Ее вариант выглядел в разы безопаснее моего, и я принял его к действию:

— Лады, уговорила.

— Тогда давайте прощаться, что ли? — грустно улыбнулась она, чмокнула Аню в щечку, выпуталась из ее объятий, встала с дивана и… преобразилась, в мгновение ока превратившись из смертельно уставшей женщины в смертельно опасного бойца. Поэтому со мной простилась без «телячьих нежностей», то есть, стиснула предплечье, молча заглянула в глаза, что-то там нашла и, кивнув своим мыслям, заторопилась готовиться к заплыву.

Не тянула время и после того, как нацепила все снаряжение — подняла к плечу сжатый кулак, спрыгнула в воду и ушла на глубину.

Когда ее фигурка исчезла и с экрана моего смартфона, Анька грустно усмехнулась:

— Везет тебе на классных баб, однако!

Никакого осуждения в ее голосе не чувствовалось, поэтому я пропустил это заявление мимо ушей, убрал телефон в карман шорт и качнулся в сторону выхода из эллинга. Как оказалось, у Ростовцевой были возражения — она придержала меня за предплечье и рывком развернула к себе:

— Такими темпами я рискую оказаться на свалке истории. Так что веди меня в свою каюту и показывай небо в алмазах!

— Уверена? — на всякий случай уточнил я и получил неожиданный ответ:

— Откровенно говоря, до появления Людки я была уверена, что против нас играет государство. Как работают спецслужбы, я знаю слишком хорошо, поэтому не строила никаких иллюзий, в смысле, понимала, что где бы мы ни прятались, нас рано или поздно достанут. Уходить из жизни, не почувствовав себя женщиной, мне не улыбалось, но последние дни ты был сам не свой, и я не лезла со своим желанием…

Желание действительно было. И много. Только я все равно чувствовал себя сапером на минном поле. Поэтому первые полчаса держал себя в узде и изо всех сил старался прислушиваться к ощущениям Росянки. Слава богу, затянувшаяся прелюдия обошлась без неприятных эксцессов, а потом девушка распробовала удовольствие и отпустила крышу полетать. Причем не абы как, а по полной программе. То есть, в таком режиме, как будто пыталась за одну-единственную ночь испытать все удовольствия, недополученные за долгие годы жесткой аскезы! В итоге в какой-то момент мне пришлось переключаться на роль второго номера, но оно того стоило — к началу шестого утра Анька настолько перебрала с «небом в алмазах», что вырубилась чуть ли не в процессе. А я, сходив в душ, ополоснувшись и вернувшись обратно, посмотрел на ее счастливое лицо, почесал затылок и решил, что раз в жизни можно переночевать и на яхте. Поэтому скинул смску с объяснениями на Танькин телефон, лег рядом с Анькой, закинул руки за голову, закрыл глаза и, не успев провалиться в сон, почувствовал себя висящим в открытом космосе!

Огромный сине-зелено-белый шар, занимающий добрую половину поля обзора, вне всякого сомнения, был нашей Землей, да еще и повернутой ко мне западной частью России, и я с интересом уставился на линию терминатора, только-только миновавшую огромное световое пятно Москвы.

Словно почувствовав этот интерес, планета рванулась ко мне навстречу. Ну, или я к ней. Набрав приличную скорость, упал в атмосферу, стремительно снизился метров до двухсот и завис. Неподалеку от нашего детского дома. А через несколько мгновений картинка изменила стиль подачи информации. То есть, дома, автобусы и машины вдруг обрели прозрачность, за ними возникли силуэты людей. Причем подсвечиваемые тем или иным сочетанием зеленого и красного.

«Символическое изображение наличия добра и зла в каждой отдельно взятой личности…» — отрешенно поумничал я и, видимо, попал в точку, так как картинка дрогнула и начала отдаляться. В том самом режиме, в котором и была. Хотя нет, не в том — свечения зеленых и красных точек сливались в одно сплошное поле даже тогда, когда планета превратилась в точку.

В этот момент я расфокусировал внимание, заметил приближение сотен таких же точек, а через несколько мгновений сообразил, что мне показывают россыпь обитаемых миров, имеющихся в нашей галактике! Это прозрение тоже было оказалось верным, поэтому картинка снова трансформировалась и дала возможность полюбоваться огромной спиралью, переливающейся всеми оттенками зеленого и красного.

«Ого, как нас много!» — мысленно восхитился я, и в ответ на этот пассаж спираль начала вращаться, а отдельные искорки то разгораться, то гаснуть. В астрономии я разбирался хреновато, но понимал, что при демонстрируемой скорости вращения галактики время летит со страшной силой. А значит, мигание точек — это появление или исчезновение отдельных цивилизаций.

Судя по тому, что сразу после этого прозрения меня кинуло к центру спирали, оно оказалось верным. Правда, задирать нос я и не подумал, ведь в этот момент этот самый центр стремительно позеленел, а потом из него во все стороны выстрелили крошечные искорки! Пока я наблюдал за полетом тех, которые, предположительно, летели в сторону Земли, «выстрел» повторился. А через некоторое время искорки стартанули в третий раз. При этом вращение спирали не прекращалось, и я после недолгих раздумий пришел к интересному выводу:

«С некоторой периодичностью, которая, судя по всему, на порядки превышает длительность человеческой жизни, из центра галактики во все стороны разлетаются некие устройства с пока неясным функционалом…»

«Система» сочла эту мысль достаточно близкой к оригиналу и прокатила меня по космосу следом за чем-то понравившимся экземпляром. На постулаты теории относительности забивала по полной программе, так что уже через несколько секунд мы снова оказались в Солнечной системе, промчались мимо Сатурна, плавно замедлились и упали в атмосферу Земли.

Тут плавное течение повествования было нарушено — мне некоторое время объясняли принцип выбора носителя этого самого устройства, а я нереально тупил и все отказывался понимать, что искорку в принципе не интересуют личности, связанные родственными узами хоть с кем-нибудь. И что ей нужен одиночка, в свечении которого преобладает зеленый цвет. Зато после очередного прозрения скорость подачи информации вернулась в норму, и мне показали, как эта самая «засланка» из центра галактики попадает в тело ребенка, чертовски медленно врастает в его нервную систему и, в конечном итоге, заставляет тело светиться.

Тут я снова проявил врожденную тупость и довольно долго не мог допереть, что это свечение является визуальным намеком и на небольшое улучшение физических характеристик «донора», и на повышение его «заметности» для окружающих. Но «Система» несколько раз меняла стиль подачи информации и, наконец, добилась понимания:

«Значит, из шестнадцати миллиардов человек, живущих на планете, ты выбрала меня-сироту, у которого не обнаружилось ни одного более-менее близкого родственника. Потом подкрутила возможности, чтобы дать лишний шанс выжить, и невесть как усилила мою привлекательность, если можно так выразиться, по модулю. А зачем вам был нужен именно сирота?»

Как я понял из следующей графической лекции, кстати, получившейся на редкость долгой и нудной, создатели «Системы» считали, что уровень гуманности каждой отдельно взятой цивилизации проще всего определяется по отношению общества к сирым и убогим, соответственно, использовали в качестве подопытных свинок именно их. А я идеально подошел под условия задачи и был взят в работу. Обижаться на бездушную программу или тех, кто ее написал невесть где и невесть когда, было бы полным идиотизмом, так что я согласился с этим утверждением и получил возможность полюбоваться самим собой из далекого прошлого — в зеркале общего умывальника детского дома, появившемся перед внутренним взором, отражалось почти детское лицо с нахмуренными бровями, очень недобрым прищуром и упрямо выдвинутым подбородком.

Пока я изучал полузабытый образ, «Система» не давала о себе знать. Зато среагировала на следующий вопрос:

«Итак, ты внедрилась в мое тело, какое-то время не обращала внимания на то, что творилось вокруг, ибо была не в состоянии получать информацию извне, а после того, как подключилась к моим органам чувств, начала набирать статистическую информацию. Ну, и ради чего все это затевалось?»

Все, что было перед внутренним взором в тот миг, мгновенно исчезло, и я получил возможность полюбоваться хорошо знакомой композицией из двух сфер и ромба. Правда, на этот раз они оказались вписаны в центр грудной клетки схематически изображенной человеческой фигуры. Модель солнечной системы с Землей, вращающейся вокруг светила, возникшая чуть в стороне, подарила ощущение времени, а вспышки сторонних «зеленых» и «красных» эмоций, потихоньку наполняющие емкости, заставили подобраться. Как оказалось, не зря — как только уровень «жидкостей» поднялся процентов до девяноста, картинка раздвоилась. Одна половина уменьшилась в размерах и сдвинулась вправо-вниз, а вторая, наоборот, увеличилась и начала набирать один негатив. Как я понял, показывая вариант, который уже не случится. И набрала — содержимое алой сферы поднялось до тоненькой трубочки, ведущей к ромбу, стремительно перетекло в него и почернело. Трудно сказать, почему, но при виде этой квинтэссенции жути мне стало не по себе. А «видео» все не останавливалось — стенки ромба засеребрились и обрели толщину, затем заметно посерели, истончились, потрескались и прорвались наружу в тысячах крошечных точек. Первые несколько минут жуть расползалась по всему телу донора, окрашивая его в темно-багровый цвет, а потом просочилась за его пределы и превратилась в почти невидимый туман.

Тут искорка дала возможность увидеть «донора» со стороны. Стоящим на какой-то площади, забитой народом. При этом дома, мачты освещения, рекламные щиты и весь остальной антураж показывала схематически, зато людей — более чем реально. Мрачных и смеющихся, собравшихся дружной компанией и пребывающих в гордом одиночестве, совсем юных и почти отживших свой век. Так же реально выглядели и крошечные, почти невесомые и практически невидимые капельки измененной крови, разлетающиеся в разные стороны, оседающие на открытые участки кожи и втягивающиеся в поры вроде, как без последствий.

Пока я боролся с подступающим ужасом и напоминал себе, что этого уже не случится, площадь вместе с «донором» и теми людьми, которым не повезло оказаться рядом, провалилась куда-то вниз, планета в уголке поля зрения заметно ускорила вращение вокруг своей оси, а небольшое бурое пятнышко на окраине Москвы начало расползаться в разные стороны. Для того, чтобы накрыть весь город и раскинуть метастазы по всей России, ему понадобилось порядка трех суток. Еще через две смены дня и ночи бурое облако накрыло практически все континенты. А к концу недели добавило всей атмосфере новый оттенок и… превратилось в пыль.

Смотреть это «видео» дальше не было ни сил, ни желания, но жмуриться было бесполезно, возможность покинуть сеанс отсутствовала в принципе, а взывать к милосердию создателей этой дряни можно было до второго пришествия. Поэтому следующую вечность я незримым духом летал по улицам знакомых городов, заваленных гниющими трупами, заходился в безмолвном крике при виде сплошного живого ковра из крыс, стай бродячих собак и воронья, обжирающихся человечиной, и мысленно умирал над каждым телом ни в чем не повинного ребенка.

Впечатления, полученные во время этой прогулки, оказались настолько сильными, что я не сразу среагировал на смену картинки и начало объяснений. Но «Система» никуда не торопилась, поэтому в конце концов довела до меня суть политики своих создателей: «Излишне агрессивные цивилизации несут угрозу для жизни в масштабах галактики, поэтому их принято уничтожать еще в колыбели».

Не коснись этот принцип нас, я бы подписался под каждым словом, а так промолчал. И дождался начала показа второго варианта развития событий. А «искорка», словно издеваясь, стала заполнять зеленую сферу преувеличенно медленно. Впрочем, в какой-то момент закончилось и это вступление, зелень перетекла в ромб, посветлела и начала отливать червонным золотом. Потом процесс продолжился по уже знакомому сценарию — продукт переработки разъел стенки ромба, растекся по телу и заставил его засиять. Правда, в этот раз чуть ли не до рези в воображаемых глазах.

Тут я, каюсь, почувствовал себя не в своей тарелке и невольно вспомнил о не самом гуманном способе ксеноцида, используемом Высшим Разумом, но заставил себя успокоиться и прикипел взглядом к капелькам «тумана», только-только заклубившегося над порами моего виртуального двойника.

Резкая смена картинки, показавшей идеально точное изображение моей каюты и сладко спящую Аньку, на пару мгновений ввергла меня в состояние ступора — я вдруг сообразил, что не чувствую своего тела, а значит, «снаружи» может твориться все, что угодно. Но «Система», постоянно контролирующая мое состояние, показала слабую улыбку, играющую на губах моей напарницы, затем коснулась плетью тумана обнаженного плеча и изобразила что-то вроде ласкового поглаживания!

Свечение, растекающееся от места контакта, ощущалось чем-то теплым и чертовски приятным, поэтому я смог собраться с мыслями и, не отрывая виртуального взгляда, задал еще один важный вопрос:

«Достанься мне чуть меньше тепла — и твои создатели уничтожили бы все человечество. Но мы прошли испытание, а значит, по справедливости, должны получить какую-нибудь награду. Так вот, этот туман — та самая награда, или как?»

Эпилог

26 августа 2042 г.

…Обещанные полтора оборота Земли вокруг своей оси, которые должен был занять процесс «распаковки и инсталляции новой прошивки» в мою многострадальную тушку, ничем особенным не удивили. Организм привычно реагировал (вернее, почти не обращал внимания) на сумасшедшие нагрузки, скорость восстановления тренировок на износ продолжала оставаться аномально высокой, а уход в некое подобие боевого транса все так же требовал полного сосредоточения. Зато в субботу во время послеобеденной «сиесты», то есть, «в период минимальной физической активности», меня накрыло по полной программе. Сначала бросило в жар. Потом «порадовало» несколькими волнами озноба, зарождавшимися в солнечном сплетении и стремительно уносившимися к периферии. А то ли после пятой, то ли после шестой вообще вырубило. Как выяснилось значительно позже, от силы на секунду-полторы, хотя мне показалось, что я пребывал в беспамятстве не меньше часа.

Возвращение в реальность тоже получилось запоминающимся. Первым делом по просыпающемуся сознанию со всей дури шарахнуло непривычно богатой палитрой запахов и звуков. После того, как я оклемался от сенсорного шока и открыл глаза, меня основательно приложило изменившейся яркостью и четкостью окружающего мира. А попытка пошевелиться вообще убила: тело, к которому я привыкал на протяжении целых двадцати лет, вело себя, как чужое! Верне так, как будто от него оставили только внешнюю оболочку, а внутрь вложили «потроха» от суперкара. При этом дури у «нового движка» было существенно больше, чем у предыдущего, а соответствующие навыки управления отсутствовали, как класс!

Вопреки моим опасениям, процесс адаптации к новым возможностям не затянулся — стоило согнуть и разогнуть пальцы, как включился «механизм автоподстройки», неторопливо вкладывавшийся «Системой» в наше общее пристанище за годы жизни в симбиозе, и я как-то уж очень быстро начал «вспоминать» правильную последовательность напряжения и расслабления мышц каждой отдельно взятой части тела. Причем, не разумом, а на уровне внутренней уверенности в себе. Впрочем, это чувство было проигнорировано: я, никуда не торопясь, начал знакомиться с новыми возможностями с самых элементарных движений. Чем, конечно же, привлек к себе внимание девчонок.

— И что это за конвульсии? — оторвав взгляд от экрана рабочего девайса, ехидно поинтересовалась Голикова. — Ты невесть с чего засомневался в своих силах и решил отработать технику правильного возвращения в сознание после тяжелого нокаута?

— Сейчас закончу разминаться и расскажу… — пообещал я и запоздало удивился непривычному звучанию собственного голоса. Но на фоне других странностей эта выглядела совершенно несерьезно, и я озвучил обязательное условие: — Правда, только в том случае, если вы проведете инструментальную проверку этажа по самому жесткому варианту, убедитесь, что тренера и Тимур все еще обретаются на первом, и переведете «Умный дом» в режим «Ночь».

Росянка спрыгнула с кровати еще до того, как я договорил, и метнулась к сейфу за нужным оборудованием, Татьяна в темпе допечатала какое-то сообщение, ткнула в пиктограмму отправки и свернула окно своего блога, а чуть замешкавшаяся Лера с низкого старта рванула к двери. Видимо, решив взять разведку на себя. Я мысленно отметил, что эта троица читает меня, как открытую книгу, без всяких сверхспособностей, и вернулся к прерванному занятию. А через несколько минут отвлекся снова, доперев, что беспокойство, легонечко действующее на нервы, не мое. Взгляд на экран выключенного телевизора, в котором отражалось лицо Рыжовой, дал все основания считать, что это ощущение — не глюк, а признаки активировавшейся эмпатии, так что я мысленно вздохнул и все-таки заставил себя задвинуть куда подальше воспоминания о последнем часе «беседы» с гостьей из центра галактики.

Четверть часа экспериментов на «минимальных оборотах» пролетели, как одно мгновение, но подарили твердую уверенность в том, что мне удастся дойти до ванной и вернуться обратно, не грохнувшись на пол и не своротив дверной косяк. Поэтому я плавно встал с кровати, уверенно поймал равновесие и пошел к нужной двери. Перешагнув через порог спальни, позволил себе чуть-чуть ускориться. А после того, как умылся, ненадолго задержался перед зеркалом.

Процесс «самолюбования» не разочаровал, так что, заходя в спальню, я уже примерно представлял, что и как буду говорить. Ну, и начал. Сразу после того, как лег на свое место, подложил под голову подушку и насмешливо уставился на «альфа-самку», вернувшуюся с разведки с хорошими новостями:

— Лер, ты как, провалами в памяти пока не страдаешь?

Девушка расфокусировала взгляд и на пару мгновений зависла, видимо, пытаясь припомнить свои последние косяки, пришла к выводу, что ругать ее особо не за что, и заметно расслабилась:

— Нет. А что?

— Чем ты вчера отблагодарила меня за ласку и нежность, помнишь?

— Черт, Денис, я была на седьмом небе от яркости ощущений и не ведала, что творю!

— Это не претензия… — усмехнулся я и посерьезнел. — Это вопрос, ответ на который поможет вам поверить в мои объяснения.

— Мы тебе поверим без всяких лишних аргументов! — пообещала Танька, но Рыжова все-таки ответила на мой вопрос:

— Да, помню. Я укусила тебя за грудную мышцу. Вернее, прокусила ее. До крови…

— Верно! — кивнул я, сделал небольшую паузу и задрал футболку: — А куда именно, показать сможешь?

С того места, где сидела вредительница, пострадавшего места видно не было, и она подалась вперед. Оказавшись на четвереньках, оперлась рукой на мой живот и качнулась вперед. Не обнаружив следов своих зубов на нужном месте, фыркнула, послюнявила пальцы и потерла кожу. А когда поняла, что «грим» не стирается, нахмурилась:

— Не поняла⁈

— Что тут непонятного? — притворно удивился я и не удержался от шутки: — Самая обыкновенная регенерация!

— А если серьезно?

— Серьезно! — без тени улыбки продолжил я. — Как видишь, менее, чем за сутки на месте укуса не осталось даже пятен незагорелой кожи. А теперь примите этот факт во внимание и постарайтесь не отвергать то, что я сейчас расскажу. По крайней мере, сходу…

…В особые подробности я не вдавался, описывая свою жизнь с момента первого появления «Системы» достаточно крупными мазками, но даже так говорил порядка получаса. Себя не жалел, не оправдывал и не выгораживал — честно признал, что какое-то время считал картинку с двумя сферами и ромбом предвестником появления Игры, о которой не писал только ленивый, поэтому часами пытался вызвать личную статистику или пробовал пробудить в себе магию. А так как ни того, ни другого добиться не удалось, взбеленился, счел появляющееся изображение бесполезным и решил не обращать на него внимания. И не обращал. До тех пор, пока не заметил четкой взаимосвязи между поведением окружающих и появлением картинки.

Само собой, признался и в том, что за последние несколько лет почти все серьезные решения принимал с учетом подобных «подсказок». А потом добрался до «ночи откровений», пересказал содержание «ужастика», сделал небольшую паузу и криво усмехнулся:

— Получается, что все мои спортивные достижения получены за счет этой самой «Системы». Вернее, бонусов к выносливости, силе, скорости реакции и чему-то там еще, которые должны были помочь мне дожить до начала анализа среднестатистического уровня гуманности населения нашей планеты. Да и вы, как ни горько это признавать, обратили на меня внимание не без их влияния. Впрочем, как бы там ни было, только благодаря вам и теплу ваших душ нашей цивилизации удалось избежать самого настоящего Апокалипсиса!

Как ни странно, первой в этот «бред» поверила Рыжова — потемнела взглядом, уложила в голове новое знание и… пришла к выводу, что мне срочно требуется моральная поддержка:

— Нельзя усилить то, чего нет! Значит, ты был достоин уважения и до получения этих самых бонусов. Ну, а «подсказки» немного упростили процесс принятия решений и не более того. С нами та же история — мы прибились и приросли к парню, заслужившему наше уважение не какими-то там бонусами, а вполне конкретными поступками. Поэтому будь добр выбросить из головы все те сомнения, которые в ней появились — мы тебя любили, любим и будем любить до тех пор, пока не впадем в старческий маразм.

Ростовцева, по своему обыкновению, вычленившая из моего монолога самую неприятную часть, дала подруге договорить, подтвердила ее точку зрения коротеньким кивком и нехорошо прищурилась:

— Если я правильно поняла, то какие-то твари, жившие хрен знает когда и где, сочли, что имеют право карать и миловать цивилизации, о которых даже не слышали⁈

Я приобнял первую, грустно посмотрел на вторую и пожал свободным плечом:

— Типа того. Но выкатить им претензии будет проблематично. Поэтому имеет смысл принять этот тезис, как данность, и…

—…порадоваться тому, что нам удалось спихнуть Чуму с белого коня и повернуть лицом к Свету! — как-то не особо радостно пошутила Голикова. — Кстати, справедливости ради стоит заметить, что применительно к нашей цивилизации такой подход более чем разумен. Ведь если мы не уничтожим друг друга в Третьей Мировой войне и когда-нибудь выберемся в Большой Космос, то обязательно отравим жизнь всем братьям по разуму!

— Не факт! — возразил я и объяснил, почему: — За пройденный тест нам подкинули плюшки, которые, вероятнее всего, заставят нас забыть о Большом Космосе не на одно столетие.

— А чуть подробнее можно?

Я угрюмо кивнул:

— Если верить объяснениям «Системы», то зачет по этому тесту дал нам возможность перейти на следующий уровень и начать подготовку к экзамену, который придется сдавать нашим далеким потомкам.

— А «учеба» на этом уровне, конечно же, станет заметно сложнее? — перебила Танька и угадала:

— Увы, да: за сутки с лишним «экзаменатор» превратил меня в разносчика самореплицирующихся симбионтов, которые дней за десять-двенадцать инфицируют порядка девяноста пяти процентов населения планеты. Процесс перестройки зараженных организмов по новому шаблону займет еще порядка шести-восьми лет, а потом начнется самое веселье — в землянах начнут пробуждаться сверхспособности.

— Ничем хорошим это не закончится… — мрачно предсказала Аня. — Даже если процесс их появления будет плавным и сильно растянутым во времени, а они сами окажутся совсем слабенькими, то в конечном итоге все выльется в передел власти и, конечно же, в череду войн разного масштаба!

— Самое грустное, что создатели этой дряни перестраховались… — хмуро признался я. — Если бы я вдруг решил спасти цивилизацию от столь радужных перспектив, уничтожив свое тело, скажем, посредством сожжения, то от силы через месяц весь народ, контачивший со мной на протяжении последнего месяца, превратился бы в разносчика той самой условной «чумы», которая нам грозила при «незачете»!

— Жестко. Но вполне логично! — заявила Голикова. — И если все, что ты рассказал, не затянувшийся розыгрыш, то нам надо принять новую реальность и настраиваться на жизнь в новых условиях. Кстати, перечень этих самых сверхспособностей уже известен, или каждая отдельно взятая станет либо приятным, либо неприятным сюрпризом? И… по какому принципу они будут возникать — согласно склонностям «зараженного» или от балды?

Я вспомнил, сколько времени пытался выбить из «Системы» ответы на подобные вопросы, и расстроенно вздохнул:

— К сожалению, я смог выяснить не так уж и много. После инициации абсолютное большинство обретет что-то вроде базового пакета возможностей, который будет включать в себя минимальные бонусы к интеллектуальным и физическим способностям, а также шанс пробудить в себе естественную регенерацию, что позволит увеличить срок жизни в полтора-два раза…

— А меньшинство? — не вытерпела Лерка и от нетерпения царапнула ногтями мою грудную мышцу.

— А меньшинство, то есть, те, кто на протяжении всего срока перестройки организма будут вести себя в соответствии с принципами гуманизма, которые приняты у создателей «Системы», получат плюшки под свой характер. Какие именно, не знаю, но в веселых картинках, показанных в качестве иллюстрации к ответу на аналогичный вопрос, один безликий человечек исцелил другого посредством наложения рук на пострадавшую конечность.

— Прикольно! — задумчиво пробормотала Рыжова и… развеселилась: — Если в списке плюшек имеется нечто подобное, то есть ненулевой шанс увидеть в реальности и другие «игровые» навыки! Вывод напрашивается сам собой: мы с вами поспособствовали превращению технической цивилизации в техномагическую. И, наверное, доживем до появления тех самых кланов, о которых лет двадцать тому назад взахлеб писали фантасты.

— А почему «наверное» и «доживем»? — притворно удивилась Росянка. — Чем мы УЖЕ не клан? У нас есть Денис, инициировавшийся самым первым на планете…

—…и за годы взаимодействия с «Системой» наверняка доказавший ей, что достоин самого продвинутого пакета плюшек! — подхватила Танька, поймавшая ту же волну. — И есть мы, его верные подруги и соратницы, уже подтвердившие свою полезность на деле. Кстати, если верить художественной литературе, то любой уважающий себя клан обязан иметь соответствующее поместье. Так что у меня назрел чертовски интересный вопрос: Чубаров, я надеюсь, ты не собираешься отказываться от «нечестно заработанного пояса», поединка с Ибрагимом Темирхановым и правильного ухода из Большого Спорта из-за угрызений совести?

Никаких угрызений совести я не испытывал. Более того, разобравшись с основными принципами выживания в реальной жизни еще в первый месяц пребывания в детдоме, собирался выжать из обретенных возможностей все, что получится. Поэтому с первого мгновения этой беседы вслушивался в эмоции девчонок и «привязывал» то, что ощущал при помощи проснувшейся эмпатии, к тому, что они говорили. Результаты откровенно радовали — мои «подруги и соратницы» не кривили душой, не прятали камней за пазухой и не испытывали друг к другу никаких отрицательных чувств. Но больше всего порадовала их реакция на фразу Лерки, в котором прозвучало слово «любим» во множественном числе и его производные: все три девушки искренне верили, что этот тезис соответствует действительности, и не собирались перетягивать одеяло моих чувств на себя! Вот меня и накрыло:

— Нет, не собираюсь. Более того, пять следующих лет буду пахать, как раб на галерах, чтобы создать как можно более плотную финансовую подушку и как следует подготовиться к смутным временам…

— Не «буду», а «будем»! — уточнила Ростовцева и добавила в голос сварливые нотки: — Ибо любой уважающий себя клан силен, прежде всего, единством!

— Когда глава клана говорит «Я», он подразумевает «мы»! — хохотнула Лерка, приподнялась на локте, притворно посерьезнела и уставилась мне в глаза взглядом, в котором искрились смешинки. Правда, выдать придуманную шутку не успела, так как в этот момент я запечатал ее ротик свободной рукой и продолжил начатую мысль:

— Откровенно говоря, представив себе то, что начнется на нашей планете после появления магии, я здорово испугался. Ведь в смутные времена народ первым делом бросается грабить и убивать тех, кто состоятельнее и успешнее. Я уже привлек к себе всеобщее внимание и, вне всякого сомнения, вызываю в людях не только уважение, но и лютую зависть. Вывод напрашивается сам собой: пребывание рядом со мной может грозить не самыми приятными последствиями!

— Чубаров, эту часть монолога можешь опустить! — сообразив, к чему я клоню, фыркнула Татьяна. — Мы от тебя никуда не уйдем. Ни сейчас, ни в том самом будущем, которое тебя пугает. Вопросы?

Вопрос у меня был. Один-единственный. Но эмоции Аньки и Лерки дали на него настолько исчерпывающий ответ, что у меня исчезли последние сомнения в правильности принятого решения:

— Что ж, тогдая с чистой совестью воспользуюсь эксклюзивным бонусом «Системы» и инициирую вас сам. Но, как водится, есть нюансы…

— Ты не представляешь, как пройдет инициация и какие способности у нас появятся? — понимающе усмехнулась блоггерша.

Я утвердительно кивнул:

— Угу. Зато точно знаю, что Дары, полученные от меня, будут достаточно сильными.

— Что ж, тогда назначим мероприятие на поздний вечер… — без тени сомнений в эмоциях заключила она. И восхитила внутренней готовностью к самопожертвованию: — Если что, я готова закосить под подопытную мышку…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Эпилог