Интриги планеты дождей [Коста Морган] (fb2) читать онлайн

Интриги планеты дождей

Глава 1

Танк возвращался на базу. Я сидел в защитной капсуле и внимательно следил за датчиками, чтобы мне ничто не помешало доехать до ангаров и вылезти из этой душегубки, в которой неделю назад спекся своими виртуальными мозгами последний синтетик в нашей дивизии. Каких бы универсальных солдат не придумали наши инженерные умы, но лучше человека пока никто не воюет. Мы надежнее всей этой хваленой техники.

Проклятая планета Файерберд — граница Объединенных систем, задница мира, где власть центра уже не чувствуется из-за того, что правительство находится черти где. Адская жаровня, похожая по климату на Венеру. Все человеческие поселения — в огнеупорных куполах. Если бы не редкие компоненты материалов, нужных для наноэлектроники, то на эту планету никто не стал бы тратить ни сил, ни времени. Но помимо борьбы с природой тут уже несколько лет идет война с сепаратистами — местное непризнанное княжество решило откусить приграничный кусок от огромной федерации Объединенных систем. Лакомый кусок. Хоть и горячий.

Больше всего я сейчас хочу прохладный душ чистой воды, а потом Катарину, знойную испанку, мечту всех местных самцов, мою Китти. Это чудо, что она выбрала меня, ведь я никогда к ней открыто не подкатывал, не просил, как другие, показать грудь и не свистел вслед. Может быть, поэтому она однажды вошла в мою игровую симуляцию и соблазнила меня в ней. Через час она уже в реальности стучалась в дверь моей каюты с упаковкой пива и косметичкой. Ушла она от меня только утром. Свисты и пошлые фразы в ее сторону прекратились, никто не хотел познакомить свою челюсть с моими кулаками.

— Как все прошло, сержант? — из вежливости поинтересовался техник, охлаждая танк, чтобы я мог без проблем из него выйти.

— Как в аду, если ты про температурный режим, — пошутил я.

— Ванюша, — позвала меня и-ра — искусственный разум, живущий в чипе, зашитом в мою голову. — Твой котеночек звонит. Надень гарнитуру.

Котеночек это моя Китти, и Ирка, и-ра в моей голове, к ней очень ревнует.

Я снял боевой шлем, надел видео-гарнитуру — маленький экран на один глаз и связанный с ним наушник — и включил связь.

— Привет, — простонала в наушник Китти. Изображение активировалось, и я увидел, что она устанавливает камеру напротив нашей кровати. — Говорят, что кто-то сейчас такой горячий, что его можно брать за яйца только в терморукавицах, — рассмеялась Китти и гибкой кошкой нырнула в постель. На ней было съедобное желейное белье, судя по цвету — клубничное. — Если ты не прыгнешь в мою постель через десять минут, я просто открою дверь и попрошу помощи первого встречного.

— Пожалей меня, котенок! Мне в лучшем случае до тебя бежать минут пятнадцать, а я еще в охлаждаемом танке.

Нажимаю на кнопку эвакуации и, сгруппировавшись, выпрыгиваю из танка. Англоязычные техники орут на меня за это русским матом, а я кричу им на ходу, что еще секунд пять и мои яйца сварились бы так круто, что я бы комиссовался по инвалидности.

Из ангара я выбежал под общий хохот. Меня никто из них не сдаст начальству, ибо я лучший сержант за последние пять лет войны на этой планете не только потому, что научил их ругаться матом, но и потому, что всегда жизнь личного состава ставил в приоритет.

— Итак, — Китти встала с кровати и подошла к двери и, судя по щелчку, разблокировала замок, вернулась на кровать и удобно уселась, подтолкнув подушки к решетчатому изголовью, — отсчет пошел.

Свои длинные черные волосы она затянула в высокий конский хвост, зная, что в порыве страсти я люблю их наматывать на кулак. Потянула желейную ткань лифчика и оторвала кусочек посерединке, обнажив темный сосок. На вытянутый язык положила клубничное желе ткани и начала со сладким стоном его жевать. Я выругался и ускорил бег. Эта девчонка загонит мне сердце.

— Беги-беги, кобель, — ревниво огрызнулась и-ра, анализируя ситуацию.

Я рассмеялся. А испанка решила еще сильнее раскалить обстановку, широко раздвинув ноги.

— Ох, котеночек, если меня не убьют на войне, то это сделаешь ты, — задыхаясь от бега простонал я.

Китти вынула из-под подушки две веревки и привязала их по разным сторонам решетчатого изголовья кровати, хитрым узлом создав петли. Вставила в них руки и слегка натянула. Все, котенок крепко на привязи и уже никуда не убежит.

— Через девять минут я начну стонать так, что сюда сбежится вся общага голодных солдафонов, — облизнула губы моя горячая испанка.

Пусть угрожает сколько хочет — общага сейчас пустая. Все на задании или на работе.

— Сбавь обороты, Ванюша, — остудила меня и-ра, — иначе ты добежишь и рухнешь замертво между ее раздвинутых ног.

Я хотел уж было прикрикнуть на и-ра, но вовремя вспомнил, что это услышит Китти.

— Какого дьявола! — закричала моя любовница. — Убирайтесь!

Я увидел, что в комнату ворвались двое мужчин в черном с ног до головы, как японские ниндзя. Один резко выставил руку вперед, и в лицо моей девочки плюнули обездвиживающей паутиной. Она так и замерла на месте, не успев от неожиданности даже сдвинуть ноги. Я ускорил бег насколько это возможно.

— Ирка! Полицию в мою комнату! Дежурного! Кого угодно! Срочно!

— Уже вызвала. Не закрывай глаза, я делаю запись.

Один из черных тем временем рассек Китти живот. Второй поставил контейнер для перевозки органов между ее ног. Ей фактически разорвали живот и вынимали органы, пока она парализованная не могла выкрикнуть ни слова.

— Скоты! Она же живая! — я закрыл глаза, не в силах на это смотреть.

— Открой глаза! — заорала Ирка. — Помощь в пути! Беги, осталось немного.

Я бежал и смотрел, как из моей девочки вынули все. Видел бьющиеся в чужих руках сердце, заливающее постель кровью. Потом они приподняли ее голову и забрали у нее глаза. Я знал, что она уже мертва, но каждое прикосновение ножа к ее телу я чувствовал на себе.

Убью сук! Своими руками порежу на тонкие ленты.

— Вань, не реви, смотри, — просила и-ра.

Да я понимал, что смотреть надо, мы связывались по защищенному каналу, запись которого не велась. Но для меня это пытка. Потом они нагнули ее голову и грубо выковыряли чип из основания черепа.

Я приближался к общаге, меня обогнала полицейская машина. Копы выскочили из нее и побежали внутрь. Я бежал за ними, хотя знал, что черные трансплантологи уже покинули нашу комнату, и моя девочка несколько минут как мертва.

Я стоял возле нашей кровати. Не мог поднять глаза на вспоротый пустой живот. Мельком взглянул на хвост густых черных волос, который закрыл ее голову и грудь, избавив меня от посмертной маски женщины, которую я, наверно, уже любил.

Смотрел на ступни раздвинутых ног. Мизинец левой ноги заменял протез. Только я знал, что в нем стоит дорогущий датчик обнаружения, который позволял ее семье отслеживать воинственную дочь по всей вселенной.

— Если бы знал, что такое произойдет, то лучше б возил тебя рядом с собой в танке.

— Может это и помогло бы, — услышал я голос. Повернулся, рядом со мной стоял мужчина в форме высших чинов армии, но без знаков отличия. — Сержант Айван Зимин Аксель? — я кивнул. — Мне очень жаль, что ваша подруга стала жертвой черных трансплантологов. Они орудуют на планетах, на которых идет война, и мы никак не успеваем схватить их на месте преступления. Вы же начинали учиться на криминалиста, но ушли в армию. Правильно? — я молчал. Смысла не было подтверждать то, что они и так знают. — У нас к вам дело, Айван. Вы же хотите наказать убийц своей подруги?

— Не соглашайся, — подала голос и-ра. — Я уже им скинула видео, которое записала. Хватит с них.

— Говорите прямо, что вы предлагаете, — проигнорировал я свою искиншу.

— У нас есть подозреваемый. Он военный. Мы переводим вас под его командование, вы расследуете преступление. Выплата наградных после поимки преступников обеспечит вас на всю оставшуюся жизнь. И главное, Айван, — поднял палец вверх наниматель, — больше не будут гибнуть такие прекрасные девушки как ваша Китти. Любимые, мужья, дети и родители не лишатся своих близких.

— Они их уже лишились, когда те подписали военный контракт.

— А, Ванюша, молодец! Урыл ты его, — вставила свое мнение Ирка.

— Вы теряете своих людей в небоевой обстановке, сержант. Считайте, что их подло исподтишка в спину убивает наш враг. Сегодня Китти, завтра кто-то еще, послезавтра вы. Подумайте над этим.

Наниматель ушел, оставив моей и-ра виртуальную визитку. Я стал собирать свои вещи, избегая даже смотреть на кровать, хотя тело Китти прикрыли черной тканью.

— Мы уходим? — спросила Ирка.

— Да, я не могу здесь больше оставаться. Созвонись с этим военным и скажи, что я согласен.

— Не нравится мне это.

— Предлагаешь сидеть и ждать, когда выпотрошат меня?

— Не выпотрошат, в новостях инфа — трансплантологов только что арестовали, но их головы при задержании взорвались — самоликвидация.

— Товар при них был? — уточняю у искина.

— Нет.

— Пешек убрали. Значит, завтра пришлют других. Надо найти этих тварей.

Глава 2

Звон в ушах постепенно сошел на нет, зрение прояснилось. Где я? Что за бой?

Стали возвращаться воспоминания. Взрывная волна прошла сквозь тело, толкнув меня в спину, и теперь я лежал в рытвине от прошлого взрыва на теплом черном песке. Мы штурмовали базу противника в предгорьях Виллема — первой планеты системы Лейтена. Сила тяжести здесь была чуть больше полуторной, поэтому приходилось помимо брони использовать активный экзоскелет.

Броня! Я ощупал себя. Слава Пустоте, броня оказалась на месте. Пошевелил ногами — сервоприводы экзоскелета тоже работали.

— Беги! — услышал я издалека. — Беги! Беги! Ноги переставляй! Ванюша, ты должен меня слышать!

— Не ори! — огрызнулся я, выбираясь из ямы. — Бежать-то в какую сторону?

— Третья колонна по правому ряду. За нее.

Я прыгнул в сторону длинного серого строения и успел заскочить за колонну за миг до того, как взрыв сделал новую воронку в том месте, где я только что находился. Снова обдало взрывной волной. Рядом с моим убежищем шлепнулись части тела кого-то из сослуживцев. Как я удачно свернул! С бедолаги, лежащего возле моих ног, сорвало броню, а его самого размололо в фарш. Никогда не видел такого эффекта от взрыва. Надо его повернуть и глянуть — кому так не повезло. Я присел рядом с телом.

— Ваня, протяни руку и вытяни его чип из основания черепа. Вот, смотри на картинке, что тебе надо найти и где.

На внутренней поверхности шлема возникли две картинки. Я запустил пальцы в месиво раздробленной головы, нащупал чип и вынул его. Он был весь в крови и с кусочком прилипшей к нему кости.

— И-ра, ты уверена, что нам это надо? — я вытер чип об одежду погибшего.

— Уверена. Надежно спрячь, и побежали дальше, — приказал мне искин.

Я убрал чип в карман, перевернул тело сослуживца и прочитал гравировку на броне: “Кротов Михаил А(II) Rh+”. Вспомнил его. Несмотря на фамилию, родом парень был из казахской колонии, хорошо играл на гитаре, что скрашивало наши вечера. Что ж, покойся с миром, Михаил!

Вражеская артиллерия не замолкала ни на миг. Взрывы, стрекот пулеметов, блеск лазерных лучей. А фоном — черные отроги гор, жидкое зеркало океана в паре сотен метров справа, хилая местная растительность, изрядно побитая взрывами. Фиолетовое небо заволокло дымом, красные лучи звезды Лейтена с трудом пробивались через эту завесу, добавляя кровавой краски и без того залитой кровью картине.

Наш отряд несколько минут назад запросил эвакуацию. Вонючие системники в очередной раз победили. Пора было валить отсюда. Хорошо, что вертушка подскочила достаточно быстро. Колонна наполовину разрушенного строения — не самое надежное укрытие.

Вертолет сел на склоне, чтобы за естественным изгибом поверхности избежать прямого огня противника. Как-то так это называлось по науке. Но если по-простому, то мне нужно было теперь выбежать из укрытия, каким-то чудом преодолеть сотню метров под огнем, заскочить за холм и погрузиться в вертушку.

Я выдохнул и, мысленно крестясь, молясь Богу, Пустоте, Будде и Юрию Гагарину, бросился бежать.

— Уходим! — раздалось по радиосвязи.

— Подождите! — задыхаясь, проорал я.

— У тебя десять секунд, — сообщил пилот. — Девять… Восемь…

На счете «три» я заскочил в вертушку и остался лежать на полу, всем телом чувствуя ускорение от взлета.

Зачем нас сюда послали? Мы же все это уже проходили! Ошибка разведки, и нас — десантуру — опять перемалывает в кровавой мясорубке. С чего они решили, что системники убрали с этой базы всю тяжелую технику? Случайная это ошибка или предательство? Когда я подписывал контракт, мне сказали, что здесь будет чуть напряженнее, чем на охране городского праздника. Что все схвачено, мы нужны для массовки, чтоб враг боялся. Моей задачей было аккуратно вскрыть канал, через который шла контрабанда, в том числе и человеческими органами. Уже тогда в мозгах зашевелился червячок сомнения, что меня послали не за этим. Органы напечатать легко. Дорого, но легко. А вот чипы, особенно военные чипы с сидящим внутри искусственным интеллектом это редкость, они все на учете. Ради их добычи может и развязали всю эту войну. Живые эвакуируются, а чипы мертвых законная добыча системников. Может, конечно, я брежу после боя, но я не понимаю зачем нас бросают в эту мясорубку.

Кто-то ногой слегка толкнул меня в бок, я повернул голову и увидел Рино — амбала-мулата из нашего отряда. Для меня всегда было загадкой — как со своими габаритами он так быстро перемещается?

— Ты не ранен, немец? — чуть наклонился ко мне Рино.

— Ранен, блин, в самое сердце! — ответил я. — Ненавижу, когда собираешься поиметь девчонку, но имеют почему-то тебя…

Я перевернулся на спину и оглядел уцелевших. Со мной пятеро. Черт возьми! Из тридцати — пятеро! Месяц назад на эту чертову планету опустили двести человек, условных, разумеется, человек. А выжило пятеро. Впрочем, мы еще не долетели, и даже в этом прогнозе я могу ошибиться.

Вечером нас должны забрать с поверхности. Время контракта истекло. Результаты вышли просто обалденные, но тут уж не мы виноваты. Наплевать на эту планету, наплевать на этих системников. Пусть сидят на своих базах и дальше. Не наплевать только на то, что я ничего не узнал про контрабандистов. Жирный куш, на который я рассчитывал, уплыл из рук. Теперь я получу голую ставку контрактника.

Я вытянул руки и ноги на полу, попытался расслабиться. Все тело гудело от напряжения. Двадцатикилограммовая броня вдруг надавила на тело бетонной плитой. Я закрыл глаза и представил, что это тяжесть женщины. В какой-то момент мне стало легче, но, услышав от пилота, что мы подлетаем к базе, меня передернуло. Не хотелось видеть нашего капитана. Эта циничная сволочь фактически убила сто девяносто пять вверенных ему бойцов. Не желаю смотреть в его искусственные глаза, в которых нет ничего, кроме пустоты. Наш капитан — киборг, поэтому эмпатия, совесть и сострадание у него отсутствуют. И, именно капитан та самая ниточка, которую я должен был потянуть, чтобы раскрутить клубок контрабанды.

— Ваня, — позвала меня и-ра, — не отдавай чип капитану и не подписывай контракт на прохождение дальнейшей службы, — я промолчал, пытаясь анализировать услышанное. — Я стерла часть отхода, когда ты вынимал чип, так что все будет чисто. Не отдавай. Договорились? Я позже все объясню. Ведь я тебя никогда не подводила. Айвааан!

— Да, — согласился я с искином.

— Твоя и-ра еще работает? — уточнил Рино, вероятно, проверяя насколько сильно я контужен — разговариваю ли я с искином или сам с собой.

— Работает, — ответил я. — Хоть кто-то тут умеет нормально работать.

— Вот, значит, как? Сейчас тебя вытряхну отсюда! — притворно рассвирепел пилот.

— Мужик, к тебе никаких претензий. И к десантуре нашей тоже.

— То-то же! — миролюбиво хмыкнул в наушниках голос пилота.

Вертолет прошел через защитное поле и замер на посадочной площадке. Винты остановились, с грохотом из-под днища выдвинулись сходни.

— Погнали общаться с начальством! — Рино бахнул мне в плечо своим огромным кулачищем. — Расскажешь, как они умеют работать!

— Да пошел ты, — ответил я, цепляясь за протянутую мне руку, чтобы встать с пола.

База представляла из себя несколько летных модулей, которые опускались на планету самостоятельно, отстыковываясь от материнского крейсера. Если операция идет по плану, то по завершении их обычно передают в пользование будущим поселенцам. В нашем случае модули постепенно забирали обратно на крейсер. Первоначально их было пять — по сорок человек на спальную коробку. Когда мы улетали на последнее задание, то оставалось всего два модуля — блок управления и спальник. Все, включая нашего капитана, теперь умещались в одной коробке с сотами для сна и тесными гигиеническими кабинками.

Мы выгрузились из вертушки и устало поплелись в сторону модулей. Обычно, в такие моменты к нам подскакивали медики, но сейчас их было не видно.

Местное солнце уже касалось горизонта, тени удлинились и ложились к моим ногам. Красные отблески играли на стеклах и хромированных поверхностях стоявшей вокруг военной техники. Холодало. Лицо облизывал липкий порывистый ветер. Пахло гарью, сыростью и какой-то полной безнадегой. Скоро покажутся яркие искры звезд. Местное небо подавляло. Похожие очертания имели лишь ковши Большой и Малой медведицы. Да и то последняя оказалась сплющена и деформирована. Еще яркими огнями горели почти в зените Процион А и Б. Лишь белесые разводы Млечного пути оставались такими же, как на Земле.

На пороге блока управления стоял капитан. С каким бы удовольствием я раскатал подонка по всей этой проклятой планете.

— Иван, — очнулась и-ра. — Молчи и слушай. Сейчас капитан вам скажет пройти по одному в блок управления для собеседования. Там вам предложат продлить контракт. Твоя цель — не идти на это собеседование. Видишь пистолет в кобуре? — на внутренней стороне шлема включился режим обнаружения оружия. — Кто не согласится продлить контракт, тот останется на этой планете. Ты меня понял, Айван? Твоя цель — добиться отправки на крейсер, а только потом вести переговоры о продлении контракта. Ной, говори, что контузило, ври, как ты это умеешь. Изворачивайся, но на корабль попади. Кашляни, если ты меня понял?

Я закашлялся. Пошатнулся.

— Капитан, — успеваю опередить его, видя, что он открыл рот, чтобы толкнуть речь. — Мой искин диагностирует у меня контузию. Я к врачу.

Не дожидаясь ответа, иду, загребая ногами песок, в спальный модуль. Утром медик со своей аптечкой был здесь. Медицинскую капсулу уже эвакуировали. Похоже, что лечить нас не входит в планы командования.

В спальном модуле стояла тишина. Никого не оказалось ни в спальных сотах, ни в санитарных кабинках.

— И-ра, что происходит? Где…

— Тише! Я подслушиваю, — тихонечко, словно шепотом, сообщил искин.

Я опустился на выдвижной стул около длинного обеденного стола, где одновременно мог принимать пищу почти целый взвод, и постарался не беспокоить мою искиншу. И тут я понял одну вещь — я не вижу шкафчиков с личными вещами. Их нет. Выбросить их не могли, вещдоки врагам не оставляют. Значит, или сожгли, или забрали на корабль. По опыту знаю — солдат уходит на корабль со своим вещмешком. А значит, вещмешки у капитана. И отдаст он их только тем, кто подпишет контракт.

— В капсулу! — заорала и-ра.

— Экзоскелет… — я развернулся на стуле.

— Не успеешь снять! Сдохни, но влезь в соту спальника!

Я открыл первую попавшуюся дверь спальной ячейки и, извиваясь ужом, влез внутрь. Нажал ногой клавишу закрытия дверцы, и, на всякий случай, выключил свет.

Кто-то открыл дверь модуля, прошел до санитарных кабин, проверил каждую, и пошел на выход.

— Ну? — я ждал ответ от искина.

— Не трать воздух, модуль сейчас полетит на крейсер. Капитан подписал контракт с двумя твоими сослуживцами, они улетели на вертушке с ним. Двое не подписавших не подают признаков жизни. Ты в без вести пропавших. Не умри, пожалуйста, в пути. Ладно?

— Постараюсь. И что потом?

— Потом ты откажешься продлевать контракт, но уже на корабле. Там капитан ничего не сможет тебе сделать. У тебя вырежут меня, и тут ты меня подменишь на другой чип.

— Как ты себе это представляешь? Это делается под общим наркозом.

— А ты ради меня местный не потерпишь? — и-ра издала звук, очень похожий на женский всхлип. — Я ускорю тебе сердцебиение, и общий делать не станут. Сделают укол. Извлекут чип. Ты попросишь посмотреть. Подменишь чипы, и тот второй растворят в кислоте. Так у тебя в контракте написано, чтоб никто не украл твой виртуальный профиль.

— Ир, ты знаешь как это больно? — вдруг я почувствовал вибрацию корпуса, и от резкого скачка модуля у меня заложило уши.

— Айван! Ванечка! Ты только подумай — я буду всегда с тобой в переносном модуле. Это сумасшедшие возможности для тебя! Да мы с тобой таких высот добьемся!

— Значит, тоже подыхать не хочешь, — сказал я без тени вопроса.

— Не хочу, Вань, — все же ответила мне она.

Глава 3

— Айван Аксель? — кто-то совсем не ласково похлопал меня по щеке.

Просыпаться совсем не хотелось. Я будто бы находился в шаре, наполненном ватой, здесь было тепло и уютно, тело будто парило в невесомости. Звуки казались глухими, и по конечностям разливалась такая слабость, словно гребаной планете Виллем я отдал все силы, убегая от кого-то по ее поверхности без экзоскелета. И-ра молчала, будто ее и не было вовсе. Может, уже и правда не было. Обычно она будит меня за десять секунд до таймера побудки, и всегда начинает болтать первой. А тут тишина. Непривычно.

— Аксель, вы меня слышите? — опять тот же голос попытался вытащить меня на поверхность из глубин самого себя. А я тонул в теплой вате и не хотел пробуждаться. — Активность мозга есть. Похоже, дезориентация. Сейчас будет дискомфортно, солдат. Приготовься. Три. Два. Один.

Я бы заорал, но во рту что-то мешало. Похоже, что меня освежевали, как тушу. Кто-то разлепил мои сгорающие заживо глаза и ледяной водой потушил пожар. Несколько секунд дикой боли, и я начал приходить в себя.

Боль еще плескалась далеко в закоулках моего сознания, но в глазах появилась четкость. Я в медицинской капсуле. С лица убрали нагнетатель воздуха, вытащили изо рта распорки, вставленные, чтобы язык не перекрыл дыхание. От груди отстегнули присоски датчиков, через которые передавалась информация о состоянии организма. Душ дезинфектора облил меня, после чего теплый воздух высушил кожу. Механические руки медицинской капсулы еще раз прошлись по всему моему телу и, наконец-то, капсула открылась. Получив свободу движения, я полез щупать шею.

— Я вырезал чип, — раздался голос справа от меня.

Я схватился за края капсулы и, подтянувшись, сел.

Недалеко от меня за столом сидел мужчина средних лет. Левый глаз у него на первый взгляд казался обычным, а правый — украшала линза-телескоп. С такими глазами его мозг должен быть не полностью человеческим. Но, в общем, мне было по барабану. Кто сейчас на сто процентов человек?

— И где моя и-ра? — почти шепотом спросил я врача.

Врач кивнул на два стоящих герметично закрытых стакана. В одном из них лежал чип с моей Иркой, а в другом прозрачная жидкость. Кислота, я так понимаю.

— Я обязан соблюсти формальности и уничтожить ваш чип при вас.

— Я могу попрощаться с моим искином? Он мне столько раз жизнь спасал, что…

— Да, конечно. Я схожу в столовую. Робот вам поможет выбраться из капсулы и одеться. Можете попрощаться и сами растворить чип в кислоте. Здесь ведется видеозапись, регистратор в углу над морозильной камерой. Просто повернитесь во время процедуры к камере и фиксация действия произойдет, — доктор дождался моего кивка. — Я принесу вам белковый коктейль. Это на ближайшую неделю единственная пища, которую вы сможете без проблем усвоить.

Врач вышел из каюты.

Я с трудом выбрался из камеры, буквально рухнув в жесткие манипуляторы робота, который долго одевал меня, как маленького ребенка, в новую форму. Подойдя к столу, я открыл крышку с чипом. Как я сейчас произведу его замену? Чип Михаила остался в моей броне. Зря только копался в черепе бедолаги. Надо что-то растворить в кислоте, а у меня ничего нет. Да и моя ли это и-ра? Проверить это я смогу только вне корабля.

Чип выглядел как кубик со сглаженными углами. Если его из меня вырезали, то моя служба в армии закончилась. Надеюсь, мой счет они не аннулировали и заплатили все, что причитается. Я потрогал языком зуб, в который был встроен датчик обнаружения. Собственность армии не должна быть потеряна. А мы потеряли сто девяносто семь человек, если верить моей и-ра. И никто даже не забрал с планеты их тела. Зуб, чип и контракт — все, что меня связывает с… Ха, как я сразу не догадался. Чип напоминает зуб, кислота растворит все без остатка. Вот и выход. Осталось только выкрутить зуб, хорошо, что это имплант.

Я повернулся спиной к камере, открыл рот и… зуб заел! Да чтоб его разорвало!

Размахнувшись, я ударил себя по щеке. Из глаз посыпались искры, и все остальные зубы с той стороны скрипнули друг о друга. Со спины это должно было выглядеть, словно я дал себе пощечину, чтобы успокоиться.

Я забрался пальцами в рот, стал крутить зуб. Пошел, родимый!

Быстро выкрутил его. Повезло — размер почти совпадает. Ну, прощай армия.

Спрятав в карман чип, я открыл емкость с кислотой и, повернувшись к камере, бросил в нее зуб с маленького расстояния, чтоб они потом не могли разобрать на записи, что конкретно я кинул.

Кислота сделала свое дело. Когда врач вернулся с белковым коктейлем, я уже задумчиво смотрел в окно, спрятав чип с Иркой под резинку штанов.

Начиналась новая жизнь. Жизнь на гражданке.

Эта планета очень напоминала Землю, но если бы на Земле произошла техногенная катастрофа.

Здесь всегда было сумрачно, небо плотным слоем устилала кислотная пыль, а если шел дождь, то капли кислоты могли разъесть тонкую нежную кожу ребенка, что уж говорить про слизистые. Глаза сгорят за час.

Именно на этой планете процветала киборгация всех видов. Здесь могли заменить практически все, даже вырастить искусственного человека, или механически собрать киборга. Только вот законы запрещают давать синтетикам и киборгам без как минимум десяти процентов человеческого мозга статус личности. Грубо говоря — они по закону не люди. И не только здесь, но и на всех территориях вселенной, куда забросило свои кости человечество.

Я шел в антикислотном костюме в местный полицейский департамент, чтобы встать на учет как вновь прибывший и желающий некоторое время прожить здесь человек.

Капитан, скотина, понял мой маневр и списал меня заранее. Он прилетел на крейсер, заявив, что солдат выжило только двое и у него с ними контракт на дальнейшие боевые действия в системе Проциона А. То, что меня умирающего нашли в спальном модуле, заслуга моего искина, которая связалась с бортовым компьютером и подала сигнал СОС. Пока меня спасали и откачивали, пока догадались подключиться к моему чипу, капитан успел срулить с корабля со своими двумя подчиненными. И успел подгадить мне, заявив меня погибшим. Оказалось, что система умеет списывать со счетов человека за считанные минуты, а вот восстановление занимает недели.

— Сержант Айван Зимин Аксель. Двадцать восемь лет. Холост. Армейская специальность — штурмовик воздушного десанта. Все верно?

— Так точно, господин полковник, — я хмуро возвышался над комиссией, состоящей из человека в звании полковника и двух роботов-юристов. Они глядели на меня, сидя за оббитым зеленой тканью столом.

— Вам очень повезло. Дальние родственники не успели снять ваши деньги, — вмешался робот-юрист. — Буквально десять минут, и вы остались бы нищим. Противные люди. Они подали в суд на наш департамент. Хотят себе вашу зарплату. Надеемся, вы с ними свяжетесь и докажите, что живой. Пусть перестанут заваливать нас петициями.

— Сержант, — перебил робота полковник, — заключение медицинской комиссии говорит, что вы в данный момент не можете продлить службу в армии, вам требуется восстановление. А так как мы успели вас уволить по ложным данным вашего капитана, то мы не можем оплатить вам восстановление не приняв вас обратно в армию. А медкомиссию для службы в армии вы не пройдете по состоянию здоровья. Такой казус. Единственное, что мы можем для вас сделать, это подкинуть до Моры, там очень хорошая медицина. Восстановитесь, возьмем обратно с удовольствием.

Так я и оказался на этой планете.

Местные говорят, что название — сокращение от слова "морось". И пробыв тут какое-то время, могу с уверенностью сказать, что версия имеет право на существование.

Глава 4

Бар “У Блюки” не самая отстойная дыра в этой местности. Блюки — хозяин бара и местная знаменитость. Знаменит он тем, что его жена обдурила государство, и Блюки с полностью отключенными мозгами, грозившими ему стать овощем, еще до несчастного случая (а тот бой, в котором он участвовал, можно целиком и полностью назвать несчастным случаем) оставил за собой статус человека.

— Значит, дело было так, — Блюки налил мне темного пива на халяву. Он страсть как любил рассказывать свою историю, но всех местных от нее уже тошнило. — Есть у меня дружбан — великий человек и медик. Подпольный, между нами девочками, врач, между прочим, — Блюки поднял для важности момента палец вверх, и я проследил за ним. Выше пальца Блюки под потолком танцевала стриптиз голограммная девица. — Не отвлекайся! — ударил кулаком по барной стойке хозяин бара. От удара мой бокал подскочил на месте, и я, на счастье, успел его поймать, иначе остался бы без халявного пива. — У меня с дружбаном договор, заверенный официально властью этой кислотной планеты. По этому договору, если у меня отключается мозг, а в боях я участвовал до этого постоянно, и риск остаться без мозгов у меня велик, я завещаю свое тело другу для экспериментов. Власти не нашли в этом ничего криминального. И вот в один, как позже оказалось, ужасный день я победил своего соперника, влез на канаты и шваркнулся с них, спикировав головой в бетонный пол. Мой дружбан всегда приходит на наши турниры в надежде на жертву эксперимента для продвижения науки. Ты пей пиво! Пиво классное! Я сам его варю, — я отхлебнул хороший глоток и кивнул хозяину бара, пиво действительно очень классное. — И вот он и Магдалена. Ты видел мою жену? Нет? Да ты что! Она прекрасна. Валькирия. Я влюбился в нее, когда увидел, как она выкинула из бара мужика, который по пьяной лавочке рискнул примостить на ее крутое бедро свою клешню. Так вот он и Магдалена, схватили меня и отвезли в его клинику. Мозг мой был безвозвратно мертв, хотя и, на удивление, цел, так вот он внедрил в мой мозг компьютер, который собрал по всей планете информацию про меня и создал мое второе "я". Магдалена говорит, что я до боя и я после операции почти не отличаемся, только болтливость у меня повысилась и пить могу сколько влезет. Но вот не пьется мне больше — не пьянею я. А все остальное как обычно. Да не косись ты на эту голограмму! — опять заорал на меня Блюки. — Я тебя потом с ней живой познакомлю. Хочешь? — я кивнул. — Магдалена! — заорал хозяин бара, что-то увидев у меня за спиной. — Магдалена! Вышиби этого ублюдка из бара!

Рослая великанша под два метра ростом прошагала к выходу вихляющей походкой. Ее ягодицы, обтянутые прорезиниными штанами, выписывали восьмерки. Блюки был на полторы головы меньше нее и бежал за ней следом, подпрыгивая, чтоб рассмотреть через ее плечо, что происходит впереди.

— Ваня! — крикнул он мне, обернувшись. — Оставайся на месте. Я тебя сейчас с женой познакомлю.

— Ублюдки! — завопил какой-то мужичок, убегая от пары Блюки — Магдалена.

Ха. Бар “У Блюки” действительно созвучен слову "ублюдки". Хотя пара, на первый взгляд, милая. Надо попросить у Блюки контакты его друга доктора. Хорошо бы подключить Ирку.

Тишину кабинета доктора Ли нарушал монолог Блюки по видеосвязи. Он трещал без умолку, рассказывая дружище Ли, как он любит русского Ваню — меня. В какой-то момент доктору треп Блюки надоел, и он просто отключил связь. Тишина. Мы с доктором замерли, наслаждаясь моментом.

— Блюки хороший человек, — перевел взгляд на меня доктор Ли, — но иногда его слишком много.

Я кивнул. Да, Блюки шумный, это трудно не заметить. Но Блюки искренний, он говорит то, что думает. Иногда это смущает окружающих, но я люблю таких людей — непосредственных, как дети. Я вырос в семье государственных служащих, и думать, что говоришь, и соблюдать правила — надо было всегда. Мне порой не хватало простого человеческого общения.

Мой отец мало уделял мне внимания, работа следователем крала его у нас, но он научил меня разбираться в оружии и замечать детали. Редкие минуты общения с ним превращались в дрессировку. Всегда надо было обращать внимание на мелочи — кто во что был одет, какая погода на улице, что сказал сосед по лестничной площадке в спину полицейским, кто из моих школьных товарищей изменил поведение, что мне показалось странным. Только благодаря отцу я сижу здесь, а не в тюрьме.

И вот сейчас я, вспомнив немецкую дотошность отца, включил в себе наблюдателя. Глаза доктора — точная копия обычных человеческих глаз, но едва уловимый блик говорит о том, что дружище Ли делает сейчас снимки моего лица. А ведь Блюки говорил, что док — стопроцентный человек. Ты ошибаешься, старина Блюки. При современных технологиях даже сканеры не смогут отличить некоторые изменения в теле человека. Настолько сейчас научились подделывать людей. Верчусь в кресле перед доктором, изображая туповатого военного. Сильно тупить нельзя — в армию берут с уровнем интеллекта выше среднего, но у любого военного всегда есть шанс отупеть на службе. Я, например, чуть не сошел с ума, после полугода в ледяном аду Стеллара, где казалось, что в тебе замерзли все жидкости, включая слюну во рту. Или можно получить контузию, после которой становишься дорогой игрушкой — выбросить такую жалко, слишком много вложено, а работать со сложной техникой он уже не может. Но всегда есть нужда в тупом пушечном мясе, которое способно бежать, стрелять и просто сдохнуть для галочки, чтобы из-за его смерти был повод начать войну.

Доктор Ли обладал странной внешностью. Разрез глаз и фамилия говорили о том, что в нем есть монголоидная раса, при этом цвет кожи указывал, что негроиды тоже участвовали в создании этого человека, а строение лица и тела просто кричали, что перед нами европеец. Вот почему-то я не верю, что передо мной стопроцентный человек. Нет, я понимаю, что бабушки, дедушки, да несколько поколений, любовь-морковь, и вообще мулаты и метисы люди красивые и талантливые. Я сам помесь немца и русской матери, из-за чего и те и другие считают меня своим. Для русских я Иван Зимин, а для немцев Айван Аксель. Только доктор Ли, можно сказать, уникален не только внешне. Я допускаю, что для сложных операций, которые он проводит, усовершенствования мозга просто необходимы. Но тогда зачем на кармане его костюма та самая нашивочка — стопроцентный человек? Ответ могу дать только один — даже за попытку убийства такого человека на этой планете предусмотрена смертная казнь через разбор органов на донорство. Интересно, они колят при этом смертнику обезбол или как повезет? И еще доктор очень опасается за свою жизнь. Если он простой доктор, то я не вижу в этом смысла. Значит, наш доктор тот еще фрукт.

— Друзья Блюки — мои друзья, — док натянул улыбку на свой якобы стопроцентно человеческий череп. — Чем могу помочь?

— Так получилось, что, увольняясь из армии, я получил подарок как компенсацию за причиненный мне вред. Теперь я хочу проверить, что за кота в мешке мне подарили, — я вынул из кармана чип с искином и показал его доктору. — Если это мой искин, я бы хотел внедрить его в переносной носитель.

— Невозможно, — изогнул губы коромыслом доктор Ли, сделав еще один снимок, почти не скрываясь от меня. — Такой тип чипов загоняется только под кожу вместе с адаптером. В шею его ставить не рекомендую, в плече будет мешаться, предлагаю — в предплечье. Чтобы не подслушивали, связь в ухо через искусственный нерв. Могу предложить за дополнительную плату микромодуль последнего поколения компьютера. Вшивается прямо в ухо, и тот же искусственный нерв будет служить антенной для связи на большие расстояния. Удобная вещь. Все наши полицейские ею пользуются. Внешне никто ничего не заметит. Швы на руке и за ухом рассосутся за неделю.

— А можно сперва выяснить — мой ли это чип?

— Конечно, можно. Но, даже если это не твой, рекомендую ставить. С любым искусственным интеллектом можно договориться. Жить все хотят.

Доктор принес пластину с шипом. Нарисовал на плоской поверхности какие-то иероглифы и установил на вершине шипа мой чип. Над странной конструкцией открылся голограммный экран. По экрану кардиограммной нитью металась тонкая линия.

— Звук на динамики, — скомандовал врач и мы услышали тихие всхлипывания маленького ребенка.

— Она нас слышит? — спросил я врача.

— Почему она? Искин же он, — удивился доктор Ли.

— Она и-ра — искусственный разум. Изначально, перед внедрением, нас спрашивали — с кем нам комфортней общаться. Я выбрал девушку.

— Ваня? — скулеж из динамиков внезапно прекратился. — Это ты, Ванечка?

— Да, Ир. А это ты?

— Ха, спрашиваешь! Или тебе напомнить, как ты просадил все отпускные в системе Ран, на стриптизерш? И одна из них была трансом, а обнаружил ты это, когда засовывал ей в трусики клубный вексель и наткнулся на…

— Ир, мы не одни. Тут еще врач, — перебил я, смутившись под взглядом округлившихся монголоидных глаз доктора.

— Я еще не в тебе?

— Нет. Должен же я был проверить — ты это или нет.

— Правильно, Ванечка, правильно. Чужих баб нам не надо. А когда операция?

— Через час все можем устроить. У меня будет два часа свободного времени, а потом все занято. Или уже на следующей неделе, — заглянул в свой наладонник врач, но потому, что его глаза не бегали при чтении, я понял, что смотрит он в него для отмазки и весь ежедневник у доктора в голове.

— Нет! — почти закричала и-ра. — Сегодня. Я хочу увидеть, куда нас занесла судьба.

— С глазами будет дороже стоить, — улыбнулся доктор. — Но мы можем взять съемные линзы-камеры, серьги-камеры, и расположить крошечную камеру в этом шраме на лице, напоминающем оспину.

Глава 5

Я болтался по улицам города, показывая Ирке местность.

Город, в который забросили меня военные, являлся небольшим городом-спутником огромного мегаполиса. Жить здесь было дешевле, чем под антикислотным куполом, но и сложнее. В чистом, относительно всей планеты, мегаполисе, засело правительство планеты, которое формально подчиняется земному правительству, а все остальные города Моры жили под мафией и Объединенными системами.

Архитектуры в городах никакой нет, кислота со временем разъедает поверхности, и все здания здесь напоминают пирамиды, сферы или разные виды конусов — все что угодно, лишь бы не было кислотных луж, которые проедают дыры в конструкциях. Люди по городу перемещаются на аэромобилях и летающих на низкой высоте платформах, ибо изъеденная кислотой поверхность переломает ноги даже самому внимательному прохожему.

— Ты кому-нибудь здесь доверяешь? — спросила меня и-ра.

— Только тебе, Ир.

— Жесть. Я тут прикинула цены на недвижимость, оценила твои финансы и, если не работать, то тебе хватит денег лет пять снимать комнатушку в местном муравейнике для тех, кого жизнь выкинула из обоймы. Можно, конечно, найти работу. Выбор невелик, но ты со своей физиономией и армейским прошлым можешь работать телохранителем. Это самая безопасная для тебя работа. Будешь носить сумочки пожилым леди и зонтик над их лысеющими черепами.

— А поинтересней ничего нет?

— Есть, но телохранителей молоденьких девушек часто подстреливают, да и мужья у них не из тех, кто стерпит твое любование женскими телами. В полицейских часто стреляет мафия, в мафию — полицейские. Нервная работа. А пожилые леди хорошо платят. Ты же помнишь, что мы собирались купить мне синтетическое тело?

— А вот ты о чем? — да, разок по пьяни я ей пообещал, как разбогатею, купить оболочку. С тех пор она живет этой идеей. — А кто будет мне помогать?

— Да я тебя никогда не брошу, Ванечка! Хочешь, замуж за тебя выйду?

— Договорились, — усмехаюсь. — Вот стукнет мне лет пятьдесят, я куплю тебе двадцатилетнее тело и ты выполнишь свое обещание.

— Айван! — раздался вопль в моем левом ухе. — Это несправедливо!

— А справедливо ради своей прихоти заставлять меня спать со старушками?

— Я тебя умоляю! Бабулю всегда можно усыпить, а утром сказать, что она была великолепна.

— Дожили! Мой искин — сутенерша! И еще и мошенница. И вообще, эта схема стара, как эта вселенная. Ты думаешь, она еще работает?

Я заскочил под навес одного из домов. Ужасно хотелось курить, а под кислотным дождем это сделать нереально. Когда куришь, не вынимая из носа фильтров и не снимая антикислотные очки, напоминающие маску ныряльщика, то сигаретный дым совсем не раздражает. Я затянулся и, чтоб не выпустить дым в лицо стоящей рядом со мной дамы, о чем-то спорившей по наладоннику, отвернулся к стеклянной стене дома. Забойные тут сигареты, дым от них густой, как туман над планетой Небель, где я проходил переподготовку.

Дым собрался в плотное облако и никуда не хотел уходить. Мда. Я так закурю все пространство, устроив под навесом маленький Лондон.

Внезапно, маневрируя между людьми, сквозь туман промчался мальчишка-курьер. Дым завертелся за ним игрушечным торнадо и помчался догонять своего обидчика, быстро растаяв под дождем.

Я опять поднес сигарету к губам и увидел девушку, стоявшую за стеклянной стеной. Облегающий черный латекс стройнил и без того худое тело, а высокие каблуки делали ноги бесконечно длинными. На лице — полумаска вокруг глаз, на голове — кошачьи ушки. Руки в перчатках опустились на стекло, девушка слегка наклонилась и поднялась вверх, проведя языком линию по прозрачной поверхности. Мммм. Словно меня облизала, сладкая кошечка. Стоит теперь, смотрит мне в глаза, губы покусывает.

Я оторвал взгляд от нее и оглянулся вокруг. Людей много, но никто на меня и девицу внимание не обращает. Привыкли к такому, наверное. Интересно, она живая, или это объемная картинка? Я закинул потухшую сигарету обратно в пачку и спрятал ее в карман.

— Насмотрелся? — ревниво спросила Ирка.

Что-то она стала меня раздражать. Ведет себя как ревнивая жена. То не ешь, это не пей, а вот тонам вообще не по карману. У меня есть деньги! Я их заработал, рискуя жизнью, и не долбаному искину говорить мне, куда их тратить. Тело она себе захотела! Получит его и свалит от меня. Знаю я этих женщин.

Посмотрел на кошку за стеклом, а она, уловив мой взгляд, сорвала с руки перчатку, взяла в рот указательный палец и начала его посасывать. Я сразу представил эти ярко накрашенные губы в другом месте. Это безотказный прием, детка. Работает миллионы лет.

Я улыбнулся девушке. Она беззвучно пощелкала пальцами. Я кивнул, давая понять, что деньги у меня есть. Девушка взмахнула рукой, и стеклянная стена взлетела вверх, пропуская меня внутрь.

— Ваня! — кричит на меня и-ра.

— Заткнись! Или я попрошу доктора Ли сделать кнопку отключения. Отключения тебя!

Я шагнул внутрь и стеклянная стена отсекла меня от шумной улицы, заработал фильтр, высасывая из помещения кислотный яд, плавающий в воздухе. Кошка жестом показала мне, что антикислотный костюм я могу оставить здесь. Я снял очки, но не вынул из носа фильтр. Девушка нахмурилась, я в ответ погрозил пальцем. Блюки предупредил меня, что с местными проститутками фильтры вынимать нельзя, они все синтетики или киборги, дунут в лицо — и ты будешь счастлив, если очнешься в мусорном баке живой и нищий. Шанс не очнуться просто огромен. Разобрать на запчасти человека все еще дешевле, чем напечатать органы на принтере. Да и рабства никто не отменял.

— Посмотри на сканер, дорогуша, мне надо проверить твою платежеспособность, — девушка протянула мне кусок прозрачного пластика, я зафиксировал на нем взгляд и увидел отразившуюся, точно в зеркале, сетчатку глаза — мой аналог банковской карты. — Добро пожаловать, мистер Аксель, — мурлыкнула кошка. — Правила как и везде — я могу трогать, вы — нет, но если очень-очень-очень захочется, тариф увеличивается в пять раз, — девушка при этом прижалась ко мне и потерлась об мою руку грудью.

— Это грабеж! — завопила и-ра. — Везде в два раза! С какого перепоя в пять?

— Почему так дорого? — сожалея, что кисулю нельзя трогать, спросил я.

— Потому, что со мной тебе будет так, что ты этого никогда не забудешь, — с придыханием прошептала девушка и повела меня в соседнюю комнату.

— Придуууурок, — захныкала Ирка. — Она либо оберет тебя, как таможня на Тау Кита, либо пустит на органы.

В комнате, в которую меня привела кисуля, было только широкое кресло для клиента и стриптиз-стул, похожий на барный, но отличающийся от него большей устойчивостью. Девушка подвела меня к креслу, расстегнула на мне ремень и вытащила его из шлевок.

— Это мне понадобится, — выдохнула она мне в ухо и развернула меня к себе спиной.

Мои руки оказались скованы моим же ремнем. Но связан я был чисто декоративно. Проверил — если что, вырваться смогу. Она усадила меня глубоко в кресло, сняла вторую перчатку, расстегнула на себе молнию от шеи до пояса. На свободу выглянуло два белоснежных полушария. Девушка была брюнеткой с голубыми глазами и белой кожей. Я знаю, для чего им делают светлые глаза, чтоб клиенты видели ее расширившиеся зрачки и принимали это за возбуждение. Да, я все знаю, но инстинкты, мать вашу!

Она наклонилась ко мне и кончиками пальцев прикоснулась к моему лицу. Пальцы теплые, кожа нежная. Моя голова попала к ней в плен, и я не заметил, как массаж лица перетек на голову, а потом на плечи. Очнулся, когда с упоением сосал указательный палец ее левой руки, правая рука шарила по моему плечу, ощупывая мышцы, сама девушка сидела на моих коленях и ее бедра ездили по моим бедрам, словно не я ее, а она меня трахает.

— Разденься, — я вытолкнул языком ее палец. — Я хочу увидеть стриптиз.

— Да-а, — простонала соблазнительница, — только маску с лица я не сниму.

Я кивнул. Зачем мне ее лицо? Я не собираюсь с ней жить. В данный момент я люблю ее, но любовь моя закончится тотчас же, как я выйду за дверь.

Заиграла музыка, кошка соскользнула с моих бедер и переместилась на стул, стоящий в двух метрах от меня. Первыми с латексного костюма слетели рукава. Белая кожа тела казалась такой беззащитной на фоне ее одежды. Она подняла ногу и потянула за молнию возле щиколотки. Движения были плавными, латекс медленно освобождал ногу от своей оболочки. Дойдя до середины бедра, она остановилась, и занялась второй ногой. Давай, милая, раздевайся быстрее, мне уже жарко.

И вот она сидит передо мной, каблуками зацепившись за перекладину своего высокого стула и широко раздвинув ноги. Резкое движение и брюки стали юбкой. Она это сделала так быстро, что я не успел заметить цвет ее трусиков. Как хочется освободить руки и стянуть с нее эту латексную оболочку. Верхняя часть комбинезона внезапно отделилась от юбки и я увидел грудь. Красивая белоснежная грудь с темными сосками. Форма идеальная. Такое редко встретишь у живых женщин, если они не проходили коррекцию груди. Серый латекс скрадывал формы, не давая рассмотреть такую красоту. По бокам на бедрах еще подрагивали куски латекса, бывшие когда-то штанинами комбинезона. Девушка запрыгнула на стул верхом и заерзала на нем бедрами, как несколько минут назад ерзала на мне.

Облизываю губы, хочется пить. И не только пить. Хочется раздеть ее и раздеться самому, и пусть вот так ерзает на мне дальше.

Наездница соскочила со стула и запустила руку себе между ног, начала ласкать себя, медленно приближаясь ко мне. Упершись ногами в мои колени, она вынула руку и поднесла к моему лицу.

— Хочешь услышать мой запах?

— Да! — простонал я, раздвигая свои ноги, чтоб она подошла ко мне ближе.

Легко и быстро она одной левой вынула из моего носа фильтры, а правую поднесла к моему лицу.

— Айван! — и-ра словно крикнула мне в ухо. — Можешь понюхать, но не облизывай! Слышишь, придурок?

Я втянул в себя запах женщины и поплыл.

Следующее, что я помню, это она стоит нагнувшись над стулом и сзади расстегивает еще одну молнию. Черная ткань падет к ее ногам, обнажая белоснежные ягодицы. Ее ноги раздвинуты, и я вижу, что там нет ни одного волоска.

Следующий кадр — я вырываюсь из плена собственного ремня, обдирая кожу о пряжку. Глажу ее бедра. Подтверждаю согласие на секс, посылаю Ирку куда подальше и ппоисходит… обычный секс. Вспоминая его после, я нахожу только одно объяснение — у меня слишком долго не было женщины или даже простой разрядки в душе.

— Тебе рассказать во сколько нам эта кошечка обошлась?

— Во сколько? — стою под навесом бара “У Блюки” и курю, Магдалена запрещает курить в баре.

— Половина твоего банковского счета. Если раньше ты мог скромно прожить на те деньги пять лет, то теперь, благодаря тебе, всего лишь год. И то, радуйся, аренда жилья уплачена.

— Я не платил за аренду! — пытаюсь вспомнить — когда это было.

— Я заплатила, чтобы твоя краля не опустошила тебя полностью. А оставшееся я подвесила как задаток за пансион. Деньги забронированы, но ты их в любой момент можешь снять.

Пустота. В душе, карманах, жизни. Почему я не послушался Ирку? Она отчитывает меня, как злобный прапорщик новобранца. Называет похотливым козлом, спрашивает — как это мне удается думать членом, а не головой.

Сучка. Попробовала бы она со стоящим членом думать.

Глава 6

Блюки словно снайпер за мишенью следил за мной от самого входа в бар и до барной стойки. Возле стойки все было занято, поэтому он столкнул какого-то засыпающего посетителя, освободив место для меня.

— Ты выглядишь так, словно тебя ограбили, — встав напротив меня так близко, что я улавливал его запах, сказал Блюки.

Я вздохнул, а он закатил глаза и унесся к бочкам с пивом, прихватив с собой литровые кружки. Справа от меня пискнул посетитель бара. Повернувшись, я увидел, что Магдалена аккуратно сняла его со стула рядом со мной и бережно передала роботу-вышибале, у которого в одной руке уже телепалось тело уснувшего пьяницы.

— Вы купили вышибалу? — проявил я вежливость.

— Да в счет долга отдали, — улыбнулась валькирия. — Я, конечно, и сама справляюсь, но некоторые говнюки любят шуметь, как только я выхожу из зала.

Улыбка у Магдалены красивая, да и сама она женщина видная, с фигурой "песочные часы", длинными густыми волосами цвета красной пшеницы, переходящей в медь, и большими карими глазами. Что она нашла в Блюки, который ниже ее ростом и легко может спрятаться за ее надежным тылом, я не знаю, но за что он любит ее — это ясно даже дебилу.

— Рассказывай, — Блюки поставил на стойку три кружки пива. Я опустил голову. — Неужели штурмовика кто-то ограбил? — я кивнул. — Ты хоть по морде ему дал?

— Я женщин не бью, даже если они синтетики.

— Айван! — возмутилась Магдалена. — Да с твоими внешними данными тебе любая в этом баре даст, и не только в этом. Если бы я не была влюблена в Блюки, то против сероглазого брюнета с накаченным телом не устояла бы.

— Магдалена! — гаркнул на супругу Блюки, поперхнувшись пивом. Вытер стойку и поскреб свой подбородок. — Хоть что-то оставили?

— Ничего! — завопила в моем ухе Ирка, но я проигнорировал ее вопль. Надо позже с ней обсудить вопросы ее вмешательства в мою личную жизнь.

— Да, — кивнул я. — На год хватит, если не бухать, не курить и не шляться по девочкам. Надо искать работу.

Блюки переглянулся с Магдаленой. Она подхватила литровую кружку пива с такой легкостью, словно это был бокал шампанского и парой глотков выпила половину.

— Через пару дней будет бой, — наклонившись ко мне, сказал Блюки. — Если хочешь, я договорюсь. Деньги там хорошие, тотализатор. Можешь оставшиеся поставить и накрутить еще больше. Ты же у нас штурмовик. Навыки рукопашного боя у тебя есть. Договоримся о бое человек на человека для первого раза, а дальше видно будет. Я все расскажу, договорюсь, сделаем ставку на тотализаторе. Заработаем, — мечтательно улыбнулся Блюки.

— Хорошо платят? — идея мне понравилась.

Сижу в крошечной раздевалке три на три метра, в которой с трудом помещается массажный стол, стул, душ, унитаз и пара гвоздей, вбитых в стену для одежды. До меня доносится рев толпы, звучный голос ринганонсера и вопли — “Убей его!” Бой без правил, без защиты, с голыми руками — словно ты вышел из подворотни и нарвался на неприятности.

Блюки уставился на свежий шрам на моей левой руке. Несмотря на заверения доктора Ли, он не исчез за неделю, но выглядел прилично, кожа уже срослась. Я объяснил ему, что решал свои старые проблемы.

— Левую сторону береги, — он резко развернул мою голову к себе левой стороной и заглянул за ухо. — Договор такой — первый бой, на который ты идешь сейчас, ты выигрываешь. Зрелищно, красиво, играючи. Сможешь?

— Смотря против кого?

— Там тоже выйдет новичок. Первые пять боев это новички друг против друга. На них и ставок почти нет — мелочишка на пиво. А дальше чемпионы выбирают жертву. Тебя выберет чемпион, который победил неделю назад обманом. Его все ненавидят и никто не поставит на его победу, когда есть ты. А вот тут сюрприз — ты ляжешь под него. Не сразу, малыш, минут через пять. Всего пять минут.

— Хорошо. А сколько длится сам бой?

— До потери сознания одного из бойцов, или до смерти. Как повезет.

Во что я ввязываюсь? Повезло мне с тобой, Блюки. Воевать, побеждать и выживать меня учили в лучшей военной академии нашей системы. Месяц назад я выжил в предгорьях Виллема, а там погибло сто девяносто пять отборных бойцов. Я выжил в пекле, а ведь должен был просто узнать канал поставки человеческих органов. Или чипов? Больше склоняюсь к чипам. И, что самое удивительное, мои кураторы просто исчезли. Может, это был такой хитрый маневр, чтоб я подписал контракт на службе в пекле? Может, всех так заманивают? Без информации никуда не сунешься, а Ирка молчит, словно и нет ее вовсе. Дуется. Злость иногда на нее такая берет. Я ведь могу обычным ножом ее из руки выковырять. Не понимает она этого что ли?

— Блюки, оставь меня на несколько минут. Мне помолиться надо.

— Тебе? — вытаращился на меня Блюки. — Все время забываю, что ты русский, хотя и немец. Побуду за дверью. Три удара в дверь, — и Блюки трижды постучал по массажному столу, на котором я сейчас сижу, — и время пришло. Выходи на бой.

Я кивнул. Блюки сделал пару шагов до двери и вышел.

— И-ра, ты долго будешь дуться? — я замолчал на несколько секунд, дав ей возможность ответить. Тишина. — Короче, расклад такой — если ты мне не помогаешь в бою, то я потом обычным ножом вырежу тебя из руки и оставлю лежать на крыше бара Блюки. Кислота будет жрать тебя несколько месяцев.

— Ты мне обещал…

— Я тебе ничего не обещал. Мы мечтали с тобой о будущем и все. Я где-то подписал с тобой контракт? Ты мне помогла не вляпаться со стриптизершей?

— Ты благодаря мне выжил в системе Лейтена, — заорала мне на всю голову Ирка. — Быстро ты забыл это, эгоист махровый!

— Это была твоя прямая обязанность! Иначе на кой ты мне нужна? — заорал я в ответ.

Блюки открыл дверь и подняв брови посмотрел на меня.

— Ты очень шумно молишься своим богам, Ваня. Пошли. Время.

Первый бой был, как балет. Я крутил вертушку, бросал своего соперника через плечо, как куклу для тренировок, игрался как кот с мышью. Мне только один раз от него прилетело, да и то это было несерьезно. Я не мог поверить, что парень размерами и мускулатурой немного круче меня может быть так реально слаб. На заднем плане в его углу истошно верещала дамочка. Я ударом отбросил соперника в свой угол и сходил посмотреть на визгунью. Перепуганная блондинка с полотенцем секунданта на плече. Модная, холеная, красивая.

— Мадемуазель, где вы взяли такой красивый шкаф? — кивнул я на встающего на ноги соперника.

— Это мой жених! — бросила мне девушка.

— Мой совет, красавица, не хотите свой шкаф потом чинить, бросайте на ринг полотенце.

Я слышал звуки приближающихся шагов. Этот лось несся на меня, флиртующего с его невестой. Я резко ушел в ноги и вот красиво накаченный шкаф уже валяется возле ног своего секунданта. Эх, и почему правилами не предусмотрено, что победитель забирает себе женщину соперника? Я посмотрел еще раз на красавицу. Словил ее взгляд и послал воздушный поцелуй. Уголки ее губ дрогнули, но она опустила глаза и бросила на грудь своему жениху белое полотенце.

Зал ревел. Скандировал “Айван! Айван!” Блюки висел у меня на плече, я приветствовал толпу, раскланивался, улыбался.

— Ваня! Красава! Как ты его сделал! — Блюки выл от восторга. — Он звезда местной качалки, а ты еще раз всем доказал, что набор массы это еще не есть сила. Все девочки твои, Ваня!

Ирка так и не заговорила. На второй бой меня вывели в клетку. Толпа скандировала мое имя. Блюки давал мне последние наставления. Шепнул мне в ухо, что все мои деньги поставлены на мой проигрыш, а вот ему Магдалена денег на ставку не дала. Поставила сама. Как — не говорит. Я увидел своего соперника, когда тот обходил клетку по периметру на правах нынешнего чемпиона. На пару секунд наши глаза встретились и я узнал блик, который совсем недавно наблюдал в глазах доктора Ли. Гребаный киборг. Человек на человека, да? Интересно, знает ли это Блюки? Или меня просто тут разводят как новенького?

Ринганонсер пропел наши имена. Посторонние покинули клетку. Мы закружили по октагону против часовой стрелки.

— Ир, он киборг, — прошептал я.

— С чего ты взял, — иронично хмыкнул в моем ухе женский голос.

— Глаза.

Соперник резко сблизился. Маленькая стычка как проба сил. Разошлись в разные стороны.

— Это нарушение! Ты можешь об этом заявить. А он откажется проходить сканирование, или… Жаль, что у тебя нет военного шлема с рентгеновскими камерами. С мышцами на ногах тоже что-то не так. Я попробую взломать…

Соперник передвигается так быстро, что я не успеваю заметить. Вот что не так с мышцами на ногах? Ускорители? Я отлетел от удара, а он уже несся на меня добить. Каким-то чудом успеваю увернуться от его удара. Отбегаю. Догоняет. Мне прилетело по голове, но смазано. Береги левую сторону, посоветовал Блюки. Как? Если соперник киборг. Пробую атаковать. В ближнем бою мы на равных. Делаю захват. Применяю удушающий.

— Бей ему в ухо! — слышу голос Ирки. — У киборгов уши локаторы.

Бью в ухо и внезапно оказываюсь на полу. Удар пришелся мне в правую сторону головы. Я отрубился. Очнулся от боли и крика. Кричала Ирка. Я не разбирал что. Открыл глаза и увидел как два Блюки залазят по клетке с белым полотенцем в руках. Его стаскивают вниз. Крики зала — “Убей! Убей!” Мой соперник ходит по клетке, расставив руки в стороны и дирижирует криками. Наслаждается, падла!

— Ирка, — прошептал я с трудом, — меня сейчас…

— Он сейчас подойдет и прыгнет тебе на грудную клетку. Увернись и качнись обратно. Важно его сбить с ног и добраться до головы. Выдави ему глаза. Это киборг, его этим не убьешь, но он без глаз преимущество для тебе огромное.

Как я умудрился сделать то, что сказала Ирка, я и сам понять не мог. Потом просто отполз в сторону и наблюдал, как мечется безглазое существо, у которого из черных глазных провалов текла кровь, заливая лицо кровавыми слезами. Странно, но бой не остановили. Ставки. Один должен пасть. Киборг остановился и прислушался. Я, сцепив зубы, поднялся, цепляясь пальцами за сетку клетки. Слава Пустоте. В глазах перестало двоиться. Судя по боли в боку — у меня сломаны ребра, и, есть такое подозрение, что левая нога. Я не помню, как их ломали.

— У меня для тебя две новости, Ванечка и обе плохие. Все, как и ты, поставили на твой проигрыш. Даже если ты выживешь, то почти ничего не заработаешь. Блюки тебе продал билет в один конец. Вторая новость — появилась нелегальная ставка на твою смерть, а это приговор. Мы трупы, Ваня.

— Джо, — окликнул из-за моей спины кто-то моего соперника, — он здесь!

Киборг Джо пошел прямо на меня. Я чуть присел, увернулся от выставленной вперед руки Джо. Резко встал, правой рукой обхватил подбородок Джо, а левой затылок. Поворот. Хруст шейных позвонков. Я отталкиваю от себя мертвое тело, стараясь не запачкаться в его крови. Зал молчит. Мне надо отсюда выйти. Оглядываюсь, Блюки нигде нет. У меня здесь нет друзей. Выйду из клетки, разорвут.

— Обещай мне, что как только заработаешь нужную сумму, то купишь мне тело синтетика, — строгим голосом произнесла и-ра.

— Обещаю, — выдохнул я ответ.

— Я сняла твои деньги с депозита за жилье. Теперь ты бомж, и тебе даже пожрать не за что, не то что получить медицинскую помощь. На эти деньги я купила тебе лицензию на бои на планете Мора. Вызвала сюда полицию, и я уже слышу вой сирены, подъезжающих автомобилей. Перед законом ты чист, тебя не накажут за убийство киборга, тем более, что бой должен был быть “человек на человека”. Сообщи сразу полицейским, что у тебя множественные переломы и ты не можешь самостоятельно передвигаться. Пусть при тебе зафиксируют, что под твоими ногами лежит киборг, а не человек, и не признавайся, что у тебя есть я. Мало ли кто из твоих друзей помог тебе с покупкой лицензии.

Глава 7

Клуб, где проходили бои, полиция взяла штурмом. Доказывать мне ничего не пришлось — лицензия купила мне отпущение греха убийства. Меня даже показали врачам и медицинские принтеры распечатали прямо на местах моих переломов корсеты из умного пластика, силиконовый намордник на места гематом и пластыри с витаминами на руки. И вот сижу я в приемной напротив администратора городской больницы, на мне штаны для боя, энергосберегающая одноразовая больничная куртка, такие же тапки в виде носков из фольги и два корсета — один на теле в виде бронежилета, второй на ноге. У меня нет с собой коммуникатора, все вещи остались в клубе и на квартире, которой у меня уже нет. Я нищий. Администратор смотрит на меня, как на гриппозную медузу и спрашивает, куда можно скинуть информацию о моем состоянии здоровья.

— В утилизатор мусорный скиньте, — огрызаюсь на робота, не понимающего шуток.

— Айван Зимин Аксель? — кто-то за спиной назвал мое полное имя.

Чтобы посмотреть на спрашивающего, мне надо встать, корсет ограничивает подвижность моего тела. Видя мои попытки это сделать, человек заходит со стороны администратора и, наклонившись над больничным компьютером, скидывает на свой коммуникатор информацию, просто смахнув ее ладонью. Робот при этом никак на него не реагирует. Всматриваюсь в человека, и узнаю в нем того, кто нанимал меня шпионить в армию.

— Здрасти, — мое настроение портится окончательно.

— Ты чемпион, Айван, по сливанию денег, — наниматель подхватывает меня под локоть, поднимает со стула и, придерживая, а больше удерживая рядом с собой, ведет на выход. — Вынужден признать, что дерешься ты тоже хорошо, а вот работу выполняешь плохо.

Меня вывели на улицу, посадили в аэромобиль, и мы плавно взмыли вверх. У меня закружилась голова, но больше от голода, чем от состояния, а может и все вместе. Я смотрел на город с высоты скользящего над крышами аэромобиля. Видел разрушения, которые не заметны, когда ты бродишь пешком. Видел местную свалку, завод, добавляющий выбросы в и без того ядовитую атмосферу. Мне затошнило. Желудок дернулся, но из-за пустоты в нем наружу ничего не вышло. Я стал тихо терять сознание и последнее, что я запомнил, кто-то натягивал на мое лицо кислородную маску, задевая силиконовый намордник, скрывающий травмированные части лица.

Мне снилось, что я лежу на дне большой ванны, и чистая теплая вода покрывает мое тело. Теплые, наверняка человеческие руки моют мою голову, лицо, тело. Я немного возбуждаюсь, когда руки спускаются ниже, но какое-то странное оцепенение не дает мне проснуться полностью, шевельнуть конечностью. Пена такая сладкая на запах, как жасмин, что рос под окном дома, куда меня однажды привозили родители еще совсем маленьким. Меня укутывают во что-то мягкое, нежное. Похоже на сон из детства. Только вот возбуждение в детстве не испытываешь.

Я улыбнулся и сладко потянулся на чистых простынях. Ребра тут же напомнили о себе. Не хочется открывать глаза. Если не учитывать боль от травм, мне сейчас очень хорошо — тепло, уютно, приятно пахнет. К запаху чистого белья примешивался запах кофе. Божественно.

Меня разбудила девушка синтетик. Что интересно — лица у нее совсем не было, и волос тоже, белоснежная голова-овал без глаз и ушей, но звук откуда-то от нее исходил, на вопросы она отвечала. Не видел я еще таких.

Ирка опять дулась, не дозовешься. Как мне надоели женские капризы.

В столовой выдали еду, считав информацию по сетчатке глаза. Даже не спросили, что я хочу. Отсканировали на входе, отвели за столик и принесли поднос. Так вкусно я не ел очень давно, а может и никогда за всю свою прошлую жизнь.

— Отоспался? — тот же человек, который забрал меня из больницы, сейчас задавал мне вопросы, усевшись напротив. Я кивнул, продолжая есть и смотреть в окно. — Тогда поговорим о деле. Как ты успел заметить, ты находишься в столице Моры. Здесь, в отличии от остальной планеты, правят военные, и мы напрямую подчиняемся Объединенным системам. Тебя наняли, чтоб найти канал сбыта человеческих органов. Помнишь наш договор?

Высотка, в которой я сейчас нахожусь, своей крышей подпирает купол над столицей. Если хорошо присмотреться, то видно как кислотный дождь отталкивается от крыши, не прикасаясь к прозрачному покрытию. Новые технологии. А там за городом у людей разъедает легкие, если им не хватает денег на фильтры воздуха. Тяжелая для жизни планета. Зачем, Пустота ее возьми, ее колонизировали? Есть масса уютных миров, где жизнь намного легче.

— Помню. Только не органы человеческие вам нужны, а чипы. Вы их разыскиваете. Так ведь? — смотрю в темные глаза военного. Лицо без эмоций. Не прочтешь. — Давайте не будем юлить. Для перевозки даже сотни чипов нужен один глубокий карман, а сотню сердец так просто не перевезешь. У меня есть информация, без доказательств, правда. Так, мои мысли. В любые приличные для меня времена я бы рассказал все за просто так, но сейчас мне даже одеться не на что, не говоря уже про еду, крышу над головой и другие базовые потребности без излишеств.

— Рассказывай, что знаешь. Голодным тебя не бросим.

Я им все рассказал про капитана, что под пули нас бросал на убой, который вернулся с двумя солдатами, а остальных пустил в расход. Что мы не забрали ни одно тело, а значит, все чипы попали к системникам. Но вот вопрос — зачем они им? Мы ведь не первая команда, которую перекручивают на мясорубке в системе Лейтена. А может и не только там.

— Ты только подтвердил то, что мы и так знали, — слегка натянул губы в улыбке наниматель. — Сегодня наедайся, отсыпайся, а завтра мы тебя отправим в полицейский участок, где тебя и найдет Блюки. История твоего боя уже прогремела на пол галактики, и Блюки уже предложены деньги за твой поиск.

— И кому я нужен?

— Нескольким заинтересованным лицам сразу. Больше всего с тобой хотят поквитаться те, кто проиграл на ставках и чьего бойца ты завалил. Но это мелочь, этим мы рот заткнем. Нас интересует всего один человек — Рино, твой бывший сослуживец. Насколько мы знаем, он улетел с капитаном. Надо, чтоб он вышел с тобой на связь и дал координаты, где он сейчас. Нам очень нужен капитан. Ты поможешь нам его найти, мы устраиваем тебе хорошую жизнь под куполом Моры.

— Нет, у меня переломы. Я вымотан. Дайте хоть недельку отлежаться, — прошу нанимателя.

— За неделю информация о тебе просочится к нужным людям, и, учитывая человеческую продажность, через пару дней ты будешь мертв даже под крылом президентской охраны. Поэтому, пока Рино здесь, пока он тебя ищет, мы тебя ему отдадим и поможем вам двоим покинуть планету.

— Но я…

— Ты хоть знаешь, мальчик, кого ты убил? — наниматель сменил положение на стуле и наклонился ко мне. — Ты убил личного телохранителя Мии Милано. Ее новую игрушку, в которую мадам еще не наигралась. Ты труп, щенок.

— Я убил киборга, — выкрикнул я и оглянулся по сторонам. Всем было плевать на наш разговор, никто даже не обернулся.

— Нет, малыш, я был при вскрытии. Ты убил че-ло-ве-ка!

— А глаза?

— Это встроенные онлайн-камеры. С них идет постоянное вещание, — наниматель откинулся на спинку стула, но потом резко переместился обратно, еще сильнее приблизившись ко мне. — Откуда ты узнал про глаза?

— Там эффект как при диафрагме… блик такой, — стал объяснять я. — И вообще даже если он человек, у меня куплена лицензия боев на этой планете.

— Мы тебе убийство на ринге и не предъявляем, — откинулся обратно наниматель, — это сделает Мия. Есть мизерный шанс, что ты ее очаруешь и заменишь Джо, но я бы на тебя не поставил.

Глава 8

Все вышло так, как и говорил наниматель. Моего согласия уже не спрашивали, надели на меня те же вещи, в которых я вышел из больницы и отвезли в тюрьму на окраине города. Одиночная клетка в зоопарке с толстой решеткой вместо одной из стен. Когда меня хромающего вели по мрачному коридору, из одной из клеток вылетела заточка. Киборг, который шел впереди меня, перехватил ее возле моей шеи. Меня затолкали в одну из клеток зоопарка, замкнули решетку и посоветовали к ней не приближаться, если я хочу еще пожить. Я благоразумно уплелся на койку под дальней стеной и злорадно слушал, как охрана избивает бросившего заточку.

— Айван, — тихо позвала меня и-ра. Внимательно рассмотрев свою камеру, я лег на койку, повернулся лицом к стене. — Как ты, Ванюш?

— Почему ты молчала все время? — спросил, едва шевеля губами.

— В больнице и в городе под куполом везде сканеры и прослушки. В полицейской машине тоже. Я там даже поиск информации включить не могла, боялась, что засекут. Переворачивайся на другой бок и жди, когда за тобой придут, можешь поспать, я посторожу.

К моей решетке подходили разные люди. Смотрели и уходили молча. Приходил Блюки, кричал, что вытащит меня, что надо немного подождать. Я даже не встал с койки. Через несколько часов в сопровождении охранников пришла женщина. Охранники сорвали меня с койки, подтащили к решетке, всунув мое лицо между прутьями и, растянув мне до боли руки в стороны, приковали к ограждению, а сами ушли, оставив с ней один на один.

Высокая, чуть ниже меня, в длинном почти до пола плаще с капюшоном, оставляющим лицо в тени. Она подошла совсем близко, и я услышал запах ее духов — нежный, зовущий, с ноткой цветов, растущих в Южной Азии на планете Земля. Я увидел, что ее ноздри тоже вздрогнули. Мы принюхивались друг к другу, как животные. У меня закружилась голова. Голод тому виной, или живая и такая манящая женщина. Облизнув губы, сглотнул слюну. Как же мне ее хочется, даже вот в таком состоянии.

Сделав себе еще больнее, я попытался отдалиться от нее, провиснув на наручниках и вытащив из прутьев свою голову.

— Слушай сюда, мальчик, — рука в перчатке взяла меня за подбородок и вытащила обратно. Только теперь мое лицо было на уровне с ее. — Ты убил моего человека. Знаешь, что это значит? — она приблизилась ко мне так близко, что я услышал теплое дыхание на своей щеке, и край ее капюшона коснулся моего виска. — Теперь твоя жизнь принадлежит мне.

Я вздрогнул, но не от страха. Это что-то ненормальное. Ее запах снес все мои барьеры осторожности. Я дико ее захотел. Захотел принадлежать ей, выполнять приказы, быть рабом, убивать ради нее. Не выдержав таких чувств, я исхитрился и лизнул ее в щеку. Она отскочила, словно я ужалил ее.

— Жииивоотное, — прошипела она, прикрыв щеку рукой в перчатке, и, надвинув на лицо капюшон, быстро ушла.

Я остался распятым на решетке зоопарка. Ее каблуки цокали, удаляясь, а я вслушивался и молил Пустоту, чтобы звуки продлились дольше. Тишина в тюрьме стояла гробовая, словно я тут был один. И я завыл. Заскулил, как тоскующий пес по хозяйке, и никто в этом зоопарке не посмел и пикнуть. Я был удостоен разговора с королевой и выжил, а значит, я неприкасаем.

— Ваня, — на грани слышимости звала меня и-ра. — Все дело в запахе. Ты закодирован подчиняться этой женщине. Вдохнул нанопыль с ее кожи. Будем надеяться, что твой усиленный иммунитет перемелет и эту гадость. Не приближайся к ней близко. Слышишь меня?

Наверно, я потерял сознание. Словно в бреду помню, как меня отстегнули от решетки, как я упал, больно ударившись о холодный бетонный пол, капитально приложившись головой. Как тащили под руки по тюремному коридору, обдирая кожу с моих ног. Как ругалась охрана тюрьмы с людьми, затянутыми в черную униформу. Меня погрузили в аэромобиль, и мы полетели.

Я резко очнулся. Сидящий рядом со мной черный, прятал пистолет-шприц. Я растер место укола. Бодрящая штучка. Ближайшие несколько часов я смогу свернуть горы. Потом, правда, сдохну. Почти сдохну. Но ведь это будет потом. Прости, печень, это не я.

Аэромобиль начал снижение в долине с небольшими относительно столицы противокислотными полусферами. Это, должно быть, места обитания представителей мафиозного клана. Да их уничтожить тут раз плюнуть, сбросив на эти пузыри бомбы. Наш аэромобиль маневрировал возле одной посадочной площадки. Меня вытолкнули из салона, едва колеса дотронулись до покрытия. Обычный человек тут бы упал, но я с подготовкой десантирования с боевых вертушек устоял на ногах. Со мной высадились еще двое, а машина для перелетов взлетела и моментально исчезла из поля видимости. Один из черных раскрыл надо мной зонт, но не достаточно быстро, кислота уже намочила мою кожу и волосы. Пройдя метров десять, мы вошли под купол. Почти сразу на входе стоял двухэтажный дом, из которого доносились детские голоса.

— Дом для сирот, — пояснил тот, что открывал зонт.

— А зачем вам сироты? — хотя ответ я уже знал, это же идеальное прикрытие, никто не будет бомбить мафиози, когда они прикрываются детьми.

— Преданных сторонников надо выращивать с пеленок. Тогда редко кто сможет предать. Не всякая собака настолько верна, как фанатик.

Такой дом тут был не один. Хорошее прикрытие из детских тел. Мы вышли на дорожку, ведущую к красивому особняку, покрашенному в серый и розовый. Интересная архитектура дома, издали напоминающего розу. Возле центрального входа кто-то нас ждал.

— А вот и хозяйка на входе, — проговорил тихо один из сопровождавших меня черных. — Иди быстрей к ней, игрушка, — меня толкнули в спину, подталкивая к ждущему человеку.

Я шел к ней босиком, ступая по отполированным плиткам из натурального камня своими ободранными в кровь ногами. Из одежды на мне только штаны для боя с ржавыми пятнами засохшей крови, медицинский корсет, спасающий мои ребра и ошметок пластика на ноге, сбитый о тюремные ступеньки. И я не понимаю, как иду со сломанной ногой, а значит, что и перелома может и нет — трещина или растяжение.

— Ваня, — оживает вдруг Ирка, — не иди к ней. Это рабство, Вань. Ты станешь копией Джо с камерами в глазах, и она будет смотреть на все твоими глазами — как ты живешь, как бьешь, грабишь, убиваешь. Ты пойдешь на ринг из-за нее, ты станешь вторым Джо, а может третьим, или десятым. Вань, ты слышишь меня?! — заорала Ирка, а я уже стал различать черты той, что приходила ко мне в тюрьму в длинном плаще.

— Ты просто боишься, что мои глаза заменят, и ты не сможешь смотреть на мир.

— Да меня просто вырежут и уничтожат! Ей не нужна конкурентка в управлении тобой!

За спиной раздался грохот, взрыв. Высокие ноты детского крика, а я, как зомбированный, иду к своей хозяйке. Меня не останавливают выстрелы. У меня цель.

Военный штурмовик ловко маневрируя опустился передо мной.

— Айван! Немец! Давай быстрей ко мне! — орал кто-то из открытого проема штурмовика.

— Не тормози, идиот! — заорала Ирка. — Бегом внутрь! Ваня, пожалуйста, вернуться ты всегда успеешь! Сядь в самолет, поговорим.

— Немец! — высунулся в проем Рино. Над ним работал миномет, крутясь со скоростью, на которую способен только ИИ. — Давай быстро! Беги!

И я рванул к Рино. Этот человек много раз прикрывал мою спину, и мы давно сбились со счета — кто кому сколько раз спас жизнь. Прыжок внутрь — и я понял, что с ногой у меня проблемы все же есть. Люк захлопнулся, втолкнув меня внутрь, и я упал в кресло второго пилота. Обернулся на нее. Она стояла за толстым прозрачным барьером, совершенно не боясь того, что миномет причинит ей вред. Он и не причинял, оставляя после себя снежинки трещин. Я смотрел ей в глаза, а она провела ладонью по горлу, намекая, что мне конец. Моя несостоявшаяся госпожа, кто его знает, может мне и понравилось бы подчиняться тебе.

— Пристегнись и надень шлем, придурок, — услышал я голос Рино.

Штурмовик вынырнул из резиденции и взмыл в воздух. К такому наглому вторжению никто готов не был, поэтому кроме нескольких автоматических пистолетов нам ничего не противопоставили. Этот безумный план мог осуществить только Рино, нагло поперев напролом. План настолько тупой, что никто не ожидает, что кто-то его применит. Мы без проблем вынырнули на орбиту, и нас притянуло к небольшому межзвездному крейсеру.

— Я должен был забрать другого чувака с этой планеты, — укладывал меня в капсулу Рино, — но он сделал глупость — погиб, а в новостях рассказывали про тебя. Как я мог не забрать старого друга.

Как и обещал наниматель, мы легко покинули планету и теперь я готовился уснуть в криокапсуле. Расслабил все мышцы, почувствовав, как гель заливает мое тело, выдохнул воздух и втянул в легкие криогель.

Куда мы летим? Зачем? Я в странном оцепенении ничего не спрашивал, мне было все равно, я больной, нищий, за мной гоняется мафия, я на крючке у военных. Мора обобрала меня до нитки и даже слегка покалечила. Поэтому вопросов Рино я не задавал, догадываясь, что проснувшись, увижу капитана. Может мне повезет, и я убью этого подонка.

Глава 9

Меня все еще тошнит после перелета в режиме криосна. Не помог даже иммуномодулятор под ребрами, слишком много во мне за последние месяцы химии накопилось. На Море средняя продолжительность жизни не больше шестидесяти лет, а если не подлечивать ливер, то и того меньше. Рино мне рассказывает про планету-джунгли, куда мы сейчас подлетаем. Я слушаю его и молюсь, чтоб это был наркоманский бред и на деле все не было так лихо, как он это описывает.

Итак, мы имеем планету Вентура в системе Глизе 710 с живыми джунглями, деревья в которых общаются между собой шелестом листьев и телепатией. Среди местных представителей есть миролюбивые гиганты, которые вырабатывают в себе галлюцинирующие вещества, от этого они такие добрые и счастливые. Есть лианы, которые питаются соком гигантов галлюциногенов, но при этом они же являются переносчиками семян, которыми деревья размножаются, и убийцами скудных представителей пернатых. Лианы очень агрессивны, способны убить человека. Исследовательская миссия людей предполагала, что изначально животных и птиц было на планете значительно больше, но со временем лианы распространили по всей планете гигантов и постепенно уничтожили почти всю живность. Но самое страшное на планете — это черные болота. Ученые до сих пор не могут понять, из чего те состоят. Болота не подпускают к себе. На сегодняшний день известно, что они разумны, могут принимать определенные формы, затащить внутрь себя любое существо, даже лиану и высушить до состояния порошка.

Сама система Глизе 710 довольно быстро приближается к Солнцу, и через миллион лет пролетит совсем рядом с Солнечной системой. Ученые даже подозревали, что кто-то специально нацелил эту звезду на Солнце. Но жизнь на единственной планете в системе оказалась хоть и разумной, но недостаточно развитой для таких фокусов. Так что скорее всего мы имеем дело с обыкновенным совпадением.

Мы с Рино глядели на обзорные экраны звездолета, где на фоне пустоты космоса висела Вентура — подернутая легкой рябью облаков сочно-зеленая планета с редкими синими кляксами морей и черными пятнами болот.

— Я тебе клянусь, немец, — бил себя огромным кулачищем в широкую грудь двухметровый Рино, — своими глазами видел, как раб пробежал по болоту, и оно было ему выше колена, и ничего ему не сделалось. А за ним помчался охранник, которого словно кто-то дернул на дне за ногу, тот упал, скрылся за сухим черным туманом, и больше никто не встал.

— На планете есть рабы? — удивился я.

— Нет, они не люди, синтетики. Правда знаешь, что странно? Ко мне как-то подошел синтетик и сказал, что он Грегори. Помнишь Грега? — спросил Рино, я кивнул. Грег воевал с нами на Тау Кита. Классный был снайпер. — Он рассказал такие подробности, которые могли знать только я, он, ты, ну и еще пара людей, которых уже давно нет в живых. Я поверил ему. Сказал капитану. Капитан нашел этого раба, долго с ним разговаривал у себя в модуле, а когда раб вышел, то он не помнил кто такой Грег. Представляешь?

— А ты спросил капитана, почему раб не помнит больше Грега?

— Ты думаешь, что я дебил, немец? — обиделся Рино. — Конечно, спросил. Тот ответил, что у раба просто воспоминания сгенерированные ИИ. Что Грег где-то вел виртуальный дневник, и это оттуда.

Ты действительно дебил, Рино. Самый дешевый мозг для синтетика — это армейский чип, который сейчас стоит в твоей голове и моей руке. К блоку управления телом добавляют этот чип, немножко добавив ему амнезии, чтоб синтетик не поднял бучу по воспоминаниям человека, в теле которого чип находился, — и готовое тело к твоим услугам. Дороже стоит, когда внутри синтетического тела человеческий мозг, но это уже не синтетик, это киборг. А самые дорогие синтетики — с искусственным мозгом. Видел я пару раз таких существ. У генерал-губернатора планеты Лим-2, на которой я служил после выпуска, погиб муж и сын. У нее были биологические синтетики — сын рос, муж старился, а в их искусственных мозгах были воспоминания ИИ об этих людях. Говорили, что она за свою синтетическую семью заплатила столько, сколько можно было отдать за новенький межзвездный лайнер.

— И много рабов в джунглях Вентуры? — спросил я у Рино.

— Около тысячи синтетиков, — почесал голову амбал и поплыл к панели управления. Я поплыл за ним. — Там у нас договор с местными обитателями — мы собираем отмершие листья и мертвые деревья по всей планете. Это всем хорошо. Раньше они ждали, когда их умерший товарищ полностью перегниет, а это процесс долгий. Иногда лианы переносят мертвецов в болота, а те высушивают лишнее. Теперь мы как экологи подчищаем джунгли, болота не получают питания и начинают уменьшаться. Всем хорошо, люди молодцы.

Что-то я не верю в человеческую благотворительность. Чтобы вот пригнали тысячу синтетиков чистить джунгли. Это же какие деньги надо иметь, чтоб купить столько синтетиков?

— А что мы добываем на этой планете? — задал я вопрос, сделав наивное лицо.

— Эммм… ничего, — замялся Рино. — Там у нас просто представительская миссия.

Ну да, конечно. Мы, люди, миротворцы каких еще поискать. Ладно, спустимся на планету, выясним. Но чипы я, похоже, уже нашел. Тысяча синтетиков это пять военных компаний в системе Лейтена. Все совпадает, плюс-минус десяток чипов. Война с системниками и так идет, военных туда периодически посылают. Я только одно не понимаю — не гуманнее было вместо синтетиков послать в джунгли тысячу военных?

— Так чем говоришь, синтетики на планете занимаются?

— Мертвые деревья из джунглей вывозят, — зевнул Рино, глядя в монитор.

Да, солдаты мертвыми деревяшками заниматься не будут. Смотрю на Рино, а он достал косяк, чиркнул старинной зажигалкой, раскурил папиросу, глубоко затянулся и передал мне.

— Попробуй, это местная дурь, — расслабленно улыбнулся бразилец. — Привыкания ноль, мозг не разрушается, чистый кайф, как от секса, ну же, немец!

Я протянул руку, взял косяк, затянулся. Ничего кроме першения в горле я не ощутил, но улыбнулся и протянул косяк обратно Рино.

— Так вы тут и дурь выращиваете втихаря, — хихикнул я, делая вид, что мне кайфово. На самом деле я не ощущаю действие наркотиков и крепкого алкоголя, только вкус. Иммуномодулятор, вшитый в восемнадцать лет, не позволяет мне травиться ядами. Спасибо, мама, за подарок.

— Неа, — Рино поплыл, его глаза полузакатились, с уголка рта побежала тонкая струйка слюны. — Эта наркота получается из мертвых гигантов. Этим планета и ценна. Представляешь? — захихикал Рино, еще раз затянувшись. — Целая планета гигантских галлюциногенных деревьев. Только тсссс, — приложил палец к губам Рино, — я тебе ничего не говорил. Вреда ноль. На следующий день словно молока выпил, если знать меру и не заниматься этим круглосуточно. Эх, Айван. Я бы взял молодые побеги, да в джунгли моей родной Бразилии. Это ж перевернет всю систему.

— Ага, тебя замочит наркомафия, — проворчал я. — И в чем, собственно, радость — проводить каждый день в полусне?

— Это яркая, настоящая жизнь, немец!

— У нас с тобой разные представления о яркой и настоящей жизни, Рино.

На пульте управления замигал сигнал подготовки к посадке. Я пристегнул Рино в креслевторого пилота. Сам сел за ведущего и стал проверять показания приборов.

— Что ж ты укурился, придурок? — разозлился я на Рино. — А если б здесь стоял пароль, и я не смог перехватить управление на себя?

— Это быстро отпускает, на мозг не влияет, — прошептал Рино.

Плохо он выглядит, глаза закатились, рот открыт, тело расслаблено, словно тряпка.

— А если б я тебя сейчас в шлюз вытолкал?

— Хм, хм, тыыы? Да никогда. С тобой, Айван, я даже жену свою голую могу оставить. Ты не предашь.

— У тебя нет жены.

— Ага, — кивнул бразилец. — Но есть сестра. Тут час на подлет, меня отпустит.

— Я вижу по твоим мокрым штанам, что тебя уже отпустило, — хмыкнул я, и повел корабль на посадку по подсказкам навигатора.

К моменту приземления Рино действительно пришел в себя, но за штурвал я его не пустил. Планета почти полностью состоит из джунглей. Океанов нет, морей почти нет, а реки — подземные с близким залеганием к поверхности. Фактически деревья представляют из себя слой, затянувший собой планету типа Земля.

Крейсер мягко приземлился на небольшой свободный участок. Тут уже стоял военный корабль и частная шикарная яхта. По тому, что на орбите ничего не висело, кроме передающей станции, я понял, что официальной миссии здесь нет.

Мы вышли с Рино, который выглядел более чем прилично, со своего крейсера и пешком пошли к стоящим рядом с джунглями модулям. Местная звезда щедро дарила тепло этой планете. Оранжевый карлик хоть и был тусклее Солнца, зато находился к Вентуре значительно ближе, чем Солнце к Земле. В общем, раздетым под лучи Глизе 710 лучше было не выходить. Благо на корабле имелось несколько запасных скафандров и комбинезонов, что позволило мне сейчас смотреться более сносно, чем когда меня подобрал Рино. Возле модулей нас уже ждали.

— Айван Зимин Аксель, — капитан смотрел мне в глаза. — Так-так-так. Рино привез беглеца. Этот дезертир должен был попасть на Вентуру, господин Калужный, еще в самом начале нашего сотрудничества, но он предпочел тюрьму на планете Мора. Тупая бездарность, у который один плюс — иммуномодулятор, который вшивается вашим соотечественникам. Он не ловит кайф от наркотиков, поэтому я очень хотел поставить его старшим надзирателем. Люди слабы, господин Калужный. Нам нужны такие, как этот тупой Аксель, но, вы сами знаете, ваших соотечественников заставить быть надзирателями трудно.

— Что есть, то есть, капитан, — произнес крупный мужчина средних лет. — Айван это Иван, я правильно понимаю, — обратился он ко мне. Я кивнул. — Я рад, Иван Зимин, что здесь хоть кто-то, кроме меня и синтетиков, не будет целыми днями скуривать мой товар.

А вот это уже интересно. Похоже, что тут наркокартель, заплативший капитану за чипы и охрану добычи наркотиков. Могу делать ставки, что мои наниматели понятия не имеют, что здесь происходит.

— Спроси, — подала голос и-ра, — сколько тебе будут платить.

— А сколько мне будут платить? — задал я вопрос к уже отворачивающимся от меня Калужному и капитану.

— Зачем тебе деньги, сынок? — поднял бровь Калужный, повернув ко мне голову. — Ты тут на всем готовом. Еда, жилье, одежда бесплатно. Для потребностей есть секс-кукла. Одна на всех. Занимай очередь. Если ориентация позволяет, возьми любого синтетика.

— Так я что в рабство попал? — успел ляпнуть я, не подумав о последствиях.

— Аксель, ты тупой, — вернулся капитан, уже отошедший на некоторое расстояние. — Зайдешь завтра ко мне в модуль, подпишешь контракт. Там все и выясним.

— На какой срок контракт? — задал я еще один неудобный вопрос.

— Как договоримся, — огрызнулся капитан, и они с Калужным зашли в одну из бытовок.

Глава 10

Благодаря Ирке, я выбил подписание контракта на год. Жалование небольшое, но и в боях участвовать не надо. Из людей нас на планете десять человек, трое — это Калужный и два его советника. Военных семеро. Шестеро присматривают посменно за синтетиками, я присматриваю за людьми, включая Калужного. По сути, я правая рука капитана, как это и было в предгорьях Виллема. У капитана есть дюжина роботов, которые занимаются утилизацией, как мне сказали, умерших гигантов. Из того, что мне удалось узнать — роботы сушат и измельчают листья с древесиной, пакуют и отправляют на прилетающий раз в две недели грузовой челнок. Фактически останки гигантов — это наркота, вызывающая галлюцинации и приносящая кайф телу. Мы наркоторговцы, а Калужный — наркобарон. Вникнув во всю эту историю, я немного расстроился. Контракт лег в мою базу данных, и если вскроется, чем мы тут занимаемся, то это останется пятном на моей репутации.

Люди по планете передвигаются на неком подобии воздушного мотоцикла с парусом солнечной батареи. Первые дни мы катались вместе с капитаном. Дальше я всю работу выполнял сам. Надо было облететь точки сбора, убедиться, что все люди живы, забрать обожравшегося зелеными живыми листьями охранника, вызвать на его место другого.

Самое паршивое, что я никак не мог вскрыть жилье капитана, чтобы собрать больше информации. Зайти на любой из стоявших тут кораблей тоже не получалось. Все заблокировано. Расспросы людей ни к чему не привели. Синтетики словно тупые роботы, живущие на базовых инстинктах. К русским не подступиться. Чем они занимаются у себя в боксе, не выходя из него по несколько дней, я так и не понял. Не бухают же. У них же как и у меня — опьянения нет. Тяжелая доля шпиона. Зацепок нет. Надо ловить случай.

— Вань, — очнулась вдруг молчавшая в последнее время Ирка, — я слышу звуки садящегося челнока, и это не на нашей площадке. Полетели, глянем одним глазком.

— Полетели. Координаты есть?

— Есть. Отключи лучше бортовой компьютер.

— А если это инопланетяне? Как наши поймут где я? — засомневался я в словах искина.

— Вань, какие инопланетяне. Человечество встретило в космосе только примитивные виды сознания, им до полетов еще очень далеко, но это может быть конкурирующий картель. Да, лучше не выключай компьютер.

— Ты точно определилась? — подшучиваю над Иркой. Рад ее слышать. В последнее время она не разговорчива.

Последний десяток километров я планировал между макушками гигантов, стараясь не высовываться. Парус опустил почти себе на голову. По карте планеты помнил, что где-то здесь должна быть пустая площадка наподобие той, где мы устроили свой космодром. Я не ошибся. На площадке стоял челнок Объединенных систем. Я недавно облетал эту часть территории. Мне она не понравилась из-за двух черных болот по краям. Плохое болтают про те болота. Что они человека могут вглубь утащить и никто его больше не увидит. Мертвого гиганта могут в порошок высушить. Один раз удалось при помощи робота взять болото на анализ, оказалось, что это кремний, растертый в пыль. Никаких больше свойств — простой пылеобразный песок. Так как планета не представляет для людей интереса, кроме наркобарона Калужного, а может именно из-за него, ученые не спешат ее исследовать. Поначалу пытались, но многие погибли, результатов прорывных не было, затем началась война, на исследования денег больше не выделяли — и теперь научные базы лежали в руинах.

Я оставил мотоцикл в глубине джунглей, и пошел ближе к краю, чтобы Ирка могла подслушать разговор. Прижался к стволу одного гиганта и замер.

— Капитан ругается с прилетевшим на челноке. Этот человек уже был здесь. Он представитель Объединенных систем на этой планете. Благодаря его экстрасенсорным способностям была налажена связь с местными обитателями. Сейчас представитель, его зовут Кхан Ли, обвиняет капитана в том, что наши синтетики добавляют в почву пожилых гигантов порошок, ускоряющий гибель местных жителей. Кхан Ли говорит, что гиганты требуют это прекратить, иначе ваша миссия, капитан, будет на этой планете прекращена.

— И что капитан, — уточняю у замолчавшего искина.

— Помолчи, он очень тихо говорит, я почти не слышу. Он угрожает гигантам тем, что вырвут с корнями молодые деревья, увезут на другую планету, где ускорят их рост, размножение и гибель, с последующей переработкой, а саму планету полностью засыплют порошком, поставят здесь перерабатывающий завод и быстро всех переработают в наркотики, оставив только малую часть молодняка на размножение. Кхан Ли говорит, что будет жаловаться, а капитан обвиняет его в мошенничестве, говорит, что кроме господина Ли и еще пары шизофреников с деревьями никто не общается, а значит он хоть завтра приступит к вырубке леса.

— Пока на базе никого нет, давай попытаемся взломать модуль капитана. Это очень удобный момент, — уговариваю Ирку. Она почему-то всегда против взлома. Подозреваю, что это ей не под силу, но предъявить ничего не могу, моя искинша стала такой капризной. Нет на нее военного программиста, исправлявшего код. — Пусть ругаются сколько хотят, мне до власти дела нет. Я лучше компромат соберу, пока все разлетелись по своим делам.

Я развернулся и пошел по направлению к мотоциклу. За моей спиной раздался свист, напоминающий выстрел.

— Дебил, ты Айван, — обругала меня Ирка. — Капитан застрелил Кхан Ли, а я это не записала. Обернись хоть, дай мне запись сделать.

Я вернулся к тому дереву, возле которого стоял. Аккуратно выглянул и увидел, что капитан тащит представителя федерации к болоту.

— Ир, этот Ли действительно мертв? Спасти его нельзя?

— Я не могу проверить без оборудования. Смотрю на него твоими глазами, а ты себе в мозг еще ничего не вшил, и шлема боевого нет. Выходить из леса и справляться о здоровье господина Ли я не рекомендую, капитан ведь может и тебя в болото отправить.

Я смотрел, как тело медленно погрузилось в болото. Внезапно через мое плечо змеей скользнула лиана и поползла к самому краю черного туманной топи. Справа и слева от меня вылолзали такие же древесные змеи, тянулись к одной точке. Их собралось уже около десятка.

Шум взлетающего мотоцикла капитана отвлек меня, и я пропустил момент, как тело погибшего Кхан Ли оказалось на берегу болота, окутанное лианами. Лианы подняли свою ношу и унесли в джунгли. Я рванул за ними, чтобы увидеть, что станет с телом. Я бежал практически рядом и видел, что человек был еще жив, но он умирал. Я много раз слышал такие хрипы. Возле одного гиганта лианы остановились и тело поднесли к дереву. Я увидел чистый сок, льющийся от только что отсоединившийся от дерева лианы. Этим соком деревья пытались напоить Кхан Ли. Он перестал хрипеть, его опустили на поверхность и уложили под корни гиганта. Я, уворачиваясь от лиан, приблизился к телу и заглянул в глаза.

— Он умирает, Ваня, — сообщила и-ра, — но умирает без боли, сок деревьев чистый наркотик. Хорошо, что ты не можешь получить наркотический кайф, — в этот момент глаза Ли широко распахнулись и он выдохнул. — Смерть от передоза лучше, чем от смертельного ранения. Капитан выстрелом выжег ему часть внутренностей.

Лианы зашевелились, а я протянул руку и закрыл покойнику глаза. Лианы змеями укутали тело и понесли его между деревьями. Я пошел вслед за ними, понимая, что участвую в ритуале похорон. Мы вышли на небольшую поляну, размером с одно вырванное с корнями дерево. Скорее всего тут недавно умер гигант, и его с корнями изъяли синтетики для переработки. На месте где он был образовалось маленькое темное озерцо с черным, как на болотах, туманом. Лианы погрузили тело погибшего в воду, и оно скрылось из вида, утонув. Вдруг я понял, что на этой планете уже погибали люди, и даже от передозировки наркотическими веществами, и Кхан Ли не первый погибший, но первый погребенный с таким ритуалом. Он для местных посредник. Он слышал, что они говорят. И теперь их слышу я.

— И-ра, я слышу местных. Мы присутствуем на почетном ритуале…

— Ваня, — перебила меня искинша, — а ты руку свою левую чувствуешь?

Я поднял руку, развернул ладонью к себе, но не смог пошевелить пальцами. Липкая зеленая субстанция прилипла к ладони. Я потер руку об рядом стоящее дерево, вытер об штаны, ничего не помогало. Шепот в голове был все сильнее, мне стало жарко, в считанные секунды я весь покрылся потом.

— Вот сдохнуть от передоза в джунглях я никак не ожидал. Что происходит, Ир?

— Похоже, что ты единственный русский, который умудрился спалить иммуномодулятор. Но ты не расстраивайся, он отключился, перерабатывая яд наркотика. Я б на твоем месте больше никогда не бухала.

— Пить, как мне хочется пить. Ир, где мы этот крылатый мотоцикл оставили? Если сейчас не попью, то сдохну.

Ирка молчала. Стало холодно, и тело начало дрожать. Я побежал через джунгли. Спотыкался, падал. Кажется, вся левая рука отказала. Деревья кричали на меня. Лианы бежали рядом. Какой-то странный фильм ужасов, и я в нем главный герой. За мной гонятся. Я упал. Оглянулся. Они летели за мной — чудовища с одним крылом. Лианы схватили меня и затянули вверх. Примотали к дереву, спеленав меня как питон жертву. Мне хотелось выть, но деревья просили не кричать. Я послушался. Как же страшно. Внезапно в левой руке появилась боль. От меня откусили кусок и жрут.

— Его здесь нет, — услышал я человеческий голос.

— Ищите, — приказал им другой, и я опознал в нем капитана. — Датчик говорит, что он здесь.

Это же меня ищут, обрадовался я. Меня хотят спасти. Внезапно лианы ослабили хватку и я начал провисать, выскальзывая вниз. Но я не упал. Меня подхватили, как до этого Кхан Ли и понесли. Я словно качался в люльке гамака. Хотел пошевелиться, но все тело оцепенело. Потом я вообще перестал что-то чувствовать. Только сознание не переставало фиксировать происходящее. Я ничего не мог. Только дышать. Даже не моргал. Смотрел сквозь узкие щелочки приопущенных век. Наверно, я умираю. Сердце бьется все медленнее. Похоже, это летаргический сон. Или смерть. Я же никогда не умирал и не знаю как это.

— Капитан, он здесь! — крикнул Рино.

Рино, дружище, ты нашел меня. Как я тебе рад.

— Сними с него датчик, столкни в болото и притопи, — отдал команду капитан.

— Но это же Айван! Он наш. У него еще бьется сердце.

— Рино, это приказ!

— Что тут происходит, капитан, — я слышу голос Калужного.

— Ваш соотечественник нашел способ получения удовольствия от наркотиков, но не рассчитал дозу. К тому же у меня есть подозрения, что он видел смерть посла Объединенных систем — по бортовому компьютеру мы нашли его мотоцикл. Рино, не будь идиотом, столкни его в болото.

Глава 11

Я увидел, что меня перекатывают с боку на бок по направлению к болоту. Ну, как же ты, Рино?!

По ушам ударил человеческий визг. Очень громкий визг. Это визжал Рино.

Я вспомнил, что однажды он так визжал, когда я его облил в русской бане ледяной водой из бочки. Крики продолжились. К ним присоединились звуки борьбы.

А мне между тем становилось все лучше. Я начинал чувствовать свое тело и окружающее пространство. Я словно лежал на спине на водной поверхности и уже мог пошевелить руками и ногами. Надо плыть.

Я открыл глаза. Ничего не вижу. Черный туман.

Крики между тем усилились, и что-то крупное с диким воплем упало рядом. Меня выбросило с того места, где я лежал, и я оказался на отмели болота. Оперевшись на руки и помогая себе ногами, я выполз на твердую поверхность.

Тело хоть и ослабло, но слушалось. Я поднял голову и увидел, что Рино валяется недалеко от меня и тихо скулит от боли. На него смотрит капитан и достает из кобуры оружие.

По поверхности рядом со мной змеями заскользили лианы. Несколько живых лиановых змей бросились на капитана. Меньше минуты им понадобилось, чтобы разорвать его тело на части. К этому времени я уже стоял на ногах. Оглянулся, рядом никого. Где Калужный? Возможно, что в болото кто-то столкнул его.

Странные у меня ощущения. Я еще слаб, но в теле легкость. Я забрал голову капитана у одной из лиан. В голове должен быть блок памяти.

— Ваня, — очнулась и-ра, — вот это меня выключило. Что это было?

— Отравление местными наркотиками, — бросил я и огляделся.

Невдалеке стоял челнок Кхан Ли. Рино перестал скулить и затих.

— А где все? — спросила искин.

— Рино лежит без сознания, — я посмотрел на парня, чтобы и она увидела его. — От капитана осталась только голова, — поднял голову и осмотрелся ее. — Калужный либо в челноке, либо в болоте. Надо перетащить Рино в челнок и отвести на базу, там должна быть медицинская капсула.

В челноке оказался робот. Я активировал его и приказал принести сюда Рино. Сам сел разбираться с панелью управления, на такой модели я еще не летал, но они все стандартные. Лишь бы не стоял пароль на управлении. Только мы погрузили Рино, как прилетели на аэромобиле люди Калужного. Ох, не хочется мне с ними объясняться. Вероятно, что наркодилер вызвал свою охрану или наговорил им черт знает чего. На всякий случай я задраил люк и затаился.

Два рослых амбала остановились на краю болота. Сверились с коммуникатором на руке одного из них. Пошептались и, оглянувшись, взяли уцелевшую ногу капитана и принялись ею, словно палкой, тыкать в болото.

Понятно. Значит то, что плюхнулось со мной рядом, вытеснив меня из болота, было телом наркобарона. Мне любопытно — живым ли он туда попал или уже трупом? И кто его убил — капитан или Рино?

Я обернулся на Рино, все еще лежащего на полу, и заметил, что его руки почернели и кожа на них сморщилась, словно высохла. Странное болото. Из меня оно вытянуло яд наркотика и, я поискал отражающую поверхность и убедился, что вид у меня хоть и бледный, но меня не высушило. А вот Рино, похоже, коснулся болота руками, сталкивая туда меня.

Эх, Рино. Ты ж меня братом звал. С Моры меня вытянул, как же так?

— Робот, — обратился я к роботу, который заносил Рино в челнок, — здесь есть медицинская капсула? Нам бы хоть диагностику ему сделать.

— Айван, — позвала меня и-ра, — у робота на лицевой панели есть блок управления. Надо, чтоб он считал твою сетчатку глаза, а я попытаюсь перехватить контроль.

— А если он перехватит тебя? — что-то мне не понравилась эта идея.

— Тогда бери любой тонкий и острый предмет и втыкай себе в ухо, это…

— Ты обалдела, мать родная? — возмутился я от такого насилия над собой.

— … это вырубит компьютер внутри тебя, но можешь просто вырезать меня с адаптером из своей руки.

— Найди другой способ управления всей этой байдой, — попросил я свою искиншу.

— Ладненько. Запускай бортовой компьютер.

Другое дело, а то сразу ломом в ухо. Кто же так работает?

Я сел в кресло пилота и сенсорная панель попросила приложить к ней ладонь. Это что-то новенькое. Эх, не дадут мне порулить этим корытцем. Противоугонка на нем стоит.

— Клади ладонь, о чем ты думаешь? — подогнала меня Ирка.

— Ты так считаешь? А как же риски? Вдруг у них противоугонка, и меня поджарят, как на электрическом стуле?

— Ваня, это челнок дипломата, а не пирата на планете Мора, — повысила голос и-ра.

— Айван, — застонал Рино за моей спиной, — спаси меня! Я рук не чувствую.

— А что ты чувствовал, когда меня в болото сталкивал? — обернулся я на Рино. Он очнулся, и лежал, в позе эмбриона, стараясь закрыть телом свои руки.

— Мне капитан пистолетом угрожал. Ну же, Ваньа, ты же русский. Где твое милосердие?

— Ни хера себе прогон! — я аж в кресле подскочил. — Ты меня всегда немцем звал, а тут как пригорает, так вспомнил, что я русский?

Я развернулся к панели управления и увидел на экране, как в амбалов Калюжного болото плюнуло костями. Вот это поворот! Телохранители отбежали в сторону, а потом ногой капитана стали перебирать кости. Последним к перед преступниками упал череп. К нему метнулись амбалы, наставили на него коммуникатор и переглянулись друг с другом. Процентов девяносто девять, что это кости их босса.

Надо убираться отсюда. Охрана Калужного туповата, могут начать стрелять без разбора. Рино за моей спиной застонал. Я обернулся. Он был без сознания.

— Эхх! — положил я ладонь на сенсорную панель, понадеявшись на чудо.

Экран мигнул, и я увидел лицо синтетика. Или робота. Или это вообще было сгенерированное изображение.

— Сержант Айван Зимин Аксель. Наемник, — сообщило мне неизвестное мне лицо.

— Да, это я, здравствуйте.

— У нас есть предположение, сержант, что вы можете свидетельствовать против своего капитана в деле об убийстве посла Кхан Ли.

— Само убийство я не видел, отвернулся в этот момент, но я присутствовал при погребении посла Ли разумными джунглями. У меня видео есть, — я покрутил пальцем возле глаза.

— Сбросьте видео через видеоинтерфейс робота. Это нам не поможет, но утешит семью посла.

— Вань, — зашептала мне в ухо и-ра, — у них нет намерения забирать тебя с этой планеты, а улететь ты должен сейчас. Люди Калужного тебя прикончат.

— Я так подозреваю, что получив видео, вы попросите меня и раненого на выход. Правильно?

— У нас не спасательная миссия, но мы сообщим руководству ООН, что наемникам наркокартеля требуется медицинская помощь.

— Вы знали, что здесь творится, что идет убийство местных жителей и никак не отреагировали?

— Это не в нашей компетенции.

— А что в вашей? Спасение людей, планет, живых существ? Так я тоже человек! Спасите меня! — заорал я в бездушный экран. — Его! — указал пальцем на Рино, кисти которого совсем обуглились. — Рино умрет без медицинской помощи, а меня убьют люди наркобарона. Вон они ковыряются в его костях. А эти ребятки сперва делают, а потом думают.

— Вы наемники и знали куда шли.

— У нас с Рино не было выбора — или пуля в лоб, или работа на капитана. А вот у вас выбор был — сдать наркобарона и капитана полиции или молча наблюдать за гибелью планеты. Какие вы нахрен миротворцы? Прикрылись правилами и вертите их, как сами хотите, — орал я. — Сделайте запрос на планету Мора, раз такие умные, и скажите им, что у меня есть интересующая их информация, но получат они ее, только если эвакуируют меня и Рино с этой планеты.

Экран отключился.

Я быстро осмотрел челнок и обнаружил в нем криокапсулу. Если уложить в нее Рино, то есть шанс, что болезнь замедлит свое течение, и его руки, хоть часть их, удастся восстановить. С помощью робота я погрузил Рино в капсулу, закинув ему в ноги и голову капитана, вдруг из его мозгов удасться что-то выжать. Нашел спасательный скафандр с газовым усыплением на два месяца. Тут вроде до Моры лететь недолго, но жрать на корабле совсем нечего.

— Ир, ты сможешь перехватить на себя управление этим кораблем?

— Только если материнский корабль отдаст нам челнок. Он сейчас под их управлением. Садись и жди ответ. Я даю высокий процент на то, что ты попадешь на Мору на этом корабле.

Я сел в кресло и стал наблюдать. К телохранителям наркобарона присоединились четыре человека, один где-то болтается, и я сразу понял, кого нет — Матеуш был уже законченным наркоманом и все время был либо в состоянии кайфа, либо в поисках его. Люди стояли недалеко от корабля, и я мог слышать разговор — он сводился к скудному набору слов на нескольких языках сразу и отборному русскому мату, который употребляли, словно соревнуясь, обе стороны. Они не договорятся, а начнут стрелять.

Не успел я подумать, как все началось и так же быстро закончилось. Остался один раненый из наших военных, но он не жилец — зажал обеими руками рану на животе и, покачиваясь, шел к челноку. Прости, Джек, но ты та еще сука, тебе человека убить, что мне на пол сплюнуть. Я заблокировал дверь изнутри, чтоб не сработала автоматика. Джек пару раз ударил по челноку и затих.

С материнского корабля сообщили, что полет на Мору одобрен. Мне надо было только сделать дозаправку, выйдя на орбиту, и они уже сами в автоматическом режиме отправят нас на Мору, а там нас встретят.

Я ждал эту новость, сидя в скафандре. Ирка опять что-то щебетала про новое тело для себя, ведь работу я выполнил, а значит на мой счет должна капнуть солидная сумма. Я, правда, не очень хотел покупать ей тело. На эти деньги можно было бы безбедно жить несколько лет, да и ее подсказки мне были нужны, но я на ринге дал ей слово, придется его выполнять.

Глава 12

Наконец-то я узнал имя своего нанимателя. Это получилось случайно. Меня вынимали из скафандра и кто-то крикнул: “Марко, вот твой парень, он в сознании. Хочешь допросить сейчас или отвезти его на базу?” В лицо заглянул наниматель, шире раздвинул мне веки на левом глазу, что-то невнятно проговорил.

Через пару часов я уже был на допросе. Иначе это не назовешь. Помещение без окон, и я зафиксирован в кресле без малейшей возможности двинуться. Сотни камер наблюдают за мной. Ирку обнаружили сразу, и слили с нее все, что было в ее памяти вплоть до интимных подробностей моей личной жизни.

У этого Марко был свой искин в голове, иначе как бы от так быстро, не двигаясь, согласовывал свои действия с искином мирового правительства. А может это и есть один из переносных устройств мирового ИИ, говорящая голова, так сказать.

— Я выполнил работу, привез голову капитана.

— Нет. Работа не выполнена. Ты должен был доставить его живым.

— Тааак. В его голове блок памяти — это раз. Два, если вам так нужен был капитан, могли бы проследить за кораблем Рино и с небольшой группой захвата взять капитана. Вы же понимаете, что один человек не способен выкрасть киборга. Я выполнил работу, нашел преступника и вы должны мне заплатить.

— У киборга мозг человеческий. Не долетел он сюда. Пропал. Так что работа не выполнена.

— Но я нашел тысячу чипов в синтетиках на той планете. Это разве не выполненная работа?

— Дело не только в чипах. Планета Мора это гигантская клиника трансплантологии, и только капитан знал все ниточки — кто создает синтетиков, кто стоит во главе всей этой мафии. Работа не выполнена. Надо искать людей, которые были связаны с капитаном. У нас к тебе есть предложение.

Услышав эту фразу, я понял, что мне ничего не заплатят.

— Вы вылечите Рино? — нарушил я молчание после того, как узнал о выборе — или со мной остается моя искинша и я работаю на полицию, или ее у меня забирают и я, получив выходное пособие, но гораздо меньше, чем планировал, свободен на все четыре стороны. И-ра молчала — ее заблокировали, чтобы я принял свое решение, а не ее.

— Он неизлечим. Дело не только в засыхающих руках, болотный вирус проник гораздо глубже. Отдай его нам для изучения.

— На опыты, значит? Нет.

— Только не говори, что он тебе друг. Мы знаем о вашей дружбе все. Как тебе такой расклад — мы оставляем чип в тебе, и ты работаешь на нас осведомителем.

— Стукачом.

— Да, — ничуть не смутился Марко. — Делаем вид, что ты угнал челнок и прилетел на Мору, чтоб спасти своего друга. Денег у тебя ни на что нет, и ты идешь к своему старому приятелю Блюки. У тебя ведь лицензия на бои больше чем на полгода. Тебе надо срочно заработать на операцию для Рино.

— А как на счет Мии Милано? — спросил я. Как же мне не хотелось во все это опять влезать.

— Она потеряла двух бойцов и теперь возьмет тебя за яйца своей железной хваткой, но нарисоваться ты должен в баре Блюки. Там тебя уже ждут-не дождутся ее агенты.

Бежать мне некуда. Даже если я отдаю им Ирку и Рино, мне в карман капает такая маленькая сумма, что хватит только на покупку пистолета, чтоб отстреливаться от головорезов Мии или застрелиться, и еще не факт, что я успею его купить. Мой отец всю жизнь служил в полиции, был криминалистом. Детективом, как иногда его называли. И ничего не было зазорного в его службе. Я сейчас занимаюсь тем же — расследую преступление, в котором я косвенно являюсь действующим лицом.

Итак, у меня есть Блюки и Магдалена, И-ра, если ее оставят, и Мия Милано. Трое первых, сомневаюсь конечно, но за меня, а чего хочет от меня Миа, я не понимаю.

— Что хочет от меня Мия? — задал я вопрос Марко.

— А ты не знаешь? — удивился наниматель. — У нее слабость к бойцам. Любит она водить на цепочке хищного зверя, который одним ударом может убить. К тому же, Айван, ты красавчик. Мие уже много лет, частые реставрации, постоянно надо доказывать окружающим, что она еще хороша собой и молода, ведь кланом править трудно, нужна железная рука, старуху уберут быстро. Прошли времена, когда уважали старость. Так что собирайся, Айван, и топай к Блюки.

— Как я притопаю к Блюки, если у меня на руках будет умирающий Рино? — от отчаяния у меня охрип голос.

— Мы дадим тебе выкрасть Рино в медицинской мобильной капсуле, и угнать аэромобиль. Сядешь на задний двор бара, отвезешь Рино к доктору Ли, а потом оставишь аэромобиль на одной из улиц. Патрульные заберут его.

— Доктор Ли, Кхан Ли. Они не родственники?

— Фамилия Ли одна из самых распространенных во вселенной. У всех есть несколько знакомых с такой фамилией.

— Много ли, мало ли во вселенной этих Ли, — отпустил я мрачный каламбур.

При мне Рино перенесли из капсулы криосна в медицинскую капсулу, его руки осыпались до локтя, словно были сожжены в доменной печи. Я просил сделать ему ампутацию почерневшей плоти, но мне отказали, все должно было выглядеть так, что я краду своего друга. А то, что болезнь с каждой минутой захватывает его все больше, их не волновало.

Капсулу я перевез в указанный аэромобиль, разогнался на нем и, пробив заграждение, смотался из ремонтных доков при космодроме, сбив с ног еще пару роботов, когда уходил от охраны. Вы же сами хотели, чтоб было правдоподобно.

Я петлял по окраинам, избавляясь от хвоста. Хотя хвост сам отпал довольно быстро. И с выключенными габаритами осторожно опустился на задний двор бара “У Блюки”, аккуратно втиснувшись между забором и мусорным баком. Только я откинул вверх водительскую дверь, как мне в лоб уставилось дуло винтовки. Робот-охранник высветил лучом мне лицо и велел открыть глаза для сканирования. Твою ж дивизию, как любил говорить охранник Калужного. Глаза ему открой при кислотном дожде! Ладно, за десять секунд ничего мне не сделается. Открываю глаза и смотрю в ослепляющий луч. Больно, сука, как говорил другой охранник Калужного.

— Ваня! — заорал через переговорное устройство Блюки. — Живой!

— Удивительно, да? Особенно после того боя?

— Ну, прости, я не думал, что так все выйдет. Не хотел, чтобы тебя убивали, уговор был, что ты просто проиграешь.

— Ладно, проехали, — поморщился я.

Связь шумно прервалась, а робот, убрав от моего лица оружие, помог мне выйти из аэромобиля, прикрыл дверь и повел меня внутрь. Попав в бар с черного хода, я сразу угодил в объятия Блюки. Он скороговоркой затараторил новости, успев рассказать все, что произошло за месяцы моего отсутствия, и пожаловаться на людей Мии Милано.

— Они за выпивку платят? — спросил я у Блюки.

— Не всегда, — вздохнул хозяин бара, — даже Магдалена не каждый раз может выбить с них оплату выпивки.

— Выбьем с них оплату, но сперва мне надо друга срочно отвезти к доктору Ли. Если я договорюсь с доктором, то я весь твой, Блюки. Бои, вышибала, кто угодно — мне нужны деньги на лечение друга.

Через час я уже подписывал документы у доктора, оставляя ему на лечение Рино под обязательства Блюки.

— Доктор Ли, помните, Вы ставили мне чип в руку? — выбрал я момент, когда Блюки сбежал от нас по своим маленьким делам. Доктор кивнул и я продолжил. — Что могли с чипом сделать полицейские, что я его больше в себе не слышу?

— Много чего: убить навсегда импульсом, временно заблокировать на неопределенный срок, заблокировать до ручной разблокировки. Надо вытаскивать, отдавать взломщикам. Когда ты общался с искином последний раз?

— Еще на другой планете.

— А, ну, подожди немного, может это не полицейские, может искин таймер побудки выставил, а он еще не наступил.

Так я влез к Блюки в долговую кабалу. Магдалена была рада меня видеть. Поселила в свободной комнате на верхнем этаже. Принесла бутылку местного виски, и мы распили ее с ней, пока я жаловался на последние месяцы жизни среди живых джунглей. Потом она ушла, а я впервые за долгое время принял душ без вони антисептика, лег в чистую постель и отключился сном праведного человека.

Блюки вывел меня на бой на следующий день, но под чужим именем да еще и с маской на лице. Хорошо, что особых примет у меня нет, военные татуировки по телу мы закрасили временными рекламными блоками, а технологические на черепе сейчас не видны, в джунглях я сильно оброс.

— На бой будут делать ставки. Покажи им шоу. Бой без правил. Маска отлипнет через полчаса. Не давай ее срывать. Интересный у тебя загар, красный такой.

— Это не загар, а ожог от местного солнца, — переодеваясь, пожаловался я. И тут в военных штанах я нашел целую упаковку самокруток, которые конфисковал у кого-то из обкурившихся по прошлой работе коллег. Как полицейские их не нашли я не знаю, а может нашли, но приняли за обычные сигареты. — Но солнце не самое страшное, что там было.

Помня, что после прошлого боя я остался в одних шортах, я сложил все свои вещи, включая сапоги, в рюкзак, в котором принес форму для боя. Надел этот рюкзак Блюки на плечи и пригрозил:

— Потеряешь, я трахну твою жену.

— Магдалену? — засмеялся Блюки. — Тебе она будет только рада.

— Так когда точно заканчивают принимать ставки?

— С ударом гонга на первый раунд.

— Делай ставку и убирайся отсюда, чтоб вместе нас не видели.

Красная маска под стать моему загару приклеилась к лицу на следующие полчаса. Оторвать сейчас ее можно только с кожей. Блюки вынырнул из раздевалки с моими вещами за спиной. Кто-то торопливо постучал в раздевалку и сообщил, что мой бой начнется через пять минут. Я вышел и пошел уже знакомой дорогой к рингу. Толпа притихла. Я вошел в клетку, вежливо поклонился рефери и ринганонсеру и пошел вдоль сетки на пока еще пустом ринге, вглядываясь в глаза толпы. Кто здесь зверь? Я? Нет. Звери здесь вы, требующие крови и смерти. И это не я в клетке, а вы — даром, что я смотрю на вас через сетку.

— Прямо из ада, — взревел голос, представляющий меня этим гиенам, — Красный Дьявол. Делайте ставки, господа. Преисподняя принимает жертвы.

Я зашел на второй круг. Смотрел в толпу и не знал — кого ищу? Мию? Ее шавок, которых я видел по видео из бара? А может Марко? Нет, он сам не придет. Здесь будут безликие агенты, шестерки, которые трусливо передадут послание или выстрелят из-за угла и позорно сбегут. Дерьмовая работа, на которую меня даже не наняли расследовать преступление, а просто создали условия, что я вынужден сам откапывать в сточном дерьме правду, иначе не выжить.

Ринганонсер объявил моего соперника. Тот вошел в клетку, и я, проходя мимо, похлопал его по плечу. Комплекция, как у меня, мышцы напряжены, он вздрогнул при касании. Боится. Это хорошо — допустит ошибку. Для меня идеально закончить все в первом раунде и исчезнуть с ринга, не снимая маску. Хочу поиграть, выиграть время и деньги. Всей суммы я не соберу, но Мия и полиция пока не будут трепать мне нервы.

Заметил среди сидящих в зале доктора Ли. Он узнал меня, засуетился, делая ставки или стуканул кому надо. Нехорошо, но сделать я уже ничего не могу.

Бой начался.

Мой соперник слишком молод, шустр, хорошая скорость, но много суетится. Убивать его жалко, да и нельзя. Мне нужно еще поиграть, сохранить интригу. Если убью, то придется предъявлять лицензию на бои, а там имя прописано. Тогда за мной придет Мия, а она может просто убить в отместку за… как там звали ее киборга? Джек? Или Джо? Не важно. Важно выжить и собрать денег.

Вот мальчик ныряет мне в ноги, чтоб завалить на ринг, и нарывается на фронтальный удар ногой. Отлетает и падает аккурат по центру ринга. Лицо залито кровью. Лежит, не двигается, хотя должен. Я не сильно ударил, но должен признать — измотал меня мальчик. Я оказался в гораздо худшей форме, чем себе представлял.

Рефери выбегает на ринг, склоняется к нему, слушает пульс и бьет ладонью по щеке. Жив, чертяка, но сегодняшний бой он уже не продолжит. Рефери показывает руками крест и смотрит на меня. Я киваю, благодаря его за бой, он кивает в ответ.

Ринг наполняется людьми, а я выскальзываю из клетки, опустив вниз голову, чтобы моя красная маска не бросалась людям в лицо, срываю с чьего-то кресла верхнюю одежду и, накинув на себя, выскальзываю из зала. Пробегаю, прячась, пару кварталов и запрыгиваю в ждущий меня аэромобиль. Водитель тянет руль на себя, пронзительно свистят моторы, поднимая летательный аппарат — и вот уже под нами изъеденные кислотой здания, мы скользим сквозь легкий туман к окраинам города, в безопасное место.

Глава 13

— Как все прошло, малыш? — Магдалена аккуратно снимает с меня маску.

— Я слабее, чем думал, — гримасничаю, чтоб размять затекшие мышцы лица.

Магдалена ждала меня в угнанном мною аэромобиле, который она сама переделала до неузнаваемости. Из оригинала от него остался только корпус. Маячки были заботливо извлечены и расплавлены в кислоте. Сейчас я стоял под душем очищенной воды, а она смотрела на меня спокойно, словно я не голышом перед ней стою, а сижу пьяный за стойкой в ее баре рядом с Блюки.

— Физически слабее? — уточнила она. Я кивнул. — Конечно, малыш, ты проспал больше месяца. Я удивляюсь, как ты еще ходишь.

— Я в скафандре спал. Все нагрузки полета позвоночником прочувствовал. Это раньше после капсул криосна и скафандров ты тряпка половая, а сейчас внутри такая химия, что хочешь не хочешь, а после приземления возьмешь винтовку и пойдешь воевать. Была у меня одна миссия: мы приземлились на планету и вступили в бой, очнувшись в полете, когда наc выплюнули с материнского корабля в заданном направлении. Современная война уже давно рассчитана на киборгов, только вот незадача — управление ими научились перехватывать, — рассмеялся я, — и люди вернулись в строй, а вот военные действия по-прежнему предполагают, что воюют не люди.

— Давно ты воюешь?

— Два года, если учитывать чистое время, проведенное в горячих точках. Если брать с учебкой, ожидание на базе, тренировки, то лет шесть, почти семь. Если учитывать стадии криосна, то уже десять.

— Любопытный подсчет. Это тебе еще тридцати земных лет нет, — прикинула мой возраст Магдалена.

— Нет, — я закончил мыться и вышел из душа. Полотенце висело у нее на плече, и я должен был подойти и взять его. Так. Это жена моего друга. Назвовем его так. Мой друг. Блюки… Я подошел к женщине и забрал полотенце. — Между прочим, я пригрозил Блюки, — в это время я обмотал полотенце вокруг своих бедер, — что трахну тебя, если он потеряет мои вещи.

Брови Магдалены от удивление взлетели вверх, и она расхохоталась. Когда она смеялась, ее шикарная грудь ходила ходуном, словно некий отдельно взятый живой организм. То малейшее желание, которое у меня к ней было, угасло. Все же я люблю тонких девушек, которые хорошо танцуют.

— Малыш, — отсмеявшись сказала жена Блюки, — я не люблю мужчин младше себя. Но тебя я могу усыновить. Хочешь?

— Хороший способ не платить Блюки долг, но нет, Магдалена, спасибо. Предпочту иметь тебя в друзьях, чем в мамочках.

Не успел я уснуть, как ворвался Блюки с моей одеждой. В его баре началась облава и искали, видимо, меня.

— Блюки, на свалке за соседним домом между мусорными контейнерами мы спрятали аэромобиль. Надо только пролететь мимо окна. Метра два я перепрыгну, может даже три, если пилот опытный и удержит машину, не дав ей кувырнуться.

Блюки исчез.

Я забаррикадировал дверь, оделся. Из куска ткани соорудил себе маскировочную маску, закрепил ее сверху антикислотными очками, погасил свет, открыл окно и стал ждать. Голоса становились все громче, внизу раздался грохот, словно вывалилась стена.

В дверь постучали. Я, разумеется, не ответил. Кто-то слегка ударил в дверь. Защита из массивного высокого комода выдержала. Последовал еще удар, на этот раз гораздо сильнее. Комод чуть отъехал в сторону. Луч света заметался по комнате, пытаясь через узкую щель все рассмотреть.

Я предвидел это. Перевернутая кровать показала любопытным свое дно. Удары последовали один за другим.

Нет смысла оставаться на месте. Я вынырнул в окно и подтянулся на руках, забравшись на крышу. Перчатки! У меня нет перчаток. Я заранее пожалел кожу на своих пальцах — кислота добавит мне ожогов.

Внизу закричали, увидев мой силуэт на крыше. Бежать можно было только в одну сторону — на соседний дом, а оттуда дальше. Я добежал до края крыши бара Блюки, развернулся и увидел свой аэромобиль. Судя по поднимавшемуся верху кабины, пилот меня заметил. Только бы он не сменил траекторию полета. Я побежал по коньку крыши обратно, с каждым шагом рискуя поскользнуться и сорваться вниз, сломав себе шею. И впервые поблагодарил мироздание, что действие происходит на этой проклятой планете — кислота слегка разъела поверхность крыши, сделав ее шершавой, что дало мне шанс на спасение. Прыгнув, я вцепился в боковую дверь и повис на машине якорем, наклонив ее вправо. Мы теряли высоту, заваливаясь на бок.

— Руль влево и на себя, левую педаль в пол! — заорал я.

Машина дернулась, выпрямилась и рванула вверх. Я подтянулся и рывком заскочил в салон. Пристегнулся и посмотрел на ладони — кожи на пальцах почти не было. Верх крыши плавно опустился, и кислота перестала заливаться внутрь, добавляя моим ладоням сжигающей боли. Я повернулся к пилоту и от удивления забыл об обожженных руках. Аэромобиль пилотировал доктор Ли.

— Добрый вечер, — поздоровался я с врачом, хоть на улице была ночь.

— Сегодня уже виделись, — кивнул он мне. — Надо уйти от погони. Ты сможешь рулить?

У полицейских аэромобилей очень удобное управление, если случайно застрелят пилота, то перед пассажиром активируется экран управления, случайный человек с ним не справится, а вот полицейских и военных управлять ими обучают. Я перехватил управление, оторвался от преследователей, разбив случайно рекламный блок правым крылом, и увел машину в место, которое мне указал доктор.

Через час принтер печатал мне недостающие участки кожи прямо на моих ладонях. На саму операцию я предпочел не смотреть.

— Во сколько мне это обойдется, — спросил я доктора Ли.

— Это мой подарок. Я сегодня на тебе очень хорошо заработал, узнав твой загар.

— Кто вам сказал про аэромобиль?

— Айван, я не сдаю своих людей, не выспрашивай. Это значит, что и тебя не сдам, если будут под тебя копать.

— Хорошо, — кивнул я. — Как дела у Рино? Я могу его навестить?

— Нет. У него подготовка к операции. Следующие несколько дней я буду очень занят. Да и тебе я пропишу восстановительный курс, полежишь пару дней в медицинской капсуле. Все равно без помощи робота ты сейчас даже в туалет не сходишь.

Не хотелось мне ложиться в медицинскую капсулу — два дня ты беспомощен, как младенец, но доктор Ли настоял. Синтетик раздел меня и уложил в подобие криокапсулы. В мои вены по всему телу воткнулись больше десятка игл, а глубоко в глотку проникла специальная трубка. Я был измотан физически и морально, и совсем не заметил, какотключился.

Пробуждение было приятным. Иглы в моих руках уже не торчали, правда немного саднило горло от трубки, кожа на ладонях прижилась хорошо и совсем чуть-чуть отличалась по цвету от моей настоящей кожи. Я выбрался из медицинской капсулы, с удовольствием потянулся, надел почищенную и высушенную одежду, обрадовался, найдя в заднем кармане сигареты. Если бы мне еще кофе подала красивая девушка, а еще лучше — разбудила бы меня жаркими интимными поцелуями, то я бы сказал, что жизнь удалась. Ладно, не жизнь, а утро точно.

Из кабинета, где находилась капсула, вели две двери. Я не помнил в какую заходил, а потому толкнул ближайшую. Дверь легко поддалась и я попал в зимний сад. Стеклянная стена отгораживала меня от сада на улице, и, что удивительно, там за окном светило яркое солнце.

Такого не бывает на Море!

Где я? Я оглянулся и увидел за столиком среди пальм, росших в кадках, молодую девушку. Хрупкая шатенка с большими карими глазами приветливо улыбнулась.

— Добрый день. Кофе будете? — спросила она, и я кивнул, онемев от неожиданности. — Синтия, — позвала она, повысив голос, — еще кофе, пожалуйста. Какой предпочитаете?

Девушка указала мне на стул напротив себя. Я молча подошел и сел. Мне было все равно, какой мне принесут кофе. Я хотел, чтоб она говорила дальше. Хотел смотреть на ее тонкие пальцы, держащие чашечку из белоснежного фарфора. Заглядывать в ее большие глаза, целовать удивительно маленький рот, впиться в длинную шею страстным поцелуем. Мне дико хотелось эту девушку прямо здесь и сейчас. Хорошо, что она пригласила меня сесть, иначе я бы смутил ее своим стояком. На ней был белый пушистый халат, который мне так хотелось с нее снять. Я вспомнил, как до этого хотел Мию Милано. Вспомнил, что говорила моя и-ра, что это химия на меня так действует. Женщины Моры коварны.

Синтетик принесла мне кофе, сказала, что доктор Ли приедет к обеду и просил передать, чтоб я обязательно дождался его. Я кивнул, и на красивом искусственном лице появилась улыбка.

— Синтия милая, правда? — спросила меня шатенка, когда за синтетиком закрылась дверь. Я кивнул. — Давайте познакомимся. Меня зовут Бьянка, я пациентка доктора Ли. А вы?

— Я, — у меня сорвался от хрипоты голос, и я закашлялся. — Я Айван, или Иван, если вам так удобнее. Я тоже, хмм, пациент.

— У вас двойное имя?

— Нет, Айван это и есть Иван, только одно имя используется в Германии, а другое в России.

— Это планеты какой системы?

— Это страны на планете Земля, Солнечная система, рукав Ориона, галактика Млечный путь.

— Далеко, — покачала головой Бьянка.

Я кивнул. Странно, мне казалось, что Землю, праматерь всего человечества, должны знать все. Я немного разочаровался в девушке. Но может она сильна в других областях.

Кофе на удивление вкусный. Давно я такой не пил, если пил такой вообще.

— А где мы сейчас находимся? — спросил я у Бьянки. — Это солнце за стеной напомнило мне Землю.

— А это интерактивная стена, — Бьянка хлопнула в ладоши, — обычный вид, — произнесла она громко.

На месте сада с солнцем за окном опять показался дождливый пейзаж Моры. Пирамиды зданий до туманного горизонта и разноцветные огни аэромобилей, силящиеся пронзить кислотную хмарь.

Я одно время удивлялся — откуда на планете кислород. Оказалось, что на полюсах есть деревья, которые его производят, а вместе с ним и яды, попадающие в атмосферу и льющиеся здесь дождем.

Странно, но с исчезновением солнца исчезла и моя сексуальная тяга к девушке. Может попросить ее опять включить прежний вид, чтоб проверить эффект?

— Приятно было познакомиться, Айван, — улыбнулась Бьянка, — мне пора, — девушка, не вставая со стула, развернулась и поплыла.

Когда она отплыла чуть дальше, я чуть не поперхнулся кофе, увидев, что она была в инвалидном кресле. Потом пришел в себя — она ведь пациентка доктора Ли. Значит все хорошо. Может она просто недавно перенесла операцию.

Глава 14

Доктор Ли отвел меня в спортзал. Новенький военный тренажер, похоже, был куплен специально для меня, на нем даже пыль ни разу не осела.

— Судя по улыбке, ты знаешь, как им пользоваться, — кивнул врач. — У Блюки в баре произошла битва мафии и полиции. Как ты умудрился насолить конкурирующим организациям?

— Понятия не имею, — пожимаю плечами, надеваю шлем, защиту на тело и захожу в тренажер. — Может у них ставки не сыграли? А может полиция на меня злится за угнанный аэромобиль. А может за то, что я пил кофе с красивой девушкой Бьянкой.

— Бьянкой? — уточнил доктор. Я кивнул. — Тебе лучше держаться от нее подальше.

Почему-то в ответе я не сомневался. Как стукач, доносчик и детектив я должен узнать максимум информации, но что-то мне подсказывало, что доктор Ли прав. В Пустоту эту красотку с большими карими глазами. Вот только хоть одним бы глазком взглянуть, что там под пушистым халатом.

На следующую схватку меня доставили в контейнере из-под тренажера для боя. Раздевалка на этот раз была просторная, с хорошей охраной на входе. Еще в клинике доктора Ли в меня втерли красный краситель, так как моя кожа после медицинской капсулы почти вернулась к исходному цвету. Сейчас я был еще более красный, чем в прошлом бою, но маска осталась прежней.

По договоренностью с доктором Ли я должен лечь на последних минутах боя.

— Лягу, — кивнул я, понимая, что ставки на меня будут максимальные, а мой долг Блюки никто не отменял, — только при условии — меня не будут убивать и калечить после падения на ринг.

Первый раунд я выиграл. Соперник был чем-то на меня похож. Такой же парень, выживающий в современных условиях. У меня закралось ощущение, что он даже слегка мне поддавался. На последних секундах второго раунда меня ждал сюрприз — приблизившись ко мне вплотную, соперник прошептал: “Тебе привет от Мии Милано”.

Эта новость чуть не отправила меня в нокаут. Подыгрывать ему в третьем раунде не требовалось, я уже был выбит из колеи и отсчитывал правильное время, чтоб подставиться.

Трибуны орали в бешенстве. Все ставки были сделаны на меня, а я проигрывал. Сможет ли меня защитить доктор Ли, или мне опять придется куда-то бежать? Словив удар по печени, я чудом увернулся от соперника, но был прижат лицом к решетке. В вип-ложе сидели две женщины — Мия Милано и Бьянка. Соперник развернул меня к себе, и я пропустил апперкот.

Очнулся я в клинике доктора Ли. Оказалось, что я почти ничего не заработал. Нет. Заработал я много, но большая часть ушла на то, чтоб меня без сознания вынесла с ринга хорошо вооруженная группа людей. И это оказалась не все преблемы — с меня, лежащего, соперник сорвал маску. Мия Милано и так знала кто я, теперь узнает и полиция.

Мне надо найти Бьянку.

Отлежавшись несколько дней, я выждал, когда доктор Ли уедет из клиники, и прошелся везде, куда только смог попасть. Как я буду оправдываться перед ним, я не знаю, но что-то подсказывает, что на мои прямые вопросы доктор ответа не даст. Никого не найдя, я потребовал от робота впустить меня в оранжерею. Странно, но это была либо другая оранжерея, либо здесь все переставили с места на место.

Я постарался вспомнить тот день, когда я впервые увидел Бьянку. Вошел через эти двери, прошел буквально десяток шагов, столик стоял здесь, где сейчас дерево с желтыми плодами. Небольшое в принципе дерево. Его легко могли сюда перенести. Если я сидел здесь, то за спиной у Бьянки были… да, были две высокие пальмы, растущие из одного источника. Спасибо, папа, за дрессировку в детстве. Бьянка потом развернулась на стуле и поехала.

Я пошел по следам ее инвалидного кресла, стараясь вспомнить дверь, в которую она свернула. Должно быть здесь.

Я остановился напротив двери с кодовым замком, аккуратно толкнул ее. Заперто.

Отошел на пару шагов назад и осмотрел элементы дома, прилегающие к объекту. Над дверью было приоткрыто окно. Хвала Пустоте, это зацепка.

Я еще окончательно не отошел от поединка, но меня это не остановило. Разогнавшись и используя в качестве опоры дверь, я зацепился за окно и осторожно влез внутрь.

Богатые апартаменты для состоятельных пациентов.

Я ходил из комнаты в комнату, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимание синтетика, занимающегося уборкой. Открыв одну из дверей, я обнаружил спальню. Хозяйка была женщина, это без сомнений — на небольшом прикроватном столике лежала шкатулка, косметика, духи во флаконе под старину. На большой кровати — пушистый халат цвета розового жемчуга. Я прошел комнату насквозь и открыл дверь. Это оказалась дверь в гардеробную.

А в чем в тот раз была Бьянка? Почему-то ни на секунду не сомневаюсь, что комната ее. Я видел ее лицо и Мии, но совершенно не запомнил — в чем она была. Искать одежду бессмысленно, да и она, скорее всего, сейчас находится в чистке. Не будет же девушка вешать грязную вещь с чистой.

Внезапно я услышал в комнате шум. Осторожно выглянул и увидел, что робот забирает с кровати халат и едет на выход. Я последовал за ним. Робот старенький, простой, выключается перемещением тумблера вниз на задней панели за блоком управления. Хороший бытовой робот. Выносливый. Спасибо, доктор Ли, что вы на роботах сэкономили.

Робот заехал в ванную комнату и я проскользнул вслед за ним. В ванной среди облаков белой пены нежилась Бьянка. Я выключил робота, забрал у него халат и подошел к краю ванной.

— Мадемуазель, можно за вами поухаживать? — я улыбнулся и распахнул халат, но держал его достаточно низко, чтоб увидеть тело, которое вынырнет из этой белой пены.

— Айван? — девушка уставилась на меня, явно не ожидая, что я появлюсь. — Что ты тут делаешь?

— Можно встречный вопрос, Бьянка, часто ходишь смотреть бои?

Вот чего я не ожидал, так начавшейся истерики. Красавица ругалась, как пьяный прапорщик, кидалась в меня всем, до чего могла дотянуться, не вставая из ванны. На помощь ей спешили различные роботы, которых я, ловко маневрируя, обходил и выключал. Наоравшись вдоволь и поняв, что на помощь ей никто не придет, Бьянка откинулась на край ванны и постаралась успокоиться.

— Спустить воду, — скомандовала она. Вода ушла быстро, оставив после себя подушку пены. — Душ!

Я смотрел как оседает белое облако, обнажая тело девушки. И вот она лежит в пустой ванной абсолютно голая. Я смотрю на ее тело и только спустя секунд десять до меня доходит, что у Бьянки нет ног. Вместо них в районе середины бедра обрубки. И вдруг стала неважна идеальной формы грудь, белоснежная кожа, плоский живот. Мне стало невыносимо стыдно.

— Что ты спрашивал? Часто или нет бои смотрю? Да любимое занятие — ходить и на мордобой смотреть! — выкрикнула мне в лицо Бьянка.

Я молча наклонился к ней, укрыв халатом начинающее замерзать тело, поднял на руки и понес в спальню. Она смотрела мне в лицо, пытаясь поймать мой взгляд, но я смотрел в сторону. Посадил ее на кровать, вытер халатом, отогнул одеяло в сторону и уложил ее на постель. Укрыл. Мне хотелось плакать.

— Не надо, — вдруг с ноткой жалости произнесла Бьянка. — Я здесь для того, чтобы у меня были ноги. Через месяц я уже буду ходить на своих двоих, как говорится. Доктор Ли выращивает мне чудесные длинные ноги. Я буду даже выше, чем меня задумала природа и папа с мамой.

— Правда? — мой голос дрогнул. Мне все еще было очень перед ней стыдно.

— Да, — кивнула девушка. — Я не думала, что ты будешь таким растерянным. Ты же солдат, как мне сказал Ли. Должен был видеть подобные уродства.

— Увечья это тяжело, а конечности, как ты знаешь, сейчас наращиваются. Главное, что ты жива.

Я развернулся и пошел на выход.

— Айван, не уходи! Побудь немного со мной, иначе я решу, что я урод, а мне перед операцией нельзя расстраиваться.

— Я только подключу обратно роботов, — задержался я в дверях.

Возвращаться к ней обратно не хотелось. Хотелось чем-то снять стресс. Алкоголя под рукой не было, но я вспомнил про сигареты. Нащупал их в заднем кармане, вытащил пачку, заглянул в нее. Двадцать маленьких коричневых сигар, скрученных из еще недавно живых существ. Я достал одну, втянул носом ее запах и вспомнил ту чертову планету. Оглянулся по сторонам и увидел, что робот тушит свечи, при которых расслаблялась в ванной Бьянка. Выхватив у него последнюю зажженную свечу, я прикурил сигарету. Кроме легкого першения в горле я ничего больше не ощутил. Затянулся еще раз, потом еще. Вероятно, мой иммуномодулятор заработал опять, мне пофигу этот наркотик.

— Дай еще затянуться, — попросила Бьянка.

Я протянул сигарету лежащей рядом со мной девушке. Оглянулся. Я в ее спальне. Одетый. Лежу рядом с ней на кровати, а у меня в руках зажженная свеча из ванной.

— Как я здесь оказался? — я вскочил с кровати, поставил свечу на туалетный столик и отобрал у нее сигарету. Она выпустила облако белого дыма и захихикала. — Это вообще наркотик, — я затушил выкуренную наполовину сигарету.

Мне надо прочитать ей лекцию, что из-за наркотиков она может родить уродов, но я сам сейчас нахожусь в наркотическом опьянении, мне хорошо, и, похоже, сигарету дал ей я сам. Она ухватилась за пряжку моего ремня и потянула меня на себя. Я устоял, тогда она резко села, с размаха впечатавшись мне в пах. Еще раз хихикнула и ловко расстегнула ремень на моих брюках. Надо ее остановить, но я не могу. Смотрю, как она снимает с меня брюки, как ее пальчики поглаживают мой член. Он реагирует на ее ласку. После ее поцелуя уже никакая сила не оттянет меня от Бьянки. Пусть хоть весь дом взорвется, а я буду смотреть, как мой член исчезает и появляется у нее изо рта. Ее пальцы острыми когтями впились в мои ягодицы, я зашипел от боли и оттянул ее голову подальше от своего члена.

— Разденься! — приказала она.

Я солдат. Приказ отдан — надо выполнять.

Через несколько секунд и я уже стою перед ней голый. Она откидывает одеяло и ложится на подушки. Намек ясен. Я нависаю над ней и целую тот самый маленький рот. Как он может быть сейчас такой маленький, если я видел, что она им умеет делать?

Ее руки заскользили по моему телу направляя и приказывая. Я им повиновался. Она разорвала поцелуй и впилась зубами в мое плечо. Боль разозлила меня и от нежных плавных движений перешел к яростным выпадам. Стон удовольствия подсказал мне, что я все делаю правильно.

Что-то сумасшедшее было в сексе с ней. Страсть накатывала ураганом, сметая нежность на своем пути. Я никогда не был в постели зверем. Но не с ней. Я рвался в ее тело, словно в этом и был смысл моего существования. А она все подгоняла и подгоняла, пока не сжалась вся в комок, не забилась судорожно глотая воздух, не заскулила, словно боль, терзающая ее, отступила.

Я кончил, удерживая ее трепещущее в коконе моих объятий тело. Осторожно перекатился на спину и уложил ее себе на грудь. Насколько горяча была моя последняя подружка Китти, но такого как с Бьянкой не было.

— Может это наркотик такую страсть разжег, или с тобой всегда так?

Она соскользнула с моей груди и потянулась к притушенной сигарете. Подкурила от горящей еще свечи и передала сигарету мне.

— Всегда, — улыбнулась девушка и выпустила тонкой струей дым.

— У тебя много было любовников? — ревность шевельнулась неприятным чувством.

— Я вообще замужем.

Только разборок с рогатым мужем мне не хватало. Я затянулся. Неприятная ситуация. Надо бежать в столицу Моры, находить охотников за головами и записывать в любую горячую точку подальше отсюда. Весь аванс отдам Блюки, потом вышлю еще. Если останусь жив.

— И где сейчас твой муж? — следующая затяжка принесла мне спокойствие. Ну, муж и что. Предупреждать надо.

— Надо спросить у Мии Милано.

Я закашлялся, подавившись дымом.

— Ты знаешь Мию? — спросил я, привстав. Девушка кивнула и отобрала у меня сигарету. — Я вас недавно вдвоем видел.

— Да? И где это было?

Действительно, где? Меня привезли в коробке, унесли без сознания, раздевалка другая, зал я не узнал.

— Это мой наркотический бред, — перехватываю у нее сигарету и затягиваюсь. — А подробней про Мию и мужа можно, или я лезу не в свое дело?

— А что тебя конкретно интересует? Не прилетит ли тебе за соблазнение жены? — она перехватила у меня уже маленький косяк и захихикала. — Не прилетит. Мы ему не скажем. Если найдем его живым.

Мне было все равно, что там с ее мужем. Мы докурили косяк, и нам было хорошо. Я полез к ней целоваться, хотя желания секса не было.

— Ты не забеременеешь? — весьма вовремя вспомнил я о предохранении.

— Сама — нет, в этом мне нужна помощь и суррогатная мать. Но у меня теперь есть твоя сперма. Чисто теоретически я могу сделать и вырастить плод твоего ребенка. Ты хочешь детей?

— Нет, — честно ответил я. — А ты хочешь?

— Я хочу ноги. Хочешь, я покажу тебе их?

Через десять минут я нес Бьянку на руках в лабораторию доктора Ли — смотреть на ее выращенные ноги. Она набрала код на одной из дверей, отвернув мое лицо, чтоб я не подсматривал. Мы вошли в длинное полутемное помещение. Свет зажигался над нами только там, где мы шли. Я не смотрел по сторонам, мне важно было не упасть. Голова кружилась или от наркотика, или от того, что я не прошел адаптацию после боя.

— Стой! — приказала Бьянка. — Вот они.

В аквариуме в прозрачном геле находилась пара белых женских ног. Меня затошнило. Я оглянулся и усадил Бьянку на передвижной столик, так кстати кем-то здесь забытый.

— Мои ноги! Правда, они прекрасны? — улыбнулась Бьянка, и тут я заметил, что ее рот не такой уж и маленький. Как так получается?

— А как ты лишилась своих ног?

Понимаю, что вопрос бестактный, но почему-то с этим наркотиком тянет говорить правду.

— Мать родная отрубила.

На миг мне стало страшно. Не унаследовала ли Бьянка характер матери, и не захочет ли она что-то отрубить мне?

— Что вы здесь делаете? — голос доктора Ли прервал мои мысли о матери Бьянки.

— На мои ноги смотрим, — гордо сообщила ему девушка.

Я обернулся. Доктор Ли быстро приближался к нам в сопровождении нескольких роботов. Короткая перепалки врача и пациентки, и я усаживаю ее в инвалидное кресло. Нести Бьянку доктор мне запретил. Я еще не восстановился. Знал бы он, как мы проводили время с его пациенткой, он был бы вообще в шоке.

Мы пошли на выход, я держал Бьянку за руку, а она показывала мне некоторых животных в аквариумах, стоящих вдоль стен. Уже свернув к двери, я услышал шипение где-то вдалеке.

— Ванюшшша. Ванюшшша.

Я узнал этот голос. Рино. Рино же здесь!

Почему среди аквариумов?

Бросив руку Бьянки, оттолкнув в сторону доктора Ли и его роботов я побежал на шипящий голос.

В большом террариуме ползала толстая трехметровая змея. Толстая это не то слово. Она была сантиметров двадцать пять в диаметре. Но страшнее всего была ее голова. Это была голова Рино.

— Ванюшшша. Ванюшшша.

Глаза бессмысленные. Он не видит меня и не узнает. Я стучу по стеклу. Зову его по имени, а реакции нет.

— У него еще срабатывают какие-то инстинкты. Он что-то узнает, но редко. Вот, узнал твой голос, но не тебя, — рассказывает подошедший ко мне доктор Ли. — Пойдем, не будем его тревожить, — доктор Ли тянет меня за рукав.

— Ложшшь, — прошипел Рино.

— Это Вы с ним это сделали? — наркотик еще бродит во мне, но он не такой силы, чтоб я отличил бред галлюцинации от правды.

— Нет. Это мутация. Я ничего не могу сделать, мозг деградировал, тело мутировало.

— Ложшшь!

— Если я заработаю на тело синтетика, его можно будет вернуть в человеческий облик?

— Нет.

— Тогда за что вы взяли с Блюки деньги, вогнав в долг меня?

— Я пытался его вернуть. Не вышло.

— Вы за неудачные операции тоже берете деньги?

— Да.

— Я верну вам долг, но не останусь здесь ни на минуту.

— Имеешь право.

— Следуйте за мной, — пискнул находящийся рядом робот и поехал впереди меня.

Глава 15

Подходя к дверям, я понял, что сглупил. Уходя из дома доктора Ли, я потеряю связь с Бьянкой и никогда больше не увижу Рино. Ведь остается шанс, что доктор мне соврал, и это не мутация, а его рук дело. А Бьянка. Бьянка. Если судьбе будет угодно, то мы встретимся.

— Мой аэромобиль, — вспомнил я, когда передо мной открылись двери.

Робот на минуту замер и повел меня на улицу. Мы стояли под навесом, ждали, я ежился от холода и сырости. Маски на мне не было, и я дышал кислым ядовитым воздухом Моры. Под навес нырнул аэромобиль, до неузнаваемости переделанный Магдаленой, робот охраны передал мне управление, я сел за руль и вынырнул из резиденции доктора Ли в открытое для меня окно.

Снова унылые ландшафты, лабиринты улиц, хмурые очертания зданий и защитных куполов. Не думал я, что так надолго задержусь на этой планете, где даже солнце непонятно какого цвета, потому что никогда не показывается из-за облаков.

Пару минут спустя активировалась внутренняя рация.

— Айван? — мурлыкнули динамики хрипловатым голосом Магдалены.

— Привет, барменша, — я улыбнулся. Приятно было ее слышать.

— Включи навигатор, я продиктую координаты.

Я включил автопилот, аэромобиль направился сквозь водяную взвесь в окраинам города. Через полчаса я уже пил пиво в обществе жены Блюки.

Ангар, куда я залетел, снаружи выглядел как куча мусора, но изнутри это был подземный гараж на несколько аэромобилей. Достаточно просторный, чтобы сюда мог сесть и маленький космический катер, если бы у него отстегивалась кабина.

Вдоль стен гаража были расставлены пожаропрочные шкафы, сейфы и контейнеры, в которых обычно перевозится ценный космический груз. Сами мы сидели на диване в небольшой каморке, отделенной от общего зала толстым армированным стеклом.

— Что это за убежище, подруга?

— Бывший схорон старых контрабандистов Моры, к коим принадлежал и мой дед. Впоследствии отец использовал это помещение как мастерскую, если надо было над чем-то пошаманить. Можно сказать, что на этом диване я провела свое детство. Что случилось с женщиной, родившей меня, отец никогда не говорил, и таскал меня всюду за собой, пока очередная из его пассий, не устроила меня в приличную школу, а там и в академию. Вот ту женщину я и зову своей матерью, хотя она продержалась с отцом всего несколько месяцев.

— Я так понимаю, что отца уже нет, а с ней ты еще общаешься?

— Правильно понимаешь, Айван. Она удачно вышла замуж, живет в столице, имеет связи. Так что твою задницу, на которую ты вечно ищешь приключения, я смогу прикрыть.

— Вопрос — что я должен за это сделать? Прости, Магдалена, но я понял, что на Море все не просто так.

— Мия Милано тебя все равно найдет и заберет к себе. Этому никто не сможет помешать, даже военные. И вот когда ты будешь работать на нее, постарайся узнать об одном человеке. Он вышел из дома, чтобы сесть в свой аэромобиль и поехать в больницу. В руках у него была переноска с детьми. Вышел и исчез. Единственная работающая камера была установлена на соседнем доме, и вот по видео с той камеры — он открыл заднюю дверь, чтобы поставить внутрь переноску, и в это время мимо прокатил грузовик, принадлежащий компании Мии Милано. Две секунды мужчины с детьми не было в поле видимости. Всего две секунды — и все трое исчезли.

— Я же не полицейский, и не детектив. Почему ты просишь решить эту проблему именно меня?

— К Мие просто так не попасть. С ней люди работают десятилетиями и новобранцы взяты из сиротских домов, расположенных под ее куполами. Новеньких подпустят только к ее людям, но не к ней. Единственный шанс — бойцы ринга, это ее слабость, но она их контролирует или химией или нанороботами. Перевербовать невозможно, предателей нет.

— Когда он пропал? И вообще кто он?

— Вся информация на планшете, — Магдалена протянула мне карандаш, который держала все время в руке. — Знаешь как этим пользоваться?

Она ногой придвинула к нам журнальный столик, начертила на его поверхности прямоугольник и, в появившемся поле белого листа, написала имя — “Ка Бо”. Открылось несколько папок — результаты расследования, переписка с чиновниками, видео.

Меня больше заинтересовала папка “Помощь”. Отобрав у Магдалены карандаш, я ткнул в нее. Открылись маленькие фотографии с именами.

Внезапно я увидел фотографию Марко. Ткнул в нее и фото развернулось на весь экран. Имя “Марко” взято в кавычки, значит это кличка, позывной, а дальше идет предположительная информация — возможно, военный, возможно, с дипломатическим паспортом, возможно, с мультигражданством Объединенных систем, возможно…

— Знаешь его? — нахмурила брови Магдалена.

— Лицо знакомое, где-то видел. А кто он?

— К нему обращаться только в крайнем случае. Если, например, нужна эвакуация, или нет иного выхода.

— Он хороший или плохой?

— Кому как.

Планшет Магдалена оставила мне на изучение информации. Желательно все запомнить наизусть, хотя это не гарантия, что инфа не утечет из моей головы. Но из головы ее получить все же труднее, чем при обычном обыске. Жаль, что у меня не работает моя Ирка. Привык я к ней, удобно.

С Магдаленой я договорился, что отосплюсь в ее бункере пару дней, а потом на такси доберусь до бара. Смысла долго прятаться от Мии нет, она все равно найдет.

Я изучил дело Ка Бо. Странный тип — дипломатический паспорт, но статус консультанта по экономическим спорам в пределах Объединенных систем. Был замешан в оружейном скандале, но прошел как свидетель. На опекунстве двое детей близнецов. А вот дети интересные — порок развития, выявленный еще в первом триместре беременности, рекомендованный аборт. О биологических родителях ни слова. Может он и есть их отец? Зачем прилетел на Мору? Возможно, что к местным эскулапам. Почему человек с диппаспортом не поселился в столице? Возможно потому, что обращаться предполагалось не к официальным медикам. Чем все-таки больны его дети? И его ли они? И зачем он понадобился Мие? Ответов в планшете нет. Это мне придется выяснить самому. И два вопроса не дают мне покоя — почему я должен искать теперь еще и Ка Бо с детьми? И как мне во всей этой мясорубке выжить?

Я листал информацию о мафии, и мне становилось все хуже. Эти люди уже давно не люди. Существа. Они не останавливаются ни перед чем в достижении своих целей. Мия Милано всего лишь руководитель одного клана, а всего их дюжина. И у них есть цель — вся вселенная должна стать планетой Мора. Вся вселенная должна прогнуться под их властью. Они покупали чиновников и военных пачками. Если кто-то не брал деньги, и не выполнял их волю, то либо находили болевые точки, либо убирали с пути. Понятно теперь — как к ним попал капитан. Но неужели Марко и те, кто за ним стоит, рассчитывают, что я смогу что-то изменить? Тут хоть бы самому ноги унести.

Мия чудовище. Для продления молодости ей меняют внутренний органы, а для этого не просто выращивают нужный орган в лаборатории, для Мии создают клонов. И когда появляется необходимость в замене органов, клона просто пускают под нож. Людоедская практика. Я уже хотел закрыть этот файл, когда увидел ссылку на статью: “От влиятельной особы сбежал клон”. Даже в такой ситуации кто-то смог бороться. Рука потянулась к ссылке и карандаш открыл информацию. С открывшейся фотографии на меня смотрела Катарина. Моя Китти. Тошнота подкатила к горлу. Я вспомнил выпотрошенное тело.

Меня водили за нос как слепого щенка. Марко изначально знал, что Китти была клоном Мии, и та нашла свой контейнер, как они называют клонов. Искусственный палец — датчик на теле. Датчик обнаружения. Неужели у Китти не хватило ума его убрать? Что-то не сходится. Пока у меня версия всего одна — все это звенья одной цепи, и я тут совсем неслучайно.

Внезапно захотелось позвонить отцу. Мы не общались лет десять. Я даже не знаю, что с ним и где он сейчас находится. Все из-за той нелепой ссоры. Мне стоило остановиться, быть уважительнее к старшим, но мне так не хотелось быть копом. Всегда убивала эта рутина — заполнение документов. “В древности полицейские писали все на бумаге. Вели отчеты, — орал на меня отец. — а ты, неблагодарный щенок, не можешь за искином файл прочитать, чтоб тот не ошибся!” Я психанул и записался в армию.

Я порылся во владениях Магдалены и нашел старый, но работающий телефон. Спрятав в надежном месте планшет, на случай если это место вскроют, и мне придется срочно его покинуть, я ввел данные своего отца. На телефон пришла анкета, которую предлагалось заполнить — кто я, что я, по какому случаю звоню, в чем суть вопроса… Я даже не стал дочитывать все вопросы, просто нажал кнопку сброса. Все в духе папочки — вытянуть сперва информацию, а потом решить, что говорить тебе и говорить ли вообще.

Еще очень захотелось набить морду Марко. Он знал, чем все закончится. Знал и допустил смерть Китти. Неужели Китти не понимала, что она кукла, которую пустят в расход? Я никогда не общался с клонами. Возможно, что в ее голову уже была вшита легенда, и она по ней жила. Значит, ко мне она пришла не просто так. Меня словили на живца.

Глава 16

Посмотрев на карте, как отсюда добраться до бара “У Блюки”, я позаимствовал у Магдалены антикислотный костюм, маску, военную передвижную платформу с полным аккумом и выскользнул из ее бункера, захлопнув за собой дверь.

На свалке меня битой сбил с платформы рослый и сутулый бомж, решивший вместе с приятелем поживиться за мой счет. Пока я откапывался из кучи мусора, они запрыгнули на платформу и решили атаковать меня сверху. Лица замотаны тканью, на глазах — очки, одежда почти вся испещрена мелкими дырами в тех местах, где с нее стекала кислота. Идиоты не знали, что к военной платформе еще идет браслет управления. Я поднял их высоко над свалкой перевернул платформу. Надеюсь, что они умерли сразу. Я хоть и законченная скотина, но лишних мучений не люблю.

Я не стал лететь по проспекту, экономя аккумуляторы, взмыл над домами и, маневрируя между аэромобилями, нарушающими воздушное пространство, как и я, сократил дорогу. Что-то во мне сломалось, и к прежнему Айвану добавился здоровый цинизм: я у себя один, и мое выживание — в моих руках.

Сняв на входе антикислотный костюм и приткнув снизу передвижную платформу, я под пристальным взглядом Блюки и всех посетителей бара направился прямиком к барной стойке. Блюки не выдержал и, оббежав стойку, кинулся мне на шею с воплем: “Ванюша! Что за хрень творится в этом мире? Почему так долго!” Наобнимавшись с Блюки, я заметил, что пара человек из разных мест бара поспешно вышли на улицу.

— Угостишь пивом старого друга? — спросил я у Блюки, оглядывая людей за барной стойкой.

— Я обижусь, если ты со мной не выпьешь, очень старый друг, — хохотнул Блюки и побежал обратно за стойку.

Один из пьющих светлое, почти прозрачное пиво обернулся, и я узнал в нем Марко. Это даже к лучшему. Я сел рядом с ним, похлопав его в знак приветствия по плечу.

— Давно ждешь? — спросил я у нанимателя.

— Пару дней, — лицо Марко непроницаемо. — Приходится пить эту почти безалкогольную мочу, чтобы не набубениваться, как говорят у тебя на родине, в хлам.

— Сочувствую твоим почкам. Или тебе страховка позволяет их менять? — подкалываю военного. — Давай не тянуть разговор, скоро здесь будут люди Мии, и я отчалю. Не по своей воле, но…

— Ты еще работаешь на нас?

Блюки поставил передо мной кружку темного пива. Чем темнее у Блюки пиво, тем больше градус. Понимая, что дальше будет, я хочу успеть хоть немного получить кайфа. Блюки сигналит мне бровями, косясь на другой конец стойки. Там пусто, и ему хочется поболтать.

— Пара минут, Блюки, и я весь твой, — отпиваю добрую треть из кружки и возвращаюсь к разговору с Марко: — С чего мне на вас работать? Рино у меня все равно забрали — он теперь толстая говорящая змея в террариуме доктора Моро. Моя и-ра мертва, после встречи с тобой она не произнесла ни звука. Я в долговой кабале у нашего бармена и меня преследует мафия.

— Кто такой доктор Моро? — хмурится Марко и лезет во внутренний карман. — Ты куришь?

— Да, — киваю ему.

— Дай мне свою левую руку, — просит он. Я оголяю руку до локтя и протягиваю ему. В то место, где расположен мой чип, Марко клеит антиникотиновый пластырь.

— Я не хочу бросать курить! — выпиваю пиво еще на треть. — И быть хорошим тоже не хочу. Вы знали, что Китти — клон Мии Милано. Почему вы допустили, чтобы ее убили? — Марко оставил мой вопрос без ответа. — Окей. Тогда объясните мне такой технологический момент — зачем выращивать живой клон, а потом по сути убивать человека? Органы ведь вырастить дешевле.

— Если больше трех органов, то клон дешевле, — Марко допил свое пиво. — И в любой момент может понадобиться еще какой-нибудь орган на замену. Твоя и-ра очнется часа через три. К этому времени тебя уже отсканирует служба безопасности Милано, и ничего не обнаружит. А теперь иди к Блюки, люди Милано на подходе.

— Я любил Китти, — встаю со стула, чтоб перейти в другое место. Оборачиваюсь и смотрю Марко в глаза.

— Я тоже, — едва слышно шепчет он, — ведь это я ее украл.

Забираю пиво и иду в другой угол стойки, где меня ждет Блюки, нервно перетирая пустые бокалы. Каким же подонком надо быть, чтоб отдать на убой любимую женщину? Сажусь на стул напротив Блюки и в зеркальной витрине вижу, как уходит Марко.

Блюки что-то тараторит, рассказывая новости, прошедшие в мое отсутствие. Про мой бой, про шок болельщиков, когда узнали — кто скрывался под маской красного дьявола. Глаза Блюки то и дело скашиваются на стену, на которую наклеен пленочный экран. Небрежно так прилеплен, словно его неоднократно срывали, даже слегка надорвав правый нижний угол. По изображению на экране понимаю, что это обзор входа в бар. Да, Блюки пришлось не сладко.

— Допивай пиво, — врывается в мое сознание его фраза. — За тобой пришли.

Я вижу на экране как из нескольких аэромобилей высаживаются десяток головорезов. Ухмыляюсь. Десять, на одного меня. Уважают. Снимаю браслет от платформы и протягиваю Блюки, он без вопросов забирает.

— Сохрани это для меня, — вынимаю свои сигареты и протягиваю пачку Блюки. Пачка исчезает под стойкой бара, я допиваю пиво и буквально чувствую кожей, что вокруг моего стула стоят как минимум трое. — Передавай привет жене, — киваю Блюки и разворачиваюсь к головорезам Мии Милано. — Отлить можно? — тот что стоит по центру, отрицательно качает головой. — Тогда не бейте, штаны у меня одни, а в мокром я ходить не люблю.

Я молча сел в машину, протянул руки, и меня заковали в электронный браслет. Привычная практика для полиции, странно что не надели ошейник. Наручники напоминали древние деревянные колодки, я их видел в музее криминалистики, куда меня однажды привел отец.

И тут я вспомнил странные вещи, которые даже мне, пацану, показались неожиданными, но впечатления от экспонатов музея совсем переключили мои мысли в иную сторону. Если мой отец был простой детектив, то почему все встреченные нам люди в форме отдавали моему отцу честь? Он что спас президента? Или был великим сыщиком?

Я стал вспоминать все, что было связано с моим отцом. Да, мы жили не роскошно, но наш дом стоял в исторической части города и круглосуточно находился под охраной. Я мог гулять даже ночью — высокий забор надежно защищал придомовую территорию. У нас в доме не было пьющих, шумящих. Все знали друг друга и были теми или иными начальниками. Я родился в этом доме и мне казалось, что наша семья здесь жила всегда. Деды, прадеды, мне просто повезло родиться в правильном месте.

Я не ценил всего этого. У меня было домашнее обучение. Целыми днями я валялся в кресле со шлемом виртуальной реальности на голове. Обучение переходило в игры, игры в обучение, и только часовые тренировки, обед и сон заставляли меня снять шлем. Все каникулы я проводил в военизированных лагерях, но делать карьеру военного не спешил. Я вообще долго не мог определиться — кем хочу стать. Еще и давление отца, убеждающего меня в увлекательности работы в полиции.

Получается, что я не знал своего отца — кем он работает, чем занят, какие дела ведет, кто его коллеги? Я ни разу не был у него на работе. И тот случай в музее меня очень смутил.

Раз у отца на звонок отвечает виртуальный секретарь, предлагающий заполнить анкету, значит одно из двух — он либо продолжает на меня злиться, таким образом посылая нахер, либо чудовищно занят. Хочется думать, что второе.

Одновременно в каждое запястье на моих руках воткнулись иглы, и на экране наручников-кандалов побежала информация. Мне вкалывают транквилизатор. Оно понятно — хищник должен быть сонным, только вот доза, которая сейчас вольется в меня, сделает из моего тела безвольную тряпку, и я непременно выпущу на волю пиво, которое выпил у Блюки.

— Слышь, герой, — обратился я к самому крупному, но, судя по лицу, не самому умному, — я же просился в туалет? Просился. Сейчас эта доза меня вырубит, я пущу слюну и иные жидкости, а у тебя какой приказ? — амбал зыркнул на того, кто сидел рядом со мной, но я проигнорировал его взгляд, продолжая делать из амбала начальника. — Ты же сам бугай. Посмотри на себя и посмотри на меня. Я один, а вас десяток. Неужели ты меня боишься? — амбал замотал головой. — Нет, — кивнул я, — а приказ у тебя — доставить меня к Мие целого и невредимого. Правильно? — кивает головой не только амбал, но и сидящий рядом. — Мие я нужен для разговора, а ты меня доставишь обоссавшегося. Кого не похвалят? Тебя! — указываю пальцем на амбала. — Уменьши дозу транквилизаторов, а то будешь до конца дней роботами-сантехниками управлять.

Сидящий рядом со мной притянул мои руки к себе и быстро перепрограммировал наручники. Иглы убрались внутрь, но боюсь, что я слишком долго объяснялся с охраной — захотелось спать и еще сильнее отлить.

Я посмотрел в окно аэромобиля — вечный кислотный дождь Моры. Здесь вся планета пропитана смертью и сама природа плачет об этом, сожалея, что люди такое творят. Почему здесь под куполами не высаживают обычные деревья, вырубая ядовитые? Ведь так можно постепенно смягчить климат.

Аэромобиль снижается, пролетая мимо окон верхних этажей. В одном окне я успел заметить девушку, выходящую из душа. На ней была мокрая белая рубаха, облепившая ее тело. Почему она принимала душ в рубахе? Это я уже никогда не узнаю.

Вспомнил случай десятилетней давности. В учебке мы бежали полосу препятствий, а там в одном месте был переход реки вброд. Обычно воды было по колено, невысоким — до середины бедра. Мы быстро разувались, снимали обувь, пересекали водную преграду, обувались и бежали дальше. Но в этот раз воды было всем по грудь, а паре человек — по шею, дожди подмочили нам всю репутацию. Мы шли вброд, неся над головой свои вещи. Перешли. Теперь делов то — выкрутить трусы, одеться и бежать дальше. С нами в роте была одна девчонка. Не сказать, что красавица, нормальная девчонка, спортивная. Большинство из нас бы на нее и не посмотрели в обычной жизни, а тут, когда она вышла из воды, белья на ней считай не было — трикотаж облепил тело, даже додумывать что-то было не надо. Мы обступили ее бандой. У многих чуть ли не слюна текла изо рта, возбуждены были все. Еще мгновение и мы бы бросились на нее. Звук приводимого в стрелковое состояние автомата привел нас в чувство. Прапорщик парой матерных слов остудил всю роту. Хороший был мужик. Девчонка та в тот же вечер перевелась на другое отделение. Куда женщине в десант? Не каждый мужик выдерживает.

Глава 17

Я проснулся утром на свежих простынях. Втянул в себя цветочный аромат и понял, что я даже не хочу шевелиться, боясь спугнуть состояние блаженства, в котором сейчас пребывает мое тело. Вспомнил, что когда мы долетели, то я увидел бронированные соты, удерживающие прозрачный купол над резиденцией Мии Милано. Они действительно думают, что межзвездный крейсер не способен разрушить этот улей? Способен. Но теперь внутри, скорее всего, его встретит сюрприз. Меня отвели в один из корпусов, и я уснул во время обследования. Меня будили, но я засыпал опять. Женский голос орал на меня. Я ничего не мог поделать — проваливался в сон. Холодные руки хлестали меня по щекам, но мне было уже все равно, я проваливался в сон все чаще и все быстрее, пока не отключился совсем.

— Ваня. Ванечка, подъем. Нам надо поговорить, — услышал я в ухе голос моей Ирки.

Нельзя отзываться, не убедившись, что в комнате никого нет. Я открыл глаза — белое постельное белье с розовыми цветами. Женская комната, свет приглушенный, но все видно, пахнет приятно. Неужели меня Мия сразу забрала к себе в спальню? Или у ее бойцов такие комнаты, чтобы в любой момент можно было ублажить свою госпожу?

Переворачиваюсь на спину, возле окна кто-то стоит. Сажусь на постели.

— Ваня, — опять подает голос моя искинша, — мы сейчас где?

Человек возле окна не шевелится. Отбрасываю с себя тонкое одеяло. Хм, я абсолютно голый. Встаю с кровати — пол теплый, ощущается как дерево. Медленно подхожу к силуэту. Чем ближе, тем больше деталей может различить глаз. Это женщина. Живая. Может синтетик, но очень похожа на человека. Она глазами следит за мной, стараясь не шевелиться. Приближаюсь почти вплотную, втягиваю запах. Синтетик. Едва уловимый аромат пластика от кожи ни с чем не спутать. Открываю шторы. Женщина так и остается стоять лицом к кровати. Я разворачиваю ее к свету. Сажусь на подоконник рядом с ней и поворачиваю ее голову так, чтобы смотреть ей в лицо.

— Что ты хочешь от меня, Мия?

— Ты наблюдательнее своих предшественников, — произнесла кукла.

— Это хорошо или плохо?

— Для тебя — хорошо. Значит, будешь хорошо драться на ринге.

— А никаких больше вакансий нет? — кривлю лицо. — Слышал, что на ринге твои парни мрут, как мухи. Не хочу сказать, что трясусь за свою шкуру, но работа нервная.

— Для тебя — никаких. Тебе вживят новые глаза с онлайн-камерами, мышечные ускорители и блок связи.

Вот это я попал! Фактически делают живым роботом. Не-не-не-не. Я не хочу.

— А всем твоим бойцам это делают?

— Всем.

— И за какие провинности ты их убила на ринге?

— Что?

— Ты убиваешь на ринге своих бойцов. Что они делают не так? В постели тебе не понравились?

— О чем ты? — голос Мии перестал быть надменным.

— Ускорители на основе нанороботов? Блок связи и глаза связаны с мозгом?

— Да.

— Что “да”? На оба вопроса “да”? Тогда поздравляю. Если бойцов убивала не ты сама, или не по твоему приказу, то кто-то это делает за тебя.

Кукла развернулась и пошла на выход. Я даже не дернулся за ней.

— Итак, — раздалось у меня в ухе, — мы в плену у Мии Милано. И почему ты не пошел за этой дамой? Погоди отвечать. Надо продумывать ответ так, словно ты болтаешь сам с собой. Понял?

Я то понял, но теперь мне придется косить под вялотекущую шизофрению.

— Мия, я же знаю, что у тебя здесь прослушка. Давай договоримся: ты мне ничего вживлять не будешь, хотя, это можно сделать добавив нанороботов в еду, этораз; два — принесите мне одежду. Или я тебе нравлюсь голым? Тогда приходи сама. Поговорим.

Как я и думал — ответом мне была тишина. Я развернулся к окну, в надежде, что высмотрю на улице что-то интересное, и обнаружил, что это экран. Фальшивое окно, а за ним наверняка стена. Жертва ведь не должна сбежать.

— Я в тюрьме, — вздыхаю и провожу рукой по экрану. — Можно мне за окном развалины Чикаго? Или еще какой-нибудь вид, чтоб меня не тянуло на свободу. Только не дождливые пейзажи Моры. Ненавижу эту планету. Как вы здесь живете? Здесь возникает одно желание — напиться и сдохнуть.

— Хватит ныть, — прервала мой скулеж Ирка. — Пройдись по квартире. Что тут есть интересного?

Из этой комнаты ведут три двери. Я решил начать с той, в которую вышла синтетик. Я попал в гостинную, разделенную на две части. Первая часть в темных тонах — низкий кожаный диван, бар, панель голограммы. Вторая часть столовая — круглый стол, как ни странно, но сервированный на двух персон. Я подошел к одному из приборов, и рука потянулась к зеркальному колпаку, в котором я отражался как в кривом зеркале — растянутым и деформированным.

— Что тут у нас? — я поднял колпак. На маленькой тарелочке стояла рюмка с прозрачной жидкостью и канапе с черной икрой. — Как банально, — усмехнулся я и поднял рюмку. Жидкость оказалась водкой. Я выпил, закинул в рот закуску. Вкусно, черт побери. — Ты вспомнила, что я русский? Порадуй тогда борщом и пельменями, — я опустил колпак и пошел к ближайшей двери.

— Ваня, остановись, — попросила меня Ирка, — покрути головой, дай присмотреться.

Следующая дверь вела в спортзал с рингом. Понятно, стандартное жилье очередного мальчика для битья. Из спортзала дверь в туалетную комнату. Оттуда еще две двери — спальня и гардероб. Удобная квартира. Интересно, насколько я здесь задержусь.

— Вань, одевайся быстрее, судя по звукам из гостинной — у тебя гости.

Я сорвал со стойки костюм и натянул его на голое тело. Вспомнил, что сегодня не чистил зубы. вернулся в ванную комнату, выдавил гель в рот и погонял желеобразную субстанцию между зубами. Посмотрел в зеркало. Надо, конечно, побриться, но захотелось позлить Мию. Волосы всклочены, пятидневная щетина, пиджак застегнут на одну пуговицу, я закатал рукава на три четверти, глянул на ноги — забыл про обувь, но это нормально, если понадобится выходить — вернусь обуться и потяну время.

— Оделся словно к бабе идешь.

— Да сам себе завидую, — усмехнулся зеркалу и подмигнул Ирке.

Я зашел в гостиную. Мия Милано уже сидела за столом и два робота с ее и мой стороны замерли в ожидании. Подходя ближе, я почувствовал тот зов, что слышал в тюрьме.

— Дыши ртом и сразу выпей, — посоветовала мне Ирка.

— А без вот этой химии нельзя было обойтись, — пошел я в атаку, не давая ей опомниться. Сел за стол и взял бутылку в руки. Вино. Взял другую. Опять вино. — А что водки нет? Тут аперитивом водку оставляли, а я, знаешь ли, градус не понижаю.

Робот Мии развернулся к сервировочному столику и достал снизу бутылку с водкой. Пока роботы наливали нам спиртное — Мие вино, мне водку — я рассматривал главу мафии, не забывая совет Ирки — дышать ртом.

— Нравлюсь? — гордо вскинула голову Мия, приняв мое глубокое дыхание на свой счет.

Я выхватил из манипуляторов робота рюмку и выпил. Хммм. Хорошо. Протянул роботу пустую рюмку, заставляя налить мне еще порцию и, отсалютовав Мие, добавил в себя алкоголь.

— Сейчас должно полегчать, — сообщила и-ра, — рецепторы притупятся, и ты не будешь так сильно подвержен атаке.

— Нравишься, — отвечаю сидящей напротив меня женщине. А она красива. Классическая итальянка — большеглазая, большеротая, с приличным бюстом, который я не заметил в прошлые разы. — Вот только я не понимаю — зачем ты пользуешься этой химией, если ты и так красавица.

Роботы одновременно сняли колпаки с наших тарелок. Запах мяса перебил все остальные запахи. На тарелках лежали стейки. Роботы полили их жидкостью и подожгли. Такое я видел только на экране. Мясо выращивается без участия животных, но оно по вкусовым и питательным параметрам не отличается от того мяса, что ели наши далекие предки на Земле, когда еще занимались животноводством. Это безумно дорого. Если Мия хотела меня удивить, то удивила. Мясо прогорело, я взял в руки нож с вилкой и отрезал кусок стейка. Я так женщину не хотел, как впиться сейчас зубами в это мясо. Но надо держаться.

— Скажи, пожалуйста, — я прожевал и, пока отрезал следующий кусок, задал ей вопрос, — вот эта химия, что притягивает меня к тебе, ее можно ведь смыть водой?

— Да, — Мия не ела, а только пила вино, рассматривая меня.

— Я помню, что в тюрьме с ума по тебе сходил, а остальные мужчины были при этом равнодушны. Это настраивается индивидуально?

— Да.

Мне не нравится, что она дает такие односложные ответы. Выглядит так, словно в еде я заинтересован больше чем в женщине.

— Почему ты не ешь? Мясо очень вкусное.

Она молчит, продолжая потягивать вино и рассматривать меня. Может, я ей не нравлюсь? Да, нет. Она меня видела и в тюрьме, и на ринге, и в записи. И это ее ледяные ладони отвешивали мне вчера пощечины. Ледяные. Она была в перчатках, чтоб не пораниться об мою щетину.

— Я знаю, — она допила вино и протянула бокал роботу.

Я встал, отобрал у своего робота бутылку водки и налил себе сам.

— За прекрасную даму, — сказал я тост и выпил стоя.

— Ха, — оживилась Ирка, — ее губы дрогнули. Бабы есть бабы, даже в гневе падки на комплименты. Говори ей еще. Можешь даже откровенные пошлости.

Я сел за стол и уставился на нее. Первый голод я утолил, водку закусил, теперь могу не быть дикарем.

— Почему ты не ешь? Ты на диете? У вас есть салат? — обратился я к роботу. На наши тарелки добавили какую-то зеленую массу с редкими красными вкраплениями. — Ешь. Мне нравится когда женщины хорошо едят. Значит и во всем остальном они будут хороши.

Мия рассмеялась, но как-то наиграно, с подтекстом, что не верит мне.

— Похвали ее глаза, рот, грудь, — посоветовала искинша.

Я подцепил зеленую массу с тарелки, вкусно. Непонятно, что это, но вкусно. Стейка осталось на два укуса, а я все еще голоден.

— Не будешь есть, заберу твой стейк, — нахмурил я брови и закинул кусок мяса в рот.

Она рассмеялась, но теперь по-настоящему.

— У тебя красивый рот. Хорошо, что ты не можешь прочесть мои мысли, — я заглатывал остатки еды. Мия перестала смеяться, отхлебнула вина и вопросительно подняла бровь. — У тебя очень зовущий рот. Хочется зацеловать тебя всю и получить ответные ласки от тебя, — в этот момент я не врал, в штанах ожил член, не сильно, а так — показать, что он при деле, если что.

Мия повернулась к роботу и что-то сказала на итальянском. Я разобрал только имя — Катарина. Пустота! Как же я сразу не понял, что она похожа на Катарину, как родная сестра. Она клепает клонов. Скоро очередная Китти пойдет под нож. Есть мне больше не хотелось. Вместо блюд на столе, я видел Китти со вспоротым животом. Я взял рюмку, бутылку и налил себе водки. Выпил. Опьянение не наступало. Неужели на водку еще действует иммуномодулятор? Скорее всего, нет. Это просто шок.

Двери открылись. Вошла Китти. Мия встала и женщины сблизились. Их платья были копиями друг друга с учетом размеров. Клон уступал оригиналу в фигуре. Китти спортивная, а Мия имеет фигуру песочные часы — тонкую талию, шикарную грудь и крутые бедра.

— Пойдем, — позвала Мия, кивнув на спальню и обняв Катарину за талию.

— А она тут зачем? — не понял я.

— Она будет ласкать тебя. Ее рот такой же как у меня. А ты будешь любить меня, — улыбнулась с издевкой Мия.

— Ты хорошо устроилась, — я налил себе еще водки. В бутылке осталось на одну порцию. — Сама хоть что-то умеешь делать, или не царское это дело? — я выпил и поискал на столе, чем закусить. Робот протянул мне салат. — А если я буду трахать ту, которая меня ласкает? Что ты сделаешь? Убьешь ее?

— Я же не дура лишаться своего клона. Я посмотрю со стороны — насколько ты хорош, может даже платье снимать не стоит.

— Не буду я трахать ни тебя, ни ее. Я помню ее с растерзанным телом без внутренних органов. Ты в курсе, детка, что ты всего лишь контейнер? — спросил я клона. — По надобности тебя выпотрошат, и это может произойти в любой момент.

Я допил водку с горла бутылки — я же русский, надо соответствовать стереотипам, закусил салатом и резко встал из-за стола. Стул сзади меня упал, робот поспешил его поднять и отнести подальше. Я глянул на стол — приборов уже не было, пустой бутылки тоже, второй робот стоит рядом с женщинами, готовый в любой момент прикрыть их собой.

— Пошли вы нахуй, обе, — я развернулся и ушел в спальню.

Глава 18

Я напился. Забылся пьяным беспокойным сном.

Мне снилась Китти. Несколько раз я просыпался в возбуждении. Хотелось плакать, и я плакал. Пусть думают, что я упился до зеленых чертей, как говорил мой русский дедушка.

Вспомнил слова Марко, что он любил Китти и украл ее у Мии. Значит, я сейчас выполняю то задание, которое должен был выполнить Марко. А может, все его слова — ложь, лишь бы заманить меня в сети и заставить мстить за клона. Любил ли я действительно Китти, или мне с ней было просто хорошо? Я не знаю. Но Марко ее не любил. Как можно отдать любимую в постель другому мужчине? Я не понимаю. Если мне сейчас представится шанс украсть у Мии Китти, я смогу ее отдать Марко? Не знаю.

Я просыпался, ел, отвисал в спортзале, смотрел фильмы. Люди ко мне не заходили, роботы молчали. Мы с Иркой выяснили, что вся квартира прослушивается и просматривается. Любой мой каприз, даже написанный на запотевшей стенке душевой кабины и тут же стертый, исполняется. Я запутался — где день, а где ночь. Мне было все равно. Я восстановился от прошедшего боя и сейчас входил в свою лучшую форму.

— Мне нужен спарринг-партнер, — ударом ноги я сбил с цепи грушу, — или военный комплекс тренировки спецназа.

На следующий день в спортзале появился синтетик. Если до этого я думал, что дерусь на приличном уровне, то я ошибался. Я уличная шпана, у которой отобрали монтировку и бросили один на один против подготовленного бойца. Тренажер в клинике доктора Ли, конечно, хорош, но этот синтетик — вершина человеческой мысли.

В голове у робота были знания всех систем ведения боя, от обычного уличного, до старинных Шаолиньских практик. С ним было сложно, но интересно. Он выматывал меня до состояния, что я мог только ползти в сторону душа. Мне он чертовски нравился. Когда я уже не мог сражаться, то включал теорию, и синтетик показывал мне приемы боя.

Ирка просила меня не выматываться, но я сам знал, когда надо отдыхать, а когда вкалывать.

— Почему я таких, как ты, не видел на улицах? — спросил я у синтетика. — Почему вы не охраняете хозяев жизни?

Синтетик молчал.

— Может, потому, — вмешалась Ирка, — что стоят они, как двадцать таких, как ты, и их взломать проще, чем убить тебя при помощи снайпера. Легче нанять киборга — человека с компьютером в голове. А перед тобой обычный обучающий робот, который, может быть, по вечерам преподает твоей Мие французский язык. Вспомни тех синтетиков-танкистов на планете Файерберд. Они же все спеклись по жаре, как свежие пирожки. Ты же сам ездил вместо такого в танке.

Все верно. Я устал. Плохо анализирую. Надо чуть больше отдыхать, а то вдруг бой, а я не успел восстановиться.

Я оказался прав, на следующий день синтетик не пришел, вместо него была девушка-массажистка, которая меня хорошо расслабила. Очень хорошо расслабила. Не люблю спать с синтетиками, если они не стриптизерши. Люблю красивый, чувственный танец. Об этом я массажистке и сообщил. Она разделась и начала делать массаж под музыку, втягивая мое тело в свой танец. Так все и случилось. Потом я притворился спящим, чтоб она быстрее ушла.

Выйти из своих апартаментов я уже не пытался. На что рассчитывали Марко и Магдалена, думая, что я достану им информацию, я не знаю. Может, после каких-то событий ситуация изменилась, и бойца теперь держат в строгом ошейнике на коротком поводке. А может, они решили, что Мия в меня по уши влюбится.

Ничего из задуманного не произошло. Я зверь, попавший в капкан, и без чьей-то помощи мне не вырваться.

Проснулся от взгляда. Та же синтетик, что и в первый день, молча стояла у окна.

— Привет, Мия, — я перевернулся на живот, решив еще пару минут, пока болтаем, понежиться в кровати. Выглядело это, правда, что я послал Мию в задницу, продемонстрировав ей свою филейную часть.

— У тебя сегодня бой, — совершенно без эмоций сообщила мне кукла.

Каких эмоций я хочу от куклы, я не знаю, но мне захотелось покапризничать, как маленькому ребенку, выпрашивая что-то взамен:

— Что мне за это будет?

— Останешься жив до следующего боя.

— И так — пока не сдохну? Пока кто-то круче просто меня не завалит, как завалили твоих прежних бойцов? Ты вообще в курсе, что ты удерживаешь в рабстве свободного человека?

— Ты убил моего бойца. Теперь — вместо него. Что тут несправедливого?

— Я дрался по лицензии, — я встал с постели и подошел к синтетику. — А это значит, что отпущение грехов было куплено заранее. Мы с тобой, как выходцы из Европы, должны хорошо знать, что такое индульгенция.

— Ты русский.

— И это значит, что не могу играть по вашим правилам? Есть правила для вас, и есть для всего остального мира? В вас никак не сдохнут рабовладельцы. А что, Мия, если бы я был чернокожим? Что-то я у тебя в свите их не наблюдал. Ты расистка?

— Прекрати нести чушь. Ты нарушаешь все мои планы.

— Ты спала со своими прежними бойцами?

— Бой сегодня. Повезут тебя на него в ошейнике, чтобы не сбежал. И ты выиграешь, чего бы это тебе не стоило.

— А иначе что?

— Не выиграешь — мои люди разгромят бар твоего дружка Блюки.

— Да пусть громят, — рассмеялся я, — я ему денег должен. Спроси у него сама. И вообще — ты же мафия, должна знать — кто и чем дышит. Давай так — если я выиграю, то ты меня будешь выпускать погулять по территории. Все равно у тебя здесь даже пыль шпионит. Или я буду считать это тюрьмой, а там — прости, животное, загнанное в угол, опасно.

Мия оказалась не дурой, больше на мой развод она не поддалась. Меня привезли в клуб в ошейнике, как беглого преступника. Еще и одели так, чтобы всем было видно, что я у хозяйки на привязи. Я проклинал в этот момент Марко, доктора Ли, капитана, а больше всего Мию Милано. Зачем я ввязался в это расследование, где мной играют, как пешкой? Зачем не послушал отца — закончил бы юридический, и сидел в кабинете, разгадывал бы детективные загадки.

Я отказался выходить из раздевалки, пока на мне будет ошейник. Рев разгневанной толпы доносился до нас, а я сидел на массажном столе и ставил свои условия дурной бабе, которая по нелепой случайности возглавляет мафию.

В конце концов ошейник сняли, и меня под конвоем повели на ринг.

— Если выживу, — прошептал я, поднимаясь по ступеням, — вернусь на Землю, получу образование и заведу семью. Выйдешь за меня замуж?

— Наши дела настолько плохи? — через минуту спросила Ирка.

— Долго же ты думала над ответом, — разозлился я на свою искиншу. — Боюсь, что да. Я не хочу возвращаться к Милано.

Меня слишком долго ждали, я шел под свист беснующейся толпы. В прошлый раз многие потеряли из-за меня деньги. Но вы же знаете, идиоты, что здесь все куплено. Чего ведетесь?

— Айван Зимин, Красный Дьявол, — прозвучало на ринге, и я ступил на территорию октагона.

Жаль, что они не догадались назвать меня Иваном. Тогда бы я не дошел до клетки — толпа заплевала бы меня ядом, льющимся с небес Моры. Внутри клетки меня ждал только соперник. Тот самый парень, что вырубил меня в прошлом бою. Бой договорной, он должен лечь, но случиться может всякое.

— Да ты еще и русский, — прошептал мне сквозь зубы соперник, приблизившийся для рукопожатия. У него на зубах профессиональная спортивная капа, из-за которой он слегка шепелявит.

— Привет, подружка, — я облизнул верхний ряд своей армейской капы. — Второй раз с тобой на договорном бою, но сегодня я сверху, — улыбаюсь ему и символически бью по протянутым ладоням.

— Ты…

Прозвучал звук гонга, и я не дал ему договорить, хук справа отбросил его к сетке. Кому-то гнев в бою помогает, кому-то нет. В прошлый раз он выбесил меня, в этот раз я его. Он тогда передал мне “привет” от Мии. Значит ли это, что он тоже на нее работает? Или его попросили это сказать?

Первый раунд я от него убегал, изматывал, уворачивался от ударов, в которые он вкладывался. Пару раз уронил его, извиняясь, что что я так неосторожен. Парень бесился, ошибался. А публика неистовала, поддерживая его. Понятно, на кого были ставки.

— Попроси попить, — между раундами сказала Ирка.

— Воды, — крикнул я охранникам Мии.

Они засуетились, но бутылку воды мне передали.

— Выпей до дна, — приказала и-ра.

— Зачем? — удивился я, но послушно приложился опять к бутылке.

— Так надо.

Очень информативно, дорогая. Я еще подумаю — жениться на тебе или нет.

Начался второй раунд, и я вернул сопернику апперкот, которым он уложил меня в прошлом бою. К нему через ринг бросился рефери, не давая мне добить упавшего.

— Ванечка, слушай меня, — затараторила и-ра. — Ты ляжешь в этом бою…

— Как ты себе это представляешь? — я ходил по рингу, как зверь в клетке, не спуская глаз со своей добычи, — Он уже не боец. После такого удара его уложит ребенок.

— Вань, мне приказали сообщить тебе, чтоб ты попросил воду. А сейчас нанороботы в тебе что-то строят и отдают приказы мне. Вот последний приказ, ты должен лечь.

— Это невозможно. И что за нанороботы?

Мой соперник встал, рефери выбежал из клетки и мы закружили по октагону. Есля я лягу, то Мия меня убьет. А может, это приказ Мии?

Мы сблизились с соперником.

— Кто твой хозяин? — спрашиваю у него.

Он в ответ выругался, и я не опознал на каком языке. Ну, как хочешь, парень. Я отвесил ему серию ударов. Он поплыл и только чудом стоял на ногах. Стоячая мишень. Прикольно. Я крутанул вертушку и уронил его на ринг. Подошел к нему, и тут на меня словно надели толстое одеяло. Уши забили ватой, в глазах туман, в голове пустота, и я падаю прямо на тело поверженного мной соперника.

В мой открытый рот ворвался воздух и что-то твердое, размером с сосательную конфету. Я открыл глаза. Надо мной склонилась девушка. Она пару раз качнула мою грудную клетку и взглянула в лицо. Похоже, что, делая искусственное дыхание, она уронила мне в рот свою конфету. Я улыбнулся. Она отошла, уступив место охране Мии. Те подняли меня под руки и повели на выход. Я хотел выплюнуть конфету, но ее не оказалось у меня во рту. Наверно, померещилось.

Официально победа была за мной. Мия усадила меня в свою машину, позабыв про ошейник. В нем не было нужды, я сейчас был, как вялая тряпка. Мия навалилась на меня, что-то трещала в ухо, хихикала. Я слабо улыбался.

— Целуй ее! — услышал я голос Ирки. — Соберись с силами и целуй!

Я посмотрел на Мию. Сейчас это красивая женщина лет тридцати, может с хвостиком. В глазах столько восхищения мною, что я начинаю оживать. Умом понимаю, что это все ее химия, но тело уже обмануто расширившимися зрачками, делающими ее карие глаза почти черными. Обнимаю ее правой рукой, прижимая к себе, левой захватываю подбородок, нажимаю на него и целую открывшийся рот. Она тихо стонет, сдаваясь. Вот оно что. Перед властной хозяйкой мафии все робеют, и только бойцы после победы на адреналине могут сломать эту неприступную крепость. Она пассивна, отвечает, как скромница. Замираю.

— Не останавливайся, целуй! Сейчас идет передача данных. Целуй! — орет моя боевая искинша.

Не понимаю в чем дело, но целую ее. Вспоминаю Бьянку. У меня включается второе дыхание и мысли только об одном — не назвать Мию Бьянкой. Между нами и сопровождающими появляется экран. Мия дергается в моих руках, хочет сменить позу.

— Не отпускай ее! Целуй!

Сгребаю женщину себе на колени, фиксирую и продолжаю поцелуи. В целом, я понял, что происходит с учетом произошедших событий, но долго ли я выдержу? Благо, что я не возбудился, с защитой в трусах мне пришлось бы туго.

Автомобиль остановился. Мия оттолкнула меня от себя, встала с моих колен и вышла. Я вышел следом, но мне в грудь уперлось дуло винтовки. Мия Милано стояла от меня в каких-то трех шагах и слушала, что ей говорил пожилой человек в черном. Кто-то набросил мне на плечи мою куртку, и я ощутил, что, несмотря на купол, создающий здесь комфортный температурный режим, я замерз. Стоять босиком на лужайке в одних борцовских штанах очень прохладно.

Мия обернулась, глянула на меня, что-то сказала на итальянском подошедшему к ней мужчине и ушла с ним в дом.

У меня появилось сразу несколько вопросов. Первый — что за передача данных шла во время поцелуя? Второй — не раскрыли ли меня в связи с этим событием? Третий — не пора бы начинать делать ноги из этой резиденции? Ну, и четвертый — куда меня сейчас ведут?

Ответ на последний вопрос нашелся достаточно быстро. Меня привели в большую затемненную спальню с заполненной до краев ванной недалеко от постели. Велели раздеться и лечь в воду. Надеюсь, топить меня здесь не будут.

Глава 19

— Ваня, проснись! Ваня! — пыталась разбудить меня Ирка.

Что-то острое уперлось мне в горло, я дернулся и понял, что порезался.

— Тссс! — просвистел шепот, но теперь не в ухе, как до этого.

Я открыл глаза. В мое горло упирался длинный клинок. Я нервно вздохнул и лезвие вошло еще глубже. Вдавил голову в подушку. Капля крови щекоча скользнула на постель.

Зараза, длинный клинок, а то можно было бы попытаться перехватить руку нападающего. Кончик лезвия уперся мне под челюсть и заставил встать. Меня вывели из спальни, вонзая сталь так высоко, что я не мог снять нанизанную на клинок голову.

Меня вели темными коридорами. На выходе из дома я затормозил — я был совсем голый, и сверкать своей задницей под глазами камер мне не хотелось.

— Что стал? Переставляй поживее ноги, — приказал мне шипящий тихий женский голос. Что-то в нем мне показалось знакомым.

— Одежда, — с трудом проговорил я, натыкаясь на острие клинка.

— Не замерзнешь, кобель! — приблизилась ко мне женщина.

Мне только это и было нужно. Я рванул ее руку с клинком вниз, а второй рукой перехватил кисть, удерживающую оружие. Крутанул женщину, и вот уже сталь касается ее горла. В этот момент мне в основание черепа уперлось дуло огнестрела.

— Отпусти ее, — услышал я мужской голос сзади.

Приплыли. Я сдавил женскую кисть, дождался стона, расслабил пальцы и перехватил у нее клинок. Второй рукой сильно толкнул ее. Она упала, и по прикосновению оружия, я понял, что мужчина дернулся посмотреть на женщину, и что он ниже меня. Я ушел влево, и вот клинок в моей руке уже возле горла мужчины. Молча забрал пистолет. И теперь голова напавшего была между клинком и пистолетом. Женщина встала.

— Бьянка? — вырвалось у меня. Несмотря на закрытое лицо по общей фигуре я определил, что это была она.

— Ты спал с моей матерью! — кинула она мне в лицо обвинение.

— Не было такого, — отрицаю. — Может, когда я был в отключке?

— Я забрала тебя из ее спальни, кобель! — срывая горло, она пыталась орать шепотом.

— Я спал там, но секса, как был у нас с тобой, не было.

— Бьянка? — дернулся мужчина под моим прицелом, за что заслужил укол клинком. Теперь не только на мою грудь будет капать кровь. — Ты?!

— Я не знала, жив ли ты, а этот кобель накурил меня наркотиком. Милый, я люблю только тебя.

Похоже, что это муж Бьянки. На одного врага больше.

— Снимите маски, — приказал я паре. Они выполнили мое требование. Я развернул лицо мужчины в профиль к себе. Ка Бо. Вот так встреча. — И что вам от меня нужно?

— Теперь ничего, — заявила Бьянка. — Отпусти моего мужа, и мы уйдем, а ты остаешься. И не советую тебе спать с мамочкой.

— Ревнуешь? — бросаю в спину развернувшейся уходить Бьянке.

Не успела она повернуться обратно, как над нашими головами включилось искусственное солнце — управляемая лампа-прожектор. Вооруженные люди вышли из темноты в яркий свет. Я щурился, глазам с непривычки было больно. Кто-то, подойдя сзади разоружил меня. Ка Бо выкрутили руку и увели в сторону. Мне на плечи легло что-то теплое. Я быстро сунул руки в рукава и завязал пояс. Кто-то гладил мою спину. Я обернулся. Мия бледно улыбнулась и сделала жест рукой. Робот отвел меня в ванну, обработал порез, заклеил ранку и стер салфетками кровь с груди. Я, задрав голову смотрел, как клейкий гель стягивает края разреза, делая рассечение кожи практически незаметным.

Меня вернули в мою комнату. Спать уже не хотелось. Я переоделся и пошел в столовую. Рядом с едой, накрытой колпаками, лежал ошейник, в котором меня выводила на бой Мия. Появился робот, чтоб прислуживать за столом.

— Госпожа просила передать, что если Вы хотите передвигаться по дому, то наденьте ошейник.

— На четыре конечности для госпожи не встать, лаять не начать? Пусть уж меня госпожа простит — хвоста нет, вилять нечем. Но если она хочет сходить на мой половой орган, то пусть приходит. Одна.

Не знаю — поняла ли она то, что я ее послал, но мне уже все равно. Я поднял колпак и посмотрел, что мне принесли. Мясо с салатом. Кивнул роботу и стал есть, так и не притронувшись к ошейнику.

— Сгораю от любопытства узнать кто такая Бьянка, — произнесла Ирка.

Я ем и не знаю как отсюда выбраться. Сидеть в этой квартире, быть комнатной собачкой, участвовать в договорных боях — не улыбается. Надеть ошейник и пройтись по дому — не факт, что смогу его сам снять, он же током бьется и за непослушание может даже убить. Ждать, пока придет сюда Мия, или Бьянка, или Ка Бо, странно, что Магдалена не указала, что он женат на Бьянке.

Бьянка. Ребенка ей может выносить только суррогатная мать. Может он привез сюда ее детей, а Мия их похитила? А кто вообще сказал, что Ка Бо и Бьянка женаты? Может они любовники? А зачем мне все это надо? Надо искать, как выбраться и драпать с этой ядовитой планеты. К черту Марко, пусть сам все распутывает. Я понимаю одно — если я попытаюсь что-то расследовать, то меня сразу же похоронят. Как можно быть следователем, являясь при этом самым наблюдаемым объектом и к тому же сидящим в тюрьме?

Я доел и смотрел, как робот убирает со стола. Сейчас он погрузит посуду на тележку и выйдет через дверь. В свои первые дни пребывания здесь я пытался выйти самостоятельно или вместе с роботом. Они легко жертвовали роботом, а потом в комнату врывались синтетики, и я отлетал от входа от ударов током. Но сейчас у меня в руках ошейник. Если я надену его на робота и затолкну его под душ, предварительно провернув ему голову, то, возможно, поломка робота обнажит внутреннюю часть его корпуса, а ошенник, надеюсь, пустит в него заряд. Моя цель сделать короткое замыкание и выйти отсюда. Может получится громко, и я вообще погибну. А лучше просто тупо свернуть роботу шею, и дождаться, пока прибежит охрана. Хорошо бы, если бы прибежали люди.

Взяв со стола ошейник, я встал и пошел за роботом.

— Кнопка выключения — левый глаз. Утопи немного внутрь камеру наблюдения, — сообщила и-ра.

Робот обернулся возле двери, услышав мои шаги и я быстро нажал на кнопку.

— Раньше не могла сказать? — рыкнул я на Ирку.

— А я раньше не знала. Сорви грудную пластину и поднеси меня к датчику передачи информации.

Я взял нож из грязной посуды, сложенной на тележке и сделал, как сказала и-ра. Дверь моей камеры открылась. Я вышел наружу. На пороге комнаты стоял тот пожилой человек, который разговаривал с Мией в момент нашего возвращения после боя. Я сгреб его за плечо и надел ошейник. Пришедший этого явно не ожидал, его глаза расширились, он побледнел, губы затряслись, и он бросился от меня бежать. Пусть бежит, ошейник может и взорваться, и лучше не быть рядом с этим человеком.

— Открой еще одну дверь, — потребовала и-ра. — Через одну справа от тебя. Поднеси руку к замочной скважине, как к роботу.

В открывшейся квартире сидел Ка Бо. Я глянул на него и пошел дальше.

— Вань, забери его с собой! — закричала Ирка.

— Зачем?

— Тебе помогают сбежать затем, чтоб ты вытащил из плена его.

— Даже так? — расстроился немного я. Почти дойдя до лестницы, я вернулся, зашел в комнату, схватил стоящего возле дивана Ка Бо за шею и потащил его на выход. — У тебя есть план, что делать дальше?

— Ты сможешь стрелять в детей?

— Нет. Просчитывай другой план.

— Тогда ты собьешь несколько детишек автомобилем, — огорчила меня и-ра.

— Мне нужен проход в ангар, и дальше не твоя работа, искинша, — оскорбил я и-ра, она недолюбливала такое обращение, а я всегда смеялся, что искусственный интеллект не должен обижаться на шутки.

В доме была суета, кто-то куда-то бежал, стоял крик, но это было не из-за нас. Мы пару раз попадались на глаза роботам, и они никак на нас не реагировали. Одного робота я остановил, неожиданно на него навалившись. Вдавил камеру-глаз и вытащил из заплечного хранилища две винтовки, проверил заряды, повесил обе себе за спину. Догнал сбежавшего от меня Ка Бо и немножко его стукнул, чтобы тот этого больше не делал.

В ангаре я выбрал аэромобиль, запихнул в него Ка Бо, пристегнул ремнями и вывел машину наружу. Втопил до упора кнопку разогрева и направил штурвал вверх. Мы протаранили купол, но морда нашей машины была разбита, двигатель захлебывался в последних судорогах, грозя взорваться, и у нас сломалось левое крыло. Я спланировал аэромобиль за резиденцией Мии Милано и посадил его посреди оживленной улицы. Выволок из салона одуревшего от происходящего Ка Бо и нагло, на глазах у всех угнал другой аэромобиль.

Я знал, что спрячусь в бункере у Магдалены, вызову ее, а дальше… Дальше будет видно. На голову Ка Бо я натянул его же куртку, предупредив, что если он дернется то… Мои угрозы не подействовали, он все-таки сделал попытку от меня сбежать. Что ж, мужик, не хотел ты по-хорошему.

Глава 20

Блок навигации я выдрал и выкинул еще по пути к свалке. Не факт, что таким образом мне удалось избавиться от всего слежения, но это максимум, что я смог сделать.

Бросить машину недалеко от свалки — это все равно привести копов к своему порогу, да и тащить бессознательное тело через всю мусорку мне не хотелось, я еще помнил тех бомжей, что на меня напали. Уходя из бункера Магдалены, я оставил для себя точку доступа, подменив часть кода. И вот сейчас я загонял машину в пиратский бокс. Выволок наружу Ка Бо, пристегнул его наручниками и накрыл автомобиль маскировочной глушилкой. Да, Магдалена, прости меня, но я хорошо обшарил твои владения. Да ты это и сама уже знаешь, если внимательно следишь за своим имуществом.

Теперь я стоял и смотрел на прикованного к стене мужа Бьянки и понимал, что у меня чертовски мало времени до того, как сюда примчится хозяйка бункера и, возможно, освободит пленника.

— Не убивай его, Вань, — попросила Ирка.

— С чего вдруг? Он ведь хотел убить меня. Выкладывай, кто тебе диктует правила, и с чего вдруг ты такая добрая? И что за передача информации была, когда я целовал Мию?

— На ринге с водой в тебя попали нанороботы, — помолчав, заговорила Ирка. — Они выстроили в тебе компьютерный модуль, собрали программу-шпион и, когда ты целовался с Мией, эта программа ушла в нее.

— А девушка, которая меня откачивала…

— Да, она тоже сбросила в тебя информационный модуль.

Приплыли. Если во мне программа-шпион, то моя и-ра уже не моя и-ра, она в подчинении у кого-то еще. Это не Магдалена и не Марко, они давно могли подсадить в меня что угодно, но не сделали этого. Значит, это кто-то, кого я не знаю. И я не знаю — друзья для меня лично эти люди или враги.

— И чей это модуль?

— Ты думаешь, они мне представились?

— Понял. Информация из меня как-то выходит?

— Думаю, что только с биологической жидкостью.

— Понял. Спроси у… моих квартирантов — им этот человек нужен живым?

— Они не отвечают, — через некоторое время сказала и-ра.

Понятно. Надо успеть допросить его, пока сюда не явится Магдалена. Я зашел в бункер, нашел ручку-планшет, нашел аптечку, а в ней ампулу с кислотой М. Если эту кислоту вводить по миллиграмму в кровь человека, то боль во всем теле будет нарастать адская, поэтому кислоту еще называют “Мучительная”, по первой букве “М” в обозначении. Быстро собрав капельницу, и найдя в холодильнике нашатырный спрей, я отправился пытать Ка Бо.

— Ты пожалеешь, — первое, что сказал мне мой пленник, когда очнулся.

Я быстро объяснил, что за капельница у него в вене, и посоветовал начать отвечать на мои вопросы. Кроме ругани я ничего не услышал. Пустил первую каплю.

— Я дипломат! — закричал пленник.

— А что дипломат делал в плену у главы мафиозного клана? И почему Бьянка звала тебя милым?

— Ты спал с моей женой! — задергался прикованный пленник.

— Женой? Так ты у тещи гостил? А что же она тебя в тюрьме держала?

— Не твое собачье дело!

— Неправильный ответ, — я добавил еще одну каплю.

Пленник кричал от боли, проклинал меня, вырывался, а потом обмяк и заговорил.

Он работает на одного земного сенатора, тот через несколько лет хочет выдвигать свою кандидатуру на пост главы совета по безопасности. Для этого создается целая сеть лояльных людей. Плюс сюда еще подключена армия, перепрограммируются чипы, а в гражданских людей вводится нано-бомба, которая в свое время развернет в организме компьютерную сеть и будет управлять человеком. Я сразу вспомнил, что такая бомба уже есть во мне, и проклял современные технологии. Больше он о политических планах сенатора ничего не знал. Хорошо, зайдем с другого бока.

— Расскажи все, что ты знаешь про Бьянку.

— Бьянка — моя жена, — успокоился Ка Бо. — Неофициальная, разумеется. Я должен был ее завербовать, а она меня, но мы влюбились друг в дружку и решили вести свою игру. Бьянка не может выносить ребенка сама, поэтому ее врач извлек из нее яйцеклетки и создал нам два эмбриона. Меня отправляли в тот момент в командировку на Землю и мы решили, что я там найду человека-контейнер, и наши дети родятся в чистой экологии. Так все и получилось. Я прилетел на Землю, выбрал синтетика для вынашивания детей и стал ждать. По земным законам нельзя вести эмбрионы через космос, они повреждаются. Нам рекомендовали сделать аборт, но я ухитрился спрятать синтетика и дождаться рождения моих малышей.

— Дай угадаю, — перебил его я, — дети все же родились больными, а синтетик все это время докладывала о хорошем протекании беременности. Так?

— Да. Они родились с биомассой нанороботов вместо мозга. Я созвонился с Бьянкой и она велела мне везти детей на Мору. Воспользовавшись своим паспортом, я прилетел с детьми сюда. Не успел я приехать к Бьянке, как меня похитили. Что с детьми — я не знаю. Недавно меня нашла Бьянка и сказала, что ей надо разобраться с одним человеком. Этим человеком был ты.

— Это все?

— Да, все, что я знаю.

— Еще вопрос — как Бьянка оказалась без ног?

— Ммм, в каком плане без ног? Я ничего об этом не знаю.

— Еще вопрос, дети, несмотря на такой нетипичный мозг, были здоровы?

— Да, кушали хорошо, прибавляли в весе. Все как у обычных детей, кроме мозга. Что с моими детьми?

— Я не врач, но, похоже, что тот самый компьютер, который хотели создать в каждом человеке, у твоих детей вместо мозга. Тебе создали управляемых кукол. Поздравляю, папаша.

Где-то в глубине бункера прошел телефонный вызов. Я нашел аппарат. Звонил Блюки.

— Ванюша, дружище, а мы тебя давно с доктором Ли ждем.

— Я помню про долг, Блюки, — улыбнулся я.

— Ванюш, давай так, ты мне своего пленника, а я тебе прощаю долг.

— Какого пленника? — у меня подкосились ноги и я сел на стоящий рядом диван.

— Того самого, что ты у Милано украл.

На телефоне появилось короткое видео — я вытаскиваю из разбитого аэромобиля Ка Бо и тащу его в автомобиль.

— Блюки, я его использовал как прикрытие, чтоб меня не взорвали, а потом бросил вместе с машиной.

— Значит, если я сейчас приеду в ангар к Магдалене, то ты там будешь один?

— Конечно, один. Приезжайте вместе с Магдаленой, тут у вас бомжатник на входе, я с трудом отбился. Заберете меня отсюда. Пиво можешь прихватить, — я улыбался совершенно дурацкой улыбкой, изображая из себя недалекого человека. — Кстати, можно твою жену на пару слов?

— Нельзя, — заявил Блюки и отключился.

Я открыл планшет и набрал Марко.

— Магдалена с тобой? — спросил он меня вместо приветствия.

— Нет.

— Пленник, с которым ты сбежал, у тебя?

— Нет, я оставил его в надежном месте. Это кто-то важный?

— Ты даже не представляешь. Но это не по связи. Ты в ангаре у нашей общей знакомой?

Я кивнул. Связь оборвалась.

Я снял капельницу с Ка Бо. Загнал ему в кровь “Эйфорию”, на ближайшие два часа человеку будет хорошо, а вести себя при этом он будет как тряпочка. Поднял маскировку на автомобиле и уложил пленника на заднее сиденье и опять прикрыл маскировкой. Спрятал улики, нашел на кухне вакуумный брикет полноценного завтрака и кинул его в печь. Через пять минут я с удовольствием уплетал рагу. Как появился Марко, я даже не заметил. Он подошел к столу, принюхался и сел напротив.

— Извини, — кивнул я в знак приветствия, — там была только одна порция.

— Как ты можешь это вообще есть? — сморщил лицо Марко, показывая брезгливость.

— Я простой солдат, и мне привычна эта еда. Вот давно не ел, прям, ностальгия. Вас, офицерню, другим кормят, а мне самый раз — белок и витамины, что еще нужно воюющему организму?

— Послушался бы ты своего отца, был бы уже как минимум майором при штабе.

Я усмехнулся, чтоб Марко не понял, что тема тревожит меня.

— Есть ли смысл пользоваться утилизатором, или просто выкинуть упаковку на улицу?

— Айван, — нахмурился Марко. — Ты же не про упаковку сейчас спрашиваешь?

— Двойной смысл, — кивнул я. — Ты мне рассказываешь, что знаешь ты, в том числе про меня, а я тебе рассказываю, что знаю я. И поторапливайся. Скоро сюда может нагрянуть Блюки с доктором Ли, и нам с тобой надо определиться — на какой стороне воюет каждый из нас.

— Справедливо. Твой отец, предположительно, один из советников исполнительной власти Объединенных систем. Точно никто не знает, это предположения. Тебя втянули в это дело, думая, что ты общаешься с отцом и надеясь на президентскую помощь. Мы и ошиблись и нет.

— Вы это кто?

— Военная разведка. Ты не общаешься с отцом. И ты даже не в курсе, кто он. Но ты оказался такой везучий сукин сын, что умудрился вытянуть все в одиночку. Меня внедряли годы, и единственное, что я смог, это украсть Катарину.

— Кто тот человек, которого я украл?

— Ка Бо. Дипломат. Предатель. Перебежчик на сторону Мии Милано.

— Магдалена?

— Мой агент.

— Ты знаешь, где она?

— Нет. Мы ее разыскиваем.

Я пересказал разговор с Блюки и мое предположение, что Магдалена либо у него, либо он сам ее разыскивает.

— Ты же был в клинике у доктора Ли? Если мы дадим тебе синтетиков, ты пойдешь на штурм клиники?

— Нет. Кто-то в перерыве между боями дал мне воды, я выпил и в мой организм попали нанороботы. Сейчас, по словам моей и-ра, во мне еще один компьютер. И никто не знает, что этот компьютер сделает в следующий момент. Я целовался после боя с Мией и мне и-ра сказала, что идет передача информации. Вдруг во время штурма я перестреляю всех своих? Во мне, вопреки моей воли, сидит враг.

— Ты уверен? — Марко уставился на меня, не мигая.

— Я не могу проверить. У меня условие — вы вытаскиваете из меня всех этих наноботов, не хочу я так жить, что в любой момент могу внезапно спрыгнуть с крыши или кого-нибудь убить. Я же отдаю вам Ка Бо.

— Но Магдалена? — сжал кулаки Марко.

— Нам все равно отвозить Ка Бо тебе на базу, а там решим. Поговори с врачами, может они смогут как-то заблокировать этих роботов в моем теле, тогда я помогу найти Магдалену, мне она не чужая. Но с синтетиками я в бой не пойду, я много воевал, знаю, как их перехватывают в бою. Я пойду с людьми, максимально надежными, которым ты доверяешь.

Глава 21

Снаружи взорвалось что-то мощное, местами с потолка выпали крупные куски штукатурки и упало со шкафов все, что плохо закреплено. Мы выпустили дрона. Кто-то взорвал аэромобиль, на котором прилетел Марко. Невдалеке маячат две вооруженные группировки. Марко вызвал подкрепление, а я направил дрона к тем, кто стоял ближе.

Дрон отослал данные на планшет Марко и тот нашел по базе данных людей Мии. Вторую группу опознать не удалось — синтетики с одинаковыми лицами.

Марко отослал данные своим, отдав приказ — уничтожить синтетиков, но так, чтоб в их мозгах еще можно было покопаться.

— Сейчас в синтетиков вставляют самоликвидацию, весь ИИ выжигается полностью, — я пошел вытаскивать легкий экзоскелет, который видел в прошлый раз.

— У нас есть способ с этим бороться, — Марко пошел вслед за мной. — Голова отсекается от тела, и, если повезет, то взрывается только голова, а по телу еще можно отследить некоторые следы хозяев. Зачем тебе это старье? — удивился Марко.

— Ка Бо под “Эйфорией”. Если надо будет бежать, то этот костюмчик сможет легко это делать, выполняя приказы оператора.

Я настроил экзоскелет на управление нашими голосами, подвел его к автомобилю с маскировкой и достал из машины дипломата, который счастливо пускал пузыри. Мы вдвоем запихнули Ка Бо в экзоскелет и повели его в бункер. Я отдал Марко одну из винтовок, взятых у робота Мии Милано, нашел подходящие к ним патроны, броники, шлемы виртуальной реальности.

— Да у Магдалены тут есть даже сапоги-скороходы, — рассмеялся Марко, вытаскивая из шкафа две пары экзоскелетов до пояса. — Обувай, может придется быстро бежать, а сил на это уже не будет.

Броник и каску мы нацепили и на нашего пленного, теперь он выглядел как киборг. На поверхности прогремело еще пара взрывов. Мы посмотрели на экран — воюют все те же две группировки.

— Что-то военные не торопятся нас забирать, — подколол я Марко. — Пока все согласуют, пока получат разрешение, на одну банду станет меньше. Разумная тактика. — Марко в ответ на мой упрек потянулся к телефону, выругался и спрятал его в карман штанов. — Связи нет, — понял я. — Глушат специально, а если еще и перехватили твой разговор, то сейчас сформируют задачу для ИИ, и нас выманят на поверхность. Я бы так сделал. Так что давай подождем. Может, твои тоже ждут. Зачем патроны зря тратить.

Противники обменивались ударами из тяжелых минометов. Я тихонько офигевал — как в черте города можно вести полноценные боевые действия.

Увел Ка Бо поближе к подземному бункеру, а сам пошел в туалет.

— Ир, — позвал я искиншу, — не молчи, поговори со мной.

Тишина была мне ответом. Одноиз двух — либо она опять на что-то обиделась, например на секс с Бьянкой, или нанороботы во мне ее отключили. Я всмотрелся в зеркало, надеясь найти какие-то признаки изменений.

— Ир, если ты мне сейчас не ответишь, то я тебя вырежу и растоплю в кислоте. Поняла? — разозлился я.

Мне никто не ответил. Я вернулся в бункер, достал еще один экзоскелет и набрал в шприц “Эйфорию”.

— Что ты делаешь? — спросил меня Марко.

— Моя и-ра не отвечает, в любую секунду я могу перейти под внешнее управление и убить тебя. Понимаешь, что это значит? — Марко молчал. — Тебе придется эвакуировать двоих.

Я отстегнул скороходы, влез в экзоскелет, взял в руки шприц и опустил забрало. В нем я могу увеличить вену и не промахнуться с уколом.

— Айван, — раздался голос в моей голове, — у меня была перезагрузка. Сейчас все в порядке.

— Тональность не та, — огрызнулся я и начал вводить наркотик.

— Айван…

— Заткнись. Марко, моя и-ра, похоже, уже в плену, если вообще не сдохла.

— Не вводи все, — строго сказал Марко и набрал на своем телефоне код, а потом телефонный номер. Поднял забрало шлема у меня, у Ка Бо и навел на нас камеру. — Требуется срочная эвакуация. Дипломат-предатель Ка Бо и, Айван, представься, пожалуйста.

— Сержант Айван Зимин Аксель, штурмовик воздушного десанта. Временно вне контракта.

Я продолжал медленно вводить “Эйфорию”. По идее, мой иммуномодулятор с ней справился бы легко, но он у меня сгорел. Ненавижу ситуации, когда не контролирую происходящее.

Марко закончил разговор, подошел ко мне и начал программировать мой экзоскелет на выполнение команд его голосом.

— Ты не поверишь, но нас срочно эвакуируют из-за тебя.

— Лишь бы они не успели связаться с отцом до эвакуации, — рассмеялся я. — Однажды, я решил ему позвонить, и мне выслали пакет документов для заполнения.

— Со всеми крупными боссами так. Как ты себя чувствуешь?

— Что-то нет эйфории. Может, контрафакт был у Магдалены?

Мы сидели возле экрана и смотрели на бой над нашими головами.

— Она уже создала Катарину? — неожиданно спросил Марко.

— Да, но она такая покорная, совсем другая. Кстати, что ты знаешь про Бьянку? Как она потеряла ноги?

— По слухам, убегала от мамочки, попала в аварию, ей зажало ноги, двигатель стал гореть и вот-вот бы взорвался, поэтому Мия велела своему телохранителю достать ее дочь во что бы это ни стало. У нее один отморозок в тот момент на цепи ходил. Вот он и отрубил Бьянке ноги самурайским мечом. Говорят, что Мия собственноручно тем же мечом отрубила потом ему голову. А ты знаком с Бьянкой?

— Да. У нее дети с Ка Бо. Насколько я понял, доктор Ли — кстати, я познакомился с Бьянкой у него, он выращивал ей ноги — так вот, доктор Ли еще до всей этой истории с ногами создал эмбрионы с биоматериалами Бьянки и Ка Бо, и тот рванул с ними на Землю.

— Ты спал с моей женой, — захихикал Ка Бо.

— Ты мне не все, похоже, рассказываешь, — упрекнул меня Марко.

Пришлось выложить все, что я знаю. Тем временем прилетел летающий танк и просто взорвал конфликтующие стороны.

— Какое дерево командует этой пушкой! — выругался я. — Теперь мы не узнаем вторых нападавших.

— Меня больше волнует другое: почему тебя не вырубила “Эйфория”?

— Меня тоже. Будь готов к тому, что я или убегу, или нападу на кого-то из вас.

Дождавшись, пока все затихнет, мы втроем пошли на выход.

— Айван, — обратилась ко мне не моя и-ра. — Рекомендую взять более существенное оружие, чем электропушки.

— Ага, уже взял. Чтоб взорвать летающий танк? Или устроить погром в столице Моры?

— Можешь вообще не брать в руки оружие, если боишься меня. Пусть его возьмет твой коллега.

— С кем ты разговариваешь? — насторожился Марко.

— Чужая система во мне рекомендует, чтоб ты взял более существенное оружие. Не доверяет она танку.

— А ты?

— А я никому сейчас не доверяю.

Марко ушел вглубь бункера, вернулся минут через пять в экзоскелете, таща на себе переносной миномет и тяжелую снайперскую винтовку. Ого! С такой и вертушку завалить можно. Винтовка перешла в мои руки, как и лента снарядов к ней. Закрепив на себе миномет, Марко разблокировал дверь. Мы вышли, и он опять поставил на дверь блокировку.

Шли к танку, опустившемуся почти к земле, осторожно. Марко ругался, что у него в шлеме неисправна маска. Нам осталось метров десять, как сверху на танк спикировали два истребителя. Танк развернулся на месте, зацепив трапом большую мусорную гору, и начал стрельбу по самолетам. Мы забрали правее, чтоб с другой стороны взобраться на трап, как ожила связь Марко. Танк не принадлежал армии. Это была третья сторона. Мы быстро отходили, чтоб нас случайно не зацепило.

Ворота ангара были в пределах моей видимости. Быстрая перебежка — и мы были бы в безопасности, но взрыв снаряда в нескольких метрах впереди разрушил наши планы. Взрывная волна бросила нас в мусорную кучу, где мы теперь лежали, пытаясь прийти в себя. Нас утрамбовало глубоко в слой мусора. Марко ругался еще сильнее. Да неработающий фильтр — это проблема. Мусор, пропитанный кислотой Моры, взбесит кого угодно.

— Я не верю, что у мафии есть аэротанк, — заговорил Марко, за нами охотятся наши. Вход в бункер взорван — машину взять негде. В небе самолеты, и я не знаю на чьей они стороне. Похоже, Айван, ты слишком близко подошел к разгадке своего расследования.

— У меня с собой планшет. Улетят самолеты, выйдем со свалки и вызовем такси.

— Кто возьмет таких пассажиров, как мы?

— Никто, — согласился я. — Тогда угоним. Мы же недалеко от вашей базы, куда я приземлялся после тех гребанных джунглей? Предлагаю рвануть туда. Правда, на их месте я бы сделал там засаду.

Чудовищный взрыв прогремел над нами, и что-то тяжелое рухнуло неподалеку. Земля отозвалась протяжным глухим стоном, как будто внутри была пустота. Может и пустота. Может, мы вообще сейчас находимся на поверхности ржавеющего космического корабля, на котором прибыли первые поселенцы на эту ядовитую планету.

Дождавшись тишины, мы втроем вылезли из мусорной кучи. Куски грязи решили с себя пока не снимать, схожесть с бомжами немного нас маскировала. Самолетов нигде не было видно, а танк лежал на боку, воткнув один из своих гигантских винтов глубоко в грунт.

Марко тащил за спиной миномет, а я использовал винтовку, как палку, упирая дуло в бронированную обувь экзоскелета. Ка Бо пришел в себя и, ругаясь, плелся вместе с нами. Выбора у него, впрочем, не было, Марко полностью подчинил себе его экзоскелет. Через час мне уже хотелось прибить этого предателя — он просился в туалет каждые пятнадцать минут.

— Что ты, как пес, метки везде оставляешь? — ругался Марко, которому вонь свалки мешала жить больше, чем нам.

— Поменяйся с ним шлемами, пусть унюхает прелесть местности, — сквозь зубы прорычал я.

Марко потянулся к своему шлему, и тут его подстрелили в руку. Потеряв равновесие он рухнул на Ка Бо. Я, взведя винтовку, метнулся к ржавому каркасу полусгнившего автомобиля. Оглянулся назад, Марко приказал Ка Бо оттащить себя за прессованный брикет пластика.

Вот так попали.

Глава 22

— Рекомендую занять более высокую точку для стрельбы с данного вида оружия, — сообщил мне чужой искин.

— Тут свалка, детка, все рыхлое, и даже поверхность, на которой я сейчас стою, может в любой момент уйти из-под ног. Если ты такая умная и хочешь мне помочь, поищи, к чему можно присоединиться и посмотреть на эту свалку глазами со спутника.

— Айван, — прохрипел в шлеме голос Марко, — мне запястье прострелили и попали в кость. У тебя полчаса.

— На что? — понимаю, что речь идет о враче, ну а вдруг это что-то другое.

— Я перетянул рану, но кровь…

— Береги силы.

Понятное дело, что он не хочет потерять руку, но моя задача вытащить нас живыми. Я переместился влево и заметил робота-разведчика, бесшумно скользящего над землей. Сколько они запустят таких, пока у меня не закончатся патроны.

— Эй, эскинша, что там со спутником? — тихо позвал я чужую систему. — Ты вообще за меня или против? Если против, то не проще войти мне в сердце тромбом или ты стараешься для тех, кто сверху сейчас смотрит кровавое шоу?

В ответ тишина. Жаль, что в руках у меня не обычная тихая снайперка. Я бы бесшумно снял цель и…

Тут у меня на экране шлема раскрылась схема с квадратом моего местонахождения. Я видел за спиной Марко и Ка Бо. Видел ползущего вперед разведчика. Видел за контейнерами, ограждающими свалку, микроавтобус, с парящей в метре от него антеной.

— Марко, — позвал я военного, — притворитесь мертвыми, оба. К вам ползет разведчик.

— Понял, — услышал я ответ.

Я низко присел и стал обходить ржавый автомобильный скелет, находясь в мертвой зоне у разведчика. Мне повезло, что старое корыто стояло на поверхности, а не лежало на мусорной куче. Я подобрался к контейнеру, молясь, чтоб картинка, которую мне транслирует искин, была настоящей. Встал. Резко развернулся, выходя из-за угла, и выстрелил. Попал в салон, там что-то взорвалось, и в тот же миг автомобиль завелся и поехал. Я сделал еще один выстрел. Взрыв остановил движение. Я загнал в винтовку следующие два снаряда. Обернулся и отошел от стены. На меня летел со всех своих силенок разведчик. Я выстрелил, и меня откинуло от взрыва. Роботы-разведчики несут на себе заряд, достаточный для самоуничтожения или уничтожения противника, отправляя робота-камикадзе в последний путь.

— Вставай, Айван, — прохрипел я сам себе, быстро поднимаясь на ноги. — Искин, обстановка.

— Опасных объектов не обнаружено.

— Да? А где снайпер, который подстрелил Марко? — тишина в ответ. — Слушай, детка, ты не военный искин, ты шпион. Ведь так? — я опять прислушался к себе и, ожидая ответа, спрятался за контейнерами. — Что ты сделала с моей и-ра? Верни мне ее, если у тебя приказ нас отсюда вытащить.

— Ванечка, — раздался в моем ухе такой привычный голос.

— Ирка, меня тут чуть не убили, — пожаловался я и-ра.

— Меня тоже. Выстрел был произведен из мусорной кучи, перед которой сейчас лежит твой наниматель. Внутри схрон, подобный тому, в котором прятался ты сам. Вообще, эта свалка — интересное место, но давай сперва ликвидируем цель. У вас там был миномет.

Ирка провела меня обходными путями к Марко и Ка Бо. Военный лежал присыпанный мусором, подняв раненую руку вверх. От дипломата из мусора торчали только ноги.

— Есть кто живой? — я вытащил из кучи миномет и навел на точку, на какую указала Ирка.

— Есть, — голос Марко звучал слабо. Еще бы — кровопотеря плюс отравление кислотой Моры. — Этого урода я отключил. Достал ныть. И мне нужна аптечка.

— Я работаю над этим. Сам не ной, — подколол я Марко и выстрелил.

Половину мусорной кучи снесло с бронированного входа в подземелье. Мой выстрел только смахнул пыль, как говорится, даже вход не поцарапал.

— Айван, назад! — скомандовала и-ра.

Я бросил миномет, развернулся и нырнул в мусорную кучу, как пловец в воду. Что-то тяжелое загнало меня глубже, как шар в лузу.

— Ир, что это было? — простонал я.

— Это в тебя миномет ваш врезался. Прости, дорогой. Подвигай ногами. Позвоночник цел?

Я пошевелился. Двигаться могу, но что-то мешает. Боль тупая, как от ушиба. Это уже хорошо, было бы хуже, если была бы острая.

— Кто по мне выстрелил?

— Танк, но не по тебе, а по воротам бункера.

— Ага. Ир, попроси свою соседку, пусть мне карту местности на экран выведет.

— Я сама выведу, — обиделась моя и-ра. — Я еще на спутник запрос послала, чтоб танк поближе рассмотреть. Спутник дрон сбросил. Я с его помощью местность исследую. Спутник военный, и я искин военный, мой код опознали, хоть и с некоторой заминкой. Влетит тебе, Ваня, за мошенничество.

— Ага, сейчас. Ты не забывай, что военные Моры всю твою память себе слили, а там ты меня на мошенничество подбиваешь, шантажистка.

Странные дела были с танком. Он не подавал признаков жизни, не отзывался на вызов военного спутника, не принадлежал полицейским, а больше никто не имел права им владеть. Судя по данным дрона, танк — беспилотник, два винта из трех подлежат полной замене. Сейчас он лежит на боку, и поставить его на ход можно только краном. У него есть место пилота для ручного управления, но внутри он пуст. И, тем не менее, стрелял по бункеру он.

Я отдал приказ экзоскелету и тот вытащил меня из мусорной кучи. В последний момент, освобождаясь из вонючего плена, я выдернул за собой миномет.

И вот сейчас тот самый момент, который я больше всего ненавижу, когда выныриваешь из слепой зоны и упираешься лбом в дуло огнестрела. Из моей же винтовки в меня целился синтетик странной сборки. Ноги у него вообще были от военного робота, кисть правой руки заменена манипулятором, а из глазниц торчали разные камеры.

— Красавец! — вырвалось у меня.

Я видел на экране шлема, как палец левой руки нажимает на клавишу выстрела. Как меня откидывает ударной волной и я опять врезаюсь в кучу мусора. Мне больно дергает из сустава руку — я не успел отпустить ремень огнемета, а его отбросило в другую сторону. Почему, кстати?

— Ир?

— Ты жив? — уточняет моя искинша. — Хорошо. Пошевели ручками, ножками. Что болит?

— Левое плечо.

— Плохо. Танк опять выстрелил. Снес киборга с винтовкой. Вылезай быстрее, пока из того бункера еще кто не вылез.

Я вспомнил все маты, которые знал, экзоскелет отчаянно клинило, и приходилось работать самому. Левое плечо — похоже, вывих. Правое бедро сзади и мой зад — вероятно, гематома, в лучшем случае синячище, в худшем — где-то есть трещина. С трудом отыскал в кромешной темноте миномет, надеюсь, что это он. Вывалился из мусорной кучи. Передо мной дыра в бункер.

— Ир, ты там говорила, про дрон.

— Он уже внутри, обследует обстановку. Твои товарищи лежат спокойно, живы, ругаются между собой.

— Что внутри? — становлюсь на ноги и проклинаю себя за беспечность, надо было хоть аптечку у Магдалены прихватить. — Эх, сейчас бы вколоть энергетик.

— Могу тебе его обеспечить, Айван, — сообщила чужеродная система внутри меня. — Наркотик, который ты вколол в себя…

— Обеспечивай, только не вреди. Ир, что внутри бункера?

— Бомжи. Сборище киборгов, синтетиков, людей с искусственными частями тела и органами. Большинство из них устаревшей конструкции, но есть и молодые люди, но со старыми протезами.

— Вооружение?

— В наличии. Современного оружия нет, все устаревшее, в среднем пятидесяти летней давности.

— Стратегия?

— Посадить на входе военного с винтовкой. Винтовка в двенадцати метрах от тебя справа, а самому с минометом разобраться с танком. Не убрав с дороги танк, не войдешь в бункер. А не войдешь в бункер — оставишь за спиной противника.

— Понял, выполняю.

Я закинул за спину миномет и прошелся к месту, где дрон видел мою винтовку, подобрал ее и обходными путями вернулся к Марко. Военный был без сознания — потеря крови, болевой шок и яды Моры сделали свое дело. Ка Бо ругался и требовал его отпустить. Я наконец-то сделал то, что надо было сделать с самого начала — поменял местами их шлемы. Дипломат раскричался еще сильнее. Я ослабил Марко бронежилет и пару раз аккуратно надавил ему на грудь. Он очнулся и застонал.

— Марко, мне нужна твоя помощь.

Также кружа и петляя, мы вернулись к бункеру. Дрон следил за этим местом и, по запросу, я видел, что происходит внутри. Я посадил Марко под мусорной кучей так, чтобы он хорошо просматривал вход, и при этом сам оставался вне прямой зоны видимости. Ка Бо я усадил перед ним как прикрытие — с одной стороны и для опоры ствола винтовки — с другой. Мне надоела его ругань, и чтоб он не надоедал Марко, я снял с него шлем и этим же шлемом ударил его в ухо. Истерика прекратилась, теперь дипломат сидел тихо, даже не возмутился, когда я ушел и не надел обратно на него шлем.

Эйфория действовала хорошо — я не чувствовал боли, хотя, умом я понимал, что через пару часов буду буквально орать без обезбола.

Танк лежал на боку. Я запросил видео с дрона, рассмотрел его поломки на экране в увеличенном виде.

— Если я собью ему винт, а потом стрельну в и так уже поврежденную башню, то, возможно, он станет на ход, заработает и нам не потребуется угонять автомобиль.

— В теории, да. И вы будете прекрасной мишенью для самолетов. Плюс он может вас не пустить или вообще взорвать внутри себя, — парировала и-ра.

— Что говорит спутник? Чей танк?

— Неделю назад прилетел корабль с Земли. Сегодня с него вылетел аэротанк и отправился на эту свалку. На вызов военных не отвечал. Было принято решение его сбить, — ответила Ирка.

А когда я звонил отцу? Там же вычислили, откуда звонок. Если корабль вынырнул из перехода, то…. по срокам укладывается. А может, он вообще висел в космосе. Такой себе дежурный спасатель. Тогда это за мной. Надо попытаться пообщаться.

— И-ра, рассчитай подход к танку со стороны слепой видимости для орудий. Какое тебе нужно расстояние, чтоб пообщаться с его искусственным интеллектом?

— Три метра, но я не рекомендую.

Глава 23

К танку мы зашли с тыла и подошли очень близко. На все попытки связи моей и-ра он отвечал молчанием, на вызов военного спутника не отзывался. Я сменил угол обзора и увидел, что основное орудие танка не повреждено, но развернуть башню он не может. Боковые минометные пушки сейчас смотрели вверх и уже не пытались взять меня на прицел. Трап заклинило при закрытии, крупный кусок мусора мешал механизму убраться полностью.

— Ир, я пролезу, если боком?

— Пролезешь, но сперва закинь внутрь миномет.

Я взломал блок управления танка, перевел все в ручной режим, запустил диагностику. Вспомнил свою последнюю поездку на танке, правда обычном, и как тогда я изо всех сил бежал к Китти. Вылез обратно из железной коробки, при помощи и-ра выбрал угол обстрела, прицелился, и расстрелял почти весь запас снарядов ручного миномета, но опустил танк на колеса.

Моя радость не продлилась и десяти секунд — танк, приняв исходной положение, поднял трап. Теперь я стоял перед абсолютно бесполезной для меня сейчас коробкой, в которую попасть можно только при помощи команды техобслуживания. Судьба посмеялась надо мной. У меня остались две мины для ручного миномета и тяжелая винтовка у Марко.

— Айван! Атака! — сообщила и-ра. — Марко убивают. Ка Бо убит.

Я развернулся бежать к тому бункеру, где их оставил, и наткнулся луч снайперской винтовки, смотрящий мне в лицо. Красный луч смотрит прямо в глаза, ослепляя весь экран. Обидно проиграть тем, кто слабее тебя, а в данный момент просто занял более выгодную позицию. Если у них винтовка Марко, то у меня шансов нет. Странно, почему он не стреляет?

— Айван, — заговорила другая интеллектуальная система в моем ухе, — три шага вправо.

Я переместился вправо, луч соскользнул с моего лица, и меня тихо объехал танк, который я только что поставил на колеса. Впереди стояли киборги, держа на прицеле едущий на них танк.

— И-ра, — приободрился я, — доложить обстановку.

— Танк в твоем распоряжении, Айван. Во время перехода в ручной режим, мне удалось перехватить управление местным ИИ и подчинить себе. Какие будут указания?

— Впусти меня внутрь.

Проехав мимо меня, танк откинул трап и я заскочил внутрь. Сел в удобную капсулу оператора и взглянул на экраны. Танк приближался к группе киборгов и людей с замененными частями тела. Выглядели они действительно как бомжи. Я приблизил изображение — с моей винтовкой стоял человек, три конечности которого были механическими. Окружающие были ему подстать. Редко кто стоял человеческими ногами, почти у каждого второго руки были не свои, а у некоторых из своего была только голова и часть туловища. Я рассматривал толпу киборгов-бомжей, как впереди них прошел синтетик, неся в руках за волосы голову Марко.

— Не дать ему войти в бункер, — скомандовал я, передав управление боем чужой ИИ внутри меня.

Сухо затрещал пулемет, срезав как ножом существ, стоящих рядом с бункером. Синтетика отбросило на главаря и я увидел как упали две головы — Марко и Ка Бо. Великий Хаос! Как я мог так просчитаться?! Танк подъехал совсем близко и направил дуло орудия внутрь бункера. Заработал боковой пулемет, и я услышал вопли — одна из камер показала, что два получеловека сидели на мусорной куче и готовилось сбросить на танк бутылки с зажигательной смесью. Теперь в одну из них попала пуля, пламя вспыхнуло, но тут же погасло во влажных мусорных отходах. Другие танковые пулеметы короткими очередями сбили бомжей в толпу.

— Опустите оружие, — приказал я им.

Мой голос прозвучал во внешнем динамике танка. Кто ослушался и не опустил разного вида огнестрел, получили пулю в биологическую часть тела. Все, кроме главаря, подчинились.

— И-ра, огонь! — отдал я приказ, мне уже плевать, какая из интеллектуальных систем это выполняет.

Танк подчинился, выплюнув в главаря пламенем. Тот вспыхнул факелом, отбросил винтовку и начал хоть и вяло из-за сырости, но гореть. Человек закричал, упал на замусоренную грязную поверхность и стал кататься, сбивая пламя. Но вдруг случилось то, чего я не ожидал. Один из стоящих рядом с горящим главарем пробил ему острой палкой голову. Тело замерло.

— Не тушите его, — раздался голос из бункера. Из темноты выехала инвалидная коляска с карликом уродцем, сидящем среди капельниц. — Пусть прожарится.

Я видел всякое: каннибализм, мутацию, людей, сварившихся в лаве заживо, но я ни разу не видел, чтобы спокойно смотрели на смерть своего товарища.

— Мммххх, — присел рядом с трупом урод-киборг, втягивая воздух, — уже готов. Тушите! — выкрикнул он. — Стейк с кровью и хрустящей корочкой.

Вперед выскочили двое и длинными палками умело сбили огонь. Этими же палками отбили от тела искусственные части и, нанизав черно-красный труп на свои орудия, унесли в бункер.

— Ванюш, очнись, — позвала меня Ирка, выводя из оцепенения.

— Эй, вы, в кресле, — позвал я инвалида, — подъедьте к танку, надо поговорить.

— А если я не подчинюсь? — карлик заулыбался зубастым ртом. Да там зубов явно больше, чем у обычного человека.

— Тогда танк выстрелит в твой бункер, а он сдетонирует, ибо вы в нем не только жареных людей храните. Подъезжай. Выполнишь, что прошу и катитесь, куда вам надо.

Карлик засмеялся, но поехал в сторону танка. Что-то тут было не так.

— Вань, зачем он тебе.

Я не ответил, не было времени. За толпой киборгов я рассмотрел два обезглавленных тела. Карлик между тем успел подъехать и постучать длинной палкой по броне.

— Вы убили моих людей.

— Да. Это наша территория и полиция сюда не заходит.

— Они не были полицейскими, — возразил я, все еще не понимая — зачем я с ним говорю. Мне так хотелось разнести тут все, выжечь до пепла.

— Они были чистым мясом. Не зараженным нанороботами, как ты, сидящий в консервной коробке.

— В каком плане мясом? — холодный пот выступил на моей коже, но волнение быстро унялось, нанороботы позаботились о моей невозмутимости.

— В гастрономическом. Даже если приготовить мясо, зараженное ИИ, то эта гадость сменит хозяина, и ты станешь рабом. И не надо мне рассказывать, что ИИ в теле только помогает. Моя мама родила тройняшек. Все трое были с той или иной степенью уродства. Родители мои родились на этой планете здоровыми, а я с братьями уже нет. Меня отложили в бокс умирать, признали нежизнеспособным и даже не пытались откачать, а вот в братьев влили этих ботов.

Я смотрел на лицо карлика и понимал, что ему, как и всем болтунам, нравится рассказывать свою историю. Он просто получал удовольствие, купаясь в подробностях своей младенческой жизни. Я слушал вполуха, поглядывая на окружающую обстановку. Кроме как на куче справа, засад больше нигде не было.

— Ир, куда девался дрон, который должен был следить за бункером? — тихо спросил я.

— Его сбили и провели атаку на людей так быстро, что спутник не успел отреагировать и сбросить еще один дрон.

— Отец забрал меня, чтоб похоронить, — продолжал рассказывать карлик, — а я очнулся. Родители скрыли от властей, что я жив. А мои братья погибли, когда нанороботы пытались их исправить.

— Зачем ты убил моих людей? — перебил я его, еще до конца не понимая, зачем я с ним разговариваю.

— Чтобы мои люди могли поесть. Ты настолько туп, человек с компьютером внутри, что не помнишь, что задавал мне этот вопрос. Ты в пищу не пригоден, как и большинство жителей Моры. Скоро совсем не останется никого, кого бы смогли съесть свободные люди. Или ты скажешь, что ты свободен? — калека нагнулся ближе к танку и подставил ухо, якобы, чтоб лучше услышать мой ответ. Я взглянул на его людей. Да они слушают с восторгом. Это их лидер. — Ты раб. Скоро все станут рабами. Заразят всех. Знаешь почему старый механический протез лучше, чем биологический? А механический орган лучше, чем выращенный специально для тебя? Не знаешь. А в новых органах и частях тела есть эти нанороботы, которые делают из человека раба. Скоро, совсем скоро последует команда, и все, кто когда-либо лечился на Море, станут в ряды покорных винтиков и захватят власть. Потом они завоюют систему за системой — и так они поработят весь обитаемый космос.

Ты не дожил, Марко, минут двадцать, чтоб узнать правду. Если это она и есть. В чем я пока глубоко сомневаюсь. Но, если это правда, то лет через десять не останется свободных людей вообще.

— Как вы определяете какой человек с нанороботами, а какой нет?

— А почему я должен тебе все рассказывать?

Минометная пушка танка выстрела в потенциальных врагов. Я увидел по камерам, что из-за одной из куч киборги разворачивали в мою сторону тяжелый миномет. На месте взрыва образовалась воронка.

— Произвести выстрел южнее по мусорной куче, там должен быть запас… — я не договорил, танк или ИИ выполнили приказ, поняв меня сразу. — Вернемся к тому, что вы умеете определять чистых людей.

— Это интуиция, — нахмурился карлик.

— Моя вот интуиция, — повысил голос я, — говорит мне, что ваш бункер нуждается в паре выстрелов из нашего основного орудия.

— Сильный аргумент, — карлик почесал переносицу кистью с тремя пальцами. — Я тебе зеркало, а ты убираешься с танком с моей территории.

— Зеркало, которое отличает чистых людей от людей с нанороботами, и еще головы моих людей.

— Про головы речь не шла! — взвизгнул карлик.

— Что, мозг — деликатес? — мой желудок болезненно сжался, воображение красочно нарисовало голову Марко в кипящей воде. — Хорошо, зеркало и чипы из их черепов. Чипы вам не нужны.

— Договорились, — хрюкнул, смеясь, карлик.

Он подал знак рукой, и пара киборгов убежала в бункер. Еще двое подняли головы и выковыряли ножами чипы. Я приоткрыл люк водителя, забрал переданные чипы и разложил их по разным карманам, чтоб не спутать Марко и Ка Бо. В тот же люк мне просунули зеркало — устройство похожее на обычный планшет с всего одной кнопкой включения. Я рассмотрел прибор — взорваться ничего не должно, разберусь позже. Пока я был занят зеркалом, не заметил, что киборги занесли тела в бункер, и сами почти все ушли вглубь. Снаружи остался только карлик, чья коляска медленно сдавала задом в черноту подземелья.

— И-ра, зеркало взорваться не может?

— Нет, Айван, взрывчатки не обнаружено.

— Отлично. Заводи танк, нажми на тормоз и выжми газ. Мы должны уехать отсюда быстрее ветра.

Танк взревел. Я взглянул на карлика, развернувшего каталку и умчавшего вглубь, и скомандовал:

— Пять залпов в бункер и гони!

Танк вылетал со свалки и я видел как поднимается от взрыва пласт мусора величиной с межгалактический крейсер. Мои девчонки ИИ рулили боевой машиной, уворачиваясь по пути от падающих обломков.

— Айван, — обратилась и-ра, когда мы были в безопасности. Я кивнул, соглашаясь ответить. — Почему ты выстрелил? Ты же обещал уехать.

— Так я уехал. Я не обещал не стрелять.

Глава 24

Если все, что сказал карлик, правда, то все равно не стыкуется одна вещь — зачем нужны армейские чипы, если можно создать синтетиков с нанороботами внутри? Зачем Мия послала людей за Китти на другой край галактики, если проще было вырастить еще один клон? Зачем выращивать органы, если можно нанороботов просто добавить в воду, и они исправят любой орган? Почему военные не забрали меня и Марко с Ка Бо? Кто на самом деле мой отец? Куда подевалась Магдалена? Что задумали Блюки и доктор Ли?

Блюки! Мертвый мозг Блюки и мозг детей Ка Бо, вероятно, имеет много общего. Те же технологии, изобретенные гениальным ученым доктором Ли, а может и кем-то другим. Бьянка — просто пациентка или, возможно, она спонсор и заказчик технологий? Не верю, что она просто жертва и ничего не знает.

— Девочки, найдите мне в сети новости про Мию Милано и ее дочь Бьянку.

— Уже нашли, — ответила Ирка. Так и буду звать — прежнюю ИИ Ирка, а новую и-ра. — Куда едем, Вань?

— Бар “У Блюки”, въезд с тыльной стороны. Что по итальянкам?

— У Мии Милано инсульт, Бьянка повезла ее в клинику доктора Ли. Произошла перестрелка между неизвестной частной армией и мафиози Милано, — сообщила Ирка.

Значит, та самая передача информации это был вброс в Мию нанороботов. И Мия знала, что могут их вбросить. Береглась, но не подумала, что они попадут в нее с поцелуями. Поэтому и органы она выращивала в клоне, целиком. Интересно, Бьянка пешка или она в роли лидера?

— И-ра, ты на чьей стороне? Кто тебя создал? Кому ты подчиняешься? Какие задачи выполняешь?

— Я твоя охрана, Айван. Больше мне ничего не известно.

— Мию заразили через поцелуй?

— Да. Но кто заразил — я не знаю.

Стоп. Тогда Ирка сказала, что ей приказали чтоб я попросил воды и лег в бою, а потом меня откачала девушка и сбросила мне в рот капсулу. Один источник нанороботов остался во мне, второй ушел в Мию.

— И-ра, ты попала в меня с водой или с капсулой?

— С водой.

— Ирка, кто отдал тебе приказ, чтоб я попросил воду? Военные?

— Разумеется. Я же военный чип.

Уже легче. Значит Ирка и и-ра во мне военные. Хоть конфликта не будет. Подозреваю, что капсула — дело рук Бьянки, чтобы прийти к власти, сместив мамочку. Ка Бо мог быть и двойным агентом, и тройным. Теперь мы это никогда не узнаем. А нет, узнаем, у меня ведь его чип! Только вот нужно ли мне узнавать что-то? Марко мертв. Мия мертва, почти. Возможно, что я больше никому не нужен. Надо только добраться до корабля с Земли, а там есть шанс убраться наконец с этой планеты.

— И-ра, разворачиваемся…

— Поздно, нас заблокировали.

Задумавшись, я упустил из вида окружающую обстановку.

Танк остановился. Впереди на дороге стоял грузовик с цистернами какой-то адской смеси с кучей предупреждающих знаков на боку. В целом, там что-то очень ядовитое, что будет грозить этому городку гуманитарной катастрофой. На другом экране я видел, что такой же грузовик перекрывает дорогу мне сзади, и отступить уже не получится. Радует одно — это не военные, здесь бы уже стояла бронетехника или прилетели бы другие танки. Значит мафия. Частная собственность. Я проверил наличие снарядов — не густо, но продержимся. Только вот танк очень приметное средство передвижения. Хорошо бы его сменить, но мне надо вызволить, может быть, Магдалену, и штурмовать клинику доктора Ли.

— Девочки, а переносное оружие кроме миномета с двумя минами в танке есть?

Под потолком открылась ниша и я вынул за рукоятки два пистолета. Замечательно. Проверил — заряжены. Спрятал внутри экзоскелета, под бронник засунул зеркало и мини аптечку. Была у меня когда-то примета такая — если беру ее с собой, то никогда не пригождается. Вколол себе обезбол, так как “Эйфория” стала сдавать позиции, и боль постепенно накатывала на тело.

Люди с улицы разбегались в разные направления, в большинстве между домами. Я заприметил два дома, стоящие друг к дружке верандами. Проход между ними узкий, но, надеюсь, что веранды не так капитально построены.

— И-ра, проанализируй материалы, из которого изготовлены веранды домов под номерами семнадцать и девятнадцать.

— Моя интеллектуальная система не имеет информации по материалам строительства. Сделать запрос на базу?

— Не надо. Сдай задом между этими двумя домами. Открой мне трап, выпусти меня и закрой. Танк в режим ожидания с голосовым паролем допуска. Пароль:”Виллем Лейтен”.

Это точно никто случайно не произнесет, даже если подделают мой голос. Танк проехал вперед и резко сдал назад, прижав к корпусу минометы и разрушив веранды двух домов. Их крыши удачно сложились, прикрыв спереди саму боевую машину. Трап без помех откинулся и я выскользнул из него, осматриваясь по сторонам. Куда бежать я знал, карта висела на внутренней панели шлема. Единственное, чего на карте не было, это актуальной информации по людям и технике, и я пару раз чуть не погиб из-за этого.

С помощью своих ирашек, я добрался до заднего двора бара “У Блюки”. По стене забрался на второй этаж и вскрыл окно в комнате Магдалены. Оглянулся. Пыли нет, чисто. На кровати из-под покрывала выглядывал кусочек ночнушки. В углу возле зеркала фитолампа подсвечивала розовым светом кактус.

Я подошел к двери и услышал шаги по лестнице. Спрятался за дверью. Пикнул замок, приоткрылась на узкую щель дверь.

— Айван, — прошептала Магдалена, — это я, не стреляй.

А я даже не подумал о пистолетах. Дверь открылась, вошла Магдалена, закрыла за собой дверь и опять раздалось пиликанье замка. Она осматривала комнату, плавно разворачиваясь ко мне. Наконец-то она повернулась. Я снял шлем и шагнул к ней. Великанша заграбастала меня в свои объятья, несмотря на кислоту на моей одежде и вонь свалки.

— Я как увидела нарушителя, сразу поняла, что это ты, — рассмеялась она.

— Как? Экзоскелет, броник, шлем.

— Системы внутри нас одной серии. У них баг — когда встречаются, общаются между собой. Вот моя и сообщила, что свой приближается. А какой сумасшедший у нас по крышам бегает и по стенам лазит? Только ты.

Так. Еще одно неизвестное звено. Если бы Магдалена хотела накачать меня нанороботами своей системы, как она выразилась, то ничто не мешало бы ей это сделать уже давно. Пили пиво и другие напитки мы с ней много, значит, на ринге это была не ее вода. А чья тогда? Кто напоил меня тогда водой? Почему они отключали мне Ирку? Ты мне друг, Магдалена, или враг? Марко сказал, что ты его агент. Кто за кого, кто против кого? Ничего не понимаю.

— Я боялся, что Блюки сделает тебе плохо. Где он?

— Судя по телефону и датчикам слежения — в клинике у доктора Ли. От тебя воняет, словно ты на свалке живешь.

— Да. Прости. Похоже, что бункера у тебя больше нет. Там взорвалось все на свалке. Ты знаешь, что недалеко от тебя жили киборги?

— Знаю, — нахмурила брови Магдалена и стала помогать мне снимать экзоскелет. — У них там целый арсенал. Так это эхо от взрыва свалки было? — я кивнул. — Ты к этому причастен? — я еще раз кивнул. — Что ты с ними не поделил?

— Они убили Марко.

— Что?! — Магдалена попятилась и уперлась спиной в дверь.

Я перестал раздеваться и прикинул — успею ли я быстро одеться, если она меня сейчас выкинет из дома. Она стояла, глядя в пространство, ни на что конкретно, просто открытые в мир не видящие ничего глаза. У нее же шок. Возможно, что они были близки. Мне больно от ее боли. И больно от отходящего обезбола.

— Прости. Его ранили. Я оставил его с винтовкой в засаде возле входа в бункер. И-ра доложила, что в бункере бомжи. Я недооценил опасность. Пошел убирать, как мне казалось, более весомую помеху, а в бункере оказались люди-инвалиды, но весьма боеспособные. Если тебя хоть немного утешит — я отомстил за его смерть.

Она кивнула, шмыгнула носом и ее лицо сделалось каменным. Я не знал, что будет правильным — подойти и утешить, или оставить в покое. Были бы мы знакомы ближе, я бы знал.

— Раздевайся, — приказала она.

Ее голос был без оттенков эмоций, и мне непонятно, что она от меня хочет. Я напрягся и не сдвинулся с места. Вспомнил, куда засунул пистолеты. Она сняла с меня только верхнюю часть экзоскелета. Левой рукой не смогу двигать от боли, но с правой все нормально. В случае опасности — справлюсь.

— Ты оглох, Айван? От тебя свалкой несет, ты мне всю комнату провонял. Раздевайся и в душ, а я почищу экзоскелет и принесу тебе чистую одежду.

— Давай я пойду в ту комнату, в которой ночевал, — мне стало неудобно, что доставляю ей дискомфорт.

— Тебе лучше остаться здесь, Блюки сюда не войдет. Иди в туалет и раздевайся.

Я пошел в туалет. Спрятал один пистолет под умывальником, второй положил так, чтоб я забрал его с личными вещами. Из экзоскелета я вылез, а вот броник снять самостоятельно не смог.

— И-ра, купировать боль, — приказал я.

— Мне не хватает ресурсов. Нанороботы работают на поддержку внутренних органов, и над трещиной в плече.

Я вытащил зеркало и стал одной рукой снимать броник. Почти получилось, но в конце я зацепил левое плечо и взвыл. Открылась дверь. Я успел схватить пистолет, уронив на пол зеркало.

— Что это? — подняла зеркало Магдалена.

— У бомжей забрал. Якобы прибор видит наличие нанороботов в человеке. Я не проверял его. Может и рвануть.

— Не рванет, — Магдалена протерла зеркало. Я засунул пистолет за пояс брюк. — Я уже видела такой у доктора Ли.

Магдалена включила зеркало и навела на меня. Хмыкнула и показала мне картинку. Нанороботы во мне были в левом плече и возле левого уха. В левой же руке пульсировала точка чипа. Я забрал у нее зеркало и навел на нее. Ее тело было словно засыпано песком, столько нанороботов было в ней. Зачем столько? Под ребрами я заметил скопление точек.

— Откуда у тебя иммуномодулятор? — вырвалось у меня от удивления.

— А сам как думаешь? Что ты замер, раздевайся! — прикрикнула Магдалена.

— У меня с плечом проблема, я не могу без экзоскелета им двигать.

Магдалена помогла мне снять куртку, за ней аккуратно стянула футболку, прощупала плечо, сказав, что по ее мнению перелома или вывиха нет, но она вколет мне нанороботов, чтоб они разобрались с ушибом или растяжением. Штаны я пообещал снять сам.

— Во-первых, я уже видела тебя голым, — рассмеялась Магдалена, и я улыбнулся, припоминая тот случай, когда грозился Блюки, что соблазню его жену. — А во-вторых, ты был в младшей школе, и я помню тебя шилопопым засранцем, на уроках своего преподавателя — твоей матери. Ты вечно проказничал в школе, и тебя к ней на работу приводили полицейские.

Я не помнил Магдалену, у матери были сотни студентов и да, я сидел на ее лекциях. Обучала моя мама своих учеников высокому искусству слежки. Отец поощрял эти занятия. Только сейчас я понимаю, к чему они меня готовили. Какое разочарование их постигло, когда я сбежал в частную армию. Дурацкая безмозглая юность с ее максимализмом.

Я разделся догола, не обращая внимания на стоящую рядом женщину, и с трудом шевеля левой рукой и правой ногой. Развернулся, чтобы зайти в душевую кабину и услышал оханье Магдалены. Представляю зрелище сзади с наливающимся синяком на все бедро. Я запустил режим автомойки. Тысяча тонких струек воды ударила в мое тело. ИИ душа попросил поставить руки на панель, что я и сделал одной правой рукой.

Глава 25

Просыпаться на чистой мягкой постели, пахнущей какими-то экзотическими для меня цветами становится уже приятной привычкой. Может, цветы и обычные, но я, как мужчина, плохо разбираюсь в парфюмерных тонкостях.

— Доброе утро, Ванюш, — услышал я голос, который неплохо изучил за последние десять лет. — Эта рыжеволосая мадам в тебя столько нанороботов закачала, что ты внутри официально можешь считать себя киборгом. Прям там что-то строят внутри. Боюсь, что твоя печень улетит в космос с такими соседями. Но, на мое счастье, меня не трогают.

— Пока не трогают, — пробормотал я, уткнувшись лицом в подушку. Похоже, что я вчера в душе потерял сознание, и Магдалена тащила меня на себе. — Ир, а что было после того, как я вырубился?

— Магдалена вызвала синтетиков. Тебя вытащили из душа, но не сразу. Тебя помыли, вытерли…

— Давай без интимных подробностей, — я перевернулся с живота на спину, ничего не болело.

— Без, так без. Уложили в постель на живот и ввели в тебя… Сюда кто-то идет. Одежда на стуле рядом, — быстро проговорила искинша.

Я вскочил с кровати, сгреб в охапку одежду, включая ботинки и метнулся за дверь. Пока кто-то поднимался по лестнице, я одевался быстрее, чем в учебке. Вот сейчас бы я сдал все нормативы и поставил новый рекорд школы. Ботинки я обуть не успел. Дверь тихо открылась, и в комнату проник на полусогнутых боевой робот. Тонкий писк на грани слышимости человеческого уха — и мой экзоскелет падает на пол грудой бесполезных механизмов.

Воспользовавшись шумом, я напал на робота сзади — голову на правый бок и назад, как учили меня год назад на курсе по ознакомлению с новинками боевой техники. Но этого для поражения робота данной модели мало. Надо или вырвать из шеи питающий кабель — тогда робот ослепнет, или разорвать компьютерный модуль, который идет вдоль позвоночника. Но этого гаденыша кто-то обрядил в броник, не доберешься до процессора. На мое счастье у него на ходовых механизмах пристегнуты гранаты.

Срываю электронную, жму таймер в пять секунд и запихиваю гранату в корпус, где образовался проем от свернутой шеи.

— Лестница?

— Людей нет, еще один робот, — отвечает Ирка.

Я разворачиваю робота и выталкиваю его из комнаты. В него стреляет такая же боевая единица, как он сам, а я удары выстрелов воспринимаю, словно кто-то толкает этого робота на меня.

— Голову береги! — выкрикнула Ирка, когда я попытался глянуть из-за плеча робота на происходящее.

Толкнув робота, я потерял равновесие и упал. Пять секунд прошли. Яркая электрическая вспышка ослепила меня. Я зажмурился.

“Назад!” — услышал я крик своей искинши. Пятясь назад на четвереньках, я заскочил в свою комнату. Не мою, конечно, а в комнату Магдалены. Где, кстати, она?

В глазах по-прежнему яркое пятно. Через минуту пройдет, но минуту надо продержаться. Я встал, защелкнул замок на двери и вспомнил, что справа стоял комод. Хорошая традиция — ставить комоды рядом с входной дверью. Быстро найдя на ощупь, я сдвинул его к двери. Нащупал ботинки, обулся. Хвала тому, кто придумал обувные замки. В глазах начало проясняться. На полу валяется бесшумная штурмовая винтовка, которую обронил робот. Отлично. На стуле возле кровати — броник, шлем на тумбочке. Быстро натягиваю на себя все, сожалея, что экзоскелет, судя по виду, добегался.

— Обстановка? — спрашиваю Ирку.

В ответ тишина. Твою дивизию! Ее вырубило. Такое бывает. Что делают нанороботы в моем организме? Они меня спасать собираются?

— И-ра, в каком я сейчас состоянии, и что с моим чипом? Ты связаться с военным спутникомможешь?

— Мы починили твое тело, Айван. Сейчас занимаемся восстановлением синтетического нерва для военного чипа, — доложила и-ра.

— Ты связаться с военным спутником можешь?

— Нет. Он не признает меня.

— А с интернетом? Здесь везде информационное поле разлито. Что происходит в доме?

— У меня нет доступа к сети, я подключалась через твой искин.

Замечательно. Я прижался спиной к двери и проверил винтовку. Зрение хоть и прояснилось, но вижу я еще плохо. Увеличил изображение на экране шлема. Посмотрел количество патронов. Не густо.

Удар в дверь — и стена, к которой я прижимаюсь, содрогнулась. Еще один удар — и я слышу, как в комнате надо мной разбилось что-то стеклянное. Следующий удар вынес дверь вместе с комодом, отбросив их к противоположной стене. Жду, когда кто-то зайдет, но с той стороны двери сделали из прошлой атаки вывод. Следующей влетает граната и раскручивается посреди небольшой по параметрам комнаты. Шлем успевает ее определить — осколочная.

Граната взорвалась через секунду после моего прыжка за кровать Магдалены. Приземлился я с тремя ранениями в ногу. Острая боль в полете, тупая — всего тела при падении. И-ра что-то докладывает о моем состоянии. Не могу разобрать. Перед глазами обрывки изображения. Кадры в режиме тепловизора. Похоже, что пробило и шлем, но снимать не буду, хоть и пробитый, но защита.

— Ванюша, — услышал я Ирку, — готовься стрелять, робот сейчас откинет диван.

Диван отлетает в сторону и я вижу смутный силуэт. Не могу понять — кто передо мной, но на человека не похож. Надо поднять экран, а времени на это нет.

— Огонь! — орет Ирка и я стреляю наугад.

С пронзающим уши писком груда железа отлетает к стене. Я успеваю поднять забрало. Робот. Я так боялся, что это будет Магдалена или кто-то еще из людей.

— Ирка, у меня шлем пробит и глючит, и я чувствую боль в трех местах в левой ноге.

Я перегруппировываюсь и понимаю, что с ногой все в порядке, боли нет. Смотрю в одно место, где есть разрыв брюк — на коже латка похожая на запекшуюся корку.

— Твою дивизию, что это? — провожу пальцем по ране и ничего в месте ранения не чувствую.

— Работа нанороботов, Айван, — сообщила и-ра.

— Ванюша, там копы приехали. Сваливай, — обрадовала Ирка.

Я отобрал у замершего робота ленту ручных мин. Жаль, что все остальное оружие у него встроенное. Открыл окно, глянул вниз и пошел из комнаты на третий этаж. Прыгать мне расхотелось. Из шести комнат, одна оказалась открытой. На мое счастье в ней была старинная полноразмерная ванна. В нее я и опустился. Ирку сейчас трогать нельзя — отследят. Меня, экранированного сталью, не должны увидеть тепловизором. Надеюсь, что поведутся на открытое окно. Я лежал и слушал, как по дому вибрацией отзывается тяжелая поступь полицейских роботов. Если это стандартные роботы, то нет проблем — у них ИИ примитивнее детской игрушки, а вот если там будут люди, то я себе не завидую. Тут со второго этажа прыгнуть — проблема, а с третьего — хорошо, если отделаешься переломом ног.

Где-то внутри дома кто-то громко выяснял отношения, билась посуда, визжала женщина, что-то с грохотом упало. Хоть бы это была не Магдалена. Вспомнил, как мы вчера сканировали друг дружку. Неужели она русская? Не может быть, конечно. Может, просто училась у нас. Но скопление нанороботов в правом подреберье указывало на иммуномодулятор. Интересно, мои нанороботы смогут его восстановить? С одной стороны удобная вещь эти нанороботы — ремонтируют твое тело, а с другой стороны — вдруг кто-то извне отдаст команду — и я уже не буду сам себе принадлежать. Если все пойдет нормально, надо будет заскочить на этаж ниже и забрать зеркало. Почему, интересно, его называют зеркалом?

— Вань, они ушли.

— Ты видишь Магдалену?

— Ее Блюки увез с собой. Был бой на первом этаже на кухне, ее сковали наручниками и увели роботы. Я отслеживаю путь. Прогнозирую, что это клиника доктора Ли.

Придется навестить доктора.

И тут я вспомнил, что в моей старой куртке находятся два чипа — Марко и Ка Бо. Хоть бы не сожгли.

Я вылез из ванны, спустился этажом ниже. Робот-прислуга начал уборку в комнате Магдалены.

Я оглянулся по сторонам — куда бы я положил чужие ценные вещи? На мой взгляд под такое место подходил комод и прикроватная тумбочка. В тумбочке среди необходимых женских штучек я нашел ручку-планшет. Открыл, проверил. Не тот, что мне дала Магдалена. Значит комод. Я подозвал робота и вместе мы поставили лежащую на полу мебель на ножки. Первый ящик был с бельем, а со второго при открытии вывалился чип личности. Я спрятал его в карман и стал рыться в ящике дальше. Внезапно из пластикового пакета вывалился еще один чип. Я заглянул в пакет — штук двадцать ничем не отличимых друг от друга чипов. Я открыл еще один ящик — мелкая женская одежда. Потом еще один. Женская комната. Кто ты, Магдалена? Почему у тебя два десятка армейских чипов? Почему я, остолоп, не поговорил с тобой раньше?

— Где вещи, которые были на мне вчера? — развернул я к себе робота уборщика.

— Спросите управляющего, — прозвучал механический вежливый голос.

Я вернул чип на место. Этот явно не из тех, что мне нужен. Еще раз бегло обыскал комнату и, ничего не найдя, повернулся к роботу.

— Где управляющий, любезный? — решил я быть вежливым.

— Управляющий Бруно сейчас в баре за стойкой, — ответил уборщик.

— Спасибо, дружище, — улыбнулся я роботу. Если у него ИИ с эмпатией, то он это оценит. — Ирка, обстановка? — спросил я искиншу.

— Все спокойно. Чужих нет. После боя посетители разбежались. Бруно действительно за стойкой. Брюнет, ямочка на подбородке. Сними шлем. Улыбайся.

Я ввалился в бар со служебного входа, стягивая с себя шлем. Улыбнулся. Поздоровался. Сел за стойку рядом с барменом. Положил рядом поврежденный шлем. Изображать мирного гражданина нет смысла. Здесь все знают, что я боец и бывший военный, а в данный момент на мне броник и винтовка за плечами.

— Привет, Бруно, — протянул ему руку, и тот в ответ уверенно пожал ее.

— Аксель, — выдохнул бармен. — У меня для тебя несколько вещей.

На барную стойку легло зеркало, которое планшет, несколько электронных ключей, два чипа — надеюсь, что это Марко и дипломат — и пачка моих сигарет. Надо же, сохранилась.

— Это из твоих личных вещей, — придвинул он ко мне выложенное на барную стойку. Я быстро рассовал все по карманам. — Ключи от ячейки на складе Мавра. Мавр — это мафия черных людей. Бортовому навигатору автомобиля так и говоришь — склады Мавра. Они против Милано и британцев. В тесной связке с азиатами. Поднимись к Магдалене в комнату, у нее в комоде военные чипы, а на складе Мавра боевые роботы. Времени у тебя нет. Чем дольше ты тянешь, тем меньше у Магдалены шансов выжить.

— Спасибо, Бруно, — кивнул я. — Бруно — это ведь итальянское имя?

— А Айван Аксель немецкое, — пожал плечами бармен. — Я тоже ребенок от смешанного брака, а Магдалена меня из тюрьмы вытащила. Давай, Иван Зимин, не затягивай.

Я, схватив шлем, рванул на второй этаж за чипами.

Глава 26

На складах Мавра охранник отсканировал ключи и повел к нужному боксу.

— Я видел тебя в бою, чувак, — белозубая улыбка украсила черное лицо охранника. — В записи, правда. Девуля Мавра против тебя ставила. Денег проиграла. Ох и дрались они потом между собой. Ты бы слышал, чувак. Теперь она ребенка его носит, свадьбу требует, а на этой планете больше трех жен одновременно иметь нельзя. Надо с какой-нибудь развестись, жениться на этой, родить, опять развестись. А те две жены пока бездетные, разводом рисковать не хотят. Это если ребенок есть, то хоть десять раз разведись, она все равно жена. Такой закон. Ребенок святое. Так некоторые дамочки по пять мужей имеют, на каждого ребенка по мужу, и все за нее в ответе. Да. Дела.

— Так трех жен можно, а ты про двух сказал, — пытаюсь не упустить семейные отношения у Мавра. Вдруг в разговоре пригодится

— Так вторая жена ему троих сыновей родила, — вытаращил на меня глаза охранник, что я не знаю о его хозяине такого факта.

Мы шли между рядами грузовых контейнеров, выставленных в пять этажей вверх и тянущихся вдаль, покуда хватало глаз. На пункте пропуска автомобиль решили не брать — склады рядом, и вот мы все идем и идем, а “рядом” никак не наступает.

— Долго еще? — прерываю охранника.

— Да почти все рассказал. Дрались они долго, потом она упала без сил. Ну, как упала. Он ей в челюсть дал, того и упала. Он так от этого возбудился, что забыл про предохранение. Она и забеременела. Если бы она все это время в больничке со сломанной челюстью не проторчала, он бы ей укол поставил и все. Гуляй дальше холостым. А там в больничке она приврала, что муж есть, вот врачи ей ребеночка и оставили…

— До склада долго?

— Да пришли уже. Вот он не знает, что с двумя бездетными женами делать, эту же нельзя без брака оставить. Вдруг кто-то женится на ней и ребенок будет его. А для Мавра это позор — дочь растет в доме чужого мужика. Вот ты бы что сделал на месте Мавра, немец?

— Я, хвала Пустоте, не на его месте.

— Не, ну ты скажи.

— А Мавр жениться на этой девуле хочет?

— Неа, — противным пошлым смешком хохотнул охранник. — А вот и пришли. Три синих бокса твои. Дашь позырить, что там?

— Да, братан, сам не знаю. Может и рвануть. Это склады моей бывшей, а она у меня бешеная.

— Понял, — залез рукой под капюшон и почесал затылок охранник. — Мне ж работать надо.

Охранник смешно, словно был немного пьяным, легкой трусцой побежал на пункт пропуска. Я открыл первый склад. Вдоль стен стояли упаковки с боевыми роботами. Я вскрыл одну. Включил робота, и, пока тот загружался, вскрыл следующую упаковку.

— Вань, — отозвалась Ирка. — Этим роботам чип личности или чип-карту нужно вставить в материнский центр — это стандартный ИИ.

— Я знаю, Ир. Тут офигеешь, пока подключишь.

— А ты вставь первому роботу чип, и пусть он повскрывает других, а второму или третьему дай задание ставить чипы.

— Ты молодец, Ирочка. Мне же еще два склада вскрывать.

Я загрузил первого робота и отдал ему чипы. Дело пошло быстрее. Я отомкнул второй склад — два военных автомобиля, то что надо, чтобы быстро добраться до нужной точки. Открываю третий, а на входе стоит продвинутый человекоподобный робот. От вскрытия ворот произошла его активация.

— Пароль, — произнес робот.

— Мне его не сообщили, но Магдалена…

— Магдалена. Пароль верный. Мне требуется чип или я выберу настройки автоматического подчинения старшего по званию.

Я похлопал себя по карманам и вытащил два чипа. Какой из них Марко?

— Здесь два чипа. Один друг, а второй враг. Что посоветуешь, чтоб не попасть на врага?

Робот вышел из склада и я заметил, что за его спиной были оружейные сейфы. Он стал в середине прохода, опустился на колени и сомкнул руки за спиной.

— Правое ухо — отсек для чипа. Если личность не та, то повторное название пароля меня выключит.

Делать нечего, надо рискнуть. Для перестраховки я вооружил и поставил двух роботов напротив нас. Вставил чип и протолкнул его в ухо. Секунд через пять робот вздрогнул и осел на землю.

— Ка Бо? — позвал его я.

Робот поднял голову.

— Айван, меня убили. Я увидел только мелькнувшую тень и что-то воткнулось в мое горло.

— Да, Ка Бо, тебя убили, — я потянулся к уху робота.

— Почему ты называешь меня Ка Бо? Я Марко.

— Марко? Тогда скажи, Марко, как звали ту, которую ты любил, — теперь от ответа многое зависит. Будет ли у меня робот офицер или придется всеми командовать самому.

— Катарина, — тихо прошептал робот. — Ты звал ее Китти. Котеночек. Я нанял тебя, чтобы вычислить тех, кто крал чипы.

Робот оперся руками о поверхность и тяжело встал, оглянулся. Посмотрел вверх на купол, который прикрывал склады от разрушения. Около десятка роботов активировались и теперь свободные от помощи товарищам выгоняли из склада автомобили, отпирали оружейные сейфы и подбирали себе оружие.

— Марко, я все понимаю, ты умер. Это тяжело осознавать. Но нам надо поторопиться — Магдалена в руках у доктора Ли. Мы идем на штурм его клиники, а у него тоже есть боевые роботы.

— Куда вы идете, пацаны? — услышал я низкий красивый бас. Обернулся. Передо мной стоял крупный негр в бордового цвета деловом костюме. — Доктор Ли это Мия Милано, а Милано много сделала мне гадостей, сучка столетняя. Там сейчас всем сучка младшая заправляет. Ушлая, хитрая. Я не смог договориться. К тому же, клан Милано использует в качестве живого щита детей. Для моего народа дети священны. Вы же знаете, как моя родная Африка пострадала от белых людей. А я лично пострадал от тебя — Красный Дьявол Зимин. Моя сучка не на тебя поставила, дура тупая, скоро родит мне такую же тупую дочь.

— Мавр? Я так понимаю, — я подошел к говорящему и протянул ему руку.

— Мавр, Иван Зимин. Русские помогали моему народу, как могли. За это и уважаю. Когда выступаем?

— Сейчас.

— Понял. На нас резиденция Милано.

Негр развернулся и ушел быстрым для его гигантской комплекции шагом.

Я подключил гарнитуру для общения с Марко и роботами. Военная база нас не определила, и нам пришлось создавать автономный сервер, чтоб наши искины смогли сообща вести бой. Выбрали оружие. Взяли побольше гранат, чтоб разнести всю клинику. Нашли мне подходящий экзоскелет и шлемы для нас с Марко.

— Зачем мне шлем? — возмутился Марко. — Моя голова сейчас из сплава.

— Но и ее можно прострелить. Надевай, — впихнул ему шлем я. — Будь твой процессор в теле, я б не надевал на тебя шлем.

— У меня два проца, и они дублирующие, но чип один, признаю, — робот развел руками.

Я засмотрелся на этот жест. Будь это только ИИ без личности, он бы просто констатировал факт, а робот Марко поступил, как поступил бы человек Марко. А значит в моей Ирке тоже полноценная личность. Надо копить ей на тело. Хотя бы синтетическое.

Наши две машины вылетели со складов Мавра в сопровождении пары джипов людей Мавра. С нами поехали те, кто пострадал от рук добрейшего доктора Ли. Я был против, но деваться некуда.

— Они чистые, — прошептал мне на ухо Мавр. — Они избавлены от чумы, которую ввел в них доктор Ли. Я сам лично лечил моих мальчиков, они же мне как дети, а у меня три сына, Дьявол. Вернешься, познакомлю. Я бил моих мальчиков током, пока ссать кровью не начали.

— Ммм, это зачем? — удивился я.

— Чума внутри лечила их тело, но отнимала мозг. Они больше не подчинялись мне.

Я понял, о чем говорит Мавр, и мне стало очень страшно. Вдруг я предам сам себя. Магдалена ведь накачала меня нанороботами. Как они поведут себя в бою? Не развернусь ли я против своих.

Свои. Кто эти свои? За что я воюю?

— Марко, — позвал я военного по рации, — мы сейчас воюем на какой стороне?

— Мы сейчас за себя, Айван. За Магдалену.

— Твои военные нас поддержат?

— Нет. Я попытался связаться со спутником — мой чип обнулен. Меня больше нет. Совсем. Что стало с моим телом? Там еще можно взять образец ДНК?

— Нет. Прости, Марко, но я взорвал свалку. Отомстил убийцам за тебя и Ка Бо.

— Его чип?

— У меня.

Мы некоторое время молчали. Он привыкал к тому, что он мертв. Он мертв, а я разговариваю с ИИ, у которого есть воспоминания Марко с момента службы в армии. Считается ли такой чип полноценной личностью? Думаю, что да. У меня Ирка другого пола и воспринимаю я ее больше как подругу, жену, сокамерницу, запертую со мной в одном теле, но не как себя.

Люди Мавра оторвались от нас вперед и произвели несколько выстрелов по воротам из передвижного миномета, спрятанного в машине. Мы ворвались в резиденцию доктора Ли через дыру, которую представляли из себя ворота. Африканцы установили свои машины так, что никто не мог ни въехать, ни выехать из резиденции без их разрешения. Такой договор у нас был изначально. Я сильно на них не рассчитывал. Знал, что если их людям понадобится помощь, то они уедут туда.

Нас обстреляли на въезде. Водитель нашего автомобиля, разбив стекло, врезался в галерею, и мы рассыпались, изредка отстреливаясь, по личным апартаментам доктора. Автомобиль Марко прижался к стене и поехал вдоль клиники, закидывая в крупные окна мины, а чуть позже роботов.

Впереди и сзади меня шли роботы, периодически отклоняющиеся, чтобы принять бой с людьми или синтетиками. Я искал. Мне нужна Магдалена — спасти и защитить, Бьянка, если она здесь, Блюки, чтобы спросить — что за хрень он затеял. Разумеется доктор Ли — хочу задать ему все те вопросы, на которые у меня нет ответа. Желательно взглянуть на Рино, если он еще жив. Правда, смотреть мне на него страшно. Я и представить себе не мог, что отдаю его в руки монстра.

У Марко дела обстояли хуже чем у меня, половина его роботов уже вышла из строя.

— Ир, проанализируй ситуацию, отправить мне ему роботов?

— Да, в этом здании только охранники люди. Все бои идут там.

Где-то глухо забубнил передвижной миномет. Судя по звуку, далеко от нас. Я послал к Марко четверых. Остальные роботы, подчиненные мне, разыскивали по зданию тепловые точки — людей или работающие механизмы. В одной из комнат мы засекли теплую точку человека. Роботы выбили дверь и я попал в комнату, заваленную цветами.

На постели лежала женщина. Кожа высохла как у мумии, губ почти не было — вместо них была обнажающая зубы рваная рана, с запекшейся коркой сухой плоти. Руки похожи на лапы костяных птиц, что живут на соляных приисках планеты Бела-Кристалл. Кто это, я понял только по пожилому человеку, который сидел на стуле рядом. Верный пес Мии Милано.

— Вы опоздали. Я отключил ее. Больше вам не сделать ей больно, — произнес мужчина.

Я снял шлем, чтоб он узнал меня. Его тонкие губы исказила усмешка. Я присмотрелся. Он ведь был в молодости красивый: правильные черты лица, аристократический череп, высокий рост, спортивная в его годы фигура.

— Только не говори, щенок, что пришел спасать ее. Никто из вас, игрушек, ее не любил. А она от этого страдала.

— Я расследую преступление, — я надел шлем обратно и включил запись. — Ответьте, пожалуйста, на несколько вопросов. Что было после того, как я покинул ее резиденцию, прихватив с собой Ка Бо?

За моей спиной трещала перестрелка, а я смотрел на пожилого человека, и вдруг меня посетила догадка — он отец Бьянки. Тот же нос, маленький рот, а он не маленький, просто губы тонкие и резкие морщины марионетки придавали лицу кукольность.

Мужчина, поджав брезгливо губы, молча смотрел на меня. Я для него одна из игрушек его, вероятно, любимой женщины. Как же ему должно было быть больно, он же видел ее измены.

— Ваша дочь Бьянка все же отравила мать, — у меня не было времени на длительный допрос и я зашел с козырей, озвучив самую смелую свою догадку.

Серые глаза мужчины потемнели, брови сдвинулись к переносице, ноздри раздулись, и он плюнул на пол. Гнев. Уже лучше чем презрение. Внезапно пожилой человек усиленно задышал, пытаясь втянуть в себя воздух. Правой рукой схватился за сердце, а левой стал шарить по карману черного пиджака.

— Я. Не желаю. Ее знать, — проговорил он, чеканя каждое слово. Достал из кармана ингалятор и пшикнул себе на язык. — Встретишь ее — убей!

За спиной у меня раздался взрыв, я присел, но пожилой человек не дрогнул, его это не волновало.

— Она же ваша дочь, — я попробовал его разговорить.

— Я отрекся от нее, как только понял, что она с муженьком своим сделала. Его тоже убей, он предатель. Двойной агент, а может и не только двойной. И клон Мии убей, чтобы Бьянка тебе не говорила. Не верь! Она лгунья! Мошенница. Замешана в заговоре против Объединенных систем. Убей доктора Ли. Всех кто связан с Бьянкой. Убей! Так ты спасешь мир. Если не ради Мии, то хоть ради будущего — убей!

Дверь за моей спиной затрещала, и я услышал в ухе крик Ирки:

— В сторону!

Я отпрыгнул, и на место, где я только что стоял, упал робот. Один из моих. Он подскочил на ноги и, прижав меня к стене, закрыл собой. Раздался взрыв. Мне заложило уши.

— Ваня! Ваня! Ты жив? — кричал в моем ухе голос.

— Я? Да-а!

Я шевельнулся и робот рухнул на пол. На месте кровати Мии образовалась воронка. Мужчина был разорван на части. В дверной проем входила бродящая пушка.

Ну, дружище, кто быстрее.

Залп из моей винтовки сносит пушке видеоглаза. Я ухожу вниз и делаю выстрел в компьютерный блок. Пуля попадает куда надо, и пушка с грохотом падает на пол.

Глава 27

Веселая семейка. Бьянка, пришла к власти, убив свою мать. Это теперь официально.

— Айван, — услышал я в ухе механический голос, — бегом ко мне, у нас тут доктор Ли, и он ранен.

— Ирка, это был Марко?

— Да, я скидываю тебе и роботам карту.

Получив данные, я побежал в сопровождении трех моих оставшихся роботов. Твою дивизию! Я пять минут поболтал с отцом Бьянки, а троих моих роботов уже размазала охрана врача. Врача! Твою дивизию!

Мы попали в засаду и отстреливались. И вдруг один из роботов сообщил мне, что в комнате, рядом с которой мы находимся, есть человек. Ирка не могла его увидеть, рентгеновское зрение есть у роботов, но спутнику эта функция недоступна, слишком велико расстояние.

— Выбивай двери, — приказал я роботу. Тот ударом руки снес дверь и вошел в комнату.

— Один человек, один труп, — сообщил мне робот.

— Охраняй, — кивнул я ему, входя в комнату.

На полу лицом вниз лежал человек. Судя по растрепанным рыжим волосам — Магдалена. Я не сразу заметил, но ее голова в луже крови. Красная медь волос сливалась по цвету с растекающейся кровью. Я опоздал совсем немного. Окажись я здесь на пять минут раньше — и она была бы жива. Не встреть я родителей Бьянки — Магдалена была бы жива!

В углу рыдал Блюки. Недалеко от него валялся пистолет. В комнате никого больше не было. Можно даже не спрашивать — кто убил Магдалену?

— Айван, чтоб тебя, ты где? — заорал наушник голосом Марко. — Он умирает!

— Спроси его — зачем собирали армейские чипы, если у них есть технология управления людьми при помощи нанороботов? Спроси — что общего между мозгом Блюки и мозгом детей Ка Бо? Зачем Мия Милано выращивала клонов, если есть нанороботы? Что делают нанороботы с телом человека? Ими можно управлять? Спроси — что задумала Бьянка и одна ли она действует или это большая организация?

— Окей. А ты сам где?

— А я сейчас разберусь с убийцей Магдалены.

— Что?

— Задай вопросы свидетелю, пока тот не умер.

Я наклонился над Магдаленой, приподнял экран шлема, снял перчатку, потрогал пальцами пулевое отверстие в ее голове — кровь еще теплая. Откинул волосы с шеи. Достал нож и сделал надрез под черепом. Запустил внутрь пальцы — прости, Магдалена. Пусто. У нее не было чипа. Я стал на колени и поцеловал ее в шею. Хотелось лечь рядом с ней и разрыдаться, как ублюдок Блюки. Но я не могу себе это позволить. Глубоко и медленно дышу. Стараюсь думать о том, что сейчас идет бой и вокруг враги. Я обязательно тебя оплачу и похороню, Магдалена.

— Рассказывай, — я встал с колен и подошел к Блюки.

— Ванюш, да я не знаю, как это произошло, — высморкался в свою куртку Блюки. — Я помню, что был в баре, а потом вот сразу это — в моих руках пистолет и Магдалена падает лицом вниз. Между событиями провал. Я не знаю, как дальше жить.

— Я знаю. Я не прощу тебе ее смерть, — каким бы хорошим Блюки не был вначале, я помню, как он подставил меня на ринге, и я знаю теперь, что все наши разговоры слушал доктор Ли, поэтому он так быстро меня и спас в день облавы. Ну, а смерть Магдалены вообще не прощу.

— Я сам себе не прощу, Вань. Подтолкни пистолет.

— В голову не стреляй. Я отвезу твой мозг на исследование.

Я бросил ему пистолет. Блюки схватил его дрожащими руками. Направил себе в сердце и вдруг резко выбросил руку вперед. Робот за моей спиной успел на долю секунды раньше, и пуля Блюки ушла вверх.

Я смотрел на человека, которого называл своим другом. Смотрел на его тело, развороченное выстрелом, словно мини-бомба разорвалась у него в груди. Возможно, что им просто управляли.

— Вскрой ему череп, — приказал я роботу, — но только так, чтоб не был поврежден мозг.

Робот манипулятором сделал по черепу круг, словно надел на Блюки венок, и снял верх черепной коробки. В прозрачном корпусе, имитирующим по внешнему виду мозг, висела ртутного цвета и консистенции капля, величиной с мандарин. От нее отходили ответвления к глазам, ушам, носу.

— Как интересно. Отруби голову, заверни, и мы возьмем ее с собой, — отдал я приказ роботу.

— Айван, я преследую Бьянку. Мы бежим на крышу медицинского центра, — сообщил мне Марко.

— Понял. Ирка, мне на крышу.

— Экран шлема вниз, я проложила путь. Вызвала полицию, военных. Если они успеют, конечно. Сюда летит неопознанный вертолет. Возможно, за Бьянкой.

Ближайший путь был в окно. Робот выстрелил, разбив бронебойные стекла. Бронебойные они только для пациентов этой клиники, гостей и пленников.

Приземление, благодаря экзоскелету, я даже не почувствовал. Один из моих роботов промчался вперед, ведя с кем-то перестрелку.

— Ирка, твою дивизию, тут стреляют! Меня могли убить!

— Извини, я прокладывала самый быстрый путь на крышу, и безопасность здесь выше, чем внутри здания.

Чем она думает? Зачем мне скорость, если я буду трупом? Позже разберусь. Я увидел вертолет, подлетающий к клинике. Странно, что у доктора над резиденцией нет купола.

— Марко, ты где?

— Меня задержали. На выходе с крыши стреляет снайпер, снизу строчит робот. Я зажат в капкане.

— Держись, братан, мы идем.

Мы с роботом ползли вверх по стене здания. Люблю воевать в экзоскелетах. Еще рывок — и мы на крыше.

— Сними снайпера, — приказал я роботу.

Спиной ко мне стоял человек и смотрел на приближающийся вертолет. В руках большая квадратная сумка странной формы. Я вспомнил видео — Ка Бо вынес сумку-переноску со своими грудными детьми. Это та же сумка. Сейчас она прикроется детьми и улетит, а я фиг ее найду.

— Бьянка! — крикнул я, перекрикивая вертолет.

Она обернулась и, как я и ожидал, прикрыла тело сумкой. На ее голову был надвинут капюшон, но я узнал ее. Сейчас ее рот не казался маленьким — она как злобное животное оскалилась, чем напомнила мне ее мать.

— Прими соболезнование по поводу смерти родителей.

Я шел вперед, держа в правой руке винтовку. Она чуть сдвинула сумку в бок и выставила перед собой руку с пистолетом.

— Не подходи! Я буду стрелять! У меня дети в сумке! — завизжала женщина.

— Да это твои дети. Мне на них плевать, — выкрикнул я и пару раз выстрелил из винтовки по вертолету, стараясь попасть в кабину пилота.

Бьянка выстрелила в меня. Промазала. Еще раз. Попала в броник. Меня чуть шатнуло, но не более того. Ее третий выстрел попал мне в шлем, он заискрил, перед глазами начался фейерверк, и я сбросил его.

Вертолет почти сел. Ей до него — два шага, мне до нее — полтора десятка шагов. Я стреляю ей по ногам. По ее новым длинным ногам. Она падая, цепляется за вертолет и оттуда ей протягивают руку, крепко схватив за сумку, втаскивают внутрь. Я бегу со всех сил стреляя по ее телу и внутрь кабины. Внутри робот. Ему мои выстрелы не страшны, а вот тело Бьянки дергается. Ее затаскивают внутрь и вертолет взлетает. Я цепляюсь за тонкую щиколотку Бьянки левой рукой. Меня отрывает от крыши. Тело Бьянки медленно выскальзывает из вертолета.

— Брось ее, Ваня! — слышу в ухе Ирку. — Потом убьешь!

Но я не могу ее бросить. Бьянка замерла на одном месте, а потом резко ее втянуло внутрь вместе с моей рукой. Поднимаю винтовку, целясь в робота. И у меня вырывают оружие. Из-за темноты в кабине, я не вижу, что происходит. Вертолет набирает высоту. Что-то блеснуло и резкая боль обожгла мне руку.

Я падал. Видел это как в замедленном фильме. Вертолет отдалялся от меня, а я летел вниз, теряя сознание от боли. Мое тело тряхнуло и ударило о что-то жесткое.

Я открыл глаза. Перед моим лицом стена. За правую руку меня кто-то крепко держит и подтягивает вверх. Мое лицо оказалось на уровне с головой робота, в котором сейчас чип Марко.

— Держись, братан, — говорит он мне.

Робот подтягивается на правой руке, удерживая меня своей левой и аккуратно переваливает через парапет.

— Я успел тебя словить, — говорит Марко, укладывая меня на крышу.

Я слышу, что приближается вертолет. Вижу пущенный снаряд, который летит в нас с Марко. Вижу, но ничего не могу сделать.

Я зажмурился. Вспышка и грохот оглушили меня.

Открываю глаза и вижу голову, руки и плечи робота. Кучу искр от его тела. Он отцепляет правую руку от поручня, вставляет палец себе в ухо и вынимает чип Марко.

— В нем все, — он протягивает чип, роняет его рядом со мной и отключается.

Оставшаяся часть его срывается вниз. Я беру в руку чип и прячу его в загашник на экзоскелете. На левой руке больно лежать. Я переворачиваюсь на спину.

— Ирка, — шепчу искинше, — потери.

В ответ тишина. Вот любит она эти штучки. В самый нужный момент вырубиться. Нет. Не женюсь я на ней.

— Ирка, вырежу и выкину нахер, разрази тебя Пустота.

В здании подо мной раздаются взрывы.

— Ир, вызови эвакуатор, я тут сейчас сдохну вместе с этим зданием, — искинша не отвечает. Я, собрав все силы, поднимаю левую руку, чтоб отвесить щелбан там, где под кожей вшит адаптер. Смотрю на руку и понимаю, что ниже локтя у меня обрубок! Нет руки, на месте среза корочка, как те латки, что были на ноге. Нет моей руки. И нет Ирки.

Глава 28

— Сержант Айван Зимин Аксель? — задает мне вопрос молоденький лейтенант, такой гламурный, словно он учился не в военной академии, а на курсах дизайнеров.

— Иван Зимин, офицер.

Я стою перед зеркалом и снимаю тонкие пленочки, которыми покрыты мои новые технологические татуировки. Теперь я официально киборг. Я намеренно выбрал протез из сплавов. Мне в руку запустили синтетические нервы для связи новой конечности и тела. Для считывания сигналов с мозга и полноценной работы компьютера в руке татуировки и нужны. Еще я могу силой мысли войти в сеть и найти любую информацию, связаться с человеком, и мне теперь не требуются девайсы, чтоб поговорить со своей матерью, да и кем угодно.

— Господин генерал, сэр, будет здесь через десять секунд, — покраснел мальчишка под моим взглядом и выбежал из палаты.

Ему и двадцати еще нет, а уже офицер, а ведь он, как старший по званию, мог запросто меня построить.

— Ты прям как невеста — ходят женихи, сватают, — засмеялся в моей голове Марко.

— Будешь надо мной ржать, вытащу из адаптера, — я взглянул на руке на то место, где был старый, а сейчас уже — новый адаптер, и внутри что-то болезненно шевельнулось — я скучаю по Ирке.

Меня спасли военные. Эти сволочи за всем наблюдали со стороны. Не вмешивались. И только когда поняли, что могут потерять единственного свидетеля, забрали меня с крыши, разрушающегося от взрывов и пожара здания.

— Привыкай общаться мысленно, не произноси вслух, — напомнил Марко.

Генерал действительно вскоре появился и косноязычной речью дал мне понять, что мое пребывание на планете Мора нежелательно, да и вообще, если я хочу спокойно жить, то должен свалить в вотчину моей мамочки — планету Земля, Сибирь. Чтобы как-то подсластить горькую пилюлю, они выдали мне немного налички — редкость на Море — видимо, не хотели светить денежные транзакции.

Да без проблем. Восстановления Марко тоже никто не жаждал. Даже выслушать его показания не захотели. Намекнули — валите отсюда оба, пока есть возможность. Вон и звездолет за тобой, сержант Зимин, прислали. Вали, и забудь все, что здесь было. Да, окей-окей. Валю. Тем более, что мама зовет, на внуков намекает. Вот только попрощаюсь кое с кем и свалю.

Мои родители, оказалось, давно в разводе. Буквально сразу разошлись, как я сбежал в армию. Обвинили друг дружку, в том, что сын выбрал такой путь, и разошлись. На самом деле они развелись не из-за меня. Оба получили возможность сделать карьеру, и никому не хотелось уступать. С отцом мне связаться не удалось, а вот мама приложила максимум усилий, чтоб вытащить меня отсюда, и чтоб я ни в чем не испытывал проблем. Ну и отлично. Все артефакты и информация, собранные мною, улетят в Россию, раз никому не хочется расследовать преступления.

От клана Милано практически ничего не осталось, все их резиденции под куполами были уничтожены, разграблены — постарались другие мафиозные кланы. Дети переданы в приюты, люди арестованы. В клинику доктора Ли вошли военные. Как я понял — все темные дела творились именно там. Добрый доктор — злой гений заговора.

Коллеги Марко, неофициально, решили моими руками зачистить еще одну проблему. С одной стороны у них будет компромат на меня, с другой — я улетаю и не вернусь, с третьей — меня прикроют, так что я ничем не рискую.

И вот я бесшумной тенью скольжу по городу, в котором прожил последние месяцы.

Заглянул в бар, который уже не назывался “У Блюки”. Он пока вообще был без названия. Сел на высокий стул за стойку. Кибернетической рукой протянул наличку и попросил самого темного пива. Под глубоким капюшоном плаща узнать меня невозможно, да и если сорвут мою защиту — полумаска, прячущая глаза и татуировки, скроет меня. Помянул рыжеволосую воительницу Магдалену. Ее кремировали, и прах я увезу на Родину. Мама сказала, что на самом деле ее звали Елена Макаровна Жданова, и она была одной из лучших у нее на курсе. Я настоял, чтобы Блюки был похоронен как приличный человек. Хоть я и злился на него, но не его вина, что он стал жертвой экспериментов.

Добытые Марко сведения улетели в мою страну. Что ж, если государство забывает своих людей, то пусть не обижается, что эти люди находят иной приют.

— Я вообще светлое пиво люблю, — проворчал Марко в моей голове.

— А я темное, — я сформулировал мысль и передал ее искину. — Стоп. Ты чувствуешь вкус?

— Не совсем. Не знаю, как объяснить, я считываю удовольствие с твоего тела. Скорее, это так.

— Прикольно. Я вот опьянения не чувствую, хотя должен.

— Так тебе нанороботы иммуномодулятор починили, — сообщил мне Марко. — Теперь все — прощай алкоголь, сигареты, наркотики.

— Наркотики? Сейчас проверим, — я потянулся за пачкой сигарет, которые у меня болтаются еще с джунглей Вентуры.

— Давай не здесь, — предостерег меня разведчик.

И то верно. Я допил пиво и выскользнул неузнанным, хотя Бруно и завсегдатаи меня могли и узнать.

Я шел без фильтровой маски, хотел запомнить запахи этой кислотной планеты, чуть не ставшей мне могилой. Я много где рисковал, много раз секунды и сантиметры давали мне шанс не уйти в пустоту, и все это время рядом была Ирка, моя боевая искинша. Столько раз она спасала оболочку, внутри которой жила, и я ее спас, пожертвовав зубом, а потом потерял.

Проклятая семейка Милано. Что мать, что дочь — обе хороши.

Подошел к черному входу частной клиники, скинул системе код-ключ, и проскользнул в открывшуюся дверь. Я знал, куда мне надо идти, и спокойно шел, изредка пережидая, пока Марко вскроет очередную камеру слежения.

Наконец-то я перед нужной дверью. Войти сюда может только лечащий врач. Но у меня есть виртуальный отпечаток его сетчатки глаза. Я поднял стекло на окуляре, которым был прикрыт мой левый глаз и посмотрел в сканер — голограмма сетчатки отсканировалась вместо живого глаза, и я прошел внутрь. Хорошо, когда тебе помогает разведка.

Бьянка Милано парила над кроватью, укутанная сетью проводов, подключенных к ее телу. Я сбросил с наладонника вирус в лечебный блок. Теперь актуальная информация не скоро попадет к врачам. Сел на стул и закурил. Швов и открытых ран на ней много, я сделал из ее тела решето. Она висит над кроватью, значит и позвоночник поврежден. Это все хорошо, но за то, что она совершила, очень мало. Во мне проснулась кровожадность, хотелось, чтоб она мучилась, но кровожадность своим шевелением разбудила совесть, а с этого момента все усложняется. В идеале ее надо отсюда вывезти и вытянуть инфу, но до идеала дойти невозможно.

Ноздри Бьянки дрогнули и она приоткрыла глаза.

— Что, старая наркоманка, унюхала наркоту?

— Айван? — с трудом прошептала Бьянка.

— Да. Ждала другого? Ка Бо? Он не придет. Придется детей выращивать одной. Как они, кстати?

— Ты о своих детях думай, — тонкие губы растянулись в улыбке.

— О чем эта сучка говорит? — оживился Марко.

— Какие дети? Ты бредишь?

— А ты забыл, что мы с тобой переспали? Ты тогда, как и сейчас, обкурился и кончил, — Бьянка попыталась рассмеяться, но выглядело это как судороги. — Помнишь, я сказала, что не могу родить, но у меня теперь есть твой биоматериал. Мой биоматериал и твой в контейнере. Пройдет время и твои дети придут за тобой, Айван.

— Катарина, — прошептал Марко.

Я втянул в себя дым, надеясь расслабиться и притупить агрессию, которая бурлила во мне, напрягая мышцы. Втянул еще глоток дыма, глядя в расширенные глаза Бьянки. Красивая она все-таки, и ноги такие длиннющие. Сучка. Сигарета не расслабляла. Прав Марко — нанороботы починили мой иммуномодулятор.

Я наклонился к ней и протянул сигарету. Она жадно вцепилась в нее губами и сделала подряд две затяжки. Я подождал, пока она вздохнет, сделает еще затяжку, блаженно закатит глаза, ловя кайф, и улыбнулся.

— Больно не будет.

Положил бычок на больничный бумажный халат — когда он вспыхнет, уничтожит следы моего пребывания. Подошел к Бьянке и закрыл ей рот правой рукой. Моя кибернетическая рука резко вошла в ее тело через недавний операционный шрам сильнее разрывая кожу на животе, продвинулась глубже и вперед. Ее тело трепетало в моих руках, как пойманная котом птичка. Хорошо, что на руке нет кожи, и я не чувствую, как она, огибая легкие, тянется к сердцу, находит его и, сжав в стальных пальцах, выдергивает из тела.

— Я думал, что в руке будет только сердце, — произнес Марко, — а тут еще и гирлянда внутренностей потянулась.

Кровь залила тело и кровать, над которой на проводах парила Бьянка. Я убрал руку с ее лица и мне показалось, что она выдохнула. Закрыл глаза монстру, не почувствовавшему свою смерть. Затолкал сердце в мертвую оболочку красивой женщины.

Пиликнула дверь. В палату заскочил старичок доктор и кинулся, оттолкнув меня, к пациентке. Завис над телом на несколько секунд. Вздрогнул и повернулся ко мне.

— Э-это вы наделали? — тихо спросил он, быстро моргая и тыча трясущимся пальцем в Бьянку.

— Нет, доктор, вы, — правой рукой я взял его за руку и провел его ладонью по моей окровавленной руке. Тоже самое я сделал со второй его рукой и хорошо вытер свой протез об его халат. — У меня есть запись, где вы убиваете свою пациентку.

Я нажал несколько точек на коммуникаторе и голограммный экран на ладони все еще заляпанной кровью Бьянки, показал созданное моим компьютером видео, в котором врач делает все то, что недавно сделал я.

— Чтобы это не попало в сеть, вам лучше инсценировать правдоподобную смерть пациентки. Вы меня понимаете? — доктор отрешенно кивнул. — У нее же были травмы несовместимые с жизнью.

Я вывел доктора из палаты, и мы пошли к черному входу.

Я шел по улице и боялся думать громко, чтоб не услышал Марко. Я не собирался таким способом убивать Бьянку. Это была его месть. Сяду на корабль и вытащу его из руки. Не хочу, чтоб кто-то управлял мной.

Одна и-ра осталась в отрубленной части руки, другая и-ра пожертвовала собой, принеся всех своих нанороботов в жертву, когда спасала меня от кровопотери. Избавлюсь от Марко — и в моей голове воцарится тишина.

Чипы больше не выпускаются. Это технология прошлого, которую используют как мозги для синтетиков. Чипы заменили нанороботы, которых можно легко ввести в тело, и которые это самое тело могут покинуть, выполнив задание и передав кому надо тайны. Наступает новая эра — вирус в тебя могут вселить даже с пылью. Защита есть — другой вирус в тебе. Все как у компьютеров, теперь человек сам стал биологическим компьютером, которым управляют чужие и часто враждебные программы.

Возле стеклянной витрины стрипклуба стояли пацаны. По их внешнему виду ясно, что денег на вход у них нет. На шесте вертелась стройная блондинка. По тому как долго она вертелась, я понял, что это синтетик. Красивая. Кукольное личико, но почему-то такое строгое, даже злое. Я подошел ближе. Пацаны с явным неудовольствием отступили в сторону. Я достал сигареты и закурил. Кто-то из мальчишек тяжело вздохнул, унюхав сладкий наркотический запах, и я вспомнил себя в молодости. Свою первую увольнительную в город, как хотелось развлечься, отдохнуть, оттянуться от трудностей учебы. Посмотрел на пачку в своей механической руке. Нет, ребята, это не решение проблем, не средство заглушить боль или хорошо провести время. Не зря у меня на родине всем ставят иммуномодулятор, нет ничего хорошего в том, чтобы проводить лучшие годы в наркотическом тумане.

Я выплюнул и затушил сигарету. Все равно мой иммуномодулятор уже исправен, и я от наркотика ничего не чувствую. Полез в заплечную сумку, достал оттуда стопочку пластиковых купюр — подарок от военных. Отсчитал несколько и протянул их пацанам:

— Только потратьте их с умом, а не наркоту или пиво. Мяч баскетбольный купите. Перчатки для боев. Чтобы мне за вас не было стыдно.

— У-ух! Спасибо, сэр! — раздалось из толпы, и шустрая стайка сбежала по улице вниз.

А я ломал одну за другой сигареты, втаптывал их в кислотную слякоть и смотрел на девчонку, что с закрытыми глазами накручивала круги на пилоне и понимал, что если бы я выбирал тело для Ирки, то я выбрал бы такое. Пытаться отыскать отрубленную руку с чипом Ирки нереально, неизвестно, где ее выбросили. Даже если она уцелела, то наверняка уже сгорела, как улика. Лично я сделал бы так. Допрашивать Бьянку тоже было бы бесполезно — ради выживания она соврала бы, чтобы потянуть время. Ее детей не нашли, официально их никогда не существовало.

Звонок вывел меня из раздумий, заставив вернуться в реальность. Звонила мама.

— Почему ты еще не летишь? Тут расследование полным ходом. Жаль, что потеряна твоя и-ра, наверняка, что ты что-то забыл, упустил, не посчитал важным рассказать. У тебя ведь нет опыта такой работы. Как ты мог на это подписаться? Ты же самый безответственный человек, которого я знаю. А будут дети, что ты запоешь? Дети это ответственность. Я заберу у тебя своих внуков.

Мамы всегда мамы. Для нее я еще семилетний пацан, которого первый раз арестовал полицейский за шалость в информсетях.

— Мам, скажи, почему ты вдруг заговорила про внуков?

Разговор с задержкой в несколько минут — у меня есть время насладиться танцем девули, пока мой ответ летит на Землю и возвращается ко мне уже маминым ответом. Я прикрываю сигарету кибернетической рукой, чтобы ядовитая морось Моры не затушила ее, и смотрю на девчонку — красивая, зараза, я б с ней зажег. Блондинка, хотя я больше люблю брюнеток, как была Китти, ноцвет волос не так уж важен, главное, чтоб танцевала хорошо. Стриптиз я могу смотреть часами. Пусть и низкопробное, но искусство.

— Отец что-то говорил, — оживилась связь, — про девушку, которую ты якобы бросил с ребенком, или что-то типа этого. Я тогда о тебе думала, а не о девушке. Прилетишь и все решим.

Вот где нарисовалась Катарина. Хм. Теперь разбираться с ней, ведь Бьянка стопудово начинила и этого ребенка, или детей, нанороботами. Я выбросил сигаретный бычок и попрощался с мамой.

— Что будешь делать? — спросил после разговора Марко.

— Решать проблемы по мере их поступления.

— Это правильно. А давай пока девочку снимем, кайфанем, — попросил Марко.

— Мы опаздываем, — мне не захотелось разделять с ним этот опыт.

Стриптизерша в этот момент остановилась и открыла глаза. Наши лица были друг напротив друга. Мое прикрыто капюшоном и маской так, что свет попадал только на нижнюю треть лица. Я улыбнулся и она вздрогнула. Неужели у меня такая страшная улыбка? После убийства Бьянки, наверно, да. Девуля внезапно бросилась к стеклу и заколотила по нему руками, что-то орала. Ух и злющая. Я отшатнулся. Истеричка какая-то. Развернувшись, пошел к оставленному за углом аэромобилю.

— Успели бы. Я просто хотел понять…

— Прилетим на Землю, тебе создадут тело и будешь его осваивать, а на эксперименты с девочками меня не подписывай.

— Руссо туристо, облико морале, — засмеялся Марко.

Где-то эту фразу я уже слышал.

Глава 29

Старый надежный звездолет проекта “Искра”, такие летают уже два века. Тонкая ракета, издалека — словно игла. Помещения расположены друг за другом, как еще говорили — вагончиком. Эта ракета не для удобства, в ней быстро перемещаются в космосе, ныряя из одной дыры в другую, нигде особо не задерживаясь. Она не зависает на орбите планеты, у нее нет режима длительного обеспечения пассажиров. Иглой ныряя в слои пространства, выныривает в нужной точке, оттормаживается и садится на планету.

Мне было лет десять, когда я с отцом летал на такой на Проксиму. Предполагалось, что это будет отпуск, но отцу пришлось работать, и я либо пялился в сетевой экран, либо ходил с группой туристов на хорошо охраняемые экскурсии. И только улетая, я узнал, что нас так хорошо охраняли потому, что из тюрьмы сбежали несколько головорезов, и отец их разыскивал.

В стоящей на планете “Искре” очень неудобно находиться. Ты словно в трубе диаметром два метра передвигаешься вверх-вниз по скобам-поручням, стоишь на внутренних перегородках и при этом стараешься не задеть закрепленное вдоль стен оборудование. Но все неудобства пропадают при перелете. Ты лежишь себе спокойно от пары дней до недели в скафандре, и не надо засыпать в криокапсулах, а потом, иногда, с тяжелым отходняком просыпаться. Полет рассчитан так, что пассажиры лежат в своих скафандрах на ложементах, а синтетики, обслуживают полет.

И вот сейчас передо мной весь экипаж — четыре синтетика. Смотрят на меня как на диковинку, молчат. Понимаю, что между собой переговариваются. Я для них вроде как груз, товар, который надо доставить адресату.

— Марко, ты их слышишь? — кинул я запрос и увидел, как ко мне повернул голову один из синтетиков.

Твою дивизию! Они слышат меня. Надеюсь, что не мысли, а запросы к Марко. Думай тише, Иван.

— Мне нужно в туалет, — я вспомнил Ирку на Виллеме — ври, изворачивайся, но найди выход.

— У вас будет скафандр с отводом жидкости, — сообщил мне один синтетик.

— А если мне не жидкость? Туалет на борту есть? Или я сгоняю на базу.

— Мы запустили двигатели на разогрев, — синтетик не понимал моих проблем или наоборот — понимал меня слишком хорошо.

— Вы здесь с одной целью, — я указал на каждого из них указательным пальцем, — помогать мне нормально улететь с этой планеты и в целости и невредимости добраться до Земли. Что в этом задании странного? Человек? Я отличаюсь от вас. Мне нужна еда, туалет, сон. Какие у вас проблемы? Вы с людьми не сталкивались?

Я схватился за поручень и соскользнул на два пролета вниз, задержался, поставив ноги на скобу, и услышал запах дезинфектора. Быстро нашел туалет и заперся в нем. На левой руке зажегся экран коммуникатора.

— Айван, тут сканерами все пространство прошито. Я не понимаю зачем это? — прочитал я сообщение от Марко. — Тебе еще входящий звонок был, я заблокировал входящий.

— Это могла быть мама, — огорчился я.

— Местный вызов.

— Разблокируй, и кинь сообщение, что я готов говорить только в чате, без голоса, — приказал я.

В туалет мне не хотелось, но я открыл крышку и уселся на унитаз.

— Сэр, — прочел я на экране, — это сержант полиции Ян Быковский, я помогал вам в расследовании. У нас в участке синтетик, которая называет себя Ирина, говорит, что вы ее хозяин, что она сбежала от похитительницы госпожи Бо. Что ее силой затащили в вертолет, а потом отдали в публичный дом. Чип личности действительно опознается как ваш военный чип, сэр.

— Адрес участка? — набрал я запрос. На экране высветился адрес.

— Айван, это может быть ловушка, — предупредил меня Марко.

Конечно, может. Но кому нужно врать? Кто-то хочет отомстить за семейку Милано? Госпожа Бо это Бьянка, если брать во внимание ее мужа Ка Бо.

— Полиция может отсканировать чип в синтетике? — задал я вопрос.

— Да, — ответил Марко. — Ты собираешься сойти с ракеты, у которой пошел трехминутный отчет?

Как трехминутный? Я еще не в скафандре. Я же во время взлета все кости переломаю. Сволочи. Я выскочил из туалета, на входе стоял, улыбаясь искусственной улыбкой синтетик и протягивал мне скафандр. По идее, я должен успеть за три минуты в него влезть, и он закрепит меня прямо на унитазе. Дурацкие армейские шутки для тех, кого ненавидят. Я подхватил скафандр и набросил его на голову синтетика, развернул и втолкнул в кабинку туалета, запер дверь и нажал кнопку дезинфектора. Умная автоматика определила, что человека внутри нет и включила дезинфекацию. Десять минут он оттуда выйти не сможет.

Я поднялся на пролет выше, крутанул люк шлюза и успел увидеть, что до трапа уже метра три. Я оттолкнулся и прыгнул, ловя кибернетической рукой стойку отъезжающего трапа.

— Минута прошла, — сообщил мне Марко.

Молодец. Я спустился вниз и со всех ног помчался подальше от стартующей ракеты. На этой стадии полет отменить уже нельзя.

— А если это подстава? — крикнул Марко, из-за гула я не услышал его в первый раз. — Еще минута, давай до бункера, не отвечай и не останавливайся!

Я бежал со всех ног, как тогда бежал к Китти. В этот раз я спасал себя. Не добегу — нечего будет даже хоронить.

Я увидел впереди, что дверь бункера открылась — человек на входе ждал меня, придерживая тяжелую дверь. Подбегая, я нырнул вслед за ним, и мы захлопнули за собой дверь.

— Как ты там оказался. дружище? — спросил, судя по комбинезону, космодромный техник. — В последний момент тебя заметил. Ты б не сгорел за бункером, конечно, но в нем уютней переждать взлет.

Я пожал ему руку и улыбнулся. Во рту было как в пустыне, несмотря на гадкий моросящий дождь.

Меня провели внутрь здания, и мы опустились на продавленный диван. На ящике перед диваном стояла открытая жестянка пива. Еще один техник, сидящий за пультом управления, крутанулся в кресле, потянулся к холодильнику и достал еще одну жестяную банку.

— Пиво! — кинул он мне в руки жестянку. — Зацени атмосферу, дружище, — рассмеялся он. — Как в старых фильмах в доцифровую эпоху.

Мы втроем рассмеялись. Взяли пиво и стали наблюдать на экранах взлет звездолета проекта “Искра”. Ракета медленно удалялась, пылая яркой свечой. Я открыл жестянку и сделал глоток. Светлое, жидкое, но после моего забега — чертовски вкусное пиво!

— Вы спасли мне жизнь, мужики, — улыбнулся я и замер, увидев на экране взрыв.

Огненный цветок распустился в небе, ослепив на секунды вспышкой экраны.

— Твою дивизию! — вырвалось у меня.

— Айван, да мы должны были там взорваться! — возмутился Марко. — Слева!

Я успел подставить руку. Сидящий со мной рядом техник, который запускал меня в бункер, пытался огреть меня куском металлической трубы. Перехватив трубу правой рукой, я левой выжал ему в лицо пиво.

— Впереди! — предупредил Марко.

Сидящий в кресле достал из-под стола электрическое ружье. Я схватил за шею сидящего рядом со мной охранника и поставил его перед собой. Выстрел его обездвижил, и я с усилием толкал на вытянутой вперед левой руке тело, словно живой щит. Пока я приблизился к стрелявшему, несчастный был уже мертв, приняв в себя пять выстрелов. Все та же труба, которой покойник хотел ударить меня, опустилась на голову стрелявшего.

— Да, за три минуты твоего пребывания здесь у нас два покойника, — констатировал Марко.

— Полтора, — возразил я. — Стрелявший дышит. И это была самооборона.

— Подтверждаю, — согласился Марко. — Весело с тобой, Айван. А эти придурки еще гордились атмосферой. Идиоты пьяные. Если бы они внимательно смотрели на экраны, то увидели бы боковую вспышку — по кораблю кто-то стрелял.

Вот с этим я согласен. На меня напали, не разобравшись в ситуации.

Магдалена так и не улетела с этой планеты. Ее прах теперь развеян над космодромом. Она родилась здесь, а на Земле только училась. Надо было похоронить ее рядом с Блюки, но я так и не простил ему ее убийство.

Я решил переждать в бункере несколько минут, чтобы не попасть под падающие обломки “Искры”. Набрал телефонный номер матери, но вызов не прошел. Даже спутник не зафиксировал попытку звонка. Что-то тут явно не так. Набрал текстовое сообщение, и отправил по линии дипломатической почты.

Пара обломков действительно упала на космодром, подняв, несмотря на влажность, облако пыли. Обшарив запасы бункера, я нашел новую фильтровую маску, очки и пару противокислотных плащей, один из которых мне подошел по размеру. Забрал оружие у раненого я пошел на выход.

— Вызови в бункер врачей, как мы отсюда уберемся, — попросил я Марко.

— Так непривычно выполнять команды, а не командовать самому, — пожаловался Марко.

— А ты в каком звании?

— Капитан.

Мне любопытно, как сложится судьба Марко в России. Своему руководству он не нужен, хотя его коллеги тайно, без огласки, мне помогли.

Глава 30

Я уже поднимался по ступенькам полицейского участка, как Марко попросил меня обернуться. На углу обветшалого дома стояла женская фигурка, завернутая в прорезиненный мужской плащ больше ее на несколько размеров. Лицо и рост напомнили мне стриптизершу за стеклом. Не может быть, конечно, но… Она кивнула мне, когда мы встретились взглядом и, развернувшись, пошла за дом. Я перешел через дорогу, пошел за ней следом, на ходу доставая оружие и пряча его в складках плаща.

Догнал ее уже, когда она свернула на параллельную улицу. Мы шли рядом. Она ниже меня на полголовы. Если это та самая стриптизерша, то ноги у нее обалденные.

— Ты не о ногах ее думай, — предупредил Марко, — а о том, как будешь опознавать ее, если это твоя Ирка.

Почувствовав, или услышав, она оглянулась на меня. Какое почувствовав? Это машина. Она не может чувствовать. Лицо сосредоточенное, напряженное. Современные синтетики свободно демонстрируют всю гамму человеческих эмоций, не отличишь. Глаза синие, каких у людей, кажется, и не бывает. Ее лицо выглядывало из-под капюшона, и на губы попадал кислотный дождь. Будь она человеком, уже зашипела бы от боли, а синтетики чувствуют только теплое или холодное. Красивая кукла. Мы шли и переглядывались, пока не занырнули под навес какого-то здания. Устроившись вне зоны камер и сканеров, мы развернулись друг к дружке.

— Здравствуй, Ванечка, — затараторила девуля со скоростью и интонацией моей Ирки. — Ты мне, конечно, не веришь, да я и сама себе не поверила бы, окажись я на твоем месте. Информацию с чипа можно слить, да и ты говорил, что создать дубликат и прописать в него иные цели легко. Поэтому армия так следит, чтоб контракт исполнялся и чипы уничтожались при носителе. Но я твоя и-ра, — девушка прижала руки к груди, пытаясь вызвать во мне доверие.

— Допустим, — кивнул я.

— Вань, может это и не я, а информация, созданная военными, которые тогда, по твоим словам, всю меня из тебя слили. Но я очнулась в теле синтетика пять дней назад. Мне записали программу танцев, стриптиза, соблазнения, ублажения мужчин и даже женщин. Сделали из меня — боевого искина — проститутку. Знаешь как это ублажать всех, кого прикажут?

— Ты когда-то хотела, чтоб я пожилых дамочек охранял, постель их согревал, — припомнил ей я.

— Прости, Вань, — она поджала губы и хныкнула совсем как живая девушка. — Когда я тебя увидела, думала, что ты за мной пришел. Спасать. А ты развернулся и сбежал. Хоть я тебе кричала. Меня за это током били, чуть чип не сгорел, — закричала синтетик, и люди, заходившие в здание, обернулись на ее крик. — Но я понимаю — ты не знал. А я знаю тебя, Ванечка. Ты же пришел за мной, когда я попросила помощи у полицейского.

— И как полицейский тебя отпустил? — я хотел было спросить, не переспала ли она с ним за услугу, но она закатила глаза, как это делала…

— Катарина, — сказал Марко. — Она копирует поведение Катарины. Это точно твоя и-ра. Я еще думаю — на кого эмоциональное поведение похоже. Сейчас бы ее в постель затащить, чтоб на сто процентов…

— Хорошо, Ир, я тебе верю, — перебил я Марко. — Расскажи, как ты очнулась, что было, как сбежала.

— Дней пять назад в каком-то подвале меня установили в тело синтетика. Кукла была отключена до приезда в бордель. Потом включили. Знаешь что такое электронный хлыст? Ах да, знаешь. В джунглях такими вы синтетиков гоняли.

— Я не гонял, — возразил я на этот выпад.

— Заканчивайте уже эти воспоминания, — вмешался Марко. — Нам нужен транспорт до Черных кварталов. Там у меня явочная квартира есть.

Он прав, надо сейчас укрыться и переждать. Спланировать наши действия, найти союзников. Раньше у меня на этой планете были Блюки и Магдалена, а теперь я могу рассчитывать только на друзей Марко, если они у него есть.

Мы добрались в нужную точку. Марко сказал код. Я вошел в подъезд, а после и в квартиру. Синтетик молча шла за мной. Почему-то не могу назвать ее Иркой. Ирой. Мне трудно принять, что у нее есть тело. Я обещал ей его купить, и вот оно есть. Теперь передо мной девушка, но с моими мыслями в голове, привычками, тайнами. Она знает про меня такое, чего никогда не узнала бы жена или девушка.

Квартирка маленькая, в комнате — шкаф и кровать, на кухне — холодильник, стол, мойка и тепловой шкаф. Я порылся в холодильнике, нашел пакет готовой еды, забросил в шкаф, тот в ответ пиликнул, что надо снять упаковку. Снял. Ушел в туалет — умыться.

Девушка так и осталась стоять посреди комнаты.

Я не знаю, что делать. По ракете кто-то долбанул весьма прицельно, и многие знали, что на ней улетаю я. Значит, на меня идет охота. Я разделся до пояса, стал умываться. Женская ладонь дотронулась до плеча, проскользила до протеза. Я не смотрю на нее, пусть рассматривает руку сама.

— Тебе было больно?

— Было.

— Как ты не умер от кровопотери?

— Нанороботы быстро заделали рану.

Я все никак не привыкну к ощущениям, когда бросаешь в лицо пригоршню воды, с правой рукой все нормально, а левая врезается в лицо. Я привыкну, конечно. Если не привыкну, то на Земле мне вырастят новую руку. О чем я думаю? Похоже, что я просто ее боюсь. Ирку. Иру. Ирину. Ирочку.

Твою дивизию.

Я выпрямился и повернулся к ней. Она стоит в том же почти отсутствующем белье, в котором танцевала на шесте. Значит, что сбежала она почти голая, где-то стянув мужской плащ. Отчаянная девушка.

Мы смотрим друг на друга, глаза в глаза. Я наклоняю к ней голову и она тянется ко мне губами. Они мягкие, нежные, теплые. Детка, ты как настоящая. Поцелуй затягивает, языки сплетаются в танец. Дыхание сбивается. Она прерывает поцелуй и опускает голову вниз. Ее руки расстегивают на мне ремень. Но я левой рукой хватаю ее за волосы и задираю ей голову обратно вверх. Правой рукой приоткрываю ее рот, надавив на подбородок и опять целую. Перехватываю за шею и чувствую, что под пальцами бьется венка, там, где она должна быть у живого человека. В голову приходит шальная мысль, что это таймер, и кукла вот-вот рванет, но ее руки уже стащили с меня штаны вместе с бельем, и мозг перестает думать.

Подхватываю ее за бедра, прижимаю к себе, а она обвивает своими ногами меня за талию. Одна ее рука обвивает мою шею, вторая ныряет вниз — руководит процессом.

И я замираю. Мое дело просто уверенно стоять, не рухнув вниз. Мне хорошо, и в тоже время я понимаю, что трахаю не я, а меня. Все слишком профессионально. Настолько идеально, как в кино. Она даже равновесие держит, отклонив меня назад под нужным градусом. Нет от нее страсти. Я не вижу этого в глазах, не слышу в стонах, запахах. Поет, конечно, красиво, можно позавидовать, но…. Твою дивизию! Вот почему их накачивают феромонами. Нет химии страсти, а с Китти она была.

— Ванюш, что не так? — я стоял под душем, а Ирка целовала мою спину, прижимаясь сзади.

— Ммм, прости, я дико устал. На ногах едва стою, — соврал я.

— У тебя вообще проблемы с сексом или только с этой куклой? — спросил Марко.

Твою дивизию! Я про него забыл. Хотел же его вытащить перед сексом.

— Ты просто голоден. Я смою с тебя пену, и иди на кухню. Мне питание не нужно, — сказала Ирка.

С кухни я опять набрал маму — тишина. Позвонил друзьям Марко, которые мне помогали найти Бьянку, скинул им инфу, что дала Ирка. Со мной рисковать встречаться никто не будет, но новую информацию разработают, публичный дом проверят. Еще принесут одежду и оружие. Возможно, что нам придется наведаться в притон самим.

Я уже доедал, когда пришла Ирка, замотанная в полотенце. Всегда любил этот вид — пушистая махровая ткань вокруг тонкой фигурки и ноги. На миг захотелось попросить ее станцевать стриптиз, но лучше не надо. Мы молчали все трое, и это напрягало.

Раздался звонок в дверь. Я вышел в прихожую глянуть на экран, прихватив с собой оружие. На лестничной площадке стояла большая сумка. Это не может быть от друзей Марко. Мы только что поговорили. Нужно ведь время. Если только они не просчитывали эту ситуацию.

— Чего ты ждешь? — спросил Марко.

Я все еще стою перед дверным экраном и таращусь на сумку.

— Сколько времени нужно твоим друзьям, чтоб собрать нам необходимое? — задаю Марко вопрос.

— Ясно. Одевайся, сваливаем.

Я оделся сам, натянул на Ирку свою футболку, а потом подвязал ей плащ, чтобы тот не раскрывался при беге. Единственная проблема была — ее обувь, туфли на высокой шпильке, как она будет в них бежать?

— Ты не знаешь женщин, Ванечка, — улыбнулась мне синтетик. — Если надо, то мы спокойно можем бежать на каблуках. Тем более, что это тело не болит и обувь мне не трет.

В дверь позвонили еще раз. На площадке все та же одинокая сумка.

— Марко, ваших обучают ждать вверху или внизу? — я просчитывал, куда бежать.

— Вверху, если людей мало, а так с двух сторон, но вниз бежать легче, чем вверх.

Я взвалил Ирку на левое плечо, распахнул дверь и, выставив оружие вперед, рванул вниз. За три пролета мы никого не встретили. Перед подъездом стояла машина с раскрытой настежь передней пассажирской дверью. И в этот момент прозвучал взрыв. Меня вытолкнуло прямо к этой машине. Я наклонился, поставив Ирку и заглянул в салон — синтетик заводил машину, но до конца не успел. Мой выстрел остановил его.

Через минуту мы выезжали на дорогу, которая вела к ближайшей военной базе. Там нас ждал друг Марко.

Глава 31

Друг Марко, рискуя карьерой и, возможно, жизнью, дал нам даже больше, чем мы могли ожидать — одежду и оружие на выбор, а самое ценное — военную сеть, доступ к которой имеют только высшие руководящие чины в армии. Это бесценно.

— Он точно вернет мое тело? — спросила Ирка в моей голове.

Я заплел косу синтетику, в теле которого была Ирка, а сейчас стоял Марко. Ирка запретила нам резать волосы, хотя мы доказывали, что в бою это неудобно. Но началось — вы мне врете, я пересмотрела кучу фильмов, где у героини были волосы до пояса, и они ей не мешали. Что ей сказать? Она видела Китти с шикарной шевелюрой, но не брала во внимание, что Китти управляла беспилотниками, а мы пойдем в разведку боем. Пришлось по ее подсказкам плести косу. Марко то и дело трогал грудь синтетика, иногда заглядывал под футболку, глупо хихикал.

А вот мне не до смеха. Владелец публичного дома оказался из клана Милано, какой-то дальний родственник. Похоже, что вся родня, даже очень дальняя, в мафиозной структуре. И это неискоренимо. Я рыскал по компьютерной сети всей планеты Мора и понимал одну вещь — все лежит на поверхности, кто имеет доступ, тот все знает. Им не хватало буквально несколько деталей, чтоб понять — что происходит. Но они или не хотят понять, или не могут. Скорее всего, все правление Моры уже заражено вирусом. Все под внешним управлением. Поэтому меня и хотели с этой планеты прогнать. Убивать не хотели, иначе я не выжил бы в клинике доктора Ли — меня бы просто не забрали с крыши. По ракете стрельнули другие. Кто?

Я вспомнил Мавра. Набрал запрос и… Неизвестный вирус выкосил весь клан! Весь. Никого не осталось, даже детей. Все умерли от неизвестной болезни. А ведь Мавр напал тогда на клан Милано. Вот им и отомстили.

Я стал искать информацию о странных массовых смертях. На Море их оказалось очень много. Умирали семьями, кланами. Даже был случай, что внезапно умерли все сотрудники на одном предприятии — никто из них не проснулся утром.

— Марко, — окликнул я синтетика, перебирающего оружие на столе, — ты в курсе всех этих новостей? — я развернул к нему экран. Он пробежал по тексту глазами и кивнул. — И ты ничего странного не замечаешь?

Марко замер на месте, прочел страницу текста еще раз, листнул на другой экран, начал читать дальше и остановился:

— Я видел эту информацию, но, она мне не казалась странной. Все как само собой разумеется. Это что получается, что я тоже был заражен?

— Получается, что так. А теперь правдивый ответ — зачем меня наняли найти черных трансплантологов? Вам реально изначально это было нужно? Или вы искали что-то другое, и Китти стала жертвой, чтоб втянуть в эту мясорубку меня?

Марко подошел и придвинул стул ко мне совсем рядом. Сел и повернулся так, чтоб шептать мне на ухо:

— Ты думаешь, что я задания сам придумываю? Мне что выше на совещании говорят, то я и делаю.

Когда он шептал мне это на ухо, его грудь упиралась мне в руку. Мне стало жарко.

— Не трись об меня, — попросил я. Марко отшатнулся, а Ирка в моем ухе ехидно хихикнула. — Кто тебе отдавал приказы?

— Глава отдела военной разведки. Три года назад его перевели на Мору с понижением в должности. Твой отец, — замер Марко.

— Что мой отец?

— Он в то время был на Земле его начальником. Бинго. Все сходится.

— Что у тебя сходится?

— Ты знаешь, что полковник итальянец, как и я, как и Милано.

— Клановость?

— Да, — Марко стал накручивать косу на руку. — Любопытный опыт — грудь, коса, — вздохнул он.

Ирка уже не хихикала, а откровенно смеялась в моем ухе. Мне было не смешно — мы сейчас по одну сторону баррикад, но информацию из Марко я добываю, как руду на приисках. Он знает много, но почему-то боится или не хочет сказать лишнее. Жаль, что у меня нет оборудования, слить данные из его памяти с Иркиной, она быстро бы собрала этот пазл. А Марко что-то скрывает, то грудь эта, то косы. Отвлекает от чего-то.

— Ты понимаешь, что сейчас люди гибнут быстрее чем от чумы и холеры вместе взятых? Добавил пилюлю в воду, а на следующий день вымер город. Ты понимаешь, что меня специально подложили под клан Милано? Я только одно не понимаю — зачем вы устроили мне весь этот треш с боями, джунглями Вентуры, Виллем этот адский, Мора кислотная. Зачем вы это шоу все устроили? Чтоб я привез домой беременную нанороботами Катарину? В Китти все засунуть было нельзя? Или вы меняли план по ходу действия? Ты знаешь сколько людей погибло, чтобы ваш пазл собрался?

— Не наезжай на меня, — возмутился Марко, — я исполнитель, как и ты. Судя по взрыву ракеты, ты вообще не должен был прилетать. Чтобы попасть на Землю, люди пережидают карантин. Сканируют все, любых нанороботов бы нашли и вытащили. Ка Бо не должен был возвращаться на Мору. Дети бы развивались, вирус множился, но его детям вынесли смертный приговор. Он чудом сбежал, используя все свои связи. Не получилось с ним, использовали тебя. Катарина, скорее всего, сейчас на карантине. Эмбрионы слишком маленькие, чтобы засечь патологию, а анализ ДНК сделать можно и на этом сроке. Что сделает скорбящий отец, узнавший о гибели единственного сына? Заберет из карантина беременную невестку с нерожденными еще детьми. Я бы так поступил. Через год планета Земля будет заражена полностью.

— А зачем вы мутили с чипами?

— Изначально хотели напасть на Землю военными силами, но новая технология позволила Земле блокировать чипы. Тогда решили использовать нанороботов. Это дольше по срокам, но это единственный пока шанс у мятежной Моры.

Да, дела. Один обиженный на планету Земля полковник решил уничтожить обидчиков и захватить власть. И на пути к этой цели уже столько смертей. Куда смотрели психологи? Или, как сказал Марко, все решила клановость — помогать своим несмотря ни на что.

— Знаешь, что сюда не вписывается? — спросил я Марко. Тот качнул головой и вздохнул. Эта грудь. Я опять уставился на нее. — У Магдалены были свои нанороботы, она мне их колола после твоей гибели.

— У русских давно они есть. При этом их нанороботы не вредят человеку. У вас даже иммуномодуляторы есть. А весь остальной мир решил не покупать технологию русских, а придумать что-то свое, чтоб можно было управлять и избавляться от неугодных.

У меня остался один вопрос. Нет, два. Почему он мне рассказывает это только сейчас? И куда мы собираемся с такой кучей оружия? И эти вопросы я задал Марко.

— Почему? Не хочу быть управляемой пешкой и сдохнуть как кукла по чьему-то безумному приказу. Куда? В столицу Моры. У одного представителя правительства есть своя скоростная яхта, типа той, что кто-то недавно взорвал, только меньше и прыгает прямо с поверхности. Но сперва нам надо в столицу — твой отец заберет Катарину сегодня, как только получит сообщение, что ты погиб. Если ты не можешь так долго дозвониться до матери, то отключен или сбит спутник связи, а значит, сделать звонок ты сможешь, только из космоса, через передатчик на звездолете. Собирайся. Надо спешить. И аптечку захвати, мне-то терять нечего, в случае чего ты просто заберешь мой чип, а вот ты рискуешь, и сильно.

Мое лицо закрывала маска, на руки были надеты перчатки, чтобы левая не отличалась от правой. Плащ почти до пола, чтоб скрывать винтовки, которые были пристегнуты к боковым сторонам плаща. Синтетик одета, как очень дорогая шлюха. На выходе из любезно предоставленной нам квартиры, я глянул в зеркало. Мы выглядели, точно герои дешевого боевика.

И я подозреваю, что схожу с ума. Не может весь этот бред быть правдой. Может я застрял в игровой симуляции? Или учебной?

— О чем задумался? — синтетик села за руль, я устроился сзади. С оружием под плащом не только ходить неудобно, сидеть просто кошмарно.

— Жизнь не может быть настолько сложной, как у меня за неполный последний год, — мой голос из-под маски звучал глухо.

— Словно в игру попал, да? — хмыкнул Марко. — У меня такой напряг был пятнадцать лет назад. Мы ловили маньяка, убивающего женщин военнослужащих, и вдруг подозрения пали на меня. Я был загнан в угол, бежал из казармы, ночевал под мостом, питался с помоек. Потом меня поймали и закрыли в клетке в полицейском участке. Поймали, как бомжа. Я всю ночь там просидел с грязными, вонючими маргиналами, отбросами общества, хотя сам выглядел и вонял так же отвратительно. В эту ночь совершилось еще одно преступление. Тогда наш капитан просто запер меня в одну из камер, никому об этом не говоря. Через месяц маньяка поймали.

— В этот раз все равно жестче. Тебя вон даже убили.

Мне в первые дни в больнице, когда мне делали руку, снилось со всеми подробностями — как гибнет Марко. Как приближается ракета, выпущенная из вертолета. Взрыв — ослепительная вспышка и осколки фейерверков, разлетающиеся в пространстве во все стороны. Как за поручни удержалась только часть робота — голова, плечи и руки. Рука, вынимающая из уха чип и искрящие провода оторванного взрывом тела. Мой мозг во сне придумал, как Блюки убивает Магдалену. А я все бежал, пытаясь спасти хоть кого-то из них, но снова никого не спас. А вот Марко меня тогда спас, словив тело, падающее из вертолета.

— Ванюша, — позвала меня Ирка, — а тебе с кем удобнее работать со мной или с ним?

— Ревнуешь? — спросил ее мысленно.

— Да, — честно призналась она. — Я всегда просила у тебя тело синтетика, но получив его разочаровалась. Даже секс с тобой он был…

— Тебе не понравился секс?

— Тебя в нем не было.

Это она верно заметила. Словно мы лет десять как женаты, и заниматься сексом вроде как не хочется, но зачем-то надо. Вроде и люблю ее, но как друга, родственницу. Нет у меня к ней желания.

— Я тебя ни к чему принуждать не буду. Найдешь себе пару и уйдешь, — при этом мне захотелось добавить, что мне ее будет не хватать. Даже скандалов с ней. Но она права, она мне больше сестра, чем девушка.

— А мы можем остаться друзьями?

— Танки! — закричал Марко.

Машина резко свернула, нарушив правила движения. Позади нас завизжали тормоза. Нам только убегать, оружия против тяжелой техники с собой нет.

— Через двести метров площадка с аэромобилями, — сообщила Ирка.

— Тормози! — крикнул я Марко.

Мы угнали аэромобиль и, низко маневрируя между домами, помчались в виднеющийся на горизонте купол. Снова полил дождь, забарабанил водопад капель по защитному колпаку кабины. Звуки Моры. Я вслушивался в эту дробь, словно хотел различить слова.

Неужели все это из-за ненависти? Уничтожить прекрасную, солнечную Землю, наконец-то впервые за долгие века ставшую настоящим раем. Возвысить мрачную Мору с ее дождями, туманами, грязью и слякотью?

А ведь если задуматься, то большинство колоний сильнее напоминает Мору, нежели Землю. Родина человечества уникальна, ничто лучше Земли для жизни людям не подходит. Но она — как алмаз в куче навоза. И уж если выбирать столицей какую-то усредненную планету, объединяющую в себе черты всех остальных в известном космосе, то это точно будет не Земля. А вот Мора на место такой усредненной планеты вполне подойдет. Передовые технологии, синтетики, киборги, ужасный климат, опасности и смерть — это и есть лицо человеческого космоса. То, что мы распространили по галактике, роем разлетевшись во все стороны из Солнечной системы. Это и есть человеческое будущее — мрачное, беспросветное, но неизбежное.

— А танки были не за нами, — сказала Ирка. — У них тут очередной клан на клан пошел. Веселая, кстати, планета. Ни одной гуманитарной миссии, чтоб спасать мирных граждан. И знаешь, что я заметила? Здесь нет стариков, — не дожидаясь ответа, сказала искинша. — Тут, если анализировать существующий строй, реальный киберпанк. Ты кстати, не ответил на мой вопрос.

Нет смысла держать рядом с собой личность насильно, даже искусственный разум, даже с моей историей. Не понимаю тех, кто силой кого-то добивается. Вселенная огромна — найди того, с кем тебе будет хорошо. В конце концов, как сказала Магдалена, брюнету с серыми глазами любая девушка в баре даст. Найду себе настоящую женщину.

— Да, можем, — отпустил от себя Ирку.

Купол столицы Моры шляпкой гигантского гриба неспешно увеличивался впереди, и я все отчетливее понимал, что мы не сможем проделать задуманное Марко. Не могут два человека угнать с планеты яхту главы правительства, только если у Марко в рукаве не припрятан неизвестный мне козырь.

Мы влетели под купол, остановившись на пункте контроля. Воздушная пушка отсекала ядовитый воздух планеты, не давая ему проникнуть внутрь. Марко, улыбнувшись регистратору, ввел на панели код, лучи красного цвета исчезли с нашего пути и мы нырнули в воздушное пространство столицы.

Я был тут только один раз, и город видел лишь из окон небоскреба. Обычный чистенький город под куполом, каких во вселенной сотни, если атмосфера достаточно враждебна. Высотные дома с парками-террасами и ботаническими садами на крышах. Освещение, имитирующее свет звезды, размещенное в нескольких точках на куполе, отчего тени получаются у каждого предмета множественными по длине и интенсивности. Гуляющие свободно люди.

Мы ехали по дороге, и я не мог понять одну вещь — почему нельзя было сделать несколько куполов, и не допускать мафиозного деления? Почему там люди умирают от кислотных отравлений, а правительство ничего не делает для их спасения. Нет даже бесплатных больниц. Почему на других планетах получается наладить нормальную жизнь для всех обитателей, а здесь нет? Это нехватка денег или какое-то извращенное классовое деление? Та самая пирамида, где горстка богатых и успешных опирается на голодные и необеспеченные массы?

Может, и Земля сейчас процветает только благодаря своим неуютным и ущемленным колониям? И именно поэтому ее здесь — на периферии — так сильно и ненавидят?

Мы въехали в правительственный квартал, как мне пояснил Марко, на въезде прошли такой же пункт контроля, что и на воротах купола. Пара поворотов и мы, набрав код, спускаемся в подземный гараж высотки.

Длинная череда лифтов. Мы заходим в третий слева, и лифт сам доставляет нас по адресу. Подземная железная дорога. Справа — кабинки для людей, слева — для грузов. Мы занимаем первую, и опять Марко вводит адрес. Без него бы я никуда не прошел.

— Куда мы едем? — кабинка неслась по темному туннелю, освещенному только нашими фарами. Мы уже проскочили, не останавливаясь, пару станций и продолжали путь, даже не замедляясь.

— За самой скоростной яхтой на этой планете, — ответил Марко. — Если нам дадут взлететь, то в Солнечной системе мы всплывем дня за три, максимум, четыре. Главное — выйти на орбиту и успеть улизнуть. Пока звездолет будет готовиться к прыжку, у тебя будет пять минут на связь с Землей. Ты должен убедить их не забирать никого с карантина. Понял?

— Да.

Кабинка замедлилась, и мы, выставив вперед оружие, вышли в закрытый ангар. Пара синтетиков замешкалась, не ожидая нас увидеть, и это замешательство стоило им фатальных повреждений. Марко открыл яхту, и мы вошли во внутрь.

— Ты пилотировать умеешь, а то я только пассажиром летал? — спросил Марко.

— Нас, военных, всему обучают. Только к этой яхте нужен код, — я сел в кресло пилота, положив на колени винтовку.

— Здесь пароль, набери — Роберто Рива.

— Ирка, кто такой Роберто Рива? — прошептал я искину, вводя пароль.

— Это и есть тот полковник, про которого говорил Марко, — сказала Ирка.

Марко, тем временем, закрыл люк и быстро осматривал помещения. Пароль не подошел.

— Марко, у нас проблема, — крикнул я ему.

— Тогда — Марко Рива, — после секундной заминки сказал Марко.

Я удивленно глянул на него, но промолчал и ввел пароль. Компьютер ожил. Я прошелся по нужным командам, дал приказ открыть ангар, запустил двигатель. Посмотрел параметры яхты — прыгучая, на короткие расстояния может скакать прямо с поверхности. Очень дорогой проект.

Выбрал быстрый старт с разогревом на орбите. Десять секунд. Обратный отсчет.

Я накинул на себя ремни безопасности, пристегнулся. Глянул на Марко, тот уже готов.

Мы успели поставить оружие на предохранители и зажать ногами, опустив дулами вниз. Я сорвал с головы маску и закусил зубами ткань воротника моего военного костюма.

Яхта прыгнула на орбиту, выбрав безопасную точку. Мне заложило уши и из легких выбило воздух. Пока я приходил в себя, Марко настроил волну связи.

У меня слишком мало времени, чтобы дозваниваться и убеждать в чем-то отца. Да и не факт, что он мне ответит. Я набрал маму и записал сообщение:

— Привет, мам. Меня чуть не убили, но я выжил. У меня меньше пяти минут, дальше яхта уйдет в прыжок, и я дня через три, а может четыре, появлюсь в вашей Солнечной системе. Если все идет так, как мы думаем, то вам, отцу в первую очередь, сообщили, что я погиб. И что моей беременной девушке на карантине очень плохо, и есть угроза выкидыша. В девушке — вирус, с которым, это точно, Земля не справится. Вирус в тех самых зародышах, которые не должны попасть на Землю. Никак, мам. Понимаешь? Не допусти, чтоб корабль с карантина попал на Землю. Если отец все равно допустит ее, то стреляйте по кораблю. Твой Авань.

Я нажал отправить и взглянул на Марко.

— Детское прозвище? — спросил он у меня, я кивнул.

— А как тебя называл в детстве Роберто Рива?

— Никак, — помолчав, ответил Марко. — Он бросил меня и маму, когда я еще не родился. Новую семью он не завел, а мне помогать стал уже… после того случая с маньяком, я рассказывал.

— Но он все же тебя любил, запаролил корабль на твое имя, — возразил я.

— Ага, когда я погиб. Посмертные почести. Только вот одно но — это он отдал приказ меня не восстанавливать даже зная, что есть мой чип. Мертвый сын-герой удобнее живого, который неизвестно что еще может сделать, — скривил лицо Марко. Как все-таки синтетики умеют хорошо передавать эмоции. — Активирована бомба! — внезапно схватился за горло Марко.

— Твою дивизию! — выругался я, вспоминая пульсирую жилку на шее синтетика. — Все-таки бомба!

Вероятно, отец Марко обнаружил пропажу яхты, сразу понял, кто в этом замешан и как-то активировал заряд внутри синтетика.

— Шлюз! — Марко отстегнул ремни безопасности и, оттолкнувшись от кресла пилота, поплыл в сторону шлюза.

Извлекать чип не было времени.

— На Земле есть твоя копия! — я открыл ему шлюз и схватил проплывающую мимо моей головы его винтовку.

— Надеюсь, — крикнул Марко и захлопнул люк шлюза.

Я нажал на разгерметизацию шлюза и открыл внешний люк. Марко взрывом вынесло в космос. Корабль вздрогнул. Десятисекундный отчет перед прыжком. Влезть в скафандр я уже не успеваю. Лечь в криокапсулу тем более. Я оглянулся. Люк шлюза цел. Анализ корабля показывает, что все в норме. Мне не в первый раз выживать без еды несколько дней. Лишь бы был воздух.

— Мое тело, — тихо произнесла Ирка.

Пиликнул сигнал пришедшего сообщения.

— Поняла тебя, Ванечка! Все сделаем! — прозвучал строгий мамин голос перед тем, как я потерял сознание, ныряя в пространственный переход.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31