Дни бегут один за другим, словно табун лошадей. Мы уже перестали замечать ход времени, ибо каждый новый восход солнца ничем не отличается от вчерашнего. Каждые сутки у нас расписаны по часам. Дом, работа — работа, дом. В один из бесконечно повторяющихся однотипных дней в нашу жизнь врывается событие, переворачивающее саму жизнь с ног на голову. Таким событием для меня стал неожиданный визит следователя. Как оказалось, мой дядя Паша, последний год ведущий затворнический образ жизни, куда-то пропал. Следователь пришел поинтересоваться, знаю ли я что-нибудь о возможном местонахождении дяди, но мне было нечего рассказать. Разочарованный следователь покинул университетское общежитие, так и не получив никакой полезной информации.
Через некоторое время ко мне пришло письмо с информацией о наследстве. Дядю так и не нашли, и он был признан мертвым. Но что интересно — единственное имя в завещании дяди принадлежало мне. Дядя завещал мне все свое имущество в виде трехкомнатной квартиры. Сказать, что я был малость удивлен, ничего не сказать, но несмотря на неожиданность произошедшего, я достаточно быстро собрал вещи и подготовился к переезду из студенческой общаги в свое новое жилище.
Прошло всего несколько дней, а я уже стоял с чемоданами перед дверью подъезда, в котором и находилась квартира, некогда принадлежавшая дяде Паше. Покопавшись в карманах и достав магнитик, я приложил его к домофону. Раздался соответствующий звук, и дверь подъезда открылась. После входа в подъезд моему взгляду открылись: старенькие почтовые ящики, облезшая зеленая краска на стенах и потрепанные временем ступеньки. Все это мне было до боли знакомо, и нынешняя картина вещей совершенно не отличалась от той, что вырисовывалась в воспоминаниях о прошлых визитах к дяде.
Вдруг одна из дверей первого этажа открылась и оттуда вышла бабушка лет шестидесяти. Насколько мне помнится, зовут ее Екатериной Ивановной. Заметив меня, пенсионерка бросила в мою сторону взгляд, содержащий нотки недоверия, и спросила: «А вы к кому??» Я же в ответ поздоровался и сказал, что получил в наследство от дяди квартиру в этом доме. Бабуля переменилась в лице. Подозрительный взгляд куда-то пропал, зато появилась приветливая улыбка: «О, узнала я тебя, Саша» — уже более дружелюбным тоном сказала престарелая леди. — «А что твой дядя умер?? Боже мой, соболезную. Я его в последнее время не видела, думала, что-то случилось, а он вот…». Мы с Екатериной Ивановной разговорились. Как выяснилось, я был единственным, кто последний год общался с дядей. Этот факт послужил объяснением тому, что я оказался единственным, чье имя было вписано в дядино завещание. Правда примерно за месяц до своего исчезновения, дядя перестал общаться даже со мной, отказываясь впускать меня в квартиру и прося оставить его в одиночестве, когда я приходил в гости. В ходе разговора Екатерина Ивановна случайно посмотрела на часы и сказала: «Ой сколько времени! Рада была пообщаться, но мне пора идти.» — Да и у мне еще предстояло разбирать вещи. Мы попрощались и разошлись.
Поднявшись по лестнице на третий этаж к двери, разделяющей меня и мое новое жилище, я достал ключ и открыл ее. Раздался звон музыки ветра. Сразу за дверью находилась не большая прихожая. Я зашел внутрь и нажал на выключатель. Через пару секунд висящая на потолке лампочка, за долгое отсутствие людей явно отвыкшая от работы, пару секунд пожужжала и загорелась, озаряя тусклым светом прихожую. Я положил вещи на пол, повесил куртку на крючок и прошел дальше.
Сразу за прихожей располагалась гостиная. Увидев ее, я ненароком впустил в свою черепную коробку мысль: «Видимо в этой квартире время идет в три-четыре раза медленнее, чем в остальном мире, иначе мне не объяснить, как дядя, всего за месяц моего отсутствия умудрился распустить такой срач». По всей видимости, мне тут придется убираться неделю-две. Пустые банки, пакеты с логотипами службы доставки еды, коробки из-под пиццы, салфетки, стаканчики от кофе и прочий мусор. Ну да ладно, это в любом случае лучше, чем комната в общаге.
Осмотревшись в гостиной, я заглянул в ванную, на кухню и в спальню. И во всех трех комнатах был такой же беспорядок, как и в зале. Напоследок, я зашел в комнату, которую дядя использовал как рабочий кабинет. И вот тогда, я был малость удивлен. Вместо банок и пакетов, которыми была захламлена остальная часть квартиры, здесь меня встретила гора каких-то бумаг, странные записки и фотографии, которыми были обклеены все стены кабинета, и стоящий в центре всего безобразия столик, на котором расположились маленькая лампа и ноутбук. Сам кабинет внешне сильно отличался от остальных комнат, будто бы вырван из какой-то другой квартиры. Во всех комнатах на полу расстилался линолеум, здесь его заменял паркет, а на стенах, вместо зеленых обоев с узором, расклеенных по всей квартире, была уложена серая плитка. Помимо
