Начинался обычный октябрьский день. Город просыпался. Странно было наблюдать за ним — пустынным и тихим, хотя обычно он находился в движении: в такие моменты люди бегут вдоль улиц, как кровь течет по венам живого организма. Тишину нарушали лишь городские автобусы, первыми вышедшие на свои маршруты, и цоканье чьих-то каблуков.
За облаками, нарушавшими гармонию ясного неба, переливающегося в красках встающего солнца, наблюдал Человек. Он смотрел на них неотрывно, будто что-то тщательно обдумывая.
«Никогда я не видел такого красивого рассвета».
Поправив шляпу с широкими полями, Человек пошел вдоль набережной. Холодный ветер развевал его бежевое пальто и, по идее, должен был пробирать до костей. Но Человек будто этого не чувствовал.
Неизвестно, как долго шел наш герой, пока дорогу ему не перегородил высокий стройный мужчина в сером плаще. Он стоял, не двигаясь, и неотрывно наблюдал за волнением городской реки. Увидев Человека, Мужчина повернулся к нему и начал разговор настолько незаурядно, что сторонний наблюдатель без доли сомнения мог подумать: эти двое знают друг друга.
Однако они видели друг друга впервые.
— В первый раз? — спросил мужчина в сером плаще. Пустой взгляд его стеклянных глаз не выражал никаких эмоций и вселял чувство неописуемого страха.
— Я не понимаю, — ответил Человек.
— Ты раньше встречал рассветы прекраснее, чем этот?
— Я не помню.
Медленно, но верно солнце поднималось над старыми домами. Его блеклые лучи лениво растекались по округе, окрашивая небо во все оттенки красного и розового. Оно не грело ничего, кроме человеческой души, способной увидеть в таком рядовом явлении знак, предзнаменование чего-то неординарного, повод для мечтаний или источник вдохновения.
Человека беспокоило слишком много вопросов, и он продолжил разговор:
— А что вы здесь делаете?
— То же, что и вы, сэр.
— …
На улице стали появляться люди. Они шли вдоль той же набережной, не желая делить ни с кем дорогу. Но они будто в упор не видели двух мужчин, стоявших у них на пути.
Мужчина в плаще продолжил разговор:
— Как вы думаете, зачем эти люди бегут за автобусом, зная, что он привезет их, скорее всего, на нелюбимую работу, где вкалывают с утра до вечера, чтобы прокормить семью, которую они завели из-за давления общественных установок?
— Не знаю, я люблю свою семью. Я хочу к ней.
— Из кого же состоит ваша семья?
— Я женат, и у меня двое детей.
— Расскажите о ваших детях.
— У меня есть сын, которому двадцать семь, и дочь, которой восемнадцать…
Человек внезапно запнулся, а его взгляд впервые выдал волнение.
— Нет, ей не восемнадцать. Кажется, ей пятнадцать.
Мужчина в плаще пристально смотрел на Человека, не скрывая ухмылки.
— Не помните, значит. Вы уверены, у вас точно дочь была?
— Кто ты такой?!
— Скоро узнаете. Помните ли вы, как познакомились с женой?
Человек не понимал, зачем незнакомец интересуется вопросами его личной жизни, но не противился этому и поддерживал диалог:
— Конечно. Я тогда учился в университете. Мой друг собирал вечеринку, чтобы выпить и хорошо провести время. А он у меня общительный был, много людей позвал. Тогда я перебрал с алкоголем; не помню, как и во сколько вообще вернулся в общежитие. Утром ко мне пришла девушка. Она сказала, что всю прошлую ночь я лез к ней с предложением обсудить философию Диогена…
— …
— Когда я выпиваю, то становлюсь слишком общительным. Иногда алкоголь это не зелье, заставляющее проявлять нас животные инстинкты, а просто оправдание для дурацкого поведения и отсутствия самоконтроля. Так вот, эта девушка пришла, чтобы познакомиться со мной поближе. Оказалось, у нас было много общих интересов, мы слушали одну музыку и даже одинаковые фильмы любили.
— Какая необычная история знакомства.
— А затем я познакомился с её подругой и влюбился. В Елене я ощутил то, чего мне не хватало все это время. В её лице я обрел надежную подругу, верную возлюбленную и неотъемлемую часть моего будущего. Мы вместе двигались вперед, преодолевали препятствия для того, чтобы обеспечить себе желаемый уровень жизни. И мы очень хотели, чтобы у наших детей перед глазами был достойный пример.
— Прямо сами со всем справлялись?
— В этой жизни можно верить только себе и своей семье.
— Я рад, что она у вас была. Не каждый человек может похвастаться крепким и надежным тылом в лице собственной семьи.
Солнце продолжало подниматься над головами сонных людей, лениво рассеивая тусклый осенний свет. Два человека взглянули в бесконечную даль горизонта.
Мужчина продолжил весьма странный для будничного утра диалог, который, между прочим, возник не между пьяными людьми.
— Жалели ли вы о чем-то в этой жизни?
— О чем вы?
— Ну, знаете, людям свойственно совершать ошибки. Это когда вы принимаете решение, и вам становится грустно из-за его последствий. Понимая, что все плохо, вы начинаете корить себя, и тогда становится вдвойне грустно, может даже дойти до серьезных проблем с психикой. Вместо того, чтобы облегчить свои страдания, человеческое существо имеет свойство в эти самые страдания себя вгонять, а затем оставаться там на неопределенное количество времени в странных ожиданиях, пока кто-нибудь не проявит к ним жалость.
— Не бывает ошибок, — резко отрезал Человек. — Я в них не верю, и я их не допускал. Понимаете, наша жизнь подобна дереву с тысячью ответвлений, и возникающие ситуации обычно имеют множество развилок, каждая из которой приведет к определенному результату, до конца нам не известному, пока выбор не будет сделан. Правильного ответа здесь не существует, в любом случае вы извлечете какую-либо выгоду.
— Но ведь люди всегда, на протяжении всей жизни несут конкретные неудачи и потери…
— Потери дают нам ценный опыт, что является своего рода выгодой. Преимуществом при принятии дальнейших решений.
— У вас достаточно интересные мысли, хоть и сильно оптимистичные. Не хотите прогуляться до того поворота под мостом?
И два человека неспешно направились в сторону каменного моста, под которым обычно проезжали автомобили самых разных марок и классов. Своим размеренным шагом они контрастировали с обычными работягами и студентами, не желающими опаздывать в назначенный для начала их рабочей рутины час. Странно все это. Не пытаются ли они искусственно замедлить время, оттянуть что-то неизбежное?
— Мужчина.
— Да?
— Почему на меня напал внезапный неописуемый страх, который при попытке не думать о нем вдвое сильнее захватывает мой разум?
— Потому что вы здесь в первый раз.
— Где?
— Расскажите-ка мне лучше о своей работе.
— Я начальник отдела на местном машиностроительном заводе.
— И все?
— И все. Я очень люблю свою работу. Моя жизнь наполнена любовью. Утром я хожу на работу, которая дает мне деньги и удовлетворение, а вечера я провожу со своей семьей. Сын уже давно с нами не живет, а вот дочь — хвала Господу, гормональные всплески переходного возраста обошли её стороной! — каждый вечер рассказывает мне про свои успехи в школе и на занятиях по художественной гимнастике. Жизнь моя сейчас более размеренная, нежели в молодости или юности, но оттого не менее прекрасная. Я никуда не тороплюсь и просто наслаждаюсь моментом с ясным умом.
— Наслаждались моментом, говорите.
— Каждый жизненный период прекрасен по-своему.
— И вы никогда не хотели вернуть прошлое?
Человек ненадолго задумался.
— Да… в первый год брака был такой момент. Меня едва не накрыла депрессия. Я тогда переехал с женой в другой город, где надо было все начинать с нуля. А ведь у меня были друзья, с которыми я вырос на одной улице, работа в гараже у местных олигархов с первой нормальной зарплатой, корпус, наконец, университета, где я пропадал на занятиях и играл в пинг-понг во время перерыва! А потом все как-то само прошло. Я нашел новую работу, родились дети… Все как-то постепенно устаканилось.
Мужчина в сером плаще медленно затянул сигарету.
— Знаете, у меня есть своя точка зрения на этот счет. Живя прошлым, люди тешат себя иллюзиями, сформированными за счет чувства ностальгии и испытанных ранее эмоций, — он сделал еще одну затяжку, а затем продолжил. — И чем дольше это происходит, чем выше они возвышаются к облакам непонятных мне мечтаний… Тем больнее падают. Определенные моменты прошлого предоставляют нам возможности двигаться дальше, чтобы строить свое не менее удачное настоящее. Идеальный момент… он ведь никогда не наступит, согласитесь?
Человек молчал, уставившись задумчивым взглядом в холодный серый асфальт.
— Всего-то надо прислушаться к себе и творить, — продолжил свою мысль Мужчина. — Каждый пишет свою книгу жизни, и каждый сам выбирает жанр, её наполнение и свою роль исходя из заданных при рождении установок. Люди почему-то часто боятся заглянуть внутрь себя. Не устану повторять: люди — странные существа, испытывающие особую страсть и рвение к созданию себе проблем и поводов пострадать.
— Наверное, вы правы. Не знаю. Жаль, что не каждый способен выбраться из оков собственного сознания.
— Слишком коварное изобретение вселенной, — или Бога, как вам угодно, — которое подобно паразиту пожирает своего владельца, стоит человеку немного ослабить контроль и дать волю минимальным низменным потребностям.
— Несомненно, это очень интересный разговор, однако я не хотел бы углубляться в философию до такой степени.
— А вы верили в Бога?
— Я деист.
— Неплохо вы уходите от разговоров на религиозную тематику. Как жаль, что мы уже почти у моста.
Ощущая нарастающее напряжение, Мужчина в сером плаще одновременно с Человеком остановился в паре шагов от поворота. Страх, ужас, тревога, отвращение, ненависть и опустошение слетелись в единый водоворот, охвативший, казалось, все живое в радиусе нескольких километров.
Холодно и тихо, почти шепотом, Человек процедил:
— Мужчина… Почему вы говорили обо мне в прошедшем времени?
Но Мужчина не ответил. Он молча смотрел немного поодаль, где около моста, на пешеходном переходе, собралась толпа зевак, некоторые из которых рассматривали припаркованный у обочины автобус и его водителя, плачущего от испуга и бессилия.
Около автобуса лежало безжизненное тело. Кожные покровы его еще не посерели окончательно, но уже выдавали отсутствие жизни, а голубые стеклянные глаза смотрели куда-то сквозь толпу. Врачам оставалось лишь констатировать время смерти.
На дороге лежал Человек.
В неверии он попятился назад, желая убежать, но уперся спиной в невидимое, но твердо ощутимое нечто. Еще через минуту он почувствовал, как рассеивается тусклое подобие материи, оставшейся от его привычного тела.
— Мне жаль, — сказал Мужчина. — Жаль, что скоро все для тебя закончится в этом обличье, а все знания, что я тебе передал, не поместятся вместе с твоей душой в новом теле. Но каков тогда был бы смысл нашей жизни, если бы мы являлись в новый мир с какими-то знаниями, опытом и сформировавшимися взглядами? Где азарт? Где место для творчества?
Человек хотел было что-то возразить, но силы его уже почти растворились в холодном осеннем воздухе вместе с оболочкой. Он лишь слабо прошептал:
— Где азарт…
