припаркована во дворе в соседнем квартале. Кошелёк с картами, мобильный телефон – всё осталось на пассажирском сиденье, а при аудите наследства оказалось, что практически все средства выведены в оффшор. Я точно знал, что произошло ночью того дня, отец хорошо подготовился. И главным его наследством был рассказ на краю колодца, а не фирма и куча недвижимости.
***
Я упёр руку ей в грудь. Минутная стрелка сделала последнее, едва видимое движение, и я улыбнулся. Моя улыбка была страшнее ножа в руке. Выпучив глаза, она замычала, а я с небольшим нажимом провёл лезвием по горлу.
Кровь брызнула в лицо: горячая, остро пахнущая влажным железом. После первого фонтана она потекла толчками. Сердце насосом выталкивало её из тела, высушивая и опустошая. Страх в глазах постепенно угасал, кровь текла в тёмную воду струйкой, то расширяющейся, то сужающейся в такт биению сердца.
Я не садист и не маньяк, её страдание не приносило мне радости. Она просто должна выполнить свою роль. Я даже думал напоить её снотворным, но вдруг лекарство в крови не понравится псу. По этой же причине я не взял алкоголь, прошептав ей на ухо какую-то чушь про то, что пьян ей без вина.
Кровь больше не текла, она еле капала, глаза остекленели. Кажется, она больше не живая девушка, чью кровь так любит мой новый питомец. Осталось дождаться благодарного Гадеса. Я за волосы оттащил её от края и погасил фонарь. Владыке подземного царства вряд ли понравится электрический свет. Полная луна светила достаточно.
Время шло, ничего не происходило. Отцу я верил абсолютно, и начал искать проблему в себе. Может, день выбрал неправильно, а может девушка не та. Может, надо попробовать с девственницей. Я задумался, куда спрятать труп моей неудачной попытки и не сразу заметил, как по воде пошла рябь. Под толщей воды возникло светлое пятно, оно приближалось к поверхности, но волосы, облепившие его, мешали разглядеть лик подземного владыки. Я почтительно опустился на колени и склонил голову, ожидая, а нож бросил за спину.
Сначала появилась рука: крепкая, бледная, с отросшими загнувшимися ногтями. Рука вцепилась в противоположный край колодца. Одним прыжком подземный бог вылетел из воды, окатив меня потоком брызг. Он опустился на камень и обернулся. Лица за спутанными мокрыми прядями не было видно.
– Как я надеялся, что ты поверишь в эту дурацкую легенду, – сказал он, откидывая волосы. Я увидел нос с горбинкой, хитрые чёрные глаза, рот с презрительно опущенным вниз уголком.
– Отец… – прошептал я и потерял голос.
Он перемахнул через колодец и сбил меня с ног.
– Пять лет я ждал, пока ты, тупой осёл, притащишь сюда какую-нибудь шлюху.
Он навалился сверху и вцепился рукой мне в горло, но я был так потрясён, что и не думал вырываться.
– Зачем? – с трудом выдавил я.
Он закатил глаза:
– Затем, что я такой же осёл, как и ты, и поверил своему отцу, только тянул ещё дольше. Ты детьми не успел обзавестись?
Я замотал головой.
– Ну и славно, – сказал он. – Значит на тебе всё кончится.
Он легко поднял меня в воздух и бросил в колодец. Я барахтался, пытаясь выбраться, но вода сгустилась, превратилась в сотни холодных пальцев. Они впились в мою кожу, и как я не бился, выбраться не мог.
Отец посмотрел на меня сверху вниз и с досадой сказал:
– Не мог подкачаться? Как я твои тряпки сейчас натяну?
Он прыгал по пещере, натягивая мои слишком узкие джинсы, а я боролся с ожившей водой.
– Пап, помоги! —крикнул я захлёбываясь.
Он присел на краю и ткнул пальцами в расстёгнутый пояс
– Прикинь? Не застёгиваются. Как я в них пойду? Чего ты дрыщ такой?
Меня утянуло вниз, я задёргался, вырываясь из цепких рук, снова вынырнул.
– Пап! Я же твой сын! – крикнул я с угасающей надеждой.
– А я же свой я, – передразнил меня отец. – Кто из нас мне дороже? Ты, сынок, чего хотел? Вечной жизни? Твоя мечта сбылась. У тебя впереди вечность.
Отец натянул куртку, она с трудом налезла на его широкие плечи, запихал вещи в рюкзак, вытащил из кармашка ключи от машины. Его взгляд упал на окровавленное тело. Он легко поднял его на руки и бросил в колодец.
– Это тебе, чтобы не было так одиноко.
Он ушёл, ни разу не оглянувшись. Пиликнула моя сигналка, затих вдали шум мотора, и наступила абсолютная тишина.
Тело бывшей подружки ушло в глубину, но я ещё сопротивлялся. Всё, что я мог —это высунуть голову. Выбраться из колодца не давала вода, она держала крепче сотен рук. Я долго бился, потом устал. Висел в этой чёртовой дыре и смотрел, как уходит луна, как начинается рассвет.
В пещере пусто и тихо. По ночам покрикивает совка, днём свистят цикады. Я слежу за тем, как ночь сменяет день, день сжирает ночь, и больше ничего не происходит.
Я решил утонуть, падал вниз бесконечно долго, и мне казалось, что прошло много часов, а дна всё не было. Я дышал водой, как воздухом, кругом была сплошная чернота и неровные стены каменного колодца. Когда мне надоело, я поплыл вверх, и через три взмаха руками вынырнул на поверхность.
Кругом обман. Мне скучно и голодно, и
