– Не, пытать мы его не будем. Хотя вообще надо бы. Нет, я хочу, чтоб он мне ещё много такой темы сварганил. Есть у меня кому подсунуть. Соображаете, о чём я?!
– А, в этом смысле! Тогда да, – живо согласился Дмитрий Дмитриевич.
– Лёня, кстати, я тебя просил все бабки, которые в огонь пошли, посчитать. Сколько сожгли?
– Если без антикварных… (Лёня посмотрел в свой смартфон) получилось один миллион сто двадцать две тысячи семьсот долларов. Я сразу в баксы всё перевёл, по курсу.
– Ага, молоток, Лёнька, – хищно осклабившись, сказал Виктор Ибрагимович. – За старое барахло я еще где-то сто штук зелени отвалил… Ну, теперь эта скотина мне всю эту сумму отрабатывать будет до посинения.
Все засмеялись, каждый представляя в голове свой способ этой «отработки». Одному Артуру Соломоновичу почему-то было совсем не смешно. В его душе зияла чёрная бездна, жутким колодцем затягивающая внутрь себя. Он чувствовал нарастающий внутренний протест, восходящий от невесть откуда взявшейся тревожности.
Чернота в душе Артура Соломоновича вдруг грубо схватила самое его Я и окунула в себя, разлетевшись тут же на бесконечность зеркальных отражений. Артур Соломонович с удивлением и даже с ужасом узнал во всех этих отражениях себя, пребывающего одновременно в абсолютно одинаковых и совершенно разных моментах непрерывности пространства-времени. Он на мгновение понял главное, и даже не просто понял, но почувствовал, постиг. И сразу же забыл. Его память была не в силах удержать столь непостижимый объем информации.
Чернота начала быстро таять, как тает пенопласт под огнем газовой горелки, и очень скоро место этой бездны занял всепобеждающий яркий свет. Свет, что дарит смертным милостивый Ра.
Уловив импульс твёрдой решимости, Артур Соломонович поклялся себе во что б это ни стало разыскать пресловутого эзотерика-наркоторговца, до того, как это сделают люди Виктора Ибрагимовича. Разыскать для того, чтобы спасти от неминуемой кары, дав возможность спрятаться там, где не достанут даже очень длинные руки.
Почему-то Артуру Ибрагимовичу казался справедливым и заслуженным весь пережитый психоделический опыт, который что-то перевернул и сломал внутри него, заставив глубоко (как никогда глубоко) задуматься о своём месте в переплетении жизней и судеб.
