Круче, чем в кино 1-2 [Богдан Сергеевич Плюта] (fb2) читать онлайн

Круче, чем в кино-1 Пролог первый. Главрыба (май 2037 года)

К воротам рыбоводческого хозяйства "Главрыба" подъехала легковушка, а за ней, густо пыхтя гарью, шеренга грузовиков-цистерновозов.

– Открывай! – зычно рявкнул парень из автомобиля. – Свои!

– Привет, Кузьма! – поздоровался с молодым человеком усатый охранник.

– Где Он?!

– У водоема. Рыбу кормит.

Управляющий схватил из машины пухлую папку с документами и поспешил в указанном направлении.

На специально оборудованной площадке в нескольких метрах от пруда в кресле-качалке сидел бывший президент. Теплое майское солнце выглянуло из-за ватного облачка, одарив приветливыми лучами лысую макушку пожилого мужчины. Он улыбнулся. Сбылась его давнишняя мечта – оставить великие дела где-то за бортом бушующего океана людской жизни и сосредоточиться на личном – тихой старости и разведении рыбы, которую он так любил, как в живом, так в приготовленном виде.

Сзади послышались торопливые шаги.

– Кузьма, ты что ль пожаловал? – окликнул гостя старик.

Кузьма остановился в почтительном отдалении от бывшего президента.

– Я, Владимирович! Уже вернулся!

– Ты рано…

– Задания партии превыше всего! – бордо и шутливо отрапортовал управляющий, чуть подавшись вперед таким образом, чтобы попасть в поле зрения старика.

В это же мгновение невесть откуда взявшийся назойливый слепень сел управляющему на нос. Он отмахнулся от насекомого широкой ладонью.

– Люблю преданных мне людей, – довольно заметил Владимирович. – Да ты не дрейфь, подходи ближе. А то сейчас к вечеру еще и комары налетят!

Бывший президент заботливо крутанул на максимум тумблер, расположенного рядом с креслом прибора для отпугивания насекомых.

– Наслаждайся!

Кузьма с благодарностью кивнул.

– Слышал, браконьеры вчера нагрянули? – голос старика дрогнул. – Стараешься, стараешься, а они во как – на халяву поживиться хотят.

– Распользовали, как говорится, у первой стены! Ну… Обижаете. По законам военного времени.

– Эх, военное время. Петька то когда биться с зомби отправляется?

– Двадцать второго числа следующего месяца.

– А люди чего говорят? Народ что думает?

– Народ молится.

– Это правильно и праведно…

Внимание бывшего президента привлекло движение на глади воды. Стайки мальков, патрулировавших прибрежную зону, в панике брызнули в разные стороны, и на поверхности водоема показалась черная, покрытая слизью голова.

– Ну наконец-то пожаловал! Сколько часов жду! – крикнут бывший президент при виде любимого питомца.

Огромный сом, годящийся по возрасту Владимировичу в ровесники, уставившись на хозяина черными бусинками маленьких глазок, в вожделении раскрыл широченный рот.

– Кузьма! Быстро беги в беседку за мышами.

Получив в руки клетку, бывший президент ловко схватил японского мышонка и бросил его сому, но чуть промахнулся. Пискнув в полете, мышонок ударился о жабры и упал в воду. Сом нырнул вглубь и всплыл ровно под отчаянно сучащим лапками зверьком, затягивая его в водоворот своей пасти. Мгновение, и все было кончено.

– Видал, какой дрессированный? – радостно осведомился у собеседника бывший президент. – Вчера с три дюжины ему скормил. Вот почему сегодня капризничает.

Старик с довольным видом почесался.

– А у Катьки твоей как дела?… Ну и славно. Иди к ней. На сегодня свободен… Выпишу тебе, хм…

Кузьма напрягся.

– Пятнадцать польз!

– Спасибо вам большое! – воскликнул управляющий, засияв от счастья.

– Всех вам благ! – кричал он уже у беседки, мимо которой по дорожке убегал от патрона.

Пролог второй. Это твоя Родина, сынок (июль 2037 года)

Где-то на далекой периферии необъятной страны. Воскресенье.

На городской площади волнуется море из людей. Среди прочих отец с сыном, пришедшие посмотреть на казнь ведьмы. Мальчишка постоянно привстает на цыпочки. Заметив это, мужчина легко подхватывает его и сажает к себе на плечи.

– Папа, а переносные виселицы будут?

– Не "виселицы", а "виселица", – поправляет ребенка отец. – Сегодня казнят только одного человека. Зато еще будут столб и большущий костер! Вы с вожатыми в летнем лагере такой делали. Правильно?

Сын энергично кивает.

– Пап, – снова спрашивает он, – разве для того, чтобы ведьма сдохла, мало ее повесить?

– Конечно, мало! Тело умрет, а бес, который в ней, нет. Нужно, чтобы ничего не осталось. Это врагов народа достаточно просто повесить.

– А почему казнят только ведьм, колдунов и врагов народа?

– Потому что их невозможно перевоспитать. Для других преступников существуют исправительно-трудовые лагеря. Тсс, почемучка! Начинают!

На лобное место в середине площади выдвигается странная процессия. Первым важно ступает священник в рясе и монотонно бубнит молитвы. За ним катит длинный фургон с прицепом, на который установлена металлическая клеть, сваренная из толстой арматуры. Внутри клети, приняв собачью позу, сидит старуха, пяля на зрителей абсолютно безумные глаза. Когда фургон останавливается, открываются борта и на землю спрыгивают люди в черной одежде – помощники палача. Ловкими движениями они вытаскивают из кузова элементы виселицы, шест и прочий, необходимый для казни, инвентарь. Появляется сам палач, который выделяется на общем фоне яркой красной подвязанной тесьмой, косовороткой. Под его умелым руководством дело быстро спорится. Когда приготовления завершаются, помощники открывают двери клетки и тащат ведьму на эшафот. Та трясет седыми патлами длинных волос, брыкается и, скаля гнилые зубы, громко ругается на незнакомом мальчику языке.

– Это вместо нее нас бес проклинает, – поясняет сыну отец.

Кат на помосте четко выполняет возложенную на него нелегкую миссию.

Как детская игрушка, у которой закончилась батарейка, тело старухи несколько раз дергается. Следом замирает.

– Сжечь! Сжечь ее скорее! – доносится из толпы.

Труп ведьмы вынимают из петли и водружают на шест, после чего обкладывают со всех сторон толстым слоем хвороста. Вспыхивает пламя, обволакивая шест непроглядной завесой. И тут из обуглившегося рта нечисти вырывается жуткий, клокочущий рев, заставляя вздрогнуть не только парнишку. Люди истово крестятся.

Уже вечереет. Но программа воскресного дня в полном разгаре. Плотно поужинав, отец с сыном собираются на футбол. Супруга, аккуратно надев на своих мужчин клубные шарфы, приветливо машет им вслед рукой. Стадион всего в получасе ходьбы, и скоро они уже вливаются в шумную толпу преданных команде болельщиков, спешащих на матч. На входе, оторвавшись от всех неотложных дел, со связкой воздушных шаров стоит президент клуба и раздает их, пришедшим на футбольный спектакль, детишкам.

Неподалеку спонсоры устроили для болельщиков конкурс на знание всех игроков команды. Это так просто! Цвета клуба защищают матерые ветераны и талантливые воспитанники местных спортивных школ. Их имена у всего города на слуху!

Отец получает в награду дисконтную карту районного супермаркета, а сын сладкую вату на палочке и щедрую горсть шоколадных конфет.

Повсюду разносится запах кофе и душистых пирожков с яблоками и капустой, продаваемых у трибуны в палатке.

Матч удается на славу! Огромное количество опасных моментов, град голов в те и другие ворота. Во второй его половине с поля на трибуну прямо в руки героям нашего рассказа летит мяч. Мальчишка цепко хватает заветный сувенир! Ему так хочется подержать в своих руках мяч, но время не терпит! Счет 2-3, последние минуты драматичной игры! Их команда штурмует ворота соперника и он, не медля, отправляет спортивный снаряд точно в руки футболисту хозяев поля. Тот вбрасывает его в линию атаки… Удар… И… Гооол!!!

Возвращаясь со стадиона, малыш взахлеб пересказывает события прошедшего дня.

Пища от восторга он восклицает:

– Папа, как здорово!

Отец треплет парнишку за лохматые кудри.

– Это твоя Родина, сынок!

Глава первая. Бункер

…За три года до описанных выше событий…

Тусклая подвесная лампа едва освещала стол, заваленный различными деталями. Темнокожий мужчина склонился над ними, выбрал одну, повертел в руках и потянулся за паяльником.

– Исаак, опять ты воздух портишь? – донесся из темноты коридора через раскрытую настежь дверь комнаты смешливый баритон. – Пошли лучше жрать, да в карты играть!

– Нет, спасибо, не сейчас. Хочу поскорее закончить сборку антенны.

– Что толку? Здесь в бункере все одно приема сигнала нет, да и самому сигналу, наверное, взяться неоткуда.

– Наверху зато есть, – отмахнулся Исаак.

– Глупость!

Вместо ответа Ньютон демонстративно повернулся спиной к собеседнику, и владелец баритона удалился восвояси.

Исаак Ньютон внешне являлся самым что ни на есть заурядным человеком. Среднего роста и телосложения. С типичными для афроамериканца чертами лица, но был награжден природой большими выразительными добрыми глазами, какие среди военных редко встретишь. Впрочем, пошел на армейскую службу Исаак исключительно по нужде.

Отец Исаака благодаря выдающемуся уму высоко поднялся по служебной лестнице, работая в крупной исследовательской компании. Уже в зрелом возрасте он встретил женщину с тремя взрослыми детьми. Через год после свадьбы на свет появился мальчик. Мечтавший о сыне отец дал ему имя «Исаак», сделав полным теской гениального ученого. Супруга не спорила. В отличии от своих чернокожих сверстников, интересовавшихся традиционно только сексом, спортом и наркотиками, любимым увлечением Исаака в детские годы было чтение. Как следствие, школу молодой Ньютон закончил с блестящими результатами по всем предметам. И почти тот час в семью пришла беда. С интервалом в несколько месяцев от рака умерли родители Исаака. Старшие сводные братья и сестра растащили имущество, продали дом. Уже собравшийся поступать в колледж Исаак очутился без средств к существованию на улице.

Достаточно быстро заработать деньги на дальнейшее обучение могла предоставить только военная служба по контракту. В душе отрицавший любое насилие Ньютон согласился на этот компромисс ради своего будущего. Его направили в расположение артиллерийской части, дислоцирующейся километрах в пятидесяти от Нью-Йорка. Никакого серьезного стратегического значения часть не имела. Командир, которого звали Билл Смит, очень любил флору. Перед административным зданием, на первом этаже которого находился кабинет начальника, Билл приказал разбить огромный цветник. Исаак много знал про растения. Когда он попросился в специально собранную из солдат бригаду по уходу за цветами, командир вызвал его, выслушал, довольно хмыкнул и дал добро. Следующие два года службы пролетели для Ньютона как в раю. Благосклонное отношение армейского босса, яркие, нежные георгины и розы вместо серых, грязных пушек и снарядов. Казалось еще немного, как срок контракта тихо, счастливо и размеренно протечет к своему завершению. Но тут судьба подложила Исааку очередную мину, благодаря которой, справедливости ради следует отметить, он остался жив. Билл Смит получил повышение по службе, а на его место прибыл Боб Смит – классический вояка с вечно злобным взглядом на бульдожьем лице. Первым его распоряжением было закатать все зеленые насаждения, имеющиеся на территории части в асфальт. То ли желая перед кем-то выслужиться, то ли просто являясь придурком, как большинство военных, от природы, Боб Смит развил кипучую деятельность. Часть солдат без конца перекрашивала заборы, другая сдувала пылинки с плаца, третья, в состав которой был определен Исаак, работала в находящемся по соседству с воинской частью бункере, построенном еще в шестидесятые годы двадцатого века на случай ядерной войны и использующемся теперь в качестве склада. Тогда Ньютон всей душой возненавидел командующего за уничтоженный цветник, но давно простил армейского босса, которого в день всепланетного апокалипсиса сожрали зомби.

Исаак взглянул на часы. Было без четверти семь вечера. Пора на ужин, решил он. Отключил от сети паяльник, убрал со стола обрезки проводов, стружку и прочий мусор. Огляделся, снял и бережно повесил на стул фартук, направился к выходу и выключил в помещении свет.

В столовой было шумно. Часть собункерников, а именно так друг-друга в шутку называли военные, после ужина играла в карты. На кону, как обычно, были сигареты, которых осталось крайне мало. Ньютон взял поднос, наполнил одну тарелку протеиновым супом, положил в другую пшеничную кашу, после чего наполнил стакан простой водой, так как напитки и сухофрукты закончились еще в прошлом году. Монотонно пережевывая невкусную еду, Исаак смотрел сквозь людей и утварь на обшарпанную стену в глубине залы, когда послышалась команда:

– Встать! Смирно!

В столовой появился сержант Гомес, главный в бункере после того, как старший по званию майор повесился от тоски и безысходности в туалете. Гомес оглядел подчиненных.

– Вольно! Исаак!

Ньютон оглянулся.

– Что у тебя нового?

– Почти все сделал.

– Через час жду у себя с отчетом.

Поначалу в бункере смеялись над идеей Исаака создать из подручных материалов радиостанцию, способную работать на длинных волнах. Это мысль пришла Ньютону после того, как бункер перестал принимать любые информационные сигналы с поверхности земли. Не функционировали ни интернет, ни телевидение с телефоном, ни специальная связь с другими подземными убежищами, а две команды, отправленные наверх на разведку, бесследно исчезли.

– Докладывай! – без лишнего вступления гаркнул лейтенант, когда Ньютон появился на пороге штаба.

– Антенна завтра будет готова. Приемник несколько раз проверял. Можно пробовать.

– Ну, ты ведь понимаешь, что отправившись наверх, ты подвергнешь риску всех нас?

– Господин сержант, – Исаак упрямо насупился, – мы ведь сто раз это уже обсуждали. Кроме автомата дадите мне пистолет. Так проще застрелиться, если укусят. Не сомневайтесь, не подведу. К тому же в ангаре над бункером должны остаться ящики с сухими пайками. Еды тут осталось всего ничего. Скоро одной водой из скважины будем питаться.

– А вдруг все зомби давно передохни и мы зря тут сидим?! – с надеждой с голосе добавил он.

– Да понимаю я все, – вздохнул Гомес. – Но я командир. На мне ответственность.

– Назначьте дату.

– Операция стартует в понедельник, в… – покопавшись в отделениях письменного стола, Гомес достал справочник, наморщившись, прикинул что-то в уме, – в 7.00 утра, в сумерках. Одну нашу группу мы на поверхность отправляли днем, другую ночью. Глядишь, тебе повезет больше. Свободен!

Ночью Исааку не спалось. Понимая, что скоро все изменится, он вспоминал ключевые события долгих девяти лет, проведенных в бункере.

Мир давно стоял на грани бактериологической войны. Коалиции и отдельные государства по примеру Израиля вели активное строительство Стен по границам. Из выпусков новостей Ньютон знал, что больше других в этом преуспела Россия. Но казалось, что, как и с ядерной войной, бактериологическая – не более, чем страшилка политиков. А потом молниеносно привычный для него мир рухнул. Эксперты предположили, что "бомбу" взорвал террорист одиночка. Кто это был, из какой лаборатории он украл штампы вируса, осталось неизвестно. Вирус был очень сильным. Попадая внутрь человека, он прятался, ожидая, когда придет время. Так вирус распространялся по миру около месяца и потом в один день с интервалом в считанные минуты миллионы людей на Земле превратились в зомби. Вернее сказать, инфицированных окрестили словом "зомби". Зараженные, почти полностью утратив интеллект, бросались на окружающих, кусались, буквально разрывая зубами чужую плоть и пополняя тем самым свою армию. Что случилось в других частях света, Исаак не знал, но США исчезли прямо перед его взором. Таская коробки у входа в бункер, он услышал сначала протяжный вой сигнала тревоги. За ним последовали одиночные выстрелы со стороны воинской части, потом автоматные очереди вперемешку с истошными воплями людей. Следуя инструкции, майор Гринсби приказал подчиненным, находящимся снаружи, сесть в лифт и прибыть под землю в пункт сбора. С этого момента Исаак больше никогда не видел солнца.

Укрытый под двадцатью метрами железобетона и тридцатью грунта, бункер представлял из себя разделенный на секции квадрат. Кроме помещений, доверху набитых военными и съестными припасами в нем имелись все условия для проживания ста человек. Генератор производил электричество. Хвала какому-то начальнику прошлых лет, распорядившемуся перевести его работу с дизеля на солнечную энергию. Насос качал из подземных источников воду. Рядом располагались санитарный узел, кухня, столовая, казарма с двухъярусными кроватями для сна и отдыха, два административных кабинета, оборудованных узлом связи и сразу полюбившаяся Ньютону мастерская.

Первым делом майор Гринсби пересчитал подчиненных. Их оказало кроме него самого сорок два. Помимо бессмысленных в сложившейся ситуации снарядов, различных деталей для пушек, у военных было семь автоматических винтовок, восемь пистолетов и несколько десятков ручных гранат. В первые три дня люди почти не спали, жадно ловя из радиоприемника и модуля спецсвязи информацию. Самым жутким для Исаака было слышать, как ворвавшись в студию

зомби жрали ведущего передачи во время прямой трансляции. На четвертые сутки в эфире наступило, наполнившее сердца ужасом, молчание, которое означало, что в радиусе сотен километров от бункера людей больше не осталось, или они так же прячутся, как крысы в искусственных норах под землей. Гринсби велел наладить быт в бункере. Кто-то стал поваром, кто-то уборщиком территории, а Исаак Ньютон, как самый толковый из отряда, отправился в мастерскую. Через месяц, предположив, что возможно вирус уже не активен, наверх был собран отряд в составе пяти человек. Назад никто из смельчаков не вернулся. Посчитав себя главным виновником трагедии, после затяжной депрессии повесился майор Гринсби. Следом покончили жизнь самоубийством рядовые Фукс и Мэлоди. В бункере осталось тридцать пять человек.

Старшему по званию сержанту Гомесу Ньютон предложил идею создания радиоприемника, способного ловить сигнал радиостанций, находящихся за тысячи километров. Тот был не против. Но кроме основного занятия Исааку постоянно приходилось что-то где-то чинить. Плюс ко всему, об объекте самого проекта он имел весьма смутные представления. Не хватало материалов, деталей. Чтобы ничего не испортить, Ньютон неделями обдумывал, как и куда прикрепить единственный имеющийся у них проводок или резистор, ибо замены ему на складе просто не было.

Через год по разным причинам скончалось еще два человека. Истощился запас консервов. Через три в бункере числилось тридцать душ. Была организована вторая попытка прорыва наружу. Следующая группа опять из пяти бойцов пропала вместе с гулом поднимающегося лифта. Осталось двадцать пять человек. Столько же их было и сейчас, после девяти неполных лет, проведенных в бункере.

Следует отметить, что однажды у Исаака появилась возможность избежать необходимости служить в армии. После школы он иногда покуривал, хотя курильщиком его назвать было сложно. Как-то вскрыв пачку "Мальборо", Ньютон нашел в ней глянцевую бумажку с призывом участвовать в конкурсе, организованном табачным гигантом. В рамках конкурса необходимо было придумать сценарий рекламного видеоролика для стран третьего мира, где была разрешена реклама сигарет. Ньютон слово в слово помнил, отосланный им тогда текст:

Самолет летит из Африки в США. На борту кроме прочих пассажиров парень с девушкой. Не смотря на комфорт и отличную еду, юноша не может найти себе места. После приземления он первым, расталкивая попутчиков, бежит на паспортный контроль. Следующая сцена в зале аэропорта. Девушка караулит поклажу, а парень сует в щель табачного автомата деньги, после чего с вожделением достает из отсека выдачи пачку "Мальборо". Уже стоя в курилке за прозрачным стеклом герой ролика смачно затягивается, дует на стекло и на появившемся замутнении пишет девушке – "Мальборо! Настоящая Америка!". Последняя сцена в такси. Пара, прижавшись друг к другу, с восторгом рассматривает достопримечательности огромного мегаполиса. За кадром торжественный, немного картавый голос еще не старого, но умудренного жизнью еврея: – "Да, Мальборо – настоящая Америка!"

Исаак вздохнул и закутался посильнее в одеяло. В конкурсе он занял второе место. Победитель получил двадцать тысяч баксов, а он два блока сигарет.

Глава вторая. Говорит Москва

– Аккуратнее! – прикрикнул Исаак на солдат, несущих к лифту аппаратуру радиоприемника.

– Антенна точно в кабину влезет? – с некоторым беспокойством уточнил Гомес, глядя на длинную металлическую жердь. – Здоровая!

– Не сомневайтесь!

Голос Ньютона чуть подрагивал, выдавая сильнейшее внутреннее напряжение.

– Еще раз уточним твои действия, – не унимался командир. – Сначала, после выгрузки приемника, ты заносишь в лифт из ангара максимальное количество съестных припасов. Опускаешь их к нам. Дальше настраиваешь радиоприемник. В это время мы поднимаем лифт обратно. Старайся делать все быстро!

– Так точно господин сержант!

Ньютон оглядел собравшихся у лифта собункерников.

– Я вернусь!

– Действуй!

Исаак зашел в лифт. Все без исключения военные вскнинули руки, производя воинское приветствие. Ньютон закрыл створки двери, закинул в пазы тяжелый навесной затвор и нажал красную кнопку. Тихо зашелестели подшипники, скрипнула лебедка. Лифт медленно пополз вверх.

Когда лифт остановился, Исаак прислушался. Двери были сделаны из толстой многослойной стали, способные по мнению разработчиков выдержать последствия ударной волны. Снаружи не доносились никакие подозрительные звуки. К сожалению, это не означало, что там Ньютона не поджидала стая голодных каннибалов. Мужчина снял винтовку с предохранителя, перекрестился, отпер замок и открыл двери.

Светало. В ангаре не было ни души. Лишь ветер, рвущийся внутрь через разбитые окна, собирал в крохотные смерчи песок, гоняя его по полу. Взяв М-16 в боевую готовность, Ньютон подкрался к выходу из помещения и выглянул наружу. В десятке метров от себя он заметил присыпанный землей округлый белый предмет, а рядом каску. Вот все, что осталось от добровольца первой или второй группы, грустно подумал Исаак. Впрочем, медлить было нельзя. Ньютон осмотрел собранные у стен ящики с едой, выбрал нужные и начал переносить их к лифту. Затем вытащил радиоприемник, затолкал в кабину ящики и отправил лифт вниз. На сборку и отладку радиоприемника ушло минут десять. Запустив систему Ньютон осторожно принялся вертеть колесико, перепрыгивая с одной частоты на другую. Пусто. Уже почти отчаявшись, Исаак чуть не подпрыгнул, когда в тишине эфира послышался звук. Как будто из другого мира глухой и далекий мужской голос произнес два слова на незнакомом языке: "ГОВОРИТ МОСКВА".

Сигнал прервался, а одновременно с ним из ворот ангара высунулась лохматая голова. Ньютон вскину винтовку и выстрелил. Голова исчезла. Исаак бросился к лифту, после чего обернулся. Стая нелюдей бежала в его направлении с дикими воплями. Дав длинную очередь по нападавшим, Ньютон захлопнул створки дверей, после чего утер кулаком холодный пот, выступивший на лбу.

– Раздевайся! – приказал Гомес, когда Исаак вышел из лифта.

На него направили сразу несколько стволов. Стояла напряженная тишина. Ньютон снял с себя всю одежду. Укусов на теле, конечно же, не было.

– Повернись! Разведи руки… Ноги.

– Уфф…

Сержант позволил себе расслабиться.

– Ну, рассказывай!

Исаак поведал, что с ним случилось.

– Кто мне может ответить, что означает "ГОВОРИТ МОСКВА"? – поинтересовался у столпившихся военных сержант.

Из дальнего ряда к нему пробрался этнический поляк Павел Ступницкий.

– Кажется, это по-русски, – предположил он.

– Первое слово я расшифровать не могу, но второе почти сто процентов указывает на столицу России.

Присутствующие переглянулись. Поднялся ропот.

– Значит, Россия выжила после апокалипсиса? Но как такое возможно? Неужели…

– Главное другое, – подытожил Гомес. – Что нам теперь с этим делать?

На следующий день по просьбе Ньютона Гомес собрал совещание.

– Вот, что я придумал, – начал Исаак. – Когда я перетаскивал в лифт еду, то заметил чуть поодаль еще несколько десятков ящиков с продуктами, о которых мы, наверное, забыли. Это год, да какой там, годы жизни в бункере. У нас на складе имеется химзащита и противогазы. Я облачусь в них, наверху обмажу себя кровью и соками из внутренностей тварей, пару я железно подстрелил, отправлю вам вниз припасы. После пройду около двадцати километров пешком до морского побережья, найду моторный катер, пересеку на нем Атлантику и вернусь к вам с помощью.

У собункерников отвисли челюсти. Первым от удивления оправился командир.

– Признайся, ты в детстве зачитывался научной фантастикой? – спросил сержант.

– Да, – смутился Исаак. – Но это идеальный план. В лучшем случае вы получаете еду, плюс, хоть и слабую, но надежду на спасение.

– Даже в худшем раскладе есть преимущество, – после паузы добавил он, – Экономия питания на одного человека.

– Не страшно тебе?

– Очень! Но еще страшнее дожить тут до того момента, когда закончатся продукты и мы, как тупые зомби, в отчаянии от голода начнем жрать друг друга.

Командир машинально закачал головой, потом взлохматил пальцами непослушные вихры черных как смоль волос.

– Тааак… – протянул он. – Тааак.. Двадцать километров в химзащите, противогазе, таща на горбу припасы это очень жестко, но справишься… Запах, который будет от тебя исходить, действительно может сделать тебя своим для зомби. Хотя бы на время. Только под дождь не попади, иначе, хана… Сейчас август. Если повезет, то избежишь шторма в океане. Ну, а дальше как получится, тут что-либо предвидеть нереально. Когда в путь?

– Хочу как следует выспаться, собрать провиант, кое-чего еще из необходимого в дороге. Например, компас. Оружие брать не буду, в нем нет смысла. А вот гранату возьму. Для себя, – добавил Ньютон. – Выйду на рассвете через двое суток ранним утром.

Гомес обратился к солдатам. – Каждый из вас по мере сил должен помочь Ньютону подготовиться. Всем ясно?

Военные одобрительно закивали.

Глава третья. Путь

В еще темно-синем, но от этого не менее прекрасном, столь далеком и волнующем небе догорали последние звезды. Как же счастлив был Ньютон снова насладиться таким чудом природы! Весь аккуратно перемазанный внутренностями зомби, он закинул на плечи тяжеленный прорезиненный мешок, с которого на землю капала мерзкая, очевидно крайне вонючая слизь.

– Ну, с Богом, – сказал он сам себе и тронулся в путь.

Для удобства передвижения Ньютон легко отыскал шоссе, ведущее к побережью и тотчас натолкнулся на первых нелюдей. Стая, состоящая из дюжины особей, медленно бродила по полю. Иногда кто-то из зомби останавливался, нагибался, что-то подбирал и клал себе в рот. Так вот как они выживали все эти годы, сообразил Исаак. В отсутствии человечинки, сохранив остатки разума, нелюди занимались собирательством. Самый ближний к Ньютону повернулся в его сторону и зарычал. Исаак остановился, стараясь не шевелиться. Ну вот и все, пронеслось у него в голове. Однако зомби быстро потерял интерес к путнику, снова уткнувшись взглядом в землю. Медленно, чтобы не привлечь к своей персоне внимание, Исаак отправился дальше.

Солнце палило нещадно. К полудню Ньютон преодолел большую часть расстояния до побережья, но в конец вымотался. Противогаз затруднял дыхание. Стекла очков постоянно запотевали, а в ногах уже хлюпала влага, стекавшая туда со всего тела. Вдоль автострады стояли десятки, уже изрядно проржавевших, легковушек и грузовиков. Встретилась пара мотоциклов. Пытаться их использовать не было никакого смысла. Аккумуляторы давно сдохли, да и шуметь Исааку не хотелось. Еще через несколько часов, с трудом взобравшись на пригорок, Исаак наконец-таки увидел океан и маленький городишко, прилепившийся серой пеной зданий к его бескрайним водам.

На улицах тишину нарушало лишь карканье ворон, да неуемный щебет воробьев. Ближе к воде кричали чайки. Очевидно, что вирус на них не подействовал, а для зомби птицы были слишком быстрыми. Чего не скажешь про собак и кошек. Они Ньютону не встретились. Как и инфицированные. Последние в городе уже съели все, что могли. Исаак заприметил над крышами домов мачты яхт, свидетельствовавшие о наличии порта. Пробравшись между домами через заросшую кустами крыжовника тропинку, он увидел длинный бетонный причал и пару десятков привязанных к нему посудин. Смеркалось. До смерти уставший, он забрался на ближайшее судно. Двери каюты были плотно закрыты, но не на замок. Внутри оказалось немного пыльно, но в целом вполне уютно. Время пощадило интерьер каюты. Исаак тщательно забаррикадировал дверь, после чего с огромным наслаждением сорвал с мокрого лица противогаз.

На утро тело Исаака ужасно чесалось. Перед сном он так и не решился снимать химзащиту. Только противогаз и перчатки. Есть Ньютон тоже не стал из-за антисанитарных условий, которые могли спровоцировать заражение. Только допил остатки воды из бутылки, оборудованной герметичным клапаном. Выбравшись на причал, он первым делом принялся искать, подходящее ему для далекого путешествия, судно. Выбор Ньютона остановился на широком, а значит максимально устойчивом, катамаране с говорящим названием "American Dream". Судьба не лишена иронии, вздыхал Исаак, обшаривая катер. Когда-то этот катамаран принадлежал зажиточной семье, действительно являясь одним из воплощений американской мечты. А теперь судно послужит ему, Исааку, чтобы бежать из родных США к бывшим заклятым врагам в Россию. В бардачке у руля Ньютон нашел брелок с ключами и пластиковой биркой, на которой было выбито «№27». На берегу параллельно воде тянулось двухэтажное здание. Второй этаж очевидно использовался для размещения гостей яхтенного клуба, а на первом располагались боксы. Когда Ньютон вошел в отсек под номером 27, то несказанно обрадовался. На автомобильном прицепе, заботливо завернутые в ткань, лежали два почти новых японских мотора. Размеры движков выдавал их серьезную мощь. "American Dream" как раз таки и был двухмоторным катамараном. Главная проблема счастливо решилась. У стены бокса стояли четыре бочки с горючим. Как показала проверка, все они были залиты топливом под завязку. Исаак планировал потратить на подготовку к плаванию не менее трех суток, но удача, как загульная девка на танцах, сама прыгала в руки. Чтобы равномерно распределить силы на весь день, Ньютон сразу принялся за тяжелую работу. Преимущественно волоком затащил на борт катамарана первый движок. Установил его на корме судна. Затем откатил на причал бочки с топливом. Отдыхом для Исаака послужила настройка аккумулятора. От непогоды он был скрыт на катере в герметичном пазе за приборной панелью, а заряжался как от сети, так и энергией солнца. Выставив на крышу катамарана плоские, поблескивающие черным стекломатериалом батареи, Ньютону только и осталось, что зачистить чуть окислившиеся контакты проводов.

Остановившись перевести дух, Исаак сделал неприятное открытие. Его наряд давно высох, а значит, потерял большую часть защитных свойств. Мужчина забрел по щиколотки в океан и принялся растирать костюм соленой водой, стараясь выковырять из-под складок одежды остатки плоти зомби и размазать их по поверхности костюма. Голодных он так пока и не видел, но первая новая встреча могла оказаться для Ньютона одновременно и последней. Оставаться в городе было небезопасно. Исаак решил умереть, но закончить до темноты сборы. Час ушел на перенос и установку второго мотора. Столько же на подбор нужных инструментов, несколько кейсов с которыми хранились в боксе. Главным открытием вечера стали морские карты и навигатор. Их Ньютон нашел, когда взломал дверку неприметного шкафчика. Когда багряный огненный диск переваливался за край горизонта, Исаак срезал намотанные на кнехты канаты. Орудуя веслом, отвел судно метров на сто от берега и бросил якорь. Химзащита, противогаз, дорожная сумка и прочее, что теперь было совершенно ненужным, отправились следом за якорем за борт. Раздевшись до гола Ньютон нырнул в воду, чтобы смыть с себя пот и напряжение последних двух дней.

Переодевшись в чистое белье, Исаак не стал терять время даром. Проложив курс, он завел двигатели. Прислушался, как они работают и удовлетворенно хмыкнув, отправился в морское путешествие, постепенно наращивая подачу топлива в моторы. Ночью он почти не спал, лишь изредка позволяя себе ненадолго забыться. Утром второго дня плавания Ньютон внимательно пересчитал припасы. Умереть от голода он не боялся, а вот с водой обозначились проблемы. Оставалось десять литров. Погода радовала – ясная и почти безветренная. Но внезапный дождь мог бы принести так нужную Исааку влагу. Повлиять на метеоусловия странник был не в состоянии, а вот улучшить рацион вполне. На катамаран он прихватил пару спиннингов. Отец брал маленького Исаака несколько раз на рыбалку, поэтому ему были знакомы основные принципы этого нехитрого занятия. Ньютон отключил один из двигателей, чтобы дать ему остыть, а второй пустил на малой тяге. Проверив на катушке леску и настроив фрикцион, Исаак забросил синий, с перламутровым брюшком, воблер в воду, отпустил около ста метров жилы, поставил катушку на стопор, а рукоятку удилища воткнул в специально приваренную к корме судна металлическую трубку. Тунец, а именно на него Ньютон охотился, не заставил себя долго ждать. Спиннинг заплясал в подставке. Ньютон крепко схватил удилище и принялся подтягивать добычу к лодке. Тут последовал мощнейший удар, от которого Исаака сильно качнуло и он чуть не выпал из катера. На поверхности океана образовался огромный бурун из брызг, мелькнул черный треугольный плавник акулы! Крутить катушку стало много легче. На борт Ньютон поднял лишь голову тунца с лохмотьями плоти со спины рыбы. Все остальное проглотила свирепая хищница. Впрочем, особенного повода грустить не было. При жизни тунец весил не менее десяти килограммов, и путнику хватило свежего, удивительно вкусного мяса, чтобы вдоволь насытиться.

На четверные сутки, когда по расчетам Исаака он находился в центре Атлантики, небо заволокло тучами. Горизонт озарили вспышки молний. Сначала легкий, но быстро усиливающийся ветер поднял волны. Уменьшив скорость судна из-за риска перевернуться, Ньютону оставалось лишь молиться, чтобы шторм не перерос в настоящую бурю. Приятным исключением оказался дождь, позволивший путешественнику доверху наполнить водой специально припасенные на этот случай емкости.

Сколько времени минуло, когда гроза закончилась, Исаак вспомнить не мог. Морская болезнь вывернула его несчастное тело наизнанку. Совершенно изможденный он сверил координаты, поставил моторы на малый ход и только после этого позволил себе провалиться в глубокое забытье.

Катамаран Ньютона двигался по Атлантике по диагонали, забираясь все дальше в северные широты. Не смотря на то, что все ещё было лето, точнее его последние недели, становилось ощутимо прохладнее. На седьмой день, обогнув британский Мейнленд, судно вошло в воды Северного моря. Исаак проверил карты западного побережья Европы. В тайне он надеялся, что Дания или Швеция живы, и ему не понадобиться плыть к русским. К сожалению, отсутствие навигации говорило об обратно. Точку в вопросе поставили пустынные, без признаков пребывания на них людей, берега проливов, соединяющих Северное и Балтийское моря. Тут появилась еще одна проблема. До апокалипсиса Россия обладала маленьким клочком суши, отрезанным от остальной части страны соседними государствами. Стоит ли плыть в город-порт Калининград? Вариант с Санкт-Петербургом был гораздо надежнее, но и значительно длиннее. Вымотанный до предела Ньютон решил испытать удачу в коротком маршруте.

Когда до Калининграда оставалось не менее тридцати морских миль вечерние сумерки озарил свет сигнальной ракеты. Исаак задрожал от нетерпения. Люди! Как же он мечтал снова их увидеть. Прибыть в то единственное место в мире, где они, а не проклятые зомби правят балом.

Из сгущающейся темноты в глаза путешественнику ударил мощный прожектор.

– Неопознанное судно! Приказываю остановиться! – донеслось из громкоговорителя.

Не понимая, но догадываясь, что от него требуют, Исаак заглушил двигатели.

Судно, по виду катер береговой охраны, подплыло ближе. На нем Ньютон заметил несколько военных в камуфляжной форме с автоматами наперевес.

– Лечь на палубу! Руки за голову!

Всем своим видом Исаак постарался показать, что и рад бы повиноваться, да только не знает, как это правильно сделать.

– Алексей Михайлович, смотрите, там негр!

– Вижу, что негр, но у нас инструкция! Откуда только его сюда черт на рогах принес? Шесть лет уже ни одной лодки, кроме наших.

– Может он английский знает?

– Идея, молодец! – похвалил подчиненного старший на катере.

– Семен, ты у нас в языках шаришь. Скажи негру, чтобы лег.

– Лей даун!

Услышав знакомые слова Ньютон лег на дно катамарана.

– Вот ведь правда даун, – зло выругался старший. – Так, лодку на буксир, на базу потащим. Семен! Боевое задание! Следи за негром. Если дернется – сразу пулю в лоб. Нам инфекция не нужна. Пойду начальству докладывать.

В эту же минуту он скрылся в рубке.

Прием выдался не слишком радушным, но все равно Исаак был счастлив. Сразу его не убили, и скоро он встанет на землю страны, победившей зомби!

Глава четвертая. Карантин

Как только Ньютон сделал первый шаг на землю страны, победившей зомби, так его тут же обступила группа людей в примерно таких же нарядах, что использовал сам Исаак, когда пробирался от бункера к океану.

– Ведите себя спокойно. Мы проводим вас в карантинную зону. – прохрипела Ньютону на чистом английском маска противогаза.

Исаак оглядел помещение прямоугольной формы, в которое его определили. Навесной потолок с блюдцами встроенных в него электрических лампочек. Устланный ламинатом пол. В метре от пола и чуть ли не до потолка, во всю ширину стены, располагался обрамленный пластиком черный экран. На подоконнике под ним выстроился ряд горшков с искусственными цветами. Ньютон догадался о назначении экрана. Непрозрачным он был только с его стороны. Две другие стены были примечательны лишь тем, что на них висело несколько репродукций. У дальней стояла кровать, тумбочка, вешалка, а так же стол с парой стульев. Стол покрывала накрахмаленная скатерть, а на ней подносы с едой и напитками. Очень голодный Исаак все же решил осмотреться получше. Кроме двери, через которую он сюда попал, была еще одна. За ней он нашел душевую кабину, унитаз и умывальник. Тщательно вымыв руки, Исаак приступил к трапезе. Под салатницей виднелся аккуратно сложенный лист бумаги. "Отдыхайте. Завтра у нас к вам будет много вопросов" – развернув его, прочитал Ньютон.

Утром, когда Ньютон принял душ, сбрил с лица щетину, в дверь постучали. В двери было проделано герметично закрывающееся окошко. За стеклом он увидел фигуру, облаченную во что-то напоминающее скафандр космонавта, только белого цвета. Человек тыкал пальцем в сторону подносов. Сообразив, что от него хотят, Исаак собрал со стола остатки еды и пустую посуду. Окошко открылось. Ньютон просунул туда подносы, а взамен получил новый с завтраком. Окошко закрылось. Фигуру человека окутали клубы пара. «Дезинфекция…» – решил узник. Накануне, когда его помещали в пусть и комфортную, но изолированную камеру, Исаак обратил внимание, что от свободы его отделяют не одна, а целых две двери. Между ними имелся короткий коридор, в котором происходило обеззараживание.

– Возьмите стул и присаживайтесь поближе к экрану, – сказала представительного вида женщина, сверкнув стразами на оправе изящных очков. – Я переводчик. Старайтесь делать паузы между предложениями, чтобы я за вами успевала. Говорите по существу.

Исаак выполнил требование. В соседнем с его комнатой помещении собралась внушительная компания. Примерно половину аудитории составляли военные, вторую половину люди в штатском. Всего около тридцати человек.

– Расскажите кто вы и откуда прибыли?

Ньютон в двух словах поведал слушателям свою биографию, заострив внимание экспертов на годах жизни под землей и путешествии в Россию.

Далее последовали вопросы, большая часть которых касалась встреч Исаака с зомби, их поведения и повадках.

Обладая крайне скудными сведениями, Ньютон явно разочаровал специалистов. Через час в зале остались только переводчица и полковник внешней разведки, представившийся как господин Сидоров.

– Следующие три месяца вы проведете здесь на карантине. Медики полностью вас обследуют. Мы выдадим вам компьютер, в который заложена обучающая русскому языку программа и словарь. Для досуга туда же загружены настольные игры, музыка и фильмы. Прочая информация для вас пока закрыта. А мы пока подумаем, что с вами дальше делать, – многозначительно добавил Сидоров.

Наконец-то занять делом ум, а не руки, было для Исаака завидным счастьем. Целыми днями он сидел за компьютером, изучая грамматику, пунктуацию, разговорную речь. Программа рекомендовала использовать для общения с аборигенами московское произношение – недиссимилятивное аканье. С правописанием оказалось сложнее, но к концу второго месяца заточения Ньютон вполне сносно писал диктанты, получая от компьютера твердые тройки. Медики Исаака беспокоили не часто. Насколько он мог предположить, анализы на вирусные инфекции были отрицательными. Однажды к нему снова явилась переводчица, попросив изложить на бумаге детальный отчет о всех контактах с зомби. Получив через пару дней с десяток листов на русском языке, она, удивившись, бегло ознакомилась с текстом, после чего заявила, что в ее услугах Ньютон с этого момента не нуждается.

Ближе к окончанию заключения Ньютон параллельно с тренингами языкознания увлекся российским кино. Что-то из предложенного было откровенной туфтой, но попадались поистине гениальные работы. Жемчужиной коллекции Исаак признал фильм "Адмирал Ушаков", выпущенный в середине двадцатого века. Измотанная эпической войной с фашизмом, но великая и могучая советская Россия смогла на экране в полной мере воссоздать дух России имперской, расширявшей свое влияние на новые земли в конце восемнадцатого века. Режиссура, игра актеров, нереальные для той поры спецэффекты. Исаак пересмотрел картину три раза.

Когда Ньютон уже волновался, выпустят ли его на свободу, пришел полковник Сидоров вместе с подчиненным.

– Как дела? – сухо осведомился полковник.

– Компьютерная программаутверждает, что я могу отлично общаться и писать на русском языке.

– Хорошо. Ваша проверка закончена. Сейчас прапорщик отведет вас на фотографирование, снятие отпечатков пальцев и снимку сетчатки глаза. Через неделю мы снова встретимся. После инструктажа вы получите необходимые документы и будете отправлены в Москву.

– Спасибо, господин полковник.

– Не за что, – буркнул тот в ответ.

Всю неделю Исаак сгорал от нетерпения. Как он не старался, щемящее душу слово "свобода" так и крутилось в голове.

В назначенный день появился Сидоров с кожаным портфелем в руке.

– Присаживайтесь к столу и слушайте внимательно! – с места в карьер начал он.

Поудобнее устроившись на стуле, Исаак сосредоточенно уставился на полковника.

Сидоров достал из отделения кейса несколько желтых листов.

– Ваши трансферы, оплаченные государством. С вертолетной площадки на этой базе вас доставят в Минск. Там вы пересядете на скоростную капсулу до..

– Скоростную капсулу? – вырвалось у Ньютона.

– Да, именно, скоростную капсулу…

Сидоров нахмурившись сдвинув брови.

– Не перебивайте! До Москвы, портал "Красногорск". А оттуда на общественном транспорте доберетесь до гостиницы. Вот ее адрес. Номер забронирован на десять суток.

– Пока понятно?

– Да.

– Теперь карта.

Перед Исааком на стол легла, похожая на кредитную, но раза в три превосходящая её по размеру и толщине, пластиковая карточка бронзового цвета.

– Внимание! Это карта ваше все. Не вздумайте ее потерять – получите кучу проблем и огромный штраф. Карта одновременно является идентифицирующим вас документом, инструментом оплаты, короче говоря банком памяти всех ваших данных. На счету сейчас двести польз. Этого вам хватит на первое время.

Полковник встал, показывая, что разговор почти закончен.

– И последнее, Исаак, – Сидоров впервые обратился к Ньютону по имени, – советую побыстрее изучить законы России.

В столице Белоруссии военный проводил Ньютона до портала, откуда скоростные капсулы стартовали в Москву. Направление было одно, поэтому портал располагал маленьким залом ожидания и посадочной площадкой. Из информационных стендов Исаак узнал кучу интересной информации. Скоростная капсула была чем-то похожа на ракету, работающую на водородном топливе. Она перемещалась в пространстве на воздушной подушке по надземному туннелю с максимальной скоростью в девятьсот пятьдесят километров в час. За годы эксплуатации не было ни одной аварии, поэтому капсулы являлись самым безопасным видом транспорта, но как позже выяснилось и самым дорогим.

Салон капсулы ничем особенным не отличался от салона самолета. Пара рядов мягких кресел. Узкий проход между ними. Правда отсутствовали иллюминаторы и проводницы.

– Говорит пилот капсулы, – услышал Ньютон голос из репродуктора. – Расчетное время в пути один час четыре минуты. Приятной вам дороги!

Почти сразу загорелось табло "Старт".

Напротив Исаака устроилась пожилая пара. Чем-то недовольный старик возмущался.

– Это ж надо! В том месяце еще проезд восемнадцать польз стоил, а теперь все двадцать!

– Ну у нас же бесплатно по Пенсионному, – успокаивала его супруга.

– А о простых людях кто подумает? Все мало им!

– Кому им? – спросил Ньютон.

– Властям, кому еще? Только и знают, что пользы честно заработанные себе в карман воровать! На крови народной наживаться! Когда Сталина наконец клонируют?

– Уже с того года все обещают, да видно никак не получается… – вздохнула жена.

– Вот я и говорю, – подытожил беседу старик, – кругом одно ворье и вранье!

Глава пятая. Полезная работа

Москва встретила Исаака мрачной, промозглой погодой. С неба на перрон подали хлопья пушистого снега и тут же таяли, превращаясь в противную хлюпающую под ногами слякоть. В ноябре в центральной полосе России по-другому не бывает, неплохо знакомый с географией решил Ньютон.

Покинув помещение портала "Красногорск", он остановился и широко разинул рот от удивления. Наверное с подобным выражением на лицах индейцы встречали корабли Колумба. Перед Ньютоном в даль уходила оживленная трасса, будто закованная метрах в пятистах от Исаака в огромный, вкопанный в землю обруч, служивший входом в другой мир. Мир, скрытый за гигантским куполом. По обе стороны от обруча стояли вышки охраны и тянулся до горизонта высокий забор. За ним, как предположил Исаак, скрывались силовые установки, выстреливающие вверх по параболе энергетические лучи нежно оранжевого цвета, которые сходились где-то над центром города, образуя защитную полусферу.

Насмотревшись вдоволь на это рукотворное чудо, Ньютон отыскал остановку маршрутного такси. Он подглядел, как пассажиры оплачивают проезд. Когда подъехал его номер, Исаак при входе в салон приложил карту к специальному считывающему устройству. На карте загорелось информационное окошко, о назначении которого раньше Ньютон мог только догадываться, и высветился баланс – 199,97 пользы. В машине работало радио. Как раз передавали прогноз погоды: "…в столице сегодня днем двадцать четыре градуса, влажность семьдесят пять процентов, ночью термометры покажут двадцать градусов… Завтра, в субботу, воздух прогреется до двадцати семи градусов… На правах рекламы. Большой Строгинский затон. База отдыха Серебряный бор приглашает москвичей и гостей столицы на свои пляжи…"

Такси промчалось сквозь обруч. Природа вокруг трассы резко преобразилась. Вместо одиноко торчащих из сугробов елок, скелетов голых ясеней, осин и похожих на ободранную метелку дворника каких-то кустов, Исаак увидел посадки пальм, кипарисов, каштанов. Чуть поодаль зеленела рощица ливанских кедров. Все деревья были еще молодыми, ведь по расчетам Ньютона купол над Москвой включили никак не ранее восьми-девяти лет назад, иначе он наверняка бы знал о фантастическом достижении научного прогресса русских. Люди по улицам ходили в легкой одежде, тинейджеры в шортах и коротких юбках. Чтобы не выглядеть идиотом, Исаак быстро снял зимнюю куртку, свитер, и подумав, расстегнул пару верхних пуговиц на рубашке.

Гостиничный номер, в который заселился Ньютон, был абсолютно обычным. Измаявшись от длинной дороги и полученных впечатления Исаак рано лег спать, а утром его разбудил звонок.

– К вам посетительница, – рапортовал ресепшен.

На пороге стояла высокая, длинноногая, красивая девушка в военной форме внешней разведки, которую Ньютон уже видел на полковнике Сидорове.

– Анжелика Васильева, – представилась молодая дама, – могу ли я войти? – вежливо поинтересовалась она.

Проклиная себя за оставленный после приезда беспорядок, Исаак проводил Анжелику в комнату и подвинул ей кресло, в котором она тут же изящно устроилась. Если не считать разговоров с переводчицей, Ньютон близко не общался с женщинами уже около десяти лет и встреча сильно взволновала его. Да и как могло быть по-другому у мужчины в полном расцвете сил?

– Как вы, наверное, догадались я из внешней разведки, – сообщила Васильева. – Сотрудник пресс-службы.

– У нас раньше в США с такими внешними данными девушки моделями работали, – попытался сделать комплимент Исаак.

– Вот еще! – нахмурилась и недовольно ответила она. – Чтобы я, как дура, вышагивала по подиуму в мини? Никогда!

– О! Простите меня! Ни в коем случае не хотел вас обидеть!

– Я поняла, – сказала, махнув ручкой Анжелика. – Это наша единственная встреча. Давайте перейдем к делу. Случай с вами – уникальный. После вспышки вируса мы приняли из-за Стены всего несколько сотен человек. А за последние семь лет вы единственный, не инфицированный перебежчик. Обустроить вас на новом месте поручили нашему ведомству, хотя это и не входит в обязанности внешней разведки.

– А как вообще Россия выжила? Почему на момент катастрофы на ее территории не оказалось зараженных?

– Элементарно. Еще за пол года до трагедии мы не только успели достроить нижний периметр Стены, но и перекрыли границу на въезд.

– Если я ничего не путаю, – продолжила Анжелика, – то у вас на карте порядка двухсот польз. Достаньте ее. Вас уже вводили в курс дела?.

– Не слишком, – отрицательно помотал головой Исаак.

– Тогда рассказываю. Всего в России в обращении три вида карт. Первая золотого цвета с пометкой "русский", вторая серебряного "россиянин", а третья бронзовая, как у вас. На ней выбито "эмигрант". Данная градация отнюдь не является дискриминацией. Любой человек, родившийся в России, при достижении совершеннолетия может заказать золотую карту. Но есть люди, которые хотят оставить за собой принадлежность к какому-нибудь малому народу, населяющему страну. Тогда им выдается серебряная карта, а под словом "россиянин" указывается национальность. Чуваш, например. Владельцы бронзовых карт тоже являются гражданами России, имеют те же права и обязанности, но платят ежегодно незначительный эмигрантский сбор. Теперь о пользах. Денежная система у нас отменена одиннадцать лет назад. Каждому гражданину на карту начисляются пользы. Чем больше пользы обществу индивидуум приносит, тем больше польз получает в копилку.

– А кем определяется полезность того или другого субъекта?

– Властью, кем же еще?! – недоуменно парировала вопрос собеседница.

– Вы заметили отсутствие интереса к своей персоне? – продолжила она. – Для вас это и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что иначе замучили бы допросами. Плохо, так как в настоящее время никакой пользы от вас нет. Те двести польз, которые государство вам выделило в качестве, хм, подарка, последнее, что вы получите здесь просто так. Перед тем, как съехать из гостиницы, вы должны снять квартиру. И побыстрее найти работу.

Девушка вопросительно посмотрела на Ньютона. В голове у того все запуталось. Он не предполагал, что придется столь быстро начинать самостоятельную жизни на новом месте.

– Почему меня командировали именно в Москву?

– Проще будет найти, если вдруг понадобитесь.

– Анжелика, сориентируйте пожалуйста меня по ценам. На сколько хватит двести польз?

– Месяца на два. Простенькая квартирка обойдется в двадцать польз в месяц, еда во столько же. Но вам срочно следует обзавестись компьютером. Телефон тоже необходим. В сети вы найдете и квартиру, и работу.

– А вы не подскажите, где здесь ближайший магазин?

– Я плохо знаю район, – Васильева взглянула на часы. – Ой, мне пора! Опаздываю на конференцию. – и с этими словами выскользнула из номера.

Ньютон помнил о долге перед товарищами, замурованными в бункере, но пока не знал, как им помочь. Просить сейчас большего у страны, которая его приняла Исаак никак не мог. Да и к кому, собственно, было обращаться?

Благодаря энергетическому куполу в Москве круглый год стояла теплая, хорошо отрегулированная погода. Исаака это порадовало – не требовалось дополнительно покупать зимнюю одежду. Правда ночью на небе отсутствовали звезды, а днем солнце, которое заменяло радужное сияние свода купола, но с данным фактом он легко смирился. Обнаружив в нескольких кварталах от гостиницы гипермаркет, Ньютон приобрел пару футболок, шорты, очень удобные легкие кроссовки, простенький телефон и тонкий многофункциональный ноутбук за сорок восемь польз. Отдавать почти четверть финансов за технику было, конечно, жалко, но компьютер безусловно того стоил.

В номере Ньютон изучил карту столицы России. Размеры мегаполиса поражали воображение. Следовало уточнить план действий. Сначала найду работу, устроюсь, а уж потом где-нибудь рядом сниму жилье, решил Исаак. Он загрузил официальный сайт биржи труда в столице и еще несколько тематических ресурсов, останавливаясь на разделах, связанных с неквалифицированной работой. Надеяться на другую ему было бессмысленно. После долгих часов исследования Рунета выбор напрашивался сам собой:

"Грузчик на погрузчике… Образование не требуется. Занятость полный рабочий день… Зарплата триста двадцать польз."

По сравнению с другими предложениями этот заработок был наиболее привлекателен. Конечно, манили вакансии менеджера или торгового представителя, обещавшие непыльную службу в офисе с низким окладом, зато сумасшедшими бонусными процентами, но по жизни в Штатах Исаак знал, что подобные темы – это гарантированный обман. Рисковать он никак не мог.

Оптовые склады спрятались за спальным микрорайоном у междугородной трассы минутах в пятнадцати ходьбы от метро "Зябликово". Начальник отдела кадров, встретивший Ньютона с недоверием, мигом растаял, когда выслушал его историю. Отсутствие вредных привычек сыграло ключевую роль при подписании трудового договора. В понедельник в восемь утра Исаак должен был выйти на работу. Времени на поиск квартиры оставалось четыре дня.

– Але, – услышал Исаак женский голос.

– Здравствуйте, я по объявлению.

– Слушаю вас! – голос заметно оживился.

– Мне очень понравилось описание вашей квартиры. Отличное предложение! Но есть проблема. Я не русский, а афроамериканец.

– Минуточку.

Было слышно, как дама, отведя телефон в сторону, общается с мужчиной, скорее всего своим мужем.

– Говорит, афроамериканец.

– Врет, наверное!

– Вася! Мы квартиру уже три месяца сдать не можем!

– Хорошо, но если чурка, то пинка ему под зад!

– Так и сделаем.

Женщина снова обратилась к Ньютону.

– Когда вы готовы посмотреть жилье?

– Завтра. И пожалуйста, успокойтесь. Не знаю, кто такая чурка, но для жителей России я негр, – немного обидевшись, заявил Исаак.

– Приходите. Мы будем вас ждать, – гораздо вежливее ответила собеседница.

На фоне москвичей Ньютон, конечно, выделялся необычной внешностью. Но ни косых взглядов, ни предвзятого отношения к себе не испытывал.

Дверь Ньютону открыла женщина в домашнем цветастом халате. За ее спиной громоздился здоровенный детина, одетый в спортивный костюм и стоптанные плюшевые несуразные тапочки. Увидев гостя, хозяйка повернулась к мужу. Тот удовлетворенно кивнул.

– Люда. – представилась хозяйка. – А мужа зовут Иван.

– Исаак.

Ньютон пожал им обоим руки. Знакомство состоялось.

– Мы живем на два этажа выше, – затараторила хозяйка, – а эту квартиру сдаем. Проходите, не стесняйтесь…

Квартира Исааку понравилась. Две смежные комнаты. Лоджия с видом на парковую зону. Со всеми удобствами, чистая и светлая.

– Меня устраивает, – сообщил он свой вердикт владельцам.

– Тогда переводите пятьдесят польз на наш счет и на ближайшие два месяца она ваша, – вступил в разговор Иван.

Уже на следующий вечер Ньютон детально ознакомился с новым пристанищем.

Оптовые склады представляли из себя огромные ангары, обитые снаружи листами нержавеющей стали. Все было наполнено грохотом от движения фур, погрузочной техники, криками людей и клубами едкой пыли. Исаак уточнил, что его определили во вторую смену под начальство Алексея Бычкова. Последний ему сразу не понравился, но выбирать не приходилось. Казалось, что с подчиненными Алексей общается посредством визга или собачьего лая. Рабочие не любили его и за глаза прозвали Псом.

Потянулись унылые недели нелегкого физического труда. Выяснилось, что за пустяковой, как Ньютон поначалу предполагал, должностью скрывался японский сад подводных камней. В одном лице он был и грузчиком, и погрузчиком, и сторожем, и кладовщиком. Иногда даже как заправский менеджер Исаак работал с клиентами. Любая провинность каралась серьезными штрафами. Выслуживаясь перед руководством фирмы, Бычков сразу же бежал тому жаловаться на нерадивого сотрудника. Домой Ньютон приходил выжатый, как губка, мылся, ужинал и проваливался в глубокий сон. Только на выходных он был способен хоть на какую-нибудь интеллектуальную деятельность и часами сидел в Интернете.

Сначала Исаак ознакомился с новейшей историей России. Действительно, задолго до зомбиапокалипсиса 2025 года страна отгородилась от внешнего мира. За ней успели последовать республика Беларусь, Израиль и СШЗУ – молодое государство, возникшее на территории развалившейся Украины. Правда, евреи продержались совсем недолго. Инфицированные прорвались за Стену через подземные ходы, оставшиеся от арабских террористов. Ослабленная эпической стройкой Россия провела серьезные реформы в разных областях жизни. После грандиозного митинга, собравшего по официальным оценкам в Москве до ста миллионов человек, для экономии средств была изменена система выборов. Получившая народный кредит доверия Власть выдвигала на пост главы державы нового кандидата в президенты только в том случае, если старый терял авторитет у народных масс или добровольно отказывался от следующего срока. В силу полного отсутствия импортных комплектующих бурными темпами развивались российская наука и промышленность. Конструкция энергетических куполов являлась государственной тайной. Зато в Сети широко описывались даруемые ими блага. Двадцать шесть крупнейших городов страны уже обладали такими куполами. Последние соединялись между собой силовыми кабелями. Циклопические устройства аккумулировали извне энергию солнца и ветра, а в дополнение использовали мощь ядерных реакторов. К окончанию месяца работы Ньютон узнал много нового о современной России, когда-то называвшейся Российская Федерация, но, естественно, далеко не все.

Глава шестая. Тройка

– Исаак, иди сюда!

Всегда чем-то недовольный Бычков на этот раз излучал благодушие.

– Завтра твою первую получку обмывать будем. У нас так принято.

С боссом спорить Ньютон побоялся. Они условились, что в субботу Леха с товарищем нанесут ему визит. Кухонная стряпня не входила в добродетели Исаака, поэтому он купил в магазине готовые салаты, телятину с черносливом и пару гарниров, а поразмыслив включил в набор еще бутылку вина.

В назначенное время гости шумно ввалились в квартиру. Хозяину показалось, что они уже были изрядно подпитые.

Увидев вино, Бычков скривился.

– Фу, какая гадость! Мы че, бабы?!

Исаак раскрыл рот, чтобы как-то оправдаться, но Леха его опередил.

– Не ссы в трусы!

Ядовитая улыбка пробежала по лицу начальника, когда он доставал из кармана бутылку водки.

– Ее, родимую, пить будем. Да, Димос? – обратился Бычков к попутчику.

Тот стоял чуть покачиваясь, моргая глупыми, затуманенными алкоголем глазками.

– Тутов, – после паузы вымолвил Димос.

Усевшись за стол Бычков потребовал поменять бокалы на рюмки и до верха их наполнил.

– Ну, понеслась! За нас!

Крепкие напитки Ньютон пробовал пару раз в юности. В бункере спиртное отсутствовало. Первый глоток огненным смерчем пронесся по горлу и камнем упал в пустой желудок. Исаак рыгнул вонючим выхлопом.

– Закуси, – посоветовал Тутов, – дальше легче пойдет!

Ньютон и сам где-то читал, что на пьянке нужно побольше есть, тем самым повышая защитные свойства организма. Вперемешку с салатами и мясом водка действительно пошла лучше, а настроение Исаака заметно приподнялось.

Из общения с гостями выяснилось, что все интересы, кроме службы, у Бычкова с Тутовым сводятся к загулам и сексу. Поддакивая в скучной беседе, Ньютон сосредоточился на внутренних ощущениях. Конечно, он был пьян, но пока в разумных пределах.

Через час водка закончилась.

– Между первой и второй перерывчик небольшой! – заявил Бычков. – У меня идея! Поехали кататься! По пути еще пузырь возьмем, – он хлопнул Тутова по плечу и мотнул головой в сторону хозяина, – кореш угощает!

Леха вынул телефон. Порывшись в контактах, он удовлетворенно сообщил:

– Нашел! Вызываю Тройку!

Исаак предположил, что "Тройка" – название такси. Когда компания спустилась на улицу, от удивления Ньютон остолбенел. Их ожидала коляска с запряженными тремя низенькими смуглыми мужчинами. На шее у каждого имелась узда. Оглобля была устроена в форме подковы. За внутренние ручки держался самый крепкий рикша. Внешние сжимали его помощники. Присутствовали и другие элементы лошадиной упряжи.

– Че уставился?! – прогоготал Бычков. – Таджиков никогда не видел? Их столько в Москве развелось, что на всех метел уже не хватает.

Они запрыгнули в экипаж.

– Куда прикажете ехать, барин?

– Вперед! – Бычков дернул вожжи. – Но, окаянные!

Коляска тронулась с места.

– Эх, ма, кутерьма – золотая бочка, – запел Леха. – Раньше я тебя любил, так отказала почка. Буду дальше пить тебя! Есть вторая почка!

Бычков повернулся к Исааку.

– За тобой кнут лежит. Хочешь наших лошадок постигать? Нет? Тогда давай его сюда.

Кнут выглядел как настоящий, но реальной боли рикшам не причинял.

– Для антуража, – прокомментировал Леха. – За один удар платишь тысячную долю пользы. Не обеднеешь, зато прикольно!

Заскочив в магазин, Исаак по требованию Бычкова купил водку.

Сделав несколько жадных глотков прямо из горлышка бутылки, Леха вошел в раж. Он попеременно то неистово хлестал таджиков кнутом, то рвал вожжи. Рикши хрипели.

– Ты бы полегче с ними, – вступился за таджиков Ньютон.

– Зачем жалеть зверье? Получают больше нас. А очередь на вакантное место такая, что хвост за углом. Сегодня этих загоним – завтра другие впрягутся.

Вдоволь поколесив по московским улочкам троица вернулась к дому Исаака. К этому моменту проспался Тутов, мирно прохрапевший всю дорогу.

Гигантское количество выпитого алкоголя только раззадорило Бычкова.

– Бабу хочу! – выпалил он. – Сейчас проституток вызовем.

Так получилось, что Исаака никогда не делил кровать с жрицами любви.

– Наверняка, это дорого, – взмолился Ньютон, силясь воспрепятствовать сомнительной инициативе.

Леха вытаращил на подчиненного злобные красные от водки глаза.

– Ты работать у нас хочешь? Да? Тогда заткнись!.. Ладно, – после паузы смягчился Бычков, – одну на всех закажем.

Дома, действуя по принципу: кто с водкой дружен, тому член не нужен, Димос уткнулся в бутылку. Исаак мечтал о том, чтоб вакханалия выходного дня скорее закончилась, а Бычков нервно расхаживал по квартире в ожидании приезда шлюхи.

Скоро в дверь позвонили. Вместо густо накрашенной вульгарной дамы Ньютон увидел внешне приятную, симпатичную девушку. Обрадовавшийся, Леха бросился к ней, грубо обхватил за талию и поволок в спальню.

– Я первый! – на ходу отрезал он.

На кухне Димос опять спал, сидя на стуле, положив щеку на тарелку с недоеденным салатом. Чтобы чем-то себя занять, Исаак надел фартук и стал мыть посуду. Тут раздался женский крик, послышалась возня. Встревоженный Ньютон бросился в комнату. Голый Бычков нависал над проституткой, схватив ее за волосы. Та пыталась его оттолкнуть.

– А я сказал, глотай, мразь! Потом разберемся, за что я там платил, а за что нет!

– Нет! Помогите!

– Леха, ты чего?

Исаак, пытаясь остановить безобразие, взял Бычкова за плечо.

– Мне? Указывать вздумал?!

Повернувшись, он хлестко залепил Ньютону пощечину.

От боли и гнева Исаак на секунду потерял самообладание и вогнал крепко сжатый кулак в лехин нос. Тот булькнул как пузырь, разлетевшись мириадами капелек крови. Бычков рухнул на пол. Приглядевшись, Ньютон похолодел от ужаса. Тело босса не двигалось и не дышало.

– Скорее вызывайте скорую, – посоветовала гостья судорожно одеваясь.

Девушка внимательно посмотрела на Исаака.

– Спасибо, – поблагодарила она спасителя. – Вы…

Их взгляды встретились. Путана достала визитку.

– Вы позвоните мне.

Она вдруг засмущалась, а по щекам разлился румянец.

– Не по работе… Просто позвоните, хорошо?

Исаак не сомневался, что когда закончится кошмар, в центре которого он оказался, то обязательно это сделает.

На следующий день конвоиры вывели Исаака из камеры и препроводили вереницей темных, мрачных коридоров до двери с табличкой "Зал Суда". В крохотном помещении за столом сидели два человека. В центре между ними стоял компьютер.

– Присаживайтесь.

Ньютон послушно сел напротив.

– Меня зовут Маслов Евгений Петрович. Старший следователь уголовного розыска, – представился один из мужчин. – Сейчас я вам зачитаю приговор суда.

– Какого еще суда? – Только и смог вымолвить Исаак.

– Аа… – протянул Маслов. – Вы же не местный. И уже успели вляпаться в грязную историю. Нехорошо! Следователь укоризненно покачал головой.

– Объясняю. В силу очевидного состава преступления, показаний свидетелей ваше дело рассмотрено в суде сегодня утром.

– Где мой адвокат? – прошептал Ньютон, теряя связь с реальностью.

– Профессия адвоката в России давно упразднена. Теперь дела рассматривает Тройка: следователь, прокурор, прошу прощения не представил – Варюшенков Денис Ананьевич, – прокурор важно кивнул, – и компьютерная программа "Суд", которая после обработки данных выносит приговор. – Маслов уважительно похлопал технику по крышке монитора.

При слове "тройка" Ньютону стало плохо.

– Воды? – участливо поинтересовался следователь.

– Если вас не затруднит.

– Извольте…

Маслов наполнил из графина стакан и передал его арестанту.

Когда Исаак немного совладал с собой следователь продолжил, вооружившись поднятой со стола бумагой.

– На основании медицинского заключения…

Слова обвинителя звучали будто во сне.

–…Кость потерпевшего вошла в мозг, что повлекло… Ньютон Исаак отчество отсутствует за непредумышленное убийство приговаривается к долгу перед государством в пять тысяч польз, которые он будет отрабатывать в трудовом лагере "Улан-Удэ-28" с коэффициентом один к десяти.

– Что все это значит?

– В течении ближайших двух недель вы, Ньютон, обязаны прибыть и зарегистрироваться в указанный трудовой лагерь, где будите отбывать наказание, пока не погасите долг в пять тысяч польз. Если опоздаете хоть на один день, то долг перед Родиной удвоится. Пуститесь в бега – получите пожизненное заключение.

– А коэффициент?

– У нас в стране осужденные получают аналогичные простым смертным зарплаты. Но из десяти заработанных вами в лагере польз, только одна пойдет на погашение долга. Остальные государство сразу же направит в казну. И советую добираться до Улан-Удэ дешевым транспортом. На вашей карте сейчас кругленький минус. Очень не рекомендую его сильно увеличивать!

Глава седьмая. Улан-Удэ-28

Трясясь в душном, наполненном несвежими запахами, плацкартном вагоне, Исаак часто вспоминал скоростную капсулу. Насколько же классным, пускай и дорогим в использовании, было это изобретение! Чем дальше поезд уносил Ньютона от Москвы, тем беднее становились, встречающиеся на пути, города и села, но много богаче делалась природа. Иногда состав часами катил сквозь непролазные северные джунгли таежных лесов. В столице Бурятии странник пересел на электричку и вскоре стоял на платформе "Улан-Удэ-28" – одноименной с названием исправительно-трудового лагеря.

Впрочем, на как таковые лагерь или зону "Улан-Удэ-28" не походил. Не было заборов, опутанных колючей проволокой, вышек охраны с автоматчиками и страшных лохматых сибирских овчарок. В администрации поселения Исаак получил брошюру, в которой четко прописывались его обязанности поведения на работе и в быту, а так же ключ от комнатушки в бараке. Жить можно, решил он, оглядев свои скромные владения в двадцать квадратных метров.

Поселок располагался всего в паре километров от Стены. По строительным участкам заключенных развозили автобусы. Встретивший Исаака бригадир Тулеев отправил его к монтажнику Шульману. Ньютону предстояло пройти короткое обучение, ознакомиться и расписаться в журнале по технике безопасности.

– По какой статье загребли? – пожимая Исааку руку, спросил коренастый пожилой мужчина с остатками жидких волос на неестественно высоком лбу.

– Непреднамеренное…

– Коэффициент?

– Десять.

– Ну тогда лет через десять и освободишься, – сказал Шульман, быстро посчитав в уме.

– Как звать – величать?

– Исаак.

– Ооо! – протянул уважительно мужчина. – Круто!

Меня родители сначала тоже Исаакам хотели назвать, но потом дали русское имя. Сергей. – представился он.

– Давай, присядем.

Шульман указал на бревно.

– Ты в заливке бетона разбираешься? Чудно! С вибратором управишься?

Ньютон снова кивнул.

– У нас как раз вакансия на это место освободилась. Кстати, за вибратор будешь получать плюс пятнадцать процентов польз, как за высококвалифицированный труд. Поздравляю! Теперь просто пообщаемся.

– В смысле? – недоумевая спросил Исаак.

– В прямом. Сегодня у нас с тобой день инструктажа. Здесь вертухаев чуть, зато стукачей хоть отбавляй. До семи часов вечера мы неразлучны. Постную лекцию про свойства бетонной смеси охота выслушать?

– Нет! А у вас… то есть у тебя должность такая – наставник новичков?

Сергей залился смехом.

– Какой там! Наоборот наказание. За эти сутки я не заработаю ни пользы. Впрочем мне давно наплевать.

Ньютон с сомнением посмотрел на Шульмана, уж не болен ли тот.

– Элементарно, – поспешил объяснить узник. – Я враг народа, которому несказанно повезло. Спасли жена и трое детей. В последний момент петлю заменили на минус пятьдесят тысяч польз. Проще говоря, Пожизненное.

– Знаешь, за что конкретно я сижу? – продолжил Шульман. – За то, что говорил людям правду. Это еще до апокалипсиса было. Ты молод, но, наверное, должен помнить про противостояние России и США. Возьмем санкции. Казалось бы чисто политическая тема. На самом же деле сугубо борьба экономик. Например, Штаты решают навариться на российской стали. Но без веской причины сделать это не могут. Тогда они, в чем-нибудь обвинив русских, вводят санкции и, следующие за оными, пошлины на закупку металла. Локальные войны в неразвивающихся странах, дипломатические скандалы, заказные убийства… Короче, все это битва за бабло. Но бабло не наше с тобой, а сильных мира сего. Мы же сидим, вернее тогда сидели, как дураки у «зомби-ящиков» и болели за "своих", а в это время зажравшиеся детишки "своих" и "чужих" учились в одних и тех же престижнейших университетах планеты.

Как любой уважающий себя американец Ньютон с подозрением относился к коммунистическим идеям. С другой стороны монтажник действительно говорил правду.

– Тогда я решил пойти в народ, как у нас говорится. Два раза меня крепко побили, а потом и вовсе сдали в полицию. Опасаясь худшего, человек скорее готов смириться с тем, что он живет в не полной жопе, чем вырваться из нее наружу. Такова уж его природа.

– Но какие против тебя были обвинения?

– Как, какие? Расшатывал устои государственной Власти.

Разобравшись в нехитрых обязанностях бетонщика, Исаак позвонил Светлане Козловой. Так звали ту девушку – путану, с которой он познакомился при трагических обстоятельствах. Чувство одиночества, душевная боль, накопившаяся у обоих быстро их сблизили и завязалась дружба.

В чем-то судьбы Ньютона и Козловой были похожи. Отец Светланы, крупный бизнесмен, умер в расцвете сил от инфаркта. Убитая горем мать сильно заболела. Дорогостоящее лечение разорило семью. В ту пору к Светлане пришла первая любовь. Яркий жгучий брюнет, казалось, питавший ответные чувства, свел ее с ума. Ослепленная страстью, Козлова разобралась в кавалере слишком поздно. Мот и наркоман, спекулируя отношениями, Казанова сделал из девушки сексуальную рабыню. Полностью разочарованную в жизни Светлану спасла случайная смерть Лехи Бычкова. Рыцарский поступок Исаака стал призывом к действию. В полиции Козлова написала на бывшего партнера заявление, решив во чтобы то ни стало завязать с древнейшей профессией и устроилась на курсы наборщиков текстов.

Через пару месяцев Светлана гордо сообщила Ньютону, что вышла на работу. К этому моменту не было дня, чтобы Исаак не слышал ее мягкий тихий голос в трубке или с нежностью не смотрел на милое, веснушчатое лицо на экране компьютера.

Минул первый год заключения.

– У меня для тебя подарок. – сказала Светлана, приняв таинственный вид. – Отгадай какой?

Сделав пару неудачных попыток, Исаак сдался.

– Я узнала, что раз в год осужденные имеют право на встречу с родными и… – Козлова сделала мучительную паузу, – скопив пользы, купила билеты на самолет до Улан-Удэ и обратно. Скоро я буду у тебя, милый!

Если бы Ньютон не сидел, а стоял, то точно бы упал от обрушившейся на него безмерной радости.

Что же это, дружба или много большее, вновь и вновь спрашивал себя Исаак, нервно прохаживаясь по остановке с букетом цветов в руке. В своих чувствах он не сомневался. От того ожидание любимой становилось абсолютно невыносимым. Из-за поворота дороги появилась маршрутка. Среди пассажиров Ньютон узнал Светлану. Выпорхнув из салона, девушка бросилась к нему на шею, утопив губы Исаака в море жарких поцелуев.

Просыпаясь, утром и до позднего вечера Ньютон мечтал о Светлане. Даже ночью она приходила к нему во снах. Однообразная работа растягивала дни, как жвачку. Те в свою очередь с трудом собирались в месяцы. На девятый месяц после их мимолетной встречи и расставания в общении Исаак обнаружил, что со Светланой происходит что-то странное. Девушка часто нервничала, да и внешне тоже заметно изменилась. На все расспросы возлюбленная лишь отнекивалась, а потом и вовсе пропала. Через неделю, когда Ньютон предположил, что убиться с разбегу головой о Стену самый толковый способ самоубийства, Светлана наконец вышла на связь. Осунувшаяся, бледная, она светилась от счастья.

– Ты же знаешь, как я обожаю делать сюрпризы?

– Я без тебя тут с ума чуть не сошел!

– Не сомневаюсь, но я наоборот из жалости ничего тебе не рассказывала. Вдруг бы ничего не получилось?

– Не получилось? – настороженно промолвил Исаак. – Чего?

– Не чего, а кого. – загадочно улыбнулась Светлана. – Нас теперь трое!

Она отвернулась от компьютера, пододвинула к себе детскую кроватку и бережно извлекла оттуда завернутого в кружевное одеяльце младенца. Цветом кожи ребенок походил на отца, но черты лица были мамины.

– Девочка, – уточнила Светлана.

– А как мы… ты… То есть, как ее зовут?!

– Конечно имя можно придумать вместе, но мне очень нравится Стася, полное Станислава.

Ньютон и не спорил. Он вообще уже не понимал, что происходит вокруг него.

Иногда Исаака пытала невыносимая тоска. Вдали от любимых ему оставалось сидеть еще около шести лет. Заметив это, Шульман предложил Ньютону хорошую идею, как можно развеяться. Для передовиков лагерного труда администрация вместе с РПЦ организовывала бесплатные туры по православным святыням на озере Байкал.

Затея оказалась стоящей. Целый день старенький теплоходик возил заключенных из одного места в другое, заставляя Исаака восторгаться невиданными красотами заповедника. Когда экскурсия закончилась транспорт к пристани еще не подали. Ньютон решил прогуляться вдоль берега. Поодаль от своей группы он приметил плоский валун. Чтобы не заработать простатит Исаак подобрал выброшенную волнами доску, которую примостил перед тем как сесть между камнем и своим мягким местом. Совсем рядом на границе водорослей в воде плескалась нерпа.

Какая же она жирная, подумал Ньютон.

– Не жирная, а упитанная! – оскорбилась нерпа.

От испуга и неожиданности мужчина едва не лишился дара речи. Слова животное произносило хоть и с трудом, но в целом вполне понятно.

– Марина, – представилась нерпа.

– Исаак, – ошалело выдавил из себя Ньютон.

– Чего-то ты никак на русского не похож, черный человек.

– Я из США от зомби сбежал. Здесь совершил преступление по неосторожности. Теперь на зоне УЛАН-УДЭ-28 вот чалюсь…

Исааку показалось, что он удачно воспользовался лагерным жаргоном.

– Ааа… – выдохнула Марина.

– Вопрос можно?

– Валяй!

– Откуда у тебя телепатические способности? Да и вообще, кто или что ты есть?

– Генная инженерия, – многозначительно изрекла нерпа. – Опыты начались задолго до светопреставления. Задача нашего отряда была отслеживать и по возможности убивать китайских и прочих диверсантов на реке Амур.

– Как это?

– Нам на голову одевался специальный шлем. Впереди к нему прикреплялся острый клинок, а у рта микрофон с передатчиком. Обнаружив врага, мы должны были высылать его координаты в Центр. А потом нужно было атаковать противника и по возможности уничтожить. С началом строительства Стены финансирование проекта резко сократилось, а после вспышки эпидемии его вовсе свернули за ненадобностью. Часть моих подруг согласилась работать в цирке и прочих звериных шоу. А я выбрала естественную среду обитания.

Нерпа игриво похлопала себя ластами по атласному брюшку.

– Братишка, у тебя закурить не найдется?

– Бросил. – совершенно серьезно ответил Ньютон.

– Да я шучу! – Марина изобразила зубастым ртом что-то похожее на улыбку. – Мне пора. Ужин ведь еще поймать надо! Удачи тебе, черный человек!

Исаак не успел помахать в ответ рукой. Животное нырнуло, исчезнув в пучинах Байкала.

Глава восьмая. Война

К тридцать первому декабря в поселке нарядили разлапистую высоченную елку. Ньютон привык к тому, что в России народ спокойно относится к Рождеству, считая главным праздником зимы Новый Год. Поздравив Светлану с дочуркой, он допил шампанское, надел валенки, телогрейку, шапку ушанку, натянул меховые варежки. У елки собралась огромная толпа заключенных вперемежку с охраной лагеря. Исаак водил хороводы, участвуя в конкурсах, выиграл золотистый медовый крендель, загадал с боем курантов желание, а потом громко кричал:

– Ура! Да здравствует Новый тридцать седьмой год!!!

Летом того же года Ньютон обедал с Шульманом в столовой, когда из репродуктора послышался вой сирены.

– Хм, что-то новенькое, – удивился Сергей.

Люди собирались у здания администрации.

– Война! – слышалось отовсюду, – война!

Техники вытащили на улицу проектор. Вспыхнувший луч высветил в воздухе белый, пустой экран. Очевидно картинка передавалась с задержкой и пока был лишь слышен торжественный глубокий мужской голос.

– Правительственное сообщение. Сегодня, двадцать второго июня в четыре часа утра Россия объявила войну зомби!

Появилось изображение. Камера вела съемку с беспилотника с другой стороны Стены. Охватив безжизненную равнину, она направила взоры зрителей на огромные мрачные ворота Стены. Послышался лязг механизмов и скрежет отворяющихся створок. Зрелище напомнило Исааку кадры из фильма "Властелин Колец", когда орды Сарумана шествовали из Мордора с той лишь разницей, что в реальности это человеческое воинство шло на бой с ненавистной нелюдью за освобождение мира. Двинулись танковые колонны, за ними маршировала пехота, над которой по небу плыли гигантские шары.

– Это звезды смерти, – шепнул Шульман.– Новейшая разработка с лазерными пушками на борту.

Ближе к концу процессии Исаак увидел президента Петра на белом коне в окружении личной гвардии.

– Равный со всеми, первый среди всех. – гордо озвучил президентский дивиз диктор.

Скоро, возбужденно обсуждая экстраординарное событие, народ начал расходиться.

– Что-то армия слишком маленькая? – с удивлением произнёс Ньютон.

– Так давно воевать не с кем было, – парировал Сергей. – Если верить новостям, от лучших времен сократилась в сто раз.

Ключевой задачей начального этапа войны являлось освобождение от инфицированных Киева – древнего славянского города, и, одновременно, православной святыни. Наметилась проблема, предсказанная Исааком. Армия несла минимальные потери, но на контроль отвоеванных у зомби земель требовалось огромное количество охраны.

Весь перемазанный в цементе Ньютон крепко держал слоновий хобот вибратора опущенного в раствор, когда к нему подошел расстроенный Шульман.

– Меня не взяли, – грустно сказал он. – Говорят, врагам народа на народной войне не место. Сволочи!

Сергей смачно плюнул в булькающую смесь.

– Куда не взяли?!

– Тьфу! Ты же в утренней смене. Приехали вояки. Набирают добровольцев в штрафной батальон. Награда царская! Кровью смыть вину перед Родиной.

– Что все это значит?

– Если на войне не убьют, то государство обнулит твой долг, а за медаль или орден еще и премию назначит.

Ньютон бросил шланг и опрометью понесся в лагерь.

– Эй, ты хорошо подумал? – крикнул ему вслед Шульман.

Сердитый майор уставился на заключенного.

– Ньютон Исаак.

– Так… – бубнил офицер, рассматривая личное дело, – так… Значит, одиннадцать лет службы в армии США. Из них девять отсиживался в бункере…

Исаак насторожился. Чувствовалось, что шансы пятьдесят на пятьдесят.

– Вот только артиллерийские части у нас полностью укомплектованы.

– Готов защищать Родину от зомби в любом роде войск. У меня с ними личные счеты! – оживлённо выдал Ньютон.

Майор уважительно кивнул.

– Вот это по нашему! Петров, – подозвал он подчиненного, – готовь документы. Отправим его в пехотную учебку.

Последующие события закрутились для Исаака с головокружительной быстротой. Конечно Светлана была расстроена, но Ньютон, как смог, ее утешил. Через три дня после теплого прощания с Шульманом, в учебно-тренировочном центре под Ростовым Исаак старательно разбирался в устройстве автомата Калашникова. Времени катастрофически не хватало, поэтому штрафной батальон комплектовали из заключенных, когда-то прошедших армейскую службу. Ньютона приписали в девятую роту.

– Завтра вылет на боевое задание, – сообщил командир отделения личному составу на вечернем построении.

Едва расцвело, когда Ньютон уже бежал к своему вертолёту, потрескивая наколенниками. Приблизительно через час после того, как «вертушка» взмыла в воздух, взводный перекрикивал шум двигателя.

– …Киев. Печерский район. Боевая задача. Создать оцепление на…

В его нагрудном кармане включилась рация.

– Срочно! – хрипел голос. – Нападение на президентский кортеж! Потери! Несколько тысяч зомби! Всем группам в радиусе десяти километров боевая задача – спасти президента…

– Меняем курс!

Теперь Исаак слышал команды ротного.

– Стадион Динамо, улица Грушевского.

– Время до подлета две минуты.

Шасси вертолета коснулись земли.

– Парни, мужайтесь! Родина вас не забудет! – подбодрил солдат взводный, первым выскакивая наружу.

Площадь перед Динамо была усеяна телами инфицированных, но все новые и новые твари лезли через заборные ограждения со стороны чаши арены. На шеях некоторых зомби Исаак заметил обрывки бело-голубых шарфов. Как позднее предположил Ньютон, нападавшие когда-то были фанатами киевской футбольной команды. Превратившись в зомби они бессознательно стремились в знакомое место. Эта гипотеза объясняла огромное количество инфицированных на стадионе. Бой тем временем перемещался с площади на боковую улочку, куда вурдалаки оттеснили военных. В окружении плотного кольца спецназа Исаак заметил президента.

– На прорыв! – стараясь опередить негативное развитие событий скомандовал ротный.

Расстреливая вокруг себя инфицированных, рота бросилась вперед. Узкий проход к улице прикрывала бронемашина. Сдерживать зомби помогал еепулемет, поливавший ряды врагов свинцовым дождем. Показалось, что подмога успела вовремя. Солдаты и часть президентских спецназовцев закрепились по разные стороны от бронемашины. Но вдруг пулемет замолчал.

– У меня патроны закончились, – услышал Исаак рядом взволнованный голос бойца.

– Переходим на одиночные! – приказал кто-то.

Голодные неумолимо приближались. Мгновения, и зомби опрокинули левый фланг обороны. Ньютон обернулся. Президент и несколько человек из его свиты бежали к трехэтажному купеческому особняку. Не долго думая, Исаак кинулся следом за ними. Очутившись внутри, он помог охране закрыть двери и подпереть их тяжелым деревянным шкафом. На улице неистово ревела армия зомби. Иногда доносились предсмертные вопли раздираемых на части солдат. В доме звякнуло стекло.

– Суки! Через окна сейчас полезут!

– Все на второй этаж!

– Не отобьемся! Помощь не успеет!

– Погодите, у меня противопехотная мина в сумке.

– Нужно ее вот здесь, на входе установить.

Военный достал круглую, приплюснутую, как блин, мину.

– Завожу на сорок секунд. Твари рядом. Проблема! Кто-то должен остаться и прикрыть отступление группы на третий этаж до взрыва.

Спецназовцы вместе с президентом посмотрели на Исаака.

– Сделаю! – ответил он.

Вопрос был не в мужестве, доблести, или отваге. Ньютон осознал, что он должен так поступить. За кроху Стасю, за Светлану, за милостиво приютившую его страну, и за президента, который повел людей на войну с зомби.

Едва Исаак взял автомат на изготовку, в коридоре появились инфицированные. Они мчались на него неудержимой лавиной. Израсходовав в момент рожок, Ньютон выхватил из кобуры пистолет. Стараясь целиться в головы зомби он считал выстрелы, последнюю пулю оставляя себе. Пять! Какими великими казались ему поступки книжных героев, которые вот так же, как он сейчас, бились с врагами до последнего патрона. Девять! И какой же страшной и нелепой выглядела ситуация теперь. Своя рубашка ближе к телу, пронеслось в мозгу Ньютона, когда он приставил ствол к виску.

Мина детонировала. Взрывной волной Исаака отбросило в угол комнаты. Он успел увидеть, как рушится перекрытие потолка, образуя гигантский завал из старых досок, кусков штукатурки и бетона. От удара о стену тело Ньютона пронзила чудовищная, доселе им никогда не испытанная боль и он потерял сознание.

Исаак… Исаак…

Ньютон приоткрыл веки и увидел белый потолок, а на его фоне улыбающееся и одновременно встревоженное лицо склонившейся к нему Светланы.

– Я в раю? – мечтательно прошептал он.

– Нет, дорогой! Ты в московском госпитале.

Промелькнул силуэт в больничном халате.

– Десять минут! Пациенту нужен полный покой, – ворчливо бросила медсестра.

– Как я здесь оказался?… Президент спасся? – насторожился Ньютон, к которому постепенно возвращалась память.

– Да! Разгромил вчера зомби в Одессе. Ты у нас главный герой войны!

– Дочка?

– Все отлично! Я очень, очень, очень сильно за тебя волновалась.

Исаак посмотрел на девушку и понял, что это истинная правда. Его глаза увлажнились.

За спиной у Светланы появился человек в штатском, но по выправке было заметно, что он тесно связан с армией.

– Добрый день! – поздоровался мужчина. – Врачи говорят, что через неделю вы встанете на ноги. Потом отправляйтесь с… женой куда-нибудь отдохнуть. На вашу карту переведено десять тысяч польз. Пока это все. Удачи!

Светлана оживилась.

– Скорее выздоравливай, милый! У меня бабушка из Украины. Там очень красиво! Предлагаю в СШЗУ слетать, а тур уже на месте выберем. И… – она сделала паузу, – ты ведь не против, если мы перед этим поженимся?

Глава девятая. СШЗУ

Внутренние противоречия между регионами, экономическая отсталость, коррупция и другие негативные факторы в 2022 году разорвали Украину на части. На обломках когда-то самой большой страны в Европе возникли СШЗУ – Соединенные Штаты Западной Украины со столицей во Львове. Почти сразу же началась война с Польшей, одурманенной навязчивой идеей реваншизма после веков унизительных разделов ее земель. Впрочем, дальше приграничных конфликтов дело не пошло. Без поддержки НАТО шляхтичи быстро осознали свою беспомощность. Главным достижением СШЗУ стало создание СД – Совета Девяти, высшей инстанции государственной власти. Девять человек – всенародно избранных представителей от каждого региона вершили судьбы страны. Им подчинялись министерства, разрабатывающие законы. За порядком следила СС – Служба Сыска. Должности депутатов и прочих никчемных дармоедов от политики были устранены. Успешно лавируя между державами Запада и Востока в короткие сроки СШЗУ получили фантастические инвестиции в пользу прогресса страны. В разы вырос уровень жизни простых западноштатцев.

Подписав дружественный договор с Республикой Беларусь и заручившись кредитной поддержкой России, СШЗУ в считанные годы возвели Стену.

В СШЗУ успешно развивались две индустрии: сельское хозяйство и туризм. После обретения независимости государство закрыло почти все производства, сделав ставку на экологию. Огромные территории подверглись озеленению. Десятки новых заповедников манили охотников стадами бизонов, лосей, косуль и прочей лесной живности. Благодаря развитию рыбоводческого хозяйства в водоёмах не редкой стала поимка осетра. В специально оборудованных зонах по примеру Лас-Вегаса процветали различные виды игорного бизнеса. Миллионы туристов из России ежегодно посещали СШЗУ.

Всю эту информацию Исаак узнал из брошюры, спрятанной вместе с инструкцией по выживанию в кармашке расположенного перед ним кресла в самолете, во время перелета в аэропорт "Львiв".

В специально оборудованном терминале аэропорта располагалось несколько десятков стоек, арендованных туристическими агенствами.

– Экспромт закончился, – засмеялась Светлана. – Пора что-то выбирать.

– Хочется тишины, покоя, природы, – улыбнувшись, ответил ей Исаак.

– Давай тогда спросим, что у них из такого есть.

Пара подошла наугад к первому попавшемуся оператору и Ньютон повторил свой вопрос.

– Ольга, – представилась девушка.

Потом она на мгновение задумалась, после чего предложила:

– Вам лучше всего подойдет отдых в "Украинской деревне".

– ?

– Представьте себя дорогими гостями у радушных хозяев. Национальные украинские быт и еда вдали от городского шума. Секундочку…

Ольга забарабанила пальчиками по компьютерной клавиатуре.

– Есть хата в селе "Сухой ручей". Уровень комфорта премиум класса, максимально возможные удобства. Дополнительное преимущество – село находится всего в часе езды отсюда.

Исаак с сомнением посмотрел на жену.

– Поверьте, вы не будете просто так сидеть на одном месте. Каждый день в программу пребывания включены различные мероприятия, – напирала агент.

Светлана кивнула.

– По-моему, это как раз то, что тебе, Исаак, сейчас нужно.

– Хорошо! – согласился Ньютон. – Берем десять дней.

– Звоню вашему гиду! – засияла девушка. – Але, Владимир… Когда сможешь забрать клиентов?

После разговора по телефону Ольга сделала пояснения:

– Вашего гида зовут Владимир. Ровно через два часа он будет вас ждать на стоянке у терминала "В". А пока вы можете провести свободное время в баре.

Девушка услужливо показала рукой в какой стороне он находится.

– Здоровэньки булы! – приветливо выкрикнул молодой мужчина приятной наружности подходящим клиентам, заботливо раскрывая перед ними дверцы, рассчитанного на шесть пассажиров, старенького американского минивена.

– Мы не понимаем по-украински, – удивился Исаак.

– Бросьте! Это всего лишь обязательное приветствие! – радостно сообщил Владимир. – У меня по русскому языку пятерка в школе была!

– Такой классный? – спросила Светлана.

– А то, – хитро прищурился гид. – Тем более у нас тут две основные формы занятости населения. Или в поле вкалывать, или туристический бизнес. Я второй выбрал.

– Как насчет обещанного нам украинского колорита? – Светлана с ног до головы оглядела Владимира. На нем были летние шлепанцы, джинсы и обычная льняная рубашка.

– К вам сильно спешил, не успел переодеться в рабочую одежду! Простите! Через час все будет! – успокоил ее гид.

– И разрешите представиться! Имя вы мое знаете, а фамилия Крычко.

– Светлана. Исаак.

– Очень приятно! Я являюсь хозяином подворья в Сухом Ручье, так что все это время буду рядом с вами личным гидом.

Они быстро домчались до деревни. Кругом была идеальная чистота. Асфальтовые дорожки веером разбегались между хозяйствами. За аккуратными деревянными заборами на шестах – рагулях сушились глиняные горшки и пухлые стеклянные банки, а перед ними на островках земли желтели подсолнухи вперемежку с разноцветными бархатцами и ромашками. Где-то в стороне кукарекал петух.

– Смотри, какое чудо! – изумилась Светлана. – Я была права, что сумела тебя убедить.

Но Ньютон и не пытался скрыть удовольствия.

– А где же вездесущая вонь от навозных куч? – обратилась девушка к Крычко.

– Ну у нас же не совсем обычная деревня, – сообщил Владимир. – На самом деле тут есть ферма. Коровы, свиньи, птица – все как положено, но она вынесена за территорию жилой зоны, чтобы как вы правильно заметили не смущать туристов запахами. Вы, наверное, проголодались с дороги? – заботливо осведомился он, открывая тяжелые дубовые ворота.

Широкий двор утопал в зелени. Вдоль изгороди росли плодовые деревья: несколько видов яблонь, слива, черешня, вишня. Чуть в стороне кустились смородина и крыжовник.

– Все, чем захотите полакомиться, в вашем распоряжении, – поймал взгляды супружеской пары Владимир. – Мама!

На крыльцо мазанки, подобрав расшитый орнаментом передник, вывалилась полная, еще не старая женщина.

– Здравствуйте, гости дорогие! – радостно воскликнула она. – С приездом!

Следом появилась девушка с длинной толстой косой.

– Это моя сестра Тамара. Она у нас по чистоте дома хлопочет. Маму зовут Оксана Леонидовна. Но можно, просто, Оксана, или тетя Оксана. Ее вотчина – кухня.

Оксана Леонидовна приложила руки к груди.

– Как ведь сердцем чувствовала! Только борщик из печки достала! Прошу, прошу вас в дом!

Ньютону пришелся по вкусу наваристый ядреный свекольный суп. На второе хозяйка принесла горшочки с пельменями. Начинка была разная: мясо, творог, ягоды, но одинаково бесподобно вкусная, особенно в совокупности с густой, жирной сметаной, в которую Исаак обмакивал пельмени…

Когда гости наелись до отвала, женщины обняли Светлану с двух сторон.

– Вы петь любите?

– Конечно!

Из мазанки компания перекочевала на лавочку у входа.

– Ой на Івана, та й на Купала,

Там дівчинонька квіти збирала.

Квіти збирала, пучечки рвала,

До річки несла, в воду пускала… – начали хозяйки известный хит. Припев они исполнили уже втроем.

Гид посмотрел сначала на Светлану, потом на Исаака, – вижу вашей жене у нас очень понравилось.

– Мне тоже, – честно согласился Ньютон.

– Пошлите на чердак. Откроем там окно, чтобы и оттуда слышно было.

Владимир увлек гостя в хату, пододвинул к люку в потолке лестницу. Когда они взобрались наверх, гид включил свет. В ноздри Ньютона ударил сильнейший аромат трав, сушившихся на натянутых по стенам жилах. У окна он увидел плетеные стол и кресла.

– Здесь я от своих ненаглядных скрываюсь, когда они мною недовольны. Присаживайтесь. Будем трубку мира курить!

С сигаретами Ньютон завязал навсегда, но предложение с трубкой интриговало.

– Изготовлю суперскую мешку!

Крычко достал несколько газетных свертков и длинную трубку из кости.

– Через поколения мне от прапрадеда досталась. Он казачьим атаманом был.

Владимир гордо протянул для рассмотрения гостю курительный предмет.

Исаак повертел в руках действительно изящную вещь, после вернул трубку владельцу.

– Тернопольский табачек… Немного вишни… Груши…

Гид отмерял щепотки трав в жерло чаши.

– Ну и как же без канабиса?

Зарядив трубку он передал ее Исааку.

– Взрывайте!

Владимир повернулся к шкафчику. За его створками спрятался крохотный холодильник.

– После чемпионского напаса вот вам львовский портер!

Гость глубоко затянулся. Потом, прокашлявшись, сделал долгий глоток пива из бутылки. Тягучая, нежная, чуть приятно горьковатая жидкость амброзией потекла в пищевод.

– Ну как вам? – осведомился Владимир.

– Божественно! – только и смог ответить Исаак, погружаясь в астрал.

– …Та й дайте ж бо крилля, орлячого крилля,

Я землю покину – і на новосілля.

Орлом бистрокрилим у небо польну

І в хмарах від світу навік утону… – пели во дворе.

Дни пролетали незаметно. Исаак с Владимиром ловили в ручье пескарей, а потом, разместившись на лужайке под плакучей ивой, жарили их на костре и пекли картошку. Вместе со Светланой они ездили с крестьянами на сенокос. Сидя в наполненной свежим, пахучим сеном телеге и попивая из крынки прохладное деревенское молоко, чета наблюдала за местными мужиками, которые выстроившись в ряд равномерно махали острыми косами. Полюбились им и конные прогулки, на которых Владимир показывал окрестности. Казалось сам воздух в украинском селе был пропитан здоровьем и радостью.

Незадолго до окончания отдыха гид таинственно сообщил Ньютону:

– Завтра изюминка здешних приключений! Украинская коррида!

– Хорошо. Мы со Светланой будем готовы.

– Нет, – возразил Владимир, – это больше мужское шоу. К тому же завтра наши женщины собрались в лес по грибы.

– Ну, как знаете. Вам виднее, – доверился гиду Исаак.

Рядом с окошком кассы к стене был прикреплен плакат. Помимо традиционных для заманивания зрителей слоганов из разряда "не пропустите", "спешите увидеть" значились два зрелища: "Боевой гопак" и, более крупным шрифтом, "КОРРИДА".

– С вас две пользы за билеты, плюс еще одна польза – дополнительный сбор, – сообщила кассирша. – Вы в первый раз на нашем шоу? Тогда поясняю. Если все счастливо закончится, то после представления вам вернут эту пользу на счет.

– Спасибо, – ответил Ньютон забирая билет, – не слишком вникая в подробности.

Арена была сконструирована по принципу амфитеатра. Вскоре после того, как Исаак устроился на козырном, дорогом пятом ряду действо стартовало. На сцену выскочили несколько чубастых атлетов в национальных костюмах. Размахивая руками и ногами в подобии танца они принялись кружить по площадке арены. Что-то напоминающее бразильскую капоэйру, подумал Исаак. Затем актеры разбились на пары и начали понарошку мутузить друг друга. После, схватив сабли и пики, усложнили тем самым в целом однообразное представление. Когда Ньютон стал жалеть, что вообще сюда приехал конферансье объявил антракт. Вернувшись на свое место со стаканчиком горячего кофе Исаак обнаружил, что арену по периметру уже оградили от зрителей высокой прозрачной стеной, сделанной вероятнее всего из пластика. Внутри установили декорации: развалины дома, опрокинутую скамейку, бревна, сломанную мебель и прочие предметы. Внешне все это походило на городскую улицу после бомбежки.

– Единственная в мире! Ужасная и прекрасная! Коррида! – восторженно объявил конферансье.

Заиграло бессмертное "Тореадор смелее в бой".

На сцену вышел тореадор, одетый в классический для такого случая наряд в стиле "аля средневековая Испания" и поприветствовал публику. Зал ответил ему шквалом аплодисментов. Следом сотрудники амфитеатра втащили большой черный ящик, после чего быстро удалились. Эспада ловким движением сорвал с дверцы ящика замок и отпрыгнул в сторону. Мгновение, и из короба с жутким криком вырвался зомби. Народ ахнул, а тело Исаака покрылось мурашками. Зомби шумно потянул ноздрями воздух. Тореадор невозмутимо взмахнул плащом, даже не доставая из ножен оружия. Инфицированный бросился на жертву, но мужчина ловко увернулся, успев отвесить зомби смачный пинок. В зале грянули авации. В волю поиздевавшись над инфицированным, который гонялся за тореадором по всей арене, последний выхватил шпагу и точно вонзил ее в глаз твари. Изо рта зомби потекла черная пена, он покачнулся. Клинок снова взметнулся в воздух подрезая сухожилия на ногах. Отойдя на пару шагов от поверженного врага эспада склонился в глубоком поклоне.

– Браво! – Неслось по зрительскому залу.

– Сзади!!! – выкрикнул кто-то.

Секундная потеря концентрации стоила тореадору жизни. Мощно оттолкнувшись от пола руками, тварь преодолела разделяющее их с эспадой расстояние и впилась зубами тому в лодыжку. Мутации начались тот час.

Когда Ньютон в холодном поту протискивался к выходу, послышался голос ведущего:

– В программе произошло изменение! Следующая схватка, – он прокашлялся и зычно продолжил, – тореадор против зомби-тореадора!

Так вот, на чьи потенциальные похороны с меня содрали лишнюю пользу, только теперь сообразил Исаак.

– Ну как, понравилось? – весело поинтересовался у Ньютона Владимир, поджидавший его у авто.

Исаак сухо кивнул. Ему не хотелось устраивать разнос услужливому гиду, посвящая в свои душевные раны.

Под утро к избе подъехал черный автомобиль. Из салона вышли двое военных. Раздался нетерпеливый стук. Открывший им дверь Исаак, потирая заспанные глаза, насторожился.

– Вам пакет. Необходимо вскрыть прямо сейчас!

Ньютон повиновался. Внутри его ждал такой же лаконичный текст:

"Срочно приказываем вылететь в Москву.

Генеральный штаб Российской армии".

Ниже стояли печать и подпись. Кроме распоряжения в конверте Исаак увидел два билета на самолет рейсом "Львов – Москва" в 11.00 этого дня и поднял глаза на военных.

– Мы сопроводим вас в аэропорт. На сборы три часа.

Глава десятая. Награда

Исаака доставили в Кремль задолго до начала торжеств по случаю освобождения Украины от зомби. В примерочной чопорный модельер снял с него размеры и попросил подождать в шикарном, мягком кресле, услужливо выложив рядом на столик стопку глянцевых журналов. Скоро он вернулся, неся в руках парадный офицерский мундир.

– Здесь какое-то недоразумение, – удивился Ньютон. – Я простой рядовой да еще и из штрафбата.

Модельер невозмутимо отдернул ширму и развесил одежду по крючкам.

– Секунду!

Он поднял указательный палец вверх доставая гаджет.

– Читаю сообщение: «Подобрать на складе парадный мундир капитану российской армии Исааку Ньютону…» У вас обычное телосложение. Оставалось только погоны пришить.

Андреевский зал поражал красотой и дорогим убранством. С двух сторон у череды колонн, казалось, собрались все сливки российского общества. А дальше на троне восседал президент Петр. Не совсем понимая зачем его сюда пригласили, Ньютон спрятался подальше от действа за спинами высокопоставленных армейских чинов.

Президент спустился с престола. Важный церемониймейстер помпезно раскрыл красную папку.

– За доблесть и бесстрашие, проявленные в ходе киевской наступательной операции, Ньютон Исаак удостаивается высшего звания Героя России!

Под гром аплодисментов совершенно сбитый с толку Исаак проследовал к месту награждения.

Петр достал из бархатного футляра Золотую Звезду Героя и прикрепил ее к мундиру Исаака.

– Спасибо, – пролепетал Ньютон.

– Это вам спасибо за подвиг! Я его никогда не забуду!

Когда президент раздал все награды празднование перекочевало во Владимирский зал на торжественный ужин. И снова Исааку не удалось затеряться. Неизвестно откуда появившийся адъютант взял его под локоть и усадил по правую руку от главы государства.

– У вас двадцать минут на общение с президентом, – тихо сказал он.

Бокалы наполнились игристыми винами. Прозвучали первые тосты.

– Господин президент. То, что вы возглавили человечество в войне с зомби для меня ценнее любой личной награды. Риски, которые…

– Единственным неоправданным риском было мое появление на передовой. Погибло много славных парней, – в словах Петра сквозила неподдельная горечь.

– ?

– Операция просчитывалась несколько лет. На добровольцах в лабораториях проводились исследования. Они показали, что теперь вирус передается исключительно через кровь. Где-то пригодился и ваш доклад о путешествии из США.

– Вы его читали? – удивился Исаак.

– Конечно. Я подробно изучал любые детали.

– Тогда, – Ньютон, как утопающий, зацепился за соломинку надежды, – вы должны знать, что в бункере остались люди.

– Вероятность того, что они до сих пор живы ничтожно мала.

– Однако она есть. Я обещал своим товарищам вернуться.

Петр с сомнением покачал головой.

– Кажется, вы обзавелись здесь семьей? Получили достойное повышение по службе…

– Россия одарила меня сверх меры! Но спасти друзей – дело чести!

– Благородно, – согласился президент. – Ладно, так тому и быть. Вы получите помощь. Но теперь, Ньютон, мы в расчете.

Пересаживаясь, за спиной Исаак услышал, как кто-то язвительно бросил – арап Петра Великого, но не понял смысла шутки.

В просторную, четырехкомнатную квартиру, снятую на Арбате специально для его семьи Министерством Обороны, Исаак, отпустив водителя, вернулся пешком глубоко за полночь. На кровати, обняв дочку, мирно посапывала Светлана. Чтобы не разбудить родных, Ньютон мышью прокрался в кабинет. Там он снял удушливый галстук, мундир и чуть не упал, запутавшись от усталости в штанине брюк. Из кармана выпала полученная еще накануне новая, уже золотая карта с оттиском "русский".

В ванной комнате, умывшись и почистив зубы, Ньютон задумчиво уставился на свое отражение в зеркале.

– Я русский? – спросил Исаак отражение.

– А кто же ты теперь еще? – ответило оно.

– Так тому и быть! – Кивнул Исаак и отправился спать.

Эпилог первый. Смерть

В кромешной темноте казармы было слышно лишь тяжелое дыхание спящих мужчин. Генератор сдох на прошлой неделе. Люди допивали остатки припасенной воды и делили последние сухие пайки. Ранее далекая и от того не страшная смерть стояла на пороге бункера.

Один из солдат зашевелился.

– Всех с добрым утром, – грустно вздохнул он. – Я вот о Боге подумал.

– И? – донеслось из темноты где-то рядом.

– Не могу разобраться. Мой отец тоже военным был. Рано в отставку вышел. Его в нашем городишке все любили и уважали. Никогда никому ни в чем не отказывал, мухи не обижал. Но в Бога он не верил. Так что же получается? Отец в Ад попал?

– Типа того, – резюмировал тот же собеседник.

– Да, неправильно получается! Главное, отец сердцем в Бога верил, а оно гораздо важнее мозга у человека. Разве не так?

– Господа, – вступил в разговор сержант Гомес. – Бог един и способен ко всепрощению. Давайте вместе помолимся!

Взрыв до основания потряс бункер взметнув в воздух клубы пыли. Началась суматоха.

– Шахта рванула!

– Сержант! У нас из оружия только гранаты!

– Отставить! Откуда у зомби взрывчатка?

– Верно… Слышите? Там бой идет! Пулемет работает, замолчал, теперь пила! Кто-то крышу лифта режет!

– Шаги!

Боль от укуса сменилась экстазом вожделения. Ньютон всеми складками извивающегося в конвульсиях тела почувствовал близость человеческой плоти. Она его манила. Там, за темным проемом в полу… Вкусное живое мясо!!! Исаак прыгнул в шахту.

Ориентируясь по страху, источаемому жертвами, существо ворвалось в казарму. На погонах его армейской формы блеснули звезды. Пересчитав их количество, Гомес встал по стойке смирно. Приглядевшись, собункерники ахнули.

– Ты??? Ньютон, это ты!!?

– Рыррр!!! – грозно проревел зомби в ответ.

Сомкнув челюсти на горле сержанта, тварь одним махом вырвала оттуда смачный кусок плоти, на котором болтались остатки трахеи.

Эпилог второй. Спасение

В кромешной темноте казармы было слышно лишь тяжелое дыхание спящих мужчин. Генератор сдох на прошлой неделе. Люди допивали остатки припасенной воды и делили последние сухие пайки. Ранее далекая и от того не страшная смерть стояла на пороге бункера. После того, как от них ушел Ньютон, отряд продержался столь долго благодаря еще одной вылазке на поверхность. Но пища досталась военным ценой чудовищных потерь. Кровопролитный бой с зомби унес жизни десяти бойцов, а перегруз сломал лифт, который навечно застрял в тридцати сантиметрах от пола.

Один из солдат зашевелился.

– Всех с добрым утром! – смешливо выкрикнул он.

– Замолчи, придурок! – возмутились из мрака в ответ. – Какое же оно доброе?!

– Ну, для нас может и нет. А для того же Ньютона, глядишь, вполне. Вдруг он прорвался? Лежит сейчас в теплой кроватке в Москве, жену за сиську держит. Благодать! На своих товарищей же, которые тут гниют заживо, и плевать хотел. У меня прапрапрадедушка плантатором был. Так он тупых ниггеров кнутом дрессировал, прямо как павианов. Может, правильно делал?

– Еще слово, Арнольд, и я дам тебе в морду! – вступил в разговор сержант Гомес.

Взрыв до основания потряс бункер, взметнув в воздух клубы пыли. Началась суматоха.

– Шахта рванула!

– Сержант! У нас из оружия только гранаты!

– Отставить! Откуда у зомби взрывчатка?

– Верно. Слышите? Пила работает! Кто-то крышу лифта режет!

– Шаги. Сюда идут!

За проемом входа в казарму мелькнули лучики фонарей, осветив на пороге фигуру экипированного по высшему разряду спецназовца. Человек снял каску. На погонах армейской формы блеснули звезды. Пересчитав их количество, Гомес встал по стойке смирно. Тут в помещении стало светлее и собункерники ахнули.

– Ты??? Ньютон, это ты!!?

Исаак обнял Гомеса. Потом, отпрянув назад, пристально оглядел кучку оборванцев. Людей, вместе с которыми здесь в заточении он провел девять лет.

– Простите меня! Поверьте, но я правда не мог спасти вас раньше!

– Ты что, Исаак?!! – мученики подземелья бросились обнимать товарища. – Это тебе спасибо за подвиг, на который ты пошел ради нас!!!

От избытка чувств Ньютон больше не мог себя сдерживать и разрыдался.

Круче, чем в кино-2 Часть первая

Глава первая. Страшная сказка (751 год)

За дверью послышались шаркающие шаги. Раздался стук.

– Кто? – недовольно крикнула хозяйка.

– Свои! -это я, Гостомысл.

– Заходи.

На пороге появился чуть сгорбленный седобородый старик.

– Мир твоему дому, Марина, – поприветствовал он раскрасневшуюся от суеты женщину, – а где Добрыня?

– В поле. Вернется к обеду. Видишь, вся запыхалась. С сорванцами едва управилась, теперь щи варю. С нами отведаешь?

– А то. Дай только веник, отряхну лапти с дороги.

Очистившись от грязи и прилипших к ногам колючек репейника, гость вернулся, сбросил с плеч тяжелый мешок с пожитками, рядом аккуратно поставил гусли.

– Давай пока, чтобы времени попусту не тратить, я расскажу твоей мелюзге какую-нибудь сказку.

– Уважил! Спасения от них нет. Только отмыла сорванцов, обсыхают.

На лавке нетерпеливо то и дело от избытка энергии, привскакивая, сидели семеро детей, одетых в одинаковые льняные рубахи. Гусляр подмигнул им, взял в руки музыкальный инструмент и устроился напротив.

– Помните меня?

Ребята закивали.

– Хотите услышать сказку?

– Да!!!

Гостомысл нежно провел пальцами по струнам.

– Ну слушайте мою историю. Каждое слово в ней – истинная правда. Давным-давно это было. Обиделся на наш народ, что не чествуем его как Бога, злобный Змей…

– Гарыныч?!

– Ух я вас, – гусляр сдвинул сурово брови, – не перебивайте! Не Гарыныч, а самый главный, Велес, и наслал целое полчище упырей…

– Упрей? – переспросила одна из девочек.

– Нет! – ответила ей другая, – угрей!

Дети весело заспорили.

– Уплей!

– Укролей!

– Ффф! – сделав страшные глаза, малыш фыркнул на соседа. – укроффф!

– Точно, укроффф! – подхватила ребятня и начала дразниться.

Только самый младший не понял шутки и вдруг расплакался. Дед порылся в карманах, вынул тряпичный сверток и, развернув его, достал соломенную свистульку.

– На, подарок.

Ребенок засунул гостинец в рот. Комната залилась пронзительным свистом.

– Что там у вас происходит? – прикрикнула мать, оторвавшись от приготовления пищи. – Кто еще хоть слово скажет, будет без обеда!

Веский аргумент в пользу остаться голодными подействовал. Дети мигом присмирели.

– Хорошо, – продолжил свой сказ Гостомысл, – если вам так понравилось слово "укроф", пусть, но тогда уж "укров". От слова "укрывать". Почему? Так вы по смыслу скоро поймете.

Пальцы гусляра снова побежали по струнам.

– Приближение укров заметил дальний дозор. Тот, что за тремя реками находится. Забили люди тревогу. Что делать? Эту нечисть ведь победить простому человеку невозможно. Топор не разрубит. Копье отскочит. Рогатина не подденет. Собрались совет держать. Долго думали, какой требой Сварога и его грозного сына Перуна задобрить, чтобы помогли справиться с окаянными. Решили принести в жертву лошадь. Не помогло. Потом корову… собаку… петуха… зерно… грибы с ягодами. Пусто, не приходили на зов боги. Началась паника. Но встал тут старейшина и сказал, что у богов огромные стада лошадей и коров, бескрайние поля пшеницы, густые леса, полные грибов и ягод. Не это для них главное приношение, а вера! Поняли его люди, склонили головы в общей молитве. Поклялись вечно чтить прародителей. И услышали их тогда боги. Сверкнули на небе молнии. Грянул страшный гром. Заметались на деревьях стаи сорок. В разрывах туч увидели наши предки скачущего всадника-война на вороном коне. Бешеный ветер рвал его серебряные волосы. В одной руке Перун держал лук, другой схватил молнию, натянул тетиву и пустил огненную стрелу в сторону приближающихся укров. Вздыбилась будто волна перед супостатами земля, а потом рухнула сверху, укрыв врагов наших в своем чреве. Вот и сказке конец.

– Страшная, – опередила комментарии детишек Марина. – А укры, или как их там звать, обратно не вылезут?

– Нет, пока действует на них заклятие Перуна, – успокоил всех гусляр.

Глава вторая. Происки ЦРУ (1997 год)

На третьем этаже здания Центрального Разведывательного Управления США в кабинете с табличкой "Начальник отдела "А"" облокотившись на спинку удобного кожаного кресла сидел полный мужчина. Внимательно изучая документы, вынутые им из папки "Совершенно секретно", он все больше и больше хмурился.

– Бред какой-то, – наконец проворчал он и нажал кнопку звонка.

Вошла хорошенькая секретарша.

– Лиз, когда прибудет мистер Рейган?

Девушка взглянула на висящие на стене часы.

– Он обещал быть у вас без четверти два, мистер Саймон.

– Хорошо. Значит вот-вот. Свари нам кофе.

Чиновник снова уткнулся в бумаги.

Офицер по фамилии Рейган действительно вскоре объявился. Поприветствовав хозяина кабинета, он сразу же перешел к делу.

– Полковник Саймон, нам для Бюро Паранормальных Явлений требуется ваш лучший агент со знанием русского языка и желательно с российскими корнями.

– Я проработал на разведку более двадцати лет, но, черт побери, никогда не слышал о таком бюро!

– Все и, тем более, всем знать не обязательно, – чуть язвительно оппонировал собеседник.

– Агент найдется. И как требуется самый пригодный. Но у меня допуск к секретной информации высшего уровня. Выкладывайте, что за миссия. Иначе как мне подобрать нужного кандидата для ее выполнения?

Рейган кивнул.

– Хорошо. Устно сообщу вам базовую информацию.

Два года назад наши спутники зафиксировали на территории России в двухстах километрах от Москвы странную аномалию. Это древний могильник, но люди или, правильнее сказать, человекоподобные существа, которые там захоронены, не умерли, а как будто спят под десятиметровым слоем болотистой почвы. Ученые умы Бюро Паранормальных Явлений разработали мощнейший реагент, который по их утверждению способен воскресить эти существа и заставить их выбраться наружу. Вашему агенту требуется доставить реагент в заданную точку…

– Армии США наверняка пригодилась бы хоть одна такая особь для опытов, – перебил офицера Саймон.

– Да, но несмотря на слабость спецслужб нынешней России скрытно устроить на месте могильника раскопки нет никакой возможности. Поэтому и было принято решение оживить объекты. Потенциально, это вызовет экологическую катастрофу как в отдельно взятом регионе, так и в целом по всей стране нашего стратегического противника.

– Логично, – согласился Саймон, – чем русским хуже, тем нам лучше!

Николаю Кротову ненависть к СССР и всему русскому передалась в наследство от родителей. До Второй Мировой Войны его семья проживала в западной Белоруссии. В сорок первом отец, поляк, был мобилизован на военную службу в Красную Армию. С началом боевых действий попытался перебежать на сторону немцев, но был схвачен и расстрелян. Мать, литовка, смогла найти приличную работу только после 1953 года. Понимая необходимость получения образования, Кротов прилежно учился в школе. Затем, обладая значительным литературным талантом, он с блеском закончил институт и публиковал статьи в солидных периодических изданиях. Но вместо карьеры советского журналиста, главной мечтой Николая было вырваться из СССР на Запад. Случай представился с приходом к власти Горбачева. Присоединившись к каравану диссидентов, он пробил разрешение на выезд, а по прибытии в Нью-Йорк вскоре был завербован американской разведкой.

В ожидании электрички Кротов с отвращением оглядывал сентябрьский пейзаж подмосковных Химок, куда он добрался из Шереметьево на рейсовом автобусе. За платформой тянулись ржавые жилы запасных путей, густо усыпанные окурками и прочим мусором. Следом, в кустах у бетонного забора громоздился шалаш, из которого, как из собачьей конуры, высунулась небритая бурая морда бомжа. Кротова тошнило от порученного задания, но выполнить приказ он был обязан, да и четырехзначная сумма, прописанная в банковском чеке, являлась серьезным аргументом. По легенде агент прилетел в Россию готовить материал для "National Geographic" о русской глубинке. Чтобы не привлекать к своей персоне лишнего внимания и вжиться в образ путешественника-энтузиаста, Николай променял такси на общественный транспорт. Издали послышался протяжный визг гудка электропоезда, а следом из-под эстакады появился фонарь на крыше локомотива.

Народа в дневном поезде было немного. Поскучав пол пути над чтением романа, Николай вышел в тамбур покурить. На стене красовалась привинченная дешевыми, кривыми болтами табличка "Тверской вагоностроительный завод".

– Ничего в природе не меняется. Как выпускали полное говно, так и выпускают, – пробормотал Кротов.

В следующее мгновение вопреки серьезной выучке агент вздрогнул, выронив от неожиданности сигарету. Межвагонная дверь затрещала под градом ударов. Посыпалось выбитое стекло из маленького окошка и в тамбур ввалились трое явно чем-то обдолбанных парней с красно-синими шарфами на шеях. Самый здоровый, очевидно, главарь, поднял вверх окровавленный кулак и дико заржал. Затем перевел взгляд на Кротова.

– Дядя, дай закурить.

Николай вынул пачку "Kent" и протянул громиле сигарету.

– Ты че, не понял?! Нас трое!

Рядом встал второй футбольный фанат.

– Смотрите, какая у дяди модная сумка.

Действовать следовало решительно. Два коротких, точных удара по печени и оба нападавших рухнули на заплеванный пол.

Вожак, корчась, как мантру завыл "больносукабля", второй тихо стонал, даже не двигаясь.

– Следующего, кто ко мне полезет, убью! Ясно? – жестко бросил Кротов последнему члену шайки.

Тот в ужасе закивал головой.

– Слушай дальше, конявый. Как только дружки очухаются, забирай их отсюда, и чтобы я вас больше никогда не видел!

В Твери агент перешел с железнодорожного на автовокзал, где купил билет на рейс до Бежецка – районного центра Тверской области.

Кромешную темноту берега Могочи озаряло лишь пламя догорающего костра. Василий пошевелил палкой угли, взметнув в черное небо столб искр.

– Сань, самогон остался? – спросил парень сидящего рядом товарища.

Тот нашарил в темноте бутылку и поднес ее поближе к огню.

– Нет, ни капли, – Александр грустно вздохнул. – Еще дров подкинуть?

– Зачем? Скоро светает.

Какое-то время друзья молчали.

– Мне Машка из Шалихи нравится.

Василий в ответ лишь хмыкнул.

– Вот думаю, может, жениться на ней?

– Ты ее уже трахал?

– Нет.

– Так трахни сначала! Вдруг она по пояс снизу деревянная? – весело засмеялся Василий над собственной шуткой.

– Иди ты! – обиделся Санек.

На горизонте появились первые признаки рассвета. Макушки деревьев далекой березовой рощи окрасились в неестественные багряные тона.

– Пора, – Василий поднялся и направился к резиновой лодке. – Помоги спустить на воду.

– А ботать будем?

– Нет, и так сети всю ночь стояли. Рыбы валом должно быть. Давай поспешим, пока рыбнадзор спит.

Василий оказался прав. Друзьям попались несколько крупных щук, жирных язей, множество окуней и толстобокой плотвы.

Расфасовав добычу по картофельным мешкам, браконьеры поволокли ее к ржавому, видавшему виды жигуленку.

В целях конспирации Кротов попросил водителя автобуса высадить его не в поселке, а на следующей остановке у пустынной развилки дорог. Судя по карте, пройти следовало чуть большее расстояние, но это было не страшно. Шагая в обратную сторону по асфальту Николай услышал за спиной гул приближающегося автомобиля. Почти поравнявшись с агентом легковушка наскочила на колдобину. Громко хлопнула шина и жигуленок бросило в сторону. Кротов только начал оборачиваться, когда на него обрушилась тонна металла, погребая под собой.

Василий первым выпрыгнул из машины.

– Насмерть! – коротко констатировал он.

– И что теперь будет? – чуть не плача, промямлил Санек.

– Ты же водитель, тебе и будет. Пьяный, задавил человека. Тюрьма, не отмажешься.

Санек обхватил дрожащими руками голову.

– Погоди ныть! – Василий воровато огляделся. – Вроде никого! Давай посмотрим, кто это.

Они вдвоем перевернули лежащее ничком тело.

– Не местный.

– Ну-ка, где документы. Вот, нашел. Гражданин США?! – Василий остолбенел, вертя темно-синий паспорт с орлом.

– А зовут Николай Кротов. Прямо, как в фильме про шпиона…

– Прямо, как в фильме, – передразнил Санька товарищ. – У нас круче, чем в кино! Там Кротов живой был, а у нас дохлый!

– Чего делать будем?

Василий вылез на дорогу вертя головой.

– Пусто. Исключительно ради нашей дружбы с детства! Давай утопим его вон там, в болотине. Тащить всего метров пятьдесят.

– Как?

– Я пока его сволоку, а ты вываливай прямо в багажник рыбу. Бери мешки, веревку и камни потяжелее.

Привязав к конечностям покойника груз, на раз-два-три парни бросили тело в трясину. Набивая сумку агента булыжниками, Санек обратил внимание на предмет цилиндрической формы, напоминающий с виду термос.

– Может, там виски или коньяк? – заинтересовался он.

– Ты и вправду придурок, – разозлился Василий. – Это же вещдок!

Он схватил предмет и запустил его в болото.

Только приятели вернулись к машине, как рядом затормозил милицейский бобик. Лицо Санька побледнело от страха.

– Привет, браконьеры! – высунулся из окна участковый Шлапаков.

– Да вот… это… колесо пробили, – с трудом совладая с нервами, нашелся Василий по сути не соврав.

– Гонять потому что нечего и самогон бухать! Так глядишь, и собьете кого! Помочь?

– Спасибо, Максимыч, мы сами.

– Ну как хотите, – милиционер махнул рукой, – эх вы, распиздяи!

Глава третья. Разговор на кухне (Наше время)

– Привет! – Илья крепко пожал гостю руку. – Погоди, куда без тапок ломанулся? Я полы давно не пылесосил.

Илья достал из шкафчика пару изношенных шлепанец и передал их другу.

– Украина… США… США… Киев… США… Украина… Вашингтон, – кричал кто-то из комнаты.

– Что это за дурдом? – поинтересовался гость.

Хозяин квартиры на секунду удалился. Вопли прекратились.

– Да, я пока тебя ждал, от скуки телик включил, каналы щелкал… Твой звонок на выпуск новостей пришелся.

– А почему новости только про США и Украину? Мы же в России живем.

– Рассказывали как раз-таки про нашу Родину. Оборонка успешно испытала скоростную баллистическую ракету шестого поколения. До Киева долетает за полторы минуты, а до столицы США за семь. Новый рекорд мира! НАТО в шоке.

– Какого пиваса взял? – Спросил Илья приятеля, уже располагаясь на кухне.

Данила подмигнул, пошуршал пакетом и вытащил на стол пластиковую полторашку.

– Сегодня же очередной день дурака в стране, – прокомментировал свою покупку Данила, – в розничной торговле алкоголь не продают. В наливайке затаривался.

– Это даже к лучшему! – согласился Илья.

Он пригляделся к бутылке.

– Портер? Чешский?

– Ага, родной.

– Спасибо, уважил!

Данила извлек из пакета вторую емкость с пенным.

– Себе взял крафтовый бельгийский стаут. Местный, но недурственный. Помнишь, ты пробовал?

Хозяин кивнул, аккуратно наполняя бокалы.

– Как там с куревом дела? – чуть встревоженно поинтересовался гость.

– Как-как… Как всегда! – рассмеялся Илья. – В наличии.

Несколько минут товарищи молчали, передавая друг-другу туго набитую папиросу.

– Класс! – довольно прошептал по завершении таинства Данила.

– Угу. И ничего больше?

– ?

– Дань, сорт совсем другой! Случайно мне достался. Напирает плавно, даже скорее медленно, зато держит долго!

– Слушай, и правда.

– Люди вообще крайне невнимательные. Ты вот часто ко мне ходишь в гости. Разницы никакой не замечал между первым подъездом и моим? Что рядом с ними творится?

– Знаешь, не приглядывался, – рассеянно ответил Данила.

– Там мусор кругом валяется, сорняки стеной и горы собачьего дерьма. А у нас акации в ряд высажены, перед ними кусты роз. Иногда поражаешься – в подъезде двадцать квартир, и никому никакого дела нет. Общество потребителей. Живет по принципу слогана из "Пиратов карибского моря": "Бери все и не отдавай ничего…"

Данила глубоко вздохнул, но скорее потому, что его накрыло от курева. Заметив это, Илья встал и распахнул форточку. С улицы повеяло вечерней прохладой.

– Как на работе дела? – Илья решил сменить тему разговора.

– Заказчик рассчитался. Купил себе немецкий шуруповерт.

– Ха! А мне только вчера приятель из Канады фотку скинул с этим инструментом. Помнишь, я тебе про него рассказывал? Из столицы недавно туда уехал Новый свет покорять.

– А чего ему в Москве-то не жилось? – искренне удивился Данила.

– Да, кто его знает? Чужая душа – потемки. Говорит, что раньше никогда такого красиво неба не видел.

– Мне кажется, небо везде одинаковое.

– Еще рассказывает, что в Канаде трава зеленее, сыры вкуснее. Далее дословно: "…Люди все отзывчивые … никому нет дела до тебя…".

Гость, делавший долгий глоток из бокала, поперхнулся и загоготал.

– Это уже полная чепуха! – сумел вымолвить Данила, вытирая лицо от брызнувших слез и расплескавшегося стаута.

– Как знать? – загадочно улыбнулся Илья. – Скоро миру, который мы знаем, придетконец.

– Не понял?

– У тебя, дружище, нет возможности аналитикой заниматься. Рассказать, чего я про будущее людей на земле думаю?

Гость, демонстрируя полное внимание, уставился на оратора.

– В первую очередь, грядет разрыв экономических связей. Готовят коллапс, как ты можешь догадаться, американцы. У них есть своя экономическая зона, которая кроме США включает в себя приснопамятную Канаду, Англию, далеко не с проста инициировавшую Брикс, Австралию, Новую Зеландию и прочую мелкую сволочь. Идут торговые войны…

– Торговые войны сотни лет идут, – перебил Данила.

– Согласен. Конечно, сейчас все гораздо серьезнее, но даже если мировая экономика рухнет, какие-то фатальные последствия для человечества вряд ли произойдут. Другое дело бактериологическая война.

– Ого! Ну ты загнул!

– Когда весь день перфоратором стены не долбишь, или шуруповертом шурупами окна не привинчиваешь, то появляется время серьезно покумекать, – насупился Илья. – Ты считаешь, СПИД из ниоткуда возник, ошибка природы? Допустим. Но теперь уже куча вирусов по планете бродит. Их родина – секретные лаборатории, а полигон для испытаний – Юго-Восточная Азия и Африка, где дикое перенаселение. В последней, в некоторых странах, кроме бесплодной земли и негров ничего не осталось. Погугли, если не веришь. Уверяю, сейчас развитые страны начнут вокруг своих рубежей возводить стены. Но больше не от эмигрантов. Для того, чтобы если начнется эпидемия в масштабах континентов, от которой не будет вакцины, тотчас перекрыть наглухо границы. Нет инфицированных – нет всеобщего заражения. На Земле останется только так называемый "золотой миллиард".

– У России самая длинная сухопутная граница. Как быть? – спросил Данила.

– Если наши буржуи не виллы с яхтами продолжат строить, а возьмутся вместе с народом за возведение стены, то может и успеем. Но, мне не верится. Так что глядишь, зря мы ржали над моим товарищем – эмигрантом. Он в Канаде выживет, а мы тут сдохнем.

Часть вторая

…Далекое постапокалиптическое будущее…

Глава первая

Степан подпер плечом подрубленную сосну, силясь свалить дерево в нужную ему сторону. Не получилось.

– Будь ты неладна, – выругался немолодой мужчина, снова взявшись за топор.

Последовало несколько точных ударов. Сосна протяжно скрипнула. Степан, не мешкая, отбросил инструмент, чтобы успеть задать направление падающему дереву.

– Наконец-то! – довольный, он глубоко вдохнул в легкие густой приятный лесной воздух, закашлялся и выплюнул на островок мха слюну вперемешку с кровью.

Степан давно подозревал, что серьезно болен, но был назначен главным по заготовке дров, так что отказаться от тяжелого труда никак не мог.

Вечерело. С приближением темноты пушистый, словно перина, полог леса менял цвет с зеленого на темно-серый.

Очищая ствол от веток, Степан вдруг выпрямился и хлопнул холщовой рукавицей себя по лбу.

– Как же я забыл! Сегодня ведь в клубе политинформация! Накажут за прогул, ей богу, накажут!

Он суетливо вкатил ствол на волокушу, закрепил его там, впрягся в лямки и потащил тяжелую добычу в деревню.

Когда запыхавшийся Степан появился на пороге клуба политрук на сцене, приняв позу поэта декламирующего стих, вещал в примостившиеся на лавках крестьянские массы заранее подготовленную речь.

– И сказал главный полкан – квадратное теперь будем катать, а круглое таскать. Так зеленые человеки стали сильными и выносливыми!.. Тааак, – протянул оратор,– тааак. Степан! Почему опять опоздал?

– Дрова для воинской базы заготавливал.

– Не повод! Делу, как говорится, время, политинформации час!

– Простите, товарищ политрук.

Очевидно, не желая больше уделять внимание провинившемуся подопечному, ритор переключил внимание на широкую публику.

– Последняя на сегодня мудрость! – величественно объявил он. – Крестьянин должен подчиняться слепому инстинкту военного. Понятна мысль?

Слушатели неуверенно закивали.

– Это я к тому, что даже в самом простом нашем действии больше мудрости и смысла, чем в любом вашем крестьянском! Напоминаю, что в воскресенье мы отмечаем праздник "Зеленый человек с мечом"! Торжества начнутся на плацу с воинского парада. Явка обязательна!

Политрук удалился. Народ тоже заспешил к выходу по своим делам. Лишь один Степан остался на лавке не в силах подняться.

– Отец! – окликнул его юноша лет двадцати от роду. – Что с тобой?

– Плохо, – выдохнул мужчина, – Иван, помоги.

Парень аккуратно сзади обхватил Степана за талию, напрягся, ухнул и поставил того на ноги.

– Идти сможешь?

– Да, только не спеши.

Они еле добрели до избы. Дверь им открыла совсем молоденькая девушка, одетая в длинное белое платье до пят, расшитое на рукавах цветными узорами.

– Ленусь, приготовь отцу постель, – попросил ее юноша.

– Так уже сделала! И ужин вам приготовила!

Иван усадил старика на край кровати, снял с него обувь, помог раздеться, после чего аккуратно укутал в одеяло.

– Зачем ты, больной, снова работал?! – укоризненно спросил он.

Подошла Лена.

– Налить вам суп? Вкусный, щавелевый. Сметаны если хотите добавлю.

Степан отрицательно помотал взмокшей от пота головой.

– Спасибо, голубушка. Намочи лучше полотенце прохладной водой. Хочу обтереться. Жарко.

– Опять какой-то приказ зеленых человеков выполнял? – не отставал от больного Иван.

– Да, – тихо прошептал тот, – как я мог ослушаться? Дрова для баньки потребовались.

Воротилась девушка. Свернув несколько раз полотенце на подобие шарфа, она бережно укрыла им лоб мужчины.

– Сволочи,– сквозь зубы процедил юноша.

– Успокойся, – Лена нежно поцеловала возлюбленного в губы. – Давай я хоть тебя накормлю.

После супа и густой разваристой пшеничной каши с тыквой они разожгли самовар. Кухня мигом наполнилась приятными запахами шиповника, чабреца, ромашки и еще каких-то луговых трав.

– Как мы так можем жить? – видимо, вернувшись к старой теме, хмуро сказал Иван.

– Неплохо ведь живем-то, – парировала Лена.

– Неплохо – неплохо! Неплохо, потому что пока еще молодые. На отца вон моего посмотри! С больного и то подати требуют. Две трети заработанного отбирают!

– Они наши защитники.

Услышав набившую оскомину фразу, Иван треснул кулаком по столу.

– Ты о чем? В лесу крупнее зайца зверя не сыщешь. А врагов нашей общины зеленые человеки придумали, чтобы утвердить свою значимость. Ну, ничего, скоро все изменится. Ты не знаешь, что мужики говорят. Люди недовольны. Скоро соберемся и будем равноправия требовать!

– У зеленых человеков много оружия и есть источник металла. А у вас что? – усомнилась девушка.

– Не волнуйся! Перекуем серпы на мечи, а косы на пики!

Степан долго не мог уснуть. Его бросало то в жар, то в холод. Тело болело. Но потом лесник перестал его чувствовать. Степан будто вышел из тела наружу. Перед собой он увидел дивной красоты цветущий сад, но только абсолютно белый, как в снегу. На ветках деревьев висели диковинные плоды различной формы. Он хотел было пощупать их, но тут его окликнули. Оказалось, что он не заметил группу человеческих фигур тоже одетых как и все вокруг в ослепительно белое. Ближе всего стояли родители Степана, его жена, другие давно усопшие родственники; чуть дальше – старые знакомые и даже несколько зеленых человеков. Все улыбались, казалось, излучая только хорошее, доброе и приветливо махали руками, приглашая к себе. Степан, не раздумывая, сделал шаг навстречу.

Утром Иван первым делом направился проведать отца. В момент смерти на бледном лице Степана навсегда застыла счастливая улыбка.

Глава вторая

Главный полкан Петр 38 раздраженно глядел, как горничная методично подметает пол кухни.

– Хватит, Машка! Открой проветривать окна. На сегодня свободна, – бросил он прислуге.

Вместе с теплым летним ветром в хоромы ворвался веселый щебет воробьев, дробящийся на чирик-бах-чирик-трах тяжелой мужской поступью. Напротив терема, где селилась полканская семья, проходили строевые учения младшие офицеры.

– Левой! Правой! Правой! Левой! Расстояние между ногами один шаг! Ать два, – кричал безусым юнцам командир.

– Молодец, славный инструктор! Похвалю потом, если не забуду, – решил Петр 38, погружаясь в раздумья.

Но мысли главного полкана путались. Мужчина сел за стол, подперев голову руками. Вроде бы одной мысли уж точно было не отвертеться.

– Пора уже делать конец, потому что… – пробормотал Петр, погружаясь в тяжелое, похмельное забытье.

На столе перед ним не огромная бутылка алкоголя, а кувшин с молоком, на поверхности которого плавают жирные желтые сливки. Полкан еще тщедушный ребенок. Он тянется к кувшину, но вместо глиняной ручки сосуда хватает деревянную, дверную, с ужасом впуская за порог своего жилища нескольких вооруженных врагов.

– Где твои родители? – спрашивают враги.

Сначала Петр отнекивается. Тогда они связывают мальчишку и каждый из незваных гостей достает из-за пазухи сверло. Опасаясь за жизнь, Петр рассказывает все, что знает, моля о пощаде.

– Это не важно! – ухмыляются они.

Со всех сторон слышится визг инструментов, буравящих череп полкана…

Яркая вспышка боли, будто разорвавшая мозг изнутри, случилась уже наяву. Петр 38 застонал, призывая на помощь жену.

– Как ты себя чувствуешь?

– Я себя чувствую, но плохо, – вздохнул военный. – Налей мне браги.

Конечно, полкан и сам мог это сделать, но не нарушал Устав, предпочитая пользоваться имеющейся должностной привилегией – не поднимать ничего тяжелее кружки. Бедняга залпом осушил емкость и ему немного полегчало.

Супруга, жадно чавкая, жевала взятое из вазы большое ядреное темно-красное яблоко.

– Щеки марает, – презрительно скривившись пожаловалась она мужу. – На, попробуй.

Петр 38 последовал совету. Действительно, благодаря значительным размерам фрукта, кусать его было крайне неудобно.

– Непорядок, – согласился главный полкан. – Прикажу Митричу маленькие яблоки теперь выращивать.

– Вот-вот, – одобрила полканское намерение жена.

Выбрасывая огрызок, Петр 38 вдруг осознал сразу же две вещи, связанных друг с другом: Нужно сделать что-то важное, твердо решил он, но для этого я обязан выйти из запоя!

Петр 38 поприветствовал старших офицеров, явившихся в назначенное время на собрание. На его измученном бессонницей лице отчетливо выделялся красный подергивающийся глаз.

– У меня нет времени, поэтому я буду говорить не думая! – выпалил он.

Подчиненные озадаченно переглянулись.

– Мы обязаны всем миром совершить какое-нибудь большое дело! Чтобы о нас помнили потомки, – добавил Петр 38.

– А какое? Объясните поконкретнее, – спросил полкан меченосцев.

– Я ответственный за вечные вопросы. Временные решаете вы все.

В штабе воцарилась гнетущая тишина.

– Есть! Придумал старый способ. Нужно что-то выкопать! – предложил полкан лучников.

– Что?

– Ну… – протянул он, – какую-нибудь яму.

– Зачем?

– Эээ… Не знаю.

– Цель! – неожиданно нашелся политрук.

Маленького роста, плюгавый, чуть прихрамывающий на одну ногу, он заметно отличался от других командиров остротой ума.

– Давайте сначала определим цель копания ямы.

– И?

– Оборона! – довольно добавил политрук.

– Как мы с помощью ямы будем от кого-то обороняться?

От нервного напряжения у главного полкан задергался второй глаз.

– Можно поверх ямы набросать веток и присыпать их листьями. Противник не заметит ловушку и провалится вниз.

– Точно! – подхватил идею полкан копейщиков. – А в дно ямы мы воткнем острые колья.

– Хорошо, – обрадовался Петр 38, – но одна яма это слишком мало!

– А мы ее сделаем очень-очень длинной! – Политрук даже цокнул языком от удовольствия, – длиннющей, – добавил он, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание. – пустим по периметру северной стороны воинской базы.

– Спасибо за службу, – только и смог удовлетворенно вымолвить главный полкан, устало пожимая офицерам руки.

Глава третья

Как, и, тем более, когда так получилось, что обитатели воинской базы "Зеленые человеки" и деревни "Дубровино" оказались отрезанными от внешнего мира, никто не знал. Соседствующие друг с другом населенные пункты находились посреди густых, дремучих лесов. Технологии, доступные людям, примерно соответствовали Железному веку. Порядок мироустройства был предельно прост. Крестьяне, как положено, вкалывали не разгибая спины на себя и на того парня. А бравые парни, одетые в зеленую форму, защищали работяг от врагов.

Материалом для постройки жилищ служила древесина. Единственным исключением был квадратный, приземистый дом, полностью сделанный из камня. Расположенный в центре воинской базы, неусыпно охраняемый, он скрывал от любопытных глаз вход в секретную шахту. Попасть туда могли лишь избранные даже из числа зеленых человеков. В народе поговаривали, что в ней сокрыт источник металла, великая книга мудрости и статуя бога войны.

По случаю праздника Зеленого Человека с мечом на плоской крыше описанного выше строения собралось все руководство общины – воинская элита и деревенский староста. Офицеры были одеты в парадные мундиры, увешанные, как новогодние елки, множеством ярких орденов и медалей, которые зеленые человеки вручали сами себе в честь громких торжеств и знаковых юбилеев. На плацу выстроились шеренгами войска, а по краям площади густились толпы нарядно одетых крестьян – бабы, украсившие головы пестрыми платками, и мужики в картузах с приколотыми к ним бутонами роз и гвоздик.

Политрук, поднявшись на заботливо подставленную помощником табуретку, вскинул руку вверх, призывая собравшихся к тишине.

– Товарищи! Прежде, чем начнется смотр войск с торжественной речью перед нами выступит горячо всеми любимый главный полкан Петр 38!

Грянуло троекратное «ура».

– Товарищи! Бойцы нашей могучей армии! Трудолюбивые крестьяне! Братья и сестры! К вам обращаюсь Я, друзья мои!

Во рту у оратора быстро пересохло. Он долго прокашливался, вспоминая, о чем нужно сказать дальше.

– Грядет эпоха великих свершений! Сегодня мы гуляем и веселимся, отмечая праздник доблестных меченосцев, а завтра приступим к строительству грандиозного сооружения – оборонительного рва! Будем, как говориться, копать в будущее, товарищи!

Снова над площадью пронеслось «ура». Впрочем, деревенские не разделили бурное ликование военных. Люди настороженно переглядывались, шептались, прекрасно понимая, что копать в будущее придется именно им.

Главный полкан кивнул политруку, показывая, что закончил выступление. Тот живо перехватил у начальника эстафету.

– Завтра все свободные от трудовой повинности крестьяне должны явиться в девять утра с лопатами к северной стороне нашей базы. Сбор у частокола. А теперь… – политрук сделал значительную паузу, – праздник Зеленого Человека с мечом объявляется открытым!

Воинские колонны пришли в движение. Как и положено организаторам парада во голове шествия маршировали меченосцы. До блеска начищенные доспехи ослепительно сверкали на солнце, отчего многие собравшиеся щурились и прятали глаза под ладонями. Сделав круг по площади, все двадцать восемь бойцов встали в шеренгу. Их примеру последовали тридцать лучников и сорок один копейщик.

– Парад продолжает демонстрация военной техники! – прозвучало с трибуны.

Плац наполнился грохотом волокуш, на которых громоздились метательные машины. Первые четыре были небольшими, предназначенными для запуска крупных булыжников. А за ними двигался огромный колосс, способный швырять снаряды вдаль на несколько километров. На отдельной телеге зрители могли наблюдать здоровенные валуны и круглые зажигательные ядра. Последние делали из облитых смолой сена или соломы.

– Оружие возмездия! С ним нам не один враг не страшен, – гордо резюмировал вторую часть смотра войск политрук.

На бурном офицерском банкете, продлившемся далеко за полночь, подполкан Федор, как самый малопьющий, был назначен командовать земляными работами.

Невыспавшийся и от того сердитый подполкан в начале десятого утра у частокола обнаружил только трех крестьян.

– А где остальные? – хмуро осведомился он у мужиков.

– Все на службе. Кто в поле, кто крышу латает, кто в лесу охотится. Нету никого больше.

– Ну, ладно. Начинайте копать здесь… Там… И еще вон там.

– Хм… Так где конкретнее?

– Лучше три раза отрыть, чем один – показать! Приступайте, я пока схожу, узнаю, где нужно.

Крестьяне не особенно рьяно принялись ковыряться в земле, а раздосадованный Федор направился за разъяснениями к начальству. Уже на подходе к терему ему послышался медвежий храп главного полкана. На стук в дверь долго никто не реагировал, однако потом изнутри донеслись шаги и тихая ругань.

– Подполкан Федор, – доложил гость.

– Что там у тебя? – впуская офицера в дом, спросил, зевая во весь рот, Петр 38.

– Мужиков прибыло всего три единицы. Где ров копать, не знаем.

– Вопрос понял, ответ думаю, – насупился босс.

Потянулись минуты. Главный полкан то морщил лоб, то хмыкал, то многозначительно вздыхал. Наконец, он решился.

– Ответственность за место копания полностью возлагаю на тебя. Сориентируйся на местности и приступайте.

Когда Федор вернулся к частоколу, крестьяне каждый в своей яме углубились где-то на пол метра.

– Отставить, – скоманд овал он работникам, – копать ров будем дальше к лесу, у ручья.

– Но там же вода! – с удивлением промолвили мужики.

– Приказ, есть приказ! – отрезал подполкан. – Вечером приду, проверю. Чтобы уже была готова канава шириной с лопату, а длинной от того дуба и до меня.

Днем к месту раскопа наведался Иван – сын покойного Степана. Он долго тихо убеждал крестьян, иногда по-братски приобнимая старшего. Те поначалу упрямились, но после передали что-то парню. Тот спрятал это что-то под рубаху, поклонился и убыл восвояси.

Когда почти стемнело вернулся руководитель по возведению грандиозного сооружения. Его ожидал только Архип. Жалкая канавка была до верху заполнена мутной коричневатой жижей. Рядом валялись черенки двух сломанных лопат.

– Это что вообще такое? – возмутился подполкан Федор.

– Мы же вам говорили. Тут копать нельзя.

– А мужики где остальные?

– На заготовку дров ушли. Степан-то наш помер.

– Где недостающие части инвентаря? Мне отчитаться зам по тылу нужно!

– Засосало, не достать, – притворно вздохнув, соврал Архип.

Федор зло топнул ногой, но делать было нечего.

– Хрен с ними. Спишем. Свободен, – буркнул он крестьянину.

– Вот уж верно в народе говорят, – пробормотал Архип, глядя вслед начальнику, – полкан полкану глаз не выклюет!

Глава четвертая

Тайком оглянувшись и не заметив ничего подозрительного, Иван проскользнул в чуть приоткрытую дверь сарая и запер ее на увесистый затвор. Окна в помещении отсутствовали, а потолок был настелен лишь с одного края. Там на подстилке из сухой травы стояли клетки для куриц.

В центре сарая на покатых краях стога сена устроилось с десяток деревенских мужиков.

Иван в пол голоса со всеми поздоровался.

– Опасное это дело, – как будто продолжая начатую мысль, прошептал Тихомир.

Средних лет, высокий, с крепкими жилистыми руками, он выгодно отличался от других собравшихся на совет жителей Дубровино.

– Так я и не говорю, что будет легко, – парировал Иван.

Несмотря на его молодость, в голосе чувствовалась лидерская твердость.

– Вся сила зеленых человеков спрятана в хранилище, – продолжил парень. – Без источника металла они беспомощны.

– И что с того? У многих вояк на руках оружие, а остальное хранится в казармах, где они обитают. И хранилище, и казармы нам с ходу не взять!

Крестьяне, соглашаясь, закивали.

– Но мы можем применить эффект неожиданности! – не отступал Иван. – Почему вы так уверены в их боевой готовности? Каждый из нас в детстве стенка на стенку дрался. А эти только маршировать и умеют. Сколько у зеленых человеков войнов?

– Да поди сотни полторы. – ответил кто-то.

– Старших офицеров и снабженцев не считаем. Они жирные, ленивые, в бою никчемные.

– Тогда на треть меньше.

– Значит, силы примерно равны. Дело за оружием. Мы тебе, Тихомир, в кузницу уйму металла натаскали. Что скажешь?

– Мечи ковать слишком затратно, – задумчиво пробормотал Тихомир, поглаживая пышную бороду. – Тогда материала ни на что другое не хватит. Предлагаю сделать упор на копья и луки. Мужики рогатиной орудуют ловко, а что рогатина, что копье, считай, одно и то же. Луки у нас охотничьи отличные. Сноровки не занимать. Наконечники, способные латы зеленых человеков пробивать, я справлю. Есть идея.

– Тогда приступай потихон… – закончить речь Иван не успел.

С настила послышался подозрительный шорох.

– Курицы? – сказал он и обвел мужиков взглядом.

– Летом их там не держат.

Иван поднял лежащую в углу приставную лестницу.

– Сейчас проверим.

Однако только парень начал по ней взбираться, как сверху на него обрушилась охапка травы вперемешку с пылью и сухим птичьим пометом. Следом, совершив рискованный прыжок, прятавшийся за клетками человек очутился на вершине стога. Оттолкнув нерасторопного крестьянина, он бросился к двери.

– Держи гада! – только и успел прокричать Иван.

Воспользовавшись всеобщим замешательством, человек ловко отпер дверь, вырвался наружу и с криками "Спасите! Убивают!" помчался в сторону воинской базы.

– Сбежал Сенька, вот сука! – брезгливо стряхивая с волос куриные испражнения, досадовал Иван.

– Теперь все политруку доложит. Раскроет наши планы. – мрачно констатировал Тихомир.

– Не факт, что он прямо все слышал. Но то, что именно я воду мучу, обязательно сообщит.

– Как теперь быть?

– Всех подряд трогать не станут. Побоятся. Вы, – обратился парень к мужикам, – делайте вид, будто ничего не случилось. Ты, Тихомир, металл понадежнее спрячь. Уверен, они ко мне придут на разборки.

– Пытать будут.

– За нашу борьбу и умереть не страшно!

Глава пятая

В Дубровино был свой предатель. Люди брезгливо звали его Сенька. Тяжелый крестьянский труд он презирал и промышлял тем, что подслушивал сплетни, крамольные разговоры, после чего докладывал все политруку. Находилась на довольствии у зеленых человеков и нерадивая супруга стукача. Подражая полканшам, она дни напролет валялась в кровати, поглаживая противную звонко лающую лохматую собачонку, украшенную бантиком, или сидела во дворе, лузгая семечки и зорко наблюдала за жителями деревни.

– Заговор! – громко выкрикнул Сенька, ворвавшись в казарму, где политрук инструктировал подчиненных.

Стукач, тяжело дыша, плюхнулся на лавку.

– Еле сбежал! Уморили бы ведь супостаты!

– Кто?

Политрук пристально уставился на Сеньку.

– Иван – зачинщик! Покойного Степана сын. Я его разговор с мужиками подслушал в сарае за кузницей.

– Тихомир тоже с ними заодно?

– Не знаю. Возможно. Слышал, что они украли металл и хотят из него оружие делать.

– Какое? Для чего? – насторожился политрук.

– Они шепотом общались. Это-то с трудом разобрал.

– Свободен! – скомандовал Сеньке политрук. – Дальше я сам разберусь.

Начальник обвел взглядом подчиненных и, выбрав двух самых здоровых, распорядился.

– Ты, Илья. И ты, Владимир. Как стемнеет, отправляйтесь в деревню. Берите Ивана, только по– тихому, и тащите его ко мне на допрос.

Иван ждал непрошеных гостей. Когда раздался громкий стук, парень обнял Лену и, тепло поцеловав ее в лоб, направился к двери.

– Что теперь будет-то? – заплакала девушка.

– А ничего не будет. Вернусь к полуночи. Да, приготовь компрессы от ушибов, – бросил Иван, обернувшись на прощание.

Во дворе в потемках чернели фигуры стражников.

– Пошли, – коротко приказали они.

Пол дюжины блюстителей порядка во главе с политруком ждали в своей казарме.

– Приступайте, – вместо приветствия гаркнул начальник.

Иван получил мощный удар ссади под колено и рухнул на дощатый пол.

– В морду только не бейте, – уточнил порядок экзекуции политрук, – а то говорить связно не сможет.

Минут пять стражники толпой пинали Ивана. Но били со знанием дела, так, чтобы ничего бедолаге не сломать.

Когда юноша уже еле шевелился, политрук приказал отволочь Ивана на лавку и окатить из ведра ледяной водой.

– Теперь выкладывай все на чистоту!

– Хорошо! Только не бейте меня пожалуйста, – жалобно пробулькал Иван.

– Я все знаю! – отчеканил политрук, – ты готовил заговор.

– Что ты, начальник. Жадность проклятая сгубила. Да, я украл лопату со склада и еще серп, хотел…

Тут лицо юноши стало серым. Он потерял сознание.

– Еще воды! – приказал мучитель.

Скоро Иван очнулся.

– Каюсь! Украл серп и лопату. Вы же нам запрещаете стрелы с железными наконечниками иметь. Без них зайца с десятой попытки подстрелить только можно. Очень они проворные. А с железным наконечником даже в лапу если попал – зверь твой. Вот я и хотел попросить кузнеца, чтобы он мне выковал наконечники. Хотел разжиться немного. На зайцев у других крестьян чего повыменивать.

Политрук задумался. Стоит отметить, Иван врал весьма убедительно.

– Дальше.

– Так дальше вы все знаете. Тихомир в сарае в кости с друзьями играл. Я его попросил сделать наконечники. Пообещал за каждый по зайцу. Но он испугался и мне отказал. В этот момент Сенька…

– Про Сеньку я без тебя знаю. Слушай внимательно, – резюмировал начальник охраны. – Теперь ты под наблюдением. Если заговор действительно был, то лично с тебя живого шкуру сниму. Приговор – месяц двойной подати. Утром хоть на зубах ползи к зам по тылу с наворованными инструментами. Илья, Владимир.

Охранники подняли Ивана и отнесли за частокол воинской базы, где бросили прямо в дорожную пыль.

Домой парень добирался долго. Ползком, потом на четвереньках и наконец пошатываясь, используя найденную палку с качестве трости. Сначала он зашел к кузницу Тихомиру, перебросился с ним парой фраз и только потом направился домой к ненаглядной Лене. Однако изба оказалась пустой.

Глава шестая

Главный полкан в одиночестве грустно смотрел на кружку, до верха наполненную брагой. Настроение было настолько отвратительное, что ему не хотелось даже пить. Только что политрук сообщил о разоблачении вора, укравшего ценное железо. Но главная новость касалась срыва работ по возведению оборонительного рва.

– Я кому вам говорю! Мои указания не устраняются! Я не знаю, как должно быть, но вы делаете неправильно! – в сердцах бросил Петр 38 в пустоту заученные фразы, – Принятые меры увенчались безуспешно, – всхлипнув добавил он.

Нужно прикоснуться к святыням, решил командующий воинской базы. В минуты душевных терзаний он часто искал в них утешение и покой.

Завидев полкана, часовые у входа в хранилище вытянулись в струнку и салютовали мечами начальнику. Петр 38 кивнул в ответ на приветствие и поспешил внутрь. Каменное здание не представляло из себя ничего ценного. Оно являлось лишь частью обороны от нападения возможного неприятеля и одновременно – муляжом. В центре помещения в пол была вмонтирована круглая крышка люка. Прихватив с собой масляную лампу, полкан взялся за торчащий из люка вентиль, несколько раз прокрутил колесо. Послышался легкий щелчок и тяжеленный колпак, направляемый древним механизмом, сам отъехал в сторону, открывая ступени лестницы, ведущие в глубокую шахту.

Достигнув дна шахты, Петр 38 в первую очередь осмотрел тянущиеся вдаль казематы, заполненные боевыми машинами далекого прошлого. Ближайшие к полкану имели сверху, похожие на стрекозиные, крылья. Гипотез по их применению было много. В самую фантастическую, в то, что эти аппараты умели летать, Петр 38 не верил. Скорее всего их лопасти как-то задействовались во время битвы для рубки врагов. В использовании некоторых других изобретений, канувшей в лету эпохи, разобраться не составляло труда. Прикрепленные к корпусам горизонтально земле мощные трубы очевидно служили таранами. У ряда машин не доставало элементов конструкции. Они пошли на нужды воинской базы. Возможно, когда-то из подземного хранилища существовали и другие выходы, но нынешняя цивилизация зеленых человеков о них не знала.

Петр 38 направился в Красный уголок. Так генералитет базы называл самое драгоценное для себя место. В одном из углов рукотворной пещеры на стенах сохранились следы красной краски. Там, на изящной подставке из резного дерева, обернутая плотной кумачовой тканью, лежала священная книга армейской мудрости, а рядом стояла статуя бога войны.

Полкан начал с книги. Он бережно взял ее в руки, перевернул вертикально и аккуратно дотронулся сначала до сердца, а потом до лба. Совершая сей ритуал, Петр 38 надеялся причаститься к ее таинству и глубочайшему смыслу. Потом полкан принялся водить подушечками пальцев по оттискам букв на обложке.

– Общевойсковые уставы вооруженных сил СССР, – с трепетом бормотал начальник базы слова, переданные ему отцом еще в раннем детстве.

В незапамятные времена родоначальник славной династии Петров отдал большую часть жизни расшифровке текстов армейского устава. Следующие поколения полканов устно описывали потомкам содержание книги – свода законов для любого военного.

Перед статуей бога войны полкан всегда уважительно приседал на корточки или вставал на колени, сознательно принижаясь перед могуществом высшей силы. Идол был заключен в прямоугольный саркофаг из прозрачного материала. На уровне глаз Петра 38 располагалась табличка "Ракета. Баллистическая. Большой дальности. Масштаб 1:15."

Предок сумел прочесть только первое слово, поэтому бога полканы называли Ракета.

– Боже, дай мне сил, – попросил у Ракеты Петр 38, – помоги справиться с трудностями, в начинаниях моих. Сделай меня величайшим полканом на свете.

Но на покатых серебристых боках идола лишь плясали тени от лампы. Как обычно мрачный бог войны не удостоил молившегося ответом.

Глава седьмая

Иван не на шутку встревожился из-за пропажи своей возлюбленной. Однако его волнение продлилось недолго. Скоро входная дверь распахнулась, и в избу вбежала запыхавшаяся хозяйка.

– Слава небесам, живой! – радостно воскликнула она. – Прости, что опоздала. Дома не нашлось нужных трав для лечения. Просила у бабки Ольги, а она старая, пока то найдет, пока се.

Перед тем, как лечь на кровать, парень снял рубашку. От побоев почти все тело и бедра Ивана приобрели нездоровый сине-желтый цвет.

– Крепко они тебя. – охнула Лена. – Ничего не сломали?

– Нет. Опытные, сволочи! Если крестьян калечить, то кто их тогда кормить-то будет?

– Сейчас, милый, сейчас, – суетилась девушка. – Мазь из полыни и зверобоя уже готова, а луковичный отвар с маслом я мигом сделаю.

– Главное, политрук в мою сказку поверил. Всю вину я на себя взял. О готовящемся восстании они ничего не знают!

Иван устало улыбнулся и растянулся на скамье.

– Тебе от Ольги привет, – сообщила Лена, приступая к лечению, – она за тебя будет молиться нашим богам!

– Ерунда! Не верю я россказням ведуньи. Нет никаких богов. Если бы они существовали, то не допустили бы такой несправедливости в жизни.

– А вот и есть, – заспорила хозяйка. – Ты же мне говорил, что наш путь это испытание? Когда с ним справишься, то получишь от богов награду!

На следующий день после экзекуции Иван смог подняться только для того, чтобы справить нужду. Лена сама отдала украденный металл – малую часть от реальных накоплений заговорщиков, и сообщила политруку в временной нетрудоспособности Ивана.

– Работать, значит, не может? Восстановиться надобно? – зло спросил политрук. – Хорошо. Пусть лечится. Но приговор меняю! Два месяца двойной подати!

– Как же так? – возмутилась девушка. – Осень на носу. Мы запасы сделать не успеем, зимой по миру пойдем!

– Это послужит для вас, крестьян, уроком! Не умеете быть покорными, думать головой, так работайте руками… И ногами. – оскалился в презрительной усмешке начальник охраны.

Из-за неусыпной бдительности предателя Сеньки, следившего по указанию политрука за всеми перемещениями Ивана, с Тихомиром парню удалось свидеться, когда порывистый ветер уже гонял по улицам деревни первые, раскрашенные в цвета осени, опавшие листья. Мужики случайно столкнулись на дороге к свекольному полю.

– За хвост не бойся, – успокоил кузнец встревожившегося было Ивана. – За рвение в доносах зеленые человеки пожаловали подлецу кувшин браги. Сенька сейчас пьяный в доску.

– Оружие справил?

– Да! Ко мне политрук со своими головорезами приходили с обыском. Кузню верх дном перевернули. Но меня наши предупредили. Успели оружие перепрятать. Зарыли за кустами смородины у Сереги хромого. Пятьдесят наконечников для копий и около трехсот для луков.

– Для короткого боя достаточно, – согласился Иван. – Люди готовы? Мне сам знаешь, поговорить толком ни с кем не получается.

– Начальник охраны на последней политинформации поддельно сокрушался, что слишком мягко тебя наказал. Пообещал следующего за подобное преступление покарать смертью, а за выдачу злодеев посулил крупную награду. Многие испугались, мужикам серьезный повод к восстанию необходим.

– Рабский труд? Едва ли не ежегодное увеличение податей, разве это не повод? Зеленые человеки обращаются с нами, как к животными!

– Меня-то ты зачем убеждаешь? Я с тобой! Еще может быть человек десять-пятнадцать. Но для того, чтобы сбросить иго нам нужна поддержка всей деревни.

– Ладно, – насупился Иван, – тогда будем ждать.

Глава восьмая

Крестьянские дети в Дубровино с ранних лет приучались помогать родителям. Во время уборки урожая, когда старшие трудились на полях, мелюзга удила в речке рыбу, или собирала грибы и ягоды.

Только светало, когда Машенька десяти зим от роду с корзинками в каждой руке спешила из деревни в сторону леса. Нужно было успеть обернуться к полудню, чтобы потом вместе с матерью заняться переработкой зерна.

За ручьем, который девочка ловко перебежала по гладким, отшлифованным водой камням, начиналось редколесье.

– Что у нас должно расти под осинами? – улыбаясь спросила сама себя Машенька, зайдя в первую рощицу, – правильно, подосиновики!

Действительно, невдалеке, среди жухлой травы, прятались несколько бордовых шляпок. Крупный трофей оказался червивым. Внутренности гриба сожрал противный жук, а шершавую поверхность объели улитки. Но дело спорилось. То тут, то там Машеньке попадались полянки подосиновиков. Ей даже стало скучно, исчез охотничий азарт. По пути на болото, где ей предстояло собирать клюкву, девочка завернула в ельник в надежде дополнить корзинку белыми грибами. Рядом с разлапистыми зелеными исполинами было слишком сухо, грибы такие места не любили. Вооружившись палкой, Машенька направилась на старую вырубку. Там она стала заглядывать под нижние ветки молодых елок, помогая себе нехитрым инструментом. И вот удача! Под очередным деревом ей открылась целая семейка коренастых толстобоких грибов.

– Раз, два, три… Ого, сколько вас здесь! – радостно воскликнула девочка.

Один за другим Машенька аккуратно, чтобы не повредить ножку, извлекала белые из мха, счищая у корней остатки земли и белые ниточки грибницы.

Отправляясь на болото выполнять вторую часть родительского задания, девочка не стала выбрасывать палку. Там водились змеи, которых она очень боялась. Конечно, собирать клюкву было скучно, а вид мертвых, одиноко торчащих деревьев, с отпавшей местами корой, нагонял уныние. Перебираясь через поваленное бревно Машенька поскользнулась, потеряла равновесие и со всего маха шлепнулась в смердящую гниющими растениями лужу. Корзинки разлетелись в разные стороны. Правая рука глубоко погрузилась в трясину. Ладонь уперлась во что-то твердое. Скорее рефлекторно пальцы Машеньки обхватили предмет и она вытащила его из болота.

Ничего не видя вокруг себя из-за брызнувших градом слез, девочка уселась на кочку и некоторое время горько рыдала. Все ее платьице было заляпано грязью, вперемешку с тиной и водорослями. Немного успокоившись, Машенька как могла отряхнулась и только после этого обратила внимание на странную находку. Правильные формы предмета подсказывали ей, что это не камень, а скорее всего вещь, созданная человеком. Похожа находка была на огородный кабачок, с одной стороны опоясанный по кругу глубокой бороздой.

– Крышка? Значит внутри что-то есть? – прошептала Машенька.

Удовлетворяя любопытство, девочка взяла предмет в руки и, вооружившись ножом, стала пытаться его открыть. Нехотя, с треском, будто что-то лопнуло, крышка чуть повернулась. Из контейнера на мох вывалился другой предмет густо покрытый чем-то полупрозрачным и липким. Машенька нагнулась за ним, но тут же от неожиданности отпрянула. Находка подпрыгнула, закрутилась с неимоверной скоростью как юла, встала на попа и ввинтилась в топь.

После такого чудесного происшествия собирать клюкву не было никакой возможности. Оправившись от волнения Машенька подобрала разбросанные грибы в одну корзинку, а в другую положила контейнер. По весу он был тяжелым, очевидно сделанным из металла. Тут почва под ногами колыхнулась. Сначала слабо, потом гораздо сильнее, и вот уже все болото рядом ожило, закачалось. На лужах захлюпали поднимающиеся со дна пузыри. Чтобы не упасть, малышка испуганно оглядываясь, присела. Дальше случилось то, что Машенька не видела в самом страшном кошмаре, когда металась в агонии, как-то заболев ангиной. Разорвав моховое ложе, на поверхности болота появилась жуткая рука, за ней вторая, а следом голова чудища. Впрочем, другие руки уже тянулись к свету со всех сторон.

Испустив от накатившего ужаса протяжный вопль, Машенька схватила корзинки и, теряя по пути грибы, опрометью понеслась в деревню.

Глава девятая

Первой, на лугу у ручья, Машеньке повстречалась знахарка Ольга. Бабка собирала там целебные травы. Вид чумазого, перепуганного до полусмерти ребенка, заставил ее бросить это занятие.

– Что случилось, глупышка? – ласково спросила она.

– Там, на болоте… Из-под земли полезли. – дрожащим голоском выдавила девочка.

– Кто? Звери?

– Нет, они больше похожи на людей. Черные, страшные. И их очень много.

Находящаяся в таком состоянии, малышка не могла лгать, хотя ее сумбурный рассказ казался полным бредом. Однако проницательная старуха поверила.

– Нужно жителей поднимать. Я поспешу на сенокос, там сейчас добрая половина мужиков трудится. А ты беги в деревню к кузнецу и все ему поведай. Скажи, общий сбор у моего дома в центре деревни.

– А как же староста?

– Староста наш ничего не решает.

В кузнице стояла невыносимая жара, поэтому охранник из числа зеленых человеков развалился у входа на кленовом чурбане, увлеченно грызя семечки. Стражник отвечал за невредимость железа и изделий. Так распорядился политрук, более не доверявший Тихомиру.

Когда появилась обессиленная Машенька, кузнец, облаченный в толстый длинный фартук, напрягая могучие мышцы, бил молотом по заготовке. Девочка сбивчиво рассказала ему и про жутких существ, и про встречу с ведуньей Ольгой.

– Эй, – позвал Тихомир охранника, – Машенька, перескажи ему то, что видела на болоте.

– Теперь лети к полканам! – скомандовал Тихомир охраннику, – приготовьтесь, если потребуется, дать отпор этим тварям!

В штабе зеленых человеков гудели бурные дебаты. Как обычно в конце сельской страды руководство базы распределяло между семьями сливки от крестьянских податей.

– Я знаю вас как честного военного, но то, что вы говорите это неправда, – пыхтел в лицо оппоненту – предводителю меченосцев тучный полкан лучников, – спросите у зама по тылу, у него зафиксировано! В прошлом году я брал не пятнадцать мешков картошки, а всего четырнадцать. С тыквой был неурожай. Мне она вообще не досталась.

– Искать смысла нет, даже если найдем, – вступил в диалог зам по тылу. – У каждого из вас своя правда.

Заметив, что ситуация выходит из под контроля, главный полкан призвал подчиненных к тишине.

– Нужно распределить подати не как лучше, а как положено, – изрек Петр 38.

Послышался топот ног и в штаб ворвался охранник кузницы.

– Тревога! – прокричал он. – Крестьяне сказали из топи, что за лесом, выбралась армия каких-то тварей.

– С полканами, учти, сначала говори: "шучу", и только потом шути. – строго осадил гонца политрук.

– Жители деревни собираются на общий сход.

– Положение, значит, действительно серьезное, – засомневался главный полкан. – Товарищи, жду ваши предложения.

– Нужно привести войска в полную боевую готовность! – посоветовал полкан лучников.

– Правильно, – кивнул Петр 38, хуже с того точно не будет. Действуйте! – отдал он приказ старшим офицерам.

Когда последние удалились, начальник встал из-за стола и начал мерить шагами комнату.

– И что делать дальше? – задумчиво спросил он политрука. – В Дубровино пойдем?

– Наша ключевая задача – защита воинской базы! Линию обороны проведем по частоколу. Выкатим на всякий случай катапульты. Усилим моими людьми охрану хранилища, а сами поднимемся на его крышу. С нее хорошо видны как окрестности, так и деревня. Устроим там наблюдательный пункт и будем ждать развития событий. Главное – не поддаваться на провокации! Глядишь, само все уляжется.

– Голова! – восхищенно протянул Петр 38.

Глава десятая

По несчастливому стечению обстоятельств давным-давно напротив приюта бабки Ольги сгорела изба мельника с домочадцами. Жители деревни полностью расчистили пепелище, но отстраиваться на нехорошем месте никто не хотел. Так и появилась в Дубровино межина для крестьянских сходов.

Когда с дальнего поля прибыл Иван, на пустырь стянулась почти вся деревня. Тихомир уже раздавал односельчанам указания. Пара молодых быстроногих парней оправились на разведку в сторону болота. Люди вооружались. В толпе мелькали вилы, косы, рогатины. За поясами у мужиков торчали кухонные ножи и серпы.

– Нужно настоящее оружие, – констатировал Иван.

– Сейчас будет. Как мы с тобой и планировали древки для копий и стрел Артемий с сыновьями ночами мастерили. Осталось только приладить наконечники. Они умелые ребята, без меня справятся.

– А что, зеленые человеки?

– Я их известил еще утром, но войска нам в помощь как не было, так, наверное, и не будет. Люди заметили суету возле частокола базы. Очевидно, они там окапываются.

Иван в ответ презрительно сплюнул.

– Погоди, что за суета?

Тихомир приподнялся на цыпочки.

– А, разведчики вернулись.

К предводителям ополчения протискивались отосланные в дозор юноши.

– Плохо дело! Чудища сюда идут, – скороговоркой пугливо протараторили гонцы.

Народ зароптал.

– Как же мы с ними справимся? – спросил кто-то.

Иван понял, что пробил его час. Пареньподбежал к поленнице на краю пустыря, взобрался на ее и громко прокричал:

– Жители Дубровино! Слушайте меня! Зеленые человеки предали нас! Подмоги не будет!

Волнение в толпе усилилось.

– Но это наша земля! Она нам, как мать! Мы на ней живем, ее возделываем! Она наша по праву! Нам некуда отсюда идти! И что тогда остается?

– Драться за свой дом насмерть! – гаркнул Тихомир.

– Насмерть! – вторил ему Иван.

– Насмерть! – грнуло в едином порыве Дубровино.

Ведунья Ольга не участвовала в крестьянском сходе. Какой толк от нее, больной старухи, в подготовке к битве? Предупредив о большой беде крестьян на сенокосе, вернулась домой, положила что-то в сумку и отправилась на луг к ручью, где утром случилась судьбоносная встреча с Машенькой.

Ольга твердо верила, что у людей есть всесильные заступники – древние боги. Они постоянно где-то рядом, всегда готовы прийти на помощь в роковую минуту.

Ведунья выложила перед собой предметы, собранные ею по крупицам в разных уголках дубровинского мира: мешочек с землей, еще один со смесью целебных трав, кору дерева, гроздь сушеных ягод, семена растений и много чего другого.

– Прошу о защите, – шептала Ольга.

Последним из сумки старуха достала черно-белое перо. Ведь только птица способна достичь неба – места, где обитает самый главный бог. Женщина сложила ладонь ковшиком, поместила туда перо, а потом подняв руку вверх дунула. Вестник ее надежды сначала сорвался в пике, но потом, подхваченный порывом ветра, понесся к вдруг набежавшим на солнце грозовым тучам.

Артемий с отпрысками присоединились к ополченцам, когда последние уже занимали позиции. Было принято решение держать оборону не в поле, а на дороге между домов внутри деревни. Крепким мужикам – авангарду воинства Тихомир раздал копья. Лучники заняли позиции за плетнями и на крышах окрестных изб. Остальные несколько десятков крестьян, вооруженных чем попало, являли собой резерв. Располагаясь за копейщиками они должны были закрывать бреши в обороне. Женщины, старики и дети готовились принимать раненых.

Пришельцы с болота не заставили долго ждать. Темно-бурой массой, будто сгнившая каша из горшка, толпа чудищ медленно текла в сторону Дубровино. Когда нежити подобрались поближе, у деревенских появилась возможно их рассмотреть. За облепленными тиной и грязью, точно у сказочных водяных, бесформенными фигурами угадывались контуры вполне человеческих тел. Некоторые твари в первых рядах держали в руках дубины и колья. Ростом они были со взрослого мужчину. За ними брели монстры пониже, а некоторые так и вообще походили на детей.

Когда до чудищ осталось лишь десятки метров, Тихомир зычно скомандовал.

– Собрались, ребята!

Услышав грозный окрик, дубровцы крепко схватились за оружие, готовые ринуться в атаку, но твари остановились.

С крыши хранилища тузы воинской части напряженно вглядывались в даль.

– Скоро сойдутся! – сказал отличавшийся зоркостью полкан лучников.

– Товарищи, – обратился к офицерам политрук, – тут ведь вот какое дело. Если чудища победят крестьян, то отправятся сюда, к нам. Будет рукопашная и кто знает, чем она закончится. Коли торжествуют над врагами крестьяне, то они нам не простят того, что мы их бросили в беде.

Полканы переглянулись.

– Если нет ответа, то давайте подумаем, – растерянно промямлил Петр 38.

– План готов! – успокоил зеленых человеков политрук. – Используем катапульту с зажигательными снарядами. Спалим дотла деревню!

– Кто нас тогда кормить будет?

– Слушайте! В огне ведь не все погибнут. Зато легко добьем остатки нечисти. А крестьяне… Бабы еще нарожают!

– Кажись дождь собирается, – посмотрев на небо заметил главный полкан.

– Его три недели не было. Дубровино сгорит, как свечка. Необходимо поспешить!

Петр 38 сердечно обнял политрука и жарко расцеловал в обе щеки.

– Представлю к высшей армейской награде! Ордену Святой Ракеты первой степени!

Глава одиннадцатая

Напряженную тишину – предвестницу сечи разорвал гул, пронесшегося на головами дубровинцев, огненного шара. Смоляной снаряд угодил за березами в чью-то избу. Начался пожар.

– По кому это они? – не сразу разобрался Иван.

– По нам. По Дубровино! – сообразил кузнец. – Решили избавиться сразу от двух проблем.

Где-то за спинами ополченцев снова шумно ухнуло. Густой дым заволакивал деревню.

В этот момент перед рядом крестьян-копейщиков на дорогу опустилась сорока. За ней вторая, третья, и вот уже гигантская стая птиц, истошно крича, металась между противниками. Будто даже солнце померкло, затмленное сорочьими крыльями, но тут небо до горизонта разорвали сетки молний, а следом разом грянули сотни громов. Часть селян попадало, корчась от страшной боли в ушах.

Иван посмотрел наверх. Над Дубровино повисла жирная, точно беременная, туча, очерченная по краям малиново-желтыми лучами скрытого от глаз светила.

– Без паники! Держим строй! – стараясь пересилить разбушевавшуюся стихию рявкнул Тихомир.

Начался дождь, быстро сменившийся крупным ливнем. Словно кто-то могучий, но невидимый, опрокинул на Дубровино ушат воды. Несколько следующих снарядов, пущенных с территории базы зеленых человеков, погасли еще в воздухе.

Впрочем, природная свистопляска завершилась в считанные минуты.

Мокрые до нитки, стоя по колено в мутной воде, отплевываясь и протирая рукавами лица, крестьяне даже не сразу обратили внимание на разительную перемену, случившуюся с пришельцами. Ливень смыл с противников грязь и гниль, очистил от облеплявшей тела болотной тины. Перед дубровинцами стояли такие же, как они обычные люди, разве что одетые в истлевшие лохмотья. Из толпы прибывших вышел статный мужчина.

– Вперед, – подтолкнул кузнец Ивана, – узнаем, чего они хотят.

Покинув шеренги сподвижников, лидеры ополченцев отправились навстречу парламентеру.

– Здоровэньки булы! – приветливо сказал мужчина.

– Что? – удивился Тихомир.

– У нас так прийнято при зустрічі. Бажати здоров'я.

Возникла неловкая пауза. Язык пришельцев был похож на местный, но понять удавалось не каждое слово.

– Ладно. Отвечай на вопросы, а мы будем, если потребуется, переспрашивать.

Скоро выяснилось, что чужака зовут Микола. Он вождь племени укров. Их поселение находилось где-то далеко на западе. Как и дубровинцы, укры занимались земледелием и охотой, но однажды на их деревню напали враги. Надетые поверх лат белые кафтаны и рубахи войнов украшали черные кресты. Рабству укры предпочли изгнание. Финал их сложного путешествия также был связан с неестественно сильной грозой. Только под аккомпанемент раскатов грома на них обрушился не дождь, а стена земли.

– Как же вы под землей выжили? – задал последний вопрос кузнец.

– Героі не вмирають, – развел руками Микола.

Напряжение спало. Крестьяне и укры с интересом разглядывали друг-друга. Иван поискал взглядом свою Лену, но вместо нее заприметил в толпе белобрысую макушку деревенского предателя.

– Сенька! – выпалил парень, готовый учинить расправу.

– Стой! – осадил его кузнец. – Молод ты еще и не в меру горяч! Пускай к хозяевам драпает, панику сеет. Ты забыл, что воинская база на высоком косогоре, обнесена частоколом, за которым нас поджидают зеленые человеки?

Тихомир подозвал Миколу и в двух словах обрисовал тому сложившуюся ситуацию.

– Они и вас сжечь хотели, – напомнил предводителю укров кузнец. – Будете плечом к плечу с нами за свободу драться?

– А як же інакше? Досить вже, набігалися!

Меся непролазную грязь, к воинской базе спешил Сенька со своей бабой. Предатель, причитая, пер целый мешок добра.

– Ой не могу. Душно-то как! Дай передохну!

– Нельзя! – взвилась спутница. – Хочешь, чтобы нас крестьяне разорвали? Сам знаешь – пощады не жди!

Дрожа всем телом, мокрый уже не от воды, а от пота, Сенька взвалил поклажу на плечи. Они только двинулись дальше, когда беглец схватился за грудь, охнул и бездыханный рухнул ничком на дорогу.

Женщина перевернула тело. Губы дубровинского доносчика застыли в форме бублика, как будто он хотел сказать слово, начинающееся на букву "о". Новоиспеченная вдова развязала мешок, достала из него куль с личными вещами и припустила, не оглядываясь, в обитель зеленых человеков.

– Важные новости из Дубровино! – доложил полканам офицер из дозорного отряда.

– От кого?

– От Людмилы, сенькиной хозяйки.

– А где стукач?

– Он даже погиб при исполнении боевого задания. Жена трупа сообщила, что деревенские сговорились с чудищами и вместе собираются на приступ базы.

Пропитый мозг Петра 38 не сразу оценил степень угрозы. Традиционно он понадеялся на сметливость услужливой свиты, но и в глазах находчивого прежде политрука читался неподдельный страх. Когда шок от зловещей новости прошел, полканы разом засуетились.

– Необходимо проверить надежность замков на складах.

– Пожалуй, навещу посты охраны.

– Отражение атаки потребует моего личного присутствия у частокола…

Петр 38 не заметил, как остался на крыше один. Из Дубровино тем временем выступала объединенная крестьянская армия. Главный полкан лишь завороженно таращился на приближающегося противника.

– Петр! – как будто из другого мира донесся голос, – Петр!!! – последовал уже истерический окрик.

Главный полкан медленно перевел взгляд себе под ноги. В его владениях царил хаос. Срывая с себя тяжелые, неудобные доспехи военные, некоторые уже со скарбом и семьями, улепетывали в противоположную от Дубровино сторону к спасительному лесу. Лучники, меченосцы, копейщики, снабженцы, перемешавшись, превратились в неуправляемую толпу испуганных людей. Охранники тащили волокушу с барахлом, за которую прихрамывая уцепился политрук. Последовала перепалка. Один из бывших подчиненных сорвал с поясного ремня дубинку и обрушил ее на череп начальника. Точно переспелая дыня голова политрука брызнула костями и сочными ошметками мозга.

– Петр!!!

Наконец Петр 38 заметил полканшу, которая требовала его спуститься.

– Бежим! Они убьют нас! Ты что, не понимаешь? Крестьяне нас убьют.

Экс главный палкан, смирившись в душе с катастрофической реальностью, послушно засеменил вниз по лестнице на зов супруги.

Перед тем, как отправиться на штурм цитадели зеленых человеков Тихомир распорядился собрать по хозяйствам побольше крышек от жбанов для квашения капусты. Импровизированные щиты могли защитить ополченцев от вражеских копий и стрел. Но эта предосторожность оказалось излишней. Воинская база встретила повстанцев замусоренными улицами – следами паники ее обитателей и протяжным воем брошенной в суматохе собаки.

Крестьяне праздновали пусть легкую, но столь долгожданную победу.

Посовещавшись с соратниками, к кузнецу и Ивану подошел Микола.

– Що тепер буде з нами? Можна ми тут залишимося?

– Здесь, на базе? – переспросил Тихомир.

– Ні! Нам чужого не потрібно! Самі отстроимся, – странник продемонстрировал бугрящиеся мозолями ладони.

– Земли на всех хватит. Будем с тобой, как братья.

– Як брати! – обрадовался Микола.

– Как с зелеными человеками поступим? – вмешался в разговор Иван. – У них выбор небогатый: или умереть от голода, или возвращаться обратно.

– Судя по донесениям, политрук и Сенька мертвы. Редкие были мерзавцы. А с остальных чего взять? Копейщики пусть косами теперь машут, меченосцы серпами, лучники на зверя охотятся.

– Так тому и быть, – согласился Иван, загадочно улыбнувшись. – И я точно знаю, кого мы определим старшим по заготовке дров!

Глава двенадцатая

Немолодой, но еще крепкий мужчина устроился на горке свежесрубленных, терпко пахнущих смолой сосновых веток. Рабочий день был закончен. На высокую, надежно уложенную поленницу дров запрыгнула белка.

– Ах ты плутовка! – притворно нахмурившись погрозил ей пальцем лесник.

Зверек махнул пушистым, ярко рыжим хвостиком и исчез так же стремительно, как появился.

Мужчина повертел в руках дубовую заготовку, довольно пробурчал что-то в седые усы и взялся за новую.

С момента падения воинской базы минуло несколько лет. В труде бывший главный полкан нашел счастье, а его когда-то пустое существование обрело смысл. Нужно просто творить добро, осознал он житейскую мудрость.

Однажды Петр заметил, как малышня гоняет по луже древесную кору с воткнутыми в нее палочками. Тогда у него и возникла мысль сделать крошечную лодку, которую бывший полкан с гордостью подарил соседскому мальчугану. Не сразу совершенствуя опыт, Петр научился мастерить любые детские игрушки, за которыми юные дубровинцы вставали в очередь.

Теперь мужчина старался для своей семьи. Избавившись от пьянства, они с супругой смогли зачать первенца. Жена была уже на сносях. Лесник собирался завалить чадо подарками, но твердо решил две вещи, если родится сын. Он никогда не сделает для отпрыска, пускай даже игрушечное, оружие и в память о прошлом не назовет Петром.

Хозяин пещеры. Рассказ

К чуть покосившимся, безнадежно ржавым воротам природного парка "Дерпейская пещера" подъехал дорогой внедорожник. С порога водительского места на брусчатку спрыгнул низенький, но крепкий, многожильный мужчина какой-то горской национальности. Из двери напротив на землю скользнула его спутница – хрупкая блондинка и боязливо спросила:

– Махмуд, уже поздно! Может сразу домой?

Темнело. Из-за забора черными глазницами окошек на пару таращилась закрытая по случаю понедельника касса.

Махмуд ловко достал из кармана модных штанов увесистую связку ключей и, ковыряясь в замке, раздраженно возразил:

– Молчи, глупая женщина! Это день моего триумфа и я хочу насладиться им сполна!

Действительно, не только для горца, но и для всей его многочисленной, как очевидно догадается читатель, семьи благодаря решению суда перспективы в жизни открывались самые безоблачные. Победа была полной! Если заглянуть в прошлое, то в поселке Н субъекта Российской Федерации К, род Махмуда имел славную, финансово богатую историю. При советской власти семья варила джинсы и имела свой подпольный мини-завод. В девяностые, бандитствуя, взимала дань с округи, а в новейшую эпоху традиционно для уцелевших в кровавых разборках гангстеров обзавелась милицейскими погонами. В стране начали завинчивать гайки и вопрос о поиске прибыльного, легального бизнеса ребром встал на повестку дня. Тут и появилась у Махмуда идея получить в долгосрочную аренду права на использование в коммерческих целях парка "Дерпейская пещера". Естественно, и у сельсовета легко хватило бы денег произвести реконструкцию ценного древними сталактитами и сталагмитами, так популярного у туристов, места и стричь по четыреста рублей с носа за вход во благо односельчан, но! Не будь Махмуд Махмудом, чтобы допустить такое! Подкупил кого надо, кому-то чего-то пообещал… Нашлись несогласные с таким откровенным воровством общественного природного богатства, но судьи тоже ведь немного люди и, как и прочие двуногие, капусту любят побольше коз. Сегодня проблема окончательно решилась и горец был готов от радости пуститься в пляс.

– Блядь, – выругался Махмуд, с силой проворачивая ключ, – надо будет замок смазать.

Елена, так звали попутчицу, ежась от холодного ветра, стояла рядом.

Наконец внутри механизма что-то щелкнуло. Мужчина пошарил рукой по стене и включил электричество:

– Пошли в главный зал.

Махмуд взял девушку за руку. Кроме блестящих в свете прожекторов каплями влаги известковых наростов зал имел еще одну достопримечательность. Ровно по центру, намертво зажатый между валунами, из пола торчал деревянный чурбан с человеческий рост. Скорее всего когда-то в пещеру его забросила могучая древняя река. Первые спелеологи, пробравшиеся сюда, назвали бревно "хозяином пещеры". Если приглядеться, в причудливых изгибах отполированной водой древесины угадывались контуры мужского тела, а сверху едва различимые черты лица, увенчанные средневековым шлемом.

Встав у чурбана, Махмуд на мгновение задумался, покосился на него и торжественно произнес:

– Теперь я, а не ты, настоящий хозяин пещеры!

Моргнули лампочки прожекторов. В расщелине у свода, пища, закопошились летучие мыши, будто на своем, зверином языке не соглашаясь с громким заявлением горца. Все это разозлило Махмуда:

– Я. Я, хозяин пещеры! Я!!!

Рассвирепев, Махмуд набросился на деревянного истукана, осыпая его градом ударов и не замечая того, что природа вокруг него тоже, как будто взбесилась. Летучие мыши уже метались по зале и истошно орали. Сам воздух начал вибрировать, сгущаясь в темную массу вокруг человека и чурбана. Напрягая могучие мышцы, Махмуд обхватил "хозяина", силясь повалить его на пол. В последний раз, точно прощаясь с жизнью, ярко полыхнули прожекторы. Елена всхлипнула и в тот же миг пещера погрузилась в непроглядную мглу. Ледяной пот окатил девушку, мозг пронзили острые спицы первобытного ужаса, и она потеряла сознание…

Наутро Елену нашла охрана парка. Ее постоянно рвало. Рассказ о случившемся был путаным, в нем отсутствовали факты того, каким образом ее спутник бесследно исчез. Тщательный обыск объекта тоже почти не дал результатов.

Правда вплотную к обломку дерева следователь увидел крохотную лужицу крови, однако к появлению на месте происшествия лабораторной группы липкая красная масса будто всосалась в основание "хозяина". И никто не обратил внимания на его самого. Ствол чурбана как будто помолодел, стал светлее. Черты "лица" изменились. На месте шлема читалась приплюснутая кепка.

Пещера обрела своего нового хозяина…

 Для подготовки обложки издания использован рисунок, нарисованный по заказу автора одним художником специально для этой книги.

Оглавление

Круче, чем в кино-1 Пролог первый. Главрыба (май 2037 года)

Пролог второй. Это твоя Родина, сынок (июль 2037 года)

Глава первая. Бункер

Глава вторая. Говорит Москва

Глава третья. Путь

Глава четвертая. Карантин

Глава пятая. Полезная работа

Глава шестая. Тройка

Глава седьмая. Улан-Удэ-28

Глава восьмая. Война

Глава девятая. СШЗУ

Глава десятая. Награда

Эпилог первый. Смерть

Эпилог второй. Спасение

Круче, чем в кино-2 Часть первая

  Глава первая. Страшная сказка (751 год)

  Глава вторая. Происки ЦРУ (1997 год)

  Глава третья. Разговор на кухне (Наше время)

Часть вторая

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

  Глава шестая

  Глава седьмая

  Глава восьмая

  Глава девятая

  Глава десятая

  Глава одиннадцатая

  Глава двенадцатая

Хозяин пещеры. Рассказ