– Ну, спаситель – звучит как-то пафосно. Спаситель у нас один! Зови спасателем, тем более, что так и называется моя профессия: я – курсант Академии МЧС.
Автобус они ждать не стали – пошли пешком. По пути обсуждали, как бедные люди будут в таком виде добираться домой. Когда проходили мимо лавочек, она попросила:
– Можно я немного посижу? Ноги сильно устали!
– А ты – неженка, – мягко поддел Меркулов, подсаживаясь рядом. – Две остановки всего до дома, а столько времени автобус ждала…
– У, ещё какая! – улыбнулась девушка.
И вспомнила, как они сегодня репетировали на сцене 6 часов перед завтрашним спектаклем. К концу она почти не чувствовала ног в пуантах. Но генеральный прогон – есть генеральный прогон. Всё должно быть идеально. Лея поднялась, сделала пару шагов: ступать было больно. На лице сияла прежняя милая улыбка, но Меркулов заметил, как осторожничает она при ходьбе.
– Нет, ну я так не могу! Держи мой пиджак! – сказал он и подхватил её на руки.
– Какая ты невесомая! Ты, часом, не болеешь? Нормальный человек не может столько весить!
"То нормальный человек, а то – балерина…" – подумала Лея, а вслух кокетливо спросила:
– А что, я так болезненно выгляжу?!
Алексей встретился с ней глазами:
– Да нет, выглядишь, дай Бог каждой! Неужели ты на заметила на остановке, как на тебя все пялились?
– И ты?!
– Ну, я-то в первую очередь, – осмелел Алексей.
Наконец, они пришли. Лифт бесшумно поднял их на 8 этаж.
– Проходи.
– А родные не будут против?
– Я живу одна, родные бывают, к сожалению, не часто, – с грустью добавила она. – Ты сходи в душ, а то вся спина, наверное, чёрная. Полотенце на полочке возьмёшь. Брюки и рубашку я у тебя потом заберу. И извини, мужской одежды у меня нет.
Закрыв кран, Меркулов пошарил взглядом в поисках полотенца. Салатовое с бабочками…
– Слушай, а другого полотенца нет? Тёмно-синего или коричневого?
– Нет, есть ещё сиреневое и жёлтое с тюльпанами.
Лёха вздохнул, оборачивая полотенце вокруг талии: "Хорошо, что не розовое со слониками!" И вышел из ванной. Она уже переоделась в домашнее платье и выглядела уютной. Забрала его грязные вещи, великодушно не стала шутить по поводу бабочек, скользнула взглядом по Меркулову:
– Не парься, спасатель. Такую великолепную фигуру ничто не может испортить. Что будешь пить: чай, кофе?
– Чай, пожалуй, чёрный, с сахаром. А лимона нет случайно?
– Где-то был в холодильнике.
И ушла ставить чайник. Из кухни доносились мерное жужжание стиральной машины, потрескивание тостера. Засвистел на плите чайник. Меркулов прошёлся по комнате, остановился у рамок на стене. "Лее Тураве от Светланы Захаровой. Мечты должны сбываться!"
В другой рамке были билеты театра "Ла Скала" на балет "Жизель". "Значит, её зовут Лея: редкое имя. И, похоже, она фанатеет от балета". В дальнем углу, за креслом, Алексей наткнулся на гитару в чехле.
– Ты на гитаре играешь? – крикнул он хозяйке.
– Нет, она для гостей. Доставай, если хочешь.
Меркулов взял гитару в руки.
– Ого, приличный инструмент, и звук шикарный.
Алексей сам писал песни и исполнял их на английском и на русском. С первого курса был востребован на всех концертах в Академии. Но сейчас просто проиграл пару мелодий и отложил гитару. Лея появилась с большим подносом с чашками, бутербродами, вареньем, фруктами. Алексей подскочил и, забрав поднос, поставил на стол.
– Красивая музыка. После чая сыграешь ещё?
– Хорошо.
Меркулов хрустел горячими бутербродами, прихлёбывал чай с лимоном и смотрел на Лею: она только пила чай и налегала на дольки лимона.
– Складывается впечатление, что кроме лимона вся пища отравлена. Ты ни к чему не притронулась… Мне уже страшно.
Лея рассмеялась, отломила у Лёхи кусочек тоста и отправила в рот:
– Так спокойнее?
– Вполне. А… можно спросить, имя такое редкое тебе кто дал?
– Отец. И совсем оно не редкое. В Грузии.
– У тебя отец грузин? – поинтересовался Меркулов.
– Нет, как раз папа русский. Мама из Тбилиси. Турава – это старинная грузинская фамилия. Они договорились: родится мальчик, будет Наумов, родится девочка – Турава. Родилась я.
Запищала стиральная машина, призывая освободить её, и девушка вышла. Вдруг послышался звук открывающихся дверей лифта, щёлкнул замок входной двери, и чей-то приятный мужской голос спросил:
– Лисёнок, ты дома?
Саша Байер, снимая кроссовки, заметил бежевые лодочки Леи: "Ты дома!" И , проходя в комнату, снова крикнул в глубину квартиры:
– Доставка продуктов на дом. Нет, ну меня сегодня кто-нибудь обнимать будет?!
Лея
