внезапно со всей силы заколотил в дверь. Казалось, она прогнулась под ударами, но проверять это девочка не спешила, радуясь, что сама, того не ведая, закрыла для брата проход.
– Дилан, прекрати! – просила Кара.
– Нет! Ты сейчас у меня во всё горло орать будешь!
– Что?! Помогите!
Начав плакать, Кара позвала родителей на помощь. Они были где-то внизу, так что явно слышали её. Оставалось лишь ждать их прихода. Но они, по какой-то причине, не появлялись. Кара молилась, чтобы мама с папой никуда не ушли из дома, и пыталась убедить себя, что они просто не услышали, думала о том, что, наверное, звук на телевизоре слишком громкий.
– Кажется, никто не торопится тебя спасать! Моя взяла!
Скоро дверь с треском сломалась, и мало того, что выбились одна из петель и замок, так ещё на местах ударов с обеих сторон поползли трещины. Такого Кара увидеть не ожидала, твёрдо уверенная в слабости Дилана.
– Как…? – Кара испуганно отходила назад.
Паникуя, она не могла нормально мыслить, в голове помутнело. Благодаря этому, Дилан быстро настиг её и схватил за волосы. Они у Кары были довольно короткими, в отличие от Дилана, у которого локоны местами доходили до плеч, поэтому, можно сказать, он взял сестру за саму голову. Очень больно.
– Ну, как тебе?! Нравится?!
– ПОМОГИТЕ! – Кара закричала, казалось, до срыва голоса, но этого уже не требовалась, ведь звук сломавшейся двери был слышен по всему дому, и родители стремительно побежали сюда.
Азалия, сразу обратив внимание на выломанную дверь, вихрем влетела в комнату Кары. От происходящего у неё, грубо говоря, волосы встали дыбом. Она ринулась к Дилану и попыталась его оттащить, однако сдаваться он не спешил, так что из всех своих сил схватил маму за её низко заплетённый хвостик, потащил, а затем вырвал немного волос цвета, напоминающего корицу. Показалось, что голубые глаза Азалии блеснули красным, она была разгневана.
– Ты что творишь?! С ума сошёл?!
Но Дилан не обращал внимания на маму и её слова, он думал только о Каре, желал как можно сильнее ударить и, сжав кулаки, вновь двинулся к ней. Только вот исполнить задуманное ему никто не дал. Азалия поймала сына, из-за чего тот не смог пойти дальше.
– Уймись! – от громкого приказа даже Эдварду, стоявшему позади, стало не по себе.
– Что? – тут же спросил Дилан, смотря на маму, а затем на Кару, которая со всех ног выбежала из комнаты в объятья отца. Эдвард сразу прижал дочку к себе, обеспокоенно глядя на неё.
– Как ты можешь так себя вести?!
– О чём ты? Что я сделал?
– «Что сделал»?! Ты ещё имеешь наглость задавать такие вопросы?!
– О чём ты? Мама, я не понимаю…
– Хватит! Заканчивай свой театр! Думаешь, мы не поняли, что ты собирался избить Кару?!
– Я что?! – испугался Дилан. – Но это бред! Я бы никогда!
– Зачем ты тогда сломал дверь и за волосы меня таскал?! Ради шутки?! – сквозь слёзы выдавила Кара. – Ты стал чудовищем!
Дилан шокировано смотрел то на маму, то на папу и сестру. Ему было очень страшно, он до сих пор до конца не понимал, что происходит. И наконец, не вынеся грубости Азалии, парень понёсся в коридор, а после закрылся в своей комнате.
– Дилан Стоун, вернись сейчас же! – кричала ему вслед Азалия. – Ну, всё, ты под домашним арестом! И это самое мягкое! Следовало бы наказать тебя сильнее!
Кара ещё сильно прижималась к папе, а он не отпускал её, утишая разными ласковыми словами. Казалось, худшее позади, и девочка наконец успокоилась, но её мучили мысли о брате. Она размышляла о том, почему Дилан так поступил, что же случилось. Ей уже думалось, что он может быть не виновен, однако это предположение быстро ушло прочь, ведь кто, если не он? Сама Кара? Нет, конечно, она тут не при чём. Всем ясно, что ответственность за этот кошмар лежит лишь на Дилане.
*****
Изменить ничего нельзя, что сделано, то сделано. К Дилану, после всего, будет страшно подойти. Чудовище, в которое он превратился, очень пугает Кару. Она считает, что, возможно, это уже не её брат. Теперь он чужой, и это только по его воле. Кажется, хорошая жизнь кончена.
Или ещё нет…
– Конечно нет, глупая! – раздался громкий смех, явно не предвещающий ничего хорошего. – Ещё даже ничего не началось!
Теперь, кажется, из-за нашего говорливого паренька случайно получилась тавтология. К тому же четвёртая стена была грубо сломана, что, должно быть, огорчило создательницу.
– Хэй! Весьма невежливо писать о том, кто всё видит!
Несмотря на недовольство, он улыбался. Но его улыбка вовсе не была доброй. Она показывала злобу своего носителя, который давно замыслил что-то плохое.
– Это было очевидно с самого начала, не так ли?
Глава 4
Перемирие?
Дни шли. Дилан почти не выходил из комнаты (только по нуждам, но, кого-то встречая, он ничего не говорил и молча уходил прочь). Ел он один, но за едой не выходил. Её всегда приносил Эдвард, который, несмотря ни на что, был мягок по отношению к сыну. Однако и с ним Дилан не произнёс ни слова.
Азалия за это время остыла. Она даже пыталась поговорить с сыном, замечая, что он
