принялся меня целовать. Детишки здесь очень милые, особенно Неня, это так себя называет Женя, так зовём его и мы. Люся очень любит читать и сейчас упивается «Новым Швейцарским Робинзоном». Бориска возится со мной и Неней, так и живем. Квартирка у папы небольшая, всего две маленьких комнаты и третья кухня. Но знаешь пословицу «в тесноте да не в обиде» это лучше всего. Правда и теснота-то у нас неособенная для 6 человек места достаточно. Само село Шкотово расположено на самом берегу моря, всего от моря какая-нибудь верста или полторы. Из нашего дома видно море, а с другой стороны горы. Пока писать больше кажется нечего, поэтому крепко целую тебя и Костика, расскажи ему что я тебе написал. Кланяйся Анне Николаевне. Боря.
П.С. Мы с папой и мамой говорили о Нине, напиши как она живет.
П. С. сейчас будет писать папа. Я приехал вчера. Боря».
Вместе с этим письмом Яков Матвеевич отправил небольшую записку и от себя: «Дорогой Дмитрий Болеславович! Очень благодарю Вас за все заботы о Боре, который, как я уже телеграфировал, доехал благополучно и теперь осваивается и знакомится со своими двумя братьями и сестрой. Мальчик он развитый, а главное, по его рассказам, не боящийся труда, а это главное, так как живём мы действительно по-пролетарски. Квартиры большой у меня нет, но питаемся сравнительно сытно. Ну, пока о нём ничего писать не буду, так как прошло всего два дня, как он приехал, и я только-только его начинаю как следует рассматривать. Ваше письмо он мне передал. Но деньги, как он Вам пишет, он в Чите не получил, так как заходил в почтовую контору, тогда как нужно было зайти в отделение Госбанка. Но теперь это не важно, он доехал.
Если Вы деньги посылали, то сообщите в Читу Госбанку, чтобы возвратили Вам их обратно. Ну, пока всего хорошего. Крепко жму Вашу руку.
Я. Алёшкин
15/VI 1923 года с. Шкотово».
