воспаленной луны, лишенного жизни. Вдруг из-под одной шкуры послышался слабый ели слышный стон. Волчица отстранилась присела на своих мощных лапах и навострила уши, чуть погодя она подняла белую голову, обошла шкуры кругом и увидела, что те робко ели заметно вздымаются то вверх, то вниз. По-матерински аккуратно, волчица отодвинула пушистый уголок и увидела семеро маленьких детишек жавшихся друг к другу. Их крошечные босые ноги и руки были синеватыми, а лица бледными и болезненными. Холод погрузил их в мучительный и беспокойный сон, их дыхание маленькими порывистыми облачками быстро растворялось в леденеющей мгле жилища, а белые меховые шубки ее волчат были единственным, что отделяло замерших детей от смерти. Рядом с ними волчица увидела молодую женщину, ветер, гулявший по хижине, развевал тонкие темные прядки вокруг истощенного лица, она уже была мертва.
Ее замершие широко распахнутые глаза устремились, куда то ввысь, а тонкая белая рука замерла, укрывая своих малышей. Едва ли это она убила волчат, этой хрупкой женщине было бы такое не под силу. Тогда волчица стала выжидать, сама не зная зачем, она легла рядом с маленькими детьми, тепло ее животного тела согревало их. Вскоре в хижину вошел мужчина, в грубых руках он сжимал охапку промерзшего хвороста. Увидев, рядом с детьми и его женой, дикого зверя он упал, на колени заплакал и взмолился. Тонкие веточки хвороста упали на холодный деревянный пол, разливаясь стеклянным звоном.
–Убей меня, хозяйка леса,– взмолился он. – Но прошу, не трогай женщину и детей, не оставляй их сиротами и не забирай у матери единственное утешение, позволь развести очаг и я по доброй воле уйду с тобой.
Слезы горячими ручьями текли по его щекам, падая вниз, они замерзали и едва успевая коснуться ледяного пола, разлетались множеством хрустальных осколков.
Горечь разрывала сердце зверя, коротким прыжком она вытолкнула охотника из хижины. Мужчина поднялся на колени, и, пошатнувшись, вытащил из пояса нож. Волчица ждала, когда же он наброситься, и она проглотит его, уничтожит жестокого убийцу ее детей, ее прекрасных волчат. Но охотник откинул стальной клинок в сторону, опустил руки и тихо произнес.
– Я убил твоих детей, забери же взамен мою жизнь и утоли жажду своей мести.
Волчица приготовилась к прыжку, но в последний момент обернулась в сторону хижины, туда, где лежит его молодая мертвая жена, и без него до утра смерть приберет к своим когтистым рукам и его детей, его прекрасных семерых малышей. На долю секунды время остановилось, в этом звенящем морозном воздухе слышалось тихое дыхание охотника и хрип мощно вздымающихся боков хищницы, из пасти которой выходили клубы серебристого пара. Один лишь прыжок, мгновение ока, отделяло зверя от желанной мести. Но она вновь обернулась и такой скорбью наполнилось сердце волчицы, таким горем и отчаяньем, что впервые за всю историю времен из животных глаз полились самые настоящие слезы.
Она подняла свою косматую морду к бушующему небу и взвыла, да так громко, так протяжно, что тучи расступились, и сам Господь услышал ее песню скорби, тогда смягчилось сердце его, и решил он избавить от мук и страданий хозяйку Севера. В тот же миг вознесся дух белой волчицы высоко в небо и осыпался белым снегом, который укрыл всю морозную землю, застывшие в изнуряющих позах деревья, краеугольные серые скалы и старую хижину.
Ветер утих, и в скромном жилище сразу стало теплее, природа успокоилась и стала такой же мягкой, как и тогда, когда в эти земли пришел долгожданный мир.
На следующий день охотник и его дети оплакали мать, и пошли придать земле сыновей хозяйки Севера. Но у волчьей норы не нашли они тел, лишь алые кусты вереска пробившиеся сквозь суровую каменистую почву пролитую кровью.
–Она забрала их с собой…– тихо проговорил охотник. Над его головой проносились быстрые облака, в которых виделись очертания белой головы хозяйки севера и силуэты семерых волков бегущих в просторах бесконечной глубины неба.
Север постепенно восстановил свое хрупкое существование, люди стали жить, не так хорошо как раньше, но и не так плохо как до этого. Они трудились, и когда приходило время воевали, рождались и умирали в свой час. Охотник же воспитывал своих детей сильными и справедливыми. И завещал им недоставать мечей из ножен без нужды и быть ежечасно милосердными.
