Под страхом жизни. Сборник рассказов [Валера Нематрос] (fb2) читать постранично, страница - 30

невольные свидетели ужасаются. Будет, что рассказать дома. Генка склоняется надо мной. Ему достаточно мгновения, чтоб понять. Лезет в нагрудный карман, вытаскивает какой-то кругляш, одно из изобретений. Подносит к моему лицу. Оно спокойно, насколько может быть спокойным лицо человека, поделенного трамваем пополам. Генка спешит, отчетливо слышу единственную его мысль: «полчаса, полчаса, полчаса…»

Запрыгивает на мотоцикл. Светофор горит красным. Справа Ауди, в салоне смеются мужчина и молоденькая девушка.

Маша опустила голову ему на плечо. Не задает лишних вопросов, не всхлипывает. Она всегда была такой, наверное, за это я ее и люблю.

«Братишка, прости, – обращается Генка ко мне. – Это все, что я могу сделать. Еще минута, может, две…»

Он привез меня в себе. Выдернул мое сознание или душу или как называется этот сгусток, последовательность нейронных связей.

«Скажи ей, что я дурак был»! – почти кричу я.

Она поднимает взгляд и смотрит Генке в глаза. В мои глаза. Она чувствует.

Хочет спросить, но губы дрожат, и Маша качает головой, не в силах поверить. Она опускает глаза, но я вижу слезы. Большие, прозрачные, медленно срываются и бегут по щекам. Она опять пытается задать вопрос, но не может. И не надо.

Я пробую управлять Генкиной рукой – не сразу, но выходит. Мне важно, чтоб она поверила. Я должен попрощаться. Беру дрожащую Машину ладонь и подношу к своим губам, целую кончики пальцев и возвращаю этот последний поцелуй ей. Маша смотрит на меня, и больше нет никого в целом мире. Она должна быть сильной, но слезы пробивают брешь.

Теперь я гость в голове Генки и вижу многое. В эти последние секунды вижу, как Генка смотрит на Машу еще там, на водном трамвайчике, шесть лет назад. В нем просыпается чувство, которое он не выдал ни разу, ни жестом, ни словом. Ему просто не повезло. Не повезло с Купидоном, не повезло быть моим другом, быть ее другом. Нам повезло, а ему нет.

Генка молча стоит, не хочет красть наше время, драгоценные секунды. Выдержка, принципы, воля. Стоит мне взять с него обещание сейчас, и он исполнит его, но не такая уж я сволочь, чтоб на одре тешить эго.

– Ты лучшее, что случилось со мной за последние тридцать три года… – отчего-то говорю я. Это мои последние слова. Она кусает губы в кровь, заставляет себя улыбнуться. Моя сильная девочка. Реальность рвется на кусочки, каждый из которых тлеет по краям. Видимо, это все.

Затем происходит что-то совсем уж странное. Маша так близко и так бесконечно далеко. Мое естество жаждет жить, хватается за последний шанс. Непостижимым усилием я возвращаюсь, словно оттолкнувшись от края бытия. Оттесняю Генку, чересчур даже сильно, так что совсем перестаю чувствовать его. Наклоняюсь к ней, но не решаюсь поцеловать. Лоб ко лбу, нос к носу. Наши глаза так близко, я должен запомнить, даже если потом пустота.

Неожиданно приходит другая мысль. Я настолько силен, что мог бы совсем вытолкнуть Генку, остаться в нем. Злая мысль, сладкая. Я сильней, я должен жить. Чертова эволюция. Может быть, в этом и было его предназначение – подарить мне вторую жизнь. Она все так же смотрит и под этим взглядом я не могу соврать. Накатывает осознание подлости замысла, стыд, и следом еще одно понимание – не я вытолкнул Генку, он сам отошел. Освободил место, и отдаст его навсегда, сам, стоит мне принять такое решение. Горько за эту секундную слабость. Мне пора.

Я дурак был, и ухожу дураком. Но счастливым дураком. У меня была любовь, которую никто и никогда уже не отнимет. Я знал дружбу, которой со многими не случается во всю жизнь. Незаслуженно счастливый дурак.

Надеюсь, мы еще встретимся. Когда-нибудь.