пришлось вставить.
Старшие их дети росли гораздо проще: учились хорошо, косметику не ели, под поленницы не попадали, в общем, были просто хорошие дети.
Но Ванечка оказался еще и воришкой: в соседнем игровом клубе они с друзьями унесли из кассы больше двух тысяч. Хозяин вычислил их очень быстро, и, ох, чего он только папе Ванечкиному ни говорил…
А Ванечка сидел в это время за дверью и в страхе без конца повторял, как учила его бабушка: "Господи, помилуй, Господи, помоги, Господи, помилуй…" И клялся: "Я никогда, никогда больше не возьму чужие деньги"
И слово свое сдержал.
Брат его оканчивал политехнический институт, сестра — с серебряной медалью окончила школу, А Ванечка по-прежнему перебивался с"2" на "3".
Мама лечила его разными таблетками, и уколы ему делали, и на разные процедуры водили, но все равно в четверти у него были все тройки. А однажды, в 8-м классе, в третьей четверти ему поставили две "2": по русскому и по математике.
Ванечка шел домой и плакал, но так, чтобы никто не видел. Дома же он упал на кровать и проплакал несколько часов подряд, пока не уснул. А вечером, когда пришли родители, он принес им свой дневник и с упреком сказал:
— Брат в Академию поступил, сестра отличница, а я — двоечник. Вы что, не могли меня нормально сделать?
Родители не нашлись, что сказать, но за двойки его ругать не стали.
Перед сном Ванечка пошел в туалет и нечаянно подслушал родительский разговор.
— Лида, что будем делать с Иваном?
Мать вздохнула.
— Он ведь мертвым родился, ты же знаешь.
— Говорил тебе — не рожай. Ты послушала меня? А теперь что? Ребенок-то ведь страдает. Это же надо до такого додуматься: "Вы что, не могли меня нормально сделать?"
Ванечка за дверью притих, ожидая решения своей участи.
— Боря, может, его в какие-нибудь святые места свозить, мы же его крестили?
— Да не верю я во все эти чудеса.
— Я тоже не очень верю, но лекарства-то не помогают.
На том разговор прервался, но тема не была исчерпана; Ванечка же о святых местах задумался и подступился к бабушке.
— Бабушка, что такое" святые места"?
— Ты о чем, внучек, не пойму тебя?
— Родители недавно говорили, может, меня к святым местам от двоек свозить?
— Поняла, Ванечка, поняла. Да, такие святые места есть — люди там святые и праведные жили.
— А от двоек они помогают?
— Помогают, Ванечка, помогают.
В глазах у внука засветилась надежда.
— Бабушка, уговори, пожалуйста, родителей свозить меня туда, а — то ведь таблетки не помогают.
Как бабушка уговаривала родителей, он не знает, но однажды она ему сказала:
— Все, Ванечка, собирайся, едем к преподобному Сергию, Радонежскому чудотворцу. Говорят, он в детстве совсем читать не мог, а по молитвам святых научился.
Ванечка обрадовался, и молитвы учил, и пост держал, и в автобусе примерно себя вел. И на исповедь и на причастие с трепетом и надеждой пошел. После причастия вся группа собралась, а Ванечка не пришел.
Шло время. Водитель автобуса нервничал, бабушка втихомолку плакала. Руководитель поездки еще раз вернулась в Лавру, думая, может, мальчик где-нибудь заблудился. Она остановилась у святого источника и читала молитвы преподобному Сергию — Ванечка и появился, а откуда, она так и не поняла. А он подошел к ней и говорит:
— Ольга Васильевна, там, за стеной, старая лестница есть, я ее раньше во сне видел. Ко мне подошел во сне монах и сказал:
— Ты будешь служить Богу.
— Я как эту лестницу увидел, сразу сон свой вспомнил. Он мне еще в детстве снился.
Он так серьезно и доверительно говорил ей об этом, что женщина ни в чем его не упрекнула, хотя еще минуту назад готова была его обругать. Ей вообще этот мальчик показался каким-то необыкновенным. После поездки в Свято-Троице-Сериеву Лавру он таким и стал. Теперь Ваня много читал, выучил все молитвенное правило, чем немало удивил родителей. И однажды он сказал отцу:
— И Андрей, и Таня не пошли в медицину, а я буду врачом.
— Сынок, возразил отец, — в медицинском нужно хорошо учиться.
— А я буду хорошо учиться, потому что верю, что Господь мне поможет.
Ни отец, ни мать ничего ему не ответили, но через несколько дней Ваня увидел, что его отец надел нательный крестик, а раньше он его никогда не носил.
