История лендалского убийцы или Тайна четырехлистного клевера (СИ) [Саша Зотов] (fb2) читать онлайн

Саша Зотов История лендалского убийцы или Тайна четырехлистного клевера

Глава первая: Уныние рутины под осенним дождем, но постойте! Кто эта девочка?

1185 год эры людей. Осень. 4 декада.536 день с начала года. Энкуа.

Дождливая ночь темной пеленой навалилась на Лендал, разогнав людей приличных по домам своим и чужим, у кого более, у кого менее уютным. Выходит, коль уж кто мерил сапогами мостовую, то человек он неприличный?

С фактами не поспоришь. Вот только спешащий по лужам в форменном милицейском плаще офицера в конец промокший господин не имел ни малейшего понятия о подобных фактах. Да и, строго говоря, это его заботило в наименьшей степени. Ведь за прошедшие годы стажировки, а после и службы, капитан усвоил, что нет более неблагодарного дела, чем пытаться доказать гражданам респектабельность милицейской службы. Тут как с золотарями — без них и не проживешь, да только люди все одно будут кривиться да зажимать нос, стоит их только упомянуть. Что одна, что другая работа из тех, в которой приходится иметь дело с отбросами общества.

Вот только сейчас он был бы готов и приплатить за возможность пообщаться с «отбросами». Все лучше, чем то место, куда он так спешил.

А спешил капитан по дворам Поднивера — пожалуй, самого респектабельного района Города1 (Здесь и далее сноски в конце главы) к месту преступления: особняку на Дубовой улице. Вернее, в третьем, а то и четвертом ряду домов, отстоящих от улицы. Казалось бы — от чего капитан милиции должен мерить шагами лужи вместо того, чтобы подкатить к самому месту преступления в служебной коляске, как оно и приличествует его положению? Так бы и было, если бы капитанские погоны этот конкретный капитан не получил с декаду назад вместе с делом, которое, должно быть, и погубит его толком и не начавшуюся карьеру.

Словом, вместо комфорта служебной коляски офицеру милиции пришлось трястись в гордижансе второго маршрута. Ну, а от остановки на Гномьей до Дубовой, казалось бы, всего ничего. Вот только это «всего ничего» не тогда, когда боги, если не темные, то уж точно мокрые, вознамерились смыть город вместе со всеми его обитателями в Энгельское море.

Но вот еще пара поворотов, проскрипевшая коляска, окатившая служаку из лужи, и на горизонте кажется забрезжила столь нежеланная цель — крыльцо дома по Дубовой улице № 16 корпус 3 строение 1. Хотя догадаться о том, что его цель скрывается именно за этими старыми стенами, капитан мог и без подсказки. Пара милицейских карет да «бочонок»,2подпиравшие стену дома по соседству, ясно свидетельствовали о явном интересе сил второго управления к этому дому. Для конченых же скептиков, на самом крыльце, вжавшись под куцый козырек, мерз рядовой.

— Стой… Кто идет? — неохотно окликнул своего собрата по отмоканию под осенним дождем рядовой.

— Капитан Керлендерского милицейского управления Мелирленс Меллерс. За мной прислали.

— Проходите, — с неохотой вынимая руку из-под плаща и отдавая честь, пригласил офицера рядовой милиции.

Тот кивнул младшему по званию, наконец-то скользнув за дубовую дверь старого особняка.

Особняк, а это был именно он, что для республики Лендал казалось, в общем-то, редкостью, конечно, вряд ли приходился ровесником Университету. И все же явно насчитывал уже не одну сотню лет, судя по протертому до заметной впадины гранитном пороге, в которой не преминула скопиться лужа. Ростом он вышел небольшим, всего пара этажей да какое-то недоразумение под самым карнизом. Но, несмотря на строгую наружность, внутри царила аристократическая, пусть и держаная, степенная роскошь отделанных резным дубом стен прихожей. Вернее, царила до настоящего вечера. Теперь же здесь суетились едва ли не под пару десятков стражей правопорядка Подневерского района. Шутка ли — в собственном доме убит всеми уважаемый маг. Хотя в последние декады кого этим удивишь? Уже ведь пятнадцатый труп.

— Капитан Меллерс? — обратился к вошедшему и последние пару мгновений наслаждавшемуся сухостью капитану офицер.

— Да, это я, — отозвался тот, наконец-то сняв капюшон, а за ним и шлем, почти полностью скрывавшие лицо капитана.

— Вы… я думал, вы несколько… эм… разувайтесь, не стоит заливать улики.

— Как раз собирался, — отозвался капитан, пропустивший заминку коллеги мимо ушей.

Впрочем, его можно было понять — мало кто ожидает увидеть в звании капитана парня двадцати трех лет от роду, не сказать чтобы вышедшего ростом, хотясовсем уж коротышкой его тоже не назвать. Лицо скорее по-крестьянски широкое, чем аристократически тонкое, промеж пары светлых глаз, не из тех, что ждешь у гениального сыщика, прямой нос, а сверху копна каштановых волос с парой несколько подмоченных вихров, спадающих на лоб. Вдвойне обидно, когда ты сам на десяток лет старше, а у тебя на погонах на кирпич меньше.

— Прошу за мной, — наконец, когда капитан остался в носках — все местные тапки уже разобрали — поторопил последнего лейтенант.

Меллерс, убрав свои сапоги с прохода к десятку пар других, уже напрудивших немалую лужу, поспешил за своим провожатым.

— Как его нашли? Он ведь, насколько понимаю, живет один? — обратился к лейтенанту капитан.

— Почти… — не вполне ясно отозвался коллега, продолжив после некоторой паузы, — профессор и правда мало с кем общался и жил скрытно. Но парень из второго корпуса, вы проходили мимо него, почувствовал сотрясения. Сам он знахарь, занимается изготовлением омолаживающих притирок, по большей части для немолодых богачей. Ничего незаконного, обычная магия. Как раз творил центрефейг… словом, некую тонкую магию, как в нее вмешался внезапный выброс маннодов3. Как-то он понял, что дело тут нечисто. Вдобавок дверь оказалась открыта, но когда он пришел… Впрочем, можете посмотреть сами, мы пришли.

Офицеры стояли на пороге ванной комнаты, хотя назвать ее таковой сам Мел вряд ли бы решился, ведь она казалось едва ли не больше его собственной гостиной. Что уж говорить об отделке — шершавые плиты чуть отдававшего желтизной известняка под ногами плавно перетекали в красноватый камень стен, теряясь в белизне потолка. Подле входа мраморная копия Древней статуи4— юная эльфийка на вытянутой руке держала халат, как видно, хозяина этого дома. Вот только халат уже едва ли кто-то наденет. Хозяин не в самой элегантной позе: задрав дряблый старческий зад кверху, лежал ногами в ванне, а головой на полу. Вокруг суетилась пара полицейских магов в шлемах с десятком хитроумных линз, только что не вылизывая пол в поисках улик.

— Знак есть? — хмуро осведомился капитан.

— Как и писалось во всех отчетах — черный клевер с четырьмя лепестками в самом основании шеи, — отозвался лейтенант, — прошу прощения, совсем позабыл представиться — Альбальт Керх, лейтенант Подниверского милицейского управления. Мы сразу же послали за вами, когда поняли, в чем дело.

— Но в этот раз все иначе, — подал голос один из магов, сняв с головы свой шлем.

Оба офицера вопросительно взглянули на специалиста.

— Смотрите сами… только осторожно, нет, здесь нельзя, лучше обойдите… Так вот, смотрите, — все трое склонились над трупом, благо у него было слишком мало волос, чтобы скрыть кожу на шее, — видите?

— Несколько размазано? — неуверенно уточнил Мел.

— Именно, — подтвердил маг, — я видел, четыре декады назад я обследовал тело, но в тот раз рисунок был четкий, равно как и в прочих случаях.

— Думаете, он успел дать отпор врагу?

— Безусловно, — подтвердил волшебник, — но как видно не преуспел. Мы еще не смогли понять, что за магию он использовал, и все же так или иначе он смог ослабить врага.

— И как всегда никаких следов того, что его убило? — без особой надежды осведомился капитан.

В ответ маг лишь развел руками.

Мелу же оставалось лишь вздохнуть.

За прошедшие три декады с тех пор как господин Хельм взял его в свои помощники, он видел уже десять подобных знаков. Каждый раз основание шеи и каждый раз никаких следов магии, не говоря уже о каких-либо иных, более банальных способах смертоубийства вроде ложки в глазу. До того же еще четверо. Иными словами за пять декад пятнадцать трупов.

— Не напомните, как его звали? — несколько ушедший в свои мысли обратился к лейтенанту Мелирленс.

— Труп? Релинлир Мерс. 97 лет. Профессор магии. Понятное дело, он не преподавал уже много лет да и не занимался никакой активной деятельностью. Был крайне скрытен.

— Да…. Вы говорили, что он жил почти один? Что значит почти, это кто-то из слуг?

— Внучка. Полагаю, вам лучше увидеть.

Мел, теряясь в догадках, направился за коллегой из ванной, а после на второй этаж, где сотрудников милиции оказалось куда меньше. Собственно, единственный рядовой стоял у запертой двери в конце коридора.

Комната, в сущности небольшая, немногим меньше квартиры самого капитана. На кровати под балдахином сидел черный комок, подобрав коленки к груди. Девочка, на вид лет семи, быть может, восьми, но точно не больше. Ее голову цвета воронова крыла украшала пара хвостиков, перевязанных смолено-черными, лишь на свету отдававшими бархатно-фиолетовым, лентами. Ниже — платье, пожалуй, слишком уж замысловатое для девочки ее возраста, того же мрачного цвета, из-под которого проглядывали кружева нижней юбки и чулки. Словом, девочка больше походила на нарядную фарфоровую куклу, чем живого человека. Быть может, дело было в застывшем взгляде или светлой, без изъянов, коже. Хотя… если по совести рассудить — кто бы на ее месте после смерти дедушки излучал радость?

— Она… — начал было Мел.

— Она ничего не говорит о себе, кроме имени и того, что дедушка умер. И мы не смогли найти никаких записей о том, кто она или откуда взялась.

— А вы… — Мел вновь взглянул на девочку, решив что как-то неправильно говорить о ней в третьем лице, даже если она и ребенок.

Милиционер, сделав пару шагов к кровати, осторожно сел на край, взглянув на девочку.

— Скажи, как тебя зовут? — Мел не пытался сюсюкать, как порой делают с детьми, ведь с ним самим, равно как и с его сестрами, так никто никогда не поступал. Так почему же он должен вести себя иначе.

— Не стоит, капитан, — без особого энтузиазма взглянув на своего коллегу, заметил лейтенант Керх, — господин Ворги, наш маг, смотрел ее и сказал, что она…

Тем временем девочка неторопливо, и в то же время плавно, подняла взгляд на Мела. В ее темных больших глазах, где-то в самой их глубине, мелькнул алый отсвет.

— Розетт. Розетт Мерс.

— Это твое имя? — уточнил капитан.

В ответ та лишь кивнула.

— Скажи, это ведь твой дедушка? — облизав от чего-то пересохшие губы, продолжил Мел. — Ты знаешь, что с ним случилось?

— Он умер, — ответила лишь на вторую часть вопроса Розетт.

— Ты знаешь, что именно произошло? Может… что-то видела или слышала?

Розетт вновь опустила глаза.

Так прошло не меньше минуты. Кажется, ее губы чуть дрогнули. Мел уже было решил, что испугал ее столь резким вопросом. В конце концов, взрослые люди в подобной ситуации не всегда в силах совладать с собой, что уж говорить об этой малютке.

— Это моя вина, — нарушил тишину голос девочки.

— Ну, будет тебе, — попытался было успокоить ее милиционер, но девочка лишь повторила.

— Я… если бы не я, Ринил… дедушка, был бы жив, — стараясь говорить спокойно, но все одно едва удерживаясь от дрожи в голосе, произнесла девочка, заставив обоих служителей закона невольно сглотнуть.

— Спасибо тебе, Розетт, — наконец пробормотал Мел, — мне надо…

— Не уходи, — требовательно оборвала капитана девочка, в то время как ее ладонь сжала край его камзола.

Мелирленс перевел недоуменный взгляд с этой живой куклы на коллегу. В ответ Альбальт мог лишь беспомощно пожать плечами, мол, сам понятия не имею, что она творит.

— Слушай, Розетт, мне надо поговорить с господином Альбом, а потом я сразу вернусь. Ты же не против?

— … - девочка после, как видно, некой внутренней борьбы наконец разжала камзол. Но стоило Мелу встать, как она произнесла лишь одно слово:

— Возвращайся.

В ответ Мел ускорил шаг.

Сам не зная от чего, но он остановился лишь у самой лестницы. С этой девочкой явно что-то не так. И в то же время она не казалась кем-то плохим… Но во имя всех темных богов, нужно было успокоиться.

— Господин Меллерс, это было что-то невероятное. Прошу меня простить, когда вас увидел, я сомневался, но это было поистине чем-то невероятным, — голосом, полным восхищения, затараторил лейтенант, — как вы это сделали?

— Что сделал?

— Вошли к ней в доверие.

— По правде, я и сам не знаю… то есть ничего особенного я не делал, и… лучше вы скажите, вы что-то начали говорить о маге?

— Да… когда ее нашли рядом с телом, с ней пытались поговорить. И я, и другие, но она молчала. Потом ее осмотрел Ворги, наш маг, вы говорили с ним, и он сказал, что с ней что-то не так.

— Что-то не так? — переспросил Мел.

— Он сказал, что ему кажется, что она не совсем человек, хоть он и не может утверждать наверняка без дополнительных исследований.

— Вот как… что ж, это многое меняет… что вы планируете с ней делать?

— Ну… она в конце концов ведь маленькая девочка, — несколько смялся Альб, — у нее ведь должны быть родственники так или иначе.

— Знаете, — Мелирленс замолчал на мгновение, словно бы что-то решая про себя, — так не пойдет. Учитывая ваши слова, полагаю, было бы неразумно оставлять все, как есть. Я забираю ее с собой. В наше управление, по крайней мере, до тех пор, пока не станет ясно — кем она является на самом деле.

— Полагаете, это разумно? Быть может… если она и вправду не просто девочка, было бы разумнее оставить ее с магами?

— Или напротив — магам держаться от нее подальше… Так или иначе, она мне доверяет, — заключил Мел, — направьте копию протоколов в Керлендерское управление. И сообщите, когда получите более точные данные на ее счет.

— Так точно, — ответил сержант.

А ведь строго говоря не был обязан, ведь Мел не был для него непосредственным начальником. Даже по управлениям они шли разным. Но, как видно, юный капитан произвел на сержанта воистину неизгладимое впечатление.

Мел, удостоившийся, не сказать чтобы справедливого окунания в лужицу славы, едва ли мог согласиться с комплиментами лейтенанта. Но было бы глупо пренебречь, похоже, первой ниточкой в этом деле — Розетт Мерс.

Последняя так и сидела на кровати, поджав коленки к груди. Но стоило Мелу войти, как ее головка поднялась навстречу офицеру.

— Вы заберете меня, — не столько спросила, сколько озвучила известный факт Розетт тоном, от которого Мел невольно поежился.

— Если ты не против, — выдавил из себя улыбку капитан.

В ответ девочка пару раз качнула головой, тут же спустившись с кровати.

— Тебе ведь, должно быть, надо собраться?

— Нет, — решительно ответила девочка.

Мел, чтобы чего не вышло, взял свою «ниточку» за руку оказавшуюся на удивление холодной, и уже был готов вернуться в коридор. Розетт, повинуясь, шла за капитаном как будто бы неохотно и украдкой оглянулась на стеллаж.

— Тебе нужно что-то забрать?

— Можно? Книга… на верхней полке.

Мел безразличным взглядом пробежался по корешкам старых фолиантов из того разряда, которыми и пришибить можно. Поняв, что без подсказки ее спутнику не обойтись, Розетт указала на книгу, едва ли отличающуюся от своих товарок субтильной фигурой. Особого веса ей прибавляли медные накладки на углах.

«Диалоги о простом. Платогир. Перевод с древнего Мерселиус Майер» — прочел капитан на обложке.

— Эта? — с некоторым сомнением осведомился Мел.

Девочка в ответ лишь кивнула.

Милиционер же про себя отметил, что стоит проверить эту книгу на всякий случай, пусть на первый взгляд он и не мог заметить в ней никаких фокусов.

Распрощавшись с коллегами и попросив, чтобы копию отчета предоставили хотя бы до середины завтрашнего дня, капитан уже было собрался уходить, но на самом пороге его окликнули.

— Господин Мелирленс, вы ведь приехали на гордижансе? — окликнул его сержант Керх.

— Да, но, право, не стоит.

— И все же, полагаю, вам не стоит мокнуть целый квартал.

* * *

Не в силах, да и честно сказать, не имея особого желания противиться подобной услуге, Мел сдался, позволив выделить себе милицейскую карету.

Сразу после осмотра места убийства капитан планировал отправиться домой, если бы не одно но.

Он бросил взгляд на девочку, что сидела подле него, прижав философский трактат Древних5к груди.

И все же, кто она? Свидетель? Подозреваемая? Улика? Как бы там ни было, ей было не место у него дома. Если бы у Мелирленса Мерса спросили, почему он взял с собой эту девочку, у которой, похоже, никого не осталось в целом мире, капитан вряд ли бы смог дать внятный ответ на этот вопрос… В конечном итоге, Розетт Мерс сама его об этом попросила. Он лишь откликнулся на эту странную просьбу.

Но если тот маг прав, не рискует ли он? Пожалуй, так, но что-то подсказывало капитану, что именно эта девочка должна стать ключом к разгадке тайны. Но может она не просто ключ? И если дело обстояло именно так, должно быть, было бы куда правильнее отвести ее в участок и запереть в одной из камер? В конце концов, уж оттуда она сбежать точно не сможет, даже если она и не человек, как намекали «подниверские».

Вот только под каким углом не смотрел на нее Мел, ничего, кроме маленькой девочки, он увидеть не мог. Быть может, немного странной, но не более того, а ведь он не был полнейшим профанам в делах магических.

Так Мел мучился с пару десятков минут, пока коляска хлюпала по лужам Керлендера до поворота на Сарйаанский проспект, когда наконец, стукнув по дверце, привлекая к себе внимание возничего, не приказал:

— На правый берег трогай. Малая купеческая знаешь ведь где? Да, да. Новый район, сразу как с моста свернешь.

Все же Мелу показалось неправильным заставлять ребенка сидеть в камере управления, по крайней мере, до тех пор, пока нет причин сомневаться в том, что Розетт — ребенок. Ну, а о прочих щекотливых моментах он после подумает.

Так милицейская карета Подниверского милицейского управления со все еще величественной, несколько побитой прошедшими веками Круглой площади свернула к Колючему мосту, называемому так из-за оккупировавших его еще пару сотен лет назад лавок да прочей застройки, оскалившийся на Лен, главную реку Лендала, остроконечными крышами, кое-где и вовсе скрывшими мостовую от солнечного света, и еще дальше, под старые городские ворота на Правый берег.

Новый район, в отличие от левого берега, лишь начал застраиваться в последнее столетие. Так что и дома тут были по большей части не столь роскошные, пусть и попадались настоящие дворцы, вроде «Скалы» всего-то в квартале от дома, в котором жил Мел. И все же большую часть застройки составляли дома в четыре-шесть этажей, порой с жилой мансардой да квартирками в пару комнат. Но несмотря на некоторую тесноту, здешние квартирки на поверку оказывались куда удобнее многих домов Поднивера, не говоря уж о Керлендере. По крайней мере, здесь в домах сразу планировали канализацию, ванны и холодильные шкафы, спасибо Валару — Мерасу, даже если в последние годы его и принято больше ругать.

Проживал Мел в доме 15 по Малой Купечесокой, на углу с Андельской, как его прозвали местные — Дом с каланчой. Собственно в «каланче» располагались часы. Все бы хорошо — только ходили они не сказать чтобы часто. Поначалу дом строился как жилье для семей служащих «Управления по борьбе с огнем и прочими силам, что беспокоят покой граждан», но так уж вышло, что капитану служебную квартирку выделили именно здесь, когда он вернулся со стажировки в провинции. Как говорили соседи, старик, что здесь жил, умер, так и не оставив наследников. Поначалу пожарники не сказать чтобы обрадовались новому соседу, но как-то попривыкли. Даже зазывали как-то в свой «клуб» в той самой каланче, но у Мела и правда все не находилось времени, да и о чем он говорить-то с пожарниками может? Так или иначе, но уж чего-чего, а опасаться, что его квартира сгорит, Мелу не приходилось.

* * *

Поднявшись на третий этаж, капитан отпер дверь, пропуская спутницу вперед.

— Раздевайся, — велел капитан девочке в пальто, с которого стекали струйки воды, — завтра я отвезу тебя на работу, где ты все расскажешь, а пока… точно, ты ведь, наверное, голодна?

— Я приготовлю, — как что-то само собой разумеющееся заявила Розетт.

— А…? Не стоит… — Мел задумчиво повесил плащ обтекать на отдельный крючок около двери.

«Однако, как же жила эта девочка, коль уж она привыкла сама готовить. И ладно бы только для себя, но и для прочих тоже», — невольно бросив на Розетт сочувственный взгляд, едва не пробормотал Мел.

— Лучше… просто посиди и… расскажи о своей жизни с дедушкой, пока я найду, что нам поесть, — произнес вслух капитан, проходя на кухню.

До зимы, казалось, было еще далеко, но квартира за день все одно промерзала. В особенности кухня, ведь спальни худо-бедно отапливались от теплых стен, в то время как на кухне ведь есть и своя печь, а значит, и мерзнуть в ней не положено.

Протянув руку в темноту, капитан поймал ладонью ручку ДЖИН-лампы, что висела под потолком, проливая на кухоньку свой теплый свет.

Не столько даже кухню — кухоньку. У Мела вряд ли бы вышло выпрямиться, ляг он поперек. Да и вдоль выходило не больше пары его ростов, даже если убрать всю мебель.

Справа от входа раковина вместе с зеркалом без оправы, пошедшим трещинами от верхнего угла, дальше печь с плитой, а за ней холодильный шкаф, одной из стенок примыкающий к улице — одно из чудес городской жизни, что спасает продукты от протухания даже летом, одна беда — чем жарче дни, тем чаще приходиться ставить новые крио-кристаллы. Но уж что-что, а перегрев сейчас Мелу явно не грозил. Он даже пожалел, что снял форменный камзол. Правда, и запачкать в угольной саже камзол казалось не лучшей идеей.

Повозившись с десяток минут с печкой, Мел наконец-торазобрался с наличием еды. Наличествовала же гречка, уже перемешанная с тушенкой из банки. Скорее пища солдата, чем горожанина, но Мелу-то не привыкать. И все же подобное никак не назвать тем, чем положено кормить маленьких девочек. Вот только ничего иного предложить он все одно не мог.

— Так как получилось, что ты живешь с дедушкой? — как будто бы невзначай начал расспросы Мел.

— Моя мама умерла, когда я родилась. Родственников нет, — ответила Розетт как по писаному.

— А ты в школу ходила?

— Меня учил дедушка.

— Вот как… Тогда… ты можешь рассказать, что произошло. Ты знаешь, почему умер твой дедушка?

— Это… — девочка на мгновение замолчала, вновь опустив голову, едва ли не уронив ее на стол.

— Твоя вина? Объясни, в чем дело. Ведь не ты убила своего деда? — чуть надавил капитан.

— Должна… спасти. Испугалась, — совсем уж забыв о необходимости связывать слова, пробормотала девочка.

Впрочем, и без того все казалось понятно. В конце концов, что ждать от маленькой девочки, жизнь которой разрушилась в одночасье. Мел замолчал, давая Розетт время прийти в себя. Тем паче тушенка уже начала подгорать, что куда важнее всевозможных преступлений. По крайней мере, сейчас.

Лишь поставив тарелку перед сиротой да сам усевшись сбоку от Розетт, Мелирленс куда мягче спросил:

— Ты видела нападавшего?

В ответ девочка лишь отрицательно покачала головой. Мел уже было набрал в грудь воздуха, но Розетт нарушила молчание.

— Она не человек, — едва слышно прошептала девочка.

— Не человек?! — пожалуй, слишком эмоционально воскликнул капитан, подавшись через стол, — так ты знаешь, кто это?

— Я, — девочка отпрянула назад. Лишь стенка шкафа за ее спиной не дала ей опрокинуться на пол.

Капитан требовательно вглядывался в девочку, столь настойчиво, что пара дырок в ней казалась не таким уж невероятным исходом. Та ответила милиционеру не моргающим взглядом своих черных глаз.

— Прости… я несколько погорячился. Ты… пойми…. Уже столько людей умерло так же как и твой дед… это… это и правда, первая зацепка, и если ты хоть что-то знаешь.

— Университет…

— Лендальский университет? — не вполне поняв, о чем Розетт, переспросил Мел.

— Она там.

— Но откуда… — начал было Мел, но сам себя оборвал, вместо этого попробовав подбодрить перепуганную малышку. — Ешь. Спасибо тебе. И не стоит торопиться. Здесь она не доберется до тебя.

Что до самого капитана милиции, то у того, несмотря на то, что обед, закопавшись, он пропустил, а с завтрака, казалось, прошла целая вечность, аппетит будто кит проглотил. Но оно и не удивительно — уже пятнадцать тел и ни одной зацепки. Ни следов понятной магии, ни улик, лишь эти отметки. Вот только и сам символ не принадлежал какой-либо известной организации или банде. Даже герольд не смог дать никакого внятного ответа на вопрос об этом символе. Вернее, его ответ был столь пространный и с ссылками на десятки разнообразных фамилий, что и смысла он никакого не имел. О магах и говорить нечего.

И вот, наконец, свидетель. Конечно, нельзя было сбрасывать со счетов и того, что она просто все придумала, но об этом думать не хотелось. В конце концов, эта девочка казалась слишком необычной, чтобы она могла выдавать подобные фантазии. С другой стороны, она могла осознано врать. И все же это было хоть что-то…

Пусть даже и непонятно, что делать с новой информацией? Но об этом лучше подумать утром.

Тем временем Розетт съела хорошо если половину своей порции, хоть Мел дал ей и так куда меньше своего. Но откуда ему-то знать, как положено питаться маленьким девочкам? Спохватившись, что еда стынет, Мел за пару минут без особого аппетита проглотил свою порцию и перешел к решению другого, куда как более животрепещущего вопроса.

— Что ж… тебе, должно быть, пора ложиться спать…. Ты ведь спишь по ночам?

Розетт лишь кивнула.

— Ладно, тогда… полагаю… — только теперь до капитана дошла одна проблема — в его квартире имелось лишь две комнатки. Первая — исполняла роль гостиной, пусть не так уж часто ему приходилось принимать гостей, а единственная кровать располагалась в дальней. Кровать, надо отметить, роскошная двуспальная с прикроватными тумбочками и резной спинкой. Вот только какой бы огромной она не была, а спать в одной кровати с малознакомым ребенком капитану казалось не вполне правильным.

— Словом, я посплю на диване…

Девочка несколько удивленно наклонила голову, судя по всему не вполне понимая всю глубину проблемы, что встала перед милиционером.

— Иди прополощи рот и спать, — завтра рано вставать, — не вдаваясь в подробности, распорядился Мел.

— Хорошо, — вновь кивнула Розетт, соскочив со стула.

«Да уж, с ней что-то определенно не так» — проводил взглядом Розетт Мелирленс, предавшись воспоминаниям о своем собственном детстве в попытках вспомнить хоть одного ребенка, да и взрослого, если уж на то пошло, кто бы походил на эту девочку.

Диван оказался не так уж плох, хоть ноги и пришлось поджать, дабы те не задирались выше головы. Да и спать пришлось в рубахе, ведь одеяло, приличествующее сезону, равно как и сама кровать, остались в соседней комнате.

Так что оставалось лишь закрыть глаза да надеяться, что эта девочка, которую он пригласил под свою крышу на самом деле не кровожадный монстр. Но прежде, чем он успел подумать о том, что, быть может, стоило бы припрятать жезл под подушкой, сон накрыл Мела с головой.

1185 год эры людей. Осень. 4 декада.537 день с начала года. Отса.

Проснулся капитан не благодаря будильнику. Его разбудил запаха еды. По крайней мере, это было первым, что он почувствовал при пробуждении. Вот только откуда ему взяться — окна-то все закрыты? Взгляд на часы оповестил капитана об ужасном — прошло уже двадцать пять минут, как он должен был выйти. И ладно бы он не услышал будильник. Последний кто-то выключил. Этому могло быть лишь одно объяснение.

На кухне Мел обнаружил Розетт, мешавшую что-то в кастрюле. Девочка забралась на стул, надела халат, достававший ей едва ли не до носок, имея при этом донельзя серьезный вид. И не скажешь, что ребенок.

— Это ведь ты отключила будильник? — на всякий случай уточнил милиционер.

— Вчера поздно легли, господин.

— И правда… — не нашелся что ответить Мел.

— Скоро все будет готово.

— Вот как…

Мел перевел взгляд с супа на жареный хлеб, обваленный в яйце, уже лежавший на тарелочке посреди стола. На без сомнения, вымытый стол и вновь на Розетт.

За окном вновь лил дождь. Хотя вернее было бы сказать, «до сих пор». Капитан вновь вздохнул и пошел умываться. Возражать против подобной заботы казалось неправильно, несмотря на то что Мелирленс понятия не имел, как следует обходиться с этой ситуацией. Оставалось принять как есть, по крайней мере, пока.

* * *

Спустя минут двадцать эти двое уже стояли перед Аркольским мостом, в «Гавани мелких рыбешек». Впрочем, уже много лет никакой гавани тут не было и в помине, лишь мост да набережная, одетая камнем. Название же осталось с тех далеких времен, когда к правому берегу Лена жались лишь рыбацкие деревушки. Конечно, от старых рыбацких лодок ничего и не осталось, но все одно — стоило закрыть глаза, и не было необходимости прикладывать сколько бы то ни было ощутимые усилия для того, чтобы вообразить себя на пиратском корабле где-нибудь в Новых землях в ожидании, когда же проклятый кракен, опутав корабль своими щупальцами, утащит тебя на дно. Дождь, казалось бы набравшись сил за прошедшую ночь, хлестал, всерьез вознамерившись накрыть Лендал по шпили Университета. Так или иначе их отсюда сквозь завесу воды и видно-то не было. А осень не успела и за половину перевалить…

Капитан бросил взгляд на девочку. Та почти, казалось, и не думала придавать дождю должного внимания. А ведь стоило бы. Ее меховая шапка казалась далеко не лучшей защитой. Понятное дело, у самого Мела ничего, что бы подошло девочке, найтись не могло. Да что там, у него дома и зонта-то не водилось. В конце концов, при его работе, когда никогда не знаешь, в какой момент придется сорваться за подозреваемым, зонт — невиданная роскошь. Стоило признать, что куда больше ему приходилось проводить времени за письменным столом, чем в погонях за злодеями.

Наконец, чуть покачиваясь, гордижанс6второго маршрута повернул к остановке. Остановился он на расстоянии достаточном для того, чтобы предоставить пассажирам возможность прогуляться по лужам. Но это казалось проблемой наименьшей. Куда важнее было в него втиснуться — мало кто рад мерить шагами даже такой прекрасный город как Лендал под проливным дождем. Хвала богам пара человек вышла, так что Мелу удалось пробраться в дальний угол повозки. Вот только Розетт пришлось посадить к себе на колени, благо девочка не возражала. И вот не прошло и получаса, хоть и пришлось постоять в заторе на съезде на набережную Графов, как гордижанс докатил до площади Мелфара Первого, где, собственно, и располагалось Керлендерское милицейское управление, на службе в котором состоял капитан милиции.

Керлендерское управление — пожалуй, старейшее из ныне действующих в Лендале, располагалось на самой окраине «Большого старого города», когда-то обнесенного крепостным валом, в ту эпоху когда стены еще могли стать серьезным препятствием для армии. Но теперь, когда противники вооружились пушками зеленого огня да всем разнообразием современной боевой магии, вал снесли, город разросся, а управление осталось. Правда, теперь оно стало не центральным, а районным.

Что до здание, то оно действительно внушало к себе уважение. Конечно, прошедшие века его несколько потрепали, но даже теперь оно не теряло величественности. Пять этажей, облицованных камнем, высокое крыльцо. Под порталом, обрамленным фигурами воинов древности, пара тяжелых дверей, обитых медью, скорее приличествующих воротам замка, чем городского дома. Впрочем, в повседневной жизни сотрудники пользовались небольшой боковой дверцей, чуть утопленной в портал. Что до замковых ворот, то через них, по всей видимости, полагалось выводить в ту эпоху не милицию, а городскую стражу в случае бунта.

— О-о Мел, — поприветствовал капитана лейтенант Кальнес, которому не посчастливилось дежурить на этой декаде, — тебя искал комиссар.

— Комиссар, — тут же посмурнел Мел, — значит, уже знает.

— Да… не забудь отме… А это кто у нас? Не знал, что у тебя есть дети.

— Это… свидетель. Она внучка погибшего, — решил не вдаваться в дальнейшие подробности Мел.

Как бы ни была велика его жалость к дежурному, но развлекать беднягу Мел не нанимался. Не говоря уж о том, что куда больше его волновала необходимость вот прямо сейчас отчитываться перед комиссаром.

Что до некоторого сочувствия к дежурившему на проходной, то это казалось скорее традицией, чем действительным поводом к панихиде по жертве начальственного произвола. Так или иначе через это проходили все юные офицеры, и по воспоминаниям самого капитана в этом не было ничего ужасного: всего-то и надо, попивая кофе, требовать от всех входящих и уходящих расписываться в журнале, да выдавать им ключи от их же кабинетов, для порядку. Конечно, эта работа не столь захватывающая как патрулирование под дождем, не говоря уже о плодотворном общении с отчетами, но и в ней есть своя прелесть.

По правде, Мелирленс был бы счастлив поменяться с тем парнем в холле, ведь новость о том, что его ждет дражайший комиссар не предвещала ничего хорошего. Конечно, господин комиссар не походил на комичного Жибера из старой Алтарской комедии, но порой лучше оглохнуть от разноса, чем выслушать как тебе по полочкам раскладывают, почему ты идиот.

Но перед тем, как заявиться к капитану, Мелу следовало разобраться со своей спутницей.

— Сиди здесь и никуда не выходи, — велел капитан девочке, указав на единственный стул в своём кабинете.

— Как скажете, — кивнула Розетт, не раздумывая усаживаясь за стол капитана.

Уже на пороге он кинул взгляд назад на свой скромный, скорее походящий на коридор между стеллажами архива, кабинетик с единственным узким окном в глубине. Головка на фоне прямоугольника окна, которую едва-едва видно из-за стола, создавала отчего-то атмосферу странной, немного зловещей сказки. Оставалось надеется, что никто из коллег не решит заявиться к капитану, пока господин Корсен будет рассказывать своему подчиненному, в чем же тот на этот раз не прав. Прикрыв дверь кабинета № 215, Мелирленс поспешил к лестнице на третий этаж навстречу судьбе.

* * *

Комиссар — пожалуй, Мел, с высоты своих двадцати трех лет без ложной скромности мог назвать его стариком — склонился над бумагами, как водиться готовыми завалить Корсена с головой. Мел, равно как и большая часть его коллег, не был уверен в том, сколько лет комиссару.

Доподлинно было известно лишь то, что занимает это кресло он уже лет двадцать, если не больше. Каждый новый господин глава управления милиции начинал с того, что решался отправить Корсена на покой, оказывалось, что без него Керлендер, пожалуй, самый сложный и в то же время важный район города, отказывался работать. Так что все оканчивалось тем, что уходил глава управления, а не Корсен.

Что до внешности столь заметного человека в городе, то она за последние двадцать лет, как говорили, не претерпела особых изменений: невысокий жилистый человечек с недовольно топорщащийся щеткой усов под носом, из-под которой неизменно торчит дымящая трубка. Что же до глубоко посаженых под густые брови глаз-ледышек, то, как говорили в «Лисьем конце», одного взгляда комиссара хватало, чтобы вывернуть человека наизнанку. Лишь волос на широкой комиссарской лысине с каждым годом становилось все меньше.

— Вы меня вызывали, господин комиссар? — заглянув в кабинет, осведомился Мел.

— Да уж вызывал, — недовольно пошевелив усами, отозвался комиссар, — что ж ты, друг мой Меллерс, полагаешь, что собрания управления не для тебя?

— Н-никак нет, господин Корсен, — сглотнул Мел.

— Полагаю ты несколько переутомился за последние дни с этим делом. Вон вчера еще один маг к праотцам решил наведаться.

— Никак нет, то есть… — запнулся капитан, — я пропустил будильник, но к вам явился так быстро, как только мог.

— Ладно, ладно, будет с тебя. Рассказывай, как продвигается дело.

— Как вам известно, господин, — начал Мел, — за пять декад убито на сегодняшний день пятнадцать человек, в числе которых и Хельм Корзак, капитан нашего управления, ведший это дело. Все они, кроме Хельма, являлись практикующими магами. Шестеро выпускников факультета практической магии, три — повара, семь знахарей. Один постовой милиции, проваливший экзамены на факультет практической магии. Прочие мастеровые, однако все они, согласно показаниям, обладали недюжинным магическим даром, о чем было известно соседям.

— Хельм тоже.

— Тоже?

— Думал, что я не в курсе, да только он сигареты пальцем поджигал, да и в делах баловался, — неодобрительно пояснил комиссар, перекинул трубку с одой стороны рта на другую.

— Я не знал…

— Продолжай.

— Как прикажете. Иными словами — все они практикующие маги, мужчины. И у всех в основании шеи найден один и тот же знак неизвестного происхождения — черный клевер с четырьмя лепестками. Магам из головного управления, равно как и районов, не удалось установить природу этого явления.

Так же стоит отметить, что все они были достаточно одинокими людьми.

Иной связи между убитыми мне установить не удалось. Возраст от семнадцать до девяносто, социальное положение, равно как и привычки, различны. Жили едва ли не по всему городу, друг с другом знакомы не были.

— А что по вчерашнему?

— Релинлир Мерс. 97 лет. Профессор магии, жил довольно замкнуто. Из родных лишь внучка, Розетт. Она находилась в доме в момент убийства.

— О-о… — многозначительно протянул Корсен.

— Девочка лет семи, — тут Мел запнулся. Почему-то ему не хотелось говорить о сомнениях мага Подниверского управления касаемо ее человеческой природы, — она… есть основания полагать, что убийца как-то связан с нашим Университетом.

— Ну, так тут ясное дело. Коль уж помирают только маги по одни боги знают какой причине, — не разделив оптимизм подопечного, отозвался комиссар.

— Однако, я бы хотел проверить Университет. Быть может, у меня получится что-то нащупать. Знаю, что наша юрисдикция заканчивается за его воротами, но у меня есть пара знакомых — студенты. Я бы мог провести расследование в порядке неофициальном.

— Коль чуешь что — действуй.

— Разрешите идти?

— Постой, куда спешишь, брифинг пропустил, не забыл ведь?

— Да… прошу…

— Будет с тебя, — комиссар склонился, принявшись рыться в ящике своего стола для того, чтобы спустя пару минут извлечь из него кожаную поясную сумку, в которой, судя по форме, находился какой-то шар, как раз хорошо ложившийся в ладонь. Без особых раздумий Корсен кинул сумку капитану.

— Что это? — удивленно осведомился Мел, почувствовав холодок, исходивший от прибора, не говоря уже о немалом весе.

— Новая клятая игрушка сверху, — пояснил комиссар, — называется ТВ-Шар, там внутри инструкция есть. Словом, новая придумка университетских, которую они всучили Городу. Они же решили поставить эксперимент на нашем управлении, насколько они будут полезны в работе. И хоть мне это и не сильно нравится, но делать нечего — следующие три декады нам их и испытывать. Так что, ты разберись там. Да, принимающим я поставил Урсака.

— Ренинса? — уточнил Мел, сбитый с толку столь странной информацией, — но я не понимаю…

— Прочтешь — поймешь.

— Разрешите идти? — не придумав лучшего, кроме как повторить вопрос, осведомился Меллерс.

— Иди-иди… — отпустил капитана Корсен, но не успел тот преодолеть и половины пути до двери, как комиссар как бы невзначай окликнул своего подчиненного, — А где, ты говоришь, эта девочка?

— Ам… — сглотнул капитан Меллерс, — у меня в кабинете, господин комиссар.

* * *

1Города — т. е. Лендала. Поскольку в Республике лишь Лендал обладает статусом города, то его зачастую так и именуют «Город»

2Бочонок — арестанская карета, обустроенная системой подавления магии, ведь так часто у злоумышленника в рукаве припрятана пара козырей. Представляет собой по сути своей и правду огромную бочку, форма связана с техническими особенностями блокираторов, потому в просторечие ее так и именуют.

3Манноды — элементарные частицы магии. Имеют сложную природу. Одна из основополагающих сил вселенной наряды с магнетизмом и силой тяготения.

4Древние статуи — т. е. Эпохи Древней империи, предыдущей эпохи, эры эльфов или эры плача, как ее порой именуют. Ныне же 1185 год эры людей.

5Древних — Древние. Властители Древней империи. В просторечье — эльфы.

6Гордижанс — Как и следует из названия городской дилижанс. Вместительная карета, что ездит по маршрутам. Всего их в Лендале пять.

Глава вторая. Неужели главная героиня? Знакомьтесь, Кетрин Ренс

Аудитория 636, в просторечии:«Малая подкова» из-за своей формы, кому-то в глубокой древности она показалась схожей с вышеупомянутой обувью парнокопытных. Быть может, древность выходила не такой уж и глубокой, ведь папа не мог припомнить подобной традиции, но как бы там ни было Кет преподнесли это название едва ли ни как Древнюю мудрость, передающуюся из поколения в поколение. И хоть самой девушке она подкову не напоминала даже на плане, кто она, чтобы спорить с массами?

И правда, кто же она?

Кетрин Ренс — студентка Второй Нелдеи. Иными словами, второго года обучения, третьей группы факультета практического использования магии магического корпуса Лендальского университета. Девятнадцать лет назад, в отличие от многих своих одногруппников, родилась в Лендале. Правда, провела она всю свою сознательную жизнь в деревне, вернее, урочище своихродителей, именитого в узких кругах профессора тонких материй Астрала Белкрофта Ренса и не менее именитой Аннлаиксы Ренс, в девичестве Кальнес, представительницы одной из старых семей Города. Шутка ли — дедушка заседает в совете сорока. Впрочем, сама Кет предпочитала пореже вспоминать об этом факте — какой интерес в жизни, если фамилия твоего дедушки определяет всю твою жизнь?

Что до внешности девушки, то, как сама Кет не надеялась, за последние пять лет ей удалось прибавить лишь четырнадцать сантиметров. Конечно, это не так уж и мало. Вот только все одно выходил метр сорок девять сантиметров — иными словами, все окружающие ее люди оказывались выше хорошо если всего на голову. Но назвать эту девушку неприметной едва ли у кого повернулся б язык. Даже среди магов пепельно-серые волосы да еще и заплетенные в косу, чей кончик болтался чуть ниже копчика — сложно назвать частым явлением. Правда, сейчас кончик косы, вместо того что бы покоиться, скажем, на коленях девушки — ведь даже здесь, в университете, нельзя надеяться на отсутствие идиотов, желающих вырвать девушку словно репку — подвергалась атаке самой Кет, запустившей в него собственные пальцы.

Больно уж лекция унылая.

Кет, разумеется, понимала что ОВСУГ — основы высшего счета углов грамарий, без сомнения, предмет важный и должно быть для кого-то нужный, вот только это не делало его менее унылым. Впрочем, уныние не покидало девушку едва ли не с начала осени. И дело тут было не в отгремевшей летом войне. Даже и саму Ренс-младшую она не обошла стороной, как и всех тех счастливцев, что остались в Городе. Причина этой меланхолии крылась несколько в ином. Стоило ей только завести подругу, как та взяла да и пропала и уже не в первый раз. Конечно, Втри понять можно. Кет с радостью и сама куда-нибудь пропала б с урока. Вот только, к несчастью, одним из критических параметров для получения положительной оценки у господина Борса была посещаемость. Сдавать же этот экзамен без поблажек для Кет казалось недопустимым…

И все же ради чего людям, что способны сами творить заклятья, лишь сплетая его узором слов, нужны, в общем-то, ремесленные навыки закольцовывания магических потоков?!

От тягостных раздумий девушку, готовую едва ли не нырнуть носом на стол, отвлек острый носик Бумажного голубя, почтового заклинания, стукнувшегося девушке в висок. Та с некоторым недовольством осмотрела аудиторию в попытке найти своего обидчика, но вместо этого лишь встретилась взглядом с Лейной, их старостой, чьи глаза скрывались за парой линз. Последняя активной жестикуляцией велела Кет развернуть «Голубя».

Впрочем, Кет и так поняла, чего от нее хотят. Эта лекция, как и многие другие, проводилась едва ли не на всю ступень. Мало того что в аудитории собрались все пять групп кафедры практического использования магии, тут же сидели и боевые маги со своими серебристыми воротничками, и даже «друиды», как по-простому звали учеников кафедры изучения нитей жизни матери земли.

Пожалуй, единственными с факультета «Практической магии» не представленными в этой аудитории оказались студенты кафедры маннодных полей. В конце концов, для них ОВСУГ предмет профессиональный, так что и слушают они его куда как в более подробном формате. Но даже без них набиралось чуть больше полутора сотен человек. Иными словами, поименная перекличка присутствующих на лекции отняла бы добрую половину лекции. Стоит отметить, что господин Борс и проделал столь немилосердное действо на паре первых лекций, теперь он лишь собирал списки, которые ему предоставляли старосты. Что же до старост, то те, вместо того, чтобы пытаться высмотреть всех своих подопечных, после выслушивая упреки от сокурсников, быстро смекнули, что стоит обратиться к мудрости предков и воспользоваться почтовым заклинанием. И пусть разнообразных вариаций, начиная от голосов в голове до связных пергаментов, набиралось даже по прикидкам Кет несколько больше пальцев, что она могла сосчитать, не снимая сапог, наиболее простым и универсальным все одно остался «бумажный голубь» — бумажная птичка, перелетающая от адресата к адресату. Что же до лекторов то, разумеется, шныряющие туда-сюда бумажные птички создавали ощущение школьной перемены, а листы с присутствующими приходили несколько истрепанными после того, как их пару десятков раз сложили, как ни крути, а так проще, чем устраивать перекличку на полчаса.

Записав свою фамилию, студентка скользнула взглядом по аудитории, первым делом наткнувшись на золотистую башку Майклуса, чьи шелковистые волосы заставляли рыдать в подушку от черной зависти каждую первую девушку.

«Нет уж, Рин. Этот еще решит, что выбрала ты его неспроста… К темным псам, во имя всех темных богов», — хмуро размышляла Кет, пока, наконец, едва ли не с противоположной стороны не заметила Тейсу Ринейс, девушку с копной рыжих волос, которая, как думала незаметно, покусывала нижнюю губу слишком уж длинным клыком.

«Уж лучше этой Лисе», — заключила волшебница, отправляя в полет птичку со своей фамилией.

* * *

Наконец, спустя еще одну маленькую вечность, Кет, выбравшись из аудитории, смогла вдоволь потянуться перед окном в коридоре шестого этажа магического корпуса университета. Собственно, от этого, пожалуй, лучшего с самого утра ощущения ее и отвлек голос Майкла, за что последний и удостоился хмурого взгляда из-под челки:

— Как вижу, ты утомилась?

— Тебе чего? — осведомила Ренс-младшая.

— А ты сегодня особенно строга, Рин…

— Если ты о Втри хотел что спросить, то никаких секретных посланий я от нее не получала и не имею малейшего представления о том, куда она пропала, — по-прежнему излучая атмосферу недружелюбия, отозвалась Кетрин. Чего-чего, а терпеть от этого энгельского1дворянчика подобную фамильярность как «Рин» последняя была не готова. В конце концов, так ее звала только мама, да она сама в своих внутренних монологах.

— Но разве тебя это не волнует? — поспешив за направившийся к лестнице девушкой, осведомился энгелец.

— Мы видели директора. Если уж господин Сэйленар говорит, что все в порядке, значит, с ними и правда все хорошо.

— И все же их нет уже больше трех декад.

— Ничего, ничего. Вот увидишь, скоро появятся с очередной историей из какой-нибудь солнечной страны, — беззаботно отозвалась Кет, наконец, подняв взгляд на своего спутника.

— Ловлю тебя на слове. К слову, куда ты? История магии ведь этажом выше.

— А я домой, пока-пока, — напоследок помахав рукой, Ренс-младшая скрылась за лестничным пролетом, несколько ускорив шаг, опасаясь, как бы Майк не припустил за ней.

Не то, чтобы она его всерьез избегала, но этот энгелский дворянчик со своим секретом братца Петуха2слишком уж навязчиво проявлял свое внимание к Кетрин.

Что до «дворянчика», Майк никогда не называл своей настоящей фамилии, но казалось очевидным, что он представитель некого без сомнения славного дворянского рода, несмотря на то что свое благородное имя он упорно скрывал.

Кет же подобное лицемерие и правда несколько раздражало, ведь она и сама, еще учась в сельской школе, дружила с крестьянскими детьми. Несмотря на то что Лендал и республика с официально устраненными классами, пропасть между жителями Города, как именовали столицу в провинции, и все остальным Лендалом — громадна. Начать хотя бы с того, что в Республике лишь Лендал имел статус города. Что уж говорить о старых семьях магов, а Кет ведь была представительнице именно такой семьи. В сущности, пропасть куда большая, чем та, что разделяла потомственную горожанку Республики Лендал и дворянина Энгельской империи. Вот только Кет, в отличии от Майклуса, никогда не скрывала, кто она, от своих друзей, в то же время не пользуясь своим статусом. Они принимали ее той, кто она есть. Подобное же лицемерие казалось юной Ренс более чем оскорбительным.

Впрочем, и без всего этого Майк просто был ей не интересен, как и любые романтические отношения, чтобы там сам Майклус себе не воображал.

Вот только с уроков она сбежала, разумеется, не из-за Майка. В отличие от господина Борса подслеповатая старушка Хенесса Мос — преподаватель истории магических наук — уже много лет никого толком не отмечала и не проверяла. Что до экзаменов да письменных работ по истории политической, равно как и магической, девушка не сомневалась в том, что прочла достаточно, чтобы удовлетворить учителей своих в полной мере.

Перед сменой же — Кет еще с прошлой весны подрабатывала в таверне на территории университета — хорошо бы помыться.

Третьим же, но лишь по счету, а не значению, фактором, определившим побег девушки, стало то, что она забыла зонтик. сколько же продлится без-дождливое положение дел, учитывая все непостоянство погоды в Лендале осенью, не сказал бы и мудрец из башни мамонтовой кости.

Если поразмыслить, то последнее утверждение, несколько не вязалось с истинным положение дел — погода осенью в Лендале как раз таки отличалось постоянством. Не стоило даже и сомневаться в том, то перерыв между дождями долго не продлится. Благо от стен Университета до ее общежития корпусом за номером три идти было не больше десятка минут.

Поднявшись на третий этаж, девушка взглянула на часы — в запасе до ее смены в «Горшочке ведьмы», как именовался трактир, чуть больше полутора часов, а значит, можно даже немного почитать. Разве это не куда лучшее применение времени, которое в противном случае девушка без всякой пользы потратила бы на лекции?

* * *

Добраться до Университета капитан смог лишь к часу. Пусть комиссар и дал добро, да и вдаваться в подробности с Розетт не стал, позволив своему подопечному действовать, как он сам сочтет нужным. Но не успел Мел одеться, как к нему в каморку постучал человек из архива, сообщив, что пришла копия предварительного отчета о ночном убийстве. Мелу оставалось лишь поражаться скоростью, с которой сработали коллеги из Подниверского управления.

Отчет, впрочем, не раскрыл капитану никаких тайн — всё как и в предыдущие четырнадцать раз. Иными словами — никак. Специалисты не имеют и малейшего понятия о том, как был убит маг. Никаких следов магии на месте не обнаружено кроме следов заклинания, применённого самим убитым. Впрочем, маги Подниверского управления пока еще не разобрались в его природе. Понятное дело, ни следов механического взлома, ни нарушения щита, между прочим, седьмого уровня так же не было обнаружено. Словом, пустая трата времени, лишь подтверждающая тот факт, что это и в правду очередная жертва «Лендальского убийцы», как уже окрестили его газетчики.

Но вот, чиркнув письмо с благодарностью за оперативность, капитан наконец вырвался из управления, девочку оставив в своем кабинете. Благо, та не возражала. И все же по дороге капитан словил только-только начавшего службу по его же рекомендации паренька — Келхерца3, которому поручил присмотреть за Розетт. Мол, мало ли что может случиться. Дул-Дул-Еле, а именно так звали этого новобранца, ответил нечто невразумительное вроде: «Его благодарность уважаемому господину капитану Мелирленсу не иссякнет и тогда, когда на небосводе потухнет последняя из звезд, но что он может против порядка службы и патрулей». Мел не стал вдаваться в подробности, лишь сообщил, что это приказ, и он оформит это как патруль. Словом, он отправил новобранца патрулировать собственный кабинет.

Что до письма, то его он занес самолично. Благо, здание Подниверского милицейского управление на перекрестке Дубовой и Роенерской улиц находилось как раз по дороге.

Что же до знакомых, о которых говорил капитан, то, в первую очередь, речь шла о Шусандриксе Заднеборском. Этот парень, родом откуда-то с Фалкийских гор, помог капитану кое с чем во время осады давешним летом. Конечно, сам парень, казалось, был тем еще болваном, но за свою короткую жизнь уже успел преодолеть едва ли не полматерика, ну, а что куда важнее — лично знал и судя по всему находился под присмотром самого директора Сэйленара — несменяемого главы магического корпуса Лендальского университета на протяжении уже более чем полутора сотен лет. Последний же как раз и был целью капитана. Если не ради консультации у этого поистине легендарного человека — человека ли, то хотя бы ради дозволения вести расследование на территории университета. Слухи о нем ходили самые удивительные, так что Мел и не думал о том, чтобы рисковать копать без хотя бы устного разрешения.

Кроме того, особая юрисдикция была одной из главных среди бесконечного списка прочих привилегий этого древнего учебного заведения, на которую не посмели покуситься ни короли Алтара, ни собственные монархи Лендала. Даже диктат Валара не смог справиться со священными правами Университета. Это и не удивительно, учитывая, какую он роль всегда играл в жизни города. Ведь даже на гербе республики одно из четырех полей отдано под герб Университета. На практике же это значило, что переступая его границу, Мелирленс становился таким же гостем Университета, как и любой другой гражданин Города. Так что не то, что арестовывать, даже разговаривать с тем, кто этого не хочет, капитан не имел ни малейшего права. А встреча с директором могла хоть отчасти облегчить расследование.

И, казалось, план превосходный да только одно но — как оказалось, Шуса не было в его комнате, что, в целом, неудивительно, учитывая то, что в это время он должен был быть на лекции. Вот только, если верить словам коменданта общежития номер два — парень не появлялся дома уже декады три как, если не больше.

Но Мел не собирался сдаваться так просто — следующей и, к несчастью, последней его надеждой была Ветриана Бахтиртальская, поступившая в Университет одновременно с Шусом но в отличие от последнего всю свою жизнь проведшая в Бахтир-Таль-Асе, прекрасном саде среди пустыни в Келхарском халифате. Учитывая то, что Мел знал, по большей части со слов самого же Шусандрикса, о жизни этих двоих, пропали они, вероятно, вместе, но кто не делает ничего, с тем и в кости не играют4.

На проходной общежития номер три никого не обнаружилось, но оно, по зрелым размышлениям, и к лучшему. Конечно, в соседнем общежитии комендант, отставной военный, и помог капитану, как видно из солидарности людей в форме, но не было и малейшей гарантии, что и тут служителю закона повезет так же.

Согласно записям милиционера Втри проживала на третьем этаже, комната № 334. А надо сказать, что третий этаж в этом даже не старом, но древнем здании, был не чета третьему этажу управления. Что до третьего этажа, на котором располагалась его собственная квартира, то тут и говорить было не о чем. Каменная лестница на сводах с большими, стертыми на краю ступенями заставила попотеть капитана, несмотря на погоду, которую даже и снежный великан не решился бы назвать теплой. Пустынный коридор общежития, расходясь в обе стороны, и вовсе производил впечатление полной покинутости. Но в конце концов, стрелка часов едва перевалила за два. Так что студенты, если они не на лекциях, наверняка сидят в трактирах или еще как прожигают свою молодость. Не дома ведь учиться, в самом-то деле?

— Так, — пробормотал капитан, — кажется…. Да, направо.

* * *

…«Игнотус распорядился своим даром очень умно и сумел дожить до глубокой старости и передать мантию его сыну. Вещь передавалась без шума. И так артефакт дошёл до старшей внучки Игнотуса — Иоланты. Она вышла замуж за Хардвина»…

Кетрин Ренс, сидя в ванной закинув ногу на ногу, читала седьмую, заключительную часть истории о «Мальчике, который выжил» за авторством Энгельского писателя Томуса Ребуса, которую он закончил лишь в прошедшем 1184 году. Злые языки заявляли, что эту фантастическую историю о чудном мире, где маги скрываются от людей, а колдовать могут лишь при помощи специальных палочек, Ребус не придумал, а украл из иного мира, но в конечном итоге, какая разница, коль интересно.

Когда Кет познакомилась с этой историей, ей было всего лишь четырнадцать, впрочем, она не испытывала восторга, охватившего тысячи подростков во всем мире, а мир, описанный в истории, казался скорее забавным, но и пройти мимо как заядлая книгочейка она не смогла. Вот только прошедший год оказался слишком уж беспокойным для чтения литературы подобного рода. Благо, пока новых потрясений не намечалось.

От чтения девушку отвлекли глухие удары в дверь, хвала богам, не ванной, а входной, но и от этого в сущности было не легче. Кет и предположить не могла, кто бы мог так ломиться к ней, если не для жестокой расправы. В конце концов, почти все ее немногочисленные местные друзья куда-то пропали. Не говоря уже о том, что это женское общежитие госпожи Полинасес. Комендант общежития мужчин и на порог не пускала ни под каким предлогом. Единственной же, кто мог столь бесцеремонно ломиться к ней, кроме, разумеется, мужчины, была Втри. Но даже если она внезапно вернулась — это вовсе не значит, что она может вот так взять и ломиться к подруге!

По началу Кет лишь отложила книгу в надежде отсидеться, но вслед за ударами последовал и окрик. Из-за шума воды да пары дверей Кет не расслышала даже тембра голоса, так что у нее просто не оставалось иного выбора, кроме как выбраться из теплой воды.

— Сейчас, сейчас! — едва не бухнувшись обратно в ванную, крикнула в ответ Ренс-младшая.

Кажется, кем бы ни был незваный гость он не собирался ждать, так что пренебрегая такой мелочью как белье, девушка с мокрыми волосами, лишь накинув банное полотенце, побежала к двери. В конце концов, здесь ведь не могло быть никого кроме девушек.

— Кто там? — поинтересовалась Кет.

Дубовая дверь отвечать волшебнице отказалась.

Тогда студентка, сдвинув щеколду, приоткрыла дверь, а когда поняла, что никого за ней нет, решительно ее распахнула, дабы осмотреться.

Дальше по коридору юная ведьма увидела высокую, хотя так она могла сказать едва ли не о любом взрослом, фигуру в брезентовом, кажется, милицейском плаще, пусть в полутьме коридора сказать точно было сложно. Одно было понятно — это точно не Втри, да и девушкой этот человек вряд ли может быть.

— День добрый, вы кого-то ищите?

* * *

И все же предположения не обманули капитана — Втри не было дома. Во всяком случае, стук в дверь, который разбудил бы и мертвого, не удостоился никакого ответа. Оставалось разве что попытаться добиться встречи с директором без посредников, хоть это казалось задачей далеко не столь тривиальной.

Вот только не успел капитан сделать и десятка шагов, как из-за спины раздался девичий окрик. Сколько мог вспомнить капитан, голос Втри был несколько ниже, но не успел он углубиться в воспоминания как взгляд на говорившую не оставил никаких сомнений.

Из-за двери выглядывало обнаженное плечико миниатюрной девушки с копной серебристых в лучах слабого осеннего солнца из окна в конце коридора, чуть вьющихся волос, едва ли не достающих до пола. Кроме плеча из-за двери выглядывала миниатюрная рука, нога да лицо с парой больших серых глаз. Девушка, или все же девочка, чуть наклонив голову, с явным удивлением взирала на незваного гостя. Судя по мокрым волосам, да тому факту, что одета она была едва ли не скромнее богинь, традиционно разгуливающих по мифам в отрезах ткани неопределенной формы, Мел вытащил девушку из ванной.

— Я думал, что там живет Втри. Ветриана Бахтиртальская.

— Она живет в комнате, около которой вы стоите, 333, вы же стучались в 334.

— Но у меня записано…. - пробормотал несколько сбитый с толку капитан.

— Позвольте, — девушка протянула руку, направившись к милиционеру, прежде чем тот успел хоть что-то сказать.

Сочтя, что спорить в данном случае не стоит, Мел протянул свою записную книжку, открытую на нужной странице. Волшебница тем временем, щелкнув пальцами, призвала заклинание света — шар, зависший над левым плечом.

— Ну и почерк, — пробормотала незнакомка себе под нос, не особо беспокоясь о том, услышит ли ее капитан, — да… это три, а вы, как видно, сами не поняли…

— Я попросил Шуса записать свою и ее комнату.

— А-а, этого олуха, — с выражением «теперь-то все понятно» заметила девушка, — что ж, в следующий раз вам стоит лучше выбирать, кого просить.

— Должно быть, так и есть. Так, значит, Ветрианна….

— Без понятия, где она. Думаю, умотала в очередное приключение, — пожала плечами сребровласка, — но уже больше двух декад ее как кит проглотил.

— Да, я тоже так решил, — задумчиво отозвался капитан, вновь оглядывая девушку, благо лайтинг не оставлял и шанса пропустить хоть что-то.

Девушка была ниже капитана едва ли не на две головы. Пара глаз под цвет волос располагалась на скорее длинном, чем круглом личике с едва курносым носом. Что же до форм, проглядывающих из-под полотенца, учитывая общую миниатюрность этой фигурки, ребенком она точно быть не могла.

— К слову, вы ведь офицер милиции?

— Так и есть.

— И ради чего вам сдалась Втри? — девушка вроде бы говорила насторожено, но из-под этой маски сквозило неподдельное любопытство, — сколько понимаю, она что-то украла, раз уж вы ее ищите?

— Нет. У меня возникло одно деликатное дело. И если не вдаваться в подробности — мне бы хотелось встретиться с господином директором Сэйленаром, — чистосердечно сознался Мел.

Девушка смерила капитана пристальным взглядом из-под мокрой челки и, несмотря на то что разница в их росте, возрасте и социальном статусе казалась очевидной, милиционеру показалось, что на него смотрят если не сверху вниз, то проникая взглядом до самой селезенки. Так длилось не меньше минуты, после чего лицо девушки озарила улыбка от уха до уха, из тех, что бывает лишь у детей, задумавших некую пакость.

— Хорошо, я устрою вам встречу с директором. Но взамен…

— Взамен что?

— Взамен вы мне расскажете о своем деликатном деле не в двух словах. Ждите меня у входа через… пятнадцать минут.

С этими словами незнакомка молнией исчезла за дверью своей комнаты, но лишь для того, чтобы показаться в следующее мгновение.

— Да, будьте осторожны. Не знаю, как уж вы сюда проникли, но госпожа Полинасес не допустит ни одного мужчины в этом здании.

И вновь исчезла, чтобы явить свою головку.

— Меня зовут Кетрин Ренс. Ждите меня.

* * *

1Энгельского — Энгельская империя — В узком смысле, островная страна к западу от Лендала, в широком — пожалуй, величайшая империя за последнюю тысячу лет с владениями по всему свету.

2Секрет братца петуха — То, о чем все если не знают, то догадываются. Выражение пошло от одноименной детской сказки из Алтраского сборника «Сказки братца петуха». Сказка повествует о Петухе, обзаведшемся золотым яйцом, тайну о нем он хранил в большом секрете, под которым и рассказал едва ли не всем в округе. Дело кончилось плачевно. Ясное дело, во всем оказалась виновата мышь.

3Келхарца — Келхарский халифат, громадное государство, в большей части своей занятое степями да непроходимыми лесами к юго-востоку от Лендала.

4Кто не делает ничего, с тем и в кости не играют — речь идет об игральных костях, но костях божественных, и той бесконечной игре, в которой боги решают судьбы людей. Мол, если ничего делать не будешь, то ничего и не добьешься.

Глава третья: В гостях у Директора Сэйленара. Что? Суп из ушной серы гоблинов?!

Закрыв дверь, девушка прижала ладонь к груди. Сердце колотилось так быстро.

Во имя всех темных богов — приключение. Девушка за прошедший после школы год едва не позабыла это сладкое чувство. Конечно, и это лето сложно было назвать спокойным. Вот только прокатившуюся по Лендалу войну, которую в провинции, в отличие от Города, очень даже заметили, едва ли можно было назвать приключением.

Но сейчас казалось все иначе. Офицер милиции, которому нужна помощь — и сомневаться не приходиться, что это «деликатное дело» нечто крайне любопытное И в то же время, нечто, что окажется чем-то и правда плохим. Совсем как в школьные годы! А значит она, Кетрин Ренс, не может так просто взять да позволить этому делу пройти мимо нее.

Но коль уж она решилась так или иначе влезть в дела так удачно подвернувшегося офицера милиции, следовало не щупать грудь да мерить пульс, а как можно скорее одеться, а то, чего доброго, милиционер — она ведь даже имя его не спросила — убежит.

В легкой панике Кет окинула взглядом свою комнатку — и правда, небольшое помещение с одним, не сказать чтобы широким окном в мелкой расстековке, узкой, несколько жесткой кроватью с медными ножками по левую сторону да столом по другую, так что между ними оставалось места — только что стул поставить. Лишь стоило взгляду упасть на уже приготовленную форму разносчицы «горшочка», девушка вспомнила, что у нее еще и работа есть. А на ней следовало хотя бы появиться.

«Ну, быть может — оно и к лучшему. Господин Венги будет только рад гостям…. Вот только вряд ли милиционеры могут обедать в таких заведениях», — размышляла ведьмочка, натягивая полосатые чулки своей униформы, — «И все же он не так плох… так молод и уже — офицер… во имя всех темных, о чем ты только думаешь, Рин!».

Времени на сушку волос, понятное дело, тоже не было, что до магии, то, разумеется, Кет помнила пару заклинаний, которые могли бы сгодиться в подобной ситуации. Вот только ее волосы и так павшие жертвой воздействия маннодных полей столь рано, что Ренс-младшая и не помнила этих времен, не лучшим образом реагировали на применение к ним магии: пушились да заплетались самым невероятным образом. У девушки и без этого пара локонов на макушке всегда стояли торчком, словно бы пара рожек. Заплетать же мокрую косу идея тем паче не лучшая, так что студентке магического корпуса пришлось ограничиться лишь высоким хвостом.

* * *

Не прошло и десяти минут, как Кетрин Ренс, натянув поверх той шутовской мантии, что была принята в трактире за униформу, фетровый плащ, выскользнула на улицу, с некоторым разочарованием оглядывая переулок.

Неужели все же сбежал? Так, поозиравшись, девушка вздохнула и направилась в направлении трактира. Вот только не успела она преодолеть и десятка метров, как из-за спины раздался голос.

— Кетрин Ренс?

— А-а?!

— А у вас интересный… вкус, — не найдя лучшего слова капитан, появившийся, можно было подумать, едва ли не из воздуха, критически разглядывал Ренс.

Вернее, то, во что она была одета. А костюм и вправду заставлял усомниться если не в ее душевном здоровье, то определено в ее способности вписываться в общественные устои. Пара кожаных сапожек на шнуровке оберегали от камней мостовой полосатые чулки, поднимавшиеся едва ли не до бедер. Хвала богам, чуть расходящиеся полы черной мантии с высоким воротником скрывали девушку от смелых взглядов сзади, но они же предоставляли полную возможность взирать на ее ножки. И лишь белый передник с волнистой каемкой не давал взгляду подняться чересчур высоко. Надо ли говорить, что головку студентки венчала остроконечная шляпа. В целом, костюм отдаленно напоминал традиционное одеяния мага, вот только павшее жертвой некоего, без сомнения, злого, безумного гения.

— Налюбовались, господин милицейский?

— Я не осуждаю…

— Это форма трактира, в котором я подрабатываю. Быть может слышали, «Горшочек ведьмы»? Гости университета любят захаживать к нам, дабы отведать «настоящей» колдовской еды. Вот и форма соответствующая.

— Трактир? — все еще несколько потеряно переспросил Мел, — но разве мы не должны идти к господину Сэйленару?

— Я вам помогу, но сперва мне нужно хотя бы показаться на работе… И вы ведь не забыли, что все мне расскажете.

— Что смогу — расскажу, — не стал спорить капитан.

— Точно! — воскликнула разносчица, — ваше имя ведь не государственная тайна?

— Нет, — чуть улыбнулся милиционер, — капитан Керлендерского милицейского управления Меллиренс Меллерс.

— И расследуете вы дело о…?

— Должно быть вы, госпожа Кетрин, читали о деле «Лендальского убийцы»? — несколько хмуро уточнил капитан. Не сказать, что газетная слава радовала милиционера.

— Слышала что-то, — неопределенно отозвалась студентка, после чего, чуть улыбнувшись, прибавила, — я не читаю газет. Ведь согласитесь, на старика с трубкой я не очень-то похожа. И потом разве не лучше услышать историю из первых рук?

— Да что тут говорить…, - несколько стушевался капитан, раздумывая главным образом о том, как бы не сболтнуть лишнего, — за прошедшие пять декад умерло пятнадцать человек. Все они, кроме капитана Коразка, были практикующими магами. Что до меня, то я помогал Хельму Корзаку, и после его смерти меня назначили вести это дело. Всех их объединяет отметка — черный четырехлистный клевер в основании шеи. Иных следов на их теле как магического, так и физического урона обнаружить нам не удалось. Вскрытия так же ничего не дали.

— Совсем ничего? — чуть наклонив голову, удивленно уточнила Ренс, — и от чего они умерли? От страха или может разрыва сердца? Или их Поток оборвался?

— Поток? — в этот раз спрашивать пришлось Мелу.

— Разве вас, милиционеров, не учат? Поток маннодов, что течет через каждого, даже не способного к магии человека. Если его резко полностью перекрыть — это может привести к тяжелой болезни и даже смерти. Скажем, именно поэтому выстрелы жезлов1столь опасны — ведь они нарушают его правильное течение.

— Маги из центрального ничего подобного не сообщали. Равно как и об инфаркте. Они просто прекращали жить… И полагаю, я и так вам слишком много рассказал.

— Вот как, а почему вы пришли в университет, господин капитан? — как видно, не обратив внимания на последнюю фразу офицера милиции, поинтересовалась студентка.

— У меня есть основания полагать, что преступник связан с этим местом.

— Кто-то из студентов? А может, преподавателей? Знаете, у меня есть пара кандидатур, — прямо загоревшись, словно маленькое солнышко в попытке разогнать сгустившиеся над городом тучи, затараторила Кет.

— Уж без подобных гипотез я как-нибудь обойдусь, — едва не прикрикнув, пресек эту глупую девичью болтовню Мел.

— Раз так, позвольте задать последний вопрос?

Против этих больших серых глаз, столь театрально устремленных на него с мольбой не иначе как о последнем глотке живительной влаги, возразить капитану было нечего, и все, что и оставалось, так это хмуро буркнуть:

— Ну?

— А почему этим дело заняты вы? Все же едва ли не два десятка тел, неведомое преступления как видно свойства магического. Да еще и все убитые маги. Я полагала, что подобными заняты люди из пятого управления.

— Особисты как-нибудь обойдутся, — решительно возразил Мел, — Что до меня, то дело попало в Керлендерское управление, так как первое тело обнаружено именно у нас, так что все аналогичные случаи передавали нам.

— Понятненько, — хихикнула девчонка.

— Что смешного?

— Да так… — задумчиво протянула Кет, — Не думала, что в нашей милиции столь по- книжному теплые отношения с внутренней разведкой. Впрочем, вы не подумайте, мне их тоже любить особо не за что. Ведь мой любимый братик не нашел ничего умнее, кроме как работать там.

Мел, несколько сбитый столь внезапной информацией, уже думал было спросить хоть что-нибудь, но прежде чем открыл рот, его вновь опередили:

— И вот мы на месте. Добро пожаловать в «Горшочек ведьмы».

* * *

С чем, чем, а с названием хозяева этого заведения не ошиблись. Вернее, они задались целью как можно точнее овеществить эти два слова — «Горшочек ведьмы».

С улицы оно и не было очевидно, дом как дом, тяжелая дверь мореного дерева олжно быть, пережившая уже не одну сотню лет. Вот только за ней скрывалась настоящая избушка деревенской ведьмы. Во всяком случае, именно так ее бы нарисовали в детской книги. Окна затянуты тьмой с порой поблескивающими всполохами, словно кто-то идет с фонарем сквозь густой туман в лесу. С потолка то тут, то там, порой заставляя склонить голову, свешиваются травяные сборы да сушеные лягушки, стрекозы да змеи. Впрочем, что до гадов земных, то те, дабы не шокировать излишне впечатлительную публику, теснились по большей части у стен и камина. В самом камине на ярко-зеленом огне стоял здоровенный котелок, из тех, что и вправду применяют знахари и колдуны для изготовления зелий. Вот только если ваше зелье то и дело лопается большими фиолетовыми пузырями — с ним явно что-то не так. Что до освещения — ведь одного камина вряд ли бы хватило на помещение в дюжину столиков — то на каждом столе красовался пузатый гриб, где золотистый, где отдававший зеленью, а где и алым, испуская свой теплый свет. Разве что местные ведьмочки в своих не столько откровенных, сколько экстравагантных костюмах, никак не походили на сгорбленных старух. Так и сновали между столиками с заказами.

Мел, невольно залюбовавшись всем этим великолепием, и сам не заметил, как оказался за одним из столиков с меню в руках. Кетрин Ренс лишь пожелала ему приятного аппетита, улетев куда-то вглубь трактира.

Капитан перевел взгляд на меню, пробежался взглядом в поисках чего-то подешевле. Остановился. Сглотнул. Нет, его испугали не цены, впрочем, и они несколько кусались, хоть и оставались в пределах разумного, чего не скажешь о названиях.

Горячие блюда:

Мозги зомби, поджаренные на медленном огне, под соусом из болотной тины, asare.

Сколько помнил со школы Мел, asar в переводе с Древнего — праздник, выходило, что соус праздничный? Вот только от этого легче не было.

Окорочка нерожденных драконов, что найдены приключенцами через сотню лет.

Оставалось задаваться вопросом — тот факт, что драконы живут тысячу лет, значит, что и их тела не разлагаются по сотне лет?

Вырезка из филейной части приключенца, зажаренная в драконьем пламени, под соусом из крови вампира, убитого в свете Ярахонте.

Что ж, этот пункт меню проливал свет на судьбу приключенца.

Гарнир:

Плотоядные корнеплоды-убийцы под соусом из печени демона-курильщика.

Оставалось лишь гадать, чем отличается печень курильщика от печени здорового демона.

Мел несколько судорожно перелистнул в конец, туд, а где по обычаю должны были располагаться десерты да напитки.

Десерт:

Засахаренные пальцы магистров давно забытых орденов.

Напитки:

Кровь вампира, убитого в свете Ярахонте.

Настойка на вольчем лыке (лягушачья икра для закуски)

— Вы уже что-нибудь выбрали, дорогой гость? — Кетрин Ренс, чуть склонив голову, одарила капитана профессиональной улыбкой.

— А это и правда обязательно?

— Боюсь, что так. Господин Верги сказал, что не против меня отпустить на пару часов, если уж это дело государственной важности, но только в том случае, если мой похититель оплатит использование его работника.

Как будто бы пытаясь вспомнить слова хозяина трактира Кет подняла глаза к потолку. Вот только ее лицедейство не могло милиционеру внушить ничего кроме порции скепсиса весом с мясного бараномамонта2.

— Что, ж… раз так, давай что-нибудь подешевле… и без человечины, — сдался Мелирленс. Как ни крути, если эта девушка не водит его за нос и на самом деле может провести его к директору пара перье меньшее, чем можно пожертвовать.

— Тогда могу вам предложить наш фирменный суп из ушной серы гоблинов с малиновыми грибами, ростки горецвета с печенью шакала и настойку на цветах папоротника, — протараторила девушка так, словно бы предлагала уху да куриную ножку.

— Настойка… она ведь некрепкая? — только и осмелился уточнить Мел. Всё-таки он понимал, что все это бутафория, но знание это аппетита не прибавляло.

— Разумеется, не больше шести-семи градусов. В конце концов, нас ведь ждет дело.

— Неси.

— Будет сделано, уважаемый господин. Суп я принесу прямо сейчас, а с остальным придется немного обождать, но не бойтесь, на кладбище за горецветом я не побегу. Не за смертью же посылаете, а лишь за обедом.

— Суп… это ведь не тот котел? — настороженно осведомился капитан, кивая в сторону камина.

— Да, да, именно он, — жизнерадостно ответила Кет.

С этими словами ведьмочка, вновь улыбнувшись, направилась к вышеупомянутому котлу, что булькал на зеленом пламени. Встав лицом к Мелу, ведьма, театрально подняв руки, призвала в одну слетевшую прямо от стойки хозяина деревянную плошку, а во вторую поварешку с длинной ручкой, зачерпнула с самого дна, с гущей, если верить названию блюда, состоящей из ушной гоблинской серы и, перелив в тарелку, отправила последнюю в полет прямо до стола капитана. Ложка последовала следом. После чего, подмигнув, упорхнула куда-то в недра трактира, как видно, передавать заказ.

«Интересно, это она только передо мной так выделывается, или в этом месте так заведено?» — задался вопросом капитан, провожая Ренс взглядом.

* * *

«Во имя всех темных богов, Рин, как не глянь, а это было чересчур. Теперь-то он точно решит, что ты та еще чудачка», — хмуро подумала Кет, стоило ей исчезнуть на кухне.

Нельзя сказать, что она сделала что-то из ряда вон. И вправду суп — на деле суп на гусиной печенке с вполне себе безобидными грибами да щепоткой магии, как, впрочем, и все в этом заведении — являлся одним из фирменных блюд «Горшочка». Да и приборы следовало слевитировать, ведь люди ходили в «Горшочек» не столько за едой, сколько за атмосферой. Это-то понятно, но к псу морскому все это шутовство!

Во имя всех темных, Кет и сама не знала почему, но перспектива утонуть в приключении заставляла энергию бить из нее ключом. Если разбираться в своих чувствах, то дело тут должно быть было в том, что последний год она только что и делала, как слушала рассказы своих новых друзей. Не то, чтобы ее прельщала перспектива стать частью бестолковых и в то же время столь роковых для Города приключений Шуса и Втри, но пес бы их побрал — они опять куда-то подевались! Это просто несправедливо, что у идиота с гор да взбалмошной рыночной гадалки приключений больше, чем у нее. В конце концов, она не кто-нибудь, а Кетрин Ренс!

— Кет, ты была великолепна, прям зависть берет! Как же здорово родиться в семье волшебников, — девичий голос вырвал девушку из пучин самокопания.

— Иди к псу морскому, Вей, — Кетрин смерила взглядом коллегу, высокую даже по стандартным меркам, а не меркам мелкой Ренс, девушку с темными волосами.

— Ну ты и злюка, Кет, — ничуть не обиделась как видно уже привыкшая к манере общаться младшей из семьи Ренс Ревинна, — а этот офицер красавчик, что скажешь, а?

— Скажу, что превращу тебя в жабу и подам ему в качестве десерта, если уж он так тебе нравится.

— Ой, как страшно.

— Никаких превращений на этой кухне, девушки, право слофоф, угомонитесь. Работы уйма, еще и Кет сбегает по делам госутарсфеной фажности.

Из-за двери показался пухлый мужчина в очках на красном лице и плешью на голове. Кетрин была ниже его лишь на полголовы, из чего приходиться заключить, что его едва ли можно было назвать не то, что высоким, даже человеком среднего роста. Что до имени, то в паспорте он был обозначен как Вернингаторикс Лернинский, которого все знали просто как Верни.

— Ну, Ве-ер, — словно ребенок, у которого отобрали игрушку, протянула Кет, — ну хоть на мизинчик-то можно, хоть чуточку.

— Кончай играться-ф Катрин, лучше дафай заказ, — говорил он чуть шепеляво, виной чему, как видно была его родина далеко на востоке, на самой оконечности Фалйкийских гор.

— Держите, и прошу побыстрее, господин капитан и правда торопиться.

— На попыстрее могла пы раскрутить его… Хорошо хоть настойку, — поправив очки, пробежался по списку хозяин трактира.

— Не хочу, чтобы он думал обо мне как о мошеннице, — серьезно возразила разносчица, — К тому же, вряд ли у него большая зарплата.

— Латно-ф, латно. Туй рапотать, а то никута не отпущу.

— Как прикажете, хозяин, — присмирев, поспешила в зал девушка.

Как ни крути, а гостей сегодня и правда казалось слишком уж много. Даром что последний, но все же рабочий день для доброй половины Лендала.

Обходя трактир, Кет уже без подобной театральности приняла еще один заказ да протерла пару столов, забрав с них посуду, но ее взгляд то и дело возвращался к капитану Мелирленсу. Тот уже, кажется, расправился с супом несмотря на весь свой скепсис, присущий любому, кто оказывается в «Горшочке» впервые, и похоже начал скучать, пару раз взглянув на карманные часы.

Понять его было можно. В конце концов, он ведь не в трактире рассиживаться пришел, а расследовать убийства. Вот только торопить и так явно раздраженного хозяина Кет не решалась, не говоря уже о том, чтобы приближаться к самому Мелирленсу. Мало того, что подобное времяпрепровождение едва ли можно было назвать работой, так еще и слишком уж навязчивой Кет показаться совсем не хотелось.

И вот, наконец, в очередной раз вернувшись на кухню, Верни выдал девушке заказ, предупредив, что до тех пор, пока милиционер не доест, она должна работать в зале.

— Слушаю и повинуюсь, господин.

* * *

Как бы ни пугал вид, всецело соответствовавший названию, на вкус суп оказался более чем неплох. Оставалось лишь надеяться на то, что настоящая ушная сера гоблинов на вкус не походит на печеночный фарш. Не говоря уж о той цене, какую пришлось бы заплатить за подобное, ведь гоблина-то в Лендале и при свете обоих светил3не сыщешь. Так или иначе, а Мел и заметить не успел, как доел все до последней крупицы гущи, доскребая ее через край. Лишь поставив тарелку на стол, он всерьез задумался, позволительно ли подобное поведение в этом заведении. В конце концов, этот трактир похоже не был обычной харчевней, а входил в тот сорт заведений, где хоть ты и платишь раза в два больше, ждать приходиться втрое дольше против нормального заведения, где готовую еду лишь разогревают. И это ставило капитана перед необходимостью тратить время попусту, а ведь в это самое время…

Впрочем, об этом можно было всерьез не беспокоиться — Лендальский убийца, кем бы он ни был, никогда не убивал два дня подряд, за редким исключением. Более того, за исключением первых трех, убивал он каждые три — пять дней. Вот только и этот факт не помог ни Хельму, ни тем более самому Мелу приблизиться к разгадке тайны. По зрелымразмышлении ему нужно было время, чтобы восстановить силы после предыдущей атаки. Да и жертв ведь он тоже как-то отыскивал… Даже если он и не был человеком. Что до нечеловеческой природы их клиента, то в ней усомнился еще господин Хельм, хотя комиссар и слышать об это не хотел. По мнению Корсена у каждого преступления есть имя и фамилия. А, как ни крути, у комиссара на счету несколько десятков, Мел и не был уверен сколько именно лет опыта, так что его мнение стоило хотя бы учитывать.

Да и потом, куда как более животрепещущим казался иной вопрос: с чего собственно начать. Если, конечно, предположить, что господин директор Сэйленар позволит ему творить все, что вздумается в рамках разумного. В конце концов, Университет — это тысячи человек. Едва ли не целый город в городе. Даже если откинуть технарей, что, в общем-то, не сказать чтобы верный подход, ведь ученые мужи, даже и лишенные дара магии, могли без труда воздействовать на маннодное поле с помощью всевозможных хитроумных машин. Но даже если оставить технический корпус, Мел едва ли хоть что-то знает о том, где начинать копать.

— Ваши ростки горецвета с печенью шакала и настойкой на цветах папоротника, дорогой гость, — поставив поднос перед милиционером, сообщила пепельноволосая разносчица куда как более строгим тоном, чем дестью минутами ранее.

— Спасибо… — неуверенно оглядывая судя по всему вареные стручки да печенку, за принадлежность которой поручиться капитан не мог. В конце концов, ни шакалов, ни волков, ни даже собак ему есть не приходилось. После чего удрученно прибавил:

— И сколько с меня?

— Та-ак… — как видно припоминая расценки, задумалась Кетрин. — Рубленая крона и перье4.

— Сколько, сколько? — хмурее тучи, как раз наползавшей на Лендал, переспросил капитан.

— Вы ведь должны понимать, что магические ритуалы воскрешения мертвых и охота за чудовищами стоит немало, — ледяным голосом ответила разносчица.

— Понимаю, понимаю… — обреченно отозвался Мел, выкладывая семь рубленых перье на стол. — Только не задерживайся, госпожа Ренс, милицейский желудок и не такое переваривает. Что нам печень гиены. Мы и сосиски Достабля уплетать готовы.

— Вот как вы теперь говорите, — чуть улыбнулась Кет, — ждать не заставлю.

После этих слов Ренс-младшая и правда поспешила к хозяину с деньгами, заодно поманив за собой едва ли не из-под носа мальчонки лет двенадцати опустевшую тарелку с «Засахаренными пальцами магистров давно забытых орденов».

* * *

— И ты собираешься идти к господину Сэйленару в подобном виде? — смерил девушку хмурым взглядом капитан, когда они уже вышли на улицу.

— Разумеется. Моя смена не окончена, да и ты, господин капитан, вызываешь куда больше вопросов, расхаживая по этим священным стенам в форме душителя студенческих свобод, — спокойно отозвалась девушка, все так же одетая в униформу «Горшочка» и вправду несколько выбивающаяся из сотен и сотен коричневых да серых сюртучков студентов магического и технического корпусов.

— Это ты про свободу сжигать трактиры огненными шарами по случаю сданных и несданных экзаменов да падения пьяных тушек на головы ни в чем неповинных прохожих? — отозвался задетый за живое защитник правопорядка.

— Положим, запрет на заклинания полета на территории города ввел сам Университет… и… словом, не так уж мы ужасны, — не нашлась что ответить Кет.

По правде говоря, хроника происшествий действительно то и дело пестрила разнообразными студенческими проделками. Конечно, теперь не старые времена, и серьезные конфликты между Городом и Университетом остались в прошлом, как раз с тех пор как появился Сэйленар, но даже так гордиться свершениями многих из своих коллег — студентов Кетрин не могла.

И потом, ее занимал вопрос иного характера: как так вышло, что не прошло и пары часов с тех пор как они познакомились, и они перешли на «ты»? Ясное дело, что этот господин Мел не так уж стар, и все же разница их социальных статусов — она студентка-маг, а он работающий человек, офицер милиции, не предполагала подобного панибратства. И коль подумать, оно и к лучшему, поскольку она хочет поучаствовать в этом деле, и все же этот факт почему-то беспокоил девушку.

Так, едва ли обменявшись и десятком слов, по большей части указаниями вроде: «направо», «еще один пролет», «еще не пришли», они добрались до «Большой Лестницы» Западной башни.

— Нам ведь не на самый верх? — не надеясь на положительный ответ, спросил Мел, всматриваясь в казалось бы едва ли не бесконечную лестницу, змеящуюся по стенам самой высокой из башен университета. При этом вниз она уходила, пожалуй, даже глубже, чем наверх. Уж точно куда дальше уровня мостовой у подножья башни. Прямо на площадке за витой решеткой спускались в бесконечность пара кабелей да цепей, как видно, принадлежавших шахте лифта.

— Именно что на самый.

— А что насчет него? — милиционер указал на спасительное достижения маготехнологий.

— Вот только в этой башне он на моей памяти не проработал и дня, — пресекла любую попытку к бегству от оздоровительного восхождения Кетрин.

— И все же… как-то это неразумно устраивать кабинет директора так высоко… он что, маг из старой сказки, чтобы сидеть на вершине башни?

— Хм, капитан, а что ты знаешь о директоре магического корпуса Лендальского университета? — через пару десятков ступеней вопросом на вопрос ответила Кет.

— Господине Сэйленаре? — переспросил милиционер, — он один из сильнейших магов мира, по крайней мере, так говорят. Тот щит, что спас город от армии Халифата, создал именно он. Еще слышал, что будто бы любой, кто отзовется о нем плохо, долго не проживет, впрочем, это уж точно чушь. Ну, а директор магического корпуса он уже лет пятьдесят.

— Сто пятьдесят два года, если прибавить нынешний, — без тени иронии сообщила девушка, — да и говорить о директоре плохо я бы тоже не советовала тебе, господин Мелирленс. Не знаю ни одного живого человека, кто бы говорил о директор хоть что-то плохое.

— Сто пятьдесят? Значит, ему уже под двести… Он что, Древний?

— Если ты о том эльф ли он, то нет, не эльф… хотя никто не знает, где и когда родился Директор Сэйленар. Он просто появился в Университете и уже через десяток лет преподавания занял пост Директора и за прошедшие полтора столетия, как говорят, ни на йоту не изменился.

— И вся эта башня тоже его? А то сколько идем, никого не видно…

— Ну, на нижних этажах есть кабинеты, но тут только кладовые… впрочем, я как-то не интересовалась, — пожала плечами студентка, — говорят, тут порой пропадают люди.

— Вот как… — эхом отозвался капитан, который и сам припоминал что-то такое из уроков истории, пусть никогда и не связывал те пару строчек в учебнике истории с живым человеком, — я вот только одного понять не могу. Ты столько жути нагнала… и как тогда такая, прости уж, госпожа Ренс, соплячка, так запросто может прийти к этому легендарному человеку?

— Господин Сэйленар никогда не против визита того, кто способен пройти через кабинет его секретаря. Что до меня, то все как ты и думал, господин Мелирленс, Втри, моя подруга, а она да Шус что-то вроде учеников профессора Тюртюрликса. Он же, в свою очередь, ученик господина Директора… Ну, и мне доводилось там уже бывать.

— Вот как, — не слишком-то обнадеженный этой едва ли не родственной связью из разряда «внучатая племянница троюродного дяди» заключил Мел, сочтя за благо поберечь воздух в легких. Все же разговор не сказать чтобы убил и половину их пути.

* * *

Спустя еще несколько сотен ступеней, благо, в этой старой башне ступени вырубали куда выше принятого нынче, так что их число не так пугало, хоть крутой подъем не сказать чтобы облегчал путь, эта столь бросающаяся в глаза пара наконец-то добралась до тяжелой кованой двери, от которой так и веяло стариной. Кетрин осторожно толкнула ее, даже и не думая о том, чтобы постучать. В конце концов, когда она бывала тут в последний раз, хозяина у этой комнаты не было уже много лет.

За дверью обитала тьма. Хвала богам, не тьма грани мира, Тара Гау5, как звали ее Древние, но и той тьмы, что жила здесь, Кетрин хватало. Строго говоря, она и вправду взяла на себя чуть больше, чем следовало. Ей всего раз доводилось бывать в этом месте, вот только в тот раз ее вел профессор Фамбер, но даже и того визита хватило, чтобы понять, что это место куда опаснее закоулков ее родного урочища Ренс, а ведь многих и они повергали в священный трепет.

— Никого нет? — удивленно глянул в дверной проем капитан. — Я с твоих слов решил, что секретарь у директора больно уж суровый…

— Руку.

— Что?

— Дайте мне вашу ладонь, господин Мелирленс, и не бегите сломя голову во тьму, — сухим тоном, чуть повысив голос, повторила Кетрин Ренс.

Офицер, уже сделавший было шаг вперед, недовольно свел брови, но возражать не стал, покорно сжав холодную ладошку ведьмочки.

— Следуйте за мной след в след. В этом месте боги ведают сколько лет не убирались, — пояснила последняя, одарив капитана ледяным взглядом серых глаз из-под шляпы.

Капитан отчего-то невольно сглотнул. Конечно, он был готов допустить, что его разыгрывают, но, в конце концов, он ведь не на своей территории, чтобы решать как следует вести себя в этом без сомнения волшебном месте.

Сама же Кетрин чуть прикрыла глаза, бросив взгляд за грань видимого мира. Был у нее этот довольно редкий даже среди магов дар видеть астрал — мир госпожи Медии Хладной6. Обиталище духов, изнанку мира, как его поэтично именовали в некоторых древних трудах. Ей в свое время пришлось учиться не обращать на него внимания, все же не так-то просто жить среди людей, когда то и дело шарахаешься от существ, которые для большинства невидимы и неосязаемы.

Впрочем, именно здесь Ренс-младшей не приходилось опасаться встретить Удильщиков, Скорбников или Морочников. В этом месте даже и безобидные лунные бабочки, посланницы Хладной девы, не обитали. Строго говоря, все Валварин предпочитали держатся подальше от этой башни. Но так Кет могла вернее увидеть другие, куда как более опасные, сущности.

И вот, наконец, она сделала первый шаг. Тонкая пленка пузыря невидимого и едва ли ощутимого щита подалась, впуская непрошеных гостей в кабинет секретаря директора магического корпуса Лендальского университета.

Узкая, не больше полуметра в самых широких местах, тропка вилась меж завалов старого хлама. Горы фолиантов, теряющиеся во тьме сводов кабинета, старые ящики, платяные шкафы, древние доспехи космодесанта, ящики пиратских сокровищ — все это едва ли не первозданным хаосом захламляло комнатку. Стол секретаря, не говоря уж об окошках-бойницах, были погребены под горами хлама из самых дальних уголков многомерной вселенной.

И пусть все это на первый взгляд казалось всего лишь хламом. Да хоть взять этот платяной шкаф — казалось бы, обычный, двупольный шкаф. Вот только обычный шкаф в астрале состоял из призрачных обрывков душ деревьев, из которых его когда-то собрали. Порой старая мебель несла на себе отпечаток внимания и заботы своих владельцев. Но этот зиял иссиня-черной дырой в пространстве в какое-то холодное место. Кет как будто наяву услышала слово «фонарь», и это казалось ясным знаком того, что стоит взглянуть куда-то еще. Даже грозная силовая броня рыцаря, полная темной магии и ауспексов и керамита холодных далей 40 тысячелетия, казалась куда понятнее. В сущности, от доспеха рыцаря и должно пахнуть кровью не одной сотни битв… Не сказать, что этот запах приятен.

Что-то серебристое мелькнуло в темноте.

— Стойте, — вновь перейдя на «вы», Кет плотнее сжала ладонь капитана.

— Что там? Пол прогнил? — невпопад осведомился Мел, явно ничего не понимавший, но даже он почувствовал некоторое беспокойство, которое внушало это место.

— Ничего, с чем вы могли бы совладать… — отозвалась ведьма. Жезл тут бесполезен.

Еще поворот… другой. Посох и шляпа, сапожки…

Кет коснулась ладонью двери. Двери не в пример всему здесь собранному простой и незатейливой. Толчок. Та поддалась.

Они оказались у подножия тесной, не шире метра винтовой лестницы. Сверху бил солнечный свет.

— Быть может, отпустите мою руку, капитан? — бросив на последнего взгляд из-под шляпы, осведомилась студентка.

— Теперь можно?

— Насколько помню, мы прошли. Сверху кабинет директора.

— А все эти вещи…

— Господин Сэйленар — страстный коллекционер, — лаконично ответила Кетрин.

* * *

Кет пару раз постучав и не дождавшись ответа, приоткрыла дверь, чтобы осведомиться:

— Вы ведь не заняты, господин директор?

И в следующее мгновение целиком исчезнуть в дверном проеме, таким образом не оставив милиционеру иного выбора, кроме как последовать за своей провожатой.

Не в пример нижней комнатке, этот кабинет оказался чист. Даже слишком чист. Строго говоря, из мебели в этом даже не кабинете, а зале, судя по отсутствию углов, перекрывавшем всю башню, имелся лишь дубовый, явно не новый тяжеловесный стол да пара кресел перед ним. Пол покрыт даже не паркетом, а обычной плотно сбитой половой доской, в то время как над головой сплетались балки стропил высокой кровли башни. Пожалуй, единственным и вправду заслуживающим внимание предметом интерьера являлось огромное круглое окно за спиной хозяина комнаты. За ним, как нетрудно догадаться, открывался великолепный вид на город. Странно только, что, судя по виду, с тех пор как они вошли в западную башню на небе не осталось и облачка, уступив место девственно ясной голубизне, каковую Мелирленс даже и припомнить-то в Лендалене не мог. И коль уж говорить начистоту, город как-то не слишком походил на Лендал, не говоря уже о песчаных дюнах на горизонте…

— Рад тебя видеть, Кет. Прошу, проходите, в ногах — то правды нет. Садитесь, — раздался голос из-за стола.

Поначалу, засмотревшись на небо, капитан не обратил внимание на едва видную из-за стола облысевшую макушку в ареоле белых на фоне окна волос.

Кетрин была права. Кем-кем, а наследником Древней крови господин Сэйленар точно не был. Скорее уж, его можно было принять за гнома, какими их рисуют в детских книгах, хоть бороды ему явно не доставало. Круглое гладко выбритое лицо человека лет пятидесяти, по обычным меркам разумеется, покоилось на блюдце старомодного привонского кружева. Ниже — камзол черного бархата с буфами, опять же по моде позапрошлого века. Но должно быть, когда ты не просто прожил полтора столетия, а эти полтора столетия управляешь одним из именитейших магических заведений мира, мода для тебя и вправду теряет значение. Вся внешность этого господина излучала легкую теплую усмешку, даже глаза скрытые за старомодными очками — полумесяцами, из тех, что держаться лишь на носу. За этой преградой пряталось что-то еще… не могло не прятаться.

— Как поживают твой батюшка и милашка Аннет? — вновь обратился к Кетрин директор, когда последние заняли предложенные им места.

— Как родители пишут, у них все по-прежнему, — смиренно отозвалась Кетрин.

Мел уже было думал подать голос, в конце концов, она ведь лишь провожатая по его и вправду важному делу, но девушка, набрав в грудь воздух, заявила, с видом как будто бы делано-непринужденным. Вот только Мелу не нужно было быть офицером милиции, чтобы видеть, как напряглась вся ее фигурка.

— А вы, как вижу, нашли Втри и Шуса?

— Не стоит беспокоиться. Твои друзья не изменяют своим привычкам.

— Именно это меня и беспокоит, господин Директор, — в ответ буркнула Кет.

— К срезовым они вернуться. И потом, Кет, ты ведь привела этого молодого человека по вопросу иного свойства.

— Вряд ли это их порадует, — себе под нос пробормотала студентка, после чего перевела взгляд на капитана, — Так и есть, господин Директор. Этот господин капитан Керлендерского милицейского управления Мелирленс Меллерс хотел поговорить с вами.

— И что же привело господина офицера к скромному профессору? — с явной иронией в голосе осведомился Сэйленар.

— Одно деликатное дело, — осторожно подбирая слов, а начал Мел, — Быть может, вы читали о «Лендальском убийце» — напасти, что забирает одного за другим магов нашего города… У меня есть основания полагать, что на территории Университета я смогу отыскать разгадку этого дела. Господин Директор, я с огромным уважением отношусь к… особому статусу Университета и обещаю подойти к делу со всей ответственностью, поэтому прошу, позвольте мне вести расследование на вашей суверенной территории. Разумеется, не расследование милиции. Но позвольте мне осмотреться.

— Вы сказали основания?

— Да… — с некоторой неохотой отозвался капитан, и сам понимая, насколько шатко звучит подобная позиция, Не говоря уж о том, что трогать эту бедную девочку ему совсем не хотелось, — показания свидетеля. Девочки. Внучки последней жертвы.

— Бедная девочка, — как будто сам себе пробормотал Сэйленар, — Что ж, господин Мел, не в моей власти нарушать давнишние устои Университета. В конце концов, я — лишь директор магического корпуса, не ректор.

— Тогда…

— Однако, — оборвал Сэйленар Мела, уж было собравшегося просить о встрече с вышестоящим, — я не против, если вы тут осмотритесь, при одном условии. Кетрин, ты ведь составишь этому господину компанию в его прогулках по нашему заведению?

— Я была бы сча… — вырвалось было у Ренс-младшей, похоже готовой сорваться с места дабы расцеловать своего благодетеля, но, опомнившись, она лишь произнесла, поднявшись из кресла: — сочту за честь помочь вам, господин Сэйленар.

И все же Мелу показалось, что в уголках губ девушки бродит озорная улыбка…

«Да уж, хлопот, похоже, с ней не оберешься, — мелькнуло в голове офицера, но прежде чем мысль успела сформироваться в нечто определенное, директор вновь взглянул на него.

— Так что скажете, господин Мелирленс?

— Вы не оставляете мне выбора… если госпожа Кетрин не против, то буду рад провожатому.

— Что ж… дело уже почти улажено, — директор пробежался пальцами по подлокотнику кресла, — а час… уже не ранний, полагаю на чашку камры не стоит просить вас остаться. Удачи в расследовании, Мелирленс, Кетрин.

— Большое спасибо, господин Директор, — с энтузиазмом, коего в килотоннах хватило бы, чтобы пару-тройку миров создать, воскликнула Кет, — пойдем, Мел, не будем надоедать господину Сэйленару.

Тот сказать ничего толком не успел, как его поволокли прочь из этого чудного места. Уже на самом пороге Кет догнала фраза, из тех, что ни один студент в многомерной вселенной не был бы рад услышать от своего директора.

— Сегодня обстоятельства особые, и все же история магии не так уж безынтересна, что бы сбегать с нее, Рин. Не огорчай так госпожу Мос.

— К-харашо… П-прошу прощения, профессор, — пропищала Кет, тут же скрывшись за дверью, как мышь под половицу.

Коридор… за дверью обнаружился коридор шестого этажа, а за спиной арка, что вела на «Большую лестницу». Мел удивленно перевел взгляд с Кетрин на арку и обратно на Кет.

— Не стоит слишком много думать о чудесах господина Сэйленара, а то аппетит пропадет, — голосом врача, прописывающего таблетки от запора, посоветовала девушка.

— Так… сколько понимаю, господин директор дал свое согласие. Но ведь и правда, он не ректор, и, может, стоило бы… — не завершил фразу капитан, решивший всецело прояснить сложившуюся ситуацию.

— Не стоит. Господин Директор технического корпуса — зам ректора не ладит с господином Сэйленаром, да и сам господин Марильс — наш Ректор. Сколько слышала, он всегда мечтал стать главой магического корпуса… словом, все это политика и не стоит в это лезть. Если ты был у Сэйленара, там тебе откажут, — в общих чертах Кет ввела капитана в политическую обстановку в Университете, — лучше скажи, что мы будем делать?

— Мы? — переспросил капитан.

— Ну да, ведь ты сам согласился, — явно не желая злить, но столь же явно не собираясь отступать настояла девушка, — господин директор поручил мне следовать за тобой, господин Мел. Иными словами, помогать в расследовании, быть вашим провожатым и напарником.

— Алхера-матерь храни от таких напарников, — не удержался капитан.

— Знаешь, это было довольно грубо, — и не думая обижаться, ответила студентка.

— Для начала тебе следовало переодеться и… у тебя ведь служба.

— Боюсь, уже окончилась, — без всякого сожаления возразила Ренс-младшая, — сам взгляни.

Мел, проследив за указующим перстом девушки, перевел взгляд на витражное окно. Мастер в свое время не поскупился на пигмент для стекол, вот только оно даже и не думало о том, чтобы играть в лучах солнца за их полным отсутствием. От блуждания в потемках этих двоих спасали лишь люстры с ДЖИН-лампами, покорной отарой выстроившиеся под потолком. Не веря глазам своим, Мел даже полез в карман за часами. Последние вполне согласуясь со временем астрономическим указывали…

— Полдевятого… Как занятно, даже стрелки перевел, — в свою очередь сверяясь с часами, пробормотала Кет.

— Но…

— Живот разболится, — пресекла даже попытку задать вопрос Кетрин, уже давно решившая даже не пытаться лезть в чудеса директора.

— Но ведь выходит, что мы провели там пять часов… но у меня в кабинете Розетт и Еле… во имя всех темных, — капитан попробовал собраться с мыслями, — Так не знаю уж, что ты собралась делать, но прямо сейчас я еду в управление, а после домой.

Тем временем взгляд серых глаз из-под ведьмовской шляпы даже и не думал отпускать капитана.

— Коль уж так рвешься в бой, попробуй отыскать что-нибудь о знаке четырехлистного клевера и ритуальных убийствах. Может, в вашей библиотеке что-нибудь такое есть, — скорее чтобы отвязаться от девушки, чем рассчитывая на помощь, велел капитан, все еще не готовый принять мир в котором пять с половиной часов были самым наглым образом похищены из его единственной и неповторимой жизни.

— А где тебе, господин Мел, будет удобно завтра встретиться?

— Центральные врата Университета в девять утра.

— Так рано… — недовольно протянула девушка, — завтра ведь выходной.

— Милиция не спит, но тебя я не неволю.

— Приду я, приду, — состроив на мгновение обиженную мордочку, отозвалась Кет, — что ж. Была рада помочь тебе, капитан. До завтра.

— Жду не дождусь… — буркнул капитан, провожая взглядом спину этой маленькой ведьмы.

Ее серебристый хвост покачивался из стороны в сторону, столь ясно видный на фоне черной формы разносчицы «Горшочка ведьмы». Что до самой девушки, то она шла, заложив руки за спину, что-то напевая себе под нос, как будто со своего первого свидания.

«Да уж, господин Мел, хлопот теперь не оберешься».

Вот только прежде чем думать о хлопотах дня завтрашнего, Мелу следовало похлопотать о дне сегодняшнем. Оставляя Розетт в своем кабинете, Мел никак не рассчитывал, что разговор с господином директором отнимет столько времени.

* * *

1Жезлов — Жезлы зеленого огня. Имеется великое множество их от огромных пушек до небольших всего 15–20 сантиметров длиной. Представляют собой устройство, что выстреливает сгустком сырой магической энергии. Ведут к тяжелым, зачастую смертоносным ожогам. С близкой дистанции при попадании в живот, область сердца, голову способны убить мгновенно. Заряд летит по прямой, не подаваясь силе тяготения, постепенно растрачивая силу, пока наконец не раствориться в воздухе через 500-5000 метров, в зависимости от особенностей конструкции.

2Бараноамонты — И вправду увесистые парнокопытные родом с далекого севера. Впрочем, и горные долины, да и не такие уж и горные, для них оказались вполне приемлемы. Главное, чтобы было что жевать, а шерсть да мясо — дело наживное.

3Светил — то бишь, солнц в сем мире два, и оба вращаются вокруг мира. Правда, второе столь мало, что едва ли обращает ночь в день, так что «солнцем» зовут лишь желтого карлика Эридану.

4Крона — стандартный золотой Лендала, соответственно рубленая, ее половина. Перье, стандартный серебряный. Что до суммы, то по обменному курсу карамельных драконов на палочке, то на рубленую крону и перье удалось бы выгадать дюжины три, а то и сорок. Иными словми, цена обычная для ресторана средней руки, пусть и посильная для служащего, и все же неприятно бьющая его по карману.

5Тара Гау (tara gaw) (квен.) — великая пустота) — Пустота, звездный пост, Хумгат, лабиринт между мирами.

6Медия Хладная — дочь Еганлы (Богини смерти). Повелевает сумрачными видениями и Астралом. Не только повелительница призраков, но и заступница за мертвых перед своей матерью. Способна даровать мертвым забвение.

Глава четвертая. Тихая прогулка по городу… Вот только куда делась пара двойных крон?

Проплутав по коридорам Университета, Мел получил инструкции касаемо направления, в котором ему, ищейке милицейской, следует катится от старика — то ли уборщика, то ли смотрителя, то ли еще какого полезного для жизни столь важного как Лендальский университет человека. И все же, не прошло и часа, и милиционер вырвался из этих древних стен даже, кажется, с нужной стороны.

Еще три четверти часа, и капитан наконец переступил порог родного управления. Для этого, правда, пришлось расстаться с четвертью перье вознице, против двойного медяка на общественном транспорте. А это, между прочим, на четыре с полушкой медяка больше.

И все же оно того стоило, не столько ускорив его путь до кабинета, сколько ради спокойствия собственной совести. Мол, спешил как мог.

За дверьми кабинета № 215 его не поджидал разгневанный лик комиссара. Не поджидало и заплаканное лицо маленькой девочки, оставленной в одиночестве. Строго говоря, Розетт и не оставалась в одиночестве.

— Ты еще тут, Еле? — даже несколько удивленно осведомился капитан, взглянув на этого смуглого молодого человека с правильным овалом лица, обрамленного парой чуть вьющихся бакенбард, плавно переходящих в столь же вьющуюся копну волос. Вкупе с миндалевидными глазами , и правда чуть отливавшими нежной зеленью, Еле больше походил на поэта, чем милиционера.

— Ведь именно вы велели мне охранять эту милую барышню, господин капитан. А как говаривал высокоуважаемый Улфулдар тайной гвардии Халифа Келхарского халифата господин Холдар Эстфолкис Позланский «Грош цена солдату, что бросил свой пост».

— Мы не в армии…и хватило бы и одного «господина», — уже дежурно пожурил этого парня Мел, — и все же спасибо. Я сообщу, что ты работал сверхурочно. А как… Розетт?

Милиционер, взглянул мимо плеча Еле, как видно, все эти часы простоявшего на страже подле двери, на девочку, занявшую стул перед столом капитана. Та, похоже, с тех самых пор, как пришел Мел, смотрела на него. За ее же спиной возвышалась целая кипа газет, едва ли не всех, что издавали в Лендале, включая даже литературную газету Квентар Эстад1и «Открытия нашего века», научное издание, печатаемое пару раз в сезон.

— Юная госпожа скучала. Я почитал ей стихи своей родины. После того как уважаемый господин сержант Лорнек пожаловался на шум, я раздобыл для юной госпожи литературу… Она сама попросила. Ничего лучше газет найти не удалось. Кроме того, юная госпожа соблаговолила поесть.

— Вот как, — только и смог пробормотать Мел, про себя кляня всех темных богов, что надоумили его попросить о помощи именно этого иностранца. Завтра придется извиняться перед Эшем. Но даже если и так, вряд ли ему удаться избежать смешков да подколок после такого-то концерта, — ч-что ж. Благодарю за службу Еле… и спасибо, что покормил ее… Можешь быть свободен.

— Благодарю, господин капитан.

И все же Мелу порой казалось, что этот келхарец едва ли не издевается над ним, скрываясь за маской иностранца. Сам он глубоко не вникал в это дело, но так уж вышло, что этот парень помог Шусу и его учителю, хоть и состоял на службе в гвардии Халифа. Дело было в том самом Холдаре… Так или иначе он поставил себя в положение, не позволявшее ему и дальше жить в Келхарском халифате.2По крайней мере, так говорил сам Еле. Шус же упросил Мела пристроить этого парня на службу в милицию, ведь, в сущности, что гвардия халифа, что городская милиция — дела сходные. Оставалось лишь удивляться тому, как же так вышло, что со всех сторон его окружают знакомые этого горе-путешественника.

— Домой? — нарушил тишину кабинета тихий голос девочки. В нем не было просьбы или усталости… Разве дети ведут себя так? Впрочем, Мел, младший в семье, едва ли мог с уверенностью сказать, как положено вести себя нормальным восьмилетним девочкам.

— Да, домой, — отозвался Мел.

Розет спрыгнула с несколько высокого для нее стула и пошла надевать сапоги. Капитан подал девочке пальто, шапку, висевшие на крючке слишком высокой для нее, тем временем размышляя.

Размышлял же капитан Мелирленс Меллес о том, как могло так получиться, что эта девочка, еще вчера жившая в особняке с дедом, назвала его квартирку словом «Дом». Так эта маленькая личность справляется с трагедией, отбросив свое прошлое? С тем, что весь ее мир рухнул. Или никакого особого смысла она в это не вкладывает, лишь принимая реальность такой, каковой она является в настоящий момент… А может, это хитрый план? Да нет, что за чушь. Одно было точно — после этого вопроса он не сможет так просто сдать ее в детский дом. Должны же быть у нее родственники.

Уже на широком крыльце управления Мелу, бросившему взгляд поверх печных труб на расчистившееся небо, на котором уже во всю начали разгораться звезды, пусть свет тысяч уличных ДЖИН-шаров и скрадывал небесный свет, пришла в голову мысль.

— Скажи, ты ведь не устала?

В ответ девочка лишь отрицательно помотала головой.

— Тогда не против, если мы пройдемся до дома пешком?

Сам Мел часто возвращался после смены на своих двоих. Дело было, разумеется, не в экономии жалования. Все же Город, как водится, хоть и был склонен жадничать, но и злить своих защитников слишком сильно не спешил. Словом, на зарплату Мелу, особенно с тех пор как он был произведен в чин капитана, жаловаться не приходилось. Но он любил этот город, какие бы, порой, неприглядные лица он Мелу и не являл.

Детство самого Мела протекало не здесь, а на другом конце, в Рельнайском районе у «Беличьего бора», но за последние три года службы в Керлендерском управлении Тюлерская и Исправная улицы, Зафакийский проспект и набережная Трех герцогов, пяти графов и одного святого отца, площадь Мелфара Первого стали едва ли не роднее подворотен его детства. Во всяком случае, эти улочки-то он уж всяко знал куда как лучше.

В одиночку путь до дома отнимал не больше часа, и это учитывая, что по пути он заглянет в какую-нибудь лавчонку прикупить что на ужин. А если прибавить ходу, то можно было б и за три четверти часа доскакать, но, учитывая неширокий шаг девочки, бежать он не мог. Да и не ради скорости он затеял эту прогулку.

В сущности, Мел толком и не знал, ради чего он ее затеял. Розетт тихо, будто тень, следовала подле офицера, и полусловом не пожаловавшись. Даже не прося того сбавить шаг. Лишь смотрела прямо перед собой. Так Мелу и оставалось только гадать, с какой же стороны ему следует подступиться к Розетт, чтобы она ему рассказала что-то сверх того, что он от нее уже услышал. Если, конечно, предположить, что это «сверх» она и вправду знает. Так украдкой посматривая на девочку, Мел не успел заметить, как они дотопали до Колючего моста. Впрочем, его-то не заметить едва ли представлялось возможным.

Один из пяти, если прибавить новый Высокий на западном конце Лендала, мостов города через Лен. При этом оставшиеся четыре вели на Дроздов остров, до недавнего времени единственный путь на правый берег. И все же Колючий мост бесспорно был первым в списке того, что следует показывать иноземным гостям, хотя сами жители Лендала скорее привыкли ворчать на него, не преминув, разумеется, что-нибудь на нем прикупить.

Колючий мост — ужас градостроителя, наследие Королевской эпохи, первый каменный мост, изначально вел на сам Дроздов остров, в те далекие времена гигантский рынок, и был построен на средства иноземных купцов. Те же в свою очередь получили право вести свои дела на мосту, и, как нетрудно догадаться, вскоре один за другим как травка по весне на мосту стали разрастаться торговые лавки да постоялые дворы. А где они, там и трактиры. Поскольку же места на мосту, дело понятное, немного, домики стремились стать все выше, а балконы все шире, по итогу кое-где и вовсе сойдясь арками над проезжей частью. Как видно, стараясь обезопасить себя от попыток расчистить проезжую часть, местные вновь скинулись и возвели одно из чудес Лендала храм Гурдинликса — бога-лиса, покровителя торговли, прямо посреди моста, в то время как улица ныряла под арку храма. Так бог и берег их от любых попыток рационализировать городское движение. Когда же в Лендале наконец появились другие мосты через Лен, этот окрестили Колючим из-за его остроконечных крыш, ощерившихся на небо.

Как и века назад едва ли не круглые сутки, а уж в вечер перед выходными так тем более, здесь бойко шла торговля, раздавался смех подвыпившей публики, а зазывала приглашал посетить кукольный спектакль о знаменитой Лиане Инвер, разрушительнице городов, бандитоубийце, той, которую даже дракон с отвращением перешагнет.

Уже на самом выходе с моста Розетт замерла. Мел по началу даже и не заметил, что его спутница куда-то подевалась. Девочка смотрела на что-то на другом конце улицы. Вместо того, чтобы позвать девочку за собой, Мел вернулся, взглянув в ту же сторону, что и Розетт. Там за то и дело мелькающими экипажами меж арок галереи магическим огнем сияла вывеска:

«Сливочный Айсберг. На мосту»

Чуть ниже:

«У нас вы вкусите холод со всего мира».

— Хочешь мороженого? — предположил Мел.

Девочка в ответ лишь кивнула.

Мел невольно коснулся кошелька во внутреннем кармане сюртука. Но… была не была. Чего не сделаешь ради того, чтобы разговорить свидетеля. Правда, второй ресторан за день и казался несколько чересчур. И все же…

— Давай сходим, только ненадолго… и на многое не рассчитывай.

В ответ Розетт лишь серьезно, пожалуй, слишком серьезно для еды, как могут только маленькие дети, кивнула.

Уже при входе их встретил молодой человек в ливрее, которого иначе как дворецким и не назовешь, окинул этих двоих оценивающим взглядом. Конечно, форма Мела выдавала его едва ли не с потрохами, вплоть до последнего медяка в кошельке, но пальто и шапка, отороченная мехом, одетые на Розетт говорили о немалом достатке того, кто их купил.

— Прошу за мной, господа, — наконец улыбнулся дворецкий.

Они поднялись на второй этаж в отдельную комнатку — эркер, один из тех, что нависал над улицей, едва ли давая свету проникнуть на мостовую «Колючего моста». Мел возражать не стал, сочтя несколько несолидным тут же просить что-нибудь попроще. Все же он ведь не какая-нибудь рвань, а капитан милиции. Офицер на службе Городу с неплохим, в самом деле, окладом.

— Заказ сделаете сразу?

— Да… одну порцию мороженого, — в подтверждении своих слов капитан взглянул на девочку. Та едва заметно кивнула.

— А для господина?

— Благодарю. Я не голоден.

Явно не слишком довольный этим ответом работник поджал губы и поспешил исполнять заказ, оставив гостей в одиночестве. Мел окинул взглядом комнатку. В сущности ничего особенного: беленые стены, из которых на углах проступали балки фахверка. Хотя пара небольших картин, кажется, Привонских мастеров позапрошлого века поднимали планку цены этого места должно быть раза в три против цены, по мнению Мела, разумной. Что до его познаний в искусстве, то работа в Керлендере научит и не такому. Одним из главных полюсов жизни района являлась Лисья площадь, иначе именуемая Рынком плутов — место, где можно было купить и продать едва ли не все что угодно. Разумеется, в это «что угодно» входили и предметы искусства. Так что Мелу довелось разбираться в делах краденых предметов искусства. Тут уж волей неволей, пришлось хоть поверхностно изучить, чем отличается малые привонцы от академии Алтара.

За окном со старинной, совсем мелкой расстекловкой жизнь и не думала замирать. Даже напротив, дело казалось бы двигалось к ночи, вот только людей под ними становилось все больше. Несмотря на это шум улицы казался далеким, едва слышным, а окна, да, собственно, и стены, не казались такими уж толстыми — явный признак качественного щита. Тут можно было и не проверять.

И все же, как бы ни было интересно наблюдать за людьми под ногами, пришел сюда Мел не за этим.

Розетт все так же молчала, и все же казалась не столь сосредоточенной как все прошедшие сутки. Она чуть била ножкой по ножке диванчика, да, казалось, вот-вот начнет в нетерпении елозить. Если бы не те слова мага из Подниверского управления, Мел и не подумал бы усомниться в ее нормальности. Словно бы почувствовав взгляд Мела, она подняла на него свои темные глаза, но тут же вновь опустила. Прошла еще пара минут.

— Я… дедушка водил меня в «Сливочный айсберг», — словно бы решив объяснить свое поведение, наконец произнесла Розетт.

— Так далеко от дома?

— Нет. Другой. На улице Элинаса.

— Ого… — только и смог пробормотать Мел.

Ведь и правда, на вывеске было написано «Сливочный айсберг. На мосту», а значит, был и другой «Сливочный айсберг», вот только Мел как-то не предполагал, что его брат близнец обитает не где-нибудь, а на самой престижной улице города.

— А куда еще водил тебя твой дед? — как-то освоившись с мыслью, что оставшуюся декаду ему придется питаться собственными сапогами, продолжил расспрос Мел.

— Мало…

— А что с твоими родителями?

— Умерли, — как-то слишком просто, как заученный ответ, отозвалась Розетт, — я не помню их.

— А твой дедушка… — Мел облизал губы, он не был уверен, что стоит продолжать, но нельзя ведь так ждать, пока еще кто-то умрет, когда разгадка, быть может, на расстоянии протянутой руки, — можешь сказать, как он умер?

— Нет… иначе ты тоже умрешь.

— Розетт, ты…

Дверь раскрылась. Вместо давешнего дворецкого на пороге стояла милая девушка в передничке платье да чепчике — костюме далеко не столь экстравагантном как форма «Горшочка ведьмы».

— Ваше ледяное парфе Гранд Сузаль, госпожа, — отрекомендовалась девушка.

Перед Розетт она поставила хрустальную вазочку с конструкцией из пяти шариков золотистого и сливочного мороженого под сливочным кремом из рожка с дольками лимона и апельсина. Хвала богам, все это богатство не были присыпано золотой пудрой. Мел уже было хотел было возразить, что не заказывал ничего столь шикарного, но одного взгляда на Розетт хватило на то, чтобы у него просто не поднялась рука отбирать у этого брошенного ребенка сие великолепие. Конечно, девочка не улыбалась от уха да уха, но эти сосредоточенные на Гранд парфе глаза, чуть приоткрытый ротик говорили куда больше.

— Пожалуйста, принесите счет, — замогильным голосом пробормотал капитан.

* * *

— Пора.

— Мам… в школу ведь не надо…

— Я вам и не мать, госпожа. Библиотека закрывается.

В сладкий сон Кетрин ворвался скрипучий, как петли фамильного склепа, женский голос. Девушка оторвала щеку от влипшего в нее карандаша, огляделась. Приглушенный абажурами свет лился от лампы на ее столе равно как и еще на десятке таких же столиков по правую руку от девушки, в то время как слева их уже погасили. Чуть дальше, в три яруса уходя в полутьму сводчатого потолка, сходились ряды полок с книгами, главным образом связанных с магией, ее историей и особенностями. За спиной студентки стояла причина ее пробуждения — сухонькая женщина лет пятидесяти в платье до пола, собранными на затылке волосами да очках с цепочкой.

— Прошу прощения, — все еще не до конца очнувшись, пробормотала Кет, — который сейчас час?

— Без пяти минут полночь, хотите взять что-нибудь с собой? — и все же голос библиотекаря оказался не так уж и ужасен, как показалось Кетрин сквозь сон.

— Да, точно… Вот эту, и еще эту… А книги я поставлю…

— Не стоит, пройдемте к стойке. Не забудьте свою шляпу.

Кет, нагрузившись книгами, как теми двумя, что сочла полезными, так и еще пятью, все же бросать, где читала, показалось студентке неправильным, направилась вслед за смотрительницей. Похоже, она, забившись едва ли не в самый дальний угол, оказалась и правда последней. Как не смотри — ночь перед выходными, да еще и не дождливая — повод прогуляться по городу да где-нибудь покутить. Так что, когда она пришла как есть, даже не заходя домой, компанию Кет на всю огромную библиотеку магического корпуса составляли может пара десятков человек, не больше. К двенадцати же, дело ясное, все они разбежались. Вот только кутить Кет было как-то не с кем. Да и говоря на чистоту, Ренс-младшая с самого детства находила книги куда как лучшими товарищами для вечерних посиделок, чем каких-то жалких людишек. Не говоря уж о том, что она еще покажет этому капитану чего стоит. В конце концов, она ведь не кто-нибудь, а Ренс.

— «Знаки, значки и грамарии» Ульрика Зельнеса и «Символика магии поздней Древней Империи в знаках и пиктограммах» Клауса Ларберг-Тиршеца… готовите реферат по грамарике? — осведомилась библиотекарь.

— Да… что-то в этом роде — слабо улыбнувшись, отозвалась не до конца проснувшаяся девушка, — скажите, а быть может, вы что-нибудь знаете о знаке черного четырехлистного клевера?

Библиотекарь смерила студентку взглядом с кончика шляпы до кончиков сапог, по крайней мере, насколько ей это позволяла стойка. Вид Кетрин, столь далекий от овеянной духом старины студенческой формы, не производил благоприятного впечатления.

— Что же вы, начитавшись газет, решили сами разгадать загадку, над которой бьются люди куда опытнее вас?

— Лишь академический интерес, — на этот раз куда шире, но лишь губами, улыбнулась Кетрин.

— Прошу ваш студенческий и читательский билет, — сухо потребовала библиотекарь.

Благо, билет читателя Кет носила в студенческом, так что даже костюм ведьмы из «Горшочка» не стал на пути ее расследования.

— И все ж с таким же рвением вам бы стоило заниматься учебой, госпожа Ренс, — записав номера книг, библиотекарь передала девушке билет на подпись.

— Но ведь мудрецы говорят, что каждый наш шаг — есть познание мира, — всетак же улыбаясь, возразила Кет.

— Найдите время поменять билет. В вашем кончается место, — выдав книги, поставила точку в диалоге смотрительница.

Кет сочла за лучшее не злить эту женщину. В конце концов, ей ведь сюда еще ходить и ходить, и, распрощавшись, поспешила домой. Кажется, она на верном пути, но прежде чем следующим утром давать отчет капитану Мелу ей стоило еще кое-что проверить да составить конспект. Иными словами, эту пару часов сна пред бессонной ночью никак нельзя было назвать чем-то лишним.

* * *

1185 год эры людей. Осень. 4 декада. 538 день с начала года. Толто

Пожалуй, сложно было назвать положение капитана Керлендерского милицейского управление как либо иначе, кроме как «отчаянное», ведь за ледяное парфе Гранд Сузаль капитану пришлось выложить пару двойных Лендальских крон и перье. Чудо, что у него при себе оказались такие деньги, и не случилось скандала. А учитывая то, что по счетам за квартиру он не платил вот как четыре декады, а сапоги, давшие течь не далее как декадой ранее, заставили раскошелиться на рубленую крону и пару перье сверху за срочность. Правда, все это не значило, что следующий ужин его будет состоять из тех самых сапог, но заставляло всерьез задуматься об экономии средств, по крайней мере, в течение следующей декады до получения жалования за следующие две декады.

Конечно, у капитана были кое-какие сбережения. Кроме того, деньги, не сказать чтобы большие, которые он отсылал сестре, продолжавшей жить с отцом. Вот только ни то, ни другое трогать без особой надобности ему не хотелось.

И это ведь без учета Розетт. Ела она, конечно, всего ничего, и все же ела.

Иными словами, в целях экономии капитан решился пройти до университета пешком. Все одно появляться в управлении особой надобности не было, ведь с тех пор, как он стал ведущим офицером по делу «Лендальского убийцы», комиссар освободил новоиспеченного капитана от рутины. Ничего же существенного сообщить о деле по итогам вчерашнего похода к директору Мел не мог.

Что до Розетт, то последнюю он оставил хозяйничать дома. Девочка возражать не стала, всерьез вознамерившись сварить суп из обнаруженных за морозильной трубой холодильного шкафа ребрышек. Насколько понял капитан, таким образом Розетт хотела извиниться за излишние траты.

Конечно, пешком выходило не так быстро, хоть даже капитан и срезал по проулкам, по которым не решился бы идти прошлой ночью с маленькой девочкой, двигаясь едва ли не напрямую, но двойной медяк согревал душу лучше самых дорогих Тверянских мехов.

И все же у капитана, казалось, были все шансы, если не поспеть к назначенному времени, то хотя бы опоздать не критически сильно, если б в квартале между Оружейной и ДЖИНим переулком с ним не начало бы твориться нечто непонятное. Поначалу едва заметно, но с каждым шагом все сильнее, капитана начало мутить, а ноги заплетаться, пытаясь свернуть на восток, к управлению. В голове же то и дело всплывал донельзя злой образ комиссара Корсена.

Должно быть, последствия вчерашних развлечений с директором, ох уж ему эта высокуровневая магия, не имеющая ничего близкого с обычным человеческим колдовством. Еще несколько метров, и наконец капитан сполз на какую-то разбитую бочку, подпиравшую угол дома. Ладонь скользнула по новенькой поясной сумке, топорщившийся своей шарообразностью, как внезапно условную тишину подворотни разорвал в клочья голос комиссара.

— Да псов тебе под одеяло, Мел, возьми этот проклятый…

— Комисар…? Вы… где вы?! — только что не выпрямившись по стойке смирно, заозирался вконец сбитый с толку капитан.

— Возьми шар в руку, капитан Мелирленс.

— Незачем так близко, господин Корсен, он не будет вас слышать лучше, — откуда-то снизу раздался другой, отчего-то жалобный голос.

— Лейтенант Урсак? — неуверенно уточнил Мел.

— Темные боги… мне тебя уволить? Возьми шар.

Мел помотав головой, счел за лучшее прекратить препираться с начальством и просто выполнить приказ, каким бы бессмысленным он не казался.

Хрустальный шар, кажется, прошлым утром комиссар назвал его «ТВ-Шаром», чтобы это ни значило, на ощупь оказался чуть теплым. В то время как вчера за прозрачной поверхностью клубился неясный туман, теперь дым окрасился яркими сизоватыми тонами, из которых проступал лик комиссара. Вернее, главным образом его раскрывающиеся в возбужденном негодовании ноздри. Чего-чего, а подобного зрелища Мел уж точно не желал видеть поутру.

— Комиссар? — на всякий случай уточнил Мел.

— Ослиный…. Мелир, ты так и не счел необходимым для себя прочесть эту псову инструкцию?

— Прошу простить меня, господин комиссар.

— Пустое, — сменив гнев на милость, пошевелив усами, пробормотал Корсен, — куда важнее, куда ты пропал вчера? С тобой пробовали связаться трижды!

— Прошу простить за вопрос, но с трех до восьми, так ведь? — уточнил капитан и, не дожидаясь и так очевидного ответа, пояснил, — я был на приеме у господина уважаемого директора магического корпуса Лендальского университета. Дело в том, что время там течет как-то иначе… словом, пусть визит и продолжался не больше десяти минут, мы вернулись лишь через пять часов.

— Псова магия, — скорее себе под нос пробормотал комиссар. Нос несколько отдалился, открывая общий вид на Корсена и совсем уж терявшегося на краю лейтенанта Рениса Урсака, — Ладно, то пустое. Договорился хоть?

— Господин Сэйленар позволил вести дознание на территории университета, но с осторожностью.

— Что ж, большего и не ждали… Тут дело-то какое, капитан, пришел докладец вечером. Ты не обо всем доложился, Мелир. Скажи-ка, где эта девочка? Розетт.

— Доклад, господин комиссар? — уже предчувствуя нечто неприятное, — от господ магов из Подниверского управления?

— Их самых, Мелир. Ты сам знаешь, как я магов жалую, но на такие вещи тоже глаза-то закрывать нельзя. Так где, говоришь, она?

— На моей квартире, господин комиссар.

— Одна?

— Так точно…

— Что ж… — на мгновение туман заволок фигуру комиссара, из шара раздался какой-то неотчетливый шум. Пара фраз, наконец, Корсен продолжил, — вот как сделаем, Мел. Ты продолжай, что делал, только за квартирой твоей придется понаблюдать. Ты сам-то кого к себе домой водил из патрульных?

— Еле один раз был… если рядовые, еще Эш, лейтенант Лорнек бывал пару раз еще в прошлом году.

— Ну лейтенанта мы трогать не будем, у него и без того дел хватает, да только дело-то деликатное… — изображение вновь померкло. Видимо, комиссар вновь ушел в свои мысли.

— Господин комиссар, дозвольте спросить?

— Да?

— Тот отчет… что с ним?

— Отчет предварительный, они там еще мудрят что-то, но… сам прочтешь, когда придешь. До связи, капитан. И сделай труд, изучи инструкцию.

Шар померк, а туман вновь затвердел, в то время как сам шар, казалось, остывал прямо в ладони капитана. Головокружение да тошнота понемногу отступали, оставляя капитана с невеселыми мыслями.

Как бы не вела себя Розетт, но Мел и на мгновение не забывал слова Альбальта Керха, подниверского лейтенанта, и все же, что-то в нем было против. Хотя, в сущности, и это ведь тоже странно? Он проникся столь теплыми чувствами к девочке, которую только-только узнал? Но так или иначе, оно и правда не имело особого смысла, пока он хотя бы не прочтет, что понаписал этот Ворхи.

И потом, комиссар ведь сказал ему продолжить то, чем он занимался, но перед тем ознакомиться с инструкцией… к ТВ-Шару.

Последняя обнаружилась в той же сумочке, несколько изменив форму приличествующую бумаге, поддавшись шарообразности аппарата. В сухом остатке, если опустить технические термины да информацию, должно быть интересную для Университетских профессоров, но вряд ли полезную для милиционеров, выходило так, что эти ТВ-Шары — средство связи на расстоянии, но не более чем на пять-шесть километров, чего, впрочем, для Города вполне хватало. Для того, чтобы связаться с тем, у кого при себе имеется такой же Шар, следовало взять его в ладонь и, вперив в него свой взор, начать думать об этом человеке. В результате у последнего появлялось неодолимое желание взять в руки свой шар, чтобы ответить. На последней же страничке инструкции, которую капитан дисциплинированно пролистал от корки до корки, было оставлено место для пожеланий и замечаний, которые позволили бы улучшить этот опытный образец.

О приступах головокружения да рвоты в инструкции ничего не говорилось. Впрочем, у капитана были свои предположения на этот счет, связанные исключительно с некоторыми особенностями его организма. Если быть чуть точнее — образование. Но уж о последнем Мел всяко не спешил распространяться, так что все, что ему оставалось, так это, захлопнув книжечку, надеется, что в следующий раз, когда он понадобится капитану, он не будет есть или, что и того хуже, кого-нибудь задерживать.

1Квентар эстад — Зво Квентара. Квентар. Бог покровитель поэзии и прозы.

2Подробности этой истории вы можете прочесть в романе «Еще один фэнтезийный мир».

Глава пятая. И вновь Кет. Шестая ножка? И это все в тебя влезет?! Размышления под сенью осеннего парка

Хвала милостивой Алхере, а быть может, Ильмею — проросшему зерну или Хауру, пришедшему на смену извечному вестнику горя Нуму1погода, если не на все выходные, то, хоть на первую половину дня решилась побаловать лендальцев солнышком. Кет старалась слишком глубоко не вникать в божественные обязанности, руководствуясь здесь примерно тем же принципом, что и с директором. От их чудес сводит живот да болит голова, а ей и своих чудес всегда с головой хватало.

Так или иначе, девушка была не против постоять, подпирая своей невеликой фигурой стены университета в лучах уже столь слабо греющего по осени солнца. И все же в этом было нечто неправильное. В конце концов, она поставив будильник, вылезла из кровати за десять минут до назначенного срока, умылась, заплела косу и соблаговолила сползти вниз всего-то с десятиминутным опозданием. И все лишь для того, чтобы никого там не обнаружить? Как только мир-то не рухнет от подобной несправедливости?

Конечно, имелась некоторая вероятность, что, не обнаружив ее на месте, капитан побежал разбираться сам, отделавшись от назойливой девчонки. Вот только, сколько могла судить Кет, милицейской ищейкой тут и не пахло. Разумеется, о запахе говорить не вполне верно, в конце концов, она— не собака и даже не нармия, как некоторые. У младшей из семейства Ренс были свои методы.

Полуприкрыв глаза, совсем как в кабинете секретаря, ведьма окинула взглядом Астрал. Здесь владения госпожи Медии принимали хоть и чудной, но куда как более естественный вид, чем в том чудесатом месте. Ничего, чтобы напоминало след капитана, Кет не почувствовала, так что оставалось смириться с тем, что либо он еще не пришел, либо счел за благо и вовсе избегать девушку, несмотря на просьбу директора. Однако Мел показался ей если не рыцарем без страха и упрека, то хотя бы человеком разумным, который не станет вот так запросто не придавать значения просьбам господина Сэйленара.

Разумеется, существовала вероятность, что в этом скопище обрывков мыслей, чувств и характеров, что натоптали во вратах, след Мела затерялся. И все же Кет едва ли была готова в это поверить. Очень уж особенный след оказался у капитана, так что вряд ли она могла его с кем-то спутать.

Впрочем, тут, за гранью, и без следов было на что посмотреть.

По своему обыкновению целая стайка лунных бабочек кружила у врат университета, поедая те самые обрывки характеров, чувств и мыслей. Но куда больше их интересовали не они, а клочки магии, следующие по пятам за магами, но здесь, в проходе уже достаточно ослабшие. Ведь мало кто во вратах будет колдовать нечто сложнее магического огня для сигареты да «зонт мага». Отец даже полагал, что под стенами университета обитает некий особый вид Валварин, Валварин-Маннодус, как он их окрестил в одной своей старой статье, чья жизнь едва ли не всецело сосредоточена именно вокруг магических всплесков, а не позитивных чувств людей, как это свойственно обычным бабочкам Медии.

Впрочем, если бросить взгляд на Подниверскую улицу, змеившуюся вдоль стен университета, то тут можно было насобирать коллекцию самых поразительных существ. По зубцам невысокой, всего два человеческих роста, и все же крепостной стены Университета в последних солнечных лучах колыхались колонии «Цветов медии», существ, скорее походивших на животных, насколько, в принципе, обитатели астрала походили на растения или животных. Свои усики с гребнями волосков «Цветы» направляли в сторону магических всплесков. Сейчас они по большей своей части обернулись к Парку университета с его стадионом. Как видно, кто-то тренировался в боевых заклинаниях на свежем воздухе.

Чуть ниже из щелей в кладке и пустот в камнях поглядывали Латтаи, или, по- простому, Щелевики. Скрытные и медлительные существа с парой полуклешней-полущупалец, промышляющие во многом тем же самым ремеслом, чем и их верхние соседи, правда, схватить по неосторожности спустившуюся слишком уж низко Фанлим, облачных рыбок, они тоже были не против.

Сами же камни покрывали густые наросты «Серого Мха», пусть и он по мнению профессора Ренса уже давно поменял свою природу. Любопытно, что его наибольшие колонии гнездились там, где в Мире рос мох вполне себе обычный, видимый и ощутимый для каждого человека. Папа Кет, пока еще не перебрался в деревню, даже пытался доказать, что они составляют единый организм, ведущий активную жизнь как в царстве Медии, так и Алхеры. Но сколько могла судить Кетрин, у папы ничего так толком не вышло. Во всяком случае, та глава, в которой он описывал данную взаимосвязь, вышла на редкость сумбурной и скучной.

Словом здесь, на границе межу городом и университетом астрал так и кишел жизнью. Пожалуй, кто-нибудь более брезгливый, чем Кет, увидев подобное, не то что воздержался б облокачиваться о стены, предпочел бы и вовсе не дышать, но будь Кет брезглива, она вряд ли бы дожила до своих лет. Пришлось бы задохнуться.

— … ет… Кетрин?! — откуда-то издалека до девушки донесся смутно знакомый голос.

Ренс-младшая открыла глаза.

В паре метров перед ней стоял тот, кого она как раз и дожидалась.

— О-о, а я уже и не думала, что ты соизволишь явиться, господин Мел?

— И потому решила исчезнуть? — хмуро осведомился капитан, — я не так уж хорош в магии, но все же, сколько мне известно, просвечивать в лучах солнца для живого человека, даже мага — не сказать, чтобы признак крепкого здоровья.

— А я просвечивала? — скорее несколько раздосадовано, чем удивленно, осведомилась Кет, но спустя мгновение, улыбнувшись, дала не самый внятный ответ, — дело семейное. Со мной такое случается изредка. Лучше ты, господин капитан, скажи, как назвать человеком того кто, заставляет девушку ждать целых… целых сорок пять минут?

— Дела служебные, — в том же тоне отозвался капитан.

Эти двое прошли под вратами университета в молчании. Волшебница бросила на милиционера пару взглядов из-под челки и, сочтя, что и правда несколько перегнула, начала разговор, будто бы предыдущего обмена колкостями вовсе не было.

— А я, между прочим, кое-что узнала о твоем четырехлистном клевере, интересно?

— Положим, что так?

— А вот не скажу.

— Вот и не говори, — капитан явно был не в духе, словно с Ульхаилом на загривке2. Но сколько бы так дразнить милиционера и не казалось забавным, переборщить девушка все же побоялась.

— Ладно, ладно, так уж и быть. Но сперва завтрак. А то знаешь, я ведь всю ночь просидела за книгами… строго говоря, ела последний раз я только что-то в «Горшочке».

— Завтрак… в трактире, — совсем скис Мелирленс.

— А-а? — на этот раз уже всерьез удивилась Кет, приглядевшись к капитану. Вид у того был какой-то потрепанный и, казалось, запыхавшийся, — не беспокойся. Не думаешь же ты, господин капитан, что я сама питаюсь в заведениях вроде «Горшочка». Да и тебе бы не помешала кружка кофе.

— Лучше чай.

— Чай так чай. Пошли.

Справедливости ради, с тех пор как она устроилась в «Горшочек» Кет в нем и питалась, ясное дело, бесплатно. Ведь при большой готовке всегда остается что-нибудь вкусненькое. Но в те дни, когда у нее не было смен, а пар, напротив — выше всякой меры, она предпочитала один небольшой трактир к востоку от главного входа Магического корпуса. Иными словами, чуть более чем в километре от центральных врат. Разумеется, наиболее очевидным вариантов казался «Толстяк Бобо» — под аркой между техническим и магическими корпусами. По сути своей официальная студенческая столовая. Вот только даже в это время там можно было нарваться на очередь, да и готовили в нем не сказать чтобы на требуемые за еду деньги. Тем более что даже несмотря на скидку для студентов его едва ли можно было обозначить как самое дешевое заведение. Так что их целью стал «Трезвый дятел».

* * *

Несмотря на то, что рвотные позывы прошли, Мел, который слишком уж долго сопротивлялся зову шара, даже толком не осознавая этого, что и привело к столь печальным последствиям, с некоторым изумлением взирал на девушку, уплетавшую уже вторую порцию куриных бедрышек с жареной картошкой и грибами. И дело было не в том, что эта серовласка пренебрегала нормами этикета. Хоть она и ела куриную ножку руками, единственным нормальным, по ее словам, с чем Мел был, в общем-то, согласен, способом. Поражало иное — как в существо, которое ростом не сказать чтобы сильно обогнало Розетт, влезает уже пятая кряду нога курицы с бедром. А ведь и о картошке она не забывала.

— Тебе дурно не станет? — наконец изрек свои опасения капитан.

— Еда придает мне материальности, — проглатывая очередной кусок, отозвалась студентка.

— С этим не поспоришь… — эхом отозвался Мел, припоминая давешний фокус с растворением.

— Знаешь, господин капитан, манипуляции с маннодными полями высокой плотности требует немалых ресурсов организма. Как можешь убедиться, у меня их не так уж много, так что еда просто необходима мне, чтобы не умереть от истощения, — назидательно пояснила Ренс-младшая.

Капитан невольно сглотнул слюну. Конечно, его и покормили перед выходом, но смотреть без зависти на поедаемую с таким аппетитом жареную курицу оказалось сложно.

— Куда больше меня беспокоит то, что ты, господин Мелирленс, заказал только чай, даже без лимона.

— Кетрин Ренс… — Мел решился. В конце концов, эта девушка, да они были едва знакомы, но она, кажется, так или иначе была заинтересована в его персоне, — не могли бы вы мне одолжить пару крон до конца следующей декады.

— А-а? — удивлено взглянула на капитана Кет.

Мелирленс поежился под ее взглядом. В конце концов, он уже не первый год живет один и привык быть разумным в своих расходах, так что если и имел дела с долгами, то только одалживал, но не просил у кого-нибудь из коллег. А ведь стоит попросить и от расспросов да шуточек не удастся отделаться и до конца года. Иными словами, эта девушка, с которой его общение продлится не дольше, чем это дело, казалась единственным спасением. Прожить же на остающиеся у него после уплаты счетов четыре кроны, да еще и с ребенком, было задачкой не из простых.

— Одолжи мне хотя бы пять крон.

— Так сразу? А вы, господин капитан не производите впечатление человека, который клянчит денег у первого встречного.

— У меня были причины… непредвиденные траты.

— Непредвиденные? Вы кого-то убили?

— Убил?! — переспросил Мел, во имя всех темных богов, да что за представления о милиции у этой девчонки?! - разумеется, нет… Я купил мороженое для Розетт в «Сливочном Айсберге».

— «Сливочном айсберге»? Знаете, господин капитан, — Ренс вновь перешла на «вы» да и взгляд у нее как-то помрачнел, словно бы она смотрела на дохлую кошку, — я в Городе живу не так давно. Это какая-то ресторация с улицы Элинаса?

— Да… что-то вроде того. На Колючем мосту. Я выложил четыре кроны.

— Четыре? И сколько же мороженого вы сожрали на четыре-то кроны?

— Розетт. Одну вазочку.

— Да уж, Город пугает… — только и смогла пробормотать Ренс-младшая, — знаете, я за две декады в «Горшочке» получаю только 28 перье и 10 медяков, а вы потратили на одну вазочку мороженого почти столько же… И вы, господин Мерс, еще жаловались на цены в «Горшочке».

— Ты права…

— Ладно, но мне нужно будет зайти к себе… Я не ношу с собой столько денег, пока же довольствуйтесь этим.

Кет протянула милиционеру уже наполовину обглоданную ножку курицы словно бы своему песику и, как бы то ни было стыдно, но в его положении отказываться показалось Мелу неразумно.

— Надо бы мне посмотреть на эту девочку, которая может так запросто спустить мою зарплату на вазочку мороженого, — тем временем задумчиво пробормотала Кет, по лицу которой расплывалась улыбка, приличествующая злодейке из романа в мягкой обложке.

Мел с видом брошенного пса обгладывал кость.

— К слову, — взяв тон куда как более серьезный, студентка достала из своего кожаного дипломата, скорее приличествовавшего бородатому профессору, чем юной деве, тетрадь, — я кое-что нашла о четырехлистном клевере. Вам интересно, господин транжира?

И все же, судя по всему, он совершил страшную ошибку. Насмешницы большей, чем эта Ренс быть может на всем белом свете не сыщешь, в Лендале так точно.

— Если это и правда что-то стоящее…

— Четырехлистный клевер — традиционный символ удачи, — проигнорировав этот слабый выпад, начала Кет, — Господин Ларберг-Тиршерец в своей «Символике магии поздней Древней империи в знаках и пиктограммах» пишет так:

«Знак четырехлистного клевера — символ Древних, что уходит в самые истоки Древней империи, а быть может, и за их «звездный мост»3. В письменных источниках же он четко фиксируется не позднее начала второго тысячелетия эры Древних, к рассматриваемому же периоду известен повсеместно».

Он встречается во многих орнаментах и фресках как пожелание удачи и благополучия.

Так же известно несколько благородных родов Древних, для которых четырехлистный клевер являлся частью родового знака. Есть среди них и два черных.

Вроде бы что-то и среди благородных имен второй империи, но я не успела разобраться… да и не уверена, надо ли.

Что касается символики, то значение этого символа менялось. Если сейчас его связывают с удачей и скорее денежным достатком, знаешь, все эти гномики с горшочками золота на конце радуги, то у Древних символ четырехлистного клевера чаще обозначал возрождение и бессмертие.

Впрочем, эльфы на то и эльфы, что только и знают, как бы своим бессмертием похвастаться.

Девушка перелистнула страничку, в то время как капитан перевел взгляд с обглоданной кости на меню, висевшее над стойкой хозяина, который то ли экономя дерево, то ли в попытке держать марку «трактира Университета» начертал его огненными буквами в воздухе.

— Ульрик Зельнес в «Значках и Грамариях» — продолжила девушка, — отмечает: «Сфера с четырьмя лепестками — иначе именуемая четырехлистный клевер — основа трех общеизвестных и более чем десятка полузабытых грамарий — основ магии лечения и защитных куполов».

— К слову, однажды, когда я очень сильно заболела, наглотавшись злого снега, мама вычерчивала вокруг меня как раз клевер… хотя я не помню уже, что это было4.

Ниже он же пишет:

«Многие забывают о том, что комбинаторика и принцип равноценного обмена позволяют не только яд обратить в лекарство, но и напротив — лекарство сделать ядом, если речь идет о знахарской магии. Даже у этого знака есть темная ипостась — черный клевер».

Ну-у, и что скажешь?

— А-а? Прости, оценку отлично за доклад я бы тебе поставил, но боюсь некуда, — отозвался капитан… темные боги, чем он тут занимается?

— Вы и правда меня не слушали, господин капитан, фу, как нехорошо, — девушка скрывшись по глаза за тетрадкой, бросила на Мела презрительный взгляд.

— Слушаю, слушаю, — Мел перевел скептический взгляд на девушку. — Вот только я читал нечто подобное в отчетах. И понятно ж дело, что это какое-то заклинание, вот только… дальше-то что? Следов воздействия магии, равно как и каких либо иных следов на телах жертв не обнаружено. Непонятно даже, как появляется этот знак. Он словно родимое пятно иссиня-черного цвета, или что-то в этом роде. Ни следов прижигания или татуировки, ни остаточного маннодного поля. Ничего.

— И что же у вас есть, господин «Ничего»?

— Ничего… — скис Мел.

— К слову, а что мы ищем тут, в Университете? Ты ведь, господин капитан, к директору прогуляться решил не ради позволения смотреть в мои прекрасные серые глаза? Ведь не просто так вы просили у него позволения использовать этот гениальный ум для вашего дела?

— Ты… — капитан просто не находил слов, чтобы выразить все свое возмущение столь нагло искажаемыми фактами, — нет… мой информатор… свидетель, сообщил, что источник зла университет.

— Свидетель… а свидетель та самая девушка, что раздела тебя до нитки, господин Мел?

— Не девушка, а… постой. Я ведь не говорил тебе о Розетт?

— Нет, не говорил, господин капитан. И прежде чем ты дашь себе труд задать еще один банальный вопрос вроде «как ты узнала?!», я откажу себе в удовольствии сообщить, что всё дело в моем сером веществе. Это был лишь тычок пальцем в небо, — покончив со своей пламенной речью, Кет подцепила на вилку последнюю картошину.

— Вот как…

— Что ж, пойдемте, погуляем по нашему славному университету, господин Мелирленс?

* * *

Кет и сама удивлялась себе. Отправляясь на учебу, девушка обещала себе не влезать в истории, вместо этого сосредоточившись на учебе, несмотря на то, что мама последние полгода и намекала в попытках разжечь ее любопытство на тайны Университета, которые сама Анналикса, в те годы еще Кальнес, а не Ренс, не успела раскрыть. Вот только сама Кет была склонна думать, что уж за ту тысячу лет, что существует университет, все его тайны раскрыли раз по двадцать. Что же до тайн вроде чудес директора, то от них у самой Кет шли мурашки по коже.

Вот только дружба с Втри разрушила планы Кет, не успела она толком окончить и первую ступень. Очень уж заманчиво звучали все эти рассказы о далеких странах, хотя сами приключения и выходили слишком вредными для окружающих. Но этот капитан милиции. К Кет вернулось старое еще, школьное, едва не позабытое чувство «книжности» бытия. Да хоть последнее, столь милое «вот как» в ответ на ее книжный стереотип.

Конечно, Кет отдавала себе отчет в том, что все более чем серьезно. В конце концов, какая-то пакость убивает старых магов, и это не игрушки. И все же хмурое лицо капитана, словно бы всем своим видом говорившего: «И чем это я, на вашу милость, занимаюсь вместо работы?» невольно заставляло растянуться ехидную улыбку Кет от уха до уха.

Что же до их совместных занятий, то свелись они к прогулке по осеннему парку за неимением более четкого плана поиска улик. Ведь капитан Меллерс так и не смог дать сколько бы то ни было внятного ответа на вопрос: «Каков ваш план, мистер Мел? У вас есть план, мистер капитан? Так что у вас нету плана, мистер Мелирленс?». Прогулка же по парку, как уверяли газеты, способствует пищеварению и мыслительному процессу. И пусть, судя по выражению лица капитана, можно было посчитать, что до края терпения хозяина этого выражения, осталось не больше десятка шагов, улыбка даже и не думала сходить с лица Ренс-младшей.

— Хм… так ты, господин капитан, говоришь, что вы уже предполагали, что жертв выбирали, исходя не только из их профессии, но и места убийств?

— Да, — устало уже в третий раз отозвался Мел, — господин Хельм даже пытался рисовать на карте пентограмы…

— Грамарии, — поправила милиционера студентка, — пентаграмма это лишь пятиконечная звезда, а не все виды.

— Грамарии, — покорно повторил капитан, — но у него выходила одна ерунда.

— Ну… тут ведь все дело в том, что взять за центр и какую фигуру взять, — протянула Кет, — Грамарий великое множество. Более того — даже у одного и того же знака ключевые точки могут быть различны. Ты, господин Мел, говоришь, что он был убит. При этом способом таким же, что и все остальные… А что, если он все же понял, где центр, пришел туда и именно поэтому и был убит? У вас остались его чертежи?!

Пораженная своей догадкой Кет даже схватила Мела за рукав. Капитан, однако, не проявлял и половины ее энтузиазма, оставив вопрос девушки без ответа.

— Ну скажи, Мел! — затрясла руку офицера девушка, как ребенок, требующей леденцового дракончика, — скажи!

— Есть что-то, — устало отозвался тот.

— Хотя… может быть, это и ерунда… Может, все эти знаки и вовсе отвлекающий маневр и дело не в клевере… Может, это Древний с гербом четырехлистного клевера решил избавить этот город от его главной силы — магов. Или собирает некий зловещий артефакт…

— На счет гербов— вот один, — капитан как культурный человек пальцем тыкать не стал, лишь кивнув в сторону чуть покосившегося монумента под дубом.

— Где? — тут же забыв о своем злодейском плане по захвату мира неким гипотетическим эльфом, воскликнула Кет.

На камне несколько произвольной формы, которые и сейчас, главным образом в деревнях, используют в качестве родовых могил, над полустертыми надписями и правда сквозь мох можно было различить клевер при должной доли воображения. С таким же успехом это могла быть и поплывшая звезда, а может, и вовсе пентаграмма. Но для Кет, ставшей наворачивать круги вокруг камня, похоже, было все ясно.

На мгновение девушка полуприкрыла глаза лишь для того, чтобы в следующее мгновение воскликнуть.

— Надо копать!

— Копать могилу из-за того, что на ней вроде как изображен знак клевера? — не поверил Мел.

Кет серьезно кивнула.

— Тогда что же прикажешь, и там тоже? — теперь уже откровенно тыкая пальцем, указал на уже завалившуюся стелу с другой стороны от дорожки с тем же знаком.

Девушка задумалась. Наконец, спустя полминуты неохотно отозвалась:

— Пожалуй, ты прав…

— Надеюсь, ты не собираешься перерыть весь парк?

— Неужели я и правда так похожа на дуру? — Кет бросила на капитана хмурый взгляд.

— Честно, меня грызут смутные сомнения, — и не моргнул глазом Мел.

— И этому человеку я одолжила денег. Темные боги, и куда катятся нынешние нравы, — как будто бы всерьез вздохнула эта юная особа.

— Раз уж зашла речь, — стараясь увести разговор подальше от столь позорных серебряников в кошельке, — почему тут так много могил — это ведь парк Университета или я что-то путаю.

— Он самый. И он же старейшее кладбище Лендала, еще с тех времен, когда Лендал и Лендалом не назывался. Ты ведь должно быть знаешь, что Лендал был основан как деревенька по промывке золота из Лаурки еще в Древней империи? — получив утвердительный кивок от Мела, Кет продолжила. — Так вот, именно тут и располагалось кладбище, на котором хоронили эльфы своих мертвых. Не знать, а тех, кто помельче. Что до людей — рабочих одни боги ведают, где прикапывали.

— И тут устроили парк? — уточнил офицер.

— Ну не дома же строить, — резонно возразила студентка. Знаешь, капитан — души Древних беспокоить опасно. Взять хоть историю с духом древней принцессы Бахтри-Таль-Асы5.

— Та, что убила полторы тысячи путников, пока с ней не разобрался король Мелфар?

— О-о, так значит, историю родного города вы не знаете, а сказки про враждебные страны знаете наизусть? — преувеличенно осуждающе уточнила Ренс.

— Да, есть кому порассказать, — уклончиво отозвался капитан. — Да и управление ж наше как раз на площади его имени стоит. Вот только дело тут в другом. Зная эту историю, ты хотела раскопать еще одну древнюю принцессу?

— Ну не то чтобы хотела… но здесь что-то и правда не в порядке с Астралом… Точно, ты ведь вроде как не маг… ты ведь ничего не знаешь о моей семье?

— Как-то не довелось, а ты какая-то городская шишка?

— Не сказала бы, — слегка покривив душой против истины, в конце концов, не у каждого дедушка — член совета сорока, даже и по материнской линии, — мой отец, профессор Белкрофт Ренс. Он довольно известен в узких кругах как специалист по царству Медии хладной — астралу. Ну и так уж вышло, что я тоже кое-что в этом деле понимаю. И-и да, если хочешь спросить, то именно от него мне достался мой чудесный серебристый цвет волос.

— Вообще-то, я хотел уточнить, по этой ли причине ты утром просвечивала.

— Да, и эту привычку я унаследовала от него, — с неохотой отозвалась Кет.

— Получается, ты призрак?

— О боги, нет, конечно! — воскликнула Ренс-младшая, — Не веришь — можешь проверить. Да хоть всю облапай. Я вполне себе живая здоровая девушка, лишь обладаю редким магическим даром.

— Я бы подумал, — смерил студентку испытующим взглядом капитан, — но не уверен, что там есть что лапать… да и Марилимберрские болота6— не то место, где мне бы хотелось провести мой следующий десяток лет.

— Мне девятнадцать, — холодно возразила Кет, — и ты сам видел, что есть.

Мел уже было почти решил как же стоит реагировать на эту провокацию, как над парком раскатился глухой удар больших часов технического корпуса.

— Ого, уже так много времени… боюсь, мне пора.

— Но мы ведь только-только нашли что-то интересное, — слабо попыталась возразить Кет.

— Мне надо кое-что проверить, — отозвался уже начавший пятиться от девушки капитан, — правда, спасибо тебе за все то, что ты раскопала.

— Но… мы ведь… вы ведь еще не закончили тут, господин капитан?

— До встречи, — наконец развернувшись к девушке спиной, помахал рукой капитан, решительно направившись прочь из парка.

— Пока, — только и могла пробормотать Кет.

«Ну ты и дура, Рин, и зачем нужны были эти глупые шутки… «Облапай меня хоть всю, я вполне здоровая девушка?» Да он же воспринял это всерьез… и за кого он теперь меня держит? В конце концов, кому нравятся дети…, - Кет перевела взгляд с облетающего клена на собственный форменый камзол — у тебя все не так уж плохо… и ты, Рин, в конце концов, не Линка же… Но, боги, какая же ты дура… а ведь кажется тут и правда что-то интересное… И даже толком не рассказала ничего… ведь с кладбищем и правда что-то не так…».

* * *

1Здесь перечисляются разнообразные боги Лендала, так или иначе связанные с осенью. Алхера — центральное божество Лендала — госпожа жизни и богиня плодородия, Ильмен — Бог юношества и осени. Связан с обрядом совершеннолетия и подготовки к свадьбе в традиционной деревенской семье. Хаур — Южный ветер, а Нум — западный.

2Словно с Ульхаилом на загривке — Ульхаил повелитель преисподней, места, где страдают те, кто прогневал богов. Что до выражения, то, пожалуй, ближайший его аналог — встал не с той ноги).

3Звездный мост — согласно последним научным данным Древние — эльфы — приплыли не из-за океана, как считалось ранее, а прибыли из иного мира, Валанора, как утверждается в их собственных легендах.

4Подробнее об этой истории в книге «Юные годы заклинательницы духов Кетрин Ренс» рассказ «В поисках ледяного гриба».

5Об этом можно узнать в романе «Непутевые заметки Шуса» история первая «Добро пожаловать в халифат, господин вага Ведга-Талн!»

6Марилимберро — (кв.) Жемчжуина меж холмов — озеро на северо-западе. Там же, в вышеупомянутых болотах, располагается поселок Ямино, а близ него тюрьма. Иными словами, Мел не хочет в тюрьму.

Глава шестая. Две прогулки по кладбищу. Хельм?… неужели он…

Разумеется, капитан Керлендерского милицейского управления отступил не по причине некой фобии перед миниатюрными девушками, хоть понять эту девчонку становилось все сложнее. Неужели он уже настолько стар, что не может понять молодежь, хотя казалось бы он старше ее всего-то лет на пять, если, конечно, она не наврала, что ей девятнадцать. Впрочем, дело тут, быть может, не в возрасте, а в воспитании, ведь она из семьи магов, по сути своей представитель знати, пусть Лендал и республика без классов, но что это меняет по большому счету… Вот только что-то капитану, прожившему в Городе с пеленок, не припоминалась ни одна представительница знати с подобной манерой вести себя…

Как бы там ни было, а одно из ее случайно брошенных замечаний навело капитана на мысль, которую стоило проверить как можно скорее.

И все же главным образом Мелирленс почувствовал вину перед Розетт, за которой должно быть уже установили наблюдение, в то время как он веселится с этой девчушкой. Капитану во что бы то ни стало нужно было узнать, что же пишут в том отчете, пока его коллеги не натворили чего плохого… Настолько, что даже потратился на возницу от самых центральных врат. Теперь-то с полученными в долг деньгами он мог позволить себе и не такое.

* * *

— Господин комиссар, вы позволите? — просунув голову в дверь, осведомился капитан.

— Мелир? — оторвав взгляд от газеты, недовольно глянул на своего сотрудника Корсен, — не ждал тебя так рано.

— Пишут что-то плохое?

— Да так… вечный треп, — пошевелив щеткой усов, отозвался глава отделения, — так как тебе университет?

— Пока ничего определенного, но у меня появилась одна мысль… но, — Мел замялся, сомневаясь, насколько корректно ставить начальству условия, — позволите взглянуть на тот отчет, о котором вы говорили утром?

— А-а… вот чего ты так примчался, — раскусил подопечного Корссен, — полистай. Он на стеллаже справа, пятая полка.

Капитан отправился по обозначенному адресу, сразу же обнаружив отложенную отдельно папку со штампами Подниверского управления и Лабораторной башни — милицейской экспертизы из Старого города. Последний штамп, понятное дело, принадлежал Керлендерскому управлению. Судя по всему папочка за прошедшие сутки успела совершить едва ли не кругосветное путешествие.

— Можешь читать тут. Там немного, — не отрываясь от газеты, скорее приказал, чем предложил Корсен.

Мел сделав пару шагов к окну, развязал шнурки папки. Там и вправду обнаружилась лишь пара страничек текста, набитого на машинке, да лист с каким-то графиком, в смысл которого Мел все одно вникнуть не смог. Если первый листок, за авторством того самого Ворхи, больше походил на нормальный отчет, правда, он изобиловал «Возможно» и «По моему мнению», то второй — из Башни, пестрил слишком сложной для понимания терминологией, словно бы специально составленной так, что бы в ней мог разобраться лишь человек, проведший в стенах университета лет двадцать. Вывод, однако, из обоих докладных записок был один:

«Владелец полученных образцов: «Волосы (черные), ногти (с большого и указательного пальца) от двух до полутора лет. Их владелец не является человеком. Вероятно, образцы принадлежат…»

— Но… Розетт не может быть гомункулом! — воскликнул капитан, резко захлопнув папку.

— Так говоришь ты, Мелир. Умники из башни говорят другое… Ты сам знаешь, как я их люблю. Но скажи, Мелир, почему ты так защищаешь эту девочку? — комиссар, наконец оторвавшись от газеты, поймал взгляд капитана.

— Я… — не нашелся, что ответить Мел.

«И правда, почему? Она хотела, чтобы он забрал ее. Девочка, у которой ничего не осталось, и он, не задумываясь, сделал то, что она хотела. Пустил ее в свой дом, купил мороженое за баснословные деньги… Все это потому, что она единственный свидетель. Потому что она ему указала на Университет. Но с чего он вообще взял, что она что-то знает? Почему он так просто ей верит?».

— Вот и я о том, — словно бы отвечая на внутренний монолог Мела, подвел черту Корсен, принявшись набивать трубку.

— И что вы намерены делать? — сведя брови, осведомился Мел.

— Пока ничего… — Филионел выпустил облачко сизого дыма. — Я ведь тебе говорил, понаблюдаем за ней и тобой двадцать четыре часа. Ребята уже устроились на чердаке напротив твоих окон и на улице. Это хорошо, что ты ее взял. Может, это все и совпадение, но не мне тебе напоминать, что создание искусственных людей тянет на пожизненное. Не верю я в такие совпадения. А ты веди себя как обычно. Может, и разговорить сможешь.

— Как прикажете. Разрешите идти?

— Ты говорил, у тебя мысль какая?

— Да. Господин Корсен, позвольте произвести эксгумацию тела господина капитана Корзака.

— Гроб копать удумал?

— Надо кое-что проверить. Вы ведь помните версию господина Хельма о грамариях…

Лицо Корсена выражало полное непонимание слишком уж замысловатой терминологии.

— Ну, пентаграммах, — перешел на более распространенную, пусть и не вполне корректную терминологию Мел, — О том, что убийства совершаются по некой схеме. Убитые маги — это узлы для вязки заклинания.

— Припоминаю что-то… — недовольно отозвался комиссар, — вот только умники ведь сказали, что де слишком уж разброс большой… Да и после того, как у самого Хельма обнаружили тот же знак…

— Мы отказались от версии, — закончил за господина начальника Мел, — но что, если господин капитан все понял. Что, если он пришел к убийце, а метка на его шее — фальшивка? Мы ведь тогда не стали ничего проверять… ну, как именно ее нанесли, ведь он был уже не первый.

— Что… ж, — Корсен недовольно пожевал трубку, идея раскапывания коллеги ему явно не нравилась, — если думаешь, то бумагу я, конечно, напишу, но это ж дело такое. Нужно разрешение у семьи получить и позволения настоятеля храма на кладбище.

— Я понимаю. И все же убедиться надо.

— Понял, понял… Вдова Корзака, ты видел ее, милая женщина. Ей сорок два. Ты должен помнить ее с похорон, блондинка. Живет тут недалеко. На Оружейной адрес посмотришь. Где похоронили-то, помнишь?

— Да.

— Тогда давай сперва к ней, после сюда. Возьмешь пару ребят, со жрецами не помешает солидность. Да точно, по-хорошему при вскрытии могилы должен присутствовать родственник.

* * *

Получив ордер на вскрытие, Мел думал сразу же выходить, только занеся папку с докладом по Розетт, капитан сказал подшить его к делу, но у самого кабинета его словил лейтенант Вэшекеренс Лорнек — первый и, по большому счету, единственный человек, которого Мел мог назвать своим другом в управлении. Пришли они на службу едва ли не в один день, да и двигались ровнехонько до тех пор, пока Мелерленс не получил это клятое повышение.

— О-о, Мел, а яуж думал, что ты и вовсе работу забросил. Ты на обед?

— Да я ел…

— Ничего-ничего. С полным желудком, чай, помирать веселее. Пошли.

— Точно, — только на лестнице вспомнил Мел, — прошу прости за вчерашнее, Эш.

— А ты про твоего Келхарца? Да не бери в голову, это было даже забавно… первый час, но потом ко мне пришла потерпевшая, помнишь, я рассказывал тебе об ограблении на Кобатском спуске. Так вот, мы взяли банду и вещи даже кое-какие нашли… Сам понимаешь, Келхарские стихи в управлении после лета… не все поймут.

— Да, и все же прости.

— Говорю ведь, все нормально, кстати, а как там та девочка, Розетт, да?

— Да… — несколько помрачнел Мел, — все так же… я ее дома оставил. Вчера вроде бы начала говорить… но ничего существенного.

Так за нехитрым обменом новостями эти двое вышли из управления. Мел в общих чертах, несколько преуменьшив свои траты, поведал историю о мороженом, понятное дело, опустив тот факт, что у него едва-едва хватает денег, чтобы протянуть до получки.

Лейтенант Лорек в свою очередь рассказал про банду воришек, почти детей, главным у которых оказался парень полуэльф, на вид самый младший, но, как водится у вечного народа, растут они долго, так что на деле элфенышу, дед которого оказался древним до последнего ноготка на мизинце, было уже двадцать два, хотя на вид и тринадцати не дашь. В сущности, история не из веселых, мать, от которой ему и досталась древняя кровь, бросила отца, в прошлом заправилу в Лисьем конце, сбежав то ли с цирком, то ли еще где сгинув. Что до отца — он, как и добрая половина тамошней публики, все больше пил да играл, ну а когда парню стукнуло семнадцать, выставил того из дома вместо того, чтобы пристроить в университет или храм.

Мел слушал вполуха, думая все больше о своих магических несчастьях.

Что до цели их странствия, то до нее они добрались, не успел еще Эш и наполовину окончить свой рассказ, дело-то нехитрое — всего-то площадь Мелфара пересечь, ведь «Разбитое корыто» — едва ли не официальный трактир Керлендерского управления — располагался ровнехонько напротив милиции, делавшей ему добрую половину выручки даже несмотря на скидку для защитников закона. Тем более уж кого-кого, а этот трактир с его простой, но сытной пищей не грабили последние полвека так точно.

Пообедав за четверть часа, благо, тут-то своей порции, равно как и возможности расплатиться, ждать не приходилось, Мел, наполнив свой желудок говяжьим супом с лисичками да спагетти с курицей под сливочным соусом, оставил Эша с кофе и поспешил заняться не самой приятной миссией в своей жизни. Стоит отметить, что за все удовольствие, капитану пришлось оставить рубленый перье и две двушки. Иными словами, на сумму, истраченную в «Сливочном айсберге», он мог получить такой же обед порядка тридцати раз.

* * *

Оружейная, одна из старейших улиц города вне стен, получила свое название от Оружейной башни Старого города. Но так уж издревле, еще с королевских времен, повелось, что тут и правда селились по большей части люди, что имели дело в своей жизни с оружием. Улица, на которой старые, овеянные духом столетий дома перемежались новыми, на месте совсем уж истлевших под гнетом лет. Ну, а поскольку истлевали дома в разные эпохи, то и «новые» дома порой насчитывали уже сотню лет.

Сам капитан Хельм, старший сын в семье потомственных офицеров, уже не первое поколение служивших Городу, не был типичным солдафоном. Да иначе бы он и не пошел в милицию сразу же после войны Шорхеца1, а ведь там он даже орден какой-то получил. Вот только господин Хельм говорил Мелу, что мирные улицы куда как важнее побед и поражений в войнах.

Мел прошмыгнул под арку. По записям выходило, что жил капитан в 4 корпусе 15 дома по Оружейной улице. Мелирленс углубился в квартал. Тут, в старых районах, несмотря на то, что Мел и исходил Керлендер вдоль и поперек, найти нужный адрес порой представлялось задачкой нетривиальной даже для того, кто впитал эти мостовые с молоком матери. Настолько, насколько можно впитать булыжники с молоком.

Капитан очередной раз сверился с записями да почтовыми ящиками, осмотрелся в поисках кого из местных, кого мог бы поточнее расспросить, но так никого и не обнаружив, поплелся на пятый этаж. А надо сказать что тут, как назло, этажи оказались высокими, чай, не трущобы какие, а добротные офицерские квартиры. Так побегав с полгода, невольно полюбишь свои новостройки.

На стук ответили едва ли не сразу. Пусть у большинства и выходной, вовсе не значит, что люди должны сидеть по домам. Что до Мела, то последний и вовсе даже и думать об отдыхе не мог с тех пор, как погиб капитан.

На пороге в переднике и домашнем платье стояла вдова Корзак. Илинха Корзак. Мел и правда помнил ее. Только на похоронах решил, что ей за пятьдесят. У нее были золотые волосы, в которых появилось несколько седых прядей.

— Вы… на счет Хельма, — помрачнев, утвердила госпожа Корзак.

— Вы позволите? — оставив слова сочувствия, и так не раз, и не два произнесенные, обратился к женщине Мел.

— Проходите, — отступила в сторону, пропуская незваного гостя, хозяйка, — разувайтесь… шляпу тоже можете оставить здесь, этот крюк… он был для… он для офицерских шляп.

— Кто там, Ильха! — раздался старческий голос откуда-то из глубин длинного коридора. В полутьме показалось лицо старика.

— Всего лишь с работы Хельма, папа. Скоро будет суп.

— Суп, суп… вечно один суп… — прокряхтел старик, по доскам пола раскатисто ударила трость, хлопнула дверь.

— Хельм-старший… отец моего мужа. Он не помнит, что… простите.

Мел сглотнул подкативший комок. Пока шел, болтал с Эшем, искал эту квартиру, он старался не думать о том, как он будет просить эту женщину дать свое позволения осквернить могилу мужа потому, что сам недосмотрел.

— Проходите на кухню… вы не против, я… у меня пирожки сгорят.

— Да, как вам будет удобнее…

Женщина исчезла за поворотом коридора без окон. По обе стороны от него тянулись двери комнат, одна, другая, насчитал Мел всего пять — никакого сравнения с его собственной квартиркой пожарного. Должно быть, кто-то из предков капитана был не просто офицер, и если не генералом, то майором-то уж точно, может, даже тот старик, не желающий смириться с миром, в котором он пережил сына.

— Садитесь… вы ведь не на посту, — указав на резной старый стул за круглым столом, попыталась пошутить Ильха, — вы…ведь по тому делу, что вел Хельм?

— Да… — Мел прикусил губу, положил руку в карман с ордером, но тут же выдернул. — Я был помощником господина Хельма. Теперь я веду это дело.

— Знаете, я… я ведь знала, на что иду, — как будто и не отвечая на вопрос капитана, начала вдова. — Когда твой муж — милиционер, да еще и в Керлендере, известия о его кончине на посту ждешь каждый день. Но когда этот «каждый день» повторяется год за годом, уже как-то и не верится. Он ведь должен был выйти на пенсию еще два года назад, но говорил, что раз уж старик Корсен держится, то куда ему — мелкому сорванцу — на пенсию-то идти. Простите, я… если я как-то могу помочь, то все, что угодно.

— Госпожа. Мне необходимо получить ваше письменное разрешение на вскрытие могилы вашего мужа, — собрав всю волю в кулак, выпалил Мел. Пожалуй, это вышло слишком уж резко и холодно, но иначе бы он вовсе не смог.

— Вскрытие? — словно бы удивленная самим звучанием этого слова переспросила женщина, — вам ведь это нужно для дела…

— Да… мы… то есть я был халатен. Надо было проверить сразу, но я не уверен в том, что стало причиной его смерти. Думаю, это поможет установить его убийцу.

— Да… поможет… — каким — то совсем помертвевшим голосом пробормотала Ильха, — он был бы рад помочь.

— Вы… ведь напишите разрешение. По закону оно должно быть написано вашей рукой.

— Да. У вас ведь есть бумага и перо? У меня руки в муке… подождите, мне надо помыть…

Мел достал заготовленную гербовую бумагу управления, положил вечное перо на стол, сам сделав пару шагов в сторону, словно бы не желая нарушать горе этой женщины. Взглянул в окно.

И все же ради этого вида стоило изо дня в день подниматься на высокий пятый этаж. Окна обращены на запад да и дом на пригорке. Дальше шел плавный спуск к Лаурке. Открывался вид на Оружейную и Дозорную башни Старого города и башни университета между ними. А если взглянуть левее, то, кажется, между домами поблескивал купол храма Всемогущей Алхеры на одноименной площади. Небо не в пример настроению, царившему в этой квартире, даже очистилось от туч, а во дворе дети играли, кажется, в догонялки, хотя может, и просто носились друг за другом. Милая девушка в доме напротив на третьем этаже вешала на балконе белье. Сперва смутившись, заметив пристальный взгляд капитана Меллерса, как видно разглядела, что тот не одноглазый горбун, и мило улыбнулась.

В такие минуты Мел жалел, что не привык курить.

— Я написала… Проверьте, подходит ли, — раздалось из-за его спины. Госпожа Корзак вытерла нос.

Мел пробежался по документу. Ровные буквы и слова, словно бы вышедшие из-под пера заправского чиновника.

— Не придерешься, — только и смог резюмировать Мел.

— Я работала писарем до того, как родилась вторая дочь… — она сглотнула, — это ведь все?

— Боюсь, нет… Это не обязательно, но при вскрытии могилы должен присутствовать кто-то из близких родственников.

— Как скажете… вы ведь позволите подождать, — даже и не думая противиться, попросила Илинха.

И все же, несмотря на эту покорность судьбе, а быть может, как раз таки сама эта покорность лишь утвердила Мела в мысли, что нельзя позволить ей увидеть тело мужа спустя две декады в могиле.

— Это должны быть не обязательно вы, госпожа. Может, кто-то из детей.

— Н-нет… я.

— Я поеду! — раздался готовый сорваться на фальцет голос подростка от двери.

На пороге стоял такой же золотистый несоразмерно длинный мальчишка лет пятнадцати. Глаза у него были такие, словно бы он готов прямо тут прирезать эту скотину, причинившую его матери столько боли.

— Я поеду, мама, — уже тише, но куда тверже повторил Корзак, судя по всему, младший.

— Сколько тебе? — Мел ухватился за эту возможность уберечь вдову своего предшественника.

— Зимой будет пятнадцать, господин капитан.

— Что ж… я буду ждать в коридоре.

Уже на пороге Мела догнали слова хозяйки.

— Если не хотите причинять боли, господин капитан, не женитесь, лучше грешите в борделях.

* * *

Как бы Кетрин не была огорчена тем, что капитан, которого она и в дурном сне не решилась бы назвать «своим», столь стремительно удалился, семейная гордость просто не позволяла ей хоть одним глазом не взглянуть на парк, пусть даже ее никто об этом не просил. Кет не сказала бы, что проведя несколько декад в Астрале прошедшим летом, она так рвалась в него, как бывало в детстве. Но тут уж и правда «кто если не я».

Девушка свернула на совсем уж заросшую тропку, как раз присмотрев подходящую беседку, но лишь для того, чтобы смущенно промямлив «прошу прощения», и вовсе свернуть с тропы. Вероятно, те двое за беседкой, уверенные, что в столь ранний час Толто сюда-то уж точно никто не завернет, были смущены куда больше самой Кет.

Впрочем, ей ведь нужно было всего ничего — лишь отсутствие посторонних глаз на пару минут, а для этого вполне подошла и густая крона развесистого дуба, а еще не желавшего сбрасывать свои листья. Благодаря деревенскому детству по деревьям лазала она весьма сносно даже в юбке. Кожаный портфель отца, служивший ей еще со школы, она пристроила тут же на ветке, все одно вряд ли кто полезет за ним, даже если и найдет, а за гранью с ним будет, пожалуй, неудобно — потеряет еще чего доброго… И вот Ренс-младшая наконец, облокотившись о ствол, плотно закрыла глаза.

Мгновение за мгновением кора под ее пальцами теряла свою грубость и черствость. Она лишь ощущала тепло живого существа, но нет, ей нужно глубже. В омут с головой. Тьма под веками наполнилась светом. Сперва тусклым, но с каждым мгновением он становился все ярче, и вот эта тонкая кожица кажется уже стала ничем… Глаза ведьмы распахнулись.

* * *

Ренс с легкостью оттолкнулась от золотого векового ствола лишь для того, чтобы словно пушинка, сорванная с одуванчика, отдаться теплым ветрам мира за гранью. Мира, что полон света, мира, что соткан из света, да и сама она просвечивала.

Главным даром ее отца, брата и самой Кет было не прозрение мира духов, на это способны в сущности многие, хотя у большинства это не уживается с даром мага. Даже не воздействия на него, ведь треть, а то и больше магии напрямую завязано на обитателей незримого мира. Кетрин Ренс могла развоплощаться, не просто покидать свое тело, а оборачиваться живым духом, уходить за грань со всеми потрохами и даже одежкой. Что касается портфелей — с ними куда сложнее. Если утащить просто, то вернуть… словом лучше не рисковать библиотечными книгами, в этом месте едва заметными. Как видно, никто с большой любовью не зачитывался сухими параграфами «Знаков, значков и грамарий» Зельнеса. На фоне золотого дуба их и не различишь.

Кет коснулась земли. Правда, в этом месте «земля» хоть и плотная, но условность, через которую можно с легкостью провалиться. И все же с этим не стоило торопиться. Так, чего доброго, привыкнешь парить, что может создать некоторые проблемы в более материальном состоянии. С папой порой такое случалось, а как бы Кет не любила отца, такой же «не от мира сего» становиться не торопилась.

Словом, Кет направила свои стопы обратно, к стелам и камням старого кладбища, скрытых за золотом и серебром осеннего леса.

Вот только чем ближе она подходила, тем беспокойнее становилась атмосфера. Обычно кладбища в царстве Медии больше напоминали рыночную площадь в базарный день. Там и поговорить всегда есть с кем. Но не здесь. Что до знакомых, то ими Ренс обзаводиться не спешила, ей общения и в миру хватало, чтобы искать друзей среди усопших, но сейчас перемолвиться с каким-нибудь в меру беспокойным духом она была бы не прочь. Вот только было бы с кем.

Поминальные колонны серебрились былым блеском. Здесь, в Астрале, можно было увидеть даже те памятники, что давно забрал Якос-песочные часы2. Казалось, подожди еще мгновение, и по аллеи пройдет кто-то из Древних, когда-то основавших этот город. Но Кет чувствовала, что нет. Что уж говорить об обычной живности Астрала. Даже Лесочники, впадать в спячку которым, казалось, еще рано, куда-то попрятались.

И что-то настойчиво твердило, что ей тут не рады. Ну, строго говоря, навязываться она и не будет… лезть в прорубь, толком не разобравшись, что за щуки в ней обитают.

Вздохнув, Кет обернулась на восток. Коль уж она уже в Астрале, чего не срезать путь, все одно ведь ее бросили, так что лучше уж она отработает в «Горшочке» сегодня. Не говоря уж о том, что по ее лицу расплывалась улыбка от одной мысли о том, какое выражение лиц будет у девчонок, когда она появится на кухне. Конечно, куда эффектнее было бы явиться на чьем-нибудь столе, но без зарплаты сидеть как-то не хотелось. Особенно теперь, когда боги одни ведают, когда этот капитан ей вернет одолженные деньги. Если вообще вернет.

* * *

— Вы не простыли, господин капитан? — обеспокоенно осведомился рядовой Рукус Пласински, выходец из какой-то северной страны. Если Мел не ошибался — Прибала.

— Да нет… что-то в нос попало… — вытирая последний, отозвался Мел.

— Может, вас вспоминает кто? На моей родине принято считать, что если чихаешь, то это значит, что о тебе кто-то вспоминает.

— Да кому вспоминать-то старину Мела! — возразил капрал Ладис Крас, хлопнув «старину» по плечу, хоть в такой тесноте хлопок оказался скорее символический, — вы ведь у нас парень крепкий, какой вам болеть.

После чего громко рассмеялся.

— Уберите руку, рядовой Крас.

— Да убрал-убрал, и пошутить-то уже нельзя? — посмеиваясь, все же выполнил начальственный приказ этот парень.

Аль-сержант3— милицейский маг, эксперт из «башни», что сидел напротив, неодобрительно цокнул языком. И Мел был с ним в полной мере солидарен, но выбирать не приходилось. Ему для операции по вскрытию могилы выделили именно этих двоих. Рукуса, невысокого, пухлого блондина из Прибала, да Ладиса, шумного и широкого парня родом из какой-то Лендальской деревеньки. Оба они состояли в одном отделении с Еле, и видно, майор Грумм Ольх, глава отдела патрулей, рассудил, что раз Мел то и дело отрывает Еле от дел, словно бы тот его адъютант, то и эти двое пойдут.

Что же до того, где эти трое теснились, то происходило это на заднем сиденье милицейской кареты. Напротив кроме господина Селькер Тольрена, мага из центрального управления, позаимствованного в качестве эксперта, сидел Хольдерд Корзак, сын Хельма, бросавший на окружающих его мужчин недобрые взгляды. Иными словами, компания не из приятных.

Когда Мел чихнул, они как раз пересекли западную заставу, на которой их даже и не подумали тормозить, «коль уж милицейская карета спешит куда, значит, им и правда куда-то надо». Впрочем, цель их лежала менее чем в километре за границей города. Во многом из-за этого на старом кладбище и перестали хоронить. Правда, Новый район на правом берегу уже подкрался к Северному кладбищу, грозясь его поглотить. Так что выходило, что Старое кладбище просто стало местом для элиты, где старые семьи могут хоронить своих близких, не споря за землю со всякой голытьбой.

— Приехали, господа, — отвлек от мыслей о градостроительстве и градопланировании окрик возницы.

Остановился он неподалеку от кладбищенских врат. В этот погожий день мало кто стремился к могилам близких. Но тем оно и лучше. Не хватало еще толп зевак. Рассекать на карете, даже и милицейской, не стоило. Во всяком случае, коль уж Мел желает получить разрешение от настоятеля храма на вскрытие могилы. И все же даже эта делегация, двигающаяся по главной аллее, от самых врат к храму с взошедшей на северо-западе Проксимой4, бьющей им в спины, и вправду производила впечатление.

Столь подавляющее, что служка при их подходе, бросив подметать и так чистую от всякого сора площадь перед храмом, кинулся внутрь, как видно к настоятелю. Тот, однако, счел за благо остаться в храме — больно много чести — бросаться на встречи власти мирской служителю извечного времени.

— Полагаю, будет правильнее, если вы останетесь тут, — обратился Мел к своим подчиненным.

— Я тоже воздухом подышу, если вы не против, — подал голос аль-сержант, словно бы сочтя за необходимость подчеркнуть тот факт, что его приказы капитана Меллерса не касаются.

Мел, понятное дело, против не был. Лишь подчеркнуто вежливо произнес.

— Господин Хольдерд, прошу поспешите за мной.

Храм Якоса — храм властелина времени, уже на протяжении нескольких веков сложилось так, что именно он — сосредоточие жизни любого кладбища среди тех, для кого Альхера их божественная покровительница. Где бы он ни был построен — большой или маленький — всегда это грузное и тенистое здание из камня, чем-то внутри походящее на пещеру. Нечего и сравнивать со светлыми домами Алхеры-подательницы жизни, несмотря на то, что Алхера приходилось ему дочерью. И всегда в их тенистой глубине виднеются песочные часы внушительных размеров, песок в которых течет из пустоты в пустоту…

Впрочем, капитан, ясное дело, пришел сюда не для восхищения красотами архитектуры, равно как и не для мыслей о вечном. Настоятель же, в паре шагов от которого смиренно застыл тот самый служка, сидел на коленях перед часами, судя по его застывшей фигуре проникший в тайны вечного хода времени, если, конечно, он не постиг секрет сна в столь неудобной позе. Мелу как-то не улыбалось ждать с пару часов, пока закончатся бдения служителя, и все же трясти того за плечи да орать в ухо в надежде вернуть из глубин вечности, казалось не лучшей тактикой ведения переговоров.

— Ты так спешишь, господин капитан, — не поворачивая головы, спустя мгновение тишины произнес жрец Якоса.

— Многим людям грозит опасность, господин настоятель, — стараясь предать своему голосу побольше смирения, ответил милиционер.

— Ты и этот мальчик ведь были тут, но Неотвратимый5вновь так скоро привел тебя обратно.

— Вы правы, уважаемый, — капитан облизал пересохшие губы, — злодей убивает магов. В числе прочих был убит и мой начальник, отец Хольдерда. Но у меня нет уверенности в том, что он был убит так же, как и прочие. Позвольте взглянуть на его тело.

— Все мы приходим к концу, таков ход Его.

— И все же госпожа милостивая Алхера велела нам не отпускать нить жизни.

Настоятель помолчал пару мгновений. Еще несколько песчинок часов, что отсчитывают жизнь мира, скользнули из бесконечности в бесконечность. Наконец жрец произнес.

— Аш, принеси печать. Прошу ваши бумаги.

Выдохнув, Мел направился к настоятелю, стараясь не шуметь. Надо ж было, чтобы скрип сапог так и ходил под сводами храма… Настоятель одним глазом пробежался по разрешению вдовы Корзак, после по ордеру на вскрытие. К тому времени, когда он окончил, Аш, тот самый служка, принес низенький столик с увесистой серебряной печатью.

— К вечеру все должно быть кончено, капитан. Аш проводит вас.

Прошло все на удивление хорошо. Не так часто капитану приходилось сталкиваться со служителями богов, но они обычно были склонны видеть в служителях порядка скорее зло. Да что там, даже один из демонов Ульхаила, тюремщика, повелителя преисподней, Метосом зовут. Теперь же он пришел не просто просить о помощи, а с просьбой дать позволение на осквернение свежей могилы. Но то ли в Городе уже привыкли к новым методам ведения следствия, то ли он просто держал себя правильно, то ли еще по какой причине, но ему удалось сделать еще один шаг по этой лестнице, которая может и вовсе ни к чему не приведет.

* * *

— О боги, что-ф са сло я софершил что вы опрекли меня на это созтание? — вознес к потолку руки трактирщик.

— Вы ведь и сами знаете, господин Вернингаторикс, — лукаво улыбнувшись, отозвалась Кет.

— Молчи, несчастная! Кто теперь пудет готовить Молниеносный бульон Франценштейна?! Ты федь и пез меня знаешьф, что мозговую кость слетует фарить не меньше шести часоф?

— Но вы ведь видели меня…

— И фелел тебе исчезнуть! Фо имя Фсех Темных… рати чего ты здесь? Ты даже не ф форме!

— Да я ведь сама виновата, просто поскользнулась. И совсем не испугалась. Надо было крепче держать кастрюлю, — попыталась оправдать коллегу Милли.

— И эта дефочка еще пытается защитить тебя. А если пы она ошпарилась, ты подумала об этом?! Бессовестная!

….

— Простите… Я думала, что это будет смешно… Я дура, — склонившись в низком поклоне, наконец покаялась Кет.

Владелец «Горшочка» смерил свою работницу хмурым взглядом.

— Так и пыть… Пудешь на кухне. Перевари пульон. И не думайф улизнуть, пока он не сфарится.

— Как скажете, господин начальник.

— И никакой магии. Ручками, ручками, Кет.

— … Как скажете, — уже не столь воодушевленно пробормотала Ренс-младшая.

* * *

— Вроде как все, господин капитан! — раздалось из темноты склепа.

Пару мгновений назад оттуда раздался глухой удар плиты, оповестивший кладбище о том, что кто-то потревожил одного из его жильцов. Все же господин Хельм принадлежал к и правда старой семье, коль уж и него имелся даже фамильный склеп. А ведь пока Мел с ним работал, он и подумать о таком не мог. Сам он стоял перед небольшим зданьицем дома мертвых да жевал травинку за неимением сигареты, равно как и привычки курить, предоставив тяжелую работу рядовым. Не то чтобы капитан, возгордившись, уклонялся от тяжелой работы, но ведь не для виду же он их взял. Пусть и парни поработают. Да и потом, там все одно не было места для троих.

— Ох и дух там, господин Мел, хоть сейчас в баню беги, — потягиваясь после поднимания тяжестей, заявил Крас, выбравшись наружу.

— Вам с вашим насморком и правда поберечься б, господин капитан, — вторил сослуживцу Пласиснски.

— Да не простужен я, — огрызнулся офицер, переключив свое внимание на аль-сержанта, — пойдемте, господин доктор, теперь и нам пора делом заняться…

— К несчастью, да…

— А я думал, вы к подобному привыкли…

— Я не трупы режу, а специалист по магическим проклятиям, капитан.

— Вот как…

— ЭЙ! Вы говорите о моем отце! — с уже несдерживаемой яростью в голосе воскликнул Хольд.

— И моем учителе, господин Корзак, — холодно отозвался Мел, — я понимаю твои чувства, но если бы мы не шутили, мы бы все уже давно поехали в желтый дом, включая и Хельма.

Вместо ответа Хольд, лишь бросив на Мела взгляд исподлобья, поспешил спуститься по каменной лесенке в царство мертвых. Мел даже и не думал его отговаривать — только ж хуже будет. И постаравшись вдохнуть достаточно для того, чтобы хватило хоть на четверть часа, направился за ним.

Стены и вправду крохотной подземной камеры, метра два шириной и три глубиной, едва ли не до самого потолка пестрели разнообразными поминальными досками, вмонтированными прямо в стены, за которыми, судя по всему, скрывалось не одно поколение Корзаков. Что до Хельма, то ему в стенах места уже не хватило, так что его положили в пол. Не разглядев в полутьме подземелья, Мел едва не упал в свежую могилу. Полутьму же, разгоняя могильный мрак по углам, обеспечивал Аш, служка, что стоял у дальней стены с полуприкрытыми глазами подобно надгробному памятнику. В его сложенных лодочкой ладонях светился шар света, но в отличие от Лайтинга — заклинания света магов с его белым холодным светом и глубокими тенями, этот шар жреца дарил желтоватый, чуть подрагивающий, но словно бы проливающийся в самые темные уголки теплый свет. Как видно, и тут жрецы, по большей части своей не лишенные магического дара, изобрели нечто, чтобы отличало их от мирских людей.

Что же до Хельма… то зрелище это никак нельзя было назвать приятным… хватало одного взгляда на на потемневшие руки, не говоря уж о запахе… Мел скользнул взглядом по его сыну, едва не сползшему по стене с позеленевшим лицом. Парня можно было понять.

— Господин капитан, не могли бы мне помочь, — обратился к последнему господин Тольрен, предусмотрительно одевший перчатки из тонкой кожи, а нос прикрыв влажным платком, хотя едва ли это и правда облегчало ему жизнь.

— Помочь… да… конечно, — вырванный из оцепенения пробормотал капитан.

— Следует перевернуть тело. Нам ведь нужен его затылок.

— Да.

Как бы ни был аль-сержант щепетилен в вопросах собственного положения, но перешагнув через могильную плиту, он подошел к голове покойного, прикрытой черным платком, таким образом, предоставив коллеге из Керлендера ноги, хвала богам, одетые в сапоги. Куда менее омерзительный объект для касания. Мел так же натянул перчатки, встав на колени перед могилой.

Тело покойного Хельма оказалось на удивление легким и не таким липким, как опасался капитан, но пока все же достаточно скрепленным плотью, чтобы его можно было перевернуть, ничего не оторвав.

— Прошу сюда. Подержите вот так, — специалист указал Мелирленсу на воротник Хельма, — Так… и держите.

Сам он тем временем извлек то ли из внутреннего кармана, то ли прямо из воздуха скальпель, но лишь для того, чтобы срезать мешавшие волосы. Что-то чвакнуло, Мел не знал, что именно, обратив свой взгляд в верхний угол.

— Интересно… — пробормотал маг, — взгляните.

— Может, лучше не стоит…

— Вы ведь инициировали это, — с укором отметил аль-сержант.

С тяжелым сердцем капитан перевел взгляд на шею Хельма. На пожелтевшей истончившейся коже, словно на пергаменте, отчетливо виднелся четырехлистный чернильный клевер. Все как всегда.

— Видите, на границе здесь контур слегка размыт? — указав кончиком скальпеля, осведомился господин Тольрен и, не дожидаясь ответа, продолжил, — в отличие от других меток неизвестного происхождения — это указывает на применение чернил. Кроме того, я чувствую остаточные следы магии. Уверенности, конечно, нет, но похоже, вы были правы — этот не такой как остальные, это татуировка.

— Татуировка, — не веря своим ушам, повторил капитан.

— Да… вероятно, нанесенная при помощи заклинания, и все же никаких чудес. Но стоит убедиться. Господин Аш, вы ведь не против отбора образца?

— На то воля наследника… — мерным голосом ответил служка, и не подумав смущаться столь уважительному обращению.

— Хольдерд? — Мел обратился к парню, замершему не хуже служителя Якоса, — Хольд. Хольд Корзак!

— Я… это… это ведь отец… — наконец разлепив губы, прошептал Корзак-младший.

— Это поможет найти убийц твоего отца. Быть может, это последний шанс, другого не будет!

— Да… это ведь это его работа, — выдавил из себя парень.

— Держите это, — тем временем маг, как видно не сомневавшийся в результате переговоров, вложил в свободную руку капитана коробочку из какого-то иссиня-черного, толщиной не многим больше волоса, материала.

Еще пара минут, и квадратик кожи с черным клевером перекочевал в коробочку, позволив Мелу еще через пару минут вдохнуть чистый кладбищенский воздух.

«И все же, как бы там ни было, но если аль-сержант прав, то все не напрасно. Он был прав. Господин Хельм Корзак перед смертью и правда что-то нашел, но никому ничего не сказав, встретился с убийцей и был убит. Как-то иначе…

Ренс… нужно будет что-нибудь купить этой девчонке в благодарность, все же именно она в потоке беспечной болтовни навела на нужную мысль».

И тут капитан скис. Как-то нехорошо покупать человеку подарки на занятые у него же деньги.

* * *

1Война Шорхеца. — Война порванной оси 1153 года. Война между Лендальской и Привонскими Республиками. Хотя по тем временем правильнее говорить о диктатуре щаутсгалера Валморса Шохреца, по фамилии которого, собственно, эта война и осталась в истории. Окончилась победой Лендала и оккупацией Заланской области.

2Якос-песочные часы — одно из прозвищ бога времени.

3Аль-сержант — Алий. Слово происходит от имени богине Алхеры — покровительницы магии. Отсюда и сперва жаргонная, но теперь вполне официальная приставка для отделения армейских и милицейских магов (всегда офицеров, обретающихся на положении особом, особенно, в армии).

4Проксима — Яарарохон — кровавый всадник на Древнем. Второе из солнц Мира. Впрочем, в отличии от собственно солнца (т. е. Эриданны) звездочка маленькая, всего с перье на вытянутой руке, и все же заметная даже днем. Относиться к красным карликам, так что ее свет привносит в мир цвета крови, что и наделила сие небесное тело мрачным ареолом с самых древних времен. Имеет весьма замысловатую орбиту, что является причиной ее появления то днем, то ночью, а то она и вовсе не видна, скрытая за старшим собратом.

5Неотвратимый — т. е. Рокос — бог недоброй судьбы.

Глава седьмая: Загадка четырех лепестков

Кетрин Ренс всхлипнула.

Вот уже полчаса она только и делала, что натирала чеснок в большую бадью для особого соуса «Смерть всех вампиров в винном соусе» — хотя вернее было бы назвать его просто «Смерть всех». Не то чтобы она была против чеснока в еде, но тереть его в таких количествах, головка за головкой… И ведь у самого господина Верни разыгрывалась столь сильная аллергия на чеснок, что он в таких случаях и вовсе прячется в подвале. Но гордость повара не позволяет ему отказаться от этого старого блюда его далекой родины. И все же, почему должна страдать она?

Впрочем, Кет, уже давно осознавшая свою вину, понимала, что, в общем-то, заслужила. Да что там. Страшно было и подумать, чтобы сказала мама, будь она на месте господина Вернингаторикса. И все же даже столь искреннее сознание собственной вины не облегчало участь девушки, ведь на ней осталась вся кухня кроме злосчастного бульона на говяжьей кости. Готовила-то она неплохо, иначе бы ей не доверили столь важное дело, но разве от этого легче?

— Кетрин, ты как? — раздался сзади голос Милли Тохх.

Кетрин обернулась к коллеге. Слезы прочертили две дорожки. Еще пара то и дело порывалась скользнуть от носа.

— Вижу, несладко… мне и правда жаль, что все на тебя свалилось.

— Я… ведь сама виновата. Заказ?

— Я от господина Верни, он говорит, что с тебя хватит, — приятельница подалась ближе и, склонившись к Кет, заговорщицки сообщила, — запах от чеснока добрался даже до подвала.

— Правда! — не веря своему счастью, просияла Ренс-младшая.

— Да, только залей соус маслом и приберись… И от тебя и правда пахнет.

— А у тебя тоже появилась аллергия? — усмехнулась Кетрин, скользнув взглядом по пластырю на шее коллеги.

— Разумеется, нет. Все как всегда… И тебе тоже стоит попробовать.

— Как-нибудь обойдусь, — хмуро отозвалась студентка магического корпуса, левитируя к себе крынку с маслом.

— Знала бы ты, какое это наслаждение, — чуть закатив глаза, прошептала Милли.

— Ну… если ты так говоришь, то, пожалуй, сейчас и схожу, — решительно встала Кет.

— Плохая шутка.

— Думаешь?

— Да, слишком уж она затянулась.

— Ну, я пошла. Пока-пока!

Было бы и вправду чудесно с этими словами растаять в воздухе, но как ни крути, а Кет все же нужно было для этого сосредоточиться без посторонних глаз. Так что перед тем, как исчезнуть за дверью, ей пришлось тщательно протереть стол, доску и терку, поставив соус в шкаф, закрыть его плотной крышкой. А ведь перед тем как добраться до своей комнатки да быть может хотя бы немного поучиться, следовало сходить в парк за портфелем, который, сколько надеялась юная ведьма, так и лежал меж веток дуба. А лазать по деревьям в темноте ужас как не хотелось. Еще поймает сторож да уши оттягает как мелкому сорванцу. Докажи ему в темноте, что ты студентка, когда в тебе метр с кепкой!

В общем, студентка подошла к проходной своего третьего корпуса еще через четверть часа, когда последние лучи Эриданны ласкали спину девушки сквозь пожелтевшие листья парка, в то время как Проксима лишь подбиралась к своему зениту почти на севере.

И уж кого она не ожидала увидеть подпирающим арку входа, так это капитана Керлендерского миллицейского управления с какой-то коробкой в руках.

— Кто бы мог подумать, господин капитан, — с легкой улыбкой произнесла девушка, подкравшись к Мелу едва ли не вплотную, благо ее прихода он ждал с другой стороны проулка. — Я знаю, что красива, а моя серебряная коса одна такая на весь белый свет, но подумайте, что будут говорить люди, если увидят вас здесь.

— Еще чего, — резко, пожалуй, даже слишком резко ответствовал милиционер, — ты должно быть не помнишь, но среди прочего сегодня утром ты предположила, что Хельм что-то нашел.

— Как же, помню. Не думаешь же ты, что у всех девиц память, что у рыбки?

— Словом, мы вскрыли его могилу. Маг из центральной управы считает, что его клевер — это магическая татуировка.

— Иными словами, подделка? — тут же уловив суть, уточнила Кетрин.

— Да… Так что, держи, — с этими словами офицер протянул девушке объемистый бумажный сверток. Надеюсь, у тебя нет аллергии… Потом посмотришь.

— Да… не стоило, — несколько растеряно отозвалась девушка. Чем бы ни был этот сверток, весил он немало, да и размером выходил едва ли не с кирпич.

— И все же… — неопределенно пробормотал Мелирленс, тут же поспешив прибавить, дабы его не поняли превратно, — Да, долг я верну на следующей декаде.

— Я и не тороплю. Так ты пришел сюда и ждал только ради того, чтобы поблагодарить? А ты часом всерьез не влюбился, а-а, капитан?

— Как-то не до того, — еще больше посмурнел Мел, — Разумеется, не только. Ты, госпожа Ренс, ведь говорила, что хочешь помочь. Прям вся светилась у директора.

— Положим, что так.

— Тогда держи, — в руки к Кетрин перекочевала планшетка, куда как более увесистая, чем давешний сверток, — это кое-какие записи Хельма и карта с адресами убитых. Возьмешься проверить?

— Хочешь, что бы я нашла центр заклинания?

— Так что же?

— Только не полагайся на меня слишком уж сильно, — взяв серьезный тон не в пример обычной шуточной манере разговора ответила Кет, — что бы я не говорила, и кем бы ни были мои родители, я все еще студентка второй ступени. Было бы неправильно, если бы от одной меня зависели жизни людей.

— Разумеется, это лишь дополнительная проверка.

— Что ж раз так — я согласна. Будут еще какие-нибудь указания, господин начальник?

— Не начальник я тебе… не напирай слишком уж сильно на поиск центра. Так же постарайся учесть, что если была одна подделка, могут быть и другие. Там отдельная папка с биографиями жертв. Подумай о принципе, по которому выбирали жертв… И ты же сама говорила, что грамарий великое множество.

— Может, мне еще и убийцу задержать? — не нашла ничего лучше как пошутить юная Ренс.

— А вот от этого воздержись. Не хотелось бы еще и на твоих похоронах присутствовать.

— Да, понимаю, — поджала губы в обиде на подозрения в подобном легкомыслии Кет. — Не дура. Так… мне в управление прийти, как сделаю?

— Не думаю, что это будет удобно… в начале декады я сам загляну, но если будут вопросы, приходи по адресу Малая купеческая, дом 15, квартира 9. Это в Новом районе, сразу за гаванью Мелких рыбешек. Запомнишь?

— Я буду хранить этот адрес в своем сердце, капитан, — проникновенно прошептала Кетрин. Спустя пару мгновений ведьмочка, показав кончик языка, полюбопытствовала:

— Вы бы хотели услышать подобное?

— Избавь меня от этого, — вздохнул Мел.

— Как вы, однако, типичны, господин Мел, разве стоит вот так скрывать свои истинные чувства. Что ж, прежде, чем ты выдашь еще какую-нибудь холодную фразочку, позволь откланяться, а то день вышел больно уж утомительный.

С этими словами она, хихикнув, скользнула под арку общежития № 3. Оставалось лишь радоваться тому, что Втри куда-то исчезла, и ей не придется паясничать еще и с ней, до других- то одногрупниц Ренс-младшей особого дела не было.

В свертке оказалась жестянка «Кофейной гильдии» — затейливая коробочка с видами Сунхальских Островов, загадочных пирамид пустыни Гар ра Тонох-Бохма, каравана Руфухиди где-то в степях Сапхонских равнин и зеленого Пояса Бахтир-Таль-Асы. Что же до содержимого, то, как нетрудно догадаться — плитки шоколада, каждая завернутая в папиросную бумагу с оттиском гильдии. Еще и вкусы разные. Словом, подарок королевский. Подобное просто не могло стоить меньше трех, а то и четырех перье. Бирка с чеком была предусмотрительно сорвана, но, похоже, этот капитан возлагал на нее и правда большие надежды. Думать о том, что подобный дар аванс иного рода Кетрин не хотелось. По крайней мере, пока.

* * *

Мел и правда раскошелился на подарок, пусть не столь критично, как полагала Ренс-младшая. Эти подарочные наборы продавали в головной лавке самой гильдии Зеленой Банки1, где и расположился ее головной офис, куда капитан захаживал, еще будучи ребенком. Набор же, сколько понял капитан, включал в себя несколько экспериментальных плиток и особой популярностью не пользовался. Вот гильдия и сбывала их всего по два перье за штуку. Разбираться с тем, что же это за эксперимент, капитан не стал, рассчитывая на то, что каменную соль да уголь они не будут в шоколад сыпать.

Несмотря на вновь портящуюся, столь переменчивую по осени погоду до площади храма Всемогущей Алхеры капитан решил прогуляться на своих двоих, благо тут, в Поднивере, где каждый первый дом — словно дворец, да и дворец — едва ли не каждый третий, а шары ДЖИНов вместо того, чтобы лежать в чашах фонарных столбов, парят в воздухе, прогуляться всегда приятно. От площади же на гордижансе первого маршрута едва ли не через весь город он мог добраться прямехонько до дома. Даже сейчас, когда мосты и улицы загружены, это не могло отнять больше минут сорока.

Что до Кетрин Ренс, конечно, он и не был готов поставить тельца против яйца, что она разгадает эту загадку, но если ее результат совпадет с выводом господина Хельма, что-то это значить все же будет. Последнюю из карт, на которой почивший капитан циркулем проковырял жирную точку Роенерской и Дубовой, Мел отдавать Кет не стал. Иными словами, точка всего в паре шагов от дома № 22 по Дубовой улице, корпус 3. Особняка Мерсов. Самого капитана Корзака обнаружили под мостом Дураков, там, где частенько находят тела различных бедолаг, которых не удалось сплавить в Лен. Само это делало смерть капитана странной, ведь обычно убитых обнаруживали в их квартирах или на рабочих местах.

Но если убийца хотел придать смерти Хельма вид ограбления, непонятно зачем он нанес фальшивый знак? Конечно, можно предположить, что убийца сперва хотел все подстроить как еще одну жертву ритуала, но, передумав, попытался избавиться от тела.

Если сложить все факты, то капитану вместо спокойной поездки к себе домой следовало бежать в управление организовывать штурм собственной квартиры. Вот только вместо всей этой суеты, капитан Меллерс похлопал по карману форменного камзола, в котором лежала еще одна плитка шоколада, ясное дело, молочного, купленная для Розетт. Кем бы она ни была, Мел не мог поверить, что эта девочка могла быть частью хладнокровного убийства.

* * *

— Я дома, — оповестил свое небольшое жилище капитан, прикрыв за собой дверь.

Из-под двери кухни бил свет. Но капитан и так знал, что Розетт должно быть готовит ужин, ведь окна выходили на улицу. К своему облегчению, открыв дверь, Мел обнаружил девочку перед плитой. Розетт, забравшись на стул, помешивала что-то в кастрюле.

— Готово, — поднеся к губам ложку с бульоном, сообщила эта маленькая хозяйка.

— Вот как. Пойду, переоденусь. Точно, чуть не забыл, — капитан похлопал себя по карманам, — Вот же ж… это тебе. Я сам их любил в твоем… твоем возрасте, но только после ужина, поняла.

— Сп- спасибо, — Розетт, получив плитку шоколада, серьезно кивнула.

И все же радости ее не было предела. Поскольку на этом непроницаемом лице даже робкая улыбка могла сойти за праздник.

Мел отправился за домашней рубахой, а после в ванную. И все же поверить в подобное притворство казалось выше его сил. И потом ведь ни Еле и ни Эшу она не показалась странной… Ну, точнее, пугающей. И в конечном итоге, под одной крышей они провели уже две ночи, так что отбросив беспокойство подальше, капитан решил этим вечером ничего не предпринимать, дождавшись результатов экспертиз. К тому же, пословам комиссара, за его квартирой ведь установили слежку, стало быть, беспокоиться вовсе не приходилось.

А суп, хоть это и была всего лишь лапша со взбитым яйцом, парой картошин да какими-то травками — капитан так и не удосужился сходить в магазин — вышел поразительный. Не говоря уж о том, что Розетт обладала какой-то удивительной способностью готовить сносную еду из огрызков, найденных в самых дальних уголках кухни.

— Спасибо, — положив ложку в опустевшую тарелку, капитан поблагодарил девочку, сидевшую напротив, — Скажи, ты ведь нередко дедушке готовила?

— Он плохо ел.

— Ну так-то да, старость… Ты ведь не скучала, пока меня не было?

— Читала.

— Ту мудреную книгу? Как там, «Диалоги о простом» Платогира? Мы в школе их проходили… Всего пара диалогов… Но это ведь было уже на высших ступенях. А ты сказки не любишь?

— Сказки? — переспросила Розетт и после некоторой по мнению Мела изрядно затянувшейся паузы, продолжила, — Истории о травлении яблоками и убийствах драконов?

— Полагаю, не стоит, — себе под нос пробормотал капитан, и тут его осенило. В конце концов, если уж его эта книга так поразила, что он одно время мечтал податься в странствующий торговцы, то почему ей не понравится? И потом, ее главная героиня напоминала Мелу одну его недавнюю знакомую, — у меня была одна книжка, которую я любил в детстве, может, и тебе понравится. Так что иди к себе, а я помою посуду и к тебе.

Не споря, Розетт тут же соскочила со стула, отправившись к себе. Однако, от глаз капитана не скрылось, что шоколад она прихватила с собой.

После капитан помыл тарелки, перелил суп в кастрюлю поменьше, так чтобы она вошла в его холодильный шкаф да принялся за исполнение обещания.

Что до книги, то речь шла не про какой-нибудь банальный сборник сказок, а про «Сказ о Мудрой волчице из Йотсу или Баллада о звонкой монете». Эта книга была первой, что он начал читать сам, подаренная ему в десять лет, и, как потом решил Мел, по задумке мамы должна была повернуть его в сторону карьеры торговца, и, быть может, так бы все и вышло бы, если б кости богов не распорядились иначе. И все же любовь к этой балладе о рыцаре плутовства и звонкой монеты он так и не потерял, хоть любви к самим торговцам она у Мела и не прибавила. К тому же вышло так, что для Мела эта книга стала едва ли не единственной памятью о маме. И все же капитан не думал, что она ему так скоро понадобится, так что для того, чтобы ее найти, пришлось перерыть едва ли не всю кладовую. Все это время Розетт, поджав под себя ноги, сидела в кресле перед горящей горожанкой2в спальной комнате, не проронив и слова, лишь неторопливо откусывая шоколад.

— Вот же она! — победоносно, пусть и несколько фальшиво, воскликнул капитан, потрясая первым томом старой, несколько истрепанной на корешке книги в кожаной обложке, на котором просматривался профиль девы с волчьими ушками, — не против, если я вслух почитаю? Я и сам не прочь перечитать…

В ответ девочка лишь слегка кивнула.

«Увидев, как созревающие хлеба колышутся на ветру…»

* * *

«И все же шоколад с красным перцем шутка больно уж злая… или это намек на твои собственные шутки, Рин? Что ж, если так, то один ноль в вашу пользу, господин Мел», — запрокинув голову к потолку, обратилась к своему «я» ведьмочка, отставившая коробочку со «сладостями» на подоконник, до лучших времен.

Занята Ренс-младшая была, однако, не расчерчиванием карт в попытках отыскать убийцу, а переводом с классического Древнего. Не то чтобы Кетрин не умела читать на квенье, по крайней мере, в ее Поздней вариации. Но классический вариант, с его хитросплетенными формами, теперь едва ли применяемой в магии, донельзя угнетал юную волшебницу. Не говоря уже о том, что кто-кто, а Кет отлично понимала, что слова в магии — не более чем инструмент, а не ее сущность. При должном понимании образов слова могут быть любые, ведь иначе маги разных стран просто не могли бы творить одни и те же заклинания, каждый думая на собственном языке. Вот только, если она так напишет и сдаст, профессор в полной уверенности в собственной правоте поставит ей «Неуд», и никакая дружба с директором тут не поможет.

В сущности, в столь низменных вещах как оценки влияние директора на поверку выходило ничтожным. Хотя, с другой стороны, протащили же как-то Шуса в их группу лишь потому, что господин Фамбер был их куратором, в то время как этот болван мог допустить в слове ошибок больше, чем в нем содержалось букв, но, дело ясное, подобные поблажки такой «способной юной госпожи» как Кетрин Ренс не касались. Зная подход господина Сэйленара к подобным вещам, Кет могла себе представить нечто вроде: «Что тебе стоит немного подумать, ты ведь умная девочка, Рин». И как он только может вот так запросто обращаться к ней ее домашним именем?!

— Но ругаться на директора — себе дороже, так что лучше вернуться к переводу, — себе под нос пробормотала девушка.

Кет бросила взгляд за окно, звезд, дело ясное, увидеть не удалось. Зато сквозь окна донесся приглушенный звон часовой башни. И правда — начался новый день.

* * *

1185 год эры людей. Осень. 4 декада.539 день с начала года. Нерта

День для капитана начался непозволительно поздно. Очнулся он лишь в 10 утра, и дело было тут не в том, что он так вымотался, что не расслышал будильника. Капитан просто не заводил его, предпочтя в этот день остаться дома. В конце концов, от всей рутины его освободили, да и строго говоря, Нерта у него и так, как и у любого нормального человека выходила выходным хотя бы иногда. Правда, капитан уже не помнил, когда последний раз позволял себе вот так спать до десяти часов. Однако, на деле причина была куда глубже. Капитан счел, что лучше взять работу на дом. Вернее, заняться той, кто так или иначе должна была стать решением если не всех, до большей части загадок, той, что спала в соседней комнате. Прошлым вечером девочка так и засопела в кресле, только-только торговец с волчицей добрались до первого города. Так он ее и уложил в кровать, прикрыв пледом. Сам же отправился ночевать на диван.

Хоть он заснул едва ли не тут же, когда капитан очнулся, с кухни вновь тянуло чем-то вкусным, на проверку оказавшись хлебом, обваленным в муке с единственным яйцом. Как ни смотри, а за продуктами сходить все же было надо.

Разумеется, Мел умел готовить, одинокая жизнь да еще вдали от дома научит и не такому, но засиживаясь на работе, ел все больше по трактирам, да и домой порой было куда проще купить какой тушенки да сыра с хлебом, чем нормальной еды. Так что от столь плотных ужинов, не говоря уж о завтраках, он давно отвык. И все же, углядеть коварный план в задабривании ужинами капитан никак не мог. Вот только, прежде чем идти за едой — все одно в такую-то хмурую погоду, пусть день и не рабочий, базар начинал работу свою с неохотой да неспешно — следовало заняться делами домашними. Печь протопить, хотя госпожа Морза уже надевала сапоги, да только домоправитель все жадничал, и теплая стенка в спальной теплилась едва-едва. Да и прибраться тоже делом было не лишним. Ясное дело, Мел не забывал поглядывать на Розетт, вот только та, за исключением обычно своей молчаливости, иных странностей не проявляла.

* * *

Кет, вопреки своему обыкновению, подняла себя рано. Перевод на Древний-то, хвала богам, кое-как она побороть смогла, хоть и без проверки знала, что к некоторым оборотам у учителя возникнут вопросы, но не до того ей было. Очень уж любопытно было хотя бы попытаться разобраться в задачке, что поставил ей капитан.

Из того, что в глаза бросалось сразу, так это то, что среди убитых не было ни одного не на территории Университета, хотя, коль уж нужны маги, где их еще брать, если не в Университете и не в Старом городе. В то же время и на северных окраинах города никого не обнаружили. Третий убитый обнаружен и вовсе на самой границе города — на сельской дороге убит постовой Подниверского милицейского управления, в свое время проваливший экзамены на кафедру боевой магии, хоть на кафедру тонких структур его вполне себе готовы были взять, а ведь там объем маннодных масс, коими распоряжается маг, порой даже больший, чем у магов боевых, да и на ее кафедре практической магии. Самыми же северными выходили девятая и двенадцатые жертвы на улицах Трудяг и Брюхатых псов. Кроме того, серия убийств не коснулась купеческого района, что можно было объяснить тем, что там расположены, по большей части своей, склады, мануфактуры и жилье для тех самых купцов. А вот то, что убитых не было в Рельнайском районе, казалось и вправду странным, ведь там Город давал жилье многим отставным офицерам, встречались же среди них и престарелые маги.

Однако, все это, если, конечно, предположить, что иных фальшивок кроме господина Корзака не было, очерчивало вполне четкий пояс.

Вот только здесь-то и начиналось самое сложное. Как сама Кетрин говорила капитану, грамарий великое множество. Кроме того, геометрический центр вовсе не обязательно будет центром концентрации заклинания. С таким же успехом ею может оказаться одна из вершин. Не говоря уж о том, что при подобном разбросе и сам центр мог быть любым местом от магического корпуса Университета до Старого города на востоке и заканчиваться где-то за площадью Алхеры на юге. Иными словами, километров пять квадратных, и что же, прикажете к каждому ходить да допытываться, а не промышляет ли он смертельными татуировками на затылках людей?

Словом, искать так заклинателя, не зная хотя бы примерно, что же он пытается сделать, а значит, для какого знака он все-таки трудится не покладая рук — все одно, что искать, где морской пес яйца спрятал.

Размышляя в подобном ключе, девушка недовольно теребила кончик косы, задумчиво черкая по краю карты в течение последней половины часа, если не всех сорока пяти минут, чувствуя себя словно бы она на контрольной по высшему счету, о которой даже и не подозревала, а Афри, ее школьная подруга, заболела, так что даже списать не у кого. Не выдержав, Кет нервно растрепала волосы на голове да и улеглась щекой на истерзанную карту. Взгляд девушки скользнул по стопке бумаг, «Символике древней империи в знаках и пиктограммах» дальше к окну, на котором в тусклых лучах осеннего солнца, с трудом пробивающем себе дорогу сквозь тяжелые облака, обманчиво приветливо поблескивала жестянка с шоколадом.

«С трусливым и боги в кости не играют» — мелькнула древняя мудрость в пепельной головке. Правда, в данном конкретном случае едва ли ее стоило именовать мудростью. И все же Кет, хоть мама бы за подобное ее верно и заругала, ведь магия — не повод лени своей потакать, сделав несколько ленивый пас, рукой подманила едва трагически не разбившуюся вследствие слишком уж ленивой магии об угол стола жестянку, да когда та наконец плюхнулась на стол, заглянула внутрь.

Раскрытая плитка с красной полосой отложена до лучших времен, равно как и отчего-то подозрительная зеленая, не иначе шоколадка с полевой травой или тиной. Остановила свой выбор девушка на фиолетовой, потому как просто не смогла придумать, чтобы могли странного подмешать в шоколад с подобным знаком.

Ко вкусу шоколада примешивался какой-то не вполне определенный сладковато-медовый вкус. Да еще добавка, кажется, липла к зубам, что тоже едва ли можно было назвать положительным свойством неведомого шоколада. И все же Ренс-младшая не могла сказать, что эта так же плоха как перцовая.

Ей настолько стало любопытно, что девушка принялась вращать коробку в поисках этикетки с составом, в конце концов, это ведь не бобы любого вкуса из недочитанного романа о «Мальчике, который выжил». У нормальных людей, а не в магических гетто, принято сообщать несчастным, что же они едят. Искомое обнаружилось на дне.

— Фиолетовые грибы в меду, — прочла Кет под фиолетовой чертой, — что ж, Рин, надейся что они не ядовиты.

* * *

С уборкой, как-то незаметно перешедший в генеральную, Мел покончил, когда часовая стрелка перевалила за три. Розетт тем временем затихла в кресле перед печкой, в сущности, что могло случиться от того, что девочка заснула? Тем более стоило капитану позвать ее, как Розет приподняла свою головку с парой хвостиков.

— Хочешь прогуляться? Дождь ведь, кажется, уже прекратился.

В ответ девочка лишь кивнула, подняв взор на капитана. На мгновение тому показалось, что Розетт где-то в другом месте, но то было лишь мгновение. Спустив ноги с кресла, девочка отправилась в прихожую за своим пальтишком да сапогами. И вот не прошло и четверти часа как капитан в штатском — короткая кожанка, штаны из синего сукна да сапоги, вышел на угол Малой купеческой и Андальских улиц. За провизией идти недалеко, все же есть свои плюсы и в жизни на торговой улице, пусть шум от торгового народа по утрам порой поднимается выше башен Университета. Базар пока еще полупустой, все же, сколько помнил капитан, день — не базарный, все одно весь куда-то торопился да гудел. На самой площади, скрывшийся за фасадами по Малой купеческой, палаток не было, а те лотки, что и имелись, не были заняты и на треть. Так что торговля все больше шла в лавках по периметру площади. Да только капитану-то много было и не надо — мяса какого да овощей, ну, и может, к зеленщику завернуть да яблок или еще каких фруктов купить. Как-никак осень — пора плодов.

Вот только пошло дело никак не по плану капитана. Розетт то и дело его тормозила то у одного лотка, то другого, а то и вовсе тащила в неизвестном направлении, так что когда рыночные часы пробили четыре, место кончилось не только в обеих сетках капитана, но даже его карманах. Оставалось удивляться, откуда столько познаний в девочке, прожившей, если верить отчету магов, пару лет. Быть может, капитану пришлось бы потратиться еще и на третью сетку, если б не начался дождь. К несчастью, тучка застала этих двоих посреди площади рядом с фонтаном, от которого никакого проку в смысле спасения от воды ждать не приходилось.

Она поняла!

По крайней мере, так казалось Кетрин первые полчаса, пока она спешно собиралась да спешила к вратам Университета, где не поскупилась на частного возницу, про себя проклиная лохматый запрет на полеты над Городом. Не то чтобы она была такой уж большой любительницей левитации, метлы да ухваты дело несколько иное, но в подобных случаях, когда от догадки прямо распирает, и каждая минута на счету, магия полета казалась незаменимой.

Стремительно переоделась в приличную одежду из своего невеликого гардероба — студенческие комнатки не предполагали обилие одежды, и все же являться в выходной в форме Кет показалось неправильным, пусть детство в деревне не воспитало в девушке любви к нарядам. Для визита к капитану студентка выбрала одну из своих блузок, которые и так одевала под форму, и шерстяную, под цвет своих волос, жилетку. Под темно-коричневую плотную юбку длиной чуть выше голени Кетрин выбрала пару белых вполне элегантных, но, что куда важнее, теплых чулок. Вряд ли кому-то доведется их увидеть, ведь еще ниже- сапожки, и все же белые чулочки даже осенью остаются белыми чулочками.

Уже выпалив адрес, сидя в коляске, девушка погрузилась в сомнения. В конце концов, это лишь догадка, основанная на куче допущений.

После бесплотных часов, посвященных попыткам подобрать знак, чьи вершины хотя бы отчасти совпадали с местами убийств, Кетрин решилась зайти с другого конца и попытаться вписать убитых в знак четырехлистного клевера, в конце концов, не зря ведь именно этот знак возникал на шее каждой из жертв. Вот только четырехлистный клевер никак не ложился на карту города, если, конечно, центр хоть отдалено приходился туда, куда его полагала Ренс-младшая. Дело в том, что нижний лепесток оказывался за границей города в «Чащобе Берока», заповедном лесу, подпиравшем Поднивер на юге. И дело тут было не в том, что в лесу некого убивать. В конечном итоге, можно жертву и к дереву привязать, их и не найдет никто, а в том, что весь опыт Кетрин говорил о том, что такие шутки лесной дедушка точно не потерпит. Оно и в простом-то лесу может кончиться плохо, но в этот не зря даже и гулять ходили с опаской и то все вдоль тракта, не говоря уж о том, чтобы рубить деревья.

Но это не ставило крест на четырехлистнике, ведь особые ухищрения, правда, по учебе подступиться к их основам удастся лишь на четвертой-пятой ступени, позволяли искажать форму грамария почти до неузнаваемости — главное, чтобы линии не перекрещивались. И если предположить, что так все и было, скажем, сместить южный «лепесток» на восток, а пару верхних собрать в Северном и Новом районе….

Но куда важнее оказалось иное допущение — Знак Темпа-Кантар черный. Знак с 20 ключевыми точками по пять в каждом сгустке — Черный клевер, который выбрала Ренс-младшая. Один из листьев выходил полностью из второй, шестой, седьмой, восьмой и девятой жертвы, если, разумеется, предположить, что в других лепестках обнаружены были не все тела, ведь для этого знака была важна определенная последовательность. Сперва четыре точки малого круга, из которых не хватало четвертой и после лепесток за лепестком.

И разрисовать все это казалось очевидным. Вот только когда это точки, разбросанные по всему городу, из которых часть еще и отсутствует. Скажем, одно из тел при подобном раскладе должно быть посреди Лена.

И весь этот сумбур она должна была выложить капитану. Да на кафедре ей наверняка за подобные смелые обобщения поставили бы неуд. В конце пути Кет и сама готова была рвать на себе волосы. Поплатился, однако, лишь кончик косы. Но, в самом деле, не поворачивать же назад, когда коляска забралась уже на вершину Аркольского моста? Так бы вышло как минимум дороже.

И каково же было разочарование Кет, когда сколько она не трезвонила да не колотила в дверь, ей никто не ответил. Стоит отметить, что колотила Кет все же в рамках приличия, дабы не привлечь внимания соседей, консьерж и так бросил на нее подозрительный взгляд, когда она заявила, что идет к капитану Меллерсу. Хотя этот дед бросил бы на нее подозрительный взгляд при любом раскладе: слишком уж ее внешность примечательна.

Как бы там ни было, капитан либо умер либо ушел куда-то. Девушка верила, что не такая он свинья, что оставив свой адрес, смотался на целый день, а то и вовсе ушел на работу.

«Ну да, ну да, Рин, по-твоему он должен ждать, что ты явишься с разгадкой задачки, над которой он сам бьется не первую декаду, когда еще и суток не прошло, как он тебе задание выдал?»

Закралось подозрение в голову девушки. Не обнаружив ничего лучшего, Кет, спустившись на пол пролета, уселась на подоконник лестничного окна, выходившего во двор. Там, несмотря на вроде как не скрытое облаками солнце по крышам сараюшек да прочего хозяйственного хлама задних дворов, начинал накрапывать дождик, с каждым мгновением становившийся все сильнее. Большие капли принялись сбивать последние листья с березки, что росла метрах в десяти от окон, в то время как ручейки дождевой воды собирались в ямы в уже старой, порядком заросшей пылью да мусором мостовой.

«Что б тебе вымокнуть до нитки со своими делами, Мел» — без особой злобы прокляла ведьма милиционера, что оставил ее наедине со своими сомнениями. Ведь так сидя Ренс-младшая окончательно уверилась в том, что все ее выдумки — глупости, и приехала она зря.

Не прошло и десяти минут как снизу, от старика- консьержа, донесся как будто знакомый голос да мокрые шаги по каменным ступеням. Девушка обратила свой, несколько удивленный взгляд на до нитки промокшего капитана. Вот уж не думала она, что ее проклятие окажется настолько эффективным. У колена милиционера жалась так же насквозь промокшая девочка в меховой шапке, приличествующей скорее следующему сезону, чем середине осени. Девочка с черными волосами подняла взгляд своих больших, почти черных глаз на Кет…

— О, а ты никак разобралась уже? — он фырчал, словно конь, вымокшая прядь, не прикрытая шляпой, сползла на глаза, так что капитан не сразу распознал в девушке свою недавнюю знакомую.

— Да… вроде того, — пробормотала волшебница, едва не провалившаяся в астрал, — вот только это подождет. Вам переодеться надо, и поскорее. Пошли!

Она решительно соскочила с подоконника, поспешив вперед тех двоих. Вот только у двери все одно пришлось подождать, ключей-то от чужой квартиры у Кет не было, а дождь, даже и самый сильный, не повод раскидываться фаерболами да вышибать двери.

Вместо этого, пока капитан искал ключи в кармане и отпирал дверь, Кет одним глазом взглянула сквозь астрал на девочку. Та казалась на удивление четкой, словно бы сама Кет или папа при погружении в астрал, даже четче. Обычно живые люди кажутся за гранью мира лишь тенями самих себя, нечеткими и прозрачными. Касается это даже магов, если те, конечно, не колдуют. Есть и исключения, тот же директор Сэйленар, но на то они и исключения, чтобы не встречаться на каждом шагу.

— А эта девочка ведь та самая, что раздела тебя? — беззаботно осведомилась Кет.

— Раздела? — переспросил капитан.

— Четыре большие Лендальские кроны за вазочку мороженого, ведь так?

— Две, — зайдя в дом, капитан потряс головой.

«И все же на пса он порой походит, а-а, Рин?».

— Мое почтение, юная госпожа. Ты далеко пойдешь, — Кет склонилась к девочке, протянув руку, та, однако, руки Кетрин не подала, — так что твоя племянница или что-то в этом роде?

— Внучка последней жертвы, и…

— И как бы там ни было, найди, во что ее переодеть, — не дав капитану договорить, только что не приказала студентка, — ты-то офицер, тебе не привыкать, а маленькая девочка может и простудиться, так что нужно переодеться и чем быстрее, тем лучше. Я помогу.

С этими словами, Кет, не успела еще Розетт снять пальто, схватила ее за руку и потащила в ванную. Хвала богам, квартирка в относительно новом доме вполне стандартная, так что за выбранной дверью обнаружилось именно то, на что Кет и рассчитывала.

— Свет.

В ответ на команду покров спал с ДЖИН-лампы под потолком, озаряя комнатку.

Что же до стремительности Кетрин, то ее охватила странная… нет, не догадка, скорее, даже чувство. То, что она видела сквозь астрал, не могло быть обычным человеком. Вот только объяснять все капитану было бы слишком долго, да и как не глянь, а он привязался к девчушке, да и сама Кетрин не ощущала никакой опасности, а ведь будь она злым духом…

Кет быстро стянула со своей жертвы пальто, принявшись растягивать крючки платья, какого-то слишком уж сложного для девочки ее возраста. Во всяком случае, корсет казался уж точно лишним.

Что до девочки, вроде бы Мел называл ее Розетт, она не сопротивлялась, покорная словно кукла, только что не падала.

Наконец корсет побежден.

— Обернись, дай вытру… — Кет так и села на плитку с полотенцем в руке.

В центре солнечного сплетения, расходились четыре лепестка клевера, испещренные замысловатым узором.

— Ты… ты ведь не человек… — пробормотала волшебница.

— Помоги… дедушке, — одними губами произнесла Розетт.

Кет будто во сне потянулась к знаку, словно бы желая удостовериться в том, что тот не поддельный, но прежде, чем ее пальцы успели коснуться груди Розетт, та упала словно подкошенная.

— Капитан! Капитан… Мел, скорее!

* * *

1Гильдия Зеленой банки — та же «кофейная Гильдия». Получила подобное названия из-за зеленого цвета кофейных банок, в которых они и продают свой смолистый напиток.

2Горожанка — чугунная печка, часто устанавливаемая в городских квартирах как дополнительное средство обогрева.

Глава восьмая: Розетт на гране смерти! Что две девы в темницы сырой?

Мел был порядком удивлен столь, прямо сказать, бесцеремонному поведению студентки. Настолько, что даже не успел ей хоть как-то воспрепятствовать. Но прежде, чем капитан успел подобрать сколько бы то ни было логичное объяснение поведению девушки, скажем, что она привыкла беспокоиться о младшей сестре и вид промокшего ребенка пробудил в ней материнские чувства, как из ванны раздался крик полный надрыва, едва ли не отчаянья. Распахнув незапертую дверь, даже и не думая о том, чтобы получить тазиком в лицо, милиционер обнаружил Кетрин на полу, девушка трясла Розетт за плечи и саму девочку без чувств. Ее глаза так и остались распахнутыми, но поблекли, словно их хозяйка покинула тело.

— Я-я… я не хотела… Я не понимаю, я даже не успела коснуться, — студентка подняла на капитана глаза, полные слез и раскаяния.

— Коснуться? — тупо повторил Мел.

— Я… что это? Кто… кто вообще эта девочка?! — только теперь капитан заметил знак черного клевера Розетт, каждый лепесток не меньше десятка сантиметров. Тем временем Кет, кажется, как будто пришедшая в себя, продолжала объяснять, — Все… все так и было. Еще на лестнице я почувствовала, что с ней что-то не так. Понимаешь, ее образ в астрале не как у живого человека… даже не как у призрака. И когда я начала ее раздевать, я лишь едва коснулась ее магией…

— Она гомункул, — глухо пробормотал капитан Меллерс, — искусственный человек. По крайней мере, так считают люди из центральной лаборатории.

— Но… это ведь преступление…

Прежде чем капитан успел ответить, квартиру сотрясли глухие удары в дверь и крики.

— Если вы не откроете, мы выбьем дверь! — донесся знакомый голос с другой стороны.

Что бы ни творилось вокруг, а сохранность двери была важна для капитана, так что у последнего не было иного выбора кроме как поспешить отпереть.

На пороге стояли трое — капрал Ладис Крас уже приготовившийся выбивать дверь, Пласински, да Еле, помахавший рукой капитану из-за спины капрала.

— А вы откуда?

— Так ведь приглядываем за вами. Квартира сверху как раз пуста, вот мы и присматриваем как у вас, капитан, — отчитался Ладис, — А как крик услышали, так и кинулись на подмогу.

— Все в порядке, капрал, не стоит беспокоиться.

— А вас точно то чудо не схрумкало? — заинтересованно осведомился капрал, уже было вознамерившись зайти внутрь.

— Как видишь, я стою перед тобой, — Мел упер руку в косяк, ясно давая понять, что пускать рядового не намерен.

— О-о, а это что за краля?

За спиной Мела и правда показалась Кетрин со все еще красным носом, но во взгляде не осталась и тени испуга. Да что там, этим взглядом в пору было сливки замораживать.

— Я не краля, городовой, — Кет шмыгнула под рукой капитана, благо рост позволял ей проделать подобный фокус, едва склонив голову, — Отвечай, у вас же тут дежурит милицейская карета?

— Да с чего вдруг я должен…

— Если не метнешься — превращу тебя в хорька.

Крас было подался вперед, но Кет, даже и не думая шелохнуться, лишь едва приподняла бровь. И пусть капрал был выше студентки едва ли не на две головы, Ладис на глазах сник, сглотнул и хмуро пробормотал.

— Во дворе стоит…

— Ты еще здесь?

— Лихо, — только и смог вымолвить капитан, выражая общее восхищение, стоило Красу умчаться вниз по лестнице.

— Ничего особенного. Он же деревенский. Деревенские ведьм бояться, — хмуро пояснила Кетрин и после короткой паузы совсем уж себе под нос пробормотала, — порой это даже удобно.

— Но зачем карета?

— Ты и правда такой дурак, капитан? Нужен знахарь, и чем скорее, тем лучше. Я в этом деле не помощник, у вас же в отделении должен быть?

— Госпожа Элли Вулзикс.

— Она ведь знахарь, маг, а не врач? — нетерпеливо перебила Кетрин.

— Пусть комиссар и не любит магов, но да…

— Если позволите, — подал голос до того стоявший в сторонке рядовой Пласински, — Я две декады назад порезался о бердишь, господин капитан, и ее не было. Выходной у нее.

— Значит, дежурит, должно быть, Маас или Хокус… — задумчиво протянул капитан.

— Не важно, тебе что, не дорога ее жизнь? — Кет бросила на Мела явно неодобрительный взгляд.

— Но… то есть… ты поняла, что с Розетт?!

— Я не уверена… — растеряв весь свой запал, отозвалась девушка, — мне кажется, что это что-то вроде переключателя… то есть я случайно выключила ее… но я не сильна в подобной магии… боюсь что-то сделать не так… ну, ты же сам должен знать, создание искусственных людей одно из тягчайших преступлений, и в этом никто, в сущности, не разбирается. Но лучше это сделает дипломированный знахарь, а не я. Я пойду, одену ее.

Не прошло и десяти минут, как, едва переводя дыхание, по лестнице вбежал Ладис, дабы сообщить, что карета доставлена. Отчитывался он при этом перед Кетрин, а не старшим офицером, к некоторому неудовольствию последнего. Как видно, начальственный гнев пугал его куда меньше, чем перспектива обратиться мелким пушным зверьком. Впрочем, Мела куда больше уважения со стороны младших чинов, беспокоила судьба девочки, заботливо завернутой в его же плащ на его руках.

Неважно кто она, кадавр, гомункул, искусственный человек, даже магический предмет, по закону не являющийся живым человеком. Розетт еще тогда, при первой встрече, попросила его о помощи, попросила искренне. Чутье подсказывало, что она не врет, а в подобных вещах капитан привык верить себе. В свое время его научили распознавать ложь, неважно, человек ли то или магическое существо. А если уж его попросили о помощи, попросили защиты, то какой же он офицер милиции, если не смог защитить ту, кого он держал на руках!

Старик на входе только и мог, что протереть глаза при виде столь чудной процессии.

* * *

Хоть дождь и прекратился, но ветер все одно похолодал, так что Кет искренне радовалась мрачному сумраку крытой милицейской кареты. Девушка и правда беспокоилась за жизнь Розетт.

Конечно, ее собственные догадки, знак на груди девочки, слова капитана — все говорило против Розетт, против того, что это существо, о жизни которого беспокоиться не имеет смысла попросту потому, что технически никакой жизни и нет. Ведь, если уж выводы экспертов справедливы, а кто она такая, чтобы сомневаться в подобном, Розетт никогда и не была «живой». Кукла. Говорить о ней как о человеке и относиться к ней как к человеку, даже если она выглядит и реагирует схожим образом, не стоит, ведь эта «девочка» волшебная вещь, не более того. Даже не животное — она никогда и не была живой. По крайней мере, так утверждал закон.

Вот только не так была воспитана Кетрин. Ее отец, профессор Белкрофт, посвятил свою жизнь изучению жизни за гранью. Тех, кто не живет в привычном понимании этого слова, не животных, даже не растений, а тех, у кого иной образ жизни. Тех, кем зачастую повелевают маги, создавая огонь, дождь и ветер, даже и не ведая толком, что взывают не к первоэлементам, а существам, наделенным волей и своей особенной не-жизнью. Мама её, Анналикса, на первый взгляд лишь веселая домохозяйка, но на деле выдающаяся волшебница. Да, она не была наделена талантами мужа, но Анна, как никто другой, чувствовала нити жизни, природу. Каждое зернышко в ее руках готово было прорасти, лишь бы исполнить волю этих теплых ладоней. Порой Кетрин казалось, что мама куда лучше видит и понимает, как течет река жизни, пусть и не могла нырнуть за изнанку мира. И порой даже злилась на отца, который подарил ей ее седую шевелюру да дар, что куда вернее именовать проклятием.

Как бы там ни было, и мама, и папа научили Кетрин видеть жизнь там, где на взгляд обывателя ее быть не может. Пониманию, что нет того, кто бы заслуживал уничтожения. Всегда есть исключения. Но эта девочка точно не одно из них.

«Да уж, Рин, думала это веселый детектив, а тут как всегда зловещие муши, да? Так, чего гляди, кончиться тем, что ты нос себе расквасишь…» — невесело усмехнулась Кетрин.

Едва заметно, но все же Розетт дышала, а сердце продолжало отбивать свой ритм. Он был далек от нормального, и все же она была «жива» настолько, насколько ее существование можно было назвать жизнью. Хотя специалистам еще следовало разобраться в том, в какой степени она походит на человека. Вот только Кет и думать не хотелось о том, что какой-то специалист примется разбираться в подобных вопросах ведь, когда речь идет о гомункуле, его и правда могут разобрать. Судя по лицу капитана, мыслил он примерно в том же направлении.

Тем временем карета уже свернула с набережной на Зафалкийский проспект. Конечно, тут подъем был несколько круче, чем по Дозорной, но зато и улица не столь загруженная, как вечно забитая транспортом да людьми Биринсельская. Еще пара кварталов, и карета наконец завернула в Управление, сразу же шмыгнув под арку на крытый каретный двор

— А мне можно тут быть? — несколько поздно забеспокоилась студентка.

— Помалкивай только. Пошли, — сухо отозвался капитан, смерив девушку недобрым взглядом.

Понять-то его можно, Кет и сама одарила бы себя сотней тяжелых взглядов, если бы это хоть как-то помогло, но все одно обидно. Не она же, в самом деле, нарисовала на груди этой девочки знак черного клевера.

Капитан с Розетт на руках, а вслед за ним и юная волшебница, поспешили по лестнице куда-то вглубь управления, куда гражданским, по-хорошему, доступ запрещен. Но шли они недолго, всего-то пара поворотов, и капитан с девочкой на руках ворвался в комнату, облицованную плиткой, заставив дежурного врача — лейтенанта Колли Мааса подавиться чаем.

— Знахаря, срочно!

— Я! — только смог воскликнуть последний.

Парень, едва ли старше самого Мела, не внушал особого доверия. Светло-русые волосы, честное, открытое лицо, руки, не знавшие тяжелой работы, должно быть, окончил знахарский факультет год, может, два назад.

— Вы должны вернуть ее к жизни, — безапелляционно заявил Мел.

— Да, … да, разумеется, — наконец-то взял деловой тон знахарь, — несите ее сюда. Что случилось, ранений я не вижу… колдовство, отравление?

— Ренс.

— Здесь, — по-военному отозвалась Кет.

— Она все лучше объяснит, — едва ли не втолкнул к операционному столу девушку капитан.

— У нее на груди, — подавленная всем этим внезапным вниманием, отозвалась Кет, — эта девочка не человек… вероятно, кадавр, искусственный человек.

Лейтенант Маас послушно стянул всю ту одежду, в которую была упакована девочка.

— Но это же…

— Клевер, — подтвердила Кетрин, — Я лишь слегка коснулась ее, поколебав поле, должно быть, непреднамеренно. Никаких заклинаний… Полагаю, это что-то вроде защиты…

— Она в летаргическом сне. Создание гомункула дело долгое и сложное. Вероятно, ее создатель погружал ее в глубокий сон, когда что-то менял, — пояснил доктор, после того счел за благо добавить. — Нас вводят в курс дела, разумеется, не учат создавать их.

— Но вы ведь можете что-то сделать? — нетерпеливо осведомился Мел, отступив на пару шагов от магов.

— Вы ведь сами знаете, что… — начал было лейтенант, но тут же сник под взглядом капитана, — думаю смогу… если она в достаточной степени сделана как человек.

Знахарь прикрыл глаза, вознеся ладонь над грудиной Розетт. Меж пальцев разгорелось едва заметное в лучах дня золотистое свечение.

— Руку, — потребовал знахарь, — вашу руку, госпожа.

Кет, осознав, что речь идет о ней, протянула ладошку лейтенанту. Тот, сжав последнюю меж своих горячих от заклинания пальцев, поднес к груди девочки.

— А теперь расслабьтесь и вспомните.

Вот только Кетрин не понимала, что должна вспомнить. Конечно, она понимала, что пытается сделать коллега-маг, вот только все произошло слишком уж быстро и внезапно, чтобы осознать, что же именно она сделала. Знак… черный клевер на груди… клевер над Лендалом… Что-то холодное коснулось ее ладони.

— Розетт! — издал радостный крик капитан сзади.

Кет открыла глаза. Девочка, чуть приподнявшись на локтях, смотрела на нее.

— Прости, я правда не хотела! — прежде чем хоть кто-то успел ее остановить, Кетрин Ренс прижала Розетт к груди, так что можно было подумать, что она решила раздавить спасенную в собственных объятиях. По щекам девушки текли слезы облегчения.

* * *

Спустя десяток минут все четверо сидели в передней кабинета знахаря с чаем. Правда, самому хозяину кабинета, пожертвовавшего собственной кружкой в пользу девочки, пришлось пить из мензурки.

Эта комнатка от операционной отделялась лишь перегородкой, не достававшей до потолка и, как видно, устроенной много позже. Возможно, в те суровые времена, когда строили здание Управления, не заботились о такой мелочи, как отдельный кабинет для приемов посетителей доктора. На полу и стенах до высоты человеческого роста плитка с по большей частью истершимся за давностью лет голубеньким цветочным узором, вдоль стен шкафы с тяжелыми книгами да разнообразными приспособлениями, при виде которых даже у здорового человека начинает ныть под ложечкой.

В то время, как трое взрослых сидели у стола лейтенанта, Розетт усадили, все так же закутав в плащ Мела, на старом диванчике для посетителей у дальней стенки.

— Вы точно не помните, что именно сделали, госпожа? — обратился к Кет лейтенант Маас, как видно сочтя, что Кет уже в достаточной степени успокоилась.

— Нет. Я была слишком удивлена тем, что увидела, и честно с трудом припоминаю, что делала… кажется, просто протянула ладонь… это был случайный всплеск. Человек бы подобного и не заметил.

— Я тоже не смогу почувствовать вашего заклинания… Но, господин капитан, это ведь та самая девочка, о которой говорят?

— Уже говорят? — все так же хмуро переспросил Мел, — да… она. Розетт Мерс.

— И вы, интерес лишь профессиональный, ничего не замечали все эти дни?

— Ведет она себя как человек, ест, спит, — после некоторой паузы, сухо ответствовал Мел, — Любит сладкое и хорошо готовит. Раздевать же я ее не раздевал.

— Вот как… — неопределенно пробормотал знахарь, отпивая из мензурки, — кто бы мог подумать, что в наши дни есть такие умельцы. В прошлую эпоху эльфы много экспериментировали, в том числе, и с гомункулами. Ведь есть много того, что Древнему делать не пристало, а люди слишком упрямы по их мнению…

— И что теперь с ней будет? — совсем тихо, чтобы не услышала сама Розетт, вернула разговор к более практичным вопросам Кет, — Ведь… ее существование незаконно. То есть она ведь… По закону она не считается человеком. И… Но она мне не показалась плохой или опасной.

— По закону она опасный волшебный артефакт, — с явной горечью в голосе отозвался капитан, — УК, статья 52: создание и применение искусственных людей и подобных им существ. Пункт 2. Применение Кадавров. Иными словами, сам факт ее существование — уголовное преступление.

— Но… ведь она не вещь! — возмутилась Кетрин, перевела взгляд с Мела на доктора. — То есть… если это возможно, мой дом… папа и мама…

— Кхм, что это за заговорщики у меня в управлении? — громко прокашлялся кто-то от двери.

Кет обернулась последней. В дверном проеме обнаружился старик с грозным взглядом глубоко посаженных глаз и лысиной, что посверкивала даже из-под приподнятой шляпы. Девушка перевела взгляд с одного невольного заговорщика на другого, на их помертвевшие лица, кажется, доктор опять подавился чаем. И вновь взгляд Кет вернулся к старику, который, сколько могла судить Ренс-младшая, производил впечатление пусть и грозное, но не столь всесокрушающее, как выходило по лицам господ милицейских.

— А вы, собственно, кто? — чуть наклонив голову осведомилась Кет.

— Тот же вопрос хотел задать вам, юная госпожа, — только что не проскрежетал старик.

— Г-господин комиссар, — наконец вскочил, отдавая честь, капитан Меллерс.

Лейтенант Маас поспешил последовать примеру старшего коллеги.

— К пустой голове руку не прикладывают, — хмуро напомнил Корсен.

— Прошу простить, господин комиссар.

— Тебе б, Мелир, стоил молить о прощении не за подобные мелочи, а за то, что о столь важных вещах как гомункул в деле, которое ты ведешь, я узнаю от рядовых, а не тебя.

— Н-но у вас ведь выходной… — пробормотал Мел, — то есть я и подумать не мог, чтобы хоть что-то скрывать, но откуда вы узнали?

— Эти шары все ж на редкость дельная вещица. Приставучая до ужаса, но дельная, — отозвался комиссар, — так что ж жду объяснений, капитан Меллерс.

Мел беспомощно перевел взгляд с Розетт на знахаря, скользнув взглядом по Кет, и так не найдя ни в ком поддержки, вновь перевел взгляд на правое плечо комиссара.

— Так точно, господин комиссар. Розетт Мерс, внучка Релинлира Мерса является… не является человеком. У нее на груди знак четырехлистного клевера. Когда эта девушка невольно коснулась ее магией, Розетт впала в летаргический сон, по причине чего я и привез ее в отделение. Сейчас, как видите, с ней все в порядке.

— К слову, об «этой девушке», кто ты, милочка?

— Кетрин Ренс, студентка второй ступени, группа Нелдеа, кафедра практического использования магии, господин комиссар, — с легкой улыбкой ответила Кет, чуть выждав, так чтобы Мел успел испугаться, что она выдаст его начальнику что-то вроде того, что сказала тому рядовому.

— Любовница твоя, что ль, Мелир?

— Боюсь, что нет, — опередила капитана с ответом Кет, — господин директор Сэйленар лишь попросил меня помочь господину капитану с расследованием на территории университета, а так же попросил взглянуть на записи господина капитана Хельма, касающиеся грамарий.

— Вот как, — комиссар неодобрительно посопел, обводя взглядом все местное сборище, похоже что-то для себя решая, — не лучшее здесь место для подобных разговоров. Лейтенант, приглядите за этой… за девочкой. Мелир, и, как тебя там, в мой кабинет.

По всему выходило, что «Как тебя там» это она, так что Кет поспешила за комиссаром даже вперед Мела. Вся эта ситуация скорее веселила Кетрин. В конце концов, ругаться с чиновниками ей не впервой и уж куда лучше ругаться с чиновниками, чем беспокоиться за жизнь маленькой девочки, а как бы там ни было, этот господин Корсен не походил на того, кто способен хладнокровно сдать на запчасти кого-то вроде Розетт.

* * *

В отличие от его несостоявшийся подельницы, чья серебряная коса с черным бантом в основании задорно покачивалась впереди по коридору, сложившееся положение вещей даже и не думало радовать капитана Мелирленса Меллерса. Более того, оно казалось отвратительным, хуже не придумаешь. И дело, конечно, не в том, что он и вправду собирался скрывать какие-либо факты от начальства, но сейчас факты представали в свете наихудшем, какой только можно было представить. Мел не хотел верить в то, что Розетт та, кем она кажется при поверхностном взгляде, но не мог не признать, что едва ли не всеговорит против нее.

— Так что ты там накопала в записях старика Хельма? — даже и не подумав о том, чтобы предложить гостье сесть, сразу перешел к делу комиссар.

— Одну минуту… — Кет полезла в свой потертый кожаный портфель, который не забыла, несмотря на всю суету прошедшего часа, — прошу.

С этими словами девушка положила на стол перед комиссаром карту с отмеченными жирными точками адресами убийств, соединенные линиями, складывающимися в некий узор, отдаленно напоминающий четыре лепестка клевера, если их представить в виде набора треугольников. В месте же схода лепестков была обведена область метров пятьсот в диаметре от западных врат Университета до улицы сотни двойных больших лендальских крон1и от Златой набережной до Гномьей улицы.

— А где Хельм? — тут же обратил внимание на отсутствие одиннадцатого по счету тела комиссар.

— Прошу простить меня, господин Корсен, — вступил Мел, — думал сообщить вам по итогу всего дела. По предварительным результатам вскрытия знак на шее капитана Корзака — поддельная татуировка.

— А этот круг? — ткнул в центр карты комиссар.

— Место, где, по моим расчетам, должен находиться заклинатель, если я правильно установила знак, — покорно ответила Ренс-младшая.

— Проясни- ка еще один момент, милочка. Хельм тоже последнюю декаду все носился с этими пентаграммами… — недовольно протянул Корсен, — сколько он говорил — убитые привязывают силовые потоки к месту, как свечки, собирают манноды и в определенный момент должны сработать как проводники, вот только каждая свечка сгорает. Как долго она может гореть?

— По-разному… все не так просто. Скорее, это маяки, которые теплятся до поры до времени, так что их другой маг едва ли сможет ощутить. Но он собрал ведь уже минимум тринадцать, если вы всех смогли обнаружить… по моим расчетам, всего их должно быть двадцать.

— Уже не соберет, — вздохнул комиссар, — Мелир, не покажешь на этой карте, где находиться дом господина Мерса?

— Дубовая улица, дом № 16, корпус 3, строение 1, - деревянным, похлеще паркета, на котором стояли его сапоги, голосом, ответствовал Мел, уже и так понявший, к чему ведет комиссар.

— Совсем рядом с домом, как же я супруге-то в глаза смотреть буду, — комиссар полез в ящик стола за трубкой, — Ты ведь последний адрес не давал этой магичке?

— Нет… но, — не зная как продолжить, пробормотал капитан.

— Вот за что я магов не люблю, так это за такие пакости, — неторопливо набивая трубку, комиссар откинулся в свое кресло, — Вроде как приличный человек, отвернешься на пару лет, а вот он уже убийца, потерявший всякие берега… У людей попроще и дела попроще, денег там надо или жена в самых печенках сидит. А тут… что в твоем Егандале.

— Что с Розетт? — глухо осведомился капитан.

— Что, что… пока пусть в камере посидит, чай, не помрет, а там поглядим, — все в той же манере отозвался Корсен, принявшись раскуривать.

— А потом к пятым? — совсем глухо осведомился Мел.

— В центральное, а там уж пусть сами решают, что с такой диковиной делать.

— Если так, то посадите и меня! — звонкий голосок сотряс степенное спокойствие этого кабинета, где ничто не менялось вот уже как четверть века.

— Тебя? — на юную волшебницу воззрились оба защитника закона, — тебя-то за что?

— Потому что это не Розетт, — безапелляционно заявила Кет, — даже если она и искусственный человек, даже если у нее на груди этот проклятый клевер, но Розетт не могла убить всех этих людей.

— Знаешь, магичка, — по такому случаю Корсен даже вытащил трубку, — мне тоже не особо приятно сажать в клетку кого-то, так похожего на ребенка, но сколько понимаю, это не вопрос ее желания или не желания, а вопрос того, что велел ей хозяин. Ты же сама только что показала, что именно дом ее создателя центр заклинания.

— Я знаю, но… — Кет замолчала, будто не зная, как точнее выразиться, — я видела ее душу, и она не могла, так что вам придется посадить меня вместе с ней.

В глазах девушки читалась решимость не отступаться от своих слов, чего бы ей это не стоило. Корсен проворчал что-то недовольное на тему магов, нравов и молодежи, после чего заключил.

— Что ж, ладно, вижу тебе и вправду стоит остудиться. Мелир, отведи эту смутьянку в камеру.

— Что? По какому праву? — только и смогла выдать девушка, никак не ожидавшая подобного исхода своих пламенных речей.

— Препятствие органам правопорядка в исполнении их служебных обязанностей и проникновение на особо охраняемый объект. Сопротивление при аресте ты ведь не собираешься прибавить к своим преступлениям?

— Нет, — Ренс-младшая гордо выпрямилась во весь свой невеликий рост, после чего обернулась к ошарашенному всем произошедшим капитану, — ведите меня, капитан.

— В камеру, господин комиссар? — переспросил Мел.

— Не позорь звания офицера, Мелир. Не пристало капитану Керлендерского управления заставлять девушку просить дважды, — ответил Корсен.

— Как прикажете, господин комиссар.

— И все же этой девчонке в пору в куклы играть, — вновь откинувшись в кресло, как будто бы обращаясь к себе, пробормотал Корсен, — так что можешь одолжить ей свою. Свободен.

* * *

— Во имя всех темных, что на тебя нашло?! — хоть и вполголоса, но предавая каждому слову восклицательные нотки, вопросил Мел, стоило им покинуть кабинет комиссара.

— Не понимаю о чем вы, господин капитан, — все так же высоко задрав носик, отозвалась девушка.

— Ради чего ты полезла в берлогу посреди зимы?

— А ты вот так готов отдать ту, кому купил мороженое на четыре кроны?

— Нет, но… — не зная, что толком ответить, Мел лишь опустил нос.

— Темные боги, ты ведь капитан, а не дите, — недовольно пожурила капитана студентка, — пусть я и молода, и вижу твоего комиссара в первый раз, но даже мне очевидно, что ему и самому все это не нравится. Разве тебе не будет спокойнее, если Розетт не будет сидеть в одиночестве? Кроме того, я уверена, что Розетт никого не убивала. Уверена и в том, что она не просто кукла, так что все, что вам остается, уважаемый господин капитан, так это спасти пару дев из темницы сырой. И вам стоит поторопиться, ведь со следующей декады у меня начинаются осенние срезовые.

Несмотря на недовольный вид в начале монолога к концу по лицу девушки расплылась заговорщицкая улыбка. Оставалось только удивляться, как она умудряется вмещаться в это милое личико.

— Но, как и говорил комиссар, ты ведь сама показала, что все сходится на доме Мерсов. Это единственное убийство в центре города.

— Да, это так. Но дело не в Розетт, а в ком-то еще. Могу сказать лишь одно — тот, кто затеял это преступление, и вправду мудрый маг. Для грамарий требуется не столько могущество, сколько точность, и чем больше размеры, тем сложнее расчеты и сильнее магия. И проверь, не завалялось ли пара тел по точкам, что я обвела, но не закрасила. По моим расчетам, вы не нашли четыре тела, если не больше. Один из первых на Дроздовом острове или в реке. И двое до господина Корзака в Лисьем конце. Словом, у меня в записях все есть.

Так за разговором они незаметно добрались до подвала правого крыла управления, где, собственно, и располагались «сырые темницы». Сырыми они, конечно, давно уже не были, зима в Лендале слишком уж сурова, а ветра с моря слишком промозглые, чтобы преступников содержать в не застекленных неотапливаемых помещениях. В конечном итоге, большей части из них ведь не смертный приговор грозит, а исправительные работы за всякое хулиганство да непотребства. Дежурные тюремщики с нескрываемым сочувствием взглянули на эту девушку, покорно принявшую свою судьбу с высоко поднятой головой, благо невысокий рост позволил ей не склонять свою пепельную головку даже на входе в камеру. Спустя несколько минут к ней присоединилась и Розетт. Тут уж взгляды рядовых кололи капитана хуже пик, ладно всяких подозрительных пепельновласых ведьмочек в тюрьму тащить, но заставлять их охранять маленьких девочек — воистину бесчеловечно. Вот именно из-за подобного их в народе и кличут ментами2, но что тут мог поделать Мелирленс? Лишь сообщить Кет, что той ни в коем случае не стоит колдовать в тюрьме, будет только хуже, да попросить кормить пленниц получше, да одолжить чистую подушку и одеяло.

* * *

1Двойная большая Лендальская Крона — монет, а которой едва ли кто будет платить за обед, ведь только одна равна пятидесяти перье. 625 леденцовых драконов на палочке. Иными словами, улица самых богатых богачей.

2Мент — крайне оскорбительная кличка для служителей закона. Пошла от имени одного из демонов Ульхаила- повелителя преисподней — Метоса, тюремщика Хайлодола.

Глава девятая: Правдивые истории вечера Нерты 539 дня с начала года

Забрав у комиссара портфель Кетрин Ренс с записями Хельма и ее собственными схемами, капитан сообщил, что подозреваемые размещены со всем возможным комфортом. После чего, под хмурым взглядом Корсена, пускавшего клубы дыма, отправился к себе в кабинет. Что до комиссара, то тот, как видно, решил вдоволь накуриться на все оставшиеся полтора дня выходных. По управлению ходили устойчивые слухи, что жена господина Филионела Корсена запрещает грозному комиссару курить дома.

Несмотря на то, что особой надежды на разрешение этого дела раньше Мины не было, Мел направился в свой кабинет. Хотя, вернее, уж было ставить на вечер Атты, в конце концов начальство-то по большей части отдыхает, да и внутренняя почта работает не так споро. И все же капитан сел за написание запросов в милицейские управления Северного, Нового и Рельнайского управлений, где, по расчетам Кет, должны быть неучтенные трупы. Хотя с Новым выходило дело и вовсе гиблое, ведь точка Кетрин находилась метрах в трехста от берега едва ли не посередине течения Лена. Если там и был кто-то убит, то он либо утоп, а его тело унесло в море, либо уплыл на барже в Порт, опять же отправившись одни боги ведают куда. Но не успел он закончить и второй запрос, как в его дверь неуверенно постучались.

— Войдите, — на пороге стоял новобранец Дул-Дул-Еле, покорно опустивший свою курчавую голову, — А-а, это ты.

Вид келхарца нельзя было обозначить иначе как «склонил повинную голову, рубите, добрый господин, коль воля ваша такова». Оставалось лишь радоваться тому, что он уже успел усвоить, что в республике не принято целовать пыль у ступней жертвы покаяния, но даже стоя на двух ногах, он умудрялся излучать ауру раскаяния, хоть консервируй да гордым энгельцам продавай.

— Прошу вас, уважаемый господин…

— Можешь не продолжать, я знаю, что это ты и не осуждаю. Ты поступил, как требовал от тебя долг, и я правда не держу на тебя зла, Еле, что-то еще? — не поднимая головы от бумаги, отозвался капитан.

— Но как вы узнали? — пожалуй, слишком уж подчеркнуто восхитился Еле.

— Пласински слишком труслив, а Крас напротив самоуверен. Вдобавок он слишком боится Кетрин, чтобы стучать начальству, так что ты выходит единственный, кто мог сообщить комиссару о случившимся. Но ты был прав, что оповестил его. Юная Ренс уже была готова похищение устроить. К слову, о ней, ты ведь должен знать Кетрин? Она подруга Втри и Шуса.

— Немного.

— Тогда, если уж хочешь извиниться, пригляди, чтоб ей вкусно елось да спалось от меня. Да и извиняться тебе стоит перед ней, а не передо мной.

— Можете на меня положиться, господин капитан. Обещаю, что кровать ее обратится ложем мягче пуха новорожденного дракона, а еда сладка словно щербет, что подносят любимой жене халифа.

— Только не переусердствуй с этим, — вздохнул Мел, — что-то еще?

— Вообще-то, было еще одно дело… — отчего-то всерьез замялся этот, как казалось, Мелу, невозмутимый тип, — прошу простить за такую низость, но парни читали… В газетах пишут о вас, господин капитан.

— Обо мне? — удивленно переспросил Мел, — ну о «Лендальском убийце» судачат давно. Странно было б. Если б не судачили… уже пятнадцать тел, именитые маги, офицер миллиции…

— Именно о вас… Вы ведь вчера были на «старом кладбище» господин?

— Да? — насторожено осведомился капитан, — и что там пишут?

— Могу вам почитать, господин капитан, — тут же предложил Еле.

Мелирленс в ответ лишь неопределенно пожал плечами, мол, «валяй».

«Ранее мы писали о пятнадцатой жертве «Лендальского убийцы» и комментарии уважаемого господина Верды, ветерана войны Шорхеца. (подробнее о паучьих сетях, что ведут на туманный остров, читайте в номере от 525 дня). Как и вы, мы задаемся вопросом — доколе? Сколько вы прикажете ждать, пока лучших из нас…»

— Пожалуйста, перейди к части по существу. Больно уж длинные вступления, — оборвал рядового капитан.

— Как прикажете.

«Некий капитан Керлендерского управления, ранее замеченный на территории университета в компании незнакомки с серебряными волосами, будущего боевого мага, судя по ее форме, на этот раз пустился в разграбление могил. Нет, не поймите нас неправильно. Капитан М. не искал древний артефакт в фамильном склепе, но остается спросить, что же он искал на могиле своего предшественника? Что это, чудовищная халатность нашей милиции, не удосужившийся провести банального досмотра тела погибшего коллеги или смысл тут куда глубже? Каковы истинные мотивы капитана М? И о чем ему поведал безвременно ушедший коллега? Читайте в выпуске от мины сенсационное интервью с профессором темных искусств, господином…».

— Хватит.

Произнести эти два слога спокойно стоило Мелу больших усилий. Ведь несмотря на откровенно бульварный стиль статьи, впрочем, от «Лендальского вестника» иного ждать и не приходилось, в статье упоминалось не только вскрытие могилы господина Хельма, но даже юная Ренс. А что, если они возьмутся за нее? Не говоря уж о том, что если преступник не почивший Релинлир Мерс, а кто-то другой. Чего Мелу точно не хотелось, так это оповещение злодеев о вскрытии могилы капитана Корзака. Мел уже было хотел отпустить Еле, но, склонившись к бумагам, понял, что если ему не удаться отвлечься, запрос в управление Рейнельского района будет походить на кобылу в яблоках.

— Можешь почитать что-нибудь еще, только не из раздела «Скандалы, интриги, расследования».

— Как прикажете, господин капитан, — даже и не подумал противиться Еле. Как не крути, а несколько лет в гвардии халифа воспитали в парне совсем иное понимания отношений между командиром и подчиненным, чем были у самого Мела.

Пока Еле шуршал страницами, капитан взглянул на уже темнеющую действительность за окном. Так, скоро отчет придется писать на ощупь… Не отвлекая келхарца от поисков статьи, капитан встал, сам повернуть рубильник ДЖИН-лампы у двери, в этом старом здании еще не была устроена новомодная реакция на голос.

— Так и правда лучше, господин капитан.

— Я поражаюсь, как ты вообще чего-то умудрялся разглядеть. Даже мне под окном приходилось прищуриваться.

— В моих жилах, как и почти у всех в халифате, должно быть течет толика крови Древних, — бесхитростно отозвался Еле, — ничего особенного, родители старились не медленнее прочих, но сколько заметил, в темноте я вижу куда лучше наших сограждан.

— Как быстро ты стал «нашими» лендальцев считать.

— О-о, кажется, нашел то, что вам нужно, уважаемый господин капитан, — пропустил последнее замечание дорогого начальника Еле, — интервью с офицером портового управления. Она еще и милашка, судя по рисунку.

— Давай.

«Госпожа Милли Тольсерен, офицер милиции и герой прошедшей войны, согласилась ответить на несколько вопросов Монри Кельца — корреспондента нашей дружественной газеты «Вестник Порта: на полных парусах». Здесь представлена выдержка наиболее любопытной части:

— Госпожа Милли, вы, бесспорно, самая неотразимая из магов нашей армии.

— Каруна с этим не согласилась бы, — госпожа Тольсерен одарила меня чарующей улыбкой.

— Однако, именно вы стали той дланью, что карала орды врага. Вы добились организации боевого крыла ведьм. Не могли бы рассказать об этом? Ведь не секрет, что в Городе, равно как и на территории Порта, запрещены полеты. Кроме того, поправьте, если это не так, по военным уставам взводным магам запрещено прибегать к магии полета.

— Тут вы не ошибаетесь. Правда и то, что последнее столетие, с тех пор как жезлы изгнали с полей битв рыцарей, полеты для рядового мага на поле боя стали слишком опасны. Я и сама неплохо стреляю и, поверьте, нет лучшей цели, чем беспечно парящий маг. Но прошедшая война показала, что война стала куда стремительнее. Мой собственный опыт, равно как и опыт моих коллег, показал, что скорость и возможность взглянуть на поле боя сверху могут изменить исход сражения. Многие это понимают в крайней ситуации, и не смотря на уставы активно используют магию полета. Но бессистемность подхода порождает ошибки и непонимание элементарных вещей. Скажем, где можно зависнуть, а где нет.

— В последние годы в Энгельланде началась активная разработка профессиональных моделей метел для нужд мореходства. Это уже не палки с наложенным на них заклятием. Баланс и тщательный подбор компонентов позволяет повысить скорость полета в два и более раз.

— Да, это так.

— Вы не опасаетесь, что ваша отделение и школа, которую вы надеетесь создать, вызовет гонку вооружений, ведь Энгельские корабельные и почтовые метлы имеют лишь сугубо мирный характер.

— Позвольте задать вопрос вам?

— Кто я, чтобы отказать.

— Вы ведь, задавая этот вопрос, прекрасно понимали, что она и так началась.

— Вы раскусили меня, госпожа Тольсерен.

— Можно просто Милли. Наша страна невелика. И, боюсь, нам бы пришлось куда хуже, если бы не подоспели наши союзники. Но даже с ними сила Лендала в наших магах, нашем Университете.

— Прошу прощения, но может ли это значить, что может появиться новая кафедра для боевых ведьм?

— Решать не мне, но мне, кажется, что подобное было бы излишне. Кафедра боевой магии как база и после наше крыло. На чем я остановилась?

— Сила в наших магах.

— И правда, магах. В том, что мы всегда на острие прогресса. Начнет ли гонку вооружений? Перенесет ли это войну в воздух? Это уже происходит. Наше дело быть на шаг впереди противника, кем бы он ни был.

— К слову о противнике. Среди воевавших, ходят упорные слухи о вражеском некроманте, что принимал участия в боях под Полусужской «Лесной крепостью» и даже после капитуляции войск Халифата. Говорят, что он не был келхарским магом. Кроме того, некромантия ведь запрещена международными договорами. Вы ведь сталкивались с некромантом. Не могли бы сказать, кто он?

— Боюсь, если я вам это скажу, мне придется вас убить, — тут госпожа Милли рассмеялась, и пусть она осталась все той же милой девушкой, по моему хребту побежали мурашки, — Некромантия же, как вы и сами сказали, незаконна, так что статью писать будет некому.

— И правда, тогда редактор меня убьет. Тогда позвольте последний вопрос. Почему лишь девушки? Неужели маги так тяжелы для метел?

— Я могла бы сказать, что все дело в том, что в юной деве на метле куда больше грации, но все же дело не в этом. Волшебница ориентируется в воздухе куда лучше и проворнее. По крайней мере, таково мое убеждение. Кроме того, маг на поле боя — это в первую очередь Маг взвода — щит солдат, а переживать тяготы окопной жизни волшебнице все же сложнее. Я знаю несколько великолепных волшебниц, что справились с этой задачей, и все же это не для них.

— Среди добровольческой роты?

— Да. Но это уже второй последний вопрос»1.

— И что теперь, на головы будут еще и ведьмы падать? — хмуро, но как-то отстранено спросил Мел.

— Над Лендалом они ведь не должны летать… но, должно быть, тогда могут снять запрет на гражданские полеты на территории Лендала, — задумчиво отозвался Еле, — тогда могут понадобиться городовые для присмотра за ними и ограничения скорости.

— Ты еще скажи — летающие гордижансы…, — Мел откинулся в кресле, в очередной раз пожалев, что не завел привычку курить, — нет, Еле, наш мир решительно идет куда-то не туда, сперва эти штуки, что нам раздали, теперь еще и войны в воздухе… Что дальше, шкатулки с игрушечными мирами? Полеты на черепахе? Хотя да… был же уже один.

— На черепахе?

— Ну да… знаешь же, черепаха, четыре лысомамонта… в созвездии Летучей мыши. Какой-то идиот из университета лет двадцать назад решил слетать к ней… Правда, по итогу врезался в солнце.

— Эридану?

— Нет, Проксиму… а знаешь, Еле, и правда стало лучше. Спасибо.

— Если я понадоблюсь, вы только позовите, господин капитан.

Покончив с бумагами, капитан посидел в кабинете еще с десять минут, пытаясь собраться с мыслями, но взгляд только и знал, что перебегать от печатной машинки к чернильнице, а от них дальше, к правому стеллажу с делами за 1173–1175 годы, к потолочной балке и вновь по кругу. Так или иначе, все, что он сейчас мог, так это прикрепить к запросам записку «срочно», отнести их в канцелярию да отправиться домой. Не блудить же боги знают за чем в одиночку по пустому городу. Так недолго и на проходимцев каких нарваться, а с этим стоило обождать. В конечном итоге, в Лисьем конце, по предположениям Кетрин, его ждала еще пара тел, а там-то без проходимцев никак не обойтись.

И все же возвращаться в пустую холодную квартиру, где никто и не думает его ждать, Мелу отчего-то не хотелось. Конечно, он уже давно к этому привык, и раньше и не думал горевать по этому поводу, но не теперь. Что, в сущности, могли изменить прошедшие три ночи, проведенные под одной крышей с тем, кто по букве закона и человеком не являлся?

На столе кухни капитана встретили пара сумок с продуктами, которые в спешке отъезда он так и не успел распихать по положенным местам. К счастью, времени прошло слишком мало для того, чтобы хоть что-то успело стухнуть. И все же это лишний раз напомнило о той, кого он сам отвел в камеру.

* * *

— Эх, в тюрьмах и правда скучно, — задумчиво протянула Кетрин, разглядывая дно медной тарелки.

Тут вся посуда — и кружки, и ложки — ножей да вилок в камере, понятное дело, не полагалось — были изготовлены из этого металла, больно уж господа тюремщики беспокоились, как бы кто из их подопечных не колдонул. Конечно, лучшим вариантом стала бы золотая посуда, ведь золото, кроме прочих своих замечательных свойств, было выбрано в качестве благороднейшего из всех металлов как материал, на который не может воздействовать ни один маг. Вот только в этом случае здешняя посуда исчезала бы без всякой магии. Медь же худший, но все же изолятор магии.

Впрочем, в этом месте Кет не могла и пару искр из пальцев высечь, что уж говорить о большем. Да что там, она и в астрал-то толком заглянуть не могла. Лишь постольку поскольку она видела его народонаселение безо всякой магии, но валварин предпочитали держаться от этого места подальше. Строго говоря, она и сама бы была рада. Слишком уж угнетали щиты — блокираторы магии того, кто привык, что магия свободно струится по жилам. Верно, если бы перед ней стоял выбор — десяток лет в подобном месте или почти верная смерть, девушка избрала бы последнее. Но ей ведь не десяток лет здесь сидеть, да и Розетт, как существу магическому, должно быть, и того хуже.

Пусть она и знала эту девочку первый день, но все одно Розетт казалась слишком уж вялой, съев хорошо если четверть и так небольшой порции риса с медом и молоком, спасибо Дул-Дул-Еле, расстарался, тут же уселась, подобрав коленки к подбородку, обратно на первый этаж двухуровневой тюремной кровати.

Кетрин окинула взглядом камеру.

Кроме деревянного, прибитого к полу стола, да так же плотно зафиксированных скамеек в камере имелась пара двухуровневых кроватей прижатых к обеим стенам, камеры, медный нужник да раковина. Хвала богам, господа милиционеры позаботились о минимальных средствах гигиены, как только это стало возможным. Вряд ли их коллеги из прошлого были так уж рады выносить ведра за постояльцами камер.

Главным же минусом являлось отсутствие одной из стен, той, что выходила на коридор. Ее роль пыталась исполнять решетка, но чрезмерная стройность прутьев лишала ее всех достоинств стены, кроме препятствия к перемещению, чего не скажешь о препятствии взглядам. Мел и так выбрал для своих заключенных дев первую камеру подле сторожки караульного, которого наставил проявлять к девам максимум такта и заботы, и, хвала богам, в камере напротив никого не было. Что же до следующей, то на ту пару типов, по-видимому, угодивших сюда то ли за пьянство, то ли за драку, опять же пьяную, то им Кет подарила столько ласковых взглядов, что у бедняг не возникло и тени желания разглядывать своих необычных соседок.

Наконец, с глухим стуком поставив тарелку на стол, Кет встала и, подойдя к прутьям, обратилась к караульному.

— Господин сержант, не хочу вас больше дергать, но не могли бы вы выполнить еще одну маленькую просьбу?

— Да?… — казалось, сержант, старший из не офицерских чинов милиции, решивший самолично последить за столь особенными гостями, задремал над книжкой, кажется, томиком стихов, но стоило ему осознать, кто его зовет, тут же придал себе подчеркнуто бодрый вид, — да, что будет вам угодно, госпожа?

— Каша была и правда вкусной. Благодарю. Но не могли бы вы раздобыть ткани. Не обязательно простыню, может, даже лучше что-то поплотнее, — девушка бросила задумчивый взгляд на кровать, — хм, думаю, метра три длиной и полтора в высоту.

— Вы мерзнете, госпожа Ренс? — осторожно осведомился сержант, проследив взгляд девушки.

— Увидите. Поверьте, я не собираюсь делать ничего, за что вам придется краснеть перед начальством.

— Но…

— Прошу, — Кет одарила милиционера самым проникновенным из своих взглядов.

Тот оглянулся по сторонам, как будто бы в поисках спасения, но никого, кто бы мог ему помочь, тут не нашлось. Тем более, капитан Мел ведь просил исполнять просьбы этой девушки, и хоть он и не был его непосредственным начальником — все одно он офицер, к тому же близок к самому комиссару. Так что все, что он мог сделать, так это пробормотать:

— Хорошо, посмотрю что можно сделать.

— Благодарю.

Не прошло и получаса как пара рядовых, отправленных сержантом, явились с плотным отрезом ткани с тиснением темного красного цвета. Судя по рюши на каемке — занавески.

— Сами понимаете, простынками мы тут не богаты, госпожа Ренс.

— Нет, нет, что вы. Лучше и быть не может, — тут же выразила свое восхищение ведьмочка, — давайте скорее сюда.

Получив занавеску, Кет принялась споро привязывать ее углы к верхней кровати, так что нижняя, та на которой сидела Розетт, была полностью скрыта.

— Госпожа, — наконец не выдержал сержант, — вы ведь должны понимать… это тюремная камера и решетки… тут не случайны.

— Я понимаю вас, господин, — Кетрин медленно обернулась к говорившему, — но поймите и вы меня. Я Кетрин Ренс, и я вам обещаю, я не попытаюсь бежать или еще каким-то образом поставить вас в положение, в котором вы бы нарушили вашу присягу. Не будь я Ренс.

— Но, госпожа…

— Вы ведь мне верите?

— Да, — вновь сдался глава караула.

— Тогда, спасибо вам и спокойной ночи.

С этими словами, Кет, затянув узел на последней из стоек, шмыгнула под полог. Конечно, воспользуйся она фамилией своей матери, Кальнес, подобного эффекта было бы добиться куда проще, но даже мама не была склонна использовать положение родителей. Так что Кет подобное тем более казалось кощунством.

Под этим импровизированным пологом не было полной темноты, все же занавески, даже и плотные, пропускали часть света, но так даже лучше, теплый свет разливался по полутьме этого маленького мирка. Кетрин, задрав руки, стянула жилетку, за ней последовала и юбка, так что девушка осталась в блузке да чулках, после чего, подсев к Розетт, прижала ее головку к своему плечу.

Девочка не сопротивлялась.

— Тяжелый тут воздух, да? — сколько она помнила, едва ли не впервые с того злополучного диалога в ванной, обратилась к девочке Ренс- младшая, — да и скучно здесь.

В ответ Розетт едва заметно кивнула.

— Ты ведь любишь книжки?

Вновь кивок.

— Книжки у меня с собой, к сожалению, нет, но давай я тебе расскажу историю. История эта сущая правда, ведь я такая дурочка, что сама в нее и вляпалась.

Тишина. Лишь стук двух сердечек. Кет отчетливо чувствовала отзвуки ударов в тельце Розетт. Девочка словно бы размышляла над предложением Кетрин. Или, быть может, оценивала саму девушку. Наконец, легкий кивок. По крайней мере, сердце у девочки было, хотя в этом-то Кет и не сомневалась.

— Что ж… впрочем, да, думаю, эта тебе точно будет интересна. Было мне тогда уже почти пятнадцать. Я только-только пошла в общую школу. Так-то жила я с родителями в деревне. Ну как деревне. Дом-то у нас был большой. Два этажа да мансарда и это на четверых, правда, братик к тому времени уже сбежал, но не о том речь. Словом, я только-только пошла в школу, и как-то раз на уроке я заслушалась о грибах… или первая мама заговорила… Не помню уже. Словом, папа решил рассказать мне про один чудной гриб, что растет в морозной стуже Тулембе Никсе, если по Древнему, ну или ледянник по-простому. Вот только гриб это не простой…

— Это валварин. Опасный, — совсем тихо прошептала Розетт.

— Ого, так ты о них знаешь, — не на шутку удивилась Кет, — А ведь их существование до сих пор научно не подтверждено. Ты что, сама их видела?

Кивок.

— Вот оно как, мне продолжать?

— Да, — уже сама прижавшись к Кет, попросила Розетт.

— Хорошо. Так вот. В те времена я и знать не знала, насколько опасные эти валварин, зато жуть как захотелось найти легендарный хрустальный гриб…2

Когда Кетрин закончила свой рассказ, Розетт мерно сопела на плече ведьмочки.

Кет уперла затылок в холодную каменную стену за спиной, сквозь полузакрытые веки взглянув на Розетт. В отличие от обычных людей, которых Ренс-младшая с призраками никогда не путала, плоть девочки просвечивала тусклым свечением валварин даже в мире. Словно бы это лишь оболочка, в которую заключен призрак. Хотя так можно сказать ведь о любом живом человеке. Вот только сейчас она казалась такой тусклой, куда слабее живого человека, и вряд ли дело было в щитах-блокираторах.

Но как не глянь, а пытаться голову ломать да разобраться, когда колдовать не можешь — одна головная боль.

Аккуратно положив девочку рядом с собой, Кет, натянув одеяло, благо, постель им полностью поменяли на свежее белье да стеганный, не сказать, что толстый, но, главное, чистый матрац, сама улеглась рядом с Розетт, положив ладонь ей на плечо.

«Эх Рин, неужели в тебе проснулся материнский инстинкт, или ты всегда мечтала о маленькой сестренке? — ехидно осведомилась тьма под глазами Ренс-младшей, — ну, по крайней мере, ты смогла расположить ее к себе, кем бы она ни была.

Уйди, не порти момент.

Ах, ну да… момент столь романтичный, хоть роман пиши. Хех».

* * *

1Подробнее о Милли Тольсерен, добровольческой роте и прочих вышеупомянутых событиях можно узнать в книге «История одного солдата»

2Эту и другие истории о детстве Кетрин Ренс вы сможете найти в книге «Юные годы заклинательницы духов Кетрин Ренс».

Глава десятая: Загадочный портрет. Так что, же секрет смерти Хельма раскрыт?!

1185 год эры людей. Осень. 4 декада.540 день с начала года. Катина

В прошлый вечер капитан Меллерс будильник себе не ставил, и дело было тут не в том, что последний день недели у всех нормальных людей оставался выходным. Разве мог он сидеть дома, пока в изоляторе находятся две девушки? Но и бежать в Керлендер спозаранку не было никакого толку. Ведь личность, с которой он собрался встречаться, привыкла ложиться даже позже милиции. Так что и бежать вперед Эриданны смысла никакого.

Ученые уже которое столетие бьются над вопросом, почему орбита движение светила столь сложна. Некоторые полагают, что это результат божественного вмешательства. Иные объясняют особенностью маннодных полей. Но уж что-что, а вопросы сфер небесных волновали в данную минуту Мела сразу после местоположения яиц морских псов. В то же время объемы годового сбора шерсти бараномамонта в центральных Фалкийских горах интересовали его куда как меньше.

Если уж касаться мыслей капитана, выспавшегося не самым лучшим образом, стоило признать, что и мысли о пленницах не то чтобы занимали его сколько бы то ни было сильно. По крайней мере, до тех пор, пока он не выпил двойную порцию кофе.

Еще с вчера Мел собирался проведать задержанных, но как не смотри, а оно выходило слишком уж рано, если не для Розетт, то для Кетрин Ренс определенно. Сколько он с ней не встречался, девушка ни раз и не два жаловалась на ранние побудки, так что, прихватив томик «Баллады о звонкой монете», капитан направился в худшие из закоулков Керлендера.

Жаль только, что до Лисьей площади от площади Мелфара Первого капитану пришлось топать пешком. Конечно, можно было попробовать подсесть на гордижанс третьего маршрута, о частном вознице в тех местах он даже и не думал. Не то чтобы Лисий конец так уж опасен, как о нем некоторые думают, тем более по утру, но капитана милиции, не брезгующего разбрасывать деньги на частных извозчиков, уважать не буду. Местные решат, что он не против взять пару-тройку крон в качестве благодарности. Это же во многом осложнит его работу, ведь местные знают капитана Меллерса как честного малого. Не стоило бросать тень на этот образ. Уж всяко не тогда, когда собираешься обратиться за помощью к местным.

Многие, даже не столько жители соседнего роскошного Поднивера, сколько новички в городе с правого берега Лена, склонны полагать, что Лисий конец — трущоба, в худшем понимании этого слова. Даже и самому Мелу доводилось слышать, как люди хвалились, что де они ни разу в своей жизни не ступали дальше улицы Вала Гургаликса, плавно перетекающей в Торговую — границу старого большого Лендала, по которой, собственно, и проходил городской вал, давным-давно снесенный. Были и те, кто рассказывал истории, которые вот точно случились с ними, «прям мамой клянусь». Правда, от человека к человеку истории повторялись, лишь обрастая все более чудными подробностями.

Правда же заключалась в том, что в Керлендере убивали не больше, чем в других районах города, уж кто-кто, а капитан милиции мог говорит об этом с полной уверенностью. Да и дебошей, особенно опасных, с применением магии, в Поднивере происходило даже больше, по вполне очевидной причине, если хоть одним глазом взглянуть на карту города.

Правда и то, что в Керлендере, особенно за площадью оси, подальше от старого города, жила беднейшая часть населения, а мануфактуры да фабрикации, теснившиеся вокруг Кузнецовой площади, перетекали в гигантское скопище темных личностей Лисьей площади — рынка плутов. Людей, с которыми, в сущности, управление сделать ничего не могло, да и поработав тут, Мел все больше понимал, что и не должно, ведь совет сорока да господин Лен не сказать, чтобы часто вспоминали об этих людях. Вот им поневоле и приходилось как-то жить в Городе, на гербе которого в одном поле Университет, а в другом Ратуша, над крышей которой гербы четырех великих гильдий. Места же для Керлендера так нигде и не нашлось.

Так что все, что оставалось полиции Керлендера, так это поддерживать тонкую грань баланса между законом и хаосом, да не доводить до войны с улицами района, с чем комиссар справлялся уже не первое десятилетия. Сколько мог убедиться Мелирленс, для очень многих в том месте, куда он собирался, хмурый взгляд Филионела Корсена значил куда как больше любой речи Лена.

И, пожалуй, главная причина крылась в том, что Корсена знали как честного и справедливого человека, чтущего закон и не запятнавшего свой мундир ничем, что бы можно было обозначить как «продажность». Так что меньшее, что могли сделать его подчиненные, так это не бросать тень на своего командира.

Вот поэтому Мел и не мог взять частную коляску в Гавани мелких рыбешек, дабы подкатить и выбраться из нее посреди Лисьей площади под пристальным взглядом десятка внимательных глаз.

Что же до цели визита капитана, то тут все до банальности просто — трактир «Волчья пинта» на улице мелких лавочников всего в двух шагах от Лисьей площади. Владельцем этого заведения была и вправду самая настоящая волчица, вернее, нармия, даже и не думавшая о том, чтобы скрывать свои уши и хвост от взглядов своих гостей. Госпожа Ульфа Хеперро, что с языка ее далекой родины переводилось как серебряная трава или что-то в том же роде.

Дело в том, что в отличие от большей части зафалкийских королевств, традиционно недолюбливавших порождения темной магии Древних, коими являлись и оборотни, Лендал поддерживал традиционно хорошие отношения с Пьянт-Этелем, — островом нармий, равно как и Тверянией, чья правящая верхушка опять же состояла из этих хвостатых. И все же эти любители северных снегов не часто обосновывались так далеко от дома, даже там, где их не поднимали на вилы, стоило им хоть немного расслабиться1.

Что же до самой госпожи Ульфы, то она держала свой трактир уже больше пяти лет, а два года назад тогда еще лейтенант Меллерс вошел в положение волчицы, слишком уж разошедшийся во время обороны своего заведения от грабителей, посчитавших, что одинокая женщина, даже с ушами, не станет для них преградой на пути набивания карманов. Вот только они не учли, что связывать того, кто способен обернуться волком, не имеет особого смысла, равно как и того, что волк за неимением рук привык кусать.

Мел, в чьи обязанности в ту пору входило обследование мест грабежей и установка обстоятельств дел, посчитал, что картина происшествия походит на последствия самообороны, а не живодерню, несмотря на то, что за одним из столиков с некоторым удивлением и обнаружил руку со змеящийся по ней татуировкой дракона. В оправдание госпоже Ульфе можно отметить, что рука, отделенная от тела, все так же продолжала сжимать нож. Словом, капитан оформил все дело так, что госпоже трактирщице даже не пришлось являться в суд с какими- либо объяснениями. С тех пор, в последнее время не сказать чтобы так уж часто, Мел захаживал в «Волчью пинту» расспросить то об одном, то о другом. Благо, у госпожи Ульфы было много друзей в Лисьем конце, а тот инцидент их количество лишь приумножил. В конце концов, если уж на твоей улице завелась волчица, с ней лучше дружить.

— Уважаемая, у вас ведь найдется кружка верескового меда для усталого капитана? — приспустив пониже шляпу так, чтобы поля последней бросали тень на лицо в зале и так не отличавшемся освещенностью, осведомился Мел.

— Так, значит, слухи не врали и малютка лейтенант дорос до кэпа? — не оборачиваясь, осведомилась женщина, протиравшая длинный стол в самом конце зала. О том, что она обратила внимания на вошедшего можно было судить лишь по едва дрогнувшему черному уху с белым кончиком.

— Жаль тебя и в такой мелочи не обойти, госпожа Ульфа, — посетовал капитан.

— И не надейся обмануть мой нос. О том, кто идет, я узнала, стоило тебе коснуться ручки двери, господин Мел, — без ложной скромности ответствовала трактирщица, — да и кто, кроме служивого заявиться мог ни свет ни заря? Все мои клиенты только-только спать пошли.

— Твоя правда, и все ж. Не угостишь?

— Сам нальешь. О деньгах только не забудь.

Мел послушно слез с барного стула, отправившись за стойку налить себе меда, рецепт которого, коль верить песне, давно утрачен, по крайней мере, на Энгельских островах. Ясное дело, и о звонкой монете не забыл, оценив столь раннее беспокойство в пару перье. Не то чтобы капитан и вправду жить не мог без кружки хмельного меда поутру, но прийти в таверну и не выпить было бы слишком грубо. Грубить же этой волчице не стоило.

Последняя тем временем соблаговолила занять стул рядом с капитаном лишь после того, как последний осушил не меньше половины.

Волосы, так же как и мех госпожи Ульфы отливали смоляно-черным цветом, что лишь подчеркивало бледность кожи трактирщицы, которой до тридцати оставалась лишь пара лет, Впрочем, на вид ей вряд ли кто дал бы больше двадцати. Что до глаз, то последние отливали должно быть темно-голубым цветом озер ее далекой родины. А может и блеском стали Пьянт-Этеля.

— И что же привело целого капитана милиции в столь ранний час в этот захудалый трактир в Лисьем конце, господин Мел? — положив голову на собственную коленку, упертую в стул, в то время как хвост неторопливо гонял пыль по каменным плитам пола, осведомилась хозяйка.

— Не след тебе прибедняться, госпожа. Что же до дела… должно быть, доводилось читать о Лендальском убийце?

— А я все гадала, неужели это ты замечен в компании некой серовласки-боевого мага да могилы грабишь.

— Не грабил, а эксгумировал тело, и она не боевой маг.

— Ага, значит, она все-таки есть, — хвост чуть приподнялся, принявшись шуршать куда активнее.

— Ничего, о чем было бы интересно говорить, — хмуро отозвался капитан.

— Хе-е… — многозначительно ответствовала оборотень, — судя по твоему выражению лица, господин капитан, ты хочешь попросить, чтобы я перегрызла горло тому журналистишке из «Лендальского вестника».

— Тогда, боюсь, мне придется тебя посадить, сажать же я тебя не хочу.

— Знаю, знаю, «пресса глас народа», но у вас тут все так сложно. Взялся бы кто писать подобное у нас на родине…

— Я себе представляю, но все же речь не об этом. Скажи, ты не слышала о том, чтобы здесь внезапно умирал какой-нибудь маг в последнее время?

— Это ведь Керлендер.

— Где-то в районе Железной улицы или Большой конной декады четыре назад.

— Даже так. Значит, ты, капитан, что-то да нащупал?

— Все, что могу сказать, что у них должен быть знак четырехлистного клевера в основании шеи.

— И это, значит, правда… любопытно, — протянула волчица, — но ты ведь и сам должен понимать, уже столько дней прошло.

— В долгу не останусь.

— Все ж долгам предпочитаю звонкую монету, ты ведь знаешь меня, Мел.

— Мне ли не знать, — вздохнул капитан. — Сколько будет стоить полная бутылка этого меда, больно уж заборист?

— Дай-ка подумать…пара крон, положим, и не смотри на меня так, капитан. Мне, знаешь, бегать — лапы мочить да вынюхивать по такой погоде не сказать, чтобохота.

— Да уж, умеешь ты дела вести, госпожа Ульфа, — капитан встал, осушив пинту до дна, — Коль уж так, пришлешь бутылку в управление не позднее завтрашнего вечера, мне ж и самому порыскать стоит.

— Коль уж так, то не смею задерживать, капитан. Да приводи ты свою седовласую ведьму. Любопытно узнать, какова она на вкус.

На последний выпад капитан ничего не ответил, поспешив удалиться из трактира, пока эта волчица не вытащила из него куда больше, чем он хотел бы ей рассказывать. И так-то теперь со слухами, должно быть, хлопот не оберешься.

* * *

И все же и в тюремной жизни можно отметить пару плюсов. По крайней мере, если ты сидишь на особом положении. Скажем, можно спать сколько угодно, даже и не думая о подготовке в контрольным, которые вот-вот должны начаться. Конечно, срезовые второго курса не относятся к тем вещам, что определят судьбу будущего мага, и все же написать их плохо как-то не хочется. Другое дело, когда ты сидишь под замком. Пусть вряд ли хоть кого-то из преподавателей удовлетворит ответ вроде: прошу простить, но во время экзамена я сидела в изоляторе Керлендерского милицейского управления.

Так или иначе, Кет спала и спала долго, едва ли не до полудня, хоть и легла, кажется, не сказать, чтобы рано. Виной тому должно быть был барьер и общий упадок сил в отсутствии магических потоков. Что до Розетт, то девочка так и лежала, сжимая ладонь девушки. Правда, она, сколько показалось Кетрин, не походила на человека, который только-только проснулся.

Завтрак, уже порядком остывший, дожидался пленниц на столе, а их милый тюремщик поприветствовал юную Ренс. И так, лениво начавшись, позднее утро было готово обратиться столь же не богатым на события днем, если бы не внезапные посетители.

— Я требую меня пропустить! — донесся до слуха Кет знакомый голос.

— Госпожа, вы не можете от нас ничего требовать, без разрешения офи…

— И что же, там человек.

— Я не дам вам пролезть, и даже не пытайтесь меня очаровать, вы мне в дочки годитесь.

— Лал-каарс ра риверкааль! Да какого черта!

«Эх, Рин, а ты думала спокойно отдохнуть в тюрьме? Но разве не могла эта история взять да и обойтись без этих двоих… Ну а как же без них, думала, ты в нормальном мире живешь, где можно просто в тюрьме денек посидеть? Как наивно».

Кетрин оторвалась от стены, сползла с кровати, все же сидеть за импровизированным пологом, казалось куда как приятнее, чем перед решеткой, и обратилась к главе караула, даже и не думающего реагировать на крики наверху.

— Господин сержант, боюсь, это ко мне. Вы не могли бы позволить ей пройти, я ей все разъясню… Просто не уверена, что хотела бы делить с ней камеру, а ведь она может не оставить вам выбора, — улыбнувшись, попросила Кет.

— Так это к вам госпожа, что ж… если так, думаю, можно устроить короткую встречу.

— Прошу, поторопитесь… Это госпожа склонна раскидываться фаерболами почем зря.

— Вот как… — глава караула поджал губы, зачем-то перетянул пояс на кирасе, хотя уж что-что, а он-то точно не мог придать большей стройности его фигуре, и поспешил наверх.

Вскоре шум чуть поутих, а спустя еще несколько мгновений в помещения изолятора ворвался смерч по имени Втри. Отдельного разговора стоила ее одежда — несколько бесформенный плащ с обгорелыми краями, хотя, быть может, это был и просто отрез ткани. Из-под него же проглядывало и вовсе нечто невообразимое. Костюм, плотно облегающий тело, выполненный из материала, больше всего походящего на кожу, хотя вряд ли кожа могла так хорошо отзываться на изгибы тела, не говоря уж о сложной фактуре и ядовитых цветах. Одним словом, госпожа Ветрина Бахтиртальская вернулась из каких-то экзотических мест.

— Кетрин, как ты могла угодить в тюрьму? — даже со странной ноткой гнева вопросила подруга, приблизившись вплотную к решетке.

— И тебе привет, Втри. Как вижу, ты во всю развлекалась?

— Век бы не видела таких развлечений, — судя по выражению лица подруги, последняя приключение и правда ей не сказать, чтобы понравилось, — вот только как ты успела за декаду попасть в тюрьму?

— Ну, положим, не декаду, а уже четвертая к концу подходит. Что до меня, то я здесь по своей воле, так что, право, не стоит обо мне беспокоиться. К слову, завтра должна быть срезовая по Плетению слов, — как будто бы нечто едва ли касающееся самой студентки, отметила Кет.

— В-вот как… а ты в тюрьме…

— Да, так что, боюсь, помочь я тебе с контрольной не смогу, — развела руками Кет.

— Да… так, постой! Это ведь не важно. Тебя нужно срочно выт…. Вытаскивать, — оборвала себя Втри, перейдя на заговорщический шепот, что заставило Кет беспокоиться лишь еще больше.

— Во имя всех темных, Втри, как же с тобой… Поверь, я там, где мне стоит быть в настоящий момент, — поначалу едва не повысив голос, прикрыв глаза, все же смягчилась пленница, — объяснять будет слишком долго, и не уверена, что меня за это и правда не посадят… лучше скажи, как ты так быстро меня нашла?

— Директор сказал поспешить к тебе, — несколько обиженно, пусть и спокойно, отозвалась Втри, — сказал, что де ты сидишь под замком в керлендерском управлении. И мне стоит поспешить к тебе.

— Прямо так и сказал?

— Что-то вроде «Втри, право, я понимаю, что ты устала, но милашке Ренс сейчас не помешало что-нибудь сладкое, ведь в тюрьмах не хватает пирожных», — попытавшись передразнить интонации директора, пояснила эта путешественница.

— Понятно… вздохнула Кет, — что ж, этого следовало ожидать… и сладкое мне бы и правда не помешало.

— Сходить?

— Если не сложно.

— Только ты мне все расскажешь.

— Если начальник разрешит, — Кет кивнула на капрала, пытаясь дать тому понять, чтобы тот проявил строгость.

Вот только тот то ли не понял глубокомысленного подмигивания девушки, то ли побоялся лезть во взаимоотношения пары взрывоопасных ведьм. Так что, разведя руками, всего и произнес «Только недолго».

— Спасибо вам, я знала, что вы настоящий человек, — с этими словами Втри исчезла.

Что до Кетрин, то той лишь осталось задаться вопросом, где в этом костюме карман для кошелька, и, коль уж на то пошло, откуда у Втри вообще могли взяться деньги Лендала, учитывая то, из какого необычного места она, судя по всему, вернулась. Хотя, принимая во внимание темное прошлое Втри, с нее станется и украсть коробку с печеньем для любимой подруги.

* * *

А время все так же было раннее. Но теперь спать должно быть стыдно. И все же капитан решил, не тратя времени на сентиментальные встречи с заключенными, направиться в Подниверское управление за разрешением на повторный обыск дома Мерсов. Конечно, само разрешение — лишь формальность, но если не обращать внимания на подобные формальности — хлопот не оберешься, в управление ему так или иначе надо. Ведь в отсутствие иных жильцов дома — ключи от него до окончания расследования перешли районному милицейскому управлению. Благо, само Подниверское управление на пересечении Дубовой и Роенерской, все одно по дороге к дому Мерсов.

Как капитан Меллерс и ожидал, особых проблем с получением позволения на обыск у него не возникло, пусть и пришлось сперва подождать отправившегося завтракать дежурного старшего офицера, а после поболтать с ним, стараясь не разболтать чего лишнего, ведь кто знает, как далеко раскинулись сети этого необычайно огромного преступления, если, конечно, выводы Кетрин хоть сколько-то близки к реальному положению дел.

Но наконец, не прошло и часа, и капитан вновь перед этим домом на Дубовой улице № 22, корпус 3, строение 1. Небо, как будто отзываясь на приближение капитана к этому мрачному особняку, покрылось тучками, хотя, верно, дело было в том, что в это время года оно только и делало, что покрывалось этой старой ватой.

Да и коль уж трезво смотреть на вещи, дом господина Релинлира Мерса не выглядел столь жутким, как той дождливой ночью полдекады назад. Пожалуй, в лучах солнца этот каменный, кое-где обшарпанный дом с башенкой да парой причудливых горгулий — стражей дома, мог бы даже показаться красивым. Это серое небо делало все столь же серым и мрачным. Уже собравшийся капать дождик готов был погрузить мир капитана в беспросветное уныние, но тот, хвала богам, скрылся под крышей.

Что же до цели, то капитан решил осмотреть бумаги старого мага, чем его коллеги едва ли думали заняться, ведь господин Релинлир для них был лишь пятнадцатой жертвой, не более. Тут же выходило, что все куда серьезнее, ведь маг совершил как минимум одно преступление — вдохнул жизнь в Розетт, что само по себе тянуло для старика на пожизненное, учитывая его возраст. Вот только, сколько знал Мел, для этого не требовалось убивать с дюжину человек, а значит, он преследовал иную цель. Если же он ничего не сможет найти касаемо грамарий, то хорошо бы хоть понять, кто такая Розетт на самом деле.

Дверь же тем временем и не думала о том, что бы поддаться попыткам капитана ее открыть. Помучившись так с пару минут, Мел решил опробовать второй ключ из связки, для того чтобы с удивлением обнаружить, что тот подходит. Проклиная про себя того, кто придумал использовать для одного дома почти одинаковые замки, Мел вошел внутрь.

Стоило милиционеру ступить за порог, как половица под его ногой отозвалась зловещим скрипом. Рука невольно потянулась за жезлом, но его не окатил порыв холодного ветра, да и из-за угла никто, кажется, прыгать не собирался. И все же он невольно пожалел, что отказался от сопровождения отделения из Поднивера, которое так настойчиво пытался всучить ему подмисар2, с которым он, собственно, и разговаривал. Но, коль уж Мел собрался искать тайник в этом доме, лишние глаза ему ни к чему.

Капитан прикрыл глаза. Сколько он чувствовал, в доме не было ни одной живой души. И все же он расстегнул ремешок жезла, продолжив движение уже куда медленнее, избегая скрипучих досок. Все же кое-что из науки дяди он помнил.

Сколько думал Мел, кабинет должен располагаться где-то на первом этаже. Должно быть, за гостиной. Последняя обнаружилась в конце коридора с витражным окном, выходившим на садик с облетающими деревьями и давно увядшими цветами. Впрочем, и сама гостиная уже давно увяла. Здесь и не было сантиметрового слоя пыли, но не было похоже, чтобы большой камин разжигали в последние лет десять или кто-нибудь сидел хотя бы на одним из резных стульев, стоявших вокруг большего стола. Взгляд капитана скользнул мимо пары старых картин, книжного шкафа, чтобы наконец найти искомое — довольно узкую дверь, половицы под которой порядком поистерлись. Второй из двух полученных капитаном ключей, которые в свою очередь были найдены в личных вещах покойного, подошел для этого замка.

Не в пример гостиной, в этом месте, без сомнения, проводили много времени. Дело не столько в протертых половицах, сколько в не катастрофическом, но вполне обычном для жилого помещения беспорядке. Хозяин этого кабинета явно не собирался скоропостижно умирать. Вдоль стены, справа от входа, высокий книжный шкаф, доходящий едва ли не вплотную до печи — привонки в черно-белых изразцах. Еще один шкаф вдоль следующей стенки, и дверь, по-видимому, в кладовку. Напротив входа стол. Рядом зеркало, так что сидевший, повернув голову, мог взглянуть в него.

«Странно, кто ж так ставит зеркала?» — мелькнуло в голове капитана.

Но бросаться к загадочному зеркалу он не стал, в конце концов, это казалось слишком уж явной «подозрительной деталью». Тем более, само по себе колдовство дело-то ненаказуемое. Вместо этого Мел прошелся по комнате и прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям в собственных ногах.

«Ну и куда же ты обычно ходил?»

Ноги словно бы наполнились старческой тяжестью, голова чуть закружилась. И вот Мел вновь открыл глаза, обнаружив себя за письменным столом, его рука легла на ручку третьего правого ящика, благо, ящик оказался не закрыт, да и никаких особых чар на него наложено опять же не было. С легким скрипом ящик пополз вперед.

— Ого, — только и смог пробормотать милиционер.

Вместо ожидаемых бумаг или, быть может, письменных принадлежностей, да хоть магических кристаллов, в ящике обнаружился портрет в узкой рамке, который едва-едва влезал в ящик. Капитан подцепил край рамки, но достать ее оказалось не так-то просто, как он рассчитывал, и похоже хозяин этим не сказать чтобы часто развлекался, но в полутьме ящика едва ли удавалось разглядеть, что же нарисовано на этом уже потемневшем холсте.

Чтобы решить эту задачку, капитану пришлось достать ящик целиком и даже после этого встать да поддеть раму ножиком для писем. Вот только под портретом не обнаружилось ровным счетом ничего интересного. Оставалось лишь обратить внимание на саму картину.

Юная, лет двадцать, не больше, девушка с иссиня-черными волосами сидела в кресле у витражного окна, должно быть, того самого, которое видел капитан пару минут назад. Она была одета в форму студентки — мага, по портрету не было ясно какой кафедры, на губах полуулыбка. Глаза, несмотря на то, что лицо развернуто в сторону витража, смотрят прямо на зрителя. Большие черные глаза… капитану казалось, что он их где-то уже видел.

Перевернув портрет в верхнем правом углу, под подписью автора, Мел обнаружил следующие слова:

«От любящей дочери дорогому отцу. Спасибо тебе. Всем тем, кто я есть, я обязана тебе.

Лианна. 1134 год э.л.»

Кроме этого — ничего. Оставалось предположить, что старик едва ли не каждый день, иначе бы ноги не привели Мела к этому ящику, открывал его, чтобы в тысячный раз взглянуть на ее лицо.

Мел откинулся назад в кресло.

«Так, давай по порядку. Розетт говорила, что ее родители погибли. Да… родителей у нее не было, но этот старик не во всем ей врал, и… допустим, его дочка и правда погибла, о ней никто ничего не знает. Он хранит портрет, которому уже больше пятидесяти лет, значит, она умерла когда-то тогда. Кет говорила про то, что клевер, это символ жизни и возрождения… а что если… нет, все же для подобного слишком мало фактов… пес его знает».

Внутренний монолог никак не мог обрадовать капитана, хоть и выстраивалась вполне четкая концепция, и все же с этим стоило подождать. В конце концов, он здесь за иным.

Мела смутило непонимание действий господина Хельма. Зачем он пошел сюда один? Мел помнил капитана как человека осмотрительного, да и не будь он таким — он просто не дожил бы до столь преклонного возраста. Так почему же в подобном случае он отправился в этот дом, никого даже не предупредив о том, куда он собрался, коль уж был почти уверен в том, что идет к убийце? Объяснение могло быть только одно — Хельм Корзак знал Релинлира Мерса. Более того — знал его с хорошей стороны и просто не мог поверить в то, что тот стоит за всеми этими убийствами. Вопрос — откуда? В конце концов, чтобы не говорил комиссар, а господин Корзак никогда не учился на мага, а высекать огонь из пальцев, в общем-то, навык доступный едва ли не каждому второму. Другое дело, что почти для всех подобный фокус отнимет столько сил, что после и остается, что лечь и проспать часов десять к ряду.

Да и найти хоть какие-то следы магии — тоже не помешало бы.

Словом, следующие пару часов капитан посвятил перерыванию кабинета, стараясь не создавать излишнего беспорядка. В конце концов, он ведь сам не знает, что ищет, лишь понимает, что скорее какие-то бумаги, так что обыск с переворачиванием всего и вся вверх дном усложнил бы его задачу. Вот только всем, что ему досталось в качестве трофеев, стала пара зашифрованных рукописных блокнотов. Картинок в них не было, слова же были написаны буквами языка эльфов вперемешку с обычными человеческими. Капитан попробовал поискать ключ, почитать только эльфийский или даже подносить к зеркалу, тому самому, около стола, но ничего путного из этого не вышло. Никаких бумаг подтверждающих личность Лианны найти так же не удалось. О Хельме, в таких-то условиях, и говорить не стоило. И все же кое-что важное он нашел. Не зря ведь, в конце концов, этот старик положил портрет девушки в ящик стола, хотя мог повесить на стену.

Оставалось лишь потратить чуть больше времени и понять, кем был эта девушка, а с датой и именем, не говоря уже о вероятной фамилии, это должно быть не очень сложно. Всего-то и надо попросить Кетрин посидеть в библиотеке, ведь это у неё выходит не так уж плохо.

Вот только тут капитан вспомнил, что сам запер за девушкой тюремную камеру. А он так быстро начал полагаться на нее. В конце концов, эта девушка и правда не из тех, что можно в каждой лавке купить.

Наконец встав, дабы поразмыслить, Мел вновь занял место хозяина комнаты, прихватив с собой пару блокнотов, без особой надежды, впрочем, что с этим ему хоть кто-то поможет, и вышел из кабинета. Покрутившись в гостиной, Мел заглянул в уже прибранную ванную, место упокоение мага, тела которого тут, ясное дело, уже не было, но понять так ничего и не смог — слишком уж качественно тут поработали маги Подниверского управления, чтобы слушать свои ноги. И потом, если бы тут был какой-то тайник, они наверняка его смогли бы обнаружить.

Уже на пороге капитан бросил взгляд на часы.

* * *

— Можешь выходить, — обратилась Кет к девочке, которая даже и не подумала взглянуть, с кем же разговаривает ее невольный опекун.

Спустя пару мгновений из-под полога показался черный носок, но сама Розетт так и не появилась, так что Кетрин, которая сжимала сладкую маковую булку в руке, пришлось самой подойти к своей подопечной. За прошедший с первого визита Ветрианы неполный час Розетт не демонстрировала никаких признаков жизни. Сама Кет сочла, что дело в ее подруге, мало ли что могла увидеть в ней Розетт, но спрашивать не спешила — Втри имела свойство появляться в самый неподходящий момент, ну а тот факт, что она задержалась почти на час, давало надежду на то, что она все же удосужилась сходить в университет за деньгами. Хотя с таким же успехом она могла и выжидать удобного момента для совершения мелкой кражи. Так или иначе, а булка оказалась и правда неплоха.

— Будешь? — девушка присела на край кровати, протянув хлебобулочное изделие Розетт.

Та перевела взгляд с Кет на булку и, помедлив пару мгновений, словно бы борясь с аппетитом, которому позавидовал бы и обычный человек, не то, что искусственный, накинулась на последнюю.

— А ты что, испугалась Втри? — как будто бы между делом осведомилась Ренс-младшая, — сидела так, будто бы тебя тут и не было.

— Втри…? — чуть помедлив, переспросила Розетт.

— Ну да, ту девушку, что приходила ко мне, — несколько удивившись, пояснила Кет. Неужели она ни разу не называла подругу по имени.

— Да… испугалась… — кивнула девочка, вновь принявшись за булку, а ведь от той осталась уже хорошо если половина.

— Вот как… — неопределенно протянула Кет.

Что-то в ответе Розетт показалось ей странным. Конечно, и без этого девочка не отличалась разговорчивостью, и все же Втри не дала и тени повода себя бояться. Да и потом, Розетт ничего не говорила, даже когда Втри тут не было. Сама Кет поначалу не обратила на это внимания, а разболтавшись с капралом, и вовсе забыла думать об этом, но теперь выходило так, что за весь час девочка ни разу и позу-то не меняла.

— Скажи…, а… — Кет взглянула на довольно уплетавшую булку девочку, — впрочем, забудь….

* * *

Покинув Подниверское управление, ключи, понятное дело, было положено сдать обратно, капитан бросил взгляд на свои часы. По ним выходило десять минут двенадцатого, иными словами, даже если Кет еще не встала, ее просто было необходимо разбудить, но с этим стоило подождать. У него осталось еще одно срочное дело, которым следовало заняться незамедлительно, дабы сложить хотя бы часть кусочков этой мозаики. Единственное же, что могло прийти ему в голову — эта визит в дом, в который он желал вернуться в последнюю очередь, вновь нарушив траур госпожи Корзак. Капитану не давало покоя странное поведение господина Хельма.

Разумеется, все это лишь догадки, но как иначе маг мог узнать о том, что кто-то вышел на его след? И даже если бы и узнал, куда вернее было бы все отрицать, в конце концов, он не один, да и предположение о том, что он — центр грамария, ровным счетом ни о чем не говорит. Конечно, преступники делают и не такие глупости, в попытках скрыться от погони, а для того что бы узнать, кто ведет дело «Лендальского убийцы» незачем быть пророком — стоит лишь читать газеты. И все же Мел от чего-то был уверен, в существовании связи между Хельмом Корзаком и Релинлиром Мерсом.

Примерно с такими мыслями Мелирленнс поднялся по уже знакомой высокой лестнице на нужный этаж и, чуть помедлив, постучался в дверь. Вряд ли его будут рады здесь видеть всего-то через два дня, как он разорил могилу отца этого семейства. Дверь открылась.

На этот раз за порогом обнаружилась совсем юная девушка с распущенными волосами в домашнем платье. В правой руке девушке держала расческу. Несмотря на юный возраст в ней читалось некое сходство с госпожой Корзак.

— Вы… господин Меллерс? — насторожено, осведомилась она.

— Так точно… разрешите войти?

— Да… проходите… — девушка отступила, но, помедлив пару мгновений, поспешила куда-то в глубины квартиры, как видно, сообщать родным о визите незваного гостя.

Мел повесил шляпу на уже знакомый крюк, снял сапоги и не спеша направился за девушкой, давая возможность кому-то из домочадцев встретить себя. На кухне он никого не застал, проверять же каждую из комнат казалось неправильным, вот он и отправился в ту, за которой, сколько показалось Мелу, исчезла дочь семьи Корзак.

В комнате, судя по знавшему лучшие годы клавесину в углу, камину красного глазурованного кирпича да паре диванов и большому зеркалу, завешенному черной тряпкой, бывшей гостиной, собралось все семейство. Госпожа Корзак сидела на стуле в глубине комнаты у окна со спицами в руках, девушка, что открыла ему дверь, подле матери, еще одна, старше года на три, сидела в кресле у стены с книгой в руках, и, наконец, Хольдред Корзак замер всего в паре метров от Мела, похоже намереваясь приложить все свои силы для того, чтобы не пустить капитана внутрь.

— Прошу простить меня за визит, — облизав губы, начал капитан.

— Что вам нужно? — в голосе младшего из Корзаков от давешнего ужаса в гробнице не осталось и следа, а вот ненависти к капитану, похоже, прибавилось вдвое против прежнего.

— Мне надо всего лишь поговорить.

— Так говорите.

— Господин Корзак… — начал было Мел, но его оборвал голос матери семейства.

— Хольд, подойди ко мне.

Молодой человек перевел взгляд с капитана на мать. Похоже, уже собрался высказаться, но проглотив свое мнение, отступил. И все же Мел не спешил бросаться к госпоже Илинхе, сохранив между ними почтительное расстояние.

— Хотите вновь раскопать его могилу? — с некоторым горьким сарказмом осведомилась вдова.

Из-за света, бьющего от окна, капитан едва-едва мог разглядеть лицо госпожи Корзак, но и без этого было нетрудно догадаться, как она на него смотрит.

— Нет… я лишь для того, чтобы задать вам пару вопросов.

— Как скажете.

— В ночь перед исчезновением… вы говорили, что видели мужа последний раз утром 520 дня с начала года, ровно две декады назад. Скажите, в предыдущую ночь или утром он не вел себя необычно? Может, называл какие-то имена?

— Хе… капитан Корзак никогда не говорил о службе дома, — ровным голосом ответила женщина.

— Понимаю…, - Мел перевел дух, раздумывая над тем, как было бы правильнее задать вопрос этой семье, что видит в нем едва ли не врага, но так ничего и не надумав, счел за лучшее спросить по- простому.

— Скажите, имя Релинлир Мерс вам что-нибудь говорит? Не в связи с его смертью, а просто, быть может, он когда-нибудь упоминал его?

— Боюсь, что нет, господин капитан.

— …

Мел мог многое сказать этим людям. Он бросил взгляд на женщину, не поднимавшую взгляда на гостя. В кругах под глазами отчетливо отражались бессонные ночи, что она провела, уткнув нос в подушку в попытках выплакать свою боль. Юнца, решившего, что теперь он должен защищать свою семью, свою мать, а раз так, он должен ограждать ее от каждого из врагов. Девушку, что просто хотела спокойствия для своей мамы, и другую, похоже, смертельно уставшую от траура последних декад. Пусть и по разному, но каждый из них видел в капитане Меле врага, ведь он был помощником, он должен был защитить, должен был что-то сделать, а не сделал ничего, так к чему теперь он мечется?

Что ни говори, а эти люди решили, что больше они не помогут этому молодому капитану с его глупыми расспросами. Быть может, дело было в рассказе Хольда о вскрытии? Или так уж вышло, что они возложили всю вину за смерть главы семьи на милицию?

Капитан мог бы сказать многое, но зачем, ведь, в сущности, они во всем правы, а их ответ ничего не изменит, если, разумеется, Лендальский убийца — на самом деле Релинлир Мерс.

— Прошу простить меня, госпожа. Больше я вас не побеспокою, — капитан склонился в глубоком поклоне, развернулся и проследовал к двери, так и не получив никакого ответа. На пороге комнаты Мела поджидал последний из членов семьи — Хельм Корзак-старший, отец капитана.

Только теперь Мел смог разглядеть старика. В прошлом, должно быть, грузном, судя по обвисшим щекам с побелевшими бакенбардами, старике, смутно, сквозь прожитые годы, все же читались черты капитана Корзака. Его рука, опиравшаяся на палку, тряслась, но при виде формы Мела, старый вояка подтянулся, подняв взгляд на Мела.

— Мерс… мой мальчик что-то опять натворил? — огорчено прошмякал старик.

— Ренлинлир Мерс, вам… известно это имя? — уточнил Мел.

— Как же ж не знать… учитель… магические основы… но… постойте, мой мальчик…

— Он молодец, ваш Хельм, он и правда молодец, — слабо улыбнулся Мел и, скользнув между стеной и стариком, поспешил исчезнуть из этого дома.

Пусть и случайно, но он все же получил то, зачем приходил. Релинлир Мерс был учителем в школе, в которой учился Хельм. Несмотря на то, что маг работал тогда в Университете, подработка в школе для тогда еще не старого профессора — дело обычное. В школе, в которой учился сам Мел, магическим основам учил университетский маг, заодно присматривая способных ребят для магического корпуса. Конечно, и это стоило проверить, но, в сущности, подобное не должно было стать чем-то сложным, зная возраст обоих, перебрать с пяток ближайших школ.

И все же главное он выяснил, капитан и правда знал старого мага, знал с самого детства. Можно предположить, что знал его с лучшей стороны и просто не мог поверить в то, что старик способен на такое. А быть может, дело было и иначе. Капитан Хельм и вправду разобрался с тем, где находиться центр пентаграммы, вспомнил, что где-то там живет его старый учитель, и решил узнать у него, не почувствовал ли старый маг нечто странное, но стоило ему завести разговор о заклинании, как Релинлир перепугался и избавился от слишком многое понявшего милиционера. После чего запаниковал и решил подстроить еще одну жертву Лендальского убийцы.

Разумеется, все это было справедливо лишь в том случае, если старик Хельм ничего не напутал.

Конечно, не стоило забывать и о том, что все это может быть некий хитрый план, а убийство старого Мерса не более чем маневр истинного убийцы, но как бы там ни было — последний сбился с графика убийств. Впрочем, не в первый раз.

Капитан, убрав руки в карманы плаща, взглянул на небо. То в ответ плюнуло первой каплей. любом случае — для начала следовало заглянуть к девочкам.

* * *

— Вот я ей и ответила, что сама выбираю себе друзей. Честно признаюсь, тогда я была той еще дурехой, надеюсь, сейчас дела обстоят хоть немного лучше, но… все же, даже зная как все сложилось, не жалею, что ответила именно так, ведь друзей выбирают не за их способности, а за то, кем эти люди являются.

— Госпожа Ренс, к вам посетитель, — оборвал девушку голос дежурного капрала.

— Что, опять Втри? — серебристая головка с распущенными волосами показалась из-под «полога».

Однако вместо одногруппницы девушка обнаружила на пороге камеры знакомого капитана.

— А-а, это ты…

— И что значит твое «это ты»? — осведомился Мелирленс Меллерс.

— Да так, ничего… — неопределенно повела ладонью заключенная, сев на край кровати, — знаешь, а пока тебя не было, Втри заходила. И она, и Шус вернулись… из… словом, где бы они ни были.

— Понятно… ты, я смотрю, неплохо устроилась… я, собственно, поесть вам принес, — с этими словами капитан протянул девушке сетку с бутылкой молока да каким-то плотно замотанным промасленной бумагой горшочком.

— Не жалую… о-о, а это уже совсем другое дело, — с этими словами девушка, на которой из одежды осталась лишь юбка да расстегнутая до третьей пуговицы блузка, благо, в камерах топили даже слишком хорошо, приняла гостинец из рук капитана, — что это тут у нас…

— Жаркое с лисичками и грибами… вроде бы свинина, хотя я не уверен, но вряд ли в «Дырявом корыте» можно рассчитывать на говядину. Это, конечно, не мозги упыря, но…

— Но это превосходно, капитан, — оборвала Мела девушка. — Розетт, одевайся, капитан Мел был так добр, что снизошел до того, чтобы принести поесть своим пленницам.

Через пару мгновений из-под полога показалась девочка, в отличие от своей соседки к ее внешнему виду едва ли можно было подкопаться.

— Что ж… как вижу, у вас тут все хорошо, так что…

— О чем ты, капитан, разве ты не составишь нам компанию? Или этот горшочек приправлен алмазной пылью?

На подобные обвинения у Мела как видно не нашлось достойного ответа, так что у него не осталось иного выбора, кроме как сдаться и принять приглашение. Кет тем временем прикусила край губы, лишь бы не рассмеяться.

Тем временем из-за решетки раздался многозначительный «кхм»:

— Господин капитан, боюсь, мне придется запереть вас на время… эм, допроса.

— Да, да, конечно, — только и мог ответить капитан, как видно, не разделявший восторга от столь необычного места для трапезы, — и принесите, пожалуйста, еще одну тарелку и вилку.

Кет уже уселась на скамью, принявшись развязывать узелок веревки, опоясывающий горшок. Запах от последнего шел и вправду чудесный — черный перец, семена укропа… пожалуй, даже несколько чересчур для того, кто за весь день сделал не многим больше десятка шагов, и все же не дело от подарков нос воротить. И похоже, девушку нисколечко не смущало то, что эти чудесные посиделки, которые со стороны можно было бы принять за семейную встречу, пусть на роль матери Розетт она едва ли тянула, разворачиваются за тюремной решеткой.

— Так и как продвигается расследование? — осведомилась девушка, подцепив кусок мяса.

— Господин Корзак и правда знал господин Мерса… — не подумав, ответил Мел, но тут же стушевался, взглянув на Розетт, — словом, он был его учителем в детстве… Еще я нашел портрет… скажи, Розетт, имя Лианна тебе о чем-нибудь говорит?

Сколько показалось Кет, девочка вздрогнула, в то время как ее взгляд заволок туман, но лишь на мгновение, после которого девочка покачала головой.

— Нет…

— Ну, это и неудивительно, — пожал плечами капитан, — В конце концов, на той картине была указана дата… 1134 год. Уже полвека прошло… и все же было бы неплохо разузнать, кем была эта девушка.

— Как только вы выпустите меня, господин капитан, — чуть улыбнулась Кетрин.

— Боюсь, это не в моей власти.

— Должно быть, так и есть.

* * *

Остаток обеда прошел в неспешном пересказе визита Втри да предположений самой Кетрин на тему того, где же пропадала ее подруга. Поднимать тему деда Розетт в присутствии девочки капитан не спешил. Быть может, это и могло помочь в расследовании, но куда вернее подозрения разрушили бы ту хрупкую привязанность, что появилась у девочки.

Должно быть, маг со стороны назвал бы это рефлексом магического предмета, выбравшего себе наиболее подходящего хозяина, и Мел терялся в догадках, почему в таком случае выбор пал именно на него, но даже если и так, чем подобный выбор отличается от свободы воли живого существа? Да и Кетрин, кажется, была уверена в том, что Розетт — живое существо, а она в таких вещах, по крайней мере, с ее собственных слов — разбирается лучше многих.

После обеда капитан, едва не забыв про книгу, все же покинул камеру, но покидать управление не спешил. У него осталось несколько незавершенных, хоть и не горящих дел. Скажем, декадный отчет по ходу расследования. И все же, если быть честным с собой, Мелу приходилось признать тот факт, что он просто ищет себе оправдание для того, чтобы не ехать в пустой дом, как ему сделать и следовало — Катина как-никак, время для отдыха, а не работы. Да и на потом никаких активных действий, не получив ответ на вопрос — справедлива ли модель грамария Кетрин или нет — он все одно не мог. Вот только дома он бы и мог только думать о девочках в управлении.

Так незаметно морось за окном обратилась ливнем, чтобы наконец сойти к обычному осеннему дождю из тех, что даже и не думают прекратиться. И все же, пусть его и посещали подобные мысли — ночевать в управлении казалось не лучше идеей. Так что, спустившись к заключенным и обнаружив, что те, судя по словам дежурного, уже с полчаса как затихли за своим пологом, отправился домой.

* * *

1Нармии — тут стоит пояснить еще пару моментов. Нармии (от narmo (квенья.) — волк) — результат скрещивания Древними различных псовых, по большей части волков и лис и людей.

Принято выделять в отдельную расу. Раса — созданная механически, при помощи магии.

Появились в результате опытов Эльфов на людях, в попытках вывести более послушных существ. Эти опыты хоть и увенчались успехом, Минотавры, каковые и по сей день встречаются в мире, а во времена заката и падения Империи их было великое множество, были одним из таких достижений, однако, нармии не стали ими. Древние, пытавшиеся получить существ послушных как собак, но сильных и воинственных, которые помогли бы им в борьбе с варварами, получили по итогу существ своевольных и гордых.

Одна из главных причин нелюбви к оборотням опять же вполне понятна и традиционна. При определенных обстоятельствах и соответствующих магических ритуалах укус оборотня, пусть и не любого, может привести к превращению человека в ему подобного.

2Подмисар — Под комиссаром — т. е. зам. комиссара.

Глава одиннадцатая: Долгожданная свобода… но почему же сразу срезовая?! И все же парк!

1185 год эры людей. Осень. 5 декада.541 день с начала года. Мина

— Да не больно-то и хотелось, менты позорные! — Кет погрозила кулаком Управлению в бессильной ярости, проклиная комиссара.

Во имя всех темных богов, как не смотри, а это сущий беспредел. Ее не только выставили на мороз, без шапки с утра пораньше даже не поинтересовавшись ее мнением, так еще и разбудили ни свет ни заря. И все это под личным присмотром Корсена.

Не то чтобы Кетрин не наскучило сидеть в камере, да еще и спать часов по десять в сутки. Как ни крути, а подавление маннодного поля не лучшим образом сказывается на магах, но дать поспать-то ведь можно? Ясное дело, что Розетт никто отпускать не собирался и возражения студентки никто слушать не собирался. Пару мгновений девушку даже подмывало на бросок фаербола в окно управления, но сочтя, что подражание лучшей университетской подруги — не пристало представителю семьи Ренс, просто развернулась и, задрав носик, направилась в направлении остановки гордижансов, на которой наблюдалась некоторое обилие народонаселение. При этом к своему удивлению Кетрин обнаружила, что едва ли не половину из этих людей составляют ее коллеги-студенты в серых и коричневых сюртуках университета.

Сама-то девушка, проживая на территории Университета, и подумать не могла, как много студентов рассеяно по городу. Многие из тех, кто снимал жилье, ютились именно здесь, в Керлендере, между Торговой улицей и Зафалкийским проспектом, где цены не готовы слопать тебя с потрохами, а ведь в Поднивере дело обстоит именно так, и в то же время улицы не походят на откровенное захолустье. Вот только, сколько помнила девушка, Гордижанс второго маршрута мало того, что делал крюк на Кузнецкую площадь, так еще не заворачивал ни к одним из врат университета. Иными словами, не многим быстрее, чем идти пешком. Не говоря уж о баталии, едва ли не разгоревшейся при штурме очередной повозки.

Студентка взглянула на свои карманные часы. Если они не впали в грех лжи, выходило, что до начала лекции по ТЕМПу, Теории маннодных полей, оставалось чуть больше сорока минут. Иными словами, даже если она вольется в следующую битву за место в гордижансе, она едва ли поспеет к началу занятий, а раз так, к чему пытаться? Тем более, что даже при ее, прямо скажем, нешироком шаге, уже за час-то она доберется. Ну, а опоздание на двадцать минут, да в Мину-то, к первой паре, не только позволительно — едва ли не обязанность каждого уважающего себя студента второй ступени.

Куда больше девушку беспокоила осенняя прохлада в совокупности с отсутствием головного убора. Но даже эта проблема была вполне решаема, пусть она и сама готова была поругать себя за столь пренебрежительное отношение к магии, равно как и эксплуатацию жителей астрала. Вот только целые уши все же дороже чистоты этических принципов. Сделав пару десятков шагов по Тюлерской, подальше от толчеи остановки, волшебница отступила к дому, прикрыла глаза и зашептала заклинание:

Друзья ветров, друзья морей,

О духи солнечных лучей.

Друзья людей, друзья мои,

Прошу, услышьте ж вы мои…

Волшебница, собрав ладони лодочкой, почувствовала, как тепло наполняет их. Вот только начало оно собираться даже слишком быстро, настолько, что Ренс- младшая, взвизгнув, развела руки. Все же пара дней заключения не прошли даром. Но как она сможет называть себя Ренс, если вот так просто сдастся. Помахав руками, Кет вновь прикрыла глаза, начав с самого начала.

Друзья ветров, друзья морей,

О духи солнечных лучей.

Друзья людей, друзья мои,

Прошу услышьте ж вы мои слова.

Тепло к теплу, и напоите ж вы меня,

Тепло к лесам, и станьте ж одеждой вы.

Руки девушки засияли тусклым, едва различимым в дневном свете желтоватым свечением. Волшебница аккуратно провела ладонями по волосам, и вот они покрылись будто бы золотистой сеточкой заклинания, как сказал бы каждый первый маг, валварин, как знала Кет.

Как и большая часть стихийной магии, это заклинание взывало к жителям астрала. В данном случае, Анар Лапат, или по-простому — солнечные зайчики, одни из тех валварин, кого видел едва ли не каждый в тонком луче света, что пробивается сквозь узкую щель на чердаке. Эти существа обитают почти везде, где больше, где меньше, но они своего рода олицетворение света и тепла, хотя на деле далеко не каждое заклинание огня или света взывает именно к их силе. Питаясь светом солнца, они сохраняют его тепло, на чем, собственно, и основано это простенькое заклинание. Конечно, кому-то может показаться не самым приятным делом — обмазываться какой-то солнечной пылью, но в конечном итоге Кет знала о том, как обстоят дела, едва ли не раньше, чем начала учиться магии, так что она просто привыкла принимать все как есть. Другое дело, что носить шапку куда как легче, но что еще сделаешь, если шапки нет?

Удивительное дело, но до цели девушка добралась даже раньше, чем она рассчитывала, благо, морозный воздух принуждал Кет то и дело прибавлять шаг. Да и сама лекция проходила в восточной части Магического корпуса, совсем недалеко от входа.

К своему удивлению Ренс-младшая обнаружила группу коллег- студентов перед старыми дверями аудитории, кто попирал своим телом стену, а кто зевал, неторопливо листая учебник. Пробежавшись взглядом по головам, Кет обнаружила Втри, устроившуюся на потертом подоконнике, уперев нос в чей-то конспект. Ну оно и понятно — эта лягушка-путешественница ведь пропустила последние две лекции, или даже все три… Понятное дело, рядом крутился болван Шус, да его приятель — энгелец, но с этим Кетрин поделать ничего не могла, тем более, что коленки Втри казались столь притягательны в качестве подушки. Не утруждая себя дальнейшими сомнениями, серая ведьма поплыла меж рядами студентов к заветной подушке.

— Утречка, Втри, можно, я тут немного полежу? — скорее для приличия, чем рассчитывая получить какой-либо ответ, поздоровалась Кет, тут же примостив голову на плече подруги.

— Так тебе все же удалось сбежать? — опустив приветствие, без особого интереса поинтересовалась Втри, не отрывая взгляда от конспекта, судя по подчеркнуто-аккуратному с множеством лишних завитушек почерку с примесью энгельских букв, принадлежавшему Майку.

— Сбегать из тюрем это по твоей части… меня разбудили и вышвырнули, только что пинок… — девушка сладко зевнула, устраиваясь поудобнее на плече подруги, — не дали.

— Дашь конспект свой скатать… а то тут словно дракон кучу наложил…

— Если не устраивает, верни, — возмутился праведным энгельским гневом владелец тетради.

— Скорее ты вылетишь на свой островок, — все так же не отрываясь от конспекта, пригрозила Втри.

— Уж кто бы говорил…

— Постой, она ведь и правда может, — вклинился в разговор Шус.

Впрочем, вслушиваться в разговор Кетрин не стала, утопая все глубже в тепле бархата форменного сюртука. И как так могло выйти, что все те, кого она может назвать друзьями в своей группе — понаехали боги одни ведают откуда?

Так прошло еще минут пять вялых возмущений студентов, так жалевших о потерянных часах сна, да задававшихся вопросом, могут ли они уже разойтись или все же стоит ждать. Но уйти никто так и не решился. Пока же они собирались, наконец появился запыхавшийся молодой человек, и сам вполне готовый сойти за студента с ключом в руках. Студенты попереглядывались и все же последовали в аудиторию, так что у Кет просто не оставалось иного выбора, кроме как поплестись вслед за всеми хотя бы потому, что ее подушка покинула подоконник.

Как следовало из слов этого молодого человека, господина Хользема, подло подкараулив, сразила простуда. Так что пока профессор оправляется от этого тяжкого удара, лекции им будут замещать, чем, собственно, этот молодойчеловек и занялся, выяснив на каком месте они в прошлый раз остановились. Впрочем, дальше Кетрин едва ли слушала лекцию, по понятным причинам у нее при себе не только не было тетради, она и одета-то была не по форме, за что вполне можно и нагоняй схлопотать, но слишком уж она торопилась в класс, чтобы еще заходить домой за одеждой. Хотя перед следующей парой все же стоит сбегать — переодеться. Ну а пока можно и поспать, благо, за пять лет в школе Ренс-младшая в совершенстве изучила искусство сна, положив голову на ладонь руки, упертой в парту.

Так, в полудреме прошел первый час новой декады, благо закончив тему замещающий преподаватель отпустил их минут на пять раньше, так что у Кет оставалось целых двадцать пять минут, что бы вернуться в свою комнату и надеть форму, дабы на следующей лекции выглядить как студентка кафедры практической магии, а не случайная бродяжка, заглянувшая послушать о высшем счете, глаза б ее его не видели.

* * *

После заслуженного выходного в виде восьми часов здорового сна капитан Меллерс вновь вернулся на службу. Как ни крути, а винить в том, что свои законные выходные он потратил на службу, Мелу было некого. Он и не жаловался. И все же работа без отдыха начала порядком изматывать. Скажем, этим утром капитан в течении минут пяти пялился на ручку дверцы гордижанса, и мог бы продолжить в том же духе еще с пару десятков, если бы его не растолкала толстуха, решившая выбраться наружу.

Первым делом, даже не заходя в кабинет, капитан направился к своим заключенным. Вот только за ночь их поголовье уменьшилось наполовину. О Кетрин напоминала лишь лишняя кружка в камере. Сколько разъяснил дежурный рядовой, ни свет ни заря заявился господин Корсен, приказав освободить госпожу Ренс из-под ареста. «Ну, а они-то что? Они люди подневольные». В ответ Мелу только что и оставалось, так это заверить рядового в том, что все в порядке, после чего он все же зашел в камеру к Розетт.

Девочка сидела на кровати, за пологом, сооруженным Кетрин, поджав ноги к груди, совсем так же, как в ту первую ночь, когда он увидел ее в первый раз. На вошедшего она взглянула, лишь когда капитан обратился к девочке.

— Ты как… не сильно скучаешь?

— Нет.

— Я еще зайду… ты слушай, я…, - капитан хотел сказать, что приложит все усилия, чтобы вытащить девочку отсюда, будь она хоть трижды гомункул, но понял, что это совсем не те слова, — я вытащу тебя отсюда.

— Знаю, — все так же ровно ответила девочка.

— Вот как, — немного обескуражено пробормотал Мел, — может… скажешь, где искать убийцу?

Розетт молчала несколько минут, но вот наконец тихо, с запинкой, словно нехотя, произнесла:

— Ответы в университете.

На мгновение капитану хотелось схватить девчонку за плечи, хорошенько встряхнуть, потребовав, чтобы она все рассказала, ведь от этого зависит ее собственная жизнь, но вместо всего этого капитан встал, лишь сказав на прощание:

— Зайду ближе к обеду.

Мел сам не знал от чего, но он был уверен, что выбить ответ из девочки у него все равно не получиться. Сейчас она повторила ровно то же, что и тогда, при первой их встрече, и даже это давалось ей с трудом. Зная же ее природу, не стоило даже и сомневаться в том, что на ней лежит множество чар, запрещающих девочке рассказывать о том, кто она, равно как и раскрывать иные секреты ее почившего господина. Скорее всего, она просто физически неспособна говорить на подобные темы, и та подсказка, что она дала, должно быть, единственное, на что она способна. Конечно, все это лишь предположения, но маг, способный создать гомункула, без сомнения крайне искусен, так что снять подобные заклинания, не погубив девочку, мог лишь некто многократно превосходивший создателя в силе и знаниях. Мел как раз познакомился с подобным человеком, но к нему бы он обратился в последнюю очередь. Это если забыть о том, что Розетт все еще под арестом.

С такими невеселыми думами он поднимался к себе в кабинет. Заняться капитану по большому счету было нечем. Конечно, он мог попробовать разузнать о том, в какой школе учил детей основам магии господин Мерс, но то ведь лишь проверка. Куда больше он ждал ответов о телах, намеченных Кетрин. Вот только тут у него не было и малейшей возможности поторопить ход дела. Без особого толка капитан поперекладывал бумаги, и вот наконец понял, чем он должен заняться..

Решительно встав, милицейский пересек свой длинный кабинет, чтобы постучаться в дверь кабинета напротив.

— Не занят? — обратился Мел к сержанту Лореку.

Последний, оторвав взгляд от какого-то справочника, взглянул на старшего коллегу.

— Смотря о чем речь, капитан.

— Думал позавтракать сходить.

— Что ж, в таком случае никак не могу отказать вам, господин Меллерс.

* * *

Лекция по высшему счету представляла собой еще большую скуку, чем предыдущая. И ведь, в самом деле, чего ради магу учить формулы да особенности счисления Древних. Им и без общих знаний хватало проблем. Вот только, чтобы сама Ренс-младшая не думала о предмете, ее мнение никого здесь не интересовало. Так что все, что она могла, так это переписывать формулы с доски, надеясь на то, что во время зачета профессор махнет рукой на «очередную, ничего не понимающую магичку».

— Кет… следующей ведь практика по стихоплетству? — коснувшись плеча девушки, обратился к последней Шус, сидевший рядом выше.

— Да… — меланхолично отозвалась она, уже догадываясь, что последует дальше, ведь она, пусть и провела выходные в камере, но хотя бы не пропустила последнюю пару, равно как и пару до нее, так что имела хотя бы общее представление о том, что же ждет их на срезовой, — надо будет зарифмовать балладу минимум в пять стихов на свободную тему.

— Рифмовать… — эхом отозвался этот сын гор.

Кет перевела чуть заспанный взгляд с Шуса на Втри, слушавшую подругу с интересом не меньшим, чем ее коллега по прогулкам по иным мирам. Подняв же взгляд вверх, наткнулась на энгельца, который демонстративно смотрел куда-то в пространство, что не мешало ему всеми фибрами души впитывать происходящее на ряд ниже.

— А ты-то чего? Сколько помню, ты, сэр, слушал занятие точно так же, как и я, — проворчала сребровласая ведьма.

— Но слушать тебя куда приятнее, чем профессора, — парировал Майк.

Кет в ответ только недовольно пробубнила что-то под нос, сама толком не поняв, что именно.

— Ты ведь объяснишь? — коснувшись ладони подруги, обратилась к последней Втри.

— Ладно, ладно, — подняла флаг в заранее проигранной битве Ренс-младшая, — но только если обещаете помочь мне кое с чем. И-и нет, ничего воровать не надо.

Сколько показалось девушке, слева раздался разочарованный вздох.

— И что же нам нужно будет делать? — сразу насторожился деревенский олух. А ведь раньше он был куда беспечнее… куда же они угодили?

— Тебе ведь нужны мои знания? — возразила Ренс-младшая.

Что ответить на это, ни один из ее друзей придумать не смог. Вот только с конспективным пересказом задания стоило обождать, ведь удивительным образом вышло так, что они остались единственными, кто все еще оставался в кабинете.

— Что ж, дорогие мои… ну, может, не такие дорогие, слушайте внимательно — по два раза повторять я не буду, — прокашлявшись, начала Кетрин перед кабинетом «Искусства плетения слов», — как я уже говорила, необходимо написать рифмованную балладу в пять стихов на свободную тему. Но не стоит беспокоиться, вам не обязательно писать классические стихи, достаточно того, чтобы слова можно было прочесть напевно, как в заклинаниях.

— Классических стихах?

Вопрос, разумеется, прозвучал от Шуса. Потомственная волшебница одарила его взглядом с высоты всех поколений, прожитых ее предкамив Городе, но все же в конце концов снизошла до ответа:

— Классические стихи опираются на традицию стихосложения Древних… Скажем…

Под небом голубым есть город золотой,

С прозрачными воротами и яркою звездой.

А в городе том сад, все травы да цветы;

Гуляют там животные невиданной красы.

Или…

Замученный дорогой, я выбился из сил

И в доме лесника я ночлега попросил.

С улыбкой добродушной старик меня впустил

И жестом дружелюбным на ужин пригласил.

В обоих примерах рифмуются последние слова, но подобное от вас никто не требует. Достаточно составить текст речитатива.

Внимайте мне все

священные роды,

великие с малыми

Хеймдалля дети!

Один, ты хочешь,

чтоб я рассказала

о прошлом всех сущих,

о древнем, что помню…

…ну и так далее.

Что до темы, она, разумеется, свободная, но все же не стоит писать о том, как вы позавтракали… Можете написать о своей родине или, скажем, своих путешествиях… хотя… нда, боюсь, так возникнет лишь еще больше вопросов.

Девушка пару раз кашлянула, прочищая горло. В последний год ей как-то не доводилось так много петь за раз, даже и вполголоса. Разумеется, все обычная магия построена на стихах, но в полный голос заклинания читают лишь в театре, да дети, которые играют, пересмотрев сказок о грозных волшебниках.

Тем временем двери открылись, и студенты начали не торопясь заполнять аудиторию.

* * *

Позавтракав, Мел заперся в своем кабинете, уже в который раз принявшись просматривать записи, сделанные капитаном Корзаком, Кетрин и его собственной рукой. С прошлого убийства Лендальского убийцы прошло уже пять дней, а это, за исключением перерыва между двенадцатым и тринадцатым телами в девять дней, выходило самым продолжительным перерывом между убийствами. Хотя, если верить выводам Кет, между убийствами 531 и 522 дня с начала года, должно было быть еще два трупа, до сих пор не обнаруженных милицей. Если же предположить, что Ренс поняла все правильно, то выходило, что Лендальский убийца, хотя правильнее называть его господин Мерс, убивал на каждый третий день, как по расписанию. И именно так и выходило с шестого по девятое тело.

Иными словами, все говорило о том, что убийца — тот человек, которого Розетт звала своим дедушкой. Человек, который создал ее — мертв, и тел со знаком четырехлистного клевера ждать больше не придется. Остается лишь отыскать недостающие трупы и закрыть дело, ведь, в сущности, какая разница, чего хотел добиться этот маг? Ведь все так очевидно… понятно, кто виновник и кто исполнитель, а что до чувств…

Мел думал, что Корсен вызовет его, стоит ему только показаться в управлении, а то и вовсе свяжется по ТВ-шару, но солнце уже подбиралось к зениту, а комиссар и не думал вызывать человека, которому каким-то чудом удалось разобраться в этом проклятом деле. Но господин Корсен не звал и приказов отдавать не спешил.

Капитан думал об этом с четверть часа. И единственное, что хоть сколько-то могло объяснить действия комиссара, сводилась к тому, что самому Корсену не нравиться вешать всю вину на старика да девочку, даже и не настоящую. И все же Мелу нужно было во всем убедиться самому.

— Вы не заняты, господин комиссар? — пару мгновений помявшись, перед тем как постучаться, осведомился капитан, заглянув в кабинет начальства.

— Смотря с чем ты, — не отрываясь от чтения дела № 3 85 4 86 отозвался Корсен, ясное дело, державший пыхтящую трубку меж зубов.

— Это не отнимет много времени. Я лишь хотел задать один вопрос, — прикрыл за собой дверь и, дав комиссару время на ответ, продолжил, — скажите, господин Корсен, почему вы до сих пор держите Розетт в камере? Ведь если вы считаете ее просто магической куклой, разве ее не следует сдать куда положено? Но если она все еще в камере, значит, вы верите в то, что она живая, и что все не так, как кажется. Я ведь прав, господин комиссар!

Мел выпалил эту едва ли не обличительную речь, словно раскрыл страшный заговор, на одном дыхании. Лишь выдохнув, подумал насколько непозволительно говорить подобное, обращаясь к собственному командиру. Но что сказано, то сказано. Корсен наконец поднял взгляд на Мелирленса, недовольно пожевав трубку.

— Так что, Мелир, ты пришел сдавать дело как раскрытое? Уже разобрался в мотивах убийцы и методике убийства?

— Никак нет, господин комиссар, — тут же вытянулся по стойке смирно Мел.

— Ну а раз нет, капитан, идите работать и не отнимайте время у старших глупыми вопросами.

— Т-так точно, господин комиссар. Разрешите идти?

— Не идти, а метнулся работать.

Трижды повторять свой приказ комиссару не пришлось. Корсен еще не успел найти место, где он окончил читать, как Мел уже оказался за дверью, только после с облегчением выдохнув.

Он оказался прав, так же как и он сам, Корсен не считал, что дело закрыто. И не верил в то, что Розетт, будь она хоть трижды гомункул, орудие убийства.

А значит, у него не было времени на то, чтобы вот так вот стоять посреди коридора с этой глупой победоносной улыбкой.

* * *

Кетрин облегченно вдохнула уже морозный, но все одно свежий осенний воздух. Что до нее самой, то девушка не сомневалась в успехе сдачи хотя бы этой работы. Что-что, а слова, учитывая сколько книг она прочла еще до того как пошла в деревенскую школу, слагать умела всегда. Беда в том, что собственные успехи не избавили девушку от трех устремленных на нее умоляющих взглядов в течение всей работы, так что, учитывая все ее подсказки, ей следовало ставить не одну, а четыре оценки, и досрочно освобождать от сдачи экзамена. А как иначе, если она уже сама готова преподавать? Хотя, немного подумав, Ренс- младшая сочла за благо оставить все как есть — вряд ли ее обрадует оценка болвана Шуса, да и остальных, пожалуй, тоже. Даже за Втри она не была готова ручаться. Хотя уж на удовлетворительную-то оценку она точно отработала для всех троих.

Однако в качестве расплаты Кет потребовала от всех троих отправиться в библиотеку и разыскать информацию о студентке магического корпуса 1135–1140 годов выпуска по имени то ли Лина Мерс то ли Лейнна Мерс, девушка не смогла точно вспомнить имя, названное капитаном. Сама же она и не подумала присоединяться к друзьям. Ведь сегодня ее смена, а если прогулы войдут у нее в привычку, так недолго и до увольнения, какой бы компромат у нее не был на господина Верни. В конце концов, их соглашение включало то, что она будет нормально работать.

Но перед тем как отправиться на работу, благо, до смены оставалось чуть меньше часа, девушка решила вновь прогуляться по парку университета, старому кладбищу эльфов.

Но прежде чем нырять в астрал, юная заклинательница духов предпочла взглянуть в мир за гранью видимого из мира в полной мере осязаемого. Дело в том, что пусть так она не могла проделать многих фокусов, на которые была способна, нырнув в астрал, но, в то же время, сами жители астрала имели куда меньше шансов навредить волшебнице.

Кет полуприкрыла глаза, сосредоточив свой взгляд на жителях изнанки мира, живущих в маннодных потоках университета. Если стены университета походили на риф, полный жизни, то здесь жизнь походила скорее на обитание в жерле вулкана. Конечно, всегда тепло, но никогда не знаешь, когда этот жар обратит тебя в дым.

Стайка Фанлим, облачных рыбок, вьется меж труб Технического корпуса, должно быть, если не к ночи, то к завтрашнему утру пойдет дождь. Меж камней мостовой, то там, то здесь шевелят своими белесыми то ли усиками, то ли щупальцами Каменистые сорянки, чем-то походящие на траву, но в случае необходимости действующие на удивление быстро. Стоило к ним приблизиться, как щупальца, едва заметные в дневном свете, забивались в самую глубь камней, нутром, уж чего-чего, а разума у этих почти растений астрального мира явно не наблюдается, чувствуя, что от этой грозной ведьмы им перепадет разве что несварение желудка.

Но сколько могла судить Кет по мере приближения к парку, астральной да и, строго говоря, вполне обычной живности, вроде птичек, мышек, становилось все меньше, пока и вовсе не исчезло. Девушке попадались лишь редкие люди, по большей части прогуливающиеся парочки, слишком занятые друг другом, чтобы обращать внимания на зловещую ауру. С этим местом и вправду что-то происходило. И, сколько могла судить Кет, это «что-то» за прошедшие дни набралось сил.

Голос… или, быть может, музыка?…

Девушка замерла.

Нет, все же это слова, едва слышные, неразборчивые, льющиеся словно река, увлекающая девушку неудержимым потоком.

Кетрин сделала шаг вперед, потом еще один, и еще…

— Ренс!

— А-а?! — девушка взвизгнула и, резко обернувшись, зацепилась носком за бордюр. Мгновение, и вот она уже уткнулась носом в так удачно подвернувшуюся кучку листьев. И все же куча могла быть и побольше… и желательно без веток.

— Цела? — осведомился, судя по голосу, капитан Меллерс.

— К несчастью, да…. — отозвалась девушка, выплевывая кленовый лист изо рта, — и разве тебе не положено спрашивать «Ты в порядке?».

— Ты в порядке? — покорно повторил Мел.

— Разве по мне видно, что я в порядке? Не говоря уж о том, что сложно помыслить о более глупом вопросе, чем этот. Ведь пусть даже и живот выжжен выстрелом жезла, вы — милицейские, все одно спросите у товарища, а в порядке ли он.

— Ты сама попросила задать именно этот вопрос, — резонно заметил капитан.

В ответ девушка, уже поднявшаяся на ноги, отряхивая коленки, одарила милиционера хмурым взглядом из-под челки.

— Так что вы делаете тут, господин капитан?

— Веду расследование… И хотел спросить то же самое у тебя. Не дело это просвечивать в людных местах.

— А я просвечивала? — уже куда серьезнее уточнила Ренс-младшая, — я не собиралась уходить слишком глубоко, но дело в том, что я услышала голос… кажется, она говорила что-то на древнем… Инне намари, я прощаю… но, я не уверена. И этот голос меня чуть не утянул… Должно быть, мне стоило бы сказать тебе спасибо, капитан. И все же, почему ты здесь?

— Просто подумал, что я смогу что-то понять… Розетт ведь не один раз говорила, что разгадка здесь… А теперь, когда мы знаем, кто она. И мне как-то не нравится это место.

— Мне тоже, — кивнула волшебница, — а ты, господин Мел, случаем не маг, раз уж тебя посещают подобные чувства.

— Не, нет, — как-то даже слишком быстро ответил капитан, — откуда, ты говоришь, шел голос?

— Кажется, где-то там… — неуверенно махнула девушка вперед по аллее. — Знаешь, в чем бы ни была причина, но здесь, в Астрале, да и в Мире, что-то точно не так. Тут нет никаких животных, кроме людей. Да что-то там, думаю, деревья, если бы они только могли выкопаться, бросились бы вприпрыжку от этого места.

— Вот как… но если так, почему тогда никто этого не заметил?

— Если ты о магах, то они не привыкли обращать внимание на подобные вещи пока дело не зайдет слишком уж далеко, — пожав плечами, отозвалась Кет, — кроме того, когда я была тут в прошлый раз, это место так сильно не пугало…

— Так, значит, ты говоришь…

— Тихо, кажется… — волшебница замерла, голос, слова вновь коснулись ее слуха.

Кет сделала пару неуверенных шагов вперед, после чего, нащупав рукав капитана, сжала его плечо, пробормотав, — если я начну исчезать, встряхни. Мне страшно остаться с ней один на один.

Капитан кивнул, но Кет едва ли смогла это увидеть, уже вновь ступив одной ногой за грань. Рука, чей жар она чувствовала даже через грубую ткань форменного камзола, оставалась едва ли не единственным, что связывало ее с миром. И все же голос все влек и влек волшебницу в глубины парка.

* * *

Кет не могла с точностью сказать, сколько они прошли, или сколько с тех пор прошло времени, она лишь шла, пока, наконец, голос не затмил собой все. Не осталось деревьев и неба. Не осталось даже земли под ногами. Лишь рука, что с силой выдернула девушку из глубин того страшного места. И все же в последнее мгновение Кет послышалось…

— Кетрин Ренс! — сжав девушку за плечи, Мел стоя перед Кет и тряс её, словно выбивал пыль из мешка.

— Отпусти… ты делаешь мне больно… — пробормотала Ренс-младшая.

— Ты вернулась, — облегченно выдохнул милицейский.

— И все же, капитан, тебе не стоит сжимать девушку так сильно, если ты не хочешь получить огненным шаром по носу.

— Прости, — наконец спохватился Мел, пожалуй, слишком уж поспешно отпустив юную волшебницу, — Просто ты начала опять исчезать и…

— Понимаю, понимаю, — отозвалась Кетрин, передернув и правда побаливающими плечами, — и благодарю… Не хотела бы я оказаться один на один с ней. К слову… где мы?

Милиционер и студентка огляделись. Они стояли не на дорожке, а где-то в глубине парка, несмотря на то, что, казалось, между старых деревьев проглядывают остатки древних камней. В десятке метров впереди стоял на удивление свежий, в отличие от большинства здешних монументов, камень. Хотя вернее было бы сказать не так — от него веяло древностью, но в отличие от остальных о нем явно заботились, хотя он был воздвигнут вдали от основных троп кладбища.

И все же никаких надписей на камне не проглядывалось. Лишь знак, тот самый знак четырехлистного клевера, едва поблескивал металлом, учитывая прошедшие столетия, должно быть, мифрилом в центре камня.

— Ты ведь первый раз здесь? — осторожно уточнил Мелирленс.

— Думаешь, я тебя разыгрываю? — с явным презрением к столь абсурдным обвинениям, переспросила юная ведьма.

— Думаю, что слишком уж гладко все складывается, — проворчал милиционер.

— И все же, это ведь не может оказаться случайностью, но… как старый волшебник может быть связан с древней могилой эльфов?

— Может, дело вовсе и не в «старом волшебнике», если ты о господине Мерсе, — скорее пытаясь убедить самого себя, чем свою спутницу, отозвался Мел.

— Или этот старый маг далекий потомок этого эльфа, — задумчиво отозвалась Кетрин. — Ведь кто-то должен был ухаживать за этим камнем, раз уж на нем даже мха нет.

— Может, и так… — не стал спорить капитан, — куда важнее другое, что теперь нам делать?

— Копать, — твердо ответила Кетрин.

— Копать?

— Ну да, копать. Хоть что-то определенное можно будет сказать, если мы увидим, кто там лежит… Да и честно сказать, лучше так, чем связываться с ней в астрале.

— Ты точно уверена, что оно это она?

— Когда речь идет о созданиях астрала, я ни в чем не уверена, — неохотно отозвалась девушка, — но голос принадлежал девушке и… я чувствую.

— Вот как… — пробормотал Мел, задумчиво, разгребая опавшие листья у себя под ногами, — ты думаешь, у господина директора хватит влияния, чтобы дать дозволение на эксгумацию?

— Господина Сэйленара? Не думаю, что его стоит беспокоить подобным… К тому же, это дело административное, а значит, решать его будет ректор и его заместитель. Вернее сказать, его зам, господин Гольвар Чистиленс.

— Иными словами….

— Иными словами, не стоит беспокоить занятых людей столь мелкими делами, господин Мел, — оборвала капитана студентка, — буду ждать тебя в Горшочке часам к десяти вечера. И прихвати с собой пару ребят. Знаешь, что касается лопат, то я с ними никогда не дружила.

Пожалуй, в этот момент волшебнице следовало бы исчезнуть, оставив в воздухе лишь свою широкую улыбку, но Кет слишком уж сильно опасалась этого места, чтобы совершать столь легкомысленные поступки, так что волшебнице пришлось лишь развернуться на носках да решительным шагом направиться прочь из парка, на прощание помахав рукой над головой.

Что до Мела, то последний, из тактичности, понимая, что его шаг раза так в два длиннее шага миниатюрной волшебницы, дождался, пока та исчезла за деревьями, а надо сказать, подождать пришлось немало, после чего сам отправился к выходу несколько иным путем.

* * *

Глава двенадцатая: Тихий вечер гробокопателей. В кошельке капитана дуют сквозняки? Как же так!

И все же Мел сомневался.

Кет-то просто. В случае обнаружения, все что ей грозило, так это выговор от директора, с которым она на короткой ноге. Все же студентам магам-практикам прощали такие «мелкие шалости», перед которыми осквернение Древней могилы, казалось и правда детскими играми. Слишком уж важны сильные маги для Республики, чтобы исключать одаренных, тем более из старых семей волшебников.

Что до комиссара, к которому Мел заявился сразу же, стоило ему только вернуться в управление, то Корсен раздраженно велел Мелу действовать на свое усмотрение и не волноваться о всяких глупостях. А с этим исполином та же засада. Корсен и со смертью — Еганлой будет спорить, не желая покидать свой кабинет. И Мелирленс был готов поставить тельца против яйца, что таки переспорит.

Иными словами выходило, что если их план, хотя его и планом-то назвать было нельзя, пойдет не по плану, и все раскроется, виноватым будет он, капитан Мелирленс Меллерс. А эта сумасшедшая предлагала ни много ни мало незаконно проникнуть на территорию Университета после его закрытия, ведь в полночь врата Лендальского университета закрывали до самого утра. Затем пробраться на опять же закрытую территорию парка где, никого не спросясь, раскопать могилу. И все это собирается проделать он, офицер Керлендерского управления милиции, иными словами, представитель городской власти, которому в старые времена и вовсе следовало снять шляпу, переступая порог Университета, в знак того, что тут у него нет власти.

Конечно, можно было попросить Кет самой всем заняться, в конце концов, у нее и помощники найдутся, но этот вариант Мел отмел сразу. Чтобы хоть в чем-то быть уверенным, ему было необходимо самому взглянуть на то, что там закопано, чем бы оно ни было. И все же сам капитан понимал, что это скорее отговорка. Он просто не простил бы себе, если б он отправил детей не просто копать могилы, но, быть может, рисковать жизнью. И неважно, что эти дети — и волшебники. Хотя, по-честному, те пять лет, что отделяли его от студентов второй ступени едва ли можно было назвать непреодолимой пропастью.

Но, как бы там ни было, будут они копать или нет, а последнее слово должно остаться за ним. Оставалось только придумать, как же он убедит эту непредсказуемую особу следовать его решению.

И только уже было капитан утвердился в решении, что стоит кончать с этим произволом, как в его кабинет постучались.

— Входите.

— Не отвлекаю, господин капитан? — На пороге нарисовался смутно знакомый патрульный сержант.

— Ничего важного, с чем вы…? — несколько смутившись, не вспомнив имя коллеги, осведомился офицер.

— Да тут дело такое. Случай странный. Когда один из ребят стоял на перекрестке Сенного проезда и Гурдинликса, к нему подскочила девчонка, лет десять, не больше, да запустила руку в сумку. Он уже было думал броситься за ней, но поглядел, ничего не пропало, напротив, в сумке записка. Вам адресованная.

— Глянуть дашь?

— Прошу, — с этими словами младший офицер протянул капитану конверт. Отправитель даже о печати не позабыл, пусть на оттиске и не было никакого рисунка.

— И еще поверите — нет, а Бормс говорит, что видел у девчонки хвост рыжий, да и ускакала она только что не на четырех. А детвора оборотней в Керлендере… Я вот что думаю, нам бы пошманать их. Одни Цан-Цанцы чего стоят, как наседают, а тут еще и нармии. Неслед, чтобы оборотни что подсовывали городовым. Того и гляди — начнут утаскивать… А там и кусаться.

— И правда, — пробормотал капитан, разглядывая пару аккуратно выведенных слов на бумаге, вложенной в конверт, — волчий выводок… Знаете, я сам этим делом займусь. Но тягать за уши лисят не стоит, не думаю, что все так страшно, как вы говорите.

— Да уж попомните мои слова… — невнятно пробубнил патрульный, но сочтя, что высказывать капитану свои подозрения, раз уж последний слушать все одно не намерен, толку нет, поспешил ретироваться.

Что до письма, то в нем значилось «Все ответы в волчьем логове». А тут не нужно было быть гениальным сыщиком, вполне хватало и скудных способностей капитана Керлендерского управления, чтобы понять какая волчица его ждет.

Вздохнув, главным образом об ужасах бюрократии, ведь честное слово — не дело, чтобы информатор из Лисьего конца сработал быстрее, чем профессионалы из управления, Мел встал из-за стола. Как ни крути, а отказывать подобным предложениям себе дороже. Пусть и без визита можно было быть уверенным в том, что Кетрин Ренс не ошибалась. Но игнорировать приглашение Ульфы Хеперро — верх неблагоразумия. Потом только и делай, что извиняйся.

Теперь, когда Эридана так споро подбиралась к Университетским башням, народу в заведении госпожи Хеперро, равно как и на улицах Лисьего конца, заметно прибавилось. Чем ближе капитан подходил к Лисьей площади, тем чаще ему уступали дорогу, а то и кланялись, спеша поскорее исчезнуть за ближайшим углом. Что до последних господ, то их тут хоть каждого первого хватай, и что-нибудь да найдется, но так ведь тюрем на всех не напасешься. Не говоря уж о том, что то, чем промышляли эти мелкие жулики, по большей части и под тюрьму не подведешь. Да и если кто и виновен в их положении, то скорее господа с левого берега Лаурки да из-за стен Старого города.

В самом трактире под знаком волка не набралось еще и трети от обычного. Так что уж десяток минут для него хозяйка найти должна. Вот только ушастой информаторши ни в зале, ни на ее законном месте за стойкой не нашлось.

Капитан уселся на высокий стул перед баром, скорее из скуки, чем необходимости, принявшись наблюдать за посетителями.

Первой бросилась в глаза компания с глубоко надвинутыми капюшонами, забившаяся в самый темный угол, старательно стараясьне вызывать подозрения. Правда их усилия выходили столь натужными, что как раз они едва ли не притягивали взгляд любого, кто удосужиться взглянуть в их сторону. Ну а поблескивающий воротничок да рукав одного из «инкогнито» с головой выдавал в них студентов кафедры боевой магии, или еще каких-то студентов. С ними связываться Мелу не хотелось, не зря говорят «лучше заточка в печень, чем маг на голову калечен». По крайней мере, маг, который хочет провернуть мелкое правонарушение.

Через пару столиков с людьми более чем скучными, обнаружился самый настоящий гоблин, гость в Лендале нечастый, а между столиками курсировала девочка лет двенадцати с рыжим хвостом, вяло покачивающимся под платьем да явно потрепанным ухом. Если судить по лицу юной нармии, то у нее не иначе как вырезали всю родню до девятого колена, любимого кролика, да еще и заставили после этого работать. Похоже, как раз она и передала письмо и уже получила взбучку за слишком уж вольное исполнение приказа. Капитан уже было думал позвать девчонку, уточнить, где же прячется ее хозяйка, но та не замедлила появиться.

— И не стыдно тебе — вот так заявляться в мое заведение, капитан, — раздалось хмурое приветствие над ухом Мела, — тут, знаешь ли, приличные люди кушать да выпивать изволят.

— А не стыдно ли тебе, госпожа Ульфа, подсылать к господам городовым своих волчат? — в том же тоне отозвался Мел.

— Сам видишь, она свое уже получила, — несколько поникшим, но от того куда более раздраженным голосом, отозвалась волчица.

— Да уж вижу… — протянул капитан, наконец, обернувшись к хозяйке заведения.

У последней под стать голосу вид был несколько потрепанный и порядком уставший.

— Что, так плохо выгляжу?

— Выглядишь как настоящая гордая волчица, госпожа Ульфа.

— И как же мне стоит эти слова понимать от человека? — смерила капитана совсем уж хмурым взглядом иностранка.

— Как правду, чистую как… стекло…. бутылей с замечательным северным вином твоей родины? — сам понимая, что несет нечто совсем уж несусветное, протянул Мел.

Госпожа Хеперро с прищуром взглянула на милиционера, даже чуть показав клыки, но наконец отвела взгляд.

— Прощен?

— Что-то вроде того…

— Сколько понимаю, позвала ты меня, госпожа, не из любви к моей персоне? Что-то удалось узнать?

— Да уж, удалось… С первым-то проблем не возникло. Не знаю, как уж ваш брат пропустил, да только жрец в храме господина Хвостатого1едва ли не во время церемонии к праотцам намылился.

— И что, знак на шее у него был?

— Сам понимать должен, капитан, жрецы не те, кто готовы поведать свои тайны первому встречному. Но как говорил один из служек, знак имелся.

— Но придавать это дело огласке они не захотели… Мало того, что был осквернен храм, так ведь еще и жрец был убит как простой маг, а они ведь так не любят признавать, что их силы сродни магическим, — скорее сам себе, чем трактирщице, пояснил капитан. Та предпочла не прерывать мыслительный процесс милицейского, — А что со вторым?

— А со вторым… — волчица глухо то ли зарычала, то ли заскулила.

— Не против, если куплю во-он ту бутылочку? — капитан ткнул пальцем в энгельский ром, которому красная цена пара перье.

— Три кроны и перье. Вот только б если дело было в деньгах…

— Так я и не настаиваю.

— У моего народа не принято забирать однажды дареное слово.

— Так, сколько понимаю, что-то пошло не так? — смирившись с тем, что его финансы вновь стремительно тают, подтолкнул к рассказу капитан.

— Можно и так сказать, — волчица вздохнула, — Меня просили передать тебе, капитан, что слишком длинный милицейский нос могут и прищемить.

— Даже так… у тебя-то, госпожа, все в порядке?

— Уж чего мне точно не нужно, так это защита малышей — капитанов. Все знают, что связываться с волчицей Ульфой себе дороже.

— Понимаю… — протянул Мел, который никак не мог радоваться подобному повороту дела. Но как бы там ни было, его ведь, в сущности, не интересовала подноготная убитого, лишь обстоятельства его смерти, так что удержаться от вопроса он не смог. — И все же… да?

— Умер так же, как и прочие, о большем не проси.

— Большего и не надо, госпожа, — заверил последнею капитан, — за бутылочкой я зайду на днях, прости уж, кошелек и так забыл звон серебра.

— Кто ж без денег по трактирам ходит, — одна пьян да шваль, — пробурчала Ульфа, но ей явно было не до ругани. Кивнув на прощание капитану, она поспешила к куда более насущным делам.

Что до Мела, то и он задерживаться не собирался, ведь главное он теперь знал.

Кетрин права.

* * *

Кетрин без сил обняла столешницу. Вот только последняя и не думала обращаться хотя бы отдаленным подобием пуховой перины, вместо этого чуть отдавая рыбой.

— У тебя есть время для отдыха? — донеслось до девушки, не успела пройти хоть половина той вечности, что была ей нужна, чтобы прийти в себя.

— Господин Верни…

— Ты сама фызвалась отработать за фсе прогулы, — безжалостно напомнил этот кровопийца.

— Я ведь говорила, это был не прогул, я сидела в камере.

— И того хуже. Это приличное место, а не преступный притон.

— Ага, как же, приличное, — совсем тихо под нос пробормотала Кет.

— Дать тебе расчет? — к несчастью, слух у господина Вернингаторикса был на редкость хорош, о чем Кет-то и дело забывала.

— Я… работать пойду, — обреченно пробормотала юная волшебница.

Девушка, несмотря на опоздание на четверть часа, и вправду вызвалась отработать пропущенную по причине заключения смену. Но, делая столь громкие заявления, девушка и подумать не могла, что столько людей решит посетить Горшочек в первый день декады. Не говоря уж о том, что Ревейна, которая должна была сегодня работать вместе с Кет внезапно заболела, так что юной Ренс пришлось отдуваться за двоих. И ладно бы только носить заказы, хозяин велел спустить в погреб три бочонка с неизвестным содержимым и мешок картошки, ясное дело не на своем горбу, но левитация дело тоже непростое. Проследить за тем что бы огонь в камине сохранял свой зеленый цвет. И ко всему прочему взглянуть, что там с лампой на пятом столике, а она ведь, во имя всех богов, не мастер ДЖИН шаров!

Но все же девушке оставалось лишь сжать зубы, и выполнять все приказания своего хладнокровного хозяина, в конце концов, когда она только устраивалась, Кет обещала соблюдать расписание, а ведь ее и так приняли на правах едва ли не птичьих. Конечно, Кет, в общем-то, не оставила особого выбора трактирщику, но эта уже тема для отдельного рассказа.

Не прошло и полудюжины часов, как Проксима неторопливо заскользила по небосводу меж башен Университета, в то время как Эриданна уже коснулась кончиками пальцев студеной воды на далеком западе, как в «Горшочек» спустились трое. Господин Лернинский уже было обрадовался новым посетителям, но стоило ему взглянуть на эту компанию, как оставалось лишь разочаровано вздохнуть, крикнув на кухню:

— Ренс, это к тебе.

— Мел? — осведомилась Кет, занятая перемешиванием основы для «мозгов зомби в кисло-сладком соусе».

— Келхарская форишка с компанией.

— Позволите поговорить?

— Сколько уготно. Но сделай милость — если прифодишь своих трузей, пусть они оставляют тут деньги.

— Об этом не беспокойтесь! — заверила хозяина официантка, которая и сама была не против вытрясти из Майка пару-тройку фунтов его энгельского золота. Все одно ведь нажито оно не потом и кровью, а рэкетом да бандитизмом, коей в обществе приличном принято именовать «дворянскими привилегиями».

— Что желает отведать па-ачтенная публика, быть может, тролий мозг или лучше омлет из летучих мышей, что умерли от заморского гриппа? — с профессиональной улыбкой на лице, пожалуй, слишком уж исполненной жеманства, осведомилась Ренс-младшая у своих друзей.

— Кет, мы тут не ради… — начал было Шус, как и положено горному варвару, не понявшему сколь тонок момент, но с пальчика официантки тут же соскочила небольшая молния, ужалившая нос варвара.

— Прошу обратите свое внимание на драконьи лапки под огненным соусом, они как раз поспели у нашего хозяина, — продолжила Кет так, как будто бы ничего и не произошло, — господин, вижу, вы богаты, вы ведь не сочтете за труд накормить ваших друзей нашим лучшим блюдом?

Последние слова она обратила к Майклу, чуть наклонив голову, похлопав при этом ресницами, просто не оставляя у энгельца иного выбора, кроме как кивнуть. Крепость взята без боя, и противник готов отдать все свои богатства за один только взгляд в его сторону. Все же иметь в друзьях владетельных господ порой не так уж и плохо.

Не прошло и получаса, как Кет уже аккуратно опустила перед одногруппниками пару подносов и кувшин с яблочным соком. Порой алкоголь может открыть в маге скрытый потенциал, но Кетрин не была готова к тому, что кто-то из ее группы гробокопателей, оступившись, свалиться в несвежую могилу. В первую очередь, она сама. Что до столь высокой скорости приготовления, то выбирая за друзей главное блюдо, работница «Горшочка ведьмы» обратила внимание именно на драконьи лапки, зная, что ведерко с маринованными лапками стоит в холодильном шкафу. В отличие от трех четвертей блюд «Горшочка», тут не было никакой подделки, да и магии строго говоря тоже. Они и правда принадлежали дракончикам, только не настоящим великим драконам юга, а Мешехедским дракончикам, которые обитают где-то к востоку от Келхарского халифата, и где их разводят едва ли не как кур. Разве что даже у самых грозных петухов шансов спалить собственный дом, в отличие от дракончиков, не так уж много. Так что дороги они были лишь благодаря своей экзотичности на западном побережье. И все же золотистая чешуя и грозные когти смотрелись и правда пугающе.

Хвала богам, эти трое заходили в «Горшочек» уже не в первый раз, так что картины в виде осторожного тыканья содержимого тарелки в надежде, что оно как-нибудь само исчезнет, наблюдать Кетрин не пришлось. И по большому счету, хотя дракончики были одни из самых дорогих блюд, они же выглядели наиболее пристойно. В конце концов, ощипанная ящерица — та же курица.

— А разве работники могут есть с гостями? — осведомился у седовласой разносчицы тот, кто, собственно, и оплачивал весь этот банкет.

— Тебя что-то не устраивает? — бросила на энгельца взгляд голодной волчицы Кет, утаскивая вторую ногу дракончика, — я сегодня много колдовала и устала.

Майк счел за лучшее промолчать. Так что следующие четверть часа все четверо, кто более, кто менее активно налегали на мясо, не забывая и про сок. Все же как бы не был вкусен маринад господина Верни, жечь от этого он меньше не начинал. При этом самая внушительная горка костей скопилась на тарелке Кет, которая и не думала испытывать и толику вины за объедание дорогих гостей. В конце концов, она ведь и правда работала.

Наконец, закончив с едой, Кетрин потянулась и взглянула на друзей.

— Так что, нашли?

— Как раз об это мы и хотели поговорить… — протянула Втри.

— И-и?

— Ну…

— Нет, — чистосердечно сознался Шус, за что тут же получил каблуком сапога по лодыжке.

— А ты что-нибудь скажешь? — Кетрин обратила свой недовольный взгляд на Майка.

— Что тут скажешь… — меланхолично протянул сын морозных туманов.

— Нам не удалось ничего раскопать в открытом архиве выпускников магического корпуса, — принялась объяснять Втри, — и тогда мы обратились за помощью к хранителю. Я объяснила ей, что мы готовим работу о знаменитых выпускницах нашего корпуса, но стоило только этому болвану ляпнуть фамилию Ренс…

— Понятно… — протянула Кетрин, — надеюсь, меня-то хоть в библиотеку пускать после этого будут…

— А как же мы? — все еще покусывая губу из-за ушибленной щиколотки, осведомился Шус.

— Что вы? В библиотеке наверняка уже все хранители знают о той девчонке, что возомнила себя детективом, — совсем приуныв, Кет уставилась на дно кружки, в кои-то веки пожалев, что в ней всего лишь сок.

— Но, может, она не доучилась…. Я хочу сказать, мы ведь ее не нашли в списках выпускников. А мы просмотрели за 15 лет… может, ее отчислили? — в попытках найти спасительный ответ выдал Шус.

— Да брось, тут только тебя могут… — начала было Ренс-младшая, и тут ее осенило. — Или она не дожила до выпуска! Ты гений, Шус.

На мгновение в голове волшебницы промелькнула мысль о том, что можно было бы броситься расцеловать этого варвара, который так внезапно выдал великолепную идею, но по зрелом размышлении это было быслишком. Не говоря уж о том, что пришлось бы еще и стол обходить. Так что ограничилась девушка лишь словесной похвалой и обещанием особого десерта.

Можно было бы и не говорить, что оплатить его пришлось Майку.

* * *

— Так вы говорите, мы будем работать под прикрытием? — уже в который раз осведомился капрал Красс у капитана Меллерса.

— Да… ты ведь должен знать об особых законах на территории Университета, комиссар дал на все добро.

— Конечно, господин Корсен влиятелен… — пробормотал Пласински, — но…

На это Мел ничего не ответил. Он и сам не рад был, что выбрал именно этих троих, Еле шел позади всех, и, кажется, был единственным, кто не беспокоился о том, что они собираются нарушить закон, освященный веками. И все же лучше уж эти, хоть как-то вовлеченные в дело, чем посторонние.

Все четверо в гражданском, ну постольку поскольку удалось собрать костюм второпях. К счастью, капрал Красс жил буквально в паре шагов от управления, так что куртками он всех обеспечил. Мелу достался и вовсе парадный камзол Ладиса, судя по фасону, купленный еще его дедушкой. Мел подозревал, что капрал выдал этот предмет антиквариата офицеру исключительно ради шутки, ведь то, что на этом бугае смотрелось как нельзя лучше, на Меле, не сказать что способного похвастаться высоким ростом, висело хорошо если не как пальто до пола. Что же до форменных сапог и штанов, то на них все одно никто не будет обращать внимания. Тем более, ночью. До места их команда милиционеров под прикрытием добиралась опять же конспиративно — иными словами, пешком, где можно дворами.

Дело тут было не столько в запрете на деятельность городских властей на территории Университета, хотя и в ней тоже, сколько в том, что появление очередной скандальной статьи в «Лендальском вестнике» — было последним, чего хотел капитан. Стоило только подумать о чем-то вроде «Милиция осквернила могилы Древних в парке Университета! Что это — тайная секта некромантов в рядах нашей доблестной милиции или подготовка к военному перевороту?» как у Мелирленса сводило живот.

Никаких проблем с пересечением границы Университета у милицейских не возникло, ведь пусть формально это и было лишь учебным заведением, на деле за стенами скрывался целый город, где жила и работала не одна тысяча человек, многие из которых не имели и малейшего отношения к учебной деятельности. Так что и входить сюда мог едва ли не каждый. Правда, врата на ночь и действительно запирали. Еще несколько минут, и наконец капитан, а за ним и вся ватага спустились по лесенке в трактир, являя собой зрелище прелюбопытнейшее. Во всяком случае, все посетители, благо, к вечеру их число сильно поубавилось, обратили на них свой взгляд.

Обратил и хозяин, но стоило ему разглядеть лицо капитана, как приветственная улыбка на пухлых щеках растаяла как первый снег по утру.

— Чего изволите, господа, — все же натянув на губы профессионализм, грозящий сорваться в зловещий оскал, осведомился господин Лернинский.

— Нам бы Кетрин.

— И как ее приготовить? — все с той же улыбкой уточнил трактирщик. — Сварить в томатном соусе или лучше подать слабо обжаренной, с кровью?

— Лучше свежей… и живой, — чуть поразмыслив, ответил капитан.

Но прежде, чем Вернингаторикс успел ответить, в разговор вмешалось предполагаемое блюдо.

— Эй, не надо меня готовить! Я против, — решительно заявила волшебница и, как видно, почувствовав на себе тяжелый взгляд хозяина, прибавила, — лучше идите, садитесь во-он за тот столик. Поздоровайтесь. Я вам что-нибудь принесу… Подороже.

Выбора у капитана кроме как расстаться еще с парой крон просто не оставалось. Ему ведь, как офицеру, по статусу положено платить за своих людей. Словом, все, что оставалось, так это вздохнуть, проклиная тот день, когда он встретился с этой пепельновлаской, и направить свои стопы к указанному столу, с которого уже призывно махал Шус.

Мел вновь вздохнул про себя, уже предчувствуя, каким цирком должно быть обернется эта авантюра. Но тут же успокоил себя тем, что чего-чего у этого парня не отнять, так это несколько десятков тонн удачи, учитывая то из каких ситуаций он умудрялся выходить целым. За Шусом виднелась и Ветриана да и эту златовласку из Энгельской империи Мел, кажется, помнил. Иными словами, полный комплект.

— Да, да рад видеть… — отозвался Мел, — и прошу, не по званию.

— А вы тут инкогнито, господин Мелирленс? — осведомилась как будто бы вновь загоревшая, интересно где, когда даже по просторам Келхара разгуливает морозный Форем, Втри.

— Что-то вроде того, — кисло ответил капитан. Ему и одной-то девчонки хватало, а тут целый выводок детей, которые привыкли к развеселым приключениям, даже и не думая беспокоиться о деликатности своих действий.

Мел перевел взгляд на энгельца, кажется, его звали Майк, ведь хотя бы этот должен быть благоразумным, если не благодаря национальности, то хотя бы происхождению. Но несмотря на надежды служителя закона, этот сын туманной империи, лишь беззаботно улыбнулся, откусывая «палец древнего магистра». Пожалуй, чего-то подобного и следовало ожидать — разве нормальный энгельский дворянин поедет учиться магии во враждебный Лендал?

Что до его подопечных милиционеров, то в своей тарелки себя чувствовал лишь Еле. Но с этим-то все понятно — в конце концов, с Втри и Шусом он познакомился куда раньше, чем с Мелом, да и Лендалом. Так что он уже перездоровался со всеми и принялся услаждать слух землячки Ветрианы какими-то, без сомнения, высокопарными комплиментами на келхарском. А вот капрал Красс весь напрягся, как видно, уже поняв, что все окружающие дружки Кетрин — маги и, может, опасны не как седая ведьма, но и с ними стоит держать ухо востро. Что до Пласински, то этот занялся наполнением живота «пальцами магистров», пока остальные отвлеклись на обмен любезностями.

Через десяток минут появилась Кет, левитируя трио подносов.

Кроме большого подноса с закусками: соусы да «пирожки» разнообразных интересных форм, вроде эльфийских ушей, орочьих носов, глаз, судя по вертикальному зрачку — нармий и прочих, более чем правдоподобных органов разумных обитателей мира, девушка опустила на стол четыре набора с основным блюдом — жареная ножка, в отличие закусок, неопределенной принадлежности, с подозрительной грибной подливкой ярко-зеленого цвета и коричневато-болотное пюре.

— Это для меня, — объяснила девушка, усаживаясь на угол стола между Втри и нервно сглотнувшим капралом Красом.

— Помилуй… — пробормотал Мел.

— Не будьте таким скрягой, капитан, — официально пожурила служителя закона девушка, но, смилостивившись, прибавила, — сотрудники едят за счет заведения.

— Можно мне к вам на полставки устроиться? — притворно заискивая в надеждах на шанс спасти свои тающие финансы, поинтересовался милиционер.

— Хм…, — ведьмочка смерила его оценивающим взглядом и лишь спустя секунд десять, не меньше, наконец, с сожалением заключила, — боюсь, нет. Не проходишь по ключевому параметру.

— Боюсь спросить, какому.

— Ты слишком не милый и слишком не девушка. Господин Лерни же берет на работы лишь милых дев. Но если хочешь, можем превратить тебя в милашку.

— Похоже, твой хозяин серьезно просчитался, по ошибке наняв демона вместо милашки, — посочувствовал владельцу трактира капитан.

— Дело в том, что у меня есть особые подходы, — и не подумав обижаться, пояснила ведьма.

Уточнять, что за подходы, Мел не стал. В конце концов, он и сам попал в ту же ловушку, так что несмотря на неприветливые взгляды хозяина «Горшочка», уже который раз опорожнявшего его кошель, проникся к последнему невольной симпатией.

С едой торопиться не пришлось. Напротив, Кет принесла большой чайник да чашки для всех, дабы можно было скоротать ожидание. Правда, чтобы получить чайные приборы, работнице «Горшочка» пришлось с дюжину раз извиниться и, заверив, что приберется во всем трактире после закрытия последнего, выпросила у господина Лернински разрешения посидеть до часа ночи, а после в него же вернуться, дабы дождаться рассвета, когда можно будет выскользнуть за пределы университетских стен. Словом, эта весьма пестрая компания, попивая чаек да перекидываясь редкими фразами, наблюдала как посетители, а за ними и работницы один за другим покидают заведение, в то время как Кетрин наводит своеобразный порядок в этом чудном заведении.

Природой своих приключений ни Втри, ни Шус делиться не спешили, отшучиваясь лишь какими-то общими фразами, из которых становилось понятно, что их дела как-то связаны с директором Сейленаром. Мел же все больше понимал мудрость Кетрин, коя гласила, что излишнее погружение в чудеса директора приводят к коликам мозга да болезни желудка. Так что он и не настаивал. Положения спас Пласински, у которого с собой оказались карты, за что последнего стоило бы пожурить, но, в конце концов, Мел — капитан Меллерс, а не майор Ольх, чтобы отчитывать рядовой состав за азартные игры во время службы.

Еле же взялся объяснять крайне запутанные правила какой-то келхарской игры, с названием, как и положено келхарским, до непроизносимости замысловатым «Суль-акгорра ра Рафалан». По утверждению Втри — обозначало это что-то вроде «Ведьмина Голова». Что до правил, то некая замысловатая разновидность драконьего покера. И как-то так выходило, что большую часть конов забирала Втри, и порой Еле. Лишь пару раз банк сорвал Шус, который понимал в правилах, похоже, еще меньше Мела, лишний раз подтверждая свою легендарную везучесть. Так что, пусть они и играли по медяку, к концу вечера Мел выложил лишь чуть меньше двух перье.

Все же с этой девчонкой он так скоро по миру пойдет. Сама-то Кетрин, переодевшись в студенческую форму, от участия воздержалась, вместо этого мерно посапывал, за соседним столом, сославшись на то, что слишком рано встала по вине господина комиссара.

Словом, когда эта седовласая малявка, потянувшись, сообщила, что по ее расчетам им пора выдвигаться, капитан расценил ее слова, словно послание Алхеры страждущим. Ведь если подательница жизни дала надежду людям на избавление от иссушенных пустынь Егандала, эта фраза давала хотя бы надежду на то, что кошелек капитана не превратиться в безжизненную пустыню.

* * *

1Господин Хвостатый — речь идет о боги Лисе — Гурдинилксе, почитаемом народом зверолюдей куда больше прочих богов по причинам, в общем-то, очевидным. Почитание же, как кто водится, рождает и табу. Мол, не поминай господа всуе.

Глава тринадцатая. Зловещая, каковой и следует быть главе под номером тринадцать. Розетт, это и правда ты?

1185 год эры людей. Осень. 5 декада.542 день с начала года. Атта.

Кетрин всерьез, не меньше получаса, размышляла над тем, как построить наиболее безопасный путь движения к цели. На территории Университета не действовало никакого строгого запрета на перемещение после полуночи. И все же группа из восьми человек, половина из которых при ближайшем рассмотрении даже не студенты, может вызвать ряд вопросов у «Порядочников». Не говоря уже о паре лопат, пожертвованных хозяином «Горшочка ведьмы» на «благое дело».

Что до «Порядочников», как за глаза звали «Корпус порядка», то это некий аналог милиции и сил самообороны Университета в одном флаконе. Ведь юрисдикция городских властей на Университет не распространялась, а значит, последнему о своей безопасности и беспокоиться приходилось самостоятельно. Самой Кетрин дело с ними иметь не доводилось. А вот мама ей рассказывала несколько развеселых историй о временах своей юности. Кет- то вела куда как более размеренный образ жизни, по крайней мере, свой первый учебный год, и не думала, что ей когда-то понадобятся все эти мамины секреты, но, как в народе говорят, «знал бы, что камнем по голове — так на праздник не спешил бы».

Волшебница даже было решила, что лучше будет пройти магический корпус по дворам, обойдя Инженерный с севера по набережной Лена. Но по зрелом размышлении выходило так едва ли не в три раза дольше, а значит, и в три раза больше шансов кого-нибудь встретить, так что по итогу Кет решила вести соучастников между третьим и пятым корпусами, а там к Оранжерее, где можно пробраться между оградой парка и собственно Оранжерей. Дело в том, что, сколько знала студентка, у врат Университета всегда кто-то дежурит, да и ворота в парк тоже наверняка кто-нибудь охраняет. Так что едва ли не единственным и вправду опасным моментом было проникновение в парк, но с этим ничего не поделаешь, что же до пересечения площади, лишь дожидающейся своего имени, между третьим, пятым и первым студенческими общежитиями, там всегда можно притвориться группкой загулявших студентов.

И все же девушка смогла успокоиться, лишь когда несколько грузный дружок того деревенского олуха из милицейских, спрыгнул с забора на прелые листья. Хоть, по-хорошему, если когда и волноваться, начинать-то стоило как раз теперь, как любой нормальный человек. Взглянув на их компанию, можно было заключить, что нормальных людей тут двое… ну или трое, Майклус держался даже слишком неплохо… псов аристократишка. Одно радовало, о рядовых милицейских сказать подобное было сложно.

— А… как ты, собственно, собираешься искать эту могилу? — обратилась к подруге Втри.

— Ты же меня знаешь, что-что, а могилу найти для меня не проблема, или ты сомневаешься в способностях семьи Ренс?

— О-о да кто я такая, чтобы сомневаться в могуществе прославленного семейства Ренс — всего лишь жалкая шарлатанка с базара в Халифате, — преувеличено восхищенно ответствовала Втри.

— Вот и правильно, — похвалила подругу Кет.

— Быть может, ты все же продемонстрируешь свои невероятные способности, госпожа Ренс, — хмуро осведомился капитан, явно опасавшийся, но, похоже, не слуг Медии, а слуг местного закона.

— Не торопи, магия — это не котят рожать…, — огрызнулась Кет, спустя мгновение задумчиво прибавив, — если подумать, котят родить мне тоже много хлопот доставит.

Поняв, что ее глубокомысленные замечания оценить никто не хочет, ведьмочка наконец прикрыла глаза.

* * *

Пусть в этот раз она находилась совсем в другой части парка, пожалуй, дальше, чем в тот раз, когда она почувствовала могилу, примерное направление она ощущала и без астрала… строго говоря, еще на подходе к Парку, стоило же Кетрин прикрыть глаза, как ее едва ли не вытянуло из Мира. Астрал был пуст, лишь в глубине леса, меж деревьев, похоже, всеми силами желавших скрыть свое присутствие, билось сердце черного клевера.

* * *

Ее запястье сжали.

— Капитан, сейчас…

— Куда ты собралась без нас? — ладонь, так же как голос, никак не могли принадлежать милицейскому.

— Втри?

— Будь осторожнее.

— И это ты мне говоришь? — саркастически осведомилась Кет, — я всегда осторожна.

— Вот и молодец.

Кет вздохнула. Конечно, стоило бы поблагодарить подругу, но уж точно не сейчас.

— Нам туда, — наконец вздохнув, указав пальцем в темноту, вполголоса сообщила Кет.

Девушка понимала, что вряд ли кто-то из ее спутников хоть отдаленно понял, куда она указала, даже несмотря на поднимавшуюся с северо-запада Проксиму, свет которой не столько освещал путь, сколько окрашивал тьму в зловещие красноватые тона, но едва ли чем-то могла им помочь. В конце концов, конспирация требовала, чтобы они не светили фонариками и тем более магией света, пока хотя бы не углубятся в Парк.

— Кет, неужели ты и вправду думаешь, что хоть кто-то из нас понял, куда ты показывала? — выразил общее мнение Майк.

Кетрин обвела взглядом соучастников. Вновь вздохнула. Отчего-то ей вспомнились веселые деньки детства, когда она руководила едва ли не более пестрой компанией.

— Втри, ты позволишь? — с этими словами она вложила ладонь в ладонь подруги, — можешь что-нибудь наколдовать, чтобы наши защитники не потерялись в лесу. Только не слишком яркое. И никаких фаерболов.

— Я не какая-нибудь пироманьячка, — не слишком убедительно отозвалась Втри, во второй ладони которой через пару мгновений возник и в правду небольшой голубой огонек, как нельзя лучше подходящий к атмосфере момента.

После чего пара девушек, держась за руки, исчезли во тьме парка, и лишь дрожащий огонек, едва обрисовывавший их силуэты, освещал путь их товарищам. Мужчины переглянулись, казалось, что в каждой паре глаз можно было прочесть отблеск обреченности, но будто бы у них был выбор? Тем более после поторапливающего окрика капитана.

* * *

Капитан поежился. Как сам хотел думать из-за излишне морозного для осени воздуха. И все же едва ли можно было спорить с тем, что в картине пары перешептывающихся да посмеивающихся ведьмочек в свете дрожащего голубым пламени было нечто, что пугало любого здравомыслящего человека. В сущности, это и позорным страхом не назвать — разве есть какой-то позор в том, чтобы опасаться ядовитых змей или скажем хозяина леса1? Особенно, когда ты сам лезешь к нему в пасть, а сейчас ведь они как раз этим и занимались. Как еще назовешь поход по кладбищу Древних с лопатой? Вот то-то.

— Г-господин кап-питан, а вы не в курсе, госпожа уважаемая Еганла, она ведь, в сущности, старушка-то ведь д-добрая — едва попадая зубом на зуб, осведомился капрал Крас, жавшийся только что ни к ноге капитана постольку, поскольку это позволяли габариты милиционера.

— Думаешь, после второго разграбления могилы нам позволят остаться на пустошах госпожи Еганлы? — вопросом на вопрос отозвался капитан.

— Г-господин Мел-л…лерс…

— Не боись. Ты ж к госпоже подательницы жизни ходишь? Вот и не беспокойся. Примет она нас в свои чистые земли2, - по-отечески похлопал по плечу Ладиса Мел.

— Второй? — раздался откуда-то справа голос энгельца, — так что же, это правда… то, что писали в газетах?

— Да… что-то вроде того, — неохотно, вполголоса отозвался капитан.

Повисла тишина, нарушаемая лишь шуршанием листьев да веточек под ногами. Кто-то чихнул…. Должно быть, Шус. Наконец Майк, похоже, все эти долгие минуты пытавшийся подобрать нужные слова, произнес.

— Скажите… господин капитан, а о вас и мисс Ренс….тоже?

— Что она ко мне напросилась в помощники? Как видишь, но знаешь, не след тебе в столь юном возрасте верить всему, что в газетах пишут. А то верь я «Лендальскому вестнику» — мне бы тебя пришлось прямо тут и прикопать как вражеского шпиона.

— Ваша правда, — даже и не пытаясь скрыть облегчение, выдохнул сын империи, над которой, как говорят энгельцы, не заходит солнце.

В молчании прошло что-то около минут десяти, может чуть больше. Понятное дело, что рассматривать часы при столь скудном освещении выходило не лучшим образом, не говоря уж о том, что Кет даже и не думала беспокоиться о своих спутниках, пусть и не бегом, но двигаясь достаточно быстро, что оставалось лишь удивляться, как до сих пор она не споткнулась о какой-нибудь корень, ведь дорогу юная Ренс не выбирала. Но, если учитывать ее любовь к полу-прозрачности, для нее корни, быть может, и вовсе не проблема? Успокаивало лишь то, что Ветриана все так же рядом с Кетрин, значит, можно было надеяться на то, что последняя не растает как туманное облачко раньше времени.

— Мы пришли… — раздался как будто бы чуть сонный голос Кет, — этот камень.

Девушка указала ладонью на смутную тень, едва различимую на фоне тьмы леса. Мел умел неплохо видеть в темноте, но что-то подсказывало ему, что вспоминать свои маленькие фокусы сейчас уж точно не время. И дело вовсе не в том, что вокруг с десяток лишних глаз. Привлекать к себе внимание того, кто здесь обитал — не умнее помахивания красной простыней перед быком.

— Никакой магии, — словно бы в подтверждение мыслей капитана произнесла сребовласая волшебница. Сама Кет, казалось, пусть не светилась, но виделась куда контрастнее, чем ей следовало бы на фоне леса.

— У кого там лопаты… Рукус, Крас… — начал было Мел, но взглянув на капрала, понял что последний не только что лопату, и себя-то в руках едва держит, — Шус?

— Да, да, как что так сразу, — как видно для порядку поворчал уроженец Фалкийских гор, но забрав лопату из трясущихся рук милиционера, поспешил на нечестивые дела.

* * *

Такая горячая ладонь.

«Не забудь купить что-нибудь вкусное для Втри, Рин…» — напомнила себе Кет, чуть плотнее сжав руку подруги.

— Ты мерзнешь, — вполголоса обратилась к Ренс-младшей Ветриана.

— Прости… — только и смогла пробормотать Кет, — это место…

— Я чувствую… это место… это существо, она… ты и правда думаешь, что мы справимся?

— Я должна, — чуть наиграно улыбнулась Кет, — знаешь, это ведь не просто призрак… ее голос.

— Вот только о голосах не надо, — прижав Кет к себе покрепче, твердо произнесла Ветриана, — ты же мне сама говорила.

— Да… я помню. Знаю…

— Лучше расскажи что-нибудь из детства. Что-нибудь хорошее.

— Да… точно, — Кет чуть встряхнула головой, — Знаешь, эта история… ведь я уже попадала в такую же. Хотя должно быть все истории заклинателя духов походят одна на другую. Мои друзья тоже копали, а я стояла и смотрела… Помню, я тогда попросила Афри купить мне молоко… было жарко, не то, что сегодня. Летом… было бы здорово познакомить вас… Хотя, Розетт?

Кетрин последнюю сотню метров шла словно в бреду. Если поначалу ей удавалось с легкостью не обращать внимание на пение Лианы, то последний десяток минут лишь ладонь Втри да постоянная болтовня удерживала ее на этом свете. В одном шаге от срыва в Астрал.

Эта несчастная душа пела на эльфийском. Кет не могла разобрать слов, впрочем, они ведь и не нужны в эльфийских стихах, сотканных из самих чувств. Плач о своей горькой судьбе. Чтобы не видеть этот свет, Кет зарылась в теплое плече Втри, вдыхая аромат кого-то живого, кого-то ставшего столь близким за неполный год. Ведь если бы она прикрыла глаза — это лишь навредило б. Но невольно прикрыв веки, Ренс-младшая увидела серебряную головку с парой хвостиков. Она стояла рядом с Мелом. Кетрин не смогла сдержать удивленный возглас:

— Розетт?

Следующие мгновения растянулись для девушки в бесконечные часы, полные тревожных снов, хотя она едва ли могла с точностью пересказать, что произошло.

Стоило имени сорваться с ее губ, как по парку раскатился крик… быть может, лишь по Астралу, Кет не знала. Камень раскололся, из него вырвался злой дух Лианы. Она была в бешенстве, неистовстве и бросилась к той, что произнесла это проклятое имя… Вот только на пути духа стояла Втри. Полмгновения понадобилось Кетрин, чтобы понять, что ждет подругу, столь сильную волшебницу, вот только едва ли разбирающуюся в силах Астрала, если ее коснется Лианна. И еще меньше, чтобы среагировать, бросившись в Астрал, развеявшись дымкой в ладони Втри. Первый удар.

Кажется, она успела прикрыть Втри. Времени колдовать что-то и вправду сложное, не было, и все же она отбросила руку (коготь? щупальце?) Лианы. Кет подняла взгляд на духа.

Высокая, и вправду высокая девушка с по-эльфийски тонкими, чуть вытянутыми чертами лица. Волосы развевались в яростных ветрах Астрала, а из глаз текли слезы. Ее можно понять… Саму Кет первый удар сбил с ног, и, кажется, горела рука… но она должна, ведь за ней Втри и все остальные… должна встать.

Лианна взглянула на юную Ренс с высоты всех прожитых в Астрале лет. Кет в ответ могла лишь болезненно улыбнуться.

— А мы ведь похожи да? — обратилась к призраку Кетрин.

— Hwin sell! Quel, quel. Firta.3

— С этим я подожду! — вот только эта фраза была похоже единственным, на что оставалась способна волшебница.

И все же, взмахнув пока еще здоровой рукой, Кет поставила щит, попытавшись растянуть его и на Втри. Сама невольно зажмурилась.

«Вот и спета твоя песенка, а-а, Рин? Пора домой, в Астрал» — невольно скользнула глупая, мерзкая мыслишка где-то глубоко в сердце Кет.

Но… ничего не произошло. Кет открыла глаза. Перед ее щитом возникла рука, что держала коготь Лианы. Подняв взгляд наверх, Кет увидела ее. Эту головку с парой косичек. Но разве может она противиться этой громаде? Разве может она бороться с собой…

— Я не смогу… долго. Возвращайся…. Она уснет.

Времени на раздумья не оставалось. Кет прикрыв глаза, вернулась в мир. А мир, как оказалось, до отвращения болезненное место. Весь мирок Кет наполнился нестерпимой болью, так что смерть в Астрале казалась спасением. Но в следующее мгновение ее кто-то подхватил. Не сказать, чтобы элегантно и умело. Да что там, ее втянули в полет, едва ли не схватив за шкирку. Последнее, что помнила Кет, так это черную прядку волос на лбу…

«Ты ведь рада, что это он, а-а, Рин?

Иди к псу морскому».

* * *

Мел поначалу не понял, что именно происходит. Шус и Рукус неторопливо копали под указанным камнем. Нельзя сказать, что они по-настоящему сильно продвинулись. Грунт, судя по постоянному лязгу, состоял тут едва ли не из одних камней, а значит, дело грозило задержаться куда дольше, чем они планировали. Тем временем капитан предался размышлениям, коим стоило предаваться еще до того, как он согласился на все это дело…Да только невольно как-то позабыл.

И все же, что делать, когда они откопают… кости? Урну? Кетрин была так уверена, что, казалось, она точно знает, что делает, и все же не слишком ли сильно он доверился этой девушке? Конечно, она умна и способна, но она — студентка, не более, кем бы ни были ее родители.

От размышлений Мелирленса отвлекло прикосновение. Что-то теплое… ладонь? Мел невольно взглянул вниз, но так никого и не увидел, а прежде, чем он успел хоть что-то подумать, памятник раскололся. Сперва глухой треск, но понадобилась лишь пара мгновений, чтобы верхушка камня разлетелась во вспышке сизой молнии, засыпав все окрестности градом каменной крошки. Мел только и успел пригнуться. Хоть первым, о чем он подумал, были девчонки слева.

Когда капитан взглянул в их сторону, Кетрин уже лежала на земле, в то время как над ней склонилась дрожащая тень, и не нужно было быть дипломированным специалистом, чтобы сообразить, что ничего доброго тень не несет никому из живых. Втри отбросило куда-то во тьму. Мел судорожно соображал, что делать. Призрак, это тот самый призрак… это.

Он уже потянулся за жезлом, ведь Жезл зеленого огня стреляет сырыми маннодами, в сущности, магией, да и произошли они от магических жезлов Древних. Иными словами, может подействовать, ведь Кет держалась из последних сил. Но прежде, чем капитан успел поднять свое оружие, маленькая серебрянная фигурка возникла над Ренс-младшей. П началу капитан решил, что это сама Кетрин, ее магия или что-то в этом роде, но последняя едва держалась, опираясь на одну руку, второй держа дрожащий щит.

Времени думать не было. Он не знал наверняка, но был уверен, что стоит этой твари добраться до Кет, и конец. Времени не было. Отбросив жезл, капитан, забыв обо всем, прикрыл глаза, чтобы броситься вперед сквозь тень к той, за кого нес ответственность. Той, кого не мог потерять. Старые рефлексы не подвели, не зря говорил дядя, что это как на лошади кататься… Как ни глянь, а это чертовски больно. Но лишь мгновение, подобрать Кетрин и еще через один шаг оказаться на другом краю поляны. Как раз вовремя, ведь в следующее мгновение за его спиной раздался хлопок, и все затихло.

Но лишь на одну секунду. Уже в следующее раздался голос Шуса:

— Все живы? Какого черта это было?!4

— Я в порядке, — отозвался Майк, который, похоже, толком не успел понять, что произошло.

— Втри…

— Я… никто не видел Кетрин? — раздался голос Ветрианы, — Я… она должна быть прямо здесь, — в голосе девушки с каждым мгновением нарастали панические нотки.

— Она здесь… жива! — прежде, чем дело дошло до серьезного недоразумения, подал голос Мел.

А он, однако, не рассчитал, прыгнув на добрый десяток метров. Все же, как не крути, а ему стоит хоть иногда практиковаться. Что до Кетрин, то, несмотря на уверенный тон Мела, Кетрин дышала совсем слабо. Капитан чувствовал, как под форменным камзолом студентки прерывисто колотиться сердечко. Но больше ничего.

— Что с ней, — порывисто подавшись к Кет, воскликнула Втри.

— Я не знаю. Она точно жива, но… что случилось? Ты ведь была ближе.

— Я не знаю, — повторила за Мелом келхарская ведьма, — Кетрин… ей было дурно. Я тоже что-то чувствовала, но не так сильно. Потом она что-то сказала, и все случилось. Кажется… Я… разве это сейчас важно… Надо… надо что-то делать. Она ведь спасла меня! Спасла всех нас!

— И вы только теперь об этом задумались?! — раздался незнакомый голос из-за их спин.

Мел обернулся.

Над ним нависала сизая шляпа волшебника, и только что не в лицо ему уперся орлиный нос того, кто не мог быть никем иным, кроме как магом.

— Доброй ночи… — только и смог вымолвить милиционер.

— Болван, — вместе со столь нелестной характеристикой капитан ощутил более чем чувствительный подзатыльник. Впрочем, он был слишком удивлен, чтобы возмущаться. Чего-чего, а подзатыльников он уже очень давно не получал.

— П-проффессор Фамбер, — пискнула Втри, спрятавшаяся куда-то под локоть капитана.

— И ты, воровка, тут… — обреченно пробормотал господин профессор Фамбер Тюртюрликс, — где Шус?

— Учитель? — удивленно донеслось откуда-то из-за спины Мела, — Кет, она сама…

— Об этом позже, на препирательства нет времени. Нам стоит поспешить. За мной!

С этими словами волшебник развернулся. Полы его мантии задели ноги капитана, и он почесал куда-то в парк, благо, кристалл его посоха чуть сверкал зеленоватым светом. У Мела просто не оставалось иного выбора, кроме как, скомандовав рядовым следовать за собой, поспешить за магом. Кетрин что-то болезненно пробормотала в сонном бреду.

Нагнал волшебника капитан лишь за вратами Парка, которые последний распахнул одним нервным взмахом посоха.

— Мы к господину Сэй… директору? На Кет напал злой дух. Ей нужна помощь.

— Боюсь, Сэйленар тут не помощник. Госпожу Ренс как можно скорее нужно доставить к ее отцу, — не сбавляя шага, ответил маг.

— Отцу? Но Кет говорила, она ведь откуда-то из провинции…

— Но хвала богам, недалеко от берега… Направо.

Мел едва поспевал за волшебником, толком и не оглядываясь на спутников, и уж точно понятия не имел, куда именно они идут. Добравшись до громады университета, они под Аркой свернули в сужающийся проход, освященный двумя рядами ДЖИН- шаров на стенах, чтобы вскоре выйти на набережную. Лен напомнил о себе морозным ветром с моря. Еще несколько минут по старым камням университетской мостовой, и наконец они спустились к воде по каменной лестнице к небольшой пристани, где как будто бы специально их ждала лодка. Хотя почему «как будто». Учитывая внезапное явление учителя Шуса и профессора Лендальского университета по совместительству, наивно было надеяться на то, что их маленький план остался в тайне от господина Директора.

— Отнесите ее в лодку, капитан, — торопливо и явно раздраженно скомандовал волшебник, в целом, понять его Мел мог, — Втри, присмотри за Кетрин. Шус.

С этими словами маг только что не за шкирку оттащил ученика чуть в сторону, принявшись объяснять тому какую-то магию. Впрочем, Мел не вслушивался, вместо этого перешагивая с телом на руках на чуть покачивающееся транспортное средство. Ренс-младшая болезненно поморщилась, но это скорее успокаивало — ведь это значило, что она — жива. Спустя пару минут на корму лодки уселся Шус. Втри расположилась на дне лодки, притворившись койкой для больной.

— Господин капитан, — обратился к Мелу волшебник, — присмотрите за этими болванами. Боюсь, я не смогу сопровождать их в этот раз. Вам нужно к отцу Ренс, профессору Белкрофту. Он живет в урочище к северу от деревни Волино, она стоит на левом берегу Малоги. Вы ведь представляете карту Лендала?

Мел только и успел кивнуть.

— Первая большая деревня по левому берегу за Древним мостом восточного тракта. На самом берегу живет кузнец с семьей. Он друг семьи. Вы должны доставить Ренс к родителям до рассвета. Это вопрос жизни и смерти. Запомнили?

— Да… но сколько понимаю, до туда не меньше полусотни километров.

— Это не должно стать проблемой. Ведь не должно?! — при этих словах волшебник бросил хмурый взгляд на своего ученика.

— Да… то есть, конечно, Учитель.

— И еще, как бы ни было важно время, для Кетрин любое прямое магическое воздействие может быть губительно. Да, я про тебя, — теперь господин Фамбер смотрел на Втри, — знаю, как ты гордишься тем, что освоила магию полета, но если не хочешь отправиться вслед за Кет в Егандал…

— К-как скажете, учитель, я даже и не думала.

— Да? — недоверчиво переспросил волшебник, — кажется, сказал все, что надо…

— Что с моими людьми? — наконец подал голос Мел, — Я понимаю, как представитель Города… я виноват перед Университетом, но скандал…

— Знаю лучше твоего. Не беспокойся об этом, — коротко бросил маг. — Все быстро, Шус.

Волшебник, сочтя, что с этим делом закончил, с криком «куда, паршивец!» — бросился за Майком, похоже, решившем, что раз уж все уладилось и без него, улизнуть под шумок. Мел же неопределенно махнул рукой своим рядовым, то ли сообщая им, что все будет в порядке, и им не стоит беспокоиться, то ли, что им следует слушаться, что скажет волшебник, то ли просто прощаясь. Хотя в кровавой полутьме Яранхола да редких на набережной фонарей его все одно едва ли было видно.

— Оттолкните лодку, — тем временем попросил Шус. Ученик Фамбера перегнулся через корму лодки, так что еще немного и ухнет в воду.

Капитан счел за благо не спрашивать, не зря ведь говорят: «Молчанье — Ургурова5добродетель». Тем более, что не прошло и пары минут, как все и правду стало ясно. Поначалу вода со стороны Шуса забурлила, похоже, принявшись кипеть. Мел мог поручиться, что увидел пар, растворявшийся в мерзлом осеннем воздухе, хотя, быть может, это был всего лишь пар изо рта пыхтящего от усердия юного волшебника. Вот только разобраться с этим милиционер не успел. В следующее мгновение лодка сорвалась на скорости воистину невероятной, так что даже нос чуть приподнялся. Правда, в первое мгновение, вильнув вправо, лодка едва не врезалась в берег, но вскоре выправилась.

Впрочем, расслабляться, как оказалось, было рано, ведь миля за милей огни правого берега приближались. Конечно, Мел был не против оказаться дома, но не на такой же скорости.

— Правее, Шус. Правее! — почувствовав, как лодка лягнула в сторону, противоположную от необходимой, только что не заверещал капитан, но сообразив, что Шус сидит к нему спиной, поспешил исправиться, — то есть для тебя левее… Стоп!

— Так куда править, Черт бы тебя…?! — Шус с тяжелым вздохом поднял голову. Рука, которой он оперся о край лодки, определенно дымилась.

— Так не горячись… надо подумать.

— Да уж я не горячусь. Прям весь пылаю.

Маг и милиционер тяжело смотрели в глаза друг другу.

И тут с носа лодки раздался поначалу тихий, но уже через пару секунд заливистый смех. На мгновение Мел даже подумал, что все нет так страшно, и от их ругани наконец-то очнулась Кет, но нет, последняя все так же лежала в объятиях в голос гогочущей подруги.

— Во имя всех темных богов, будь Кет в сознании, она сказала бы что-нибудь вроде «Боги, нельзя ведь быть такими предсказуемыми? Только в книгах товарищи ругаются о направлениях на краю пропасти», — постаравшись изобразить насмешливый тон подруги, продекламировала Втри, после чего захихикала как заправская злая ведьма из театра.

— Ну уж так она не смеется, — решил вступиться за честь девушки капитан.

— Еще как смеется, ты ее просто слишком плохо знаешь, — безапелляционно заявила на это келхарская воровка, — Мел, раз уж зашла об этом речь, а в каких вы отношениях?

— Не думаешь, что время не лучшее?

— Но ведь когда Кет придет в себя, ты точно ничего не скажешь.

Не найдя, что ответить, капитан просто проигнорировал последний выпад, решив заняться куда как более важными вещами, чем словесные баталии со студентками. Ему их за последние дни и так хватило.

* * *

1Хозяин леса — в данном случае речь идет о Бероке — боге медведи.

2Госпожи подательницы жизни — тут речь идет об Алхере и ее чистых землях. Что-то вроде местного рая.

3Слабая девчонка. Слабей, слабей. Умри!

4Черта- и это не описка. Спросите, какого, а вот… Все из-за прогулок по чужим мирам.

5Ургур мудрый — покровитель знаний и всяческой мудрости.

Глава четырнадцатая: Незваные гости Урочища Ренс. А грибочки-то хороши!

В итоге капитан условился с их движителем, что он будет бить его по плечу один раз, если нужно лишь слегка скорректировать курс, и два раза, если дело серьезнее. Ну а коль дело примет совсем уж серьезный оборот — просто кричать, что есть сил, и после пары минут тренировок Шус вновь перешел на полную скорость, но уже в нужном направлении. Мимо крепости Оронта Албам, под Старым, а за ним и Колючим мостом, и еще дальше, прочь, оставляя за спиной огни Города.

Мелирленс не засекал, но готов был ставить тельца против яйца, что они уложились меньше чем в десяток минут, а с такой скоростью стоило беспокоится не столько о том, что они не успеют, сколько о том, как бы не пропустить поворот и так, на всех парусах, вернее. магическом движителе Ш.У.С-01 не укатить к истокам Лена, на такой-то скорости их и пограничная стража не остановит.

* * *

Но, хвала богам, пропустить островную крепость Воржик, пусть сожженную в ходе последней войны, но уже вновь разведшую негасимый пламень на вершине Древней Башни, едва ли было возможно. Здесь, у противоположного от крепости берега, Мел указал Шусу чуть смирить их прыть, ведь сколько знал капитан, окрестности поселка, так пострадавшего в ходе вторжения халифата, охраняли куда тщательнее прошлого. Конечно, у него был при себе офицерский значок, но привлекать лишнее внимание ему совсем не хотелось. Так что под мостом они прошли почти на обычной для лодки скорости, даром, что против течения, потеряв на этом с четверть часа. Но время еще было, тем более уж что-что, а Солнце мира в середине осени встает ох как не быстро. Еще через полчаса Мел заколотил Шуса по спине.

— Кажется, здесь. Видишь, деревня?

— Ты про те пару огоньков на холме?

— Так ночь ведь. Ты же сам не в городе рос. Должен понимать.

— Так ведь тут-то не там то, и Лендал не Задни… Генерез, — как истинный деревенщина отозвался о своей малой родине Шусандрикс Заднебогский.

— Поверь, все деревни в мире более или менее походят друг на друга. Правь ближе к берегу.

Спорить со старшим товарищем Шус не стал. В свете кровавого всадника тускло отсвечивал домик под парой больших труб метрах в двадцати от берега. А еще в сотне вверх по берегу, кажется, темнел дом.

— Это то место? — недоверчиво пробормотал Шус.

— Вроде бы кузница, — пожал плечами капитан, — пока не спросим — не узнаем.

— Твоя правда.

— Час тридцать пять, — раздалось с носа их скоростной лодки, — а ты молодец, Шус.

— А ты считала?

— Так ведь любопытно.

— Может быть, тебе стоило бы побеспокоиться о Кетрин? — искренне поразился беспечности подруги Шус.

— Единственное, что ей грозило, так это то, что ты взорвешь или перевернешь лодку, — парировала Ветриана, после чуть мягче, взглянув на Кетрин, прибавила, — К тому же если она жива, теперь с кем-кем, а с ней ничего плохого точно не случится.

Шус не мог понять уверенности девушки, но спорить с ней не стал, в самом деле, не убеждать же Втри в том, что Кетрин на краю жизни и смерти?

Пока эти двое препирались, капитан выпрыгнув из лодки, осмотрелся… Впрочем, одно он мог сказать точно — это и вправду не город, ведь пусть Шус и втолкнул их магией на берег, ноги капитана только что не по колено ушли в жижу. Хорошо хоть по работе ему положено носить сапоги.

— Осторожно, тут та еще дрянь под ногами… как в хлеву. Я по голень ушел.

— Может, тогда слегка подсушить? — предложила Втри, но прежде, чем эта жаркая дева юга успела реализовать свою идею на практике, Мел поспешил ей возразить.

— Уже забыла, что твой учитель говорил про магию.

— Но Шусу то… поняла я, — не стала настаивать девушка.

— Лучше закинь мне на спину Кетрин.

Спустя еще минут пять тихих проклятий эти трое, Кетрин, расценивать как личность в обстоятельствах, когда с ней обращаются немногим лучше, чем с мешком картошки, едва ли можно, выбрались на более-менее твердую землю. Пусть и она скользила под ногами.

— А что, если это не та деревня? — озвучил витавший в воздухе вопрос юный маг. Надо сказать, что вид у Шуса был на редкость измотанный. Видно, магия пару часов кряду, сколько понимал милиционер, весьма и весьма серьезная — порядком изматывала.

— Должно быть, нам туда, — игнорируя столь мрачный взгляд на действительность как непродуктивный, махнул рукой вверх по холму Мел.

Ворота, кому бы они не принадлежали, были закрыты, что, в общем-то, и неудивительно в столь позднее время, по часам выходило три сорок пять ночи. Но кто бы не жил в этом доме, и как бы не называлась деревня, ясно дело, что таблички, которая бы сообщала случайному путнику, что прибыл в деревню по реке, нигде не обнаружилось, не говоря уже о номерах домов и прочих излишествах городской жизни. Так что единственное, что оставалось, так это кричать да стучать в дверь, будто на пожар. В конце концов, дело-то и вправду серьезное, чем капитан и занялся, благо, профессиональный опыт у него имелся. Правда, после нескольких минут усердных ударов Мел перепоручил это столь ответственное дело вызвавшейся добровольцем Втри.

Как видно, девушка чувствовала свою вину за то что, в отличие от прочих, в сущности, ничего не сделала. Да и как оказалось, опыт у нее в деле криков да ударов в закрытые двери едва ли не солиднее опыта капитана. Не прошло и пяти минут, за забором очнулся пес, начав в ответ на удары гавкать. Правда, не сказать, что с большой охотой. Хлопнула дверь, и наконец с другой стороны ворот раздалось сонное и недоброжелательное:

— Какого пса морского. Кто это?

— Милиция, — по привычке ответил капитан.

— Хто?! — не поверив, переспросил голос за воротами, — ты, мужик, того, не шути со мной.

— Вам говорит что-нибудь фамилия Ренс? Это ведь дом кузнеца, я прав?

— Ренс? Да их все знаютв округе, тебе-то чего? — уже не столь сердито, скорее озадачено, раздалось изнутри. И все же нотки недоверия из голоса никуда не делись.

— Знаешь, кто такая Кетрин Ренс?

— Кет? Да ее все тут…

— Она здесь, со мной, и ей очень нужна помощь.

Молчание. Мел уже не знал, что и думать, но в следующее мгновение скрипнул засов, ворота приоткрылись. За порогом стоял здоровенный детина под два метра и в плечах немногим меньше. В одной из рук он держал полено, впрочем, у него- то в руках и оно должно быть было грозным оружием. Голова подстрижена под горшок. И еще, сколько показалось Мелу, пусть в неясном свете Проксимы ручаться бы не стал, что он скорее ровесник ребят, чем самому капитану.

— Кет? Ты говорил, что она с тобой, — грозно навис над милиционером местный.

— Вот, — кивнул в сторону лавочки, рядом с воротами, на которую он уложил девушку, — нужно как можно скорее доставить ее к родителям.

Детина, осмотревшись, все же каждый будет настороже, когда к нему среди ночи рвется незнамо кто, вышел на улицу и лишь после того, как склонившись, удостоверился в том, что это и правда Кет, хотя едва ли найдешь вторую такую же, взглянул на капитана.

— Что с ней…?

— Неудачная магия… один злой дух. Я сам немногое понимаю, но нам сказали, что ее отец сможет ей помочь.

— Да… конечно… господин Белкрофт… дуреха…, - себе под нос пробормотал здоровяк, коснувшись щеки девушки так, как будто бы знал ее очень давно, но спустя мгновение распрямился.

— Пойду, телегу приготовлю, вы в сени заходите. Бабка спит…, - буркнул здоровяк, судя по всему имея ввиду, чтоб они не шумели.

— Я помогу, — вызвался Шус, в котором с белым, даже красноватым в свете «Кровавого всадника» лицом, не говоря уж о форме студента-мага, едва ли можно было заподозрить человека, который знает с какой стороны у бараномамонта хвост.

— Да? — недоверчиво взглянул на паренька как видно кузнец.

— Я вырос в деревне. В Фалкийских горах.

— Ну, пошли.

Пока эти двое исчезли где-то во тьме двора, Мел, подхватив Кетрин, на удивление легкую настолько, что это даже пугало, вместе с Втри направился в сени. Пес, здоровый, как видно привыкший пасти бараномамонтов, поначалу попробовал тявкнуть, но стоило капитану с беловолосой ведьмой на руках приблизиться, как проскулив что-то совсем уж жалкое, скрылся во тьме под крыльцом.

Несмотря на опасения капитана в сенях оказалось вполне светло — свет цивилизации добрался и до этого дома в самом, что ни на есть прямом смысле, в виде ДЖИН лампы. Не то чтобы городская магия обходила село стороной, просто крестьяне, привыкшие жить от восхода до заката, зачастую игнорируют такие городские излишества как искусственный свет, тем паче в сенях. Но, в конце концов, это ведь не просто абы какой дом, а дом кузнеца, а как никак — кузнец, он ведь и не сказать, чтобы крестьянин в полном смысле этого слова — скорее первый и единственный горожанин на селе.

Тягостное молчание затягивалось. И Мел, и Втри слишком устали, да и о чем тут, в сущности, говорить… Тем более, что им сказали ведь не шуметь. Но тут под потолком что-то зашуршало. Тут же оба напряглись, Втри уже готова была сложить ладони в фаерболе, позабыв о запрете на магию подле Кетрин, но прежде, чем капитан успел ее одернуть, на одной из верхних балок сверкнула глазами кошка.

— Орк ла чувашак… — себе под нос пробормотала Втри.

— Орк? Я-то всегда полагал, что это кошка… — отозвался милиционер.

— … Орк…? — в свою очередь переспросила Втри.

— Ну, орки такие зеленые или серокожие… С ними гномы на юге враждуют.

— Точно…Я и забыла, что на северном языке, — смутилась Втри, — ты о гоблинах… Это… просто ругательство… Орочья грязь… то есть гоблинская… а кот по-келхарски — это Зер-фард — Зверь фырчащий.

Втри совсем стушевалась под заинтересованным взглядом капитана, которого, в сущности, едва знала. Тому же и вправду стало любопытно послушать чуть подробнее о ругательствах халифата. Ведь так можно будет ошарашить Еле каким-нибудь особо выдающимся высказыванием.

— Тик, ты… Здравствуйте… — на пороге появилась высокая голубоглазая златовласка с копной волос если не до пола, то уж точно ниже талии, в тулупе поверх ночной рубашки. Она скользнула настороженным взглядом по Втри, переведя его на Мела, как видно, она еще не до конца привыкла к свету, но стоило взгляду девушки упасть на Кет, как она тут же бросилась к последней, замерев лишь в полуметре от Мела, с мольбой взглянув на капитана.

— Кет… С ней… с ней ведь все будет в порядке?

— Я везу ее к ее отцу, — уклончиво отозвался капитан.

— Не уезжайте… я через пять… две минуты оденусь, — без раздумий воскликнула незнакомка, тут же скрывшись за дверью.

— Ты знаешь ее? — вполголоса, обратился к Втри милиционер.

— Не больше твоего, — пожала плечами студентка.

Впрочем, Мел и сам понял, что спросил глупость. Откуда? В конце концов, Ветриана тут ведь впервые, да и в Лендале не так уж давно.

Не прошло и указанных пяти минут, как златовласка вернулась. Теперь на ней были штаны, как видно, первые, которые попались под руку, судя по тому, что они грозили свалиться в любую минуту, стоило поясу ослабнуть, рубаха, поверх свитер и все тот же тулуп.

Так, в молчании прошло еще несколько минут, в течение которых все трое то и дело бросали взгляды на едва сопящую Кетрин, единственную, кто мог бы их познакомить. Ту, судьба которой беспокоила каждого из здесь присутствующих. И все же златовласка то и дело бросала взгляды украдкой на городских друзей Кетрин, в то время как Мел старался не думать о том, как он будет объясняться с родителями милой волшебницы на его руках… со всеми этими людьми, которым она без сомнения дорога. И кто знает, сколько еще продолжалась бы эта немая сцена, если б на пороге не появился тот первый парень, сообщить, что телега готова.

— Афри, ты… — но стоило девушке лишь бросить взгляд на того, кого она назвала Тиком, как тот, посмурнев, вышел на улицу. За ним поспешили и эти трое.

* * *

Ехали они молча. Лишь лошадь то и дело всхрапывала, нервно оборачиваясь назад, словно бы зная, какой неприятный груз она везет. Хотя почему «словно»? Кет вновь перекочевала в заботливые руки Втри, правда, теперь к университетской подруге прибавилась подруга детства. Благо обошлось без драки, но девушки явно присматривались друг к другу. Что до Шуса, то тот так и остался на передке с их возничим, Тиморком. Так что Мел почувствовал себя несколько лишним, ведь теперь от него уж точно ничего не зависело. Он толком не знал даже, куда они едут. До рассвета оставалось еще немало. Что до звезд, то плотные облака едва ли оставляли шанс их разглядеть. Все, что он мог сказать, так это то, что проехав немного в горку, кажется, к деревне, они свернули куда-то в поле, а через четверть часа, если не врали карманные часики милиционера, телега въехала под тень леса.

За неимением лучшего занятия, капитан решил попытаться хоть немного разобраться в событиях прошедшей ночи. Вернее, в том, что это мероприятие им дало кроме понимания того, что в парке университета и вправду живет какая-то псова падаль.

Ясно было одно — комиссару это не понравится. Что-что, а подобные дела, где виноваты вроде как волшебники, но в то же время не виноват никто, ну а в данном случае виновный, судя по всему, стал жертвой своей же магии, он не любил даже больше самих магов. В то же время это значило, что Розетт несмотря на все свои странности и совпадение — не виновата, да и вообще едва ли имеет хоть какое-то отношение ко всей этой истории. В худшем случае, она была ассистентом безумного создателя, но учитывая то, что по закону она — магический предмет… И тут Мел вновь погрустнел, ведь, в сущности, для Розетт ничего не менялось — она незаконный и опасный магический артефакт, так, что едва ли имеет какое либо значение степень ее участия в экспериментах «дедушки».

Пока капитан перебирал в голове эти невеселые мысли, телега вновь свернула, взяв совсем уж крутой подъем. Вскоре в глубине леса замерцал огонек. Спустя несколько минут оказалось, что это окна дома, горевшие, несмотря на поздний час, словно бы их ждали.

— Н-но, но, — чуть хриплым голосом подогнал лошадку Тик. Хотя, как показалась милиционеру, деревенский скорее подгонял сам себя. Затормозил Тик едва ли не сразу, как они пересекли импровизированные ворота Урочища Ренс — пару столбов без ограды с двух сторон от дороги.

— Дальше пешком… Я тут за лошадью пригляжу… вы идите, — спрыгнув с передка, сбивчиво бросил крестьянин.

Чуть замешкавшись, Мел приняв Кетрин с рук на руки от девочек, по каменной дорожке поспешил к крыльцу этого небольшого старого особняка, который едва ли надеешься встретить в подобной глуши. Но прежде, чем он успел постучаться, дверь открыли.

— Проходите, — хмуро бросил седой мужчина в очках и махровом халате, из-под которого проглядывали отглаженные штаны. Щеки хозяина заросли баками того же серебряного цвета, что и шевелюра Кетрин, да и волосы рассыпались в фамильном беспорядке.

— Вы господин профессор Белкрофт Ренс? — уточнил Мел.

— Быстро внутрь. Первая дверь налево, капитан, — нетерпеливо бросил мужчина.

На мгновение он задержал взгляд на Кет, коснувшись ее щеки тыльной стороной ладони. Когда же капитан исчез за указанной дверью, он обратился к маявшийся перед крыльцом молодежи:

— А вы что встали? Приглашения особого ждете? Все внутрь.

За дверью капитана ждала духота протопленной комнатки: справа от входа и вправду потрескивала большая беленая печь, в то время как посреди комнаты обнаружился, похоже, сдвинутый со своего привычного места под окном стол, укрытый одеялом, подле него стояла женщина, которую Мел был готов принять за старшую сестру Кетрин, если бы не иссиня-черные прямые волосы, сейчас забранные белым платком. Одета она была в белую блузку с закатанными выше локтей рукавами, юбку и домашние тапочки.

— Прошу, сюда…, нет, господин Мел, наоборот, головой к окну, — мягким, не терпящим возражения голосом, указала на стол женщина. Спорить Мел не стал. — А теперь я прошу оставить нас.

— Разумеется, — Мел попятился спиной к двери, взглянул на личико Кетрин. Та болезненно поморщилась. Милиционер хотел еще что-то сказать — извиниться за то, что втянул Кетрин во все это, но все, что смо, г так это лишь открыть рот. Ком подкатил к горлу. Но ничего говорить не потребовалось.

— Спасибо тебе, капитан, ты сделал все, что мог и даже больше, тебе не в чем себя винить. А теперь иди, поужинай и отдохни.

Так Мел и захлопнул рот, уже на пороге пробормотав какие-то невнятные то ли благодарности, то ли извинения.

* * *

Напротив, на кухне, за длинным столом сидели Шус и Тик, как видно, холод переборол страх, в то время как Афри с явной осторожностью, и все же знанием, что где стоит, суетилась у плиты, а Втри старалась не мешаться под ногами, создавая иллюзию помощи. В печи обнаружилась еще теплая латка с запеченной курой с грибами и картошкой. Даже вода в чайнике как будто бы только-только вскипела.

— Нас что, ждали? — недоуменно спросил вроде бы пришедший в себя, пусть и до сих пор бледный Шус.

— Это госпожа Анна, — многозначительно, как будто бы это все объясняло, вполголоса ответил Тик.

— Ты о той женщине? — неопределенно махнув рукой за спину, уточнил Мел, усаживаясь на свободное место, — она старшая сестра Кет?

— Госпожа Анна Ренс — мама Кетрин, — возразила Афри, — она удивительная… С Кетрин все точно будет в порядке.

Голос девушки чуть дрогнул, но лишь на мгновение, и все же из-за спины как будто раздалось шмыгание.

— Госпожа Анналикса всегда знает, когда кто-то входит в ее лес… и я думаю, знает, что угодно… тем более, что происходит с Кет, — пояснил Тиморк.

— Вот как, а я-то думал, что так только господин директор Сэйленар умеет, — простодушно заметил Шус.

— Это шишка какая городская? — пренебрежительно уточнил Тик. — Да куда ему до госпожи Ренс.

Пока эти двое мерились чужими силами, Мел про себя горько усмехнулся — Похоже Кетрин было не привыкать ко всезнающим взрослым, от которых не скрыть планов еще до того, как эти планы даже собрались зародиться.

— А вы, как вижу, хорошо знаете Кетрин? — обратился к наконец усевшейся Афри Мел.

— Мы, я и Тик, учились в одном классе с Кет…, - не сразу отозвалась Афри. — Да, должно быть, можно сказать, что мы ее лучшие школьные друзья… хотя нельзя сказать, что у нее было много друзей в школе. А вы ведь господин офицер милиции, а вы студенты-маги, как и Кетрин… что с ней случилось?

Голос девушки вновь дрогнул.

— Я не в праве рассказывать подробности, — после короткой паузы, подбирая слова, отозвался капитан, — так вышло, что Кетрин стала помогать мне в одном деле… Как оказалось, это не обычное преступление, а нечто, связанное с магией высокого уровня. К тому же на территории Университета. Словом, этой ночью мы решили проверить кое-что… и все пошло немного не по плану.

— Она меня спасла… Если бы я лучше понимала, что произошло… Я, это все я! — сорвавшись на хриплый всхлипывающий стон, Втри упала на плечо Шуса, просто подвернувшегося под руку, так что последнему только что и оставалось, как поглаживать девушку по голове. Похоже, все накопившееся за последние несколько часов напряжение, пока Втри старалась быть сильной, вырвалась на волю. Словно бы решив поплакать за компанию, всхлипнула Афри, губы которой задрожали. Только Тик уплетал картошку, разумно считая, что отказываться от еды, предложенной грозной ведьмой — себе дороже.

Пожалуй, школьная подруга уже была готова присоединиться к университетской с минуты на минуту, если бы в дверях не появился все такой же хмурый профессор Белкрофт.

— Как закончите с едой, поднимайтесь на третий этаж. Дверь направо. Там поспите.

— А К-кет…? — одними губами пробормотала Афри.

— Оклемается через пару дней. Особенно, если не будет больше общаться с Пустошниками. Не шумите только, — профессор уже было исчез из дверного проема, но не прошло и мгновения, как вновь возник, — да, посуду можете не мыть.

* * *

В то время как девочкам досталась большая кровать под балдахином, судя по словам Афри принадлежавшая самой Кетрин, мужской части их разношерстной компании пришлось ютиться прямо на матрасах, постеленных на пол. Благо, в мансарде на третьем этаже протопили печь, да и в целом оказалось на удивление тепло. Впрочем, справедливости ради, Мел готов был заснуть и на улице. Только после того как поел, он наконец осознал насколько устал, так что, казалось, заснул даже раньше, чем коснулся подушки, в то время как из-под полога доносилось тихое шушуканье. Похоже, уже к утру девочки станут если не настоящими друзьями, подружками без сомнения.

Планы урочища Ренс

* * *

Глава пятнадцатая: Лавры и постельный режим для героя? Стоять! Шус, гони быстрее!

Возвращение в мир живых оказалось на редкость болезненным. Вполне ожидаемо, учитывая сколько глупостей она наделала. Болело по большому счету все. И все же, если чуть прислушаться к телу, становилось понятно, что источник боли рука, по которой кажется все же попала Лианна. Кет невольно вспомнила одну из легенд Иномирья Древних. К счастью, никаких колец она не таскала… да и ликов Древних властелинов к ней в бреду не приходило, был разве что голос мамы… Не говоря уже о бородатых могущественных волшебниках.

Покончив с героическими аналогиями, Кетрин Ренс открыла глаза. Вот только это едва ли хоть что-то изменило. Мир оставался все так же темен… Хотя что-то сумрачно светлое все же пробивалось откуда-то из-за головы. Протянув ладонь вверх, девушка наткнулась на шершавые доски столь знакомого потолка, а когда глаза чуть привыкли к темноте, Кетрин даже разглядела собственное имя когда-то неимоверно давно — года четыре, а то все пять назад, прожженное в одной из досок потолка. Рядом было и имя Афри. И вкупе с этим, тепло, даже жар кирпичного основания вместе с тяжестью едва ли не десятка одеял, не оставляли сомнений в том, где именно она находится. Оставалось лишь понять, как она могла оказаться дома… и сколько времени прошло с той ночи.

Кет приподнялась, но лишь для того, чтобы стукнуться лбом о потолок, все же здесь, на печке, он был низковат даже для нее. Потирая ушибленный лоб, девушка перевернулась на живот и, подтянувшись, взглянула через стенку лежанки печи на столь знакомую комнату. Кажется, настал день. Вот только сквозь осеннюю хмарь солнце — Эридана едва ли давало даже призрачную надежду взглянуть на мир.

«И все же сколько же ты спала, Рин?»

Внутренний голос безмолвствовал, чего не скажешь о голосе плоти… Ей нужно было во двор… в эту холодную сырую реальность, но это ведь лучше, чем валяться тут целый день? Вопрос спорный… Но двор манил.

Следующие минут пять Кет каталась по печке, тихо поскуливая от боли. Слишком переоценив свои силы, девушка всем своим невеликим весом навалилась на поврежденную руку. Так что спускалась она уже куда осторожнее, прижав покалеченную лапку к груди. Кровать подле печи была примята, на ней явно кто-то спал. На ее спинке же лежал халатик, как видно для самой Ренс-младшей, и как нельзя кстати. Ночнушка, в которой она спала, насквозь промокла, что девушка осознала, стоило подуть совсем слабому сквознячку. Осторожно стянув рубашку, Кетрин взглянула на руку.

На первый взгляд с ней было все в полном порядке — ни ушибов, ни порезов видно не было. А надо сказать, что на бедре, на том, на которое она вчера приземлилась, уже расцветал багровым синячище. Нельзя было сказать, что встреча с Лианой прошла бесследно. Чуть ниже плеча на коже отпечатался чернильный знак четырехлистного клевера. Его нельзя было назвать чем-то уродливым, даже напротив, пожалуй, многие были бы рады сами лечь под иглу мастера ради подобной татуировки, но этот знак был в точности таким же, как у Розетт… Как у всех жертв.

«Вот ты и доигралась в сыщика, да, Рин?» — саркастично обратилась к себе юная волшебница.

Кетрин обеспокоенно пошевелила пальцами. Несмотря на глухую боль, те повиновались. Похоже, рука не собиралась отваливаться. И все же в этот раз она и вправду дала маху.

«Но… даже так Лианна, то есть Розетт. Надо рассказать как можно скорее все, что узнала, Мелу! Но он ведь, должно быть, в Городе, в полусотне километров от нее. Но как она здесь оказалась?».

В голове Ренс-младшей роилась целая туча вопросов. Так что так быстро, насколько ей позволяло побитое тело, девушка надела халат и, потуже завязав пояс, чуть покачиваясь, направилась выяснять, как обстоят дела.

— А ты рано, — отметила мама, стоило Кетрин отворить дверь на кухню.

— Чувствую себя отвратительно…

— Было бы чудом, если б ты чувствовала себя хорошо после столь бурной ночи, — все так же не отрывая взгляд от кастрюльки на плите, в которой что-то побулькивало, отметила Анналикса Ренс, — разумеется, я советовала тебе не терять времени даром и разузнать тайны Университета, но не думала, что ты с начала года решишь с головой утонуть в милицейских делах. Хотя с твоей-то любовью к детективам…

— Прости… и спасибо, — только и смогла выдавить из себя Кетрин, потупившись в пол.

— Ну-ну, не грусти, Рин, да и благодарить тебе стоит не меня, а своих друзей и капитана Меллерса.

— Мела?! — воскликнула, насколько ей позволяло ослабевшее тело, Кет, — так это все-таки он.

— Он и твои друзья. А еще Афри и Тик. Правда, он уже сбежал из нашего колдовского замка. У тебя и правда хорошие друзья, Рин, так что припаси благодарности для них, — мама наконец взглянула на Кетрин, — а теперь, прежде чем бежать к друзьям, выпей. Не бойся, он не горячий.

С этими словами Анна перелила почти прозрачную, отдающую красным жидкость из кастрюльки в деревянную кружку, слевитировавшую в протянутую ладонь волшебницы. После первого же глотка Ренс-младшая скривилась, на мгновение даже позабыв о боли в руке.

— Предупреждать же надо…

— Это чтобы ты не забывала о том, что это лекарство, — невозмутимо пояснила ведьма, — Пей по три глотка каждые четыре часа.

И все же мама всегда должным образом наказывала за ошибки, даже и не подавая вида, что это наказание. Кет, никогда не разбиралась достаточно хорошо в травах и зельях, но была почти уверена, что-то же самое зелье можно было приготовить и без столь омерзительной горечи. Жаловаться, впрочем, она даже и не подумала. В конце концов, ей и вправду стоило быть осторожнее.

Сбегав на двор, юная волшебница решила подняться к себе, где, по словам мамы, разместили ее друзей, ведь обычную гостевую за печкой заняла сама пострадавшая и ее доктор. Вот только еще на пролете на второй этаж до Кет донесся несколько приглушенный дверью разговор из кабинета отца. Замерев, Кет перешла на цыпочки, перешагнув через особенно скрипучую ступеньку, и, сев на пол, прижалась к дверной щели.

— … достаточно выросла, чтобы сама… — отчетливо донесся голос Мела.

— Это вы достаточно выросли, чтобы понимать — студентка второго курса не имеет достаточного опыта и сил, чтобы принимать участие в подобных делах. Вы что, и вправду думаете, что маги пять лет занимаются дурью? — Кетрин едва ли могла припомнить, чтобы отец говорил с кем-то настолько грубо.

— Нет, но специалисты вашего профиля довольно редки, и потом господин директор Сэйленар…

— Избавьте меня от разговоров об этом… маге. Одну минуту.

Заскрипели половицы… Кет едва ли не в последнее мгновение поняла, что ее заметили. Конечно же, в других обстоятельствах наиболее мудрым стал бы побег в астрал, но не в таком состоянии, и тем более не от отца же — там он ее и сквозь стенку поймает.

Прикусив губу от напомнившей о себе боли, Кет вскочила на ноги и шмыгнула за полуоткрытую дверь домашней библиотеки напротив кабинета отца, за мгновение до того, как скрипнула половица, на которой она сидела пару мгновений назад.

— Кет? — чуть удивленно донеслось сверху. Втри подозрительно близко к двери читала, похоже, одну и ту же страничку последнюю четверть часа.

— Что, уже не ждала на этом свете? — усмехнулась последняя.

— К-кет! — Афри бросилась на подругу, словно беркут на голову зазевавшегося мышонка. Жертва любви только и успела, что жалобно пикнуть. Впрочем, зная, что Афри тут, Кетрин была уже морально готова к этим удушающим объятиям да вымокшему в слезах подруги плечу. Пожалуй, она и сосчитать не могла, сколько раз она оказывалась в подобной ситуации, уже давно привыкнув притворяться куклой, пока старая подруга сократит содержание влаги в организме.

И надо же было, чтобы в этот самый момент дверь, на которую она опиралась, куда-то исчезла, так что у Кет не оставалось иного выбора, кроме как повалится в ноги папы. Последний бросил недовольный взгляд на девушек.

— А я уже пришла в себя, чувствую себя отлично, — попыталась улыбнуться Ренс-младшая. Вышло, надо сказать, прескверно.

— Да, да. Кет тут уже с полчаса как… — решила подыграть Втри. Правда, не успела договорить фразу как сама поняла, что брякнула ту еще глупость.

Профессор Ренс обвел хмурым взглядом девушек, после чего наконец произнес:

— Твоего друга капитана ждет немало дел в Городе. Ему стоит возвратиться как можно быстрее.

— Тогда я… — начала было Кетрин.

— Тогда ты пойдешь и ляжешь в постель, — закончил за нее отец.

— Но у меня срезовые… — попыталась возразить студентка.

— Об этом стоило беспокоиться прежде, чем… Я дал господину капитану одну вещицу и пару советов.

— Но…, - оперевшись о руку Афри, Кетрин наконец поднялась, взглянув в серые глаза отца, — но разве не ты говорил, что наша сила дана нам, чтобы помогать как живым, так и жителям Астрала. Я лишь делала то, чему учил меня ты.

— И сделала даже более чем достаточно, — отец замолчал, коснулся макушки дочери, — Кет, я не наказываю тебя, лишь беспокоюсь. Ты и правда молодец. Я горжусь тобой, но твое участие в этой истории подошло к концу.

Поджав губы, Кет все же прижалась к груди отца, пока тот гладил вечно растрепанные, как и у него самого, волосы. Она и сама прекрасно все понимала. В конце концов, она и вправду переоценила себя и слишком беспечно отнеслась к столь опасному существу, но… Впрочем, спорить с папой она не собиралась.

— А теперь иди, попрощайся с друзьями, — напутствовал Кет профессор, после чего перевел взгляд на подруг дочери, — Ветриана, ты ведь личная ученица Фамбера? Объяснишь ситуацию… без лишних подробностей?

— Да… то есть, разумеется, профессор.

— Афри…

— Я бы могла задержаться. Приглядеть за Кет. Я… не буду ей досаждать…

— Хорошо, если Налли… госпожа Ренс будет не против.

Так и не добравшись до своей комнаты, Кетрин вместе с друзьями спустилась на первый этаж. Мир за стенами представлял из себя на редкость холодное и промозглое место, так что прощаться пришлось в коридоре, благо вещей ни у Мел, а ни Втри с собой никаких не было, ведь их единственным грузом прошедшей ночью была Кет, а ее они оставляли здесь.

И если Втри была просто на редкость уставшей, с кругами под глазами, словно бы шла уже третья неделя сессии, то Мелу, похоже, и вправду досталось от папы… Или он сам напридумывал себе каких-то глупостей.

— И где тот самый артефакт, что дал тебе отец? — Кет чуть озадачено взглянула на капитана.

— Профессор просил не распространяться, — хмуро отозвался капитан.

— Брось… мне-то можно сказать?

— Артефакт, который позволит запечатать призрака, — дал как можно более обтекаемый ответ Меллирленс.

— Метлу? Вот только куда ты ее дел? — уточнила Кет, сразу же поспешив ответить на незаданный вопрос, — папа вечно ворует у мамы метлы для своих экспериментов. Наверняка он сделал ее ночью.

— Веник, — неохотно отозвался Мел, который и сам был не в восторге от «столь могущественного» артефакта.

— Вот как… видно, метлы опять кончились, — под нос себе пробормотала девушка, после чего решительно подалась к капитану, только что не бросившись на шею последнему, — а теперь внимательно слушай, господин капитан Мел, Розетт это Лианна. Вчера я это точно поняла. Я не вполне понимаю, что именно сделал ее дедушка, но они две половинки одной души.

— Но этого быть не может, ты же сама все видела, — попытался было защитить девочку милиционер.

— Да, и видела куда лучше твоего. Именно Розетт спасла меня. Я видела ее в Астрале. Она держала тебя за руку, а после именно она встала перед Лианой. Я не до конца понимаю, но будь осторожен.

— С Розетт?

— Да нет же… порой вы бываете так… сил нет на жеманство… — себе под нос пробормотала Кет.

— Прости что? — переспросил Мел.

— Не важно. Я уверена, что Розетт никого не убивала. Я бы увидела. Но другая часть ее души… Словом, будь осторожен. Нельзя просто взять и уничтожить Лиану. Да и не расспрашивай слишком сильно Розетт. Она говорит все, что может. Уверена, на ней лежит какое-то заклятие молчания. Понял?

Капитан кивнул, а Кетрин наконец отступила от него.

— Еще кое-что, Мел, это ведь ты меня вчера спас?

— Я лишь..

— Я имею ввиду ту тень, это ведь был ты. Обещаешь рассказать, где ты учился?

— Посмотрим, — вновь посмурнел, но теперь по совсем иной причине, Мел.

Кет улыбнулась и, помахав уже с лестницы здоровой рукой, поспешила наверх в сопровождении Афри. Каково же было ее удивление, когда в своей спальне, хорошо хоть не на кровати, она обнаружила мужчину.

* * *

— О ля-ля, так вот какого рода ваши отношения с Кетрин, капитан, — усмехнулась Втри, стоило этим двоим покинуть пределы урочища Ренс.

— Не какие, не такие, Втри, — передразнил студентку капитан, — Кетрин лишь рассказала мне некоторые детали дела, которые смогла понять вчера. Учитывая их деликатность, она сочла за лучшее передать мне их лично.

— И что же за обстоятельства?

— Как я и сказал крайне деликатные и секретные… и нечего так лыбиться.

— Воистину, эта страна лишь кажется райским уголком, — только что не ухахатываясь, отозвалась Втри, — Но на деле — стражи порядка запрещают даже улыбки. Лендал для грустных.

Мел счел за лучшее промолчать. Сколько он помнил эту девушку, подобные шутки были не в ее стиле. Как видно, нахваталась дурных привычек от Кетрин. В то время как во времена их первого знакомства… к слову, о первом знакомстве…

— А где Шус?

— Когда я вставала, он еще спал… при том, что он довез нас от самого Лендала против течения, это и неудивительно, — пожала плечами Втри.

— Может, стоит вернуться?

— Пусть спит. Ну, не сожрет же его папаша Кетрин. Захочет — нагонит. В конце концов, за границей Города ведь можно и летать.

— Как все у вас, магов, просто, — привычно поворчал Мел.

— Кто бы говорил, о чем это упомянула Кет в конце? Это ведь был ты. Я ночью думала совсем о другом, но ведь и правда не мог же ты просто перепрыгнуть через поляну…

— Уж об этом я точно тебе, рыночной плутовке, рассказывать не собираюсь.

— Тогда что на счет тайны Лендальского убийцы?

— Во имя всех темных богов…

При ближайшем рассмотрении мужчина в комнате юной Ренс оказался Шусом, ее одногруппником, личным учеником профессора Фамбера и тем, кого принято звать приятелями. Впрочем, точнее было бы сказать, что он приятель Втри, поскольку в Лендал они попали посредством одного приключения, а для Кетрин не более чем знакомым, но выбирать ей не приходилось. Дело в том, что стоило юной волшебнице увидеть Шуса, как в ее голове тут же родился план.

Как бы там ни было, а мириться с тем, что она остается дома, Ренс-младшая была не готова, ведь не может же она вот так просто взять и доверить судьбу Розетт и всего дела Мелу. Она даже не была уверена в том, что он правильно понял ее слова, не говоря уже о том, чтобы сделать все как надо…

Строго говоря, и сама волшебница не вполне понимала, что ей следует делать и как обращаться с чем-то столь могущественным, но она всяко лучше разбирается в делах Астрала, чем Мел. Тем более он ведь упомянул, что отец дал ему веник, а значит, у нее есть что противопоставить разгневанному духу. Оставалось только удрать… вот только сама ведьма не чувствовала в себе достаточно сил, для того, что бы не то, что улететь, даже доковылять до ближайшего городка. Вот тут и должен был прийти на помощь Шус.

А он спал. Правда, едва ли можно было его винить, ведь со слов Афри, которой в свою очередь рассказала Втри, именно этого болвана стоит благодарить за то, что дома она оказалась не слишком поздно. И, похоже, ему было уготовано судьбой вернуть Кетрин обратно в Город.

Примерно в этом направлении двигались мысли девушки, пока оналежала в кровати, в то время как Афри что-то рассказывала про свои нехитрые деревенские дела. Однако торопиться с реализацией плана Кетрин не стоило. Не раньше, чем она поест и примет еще одну порцию лекарства…

— Кет…

— Школа… не хочу..

— Лекарство, — явно не желая будить подругу, все же настояла Афри.

Кет с неохотной разлепила глаза, но стоило ей понять, что она уснула, как девушка только что не подскочила в кровати, о чем тут же пришлось пожалеть. Было бы наивно полагать, что рука пройдет после пары часов сна. И все же, прикусив от боли краешек губы и отскулив, Кет обратилась к подруге.

— Сколько сейчас времени? Где Шус?

— Шус… он пошел обедать, — задумчиво отозвалась Афри. Ту едва ли заботила личность этого паренька, — и, кажется, собрался уходить…

— Быстро позови его обратно.

— Лекарство, — настойчиво повторила Афри, — госпожа Анна настояла.

Кетрин перевела взгляд с подруги на стопку со светло-красной настойкой. Горечь подкатила к горлу. Решительно выхватив стопку, девушка опорожнила ее одним глотком и, поморщившись, повторила.

— А теперь, пожалуйста, позови Шуса.

Кажется, начавшая что-то подозревать, в конце концов, знала-то она Кет уже не первый год, Афри чуть помедлила, но все же спорить не стала. Что же до Кет, то она, стоило двери закрыться, встала, как бы девушка не хотела, но назвать это плавное и осторожное действие «вскакиванием» не повернулся бы язык и у самого смелого из авторов героических од. Заранее поморщившись, осторожно подвигала плечом. Рука отозвалась колющей болью. С некоторой опаской, сделав нехитрый пас, Кет зажгла лайтинг в левой. Перекинула в правую. Тот чуть дрогнул, но все же не ослаб. В то же время ниточка новых невероятных ощущений прокатилась от плеча в мозг девушки, но так или иначе она не стала инвалидом… Хотя от более смелых экспериментов Кет воздержалась, вместо этого отправившись в гардеробную в поисках одежды. Ведь тот комплект, который она надевала вчера, пропал, а спрашивать, где он, Кет решительно не могла.

За прошедшие лет пять она и выросла не больше чем на пять сантиметров, по одному в год, и этот факт едва ли мог обрадовать самую миниатюрную из Ренсов, но порой это было удобно. Так или иначе, почти вся одежда, которую она носила, когда только пошла в школу в Волино в четырнадцать, девушка могла надеть и теперь.

После недолгих размышлений Кетрин выбрала свою старую серую юбку чуть ниже колена, теплые чулки, светло-голубую блузку с бантом и меховую жилетку — одним словом, тот самый костюм, в котором она обычно ходила в школу по осени.

Попадание вышло столь точным, что как раз вернувшаяся с Шусом Афри не удержалась от восторженного вздоха.

— Прекращай смотреть на меня с такой ностальгией, — бросила на подругу хмурый взгляд Кет, которую едва ли радовало лишнее напоминание о том, что их разница в росте лишь выросла за прошедшие годы.

— Прости, не могу…

— Ты уж как-нибудь постарайся, — без особой надежды настояла Ренс-младшая, переводя взгляд на Шуса, — что до тебя… Скажи, ты ведь достаточно пришел в себя после вчерашнего?

— Смотря для чего, — осторожно отозвался Шус, почувствовав явный подвох в словах подруги.

— Ты ведь сильный маг, — подбодрила его Кет, — Скажи… ты ведь сможешь долететь… скажем, до Градища… это что-то около десяти километров отсюда.

— Ты… хочешь, чтобы я помог тебе сбежать? — обреченно уточнил ученик Фамбера.

— А ты бываешь не таким уж болваном, если постараешься, — отвесила сомнительную похвалу тому, на чью помощь она рассчитывала, Кет.

— Один смогу, пожалуй, но если с тобой…

— Знаешь, это было крайне грубо, господин Заднебогский… — холодно отметила Ренс-младшая.

— Я не то имел… — попытался было исправить ситуацию Шус, но ловушка уже захлопнулась.

— Не думаю, что такой грубиян заслуживает помощи со срезовыми, не говоря уже об экзаменах, — Ренс-младшая воистину безжалостна.

Афри лишь криво ухмыльнулась, наблюдая со стороны за этой манипуляцией, достойной темных богов, что навевало куда больше воспоминаний счастливого детства, невольно заставлявших мурашки бежать по спине.

— Афри, — видя, что оборона Шуса сломлена, Кет перевела взгляд на подругу.

— Эм… не думаю, что в твоем состоянии стоит…

— Ты права, — к удивлению девушки, согласилась ведьмочка, — И правда… я даже не могу сама сбежать… но от этого зависит жизнь одной маленькой девочки. Я просто не могу взять и все бросить.

— Что я должна делать? — слабо улыбнулась кузнецова дочь, знавшая, что спорить с Кетрин, которая верит, что поступает правильно, не имеет никакого смысла. Тем более, что она, должно быть, и вправду поступает правильно.

— Ничего сложного. Просто полежи в кровати. Полагаю, это даст нам достаточно времени. И… постой… — Кет села за стол и чуть размашисто написала короткую записку, которую через пару минут передала Афри, — отдашь папе вот это.

— Кет… госпожа Анналикса дала мне бутылочку с зельем. Вторую… и просила напомнить, что пить его надо каждые четыре часа.

— Вот как, — чуть потухшим голосом отозвалась Кет. — Спасибо.

* * *

Пусть поначалу казалось, что небо развеялось, но уже на подходе к деревни начал накрапывать дождик. Чтобы через какой-то десяток минут перейти с мороси на обычный для этого времени года заунывный неторопливый дождь. Так что капитан невольно порадовался, что его спутницей в этом необычном путешествии оказалась Втри. Последнюю не пришлось долго уговаривать растянуть и на него зонт мага. Цена оказалась невеликой — всего-то выслушать пару шуток на тему девичьей чести да похищения его у Кетрин и взять волшебницу под руку.

Впрочем, в Волино эта странная пара, о которой будут судачить, должно быть, еще ни одну декаду, задерживаться не стала, лишь уточнила у старичка, что сидел под навесом у храма, в какой стороне ближайший городок, сколько помнил Мел — Менаг и, поблагодарив, отправиться дальше, чтобы уже часа через полтора добраться до Рыночной площади поселка Менаг. Впрочем, в любой другой стране его бы назвали городом, ведь тут была не только рыночная площадь, но даже свой театр… Вернее, был до этого года. В отличие от двух деревень, спасенных, как говорили, отцом Кетрин, прошедшая война оставила немало шрамов на теле Менага. И все же, чтобы их отыскать, уже приходилось приглядываться. Особенно через эту осеннюю хмарь.

Но, по правде говоря, шрамы от вторжения келхарцев в Лендал беспокоили капитана сейчас в последнюю очередь, даром, что от дождя его защищала магия не только непосредственной участницы прошедшей войны, но и урожденной Бахтиртальасайской1. Беспокоила же его необходимость как можно быстрее добраться до Города. Мел даже думать боялся о том, что ему придется выслушать от комиссара по прибытии. Ведь он, ко всему прочему, еще и этот ТВ-шар оставил при выходе на их злополучное дело. Но сейчас он мог лишь разыскать возницу… К несчастью, лучшее, на что им приходилось рассчитывать, был дилижанс до Градища, который должен был отойти с рыночной площади в шесть часов.

Конечно, Мел мог попробовать обратиться в местное милицейское управление, но даже если забыть о том, что провинциальные управления недолюбливают Городских, едва ли не больше охраняемого ими населения, с этим ведь хлопот потом не оберешься. Последнее, что нужно было Мелу, так это писать объяснительные о том, как и почему он оказался во время рабочей декады, в процессе открытого резонансного дела так далеко от Города. Не говоря уж о том, что едва ли местные будут из кожи лезть, лишь бы побыстрее доставить городского, будь он хоть трижды капитаном. В провинции жизнь течет не быстрее Лена. Иными словами, все, что мог капитан Керлендерского милицейского управления, так это смириться с судьбой и довериться рейсовым дилижансам.

— Черт бы их побрал, этих… — не подобрав нужного слова, Втри недовольно пнула поломанную коробку из-под фруктов, как видно, оставшуюся с базарного дня.

Капитан с веником и его спутница, в числе еще нескольких горемык ютились под галереей в углу рыночной площади, там, где, сколько говорили люди, и должен остановиться дилижанс. Людей было немного. Солдат, как видно, из местного гарнизона, старушка неопределенного возраста от лет шестидесяти до пары сотен да гном. В этих местах не такая уж редкость, ведь здесь, у кладбища, стоял гномий чертог, чьи туннели тянулись аж до гномьей страны Харлем на востоке и земель гномов в королевстве Алтар. По крайне мере, так говорили слухи.

— Ну, как видишь, и так-то людей раз, два да обчелся. Да и потом, тебе ли привыкать к путешествиям?

— Вот только в нашем мире все слишком уж долго… -

— В этом мире? — зацепился капитан.

— Ну, я имела ввиду Лендале… — опомнилась Втри.

— Вот как? — Мел даже и не подумал делать вид, что поверил девушке, — Похоже, и тебе есть что скрывать, госпожа ведьма.

— Не только тебе ведь секреты хранить.

— К слову, насчет секретов, что это за «черт», которого последние дни поминает и Шус, и ты? Какой-то демон из иных миров?

— Да я и сама не в курсе, — на этот раз вполне искренне, отозвалась студентка, — просто ругательство прилипло. Но, сколько говорят, их много. Чертей… По крайней мере, та капитанша, от которой я подхватила, говорила о целых трех тысячах.

— Капитанша?

— Капитан не как ты, а командир корабля.

— В чудное же место тебя занесло.

— Да уж просто расчудесное, — как-то слишком уж хмуро отозвалась Втри.

Лезть в дела, которые уж точно его не касаются, милиционер не стал. Тем более, что от них как-то слишком сильно попахивало чудесами вроде чудес господина директора. С сентенцией же Кетрин о том, что от подобных чудес болит живот, Мел в полной мере солидаризовался. Ему и своих пугающих чудес, от которых болел живот, хватало.

Вместо этого он вернулся к размышлениям об этих самых делах, кои приводили к желудочному дискомфорту. Хотя размышлять-то теперь в деле Лендальского убийцы было почти не о чем, особенно после откровений Кетрин.

Лианна — давно погибшая дочка Релинлира Мерса, была похоронена, вероятно, в их родовой могиле. Шли годы, профессор, быть может, винил себя в ее смерти или просто все больше и больше скучал по дочери. Ясно одно, она была важна. Иначе разве стал бы он хранить портрет дочери в собственном столе? Так или иначе, в какой-то момент он сошел с ума настолько, что решил приступить все запреты и воскресить Лиану. Так появилась Розетт. Мел даже боялся предположить, как долго маг создавал девочку, но он создал искусственного человека с частичкой души дочери. Но по какой-то причине этого было мало безумному магу. Мел провел с Розетт несколько дней и просто не мог поверить в то, что она осознает себя взрослой девушкой. Да, Розетт молчалива, почти не умеет общаться, но он видел искренность ее радости необычной еде, неподдельный интерес к миру, которого она не знала.

Релинлир хотел вернуть свою дочь, ее личность. И вот он замыслил страшный ритуал. Кетрин говорила, что грамарий связан с магией возрождения. Как видно, жертвенные маги были нужны как источники магической силы для возрождения дочери… И все же, для реализации плана всю грязную работу исполняла сама же Лианна.

Может, маг замыслил нечто иное?

Мел бросил взгляд на ходившую в нетерпении из стороны в сторону Втри, словно раздумывая, что может замыслить эта маленькая ведьма. И тут же потряс головой. Да уж, так можно дойти и до мнительности господина Корсена.

Так или иначе, теперьуже едва ли хоть кто-то сможет пролить свет на истинные планы мага. Судя по всему, он совершил какую-то ошибку, и злой дух убил его до того, как он смог закончить свою магию, но оно и к лучшему. Но все это, если оставить чувства, которые к делу не пришьешь, подводило к одной простой мысли — если доказать, что Розетт не волшебный артефакт, а человек — дочка Релинлира, Лианна — она тут же становилась соучастницей преступления. Исполнитель почти двух десятков убийств, и что делать с этим Мел не имел и малейшего понятия.

Пока капитан размышлял, к их убежищу подошел еще с десяток человек, и вскоре, шлепая по лужам, неторопливо подкатил дилижанс, в отличие от своего городского собрата запряженный двумя парами тягловых жеребцов. Оно не удивительно, ведь в него помещалось до двадцати человек, пусть на вид грузная, но не такая уж и большая повозка никак не должна была вмещать в себя и половины от заявленного числа.

Секрет таился в центральной части дилижанса. Если оба конца — и передний, и задний были выполнены, как того и ожидаешь от повозки — из дерева, обитого медными полосками, то в середине устроился шатер, плавно переходящий в тело повозки. Собственно, в нем и заключался секрет вместимости дилижанса. Не зря ведь Лендал славился едва ли не на весь свет шатрами, которые внутри куда больше, чем снаружи. Конечно, в рамках разумного, а не как некоторые синие будки, но все же эта вставка позволяла сжать пространство чуть более, чем в два раза. Что же до Города и его Гордижансов, то там был слишком уж высок маннодный фон, негативно отражающийся, в том числе, и на шатрах. Не говоря уже о вещах куда более прозаичных. Пусть пространство и сжималось, его вес от того не падал, а четверка на узеньких и порой слишком уж извилистых улочках Лендала создавала немало проблем.

— Ого, — только и смогла отметить Втри, оказавшись внутри дилижанса.

— Что, удивлена? — преисполнившись национальной гордости, спросил Мел.

— Я на Руфухиди путешествовала, просто не думала, что тут тоже.

— Сколько знаю, шатры для Руфухиди делают у нас, — несколько уязвлено отозвался Мел, занимая одно из свободных мест.

1Бахтир-Таль-Аса — один из больших городов Келхарского халифата. Втри своей фамиили не знала, ведь ее купили на рынке рабов, так что фамилию в Лендале она получила по городу, из которого она была родом. По крайней мере, того, в котором она выросла.

* * *

— Пес морской тебя, Шус! — едва ли не завизжала Кетрин, вцепившись в воротник последнего.

— Я не виноват, что там птица выскочила! — перекрикивая ветер, чуть придушенно отозвался одногруппник.

— И все же, чуть осторожнее, — куда спокойнее, но все так же ворчливо, отозвалась волшебница.

Кетрин Ренс никогда не любила летать в Мире. Разумеется, в Астрале, в некотором смысле, только тем и занимаешься, что летаешь, ведь за гранью, в сущности, нет ничего, о чем можно было бы говорить, как о твердой земле под ногами. Но в Мире все иначе. Разумеется Кетрин Ренс просто не смогла бы уважать себя, если бы не освоила Рей финг, хотя предпочитала более традиционную и безопасную метлу, но все одно, она не любила летать. Что же до полетов, которыми она не могла управлять… Пожалуй, Кет не подобрала бы для описание подобных развлечений выражений, которые не постеснялась бы произносить при папе. Но на что не пойдешь ради побега из отчего дома.

Когда Шус выслушал план одногруппницы, возражать он не стал. Да что там! Этот болван успел подхватить девушку на руки, но, во имя всех темных богов, она лучше умрет, чем позволит этому … человеку летать с ней на руках. Словом, бедняге Шусу пришлось окончательно смириться с ролью транспортного средства, переквалифицировавшись из лодки в метлу. Ренс-младшая сидела на нем, как и на обычной метле боком, одной из рук придерживаясь за плечо приятеля.

Впрочем, нельзя было сказать, что она совсем уж нахлебничала, ведь когда где-то в середине их пути начался дождь, Кет растянула в передней полусфере зонт мага. Конечно, магия отозвалась неприятным уколом в плечо, но слишком уж сильных проблем это не создало. Оставалось надеяться, что это с ней не на всю оставшуюся жизнь.

— Еще долго?! — перекрикивая не столько шум ветра, почти незаметный внутри сферы «(названия заклинания), сколько шипения испарявшихся капель дождя, явно устало спросил Шус спустя еще с четверть часа полета.

— Кажется, — протянула волшебница.

Взглянув вниз, Ренс-младшая увидела чернеющие перепаханной землей поля. По левую руку тусклым золотом отсвечивал лес, а речка, оставшаяся за спиной, охватывала лесной массив большой петлей. Сколько Кет помнила карту родных мест — речка Уруса. Если, разумеется, они, в принципе, летели в правильном направлении.

— Так, полагаю нам чуть южнее… Вдоль кромки леса.

— Но Лендал разве не на север?

— А ты что же, готов лететь до Города?

На последнее замечание Шус ничего не ответил. Вопрос-то, в конце концов — очевидно риторический. Не зря ведь, несмотря на полсотни разнообразных вариаций заклинаний полета до сих пор не отмерли метлы. Как бы не ухищрялись маги, а любая магия полета, даже столь Рейвинг не позволял проводить в пути больше часа, после чего маг, даже столь способный как этот болван, валился с ног. Что же до метел, то в случае правильного изготовления на них некоторые ведьмы днями без отдыха летать могли.

К счастью для них Кетрин ничего не напутала, и не прошло и десяти минут, как сквозь пелену дождя проступили старые стены порядком потрепанного временем замка Градища. Кет велела опуститься Шусу на самой окраине поселка, а то чего доброго парень решит приземлиться на главной площади. Правда, запрет на полеты не распространялся на провинцию, но даже здесь не стоило слишком уж злоупотреблять. Собственно, и сама Кетрин скорее поддерживала запрет. Страшно было подумать, что на голову начнут валиться всякие импульсивные ведьмочки да маги-недоучки.

— А здесь мы наймем экипаж? — осведомился этот знаток странствий, когда оба студента почувствовали твердую землю под ногами.

— Не думаю, что кто-то согласиться вести нас в Город на ночь глядя, — почти не покривила душей Кет, про себя пересчитывая деньги в кошельке, еще пару лет назад припрятанного в комнате как раз на подобный случай, — здесь должен ходить дилижанс до Города… но полагаю, уже слишком поздно, так что нам лучше подыскать постоялый двор… сколько помню — туда.

Волшебница, руководствуясь отчасти воспоминаниями, отчасти общей логикой, кивнула в направлении сереющих сквозь дождь башен замка. И вправду, еще пара поворотов, и изрытая лужами грунтовка уступила место мостовой, да одноэтажные избы с палисадниками уступили место двух-, а порой, и трехэтажным домам. И все же даже мостовая едва ли могла похвастаться отсутствием луж.

Градище переживало далеко не лучшие свои дни. И дело тут не в отгремевшей войне. В отличие от Менага, Градище взяли без боя. Слишком уж близко материализовались воины халифата, так что местный гарнизон даже не успел толком отреагировать. Да и силы Лендала отбить его не успели, так что городок почти не пострадал. Что же до времен его славы, то они остались в уже покрытых пылью временах королевства Лендал. Ведь местный замок был летней резиденцией монарха, так что вдоль главной улицы и, в особенности, в стенах старого города теснились старомодные коттеджи Лендальской знати. Но победа республики ознаменовала закат городка, а местный центр жизни перебрался чуть южнее, в Менаг, оставив этому старому городку лишь тень прошедшей славы.

Впрочем, последнее скорее радовало Кет, ведь будь тут до сих пор резиденция какой-нибудь важной шишки — цены на постоялом дворе можно было бы смело назвать неприличными.

Кет слишком устала, чтобы вспоминать, сколько в этом городке гостиниц. В сущности, она не была уверена, что когда-то подсчитывала их число. Так или иначе, но перед вратами стен старого города напротив храма Алхеры одна нашлась. Как бы то банально не звучало, но звалась она «Королевским приютом». Едва ли это название осталось со времен королевства, ведь в бурные годы полтора столетия назад заведение с подобным названием могли бы и поджечь. Впрочем, с тех пор утекло так много воды, что теперь ореол аристократизма скорее вызывал невольную симпатию. Да и цена не так уж кусалась, как можно было подумать — комната с двумя кроватями и ужин обошлись всего в шесть перье. Правда, ужина Кетрин так и не дождалась, уснув едва ли не раньше, чем доползла до кровати. Но о мамином зелье девушка не позабыла. И рада бы, но покалывание черного клевера оказалось до безобразия хорошим будильником.

* * *

1185 год эры людей. Осень. 5 декада.543 день с начала года. Нелда

Выбирать гостиницу не пришлось. Сколько понял капитан, в поселке работала только одна. Но оно и к лучшему, ведь перед ней как раз и остановился дилижанс, и отсюда же завтра в девять он должен отойти в Город. Пожалуй, местных можно было уличить в сговоре, ведь с подобным расписанием у многих путешественников просто не оставалось иного выбора, кроме как снять номер, но кто станет винить и так небогатый городок? Самым примечательным событием вечера стала пара сосисок «по-королевски» со свежеквашенной капустой да исчезновение Втри.

Последняя куда-то улизнула, походя бросив, что выйдет оглядеться, но до самой ночи так и не появилась. Оставалось надеяться, что известная студентка — клептоманка не окажется в каких-нибудь застенках. Впрочем, учитывая местную размеренную жизнь — едва ли кто-то обратит внимание на проникновение в старый, сколько знал Мел, давно опустевший и медленно разваливающийся замок. А на меньшее, чем замок, Втри ведь не пойдет. И в конечном итоге, это ведь не его участок.

А утро оказалось куда богаче на сюрпризы, чем можно было предположить.

— Утро доброе, капитан, — поприветствовала зевающего защитника закона Кетрин Ренс с таким видом, как будто бы в ее появлении не было ничего удивительного.

Девушка заняла ближайшее к разведенному по утру камину место за одним из двух длинных столов и уплетала вчерашние сосиски с капустой. Вот только в отличие от тарелки Мела, на ней лежало аж четыре. И неизвестно, сколько еще она успела съесть до его прихода.

— Эм… добрый, — не нашелся, что ответить Мел, — рад, что аппетит к тебе вернулся.

— А я-то как рада. Все же мама удивительная волшебница. Как видишь, я в полном… — в подтверждение своих слов Кет хотела было потянуться, но судя по сползшей с лица словно дохлая медуза под стол улыбке, праздновать победу над болезнью было еще рано, — мне лучше…

— И все же было бы лучше полечиться еще пару дней. Тебя ведь не отпускали? — последней фразе Мел придал вопросительный тон лишь из вежливости.

— И оставить все на тебя, господин Мел? — саркастично уточнила Кетрин, — Боюсь, этого бы я точно не пережила.

— Может, я и не волшебник, — несколько оскорбленный в своих профессиональных навыках и умственных способностях ответил офицер, — но господин профессор достаточно точно объяснил, что следует делать с… артефактом.

— Да, а что с Розетт? — невинно уточнила Кетрин.

— Ну… — протянул Мел, — а ты знаешь, что ли?

— Уж всяко лучше твоего понимаю. Небось, решил, что лучше не впутывать ее… Да что там. Наверняка до сих пор пытаешься убедить себя, что она не имеет к этому никакого отношения. Но… я ведь забыла сказать, Лианна оставила на мне знак клевера.

— На тебе? Но ты ведь жива…

— Хвала богам, до шеи она не дотянулась. Смотри…

С этими словами Кетрин, расстегнув пару пуговичек блузки, продемонстрировала капитану, пожалуй, не столь яркий как у жертв убийцы, но определенно тот же знак на правом плече.

— Только не трогай… она, знаешь ли, болит.

— Я и не собирался… — протянул Мел, но тут его оборвал знакомый голос из-за спины.

— О боги, капитан, право слово, не при людях же?! — пожалуй, слишком наигранно всплеснула руками Втри.

— Не при людях что? — медленно обернувшись, капитан одарил хладнокровным взглядом уроженку города садов Древних.

— Ну… все это… — пробормотала студентка.

— Вот и я так думаю, — подытожил капитан, вновь обернувшись к Кетрин.

Та уже натянула блузку обратно на свое хрупкое плечико, недовольно надув щеки. Как видно, он не ошибся в расчетах и смог отбить скоординированную атаку этих двух злодеек. Как не взгляни — повод для гордости.

— К слову, Кетрин, а как, собственно, ты сюда добралась? — как ни в чем не бывало обратился к последней Мел.

— Прилетела.

— Разве ты уже и на это способна?

— Боюсь, пока нет… Но к счастью вы забыли Шуса. Из него вышла отличная метла, — ничуть не стесняясь своих инстинктов аристократа-эксплуататора, пояснила потомственная волшебница.

— Бедняга, — пробормотал Мел.

— Он еще спит, — добавила Кет, — Все же магия полета слишком сильно изматывает.

— Но если мы не хотим задержаться еще на полдня, ему стоит вставать, и поскорее, — решительно подытожил капитан.

В этом вопросе спорить с капитаном никто не стал. Следующие часа четыре Мел произнес едва ли больше десятка слов. Кет, в отличие от Втри, не выразила и тени удивления касаемо дилижансов, что, пожалуй, и не удивительно, ведь она-то родилась и выросла в Лендале. Что же до Шуса, то тот даже не дал себе труда толком проснуться, заснув сразу же, как только сел на свое место. И в то время как Кет и Втри говорили о каких-то своих студенческих девичьих делах, Мел думал о том, как будет отчитываться перед комиссаром, за эту авантюру, не говоря уже о результатах расследования.

Впрочем, реальность превзошла самые мрачные предчувствия капитана. Начать стоит с того, что по какому-то удивительному недоразумению в родное управление он вошел едва ли не под руку с Кет. Та держала в руках газету…

Глава шестнадцатая: И вновь родное Управление. Вы ведь не откажете в своей компании, господин комиссар?

Попросив Втри пока не говорить профессору Фамберу, ведь если она ничего не путала, а в ее состоянии это было бы неудивительно, последняя должна была как раз успеть на «Практическое управление стихиями» профессора Фамбера Тюртюрликса, Кетрин Ренс выскользнула из дилижанса вслед за капитаном на Широкой улице, где собственно, и была конечная остановка. Отсюда, по парку Люсалле, мимо храма Коваля, в народе прозванного храмом Изящного кузнеца, и дальше по улице Люсалле до Управления было не больше десяти минут пешком. По правде, капитан добрался бы вдвое быстрее, но не понесет же он ее на руках? Хорошего понемногу. Хотя… так-то в Тени он, должно быть, мог бы и за пару мгновений добраться.

Возражения капитана и его вопрос, не хочет ли она на учебу заглянуть, Ренс-младшая решительно отмела, заявив, что не для того из дома сбегала, чтобы на лекциях сидеть. Быть может, Мел бы и смог что-нибудь ей возразить. В последнее время капитан делал значительные успехи в противостоянии ее колкостям, но прежде, чем Мел успел хоть что-то придумать, Кетрин проронила.

— Это что — я?

— Что ты? — не угнавшись за столь стремительным поворотом разговора, переспросил капитан.

— Вон там, — девушка указывала на газетный киоск, устроившийся на перекрестке Люсалле и вала Гургаликса напротив храма Алхеры.

Центральный разворот «Лендальского вестника», газеты, как принято говорить в Алтаре — «Прессы сточных канав», как видно, по конечному пункту назначения подобной литературы, щеголял гравюрой, скорее экспрессивной, но в достаточной мере узнаваемой для того, чтобы Кет могла счесть ее за свой портрет.

На почти черном фоне, и не пожалела же типография краски, из которого проглядывали башни Университета, на прохожих взирала девушка в форме университета. Взгляд холодных серых глаз заставлял раньше времени вспомнить о морозных днях Госпожи Морзы. На одной из ее ладоней сияло некое неопределенное, но, без сомнения, смертоносное заклинание. На второй — кость из свежевырытой могилы. Что же до косы, стоило отблагодарить художника за подобное внимание к ее гордости, то она словно змея сжала куда более безликого милиционера, в чертах которого все же можно было узнать Мела, старика, как видно, Корсена да еще пару безликих служителей порядка.

«Седая ведьма держит за горло городскую милицию?! Читайте шокирующую правду дела Лендальского убийцы».

На капитане не было лица. На мгновение Кет показалось, что цвет кожи Мела приобрел оттенок согласно краткой форме имени. Но не успел лист березки с ближайшего деревца коснуться лужи, как лицо милиционера приобрело и вовсе зеленоватый оттенок. Кетрин с интересом наблюдала за палитрой цветов Мелирленса, пусть и начала всерьез беспокоиться о его здоровье. Наконец взяв себя в руки, служитель закона, делая шаги едва ли не в два раза против обычного, направился дальше к своей цели, демонстративно игнорируя прилавок.

Кетрин же напротив, вздохнув, направилась в киоску и, поблагодарив, купила один из номеров, провожаемая вопросительным взглядом так и не посмевшего задать вопрос газетчика.

— Право слово, господин капитан, неужели вас так огорчает то, что вами манипулирую?

— А тебе как вижу нравиться подобное внимание, — сквозь зубы прорычал капитан.

— Едва ли мои симпатии хоть что-то изменят.

Мел ничего не ответил. Вплоть до самого Управления он не произнес и слова, да и шел так, что Кетрин едва удавалось угнаться за ним. Разумеется, юная Ренс понимала, что для него как офицера, ведущего первое дело, подобное внимание не может быть приятным, но, в конце концов, что они могли с этим поделать? Лучшее — так это посмеяться.

Оставив девушку в своем кабинете, капитан только что не побежал к комиссару, что не могло не радовать Кет. Хоть она и настояла на том, чтобы отправиться в Управление, но вновь встречаться с господином Филионелом не спешила. Заикаться о Розетт девушка так же не стала, по крайней мере, пока. Вместо этого всецело уделив время чтению.

А чтиво оказалось прелюбопытнейшее:

«Приносим глубочайшие извинения почтеннейшей публике. В статья от 539 дня «Порочные связи Керлендерского управления: сенсационное интервью профессора К.» наш информатор был введен в заблуждение. Однако не стоит упрекать господина профессора в малодушии. Не многие способны сохранить присутствие духа в столь драматической ситуации. Ведь все знают, кто на самом деле правит этим городом».

«Как интересно. Неужели ты, Рин?».

«Боюсь, мы не можем назвать имен. Не сочтите за малодушие. Но чего стоит жизнь честного журналиста против чести уважаемых людей нашей достойной Республики. Республики… Как прекрасно звучит это слово».

«И не говорите».

Кет пропустила едва ли не всю следующую колонку патетических рассуждений, с которыми местами могла бы согласиться, но в подобном ключе невольно вызывавших желание воскликнуть «да здравствует король». К счастью, статья состояла не из одних рассуждений о неравенстве в Лендале и эфемерности народовластия в стране победившей магии. Хотя, к счастью ли?

«Полагаю, читатель уже понял, что речь идет о и вправду могущественном и старом семействе. О представителях семьи, тех, кто как говорят, родились с серебряной ложкой во рту. Да, речь идет о тех милых девушках и прекрасных юношах, которых можно встретить на пересечении Гномьей и Шерса1».

«Знали бы они, где ты на самом деле училась, Рин» — саркастически отметило внутреннее «я» Кет.

«Речь идет не просто о девушке, которая привыкла получать все, что захочет, но о той, кто знает, как повелевать людьми. Стоит ли удивляться тому, что эта серебряновласая персона смогла подчинить своей воле управление милиции? Полагаю, вы и сами сможете найти ответ на этот вопрос. Просто взгляните на факты.

Отряд милиции под руководством всем известного капитана М.- прошу обратить внимание, незаконно — проникает на территорию университета в ночь с 542 на 43 день с начала года, где их уже ждет группа, вернее было бы назвать их бандой, студентов магов, коими командует та самая студентка, о которой мы писали несколькими днями ранее. Проникнув в Парк в полночь, они оскверняют очередную могилу. Почерк схож со случаем от Толто прошлой декады. Однако в этот раз было зафиксировано сильнейшее возмущение маннодного поля. Что же это? Игры богачки, возомнившей себя детективом? Но так ли невинны эти игры? Должно быть, мы никогда не узнаем правды, как и имя истинного злодея, ведь когда речь идет о столь уважаемых людях нам, простым смертным, остается лишь промолчать. Как говорят очевидцы, был призван некий могущественный демон. Таинственное и грозное существо изнанки мира — исполнитель убийств.

Но внимательный читатель должен спросить, откуда же нам стали известны столь эксклюзивные подробности. По счастливому стечению обстоятельств при темном ритуале присутствовал человек, чье имя, в целях безопасности мы не можем назвать. Достаточно будет и того, что он представитель благородной алтарской семьи. Иными словами, он может не опасаться расправы от наших местных заправил».

— А вот тут я бы поспорила… — со злодейской улыбкой на лице пробормотала Кетрин.

Не стоило быть гениальным сыщиком, дабы понять кто же этот таинственный аристократ. Ясное дело, не алтарский, а энгельский, но, сколько знала Кетрин, Лендальский вестник придерживался традиционно анти-энгельской политики, столь приятной его читателю. Но газетчики и вправду в общих словах писали о том, что знать могли лишь со слов кого-то из присутствовавших в парке той ночью.

Но сладкие мысли о скорой расправе улетучились при одной лишь мысли о той тени, что нависла над Ренс-младшей. Едва ли комиссар, без сомнения читавший эту газету, с такой-то гравюрой, был рад узнать, что сребровласая выпускница академии Шерса вертит им как захочет. В течении пары мгновений Кетрин даже предалась малодушным мыслям о побеге. Следующие минут пятнадцать девушка лихорадочно пыталась придумать слова извинения, ведь как ни смотри, а она и вправду самовольно вторглась в работу отделения. И именно она настояла на авантюре, главной жертвой которой, справедливости ради, и стала. И как будто бы что-то начало складываться, но стоило распахнуться двери кабинета, как все нужные слова выскочили из головы.

— Ренс, за мной, — хмуро и подчеркнуто официально скомандовал хозяин кабинета.

* * *

Последнее, о чем бы просил Мел, было повторение той выволочки, что устроил комиссар. Не сказать, чтобы Корсен кричал. По большому счету он даже не ставил капитану в вину вышедшую статью. Уже чего-чего, а статей в более или менее желтой прессе комиссар о себе прочел едва ли не больше, чем волос осталось на его лысеющей голове. Корил он капитана за безответственность в отношении гражданских и, в сущности, возразить ведь было нечего. Не говоря уже о том, что свой ТВ шар Мел предусмотрительно оставил в кабинете, так что связаться с ним у Корсена опять же не вышло, а о произошедшем он узнал со слов отделения капрала Краса, благо последнему хватило ума сходить к начальству.

Но если забыть о плохом, версия Кетрин подтверждалась, пусть ответ на запрос капитана о подозрительных смертях пришел лишь из управления Северного района. Больной умер едва ли не на столе знахаря, стило тому лишь выйти из кабинета. Но, поскольку пациент и так был на грани жизни и смерти, делу не стали давать должный ход. Но когда знахаря потрясли, то он не только рассказал о клевере на шее, но и «жутком холоде». Иными словами, версия студентки подтверждалась. Так что Корсен недолго думая приказал притащить Кетрин в свой кабинет. Старик даже не потрудился удивиться тому, что магичка обреталась в кабинете Мела. Лишь проворчал что-то неодобрительное.

Что же до самой Кет, то, когда капитан заглянул в кабинет, девушка готова была слиться с простыней, будь, конечно в кабинете капитана простыни. Судя по всему она, прочтя статью осознала весь ужас сложившегося положения. Но оно и к лучшему.

— Говори, — не потрудившись даже поздороваться, велел капитан, стоило Кетрин встать перед начальственным столом.

— Что говорить… Если вы о той статье, то я никоим образом не…

— Да не об этих идиотах, магичка. Все, что ты с Мелом напридумывали. Я поглядел твои чертежи. И, похоже, ты угадала. Так что говори.

Кет сглотнула. Выглядела она как студент, который, несмотря на то, что просидел целую ночь без сна, все свои шпаргалки позабыл дома.

— Ну же, — подбодрил девушку Мел.

— Вот только не надо меня понукать, не лошадь, — сквозь зубы пробормотала Ренс-младшая, но дежурная колкость, похоже, и правда помогла прийти в себя. — Господин комиссар, сперва я хочу отметить, что это лишь мои догадки, не более того. И прошу, не делайте поспешных выводов, пока я не закончу.

В ответ Корсен недовольно пожевал кончик незажженной трубки.

— Я уверена, что Роззет это не просто искусственный человек. Я не специалист, и, вероятно, ее тело и вправду создано магией, но она — это душа дочери покойного волшебника…

— Ринлинлир Мерс, — пришел на помощь Мел.

— Да, господина Мерса, Лианна, погибшая много лет назад… господин Мерс смог вернуть ее душу. Вернее, ее осколок, но видно ему этого было мало, ведь Розетт это не его дочь, а воскрешение личности, это куда более сложная и темная магия. Крайне энергозатратная. Именно для этого он стал создавать грамарий черного клевера. Для того же, чтобы все осуществилось как надо — по крайней мере, он в это верил, маг использовал другой осколок души Лианы. Именно она заточена в парке Университета. И именно с ней я и столкнулась.

Кет облизала пересохшие губы, но прежде, чем комиссар хоть что-то сказал, поспешила продолжить.

— Но не поймите меня неправильно, Розетт ни в чем не виновата. Она никому не причинила вреда. Она хороший человек… И если бы не она, я, должно быть, не стояла бы перед вами. Да и никто из тех, кто был в ту ночь у могилы.

— Спасла, магичка? Ты и сама должна знать, что колдовать в камере нельзя, — бросив хмурый взгляд на капитана, спросил Корсен.

— Это не магия… ну, вернее, не обычная магия… То есть это не относиться к манипуляциям маннодным полем. Розетт в значительной мере существо астрала, и она может уходить в Астрал, сколько понимаю, без использования маннодов. Я и некоторые другие маги могут развоплощаться, но для этого нам все же нужно прибегать к магии. Розетт, похоже, нет.

— Хочешь сказать, что в камере сидит она по доброте душевной?

— Но… ведь ей некуда больше идти… Розетт, конечно, необычная, но маленькая девочка, — уверено ответила Кет.

— И чего же ты хочешь от меня, магичка? Чтобы я взял и отпустил на все четыре стороны гомункула, созданного некромантом, способного сбежать из любой темницы и остановить убийцу могущественных магов, которая, вдобавок является частью ее же личности? — Корсен перевел взгляд с Кетрин на Мела, который хоть и молчал, но и без слов было понятно, что готов во всем поддержать волшебницу. — Капитан Меллерс?

— Профессор Ренс дал мне прибор, который поможет запечатать Лиану.

— Да ты говорил. Веник, — отозвался Корсен. Он положил голову на упертые в стол руки, буравя взглядом этих двоих.

— Мы должны взять Роззет, — воскликнула Кет, продолжив уже не так уверено, — ну… мне так кажется… Я не уверена, но так должно быть будет правильно.

— Да пес морской… Мел. Беги, скажи закладывать мою коляску, — после томительной паузы принял решение капитан.

— Коляску, господин комиссар?

— Не помню, чтобы брал в свое отделение глухих дураков. Едем к этим университетским зазнайкам. Скорее, вас в Егандал пустят, чем туда без меня… Уж после всего, что вы учинили, так точно. Только прости уж, магичка, придется тебе потерпеть дым.

Сказать, что Мел был удивлен — ничего не сказать. Конечно, он не понаслышке знал, что его командир не склонен испытывать особый пиетет перед правилами, но все же не привык видеть Корсена хоть где-то, кроме его кабинета да планерок. Конечно, порой и до капитана доходили уже полумифичиские истории о славном прошлом комиссара. И все же то, что замыслил глава Керлендерского отделения милиции казалось чем-то далеко за гранью разумного. Впрочем, не ему взывать к разуму и осторожности после всего того, что натворил сам капитан Меллерс.

Отдав приказ снарядить экипаж для комиссара, Мел, не поднимаясь наверх, тут же отправился в соседнее крыло, к камерам, ведь комиссар ясно дал понять, что всецело поддерживает Кетрин, а значит, и ту часть, где она говорила про Розетт, тоже.

Девочка спала, что, в общем-то, и не удивительно, за сооруженным Кет пологом. Пусть саму девушку и выгнали, но ее новшества трогать никто не стал. К груди Розетт прижимала «Сказ о мудрой волчице», как совсем недавно не желала расставаться с той заумной книгой, название которой Мел забыл раньше, чем дочитал до конца. Впрочем, нет… Не так. По крайней мере, капитану хотелось в это верить.

Чуть помедлив, он коснулся плеча девочки, и та не заставила себя ждать, открыв глаза, словно бы уже давно ждала, когда за ней придут. Мелу не хотелось думать, что она все знала. Сколько бы его не пытались убедить в обратном, капитан не желал верить в то, что она нечто большее, чем человек.

— Пора? — взглянув на Мела, обратилась к нему Розетт.

— Нам нужна твоя помощь.

Девочка кивнула. Села на кровати, но, замерев, вновь взглянула на Мела.

— Кетрин…

— С ней все в порядке. Она здесь… думаю… она лучше расскажет, чем я.

Розетт вновь кивнула, но, как показалось Мелу, на этот раз куда увереннее.

Тем временем комиссар, Кетрин да пара ребят, похоже, схваченных едва ли не случайно, уже нетерпеливо мерили шагами холл, провожаемые обеспокоенными взглядами подчиненных. Для них подобное зрелище представлялось не менее чудным, чем для капитана. Но, несмотря на всю сенсационность поведения начальства, его юной пепельноволосой спутнице недоумевающих взглядов доставалось едва ли не больше. Конечно, за прошедшие дни ее уже запомнили, но едва ли можно было говорить о том, что девушка примелькалась. Не такая, как Кет, по крайней мере, в этом управлении. А уж подобная компания и вовсе ставила в тупик, особенно учитывая то, что девушка держалась с достоинством, а не как нашкодивший студент-маг.

Корсен кинул взгляд на сосредоточие всех напастей последних декад в сопровождении капитана, но лишь коротко кивнул, подтверждая, что Мел правильно понял его указания.

— Где веник? — вполголоса обратилась к подошедшему капитану Кетрин.

— Веник?

В ответ Ренс-младшая смерила капитана взглядом истинного восхищения тем, что существо без головного мозга не только способно ходить всегда на паре конечностей, но еще и издавать звуки, удивительным образом походящие на человеческую речь.

— Ты об артефакте твоего отца?

— И-и?

— В кабинете… у стены…

Не дожидаясь очередного взгляда, капитан быстрым шагом отправился в обозначенном направлении, чтобы уже через пару минут вернуться с выше означенным, судя по словам семейства Ренс, весьма ценным устройством, хоть верилось в это и с трудом. За время отсутствия капитана Кет и Розетт уже успели о чем-то поговорить и, похоже, прийти к некому общему заключению. Поразмыслив, Мел понял, что не горит желанием узнать, о чем же они говорили. Чудеса этих двоих казались не многим лучше чудес директора магического корпуса… Впрочем, и о самом капитане кое-кто мог сказать то же самое.

— А теперь отдай его Розетт, — вполголоса велела Кетрин.

— Э-э?

— Так будет лучше, — уверенно сообщила наследница славных традиций семейства Ренс.

— Если ты так говоришь, — нерешительно отозвался капитан, передав веник девочке, принявшей его с видом серьезнее некуда.

Как ни смотри, а его компетенция тут и вправду стремилась к нулю, ведь, в сущности, дело уже раскрыто, осталось лишь задержать преступника, насколько можно говорить о задержании, когда речь заходит о духах. И все же Мелу не нравилось, куда клонит Кетрин, все больше и больше втягивая Розетт в дело усмирения злого духа. Капитан никак не хотел принять тот факт, что Розетт и Лианна по сути один и тот же человек.

— Что ты там мнешься, Мелир, пошли, — рявкнул комиссар, наконец-то раскуривший трубку.

И все же с этим пришлось несколько обождать. Сколько бы дело не было срочным, а начальственная карета требует некоторого внимания. И все же не прошло и четверти часа, как коляска господина комиссара Керлендерского управления двинула свои колеса в направлении врат Университета.

* * *

Да только не нужно было быть семи пяди во лбу, дабы понимать, что гладко эта начальственная авантюра не пройдет. Спорить с господином комиссаром Кетрин не стала главным образом по причине того, что была поражена тем, что этот скептик, который еще на прошлой декаде бросил ее в застенки, просто взял и поверил всему, что она говорила.

Нет, сама-то Ренс-младшая не сомневалась во всех тех фактах, что изложила, но было бы наивно считать, что ее слова были достаточным доказательством для постороннего. Как ей казалось, все дело было в том, что комиссар и сам хотел верить в то, что Розетт можно так или иначе спасти. Хотя, может, дело сводилось лишь к тому, что комиссар хочет поставить точку в этом пренеприятнейшем деле как можно скорее.

Так или иначе, раз уж все так удачно складывалось, Кетрин решила просто плыть по течению. Вот только милицейскую коляску и не подумали пускать за врата университета. После всей этой газетной шумихи подобный исход сложно было назвать неожиданным. Так что все, что оставалось Кетрин, так это забиться поглубже в диванчик коляски да радоваться тому, что на ней не форма студента, в то же время сожалея, что в столь шумном окружении едва ли она сможет скрыться за Гранью.

Что же до шума, то комиссар ругался с господином старшим стражем Центральных врат Корпуса порядка. Кет знать не знала, как его зовут, и последнее, чего она хотела, как и любой студент на ее месте, более близкого знакомства с представителем «Порядочников», осуществлявших на территории Университета роль и стражи, и милиции, и дисциплинарного комитета. Что же до предмета конфликта, то несмотря на то, что ролью ночной стражи корпус порядка и пренебрегал, как уже пару-тройку раз успела убедиться Кет, позволить ступить на освященные древними привилегиями камни мостовой Университета кому-то из городских чиновников, и тем более — коллег из милиции они никак не могли. Скорее Коса Альги2погаснет, чем эти защитники традиций поступятся хоть пядью привилегий Университета.

— Ренс, Кетрин Ренс здесь?! — раздался окрик снаружи.

О ней вспомнили. Во имя всех темных богов. Да если так дальше пойдет, ее ведь отчислят, и придется с позором вернуться в урочище недоученной второгодкой. Уж лучше бы ты померла, Рин!

Студентка в ужасе попыталась зарыться между подушек сиденья. Но подлый капитан Меллерс едва ли не пинком выставил ее на улицу, так что у девушки просто не осталось иного выбора, кроме как принять достойный, насколько это было возможно в сложившийся ситуации, вид.

— Я Кетрин Ренс, — Кет взглянула на большого во всех трех измерениях мужчину одетого в ниспадающие одеяния в цветах герба Университета, словно бы всем своим видом говорящего о том, что занят тем, чем и должен. Что до вооружения, то опирался он на такой же раритет, как и его костюм: Посох стража, дитя порочной связи посоха мага — прародителя жезлов зеленого огня и алебарды.

Он бросил на девушку дежурно неодобрительный взгляд.

— Вы студент второй Нелдеа кафедры практического использования магии, факультет практической магии Магический корпус, Кетрин Ренс? — уточнил страж.

— Да, а с кем имею честь? — иронично улыбнувшись на столь официальный тон, поинтересовалась Кет.

— На ваше имя пришла бумага от господина директора Сэйленара, — проигнорировал вопрос стражник, — сказали, что вам необходимо прочесть.

— Как скажете, господин — покорно отозвалась Кет, принимая из рук стражника конверт с печатью директора.

Когда ее приняли в Университет, кажется, там была такая же печать. Правда, поручиться за это Кетрин не могла. Разорвав конверт, девушка пробежалась глазами по небрежно накарябаной записке, впрочем, заверенной всеми необходимыми печатями, и не удержалась от полуулыбки.

— Здесь говориться, уважаемый господин, что господин директор Сэйленар просит меня сопроводить гостей господина директора господ Филлионела Корсена, Мелиленса Меллерса и Розетт Мерс туд, а куда им нужно. И еще, что я, Кетрин Ренс, отвечаю за них лично перед директором, — ответила на немой вопрос «Порядочника» Кетрин.

— Но как же правила…

— Вы сами мне отдали эту бумагу, — пожала плечами Кетрин, — и не стоит вам беспокоиться. Все, что нам нужно, так это задержать одного разгневанного духа.

Страж забрал бумагу из рук Кетрин, перечитав ее не меньше трех раз, но как ни глянь, а все выглядело подлинно. Тот же факт, что письмо просто возникло в его кармане, лишь укрепляло его подлинность, учитывая, кто был автором письма. Вот если бы его принес какой-то студент — был бы повод заподозрить неладное. Иными словами, единственной причиной не исполнять приказ директора был бы прямой приказ Ректора, но кто знает, что ждет того, кто решиться перечить воле господина директора Сейленара. Судя по слегка побледневшему лицу, последние размышления сыграли решающую роль в принятом решении.

— Господа Корсен, Меллерс, госпожа Мерс, можете проходить, — после чего, склонившись к Кетрин, вполголоса произнес, — Ренс, для вашего же блага все это не должно оказаться уловкой.

— Не стоит беспокоиться, господин страж, как я и сказала, мы собираемся задержать лишь одного разгневанного духа, — широко улыбнувшись, повторила Кет.

Должно быть, она еще пожалеет, но разве имела она право сдерживаться в подобной ситуации?

* * *

1Перекресток Гномей и Шерса — намек на Академию Шерса, школу где учатся дети старых семей волшебников.

2Коса Альги — звезды в сторону центра галактики.

Глава последняя. И все же кто преступник?!

И тем не менее каким-то чудом им удалось пройти. Хотя каким чудом — ясно, и это ещё больше раздражало, словно бы они лишь актеры или куклы в театре кукловода из той высокой башни, которая с этого ракурса была скрыта корпусами Университета. И все же Мел был готов ставить, если и не тельца, то уж курицу против яйца точно, что директор знал, если не все, то куда больше, чем говорил с самого начала. Но когда речь заходит о столь значимых людях, разве может что-то поделать столь маленький человек, как капитан миллиции?

Так или иначе, а их разношерстный отряд, который едва ли мог бы стать героем хоть одной истории о искателях сокровищ из эпохи Второй империи, вошел под своды парка Университета. Дождь вновь начал накрапывать, но Кет была слишком плоха, чтобы просить раскрывать зонт мага. Конечно, со стороны судить сложно, но в этот раз ей кажется было хуже. То ли дело в ране, то ли том, что призрак стал сильнее, но с самого начала она оперлась о руку Мела. С другой стороны его ладонь сжимала ладошка молчаливой Розетт. Не хватало только, чтобы капитан за что-нибудь подержался. Но комиссар шел на пару шагов за капитаном, пытаясь попыхивать трубкой, пусть под все больше расходящимся дождем это казалось непосильной задачей.

В парке никого не было, что несколько удивляло. Несмотря на то, что лил дождь, а у большинства студентов пары, но даже так в Университете слишком много людей, чтобы никто не решил погулять. Хотя, учитывая газетную шумиху, вероятно руководство Университета решило закрыть парк до лучших времен.

— Она знает, что мы здесь, — слабо пробормотала Кетрин.

— Знает? Ты уверена, что стоит тогда…

— Не бойся, капитан, — впервые с тех пор, как они выехали из участка, прозвучал голос Розетт, и ее маленькая холодная ладошка крепче сжала ладонь Мела.

«Да уж… дожил, меня успокаивает малявка», — пронеслось в голове милиционера. Хотя уж кому если не ей знать, стоит им беспокоиться или нет. В конце концов, в некотором смысле все это — лишь личностный конфликт… Или конфликт внутри личности?

Так, особо не о чем не думая, капитан шел к уже знакомой могиле. Лопаты остались там, где их побросали милицейские. Лишь трещина в стеле, казалось, разошлась еще больше, а яма заполнилась водой, в то время как над ней витал неясный туман, который никак нельзя было назвать чем-то естественным.

— Дальше не ходи, — велела Розетт.

Ладошка разжала его руку.

— Постой.

Но прежде, чем Мел успел броситься за девочкой, вторая рука так же опустела.

— Я послежу за ней, — раздался голос Кетрин слева, и девушка скользнула вслед за девочкой с веником.

Спустя пару шагов девушка, нет, не растаяла в воздухе, но будто бы скрылась за дымкой, став то ли далеким миражем, то ли таким же дымом.

* * *

С тех пор, как они вошли в парк, грань между миром и астралом почти стерлась для Кетрин Ренс. В сущности, единственным, на что ей хватало сил, так это на удержание собственной материальности, и без Мела едва ли ей удалось бы добраться до места. По крайней мере, в Мире. Рука становилась все тяжелее, не столько болела, сколько наливалась свинцом, и нужно было сделать лишь шаг. За гранью же казалось обманчиво легко, но Кет знала, что в этом месте в ее состоянии ей нельзя уходить. По крайней мере, пока.

Их цель она увидела много раньше того, как ноги донесли девушку до последнего пристанища Лианны. В некотором смысле, она видела его с самого начала. Если еще пару дней назад валварин бежали из этого места, то теперь напротив, чем ближе они подходили, тем плотнее роились жители мира за гранью. На первый взгляд этот рой можно было принять за кокон Хозяина леса, но лишь на первый взгляд. Во всех жителях изнанки было нечто неправильное. Словно бы они находились под воздействием мощной магии. Капные раки бегали по земле, а лесочники спустились с веток. Фанлим, рыбки дождей, вместо того, чтобы кружить в потоках дождя, хватая зазевавшиеся частицы света, кружили роем вокруг центра… Вокруг той, что держала всех их здесь.

Кет чувствовала ее присутствие, она не могла разглядеть причину всего этого бардака в астрале. Хозяйка этого места скрывалась в сфере света вокруг места своего упокоенияКетрин чувствовала, что эта магия, магияочень древняя… Древняя магия.

Розетт приказала остановиться всего в паре шагов перед сферой, здесь начал проступать силуэт в глубине. И оставив Мела, Кет скользнула вслед за Розетт в мир в бутылке.

Это место не было Астралом, равно как и не было Миром. Нечто среднее. Если Астрал был отражением мира, как и мир отражением Астрала, то это место было отражением потенции. Того, что лишь может стать реальностью, и здесь, пусть Кет и сохраняла свою плоть, в то же время ощущала себя созданием света, живым призраком. Несмотря на дождь, оставшийся снаружи, это место было залито светом, из-под пожухлых листьев пробились ростки молодой травы, которая должна была взойти лишь весной, а на ветках деревьев распустились листья, а кое-где и цветы. Пожалуй, задайся кто идеей назвать это место, лучшего слова, чем эльфийская лужайка подобрать бы он не мог. А перед камнем, тут вновь целым, чьи древние знаки светились собственным внутренним светом на зеленой травке, из которой то там, то здесь пробивался клевер и колокольчики, сидела девушка. Она уже не была облаком белесого дыма. Она была так же материальна, как и Кетрин. Во всяком случае, в этом месте. (нарисовать!)

Лианна была одета в форму, почти такую же, как и у самой Кетрин, разве что юбка чуть длиннее, хотя с подобного ракурса студентка бы ручаться не стала. Волосы отливали синевой вороньего крыла, а на лице разлилась счастливая улыбка. Казалось, она и правда счастлива в этом клубке иллюзорной жизни Астрала, что готов вырваться в Мир.

Пока Кетрин разглядывала призрак, Розетт преодолела уже больше половины пути до Лианны. И лишь теперь последняя заметила девочку, вооруженную веником.

— Ты все же пришла, — раздался голос Лианны, который будто был слышен со всех сторон.

— Чтобы все закончить, — спокойно ответила Розетт.

— Закончить? — в голосе девушки раздалась детская обида, — не понимаю, о чем ты говоришь, дурочка. Все только начинается. Папа…

— Он сделал много плохих вещей.

— Он сделал это ради меня… Ради нас! Ты ведь знаешь… ты должна помнить нашу смерть.

— Я помню.

— И разве так должно было случиться?

— Случаются плохие вещи.

— Но если все так, как есть, разве я не заслуживаю жизни? — Лианна вскочила, она развела руки, словно бы пыталась обнять мир, а глаза сияли последней надеждой, — Взгляни вокруг Разве это не прекрасно? Разве мир станет хуже, если я вернусь в мир?!

— Не будет счастья на крови. Мы монстр.

— Н-но…

— Вспомни.

Кетрин, все это время осторожно подходившая к Роззет, пусть и не знала, что может сделать в этом месте, где все подчинено воли Лианы, резко подалась вперед что бы сделать хоть что-то, но Лианна не атаковала. По ее щекам, из темных глаз текли слезы. Она просто стояла и плакала. То были не слезы обиды. Это был страх перед неумолимой судьбой.

— Н-но… но ты тоже умрешь! — сквозь слезы проронила Лианна, — Ты… ты ведь знаешь.

— Я знаю, — все тем же ровным голосом ответила Розетт, — Все это было ошибкой.

— Я не хочу умирать.

— Я тоже.

С последними словами Розетт подняла веник. Последний налился зеленоватым светом. Магия отца начала работать, и все три, или все же две девушки знали, что ничто не сможет ее остановить. Лианна зажмурилась в ожидании конца, Розетт сделала шаг…

— Постой!

На голос Кет обернулись обе половинки души дочери Релинлира Мерса, и в одинаковых глазах обеих застыло удивление.

— Ты не должна умирать! Мел и я тоже. Мы ждем. Верим в то, что ты вернешься. Он ведь даже не попрощался с тобой. Да я… я взглянуть ему в глаза не смогу, если ты не вернешься! Но дело не в этом. Ты хороший человек.

— Но я… Кетрин, ты знаешь, я убивала. Я пыталась убить тебя, — сорвалось с губ Розетт.

— Нет, ты спасла меня, — уверено ответила Кет, — Я прекрасно знаю, что вы одна душа, и она часть тебя, но, Розетт, я не знаю, как ты умерла тогда. Но чтобы ты не делала тогда, полвека назад, Лианна уже умерла, а ты. Есть люди, которым ты дорога.

— Я… убивала… даже папу, — дрожащим голосом прошептала Лианна, — я всегда буду ее частью.

— Ты справишься с собой, — уверено заявила Кетрин, — Розетт, ты сильная. Ты всегда знала, что так нельзя. Ты ведь помогла. Без тебя мы бы не справились.

— Н-но…

— А если нет, я сама позабочусь о тебе, — широко улыбнувшись, заверила их Кет, — а теперь отдай мне веник.

* * *

Кетрин забрала веник отца из рук Розетт. На самом деле, волшебница не знала, что делает. Это место не было ни Миром, ни Астралом, и Ренс-младшая понятия не имела, по каким законам работает это место, даже не знала, сможет ли произнести хоть одно заклинание. И уж точно не знала, как сработает магия папы, но одно она знала. Если бы Лианна тогда хотела ее убить по-настоящему, Розетт бы не смогла ничего сделать, ведь Розетт и есть Лианна.

Волшебница подняла светящийся веник между Розетт и Лианной. Прикрыла глаза, позволив потоку течь сквозь нее. И Лианна коснулась его одновременно четырьмя руками.

Мир схлопнулся.

* * *

Не прошло и десяти секунд с того момента, как Кетрин исчезла в дымке, как из центра подул сбивающий с ног ветер, оборвавшись так же внезапно, как и начался, лишь напоследок оставив звон колокольчиков. На земле перед расколотым камнем лежали две фигурки.

— Кет? — неуверенно окрикнул волшебницу Мел.

Фигурка с пепельными волосами зашевелилась и с явным усилием села на колени, неопределенно помахав ладонью над головой. Мел осторожно сделал пару шагов вперед, но, не ощутив никаких перемен, бросился к девочкам. В безвольно обвисшей вдоль тела руке Кет сжимала веник, теперь, казалось, самый обычный. Если раньше капитан Меллерс ощущал в нем какую-то силу, теперь мог поручиться, что он не отличается от любого другого, который можно купить на базаре за пару медяков. На лице девушке застыла полуулыбка, в которой читалась грусть…

Розетт, раскинув руки, лежала на пожухлой траве слева от младшей из рода Ренс. Потухшие глаза широко открыты, а рот полуоткрыт. Сейчас она и правда походила на брошенную фарфоровую куклу.

— Она не дышит.

— Я знаю, — сорвалось усталое с губ Кет.

— Так значит… — капитан сглотнул, едва не сказав те слова, которые сделали бы правдой то, во что так не хотелось верить, — что у вас произошло?

— Я сказала ей, что ты ждешь ее несмотря ни на что… Теперь решить может только Лианна и Розетт. Они обе.

Девушка подняла глаза на капитана. Стоит ли говорить, что пусть дождь и шел, вот только на ее щеках было слишком много соли.

— Так, значит, их было две? — раздался прокуренный голос комиссара.

— Да… думаю, Лианна пробудилась… стала сама собой лишь теперь, — неторопливо ответила Кет, — Не думаю, что она отдавала себе отчет раньше… То есть она ведь одержимый магией дух, а сущности астрала редко могут сопротивляться желаниям магов.

— Иными словами, все сделал тот спятивший маг?

— Да… ее отец.

— А как же он сам? — скорее обращаясь к самому себе, пробормотал Мел. — Ведь заклинание еще не было закончено. Даже если он был готов пожертвовать собой, разве заклинание могло сработать правильно без его создателя? И потом, в ванной. Он ведь хотел вернуть дочь, так почему тогда она его убила?

— Но… что если это была не Лианна, а…

* * *

Кет оборвала тьма. Хотя не так.

ТЬМА.

На мгновение Мел потерял землю под ногами, а весь его мир заполнился ничем. Кажется, он уже был тут… Или нет? Здесь было полное отсутствие чего-либо, кроме него самого…. Но прежде, чем он успел осознать себя, капитан провалился в дверь.

* * *

Под ногами Мел ощутил знакомые деревянные доски. Он и сам удивился. Как он мог узнать доски, тем более через подошвы сапог? Еще мгновение спустя глаза привыкли к яркому свету, бьющему из феерического окна.

На этот раз за ним открывался вид на город с черепичными кровлями, скрытый за круглой стеной. Стоит ли напоминать, что большие стены Лендала снесли уже больше сотни лет назад? Не говоря уже о том, что даже до того, как стены снесли, за ними не бродили голые великаны. В остальном же кабинет господина директора не изменился. Все тот же девственно чистый пол на весь диаметр башни, все те же балки кровли над головой, и, конечно, тот же стол, кажущийся маленьким под этим огромным окном, что уж говорить о его хозяине?

И все же Мел понял, что неправ. Кое-что изменилось. Перед столом директора стояло высокое старомодное кресло со спинкой, которая призвана скорее держать осанку, чем быть опорой для усталой спины. Капитану казалось, что где-то он его уже видел… вот только не был уверен, где. Быть может, на картине?

— Не кажется ли вам, господин директор, что подобная развязка выглядит слишком притянутой? Решили ускорить финал? — раздался недовольный голосок Кетрин.

— Боюсь, моя милая, вы бы так и сидели под дождем до второго пришествия, — с улыбкой в голосе отозвался Сэйленар.

— Не знаю, о каком пришествии вы говорите, но во имя всех темных богов… Нельзя же так.

— Мелир, — плеча последнего коснулась сухая рука, — это ведь тот, о ком я думаю…

— И вы здесь? Боюсь, что да, господин комиссар. Господин директор Сэйленар.

— Как вас далеко забросило, господа, — обратил внимание на стражей порядка директор, — Прошу, присоединяйтесь, ведь у вас немало вопросов. Быть может, камры? Боюсь, кресло вам предложить не могу. Оно лишь одно. Не говоря уж о том, что занято. Так что вы хотите узнать?

— Какого пса морского? Господин Сейленар! — воскликнула Кет, на щеках которой еще не просохли влажные дорожки, — Вы ведь все знали… Вы просто не могли не знать, что твориться в вашем же Парке. Даже мама в курсе всех дело в лесу.

— Смею отметить, что Анна большая умница.

— Не о том речь! — только что не перебила директора разошедшаяся студентка, — Вы… Почему вы допустили… Ведь Розетт. Нет, не только она. Все те люди… Разве вы не могли остановить его?!

— Боюсь, даже я не могу следить за всем тем, что творится в этом городе, — примиряюще пожал плечами Сэйленар, — что же до Розетт, ты все правильно сделала.

— Но… — плечи маленькой ведьмы задрожали.

— Взгляни, — директор кивнул в сторону кресла.

Мел не мог видеть из-за спинки, кто в нем сидит, но хотел верить… Нет, был уверен. Только что не бегом он обошел кресло. В нем и правда сидела Розетт. Платьице на груди чуть приподнималось, а кожа, кажется, порозовела.

— Скоро она проснется, но пока у нас есть пара минут… господин комиссар, у вас же есть вопросы?

— Господин Сэйленар, — гордо подняв голову, с расстановкой начал Корсен, — вы ведь и правда не знали о замысле господина Мерса? В противном случае, боюсь, мне придется вас арестовать.

— Не знал. Я ощущал какую-то сильную магию, но полагаю, если мы начнем ловить всех магов, колдующих что-то неординарное, этот славный город долго не проживет.

— А эта девочка?

— Теперь она человек. Обычная девочка, которая будет расти, как и все прочие дети. Ее душа теперь цела, а значит, нет никаких оснований считать ее кем-то иным, кроме как человеком.

— Думаете, это устроит пятый отдел?

— О-о. О них можете не беспокоиться… И о ваших бумагах тоже. Третий левый ящик вашего стола, господин комиссар.

— Теперь я понимаю, как вы справляетесь с этим бедламом, — после короткой паузы усмехнулся Корсен.

— В общем, так же, как и вы, — ответил улыбкой Сэйленар, — но мои подопечные не чета вашим.

— А как же Город?

— Город? — с лицом святой невинности переспросил Сэйленар.

И кто знает, чем бы закончилась пикировка столь авторитетных стариков, но Розетт что-то пробормотала, приоткрыв глаза.

Заключение

1185 год эры людей. Осень. 7 декада.577 день с начала года.

Вечер. Вновь лил дождь. Впрочем, тоже самое можно было сказать едва ли не о каждом из дней прошедшей декады. Нельзя сказать, что капитан керлендерского милицейского управления не любил осень или дождь. По сути нет особой разницы идет дождь или нет, когда ты сидишь в кабинете, разбираясь с бумагами, но от обычных прогулок после работы из Керлендерского в Северный район капитану пришлось отказаться после того, как он чихнул с сотню раз за день. И потом, его ведь дома ждали.

С тех пор как в его дом впервые вошла эта девочка, прошло без малого четыре декады, впрочем, первую, со всеми ее потрясениями, в расчет можно и не брать. Мел все еще не мог окончательно привыкнуть к тому, что его ждут. Главным образом, сложно было свыкнуться с мыслью, что дома его ждет горячий, и что особо примечательно, бесплатный ужин. Впрочем, видеть свет в окне оказалось более чем приятно.

С того памятного разговора в кабинете директора магического корпуса вляпаться ни в какие неприятности он не успел. Стоит отметить, что капитану даже удалось прокатиться на лифте, который, по словам Ренс, никогда не работал. И если для Мела это оказалось просто любопытным опытом, то Кет испытала восторг на грани священного трепета, так и оставшийся непонятным для комиссара. Второй загадкой стало то, что господин директор потребовал веник, вероятно, для того склада мусора, который он звал кабинетом секретаря.

Что до девушки, то с тех пор он ее видел лишь раз. Кетрин ведь не только пропустила большую часть промежуточных экзаменов, но еще и не одну смену в «Горшочке», где, собственно, капитан ее и видел, которые юной Ренс пришлось отрабатывать под страхом увольнения.

Мел же, напротив, после написания отчета о деле, на что у него ушла едва ли не целая декада, а сами документы впору было нести в издательство, а не архив, ничем серьезным не занимался. Комиссар его не разжаловал, но серьезных дел давать не спешил, да и, справедливости ради, капитан не рвался. Пока с него хватит карманников да жуликов Керлендера.

А Розетт… Розетт, на первый взгляд, не изменилась. Все так же немногословна, все так же читает книги, перескакивая с детских сказок на философские труды, все то же фарфоровое личико. И все же… быть может, взгляд?

Мел пытался пару раз подловить девочку, но ничего о своей прошлой жизни она как будто бы не помнила, а если и помнила, то тщательно это скрывала. Но Мел особо и не допытывался. Последнее, чего он желал, было пробуждение той, второй, которая все помнила и хотела вернуть. А что касается бумаг, то в этом директор свое слово сдержал — все бумаги, касающиеся Розетт, включая бумаги экспертов из Милицейской башни Старого города, оказались в том самом ящике стола комиссара, откуда перекочевали под личную ответственность капитана. Да и никаких новых запросов не поступало. О девочке словно бы все, кроме тех, кто ее знал лично, позабыли.

Капитан, взглянув на свои окна, невольно улыбнулся свету на кухне, не иначе Розетт придумала очередной рецепт супа. Вот только стоило ему открыть дверь, как капитан понял, что-то не так. Из-за прикрытой кухонной двери шел пусть и несколько приглушенный, но все же знакомый голос.

— Ты и сама понимать должна, как мне было обидно. Знаешь, я всегда хотела вырасти, хоть немного, вот только мне оно не грозит, так еще изобретатели, словно бы специально подсунули мне шкуру гнома. Ну свинство ведь! Еще и имени не придумали. Гном — просто гном!

В ответ раздался совсем тихий мелодичный смех. Смех? Почему он, прожив с ней уже больше четырех декад, слышит его впервые?

Капитан открыл дверь. Едва ли стоило удивляться тому, что на кухне кроме Розетт, которая вместо того, чтобы варить суп, уплетала пирожное с парой засахаренных вишенок, сидела обладательница пепельной косы. Обе девушки… и все же одна из них была совсем девочкой, недовольно взглянули на хозяина квартиры.

— Может, мне уйти? — саркастично осведомился капитан.

— Дует.

— Прикрой дверь, капитан, и не говори глупостей. Это ведь твоя квартира, — едва ли не хором сказали обе.

— Спасибо, что ты помнишь об этом, — ворчливо отозвался капитан, — и все же не стоит вот так, не предупредив, приходить в гости к малознакомым мужчинам.

— Можешь не беспокоиться, я пришла не к тебе, а к Розетт, — с оттенком стали в голосе отозвалась Кет.

— Так что, разобралась со своими экзаменами?

— Почти… Верни дал отгул, сказав, что я хорошо потрудилась.

— Вот как…

— К слову, мы тут поговорили. Розетт хочет в школу.

— В школу? — Мел перевел взгляд с Кетрин на Розетт. — Ты уверена?

В ответ девочка серьезно кивнула.

— Ну, если уж ты хочешь, то я не против…. Вот только это не так просто… Я про бумаги и прочую ерунду. Нельзя же так просто прийти и поступить. Тем более, осенью…. И в какой класс ты хочешь?

— Третий, — все так же уверенно ответила Розетт.

— А о бумагах не стоит беспокоиться, — беспечно заявила Кетрин, — Думаю, можно оформить ее как… может, мою кузину? Уверена, мама с папой напишут письмо. Ну, или еще что-нибудь в этом роде.

— Посмотрим, — подытожил капитан, — а на ужин есть что-то существеннее взбитых сливок?

* * *

Конец.

Если вы дочитали до этих строк и хотите продолжить знакомство с Мелом, Кетрин и Лендалом, у вас есть замечатальная возможность этим и заняться на страницах романа: "История лаборатории: Зимний детектив." Отмечу что роман окончен.

Если же вам любопытно узнать несколько историй о Кетрин школьнице и немного расслабиться то вам сюда: Юные годы заклинательницы духов Кетрин Ренс. Том первый.

Ну и в авторское послесловие заглянуть можно, пусть там нет ничего важного, кроме толики шизофрении.

Авторское послесловие

17.09.2021

Год для книги в 12 авторских листов… Пожалуй, это слишком много. В то же время этот год нельзя назвать простым. Коронка, диплом… Главным образом, диплом. Пусть времени, казалось, было и много, но в то же время сил на что-либо еще кроме диплома почти не оставалось… А теперь… эх, не хочется думать о будущем.

Роман новый, и в то же время старый. История встречи Кетрин, Мела и Розетт. История, в которой Кетрин, перестав быть персонажем эпизодическим, стала чем-то большим… Много большим. История, которую я начал писать еще 10 лет назад, в 2010 году… и которая, к сожалению, была слишком плоха, чтобы быть первой книгой.

И дело тут не только в несовершенстве слога, пусть слог там и правда несовершенен. И даже не в том, что детективная история там выходила несколько… смятой. Нет, дело в том, что тогда я плохо знал Кетрин, да и Мела, но в первую очередь именно Кет. К слову, Кет, а почему тот вариант истории так отличен от нынешнего?

— Полагаю, потому что ты бестолковый медведь, который не умеет слушать.

И правда, тогда я не знал Кетрин так, как сейчас.

— Старый извращенец…

Эй… погоди… А-а-а…

— Что ж… смею надеяться, что вам никогда не придется читать ту ерунду, что написал десять лет назад по времени Земли этот болван. Смею заверить, что вы прочли настоящую историю Розетт и Лендальского убийцы. Так же надеюсь, хоть надежды мои и тщетны, что в этом году он не будет так лениться, как в прошедшем, и займется тем, чем и должен заниматься. Во имя всех темных богов, уж лучше бы ты сидел в деревне безвылазно. Там у тебя хотя бы нет игрушек, выпивки и прочей бесполезной дребедени.

Но… как же отдыхать…

— Отдыхать? Не ты ли говорил, что творчество для тебя истинный отдых?

Но… разве не стоит чередовать отдых и… отдых?

— Скотина.

Попрошу, медведь, а не скотина!

К слову, полагаю, стоит сказать пару слов о планах на будущее. Речь идет, разумеется, о творческих планах. Как бы я не хотел писать второй том о детстве Кетрин, дабы продолжить, стоит закрыть еще один пробел… А именно рассказать как есть историю войны 1185 года с точки зрения Шуса и сотоварищей.

Тонуть в починах «еще одного фентезийного мира», переписывая эту дилогию третий раз, должно быть, чересчур. Допроверять бы его. В конце концов, живет же Плоский мир с весьма кривым «цветом волшебства»…

— Ха-ха. Нашел с кем себя сравнить.

Быть может, когда-нибудь еще, но не сейчас. И все же история войны необходима. А там можно будет и двинуться дальше.

— Не сомневайтесь, если он забросит, буду являться этому болвану в страшных снах!

… Я и так уже шизофрению с тобой словил.

— Сам виноват!! Фа-аербол!

1:30 18.09.2021

Оглавление

Глава первая: Уныние рутины под осенним дождем, но постойте! Кто эта девочка?

Глава вторая. Неужели главная героиня? Знакомьтесь, Кетрин Ренс

Глава третья: В гостях у Директора Сэйленара. Что? Суп из ушной серы гоблинов?!

Глава четвертая. Тихая прогулка по городу… Вот только куда делась пара двойных крон?

Глава пятая. И вновь Кет. Шестая ножка? И это все в тебя влезет?! Размышления под сенью осеннего парка

Глава шестая. Две прогулки по кладбищу. Хельм?… неужели он…

Глава седьмая: Загадка четырех лепестков

Глава восьмая: Розетт на гране смерти! Что две девы в темницы сырой?

Глава девятая: Правдивые истории вечера Нерты 539 дня с начала года

Глава десятая: Загадочный портрет. Так что, же секрет смерти Хельма раскрыт?!

Глава одиннадцатая: Долгожданная свобода… но почему же сразу срезовая?! И все же парк!

Глава двенадцатая: Тихий вечер гробокопателей. В кошельке капитана дуют сквозняки? Как же так!

Глава тринадцатая. Зловещая, каковой и следует быть главе под номером тринадцать. Розетт, это и правда ты?

Глава четырнадцатая: Незваные гости Урочища Ренс. А грибочки-то хороши!

Глава пятнадцатая: Лавры и постельный режим для героя? Стоять! Шус, гони быстрее!

Глава шестнадцатая: И вновь родное Управление. Вы ведь не откажете в своей компании, господин комиссар?

Глава последняя. И все же кто преступник?!

Заключение

Авторское послесловие