возможностями, а у большинства из них были протезы. Они в столь раннее время сидели и пили местный церковный чай, играли в шахматы и пели песни в церкви во время служб.
– Всем доброго утра! – объявил Женя.
– Приветствуем вас, Евгений Анатольич! – радостно ответила толпа, расплывшись в улыбке.
– Как ваши дела обстоят?
Почти все ответили: «Отлично!», некоторые возгласили: «Хорошо!», а одна бабулька, что имела хромированный протез вместо ноги, и вовсе радостно сказала: «Великолепно!».
– Пошли в церковь. – Женя обратился к Шведову. – Пошли, пошли.
Они вошли в здание, которое, как ни странно, выглядело богато как снаружи, так и изнутри. Различные иконы, обрамлённые древними и красивыми рамами, свечные светильники, даже пол из гранитных плит был выложен.
Мужчины постояли, помолились, собрались с мыслями. Всё это происходило в течение нескольких минут. Шведов стоял с закрытыми глазами, и несколько раз отходил, потому что яркие солнечные лучи, пробивавшиеся через узкие окна, били прямо по его глазам.
– Пойдёмте. – предложил Георгий.
– Да, пошли.
– А где эти люди живут, если не секрет?
– Ой, а они со всей России приехали сюда. Конечно, многие из здешних краёв, но вот Гульнара Давыдовна из Казани приехала…Дмитрий вовсе с Дальнего Востока. Все с разных мест. Никто не знает, куда его судьба занести может. Вот если бы тот дедушка – Женя незаметно кивнул в сторону одного старенького мужчины. – не попал под осколок «Стигнера» в Афгане, то, скорее всего, не сидел бы здесь. Никогда не знаешь, чего ожидать. Все они счастливы. Я сюда хожу почти каждый день и никогда их грустными не видел. У них могла вся жизнь под откос пойти, но они не сдались, не опустили руки и сейчас радуются.
– Понятно…Пойдёмте.
– Пошли. – Женя глянул на людей. – Всем всего наилучшего!
– До свидания, всего хорошего вам!
Евгений словно заряжался от этих слов. Его итак улыбающееся лицо стало растягиваться в улыбке ещё больше, огонёк в глазах превратился в пламя, а движения стали плавными и бодрыми.
Шведов же шёл с озадаченным видом, всё ещё сохраняя сущий себе скептицизм. Его не впечатлила картина того общества и не подтолкнула к переосмыслению. Тем не менее, он о чём-то думал, и мужчины всю обратную дорогу шли обратно. Теперь Георгий не обращал внимания на яркое небо, зелёную траву и росу, он лишь изредка поднимал голову к небу, прищуривал глаза и сразу же опускал её.
Спустя двадцать минут мужчины дошли до домика Жени. Шведов быстро собрал свои вещи и встал на пороге. В его лице сохранялся всё тот же грустновато-недовольный настрой, при котором всегда хочется жаловаться.
– Ну что ж, желаю тебе всего лучшего, мой друг! – радостно сказал хозяин. – Вот возьми. – он вручил сторублёвую купюру. – Это на проезд тебе.
– Спасибо огромное! Спасибо за приют, за такую чудную прогулку, за деньги…Спасибо огромное! Может, обменяемся телефонными номерами.
– Давай, а как ты меня запишешь?
– Вот незадача…Вы мне вечером наберите, а ваш номер увижу и запишу.
– Хорошо, диктуй.
Шведов продиктовал свой номер.
– Что ж, в добрый путь! – Женя обнял Георгия.
– До свидания! Спасибо ещё раз за всё!
Молодой человек пошёл на платформу, куда спустя несколько минут прибыл поезд на Санкт-Петербург. Перед тем, как зайти в вагон, Шведов встал лицом к дому Жени и благодарно помахал рукой, после чего с абсолютно другим настроем и лицом зашёл в электричку.
Хозяин домика, увидев махание Шведова, махнул в ответ и широко улыбнулся.
