Жена за миллиард (СИ) [Наталия Ладыгина] (fb2) читать онлайн

А что если он вообще в ближайшую неделю не будет никуда выезжать? Ну а что, теперь-то можно расслабиться, когда Ветринский решил все его проблемы.

— Чай пьете? Можно к вам?

— Конечно, пап, — пролепетала Дарина. — Как отдохнул?

— Отлично… Мария еще спит. И пускай. Для красоты надо много спать. Она так волнуется перед свадьбой. Хочет быть самой красивой, — смеется отец, глядя на меня. Внезапно становится очень грустным. Конечно, вполне понятно, что ему тяжело смотреть на меня. — Что, Илона, — поглядывает родитель на часы, — не надумала брать моих ребят и ехать на свидание?

— Нет, — слегка нахмурилась. — Мне совершенно неинтересно…

— Ой, хватит о ее несостоявшемся свидании болтать, — простонала Дарина, сделав глоток из своей чашки. — Давайте лучше поговорим о моих свиданиях.

— Так-так… — отец расплылся в улыбке. — Слушаем.

— Почему бы тебе меня с кем-нибудь не свести? Например, с тем же самым Вадимом Ветринским.

Глава 8.

Теперь мне многое стало понятно. То-то Дарина так себя и вела… От одной мысли, что меня мог пригласить на свидание Ветринский, ее всю передергивало. Припадок с букетом в том же числе.

В один момент я даже обрадовалась, поняв, что ей симпатичен этот псих, но после вспомнила…

«Мне нужна именно она. Других можете не предлагать».

Еще одна загадка. Ветринскому почему-то именно я нужна, будто я какая-то особенная для него из нашей семейки. Чушь. Это что-то другое…

Как же отец изменился в лице. Это просто неописуемо. И как же ты, папочка, сейчас будешь выкручиваться?..

— Что?.. — выплюнул отец, ошарашенно уставившись на старшую дочь.

— А что ты так удивляешься, пап? Он же из нашего круга. Богатый, красивый и… возраст у него хороший. Он мне подходит, — выдает белозубую улыбку Дарина.

Отец зачем-то коротко взглянул на меня.

— А что ты на нее-то смотришь? — заметила Дарина, скрестив руки на груди. — Одобрения от Илоны ждешь? Правда, что происходит?

— Ничего не происходит, Дарина, просто я считаю, что тебе он не подходит, — протянул отец, потерев переносицу. Да, проблем у него только прибавляется… То ли еще будет, когда я ноги сделаю.

Он даже выкручиваться не стал. Все гораздо проще обыграл. Хотя, наверное, был бы рад и Дарину ему сплавить, ее ведь даже упрашивать бы не пришлось. Черт, так бы все были счастливы. Дарина получила бы мужа, который ей более или менее подходит по годам, а я свою жизнь, которую прожила бы, как захотела. Эх, мечты… Придется вырываться на свободу.

— Что? С чего ты взял? Как ты это вообще понял? Мы с ним, можно сказать, толком не виделись, — немного истерично расхохоталась Дарина, закинув ногу на ногу. Задергала ей. Так она вела себя, когда что-то не получала, что бывало очень редко.

— Я его знаю. То, какой он. Поверь мне, я знаю, о чем говорю, дорогая. Он тебе совершенно не подходит. Ты у меня такая легкая, воздушная… Тебе нужен кто-то попроще.

— Ты меня только что глупой обозвал, папа? — прошипела Дарина. Ее лицо вытянулось, все побагровело.

— Нет, конечно, дорогая. Просто я куда дольше тебя живу и кое в чем разбираюсь. Он тебе совсем не подходит. Со-всем.

— А похоже…

— Все, Дарина! Это не тема для обсуждения. Я сказал свое слово, — строго отчеканил отец, ударив ладонью по столику, что аж чашки подскочили. — Забудь.

Дарина едва не разревелась, рывком подскочила со стула-качалки и унеслась обратно в дом.

— Дорогая, прости… Остановись!

Она уже не слышала, сбежала.

— О, Боже… — покачал головой отец. — Теперь я плохой…

— Ее можно понять, — вымолвила я тихо.

Главное, не наболтать сейчас лишнего.

— Что?..

— Она чувствует, что полностью зависит от тебя, что ты решаешь с кем ей ходить на свидания, а с кем не ходить… Если бы она знала, что может все сама, то сейчас не спрашивала твоего разрешения, — ставлю свою чашку нас столик и тоже скорее удаляюсь.

Весь вечер и ночь я не выходила из комнаты. Ужин Света приносила мне в комнату, потом мы немного поболтали с ней. А утром… утром я проснулась с мыслью, что слегка провела Ветринского. Он, должно быть, вчера весь вечером в ресторане проторчал, меня прождал, а сейчас в недоумении. Хотя возможно отец предупредил его, что я никуда не поехала, и он не так уж и страдал.

Интересно, каким будет его следующий шаг?..

Стук в дверь, и я вздрагиваю под одеялом. Должно быть, Света.

— Света, если это ты, то входи.

— Это я, — девушка входит, но без подноса. — К вам гость.

— Гость? В такой час?.. — тру лицо.

— Уже почти десять.

— О… — откидываю край одеяла. — Пора вставать, — спускаю ноги с постели. — А кто именно пришел?

— Он не представился. Но раз его пропустили, я решила…

— Он?..

— Мужчина. Взрослый. Я его точно видела на помолвке вашего отца.

Я как раз собиралась встать, но передумала, когда поняла, кого могло сюда принести.

Да неужели он решил напрямую прийти и все мне сказать?.. Вот и следующий шаг.

— Илона?..

— Д-да…

— Что мне ему передать?

— Ничего не передавай. Г-где он сейчас?

— Я приглашала его в дом, но он сказал, что будет у фасада здания ждать. Я сообщила ему, что ты еще в постели, а он сказал, что будет ждать.

— Стоп… Подожди, — встряхиваю головой. — А почему его никто не встретил? Отец где?

— Он уехал часа назад.

— Ч-чт… А Дарина и Нина где?

— Они с ним поехали.

— То есть дома никого?… — округлила глаза.

— Только прислуга и охрана. Дом в безопасности. Ты… в порядке? Вся побледнела, — Илона подходит ближе.

— Все н-нормально… Иди, — резко поднимаюсь и, можно сказать, выталкиваю девушку за дверь. — Можешь сказать ему, что через пятнадцать минут спущусь, — захлопываю дверь и бегу к дальнему окну, из которого возможно увижу его.

Вышла и выглянула украдкой, мечтая, что я ошибаюсь.

О, Боже… Это он. Ветринский. Выхаживает рядом с домой со смартфоном в руке. В черном костюме. Просто идеальный мужчина. Идеально-пугающий.

Внезапно повернувшись он стал смотреть в мою сторону, но я, кажется, успела скрыться незамеченной. Во всяком случае выглядывать и проверять я не собиралась. Нужно быстро одеться и спуститься к нему. Не нравится мне, что отца с сестрами нет, но я на своей территории, ничего не должно случиться. Однако чувствую, что после нашего «разговора» мне придется экстренно убираться из собственного дома.

Я спустилась к нему уже через десять минут. Оделась как можно проще. В джинсы и легкую белую кофту, волосы просто расчесала.

— Это снова вы, — первая отозвалась, ведь он был спиной ко мне, когда я подошла.

Но обернулся он так, будто был совсем не удивлен, что я так подкралась к нему. Он знал…

Несколько секунд мужчина просто рассматривал меня, не спешил говорить. В лице читалось раздражение, но он будто пытался контролировать свои эмоции.

— Ты не пришла.

— Что?..

— На свидание, на которое говорила, что пойдешь. Не нашла платье? Поэтому передумала?

Глава 9.

Я не могу перестать смотреть в эти яркие зеленые глаза, они гипнотизируют меня, а страх пробирается мне под кожу, заставляя выдать себя. Оказывается, я боюсь гораздо сильнее, чем могла себе представить…

В следующую секунду я решила, что все кончено, но я заставила себя собраться. Все ведь только в моих руках. Сейчас сдаваться уже поздно, иначе с таким же успехом я могу сразу признаться ему во всем и попросить забрать меня отсюда.

— Я передумала. Это правда. Но дело не в платье. А вы… вы приехали сюда, чтобы это узнать? И откуда вы вообще знаете, что я не пошла на это свидание? — часто моргаю.

— Букет был от меня, — признается Ветринский.

— О… — похоже, мне удалось сыграть искреннее удивление. — Странно…

— Что именно?

— Например то, что вы лично мне обо всем не сообщили, хотя была такая возможность.

— Посчитал уместным сохранить интригу.

Ну конечно… А по-моему все дело было в той девице, о которой я нарочно не стану заикаться. Посмотрим, что дальше.

— Да, интрига была, но я решила, что не стоит рисковать, даже с армией охраны.

— Мой прокол, — мягко улыбается мужчина, делая ко мне короткий шаг. — Жаль, конечно, что ты не пришла, но я это уважаю. Осторожность молодой девушке не помешает.

Мягко стелет, ублюдок. По-хорошему хочет.

— Так вы приехали, чтобы сообщить мне, что приглашали меня именно вы? Спасибо. А то бы я волновалась, что меня преследует какой-нибудь маньяк… — непринужденно улыбаюсь.

— Я приехал, чтобы сделать все, как положено. Знаю, твоего отца нет сейчас дома, но ты и так большая девочка, можешь отвечать за себя.

Моя улыбка медленно сходит на нет, а сама я еле держусь, чтобы не отпрянуть назад.

— Как положено?..

— Предлагаю поужинать. Пусть это будет даже… не свидание. Поговорить с тобой хочу. В нейтральном месте.

Даже так… Хозяин моей судьбы решил убрать всякий страх из меня.

Черт, не зная, что на самом деле происходит, просто вот не услышав случайно его разговор с моим отцом — я купилась бы на все. Просто не привыкла видеть в людях зло. Вот именно такое зло. Я думала, что такое только в фильмах бывает.

— О чем поговорить?

— Решим на месте. Просто поговорить, Илона. Не напрягайся ты так. Ты все правильно поняла. Ты меня заинтересовала.

— Н-но вы… — осмеливаюсь пробежаться по нему взглядом.

— Я старый?

— Нет, вы не старый. Это я…

— У тебя хороший возраст. И умные глаза. Ты не похожа на девушку, которая станет делать глупости.

Это такой намек, чтобы я не дергалась? Чтобы не вздумала отказывать? Я уже ничего не понимаю…

Ритм сердца сбился ко всем чертям, у меня сейчас паническая атака начнется.

Спокойно, спокойно…

— Где вы хотите со мной встретиться?

Вот он удивился.

— Там же. Время сама можешь выбрать.

— Завтра днем. В час. Эм… лучше в два.

— Вечер у тебя занят?

— А у вас день занят? — парирую.

Ветринский ухмыляется, его забавляет то, как я пытаюсь гнуть свое. Должно быть думает «вот дурочка, думает выбор у нее какой-то есть, ну пускай пока так и думает».

— Я освобожу время. До встречи, Илона. Хорошего тебе дня.

Разворачивается и направляется к главной дорожке.

Чертов робот. Какой же он сдержанный. Эмоции есть, он точно живой, но он все так тщательно скрывает, что у меня чувство, что я заведомо ему проигрываю.

Я согласилась не просто так. Я дала себе время на побег. Достаточно времени для побега.

Завтра же улетаю на самолете в другой конец страны. Отцу оставлю записку, напишу, что это мое бесповоротное решение попробовать пожить собственной жизнью. О том, что я что-то знаю — ни слова. Так будет лучше. Пройдет время, и их сделка будет в прошлом.

Где-нибудь там, еще не решила где именно, сниму жилье где не спрашивают документы. Это очень важно. Так меня точно не найдут.

Нельзя мне идти на эту встречу. Даже ради любопытства. Это будет точка невозврата. Чувствую, там-то Ветринский во всем мне и признается, когда не получит взаимности.

Отец и сестры вернулись через пару часов, и конечно же мой родитель тут же захотел со мной поговорить.

— Дорогая, можно к тебе? — постучал.

— Да…

Я сидела за своим столиком у зеркала, собирала свою косметичку.

— Как ты? Чем занимаешься?

Довольный такой. И не без причины. Думает, наверно, что деньги возвращать не придется.

— Да ничем… Позавтракала только что.

— А мы с девочками ездили прогуляться в парк. Тебя хотели взять, но ты спала. Мне сообщили, что Вадим Ветринский приходил.

— Приходил… — пальцы задрожали на столике.

— Чтобы с тобой поговорить.

— Да, — сглотнула. — Мы… поговорили. Это он приглашал меня на свидание, оказывается. Он пришел, чтобы об этом сказать.

— Вот как…

— И еще за тем, чтобы пригласить меня снова как подобает.

— А ты что?.. — словно дышать перестал отец.

— Согласилась. Мне же ничего не стоит. Кроме того, — перевожу взгляд в зеркало, — он твой знакомый. Я ничем не рискую, в отличие от встречи с незнакомцем. Вдруг это мог бы быть какой-нибудь твой враг, который решил бы взорвать себя, меня и весь ресторан.

— И правда, всякое же может быть, — тяжело вздохнул отец. — И что ты думаешь?..

— О чем?

— О нем. Он тебя заинтересовал? Ведь ты его явно заинтересовала.

— Он так и сказал.

— Что?

— Что я его заинтересовала. Я встречусь с ним, чтобы побольше о нем узнать.

Ох, не думала, что у меня будет получаться так лгать. Но мне не стыдно. Ложь в лицо это меньшее, что заслуживает мой отец.

Глава 10.

Отец поверил каждому моему слову. Я заставила его поверить, что меня и впрямь заинтересовал Ветринский. Я сыграла на отлично. Собственноручно проложила дорогу к своей свободе.

Завтра утром я уйду из этого дома. Уже заказала билет. У меня все схвачено и почти подготовлено.

Выйду с заднего хода, но не без помощи Светы. Только так я смогу скрыться незамеченной рано утром. Света поможет мне, я знаю. Не сможет мне отказать.

Вечером я позвала девушку к себе, чтобы все обговорить.

— Ты хочешь уйти из дома? — словно не верит. С ее стороны, должно быть, моя жизнь видится раем.

— Да, хочу уехать на время… Отец этого не поймет, — Свете ни к чему лишние подробности. — Ты не волнуйся только. Я просто предупреждаю тебя и прошу, чтобы ты никому ничего не говорила. Тебе не придет ни в чем таком участвовать.

— Конечно, без проблем. Кирилл Валерьевич очень расстроится, наверное…

— Его тут есть кому развлекать и без меня. Сестры, его будущая жена…

— А что, тебя и на свадьбе не будет?

— Может, успею вернуться, — воздерживаюсь от чистой правды, пожимая плечами. — Твоя смена в девять утра заканчивается, ведь так?

— Да. Я смогу даже чуть раньше уйти.

— Вот я с тобой и выйду.

— Договорились. Я проведу тебя и сделаю так, чтобы тебя никто не заметил.

— Спасибо, выручила.

— Что ж, пойду отнесу поднос, закончу оставшиеся дела, и тоже пойду спать, — быстро составляет чашки на поднос.

— А у тебя все хорошо? Костя больше не пытался до тебя… добраться?

— Нет, он же уехал. Я слышала, как Кирилл Валерьевич… ругал его. Он приедет только в день свадьбы вместе со своим отцом, всего на один вечер, так что все в порядке.

— Хорошо. Ладно тогда. Доброй ночи тебе.

***

Знала, что нужно как следует поспать перед таким ответственным днем, но от силы два часа подремала. Как на иголках. Даже когда закрывала глаза видела перед собой лицо Ветринского, слышала его голос, то, как он говорил. Его спокойствие внушало страх, заставляло сердце дребезжать в груди. Казалось, что он на шаг впереди и был в моей голове, когда я продумывала свой план. Но это же невозможно… Взгляд у него пронзительный, но даже этого мало.

Считаю, я была убедительна, и он поверил, что я завтра явлюсь к нему на встречу. Мне все равно, что он подумает и что почувствует, когда поймет, что его планам не дано сбыться. Меня уже не будет здесь. С отца моего пусть спрашивает.

Выйдя рано утром из своей комнаты, я прошла проверить дом и Свету.

Пошла на кухню, надеялась там ее найти. Она должна была зайти ко мне в полседьмого, но не пришла почему-то.

Когда была близка к кухне, стала слышать голоса, а именно: разговор Людмилы, она повар, и Екатерины, она обычно убирает холл и главные комнаты внизу.

— Не знаю я, куда эта дрянь сбежала… Ей же хуже. Хозяин разнесет ее в пух и прах. Сама виновата.

— А вдруг что-то случилось? Зачем этой девочке сбегать посреди ночи? — пробормотала Людмила.

— Кто сбежал посреди ночи? — захожу в кухню, застав женщина врасплох.

Дамы цепенеют. Людмила принялась дальше быстро нарезать салат, а Екатерина забегала глазами, не зная, куда себя деть.

— Ну, говорите. Я хочу знать, что происходит, — прохожу к ним ближе.

— Света… сбежала. Бросила свой пост, так сказать. Комнату оставила открытой настежь. Ничего с собой не взяла. Только бардак устроила. Ваш отец, скорее всего, ее уволит.

О, Боже… Зачем и впрямь сбегать? Она могла утром спокойно уйти на свои выходные.

— Она пропала, получается, — сделала я умозаключение.

— Что значит пропала? Здесь армия охраны, которая случись что подняла бы шум. Просто сбежала через черный ход, — закатила глаза Екатерина. — Она не подходила для этой работы.

Ну да, не подходила. Молодая и красивая. С тонкой душой, понимающая. А здесь одни змеи, которые кусают друг друга без причины и шипят.

— Ясно, — дергаюсь из кухни.

Я не знаю, что произошло, но от побега я уже не могу отказаться. Не собираюсь я идти с ним на это дневное свидание, где меня приговорят к тому, чего я точно не захочу.

Направляюсь в комнату Светы.

Да тут черт ногу сломит! Куда она так спешила? Может что-то с ее бабушкой, которая в деревне, и она сорвалась к ней. Не знаю даже, что и думать.

О, вот ее ключи, которая она бросила у себя на столике у кровати. Один из них наверняка открывает черный ход. Может, запасные. Я смогу уйти, главное, чтобы никто не увидел. Иначе отец сразу бросится меня везде искать, и я не улечу.

Придется слегка изменить свой багаж, взять небольшую сумку, вместо обычной с колесиками.

Возвращаясь к себе, столкнулась с отцом, аж подскочила на месте, когда увидела его.

— Что это с тобой? Меня что ли испугалась?

— Да я… всего боюсь уже.

— Почему это?

— Тебе не сообщили о том, что Светлана пропала?

— Доложили. Не дорожит девочка работой, что я могу поделать, — раскинул отец руки в стороны.

— Уверена не в этом дело. Что-то случилось… Там у нее такой бардак… Она впопыхах собиралась. Ничего с собой не взяла.

— А как меня это должно волновать? Она должна была отпроситься у Лидии в случае ЧП, как положено, а не бежать по своим личным делам никого не предупредив.

— Пап, прошу, позволь ей вернуться… когда она вернется. Я уверена, что у нее была причина.

— Посмотрим, что она скажет, когда вернется, — почесал затылок отец. — А ты чего так рано встала? Отдохнула бы.

— Да я собираюсь в салон красоты съездить, сделать прическу, — импровизирую на ходу.

— О, хорошее дело. Съезди, съезди. Мы с Марией на утренний сеанс в кино захотели. Ну, она захотела… Ни в чем не могу ей отказать. Так что, только сестры дома остаются.

— Хорошо, пап.

Глава 11.

Отец с Марией уехали, и я не стала больше медлить. Времени в обрез. Пересобрала сумку и скорее за порог. За пять минут до выхода вызвала такси, которое должно подъехать на параллельную улицу.

Из головы не шло произошедшее со Светой. Волновалась я за нее очень. Если бы я только знала, что произошло… Это так странно. Надеюсь у нее и вправду была причина уйти посреди ночи, и с ней не случилось ничего дурного.

Мне пришлось много импровизировать, чтобы разминуться с прислугой в доме и выбраться через черный ход. Каким-то чудом мне это удалось. После я неслась как угорелая от дома до того момента, пока кто-нибудь не смог бы увидеть меня через окно.

Я, конечно, могла выбрать другой путь — взять водителя и спокойно выехать из дома якобы в салон красоты, но тогда у меня было бы не больше часа. У нас все бдительные. Меня начали бы искать. Поступил бы звонок отцу и понеслось бы… А в аэропорту не будет все быстро.

Пускай все до последнего думают, что я у себя в комнате.

Села в такси и только тогда немного выдохнула.

Следующая опасная остановка — аэропорт. Вот когда взлечу, когда уже не будет ни единой возможности у Ветринского добраться до меня, смогу вздохнуть свободно, следом, надеюсь, и от кошмаров избавлюсь.

— На месте.

— А, да… Спасибо. Вот, держите, — отдаю купюру таксисту и спешу выйти из машины.

Мчусь в здание аэропорта, а затем к регистрационной стойке. Все второпях, с нервами, но у меня все удачно получается раз за разом. С каждой минутой напряжение спадало, дыхание стало размеренным, я даже позволила себе чуть передохнуть, пойти взять выпить воды из автомата.

Только я открутила крышку бутылки, у меня завибрировал телефон в кардигане.

Телефон?.. Бог ты мой, телефон! Надо было его выключить! Вот и первый мой прокол…

Все же смотрю на экран, а там… незнакомый номер.

Мне нечасто звонят незнакомые номера. Да никогда они мне не звонят. У меня услуга подключена.

— Алло… — закручиваю крышку бутылки и отвечаю.

Мне просто нужно было себя успокоить. Наверное, это какие-нибудь мошенники или реклама просочились. Хотелось убедиться, что ничего серьезного.

Это все моя паранойя и совпадение.

— Илона…

Воздух выбило у меня из груди, колени слегка подогнулись, пришлось ухватиться за автомат рукой, чтобы не свалиться.

— Кто это?..

Я узнала этот голос. По телефону он был другой, но я все равно узнала. Я просто… не знала, что еще сказать.

К этому мужчине я не обращаюсь по имени, вообще к нему никак не обращаюсь.

Надеюсь, что все это чудовищное совпадение, и он не знает, где я сейчас нахожусь.

— Тот, к кому ты не собираешься приходить на встречу.

Нет… Господи, почему…

— Ч-чт… Что?

До последнего буду отпираться. Чувство самосохранения твердит мне именно это.

— Ты ведь не собираешься, правда?

— С чего вы решили… — верчу головой по сторонам.

— Я видел, как ты волновалась. Ты хотела, чтобы я поскорее ушел, и только поэтому согласилась на встречу.

— П-послушайте…

И тут начинает звучать голос во весь зал, объявили мою посадку.

— Уже слышу, Илона, — насмешливо хмыкнул в трубку Ветринский. — Далеко собираешься…

Меня откровенно затрясло, нужно было бросать трубку и идти на посадку, а я как вкопанная стою и слушаю его.

Он мне не помешает. Уже не помешает… А минута, чтобы хоть как-то объясниться — у меня вполне есть.

— Да, я улетаю, — перетаптываюсь с ноги на ногу. Говорю спокойно, без нервов. — Это мое решение. Мне жаль. Простите, но мы не сможем с вами встретиться в ближайшее время.

— Тебе вряд ли жаль, Илона.

Это уж точно. Ни черта мне не жаль. Все это из-за него. Я не собиралась улетать из родного гнезда до окончания учебы. Он меня вынудил.

— Простите, но мне уже пора…

— От чего ты бежишь, Илона? — голос Ветринского стал другим, мурашки мгновенно проступили у меня на спине.

— Простите, но мне правда…

— Думаешь, твой отец тебя не найдет? Это вопрос времени, притом недолгого.

— А я и не боюсь, что он станет меня искать. Даже если и найдет… ничего страшного. Мы поговорим — он все поймет. И кстати, откуда у вас мой номер? — выдаю нервно вопрос.

— Твой отец любезно мне его сообщил, сам я забыл у тебя его взять.

— Ясно. А теперь вы что делаете, тянете время, чтобы я не села на самолет?

— Не делай этого, Илона. Не улетай. Встреться со мной. Улететь ты всегда успеешь. Я куплю тебе билет на следующий рейс.

Боже… Это значит, что он намерен перехватить меня, а потом я уже никуда и никогда вырваться не смогу.

Сейчас или никогда.

Бросаю трубку и несусь на посадку, по пути точным броском отправляю смартфон в контейнер для мусора.

Глава 12.

До места назначения остается всего ничего, как вдруг случается болезненное столкновение. Я на кого-то налетаю. Так неожиданно. Я едва назад не упала. В груди заныло, а еще я ударила руку. Однако шок сильнее.

— О, Господи… Простите… — это же я на человека налетела, если разобраться, — А-а! — вскрикиваю, когда присматриваюсь к человеку перед собой. — В-вы…

Он здесь! Он знал мой рейс заранее! Это же очевидно!

— Нехорошо трубки бросать, — цокнул Ветринский.

— Вы что здесь…

— Я не мог допустить, чтобы ты сбежала.

— С-сбежала?..

Мужчина подходит ко мне ближе, от него исходит очень агрессивная аура.

Тяжело сглатываю, оставаясь на месте.

— Я же говорил, что мне нужно встретиться с тобой. А если мне что-то нужно, то я всегда этого добиваюсь.

Я это сразу поняла. У него на лице это написано. На лбу. И легкие пути, судя по всему, он не признает.

— Вы как-то отслеживали рейсы? Знали, на каком я полечу?

— Вроде того.

Молча разворачиваюсь и следую к мусорному контейнеру. Нет уже смысла пропадать телефону. Наклоняюсь и начинаю активно рыться в нем. Нахожу в целости и сохранности.

Разворачиваюсь, а он уже здесь.

— Выкинула телефон? Зачем это? — смотрит как на глупышку. За такую он меня и держит. Мол, не убежишь, а все это пустое трепыхание.

— Вас не касается, — огрызаюсь. — Из-за вас я пропустила свой рейс, — устремляю взгляд исподлобья на мужчину.

— Тебе не нужно улетать.

— Не вам решать, что мне нужно, — продолжаю жестко чеканить ответы. — А мне это было нужно. И это важнее, чем встреча с вами, которая меня, если честно, совсем не интересует.

Я чего угодно ожидала, но уж точно не того, что ему это понравится. Иначе чего он улыбается?..

— Я очень ценю твою честность. Но поговорить нам нужно.

Не надо допускать, чтобы он заговорил со мной о договоре с отцом. Тогда все будет кончено. Он больше не станет осторожничать.

И как мне сделать так, чтобы разговора не было? Могу шум тут поднять, сбежать домой, а что потом? Он отцу все расскажет. Обязательно. И тогда отец возможно сам сорвется и объяснит мне что да как.

— Я не хочу говорить, — отвечаю, потому что тянуть уже некуда было. — Извините, но что бы у вас ко мне не было — меня это не интересует. Я не хочу тратить на это время. Да, я знаю, что вы знаете моего отца, ваш отец с ним в хороших отношениях, но это вовсе не значит, что я должна вам какие привилегии оказывать, — кидаю быстрые взгляды по сторонам. — Придется лететь завтра, — срываюсь прочь на выход из аэропорта, почти бегу.

Я не слышу его за собой. Он не пытается догнать меня. Слава богу…

Прыгаю в такси, еду домой.

Отец возможно еще не вернулся с Марией из кино, стоит этим воспользоваться.

Но что я скажу, когда Ветринский в своих красках ему все разрисует?..

Не знаю. На ходу придумаю. Главный секрет я сохранила. Для них я по-прежнему ничего не знаю.

Побег отменяется. На самолете мне не улететь, на поезде, думаю, тоже. Надо будет как-то своим ходом вглубь страны продвигаться. Других вариантов я не вижу.

Мне просто надо еще пару дней, чтобы все обдумать. Заодно выясню что там со Светой.

По возвращению я не застала отца, зато застала Дарину. Она в холле стояла, селфи делала.

— А ты где была? Я уже отцу хотела звонить, сказать, что ты пропала. А это что? Сумка?

— Это вещи Светы. Я хотела отвезти ей их, — ложь само собой срывается у меня с языка. Но Дарина поверит, она же не знает ничего о девушке.

— Света, которая работает здесь? — изогнула бровь Дарина. — Тебе что, делать нечего?

Закатываю глаза и молча обхожу сестру.

— Ничего рассказать не хочешь?

Застываю.

— Не хочу.

— Могла бы и рассказать, что Ветринский к нам заезжал вчера.

Только этого мне не хватало, враждовать с сестрой из-за мужчины, который мне даже не интересен. Я его ненавижу! Есть за что.

— Да, он был здесь, — обернулась. — И что?

— Он к тебе приезжал. И это ведь он присылал букет, правда? Можешь не отпираться, кое-кто в доме подслушал ваш разговор, — Дарина двигается ко мне грациозной походкой. — Теперь понятно, почему отец так грубо отшил меня насчет него. Потому что он уже знает, что Ветринского интересует моя младшая сестренка.

— Зато он меня не интересует, — парирую.

— Но ты же согласилась с ним встретиться. Сегодня в два часа, кажется.

Это у кого такие большие уши здесь, а?

— А я никуда не иду.

— Но ты же ему пообещала.

— Да, а потом перезвонила и сказала, что ничего не получится, — пожала плечами и побежала к лестнице, пока сестрица еще чего-нибудь не наболтала.

Заперлась у себя и принялась отслеживать приезд отца через окно. Он прибыл вскоре.

Я была уверена, что он сразу пойдет ко мне, начнет скандал из-за моего побега, но нет… Он ни через двадцать минут не поднялся, ни через час. Тогда я сама спустилась, не выдержала.

Направилась к нему в кабинет, чтобы узнать, что ему известно, а там будь что будет.

Едва я пошла к двери его кабинета и уже потянулась к ручке, я услышала отца:

— Я ей ничего не говорил! — громко произнес отец, а я, вздрогнув, поднесла пальцы к губам. — Она ничего не может знать. Нет, я вообще никому не говорил. Даже Марии! Все в точности, как мы и договаривались, — пауза. — Я же предупреждал, что она у меня такая. Очень осторожная. С ней непросто. А вот моя дочь Дарина, она… — будто его прервали. — Да, я все понимаю. Может мне… — опять заткнули. — Хорошо, я сделаю вид, что ничего не знаю.

Это Ветринский. Прижал отца, потому что стал подозревать, что мне обо всем известно. Невдомек ему, что его просто так могут игнорировать и отшивать.

Отец окончательно меня разочаровал. Как же он пресмыкается… И все из-за денег.

Глава 13.

Медленно отхожу от двери кабинета, поднимаюсь к себе.

Закрываюсь и, развернувшись лицом в комнату понимаю, что в одном шаге от судьбы, которую мне уготовили. Отец знает, что я пыталась улететь, но теперь будет молчать об этом по просьбе Ветринского, но при этом он усилит контроль за мной.

Сажусь на кровать, падаю на нее спиной, но уже через секунду подрываюсь с головокружением. Достаю смартфон из кармана кардигана.

Легок на помине.

Сбрасываю и швыряю телефон на кровать.

Прячу лицо в ладони, тихо всхлипываю.

Все это слишком для меня. Я всю свою жизнь прожила в этой клетке, отец распоряжался моей жизнью, а сейчас я вздумала воевать против него. Даже не поняла в какой именно момент почувствовала себя сильной и способной воспротивиться. Любая из нас, из моих сестер, не стала бы сопротивляться.

Снова звонок.

— Да оставь ты меня… — хватаю телефон.

О, Света! Она телефон включала, а мне почему-то сообщение не пришло.

— Алло! Света! Ты где?

— Илона, помоги! Я…

— Что? Алло!! Света?! Света!

Она сбросила. Или кто-то заставил ее сбросить! Перезваниваю, а она снова недоступна!

Вскакиваю с кровати и бегу вниз, в кабинет к отцу. Без стука заношусь и подбегаю к его столу.

— Илона, в чем дело? — строго от отца. Ясное дело он зол на меня. Сказать причину этого он не может, но срывать злость вполне может. Его дочурка же не хочет делать, как ему надо. — Почему не постучала?

— Это срочно! Только что мне звонила Света. Она…

— Мне все равно, — отчеканил отец, вновь уставившись в свой ноутбук. — Она уволена. Я уже велел вышвырнуть ее вещи. Сама виновата.

— Что?! Нет! Она не ушла! Ей грозит опасность! Она только что звонила мне, просила помощи, но потом ее кто-то остановил. Ее схватили!

— Господи, что за чушь… Даже слушать не хочу. У меня сейчас о другом голова болит. Все, иди Илона. Оставь меня.

Вот оно значит как… Чуть что не по его, так он сразу так со мной. Ладно, папа.

— Стой! — останавливает меня отец громким голосом. — Даже не думай ни во что соваться. В полицию не звони. Ничего делать не надо. Не смей. Поняла?

— В смысле?.. — уставилась ошарашенно на родителя.

— Я все сказал, Илона. Это теперь не наша проблема.

— А если ее убьют?! Она здесь работала! Будет уже твоя проблема!

— Я разберусь, если это случится. Теперь — иди.

Ушам своим не верю… Ненавижу! Ненавижу их всех!

Выбегаю из кабинета и вопреки приказам отца, которым я больше не подчиняюсь, собираюсь позвонить в полицию. Не знаю, послушают ли они меня, но отца я этим точно выбешу. А что мне еще делать?!

Не успев нажать на кнопку вызова, мне встречный звонок поступил.

Ветринский никак угомониться не может. Его выдержке только позавидовать можно. Действует без насилия несмотря ни на что. Иначе бы он не звонил, а делал бы что-нибудь другое.

— Да, — отвечаю ему, а то ведь не отстанет. Выключить телефон я никак не могу. Вдруг у Светы получится еще раз мне позвонить.

— Твое поведение, Илона, меня очень огорчает. Бегать от меня не получится. Я не знаю, что ты себе напридумывала, но я не желаю тебе ничего плохого. Встретившись со мной — ты ничем не рискуешь.

Конечно, не рискую. Просто в клетку прыгаю.

— Послушайте, я… — замолкаю, когда в голову приходит идея. Чокнутая, но идея. Ведь я не могу бросить Свету в беде. — Вы сказали, что смогли отследить рейс, на котором я была зарегистрирована. А звонок отследить сможете?

— Тебе кто-то угрожает по телефону? — настороженно.

— Нет. Мою подругу похитили. Она попыталась сделать мне звонок, что-то сказать, но кто-то очевидно вырвал у нее телефон из рук. Она успела прокричать «помоги». А отец сказал, что не станет разбираться.

— Ты хочешь, чтобы я выяснил, где она сейчас?

— Да…

— Ладно, — без промедления. — Номер телефона сообщением вышли и выходи за территорию через полчаса.

— Зачем?

— Поедем, заберем твою подругу.

— А… Х-хорошо, — скрипя зубами приходится согласиться. Он найдет Свету, поможет ее забрать, а я уже буду как бы обязана с ним поговорить. — Через полчаса. Номер вышлю сообщением через минуту.

Сбрасываю и спешу отправить ему смс.

Вышла из комнаты через двадцать пять минут уже одетая, готовая выходить.

— И куда ты собралась? — прорычал отец, когда увидел меня на крыльце. — Никуда не пойдешь!

— Я еду с Ветринским спасать Свету.

— Ч-чего? — резко изменился в лице отец. — С кем ты едешь?

— Он любезно согласился помочь. Отследил звонок. Не волнуйся, Свету я сюда не привезу. Она что для тебя, что для всех присутствующих — лишняя здесь. Она найдет другую работу.

— Илона, а ты куда? — выбегает из сада Мария, в спортивном, с пробежки, видимо.

— Не ваше дело, — бросила холодно.

— Илона! Не говори так с Марией!

— До свидания, — мчусь дальше, к воротам. Я ведь знала, что что бы я сейчас не сказала ему, этой подхалимке Марии — отец ничего не сделает.

Все они продажные. Эта чертова Мария — в первую очередь. Отца, уверена, она не любит. Она любит сладкую жизнь.

Охрана сначала не хотела открывать для меня ворота, ведь для них странно, когда дочери их нанимателя не выезжают, а выходят. Но я их убедила, не в очень дружелюбной форме.

Выхожу, а Ветринский уже здесь. Окна в его машине затонированы, но я сразу поняла, что это он. Когда я подошла к машине, он открыл дверь. На свой страх и риск села рядом с ним.

— Вы нашли ее?

— Нашел.

Глава 14.

До меня только сейчас дошло, на что я пошла. Из-за Светы я пошла против себя, на риск. Но я не жалею. То, что она в беде, куда важнее сейчас, чем мои страхи перед этим человеком. Я выдержу, выкручусь как-нибудь.

Ветринский сорвался вперед, выехал на соседнюю улицу. Что-то подсказывало мне, что мы едем в город.

— И где она? — спросила я немного сдавленным голосом, а то он уже пару минут молчит.

— Правильнее будет спросить — с кем она.

— В смысле, кто ее удерживает? И кто же это? — уставилась на профиль мужчины, который смотрел строго вперед, на дорогу.

— Узнаешь скоро.

— Сейчас не можете сказать?

— Ты удивишься, наверное, очень, но твой брат.

— Костя?! Мою двоюродный брат?!

— Он.

Ну конечно же! Как же мне сразу в голову не пришло… Для него нет никаких границ. Он привык получать всех девушек, которых захочет, а потом он их выбрасывает из своей жизни, будто их и не было. От его родной сестры это знаю. Делает он это жестоко и без сожаления. А тут Света, которую соблазнить не получилось в гостях у дяди. Его это задело настолько, что он даже на преступление пошел. Ему же ничего за это не будет! Он уверен в этом, подонок!

— Вот же мерзавец… Я должна была догадаться… — обхватываю лицо ладонями.

— Должна была?

— Света работает у нас в доме, а мой брат присмотрел ее себе… поразвлечься. Она не хотела этого, и вот что вышло. Так где именно он ее держит?

— В городе. В центре.

Он даже ради своих игр, видимо, жилье снял. Ох, я боюсь представить, что там происходит… Надо срочно ее спасать.

— Тогда едем туда быстрее. Мы медленно едем, — пристегиваюсь ремнем безопасности. — Надо вызвать туда полицию.

Отцу это не понравится. Этот выродок все-таки сын его брата. Но мне плевать. Мне вообще на все плевать теперь, что касается мнения отца.

— На месте решим, что будем делать. Может, еще не успело ничего случиться страшного, — бросил на меня короткий пронзающий взгляд Ветринский, от которого мне сразу захотелось выпрыгнуть из машины на ходу.

Что будет потом? Когда мы освободим Светлану?..

— Вы хотите сделать все тихо?

— Постараемся. Если твоя подруга захочет написать на него заявление — это ее право.

Звучит здраво. Может, и правда не стоит пока наводить лишнего шума. Я просто волнуюсь за нее очень, ведь в скором времени я вполне могу оказаться на ее месте, где меня никто не станет спрашивать. Только все куда серьезней… Я нечто большее в планах у Ветринского, чем просто девушка на одну ночь. Даже если он и хочет на мне жениться, то лишь для своих высших целей. Я лишь разменная монета.

Доехав в полной тишине до центра, мы вышли из машины около высотки на перекрестке.

Я смотрю вверх и закусываю нижнюю губу от досады.

— Такое здание… В него просто так не войти….

— Да. Но мы что-нибудь придумаем. Пошли.

Ветринский попробовал взять меня за локоть, вероятно, чтобы повести в нужную сторону, но я отскочила от него как от огня.

— Ты чего?

Это был слишком нервный жест для той, которая села к потенциальному рабовладельцу в машину.

— У меня… гаптофобия, — вырывается у меня вместо того, чтобы просто потребовать его не касаться меня.

— Что, серьезно? — изогнул мужчина правую бровь.

— Это чужих касается. Родных — нет, — так, хватит болтать. — Идемте. Нужно спешить.

Иду первой.

— Третий подъезд, — звучит за спиной.

Я слегка меняю курс.

— А квартира?

— Хочешь позвонить в домофон?

— Ну, а что еще делать?

— Думаешь, он откроет, когда услышит твой голос?

— Я скажу ему, что вызвала полицию. Он оттуда пулей выскочит. Испугается отца. Он у него просто зверь, уж поверьте.

— Хороший план. Но у меня, — нажимает на цифры, дверь пиликает.

— Просто… прекрасно, — шиплю с упреком от его представления. Мог и сразу сказать. Похоже, прощупывает мой характер, вон как изучающе разглядывает.

Ветринский ухмыляется и открывает дверь, я прохожу первой, направляюсь к лифту.

Мы поднимаемся на двадцать второй этаж, и я следую за мужчиной к нужной двери.

— У вас и ключи уже, наверное, есть.

— Нет. Ключей нет, — звонит в дверь.

Он так спокоен. Все верно, ведь ему совершенно наплевать на эту ситуацию, но он рад, что она образовалась, иначе бы мне непонадобилась его помощь.

Хотя даже хорошо, что он спокоен. Кто-то же из нас должен быть спокойным.

— Он не откроет, — шепчу. — Давайте полицию вызо…

— Тихо.

Я тоже это услышала. Этот звук…

— Кто там? — звучит голос этого ублюдка за дверью.

— Давай, открывай. Твой отец с минуты на минуту будет в курсе, чем ты занимаешься на досуге, — спокойным голосом бросает угрозу Ветринский.

— Чего? — возмущенно протянул этот засранец.

— Открывай, говорю. Тебе же будет лучше, если со Светланой все в порядке.

Удивительно, но послышался треск, парень стал открывать дверь. Так и знала, что испугается. Но если бы я что-нибудь пропищала, то черта с два бы он открыл..

Только дверь открылась, я, можно сказать, влезла вперед Ветринского и как толкну этого подонка руками в грудь.

— Что ты сделал?! Где Света? Что ты с ней сделал?!

— Ты че тут делаешь?!

— Говори, где Света?! Если ты хоть пальцем ее… — рванула дальше по коридору, на поиски девушки.

— Эй, ты куда рванула?… — слышу я позади, но меня никто не останавливает физически. Похоже, Ветринский его задержал, чтобы я смогла обыск беспрепятственно провести.

Глава 15.

Бегаю из комнаты в комнату, но никого не вижу. Однако дверь в одну из комнат была заперта.

Возвращаюсь в коридор, где Ветринский отчитывает парня.

— Где она? Там дверь одна закрыта!

— Да остыньте вы! Мы просто… общаемся.

— Дверь открывай, — толкает его Ветринский в нужном направлении. — Живо.

— Ладно-ладно…

Костя идет вперед, а мы за ним.

Он открывает дверь ключом, который достает из кармана джинс, и я первой вхожу в комнату.

Света сидит на полу у кровати, с накрытым лицом ладонями, всхлипывает.

— Света! — падаю на колени рядом с девушкой. — Света, это я! Илона!

Девушка дернулась, уставившись на меня налитыми слезами глазами.

— Илона! — бросается обнять меня. — Ты нашла меня…

— Конечно, нашла. Как ты?! — отрываю девушку от себя за плечи. — Что он сделал с тобой? Он тебя трогал?!

— Не трогал я ее!

— Ты меня похитил!! — вскрикнула девушка. — Это случилось ночью!

— Но и что ты сделаешь? Заявление твое — просто бумажкой будет! Отец все замнет, а ты… больше нигде работать не будешь. Ты себе же хуже сделаешь.

Вот сучонок!

— Ах ты… — поднимаюсь на ноги. — Думаешь тебе это с рук сойдет?!

— Сойдет, — кинул парень. — Даже не сомневайся.

Ветринский молча наблюдал за парнем, изредка поглядывая на меня.

— Какой смелый, — хмыкнул Ветринский, доставая свой смартфон из кармана пиджака. — Сейчас папе твоему позвоним…

— Чего? Реально отцу позвоните? — Костя напрягся, хоть и пытался это скрыть.

— Скажу ремень захватить.

Не знаю, блефует ли Ветринский, но мне нравится его подход.

А Костя-то умолк.

— У отца твоего сейчас серьезный проект, от которого многое зависит. Репутация в таких делах очень важна, — добавил мужчина.

— Отцу моему карьеру хотите попортить? Ерунда какая… Он как-нибудь справится.

Похоже, придурок не в курсе с кем говорит.

— Что ж…

— Нет! Не набирайте его! Можете забирать ее. Плевать… — скривил лицо Костя. Не плевать ему. Он все еще не получил желаемого, вот и бесится.

— А мы у тебя разрешения не спрашиваем, — парирует Ветринский. — Просто понять кое-что хотел… Уже понял. Илона, нам пора.

И то верно. Пора убираться отсюда.

Помогаю Свете подняться и веду ее из квартиры.

Ветринский следует за нами. Мы выходим из квартиры. Мой братец перед тем как нам уйти пытается что-то сказать, но Ветринский захлопывает дверь перед его лицом.

Молча входим в лифт, где Света заговаривает со мной.

— Кирилл Валерьевич, наверное, злится, что я вот так… ушла.

Я поджимаю губы, не решаясь сразу сказать правду.

— Он… не хочет, чтобы ты больше у нас работала. Он думал, что ты сбежала, но даже если мы сейчас скажем, что дело было в Косте, то он все равно своего решения не изменит.

Света ничего не отвечает, просто встает немного боком, чтобы я не могла видеть ее лица.

Знаю я ее положение. У нее здесь нет жилья. Нет теперь денег. Нет ничего. В деревню к бабушке возвращаться? Не вариант.

— Но все поправимо. Я дам тебе денег. У меня с собой есть. Мы что-нибудь…

— Ей нужна работа. Могу устроить ее прямо сегодня, — звучит от Ветринского.

— Вы хотите к себе ее устроить?..

Не уверена, что это хорошая идея. Этот Ветринский… не очень хороший человек, даже после всего, что сделал.

— Не совсем. У моей мамы вчера уволилась одна горничная. Нужна замена. Ты, думаю, ей подойдешь. Она живет одна, отдельно от моего отца. Дом у нее не особо большой. Плата хорошая.

Света сразу приободрилась.

— Хочу…

— Заедем тогда за твоими вещами в дом Кирилла Валерьевича, а потом поедем. Я маму заранее предупрежу.

Не знала, что его родители живут отдельно. Что ж, это обычное дело.

Все произошло так быстро… Отец, к счастью, не успел выкинуть вещи Светы. Я его не застала дома. Вообще никого не застала из домашних. А мама Ветринского согласилась принять Свету с испытательным сроком в неделю. Я девушке все-таки дала денег. Ей пригодится. Она, разумеется, пообещала все вернуть с первой зарплаты, но я не стану у нее ничего брать. Я просто хотела помочь, да и только.

Дом Елизаветы Ветринской мне очень понравился. Здесь так умиротворенно. Никакой вычурности. Женщина относительно молода, должно быть, очень рано родила своего сына.

— Спасибо вам, что помогли, — я должна была поблагодарить.

— Маму заодно навестил.

Мне вообще не обязательно было здесь присутствовать, но я хотела убедиться, что Света хорошо устроилась.

Не успели мы покинуть гостиную, к нам вышла Елизавета, закончив все показывать Свете. Женщина она довольно простая, не то что наша «идеальная» Мария. Принеси-подай. Ни шагу сама. Приживалка.

— А откуда ты знаешь Илону?

— Она дочь Кирилла Льдова.

— Да?.. — удивилась Елизавета. Похоже, женщина не в курсе планов сына. Да и с чего бы ей быть в курсе… Она тут живет на отшибе, ни в чьи дела не лезет. — Одна из дочерей. У вас в семье много девочек, верно?

— Шестеро. Включая меня, — улыбаюсь женщине. — Бог не дал моему отцу сыновей, о чем он, конечно же, сожалеет.

— Но он же скоро женится на молодой женщине. Может, еще будут.

Что-то я очень сомневаюсь, что Мария ему рожать будет. Она так повернута на своей фигуре, правильном питании. Прямо трясется над каждым сантиметром. Отца, скорее всего, ждет очередное разочарование.

— Не знаю. Я в их отношения не лезу, как и сестры.

— Ты, наверное, самая младшая.

— Почти. Есть еще Нина. Она младше.

Она разговорчивая. Наверно, ей одиноко здесь.

— А может по чашке чая, м? У меня давно тут никого не было. Сын и его сестра редко меня навещают, — покосилась женщина на сына.

— Эм…

Что она вообще думает? Почему приглашает? Она даже не спросила, почему ее сын помогает мне. Похоже, она думает совсем не то…

— Да, почему нет, — принимает приглашение от матери Ветринский. — Мы никуда не спешим.

Ну обалдеть… Куда еще яснее он мог дать мне понять, что за помощь я ему должна.

Глава 16.

Елизавета была очень милой все время нашего чаепития в ее уютной гостиной. Спрашивала меня про семью. Оказалась, она немного знала мою маму. Беседа была непринужденной, никаких неудобных вопросов не прозвучало. Похоже, она решила, что ее сын просто решил помочь друзьям семьи.

Однако… это очень странная ситуация. Ее не должно было быть.

— Спасибо, Елизавета Павловна. Кексы мне очень понравились, — ставлю пустую чашку на стол. — Но мне уже, — бросаю взгляд на рядом сидящего Ветринского, — пора.

— Я отвезу, — фраза Ветринского как бальзам на душу.

— Спасибо вам, — специально акцентирую при его матери, что обращаюсь к нему исключительно на «вы».

— Конечно, — вздохнула Елизавета. — Я все понимаю. Не буду задерживать. Было очень приятно с тобой пообщаться, Илона. Надеюсь, как-нибудь еще увидимся.

— Мне тоже очень приятно.

Елизавета проводила нас, Света тоже выбегала, чтобы еще раз поблагодарить нас обоих, а потом я была вынуждена сесть к нему в машину.

Испытывая дикое волнение во время поездки, я старалась не смотреть на мужчину, и только когда мы оказались в городе, осмелилась озвучить свою просьбу.

— Остановитесь, пожалуйста, где-нибудь в центре. Я сама до дома доеду.

— Нет уж. Я тебя из дома забирал, там и высажу.

— Но…

— Прежде поговорим, — бескомпромиссно оборвал мужчина.

— О чем?..

— Чего ты так напряглась? У тебя была возможность убедиться, что я не опасен.

— Лучше… просто отвезите меня домой, — по-прежнему смотрю в окно, обнимая себя руками как при сильном холоде.

— Ты слишком категорично настроена… Ты совсем меня не знаешь.

— Я вам сегодня в аэропорту все ясно дала понять… И даже ваша помощь мне сейчас со Светой — ничего не меняет. Могу лишь сказать еще одно «спасибо».

— Использовала меня, значит. Хм… — насмешливо хмыкнул.

— А что, чаще наоборот? — сорвалось с языка, который вырвать бы. — Вы используете? — взглянула на него, встретившись с зелеными ледяными глазами мужчины. Тут же забыла, как дышать.

Опять же он не оценил мою дерзость, но все же ухмыльнувшись, целиком и полностью вернулся к вождению. Улыбка теперь не сходила с его лица.

— Так плохо обо мне думаешь…

— Предпочла бы не узнавать о вас ничего. Меня сейчас вообще не должно здесь быть… Я должна была улететь.

— Так вот на что ты злишься, шипишь на меня. Но ты сама подумай, — голос у него бархатистый, успокаивающий, даже слишком. — Не будь тебя здесь, ты бы не спасла свою подругу.

Это да… Не спасла бы. Не известно, чем бы закончились игры Костика.

— Ладно… Чего вы хотите? Скажите сейчас.

— Не здесь.

— А где?..

— Там, где мы и должны были встретиться.

— Что? Нет. Сейчас я не могу, — нервно. — Я… совсем не в том виде, чтобы идти в такое место.

— Ерунда какая. Ты замечательно выглядишь.

— Угу… Отказаться я не могу, так?

— Зачем отказываться? Я тебя вежливо пригласил, а тебе не стоит отказываться. Ты, наверное, проголодалась.

— Нет.

— Ну кофе-то выпьешь.

Да нет у меня выбора, кроме как на светофоре выскочить из машины. Но что потом?.. Мы все равно встретимся снова, а вскоре, в конечном итоге, он сорвется. Может, я наивна, а что если мне удастся каким-то косвенным образом достучаться до него, что плохая идея впутывать меня.

— Хорошо, кофе я выпью.

***

Я бывала в этом месте еще когда мама была жива. Мы туда заходили несколько раз посидеть. Очень красивое место. Народу здесь обычно мало, потому что дорого очень.

Мы сели у окна, и я непроизвольно застучала пальцами по столу.

Ну сейчас начнется… Он все мне скажет и велит быть умницей, если по-плохому не хочу. У меня уже в ушах звучат его слова. Губы сейчас его не шевелятся, но я уже слышу… его угрозы.

— Илона… Ты слышишь?

— Ой… — пришла в себя, резко убрав руку под стол. — Извините…

— Какой кофе ты хочешь? Может, все-таки съешь что-нибудь?

— Нет. Только латте.

Мы делаем заказ, который состоит из двух чашек кофе — черного и латте, и когда официант уходит, принимаемся пристально смотреть друг другу в глаза.

— Я тебя напугал?

— Что?..

Да, он меня пугает, меня прошибает холодным потом от одного его взгляда на меня. Покручиваю его разговор с моим отцом снова и снова… и вижу циничного мужчину, который в своих целях хочет загубить мне жизнь.

— Ты испугана.

— Сегодня… сегодня много чего произошло. Обычно у меня дни менее насыщенные.

— Поэтому ты решила улететь, никому не сказав? Захотела чего-то необычного?

— Может быть…

— Хочешь острых ощущений?

Неестественно выпрямляю спину и тяжело сглатываю.

— Нет… Не острых. Просто хочу быть… свободной.

— Отец ограничивает тебя в свободе?

Более или менее начинаю понимать, каким именно он хочет себя выставить в моих глазах.

— Да не то чтобы… — спокойно складываю руки на стол. — У нас, конечно, жуткий патриархат, но отец к нам хорошо относится.

— А с мачехой у тебя как отношения складываются?

— Нейтрально, — нахмурилась. — Она для меня чужая. Но мой отец счастлив рядом с ней, и мне этого достаточно. А вы что, об этом хотели со мной поговорить?

— Нет.

Нам кофе принесли. Я тихо поблагодарила официанта.

— Хотел поближе узнать тебя, понять, что ты за человек.

— Хотите быть друзьями?

— Нет. Я старомоден. Дружбу между мужчиной и женщиной не признаю.

Беру трубочку и опускаю ее в латте.

— Значит, та девушка, с которой вы выходили из ювелирного магазина, вам не подруга, — я не спрашиваю, а констатирую. Интересно, сейчас у него тоже найдется, что ответить? Наверняка какую-нибудь чушь пронесет. Я же такая молодая, глупенькая, буду должна поверить.

— Не подруга. То была наша последняя встреча.

Ну да, конечно… Первая и последняя встреча, которую ему не удалось скрыть от меня.

— Вы расстались? — вытянула немного латте из трубочки. Здесь он просто нереально вкусный.

— Были на то причины, — качнул головой Ветринский. — Не думай о ней. Я свободен.

Глава 17.

— Ты тоже свободна, — добавляет Ветринский, не успев я от предыдущих заявлений прийти в себя.

Как он все это ловко обыграл…

Но я не верю. Дело даже не в неприязни. Просто не верю.

А в ювелирном он ей прощальный подарок покупал? Ага, как же! Мол, извини, дорогая — я женюсь, но вот тебе безделушка.

— Вам откуда знать? — строго. — Справки обо мне наводили?

— Я знаю, что ты не замужем. Также твой отец сказал, что ты ни с кем не встречаешься.

— Вы еще и с моим отцом меня обсуждали? — как можно естественней удивляюсь. — А отец не спросил: зачем вам это нужно?

— Твой отец о тебе ничего не знает, — заявляет Ветринский. — Слишком занят своей будущей супругой, я полагаю.

Тут я с ним соглашусь. Повернут он на ней конкретно.

Последнее время, еще до болезни, видно было, как его мама утомила. Мария внесла мн-о-о-ого красок в его жизнь, когда устроилась в его компанию.

— Он влюблен. Это в любом возрасте нормально. Но да, мой отец плохо меня знает.

— Может, мне больше о себе расскажешь?

— Я могу рассказать…

— Очень внимательно слушаю.

— Я замужем за своей учебой, — выдернула трубочку из латте и отпила прямо так, из чашки. — Отношения меня не интересуют. По крайней мере, в данный момент. Так что… что бы вы там не планировали — мне очень жаль, но я в этом участвовать никак не могу, — и строю немного грустное лицо. — Не хотела вас обидеть, если что.

У него, должно быть, переворачивалось сейчас все внутри от моих слов. Понял, наконец, что все настолько плохо и по-хорошему никак.

— Ты не можешь меня обидеть, Илона. И я все понимаю, — спокойным тоном произносит Ветринский, чем вводит меня в очередной ступор. — Но ты еще меня не знаешь, — добавляет. — Я умею быть очень терпеливым.

Опять двадцать пять. Он не оставляет попыток.

А что, если это какое-то обязательное условие, м? Ну, чтобы я сама на все согласилась. Но зачем?.. Нет, это какой-то бред. Это просто в его голове навязчивая идея.

— Что, снова будете на свидание приглашать?

— Сколько из твоих сестер устроили личную жизнь, ну, не считая самой младшей? — неожиданно спрашивает Ветринский. — Ни одной.

— К чему вы клоните?..

— Я хочу предложить тебе устроить свою жизнь, не терять драгоценное время и… обрести свободу.

— Свободу?.. — тяну непонимающе.

— Выходи за меня, — произнес мужчина ровным тоном.

Ошарашенно выпучила глаза и, убрав руки со стола, вжалась спиной в спинку стула.

Я ко многому была готова: к соблазнению, неудобным вопросам, но чтобы так…

— Ч-что? — вырвалось у меня не своим голосом.

— Ты правильно все услышала.

Да чему я удивляюсь?! Он же отцу то же самое сказал, и я сама ожидала, что все к этому идет. Ему супруга зачем-то нужна.

— Вы меня не зна…

— Ты меня тоже не знаешь, — обрывает Ветринский. — Узнаешь. Все, что захочешь узнаешь, Илона. Твой отец препятствовать не станет. Соглашайся. Ты уйдешь из дома. Будешь свободна.

— Я буду вашей женой… а не свободна, — посмотрев на него недобрым взглядом, констатирую факт.

— Быть моей женой и быть свободной — может сосуществовать.

— Так вы что, мне какую-то сделку предлагаете? Иначе зачем вам жениться на девушке, которая не любит вас, которую вы толком не знаете?..

Может, не сознаваясь в том, что я слышала о их договоре с отцом — он сам во всем признается?

— Нет никакой глубокой причины, Илона. Я решил жениться. Ты мне подходишь.

И поэтому он выложил за потенциальную жену столько денег?! Без глубоких причин? Ну-ну…

— А почему вы не найдете другую подходящую? Уверена, много девушек, даже моего возраста, согласились бы.

— А почему отказываешься ты? — парирует Ветринский. — На учебу твою это не повлияет. Ты будешь свободна и обеспечена. Куковать под надзором отца в его доме до тридцати пяти лет, а потом выходить за абы кого — не твой вариант. Ты заслуживаешь лучшего.

— Вы, значит, лучшее для меня? — немного иронично.

— Давай уже на «ты», Илона.

— Нет…

Готовлюсь схватить сумочку.

— Прежде чем сейчас встать и убежать от меня, подумай хорошенько… — тянет Ветринский. — Напрасно ты злишься и пугаешься. Я с тобой по-хорошему. Не тащу тебя в загс прямо завтра.

Пристально уставившись на лицо мужчины, я подумала как он и просил, а после пулей покинула ресторан.

Он меня не преследовал. На соседней улице я вызвала такси и поехала домой. А там меня встретили. Судя по всему, с моим приездом, отцу кто-то доложил из охраны, что я вернулась, и он спустился.

— Илона, мне сказали, что ты заезжала за вещами Светланы, — быстро спускался по лестнице отец, завязывая пояс на своем халате.

— Заезжала.

— И где она?

— А тебе не все равно?

— А что ты так отвечаешь мне? Что вообще с тобой? Марии нагрубила…

— А ты как со мной? Что ты сделал, когда я попросила тебя помочь со Светой, м? Как ты со мной говорил?

— Девочка сама виновата…

— Она не виновата! Ее Костя похитил прошлой ночью! Сынок твоего брата-бандита драгоценного! Разберись со своей охраной! Тогда никто пропадать не будет!

— Что? Костя?!

— Он самый. Еле отбили ее у этого маньяка! А Мария твоя… ненавижу ее, — прошипела на эмоциях, но чистую правду. — Из-за нее мама сдалась и умерла. Узнала про вас — вот и сдалась!

— Ты что такое говоришь?! — закипел отец. — Как тебе только в голову такое…

— А вот пришло, папа. Давно пришло. Просто не говорила. Это правда. Сам это знаешь. Дрянь она. Ты и сам это скоро поймешь. Лишь бы не поздно было.

И бегом по лестнице.

— Илона… Илона, стой!

Только ускоряюсь. Забегаю к себе в комнату и на все замки запираюсь.

В одном Ветринский прав. Я не свободна. Нет у меня своей жизни. Моя жизнь отцу принадлежит. Каждой из нас. Он и ведет себя так. Заставил нас всех молчать и принять свою любовницу. А теперь торговать нами вздумал!

Я так больше не могу…

Глава 18.

Весь оставшийся день я провела в своей комнате. Даже поесть не спускалась. Пыталась почитать перед учебой, но все мои мысли были только об одном… О его предложении.

Ветринский в самом деле уверен, что я не в курсе происходящего.

А что будет, если я сама скажу ему?.. В лоб признаюсь, что знаю о его сделке с отцом. Он признается для чего ему это все? Скажет всю правду?

Конечно же… нет. Не будь наивной, Илона.

Утром я спустилась и намеревалась позавтракать прямо на кухне. По-быстрому. Идти со всеми в столовую, чтобы слушать Марию и отца о их подготовке ко свадьбе — нет уж, увольте.

Спустившись, обратила внимание на вычурное растение, стоящее в холле, которое Мария велела здесь поставить еще пару месяцев назад. Терпеть его не могу. Здесь раньше мамин фикус стоял. Я росла рядом с ним. Теперь он кажется где-то на первом этаже во всеми забытой комнате стоит.

В холле появляется Екатерина, нервно дергается при виде меня.

— Доброе утро, Илона Кирилловна.

— Доброе. Уберите это растение отсюда и поставьте фикус на старое место. Прямо сейчас.

— Н-но… Это же Мария…

— Мария здесь пока что никто, — парирую. — А я здесь всю жизнь живу. Делайте, что я говорю, и бегать никуда спрашивать разрешения не надо.

Екатерина, мягко говоря, была шокирована от моего поведения. Я ведь всегда такая тихая, незаметная.

Это капля в море, а не прихоть. Просто пока я здесь, я теперь сделаю все, чтобы показать Марии, что я о ней думаю.

Я маму предала, когда согласилась на присутствие этой ведьмы здесь. Мы все ее предали. Я хоть и не одобряла их связи, но ведь ни слова не пискнула в нужное время, отца боялась разочаровать.

— Конечно, Илона Кирилловна. Сейчас же распоряжусь.

— Спасибо, — направляюсь быстрым шагом в сторону кухни.

Захожу в кухню, а там Людмила что-то вкусненькое готовит. Пахнет божественно. Я вчера полдня не ела, так что с удовольствием сейчас что-нибудь проглочу.

— О, Илона, — Людмила была рада меня видеть. — Все уже почти готово, я буду накрывать на стол через двадцать минут.

— Нет-нет, дайте мне прямо здесь чего-нибудь, — сажусь за стол, за которым обычно они все тут едят. — Я быстро поем и пойду заниматься своими делами.

— А Кирилл Валерьевич велел пригласить вас в столовую…

— Вот пусть сам и… ест в столовой, — закатываю глаза.

— Как хотите. Я тебе сейчас такую вкуснятину дам… пальчики оближешь. Кофе наливать?

— Да! Пожалуйста. Я очень голодна, — улыбаюсь женщине.

***

Покидая кухню сытая и в меру довольная, я услышала раздражающий меня голос Марии, отчего поспешила проследовать в холл, ведь оттуда он и был слышен.

— Что это такое, я спрашиваю?! На какой черт притащили сюда эту… фигню?

— Илона Кирилловна сказала, и я…

— Кто?! Илона? С какой стати она вообще тут что-то двигает? Что за глупости! Это мой цветок. Я его сюда ставила. Я хозяйка! А ну…

— Что-то вы спешите… — незаметно оказываюсь позади мерзавки.

Мария вздрагивает, резко оборачивается. Какое лицо-то у нее красное! Господи-боже, ее так из-за цветка штырит, что же будет, если отец свадьбу отменит. Хотя это вряд ли…

— Илона… Напугала… Ты этот цветок попросила сюда поставить? — указывает на него, кривя лицо.

— Да, я, — произношу спокойно, прошибая эту бабу взглядом в упор. — Я там что-то про хозяйку слышала… Вы тут хозяйка? Типа мое слово куда ниже вашего? Это растение моей матери, и пока я здесь — оно будет тут стоять.

— Ты чего, Илона? У тебя температура? Ты вчера на меня набросилась…

Скрытная тварь. Никогда она на открытый конфликт не пойдет.

— Набросилась? Так вы это называете? Я просто сказала не лезть вам не в свое дело. Только и всего. Оно и правда не ваше.

— Вот как… — женщина очень медленно, демонстративно складывает руки на груди. — А мне показалось, что мы близки…

— О, вам это действительно показалось, — улыбаюсь женщине.

— Что случилось? — слышу недовольный голос Дарины. Только ее тут не хватало. Уже знаю, на чью сторону она встанет в любой ситуации. Они же с Марией йогой вместе занимаются, на фитнес ходят. Такие подружки классные стали. — А чего здесь мамин фикус делает? Он так не подходит для холла…

— Я поставила, — разворачиваюсь к сестре.

— Ну и зачем? Раньше было здорово. У Марии есть вкус.

Еще и отец появлется. Красота просто. Половина семейства в сборе!

— Что тут у вас случилось? — устало прозвучал голос отца.

— Да вот, Кирилл, твоя дочь заявила мне, что я не хозяйка в этом доме, и что можно говорить со мной в любом тоне, — кивает на меня, когда отец встает рядом с ней. — Я об Илоне говорю.

— Илона… В чем дело? — буровит меня отец тяжелым взглядом.

— Ты сам знаешь в чем дело, папа. Мария много на себя берет. С первого дня. А ты ей это позволяешь. Ты не уважаешь нас.

— Да что конкретно случилось-то?

Я многое могла бы сказать, но они же только заохают, обсудят меня в третьем лице какая я плохая и не хочу папиного счастья, так что…

— Я позавтракала. А вам приятного аппетита, — пячусь. — Фикус мамин — не трогайте. Иначе я возьмусь за все остальное.

Под возгласы собравшихся я молча удаляюсь к себе в комнату.

Едва войдя в нее, иду к тумбочке, где лежал мой смартфон и разрывался, вот-вот должен был упасть на пол от вибрации.

Ветринский…

Его фамилия, как бы парадоксально не было, почему-то теперь ассоциируется у меня со словом «свобода».

Не думая почти ни секунды, я принимаю звонок.

— Да…

— Доброе утро, Илона.

— Доброе.

— Не разбудил?

— Нет. А вы звоните, чтобы узнать, подумала ли я над вашим… предложением? Подумала. Думаю, вы и так догадываетесь, что мое решение не изменилось. Это… безумие.

— Что именно для тебя безумие?

— Выходить замуж за незнакомца.

— Но ты все-таки раздумывала. Ты не была категорична.

— Это потому, — отхожу к окну, — что вы так привлекательно говорили о возможной свободе.

— Хм… — почему-то мне казалось, что в этот момент Ветринский улыбнулся. — Думаешь, в реальности тебя ждет что-то другое, менее привлекательное?

— Дело не только в свободе. То, что вы предлагаете — очень серьезная вещь. Не знаю, как для вас, но для меня…

— Для меня тоже. Прежде я не был женат.

— А почему?

Я же могу спросить? Говорить с ним по телефону куда проще, чем в реале, когда его яркие зеленые глаза смотрят в упор.

— У меня была непростая жизнь, ранее в которой брак был мне не нужен. Он был бы бессмысленным. Сейчас я готов.

Отвечает так, что придраться не к чему.

— Увы…

— Я понял, что ты не готова. Но может мы подробнее об этом пообщаемся? Так сказать, обсудим все детально.

— Предлагаете снова увидеться?.. — замираю, уставившись в одну точку перед собой.

— А иначе как я смогу тебя переубедить?..

Очень смело думать, что он сможет переубедить меня.

А я пойду. Возьму и пойду. В точности, как и вчера, я смогу уйти в любой момент. А так, возможно, мне удастся хоть что-то выяснить.

— Мм… Хорошо. Встретимся. Можно вечером.

Спасибо вам за поддержку!)

Глава 19.

Ветринский назначил встречу в семь вечера, но не сказал где именно она пройдет. Я сначала хотела настоять касательно конкретного места, но почему-то быстро передумала. Пускай будет, как он хочет. Сказал позвонит, когда подъедет. На том мы и закончили разговор.

Вот папочка-то мой удивится, будет для него хоть одна приятная новость за день.

Пускай они оба думают, что все идет по их плану. Я этим в нужный момент обязательно воспользуюсь. Еще не знаю как, но уверена что-нибудь придумаю. По обстоятельствам.

Отец думает, что вот-вот отработает за мой счет деньги, которые он получил, а Ветринский думает, что я в одном шаге, чтобы добровольно принять его предложение. Я обманываю сразу двух взрослых мужчин. Не думала, что способна на это…

Даже немного позже я не испугалась и меня не терзали сомнения по поводу того правильно ли я поступила. Я должна пойти. Будучи здесь, взаперти, я ничего не узнаю, а смогу только строить догадки и сводить себя этим с ума.

При встрече буду держаться отстраненно, но все же потихоньку втираться в доверие, заставлю его думать, что все возможно полюбовно.

Первую половину дня я провела за книгами, а после обеда приняла ванну. Дальше было самое сложное. Мне нужно было решить, что надеть. Наверняка он меня в какой-нибудь ресторан потащит, так что надо выглядеть соответствующе. Но в этом вопросе нужно быть очень осторожной, есть очень тонкая грань, ведь я не хочу, чтобы он решил, что я вырядилась ради него, но и в чем попало я пойти не могу. Нужно что-то сдержанное, но при этом не скучное.

Эх…

У меня целых два шкафа с платьями, все их я разложила на кровати, уже на десятый круг рассмотрела каждое, но выбрать никак не могу. Красное — нет, белое — нет, синие… мм…

— Тук-тук…

Оборачиваюсь, а тут Дарина в моей комнате. Я даже не услышала, как она вошла.

— Привет…

— А ты чего на обед не спускалась?

— Я здесь ела.

— Это из-за Марии? Да какая муха тебя укусила? Она ведь классная. Отец такой бодрый рядом с ней. Это как-то по-детски, тебе не кажется?..

— Он бодрый с ней был, еще при жизни мамы. Ты это знаешь. Все это знают! — швыряю платье на кровать. — И меня бесит, что все на это глаза закрывают. А все это потому, что мы от отца зависим. Он сам нас такими сделал. Зависимыми! Чтобы за веревочки дергать.

Никогда не забуду тот день, когда Мария оказалась здесь. Все в приказном тоне. Любить и жаловать. Точка.

— Хочешь быть независимой? Вперед! Работать пойдешь? — шипела на меня Дарина. — Ты просто неблагодарная…

— Я тебе другое объяснить пытаюсь сейчас! Он изменял маме с этой женщиной! И мы принимать ее должны?! Думаешь, она твоя подруга? Да она просто подлизывается. В кровать к отцу она тоже благодаря своим фокусам забралась!

— А, ты пребываешь в иллюзиях, что мужик может быть идеальным? — прикрыв рот ладонью, усмехнулась Дарина. — О, да, конечно… Богатые мужчины не изменяют… Они женятся и любовь до гроба… — подходила ближе Дарина. — Думаешь, Ветринский такой?

Меня всю передернуло в этот момент. Сама не ожидала такой реакции от себя. Дарина это уловила и выпучила глаза.

— А он-то тут при чем?..

— Вижу, что очень причем…

— Да что ты пристала ко мне с ним?

— Учти, от таких мужчин, верность — это последнее, чего стоит ждать.

И тут я усмехаюсь. Поражаюсь ей… Живет на шесть лет больше меня, но видела едва ли больше меня.

— Да что ты знаешь о мужчинах? — делаю шаг к сестре. — Точно… Я знаю ответ. Ничего. Ты даже фальши в Марии не видишь. Что ты можешь увидеть в противоположном поле?..

— Обалдеть, Илона… Что с тобой стало? Стоило кому-то обратить на тебя внимание, так ты сразу такой мудрой стала.

— Тебе тоже не помешало бы открыть глаза. Начни с Марии. Стоит тебе только зубки показать, она и против тебя отца настраивать начнет. В нашем доме змея, которая опутала нашего отца. Их свадьба — это ошибка. На ней не праздновать надо, а плакать.

Вздернув подбородок повыше, Дарина дернулась на выход.

— Мне надоел этот пустой разговор.

— Да, мне тоже, — прошипела и отвернулась к кровати, принявшись снова разглядывать платья.

***

К шести я уже была почти готова. Нанесла макияж, сделала прическу, осталось только то самое синие платье надеть, что висит идеально отглаженное в шкафу.

Вот сейчас я занервничала. Вот-вот он заедет за мной и увезет черт знает куда.

Успокаивала себя тем, что он не сможет выкинуть чего-то дурного, и, пожалуй, это в самом деле так.

Спокойно, Илона. Это всего лишь встреча. В твоих же интересах, между прочим.

Больше стоит беспокоиться о том, как я буду выходить. Может, в этот раз мне удастся уйти незамеченной. Ни с кем не хочу здесь говорить. Этот дом пропитан ложью и непониманием. Я бы с удовольствием покинула его, если бы только могла сделать это без последствий.

Ветринский позвонил без пятнадцати, предупредив, что уже на месте и ждет меня. Я лишь сказала слово «хорошо» и, сбросив, схватила сумочку и выбежала из комнаты.

Да что же такое… Почему именно в этот момент отец поднимался с Марией?

— Ого… А ты куда такая красивая? — спросил отец.

Он правда был удивлен, а это значит, что Ветринский ему не докладывает о продвижениях наших типа отношений.

— На свидание, — сухо.

Мария просто пошла дальше, в сторону их с отцом комнаты. А вот отец не спешил.

— Это с кем?

— А я что, докладывать должна?

— Я хочу знать с кем встречается моя дочь, — строго произносит отец. — С охраной едь.

— Это не обязательно. За мной заехали. Приятного вечера, — пытаюсь обойти отца.

— Ты с Вадимом Ветринским едешь?

— Он же тебе вроде нравился. Да, с ним.

У отца сразу отлегло, слышно было, как он выдохнул.

— Повторюсь, он из очень уважаемой семьи. Препятствовать не стану, — кивает отец. — Иди, конечно. Хорошего тебе вечера, — и уходит.

Я стою как вкопанная секунд десять, меня трясет. Он и черту лысому меня отдал бы, если с этого была бы выгода. Все это фальшь. Он отлично понимает, что случиться может что угодно, свяжи я себя с этим человеком. Но он готов к этому. Где-то в глубине души он уже простился со мной.

К черту. Ничто не испортит сегодняшний вечер, который я проведу без нервов, пытаясь раскрутить загадочного потенциального жениха на признание.

Сегодня Ветринский приехал на другой машине. Сев к нему, я первая поприветствовала его.

— Добрый вечер, — коротко взглянула на мужчину и поспешила пристегнуться ремнем безопасности.

— Добрый, Илона.

Ветринский не спешил заводить мотор, потому я снова взглянула на него. Должна отметить, что угадала дресс-код. Он тоже при параде. А значит едем мы туда, где каблуки не станут проблемой.

— И куда мы едем?.. Или мы не едем?

— Конечно, едем, — уставился пристально. — Я уже думал идти за тобой.

Ну да, я задержалась немного, когда проходила по саду, чтобы с охраной не сталкиваться.

— Это зачем?

— Подумал, вдруг тебя папа не отпускает.

— Он не мог меня не отпустить. Хотя бы потому, что он не мой хозяин, — поворачиваю голову, устремляя взгляд строго вперед и уже через пару секунд слышу, как он молча заводит машину.

Глава 20.

Всю дорогу я тряслась, вертя головой по сторонам, гадала, куда же он меня везет, и когда мы заехали в город, начав сворачивать на центральную улицу — облегченно выдохнула.

— Не дрожи, — заметила его улыбку. — Бояться тебе по-прежнему нечего.

— А я и не боюсь, — парирую тихо. — Отец сказал, что я могу вам доверять.

— Если можешь, то перестань мне без конца выкать. Хотя бы… на этот вечер.

Откажи я ему сейчас, он не проникнется и ничего важного не скажет мне, но если я буду чуть посговорчивей, то возможно и проговорится.

— На этот вечер… Ну хорошо. Я постараюсь. Но говорю сразу, возможно, я буду путаться в обращении.

— Я буду тебя поправлять, — довольно произносит Ветринский, радуясь своей маленькой победе.

Лишь бы меня не переклинило, и я сама ему все на блюдечке не выложила.

Нельзя этого делать, не обдумав.

Я понимаю, у Ветринского свои цели, я для него чужой человек, которого он хочет использовать. Дело вовсе не в нем. Дело в моем отце. Его я хочу наказать. А как я могу его наказать?.. Правильно. Он должен лишиться тех денег, что дал ему Ветринский. Да, это подкосит его компанию, но в этом не будет моей вины. Платить за то, что он облажался в свое время — я не должна.

Мы подъехали к очень высокому зданию в центре города. На парковке у него было много машин.

А, я знаю, что это за место. Это же отель, а на самом его верху, находится ресторан, который открылся пару месяцев назад. Помню Дарина говорила, что хочет туда пойти. Они с Марией собирались, но вроде так и не сходили.

— Мы в ресторан идем? — интересуюсь на всякий случай, прежде чем скинуть с себя ремень безопасности.

— Нет. Номер на двоих нам снял, чтобы мы могли спокойно все обсудить, — спокойно поясняет Ветринский, на что я молча и часто моргаю глазами. — Ну конечно в ресторан. Уверен там ты еще не была. Мой помощник с трудом выбил там местечко.

А я знала, что это шутка. Разве что только на один процент засомневалась.

Не посмел бы он такого запланировать, даже с учетом того, что уже считает меня своей собственностью.

— Не была… — медленно отстегиваю ремень безопасности и выхожу из машины.

Прохладно стало. Зря я ничего не накинула сверху. Но ничего, там внутри тепло, а пешком мне добираться до дома не придется.

Сейчас мне стоит успокоиться и не цепенеть от каждого его предложения. Взять себя в руки нелегко, но я должна. Во всяком случае, согласие на встречу, для меня уже большой шаг.

По входу в просторный лифт, Ветринский не сдержался от комментария.

— Ты очень красивая.

Я на него не смотрю, предпочитаю гипнотизировать табло лифта, наблюдать за сменой цифр.

— Вы тоже, — вырвалось у меня. — То есть… ты.

Это правда. Он идеален. И если как люди мы друг другу совершенно не подходим, то в сегодняшний вечер нас вполне возможно счесть за пару. Он не выглядит как мой папочка.

Двери лифта открываются, и я едва сдерживаю восторг. Как же здесь красиво. Я думала, что мы попадем в какой-нибудь скучное, серое место со снобами, но здесь очень мило. Непринужденно. Дизайнеры поработали на славу.

— Неплохо здесь.

— Это да… — не скрыла изумления во взгляде.

Рядом с нами почти сразу возникла девушка администратор, или как там их модно сейчас называть — хостес. Без лишних слов и объяснений, она поспешила проводить нас к нашему столику. Он тут, похоже, один единственный свободный остался. Не удивлена, что в такое место все рвутся.

Нам подали меню, и вот, можно сказать, мы остались наедине, и это не смотря на то, что людей полный зал. Так я себя ощущала рядом с ним.

— Кхм… — раскрываю меню.

— Надеюсь, сегодня ты голодна.

— На самом деле — да. Вечером я ничего не ела.

Долго не листаю. Уже знаю, чего хочу. Стейк средней прожарки из говядины и цезарь. Выбор напитка предоставлю ему.

Сделав заказы, снова повисло неловкое, но довольно короткое молчание.

— Я рад, что ты согласилась встретиться.

— Вы меня… Ты меня заинтриговал.

— Чем же?..

— Мне просто интересно послушать о деталях, которые ты мне обещал. Подумала, вдруг я что-нибудь новое узнаю… Я любопытная.

— То есть ты… всерьез задумалась над тем, чтобы принять мое предложение?

А вот и переломный момент. Стоит ответить положительно, чтобы дать толчок его возможному признанию.

Но все же прямо говорить не хочется…

— Но я же здесь, а это значит, что готова выслушать, — закидываю ногу на ногу. — А если честно, то я просто надеюсь, что вы скажете больше.

— Больше?.. — глядит подозрительно.

— Ну да. С трудом мне верится, что все настолько… прозрачно. Женитьба именно на мне. Хм… Почему? — пожимаю плечами. — Не любовь же это с первого взгляда. В такое я точно не поверю. В общем, я хочу знать, что на самом деле происходит.

Ветринскому впервые нечего быстро мне ответить, обходные пути ищет, а возможно вообще сейчас тему переведет, но плавно конечно же.

— Считаешь, я собираюсь как-то использовать тебя? — хмурится, а я от волнения опускаю глаза на секунду. — Понимаю, ты не можешь быть в курсе дел твоего отца. Уверен, он тебя ни во что не посвящал. Но я тебе скажу — мне у твоей семьи брать нечего, — весьма вкрадчивопроизнес Ветринский, притом взгляда не отвел.

— Эм… — конечно я теряюсь, смотря в эти яркие зеленые глаза.

— Ты же об этом думаешь?..

— Но все же… вы пытаетесь взять кое-что у моей семьи. Меня.

— А ты разве вещь? — повел бровью мужчина.

— Я… не вещь, — дрожащим голосом вымолвила.

— Вот именно. Но ведешь себя, как она. Отцовское воспитание, скорее всего, сыграло.

Тоже мне! Сам заплатил за меня, как за вещь!

— Да ты сам меня за вещь держишь, — произношу на выдохе, прикрыв свои глаза.

Глава 21.

Ошибка!

Как я могла допустить ее?!

А-а-а… Зачем я это сделала?! Идиотка!

Ветринский взглянул на меня так, как никогда еще не смотрел, переменился настолько, что я почувствовала острую необходимость быть готовой ко всему в этот вечер. В эту же секунду трижды пожалела, что согласилась на эту встречу. Ну не такая я… Плести интриги, обманывать — не мое это.

Было в его глазах что-то ледяное, даже безумное, а в моих, должно быть, полное отчаяние.

— Хм… Ничего себе заявление, — ровным тоном вымолвил Ветринский, но взгляда своего не изменил, в нем по-прежнему лед. — Почему ты так говоришь?

Неужто он не догадался…

— Лучше… не будем об этом, — беру стакан воды, делаю жадный глоток.

— Нет, скажи мне. С чего ты решила, что ты для меня вещь?

Так, я смогу выкрутиться. Я должна!

— Заманиваете свободой… Нашли мое слабое место и теперь давите на него, — слегка махнула рукой. — Разве не так?

— Не так. Я правда готов тебе ее дать, — не реагирую, делаю еще один глоток воды. — Я не пытаюсь тебя обмануть и во что-то впутать.

— Но я уже сказала, что не поверю про любовь с первого взгляда.

— А со второго?..

— Не смешно, — но все же улыбаюсь. — Для меня это очень важное решение. И вот так просто, лишь поговорив и посмотрев в ваши… честные глаза, я не стану говорить «да».

— Я на другое и не рассчитывал. Конечно, нам узнать друг друга получше надо.

— У вас есть время, чтобы тратить его на девушку, которая возможно не согласится за вас выйти?..

— Во-первых «тебя», а во-вторых у меня есть желание. А когда есть желание, мужчина всегда найдет время на то, что ему важно.

Пытается быть милым, убедительным, и у него, черт возьми, получается. Страшно подумать, как бы я себя повела, не услышь я тот разговор. Видимо, судьба ко мне неравнодушна и каким-то образом отправила меня тем вечером в кабинет отца.

— Кхм… — выдохнула. — У меня скоро учеба начнется, так что я не уверена, что у меня будет слишком много времени на встречи с… тобой.

— Еще больше двух недель до занятий. Мы что-нибудь придумаем.

Не успев толком что-то обсудить, нам принесли наши заказы. Я уже думала, что мне придется убегать от него, не дождавшись еды, но, к счастью, Ветринский не стал копать глубже.

О, Боже… Какой же ароматный стейк. Но, пожалуй, начну лучше с салата.

Расстелила тканевую салфетку у себя на коленях, а Ветринский за мной повторил. Заказ, кстати, тоже продублировал. А вот в напитках, он, похоже, разбирается. Когда красный напиток разлили по нашим бокам, я думала, что откажусь от него, но все же, когда дошло до момента, когда нужно было взять бокал — не смогла отказаться.

Едва я приступила к еде, он заговорил:

— У меня есть дом за городом. Двухэтажный, есть сад, бассейн, — расписывает свое имущество. — Но что-то мне подсказывает, что тебя этим не удивить. Наскучила тебе жизнь у черта на рогах?

— Нетрудно догадаться… Я всю жизнь в подобном доме прожила. А соседи… это не соседи. До первых метров триста.

— Поэтому могу предложить тебе альтернативу. Квартира в центре тебе больше понравится. Она, кстати, неподалеку от твоего места учебы.

Ну супер, он уже наше совместное будущее разрисовывает передо мной.

— Да?.. — съедаю листик салата.

— Хочешь посмотреть?

— Что?.. Сегодня? Зачем?.. — последний вопрос уже слегка с возмущением прозвучал.

— Как зачем? Посмотришь, где мы будем жить.

— Мы?..

— …в случае, если ты примешь мое предложение.

Он настроен на стопроцентную победу. Притом в кратчайшие сроки. Не иначе.

— Вот если приму, тогда и… — жую кусочек курицы, — посмотрю.

Ветринский готов был одним своим взглядом меня сейчас придушить. Уверена, мысленно чертыхаясь, он в одном шаге, чтобы раскрыть передо мной карты, но вместо этого он лишь сверлит меня глазами в разные участки моего тела. В глаза, губы и даже немного ниже.

— Как хочешь, — прозвучало от него как обычно спокойно. — Но, чтобы ты не думала… сегодня я тебя туда тащить не собирался.

— Я и не сомневалась… Ты же не такой, — опускаю взгляд в тарелку, сделав опасный ход. После медленно подняла ресницы. — Я сразу поняла, что про номер в отеле ты пошутил. Отец говорил…

— Нет, не будем о нем, — обрывает мужчина бархатистым тоном. — Лучше скажи, что ты чувствуешь.

— Но если бы мой отец вас… тебя не знал, я бы ни за что не приняла ваших… ухаживаний.

— Понимаю. Но я стал ухаживать за тобой не из-за того, что знаю твоего отца. По правде, мы с твоим отцом не столько дружим, сколько дружит с ним мой отец. Просто у нас были кое-какие общие дела, но это уже как два года в прошлом.

— Но ты был на помолвке отца, — такой себе аргумент, но я все клоню к тому, чтобы он признался.

— Вместо отца. Отец не мог приехать, и я поехал, чтобы заменить его и извиниться за его неявку.

— А еще…

— Что «еще»?..

Так, шаг назад.

— Я это о том, что… ты уже тогда задумал сделать мне предложение?

Ветринский улыбнулся и взял свой бокал, рефлекторно я подняла свой, и мы негромко стукнулись.

— Конечно. Ведь на следующее же утро я прислал тебе букет.

Пригубила бокал, не сводя с него неотрывного взгляда.

— А когда ты вообще это задумал? До этого мы всего раз друг друга видели…

Сердце екнуло, когда он отвел взгляд, я ощутила невероятную тревогу и страстное любопытство. Что он скрывает?..

— А я тебе потом расскажу.

— Когда это потом?… — выходит немного капризно, с нетерпением.

— Точнее если. Если ты согласишься на мое предложение.

— Допустим я согласна.

— Не допустим, Илона. Мне нужен конкретный ответ.

— Я согласна. Говори.

Глава 22.

Мое согласие было дано спонтанно, на автомате, но я не стала себя поправлять.

Это всего лишь слово. Мое словесное согласие ничего не значит, а так я возможно хотя бы что-нибудь узнаю от него.

Мне действительно важно, чтобы он сам передо мной раскрылся. На свою правду он получит правду и от меня. Скажу, что знала обо всем с первого дня, а там мы дальше посмотрим, что нам с этим делать.

Губы Ветринского сложились в улыбку. В нехорошую улыбку. Не поверил он мне.

— Отлично. Ты согласна, — кивает. — Тогда не стоит тянуть. Завтра объявим о помолвке.

— Ч-что?..

— В день свадьбы я обо всем тебе расскажу.

— А… как это? Вы сказали… То есть ты сказал, что тебе нужно всего лишь мое согласие.

— Ну что тебе стоит подождать до дня свадьбы? — вымолвил он с иронией.

Да не поверил он мне! Он же не идиот верить моему слову.

— Нет-нет… — встряхиваю головой, чувствуя, как в жилах начала закипать кровь от волнения. — Я ни на что не соглашалась… Если вы не хотите говорить, то… не говорите. Я как-нибудь переживу. Но это наша последняя встреча, — последнее твердо.

Это крик отчаяния, но у меня больше нет моральных сил вести эту игру.

— Вот как… — Ветринский опускает столовые приборы на стол. — Обидно.

— Мне тоже обидно, что вы не говорите того, что мне стоит знать.

— У тебя просто нет терпения.

— А почему я должна терпеть? Я лучше дождусь человека, который будет прямым со мной во всем.

— Если, — выделяет слово, — появится такой человек, — надменно хмыкнул мужчина. — Ты не осознаешь своего положения, милая.

— Я вам не милая.

Его страшно бесит то, как я огрызаюсь, но он глотает любую мою выходку.

— Твой отец никогда не отпустит тебя. Ты будешь несчастна в этом доме, наблюдая за тем, как твой родитель под твоим же носом, унижая тебя и твоих сестер, будет строить свою жизнь со своей любовницей.

Это прозвучало настолько проникновенно, а еще и правдиво, что я не сдержалась и пустила одинокую слезу.

Вспыхнула небывалая ненависть к этому человеку.

Все. Хватит. Игра окончена.

— Мой отец уже отпустил меня, — заявляю ровным тоном, — когда продал меня вам. Мне обо всем известно, ясно? И не отец мне об этом сказал. Я стояла рядом с дверью и слышала каждое слово вашего разговора в день помолвки. В особенности те слова, которые говорили вы! Я для вас… — произношу с надрывом, срывая салфетку со своих колен, — просто приобретение в каких-то целях. И вот все это… я позволила всему этому быть… даже не знаю для чего я пошла на это! Я вас ненавижу, ясно? — швыряю салфетку на середину стола. — И даже не думайте, что деньги, которые вы заплатили моему отцу, дают вам какое-то право на меня. Я не вещь! Я никому не принадлежу! И я скорее яда приму, чем соглашусь быть вашей женой!

На этой напряженной ноте, излив все, что было на душе, я схватила свою сумочку и сорвалась из-за стола.

На пути к лифту я слегка заблудилась, но все же нашла его, начав лихорадочно тыкать на кнопку вызова лифта.

— Давай же… Давай… — нервно стучу каблуком по плитке.

Не оглядываюсь. Не хочу этого. Да и не успеет он меня догнать. Ему счет надо оплатить, а это время.

Думала, буду жалеть, но напротив — я испытываю нереальное облегчение. Я больше не должна притворяться перед этим ублюдком, которому зачем-то давала шанс самому открыться. В определенном смысле я даже понять его хотела, все выяснить, а он, невзирая ни на что, продолжал играть в свою игру.

О чем я только думала?..

Отец тоже сегодня узнает, что я думаю о нем, и если я не встречу его по пути, то приду прямо в его комнату. Мне плевать, чем он будет заниматься в этот момент и насколько сильно будет занят. Он все выслушает.

Только двери лифта распахнулись, я вбежала в лифт и сразу несколько раз нажала на единичку.

Лифт принял команду и в эту же секунду я увидела догоняющего меня Ветринского. Я думала он не успеет, но в последний момент он остановил дверь рукой и вошел в лифт.

Вжавшись спиной в стену лифта, я уставилась на мужчину исподлобья, всем взглядом говоря ему: «лучше не приближайся».

Маска слетала с его лица. Теперь в его глазах не лед, а пламя. Больше он не изображает эдакого робота. Я одурачила его, заставив поверить, что рассматриваю его предложение.

— Не подходите ко мне… Стойте где стоите.

— Считаешь, заявить такое, а потом сбежать — правильное решение? — делает шаги ко мне, а я еще сильнее вжимаюсь в стену.

— Ничего правильней в своей жизни не делала.

— Какая ты… — рассматривает меня с ног до головы. Предположить не могу, как бы он хотел это продолжить. А и знать не хочу!

— Можете попросить назад свои деньги у моего отца, пока он их не потратил. Вот вам мой совет.

— Дело не в деньгах.

— Нет, конечно. Вам «товар» нужен, — кривлю губы, складывая руки на груди. — А вот моему отцу и правда деньги важнее всего.

Деньги и Мария.

— Ты не товар, — цедит мужчина, угрожающе продолжая надвигаться.

— Я это знаю. Вы — нет. Еще один шаг в мою сторону, и я заору как резанная! — указала пальцем на негодяя.

— В машине мы будем ближе друг к другу.

— Чего?.. Я с вами никуда не поеду. Доберусь на такси.

— Поедешь, — подступает почти вплотную, и я была вынуждена убрать руки с груди. — Не спорь даже. Поедем к тебе домой.

— К-ко мне домой?.. Зачем?..

— Ты же туда собираешься. Злишься на отца, презираешь его образ жизни, но все равно каждый раз возвращаешься к нему, потому что тебе некуда больше идти, — давил Ветринский, возвышаясь надо мной.

— Все лучше, чем связывать себя с тем, кто думает, что можно просто купить себе жену.

— Я покупал не жену, а палки, которые пихал бы твой отец мне в колеса, подойди я к тебе. Я очень дорожу своей репутацией. Не хотел шума. Готов был за это заплатить. Но ты вообще не должна была об этом узнать.

— Да конечно… — закатываю глаза.

— Ходили слухи о том, что ты его любимица. Я решил, что с тобой он просто так не расстанется. Это была своего рода проверка, которую он не прошел. И я…

— Все! Не хочу больше слышать! — вскрикиваю. — Отойдите от меня на два шага и больше ничего не говорите! Я поеду домой, но без вас! Но если вы так хотите, то можете приезжать следом и предъявить отцу за… А-а…

Мужчина вжимает меня своим телом в стену лифта, берет ладонью за шею, затем ведет ей выше и, взяв меня пальцами за подбородок, приподнимает мое лицо, заставив посмотреть в свои глаза.

Я забываю, как дышать, пошевелиться не могу, и, кажется, сейчас потеряю сознание.

Глава 23.

— Помолчи, — прозвучало мне в губы, я ощутила на них его дыхание.

И вместо того, чтобы взбунтоваться, начать отталкивать его и возмущаться, я просто продолжала смотреть на него и не шевелиться.

Это страх. Именно он заставляет меня сейчас так вести. Я в одной железной коробке с этим ненормальным, обездвиженная и беззащитная, но ничего, скоро двери откроются, и он получит отпор.

Двери распахнулись, но дернувшись, мне не удалось освободиться. Ветринский продолжал удерживать меня, приказывая одним своим взглядом в упор успокоиться.

— Мы уже приехали. Отпустите, — с большим трудом вымолвила спокойно, но взглядом убить была его готова. — Ну же… — осмеливаюсь упереть ладони ему в грудь.

— Скажи нормально, — требует.

— Что?..

— Никаких «вы», — рыкнул он на меня.

— Отпусти! — оглушила нас, и только тогда он отпустил.

Рванула мимо него из лифта, ускоряясь с каждой секундой. Не поеду я с ним. Сначала сбегу, а потом вызову такси.

Маски сброшены. У меня больше нет нужды сквозь зубы с ним любезничать. Я призналась, а в ответ ничего не получила от него! Пусть как угодно все это называет! Для меня это купля-продажа!

— Илона, стой. Я сказал, стой, — догоняет и хватает за локоть. — Спокойней себя веди. Не нужно сцен.

— А ты мне не указывай! — прошипела, эффектно дернув локтем, но только бесполезно. — Да что ты себе позволяешь?!

Угу, свободу он мне даст. Еще никто мне, а уже вон как себя ведет. Хватается, приказывает, говорит, как себя вести. А что будет, если мужем станет?..

— Сейчас поедем к тебе домой, — ведет на выход.

— Что, отца моего прессовать будешь? — с насмешкой интересуюсь. — Скажешь ему, что дочка-то у него не покорная, вовсе не стоит тех денег…

Ветринский вздыхает.

— Длинный у тебя язык…

Пускай отшучивается сколько ему влезет. На самом деле он чертовски зол, ведь все идет далеко не по его плану. Что ж, дальше хуже. Я ему это гарантирую.

— Руку отпусти. Мне больно!

— У машины отпущу.

— Я уже сказала, что не поеду с тобой!

Игнорирует. Делает, как ему надо. Ох, чую сегодня будет весело… Плакать буду не только я, но и папа.

В здание входят двое, идут к нам навстречу. Мужчина лет тридцати пяти, а рядом с ним женщина пепельная блондинка в шикарном красном платье в пол. Трудно догадаться, куда именно они направляются. В ресторан или отель.

— Смотри кого я вижу…

Его знакомые, оказывается. Замечательно. Нет, я правда рада. Мне это только на руку сыграет.

Парочка остановилась напротив нас, а этот хоть бы постыдился держать меня вот так, как преступницу, но его ничто не смущает.

— А кого я вижу… — парирует Ветринский. — Семейство Карповых решили уединиться, или вы на самый верх?

А, это супруги.

— И туда, и туда, — усмехается женщина.

— А ты… вы уже уходите? — интересуется мужчина, взглянув на меня.

— Руку мою отпусти, — пользуюсь моментом, чтобы выставить его в дурном свете.

— Эм… С каких это пор тебе приходится держать девушку рядом с собой? Обычно они сами за тебя цепляются, — шутит блондинка.

Ха-ха, как смешно!

Ветринский теряется, а я вырываюсь и мчусь прочь из отеля.

Выбежав из здания, я побежала налево, скорее за здание. Мне срочно нужно было скрыться из виду. Когда он не будет знать, куда именно я направилась, он психанет и поедет без меня. Не будет же он меня тут по окрестностям бегать разыскивать.

Прижавшись к стенке здания, я старалась отдышаться, унять свое бешеное сердцебиение, но от понимания, что грядет, мне становилось только хуже. Это даже не маленькая победа. Я только взбесила его.

Но бояться не надо. Домой ехать нужно. Срочно. С отцом поговорить. Прояснить все раз и навсегда. Пристыдить его за все, что он сделал.

Лучше бы мне первой приехать, но Ветринский наверняка меня опередит.

Двигаясь вдоль здания, я достала телефон из сумочки и обнаружила два пропущенных от Ветринского. А вот и свежий входящий. Ага, отвечу я тебе, жди-жди.

Делаю шаг шире, постоянно оборачиваюсь.

Впереди парк. В него и пойду. Такси вызову к его входу. Только подождать надо, когда Ветринский звонить перестанет. Но он как отвергнутый парень продолжает названивать раз за разом.

— Всё… — шиплю, сбрасывая.

Спешу вызвать такси, а после ускоряюсь. Парк этот не маленький. Надо успеть. Обещали приехать через пять минут.

Уже в теплом салоне такси снова достав смартфон из сумочки, я прочла сообщение от Ветринского, от которого очень тяжело сглотнула и в ужасе расширила глаза.

«Клянусь, ты об этом пожалеешь. Встретимся у папы».

— Извините… Едем по другому адресу.

К подруге поеду на эту ночь. Пускай-ка они там без меня побеседуют сегодня.

Глава 24.

Карины дома не оказалось, дозвониться до нее не смогла, а заявиться к другим подругам я никак не могла. Карина единственная моя подруга, которая живет отдельно от родителей.

От мысли, что мне придется ехать домой, я вся сжималась в салоне такси, представляя картины уже там происходящего.

Похоже, мне не убежать. Скройся я на эту ночь, это ничего бы не решило. Я должна поговорить с отцом. Откровенно. Возможно сорвусь, но я вполне имею на это право. Я не должна сейчас переживать этого. Это он меня вынуждает, словно заставляя платить за все эти годы моей безбедной жизни.

По приезду я поняла, что Ветринский не блефовал. Он действительно был уже здесь.

Только я вышла из машины такси, ко мне подбежал охранник, предложил проводить к дому. Я сухо отказалась и сама последовала к дому, слыша за собой шаги. Все-таки поперся.

Вхожу в дом и вижу Дарину, выходящую в холл со стороны кабинета отца.

— О, явилась, красотка! — нервно восклицает она, размахивая руками.

— В чем дело?

— У отца там скандал с Ветринским. Из-за тебя!

— Ч-чего?.. — шумно выдыхая, чувствую как земля начинает уходить из-под ног.

— Да-да! Я сама слышала! Ты чем-то насолила Ветринскому, и теперь он отрывается на отце. Говорила же, не связывайся с ним! У папы и так проблемы, а ты ему только добавляешь неприятностей! — подлетает ко мне.

Сердце пропускает удар за ударом. Я непомерно холодею, глядя в сторону кабинета отца.

— Т-ты откуда все это знаешь?..

— Подслушала часть их разговора в кабинете. Они ругаются!

Ублюдок! Какая же он все-таки скотина! А отец… не лучше. Но он все-таки мой отец…

— Ты наверняка преувеличила, — пытаюсь обойти сестру, чтобы пойти наверх, но она не пускает меня.

— Нет! Никуда ты не пойдешь! Иди туда и все исправь!

Мне страшно — это правда. Но я не пойду туда не из-за страха. Только хуже ведь сделаю. Это мужской разговор. Пускай сами разбираются. С Ветринским я уже все обсудила. Он мою позицию понял, хоть и не признает. А с отцом я утром поговорю. Начистоту.

— Мне там делать нечего, Дарина! Потому что я ничего не сделала.

— Как это не сделала?! Я слышала в разговоре твое имя!

Ясно. Ничего она толком не слышала.

— А, ты хочешь знать, что я сделала? — качаю головой. — Ладно. Хорошо. Ветринский сделал мне предложение, а я отказалась.

— Ч-что?.. — Дарина отступает от меня немного назад. — Предложение?.. К-какое предложение?

— Жениться он на мне хочет. У них с отцом какая-то договоренность была насчет меня. Они у меня за спиной договорились, что я стану его женой, — про деньги пока что умолчу. Все равно все скоро узнают. — Поэтому они теперь и скандалят.

— Т-ты отказалась?..

— Да, представь себе. Он мне не нужен!

Обхожу ошеломленную сестру и скорее, пока кто-нибудь еще здесь не появился, мчусь наверх.

Рядом с моей комнатой открывается дверь, и я замираю. Это же комната моей второй старшей сестры.

Она и выходит. Альбина, оказывается, вернулась из-за за границы. Обычно она всех предупреждает о своих приездах.

Мы встречаемся взглядами, а я настолько теряюсь, что спешу занестись в свою комнату.

Неправильно это. Я должна была хотя бы поздороваться с сестрой, которую месяцами не вижу, но я настолько подавлена и разбита сейчас, что даже этого не смогу сделать нормально. А ей мои душевные проблемы точно не нужны. Лучше скрыться с глаз долой ото всех.

Переодевшись, я стала караулить у окна, надеясь, что мужчины не станут вытаскивать меня на разговор. С двумя я не справлюсь.

У меня камень с души упал, когда я увидела Ветринского спускающегося по крыльцу. Пятнадцать минут прошло. За это время они много чего могли друг другу наговорить. И судя по тому, как он двигался — он был очень зол.

На всякий случай отошла от окна, пока ему не вздумалось обернуться.

Но едва ли полностью выдохнула. Теперь я ждала отца.

Полчаса, час, два, наконец прошло… Никто не пришел. Даже Альбина не постучала.

Всю ночь я провела в размышлениях, одна моя мысль противоречила другой, но к одному я пришла окончательно — я должна открыто поговорить с отцом. И лучше, чтобы в этот момент мы не были одни. Да, я устрою разговор прямо за завтраком. Но если отец придет ко мне раньше, то так уж и быть, придется обсудить все с глазу на глаз.

***

Отец не пришел ко мне рано утром, а буквально за десять минут до завтрака ко мне зашла Людмила, чтобы пригласить меня к столу.

Я попросила передать, что буду.

Решила немного опоздать, буквально на пять минут. В эти пять минут я говорила со Светой, узнавала как она на новом месте, и это были первые хорошие новости за последнее время. У нее все замечательно.

Когда вошла в кухню, застала всех: отца во главе стола, слева от него Марию, справа Дарину, дальше по ряду шли Нина и Альбина. Почти вся семья в сборе. Только Миланы и Алины не хватает. Одна получает музыкальное образование в Лондоне, а другая юридическое за океаном.

— Доброе утро, — произношу, чтобы меня заметили.

— Доброе!

— Привет!

— Доброе утро!

— Доброе очень, — от Альбины, которая явно слегка обиделась. — Я вчера думала обозналась, но нет, это была ты.

— Извини, Аля… У меня вчера был тяжелый вечер, — присаживаюсь на свободное место, поглядывая на отца, который не поприветствовал меня.

Наверно, Дарина рассказала ему о разговоре со мной, и теперь он вне себя, что я очернила его в глазах его покорной дочурки.

— Да ничего…

— Я думала, ты прилетишь только к новому году.

— Да я решила навестить вас перед учебой. Так соскучилась по вам… Только вот вы все какие-то… не такие. Словно и не домой вернулась, — шутит Аля.

Она и правда словно в чужую семью вернулась. Столько всего произошло…

— Да есть кое-какие трудности, — бросила Мария, посмотрев на меня. Мерзавка.

— Да, трудности действительно есть, — протянула я, мешая свой кофе. — Не хочешь, пап, всем о них рассказать?.. — беру чашку кофе и, уперев локти в стол, начинаю делать осторожные глоточки.

Отец побагровел, сложил столовые приборы и направил на меня свой тяжелый предупреждающий взгляд.

— В моем кабинете поговорим. После завтрака, — можно сказать, командует.

— Нет. Я здесь хочу. Всем стоит знать правду. Конечно, всем тут плевать, никто против тебя и слова не пикнет, но все же я хочу, чтобы все были в курсе, — ставлю чашку. — Мой отец продал меня. В прямом смысле слова. Взял за меня деньги.

— Илона!! — рявкнул отец, а Мария принялась поглаживать его руку, успокаивая.

Сестры был шокированы, все до одной. В особенности Нина. Для нее, должно быть, это прозвучало поистине дико и страшно. Но все их эмоции вместе взятые и близко не сравнятся с моими, когда я узнала о поступке отца. О его предательстве!

— Что, не хочешь, чтобы они знали?.. Ты позволил совершенно незнакомому мужику меня обхаживать, чтобы впоследствии я вышла за него замуж! Ты продал меня! Подложил!

— А ну, не смей! — стукнув кулаком по столу, отец подорвался из-за стола. — Я тебя не подкладывал, а хотел свести с хорошим человеком! Это был счастливый билет!

— Ха! Так ты это называешь?! — тоже встаю. — Сводят собак! А я человек! Я не продаюсь! — бью себя ладонью по груди, слезы вовсю уже брызгают у меня из глаз. — Как ты смел дать ему понять, что меня можно взять и купить?! Да ты не только меня продал! Ты и себя продал! Ты…

— Немедленно закрой свой рот!!

— Никто мне его больше не закроет! Я буду говорить все, что думаю!

— Пап, это что, правда? — кашляет Альбина. — Ты кому-то заплатил за Илону, чтобы она..

— Да кого ты слушаешь… — шипит Мария.

Еще и эта дрянь влезает!

— С того дня как ты привел в дом свою грязную любовницу — ты изменился. Стал другим. Каждая из нас стала значить гораздо меньше для тебя. Мы тебе вовсе не нужны! Но ты держишь нас рядом с собой, считая своей собственностью. Душишь нас. Ты продал бы каждую из нас, будь для тебя выгода!

— Это уже ни в какие ворота, Илона! Ты думаешь, с кем говоришь вообще?! — орет отец.

— Я просто делаю логические выводы. Ты ведь… — горько усмехаюсь, — даже не выяснил, зачем именно ему брак со мной. Пару вопросов, и ты сдулся. Тебе все равно, что со мной будет рядом с ним. Плевать ты хотел, папа… А я, дура, думала, что важна для тебя. Я одна единственная не захотела лететь учиться за пределами страны именно из тебя. Не хотела оставлять тебя после смерти мамы. Я думала… — зажмурив глаза, я заставила себя умолкнуть. Это слова на ветер. Он их не стоит. — А мне, знаешь ли, теперь плевать на тебя. Возвращай ему деньги. Даже не думай, что я смогу изменить свое решение. Ты мне не хозяин. Ветринскому я так и сказала. Надеюсь, до тебя тоже дошло, — отшвыриваю в сторону стул, выходя из-за стола. — Всем приятного аппетита.

Глава 25.

Из столовой сразу направляюсь к себе, но не запираюсь. Не вижу в этом смысла. Отсиживаться здесь долго я все равно не смогу. Нужно действовать.

Пока что, на первом этапе, я намерена съехать из этого дома. Найду себе квартиру. Никто мне не помешает этого сделать. Ни отец, ни уж тем более Ветринский. Ни один, ни другой — прав на меня не имеют. Пускай болтают, что угодно. Я себе на уме.

Для начала решила собрать чемодан, но я достать его толком не успела, как увидела отца в своей комнате, запирающего за собой дверь.

— Что, ремнем пришел меня наказывать? Чтобы без свидетелей? — встаю в позу, готовясь к самому худшему.

Я этого человека, оказывается, совсем не знаю. Он показал себя с совершенно другой стороны. Этому человеку я больше не доверяю.

— Илона… Перестань. Я тебя и пальцем не трону, — двигается ко мне, глядя виноватым взглядом, хотя еще несколько секунд назад его глаза метали молнии. — Поговорить с тобой хочу. Как со взрослой.

— А до сих пор ты говорил как с ребенком, которого можно обмануть? — молчит. — Да, так и есть. Можешь не отвечать.

— У меня серьезные проблемы, Илона. У нас всех. Все… рушится. Ты не представляешь насколько все серьезно…

— Да? Настолько серьезно, что в такой тяжелый период ты решил жениться?

— Не переворачивай все с ног на голову, Илона, — потирая переносицу, нервно выпаливает отец. — Ты не дала мне закончить.

— Заканчивай. Я тебя слушаю, — вздергиваю подбородок вверх.

Даже интересно… Неужто меня в какие-то дела серьезные посвятит.

— Ты все неправильно поняла. Совершенно. Я не искал никаких покупателей… на тебя. Мне бы и в голову не пришло. Скажи мне Вадим, что хочет жениться на тебе, не предлагая мне денег — я бы согласился на ваш брак. Не стал бы и секунды препятствовать. Но его неожиданное предложение… — кривит лицо отец, — стало так кстати.

— Кстати, да? Да ты знаешь, что я почувствовала, когда услышала ваш разговор?! Знаешь, что я…

Отец подбегает ко мне, хватает за руки, жалобно заглядывает в мои глаза.

— Илона, ты не понимаешь. Послушай же ты меня! Я все понимаю, милая. Ты в шоке. Ты обижена. Но я в первую же очередь подумал о тебе. Вадим… Его семья… Они хорошие, уважаемые люди. Ты была бы за ним, как за каменной стеной.

Точно, за каменной. За которую никогда бы не вышла. Я видела его взгляд. По нему все сразу поняла. Свободы рядом с ним мне и близко не видать. Он что-то особенное в отношении меня уготовил.

— Но он мне не нужен! Я его не люблю!

— Ты так молода, Илона… Что ты знаешь о любви?

— Да побольше тебя. Моя мать тебе шесть детей родила. Ты променял ее живую на эту…

— Не надо, Илона! Прекрати. Я мать твою любил. Мы были счастливы. Потом… я изменился. Все изменилось. Ее болезнь была ни при чем. Клянусь тебе в этом.

От его слов у меня закружилась голова, слезы стали душить меня, затрясло всю.

— Ты себе даже не представляешь, насколько мерзким сейчас выглядишь в моих глазах. Ты просто… просто…

Не хочу перейти черту, потому пытаюсь подобрать слова.

Но так ничего и не договорив, пытаюсь вырвать руки из хватки отца. Не получилось.

— Я уже пустил деньги в оборот.

Как гром среди ясного неба его заявление.

— Ч-что?… Как?.. — ошеломленно широко распахиваю глаза.

— Настолько все серьезно. Я уже не могу ему их вернуть.

— А он просил?

— Нет, к счастью. Но если ты и дальше будешь так противиться, то… — поджимает губы. — Ветринские они такие. Они не прощают.

Глаза мгновенно наполняются слезами, жадно хватаю губами воздух, стараясь сохранять спокойствие, но понимаю, что долго не выдержу.

— Ч-что ты хочешь этим сказать?

— Илона, я тебя уверяю, что ничего плохого тебе не грозит рядом с ним. Насколько я знаю, он помог тебе с той девочкой, Светой, также вы уже виделись наедине… Ничего же страшного с тобой не произошло, верно?

— А почему ты у брата помощи не попросишь?

— Он не станет мне помогать. Уже как пять лет мы по разные стороны баррикад. Он до сих пор на меня в обиде. Честно говоря, мне бы вообще не хотелось, чтобы он знал о моих проблемах.

— То есть ты из-за своей гордости готов отдать меня, но признаться брату в проблемах не готов?

— Да не помог бы он мне! — отец отпускает мои руки и начинает носиться по всей комнате. — Если компания развалится… будет худо. Все узнают. А врагов у меня не мало. Все растащат. Уничтожат все, что я построил! Ты понимаешь это?! И это еще не самое страшное. Есть люди, которые сделают все, чтобы отомстить мне за прошлое.

— Отомстить за что?

— Думаешь, как я смог все построить? Шел по головам! Уничтожал! Добивал! А иначе было никак. Наверх не забраться, не извалявшись как следует в грязи, — подходит ко мне отец, запыхаясь от злости. — Теперь постепенно все начнет налаживаться, но только с тем условием, если ты попробуешь войти в наше отчаянное положение. Не делай это ради меня, Марии… Сделай это ради сестер.

— Сделать что? Пойти на поклон к Ветринскому? Этого ты хочешь?!

— Не надо на поклон. Просто скажи, что рассмотришь его предложение. Он не станет давить. Прояви к нему интерес. Да притворись, в конце концов! — всплескивает руками отец перед моим лицом. — Ты ведь отлично притворялась все это время, я и не подозревал, что ты что-то знаешь.

У меня в ушах звенит от услышанного. И это мой отец, который всегда был для меня примером того, каким должен быть мужчина.

Шумно выдыхаю, издаю безумную усмешку и, рванув влево, хватаю свою сумку.

— И куда ты?

— Куда подальше!

— Илона, нет! Стой! Мы не договорили! — преграждает мне путь отец.

— Договорили! Больше не о чем говорить! Я не продаюсь!

— Хотя бы поговори с ним, — уже умоляет отец, понимая, что криком и шантажом ничего не добиться. — Выиграй для меня время… Притворись, прошу тебя.

Чую, сделай я это и узнай об этом Ветринский — он не на шутку озвереет. Почему-то мне кажется, что он не любит, когда из него делают дурака.

Глава 26.

Ничего не ответив отцу, а лишь напоследок смерив его презрительным взглядом, я покинула свою комнату и поспешно спустилась.

Притворись, говорит… Угу. Будто это так просто. Будто я робот какой-то, а не живой человек, которого можно использовать как только ему вздумается.

Конечно я не хочу, чтобы мои близкие пострадали из-за мести врагов отца, но ему раньше стоило об этом думать, прежде, чем за моей спиной такое проворачивать.

Ветринский предложил ему сделку, и ясно-понятно, что времени раздумывать у отца не было. Ветринский был однозначен, в его голосе было нетерпение и давление. У отца была всего-то какая-то минута, чтобы принять решение.

Особенно раздражает тот факт, что он не добился от него ясного ответа насчет планов на меня. На слово поверил про женитьбу!

Покидая территорию, была почти уверена, что меня задержат. Так и случилось.

— Илона Кирилловна, куда вы? — обратился ко мне главный из всех этих псов, преградив мне путь.

— А ты что, мой отец? Или ты тоже моим хозяином себя возомнил? Твое дело — отдавать команду открывать ворота, да пошире. Так и делай свою работу.

Мужчина замялся, переглянулся с рядом стоящим охранником.

— Простите, но вы не так меня поняли. Я хотел сказать водителю о том, куда бы вы хотели поехать, — оправдался мужчина. — Куда вы отправляетесь — не мое личное дело.

— Верно, оно только мое, — произнесла уже сдержанно. — Везти меня никуда не нужно. Просто откройте ворота.

Меня пропускают, и я сразу вызвала такси. В городе решу, что буду делать, когда подальше от них всех окажусь. Дома теперь находиться небезопасно. Ветринский теперь в любую минуту может заявиться, а отец выплясывать перед ним будет.

Телефон только сейчас выключила, буквально перед вызовом такси. Интересно, сколько раз он мне позвонил за все это время, какие угрозы отправлял сообщением… Конечно, все это неприятно, но неизвестность убивает. Я должна знать.

Сообщений не было. Звонков тоже. Но легче мне от этого не стало. Даже напротив… Его угроза не дает мне покоя. То, что отец сбавил обороты, это еще ничего не значит.

Приезжаю в центр и забредаю в ближайшее обычное кафе. Забиваюсь куда подальше в уголок и заказываю чашку кофе.

Если в своей собственной комнате и доме мне нет покоя, то выбирать не приходится. Здесь все и обдумаю.

Меня терзали сомнения. Всему виной стало признание отца о его врагах. Скорее всего, он все преувеличил специально для меня, но перестать об этом думать — я не могла.

Его «притворись» означает только одно — смирись! Да даже если и так, то Ветринский быстро меня раскусит. Даже не сомневаюсь в этом. А искренне соглашаться становиться его супругой, я уже сказала — лучше яда принять. Ничего хорошего из этого не выйдет. Отец может отчаянно толкать меня в эту пропасть, выставлять все за счастливый билет, но я догадываюсь, что такое жить с нелюбимым человеком.

Заказываю вторую чашку кофе и продолжаю размышлять.

Погрузилась в размышления настолько, что когда пришла в реальность, расплескала недопитую чашку кофе по столу.

Не без причины я так дернулась. Он был здесь. Прямо напротив меня. В кафе, которое явно не соответствует его статусу. Вывод ужасен и очевиден — он следит за мной. Постоянно!

Ветринский молча берет несколько салфеток и вытирает капли со стола.

— Что вы здесь… делаете? — глупый вопрос, на который я уже знаю ответ.

Выкаю ему по привычке, само так выходит, а все потому, что даже на подсознательном уровне я понимаю, насколько далека от этого человека. Как я могу стать его женой? Ну как?..

— Тебе нравится бегать, а мне нравится тебя искать, — качнул он головой.

— Правда? Нравится преследовать девушку, которая знать вас не хочет? — Ветринский молчит, лишь прошибает своим пристальным взглядом. — Отец сказал, что уже потратил ваши деньги. Но вам стоит знать, что мне на это наплевать. Отец распоряжался тем, что ему не принадлежит. Разбирайтесь с ним, а не со мной.

— Я здесь не за тем, чтобы разбираться с тобой. Ты слишком враждебно меня воспринимаешь.

— А что тогда значило ваше вчерашнее сообщение?

— Ты убежала. Я разозлился. Не на пустом же месте. Теперь я остыл. Готов к диалогу.

— А я нет. И не буду готова никогда, — заявляю категорично, испепеляя его сердитым взглядом.

Я должна заставить его понять, что все будет так, как я сказала.

Но разве такого мужчину можно что-то заставить?..

— И что, опять в бега? — хмыкнул Ветринский, с неким снисхождением во взгляде. — Это не поможет. Мы снова встретимся. Но возможно в следующий раз наш разговор будет совсем другим.

— Это угроза?

— Нет.

— Это угроза! Вы преследуете меня. А что дальше? Мешок на голову и в багажник?

Ветринский широко улыбается.

— По правде, — вновь делает довольно серьезное лицо, — у меня нет никакого настроения тебя уговаривать, Илона. Сначала я хотел добиться всего по-хорошему. Думал, ты доверишься мне. Но ты… другая. Хочешь правды.

— Да, я ее хочу. Зачем я вам?

— Выходи за меня и узнаешь. Кроме того, я окажу твоему отцу дополнительную помощь, не позволю голодным волкам, которые сейчас мечутся вокруг него, разрушить его компанию, или даже жизнь.

— С чего вы взяли, что я хочу этого? Мой отец предал меня. Я очень зла на него. И его проблемы мне постольку-поскольку, — блефую.

— Но ты же понимаешь, что когда все покатится к чертям, то пострадает не только твой отец и его будущая жена. Все это перерастет в неприятные последствия для всех. И когда это случится, то уже ничего нельзя будет вернуть. Даже я не смогу помочь, если ты неожиданно снизойдешь до меня, — коварно ухмыляется.

По всей спине прошелся неприятный холодок, меня всю передернуло. Он видел мою реакцию и наслаждался ею.

— Хотите напугать меня?

— Но также я могу поступить по-другому, — продолжает мужчина, от чего я сглатываю. — Поучаствовать в развале компании твоего отца. На деньги, которые я ему дал — мне плевать. Скуплю его же акции после развала по дешевке. Тоже неплохо.

Конечно, ультиматумы куда действеннее угроз.

Мое молчание уже глупо выглядит, но сказать чего-то достойного мне ему нечего.

Ветринский ясно дал мне все понять, а теперь ждал моего выбора. Уверена, что это последний раз, когда он мне его предоставляет. После он перейдет к действиям. К тем или иным.

Вот почему отец сегодня так себя вел, потому что ту же информацию от него получил.

— Ты думаешь, или ждешь, когда я просто уйду? — устает он ждать.

— Думаю, — вырывается правда.

— Хорошо. Думай.

— Мне нужно время…

— У тебя оно есть. Я никуда не спешу, — сам смотрит на часы.

— Нет, — заправляю пряди волос за уши, — мне нужно больше времени.

Всматриваюсь в ядовито-зеленые глаза мужчины и уже вижу в них отказ.

— Извини, Илона, — ледяным тоном произносит он. — Но мы все сейчас будем решать.

— То есть я должна за пять минут решениепринять? Я так не могу…

— Можешь. Выбор очень прост.

— Он непрост! — шиплю. — Я еще даже не знакома с деталями нашего… брачного контракта. Я хочу знать, на сколько именно времени я вам нужна.

— Такого пункта там не будет.

— А должен быть! Я ведь не дура, господин Ветринский, — кривлю губы, — вы хоть и не говорите, но я-то знаю, что нужна вам не из-за личной симпатии, а для чего-то иного. Поэтому я хочу знать в какой именно момент я стану свободной.

— Ты и так будешь свободна в браке со мной. Я тебе уже пообещал. По крайней мере, хуже чем у папы тебе не будет.

— Грош цена вашим обещаниям. Не верю.

— Значит твой ответ «нет»?

— Я еще ничего не ответила! Прекратите на меня давить. Я просто хочу знать детали!

— Каких деталей ты хочешь? Брак будет заключаться абсолютно обычный. После свадьбы ты переедешь ко мне. Все остальное после мы обсудим только на словах.

— А если я захочу развода?

— Не рано ли для этого разговора? — улыбается. — Все будет обсуждаться в свое время. Пока что я предлагаю помочь твоей семье взамен на твое согласие вступить со мной в брак. Исходи из этого.

— Но я…

— Илона, — обрывает. — Ты принимаешь мое предложение? — глядя в упор своим подавляющим взглядом спросил мужчина.

— В-возможно… — пытаюсь «притворяться». — На помолвку я согласна. А дальше посмотрим. Может, через полгода, год… я буду готова.

— Год? Нет, столько я ждать не готов и не буду. Свадьба состоится через месяц. Бумаги подпишем на неделе.

— Что?.. — срывается с губ. — Так скоро?..

— Тебе меня не обмануть, Илона. Время тянуть не получится. Либо ты соглашаешься быть моей, либо… сама догадываешься, правда?

Глава 27.

Загнанная в ловушку, я сосредоточилась на холодном лице мужчины. Скованная страхом, испытывала неимоверное чувство несправедливости.

За что мне это?..

Хочется послать его, сказать «нет», гордо уйти… Но разве я могу так поступить? Это будет точка невозврата. Бегать за мной он больше не станет. Мстить будет.

— У меня есть время хотя бы до вечера?

— А что тебе даст это время? Серьезно, Илона, что? — пожимает плечами мужчина. — К вечеру ничего не изменится.

— Мне нужно успокоиться и все взвесить. Прошу… тебя, — заставляю себя говорить спокойно. — До восьми я позвоню и… скажу, что решила.

Я не вижу людей насквозь, часто ошибаюсь, но в случае с Ветринским все как-то иначе. Почему-то мне сейчас кажется, что он пойдет на эту маленькую уступку.

— Хорошо, Илона. Я дам тебе это время. Позвонишь мне сама. Если нет, то я приму это за отказ.

— Договорились, — готовлюсь уйти. — Мне… пора, — встаю.

— Не думай об отце, — произносит Ветринский, не успев я отойти от столика. — О себе думай. Тебе там лучше не будет. Твой родитель явно указал на свои приоритеты.

Выслушав завуалированную речь Ветринского, я покинула кафе.

Я поняла, о чем он говорил. Для отца компания безусловно важнее всего. И даже получись у меня избежать участи быть замужем поневоле, отец в будущем еще что-нибудь смог бы придумать.

Сестры не в безопасности рядом с ним. Теперь я это знаю точно.

Вернувшись домой, я то и делала, что поглядывала на часы. Времени на раздумья у меня совсем ничего. И, честно говоря, я уже знаю, к какому ответу склоняюсь.

Да, моя жизнь сильно изменится, но все же она продолжится без последствий для моих родных. Я выдержу. Ветринский каким-то образом получит, что хочет, а я выучусь, разведусь, а после начну свою собственную жизнь. Подальше от них всех. Отца я из своей жизни полностью исключу.

Ближе к ужину в мою дверь раздался стук. Тихий такой. Точно не отец стучал.

Нина заглянула ко мне.

— Можно к тебе?

— Конечно, — улыбаюсь сестре, и та только тогда минует порог.

Нина не такая, как другие мои сестры. Более открытая, спокойная. Ей всего шестнадцать, но я уверена, что со временем она не испортится, как некоторые из нас.

— Я поговорить хотела… Насчет того, что ты говорила за столом утром.

— Это правда. Все до последнего слова правда.

Сразу это сказала, потому что уверена, что отец после моего ухода всячески пытался исказить мои слова. Он такой. Боится потерять свою репутацию. В глазах дочерей в том числе.

— И что ты будешь делать? — присаживается рядом на кровать Нина. — Ты же не согласишься? Так ведь нельзя… Это неправильно…

— Я этого не хочу, — вздыхаю. — Но…

— Не надо, Илона, — просит меня Нина, глядя с грустью. — Я уже папе тоже сказала, что ты не должна выходить замуж не по любви. Это неправильно.

— Ну а он что?..

— Выставил меня из кабинета. Сказал, голова у него болит, и чтобы не лезла.

А она у него теперь долго болеть будет.

— Ясно. Не обращай внимание. И вообще… не говори с ним об этом. Мало ли…

— А твой этот… «жених», — кривит лицо Нина. — Он тебе хоть немного нравится?

Я задумалась, вместо того, чтобы сразу брызнуть ядом в отношении Ветринского.

— Я вообще об этом не думаю, Нина. Этот человек хочет жениться на мне ради каких-то целей, о которых я ничего не знаю, как и отец. Этого достаточно, чтобы понимать, что он мне не по душе.

— А еще он старше…

Это уже все ерунда. Браки всякие бывают. Возраст тут ни при чем. Во всяком случае, мне стоит думать куда глубже. Разница в возрасте меньшая из всех моих проблем.

— Мне почему-то кажется, что ты уже все решила, — тихо произнесла Нина.

Да, Нина права. Я уже все решила.

***

На ужин я не спустилась. Взяла еду из кухни перед самым застольем и поднялась к себе.

Не успела приступить к еде, как в комнату без стука вошел отец.

— Почему с нами не идешь есть?

— Не хочу тебя видеть, — отпиваю глоточек чая за своим письменным столом. — Твою любовницу тоже. Я ее не принимаю. Сидеть с ней за одним столом для меня отвратительно.

Отец больше ничего не сказал, покинул комнату, хлопнув дверью. Не любит он слушать правду. Но теперь ему придется слышать только ее от меня.

Аппетита и так-то не было у меня, а сейчас я вовсе передумала прикасаться к блюду.

Уже семь часов вечера. Тянуть смысла нет никакого. Ветринский, должно быть, на телефоне «сидит».

Беру свой смартфон со стола и, выйдя на балкон, делаю звонок на свежем воздухе.

Раздается несколько гудков. Занят, наверное. Но отменить звонок я не успеваю.

— Какой приятный звонок, — произнес Ветринский без сарказма. — Я ждал.

— Я согласна, — заявляю сухо.

Как бы там ни было, даже при моем согласии я заставлю его ощущать всю мою неприязнь. Женой его я буду только по бумагам. Не более.

— Я рад. Очень рассчитывал, что ты согласишься, поэтому заранее освободил свой вечер.

— Не стоило.

— Стоило-стоило. Собирайся, я скоро за тобой приеду.

— Что?.. Зачем? — сорвалась с балкона обратно в комнату. — Я никуда сегодня не собираюсь.

— Тогда я приеду к тебе. Хочу тебя видеть. Чтобы ты в глаза мне все сказала.

— Нет! — громко. — Лучше… лучше увидеться где-нибудь в другом месте.

Не знаю к чему это все, раз я уже согласилась, но я поеду. Все лучше, чем он приедет сюда и обрадует отца. Хочу, чтобы он хоть немного помучился, не зная, какое решение я приму.

— Я тоже так думаю. Сколько тебе нужно времени?

— Часа достаточно. И у меня просьба.

— Какая?

— Отцу не говори, что я согласилась. Пускай он не знает до последнего. Мне это важно.

— Не вижу нужды перед ним отчитываться, — безразлично хмыкнул Ветринский. — Скажем по факту, если хочешь.

— А можно вообще не говорить. Свадьба нам не нужна. Это абсолютно лишнее. Подпишем бумаги, и все.

Пауза.

— Так не пойдет. Будет свадьба.

Ясненько, показуха ему нужна. Хоть что-то проясняется.

— Ясно. Все, я иду собираться, — сбрасываю.

***

Собралась даже немного раньше, после чего отправилась ожидать его звонка в сад. Забилась где подальше, чтобы никто меня не увидел, но Дарина все-таки меня нашла.

Я не сразу ее заметила, потому изрядно перепугалась от того, как она подкралась.

— Почему ты мне сразу не сказала? — спросила сестра, облаченная в теплую бордовую накидку.

— О чем?

— Обо всем. Я же твоя сестра.

Как же хочется рассмеяться…

— Да, ты моя сестра, но не подруга, которой можно довериться. Ты предана отцу. Всегда на его стороне, что бы он ни делал. Тебе же плевать на то, кто прав. Ты об этом даже не задумываешься.

— Это неправда.

— Правда. Но ладно отец… Ты стала подружкой Марии, женщины, которая… Впрочем, я уже все это говорила тебе.

В этот момент мне звонит Ветринский, но я не отвечаю ему, а просто сбрасываю и встаю с лавочки.

— Ты куда?

— У меня дела.

— Так ты все-таки решила продаться? — звучит обидный вопрос мне в спину, на который я не отвечаю и иду дальше.

Выхожу за ворота и сажусь к нему в машину. Ни слова не произношу, к черту эти разговоры. Даже смотреть на него не хочу.

Ветринский прекрасно понимает мое настроение и, не задавая никаких вопросов, заводит машину и начинает не спеша везти нас вперед.

Абсолютно всю дорогу мы провели в тишине, пока не остановились где-то в центре. Совсем недавно мы проезжали мой университет.

— И что мы здесь делаем?

— Увидишь. Пойдем.

Выйдя из машины, мы двигаемся к элитному жилому зданию, к одному из подъездов, входим внутрь, поднимаемся на двадцать второй этаж на лифте.

Я уже догадываюсь, куда он меня ведет. Об этой квартире он и говорил. Показать мне все хочет, а именно условия, в которых мне придется находиться неизвестно сколько времени.

— Проходи.

Молча переступаю порог, без интереса смотрю по сторонам.

Квартира очень хорошая. Современная. Высокие потолки. Светлые стены.

Похоже, он здесь совсем не живет.

— В данный момент я живу за городом. Но после свадьбы мы будем жить здесь.

— Я буду совсем не против, если ты будешь и дальше продолжать жить за городом, — отзываюсь дерзко. — Ну вот, я увидела квартиру, что дальше? — оборачиваюсь к нему со скрещенными руками на груди.

Ветринский делает пригласительный жест рукой в сторону.

Начинаю двигаться в нужном направлении, вскоре попадая в просторную гостиную. Застыла, уставившись на стеклянный столик, на котором лежали бумаги. От их вида мне стало откровенно нехорошо.

— Присаживайся, — звучит очень близко за спиной, и я чувствую его прикосновение на своем плече, чем он моментально подгоняет меня. — Вот здесь, — усаживает меня в кресло прямо напротив бумаг, а сам садится напротив на диван. — Я уже все подготовил…

Ясно. Все это чистой воды ловушка.

— Хочешь, чтобы я прямо сейчас бумаги подписала? — голос дрожит.

— Ты ведь согласилась.

— Т-ты сказал, цитирую «подпишем на неделе». Почему именно сегодня?

— А что не так? Я все подготовил за день.

— Мне нужен юрист, который ознакомится со всем этим, потому что я в этом ничего не понимаю.

— Здесь и так все понятно, Илона. Неужто ты думаешь, что я хочу подписать тебя под что-то ужасное?

— А почему нет?.. Вполне можете.

— Не могу. Мне это не нужно. Подписывай, — берет ручку и пододвигает ее ко мне. — Я со своей стороны уже сделал подписи.

Беру ручку и замираю. Даже не моргаю. Прислушиваюсь к стуку собственного сердца. Еще никогда в жизни мне не было настолько страшно, будто от одной моей подписи зависит вся моя жизнь.

— Что с тобой? — голос мужчины показался мне обеспокоенным, как и взгляд.

Представляю свое лицо…

Рука, в которой я держала ручку, непроизвольно затряслась.

— Мне… мне… — стараюсь дышать глубже.

Перед глазами темнеет, а внутри все сжимается настолько, что становится катастрофически не хватать воздуха.

— Успокойся. Я тебе сейчас стакан воды принесу, — поднимается и удаляется из гостиной.

Широко распахнув глаза, я понимаю, что не могу этого сделать. Это безумие. Шантаж. Этот мужчина хочет меня использовать. Нельзя позволить ему получить то, чего он хочет.

Подрываюсь с кресла и на носочках крадусь к входной двери, стараясь не нашуметь. Обувь просто хватаю, проворачиваю замки и выскакиваю за дверь. Лифт ждать не стала, понеслась вниз по ступенькам. Где-то только на десятом этаже надела туфли и побежала дальше.

Глава 28.

Остается последний лестничный пролет, я не бегу по нему, а лечу, и… прямо ему в руки попадаю.

Что? Как?!

Ну конечно… Я же дурочка щелкнула зачем-то кнопку вызова лифта. А он как раз для него и приехал в нужный момент.

— Нет! Пусти! — рьяно пытаюсь вырваться из его рук, но Ветринский намертво в меня вцепился.

— Куда тебя пустить? — мужчина крепко обхватывает меня руками за талию, приподнимает и несет куда-то в сторону. — Если в лифт, то пожалуйста, — затаскивает в него насильно и нажимает на цифру «двадцать два».

Отпускает, и я сама влетаю спиной в стену лифта, теряя равновесие.

Осматриваю его всего затравленным взглядом. Он прямо без обуви за мной выскочил. Так спешил, так спешил… Никак упустить не мог.

— Выпусти меня! Я передумала!

Не впервые я взаперти с ним в одном лифте, но сейчас мне куда тревожнее, а всему виной его взгляд, которым он готов меня уничтожить. На серьезном лице откровенная ярость от моего поведения, а в движениях угроза.

— Ты не можешь передумать. Ты уже дала мне слово. И вот увидишь — ты его сдержишь.

От ужаса у меня немеют пальцы, практически вся цепенею, но все же делаю рывок в сторону кнопок, щелкаю единичку, но Ветринский отшвыривает меня обратно к стене и переключает все как ему надо.

— Не буду я ничего сдерживать, — возмущенно. — Все это… ошибка.

— Ошибкой будет злить меня, Илона, — приближается. — Довыделываешься… сам все отменю, — цедит он сквозь зубы. — Выбора у тебя вообще не останется.

Ложь. Провокация.

— И что тогда? Отца моего сгубишь? Давай, полный вперед, господин Ветринский. Пускай так и будет. Может, это научит моего отца не продавать своих дочерей.

Ветринский зло заухмылялся, глядя мне в глаза своими бешеными.

— Смелая, да? — оскалился. — Хочешь проверить, что я могу сделать?

— Да, хочу! Отпусти! — делаю рывок, но снова оказываюсь прижата к стене лифта, зажата им как в прошлый раз, но теперь мне уже некуда бежать по приезду. Я на его территории. — Я сказала…

— Уймись, — рыкнул. — Сейчас пойдем обратно в квартиру, и ты все подпишешь. Без вопросов.

Меня всю пронизывает страхом, но я не могу показать ему этого, потому стараюсь дышать размеренно.

— Размечтались вы, господин Ветринский! Я этого не сделаю! Нет!!

Успев вскрикнуть последнее слово, я уже знала, что он собирается сделать, но силы были неравны, я не смогла ему помешать вторгнуться в мое личное пространство.

Зачем он это делает…

Он мог другое. Причинить боль. Накричать. Угрожать словесно, в конце концов! Но он выбрал поцелуй, которым не только заткнул, но и наказал меня. С первой же секунды он вынудил меня приоткрыть губы и пропустить его внутрь. Я замычала, забилась в истерике, пытаясь освободиться, но все напрасно.

Это кошмар! Самый настоящий ужас! Как я могу допускать это?!

Лифт приезжает, но поцелуя он не разрывает. Пытаюсь отдавить ему ногу туфлей, но и это не срабатывает. И все бы еще ничего, если бы не его рука, лежащая у меня на талии, впивающая пальцы мне в ребра, а другая сзади на шее, не позволяющая вертеть головой. Я полностью парализована под натиском его тела.

Когда наказание подходит к концу, звучит угроза мне в губы:

— Я продолжу, если ты сейчас не пойдешь и не подпишешь чертовы бумаги, — давит взглядом в упор. — Никуда не пойдешь, пока не сделаешь этого, — добавляет вкрадчиво.

— Я… — у меня голова закружилась.

Он так близко, так смотрит, что у меня сейчас сердце разорвется в клочья.

Губы горели огнем, а ног я не чувствовала.

— Нет у тебя никакого выбора. Запомни это. Я не отстану. Поставить подпись прямо сейчас — лучший для тебя вариант. То, что обещал — я сделаю. При мне ты будешь свободна. Отец твой не будет разорен. Все именно так и никак иначе, — убрал руку с шеи, но не с талии. — Подпишешь по своей воле?

Он ждет ответа…

Прихожу в движение спустя какое-то время, отхожу от стены лифта, что он позволяет мне. Сама медленно выхожу и двигаюсь к распахнутой двери.

По памяти нахожу гостиную и приземляюсь в кресло.

Начинаю читать. Читаю, читаю… В голове шумит, ничего не соображаю. Вижу свое имя и фамилию, его данные тоже вижу. Да, это бумаги для заключения брака. Листаю к месту, где нужно поставить подписи, хватаю ручку и рисую свои закорючки.

На диких эмоциях хватаю все эти бумаги в охапку, встаю и швыряю в него. Они до него почти не долетают, но он понял, что я хотела этим показать.

— Подавись! Теперь прочь с дороги! Я ухожу!

Конец