кусок хлеба оставили.
Бросает сумку в угол, берет с тарелки на столе ломоть хлеба, садится на диван и начинает с хмурым видом жевать. Воробьев. Матвей, как твоя командировка? С чем ты вернулся?
Плахов. Если можно, то давайте отложим этот разговор на завтра. Я чертовски устал и проголодался.
Воробьев. Скажи в двух словах. Тебе удалось то, что ты задумал?
Плахов. Могу одним словом – нет! Порой любая, самая замечательная теория рассыпается в прах при соприкосновении с жизнью.
Воробьев. Значит, жизнь требует героев?
Плахов. Мало того, жизнь сама порождает их. А в наше смутное время – с особой плодовитостью. Имя им – легион!
Воробьев. А как же тогда быть с тем злом, что они несут с собой?
Плахов. Надо помнить об этом – что зло существует, что оно в нас, рядом с нами и среди нас. И не позволять, чтобы оно завладело миром.
Воробьев. А как не позволить?
Плахов. Врага надо знать в лицо. А мы зачастую стыдливо отводим глаза в сторону и заявляем: «Ничего не вижу. Ничего не слышу. Ничего никому не скажу». Если мы не будем делать этого, зло окажется бессильным.
Воробьев. Ты об этом будешь писать?
Плахов. Да. Мне есть что сказать.
Воробьев. Я рад за тебя, Матвей!
Плахов. Но это все пустяки по сравнению с тем, что мне не досталось утки с яблоками.
Входят Мария и Роза Львовна. В руках Марии – блюдо с уткой. Мария. Матвеюшка! Ты вернулся!
Плахов. (С досадой). Оставь, Мария!
Мария. Матвей, милый, но я так соскучилась по тебе!
Плахов. Я не верю тебе.
Мария. Роза Львовна, я не переживу этого! Но почему, Матвей?!
Плахов. Я все знаю!
Роза Львовна. Крепитесь, милая!
Мария. Попробуй меня понять и простить…
Плахов. Почему я должен понимать и тем более прощать, что ты не оставила мне даже крылышка от моей любимой утки с яблоками? Вот уж поистине: с глаз долой, из сердца вон!
Мария. Матвей, ты несправедлив ко мне. Вот твоя утка!
Плахов. Неужели?! (Подходит и целует жену). Машенька, милая!
Мария. (Ставит поднос с уткой на стол). Но почему ты так поздно? У нас уже давно все готово.
Плахов. (Виновато). Я спешил. Честное слово!
Роза Львовна. Может быть, пора ужинать? Павлик, шампанское!
Воробьев. Уже открываю!
Мария. Мой руки и за стол, Матвей! Сейчас я буду кормить самого голодного и любимого мужчину на свете. А ты расскажешь нам обо всем, что с тобой произошло.
Хлопает пробка из открытой бутылки шампанского. Женщины вскрикивают, мужчины смеются. Вино, шипя, льется в бокалы. Свет гаснет.
