Потеря поля [Эбби Глайнз] (fb2) читать онлайн

Эбби Глайнс Потеря поля Серия: Вечеринка на поле - 4

 Перевод: Светлана Песоцкая

Вычитка: Светлана Песоцкая

Повторная вычитка: Анастасия Шамсутдинова

Читателю, которому причинили боль слова. Вас никто не определяет, кроме вас самих. Никакие слова не могут отнять у вас счастья, кроме вас самих. Любите себя и другие тоже будут любить Вас.

Читателю, потерявшему мечту. Жизнь часто меняет курс, и вы можете либо сдаться, либо найти новый путь с еще более светлым будущим.

ПРОЛОГ

Все началось в первом классе. С этих кристально чистых голубых глаз и улыбки с ямочками на самой красивой коже, которую я когда-либо видела. Нэш Ли был единственным ребенком, который улыбнулся мне в мой первый день в школе. Большинство детей хихикали, когда я вошла. У меня сводило живот, и мне хотелось домой. С самого начала, я знала, что надеть шорты, которые купила мама, было плохой идеей. Во время ходьбы мои бедра терлись друг о друга, и шорты неумолимо ползли вверх, выставляя на показ еще больше моих покрытых целлюлитом белых ног.

Но Нэш Ли не называл меня «толстухой» или «четырехглазкой». Когда девочки захихикали, когда я споткнулась, подходя к учительскому столу, чтобы наточить карандаши, Нэш велел им остановиться. Когда учительница неправильно произносила мое имя каждый день в течение всего первого месяца, все смеялись, кроме Нэша. Мальчик начал поправлять ее, когда я сдалась после трех дней подряд. Вскоре я узнала, что толстая, застенчивая девочка не пользовалась популярностью и у учителей тоже. Они делали замечания по поводу обедов, которые я приносила, а один даже велел мне носить шорты большего размера.

В моем представлении Нэш Ли был моим героем. Он был добрым, а ещё популярным, красивым и звездой на футбольном поле. К нему уже обращались рекрутеры колледжа. По крайней мере, таковы были слухи. Я была уверена, что в этом мире никогда не будет более совершенного мужчины. До последнего дня нашего предпоследнего года.

Тогда все изменилось.

Завтрашний день был днем, которого я с нетерпением ждала весь учебный год. Как и большинство моих одноклассников. Однако у меня были другие причины. Мне не хотелось убегать от домашних заданий и тестов. Мне нравилось учиться. Нравилось читать. Я проводила чЭйсы, изучая веб-сайты более чем пятидесяти колледжей, которые могла бы посещать. Но я ненавидела то, как старшая школа заставляла меня себя чувствовать. Меня игнорировали, если только кто-то не использовал меня, чтобы посмеяться со своими друзьями.

Когда в школе проходили пробы в школьные постановки, я всегда запоминала реплики, часами репетировала перед зеркалом, записывала себя и смотрела, чтобы исправить недочеты. Но как бы я ни была хороша, роль мне так и не доставалась. Я не подходила. Не была той, кого хотели увидеть на сцене.

Я была толстой и приняла это. И вместо того, чтобы сесть на диету, я бы лучше пошла домой и съела коробку печенья, чтобы почувствовать себя лучше. Это было для меня утешением. Печенье не высмеивало меня.

В еде я нашла свое счастье. А ещё в чтении. Я так много читала, что стала рецензировать книги в интернете. У меня был личный блог, который охватывал все: от фантастики до романтики и ужасов. Мне все это нравилось.

Мысленно я уже находилась дома, читала книгу, сидя на качелях на нашем заднем крыльце. В одиночестве и в безопасности от жестокости, окружающей меня в стенах школы. Я очистила свой шкафчик, радуясь, что в следующем году буду в выпускном классе и наверняка получу верхний шкафчик, который просила последние два года, но так и не получила. С рюкзаком, набитым вещами, скопившимися за последние девять месяцев, я направилась к выходу, радуясь тому, что пройдет двенадцать недель, прежде чем мне снова придется войти в эти двери.

Не успела я подойти к выходу, как Нэш Ли и его кузен Райкер вошли внутрь. Они улыбались и смеялись. Как и всегда довольные жизнью. Мне было интересно, каково это — иметь все это. Быть любимой, принятой, желанной.

— Уже уходишь, Таллула? — спросил Нэш, все еще улыбаясь.

Никто никогда не говорил со мной и не называл меня по имени. Никто, кроме Нэша. В прошлом году моя лучшая подруга Аннаме переехала в Джорджию. С тех пор я была одиночкой. Никогда не умела общаться и заводить новых друзей.

— Да, — ответила я, чувствуя, как мои щеки горят, как всегда, когда парень говорил со мной.

— Наслаждайся летом. Наконец-то мы выпускники! — Последнюю фразу Нэш произнес с большим энтузиазмом.

Я была уверена в том, что им заинтересовался один из престижных колледжей, и парень получит все, о чем мечтал.

— И ты тоже.

Это было глупо. Как будто у Нэша Ли не будет самого лучшего лета в его жизни. Я была уверена, что каждое лето было для него потрясающим. У него будут и вечеринки и друзья. Парень будет ходить на пляж, не стесняясь появляться в плавках. Я же, с другой стороны, не надевала купальник и не ходила купаться с семи лет. В местном бассейне меня дразнили Толстушкой Пэтти.

Я не стала останавливаться надолго и заставлять его продолжать разговор со мной. Решила, что Нэш и так достаточно любезен, чтобы заговорить со мной, поэтому ответила и пошла своей дорогой.

Я прошла мимо них, и когда отошла на приличное расстояние, услышала, как Райкер прошептал слишком громко: — Черт, надеюсь, что она не носит купальники летом. Никто не должен этого видеть. — Райкер рассмеялся так, будто сказал что-то очень смешное.

Затаив дыхание я ждала, что Нэш отругает его, скажет, что это некрасиво. Как всегда будет моим героем. Вместо этого... я услышала самый ужасный звук в мире... единственное, чего никогда не ожидала услышать. Нэш тоже засмеялся. Потом они исчезли за этими дверями, и смех вместе с ними. Но он всегда будет преследовать меня. Этот смех напомнил мне, что нет никого, кроме мамы, кто любил бы или хотел меня. Даже мой отец не задержался надолго.

Весь день я мечтала о доме и безопасности, но, когда села в свою белую «Хонда Цивик», домой не поехала. Вместо этого доехала до пешеходной дорожки в местном парке, вышла и пошла по ней. Шла так долго, пока не смогла сделать следующий шаг. Моя рубашка была мокрой от пота. Ноги болели так сильно, что я не была уверена, как доберусь до своей машины. Лицо было в потеках от слез. Но на следующий день я сделала это снова. И еще раз. И еще.

Сомневаюсь, что ты замечаешь толстых девушек

ГЛАВА 1

ТАЛЛУЛА

— Она новенькая? — Я услышала шепот, входя в двери старшей школы Лоутона.

Я уже слышала этот вопрос, когда проходила мимо по крайней мере трех других групп учеников. Людей, с которыми ходила в школу с дошкольного возраста. Я часто задавалась вопросом, знает ли кто-нибудь из них мое имя. Они никогда не разговаривали со мной. С трудом признавали мое существование.

Я так долго винила окружающих во всем, что со мной происходило, однако за лето кое-что поняла. Именно я была той, кто пытался быть невидимкой. Я была застенчивой. Не хотела привлекать к себе внимание. Часто внимание причиняло боль, и я старалась держаться в тени как можно дольше. Так что если они не знали моего имени, то лишь по той причине, что я не сделала ничего примечательного. Ничего, чтобы оглянуться однажды и гордиться собой.

В этом году все будет по-другому. Теперь я не собираюсь прятаться. Я устала быть мишенью для идиотских шуток. И хотела бы, чтобы мой выпускной год запомнился. Что бы им можно было гордиться. Я даже собиралась присоединиться... к чему-нибудь. Может быть, к сотрудникам ежегодника или, возможно, попробовать себя в танцевальной команде. Я умею танцевать. Это мой маленький секрет. Когда мой вес был больше, чем позволяет общество, я не хотела танцевать на людях, занимаясь этим в одиночку.

— Эй, новенькая! — раздался мужской голос.

Поскольку я не была новенькой, то проигнорировала его. Но все же взглянула искоса влево, чтобы увидеть, кто это был. Эйса Гриффит. Я почти замерла на месте. Он был хорошим другом Райкера и Нэша Ли. Райкер мне был безразличен, но Нэш... Давайте просто скажем, что боль и гнев из-за него поддерживали меня все лето. Когда чувствовала, что вот-вот упаду в обморок от невыносимой жары, но все равно упорно шла вперед. Когда очень хотелось горячего печенья из духовки, но вместо этого съедала яблоко. Это была моя месть. Я не гордилась этим признанием, но это была правда. Я ненавидела Нэша Ли. Но эта ненависть заставила меня похудеть.

Прежде чем успела хорошенько подумать, я остановилась и повернулась к Эйсе Гриффиту. Он был привлекательным парнем, популярным, и теперь, когда Уэст Эшби окончил школу и отправился в колледж, Эйса станет звездой «Лоутонских Львов». Парень одарил меня кокетливой улыбкой, которую я никогда не видела раньше. Парни вроде Эйсы не улыбались таким девушкам, как я. Но теперь, похудев, я поняла, насколько они были пустыми. Мой план мести может оказаться чем-то уродливым. Как и то, как эти парни относились к девушкам из-за их веса. Внутри я была все той же. Нет, не правда; внутри я разозлилась еще больше.

Никогда не умела флиртовать, была одной из тех, кто отсиживался в углу. Поэтому я просто уставилась на него. Ждала, что слетит с его губ дальше.

— Эйса, — представился парень с кивком, сокращая расстояние, между нами. — Ты переехала сюда?

— Нет, — просто ответила я.

К этому вопросу я подготовилась заранее. И собиралась насладиться, увидев их лица, когда они поймут, что знают меня много лет.

Парень все еще улыбался, но выглядел смущенным.

— Была на домашнем обучении? — спросил он.

— Нет, Эйса. В прошлом году мы вместе занимались литературой. Экономикой в позапрошлом году. В пятом классе ты поставил мне подножку в коридоре, и мои книги разлетелись повсюду. Это была случайность. По крайней мере, я так думаю, потому что ты помог мне собрать книги.

Это было гораздо веселее, чем я ожидала. Парень явно был в ступоре, нахмурившись, смотрел на меня. Интересно, знает ли он вообще мое имя? Это только разожгло огонь внутри меня. Месть казалась оправданной.

— Эйса, — раздался знакомый голос, затем последовала пауза.

Повернув голову, я встретилась с его взглядом. Парень не был тем, кого я ненавидела. Раньше он меня вообще не замечал. Я не ожидала, что он будет выше дурацких шуток. Чего ждала от Нэша. Передо мной стоял Райкер Ли. Это он произнес те слова. Ту шутку, которая ранила меня достаточно глубоко, чтобы заставить измениться.

— Ну, привет, — протянул Райкер Ли.

Когда парень подошел ближе, я увидела смятение в его глазах. Постепенно оно превратилось в узнавание.

— Черт возьми, — пробормотал он.

Я позволила ему оценить мое преобразование. Когда Райкер издал низкий свист, который я сочла оскорбительным, Эйса в замешательстве спросил: — Что?

— Таллула, верно? — сказал Райкер, когда перестал таращиться на мое тело и наши взгляды встретились.

— Да, — ответила я.

— Вау. Ничего себе, — только и сказал он.

— Таллула. — Эйса произнес мое имя так, словно оно было ему знакомо, но он никак не мог меня вспомнить.

— Лето пошло тебе на пользу, — наконец сказал Райкер, медленно расплываясь в улыбке.

Мне хотелось сказать, что я даже надевала купальник. Но сдержалась. Ему не нужно знать, что в тот раз я его слышала. Мне не нужны его извинения.

— Взаимно, — ответила я, хотя и выдавила из себя улыбку. — Хорошего дня, — добавила я и пошла прочь.

Дело сделано. Мой первый разговор с близкими Нэша. Хотя мне и не хотелось с ними разговаривать. Райкер никогда раньше не болтал со мной. Так почему я должна выслушивать его сейчас? Но мне пришлось. Мой план состоял в том, чтобы войти в мир Нэша, а затем полностью игнорировать его. Опозорить его перед друзьями. Пусть он почувствует, каково это. Затем, будучи удовлетворённой, я бы ушла от всей этой толпы. Нашла путь, который подходит мне, и была бы счастлива. Но не сейчас.

— Подожди! — крикнул Эйса.

Я остановилась и оглянулась.

— Да?

— Ты ведь в выпускном классе, верно?

Я просто кивнула. Либо это, либо закатить глаза.

— Какой у тебя первый урок?

Серьезно? Так просто? Парень не узнал меня. Понятия не имеет умная ли я, обладаю ли чувством юмора, имею ли какие-то амбиции в жизни. Ему было достаточно лишь увидеть меня в этой короткой юбке, и я полностью завладела его вниманием.

— Тригонометрия, — ответила я.

Его брови взлетели вверх.

— Хм, красивая и умная. У меня тоже. Я пойду с тобой.

Мы оба посещали это занятие с девятого класса. Чего он явно не помнил. Но я помнила.

— Хорошо, — согласилась я и увидела, что Райкер наблюдает за мной.

Я одарила его улыбкой и легким взмахом руки, что, надеюсь, показалось ему кокетливым, прежде чем направиться ко входу в здание с Эйсой.

— Трудно поверить, что мы вместе учились в школе с самого начала, а я тебя не помню. Хотя твое имя мне знакомо.

Умный парень, понял бы, что признание того, что он не помнит меня, делало его придурком.

— Сомневаюсь, что ты замечаешь толстых девушек. — Отвращение в моем тоне было неизбежно, я и так сдерживалась слишком долго.

— Толстая? — повторил он. — Ты не толстая.

Повернув голову, встретилась с ним взглядом.

— Нет, Эйса, не сейчас. Уже нет. Но Таллула, которую ты не помнишь, была толстой.

Я смогла увидеть, как медленно в его глазах появилось узнавание. Они стали шире, а потом парень слегка приоткрыл рот. Похоже, он действительно помнил толстую девушку в углу. Теперь мое лицо было худым, но у него были все те же черты. Если бы Эйса когда-нибудь нашел время посмотреть на меня тогда, то заметил бы это.

— Ты дала мне свои записи в прошлом году, когда я пропустил занятия на неделю из-за гриппа, — прошептал он, как будто был слишком поражен, чтобы говорить своим обычным тоном.

— Да.

Теперь он уставился на меня. Интересно, сколько еще воспоминаний обо мне появились в его голове? Я позволила ему смотреть на меня. Вспомнить девушку, которой я когда-то была, потому что она была лучше. Добрее. А эта — нет.

Эта Таллула собиралась оставить свой след, а потом уйти.

Мы все здесь любим тебя

ГЛАВА 2

НЭШ

Я опоздал, и мне не хотелось здесь оставаться. Стоя снаружи и глядя на здание школы, я чувствовал только разочарование, боль и потерю. Этот год должен был стать для меня определяющим. У меня были планы. Я был выпускником. Планировал уйти отсюда и стать великим. Футбол был моей жизнью. Моим будущим. Он был всем, о чем я мечтал с тех пор, как стал достаточно взрослым, чтобы ходить с мячом в руках и не падать.

И все эти мечты исчезли. Конец. Я не хотел возвращаться в школу. Отец заставил меня. Сказал, что жизнь швыряет в тебя дерьмо, и то, как ты с этим справляешься, определяет, каким человеком ты станешь. Все, что я знал — моя жизнь закончилась. Я, блядь, не хотел с этим разбираться. Хотел держаться подальше отсюда. От того, что раньше было моей жизнью. Все мои мечты пошли прахом.

Прозвенел поздний звонок, а я все стоял и смотрел. Друзья поддерживали меня, но от жалости в их глазах становилось только хуже. Я ненавидел видеть её там.

Когда направился ко входу, хромота, с которой я теперь буду жить всю оставшуюся жизнь, словно издевалась надо мной, напоминая о том, что я потерял. То, что уже никогда не повторится. Тьма в моей душе брала верх. Всего два месяца назад я был так взволнован будущим. Жизнь была такой, какой я ее всегда планировал. Впереди был выпускной год, а вместе с ним и мои шансы получить стипендию в колледже первого дивизиона. Мы с Райкером собирались пойти вместе. Мы были командой. Могли бы играть по субботам, что бы наша семья и друзья смогли посмотреть нас по телевизору. Колледж стал бы нашим королевством. У Райкера все еще могло это быть, но мой выстрел был сделан. Я даже не знал, что теперь делать со своей жизнью. Зачем вообще ходить в школу? Я никогда ничего не хотел делать в жизни, кроме как играть в футбол.

— Войдешь внутрь или будешь стоять здесь и смотреть?

Обернувшись, увидел тренера Ди, стоящего рядом со мной. Засунув руки в карманы, мужчина смотрел на школу точно так же, как и я. Он был новичком здесь. Его наняли в конце прошлого года координатором обороны в команде. Я его почти не знал. Знал лишь, что ему двадцать семь лет, он играл в футбол за Теннесси, и имел степень преподавателя.

— Не ваше дело, — мой тон был злее, чем нужно.

Этот человек ничего мне не сделал. Но напомнил обо всем, чего у меня никогда больше не будет.

— Технически это мое дело. Я учитель. Один из твоих учителей, если быть точным. Я присматриваю за учениками, в комплекте с должностью тренера. По крайней мере, так мне сказали.

Мужчина явно пытался поднять мне настроение. В последнее время это часто происходит с окружающими меня людьми, и мне это не нравится. Я ненавидел все это.

— Я уже опоздал.

Тренер кивнул.

— Да, опоздал. Так же, как и я. Сдох аккумулятор на моей дерьмовой машине.

Мы не были друзьями. Даже ни разу не играли вместе. К тому времени, как начались тренировки, моя нога уже была травмирована. Я не хотел быть его другом, и мне не нужно никому изливать свою душу. Это будет его следующим шагом. Я чувствовал это в воздухе. Плотном и раздражающем. Тренер предложит выслушать меня. Скажет, что понимает меня. Все это чушь собачья. Больше я ему ничего не скажу.

Когда он вздохнул, я почувствовал, как мои зубы заскрежещут в ожидании следующих его слов — предложения выслушать меня. Его маленькой ободряющей речи, которую он мог засунуть себе в задницу.

— Это моя работа, так что я лучше пойду. Тебе самостоятельно придется убивать это место взглядом. Удачи.

И это было все, что он сказал. Мужчина пошел дальше. Ко входу. Мимо меня. Никаких слов ободрения. Ничего.

— И это все? — спросил я, прежде чем смог себя остановить.

Тренер остановился и оглянулся на меня.

— Что? — Мужчина выглядел смущенным.

Я махнул рукой в сторону школы в отчаянии, которое не ожидал почувствовать.

— Вы гребаный учитель. Я стою здесь, и это все, что вы можете мне сказать?

Он пожал плечами.

— Конечно. Ты хочешь остаться здесь, в своем собственном маленьком аду, тогда делай это. Я ничего не могу сказать, чтобы вернуть тебе прежнюю жизнь, Нэш. Зачем тратить дыхание?

Тренер пошел дальше, а я просто стоял и смотрел ему в след. Некоторые подумали бы, что он придурок. Но впервые с тех пор, как я… Со мной не разговаривали как с инвалидом, нуждающимся в особом подходе.

Как только мужчина оказался внутри, я последовал за ним. Нет смысла протестовать. Отец примчится сюда, готовый надрать мне задницу, если они позвонят и скажут, что меня нет на занятиях. Он был так же расстроен всем этим, как и я. У него тоже были мечты. Мы разделяли их. Но отец ни за что не позволит мне пропустить школу.

Открыть дверь оказалась тяжелее, чем я помнил. Но все то время что я ходил через них раньше я был счастлив по любому поводу. Мне здесь нравилось. Теперь это раздражало меня. Герб «Львов» на стене с прошлогодним флагом чемпионата вспыхнул, как неоновая вывеска. Я играл в этой команде. Был частью этой победы.

Мне казалось, что мою грудь царапают острые когти. Лев, насмехаясь надо мной, маячил впереди. Когда-то я был в восторге от этого герба. Я был «Львом».

— Ты пропустил последний звонок, Нэш, — сказала миссис Мерфи, одна из школьных секретарш.

Ее дверь всегда была открыта и подперта большой коробкой от вентилятора. Я повернулся и посмотрел на нее. Неужели она действительно думает, что я не знаю, что опоздал? Я сломал свою чертову ногу, а не голову.

— Вот, — сказала она, выходя из кабинета и направляясь ко мне.

Печаль в ее глазах теперь была мне знакома. Женщина знала, а со знанием появлялась жалость.

— Возьми это и иди в класс.

Клочок бумаги в ее руках был пропуском. Я взял его.

— Спасибо, — сказал я просто потому, что она была старой леди.

Когда мои родители учились в этой школе, у нее уже были седые волосы. Я был мудаком в эти дни, но не мог быть таким с пожилыми людьми.

Она похлопала меня по руке.

— Мы все здесь тебя любим.

Я лишь кивнул и ушел. Не мог принять «мы любим тебя, мы поддерживаем тебя, мы болеем за тебя» речь. Только не сегодня утром.

Коридоры были пусты, и я шел медленно. Не из-за боли от каждого шага, а потому что боялся встретиться с ними лицом к лицу. Они все знают. И все будут смотреть на меня по-другому. Парня, которым я был раньше, больше не существовало, и это заставит их таращиться. Перешептываться.

Мы с Блейкли были парой. Сразу после окончания года мы встретились на полевой вечеринке. Она мне нравилась. Или я так думал. Девушка была веселой, волнующей, и у нее не было никаких проблем с тем, чтобы заползти со мной на заднее сиденье моей «Эскалейд». Я думал, между нами, что-то есть. Но, как и все остальное, моя травма все изменила. Сначала Блейкли была рядом, но через пару недель терапии постепенно начала исчезать.

Я не получал от нее вестей уже две недели. Написал ей, но ничего не получил в ответ. Видел из ее Снэпчат, что она жила своей жизнью. У нее просто не было времени ответить мне. И я принял это как часть того, что теперь станет моей жизнью.

Именно тогда, когда думала, что отомщу

ГЛАВА 3

ТАЛЛУЛА

Прошло три занятия, а Нэш все еще не появился. Я ненавидела то, что похудела в первую очередь из-за него. Что моя боль и разочарование в нем заставляли меня ходить по дорожкам парка каждый божий день. Хотелось бы мне гордиться тем, что сделала. Я стала здоровее. Появилось больше энергии. Почувствовала себя увереннее. Но я достигла всего этого не ради себя.

— Ты уже выбрала колледж? — спросил Эйса.

И снова он был рядом со мной. Парень почти не отходил от меня весь день. Это раздражало.

— Пока нет, — ответила я.

У меня на примете было несколько разных колледжей. В прошлом году мой балл по тесту был двадцать девять, и это было достаточно высоко для всех колледжей, которые меня интересовали. Тем не менее, я собиралась пройти его еще раз, чтобы увидеть, смогу ли набрать тридцать.

— Я хочу пойти в Университет Миссисипи. Надеюсь, что смогу привлечь внимание их скаутов в этом сезоне, — сказал Эйса, выглядя более уверенно, чем следовало.

Единственный парень в команде, от которого я ожидала получить футбольную стипендию, был Нэш. Остальные были хороши, но звезды команды закончили школу в прошлом мае.

— У них прекрасный кампус, — только и смогла сказать я.

Миссисипи было слишком близко к Алабаме. Недостаточно далеко отсюда для меня. Я хочу уехать на северо-восток или на запад. Я еще не приняла окончательного решения. Но знаю точно, что это будет далеко.

Парень усмехнулся, как будто мой комментарий был забавным.

— Наверное. Но что действительно важно, так это их футбольная программа.

— Большинство парней здесь мечтают об Алабаме, — констатировала я очевидное.

Он пожал плечами.

— Я никогда не буду там звездой. У меня никогда не будет шанса. Слишком большая конкуренция.

Мне пришлось согласиться с ним, но и с Миссисипи было не все так просто.

— Нэш! Где ты был? — крикнул Эйса, и мое сердце тут же забилось сильнее.

Я не хотела смотреть в его сторону. Ему не нужно было видеть, что я ищу его. Просто потому, что мое сердце все еще глупо реагировало на его имя, не означало, что и моя голова тоже.

Когда Нэш не ответил, Эйса тяжело вздохнул.

— Мне нужно пойти поговорить с ним.

Мне пришлось прикусить язык, чтобы не спросить почему. Нэш всегда был веселым и дружелюбным. Сдавшись, я слегка посмотрела в направлении взгляда Эйсы. Глаза Нэша были холодными — или пустыми? — когда парень смотрел прямо перед собой. Нэш уже не был тем улыбчивым парнем, которого я помнила. На самом деле, я никогда не видела его таким... сердитый.

— Я найду тебя позже. В обед? — спросил Эйса, двигаясь в сторону Нэша.

Я чуть было не ответила, что буду в библиотеке читать. Вот где я хотела быть. Но в этом году я собиралась стать другой, поэтому кивнула.

— Конечно.

Парень широко улыбнулся мне, затем направился в сторону Нэша. Толпа в коридоре почти скрыла его из виду. Эйса боролся с телами, чтобы добрать до своего друга, и я отвернулась. Нельзя позволить Нэшу увидеть, что я смотрю на него. Я должна игнорировать его. Таков был план, чтобы он почувствовал себя неважным. Невидимым. Чтобы почувствовал то же, что и я.

— Таллула, — произнес женский голос, и я перевела взгляд налево.

Мэри Диз, президент класса и одна из немногих девочек в нашем классе, которая, казалось, знала меня, улыбалась мне.

— Привет, — ответила я.

Девушка ярко просияла. Мэри всегда была счастлива. Она отвечала за все благотворительные мероприятия, проводимые школой, была редактором ежегодника, и я знаю, что она читала дошкольникам в библиотеке два раза в неделю.

— Выглядишь потрясающе. Мне потребовалось время, чтобы узнать тебя.

Она искренне считала это комплиментом. В девятом классе Мэри написала статью о том, как в День благодарения она и ее семья отправились в приют для бездомных и подавали там обеды. Она объяснила, как это полезно, и призвала других делать то же самое. В этой девушке не было ни капли злости.

— Спасибо, — ответила я.

— Я не имела в виду, что раньше ты не была красивой. Конечно, была. У тебя всегда были красивые волосы, и твои глаза просто потрясающие. Я просто имела в виду, что сейчас ты действительно выделяешься. — Она замолчала и нахмурилась. — Думаю, от этого стало еще хуже. Я не умею говорить комплименты.

— Все в порядке. Я знаю, что ты имела в виду, — заверила я ее.

Мэри вздохнула с облегчением.

— Отлично. Я раздумывала, стоит ли вообще что-то говорить, боясь, что обижу тебя. Просто все говорят и говорят о «новой девушке», и это меня раздражает. Ты не новенькая. Похоже мы ходим в школу с большим количеством слепых людей.

— Похоже на то, — согласилась я.

— Увидимся позже. Это моя остановка, — сказала она, затем слегка помахала мне рукой, прежде чем повернуть к классу литературы.

Я уже почти дошла до своего класса, когда почувствовал на себе чей-то взгляд. Повернув голову, взглядом встретилась с глазами Нэша. В них не было никакого проблеска. Никакой искорки веселья. Вместо этого там была боль. Печаль. Гнев. Сбитая с толку, я не могла отвести взгляд. Нэш первым прервал зрительный контакт, повернулся и вошел в класс. Без тени улыбки. Ничего.

Я стояла и смотрела ему в спину, пока парень не исчез в комнате. Потом постояла там еще немного. Что же случилось с Нэшем Ли? Это было не то, как я представляла себе этот момент. А я прокручивала этот сценарий в голове миллион раз, в изнеможении бродя по летней жаре. Это сводило меня с ума каждый день, как и его смех над жестоким замечанием обо мне. Но этот Нэш... он не тот, которого я ожидала увидеть. Никакой кокетливой улыбки. Ничего.

Я не следила за ним в социальных сетях. Всегда держалась особняком. Никто мне ничего не говорил. Но что-то определенно изменилось. Другие, похоже, не считали это странным. Эйса, казалось, принял это достаточно легко. Так что же я упустила?

Прозвучал предупреждающий звонок, и я оторвала взгляд от закрытой двери. Нэш ушел. Я быстро добралась до своего следующего класса до позднего звонка. Но мои мысли были заняты Нэшем Ли. Казалось, как и всегда. Как раз когда я думала, что отомщу и пойду дальше, что-то произошло, и все изменилось.

Если не считать того, что Нэш на мгновение уставился на меня, я была почти невидима для него. Или не важна. В прошлом он всегда разговаривал со мной. Всегда был добрым. Теперь, когда я стала похожа на девушек, с которыми он встречался, парню нечего было мне сказать.

— У тебя здесь следующий урок? — спросил Райкер с кокетливой усмешкой, той, которую я привыкла видеть у его кузена.

— Да, — ответила я.

— Хорошо. Теперь все стало гораздо лучше.

Это было идиотское замечание, которое, уверена, действовало на девочек все время. Но только не на меня. Я была толстухой, которая, как он надеялся, не наденет купальник.

Никогда не забуду этого, хотя Райкер, очевидно, забыл.

Мы учились в одном чертовом классе с начальной школы

ГЛАВА 4

НЭШ

Блейкли не было ни в одном из моих занятий. Я увидел ее только в обед. Она флиртовала с Хантером Маклаем. Предсказуемо. Теперь, когда Брэди Хиггинс окончил школу, он стал защитником. Он был младшим, хотя Блейкли, казалось, было все равно.

Хантер увидел меня как раз в тот момент, когда Блейкли наклонилась к нему, демонстрируя свое декольте. Это была одна из ее фишек. Парень сразу же напрягся и отошел, хотя явно наслаждался общением.

Я ни за что не позволю ему или ей думать, что мне не все равно. Но это было не так. Было чертовски больно. Это было еще одним напоминанием о том, как изменилась моя жизнь. В конце концов, мы с Блейкли не были такими уж особенными. Мой статус привлекал ее. Ничего больше. Теперь, когда я стал никем она покончила со мной.

— Ты прятался, — сказал Эйса, подходя ко мне.

Я не смотрел на него, но узнал его голос.

— Был занят, — ответил я.

Гребанными ежедневными укрепляющими тренировками и реабилитацией. Не то чтобы его или кого-то еще это волновало.

— Нам тебя не хватало.

Я только кивнул в ответ. Он ничего не понимал. Никто не понимал. У них все еще были свои планы. Будущее. У меня ничего не было.

— Таллула, это Нэш Ли. Обычно он более дружелюбный, — сказал Эйса, и я повернул голову, чтобы посмотреть на девушку, которую он представлял.

Я знал Таллулу. Она была доброй, тихой и полной. Девушка, которую я видел рядом с ним, не была той, кого я помнил. Это была та самая девушка, которую я заметил в холле раньше. Поразительно красивая блондинка. Я остановился на мгновение и просто смотрел на неё. Это та самая Таллула? Всмотревшись в глаза девушки, понял, что так и есть. Она похудела. Лицо, которое я всегда считал симпатичным, теперь стало красивым.

— Хорошо выглядишь, — сказал я ей, игнорируя Эйсу.

Мы с Таллулой учились в школе с самого детства. Ему не нужно было представлять ее мне, как будто ее новое тело сделало ее новым человеком.

Девушка внимательно посмотрела на меня, словно не зная, что сказать или сделать с этим Нэшем. Тем, который хромал при ходьбе и хмурился на весь мир. Я выдержал ее взгляд и снова пошел вперед.

Эйса был следующим кто подал голос.

— Вы знакомы? — прозвучал его блестящий вопрос.

Я не смотрел ни на одного из них, не сводя глаз с двери кафетерия.

— Конечно, знакомы. Мы учились в одном чертовом классе с начальной школы, — с отвращением ответил я.

— Да, но ... — Эйса начал было говорить какую-то глупость, но вовремя спохватился.

Я не хотел грубить. Я, блядь, даже не хотел быть здесь. Хорошо для Таллулы. Она похудела, получила себе новую жизнь. Привлекала внимание такого победителя, как Эйса. Надеюсь, это все, о чем она мечтала.

— Ты ранен? — спросила Таллула.

Если бы это был кто-то другой, я бы сорвался. Потому что весь гребаный город уже слышал о моей травме. Кроме, возможно, Таллулы. Я остановился, слегка повернул голову, и увидел искреннее беспокойство — или это было замешательство? — в её выражении лица. Похоже она единственный человек, который не знал о моем несчастном случае.

— Не очень хорошая тема, — быстро пробурчал Эйса.

— Нет, — сказала я вместо этого. — Я уничтожен к чертям собачим.

Потом я оставил их там. Зная, что они могут видеть мою хромоту. Что люди смотрят на меня, жалеют, благодарят бога, что они не я.

Девушка задала невинный вопрос. Я знал, что Эйса расскажет ей все подробности. Точно так же, как знал, что Эйса будет увиваться за ней, пока не получит желаемого. Таллула слишком наивна, чтобы быть осторожной с таким парнем, как он. Если бы у меня было сердце, я бы предупредил ее. Попробовал ей помочь. У меня просто не осталось достаточно сил, чтобы вмешиваться. Кроме того, уроки, полученные на горьком опыте, были гораздо полезнее. По крайней мере, так говорил мой отец.

— Нэш! — позвала Таллула.

Я хотел проигнорировать ее. Продолжить идти. Покончить с этим живым адом, также известным как обед. Но услышав ее голос, я увидел застенчивую, полноватую девушку, которая боялась показаться на глаза. Боялась заговорить. Она больше не была той девушкой. Теперь в ней была уверенность, которую она заслужила. Все же... Я остановился и обернулся.

— Да, — ответил я, желая просто игнорировать её.

Таллула ничего не сказала. Просто смотрела на меня. Как будто ей нужно было изучить меня, понять что-то. Я не чертов персонаж цирка уродцев и уже собирался уйти, когда девушка сделала шаг в мою сторону. Ее глаза всегда были большими и темно-синими за очками, которые она когда-то носила. Теперь, с контактными линзами, их было трудно игнорировать. В их темно-синих глубинах не было ни любопытства, ни боли, ни того, что я ненавидел больше всего — жалости. Но было кое-что, чего я не понимал. И это было не очень приятно.

— Слова имеют значение, — выпалила она, как будто это имело смысл.

Мои слова имеют значение? Как и моя чертова нога. Она имеет большее значение. Гораздо больше, чем мои слова.

Поскольку у меня не было приятного ответа на это, я повернулся и пошел в кафетерий.

Блейкли сидела за нашим столиком. Вернее, за столиком футбольной команды. Он вообще теперь может считаться моим? Но это не имело значения. Она была там. Улыбалась в мою сторону. Я не ответил на ее улыбку. Во мне просто не было этого. У меня пропал аппетит, но так было почти всегда. После травмы я похудел на семь фунтов. Еда стала рутиной, которую я боялся.

— Она звонила? — спросил Райкер.

Я повернул голову и посмотрел на кузена, который теперь стояла рядом со мной.

— Нет.

Он бросил на девушку полный отвращения взгляд.

— Она мне никогда не нравилась.

Это ложь. В начале лета Блейкли ему очень нравилась. Он сказал, что я сорвал гребаный куш. Мы смеялись над этим. Думали, что это удача. Даже согласились, что когда-нибудь она станет горячей мамочкой и вполне подходит для брака. Мы были так чертовски поверхностны.

— Я калека и не могу ожидать, что она останется со мной.

Даже сказав это вслух, мне не хотелось об этом думать. Признать правду было трудно. Чертовски больно. Но с тех пор, как мне сказали, что я никогда больше не буду играть в футбол, я научился принимать реальность и двигаться дальше.

— Господи, Нэш, не называй себя так. Ты не калека. — Райкер был расстроен.

Но это не имело значения. Ему нужно было взглянуть правде в глаза. Нам всем пора было повзрослеть.

— Я больше никогда не смогу нормально ходить.

Кузен нахмурился.

— Но ты все еще можешь ходить, Нэш. Ты, черт возьми, можешь ходить. Вот о чем ты все время забываешь. Вот о чем тебе нужно помнить.

Я знал, что он хотел как лучше. Мои родители говорили то же самое, за вычетом проклятий. Но это вывело меня из себя. Тем, кто не сталкивался с моей реальностью, было легко говорить. Они ничего не потеряли. Для них было легко извергать позитивное дерьмо.

— Не напоминай мне о том, что у меня есть, когда ты сам ничего не потерял, — сказала я, повернулся и вышел из кафетерия.

Я все равно не был голоден. Сегодня я не мог справиться с Блейкли, друзьями и их отношением, как будто жизнь была такой же, как раньше. Может быть, завтра. Но не сегодня.

Я всегда пыталась взобраться по этой проклятой веревке, но так и не смогла

ГЛАВА 5 

ТАЛЛУЛА

Я наблюдала за ними. Старалась не обращать внимания, но было трудно игнорировать. Нэш стал другим, и Райкер, казалось, злился из-за этого. И только когда Нэш вышел из кафетерия, я поняла в чем дело. Он сильно хромал. Конечно, я заметила, что с ним было что-то не так раньше, но не понимала, на сколько все серьезно. Я смотрела ему вслед, пока парень не ушел и за ним не закрылась дверь. Затем быстро отвела взгляд, прежде чем Райкер поймает мой взгляд.

Эйса был занят тем, что закидывал в свой бургер начинку, ничего вокруг не замечая. Мне натерпелось спросить, что происходит. Я явно что-то упустила. Две вещи были очевидны — Нэш был зол, и ему было больно. Это я уже поняла.

— Ты будешь есть? — спросил Эйса, наконец оторвавшись от бургера, который превратил в гору.

— Да, мы еще не дошли до стойки с салатами, — ответила я.

Эйса задержал очередь, работая над своим бургером.

Парень ухмыльнулся.

— Мне нужно было время, чтобы привести этого парня в порядок. Бургер — это кулинарный шедевр. Чертово произведение искусства.

Я оглянулась и увидела, что Райкер все еще стоит на том же месте, где его оставил Нэш. Он смотрел на дверь, словно не знал, что делать дальше. Иди за кузеном или просто отпусти его.

— Нэш плохо с этим справляется, — сказал Эйса. — Райкер беспокоится о нем.

Я снова повернулась к Эйсе. Меня только что застукали за разглядыванием. С таким же успехом можно не пытаться скрыть свой интерес.

— С чем плохо справляется? — спросила я.

Эйса нахмурился.

— С травмой. Он больше не сможет играть в футбол. Жизнь изменилась с одним неудачным захватом. — Он покачал головой. — Это несправедливо. Ненавижу это.

Значит его хромота была больше, чем просто вывихнутая лодыжка.

— Она не заживет? — спросила я, думая, что парень звучит немного более драматично, чем требует ситуация. Нэш просто хромает. В конце концов, он это переживет.

— Он исцелен настолько, насколько это возможно.

Я хотела спросить, что именно произошло, когда Райкер встал, между нами.

— Не могу с ним разговаривать. Иди ты, — сказал он Эйсе. — Я хочу, черт возьми, вбить в него немного здравого смысла. Ему становится скорее хуже, чем лучше, и эта ... — Райкер бросил на Блейкли полный отвращения взгляд. — Не помогает. Бессердечная стерва.

Я никогда не видела Райкера Ли сердитым. Как и Нэш, он всегда шутил, улыбался и наслаждался жизнью. Похоже, лето изменило не только меня, но и кузенов Ли.

— Ему нужно время,— сказал Эйса так, словно знал, о чем говорит.

Райкер вздохнул.

— Жаль, что здесь нет Брэди. Он к нему прислушивался.

Брэди Хиггинс был защитником и хорошим парнем, которого любили все без исключения. Но весной он закончил школу. Я не знала, в какой колледж он поступил, не следила за такими вещами. Очевидно. Поскольку я даже не знала, что Нэш был травмирован. Мой мир за пределами школы был маленьким пузырем. Я, мама, книги, дом. Больше ничего. Хотя знала, что мама надеялась, что все это изменится для меня в этом году. Она была очень общительной, и моя отшельническая жизнь ее беспокоила.

Моя мама маленького роста, миниатюрная, с игривым характером и головой, полной светлых кудряшек. Невероятно изобретательна и жизнерадостна. Наш странно раскрашенный дом был свидетельством ее личности. Люди любили ее. Трудно не любить.

Я не была своей матерью и много раз в жизни жалела об этом.

— Просто дай ему пространство. Сегодня тяжело. Ему словно пришлось столкнуться с этим снова. Нэшу нужно время, чтобы привыкнуть.

Райкер наконец вздохнул. Его плечи поникли, парень выглядел побежденным. Очевидная любовь и забота, которую он испытывал к своему кузену, была трогательна. На мгновение я почти забыла, что его жестокие слова были причиной... этой новой меня. Что я страдала от жестокости парня, от которого никогда этого не ожидала, и все из-за Райкера. Стоя там, я приказала себе не испытывать жалости. Сочувствия. Не чувствовать ничего. Потому что парень не испытывал этого ко мне. Райкер даже не знал, кто я такая, и не помнил, что сказал обо мне. Для него я была не настолько важна.

И вот так моя защита была восстановлена. Момент слабости прошел. У меня была цель — наслаждаться этим годом. Жить так, будто у меня не будет другого шанса, потому что так и есть. Это мой последний год школы. Мне есть о чем беспокоиться. Никакого травмированного Нэша Ли и девушки, разбившей ему сердце. Подумаешь. И что с того? Он разбил мое.

И просто уверена, что Нэш также разбил десятки других сердец. Теперь он и сам получал свою дозу. А бедный маленький Райкер Ли? Его мир теперь не идеален. Он не может веселиться, потому что его кузен грустит. Думаю, теперь он наконец поймет, что жизнь — это не розы.

Я изобразила на лице улыбку.

— Извините, мне нужно взять салат, — сказала я и обошла их обоих.

Уходя, я почувствовала себя сильнее из-за того, что не позволила своей мягкости победить. Я отбросила их проблемы в сторону и собиралась наслаждаться своим днем. Моим выпускным годом.

Ладно, я чувствовала себя стервой. Но опять же, кто в этом виноват? Некрасивые, жестокие слова. Смех за мой счет. Они не теряли из-за этого ни минуты сна. Забыли об этом через несколько мгновений после того, как посмеялись. Эти слова и этот смех преследовали меня изо дня в день, пока я ходила по жаре, выпивала галлоны воды и считала калории.

Нет. Я бы, конечно, не пожелала Нэшу травмы, из-за которой он не получит свою футбольную карьеру в колледже. Но могло быть и хуже. У него все еще есть мозг. Парень может заняться чем-нибудь другим. А Райкер ведет себя так, словно ему нужно было укрыться от боли разочарования. Им обоим нужна доза реальности. Ни один из них не испытывал ее до сих пор.

Они должны были попробовать пойти на физкультуру и знать, что в этот день все должны были подниматься по канату. Учитель физкультуры собирался стоять и наблюдать за всеми. Использовать секундомер, чтобы увидеть, как быстро мы могли бы подняться по веревке, и кто доберется до вершины. Я не могла сдвинуться ни на дюйм вверх по этой проклятой веревке. Все видели, как я беспомощно висела там, желая подняться хотя бы немного. От смешков остальных мои щеки краснели, пот лился градом, а живот сводило судорогой. Мне бы хотелось быть где угодно, но только не там. Учитель физкультуры говорил, чтобы я больше старалась. Что я могу это сделать. Но я не могла. Мои руки никогда не были достаточно сильными, чтобы поднять мой вес по этой веревке. И... Я сдалась. Оскорбленная. Униженная. Не в силах смотреть никому в глаза. Хихиканье и шепот становились все громче. Учитель велел остальным остановиться, но это не помогло. Я никогда этого не забуду. Это была моя жизнь. Я всегда пыталась взобраться по этой проклятой веревке, но так и не смогла.

Ни Нэш, ни Райкер ни разу не беспокоились обо мне.

Взяв свой салат и воду, я вышла на улицу, чтобы побыть одной. Потому что прямо сейчас я была не совсем довольна собой. Хотя знала, что права. Мне просто не нравилось то, как я себя при этом чувствовала.

В моем будущем больше нет света

ГЛАВА 6

НЭШ

Бросив сумку с книгами на кровать, я уставился на неетак, словно она сделала что-то не так. В первый день занятий я был дома в три пятнадцать пополудни. Это было впервые. Я должен был быть в раздевалке. Переодеваться в свою форму. Отпускать плохие шутки с моими друзьями. Тренироваться на жаре, пока меня не вырвет. Это было то, что я должен был делать.

Но я был здесь. В моем ожившем кошмаре. И мне совершенно нечем заняться. Хотя была домашняя работа. Чтение было обязательным. Физиотерапия была назначена через час.

Чушь, чушь и еще раз чушь.

— Привет, детка.

Голос мамы испугал меня. Обычно она была на работе до пяти.

Я обернулся и увидел, что она стоит у моей двери. Беспокойство, боль, и проблеск надежды в ее глазах. Она хотела, чтобы мне стало лучше. Чтобы я смог найти счастье в моей теперешней жизни.

— Почему ты дома? — спросил я, уже зная ответ.

Мама, которая никогда не уходила с работы рано, была дома из-за меня.

— О, ушла пораньше. Подумала, что могу сделать тебе шоколадный пирог с кремом, прежде чем ты пойдешь на терапию. И мы могли бы поговорить о твоем дне.

Ее голос звучал настороженно. Мама не хотела меня расстраивать. Я был занудой, с которым невозможно было жить этим летом. По крайней мере, с момента катастрофы.

— Я не голоден. Мой день был отстойным.

Она хотела услышать что-то еще? Что-то позитивное? Но я не мог сказать ей ничего хорошего. Ни одной чертовой вещи. Это была наша реальность. Ей нужно было смириться с этим.

— Все наладится, — тихо сказала она.

Мама хотела, чтобы все стало лучше. Надеялась, что так и будет. Она была вечным оптимистом. Когда-то и я тоже был одним из них. Но теперь уже нет.

— Нет, не наладится. Я больше не смогу бегать. Навсегда останусь хромым. Больше никогда не буду играть в мяч. Так что нет, мам, лучше не станет. В моем будущем нет света.

Ее плечи опустились, лицо погрустнело. Я ненавидел себя за то, что заставляю ее чувствовать себя так. Но у меня просто не было сил заставить ее улыбнуться. Ей нравилось быть счастливой. И мне тоже. Но этого больше не повторится. Все это исчезло.

— Точно не хочешь пирога?

Одна вещь о маме заключалась в том, что вы не смогли бы полностью сбить ее с курса. Она держалась до самого горького конца. И что касаемо меня, в ней еще жила надежда.

— На терапии тяжело. Больно. И если съем пирог перед уходом, меня вырвет в процессе терапии.

Больше реальности. Больше правды. Больше возможности открыть ей глаза. Маме нравилось притворяться, что ничего не происходит.

— Хорошо. Ну, тогда приготовлю его на потом. Полакомишься после. Я буду на кухне, если захочешь поговорить. Я всегда здесь, чтобы выслушать.

— Спасибо, — выдавил я из себя просто потому, что ненавидел причинять ей боль.

Мама начала уходить, но потом остановилась, вошла в комнату и крепко обняла меня.

— Я люблю тебя. И не позволю тебе сдаться. Я твоя мама. И никогда не откажусь от тебя. У тебя большое будущее, Нэш Ли. Огромное. Это просто препятствие. Оно сделает тебя жестче, сильнее и решительнее.

Я просто кивнул и обнял ее в ответ. Ей нужно было поверить в это, и я позволил ей. Нет причин делать ее такой же несчастной, как я. Когда мама наконец отпустила меня, то погладила по щеке, как будто я все еще был маленьким мальчиком.

— Сделай домашнее задание. Сосредоточься на своих оценках. Ты совершишь великие дела, вот увидишь, — сказала она и вышла из комнаты, оставив меня наконец в покое.

Если бы я мог думать, как моя мать, то, возможно, не был бы так чертовски несчастен. Сегодня я словно получил пощечину. Видеть парней, с которыми играл в мяч, смеющихся и дурачившихся, как мы всегда делали, ощутить ажиотаж в коридорах перед пятничной игрой, увидеть, как Блейкли вешалась на Хантера — все это напомнило мне, что я больше не Нэш Ли. Я был просто еще одним лицом в толпе. Кем-то, о ком другие предпочли шептаться, заставляли себя улыбаться и двигаться дальше.

Вот на что был похож мой день. Это было то, что хотела услышать мама, но я не мог ей этого сказать. Она бы стала беспокоиться обо мне. Хотя и так уже не может заснуть. Мне не хотелось бы, чтобы мама волновалась больше, чем уже есть. Держать все это внутри — вот как я должен был с этим справиться.

Я стоял у окна, обдумывая все это дерьмо в своей голове, когда снаружи остановился грузовик моего отца. Он должен быть на работе до семи, но, как и мама, пришел домой пораньше. Задавать мне вопросы, на которые я не собирался отвечать. Подбодрить меня. Сегодня я не в настроении для всего этого. Схватив с кровати ключи от машины, я направилась к задней двери. Подальше от кухни. Подальше от отца, входящего в дом. Как только благополучно выбрался наружу и понял, что папа в доме, я поспешил к своему внедорожнику и уехал.

Папа позвонит, как только поймет, что я ушел, ничего не сказав. Он сорвется. Я послушаю. Потом все закончиться.

До начала физиотерапии оставалось еще сорок пять минут. Мне некуда было идти. Нечего делать. Папа предложил найти работу. Хотя это было больше, чем предложение. Скорее требование. Я мог бы подать несколько заявлений. По крайней мере, это дало бы мне возможность быть где-то еще, кроме дома, каждый день.

По дороге в город я увидел ее, идущую по обочине улицы. Я видел ее сегодня. Невозможно было не заметить. Таллула Лидделл преобразилась за лето. Когда мы были детьми она боролась со своим весом. Но даже тогда ее милую улыбку и доброе сердце невозможно было не заметить. Однако, увидев девушку сейчас, я понял, что чего-то не хватает.

Остановившись, я опустил стекло.

— Тебя подвезти? — спросил я, сам себе удивляясь.

Таллула остановилась и посмотрела на меня.

— Нет. Я хожу пять миль каждый день. Это моя цель.

О. Ну, это объясняет потерю веса.

— Впечатляет, — ответил я.

Девушка нахмурилась. Мгновение изучала меня, потом покачала головой, как будто я сбил ее с толку.

— Серьезно? Толстуха занялась спортом. Это тебя впечатляет? — В ее тоне слышалось явное отвращение.

Что, черт возьми, я ей такого сделал? Насколько мог припомнить, я был единственным в школе, кто был добр к ней. Не игнорировал. Часто разговаривал с ней. Она была такой робкой и застенчивой, словно пряталась от всего мира. Но я ей не позволял, убедился, что она знает, что я ее замечал.

— Какая муха тебя укусила? Что я тебе такого сделал? — раздраженно спросил я.

Я был не в настроении для этого. Зачем вообще остановился?

Девушка резко повернула голову в мою сторону. Гнев вспыхнул в ее поразительных голубых глазах.

— Вот именно. Сделал. Поэтому я и хожу пешком. Поэтому начала.

С этим ответом она пошла дальше, оставив меня позади. Оставив меня там, припаркованным на обочине, как будто я в чем-то виноват. Господи, да что с ней такое? Она стала стройной, красивой, и все парни в школе сегодня пускали на нее слюни. Разве она не этого хотела? Разве не для этого так исхудала? По крайней мере, она не хромала и не получала сочувственные взгляды.

Я начал было отъезжать, но передумал. Выключил двигатель и вышел из машины. Мне нужна была конфронтация. Во мне было достаточно злости, чтобы справиться с Таллулой Лидделл и ее проблемами. Я хлопнул дверцей моей машины, девушка остановилась и оглянулась на меня.

Теперь я завладел ее вниманием.

— Да что с тобой такое, черт возьми? Потеря веса превратила тебя в стерву? Если в этом проблема, тогда иди и съешь коробку печенья. Ты была милее, когда ела, черт возьми. То, что ты худая и носишь короткие юбки, не дает тебе права быть стервой.

Пока кричал на нее, я задавался вопросом, почему вообще делаю это. Какой в этом смысл? Мне плевать, как ведет себя Таллула. В моей жизни полно других проблем.

Девушка сделала шаг в мою сторону. Теперь ее глаза сверкали от ярости, пришедшей на смену гневу.

— Нет, Нэш Ли, не потеря веса превратила меня в стерву. Это твоя заслуга.

Она зарегистрировалась на Пинтерест

ГЛАВА 7

ТАЛЛУЛА

Возможно, это было несправедливое заявление. Технически, Нэш не превращал меня в стерву. Его действия повлияли на мой гнев, жажду мести и текущее состояние души. Хотя мое здоровье стало лучше, так сказал врач. Я больше не подвергалась риску развития диабета 2 типа. Если бы я была честной сама собой, то именно это должно было быть достаточной причиной, чтобы заниматься спортом и выбирать здоровую пищу. Вместо этого все дело в смехе мальчика, который мне нравился.

Нэш покачал головой и громко рассмеялся.

— Неужели? Интересно послушать, как я виноват в твоих нынешних личностных недостатках.

Парень смотрел на меня как на сумасшедшую. И я начинала чувствовать себя именно так. Теперь мои доводы казались нелепыми. Сказать, что он смеялся над шуткой обо мне, казалось глупым. Неловким. Это также дало бы ему понять, как сильно его действия повлияли на меня. Никому не нужна такая власть.

— Неважно. Забудь, что я сказала, — отрезала я и пошла дальше, надеясь, что Нэш сядет в свой дурацкий серебристый внедорожник, на котором я когда-то мечтала прокатиться, и уедет. Отпустит это.

— Я во многом виноват, Таллула. Но я всегда по-доброму относился к тебе.

До того момента в мае я бы согласилась с ним.

Я продолжила идти не оглядываясь. Иначе мне пришлось бы объяснить свой гнев по отношению к нему, а я не могла этого сделать. Нэш этого не заслужил.

Через несколько мгновений, не услышав от него больше ничего, я осторожно взглянула в его сторону. Парень шел — вернее, хромал — обратно к своей машине. Я наблюдала, как его некогда уверенная развязность теперь выглядела болезненной. Затрудненной.

Даже после всего, что произошло с последнего дня в школе, моя грудь все еще болела за него. Видеть, как он страдает, было нелегко. Я чувствовала себя виноватой за то, что была такой злобной. За то, что держала против него обиду. Ему было больно, он злился и, как ни странно, казался одиноким. Я знала, что у него есть друзья, которые беспокоятся о нем. Была свидетелем того, как Райкер и Эйса сегодня тянулись к нему. Но все же... Нэш казался одиноким.

Его друзья не утратили способности играть в футбол. Их жизнь не изменилась. Нэш столкнулся с этим лицом к лицу. Я была одинока большую часть своей жизни. Меня это вполне устраивало, но я знала, что Нэш Ли никогда не был один. Парень был королем мира. Всегда полный жизни, в окружении людей. Для него это было больше, чем изменение. Это был кошмар, от которого он не проснется.

Когда Нэш забрался в машину, я отвернулась, прежде чем парень мог поймать мой взгляд и пошла дальше. Я старалась не обращать внимания на то, что увидела. Не беспокоиться о Нэше и не жалеть его. Но это казалось невозможным.

К тому времени, когда добралась до своей подъездной дорожки, было уже больше шести, и сегодня я прошла пешком больше семи миль. Каждый раз, когда думала, что больше не могу, я шла еще немного. Нужно было подумать о многих вещах. Решить, стоит ли эта месть того. Или в ней не было особого смысла.

Причудливый черный грузовик, который, как я знала, принадлежал Эйсе, был припаркован возле моего дома, и парень прислонился к нему, скрестив руки на груди и улыбаясь, когда заметил меня. Футбольная тренировка закончилась. И он был здесь. Ища встречи со мной.

Это было именно то, что мне было нужно. Или, чего я хотела. Когда-то. Но подумав обо всем этом, пока шла сюда почти три часа, я не была уверена, что хочу этого. Теперь хорошая книга и одиночество звучали для меня лучше.

— Сколько ты прошла? — Это был его первый вопрос, когда я подошла достаточно близко, чтобы услышать его.

— Семь миль. Может быть, чуть больше.

Его брови взлетели вверх.

— Черт. Не думаю, что когда-нибудь в своей жизни ходил так много.

Я пожала плечами. В разгар лета я много дней ходила по десять миль, наслаждаясь одиночеством прогулки. Только я и мои мысли. Интересно найдет ли Нэш когда-нибудь радость в одиночестве, или ему всегда будут нужны люди вокруг?

— И так каждый день?

Я покачала головой.

— Нет. Иногда десять, иногда пять. Когда как.

Парень кивнул, как будто это имело смысл, но я сомневаюсь, что он понял.

— Я зашел узнать, не хочешь ли ты пойти со мной к Райкеру. Ребята решили выловить Нэша и заставить его потусоваться с нами сегодня вечером. Небольшая вечеринка, которая, вероятно, переместиться на поле, если появится слишком много людей. Но это все еще вечеринка, так что какая разница, — закончил он с улыбкой, которая ясно говорила о том, что парень считает себя смешным.

Не думаю, что Нэшу нужна вечеринка. Неужели они все не заметили, что он страдал сегодня? Разве он похож на парня, который хочет быть с людьми, которые не понимают, через что он проходит? Нет. Я была бы удивлена, если бы Райкер вообще смог выманить Нэша к себе домой. Если только они не схватят его на руки и не понесут. Сила была бы единственным способом.

— Похоже, Нэш сегодня не в настроении для вечеринки, — заметила я.

Эйса пожал плечами.

— Да. Знаю. Но Райкер для Нэша, как брат. Они ближе, чем кузены. Так было всегда. Если кто и может заставить Нэша потусоваться, так это Райкер.

Я не была в этом уверена. Но толстуха внутри меня, которая знала, каково это быть одной, чувствовать, что ты не вписываешься, как будто тебя никто не понимает, эта самая девушка кивнула головой.

— Хорошо. Можно мне быстро принять душ?

Эйса просиял, как будто я делала это, чтобы быть с ним. Наверное, в его глазах это было свидание. Я не думала об этом в таком ключе. Я никогда не была на свидании. И не хотела начинать сегодня вечером. Я шла на эту вечеринку, потому что, понимал он это или нет, Нэш Ли будет нуждаться во мне. Я была единственным человеком, который понимал его, который видел дальше того, что, по их мнению, он чувствовал, и понимала суть. Возможно, он не заслуживал моей помощи из-за того, что смеялся при мысли о том, что я надену купальник. Но Нэш был добр ко мне в течение многих лет, когда никто другой. Я не могла сбросить это со счето.

— Конечно. Я могу подождать, — ответил он.

— Моя мама захочет покормить тебя. Если ты любишь выпечку, то тебе повезло. В прошлом месяце она зарегистрировалась на Пинтерест^[1], пробуя приготовить каждый хлеб, пирог, торт и печенье, рецепты которых могла найти. Мы все это не едим, поэтому она берет их на работу. Но ей понравится, если выпадет возможность кого-то накормить.

Эйса, казалось, был взволнован этим.

— Умираю с голоду.

— Тогда тебе точно это понравиться, — сказала я ему.

Дойдя до входной двери, я открыла ее, и, конечно же, запах чего-то жирного и сладкого ударил мне в нос.

— Она снова готовит. Думаю, так она справляется со стрессом на работе.

Эйса усмехнулся.

— Звучит как отличный способ справиться со стрессом. Жаль, что моя мама не в теме. Вместо этого она смотрит дерьмовые шоу по телевизору и пьет слишком много вина.

— Талли! Ты дома! Расскажи мне все о своем дне. Я жду уже несколько часов. Ты что прошла марафон? Ты ведь знаешь, что я здесь с нетерпением тебя жду. Давай рассказывай. Я приготовила так много булочек с корицей, что завтра накормлю все здание, а не только мой офис.

Мама замолчала, когда вышла из-за угла в своем розовом фартуке, и улыбка на ее лице застыла, а затем мгновенно выросла, когда она заметила Эйсу позади меня.

— Мам, это Эйса Гриффит. Я собираюсь принять душ и пойти с ним на вечеринку в дом Райкера Ли. А пока можешь его покормить? Он умирает с голоду.

Мамины глаза расширились. Она ожидала, что мой день будет сильно отличаться от прошлого, но она явно не была готова к такому повороту.

— Конечно, у меня есть несколько блюд на выбор. Или ты можешь попробовать все, — сказала она ему.

Посмотрев на парня, я улыбнулась.

— Я быстро.

Он пожал плечами.

— Не спеши. Так вкусно пахнет. Вау... эти облака на потолке нарисованы?

— Да. Иди посмотри на кухонный потолок. Там еще лучше. Мои любимые, — с гордостью ответила мама.

Они прекрасно поладят. Мама могла покормить его и показать свои расписные потолки.

Это почти заставило ее внезапную ненависть ко мне обрести смысл. Почти

ГЛАВА 8

НЭШ

Райкер не отставал от меня. Он продолжал давить, пока я не сдался и не ехал с ним. Я знал, что это означает, что мы будем не одни. А когда миновали его дом и направились в сторону поля, я тяжело вздохнул. Это гребаная вечеринка. Я не хотел идти на эту чертову вечеринку. Еще одно напоминание о жизни, которой у меня больше никогда не будет.

— Ты же знаешь, что это последнее, чего я хочу, — сказала я ему.

— Да. Но ты все время сидишь дома, дуясь на весь мир и это не круто. Это отстой.

Я покачал головой и уставился в окно его грузовика.

— Просто позволь мне разобраться с этим по-своему. Перестань пытаться помочь мне справиться. Ты не знаешь, каково это.

Райкер ответил не сразу.

— Может, и нет, — наконец сказал он. — Я просто ненавижу, что ты сидишь там один.

— Мне нужно время.

— У тебя было достаточно времени. У тебя было все чертово лето.

Если бы я не любил его, то вышвырнул бы его задницу из этой движущейся машины. Когда доберёмся до поля, я просто пройду пешком все восемь миль до дома. Лучше, чем мириться с этим.

Кроме того, сегодня вечер понедельника. Это не обычная полевая вечеринка. В течение всего учебного года мы не устраиваем вечеринок по понедельникам. Эта вечеринка специально для меня. Они пытаются заставить меня вести себя так, как раньше. Неужели они ещё не поняли? Тот Нэш исчез. Его больше нет.

Легковые автомобили, грузовики и несколько джипов заполнили парковочные места среди деревьев. Я узнал почти все, за исключением новых, владельцы которых получили права этим летом. Я откинул голову на спинку сиденья и застонал.

— Я не хочу туда идти.

— Тебе это нужно, чтобы помнить, что это еще не конец. Мы все еще здесь. Мы все скучаем по тебе. Футбол не определяет тебя.

Разозлившись, я уставился на него.

— Футбол не определяет меня? Это все, что мы когда-либо знали. Если завтра ты не сможешь играть, что тогда?

Райкер пожал плечами.

— Я бы нашел другой путь. Двигался дальше. Я не люблю его так, как ты, Нэш. Никогда не любил. Для меня это просто футбол. Это не моя жизнь.

Ему было легко говорить. Он не был на моем месте. Футбол не был вне его досягаемости. И никогда не будет.

Я распахнул дверь и выбрался наружу. Глядя на дорогу, подумал о том, чтобы сделать то, что планировал: пойти домой пешком. Но выражение лица моего отца, если бы я это сделал, заставило меня остановиться. Я был уверен, что он не одобрил бы это. И не хотел встречаться с его гневом больше, чем не желал находиться на этой чертовой вечеринке.

— Ты что, пригласил всю гребаную школу? — прорычал я.

— Да. А теперь перестань быть придурком и пойди выпей пива. Расслабься. Насладись жизнью.

Парни пили пиво в понедельник вечером перед первой игрой сезона в пятницу. Им нужно тренироваться всю неделю. Сосредоточиться. Отдохнуть. Ради Бога, но не пить же пиво. Неужели они все так мало думают о том, что у них есть? Неужели я тоже принимал это как должное?

— Всего одно пиво. Перестань вести себя как тренер, — ответил Райкер, прочитав мои мысли.

Без особого выбора я пошел рядом с ним через деревья, и только лунный свет указывал нам путь. Нам не нужен был свет. Эти леса были нашим детством. Мы хорошо их знали.

Когда прошли через линию деревьев и вышли на открытое поле, где уже горела яма для костра, раздались радостные возгласы. Все вели себя так, будто я выиграл какую-то чертову награду. Я слышал, как меня несколько раз окликнули по имени, но даже не пытался ответить. Пиво звучало лучше. В конце концов, я не буду играть в футбол в пятницу. Мне не нужно было готовиться.

— Они пришли ради тебя, — сказал Райкер, как будто я нуждался в разъяснении.

— Знаю, — отрезал я.

— Тогда не веди себя так, будто тебе насрать.

Я устал от его попыток навязать мне это. Он хочет, чтобы я вел себя так, как всегда, чтобы ему не пришлось сталкиваться с реальностью. Мы не пойдем в колледж вместе. Больше не будем играть в мяч вместе. Это суровые истины. Я столкнулся с этим лицом к лицу, и он тоже должен. Это цепляние за фантазию раздражало.

— Нет, — ответил я и пошел дальше. Подальше от моего кузена, который, как я знал, хотел как лучше, но слишком сильно давил на меня. Мне нужно было пространство.

— Нэш! — послышался голос.

Я обернулся и увидел Эйсу, стоящего у кузова своего грузовика с Рифлом Хэнноном, Хантером Маклеем и Уокером Макнейром. Все ребята, с которыми я бы начал играть с этого года. Парни, с которыми я никогда уже не сближусь. Команда, частью которой я уже не был.

Снова посмотрел в сторону Хантера, чтобы увидеть, была ли Блейкли где-нибудь поблизости. И не увидел ее. Но мой взгляд остановился на другой девушке. Той, которую не хотел видеть так же сильно, как не хотел быть на этой вечеринки. Таллула. Светлые волосы, ниспадающие на плечи. Длинные ноги, едва прикрытые шортами, и эти глаза. Чертовски выразительные. Я ненавидел то, что меня влекло к ней.

Таллула и раньше была привлекательной. Я просто ненавидел тот факт, что меня вдруг потянуло к ней так, как никогда раньше, потому что она похудела. Это почти заставило ее внезапную ненависть ко мне обрести смысл. Почти.

Она не злилась на Эйсу и похоже простила его за то, что он никогда не замечал ее в прошлом. Но я? Девушка зла на меня. И это раздражало. Вместе со всем остальным в моей жизни.

— Нам нужно поговорить, — сказала Блейкли, отрывая меня от моих мыслей и от Таллулы.

Я обернулся и увидел ее, едва одетую и великолепную. Как всегда.

— Теперь ты хочешь поговорить? — спросил я.

Этим летом разговор со мной ее точно не интересовал.

Девушка закатила глаза.

— Не надо сваливать все на меня. Ты изменился. Ты стал... мрачный и злой. Я не могла с этим смириться. Мне не нравиться быть несчастной.

Я стоял и слушал ее причитания о том, что мои страдания плохо сказались на ее настроении. Это не должно было меня шокировать. Я знал, что она эгоистка еще до того, как начал встречается с ней. Я знал ее много лет. Она была из тех, кого нельзя назвать доброй и заботливой. Скорее дикой и волнующей.

— И, о чем мы должны поговорить? — спросил я, решив, что идти домой пешком не такая уж плохая идея.

— О нас. Наши отношения не работают.

И я рассмеялся. Неужели она действительно думает, что мне нужно было это говорить? То ли ей не хватает ума, то ли она действительно думает, что моя голова пострадала вместе с ногой.

— Серьезно?

Ее глаза вспыхнули, ноздри раздулись.

— Не обязательно быть таким придурком.

— Просто забавно, что ты думаешь, будто я думал, что у нас все еще есть отношения. Мы не разговаривали несколько недель. Кроме того... — Я кивнул головой в сторону Хантера. — У тебя есть младший, чтобы утешиться.

Она фыркнула.

— Ты придурок. Я не должна была даже пытаться поговорить с тобой. В этом нет смысла.

Здесь я полностью с ней согласен. Не следовало этого делать.

— Это точно.

И девушка зашагала прочь на каблуках, не предназначенных для травы, но ей все равно удалось в них пройтись. Я мог бы последовать за ней и заставить ее группу друзей чувствовать себя неловко. Сказать что-нибудь такое, чтобы они дрогнули. Но мне не хотелось терять время.

Я снова двинулся в сторону пива, когда свет фар пробился сквозь деревья и привлек всеобщее внимание. Сбитый с толку, я повернулся, чтобы посмотреть, как дерьмовая машина въехала на поляну. Когда из неё вылез тренер защитников, все поле погрузилось в тишину.

Какого черта он здесь делает?

Ну, в таком случае, сделайте одолжение, позвоните в полицию

ГЛАВА 9

TAЛЛУЛА

— Черт, что он тут делает? — пробормотал Эйса, отвлекая мое внимание от Нэша и направляя туда, куда, казалось, смотрели все остальные.

Наш новый учитель английской литературы, мистер Дейс. Также известный как тренер Ди. В моем классе было несколько футболистов, и они называли его именно так. Он не выглядел и не вел себя как другие футбольные тренеры. Мужчина был моложе, симпатичнее, и у него был немного занудный, крутой образ. Мне понравилось его занятие сегодня. В основном это было введение в то, что должно было произойти, но мистеру Дейсу, кажется, нравилось преподавать.

В последний раз, когда меня учил тренер, я обучалась вождению в десятом классе. Здесь все было иначе. Мистер Дейс был первым тренером, который преподавал в нашей школе то, что требовало солидной степени.

Я видела, как он разговаривал с Райкером, который, казалось, был взбешен тем, что мужчина был здесь. Это земля принадлежала семье Ли. Дед и отцы Нэша и Райкера знали о вечеринках. И не запрещали собираться здесь. Насколько мне было известно, ни один взрослый здесь не появлялся. Но опять же, это моя первая вечеринка.

— Почему тренер Ди здесь? — спросил Хантер с ноткой беспокойства в голосе.

Парень так нервничал, будто вот-вот столкнется с полицейским с кружкой пива в руке, будучи несовершеннолетним, а не с тренером команды по футболу. Я задавалась вопросом, попадал ли Хантер когда-нибудь в большие неприятности. Это было так на него не похоже. Но опять же я мало что знала о Хантере или о ком-то из команды. Честно говоря, я мало что знала о ком-либо в нашей школе.

— Черт, вон идет Нэш, — сказал Эйса, вставая с заднего сиденья, на котором сидел. — Я лучше пойду помогу. — Он взглянул на меня. — Пойдем.

Мне точно не хотелось оставаться здесь с людьми, которых я толком не знала, поэтому сделала, как он сказал. Пошла с ним. Мистер Дейс казался расслабленным, слушая Райкера, но как только мы подошли достаточно близко, чтобы услышать их, его брови взлетели вверх.

— Думаешь, это поможет выиграть игру? Такое поведение? Я понимаю, что это норма в пятницу вечером, после игры. Но в понедельник? Когда у нас всего неделя, чтобы подготовиться и настроиться на игру? — Мистер Дейс махнул рукой в сторону толпы, наблюдавшей за разговором.

— У нас все под контролем. Тренеры никогда не беспокоили нас здесь раньше, — сказал Райкер все еще уважительным, но твердым тоном.

— Он прав, — громко сказал Нэш, поднимая красный пластиковый стаканчик с пивом, которое выплеснулось через край. — Если вы все хотите победить, то не нужно целовать мою задницу. Не пытайтесь вести себя так, будто мой гребаный мир не рухнул. Послушай этого парня, — сказал он Райкеру. Затем перевел взгляд на мистера Дейса. — Что касается вас, уходите. Это частная собственность. Вас не приглашали. Уходите и не возвращайтесь.

Я остановилась на полпути. Тон Нэша за долю секунды превратился из приятного в злобный. Он смотрел на мистера Дейса так, словно тот был в чем-то виноват. Не несовершеннолетние подростки, распивающие спиртное на поле. Я так же не была уверена, что здесь не курят всякую дрянь. Я не знала, как это выглядит или пахнет, поэтому не была уверена.

— Может, это и частная собственность, но, если я позвоню в полицию, их будут волновать только подростки, употребляющие алкоголь и запах травки в воздухе.

Райкер что-то пробормотал, затем повернулся и встал между мистером Дейсом и Нэшем спиной к мужчине.

— Просто отпусти. Меньше всего нам нужно, чтобы здесь появилась полиция.

Нэш громко рассмеялся.

— Ты действительно думаешь, что они приедут? Черт, эти вечеринки продолжаются с тех пор, как наши отцы были подростками. Копы знают. Им, блядь, все равно. Они просто хотят, чтобы футбольная команда выиграла. Это важнее, чем какие-то подростки, пьющие пиво. — Он наклонился в сторону и улыбнулся мистеру Дейсу. — Вы не согласны? Нет? Ну, в таком случае, сделайте одолжение, позвоните в полицию. И узнаете, как работает этот город.

— Заткнись, — рявкнул Райкер на Нэша.

Нэш улыбнулся ему. Яркой фальшивой улыбкой, которая ничего не значила.

— Почему? Ты хотел, чтобы я вышел и повеселился. Это чертовски весело. Лучшее время, которое у меня было за все лето. А увидеть, как он звонит в полицию, было бы еще веселее.

Теперь голос Нэша звучал громко. Я знала, что все его слышат. Оглянувшись, увидела, что люди расходятся. Некоторые быстро. Другие стараются сделать это незаметно. Хантер Маклай исчез. Наверное, квотербек не хотел впутываться в неприятности.

— Вы их всех распугали. Черт, думаю, нам всем пора домой, — сказал Нэш, выглядя совсем не разочарованным.

— Он много выпил. Кто достаточно трезв, чтобы отвезти его домой? — спросил мистер Дейс.

— Они все пили, — сказал Нэш со смехом. — Это мой первый стакан, и я сделал лишь один глоток. Сейчас я здесь самый безопасный водитель.

Мистер Дейс нахмурился, словно не был в этом уверен. Но я видела, как приехал Нэш. Он не выглядел счастливым, находясь здесь. Парень схватил стакан с пивом как раз перед тем, как я поняла, что мистер Дейс здесь. Как будто он хотел сделать вид, что ему здесь нравится.

— Он говорит правду, — услышала я свой голос. — Нэш приехал сюда как раз перед вами.

Все взгляды обратились на меня. Мистер Дейс нахмурился, потом в его взгляде появилось узнавание. Шок. Мужчина не ожидал увидеть меня здесь. Он не знал меня. Мы познакомились только сегодня, но я не была похожа на девушку, которая будет на полевой вечеринке. Потеря веса не может изменить вас кардинально. Внутри вы остаетесь такими же.

— Талия? — спросил Мистер Дейс.

— Таллула. Тал-лу-ла. Господи, что это с учителями и ее гребаным именем. Это не так уж трудно произнести, — поправил его Нэш, явно раздраженный.

Это напомнило мне о том времени, когда я считала его своим героем. Я поклонялась ему издалека. Цеплялась за любую улыбку или слово, которое парень бросал в мою сторону.

— Прости, Таллула. Ты была у меня в классе сегодня утром. Я еще не запомнил имена. — Он не смотрел на Нэша, когда говорил это. Он смотрел на меня.

— Все в порядке, — заверила я его.

— Значит, ты добра к нему, но со мной ведешь себя как стерва? — спросил Нэш.

Я проигнорировала это.

— Господи, Нэш, — разочарованно произнес Эйса.

Нэш только рассмеялся. В его смехе не было ни капли радости. Там была боль. Разве они все этого не слышали? Разве не понимают?

— У нас тренировка в семь утра. Я хочу, чтобы вы все были в раздевалке в шесть, если хотите играть в пятницу. Таллула, я отвезу тебя домой. Нэш, ты отвезешь домой остальных. Никто из тех, кто пил, не должен садиться за руль.

— Таллула поедет со мной, — сказал Эйса, прежде чем я успела отреагировать.

— А ты пил?

Эйса вздохнул и кивнул.

— Тогда я отвезу ее домой. Остальные, кажется, уже ушли. — Мистер Дейс огляделся и увидел, что вокруг стоит очень мало людей. — Вечеринка окончена, — крикнул он и снова повернулся к Райкеру. — Хочешь играть? Тогда проследи, чтобы они все благополучно добрались до дома.

Мужчина перевел взгляд на меня.

— Пошли.

Я не стала возражать. В конце концов, он был взрослым. Я взглянула на Эйсу.

— Пока. — Это было все, что я смогла сказать.

— Увидимся завтра, — ответил он.

Не в силах сдержаться, посмотрела на Нэша. Он ухмыльнулся и покачал головой.

— Это чушь собачья.

Я не знала, что он имел в виду, и не стала спрашивать. Я последовала за мистером Дейсом к его машине. Этот вечер оказался совсем не таким, как я ожидала. В своей голове я создала этот мир, в котором они все жили, но реальность была совсем другой. Моя жизнь наедине с моими книгами стала более привлекательной теперь, когда я знала, как это выглядит.

Вы все чертовски поверхностны

ГЛАВА 10

НЭШ

— И ты просто позволишь ему забрать ее? — спросила я Эйсу, наблюдая, как Таллула уходит с гребаным тренером Ди.

Я видел, как он смотрел на нее, и был уверен, что большинство мужчин смотрели на нее так же. Но этот засранец был учителем в ее школе, а ей всего семнадцать лет.

Эйса пожал плечами.

— А что я могу сделать? Он прав. Я выпил несколько кружек пива. Нельзя, чтобы он звонил моему отцу. Или ее маме.

Слабак. Это оправдание слабака. Он беспокоился об игре. О возможности играть. А не о том факте, что Таллула ушла с мужчиной на десять лет старше ее. Черт, неужели я был единственным, кто видел, как тренер пялился на ее ноги? Это было довольно очевидно.

— Он не настолько глуп и не поставит под угрозу игру, — ответил я с отвращением. Вся эта вечеринка не должна была случиться. — Кроме того, зачем ты притащил ее сюда? На вечеринку в поле? Она не общается с этой толпой.

Теперь Эйса выглядел раздраженным.

— Не будь ослом. Она похудела.

И он думал, что это я веду себя как осел?

— Я говорил не о ее весе, придурок. Я имел в виду ее мозг. Она прилежная ученица и не тусуется на вечеринках. Много читает. Это не ее стихия.

— Ты не знаешь ее стихию. Она была тихой и прилежной, потому что у нее не было друзей. Теперь Таллула совсем другой человек. Горячая штучка. С ней весело разговаривать. Она милая.

Этот разговор раздражал меня с каждым его словом. Мне нужно было прекратить его. Но я этого не сделал.

— Она тот же самый человек, придурок. И всегда такой была. Просто сейчас выглядит по-другому. Вы все чертовски поверхностны.

Произнеся эти слова, я почувствовал укол вины. То, что я разговаривал с ней в прошлом, не означало, что я находил ее привлекательной. Я не стучал в ее дверь. Но, по крайней мере, я не использовал ее внезапное преображение в качестве причины, по которой с ней весело разговаривать.

— Откуда ты знаешь? Пока она не появилась сегодня, никто из нас ее не знал. Я никогда раньше не видел, чтобы ты крутился вокруг нее.

Меня нельзя бросить в тот же отвратительный комок, как их всех. Я был добр к ней.

— Первый класс. Она сидела на три стула впереди меня. Нервничала и стеснялась. Учительница всегда произносила ее имя неправильно, и после нескольких раз Таллула просто перестала ее поправлять. Я это делал. И мисс Баркер наконец запомнила ее имя правильно. В третьем классе она финишировала последней в беге на одну милю, во время физкультуры. Таллула шла и тяжело дышала. Никто из вас не обратил внимания на то, что остальные смеются над ней. Издеваются. Я подошел и сказал ей, что она отлично справилась и отдал ей свою бутылку воды, так как бутылки уже расхватали. В четвертом классе она упала и уронила свой поднос с едой на пол кафетерия. Пока все смеялись и говорили что-то вроде «ну, и хорошо, ей полезно пропустить обед», я помог ей подняться. Проводил в туалет, чтобы она могла смыть красное желе со своих шорт. Потом отдал ей свой поднос с едой…

— А в одиннадцатом классе я пошутил о ней в купальнике, и ты рассмеялся. Рассмеялся не раздумывая. Перестань быть таким высокомерным придурком. Мы все одинаковые. Она была толстой, и мы ее не замечали. Теперь она худая, и мы все её заметили, — вмешательство Райкера было похоже на пощечину.

Я позволил своей памяти вернуться в прошлое. До того дня. До последнего школьного дня в прошлом году. Это было за неделю до того, как я решил поиграть в футбол на заднем дворе Райкера с кучей друзей и членов семьи на барбекю в День памяти, которое мы устраивали каждый год. Игра на заднем дворе, которая разрушила мою жизнь.

Я отмел эти воспоминания. Вернулся в памяти на неделю раньше. Вспомнил, как Таллула выходила из школы. В руках были какие-то вещи, а на лице читалось облегчение. Она была рада, как и мы все, что год закончился.

Я говорил с ней не из жалости. Мне просто нравилась ее улыбка. Ее глаза были такими чертовски синими, а улыбка всегда была настоящей. Улыбка, которая редко появлялась на ее губах. Но я мог заставить ее улыбнуться, и мне это нравилось. Я хотел этого. Это заставляло меня улыбнуться в ответ.

Однако, в тот день... Увидев ее улыбку, я мысленно вернулся к свиданию с Блейкли той ночью и к сексу, который мне предстоял. Я больше не думал о Таллуле. Потом Райкер... Я посмотрел на него, пытаясь повторить его слова в голове. Он пошутил насчет Таллулы в купальнике, о том, что никто не должен этого видеть. Или что-то в этом роде. Я не обращал на него внимания. Мои мысли были заняты другим. И я действительно рассмеялся. Райкер засмеялся, и я присоединился к нему.

Повернув голову в сторону линии деревьев, через которые Таллула уже давно ушла, я почувствовал, как будто в мою грудь врезалась кирпичная стена. Она слышала его... нас. Райкер сказал это достаточно громко. Таллула все слышала. Она слышала, как я смеюсь.

Опустив плечи, я крепко зажмурился. Боль сдавила грудь. Черт. Теперь все понятно. Ее гнев сегодня. Слова, которые она чуть было не сказала, но промолчала.

Она слышала, как Райкер пошутил на ее счет. Но девушка не в первый раз слышала шутку о своем весе. Мы были не первыми, кто смеялся над ней. Так почему же она так рассердилась? Не на Райкера, а на меня? Потому что я был добр к ней в прошлом?

Это было несправедливо. Я должен был быть прощен. У меня была хорошая карма в кармане, чтобы компенсировать одну единственную ошибку. Единственную глупую ошибку, которую я хотел бы исправить. Теперь все было кончено, и я должен был извиниться перед ней.

— Пошли, — сказал Райкер, нарушая молчание.

— Я не хотел смеяться, — сказал я ему, хотя для него это не имело никакого значения.

Кузен выглядел смущенным.

— Что?

Этот разговор был бессмысленным.

— Ничего. Пойду потушу огонь. Собери мусор. Ты же знаешь, что мы не можем вот так все бросить, если хотим продолжать использовать поле.

Наш дед оторвет нам обоим задницы, если мы это сделаем.

Райкер кивнул и пошел убираться. Он рявкнул на остальных, все еще стоявших вокруг, чтобы помогли. Я сосредоточился на том, чтобы убедиться, что пламя погасло. Мне не понравилось, что тренер Ди повез Таллулу домой. Во всем этом что-то было не так. Не похоже, чтобы он делал это из добрых побуждений. Не тогда, когда так осматривал ее тело. Девушка была слишком наивна, чтобы заметить это.

Сомневался, что ее когда-нибудь целовали. Не может быть, чтобы Эйса уже зашел с ней так далеко. Она может выглядеть по-другому, но внутри осталась такой же. Конечно, она злится на меня, но теперь я знаю почему и могу это исправить. Я хотел все исправить. Это было первое, что я действительно хотел сделать с тех пор, как получил травму.

У Таллулы была великолепная улыбка, которая делала плохие вещи менее значимыми. Девушка как будто видела неожиданно радугу. Ее глаза блистали не с кокетством. Она даже не знала, как это делается. И это было освежающе. Мне это в ней нравилось. И я потерял это. Теперь я собирался снова заполучить эту улыбку. Я больше ничего не хотел терять. И так потерял достаточно.

Эйса Гриффит не похож на твой типаж

ГЛАВА 11

ТАЛЛУЛА

Мы молча сели в машину мистера Дейса. Я не знала, чего от него ожидать. Планировал ли он рассказать маме о вечеринке или нет. Это было бы не справедливо, учитывая, что я ничего не пила. И я не села в машину с пьяным водителем. Мама знала, что я была с Эйсой на вечеринке Райкера, чтобы подбодрить Нэша.

Вся эта вечеринка — огромный провал. Нэшу явно было не весело. Он выглядел несчастным. И никто из его друзей, казалось, не понимал причину. Наверное, это его и расстроило.

— В какую сторону мне повернуть? — спросил мистер Дейс.

— Налево, — ответила я.

Мужчина повернул свою маленькую машину влево и снова посмотрел на меня.

— Эйса Гриффит не похож на твой типаж.

Я только сегодня познакомилась с этим человеком. Он провел у меня всего одно занятие.

Я нахмурилась.

— Почему? — спросила я, стараясь не быть язвительной. Мне не хотелось делать его своим врагом и давать повод поговорить с мамой.

Мистер Дейс пожал плечами, снова сосредоточившись на дороге.

— Ты кажешься более серьезной, зрелой, заинтересованной в оценках. Эйса — зверь на футбольном поле, но не относиться серьезно ни к чему другому.

У меня не было причин не быть честной.

— Вы новенький и не знаете, кем я была раньше. Или как выглядела до этого лета. Я сильно похудела. У меня раньше никогда не было много друзей, да их и не было вовсе. Общественная жизнь для меня в новинку. Я привыкаю ко всему этому.

— Как ты похудела? — спросил он.

Другие меня не спрашивали об этом. Им было плевать. Им просто понравился результат.

— Ходила пешком каждый день, пила воду и питалась здоровой пищей.

Я чуть было не добавила, что сделала это только потому, что была зла, обижена и жаждала мести, но вовремя остановилась.

— Впечатляет. Но ты права. В прошлом году меня здесь не было, и я тебя не знал. Но девушка, которую я увидел сегодня, не из тех, кто проводит вечер понедельника на вечеринке с пьяными футболистами.

Это не его дело. Я не нуждалась в жизненном совете от учителя английской литературы.

— Я серьезно отношусь к своим оценкам. Люблю читать. Но я также могу вести светскую жизнь.

Он кивнул.

— Конечно можешь. Но ты просто... более зрелая, что ли. Или я просто предположил, что ты не из тех, кого я только что видел там, на поле. У этих парней еще годы впереди, прежде чем они повзрослеют.

У меня никогда не было отца. Ни один мужчина никогда не давал мне совета. Может, это и нормально. Взрослые мужчины любят говорить, чего ожидать от молодых парней. Я не была уверена, поэтому постаралась не раздражаться.

— Какая твоя любимая книга? — спросил он.

— У меня нет самой любимой. Но есть целая книжная полка с любимыми книгами, и я сомневаюсь, что вы их читали.

Мистер Дейс улыбнулся. Уголки его рта приподнялись, когда я посмотрела на него. Мы доехали до перекрестка, который, если ехать прямо, приведет вас к старшей школе.

— Поверните направо, — сказала я ему.

— Я тоже люблю читать, — ответил он.

В этом я не сомневалась. Он казался человеком читающим.

— Я в этом не сомневаюсь. Но уверена, что вы не читаете мои любимые книги.

— И почему же?

Откинувшись назад, я, наконец, расслабилась с тех пор, как села в эту машину. Теперь мужчина вел себя гораздо милее.

— «Сумерки», о Гарри Поттере все семь книг, «Прекрасные создания», «Голодные игры», «Город костей», «Обрученные», «Отбор», «Прежде чем я упаду»... — Я сделала паузу, теперь уже улыбаясь. — Читали что-нибудь из этого, мистер Дейс?

Мужчина бросил на меня быстрый взгляд, и его глаза заискрились весельем. У него красивые глаза, я заметила это сегодня в классе. Но в лунном свете они были почти… захватывающими. Как и его улыбка. Все было по-другому. Мой желудок слегка сжался.

— Я слышал о некоторых из них. И по многим были сняты фильмы. Имей в виду, что я и раньше преподавал в школе. Эти книги довольно популярны среди школьников. И я действительно читал «Голодные игры».

Из всех упомянутых книг, я не была удивлена, услышав, что он прочел именно эту серию.

— Но не «Сумерки»? — поддразнила я.

Мужчина усмехнулся и покачал головой.

—Нет, это меня не заинтересовало.

— Не могу понять, почему, — протянула я, затем указала вперед. — Синий почтовый ящик с облаками. Они... светятся в темноте.

Я ненавидела даже необходимость объяснять это. Я любила маму, но она была слегка эксцентричной. Любила воплощать в жизнь дурацкие идеи. А еще любила вещи, которые светятся в темноте.

— Вижу. Легко заметить.

Мужчина, кажется, был удивлен.

— Да… наверное.

Мистер Дейс замедлил машину, прежде чем это было необходимо, и, хотя я была уверена, что это ради безопасности, но мне хотелось верить, что это потому, что он наслаждался моей компанией так же, как и я его.

— Мне нужно пойти с тобой и объяснить, что я привез тебя домой? — спросил он.

— Нет, — быстро ответила я.

— Они не увидят мою машину и не спросят, кто я?

Я знала, что мама будет бодрствовать в гостиной и смотреть новости. Но она не станет смотреть на улицу.

— Там только мама и она мне доверяет. У нее нет причин не делать этого. Она знала, где я была. И я объясню, что случилось и что вы меня подвезли, если она спросит. Но она не спросит.

Он выглядел удивленным.

— Очень спокойная мать.

Я кивнула.

— Да. Которая рисует вещи, светящиеся в темноте, печет сладости, которые мы не едим, и украшает дом к Рождеству на следующий день после Хэллоуина.

— Похоже, жизнь с ней не бывает скучной.

— Ни одной минуты.

И я никогда не могла понять, почему мой донор спермы не остался рядом. Мама была веселой. Вызывала улыбки и счастье окружающим, просто находясь рядом. Почему мужчина не захотел быть рядом со всем этим? Должно быть, он был подлым ублюдком. Это все, что я могла понять.

— А где твой отец? — спросил мистер Дейс.

— У меня его нет, — легкомысленно ответила я и потянулась к ручке двери, когда машина остановилась на моей подъездной дорожке.

— Мне очень жаль.

Он говорил так же, как и все, когда я говорила, что у меня нет отца. Грустно, озабоченно, как будто они жалели, что спросили.

— Не стоит. Моя жизнь хороша такой, какая есть. — Я оглянулась на него, прежде чем выйти из машины. — Спасибо, что подвезли.

Мужчина внимательно посмотрел на меня.

— Не за что, — ответил он.

— Увидимся в классе, — добавила я и вышла из машины.

— С нетерпением жду этого.

Это замечание заставило меня остановиться. Всего на секунду. Затем я закрыла за собой дверь и направилась к крыльцу. Его последние слова дразнили меня. Как будто мужчина имел в виду что-то другое. Почему он сказал это? Почему именно так?

Дойдя до входной двери, я оглянулась и увидела, как он выезжает с моей подъездной дорожки. Это было... очень неожиданно. Все это.

Я скучал по этой улыбке

ГЛАВА 12

НЭШ

День начался с того, что отец снова накричал на меня, чтобы я тащил свою задницу в школу. Раздраженный, я снова ждал снаружи школы, радуясь, что остальные уже вошли внутрь. У меня не было настроения вспоминать прошлый вечер. Райкер был в ярости на тренера Ди, когда я высадил его дома. Вряд ли это послужило поводом для приятной утренней тренировки на стадионе.

Парни устали из-за раннего подъема и злились, потому что должны были быть там. Я еще не вылез из своего автомобиля, когда увидел, как подъехала белая «Хонда Цивик» и припарковалась на несколько мест дальше. Это машина Таллулы и ее парковочное место. Она получила его в прошлом году, когда сдала на права. Мне вдруг захотелось выйти из машины и войти внутрь.

К тому времени, как девушка поспешила к дверям школы, я подошел достаточно близко, чтобы догнать ее. Хотя я не мог идти быстро.

— Опаздываешь, — сказал я, просто чтобы привлечь ее внимание.

Таллула остановилась и повернулась ко мне. Она так торопилась, что даже не заметила меня.

— Ага, и ты тоже, — ответила она.

— Я хромой, поэтому медленный, — солгал я.

Сегодня утром мне просто не хотелось вставать с постели.

— Не то, чтобы я должна объясняться с тобой, но мама забыла о пироге в духовке, он загорелся, и нам пришлось тушить его и выветривать дым из дома.

Ее причина была более интересной.

— Серьезно? — спросил я.

Таллула закатила глаза.

— Я бы не смогла такое придумать.

Ее неприязнь ко мне начинала действовать мне на нервы, но этот ответ заставил меня рассмеяться. Было приятно снова смеяться.

— Похоже, утро выдалось веселым.

Губы девушки дернулись, как будто она хотела улыбнуться, но не собиралась этого делать. По крайней мере, для меня.

— От меня пахнет дымом. Не очень весело.

Может, от нее и пахло дымом, но выглядела Таллула потрясающе. Никакой косметики, волосы собраны в беспорядочный узел на голове, но она все еще выделялась. Её трудно было не заметить.

— Может, это отпугнет парней, чтобы ты хотя бы сегодня могла спокойно дышать, — сказала я ей, зная, что это не так.

— Я думаю, что должна считать это моим утешением, — раздраженно отрезала она.

Девушка наслаждалась этим, хотя и не хотела. Это было очевидно. Я не хотел, чтобы она ненавидела меня, но, черт возьми, было забавно слышать ее дерзкие комментарии. Теперь Таллула стала уверенной в себе. Более уверенной чем раньше. Перемена в ней была очаровательна. Когда-то девушка пыталась спрятаться от мира, смешаться с толпой и надеяться, что никто ее не заметит. Теперь держала голову высоко и не отступала. От этого было трудно уйти, и я не хотел, чтобы девушка ненавидела меня. Осознание того, что я причинил ей боль, очень меня беспокоило.

Как бы ни было весело видеть, как Таллула закатывает глаза и раздраженно ухмыляется, я должен был исправить то, что натворил. Или, по крайней мере, извиниться. Она это заслужила.

— Прости меня. — Даже сказав это, я знал, что слова были слабым утешением, учитывая мои действия.

Ее уверенная ухмылка исчезла, ее место заняла растерянная хмурость. Таллула не понимала, за что я извиняюсь. Но я видел, что она прокручивает это у себя в голове. Мне нужно было сделать что-то получше, чем просто извиниться. Она заслуживала большего. Объяснения.

— Вчера вечером мне кое о чем напомнили. О том, чем я не горжусь и о чем сожалею.

В ее взгляде мелькнуло понимание. Таллула поняла, о чем речь. По этой причине она так злилась на меня. Мои действия причинили ей боль. Моя грудь сжалась сильнее. Я не должен был быть таким легкомысленным. Таким беспечным. Я напрочь забыл тот момент, но не она.

— В тот день я вообще не слушал Райкера. Мои мысли были в другом месте. Я не думал, а просто отреагировал на его смех. Это было бездумно, жестоко и эгоистично. Я должен был ему что-то сказать, а не смеяться. Я ошибся. И мне очень жаль. Прости, что смеялся. Прости, что даже не помню, как это случилось. Прости за то, что был так чертовски погружен в свой маленький мирок, что не даже замечал окружающих и того, как влиял на них. — Я остановился и увидел, как ее взгляд смягчился. — Как повлиял на тебя. Я сделал тебе больно и буду сожалеть об этом вечно. Пожалуйста, прости меня.

Таллула ничего не ответила. Вместо этого повернула голову и посмотрела в другую сторону. Я больше не настаивал и ничего не говорил, позволяя ей обдумать мои слова. Решить, достаточно ли этого. Стоил ли я её прощения.

Когда она наконец повернула голову ко мне, то слегка улыбнулась. Не той яркой улыбкой, которую я когда-то с нетерпением ждал. Но эта улыбка была искренней.

— Теперь ты вспомнил, да? Это заняло у тебя какое-то время. — Ее слова были пронизаны болью.

— Я был засранцем. Как и Райкер, — сказала я ей, желая сделать больше, чем просто извиниться.

— До того момента я никогда никого не ненавидела. Ты был моим первым опытом. Эта ненависть заставляла меня ходить каждый день. Вместо того что бы съесть кусок пирога и почитать книгу, я вставала и шла. Из-за тебя. Я всегда надеялась, что ты заступишься за меня. Поговоришь со мной. Заметишь меня. В своей голове я поставила тебя на какой-то пьедестал как совершенство. Как героя. Правда в том, что ты был просто хорошим парнем. Ничего больше. Ты отреагировал так же, как и все остальные, и это было сокрушительно. Но это изменило меня. У меня появилось стремление сбросить вес. Стать здоровее. Сейчас я наслаждаюсь физическими упражнениями. И если бы ты не рассмеялся в тот день, я все еще была бы той девушкой. Я провела месяцы в горечи, гневе, стремясь отомстить. Но сейчас… Я ничего этого не чувствую. Увидев тебя, я поняла, что позволила твоим действиям контролировать меня. И это моя вина. Я не должна был давать тебе такую власть. Спасибо за извинения, но сейчас это неуместно и немного поздно.

В ее голосе не было ни мягкости, ни прощения. Зная, что мой смех так на нее подействовал, я почувствовал себя еще хуже.

— Это то, о чем ты говорила вчера? Почему начала ходить? — Простой кивок головы подтвердил то, что я уже понял. — Хотел бы я, чтобы ты не страдала из-за моих действий.

Таллула приподняла уголок рта, как будто это ее позабавило.

— Ненависть, Нэш. Это была ненависть.

Хотя Таллула хотела, чтобы я поверил, что ей уже все равно, что она отпустила и забыла об этом, тон ее голоса говорил об обратном. Возможно, она больше не ненавидела меня, но я ей не нравился. И мне хотелось это исправить. Не только для того, чтобы облегчить свою вину, но и потому, что я хотел узнать девушку, которой она стала.

Прозвенел поздний звонок, и мы услышали его эхо снаружи.

— Теперь мы действительно опоздали, — сказала она, стараясь не выглядеть взволнованной.

Я небрежно пожал плечами.

— Ничего страшного.

— Может быть, но я никогда не опаздываю.

— Никогда не помешает попробовать что-то новое, — ответил я.

Таллула бросила на меня раздраженный взгляд.

— Да, но я не собираюсь спускаться по этой дороге. Я буду пробовать новые вещи, которые не влияют на мои оценки и письма о приеме в колледж.

Господи, она такая серьезная. И это было чертовски сексуально.

— Расслабься. Это всего лишь одно опоздание.

Таллула снова закатила глаза и поспешила ко входу. Наслаждаясь ее видом в этих шортах, я последовал за ней, медленнее просто потому, что больше не мог двигаться быстро. Руководство школы конечно идет мне на встречу по поводу опозданий, но не будут долго этого терпеть.

Девушка была быстра, потому что, когда я добрался до офиса, она уже ушла. Миссис Мерфи была слишком занята тем, что регистрировала всех опоздавших, чтобы уже подготовить для меня пропуск. Передо мной стояли еще три человека. Это было странно. Снаружи больше никого не было. Они должны были быть здесь до того, как вошла Таллула. Как так получилось, что она опоздала и уже пошла в класс?

Я огляделся, чтобы посмотреть, нет ли ее где-нибудь поблизости, но не увидел. Когда подошла моя очередь расписываться, я заметил, что ее имени нет на листе опозданий.

— Таллула Лидделл только что пришла. Она не зарегистрировалась? — спросил я миссис Мерфи.

Женщина протянула мне мой пропуск.

— Она действительно только что вошла, но мистер Дейс был в коридоре и сказал, что она ему с чем-то помогала, поэтому опоздала. Не превращай свои опоздания в привычку, Нэш.

Затем она повернулась к ученику, стоявшему позади меня.

Снова тренер Ди... Я не доверял этому человеку.

Учитель ждет тебя

ГЛАВА 13

TAЛЛУЛА

Я не была хорошей лгуньей. И не любила лгать. Это было похоже на ложь. Мистер Дейс спас меня от моего первого опоздания. Я опоздала. Так же, как и другие ученики в офисе, ожидающие получить свой пропуск. Но я пошла с ним. Другим вариантом было бы во всеуслышание обвинить своего учителя во лжи. Это застало меня врасплох, а быстрое мышление не моя сильная сторона. Мне нужно время, чтобы взвесить все варианты и принять решение.

Эйса нашел меня после третьего урока. Весь такой уверенный, с кокетливой улыбкой на губах.

— Прошлый вечер закончился не так, как я хотел, — сказал он улыбаясь.

Я тоже не была уверена, что все закончилось так, как я хотела. И испытывала очень противоречивые чувства по этому поводу. Мне нравился Мистер Дейс. Он милый, умный и красивый, и это последнее было проблемой. Он настолько красив, что способен отвлечь от всего остального. Для было не очень хорошей идеей — влюбляться в своего учителя. И я боялась, что это возможно.

— Да, конец вечера определенно был интересным, — ответила я, не зная, что еще сказать.

— Тренер Ди новичок и не знает, как у нас здесь все устроено.

— Он выполнял свою работу, — бросилась я на него защиту прежде, чем успела подумать об этом.

Эйса пожал плечами.

— Наверное. Ты идешь на игру в пятницу вечером? — сменил тему он.

По правде говоря, я никогда раньше не была на футбольном матче. И знала, что должна сходить. Это мой выпускной год. Я хотела испытать прелести старшей школы. Все, что упустила, будучи затворником. Я не хотела ни о чем сожалеть, оглядываясь назад.

— Да, — ответила я ему, хотя не была уверена, с кем именно пойду.

— После игры встретимся на поле? Можем пойти вместе на вечеринку. В пятницу вечером не должно быть никаких помех, — сказал Эйса, закатывая глаза, как будто мистер Дейс был смешон.

— Эм, я даже не знаю...

Я была лишена возможности отклонить его предложение, когда голос Нэша раздался за моей спиной.

— Не опоздала, а?

И чувство вины за мою утреннюю ложь вернулось. Только Нэш мог знать правду. Я была с ним, когда прозвенел поздний звонок. Глубоко вздохнув, я повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Это была не моя идея. Он меня удивил. Я не... я не знала, что сказать.

Нэш ухмыльнулся.

— И не нужно ничего говорить. Радуйся, что тебе не пришлось ждать в той очереди.

Ему пришлось ждать в очереди. Я не хотела беспокоиться об этом. Мне хотелось быть жесткой и циничной, когда дело касалось его. Но было несправедливо, что меня не отметили, как опоздавшую. Все-таки нужно было что-то сказать мистеру Дейсу.

— Нужно было сказать. Это нечестно, — призналась я.

— Что нечестно? — спросил Эйса, напомнив о себе.

Нэш бросил взгляд через мое плечо в сторону Эйсы.

— Ничего. Просто смущаю мисс Паиньку.

Он не рассказал об этом Эйсе. Не то чтобы я сделала что-то ужасное. Я просто раздувала из мухи слона.

— Ты опоздала? — спросил меня Эйса.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но Нэш опередил меня.

— Нет. Она вошла как раз перед звонком. Это я медленный.

Нэш лгал ради меня и мне стало еще хуже.

— Сегодня было беспокойное утро, — объяснила я.

— Горящие печи накаляют обстановку, — согласился Нэш.

— Чья печь горела? — спросил Эйса.

Я посмотрела на Эйсу.

— Мама забыла про пирог в духовке. Он загорелся.

Брови Эйсы взлетели вверх.

— Вот черт.

— Мне нужно попасть на английскую литературу, — сказала я им обоим.

Я не хотела опаздывать на урок мистера Дейса. Или на любой другой урок если уж на то пошло.

— Лучше поторопись. Учитель ждет тебя, — протянул Нэш.

От его тона мне стало не по себе. Как будто мне нужно было защищаться. Мои щеки горели, и это только разозлило меня.

— Пока, — пробормотала я им обоим, не глядя в глаза, и поспешила прочь в переполненный коридор.

Так очевидно, что я немного влюблена в мистера Дейса? На это намекал Нэш? Я не сказал и не сделал ничего, что могло бы это оправдать. Мужчина привлекателен и молод. Полагаю, большинство девушек в школе влюблены в него. Я же не собиралась писать ему любовные письма и оставлять у него на столе.

Добравшись до двери класса за пять минут до звонка, я даже не была близка к тому, чтобы опоздать. Внутри еще никого не было. Никого, кроме мистера Дейса. Теперь я чувствовала себя сталкером. Нахмурившись, мысленно свалила вину на Нэша. Это он заставил меня задуматься о таких глупостях. Я всегда приходила на занятия рано. Не общалась в коридорах. Мой ранний приход в класс литературе был для меня нормальным. Ожидаемым.

— Таллула, — сказал мистер Дейс, улыбаясь, когда я вошла в класс и его взгляд встретился с моим. Он, казалось, был доволен, что я пришла вовремя.

Я собиралась проигнорировать замечание Нэша и расслабиться. Мне нравился этот предмет. Мистер Дейс был хорошим учителем. По крайней мере, судя по одному вчерашнему занятию.

— Как прошло твое утро? — спросил он, откладывая книгу в руках и полностью сосредоточившись на мне.

— Хорошо, а ваше?

Уголок его рта приподнялся.

— Становится лучше.

То, как он это сказал, заставило меня задуматься. Это было почти… Нет. Это глупо. Мистер Дейс точно не имел в виду ничего такого.

— О, ну, это хорошо, — ответила я, понимая, что дважды сказала «хорошо» в своих ответах.

Я нервничала рядом с ним. Не могла расслабиться.

— Здравствуйте, мистер Дейс, — сказала Бьянка Вэлли, входя в комнату.

Ее рубашка была обтягивающей, а грудь вот-вот вывалиться из декольте. Она перебросила свои длинные черные волосы через плечо и захлопала ресницами. Именно такой я и не хотела казаться ему.

— Доброе утро, — ответил он с улыбкой, которая вовсе не была кокетливой. Затем перевел взгляд на меня.

Большинство мужчин не отводили от Бьянки взгляда. Размер ее груди был впечатляющим. Нужно отдать должное мистеру Дейсу — он был классным парнем.

— У меня есть книга, которая тебе понравится. Это не твой обычный стиль, но я нашел ее вчера вечером на своей полке, и считаю, что она тебя заинтересует.

— О, хорошо, — ответила я, стараясь не выглядеть шокированной тем, что он думал обо мне достаточно, чтобы выбрать мне книгу.

— Я тут подумала, — сказала Бьянка, присаживаясь на край его стола. — Сколько вам лет? Вы выглядите ненамного старше меня.

Она наклонилась к нему, и я опустила взгляд на свой блокнот на столе.

— Это не относится к нашему занятию. — Его кресло заскрипело, и я подняла взгляд, наблюдая, как он встал и отодвинулся от неё. — Сидеть на моем столе тоже считаю неуместным. Кроме того, в комнате полно стульев.

Мистер Дейс повернулся к ней спиной и начал готовиться к приходу остальных. Я наблюдала за ним с минуту, удивленная тем, как он обошелся с Бьянкой. Большинство учителей-мужчин забывали, что кто-то еще находиться в комнате, когда она решала пофлиртовать с ними.

Мистер Дейс был другим.

Счет: один ноль в мою пользу

ГЛАВА 14

НЭШ

Я ждал ее. Таллулу. Стоял снаружи и ждал. Мне просто нужно было признаться в этом самому себе и смириться с этим. Последние два дня девушку было трудно поймать в коридорах. Я ее почти не видел. Её не было рядом с Эйсой, как он того хотел, и во время обеда тоже ее нигде не было видно. Я старался не показывать, что ищу ее. Эйса был менее очевиден — расспрашивал и открыто выслеживал ее повсюду.

Сегодня я видел ее мельком, когда девушка вышла из библиотеки и пошла в противоположном от меня направлении. Мне не нравилось, что Таллула избегает меня. Я мог бы справиться с ее острым языком и гневом, если бы мне удалось увидеть ее и поговорить. Сегодня пятница, а значит вечером первая игра в сезоне. Я не хотел быть там, но ребята ждали, что я приду.

Стоять в стороне, наблюдая, как все они воплощают мою мечту, будет тяжело. Я боролся с этим весь чертов день. Райкер уверен, что я буду там на поле вместе с ним. Он не задавал вопросов.

Мой отец надеется, что я буду там «поддерживать команду» или типа того. Я играл с этими парнями в мяч еще в начальной школе. Мы начинали вместе, и я должен был закончить вместе с ними. Но я не буду играть. И никого из них это, похоже, не волновало. Они не понимали, как это будет трудно для меня.

Таллула появилась в парадных дверях здания. Ветер развевал ее длинные светлые волосы, и это напомнило мне рекламу. Один из тех рекламных роликов шампуня с горячими девушками с идеальными волосами.

Девушка повернула голову, и ее взгляд, казалось, не останавливался ни на чем и ни на ком конкретно. Как будто она была здесь совсем одна, не замечая окружающих. Не наслаждаясь вниманием, которое она получала от парней и девушек, если уж на то пошло. На нее было трудно не смотреть. Можно было предположить, что она упивается вниманием. Впитывает его и позволяет всем наслаждаться своей красотой. Игнорируя их всех, пока идет через парковку, зная, что все взгляды направлены на неё.

Но это было не так. Это Таллула. Я видел её такой, какой она была на самом деле. Девушка все еще держалась в тени и вела себя так, как последние одиннадцать лет. Она не хотела привлекать к себе внимание. Боялась, что над ней будут смеяться. Поэтому и старалась быть незамеченной. Игнорируемой. Вот только теперь ее никто не игнорировал. Они не могли отвести взгляд.

Я всегда обращал на нее внимание. У нее всегда было красивое лицо. Но дело даже не в этом. Мне нравилась ее улыбка, и то, как Таллула не пыталась привлечь к себе внимание. То, какой умной она была. Мне нравилось слышать ее смех. Искренний. Что редкость в наши дни.

Я стоял возле ее машины и ждал, пока девушка подойдет ближе. Ее взгляд нашел меня. Таллула остановилась на секунду, затем продолжила идти ко мне. Я не получил улыбку, что было обидно. Мне очень нравилась ее улыбка. Черт возьми. Вместо этого я получил раздраженный, нахмуренный взгляд.

Подойдя ближе, она остановилась.

— Почему ты у моей машины?

— Тебя было трудно поймать, — сказал я ей.

Она слегка пожала плечами.

— Стараюсь не отставать от продвинутых классов. Библиотека — мой друг, а ты нет. А теперь, если ты меня извинишь, мне нужно идти.

Мне было интересно, проводила ли она время с тренером Ди, но я не стал спрашивать. Я знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, что это не так. Таллула была слишком наивна, чтобы понять, что делает этот человек. Но я не наивный. И я наблюдал. Кто-то должен был присматривать за ней.

— Может, мне стоит почаще заглядывать в библиотеку? Это могло бы помочь моим оценкам, — ответил я.

Ее глаза расширились, как будто эта мысль заставила ее нервничать, но она быстро пришла в себя.

— Уверена, что так и будет. Мне нужно идти.

Эта словесная битва была забавной, но я хотел, чтобы она улыбнулась мне, черт возьми. Ей это тоже нравилось. Девушка не подавала виду, но что-то в этом было. Энергия, между нами. И дело было не только в гневе, за который она все еще цеплялась. Когда слова «встретишься со мной сегодня вечером?» слетели с моих губ, я был удивлен не меньше, чем она.

Ее глаза расширились, а идеальные розовые губы сложились в маленькую букву «О». Как будто это было последнее, что она ожидала от меня услышать. Я хотел этого, но слова, произнесенные таким тоном, были не самым гладким способом попросить. Я терял самообладание.

— Сегодня вечером игра, — сказала Таллула, сморгнув удивление.

На этот раз никаких остроумных комментариев. Я бросил в нее мяч, а она не была готова.

Я молча кивнул.

— Ага. Все ожидают, что я буду стоять в стороне. Это последнее, что я хочу делать, и все же я не могу представить, что меня там не будет. Если ты придешь... если бы ты была на трибунах вместе со мной... это сделало бы все намного проще.

И это была правда.

— Почему я? Ты мне не нравишься. Даже представить не могу, каким образом сделаю твой вечер лучше. — Ее слова должны были прозвучать резко, но, похоже, она тоже теряла самообладание. Ее голос нервно дрогнул.

Я сдержал усмешку.

— Потому что ты единственный человек в этом городе, который меня не жалеет. — Только сказав это, я понял, что это было частью моего влечения к ней.

Таллула глубоко вздохнула и посмотрела в сторону поля. Затем прикусила губу, как будто не хотела отвечать на это. Если бы это не было так чертовски мило, я был бы оскорблен. Никогда раньше не было девушки, которая бы так разозлилась, что я пригласил ее на свидание.

Наконец она перевела взгляд на меня и выдохнула.

— Ладно. — Она произнесла это слово так, словно это было самое трудное, что она когда-либо говорила.

Ни в ее тоне, ни в выражении лица не было удовольствия. Ей не нравилось говорить «да». Но мне было все равно, потому что одно это слово сделало сегодняшний вечер и все остальное дерьмо в моей жизни проще. Менее болезненно. В груди стало легко, и я был взволнован. Прошло так много времени с тех пор, как я был взволнован чем-либо.

— Правда? — спросил я, ухмыляясь как идиот.

Я наблюдал, как девушка подавила улыбку, чтобы удержать раздраженный взгляд на мне. Она сопротивлялась, и я только усмехнулся еще шире.

— Мне не нужно быть здесь для разминки. Я заеду за тобой в шесть тридцать. Мы можем съесть бургер перед игрой. А потом поедем туда, куда захочешь. На стадион, за едой, или в кино.

— Хорошо, — сказала она. Никакого волнения, но во мне его хватило бы на двоих. Она все еще хотела ненавидеть меня, но согласилась. Я мог бы пробить эту стену. Или проиграл, по крайней мере, пытаясь.

— Таллула, — раздался мужской голос, и у меня по коже побежали мурашки.

Она кивнула в сторону тренера Ди, когда он подошел к нам. Он вел себя как учитель, каким и должен был быть, но по тому, как он смотрел в мою сторону, я видел, что думает он совершенно о другом

— Да, мистер Дейс? — спросила она, и ее голос внезапно стал нервным. Неуверенным.

— Тебе должны были позвонить из офиса, чтобы сообщить, что твоя заявка на помощь учителю принята. Тебя приставили ко мне на время твоего последнего года, и ты получишь дополнительные баллы, если будешь приходить на час раньше утром.

Я стоял там, желая засунуть кулак между глаз этого похотливого ублюдка. Но не мог, если хотел остаться в школе. И о чем только думали в офисе? Таллула красивая девочка-подросток, а он — молодой учитель. Они должны были прикрепить ее к женщине-учителю.

— О, хорошо. Я вам сегодня понадоблюсь? Я не знала.

Тренер вел себя так, словно меня там вовсе не было. Не признавал моего существования.

— Нет. Мне нужно подготовиться к игре. Просто приходи в семь утра в понедельник. Я расскажу тебе все, что нужно сделать в этом семестре. Наслаждайся своими выходными. — Затем мужчина взглянул на меня. — Увидимся вечером на поле.

Это был его способ сказать мне, что я должен быть там. Кем, черт возьми, он себя возомнил? Он никогда не был моим тренером. И не может указывать мне, что делать. Если я буду на этом чертовом поле сегодня вечером, то только потому, что сам хотел там быть. Не потому, что он так сказал.

Я не ответил, хотел, чтобы он знал, что я видел его на сквозь. Знал, что он делает. Что эта история с Таллулой не останется незамеченной. Если он переступит черту, я позабочусь о том, чтобы это больше никогда не повторилось. Она была доверчивой и невинной. И он это видел.

— Удачи сегодня вечером, — сказала Таллула, ее улыбка была более нервной, чем когда была направлена на меня.

Тренер Ди ухмыльнулся. Не так учитель улыбается ученику.

— Спасибо. Тебе лучше быть там.

Таллула повернула голову, чтобы посмотреть на меня, и ее улыбка дрогнула.

— Так и будет.

Я хотел, чтобы она сказала ему, что у нас свидание. Типа того. Просто чтобы позлить его и напомнить, что ей всего семнадцать лет. Она выдержала мой пристальный взгляд. В моменте чувствовалась какая-то недосказанность. Таллула явно не хотела его внимания. После минутного неловкого молчания тренер Ди ушел, и девушка не смотрела ему вслед.

Счет: один ноль в мою пользу.

Это не Диснейленд

ГЛАВА 15

ТАЛЛУЛА

Знаете, есть мечты, которые вы лелеете в течение многих лет… те, которые вы знаете, что никогда не сбудутся, но они помогают вам пережить день. Те, что я не должна была иметь о Нэше. Волнение, которое я не должна была чувствовать, но чувствовала. Вместо того чтобы бояться свидания с Нэшем, у меня кружилась голова. Все, что я могла сделать, это улыбнуться, томясь от предвкушения.

На самом деле было трудно отключить годы этих мечтаний. Забыть о них. Эти маленькие фантазии поддерживали меня, когда никто не заговаривал со мной в коридорах. Когда слышала, как девушки хихикают над моим весом или одеждой. Они были моим спасением. Тем не менее, ни разу, пока я была в своем маленьком пузыре воображения, я действительно не верила, что они сбудутся. Я знала, что это всего лишь мечты. И жизнь — это не Диснейленд. Мечты не сбывались. Это старшая школа, и она отстой. Жизнь в моей голове и мои тоскливые мысли были прекрасны, но у меня было твердое понимание реальности.

За последние три часа я переодевалась семь раз. Вымыла голову, трижды сделала прическу и боролась с желанием обгрызть все ногти. Не кусать, а обгрызть их до мяса. Я была на грани нервного срыва. В моей голове все было иначе. Я была очаровательна и мила. Моя одежда была безупречна. Я была уверена в себе и полна чувства собственного достоинства. Но здесь, в реальном мире, мне казалось, что меня сейчас вырвет.

Таким девушкам, как я не доводилось испытывать свои мечты наяву. Это происходило только в дрянных фильмах, которые не отображали школу должным образом. Например, если на девушке дизайнерская юбка, которая при ходьбе демонстрирует ее задницу и ее сиськи выпирают из рубашки, открывающей кожу на животе, то она находится не в реальной школе. Такое может произойти только в телевизионной стране. Точно так же, как только в фильме возлюбленный девушки, находящийся далеко не в ее лиге, приглашает ее на свидание.

Но вот я здесь. Готовлюсь к свиданию с Нэшем Ли. Когда он спросил меня, мне потребовалось вся сила воли, чтобы не схватиться за машину для поддержки. Мои колени ослабли, живот так скрутило в узел, что я подумала, что меня вот-вот вырвет, и я не могла вспомнить, как использовать слова. К счастью, подошел мистер Дейс и вывел меня из шока. Дал мне время все обдумать. Я в долгу перед ним за это.

Эйса пригласил меня на вечеринку, Райкер флиртовал со мной, другие парни подмигивали и улыбались мне в коридорах, и все было в порядке. Я уже привыкла к тому, что меня больше не игнорируют. Это все еще удивляло меня, но я не падала в обморок. Я была так зла на Нэша, что поддалась этой ненависти и решила, что у меня к нему иммунитет. Или я, по крайней мере, смогла бы направить свою энергию на него по-другому. Но потом парень извинился. Этого извинения было недостаточно. Но мое чертово глупое сердце что-то почувствовало. Почему так трудно все еще ненавидеть его? Он сделал мне больно. Был жесток.

Правда заключалась в том, что в глубине души я его простила. Я просто не хотела этого признавать. Нэш причинил мне боль и даже если он заставлял мое сердце трепетать, то не должен был знать этого. Он не заслуживал этого знать.

Мне было все равно на его хромату. Все равно, играет ли он в футбол. Все равно, если он начнет сидеть в библиотеке за чтением во время обеда и станет затворником. Ни одна из этих вещей не изменит то, что я чувствовала к нему. Меня никогда не привлекала его популярность. Только его сердце. Нэш был добр, когда другие этого не делали, и я молча любила его. Однако его смех над словами Райкера все еще звучал в моей памяти.

— Уже определилась с нарядом? — спросила мама из открытой двери моей спальни.

Я обернулась и увидела ее с бокалом красного вина в руках и улыбкой на лице. Она была слишком взволнована этим, потому что знала о моих чувствах к Нэшу. Их было трудно скрыть от моего единственного друга в жизни. Она моя мама. Направляла меня, ожидая от меня самого лучшего, и не позволяла мне уйти от ответа или быть неуважительной. А еще она была моей лучшей подругой.

— Наверное, — ответила я, вытянув руки и поворачиваясь по кругу.

Перемерив всю новую одежду в своем шкафу, я вернулась к самой первой вещи, которую вытащила. Синяя джинсовая юбка, доходившая до середины бедер, и винтажная футболка с V-образным вырезом. Бледно синий цвет заставлял мои глаза сиять, а слово «Мечтатель» на лицевой стороне было идеальным. Особенно на сегодняшний вечер.

Я указала на сапоги.

— Либо сапоги, либо каблуки. Я подумала, что сапоги лучше, если мы закончим на полевой вечеринке.

Мама улыбнулась, как легкомысленный подросток.

— Сапоги определенно. Они идеально сочетаются с этим нарядом. Смело, сексуально, повседневно. Мне это нравится. Я могу украсть его.

Я покачала головой.

— Нет. Ты не наденешь это.

Мама положила руку на бедро и подняла бровь, глядя на меня.

— Намекаешь, что я слишком старая, чтобы носить это?

— Нет, но в нем ты будешь выглядеть лучше. Я не хочу, чтобы моя мама превзошла меня, — честно ответила я.

Ей это не понравилось. Улыбка превратилась в хмурый взгляд.

— Ты что, издеваешься надо мной? Таллула, дорогая, ты потрясающая. Молодая и красивая внутри и снаружи. Ты всегда такой была. Независимо от того, какого ты размера, ты красавица, которая также является лучшей частью меня. Ты — мое единственное великое достижение в жизни. Я горжусь тобой больше всего в этом мире. Никогда не верь, что ты что-то меньшее. Держи голову высоко.

Я подняла руку, чтобы остановить ее, иначе она продолжит, и я никогда не буду готова вовремя.

— Мам, ладно. Я знаю, что ты любишь меня. Мне не следовало этого говорить. Ты можешь надеть любую мою одежду. Все равно нас всегда принимают за сестер. У меня хорошие гены. И я должна быть благодарна

Она снова начала улыбаться.

— Ты нервничаешь. Не стоит. Нэш Ли — счастливчик. Ты идешь с ним сегодня вечером и знаешь, это он должен нервничать. Он у тебя в руках.

Я закатила глаза. Мама была большим мечтателем, чем я.

— Говорит моя мама и мой самый большой поклонник. Это Нэш. С чего ему нервничать? Он никогда не был толстым ребенком, который пытался слиться со стенами.

— Таллула, — снова начала она, и я поспешила остановить ее.

— Мам, я шучу. Просто дай мне подготовиться. Нэш был моим увлечением с тех пор, как я начала здесь учиться. Это неизбежно. Я буду нервничать.

Мама вздохнула и пожала плечами.

— Ладно. Хорошо. Готовься. Но посмотри на себя в это зеркало хорошенько. — Она уже повернулась, чтобы уйти, но одарила меня последней улыбкой. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю.

Наконец я снова осталась одна.

Посмотрев на свое тело в зеркале, как теперь сидит одежда на мне. Я все еще чувствовала то же самое внутри. Внешний облик изменился вместе с размером моей одежды. Но уверенность приходит не от того, можете ли вы носить короткую юбку или нет. Она идет изнутри.

— Ты хороший человек. Умная. То, как ты выглядишь не определяет тебя, — прошептала я девушке в зеркале.

Эта девушка все еще была такой новой для меня. Я не узнавала себя, когда видела свое отражение. Мне всегда требовалась секунда, чтобы вспомнить, что это я.

Хотя мое отражение не могло ответить, я кивнула ей. Затем улыбнулась, потому что я была чрезвычайно драматична. У меня оставалось тридцать минут, чтобы надеть сапоги и решить, поднять или распустить мои волосы.

Неужели я был настолько поверхностным?

ГЛАВА 16

НЭШ

Двухэтажный белый дом был на моем пути всю мою жизнь. Каждый Хэллоуин он был украшен лучше всех. Когда я был ребенком, это был мой любимый дом для «сладостей или гадостей». Каждое Рождество огни этого дома превосходили все остальные на улице. Во время каникул я проходил мимо этого дома и всегда поглядывал в его сторону, чтобы посмотреть, что нового там появилось. Единственное, о чем я никогда не думал, это то, что это дом Таллулы. Мне нравились украшения, но люди, которые жили здесь мне были не интересны.

Я припарковал свой только что вымытый «Эскалейд» на подъездной дорожке и вышел. Я стеснялся своей хромоты. Мои мысли тут же вернулись к Таллуле, которая, как мне кажется, наблюдала за мной из окна второго этажа и видела, как я иду. Я ненавидел это чувство, знать, что я стал другим.

Нервничать из-за свидания — это не то, с чем я был знаком. Это тоже изменилось. Я не мог быстро ходить. Люди замечали мою хромоту и наблюдали за мной. У меня, черт возьми, больше не было развязной походки. Я оглянулся на свою машину и подумал о том, чтобы сдаться и уехать. Скорее всего, я был жалким кавалером. Из всех девушек в школе Лоутона она была бы единственной, кто встречался с парнем из жалости. Таллула знала, каково это — быть нежеланной.

Но я никогда не бросал девушку и не собирался начинать сейчас. Идя к ее двери, я молча молился, чтобы девушка не смотрела, как я иду. Не нужно было напоминать, с чем она собиралась столкнуться сегодня вечером. Мне не следовало спрашивать ее о свидании, но я спросил. Я хотел этого, и она легко согласилась.

Входная дверь не была украшена. Был конец августа, и праздники, которые так любила мать Таллулы, еще не начались. Я позвонил в дверь и стал ждать. Но только мгновение. Дверь распахнулась, и привлекательная миниатюрная женщина, которая, как я помнил, давала мне конфеты в детстве, стояла там, улыбаясь. Таллула никогда не приходила на школьные мероприятия. Ее мать не была членом родительского комитета или какой-либо другой родительской организации. Я никогда не понимал, что это был ее дом.

— Нэш, — весело сказала она. — Приятно видеть тебя. Заходи. Таллула почти готова.

Она знала меня и из-за этого я еще больше смутился. Я не знал, была ли фамилия женщины такая же, как у Таллулы, и имени я тоже не знал. У меня не было имени, чтобы обратиться к ней. Я выдавил из себя улыбку.

— Спешить некуда. Я, вероятно, пришёл на несколько минут раньше. — Это не так, но прозвучало хорошо.

Ее мать отступила назад и жестом пригласила меня войти. Вход был небольшой и вел прямо в большую гостиную. Там все было ярко и радостно. Совершенно иным. Интересные картины и потолок, окрашенный в синий цвет неба, были первыми вещами, которые привлекли мое внимание. Там даже было несколько облаков.

— Мне нравится небо, и я люблю рисовать. Это я сделала, — объяснила мать Таллулы.

Я взглянул на нее, она тоже смотрела в потолок, улыбаясь с нежностью.

— Мне потребовался месяц, чтобы нарисовать эту штуку. Видишь ли, я боюсь высоты, так что это был вызов. Делала это понемногу каждый день. Теперь я могу расслабиться и наслаждаться им в любое время, когда захочу.

Неужели Таллула была такой же мечтательницей? Она не казалась такой. Я бы предположил, что трудно быть негативным в таком доме. Ее мать, похоже, была не из тех, кто когда-либо проявлял негатив.

— Это очень круто, — согласился я, потому что так оно и было.

— Пойдем я покажу тебе кухню! — сказала она с явной гордостью в голосе.

Я последовал за ней в соседнюю комнату. Она была голубой. Все было другого оттенка синего.

— Посмотри вверх.

Я сделал, как было сказано. У меня заняло несколько мгновений, но я понял. Мы были под водой. Я оглянулся, посмотрев на мир из-под воды, чтобы заметить несколько кусочков морской жизни здесь и там. Этот дом было бы трудно продать, потому что, как бы креативно все это ни было, нужен кто-то вроде мамы Таллулы, чтобы оценить его. Моя мать, например... это было бы не в ее стиле.

— Я готова. Я спасу тебя, прежде чем она отведет тебя на лестницу, чтобы показать потолок там.

Я повернулся к Таллуле, и дико раскрашенный дом был забыт. Девушка была потрясающей. Захватывающий. Неудивительно, что двадцатисемилетний учитель был увлечен ею. Она не выглядела на семнадцать. Одетая так, она выглядела старше. Когда все увидят ее сегодня вечером, у нее будет много парней на выбор. Возможно, это было единственное свидание, которое я получу. Свиданий из жалости больше не будет.

— Ванная комната похожа на ночное небо, ее спальня похожа на грозовое небо, а лестница выглядит так, будто ты под лестницей в шкафу с Гарри Поттером.

Таллула ухмыльнулась.

— Я проходила через стадию Гарри Поттера, когда была моложе, и мама сделала это в качестве подарка на день рождения. — Потом Таллула повернулась к матери. — Спасибо, что развлекла его. Люблю тебя, — сказала она и обняла женщину, которая поцеловала ее в щеку.

— Люблю тебя. Развлекайтесь, — сказала она мне так же, как и Таллуле. — Веди машину осторожно. Не забудьте пристегнуть ремни безопасности.

Моя мать всегда говорила то же самое, когда я уходил из дома.

— Всегда, — ответила Таллула.

Потом девушка снова повернулась ко мне, и ее улыбка исчезла.

Девушка выглядела неуверенно. Не пыталась кокетничать. На ее губах не было ухмылки «разве я не великолепна?». Я приподнял бровь, словно бросая ей вызов. Неужели Таллула действительно скажет что-то грубое прямо здесь, перед матерью? Мне нравилась наша словесная перепалка, но я сомневался, что она начнет ее в присутствии своей нетерпеливой матери. А потом это случилось. Таллула медленно улыбнулась. Мне. Я скучал по этой улыбке. Очень скучал. Она была слабой и немного застенчивой. Вот что делало ее улыбку такой чертовски красивой. Она не была высокомерной. Это было уникально, что-то, что я испытывал только с Таллулой. Я не хотел, чтобы это изменилось. Не хотел, чтобы она менялась.

Почему я не пригласил ее на свидание раньше? Мне всегда нравилась ее улыбка. И было приятно находиться рядом с ней. Почему я ждал, пока она похудеет? Неужели я настолько поверхностный?

Да.

Так и есть.

Мне не хотелось в этом признаваться. Или принять это. Но это правда.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказала я ей, не заботясь о том, что ее мать все еще стоит рядом.

Ее щеки порозовели, и девушка опустила ресницы, не в силах смотреть на меня, когда сказала:

— Спасибо.

Это было то, чего мне не хватало. И теперь чувство вины из-за того, что не приглашал ее на свидание до того, как она похудела, было еще хуже. Заставило меня почувствовать себя поверхностным. Таллула была совсем те такой. Она проводила свой первый вечер пятницы в старшей школе со мной. Калекой, которого она хотела ненавидеть. Я навредил ей и причинил боль, которую девушка изо всех сил пыталась удержать против меня, но она рассыпалась в прах. Прямо перед моими глазами.

— Пойдем съедим бургер, — сказал я, когда стало очевидно, что Таллула смущена моим комплиментом и не знает, что с ним делать.

За всю свою жизнь девушка не так часто получила комплименты. То, как она приняла его, было чертовски мило.

— Хорошо, — согласилась она, снова взглянув на меня.

— Пока, ребята, — окликнула ее мать.

— Было приятно официально познакомиться с вами, — сказал я ее матери.

Она просияла, Таллула повернулась, и мы вышли из дома.

Когда дверь за нами закрылась, она посмотрела на меня и сказала:

— Клянусь, она не сумасшедшая.

Я рассмеялся, потому что вообще об этом не думал. Но серьезное выражение лица Таллулы было очаровательным. В моей груди появилась легкость. Я был счастлив.

Черт.

Ты многого обо мне не знаешь

ГЛАВА 17

ТАЛЛУЛА

— Ты тоже боишься высоты, как и твоя мама?

Я подумала, что это был странный вопрос. Это было первое, о чем спросил Нэш, когда мы сели в его машину. Я немного отвлеклась, думая о том, что сижу взнаменитом серебристом «Эскалейд» Нэша Ли. Девочки мечтали оказаться в нем с того самого момента, как парень впервые въехал на стоянку в школе. Ходило много слухов о том, что происходило в задней части этой машины. Но вопрос о боязни высоты вернул меня в реальность. Подальше от моих мыслей.

— Нет. Это проблема моей мамы. Не моя.

Парень одарил меня улыбкой.

— Хорошо.

Потом он больше ничего об этом не говорил. Следующее, что Нэш спросил: — Твои родители развелись?

Я покачала головой.

— Они никогда не были женаты. Я никогда не встречала своего отца. Ему плевать.

Парень нахмурился.

— Звучит как придурок.

Я кивнула головой в знак согласия.

— Не могу себе представить, что моя мать нашла в нем. Если только он не очаровал ее. Ее легко очаровать. Живет в счастливом мире, где не происходит ничего плохого. Даже если и происходит, она находит в этом светлую сторону и продолжает жить дальше.

Когда я была моложе, это меня раздражало. Я хотела, чтобы мама приняла реальность. Я не понимала, почему она не расстраивается из-за плохих вещей. Как в тот раз, когда нам пришлось целый месяц питаться бутербродами с арахисовым маслом и молоком, потому что наша машина сломалась, и чтобы починить ее, потребовалась большая часть ее месячной зарплаты. Но вместо того, чтобы расстраиваться, она нарезала бутерброды забавными формами. Каждый вечер создавала новую историю из сэндвич-персонажей. Просто она была такой. Всегда оптимистична. Я поняла это, когда стала старше. И теперь я была благодарна за это. Мама заставляла меня улыбаться много раз, когда мне просто хотелось плакать.

— Мне всегда больше всего нравилось просить угощенье на Хэллоуин в твоем доме. У твоей мамы были самые лучшие украшения и домашние угощение. Те кексы были вкуснее, чем любые конфеты. А в один год это были рисовые угощения в форме тыкв. Детский джекпот.

Я улыбнулась. Мама всегда любила Хэллоуин и Рождество. Она сделала оба этих праздника значимыми. Ее волнение по поводу них волновало меня не меньше. Пройдет всего несколько недель, прежде чем она заставит меня заползти на чердак и достать ей украшения для Хэллоуина. Может, она и покрасила потолки, но по чердачной лестнице все равно не полезла бы. Это была моя работа.

— Мы потратили несколько дней до Хэллоуина, делая их. Ты бы видел, что она делает на Рождество. Мои учителя с нетерпением ждут больших праздничных банок, полных угощений, которые она приносит в школу. Когда я перешла в среднюю школу, а она все-еще продолжала это делать, то было неловко, но я справилась. Теперь я не поднимаю шума, когда приходится тащить все эти банки в школу и раздавать их.

Нэш усмехнулся.

— Черт, она как Марта Стюарт.

— Даже близко нет! Марта убирает свой дом намного чаще, чем моя мама.

Нэш все еще улыбался, когда подъехал к закусочной в городе.

— Я уже сделал заказ. Подожди здесь. Я пойду возьму его.

Я растерянно кивнула. Почему мы не ели там? Первой моей мыслью было, что ему будет неловко, когда его видят со мной. Я почти ожидала этого. Но потом поняла, что этого не могло быть. Парень ведет меня на футбол, а потом куда-то еще. Я старалась не дать старой Таллуле просочиться внутрь. Той застенчивой, неуверенной девушке, которая пыталась спрятаться от всех, чтобы никто не смеялся над ней.

Блейкли вышла из закусочной с группой болельщиц. Все они были одеты для игры. Я знала, что на самом деле они там не ели. Не перед тем, как часами активно болеть на поле. Но несколько чашек кофе или содовой они могли пропустить.

Блейкли заглянула внутрь, театрально вздохнула, а затем сказала что-то другим девушкам. Я не была уверена, что именно, но, похоже, она говорила о Нэше. Как будто ей грустно из-за него. Или она жалела его.

Когда Нэш вышел, она что-то сказала ему, и он остановился. Все его тело напряглось, и я среагировала прежде, чем успела подумать. Открыв дверь машины, вышла наружу. Я уже почти подошла к группе, когда другие девушки начали замечать меня. Я никогда по-настоящему не пыталась ходить с напыщенным или самодовольным видом. До сих пор. Высоко подняв голову, я сделала уверенное лицо и перекинула волосы через левое плечо.

Я сотни раз видела, как это делали те самые девушки, к которым я приближалась. От всеобщего внимания меня затошнило. Но я этого не показывала. Вела себя так, будто весь мир принадлежит мне, и это было забавно.

— Ты нашел друзей, — сказала я Нэшу, обнимая его свободной рукой и становясь рядом. — А вы не опоздаете? — спросила я как можно ласковее, не сводя глаз с Блейкли.

Она выглядела смущенной и удивленной.

— Ты что, с ней? — наконец спросила Блейкли, ее лицо из жалостливого превратилось в сердитое.

— Таллула, это Блейкли. Уверен, что ты никогда не встречалась с ней. Она очень поглощена собой. Не легко заводит друзей, — непринужденно ответил Нэш, не теряя ни секунды.

Мне захотелось дать ему пять.

— Я знаю, кто она! — огрызнулась Блейкли. — Все знают о толстухе, которая похудела. Уродка.

Она произнесла эти слова в надежде причинить мне боль. Но я провела годы, спокойно наблюдая за людьми со стороны. Я могла читать выражения лучше, чем большинство. Блейкли ревновала. Она бросила Нэша, но не ожидала, что он так легко и быстро уйдет. Это задело ее самолюбие.

— Не знала, что потеря веса — это уродливо. Ты меня просветила, — ответил я с улыбкой.

Она хотела сказать мне что-то еще, но захлопнула рот и снова перевела взгляд на Нэша.

— Мы расстались, сколько? Три дня назад? И ты уже встречаешься с кем-то? — В ее голосе звучало возмущение.

Она серьезно? Я видела ее с Хантером в понедельник.

— О, вы что расстались только во вторник? А Хантер знал ли об этом? Потому что сеанс ощупывания, который происходил в коридоре во время второго урока в понедельник между вами двумя, показал, что ты была совершенно доступна.

Ее глаза расширились, а затем превратились в щелочки, когда она посмотрела на меня.

— Не лезь в это, сука! Никто не спрашивал твоего гребаного мнения.

Затем вмешался Нэш. Он встал, между нами, в защитном жесте.

— Не смей так с ней разговаривать. На самом деле, Блейкли, если бы ты вообще не говорила со мной, было бы лучше всего. — Он повернулся и взял меня за руку. — Пошли отсюда. Она пустая трата нашего времени.

Я не могла не оглянуться через плечо, когда мы шли к его «Эскалейд», и улыбнуться ей.

— Сука! — крикнула она мне.

— Ты дразнишь её? — спросил Нэш с ноткой юмора в голосе.

— Возможно, — согласилась я.

— А ты дерзкая, мисс Лидделл. Я не знал.

Я пожала плечами, когда он открыл передо мной пассажирскую дверь.

— Ты многого обо мне не знаешь.

Нэш все еще смотрел на меня, когда я забралась внутрь и села.

— Я бы хотел это изменить.

Улыбка, расплывшаяся по моему лицу, была такой широкой, что почти причиняла боль.

Моя жизнь и криминальное досье в твоих руках

ГЛАВА 18

НЭШ

Я не приходил на водонапорную башню уже много лет. С ее вершины футбольное поле было как на ладони. Отсюда я смотрел, как играют старшие ребята, и мечтал о том дне, когда тоже смогу играть. С тех пор как попал на поле, я не возвращался сюда.

— Нэш, — нерешительно сказала Таллула, глядя на водонапорную башню перед нами.

Я открыл свою дверь и схватил ужин, который захватил для нас в закусочной

— Хватай воду, — сказал я и вышел.

Таллула не сразу последовала за мной. Я улыбнулся, ожидая, когда она присоединится ко мне. Когда девушка наконец выбралась из «Эскалейд», в руках у нее были бутылки с водой, а между бровями залегла морщинка.

— Мы… мы поднимемся туда? — спросила она, глядя на водонапорную башню.

— Ты же говорила, что не боишься высоты, — напомнил я ей, наслаждаясь тем, как она борется с собой из-за этого.

— Высоты я не боюсь... но предпочла бы не злить полицию.

Это заставило меня усмехнуться.

— Копы не станут нас преследовать.

Она не выглядела убежденной.

— Подниматься на водонапорную башню незаконно.

— Технически, да. Но все полицейские в городе уже на футбольном поле. Вероятно, жуют бургеры, картошку фри и начос в качестве комплимента от бустер-клуба^[2]. Никого из них не волнуют подростки на водонапорной башне.

Вздохнув, Таллула кивнула.

— Ладно. Давай сделаем это.

Это было легко.

— Ты иди первой. Я подойду сзади, на случай если ты поскользнешься.

Она бросила на меня раздраженный взгляд.

— Не слишком утешительная мысль.

— Что? Может, я и хромаю, но не потерял силы в этих парнях, — сказала я, напрягая мускулы на руках.

Она рассмеялась, и напряжение в ее глазах исчезло.

— Моя жизнь и криминальное досье в твоих руках.

— Принято к сведению.

Таллула направилась к башне. Было заметно, что девушка все еще колебалась, но шла вперед. Будучи ребенком, я никогда не задумывался о полиции или опасности. Для меня башня была просто тихим местом, где можно помечтать. Мечта, которая теперь исчезла. Я резко тряхнул головой. Не хотел об этом думать. Не сейчас. Возможно, позже на поле, наблюдая, как мои товарищи по команде играют первую игру нашего выпускного года. Мои бывшие товарищи по команде.

Таллула подошла к подножию лестницы и, запрокинув голову, посмотрела вверх. Её волнистые светлые волосы слегка развевались на ветру. У нее узкая талия, но бедра достаточно широкие. Девушка не была слишком худой. Мне это нравилось. У нее были изгибы. И она знала, как подчеркнуть их.

Сегодня вечером мне будет нелегко. Но когда я с ней, мне становилось легче. Спокойнее. Таллула этого не знала, но может быть, я ей скажу. А может и нет. Может, я просто буду наслаждаться нашим временем. И буду благодарен, что она здесь, что простила меня.

— Может, мне снять сапоги? Похоже в них тяжело будут взобраться.

Я об этом не подумал, но она права. Босиком было бы лучше.

— Да. Босиком будет проще.

Девушка наклонилась и разулась, затем выпрямилась и слегка улыбнулась мне, прежде чем повернуться к лестнице. Наши бургеры должно быть остынут к тому времени, когда мы доберемся туда со всеми этими задержками. Не то чтобы меня это волновало. Я наслаждался процессом.

— Ладно, я пошла, — объявила она, не оборачиваясь.

— Я прямо за тобой, — заверил я ее.

— Лучше бы ты был там. Если меня арестуют, ты пойдешь со мной.

— В понедельник в школе будет отличная история.

Таллула громко рассмеялась. Этот звук всегда заставлял меня улыбаться.

Взбираясь на башню, я старался сосредоточиться на том, чтобы убедиться, что девушка устойчива. Старался быть бдительными. Но на ней была юбка. Было трудно не смотреть вверх. Я боролся с этим.

— Ты что, заглядываешь мне под юбку? — окликнула она меня, словно читая мои мысли.

— Нет. Я думал об этом, но веду себя как джентльмен. Это большая редкость. Возьми это на заметку.

— Обязательно запишу это в свой дневник, — парировала она.

Это было самое долгое время, которое мне когда-либо требовалось, чтобы подняться на башню. Но в конце концов мы сделали это. Таллула подошла к перилам и посмотрела на город под нами. Это был вид, который большинство людей в Лоутоне никогда не видели.

— Отсюда хорошо видно поле, — сказала она, когда ее взгляд остановился на нашей школе.

— Да, — согласился я, не говоря больше ни слова.

В первую очередь я пришел сюда, чтобы встретиться с этим лицом к лицу без моих друзей, наблюдающих за мной. Чтобы смириться с тем фактом, что я не разминаюсь на том поле сегодня вечером. Но то, что Таллула была здесь и наблюдала за мной, внезапно заставило меня занервничать. Я не хотел показаться ей слабаком.

— Это будет нелегко, да? — спросила она, не ходя вокруг да около.

— Да, — ответил я.

Я сдался и посмотрел на поле, вокруг которого вращались все мои детские мечты. Там были мои друзья и бывшие товарищи по команде. Болельщики уже заполняли стадион. Группа репетировала. Барабаны были слышны даже здесь.

Таллула села, свесив ноги с края.

— Если бы мама узнала, что я здесь, с ней случился бы припадок, и она, возможно, никогда бы не оправилась. Возможно даже была бы остановка сердца.

Достав из кармана бутылку с водой, я протянул ей одну и сел рядом.

— Наверное, не стоит ей говорить.

— Если копы арестуют меня за нарушение закона, она узнает. Тогда я буду под домашним арестом до тридцати лет.

— Это был бы отстой, хотя звучит немного драматично.

Она протянула руку.

— Ты не знаешь мою маму. Дай мне бургер. Я умираю с голоду.

Я вытащил бургеры и оставил картошку в пакете, поставив его, между нами.

— Наверное уже холодные, раз уж мы так долго тащили тебя сюда.

Она ухмыльнулась.

— Меня впервые попросили сделать что-то незаконное.

Это заставило меня забыть о футбольном поле и моем отсутствии на нем. Барабаны на заднем плане стихли, и я откинул голову назад и рассмеялся. Тяжесть в моей груди ослабла. Мне было все равно, что я теряю. У меня было это. И это, как оказалось, было лучше.

— Что тут смешного? — спросила она и откусила большой кусок бургера.

— Ты. Мы не занимаемся контрабандой кокаина или взломом с проникновением. Это не такое уж большое дело. Если нас поймают, то лишь слегка пожурят и прочитают лекцию о безопасности.

Таллула проглотила еду и пожала плечами.

— Возможно. Но гораздо интереснее думать, что мы мятежники, нарушающие закон.

— Так вот кто мы по-твоему? — отозвался я.

Она кивнула и откусила еще кусочек. Таллула не была похожа ни на одну другую девушку, с которой я встречался. Она не флиртовала и не пыталась контролировать меня обещанием секса. Таллула была... реальной. Веселой. И будь я проклят, если не сожалею о тех годах, которые упустил, не узнав ее.

Не думала, что тебе интересно мое мнение о твоей любовной жизни

ГЛАВА 19

ТАЛЛУЛА

Я не боюсь высоты. Вернее, нормальной высоты. Так что я не лгала Нэшу, когда он спросил. Я думал о высотах, таких как подъем на чердак или дом на дереве, который я всегда хотела в детстве, но мама слишком боялась построить его для меня. Я не думала, что Нэш спрашивал, не боюсь ли я взбираться на шестидесятифутовую водонапорную башню.

Когда он подъехал сюда, и я поняла, что должна взобраться на эту штуку... Я подумывала о том, чтобы отступить, сказав ему, что это невозможно. Но выражение волнения в его глазах, когда парень ждал моего ответа, удержало меня от этого. Я подумала, что был ничтожный шанс, что я упаду и разобьюсь насмерть. Я скорее умру в автокатастрофе, чем упаду с этой водонапорной башни.

Теперь, когда мы были здесь и смотрели на город, который мы оба называли домом, я была рада, что не позволила страху остановить меня. На самом деле я не боялась, что нас арестуют. Я знала, что все копы ждут начала игры и делают все возможное, чтобы обеспечить безопасность, когда прибыла команда противника и дороги, ведущие на стоянку, начали заполняться. Полиция была просто моим оправданием.

— Ты все еще планируешь стоять в стороне сегодня вечером? — спросила я его после того, как закончили ужин.

Он кивнул.

— Да. Планирую.

Его взгляд был устремлен на поле, где его друзья разминались, а на трибунах играл оркестр. Хотя мы не могли их слышать, оба знали, что парни подбадривают друг друга, крича то, что футболисты кричат перед игрой, чтобы подготовиться морально. Запах свежескошенной травы и жареного мяса наполнял воздух, торговая палатка была готова накормить болельщиков. Мое сердце болело за Нэша. Я никогда не любила ничего так же сильно. Никогда не было чего-то настолько важным для меня. Должно быть, в его жизни образовалась пустота.

— Что случилось? С твоей ногой? — спросила я, прежде чем успела подумать и остановиться.

Нэш вздохнул и перевел взгляд на меня.

— Дурацкая игра в футбол на заднем дворе. Мы играли каждый год в День памяти. Большинство людей играют с просто флагом или прикасаются, когда не носят щитки. Но нам нравиться контакт. Это делает игру более увлекательной. — Он выглядел огорченным, когда говорил это. — Никогда не думал, что это может все изменить. Я считал себя непобедимым. Чем сильнее удар, который я принимал или давал, тем лучше. Я играл жестко. Я был идиотом.

Нэш на мгновение закрыл глаза и покачал головой. Воспоминания давались ему с трудом. Я пожалела, что спросила. Если бы я могла забрать свой вопрос обратно, я бы так и сделала. Вернуться к остроумному подтруниванию и смеху, которые были раньше. Именно этого ему сейчас и не хватало, чтобы не вспоминать обо всем, что он потерял.

— Я не мог пошевелить ногой. Никогда раньше не чувствовал такой боли. Все было настолько серьезно, что мир начал исчезать. Но я не позволял себе потерять сознание. Не от боли. Я должен был бодрствовать. Мне нужно было знать, что случилось. Мне казалось, что я просто что-то сломал... и думал: «черт, надеюсь, до начала тренировок все срастётся». Никогда не думал, что у меня будет разрыв передней крестообразной связки, повреждение боковых связок коленного и голеностопного сустава. Чертова хромота на всю оставшуюся жизнь.

Я мало что знаю о спортивных травмах, но слышала, что разрыв ПКС — это плохо. Действительно очень плохо. Но у него было нечто большее. Намного больше.

— Мне очень жаль.

Это казалось неуместным, но все равно вырвалось у меня изо рта. Потому что мне действительно было жаль. Мне хотелось, чтобы Нэш вернулся и играл в эту игру. Я знала, что он желал этого больше, чем кто-либо другой.

— Мне тоже. Думаю, что всегда буду сожалеть об этом, — ответил он.

Теперь над нами нависла тяжесть. Легкое счастливое чувство из прошлого полностью исчезло. Это была моя вина. Ему нужно было помочь забыть, а не напоминать. Особенно перед игрой. Я напряженно думала о том, что еще можно сказать, чтобы поднять настроение. Сменить тему, не выглядя так, что мне все равно.

— Мне не следовало спрашивать. Это было не то, о чем тебе нужно было думать.

Уголок его рта приподнялся, и Нэш снова посмотрел на меня.

— Блейкли никогда не спрашивала. Она знала только, что мне больно, что я должен был ходить на терапию, и что больше не буду играть в футбол. Она даже не приходила ко мне в больницу. Сказала, что больницы заставляют ее нервничать и странно пахнут.

Мне было плевать на Блейкли. Она была поглощена собой. Я наблюдала за ней, когда Нэш начал встречаться с ней в прошлом году. И не могла понять, почему парень не видит, что она заботится только о себе. Нэш хороший парень. Они не подходили друг другу.

— Она не заслуживала тебя, — сказала я ему. — Я знала это, когда ты начал встречаться с ней.

Нэш переместил свое тело, пока не оказался вплотную ко мне.

— Ты должна была сказать мне. Избавила бы меня от хлопот.

Теперь он дразнился. Его тон стал легче. В глазах больше не было и тени потери.

— Не думала, что тебе интересно мое мнение о твоей любовной жизни.

Он рассмеялся.

— Сексуальной жизни, Таллула. Там не было никакой любви. Если не считать любви Блейкли к самой себе.

Мои щеки вспыхнули при слове «секс». Что было глупо. Нам было по семнадцать. Вполне возможно, я была единственной девочкой в классе, у которой не было секса. Я даже не целовалась с парнем. Даже не чмокала в щеку. Мне нужно было посмотреть фильмы по кабельному и преодолеть неловкость при слове «секс».

— Почему ты покраснела? — спросил он с широкой улыбкой на красивом лице.

Я пожала плечами и попыталась придумать правдоподобную ложь, но затем передумала. Правда была лучше. Кроме того, вряд ли правда шокировала бы его. Нэш знал, как я выглядела в прошлом году. Также знал, что я пряталась по углам и не вела светской жизни.

— Я не привыкла говорить о сексе с… парнем.

— Значит, то, что я сказал «сексуальная жизнь», заставило тебя покраснеть?

Я молча кивнула.

— Интересно. А если я скажу «минет»?

Его смех стал громче, а мои щеки приобрели еще более яркий оттенок красного. Я закрыла лицо руками и отчаянно попыталась заставить себя остановиться.

Его смех оборвался.

— Извини, — сказал Нэш, все еще забавляясь.

Я ведь хотела отвлечь его мысли от травмы. И должна была радоваться, что добилась своего.

Он нежно отвел мою левую руку от лица.

— Мне не следовало смеяться. Это так мило. Чертовски освежает, — добавил он.

Я опустила другую руку и снова подняла голову. Повернувшись к нему, я улыбнулась.

— Это неловко.

Нэш покачал головой.

— Ничего подобного. — Его голос понизился и стал более серьезным.

Я уставилась в его глаза, пытаясь понять, почему, когда он начал приближаться ко мне. Опустил голову, придвинулся ближе, пока, между нами, не осталось пространства. Я знала, что это произойдет. Хотя раньше со мной такого никогда не случалось. Наверное, это был инстинкт. Я просто знала.

Когда его губы коснулись моих, я забыла, как дышать. Это было самое экзотическое чувство в мире. Мягкость его губ, скользящих по моим. Его теплое дыхание, касающееся моего лица. Даже его сердцебиение, ускоряющееся в моей груди. Или это было мое сердце? Я не была уверена. Все, что я знала, что это был мой первый поцелуй, и я и представить себе не могла, что он будет таким идеальным.

Она была рядом все это время

ГЛАВА 20

НЭШ

Поцелуй был другим. Я не знал, как именно его описать. Он потряс меня, заставил усомниться в каждом предыдущем поцелуе, а потом пожалеть о них. Пожалеть, что этот не был моим первым. Остальные ничего не значили. Этот значил.

Он был первым для Таллулы. Ее дрожащие руки лежали на моих руках. То, как девушка резко вдохнула, когда мои губы впервые коснулись ее. Как нежно она пробовала их на вкус. Неуверенно, но любопытно. Все это должно было сделать поцелуй неловким. Вместо этого он стал лучшим, что у меня когда-либо был.

Я не хотел покидать эту водонапорную башню. Оставайся здесь, наверху, с ней в моих объятиях. Остаться здесь и забыть о том, что ждет меня внизу, было заманчиво. Здесь, наверху, Таллула была моей. Она заставляла меня смеяться. Заставила меня захотеть других вещей, найти новую мечту. Потеря поля была не так важна для меня, как раньше. Нежный, неопытный поцелуй Таллулы обладал большей силой, чем она могла себе представить.

После того, как я оторвался от поцелуя и посмотрел в ее глаза, такие честные и искренние, девушка положила голову мне на грудь и удовлетворенно вздохнула. Я все еще обнимал ее, и мой взгляд был не на том поле внизу. Он был на Таллуле. То, как девушка прижималась ко мне. Как будто была тем, чего я так долго ждал. И все это время она была рядом.

— Тебе пора спуститься туда, — тихо сказала она, поднимая голову и глядя на меня.

— Возможно, — согласился я, не ослабляя хватки. — Я бы предпочел остаться здесь.

Таллула улыбнулась. Застенчивой улыбкой, от которой у меня сжалось сердце.

— Мне бы тоже этого хотелось. Но они ждут тебя. Думаю, ты пожалеешь, если не сделаешь этого.

Девушка была права. Они все хотели, чтобы я был там, как всегда. Особенно Райкер. Я мог бы быть эгоистом и сказать, что они не понимали как это будет тяжело и они ждут от меня невозможного. Но я знал, что эта реакция подведет Таллулу. В конце концов, я подведу ее. Я просто не хотел, чтобы это было сегодня. Слишком скоро.

— Тогда, наверное, мне лучше сделать это, — сказал я, желая снова поцеловать ее и забыть обо всем.

Ее рука легла мне на сердце.

—Ты будешь рад, что сделал это.

Хотел бы я обладать ее оптимизмом в жизни. Видеть все в том свете, в каком видела она. К сожалению, это невозможно. Уже нет. Я пережил жестокое разочарование. И знал, каково это. Я лишь надеялся, что Таллула никогда этого не узнает.

Спуск с башни был далеко не таким захватывающим. Темнота теперь была настолько густой, что если бы я поднял глаза, то не увидел бы ее короткую юбку. Уже нет. Может быть, какие-то тени. Я сосредоточился на том, чтобы благополучно спустить нас вниз. Внизу девушка снова надела сапоги и одарила меня сияющей улыбкой надежды.

— Я никогда не забуду это первое свидание.

Я тоже.

— Таков был план. Мне нужно было переплюнуть жалкое свидание Эйсы на вечеринке на поле. Долго и упорно думал, как это сделать.

Это было преувеличением только отчасти. На самом деле я не думал, что его свидание будет трудно превзойти. Тот вечер был отстойным для всех.

Я накрыл ее руку своей, и она переплела свои пальцы с моими. Наша прогулка до машины была тихой. Мои мысли все еще были на водонапорной башне с ней в объятиях. Если мне повезет, то и её тоже. В данный момент слова, казалось, были не нужны. Нам было хорошо так, как есть. Комфортно в присутствии друг друга.

Я открыл пассажирскую дверь и помог девушки забраться внутрь. Я хотел наклониться и поцеловать ее снова, но тот первый поцелуй... он казался слишком особенным, чтобы превзойти его прямо сейчас. Держать его в единственном числе и на пьедестале немного дольше казалось правильным.

Вместо этого я сжал ее руку и задержал ее взгляд дольше, чем это было необходимо, прежде чем закрыть дверь и сесть на водительское сиденье.

— С кем ты будешь сидеть на игре? — спросил я ее, не подумав об этом раньше. — Ты можешь посидеть с моими родителями. Я мог бы познакомить тебя со своей матерью.

— Все нормально. Я не собиралась ни с кем сидеть. Просто хотела найти свободное место. Думаю, сегодня вечером твоим родителям тоже будет тяжело. Им не нужен незнакомец рядом, с которым они будут чувствовать необходимость разговаривать.

Моя мать была бы более чем счастлива познакомиться с Таллулой. Она бы заболтала её до смерти. Возможно, вытащила бы мои детские фотографии на ее Facebook и начала показывать.

Возможно, это не самая лучшая идея. Таллула была милой, но мама могла ее отпугнуть.

— Если ты уверена. Но моя мама не будет возражать. Она чертовски любопытна, а ещё болтлива.

Ее тихое хихиканье было приятным. Стало легче справляться с въездом на стоянку стадиона, заполненного болельщиками. Я никогда не делал этого раньше. Всегда был на этом поле до прихода болельщиков. Даже в детстве я был водным мальчиком и мальчиком с мячом. Боковые линии — это все, что я знал.

— Там полно народу, — сказала она, оглядываясь.

Таллула сменила тему разговора. Я бы не стал заставлять ее сидеть с моими родителями. Мне не нравилось, что она будет сидеть одна, но было ясно, что девушка привыкла к этому. Казалось, она предпочитала одиночество.

— Да. Первая игра — это всегда большое событие. Если мы победим, то на следующей неделе станет ещё хуже.

Слово «мы» застряло у меня в горле. Не «мы», а «они».

Таллула больше ничего не сказала, пока я искал место для парковки, припарковался и выключил двигатель. Глядя прямо перед собой, я видел людей, идущих со своими стадионными подушками, трещотками, а некоторые даже с ковбеллами^[3]. Футбол был важной частью жизни здесь, в Алабаме. Так было всегда.

— Я сяду слева, ближе к вершине. Если понадобится... отвести взгляд. Или просто взять минутку. Найди меня. Я буду там.

Я никогда не смотрел на толпу, находясь на этом поле. Мысли всегда были заняты только игрой. Больше ничем. Но сегодня вечером, было приятно знать, что я могу посмотреть на нее.

— Спасибо. Я найду тебя до того, как все начнется. Теперь знаю, где искать.

Девушка потянулась к своей двери, и я быстро открыл свою.

— Нет, подожди, — сказала я ей, слезая и обходя вокруг своего внедорожника, чтобы открыть для нее дверь.

— Мама надерет мне задницу, если я позволю девушке открыть дверь.

— А моя мама всегда говорит: «Таллула, никогда ни в чем не полагайся на мужчину. Ты можешь сделать все сама. В них нет особой необходимости».

В груди у меня заурчало от смеха. Мне это понравилось. Если бы у меня была дочь, я бы сказал ей то же самое.

— Моей маме нужно познакомиться с твоей. Они понравятся друг другу.

Таллула вышла и посмотрела на поле.

— Хватит тянуть время. Иди. Они ждут тебя в раздевалке.

— Я собирался сначала проводить тебя до ворот, — сказал я ей.

Девушка покачала головой.

— Видишь вон ту очередь? Это займет слишком много времени. Я уже большая девочка. Я справлюсь. А теперь иди и стань частью своей команды.

Я начал было что-то говорить, но решил, что у нас было достаточно времени, чтобы впитать тот первый поцелуй. Потому что прямо сейчас мне нужен был второй. Сокращая расстояние, между нами, я обнял ее за талию и притянул к себе, прежде чем крепко прижаться губами к ее губам. Немного давления, чтобы попробовать ее на вкус. Когда она открылась мне, мои колени ослабели, и я позволил своему наслаждению продлиться еще немного. Этот поцелуй поможет мне пройти через что угодно.

На этот раз она отступила первой. Затем с легким толчком, прошептала:

— Иди.

Что я и сделал. Оглянулся только один раз, прежде чем направился к раздевалке, чтобы присоединиться к команде. Я опаздывал. Парни будут жаловаться, но что они могли сделать на самом деле? Я не буду играть, буду рядом только для поддержки. Как будто они нуждались в этом.

Как раз перед тем, как спуститься с холма, который вел к полевому домику, я почувствовал отчетливый запах травки. Остановившись, осмотрел окрестности, и крошечный оранжевый огонек от горящей бумаги привлек мое внимание. Из темноты вышел парень, который показался мне знакомым. Но я никак не мог его вспомнить. Он здесь не жил. Это было очевидно. Его светло-русые волосы касались плеч, а его рубашка и узкие джинсы с дырами, так и кричали о том, что парень приезжий.

Он ухмыльнулся мне. Сделал последнюю затяжку, затем бросил окурок на гравий, прежде чем наступить на него и уйти. Чувак собирался просто оставить травку прямо там. Он что, серьезно?

— Какого хрена? — сказал я, и парень остановился.

Он бросил на меня еще один взгляд.

— Проблемы? — спросил он с усмешкой в голосе.

— Это Алабама, чувак. Травка, блядь, незаконна.

Не то чтобы я сам не курил раз или два.

Парень кивнул.

— Не надо напоминать мне, где я. Теперь это мой ад, — сказал он, протягивая обе руки и отступая назад.

Я опаздывал. У меня не было времени спорить с ним о том, чтобы нельзя бросить косяк на землю.

— Неважно, — пробормотал я и ушел.

Боже, ну и банальщина

ГЛАВА 21

ТАЛЛУЛА

В течение первого тайма Нэш четыре раза поднимал на меня взгляд. Это все, что я видела. Его. Я наблюдала за ним все это время. Изучила его позу, как он взаимодействует с другими, и лишь надеялась, что все это для него не так сложно, как казалось. Нэш хлопал парней по спине, говорил с ними об игре и подбадривал. И только когда он смотрел на меня, я понимала, что это убивает его. То, что парень нуждался в моей поддержке, говорило больше, чем любая его актерская работа на этом поприще.

Команда ушла в раздевалку, болельщики болтали, ели, а я осталась одна. Никто по-настоящему не знал меня. Я привыкла быть одна, без группы друзей. К чему не привыкла, так это к тому, что меня замечают. Я почувствовала на себе чей-то взгляд. Меня больше не игнорировали. Нуждаясь в том, чтобы уйти подальше от толпы и всей этой болтовни, я пошла искать более тихое место. Взять передышку и не чувствовать себя так, будто я выделялась, сидя там одна. Без собеседников.

Когда добираетесь до нижней части трибун, справа находятся палатки с закусками и туалеты. Толпа направлялось в ту сторону, заполняя каждый доступный участок травы. Я пошла налево. Меньше людей, больше места для передвижения. Продолжала идти, пока задние ворота, ведущие на переполненную парковку, не оказались в поле моего зрения. Там никого не было. Я подошла к воротам, чтобы подождать, пока толпа двинется дальше и вокруг никого не было. Здесь было темнее, и поля не было видно. Не самое популярное место, разве что для целующихся подростков.

— Это место отстой, и ты сидишь там в одиночестве, что чертовски грустно. Что ты сделала? Убила любимого щенка города?

Мужской голос испугал меня. Он не был мне знакомым, да и человек явно не из здешних мест. Никакого акцента. Совсем. Странно. И, возможно, небезопасно. Я обернулась и увидела парня, прислонившегося к забору дальше в тени. Он был один. Насколько могла разглядеть, у него были длинные волосы, такого светлого цвета, что отражали лунный свет. Я его не знала. И видела достаточно криминальных историй, чтобы понять, что это не самая лучшая идея — стоять здесь наедине с этим незнакомцем.

Я начала отходить.

Парень рассмеялся. Это был глубокий, веселый смех.

— Боже, ну и банальщина.

Я остановилась.

— Футбол в вечер пятницы, чертовы ковбойские сапоги с джинсовой юбкой, куртки-леттерманы^[4] на плечах девушек, при такой-то жаре. О, и ковбеллы. Не могу не упомянуть про них. Они бесценны.

Парень закончил свою тираду и достал зажигалку. Зажегся маленький огонек, и он поднес сигарету к губам.

— Не вызывай копов, Дейзи Мэй. Это просто обычная сигарета.

Я должна была уйти и забыть об этом. Но тут парень сдвинулся, и свет фонаря на поле, проглядывающий над трибунами, осветил его и я смогла лучше его разглядеть. Он не казался опасным. Был высоким, стройным. Я заметила, что что-то блеснуло в его ушах и, что его белокурые волосы были намного длиннее, чем мне показалось раньше. Они были заправлены за уши. Но его одежда выделялась больше всего. Он не был одет как парень из Лоутона. Скорее напоминал мне кого-то из эпизодов «Беверли-Хиллз 90210». И он называл нас банальными?

— Который из тех болванов твой? Должно быть, кто-то из них. Ты глаз не спускаешь с поля. Я заметил тебя, потому что ты потрясающая, но ты и так это знаешь. Я видел много красивых женщин. Не то чтобы ты была уникальна, но я замечаю, когда люди ведут себя не по правилам. На тебе костюм Дейзи Мэй, но ты отличаешься от остальных. Тебе плевать на одиночество, и ты не проверяешь, смотрят ли на тебя люди. Черт, я наблюдал за тобой больше часа, а ты ни разу не посмотрела в мою сторону. Чертовски увлекательно.

Мне не нравился этот парень. Уйти было лучшей идеей. Но парень прав. Я была одна, и мне пришлось бы вернуться туда, пока они все взволнованно говорили о двух тачдаунах, и набивали рты начос.

— Кто ты такой? — спросила я вместо этого.

Парень усмехнулся и сделал еще пару шагов на свет. Теперь я ясно его видела. Его ярко-зеленые глаза были неестественными и скорее всего это линзы. Если нет, то парень инопланетян или, возможно, вампир, и я только что попала в одну из своих книг о паранормальных явлениях, которые так любила. Держу пари, это просто контактные линзы.

— Все еще нужен ответ, или ты знаешь? — спросил он.

Откуда, черт возьми, я могу его знать?

— Мы никогда не встречались. Я бы запомнила твой фальшивый цвет глаз и серьги с бриллиантами, — ответила я более раздраженным тоном, чем хотела.

Незнакомец провел рукой по лицу и подавил смешок.

— Этот городок действительно устарел. Скажи-ка, у вас у всех есть смартфоны, или все еще пользуетесь раскладушками? Или еще лучше, стационарными телефонами?

Никогда в жизни у меня не было такого странного разговора. Парень перескакивал с одной темы на другую. Перерыв подходил к концу, и мне нужно было добраться до своего места. Этот разговор пустая трата времени.

Я повернулась и пошла прочь.

— Тот, который хромает, твой, — крикнул он.

Теперь я не была уверена, что этот парень безопасен. Он был немного жутковат со своими знаниями. Вроде сталкера.

— Он единственный на том поле, кто хотел бы оказаться в другом месте.

С этим не поспоришь. Но ведь я изучала Нэша всю ночь. Обращала внимание на язык его тела. Волновалась за него. Как об этом узнал этот парень?

Я снова посмотрела на него.

— Кто ты такой? — потребовала я.

Незнакомец наклонил голову и провел рукой по своим длинным волосам, как модель в рекламе. Это было странно и раздражало одновременно. Он реально без ума от себя. Парень, как мужская версия Блейкли. Вот только я бы предположила, что он умнее. Этот разговор был самым странным в моей жизни на сегодняшний день, но парень не показался мне пустоголовым болваном. Я уже начала беспокоиться, что он серийный убийца, с его глубокими наблюдениями и интересом к незнакомым людям.

— Ты когда-нибудь смотрела «Ютуб»? Или люди здесь не знают, что такое интернет? — То, как он спросил последнюю часть, было очень плохой имитацией протяжного произношения. Как будто он смеялся над тем, как мы здесь разговаривали.

— Ты, должно быть, самый грубый человек, с которым я когда-либо разговаривала, — ответила я. — Конечно, у нас есть смартфоны, мы используем персональные ноутбуки в классе, все наши учебники в сети, и, хотя я не смотрю «Ютуб», но знаю, что это такое. Моя мама постоянно смотрит кулинарные уроки.

После того как сказала все это, мне захотелось взять свои слова обратно. Я должна была уйти. Этот парень не в себе и выглядит подозрительно. И мне следовало заткнуться и идти своей дорогой.

Табло зажужжало, завершая перерыв.

— Мне нужно идти, — сказала я, прежде чем быстро отойти от него.

Больше парень ничего не сказал. Я добралась до лестницы и направилась к своему месту, ни разу не оглянувшись, чтобы посмотреть, идет ли он за мной. Когда добралась наверх и села, я вдруг почувствовала благодарность за то, что меня окружают все эти люди. Это успокаивало. Как только взглядом нашла Нэша, он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и улыбнулся. Я вздохнула с облегчением, что оказалась здесь и вернулась туда, где должна была быть. Нэш слегка отсалютовал мне и вернулся к разговору с Райкером, который стоял рядом с ним в полной боевой готовности.

Впервые за вечер я огляделась по сторонам. Я видела толпы людей, трясущих ковбеллы и синие трещотки, и в воздухе раздавались радостные крики в честь «Львов». Когда стала переводить взгляд на Нэша, он остановился на незнакомом парне в самом дальнем левом углу. Он не сидел, и никто, казалось, не замечал его. Его внимание было сосредоточено на мне.

Когда незнакомец увидел, что я смотрю на него, то ухмыльнулся и кивнул головой в сторону поля в направлении Нэша, а затем ушел. И я была несказанно рада этому.

Интересно увидеть, как жили остальные

ГЛАВА 22

НЭШ

Запах костра был нормой для вечера пятницы. Я привык к этому. Хотя приходить сюда сегодня было последним, что мне хотелось сделать, но мне нужно было выпить пива. А еще я не хотел, чтобы Таллула пыталась поговорить со мной о сегодняшнем вечере. Об игре. Как это было? И все в этом духе. Я был в плохом настроении и хотел побыть один. Приглашая Таллулу на свидание после игры, я надеялся, что это отвлечет меня от тягостных мыслей. Не думал о настроение, в которое игра могла меня привести. И вот мы здесь.

Райкер продолжал говорит о розыгрыше в игре, в результате которого он забил. Это было впечатляюще. И парень повторял это снова и снова. Так было и в прошлом году, и в позапрошлом. Теперь это меня раздражало, но я пил пиво и держал рот на замке.

Таллула не казалась расслабленной или как будто ей это нравилось. И я не винил ее. Со мной было не очень весело. Но если я хотел еще одно свидание с ней, то мне нужно было постараться. Перестать быть чертовым ребенком из-за игры.

Они выиграли с тремя тачдаунами. Это была довольно легкая победа. Если бы я не был так чертовски поглощен своей вечеринкой жалости, то был бы счастлив за парней. Я пытался, но ничего не получалось.

Я обнял Таллулу за талию и притянула ближе к себе.

— Прости, что здесь так скучно, — прошептал я.

Девушка повернула голову и слегка откинула ее назад, чтобы посмотреть на меня. Вблизи она была безупречна. Раньше я об этом не думал, был слишком поглощён этим поцелуем. Теперь смог это оценить.

— Мне не скучно. Просто впитываю все это. Значит вот чем вы все занимались последние три года по пятницам, когда я сидела в своей комнате с книгой. Интересно увидеть, как жили остальные.

Дразнящая улыбка изогнула ее губы.

— Уверен, что теперь ты жалеешь, что упустила каждый момент, — ответил я.

Девушка театрально вздохнула.

— Ну, конечно, жалею. Как можно насытиться тем, что Райкер воспроизводит свой лучший момент на поле пятьюдесятью разными способами? Или Блейкли, которая разве что не раздевается, чтобы удержать внимание Хантера на ней одной. Но лучшие — конечно чирлидерши, которые все еще думают, что должны выполнять упражнения после того, как выпили слишком много.

Я громко рассмеялся. Она права. Абсолютно. Ее описание не могло быть более точным.

— Значит, могу предположить, что ты согласишься приходить сюда вместе со мной в этом году?

Я ни в коем случае не собиралась приходить сюда каждый вечер пятницы. Вечеринка на поле уже не была такой привлекательной, как раньше. Я больше не вписывался и был уверен, что Таллула это знает.

Девушка прижала палец к подбородку, словно глубоко задумалась. Затем выдала мне серьезное выражение, которое должно было быть насмешливым.

— Только если Эйса и Райкер будут беспрестанно говорить о себе, а чирлидерши будут раздражать еще больше. Тогда, возможно, я вернусь.

Рассмеявшись, я сжал ее талию.

— Я бы сказал, что посмотрю, что могу сделать, но уверен, что все это данность. — Я кивнул головой в сторону деревьев, за которыми были припаркованы машины. — Пойдем?

Она улыбнулась.

— Хорошо.

Я повернулся к остальным, которые даже не поняли, что мы вели наш собственный частный разговор.

— Мы уходим. Веселитесь, — крикнул я.

Никто не спрашивал, почему я ухожу. Но я видел удивление в их глазах. Обычно я закрывал эти вечеринки.

Я помахал им на прощание, но не задержался достаточно долго, чтобы они попросили меня остаться. Или спросили куда мы направляемся. Таллула отвечала тем, кто говорил ей, что они рады ее приходу. Хотя эти люди игнорировали ее в прошлом, девушка была вежлива. Казалось, она не испытывал к ним горечи.

— Клянусь, он был там, — сказала девушка громким высоким голосом, когда мы проходили мимо их группы.

— Ты спятила. Не может быть, чтобы Хейган Бейлор был в Лоутоне, штат Алабама, на футбольном матче. Тебе нужно перестать так часто за ним наблюдать. У тебя начинаются галлюцинации, — сказал Блейкли.

— Я знаю Хейгана Бейлора. И узнала бы его даже по затылку. Я видела каждое видео на «Ютуб», которое он когда-либо делал. Он публикует новый видеоблог три раза в неделю. И в последнем сказал, что переезжает. — Другая девушка, в которой я теперь узнал Памелу, громко защищала свою правоту. — Он был здесь!

— Прости, Пэм. Я в это не верю. Больше его никто не видел, — ответила Блейкли.

Мы продолжили идти, но я заметил, что внимание Таллулы было приковано к их разговору.

— Ты знаешь, кто такой этот Хейган Бейлор? —спросил я ее.

Девушка не была похожа на тех, кто смотрит видеоблогеров. Я никогда не смотрел ни одного, но Блейкли смотрела пару раз в неделю, как будто это было частью ее жизни. Потом постоянно говорила о них, как будто мне было не все равно.

Таллула отвела взгляд и покачала головой.

— Нет, я даже не уверена, что такое видеоблог.

Заявление было шокирующим. Но ведь это Таллула. Она другая. Что мне очень понравилось.

— Есть люди, которые делают видео, что-то вроде реалити-шоу, а затем размещают их на «Ютуб». У некоторых это получается лучше, чем у других. Многие прославились благодаря этому. Они называют себя видеоблогерами. Но из того, что я видел, это в основном подростки снимающие скучные видео о том, что делают, или делающие глупости, чтобы привлечь больше зрителей.

Таллула нахмурилась.

— Они становятся знаменитыми? Серьезно?

— Ага. Блейкли была в восторге, когда в июле получила рюкзак, который один из ее любимых блогеров продавал мерч^[5] в своем магазине.

— В чем? — недоверчиво спросила она.

— Самые популярные блогеры продают разные товары в интернет-магазинах.

Я тоже думал, что это безумие, но Блейкли боялась, что все будет распродано, поэтому сутками висела в компьютере, ожидая выпуска, чтобы быть уверенной, что заполучит его. Я и забыл об этом, до сих пор.

Мы подошли к моему грузовику, и Таллула остановилась у двери.

— Я думаю...— сказала она, потом покачала головой. — Неважно.

Я открыл ей дверь, и девушка забралась внутрь. Мне хотелось знать, что она собирается сказать, но я не стал давить. Мне все еще нужно было придумать, куда нам поехать. Я пока не хотел везти ее домой.

Оказавшись внутри, я увидел, как девушка зевнула и прикрыла рот рукой. Я не был готов расстаться с ней, но знал, что она устала.

— Устала? — спросил я.

Если она начнет спорить, то я смогу задержать ее подольше.

— Да, немного, — согласилась она.

Черт.

— Ладно, тогда мы можем на этом закончить. — Я сделал паузу. — Что ты делаешь завтра? — Это, возможно, прозвучало слишком требовательно, но вырвалось прежде, чем я успел все обдумать.

Таллула наклонила голову, и я увидел улыбку на ее лице. Ей понравилось, что я спросил. И я почувствовал себя лучше.

— Утром в субботу я помогаю маме убираться. Обычно мы заканчиваем около часа дня. А потом — ничего особенного.

К черту крутость. В любом случае, я больше не был таким.

— Есть тропа, по которой я люблю ходить. Там хорошо в это время года. Думаю, тебе понравится.

Никогда не встречался с девушкой, которой, как я думал, понравилась бы прогулка там. Всегда ходил туда один.

— Звучит неплохо. Уверена, что мне понравиться.

— Будешь готова к трем часам? — спросил я.

Таллула кивнула.

— Да. В три было бы здорово.

И вот так мой первый вечер пятницы, проведенный не на поле за занятием любимым видом спорта, превратился во что-то лучшее.

Что-то о единорогах на стене

ГЛАВА 23

ТАЛЛУЛА

Утром открыв глаза и сглотнув, я почувствовала болезненность и замерла. Сегодня мне никак нельзя болеть. Сбросив одеяло, спустилась вниз, стараясь не обращать внимания на медленно нарастающую головную боль. Желудок скрутило, когда я открыла холодильник, и мне пришлось прислониться к стене на мгновение, внезапно почувствовав слабость.

Закрыв глаза, я глубоко вдохнула, пытался избавиться от всех этих симптомов. Потом открыла глаза и выпрямилась с рвением, которое прекратилось в тот момент, когда кухня начала вращаться. Мне снова пришлось схватиться за столешницу. Я определенно чувствовала себя не очень хорошо.

— Доброе утро. Ты сегодня начнешь с кухни... Милая?

Мама мгновенно оказалась рядом со мной, хотя я не могла ее видеть, потому что мне приходилось держать глаза закрытыми из-за головокружения. Меня тошнило, а голова болела так сильно, что я вздрагивала с каждым пульсирующим ударом.

— Ты вся горишь. Пойдем к дивану.

Мама помогла мне добраться до гостиной, которая была ближе, чем моя спальня. Опустившись на диван, я подтянула колени к подбородку и услышала всхлип. Думаю, он исходил от меня.

К боли в голове теперь добавилось пересохшее горло, не говоря уже о том, что каждый раз, когда я пыталась открыть глаза, кружилась голова. Мне нужно было успокоиться и молиться, чтобы это поскорее закончилось.

— Вот. — Мама стояла рядом. — Ты должна принять это, чтобы сбить жар. Нужно пить побольше жидкости. Когда это началось?

Слишком много слов. Мне удалось открыть рот и проглотить таблетку, хотя это было больно. Холодная вода приятно обжигала горло, но все равно было больно при глотании.

— Ты что, всю ночь была в таком состоянии?

Я покачала головой и снова легла. Мне на лоб положили холодную тряпку. И мое тело начало дрожать от озноба. Мама накрыла меня одеялом еще до того, как прошла первая дрожь.

— Можешь сказать, что болит? — спросила она.

Я любила ее, но мне нужно было, чтобы она перестала задавать вопросы. Говорить для меня было уже перебор.

— Все, — прошептала я и снова вздрогнула.

— Ладно, подождем, но, если через несколько часов не спадет температура и тебе не станет легче, мы пойдем к врачу.

Не знаю, как бы мы это сделали, ведь я не могла встать с дивана. Мир медленно угасал вместе с разговорами моей матери.

В следующий раз, когда я что-то услышала, это был звук работающего пылесоса, идущий из коридора. Я открыла глаза и стала ждать сильной головной боли. Теперь было уже сносно. Горло все еще ужасно болело. Я потянулась за чашкой воды, стоявшей рядом со мной, лед давно растаял. Я сделала глоток, надеясь, что это поможет. Но нет.

Попыталась двигаться, но все мое тело было слишком слабым. Я снова опустилась на диван и закрыла глаза. Головная боль вернулась и теперь болело все тело. Закрыв глаза, я снова погрузилась в темноту.

Когда снова проснулась, то услышала голос матери, говорившей кому-то, что я проснулась очень больной и проспала весь день. Я почти закрыла глаза и проигнорировала это, когда вспомнила о Нэше. Сегодня у нас было свидание. Я совсем о нем забыла. Попыталась пошевелиться и сесть, когда услышала, что мама сказала что-то еще и дверь закрылась. Я не смогла подняться до конца. Сдавшись, упала на спину и разочарованно вздохнула.

Мама вошла в комнату, и я уставилась на нее. Мне хотелось спросить, но говорить было больно.

— Это был Нэш. Он приехал забрать тебя. Я сказала, что ты заболела. Он просил передать, что надеется, что ты скоро поправишься. Как ты себя чувствуешь? — спросила она, опустившись передо мной на колени и положив руку мне на лоб. — Температура спала, но ты снова горячая. Я принесу тебе еще аспирин, а потом мы поедем в клинику. Это может быть грипп.

— Я не могу встать, — простонала я, закрывая глаза.

Было тяжело встать даже в туалет, не говоря уже о том, чтобы выйти к машине и поехать к врачу.

— Если я сейчас тебя не отвезу, то мы окажемся в отделении неотложной помощи.

Она не шутила. Если бы мне не стало лучше, она бы отвезла меня в больницу посреди ночи. Мысль о том, чтобы просидеть всю ночь в таком состоянии в приемной, придала мне сил сесть.

— Можешь принести мне лифчик? Поеду в этой одежде, — сказала я хриплым шепотом.

Надевать что-то другое было слишком болезненно.

— Конечно. Сейчас. Постарайся побольше пить. Я принесу еще воды.

Я кивнула и сделала глоток, когда мама поспешно вышла из комнаты. Майка без рукавов и обрезанные спортивные штаны, в которых я спала, вполне подойдут для этой поездки. Обычно я не носила такие короткие шорты, но сейчас мне было все равно.

Мама вернулась с лифчиком и помогла мне его надеть.

— Хочешь, я расчешу тебе волосы? — спросила она.

— Мне все равно, — ответил я. Мне хотелось лежать здесь в своем несчастье.

Она провела по ним рукой.

— Все нормально. Пойдем.

Я позволила ей помочь мне подняться, потому что сама была не в состоянии. Прогулка до машины ощущалась, как самая длинная дистанция в моей жизни. Мне пришлось несколько раз остановиться и опереться на маму. Она погладила меня по голове и заверила, что осталось совсем чуть-чуть.

Когда наконец добрались до машины, я рухнула на пассажирское сиденье и застонала. Мама откинула мое сиденье назад, и я свернулась калачиком в позе эмбриона, молясь, чтобы не умереть до того, как доберемся до больницы. Я не была уверена, что это была хорошая идея. Теперь, когда я двигалась, все симптомы начали полномасштабную атаку.

Мама завела машину, и кондиционер задул холодным воздухом. Это охладило мой лоб, но в то же время вызвало дрожь во всем теле.

— Они сделают тебе укол, надеюсь, это быстро поможет, — сказала мама, пытаясь успокоить меня. — Если останешься дома, то лучше не станет. Нужно что бы тебя осмотрели, дорогая.

Я даже не могла кивнуть, чтобы дать ей понять, что все поняла. Вся моя энергия иссякла.

— Должно быть, прошлый вечер прошел хорошо, раз вы с Нэшем планировали свидание сегодня. Когда тебе станет лучше, я с нетерпением жду услышать все подробности. Уверена, ему было не просто находиться на поле без возможности играть. И я рада, что ты поехала с ним.

Я заснула, пока мама болтала о Нэше, футболе и свиданиях. Думаю, в какой-то момент она говорила о пирожных, но я не уверена. Ее болтовня утомляла, и я не могла бодрствовать. Как раз перед тем, как окончательно отключилась, я услышала, как она сказала что-то о единорогах на стене. Я понятия не имела, о чем она говорит, ведь пропустила большую часть этого разговора.

Когда машина остановилась, я открыла глаза и поняла, что не смогу встать. Снова закрыла глаза, надеясь, что мама просто оставит меня здесь.

Это часть его блогерства?

ГЛАВА 24

НЭШ

Были места, где я мог бы быть и дела, которыми я мог бы заняться, но у меня не было настроения общаться с друзьями. Вместо этого я сидел за деревянным столиком для пикника в парке, подальше от орущих детей и их матерей, и смотрел на город, попивая содовую, которую купил в магазинчике через улицу.

Я проснулся с нетерпением, предвкушая, как проведу день с Таллулой. Но она заболела. Ее мать действительно выглядела взволнованной и напряженной, когда рассказала мне об этом, так что я ей поверил. Таллула не пыталась избежать нашего свидания, и это хорошо. Хотя отстойно, что она была больна.

— Что за история с твоей ногой? — спросил мужской голос, и я перевел взгляд с мигающего светофора на парня, который тихо подошел ко мне, или я просто был настолько погружен в свои мысли, что не заметил его.

Благодаря светлым волосам, я узнал в нем парня со вчерашнего вечера. Того самого чокнутого курильщика травки, мимо которого проходил по дороге в полевой домик.

— В смысле? — раздраженно спросил я. Этот парень чертовски груб.

Он посмотрел на меня равнодушно и указал на мою ногу.

— Нога, твоя хромота. Ты всю игру простоял в сторонке. Что за история?

Он это, блядь, серьезно?

— Кто ты такой, черт возьми? — спросил я его вместо ответа.

Парень ухмыльнулся и покачал головой.

— Я разговаривал только с двумя людьми в этом городе, и ни один из вас меня не узнал. Думал, что возненавижу это место. Но оказывается быть анонимным не так уж и плохо. Я уже и забыл каково это.

Что за самоуверенный ублюдок?

— Откуда нам знать, кто ты такой? Ты не местный. Это точно, черт возьми.

Парень только кивнул в ответ.

— Я один из счастливчиков, не рожденных в этом захудалом аду.

Придурок.

Я снова перевел взгляд на светофор и сделал глоток содовой. Может, если я не буду обращать на него внимания, он уйдет?

— Не хочешь рассказать мне о ноге? Ладно. Спрошу у твоей девушки.

Это привлекло мое внимание.

— Что?

Казалось, парень был доволен моей реакцией.

— Горячая одинокая блондинка, которая наблюдала за тобой всю ночь. Мы поговорили. Хотя не думаю, что я ей понравился. Вы, южане, должны быть очень милыми и дружелюбными. Почему-то не нахожу этого здесь. Западное побережье получило дурную славу, но мы чертовски дружелюбны по сравнению с этим сборищем.

Он разговаривал с Таллулой. Она ничего не упоминала об этом.

— Чего ты хочешь? — спросил я его, не в настроении защищать южное гостеприимство.

Парень прислонился к дереву рядом с собой.

— У тебя есть история. Возможно, это единственная интересная вещь, кроме твоей девушки, которую я встретил в этом городе. Я люблю истории. Это моя фишка. Трогательные человеческие истории. Зрелищность. И все в таком духе.

Слово «зрелищность» вернуло меня во вчерашний подслушанный разговор. Я забыл о нем, потому что это было не важно. Мне было все равно. Но теперь все встало на свои места. Похоже, Пэм не ошиблась.

— Ты тот парень, который ведет видеоблог на «Ютуб».

Как только я это сказал, на лице парня медленно расплылась улыбка.

— Удивительно. Никогда бы не подумал, что ты смотришь влоги.

— Я и не смотрю, но девушки в этом городе знают тебя. Тебя заметили прошлым вечером.

Парень вздохнул и кивнул.

— Наверное, не стоило идти на игру, но в понедельник они все равно меня увидят. Не смогу спрятаться в гребаной школе.

Школа? Он собирался пойти в школу? Здесь, в Лоутоне?

— Позволь мне все прояснить, — сказал я, наконец заинтересовавшись. — Ты какой-то знаменитый парень с «Ютуб» из Лос-Анджелеса, и будешь ходить в школу в Лоутоне, штат Алабама?

Все это не имело смысла. У этих ребят есть спонсоры и все такое. Они загружены по полной. Зачем кому-то переезжать из Лос-Анджелеса в Алабаму? Или это часть его блогерства?

— Такое дерьмо случается, когда твоя мать застает твоего отца в бассейне, трахающим молоденькую няню твоего младшего брата. Был выбор: или остаться с мудаком, так же известным, как мой отец, в Лос-Анджелесе, или уехать с матерью в город, в котором она выросла, чтобы она могла быть рядом со своими родителями и разобраться со своей жизнью. Я не мог позволить Лил Джо уехать без меня. Мама большая девочка, и справится с этим. Лил Джо всего пять лет. Он нуждается во мне. Так что, черт возьми, вот я здесь, — закончил он, разводя руки. — Ну и что у тебя за история? Мою ты услышал.

Парень был здесь из-за своей семьи. Понимал ли он, как тяжело ему будет, когда об этом узнает весь Лоутон? Он не сможет здесь нормально жить. Они ему не позволят. Это не Лос-Анджелес. Здесь не каждый день по улицам разгуливают знаменитости.

— Они никогда не оставят тебя в покое. Ты никуда не сможешь пойти, не привлекая внимания, — сказал я ему.

Парень пожал плечами.

— Возможно. Зато получиться отличный видеоролик. Надеюсь, это скоро пройдет.

Учитывая, что я никогда раньше не смотрел видеоблоги, то не был уверен, что именно он снимает на видео.

— Как это работает? Твой влог? Что именно ты снимаешь?

Парень сдвинулся, вытащил что-то из кармана, подбросил в воздух и поймал, как мячик.

— Это одна из многих моих камер. — Она была маленькой. Похожа на небольшую коробочку. Затем парень полез в задний карман и вытащил оттуда что-то еще, что, когда он развернул, оказалось палкой. — Это стабилизатор, — объяснил он.

Затем парень прикрепил камеру к палке и вытянул в руке.

— Занятий в школе пока не было. Все еще пытаюсь разобраться в этом городке. Здесь реально ничего не происходит. Беру назад свои слова об аде. Там должно быть больше действий. Нечестно их сравнивать.

Парень разговаривал с камерой. Затем направил её на меня.

— Этот парень ни хрена мне не говорит. Это тот, который вчера вечером был вне игры. У него есть история. Я просто еще не разобрался какая именно.

Я уставился на маленькую, вызывающую раздражение камеру.

— Убери от меня эту штуку, — проворчал я.

— Он довольно занятный персонаж.

— Он не хочет, чтобы ему тыкали в лицо чертовой камерой, — сказал я вместо этого.

— Просто скажи нам, почему ты хромаешь. Я рассказал тебе о том, что мой папаша трахал няню. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это сказать, почему хромаешь.

Эта камера включена?

— Ты это записываешь? Ты только что сказал хрень о своем отце, — заметил я.

Я знал, что у него миллионы зрителей.

Парень усмехнулся.

— Черт возьми, конечно, записываю. Они знают. Я уже объяснил, почему уезжаю из Лос-Анджелеса. Посмотри мой чертов видеоблог. Это все редактируется. То, что мы сейчас делаем, было бы чертовски скучно без некоторых правок. Но каждый раз, когда могу рассказать миру о своем отце-придурке, я буду это делать.

Я покачал головой.

— Хрень какая-то.

— Ты ничего не видел, — сказал он мне. — Пойдем. Я тебе покажу.

Если бы я посидел и подумал об этом, то сказал бы «нет». Мне не очень нравился этот парень. Но я не думал. Вместо этого поднялся со скамейки.

— Хорошо. Покажи мне.

Я все еще не уверен, что это было легально

ГЛАВА 25

ТАЛЛУЛА

Грипп продолжался еще три дня. Я была слаба и не в себе. Нэш написал несколько раз, проверяя меня, и я ответила, но не слишком подробно. Однако сегодня мне было лучше. Я приняла душ и съела немного тостов и фруктов. Мне снова захотелось жить.

Я боялась пропустить слишком много школьных занятий. Иначе провела бы остаток недели, пытаясь наверстать упущенное. Я чуть было не написала Нэшу, что возвращаюсь в школу сегодня утром, но потом не была уверена, стоит ли это делать. Будет ли ему не все равно? Теперь наша связь казалась такой далекой. Не видя его и не разговаривая с ним с вечера пятницы, я чувствовала себя странно. Неуверенно.

Войдя в школу, я увидела суматоху в коридоре, и девочки вели себя глупее, чем обычно. Когда мельком увидела парня с футбольного матча в пятницу вечером, все встало на свои места. Я совсем забыла о нем. Должно быть, он все-таки был тем блогером с «Ютуб». Почему он здесь? В Лоутоне? Из всех мест.

— Ты вернулась, — сказал Нэш, подходя ко мне.

Я вдруг занервничала.

— Да, стала больше похожа на себя.

— Хорошо, — усмехнулся он.

Нэш казался счастливым. Угрюмый парень с прошлой недели исчез. Это был тот самый Нэш, которого я помнила.

— Я скучал по тебе.

По мне скучали. Я не могла вспомнить ни одного случая, когда бы я пропустила школу за все эти годы, когда кто-то сказал, что скучает по мне.

— Неужели? — спросила я, а потом почувствовала, как мои щеки вспыхнули от того, как жалко прозвучал этот вопрос.

— Таллула, как я рад, что ты вернулась. Без тебя в классе все было по-другому, — улыбаясь сказал мистер Дейс, останавливаясь перед нами.

Его взгляд был прикован ко мне, мужчина вообще не замечал Нэша.

— Спасибо. У меня был грипп, — быстро объяснила я.

В его глазах мелькнуло беспокойство.

— Плохо. Не торопись с отработкой. Не переутомляйся.

Я кивнула, думая, что не воспользуюсь его советом.

Наконец мужчина перевел взгляд на Нэша и кивнул один раз.

— Нэш.

Затем пошел дальше по коридору.

— Терпеть не могу этого парня, — пробормотал Нэш.

— Мистера Дейса? — удивленно спросила я.

Не думала, что кто-то может плохо относиться к мистеру Дейсу. Я знала, что Нэш все равно не хотел быть на той полевой вечеринке в тот вечер, когда мистер Дейс всех разогнал. У него не было причин ненавидеть его.

Нэш поднял брови, как будто это и так было понятно. Я собиралась спросить почему, когда кто-то еще присоединился к нам.

— Похоже, подружка восстала из мертвых, — сказал парень с футбольного матча, подойдя к Нэшу и положив руку ему на плечи, как будто они были друзьями.

Парень не сбросил его руку и не удивился.

— Таллула, это Хейган. Хейган, это Таллула. Я знаю, что вы уже говорили раньше, но вот теперь все официально.

Я нахмурилась и перевела взгляд с Хейгана на Нэша.

— Ты его знаешь? — растерянно спросила я.

— Ты много пропустила пока болела, — сказал Хейган.

Нэш выглядел виноватым.

— Оказывается, Хейган тот самый ютубер, которого в пятницу видела Пэм. Она не ошиблась.

Хейган Бейлор блогер? Серьезно?

— Проводи меня до класса, Хейган, — сказала Блейкли, даже не заботясь о том, что парень стоит рядом с Нэшем.

Хейган закатил глаза и, казалось, проигнорировал ее.

— Он обещал проводить меня. Не так ли, Хейган? — сказала другая чирлидерша, придвигаясь ближе.

— Нет, не обещал. Он не говорил, что будет кого-то провожать, — авторитетно заявила Пэм, словно была его ассистентом.

Вокруг нас начали толпиться другие девушки, и я почувствовала клаустрофобию. Мне нужно было выбраться из этого стада сумасшедших. Я посмотрела на Нэша, и он пожал плечами, как будто все это было нормально. Неужели так было всю неделю?

— Я провожу вас всех, если идете в том направлении.

Хейган указал в противоположную сторону от моего класса. Я мгновенно почувствовала облегчение.

Когда парень начал идти, девушки последовали за ним, как безумные, навязчивые прилипалы, которыми и были. Вскоре мы с Нэшем снова остались одни. Парень посмотрел на удаляющуюся толпу, потом снова на меня.

— Он не так уж плох. Хорошо справляется со славой.

Я не сказала ничего плохого. Я не знала Хейгана. Но от толпы, которую он привлек, я не была в восторге.

— Как вы с ним познакомились? — спросила я, понимая, что многое пропустила.

— В субботу, когда ты заболела, я оказался в парке один. Сидел среди деревьев за столиком для пикника, уставившись в никуда. Он появился из ниоткуда. Такой напористый. Не хотел уходить. Но знаешь, — он сделал паузу, затем медленно улыбнулся мне, — он не плохой. Хейган не футболист. У него есть жизнь, которая не имеет ничего общего со всем этим. Для меня это хорошая перемена.

Это имело смысл. Хейган был другом, который не стал бы напоминать Нэшу обо всем, что тот потерял.

— Тогда я рада, что ты с ним познакомился.

Нэш слегка улыбнулся мне.

— Я был в его последнем видео. Он опубликует его сегодня вечером. Я не хотел этого делать, но он настоял. Все было не так уж плохо. Было даже довольно весело. Я все еще не уверен, что это было легально.

При слове «легально» я забеспокоилась, но Нэш улыбался так, словно это было самое лучшее, что когда-либо происходило, поэтому я ничего не сказала. Может, он просто пошутил?

— Я должна это увидеть, — сказала я, надеясь, что это не доставит Нэшу никаких неприятностей.

— Пойдем со мной к Хейгану сегодня вечером. Он будет его публиковать и хочет, чтобы я посмотрел, как это делается. Я не знал, что ты вернешься, поэтому согласился. Я, конечно, предпочел бы провести время с тобой. Если не хочешь идти, то мы можем заняться чем-нибудь другим.

Мне не хотелось идти к Хейгану. Я все еще не доверяла этому парню. В тот вечер, на игре, он был таким странным. Пытался поставить меня в неловкое положение. Мне это не понравилось. Но он нравился Нэшу, а мне нравился Нэш. Я должна была дать Хейгану еще один шанс.

— Хорошо. Если Хейган не будет против, — ответила я, внезапно подумав, что Хейган может возражать. Возможно, он не хотел, чтобы я была рядом.

— Он не против. Клянусь, он тот еще пофигист.

Прозвенел предупредительный звонок. Нэш наклонился и быстро поцеловал меня в губы.

— Рад, что ты вернулась, — прошептал он, удивляя меня.

Мои щеки вспыхнули, а сердце затрепетало.

— Я тоже, — сказала я дрожащим голосом.

Нэш заметил мою реакцию, и его улыбка стала довольной.

— Увидимся после занятия, — сказал он, затем повернулся и направился на следующий урок.

Я смотрела ему вслед всего секунду, прежде чем поспешить по коридору на свой первый урок. Только когда, добравшись туда я поняла...

Хромота Нэша стала почти не заметна. Он шел нормально. Непринужденно.

Парень снова был уверен в себе.

Не знаю, я или Хейган вдохновили на это, но это не имеет значения. Нэш менялся. Возвращался к тому парню, которого я знала. К парню, который легко улыбался и шел так, словно весь мир был у его ног.

Я все еще Нэш, чертов, Ли

ГЛАВА 26

НЭШ

Пронзительный крик привлек всеобщее внимание, и ученики начали высыпать в коридор со своего первого урока. Только что прозвенел звонок, и мы все двигались медленно, что типично для утренних занятий. Большинство из нас нуждалось в кофеине. Но могу поспорить, что драка разбудит нас всех.

Пробравшись через толпу, толкаясь, чтобы получить хороший обзор того, что более чем вероятно, было дракой между девушками, судя по крикам, который мы все слышали, я увидел Хейгана с поднятыми руками, пытающегося остановить происходящее. Протиснувшись, я подошел достаточно близко, чтобы увидеть сцепившихся Пэм, что неудивительно, если речь шла о Хейгане, и Джули Уинтерс. У Пэм в руках был клок рыжих кудрявых волос Джули, а та, в свою очередь, отвесила обидчице пощечину. Лицо Пэм выглядело ярко-красным.

Толпа ликовала и смеялась. Хейган выглядел чертовски смущенным и безуспешно пытался успокоить девушек.

— Извини, — сказал я парню передо мной, протискиваясь вперед.

Он отошел с моего пути, и я почти добрался до Хейгана, прежде чем тот совершил ошибку, вступив в эту склоку. Пэм локтем ударила его в челюсть, и с ужасом это поняла. Отвлекающий маневр, однако, стоил ей удара кулаком в нос, который был не таким сильным, поскольку Джули была всего пяти футов ростом и весила около ста фунтов в хороший день. Удивительно, что она вообще ввязалась в драку. Я не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел, как Джули дерется. У нее был свирепый нрав для такой крошечной девушки, но она никогда не была взрывной.

— О боже! — воскликнула Пэм, прикрывая нос, как будто это действительно было больно. Повреждение, которое она нанесла челюсти Хейгана, было, без сомнения, хуже, чем последствия удара в нос.

Джули толкнула ее в грудь.

— Давай, сука! Ты же хотела поговорить!

Пэм широко распахнула глаза, прежде чем они затуманились безумием. Кто-то должен был убрать Джули из зоны ее досягаемости. Пэм была выше и сильнее.

— Господи! Что с вами двумя не так? — сказал Хейган, на этот раз схватив Джули за руку и потянув девушку назад.

Плохая идея.

Брат Джули не был крошечным. Джозеф Уинтерс как раз прорвался сквозь толпу и толкнул Пэм к Хейгану, а затем притянул свою сестру, защищая.

— Мне плевать, что ты девочка, Пэм. Тронь ее еще раз, и я надеру тебе задницу, — громко предупредил Джозеф.

— Никто не должен бить девочек. Они обе виноваты, — сказал Хейган, вставая перед Пэм.

Этот шаг произвел впечатление. Надо отдать парню должное. Но Джозеф собирался выместить свою злость на нем, и мне пришлось действовать быстро. Протиснувшись между девушками, я встал рядом с Хейганом, лицом к лицу с Джозефом. Парень должен был отступить и забрать свою сестру. Хейган ничего не сделал.

— Бросаешь мне вызов, калека? — спросил Джозеф, делая шаг в мою сторону.

Это первый раз, когда кто-то в лицо назвал меня калекой. Все прошло не очень хорошо. Мои руки сжались в кулаки, а адреналин захлестнул тело.

— Какого хрена ты только что сказал? — Голос Райкера прозвучал громко, и люди расступились, чтобы пропустить его.

Джозеф обернулся и увидел Райкера и Эйсу, которые подошли ко мне.

— Я спросил, бросает ли он мне вызов, — сказал Джозеф уже не так громко. — Я просто вытаскиваю свою сестру из этого безумия. Я пришел не для того, чтобы драться.

Райкер встал передо мной, как будто я нуждался в его защите. Как будто я был именно тем, кем только что назвал меня Джозеф. Нахрен все это. Я обошел своего кузена.

— Я не нуждаюсь в твоей защите, — прорычал я, разозлившись, что Райкер думает, что я беспомощный. — Хочешь, я покажу тебе, что именно этот калека может с тобой сделать? Без их помощи, — сказал я громко и четко, чтобы слышали все зеваки.

Я видел по глазам Джозефа, что он хочет разобраться со мной, но не будет этого делать. Потому что боится парней, стоящих за моей спиной. Это задело. Мне нужно было проявить себя. Чтобы они все увидели, что я все еще я. Все еще Нэш, чертов, Ли. Футбол не делал меня тем, кто я есть. Я все еще мог надрать ему задницу.

— Я не буду драться с тобой, — просто сказал Джозеф.

Это был спусковой крючок. Я сорвался. Как только я бросился на парня, раздался еще один женский крик, и чьи-то руки обхватили меня, оттягивая назад.

— Успокойся, или тебя отстранят, — сказал Райкер, удерживая меня. — Пусть лучше это будет Пэм.

Я вырвался из хватки кузена как раз в тот момент, когда Пэм толкнули на пол, а Мэнди Би —не знаю ее фамилии — прыгнула на нее сверху, и они начали дергать друг друга за волосы.

Что, черт возьми, случилось на этот раз?

Хейган разочарованно вздохнул и двинулся, чтобы оттащить Мэнди от Пэм, чтобы остановить драку, но парень Мэнди Би схватил Хейгана за руку, и полетели кулаки. Мне нужна была драка, и Райкер не сможет меня остановить. Мне нужно было кое-что доказать. Я замахнулся, и мой кулак встретился с челюстью Тима. Мы вместе играли в футбол. Вместе смеялись в раздевалке. Но все это не имело значения. Больше нет.

— Прекратите немедленно! — Тренер Ди внезапно оказался в центре всего этого, схватил Хейгана за руки и потянул назад.

Я ненавидел этого человека. Увидев его там с руками на моем друге, я пришел в ярость. Где он был, когда все это началось? А теперь он решил появиться и схватить не того гребаного человека?

— Отвали на хрен! — взревел я, направляясь к тренеру Ди. — Не он это начал!

— Нэш, — предупредил Райкер.

— Прошу прощения? Не думаю, что мне нужно подтверждение от буйного подростка, — ответил тренер Ди.

Щеки мужчины покраснели. Он явно был зол. Хорошо. Пусть сорвется и его задницу уволят.

— Вы понятия не имеете, что происходит. Отпустите его!

Я потянулся, чтобы убрать руки тренера Ди от Хейгана, и он отпустил его.

— Вы оба идите в кабинет директора.

Он что, серьезно? Здесь было две драки с девушками, а он отправляет нас? А как же Тим?

— Только мы? Из всех драк, вы посылаете нас? — недоверчиво спросил я.

Он должно быть шутит.

— Я не видел остальных. Я видел тебя. И его тоже. Теперь идите.

Вызов в его глазах, когда мужчина использовал свою гребаную власть, был очевиден. Явно хотел, чтобы я поспорил с этим. Хотел, чтобы у меня были неприятности. Он был большим мудаком, чем я думал.

— Нэш, прекрати это. Просто иди.

Голос Таллулы привлек мое внимание. Откуда она взялась?

Когда мой взгляд нашел ее, девушка выглядела расстроенной. Из-за меня? Черт, я не сделал ничего плохого.

— Он знает, что не я это начал. И делает это, потому что я ему не нравлюсь. Обрати внимание, что не отправили никого из футболистов. Тим затеял драку, и, черт возьми, может спокойно идти на занятия.

Таллула, казалось, не поверила мне. Ее глаза говорили об этом. Девушка только что появилась, и не в курсе всей ситуации.

— Дважды повторять не буду. Иди в офис, — твердо сказал тренер Ди.

— Пойдем, — сказал Хейган, не выглядя слишком обеспокоенным.

— Мы, блядь, не сделали ничего плохого, — возразил я.

— А ему все равно, — сказал Хейган, указывая на очевидное.

Я оглянулся на Таллулу. Она нахмурилась. Разочарованная.

На хрен это. Без разницы.

Я двинулся по коридору вместе с Хейганом.

— Я кое-что успел заснять на видео. Отличный материал для видеоблога, — сказал он, когда мы были далеко от всех остальных.

Я повернулся, чтобы посмотреть на него, и увидел, что парень улыбается.

— Как, черт возьми, ты умудрился это заснять?

Хейган показал на запястье. Похоже на какие-то часы.

— Этим.

Отлично, черт возьми.

Это разрешено?

ГЛАВА 27

TAЛЛУЛА

Я положила свои книги на стол. Желудок скрутило в узел. Нэш там был... другой. Не похож на старого Нэша. Просто другой. Он казался сердитым на меня, но я лишь пыталась заставить его остановиться, прежде чем его исключат.

Хейган Бейлор не был хорошим другом. Я плохо его знала, но Нэш быстро изменился за то короткое время, что был рядом с Хейганом. Или, по крайней мере, так выглядело из того, что я только что увидела.

— Мальчикам-подросткам предстоит еще долгий путь взросления. Не смотри так удрученно. Это типичное поведение. Мальчики вспыльчивы, эгоистичны, и пройдут годы, прежде чем они будут достаточно умны, чтобы услышать женщину.

Голос мистера Дейса испугал меня. Когда я вошла, комната была пуста. Все ученики, без сомнения, все еще стояли в коридоре и говорили о драке.

Я пожала плечами, не желая смотреть на мистера Дейса. Мне хотелось плакать, и это казалось глупым. Я чувствовала себя неловко.

— Таллула, не расстраивайся. Он пожалеет об этом, как только поймет, что был ослом.

Был ли ослом? Или я слишком остро отреагировала?

Подняв голову, я встретила обеспокоенный взгляд мистера Дейса.

— Он хороший парень. Веселый. Добрый. Он хорошо ко мне относился, когда все остальные меня игнорировали. Там в коридоре... это не... это просто не он. Нэш не такой.

Мистер Дейс нахмурился и обошел вокруг стола, пока не оказался всего в нескольких дюймах от меня.

— Уверена? Ты так хорошо его знаешь? Потому что каждый раз, когда я общался с ним, он был именно таким. Молодым. Импульсивным. Незрелым.

Мужчина замолчал и посмотрел на дверь. Мы все еще были одни.

— А вот ты, наоборот. Ты более зрелая, чем любая семнадцатилетняя девушка, которую я встречал, и дашь фору многим женщинам, которых я знаю. У тебя есть голова на плечах. И есть цель. Ты красивая, умная, и весь мир у твоих ног. Не трать все это на парня, который всего этого не замечает.

Доброта и искренность в его глазах удержали меня от того, чтобы встать на защиту Нэша. Вместо этого я сказала:

— Это сейчас вы считаете меня красивой. Видели бы вы меня раньше.

Я устала от того, что меня оценивают по внешности.

— Да, я не видел, как ты выглядела раньше, но говорил не о внешней твоей красоте, хотя она есть. Я говорил о том, что находится внутри.

О. Ну… Ох.

— Отличная драка, тренер Ди, — шутливо произнес чей-то голос, и момент был упущен.

Мистер Дейс отступил на шаг и обратил свое внимание на учеников, входящих в комнату.

— Драка — это всегда плохо, — ответил он, занимая свое место за столом.

— Может, не для вас, но для всех нас это было отличным развлечением, — сказал другой парень, бросая книги на стол.

— Я думал, Нэш пуститься во все тяжкие, как в старые добрые времена. Мы скучаем по тому парню. Хотя теперь думаю, что он может вернуться к нам, — прокомментировал один из футболистов, кажется, его зовут Эрик.

Я посмотрела на парня, но почувствовала жар от пристального взгляда мистера Дейса и перевела взгляд на него. Ему не нужно было ничего говорить. Я могла видеть «я же говорил» в его глазах.

Он был прав? Неужели я совсем не знаю Нэша? Был ли тот парень, кого я видела сегодня, тем Нэшем, которым он когда-то был?

Сев на свое место, я открыла тетрадь, которая мне понадобится для занятий. Я больше не прислушивалась к разговору и не смотрела на мистера Дейса. Понимаю, что он пытается мне помочь, но не хочу, чтобы меня предостерегали от Нэша. Я отказывалась верить, что парень, за которым я наблюдала все эти годы, был не тем, кем я его считала.

Мистер Дейс видел меня такой, какая я есть, несмотря на размер моей одежды. Но он взрослый. Это другое. Он был достаточно взрослым, чтобы видеть дальше того, как выглядело мое тело. Хотя я сомневалась, что когда-нибудь увижу его встречающимся с толстухой. Я должна была указать на это, но промолчала.

Начался урок, и я делала заметки. Иногда взгляд мистера Дейса задерживался на мне слишком долго, словно мужчина пытался донести до меня какую-то мысль. Я перестала смотреть на него. Я не собиралась отказываться от Нэша. Не тогда, когда любила его большую часть своей жизни, и теперь выпал шанс быть с ним. Если только парень не сердится на меня. Нэш ушел расстроенный из-за меня. Я волновалась об этом весь урок, и написала бы ему, если бы мистер Дейс не следил за мной так пристально.

Время до звонка, казалось, длилось целую вечность, и когда он зазвонил, я вскочила и поспешила к двери. И уже почти вышла, когда мистер Дейс окликнул меня по имени. Я хотела уйти, но остановилась, он был моим учителем, и я знала, что не могу игнорировать его. Я вернулась к его столу. Мистер Дейс подождал пока все выйдут из комнаты, прежде чем посмотреть на меня.

— Я не хотел тебя расстраивать. Просто не хочу, чтобы тебе было больно. Ты заслуживаешь лучшего.

Я могла бы поспорить и сказать, что Нэш особенный. Что мне повезло заполучить его внимание или интерес, или что там у меня было ко мне. Но не стала, я уже не была в этом так уверена.

— Ладно, — сказала я вместо этого.

— Если когда-нибудь захочешь поговорить, — сказал он и протянул мне маленький листок бумаги.

Я потянулся за ним, не уверенная, что это такое, пока он не оказался у меня в руке. Это был номер телефона. Его номер телефона. Это разрешено? Учитель может давать ученику свой номер телефона, чтобы поговорить?

— Спасибо, — нервно сказала я.

— Позвони. Я всегда к твоим услугам.

И снова это показалось мне странным. Неправильным. Как будто все было не совсем так, как должно быть. Нет, я просто слишком зациклилась. Мистер Дейс просто милый. Он просто беспокоиться, что делает его хорошим учителем. Кроме того, он красивый мужчина, и уверена, у него есть такая же великолепная девушка. Я зря ищу в этом скрытый мотив.

— Хорошо, — сказала я и направилась к двери. Мне нужно было найти Нэша.

Выйдя в переполненный коридор, я поискала хоть какой-нибудь признак его присутствия, но напрасно. Хейгана тоже нигде не было. Я подумала, что если пойду на его следующий урок, то опоздаю на свой. И решила, что если Нэша не будет на обеде, то я пойду и найду его.

— Отстранены. Оба. На три дня, — услышала я чей-то голос в толпе.

— Черт, — пробормотал Райкер Ли и покачал головой.

Мне не нужно было спрашивать, кого они имели в виду. Я знала.

Мистер Дейс отправил парней в офис, и они были отстранены. Нэш обвинит мистера Дейса, хотя я бы сказала, что он просто выполнял свою работу. По дороге в класс я достала из кармана телефон и написала Нэшу. Когда подошла к двери, парень все еще не ответил.

Меня затошнило. Глаза горели от непролитых слез. Я тихонько прошла в дальний конец комнаты и села, надеясь, что меня оставят в покое. Будут игнорировать. Как раньше. Я была слишком близка к тому, чтобы заплакать, и мне нужно было поскорее покончить с этим днем.

Возможно, Нэш скоро перезвонит мне.

Может быть.

Как и подобает зрелому парню

ГЛАВА 28

НЭШ

Технически, отстранение означало, что я не должен был находиться на территории школы в течение трех дней. Но я решил, что мне насрать. Я покинул дом Хейгана как раз вовремя, чтобы быть там, когда Таллула вышла из здания. Она написала, чтобы проверить меня, а я не ответил. Просто потому, что хотел поговорить с ней лицом к лицу. Извиниться. Я позволил своему характеру взять верх, а она просто была милой Таллулой, беспокоилась обо мне.

Когда девушка вышла из здания, я смотрел, как она направляется ко мне, опустив голову и прижав книги к груди, словно защищаясь. Я видел, что она расстроена, и теперь чувствовал себя виноватым за то, что проигнорировал ее сообщение. Я боролся с желанием пойти ей на встречу, но оставался на месте. Мне нужно было, чтобы Таллула подошла ко мне. Не хотел быть замеченным. Это только ухудшило бы мое отстранение.

Наконец она подняла голову, чтобы проверить парковку, прежде чем пересечь полосу движения к тому месту, где была припаркована ее машина. Посмотрев в обе стороны, Таллула замерла, и ее взгляд встретился с моим. Глаза расширились от удивления, и девушка быстро пошла в мою сторону. Я постарался улыбнуться. Она нуждалась в утешении. Мне не следовало вести себя с ней так, как повел. Тренер Ди просто вывел меня из себя. Я ненавидел этого человека.

Увидев мою улыбку, Таллула пошла быстрее. Облегчение сменило беспокойство на ее красивом лице. Черт, я чувствовал себя виноватым из-за этого. Я старался не думать о драке и о разговоре с родителями из-за отстранения. Вместо этого наблюдал за тем, как Хейган редактировал свои видеоматериалы за последние пару дней и делал из них видеоблог. Я был впечатлен тем, сколько времени парень потратил на это. У меня была главная роль в этом новом видео. Не был уверен, как это пойдет, но согласился.

Теперь, увидев Таллулу, я понял, что был эгоистом, думая только о себе. Сегодня она заслужила от меня ответ. Хотя бы для того, чтобы она не волновалась так, как, очевидно, волновалась.

— Привет, — сказала Таллула тихим нервным голосом. И все из-за меня.

Ну, я и придурок.

Подойдя ближе, я положил руку ей на талию и притянул девушку к себе, прежде чем накрыть ее губы своими. Поцелуй был не быстрым, я пробовал ее на вкус. Мне было все равно, кто видел или наблюдал. Я хотел, чтобы они все увидели. Это было мое гребаное заявление. Для Таллулы и всех остальных.

Ее руки легли на мои плечи, и мышцы непроизвольно сжались под ее прикосновением. Руки девушки сжались в ответ, и это только заставило меня притянуть её к себе еще сильнее. Меня тянуло к Таллуле. Она делала меня счастливым и напомнила о хороших вещах в этой жизни. Она заставила меня хотеть большего. Мечтать о большем. С ней футбол был не так уж и важен.

Мятный запах ее дыхания опьянял. Я не хотел останавливаться и мог бы обнимать ее вот так часами и было бы мало. И теперь мне хотелось большего.

Таллула прервала поцелуй. Я хотел продолжать, но если меня поймают здесь, то у меня будут неприятности.

— Нам нужно увести тебя отсюда, пока тебя не заметили учителя, — сказала она шепотом, все еще достаточно близко, чтобы ее дыхание согревало мою кожу.

— Оставь машину здесь. Поехали со мной, — сказал я, нуждаясь в ней рядом.

— Поедем к Хейгану? — спросила она.

Я и забыл, что упомянул об этом до того, как все произошло.

— Нет, я хочу, чтобы ты была только со мной.

Ее мгновенная улыбка заставила меня захотеть поцеловать ее снова, но Таллула была права. Мы должны уехать. Если тренер Ди увидит меня здесь, то конечно позаботиться о том, что я заплатил за это еще большим отстранением. Парень хотел, чтобы я ушел. Я не уверен, но мне кажется, что Таллула нравится ему больше, чем следует учителю. Взгляды, которые он бросал на нее, начинали меня раздражать. Но если скажу девушке об этом, это вызовет спор. Она точно мне не поверит.

Я открыл пассажирскую дверь и помог Таллуле забраться внутрь. Уступая своей потребности, быстро поцеловал ее в уголок рта, прежде чем закрыть дверь и поспешно сесть на место водителя.

Как только мы выехали с моего парковочного места, направляясь к выезду, мой взгляд встретился с глазами тренера Ди. Теперь он ничего не мог поделать. У него не былодоказательств. Как и подобает зрелому парню, я отсалютовал ему и выехал на главную дорогу.

— Кто это был? — спросила Таллула.

— Райкер, — солгал я.

— О, я думала, он на тренировке.

— Как раз направлялся туда. Думаю, он увидел мой грузовик и хотел проверить меня.

Мне не следовало лгать. Но Таллула не поймет правды. Ей нравится тренер Ди. Она такая наивная и милая. Ей все нравились. Жизнь, которой она жила до потери веса, держала ее в своего рода пузыре. Мир вокруг нас был чертовски уродлив. Но девушка видела лишь счастье. Добро. Что было уникально, учитывая то, как с ней обращались до сих пор.

— Куда мы едем? — спросила она.

— Ко мне домой.

— А твои родители знают о том, что сегодня произошло?

Я покачал головой.

— Еще нет. Но узнают об этом еще до того, как вернутся с работы. Как и всегда.

С минуту Таллула молчала и я позволил ей все обдумать.

— Они расстроятся, что я буду там?

Я рассмеялся. Моя мама была бы расстроена из-за многих вещей, но присутствие Таллулы в моем доме не входило в их число. Она скорее всего позвонит всем дамам в своем церковном кругу, чтобы сообщить хорошие новости — я встречался с девушкой, которая не была известна своей репутацией.

— Нет. Все будет хорошо. Мы будем в моем логове над гаражом. Этим летом отец достроил верхний этаж гаража под игровую комнату. Он устал от шумихи, когда приходили мои друзья. Мы занимали его телевизор и гостиную, так что так он исправил ситуацию.

По правде говоря, он сделал это, чтобы дать мне возможность сбежать. Это мое собственное место, где я мог восстановить силы и, как он надеялся, поднять себе настроение. Но этого не произошло.

Я не должен приглашать туда девушек без ведома родителей, но ведь это Таллула, и я решил, что у меня есть хороший шанс выйти сухим из воды. После того дня, что у меня был, я хотел, чтобы девушка осталась со мной. До возвращения родителей оставалось три часа.

— Ого, это очень мило с его стороны.

— Скорее это для его личного комфорта, но да, это было мило. Что бы парни свободно матерились, тайком проносили пиво и засиживались допоздна.

Она рассмеялась.

— Я представляю, — ответила она, забавляясь.

Загнав «Эскалейд» в гараж, я посмотрел на нее.

— Прибыли.

Большинство девушек ожидали бы подняться наверх и целоваться. Или сразу заняться сексом. Таллула не планировала ни того, ни другого. Я знал это и должен был быть нежным и терпеливым с ней. Все это было ново для нее, и мне это нравилось. Нет, мне чертовски это нравилось. Для начала я не беспокоился о том, что у нее были какие-то ЗППП. Я заставил Блейкли пойти со мной в бесплатную клинику и пройти обследование, прежде чем я что-нибудь с ней сделаю. С Таллулой я был в безопасности.

Я открыл дверь, и девушка выбралась наружу. Мне хотелось провести следующие три часа, свернувшись калачиком на диване рядом с ней. Это сделало бы этот дерьмовый день намного лучше.

— Я не просто так хотел, чтобы мы остались одни, — почти предупредил я ее.

Она слегка повернула голову и посмотрела в мою сторону.

— Я знаю.

Я прочла много книг

ГЛАВА 29

ТАЛЛУЛА

Я не идиотка. Того поцелуя на парковке было достаточно, чтобы я поняла, где именно были его мысли. Мне не хотелось выглядеть неопытной и невежественной в этих вещах. Могла притвориться, что я не такая, но это было бы глупо с моей стороны. Нэш знал меня. И прекрасно помнил, какой я была в прошлом году. Он знал, что это был мой первый поцелуй.

Сердце так сильно колотилось в груди, что я была уверена, что парень слышит его, когда мы в тишине поднимались по лестнице, ведущей в его логово или как там это называется. Моя мама никогда бы не одобрила ничего подобного. И если бы она знала, что я здесь сейчас, то взбесилась бы. Если бы я не была так взволнована тем, что нахожусь здесь с Нэшем, я бы чувствовала себя неловко из-за того, что предала ее доверие. Но мне почти восемнадцать. И не маме решать, куда и с кем я пошла.

Нэш обошел меня и открыл дверь, затем протянул руку, чтобы я вошла внутрь. В комнате пахло кожей. Когда зажегся свет, в центре комнаты я увидела большой черный кожаный секционный диван. Он имел форму двух L—образных диванов, соединенных посередине. В центре стоял пуфик, а на стене висел плоский экран. В остальном пространстве вдоль стен стояли полки с футбольными мячами на них. Некоторые из них были подписанными, а другие выглядели потрепанными. Фотографии футболистов, которых я не знал, в рамках украшали стены.

— Ничего себе, — только и смогла я сказать.

Здесь и правда было круто.

— Не могу себе представить, почему твои друзья захотели бы пойти куда-то еще.

Парень пожал плечами.

— Я был не в лучшем настроении этим летом. Они приходили пару раз, но только потому, что Райкер заставил меня. Чертовы футбольные мячи напоминают мне о том, что я потерял. Раньше я их собирал. Теперь они смотрят на меня, насмехаются надо мной. Нужно сделать ремонт. Думаю, мама хотела как лучше, принеся их сюда.

Подойдя ближе, я изучила первые несколько мячей. Они были подписаны маленькими детьми, или так казалось по почерку.

— Это наши игровые мячи с чемпионата «Тоу Боул». Нам было лет по семь, восемь. Мы подписали несколько штук. Я получил только эти два.

Улыбнувшись, я решила, что эти мячи мои любимые. Подняла голову, чтобы сказать Нэшу об этом, когда он приблизился ко мне, и у меня перехватило дыхание. Я знала, что это произойдет так же, как знала, что Нэш планировал больше, чем просто целоваться здесь. От этого я не стала нервничать меньше.

— Я бы хотел, наполнить комнату хорошими воспоминаниями. До сих пор их не было, — прошептал он, и я охотно прильнула к нему.

Объятия были сильными и теплыми. От Нэша потрясающе пахло. Быть здесь, прижавшись к нему, возможно, самое лучшее чувство в мире.

Когда его губы встретились с моими, я задохнулась от удовольствия. Быть здесь наедине с ним было так волнующе. Мое тело покалывало, и я вздрогнула, когда парень скользнул руками под мою рубашку. Нэш не двигался вверх — просто положил руки на мою голую спину, медленно лаская пальцами кожу.

Ни один парень никогда не прикасался ко мне вот так. Это казалось глупым, но для меня это было большое дело. Почувствовав легкую слабость, я вцепилась в него руками. Слишком много эмоций проходит через меня. Все это так ново. Ошеломляюще.

В тот момент, когда Нэш ладонями заскользил вверх, я перестала дышать. Когда его язык скользнул, по-моему, я замерла со смесью тревоги и возбуждения. Его большие пальцы скользнули под низ моего лифчика, и я резко вдохнула. Нэш оторвал свой рот от моего, встретившись со мной взглядом. Его зрачки стали такими большими, что цвет радужки почти исчез. Его дыхание стало тяжелым, когда парень расстегнул мой лифчик.

Я ахнула, когда его теплые, грубые ладони коснулись моей груди. Все было по-другому. Все мое тело, казалось, чувствовало это, было затронуто этим. Мне было семнадцать, и большинство девушек моего возраста делали это давным-давно. Но для меня это было в новинку.

Нэш на секунду закрыл глаза и глубоко вдохнул через нос, а когда открыл, то посмотрел мне в глаза.

— Если хочешь, чтобы я остановился, только скажи.

Я покачала головой.

— Нет, — ответила я едва слышным шепотом из-за нехватки кислорода.

— Подними руки, — приказал он и я подчинилась.

Когда парень снял с меня рубашку, настала моя очередь закрыть глаза. Затем он потянул мой лифчик, пока тот не упал с моих рук на пол. Я была топлес перед парнем. Перед Нэшем. И почувствовала, как все мое тело вспыхнуло. Я знала, что он тоже это увидит. Но в тот момент мне было все равно.

— Ты прекрасна, — сказал Нэш, притягивая меня к себе.

Его руки легли мне на спину, потом запутались в моих волосах.

— Я хочу почувствовать тебя вот так, когда, между нами, ничего нет. Ты не против?

Я молча кивнула. Слова просто не выходили прямо сейчас.

Нэш быстро стянул с себя рубашку, и я успела лишь мельком увидеть его идеально очерченный живот, прежде чем мое тело прижалось к его. Парень с шипением вдохнул.

— Черт, так хорошо, — его голос был насыщенным и глубоким.

Полностью согласна. Более чем хорошо. Это было так, будто сквозь меня неслось электричество. Каждый нерв в моем теле реагировал на это. Я задалась вопросом, всегда ли так происходит, или это просто потому, что все ново для меня.

— Ложись со мной, — сказал он, подводя нас к дивану.

Я подошла, держа его за обе руки. Взгляд Нэша был прикован к моей груди. Мое дыхание заставляло её вздыматься с каждым глубоким вдохом. Это, казалось, полностью завладело его вниманием.

Парень потянул меня вниз на себя, и я почувствовала жесткость под его брюками, прижавшуюся к моему животу. У меня не было секса, но я знала, что это такое. А также знала, теорию происходящего. Я прочла много книг. Мое тело напряглось, и Нэш обхватил мое лицо рукой.

— Таллула, обещаю, мои штаны останутся на месте. Я лишь хочу обнимать тебя.

Я опустилась на изгиб его руки. Левой рукой парень скользнул по моей обнаженной груди, и я вздрогнула.

— Ну, вернее, хочу обнимать тебя и делать вот так, — сказал он с улыбкой в голосе.

— Хорошо, — ответила я, наблюдая за его рукой на моей коже.

Я поежилась, когда почувствовала покалывание между ног. Это было что-то новенькое.

— Если только ты не захочешь, чтобы я дотронулся до чего-то еще, — сказал он, уткнувшись головой в изгиб моей шеи и глубоко вздохнув, словно вдыхая мой запах.

Мне хотелось, чтобы его руки были где-то еще, но была ли я к этому готова?

— Я не знаю, — честно призналась я.

Нэш переместил правую руку на внутреннюю сторону моего бедра и скользнул ей под юбку, пока не коснулся моих трусиков. Я застыла. Мое тело молило о большем, но голова кричала, что нужно замедлиться. Все происходило слишком быстро.

— Все в порядке. Мы не будем спешить. — Его рот был у моего уха, и я вздрогнула.

Мне хотелось передвинуться и прижаться к твердости в его джинсах. Но я этого не сделала, оставаясь на месте. Как бы мне ни хотелось большего, я знала, что пока этого достаточно.

Раздался стук в дверь, прежде чем она распахнулась, и голоса Райкера, кричащего: «Ты здесь?» было достаточно, чтобы вылить на меня ведро холодной воды, в которой я определенно нуждалась. Я начала садиться, но Нэш придвинулся ко мне и накрыл своим телом.

— Ты топлес, — напомнил он мне.

Затем он поднял голову, чтобы посмотреть поверх дивана.

— Убирайся к чертовой матери, — сердито прорычал он Райкеру.

— У тебя здесь есть девушка? — спросил его кузен.

— Пошел. Вон!

Райкер рассмеялся.

— Успокойся, я ухожу. Слава Богу, ты трахаешься. Может, хоть чуть-чуть расслабишься.

— Я не собираюсь трахаться, — огрызнулся Нэш.

Райкер рассмеялся.

— Я вижу лифчик на полу. Чертовски хороший размер, к слову.

— Клянусь Богом, я надеру тебе задницу, если ты сейчас же не уберешься отсюда!

Снова смех. Я видела, как Нэш покраснел. Он был очень расстроен. К моему удивлению, я не расстроилась. Райкер меня не видел. И нам двоим нужно было что-то, чтобы остыть. Все стало слишком горячо.

— Я ухожу. Пока, Таллула, — крикнул он.

Потом дверь закрылась.

Теперь я смотрела на Нэша, беспокоясь, что Райкер заметил меня. Но как?

Нэш вздохнул.

— Он просто угадал. Ты единственная девушка, с которой он меня видел в последнее время.

О. Ладно.

— Но он видел мой лифчик.

Нэш улыбнулся.

— Да. Видел. Беспокоишься, что он теперь знает, как они выглядят? Он не видел их, — поддразнил Нэш, проводя большим пальцем по моей левой груди.

— Точно.

Мы остались лежать, глядя друг на друга. Затем раздался еще один стук в дверь.

— Твой отец только что подъехал. Думаю, он знает об отстранении. Оденьтесь, и я войду.

Нэш двигался быстро. Схватил мой лифчик и протянул мне.

— Черт, — пробормотал он. — Нам лучше поторопиться.

Я быстро надела лифчик и рубашку, а Нэш — свою. Увидев, что я прикрыта, парень пошел открывать дверь.

Райкер ухмыльнулся мне.

— Рад, что назвал правильное имя.

— Не будь идиотом, — огрызнулся на него Нэш.

— Я спасаю твою задницу. Ты мне должен.

Нэш посмотрел на меня и улыбнулся. Все закончилось не так, как я себе представляла, но, тем не менее, все было прекрасно.

Мои поклонники по всему миру, хотят снова тебя увидеть.

ГЛАВА 30

НЭШ

Я не видел Таллулу с тех пор, как папа вернулся домой и приказал Райкеру отвезти ее домой. Директор школы позвонил ему на работу. Я был наказан. Меня даже лишили телефона и ноутбука. И у меня не было возможности связаться с Таллулой, что было отстойно после всего того, что было, между нами. По большинству стандартов это было немного, но с Таллулой это было значимо. Это было нечто большее. Даже секс с другими девушками раньше не казался таким интимным.

Во вторник, когда пришел в школу, ко мне неожиданно стали подходить девушки. Я был в недоумении, когда меня окружили девушки, знакомые и не знакомые. Сбитый с толку, я искал Таллулу в этом беспорядке, но ее нигде не было видно.

Когда наконец улучил момент, чтобы прислушаться к болтовне вокруг, я услышал слово «знаменитый». Кто знаменитый? Кроме Хейгана. Они все крутились вокруг меня, потому что я тусовался с Хейганом? Я никогда не был так чертовски популярен. Черт, даже Брэди Хиггинс не был так популярен, когда учился в школе.

— С возвращением, — сказал Хейган, хлопнув меня по спине. — Твое появление в двух моих последних видеоблогах, похоже, стало хитом. Мои поклонники по всему миру, хотят снова тебя увидеть.

Я нахмурился.

— Так вот в чем дело?

— О, да. Даже создали сайт фан-клуб Нэша Ли. Я посмотрел его вчера вечером. Впечатляюще. Мне потребовались месяцы, чтобы привлечь к себе внимание. Но тогда у меня не было никого в этом в этом бизнесе, чтобы помочь мне начать.

Начать? Я не хотел ничего начинать.

—А где Таллула? — спросил я его вместо того, чтобы разбираться со своей внезапной славой. Это казалось странным, и я предполагал, что будет недолгим. Я не собирался ежедневно снимать видео и делать сумасшедшие вещи, чтобы привлечь зрителей.

— Не видел ее, — ответил он. — Ты хоть посмотрел мои блоги на этой неделе?

У меня не было никакого интереса смотреть его блоги, но сказать это, казалось неправильным, поэтому я ответил:

— У меня забрали телефон и компьютер. Я ничего не видел.

Хейган ухмыльнулся.

— Черт, тогда тебя ждет сюрприз.

— Хейган Бейлор, — сердито позвал громкий голос.

Я не был уверен, кто это был, так как все они выглядели готовыми убить Хейгана. Но мистер Дейс, мистер Джонс и директор стояли перед кабинетом и свирепо смотрели на него.

— Дерьмо. Наверное, они видели мой видеоблог, — пробормотал он, но улыбнулся.

— И что же ты сделал?

Это не могло быть из-за драки. Хейган закрыл лица и все такое, так что не думаю, что они так расстроились бы из-за этого.

— Думаю, это из-за арахисового масла.

— Чего?

Парень ухмыльнулся, как будто не столкнулся с очень сердитыми взрослыми, которые снова могли бы отстранить его.

— В пятницу я обмазал дерьмовую машину Дейса арахисовым маслом. И снял это на видео.

Вот черт...

— Ты с ума сошел?

Парень пожал плечами.

— Это было забавно, Нэш. Чертовски смешно.

Я смотрел, как он идет к ним, совсем не выглядя взволнованным. Люди вокруг смотрели и перешептывались. Я предположил, что они все видели видеоблог. Ему бы это сошло с рук, если бы он не выложил все это в сеть.

— Думаю, он либо гений, либо тупица, — сказал Райкер, и я повернулся к кузену, стоящему рядом со мной. — В пятницу тренер Ди был чертовски взбешен, но никто не знал, кто это сделал. Его разглагольствования и попытки открыть дверь, обмазанную толстым слоем арахисового масла, были бесценны. Но вчера этот идиот опубликовал видеоблог и все это там было. Он даже заснял, как покрывал машину. В последний раз, когда я проверял, у него уже было более двух миллионов просмотров. Два миллиона, —повторил он последнюю часть, качая головой.

Я знал, что Хейган зарабатывал много денег на рекламе и товарах, которые продавал. В последний раз, когда я был у него дома, там были коробки вещей, которые компании прислали ему бесплатно, желая, чтобы он использовал их в своем видеоблоге. Совершенно новый iPhone, которого еще ни у кого не было. Пара обуви, которая я знал, стоила более трехсот долларов. Система видеоигр, которую выпустят в продажу только к Рождеству. Я был потрясен, но парень вел себя так, будто это не имело большого значения.

— Ты не видел Таллулу? — спросила я Райкера, меняя тему и возвращаясь к поискам ее в толпе.

Девочки все еще были вокруг. Когда же они все уйдут?

— Да, она уже ушла на первый урок. Увидела все это, — кузен указал на моих нежеланных поклонниц, — и ушла.

Дерьмо.

— Спасибо, — сказал я и, извинившись, пошел прочь от группы и мимо нескольких человек, преграждающих мне путь. — Извините.

— Мы можем поговорить? — спросила Блейкли, встав передо мной.

— Нет. — Это был мой единственный ответ.

Я начал обходить её.

— Пожалуйста, — взмолилась она, касаясь моей руки. — Нам нужно поговорить. Может быть, после школы. Над гаражом.

Она никогда не была в моем логове. Мы уже закончили, или она закончила со мной, к тому времени, когда отец закончил ремонт. Мне не нравилось, что Блейкли думает, будто я хочу, чтобы она была там.

— Отвали, Блейкли, — раздраженно ответил я.

— Этим летом я сама разбиралась со своими проблемами, Нэш. Ты был слишком расстроен из-за своей ноги, чтобы сосредоточиться на мне. Я нуждалась в утешении.

Я остановился. Несколько мгновений смотрел на нее и решил, что говорить о том, как невероятно эгоистично она себя вела, бессмысленно. У меня не было на это времени.

— Да, и ты его получила. Иди и наслаждайся.

Я поспешил, как мог, со своей чертовой ногой и, наконец, освободился от девушки. Мне нужно было увидеть Таллулу перед первым уроком.

Класс уже начал заполняться. Подойдя к двери, я окинул взглядом комнату и обнаружил, что девушка сидит в двух рядах от меня. Она читала книгу. Другие вокруг нее разговаривали и смеялись. Казалось, Таллула ничего не замечает.

— Нэш! — выкрикнула какая-то девушка, и я закатил глаза.

Это дерьмо должно было прекратиться. Все это из-за проклятого видео на «Ютубе».

Таллула вскинула голову, услышав мое имя, и наши взгляды встретились. Девушка выглядела неуверенной и обиженной.

Дерьмо.

Я кивнул ей, чтобы она вышла в коридор. Таллула взглянула на учительский стол, который все еще оставался пустым, затем встала и пошла в мою сторону. Еще несколько человек что-то кричали мне, но я не обращал на них внимания. Я не сводил глаз с Таллулы, хотел, чтобы она знала, что я здесь ради нее. И не хотел чужого внимания.

Девушка остановилась у двери, и я вышел в коридор. Когда она наконец была со мной, я почувствовал облегчение, но знал, что у меня мало времени. Меня не волновало, опоздаю ли я на урок, но в тот момент, когда ее учитель придет, Таллула зайдет внутрь.

— Меня наказали. И не было никакой возможности связаться с тобой. Извини. И вся эта шумиха с девушками из-за видео Хейгана, в которых я участвовал. Я не просил об этом. Сегодня утром я просто хотел увидеть тебя.

Таллула слабо улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

— Тебе, наверное, стоит поискать себя в интернете. Ты более популярен, чем думаешь.

Я пожал плечами.

— Мне все равно. Это пройдет. — Я потянулся к ее руке. — Приходи после школы. Пожалуйста. Я скучал по тебе.

Девушка так долго смотрела в пол, что я подумал, что она откажет мне, но в конце концов Таллула подняла голову и просто кивнула. Я мог бы жить с кивком. По крайней мере пока.

Внутри мы все одинаковые

ГЛАВА 31

ТАЛЛУЛА

— Таллула, — окликнул меня мистер Дейс как раз перед тем, как я покинула его класс.

Остальные ученики быстро уходили, и, если честно, я хотела увидеть Нэша, но не могла игнорировать своего учителя.

— Да, сэр? — спросила я, поворачиваясь к нему лицом.

Мужчина все еще сидел за своим столом. Сегодня он выглядел моложе, чем обычно. На нем была плотно облегающая футболка, как у парней из команды, и джинсы с классическими теннисными туфлями «Адидас». Он легко мог сойти за студента колледжа. Девочки в классе тоже это заметили. Как будто им нужна была еще одна причина, чтобы пофлиртовать с ним. Все они клялись, что влюблены в него. Мистер Дейс был милым. Он был хорошим учителем, и я была благодарна за то, что в этом семестре у меня была должность ассистента учителя. Это будет хорошо смотреться в резюме, когда буду подавать заявление в колледжи в этом году.

Прежде чем ответить мужчина бросил взгляд через мое плечо, когда остальные покинули комнату и подождал мгновение. Затем перевел свой взгляд обратно на меня.

— Закрой двери. Там очень шумно.

Я сделала, как было сказано, и вернулась к его столу, надеясь, что это не займет слишком много времени.

— Мне нужна помощь с внесением результатом тестов в систему, а еще нужно распечатать пособия и отправить по электронной почте всем студентам во всех моих классах. Сейчас у меня футбольная тренировка. Мне очень нужна твоя помощь после школы. Я дам тебе дополнительные баллы. Без тебя я просто не справлюсь.

Конечно, я уже помогала ему здесь в течение дня, но сегодня мне не хотелось упускать время с Нэшем после школы. Мы не были вместе с тех пор, как его отстранили.

Вздохнув, я заставила себя улыбнуться.

— Конечно. Я могу поработать над этим весь последний урок, а потом после школы.

К тому же, мне могут понадобиться дополнительные баллы.

Мистер Дейс одарил меня улыбкой, которая продемонстрировала ямочки на щеках. Девочки в классе обожали их и безостановочно болтали об этом. Большую часть времени они шептались, когда должны были делать классную работу. И тянули свои рубашки вниз, чтобы показать как можно больше декольте, в надежде привлечь его внимание. Я решила, что именно поэтому мистер Дейс попросил именно меня стать его помощником. Я не домогалась его в сексуальном плане.

— Отлично. Я знал, что ты меня не подведешь. Я покажу тебе все, что мне нужно на последнем уроке. Это огромная помощь, Таллула. Не знаю, как тебя и благодарить.

На этот раз я улыбнулась легче. Я смогу увидеться с Нэшем после того, как помогу мистеру Дейсу. Он все поймет.

— Нет проблем, — заверила я его и наконец вышла из комнаты.

Настало время обеда, и в коридорах было тихо. Я почти ожидала, что Нэш будет здесь искать меня, но не увидела его, пока шла по коридору к закрытым дверям кафетерия. Звук изнутри был слышен громче, когда я подходила ближе. Раньше я боялась входить в эти двери, и был момент, когда я просто не хотел этого делать.

Я начала улыбаться, когда подошла к дверям, потому что сейчас мне нетерпелось войти внутрь. Был кое-кто, кого я хотела увидеть. Наконец-то я вписалась. Многие считали это само собой разумеющимся, но только не я. И никогда не буду. Я знала, каково это быть на другой стороне.

Визг и пронзительные крики остановили меня как раз перед тем, как я вошла внутрь. У меня было достаточно времени, чтобы отойти в сторону, прежде чем дверь распахнулась, и девушка с темно-каштановыми кудрями пронеслась через них, все еще крича. Она была покрыта чем-то похожим на синий слаш^[6] из автомата в кафетерии. Ее волосы были пропитаны этой жижей, а белая рубашка-поло окрасилась в синий цвет и с неё капала вода, когда девушка бежала в туалет.

Изнутри раздался смех. Я заглянула внутрь и увидела Хейгана Бейлора в центре всего этого. С камерой в руке. С маленькой квадратной штучкой, которую учителя у него так и не отобрали. Казалось, они боялись заставить его прекратить съемки в школе. Парень старался размывать лица, искажать голоса и тому подобное, но все равно казалось несправедливым, что ему это сходит с рук.

Хейган подмигнул мне со своей раздражающей веселой улыбкой. Неужели он это сделал? Конечно же, нет. Если бы кто-то на самом деле вылил на нее слаш, они были бы в офисе с билетом домой на несколько дней.

— Где ты была? — спросил Нэш, отвлекая меня от мыслей о Хейгане и слаше.

— Я была нужна мистеру Дейсу, — сказала я и указала в сторону туалета. — Что случилось?

Нэш выглядел так, словно старался не улыбаться.

— Пейдж испугалась. Подумала, что резиновая змея, которую Хейган положил под автомат для слаша, была настоящей. Больше никто не заметил. А Пейдж увидела ее, как только начала пить и закричала, подбрасывая свой коктейль в воздух. Сама себя окатила чертовым слашем.

Я не думала, что это смешно, и не понимала, зачем кому-то делать такие пакости.

— Зачем Хейган сунул туда резиновую змею? — спросила я, уже зная ответ.

Нэш пожал плечами.

— Он делает подобные вещи. Всякие шалости и розыгрыши для своего видеоблога. Получает больше зрителей. Люди смеются. Поэтому он и знаменит.

Он стал знаменитым унижая людей?

— Это ужасно.

Нэш нахмурился.

— Она вернется домой пораньше. Это просто слаш. Он не убьет ее.

Нет, не убьет. Но все ученики это запомнят. Весь мир увидит это в видеоблоге Хейгана. Пейдж будет унижена, потому что, хотя ее лицо не будет видно, дети здесь будут знать, что это она.

— Над тобой когда-нибудь смеялись? Знаешь, каково это слышать смех, направленный на тебя? Тебя унижали когда-нибудь? — Я покачала головой в его сторону. — Конечно, нет.

— Да ладно тебе, Таллула. Это не так уж важно.

Не для него. Не для Хейгана и других бесчувственных людей, которые все еще хихикают и передразнивают. Но для Пейдж это важно. Она никогда этого не забудет.

— Мне нужно пойти помочь мистеру Дейсу. У него есть для меня кое-какая работа. Я задержусь после школы, помогу ему разобраться с делами, — сказала я и повернулась, чтобы пойти в туалет и посмотреть, смогу ли помочь бедной девушке.

— А что на счет после школы? У меня дома? — крикнул Нэш.

— Я зайду, когда закончу.

Похоже, Нэша это не устраивало, но мне было все равно. Прямо сейчас мне вспомнился парень, который смеялся надо мной в прошлом мае, который нашел юмор в моей боли. Мне он не нравился. Мне понравился тот, что с водонапорной башни. Но был ли это вообще Нэш?

— Ладно. Иди помоги тренеру-придурку. Мне, блядь, похер! — крикнул Нэш и зашагал прочь, словно меня и не было.

Он даже не дал мне возможности ответить. Но что бы я сказала? Я видела Нэша, в существование которого не хотела верить. Парень, который был добр ко мне с начальной школы, был тем, в кого я влюбилась. Но этот Нэш... Я даже не думала, что он может мне понравиться.

Войдя в туалет, я сразу же услышала рыдания. У меня заболело в груди. Я не знала эту девушку, но видела ее раньше. У нее была большая компания друзей. До сих пор Пейдж не испытывала ничего подобного.

Я подошла и взяла несколько бумажных полотенец.

— Давай я помогу тебе очиститься. Потом доберемся до офиса до того, как они все покинут кафетерий, и ты сможешь вернуться домой.

Пейдж посмотрела на меня покрасневшими глазами и кивнула.

— Спасибо тебе.

В этот момент я увидела себя. Внутри мы все одинаковые. Не имело значения, как мы выглядим или кто наши друзья. Мы все хотели одного и того же. Быть частью чего-то. Быть принятым.

Господи, ну ты и зануда

ГЛАВА 32

НЭШ

Я слышал, как они разговаривали, и Таллула смеялась над чем-то, что сказал этот придурок. Она наслаждалась своим временем с ним и совсем не беспокоилась о том, что пропустит наш совместный день. Почему он не на гребаной футбольной тренировке? Уже больше трех. Он уже должен был уйти. Я пришел поговорить с Таллулой, извиниться за то, что случилось раньше. Она права. Это было не смешно.

— Теперь ты их преследуешь? — спросил Хейган у меня за спиной.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на него, и увидел эту чертову камеру.

— Убери эту хрень от меня, — проворчал я и снова посмотрел в класс.

Тренер Ди склонился над девушкой, указывая на что-то на экране компьютера перед ней. Он был слишком близко. Если бы любой другой учитель увидел это, они бы согласились, что это неправильно. Ему нравилась Таллула. Он специально задержал ее здесь, чтобы она не была со мной.

— Похоже, у нас здесь назревает роман между учеником и учителем, — прошептал Хейган, затем придвинулся ближе с камерой.

— Я же сказал, выключи её, — огрызнулся я.

Парень ухмыльнулся.

— Ты сказал, чтобы я убрал её от тебя, а не выключил. Кроме того, это может закончиться лучшим в мире шантажом. Знаешь, какие оценки я мог бы получить за это? Высокие, мой друг. Выдающиеся гребаные оценки.

Хейган придвинулся ближе к окну в двери. Я не хотел, чтобы кто-то из них нас заметил. Особенно Таллула. Она уже злилась на меня, а Хейган с камерой только усугубил бы ситуацию.

— Серьезно, отвали. Я не хочу, чтобы она тебя увидела.

Парень проигнорировал меня.

— Думаю, он собирается что-то предпринять. Хочешь пойти туда и врезать ему? Получился бы фантастический материал для видеоблога.

Я оттолкнул его с поля их зрения.

— Прекрати, — предупредил я.

Я не защищал слизняка-учителя, который должен был встречаться с женщинами своего возраста и оставить меня в покое. Я делал это ради Таллулы Она была так наивна, что понятия не имела, что происходит. Девушка действительно думает, что помогает этому засранцу.

— Господи, ну ты и зануда. — Хейган наконец опустил камеру и выключил ее. — Ладно. Если не хочешь снимать это на видео, давайте найдем что-нибудь более интересное. Смотреть, как они танцуют вокруг друг друга, скучно, если я не смогу это записать.

Я начал было говорить ему, чтобы он уходил. Что я никуда с ним не собираюсь. Что из-за его тупой резиновой змеи я пропустил время с Таллулой. Что мне не интересна его жизнь, вращающаяся вокруг этой камеры. Увидев, чем парень владеет, и узнав, сколько денег на этом зарабатывает, я все понимал, но не хотел этого. Я просто хотел Таллулу.

Тренер Ди согнул колени и опустился на корточки, пока его глаза не оказались на одном уровне с глазами девушки. Таллула повернула голову, чтобы посмотреть на него, и он сказал что-то очень серьезное. Она нахмурилась, но слушала внимательно. Это не было похоже на помощь учителю. Ничего такого серьезного в аттестации не было. Мужчина обхватил ее лицо, и я сделала шаг к двери.

Рука Хейгана тут же легла на мою руку.

— Стой. Не ходи пока, — сказал он тихим голосом рядом со мной.

Если парень снова достанет эту чертову камеру, я ее сломаю.

Тренер Ди наклонился ближе, и я не мог сказать, говорит он или нет, но выглядело так, словно он собирался поцеловать ее. Первой моей реакцией было войти туда и остановить его, но я остановился. Потому что Таллула застыла на месте. Она не наклонилась ближе, но и не отодвинулась. Позволит ли она ему это сделать? Нравился ли он ей? Неужели я все это время что-то упускал?

— О, черт, — пробормотал Хейган, когда тренер Ди закрыл пространство между ними.

Я был в ступоре. Не мог говорить. Не мог двигаться. Или дышать.

— Пресвятая богородица, зачем я выключил хорошую камеру? Эта камера в часах не так хороша, но это сработает.

Хейган продолжал говорить, а я просто стоял там, словно в фильме ужасов или кошмаре, наблюдая, но не веря в происходящее.

Потом я ушел. Подальше от нее. Подальше от всего, что я увидел. Таллула не была той девушкой. Она не целовала учителей. Мы ведь были исключительными друг для друга. Или не были? Черт, я не привык к хорошим девушкам. Не знал, что Таллула считала исключительным. Но в моей голове она была только моей. Я держал ее в объятиях, обнаженной до пояса. Неужели это ничего для нее не значит? Мог ли я ошибаться? Все что было между нами было шуткой? Таллула хотела отомстить? Неужели она, черт возьми, играла со мной? Все это милое и доброе отношение не могло быть притворством. Вот только я калека, а она великолепна. Почему она выбрала именно меня?

— Мы не останемся, чтобы посмотреть, сделают ли они больше? Он может трахнуть ее прямо на столе. Твоя месть может привести к тому, что его задницу бросят в тюрьму.

Я ничего не ответил. Но все мое тело напряглось. У меня болело в груди. В голове стучало. Все, о чем я думал... Таллула была не такой, как я думал. Она там целовалась с гребаным учителем. Она даже не изменяла мне с парнем нашего возраста. А была с учителем. Черт!

— Мне нужно курнуть. Знаю, что у тебя есть, — сказала я, распахивая дверь и выходя из школы.

— Ты хочешь травки? Правда? — Голос Хейгана звучал взволнованно, как будто его мир был полон солнечного света и радуги. Вид Таллулы, целующейся с учителем, не выворачивал его наизнанку.

Я направился прямо к его «Порше». Он был новый, навороченным, и парень заплатил за него наличными. И все благодаря этой камере в его руках. Свет мигнул, и, рывком открыв пассажирскую дверь, я забрался внутрь. Оказавшись внутри, Хейган протянул руку, открыл бардачок и там оказался пакетик с травкой.

— Давай накуримся.

Это было не предложение. Парень был серьезен, как и я.

— На школьной парковке? — спросил я, оглядываясь по сторонам, хотя окна были тонированы и нас никто не видел.

— В этом здании идет сеанс поцелуев между учениками и учителями. Ты правда думаешь, что если мы немного покурим, то это будет главной проблемой?

Вспомнив о том, что видел, я кивнул.

— Хорошо, но ты хочешь курить травку прямо в этой машине?

Парень глубоко вздохнул и рассмеялся.

— Сделай глубокий вдох, чувак. Здесь уже много раз курили.

Он был прав. Я была слишком расстроен, чтобы думать о том, как пахнет его дорогая машина, когда влез внутрь. По-видимому, Хейган не беспокоился о стоимости перепродажи или о том, что его мать унюхает запах.

— А что, если твоя мама сядет в машину и услышит запах? — Мои родители убили бы меня.

Хейган только усмехнулся и начал сворачивать сигарету. На чертовой приборной панели. Чертового «Порше». Это безумие.

— Я купил ей дом. Какого хрена ты думаешь она сделает?

Вау. Я этого не знал.

— Ты первый, — сказал Хейган, протягивая мне косяк, как только он был готов.

Я смотрел на него всего мгновение, потом решил: «Какого черта?» и взял его.

Он не умеет любить

ГЛАВА 33

ТАЛЛУЛА

Справившись с охватившим меня шоком от только что произошедшего, я вскочила, споткнувшись о стул, на котором сидела, и попятилась назад. Прочь. Подальше. Это реально только что произошло? Я смеялась вместе с мистером Дейсом над его плохими компьютерными навыками, а потом он сел рядом со мной и говорил о том, как меня ценит. Я чувствовала себя немного неловко от такой близости. Затем мужчина коснулся моего лица и сказал, что я красивая. Сказал, что хотел бы быть моложе или что бы я была постарше. Мне не чего было сказать на это и хотелось уйти, а затем его рот накрыл мой. Это было определенно не хорошо.

— Мне очень жаль. Я не хотел тебя напугать. Просто... Я все время думаю о тебе. Не могу выбросить тебя из головы, — снова заговорил он.

Мистер Дейс говорил вещи, в которые я не могла поверить. Он мой учитель. Это неправильно.

Я покачала головой и попятилась, потом решила, что лучше бежать. Мужчина позвал меня по имени, когда я в отчаянье пыталась открыть дверь. Мое сердце колотилось в груди, и слезы жгли глаза. Мне было страшно, но не уверена, из-за чего именно. Он только что поцеловал меня, но я была новичком во всем этом. Одно дело, когда парни тянулись ко мне. Я не была готова к вниманию взрослого мужчины. И не хотела этого. Неужели я сделала что-то такое, что заставило его думать иначе?

Спотыкаясь, я выскочила из комнаты после того, как повозилась с дверью в моем паническом состоянии.

— Таллула! — Он снова позвал меня по имени, но я продолжала бежать.

Я оставила там сумку с книгами. В той комнате. Ключи в сумке. У меня не было возможности вернуться домой. Слеза скатилась по моему лицу, и продолжала бежать. Понятия не имела куда именно, поэтому, повернувшись, побежала в женский туалет.

Остановившись у раковины, я ухватилась за нее для поддержки и посмотрела в широко раскрытые испуганные глаза девушки в зеркале. Что только что произошло? Как все перешло от хорошего к этому? Была ли в этом моя вина? Неужели я заставила мистера Дейса думать, что я этого хотела?

У меня даже не было телефона. Он тоже остался в сумке. У меня ничего не было. Я не могла позвонить... Нэшу. Вот кому я хотела позвонить. Вот к кому я хотела бежать. Но у меня не было возможности позвонить или уйти. Я застряла здесь.

Дверь в туалет открылась, и я обернулась, чтобы увидеть стоящего там мистера Дейса. Он выглядел расстроенным. Мужчина держал руки в передних карманах джинсов и совсем не выглядел устрашающим или пугающим, но я все равно отступила.

— Это женский туалет, — указала я на очевидное.

— Мне очень жаль, Таллула. — Он замолчал и со вздохом провел рукой по лицу. — Это было неправильно. У меня нет оправдания. Я не хотел тебя пугать.

Но напугал.

— Зачем вы это сделали? — выпалила я, а потом отступила еще дальше.

Мне нужна была дистанция.

Мужчина поднял голову, глядя на меня печальными глазами. Он казался потерянным. Огорченным. Унылым.

— Потому что люблю тебя. Я боролся с этим чувством с самого первого дня. С того первого раза, когда увидел тебя. Перед тобой невозможно устоять. Я ничего не могу поделать с тем, что чувствует мое сердце.

Я замотала головой.

— Мистер Дейс, — сказала я.

— Джек. Пожалуйста... меня зовут Джек. Я хочу услышать, как ты зовешь меня по имени.

Он что, серьезно? Это нехорошо. Почему я? Я никогда не вела себя так, будто хотела этого. Или нет?

— Мистер Дейс, — повторила я, отказываясь называть его по имени. — Не думаю, что вы знаете меня достаточно, чтобы любить.

Мужчина тихо хихикнул.

— Что ты знаешь о любви, Таллула? Ты такая чертовски невинная. Я наблюдал за тобой. Изучал тебя. Был чертовски очарован тобой с того момента, как ты вошла в мой класс. Так что да, милая, я знаю, что люблю тебя. В моей голове нет никаких вопросов.

Я не была настолько наивна. Любовь требует времени. Для этого нужно узнать человека. Потребовалось бы гораздо больше, чем думать, будто вы знаете этого человека, потому что наблюдали за ним. Как с Нэшем. Я думала, что любила его раньше, но на самом деле не знала его.

Теперь узнала. И... я знаю, что люблю его. Даже с его недостатками. У меня был свой набор недостатков. Никто не совершенен. Нэш будет совершать ошибки, как и я. От этого я не буду любить его меньше.

— Он все время флиртует с другими девушками. Смотрит на них за твоей спиной. Он не умеет любить. Мальчики-подростки не умеют этого делать. Сначала им нужно повзрослеть. Не отдавай свое сердце парню, который не умеет им дорожить. Потому что твое сердце особенное. Невероятно особенное.

О чем он говорит? Неужели я сказала, что люблю Нэша вслух?

— Он будет причинять тебе боль снова и снова, если ты позволишь ему. Я вижу, как ты на него смотришь. И схожу с ума от ревности. Если бы он понимал, какая ты особенная, то не бегал с тем парнем, пытаясь стать знаменитым. Он хочет устроиться в жизни. Он потерял свое футбольное будущее, и работает над созданием нового. Тебя нет в той жизни, Таллула. Ты просто девочка из средней школы. Та, которая ему нравится. Которая красивее остальных. Та, кто заставляет его снова чувствовать себя важным. Но ты гораздо больше, чем это.

Мистер Дейс сделал шаг в мою сторону, и на этот раз мне больше некуда было отступить. Но в этом не было необходимости. Он не собирался нападать на меня, а просто пытался предупредить меня. О том, что мне нужно было услышать. Я не знала мальчиков. Он прав. Я наивна. Невинна. Невежественна. А любить Нэша, вероятно, было ошибкой.

— Я не хочу потерять тебя. И больше не прикоснусь к тебе... если ты этого не хочешь. Но не отстраняйся от меня. Пожалуйста. — Его голос был напряжен.

Мне показалось странным, что мистер Дейс не умоляет меня ничего не говорить и держать это в секрете, потому что он точно потеряет работу. Это, кажется, его не заботило. Я была его заботой. Я не хотела этого, но почувствовала себя особенной. Это было неправильно, но я все же чувствовала себя важной. Как будто потерять меня для него было тяжелее, чем потерять работу.

— Мне нужно забрать свой рюкзак и пойти домой. Я не знаю, как с этим справиться. Просто дайте мне время все обдумать. Посмотрим, может быть, я смогу это понять.

Мужчина отступил назад и слегка кивнул мне.

— Конечно. Все, что тебе нужно. Я здесь. Если ты этого хочешь.

Мне придется пройти мимо него, чтобы добраться до двери. Я не думала, что он протянет руку и схватит меня, но все равно была напряжена и нервничала, пока шла к двери. Коридор был пуст, и я обернулась, чтобы посмотреть на него.

— Все чисто.

Я защищала не столько его, сколько себя. Не хотела, чтобы обо мне в туалете с учителем поползли слухи.

— Если я тебе понадоблюсь, Таллула, ты всегда можешь позвонить.

Кивнув, я пошла за своими вещами. Я не собиралась звонить мистеру Дейсу. В этом я была уверена. Может быть, мне и хотелось бы стать жестче, чтобы не развалиться на части, когда Нэш причинит мне боль, но я не собиралась просить мистера Дейса помочь мне. Я собиралась держаться на расстоянии. Это все было неправильно, и я не просила об этом. Я считала его хорошим учителем и совершенно неправильно поняла его намерения. Я была такой наивной.

Остановившись, я оглянулась на него.

— Вы же знаете, что есть много других девушек, которые были бы лучшим выбором. Они бы хотели привлечь ваше внимание.

Мужчина грустно улыбнулся мне.

— Я не хотел любить ученика. Но мы не можем контролировать свое сердце.

Ты боишься цыплят?

ГЛАВА 34

НЭШ

Накуриться, наверное, было худшей идеей, которая приходила мне в голову за долгое время. Но я это сделал. Мы сделали. То есть я был под кайфом. И что еще хуже, я сидел на пассажирском сиденье «Порше» с таким же обкуренным водителем. Дерьмо. Если нас остановят, мы отправимся в чертову тюрьму. Если и не в тюрьму, то мой отец просто убил бы меня голыми руками. Это заставило меня рассмеяться. Образ отца, душащего меня до смерти. Почему это было так чертовски смешно?

— Нет ничего лучше косяка, чтобы заставить тебя почувствовать себя лучше.

Мне пришлось согласиться, хотя это все равно было глупо. В данный момент мне было все равно. Жизнь была не так уж плоха. Однако образ Таллулы, целующей чертова тренера, не был смешным. Даже после нескольких затяжек.

— Не могу поверить, что она это сделала, — сказал я в ответ.

Хейган снова протянул мне косяк.

— Господи, чувак. Затянись еще разок. Отпусти это дерьмо.

Я посмотрел на него, подумал и отрицательно покачал головой. С меня уже было достаточно. Никакое количество травки не заставит меня смеяться над тем, что я увидел.

— Куда мы едем? — спросил я, не обращая внимания на косяк.

— Черт, если бы я знал. — Был его ответ.

Затем парень усмехнулся и сделал еще одну затяжку.

— Тебе нужно больше. Ты опять хмуришься.

Хейган смотрел на меня. Не на дорогу, и это заставляло меня нервничать. Может быть, мне и правда нужно больше, чтобы расслабиться.

— Следи за гребаной дорогой, — рявкнул я.

Он закатил глаза.

— Никогда не встречал парня, который мог бы курить хорошую дрянь и при этом оставаться таким чертовски напряженным. Где веселье? Нам нужно что-то сделать для видеоблога. Как насчет того, чтобы купить кучу яиц и пойти к дому этого мудака?

Хотя идея подбросить яйца в дом тренера Ди была заманчивой, если он включит это в видеоблог, нам не отвертеться.

— Нам придется заплатить за это. Он может предъявить обвинение с видео доказательствами.

Хейган пожал плечами.

— И что.

И что? Парень либо слишком накуренный, либо сумасшедший. В любом случае, он за рулем машины, и мне, возможно, нужно пристегнуться. Я быстро пристегнул ремень. Хейган увидел это и рассмеялся. Громко.

— Тебе не нужны полицейские записи. Хорошо. У меня есть идея получше. — Он все еще смеялся, говоря это.

— И что ты задумал? — спросил я, не уверенный, что буду участвовать.

— Ты боишься цыплят?

— В смысле, кур? — Мне нужна была ясность.

— Да. Чертовых кур.

Я пожал плечами.

— Нет. Кто боится кур?

Он ухмыльнулся.

— Моя мать. Она от них в ужасе.

Я не был уверен, к чему он клонит.

— И что?

— И я знаю, где можно раздобыть штук пять куриц. Собираюсь одолжить их, отвезти домой, оставить на кухне и вылить немного масла на пол. Установить камеру. Мама приходит домой, заходит на кухню, поскальзывается и кричит, сходя с ума при виде кур.

Парень так хохочет, что даже закрывает глаза.

— Следи за этой чертовой дорогой! — закричал я.

Он ускорился и улыбнулся мне.

— Тебе нужно еще покурить. Серьезно.

И тут я услышал гудок. Громко завизжали шины. Хейган заорал: «Черт!», а затем произошло столкновение двух машин, с такой силой, что мое тело резко дернулось, удерживаемое ремнем безопасности. У меня перехватило дыхание. Боль пронзила правую руку, колени ударились о приборную панель. Я глубоко вдохнул, как только смог отдышаться. Воздух наполнился запахом жженой резины. Я потряс головой, пытаясь прояснить ее, и почувствовал боль. Протянув руку, нащупал что-то влажное. Посмотрев на пальцы, увидел кровь. У меня на голове была кровоточащая рана.

Я повернулся, чтобы посмотреть не ранен ли Хейган.

— Ты в порядке? — спросил я.

Парень даже не пошевелился. Его голова была повернута в другую сторону, тело казалось обмякшим.

— Хейган, чувак? Ты в порядке? Кажется, у меня кровь идет из головы.

По-прежнему никакого ответа. Ничего. Мой желудок сжался. Я протянул руку, чтобы коснуться его, зная, прежде чем сделать это, что обнаружу. Я потряс Хейгана, и его голова наклонилась вперед, но не раньше, чем я увидел его глаза. Открытые и пустые. В них не было жизни.

— Хейган! — выкрикнул я, но знал, что парень меня не слышит.

— Нэш! — Кто-то позвал меня. — Это ты там внутри? Ты в порядке?

Этот голос принадлежал моему дяде Энтони.

— Да, сэр, но.. но Хейган — нет, — крикнул я ему в ответ.

— Оставайся на месте. Парамедики уже едут! Не двигайся. Ладно?

— Да, сэр, — ответил я.

Я не смог бы пошевелиться, даже если бы захотел. Меня зажало в искорёженном металле. Все это казалось нереальным. Хейган на самом деле не мог умереть. Этого не может быть. Мы ехали не так быстро. Где мы? Я попытался повернуть голову, чтобы посмотреть в окно, но машина была прижата к чему-то. Разбитое стекло лежало у меня на коленях, и я увидел, что рука порезана в нескольких местах. Хотя раньше я этого не замечал. В голове стучало. Было все труднее держать глаза открытыми.

Хейган оставался неподвижным. Его грудь не поднималась и не опускалась. В нем не было жизни. Я никогда раньше не сталкивался со смертью. Не видел, как жизнь уходит из глаз так внезапно. Это не давало покоя. Парень только что смеялся. Он любил жизнь. У него были деньги, машины, слава. Хейган никогда не был грустным или подавленным. Парень всегда улыбался.

Но не сейчас. Все это исчезло. Интересно существуют ли души? Неужели он просто покинул свое тело и забрал все это с собой? Казалось, не может быть что бы органы переставали работать и с этим уходила жизнь. Должно же быть что-то еще, не так ли? Что-то внутри, что осталось, когда тело стало бесполезным.

Я снова услышал, как дядя зовет меня по имени, но был слаб. Слишком устал. Я очень боялся, что, если закрою глаза, душа внутри меня может уйти. И не хотел, чтобы внутри меня была пустота, когда мой дядя доберется до меня. Это решение сесть в машину и покурить травку было не только глупым, но и фатальным. И эгоистичным. Я был эгоистом. Беспокоился только о себе. Не о том, что может произойти и на кого это повлияет.

— Нэш! — Снова позвал дядя.

Я попыталась ответить, но мой голос был слишком тих. Протянул руку, чтобы постучать по чему-то, но сил не было. Я медленно угасал, когда почувствовал, что машина сдвинулась с места. Послышался скрип металла. Затем появился свет, и первое лицо, которое я увидел, было лицо дяди Энтони, как раз перед тем, как я сдался и закрыл глаза.

— Оставайся с нами, Нэш, — окликнул меня незнакомый голос.

Я боролся со сном, но глаза не открывались. Я просто кивнул головой. Давая им знать, что слышу их.

— Вы знаете этого парня? — спросил тот же голос.

— Это новенький. Кажется, Хейган Бейлор. Он занимается видеосъемкой для Интернета. Я слышал, как Райкер говорил о нем.

Кто-то вздохнул.

— Нам нужно найти его родителей. Он скончался.

Я знал это, но услышав, подтверждение, осознал, что это правда. Это был не сон. Это жизнь. Та, в которой Хейгана больше не было. Он многого в ней добился, и все это исчезло. Вот так просто.

Все это было кошмаром

ГЛАВА 35

ТАЛЛУЛА

Повсюду вспыхивали огни. Машины скорой помощи, полицейские и пожарные машины блокировали улицу, в то время как остальные машины были припаркованы вдоль улицы, заполняя парковку продуктового магазина и почтового отделения. Казалось, большая часть города была здесь. Наблюдали издалека. Мы почти ничего не видели, но знали. Этот «Порше» был самой дорогой вещью в этом городе и принадлежал одному человеку.

Мы не знали, что пассажиром был Нэш, пока Райкер не появился на месте происшествия. Его грузовик с визгом затормозил, и парень выскочил на дорогу.

Райкера пропустили через ограждение. Потом появились отец и мать Нэша. Мать плакала, отец прижимал ее к себе. Их тоже пропустили. На этом все и закончилось. Никто больше не появился.

Мы все ждали. Никто не пришел к Хейгану. Значит ли это, что с ним все в порядке? Только Нэш был ранен? Его семья никуда не уезжала. Сирены все еще гудели, огни мигали. Зеваки молчали. Когда я вышла из школы авария уже случилась. Машины скорой помощи уже были здесь. Я не знала, что именно произошло.

Только после того, как припарковалась, я увидела разбитый «Порше» и старую «Линкольн Континенталь». «Порше» получил гораздо больше повреждений, чем более старый, более крупный автомобиль. Я слышала, как это говорили другие зеваки. Он принадлежал миссис Уайз, жене баптистского священника.

Время тянулось очень медленно, пока я ждала. Хоть что-то. Любую новость. Когда мама обняла меня за талию, я подпрыгнула от неожиданности. Даже не заметила, как она подъехала.

— Ты в порядке? — спросила она, целуя меня в макушку.

— Нет. Но не важно, как я себя чувствую.

— Нет, Таллула, важно.

Я начала спорить, когда мы услышали вновь ожившие сирены. Скорая помощь. Дорогу сразу же расчистили, и все смотрели, как она мчится к ближайшей больнице. Полицейские сдерживали людей.

Следующую прибывшую машину впустили в охраняемую зону. Мама крепко сжала меня, затем быстро и громко вдохнула.

— В чем дело? — спросила я, чувствуя нарастающую панику.

Я старалась держать себя в руках, но что-то в выражении маминого лица заставляло меня понять, что мир, каким я его знала, вот-вот изменится навсегда.

— Все в порядке, — сказала она, но ее лицо говорило об обратном. Оно было испуганное, тревожное, огорченное.

— Мам, кто это был? — потребовала я, отстраняясь от нее.

Она посмотрела на меня, в глазах блестели непролитые слезы.

— Нортон Хилл. Патологоанатом.

Желудок скрутило. Меня тут же вырвало на траву. Все, что я съела сегодня, вырвалось наружу. Я почувствовала мамину руку на своей спине и услышала ее рыдание.

Все это было кошмаром. От которого мне хотелось проснуться прямо сейчас. Я ненавидела это. Мои колени ослабли, я выпрямилась, взяла протянутую мамой салфетку и вытерла лицо.

— Мы не знаем из-за кого он здесь, — сказала она, но это не имело значения.

Кто-то был мертв. Кто-то не выжил. Мне хотелось верить, что в глубине души я буду чувствовать то же самое, независимо от того, чья жизнь угасла в этой катастрофе. Но знала правду. Я не хотела, чтобы это был Нэш.

Я попытался вздохнуть, но не смогла.

— Вон Райкер, — сказала мама, кивая головой в сторону парня, идущего к своему грузовику.

Мне хотелось побежать к нему, спросить о Нэше. Но я была в ужасе. Нерешительно сделала шаг в его сторону. Райкер поднял голову и встретился со мной взглядом.

Парень остановился и кивнул.

— С ним все в порядке. Это он был в машине скорой помощи.

Боже, эти слова. Я простояла здесь почти час, ничего не зная. Жила в состоянии надежды и страха. Боялась, что мой кошмар станет еще хуже. С ним все было в порядке. Нэш был в порядке.

Колени ослабли, мама подхватила меня, и я упала в ее объятия. Рыдание вырвалось наружу, когда я выпустила все эмоции, которые сдерживала. Я всхлипнула от облегчения, что не потеряла его. Что он не умер. Нэш жив. Я должна была плакать по тому, кто не выжил. Должна была молиться за их семьи. Но в тот момент все, что я могла сделать, это плакать слезами облегчения.

Я слышала, как мама поблагодарила Райкера. Я не могла ничего сказать. Мама не спросила, из-за кого приехал патологоанатом. Это была правда, с которой никто не хотел сталкиваться.

— Они везут его в Мерси. Это дальше на двадцать минут, но Нэш стабилен, и их больница лучше оснащена, если ему понадобится какая-то операция, — сказал Райкер.

Нэш стабилен. Это заставило меня плакать еще сильнее.

— Спасибо тебе. Как только она успокоится, мы поедем туда, — ответила мама.

— Я понимаю, — ответил он.

— Райкер! Нэш и Хейган в порядке? — раздался женский голос.

— Нэш в порядке, — ответил он, и я услышала, как хлопнула дверца машины.

Послышался звук запустившегося двигателя, а я стояла там, медленно осознавая. Райкер не сказал, что с Хейганом все в порядке. Отстранившись, я посмотрела на место происшествия, которое становилась все яснее, когда уехала еще одна скорая. Свет не горел, но было видно лежащее там тело.

— О боже! Он не сказал, что Хейган в порядке, — истерично закричала какая-то девушка. Я проигнорировала ее. Этот драматический возглас должен был привлечь к ней внимание.

— Думаешь, он... мертв? — шепотом спросила я у матери. Я ненавидела даже произносить эти слова в слух.

Похоже, она не собиралась отвечать на этот вопрос.

— Понятия не имею.

— Другие скорые уехали без мигалок, — заметила я.

— Мы ничего не знаем о миссис Уайз. Или том, кто еще, возможно, был в ее машине.

Я увидела плачущую семью, стоящую вместе. Пожилой мужчина, в котором я узнала служителя баптистской церкви, прижимал к себе женщину и троих маленьких детей, и все они рыдали. Он выглядел грустным. Разбитым. Мне не нужно было объяснять, почему. Все было душераздирающе очевидно.

— Не думаю, что она выжила, — сказала я, чувствуя тяжесть в груди.

— Я тоже, — согласилась мама.

Сегодня семья кого-то потеряла. Кого-то, кого они очень любили. Что, если бы я кого-то потеряла? Что, если бы это была машина моей мамы?

— Хейган Бейлор погиб! Нет! — взвыла девушка позади нас.

Другие присоединились к ней.

— Позволь мне сесть за руль, — сказала мама, взяв меня за руку, и мы пошли к ее машине. — Приедем за твоей позже.

Мне не хотелось садиться за руль прямо сейчас, поэтому я не стала спорить.

Блейкли рыдала в компании своих друзей. О Хейгане пока не было никаких известий. Но город, казалось, уже поверил, что парень умер.

Я вспомнила ту ночь, когда встретила его на игре. Он был раздражающим и самовлюбленным. Но он был важен для многих людей. У него была семья, друзья, поклонники. Все, кто будет оплакивать его. В жизни его семьи останется пустота, которую никогда ничем не заполнить.

Слезы снова наполнили мои глаза, когда я села в машину матери. На этот раз я плакала обо всех, потерявших своих близких.

Там тебя ждет целая толпа

ГЛАВА 36

НЭШ

Мама расхаживала перед моей кроватью, заламывая руки, а папа сидел в кресле рядом с кроватью, на которой я лежал, положив локти на колени и опустив голову, уставившись в пол. Я выжил. Поначалу это было самым важным. Но потом пришел врач и сообщил, что у меня положительный результат теста на марихуану, и они ожидали того же от оценки Хейгана. Муж миссис Уайз может выдвинуть обвинение. Мне было восемнадцать.

Мы все ждали, когда меня выпишут из больницы. Папа позвонил адвокату. Я слышал, как он с ним разговаривал. Я не был за рулем, так что, похоже, это было не так серьезно, как могло бы быть. Они не знали, что на это сказать. Я мог бы извиниться за свою глупость. Но это были лишь слова. Они не принесут ничего хорошего. И ничего не изменят.

Хейган был мертв, как и миссис Уайз. У меня было шесть швов на голове, сломанная рука, несколько синяков и порезов. Ничего больше. Я мог уйти отсюда сегодня же. Жизнь будет продолжаться. Мои родители были расстроены из-за травки и того факта, что меня могли привлечь к ответственности как взрослого.

Я только что видел, как умер мой друг. Смотрел в его безжизненные глаза. Видел семью, оплакивающую женщину, которую они любили и которую потеряли. Я заслужил все, что произойдет. Я выжил. Меня не волновало, что они решат со мной сделать. Я совершил ошибку, которая изменила ни одну жизнь.

Раздался стук в дверь, и Райкер вошел внутрь.

— Они собираются выпустить тебя отсюда в ближайшее время? — спросил он.

Он еще не знал о травке. Впрочем, вероятно, догадывался.

— Да, скоро, — сказал я ему.

— В зале ожидания полно народу. Я сказал им, что тебя скоро выпишут. Незачем приходить сюда и навещать тебя. Но там Таллула со своей мамой. Подумал, ты захочешь ее увидеть.

Таллула.

Причина, по которой я курил травку. Тот гребаный поцелуй. Если бы я не видел, как она целовалась с тренером Ди, мы бы встретились с ней сегодня вечером. Я бы не напортачил, и Хейган был бы жив. Как и миссис Уайз.

— Я не хочу ее видеть. Пусть идет домой. — Сердитые слова давались с трудом.

Я почувствовал, что все взгляды в комнате направлены на меня, но не хотел ни на кого смотреть. Перевел свой злой взгляд на окно и пожалел, что встретил ее. Что целовал ее. Что разговаривал с ней.

— Уверен? — растерянно спросил Райкер.

— Да, уверен, — прорычал я.

— Ну, хорошо.

Кузен был смущен, но по какой-то причине не собирался давить на меня, по крайней мере не сейчас. Единственный человек, который знал о ее поцелуе с тренером Ди, исчез. Знал только я, больше никто. У меня была сила причинить ей боль и погубить его. Но я не был уверен, что смогу это сделать. Не потому, что беспокоился за него. Из-за Таллулы. Она будет унижена. Столкнется с юридическими проблемами и вопросами. И получит внимание, которого не хочет.

— Дай нам минутку, Райкер, — сказал папа, вставая.

Райкер кивнул и вышел в коридор. Как только дверь за ним закрылась, папа прочистил горло, чтобы привлечь мое внимание. Мне не хотелось говорить, но я посмотрел на него.

— Эта девушка, она принимает наркотики? Так это началось?

Я рассмеялся. Это был не настоящий смех, лишь пустая оболочка.

— Нет.

— Тогда почему ты так злишься на нее? Как только Райкер упомянул о ней, ты напрягся и изменился. Если она имеет к этому какое-то отношение, мы должны знать. Это очень важно, сынок.

Я спустил ноги с кровати и встал, чтобы уйти. Мне нужна была дистанция. Я не хотел говорил с ним о Таллуле. Её тайна останется с ней. Она погубила меня. Разрушила много жизней.

— Она стерва. Лживая, манипулирующая сука. Но она никогда в жизни не притрагивалась к травке или даже к чертову пиву.

Мама вздохнула.

— Тогда почему ты не был с ней? Зачем тебе понадобилось проводить время с тем мальчиком?

Услышав, что Хейгана называют «тот мальчик», я почувствовал себя не в своей тарелке. Как будто его жизнь не была важна. Как будто не имела никакого значения. Я любил свою мать, но иногда она видела только то, что ее трогало.

— Он был чьим-то сыном, старшим братом, и его любили поклонники по всему миру. Он был другом, который помог мне выйти из депрессии и научил находить жизнь вне футбола. Он был чертовски сумасшедшим, совершал безумные поступки, но был веселым. Так что не называй его «тот мальчик», мам. Его звали Хейган. Сегодня я слушал, как он смеется, планируя розыгрыш с цыплятами, а потом заглянул в его пустые глаза. Безжизненные. Жизнь ушла. Просто... ушла.

Я подошел к окну и положил обе ладони на прохладное стекло. Там, снаружи, была жизнь. Она не прекратилось, потому что кто-то умер. Жизнь продолжалась, но уже не будет прежней.

— Я не имела в виду, что он не важен. Я просто говорила, что Таллула лучше на тебя влияет.

Качая головой, я задался вопросом, что подумает мама, если я скажу, что Таллула целовалась с нашим учителем литературы. Как бы она назвала такое влияние?

— Мам, я и раньше курил травку. До Хейгана. Он не заставлял меня. Я уже большой мальчик. Это был мой выбор. Ошибка, которую я не могу исправить. Все кончено, и я должен жить с этим. Семья Хейгана должна с этим жить. Как и семья пастора Уайза.

— Нэш! Сынок, когда ты начал употреблять наркотики? Мы не так тебя воспитывали. Я доверяла тебе. Мы оба доверяли.

Мама расстроилась из-за того, что я курил травку. Отлично. Но у меня была более серьезная проблема.

— Не думаю, что он признается в том, что наркоман, детка, — сказал папа, пытаясь успокоить ее. — Он просто указывает на то, что Хейган не виноват в этом. Нэш уже взрослый. Он сделал собственный выбор, и признает его последствия.

Мама всхлипнула, папа подошел к ней и притянул к своей груди. Наши взгляды встретились. Я увидел в глаза отца разочарование, но и облегчение. Я был здесь. Живой. Хотя мог умереть. Они этого не говорили, но я знал, что они так думали.

Дверь открылась, и вошла медсестра.

— Документы на выписку готовы. Похоже, там тебя ждет целая толпа.

Женщина старалась казаться счастливой и жизнерадостной. Наверное, это было частью ее работы. Но мне не хотелось выходить и встречаться лицом к лицу с кем-либо из них. Я хотел вернуться домой. Один.

— Я не хочу никого видеть, — сказал я отцу.

Он кивнул.

— Пойду выпровожу их оттуда.

— Но это же невежливо, — сказала мама, выглядя напряженной.

Папа замер.

— Ему нужно время. Сегодня он видел смерть друга. Дай ему немного времени. Вежливость сейчас не главное.

Мама всхлипнула и кивнула.

— Ты прав, — согласилась она. — Отправь их домой, но поблагодари за то, что пришли.

Без сомнений, папа как раз это и планировал, но маме все равно нужно было это сказать.

Когда он ушел, медсестра начала рассказывать, как ухаживать за швами, но я ничего не слышал. Мои мысли были где-то в другом месте.

Всем нужна любовь, Таллула

ГЛАВА 37

ТАЛЛУЛА

Райкер нахмурившись вошел в комнату ожидания. Его взгляд скользил по толпе, пока не остановился на мне. Нахмурившись еще сильнее, парень направился в нашу сторону. Мы с мамой стояли у окна. Подальше от всех остальных. Мне нужно было пространство. Остальные собрались все вместе, обсуждая услышанное или увиденное. Я не хотела в этом участвовать. Мой желудок продолжал сжиматься в узел, и от этого становилось только хуже.

— Эй, — сказал Райкер, переступая с ноги на ногу, казалось, ему было не по себе.

— С ним все в порядке? — спросила я, беспокоясь, что что-то изменилось. Как бы мне хотелось увидеть его, просто чтобы убедиться, что он жив.

— Да, э-эм, он расстроен. Нэш видел, как умер Хейган. Все произошло на его глазах. Это не дает ему покоя.

Я никогда раньше не видела, как кто-то умирает. Лишь могла представить, что это был худший опыт, который можно пережить.

— Можно мне его увидеть? — спросила я.

Райкер вздохнул и покачал головой.

— Нет. Он... он... не хочет тебя видеть. Сердится. Не знаю, что между вами произошло до того, как все это случилось, но Нэш настаивает, чтобы ты ушла.

Я была в замешательстве и шоке. Мы немного поспорили о моей помощи мистеру Дейсу. Но это была даже не настоящая ссора. Я не сердилась на него. Не злилась. Я была разочарована. Но это не заставило меня отказаться от желания увидеть его снова.

— Я не понимаю, — прошептала я.

Райкер пожал плечами.

— Как я и сказал. Не знаю, что случилось, но ему нужно пространство и время. Не могу заставить его увидеться с тобой, если он этого не хочет.

И это все? Я просто должна была уйти. Уйти и дать ему время. Нэш не хотел меня видеть. Это знание заставило мое и без того хрупкое сердце рухнуть. Сегодняшний день я никогда не забуду, и мне будут сниться кошмары еще долгие годы. Сначала мистер Дейс, затем автомобильная авария, потом это.

— Пойдем, милая. — Мамина рука лежала на моей руке. Я поняла, что ее легкое прикосновение было столь необходимой поддержкой. Мне хотелось свернуться калачиком на полу и заплакать. О стольких вещах. Но я не могла, не здесь.

Я кивнула и позволила маме увести меня прочь. Но в дверях остановилась и обернулась, чтобы посмотреть на Райкера.

— Ты же знаешь, что я люблю его. — Я начала было говорить еще что-то, но остановилась. Я по-настоящему не признавалась в этом даже самой себе. Я утверждала, что была влюблена в Нэша большую часть своей жизни, но до тех пор, пока не познакомилась с ним поближе, не понимала, что такое по-настоящему любить парня. Теперь я это поняла. И хотя его отказ разрывал меня на части, я бы простила его. Вот что делала любовь.

Выражение лица Райкера было страдальческим. Он больше ничего не сказал, и я ушла. Не оглядываясь. Я не искала признаков присутствия Нэша в коридоре. Мама вывела меня на улицу, где все еще светило солнце. Послеполуденное тепло все еще тяжело висело в воздухе.

Мамина машина стояла там же, где мы ее оставили. Все было таким же, но в то же время совершенно другим.

Когда мы обе оказались внутри, мама потянулась и сжала мою руку.

— Он пожалеет об этом. Но сейчас ему больно. Райкер прав. Нэшу нужно пространство, и если он не видит, как ты можешь помочь ему исцелиться, то это его потеря.

Нет. Его потеря — его друг. Я лишь девушка, с которой он проводил время. Это я так легко влюбилась, не он. Для меня Нэш был первым поцелуем. Я же для него была одной из многих. От этого осознания боль не становилась меньше. Наоборот усилилась.

Нэш многому меня научил. Большему, чем мне нужно было знать. Быть невидимой и наедине с книгами было легче. Да, мне было больно, когда надо мной смеялись или не обращали внимания, что случалось ежедневно. Но я никогда не чувствовала такой острой боли в груди. От неё было трудно дышать.

Я была не согласна с поговоркой: «Лучше любить и потерять, чем никогда не любить вообще». Думаю, что было бы легче не знать, каково это, когда тебе разбивают сердце. Но пути назад не было. Теперь я знала.

— Нэш первый мальчик, которого я полюбила. Я чувствую, что всегда буду любить его, но это… эту боль я никогда не забуду. Теперь понимаю, почему ты так и не вышла замуж. Когда была маленькой, я мечтала о том, как ты встретишь мужчину и какой красивой ты будешь невестой. У меня будет папа и семейные фотографии на стене с собакой. Большим золотистым ретривером.

Я уже давно не вспоминала об этой мечте. Переросла её много лет назад.

— Но я рада, что ты этого не сделала, и рада, что всегда были только мы. Что твое сердце не было разбито. И что ты была счастлива лишь со мной.

Мама вздохнула. Я не смотрела в ее сторону, продолжая смотреть в окно, пока мы ехали обратно в Лоутон. Я знала, когда говорила все это, что маме это не понравится. Но это правда. У нее хватило ума спрятаться от любви, не пытаясь найти ее.

— Таллула, — сказала она, и в ее голосе прозвучало что-то похожее на сожаление. — Я не хочу, чтобы ты так себя чувствовала. Я не выходила замуж, потому что ни один мужчина не был подходящим. Я искала не только для себя, но и для тебя тоже. Если бы я влюбилась в мужчину, он должен был бы любить тебя как свою собственную. Это было бы последним шагом к завоеванию моего сердца. Ни один мужчина, с которым я встречалась, не был достаточно хорош, чтобы быть твоим отцом. У меня были ожидания, и ни один мужчина их не оправдал. Вот почему я никогда не выходила замуж.

Мама почти не ходила на свидания. Я помню только двух мужчин, которых она приводила домой, чтобы познакомить со мной.

— Тогда ты не очень усердно старалась. Потому что встречалась только с двумя мужчинами.

Мама тихо засмеялась. На этот раз я повернулась и посмотрела на нее. Я не знала, что в этом такого смешного. Раньше мне было грустно за неё. Я переживала, что ей одиноко без мужа.

Мама не сводила глаз с дороги.

— О, милая. Только двое мужчин дотянули до нужного уровня, чтобы познакомиться с тобой. Из многих мужчин, с которыми я встречалась, лишь те двое были достаточно хороши для тебя. Они были хорошими людьми, иначе я никогда не привела их к тебе. Но в конце концов я поняла, что не была на сто процентов уверена, что это именно то, что тебе нужно. То, что нам было нужно.

Мама встречалась со многими мужчинами? Что?

— И со сколькими мужчинами ты встречалась? — спросила я, все еще потрясенная этой новостью.

Она пожала плечами.

— Черт возьми, я не знаю. Друзья устраивали мне свидания вслепую, которые проходили не очень хорошо. Я знакомилась с мужчинами на работе. У меня было много свиданий, которые никогда не заходили дальше первого. Свидание для меня было как интервью. Думаю, так бывает со всеми одинокими мамами. Я была там не для того, чтобы удовлетворить какую-то романтическую потребность. Я искала компаньона. Кого-то, в кого бы влюбилась. Всем нужна любовь, Таллула.

Я не знала ничего из этого. И всегда удивлялась, как моя красивая, веселая мама осталась одна. Никак не могла понять, куда смотрят мужчины. Почему не посылают ей цветы и не приглашают на свидание? Все это время оказывается она встречалась с мужчинами.

— Значит мой донор спермы не сломал тебя и не разрушил веру в любовь? — Я всегда так думала.

Мама нежно улыбнулась. Почти тоскливо.

— Нет, милая. Он научил меня тому, что жизнь тяжелая штука. Не доверять легко и быть настороже. Я была так молода и наивна, когда встретила его. Это были уроки, в которых я нуждалась, и их было трудно выучить. Но я всегда буду благодарна, что с этими уроками он оставил мне самый драгоценный подарок в моей жизни. Тебя.

Мама много раз говорила, что мой биологический отец подарил ей меня, чтобы она никогда не смогла возненавидеть его. Но я ненавидела его достаточно за нас обоих. Не потому, что он не хотел меня, а потому, что я не понимала, как мужчина может не хотеть ее.

Пора научиться жить дальше

ГЛАВА 38

НЭШ

Похороны Хейгана состоялись в Лос-Анджелесе. Родители спросили, не хочу ли я поехать. Они бы полетели туда вместе со мной. Там должны были быть журналисты, плачущие фанаты, люди, которые даже не знали его. Это было не то место, где я мог бы попрощаться с ним. Кроме того, я уже сделал это в машине, пока нас оттуда вытаскивали.

Местные новости освещали похороны. Я не смотрел. Не мог. Мне снились кошмары, от которых я просыпался в холодном поту. Потом часами лежал без сна, уставившись в потолок, боясь, что если закрою глаза, то увижу его там. Увижу его безжизненное тело. Услышу скрежет металла.

Прошла неделя, а я так и не вернулся в школу. И не принимал посетителей. Райкер единственный, кто входил в дом, но он член семьи. Я не мог его остановить. Кузен много болтал о всякой ерунде в школе, пытаясь разговорить меня. Заставить думать о чем-то другом.

Таллула тоже не выходила у меня из головы. Я писал ей сообщение миллион раз, а потом удалял его, прежде чем отправить. Я скучал по ней почти так же сильно, как ненавидел. Мне хотелось спросить Райкера о ней. Насчет мистера Дейса. Не видел ли он их вместе. Но это вызвало бы у него подозрения. Он захотел бы узнать, почему я спрашиваю. Поэтому я просто ждал, не скажет ли он что-нибудь о ней. Но так и не дождался. Райкер даже рассказал о том, что Блейкли отстранили от занятий, когда поймали в мужском туалете, делающую минет Хантеру в одной из кабинок. Хантера тоже отстранили, поэтому новичок будет квотербеком на игре в пятницу вечером. Они проиграют. Парни знали это, и я мог видеть, как Райкер злился. Хантеру не поздоровиться, когда он вернется. Команда еще долго будет винить его за этот проигрыш.

Когда Райкер вошел в мое логово над гаражом в свое обычное время, как делал каждый вечер, он объявил:

— Бретт Дарби сидел снаружи с Таллулой за обедом.

Впервые кузен заговорил о ней. Я не знал, как реагировать и лишь пожал плечами. Я бы хотел, чтобы мне было все равно. Но это не так. Райкер бросил мои классные задания на большую кожаную тахту перед диваном, где я в данный момент сидел, уставившись в телевизор, но не смотря его. «И-Эс-Пи-Эн»^[7] делал свои прогнозы результатов футбольных матчей колледжей на выходные. Я все равно никогда с ними не соглашался.

Таллуле нужен был не Бретт, а гребаный тренер Ди. Бретт глупец, если думает, что может конкурировать с учителем. Но ведь парень не знал, что тот его соперник.

— Бретт получил стипендию по теннису в Калифорнийском университете. Все оплачено. Парень популярен, нравится девушкам, — продолжал Райкер, как будто я ничего этого не знал.

— Как дела у новичка на тренировке? — спросил я, меняя тему разговора на то, на что мне было плевать.

— Нам точно надерут задницы, — ответил он. — Слышал, парень пригласил ее на свидание в пятницу вечером. После игры.

Райкер не повелся на смену темы. Будь проклято его долбаное вмешательство.

— Не может сделать пас или что? — спросил я, как будто он ничего не говорил о Таллуле.

— Парень нервничает. Нам придется прикрывать его спину. Он даже не может запомнить комбинации. Это катастрофа.

— Поработай с ним. Успокой. Вы все еще можете это провернуть. Наша защита —лучшая в штате.

— Возможно. Жаль, что Брэдинет в городе. От него было бы больше пользы.

— Позвони ему. Может он сможет дать тебе несколько советов. Возможно, даже сможет поговорить с парнем и помочь ему.

Райкер кивнул.

— Отличная идея. В субботу у него большая игра. Я напишу ему, чтобы позвонил мне, когда будет возможность.

— Новичок был непобедим в средней школе. Не может быть, чтобы парень не умел играть. Ему просто нужна практика и уверенность.

Райкер наклонился вперед и уперся локтями в колени. Его взгляд остановился на мне. Морщинка между его бровями означала, что кузен собирался сказать что-то, чего я не хотел слышать.

— Поработай с ним.

— Ни хрена, — тут же ответил я.

— Почему? Ты же уверен, что он может это сделать. Парень должен это услышать. Иди поработай с ним. Поговори. Потренируй его. Ему нужен кто-то, кто верит в него. Лично я —нет.

— Я не был защитником.

— Я тоже, но ты почему-то уверен, что я смог бы это сделать, — огрызнулся Райкер.

Я лишь пыталась сменить тему разговора с Таллулой, и вот к чему все привело. Что, черт возьми, мне теперь делать?

— Я не в том настроении, чтобы кому-то помогать.

Райкер продолжал хмуро смотреть на меня.

— Я понимаю, что это тяжело для тебя. Это никогда не забудется. Но прошла неделя, и пора научиться жить дальше. Хватит прятаться здесь от всего мира. Их похоронили. У миссис Уайз был сердечный приступ, Нэш. Хейган не убивал ее. Она врезалась в вас. Случился сердечный приступ, миссис Уайз упала вперед и головой нажала на сигнал. Теперь все это знают. Никто тебя не винит. Нет причин оставаться здесь, вдали от жизни.

Я знал, что люди, которые были свидетелями аварии, говорили, что выглядело так, будто машина миссис Уайз вышла из-под контроля. Возможно, если бы Хейган не был под кайфом, он смог бы среагировать и убраться с дороги. Но парень не видел машину, и она врезалась в нас лоб в лоб. Я тоже не видел. В тот момент, я смотрел на Хейгана. Мой разум был затуманен. Возможно, это и не спасло бы миссис Уайз, но был шанс, что Хейган остался бы жив.

— Я вернусь на следующей неделе, в понедельник.

Мой отец уже сказал, что я должен вернуться к жизни. Что он и так позволил мне самоустраниться на достаточно долгое время.

— Приходи завтра. Помоги мне с этим новичком.

— Не уверен, что смогу ему помочь, — ответил я.

Это было правдой.

— Хуже уже не будет. По крайней мере, мы сможем сказать, что пытались. И это даст тебе возможность отвлечься.

Я уставился в телевизор перед собой. Это было все, что я делал в течение недели. Мне надоело так убивать время, но возвращение в школу означало бы встретиться с Таллулой лицом к лицу. Не говоря уже о внимании всех остальных из-за аварии. Увидев ее, мне будет еще труднее.

— Ладно, — согласился я.

Я должен был идти вперед и покончить с этим. Страх перед неизбежным был еще хуже.

Райкер ухмыльнулся.

— Серьезно? Ты вернешься. Поможешь мне с Кипом?

— Кто такой Кип?

— Новичок, — напомнил он мне.

— О. Ага.

Кузен откинулся на спинку дивана и закинул ноги на пуфик.

— У тебя здесь припрятано пиво?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет. Родители очень строги с этим. Мама беспокоится, что у меня проблемы с наркотиками.

Он нахмурился.

— И пиво имеет к этому какое-то отношение?

Я пожал плечами.

— В ее глазах это одно и то же.

— Ну, ладно, без разницы. Мне пиво все равно нельзя. Нужно выпить больше воды.

— Воды полно в холодильнике.

Райкер повернул голову и посмотрел на меня.

— Ты когда-нибудь расскажешь мне, что она сделала?

И мы снова вернулись к Таллуле.

— Нет, — сразу же ответил я.

Он вздохнул.

— Ладно. Но думаю, ты совершаешь ошибку.

Я не стал спорить, потому что Райкер снова будет настаивать на причине. Просто отпустил. Я знал свои аргументы.

Я не плохо пахну, Таллула

ГЛАВА 39

ТАЛЛУЛА

Мистер Дейс отсутствовал каждый раз, когда я приходила в его комнату, чтобы выполнить работу ассистента. Он оставлял мне записки с инструкциями. И я была благодарна за это. Находиться на его занятиях было достаточно тяжело. Я чувствовала, что мужчина наблюдает за мной, даже когда не смотрела ему в глаза. Я почти рассказала маме о поцелуе, но побоялась последствий.

Мне хотелось забыть об этом. Забыть обо всем, что он сказал. Да еще и Нэш так и не вернулся в школу, так что я жила с болью от его потери и не знала причину. Через неделю, так и не получив от парня никаких известий, я смирилась с тем, что дело сделано. Из-за разбитого сердца и тайны о мистере Дейсе, я была эмоционально разбита. Каждое утро мне не хотелось покидать свою спальню.

Бретт Дарби не помогал. Парень не оставлял меня в покое. Мне хотелось немного тишины во время обеда, но он почему-то думал, что мое сидение в одиночестве означает, что мне нужна компания. Бретт начал появляться по окончании занятий, которые у нас не были совместными, чтобы проводить меня до следующего класса. И много говорил. Парень любил рассказывать о себе. Я знала, что он играл в теннис с трех лет, его любимой едой были суши, его второе имя - Миллер в честь дедушки, он пил кофе каждое утро с тремя вареными яйцами, и носил обувь двенадцатого размера. Я могу поклясться, что Бретт ничего такого обо мне не знает. Он не требовал, чтобы я говорила. Парень болтал без умолку, и пока казалось, что я слушаю, он был счастлив. Учитывая этот факт, от него трудно было избавиться всю неделю. Мое молчание, казалось, делало парня счастливым. Ему казалось, что я наслаждаюсь его постоянной болтовней. На самом деле, это давало мне возможность сбежать от своих мыслей. По крайней мере, когда Бретт говорил о своем последнем теннисном матче или о следующей паре туфель, которые он собирался купить, я не думала о проблеме с мистером Дейсом или о боли, оставшейся от Нэша.

Вчера мистер Дейс в своей записке просил меня прийти в семь пятнадцать, чтобы поработать над журналом оценок на его компьютере. Мне не нравилось приходить рано. В школе почти никого не было, а учителя, которые были, работали в своих комнатах. В здании не было учеников. Было слишком тихо. Если бы мистера Дейса не было, то со мной все было бы в порядке. Но мысль о том, что я останусь с ним наедине в его комнате, заставляла меня нервничать.

Моя надежда на то, что мужчина будет отсутствовать, рухнула, как только я открыла дверь кабинета ровно в семь пятнадцать и увидела, что он сидит за своим столом. Тугой узел, с которым я слишком хорошо познакомилась, затянулся у меня в животе.

Мистер Дейс улыбнулся и махнул рукой в сторону двух чашек кофе, стоявших на его столе, вместе с выпечкой из кофейни дальше по дороге. Я узнала эти чашки.

— Давай выпьем немного кофеина и сахара. Я сейчас настрою для тебя компьютер. Он все еще у меня в сумке. Я сам только что приехал.

Его тон был веселым и дружелюбным. Как будто он вовсе и не говорил, что любит меня. И не поцеловал меня. Его голос звучал почти нормально. Как голос учителя, который не приставал к своему ученику. Похоже, мужчина собирался вести себя так, будто ничего не произошло.

— Хорошо, спасибо, — ответила я, стараясь не казаться такой нервной и неловкой, как себя чувствовала.

Я взяла чашку кофе, но не выпечку, и села за стол перед ним, игнорируя стул, который мужчина придвинул к своему столу, ближе к себе. Я не хотела сидеть так близко к нему.

Мистер Дейс посмотрел на меня, вытаскивая ноутбук из сумки, и криво усмехнулся. Как будто дразнил меня или думал, что я веду себя глупо.

— Я не плохо пахну, Таллула, — сказал он.

Я была осведомлена об этом. Он знал, почему я сижу здесь.

— Это более удобное место. Дает нам обоим достаточно места для работы.

Мистер Дейс открыл ноутбук и обошел вокруг стола, держа его в руках. Я откинулась на спинку стула, стараясь держаться как можно дальше, когда он поставил его на стол передо мной. Мужчина, кажется, не заметил, что мне нужно личное пространство. Или ему было все равно.

— Ты уже знаешь, как это работает. — Его голос стал тише. Как будто он хотел, чтобы нас никто не услышал. — Оценки лежат в корзине на моем столе.

Я кивнула, желая, чтобы он отодвинулся. Не задерживался в моем личном пространстве. Теперь это было неуместно. Я начала говорить ему отойти, когда мужчина повернул голову, и наши лица оказались в нескольких дюймах друг от друга.

— Я скучаю по тебе, — сказал он нежным голосом, от которого у меня по спине побежали мурашки.

— Пожалуйста, отойдите, — сказала я. Мой голос должен был быть строгим, но нарастающий страх заставил его нервно дрогнуть.

— Я не причиню тебе вреда, Таллула. Ты же знаешь.

Мистер Дейс подался вперед, как будто собирался снова поцеловать меня, и я уперлась ему в грудь руками, чтобы оттолкнуть. Мужчина не сдвинулся с места.

— Ты слишком много думаешь об этом. Никто не узнает. Все нормально, — прошептал он у моих губ, и я дернула головой в сторону, чтобы избежать его рта.

Мистер Дейс поцеловал меня в щеку и задержался там. Я закрыла глаза, когда слезы обожгли их. Я ненавидела это. Нужно было сказать маме. Нельзя было думать, будто все это закончилось. Я совершила огромную ошибку.

— Я люблю тебя. — Теперь голос мужчины стал печальным, как и в прошлый раз. — Он не любит. Он не вернулся сюда. Другой парень проявляет к тебе интерес, а он просто позволяет ему. Я бы никогда не отгораживался от тебя. Я бы всегда был рядом с тобой.

Я с трудом подавила крик, застрявший у меня в горле. Если бы он отодвинулся, я могла бы убежать. Убежать, чтобы уйти от этого. Убежать домой и сказать моей маме. Остаться одной в моей комнате. Я не хотела такого внимания. Это никогда не было тем, что мне было нужно. Никогда.

Звук из коридора раздался как раз тогда, когда мне это было нужно. Мистер Дейс отстранился и вернулся на свою сторону стола в мгновение ока. Мужчина двигался быстро. Я не стала ждать, чтобы посмотреть, что это был за шум. Я была просто благодарна за это. Вскочив, схватила свою сумку с книгами и направилась к двери.

— Таллула, не уходи, — крикнул он.

Я даже не оглянулась, но остановилась.

— Я сюда больше не вернусь. Можете говорить в офисе все, что захотите, но я больше не ваш помощник.

Он громко вздохнул.

— Я думал, что ты более зрелая, чем другие девочки, но это ребячество. — Его мягкий жутковатый голос стал раздраженным.

— Может быть, потому что мне семнадцать, — огрызнулась я и открыла дверь.

Свобода и безопасность были в пределах моей досягаемости. Выйдя из комнаты, я была так ослеплена свободой, что ничего вокруг не видела, но услышала.

— Вот, мистер Хасвелл, — громко сказала Пэм.

Я обернулась и увидела директора Хасвелла, идущего ко мне вместе с Пэм, которая выглядела испуганной.

— Я их видела. Она прикасалась к нему. Они целовались.

Услышав, как она произнесла эти слова, то, как прозвучало обвинение, как будто я был частью того, что только что произошло, подняло мой страх на совершенно новый уровень. То, что она говорила, было не тем, что произошло на самом деле.

— Почему ты так рано в кабинете мистера Дейса, Таллула? — Властность в тоне директора мало успокоила меня.

Теперь я была близка к ужасу.

— Я помощник учителя. Мистер Дейс попросил меня прийти сегодня пораньше. — Мой голос дрогнул.

Во рту пересохло во рту. Я попыталась сглотнуть и не смогла.

— Он там? — спросил директор Хасвелл.

Я кивнула.

— Да, сэр.

Мужчина прошел мимо меня, направляясь к двери. Одним поворотом ручки открыл ее и широко распахнул. Я не пошласмотреть. Застыла месте.

Пэм встала передо мной, и самодовольное выражение ее лица меня не удивило.

— Ты заслужила это, маленькая шлюха, — прошипела она.

Я не знал, что сказать. Тому, что она увидела, было объяснение, но я не обязана была ей его давать. Но мне придется рассказать об этом мистеру Хасвеллу. Я просто не знала, поверит ли он мне. Это было мое слово против слов мистера Дейса и Пэм.

— Почему в семь двадцать утра с вами наедине здесь ученик? — громко спросил директор Хасвелл.

— Таллула моя помощница. Она вносила оценки в систему.

Директор Хасвелл повернулся и посмотрел на меня.

— Ты этим занималась? — спросил он меня.

Ну, вот и все. Я должна была сделать выбор. Правда или ложь.

Я вел машину так, будто находился на оборонительной линии

ГЛАВА 40

НЭШ

Возвращение сегодня не означало, что я должен был прибыть вовремя. Я приехал, хотя прошло уже тридцать минут после того, как прозвенел поздний звонок. Дело было не в том, что я недостаточно рано встал, в том, что я пять раз подходил к своему «Эскалейду», оборачивался и возвращался обратно. Каждый раз, когда выходил туда и начинал забираться на водительское сиденье, меня охватывала паника. Я не садился за руль с момента аварии. Даже когда ехал в машине с родителями, я так крепко сжимал дверную ручку, что белели костяшки пальцев. Мне не нравились машины. Звуки, запахи и безжизненное лицо Хейгана рядом со мной — все это нахлынуло на меня.

Когда этим утром я наконец сел на водительское сиденье и завел двигатель, у меня так сдавило грудь от беспокойства, что я подумал, что сейчас перестану дышать. Но я все же боролся с этим. Заставил себя перестать фокусироваться на обломках. После нескольких глубоких вдохов я достаточно успокоился, чтобы вести машину. Я ехал медленно. Очень медленно. Никогда в жизни не водил так раньше. Даже когда учился водить машину.

И был настороже. Я мысленно готовил себя к тому, что каждый автомобиль вокруг меня может потерять контроль или сделает опасный маневр. Я вел машину так, будто находился на оборонительной линии. Готовый защищаться. Дорога в школу заняла гораздо больше времени, чем необходимо. Но я сделал это. Я вел машину. Один. И был жив.

Это была одна из тех вещей, о которых ты никогда по-настоящему не задумывался, принимая как должное. Вождение автомобиля было тем, чего ждешь с самого детства. Когда наконец садишься за руль, то думаешь, что беспокойство родителей - глупости. Ты знаешь, что делаешь, и все будет хорошо. Им нужно было просто успокоиться. С тобой ничего не могло случиться. До тех пор… пока это не происходит. И все меняется.

Что касается меня, то я никогда больше не сяду в машину если водитель будет под кайфом. Никогда сам не сяду за руль в таком состоянии. Не дотронусь до телефона, находясь за рулем, и не оторву взгляд от дороги. Что касается Хейгана у него никогда не будет такого шанса. Все было кончено.

Иногда уроки усваиваются на горьком опыте. В других случаях это не урок. Это следствие. Меня пощадили. Это стало для меня уроком. Казалось чертовски несправедливым, что Хейган не получил этого урока. Что это был его конец.

Я вошел в здание школы. В коридорах было тихо, что ожидаемо так как ученики были на первом уроке. Мне не хотелось идти в офис, но я не мог попасть в класс без бланка опоздания. Через дверь, всегда подпертую тяжелым чугунным львом, дул ветерок от большого, запыленного вентилятора. Я вошел внутрь, наслаждаясь прохладой, как облегчением от утренней жары снаружи. Миссис Мерфи, озабоченно нахмурившись, шепталась в углу кабинета с миссис Донной, другой секретаршей. Женщины меня не заметили. Я ждал у стойки, пока кто-нибудь посмотрит в мою сторону, но о чем бы они ни говорили, они обе были очень расстроены.

В любом случае, я не спешил на урок. Начнутся вопросы, слова сочувствия, и люди будут шептаться. Я бы проигнорировал это, но они все равно будут говорить. Это будет раздражать. Просто кое-что с чем мне придется смириться. По крайней мере, я был жив, чтобы пережить это. Это была единственная мысль, которая постоянно возвращалась ко мне, когда я был раздражен или расстроен на прошлой неделе. Конечно, это была дерьмовая ситуация. Но я был жив. Хотя могло быть иначе.

— Просто не могу в это поверить. Дейс. Он ведь женат. У него есть дочка.

На этот раз шепот миссис Мерфи прозвучал слишком громко. Я напряглась, чтобы услышать больше. Мне не нравился Дейс, но я не хотел, чтобы что-то случилось с его семьей. Хотя он, конечно, не вел себя как женатый человек. Этот человек даже не носил кольца.

— Я рада, что они не заставляют ее идти с ним в одну комнату. Она же ребенок, — сказала миссис Мерфи. — Это позор. Я просто в ужасе.

Миссис Донна, оглянувшись, увидела меня и быстро шикнула на миссис Мерфи, указав в мою сторону. Миссис Мерфи все еще хмурилась.

— О, Нэш, мы так рады, что ты вернулся. Я молилась за тебя. У тебя все в порядке?

В тот момент я мог бы много сказать. О ее молитвах и о том, как у меня дела. Но вместо этого сделал то, чему меня учила мама. Быть вежливым. Женщина на самом деле не хотела знать, как у меня дела. Она хотела чувствовать себя лучше от всего этого. Хотела, чтобы ее молитвы сработали. Так что бы сегодня вечером, ложась спать, ей было легче от этой трагедии, и она почувствовала бы, что сделала что-то, чтобы помочь.

— Благодарю вас, мэм, — ответил я. — Мне уже лучше.

Женщина похлопала меня по руке.

— Хорошо. Это было ужасно. Ужасная, страшная трагедия. Никогда не бывает легко потерять молодую жизнь.

Я кивнул головой, но держал рот на замке. Я бы предпочел услышать, что сделал тренер Дейс. Все, что угодно, лишь бы отвлечь от меня внимание.

Миссис Мерфи подписала бланк опоздания и протянула его мне. Но когда я попытался взять его, она не отпустила.

— Ты встречался с Таллулой, не так ли? Я видела вас вместе.

За все четыре года моей учебы в школе миссис Мерфи ни разу не спросила о моей личной жизни. Это было странно.

— Э-эм, да, мэм, — ответил я.

Она также сказала, что я встречался с Таллулой в прошедшем времени. Значит ли это, что Таллула открыто встречается с кем-то другим? Неужели мне придется наблюдать за ней в коридоре с другим парнем? Райкер упомянул Бретта, но, черт возьми, это было слишком быстро.

Миссис Мерфи виновато нахмурилась.

— Ну, у нее было тяжелое утро. Возможно, ей понадобится доброе слово, когда она вернется в школу.

— Ее здесь нет? — спросил я, нуждаясь в большем количестве информации.

Миссис Мерфи нахмурилась еще сильнее. Затем прикусила нижнюю губу.

— Она здесь, но в класс не вернется. Возможно, захочешь проведать ее после школы.

Я был недоволен поведением Таллулы. Она, черт возьми, заморочила мне голову. Я думал, что ненавижу ее. Но сейчас понял, что это не так, потому что в данный момент очень беспокоился о ней. Волновался. Мне нужно было больше информации.

— Что случилось? Где она?

— Тебе лучше идти в класс, Нэш, — сказала миссис Донна, делая шаг вперед и касаясь руки миссис Мерфи. — Лучше об этом не говорить.

К черту все это. Она заставила меня беспокоиться, а потом ничего не говорит.

— С ней все в порядке? Она не пострадала?

Миссис Мерфи, казалось, хотела сказать что-то еще, но посмотрела на миссис Донну, которая с суровым выражением лица отрицательно покачала головой. Проклятие.

— Просто иди в класс, — повторила миссис Донна.

— Почему вы не можете сказать мне, где она? — настаивал я.

Миссис Мерфи открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но тут ее взгляд упал на дверь позади меня.

— Я Шарлотта Дейс. Где мой муж? — требовательно спросила вошедшая женщина.

Миссис Мерфи обошла стойку.

— Сюда, — сказала она ей.

Шарлотта Дейс — высокая, худая блондинка, с пухлыми губами. Она последовала за миссис Мерфи походкой человека, участвовавшего в одном из этих конкурсов красоты. Я смотрел им вслед, пока не открылась дверь кабинета директора.

Тренер Ди шагнул вперед, и его взгляд встретился с глазами жены.

Мужчина был напуган.

— Ты жалкий кусок дерьма! — закричала она.

— О, боже, — прошептала миссис Донна.

Шарлотта Дейс с грохотом захлопнула дверь.

Миссис Мерфи повернулась ко мне, ее глаза округлились от беспокойства.

Мне больше не нужны были объяснения. Я понял, что происходит. Таллулу и тренера-придурка застукали.

Такие, как он, лучше не становятся

ГЛАВА 41

ТАЛЛУЛА

Я услышала ее крик. Хотя сейчас словно онемела. Я столкнулась с этим лицом к лицу. Выбрала трудный путь вместо легкого. Лгать было бы гораздо проще. Игнорировать. Но я не могла больше лгать. Я боялась его. Пришло время разобраться со всеми последствиями и сказать правду, пока мистер Дейс не зашел слишком далеко.

Мама сжала мою руку в своей. Вызванным полицейским был офицер Майк. Я знала его с детства. Он был Сантой на городской площади во время праздников. И раздавал конфеты на Хэллоуин, одетый как Супермен. Именно он всегда проводил семинары по технике безопасности в школьном актовом зале. Все знали офицера Майка. Когда он вошел в кабинет консультанта, где ждали мы с мамой, я почувствовала облегчение. Немного успокоилась.

— Я проверил кое-какие записи на Дейса, и, похоже, это не в первый раз. Он покинул последнюю школу после того, как начали ходить слухи, что у него были отношения с одной из учениц. Однако ее родители не подавали жалобу, и девушка не выступала с обвинениями.

Мужчина замолчал и оторвал взгляд от лежащей перед ним папки.

— Это очень смелый поступок с твоей стороны, Таллула.

В тот момент я не чувствовала себя храброй. Меня тошнило от страха. Я не знала, что будет дальше. Если от меня ожидают, что я буду говорить с судьей, или пойду в суд, или снова столкнусь с мистером Дейсом. Я не хотела этого делать. Не сейчас.

— Почему школа не проверила это, прежде чем нанять его? — Мама была расстроена. Она боролась со слезами, и я знала, что ей трудно контролировать свои эмоции.

Офицер Майк пожал плечами.

— Понятия не имею. Лишь скажу, что мне пришлось покопать. Реальной жалобы не было. Но я знаю нужных людей, которым можно позвонить и все выяснить.

Мама прижала пальцы к виску и закрыла глаза.

— Его жена, — сказала она сдавленным голосом. — То, что она должна чувствовать. — Мама снова открыла глаза. — Вы сказали, что у них есть дочь. Сколько ей?

— Три.

— Господи, — пробормотала мама. — Он больной человек, и у него есть дочь. Как бы он себя почувствовал, если бы однажды это случилось с его дочерью? Таллула сама еще ребенок.

Офицер Майк медленно кивнул.

— Да. Но такие мужчины, как Дейс, видят женщину.

Мама вскочила со своего места и принялась расхаживать по комнате.

— Ей семнадцать. Он на десять лет старше ее. Она наивная, милая и добрая. И беспокоится о своих оценках.

Все это на самом деле не имело никакого отношения к делу, но для моей матери было важно.

— Это все, Таллула? — спросил меня офицер Майк. — Или были какие-то другие инциденты, о которых ты должна мне рассказать?

Я отрицательно покачала головой.

— Только эти два. В других случаях он был дружелюбен. Может быть, слишком дружелюбен, но никогда ничего не делал. Только на прошлой неделе.

Офицер Майк встал.

— Я позабочусь о том, чтобы он больше не ступал в школьную систему.

— Вот и хорошо! — сказала мама, и ее глаза снова наполнились слезами.

С этими словами офицер Майк вышел за дверь.

Миссис Милли, школьный психолог, вернулась в комнату. Она перевела взгляд с меня на маму. Затем водрузила очки, которые были у нее на голове, обратно на нос.

— Теперь вы можете идти. Я предлагаю Таллуле взять день, чтобы успокоить нервы, прежде чем вернуться к занятиям.

Мама кивнула.

— Да. Так и сделаем. Спасибо.

Миссис Милли повернулась и посмотрела на меня.

— Я наблюдала за ним. Замечала, что его взгляд устремлялся туда, куда не следовало. Я знаю, что рассказать об этом было тяжело. Но это к лучшему. Такие люди, как он, лучше не становятся.

Я не знала, что на это ответить. Слишком много всего произошло. У меня раскалывалась голова. Болело в груди. И я больше никогда не хотела возвращаться в эту школу. Потому что я знала, что хотя взрослые мне поверили... не все ученики поверят.

Мама взяла меня за руку и крепко сжала, как будто мне нужна была ее сила, чтобы идти. Я не разваливалась на части. Я просто боялась всего того, с чем мне придется столкнуться. Мне не причинили вреда. На самом деле до сегодняшнего утра я не боялась мистера Дейса. Он слишком сильно надавил. Поцелуй напугал меня, заставил почувствовать себя неловко. Но сегодня мужчина казался более неуравновешенным.

Мы с мамой вышли в коридор. Она была тихой, как и я. С того момента, как я сказала директору Хасвеллу: «Мистер Дейс заигрывал со мной. Один раз раньше, неделю назад, и сегодня. Я не хотел этого и сказал ему остановиться», все изменилось.

Пэм отправили в кабинет поговорить с психологом, прежде чем идти на занятия. Меня отвели в кабинет заместителя директора, а мистера Дейса — в кабинет директора Хасвелла.

Мама приехала первой. Директор Хасвелл позвонил ей. Потом офицер Майк. Я не знала, что утверждал мистер Дейс, но знала, что он говорит неправду. Это будет мое слово против его и, возможно, Пэм. Она была единственным свидетелем. Я уже знала, что она не встанет на мою сторону. Пэм скорее поверит ему, как и влюбленные в него девушки. Парни из футбольной команды разозлятся, что я обвинила их тренера в чем-то, из-за чего его могут уволить. Я знала все это, когда говорила правду. Но не собиралась лгать.

Я оглядела коридор, чтобы посмотреть, нет ли кого поблизости. Мне не хотелось встречаться с другими учениками перед отъездом. Слухи и так будут достаточно скверными. Мой взгляд упал на единственного человека, которого я не ожидала здесь увидеть. Того, которого я не хотела видеть, но не могла перестать думать о нем. Парня, который раздавил меня и теперь будет ненавидеть. Нэш.

Он молча стоял в коридоре с рюкзаком на плече. В левой руке спортивная сумка «Лоутон Лайонз», которую он носил, когда играл в футбол. Это странно. Зачем ему таскать с собой футбольное снаряжение?

Я подняла посмотрела ему в глаза и увидела в них отвращение. Даже ненависть. Я поняла, что он знает, и не поверил мне, предполагая худшее. Я надеялась, что из всех учеников Нэш будет единственным, кто поверит мне. Что он знает, что я никогда не сделала бы того, в чем меня собираются обвинить. Но похоже даже Нэш считал, что я могу это сделать. Если даже он мне не поверил, то никто не поверит.

Как я вернусь сюда и столкнусь со всем этим? Быть высмеянной толстухой, было нелегко, но я могла принять это. Пережить это. Но быть обвиненной в чем-то подобном... Я просто не знала, смогу ли справиться.

— Не обращай внимания, — прошептала мама рядом со мной.

Если бы только я могла. Если бы только мне было все равно. Если бы только я не любила его.

Я устал быть в центре внимания

ГЛАВА 42

НЭШ

Райкер встретил меня после первого урока. Я слышал, как ее имя шептали в классе, но никто ничего не сказал в открытую. Мы работали над статьей, которую должны были подготовить к следующей неделе. Предполагалось, что в классе должна быть тишина, но я не сомневался, что один из многих, кто шептался и смотрел в мою сторону, рассказал бы мне о Таллуле и Дейсе.

— Жаль, что я заставил тебя вернуться именно сегодня, — сказал он.

Я пожал плечами.

— Это не моя проблема. Хотя мне жаль его жену и ребенка.

Глаза Райкера расширились.

— Он женат и у него есть ребенок?

Я молча кивнул. Я бы никому другому не сказал этом, но Райкер был мне как брат. А еще он не сплетничал о людях за их спинами.

— Вот черт, — пробормотал он.

— Я принес вещи для тренировки. Буду готов помочь после школы. Убедитесь, что новичок готов.

Райкер улыбнулся.

— Сделаю.

Вовлечение в футбол, поможет мне не думать о Таллуле.

— В какое время... — Я начал было спрашивать, когда он хочет начать, когда увидел шкафчик Таллулы и замер. Желудок скрутило так, будто я съел что-то плохое.

На дверце шкафчика красной помадой, большими буквами было написано слово: «ШЛЮХА». Я уставился на него, не в силах сделать ни шагу. Моя голова твердила мне, что девушка заслужила это, но боль в животе не соглашалась. Никто этого не заслуживал. Это было жестоко и злобно. Да, Таллула совершила гребаную ошибку. Но скорее всего, она не знала, что он женат и у него есть ребенок.

Черт, я и сам не знал. Райкер не знал. Дейс не афишировал этого.

Но он все еще был учителем, а она встречалась со мной. По крайней мере, я думал, что у нас что-то есть. Я был ее прикрытием. То, что я чувствовал сейчас, не было ненавистью. Это было разочарование и душевная боль. Я думал, что она другая. Особенная. Правда заключалась в том, что большинство девочек в этой школе влюбились бы в него, если бы мистер Дейс дал им шанс. Он был «секси учителем», и нацелился на Таллулу. Но это не делало ее чудовищем. Наоборот. Это делало ее нормальной. Средней. Обычной.

— Я помогу тебе его очистить, — сказал Райкер.

Мне не нужно было ничего ему говорить. Он знал, что это было тяжело для меня, и не собирался позволить чему-то подобному проскользнуть мимо.

— Сомневаюсь, что она знала, что он женат. Он старше, умнее и мог легко манипулировать девочкой-подростком. Я не ищу для нее оправданий. Просто хочу сказать, что не думаю, что Таллула виновата.

Она виновата. Она причинила мне боль. Я могу винить ее за это.

— Пойду посмотрю, что там есть у уборщика, — ответил я.

Я держал свои мысли при себе. Они делали меня уязвимым. А мне этого не хотелось. Никто не должен был знать, как сильно Таллула меня ранила.

— Я принесу нам освобождение от урока, — сказал Райкер и направился в другую сторону.

Я направился к кладовке уборщика, но передо мной появилась Пэм.

— Это я их поймала, — самодовольно заявила она, как будто выиграла какую-то награду.

— Повезло тебе, — протянул я и пошел дальше.

— Она все равно была недостаточно хороша для тебя. Она шлюха. Кто вообще спит с учителем?

Я остановился. Ее слова вывели меня из себя. Я не хотел слишком глубоко задумываться над тем, почему, но знал, что она выдвигала обвинения, для которых у нее не было доказательств. Я достаточно хорошо знал Таллулу, и был уверен, что она не занималась сексом с этим мужчиной.

— Неужели? Ты поймала их на этом? — язвительно спросил я.

Пэм переступила с ноги на ногу и запрокинула подбородок, как будто была важной персоной.

— Нет, но я видела, как они соприкасались. Целовались, — последнюю часть она произнесла так, словно это было единственным доказательством, в котором мы все нуждались.

— Я думал ты знаешь огромную разницу между поцелуями и сексом, Пэм. Не знал, что поцелуи делают кого-то шлюхой. Если так, то вся эта школа полна ими. Включая меня.

Девушка закатила глаза.

— Я не это имела в виду. Остальная часть школы не целовалась с женатым мужчиной и учителем!

Я сделал шаг к ней, мой пристальный взгляд остановился на ней.

— Ты знала, что он женат? — спросил я, уже зная ответ.

Пэм пожала плечами.

— Я не спрашивала.

— Ты смотрела на его руку? У него было обручальное кольцо?

На этот раз она пожала плечами уже не так уверенно.

— Он все еще учитель.

И я рассмеялся. Пустым смехом, в котором был чертовски хорош.

— Учителем, на которого ты бросалась при каждом удобном случае. И ты не единственная, кто считал его сексуальным. Я слышал это каждый день. — Я махнул рукой в сторону переполненного коридора, когда заметил, что мы собрали целую толпу. — Держу пари, тебе будет трудно найти хоть одну девушку в этой школе, которая не была бы влюблена в мистера Дейса. Но он захотел Таллулу. Это делает ее шлюхой? Он взрослый мужчина и знает, что это неправильно.

Когда мой голос стал громче, и я защищал Таллулу не только перед Пэм, но и перед другими слушателями, я понял, что говорю правду. Я не простил ее. Потому что она причинила боль мне. Но не думал, что это делает ее шлюхой. Это делает ее наивной и глупой.

Пэм театрально вскинула руки.

— Без разницы. Заступайся за неё сколько хочешь. Из-за нее мы потеряли хорошего учителя и футбольного тренера. Не то чтобы тебя все-ещё волнует футбол, — она прорычала последнее слово, желая причинить мне боль, смутить, но это не сработало.

— Никто не хочет слушать твой бред, Пэм. Проваливай, — сказал Эйса, подходя ко мне. — Кроме того, тренер Ди не был таким уж хорошим тренером. Команда прекрасно обойдется и без него. А что касается литературы, то я завалил его урок. Он отстойный учитель.

Эйса изо всех сил старался быть внимательным на большинстве занятий. Он думал, что все учителя — отстой. Но я был благодарен ему за то, что вмешался. Не потому, что я не мог справиться с Пэм, а потому, что устал быть в центре внимания.

Пэм больше не спорила, перекинув свои длинные волосы через плечо, зашагала прочь. Слава Богу.

— Всегда пожалуйста, — сказал Эйса, ухмыляясь.

— Спасибо, мне пора идти.

— Куда ты идешь? Второй урок в другой стороне.

— В кладовку уборщика. Мне нужно почистить ее шкафчик.

Я не сказал, чей именно. Мне и не нужно было этого делать. В этой школе был только один шкафчик, который требовал очистки.

— Я пойду с тобой.

— Все в порядке. Райкер принесет нам освобождение и поможет мне.

Эйса кивнул.

— Ладно. Если я тебе не нужен, то увидимся после уроков.

— Мы справимся. Но спасибо.

Я снова двинулся вперед, когда Эйса окликнул меня.

— Для протокола, я думаю, что мы не знаем реальной истории. Не думаю, что Таллула это сделала.

Если бы я сам не был свидетелем того поцелуя, то, наверное, тоже не поверил.

Я не ответил, потому что мне нечего было сказать. Моя тайна останется со мной. Тем более сейчас.

Если бы я только могла снова стать невидимой

ГЛАВА 43

ТАЛЛУЛА

Все выходные, никто не звонил. Ты можешь знать, что у тебя нет друзей, но это никогда не бывает более очевидным, чем когда происходит нечто подобное. Тебе некому позвонить. Некому зайти, чтобы проведать тебя. Никто тебе не верит.

Я знала, что у меня нет друзей, мне следовало бы привыкнуть к этой мысли. Но последние несколько недель я не чувствовала себя одинокой. У меня был Нэш. Он был моим другом. И заставил меня почувствовать себя частью чего-то. Как будто я вписываюсь. Как будто этому миру не все равно, жива я или мертва. Как будто я тоже была важна.

Это было мимолетно. Ушло слишком рано. В миллионный раз я пожалела, что узнала, каково это. Любовь, дружба, принятие. До этого я была невежественна. Тогда все было проще. Моих книг было достаточно.

Нэш изменил все это для меня. Мне придется снова научиться справляться с этим в одиночку. Каждый день в школе, когда никто со мной не разговаривает. Они снова перешептывались и показывали пальцем. Не имело значения, какого я размера. Похудение не спасло меня от того, чтобы стать изгоем. Занимаясь ходьбой все лето и используя свою жажду мести, чтобы продолжать жить, я искренне верила, что похудение решит все мои проблемы. Насколько это было глупо?

Я не вписывалась ни тогда, ни сейчас. И никогда не буду. Лучше бы я даже не пыталась. Если бы я осталась с лишним весом, то мистер Дейс никогда бы меня не заметил. Он бы никогда меня не поцеловал. Вся школа бы не ненавидела меня.

Сидя в своей машине, я наблюдала, как другие начали прибывать в школу. Они все были рады быть здесь. У них были группы. Их ждали друзья. И они все увидят меня и обвинят. Я буду изгоем. Думаю, что это хуже, чем быть невидимой. Если бы я только могла снова стать невидимой.

Я ждала. Смотрела. И произносила сама себе вдохновляющие речи, от которых было мало толку. Все выходные я ничего не слышала о том, что собирается делать мистер Дейс. Если он собирался отрицать все и обратиться в суд, чтобы очистить свое имя, что я нашла возможным. Но я была уверена, что его здесь не будет. Мама позаботилась о том, чтобы я больше не встречалась с ним в школе.

Я чуть было не развернулась и не поехала обратно домой, чтобы умолять ее разрешить мне учиться дома. Я знала, что мама мне позволит. Она хотела бы защитить меня, оградить от всего этого. Но мне придется пройти через это. Придется самой постоять за себя. Если я не вернусь, они все подумают, что я виновна. Что я была добровольным участником.

Выйдя из машины, я почувствовала, что у меня дрожат руки и крепко прижала их к бокам. Я не собиралась показывать слабость. Я смогу это сделать. Я не сделала ничего плохого.

Расправив плечи, я взяла рюкзак, перекинула его через плечо и направилась к двери. Я не смотрела в глаза тем, кто все еще оставался снаружи. Продолжала идти, высоко подняв голову. Мне нечего было стыдиться.

Они все смотрели. Я чувствовала на себе их взгляды. Как будто время остановилось, и все они обратили свое внимание на меня. Мое лицо вспыхнуло, сердце бешено колотилось в груди, но я продолжала двигаться вперед. Они не могли причинить мне вреда.

— Шлюха! — закричал кто-то.

Я подготовилась к этому заранее. Это было так далеко от истины, что почти смешно. Почти.

Я не обернулась, чтобы посмотреть, какая девушка сочла приемлемым прокричать это слово. Мне было все равно. Я продолжала напоминать себе, что знаю правду. Это было все, что имело значение.

Рывком открыв дверь, вошла внутрь. Больше людей. Больше глаз. Все разговоры прекратились, когда они заметили меня. Я не остановилась. Продолжала двигаться.

— Ты никому здесь не нужна, шлюха, — сказал один из них, когда я проходила мимо.

— Иди домой, шлюха, — крикнул другой.

— Лгунья! — крикнул кто-то еще.

Я сделала единственное, что могла. Проигнорировала все это.

Пока незнакомый мне парень, который, должно быть, был моложе меня, не встал на моем пути и не ухмыльнулся.

— Я трахну тебя на столе, если хочешь. Или тебе нравятся мужчины постарше?

Вокруг раздался смех.

Я двинулась вокруг него, но он переместился, чтобы заблокировать мне проход. На этот раз я пристально посмотрела на него.

— Убирайся с моего пути, — сказала я твердо.

— Ой, не будь такой, детка. Я просто хочу попробовать то, что заставило тренера Ди спустить штаны в классе.

Этого следовало ожидать. Слухи перерастают в нелепую ложь. Я снова двинулась вокруг него. Парень снова убедился, что я не могу пройти.

— Тебе не нужны ее ЗППП, — раздался женский голос.

Я уже слышала этот голос раньше, но не стала смотреть, кто это.

Парень ухмыльнулся.

— Она не кажется легкодоступной. Или это срабатывает только с парнями постарше.

— Хватит, придурок, — сердито сказал Нэш, и на этот раз я повернула голову, чтобы увидеть, как он пробирается ко мне сквозь толпу.

Поведение парня изменилось.

— Извини, чувак. Просто развлекаюсь со школьным шутом.

Нэш сильно оттолкнул его здоровой рукой.

— Отвали, — приказал он.

Парень с трудом сглотнул, затем повернулся и поспешил дальше по коридору. Нэш огляделся.

— Господи, двигайтесь уже. Живите своей жизнью, — крикнул он.

Люди начали расходиться. Это было похоже на волшебство. Все повернулись и снова заговорили. Я больше не была главным развлечением. И все из-за Нэша. Он пришел мне на помощь. Ему было не все равно.

— Спасибо, — сказала я, потрясенная тем, что из всех людей именно Нэш заступился за меня.

Парень не сразу посмотрел на меня. Он по-прежнему стоял ко мне спиной. Его плечи напряглись. Когда Нэш наконец повернулся, мое сердце подпрыгнуло. Он собирался поговорить со мной. Но в его глазах не было никаких эмоций. Нэш не улыбнулся и не казался обеспокоенным. Ничего. Он не дал мне времени, чтобы понять, что это значит.

— Это ничего не значит. Не пытайся увидеть в этом что-то ещё. Я просто хороший парень. Не позволяю издеваться над другими, когда вижу это. Вот и все, что было.

Его слова все еще звучали у меня в голове, сокрушая мою душу и надежды, когда парень ушел. Я не смотрела ему вслед. Мне потребовалось концентрация, чтобы не развалиться на части. На мгновение я потеряла бдительность. И так легко снова сломалась. Когда мне удалось переставить одну ногу за другой, я пошла к своему шкафчику.

Я бы не стала делать это снова. Не позволила себе снова поверить в любовь. Или даже во что-то такое простое, как дружба. Эти вещи были недоступны для меня.

Я бездумно начла доставать из шкафчика все необходимое. Мне не нужно было думать, чтобы сделать это. Мне нужно было отвлечься. Что-то, чтобы смягчить слова Нэша, которые снова и снова звучали в моей голове.

— Шлюха, — прошипела Пэм, подходя к моему шкафчику. — Я видела тебя. Ты шлюха. И заслуживаешь всего этого.

Она не стала задерживаться, чтобы продолжить. Сказала все, что хотела, и поспешила уйти. Пэм была злой, но у нее были друзья. Люди, с которыми она могла бы поговорить. Она никогда не была одна. Никогда не была изгоем. Я не понимала, почему ей так нравилось видеть меня в одиночестве и ненавидеть. Я ничего ей не сделала. Я никому ничего не сделала. Еще несколько недель назад большинство из них не подозревали о моем существовании. Хотя мы вместе ходили в школу всю свою жизнь.

Я не понимала такой жестокости. И никогда никому этого не желала. Даже Пэм.

Я мог бы снова стать Львом

ГЛАВА 44

НЭШ

Сегодня я работал с командой. Стоя на краю поля в пятницу вечером и наблюдая, как новичок бросает победный тачдаун, я решил, что могу быть частью этого. Я помог ему, укрепил его уверенность. И хотя он пока не будет первым номером, но парень готов, если Хантер не будет в форме.

Я наблюдал за их тренировкой в течение часа. Стоять там, вдыхая запах травы и чувствуя тепло от солнца, было приятно. Я словно вернулся домой. Это было и всегда будет частью меня. Я вырос, любя эту игру. И всегда буду любить. Даже если мои годы игры в нее закончились. Это не означало, что я потерял и поле.

— У меня физиотерапия, — крикнула я Райкеру. — Мне пора идти.

Кузен кивнул, и улыбка на его лице от того, что я был здесь, заставила меня снова почувствовать себя частью чего-то.

— Нэш, подожди, — позвал тренер Рич.

Я остановился и подождал, пока мужчина подбежит ко мне. Казалось, он был рад меня видеть на поле. По крайней мере, я так думал. Но вдруг внезапно забеспокоился, что он собирается сказать мне, чтобы я больше не приходил на тренировку. Потому что я больше не являлся частью этой команды. Обычно тренер не позволял наблюдать за тренировкой посторонним. Тем более стоять на поле.

— То, что ты сделал с Кипом, просто потрясающе. Я уже приготовился к катастрофе в пятницу вечером. Но Райкер и Кип сказали, что ты очень помог ему.

Я пожал плечами.

— Ему просто нужно было повысить уверенность в себе. Я смотрел его прошлогодние игры. Он хорош. На мой взгляд, более природный талант, чем у Хантера.

Тренер усмехнулся.

— Я увидел это в пятницу и это заставило меня задуматься. — Тренер вздохнул и провел рукой по волосам. — То, что случилось с Дейсом... Он ушел и больше не вернется. Даже если не был виноват, он сдался и ушел. Руководство не сможет в одночасье заменить и преподавателя литературы и координатором защиты, на одну зарплату. Мне нужна помощь. Я могу справиться, но было бы легче и успешнее, если бы у меня был помощник. Кто-то, с кем у ребят хорошие отношения. Что бы наблюдать за ними и подсказывать. Мне бы хотелось, чтобы ты снова стал частью команды. Конечно, это не оплачиваемая работа. Они не могут нанять ребенка. Но ты можешь мне пригодиться. Пригодиться команде.

Он просил меня стать помощником тренера? Меня? Я стоял, потрясенно глядя на него. Когда тренер заговорил о Дейсе, я почувствовала тошноту и захотел уйти. Забыть это дерьмо. Но он застал меня врасплох этим шансом. Я мог бы снова стать Львом.

— Серьезно? — спросил я, потому что, если это была шутка, мне нужно было знать сейчас.

Тренер кивнул.

— Серьезно.

— Да. — Это было все, что я смог выдавить из себя. Я просто потерял дар речи.

Тренер хлопнул меня по спине.

— С возвращением, сынок.

Я молча кивнул. Даже не смог сказать «спасибо». Мой взгляд остановился на Райкере, который наблюдал за нами. Он поприветствовал меня улыбкой, которая говорила, что кузен в курсе того, что только что произошло.

— Спасибо, тренер Рич, — наконец сказала я.

— Не благодари меня. Просто выиграй нам несколько игр.

Эти слова меня не испугали. Мой отец говорил мне это всю мою жизнь. Я хорошо работал под давлением.

Тренер Рич вернулся к остальным, а я направился к парковке. Мне придется скорректировать график физиотерапии, потому что мои дни снова были заняты.

Улыбаясь, я потерялся в первом проблеске счастья, которое почувствовал после несчастного случая. Но улыбка медленно ослабла, когда я подумала о Хейгане. И тут, словно судьбе было угодно дать мне пинка под зад, я увидел Таллулу. Она шла к своей машине с руками полными книг и забитым вещами рюкзаком. Девушка выглядела несчастной. Я знал, что сегодня о ней говорила вся школа. Отпускали шуточки на её счет. Обвиняли в том, что Дейс ушел. Но я не мог сражаться во всех ее битвах. Не мог заставить их всех замолчать. Она сама напросилась на это. Мне должно быть все равно. Я был ранен в перекрестном огне. Но если бы я застал кого-то дразнящем ее, то вмешался бы. Я уже знал это, даже не задумываясь.

Прямо сейчас я хотел пойти и помочь ей с книгами. Что гребаный отстой, потому что я не должен хотеть быть рядом с ней. Меня не должно волновать, что говорят другие. Таллула целовалась с учителем. Тот факт, что он женат, усугублял ситуацию, но я решил, что она этого не знала. Таллула бы никогда этого не сделала, если бы знала. Мужчина преследовал ее с самого первого дня в школе. Я видел это. Она не флиртовала с ним, не пыталась привлечь его внимание. Что она сделала, так это ответила на его влечение и его ухаживания.

Я стоял и смотрел, как девушка уронила несколько книг и устало вздохнула, затем наклонилась, чтобы положить остальные книги на землю. Затем снова принялась складывать их в стопку, которая была слишком высока, чтобы она смогла ее нести. Девушка встала, посмотрела на нее, потом на свою машину.

И вообще, зачем она несла домой столько книг? Ни у кого не было столько домашних заданий. Я сопротивлялся, собираясь помочь ей. Мне не хотелось быть радом с ней. Быть так близко сегодня, что я мог почувствовать ее запах, видеть ее глаза, полные надежды на прощение, было моей погибелью. С другой стороны, я не хотел игнорировать ее. Несмотря на все, что она сделала, я скучал по ней.

Таллула наклонилась и подняла половину стопки, затем отнесла ее к своей машине. Я был так сосредоточен на ней, что не заметил, как Бретт поднял остальные книги, которые она оставила. Парень уже подходил к ней сзади, когда я заметил его. Девушка повернулась и подпрыгнула от неожиданности, увидев его, а потом улыбнулась. Той милой улыбкой, которая так действовала на меня.

Они разговаривали. Таллула попыталась забрать книги, но Бретт сам положил их в машину. Потом они еще немного поговорили. Мне нужно было сесть в свой гребаный «Эскалейд» и ехать на физиотерапию. Но тогда они увидели бы меня. Она бы увидела меня. И увидела бы, что я их вижу. Дерьмо. Это было слишком чертовски запутанно. Я слишком много на этом зацикливался. Между нами, все было кончено. Верно? С меня хватит. Значит мне нужно перестать вести себя так, будто я должен прятаться от нее.

Подхватив сумку, я направился к своей машине. Я знал, что Таллула увидела меня, когда волосы на руках встали дыбом, а по спине побежали мурашки. Мое тело реагировало на нее, даже когда я не смотрел в ее сторону. Оно как будто знало, что она здесь, и пришло в состояние повышенной готовности. Проклятый предатель.

Не выдержав, я перевел взгляд в ее сторону. Таллула наблюдала за мной. Я на мгновение задержал на ней взгляд. Это было неправильно. Если я с ней закончил и, между нами, все кончено, я должен была вести себя соответствующе. Не встречаться с ней взглядом, когда она разговаривает с другим парнем. Мне нужно придерживаться этого плана. Потому что я ей не доверял. И никогда больше не буду.

Таллула отвела пристальный взгляд, переключая свое внимание на Бретта. Теперь ее улыбка стала более натянутой. Менее реальной. Вынужденной. Но парень этого не знал. Он не знал ее так, как я. Я забрался в свой «Эскалейд», убеждая себя, что это к лучшему. Что это единственный способ защитить мою голову и сердце. Но будь я проклят, если это не было чертовски больно.

Как у волчицы, готовой защищать своих детенышей

ГЛАВА 45

ТАЛЛУЛА

После обеда и постоянных словесных нападок, которые я получала от остальных учеников, я пошла к консультанту, чтобы обсудить возможность моего обучения на дому до конца семестра. Я знала, что существует программа, по которой можно учиться на дому, но при этом придерживаться той же учебной программы, что и в школе. Она находится в ведении округа. Мне нужна была вся информация, прежде чем я поговорю с мамой. У нее будут вопросы.

Я была отвлекающим фактором в классе. Дважды перед обедом учителя были вынуждены прервать занятия и поговорить со всеми о том, чтобы не распространять слухи. А все потому, что они шептались обо мне, швыряли мне в затылок бумажки и смеялись над шутками друг друга обо мне. Я не могла учиться в такой обстановке, и никто другой не мог. Разочарование учителей было очевидным. Я должна была знать, что не смогу вернуться сюда. Думать, что справлюсь с этим и все будет хорошо, было безумием.

Консультант позвонила моей маме, и мы обсудили это в ее кабинете по громкой связи. Когда все закончилось, меня послали в класс каждого учителя, чтобы получить все необходимые задания на следующие две недели, чтобы я не отстала, пока меня переводят в виртуальную школьную систему. Этот проект был успешным в других школах округа. Но никто в Лоутоне еще не использовал его.

После занятий мне пришлось встретиться с консультантом в библиотеке, чтобы получить документы и инструкции для моей мамы, чтобы она зарегистрировала меня. Мы обсудили, как поступить, если я решу вернуться. Было много информации, но она отвлекала меня от причины, по которой я это делала.

Когда я уходила, миссис Милли сказала, что надеется, что со временем я вернусь и что ей будет не хватать моего улыбающегося лица в коридоре. Это был первый раз, когда я расплакалась. Пока она не сказала, я предполагала, что мое отсутствие останется незамеченным. Или просто, что никому не будет до этого дела. Услышав ее слова, даже если она была консультантом, я почувствовала себя нужной. Совсем чуть-чуть.

Теперь я сидела возле своего дома. Моя машина была набита книгами, которые Бретт помог мне загрузить после того, как я трижды уронила их, пытаясь донести. Бретт также сказал, что будет скучать по мне и надеялся, что я скоро вернусь. Затем он попросил мой номер телефона и спросил, может ли написать мне или даже позвонить как-нибудь. Я сказала «да», и в этот момент встретилась взглядом с Нэшем. Он не будет скучать по мне. Мое отсутствие принесет ему облегчение.

Сегодня утром я думала, что никому нет до этого дела. Но теперь знала, что два человека буду скучать по мне. Да, я считала миссис Милли. Когда ты ограничен в друзьях так же, как я, то будешь всех учитывать. Даже взрослых, которым платили за заботу.

Быть самой большой шлюхой в школе Лоутона и никогда не заниматься сексом было иронично. Об этом я тоже много думала сегодня. Поначалу это казалось несправедливым, но я смирилась. Жизнь вообще была несправедлива. Семья Хейгана согласилась бы со мной. Моя ситуация была плохой, но могло быть и хуже. Мама всегда напоминала мне, что, когда у меня плохой день, был кто-то, кто с радостью поменялся бы со мной местами. Никогда не сдаваться, и быть благодарной за то, что у меня было.

Я пыталась сделать это, но было трудно. Особенно, когда машина загружена книгами, которые тебе пока не нужны, но будут частью учебного процесса в этом семестре. И ещё учебники, которые нельзя заменить интернетом. Мне тоже пришлось взять их с собой.

Входная дверь открылась, и из дома вышла мама. Похоже, она наблюдала за мной, и я недостаточно быстро вышла из машины для нее. Улыбка на ее лице была ненастоящей. Мама беспокоилась обо мне и пыталась меня подбодрить. Уверена, что внутри меня ждет шоколадный торт и мороженое. Это было ее панацеей от всех бед.

Я открыла дверцу машины и вышла.

— Уже иду, — заверила я ее.

— Я подумала, что тебе может понадобиться помощь в переноске вещей, — сказала она с фальшивой веселостью в голосе.

— Мам, сегодня было ужасно. Ты уже в курсе. Притворное счастье не поднимет мне настроение. Это отстой. Все это. Но я справлюсь. Так что перестань заставлять себя улыбаться. Это выглядит болезненно.

Ее улыбка исчезла, и она сложила руки перед собой.

— О, дорогая, я весь день ужасно волновалась.

Я ничего не приукрашивала. Мама знала правду. Она разговаривала с консультантом.

— Им нравился мистер Дейс. Они не хотят думать, что он сделал что-то не так. По их мнению, это моя вина. Я не могу переубедить их. И не могу ходить с ними в школу. Они не хотят, чтобы я была там, и я тоже.

Ее глаза наполнились слезами.

— Я думала, что этот год будет для тебя лучшим. Ты бы ходила на танцы и на свидания. У тебя бы появились друзья, и ты бы ходила на футбольные матчи. С удовольствием ходила бы в школу каждое утро. Все то, что ты пропустила раньше. А этот... этот... ублюдок забрал это у тебя.

Мама выглядела такой расстроенной, что мне захотелось успокоить ее, но что я могла сказать? Пообещать, что буду делать все это? Это был мой выпускной год. Ничего из этого не будет. Я даже больше не буду ходить в школу.

— Давай зайдем внутрь и съедим торт и мороженое, которые, как я знаю, там есть, — предложила я.

Мама кивнула и шмыгнула носом.

— Ладно. Я ещё приготовила топпинг из помадки. Для мороженого, — сказала она мне.

Завтра мне придется пройти лишние мили, но ведь теперь у меня будет больше времени. Обучение на дому ускорит процесс. У меня будет больше времени для прогулок. И для чтения. Сегодня я буду наслаждаться сахаром и жалеть себя. Завтра я переживу это. Буду двигаться дальше. Выясню свое новое расписание.

Мы уже входили в дом, когда на подъездную дорожку въехал серебристый «БМВ» старой модели, который нуждался в мытье. Мы обе повернулись, чтобы посмотреть, кто это был. К нам не часто приходили гости. Первое, что я заметила, были светлые волосы. У нее их было много. Женщина была высокой. Даже очень. Я никогда в жизни ее не видела.

— Я могу вампомочь? — спросила мама, дружелюбно улыбаясь.

— Да. — Незнакомка перевела взгляд с мамы на меня. — Я здесь, чтобы поговорить с вами и вашей дочерью. — Она подошла к нам и протянула руку. — Я Шарлотта Дейс.

И милая улыбка мамы исчезла, и на ее лице появилось свирепое выражение. Как у волчицы, готовой защищать своих детенышей. Я почти ожидала, что она сейчас зарычит и покажет зубы.

— Тогда вам следовало бы попросить вашего адвоката связаться с нашим, — сказала ей мама твердым голосом. И воспользовалась этим моментом, чтобы встать передо мной, как будто ей нужно было защитить меня от Шарлотты Дейс.

Шарлотта, казалось, не расстроилась и не готовилась напасть на нее. Женщина оставалась спокойной.

— Я могу понять вашу реакцию. Если бы она была моей дочерью, я бы чувствовала то же самое. Однако нам не нужен адвокат. В этом нет никакого смысла. Я была готова встать рядом с мужем и защищать его. Позвонила адвокату и договорилась о встрече. Я была уверена, что это она его соблазнила. Но он не позволил мне пойти дальше и признался во всем. Сказал, что оба раза она отбивалась от его ухаживаний. Она наивна и молода. Невинна. И понятия не имела, как справиться с вниманием взрослого мужчины. Это привлекло его еще больше. Потом, когда мне захотелось поверить, что это был единственный случай, он признался в романе с двумя другими несовершеннолетним девушкам, которые были не против. И каждый раз он говорил, что любит их.

Женщина замолчала.

Я уже знала это — ну, знала еще об одной девушке. Той, о которой упоминал офицер Майк.

— Не хотите зайти внутрь? — спросила мама, ее свирепое поведение теперь исчезло.

Шарлотта кивнула.

— Да, пожалуйста. Я бы хотела кое о чем спросить Таллулу, если ты не против, конечно. Мне нужно покончить с этим. Я подаю на развод, но у меня впереди долгий путь. Я намерена бороться за полную опеку над нашей дочерью.

— Я вас не виню, — ответила мама, потом посмотрела на меня. — Ты не против поговорить с ней?

Я не возражала.

— Не против, — ответила я ей.

— Спасибо, — сказала Шарлотта. — Я знаю, что это было нелегко для тебя. Не хочу расстраивать тебя еще больше, чем уже есть. Я просто хотела бы задать тебе несколько вопросов, чтобы понять, как много правды он мне сказал.

Я могу это понять.

— Ладно.

Мы вошли внутрь, и воздух наполнился запахом маминого пирога. Это было первое утешение, которое я почувствовала за весь день. Это означало, что я дома. Неуверенность, охватившая меня, когда Шарлотта Дейс представилась, исчезла.

— Пожалуйста, присаживайтесь, — сказала мама, указывая на диван. — Могу я предложить вам кофе? Кекс?

Шарлотта покачала головой.

— Нет, спасибо. Я не отниму у вас много времени. Я ценю это.

Мама села рядом со мной на диванчик. Ее рука лежала на моем колене. Это была ее демонстрация поддержки.

Шарлотта поерзала на стуле и скрестила ноги.

— Когда он сказал, что любит тебя?

— Чуть больше недели назад. Он поцеловал меня, и я выбежала из кабинета в ближайший туалет. Он последовал за мной внутрь и сказал мне там.

Она кивнула.

— Он говорил тебе, что женат?

Я отрицательно покачала головой.

— Нет. Я понятия не имела. Но это не имело значения, потому что я не хотела его внимания.

— Как думаешь, он делал это с другими девочками в школе?

Я задумалась на мгновение, потом покачала головой.

— Не знаю... Я не обращала на него внимания, если только не была в его классе. Я никогда не думала о нем больше, чем как об учителе.

Женщина посмотрела на мою фотографию двухлетней давности, которая стояла на каминной полке.

— Ты похудела, — сказала она.

— Да.

Она снова перевела взгляд на меня.

— Когда? Я имею в виду, если ты не возражаешь, что я спрашиваю.

— Этим летом, — сказала я ей.

Шарлотта вздохнула.

— Он сказал, что ты отличаешься от остальных. Ты не флиртовала и понятия не имела, насколько красива. Сказал, что ты умная и зрелая для своего возраста. Теперь я понимаю, почему ты так отличаешься.

Она не имела в виду ничего плохого, просто высказала свои мысли.

Женщина встала.

— Я считаю, что мой муж психически неуравновешенный. Его тянет к молоденьким девушкам. Если он свяжется с тобой, вызывай полицию. Я поняла, что живу с человеком, которого совсем не знаю, и мне страшно.

Мама тоже встала.

— Мне жаль вас и вашу дочь, — сказала она.

Шарлотта кивнула.

— Я тоже сожалею о том вреде, который он вам причинил.

Мама проводила Шарлотту до двери, и я проводила их взглядом. К счастью, суда не будет. Мне не придется защищаться, но я беспокоюсь о маленькой девочке, у которой не будет отца. У меня его никогда не было. Но она знала, каково это — иметь отца, и вскоре потеряет его. Думаю, что это будет сложнее.

В этой девушке нет ни капли эгоизма и подлости

ГЛАВА 46

НЭШ

Я бы солгал, если бы сказал, что не ищу ее. Потому что так и было с тех пор, как вышел с первого урока. Ее машины не было на стоянке, когда я приехал в школу сегодня утром. Я опоздал, но Таллула никогда не опаздывала. Для меня было нормально задаваться вопросом, где она. Мне просто было любопытно.

К черту это. Я волновался. Вчера у нее был тяжелый день. Я не разговаривал с ней, но слышал достаточно, чтобы понять, что для нее все было сущим адом. Теперь ее нигде не было видно, и я был готов бросить школу и пойти проведать ее. Но это было не мое дело.

Вместо того чтобы уйти, я принялся оглядывать толпу в коридоре в поисках Бретта. Он должен знать. Парень ходил за ней по пятам с тех пор, как, между нами, все закончилось. И после того, что я видел вчера, ему было наплевать на слухи о Дейсе. Это не затронуло его так, как меня. Таллула не встречалась с ним и не путалась с Дейсом одновременно.

Я искал его взглядом. И только после того, как проиграл все сценарии, которые только могло придумать мое воображение между вторым и третьем уроками, я нашел Бретта у его шкафчика по дороге на обед. Я не очень хорошо знал этого парня. Он был на нескольких полевых вечеринках. Но мы не были теми, кого считали друзьями. Просто знакомые.

— Привет, — сказал я, останавливаясь возле его шкафчика, прежде чем смог себя отговорить.

Если я не узнаю, что происходит, это сведет меня с ума.

Парень обернулся и мгновенно напрягся, когда увидел меня.

— Нэш.

Он знал мое имя. Это хорошо.

— Я видел, как ты вчера разговаривал с Таллулой. Не знаешь, где она сегодня?

Бретт внимательно посмотрел на меня. На его лице появилась неуверенность. На мгновение мне показалось, что парень может послать меня к черту. Но в конце концов он кивнул.

— Да. Знаю.

Ничего больше. Он не вдавался в подробности, не давал больше никакой информации. Он собирался заставить меня попросить об этом. Хорошо, я спрошу.

— И где же она? — Раздражение в моем тоне было очевидным.

Бретт пожал плечом и закрыл дверцу шкафчика.

— Если ты не знаешь, значит, она не хотела, чтобы ты знал. Кроме того, она сказала, что вы закончили. Ты покончил с ней.

Да, покончил, но она поцеловала гребаного учителя. Я никогда особо не любил теннис. В этот момент парень мне действительно не нравился.

— У меня были свои причины. Итак, где она? — На этот раз я потребовал ответа, вместо того чтобы просить.

Он снова проделал эту идиотскую штуку с пристальным взглядом и тишиной. Мое терпение было на исходе.

— Предполагаю, что твоей причиной была история с мистером Дейсом?

Затем парень начал уходить от меня. Он реально думает, что может вот так просто уйти? Бретт вел себя так, как будто мое расстройство из-за того, что она целовалась с учителем, было глупым. Как будто я должен это игнорировать.

— А ты бы простил ее? — выпалил я. — Упустил из виду тот факт, что она использовала тебя? Что у нее был роман с учителем все это время?

Бретт остановился и снова повернулся ко мне.

— Если ты веришь в то, что говоришь, значит, ты ее не заслуживаешь. Девушка, с которой я разговаривал меньше десяти часов назад, никогда бы не сделала того, в чем ее обвиняют.

Я хотел сказать, что видел это собственными глазами. Что знал гребаную правду раньше всех остальных. Но не сделал этого, ведь тогда ей будет еще тяжелее. Я не собирался причинять ей боль больше, чем уже есть. Она сама навлекла это на себя, но это не означало, что я сделаю все еще хуже.

Бретт ушел, и я позволил ему. Он не собирался давать мне ответы. Парень был единственным учеником в школе, который ей поверил. Чувствовала ли она себя виноватой из-за этого? Или пытается манипулировать им? Даже когда думал об этом, я знал, что это не так. Таллула не была такой. Вся эта ситуация не имела смысла. Девушка, которую я знал. Девушка, которую, как думал Бретт, он знал... Она этого не делала.

— Домашнее обучение, — произнес Райкер, когда подошел ко мне. — Вчера она не выдержала. Сдалась. Она учится на дому.

Мой желудок сжался. Таллулы здесь не было. Она была дома. И собиралась там оставаться. Подальше от всего этого. В безопасности. Потому что они слишком надавили. В конце концов они дали ей больше, чем она смогла выдержать.

Я стоял в коридоре, не обращая внимания на проходящих мимо и их разговоры. И мог думать только о том, что больше никогда ее не увижу. Она больше не вернется. Ее улыбка больше не будет освещать коридор. Ее смех исчез.

Неужели она это заслужила? Неужели ее поцелуй с учителем был таким чудовищным проступком?      Почему они все так сильно ненавидят ее за это? У меня была причина, но больше ни у кого ее не было. И все же они сломали ее. Годы шуток о её весе и смеха над ней не отправили ее домой, а эта ситуация добила её. Может ли быть другое объяснение? Я не понимал, как это возможно. Я видел, как они целовались. Пэм тоже видела. Дейса уволили. Какое еще объяснение могло быть? Как она могла быть невиновной? Я хотел, чтобы так и было. Боже, как я хотел этого. Но это невозможно. Или нет? Был ли сценарий, который я пропустил?

— Это к лучшему, — сказал Райкер, положив руку мне на плечо. — Они никогда бы не успокоились. Она бы справлялась с этим до конца года. Пэм и ее компании не понравилось, что Таллула вошла в школу, выглядя лучше, чем когда-либо. Она отвлекла от них внимание. Они ревновали. У Пэм есть эти боеприпасы, и она не позволит им пропасть. Таллуле лучше учиться на дому.

— Она никогда раньше не сдавалась. Они никогда не подталкивали ее к бегству. Таллула не убегает.

Райкер пожал плечами.

— Сейчас все по-другому. Ее обвиняли в том, что она спит с учителем, который еще и женат. Некоторые думают, что она оболгала его. Другие, что она соблазнила его. Но обе стороны винят ее.

Это чертовски раздражало меня.

— Из них двоих он был взрослым, — сердито сказала я.

Райкер пожал плечами.

— Да. Но они все равно винят ее.

— Это несправедливо. — Это правда. Все они были чертовски предвзяты.

— Ты бы видел ее, когда она приходила в больницу. Ее лицо было залито слезами, она не могла сесть и ни с кем не разговаривала. Лишь продолжала заламывать руки. Глаза покраснели. Из всех людей в зале ожидания никто не выглядит таким испуганным, как Таллула. Она не сплетничала с другими о причинах катастрофы и не шепталась о том, как выглядело тело Хейгана. Или как его вырезали из машины. Она молчала. И не сводила глаз с двери. Ждала любого слова о тебе. А когда я отправил ее домой, она сказала только, что любит тебя. Из того, что я видел, могу сказать тебе, что не думаю, что она мутила с Дейсом. Я не знаю, почему ты злишься на нее, но в этой девушке нет ни капли эгоизма и подлости.

Он мой двоюродный брат. Он бы никогда не сказал об этом ни одной живой душе. И не причинил бы ей боль правдой. Я подождал, пока прозвенит звонок и коридор опустеет, и повернулся к нему.

— В тот день. В день несчастного случая. Я видел их. Таллулу и Дейса. Хейган был со мной. Вот почему я курил эту гребаную травку. Мне было больно. Я был убитый горем. Она поцеловала его.

Райкер выслушал и ответил не сразу. Я знал, что он обдумывает это. Точно так же, как знал, что он никогда не поделится этой информацией ни с кем. Наконец он посмотрел на меня.

— Меня там с вами не было, поэтому хочу спросить у тебя одну вещь. Ты уверен, что вы видели все до конца? Вы остались и видели, что произошло потом? Было ли похоже, что ей это нравится? Она этого хотела?

Я открыл рот, чтобы сказать «да», но остановился. Потому что я не знал. После поцелуя я ничего не видела. Я был чертовски уничтожен и ушел.

— Я не... Я ушел...

Райкер поднял обе брови.

— Тогда, может быть, тебе стоит узнать, что произошло дальше. Конечно, если ты все еще думаешь о ней. Если тебя беспокоит мысль о том, что выгнали из школы. Если нет, то отпусти это. Двигаться дальше. Вокруг полно Блейкли, из которых можно выбирать.

Райкер не стал ждать моего ответа. Он ушел. Ему не нужен был мой ответ.

Он ожидал, что я приму правильное решение. Впервые с тех пор, как я увидел поцелуй, я начал сомневаться в этом. Вместе с этим у меня возникло тошнотворное чувство в животе.

Лучшее для тебя еще впереди, милая

ГЛАВА 47

ТАЛЛУЛА

В среду Бретт написал мне в первый раз. Я дома с тех пор, как вернулась в понедельник. Выяснения процесса виртуальной школы занимало меня все дни, и я думала обо всем случившемся только ночью, когда ложилась спать. Я плакала лишь в тихой комнате в одиночестве. Тихонько, чтобы мама не услышала. Я не хотела, чтобы она волновалась еще больше.

Она хотела, чтобы у меня был нормальный школьный опыт. Но этого не будет. После недолгого погружения я решила, что мне это не нужно. Окончание школы и колледж были моим будущим. Там все будет иначе. Я уеду куда-нибудь подальше от этого места.

Сообщение Бретта гласило: «Ужин в пятницу вечером и кино?»

Я прочла его три раза, прежде чем обдумать. Это было свидание. Я уже пыталась это сделать. И все закончилось не очень хорошо. Я не хотела, чтобы мне снова причинили боль. Но каковы шансы на это? Бретт был милым, но он не был Нэшем. Я не чувствовала головокружения, когда он был рядом со мной. Парень не заставлял мое сердце биться чаще, и я не думала о нем, если только не разговаривала с ним. Было невозможно, пострадать от него. Но все же я ничего не ответила. Была слишком занята, держа телефон и обдумывая увиденное.

Затем Брет послал еще одно сообщение, и я уставилась на него.

«Сегодня в школе сделали объявление. Хасвелл сказал, что Дейс признался, что приставал к тебе. Что ты не сделала ничего плохого и тебя использовали. Те, кто говорит о тебе и обвиняет должны прекратить. Если это будет доведено до его сведения, ученик будет отстранен от занятий. Затем он говорил о запрете издевательств. Как только закончил, все разговоры были о том, что никто и не думал, что ты виновата.»

Я прочитала текст несколько раз. Даже подумала, что прочитала его неправильно. Или может это был сон.

На экране высветилось еще одно сообщение. От Нэша.

«Ты дома? Нам нужно поговорить.»

Это сообщение было похоже на удар прямо в грудь. Нэш написал мне. Он услышал объявление и теперь захотел поговорить. Он сделал мне больно. Оттолкнул без всякой причины. А потом, когда я больше всего в нем нуждалась, бросил меня. Оставил, разбираться со всем этим в одиночку.

Я ответила на сообщение Нэша: «Нет, спасибо.»

Потом выключила телефон. Я больше не хотела ничего читать. И не была готова встречаться с Бреттом. Одно сообщение от Нэша снова разорвало меня на части. Заставило истекать кровью. Я свернулась в клубок и сосредоточилась на долгих, глубоких вдохах. Это продолжалось всего пять секунд, а потом навернулись слезы.

Слезы не заставили это исчезнуть. Не исправили прошлого, но это было все, что я могла сделать.

Стук в дверь моей спальни прямо перед тем, как мама открыла ее, не был достаточным предупреждением, чтобы успеть высушить слезы и вытереть лицо. Вместо этого она нашла меня разваливающуюся на части. Я не хотела, чтобы она волновалась. Не хотела, чтобы мама знала, как мне больно. Но она поймала меня. Я повернулась, чтобы посмотреть на нее, и слезы хлынули с новой силой. Мое тело сотрясалось от каждого рыдания, и я не могла остановить это, даже если бы захотела.

Мама обняла меня, когда легла рядом со мной на кровать. Она не спрашивала, почему я плачу, и не пыталась остановить меня. Просто крепко держала меня в своих объятиях, пока я выплескивала все это. Всю боль, которую скрывала. Я хотела вписаться и быть частью чего-то. Иметь друзей. Нэша. Но теперь все это казалось мне глупым. Это не принесло мне ничего, кроме душевной боли. Все было так же, как и раньше.

Я не знаю, как долго плакала или как долго мы лежали там после того, как рыдания перешли в тихое сопение. Но когда я наконец успокоилась, мне действительно стало легче. Стало легче в груди. Боль не исчезла, но слезы что-то высвободили. Не знаю, может быть, я так долго пыталась быть жесткой, что мне просто нужно было хоть раз побыть слабой. Отпустить ситуацию. Не давить на себя.

Мама поцеловала меня в лоб.

— Это было ужасно, но скоро пройдет. Я обещаю, что это не навсегда. Школа — это еще не конец. Это всего лишь ступенька. За последние несколько лет ты многое узнал о жизни. В колледже будет легче, потому что в старших классах ты не жила фантазиями. Лучшее для тебя еще впереди, милая.

Я знаю, что она верила в то, что говорила. Мне хотелось верить ей, но сейчас я боялась верить во что-либо. Это был мой выпускной год, и я закончу его на домашнем обучении. Я получу диплом, как и остальные, но все они пойдут на вечеринки и отправятся в поездки вместе. У них будут общие воспоминания, и они пообещают быть друзьями навеки. Все то, что я читала в книгах и видела в фильмах. Но в моих воспоминаниях ничего этого не будет. Я не стану устраивать вечеринку и не буду приглашенной на нее. Я просто пойду, получу диплом, и все будет кончено.

— Мне позвонил офицер Майк. Он хочет знать, хотим ли мы выдвигать обвинения. Он сказал, что мистер Дейс во всем признался. Что мы уже знали. Я не хочу принимать это решение за тебя. Хочу, чтобы оно было твоим. Я во всем тебя поддержу.

Мне было наплевать на то, что случится с мистером Дейсом. Но я действительно беспокоилась о его дочери. Из-за этого она потеряла отца. Теперь ее семья будет разрушена. На ее отца навесили бы ярлык чего-то такого, чего она не поняла бы. Она всего лишь ребенок. Это казалось несправедливым.

— Нет. Все кончено. Будем двигаться дальше.

Мама кивнула.

— Я так и думала, что ты это скажешь. Но собираюсь подать запретительный судебный приказ для твоей защиты. Если его жена думает, что он может попытаться увидеться с тобой, то думаю, что это разумно.

Я пожала плечами. Я не думала, что снова увижу мистера Дейса. Но если это заставит маму чувствовать себя лучше, то меня это устраивало.

— Как думаешь, с его дочерью все будет в порядке? Я имею в виду, у нее был отец, а теперь не будет. Думаю, что было бы проще, если бы его вообще никогда не было.

Мама крепко обняла меня.

— Не думаю, что у нее был очень хороший отец. Он не думал о ней, когда принимал те решения, которые принимал. В ее случае лучше вычеркнуть его из своей жизни сейчас, а не потом. Ему нужна помощь.

Я надеялась, что она права.

— Они собираются уехать из города? Шарлотта и ее дочь?

— Понятия не имею. Она не сказала, — ответила мама.

— Думаю, начать новую жизнь вдали от воспоминаний об отце было бы легче.

Мама кивнула.

— Наверное, ты права.

Несколько минут мы лежали молча, уставившись в потолок. Мои мысли были заняты маленькой девочкой и женой мистера Дейса. Куда они отправятся и как сложится их жизнь теперь. Я поняла, что да, мой мир изменился из-за его выбора, но их мир был разрушен. Им придется строить его заново. Все было так, как всегда, говорила мне мама. Где-то у кого-то другого день хуже, чем у тебя. Нужно быть благодарным за то, что у тебя есть. У меня есть мама, которая любила меня. Дом со странно расписанными потолками, в котором всегда пахло как в пекарне. Я была здорова. В следующем году поступлю в колледж. Моя жизнь была не так уж плоха. Со мной все будет в порядке.

Я не хотел, чтобы она стала моим прошлым

ГЛАВА 48

НЭШ

Сегодня вечером моя первая игра в качестве помощника тренера. На этой неделе я был на каждой тренировке. Работал с командой. Все это должно было заставить меня чувствовать себя хорошо. Черт, я должен был быть взволнован. Готов к этому.

Но в моих мыслях была лишь была Таллула. Я не мог думать ни о чем другом. Она не отвечала на мои сообщения. После своего первого «Нет, спасибо», девушка замолчала. Я снова проверил свой телефон, надеясь, что мое последнее сообщение, которое я наконец отправил сегодня утром, получит ответ. Пока ничего.

Мне не хотелось писать в сообщении, что видел, как она целовалась с Дейсом в день аварии, но, когда позвонил ей, звонок сразу перешел на голосовую почту. Таллула не хотела разговаривать со мной. Полностью отрезала себя от мира. Бретт разговаривал с Ханной в коридоре этим утром, что заставило меня подумать, что она перестала разговаривать и с ним тоже.

Мне не хотелось думать о Таллуле в одиночестве, оторванной от жизни. Она могла так много дать этому миру. Она веселая и добрая, умная и хотела быть общительной. В этом году у нее наконец появился шанс получить это, и так быстро все закончилось. Но тот гребаный поцелуй. Мне нужно было услышать ее объяснение. Не важно, в чем признался Дейс, я видел, как она его поцеловала. Я был там. Это не изменилось.

— Ты в порядке? — спросил Эйса, останавливаясь возле моего шкафчика.

— Да, а что? — ответил я, доставая блокнот и закрывая дверь.

— О, я не знаю. Ты стоял здесь, тупо уставившись в свой шкафчик, как будто был за миллион миль отсюда.

— Я просто задумался.

Он рассмеялся.

— Да, я так и понял.

Взглянув на, полный коридор людей, спешащих на занятия, я вдруг почувствовал себя еще более неуместным, чем когда-либо. Никакое количество футбола не помогало. Это не делало меня счастливым. Единственное, что делало меня счастливым после несчастного случая — Таллула. После того гребаного поцелуя я был несчастен. Мне не хотелось так себя чувствовать. Я устал от этого... и скучал по ней. Так чертовски сильно скучал по ней.

Таллула не хотела со мной разговаривать. Не позаботилась о том, чтобы объяснить поцелуй, который я видел. Отгородилась от меня. Конец. Это испугало меня, потому что я не мог отпустить ее.

— Я люблю ее, — сказал я вслух, признаваясь в этом себе и Эйсе. Я должен был кому-то рассказать. Сказать правду. Надоело притворяться, что она причинила мне боль, и с меня хватит. Потому что, как бы сильно она меня ни сломала, я все равно любил ее.

— Ясен хрен, — весело ответил Эйса.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на него.

— Что?

Он пожал плечами.

— Ты сказал, что любишь ее. Я сказал — ясен хрен. Это было очевидно с самого начала. Поэтому я и отступил. Таллула мне нравилась. Горячая штучка. Но я не чувствовал того, что, очевидно, чувствовала ты. В твоих глазах было что-то такое, что говорило о большем для тебя. Она была большим для тебя.

— Неужели? — спросил я, пораженный тем, что Эйса все это заметил, а мне потребовалось столько времени, чтобы признаться в этом самому себе.

— Да, чувак. Я серьезно. Вопрос в том, почему ты отвернулся от нее?

— Потому что думал, что она солгала мне.

Эйса кивнул.

— А она солгала на самом дела?

Теперь я не был в этом уверен.

— Я не уверен.

Эйса нахмурился.

— Ты не уверен? — Его тон звучал так, словно я был идиотом.

— Да, не уверен.

Покачав головой, друг кивнул в сторону двери.

— Тогда тебе следует пойти и выяснить. Ты несчастен. Таллула бросила школу. Почему ты позволяешь этому и дальше рассыпаться в прах? Скоро ты пройдешь точку невозврата, и она станет твоим прошлым.

Я не хотел, чтобы она стала моим прошлым. Это не приемлемо. Мы только начали. Дейс все испортил. Но я скучал по ней. Кошмары все еще преследовали меня по ночам. Безжизненное лицо Хейгана в моих снах. Мне не с кем было поговорить о них. Я не хотел ни с кем разговаривать. Только с ней. Таллула бы выслушала, была бы рядом. Я хотел ее.

— Мне пора, — сказала я ему и направилcя к выходу.

— Вот это мой мальчик! — крикнул Эйса как раз перед тем, как я распахнул дверь и бросился бежать — как мог со своей хромотой.

Тревога начала нарастать по мере того, как нарастал страх, что я ждал слишком долго. Возможно, девушка не сможет простить меня. Поцелуй, который я видел, сейчас казался бессмысленным по сравнению с тем, что я никогда больше не увижу Таллулу. Никогда не сяду с ней рядом и не увижу, как она улыбается. Никогда не буду обнимать её. Никогда не почувствую ее руку в своей руке.

Ее парковочное место оставалось пустым, и мне было неприятно это видеть. Я не понимал, как зависел от того, чтобы видеть ее машину там каждый день, пока она не исчезла. Я ехал быстрее, чем когда-либо за последнее время. Хотя не гнал, потому что хотел добраться туда живым. Этот страх никогда не исчезнет.

Подъехав к дому Таллулы, я остановился на подъездной дорожке позади ее машины. Я еще не знал, что собираюсь ей сказать, и смогу ли заставить ее открыть дверь. Но я должен был попытаться. Если девушка не подойдет к двери, я найду другой способ. Но не уйду отсюда, пока мы не поговорим. Пока не увижу ее. Пока не скажу, что люблю ее.

Я позвонил в дверь и стал ждать. Тишина. Постучал. Подождал. Ничего. Снова позвонил в дверь. Достал телефон и позвонил ей. Звонок сразу же отправился на голосовую почту. Это продолжалось добрых пять минут. В конце концов мне пришлось придумать другой план. Таллула знала, что я здесь. Могла видеть мой «Эскалейд» из любого окна в доме. Отступив назад, я посмотрел на окно ее спальни и увидел, что занавеска слегка шевельнулась. Девушка наблюдала за ним. Она была здесь. Я снова позвонил в дверь. Затем отступил еще дальше, сложил ладони рупором и крикнул: — ПОЖАЛУЙСТА, ТАЛЛУЛА! ПОГОВОРИ СО МНОЙ! Я НЕ УЙДУ, ПОКА МЫ НЕ ПОГОВОРИМ!

Никакого движения. Я подождал, наблюдая за дверью, чтобы узнать, не решила ли она спуститься. Но прошло много времени, и ничего не произошло. Мне нужно войти внутрь. Я попробовал открыть дверь. Заперта. Начал обходить дом, проверяя каждое окно. Все они были плотно закрыты и заперты. Да что не так с этими людьми? Неужели они никогда не открывали свои окна?

Мне потребовалось проверить пять окон, и все без толку, прежде чем я добрался до задней части дома. Заднее крыльцо было выкрашено в голубой цвет неба с радугой поперек. Улыбнувшись, я покачал головой. Ее мама была интересным человеком. Я вошел на крыльцо и попробовал открыть дверь, не ожидая, что она откроется... но это произошло. Я медленно открыл ее. Оглядевшись, увидел, что нахожусь на кухне. Шоколадное печенье лежало на тарелке рядом с духовкой. На подставке в центре стола красовался красный торт. И здесь пахло как в раю. Я тихо закрыл за собой дверь.

Был небольшой шанс — ну, хорошо, огромный шанс — что Таллула вызовет полицию. Честно говоря, мне было насрать. Мне нужно было поговорить с ней. Возможно, я смогу сказать все, что мне нужно, прежде чем появятся копы, чтобы надеть на меня наручники и арестовать.

Я старался идти как можно тише. Как только девушка узнает, что я в ее доме, мое время начнет тикать. Я был почти у подножия лестницы, когда Таллула завернула за угол, а затем закричала, ее глаза в ужасе расширились. Крик быстро стих, когда девушка поняла, что это я нахожусь в ее доме. Она прикрыла рот рукой, широко раскрыв глаза, и уставилась на меня, как на сумасшедшего. Может быть, я таким и был. Казалось, что так и есть. Я никогда не был в таком отчаянии, чтобы вломиться в чей-то дом.

— Мне нужно кое-что сказать. Пожалуйста, выслушай меня, — начала я.

К Таллуле вернулось самообладание, и она указала на входную дверь.

— Убирайся отсюда!

— Просто позволь мне…

— УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!

— Таллула, пожалуйста, просто…

— Я СКАЗАЛА, УБИРАЙСЯ!

— Ты получила мое последнее сообщение?

— УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!

— Я отправил его сегодня утром…

— УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!

Теперь она сделала шаг в мою сторону и толкнула руками в грудь.

— Я СКАЗАЛА, УБИРАЙСЯ ИЗ МОЕГО ДОМА!

Я никогда не видел ее сердитой. Не так, как сейчас. Ее глаза были полны самых разных эмоций. Но боль преобладала. Таллула скрывала это, как могла, но я достаточно долго смотрел в эти глаза, чтобы понять, что вижу.

— УБИРАЙСЯ. — Она снова оттолкнула меня, на этот раз сильнее. — ИЗ МОЕГО ДОМА!

Я позволил ей толкать меня, отступал назад с каждым толчком в грудь. Она нуждалась в этом. Потом ее глаза начали блестеть. Я больше не мог этого выносить. Теперь мне было наплевать, целовалась ли она с гребаным учителем. Я простил и пережил это. Но никогда не смогу смириться с ее потерей.

— Я люблю тебя, — просто сказал я, глядя ей в глаза, надеясь, что девушка сможет увидеть сквозь боль и гнев.

Таллула снова толкнула меня, но на этот раз у нее вырвался всхлип.

— Нет! Не любишь!

Я потянулся к ней и нежно обхватил ее руки.

— Да. Люблю. Я очень тебя люблю. И скучаю по тебе.

Таллула снова начала толкать меня, затем опустила руки и заплакала. Мое сердце разрывалось снова и снова с каждым ее всхлипом. Я ненавидел это. Подойдя ближе, притянул ее к себе и обнимал, пока она плакала. Я сделал это с ней. Или, по крайней мере, был частью этого. Она нуждалась во мне, а я бросил ее. Отвернулся, как и все остальные.

— Я не заслуживаю твоего прощения. Но умоляю тебя об этом. Я люблю тебя, Таллула. Мне было очень больно, я был ошарашен, а потом увидел, как умирает мой друг. Это выбило меня из колеи. Я должен был поговорить с тобой об этом, а не отгораживаться.

Девушка всхлипнула и запрокинула голову, чтобы посмотреть на меня.

— Что я тебе такого сделала?

Я написал ей в сообщении.

— Мое сообщение?

Девушка покачала головой.

— Мой телефон выключен почти неделю.

Значит, она не читала. И не знала, почему я закрылся от неё. И все же позволяет мне обнимать ее прямо сейчас. Это шокировало, а также давало надежду.

— Я видел, как ты целовала Дейса.

Любовь не должна так легко поворачиваться против тебя

ГЛАВА 49

ТАЛЛУЛА

— Что? — Я былв ошеломлена. Это было совсем не то, что я себе представляла.

— В день аварии. Я видел вас. Хейган был со мной. Я пошел, чтобы найти тебя, поговорить после нашей ссоры перед обедом. И видел, как ты целовала Дейса. Но это не важно. Больше нет. Я просто хочу тебя. Хочу быть с тобой. Я люблю тебя.

Я покачала головой и попятилась.

— Вы видели, как я целую мистера Дейса? — попросила я уточнить.

Потому что я никогда не целовала мистера Дейса. Он набросился на меня. Того, что описывал Нэш, никогда не было.

— Я пришел к его кабинету, Таллула. Видел, как он наклонился и поцеловал тебя. Так что, технически, думаю, это он поцеловал тебя.

Я ждала продолжения, но Нэш молчал.

— Ты видел, что произошло дальше? Где ты был, когда я оттолкнула его от себя в полном шоке? Или, когда выбежала из кабинета, а он последовал за мной в женский туалет? Ты видел, когда он сказал, что любит меня? Ты смотрел, когда я умоляла его оставить меня в покое?

Выражение его лица говорило само за себя. Нэш не видел ничего, кроме поцелуя. Он верил в худшее. Не доверял мне. И когда я нуждалась в нем больше всего, его не было рядом. Он оттолкнул меня.

— Черт, Таллула, — прошептал он. — Боже, мне так жаль. Я не знал. Я увидел тот поцелуй и не мог на это смотреть. Мне было больно. Я ушел. Я не знал.

— А я не знала, почему ты от меня отгораживаешься. Мне никогда не было так страшно, как тогда, когда я часами стояла на улице, наблюдая, ожидая чего-угодно. Кого-то, кто сказал бы мне, что ты жив. Что с тобой все в порядке. Все, чего я хотела, это увидеть тебя, прикоснуться к тебе. Узнать, что ты дышишь. Но ты отослал меня, не сказав ни слова.

Нэш вздохнул и провел рукой по лицу.

— Я идиот.

— Ты говоришь, что любишь меня, Нэш. Но не уверена, что верю в это. Любовь не должна так легко поворачиваться против тебя. Любовь должна быть сильнее. Не так ли?

Мы стояли молча глядя друг на друга. Я никогда не ожидала услышать от Нэша Ли, что он любит меня. Он вломился в мой дом, чтобы сказать это. Даже когда я закрылась от него всеми возможными способами. Но прощать его? Забыть о том, что он сделал? Это делало меня уязвимой.

— Я все испортил. Знаю, что мне нет прощения. Если ты не сможешь простить меня, не сможешь полюбить, пожалуйста... не отгораживайся от меня. Я не могу потерять тебя полностью. Если все, что я могу получить — это твоя дружба, тогда я приму ее. Просто чтобы увидеть, как ты улыбаешься мне. Чтобы быть рядом с тобой. Если я могу это получить... если это все, что я могу получить, я возьму это.

Я стояла там, не в силах ответить. Он серьезно? Была ли это настоящая любовь? Брать то, что можешь получить, даже если это причиняет тебе ежедневную боль? Любила ли я его также сильно?

Да, любила. Люблю.

Потеря его сломала меня, а потом раздавила. Я скучала по нему. Нахождение рядом с ним давало мне покой. Так не должно быть. Мы вбросили в наши чувства ложь, правду, боль. И все же в этот момент у меня было ощущение целостности. Потому что Нэш был рядом со мной.

— Я решила, что легче не знать любви и не испытывать ее, чем иметь ее и потерять. Знать, что ты потерял, больнее, чем не знать того, чего у тебя никогда не было. Но... думаю, я ошибалась. — Я вздохнула и вытерла слезы, которые все еще были на моем лице, прежде чем продолжить. — Думаю, что познание любви, переживание ее, ощущение радости от нее — это то, что каждый должен иметь в жизни. Это часть самой жизни. То, что в конечном счете движет всеми нами. Все в жизни происходит из-за любви. Зная, каково это — любить тебя, быть с тобой, это было во мне даже тогда, когда было очень плохо. Воспоминание помогло. Как бы это ни было больно, но все же я справилась.

Выражение лица Нэша было напряженным. Почти нервным. Неуверенным.

— Значит ли это, что ты хорошо справляешься только с воспоминаниями? Или у меня есть шанс? Потому что я действительно хочу получить этот шанс, Таллула. Больше, чем я чего-либо хотел в своей жизни. Могу честно признаться, что, если бы мне прямо сейчас дали выбор между тем, чтобы моя нога полностью зажила и мое будущее в футболе восстановилось, или получить твое прощение и шанс обрести твою любовь. Я бы выбрал тебя. Клянусь.

В это трудно было поверить. Но выражение его лица было таким искренним. Теперь в его глазах стояли непролитые слезы. Ему тоже было больно. Не так, как мне, но Нэш тоже был по-своему одинок. Приспособиться в школе, завести друзей — это еще не самое главное. В какой-то момент мы все оставались одни, даже в переполненной комнате.

— Важнее футбола? — спросила я, улыбнувшись.

Медленная улыбка появилась на его лице.

— Клянусь.

Прощение — это выбор. Риск. Это делает тебя уязвимым. Но это нужно сделать, чтобы жить полноценной жизнью. Прятаться от всего — это не жизнь. Я знаю это. Пробовала много раз. Ни разу я не была счастлива прячась. Забыть труднее. Это значит избавиться от брони, которую вы надеваете. И снова открыться кому-то. Но это единственный способ быть по-настоящему счастливым.

— Я любила тебя большую часть своей жизни, — призналась я ему. — По большей части издалека. Тогда я тебя совсем не знала. Но как только у меня появился шанс, я быстро влюбилась. Не сделать этого было невозможно.

Нэш сделал осторожный шаг в мою сторону.

— Значит ли это, что мы не будем просто друзьями? Что у меня есть еще один шанс? — Его тон был полным надежды.

— Ты действительно думал, что мы можем быть просто друзьями? — спросила я его, забавляясь.

Нэш пожал плечами.

— Нет. Не совсем. Но я хватался за все, что мог. Если бы ты хотела быть только моим другом, я бы согласился. Я бы хмурился на любого, кто приблизился бы к тебе. Возможно, это вызвало бы проблемы, заставило тебя накричать на меня. — Он ухмылялся и шагнул ближе. — Я бы даже попытался поцеловать тебя, а ты дала бы мне пощечину.

Теперь наши тела соприкасались. Мои бедра соприкоснулись с его. Я почувствовала запах мяты от его жвачки, когда его дыхание смешалось с моим. От близости к нему у меня подкашивались колени. Я представляла, что так будет всегда. Ничто не могло этого изменить.

— Не думаю, что дала бы тебе пощечину. — Мои слова прозвучали шепотом, когда мой взгляд упал на его губы. У него были очень красивые губы, особенно для парня.

— Нет? — спросил он, когда его ладонь коснулась моей спины и парень прижал меня ближе, его губы почти касались моих.

— Определенно нет, — выдохнула я дрожащим голосом, а потом его губы коснулись моих.

Теперь мы оба были другими. За короткий промежуток времени мы прошли через многое. Но одно оставалось неизменным. Мы принадлежали друг другу. Мы нашли свое счастье в невероятной ситуации.

Благодарности

Первая БОЛЬШАЯ благодарность моей дочери Аннабелль. Она ответила на бесчисленное количество вопросов о видеоблогерах, посоветовала мне видеоблоги для просмотра, наполнила мою голову миром, о существовании которого я даже не подозревала. Я застряла на сюжетной линии. Однажды, в машине, я упомянула об этом. Аннабель сказала: «Напиши о видеоблогере. Это сделает историю интересной». Кода мы вернулись домой, я так и сделала. Она спасла положение. . . или помогла преодолеть блок писателя.

Мой редактор, Дженнифер Унг. Она помогла мне превратить эту историю в то, чем она стала.

Я очень горжусь этим и благодарна, что она в моей команде. Также я хочу отметить Мару Анастас, Джоди Хокенсмит, Кейтлин Суини и остальных членов команды Simon Pulse за всю их тяжелую работу по распространению моих книг.

Мой агент, Джейн Дайстел, всегда поддерживает меня, и я могу быть уверена, что она поддержит мои решения. Наличие агента похоже на брак. Я благодарна, что у меня есть лучшее.

Когда я начинала писать, я и представить себе не могла, что группа читателей соберется вместе с единственной целью поддержать меня. Армия Эбби, возглавляемая Даниэль Лагасси и Викки Кайган, оберегает меня и дает убежище. Когда мне нужно поднять настроение, эти дамы рядом. Я люблю каждого из вас.

И последнее, но не менее важное: моя семья. Без их поддержки меня бы здесь не было. Мои дети, которые понимают мои горящие сроки и помогают по дому. Мои родители, которые поддерживали меня все это время. Даже когда я решила написать что-нибудь посерьезнее. Мои друзья, которые не ненавидят меня, потому что я не могу встретиться, потому что мое писательство берет верх. Они моя лучшая группа поддержки, и я очень их люблю.

Бритт Салливан за то, что выслушал меня, помогал мне проработать сюжетные линии и понял, насколько капризной я могу быть, когда пишу книгу. Он не только прекрасный отец, но и человек, которому я благодарна за то, что он рядом со мной.

Мои читатели. Я никак не ожидала, что вас будет так много. Спасибо, что читаете мои книги. За то, что любите их и рассказываете о них другим. Без вас меня бы здесь не было. Вот так просто.

Об авторе

Фотограф МОНИКА ТАКЕР

ЭББИ ГЛАЙНС Пятничные вечерние игры присутствовали в каждый важный момент юности Эбби Глайнс. Она помнит свой первый поцелуй, свое первое разбитое сердце и первый раз, когда ее возлюбленный заметил ее — и все это произошло во время или после футбольного матча в пятницу вечером. Теперь Эбби пишет книги о футболе, вечеринках на поле и драмах, которые случаются только в старшей школе. Она является автором бестселлеров New York Times, USA Today и Wall Street Journal в сериях «Морской бриз», «Винсент Бойз», «Существование» и «Розмари Бич». Она живет на побережье залива Алабамы со своей семьей. Ее можно найти со своим MacBook на пляже, у бассейна и, конечно же, под огнями стадиона в пятницу вечером.

Эта книга - художественное произведение. Любые ссылки на исторические события, реальных людей или реальные места являются вымышленными. Другие имена, персонажи, места и события являются продуктом воображения автора, и любое сходство с реальными событиями или местами, людьми, живыми или мертвыми, является полностью случайным.

      Книга издана SIMON PULSE - Simon & Schuster Children’s Publishing Division

      Нью-Йорк, 2018 Эбби Глайнс

Фото обложки 2018 by We Monsters

Краткое содержание: Семнадцатилетняя Таллула Лидделл и ее давний возлюбленный Нэш Ли все лето пытаются справиться с эмоциональными ранами — она, полноватая, неуверенная в себе и злится на то, что над ней насмехаются Нэш - футбольная звезда, переживший аварию, которая отравляет его, он чувствует себя потерянным, но несмотря на их боль, а может быть, из-за нее, они неожиданно влюбляются друг в друга.

Notes

[

←1

]

Pinterest — социальный интернет—сервис, фотохостинг, позволяющий пользователям добавлять в режиме онлайн изображения и помещать их в тематические коллекции и делиться ими с другими пользователями.

[

←2

]

Бустер-клубы — это организации в школах и университетах. Клубы, как правило, управляются и организуются родителями учащихся в школах, а также сторонниками спорта и болельщиками в колледжах. Его основная функция - развитие и поддержка команды и сбор средств.

[

←3

]

cowbell — (коровий колокольчик) — ударный музыкальный инструмент, принадлежащий к металлическим идиофонам с неопределённой высотой звучания.

[

←4

]

Университетская куртка, она же бейсбольная, она же varsity jacket, она же letterman jacket — классический атрибут американских школьных и университетских спортсменов. Это короткая куртка с контрастными рукавами, стеганой подкладкой, коротким трикотажным воротником, манжетами и поясом-резинкой.

[

←5

]

Merch – это сленговый термин, который используется в сфере ритейла и в быту, для определения товаров с символикой (логотипом) определенного бренда, музыкального коллектива, фильма, компьютерной игры и так далее.

[

←6

]

Slush синоним слов сладкий снег, холодный десерт. Слаш — не является мороженым или напитком. Слаш — это смесь из фруктов и ледяной фруктовой крошки.

[

←7

]

ESPN - американский кабельный спортивный телевизионный канал.

Примечания

1

Pinterest — социальный интернет—сервис, фотохостинг, позволяющий пользователям добавлять в режиме онлайн изображения и помещать их в тематические коллекции и делиться ими с другими пользователями.

(обратно)

2

Бустер-клубы — это организации вшколах и университетах. Клубы, как правило, управляются и организуются родителями учащихся в школах, а также сторонниками спорта и болельщиками в колледжах. Его основная функция - развитие и поддержка команды и сбор средств.

(обратно)

3

cowbell — (коровий колокольчик) — ударный музыкальный инструмент, принадлежащий к металлическим идиофонам с неопределённой высотой звучания.

(обратно)

4

Университетская куртка, она же бейсбольная, она же varsity jacket, она же letterman jacket — классический атрибут американских школьных и университетских спортсменов. Это короткая куртка с контрастными рукавами, стеганой подкладкой, коротким трикотажным воротником, манжетами и поясом-резинкой.

(обратно)

5

Merch – это сленговый термин, который используется в сфере ритейла и в быту, для определения товаров с символикой (логотипом) определенного бренда, музыкального коллектива, фильма, компьютерной игры и так далее.

(обратно)

6

Slush синоним слов сладкий снег, холодный десерт. Слаш — не является мороженым или напитком. Слаш — это смесь из фруктов и ледяной фруктовой крошки.

(обратно)

7

ESPN - американский кабельный спортивный телевизионный канал.

(обратно)

Оглавление

Эбби Глайнс Потеря поля Серия: Вечеринка на поле - 4

  ПРОЛОГ

  ГЛАВА 1

  ГЛАВА 2

  ГЛАВА 3

  ГЛАВА 4

  ГЛАВА 5 

  ГЛАВА 6

  ГЛАВА 7

  ГЛАВА 8

  ГЛАВА 9

  ГЛАВА 10

  ГЛАВА 11

  ГЛАВА 12

  ГЛАВА 13

  ГЛАВА 14

  ГЛАВА 15

  ГЛАВА 16

  ГЛАВА 17

  ГЛАВА 18

  ГЛАВА 19

  ГЛАВА 20

  ГЛАВА 21

  ГЛАВА 22

  ГЛАВА 23

  ГЛАВА 24

  ГЛАВА 25

  ГЛАВА 26

  ГЛАВА 27

  ГЛАВА 28

  ГЛАВА 29

  ГЛАВА 30

  ГЛАВА 31

  ГЛАВА 32

  ГЛАВА 33

  ГЛАВА 34

  ГЛАВА 35

  ГЛАВА 36

  ГЛАВА 37

  ГЛАВА 38

  ГЛАВА 39

  ГЛАВА 40

  ГЛАВА 41

  ГЛАВА 42

  ГЛАВА 43

  ГЛАВА 44

  ГЛАВА 45

  ГЛАВА 46

  ГЛАВА 47

  ГЛАВА 48

  ГЛАВА 49

  Благодарности

  Об авторе

*** Примечания ***