Хутор-три-двора
— Чёрт, чёрт, чёрт, помяни моё слово, кум, чёрт в нашем хуторе завёлся, его проделки!
— Да, неладное творится... Конец времён, знать, наступает.
— Да говорю тебе, чёрт, кому ещё такое вытворять! Только успокоишься, заживёшь — на тебе опять! Гляжу вчера — а батюшки! окно-то было окном, а стало со ставнями, синими такими. Я так и присела. Поскрипывают, покачиваются, ну, я набралась храбрости, перекрестилась, потрогала — всамделишные, как есть, и откуда взялись только, мужик-то на ярмарку уехал! да и не собирались мы их делать, нечистая резвится, понятно.
— А я, кума, бельё постирала, во дворе развесила, а хвать, в окошко выглянула — нету! Ни белья, ни даже столбов с верёвкой! Как и не было. И на кой чёрту сдались мои трусы и передники, что он с ними делать будет, я женщина-то сдобная! А позавчера у крыльца ёлка выросла, так вот, взяла и появилась ниоткуда. Два часа постояла — и пропала.
— Морок, морок на нас наводят, кума! Истинно, конец времён наступает! А небо-то, небо, заметили? То белое, то лиловое, то зелёное. И глаз, глаз сверху таращится, большой такой, синий! И разглядывает тебя, разглядывает...
— Страсти Господни! Прогневали мы, видно, Всевышнего, батюшку, батюшку звать надо, пока не позд... — и не договорила. Земля подпрыгнула и ударилась о небо.
Сверху с любопытством смотрел круглый карий глаз, как бы оценивая и примеряясь. Небо покачнулось, зашуршало, всё вокруг перекосилось. Бабы завизжали, но тут большой белый клык вонзился в угол ближайшей избы. Когти с треском рвали пространство на клочки.
Маринка возвращалась из художественной школы, раздумывая о рисунке, над которым билась; никак он ей не давался. Уж она и так, и сяк, то одно поменяет, то другое, то добавит деталь, то уберёт, а нет, всё не так, всё не то. Как заколдованный!
У порога она споткнулась о мохнатый жизнерадостный клубок, кинувшийся ей в ноги. Опять всё перевернул! Беда с этим щенком! Мамины туфли-то хоть не опять? Нет; от сердца отлегло. Надо выгулять его. Но сначала бросить рюкзак. А почему дверь в её комнату открыта? Глянув, Маринка застыла столбом. Пол был усеян жёваными обрывками, тетрадками, красками, осколками лампы со стола. И рисунка нет!
— Витька!!!
Младший брат выглянул из своей комнаты.
— Что тут было?! Где мой рисунок? Что тут творится?! Это ты гадёныша сюда впустил?!
— Ой... не доглядел. Как он открыл дверь?.. Лампу грохнул... за шнур, наверное, стащил... а как он остальное?.. я не видел, я в стрелялку рубился...
— Это ты хотел щенка! Я рисунок на экзамен готовила! А он сожрал! Убить вас обоих! — Витька увернулся от затрещины.
— Ну подумаешь, нарисуешь свой хутор-три-двора снова! Чё я теперь сделаю?!
Маринка только тяжело вздохнула. Столько трудов, столько мук... Всё сначала...
04.02.2022
