в те далекие годы Олиного детства еще не было компьютеров, всемирной паутины интернета и мгновенной электронной почты. Письма писались на бумаге, запечатывались в конверты и отправлялись адресату поездами, самолетами, автомобилями, пароходами и даже велосипедами, управляемыми почтальонами. Такие письма могли находиться в пути целую неделю, а то и месяц!
Когда Оля вернулась в квартиру, то сразу почувствовала еле уловимое напряжение, витающее в воздухе. Мама молчала, только кастрюли гремели на кухне под ее руками. Спустя минут десять она вошла в комнату и обратилась к Ирине, спокойно читающей книгу на диване, как будто Оли здесь и не было вовсе.
– Ты только посмотри на эту дрянь. Для нее стараешься, упрашиваешь посторонних людей, беспокоишься о ее будущем, а она что учудила! Ира, ты только послушай!
Мама достала из кармана своего халата смятый листик Олиного письма и стала зачитывать старшей дочери то место, где рассказывалось об ошибках, допущенных в экзаменационном диктанте.
Все понятно. Значит мама нашла письмо и не смогла отказать своему любопытству. Ира отложила книгу и молча слушала. По ее лицу было видно, что она совсем не разделяет маминого гнева, но высказать вслух свое мнение старшая сестра не решалась, чтобы не подлить масла в разбушевавшийся огонь страстей. Ира только иногда вставляла в мамину речь отдельные возгласы, чтобы продемонстрировать свое участие в разговоре: «да ты что?», «ну и ну!», «во дает!».
Оля наблюдала за разговором в стороне, молча втянув голову в плечи, и не верила, что все это происходит с ней. Она не понимала причину такого необузданного гнева. Что такого страшного в том, что она не поступит в это училище? Неужели на нем свет клином сошелся? И почему никто не спросит, а чего же, собственно, хочет сама Оля? Ведь решается вопрос о ее будущем, а ни о чьем-нибудь другом! Или родители не хотят подвести дядю Женю, боясь испортить с ним отношения?
– Значит так, вопрос с училищем уже решен и обсуждению не подлежит, – донеслось до Оли окончание маминого монолога.
Утро следующего дня также не предвещало ничего хорошего, так как предстоял второй вступительный экзамен – по математике. Оля с головой накрылась одеялом, притворившись спящей, стараясь оттянуть на более позднее время общение с близкими. Но голос мамы звучал неумолимо громко и от него невозможно было спрятаться:
– Ольга, иди умывайся, через час начинается экзамен.
– Я не пойду, – голос из-под одеяла прозвучал еле слышно.
– Хватит показывать свое упрямство. Тебя никто не будет ждать. Чай на столе.
– Я не хочу поступать в это училище, – Оля еще раз попробовала донести свое мнение до родителей. Но, похоже, все было напрасно.
Первым терпение потерял папа. Он с силой потянул дочь за руку, пытаясь поднять ее с кровати. Но Оля так крепко вцепилась в край кровати, словно за свое последнее спасение, что папина попытка с треском провалилась. В сердцах он размахнулся и ударил девочку по щеке. От неожиданности Оля зажмурилась и слезы, так долго сдерживаемые ею, безудержно полились из глаз. Девочка уже не понимала, что происходит вокруг, лишь несмолкаемый гул голосов доносился до нее бессмысленными отрывками фраз. Неожиданно шум прекратился и установилась непонятная тишина. С чего бы это? Оля выглянула из-под краешка одеяла и огляделась. Взгляд упал на циферблат часов и девочка облегченно выдохнула. Экзамен уже начался, а это значит, что ее больше никто не сможет заставить его сдавать.
– Ольга, одевайся и иди забирай документы, мы сейчас же уезжаем домой.
Оля быстро оделась и выскользнула из квартиры. Она быстро шагала по улицам, низко опустив голову, стараясь скрыть от прохожих опухшее от слез лицо. Ну и пусть! Пусть даже так. Она все вытерпит, лишь бы не учиться в этом ненавистном училище.
В этот же день Оля с родителями выехали на машине из города и спустя трое суток пути уже были у себя дома, в далеком заполярном поселке, таком родном и привычном. Еще через пару дней позвонила Ира, сообщила, что звонил дядя Женя, страшно ругался по поводу нашего недопустимого поступка, кричал, что он задействовал все свои связи, каким-то другим людям из-за нас было отказано в поступлении и еще много чего говорил. Да, похоже, что родители предполагали именно такую реакцию с его стороны и поэтому поспешили ретироваться из города, стараясь избежать неприятных разборок. Но Оля совершенно не чувствовала себя виноватой в том, что дружба родителей и дяди Жени распалась. Она защищала свои интересы и, по большому счету, свое будущее. А если родители не верят в ее способности, то это их личное дело, хотя, конечно, обидно.
А спустя два года, окончив десятый класс, Оля поступила на экологический факультет института, который сама выбрала, и без всяких предварительных договоренностей.
