Начало нового мира (СИ) [Миято Кицунэ] (fb2) читать онлайн

Итачи наморщил лоб и покачал головой.

— Снова какое-то кошачье гендзюцу? — задумчиво пробормотал Шисуи и решил, что спросит Наруто, тот почти всегда знал, где кошка. Саюри выделяла Узумаки больше всех. Впрочем, Орочимару тоже доставалось кошачьей любви. Мысль, вернувшаяся к змеиному саннину, трепыхнулась, и Шисуи вспомнил, что должен сообщить Цунаде, что Орочимару приболел, но её помощи не требуется. Иначе Годайме, которая ждёт вестей по поводу возрождения своего клана, вполне может заявиться к ним и навести изрядного шороху.

Они доели данго и, расплатившись с Теяки-саном, пошли в сторону Академии. Подумав, Шисуи создал теневого клона, которому поручил разговор с Сенджу.

— Надо бы присмотреть за Какаши и его «проверкой», — сказал Итачи. — Я сенпая предупредил, но…

— Он упрямый, — понял мысль Шисуи. — Ты или я?

— Саске и Наруто дружат с Нара Шикамару и Акимичи Чёджи из твоей команды, но Агара — их названный брат, и, кажется, этой девочке, Сакуре, Саске не безразличен, — задумчиво протянул Итачи. — Ребятам было бы полезно посмотреть, как сражаются их товарищи, и нам это было бы выгодно — возможно, дети захотят быть на уровне с командой Какаши и более рьяно примутся за учёбу.

— Неплохая мысль, — кивнул Шисуи. — Так мы поразим две мишени одним ударом. Это будет хорошим уроком для наших подопечных, и мы приглядим, чтобы наши братья не сильно покалечили Хатаке. Сплошные плюсы.

Итачи закашлялся, скрывая смех, и они весело переглянулись.

* * *

В Академии было на удивление тихо. Младшие курсы уже распустили на каникулы, а большинство выпускников томительно ожидали в классах распределения. С Шисуи и Итачи поздоровались другие дзёнины, и они по очереди стали входить в аудиторию, в которой мариновали шестой «А» класс. Детям сообщили номер их новой команды и с кем они в тройках. Знакомиться с наставником предполагалось в индивидуальном порядке.

Шисуи тихо цыкнул: Какаши не было.

— Проходите, Учиха-сан, — махнул рукой куратор элитного класса — Умино Ирука.

Шисуи кивнул и вошёл в кабинет.

Сразу несколько десятков глаз посмотрели на него. Дети заметно нервничали, но уже сидели в классе так, как разбили их на распределении. Саске еле заметно кивнул, Наруто улыбнулся. По аудитории прошёл шепоток узнавания, что, в принципе, из-за их «знаменитости» было ожидаемым. Плюс нашивка на рукаве с гербом клана делала «узнаваемость» практически стопроцентной.

— Команда десять: Нара Шикамару, Акимичи Чёджи, Яманака Ино — за мной! — скомандовал Шисуи своим новым подопечным.

Близко с этими детьми он не был знаком. Лишь видел, как парни иногда играли вместе с Наруто и Саске. Поход к родителям предполагал, что сенсей осмотрит комнату ребёнка и выслушает пожелания родителей без присутствия последнего. Нара, Акимичи и Яманака выразили радость, что именно Шисуи будет обучать их детей, и особых требований не выставили.

Пухленький мальчик со свежими клановыми татуировками на щеках поднялся первым, на его футболке был герб Акимичи, но и без этого Шисуи видел характерные черты «осеннего пути»*. Несмотря на то, что у Чёджи были тёмно-русые волосы, а не красные, как у Акимичи Чоузы, — тот всё равно был копией отца.

Ещё один характерный «клон» вышел следом за Чёджи. Слегка сонный худенький паренёк с чёрными волосами, собранными в короткий хвост на макушке, выдавал себя проницательным взглядом тёмных глаз. Ему было любопытно, но одновременно Шикамару всеми силами создавал впечатление рассеянной ленивости, присущей всем Нара.

Последней из-за парты вышла миловидная девочка с длинным хвостиком светлых волос — Ино. Из клана менталистов Яманака. Её отец работал в отделе допросов и пыток в АНБУ и, как в случае с Шикамару и Чёджи, тоже был главой своего клана. Трое наследников в одной команде. Уже неплохо, что двое из них обладают базовым ирьёдзюцу.

Шисуи махнул и вышел из класса, чувствуя, как новая тройка гуськом следует за ним.

Он вышел из Академии и направился к деревьям. Надо было подождать Итачи, который шёл следом за ним, и дождаться Хатаке Какаши, которого где-то носили черти.

— Ну что, новобранцы, давайте знакомиться, — Шисуи сел в тенёк, взмахнув рукой, жестом приглашая последовать своему примеру.

Дети приземлились на траву.

— Как все вы догадались, я из клана Учиха. Меня зовут Учиха Шисуи. Я — ваш новый тренер, наставник и отец-командир на всё ближайшее время. Теперь представьтесь и расскажите о своих навыках и умениях на сегодняшний день.

— Яманака Ино, — первой была девочка, которая с интересом его разглядывала. — Ирьёнин D-ранга, но мне осталось немного до С. Владею клановым хидзюцу переноса разума. Ещё у меня хорошо получается тайдзюцу. Элементальными техниками не владею, но знаю, что у меня стихия земли. Ниндзюцу базового уровня академии: иллюзорный клон, хенге-но-дзюцу. Вроде бы всё.

— Хорошо, теперь ты, — сказал Шисуи Акимичи.

— Акимичи Чёджи, — неуверенно прогундел мальчик, быстро бросив взгляд на товарища, Нара коротко улыбнулся и кивнул, словно подбадривая. — Я… умею делать «мясной танк» и не люблю драться. Это всё.

— По моим данным, ты неплохо управляешь своей чакрой и медицинскими техниками, — хмыкнул Шисуи, заметив заблестевшие глаза Нара. Парни явно проверяли его осведомлённость. Это было несомненным плюсом их, как шиноби.

— Я забыл, — буркнул Чёджи.

— Ясно, тогда послушаем твоего друга.

Шикамару тяжело вздохнул и, подперев подбородок рукой, вяло ответил.

— Я — Нара Шикамару, я не очень хотел стать ниндзя, но это было проще всего. Могу управлять тенью с помощью кланового хидзюцу, но недолго. Тайдзюцу не люблю. К ирьёдзюцу способностей не обнаружил. Ниндзюцу тоже не ахти. Больше всего мне нравится просто лежать и смотреть в облака.

— Тупой Нара, — прошипела Ино, давая подзатыльник пацану. — Мы теперь совсем не понравимся нашему сенсею.

— Это точно, — усмехнулся Шисуи.

Идея Итачи показать «проверку» Какаши заиграла новыми красками.

Примечание к главе:

*秋道 — Акимичи — (яп.) «осенний путь». Более углублённо можно «расшифровать» фамилию Акимичи, как намёк на торговлю и сбор урожая. Так же возможно, что изначально, до объединения с Конохой, клан занимался охраной караванов.

Часть 1. Глава 12. Первое задание

Агара сидел за чужой партой рядом со своими новыми товарищами, которых назвал учитель. Он, конечно, был в курсе, кто будет в его команде, для него не стали новостью ни разбивка на тройки, ни имена одноклассников — Харуно Сакуры и Абураме Шино — которые теперь занимали места по обе стороны от него. И Агара с начала месяца знал, что наставником его группы под номером восемь станет Итачи.

И, тем не менее, уступить своё место рядом с Наруто Хьюга Хинате и пересесть за спины друзей на две парты дальше, оказалось сложно. Агара на миг почувствовал себя одиноким, но Наруто, словно ощутив его состояние, обернулся и, улыбнувшись, показал большой палец. Саске тоже повернулся и подмигнул. И от этой поддержки парней Агара кивнул и улыбнулся в ответ. Всё-таки они всё равно будут жить вместе, и так даже будут интересней и разнообразней темы для болтовни и обсуждений.

Он покосился на Харуно Сакуру. Ему показалось, что одноклассница расстроилась, что не попала в одну команду с Саске. Сакура хорошо училась и многое знала, особенно в теоретических дисциплинах. Если бы не средненькая «практика», то девочка могла обогнать их «дружное трио» в рейтинге, а так была лишь четвёртой. Но, из девчонок, всё равно — лучшая по оценкам. К тому же — единственная в классе, получившая такую высокую степень в ирьёдзюцу. У Агары, как и у второго нового товарища — Абураме Шино, подобных способностей не обнаружилось. Впрочем, из рассказов старших братьев было известно, что в клане Абураме существуют альтернативные способы выручать себя и товарищей. С помощью колоний специальных насекомых, которых Абураме хранили и содержали внутри своих тел. Клан так и называли «жуководы». И эти жуки были разных видов и назначений: для атаки, для шпионажа и для лечения хозяина; впрочем, как сказал Итачи, выглядели эти жуки одинаково и неотличимо для всех, кроме самих Абураме.

Шино всегда сидел особняком: один за последней партой, за которую Агара и пересел. Шино ни с кем не разговаривал, а если и разговаривал, то изъяснялся весьма странно. У парня был довольно специфический запах, и одевался Абураме, как и все в его клане, в плотные куртки и штаны, скрывая руки и почти всё тело. Даже лицо было наполовину закрыто очень высоким воротом, а глаза спрятаны за совершенно чёрными и, казалось, непрозрачными очками. Агара сам мог подключать зрительный нерв к песчаному глазу и раздумывал о том, что, возможно, Абураме видят весь мир и обстановку по периметру через глаза своих насекомых, которые прячутся в округе. Это, конечно, были лишь догадки, и пока спрашивать о чём-то подобном Шино было бы странно. В конце концов, вопросы о техниках и способностях это не то, о чём говорят шиноби при знакомстве. А тем более, если это, возможно, секрет клана Абураме. Эти размышления натолкнули на идею попробовать подключать зрение сразу к двум или больше песчаным глазам, чтобы получать больше информации. И проверить на деле, стоит ли эффективность от подобного «удвоения» используемых на это затрат чакры, а также ощущения от сложного визуального ряда и времени на анализ получаемых данных. Другими словами — как быстро он сможет обрабатывать информацию с разных точек, и насколько та будет точна. Не произойдёт ли путаницы в ощущениях и не будет ли это лишь мешать, а не помогать в битве или разведке.

Пока Агара думал обо всём этом, Ирука-сенсей распинался перед ними о командном духе и том, что с этого дня у них появятся наставники, которых надо слушать, чтобы стать настоящими шиноби, и так далее. Потом учитель вышел и в класс стали входить шиноби, зачитывать списки своих команд и забирать народ из аудитории. Их команду увели пятой. Итачи появился следом за Шисуи.

— Команда номер восемь. Абураме Шино, Харуно Сакура и Узумаки Агара, следуйте за мной.

Агара посмотрел на Сакуру, которая на миг обомлела, затем закусила губу и вышла из-за их парты первой. Вспомнилось то, как около трёх недель назад Саске «подшутил» над девочкой с необычайно-розовыми волосами, за что и получил нагоняй от Итачи. Что там произошло в семье Харуно, старший брат, а теперь и наставник, не распространялся, но Агара заметил, что Сакура стала какой-то задумчивой и больше не стояла в первых рядах поклонниц «несравненного Саске-куна». Последний, впрочем, лишь с облегчением выдохнул на уменьшение количества своих фанаток.

Самому Агаре тоже доставалось «женского внимания», особенно от одноклассниц Юмико, которая вместе с Казуки училась на курс младше. С Агарой здоровались, знали его имя. Даже иногда на обеде предлагали бэнто, но он всегда отказывался, так как у него было своё. Да и это всегда могла быть какая-нибудь проверка от учителей — шиноби должен быть постоянно настороже. И тренировки или занятие могли начаться когда угодно. Однажды, около года назад, Кабуто преподал им урок, как ирьёнины и куноичи подсыпают разную отраву в напитки или еду. Хорошо, что в клане был не один санузел… Агару, когда его ещё звали «Гаара», с детства в деревне Песка частенько пытались отравить, поэтому он имел привычку всю еду тщательно изучать прежде, чем положить в рот, впрочем, «проверку Кабуто» и он завалил, пусть и съел меньше всех, почувствовав странный привкус. Успел остановить Кимимаро и Саске, а вот Наруто не повезло, так как ел тот всегда быстро и оперативно, сказывалось голодное детство. Бедный братец похудел на пару килограммов после почти суток на толчке. Зато стал более осмотрительным. Урок был усвоен. А после Орочимару-сан нанёс им специальные фуин-анализаторы под языки. Печати помогали разобраться в том, что могло быть подсыпано в еду, усиливая привкус лекарств, и по их оттенкам и нюансам можно было определить, что с тобой пытались сделать — ликвидировать, усыпить, отравить или даже соблазнить. И отреагировать соответственно. При особо опасном веществе в еде, со слов названого отца, данная фуин должна нейтрализовать его действие, но, к сожалению, самоуничтожиться. Поэтому требовалось повторное нанесение. Штука была полезной, и, как оказалось, это была личная разработка Кабуто вместе с Орочимару, которой они занимались в лаборатории Конохи.

— Меня зовут Учиха Итачи, я — ваш новый наставник, — представился им Итачи, когда они вчетвером вышли на крышу Академии, на которой был разбит садик.

Уже давно Агара понял, что кусты, газоны и скамеечки здесь были не только для красоты и удобства учеников, чтобы им было, где посидеть во время обеденного перерыва. Но из-за этого сверху здание не выглядело большим и казалось простыми домиками в лесном массиве, а не важным стратегическим объектом деревни, в котором обучается молодое поколение. В принципе, в Суне строились по такому же принципу: сверху здания были похожи одно на другое, и при нападении с воздуха сложно было определить, где простой жилой дом, где госпиталь, а где резиденция Кадзекаге.

— Представьтесь, пожалуйста, и расскажите немного о себе, — попросил их Итачи.

— Сенсей, а может быть, вы первый начнёте, чтобы показать пример? — спросила Сакура.

— Что ж… — тот на секунду задумался. — Как я уже сказал, меня зовут Учиха Итачи, я имею звание дзёнина А-ранга, которое получил в тринадцать лет. Я люблю свою семью и свою девушку и, несмотря на вполне мирный характер, без колебаний убью любого, кто покусится на моих родных. Ещё мне нравится тренироваться, я ценю дисциплину и командный дух. Мечтаю восстановить клан Учиха и чтобы не было войны. Не люблю… Пожалуй, не люблю проигрывать. Это пока всё, что вам следует знать. Теперь ты, — Итачи кивнул на Шино.

— Я — Абураме Шино. Абураме клан мой, и «жуководами» зовут нас. Люблю я своих кикайчу и техники, их используя, придумывать. Нравится мне насекомых разных собирать, а также еда неострая. Не люблю я дважды повторять.

Итачи, видимо, не знакомый с манерой речи Шино, замер, внимательно изучая парня, а потом посмотрел на Сакуру, которая заняла место, явно избегая находиться близко к Шино. Агара заметил, как девочка вытаращилась и подавила вскрик, когда на её голую коленку сел чёрный жучок, но не решилась его смахнуть. Жук поползал и улетел, оставляя под вопросом, был ли это тот самый «кикайчу», о которых говорил Абураме, или просто безобидное насекомое само по себе.

Сам Агара жуков не боялся и не испытывал к насекомым пиетета. Тем более, что песчаная защита не подпускала к нему никаких существ, сколь бы мелкими те ни были, к телу, а фуин-барьеры, возведённые Наруто и Орочимару вокруг клановых территорий, не позволяли жукам соседей проникать к ним с целью разведки или «прослушки». Да те, в общем-то, и не пытались. К тому же, если судить по друзьям Нацуми, в простой жизни Абураме были очень спокойными, рассудительными, неконфликтными, уважали соседей и своих соклановцев. Агара был уверен, что найдёт общий язык с новым товарищем.

— Харуно Сакура, — представилась Итачи их одноклассница. — Ирьёнин С-ранга. Я люблю… Это… Я люблю своих родителей и ещё одного человека… И… — Сакура заметно покраснела. — Я хотела бы… Я мечтаю… — в итоге вышло что-то совсем непонятное, и девчонка совсем стушевалась и умолкла на полуслове.

— Мне представляться? — спросил Агара, и Итачи кивнул.

— Меня зовут Узумаки Агара, я люблю своих друзей и всю свою семью. Мне нравится жить в Конохе. Я мечтаю, чтобы один человек признал меня. Не люблю, когда судят и думают за людей, основываясь на догадках и предположениях, сплетнях и прочем.

— Будем считать, что познакомились, — подытожил Итачи. — Итак, команда номер восемь, слушай первое задание. Посмотрим на ваши навыки слежки и маскировки. Окружаете свой класс, — Итачи достал небольшой снимок светловолосого и закрытого маской шиноби Конохи в соответствующем хитае. — Это капитан группы семь — Хатаке Какаши. Вы не должны пропустить его появление в Академии. Он прибудет сюда за своей командой.

— Это же команда, в которой ваш брат — Учиха Саске? — вклинилась Сакура, перебив.

— Да, это команда, в которую входят ваши одноклассники: Учиха Саске, Узумаки Наруто и Хьюга Хината, — строго посмотрев на девочку, так, что Агара поёжился, ответил Итачи. — Ваша задача — незаметно проследить за их «проверкой».

— Какой ещё проверкой? Разве то, что мы вчера сдали экзамены, не было проверкой? — снова перебила Сакура.

— Сакура, — чуть наклонил голову Итачи, прищурив глаза. — Ты помнишь, о чём я говорил, когда мы знакомились с вами?

— Ну… Да! — девочка засияла, как на уроке, когда предлагали повторить какую-то прошедшую тему. Память у Харуно была очень хорошей и та могла страницу наизусть рассказать.

— А вот у меня такое ощущение, что ты слушала, но не слышала, — прервал её Итачи, не давая себя цитировать. — Я ценю дисциплину. Так что будь добра — помолчи и выслушай распоряжение командира до конца, не перебивая через предложение. Тебе ясно? Или тебе надо повторить устав шиноби, пункт о субординации? Надеюсь, не забыла, кем стала вчера?

— Простите, Итачи-сенсей, — закусила губу Харуно, надувшись.

— Итак, задача вашей группы, окружить территорию, остаться незамеченными условными противниками — Хатаке Какаши и командой семь. Проследить за всеми их действиями, после окончания их «проверки» — о результатах и наблюдениях доложить мне. Задача ясна?

— Так точно! — ответил Агара вместе с двумя своими новыми партнёрами.

— Вашими конкурентами в слежке за седьмой группой также будет команда десять. Считайте, что они ваши союзники, но вы можете как принимать их в группу по решению поставленной задачи, так и действовать самостоятельно. Встречаемся завтра в парке возле госпиталя в восемь утра. Всем всё понятно или есть вопросы?

Они переглянулись. Вопросов не было.

— Удачи! — махнул рукой Итачи и разлетелся стаей ворон.

— Круто! — выдохнула Сакура, проводив птиц взглядом.

— Какой план у нас? — спросил Шино.

А Агара порадовался такому заданию.

Часть 1. Глава 13. Решение

— Достало, — вздохнул Саске, посмотрев на солнце, которое уже начало клониться к горизонту. — Уже четыре часа с лишним. Всех ещё до полудня забрали.

Он сидел у открытого окна в классе и осматривал местность. За каким-то фигом Сакура и Ино торчали в кустах внизу. Саске прекрасно видел их чакру и даже без усилий слышал тихие переругивания девчонок. Им явно было скучно, а место было выбрано не очень удачно, чтобы торчать в одном положении несколько часов.

— Жрать охота, — пробурчал Наруто. — Может, сгонять клоном до «Ичираку»? Тут рядом.

— Эй, что за словечки, Наруто-кун? — лениво поддразнил Саске друга. — С нами Хьюга-химе, а ты «жрать», надо говорить «кушать» или «есть».

— Не, — мотнул головой Узумаки. — «Кушать» я хотел после этого распределения, а «есть» — когда три часа назад прибегал Ирука, чтобы класс закрыть.

— Угу, понятно, — Саске хмыкнул. Обеда они с собой не взяли, несолидно было, они же вроде как полноценные шиноби, с хитаями, все дела, сейчас он очень об этом жалел.

— Теперь я понимаю, почему оябун сказал, что с этим Хатаке «всё сложно», — хмыкнул Наруто. Саске посмотрел на друга, кажется, Узумаки развлекал себя тем, что придумывал новую фуин или болтал со своим лисом.

— У меня есть с собой обед, — краснея, пискнула Хината и впервые за четыре часа их одиночества подала голос.

— И чего ты молчала? — обрадовался Наруто. — Давай сюда, поделим по-братски!

Хината, ещё больше смущаясь, покопалась в своём рюкзачке и достала красивую резную коробочку. Слишком маленькую — оценил Саске со вздохом.

— Я не буду, ешьте, — отвернулся он к окну. Смысла дразнить желудок крошечной порцией не было. Наруто недовольно запыхтел и через секунду сидел на корточках напротив, пристально изучая.

— Короче, я за жратвой, — что-то там прочитав в глазах Саске, кивнул сам себе Узумаки, но не успел скрестить пальцы, как дверь открылась, и в класс заглянул лохматый дзёнин. Саске переглянулся с Наруто, понимая, что лучший друг тоже узнал Хатаке Какаши, а Итачи дал весьма точное описание их будущего наставника: «унылый одноглазый блондин с маской от сих до сих».

За окном чётко послышался почти одновременный выдох девчонок «наконец-то!», и это натолкнуло Саске на мысль о том, что старшие братья явно заставят заочно ненавидеть Какаши обе свои команды.

— М-ма-а… — протянул этот унылый блондин в маске. — А вы, я так понимаю, седьмая команда. Извините за опоздание, я тут бабушку через дорогу переводил…

— Угу, восемьдесят раз, — негромко прокомментировал Наруто эти слова, но вполне достаточно, чтобы быть услышанным. Саске лишь фыркнул, будущий сенсей даже не потрудился придумать более уважительную причину своего опоздания.

Хината так и не раскрыла коробку с обедом, а их наставник не позволил ей убрать еду обратно в рюкзак и забрал её бенто.

— Отлично, можно с этим не затягивать, — неприятно хмыкнул будущий наставник. — Жду вас через пятнадцать минут на пятом полигоне, который закрепляется за вашей командой. Ненадолго, правда. Если вы провалите мой тест, а вы, скорее всего, провалите, то снова вернётесь в Академию, я имею такие полномочия.

— В чём заключается этот тест? — спросил Саске.

— Через пятнадцать минут на полигоне, я объясню. Время пошло. Не опаздывайте, — и исчез в вихре листвы.

— Дерьмо! — выругался Наруто, посмотрев на Хьюга. — Этот полигон за стадионом. Километр. Я побежал за нашими вещами, оставляю вам клона. Встретимся там.

Наруто раздвоился и выскочил в окно.

Саске быстро сделал расчёт. Голодные они потратят больше чакры, а ещё неизвестно, как быстро бегает Хината.

— Хината, ты за сколько добежишь? — спросил он девочку. — С учётом экономии сил, нам, скорее всего, этот хмырь устроит тест с беготнёй и сражениями.

Хьюга растерялась, но потом выпалила:

— Десять минут!

— Я за шесть, — ответил клон Наруто. — Если забежать домой за свитками, то в пятнадцать точно уложусь.

— Тогда мы с Хинатой бежим к полигону и подождём тебя на входе. У меня с собой только минимальный подсумок. Возьми ещё парочку тех, — опасаясь, что Какаши где-то по-хитрому спрятался от них и подслушивает, Саске показал большими и указательными пальцами прямоугольник. — Надеюсь, помнишь, что Итачи запретил нам калечить нашего наставника?

— Ха! За то, что опоздал, можно чуть-чуть и напинать ему! — оскалился клон Узумаки и кивнул в знак понимания.

— Всё, осталось тринадцать минут, я прерываю технику, — закончил блиц-обсуждение друг и с мягким «пух» исчез.

— Слушай, Хината, ты пока у нас слабое звено, но не волнуйся, мы с Наруто тебя защитим. Главное, сама сильно не подставляйся, ладно?

Девочка кивнула.

— Всё, время обсуждения вышло, побежали к полигону.

* * *

Саске недоверчиво смотрел на два колокольчика в руках их «как бы сенсея». Предлагаемый вариант блиц-экзамена был весьма неприятным. Из трёх человек остаются два. Те, кто «захватит» колокольчики. Это до зуда в кулаках напоминало «стратегические предложения» Асумы-сенсея, когда в команде происходят так называемые «естественные потери». Было несправедливо отсеивать Хинату, потому что они с Наруто были явно сильнее девочки, которая жизни не нюхала и дальше своего клана не выходила никуда. Сейчас девочка вошла в их команду, а значит — под защитой. И просто так «жертвовать» ей? Саске злился. Очень злился. Сейчас, даже когда уже нет тех, кто поступил точно так же с его кланом, кто-то смеет повторять это? Говорить такие слова и смотреть сквозь него, словно он — пустое место?

Наруто косо поглядывал на него и даже положил руку на плечо, Саске склонил голову и улыбнулся, увидев в друге ту же решимость.

— Надеюсь, вам всё понятно? — хмыкнул Какаши, звякнув колокольчиками.

— Сейчас! — скомандовал Саске и атаковал. Наруто сделал трёх клонов, один из которых спрятал себе за спину Хинату, а двое других окружили Какаши и вместе с хозяином организовали трёхгранный барьер, в который, уворачиваясь от его атаки, влетел дзёнин.

— Неплохо, но я ещё не дал команду к старту, — прищурил глаз их «наставник».

— Плевал я на вашу команду и на вас плевал, — высказался Саске. — Вы предложили неприемлемое для нас решение, и я выбираю другой путь. Вас назначили наставником только из-за меня, вы должны были научить меня техникам стихии молнии, но я понял одну вещь. Я не хочу ничему учиться у человека, который учит предавать своих товарищей и друзей. Я отказываюсь от такого сенсея, — он вложил в слово «сенсей» весь доступный ему сарказм. — Как-нибудь обойдусь.

От злости и нервов по рукам пробежал разряд чакры молнии.

— Идём, Саске, — Наруто убрал клонов, оказался рядом и слегка потрепал его волосы. — Хината, ты с нами? Мы угощаем. Наконец поедим.

— Д-да… — оторопело пролепетала девочка и, коротко посмотрев на их «недосенсея» в барьере, подбежала к ним. — А с ним что будет?

— А чего ему сделается? — удивился Наруто. — Там заряда на пятнадцать минут, постоит, подумает и домой пойдёт с чистой совестью. Будет снова старушек через дороги переводить.

Они втроём не спеша дошли до «Ичираку».

— Саске-кун, — тихо спросила Хината. — Это же ты из-за меня, да? Я бы ни за что не получила эти колокольчики.

— Ешь, не болтай чепухи, — хмыкнул Саске. Теучи-сан подал ему тарелку с дымящимся раменом. — Это из-за себя. Ни я, ни Наруто, мы никогда не опустимся до предательства. Тем более ради какой-то фигни, типа заслужить бонусов у такого морального урода.

Горячая лапша наконец наполнила желудок, и раздражение чуть улеглось. Как бы то ни было, Саске ни за что бы не стал менять своего решения.

— Угу, — хлюпнул лапшой Узумаки. — В чём смысл был, я так и не понял, и чего этот тип пытался от нас добиться — тоже. Хрень какая-то, а не тест. Полностью согласен с Саске. Блин, только кто теперь тебя будет твоему электричеству учить?

— Может, всё-таки я? — приподняв полог, в лапшичную заглянул не кто иной, как их отвергнутый учитель — Хатаке Какаши.

— Хн, — отвернулся обратно к своей миске Саске.

— Похоже, что вам придётся уговаривать свою команду заниматься у вас, сенпай, — не узнать этот ехидный голос Саске не мог.

— Пожалуйста, мне большой рамен со свининой, Теучи-сан, — как ни в чём не бывало присел рядом старший брат.

— И мне повторите! — попросил Наруто. — Хината, доела? Не стесняйся, бери добавку, сегодня Какаши-сенсей всех угощает.

Саске мысленно улыбнулся шутке друга и сделал знак, что ему тоже повторить, мстительно решив слопать штук пять порций. Какаши с тяжёлым вздохом занял место за Итачи.

— А я предупреждал, — тихо, но, тем не менее, весьма иронично, сказал тот их «сенсею-под-вопросом». — И думаю, вам стоит объясниться перед ребятами.

— М-маа…

Часть 1. Глава 14. Секрет лаборатории

— Как отоо-сан? — спросил Кимимаро, после обеда вернувшийся с миссии.

Кабуто посмотрел на сводного брата: Кими-кун стоял в дверях, гипнотизируя взглядом их похудевшего и осунувшегося отца, которому Кабуто ставил капельницу.

— Пока в коме, но думаю, что скоро восстановится и очнётся, — он постарался придать голосу уверенности. Понимая, впрочем, что Кимимаро, с которым они были знакомы уже лет восемь, обмануть вряд ли удастся.

Кабуто сильно переживал за Орочимару, который так внезапно слёг.

— Кабуто-онии-сан… — рядом со сводным братом появилась Учиха Мина — и ученица, и сестра по клану. Девочка замерла и взяла Кимимаро за руку. — Ох, Орочимару-сан!

— Как миссия? — чтобы что-то сказать, спросил Кабуто, поправляя прядь волос приёмного отца. Все показатели, в принципе, были в норме, и он был уверен в своём «диагнозе» и прогнозах на будущее.

— Без проблем, — ответил Кимимаро, но в голосе брата Кабуто тоже услышал недоговорённость. А Мина громко вздохнула.

— Неужели? — недоверчиво хмыкнул Кабуто.

Хотелось немного отвлечься. Да и отцу, если судить по приборам, нравилось, когда рядом разговаривали. Невесело подумалось, что Орочимару-сан всё хотел контролировать и знать, даже будучи в коме.

— Кими-кун повздорил с Саем из нашей команды, — доверительно сообщила Мина, подсев поближе, ничуть не смущаясь присутствия самого Кимимаро.

Кабуто с удивлением посмотрел на слегка покрасневшего брата, а потом на Мину. Чёрные глаза девчонки лучились весельем.

— И с чего это вдруг? — полюбопытствовал он.

— Сай клеился к моей девушке, — фыркнул Кимимаро, сложив руки на груди.

— Ну, он же не знал, — тонко усмехнулась Мина. — А ты всё популярно разъяснил. Даже мне стало интересно, что это у тебя за девушка такая… Вот было удивительно знать, что это я.

Кабуто коротко улыбнулся и укоризненно посмотрел на хитрую и довольную мордашку, явно спровоцировавшую на признание Кимимаро, и покачал головой. Коварные женщины! Впрочем, Кимимаро со старшей девочкой из Учиха давно друг другу нравились. Кабуто подумал, что, скорее всего, в связи с тем, что его брат воспитывался в своём жутком клане Кагуя, в котором ребёнка держали на цепи в клетке, то не знал, как подступиться к объекту своего интереса. Примера любовных отношений в их новой семье тоже не было — это сейчас все резко начали образовывать пары. Даже Итачи как-то спрашивал, а не пора ли оторваться от колб и пробирок и оглянуться вокруг, как будто Кабуто интересовали подобные глупости, да ещё и в такое время!

— Кхм… Онии-сан, — Мина подошла ближе и прошептала на ухо, — скажи, а я не отравлю Кими-куна, если мы… В общем… Если поцелую его? Ты перед нашей миссией проводил мою новую токсикацию и сказал…

— Да-да, помню, — перебил Кабуто. — Не волнуйся, антидот понадобился бы лишь для кого-то не из нашей семьи. Так что можете делать… Хм… Всё, что вы там собрались делать. И Мина, ты, как медик, конечно, умеешь ставить блок чакры, чтобы не забеременеть, но лучше это делать профессионалу, как ты понимаешь.

— Онии-сан! — воскликнула пунцовая Учиха. Кимимаро, который всё прекрасно слышал, тоже смутился.

— Это не обязательно должен быть я, — поднял обе руки Кабуто, довольный тем, что развёл всегда спокойную и уравновешенную сестричку на бурную реакцию. — Можешь обратиться к Карин-чан. Я просто напомнил о безопасности.

— Спасибо за внимание, но мы сами разберёмся, — буркнула Мина, мгновенно успокаиваясь. — Извини, что сорвалась…

— Это было забавно, — хихикнул Кабуто. — Вы оба так мило смущаетесь.

— Может, тебе чем-то помочь? — спросила Мина, внимательно разглядывая его активированным шаринганом. — Выглядишь утомлённым, и у тебя чакры мало. Ты, кстати, что ел сегодня? М?..

— Ой-ой, кто это включил режим мамочки? — поддразнил Кабуто, но было очень приятно это проявление заботы.

— Я принесу тебе поесть, — не обратила внимания на поддразнивания Мина и быстро вышла из комнаты.

— Повезло тебе с ней, — сказал Кабуто Кимимаро, который остался в лаборатории. Орочимару-сан глубоко вздохнул, и его губы тронула улыбка. — Хорошая девочка, сильная, умная и хозяйственная.

— Знаю, — ответил младший брат. — Слушай, я тут подумал... Когда мы возвращались с миссии, то нас всегда встречала Саюри-сан. А сегодня её не было, и я вспомнил, что давно не видел нашу кошку. Видел её? Или она с тем котом где-то загуляла?

Аппарат пискнул сильнее, и Кабуто увидел, что пульс отца возрос.

— Мне надо срочно кое-что проверить! Посиди с отоо-саном! — подскочил он.

Дальняя лаборатория с большим фуин-накопителем была закрыта уже пару месяцев. Кабуто несколько раз интересовался у отца, что там, потому что всегда помогал в экспериментах… Но Орочимару-сама отмалчивался, а потом вопросы и интерес как-то сами собой забывались, пока Кабуто снова не оказывался в том коридоре. Тут было что-то личное. Моментально вспомнилась Саюри-сан, которая открыла своё демоническое происхождение, когда они обсуждали легализацию искусственно созданных детей. Кошка предложила свою помощь. А пару месяцев назад Саюри пропала, но никто не забеспокоился. Кажется, даже её миски с едой исчезли. А это попахивает тем самым кошачьим гендзюцу!

Дверь лаборатории была закрыта каменной плитой и запечатана барьером. И, если с плитой проблем не было, Кабуто владел техниками земли, то барьер, непонятно зачем возведённый отцом, проникновению явно помешает.

— Саюри, ты там? — спросил он, не надеясь на ответ. Но за стеной раздался жалобный и протяжный мявк.

У Наруто, пожалуй, единственного, кто сможет вскрыть барьер, были какие-то там экзамены наставника. Впрочем, время приближалось к ужину, и Узумаки уже должен был вернуться.

— Потерпи немного, Саюри-чан, я скоро, — воскликнул Кабуто, выбегая прочь из лаборатории.

Надо было найти Наруто и освободить кошку, которая по какой-то причине была заперта. Если судить по пульсу отца, тот явно переживал. Кабуто не мог предположить, что там за эксперимент, но опыт подсказывал, что за любым экспериментом нужно внимательно следить, иначе можно потерять подопытного и все результаты. К тому же, скорее всего, Саюри нужна вода и еда, даже если у неё и был какой-то запас, то Орочимару находится в коме уже четвёртый день и не мог их пополнить.

Возле входа в квартал Учиха стояли Наруто, Саске, Шисуи и какая-то женщина с тремя крупными собаками.

— Наруто, нужна твоя помощь! — подбежал Кабуто к ним и увидел возле псов грязного и худого кота, в котором он с трудом опознал Тору-чана — поклонника их кошки.

— Привет, Кабуто, — поздоровался Шисуи. — Это — Инузука Хана, мы тут разбираемся… Кажется, кот сказал её псам, что на территории нашего клана под землёй одно животное нуждается в помощи. Хана — ветеринар. Но вроде бы мы не держим никого под землёй…

— Это Саюри-сан, — удивляться догадливости кота привести ветеринара не было времени. — Молодец, Тора-чан.

— Что? Саюри-сан?! — хором воскликнули Шисуи, Наруто и Саске. Но Шисуи сразу собрался.

— Хана-сан, ваши собаки могут подождать снаружи? У нас много домашних животных: кур, коз, которых такие большие псы будут нервировать.

— Хаймару, ждите здесь! — скомандовала та. — Ведите.

— Боюсь, что вы никогда не сталкивались с таким животным, Хана-сан, — Кабуто выделил для Шисуи «таким», чтобы тот понял, что кошка может быть в любом образе. И, скорее всего, Орочимару бы не запер их любимицу, если бы та могла быть в привычном виде.

Шисуи сверкнул шаринганом, показывая, что всё под контролем.

— Я ветеринар, так что мне не привыкать, — хмыкнула Хана, не заметившая их переглядок. — В нашей клинике было бы проще, у меня с собой только минимум лекарств, очень уж мои нинкены настаивали.

Вшестером, если считать хрипло мяукающего кота, они подошли к запечатанной лаборатории.

Наруто, повозившись некоторое время, вскрыл фуин, а Шисуи убрал преграду. Всё это время Кабуто изучал лицо Инузука. Девушка, а теперь он увидел, что той лет семнадцать-восемнадцать, не выказывала страха или удивления. На щеках у неё были обычные для клана Инузука красные татуировки в виде тонких клыков. Тёмно-русые волосы убраны в хвост, крупные серые глаза были обычными, а не как у многих из «дикого клана» — с вертикальными зрачками. Ирьёнин для животных. Кабуто задумался о её ранге и о том, что для ветеринарии нужно тоже изрядно знать, так как зверей полным-полно, и явно не одних нинкенов лечит эта Хана, раз пришла на вызов к «неизвестному животному».

Дверь открылась, и оттуда вместе с затхлым запахом раздалось сиплое рычание.

— Саске, надо принести еды и воды, — скомандовал Шисуи, вглядываясь шаринганами в темноту лаборатории. — Она голодна и явно обезвожена.

— Ваша кошка беременна и скоро должна родить, — вдохнув воздух, поставила диагноз ветеринар.

Тора-чан протяжно мяукнул, словно соглашаясь, и смело прошмыгнул вперёд к двум горящим глазам размером с блюдца.

Часть 1. Глава 15. Новости

— Эй, Наруто, ты это куда? — схватил за шкирку Шисуи, когда Наруто собирался переступить порог открытой лаборатории.

Та ветеринар, которая пошла с ними на второй подземный уровень домашней лаборатории, сказала, что Саюри-сан беременна, и он заволновался за кошку.

— Оябун, отпусти! — взбрыкнул Наруто. — Всё нормально. Ей помощь нужна. Слышишь, Тора-сан мяучит?

Чувство опасности молчало, Курама-сама не предостерегал. Так что с того, что Саюри-сан стала немного больше обычного? Наруто её ещё крупнее видел.

— Саюри-сан, ты как? — он подбежал к полубиджуу, всё же вывернувшись из захвата старшего Учиха.

— Нар-руто, — еле слышно мурлыкнула крупная кошка, приподнимая голову и узнавая его.

Саюри лежала на боку и тяжело дышала, к её спине были протянуты какие-то провода из фуин-накопителя.

— Всё хорошо, мы ветеринара привели, — зачастил Наруто, уложив на колени большую морду, поглаживая лоб кошки и почёсывая её за ухом. — Хорошая девушка. Только она может собаками пахнуть, но ты не волнуйся, мы всех их на улице оставили, и ещё она сказала, что ты беременная и она тебе поможет. Орочимару-сан заболел четыре дня назад, он без сознания лежит тут тоже в комнате выше. Ты извини, что так вышло, но Орочимару-сан не рассказывал никому, даже Кабуто и мне. А Саске сейчас тебе водички принесёт и покушать. Ты же не одичала, просто, наверное, не хотела всем рассказывать пока, да?

Пока Наруто успокаивал Саюри, остальные вошли. Инузука Хана приблизилась, нос кошки сильнее зашевелился, а ноздри, расширившись, начали втягивать запах. Раздалось сдавленное рычание.

— Тише, тише, я говорил же, что это ветеринар, она тебя посмотрит, — осторожно почесал её мохнатый подбородок Наруто. — Это — Инузука Хана. Она сестра у моего одноклассника — Инузука Кибы. Помнишь, я тебе рассказывал? У него недавно пёсик смешной появился, он на голове его таскает, даже на уроках.

Саюри успокоилась и позволила себя осмотреть и пощупать.

— Роды, скорее всего, дней через пять-семь, — поставила диагноз ветеринар. — С ней всё в порядке, детки все живы, их трое будет. Просто она устала, голодна и обезвожена.

На этих словах прибежал Саске со всем необходимым.

— Хана-сан, я могу рассчитывать на то, что вы примете роды у Саюри-сан? — спросил Шисуи у девушки. — Это кошка из моего призыва животных, у нас договор.

— О, так значит Саюри-сан призывное животное? — заинтересованно протянула Хана, оглядывая лабораторию и остановив взгляд на накопителе. — Вы подпитываете её чакрой из той штуки?

— Что-то вроде этого, — ответил Кабуто, который тоже поводил рукой с зеленоватым свечением медчакры над Саюри-сан.

— Ты ирьёнин? — заметила эти манипуляции Хана. — Проверяешь меня?

— Нет, пытаюсь разобраться с подключением чакроканалов, которые экспериментальным путём подсоединил мой отец. Надеюсь, ты понимаешь, что то, что здесь увидела, не та информация, которую разбалтывают подружкам?

— Я и не собиралась! — хмыкнула девушка и присела рядом с Кабуто, наблюдая за его действиями. — Но этот «эксперимент» очень интересный. А потомство, рождённое в нашем мире, будет связано с миром призыва? И неужели отец тех малышей вот этот кот?

— Мы не знаем, Хана-сан, — мягко сказал Шисуи, который помогал Саске с водой и едой. — Орочимару-сан, как об этом уже сказал Наруто, в данный момент не в состоянии ответить на эти вопросы.

Наруто почувствовал, что краснеет, действительно, выболтал столько информации при посторонней. Но сестра Кибы ему понравилась, и он чувствовал, что человек она хороший и очень любит животных.

Саюри поела, Шисуи, послушав кошку, которая что-то шепнула ему на ухо, проветрил помещение, соорудив что-то вроде окна на улицу. Кабуто вышел проводить Хану из лаборатории и сказал, что пойдёт проведать отца. Они с Саске расчесали свалявшуюся местами шерсть кошки.

— Идите, не стоит торчать тут, я уже привыкла, и со мной Тора-кун, — Саюри лизнула своего кавалера, который, мурлыкая, лежал на её боку.

— Мы снова тебя закроем, но я оставлю это окно. Только сделаем так, — Шисуи сложил печати, и отдушина сталауже, но к ней из стены вылезло что-то вроде приступочков. — Так Тора-чан сможет выходить наружу по своим делам, а также навещать тебя. Или прибежать к нам в особняк в случае чего. Мы остальным не скажем пока, да, ребята? — обратился к Наруто и Саске Шисуи.

— Это твоя тайна, Саюри-сан, — сказал Наруто, понимая, что кошка, которая пережила много плохого, просто боится за своё будущее потомство. — Мы ничего не скажем, оябун!

— Идёмте ужинать, — скомандовал Шисуи и закрыл вход каменной плитой, используя свои земляные техники. Они отправились в особняк.

* * *

— Кими! Мина! Давно не виделись! — первым поприветствовал Наруто друзей, которые обнаружились за общим столом. Итачи рассказывал остальным про их тест от наставника.

— Так что, вы будете учиться у Хатаке Какаши? — спросил Кимимаро.

— О, ты неправильно ставишь вопрос, Кими, — с важностью поднял палец Наруто. — Надо спрашивать, согласились ли мы, чтобы он стал нашим наставником.

— Вы сильно не задавайтесь, — сказал Итачи. — Вы поместили в барьер всего лишь клона Какаши-сенпая. Он — всё-таки элитный дзёнин, не следует его недооценивать.

— Так он тоже из АНБУ? Раз ты зовёшь его «сенпаем», — прищурился Наруто.

— Да, элитный спецотряд. Он был моим капитаном, когда я поступил на «тёмную сторону»*, — подтвердил Итачи. — К тому же Какаши был учеником у Минато-сана.

— Да, — спокойно кивнул Наруто. — Это имя было в дневниках отца.

Разговор о Какаши был у него с Шисуи после того, как оябун сказал им про команду и дзёнина, которого назначила Хокаге. Тогда Наруто спросил старшего Учиха, как сможет доверять человеку, который почти за восемь лет его проживания в Конохе, да и после, ни разу не проведал, не поинтересовался, как у него дела, несмотря на то, что был учеником, а потом и другом его отца.

Шисуи сказал, что Какаши переживал сильное горе, и, скорее всего, ему были запрещены контакты с ним так же, как и клану Учиха.

Впрочем, когда они вернулись в селение, Какаши вряд ли было что-то запрещено, но тот не появлялся на горизонте. Наруто знал, что за горе переживал Какаши. Шисуи об этом тоже им рассказал. Поэтому о будущем наставнике у него были двоякие ощущения. И, в принципе, когда увидел Какаши, то не почувствовал ни неприязни, ни какой-то особой радости или предвкушения. Утомление от ожидания — и больше ничего особенного.

Слова Какаши возмутили и его, но Саске высказался первым. К тому же Наруто считал, что не вправе давить на лучшего друга, всё-таки чакра молнии — редкость в Конохе. Но, как всё в итоге вышло — его устроило. Саске на самом деле нашёл другой выход. И было видно, что присоединившийся к их трапезе Итачи до щенячьего визга горд за брата. Пусть и не показал это особо. Но и Наруто, и Саске чувствовали его одобрение и радость. А сейчас, когда нет посторонних, глава клана Учиха, смакуя детали, разливался соловьём перед их друзьями и родными.

Наруто вспомнил, как Хатаке Какаши отдал около двух тысяч рьё** за съеденный ими всеми рамен. И тоже присоединился к перекусу, объясняя, что это была такая проверка на командный дух. Странная проверка, если учесть, что многие могли быть не готовы к такому, а особенно после некоторых уроков тактики Сарутоби Асумы.

Тройки генинов собирались не только из друзей, у которых гипотетически мог уже сформироваться «командный дух», а по различным критериям, вроде наличия ирьёнина, баланса сил, техникам, которым мог научить наставник, и тому подобному. Поэтому одного взгляда на Саске ему хватило, чтобы понять, что и тот решил так просто не доверять Хатаке Какаши и держать с ним ухо востро. Но «второй шанс» дали, и Итачи пригласил Какаши к ним завтра на ужин в честь того, что они с Саске и Агарой получили повязки генинов, и «чтобы познакомиться с семьёй подопечных».

— Привет, Агара! — улыбнулась Мина. Наруто обернулся и тоже улыбнулся названному брату.

— Ты что-то долго…

Тот только махнул рукой и уселся рядом с ним.

— Есть не очень хочется, мы с Шино и Сакурой сходили вместе к Теяки-сану, немного перекусили.

— О, так вы уже подружились? — обрадовался Наруто.

— Пока присматриваемся друг к другу, — пожал плечами Агара. — Но ваше «командное выступление» весьма впечатлило моих новых товарищей.

— Кстати, Куренай-сенсей хочет выставить нашу тройку на ближайших экзаменах на чуунина, которые будут проходить в нашей деревне. Говорит, что у нас неплохие шансы, — сказал Кимимаро. — Сенсей сказала, что команда, в которой Хьюга Неджи, тоже будет участвовать.

— Это когда эти экзамены? — заинтересовался Саске.

Наруто хмыкнул, понимая друга. Если бы Хатаке Какаши был заинтересован подготовить их к этим экзаменам, то, возможно, плотно занялся бы с Саске обучением его стихии молнии.

— Не знаю. Сенсей просто сказала «на ближайших». Они обычно раз в полгода проводятся, так что, думаю, что в шестом месяце где-то, — растерянно подсчитал Кимимаро.

— В середине восьмого месяца, через четыре с половиной месяца, — ответил им Итачи. — Цунаде-сан перенесла дату, предлагаемую ранее, на два месяца, чтобы договориться об объединённом участии шиноби из всех Пяти Великих Стран. В том числе из Кумо и Кири. На этих экзаменах также возобновится подписание мирного договора между великой пятёркой. Если помните, в Стране Воды был переворот и они изменили свою политику с новой Мидзукаге.

— Ого! Зачётно! — воскликнул Наруто. — Там, наверное, будут крутые противники! Будем болеть за вас, Кими, Мина!

— Н-да, — Итачи вздохнул. — Вот только сдаётся мне, что в таком экзамене потребуют участия всех клановых и элитных генинов Конохи. То есть выпускников и этого, и прошлого года. Поэтому и проведение экзаменов немного оттянули, чтобы дать и нам время на подготовку.

— Думаешь? — к ним подошёл Шисуи.

— Уверен, — пожал плечами Итачи. — Конечно, от молодняка никто не ожидает, что они возьмут и всех порвут, но обязаны показать себя на должном уровне.

Наруто переглянулся с друзьями.

— И чего это вы так подозрительно улыбаетесь? — поинтересовался Шисуи, оглядывая их. Они только засмеялись.

Примечание к главе:

* АНБУ — аббревиатура от «АНсацу Сендзюцу Токусю БУтай» (яп. 暗殺戦術特殊部隊), «Особая команда по тактике и убийствам». Слово «Анбу», образованное по первым иероглифам первого и последнего слова, — 暗部 — дословно читается, как «Тёмная сторона».

** Рьё – местная валюта. 1 рьё ～ 10 йен

Стоимость тарелки рамена колеблется от 60 до 80 рьё.

Напомню расценки за миссии (без налога и общая на команду):

D: 5 000 до 15 000 рьё

С: 30 000 до 100 000 рьё

В: 80 000 до 200 000 рьё

А: 150 000 до 1 000 000 рьё

S: от 1 000 000 рьё

Часть 1. Глава 16. Проверки и обсуждения

— Похоже, тебе пора. Твои воспитанники уже на месте, — сказала Карин. — Я чувствую чакру Агары и рядом с ним ещё двое.

Итачи кивнул. Он специально назначил встречу с командой недалеко от госпиталя, чтобы иметь возможность проводить свою девушку до работы, сорвать с её нежных губ поцелуй, а затем заняться обязанностями наставника. С крыши был хороший вид, но он заметил подопечных на пару секунд позже Карин, всё же её сенсорные способности очень впечатляли.

— Я сегодня только до полудня здесь, — сказала Карин. — Надо присмотреть за отцом.

Итачи снова кивнул и, поцеловав свою девушку, спрыгнул на ближайшее дерево, намереваясь немного понаблюдать за тройкой новоиспечённых генинов, которые пришли раньше назначенного им времени.

Сакура ещё не научилась контролировать свои эмоции, телодвижения и мимику, поэтому «читать» её не составляло труда. Девочка была несколько напряжена, хотела что-то сказать, но явно затруднялась начать разговор с непробиваемо спокойными парнями. По наклонам и позициям тел Итачи видел, что мужская часть команды вполне довольна друг другом и они расположены к товариществу. Первая «миссия» сблизила команду и дала пример для подражания. Итачи выпустил немного чакры на проверку. Шино и Агара одновременно напряглись и посмотрели на дерево, на ветке которого устроился Итачи.

— Что?.. — Сакура осеклась, тоже заметив его. — Доброе утро, сенсей!

— Доброе утро. За мной, — скомандовал Итачи.

У него тоже был своеобразный тест. Проверка, насколько подготовлены его детки к преследованию по пересечённой местности в условиях жилой застройки. Так сразу можно оценить и уровень манипуляций с чакрой, и её объёмы, и, собственно — командное взаимодействие. Совершенно необязательно вынуждать генинов практически драться друг с другом ради колокольчиков. Показательно будет уже то, помогут ли парни Сакуре, если та выдохнется, или как они будут действовать, когда потеряют его из вида.

Итачи пропетлял по крышам, увёл своих подопечных почти к самым Западным воротам, затем ускорился, сделал клона под хенге, скрыв чакру, обогнул стадион и спокойно дошёл до кафе Теяки-сана недалеко от Резиденции.

— Парочку данго с зелёным чаем, — сделал заказ старому шиноби Итачи, размышляя, как долго его будут искать.

Прошло полчаса, за которые он почти закончил символ Листа. Теяки-сан нанизывал данго на сенбоны и считал, что настоящий ниндзя должен тренироваться даже во время еды. К тому же старик щедро награждал дополнительным угощением умельцев, которые могли завершить картинку. Та же Анко занималась «тренировками» и вне кафе и весьма в них преуспела, при этом настаивая, чтобы Итачи «не жульничал и не пользовался шаринганом», когда метал иглы. Но с такого относительно близкого расстояния по неподвижной мишени ему это и не было нужно.

— Вот вы где, сенсей! — Сакура появилась, когда Итачи метнул последний сенбон и завершил Лист. Агара и Шино молча стояли за мелкой куноичи, но излучали некое торжество.

Клон развеялся неподалёку, в тот же момент поделившись своими наблюдениями. В отличие от предыдущей, эта группа не разделилась, а действовала более-менее слаженно. Когда Сакура, Шино и Агара его потеряли, то не стали пороть горячку, бессмысленно бегать и искать по деревне. Ребята сообразили, что это своеобразная проверка. После командного совещания Шино отправил на разведку своих жуков. А Сакура в это время немного восстановилась и подлечилась — пока девочка бежала, то споткнулась и ушиблась, оцарапав колени. Ей помог бежать Агара, позволив опереться о себя.

— Итачи-сан, великолепный символ! — прервал воссоединение команды с наставником хозяин кафе. — За счёт заведения, вам и вашим новым подопечным, — старик торжественно поставил на стол поднос с целой кучей цветных данго, политых сладким соусом.

— Благодарю, Теяки-сан, — кивнул Итачи. — Садитесь, перекусите, — сказал он команде номер восемь. Дети тут же чуть подрастеряли серьёзность и уселись напротив него на лавку.

— Вы неплохо справились, ваше время — тридцать две минуты, — похвалил он ребят. — Впрочем, Агара мог догадаться пораньше о месте встречи, всё-таки в этом у вас были преимущества.

— Действительно, я мог бы догадаться, — со вздохом согласился Агара и, покосившись на товарищей, пояснил. — Наш сенсей постоянно сюда ходит.

— Важно пользоваться любой информацией, которой вы владеете, — наставительно сказал Итачи. — Ешьте, после обсудим вашу вчерашнюю миссию и те выводы, которые вы для себя сделали.

* * *

— Как твои? — с Шисуи они встретились на границе полигонов, выделенных для их команд.

— Только что распустил по домам, умотались генины, даже Агара, — довольно ответил Итачи брату. — А у твоей команды как дела? В курсе, что они вместе с моими работали вчера — следили за Какаши и Ко?

— Ну ещё бы, — усмехнулся Шисуи. — Ребятишки сделали правильные выводы насчёт командной работы. Пожалуй, я снова признаю, что ты у нас гений. Это было поучительно и показательно для наших воспитанников.

— О, думаю, что это было поучительно не только для детей, — многозначительно протянул Итачи и улыбнулся синхронно с братом. Его вороний клон-наблюдатель сообщил, что Хатаке Какаши не опоздал на назначенную детям встречу и даже до обеда провёл со своей тройкой тренировку.

— Видимо, что-то большое за Лесом Смерти сдохло, если твой бывший командир что-то понял, — хмыкнул Шисуи. — Посмотрим, что будет за ужином.

— Да, это будет любопытно, — согласился Итачи. — Кстати, мне ребята сказали, что твой Шикамару неплохую стратегию наблюдения разработал. Клан Нара, как всегда, на высоте в том, как бы выполнить поставленную задачу, делая как можно меньше телодвижений.

— Да, это я называю — «истинная лень, творящая чудеса», — кивнул брат. — Остаётся получше замотивировать парня на расширение способностей и вооружить, помимо клановых хидзюцу, ещё чем-то.

— Да, с проблемами клановых способностей необходимо бороться и затыкать дыры, пока что — командной работой, потом они должны осознать величину проблем сами, — согласился Итачи.

В клане Учиха обучали универсальных бойцов. Они надеялись не только на силу глаз или одно гендзюцу. Как бы ни были прекрасны иллюзии, у любой техники будут недостатки. Это им, выросшим во время войны, вбили накрепко. Поэтому в клане Учиха ратовали за разностороннее развитие, разрабатывая тактики и стратегии на ближние, дальние и средние дистанции. Создавая неудобство своим противникам. Комбинируя различные навыки, способности, атаки. Стихийные техники, гендзюцу, тайдзюцу, кэндзюцу, призыв. Ирьёдзюцу, в котором в какой-то степени преуспели Мина и Юмико, стало ещё одной гранью. Кроме утилитарной пользы умения заживлять раны — свои и товарищей — боевой раздел ирьёдзюцу, продемонстрированный Карин и Кабуто, весьма впечатлял.

Итачи уже некоторое время подумывал, что ему следует взять пару уроков работы с «нейтральной чакрой». Тем более, ему было к кому обратиться.

Они с Шисуи вернулись в клановый квартал, обсуждая варианты развития и «учебный план» для своих команд. Брат рассказал о том, что Саюри-сан найдена и содержится в домашней лаборатории. А также то, что для наблюдения за демонической кошкой во время болезни Орочимару требуется допуск Инузука Ханы. Девушка из главной семьи собачников была примерно возраста Итачи. Но Шисуи был знаком с Ханой чуть лучше, потому что в составе прошлой команды у него был двоюродный или троюродный брат этой самой Ханы.

— Она же ветеринар? — уточнил Итачи. — Саюри-сан заболела?

— Можно и так сказать. В общем, всё тебе расскажу через недельку. Не моя тайна, — пожал плечами Шисуи.

Итачи хмыкнул, но кивнул, соглашаясь. В принципе, догадываясь, что это за тайна — они с Шисуи были вместе, когда с ними о проблеме Рэйкоку-Саюри говорил сам Нэкомата-сама — отец их домашней теперь любимицы.

* * *

Совместный ужин, на который был приглашён Хатаке Какаши, прошёл прекрасно. Дети при чужом человеке вели себя весьма сдержанно, всеми силами показывая воспитание и хорошие манеры. Даже мелкие, проникнувшись общей атмосферой и появлением чужака, застеснялись и, подражая остальным, были спокойны.

Комацу-сан превзошла саму себя, порадовав очень вкусной едой. Итачи наблюдал за бывшим сенпаем.

Чувствовалось, что Какаши смущён и растерян от домашней атмосферы в их клане. Их гость медленно поглощал еду, наблюдая за всеми, и почти ничего не говорил. В конце концов, к нему привыкли и посчитали за своего, а Такеши всё же подошёл ближе и со всей своей детской непосредственностью спросил у Хатаке.

— А что у тебя под маской?

Не успел вопрос прозвучать до конца, как вокруг прячущего лицо дзёнина собралась вся ребятня в количестве пяти человек.

— Ты покажешь, что там у тебя? Ты страшный? — заинтересованно перебивали друг друга Има и Ёши.

— Девочки, нехорошо приставать к дяденькам шиноби с такими вопросами, — мягко пожурил их Шисуи. Близнецы сразу сделали невинные мордашки.

— Я мог бы снять свою маску, — кашлянув, прищурил глаз Какаши. Внимание абсолютно всех детей — и больших, и малых — тут же сфокусировалось на госте.

— Давай! — не выдержал Такеши.

Итачи силился не засмеяться, когда дружный хор детских голосов выдал разочарованное «оу-у-у». Под маской Какаши оказалась… ещё одна маска.

— Настоящий шиноби, — прокомментировала эту выходку Комацу-сан, весело улыбнувшись, и у Какаши слегка покраснели скулы.

Ужин закончился, дети разошлись по своим делам, и Хатаке, поблагодарив за угощение, покинул общий особняк клана Учиха, сделав Итачи привычный всем АНБУ знак рукой «обсудим».

— Я провожу нашего гостя, — кивнул Итачи. Ему было интересно, что же хочет обсудить с ним бывший сенпай.

— Это… — несмотря на темноту, от Какаши волнами шла лёгкая неуверенность и смущение. — А кто вам эта Комацу-сан?

Часть 1. Глава 17. Изменения

В последнее время жизнь Хатаке Какаши, несмотря на всё его нежелание что-либо менять, стремительно преображалась. Можно было сколь угодно долго упиваться чувством вины и торчать всё свободное время возле мемориала, до дыр зачитывая два имени «Нохара Рин» и «Учиха Обито». Можно было лежать и бездумно изучать пятна на потолке. Можно было бесцельно бродить по Конохе.

Предательские мыслишки, заложенные Учиха Итачи, нет-нет да пробивались сквозь пелену безразличия. Какаши думал над словами, которые ему сказал бывший кохай. Думал постоянно — даже при чтении книг «великого извращенца», выученных наизусть, которые всегда отвлекали от проблем и глубоких переживаний. Серия «Ичи-ичи» держала на плаву и не позволяла окунуться в депрессию и чёрную меланхолию. Пожалуй, если бы не творения уважаемого жабьего саннина, то Какаши давно бы пошёл по стопам своего отца и малодушно свёл счёты с жизнью.

Учиха Обито, которого Какаши похоронил через несколько дней после своего тринадцатилетия, был жив и ненавидел его всё это время. Смерть Рин. Вынужденная. Но, тем не менее, невероятно горькая. От его рук. Его было за что ненавидеть. Он сам себя ненавидел. Но отчего же память услужливо возвращала ему тихую фразу: «Перед своей смертью Обито простил тебя. Так что ты тоже должен простить себя»?

Откуда это иррациональное облегчение? Почему впервые за много лет ему стало интересно посмотреть на новичков, среди которых были Учиха Саске — брат Итачи, и Узумаки Наруто — сын Минато-сенсея. Итачи сказал, что Саске с Наруто — состоявшаяся команда. Отчего Какаши хотелось увидеть, что представляет из себя «настоящая дружба», которой между ним и Обито так и не сложилось?

Не сказать, чтобы Какаши было стыдно перед маленьким джинчуурики. Мёртвой душе в живом теле было всё равно, что станет с последним Узумаки. Какаши боялся привязаться ещё к кому-то, кто снова сделает больно. Сколько куноичи пытались «расшевелить» его, согреть постель, но он знал, что женщинам не место на поле боя. Они слабые и обязательно погибнут, разбередив раны и снова причинив душевные страдания.

Сколько ярости и жизни было в глазах мелкого Учиха, который очень грамотно и нисколько не рисуясь, скупыми, отточенными в реальных боях движениями загнал Какаши в ловушку. И он заворожённо смотрел и слушал, что и как говорит Саске, и словно вживую видел Обито, который сказал, что лучше будет «мусором», чем предателем. Сердце колотилось, гулко отдавая в ушах. Впервые за прошедшие тринадцать лет Какаши почувствовал себя живым. Конечно, у него был клон на замену, и выйти из барьера не составляло труда. Всё-таки он был готов и внял предупреждению Итачи. Но слова Саске о том, что их команда отказывается от него, как от сенсея, убедили замереть и не рыпаться. Какаши признал поражение. Он проиграл по всем статьям. Дети загнали его в собственную ловушку.

В отличие от проверки Минато-сенсея, когда Рин и Обито использовались Какаши для того, чтобы победить самому, эти дети показали то, к чему надо было стремиться. Саске выдал «третий путь», пожертвовав очень многим, а Какаши был на сто процентов уверен, что Итачи и не подумал ни о чём предупреждать младшего брата.

Ради своих друзей и товарищей, отбросив амбиции, Саске отказался от спецобучения, несмотря на то, что Какаши был практически единственным дзёнином с преобладающей чакрой молнии. И Саске точно об этом знал. На полном серьёзе. Пацан не догадывался, что это «проверка», впрочем, после отповеди из уст молодого генина Какаши отчего-то стало мучительно стыдно за эту свою «проверку». Он подумал, что, скорее всего, неправильно понял мотивацию Минато-сенсея. Или неверно высказался.

Чувства захлестнули и заставили переживать. Эти дети вынудили сердце сжаться от осознания, что он будет ими отвергнут. Это было что-то новенькое и удивительное.

— Они пойдут в «Ичираку-рамен», — появившийся возле барьера заточения Итачи прищурил глаза, просто лучась рожей «я же говорил».

Какаши кивнул, показывая, что воспринял информацию, и глава нового молодого клана Учиха, сделав серьёзное лицо, разлетелся воронами, и не подумав вытащить его из фуиндзюцу Узумаки.

Друзья стоили друг друга. Молчавший до этого Наруто оказался тем ещё хитрым лисом. Блондинчик, вылитый Минато-сенсей, грамотно развёл на угощение, при этом уговорил съесть три порции малышку-Хьюга, которая только округляла на всех свои большие почти бесцветные глаза. Какаши тогда с удивлением для себя понял, что лапша совершенно иная на вкус, ярче и насыщенней. Он даже поинтересовался у Теучи-сана, не появилась ли в его рамене какая-то особая приправа, и получил отрицательный ответ от старика.

Ночь была бессонной. Какаши много думал. Но в кои-то веки его мысли не крутились в одном и том же замкнутом цикле «миссия, которая повлекла смерть Обито», плавно переходящая на «как я убил Рин». Он думал о тройке генинов и о том, что будет, если он к ним привяжется, и о том, какую тренировку дать им на завтрашнем занятии, и о том, что, кроме Учиха, следует нанести визит вежливости главе клана Хьюга — Хиаши-доно. Какаши вспоминал уроки вежливости, когда-то преподанные ему отцом. После «инцидента с Рин» он остался в тени АНБУ и не ходил на официальные миссии, на которых зачастую надо было показывать хорошие манеры и безукоризненное знание этикета. На подобные миссии всегда отправляли кого-то из старых кланов вроде Учиха и Хьюга, в крайнем случае — Сарутоби или Яманака, а теперь так «свезло», что все ученики из таких «благовоспитанных».

Какаши боялся спать. Ночные сны откидывали его в прошлое, обагрённое кровью друзей. Обычно он читал книгу, пока предрассветная пелена не освещала его крошечную комнату в общежитии, а потом засыпал. Конечно, на нечто очень важное он позволял себе опоздать всего на несколько минут, но его активная жизнь начиналась примерно с полудня. И почему шиноби называют «ночными воинами», когда все назначают встречи на семь-восемь утра?

В этот раз он незаметно для себя заснул вечером, чтобы проснуться за пять минут до того, как прозвенел будильник.

Навыки парней впечатляли и напоминали собственное раннее взросление. Эпоха третьей Мировой. Мать погибла на миссии когда Какаши не было и двух, а после самоубийство отца. В десять лет, чтобы доказать право на самостоятельность и отказаться от приюта, пришлось спешно и «кровь из носа» сдавать экзамены на чуунина.

Что пришлось пережить Наруто и Саске? Какаши не задавался этим вопросом, когда в деревню вернулся уцелевший в резне молодой клан Учиха. Он не выходил на улицу. Коноха праздновала возвращение носителей додзюцу, а он… Стыдился? Боялся? Испытывал неловкость?

Те годы, с тех пор, как он узнал в квартале Учиха своего друга Обито, пролетели механически. Ещё более «механически», чем обычно: Какаши ел, спал, читал, убивал — в разной последовательности. Отказывался верить и одновременно верил. Чутьё его не подводило. Это было больно. Он не понимал. Отказывался понимать.

Пока Итачи не рассказал, что случилось с несостоявшимся другом, который подарил Какаши свой глаз.

— Хатаке-сан, — вежливо обратился Саске, пока у Наруто и химе клана Хьюга был спарринг. — Подскажите мне по поводу моей стихии молнии. Я научился выделять заряд, но не могу его сконцентрировать…

Какаши отвлёкся от своих мыслей, мысленно попеняв, что сейчас не время и не место «уходить в астрал», и, вздохнув, сказал.

— Проще показать, смотри внимательно и можешь использовать шаринган…

* * *

Итачи встретил Какаши возле входа в квартал Учиха.

— Добро пожаловать, — чуть склонился в поклоне равного глава клана.

Какаши поклонился в ответ и молча пошёл по новому тротуару. Всё было совсем не так, как он помнил, когда заходил за Обито. Когда-то довольно плотная застройка выгорела. В ста метрах от входа был большой дом, а за деревьями угадывалось ещё несколько строений поменьше. Мимо с кудахтаньем пробежали куры, замемекала коза. Словно из достаточно «городской» Конохи попадаешь на деревенский двор. Впрочем, Тензо, с которым они иногда встречались, говорил, что Учиха живут небогато и частично за счёт своего хозяйства. В принципе, в Конохе и окрестностях были крестьяне, у которых можно было на рынке прикупить разливного молока, сыра, зелени или яиц, но основные поставки продовольствия шли через магазины клана Сарутоби. Это Какаши знал ещё с тех времён, когда Минато стал Хокаге. Много всего околополитического и околоэкономического можно узнать, будучи приближённым к семье главного генерала — в Тени Огня.

Похоже, что молодой клан не спешил избавляться от натурального хозяйства, тем более, что Какаши слышал, что детей Учиха действительно много. Точнее, что практически весь клан представляет собой кучку ребятишек под патронажем нескольких взрослых. Впрочем, «взрослым» того же семнадцатилетнего Итачи можно было назвать с большой натяжкой и то — лишь учитывая его статус главы их условного клана и дзёнина А-класса.

Так как сам Какаши стал сиротой рано и подобный вопрос его заинтересовал, он знал, что лишь вмешательство госпожи Хокаге вместе с друзьями не позволило совету дзёнинов настоять на том, чтобы маленькие Учиха были «усыновлены» или помещены в приют. Нет, молодой клан смог поставить себя как надо…

И всё же Какаши был удивлён количеством детей. Как говорят, «от мала до велика». Из «взрослых» присутствовали лишь Шисуи, Итачи, взрослый мужчина, которого представили «Ракурэй-саном» и… Когда вошла хозяйка, а именно молодая женщина на вид не старше двадцати пяти, Какаши порадовался, что он в маске. Иначе у него бы отвисла челюсть.

Комацу-сан — именно так представили женщину — имела длинные каштановые волосы, большие карие глаза и улыбалась так мило, кротко и мягко, что Какаши, как говорится, «поплыл». К тому же сердце кольнуло, что именно так могла бы сейчас выглядеть Рин. И такой он помнил свою мать. Какаши даже украдкой, делая вид, что зачесался глаз, приподнял хитай и посмотрел на неё шаринганом. Комацу-сан была не шиноби и не имела развитой кейракукей! Ещё большее удивление вызывало, что некоторые дети называли её мамой, в разных степенях родства. То есть как будто кому-то женщина настоящая родительница, а кому-то — только заменяющая мать. У Комацу был мягкий северный акцент, а некоторые блюда на столе, приготовленные ею, и, кстати, очень вкусно, тоже выдавали в ней северянку, откуда-нибудь из Страны Льда или Снега.

Какаши испытывал жгучее любопытство и смущение. Ничего в наряде или причёске не выдавало в Комацу-сан замужнюю женщину, но за столом сидел взрослый мужчина, который мог быть её женихом или даже неофициальным мужем.

Поэтому после ужина, поблагодарив хозяйку, которая очень симпатично зарумянилась, Какаши решил узнать подробности у бывшего кохая.

Не то чтобы он влюбился с первого взгляда… Нет. Скорее, Какаши хотел успокоить внезапно давшее о себе знать сердце тем, что понравившаяся ему девушка уже занята.

— Комацу-сан? — немного удивлённо протянул Итачи. — Она наша… Домоправительница. Да… Так. И, можно сказать, общая мама для младших детей. Несколько лет назад на её селение, кажется, где-то на севере… кхм… Напали. Выжила только она вместе с маленьким сыном. Юкимару, такой с малиновыми глазами, не очень на неё похож… Но мальчик — шиноби. Орочимару-сан взял их под опеку. Когда мы объединились с семьёй Орочимару-сана, Комацу-сан взяла шефство и над нашей малышнёй, — медленно, явно чего-то недоговаривая, сообщил Итачи, сверкая в темноте красными шаринганами.

— А тот ваш человек — Ракурэй-сан?.. — кашлянул Какаши и, совершенно неловко себя чувствуя, всё-таки закончил: — Они с Комацу-сан вместе?

— О, нет, — мотнул головой Итачи. — У Ракурэй-сана свои… хм… предпочтения.

— Ясно, — сухо кивнул Какаши. — Благодарю за ужин, я был рад познакомиться с семьёй Наруто и Саске.

Он вышел из территории квартала Учиха, чувствуя спиной прожигающий взгляд, но сердце его колотилось вовсе не из-за этого. Какаши был отчего-то дико рад, что женщина, которая ему понравилась, была свободна… Относительно, конечно, но всё-таки…

Часть 1. Глава 18. Пробуждение

Орочимару открыл глаза и понял, что находится в одной из комнат домашней лаборатории.

Кабуто обнаружился рядом, спящим в кресле. Орочимару сел и отсоединил от себя трубки. Приборы предательски запищали.

— Отоо-сан! — подскочил старший сын, хватая очки и водружая те на нос. — Вы очнулись!

— Какое сегодня число? — потрогал живот Орочимару, чтобы убедиться, что яйца с зародышами Сенджу всё ещё у него внутри.

— Четвёртый день четвёртого месяца. Вы четырнадцать дней были в восстановительной принудительной коме. Восемь часов назад я прервал технику.

— Что с зародышами? — поинтересовался Орочимару, пытаясь сделать себе диагностику. Чакра слушалась плохо. Он всерьёз раздумывал, а не лечь ли обратно на кушетку. Голова кружилась.

— Большую часть я извлёк. Сенджу оказались живучими. Потери составили всего пятьдесят шесть процентов, вместо предполагаемых девяносто пяти. Из-за этого у вас и случилось мгновенное чакроистощение. Я поместил их в физраствор номер десять и наложил сохраняющие печати. Сейчас внутри у вас осталось двенадцать зародышей. Но, боюсь, что часть из них надо тоже элюировать. Они все прекрасно развиваются и постоянно тянут силы.

— Да, чувствую слабость, — согласился Орочимару, прислушавшись к своему организму. — Мы можем предложить Цунаде нескольких двухнедельных зародышей поместить в царство слизней. Проверить взаимодействие с чакрой Кацую. В качестве эксперимента. Раз получилось, что у нас много подопытного материала…

Какая-то мысль билась в голове, но он никак не мог прийти в себя и сообразить. Орочимару потёр висок, поморщился и вспомнил про полубиджуу.

— Там Саюри-чан! — подпрыгнул он на кушетке, намереваясь встать, но Кабуто не позволил ему этого сделать, удержав за плечи.

— С ней всё в порядке. Вчера она родила троих котят. Живых, крепких и здоровых. Мы обнаружили её вовремя, через несколько дней после того, как вы…

— М-да… — хмыкнул Орочимару. — Зародыши повели себя ненормально, — и, сделав в уме расчёт, хрипло засмеялся: — Видимо, Сенджу решили возродиться в количестве целого клана. Что бы Цу-чан делала сразу с семьюдесятью шестью младенцами?

— Возможно, что так повлиял ген привитого мокутона, — осторожно предположил Кабуто. — Или это особенность чакры Сенджу — они всегда славились своей живучестью и долголетием, наравне с Узумаки.

— Да, это интересно, — задумался Орочимару, соглашаясь с сыном. — Возможно, мы нашли способ «сшивания» разнообразных геномов в одном зародыше. Хм. Осталось лишь выяснить, что именно повлияло на эту живучесть. Потому что, таким образом, не потребуется слишком большого количества яйцеклеток, и можно, так скажем, выращивать детей точечно. Если вместо трёх-пяти процентов выживет сорок-пятьдесят — это великолепный результат!

Мысль захватила его и прояснила сознание. Действительно, яйцеклетками Цунаде при их «перекрёстном опылении» с внедрением геномов Джирайи и первого Хокаге, оплодотворились почти все. Пусть они и были родственными, но это всё равно, подобная сложность в два раза повышала отторжение и неудачный результат, а потом он ещё внедрил и свои «клетки памяти»…

— В одной «кладке» возможно выращивание нескольких детей с разными геномами, — подхватил Кабуто его идею. — Даже если «сшивающий ген» будет спящим, но позволит зародышам получить заданные способности… Может, даже получится новый кеккей генкай. Но чтобы закрепить этот результат…

— Об этом поразмыслим на досуге. Не надо также забывать, что в этот раз нам, так сказать, «ассистировали» сама Цунаде и Карин. Важно учитывать любые факторы вмешательства в процесс, — кивнул своим мыслям Орочимару и снова потёр висок. — Кстати, как вышло, что Кенджи сломал руку? Или мне это приснилось?

— А… — Кабуто приоткрыл рот. — Откуда вы знаете? Это случилось два дня назад. Во время прогулки на детской площадке он с Шо забрался на дерево и неудачно упал. Ута-сан сразу повела их в госпиталь. Цунаде-сама, которая как раз была там, лично занялась братиком… С Кенджи уже всё в порядке, но он ещё пару дней должен походить в гипсе.

Орочимару задумался. Воспоминания были мутные, словно сквозь туманную пелену, но точно были. Вспышка боли. Смазанные лица. Неужели во время комы сознание каким-то краем оказалось в голове одного из старших близнецов?..

— Дзидзи! — объекты мыслей в количестве пяти человек прорвались в палату и моментально её оккупировали.

— Мы так скучали, дзидзи! — Има и Ёши заняли колени Орочимару, оставив мальчишкам кушетку. У Кенджи правая рука была в гипсе, и по лицу и движениям было видно, что своим переломом мальчишка гордится и буквально тычет им, чтобы любимый дедуля спросил «ой, а что это у тебя, малыш?».

— Осторожней, Орочимару-сан ещё не оправился после болезни, не стоит так на него наседать, — попытался выпроводить мелких Кабуто.

— Мы почувствовали, что дедушка проснулся, онии-сан, — важно выдала веское слово Ёши, и Кабуто тут же прекратил попытки освободить пространство от мелкотни и заинтересованно сверкнул очками.

— Вот как, — вкрадчиво улыбнулся Якуши, и от его улыбочки Такеши вздрогнул.

— Онии-сан, не делай такое зверское лицо, ты пугаешь отото! — сделала замечание Има и пригрозила Кабуто пальчиком. — А то мы с тобой тоже снова поиграем в опыты!

Орочимару заинтересованно посмотрел на смущённого старшего сына.

— Я о чём-то не знаю? — закашлялся он, скрывая смех.

Дети обожали прятаться в лаборатории и наблюдать за его работой. Похоже, что некоторые привычки и манеры передаются не только генным путём.

— Мы один раз играли со старшим братиком, — поделился информацией Шо.

— И мы почти ничего опасного не трогали, — перебил брата Кенджи.

— Не будем утомлять Орочимару-сана подробностями, — остановил детей Кабуто. — Вашему дедушке нельзя сейчас волноваться.

— Это потому что у нас будут новые братики и сестрички? — Има потрогала живот Орочимару.

Он заинтересованно посмотрел на маленькую руку. Малышка делилась с ним чакрой! Остальные дети тоже прижались, и он почувствовал, что в голове проясняется и становится легко. Чакры было немного, всё же очаги у детей только-только начали формироваться, но энергия была родная и оттого — весьма полезная.

— Что вы?.. — осёкся Кабуто, разглядывая этот странный чакрообмен. — Ну ничего себе! Когда вы такому научились?

— Какому «такому»? — невинно переспросила Ёши и зевнула, потерев кулачком глаз.

— Давай спать, дзидзи, — Такеши потянул Орочимару за руку. Мальчик быстро выдохся. Всё же — самый маленький, а такие «процедуры» моментально лишают сил.

Орочимару лёг обратно, благо кушетка была достаточно широкая, и он легко поместился на ней, буквально облепленный внуками. Девчонки забрались прямо на него, уткнувшись в шею, и дружно засопели. Кенджи немного поворочался, устраивая свой гипс поудобнее.

Орочимару закрыл глаза. В груди разливалось ни с чем не сравнимое тепло.

* * *

Очнувшись во второй раз, Орочимару почувствовал себя не в пример лучше. Детей, по всей видимости, забрали. На посту возле кровати теперь была Карин, которая что-то сосредоточенно писала на листках.

— Есть хочу, — Орочимару сел и задумчиво покрутил головой. Ничего не болело, а мысли были ясные и чёткие.

— Отоо-сан! — воскликнула дочь. — Как самочувствие?

— Отличное, — не покривил душой он и встал с кушетки. — Только голоден. Меня вообще во время комы кормили?

— Конечно, — улыбнулась Карин. — Смесью и бульоном. А ещё глюкоза внутривенно.

— А такое чувство, что нет, — пробурчал Орочимару, накидывая подготовленное для него кимоно. — Я бы быка сейчас съел.

— Пять минут до ужина, — Карин суетилась и явно боялась, что он упадёт или завалится. — Комацу-сан уже столько всего наготовила. Все тебя ждут. Мы так по тебе скучали!

— Ясно, — пробормотал Орочимару, скрывая своё смущение.

Иногда на него накатывал страх, что всего этого на самом деле нет. Любящая семья, дети, разделяющие твои увлечения и цели люди. А на самом деле он попал в какое-нибудь хитрое гендзюцу или вообще умер. Он погладил дочь по волосам. Настоящие. Живые и шелковистые. Карин чуть покраснела, и температура её щёк увеличилась на градус. Орочимару привлёк к себе дочь и быстро поцеловал в красную макушку, вдыхая запах чакры.

Нет. Это всё — реально.

— Я записала подробно, как делала извлечение яйцеклеток, — посмотрела снизу вверх Карин. — Отоо-сан, всё хорошо?

— Да, — Орочимару погладил щёку дочери и вспомнил о последнем разговоре со старшими Учиха прежде, чем «загреметь» на больничную койку. — У тебя с Итачи всё хорошо? Этот балбес тебя не обижает?

— Нет, что ты! — горячо воскликнула дочь. — Всё хорошо. Не волнуйся.

— Орочимару-сан! Орочимару-сан! Отоо-сан! Дзидзи! — на выходе из лаборатории встретила практически вся семья во главе с улыбающимся Наруто. Покосившись на «амулет» из чакры биджуу на шее Карин, Орочимару понял, откуда все всё узнали.

— Ну, меня покормят сегодня или нет?! — притворно возмутился он и… зря он так сказал… Многочисленные дети со смехом подхватили его и дружно, словно муравьи гусеницу, потащили к центральному особняку.

Часть 1. Глава 19. Давать или брать

— Неужели, Карин-сенсей?! — воскликнула Ино, когда увидела приготовления. — Я буду сдавать экзамен на С-ранг?

— Ты вполне готова, — кивнула Карин. — Надеюсь, наш поросёнок выживет.

— Не угробь своего тёзку, Ино-свино, — тихо поддразнила подружку Сакура. Было видно, что Харуно переживает, впрочем, неизвестно за кого — за Ино или за пятидесятикилограммового подопытного, купленного на ферме.

Наследницу Яманака к Карин привёл Шисуи, когда узнал, что Итачи упросил её взять в ученицы Сакуру. Шисуи сказал, что девочкам не помешает твёрдая рука наставницы и пример, что и в юном возрасте можно многого добиться в ирьёдзюцу. И что вместе две новоиспечённые куноичи будут тянуться друг за другом и соревноваться. Так, в принципе, и вышло. С начала формирования команд генинов прошло меньше чем два месяца, и Ино ударными темпами нагоняла свою подругу. Сакуре было ещё далеко до В-ранга, но на месте девушка не стояла. Контроль Харуно был чуть лучше, чем у Ино, но с резервом чакры совсем не густо. Так что, случись несчастье, и надежда только на помощь Агары. Но вдруг эта помощь понадобится самому младшему братишке? Примерно так аргументировал Итачи, когда уговаривал Карин взять на обучение Сакуру. У Ино резерв тоже был не сказать, что большим, но контроль, благодаря ментальным техникам клана Яманака, также изначально был выше среднего.

Поэтому Итачи и Шисуи нагружали своих воспитанниц, после миссий ранга D и нескольких часов практики в ирьёдзюцу, тренировками на увеличение объёмов чакры. Девчонки кряхтели, пыхтели, валились с ног, но друг перед другом держали лица и старались. А особенно энтузиазма прибавилось после того, как Карин однажды дала почитать подопечным выписки больничных листов и статистику смертности экзамена на чуунина.

— Карин-сенсей, а что будет, если Ино всё же убьёт Боро? — поинтересовалась Сакура.

— Боро? — переспросила Ино.

— Так я назвала эту свинку, — пояснила Сакура. — Надеюсь, Боро после твоего лечения выживет…

Карин неопределённо хмыкнула, не желая раньше времени расстраивать своих студенток. Будущие ирьёнины не зря тренируются на свиньях — анатомия и физиология этих животных близка к человеческой. Но данному поросёнку всё равно не жить. Во время экзамена подопытного серьёзно ранят, и задача Ино — сделать диагностику и вылечить ранения. Но никто не будет держать этого Боро в больнице, чтобы тот окончательно выздоровел.

Это лишь Тон-Тону несказанно повезло. Шизуне, которая должна была составить компанию в проведении экзамена для Ино,рассказала историю появления этого мелкого поросёнка. Полуторамесячного Тон-Тона Шизуне купила несколько лет назад где-то в Стране Горячих Источников. Изучала гипофиз и отделы мозга. Это был, так сказать, её личный экзамен от приёмной матери — Цунаде — на ирьёнина ранга «А-плюс». Поросёнок ожидаемо не вырос, так как Шизуне специально затронула тот отдел гипофиза, который отвечал за рост. Другие воздействия позволили развить мозг Тон-Тона. Свиньи вообще, если ими заниматься, довольно понятливы. Тон-Тон смог выполнять команды и превратился в ручного любимца. Ликвидировать после эксперимента такого розовощёкого и славного милаху не поднялась рука ни у Шизуне, ни у Цунаде. Так и остался с ними.

— Здравствуйте, Шизуне-сан! — хором поздоровались за спиной Карин её ученицы.

— Доброго дня, Сакура-чан, Ино-чан, — поприветствовала Шизуне в ответ. — Карин-сан, вижу, что всё готово? Можем начинать.

— Готова, Ино? — спросила Карин. Яманака только быстро заплела свои длинные платиновые волосы в косу и завернула шишку на макушке.

— Готова, сенсей.

— Сакура, будешь ассистировать и поддерживать искусственную кому пациента, пока Ино работает, — распорядилась Карин и несколько раз ударила кунаем усыплённого поросёнка. — Приступайте!

* * *

— Неплохо ты их натаскала, — похвалила Шизуне, когда Карин отпустила выдохшихся девчонок домой.

Ино потратила почти весь свой резерв и на собственной шкуре поняла, что значит быть бессильной и терять пациента не потому, что у тебя не хватает умений, а потому, что ты слишком слабая и у тебя маленький резерв. Пришлось поделиться с ней чакрой, но химе Яманака после вполне успешной операции ушла задумчивая и недовольная. Возможно, совсем по-другому посмотрит на изматывающие тренировки своего командира.

— Думаешь дать ей С-ранг? — Карин достала заранее заготовленный и заряженный медчакрой свиток.

— Она справилась, — кивнула Шизуне. — Техника мистической руки у неё получается на уровне. Диагноз поставила верный. Лечение начала тоже правильно. Конечно, резерва для С-ранга маловато, но, кажется, девочка всё поняла и поработает в этом направлении. Я не ожидала, что маленькая принцесса клана менталистов всерьёз заинтересуется медициной…

— О, Шисуи-онии-сан может быть убедительным, — хихикнула Карин, запечатывая бессознательного, но вполне целого поросёнка в свиток.

Как у Сакуры и Ино, у Шизуне была та же проблема с резервом. В том смысле, что ранг «А-плюс» был её потолком, и операции на этот ранг Шизуне могла делать лишь с поддержкой и «запиткой» чакрой. Цунаде и сама Карин благодаря огромным резервам могли проводить такие операции в одиночку. К сожалению, использовать теневых клонов при лечении пациентов для ниндзя-медиков было невозможным. Такие клоны, грубо говоря, состоят из «готовой смеси» ин и ян чакры, подходящей для ниндзюцу. Но теневой дубль не может без очага выделить нейтральную чакру инь, которая требовалась для ирьёдзюцу.

— Может быть, сходим в кафе? — предложила Шизуне, отвлекая Карин от мечтаний работать в десять рук. — Отметим успех твоей ученицы. Помнится, когда ты сдала на А-ранг, Цунаде-сама та-ак… Кхм. Порадовалась за тебя.

— Хорошо, сходим, — улыбнулась Карин. — Порадуемся.

Они засмеялись.

* * *

В кафе к ним присоединилась Гурэн, потом Анко, затем Куренай. Они решили пойти весёлой женской компанией на источники и встретили там Инузука Хану.

Хана в последнее время стала появляться в клановом квартале Учиха. Карин помнила, что Инузука принимала роды у их кошки — Саюри-чан. Правда, теперь Карин знала, что Саюри-чан вовсе не кошка её покойной сводной старшей сестры, которая умерла при родах Имы и Ёши, а, собственно, сама «сводная сестра». Было немного странно это осознать, но стало немного легче от того, что Орочимару-отоо-сан всё же не узнал, что такое смерть родного человека — дочери. Отношения к детям это не изменило, Карин всё равно очень любила своих племянников. Отец был прав, считать самых мелких Учиха племянниками было проще, чем братьями и сёстрами.

Саюри-чан родила троих миленьких котят, которым уже исполнилось по полтора месяца. Всем троим Наруто изготовил специальные ошейники с красными камушками чакры его биджуу. Младший братец объяснил Карин, что малыши являются внучатыми племянниками девятихвостого лиса, и тот таким образом решил присматривать за потомством Саюри. Пока котята маленькие, то их демоническую природу подавляет мать — Саюри-чан была всегда рядом. Но Курама-сама каким-то образом тоже мог через кристалл влиять на мелких и пока неуклюжих котят. Карин после тех объяснений мимолётно подумала, что у них очень странная семья, но от этого не менее родная и любимая.

— Карин-чан, вы уже дали имена тем котятам? — спросила её Хана. — Или всё ещё называете их «Чёрный», «Рыжий» и «Белый»?

— Ещё думаем, — ответила за Карин Гурэн. — Имя очень важно, пока присматриваемся…

— Белый такой миленький, — вздохнула Куренай. — Всегда мечтала о питомце, но с моей работой домашнее животное мне не светит…

Карин с пониманием кивнула. Со второго года наставничества Куренай команду Мины и Кимимаро всё чаще отправляли на миссии вне их провинции Чуоокен, даже в другие страны. Сегодня как раз снова вернулись с затяжной миссии, и дали отдых всего неделю, и то так долго лишь потому, что парень из их команды — Сай — сломал руку. День рождения Кимимаро выпадал на эти их выходные, как раз через три дня.

— Кстати, Хана-чан, — прищурилась Гурэн. — Какие у тебя планы на нашего братишку? Я о Кабуто.

Инузука закашлялась и явственно смутилась.

— А что?.. Он что-то говорил обо мне? — справившись с собой, спросила Хана.

— Пф! Чтобы этот отмороженный засранец о ком-то спросил?! — фыркнула Гурэн. — Он лучше сам всё разузнает. Скрытный же до ужаса!.. Но… — старшая сестра сделала эффектную паузу, и все девушки, в том числе Карин, нетерпеливо поёрзали в горячей воде.

— Что? — не выдержала Хана.

— Думаю, что он на тебя запал, — серьёзно сказала Гурэн. — Он ни на кого так не смотрел… Хм… Разве что на отца.

— Как «так»? — поинтересовалась Шизуне, которая вообще была очень любопытной по части отношений с парнями, постоянно жаловалась, что у неё ни с кем ничего не складывается и она умрёт старой девой.

Впрочем, в их собравшейся женской компании отношениями могли похвастаться только Карин с Гурэн. Ни у Куренай, ни у Анко тоже никого не было.

— С интересом, — ответила Карин, которая тоже замечала эти взгляды Кабуто на Хану. Но братец, естественно, никаких шагов делать не стал. Упрямец!

— Короче, Хана, парень хороший, бери! — посоветовала покрасневшей девушке Анко. — Этот Кабуто тот ещё фрукт, с ним надо… В общем, всё самой делать. Эх, сама бы взяла, да старовата я для него, а вы почти одногодки — в самый раз.

— Тогда, — Хана сделала не менее драматичную паузу, чем Гурэн, — точно, беру!

Часть 1. Глава 20. Воспитательные меры

— Шисуи-сенсей, я получила! Я сдала вчера экзамены! — радостно поприветствовала Яманака Ино. Девочка выглядела очень довольной собой и счастливой.

— Поздравляю, Ино-чан, — кивнул Шисуи. — А ты, Чёджи-кун, собираешься повышать квалификацию?

Акимичи прекратил жевать, растерянно покосился на Шикамару, но всё-таки ответил сам.

— Но Ино же лучший медик, чем я…

— А если её ранят? — спросил Шисуи. — Что будешь делать? Смотреть, как она истекает кровью?

— Но… Медик не вступает в бой, его защищают, — подумав, ответил Чёджи.

Шикамару лениво приоткрыл глаз, заинтересовавшись разговором. Парень лежал на траве и не спешил вставать с появлением своего командира на утренней тренировке.

— А ты сможешь защитить Ино? — поинтересовался Шисуи. — Пока ваши навыки оставляют желать лучшего. В конце месяца группам выпускников могут давать серьёзные миссии. По крайней мере, чуть серьёзней, чем сбор трав или прополка огорода. Но я не уверен, что вы с ними будете справляться. Возможно, лучше потренироваться ещё пару месяцев на самых простых заданиях. Клану Инузука, например, очень понравилось, как вы выгуливаете их собак, и они хотели продлить с вами этот контракт.

Дети заметно содрогнулись и затравленно переглянулись.

— Но мы же разучили хорошее построение, — вмешался в разговор Нара, которого, несмотря на флегматичность, бесполезная трата времени на миссиях D-ранга явно раздражала. Да и ковыряние в огородах не приносило никакого удовольствия. — И вы так нас гоняете, сенсей… Командная работа у нас на уровне. Думаю, что мы готовы к чему-то посерьёзней. Между прочим, седьмая команда неделю назад получила миссию С-ранга по сопровождению!

— Шикамару, сенсей знает об этом, — фыркнула Ино. — В этой команде Саске-кун и Наруто-кун!

— Точно… — буркнул Чёджи.

— И всё равно, мы стали значительно сильнее! — запальчиво сказала Ино. — У меня и у парней резерв вырос почти в два раза. И это всего за два месяца тренировок. А я теперь ещё и ирьёнин С-ранга.

— То есть вы уже готовы к серьёзной миссии? — усмехнулся Шисуи и сделал вид, что задумался.

— Да! — хором ответили воспитанники.

— Возможно, следует испытать вас… — хмыкнул он в ответ. — Мой бывший ученик — Шин. Он не так давно стал чуунином. Он согласился исполнить роль вражеского нукенина и будет сражаться с вами почти в полную силу. Разве что не применяя заведомо смертельные приёмы и техники. По итогам вашего сражения я решу, можно ли допустить вас до более серьёзных миссий. Согласны?

Ребята переглянулись.

— А этот Шин, он из какого клана? — осторожно спросил Шикамару. — Какая у него специализация?

— Ну, вражеский нукенин вам такого при встрече не скажет, верно? — улыбнулся Шисуи, и от его улыбки десятая команда явно занервничала. — У вас есть целых три секретных оружия, так что я хочу посмотреть, как вы ими распорядитесь. Командиром группы назначается Шикамару. Бой пройдёт на полигоне седьмой команды, которой сейчас он без надобности. Это чтобы максимально приблизить условия к боевым. Так, я не услышал вашего согласия. В начале ваш настрой нравился мне больше.

— Мы согласны, — ответил Шикамару, даже не присовокупив что-то вроде «это так лениво, но». Скорее всего, потому, что Шисуи за два месяца отучил Нара жаловаться и притворно стенать по поводу того, что ему неохота или «проблематично».

— Направляйтесь туда. Я буду ждать вас там, — использовал шуншин Шисуи.

* * *

Шин замаскировался в кустах, поджидая молодых генинов. Шисуи засёк бывшего воспитанника, но не стал тревожить его маскировку. Он сел на ветку дерева и предался воспоминаниям и размышлениям.

Шикамару был прав, и семь дней назад команда Какаши, который в последнее время стал часто появляться у них в клане, взяла ту самую миссию. Сопровождение мостостроителя до Страны Волн. Шисуи расспросил о политической подоплёке этой самой миссии у Цунаде. Потому что ещё тогда, когда его «второй я» — Накомори Хироши — просматривал эти эпизоды, выглядела вся эта история не очень-то хорошо.

Компания «Гато», названная по имени владельца, была известна на половине континента. В том числе и в Стране Рисовых Полей, в которой их маленький клан когда-то скрывался и в которой у них осталось достаточно знакомств. У Риса на северной границе имелась весьма удобная тихая бухта, вполне пригодная для контрабанды, да и сама крошечная страна, живущая только за счёт экспорта сельхозпродукции, была лакомым кусочком для таких как Гато. Два года назад деятельный магнат попытался подмять под себя Та-но-куни.

Вот только Даймё этой страны оказался не промах и нашёл способ отстоять территорию, не влезая в серьёзную политику и конфликты со странами большой пятёрки: нанял Змеиного саннина для решения проблемы контрабандистов. Когда Итачи покинул «Акацуки» и раненым вернулся в убежище Орочимару, тот как раз занимался этой «миссией S-ранга». Даймё предпочёл заплатить один раз. А в бухте обнаружились гигантские «морские» змеи, что сделало Та-но-куни неинтересной для планов Гато.

Столкнувшись со столь знакомым именем, упомянутом в рисованных картинках «будущего», Шисуи при случае продолжал собирать информацию об этом «бизнесмене». Гато же после неудачи со Страной Рисовых Полей вплотную занялся Страной Волн, которая сплошь состояла из крохотных островков. Слишком маленькая, не имеющая ни полезных ископаемых, ни какого-либо промысла, кроме рыбного, загибающаяся с голоду, Страна Волн никого не интересовала. Пока этой страной не завладел Гато. По мнению Шисуи, тот слишком зарвался. Не был готов к власти. Если уж собрался править страной, то дай крестьянам работу, возможность досыта есть, чувствовать себя защищёнными, и они будут с радостью вкалывать на нового хозяина, и не вспомнив, что когда-то у них был другой Даймё. Но данный магнат явно не дружил с головой и, похоже, вообразил себя не меньше, чем Рикудо-сэннином, на которого бесплатно работают рабы, раз довёл население до восстания. Которое, кстати, было жестоко подавлено наёмниками и закончилось публичными казнями.

Среди казнённых оказался некий Каиза. Со слов Цунаде, этот парень оказался младшим сыном одного из старейшин клана Инари, которые защищают Страну Огня на южной границе со Страной Медведя. У Инари была своеобразная традиция: совершать путешествие по стране, чтобы потом до конца жизни никуда не уходить из гарнизона и его окрестностей и нести службу по охране границ. И когда Каизе было около девятнадцати, тот отправился в своё путешествие. Но каким-то образом оказался в Стране Волн и, по непонятным клану причинам, решил там обосноваться. Впрочем, о причинах Шисуи догадывался. Деятельный парень развернул бурное шевеление местной экономики: договорился со Страной Огня о поставках леса для строительства мостов. Вложил свои сбережения, нанял рабочих. И со своим тестем — Тазуной — и другими крестьянами они отстроили множество мостов, которые соединили почти все островки Страны Волн.

Итогом строительства было возведение огромного моста через пролив до Страны Огня, который мог вдохнуть новую жизнь в островное государство.

Для Гато же, который в то же время прибирал к рукам Страну Волн, новый мост, который соединял его «личную вотчину» с «большой землёй», имел фатальное значение. Если в Страну Волн придут граждане другой страны, то уже не потерпят его тирании, с которой мирились местные. Или сопровождающие купцов и ремесленников шиноби из сопредельных стран и кланов мигом расчистят территорию. Каиза был схвачен наёмниками Гато, и «лидера восстания» публично казнили. Переждав волну репрессий, Тазуна отправился на родину своего зятя и сообщил клану Инари о гибели Каизы. К сожалению, сами отомстить за своего соклановца те не могли. Так же, как и заказать миссию по уничтожению Гато. Магнат уже попадал под защиту Кодекса шиноби, который запрещает брать миссии по ликвидации Даймё, советников Даймё и любых лиц, управляющих страной. Вместо этого Тазуне выдали деньги для окончания строительства моста и найма команды шиноби по его охране. Цунаде сообщила, что старейшина Инари попросил отправить команду генинов «А» класса с полноценным дзёнином не менее В-класса. Какаши эта щекотливая ситуация о «скрытой мести» была известна.

Вот только, как подозревал Шисуи, в той неслучившейся реальности Сарутоби, санкционировавшему выдачу миссии С-ранга команде семь, не было известно, что, опасаясь этой мести, когда выяснилось, кем был «простой рыбак», Гато нанял команду «отступников Тумана» во главе с Момочи Забузой, для ликвидации старика. Потому что Шисуи сам видел свиток с донесением от клана Инари, там было указано, что наёмники Гато по большей части отбросы общества и никто из них не выше уровня бескланового чуунина. Поэтому, по идее, команда семь, имея такую информацию, почти ничем не рисковала. Разве что тогда их командир не удосужился пояснить детям степень опасности, а, скорее всего, решил заодно устроить проверку молодым.

С нынешней «проверкой молодых» Шисуи, скрепя сердце, тоже согласился. Обсудив на правах старейшины клана Учиха всё с Какаши, они решили ничего не говорить Саске и Наруто. Но Шисуи всё же намекнул братишкам, что их миссия может оказаться чуть более сложной и жаркой, чем предполагает её ранг, и чтобы парни смотрели в оба и, кроме заказчика, опекали малышку Хьюга. Саске и Наруто понятливо покивали и забрали с собой кучу печатей-ловушек и оружия.

О Момочи Забузе и его ойнине Хаку Шисуи рассказал только Орочимару-сану. Пока делиться такой информацией, как «вещий шаринган», с Хатаке Какаши он не спешил.

До Страны Волн идти было около пятисот километров, то есть, со скоростью самого слабого звена — старика-нанимателя, на путь команде понадобится как раз около семи-восьми дней. Место нападения, как они и предположили, было организовано уже после Рю, когда команда сошла с караванного тракта. Шисуи возблагодарил гений Наруто, когда вчера Агара сообщил ему, что с ребятами всё в порядке и нападение двух чуунинов — отступников Тумана — было благополучно отбито.

От задумчивости Шисуи отвлекли звуки боя. И он начал внимательно следить за действиями своей команды, которые отрабатывали на Шине построение «Ино-Шика-Чоу».

Часть 1. Глава 21. Страхи принцессы

— Всё в порядке, Хината? Ты молодец, сразу сообразила, — улыбнувшись, сказал Наруто после того, как стремительное нападение чужих шиноби было отбито.

Саске и Наруто, действуя вместе, моментально расправились с атаковавшими из засады ниндзя Тумана. Хината подумала, что до такого уровня ей расти и расти, а ещё стало стыдно, что она так беспечно вела себя на миссии, понадеявшись на остальных. Она же сенсор и должна была засечь западню за километр.

— Быстро вы, — пробормотал их сенсей, разглядывая тела поверженных шиноби, которых Саске уже успел связать леской.

Хината перевела дух. Это было действительно быстро. Двое ниндзя вынырнули из лужи за их спинами, и она только, услышав предостерегающий крик Наруто, успела встать в защитную стойку рядом с заказчиком. Совершенно случайно, так как в тот момент о старике и его защите забыла. Просто сработали вдалбливаемые в клане инстинкты — её заслуги в этом никакой. А Наруто ещё и похвалил за расторопность.

Начался адреналиновый откат, ноги стали ватными, и Хината плюхнулась на траву, рядом со стариком. Миссия была по охране и сопровождению заказчика до родины, и сейчас Тазуна-сан, вращая глазами, хватал ртом воздух. Хината забеспокоилась, что у пожилого мостостроителя от пережитого страху откажет сердце. Но тот быстро справился и снова припал к фляге, от которой несло дешёвым и явно разбавленным вином.

— Я сейчас… Сейчас всё пройдёт, — пробормотала Хината, избегая смотреть в небесно-синие глаза, полные участия. Она разогнала по телу чакру и встала.

— Вот и первое боевое крещение нашей команды, — сказал Какаши-сенсей. — Саске, поможешь с допросом?

— Хотите узнать, по чью душу эти двое были? — спросил Учиха, и Хината вздрогнула.

Саске был прав. Хинату саму пытались похитить. Бьякуган очень ценное додзюцу, а она — из главной ветви. Ещё среди них были Саске с не менее значимым в мире шиноби додзюцу — шаринганом, и Наруто. Последний почти в самом начале, когда они стали командой, рассказал, что является джинчуурики — человеком, в которого запечатан биджуу. Это был секрет деревни, но Хинате его доверили. И это вовсе не напугало её, несмотря на то, что отец был не в восторге, что её поставили именно в команду «семь», «к демону» и «недобитку Учиха». Как же это ужасно звучало! Отец вообще был от Хинаты не в восторге, но впервые, после того высказывания, она была глубоко разочарована в Хьюга Хиаши.

Парни из команды признали Хинату, как равную. Очень уважительно и спокойно относились, защищали, помогали с тренировками, пытались растормошить и помочь преодолеть это стеснение, которое её всегда тяготило. Всё из-за того похищения, когда она была маленькой. Она тогда очень испугалась, и этот страх продолжал жить в ней. Эти огромные руки, пахнущие кровью, и отвратительное чувство беспомощности. Тот шиноби на её глазах убил маму, которая попыталась её защитить. А потом, когда отец догнал и уничтожил того человека, клану Хьюга пришлось заплатить ещё более страшную виру — родного брата-близнеца Хьюга Хиаши, отца Неджи-нии-сана — Хьюга Хизаши — выдали деревне Облака в качестве извинения за смерть их дзёнина.

Две смерти и трое детей, оставшихся без родителей. И во всём была виновата Хината. Отец с тех пор запретил даже заикаться о маме и всегда смотрел на неё так, что она каждую секунду чувствовала свою вину, свою беспомощность, свою никчёмность и бессмысленность своего существования, ради которой, совершенно зря, погибли мать и дядя.

А сейчас, когда случилось это «боевое крещение», Хината не могла чётко проанализировать, испугалась ли она или попросту не успела это сделать — так всё быстро произошло.

— Похоже, что эти шиноби-отступники из Скрытого Тумана, кстати, в книге Бинго они указаны, как «Братья-Демоны», охотились на вас, Тазуна-сан, — Какаши и Саске вернулись из перелеска буквально через пару минут.

Хината вспомнила, что гендзюцу Учиха, возможно, не так сильно в ментальном допросе, как у клана Яманака, но в походных условиях значительно сокращает время, чтобы узнать тайны противников. Впрочем, Наруто как-то обмолвился, что владеет техникой допроса, которой учат в клане Учиха. А значит, вполне вероятно, что Саске и не использовал шаринган.

Их заказчик дёрнулся. Похоже, что подозревал нечто такое. Всю дорогу старик был нервным и вздрагивал от каждого шороха. Особенно когда они сошли с караванной дороги после Рю и двинулись к проливу со Страной Волн, в которой, со слов Тазуны-сана, и строится его мост. Насколько Хината помнила географию, этот пролив, шириной около двух километров, был испещрён рифами и отмелями, что делало его экономически невыгодным для строительства морской гавани. Лишь на берегу было несколько рыбацких поселений без названия, и соседи из Страны Волн плавали на лодках по особым, известным лишь местным, фарватерам. Немного севернее был удобный порт Минамото, с караванного пути до него они как раз и свернули.

Тазуна-сан всю дорогу расхваливал свой «самый большой в мире мост» и говорил, что тот вдохнёт жизнь в экономику его родины и что он уже построил множество маленьких мостов, которые соединяют все острова в его стране.

Хината была с этим согласна — всё же пути сообщения были важны. Будет хорошо, если до любой точки Страны Волн возможно будет добраться пешком, не нанимая множество лодок, чтобы тебя перевезли через пролив, а после — с острова на остров. Это притянет торговцев и, возможно, туристов. Более южная морская страна могла привлечь желающих отдохнуть на берегу моря с комфортом, если до этого местные додумаются.

— Надеюсь, ты запечатал этих «Братьев-Демонов» в заполненные свитки? — деловито спросил Наруто у Саске, тот кивнул и молча похлопал по своему рюкзаку. — За них можно получить награду, Какаши-сенсей?

— Думаю, да, — кивнул их учитель и, словно подражая Саске, тоже хмыкнул. — За живых намного больше. Всё же это не нукенины, а отступники.

— Да, я заметила, что их хитаи со знаком Тумана не были перечёркнуты, — вставила Хината. — Но почему тогда они занесены в вашу книгу Бинго? Их объявила в розыск собственная деревня, но они не нукенины?

— Вы же знаете, что в деревне Скрытого Тумана была гражданская война?.. — полувопросительно спросил их наставник. — Многие шиноби из этой деревни отказались поддерживать одно из правительств — старое или новое, вот их и объявили отступниками. В отличие от дезертиров — нукенинов — они продолжают служить своей деревне. В какой-то мере. Но именно деревне, а не её правительству, даже, говорят, бывает, что отчисляют налоги с миссий. А также делятся информацией, которая может быть полезна деревне. Но при этом все их действия вроде как самостоятельные, и деревня, которая объявила их отступниками, не отвечает за их заказы. В случае конфликтных или тонких политических ситуаций от них откажутся, но, если такой шиноби сделает что-то крайне полезное для своей страны и селения, — могут отозвать отступничество и всё простить. В какой-то мере клан Учиха можно было бы назвать «отступниками» — тихо, чтобы не слышал заказчик, пробормотал Какаши-сенсей, — если бы о том, что они живы, стало известно.

— Но зачем таким шиноби простой мостостроитель из бедной страны? — внимательно выслушав наставника, спросил Саске. — Страна Волн находится вдалеке от каких-то торговых путей. С севера вообще её омывает Море Водоворотов, отрезая от морских границ стран Медведя, Воды, Неба и остальных. Там ничего не добывают, ничего не производят, что могло бы заинтересовать Туман. Им удобнее пользоваться портом Страны Горячих Источников и их рынками. Этот мост выгоден лишь самой Стране Волн, ни одна другая страна в нём не заинтересована, но и не заинтересована в том, чтобы его не было.

— Очень чёткий анализ ситуации, Саске, — похвалил Учиха Какаши. — А значит, если мы убираем политический мотив, остаётся…

— Что-то личное, — закончил Наруто. — Вы лично насолили этим шиноби или их кто-то нанял? И почему вы не предупредили нас о том, что за вами ведётся охота? И для нас это не просто миссия ранга С по вашему сопровождению?

Хината посмотрела на заказчика, загорелое лицо которого заметно побледнело, точнее посерело.

— Вы должны понять… У меня просто не хватало денег на полноценную миссию… А вы вроде очень сильные ребята… — залепетал старик, вмиг как-то состарившись и сгорбившись под давлением остальных. — Это всё Гато. Думаю, что он нанял этих шиноби, чтобы я не достроил мост.

Тазуна-сан снял очки и утёр тыльной стороной загрубевшей ладони глаза.

— Гато появился в нашей стране около полутора лет назад и начал постепенно прибирать власть к своим рукам. Ему хочется быть полноправным правителем нашей земли, а великий мост через пролив мешает его планам. Люди смогут быть свободными, смогут уйти, и так очень много людей ушло в поисках лучшей доли на континент. И теперь Страна Волн — это нищая страна, в которой правит тиран, захвативший власть и считающий людей скотом. Мост может вдохнуть жизнь в нашу страну, но Гато нужно обособленное государство, где он может чувствовать себя богом. Я ненавижу его. Он убил моего зятя, который мечтал о лучшей доле для нашего народа. Он поселил в сердцах людей страх…

На этих словах Хината вздрогнула и посмотрела на Наруто и Саске. Парни молчали, сжав зубы, и словно задумались о чём-то своём.

— М-ма… Ну так что, ребята, — прервал затянувшуюся паузу Какаши-сенсей. — Мы продолжаем эту миссию и поможем Тазуне-сану добраться до родины? Или…

— Да! — перебила Хината возможный вариант, который, скорее всего, предполагал возвращение в деревню и отказ от миссии. — Мы же берёмся, да?.. — с надеждой посмотрела она на Наруто. Тот улыбнулся и переглянулся с Саске. Учиха кивнул.

— Раз Хината не против… То, конечно, мы продолжаем нашу миссию, — Наруто ухмыльнулся и многозначительно потёр кулак о ладонь.

Хината вспомнила, что клан Учиха действительно в какой-то мере, как и сказал Какаши-сенсей, были «отступниками», а значит, у её сокомандников есть опыт в миссиях. И она ни за что не отступит. Возможно, только поборов страх тех людей, о которых сказал Тазуна-сан, она сможет справиться со своим.

Часть 1. Глава 22. Миссия команды восемь

— Так, значит, наша миссия сопроводить в Рю их?.. — шёпотом спросила Сакура, взглядом показав на Саюри-чан и троих её котят.

Агара утвердительно кивнул.

Утром они получили миссию «С» ранга от клана Учиха и уже через несколько часов должны были выступить из Конохи.

Сегодня был день рождения Кимимаро, и празднование перенесли на обед, чтобы они с Итачи смогли поздравить Кими-куна с пятнадцатилетием. Сакуру и Ино из команды Шисуи-онии-сана тоже пригласили, потому что девушки неплохо общались с Миной и Карин, да и просто разбавляли их почти полностью мужское общество.

Агаре было жаль, что Наруто и Саске были на миссии и не могли присутствовать на клановом празднике и поздравить своего друга. Но, с другой стороны, после того, как он с командой тоже уйдёт на миссию, их дом останется в полном распоряжении Кимимаро и Мины, которая поглядывала на его друга с лёгким волнением. Агара не хотел подслушивать, но случайно узнал, что Карин сделала Мине какой-то блок, потому что Учиха решила «подарить Кими-куну свою девственность». И Агара был рад, что не помешает этим грандиозным и сильно смущающим его планам.

Заказчиком «кошачьей» миссии выступил Шисуи-онии-сан, рекомендовав для исполнения их команду. Дело было деликатное, но на первый взгляд миссия казалась очень простой: доставить в Рю кошку и троих её котят. Было видно, что Сакура с трудом сдерживается, чтобы не спросить: «А зачем клану Учиха заказывать такую странную миссию?». Но в итоге только мазнула взглядом по Итачи, который что-то обсуждал с Ракурэй-саном, и промолчала.

Агара мимолётно подумал о том, что за два прошедших месяца его сокомандница стала более сдержанной и менее импульсивной. Иногда Итачи был довольно жесток с девушкой, не гнушаясь использовать свой шаринган, чтобы показать, что могло произойти вследствие её поступков или слов, но благодаря такой «науке» их сенсея Сакура быстро прогрессировала как шиноби, и казалось, что немного повзрослела. Конечно, разбор и отработка различных боевых ситуаций не заменит реальный опыт, но Агаре казалось, что, по крайней мере, Харуно не растеряется и не будет ловить ворон, когда в неё полетят кунаи.

Саюри-чан прыгнула на колени к Агаре и потёрлась мордочкой о ладонь, требуя ласки и внимания. Котята запищали под стулом, и их взяли к себе на колени Казуки и Юмико, которые сидели с другой стороны.

Сакура с интересом наблюдала, как Агара гладит кошку. Он же вспоминал о рассказах Наруто про замок Нэкомата и измерение няко-ниндзя, в котором когда-то скрывался от врагов маленький клан Учиха. Очень хотелось своими глазами взглянуть на другой мир, и, если судить по реальной цели их миссии, могут быть все шансы увидеть и самого главного кота и отца Саюри-чан. Об истинной природе этой кошки рассказал Наруто. А совсем недавно, благодаря Шукаку-сама и камням чакры биджуу, Агара стал лучше это чувствовать. Особенно сильно — от котят, которые, видимо, в отличие от матери, ещё не могли контролировать и сдерживать свою суть. Мелкие словно чувствовали в них с Наруто родственников, и если Саюри-чан отходила, то котята всегда располагались поблизости от Агары и Наруто и, как и их мама, повадились спать в их постелях.

Скорее всего, именно поэтому такое задание дали именно их команде.

А ещё Агара впервые за два года должен будет покинуть Коноху, которая стала его настоящим домом.

* * *

Шино блеснул очками, когда они с Итачи подошли к воротам Конохи, возле которых договорились встретиться в три часа. Агара заметил, что у сокомандника намного больше снаряжения, чем обычно, впрочем, до Рю путь был неблизкий, около трёхсот пятидесяти километров, и это если идти не по трактам, а через Восточную пустошь, как сообщил им маршрут следования командир. Таким образом получалось срезать почти двести километров, но, практически, предложенная тропа шла вдали от населённых пунктов, а значит, и от ночлега под крышей и питания в придорожных кафе. По крайней мере, до Сэна.

В любом случае идти до Рю им предстоит около четырёх дней, а то и больше, в зависимости от заданного темпа и того, как быстро будет выдыхаться Сакура и уставать их подопечные. Котятам необходимо разминаться и делать свои дела, их нельзя сильно растрясать, поэтому Агара подозревал, что на бег они переходить не будут, а пешком, с перерывами, отдыхом и временем на приготовление пищи, будут успевать покрывать пятьдесят-шестьдесят километров в сутки в лучшем случае.

Итачи нарочно не сообщил им, что брать с собой на миссию, но до этого они всей командой часто отрабатывали теоретические сборы, когда «готовились» пойти в страну Травы, Земли, Снега или Воды. Нужно было проанализировать путь, прикинуть, что может понадобиться, ознакомиться с географией местности, чтобы определиться с одеждой. Собрать оружие и припасы в зависимости от продолжительности пути, цели и задач миссии. Потом они обсуждали, что с собой «взяли», а Итачи подкидывал им в гендзюцу ситуации, чтобы они понимали, что продумали далеко не всё. Но зато они узнали, что их сенсей побывал практически во всех странах континента и мог не только рассказать, но и показать, в чём их отличие и особенности. Это был, несомненно, ценнейший опыт, которым поделился с ними Итачи. Учиха поражал Агару не только своими потрясающими техниками, но и виртуозным владением гендзюцу, которое связывало сразу их четверых, показывая единую картинку, внутри которой они могли действовать с командой сообща.

По совету Мины Агара запечатал в отдельных свитках посуду и котелок, а также несколько мешочков риса, рассчитанные на одно приготовление еды на четверых. Также он припас несколько бутылей с водой, опасаясь, что в давным-давно выгоревшей Восточной пустоши они не смогут найти воду или будут тратить слишком много сил и энергии для её обнаружения. Конечно, Итачи обладал стихией воды, но не всегда их командир может находиться поблизости, как и вообще захочет сделать подобный призыв, наказывая их за непродуманность.

Агара сделал выводы, что Итачи решил совместить их миссию сопровождения с «выживанием». Сакура и Шино были «домашними детьми» и кроме походов Академии не бывали за пределами селения. Да и сам Агара, слушая рассказы Юмико и Наруто про их жизнь в пещерах Солёного перевала и у няко-ниндзя, тоже сомневался, что смог бы с лёгкостью находить съедобные растения, готовить пищу и «выживать». Всё же он до десяти лет практически не покидал Суну, а после — Коноху. Даже рыбу ловить так и не научился. В этом смысле все Учиха были на голову выше и более приспособлены к условиям жёстких ограничений. Так же, по мнению Агары, пережитый опыт накладывал на большинство его семьи определённые черты характера вроде бережливости и экономности — ничего не выкидывалось, всё доедалось, использовалось, чинилось; заботы о других и внимательности к чужим нуждам и проблемам, продумывания своих действий и их последствий. Даже восьмилетняя малышка Нацуми казалась Агаре рассудительней и взрослее Сакуры, которой месяц назад исполнилось тринадцать.

— Я же не опоздала? — подбежала к ним девушка, о которой он размышлял.

— Вовремя ты, — ответил Шино.

— А где... — Сакура стала оглядываться, — наши подопечные?..

Итачи хмыкнул. Агара поставил переноску-рюкзак на землю, открыв решётчатую дверцу.

— Саюри-чан, нам пора отправляться.

В соседних кустах зашуршало, чем вызвало огромный интерес Шино, который, видимо, не заметил там присутствия их «клиентов». Кошка в сопровождении тёмно-шоколадного кота и троих разноцветных котят важно вышла и загнала мелких в переноску. Затем забавно ткнулась мордочкой в Тору-сана, словно целуясь на прощание, и, внимательно осмотрев своё сопровождение, одним слитным движением запрыгнула на Итачи.

— Выдвигаемся, — невозмутимо скомандовал их командир, поправляя рюкзак, на котором устроилась Саюри-чан.

* * *

До захода солнца они как раз дошли до границы Пустоши и устроились на ночлег. Местность была открытой и довольно унылой. Пустошь словно отрезала живой мир от себя: гигантские мёртвые деревья с выбеленными стволами, протыкающие закатное небо, смотрелись диковато и даже жутковато. Ветер доносил запахи спёкшейся земли и тонкую и противную пыль-труху от постепенно разрушающихся деревьев, остовы которых, со слов Итачи, будут стоять тут ещё очень долго, так как когда-то тут был особенный лес. Даже горела эта сухая на вид древесина медленно и неохотно, но создавала хороший жар. На выжженной когда-то земле не росла трава, создавая причудливую границу зелени вокруг.

Заночевали они на «живой земле». Собственно, скорее всего, для того, чтобы не углубляться в Пустошь, а устроить первый ночлег именно на границе, они и вышли поздно и не перенесли выполнение миссии на утро.

Агара с помощью техник земли соорудил что-то вроде четырёхстенного дома с единственным оконным проёмом, выходящим на восток, чем вызвал восторги Сакуры и молчаливое одобрение Итачи.

Пушистики, намаявшиеся четыре часа в клетке, резвились в траве под присмотром Саюри-чан. Итачи выудил из пищевого свитка сырое мясо и покормил кошку, а котята потом уютно присосались к её боку.

— Всегда хотел я домашнее животное иметь, — наблюдая за малышами, пробормотал Шино. Агара подумал, что парню помешала в его мечте специфика их клана.

— Ну что, теперь наша очередь поесть? — весело спросил Учиха.

Сакура с напряжённым видом доваривала их похлёбку в котелке. Готовить девушка не умела, поэтому поглядывала в записи «походных рецептов», которые ей подарила Мина.

Шино принюхался.

— Пригорает что-то, снимай, Сакура-чан, пищу нашу, — посоветовал парень сокоманднице. Та с обречённым вздохом выставила тару на стол, который тоже сделал Агара.

— Кто рискнёт первым попробовать? — поинтересовался Итачи, помешивая зеленоватую субстанцию в котелке.

— Кикайчу мои съесть могут всё что угодно и узнать, съедобно ли для меня это, — задумчиво ответил Шино.

— Давай своих жуков, — выложил Учиха в одну из плошек варево Сакуры. — Пусть дегустируют. А вообще, если еда была невкусной, значит, вы съели её на сутки раньше. Но Сакуре, конечно, не мешало бы поучиться готовить. И желательно, экспериментировать не на своих сокомандниках во время миссии.

Жуки признали пищу годной к употреблению, а вот желудок Агары сильно засомневался в квалификации дегустаторов. Остатки его порции доели те же жуки, которым похлёбка пришлась по вкусу. Впрочем, Сакура тоже не смогла съесть и чуть не ревела.

Очередной урок от Итачи был получен и переварен командой номер восемь.

Часть 1. Глава 23. Планы на будущее

— Вот и всё, отоо-сан, — жизнерадостно сказал Кабуто после того, как извлёк яйца с зародышами Сенджу, поместил те в раствор и подсоединил к питательным трубкам поддерживаемого фуин-печатью яйцеклада.

— Тебя что, девушка на свидание пригласила, ты какой-то подозрительно-довольный? — пошутил Орочимару, регенерируя свой разрез, и с удивлением заметил яркий румянец на щеках старшего приёмного сына. — Ого! И кто же эта счастливица?

— Это… Инузука Хана, отоо-сан, — смутился Кабуто и коротко посмотрел в глаза, словно искал одобрения.

— Та девушка-ветеринар, которая помогла с Саюри-чан? — уточнил Орочимару. — Красивая и, кажется, умная. Считай, что тебе повезло, что такая обратила на тебя внимание, сын.

Он хмыкнул, в который раз поражаясь вывертам судьбы и её цикличности.

Орочимару прекрасно знал Инузука Хану и не только потому, что давно присматривался к куноичи, которая стала вхожа в клан Учиха и подружилась с обеими его дочерьми.

Собаководы не относились к кланам-аристократам, не чета Учиха, Хьюга, Узумаки, Сенджу или мелким и почти пропавшим вроде Курама. Выбились из «потомственных», благодаря закреплению довольно агрессивного генома и своим нинкенам. Когда-то при исследованиях звероформ Орочимару использовал в качестве основы именно их геном, считая довольно удачным и, что не менее важно, крайне устойчивым. В последних поколениях, не без его помощи, клан Инузука смог в какой-то мере обуздать свою «дикость», из-за которой раньше с собачниками были проблемы. При хороших физических данных: силе, скорости, выносливости, а также довольно высокой регенерации — Инузука страдали психическими отклонениями: высокая агрессивность, как к чужим, так и к своим, недостаток интеллекта, импульсивность. Вследствие чего со временем: бесноватость, впадение в амок и окончательное сумасшествие. После определённого возраста на многих, в буквальном смысле, приходилось надевать специальные намордники, а то и попросту ликвидировать. Клан заперли на окраине деревни и «выгуливали» лишь во время войн, на которых Инузука были сворой «дикого мяса».

Почти перед самым уходом Орочимару из Конохи главой клана собаководов стала Инузука Цуме, умная и целеустремлённая молодая женщина. Цуме и обратилась с просьбой решить проблему её клана, добровольно подставившись под скальпель во время беременности. Это было почти неслыханно, клан зверолюдов грозился разорвать Орочимару, если что-то пойдёт не так, и конечно же, он не устоял.

Пожалуй, Хана — первенец Цуме — была примером этого нового поколения и личной учёной гордостью Орочимару.

Он оставил свои исследования в госпитале на откуп простым ирьёнинам. И, если сравнивать младшего сына Цуме с Ханой, медики справились с той задачей, но всё же не учли некоторых тонкостей. Но, по крайней мере, у однокурсника Наруто и Саске были не столь серьёзные психические отклонения, какие могли бы быть.

В любом случае, союз Кабуто, официально принятого в боковую ветвь клана Учиха, с «принцессой» клана Инузука не будет мезальянсом. Самой «принцессе» придётся вливаться в их семью, которую Кабуто вряд ли оставит. К тому же у молодых людей общие интересы — медицина и исследования. Орочимару попадалась одна из работ Ханы по изучению и улучшению потомства животных, довольно толковая. Девушка вполне может выучиться на кланового генетика, чтобы выровнять все проблемы Инузука. Гениями они не станут, но интеллект всё же можно повысить на несколько пунктов. Тот же Кабуто мог бы ей в этом помочь, так как в своих медицинских исследованиях продолжал школу Орочимару.

Впрочем, своих «сверхлюдей» он нашёл и от идей «озверинности» отказался, как от бесперспективной. Интеллект преобладает над силой, это доказали Учиха, но требуется сохранять определённый баланс. Нара тоже умные, но находятся уже на другой стороне весов.

Орочимару же ударился в работу над тем, что имел, естественно, не «трогая» само Великое додзюцу. Из-за которого действовать приходилось крайне осторожно, и расчётов было больше, чем, собственно, каких-то экспериментов. Но уже сейчас некоторые аккуратные медицинские вмешательства в организмы их семьи позволяют Учиха быть крепче и выносливей других, а также иметь повышенную регенерацию. А последние эксперименты с токсикацией их организмов не позволят никому постороннему воспользоваться никакими органами тех, кто принадлежит их семье. Это немаловажно в мире шиноби, в котором существуют целые кланы «похитителей тел».

Даже Комацу-сан, при том, что не имеет развитой чакросистемы, то есть ей никогда не быть шиноби, была изменена в пользу живучести, выносливости и относительного долголетия.

— Благодарю, отоо-сан, — прервал мысли Орочимару Кабуто, улыбнувшись, но тут же стал серьёзным, продолжая держать строгую мину на лице.

Восемь двухмесячных эмбрионов были подвергнуты проверке и диагностике. Орочимару понаблюдал за тщательно выверенными движениями Кабуто и вздохнул, поглаживая себя по наконец-то опустевшей брюшине. Кажется, можно было бы вытащить их пораньше. Эти восемь эмбрионов Сенджу «сосали» из него чакру, как не в себя, отнимая огромное количество сил и энергии. Если бы ему не помогала Цунаде, вливая просто гигантские, даже по его меркам, объёмы нейтральной чакры, он бы избавился от этих пиявок ещё тогда, когда они месяц назад «проредили» на треть популяцию будущих повелителей мокутона.

Цунаде забрала те четыре зародыша и, воспользовавшись советом, отправила их в царство слизней. Орочимару хихикнул. Если все «детки» доживут до «рождения», у Хокаге может появиться сразу двенадцать младенцев. У него было пятеро внуков-детей, которых они хитро распределили во времени и пространстве, при этом он не занимался с ними, пока искусственно выращенные Учиха были маленькими, но и всего лишь впятером им удавалось «радовать дедушку» до дёргающегося глаза. При этом Орочимару считал себя вполне стрессоустойчивым и спокойным, как… удав. Но теперь, когда у старших — Шо и Кенджи — начался период «почемучек», Орочимару уже не был так уверен в своей непробиваемости. Всё это при том, что семья у них была значительно больше, чем у довольно вспыльчивой Цунаде и беспечного Джирайи.

— Н-да… Что-то мне подсказывает, что в будущем Сенджу будут торчать здесь довольно часто, — пробормотал Орочимару и помотал головой, отгоняя видение пяти мелких Цунад, которые будут гонять семерых парней, похожих на Джирайю. Пол уже был установлен, и в восьми оставшихся эмбрионах он составлял пятьдесят на пятьдесят. Трёх мальчиков и одну девочку отдали слизням.

— Кстати, я проверил кровь Хатаке Какаши на совместимость с Учиха. Вы были правы, отоо-сан, — прервал весёлые мысли Кабуто.

Как «патриарх» семьи, Орочимару зорко следил за всеми процессами, в ней происходящими, особенно когда эти «процессы» пытались протечь в семью извне. Например, торопить в отношениях тех же Кимимаро и Мину, которые вполне определились с симпатиями друг к другу лет с десяти, Орочимару никогда бы не стал. А вот непонятные ухаживания Копирующего ниндзя за Комацу-сан, которые сводились к переглядкам, вздохам под маской и посещением по поводу и без территории кланового квартала, несколько раздражали.

Деятельная натура учёного стремилась всё приспособить для… в данном случае — для семьи и её блага. И девизом в данном случае было: «Нечего морочить нашей женщине голову, если ты не готов жениться». Причём Орочимару даже не рассматривал варианта, в котором бы Комацу вышла из состава клана, чтобы ожидать в пустой холодной квартире дзёнина, успевшего «натырить» тысячу техник. Что было, кстати, огромным преувеличением. Сам Орочимару, всю жизнь изучающий ниндзюцу, гендзюцу, ирьёдзюцу, тайдзюцу, кэндзюцу, фуиндзюцу, а также различные хидзюцу и додзюцу, знал — и это не значит, что освоил в полной мере — меньше восьмисот «техник». Всего лишь.

Так что у Хатаке Какаши, который ещё не был в курсе матримониальных планов Орочимару, было два выхода. Бежать — не самый худший из них.

Сам по себе Какаши был, по мнению Орочимару, средненьким «приобретением» для семьи, скорее «заготовкой» для чего-то лучшего. После ликвидации Учиха Обито у них остался «законсервированный» шаринган с пробуждённой ступенью «Мангекё». Парный к тому, который сейчас был у Какаши. Непарный шаринган теряет большую часть своих свойств. Да и тяжело даётся Какаши использование чужого додзюцу. Кабуто привёл статистику, что после каждой серьёзной миссии, на которой наставник Саске и Наруто использовал шаринган, Хатаке приходилось отлёживаться в госпитале, восстанавливаясь от перегрузок нервной системы. Вот к чему приводят операции в полях и приживление шаринганов наспех в глазницы не заточенного под данный вид нагрузок бойца. Кроме того, что в прошлом Учиха просто из штанов выпрыгивали из-за самого факта, что их Великое додзюцу досталось кому-то «левому». Только прямое вмешательство Намикадзе Минато спасло ученика Йондайме от «великой мсти» Великого клана.

Для анализов Кабуто взял кровь Какаши, забор которой делали каждый раз, когда тот попадал в госпиталь. И теперь, когда предварительно стало ясно, что то, что они задумали, осуществимо, стоило дождаться возвращения команды Наруто и Саске из Страны Волн. И серьёзно поговорить с Копирующим ниндзя.

Шисуи рассказал о своих видениях касательно той миссии по охране мостостроителя, и тот мальчик, использующий стихию льда, заинтересовал Орочимару. Геном клана Юки считался утерянным ещё тогда, когда он вытащил Кимимаро из той заварушки в Стране Воды. Так что «убивать и хоронить», как это вроде бы сделал Какаши в видениях Шисуи, было верхом расточительности и безалаберности. Даже на чёрном рынке трупы можно было продать минимум за сорок-пятьдесят миллионов рьё. Так что Орочимару подумывал о том, что Какаши либо непроходимо туп и ему на самом деле было всё равно на всех. Либо не захотел делиться с сиротками и прикопали они теневых клонов. Либо была договорённость и на самом деле шиноби Тумана по-тихому свалили, оставив меч и поддельные трупы-обманки. Всё может быть совсем не так, как выглядит, — это они поняли уже давно, разбирая по косточкам то, что видел старший Учиха.

Посовещавшись, они решили не предупреждать парней о возможном нападении. Всё же учебная миссия должна быть учебной. Лишь намекнули о том, чтобы были осторожны и очень хорошо заботились и следили за наследницей Хьюга. Напряжённые отношения с кланом белоглазых аристократов им были совсем не нужны.

Орочимару также договорился с Саске, что в случае серьёзного противника или затруднений тот без раздумий воспользуется своим накопителем чакры и призовёт значительно подросшего Хэбики, который, в свою очередь, призовёт его. Перед уходом на свою миссию Агара сообщил, что до Страны Волн команда семь, которая пережила без потерь нападение, должна добраться к сегодняшнему вечеру. По данным Шисуи, Момочи Забуза напал на них, когда они пересекли пролив и вступили на землю Страны Волн.

Так что Орочимару готовился к возможному призыву. Очень уж ему хотелось своими глазами увидеть знаменитое утерянное ледяное хидзюцу.

Часть 1. Глава 24. В Стране Волн

Наруто проснулся от того, что услышал странные всхлипы. Сначала подумал, что это снова плачет этот мелкий — Инари, внук их заказчика, который за вечер успел достать их своим депрессивным настроением и дурацкими выкриками типа «всех вас ждёт смерть».

Вчера они вполне благополучно добрались до Страны Волн и доставили Тазуну-сана до дома.

Не обошлось, конечно, без некоторых эксцессов, но в итоге закончилось всё благополучно, и Саске не стал делать призыв, потому что всё завершилось, ещё не успев начаться.

Вчера они пересекли пролив с каким-то знакомцем Тазуны-сана, который, будучи на моторной лодке, плыл на вёслах. Шестое чувство вопило об опасности, так что к нападению они были готовы, обменявшись с Саске сигнальными жестами. Наруто также нацепил на одну из сумок их вороватого на вид лодочника печать для «каварими». Пригодилось. Потому что стоило им сойти на туманный берег, как тот врубил мотор, нарушая ту самую тишину, которую боялся побеспокоить.

Появилось двое здоровенных мужиков с не менее огромными мечами. В синекожем гиганте с жаберными щелями на скулах Наруто с огромным удивлением узнал напарника Итачи, в которого Учиха превращался, когда они «сбивали со следа» «Акацуки». Человек, которого называют «бесхвостым биджуу», имеющий огромное количество чакры. Очень неприятная засада, к которой они пусть и подготовились, но локация была за противниками. Наруто успел подать сигнал Саске, что использует клонов, чтобы те закрыли защитными барьерами Хинату и Тазуну. Саске, похоже, тоже догадался, что за «синий зверь» перед ними. Второй мечник выглядел так же опасно. А его тесак, который тот с лёгкостью держал на плече, был метра полтора длиной и сантиметров тридцать шириной. Такого меча в коллекции Орочимару не было по причине того, что владелец был жив.

— Момочи Забуза, — прервал молчание Какаши, — и Хошигаки Кисаме, двое из Семёрки Мечников Тумана.

— Приятно, когда ты известен, — острозубо оскалился Кисаме. — Похоже, мы можем ответить взаимной вежливостью, Копирующий Ниндзя, Шаринган Какаши.

— Мне нужен он, — кивнул на мостостроителя тот, кого назвали «Момочи Забузой».

Саске напрягся и приготовился прокусить себе палец, чтобы сделать призыв.

— Спокойно, спокойно, — хлопнул напарника по плечу Кисаме, а его перебинтованный меч за спиной странно завозился. — Не стоит слишком быстро выполнять скользкие заказы, особенно когда я только нашёл тебя и твоего ученика. Мэй-сама это может сильно осложнить мирный договор с Конохой.

— Хочешь, чтобы я отказался от миссии? — хрипло рыкнул Забуза, движением плеча сбрасывая руку Кисаме.

— Только не говори, что хочешь променять жалкие рьё этого жирного карлика на возвращение домой, — деланно возмутился бесхвостый биджуу.

Они разговаривали с такой ленцой и так, словно никого вообще рядом не было. Решая «брать ли миссию», пока Наруто и остальные ожидали нападения. Впрочем, никто из них не мешал двоим мечникам выяснять «убивать их или нет».

— Чёрт с тобой, Кисаме, — Забуза посмотрел на них, выпуская Ки. — Оставлю этих коноховских молокососов на развод. Считайте, что вам повезло, детишки.

Мечник отступил на шаг и словно растворился в тумане, который постепенно рассеялся. Кисаме, чуть склонив голову, изучал их своими полупрозрачными круглыми глазами.

— Похоже, у меня вышла ещё одна неожиданная встреча, — остановив взгляд на Саске, ухмыльнулся синекожий шиноби, похлопывая свой шевелящийся и что-то ворчащий меч. — Надеюсь, Итачи-сан выжил? Вижу, что да. Передавай ему привет. Думаю, мы с ним довольно скоро увидимся.

С этими словами Кисаме сложил печать и исчез, видимо, сделав замещение, напоследок окатив их водой, которая появилась вместо него.

— Жив… — упал на колени и ощупал себя Тазуна, — думал, всё, конец всем нам.

Бледная Хината тоже выдохнула. Саске посмотрел на Наруто, молчаливо спрашивая: вызывать ли змеиного саннина. Чувство опасности молчало, так что он помотал головой. Смысла дёргать Орочимару не было.

Когда они добрались до дома Тазуны, Саске написал послание домашним, обрисовывая сложившуюся ситуацию, вызвал змейку-посланницу, которая проглотила крошечный свиток, а затем создал клона-ястреба, который подхватил змею и полетел в сторону Конохи. Таким образом послание доставлялось намного быстрее. Этот способ они придумали с Орочимару-саном, когда Учиха показали своих вороньих и ястребиных клонов. Птица игнорировала дороги, и клона хватало, чтобы преодолеть около трёхсот пятидесяти — трёхсот восьмидесяти километров, в среднем столько успевал покрыть крылатый вестник за шесть часов полёта. Но с другой стороны, ястреб или ворон, который приносит послание, слишком заметен в небе. Так что клон должен «десантировать» свою пассажирку поблизости, а та уже сама найдёт получателя по чакре. И подберётся незаметно. Этот способ годился не только для того, чтобы отправлять послания, но пока для «бесшумных убийств» они его не использовали.

По расчётам Саске, послание Орочимару-сан должен будет получить сегодня утром.

Странные звуки, разбудившие Наруто, повторились, и он открыл глаза. Рядом, повернувшись к нему лицом, тихо посапывал Саске. Дом Тазуны был довольно вместительный и новый, относительно всех остальных в рыбацком посёлке, в будущем, скорее всего, планировалось сделать из дома что-то вроде гостиницы для торговцев и приезжих. Так что им предоставили четыре «номера», но с Саске они предпочли разместиться вдвоём. К ним же попросилась и Хината, аргументируя возможным нападением со стороны людей Гато. Какаши занял комнату по соседству.

— Прости, что разбудил, Наруто, — раздался сдавленный голос Курамы, который, оказывается, хихикал. — Просто Шукаку-чан рассказывал, как проходит миссия у его команды, и я не удержался. Это — очень смешно. Вы, детишки, бываете такими забавными.

— А что случилось, Курама-сама? Значит, Агара сейчас на миссии? — Наруто оказался рядом со своим веселящимся биджуу.

После удачного опыта с консервацией и затвердением чакры внутренний мир изменился. Коридоры лабиринта, по которым надо было долго блуждать, прежде чем добраться до Лиса, исчезли. Сейчас Наруто сразу попадал на площадку перед клеткой. Там появилось намного больше света от чего-то, вроде парящих разноцветных светлячков, которые ещё и отражались в воде. Как пояснил Курама-сама, эта вода не просто вода, а собственная чакра Наруто, имеющая во внутреннем мире такой вид. Глубина, если идти не по поверхности воды, а по полу, была примерно по щиколотку. Сам же Курама-сама, по его словам, мог затопить своей чакрой до уровня печати, которая возвышалась почти на самом верху клетки. Но это бы означало, что в реальности Наруто выпустил восемь хвостов, а если чакра биджуу сорвёт печать, то возврата после превращения не будет, и Курама-сама поглотит его. Это Лис, с самой серьёзной мордой, рассказал Наруто после того, как он продемонстрировал биджуу первый работающий образец «чакроприёмника».

Клетка тоже преобразилась. Раньше через её сплошные толстенные прутья Курама-сама мог только коготь высунуть, а сейчас ширина позволяла биджуу положить между решётками две лапы. Да ещё и появилось что-то вроде входа внизу в виде красивого проёма, украшенного по бокам статуями однохвостых, но очень серьёзных лисиц, сидящих на задних лапах. Курама-сама проворчал, что подобное за время его заточения появлялось впервые, но, наверное, для того, чтобы Наруто было удобно ходить туда-сюда.

Внутри клетки было что-то вроде прорех пространства, словно множество телевизионных экранов, только больше, и казалось, что туда можно сунуть руку. На одном из них он заметил Шисуи и Орочимару-сана.

— Когда два и более кристалла находятся в достаточной близости друг от друга, я могу видеть ситуацию гораздо полнее, словно с нескольких точек, — заметив интерес, пояснил Курама-сама. — Ты подарил маленькой Хьюга подвеску с кристаллом в честь «становления команды», смотри, что вижу я, когда кристаллов сразу три.

Лис кивнул, и центральная картинка на самом большом экране сменилась, ещё больше увеличившись. Внутри клетки словно оказался кусок дома мостостроителя, только немного сверху и без крыши. Наруто увидел три сдвинутых футона, на которых они спали. Себя, Саске и Хинату-чан. Рядом в соседней комнате, словно почувствовав его пристальное внимание, проснулся Какаши, настороженно оглядываясь по сторонам. И, словно пересекая перекрытие второго этажа, в комнате над их обнаружился мальчишка Инари, который, хлюпая носом, тихо плакал над фотографией мужчины.

— Круто, — выдохнул Наруто. У него немного закружилась голова от такого странного панорамного просмотра.

— Похоже, что ваше послание дошло до семьи, — Курама-сама снова обратил внимание Наруто на экран, в котором были Шисуи и Орочимару. Змеиный саннин держал в руке змейку, которую вчера призвал Саске, та отдала свиток, в который сразу уткнулись оба получателя.

— А что они говорят, не слышно? — спросил Наруто.

— Я слышу и даже ощущаю их эмоции, — махнул хвостом биджуу. — Они переживали и рады, что у вас все в порядке. Думаю, вам напишут ответ или передадут его через меня.

— Так, а что там у Агары и Итачи? — спохватился Наруто, вспомнив причину пробуждения.

— Там ваш командир подбирается, так что тебе уже пора, — ухмыльнулся Курама-сама. — Сам потом всё узнаешь у своего друга, если он захочет рассказать.

— Ладно, тогда правда нечестно получится, если я всё сам через вас узнаю, — кивнул Наруто. — Я возвращаюсь!

Он уже не видел, как Лис поудобнее уселся на свои хвосты и снова с интересом принялся за просмотр.

Часть 1. Глава 25. Все дороги ведут в Рю

— Неужели мы дошли, Итачи-сенсей? — когда в полуденной дымке показалось марево городской стены, простонала Сакура.

Итачи покосился на девочку и всё-таки ответил:

— Да, через пару километров будет Рю.

Раздался тройной вздох облегчения, впрочем, Агара и Шино вздохнули тише Сакуры, но Итачи всё равно их услышал.

Скрывая улыбку, он вспоминал подробности их миссии. Точнее, смаковал, чтобы самое интересное и смешное рассказать Карин. Вечером должно быть семь дней, как они выступили из Конохи. В принципе, для первой миссии за пределами деревни ребята неплохо держались, он бы и так, если бы Шии-кун не подсуетился, взял бы что-то подобное. Чтобы приучить детей отвечать за себя самим.

В походе или, тем более, на войне нет рядом папы с мамой, которые приготовят своему чаду поесть, накормят, поставят палатку, подоткнут одеялко. Напомнят выстирать обмотку, чтобы на следующий день бинты не натёрли ноги, смажут ранозаживляющей мазью мозоли, обработают укусы насекомых, скажут не употреблять те или иные растения, вовремя дадут антациды, разбудят с утра…

Выбирая профессию шиноби, особенно с полевыми выходами и дорогостоящими миссиями, ребята должны понимать весь объём самых обычных бытовых проблем, с которыми могут столкнуться. И это несмотря на сопряжение с опасностями, осторожностью и бдительностью — постоянными спутниками их далеко не мирной специальности.

Всё это, по идее, множество раз объясняли в Академии, да и сам Итачи — во время тренировок. Настала пора проверить, насколько хорошо были усвоены уроки. Потому что до некоторых из них, сколько ни объясняй, доходит лишь тогда, когда на своей шкуре почувствуют, что значит забыть дома что-то важное или съесть что-то не то в походных условиях.

Да, со всем остальным, кроме приготовления съедобной пищи, его генины вполне успешно справлялись. Команда вся как на подбор, — совершенно «безрукие» в этом смысле. Итачи даже позавидовал Какаши, к которому угодили его братья и девочка Хьюга, умеющая готовить не хуже Комацу-сан, по разговорам Саске и Наруто. Итачи же приходилось перед едой закидываться антацидами и жевать горькие пищеварительные таблетки, выданные ехидным Кабуто. Впрочем, «лужёный желудок» этого стоил.

Первое представление началось на второй день, когда они выступили в Рю. Сакура схватилась за живот и с печалью в больших зелёных глазах оглянулась вокруг. Вокруг была пустошь с редкими сухими деревьями. Резко покрасневшая девчонка без объяснения причины припустила вдаль. Впрочем, причина «догнала» и парней. Агара поставил клетку с котятами, сошёл с тропы и при помощи техник земли соорудил себе… помещение. Шино тоже не растерялся и выпустил своих жуков, образовавших вокруг него чёрный рой.

В такой уязвимой ситуации пренебрегать защитой не стоит. Зазеваешься, делая свои дела в кустиках, и поминай, как звали. Примерно это Итачи сказал Сакуре, когда бледная девушка вернулась. А если кустиков нет, то не стоит отбегать за километр от команды, тут не до ложной скромности, а им, например, могли что-нибудь подсыпать в еду, чтобы таким образом «разделить». Будь это миссия по защите, команда соперников вполне могла провернуть такое. Впрочем, еду, приготовленную этими тремя, сделать ещё хуже — сложно.

— Сакура-чан, медик же ты, для снятия симптомов сделай что-нибудь нам, — в своей своеобразной манере пробормотал Шино, которого и жуки не спасали от состояния «кишка кишке даёт по башке».

Это, по мнению Итачи, ещё надо было умудриться. Всё же организм шиноби довольно крепкий.

— Такое не лечится, или я просто не знаю способов, — ответила Сакура, чуть не плача.

В тот день команда прошла едва ли около двадцати километров и то лишь после того, как, сжалившись, Итачи напомнил куноичи о некоторых травах, взвар которых имеет «закрепляющий» эффект. К счастью, у запасливой девушки в аптечке нашлось одно из таких растений, и они сделали привал и заварили укрепляющий чай. Но Агара потом делал «кабинку уединения» и для Сакуры, чтобы та не бегала далеко. Итачи слышал, как его подопечная сквозь зубы пообещала себе, что, во-первых, возьмёт пару уроков готовки у матери, а во-вторых, первым своим «ирьёнинским изменением» поправит свой пищеварительный тракт.

— Итачи-сенсей, — отвлекла от воспоминаний девочка, — а в Рю наша миссия заканчивается?..

— Мы пробудем в городе несколько дней, а потом вернёмся в Коноху. Тем же составом, — уточнил Итачи. — И, скорее всего, тем же маршрутом.

* * *

Они вошли в город и сразу отправились в гостиницу. Итачи снял две комнаты.

— Агара, ты со мной, Сакура и Шино — вы вдвоём. Не ходите никуда в одиночку. В гостинице есть онсэн. Пообедайте.

— Но… — Сакура закусила губу и покосилась на сокомандника, с которым ей предстояло делить комнату. — Но как же мы… в одном номере?!

— Кровати раздельные, — пожал плечами Итачи. — Можешь попросить у хозяйки ширму. Но я, по-моему, уже говорил тебе о ложной скромности, Сакура. Оставлять тебя одну в условно-вражеском городе я не намерен. Мы тут не в ниндзя играем. Так что выкинь разные глупости из головы.

— Да, Итачи-сенсей, — мучительно покраснела девушка.

Как будто Итачи не замечает этих её взглядов и неумелых попыток соблазнения. Сакура явно предпочла бы разделить комнату с ним, а не с Шино. Но пока девчонка не пересекла черты, Итачи не намерен был ничего с этим делать. В конце концов, Харуно поймёт, что он — не её поля ягодка, да и личные симпатии иногда могут стоить жизни, так что не стоило ими разбрасываться.

* * *

— Отдохни, — сказал Итачи Агаре, когда они вошли в свою комнату. — Мы будем ждать приглашения из замка Нэкомата. Это может быть и сегодня.

Саюри обошла номер и выбрала кровать Итачи, на которую падали солнечные лучи. Мелкие предпочли компанию Агары и с писками, впиваясь острыми коготками в покрывало, забрались к почти мгновенно уснувшему джинчуурики. Котята дружно замурлыкали, смешно зевая, и умостились на животе Агары трёхцветным клубочком.

Итачи успел сходить в онсэн и поесть, захватив еду и для братишки-Узумаки, когда на подоконник вспрыгнул серый кот. Животное было бы вполне обычным, если бы не носило зелёную жилетку и шапочку советника.

— Приветствую вас, Саюри-химе, — важно и не теряя собственного достоинства поклонился кот. — Церемония имянаречения состоится сегодня, в полночь. Нэкомата-сама с нетерпением жаждет посмотреть на своих внуков.

После этих слов посланец скрылся.

— У нас ещё целых восемь часов до полуночи, — сказал Итачи приоткрывшему глаза Агаре, который, явно почуяв чужака, прикрыл рукой и своим щитом песка малышей. Саюри, жмурясь, перешла к своим детям и устроилась под мышкой у Агары, котята демонической полубиджуу скатились с его живота и начали сосать мамку, причмокивая и мурлыкая.

Агара осторожно встал, не побеспокоив кошачье семейство, его песок тонкой струйкой скрылся в подсумках. Оставленная рядом с входом песчаная тыква, замаскированная иллюзионными печатями Наруто, выглядела как рюкзак. Если на них попытаются напасть оттуда, кого-то может ожидать неприятный сюрприз. Итачи поймал себя на том, что даже на относительно мирной миссии думает о вариантах защиты, нападения и отступления. Но бывает и такое, так что расслабляться до конца никогда не стоит.

— Есть будешь? Или сначала в онсэн? — спросил он у Агары.

Услышать ответ Итачи не успел, потому что братишка напрягся: тонкий жгутик песка выстрелил в угол и выволок оттуда небольшую ядовитую змею.

— Стой! — почувствовал чакру призыва Итачи. — Она своя. Кажется, это…

Змея свернулась клубочком и высунула язычок.

— С-зря реш-шила вос-спользоват-сс-я скрытым проникновением… Хорош-шая реакц-с-ия…

Итачи хмыкнул. С их призывом всегда надо быть настороже. Змеи любят проверять на прочность тех, кто их призвал, и «не служат слабакам». Впрочем, это относится практически ко всем животным из миров-сателлитов. Например, несмотря на то, что в семье Сарутоби был свиток договора с обезьянами, Асума не спешит его подписывать, да и, по слухам, у самого Хирузена была возможность призывать только одного представителя клана Нихонзару — Энму, которого тот же Джирайя называл «Королём обезьян». Орочимару на это кривился и говорил, что Хакуджа-сэннин — великий белый Змей и глава Докухэби, сильно смеялся, когда того Энму называли «королём». Так — пятый сын восьмого принца, чей прадедушка Великий Энма-сэннин — истинный король обезьян. А этот так — не самый сильный «однофамилец»...

— Что ты хотела? — спросил Итачи у змеи.

— Пос-с-лание от С-с-асске. Их команда воз-свращаетс-ся в Коноху. Черезс-с два дня они будут в Рю.

— Ясно, принято, — кивнул Итачи, и крапчато-чёрная гадюка с тихим хлопком исчезла.

— Мы подождём здесь Наруто и Саске? — спросил Агара.

— Да, можно. Но для начала нам надо выполнить свою миссию. Давай ешь и сходи помойся. Ночь будет длинной.

Часть 1. Глава 26. Церемония в замке Нэкомата

— Агара-кун… Может, ты хочешь прогуляться по Рю? Мы с Шино хотим посмотреть город, — заглянув в комнату, сказала Сакура.

Агара только поел то, что принёс Итачи, и раздумывал, стоит ли идти в местную купальню. Всё же его защита не любит мокнуть, а в чужом городе не было полного ощущения безопасности, как в клановом квартале Учиха в Конохе.

— Пара часов у тебя есть, — пожал плечами Итачи в ответ на его молчаливый вопрос.

Посмотреть на один из крупнейших городов Страны Огня хотелось. Ходили упорные слухи и легенды, что сам Рикудо-сэннин был именно отсюда. Поэтому и город называется так — Рю*. К тому же Итачи подтвердил, что клан Учиха когда-то занимал территории в междуречье от Рю до Утанте, и в городе всё ещё жили их родственники, которые в своё время отказались от пути ниндзя или не пошли с кланом, поверившим Сенджу.

Впрочем, это не мешало военным Учиха иногда жениться на своих более миролюбивых родичах, чтобы влить новую кровь, в которой присутствует их кеккей генкай. Это Агаре уже рассказала Юмико. Её мать была из Рю: в пятнадцать лет у Кэйко пробудился шаринган, и её отправили в Коноху, а там та впоследствии вышла замуж за отца Юмико и Шисуи-онии-сана — Учиха Кагами. Тот погиб, когда Юмико была ещё в утробе матери.

Агара видел фотографию их семьи — пятилетняя Юми-чан на руках у серьёзного, но ещё очень молодого Шисуи-онии-сана и маленькая темноволосая и кареглазая женщина с короткой стрижкой, мягкой приятной улыбкой и ямочками на щеках. С возрастом Юмико становилась всё больше похожей на свою мать. Волосы у неё были немного светлее, чем у Мины или Саске — цвета чёрного чая, такого же цвета были и глаза. Лучистые и добрые. Когда Юмико улыбалась, то в уголках губ появлялись ямочки.

Названная сестрёнка, с которой из девочек Учиха Агара дружил и общался больше всех, никогда не была в Рю, но сказала о том, что помнит рассказы матери о храме, который там расположен. Агара хотел найти этот храм, потому что Юмико, когда узнала об их миссии именно сюда, попросила положить за неё молитву о матери, а на алтарь — записку с желанием, если получится. Агара не хотел отказывать в пустяковой просьбе, поэтому согласился. Он понимал Юмико. И, пожалуй, единственное, о чём жалел, это о фотографии своей матери, которая осталась в Суне. Впрочем, иногда по памяти Агара создавал образ своей матери из песка. И находил, что Кэйко-сан и его мать Карура чем-то похожи.

Убедившись, что записка и молитва у него при себе, Агара кивнул Сакуре и вышел из комнаты.

* * *

Город оказался красивым и большим. Больше Конохи и Суны вместе взятых. А ещё там было много храмов, которые буквально дышали стариной. Агара подумал, что надо было спросить у Итачи, где может быть храм, в котором молились Учиха.

Отпущенные несколько часов кончались, и солнце вот-вот должно зайти.

— Смотри, Агара-кун, эти статуи тебе ничего не напоминают? — вдруг сказала Сакура, дёрнув его за рукав. — Кажется, в Конохе тоже есть такие же…

— Храм есть от Наканогавы недалеко, — подтвердил Шино. — Статуи эти весьма похожи на те.

На входе действительно имелись многорукие и многоликие статуи. С одной стороны стоял воин-демон, который держал различное оружие, а с другой стороны святой монах, руки которого складывали различные мудры. В зрачках четырёх глаз воина-демона Агара увидел запятые томоэ. Под крышей храма был иероглиф «шиноби».

— Мама говорила, что такие храмы проповедуют заветы ниншуу: ярость демонической крови, которую обуздал Рикудо-сэннин, — протянула Сакура.

— Я хочу зайти туда, — сказал Агара сокомандникам.

Внутри их встретил монах и забрал молитву, а записку с желанием Юмико Агара прикрепил к специальной табличке-эма и повесил в святилище. Сакура и Шино тоже за компанию купили себе таблички и написали свои желания.

— А ты, Агара-кун?.. Разве не хочешь написать желание? — полюбопытствовала Сакура, когда он пояснил, что выполняет просьбу названной сестрёнки.

— Мне нечего желать, — ответил Агара девочке, — все мои самые заветные желания давно сбылись.

«А то, что не сбылось, может сбыться лишь после смерти отца, а такого я желать ни за что не буду», — подумал он уже про себя.

* * *

За два часа до полуночи Агара с Итачи, Саюри и её выводком вышли из гостиницы. Котята взволнованно попискивали и пытались выбраться из своей переноски.

Все вместе они добрались до самой окраины Рю и вошли в неприметный магазинчик почти у самой городской стены. Внутри пахло табачным дымом и кошачьей мятой.

— Доброго вечера, Бабушка Кошка, — вежливо поклонился Итачи, поздоровавшись с грузной пожилой женщиной, в седых волосах которой был ободок с чёрными кошачьими ушками. Кончик её носа был зачернён и был похож на кошачий.

— Итачи-кун, давно не виделись, малыш, — пропыхтела трубкой бабушка. — Здравствуй, Саюри-чан, дай-ка посмотреть на твоих малышей. Слышала, слышала о твоих детках и подготовках к церемонии в замке… Жаль, что не пришёл Саске-чан, хотела бы я посмотреть на этого пострелёнка.

— Саске сейчас на миссии, — пояснил Итачи. — А это Агара — наш названный брат.

— Ещё один джинчуурики в названных братьях, а, Итачи-кун? — принюхавшись, лукаво усмехнулась Бабушка Кошка. — Клан Учиха может ожидать былое могущество?

— Мы не гонимся за могуществом, — хмыкнул Итачи, положив руку на плечо Агары. — Но кому много дано, с того много и спрашивают.

— Верно говоришь, Итачи-кун, — затянулась трубкой женщина и выдохнула ароматный дым. — Спасибо, что порадовали старуху новостями и возможностью поглядеть на вас. Но теперь поспешите. Тамаки, дай два пропуска! — прикрикнула Бабушка Кошка.

Из-за ширмы вышла девушка, которая смущённо с ними поздоровалась и протянула два белых ободка с пушистыми кошачьими ушками.

— Это придётся носить в замке Нэкомата, — улыбнулся и посмотрел на Агару Итачи. — Считай, что тебя приняли в кошачью семью. Это — большая честь.

Агара только кивнул и, повторяя за Итачи, тоже нацепил на себя нэкомими.

* * *

Измерение кошек, в которое они проникли через систему пещер гор Рю, поражало. Наруто, конечно, рассказывал о других измерениях, но увидеть всё своими глазами — совсем другое. Агара сразу обратил внимание, что в небе сменились созвездия, а ночь обрела более зеленоватый оттенок. Замок Нэкомата в виде сидящей кошки удивил архитектурой и размерами.

На воротах стояли здоровенные, с человеческий рост, кошки, одетые в доспехи.

— Нябро пожаловать, химе-сан, — смешно засуетились охранники, когда Саюри начала расти и стала ростом с Агару. Мало того, что полубиджуу сменила масть с рыжей на сиамскую, так ещё теперь щеголяла в ярко-голубом праздничном кимоно, под цвет своих глаз.

— Благодарю, — промурлыкала Саюри-сан, подмигнув Агаре, и он опомнился, что замер, открыв рот.

— Отпусти малышей, — подсказал Итачи, и Агара опустил переноску с тремя котятами на землю. Те тоже стали расти, но остались не выше двухлетнего Такеши. На задних лапах они держались не очень уверенно, поэтому каждый из них взял за лапу малыша: Итачи — чёрного, Саюри-сан — беленького, а Агаре достался рыжий.

За воротами их встретил серый кот, и по зелёной жилетке и шапочке Агара узнал их дневного посланника.

— Прошу за мной, — поклонился советник.

Довольно большой процессией, к которой присоединялись другие коты и кошки — обитатели измерения, они чинно прошествовали в замок Нэкомата.

* * *

Главный кот — Нэкомата-сама — вызвал у Агары множество чувств: удивление, уважение, признание силы и могущества этого существа, даже радость и гордость от того, что он видел того, на кого так хотели посмотреть Саске и Наруто. Они вошли в огромнейший зал, в котором сидел глава этого измерения и отец Саюри-чан. Итачи успел шепнуть, что это ещё не самый большой из обликов гигантского демонического кота с раздвоенным хвостом.

Когда всё закончилось и они почти на рассвете вернулись в гостиничный номер, Агара долго не мог уснуть, собирая и анализируя свои ощущения от торжественного праздника кошек. Как оказалось, Нэкомата-сама даёт имена всем своим подданным, и имянаречение — важное событие в жизни каждого някониндзя. Не просто дань традиции: имянаречение даёт возможность беспрепятственно появляться в замке Нэкомата, а также о новом члене кошачьего общества сразу становится известно всем остальным. Даже если они находятся вне замка. Особенностью някониндзя является то, что при себе всех подданных Нэкомата-сама вовсе не держит. В отличие от большинства закрытых миров-сателлитов, кошки с удовольствием путешествуют, живут среди людей, ходят на разведку или просто обитают в замке. И с гордостью считают себя самыми свободными ниндзя на свете. Уважают они только своего прародителя — Нэкомату-сама, но и его приказы носят лишь рекомендательный характер. Также при имянаречении будущий някониндзя осознаёт себя.

И Агара, машинально почесав за ушком рыжего котёнка, который, в отличие от братьев, остался спать на его груди, заметил особенное осмысленное выражение в его жёлто-зелёных глазах, которые Тайо лениво жмурил.

Сама церемония прошла торжественно, но довольно быстро. Гигантский кот после короткой вступительной речи одним широким движением языка лизнул по жмущимся друг к другу котятам и назвал их имена: чёрный — Инки, рыжий — Тайо и белый — Кори. И эти имена повторили все остальные. Какое-то время стоял жуткий гвалт, но потом всё стихло.

— Время праздника в честь моих внуков! — возвестил Нэкомата-сама, и быстро вынесли еду. В основном свежую рыбу, мясо и печень. Во время праздника котята, немного отошедшие от обилия народа, звуков и запахов, разыгрались и оккупировали раздвоенный хвост, нападая на «дедушку», который стал немного меньше.

В середине ночи Саюри-чан забрала своих котят, которые так и уснули сверху на Нэкомате-сама, попрощалась с отцом, и они, стараясь не будить малышню, вернувшую себе прежние размеры, добрались до гостиницы.

Примечание к части

* Рю (流) с яп. "слушать, внимать, учиться" — японский термин, обозначающий течение либо стиль в какой-либо области искусства или религии. А также обозначение школ и направлений (например, Курама-рю — самурайская школа кэндзюцу; или Токагурэ-рю — в настоящее время самая популярная школа, претендующая на наследие ниндзя; оэ-рю — школа каллиграфии, основанная на стиле гё:сё, популярном в эпоху Эдо).

Часть 1. Глава 27. Будущие возможности...

— Так и думал, что он согласится, — буркнул Кабуто, придирчиво разглядывая обнажённое тело Хатаке Какаши, который лежал на специально подготовленной медицинской печати. — Отоо-сан, думаете, сборный геном приживётся?

— Вот и понаблюдаем, — пожал плечами Орочимару, подготавливая и выставляя на штативы капельниц обработанную ДНК-смесь практически всех представителей клана Учиха. — Сложно проследить генеалогию последнего из клана. К тому же анализы крови не показательны, вследствие слишком долгого использования чужого органа…

— Но, согласитесь, отоо-сан, если бы в его крови изначально не было особых маркеров, то есть — родственных связей с Учиха, то он не смог бы развить приживлённый шаринган до четвёртого уровня. Скорее всего, достаточно близкие предки-Учиха: бабушка, дедушка, — уверенно сказал Кабуто. — Кланы всегда роднились, пусть и не через представителей главной ветви. Но в итоге, шаринган у Хатаке смог эволюционировать, чего бы не произошло, будь он откуда-нибудь из Кумо или Кири. Иначе ему бы пришлось довольствоваться одним-двумя томоэ.

— Вполне вероятно, — согласился Орочимару, удовлетворённый анализом приёмного сына. — Если сможем усилить его кровь, то второй вживлённый шаринган, как и первый, у него получится «отключать», давая отдых мозгу и нервной системе. В другом случае… Он долго не протянет, и придётся извлечь оба глаза. Если вообще не помрёт от усиления генома, бедняга…

— Может, и не помрёт, — хмыкнул Кабуто, протёр антисептиком локтевые сгибы их пациента-подопытного, который был в сознании и внимательно их слушал, и ловко поставил внутривенные катетеры, — теперь у него появилось, ради чего жить…

Из-за медицинской печати, которая была нужна для того, чтобы всё-таки спасти их пациента, если пойдёт отторжение, Какаши пришлось привязать за руки и ноги прямо на полу за предварительно вбитые железные столбики. Также через грудь крест-накрест проходила кожаная перевязь, а голову удерживало сразу два ремня — налобный и прижимающий язык, чтобы пациент не прокусил и не убил себя в процессе «операции». Больно должно было быть невыносимо. Орочимару честно предупредил об этом Хатаке Какаши.

Запланированный разговор состоялся седьмого июня, месяц назад, когда команда Итачи вместе с командой Какаши вернулись со своих вполне удачно выполненных миссий.

Орочимару было немного жаль, что он не получил новый материал для исследования, но слова для Итачи, которые передал Саске от Хошигаки Кисаме, вернули надежду на то, что «материал» никуда от него не сбежит. Тем более теперь была уверенность в более определённом будущем. Тесты с внуками и некоторые их рассказы подтвердили, что обновлённая «проклятая печать» работает как надо. И, для финального завершения техники, необходима смерть одного из носителей, то есть либо самого Орочимару, либо кого-то из пятерых внуков-клонов. В связи с этим практику в окончательном перерождении пока решено было не испытывать, к тому же существовала восьмидесятипроцентная вероятность, что постепенно, в течение следующих десяти лет, дети окончательно приведут свою «родовую память» в норму, и его смерти, как «аварийного запуска», и не понадобится.

Убедившись в том, что всё задуманное осуществимо, Орочимару решил максимально улучшить состояние организма для того, чтобы жить и наблюдать результаты своих трудов как можно дольше. Его тело, в силуизначальных змеиных преобразований, и так должно было прослужить ещё около двух-трёх десятков лет, но после оказания столь значительной услуги Цунаде Сенджу грех было не воспользоваться талантами и объёмом чакры «величайшего медика времён и народов». Несмотря на то, что он сам был неплох в генетике, всё же Цунаде нашла «секрет вечной молодости», который они совместно с ней изменили и для него с помощью дополнительных преобразовательных фуин-печатей. Пожалуй, Цу-тян бы зажала секрет своей Ин-фуин, но клан — превыше всего, а долги старая картёжница привыкла отдавать и отработала на совесть, когда увидела и почувствовала родню в тех зародышах-Сенджу.

К тому же пришлось пообещать, что те же «Вакаи-гун-фуин»* найдут своё пристанище на теле Джи-тяна. Конечно, дополнительных бонусов вроде временной неубиваемости и божественного исцеления эти печати им не дали, всё же требовались достаточно большие вливания именно нейтральной медицинской чакры, но в целом хорошо оздоровили и омолодили организм. Теперь, пусть Орочимару не выглядел на двадцать, как некоторые молодящиеся бабульки, но при нём были его «уверенные тридцать пять», как чуть ли не хором сказали Кабуто и Шисуи после того, как проект «вторая молодость» подошёл к финальной стадии.

Орочимару очень приятно было ощущать помолодевшее тело и нравилось, как и на сколько лет он выглядел, всё же для старейшины клана смешно выглядеть малолеткой. Има и Ёши со всей своей детской серьёзностью заявили ему, что «дзидзи-сан стал молодым и красивым и ему пора подыскивать невесту». Еле удалось уговорить близняшек, что их няня — Ута-сан — пусть симпатичная и добрая женщина, но «в невесты» не очень-то подходит. И что надо сильную и храбрую куноичи, чтобы родились сильные шиноби. Дети подозрительно пошептались, понятливо кивнули и пока с подобными предложениями больше не приставали. Орочимару лелеял мысль, что внучки забудут этот разговор.

Комацу-сан, кстати, Цунаде же укрепила репродуктивную систему и даже нарастила особые чакроканалы в матке для обмена чакрой с отцом-шиноби. Как до этого женщина не умерла после родов Юкимару-куна, который после некоторых медицинских отработок тоже в будущем мог стать достаточно сильным шиноби уровня дзёнина S-класса, для Орочимару было загадкой. Но сама Комацу-сан отчего-то с трудом помнила свою жизнь в Стране Снега и как вообще она забеременела своим мальчиком. Орочимару проверял её на печати подчинения, которыми любили баловаться те же Сасори или Данзо, но ничего не обнаружил. Просто — какой-то психологический шок или слишком болезненные воспоминания.

Первой Орочимару поговорил с Комацу, чтобы выяснить, насколько её вообще интересует наставник Саске и Наруто. Оказалось, что их домоправительница хотела бы выйти замуж, но не в ущерб семье, и ни за что бы не бросила детей и клан. Так что предложенный вариант, чтобы Хатаке Какаши влился в клан сам, был встречен женщиной слезами, радостными объятиями и словами благодарности, от которых Орочимару стало немного неловко. Разобравшись с этим вопросом, он направился искать претендента.

Саске похвастался, что во время миссии почти полностью освоил технику «чидори», которую ему показал Какаши. Мелкий Учиха также извинился, что не призвал Орочимару, и вкратце пояснил, что они со всем разобрались в Стране Волн сами. Мост достраивали, а виновник публичных казней, который был против моста и запугивал население, случайно наступил на гадюку, когда шёл с охраной на разборки с местными. Выражение лица Саске было столь наивным при упоминании ядовитой змеи, что Орочимару сразу сделал вид, что поверил. Он помнил о Гато из той истории со Страной Рисовых Полей и ничуть не пожалел этого скользкого «предпринимателя».

Какаши, благодаря особой смешанной чакре, был найден Орочимару в центре Конохи у магазина цветов Яманака. По всей видимости, бравый дзёнин раздумывал над ритуалом ухаживания, и это немного изменило тактику «заинтересованного старейшины клана».

— Какаши-кун, надо поговорить, — кашлянул он над ухом задумавшегося Хатаке. Тот вздрогнул и по привычке, в которой сразу узнаётся ветеран, выхватил кунай.

«Первым делом достань оружие, прежде чем узнать, кто и зачем к тебе подкрался со спины».

— Орочимару-сан, — сдержанно поприветствовал Хатаке, медленно убирая кунай в подсумок. Да, нарочито медленно.

Какаши был одним из немногих дзёнинов, которому было известно о «предательстве» Орочимару. Но что поделать — сегодня политика одна, а завтра другая. Всем приходится приспосабливаться. Пожалуй, если бы Какаши был старше, не так морально раздавлен потерей своей команды, то Орочимару бы не стал доверять верному «псу Третьего Хокаге», но он видел человека, над которым тоже вдосталь поглумилась жизнь, политика и обстоятельства. У Хатаке хватило ума в своё время уйти от Данзо, правда, мальчишка не подозревал, что лишь немного «вышел из тени».

Всё же наставничество над Наруто и Саске вернуло жизнь в серые глаза пса, которому некому больше служить. И Орочимару улыбнулся своим мыслям.

— Я хотел переговорить с тобой о Комацу-сан… — сказал он. И настороженный взгляд сменился смятением и смущением.

Похоже, что Какаши вспомнил не только о том, что Орочимару — бывший предатель Конохи, но и о том, что он — старейшина клана Учиха, в который входит его возлюбленная. Точно — возлюбленная, насколько Орочимару мог читать и чувствовать людей…

* * *

— Интересно, а что это с дядей? — поинтересовался Кенджи.

— Почему у него глаза завязаны? Он что, хочет поиграть в прятки? — шёпотом уточнил Такеши. — Тогда чего лежит и не играет?

— Глупые братики, — возмутилась Ёши, — этот дядя болеет, но братик Кабуто и дзидзи-сан его вылечивают. Это тот дядя, который нам лицо не показывал!

— А-а… — хором протянули Шо, Кенджи и Такеши. — О-о-о…

Все пятеро детей заняли свои стратегические позиции под столом лаборатории и негромко переговаривались.

Орочимару заглянул к внукам, которые разглядывали Какаши, тот, как и прогнозировал Кабуто, вполне успешно выдержал операцию и вживление второго глаза.

— Снова играете в лаборатории? — задал Орочимару риторический вопрос.

— Мы не играем, — важно ответила Има. — Мы… Это…

— Мы тебе помогаем, — подсказал Кенджи сестрёнке.

— И в чём же вы мне помогаете? — улыбнулся Орочимару.

— Как в чём, дедушка? — удивилась Ёши. — Завоевать этот мир, конечно же!

— Ах, вот оно что, — усмехнулся он. — Ну, тогда конечно…

И посмотрев на сверкающие чёрные глазки внуков, подумал, что через месяц с небольшим должны были начаться экзамены на звание чуунина. И его «завоевание мира» начнётся именно с них.

Примечание к главе:

*«Вакаи-гун-фуин» — с яп. что-то вроде «группа печатей омоложения».

— КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ —

© Copyright: Кицунэ Миято

Часть 2. Пролог

— Пора выдвигаться, — в комнату Темари заглянул брат. — Баки-сенсей сказал позвать тебя.

— Решил сделать боевую раскраску? — хмыкнула Темари, посмотрев на живописное лицо Канкуро в фиолетовых треугольниках, с подведёнными глазами и очерченным ртом. — Так ты похож на Маки. Можно подумать, что это она твоя родная сестра, а не я. Да и Баки-сенсей будет рад: твой лицевой узор очень похож на его клановую татуировку.

— У Маки совсем другой рисунок, — пробурчал Канкуро на подначку. — Всего лишь символ кусаригамы* на щеках — её любимого оружия. К тому же она действительно моя сестра, только двоюродная. А у Баки-сенсея татуировка красная. А у меня — тёмно-фиолетовая. И вообще, ему понравилось. И Маки, кстати, — тоже.

Канкуро надулся, и Темари засмеялась. Пока они дома, в Суне, ещё можно быть немного несерьёзными, к тому же в раскрашенном виде обиженный младший брат выглядел ещё смешней. Она сильно сомневалась, что с рисунком на щеках Маки всё так просто, скорее, та таким образом подражала своему учителю, чьи клановые татуировки были скрыты, но располагались на ключицах и по форме как раз напоминали то, что рисовала себе кузина с семи лет. Каждый сходит с ума по-своему.

— До первого тура экзаменов на чуунина в Конохе осталось семь дней, — наблюдая за сборами Темари, напомнил брат. — Если всё на этот раз пойдёт нормально, то доберёмся туда за три дня, и четыре будет на восстановление, отдых и осмотр достопримечательностей…

— «Если всё на этот раз пойдёт нормально», — передразнила она Канкуро. — Ты при Маки такое не ляпни. Помнишь, что случилось на том экзамене на чуунина в Камне, до которого мы так и не дошли?

Брат смутился и, нахмурившись, кивнул. Из-за боевой раскраски лицо было непривычным и казалось, что Канкуро корчит жуткие рожи. Темари вздохнула. Она не любила чужих проблем, но Маки была единственной в деревне, кто подходил к ним с братом в команду. Достаточно сильная и умелая куноичи в ранге генина, но с резервом на трёх чуунинов. Четырнадцатилетняя двоюродная сестра, дочь покойного дяди Яшамару. Довольно сильная, к тому же обучалась у мачехи Пакуры, тоже, кстати, покойной.

К своим почти шестнадцати годам Темари могла «похвастать» большим багажом потерь. Её мама умерла, когда Темари было три с половиной года. Карура-окаа-сан родила младшего сына — Гаару, в которого совет деревни заточил «воплощение песка», и не выжила после родов. Темари, как старшей, пришлось взять на себя заботу о Канкуро, а о Гааре заботился дядя Яшамару, брат-близнец матери.

Примерно в возрасте четырёх лет Темари начали обучать искусству ниндзя. Тогда же у неё появилась мачеха — Пакура, младшая сестра её учителя и близкого друга отца Баки-сенсея. У Пакуры был ярко выраженный кеккей генкай — улучшенный геном «стихия жара», объединение ветра и огня. Пакуре часто приходилось отлучаться из деревни и выполнять задания. Эта куноичи не заменила Темари мать, но она брала пример со спокойной и очень сильной женщины, на которой повторно женился её отец.

Запечатанный песчаный монстр окончательно поглотил сознание младшего брата Темари. Когда Гааре было шесть лет, монстр в нём убил дядю Яшамару. Темари не очень хорошо знала отца Маки, дядя почти всё своё время проводил с Гаарой, присматривая за племянником-джинчуурики, но хорошо запомнилось, что одзи-сана после нападения Шукаку хоронили в закрытом гробу. В тот день погибло ещё несколько шиноби, которые пытались остановить вырвавшегося из младшего брата песчаного демона. Даже в особом бункере, в котором их вместе с восьмилетним Канкуро спрятал Баки-сенсей, Темари ощущала разлившуюся чакру биджуу, полную ненависти и обещания боли. Канкуро тогда очень испугался. И продолжал дико бояться своего младшего брата, который окончательно стал монстром и регулярно лишал Суну сильнейших шиноби.

После смерти Яшамару Пакура взяла в ученицы Маки, возможно, разглядела в той что-то, а может, по каким-то своим соображениям. Возможно, причиной послужило то, что мать Маки тоже погибла в числе тех шиноби, которые пытались остановить песчаного демона, а у Пакуры не было своих детей. Чем руководствовалась мачеха, Темари точно не знала.

Когда Гааре исполнилось десять, отец отправил его на миссию в Страну Реки, и Гаара так и не вернулся. Через месяц розысков Гаару объявили пропавшим. Но Темари, которой на тот момент уже было тринадцать с половиной лет, понимала, что уже никогда не увидит своего младшего братишку, так опасного деревне, и, скорее всего, если судить по вялым поискам, Гаару ликвидировали. Но свои догадки Темари предпочитала держать при себе.

Их, как детей Кадзекаге, воспитывали в строгости и ограничениях. Темари и Канкуро практически не выходили за пределы Суны, потому что их могли похитить и использовать для давления на Кадзекаге. Впрочем, были сильные сомнения, что это кому-то удастся. В смысле, влиять на отца. Тот был примером шиноби для Темари: бесчувственный, спокойный, расчётливый и очень сильный.

В прошлом году экзамены на чуунина проходили в Камне, и им наконец разрешили принять в них участие. В своих способностях Темари не сомневалась, но участие было командным. Маки достаточно выросла и могла завершить их с Канкуро тройку. До Ивагакуре они так и не дошли, их догнала весть, что Пакуру убили. Убили подло, заманив в ловушку.

Подкрепление успело лишь тогда, когда всё закончилось. Кадзекаге обвинил в смерти Пакуры шиноби Скрытого Камня. Участвовать в тех экзаменах команды Суны не стали. В череде потерь смерть мачехи была первой, которую Темари увидела и прочувствовала настолько близко.

К чести Маки, та не стала наматывать сопли на кулак из-за смерти учителя. Наоборот, тренировалась до потери пульса.

Следующие экзамены решено было проводить не в июне, а в середине августа. Также в Конохе, на финальных турах экзамена, в сентябре, решено было провести саммит Пяти Каге.

Темари закрепила на поясе свой гигантский боевой тэссен** и подхватила сумку со свитками. Специалистом в фуиндзюцу у них была Маки, так что с хранением оружия и вещей проблем не было. А стоило пересечь Великую Пустыню, как попадаешь на караванный тракт, на котором через каждые десять километров кафешки и онсэны.

— Идём, Куро-чан, — поддразнила Темари брата, назвав детским прозвищем и к тому же намекнув на его облачение.

— Эй, не зови меня так, анэ-сан! — снова надулся Канкуро.

— Тогда не носи столько чёрной одежды, — парировала Темари. — И как тебе не жарко в ней идти по пустыне?

— Зато она помогает запутать врага, — последовало заявление. — И ты же знаешь, что когда я меняюсь с Карасу…

О своих марионетках Канкуро мог говорить часами, так что Темари только хмыкнула, кивнув, практически не слушая, о чём говорит за её спиной брат.

На улице их уже ждал Баки-сенсей и Маки. Кузина тоже обновила гардероб и на экзамен надела нечто похожее на наряд Пакуры: зеленоватую майку-тунику, с разрезами по бокам, под которую были надеты шортики, а также футболку-кольчугу, как у самой Темари. Кроме того, из такой же чакропроводящей металлической сетки у Маки были чулки-наколенники от середины бедра до щиколоток и нарукавники от плеча до запястий.

Темари предпочитала защищать хитаем горло, поэтому носила протектор на шее, а Маки — на лбу. Впрочем, на шее сестры тоже была защита, которая казалась простецким украшением, но на деле являлась фуин-ловушкой, из которой могли выскочить смазанные ядом сенбоны, а то и что похуже.

— Онэ-сан, — поприветствовала Маки, также осматривая снаряжение и одежду Темари.

Ещё две команды генинов, которые не должны были пройти дальше первого тура экзаменов, присоединились к ним на выходе из Суны. В «экзаменовке» на чужой территории была куча подводных камней. Это был прекрасный повод проредить чужих подающих надежды генинов. Поэтому все деревни отправляли одну очень сильную команду, которая сможет за себя постоять и не поддастся на провокации. И пару откровенно слабых команд, для отсева. Им повезёт, если вылетят сразу и не погибнут на дальнейших этапах экзамена. Зато принимающая деревня, по традиции, должна выставить «лучших из лучших», в том числе клановых детей. И чаще всего именно принимающая деревня в итоге лидировала по прохождению генинов для следующих соревнований. Когда экзамены проходили в Суне, Канкуро и Маки ещё не были готовы достойно представлять деревню, а выступать без брата Темари не захотела. Иначе потом их команду бы разделили, а так они присматривали друг за другом, точнее, она присматривала за братом, которому была свойственна некоторая импульсивность.

— Построение восемь, — скомандовал Баки-сенсей, и генины, вместе с сопровождавшими их командирами и несколькими наблюдателями, выстроились в указанном порядке. Дзёнины-наставники прикрыли учеников, которые расположились в центре, двое разведчиков побежали вперёд.

Над Великой пустыней начало всходить солнце.

Темари заметила, что Канкуро быстро обернулся на провожающих, чтобы убедиться, что отца среди них не было. Брат заметил взгляд и скорчил смущённую рожу. Темари лишь улыбнулась. У Кадзекаге слишком много дел.

— Мы увидим его на финалах, — тихо сказала она брату.

Примечание к главе:

* Кусаригама (яп. 鎖鎌) — серп или короткая коса с цепью и шариком на рукояти. Кусаригама состоит из серпа (кама), к которому с помощью цепи (кусари) крепится ударный груз (фундо). Длина рукояти серпа может достигать 60 см, а длина лезвия серпа — до 20 см. Лезвие серпа перпендикулярно к рукояти, оно заточено с внутренней, вогнутой стороны и заканчивается остриём. Цепь крепится к другому концу рукояти или же к обуху серпа. Её длина составляет около 2,5 м или меньше.

**Тэссен (яп. 鉄扇) — складной веер c внешними спицами из тяжелых пластин железа, выглядящий как обычный, неопасный веер, или железная дубинка, когда веер сложен. Самураи могли использовать тэссен там, куда нельзя было проносить мечи, а некоторые школы фехтования учат бою с использованием тэссена. Такими веерами можно было отражать стрелы и дротики, метать веер во врага и пользоваться им как подручным средством при плавании. У Темари тэссен достигает высоты 130 см.

Часть 2. Глава 1. Оружие изо льда

— Хаку-чан, — сквозь сон проник тихий голос Чоуджуро. — Мы скоро приплывём. Кай-сан скомандовала просыпаться и готовиться к скорой высадке.

Хаку моргнул и, улыбнувшись, посмотрел на разбудившего его парня. Скулы Чоуджуро явственно покраснели. Хаку тихо хмыкнул. Шестнадцатилетний представитель клана Хошигаки его забавлял.

Два месяца назад их с Забузой-саном нашёл то ли дядя, то ли ещё какой-то родственник Чоуджуро, по крайней мере, фамилии у них были одинаковые. Только у Кисаме-сенпая был слишком ярко выраженный геном: острые зубы, синеватая кожа, «рыбьи» глаза, жаберные щели на скулах. Из всего вышеперечисленного Чоуджуро мог похвастаться лишь острозубой улыбкой и таким же, как у «дяди», невероятным количеством чакры. А так в целом парень выглядел вполне обычно: светлая кожа, тёмные глаза, бледно-синий ёжик коротких волос, очки в прямоугольной оправе, которые придавали Чоуджуро обманчивую беззащитность.

— Я же уже говорил тебе, что я — парень. Почему ты мне «чанкаешь»? — поинтересовался Хаку, выверенным движением склонив голову и снова улыбнувшись.

В миловидной внешности было огромное количество плюсов. Иногда хватало секунды замешательства соперника, чтобы нашпиговать того сенбонами. Хаку понимал, почему многие куноичи, особенно из стран, в которых круглый год тепло, так откровенно одеваются. У него самого было несколько кимоно с неопределённой цветовой гаммой, подходящих и мужчинам, и женщинам.

Забуза-сан всегда говорил, что в красивой девушке никто не заподозрит шиноби. Хаку не нравилось убивать, но зачастую от наших желаний мало что зависит. Он не очень хотел расставаться с Забузой-саном, но так было надо для их нового дома.

— Он не поверит тебе, пока не увидит твой член, — вмешался в разговор ещё один из новых сокомандников — Хозуки Суйгецу, мелкий, белобрысый и очень активный.

Парень был младше Чоуджуро, но в свои тринадцать был остёр на язык и слишком прямолинеен. Впрочем, Хаку думал, что Суйгецу иногда не слишком вежлив, потому что не знает, как себя вести, и хочет казаться взрослее, чем есть.

Чоуджуро покраснел, и Хаку укоризненно посмотрел на Суйгецу.

— Эй, ну ты правда слишком похож на девчонку, Хаку-чан! — хихикнул тот. — Тебе хотя бы волосы остричь… А то… Длиннее, чем у сенсея. Может, ты действительно девчонка?

Хаку пристально взглянул в ярко-фиолетовые глаза прикалывающегося парня и пожал плечами.

— Всё может быть.

Он быстро расчесался и собрал распустившиеся во сне волосы в шишку на макушке, оставив две пряди обрамлять лицо. Затем собрал тонкий футон, запечатал в свиток и сел у стены. Вспомнилось, что в вещевом мешке осталось несколько галет.

— Кай-сан сказала, что в Минамото мы позавтракаем в кафе, — Суйгецу присел рядом, но протянутую галету взял, вгрызаясь в угощение острыми зубами. — Дофтало уже плыть на этом корыте.

— Так просочись и поплавай снаружи, — посоветовал Чоуджуро. Хошигаки сел по другую сторону от Хаку, порозовел, но тоже взял у него из рук галету.

— Море же солёное! — возмутился Суйгецу на это предложение: его кеккей генкай позволял превращать тело в воду. — А мне нужна пресная жидкость.

Каюта на троих наполнилась задумчивым хрустом. Хаку не хотел ни с кем спорить. Суйгецу занял свой рот печеньем. А Чоуджуро снова непонятно чего смущался.

* * *

Хаку плохо помнил своё детство. Точнее, всегда пытался его забыть. Он родился в смутное время, на хуторе недалеко от города Ода в Стране Воды. Однажды он почувствовал нечто необычное. Словно мог управлять водой. Или снегом. Ему было пять, когда мама, чьё лицо никак не вспоминалось, увидела, как он играет, заставляя воду принимать различные формы. К сожалению, увидела это не только его мама, которая оказалась куноичи из клана Юки. Их кеккей генкай позволял инстинктивно объединять две стихии, превращая воду и ветер в лёд. Клан Юки, как и многие другие обладатели «особой крови», были приговорены к тотальному уничтожению. Тот приказ был отдан Даймё Страны Воды, аргументировавшим это тем, что люди устали от войн, которые развязывают шиноби с улучшенными геномами. Были сторонники и противники этого приказа. В стране началась гражданская война.

Когда Хаку шёл с Забузой-саном и Кисаме-сенпаем в Страну Воды, то Кисаме-сенпай признался, что первое, что сделал после того, как стал нукенином, это — убил того Даймё…

Хаку помнил, что ему было очень холодно. Ноги вязли в глубоком снегу. Он очень долго, целую ледяную вечность шёл до Оды, оставляя за спиной хутор, в которой не осталось ни единой живой души. Человек, которого он пять лет звал «отцом», привёл крестьян, и те скопом убили маму, которая до последнего прикрывала своим телом его. А потом… Потом Хаку кричал, и ему было дико холодно. Застывшие лица тех людей, вмороженных в огромные глыбы льда, до сих пор иногда снились ему в кошмарах.

Ода была неприветливым городом. В нём тоже было холодно, нечего было есть, и постоянно шёл снег. Хаку отовсюду выгоняли. Грязные, замёрзшие и оборванные дети никому не нужны. Он был маленьким и жалким. Не мог прокормить себя. А после смерти родителей потерял цель существования. Хаку спрашивал себя, что изменится, если он умрёт, как умерла его мама. И ответом было: ничего.

Забуза-сан нашёл Хаку на мосту у выхода из города. Снег мягко убаюкивал, тело закостенело, но было уже так уютно и хорошо. Снег обещал быструю и безболезненную смерть. Такую, что он бы и не заметил, как умер.

— Парень, ты ещё жив? — раздался низкий хриплый голос, и он окунулся в тепло и вкусный запах каких-то трав.

Хаку открыл глаза, чтобы обнаружить, что его подняли и закутали в шерстяной плащ. Он увидел наполовину забинтованное лицо, чёрные непослушные волосы, протектор Киригакуре, сдвинутый немного набок. А в глазах мужчины, который всё это с ним проделал, было что-то такое, что Хаку сразу понял: его жизнь поменяется.

Позже он подумал, что в тот момент уже переступил порог бытия и умер, как человек и как личность, а с того мига, как Забуза-сан вырвал его тело из костлявых рук Шинигами, он начал жить, как оружие в руках своего спасителя. Самый верный меч. Ледяной клинок.

* * *

— Готовы? — в каюту заглянула наставница их команды — Тэруми Кай. Младшая сестра Пятой Мидзукаге — Тэруми Мэй, которую Хаку видел всего однажды, в тот день, когда их с Забузой-саном приняли в Киригакуре.

В отличие от сестры, рыжие волосы Кай были обрезаны коротко, до середины шеи, а причёска была простой, без каких-либо выкрутасов. Наставница была выше Хаку почти на голову и, как и все шиноби с кеккей генкай, обладала прорвой чакры.

— Да, Кай-сенсей, — хором ответили Чоуджуро и Суйгецу. Хаку просто кивнул.

Их команду сформировали месяц назад. Забуза-сан сказал, что это временно, пока Хаку не получит официальный ранг чуунина. А ещё обещал, что прибудет в Коноху, в которую в данный момент они держали путь, через месяц в сопровождении Мидзукаге.

— Тогда на выход, — скомандовали им, и Хаку поднялся.

Чоуджуро и Суйгецу распечатали из свитков свои мечи. Закрепили на ремнях и двинулись следом.

Новые товарищи принадлежали к молодому поколению Мечников Тумана. Впрочем, насколько знал Хаку из того, что сказал ему Забуза-сан, Великая Семёрка, которую хотела возродить Мидзукаге, под большим вопросом. Два из семи мечей были утеряны во время войны: мечи «Нуибари» и «Шибуки»*, которые принадлежали неким Кушимару Куриараре и Джинпачи Мунаши. Ещё один комплект парных «мечей грома» был у одного из нукенинов, который не спешил возвращаться в Скрытый Туман.

Забуза-сан и Хошигаки Кисаме тоже были мечниками, владели «Кубикирибочо» и «Самехадой» соответственно.

Итого четыре меча: у Хошигаки Чоуджуро был камбала-меч «Хирамекарей», который накапливал чакру и мог принимать любую форму. А Суйгецу владел «Раскалывателем» — «Кабутовари», который лишь условно можно было назвать «мечом»: тот состоял из большого тесака и прикреплённого на ремне молота. Суйгецу хвастал, что его брат мог управлять всеми семью мечами Тумана. А «Кабутовари» разыскал для него Кисаме-сенпай.

Вслед за наставницей и ещё несколькими дзёнинами Кири они сошли на берег.

Минамото встретил их криками чаек и ярким солнцем.

Хаку привычно надел свою маску ойнина, воспринимая предстоящий экзамен, как очередное задание.

— До Конохи добираться четыре дня, — сказала Кай-сенсей. — Пойдёмте, купим еды и хорошенько перекусим.

Примечание к главе:

*Нуибари(縫い針, досл. "Швейная Игла") — один из семи легендарных мечей Семи шиноби-мечников Тумана. Сам клинок представляет из себя узкий «длинный меч» (長刀, "нагината"), который похож на большую иглу, с длинным и тонким мотком проволоки из зеркальных нитей, расположенный в нижней части его рукояти. Этот меч обладает способностью пронзать все, что угодно, а затем и сшивать вместе в неразрывные связки, когда хозяин попросту потянет за проволоку.

Шибуки (яп. 飛沫, буквально означает: "Всплеск"). Клинок использует различные взрывчатые печати, содержащиеся в крупном свитке для того, чтобы создать взрывы в во время фехтования, благодаря чему он получил прозвище "Взрывной Меч".

Если кто-то забыл, то оба этих меча находятся во владении Орочимару ("Жизнь, которую я изменю", книга 1. часть 3. гл. 14-16).

Часть 2. Глава 2. Кошачья натура

— Ого! Так там Коноха? Большая… — громко сообщила Каруи, первой забравшись на скалу, с которой открывался вид на чужое селение.

Идти им ещё около сотни километров в обход, так как под ними и до самой еле видимой окружности стен Скрытого Листа простирался знаменитый Лес Смерти Страны Огня.

— Осторожней, Каруи-чан, ты можешь оступиться и упасть вниз. Даже если выживешь, то попадёшь в лапы какой-нибудь местной жуткой твари. А мы с Атсуи и Нии-сенпай полезем тебя спасать, потому что ты будешь вопить как резаная. От звуков твоей смерти наши сердца и руки дрогнут, и мы тоже погибнем, — с печалью в голосе сообщил девочке Омои.

Нии вздохнула и в который раз мрачно подумала, как ей «повезло» с этим «временным наставничеством».

Райкаге Эй побоялся отправлять своего неуравновешенного сводного братца Би с учениками одних. Точнее, Йондайме решил, что Би будет его сопровождающим на саммит, а тот скинул своих генинов ей. Деревня должна выставить сильных соискателей, чтобы не ударить в грязь лицом.

Две другие команды Кумогакуре отправились дорогой на Хитори, чтобы свернуть с неё в Долине Завершения к Конохе. Они должны были с ними встретиться и объединиться сегодня.

Получив своё задание и «звёздную команду» в придачу, Нии же решила отправиться со своей группой из трёх генинов по тропе через Солёный перевал, избегая караванных путей и людных мест. Не потому, что боялась нападения или чего-то подобного, а для того, чтобы присмотреться к тройке и в кратчайшие сроки заставить их действовать, как одна команда. Всё же от собранности и слаженности зависит многое, особенно на отборочных этапах экзамена на чуунин. А то, что там, из-за предстоящего саммита, соберутся «лучшие из лучших» генины, которым в их деревнях и так должны выдать следующие звания по полевому патенту, она не сомневалась.

Поэтому, в отличие от двух других команд, более слабых, но в то же время — долго работающих вместе, их путешествие началось три недели назад. Они не спешили, много тренировались, разрабатывали общие тактики и стратегии. Молодые генины набивали себе шишки и обламывали зубки в сражениях с ней. Всё же сила джинчуурики, а в Нии была запечатана двухвостая биджуу, не сравнима с силой шиноби, пусть и из элиты молодого поколения Скрытого Облака. Плюс у неё, как ветерана Третьей Мировой, было куда больше опыта.

Когда до Конохи осталось всего ничего, Нии уже могла дать определённые характеристики своим подопечным.

Атсуи, которому на днях исполнилось шестнадцать лет, Нии знала достаточно давно и начала тренировать, когда тому было одиннадцать. Самый старший в данной тройке, Атсуи стал лидером, которого слушалась и четырнадцатилетняя Каруи, и тринадцатилетний Омои.

Как и Нии, владеющий редкой в их стране стихией огня и совмещающий её со своим кэндзюцу, Атсуи был достаточно серьёзным соперником. Особенно если учесть большой резерв чакры, стратегическое мышление и непробиваемое спокойствие.

В Стране Молнии у многих были светлые волосы, у Атсуи тоже был желтоватый блонд, но, в отличие от весьма смуглых Омои и Каруи, кожа у парня была такая же светлая, как и у самой Нии. Всё же они были пусть и дальними, но родственниками. К тому же старшая сестра Атсуи — Самуи — была и близкой подругой Нии.

Каруи была полной противоположностью рассудительного и осторожного Омои. Нии сказала бы, что иногда беловолосый паренёк был слишком осторожным и часто терялся в своих словах и размышлениях «а как оно может быть». И, скорее всего, темпераментная напарница была ему выбрана Кираби именно для того, чтобы иногда силой тычка или личным примером собрать в кучку мысли Омои. Который, кстати, несмотря на то, что младше, был объективно сильнее девушки и уже сейчас мог равняться на Атсуи.

Все трое на должном уровне владели кэндзюцу, а Атсуи и Омои могли вплетать в атаку мечом и свои стихийные составляющие. Впрочем, у Каруи был довольно сильный удар, и девушка лучше всех троих генинов в группе контролировала свою чакру, а также была вёрткой, гибкой и ловкой. Также Нии признавала, что красноволосая и золотоглазая миловидная куноичи, несмотря на ещё мелкий возраст и пока угловатую фигурку, могла являться неплохим отвлекающим манёвром при работе группы. Иногда и выгаданная секунда от того, что кто-то засмотрится или дрогнет рука, может стоить жизни.

* * *

— А вдруг на наших напали? Поэтому они не появятся в назначенное время, а мы будем их настолько долго ждать, что…

— Заткнись, Омои, там кто-то идёт, — оборвала начавшуюся тираду Каруи, которая сидела на дереве и наблюдала за тропой.

Нии напряглась, сделала знак команде «сидеть и не высовываться» и отправилась на разведку.

— Югито-сан, — поприветствовал Нии знакомый дзёнин, сверкающий своей тёмной лысой макушкой, и подал условленный сигнал для встречи. — Надеюсь, вы не слишком долго нас ждали? Мы немного задержались.

— Разбили лагерь и подошли к месту встречи с два часа назад, — ответила она. — Были проблемы?

— Один умник решил съесть парочку красивых ягод, — ответил дзёнин, блеснув тёмными очками на одного из парней. — Как оказалось, ягоды были несъедобными.

Покрасневший как помидор парень попытался что-то булькнуть в своё оправдание, но его товарищ дал ему тычка, чтобы не нарывался. Нии усмехнулась и наконец вспомнила, как зовут дзёнина.

— Поступаем под ваше командование, Джей-сан, — сказала она, чуть склонив голову.

Во избежание эксцессов не должно быть понятно, которая из команд, которые они приведут в Коноху, «звёздная» и сильнейшая. Как и не должны выяснить, что она — джинчуурики. Этот козырь Йондайме Райкаге, который также являлся и двоюродным братом Нии, держал в рукаве. В отличие от Кираби — официального джинчуурики восьмихвостого, о котором знали все в деревне и за её пределами, о том, что она является хранительницей двухвостой биджуу, в курсе были единицы. Впрочем, это не мешало Нии быть очень уважаемой куноичи и считаться элитным дзёнином S-класса. Командир группы — Джей — получил дзёнина С-класса около года назад, поэтому и испытывал лёгкое смятение, и она чувствовала его взгляд из-под тёмных очков.

— Мы доберёмся до Отакуку к закату солнца, Югито-сан, — сообщил Джей Нии. — А завтра с утра войдём в Коноху.

— Без разницы, — пожала плечами она, и дзёнин слегка расслабился.

* * *

Югито Нии считала себя вполне счастливым человеком, и даже то, что она — джинчуурики, ей не мешало. Около десяти лет назад она прошла изнуряющие тренировки в Тайном Храме на Острове Черепахи и смогла поближе познакомиться со своим биджуу — двухвостой кошкой. Ниби-чан иногда называли «Духом мести» из-за того, что в своей истинной форме, в которую также научилась перекидываться Нии, выглядела бесплотным злобным демоном, состоящим из ярко-синей чакры. Благодаря биджуу, Нии освоила и частичную трансформацию, и её «нэкотэ-тайдзюцу» был весьма впечатляющим, так как полуметровые когти она могла убирать и отращивать практически мгновенно, как на руках, так и на ногах.

Иногда Нии разговаривала со своей биджуу, и совсем недавно двухвостая назвала ей своё настоящее имя — Мататаби. Нии искренне считала, что на свою биджуу всегда может положиться.

* * *

В Отакуку они сняли гостиницу. Генины разбрелись по комнатам. Остальные дзёнины были мужчинами, поэтому Нии достался одноместный номер. После сытного ужина и бани она решила, что будет спать до обеда. Пусть командир группы Джей разбирается с бумагами и бегает за пропусками и разрешениями. После изнуряющих недель в горах хотелось отдохнуть и отоспаться. Именно для этого все приходят на экзамены раньше. Чтобы иметь пару дней в запасе на отдых и восстановление после пути. Потому что на самом экзамене обычно молодёжи не дают времени, чтобы передохнуть и собраться с мыслями. Шиноби должен быть готов ко всему и всегда.

Нии вяло думала, что коноховцы сто процентов сделают тур выживания на полигонах в Лесу Смерти. Конечно, по сравнению с границей, на которой они были, там будет лесопарк, но всё равно возможны потери. Впрочем, в числе их группы был обязательный ирьёнин. Лохматый светловолосый паренёк, которого Джей представил как Шии, забавно смущался, когда смотрел на неё… Нии подумала, что неплохо было бы расслабиться с этим Шии, и уснула.

* * *

— Нии-чан, — разбудил тихий шёпот. Она моментально выпустила коготь, но поняла, что находится в своём внутреннем мире, а не в гостинице.

— Мататаби-сан? — удивлённо спросила Нии. Обычно биджуу будила её в каких-то экстренных ситуациях. — Что случилось? Нападение?

— Нет… — в темноте сверкнули глаза: жёлтый и зелёный. У Ниби-чан была гетерохромия. — Я просто чую кое-кого и хотела бы убедиться, что мне не показалось…

Часть 2. Глава 3. Иллюзия и реальность

Шисуи открыл раздвижную дверь, вошёл в комнату и, прищурившись, огляделся. Пола, потолка и стен не было, лишь сине-чёрная пустота с россыпью звёзд. За спиной вжикнула сёдзи и медленно начала пропадать, словно вход стирали очень большим ластиком.

— И всё же я нашёл тебя, — пробормотал он.

Разрушать иллюзию девчонки силовыми методами не хотелось, ещё не время, поэтому Шисуи заранее внедрил свою чакру в чужое гендзюцу. Сделал это с самого начала, как почувствовал, что в ловушке. Самое главное было откалибровать точку входа. Впрочем, у него было несколько решений этой проблемы, всё же клан Курама не первый день в Конохе, и в клановой библиотеке Учиха было много информации по их техникам иллюзий.

Шисуи втянул морозный воздух «космической комнаты», а потом разлетелся воронами, одновременно накладывая иллюзию приближения одной из звёзд. И «собрался» уже на твёрдой земле, снова оказавшись возле кланового додзё, в котором во время дождя тренировались младшие ребята.

— Шисуи-сенсей, вы опять легко выскочили из моей иллюзии, и моя картина испортилась, — с хлопком отодвинулась створка двери. Впрочем, новая ученица не выглядела расстроенной. Светло-карие глаза лучились, а на бледном лице даже проступил румянец.

— Надеюсь, ты не потратила всю чакру и мне не придётся извиняться перед твоим отцом и Цунаде-сама, Якумо? — строго спросил Шисуи.

— Почти… Но чакроистощения у меня точно нет, — горячо ответила девчонка, тряхнув тёмно-русыми волосами. — Благодаря лечению госпожи Цунаде я стала выносливее.

— Твои способности уникальны, — хмыкнул Шисуи. — И при должном умении и обучении могут весьма пригодиться Конохе. На тебя будет возложена часть работы по защите селения во время саммита.

— Я справлюсь! — улыбнулась дочь главы клана Курама, двенадцати лет от роду. — Моя мечта: стать настоящей куноичи и снова возвеличить наш клан.

Шисуи кивнул и позволил себе короткую улыбку, чтобы подбодрить ученицу. Пути судьбы порой так непредсказуемы.

Он знал две истории Курама Якумо. В первой, которая так и не сбылась, Третий Хокаге поручил Юхи Куренай обучение десятилетней Курама Якумо: девочки со слабым здоровьем, но весьма впечатляющими талантами. Здоровье Якумо подкачало, и родители, которые сами же попросили Сандайме о назначении персонального учителя, попытались отговорить дочку от становления на путь ниндзя. Слабо контролируемая сила девочки и её горячие мечты и желания практически заставили сознание расколоться. Общение «второго я» с психиатром Канагава Тору не прошло зря, и Шисуи из обрывков снов, в которых была история Якумо, понял, что у девочки произошло расщепление личности. На «демона» и «хорошую Якумо». Родители Якумо, относительно сильные шиноби, — глава клана Муракумо Курама и его жена, которых «демон» посчитал угрозой для выполнения мечты «стать шиноби», сгорели в иллюзорно-настоящем огне. Потому что главной особенностью девочки было претворять иллюзию в реальность.

Всё это вполне вписывалось в программу Хирузена по ослаблению кланов. Кто знает, не поговорил ли «ласковый дедушка Третий» с «бедной талантливой девочкой», которую «злые родители» хотят забрать у «доброй наставницы Куренай» перед тем, как случился тот «неконтролируемый выплеск силы, который привёл к несчастному случаю с главой клана Курама и его супругой».

А перед новым распределением, в котором вышло, что полкласса — дети главных ветвей различных кланов, Третий Хокаге вообще перестраховался и, на почве той самой «неконтролируемой силы», отдал приказ запечатать дар Якумо. И тут же назначил Куренай, которой пришлось буквально уничтожить собственную ученицу, наставницей команды Инузука-Абураме-Хьюга. И если смотреть в несовершённое будущее, то в скором времени Юхи Куренай стала невестой Сарутоби Асумы, а клан Сарутоби через наставников мог влиять на всех будущих глав кланов Конохи. Паутина была очень тонкой и почти невидимой, но неприятно липла к лицу.

Шисуи выдохнул, радуясь, что с ликвидацией Хирузена эти далеко идущие планы канули в небытие.

Поэтому Муракумо Курама обратился уже к Пятой Хокаге. Цунаде же поговорила с девочкой, разработала для неё комплекс лечебных процедур и специальных тренировок, и последующие два года Якумо восстанавливала своё хрупкое здоровье. К двенадцати годам физически девочка была полностью здорова, и её тело могло выдержать те тренировки, которые предполагал путь ниндзя. Да, это был долгий и обходной путь, но Шисуи этот путь нравился больше, чем то, что так и не случилось, когда «запечатанную» девочку попросту поместили под охрану медиков и АНБУ в отдалённый особняк клана Сарутоби — «Сатомиямаока».

Скорее всего, Третий хотел под шумок, когда Курама захотят вызволить из непонятного «плена» дочь своего бывшего главы, прирезать и остальных. Вот только пост к тому времени уже заняла Цунаде, так что всё обошлось «малой кровью». Впрочем, судьба Якумо так и осталась за кадром истории, и Шисуи очень сильно сомневался, что девочка вообще выжила. Возможно, осознав бесполезность и безуспешность своей мечты, вогнала себе кунай под подбородок, как делали некоторые инвалиды и калеки войны, которые теряли смысл жизни и понимали, что больше не могут быть шиноби. Или тихо скончалась от своей болезни ичакроистощения, вызванного той маловразумительной попыткой мести Куренай и Конохе.

В конце пятого месяца к Шисуи пришла целая делегация во главе с Цунаде: старейшина — Курама Ункай, глава клана — Муракумо Курама и ещё несколько ребят из клана Курама, с которыми Шисуи работал в АНБУ. Все пришли просить его взять на обучение Якумо.

Для полевой работы девочка ещё не годилась, но он согласился её обучать с условием, что с Якумо будет заниматься во время своего нахождения в Конохе и не в ущерб наставничеству десятой команды. А сама девочка пройдёт тренировки тайдзюцу вместе с младшими представителями клана Учиха. Основной напарницей в спаррингах для Якумо стала Юмико — сестра Шисуи. Также девочки могли тренироваться во владении гендзюцу друг на друге.

Когда Шисуи полностью разобрался в способностях своей новой ученицы, то предложил Годайме план по дополнительной защите Конохи. Всё же саммит сразу пяти Каге, совмещённый с экзаменом на звание чуунин. Столько сильнейших шиноби прибудет в Коноху из условно-союзных стран.

Шисуи не хотел повторений инцидента восьмилетней давности, за который пришлось расплачиваться клану Хьюга. Силовые меры были достаточно опасны и вели к разрушениям. Полиции клана Учиха, которая могла «успокоить» нарушителей, не применяя физическое воздействие, в достаточном количестве не было. Да и не хотелось Шисуи, пока клан не войдёт в силу, всем и каждому рассказывать о том, что Учиха есть в Конохе, желая ещё немного сохранить хрупкий мир и не нарываться на остатки «Акацуки» как можно дольше. Слухи, конечно, неизбежны, и он понимал, что сейчас — самое спокойное время, во время которого нужно максимально подготовиться. Ко всему. В том числе и к тому, что, возможно, придётся с боем претендовать на свой мир и свою новую жизнь. Защищая детей, свою любовь и привязанности.

Но пока…

— Якумо, ты выполнила своё задание на этой неделе? — спросил он.

— Да, Шисуи-сенсей! — бодро отрапортовала девочка. — Как вы и сказали, я нарисовала виды на все центральные улицы. Наруто-кун и Саске-кун уже перенесли мои картины в старое здание полиции Конохи.

Разместить дополнительный «центр охраны и контроля» решено было на территории клана Учиха, в реставрированном полицейском управлении, которое когда-то тоже частично пострадало от разрушений и пожара в квартале. Двухэтажное здание военной полиции отстроили за счёт бюджета деревни, и Хокаге явно намекала, что клан Учиха в скором будущем восстановит свои права и обязанности по защите селения.

Когда за одну ночь был уничтожен весь клан, который отвечал за внутреннюю безопасность, в деревне образовалась серьёзная брешь, которую и Третий, и Пятая затыкали кланом Инузука, отрядами внутреннего патрулирования, а в особо сложных ситуациях, как, например, экзамен на чуунина, — оперативниками АНБУ. Но и сотня человек не могла заменить десяток патрульных Учиха.

Благодаря клановому додзюцу, особым тренировкам и обучению, Шисуи с детства знал все законы, техники допроса, обнаружения шпионов, умел подмечать различные мелочи и несостыковки в действиях людей в толпе. Их всех готовили к работе в полиции, которая была в разы сложнее и кропотливее, чем незатейливые миссии по ликвидации кого-либо. Потому что убить сможет любой дурак, а вот защитить заказчика от «бесшумных убийц», вывести из засады, обнаружить и ликвидировать ловушки, раскрыть заговор, — это ещё надо постараться. Учиха были аристократами, поэтому умели общаться и обращаться и с важными персонами, и с простым народом. Знаменитая «холодность и непробиваемое спокойствие», а также легендарная сила шарингана позволяли гасить конфликты и волнения. Поэтому жителей Конохи мягко подводили к мысли, что в какой-то момент клан Учиха снова займёт своё положение в деревне, и Шисуи был рад этому.

Расположенное в глубине селения здание военной полиции примыкало к клановой территории, а фасадом выходило на одну из центральных улиц, по которой можно было достаточно быстро добежать до центральных ворот. Это было удобно. И новые люди, которые попадали в Коноху по протекторату пограничных кланов или рекомендации интендантов из Отакуку и которых полиция снова проверяла и выдавала окончательную резолюцию на проживание, не плутали по селению — и не могли сказать, что «заблудились» на прямой дороге.

Сейчас таким соискателям приставляли наблюдателя и заставляли проходить различные тесты, медкомиссию и проверку «мозголомов» Яманака, которые зачастую действовали слишком грубо, за что и получили своё прозвище.

Идеей Шисуи было создание при помощи сил и способностей Якумо точек слежения. Все места: выходы троп, дорог и путей, улицы Конохи, удобные закутки для нападения и сбора сил — были им указаны и отрисованы девочкой на специальных холстах и краской с добавлением чакры. Подготовка велась два месяца. Но более трёх сотен полотен украшали здание военной полиции, укреплённое Наруто, Орочимару и Джирайей барьерами и всевозможными фуин-ловушками. Якумо могла не только воздействовать на реальность своей иллюзией, но и наблюдать за реальностью через свои иллюзии-полотна. В том числе на них показывались закреплённые маячками объекты и их передвижение. Прелесть была в оперативном вмешательстве через те же иллюзии в случае непредвиденных обстоятельств. А также введение объектов в зону гендзюцу. Не каждый мог выбраться из этой иллюзии. Не помогала остановка чакры, а способности в мире иллюзии по большей части блокировались Якумо.

Контроль над такой большой территорией не давался девочке легко, и любое воздействие, несмотря на кажущуюся «всесильность», отнимало у Якумо приличную порцию чакры. Но Шисуи было достаточно и наблюдения, чтобы вовремя реагировать на происходящее и иметь возможность следить за множеством гостей, которые со вчерашнего дня начали собираться в гостиницах Отакуку.

Примечание к главе:

Якумо и её способности были показаны в 1 сезоне 203-207 сериях.

Часть 2. Глава 4. Нелёгкий выбор

— Что случилось, Агара? Ты какой-то очень грустный… И один… — рядом, на берег пруда, села Юмико.

Агара вздохнул. Наруто, Саске и Кимимаро были на тренировках, а команду восемь Итачи отпустил «подумать». Чтобы осознанно принять решение, хочет ли каждый из них участвовать в предстоящем экзамене. Первые испытания и письменные тесты должны состояться уже через пару дней. Заявку надо было подать до завтра. Скорее всего, их капитан не хотел давить на Сакуру, но…

— Вот, — Агара протянул Юмико смятый листок.

— Заявка на экзамен? Ты ещё её не заполнил? Или?.. — рука Юмико легла ему на спину. — Ты не хочешь участвовать?..

Агара поджал губы и посмотрел в большие карие глаза названной сестры, в которых плескалось беспокойство.

— Ты не боишься меня. Почему? — тихо спросил он. — Ты же знаешь, кто я. Что я — джинчуурики.

— Но… — удивилась Юмико, округлив рот. — Ты хороший. Ты добрый. Почему я должна тебя бояться?

— Я убил сорок шесть человек, включая своего родного дядю, когда мне и десяти не было, — Агара бросил маленький камушек, который сжимал в руке, в воду.

Отражение поплыло и исказилось. Его названная сестра подобрала и тоже бросила камень. Новые волны погасили уродовавшую отражение рябь.

— Ты думаешь, я не убивала?.. — тихо сказала Юмико. — Через три месяца мне будет двенадцать, а на моём счету уже есть несколько человек. Двое. Мы — шиноби. Зачастую смерть — это наша работа.

Агара новым взглядом посмотрел на девочку.

— Знаешь, что говорит нии-сан? — продолжила та, устремляя взор вдаль. — Он говорит, что если ты убиваешь, то должен понимать, что иного выхода нет. Ты же не получал от убийств тех людей никакого удовольствия? И если ты помнишь их, значит, они не слились для тебя в безликую массу. Ты не стал одержимым чужой болью. Тебе не всё равно. Ты не демон и не чудовище, Агара, но ты очень сильный шиноби. А на пути сильных шиноби всегда будет смерть. Просто ты должен помнить о том, что жизнь, в том числе и чужая, важна. Шисуи говорил мне: «Если можешь не убивать — не убивай». Ты мог оставить в живых тех людей?

— Наверное, нет, — подумав, ответил Агара. — Я хотел остаться в живых сам.

— Тогда откуда?.. Откуда у тебя сомнения? — Юмико вернула ему бланк заявки на участие.

— Я сегодня видел свою сестру, — признался Агара. — Ну… Родную. Ты же знаешь, что я на самом деле из Суны? Она не видела меня, а я, как ты понимаешь, не лез на глаза. Темари я сразу узнал, она выросла, но почти не изменилась: те же светлые волосы, зелёные глаза. Даже причёска такая же, как в детстве была — четыре хвостика. Моя старшая сестра с командой пришла, ещё какой-то размалёванный парень в чёрном и девочка, я их не помню. Я надеялся, что…

Он замолчал и прикрыл глаза, стараясь успокоиться.

— Что больше не встретишься с прошлым? — закончила его фразу Юмико, так и не дождавшись продолжения.

— Да. Темари должно уже быть лет шестнадцать, так что я думал, что она не придёт на этот экзамен и получит патент чуунина раньше, — кивнул Агара.

— Твоя сестра… Она боялась тебя?

— Думаю, да, — вздохнул он. — Она думает, что я умер. И, наверное, рада этому.

— Не говори так! — возмутилась Юмико. — Ты совсем другой. И не вздумай считать себя каким-то монстром. Наруто тоже джинчуурики, неужели ты и его записал в чудовища?

Агара смутился от напора девочки, а её замечание насчёт названного брата заставило сердце сжаться. Он помотал головой.

— Даже если твоя Темари-онээ-сан* здесь, это не значит, что ты должен прятаться и убегать. Ты сильно вырос и изменился. Твоей приметной татуировки не видно из-за хатимаки, а теперь — банданы с протектором. Даже манера управления песком и стиль боя у тебя сейчас другие. В конце концов, она думает, что ты погиб. А это значит, не будет подозревать во всех красноволосых парнях своего брата. А даже если так… Знаешь, когда я вернулась в Коноху… Память, она такая странная… — Юмико тихо вздохнула. — Иногда мне казалось, что я слышу мамин голос. А ещё — будто видела её в толпе на празднике. Однажды я даже догнала одну женщину, которая со спины была очень похожа на Кэйко-каа-сан… Это была не она. Но я понимала, что это не она, не может быть она, и всё равно побежала.

Агара не нашёл ничего лучше, чем положить ладонь на руку Юмико и чуть сжать в молчаливой поддержке. Её слова немного развеяли чёрные тучи, которые сгустились в душе от неожиданной встречи с родной сестрой.

Кроме того, был ещё ряд очень важных факторов…

Шисуи в своё время сказал Агаре, что Учиха не отвернутся от него, даже если ему в какой-то момент придётся вернуться в Суну. А не так давно с ним говорила Цунаде-сама. Годайме Конохи и его, между прочим, названная бабушка напомнила, что, согласно легенде, его «истощённым и немного без памяти» нашла Кури-сан — покойная мать Карин. Где и при каких обстоятельствах — он не помнит. Карин приняла его, как брата, а Кури-сан вскоре погибла, но успела отправить весть Орочимару-сану о том, чтобы тот позаботился о своей дочери и усыновил Агару. Так он попал в Коноху. То, что он джинчуурики — не знает, о прошлой жизни — не помнит. Все, и он сам в том числе, думали, что у него много чакры, как и у Карин, потому что он — Узумаки. Цунаде сказала, что это на тот случай, если вдруг его кто-нибудь узнает и Раса-сама потребует его назад. Чтобы не подставить под удар Коноху и клан Учиха.

Агара свою легенду помнил и соглашался, что в варианте «ничего не помню, ничего не знаю» много плюсов. Особенно если он будет вынужден покинуть Лист. Всё же политического скандала, который мог обернуться войной, совершенно не хотелось. Впрочем, возвращаться в Суну, чтобы оказаться вдали от друзей и настоящих родных — тоже.

Но отказ от экзаменов…

Агара хотел разделить мечту Наруто. Чтобы его приняли как джинчуурики. Изменить мнение людей о носителях биджуу. Стал лучше понимать Шукаку, чаще с ним разговаривать, почти подружился с однохвостым демоном. У которого в голове тоже была куча заморочек… Но Шукаку помогал Агаре и тоже старался…

Ещё была команда: Шино и Сакура. Товарищи. Агара точно знал, что они хотят принять участие в предстоящих экзаменах. Сакура, чтобы доказать себе, что сможет. Тем более Итачи говорил, что у девочки большой потенциал. Шино, как будущий глава Абураме, имеет определённые обязанности перед кланом.

Клан Учиха тоже нуждается в сильных людях. Им не нужны жалкие трусы, которые боятся посмотреть страху в лицо, лишь бы остаться в тёплом месте и избавиться от трудностей. Больше всего Агара боялся разочаровать свою новую семью, своих друзей, приёмного отца, Шисуи и Итачи.

Они сидели вместе с Юмико на берегу пруда и молчали. Солнце медленно садилось за горизонт. Гуси и утки с кряканиями и гагаканиями покинули воду и вперевалочку направились в свои дома на территории Учиха. Агара с улыбкой вспомнил свой первый день в клане и то, как смело Юмико защищала его от гусей, которых выпустила из птичника. Внутри созрела уверенность, что даже если ему придётся вернуться в сухую и жаркую Суну, то эти воспоминания о его семье и друзьях будут с ним, чтобы поддерживать его в трудную минуту. И он должен оправдать их доверие. А от судьбы скрыться не получится. Будь, что будет.

— Идём домой, Юми-чан, — сказал Агара. — Скоро ужин.

— Ага, — улыбнулась та.

— Я заполню этот бланк, — сообщил он.

— Я буду болеть за тебя, — тихо ответила Юмико.

* * *

— Вы подписали заявления? — спросил Наруто Агару и Кимимаро, когда все они легли спать в их общем доме. — Мы с Саске всё заполнили и Какаши-сенсею отдали. Хината-чан сказала, что её брат, Неджи, тоже с командой участвует. Она тоже решилась. Всё же Хината из главной ветви своего клана... Хьюга из главной ветви уже к шестнадцати становились дзёнинами…

— Да, наша команда ещё вчера сдала бумаги, — ответил Кимимаро. — Кстати… Я видел сегодня одну команду из Кири. Они регистрироваться приходили. По ощущениям очень сильные ребята, парни — мечники. А ещё мне показалось, что их девчонку я видел в детстве, когда мы уходили из Страны Воды с Орочимару-отоо-саном.

— А я видел команду Темари-анэ-сан, — признался друзьям Агара.

— Твоя старшая сестра? — привстал с постели Наруто. — И что?

— Она меня не видела, — ответил Агара, осторожно почёсывая рыжую спинку Тайо, который громко тарахтел на плече, уткнув мордочку ему в шею. — Но думаю, что меня вряд ли узнают. А если и узнают, то ещё не факт, что захотят возвращать в деревню своё «безумное оружие», от которого с таким трудом избавились, верно?

— Хн, — Саске задумчиво хмыкнул, — чакру биджуу ты надёжно скрываешь своей песчаной защитой. Татуировка не видна. Ты подрос…

— Мне то же самое Юмико сказала, — усмехнулся Агара. — В любом случае от экзамена на чуунин, чтобы защитить честь Конохи, я не откажусь.

— Хн?.. Типа «риск — благородное дело»? — спросил Саске.

— От себя не убежишь, — тихо возразил Наруто, как всегда понимая Агару лучше всех.

Внезапно Саюри-чан, которая вместе со своими котятами ночевала у них, подняла голову и навострила уши, напряжённо прислушиваясь. В тот же момент Агара услышал предупреждение Шукаку:

— Возле барьера Конохи скоро появится Ниби-чан.

— Тебе тоже сказали про двухвостую? — спросил Наруто, встряхнув Агару за плечо.

Он заторможено кивнул: так хорошо, как названый брат, входить и выходить в свой внутренний мир не получалось, так что внезапный «сеанс связи» несколько выбил из колеи.

Саюри взволнованно мяукнула, и трое её отпрысков подбежали к ней.

— Надо сказать оябуну!

— Что случилось? — следом за Наруто и Агарой подскочили Саске и Кимимаро.

— Там возле Конохи мама Саюри-сан. Она думает, что её ребёнка захватили как её саму и очень сильно разозлилась… — пояснил Наруто, подхватывая кошку. — Берите Тайо и остальных мелких. Надо успокоить ту биджуу, пока она не потревожила барьер и не напала на деревню. Время поджимает! Бежим!

Примечание к главе:

* Онээ-сан — обращение, когда имеется в виду чья-то старшая сестра (а не своя).

Часть 2. Глава 5. Семейная встреча

— Итачи… ах… — тихо прошептала Карин.

Он целовал её шею, ощущая от кожи нежный привкус-аромат мелиссы и чего-то сладкого. Шисуи доделывал работу в Полицейском управлении, так что должен был появиться только через пару часов, и Итачи решил провести время с пользой… и своей девушкой. Карин тихо застонала от лёгкого покусывания мочки, и Итачи сжал в объятиях её тело, которое под тонким хлопком фурисодэ ощущалось обжигающе горячим.

— Оябун! — буквально ворвался Наруто в дом, заставив Итачи вздрогнуть.

Он слишком сильно отвлёкся, не ощутив приближение Узумаки. За долю секунды они с Карин привели себя в порядок и чуть отсели друг от друга.

— Где Шисуи? — отодвинулась сёдзи, и Итачи увидел, что в неожиданные гости пришли все четверо друзей вместе с младшим братом, да ещё и с животными.

— Что случилось? — Итачи почувствовал от ребят напряжение, а ещё усилием воли разогнал чакру и избавился от собственного напряжения в одном месте.

Саске догадался активировать шаринган и передать ему всю информацию в гендзюцу, замедляя время относительно реальности.

Встретить утро в разрушенной взбешённой биджуу Конохе никак не входило в планы Итачи.

— Оставайся здесь, я с ребятами, — сказал он Карин. — Идёмте, Шисуи звать некогда, время поджимает. Справимся сами. Да и лишняя паника ни нам, ни гостям, прибывшим на экзамен, ни к чему, — это он уже говорил на ходу, когда они, обогнув пруд по дамбе, бежали к стене.

— Как мы незаметно выберемся из деревни? — спросил Кимимаро.

— Мы уже пользовались этим ходом когда-то, — ответил Саске. — Итачи служил в АНБУ.

Он хмыкнул. Брат не забыл той вылазки почти пять лет назад, когда они побывали на территории клана Узумаки и немного «разграбили» схроны Учиха.

* * *

— Туда, — уверенно показал на северо-запад Наруто. — Кажется, джинчуурики пытается образумить свою биджуу, но надолго её не хватит.

Итачи хмыкнул и активизировал шаринган. Пока он не чувствовал той жуткой чакры, которую однажды ощутил от Наруто, когда парень взбесился из-за того, что Саске ранили. Большинство патрульных и АНБУ находились в данный момент в Отакуку, в который съехалось порядка трёхсот иностранных шиноби из четырёх Великих Стран и десятка малых. Итачи знал, что даже Страна Рисовых Полей, а точнее, клан Фуума, с которыми у их семьи были весьма хорошие отношения, выставили команду. Орочимару уже сделал запрос Хокаге разрешить проживание Фуума Араши, Фуума Сасаме и Кинута Досу* в Конохе на территории квартала Учиха.

От Отакуку до Конохи было порядка десяти километров, так что поле для деятельности биджуу обширно. Из леса, словно подтверждая эти мысли, донеслось рычание.

— Куда? — еле успел Итачи схватить за ворот Наруто.

Все они повыскакивали из дома в чём были: в бриджах и футболках. На первый взгляд — никакого оружия. Это если не считать собственных тел, додзюцу и хидзюцу. У Кимимаро оружие тоже было всегда с собой, точнее, в себе. Сам Итачи благодаря змеиному саннину уже давно обзавёлся парочкой пространственных печатей на теле. Во рту и на животе была запечатана вода в больших объёмах, на плечах, предплечьях и запястьях — арсенал холодного оружия, печатей и необходимых каждому шиноби мелочей. Такая предусмотрительность в подобных ситуациях не лишняя. К Агаре вовремя подлетел его песок, аккуратно налипая на спину. На первый взгляд, когда смотришь прямо, совсем не заметно, что на мальчишке есть что-то. Особенно если подкреплять всё это простенькой иллюзией сокрытия. Когда тело Агары окончательно подрастёт и сформируется, можно нанести пространственную печать, в которой запечатать приличный объём насыщенного чакрой песка. Возможно, это ему сделает уже Наруто: пацан как раз подобрался к данному разделу фуиндзюцу.

— Но… — синие глаза остановленного Узумаки влажно сверкнули при свете луны.

— Построение, — прошептал Итачи. — Я впереди, Агара сбоку слева — прикрывает нас песчаным щитом, Кими-кун, ты на прикрытии справа. Наруто, ты в центре. Сделай клона и забери котят. Охраняешь Саюри-чан и её детей. Саске, замыкаешь. Вдруг у нас будут зрители или противники. В этом случае используй иллюзию и постарайся вывести их из строя, мягко усыпив. «Технику храма Нирвана»** я тебе показывал. Всем всё понятно?

Дождавшись от пацанов угукания и выполнения команды, Итачи сделал знак следовать за ним. Теперь он тоже чувствовал сильные эманации чакры. Пожалуй, если бы патрульные и АНБУ не были так заняты гостями, то уже бы засекли попытку вторжения. Но биджуу проскочила мимо кордона, — а даже самые крутые сенсоры Хьюга могут покрывать бьякуганом радиус не более полутора километров.

* * *

Синяя, словно сотканная из чакры, приличных размеров кошка с двумя хвостами обнаружилась на поляне в километре от барьера Конохи. По телу биджуу, словно живые, пробегали чёрные змейки-завитки. Разноцветные глаза, каждый диаметром почти метр, яростно сверкали. Острые зубы злобно щерились. Хвосты создавали своим движением целую бурю, и на краю большой поляны уже были поваленные деревья, не выдержавшие раздражения Мататаби.

— Не такая она и здоровая, — сказал Наруто за спиной Итачи. — Курама-сама больше раза в два или в три.

— Скорее всего, это ещё не истинная форма, — ответил Итачи. — Иначе её джинчуурики уже бы погибла.

Он посмотрел на Саюри-чан. Та косилась на своих котят и явно волновалась. Впрочем, обернуться своей антропоморфной формой или превращаться в демоническую кошку не спешила. Итачи понимал: для начала темпераментную двухвостую следовало успокоить, а потом устраивать семейные посиделки. К тому же Мататаби может, не разобравшись, ввязаться в драку, а у них был более действенный способ усмирения биджуу.

— Вы с котятами оставайтесь тут. Мы с Саюри подойдём поздороваться, — скомандовал он брату и остальным. — Если что — прикрывайте.

— Хорошо, капитан, — отозвался Агара. — Я уже насытил почву своей чакрой.

— Осторожней, нии-сан, — тихо пробормотал Саске.

Итачи забрал у Наруто Саюри и двинулся к бесновавшемуся монстру. Поймать взгляд таких больших глаз не составило труда. Краем сознания он отметил, что зелёный и жёлтый глаза переняли облик шарингана и стали одинаково красными с тремя маленькими чёрными запятыми томоэ по кругу. Биджуу прекратила выть и замерла. Итачи же тем временем без труда проник во внутренний мир джинчуурики двухвостой, которая позволила захватить контроль своей кошке. Саюри-чан ментально переместилась вместе с ним, так и оставаясь сидеть на руках.

Несмотря на наличие целых двух джинчуурики в семье, Итачи ещё не приходилось бывать в таких местах. Он лишь читал клановые свитки. Когда-то Сенджу Хашираме в поимке биджуу помогал Учиха Мадара, так что практически все хвостатые звери были знакомы с обладателями шарингана.

Во внутреннем мире царила сине-чернильная темнота, подсвеченная лишь всполохами голубых огоньков чакры. То, что можно было увидеть, выглядело, как руины какой-то крепости.

Мататаби обнаружилась на огромной круглой фуин, светящейся мертвенно-синим светом. Оба хвоста и четыре крепкие когтистые лапы удерживались длинными цепями чакры, которые выходили из печати под её ногами.

— Эти глаза! — взвыла биджуу, дёрнувшись. — Я знаю эти глаза… Ты из проклятого клана Учиха! Какая сила!

— Успокойся, я не причиню тебе вреда. Я лишь пришёл поговорить с тобой и привёл ту, с которой ты искала встречи.

— Проклятый Учиха, ты поработил и мою дочь?! — сделала свои выводы Мататаби. — Я чувствовала мою малышку в скрытой деревне!

— Так вот же она! — потёр висок Итачи.

Двухвостая явно была не в себе и как будто не отличалась умом и сообразительностью. Но кто знает, возможно, её сознание и психика были повреждены при захвате. Или она просто «слетела с катушек», почуяв родную… чакру, скорее всего.

Саюри спрыгнула с его рук и из рыжей стала снова сиамской окраски, одновременно увеличиваясь до размера хорошего тигра. Но всё равно выглядела по сравнению с самой биджуу, как котёнок.

— Каа-сан! — мурлыкнула кошка.

Наконец-то биджуу перестала дёргаться и повела носом, обратив внимание на свою дочь.

— Саюри-чан?!

— Пообщайтесь, но я вынужден подавить тебя, чтобы нас не обнаружили защитники Конохи, — предупредил Итачи, возвращаясь в реальность.

Чакра синей кошки медленно втягивалась в хрупкую фигуру девушки с длинной косой светлых волос. Та почему-то оказалась ближе к краю поляны. По ощущениям во внутреннем мире Итачи провёл около получаса, но чувство времени говорило, что в реальности прошло не больше минуты.

Ребята подбежали к нему.

— Саюри-сан что, уснула? — спросил Саске, посмотрев на кошку в его руках.

— Саюри умеет входить во внутренний мир ментально, наверное, они всё ещё разговаривают с мамой, — почему-то шёпотом поведал Наруто. — Я же тебе рассказывал.

— А, точно, — согласился Саске и кивнул на девушку с протектором деревни Скрытого Облака на лбу. — А с ней что делать?

— Она должна очнуться через пару часов. Будет плохо, если её найдут так близко к Конохе и без документов, — сказал Итачи. Кошка на его руках встрепенулась, открыла глаза и спрыгнула на землю.

— Похоже, что Саюри-сан хочет остаться с ней, — заметил Агара. — Нам забрать котят домой? Они уснули, кстати.

Саюри, которая легла на грудь джинчуурики двухвостой, лишь важно кивнула на вопрос.

Итачи вздохнул и сделал теневого клона. Похоже, что помиловаться с Карин уже не получится.

— Мой клон отведёт вас в Коноху. Ложитесь спать. С Шисуи поговорю я. Покараулю и объяснюсь с девушкой, когда она очнётся.

Ребята потоптались и последовали за его дублем.

«Мяу?» — вопросительно протянула Саюри-сан.

— Спрячемся, чтобы нас не нашли АНБУ, — Итачи сосредоточился. — Демоническая иллюзия: Техника ложного окружения.***

Пространство вокруг пошло мелкой рябью, и кусочек леса и поляны, на котором совсем недавно бесновалась двухвостая кошка, вернулись в первозданный вид.

Итачи сел на траву и приготовился ждать.

Примечание к главе:

* Напоминаю, что Учиха сотрудничали с кланом Фуума, когда жили в убежище Орочимару. Клан Фуума и клан Кинута Страны Рисовых Полей решили объединиться через брак наследников. Сасаме и Досу обручены, Араши — старший брат Сасаме и будущий глава клана. Как следствие того, что уничтожения клана Кинута не произошло (Орочимару не стал превращать Страну Рисовых Полей в Страну Звука и развязывать в той маленькую гражданскую войну, а Фуума и Кинута объединились, благодаря чему было отбито нападение клана Догоу), то Кинута Досу не пострадал и его лицо не обезображено, соответственно, он не похож на перебинтованную мумию, как в каноне. («Жизнь, которую я изменю» Книга 1. Часть 2. Глава 19).

**Нехан Шоджа но Дзюцу 涅槃精舎の術, «Техника храма Нирвана». Именно эту технику применил Кабуто во время нападения Песка и Звука на Лист в каноне. Пойманным жертвам начинается казаться, что с неба падают белые перья, от чего попавшиеся в иллюзию люди впадают в состояния спокойного сна.

***Маген: Кокони Аразу но Дзюцу 魔幻・此処非の術, «Демоническая иллюзия: Техника ложного окружения». Пользователь для дезориентации противника изменяет вид объекта. Таким образом, любой, кто попадёт в радиус действия техники или посмотрит на объект, будет видеть искажённую реальность.

Часть 2. Глава 6. Без памяти...

Он открыл глаза. Помещение показалось смутно знакомым. Взгляду был доступен серо-коричневый скругленный потолок, в котором присутствовали небольшие круглые бойницы, дававшие рассеянный свет. Стена без углов, возле неё довольно высоко висели неясные силуэты, похожие на людей. Странные, но тоже неуловимо знакомые. Опасности они не представляли. Это было хорошо.

Ещё был виден стол с огарками свечей и свитками, разнообразные инструменты, колбы, банки, реторты, источающие запах лака, специфических трав и формалина. Всё это подсказало, что он находится в чьей-то лаборатории. На периферии сознания мелькнуло бледное лицо с жёлтыми, как у змеи, глазами и пропало в тёмной дымке.

«Может быть, я подопытный?» — пришла мысль.

Он чувствовал себя странно, как будто чего-то не хватало. От пола, на котором он лежал голым, ощущалась приятная сырая прохлада, а в самом помещении было весьма тепло. Краем глаза он заметил какую-то крупную фигуру рядом с собой. Осторожно повернул голову. На корточках, сложив руки на коленях, сидела старуха в чёрном балахоне. Казалось, что женщина, чьё лицо было испещрено глубокими морщинами, умиротворённо спала или глубоко задумалась. Но через минуту он понял, что та не дышит. Мертва. Поэтому от неё тоже не чувствовалось никакой опасности и он не заметил её сразу, когда очнулся. Почему-то эта старуха тоже казалась знакомой, только как будто раньше он видел её более молодой, без этих пигментных пятен на лбу и щеке, отвисших век и седых волос. Близость мёртвого тела совсем не пугала и не волновала. Наоборот, как-то успокаивала. Он внимательно разглядывал спокойное старческое лицо, пытаясь вспомнить, но в голове по-прежнему была только вязкая чернота.

Наконец, осознав бесполезность своего занятия, он напряг мышцы, ощущая, что свободен, и попробовал сесть. Получилось это легко, но странная слабость в теле присутствовала. По крайней мере, он убедился, что всё-таки мужчина и не зря думал о себе в мужском роде. Всё на месте. Паховые волоски были тёмно-красного цвета, из чего он сделал вывод, что такая масть у него и на голове. Там волосы на ощупь оказались мягкими, не слишком короткие, и похоже, что слегка вились. Кожа на лице была гладкой.

— Значит, я не очень старый, — сказал вслух он, прислушиваясь к звукам своего голоса.

Зеркал в лаборатории, насколько он мог судить, не было. Зато возле мёртвой старухи стопкой лежала чистая и свежая мужская одежда, поднос с едой и маленький свиток, на котором была красная эмблема с изображением скорпиона в равностороннем ромбе. Это было знакомым. В таких свитках писали послания. Скорее всего, ему. Он покосился на старуху и прикоснулся к её руке. Кожа была ещё совсем тёплой. Теплее окружающего воздуха. Значит, умерла совсем недавно. В голове всплыло что-то про запретные техники. Старуха что-то делала с ним?

Живот заурчал, запах еды, который достиг обоняния, дразнил рецепторы, возбуждая аппетит. Поэтому в порядке очереди выстроились: еда, одежда, свиток.

Вкус запечённого и еле тёплого мяса неожиданно «взорвался» во рту насыщенными и потрясающими ощущениями. От странного удовольствия, получаемого от пищи, он застонал.

— Как вкусно! — на глаза отчего-то наворачивались слёзы.

Он съел до крошки всё, что ему оставили. Одежда подошла и приятно пахла. Знакомым и чем-то домашним. От особого тонкого аромата трав отчего-то щемило сердце.

Глубоко вдохнув, он взял свиток, с интересом его покрутил и даже понюхал. Бумага тоже интересно пахла и была такой… живой. На стыке обнаружилась фуин защиты. Послание должно было открыться только при вливании чакры, причём определённого человека, или сгореть от срабатывания печати. Он посмотрел на мёртвую старуху, при смене ракурса показалось, что та немного ехидно улыбается. Почему-то появилась уверенность, что послание от неё. После принятия пищи слабости в теле стало меньше, и он рискнул направить чакру к большому пальцу. Это получилось очень легко, видимо, контроль у него был очень высок, а затем коснулся фуин. Печать засветилась, принимая чакру, и распалась. Он сделал вывод, что послание предназначалось ему.

Все полметра свитка были заполнены убористым почерком. Он сел на потёртый табурет, разложил послание на столе, прижимая край деревянной болванкой, зажёг свечу, чтобы было больше света, и принялся читать.

«Если ты читаешь моё письмо, значит, у меня всё получилось и я уже мертва», — гласило вступление. Он покосился на труп старухи и подумал, что мысль о какой-то запретной технике приходила к нему не зря.

«С момента твоей смерти прошло два года и пять месяцев. Ты погиб в год Быка восемнадцатого числа третьего месяца, а сегодня пятнадцатый день восьмого месяца, год Кота седьмого цикла Эпохи Скрытых деревень. Прошло много времени, но то, что тебя после смерти практически сразу запечатали в свиток и после этого вскрывали всего один раз, давало мне надежду на твоё воскрешение. Впрочем, я не знаю, как такое долгое пребывание в Чистом Мире отразится на тебе, возможно, что ты утратишь часть памяти. Я бы даже хотела, чтобы ты забыл некоторые неприятные моменты из своего прошлого и начал жизнь с чистого горизонта. Поэтому я решила рассказать тебе свою и твою историю и те события, которые мне кажутся важными. Прости старуху, если вспомню не всё или что-то утаю от тебя потому, что мне покажется это неважным или слишком болезненным.

Тебя зовут Сасори. Ты родился в деревне Скрытого Песка тридцать один год назад, в самый разгар второй мировой войны шиноби, во второй сякоо одиннадцатого месяца, то есть восьмого числа. Твоими родителями были Сунаго — старшая дочь Третьего Кадзекаге. И мой сын — Рэймэй. Меня же зовут Чиё, и я твоя бабушка».

— Сасори, — вслух произнёс он, пробуя это имя, которое, если верить письму, принадлежало ему. — Сасори… Означает «скорпион». Мне нравится, — и вернулся к чтению.

«Твои родители были хорошими и сильными шиноби, но шла война, и однажды они не вернулись с миссии. Тебе было пять лет, когда ты стал сиротой. Твоим воспитанием и обучением занималась я. Ты делал успехи, у тебя настоящий дар в создании боевых марионеток, уже к четырнадцати годам ты возвеличил клан Акасуна, восстановив славу подразделения марионеток, а также придумал и улучшил несколько кукол.

У тебя был друг, которого звали Комуши, в начале третьей мировой войны во время патрулирования он лишился руки. Ты сделал ему кукольный протез, но, к сожалению, яд, который отравлял оружие в протезе, добрался и до тела Комуши, отравив его самого. Мне кажется, что его смерть что-то изменила в тебе. Я виню себя в том, что произошло. Возможно, если бы я лучше проконтролировала процесс протезирования или чуть раньше помогла парню, всё могло быть по-другому. Из тела своего друга ты сделал свою первую человеческую марионетку...» — Сасори оторвался от текста и снова оглянулся.

Да, теперь ему стало ясно, что это лаборатория-мастерская по созданию кукол. И возможно, что где-то среди тех человеческих тел висит марионетка Комуши. Перед глазами мелькнул образ улыбчивого, глазастого, совсем ещё молодого паренька. Может быть, это и есть тот самый Комуши?

«Я искренне сожалею, что не поняла, что тебя что-то гложет. Я радовалась твоим успехам, не замечая, как мой любимый внук меняется и перестаёт походить сам на себя. Твоих марионеток из тел шиноби стало больше. Основой для них служили враги Суны и погибшие на войне товарищи. И так как кукольник уязвим для атаки, ты стал прятаться в одну из своих кукол — Хируко, обладающую большим запасом прочности. Некоторые даже были уверены, что ты так и выглядишь. А потом, семнадцать лет назад, пропал Третий Кадзекаге, который приходился тебе дедом по матери. И я с огромным сожалением и скорбью узнала, что его убил ты. Чтобы сделать из его тела живую марионетку…» — Сасори снова отвлёкся от чтения, стараясь переварить информацию.

Одно дело изготавливать кукол из мёртвых. Товарищи таким образом могли и после смерти помогать и быть с ним. Смутно подумалось об искусстве и вечности. Враги… служили победителю. Это не вносило никакого разлада в его мировоззрение. Но чтобы он убил деда для кукольной заготовки?! Это было как-то неприятно. В голове замелькали какие-то видения, события, обрывки фраз и разговоров, но всё было слишком неясно и непонятно. Сконцентрировавшись на прыгающих строчках, которые отдавали в сердце глухой болью и тоской, он продолжил чтение.

«О смерти Третьего выяснилось лишь в тот момент, когда тебя и его тело принесли в свитках шиноби из Скрытого Тумана, чтобы получить вознаграждение. Но обо всём по порядку. Потому что я не могла поверить в то, что мой внук способен на такое. Два с лишним года я проводила расследование и подготовку.

Сандайме пропал в середине третьей мировой войны. В год Собаки. Через месяц, как раз после пятнадцатого дня рождения, ты покинул деревню. Пост главы деревни занял твой дядя, младший брат твоей матери — Раса, он стал Четвёртым Кадзекаге. Позже до меня дошли слухи, что ты присоединился к организации «Акацуки». Эта организация состояла из различных нукенинов, в основном шиноби S-класса, которая брала сложные, щекотливые и трудновыполнимые миссии. В том числе те, которые противоречат Кодексу Шиноби. Например, мой информатор донёс, что в год Кабана седьмого цикла ты вместе со своими марионетками завоевал целую страну. Но я продолжала гордиться тобой и собирала информацию. Хотела знать, что ты жив и здоров. А ещё я разработала и довела до конца особую технику «Кишо Тенсей», позволяющую полноценно оживить мёртвого. Более того, такая техника могла оживить даже марионетку. Её засекретили, так как, как, думаю, ты уже догадался, расплатой за её использование становится жизнь. Мне жаль, что я так и не посмотрю на тебя живого.

Два с лишним года мне понадобилось для того, чтобы подобрать тебе подходящее тело и провести его медицинское преобразование. Всё потому, что то, что принесли те шиноби, убившие тебя, уже не было человеком. Ты стремился стать марионеткой, я понимаю тебя. Старческая дряхлость одолевала и меня, и если тебе будет интересно, то моя правая рука является протезом. Ты же пошёл куда дальше меня. С помощью техники запечатывания твоё сердце, очаг чакры и душа были помещены в небольшой сосуд, который вставлялся в марионетку.

Сейчас твоему телу около шестнадцати лет, его подробные описания и преобразования ты найдёшь в зелёном свитке на столе. Там же различные выкладки и информация по тому, что происходило в Суне и мире во время твоего отсутствия и смерти. Я сделала довольно точную твою копию, каким я помнила тебя до твоего ухода из деревни.

Ты находишься в своей лаборатории в клане Акасуна. Тебе поможет твой двоюродный дед и мой младший брат — Эбизо. Не обращай внимания, если он будет ворчать. Сегодня в Конохе начинаются экзамены на чуунина, а через три недели Раса отправится на саммит Пяти Каге, который организовывает эта девчонка, принцесса слизней Цунаде. Она стала Пятой Хокаге. Как бы ни неприятно мне было это говорить, но сейчас у Суны сложные времена. Деревня ослаблена, и боюсь, что через какое-то время может потерять статус Великой.

Кадзекаге убил своего младшего сына Гаару, который был джинчуурики. Я принимала участие в запечатывании Шукаку в ребёнка, но ребёнок вырос совершенно неуправляемым. За прошедшие годы Суна потеряла слишком много элитных дзёнинов не на военных миссиях, а в попытках уничтожить Гаару. И то для этой цели были привлечены те самые шиноби из Скрытого Тумана, виновные в твоей смерти. Также один из них точно принадлежал «Акацуки», так что будь осторожен, если надумаешь возобновить старые связи.

К тому же сейчас у нас очень напряжённые отношения с Камнем. В прошлом году там погибла вторая жена Расы — Пакура, и он может быть несдержан. Я уже слишком стара, чтобы проблемы деревни сильно волновали меня, но ты должен знать, что по своим силе и происхождению имеешь право на пост Кадзекаге. Раса совершает слишком много ошибок, а его оставшиеся дети слишком молоды и слишком слабы… Но, впрочем, знай, мой внук, что ты ничем и никому не обязан своим воскрешением, особенно мне. Это было моей мечтой, и я рада, что исполнила её. Всё остальное ты сможешь найти в лаборатории или попросить у Эбизо. Люблю тебя. Твоя бабушка Чиё».

Сасори перечитал письмо ещё раз и прикрыл веки. Видения и обрывки сцен мелькали перед глазами. Вдруг достаточно чётко сформировался образ молодой девушки, почти девочки, с тёмными волосами.

— Кажется, и я оказалась для вас очень неудобным противником, Сасори-сан, — сказала та словно через призму розового стекла. — Меня зовут Акира Гурэн. И я приёмная дочь вашего создателя — Орочимару-сана.

— Акира Гурэн, — задумчиво повторил за видением Сасори. — Значит, это ты убила меня?..

Часть 2. Глава 7. Начало экзамена

Рано утром Хаку вышел из комнаты, которую они делили на всю команду. Каждый номер их двухэтажной гостиницы имел собственный выход, так что он сразу смог вдохнуть свежего воздуха. Хаку облокотился на перила и стал любоваться зелёными насаждениями и архитектурой интендантского городка. ВСтране Воды редко удается увидеть рассвет, впрочем, как и закат. Постоянные туманы лишь окрашиваются багровыми всполохами от заходящего или восходящего солнца. Страна Огня с чистым небом, красивой природой и яркими красками ему нравилась. Было здесь что-то умиротворяющее.

«Мяу» — услышал Хаку, и к нему на перила запрыгнула рыжая кошка.

— Привет, — поздоровался он с пушистой голубоглазой красавицей, которая явно кому-то принадлежала: слишком ухоженная, да и на шее был ошейник с красной стекляшкой.

Кошка требовательно замурлыкала, и рука сама потянулась к навострённым ушкам. Хаку осторожно почесал рыжую холку. Он любил животных. У него был белый кролик, которого ему подарил Забуза-сан. С Усаги-чаном предполагался обмен при выполнении техники замены тела, но сейчас тот остался в Стране Воды под присмотром старенькой соседки.

— Доброе утро, Хаку-чан, — за спиной раздался смачный зевок Суйгецу. — Этот дурацкий экзамен наконец-то сегодня. Что за кошка?

— Доброе утро, Суйгецу-кун, — Хаку поприветствовал товарища, не поворачивая головы. — Она сама ко мне подошла. Наверное, чья-то любимица…

— Э-э, будь осторожнее, — поцокал Суйгецу. — У нас тут в соседях куча различных шиноби. Может, эта кошка вовсе не кошка…

— Ты говоришь, как тот генин из Скрытого Облака, — усмехнулся Хаку.

Вчера они были свидетелями любопытной сцены между темнокожим блондином и его красноволосой подружкой. Девчонка решила съесть новое блюдо в ресторанчике, которое ещё не пробовала на родине, а её товарищ предрёк ей мучительную смерть на экзамене из-за несварения желудка. При этом живоописав всё так, что половина желающих перекусить покинула ту кафешку.

Суйгецу хмыкнул и подошёл к перилам, а затем выставил палец пистолетом и побрызгал из него на кошку водой. Та фыркнула, одарила парня недовольным взглядом «ну и дебил», встряхнулась и начала неспешно умываться.

— Балбес, — беззлобно пожурил товарища Хаку. — Зачем?..

— Просто… Видел, как она на меня посмотрела? Прямо ух!

— Когда ты маленький и беззащитный, только и остаётся, что терпеть, — тихо сказал Хаку. — Разве ты не знаешь, каково это?

— Я просто пошутил, — смутился Суйгецу. — Извини, нэко-чан, — это уже кошке. Та снова фыркнула, вальяжно подтянулась, выгнувшись и поцарапав когтями дерево. А затем прошлась по перилам до Суйгецу и коротко, но как будто с каким-то значением, мяукнула.

— Чего? — удивлённо спросил Суйгецу у пристально смотрящей на него кошки. — Я же извинился. И у меня нет ничего вкусненького для тебя.

Хаку тихо засмеялся. У мелкого водяного было очень живое и подвижное лицо.

Внезапно Суйгецу онемел и вытаращился ему за плечо, а сам Хаку только через целую секунду ощутил, что за его спиной, причём довольно близко, кто-то стоит.

— Вот ты где, Саюри-сан, а я тебя обыскался, — раздался хрипловатый мужской голос.

Хаку молниеносно отпрянул от невероятно сильного шиноби. Даже Забуза-сан уже целый год не мог подкрасться к нему сзади. Длинноволосый брюнет с жёлтыми глазами, подведёнными фиолетовыми татуировками, ехидно улыбнулся.

— Похоже, что ты нашла себе компанию, Саюри-чан? — снова обратился к кошке мужчина, на котором был надет бледно-зелёный кинагаши до щиколоток с рисунком матагама по вороту. Накидка хаори, которая была лишь на плечах, сказала Хаку, что данный шиноби, как бы мирно на первый взгляд тот ни одет, готов к бою. Протектора принадлежности к какой-либо деревне не было. За не слишком широким поясом мужского кимоно явно не хватало пары мечей. Но это ещё не значило, что мечей и вовсе нет. Забуза рассказывал ему, что некоторые мечники делали себе пространственные печати для оружия прямо на теле. Этим занимались специалисты фуиндзюцу из клана Узумаки. Забуза-сан жалел, что в тот год, когда родился, была уничтожена скрытая деревня Водоворота, в которой жил тот клан мастеров печатей.

Кошка мяукнула и прыгнула на руки своего хозяина, а тот медленно пошёл на Хаку и его товарища. Прошёл мимо, тихо хмыкнув, и спустился вниз.

— Я чуть не обделался. Он такой… страшный, — шёпотом заявил Суйгецу, когда мужчина удалился на приличное расстояние.

Хаку наблюдал за удаляющейся фигурой шиноби, тот обернулся и посмотрел ему в глаза. Они находились больше чем в трёхстах метрах друг от друга, и Хаку готов был поклясться, что тот мужчина даже Ки не выпускал, но взгляд жёлтых глаз с тонким кошачьим зрачком вымораживал. Хаку моргнул, и шиноби в тот же миг пропал.

— Может, чей-то сенсей? — предположил Суйгецу. — Оценивал команду соперников?

— Или просто забрал свою кошку, — пожал плечами Хаку, с трудом удерживаясь, чтобы не поёжиться, сбрасывая странное напряжение от жутковатой встречи. — Кроме нас никого. Да и все команды тут уже два-три дня маринуются. А я его раньше не видел.

— Саюри-чан? — приглушённо раздался женский голос.

Из третьей двери справа от их номера вышла светловолосая куноичи из Скрытого Облака. Хаку переглянулся с товарищем. Суйгецу тоже явно узнал наставницу тех вчерашних генинов, которые ругались в кафе. Женщина оглянулась и, поколебавшись, остановилась возле них.

— Видели тут рыжую кошку?

— Да, её забрал с собой её хозяин, — ответил Суйгецу. — Сказал, что долго искал свою «Саюри-чан».

Куноичи задумалась и кивнула.

— Ясно, спасибо, — поблагодарила женщина и, развернувшись, пошла обратно.

— Тебе понятно, что происходит? — буркнул Суйгецу, и Хаку лишь мотнул головой.

* * *

В Конохе они уже были, когда подавали заявки на участие в экзамене, но сегодня им позволили совершить прогулку чуть дальше центра деревни, ближе к величественным монументам горы с пятью лицами Хокаге. В Конохе, как и в Киригакуре, практиковали совместный способ обучения, вот только здесь не было того экзамена, который пришлось пройти в своё время Забузе-сану. По правилам Академии Кровавого Тумана, которые ввёл Четвёртый Мидзукаге, ученики на итоговом экзамене должны были сразиться насмерть со своим товарищем, с которым делили еду и кров.

В Академию забирали с шести лет, и это было что-то вроде военного детского интерната, дети жили и обучались там постоянно. Волей-неволей, но ты с кем-то сходишься, появляются связи, тебе становится кто-то небезразличен… Этого самого «кого-то» и выбирали в поединщики. Двух друзей. Выживал сильнейший и обычно — сломленный психологически. Идеальный солдат, которому ничего не стоит убить своего. Последний Кровавый экзамен в Скрытом Тумане был около семнадцати лет назад. Тогда погиб весь выпуск. Всех их убил Забуза-сан.

Хаку вздохнул. Он был рад, что на этом экзамене на чуунина ему можно будет не убивать, разве что иного выхода не будет. У Забузы-сана, которого после того экзамена прозвали Демоном Тумана, тоже не было иного выхода. Наставник иногда рассказывал эту историю врагам, о том, как будучи малолетним шиноби, ещё не закончившим Академию, убил весь её выпуск. Не добавляя, что после его кровавого «подвига» подобные экзамены в Тумане были отменены. Хаку слишком хорошо знал Забузу-сана и догадывался о причинах такого поступка своего наставника. Тот не был ни злым, ни бесчеловечным, и, скорее всего, в его окружении был кто-то, кто мог погибнуть во время предстоящих в их группе экзаменов. Или Забуза сам должен был с этим «кем-то» сразиться и убить.

— Дальше сами, — сказала Кай-сан, — наставники должны оставаться вне стен Академии. Вам в триста первый класс, надеюсь, не заблудитесь.

* * *

Аудитория, которую они довольно быстро нашли, минуя пару простеньких ловушек, была огромной. Перед широкой дверью у них проверили пропуска и разрешили войти. Народ добавлялся, и Хаку уже насчитал двести семьдесят генинов из скрытых деревень Пяти Великих Стран и различных мелких, вроде Травы, Риса, Водопада и Дождя.

Одними из последних, присоединившись к другим командам Конохи, вошла тройка генинов, которых он видел в Стране Волн. Тогда Забуза-сан решил отказаться от миссии, а после, как слышал Хаку, с их заказчиком произошёл несчастный случай. Насколько этот случай был «несчастным», выяснить не удалось, но он решил получше присмотреться к группе, в которой был смурной темноволосый и темноглазый пацан, весёлый блондин и брюнетка-скромница с очень светлыми глазами.

Наблюдая за ребятами из Конохи, которые немного удивляли своей молодостью, Хаку чуть не пропустил момент, когда в комнату вошёл строй чуунинов-экзаменаторов в светлых костюмах.

— Всем занять места. Каждый член вашей команды должен сидеть на разном ряду и… — далее последовала инструкция, за несоблюдение которой грозились выгнать с экзамена.

Народ зашевелился, рассаживаясь по четверо за длинные парты. Вдоль окон по периметру на раскладных стульях уселись экзаменаторы. Хаку занял третью парту. Он сидел между блондинкой из Песка со странной причёской в четыре хвостика и белобрысым же пареньком из Камня в широкой хламиде, от которого почему-то пахло мёдом. Чоуджуро и Суйгецу заняли места на других рядах на восьмой и шестой партах.

— Внимание всем, — раздался знакомый хрипловатый голос, и возле доски из огненных всполохов появился тот самый мужчина, которого они видели утром. — Меня зовут Орочимару, и я — ваш экзаменатор на данном этапе.

Хаку задержал дыхание, впрочем, по классу всё же прошёлся тихий ропот. Имя легендарного саннина Конохи было знакомо многим.

— А теперь я объясню вам правила, детишки… — и зловещая ухмылка прорезала довольно красивое лицо, заставив Хаку поёжиться, а его соседей явственно вздрогнуть.

Часть 2. Глава 8. Первый отсев

На экзаменах Агара внимательно наблюдал за приёмным отцом. Орочимару-сан был воистину грозен. Нет, змеиный саннин не корчил жутких рож, не угрожал, даже не высунул свой невероятно длинный язык, но, тем не менее, атмосфера в классе с огромным количеством генинов медленно накалялась. Воздух наполнился кислым, так раздражающим Агару, запахом страха.

Пожалуй, лишь частое общение и ощущения Ки биджуу позволило Агаре достаточно чётко и связно мыслить, а также оторвать взгляд от жёлтых глаз с тонким зрачком и посмотреть вокруг. Криво улыбающийся Наруто тоже косился по сторонам. Саске и Мина сидели с активированными шаринганами. Большинство соискателей остекленевшими глазами смотрели прямо перед собой, у некоторых на висках наблюдались капельки пота.

Внезапно несколько человек закричали и подскочили.

Давление тут же пропало.

— Десять секунд, — безразлично бросил Орочимару-сан. — Столько времени требуется, чтобы перебороть свой страх перед заведомо сильным противником. Конечно, не все могут прожить эти десять секунд. А ещё кому-то остаётся только попытаться убежать.

Змеиный саннин кивнул, и возле тех, кто вскочил, оказались чуунины-экзаменаторы.

— На выход. Вы и ваша команда провалили экзамены, — тихо раздалось с разных сторон аудитории, и её покинуло пятнадцать человек.

— Итак, мы избавились от откровенного шлака, и можно начинать наше испытание, — хмыкнул Орочимару-сан. — Слушайте внимательно. Повторять не буду. Внутри своих парт вы найдёте экзаменационные бланки. Вы будете должны решить десять задач. За каждую решённую задачу вы получите один балл. Более того, сегодня у нас аттракцион небывалой щедрости, так что каждому из вас я дарю по пять баллов за то, что усидели на своих местах. На данном этапе должна пройти вся команда, то есть ни у одного из членов вашей команды не должно быть нуля баллов, иначе до экзамена не допускается вся команда. Если кто-то будет замечен за списыванием нашими экзаменаторами-чуунинами, с того снимается два балла. К десятому, итоговому вопросу, допускаются генины команд, которые в сумме на команду наберут тридцать баллов, и при этом ни у одного из её членов не будет нуля. На решение девяти задач вам даётся ровно час. А теперь всем достать бланки.

Агара сунул руку в парту и нащупал листок. Задача предстояла нетривиальная, к тому же требующая расчётов, с учётом способностей всей команды. Сейчас у каждой команды чистых пятнадцать баллов, надо увеличить их до тридцати…

— А где задачи? — прошёлся тихий шёпот по аудитории.

Агара посмотрел на пустой разлинованный на десять клеток лист, в который надо было вписывать решения и ответы.

Орочимару-сан эффектно щёлкнул пальцами, и ровная стена за его спиной пошла рябью, открывая исписанную доску и часы над ней.

— Иллюзия окружения, — шепнули сразу с нескольких сторон.

— Время пошло!

* * *

Задания были сложными, Агара смог решить только два. А правила предполагали всего шесть попыток списывания или передачи информации на команду, при условии, что каждый впишет решения всех девяти задач. При этом и каждому из членов группы нельзя было рисковать более трёх раз. Их специально рассадили в разные сектора, исключив возможность переговариваться и подавать сигналы, а значит, кроме испытания на добычу и незаметную передачу информации с помощью техник ниндзя, проверяют командное взаимопонимание, совместную работу и выручку. Каждый в команде, независимо от сложности ситуации, должен понимать, что ему делать.

Агара задумался. Получалось, что ответы должны быть у кого-то в аудитории. Большинству нужно было узнать, у кого именно. Сакура, пожалуй, могла решить большую часть задач. Семи решений уже было бы достаточно, чтобы пройти, потратив по попытке на «списывание». Во всём, что касалось учёбы, его сокомандница была очень умной и сообразительной. Шино с помощью жуков мог определить того, у кого находятся ответы, а также подсмотреть их. Или дождаться, пока решит Сакура. Значит, можно успокоиться, просто подождать, а потом воспользоваться техникой песчаного глаза.

Агара с интересом наблюдал за тем, как справляются с задачами остальные. Экзаменаторы начали выгонять народ целыми толпами. К середине часа аудитория опустела наполовину.

Темари получила решение от того размалёванного типа в чёрном, который использовал зеркала, чтобы подсмотреть ответы у других. Наконец, появился чёрный жук и уселся на пустующий лист для ответов на задачи. Это был сигнал от Шино. Агара выпустил немного песка, который подлетел и сформировался перед сокомандником в виде глаза.

Агара быстро заполнил девять граф и перевернул свой листок. Кто успел списать у него, тот успел, а кто нет, тот сам виноват. Кимимаро, Наруто и Саске сидели довольными, поэтому явно находились в первой категории.

— Положить руки и листы решений перед собой, — на исходе часа скомандовал Орочимару-сан.

Экзаменаторы сверились с их номерами и записали каждому их баллы. Ещё десяток команд, которые не набрали нужную сумму, покинули класс. Агара хмыкнул, его технику вообще не засекли, на листе значилась цифра четырнадцать. Пока все товарищи из его выпуска справлялись и сидели на своих местах.

— Замечательно, — снова улыбнулся той жуткой улыбкой приёмный отец, — из трёхсот шести осталось сто двадцать.

Орочимару-сан высунул длинный язык и медленно облизнулся. Почти никто не дрогнул.

— Прекрасно. Откровенных слабаков среди вас нет, — удовлетворился Орочимару-сан. — Теперь можно задавать десятый вопрос.

Агара весь превратился в слух.

— Что касается десятого вопроса, то перед тем, как я его озвучу, вы должны выбрать, брать ли этот вопрос или нет. Стоимость этого вопроса — все ваши набранные баллы. Ответить на этот вопрос предстоит каждому индивидуально, то есть никаких подсказок со стороны команды не будет. Если хотя бы один человек из вашей команды не сможет ответить, то его баллы обнуляются, соответственно, вся команда выбывает с экзамена. При этом, по договорённости Пяти Великих Стран, таких самонадеянных генинов в наказание ждёт дисквалификация: всех членов вашей команды занесут в особые списки, и вы не сможете претендовать на звание чуунина ближайшие пять лет. Как вариант: вы можете сейчас отказаться отвечать на итоговый вопрос. Также очевидно, что если один из членов вашей группы откажется от десятого вопроса, то команда не проходит дальше, но в этом случае дисквалификации не будет, и вы сможете попытать счастья на следующем экзамене на чуунина. На раздумье у вас десять минут. Те, кто решит отказаться, поднимайте руки, — так доброжелательно сказал Орочимару-сан, что сосед Агары тут же поднял руку.

Экзаменаторы вывели троих за двери. Атмосфера накалялась. Агара раздумывал над странным заданием. Это казалось аллегорией. Похоже на его собственное решение участвовать в экзамене. Он решил доказать клану, что не трус и не боится сложностей, не собирается убегать от проблем, откладывать решения.

Стрелки часов словно прилипли к циферблату, а народа в аудитории становилось всё меньше. Кто-то психовал. Из их потока дёргалась только Хьюга Хината, но на восьмой минуте успокоилась и она, упрямо сжав дрожащие пальцы.

— Время! — тихий голос одного из экзаменаторов разорвал вязкую тишину.

— Последний шанс, — плотоядно оскалился Орочимару-сан. Но морально измотанные генины почти не отреагировали. — Что ж… Восемьдесят один человек.

— Говорите уже свой десятый вопрос, — тихо выдохнул кто-то.

— Вам придётся ответить… — сделал эффектную паузу Орочимару-сан, — как меня зовут?

— То есть вы хотите сказать, что мы все прошли, Орочимару-сама? — подала голос Темари.

— Да, вы все прошли первый отсев. А ещё я хотел, чтобы вы меня запомнили, — сыронизировал приёмный отец, и Агара усмехнулся. Его догадка о сути десятого вопроса была верной. Народ зашумел и расслабился.

Внезапно с улицы раздался жуткий грохот, и за окнами появилась гигантская жабья морда ярко-оранжевого цвета.

— О нет!.. — с боковой парты простонал Наруто. — Неужели он?..

— Я ваш следующий экзаменатор! — бодро возвестил Джирайя-дзидзи-сан, спрыгнул со своей призывной жабы в распахнутое окно и огляделся. — Значит, у нас осталось двадцать семь команд?.. Отлично! Ах да, мне же надо представиться!

— О нет!.. — снова тихо воскликнул Наруто, прикрывая глаза.

Джирайя отодвинул Орочимару-сана и встал в позу, выставив ладонь.

— Перед вами легендарный саннин, жабий отшельник с горы Мёбоку, великий и прекрасный любимец женщин — Джирай-й-я!

— И ещё муж Хокаге, — кашлянул в сторону Орочимару-сан.

— А-а?.. — удивительно синхронно обалдели все, кто не был близко знаком с Джирайей-саном.

— Какой странный тип! — зашептался народ. — Он точно великий саннин? Это тот самый Джирайя?

— Ладно, детки, — наконец, посерьёзнел тот. — Через час жду вас возле полигона, который у нас называют «Лесом Смерти». Чуунины-экзаменаторы вас туда проводят. Там я объясню суть дальнейшего испытания для вас, — с этими словами Джирайя сложил печать, и жаба за окном с громким «пух» развеялась, в класс из окна полетели дым и пыль.

Когда всё улеглось, ни Джирайи-сана, ни Орочимару-сана уже не было.

— Следуйте за нами, — скомандовал чуунин, и все поднялись со своих мест, объединяясь в команды.

— Я так волновалась, — доверительно прошептала Агаре Сакура. — Было так страшно…

— Ничего, дальше будет ещё страшнее, деточка, — хмыкнул какой-то очкастый светловолосый генин из Скрытого Камня.

— Не разговаривать! — пресёк конфликт на корню один из чуунинов сопровождения. — В Лесу Смерти наговоритесь.

Агара просто кивнул Сакуре, и девочка робко улыбнулась ему в ответ.

Им предстояло следующее испытание.

Часть 2. Глава 9. Этап в Лесу Смерти

Темари внимательно читала контракт, который выдали всем участникам, прошедшим первый отсев команд.

— Ну, что скажешь, анэ-сан? — заглянул в бумаги Канкуро, получив за это щелчок по носу. — Ай! Больно же! — недовольно прогундел братец, потирая сопелку.

— Кажется, это ещё один способ запугать нас, — отозвалась Маки, которая сидела спина к спине с Темари и тоже изучала контракт. — «Подписывая это, вы соглашаетесь с тем, что можете умереть во время испытания и никаких претензий к деревне Скрытой в Листве не имеете…» и так далее, — процитировала двоюродная сестра.

— М-да? — буркнул Канкуро, исподлобья посмотрев на густую решётку, ощетинившуюся колючей проволокой в пятидесяти метрах от их расположения, на которой были нацеплены всевозможные знаки опасности. — Что-то мне не кажется, что всё это запугивания ради. Многие надписи довольно старые. Да и эта аура. И ветер доносит запахи отнюдь не цветочков.

— Я тоже слышала много нехорошего об этом Лесе Смерти, — подтвердила слова брата Темари. — Он вообще очень большой и защищает Коноху с востока, со стороны Соляного перевала.

— Такой опасный лес и так близко к жилью? — не поверила Маки, но тоже пригляделась и принюхалась.

— Думаю, что в Листе нашли способы обезопасить себя, — повела плечом Темари, поглядывая по сторонам.

Двадцать семь команд генинов тройками разместились на довольно открытой поляне с парочкой деревьев. Многие пытались использовать Ки, чтобы показать всем, какие они сильные и крутые. Опасаться надо тех, кто спокоен. Слишком спокоен для такого ответственного и нервозного экзамена. И с такими экзаменаторами...

Взгляд Темари зацепился за скучающее лицо ничем не примечательного темноволосого парня лет тринадцати-четырнадцати. Возле него крутилась длинноволосая блондинка и толстяк. На рукаве светлого жилета Темари заметила протектор с символом Листа. Коноха. Их вообще было много: из двадцати семи команд десять из Конохи. Эти команды рассредоточились по поляне, не кучкуясь вместе. И непонятно: это такая тактика, чтобы запутать, или генины Листа не собирались действовать сообща.

Во всех деревнях, насколько знала Темари, были разные принципы обучения и формирования троек. Где-то ставку делали на конкуренцию, где-то на взаимовыручку, а где-то буквально стравливали друг с другом, определяя сильнейших.

Второй экзаменатор, на первый взгляд казавшийся весёлым стариком, также весело поведал им о том, что их ждёт.

— Каждой команде в обмен на три подписанные формы контракта будет выдан свиток. Либо свиток «Небо», либо свиток «Земля», — Джирайя-сан показал оба варианта свитков средних размеров, синего и желтого цветов, с соответствующими надписями. — Каждой команде достанется какой-то один из них. Вашей миссией на этом задании будет дойти до башни в десяти километрах отсюда. Миссия засчитывается, если у вашей команды будут два свитка: свиток «Небо» и свиток «Земля». Это значит, что вы должны отобрать один из этих свитков у другой команды.

— Противников надо вычислять уже сейчас. Нам специально дали на это время, — тихо шепнула Темари, наблюдая. — Свитки раздают в закрытой палатке. То есть не ясно, который свиток у какой команды. Но мы должны присмотреться к соперникам. И уже сейчас определить, с кем можно сражаться и попытаться отобрать их свиток, а с кем лучше не связываться, — она покосилась на двоих парней и девушку из Тумана. У синеволосого парня в очках чувствовалась просто прорва чакры.

— Пожалуй, нам стоит избегать встреч с тройками из Пятёрки великих деревень, — предложила Маки. — Лучше присмотреться к шиноби из мелких стран.

— Если у каждой команды должно быть по два свитка, это значит, что сто процентов отсеивается четырнадцать команд, так как для одного из свитков пары не будет, — сказал Канкуро и дёрнул Темари за рукав. — Смотри, анэ-сан, кажется, это бьякуган в действии, видела?

Она через зеркальце посмотрела на мелкую девчонку с почти бесцветными глазами, которая явно наблюдала за раздачей свитков. Снова Коноха. С такими глазами можно увидеть, у кого из членов команды будет свиток «Небо» или «Земля» и номер площадки старта.

— Наша очередь, — Маки встала. — У меня есть печать сокрытия, активирую её, когда мы войдём в палатку.

Темари кивнула. По крайней мере, защитятся от техник подглядывания, если не могут подглядеть сами. Увы, их команда не относилась к разведчикам.

* * *

Лес Смерти оказался пренеприятнейшим местом. Экзаменатор предупредил, что тут водятся различные ядовитые твари: животные, деревья, растения — всё было опасным. Генинам советовали не зевать. Чакру тут испускало буквально всё, поэтому приходилось постоянно быть весьма бдительными. По сравнению с пустыней такое количество живности и растительности заставляло сильно концентрироваться. Экзамен начался в два часа дня, и на прохождение испытания им дали трое суток. За пять часов до захода солнца они продвинулись к башне на шесть километров и успели схлестнуться с командой из Травы. К сожалению, свиток оказался такой же, как у них — «Земля».

Пробираться куда-то в темноте смысла не было, да и эти пять часов сильно вымотали.

— Привал до рассвета, — скомандовала Темари. — Маки, подготовь защитный периметр.

Она с удовлетворением подумала, что зато их команду можно назвать отличной боевой поддержкой и расположатся они в этом жутком лесу с относительным комфортом.

С помощью фуиндзюцу Маки под прикрытием Темари и Канкуро установила многослойные барьеры: защитный, сигнальный, маскировочный. А брат на всякий случай натыкал по периметру ловушек. В свитках Маки нашлось сушёное мясо и галеты, и все они с большим аппетитом поели.

— Дежурство по очереди, первая смена — Канкуро, вторая — Маки, третья — моя, — и, положив тонкий спальник на мох, Темари уснула.

* * *

Предрассветная смена самая тяжёлая. Организм после путешествий по такому непривычному лесу изрядно поднапрягся. Дело было даже не в сражениях, а в том, что постоянно надо быть настороже. За людьми охотились не только команды соперников, но и множество живущих здесь тварей. Темари вздрогнула и вцепилась в свой тэссен, когда мимо их лагеря на приличной скорости пронеслась гигантская сороконожка, к счастью, не обратившая на их расположение никакого внимания. Кора деревьев немного светилась, то ли от чакры, то ли от специфических растений, почти полная луна постепенно тускнела.

С первыми лучами солнца Темари разбудила брата и двоюродную сестру, и они быстро свернули свой лагерь. Гулко каркнула ворона, которая села на пень и начала то ли точить клюв, то ли долбить свой насест в поисках живности. Темари вздрогнула, когда ей показалось, что глаза у вороны блеснули красным. Здесь точно не бывает простых животных, все какие-то мутированные!

— Я же говорил, что использовалось фуиндзюцу, а ты мне не верила, Хината-чан, — внезапно и довольно громко раздалось с дерева над их головой.

— К бою! — взревела Темари, вставая в боевую стойку и раскрывая веер.

— Круто они, правда?! Суновцы такие шустрые… — восхищённо продолжил тот же голос. Темари подняла голову и увидела на ветке ту девчонку с бьякуганом и светловолосого паренька в пятнистом костюме сине-зелёного цвета.

— Сдавайтесь, вы окружены, — хмыкнул блондин, а его подружка что-то шепнула ему на ухо.

Темари напряжённо раздумывала. Они никак не заметили появления этих двоих. Ловушки Канкуро не потревожены, а этот блондин каким-то образом понял, что они в фуин-барьерах. А значит, у противников было время, чтобы окружить их. И эти генины достаточно сильны, чтобы их потрепать. Похоже, что удача на стороне Конохи. Впрочем, пока есть время, чтобы успеть добыть ещё один свиток в пару, так как у них сейчас два одинаковых. Если они вступят в бой, то могут потратить много сил. Придётся договариваться. Все эти мысли промелькнули в голове Темари за секунду, и она распрямилась и сложила свой тэссен обратно.

— Мы сдаёмся. Можете забрать наш свиток «Земли», — сказала она, посылая предупреждающий взгляд Канкуро, который уже было открыл рот, чтобы возмутиться.

— Правда?.. — немного разочарованно протянул блондин, но потом широко улыбнулся. — Ну ладно, тогда. Принимаем вашу капитуляцию.

— Маки, свиток, — отдала приказ двоюродной сестре Темари, и та достала из сумки один из их свитков Земли.

Блондин с интересом наблюдал и казался расслабленней некуда. Это нервировало Темари ещё сильней.

— Забирай, — кинула она свиток сопернику. Тот ловко подхватил, повертел в руках, даже понюхал, после спрятал в сумку. И задумчиво почесал затылок.

— Будет обидно, если вы не дойдёте, я хотел бы посмотреть на вас в финале, — пробормотал блондин. — Эх, ладно, — и достал словно из воздуха свиток «Небо». — Держите!

Темари слегка обалдела от такой щедрости, но брошенный блондином свиток поймала. Паренёк запрыгнул на ветку, на которой его поджидала спутница, и обернулся, посмотрев в глаза Темари.

— Я сниму барьер вокруг вас через двадцать минут. Удачи!

Канкуро не удержался и метнул коноховцам вслед сенбон, но игла замерла в трёх метрах и просто упала на траву.

— А как он свиток тогда поймал? — удивилась Темари, посмотрев на Маки. У двоюродной сестры был довольно жалкий вид, и та стояла, открыв рот.

— Он… Он что, мастер фуиндзюцу?.. — как-то жалобно выдохнула Маки. — Такой хороший контроль? Обалдеть! И на одежде у него печати. Видели, как он свиток достал?

— Зато теперь можно спокойно двигать к этой башне, — буркнул Канкуро.

— Запечатай оба свитка куда-нибудь, Маки, — распорядилась Темари. — Выдвигаемся, двадцать минут прошло.

Вроде бы она должна расстроиться, но её, наоборот, снедало чувство радостного предвкушения. К тому же брат был прав — у них оба нужных свитка, а значит, половина задания уже выполнена. Впрочем, Темари тут же погасила лишние эмоции и сосредоточилась. До башни ещё надо было дойти, а многие команды, скорее всего, организуют там ловушки и засады, с целью поймать более удачливых соперников.

Часть 2. Глава 10. Часы затишья

Вороний клон Саске ещё проследил за суновцами, у которых главной была сестра Агары, и развеялся, передавая информацию.

— Порядок, — сообщил Саске команде. — Они даже не поняли, как мы это сделали. Посчитали, что всё, что они видели, было фуиндзюцу.

— Понятно, — хихикнул Наруто. — Я отправил вперёд нескольких клонов. Один из них уже достиг башни и попал в ловушку. Наши собираются чуть западней. Мы легко прорвёмся.

Саске кивнул, обдумывая ситуацию. Хината ещё на этапе распределения свитков сообщила, что командам Конохи выдают «Небо». Это и было понятно. Десять команд Конохи с «Небом», ещё четыре чужие команды с «Небом» и все остальные с «Землёй». Одновременно получалось, что пресекали драки между своими же, а также условно честный бой: ты не знаешь, что ожидать от противника, а они не знают, что можно ожидать от тебя.

В сравнении со многими участниками, которые были в большинстве своём старше их на два-четыре года, выглядела их команда совсем молодо. Хинате и Наруто тринадцать должно было исполниться в конце года, а Саске тринадцать исполнилось меньше месяца назад. Скорее всего, их внешний вид послужил причиной необдуманного нападения команды из Камня, в которой были довольно взрослые — минимум шестнадцатилетние шиноби. Саске уже обрадовался, что в первый же час испытания они заполучили нужный им свиток «Земля», но как нарочно у потерпевших сокрушительное поражение ивовцев был такой же свиток «Небо», как и у них. Наруто, добрая душа, подсказал раненым шиноби, что если они обмажутся соком толстых бурых пиявок, то смогут остановить кровь, а запах немного отпугнёт от них других хищников, и это позволит им выйти обратно из Леса Смерти живыми. По крайней мере, двоим из них.

После они обнаружили секрет заночевавшей команды Суны.

Отдать суновцам ненужный самим свиток значит увеличить шанс на прохождение своих команд. К тому же их командам этот свиток вряд ли бы пригодился. Конечно, можно было не отдавать, но Наруто был прав, очень хотелось, чтобы эта команда дошла до башни, чтобы посмотреть на них. Агара старался не показывать вида, но за два года Саске слишком хорошо узнал своего названного брата и друга. Агара переживал за свою родную сестру и питал к ней братские чувства. Всё же родная кровь — не водица.

* * *

В полдень, как и договаривались, они встретились с командой Агары и командой Шикамару.

— Все укомплектовались? — поинтересовался Саске.

— Да, хотя это было… проблематично, — ухмыльнулся Нара. — На нас напала группа из Дождя. Так глупо с их стороны было думать, что я не распознаю подделки в Чёджи. И оставить его за спиной.

— У нас тоже порядок, — хмыкнул Агара. — Шино сделал отличную ловушку.

— Шика, какое построение нам лучше всего сформировать? Хината, что видно? — спросил Саске.

— Башня находится в километре от нас. Много ловушек. Вижу одну, две, три, четыре команды на прямом пути, — воспользовалась бьякуганом Хьюга. — Их возможно обойти.

— Силовики впереди и замыкая, разведчики во вторую очередь, ирьёнины в центре группы. Лучше избегать сражений. Экзаменатор предостерегал от лишних жертв, и я думаю, что путешествием до башни всё не ограничится. Нам могут понадобиться все силы. Ещё неизвестно, что ждёт тех, кто доберётся, — выдал Нара после секундного размышления.

— Можно отвлечь клонами тот народ в засаде, — предложил Наруто. — А самим совершить скоростной прорыв.

— Отличная идея, — одобрил Саске, быстро активировав шаринган и убедившись, что у друга ещё куча чакры. — Тогда отвлекаем их внимание. Строимся и бежим к башне по маршруту, который укажет Хината.

* * *

План удался на все сто процентов, и через двадцать минут они вдевятером вошли в башню. Наруто сообщил Агаре, что за его клонами следовала команда Суны и, воспользовавшись неразберихой, тоже ввязалась в бой, удачно проскочила ловушки и вошла через другой вход. Встретивший их чуунин каждую команду отправил в отдельную комнату, распорядившись там открыть свитки, и они разошлись.

— Интересно, — прокомментировал открывшееся им в свитках Наруто. — Похоже, что это печать-маячок для перемещения. Надо соединить…

Вязь печатей поплыла, раздался специфический звук схлопывания воздуха, как при призыве, и из облака белого дыма к ним шагнул Какаши.

— Сенсей?

— Каждая команда, которая добирается до башни, призывает своего наставника для дальнейших инструкций, — пояснил тот. А потом ещё прищурил в «улыбке» оба своих карих глаза. — К тому же мне не пришлось шагать к вам через весь Лес Смерти.

— Хм, — скептически выдал Саске.

Наставника Хатаке Какаши приняли в их клан. Саске знал, что Орочимару-сан вместе со старшими братьями что-то сделали с Какаши чуть больше месяца назад, чтобы «принятие в клан» было не только на словах. Иначе как можно объяснить клановое додзюцу в обоих глазах сенсея, которым тот свободно пользовался. У Саске и остальных брали кровь. Скорее всего, как он догадывался, это всё было связано с приживлением Какаши второго шарингана. Того самого, который был у типа, которого казнил Итачи. Отступника клана — Учиха Обито. Как ни странно, но шаринганы в глазах наставника прижились и даже свободно «отключались», а это было доступно лишь истинным Учиха. Саске не особо разбирался в ирьёдзюцу, но предположил, что для этого сенсею была перелита их кровь и тоже как-то закреплена в организме. Впрочем, он не особо интересовался деталями этой операции. Интересным было то, что Какаши научился пользоваться высшей ступенью кланового додзюцу — Мангекё Шаринганом — и мог телепортироваться сам и телепортировать других через промежуточную внутреннюю реальность. Об этой уникальной технике шарингана довольно давно рассказывал Итачи, но увидеть и почувствовать это всё вживую и на себе — совсем иное. Так что, если бы Какаши захотел попасть в эту башню или оказаться рядом с ними, то достаточно было воспользоваться техникой Камуи.

— Зато не опоздали, сенсей, — подколол Наруто.

— Н-да, — возвёл глаза к потолку Какаши, — вернёмся к тому, для чего вы здесь и я с вами. В общем-то, до финальной части испытания у нас ещё пятьдесят часов. Так что у вас есть время хорошо отдохнуть, подлечиться, если кто-то ранен, прежде чем последние команды войдут в эту башню и экзаменаторы определятся с участниками. Наставникам разрешено дать инструктаж и оставить продовольствие. Далее я должен буду проследовать в комнату для наставников. Вам можно немного приглядеться к тем, кто справился с испытанием. Драки и выяснения отношений в течение следующих пятидесяти часов под запретом. Постарайтесь не нарываться и самим не провоцировать. Здесь везде камеры, и экзаменаторы будут за вами очень зорко следить. Нарушителей могут дисквалифицировать. Здесь есть душевые комнаты, советую отбросить стеснение и не ходить туда в одиночку. Хината, ты можешь договориться с другими девочками из команд Конохи. Парни, будьте бдительными. Лучше вообще поменьше выходить из своей комнаты, а побольше спать и отдыхать.

— А что будет через пятьдесят часов, сенсей? — спросила Хината.

— К сожалению, я не могу сказать вам об этом. И, Саске, Итачи должен был тебя кое о чём предупредить, — напомнил Какаши, прикрыв свой левый глаз.

— Да, я помню об этом, сенсей, — кивнул Саске.

Итачи предупредил не светить шаринганом перед чужестранцами. Только в самом крайнем случае, и то стараться поддерживать иллюзию на глазах. Их клан ещё был слишком слаб для противостояния всему миру, слишком велико искушение «задавить в зародыше» или присвоить додзюцу. К тому же на экзамене могут быть шпионы «Акацуки». Саске считал себя вполне способным победить любого генина и чуунина без использования клановых преимуществ. Большинство иностранных шиноби заявились на экзамены только под именами, не желая раскрывать принадлежности к какому-то клану.

Информация — вот ключ к успеху. Слишком много клановых способностей достаточно широко известно. Даже в Академии кое-что проходят по истории Мировых войн. В том числе особенности определённых кланов, их сильные и слабые стороны. Так что распоряжением Хокаге их зарегистрировали на экзаменах только по именам, без указания фамилий. Даже если Кимимаро поразит представителей Кири своим шикотсумьяку, без обозначения фамилии сложно доказать «утечку» кеккей генкай. Во время гражданской войны в Стране Воды было слишком много беженцев. А детей, осевших в деревнях и сёлах, шиноби вполне могли пригласить на обучение или взять в гарнизон.

— Вот свитки с едой. Тут достаточно на время пребывания здесь, даже с таким обжорой, как Наруто. Время инструктажа истекло, — Какаши достал из сумки пять свитков и вручил те Хинате. — Я ушёл, встретимся через пятьдесят часов.

* * *

Народ в башне прибывал. Саске выяснил, что первой была команда из Скрытого Тумана, о которой говорил Кимимаро. Они прошли Лес Смерти за семь с небольшим часов. Второй была команда из Скрытого Облака, лидером которых был светловолосый парень. Потом добрались три их команды и суновцы. Через час после них пришла команда с Хьюга Неджи, братом Хинаты. Как ни странно, но они вошли вместе с командой Кимимаро и Мины. Вроде бы соперники, но видимо, против других и это объединит. На вторые сутки до башни добрались ещё одни их одноклассники: Инузука Киба, Шимура Рури и Кохару Даичи, у которых сенсеем был Сарутоби Асума. Пришла группа из Скрытого Камня — два блондина и огромный здоровяк. Последними почти на исходе третьих суток прибыла команда их союзников из Страны Рисовых полей — Фуума Араши, его сестра Сасаме и Кинута Досу. Пару дней они жили у них в клане.

На исходе трёх суток раздался гонг.

— Всем спуститься вниз и построиться! — была отдана команда одним из экзаменаторов, и Саске, переглянувшись с Наруто и Хинатой, понял, что сейчас им расскажут о том, что их ждёт дальше.

Часть 2. Глава 11. Первый поединок

— Эй, ты чего тут спишь? Скоро начнётся последний тур экзамена, — незнакомый голос заставил Хаку резко открыть глаза. Одним слитным движением он выхватил из рукава сенбон.

— Спокойно, я просто удивился, что ты тут… — с лёгкостью остановили его руку, и Хаку начал глупо разглядывать незнакомца.

Первое — протектор с символом Конохи, второе — чёрная маска, закрывающая всю нижнюю часть лица, Забуза-сан тоже скрывал лицо под бинтами. Потом уже Хаку увидел светлые волосы, карие глаза, которые смотрели на него немного насмешливо, и то, что это взрослый мужчина, который был одет в зелёный жилет дзёнина. Наставник.

— Извините, я… — Хаку задумался и не мог вспомнить, как здесь очутился.

Последнее, что он помнил, это то, что вышел из комнаты, чтобы посмотреть на последнюю группу, которая пришла в башню. Отметил, что рыжеволосая девочка в команде Страны Риса серьёзно ранена и ослаблена. А потом… Неужели уснул? По ощущениям, он потерял около двадцати минут. Может быть, на него было совершено нападение? Но самочувствие прекрасное.

— Раз с тобой всё в порядке… — дзёнин Конохи отступил на шаг и тут тишину разорвал звук гонга.

— Всем спуститься вниз и построиться! — последовала громогласная команда.

— Вот, я же говорил, что сейчас начнётся, — пробормотал светловолосый мужчина и поспешил вниз.

— О, вот ты где, Хаку-чан! — догнал Суйгецу. — Мы уже с Чоуджуро начали волноваться. Тебя минут пятнадцать не было. Или, может, тебя понос разобрал? Неудивительно. Кай-сенсей дала какую-то местную хрень в консервах. Прав был тот парень из Облака. Опасно тут жрать что ни попадя. У самого живот с непривычки крутило…

— Заткнись, Суйгецу, — возник за их спинами Чоуджуро и дал тычка сокоманднику. — Будь серьёзней. Не слушай его глупостей, Хаку-чан.

А он тем временем анализировал своё состояние и гонял чакру. На первый взгляд всё было хорошо и даже отлично. Неужели правда вошёл в фазу быстрого сна? Такое, говорят, бывает из-за стрессов. Организм самопроизвольно отключается и восстанавливает силы.

Потом думать об этом стало некогда. Они выстроились на большой площадке перед гигантскими руками, показывающими печать Овцы. Тридцать три человека, которые прошли Лес Смерти и вышли из него победителями. Перед ними на возвышении стояли чуунины-экзаменаторы, Орочимару-сан и Джирайя-сан, а также одиннадцать наставников команд, среди которых была и Тэруми Кай, и тот беловолосый в маске, который его разбудил. Хаку показалось странным, что среди наставников нет Шарингана Какаши: тот был в Стране Волн с командой коноховцев, которые прошли отборы. Хаку только слышал о Шарингане Какаши и знал его приметы, но из-за большого роста Кисаме-сенпая и тумана сам его не видел. Единственным, кто носил маску, был тот самый разбудивший его дзёнин, но шарингана у него ни в одном глазу не наблюдалось.

В очень узнаваемой шляпе Каге и белой накидке к ним вышла маленькая молодая светловолосая женщина, её можно было бы назвать миниатюрной, если бы не выдающиеся формы, от вида которых несколько парней явственно сглотнули. По рядам прошёлся шёпоток, что это — Пятая Хокаге, легендарная Сенджу Цунаде. Им посчастливилось увидеть на экзаменах сразу всех троих великих саннинов Конохи.

— Рада приветствовать участников экзамена на чуунина, — звонким голосом сказала Хокаге. — Я вижу тут генинов всех Пяти Великих Стран и даже команду из Страны Рисовых Полей. Вы показали себя достойными представителями своих держав и отличными командами. Когда-то совместные экзамены на чуунина были придуманы для сдерживания, чтобы предотвратить войны и конфликты. И чтобы шиноби могли оценить силы своих соперников не на поле битвы, а в схватке. За вами будут пристально наблюдать. Ваши наставники, ваши друзья, ваши противники и потенциальные заказчики. Помните, что от того, как вы покажете себя на этом экзамене, очень многое зависит. Благополучие ваших стран и заказы миссий для вашей деревни. По вам, вашей подготовке и умениям, способностям и силе будут оценивать всю вашу деревню или клан. Но в первую очередь будут оценивать вас. С этого момента экзамен становится индивидуальным. Дальше пройдут только самые лучшие — элита своей деревни. Я всем желаю удачи.

Хокаге приятно улыбнулась и кивнула в сторону шеренги экзаменаторов:

— Генма-сан, ваш черёд.

По команде к ним на арену неуловимо быстро переместился серьёзный мужчина с сенбоном во рту и чёрном платке-бандане, который был повязан узелком впереди. Только по зелёному жилету и нашивкам было понятно, что экзаменатор этого этапа из Конохи и является дзёнином.

— Меня зовут Ширануи Генма, — представился тот, спокойно оглядывая всех. — Я объясню, что вас ждёт. Госпожа Хокаге уже сообщила, что пройдут самые лучшие, так что многие из вас уже догадались, что вам предстоят отборочные бои на выход в финал экзамена.

Почти никто не роптал, и Хаку подумал, что что-то подобное он и предполагал. Не зря же Тэруми Кай сказала им набираться сил и приглядываться к остальным.

— Отборочные бои начнутся немедленно и будут индивидуальными — один на один, так что если кто-то ранен или не способен драться, возьмите самоотвод. Этим вы свою команду не подведёте, а нам удастся избежать лишних жертв.

Хаку покосился на рыжую девчонку лет двенадцати, которая была ранена в плечо какой-то местной живностью — явственно были видны следы странного полукруглого укуса. Та стояла через два ряда от него, и он хорошо видел, что рыжая еле держится на ногах.

— Экзаменатор, вычеркните из боёв Фуума Сасаме, — подал голос парень из команды Риса с интересным фиолетовым оттенком волос. — Моя сестра ранена и не сможет продолжить экзамен.

Рыжая девчонка сникла, но возражать не стала.

— Отлично, тогда вас становится чётное число, — кивнул экзаменатор, делая пометку в списках. — Кто-то ещё? Нет? Ну ладно. Значит, продолжаем. А раненая может последовать в медчасть, чтобы получить помощь. Если не ввести антидот, то укус чёрной мокрицы может иметь весьма неприятные последствия, вплоть до фатальных.

Девочка вздрогнула, схватилась за плечо и вышла из строя. К ней подошёл мужчина с символикой ирьёнинов на светло-жёлтом комбинезоне и куда-то увёл.

— Итак, продолжим, — снова привлёк внимание к себе экзаменатор. — Объясняю правила. Вы дерётесь, пока ваш противник может продолжать бой или пока кто-то из вас не умрёт. Так что, если не хотите умирать, лучше сразу сдавайтесь. Также я могу остановить ваш бой, чтобы предотвратить нежелательные смерти. Распределение соперников у нас будет случайным образом, и вы сможете увидеть своё имя на том экране, — показал на стену Ширануи-сан. — Как только появляется ваше имя, вы выходите на арену и по моей команде начинаете бой. Никого другого, кроме поединщиков и экзаменатора, на арене быть не должно. Все остальные должны подняться и наблюдать сверху. Вмешательство в бой ваших наставников или сокомандников ведёт к проигрышу. Помните, что, вступив в поединок, вы должны быть готовы умереть. Но я всё же постараюсь сделать так, чтобы смертей на экзамене не произошло. Всем подняться!

Экзаменаторы и Хокаге заняли защищённую ложу, а Хаку, наставники и остальные участники потянулись обратно. Команды вместе со своими сенсеями занимали зрительские места возле железных перил. Башня имела пять этажей, скорее всего, именно на верхних этажах размещалась медчасть, были комнаты наставников и наблюдательный центр, который отслеживал через камеры их передвижения. На откуп генинам оставили первые два объединённых этажа, которые представляли собой самое широкое основание башни. По периметру второго яруса были комнаты, в которых они жили, а в центре получалась круглая арена около сотни метров в диаметре.

— Ну что, готовы? — ухмыльнулась Кай-сан.

— Готовы всем надрать задницы, сенсей, — ответил Суйгецу. — Интересно, кто будет первым?

На табло замигали буквы и появилась надпись «Хината vs Хаку».

— Ого! Первый бой твой, Хаку-чан! — восхищённо протянул Чоуджуро. — Удачи!

— О, похоже, что вон та мелкая и есть «Хината», — прокомментировал Суйгецу выход его противницы и захихикал. — Да начнутся девчачьи бои!

Чоуджуро покраснел и ткнул их неугомонного блондина под рёбра.

Хаку использовал шуншин, чтобы переместиться на арену и замереть напротив маленькой, не больше тринадцати на вид, щупленькой девчонки в бежевой курточке с меховой опушкой. Короткие иссиня-чёрные волосы, светлые глаза, упрямо поджатые губки. Хаку даже стало немного неловко побеждать такую мелочь.

— Прошу тебя, сдайся, — попросил он. Но девчонка лишь свела бровки и решительно встала в боевую стойку, разгоняя по телу чакру.

— Бой! — скомандовал экзаменатор.

Хаку заметил, что в лице девочки что-то изменилось: вздулись вены на скулах, а цвет глаз стал заметно белее. Такое он уже видел у Ао-сана, один глаз которого был пересаженным. Бьякуган — одно из великих додзюцу, которое позволяет владельцу видеть потоки чакры вокруг себя. С несколькими противниками это большой плюс, но в бою один на один? Девчонка сорвалась с места, демонстрируя какое-то странное тайдзюцу. Хаку уворачивался ото всех ударов: от представителя улучшенного генома можно было ожидать любой гадости, тем более он чувствовал, что девчонка концентрирует чакру в ладонях.

Он отскочил подальше и метнул пару сенбонов, малявка их отбила ладонями, явно воспользовавшись силой глаз. Хаку сделал вывод, что, скорее всего, бьякуган ещё и несколько ускоряет восприятие реальности и в этом состоянии его противница находится в боевой медитации. И его догадка, насчёт концентрации чакры, подтвердилась. Вот только на сколько хватит этой Хинаты? И какое количество сенбонов должно быть? Насколько хорошо видит этот её бьякуган? Хаку колебался, какую технику выбрать. Калечить девочку ему совершенно не хотелось. Ледяную тюрьму лучше приберечь до финала, а подойти совсем близко, чтобы локализовать её техникой паралича, которую он использовал, когда они забрали свиток у команды из Конохи, вряд ли получится из-за её бьякугана. Впрочем, выяснить это всё же стоило…

Пока он размышлял, малявка решила атаковать. Было видно, что эта Хината рукопашник: слишком явно стремилась сократить дистанцию и достать его. От такой довольно безрассудной активности Хаку сделал вывод, что, скорее всего, даже один удар, попавший в цель, будет решающим. Возможно, девчонка внедряет свою чакру или сила её удара очень велика при соприкосновении. Метилась малявка тоже в жизненно важные органы, чаще в сердце или печень. Промедление могло стоить победы.

Хаку достал из подсумка небольшой свиток и развернул его, одновременно распечатывая, девчонка предусмотрительно отпрыгнула.

— Высвобождение воды: Техника скрытого тумана*, — Хаку быстро сложил печати, сразу трансформируя призванный запас воды в густой туман, насыщенный его чакрой. Относительно небольшое, а главное, безветренное помещение позволило выполнить технику идеально. Если опираться лишь на зрение, то не видно ничего дальше собственного носа. Даже звуки, которыми подбадривал свою сокомандницу светловолосый парень, стихли, поглощённые его туманом. Если бьякуган видит чакру, то девочке придётся несладко. Чакры Хаку бухнул в два раза больше, чем требовалось для такой площади. Благодаря ощущениям чакры он прекрасно чувствовал, где находится его соперница, которая растерянно оглядывалась.

— Прости, — короткий удар в особую точку на шее, и Хаку подхватил безвольно обмякшее девичье тельце, прерывая технику. Именно благодаря ей Страна Воды, даже потрёпанная внутренним разладом и сократившая свою армию до почти неприличного минимума, по-прежнему остаётся Великой Страной.

Туман медленно рассеялся, оставляя лужи на полу.

— Что с Хинатой?! — завопил, едва не срываясь с места, блондин из команды Конохи.

— Она просто без сознания, — ответил Хаку, понимая переживания парня. Он положил тело девочки на пол и отошёл на шаг.

— Победа за Хаку, — сообщил экзаменатор.

К Хинате тут же подбежали ирьёнины. Хаку шуншином вернулся к своим.

— Я проиграла? — захлопала глазами очнувшаяся девчонка, которую привели в чувства.

— Да, возвращайся к команде, — ответил экзаменатор. — Первый бой окончен.

Все устремили взгляды на экран в ожидании следующих противников. Буквы снова мигнули, и высветилась надпись «Губачи vs Агара».

Примечание к части

* Суитон: Киригакуре но Дзюцу 忍法・霧隠れの術, «Высвобождение воды: Техника скрытого тумана» — техника воды, при которой пользователь может создать туман на определённой площади при помощи небольшого количества окружающей или созданной им же воды. Плотность тумана будет зависеть от вложенной чакры. Снижает поле зрения, позволяя самому пользователю ощущать «заблудившихся».

Часть 2. Глава 12. Тактика и стратегия

Настроив иллюзию на глаза, Шисуи с интересом наблюдал за первым боем. Тот самый «ледяной мальчик», который так заинтересовал Орочимару-сана, справился с наследницей Хьюга за пару минут, не показав ничего, кроме техники скрытого тумана. Шисуи покосился на брата, чья тройка расположилась последней из команд Конохи. Итачи владеет стихией воды, поэтому брат с интересом будет наблюдать за всеми представителями Киригакуре. По лёгкой улыбке Шисуи понял, что в арсенале Итачи продемонстрированной Хаку техники не было. Скорее всего, его напарник по «Акацуки» — Хошигаки Кисаме — не счёл нужным показывать представителю клана Учиха столь простую, но в то же время действенную на додзюцу технику шиноби Тумана.

— Простите, сенсей, — тихо сказала проигравшая Хьюга, которая поднялась в «зрительный зал». Команда Какаши стояла совсем рядом, так что виноватый и тихий голосок девочки Шисуи прекрасно слышал.

— Ты ещё не готова к таким серьёзным противникам, — утешил Хинату её наставник. — Этот парень очень силён.

— Какаши-сенсей, так это парень? — вклинился в разговор Наруто. — Но он… э… такой красивый! Красивее многих девчонок!

— Да, Наруто, это всё же парень.

Шисуи усмехнулся, посмотрев на слегка смутившегося Хатаке Какаши. Совсем недавно у того был шанс убедиться в половой принадлежности Юки Хаку. Они очень точно рассчитали момент кратковременного похищения с целью добычи биологических образцов ледяного кеккей генкай. Даже если парень что-то заподозрит, то множество событий, включая первый бой, а Шисуи лично договорился об этом с техниками, всё смешают в восприятии проблемы «возможного похищения». К тому же молодым шиноби свойственна лёгкая небрежность, если им кажется, что нет никаких последствий и вроде бы — причин. Фамилий на экзамене не называют, да и считается, что клан Юки был уничтожен ещё в начале Третьей Мировой войны шиноби. Ледяных техник Хаку не показывал, а значит, утечка минимальная.

Если бы не «второе я» — Накомори Хироши, то и сам Шисуи не заподозрил бы в этой «девочке» парня, представителя «утерянного клана» Страны Воды. Впрочем, благодаря этому же он знал достаточно о большинстве участников этого экзамена. А информация — это сила.

— Агара следующий! — прокомментировал Наруто и громко подбодрил: — Удачи, брат! Мы болеем за тебя!

Шисуи вглядывался в светловолосого парня с протектором Скрытого Камня, который вышел на арену, как только появилось имя «Губачи», тот был в светлом балахоне с широкими рукавами и с приличным рюкзаком за плечами. В подобной одежде был ещё один парень из его команды, внешне похожий, но постарше. Вероятней всего, они — из одного клана, братья или кузены. Их наставником была темноволосая и темноглазая женщина, которую звали Нанбу, — Шисуи слышал, как её называли подопечные.

Скрытый Камень являлся основным врагом Конохи во время Третьей Мировой, на которой сражался в детстве и юности Шисуи. Он вспомнил это имя и смог сопоставить его с теми знаниями из манги, которые выдавал Накомори Хироши во снах. Куросаки Нанбу была известным дзёнином Ивы, а ещё — супругой сына Третьего Цучикаге Ооноки — Кицучи, которая родила правящей семье нескольких детей. Двоих из них показывали в качестве участников Четвёртой Мировой войны — Куроцучи и Акацучи. При этом Куроцучи, насколько Шисуи мог судить, была просто копия матери, разве что не имела приметной родинки в уголке рта.

— Ты проиграл, как только я стал твоим противником, — отвлекло Шисуи от размышлений довольно смелое заявление противника Агары, который как раз спустился вниз.

— И почему это? — спокойно поинтересовался Агара.

— Я из клана Камизуру, — с гордостью заявил этот Губачи.

— И что? Впервые слышу о таком клане, — пожал плечами Агара, чем сильно разозлил своего соперника.

— Ты узнаешь! Все узнают возрождённую мощь нашего клана, — выкрикнул блондинчик.

Шисуи немного напрягся. Он не знал, блефует Агара или нет, даже его шаринган не мог различить эмоции на лице, покрытом песчаной защитой, но когда-то клан Камизуру был широко известен. Шисуи изучал его в школе АНБУ, да и в библиотеке Учиха было достаточно сведений. Первый Цучикаге Скрытого Камня был представителем этого клана, своеобразные «Абураме Ивы» — повелители насекомых. Хроники говорили, что очень могущественный и влиятельный клан Камизуру попытался напасть на Коноху. На подступах к селению его встретили Абураме со своими жуками. Была жуткая бойня, в которой одержали победу жуководы Конохи, практически уничтожив другой клан. Так началась Третья мировая война шиноби. Абураме за победу в той битве пришлось заплатить весьма серьёзную цену: они сильно пострадали и до сих пор не восстановили былую численность. Также Абураме снискали довольно жуткую славу, в том числе и в родном селении. Если бы не их обособленность, незаметность и абсолютный нейтралитет, кто знает, как могло всё обернуться…

— Бой! — скомандовал экзаменатор, убедившись, что Агара не согласен на предложение сдаться.

Губачи раскрыл руки, из его широких рукавов вылетели крупные пчёлы. По рядам генинов прошёлся шёпоток, многие тоже вспомнили клан Камизуру. Вот только Шисуи уже видел распределение чакры Агары, который жмурил правый глаз. В принципе, представитель клана Камизуру уже проиграл, когда дал сопернику время и информацию о себе.

— Что… произошло? — пискнула Ино, которая наблюдала за схваткой Агары, вцепившись в поручень. Девочка не смогла увидеть и проанализировать бой, который продлился всего секунду. Впрочем, если судить по многочисленным вздохам и волнению народа — это вообще мало кому удалось.

— Это урок: никогда не раскрывайте ни одной из своих карт, — ответил подопечной Шисуи и всё же пояснил, что произошло. — Когда парень упомянул о своём клане, Агара обманул его, сказав, что не слышал о таком.

— Да, про этот клан пчеловодов нам когда-то рассказывали, — кивнула Ино. — Но я не сразу о них вспомнила…

— Думаю, имея в команде человека, у которого схожие способности, Агара заранее разработал несколько тактик, — подал голос Шикамару. — Шино из клана Абураме, помнишь?

— Да, точно! — улыбнулась Ино. — Но всё же невероятно...

Они все посмотрели на площадку, на которой хрипел Губачи, вцепившись в горло и пытаясь ослабить жгут из песка, который ещё и поднимал его над полом. Сам же Агара был защищён от агрессивных насекомых в каменном мешке, который за считанные мгновения до нападения пчёл возвёл вокруг себя. Шисуи также видел, что над убежищем Агары завис почти незаметный песчаный глаз, позволяющий управлять техникой и при этом находиться под защитой.

— Погодите! Техника замены! — воскликнула Ино. — Этот парень заменил себя своими насекомыми!

— Это уже бесполезно, — покачал головой Шикамару. — Он потерял своё преимущество. И если бы это был реальный бой, самое большее, что он может сделать — это просто сбежать.

— Да, точно, — согласился Чёджи, отправляя в рот чипс. — Агара неудобный противник для этого Губачи. К тому же…

Ребята затаили дыхание, потому что прямо напротив парня из Камня материализовался каменный клон Агары и резко ударил Губачи под дых. Не успевший среагировать и поставить блок представитель клана Камизуру отлетел на добрый десяток метров.

— Те, кто управляет насекомыми, вроде этого парня или Шино, плохие контактники, — закончил мысль Шикамару. — Скорее всего, в их команде ближний бой и защита была за тем здоровяком, а этот отвечал за нападение с дальних дистанций. В этом случае, когда Агара может защитить себя, а также атаковать практически с любых дистанций, он крайне неудобный противник… Почти для всех.

Шисуи мысленно согласился с выводами Шикамару, присовокупив про себя, что это ещё не учитывая огромные объёмы чакры и того, что Агара является джинчуурики.

К тому же их названный братишка практически не показал своей «абсолютной защиты» из песка, а продемонстрировал лишь филигранное управление стихией земли.

На арене появился экзаменатор, склонился над Губачи и поинтересовался у лежащего парня, будет ли продолжение боя. Тот попытался подняться и не смог.

Шисуи довольно ухмыльнулся: связку «защита-наблюдение-нападение» разработал для Агары он. Без техники песчаного глаза эта связка невозможна. В боевой вариации вместо земляного клона могли быть каменные шипы, каменная гробница или «каменное обезглавливание». Так что Камизуру Губачи повезло, что, не считая пары сломанных рёбер, всё закончилось для него относительно бескровно.

— Победитель — Агара! — сказал Ширануи Генма.

* * *

На третий бой вызвали Темари и Фуума Араши. Шисуи было очень интересно, кто из этих двоих победит. Араши обладал уникальным хидзюцу и мог при помощи чакры заключать противников в энергетическую пирамиду, размер которой контролировал. К тому же именно клан Фуума были известными пользователями гигантских «фуума сюрикенов», которыми владели весьма виртуозно.

К сожалению для Араши, бой не задался у него сразу, возможно — недооценил свою противницу. Темари, хотя и попалась в технику Араши, с помощью своего тэссена не дала сжать себя и смогла выбраться. При этом при разрушении сдерживающей пирамиды раздался хороший взрыв, который дезориентировал наследника клана Фуума. Темари, пользуясь этим, нагнала с помощью своего веера ещё больше пыли и, не жалея чакры, атаковала сверху и по площадям с помощью техник режущего ветра.

Раненый Араши не смог продолжить бой, и его унесли в медчасть.

* * *

На четвёртый поединок пригласили сразу двоих генинов из Конохи: Хьюга Неджи и Шимура Рури. Представители двух старых кланов. Шимура Рури была той самой родственницей Шимура Данзо, о которой когда-то перед распределением команд говорила Анко. Шисуи предчувствовал что-то подобное, ещё до того, как девочка подняла руку и сказала:

— Генма-сан, я сдаюсь.

— Ты желаешь сдаться? — уточнил экзаменатор.

Команды не из Конохи презрительно кривились, свои — молчали.

— Так точно, — кивнула Рури. — Я знаю Неджи-куна, для меня он слишком силён. Уверена, что не смогу его победить. И к тому же не стоит пока раскрывать перед другими участниками силу моего противника. Всё же мы из одной деревни.

— Верное решение, — прищурился Неджи.

— Но… Она даже не попыталась! — возмутилась Ино.

— Иногда отступление может стать залогом победы, — возразил ей Шикамару. — Если подумать о тактике, Рури-чан права. Неджи не зря называют гением. Он — лучший генин своего выпуска. И его нераскрытые способности дают ему, а значит, нашей деревне, преимущество перед другими участниками. Вспомни, что сказала Цунаде-сама.

— Вот только из-за этого этот засранец снова вообразит о себе невесть что, — пробурчал стоящий рядом Наруто, вмешиваясь в разговор.

— А вы как думаете, Шисуи-сенсей? — поинтересовалась Ино у Шисуи.

— Думаю, что Рури-чан была в своём праве, — пожал он плечами. — Она трезво оценила свои риски и возможные бонусы для своей деревни, к тому же правильно их сформулировала. Информация — это сила. Владея ей, ты владеешь ситуацией. Не было смысла оголтело бросаться на противника, если он значительно тебя сильней. Возможно, перегруппировавшись и разработав план, подобрав определённую команду для решения задачи, она бы смогла победить. Вместо того, чтобы погибнуть в неравной схватке прямо здесь и сейчас. Думаю, что с другим противником ваша Рури бы попыталась. Даже для того, чтобы получить информацию для тех коноховцев, которые пройдут дальше. Очень может быть, что вашей однокласснице выдадут полевой патент чуунина после этого экзамена.

Его монолог прервал возбуждённый вскрик Наруто:

— Эй! Почему снова не я? Ого, Чоу! Похоже, что твоя очередь!

На табло уже значились два новых имени: «Чёджи vs Цубачи».

Часть 2. Глава 13. Теряя спокойствие

Саске с сочувствием посмотрел на распухшее от укусов пчёл лицо Чёджи. Противник Акимичи оказался из клана Камизуру и, кажется, более опытным, чем тот родственник, который проиграл Агаре. Ирьёнины уже ввели антидот от пчелиного яда, и Чёджи присоединился к своей команде, которая располагалась возле них с Наруто и Хинатой.

— Давай, я полечу, — предложила Ино.

— Нет. Береги силы для своего боя. Со мной всё в порядке, — пробубнил Чёджи. Его нос и губа тоже распухли, так что голос был непривычно глухим, а дикция хромала. Впрочем, никто не позволил себе и тени улыбки над состоянием парня.

— Ты неплохо держался, — утешил Шисуи. Акимичи криво улыбнулся — распухшая губа, скорее всего, онемела, но настроение его заметно улучшилось. Через пару секунд до ушей Саске дошёл довольный и мерный хруст чипсов.

На арене заканчивался бой между Абураме Шино и Учиха Миной. И, к счастью или к сожалению, Мина проигрывала. Как с ними уже довольно давно поделился Итачи, накладывать иллюзии на кого-то из клана Абураме было бесполезно, так как их жуки сразу предупреждали хозяина о том, что реальность вокруг не настоящая. А зато раскрыть тем самым, что клан Учиха выступает на экзамене, было легче лёгкого. К своим почти пятнадцати годам Мина достигла второй ступени шарингана, которые не позволяли накладывать иллюзию на глаза, точнее, на это тратилось слишком много сил и внимания, чтобы использовать в динамике боя. Поэтому, памятуя о наказах старших братьев, использовала против Шино огненные дзюцу. Но через пару минут, увернувшись от огненных шаров и делая замены жуками, Шино качнул чашу весов победы на себя. Кикайчу добрались до Мины и начали высасывать чакру, так что её бой был проигран.

— Победитель — Шино! — объявил экзаменатор.

Мина, к счастью, почти не пострадала и отказалась от предложенной госпитализации, они с Шино поднялись наверх. Саске подозревал, что, возможно, не будь кучи ограничений по поводу клана и если бы Абураме встретил Мину один на один, а той, например, требовалось защитить Кимимаро или Нацуми, то ещё неизвестно, кому бы досталась победа. Особенно если учесть, что Мина владеет стихией земли лишь ненамного хуже, чем Агара, но, конечно, у неё не так много чакры. Они часто тренировались с названной сестрой, и вообще-то Мина была значительно сильнее, чем показала себя на экзаменах. Плюс владела боевым ирьёдзюцу, которому её обучил Кабуто. Но с другой стороны, возможно, к лучшему, что выбыла. Клановых девочек надо беречь, а чуунина Мина может получить и по патенту. Да и те, кто уже прошли в финалы: Хаку, Агара, Хьюга Неджи, Камизуру Цубачи, Шино… Саске не сомневался, что тоже будет среди финалистов, как и Наруто, и Кимимаро. Возможно, Мина не хотела пересечься с кем-то из них впоследствии на финалах.

Наруто рядом молчал и тоже о чём-то раздумывал, прищурившись, поглядывая на Мину.

— Тоже думаете, что она нарочно проиграла? — тихо спросил их Кимимаро, который подошёл к ним ближе.

— Возможно, — кивнул Саске. Наруто угукнул и, прикусив губу, уставился на экран распределения.

«Досу vs Шикамару», — мигнув, выдало табло. Саске переглянулся с названными братьями: союзник клана против друга. Непонятно даже, за кого болеть.

— Неизвестный парень из Риса, — мимо них прошёл Шикамару. — Ну ладно, что хотя бы не девчонка…

— Интересный должен быть бой, — прокомментировал Шисуи.

Впрочем, по мнению Саске, старший брат несколько поспешил с выводами. Досу явно поторопился нападать на своего противника и неосмотрительно приблизился к Шикамару, чтобы глупо застыть на месте с занесённой для удара рукой.

— Он поймал его! — радостно пискнула Ино. — Шикамару выиграл!

Саске не разделял оптимизма девушки. Шикамару и сам мог подставиться под довольно неприятный удар. У Досу, скрытое широкими рукавами, на правом предплечье имелось специальное металлическое приспособление, которыми славился их клан. Только теневое подражание мешало использовать для оглушающего и дезориентирующего удара это оружие, которому не требуется полный контакт.

Ситуация сложилась патовая: Шикамару захватил противника и может его держать, пока будет чакра на хидзюцу, Досу в это время чакру не тратит и сможет вложить чакру в удар, когда теневое подражание закончится. Без ещё одного человека, который нейтрализует захваченного в хидзюцу Нара противника, такие способности почти бесполезны. К тому же Саске знал ещё одну неприятную особенность теневого подражания: все физические атаки, использованные на том, кто был захвачен, отражались на захватчике. Иными словами: если Шикамару метнёт в Досу кунай, при этом удерживая в своей технике, чтобы тот не избежал атаки, то будет также ранен и сам.

— Куда они пошли? — отвлёк Саске от размышлений Наруто.

Тем временем связанные теневым подражанием парни поменяли дислокацию и теперь стояли на большем удалении друг от друга. К тому же Шикамару заставил Досу снять необычный металлический нарукавник с отверстиями, явно распознав в нём оружие.

— У него сейчас чакра кончится, да, сенсей? — спросила Ино, повернувшись к Шисуи. Девчонка явно волновалась за Нара.

— Похоже на то, — хмыкнул Шисуи. — Но посмотрим, для чего были все эти приготовления.

Саске снова наблюдал за ареной и еле удержал возглас: Шикамару достал сюрикен и метнул в Досу. Но тот, повинуясь теневому подражанию, сделал то же самое и метнул сюрикен в ответ.

Время для Саске разделилось на доли секунды, за которые летело оружие в двух его хороших приятелей.

— О чёрт! — выкрикнул Наруто, ухватив его за плечо.

В последнее мгновение Шикамару прервал своё теневое подражание, одновременно вставая на мостик. Досу некуда было деваться, тем более, половина движения уже была сделана. Досу таким же образом, как и Шикамару, увернулся от летящего сюрикена, и… с глухим ударом его голова врезалась в стену за спиной.

— Наверное, больно, — шикнул Наруто, потирая затылок. — И обидно.

— Кажется, Досу потерял сознание, — кивнул Саске. — Действительно, обидно: проиграть при полном резерве от того, что сам врезался со всей дури головой о стену. Не заметил и не рассчитал, чтобы увернуться в последний момент.

— Победитель — Шикамару! — объявил экзаменатор. К Досу подошли ирьёнины, положили на носилки и унесли.

Когда арену освободили, Саске снова охватило напряжение, которое отпустило только тогда, когда мельтешащие буквы снова замерли на чужих именах.

— Ого! «Сакура против Омои», — прочитал Наруто. — Интересно, кто из них Омои?

Саске с интересом посмотрел на девчонку из команды Итачи, тот как раз давал ей указания. Медленно Сакура двинулась к лестницам, тогда как её соперника неожиданно столкнула на арену его же сокомандница с красными волосами. Темнокожий блондин из Скрытого Облака неуклюже приземлился и, послав полный печали взгляд тёмных глаз на свою команду, экзаменатора и приближающуюся Сакуру, вынул изо рта леденец, аккуратно сложил в фантик, а затем — в карман.

— Мне в соперницы досталась девчонка? — с нотками трагизма забухтел парень из Облака. — Кто знает, может быть, нам с ней суждено было быть вместе, а после того, как я одержу над ней победу, эта роковая красавица меня отвергнет, и я проведу всю жизнь в печальных воспоминаниях…

— Будь серьёзнее, Омои! — заорала красноволосая. — Лучше заткнись, а то я тебе потом врежу!

— Мы болеем за тебя, Сакура-чан! — выкрикнул Рок Ли из команды Неджи.

— А ты и правда ничего, — сказал Омои, потерев подбородок и пристально разглядывая Сакуру, когда та дошла до арены и встала напротив него. — Хотя ты можешь оказаться редкостной стервой. Если я влюблюсь в тебя без памяти, то ты можешь разбить моё сердце, и я всю жизнь буду страдать. Так и есть, ты напоминаешь мне Каруи, вы чем-то неуловимо похожи. Вот поэтому я не могу влюбиться в Каруи. Я понял, чем вы похожи: вы обе совершенно плоские. Словно доски.

Сокомандницу разговорчивого Омои, которая рычала диким зверем, удерживал второй парень из его команды. По рядам участников прошелестели смешки.

— Он сейчас её конкретно раздраконит, — тихо прошептала Ино, которая подошла к Хинате. — Сакура сильно переживает из-за своей фигуры. Да и потом от той девчонки достанется. Странный парень.

— Может, он этого и добивается? — предположил Наруто. — Но вообще-то да, у Харуно уже пар из ушей пошёл.

— В схватке нельзя терять контроля, — хмыкнул Саске. — Он её разозлил, и она повелась.

— Вы закончили с приветственными словами? — попытался привести Сакуру в чувство экзаменатор. — Тогда. К бою!

Сакура с горящими глазами сорвалась на Омои, бездумно размахивая кулаками. Саске еле удержался, чтобы не спрятать глаза от стыда. И, похоже, Итачи — тоже.

— Сакура! Возьми себя в руки, лобастая ты дура! — закричала Ино. — Он же тебя провоцирует, а ты ведёшься, как десятилетка!

— Успокойся, Сакура! — поддержал Ино Рок Ли. — Просто покажи ему!

— Не хочу даже смотреть на это избиение младенцев, — к ним вернулся Шикамару, присел у стены и с благодарностью принял из рук Хинаты бутылку с водой.

Сакура, получив от парня хороший удар, от которого отлетела чуть ли не к стене, наконец опомнилась и встала намного собранней и спокойней.

— Похоже, что ты ирьёнин, — Омои заметил что Харуно приложила к боку ладонь. — Может, мне и правда, как сказала Каруи, быть серьёзнее?

С этими словами парень достал из-за спины короткий меч, почти такой же, как у самого Саске. Сакура выхватила кунай и метнула сюрикены. Далее они пару раз сошлись, звякнув оружием, но Саске прекрасно видел, что парень играется и не использует и половины того, что умеет. Скорее всего, просто решил измотать девчонку, чтобы не показывать своих сил.

В конце концов, эта тактика удалась. Харуно только один раз удачно ударила, вложив чакру, но после не смогла даже подняться. Омои же принял большую часть удара на щитки предплечья и попытался атаковать замершую девушку. На этом экзаменатор остановил их поединок.

— Бой окончен. Победитель — Омои.

Ирьёнины констатировали у Сакуры чакроистощение, но та отказалась от госпитализации, желая посмотреть другие схватки. Итачи забрал её и усадил возле стены, что-то прошептав на ухо.

Табло снова замигало и выдало два новых имени: «Маки vs Кимимаро».

— Ого, Кими-кун, твой черёд! — воскликнул Наруто. — Давай, не подведи!

Саске одобрительно хмыкнул, разглядывая соперницу Кимимаро — девчонку из Скрытого Песка из команды сестры Агары.

— Она владеет фуиндзюцу, — шепнул он другу.

— Буду иметь в виду, — кивнул ему Кимимаро, неспешно направляясь на арену.

Часть 2. Глава 14. Напряжённые моменты

Югито Нии наблюдала за боями генинов и за наставниками команд, прошедших Лес Смерти. Она совсем не удивилась, встретив тут знакомого дзёнина Конохи. Молодой парень, не старше двадцати лет, двое из учеников которого уже выиграли свои поединки. К счастью, Омои смог легко победить розоволосую девчонку из их же команды. Впрочем, по мнению Нии, Омои бы смог противостоять даже полноценному чуунину, а то и специальному дзёнину.

— Идиот! — встретила их победителя Каруи, но парень только флегматично достал свой леденец и положил в рот, занимая место возле перил.

Ирьёнины занимались розоволосой девчонкой, которую Омои довёл до чакроистощения, к счастью, не поранив. Нии не хотелось бы конфликтовать с сенсеем этой Сакуры. Несмотря на молодость, тот был очень силён.

Вспомнилось, как неделю назад она потеряла контроль над Мататаби. До сих пор ледяная волна мурашек бегала по спине от одной мысли, во что всё это могло вылиться. Сама Нии помнила произошедшее лишь урывками, но и этого было достаточно. Она чуть не развернула полномасштабную войну! Если бы вырвавшаяся биджуу добралась до Конохи…

И потом то пробуждение в лесу в компании симпатичного коноховца и рыжей кошки… Так стыдно и одновременно страшно Нии не было никогда. Молодой парень в простой домашней одежде, без протектора селения и даже оружия справился с биджуу!

— Привет, — доброжелательная и милая улыбка напрягла тогда Нии намного сильнее прижатого к горлу куная.

Она очнулась утром в лесу, не связанная, но сильно измотанная почти до чакроистощения, и практически ничего не помнила, точнее, воспоминания приходили разрозненно, но все как одно — весьма удручающие. Рыжая кошка, которая обнаружилась на коленях, сонно зевнула и подтянулась, сгорбив спинку. Затем парень строго, словно нашкодившей девчонке десяти лет, выговорил ей по поводу контроля над биджуу, политической ситуации в преддверии саммита, её безответственном поведении и тому подобном. И она без возражений всё это выслушала, потому что чувствовала, что её вправе распекать, а Мататаби во внутреннем мире вообще чуть в голос не рыдала и извинялась за своё поведение. Ещё двухвостая биджуу просила Нии быть вежливой с молодым человеком и не злить, потому что тот очень сильный и смог её победить. А также упросить разрешить хотя бы немного подержать у себя рыжую кошечку, к которой руки сами вплетались в шерсть.

— Саюри-сан присмотрит за вами обеими, — закончил парень. — Мне пора. Возвращайтесь в Отакуку и постарайтесь избежать встреч с патрулём, — как ни странно, но последнее указание было адресовано вовсе не Нии, а кошке.

Нии в сопровождении пушистой красавицы спокойно вернулась в номер гостиницы и ещё долго думала об этой странной встрече, о том, что могло случиться, и о поведении своей биджуу.

Как потом выяснилось, Саюри-сан была совсем не простой кошкой, и именно с ней искала встречи, вплоть до готовности разворотить скрытую деревню, Мататаби. У Нии был шок, когда она выяснила, что у её биджуу есть дочка и что у неё на животе сидит и мурлычет на всю комнату детёныш биджуу. Впрочем, никаких хлопот Саюри-сан не доставила, а сама Нии ощущала от своей двухвостой кошки эманации счастья и покоя, которые передавались и ей. Неделя прошла слишком быстро, а потом рыженькую мурлыку забрали хозяева.

Пока они жили в башне, а всем наставникам выделили комнаты на третьем этаже, которые выходили в общую «гостиную», Нии несколько раз видела «симпатягу из леса», но они не разговаривали. Тот жил в комнате с ещё одним симпатичным дзёнином из Конохи, так что можно было предположить, что они родственники — общие черты прослеживались.

— Как ты вообще посмел такое сказать про меня? — яростное шипение Каруи отвлекло Нии от воспоминаний, и она разняла своих временных воспитанников.

— Уймитесь, — со вздохом сказала она обоим ученикам Кираби. — Лучше внимательно наблюдайте и анализируйте бои, с кем-то из тех, кто прошёл, будет в дальнейшем сражаться Омои.

Объявили двух следующих соперников, ими оказались Маки — куноичи из Скрытого Песка с приметными клановыми татуировками на щеках, и Кимимаро — белобрысый и длинноволосый парень из Скрытого Листа. Бой был очень интересным. Куноичи обладала редким в их время даром фуиндзюцу, напоминая Нии о красноволосых Узумаки из Узушиогакуре, которые, благодаря их Стране, сгинули во вторую мировую войну шиноби.

Девчонка сделала несколько обманных выпадов, а затем неожиданно выудила из рукава и раскрыла свиток, из которого вылетела ловчая сеть. Нии внимательно смотрела на бой, но и она еле заметила это движение Маки. Беловолосый парень отпрыгнул, уворачиваясь, а затем контратаковал. Стоило им только разорвать дистанцию, как куноичи доставала свиток и запускала в парня то сеть, то фуума-сюрикен, то целый сноп кунаев. Кимимаро зачастую перехватывал упавшее оружие и атаковал девчонку им.

— Вот сволочь! Он всех дурит! — восхищённо выдал Атсуи, пихнув в бок Омои. — Видишь?

— О чём это вы? — покосилась на воспитанников Нии.

— Да, вижу, — Каруи сжала кулаки и повернулась к ней, — он точно — мечник. Но не хочет показывать своих техник. То, как он двигается...

Нии внимательней посмотрела на этого Кимимаро, который, видимо, почуяв слабину и усталость соперницы, ринулся в атаку, используя тайдзюцу. В то же время при их сближении у девчонки из украшения на шее неожиданно появился острый металлический кол…

— Твою мать! — выругался Омои, выронив леденец изо рта.

— Вы видели, видели?! — вытаращилась Каруи, хватая ртом воздух.

— Неужели…

Ропот прошёлся по рядам генинов, и все разом смолкли. Было слышно, как с тихим шелестом на каменные плиты упало тело. Ранение выглядело серьёзным, и густая кровь медленно расползалась по полу.

Шаги появившегося экзаменатора прозвучали как набат. Все наблюдали, как тот склонился, выпрямился и дал знак ирьёнинам.

— Победитель — Кимимаро, — эхом отразилось от стен. И все заговорили разом.

— Жизненно-важные органы не задеты, — пояснил парень, провожая взглядом раненую девчонку, — я просто не ожидал последней атаки, мне показалось, что свитки у неё кончились.

— Иди к своей команде, — кивнул экзаменатор.

— Я узнаю этот кеккей генкай, — наблюдая, как в левую руку и грудь Кимимаро втягиваются белоснежные кости, в которых в буквальном смысле застряла атака Маки, пробормотала Нии. В правую ладонь парня втянулся костяной шип, которым тот и ранил самонадеянную куноичи, пробив Маки плечо.

— Не может быть! — прошепталАтсуи. — Сенсей, вы думаете, что он из клана Кагуя? Сумасшедшие фанатики, которые однажды напали на Киригакуре и были уничтожены?

— Я не знаю, — ответила Нии, покосившись на красноглазую куноичи-наставницу Кимимаро, которая не выглядела довольной. — Может быть. Сейчас это не так важно. Он раскрыл своё хидзюцу. Впрочем, однажды я встречалась с представителем клана Кагуя. Несмотря на перемирие между нашими странами, мне пришлось ввязаться в бой...

— И кто выиграл? — поинтересовалась Каруи.

— Очевидно, что выиграла сенсей, — ответил Атсуи. — Раз мы видим её перед собой.

— Нет. Мне пришлось сбежать, — пожала плечами Нии, — убийство того Кагуя лишь осложнило бы отношения между нашими странами. Но его способности очень похожи на мои… Только у него весьма острых и крепких костей в десятки раз больше… Они не зря были великим кланом Кири и считались крайне жестокими и опасными.

— Ого, «Ино против Чоуджуро»? И снова бой девчонки с парнем, — сказала Каруи. — Такое ощущение, что они отсеивают девчонок.

— Две всё-таки прошли, — заметил Атсуи. — Та блондинка с веером из Скрытого Песка и та, которая в самом начале была и туман использовала.

— Куноичи могут быть сильными, — хмыкнула Нии, — но зачастую в командах они медики или поддержка. Кажется, те, кто прошли, были лидерами своих команд и силовиками.

Самой ей распределение нравилось, пока откровенных слабаков, которым просто повезло, не было. Да и зачем совать слабых куноичи в финалы, если их могут серьёзно ранить или даже убить более сильные соперники.

Симпатичная мелкая блондинка из Конохи и парень в очках из Скрытого Тумана встали друг против друга. Неожиданно Чоуджуро покраснел и, смущённо тыкая указательные пальцы друг в друга, попросил:

— Прости, не могла бы ты сдаться? Я не хотел бы навредить такой милой девочке.

— Ты тоже очень милый, — начала откровенно флиртовать куноичи, стреляя голубыми глазками. — Но мне надо хотя бы немного показать себя, а то у нас сенсей знаешь какой строгий, отругает меня, если я просто так сдамся.

— Ну ладно, — ещё больше покраснел парень и попытался собраться. — Э… у тебя очень красивые волосы…

— Спасибо, мне твои тоже понравились, они необычного цвета — голубенькие такие, — легко приняла комплимент Ино, встряхнув шевелюрой, снова довольно мило улыбаясь. Даже Нии не смогла распознать игру в улыбке мелкой соблазнительницы.

— К бою! — скомандовал экзаменатор, но двое на арене не спешили нападать друг на друга.

— Он сейчас не сможет поднять на неё руку и падёт от женского коварства, а в итоге она точно разобьёт его сердце, — пророческим тоном сказал Омои и с упрёком посмотрел на Каруи. — Все вы, женщины, такие. А эта Ино ещё и симпатяшка, и у неё фигурка ничего так, и грудь уже появилась, не то что у некоторых. У тебя-то точно так не получится никого развести. Ты вообще неженственная.

— Заткнись! — тут же с полуоборота завелась Каруи. — Я без всяких таких штучек смогу победить!

Выкрики этих двоих, кажется, сбили некоторую атмосферу интимности на арене, и Чоуджуро смог собраться. Нии не поняла, что же произошло, но когда парень начал атаку и сорвался с места, девчонка вытянула вперёд руки и обмякла. Получилось, что парень вместо того, чтобы атаковать, подхватил падающее тело девочки.

— Я ещё не начинал, — всерьёз испугался генин из Тумана, прижимая к груди блондинку. — Я не понимаю, что случилось… Она вдруг сама.

Нии посмотрела на сенсея Ино и поняла, что тот в курсе происходящего. Чернявый паренёк с хвостиком, который использовал тень — явно из клана Нара, стоял, прикрывая глаза в жесте стыда.

— Кажется, это была её атака, — ответила Нии на вопросительные взгляды своих подопечных. — Но что-то пошло не так.

— О, она уже очнулась, — хмыкнула Каруи, победно взглянув на Омои. Экзаменатор засчитал победу Чоуджуро.

На табло появились имена следующей пары поединщиков: «Ли vs Гогоцучи».

Первым на арену выскочил стриженый под горшок парень в обтягивающем зелёном комбинезоне.

— Рок Ли готов к сражению! — возвестил генин Листа, посмотрев на команды Конохи, и Нии заметила, что взгляд его направлен на розоволосую Сакуру.

Кажется, нелепый парень со смешными толстыми бровями какой-то родственник своего сенсея, который тоже поразил Нии очень сильно обтягивающим зелёным же костюмчиком и тем, что был единственным, кто хотел познакомиться со всеми. Сообщил, что его все должны знать под кодовым именем «Зелёный Зверь Конохи», а ещё был небывало активен, улыбчив и постоянно играл перед ней и ещё двумя куноичи из Камня и Тумана мускулами. Это было ужасно. Поэтому Нии прекрасно поняла выражение лица Сакуры, которой подмигнул «Зелёный Зверь-младший».

Соперник этого Ли выглядел куда более внушительно: кулаки и сам парень были огромные. Гогоцучи медленно вышел, вполне оправдывая своё имя — земля действительно дрожала. А если судить по виду, то монументальный здоровяк явно принадлежал к родне Цучикаге. Хорошо, если пацан в комбинезоне продержится хотя бы минуту.

— К бою! — экзаменатор отпрыгнул моментально, потому что стоило сорваться команде начать сражение, как вся арена дрогнула.

— Обалдеть! — эмоционально воскликнул Атсуи. — Этот Гогоцучи невероятен! Он управляет землёй на всей площадке!

Зелёный толстобровик вовремя отпрыгнул, чтобы не попасть в развернувшуюся ловушку, кажется, интуиция у парня была действительно звериной. Нии выдохнула. Кажется, в любом случае, этот Рок Ли проиграл свой бой, с таким соперником ему даже не нанести ни одного удара.

Часть 2. Глава 15. Призраки прошлого и будущего

Агара со смешанными чувствами следил за боем Рока Ли и парня из Скрытого Камня. Вспоминался разговор с Шисуи, два года назад, когда тот рассказывал о «красноволосом мальчике», который прибыл на экзамен чуунина со своими братом и сестрой. И о его бое с парнем в зелёном костюме, после которого некий Рок Ли остался инвалидом с переломанными ногами и руками, потому что красноволосый мальчик жаждал крови и использовал технику песчаного гроба, пытаясь убить своего оппонента, а потом был остановлен сенсеем Ли. Сейчас же Агара смотрел на ту же историю: зелёный вихрь против земляных техник. Только в качестве противника Ли, которого Наруто прозвал «толстобровиком», выступает совсем не тот красноволосый мальчик.

Команда Ли занимала место рядом с ними, и Агара видел, как нервничали их девчонка и вечно невозмутимый и отрешённый Хьюга Неджи. Потому что этот Гогоцучи не давал даже шанса приблизиться к себе, и только благодаря скорости и чуткости Ли уворачивался от весьма опасных атак этого здоровенного ивовца.

— Снимай утяжелители! — выкрикнул дзёнин, облачённый в такой же зелёный обтягивающий костюм, как и Ли. Тот как раз избежал мощной комбинации ударов каменных пик и теперь стоял на кончиках пальцев статуи, изображающей печать овцы.

— Вы уверены, Гай-сенсей? — спросил Ли, отвлекаясь от боя, благо его соперник тоже нуждался в коротком отдыхе и восстановлении.

— Конечно, уверен! — мгновенно завёлся тот. — Делай, что велено! Он — опасный соперник.

— Хорошо, Гай-сенсей, — широко улыбнувшись, толстобровик отстегнул оранжевые утяжелители, которые выглядели, как согревающие мышцы гетры.

— Разве пара-тройка килограммов что-то решат? — «в никуда» пробормотала Сакура, которая уже немного восстановилась после поражения, и, когда объявили этот бой, подошла к перилам.

— Если бы это была пара-тройка килограммов… — снизошёл до ответа Хьюга Неджи. — Просто смотри.

Ли, немного рисуясь, взял обе ленты утяжелителей и сбросил их вниз. Агара из рассказа Шисуи знал, что они тяжёлые, и был готов к сильному грохоту и клубам пыли, но всё равно испытал удивление, когда всё так и случилось. Сакура так вообще замерла, выпучив глаза и открыв рот, и только через пару секунд справилась со своим лицом.

— Ни хрена себе! — послышалось от Инузука Кибы, который был в команде Сарутоби Асумы. Они стояли по другую сторону от команды Майто Гая.

Ли, после избавления от тяжести, навскидку килограммов под девяносто-сто, — почти в два раза больше собственного веса, — стартанул с места со скоростью, за которой сложно было уследить. Всё сливалось в зелёную смазанную линию, вкупе с поднятой пылью вообще было сложно что-то рассмотреть. Агара покосился на Итачи, который явно пользовался шаринганом, чтобы увидеть этот бой, мастерски припрятав красные глаза под иллюзией. Агаре же были лишь слышны звуки ударов и крошащегося камня.

Сакура рядом ахнула, а из клубов пыли вырвалась мощная фигура Гогоцучи, неестественное положение которой наводило на мысль, что «воспарить» ивовцу помогли.

— Он использует Первичный Лотос! — воскликнула девочка из команды Ли, а Агара во все глаза смотрел, как тот невероятно быстро оказался за спиной Гогоцучи и начал сматывать его своими бинтами на руках.

— Первичный Лотос? Довольно опасная техника, — заметил Итачи.

— Почему, сенсей? — прошептала Сакура.

Ли вместе с Гогоцучи тем временем начали падать вниз, но при этом очень сильно раскручиваясь, так что снова слились в один мельтешащий кокон. Грянул нечеловечески сильный удар, и снова поднялась пыль, которая накрыла арену.

— Потому что тратится очень много чакры, — ответил вместо Итачи Гай. — А ещё потому, что при Первичном Лотосе напряжение в мышцах слишком велико и разрушительно для организма. После его использования Ли с трудом сможет встать.

Пыль на арене потихоньку развеялась, чтобы открыть зрителям каменные руины, нехилый котлован и двух лежащих

генинов. Странно почерневший Гогоцучи — в центре, а Рок Ли немного в стороне.

— О, как интересно, — хмыкнул Итачи. — Кажется, тот парень из Скрытого Камня использовал технику укрепления кожи, чтобы пострадать наименьшим образом.

— Поэтому цвет его кожи изменился? — спросила Сакура и крикнула: — Вставай, Ли!

— Он пока не может, — горько пробормотал Гай.

— Он противнику своему шанс очухаться даёт, — заметил до этого молчащий Шино. — Гогоцучи удар оглушил этот, но скоро придёт в себя он. Кто первым очнётся из них, тот и победителем в этой схватке будет.

Медленно прошла минута, за ней — другая. В образовавшейся тишине было слышно хриплое дыхание парней, ни один из которых явно не собирался сдаваться.

— Очнулся! — обрадовалась девочка из команды Ли.

— Второй тоже, — обратил внимание на ивовца Неджи. Агара тоже заметил, как почерневшая кожа Гогоцучи светлеет, а затем здоровяк открыл глаза и, пошатываясь, встал. Ли же восстанавливался куда медленней своего соперника, который уже выбрался из котлована и замер на противоположной стороне.

— У него чакра почти на исходе, — сказал Неджи, который активировал бьякуган.

— У кого? У Ли или Гогоцучи? — спросила Сакура.

— У обоих, вообще-то, но, видимо, та активация защитной техники земли была весьма чакрозатратной, — ответил Неджи. — Но даже без своего ниндзюцу этот парень физически более мощный и крепкий.

Словно подтверждая эти слова, Гогоцучи помчался к Ли, замахиваясь своим здоровенным кулаком, размером с голову пятилетнего ребёнка. В последнюю секунду этот кулак разминулся с толстобровиком, который наконец немного пришёл в себя и увернулся, делая подсечку. Здоровяк потерял равновесие, чем и воспользовался Ли, выполнив комбо, которое девчонка из команды Гая назвала «вихрь листа».

Гогоцучи с грохотом свалился и больше не смог встать.

— Победитель — Ли, — объявил экзаменатор.

— Итачи-сенсей, а почему за всё время боя Ли не использовал никаких техник, кроме тайдзюцу? — поинтересовалась Сакура.

— Потому, что он не владеет никакими техниками, кроме тайдзюцу, — ответил наставник Гай. — Ли хочет доказать, что, даже не владея ниндзюцу или гендзюцу, он сможет стать шиноби.

— Довольно самонадеянно с его стороны, — буркнул Неджи, отворачиваясь от возвращающегося и сверкающего улыбкой парня в зелёном. Агара подумал, что, возможно, их бой с Ли ещё впереди, раз тот, как и он сам, прошёл дальше.

— Ура! Наконец-то я! — отвлекли от размышлений о прошлом и будущем выкрики Инузука Кибы. — Вперёд, Акамару! Порвём его! — науськивал своего мелкого нинкена собачник, спускаясь на раскуроченную арену.

Агара увидел, что табло выдало имена следующих соперников: «Канкуро vs Киба». К Инузука спустился тот самый размалёванный парень из Песка, в котором Агара не узнал своего старшего брата.

— Канкуро… — тихо прошептал он, поймав на себе обеспокоенные взгляды Наруто, Саске и Кимимаро, которые тоже поняли, кем ему приходился соперник Кибы.

Агара совсем потерялся в воспоминаниях о старшем брате, он рассеянно наблюдал, как тот довольно ловко обставил Инузука и его пса. Разве что лишними показалась демонстрируемая чрезмерная жестокость. Впрочем, Киба тоже был хорош и, возможно, показался Канкуро слишком опасным со всеми своими звероклонами и обликом зверя. Раненых и отравленных ядом Инузука и Акамару госпитализировали, экзаменатор объявил победу Канкуро.

Оставалось всего четыре боя. Среди участников, которые ещё не выступали, были Наруто и Саске, и Агара волновался, что у его друзей при таком крошечном выборе может выпасть бой друг с другом. Следующий бой — «Каруи vs Сай» — лишь усилил это волнение.

Черноволосый и темноглазый, серьёзный и сосредоточенный Сай прошёл мимо них, подбадриваемый в спину Миной и Кимимаро. Его соперницей оказалась та «безгрудая» девчонка из Скрытого Облака, с напарником которой дралась Сакура.

Агара ещё ни разу не видел техник Сая, но много слышал о них от Кимимаро. Вообще парень избрал интересную тактику: когда скомандовали бой и красноволосая девчонка сразу вытащила меч и бросилась на него в атаку, Сай уклонился, высоко подпрыгнул и в воздухе развернул свиток. Все ахнули, когда из его свитка вылетела белая птица, на которую встал Сай и взвился с ней под самый потолок. Из его свитка один за другим выпрыскивали какие-то хищные звери, похожие на пучеглазых и клыкастых здоровых собак. С рычанием они атаковали Каруи, которая ушла в глухую оборону, при этом перемазавшись в чернилах, из которых эти звери были сотворены.

— Это всё, что ты можешь? — завопила запыхавшаяся и запачканная девчонка после того, как разрубила около десятка чернильных животных.

Сай неожиданно сделал замену и оказался за спиной Каруи, подменив себя на свои же чернила, разлитые вокруг куноичи.

— Сзади! — предупредил девушку светловолосый сокомандник, но было поздно. Сай коротким ударом по затылку вырубил свою соперницу.

— Этот Сай — хороший тактик, — заметил Итачи, с интересом хмыкнув. Агара был согласен: товарищ Кими-куна и Мины не сделал практически ни одного лишнего движения, сохранил достаточный запас чакры, при этом вымотав противницу и создав в той уверенность, что его атаки только дистанционные. За что Каруи и поплатилась. Бой длился всего несколько минут, но если бы что-то пошло не так или соперница Сая была хитрее, то у того оставался ещё хороший запас чакры.

На табло снова замелькали имена, и следующими противниками стали Суйгецу, парень из Скрытого Тумана, и Атсуи — тот светловолосый парень из команды Каруи, который пытался предупредить девчонку о манёвре Сая. Агара посмотрел, как Наруто и Саске озабоченно переглядываются, и тоже вздохнул.

— Ого, да эти парни, похоже, оба мечники! — восклицания Ли, который встал рядом с ним, сбили Агару с нехороших мыслей. — Будет интересно посмотреть, кто из них победит, правда, Сакура-тян?

Сакура, стоявшая по другую сторону от Агары, смутилась и явно не знала, куда себя деть от внимания «толстобровика».

— Не надо переговариваться через меня, — решил немного помочь сокоманднице Агара. — Дай посмотреть спокойно и сам смотри внимательно. С кем-то из них предстоит сразиться в дальнейших соревнованиях.

— Я хочу сразиться с Неджи, — признался Ли. — Он — гений своего клана. И мне надо знать, смогу ли я победить гения, поборов его только своим упорным трудом.

— Тут гениев будет хоть отбавляй, — буркнул Агара. — Обязательно с кем-нибудь да сразишься.

— К бою! — скомандовал экзаменатор, прервав всяческие разговоры среди зрителей.

Часть 2. Глава 16. Последний бой

Мышцы мелко дрожали, быстро сокращаясь, усваивая и запоминая чужие движения. Выпад, шаг, бросок, косой удар, уклонение, блок. Подскок, удар сверху, металл скрипит о металл, атака погашена, противники снова отпрыгнули друг от друга.

Саске поддерживал мини-иллюзию окружения на глазах, наблюдая за боем двух мечников из Кумо и Кири. Экзамены подобного толка, когда собирались сильнейшие генины, были весьма полезны, чтобы почерпнуть что-то новое.

Внезапно Саске почувствовал, как ускоряется чакра в руке блондина из Скрытого Облака. Взмах! По лезвию нагинаты заструилось пламя! Через секунду горячий воздух с арены долетел и до них.

Совмещение стихийной составляющей с кэндзюцу?! Саске вцепился в перила, стараясь не показать или хотя бы умерить свои восторги. Теперь принцип совмещения, о котором говорил Орочимару-сан, стал понятен. И ещё то, что ему для подобного следует подтянуть кэндзюцу, да и меч у этого Атсуи явно специальный, который хорошо пропускает чакру. Обычный металл, в зависимости от длины клинка, гасит до восьмидесяти процентов пропускаемой таким образом чакры.

Мечник Кири — Суйгецу, — с острыми зубами и такими же чисто белыми, как у Кимимаро, волосами, раздосадовано вскрикнул, уклоняясь от стены огня. Несмотря на разницу в возрасте: Атсуи был явно старше Суйгецу года на два-три, противники сражались на равных. А у мечника Скрытого Тумана было очень необычное оружие, состоящее из тесака-топора и молота. И владел им Суйгецу на вполне приличном уровне, скорее всего, поэтому его противник раскрыл такую способность или технику «огненного меча», которую стоило бы поберечь до финалов.

Насколько мог судить Саске при помощи додзюцу, у представителей Тумана вообще было больше чакры, чем у среднестатистического шиноби уровня чуунин. Парень из Облака потратил половину резерва, а Суйгецу — меньше трети. Если так пойдёт дальше, то они просто измотают друг друга и победит Суйгецу. Похоже, что это понял и Атсуи. Желтоволосый блондин сорвался в скоростную атаку, по-видимому, решив закончить поединок, пока есть чакра. Хитрые комбинации и финты завораживали, поединок выглядел, как танец, опасный, бешеный, когда соперники понимают всю серьёзность ситуации и готовы убить или умереть. Суйгецу перестал успевать и ушёл в глухую оборону.

— Атсуи, нет! — воскликнула наставница Скрытого Облака, та самая, которая была в лесу с демонической двухвостой кошкой.

Но было поздно. Ускоренным восприятием Саске понимал, что парень из Скрытого Тумана обречён. Эту страшную атаку, разрубающую тело пополам, уже не остановить и не блокировать. Брякнули по раскрошенным камням арены топор и молот. Плеснулась кровь. Хината тихо вскрикнула. Парни заигрались и теперь один из них…

— Ничего себе… — протянул Наруто, дёрнув за рукав. — Смотри, Саске!

Как оказалось, зря он отвёл взгляд. Суйгецу был не только жив, но и держал в захвате шею Атсуи, приставив тому палец к виску. Саске показалось, что рука парня, которой тот производил захват, была толще, чем вторая.

— Шевельнёшься, и ты труп, — тихая угроза была прекрасно слышна во всех уголках арены, а потом Суйгецу сорвался на крик: — Идиот! Ты мог меня убить! Я еле сдерживаюсь, чтобы не нашпиговать тебя водяными пулями!

— Я сдаюсь! — вырвался полузадушенный хрип из горла Атсуи.

— Как ему это удалось? Ты заметил? — Какаши-сенсей посмотрел на Шисуи. Десятая команда располагалась рядом с ними.

— Он превратил своё тело в воду, — ответил онии-сан. — Геном гидратации организма. Слышали о клане Хозуки?

— Разве их не уничтожили во время третьей мировой и гражданской в Тумане? — хмыкнул Какаши.

— Один точно остался, — усмехнулся Шисуи. — В момент, когда его разрубил меч Атсуи, он перешёл в жидкое состояние, перетёк под ноги соперника, за его спиной снова стал телесным и выполнил захват. Мы должны быть рады, что парень из Скрытого Облака был так хорош, что вынудил Суйгецу выложить свои козыри.

— Да, — пробормотал Какаши. — Осталось всего два боя.

Саске с еле сдерживаемым волнением посмотрел на экран распределения. Первое имя обозначилось, как «Даичи», а второе…

— Есть! — завопил Наруто, улыбаясь шире собственных щёк. — Мой бой.

— Удачи, — хлопнул его по плечу Саске. С души словно упал тяжёлый камень. Сегодня драться друг с другом им не придётся.

* * *

Наруто, чтобы не светить техниками, применил стиль кошачьего боя, используя нэкотэ, правда, только на одну руку. Если припёрло бы, можно с помощью железных когтей применять чакру ветра и дистанционные атаки, но их бывший одноклассник — Кохару Даичи — слился уже в начале боя. Прозевал хук в челюсть, а потом подставился, не удержав блок, при том, что атаковал Наруто на пробу и не в полную силу. Впрочем, Саске заметил, что Даичи не мог сконцентрироваться и, похоже, боялся Узумаки. Клан Кохару долгое время были союзниками клана Сарутоби, и Саске сделал вывод, что Даичи был в курсе, что Наруто — джинчуурики. Плюс ко всему Даичи страшился этого факта и никогда с ними не общался и не подходил в Академии.

— Тем лучше, — пробормотал Какаши, когда экзаменатор объявил бой оконченным, а довольный Узумаки прошёл через все коноховские команды, принимая поздравления от друзей и приятелей.

Саске легко вычислил свою соперницу: девчонка с двумя пучками-шишками волос из команды Хьюга Неджи. В тот же момент на табло высветилось «Тентен vs Саске».

* * *

Саске разглядывал противницу и не спешил нападать. Девчонка была постарше его, лет четырнадцати на вид, и выглядела серьёзной и собранной. Похоже, что не растеряла боевого настроя после длительных просмотров пятнадцати предыдущих боёв с сильнейшими соперниками. Он заметил, что в стандартных ножнах на бедре у Тентен не кунаи, а небольшие свитки. Похоже, что у этой куноичи припрятана пара тузов, и возможно, что стиль боя будет подобным той девчонке из Суны, которую ранил в бою Кимимаро. В конце концов Тентен явно надоели игры в гляделки, от которых она начала медленно краснеть, и девчонка сорвалась с места, нападая на Саске и при этом очень быстро раскрывая один из своих свитков из ножен. Так что к моменту атаки в руках куноичи оказалась кусаригама, только на обеих сторонах цепи были короткие серпы, а в Саске веером полетели сразу дюжина кунаев и с десяток сюрикенов. От части летящего в него железа он увернулся, часть отбил выхваченным кунаем и метнул тот, чтобы блокировать серп и пригвоздить цепь кусаригамы к каменному полу. Затем быстро сложил печати и выдохнул на замешкавшуюся Тентен очередь огненных шаров «пламени Феникса», одновременно скрывая в некоторых сгустках пламени сюрикены. Девчонка попыталась воспользоваться свитком, но огонь был прекрасным выбором, чтобы помешать выполнить технику фуиндзюцу. Свиток загорелся, а один из спрятанных сюрикенов попал в плечо куноичи.

Карие глаза Тентен были полны гнева и досады. Два её свитка из-за огненной атаки были испорчены, и, насколько знал фуиндзюцу Саске, вернуть то, что запечатано в повреждённых свитках, уже невозможно. Поэтому все свитки для переноски живых людей были оснащены дополнительно укреплёнными тубусами, кроме того, что внешний цветной корпус делается из более прочной бумаги, с вплетением тонкой металлической сетки, как на футболках-кольчугах, и особой пропиткой против огня и воды. Из-за этого сами по себе эти свитки очень дорого стоили.

— Я берегла это на финалы, но, видимо, ничего не поделаешь… — тихо сказала куноичи и высоко подпрыгнула, в скоростном режиме выполняя печати и разматывая два свитка, которые Тентен достала из подсумка.

— Танец Дракона! — озвучила девушка название своей техники.

В Саске полетела целая туча разномастного оружия: кунаи, сюрикены, цепи, которые норовили его задержать, сенбоны, нунчаки, серпы, фуума сюрикены. Была удивительна прицельная меткость, с которой девушка метала в него оружие, разное по балансировке, весу и траектории полёта. Это был вызов способностям Учиха, и, перехватив два серпа, Саске, не забывая поддерживать иллюзию на глазах, отражал и уклонялся от летящих снарядов. Ему ещё помнилась та тренировка Итачи в лесу, и Тентен давала возможность побить рекорд брата.

Пережив несколько минут железного шквала, Саске ускорился ещё и оказался за спиной противницы, которая прикрепила себя при помощи чакры к стене, занимая стратегическую позицию, удобную для своей атаки. Девушка коротко вскрикнула, когда он одним мощным ударом ноги приземлил её на пол. У Тентен ещё оставалась чакра, так что Саске решил не провоцировать затяжной бой, в котором ему придётся раскрыть слишком много своих талантов, а вырубить девчонку одним ударом. Впрочем, та смогла подняться самостоятельно, потратив остатки сил на то, чтобы сгруппироваться и компенсировать «встречу с землёй» выплеском чакры.

— Победитель — Саске! — объявил экзаменатор. — Все те, кто победил в своих битвах, следуйте за мной.

* * *

— Вас шестнадцать, сейчас мы разобьём вас на пары, которые будут известны. Финальные битвы пройдут во время саммита Большой Пятёрки Каге. Так что у вас будет целый месяц, чтобы подготовиться к своей битве и, возможно, выучить что-то новое. Тяните жребий, — после короткого поздравления Хокаге сказал экзаменатор. — На каждой бумажке будет написана цифра и буква, от А до Н, это и будут пары. Далее система попарно-групповая, победитель каждой пары сражается с теми парами, которые располагаются рядом, по такой схеме, — им показали раскладку боёв.

Саске вытянул и развернул бумажку со жребием, показывая экзаменатору. Похоже, что в следующий раз его бой будет первым, потому что значилось «A-1». У стоящего рядом Наруто жребий был в группе Н.

— Вот такая у нас получается ситуация, — повернул к ним бумагу со списками экзаменатор.

«А1-А2: Саске — Цубачи

В1-В2: Чоуджуро — Омои

С1-С2: Агара — Ли

D1-D2: Неджи — Кимимаро

Е1-Е2: Канкуро — Шикамару

F1-F2: Сай — Суйгецу

J1-J2: Хаку — Шино

Н1-Н2: Темари — Наруто».

Саске посмотрел на листок. Победитель группы А бился с победителем группы В. Также выяснялись победители групп С — D, E — F, J — H. Далее победитель АВ сражался с победителем СD. А ЕF с JH. В итоге должна была состояться битва финалистов групп ABCD с EFJH.

Часть 2. Глава 17. День рождения Темари

Темари вышла на улицу и направилась к центру деревни, в котором были торговые ряды. После экзамена в Лесу Смерти оставшихся на финалы участников поселили в самой Конохе. Маки вместе с остальными генинами из команд Суны вернулась домой. У них никто не погиб: одна из дополнительных команд не прошла «письменный тест», вторая — проиграла сражение в Лесу Смерти, но смогла благополучно выйти обратно. Мелкие ожоги от травы и отравления насекомыми не в счёт. Темари с Канкуро остались под присмотром Баки-сенсея. Им даже выделили полигон для тренировок в самой деревне — совсем рядом с местом временного проживания.

После окончания битв в башне прошло пять дней. Что интересно, вернули их в деревню какой-то пространственной техникой, не пришлось возвращаться через этот жуткий коноховский лес. Канкуро был не очень серьёзно, но всё же ранен собачником и мелким бешеным псом, но вчера уже окончательно поправился и вернул левой руке подвижность.

Темари не спеша шла по тенистой улице и пыталась ощутить за собой слежку от представителей АНБУ, но совершенно не чувствовала чужого внимания. То ли коноховцы слишком беспечны, то ли настолько профессиональны, что ничем себя не выдают.

После отборочного тура осталось семь генинов из других деревень: трое из Тумана — команда в полном составе, они с Канкуро, темнокожий мечник из Скрытого Облака и белобрысый очкарик с пчёлами из Скрытого Камня. Всех расселили в разных местах Конохи, скорее всего, туда, где были свободные дома, и так, чтобы не провоцировать конфликты. По крайней мере, Темари пока не имела ни малейшего понятия, где именно расположили остальных.

Им достались несколько комнат на втором этаже небольшого дома. Впрочем, на первом этаже никто не жил, и, видимо, тот использовали в качестве склада, или просто пустовал — стояло несколько барьерных печатей. Дом располагался в зелёном оазисе деревьев, между которыми размещался их небольшой полигон. Место одновременно уединённое, но буквально в квартале от главной улицы и в паре сотен метров от центральных ворот. Если же выйти на другую радиальную улицу и идти вдоль высокого забора, а потом через территории коноховского госпиталя, то можно выйти к нейтральному кафе «Ичираку-рамен», на котором был знак доверия. По крайней мере, поесть можно было не беспокоясь, что тебе что-то подсыплют или подольют. Канкуро не разделял страсти Темари попробовать что-то новое и изучить Коноху, предпочитая жевать вяленое мясо из запасов, впрочем, если она приносила местные сладости, то братец с удовольствием ел. Сегодня Темари исполнилось шестнадцать лет, и она шла и раздумывала об этом. Изменилось ли что-то, когда она перешла этот рубеж? Насколько она повзрослела по сравнению с этой же датой прошлого года?

На рынке она купила немного орехов и отправилась в оружейную лавку. Чужестранцам не были запрещены покупки оружия до второго порядка: то есть короткие плевательные иглы — хари, длинные иглы — сенбоны, кунаи, сюрикены купить можно, а вот что-то посерьёзней, вроде мечей и фуума-сюрикенов, не говоря уже о таком специфическом оружии, как её боевой тэссен, — уже нельзя. Канкуро жаловался, что сенбонов и хари для заряда кукол у него может не хватить. Они были в разных подгруппах, и, теоретически, до четвёртого боя, если смогут протянуть так долго, вполне реально потратить все запасы. В Конохе железо стоило не намного дороже, чем в Суне.

В оружейной лавке уже был покупатель и заказывал сенбоны. Кто-то в перехваченном светлым поясом бледно-розовом кимоно без рукавов с рисунком в виде крупных магатама. Прямые тёмно-каштановые волосы достигали лопаток. Покупатель повернулся чуть в профиль, посмотрев на стену, увешанную оружием, и Темари узнала девчонку из Скрытого Тумана, которая дралась в первом бою с той белоглазой Хьюга из команды Конохи. По регламенту финалов, если обе они победят своих соперников, то надо будет сражаться друг с другом.

— Благодарю, я зайду за своим заказом через пару дней, — сказала Хаку — Темари вспомнила имя представительницы Кири.

Появился неплохой шанс проследить за соперницей и узнать, где обитает и тренируется команда Скрытого Тумана. Темари удивилась легкомысленной одежде куноичи — было видно, что под кимоно не было даже футболки-кольчуги, а обувь Хаку представляла собой самые простые сандалии — дзори. Или таким образом демонстрируются мирные намерения?

Хаку шла медленно и всё внимательно осматривала, впрочем, большая часть внимания уделялась клумбам и деревьям. Темари самой нравилась Коноха своей зеленью, которая росла повсюду. И даже, что таить, улыбчивыми и внешне доброжелательными людьми.

Хаку добралась до той самой раменной со знаком доверия и присела на один из стульев.

— Хозяин, двойную порцию со свининой, пожалуйста, — услышала заказ Темари. И, поколебавшись, всё же подошла и села на стул с другого края.

— Мне рамен с морепродуктами, — попросила она, подумав, что выбор Хаку, скорее всего, обусловлен отсутствием на островах Страны Воды животноводства, потому что она выбрала морепродукты из-за того, что мяса она могла поесть и дома, а вот морепродукты были в дефиците. В Заливе Акулы, конечно, были рыбацкие посёлки, типа Саканачи, но большинство улова уходило в Тацуму — столицу Страны Ветра. А чтобы добраться от Саканачи до Суны, точнее, до интендантского города Фукуро, надо было пересечь горы, да и капризные ветра из Великой Пустыни не способствовали бойкой торговле и поставкам свежей рыбы. В основном рыба им доставалась в рассоле, и также сушёная или вяленая.

— Вот заказ для ещё одной прекрасной девушки из другой деревни! — морщинисто улыбнулся ей старик-хозяин и поставил глубокую пиалу с её раменом.

— Вообще-то я — парень, — Хаку лучезарно улыбнулся старику.

— Да?! — Темари сказала это одновременно с хозяином «Ичираку».

— Угу, — кивнул Хаку.

— Но почему тогда тебе «чанкают» твои товарищи? — не удержалась от любопытства Темари.

Хаку повёл плечом.

— Видимо, они не верят мне, — и белозубо улыбнулся.

Темари смутилась от такой откровенной и искренней улыбки. Ей было странно, что Хаку улыбнулся так совершенно чужому человеку, тем более — своей сопернице. Она фыркнула и задавила желание несерьёзно похихикать. Похоже, что этот парень не стремится убеждать людей в том, что он имеет мужской пол. А внешне… Хаку был действительно миленьким и имел приятную располагающую внешность. Страшное оружие — как говорила мачеха Пакура.

— Как обычно, Теучи-сан, — в раменную, отодвинув занавески, вошёл ещё один посетитель.

— О, Агара-кун, — улыбнулся тот. — А где же твои друзья?

Темари покосилась на севшего в самом центре красноволосого мальчишку. В холщовых чёрных шортах, кирпичного цвета футболке и повязкой хатимаки на лбу он выглядел совсем обычным ребёнком.

— Они сейчас тренируются, — лаконично ответил пацан, дожидаясь своей порции двойной лапши со свининой.

Настолько близко Темари его ещё не видела, и цвет его глаз, как и цвет волос, сильно напоминал того, о ком Темари старалась лишний раз не вспоминать, но совсем не думать не получалось. К тому же «Агара» было созвучно с именем её младшего братика, который уже никогда не повзрослеет. Возможно, он мог выглядеть именно так.

Сердце ёкнуло, когда парень медленно повернул голову и пару секунд смотрел на неё, не мигая.

— Что-то хочешь сказать? — поинтересовался Агара.

— У меня сегодня день рождения, хотела узнать, где в Конохе можно купить сладостей, — Темари решила притвориться простушкой и снизить градус напряжения.

— День рождения? — что-то странное промелькнуло в зелёных глазах. — Сегодня двадцать третий день восьмого месяца.

— Именно в этот день я родилась, — усмехнулась Темари.

— Вместо сладостей сходи на горячие источники, — посоветовал ей парень. — Там тоже можно поесть сладостей с чаем, а также понежиться в горячих ваннах. Это расслабляет мышцы, ну и приятно.

— О, так в Конохе есть горячие термальные источники? — оживился Хаку. — Совмещённые?

— По некоторым числам месяца для шиноби делают совмещённые дни, а в остальное время перекрывают для гражданских, — пояснил Теучи-сан. — Сегодня, кажется, раздельный день. Мужчины и женщины моются и принимают ванны раздельно.

— А где это? — спросила Темари. Она никогда не была на подобных источниках, и, возможно, красноволосый пацан был прав, предлагая ей так отдохнуть и расслабиться.

— В паре кварталов отсюда, — ответил Агара. — Могу показать.

— Мне тоже интересно, — сказал Хаку. — Можно с вами? Я потом позову туда своих… товарищей.

— Не боишься их окончательно разочаровать? — усмехнулась Темари, намекая на их предыдущий разговор.

— Нет, — пожал плечами Хаку. — Возможно, им будет полезно… Убедиться.

Они подождали, пока Агара доест, и пошли за ним следом. Темари смотрела на уверенную и лёгкую походку Агары и почему-то видела спину совсем другого ребёнка. Словно на реальность накладывался мираж. Ей нестерпимо захотелось заглянуть под хатимаки, чтобы убедиться, что иероглифа «любовь», который стал украшать лоб её брата после смерти дяди Яшамару, нет.

Горячие источники действительно оказались совсем недалеко от «Ичираку-рамена». А вход стоил всего двадцать рьё.

— Спасибо, Агара-кун, — сказал Хаку.

— Пока, — махнул ему рукой на прощание тот, наблюдая, как парень из Скрытого Тумана исчезает в шуншине.

— Благодарю, — тихо пробормотала Темари, ощутив какую-то неловкость от пристально смотрящих на неё зелёных глаз. Сорвать хатимаки хотелось невероятно, но это могут расценить, как нападение.

— С днём рождения, Темари-чан, — хмыкнул, словно прочёл её мысли, Агара и, резко развернувшись, ушёл куда-то вниз по улице.

— Это же не может быть мой брат? — прошептала Темари одними губами.

Над этим стоило всерьёз поразмыслить, решила она. А ещё желательно узнать как можно больше про этого… Агару.

Часть 2. Глава 18. Кукольное представление

Яркое слепящее солнце отражалось в мириадах песчинок. Раскалённый воздух выводил причудливые миражи, зачастую обманывая тех глупцов или смельчаков, которые решили пересечь бесконечную череду барханов, чей облик менялся почти ежедневно. Редкие порывы сухого ветра, внезапно налетающие бури, степенное скольжение песчинок по дюнам — так неспешно, но неотвратимо создавались новые пейзажи и формы. Вечное Искусство — одновременно монументальное и постоянное, но неуловимо меняющееся.

Сасори вздохнул от внезапно пришедшей в голову мысли и снова посмотрел на плавящийся горизонт.

Человек Пустыни должен быть таким же, как и Природа, его породившая: у его тела были такие же густые ресницы, как у многих поколений шиноби деревни Скрытой в Песках, — это позволяло почти не щуриться и прекрасно видеть малейшие изменения на холсте широко распростёртой Великой Пустыни.

Ловушка почти захлопнулась. Он уже заметил тёмные точки делегации, во главе которой был Четвёртый Кадзекаге. Раса-одзи-сан вместе с телохранителями направлялся в Коноху на саммит глав скрытых деревень.

Прошло двадцать восемь дней с того момента, как Сасори очнулся рядом с трупом воскресившей его старухи — бабушки Чиё. Сасори с лёгкостью восстановил свою форму, вспомнил все свои техники, словно и не был в Чистом Мире так непозволительно долго. Но вот память… В памяти оставалось множество затёртых кусков, а то, что он помнил, как будто происходило вовсе не с ним. Как будто Сасори смотрел фильм с чьей-то жизнью. Конечно, во многих ситуациях он был согласен с тем Сасори из прошлого — человеком-куклой, но то ли людская природа такая капризная, то ли тело слишком молодое и наивное, — какие-то вещи он совсем не понимал. Впрочем, в официальной смерти было и множество плюсов. Он был свободен и волен делать всё, что душе угодно. И вот тут начались некоторые сюрпризы…

Странная субстанция — душа, которая около десятилетия была заключена в небольшом контейнере, по всей видимости, развернулась во всю ширину приобретённого молодого тела. Хотелось всего и сразу. Но больше всего Сасори желал доподлинно узнать, что же случилось в те дни, когда он убил Третьего Кадзекаге, и причины своего поступка, из-за которого ему пришлось покинуть свою любимую деревню и единственного родного человека, который у него был. Сасори хотел понять себя и уже из этого решать, что делать и по какому пути следовать дальше.

Пустыня тем и хороша, что в ней нет чётких дорог, и только тебе решать, в каком направлении двигаться, чтобы дойти до цели.

* * *

Он спокойно оценивал ситуацию. Отряд вошёл в зону его ловушки. Раса силён, и Сасори не собирался размениваться на охранников. Он не сидел на месте эти двадцать восемь дней: все четверо сильнейших дзёнинов Суны, которые сопровождали Кадзекаге, уже были под воздействием его техники манипуляции памяти и были верны ему. Уникальная секретная техника, которую изобрёл его отец — Акасуна Рэймэй. В тринадцать лет свиток с этой техникой отдала ему бабушка. Техника отложенного шпионажа, позволяющая запечатывать и распечатывать воспоминания, делать «спящих шпионов», рассчитанная на целые десятилетия. Сасори помнил, что по всему миру у него очень много таких шпионов, в том числе тот очкастый парнишка, который волею судьбы попал к Орочимару. Встреча с Юурой, которого в качестве эксперимента он запечатал ещё маленьким мальчиком, показала, что и в новом теле старые печати откликаются на его чакру. Мальчик стал дзёнином, не зря когда-то он разглядел в нём неплохой потенциал. Юура знал всех будущих охранников Кадзекаге и помог ему заманить тех в ловушки, чтобы опоить и внедрить шпионские печати.

— Точно в срок, — удовлетворённо пробормотал Сасори и уже практически выдвинулся к пятёрке шиноби, но внезапно его планам помешали.

Из-за скал с севера появилось ещё двое действующих лиц, которые явно решили вмешаться в его кукольный спектакль. Чёрные плащи с красными облакамине оставили сомнений, что за безумцы решили вдруг остановить Кадзекаге. Одного из них Сасори узнал, второй, по всей видимости, примкнул к организации совсем недавно, так как напарники Какузу не держались дольше нескольких месяцев.

— Похоже, что запланированного эффектного выхода не получится, — хмыкнул Сасори и сделал технику замены марионетки, подменив собой одного из своих живых шпионов.

Он сделал это как раз вовремя: Раса был отвлечён на двоих «Акацуки» и не воспринял всплески чакры за своей спиной, как нечто враждебное. К тому же Сасори привык работать с живыми марионетками и подстраиваться под чужую чакру.

— Кадзекаге-сама, что будем делать? — спросил один из охранников, долговязый Сунараши.

— Для начала узнаем, кто их послал и зачем, — земля вокруг Расы вздрогнула, обнажая золотые пески, которыми мог управлять Четвёртый Кадзекаге.

— Ого! Какузу-сама, сколько золота! Похоже, мы разбогатеем на этой миссии! — донеслось до них восклицание напарника Какузу, несмотря на то, что двое из «Акацуки» остановились в ста пятидесяти метрах от них.

Сасори присмотрелся, что у новичка организации на протекторе был перечёркнутый знак Ивагакуре, а вот колечка на пальце не имелось. Похоже, что нетерпеливого и жадного шиноби приготовили на убой, чтобы оставить улики, указывающие на определённую деревню. Всё-таки плащ и снять можно, а то и просто свидетеля оставить, который вспомнит, что на них напал ниндзя из Скрытого Камня, а того — прикопать по тихому, чтобы не трепался, зачем атаковал свиту Кадзекаге во время предстоящих переговоров по перемирию.

За четыре недели новой жизни Сасори многое узнал о том, что случилось за последние два года и куда сейчас несут Великую Пятёрку Стран политические течения. В Скрытом Тумане закончились их революция и гражданская война, Скрытое Облако снова хочет возобновить сотрудничество с Кири. Коноха желает заключить новые торговые соглашения. Время возобновлять мирный договор, а у Суны весьма напряжённые отношения со Скрытым Камнем, на территории которых меньше года назад погибла вторая жена Кадзекаге.

У «Акацуки» тоже какие-то свои тайные планы по переделу мирового влияния. Конечно, вполне может быть, что они взяли заказ от Скрытого Камня на убийство Кадзекаге, или не от Скрытого Камня, а от той же Конохи, мало ли заинтересованных в том, чтобы соседние страны не были союзниками.

Сасори и сам воспользовался ситуацией, чтобы застать Кадзекаге врасплох. Впрочем, не зря же он из большинства напарников Какузу делал своих «спящих шпионов», так что у него были все шансы застать врасплох и этого «зомби», который жил за счёт чужих жизней, продлевая своё существование.

Сасори сделал выбор, который почему-то дался очень легко. Может быть, потому что «Акацуки» покусились не просто на лидера деревни, но и, скорее всего, имеют далеко идущие планы на ослабленную в последнее время Сунагакуре? Без Кадзекаге, без джинчуурики, лишённая большей части элитных бойцов, деревня Скрытая в Песках представляет собой слишком лёгкую добычу.

— Раса-одзи-сан, — шагнул Сасори ближе к Кадзекаге и положил руку ему на плечо.

Кадзекаге вздрогнул и резко повернулся к нему. Его глаза расширились.

— Ты?.. Сасори?.. Но…

— Я не враг тебе, дядя, — усмехнулся Сасори в ответ и тихо продолжил, прикрывая рот ладонью: — Бабуля Чиё нашла способ воскресить меня. Но сейчас у нас другие проблемы, кроме прояснения родственных чувств. Я знаю Какузу. Он очень силён. Владеет всеми пятью стихиями на А-класс. Умеет объединять эти стихии. Неубиваемая сволочь с пятью сердцами-очагами чакры. Его тело состоит из волокон, которые он может удлинять, внедрять под землю или извлекать ими чужие сердца. Второго не знаю. Очень сомневаюсь, что они пришли, чтобы о чём-то договориться.

— Я тоже так думаю. Похоже, напарник этого Какузу уже поделил моё золото, — медленно ответил Раса. — Ты решил помочь?

— Да, я решил, что будущее Суны важнее наших личных отношений, — ответил Сасори, прямо взглянув в глаза дяде.

— Я понял, — Раса первым отвёл взгляд и скомандовал: — Построение «Аяцури».

— Но, Кадзекаге-сама, — тихо возразил Сунараши, — у нас же нет кукловода для такого построения!

— Теперь есть, — хмыкнул Сасори, занимая позицию. Ему даже не пришлось активировать технику манипуляции с памятью для оставшихся троих дзёнинов, впрочем, это бы только отвлекало и насторожило Расу, который оставил его за своей спиной в поддержке.

Какузу заметил построение и понял, что разговоров не будет. Они с напарником сорвались с места, окружая их.

Сасори улыбнулся. Битва — это тоже искусство. Прекрасное и ужасное одновременно. Сочетание вечности Смерти и мига Жизни в одном поединке.

Взметнулась волна золотого песка.

Два чёрных существа с белыми масками, которые выскользнули из спины Какузу, объединились и полили золото Кадзекаге волной пламени.

— Не может быть! — воскликнул один из охранников. — Золото Расы-сама плавится!

Раса терял управление расплывающейся массой горячего драгоценного металла. Невыносимое пекло обжигало кожу, но Кадзекаге держал стену, защищая их от совмещённой техники ветра и огня.

Сасори вытащил свиток с коллекцией десяти кукол Чикаматсу, который остался в наследство от бабули, а той — от первого марионеточника деревни, Монзаемона. Конечно, у него ещё был Третий, но это уже если совсем прижмёт. По крайней мере, он уверен в том, что в своём вновь обретённом теле справится с этой десяткой. Пожалуй, это было оптимальное число кукол, доступное для управления в человеческом теле — на каждый палец. Тем более, что даже в неживом теле, повелевая сразу сотней марионеток, он не мог до конца сконцентрироваться на каждой, чтобы кукольное представление стало идеальным.

Раса смог удержать своё золото до конца атаки масок Какузу и даже разделить и направить кипящий металл, чтобы уничтожить обе зазевавшихся маски огня и ветра, а также нукенина из Скрытого Камня. Но после этого удачного хода окончательно потерял контроль над своим золотом, которое к тому же остудила водяная маска. Да и похоже, что чакра у Кадзекаге кончилась от такого запредельного контроля. Всё же расплавить золото было очень хорошей идеей, а Какузу был очень опытным шиноби и отличным стратегом.

— Сбоку! — вскрикнул один из дзёнинов охраны.

— Охраняйте Кадзекаге, — распорядился Сасори. — Дайте ему время восстановиться.

У него оставалось четверо противников на его поле.

— Марионетки? — низко прорычал Какузу. — Это бесполезно против меня, мальчишка!

Сасори промолчал. Какой смысл рассказывать Какузу, что тот просто ни разу не встречался с марионетками S-класса? Тем более он был слишком сосредоточен, чтобы отвлекаться на объяснения тому, кто всё равно ничего не понимает в искусстве кукольного представления. Да и не собирался он играть и развлекаться. Слишком серьёзный и опытный у него был соперник.

Часть 2. Глава 19. Что-то не так

— Итачи-нии-сан! Агара! — голос Мины отвлёк от тренировки, в которой Итачи имитировал бой Рока Ли, показывая Агаре слабые места в защите: при увеличении скорости атак реакция у джинчуурики запаздывала.

— Что-то случилось? — прервался Итачи.

До финалов экзамена на чуунин оставалось всего полтора дня, и это была их последняя тренировка: надо было успеть восстановиться и хорошо отдохнуть ко дню соревнований.

— Шисуи-онии-сан хочет тебя срочно видеть, — ответила Мина.

— У нас должен был быть ещё час тренировок, — хмыкнул Итачи, посмотрев на чуть запыхавшегося названного брата. — Собери Казуки, Юмико и Сэна, и устройте Агаре горячую тренировку. Только без фанатизма.

— Хорошо, — многообещающе улыбнулась Мина.

Итачи развернулся к Агаре:

— После тренировки два часа медитации, горячие источники и отдых до завтрашнего дня. Завтра — только лёгкая разминка. Возможно, что я буду в охранении, как большинство дзёнинов Конохи, и до экзамена мы не увидимся.

— Я понял, — ответил Агара.

Итачи коротко улыбнулся и отправился в центр охраны и контроля, который был расположен в отреставрированном полицейском управлении на территории клана Учиха.

Второго его ученика, который прошёл отборы, — Абураме Шино — уже месяц тренировал Абураме Шики, впрочем, половина тренировок Шикамару, наставником которого был Шисуи, проходила в клане Нара.

Команда Гурэн не прошла испытание в Лесу Смерти, так что вместе со своей командой Гурэн занималась тренировками Кимимаро.

Сложнее всего получилось с Наруто, так как Хатаке Какаши вплотную взялся за Саске, а Орочимару был слишком занят подготовкой к саммиту. К тому же Итачи слышал, что у Цунаде два месяца назад появились те Сенджу, зародыши которых змеиный саннин отправил в царство слизней — Шиккоцурин. Так что и Хокаге, и Джирайя были очень заняты своими народившимися отпрысками.

Для Наруто Шисуи нанял тренером Ширануи Генму, того самого шиноби, который проводил в Башне последний тур отборочных боёв у генинов. Генма когда-то был личным телохранителем Четвёртого Хокаге — Намикадзе Минато — и, что самое важное, знал технику «летающего бога грома», в которой мелкий Узумаки так и не разобрался самостоятельно. Точнее, до этого был ещё физически не готов и не так хорошо владел фуиндзюцу. Генма, по причине недостатка чакры, сам мог использовать лишь вариацию: «технику формации летающего грома», объединившись с двумя напарниками, но у Наруто хватало чакры, чтобы использовать «хирайшин» в одиночку. И Генма должен был в этом помочь.

Итачи прошёл через барьер в особую зону, в которую был допуск только у него, Саске, Шисуи, ученицы брата — Якумо Курама, Цунаде, как Хокаге и Наруто.

— Итачи! — поприветствовал Шисуи, призывно махнув рукой, заставляя поторопиться. В комнате с множеством холстов кроме них находилась и Якумо.

— Что у вас? — спросил Итачи, разглядывая холст, на котором передвигалась процессия из Суны. Несколько охранников и наставник команды Песка сопровождали своего Кадзекаге, одетого в привычный наряд Каге: белую накидку поверх церемониальной хламиды, в данном случае — светло-синей. На голове правителя Суны была такого же цвета каса с иероглифом «Ветер» впереди, лицо же наполовину скрыто белым платком.

— С небольшим опозданием прибыла процессия из Суны, — сообщил Шисуи. — Их встретил Баки, на нём есть наш маячок. Но он странно отреагировал и несколько замялся при встрече. Вызвал тебя. Ты один достаточно близко видел Йондайме Кадзекаге, чтобы сказать что-то определённое. Не хотелось бы никаких сюрпризов на саммите. К сожалению, техника Якумо на таком расстоянии позволяет видеть лишь изображение, а прочесть по губам я не смог, в силу того, что Кадзекаге в платке.

— Мне надо увидеть их, — сказал Итачи. — Насколько я понимаю, они ещё не добрались до Конохи?

— Пройдут ворота через пятнадцать минут, их должны встретить. Присоединись к команде встречающих. Среди них, кстати, Гурэн и Югао Узуки, ты можешь помнить её по службе в АНБУ, она заменила тебя в подразделении Какаши после твоего повышения до капитана.

— Две симпатичные куноичи? — насмешливо вздёрнул бровь Итачи. — Не боишься за невесту?

— Гурэн через мою голову попросилась у Орочимару-сана, — с лёгкой досадой ответил Шисуи. — Вечно ей неймётся. В команде встречающих Райкаге тоже были куноичи — Анко и Куренай, и, конечно же, ей ни жить, ни быть — тоже захотелось. Так что заодно и за ней присмотришь.

— Она сама сможет за себя постоять, — хмыкнул Итачи, вспомнив последнюю тренировку с кристальной куноичи.

Шисуи прищурил глаза:

— Будь благодарен старшему брату, который отмазал тебя от команды встречающих Мидзукаге. Говорят, Тэруми Мэй испытывает слабость к симпатичным парням, так что Орочимару-сан устроил настоящий конкурс красоты среди АНБУ. Иди давай, у тебя двенадцать минут осталось.

* * *

Свита вместе с Кадзекаге прибыли точно в срок. От Итачи не ускользнула задумчивость Баки. А ещё среди нескольких любопытствующих Итачи заметил Темари и Канкуро — детей Расы. Баки, прикрыв рот, что-то шепнул Кадзекаге, и тот мельком посмотрел на своих отпрысков и тоже что-то сказал в ответ.

Что-то было не так.

Естественно, чакры от Кадзекаге не ощущалось, да и не так просто заставить Каге открыться. Человек в церемониальной одежде выглядел почти так же, как тогда, когда Итачи был в Суне в образе Кисаме, но именно это «почти» поднимало волну беспокойства. Тогда он по привычке смотрел и оценивал Кадзекаге скрытым в иллюзии шаринганом, тот сидел за полупрозрачной ширмой, и только на несколько секунд, когда туда заходил Баки, занавесь колыхнулась. У Итачи отложилось, что Раса-сан имеет рост около ста семидесяти пяти сантиметров. Он подсчитал это по отношению к Баки, который оказался достаточно близко к Кадзекаге. Человек, который носил бледно-синюю каса с иероглифом «Ветер», был ростом всего сто шестьдесят восемь сантиметров. Если бы рост увеличился, то Итачи мог списать это на обувь, но рост уменьшился, и он не знал, как это можно объяснить.

— Добро пожаловать в Коноху, господин Кадзекаге, — сказала Югао, и они с Гурэн поклонились. Итачи на миг показалось, что Кадзекаге дрогнул и на секунду дольше положенного смотрел на Гурэн. Та, конечно, была красавицей в нарядном кимоно с белыми камелиями, красивой причёской, они с Югао, которая тоже была красиво одета и чуть накрашена, больше походили на принцесс, чем на куноичи, отвлекая и привлекая внимание.

Баки что-то прошептал Кадзекаге, отделился от процессии суновцев и направился к Темари и Канкуро. Итачи, поколебавшись, последовал за ним, надеясь что-нибудь выведать.

— Баки-сан! — до него дошёл взволнованный голос Темари.

— Не здесь, — предостерегающе поднял тот руку. — Идёмте.

Итачи невидимой тенью скользнул за суновцами: те направились в сторону квартала Хьюга, возле которого их определили на постой.

— Что случилось? — громким шёпотом спросила Темари, когда они, как думали, остались втроём. — Почему Кадзекаге… Это же не?..

— Это не ваш отец, — подтвердил Баки. — На вашего отца напали по дороге в Коноху. Я сам пока не понял, в чём дело, но, похоже, что Раса-сама либо убит, либо серьёзно ранен. Вы ничем не должны выдать, что Кадзекаге… Суне не выгодно показывать свою слабость перед другими странами.

— А кто тогда?.. — спросил Канкуро. — Кто это был? Это что, не отец? — Итачи хмыкнул, долго же до парня доходило, девчонка, видимо, сразу догадалась.

— Он назвался Рэймэем из клана Акасуна, — замявшись, ответил Баки.

— Клан кукольников Акасуна? — с удивлением переспросил Канкуро, — Но… Разве?..

— Видимо, нет, — глубокомысленно ответил Баки. — А теперь отдыхать. Завтра важный день, разговор окончен, — наставник суновцев развернулся и вышел из дома на улицу, подозрительно оглядываясь.

Итачи бесшумно ретировался. Ему срочно надо было посоветоваться с братом и Орочимару-саном, а также сделать доклад Хокаге.

К тому же при упоминании клана кукольников Акасуна он вспомнил двоих из этого клана: старуху Чиё и убитого Гурэн Сасори.

Часть 2. Глава 20. Открытие саммита

— Забуза-сан! — счастливо воскликнул Хаку, когда его наставник вошёл в дом, предоставленный Конохой. Через несколько часов, в полдень, должны были начаться поединки финалистов. Мидзукаге Мэй-сама вместе с охранением из четверых дзёнинов, среди которых были Забуза-сан, Кисаме-сенпай и Ао-сан, прибыла в Коноху день назад, но делегацию Киригакуре сразу взяли в оборот встречающие из Листа.

Забуза-сан чуть склонил голову в приветствии и вздрогнул, когда Хаку подбежал и уткнулся лицом в его плечо. Такая длительная разлука с человеком, оружием которого он был, заставила сильно переживать, тем более, что Хаку практически не расставался с Забузой на протяжении последних десяти лет и они всегда были вместе.

— Извините, — пробормотал Хаку, отстраняясь и сообразив, что повёл себя не как шиноби, а как маленькая девчонка, бросившись на шею из-за того, что не видел Забузу-сана чуть больше месяца.

— Всё в порядке? — наставник прикоснулся к его лицу мозолистой ладонью, заставляя посмотреть на себя, и потёр большим пальцем его щёку. Хаку почувствовал, как краснеет от удовольствия. Такой ласки в последний раз он удостаивался лет в девять, когда, наконец, смог осознанно использовать стихию льда.

— Да, всё хорошо, Забуза-сан! — широко улыбнулся он, прикрывая глаза.

— Надеюсь, что ты хорошо представишь нашу деревню, Хаку, — убрал руку Забуза. — Мне пора. Я должен быть рядом с Мидзукаге-сама.

— Понимаю, — прошептал Хаку, опустив взгляд в пол.

Теперь, когда они стали шиноби Киригакуре, у каждого из них появилось множество обязанностей перед деревней. Но иногда ему наивно хотелось, чтобы всё было, как раньше. Только Забуза-сан и он, верное оружие — Ледяной клинок, наравне с «Обезглавливателем» — Кубикирибочо.

* * *

Перед предстоящими боями Хаку решил сходить в бани. Ему надо было настроиться, и расслабляющие водные процедуры подходили для этой цели больше всего. На горячих источниках был совмещённый день, но из-за предстоящего финального тура экзаменов посетителей практически не было. Быстро обмывшись, Хаку прошёл в бассейн, скрытый дымкой пара. Он улыбнулся, вспомнив лица сокомандников, с которыми около трёх недель назад посетил онсэн. Чоуджуро и Суйгецу пялились на него, приоткрыв рты. Это было весьма забавно.

Внезапно Хаку услышал из тумана тихое хихикание и недовольный приглушённый голос:

— Будешь так хихикать, вуайерист хренов, и я подумаю, что ты взялся за старое. Почему мы не могли сходить в бани в клановых источниках? — со стороны выхода из мужской части онсэна показались два силуэта.

— Ага, эти бани намного ближе к Резиденции, — ответил первому голосу в тумане второй. — У нас времени совсем мало. Скоро всё начнётся, а мне надо прогреть мои старые кости, прежде чем стоять и смотреть на многочасовое представление.

— А хихикаешь что? — тень мужчины, который это сказал, была на голову меньше, чем у второго.

— Да я просто смешные случаи вспомнил, — ответил тот, который был выше и крупнее. — А ещё я подумываю написать следующую книгу из своей серии. Знаешь, онсэны всегда вызывают во мне прилив вдохновения…

— О, я не сомневаюсь, — хрипло засмеялся мужчина поменьше. — Кстати, мы здесь не одни…

Из тумана к Хаку приблизился здоровяк с мокрым полотенцем на светлых, практически белых волосах.

— О, да тут симпатичная девушка прячется! — заявил блондин. А Хаку по непривычно полуголому виду, точнее, по голосу, больше не искажаемому туманным эхом, узнал экзаменатора, который проводил этап в Лесу Смерти, легендарного саннина Джирайю.

— Ты уверен? Я чувствую… — приблизившаяся тень менее крупного мужчины проявилась черноволосой головой с длинными волосами и бледной кожей. В широкий улыбающийся рот скользнул длинный язык. Хаку узнал и второго экзаменатора — саннина Орочимару.

— Что? — подал голос Джирайя, устроившийся на каменном сидении совсем недалеко от Хаку.

— Это — юноша. К тому же он должен сегодня выступать на финалах, — сказал Орочимару. — Хаку из Скрытого Тумана. Верно?

— Большая честь, что вы запомнили моё имя, Орочимару-сама, — вежливо сказал Хаку. Внутри разливалось беспокойство: он один, никому не сказал, куда пошёл, никаких свидетелей и двое саннинов, возможно, заинтересованных, чтобы соперников у их селения стало меньше. Тем более от Скрытого Тумана прошло целых три человека, а его первый бой с парнем из Листа, который управляет жуками.

— Оро-чан, прекрати так плотоядно смотреть на мальчика, — фыркнул Джирайя и снова хихикнул: — Кстати, ты правда мальчик, Хаку-кун?

— Правда, — он еле сдержался, чтобы не подняться из воды и не продемонстрировать свою «мужественность». Одно дело смущать одногодок, а другое, когда тобой интересуются всякие взрослые голые дядьки.

— Со временем это пройдёт, — хмыкнул Орочимару, который уселся рядом со своим приятелем. — Ты повзрослеешь, и тебя перестанут воспринимать женщиной.

— Вот, послушай Оро-чана, — кивнул Джирайя, поднимая указательный палец. — У него тоже длинные волосы, и когда он был таким же мелким, как ты, иногда его принимали за девчонку. А ещё Оро-чан всегда обожал ходить в кинагаши. Одно время он даже пытался отращивать себе бородку, но был как баба с бородой, в смысле волосы все в шевелюру ушли — на бороду не оставалось… это выглядело очень смешно…

— Ещё одно слово, и ты останешься без языка, Джи-тян, — прошипел Орочимару, притапливая своего разговорчивого друга.

Хаку немного расслабился, но счёл за лучшее промолчать, чтобы не вызвать гнев змеиного саннина.

— Ладно, ладно, прости, я больше не буду выдавать твои секреты, — вынырнул Джирайя, отфыркиваясь и широко улыбаясь. — Я, может, всегда завидовал твоей смазливой мордашке, друг. Сам-то я был простым, как пять рьё.

Оставшиеся полчаса они просидели молча. Саннины ушли первыми.

Хаку решил не надевать на финальные бои свою маску ойнина.

* * *

— Участники, я ваш экзаменатор на данном этапе. Меня зовут Намиаши Райдо, — представился им дзёнин со шрамом от ожога на щеке. — Правила те же, что и на отборочных этапах. Вы сражаетесь, пока ваш противник может продолжать бой или пока кто-то из вас не умрёт. Также я могу остановить ваш бой, чтобы предотвратить нежелательные смерти. Каждый из вас ознакомлен с последовательностью поединков, но в любом случае будут объявления. Если кто-то будет сильно ранен, то лучше возьмите самоотвод на следующие бои. А теперь встаньте прямо и повернитесь лицом к зрителям.

Хаку стоял между Суйгецу и Чоуджуро в длинной шеренге из шестнадцати генинов. Они дружно повернулись к центральной трибуне с золотистой пагодой крыши, особенно красиво украшенной, которая выглядела словно часть храмового комплекса. Хаку видел нечто подобное во время путешествия с Забузой-саном на остров Наги.

Стадион Конохи представлял собой впечатляющее сооружение и снаружи, и изнутри. Арена, на которой они стояли, была диаметром порядка двухсот метров. В центре более вытоптанная площадка, а по периметру имелись трава, кусты и деревья. Арену окружала тридцатиметровая бетонная стена, над которой стояли крытые трибуны для зрителей. В том числе для всех Каге, у каждого из которых имелось по два телохранителя. Хаку знал, что Мэй-сама защищают Забуза-сан и Кисаме-сенпай. Возле их Мидзукаге сидела знакомая по отборочным турам Хокаге — Цунаде-сама, а за её спиной стояли его сегодняшние компаньоны по онсэну.

Зрители заулюлюкали и захлопали, явно предвкушая незабываемое зрелище.

— Уважаемые жители Страны Огня и гости из других стран! — встала на краю центральной трибуны Хокаге и воспользовалась каким-то дзюцу для усиления голоса. — Благодарю за то, что вы посетили наши отборочные экзамены чуунинов, которые открывают саммит Пяти Каге. В финале участвуют шестнадцать генинов из Пяти Великих Стран, которые прошли предварительный отбор среди более чем трёхсот участников. Прошу вас, наслаждайтесь зрелищем!

С трибун донеслись хлопки и крики народа.

— В первом бою участвуют Саске и Цубачи, — напомнил им экзаменатор. — Всем остальным пройти в комнату ожидания. Вас проводят.

Из неприметной двери в стене арены показался кусающий сенбон Ширануи Генма — экзаменатор отборочных испытаний.

— Сюда, — скомандовали им.

Хаку последовал за сокомандниками и всеми остальными. Они прошли внутрь арены по широкому коридору, поднялись на несколько этажей вверх и вышли на относительно небольшую площадку-лоджию под центральной трибуной примерно в середине стены.

Генма подал знак своему товарищу, что все участники заняли свои места, тот тоже воспользовался тем дзюцу, которое применила Хокаге, и громко объявил:

— Первый поединок. Саске — Конохагакуре — против Цубачи — Ивагакуре. И, начали! — экзаменатор быстро отпрыгнул и пропал, явно используя какую-то технику.

Все генины дружно столпились возле парапета, чтобы наблюдать и оценивать настоящие бои, в которых придётся сражаться на пределе своих возможностей. Хаку покосился на парня в чёрных круглых очках и тихо хмыкнул. После бани он нанёс на тело специальный состав, отпугивающий насекомых. Ему было интересно, додумался ли до этого Саске.

Часть 2. Глава 21. Настоящий шиноби

Шисуи и Итачи смотрели на холст с живым изображением ложи, на которой разместилась пятёрка Каге и десять их охранников, среди которых находился и Кираби — джинчуурики восьмихвостого и сводный брат Райкаге.

На сильнейших ниндзя, кроме Каге, к которым было не подобраться, были маячки Якумо. Но в деревне из-за финалов на чуунина были ещё простые люди, шпионы, шиноби из других стран и различных независимых кланов. К этому дню интендантская служба и администрация Конохи выдали более трёх тысяч пропусков и приглашений для иностранцев. А арена стадиона в целом вмещала в себя десять тысяч человек, и все билеты были раскуплены. Благо — если не произойдёт эксцессов и провокаций.

Цунаде вместе с советниками — Нара Шикатару, Орочимару и Джирайей, провернула всё так, что лидеры Пятёрки Великих Стран были вынуждены согласиться на саммит и участие своих генинов в экзамене, как показатель «добрососедских отношений и стремления к миру». К тому же была предложена старая, разработанная ещё Данзо, система залогов за участников, которую обнаружил в записях старого калеки Шикатару, занявший пост главы АНБУ. Экономическая составляющая обязательств Конохи снизила градус напряжённости, но не слишком. Также в середине июля Шисуи лично побывал в деревне Скрытого Дождя и встретился с Ханзо Саламандрой, чтобы передать этому лидеру приглашение для участия генинов Аме в экзамене. Отсюда напрашивались выводы: либо захват власти в Дожде ещё не произошёл, либо «Акацуки», потеряв позиции и ключевые фигуры, пересмотрели свои планы касательно этой страны. Шисуи не позволили переночевать в городе Древних, который представлял собой Аме, но по дороге он «обронил» развязавшуюся подвеску с красивым красным камешком чакры девятихвостого биджуу. Позже Наруто через Лиса передал, что непростое украшение нашла одиннадцатилетняя девочка, которая жила в Аме, и стала носить в качестве талисмана. Неплохо было и то, что их невольная шпионка обладала чакрой и училась ниндзюцу.

— Думаешь, это происки «Акацуки»? — спросил Шисуи у Итачи, который молчаливо наблюдал за главами скрытых селений. — Я всё же уверен, что под личиной Кадзекаге именно Сасори.

— Орочимару-сан сказал, что это скорее «вероятно», чем «невозможно», но не смог дать более точный ответ, так как получить кровь Кадзекаге мы не можем, — хмыкнул Итачи. — Раса-сама и Сасори были близкими родственниками. Возможно, у них были ещё братья, племянники, о которых мы не в курсе. Чакра этого нового Кадзекаге, по мнению Орочимару-сана, похожа на чакру Сасори, но не является ей на сто процентов. Мы знаем, что это совершенно точно не Раса-сама, но почему ты так уверен, что это — Сасори? Только потому, что он, скорее всего, тоже кукольник, раз из клана Акасуна? Но два года назад Сасори был точно мёртв. А на нечестивое воскрешение это не похоже. К тому же совершенно точно нет никаких иллюзий, а благодаря той маленькой фуин-ловушке Джирайи-сана нам удалось просмотреть всех гостей, на пару мгновений нейтрализовав их скрывающие печати в одежде. Хьюга Хиаши клянётся, что абсолютно все гости саммита имеют плоть, кровь, свою систему циркуляции чакры, огромные её запасы и ничего внедрённого или лишнего.

Шисуи кивнул.

— Всё это так, но я знаю, что у бабушки Сасори — старейшины Чиё — была секретная техника оживления, которая могла воскресить марионетку. И эта старуха смыслом своей жизни считала таким образом однажды спасти своего внука. Возможно, эта техника превращает куклу в живого человека.

— Ну знаешь, — потёр подбородок Итачи. — Я вот начал у Карин немного учиться ирьёдзюцу, и скажу тебе, что превратить неживое в живое — клетки и ткани — невозможно. Оживить марионетку? Я не представляю, что это должна быть за марионетка. Разве что человеческая, но марионетка Сасори точно была не такой… От него живого было только тот контейнер с очагом чакры.

— Ты же знаешь, брат, что в нашем сумасшедшем мире ничего нельзя исключать. Ты сам видел потрясающие воображение техники, когда был среди «Акацуки», не говоря уже о возможностях Лидера. Риннеган определённо может оживлять мёртвых, — покачал головой Шисуи.

— Нет, скорее, только тех, кого убил сам владелец риннегана, или тех, кого убили совсем недавно и чья душа не ушла в Чистый мир, — возразил Итачи, — иначе он бы воскресил своего друга, который бездушной куклой изображает Лидера. Это такая же марионетка, как у Сасори, с подобием жизни, а не живой, вернувшийся к жизни человек. У каждой, даже дающей практически силу Бога, техники есть своя слабость. Нам ли не знать?

— Ты прав, — вздохнул Шисуи. — Но присматривать за новым Кадзекаге надо ещё более пристально, чем за всеми остальными.

— Согласен, — кивнул Итачи. — Всё это крайне подозрительно.

На холсте фигурка Цунаде поднялась и подошла к краю помоста, видимые трибуны зрителей на других работах Якумо начали бесшумно рукоплескать, мерцая в полутьме комнаты. Генинов-участников выстроил экзаменатор. Затем четырнадцать молодых шиноби ушли, оставив на арене Саске и блондина в очках из Скрытого Камня.

— Кажется, началось, — выдохнул Итачи.

— Ага, — согласился Шисуи, покосившись на свою ученицу.

Половину головы Якумо скрывал сенсорный усилитель, который Орочимару вытребовал у отряда барьерщиков Конохи. Якумо с помощью своих холстов в данный момент тратила все силы на поддержание наблюдения: за ареной, зрителями, важными гостями и окрестностями. А они с братом отвечали за оперативность и своевременность контратак.

Последнюю неделю Шисуи запечатывал в свитки своих особых вороньих клонов. Тратил на это почти все резервы чакры. Перед началом саммита почти всех этих клонов выпустили. Теперь стая ворон в количестве трёх сотен особей сидели на пагодных крышах трибун стадиона и у торговых точек, готовые сорваться в пике, чтобы поместить в гендзюцу серьёзных нарушителей — тем самым расстроив их планы или как минимум замедлив возможное нападение до прибытия оперативников АНБУ или дзёнинов охранения. К тому же у этих ворон стояла определённая задача: им предстояло заменить целый клан Учиха по наблюдению, чтобы позже они смогли выловить все «подарки» от всевозможных иностранцев. Шисуи заранее содрогался от того обилия информации, которые принесут развеявшиеся клоны, вероятно, только Мангекё Шаринган может с таким справиться. Итачи был об этом предупреждён и оставался с ним, чтобы оказать помощь там, где это потребуется.

Настоящий шиноби должен быть в тени, действовать скрытно и тихо. Настолько незаметно, насколько это вообще возможно. Шисуи надеялся, что саммит и экзамены пройдут достаточно мирно, но открытая Коноха — отличный повод, чтобы попробовать Скрытый Лист на зуб или рассорить Пятёрку Великих Стран, которые и так не особо дружны. Гурэн, как и Карин, Кабуто, Мина, Юмико, Казуки и Сэн, была на стадионе. Младшую часть клана вместе с Комацу-сан оставили за обновлёнными барьерами, под охраной Ракурэй-сана. С няко-ниндзя Шисуи договорился, что в случае непредвиденных обстоятельств тот откроет переход и заберёт малышню в Замок Нэкомата, от этого становилось немного спокойней.

Не забывая посматривать на другие холсты, Шисуи наблюдал за боем Саске. К тому же, несмотря на молчаливое изображение, шаринган позволял читать по губам то, что говорили друг другу противники.

— Я видел, как ты справился с той атакой девчонки, — сказал Цубачи, когда экзаменатор дал сигнал к бою. — Но получится ли у тебя справиться с этим? — из мешка и одежды представителя клана Камизуру черно-жёлтой тучей вылетели крупные пчёлы. — Тысяча пчелиных укусов! — и Саске еле успел увернуться от летящих игл из брюшек насекомых.

— Должно быть, они отравленные тем же паралитиком, — сказал Итачи. — Помнишь, как распух Чёджи? Он не мог двигаться после более скромной атаки пчёлами.

— Да, но Саске более проворный, — хмыкнул Шисуи, наблюдая, как младшего братишку гоняют по арене. — К тому же наше сотрудничество с гениями отравлений и противоядий, какими являются Кабуто и Орочимару-сан, приносит большие доходы. Кабуто осматривал Чёджи и взял на анализы его кровь. Месяц перед экзаменом Саске, Наруто, Кимимаро и Агара проходили дополнительную токсикацию, чтобы иметь иммунитет против ядов клана Камизуру. А перед битвой Саске должен был сделать себе инъекцию с противоядием, чтобы не замедлиться ни на секунду.

Когда пчёлы перестали поливать ядовитыми жалами, Саске подскочил, плюнул огромным огненным шаром в рой насекомых и рванул через свой же огонь на противника, пытаясь приблизиться для атаки. Половина обгоревших пчёл Цубачи попадала на землю, но вторая часть снова обстреляла жалами Саске в спину, на этот раз явно попав. Когда Саске достиг противника, то явственно дрогнул и начал заваливаться.

— Может, он забыл принять антидот? — в голосе Итачи послышалось волнение. — Смотри…

Цубачи коротко улыбнулся, уже празднуя победу, как Саске из «почти упавшего» положения перетёк в боевую стойку и, пользуясь маленькой дистанцией, сделал подсечку и ударил кулаком, сверкающим чакрой молнии, в живот соперника. Цубачи мелко задрыгался, так, что с него слетели очки, и затих.

— Он там его не «чидори» жахнул? — спросил Итачи, выдохнув, словно все три минуты боя не дышал.

— Нет, кажется, это просто шоковая техника, которая ударяет по нервам, — ответил Шисуи. — Умно. Даже если у Камизуру было что-то вроде защиты Агары или того парня, который дрался с Ли, то молния…

— Да, побеждает техники земли, — закончил Итачи. — Молодец. И чакры потратил относительно немного.

— Ага, и использование гендзюцу если и было, то никто не заметил, — поддакнул Шисуи. — А Саске-то вырос… Стал настоящим шиноби. Зрелищность в пользу эффективности.

— Не знаю, как тебе, но мне зрелища хватило, — усмехнулся Итачи. — Только посмотри на Цучикаге. Кажется, этот старичок-коротышка недоволен, что единственного представителя Камня так легко и быстро победили.

— Ну ещё бы, — вздохнул Шисуи. — От них и Облака вообще стоит ждать неприятностей. Туман сейчас заинтересован показать свою силу и не конфликтовать ни с кем, у них сложная ситуация в стране. А вот Райкаге, как и Цучикаге, очень несдержан.

— Плюс Кадзекаге, — хмыкнул Итачи.

— Да, — улыбнулся Шисуи, — и не будем забывать об «Акацуки».

Они снова посмотрели на арену. Экзаменатор вызвал следующих участников: Омои из Скрытого Облака и Чоуджуро из Тумана.

Часть 2. Глава 22. Пути ниндзя

Агара заметил взгляды, которые на него бросала Темари. Не враждебные, а скорее, заинтересованные. Словно его родная сестра хотела что-то понять или узнать. Впрочем, Шисуи намекнул о том, что Темари расспрашивала об Агаре и собирала доступную информацию. Узнала даже то, что он — приёмный сын серьёзного дзёнина, Орочимару-сана, и у Агары есть сестра — Карин. Темари видела её и даже пыталась поговорить, использовав хенге. Вот только не знала про сенсорные способности. Карин быстро её раскусила.

Мечник из Скрытого Облака, Омои, и мечник Скрытого Тумана, Чоуджуро, замерли на арене напротив друг друга. Саске как раз поднялся на площадку наблюдения, когда экзаменатор скомандовал начало второго боя.

— Ты здорово его уделал, Саске! — широко улыбнулся Наруто, приветствуя друга. — Ты молодец!

Саске кивнул и подошёл к парапету: на арене решалось, с кем в следующем круге будет его сражение.

— Этот Чоуджуро очень силён, — заметил Агара.

Синеволосый парень в очках не стал теряться, как в бою с Яманака Ино, а сразу взял в руки свой огромный перебинтованный меч, плоский и широкий. Казалось, что оружие ничего не весит, с такой лёгкостью размахивал им Чоуджуро.

— Такое ощущение, что он гоняет Омои, как муху, — пробормотал Кимимаро. — Слышите, как свистит ветер? Единственный удар такой большой плоскостью и с подобной силой может стать последним.

— Почему он не размотал от бинтов свой меч? — тихо вслух спросил Саске.

— Помнишь напарника Итачи, который теперь стоит возле Каге? — зашептал Наруто, покосившись на остальных участников экзамена, которые молча наблюдали битву, делая вид, что совсем не прислушиваются к их разговору. Кимимаро понимающе хмыкнул.

— А что с ним? — спросил Агара, посмотрев на своих задумчивых друзей.

— У него тоже перебинтованный меч, — пояснил Саске. — Хотите сказать, что Чоуджуро сейчас не раскрывает весь потенциал своего меча?

— У него сто процентов один из Семи Легендарных Мечей Тумана, — тихо сказал Кимимаро, прикрыв рот. — Они априори не могут быть простыми.

Омои тем временем, похоже, надоело бегать по арене, к тому же движения Чоуджуро стали чуть медленнее, тот несколько выдохся.

— Контратака! — зашептались участники.

Агара заметил, как сверкнули красным глаза Саске, а затем снова почернели, припрятанные иллюзией. Кому-кому, а Учиха с его стихией молнии и обучением кэндзюцу такое может более чем пригодиться: Омои пропустил через лезвие своего клинка чакру молнии и ускорился, скорее всего, решил вложить в свою атаку максимальную мощь.

— Ого! — эмоционально воскликнул Наруто. — А этот парень неплох! Саске, ты видишь?

Учиха угукнул, не отрывая взгляда от арены. Зрители ревели.

— Чего он медлит? — беловолосый Суйгецу скорчил недовольную рожу, оскалившись острыми зубами. — Я ещё бы понял, если бы он играл, но он ушёл в оборону…

— Наверное, хочет, чтобы тот парень тоже показал себя, — услышал Агара тихий ответ Хаку.

Так и вышло, несколько серьёзных атак Омои Чоуджуро погасил, используя свой меч как щит, несмотря на то, что клинок с чакрой молнии был явно острее, чем обычный. К тому же…

— Это не просто щит или меч, там столько чакры, — тихо пробормотал Саске. — Этот меч явно не из простого железа.

Агара кивнул в ответ: у него тоже были такие ощущения, плюс Шукаку очень заинтересовался синеволосым парнем, сообщив, что чувствует от туманника просто прорву чакры, но тот не является джинчуурики.

— Извини, — коротко сказал Чоуджуро и снова атаковал Омои. Смуглокожий блондин из Облака не выдержал напора и в итоге пропустил удар. Как и предрёк Кимимаро, одного удара было достаточно.

— Победитель — Чоуджуро из Скрытого тумана, — заявил экзаменатор. — Следующими на арену вызываются Агара и Ли из Скрытого Листа.

— Я жду тебя! — заявил Ли и сиганул на арену прямо с их смотровой площадки.

С помощью песка Агара использовал технику телесного мерцания и появился возле экзаменатора быстрее, чем ноги Ли коснулись земли. Чёрные круглые глаза стали ещё круглее, когда этот финт был замечен. Но Агара чувствовал, что в этом бою с таким упрямым и сильным соперником ему понадобится вся его сила и скрыть удастся разве что наличие Шукаку.

— А ты очень хорош, — кивнул Ли. — Я доволен. Значит, я могу не сдерживаться!

Агара кивнул. С момента попадания на площадку, ещё когда их представляли публике, он внедрял свою чакру в песок и сейчас чувствовал почти всё поле. Впрочем, Ли уже сражался с Гогоцучи, который использовал нечто подобное, и знает, что Агара может использовать техники земли. Но в данном случае он тоже знает, что Ли не может показать ничего, кроме весьма впечатляющего тайдзюцу.

— Начали! — скомандовал экзаменатор, и Ли сорвался с места, чтобы нанести удар ногой.

Итачи скопировал это тайдзюцу, и весь прошедший месяц Агара отрабатывал блоки и контрудары в комбинации со своей защитой, пытаясь заставить её работать не только полностью автономно, но и подчиняться мысленным приказам в очень скоростном бою.

Ли кружил вокруг него и пытался атаковать, вот только все его удары встречались с точечными контрударами песка защиты.

В первой фазе боя Агара нарочито избегал столкновения любой ценой, показывая, как опасна для него подобная атака. Он даже сложил совершенно ненужную ему печать концентрации, чтобы убедить в этом Ли: чтобы его противник уже был уверен, что справится с ним, стоит только разбить защиту.

Итачи всегда говорил, что грубая сила хороша, только когда работаешь головой, и натаскивал тратить как можно меньше чакры, чтобы никто не мог заподозрить в Агаре джинчуурики. Прошедший месяц он проходил в специальных ограничителях чакры и тренировался с ними. Сейчас их, естественно, не было, но контроль стал ещё лучше.

— Мнене хватает скорости, — наконец дошло до Ли. — Все мои атаки на этой скорости бесполезны против тебя!

Агара промолчал, понимая, что дальше последует вторая фаза боя. Как и ожидалось — Ли снял с ног утяжелители и его скорость возросла почти вдвое. Пожалуй, если бы не тренировки с Итачи, Агара бы не поспел за комбо-атакой воодушевлённого соперника. Но Рок Ли, сам того не подозревая, уже дал ему время для подготовки ловушки, и теперь у Агары всё было готово.

— Подобная скорость сильно снижает планку восприятия, а движения становятся слишком прямолинейными и предсказуемыми, — сказал Итачи. — Ли не обладает шаринганом, который бы помог изменить траекторию движения в последнее мгновение. А значит, он становится уязвим в момент своего удара, когда думает, что уже попал в цель. Конечно, не факт, что ты успеешь за ним. Но если он будет действовать по тем схемам, по которым ты сам вынудишь его действовать, считай, что ты сможешь предсказать исход боя.

Агара не мог видеть, но чувствовал, как по насыщенной его чакрой земле вокруг него движется Рок Ли, пытаясь запутать, чтобы нанести решающие удары или захватить в свою технику Лотоса. И, конечно, Ли не ожидал, что встречающая его раз за разом защита внезапно исчезнет, заставит на мгновение сбиться с ритма и скорости, а сбоку из слепого пятна протаранит песчаный клон.

От собственного разгона Ли несколько раз кувыркнулся и был захвачен жгутами песка Агары: за шею, запястья, за локти, за щиколотки, за колени.

Итачи предупреждал, что даже в «песчаном шибари*» Рока Ли нельзя держать в неподвижности, если это позволит ему концентрироваться. Агара сразу заметил, что его соперник моментально обмяк, не пытаясь сопротивляться связыванию, зато течение чакры, которое он чувствовал благодаря песчаным жгутам, стало иным. Быстро подскочив к Ли, Агара ткнул его в бока, заодно вливая свою чакру, чтобы помешать концентрации.

— Ой, щекотно же! Ты чего делаешь? Так нечестно! — завозился Ли, пытаясь избежать прикосновений Агары к себе и извиваясь, как зелёный червяк. Чакра вновь стала нормальной.

— Сдавайся, — чувствуя дикое смущение из-за того, что должен делать такое на глазах толпы, выдавил Агара, не прекращая щекотать. Наконец до него дошло, что можно что-то щекочущее сделать из песка, и он оставил эту функцию двум песчаным рукам.

— Ах-ха-ха! Нет! Ха-хи… я не дам-хи-ся-ха-ха, — чуть не ревел Ли. — Не чес-ха-ха-но!

— Поверь, я тебе сочувствую, но дальше тебе не пройти, — Агара сделал ещё один жгут, который закрыл рот и нос его сопернику, дёргающемуся в судорогах от щекотки.

Рок Ли всё ещё пытался сконцентрировать чакру, явно не желая сдаваться. В его глазах была настоящая мука, но не от боли, а от осознания своего поражения.

— Экзаменатор, если вы не прекратите бой, он просто задохнётся, — тихо сказал Агара. — При таком длительном удержании у меня уже техническая победа. Вы же не хотите ничьих смертей?

— Ты прав, — рядом с ними тут же появился экзаменатор. — Но почему ты продолжаешь его щекотать?

— Я не даю ему сконцентрировать чакру для освобождения из моей техники, — пояснил Агара. — Я знаю, что мне достался крайне сильный и очень смелый соперник, который не привык сдаваться и может пойти до конца. И чтобы нейтрализовать его, мне необходимо либо сильно его покалечить, чтобы он не мог стоять на ногах, либо сделать такой захват, чтобы он не мог из него вырваться с помощью своих техник. Он слишком силён, чтобы можно было надеяться только на один захват.

Ли замер, внимательно его слушая.

— Я признаю тебя, — тихо сказал Агара, не уверенный, что Ли его услышал, потому что в этот момент его покрасневшие от асфиксии глаза закатились.

— Он не дышит, — кивнул экзаменатор. — Победитель — Агара, Скрытый Лист. Ирьёнинов на поле!

Бригада медиков сноровисто привела Ли в чувства, и тот сделал глубокий вдох, закашлявшись.

— Идём, — подал ему руку Агара, чтобы помочь встать.

Посмотрев на его протянутую ладонь, Рок Ли всё же уцепился и с кряхтением поднялся с земли, чуть удивившись тому, что в спину его толкнул песок Агары.

— Спасибо, — пробормотал Ли.

Они направились к двери в стене арены, чтобы подняться на смотровую площадку.

— Значит, ты знаешь о моей секретной технике врат? — спросил Ли, когда прошли несколько пролётов.

— Можно и так сказать, — уклончиво ответил Агара. — Я почувствовал через свой песок, что твой поток чакры меняется и его становится больше. Твой сенсей говорил нам о той технике, которую ты использовал в бою с Гогоцучи. Похоже, что он научил тебя не только ей. Вот только все твои техники калечат тело.

— Я стремлюсь доказать всем, что смогу стать шиноби, даже не владея ниндзюцу или гендзюцу, используя только тайдзюцу, — ответил Ли и опустил голову, — но не в этот раз. Ты позволишь мне ещё когда-нибудь сразиться с тобой?

— Может быть, когда-нибудь, — кивнул Агара.

— Не соглашайся связываться с этим неудачником, — внезапно сверху раздался знакомый голос.

Агара увидел Неджи и Кимимаро, которые спускались вниз для своего боя.

— Не говори так о товарище из собственной команды, — хмыкнул Кимимаро. — Ли достойно сражался.

— Нет, он неудачник, который всё не поймёт, где его место! — процедил Неджи и, пихнув плечом Ли, прошёл мимо них.

— Удачи, брат, — посмотрев в спину Хьюга, сказал Агара Кимимаро. — Надеюсь, что в следующем бою я встречусь с тобой, а не с этим напыщенным гением. Иначе для него это может слишком печально закончиться.

— Я учту это и постараюсь спасти этого засранца, — рассмеялся Кимимаро, потрепав макушку Агары. — Поторопитесь на площадку. Мне хочется покрасоваться перед всеми моими братишками.

Агара улыбнулся и посмотрел на Рока Ли, глаза которого стали ещё круглее.

— Ни за что бы не сказал, что этот парень из нашего выпуска твой брат! Вы совсем не похожи, — пробормотал тот.

— Это не важно. Поторопимся, — хмыкнул Агара, подумав, что призраки несбывшегося будущего, наконец, отступили.

Примечание к главе:

* Шибари (сибари) (яп. 縛り, отглагольное существительное от «сибару» (яп. 縛る, связывать, привязывать; хватать, арестовывать) — техника связывания, которая восходит к техникам боевого связывания ходзё-дзюцу, возникшим в Японии в XV—XVI веках.

При этом заслуживает внимания тот факт, что основной задачей ходзё-дзюцу было эффективное связывание противника без причинения ему физического вреда и при этом связываемый не мог причинить вреда самому себе. Этим объясняется применение ходзё-дзюцу в том числе и при захвате весьма высокопоставленных особ, самураев, шиноби. Существовала, однако, и болевая разновидность ходзё-дзюцу, применявшаяся в качестве пытки.

В XVII—XVIII веках с наступлением мирного для Японии периода, практическая составляющая техник ходзё-дзюцу нивелировалась, однако в качестве составляющей боевого искусства они продолжали шлифоваться и в разной степени вошли в состав почти полутора сотен школ (рю), включая дзюдо. Благодаря этому, техники боевого связывания сохранились до наших дней.

К середине XX века шибари сформировалось и в качестве эстетико-эротической практики. Для постановок «театра шибари» были характерны высочайшая сложность обвязок, сочетающаяся с унаследованной от Кабуки театральностью действа. В представлениях использовались как древние обвязки, сохранившиеся в составе ходзё-дзюцу в ряде школ боевых искусств, так и разработанные относительно недавно и ориентированные на показные выступления.

Часть 2. Глава 23. Отношения

— Наконец-то! Бой Кими-куна вот-вот начнётся, — воскликнул Наруто, когда на смотровую площадку вошли Агара и Рок Ли. — Ты был крут! Э… В общем, вы оба.

— Хотя было неожиданно, когда ты начал щекотать Ли, — вставил Саске, ухмыльнувшись и подмигнув. Из-за песчаной защиты на теле Агара почти не краснел, но по глазам было видно, что смутился.

— Эй, не вредничай, Саске, просто признай, что сам бы до такого вряд ли додумался, — хихикнул Наруто. — Не слушай его, Агара, он тут чуть кипятком не писался, волнуясь за тебя. Саске считает Ли сильным.

Парень в зелёном комбинезоне от этих слов покраснел, и на миг показалось, что в его чёрных круглых глазах загорелись звёзды.

— Это правда, Саске-кун? Могу я рассчитывать, что ты как-нибудь сразишься со мной? — с надеждой спросил Ли.

— Э-э… — Саске растерялся и вовремя посмотрел на арену. — Давай всё это решим потом, бой начался.

— Тогда я буду болеть за Кимимаро, — заявил Ли. — Неджи считает его своим соперником. Но в то же время очень злится из-за того, что Кимимаро не считает соперником его. В классе Неджи стремился быть лучшим и был лучшим, а Кимимаро… Ему словно это не было важно, но он всегда был на уровне с Неджи, не предпринимая для этого особых усилий. Как будто просто уступая ему. Знаете, как капризному ребёнку. Неджи считается гением своего клана. И он считает, что Кимимаро всё достаётся просто и он неудачник, раз не хочет обогнать его, предпочитая плестись в конце.

Саске даже поразился, насколько Ли, который был не очень-то похож на гениального психолога, чётко и точно отобразил ситуацию Хьюга Неджи и Кимимаро.

Тем временем на арене эти двое застыли друг перед другом, хотя экзаменатор уже скомандовал бой.

— Почему они медлят? — недоумённо спросил Наруто.

Саске активировал шаринган и прикрыл своё додзюцу иллюзией, чтобы посмотреть внимательней.

— Кажется, они решили использовать этот бой, чтобы выяснить отношения, — сообщил он, — очень тихо говорят, я читаю по губам.

— Я очень долго ждал, когда можно будет сразиться с тобой, — сказал Неджи. — Твой удел — поражение, как и у всех неудачников, вроде Ли.

— Говоришь, как будто это уже предрешено. Поменьше пафоса, Хьюга, — ответил Кимимаро, не двигаясь с места, впрочем, Саске видел, что чакра названного брата весьма активна.

— Вообще всё на свете — предрешено, — чуть нахмурился Неджи. — Лишь одна судьба едина для всех. Это — смерть. А сегодня твоя судьба — проиграть мне.

— Не знал, что ты такой фаталист. Шиноби вообще сложная профессия, — пожал плечами Кимимаро, — но не говори всякую чушь о предрешениях. Каждый сам выбирает, как ему жить и каким быть.

— Да что ты в этом понимаешь?! — чуть громче воскликнул Неджи, так что его возглас стал слышен и на площадке претендентов. — Я докажу тебе это, с лёгкостью победив тебя.

Кимимаро просто сделал приглашающий жест. Саске вцепился в парапет. Кими-кун, конечно, силён, но Хьюга могут быть весьма опасны. Хината говорила, что видит с помощью своего бьякугана внутренние органы и систему циркуляции чакры, а Итачи сказал, что более тренированные представители её клана, благодаря додзюцу, могут воздействовать на тенкецу — перекрывая ток чакры и делая шиноби беспомощным. Ещё на той последней схватке в Академии, свидетелями которой стала половина старших классов, Неджи попытался использовать ту клановую технику, которая выбивает тенкецу, на Кимимаро. Теперь их разделяет год упорных тренировок, и Неджи мог научиться куда большему, чем паре «небесных касаний».

Похоже, и Кимимаро решил что-то доказать Неджи.

— Ты на нужном расстоянии, — замер в низкой стойке Хьюга, активировавший бьякуган, — и уже в зоне поражения моей техники.

Только благодаря своему шарингану Саске видел ускорившегося Неджи, который наносил короткие удары по корпусу, животу, рукам и ногам Кимимаро — всего тридцать два*. Тело Кимимаро от такого напора отлетело и упало на спину.

— Вот и всё, — ухмыльнувшись, сказал Неджи, глаза которого стали обычными и вены на лице от активации бьякугана разгладились. — Я заблокировал все твои основные тенкецу, ты даже не сможешь двинуться. Как я и сказал, твоё поражение было предрешено, как бы ты ни старался, в сравнении со мной ты всего лишь неудачник, который думал, что он — нечто большее.

По лицу Кимимаро, который смотрел в небо, пошла судорожная дрожь; Саске сначала показалось, что от боли, но потом понял, что его названный брат и один из лучших друзей пытается не засмеяться.

— Чего он разлёгся, а? — шёпотом в образовавшейся тишине спросил Наруто, который мёртвой хваткой вцепился в плечо Саске.

— Наверное, думает, как вправить мозги этому придурку, — огрызнулся он. — Или решил, что сейчас Неджи подойдёт и пощекочет, а он ему за это в лоб даст.

С другой стороны от Саске возмущённо засопел Агара.

— Так вы считаете?.. — робко спросил Ли.

— Просто смотри, — посоветовал Агара.

— Неджи, тебе не претит думать за других? — спросил Кимимаро, по-прежнему разглядывая облака. — Всё-то ты про всех знаешь, всё обо всех заранее решил. Тебе никто в твоём клане не говорил, что шиноби никогда не должен быть слишком самонадеян? И что недооценка противника ведёт к провалу? Тебе уже четырнадцать, пора взрослеть.

— Если ты на год меня старше, то это не значит, что ты можешь учить меня жизни, — зашипел Хьюга. — Что ты вообще понимаешь? Что ты вообще знаешь о том, как жить в клане? Ты — безродный. Пришлый. Чужак. У тебя никогда не было такого клана, как у меня! Тебе никогда не понять сложных клановых отношений.

Кимимаро прикрыл глаза, и Саске подивился спокойствию старшего друга. У него самого каждое слово Хьюга рождало горячие чувства. Было обидно за Кимимаро, которому бросали такие тупые обвинения, тогда как Неджи не знал о нём ровным счётом ничего. Саске переглянулся с Агарой и Наруто, которые хмуро сжимали кулаки, разделяя негодование.

— О, может быть, ты просветишь меня? — усмехнулся Кимимаро. — Похоже, что ты просто мечтаешь выговориться.

— Это не имеет смысла, ты уже проиграл… Что?.. — вытаращился Неджи, когда Кимимаро поднялся. — Невозможно!.. — активировал бьякуган, — я не смог выбить твои тенкецу?

И Саске мстительно ухмыльнулся, когда Кими-кун нарочито размял шею и ответил.

— Это было не очень-то приятно, но всё же бесполезно. Чувство, словно попал к неумелому массажисту. Как я и говорил, такое ощущение, что тебя в твоём крутом клане ничему не учат.

— Да! Меня ничему не учат! Я всего добивался сам, — неожиданно заявил Неджи и продолжил намного тише: — Я — Хьюга, но я из побочной ветви. С этой судьбой невозможно бороться. Ты хотел знать о наших клановых отношениях? Так слушай. Мой отец родился на несколько минут позже своего старшего брата. Он родился в главной ветви, но, так как он был младше, даже на несколько минут, ему поставили проклятую печать, как и мне, — Неджи снял свой протектор и продемонстрировал зеленоватый крест-фуин на лбу. — Только после смерти это клеймо пропадает. Оно защищает достояние нашего клана — бьякуган. Печать уничтожает наше додзюцу, а ещё служит рычагом воздействия на нас, заставляя против воли подчиняться главной ветви. Когда Хината-химе была маленькой, деревня праздновала союз с Облаком; дзёнин этой «союзной» деревни попытался выкрасть мою двоюродную сестру и был убит главой клана. Назрел конфликт, и в качестве извинений Облако затребовало того, кто был виновен в смерти их дзёнина. Тогда старейшины и мой дядя выдали им моего отца, так как он был братом-близнецом Хиаши-сана. За это я ненавижу главную ветвь. Я ненавижу их всех и Хинату-сама. Я буду свободен от них только после своей смерти, — после этих слов Неджи снова сорвался в бой, видимо, решив просто использовать свой клановый джукен на Кимимаро.

Это был просто потрясающий бой, и Саске казалось, что даже его шаринган не всегда успевает за движениями Кимимаро и Неджи, который всё больше и больше входил в раж.

— Так быстро! — шепнул рядом Наруто. — Интересно, Кими будет использовать это?..

— Восемь триграмм: шестьдесят четыре удара небес! — снова попытался выбить тенкецу Кимимаро Неджи, только во второй атаке он действовал ещё быстрее и бил по большему количеству точек.

На этот раз Кимимаро не удалось скрыть, как он избежал первые «удары небес», — когда отпрыгнул от Хьюга, то был весь как ощетинившийся белыми костями ёжик. Ещё и умудрился в процессе драки оголить торс, спустив с плеч хаори, чтобы не испортить свою одежду. Кимимаро в момент удара использовал свою клановую технику «костяного пульса», подставляя кости вместо тенкецу. Скорее всего, в первый раз, чтобы не раскрываться раньше времени, Кимимаро постарался не высовывать кости, разместив их под кожей, но тем самым Хьюга всё равно смог воздействовать с помощью точечных ударов чакры.

— Кажется, ты сломал пальцы, — заметил Кимимаро, и Саске тоже увидел, что ладони Хьюга кровоточат. Саске не понаслышке знал, насколько крепкие и плотные кости у старшего друга: даже великий меч Орочимару-сана — Кусанаги — не мог их перерубить.

— Я всё ещё могу сражаться, — зарычал Неджи, нападая. — Тебе не победить меня!

— Тогда я покажу тебе свой первый танец, — улыбнулся Кимимаро, отращивая острые и длинные шипообразные кости на локтях, коленях, лопатках и в центре ладоней. — Танец Ивы.

Неджи ушёл в глухую оборону и, кажется, использовал какую-то технику вращения, выпуская вихри чакры; о такой технике Саске не слышал, но видел, что сил и чакры у Хьюга оставалось всё меньше. Кимимаро всё ещё щадил его. Но, в конце концов, такие как Неджи, заслуживали трёпки. Ещё через две минуты всё было кончено, и обессилевший и раненый Хьюга был повержен.

— Саске, ты куда? — спросил его в спину Наруто.

— Немного пройдусь, принесу нам воды, — буркнул Саске, прикидывая, что до интересующего его боя Наруто ещё есть как минимум час. Тем более, что после первой половины боёв был объявлен пятнадцатиминутный перерыв — всё для того, чтобы участники успели восстановиться до второго раунда.

* * *

Внутри стадиона Саске проплутал полчаса; некоторые коридоры были закрыты из-за секретности, некоторые из-за саммита и нахождения на стадионе Каге скрытых деревень. Наконец он обнаружил местный питьевой родник, налил во фляжку воды и отправился к площадке участников.

— Поправляйся, Неджи-кун, — открылась дверь, и из неё вышел мужчина, в котором Саске узнал мельком виденного им отца Хинаты — Хиаши-сана. Тот не заметил его и пошёл к выходу на трибуны.

Поколебавшись минуту, Саске вошёл в комнату, которую, видимо, определили для оказания помощи пострадавшим участникам. Неджи сидел на кушетке оголённый до пояса: грудь была перебинтована, видимо, сломаны рёбра, на пальцах обеих рук наложен гипс, плечи и щёки в мелких царапинах, более глубокие из них были заклеены пластырями. Волосы распущены, хитай снят. В целом вид имел довольно потрёпанный и задумчивый.

— Учиха?.. — вздрогнув, заметил его Неджи. — Что ты здесь делаешь?

— Да так, мимо проходил, — прищурился Саске, разглядывая парня. — Я слышал ваш разговор с Кимимаро, и мне стало интересно, ты действительно самовлюблённый идиот или прикидываешься?

— Я не настроен выяснять с тобой отношения, Учиха, — отвернулся Неджи, на коленях которого был какой-то свиток. — Не до тебя сейчас.

— Зато я намерен, — сократил дистанцию Саске, которого разобрала злость. — Ты даже не представляешь, каким жалким выглядишь в наших глазах и в глазах Кимимаро. Ноешь, жалуешься. У тебя есть семья. А ты презрительно относишься к Хинате, к дяде, к своему клану, не пытаясь никого понять. Не чувствуешь долга и ответственности за свой клан. Знаешь, — Саске упёрся рукой в стену за спиной Неджи и склонился к его уху, — Кимимаро тоже часть великого клана. Его хидзюцу должно было натолкнуть тебя на эту мысль, если ты не совсем дурак. Хочешь, скажу, как дела обстояли у него в клане? До шести лет его держали в клетке, чтобы вырастить, как зверя, как оружие клана. Пытались озлобить и настроить против всего мира. И знаешь что?.. — он посмотрел прямо в бесцветные глаза Хьюга. — У них нихера не вышло!

Саске быстро вышел из комнаты, немного огорчаясь из-за своей несдержанности. Может быть, не стоило этого говорить Неджи, но Хьюга дико раздражал. Как будто одному ему досталась вся несправедливость мира.

* * *

— Саске, ты где шатался так долго? Сейчас мой выход! — встретил у дверей Наруто, тут же выхватив фляжку и сделав несколько жадных глотков.

— Кто победил в предыдущих боях? — спросил Саске Кимимаро, который так посмотрел, как будто догадался, с кем он выяснял отношения.

— Технически — Канкуро, но Шикамару сдался, когда завёл того в ловушку, кончилась чакра. Те парни — Суйгецу и Хаку из Тумана — выиграли у Сая и Шино, — ответили ему.

Саске кивнул. В принципе, так он и думал. Парни из Тумана были очень сильны.

Примечание к главе:

* Хакке Санджуни Шо (八卦三十二掌, «Восемь триграмм: тридцать две ладони»)

Часть 2. Глава 24. Слухи и догадки

Нии рассеянно наблюдала за битвой светловолосого пацана из Конохи и девчонки из Суны, которая орудовала полутораметровым тэссеном. Думала Нии совершенно не о том, кто победит в последней битве первого круга финала, в принципе, это было не так важно, скорее её мысли занимал проигрыш Омои. Единственного соискателя из Облака, который прошёл в финал экзаменов чуунина. Конечно, вины Нии в том, что Омои проиграл более сильному сопернику, не было, но… Райкаге славился своей импульсивностью и горячностью и даже с трибун наставников было видно, что Эй-сама злится. Пожалуй, только внимание Хокаге и постоянная демонстрация выреза отвлекала и держала Райкаге в узде. К тому же Нии слышала, что у Хокаге и Райкаге неплохие отношения и когда-то госпожа Цунаде помогла их лидеру, но это могли быть только слухи.

Нии подумала, что, возможно, хитрые коноховцы специально поставили Омои против Чоуджуро из Тумана: всем было известно, что Облако и Туман давние союзники. Тем самым Лист, во-первых, поставил часть своих соискателей друг с другом и таким образом оберегал своих ребят от травм в первом круге, а во-вторых, вбивали клинья недовольства между странами Воды и Молнии. Новая Мидзукаге самодовольно улыбалась каждый раз, когда очередной их генин выигрывал и словно доказывал, что крошечная Страна Воды не зря носит титул Великой. Прохождение всей командной тройки было лучшим доказательством силы Киригакуре.

Нии снова посмотрела на арену. Похоже, что у обоих соперников была стихия ветра, и пацан уверенно отбивался от режущих порывов девчонки, которая с лёгкостью размахивала своим здоровым веером.

Нии огляделась по сторонам и вздохнула. Было видно, что у Конохи всё схвачено с безопасностью при проведении саммита и одновременно — экзамена на чуунина, когда в деревню попадает сразу так много народа и потенциальных врагов. Она подумала, что в Облаке такое вряд ли когда-нибудь организуют. Нии посмотрела на наставников участников финала и одёрнула саму себя: того симпатичного парня из леса и его брата не было с самого начала и с чего бы им появляться позже? Впрочем, в следующий тур прошёл Агара — воспитанник лесного симпатяги, так что увидеться вновь и, возможно, спросить что-нибудь о Саюри могло и представиться.

Крики зрителей вновь привлекли внимание к схватке. Светловолосый парень, который на отборочных слишком легко победил и, как показалось Нии, был слабоват для финала, обладал не только стихией ветра, которую пропускал через нэкотэ на руке. Парень, воспользовавшись слепой зоной Темари и поднятым ею пылевым облаком, отвлёк внимание с помощью нескольких клонов, которые как-то совсем бестолково метали кунаи, а сам появился словно из ниоткуда за её спиной и оглушил увлёкшуюся борьбой с клонами куноичи.

Нии покачала головой: простой генин вызвал нескольких жизнеспособных теневых клонов, которые не «самоубились» в опасных вихрях? А после своей победы скакал так, словно не растерял всю чакру на такой финт? К тому же та техника перемещения была странной, и Нии не увидела ничего, что помогло бы пацану совершить обмен или что тот заранее расставил маячки для «каварими». Впрочем, можно было предположить дикую вещь, что этот Наруто может заменять себя без маячков на воздух, используя стихию ветра. Но тогда ему должны были дать как минимум «специального дзёнина» сразу же после этой схватки. Нии решила, что не слишком внимательно смотрела и что-то явно пропустила.

Она взглянула на площадку глав деревень. Хокаге после победы этого Наруто выглядела довольной, и это наталкивало на мысли о том, что вполне возможно, что вышедший в четвертьфинал мальчишка какая-то родня правящего клана Конохагакуре. Цунаде-сама тоже имеет светлые волосы, да и, кажется, это дзюцу множественного теневого клонирования с успехом использовали лишь Сенджу и стёртые с лица земли Узумаки. Это вполне бы объяснило техники и силу блондинчика.

Но, естественно, вся информация о семьях правителей строго засекречена. Зачастую даже имени главы гакурезато не знали не только за пределами, но и внутри деревни, как, например, имя правителя Суны, о котором ходили слухи, будто тот запечатал в одном из сыновей биджуу.

В Облаке тоже была своя хитрость: всех Райкаге звали «Эй», передавая вместе с титулом и новое имя, чтобы скрыть от других стран, кто был назначен на пост, чем человек был известен до этого, какие у него связи и семья.

Из всех Каге до получения титула широко известной была разве что госпожа Цунаде — принцесса клана Сенджу, внучка Первого Хокаге, воительница и легендарная куноичи-ирьёнин. Но и про неё знали не очень-то много.

В любом случае, деревни свято берегли свои секреты, оставалось лишь при случае уповать на внешнее сходство и наблюдать за окружением Каге. Впрочем, во время письменного экзамена распространился слух о том, что мужем Цунаде является не менее известный Джирайя — один из легендарных саннинов и автор нескольких известных книг. Нии видела, как эти романы читает Даруи, который сейчас вместе с Кираби был в свите Райкаге. Сама она тоже однажды от нечего делать ознакомилась с творчеством известного коноховца.

Если про то, что Джирайя-сан — муж госпожи Цунаде, правда, то Пятой Хокаге не стоило сильно волноваться о том, что её супруга могли похитить или даже соблазнить. В тех книгах пусть и присутствовал лёгкий и игривый эротический уклон, но они точно были о любви к единственной женщине. Да и такого сильного мужчину попробуй устрани или перемани, такой кого хочешь сам в козий рог скрутит.

А вот про Мидзукаге ходили другие слухи: что из-за её силы мужчины боятся подойти к ней на бросок куная, а та как раз очень хочет замуж.

Нии покосилась на наставницу из Тумана, такую же каштаново-рыжеволосую, как и Мидзукаге, только коротко остриженную. Фигура куноичи Кири была спрятана в толстый свитер с высоким воротом, как было принято у многих шиноби Страны Воды, но одежда не скрывала пышные формы. Сходство с Мидзукаге было поразительным, и наставница троих генинов Скрытого Тумана вполне могла оказаться довольно близкой родственницей правящей семьи: кузина или родная сестра. До этого саммита с Мидзукаге Нии никогда не сталкивалась. Облако держало дистанцию, пока у союзников была продолжительная гражданская война; из-за этого около девяти лет назад предыдущий Райкаге заключил перемирие с Конохой, которое чуть не закончилось скандалом, когда в Конохе убили одного из дзёнинов Кумо.

Объявили второй круг, и вышли победители первой и второй схваток: весьма симпатичный брюнет, который через пару лет обещал стать настоящим красавчиком, и тот парень из Скрытого Тумана, который победил Омои.

Нии решила, что будет мысленно болеть за брюнета, несмотря на то, что у Саске, скорее всего, не было и тени шанса против Чоуджуро. Во-первых, у них была явная разница в возрасте, и тринадцатилетний генин в большинстве случаев проиграет пятнадцатилетнему, просто из-за отличий в опыте, количестве схваток и тренировок, даже если условно они равны по силам, а это явно не так, что даёт уже во-вторых. В-третьих, Чоуджуро был из молодого поколения Мечников Тумана, его оружие, которое тот пока толком и не использовал, на это откровенно намекало, а это совсем иной уровень: управлять легендарным мечом мог только обладатель уникального генома и очень большого резерва чакры.

Впрочем, Саске на отборочных демонстрировал высокую скорость реакции, а на первом круге совершил неплохой тактический ход, к тому же показал, что умеет управлять двумя стихиями: огнём и молнией. В таком возрасте подобным могут похвастаться лишь немногие клановые шиноби. Значит, сразу сбрасывать его со счетов не стоит. Бой в любом случае должен быть интересным.

Похоже, что народ тоже ждал этого поединка, казалось, что все затаили дыхание — такая тишина наступила после того, как экзаменатор скомандовал бой и противники замерли в центре арены.

Первый ход сделал Саске, как бы сразу заявляя о серьёзности своих намерений: после весьма скоростного складывания печатей запустил в Чоуджуро целый веер огненных сюрикенов. Генин Тумана использовал свой широкий меч как щит, и в забинтованную поверхность ударили не только огненные, но и железные сюрикены, которые Саске спрятал в своей технике. Более того, сюрикены, улетевшие за Чоуджуро и от которых у него получилось увернуться, сменили траекторию; и по блеснувшей нити Нии поняла, что Саске управляет своим оружием при помощи металлической лески.

Такая комбо-атака вызывала восхищение. Чоуджуро прозевал и уже, что называется, «забыл» о том, что улетело за спину, а Саске дёрнул невидимую леску на себя, сумев пусть и не сильно, но вскользь задеть спохватившегося, что с ним не шутят, соперника.

Нии не сталкивалась с мастерами подобного боя с леской, только слышала, что в Стране Рисовых Полей на чём-то подобном специализировался клан Фуума, и поэтому подумала, что это всё, но комбинация оказалась даже хитрей, чем она предположила изначально. Огненные сюрикены заставили Чоуджуро встать в привычную оборонительную позицию, как парень делал в бою с Омои. В огне Саске удалось скрыть металлическое оружие и свои манипуляции с леской. Оружие, чиркнувшее по корпусу, защищённому толстым свитером, заставило дёрнуться и тем самым угодить в ловушку двух других сюрикенов на леске, которые Саске послал с секундным опозданием после своей огненной атаки. Через пять секунд после начала боя Чоуджуро был в несколько оборотов привязан к своему мечу с помощью лески, за концы которой держал Саске, и тот, как по накатанной колее, пустил здоровый огненный шар в Чоуджуро.

Зрители ахнули, когда огонь нашёл свою цель и раздался взрыв.

Впрочем, шиноби довольно крепкие ребята: в воде не тонут, в огне не горят, особенно если у них достаточно чакры, чтобы выпустить её из тенкецу в момент подобных стихийных атак. Нии хмыкнула, разгадав задумку Саске. Тот вряд ли рассчитывал всерьёз ранить Чоуджуро, скорее заставить, защищаясь от огня такого масштаба и близости, выставить щит из чакры и потратить на это большую часть резерва. Это могло сработать, тем более, что парень из Тумана пока не демонстрировал ни одну технику воды. С другой стороны, даже если у Чоуджуро и имелось сродство с водной стихией, связанным никакую технику особо не продемонстрируешь.

Дым и пыль, вызванные взрывом огненного шара, улеглись. Чуть подкопчённый Чоуджуро держал в руках светящийся синеватой чакрой меч. Уже, что характерно, без бинтов. Догадка, что это именно один из Легендарных мечей Тумана, подтвердилась. Всё же думать так и иметь неопровержимые доказательства — это разные вещи. Кажется, даже Райкаге успокоился, когда увидел, что за оружие в руках генина из Скрытого Тумана.

Про союзников и их организацию Семи Легендарных Мечников Тумана ходило множество толков и разговоров, обрастая невероятными вымыслами и непроверенными фактами. К тому же, несмотря на союз, шиноби Кири, как и в любой другой гакурезато, не любили, когда вынюхивают их секреты.

Нии снова хмыкнула. Насколько она могла рассмотреть, синеволосый парень в очках явно не ожидал, что шустрый коноховец вынудит его обнажить свой меч, но теперь был настроен более решительно и серьёзно. Чоуджуро пошёл на сближение. Саске ловко уворачивался и при этом умудрялся периодически забрасывать соперника сюрикенами, сбивая с атаки и снова вынуждая защищаться мечом, в управлении которого использовались обе руки.

Если рассматривать их бой с тактической точки зрения, то Чоуджуро был «ударной волной», этаким «добивателем», которому достаточно попасть по противнику один раз, особенно если напарники каким-то образом задержат или обнаружат врага заранее. Невероятно сильным, но пока они не достигли слишком большой разницы в объёме чакры, это Чоуджуро не помогало. Нии снова хмыкнула. Саске был более «универсальным» бойцом, и бой явно проходил по его плану. К тому же в самом начале симпатичный пацан заставил Чоуджуро затратить довольно большой объём чакры на щит от своей весьма мощной огненной атаки.

Казалось, брюнет поставил себе задачу измотать представителя Скрытого Тумана. Саске в который раз увернулся от меча, сделал ручные печати и выдохнул здоровый красный шар огня практически в лицо Чоуджуро. Тот защитился мечом. Но в этот раз, не связываемый леской и своей техникой, Саске высоко подпрыгнул и повторил атаку огнём по сопернику ещё и сверху, успев выпустить подряд три мощных шара.

Нии покачала головой, такие стихийные атаки требовали очень много чакры. Саске был силён. Если пацану хватит чакры, то у него будут все шансы победить Чоуджуро. Но затем произошло невероятное: Саске отпрыгнул от соперника, которого здорово потрепало, даже прожгло свитер огнём, и поднял руку.

— Я сдаюсь, — довольно громко сказал брюнет.

— Что? — вслух сказала Нии, и вместе с ней это сказала наставница команды Тумана и, кажется, Чоуджуро.

К Саске подошёл экзаменатор.

— Хочешь сдаться? Но почему? — спросил тот.

— У меня чакра на исходе, и я не хочу продолжать участие в экзамене из-за следующих соперников круга. Они — мои друзья, — заявил Саске.

— Тц! — цыкнула рыжая из Тумана. — Парень, похоже, без оглядки использовал все свои сильные атаки, чтобы здорово потрепать Чоуджуро и подточить его резерв, чтобы кто-то из его друзей смог победить в схватке с ним.

— К тому же он выяснил кое-что о вашем соискателе, — добавила Нии, соглашаясь с представительницей Кири, и ответила на вопросительный взгляд: — Своими атаками Саске определил, что Чоуджуро только мечник и, скорее всего, не владеет какими-либо стихийными дзюцу. Защищался он только при помощи меча и выпускаемой из него чакры.

Недовольный хмык рыжей подтвердил её догадку, а следующий этап, на котором Кимимаро сразу сдался Агаре, только убедил, что коноховцы, попавшие в один круг полуфиналов, задумали это с самого начала.

Часть 2. Глава 25. Последствия самонадеянности

— У кукольника против меня ни единого шанса, — хмыкнул Суйгецу, когда объявили следующий бой.

— И всё же будь осторожен, — внимательно посмотрев на сокомандника, вздохнул Хаку.

Иногда Суйгецу был слишком самонадеян. Впрочем, ни отравить, ни нанести физический урон Хозуки было невозможно. Но, с другой стороны, ещё на отборочных Суйгецу показал свои способности к гидратации организма. А значит, раскрыл большую часть козырных карт. В бою с Саем чуть не проиграл, когда коноховец попытался внедрить свои жидкие чернила в организм Суйгецу. Попытка была хороша и наводила на определённые мысли. У каждой техники были слабые места. Если знаешь их, то можно нивелировать, а то и превратить чужие плюсы в минусы. Теоретически.

Хаку посмотрел на Кимимаро, который даже не стал выходить на арену, когда объявили его бой с Агарой, — сразу сдался. И, кажется, Агара был немного удивлён такому решению. Когда Кимимаро на полную использовал кости для драки с белоглазым представителем клана Хьюга, Хаку вспомнил об одной встрече, когда они с Забузой-саном уходили из Страны Воды.

Им попался белобрысенький мальчик, примерно одного возраста с Хаку, который был в сопровождении мужчины. Мужчина совсем не запомнился, но Забуза-сан несколько напрягся при этой встрече, и они на короткий миг остановились друг напротив друга. Тогда Хаку подумал, что это знакомые Забузы-сана и улыбнулся другому ребёнку. У белобрысого мальчика с красными точками на лбу было очень понятное Хаку выражение в зелёных глазах — такое было и у него, до того как он стал оружием Забузы-сана. Стал кому-то нужным и важным. Кажется, они даже что-то сказали друг другу.

Теперь Хаку был практически уверен, что тем ребёнком был Кимимаро. Такие же белые волосы, зелёные глаза, лишь те красные точки были спрятаны за хитаем с символом Листа, да взгляд стал совсем другим — уверенным в себе и счастливым. Этому человеку не надо было что-то кому-то доказывать. Хаку не сомневался, что Коноха выдаст парню чуунинский жилет.

Кимимаро стоял в окружении троих парней — Саске, Агары и Наруто, — тоже участников экзамена, и выглядел вполне довольным. На миг их взгляды встретились, и на лице Кимимаро проскользнула понимающая улыбка. Хаку окончательно уверился в том, что это тот самый мальчик.

И этот мальчик тоже нашёл тех, кого любить и кого защищать и ради кого жить. Кимимаро избавился от печати войны и страданий. Стал тем, кем хотел стать, и был не один.

Хаку улыбнулся и кивнул в ответ.

В тот далёкий вечер, который, казалось, был в прошлой жизни, Забуза показал Хаку на зарево пожара и сказал, что в клане Кагуя были невероятно жестокие и безумные бойцы, которые умели использовать кости своего скелета для драк и не могли успокоиться, пока не убивали всех в округе или не умирали сами. Клан Кагуя, члены которого решили напасть на Киригакуре, погибли все до единого в тот самый вечер.

Кимимаро был словно приветом из прошлого, позволяя Хаку ещё больше ценить настоящее и произошедшее в его жизни. Хаку не знал, каким был его собственный клан, сгинувший в войне ещё до его рождения, но он не видел в Кимимаро ни того безумия, ни жестокости, которые приписывали клану Кагуя.

Забуза-сан, бывало, пенял Хаку, что он зачастую слишком добросердечен, и хотя Хаку порой было за это стыдно, где-то в глубине души он думал, что это потому, что Забуза-сан был добр к нему. Хаку не нравилось причинять страдания, он не умел и не мог наслаждаться чужой болью. Если для достижения цели миссии можно было не убивать, то он оставлял жизнь, нейтрализуя противников и тех, кто мешал. Маска ойнина порой служила не только средством устрашения или чтобы враги не узнали, кто за ней скрывается, но и в какой-то мере была маской Хаку, за которой он прятал свои чувства и свою добросердечность. Он смотрел на противника Суйгецу — Канкуро, на лице которого тоже была своеобразная маска из краски, и размышлял, что же прячет и скрывает этот парень.

* * *

Бой кукольника и Суйгецу развернулся довольно таки неожиданно. Одна из марионеток летала вокруг и безуспешно забрасывала Хозуки иглами хари. А вторая — шустрый «пузан» — смогла захватить в себя Суйгецу. Хаку с неожиданным волнением для себя забеспокоился о своём языкастом напарнике, который зря позволил Канкуро играться. И тем более не понравилось Хаку победное выражение на лице-маске последнего, когда толстая и несуразная марионетка захватила Хозуки в плен. Что-то тут было нечисто.

Вторая кукла разделилась на части и проткнула «пузана» весьма крупными остриями. Конечно, Суйгецу с его гидратацией особо ничего не грозило, но всё равно выглядело впечатляюще. Через щели толстой марионетки начала просачиваться вода. Хаку немного передёрнуло, так как, скорее всего, для всех, кто не обладал геномом Хозуки, это должна быть кровь.

Кажется, Суйгецу разозлился за то, что его поймали и попытались убить, и стал серьёзней. Он от души врезал кукольнику, явно сломав Канкуро руку, и нанёс удар молотом под рёбра. А затем произошло невероятное…

— Что?! — Суйгецу застыл рядом с почти добитым противником и странно задрожал.

— Тебя подвела твоя способность, — отплёвываясь от крови, довольно громко и внятно сказал Канкуро. — Мы с твоим прошлым противником думали одинаково, но мне удалось лучше. Внутри моей Куроари были печати с особым песком — такой входит в цементирующий состав, который смешался с тобой, пока ты превратился внутри моей марионетки в воду. А Карацу вместе с ножами ввёл особое вещество, которое позволяет цементу застывать быстрее, тем самым мешая твоей циркуляции чакры и твоим способностям. Я… кха… — видимо, Канкуро хотел сказать «выиграл», но отрубился, истекая кровью.

Бой был остановлен. Медики забрали и Канкуро, и возмущённо ругающегося Суйгецу.

— Объявляется ничья, — решил экзаменатор. — Победитель следующего боя сразу переходит в финал и будет сражаться с финалистом первой группы.

«То есть либо с Чоуджиро, либо с Агарой, которому сдался Кимимаро», — расшифровал для себя Хаку, посмотрев на своего мелковатого блондинистого соперника, который выиграл бой с единственной девчонкой на финале экзамена чуунина и стоял возле Кимимаро и своего возможно будущего красноволосого противника.

* * *

Против того, кто использует Ветер, туман на первый взгляд кажется бесполезным, но, чтобы разогнать Ветром туман, требуется время и чакра.Много чакры. Хаку для фирменной техники своей родины использовал относительно небольшое количество сил, а противнику, с учётом замкнутого пространства арены, придётся постараться, чтобы куда-то туман разогнать и что-то видеть. Притом, что Хаку в своём тумане отлично ориентируется и становится кем-то вроде канчинина. Так что тактика, которую он подготовил для девчонки с веером, пригодилась и здесь. К тому же многочисленные зрители до сих пор не увидели его кеккей генкай, несмотря на то, что жукам предыдущего соперника туман не помешал.

— Выс­во­бож­де­ние во­ды: Тех­ни­ка скры­того ту­мана!

* * *

Хаку уничтожил уже пятого клона Наруто и чувствовал, что на арене таких ещё восемь. Похоже, что пацан-соперник сам использовал его туман, чтобы скрыть свои способности и не думал пользоваться своим Ветром, чтобы помешать его технике. Неожиданное решение.

Такое количество жизнеспособных теневых клонов поражало. Забуза-сан, бывало, пользовался водяными клонами, и Хаку тоже умел таких создавать, но они имели ряд существенных ограничений и, в отличие от теневых, совершенно не могли мыслить и действовать самостоятельно. Если водяной клон и имитировал жизнедеятельность, например, при разговоре с противником, то это была всего лишь иллюзия, и хозяину техники в любом случае приходилось контролировать этот разговор, мимику, жесты клона, что создавало дополнительные чакрозатраты, а ещё такой контроль был возможен на расстоянии не более двадцати метров. Хаку, например, так пока и не удалось освоить контроль над водяным клоном настолько, чтобы убедительно имитировать себя и говорить через клона. Забуза-сан сразу видел запаздывания реакций. Обмануть было можно, если клон был в маске и впервые с кем-то встречался.

По сути, водяной клон был всего лишь контролируемой формой воды, совмещённой с хенге, и требовал для создания и поддержания как минимум десятую резерва чакры.

Теневые клоны Наруто ругались, подбадривали друг друга, у всех них была очень живая мимика, так что каждый раз Хаку думал, что поймал «оригинала». К тому же действовали они вполне организовано и рассредоточились по всей арене тройками и четвёрками спина к спине, чтобы отражать его нападения, так что одним-двумя «дождями сенбонов» их тоже не накроешь. В демонические ледяные зеркала не закроешь — клоны могли попросту самоустраниться, а он затратит слишком много чакры.

В конце концов, Хаку просто решил, что поймает их всех. Вряд ли парень сможет повторить свой фокус с множественным теневым клонированием. Выдохнется. Не могло же у этого Наруто быть чакры больше, чем у Забузы?! И, как у любой другой техники, у техники теневых клонов был свой существенный минус, и даже если бы Хаку не знал об этом, то понял бы сейчас по ощущениям от своего тумана: клоны равномерно распределяли между собой чакру создателя. То есть, при наличии тринадцати клонов, каждый из них, включая оригинал, становится в четырнадцать раз слабее.

* * *

«Ловушка!» — в последнюю секунду успел подумать Хаку. Собственная техника подвела. Он почувствовал непонятное движение чакры, которое собиралось в одном месте, почти на краю начавшегося постепенно рассеиваться тумана, и поспешил туда. Было очевидно, что там оригинал, который собирает свою чакру из клонов, несколько из которых рассеялись и без его вмешательства.

Словно мотылёк, Хаку побежал на странную точку света в тумане.

Он услышал многоголосый нелитературный вскрик клонов Наруто, а потом всё тело прошила боль, которая как будто скручивала все внутренности, и наступила темнота.

* * *

— …какого хрена ты полез на мой расенган?.. — перепуганное и перекошенное лицо мальчишки с полосочками на щеках, который тормошил его, показалось Хаку даже смешным. Тело не слушалось, хотя боль от странной техники чуть уменьшилась, а если совсем не шевелиться, то было вполне терпимо. — Очнулся? Ты в порядке, Хаку?

— Да, — немного приврал он. — Что это было?

— Я хотел развеять твой туман расенганом, — начал бормотать оправдания Наруто. — Я не думал, что ты налетишь на меня. Только в последний миг почти смог втянуть чакру, но тебя всё равно контузило. По моей задумке… в общем, сейчас уже не важно… Ты мог бы убрать свой туман, чтобы все видели, что бой окончен? В нём даже не докричишься ни до кого…

— Прости, не могу, — слабо улыбнулся Хаку. — Моя чакра в нём рассеялась, но туман продержится ещё какое-то время…

— Держись, Хаку! — подхватил его на руки блондин, а далее, несмотря на разрывающую тело боль, Хаку почувствовал, что произошло что-то необычное. Кажется, Наруто умудрился использовать какое-то странное каварими с ним на руках.

— Цунаде-баа-чан! Помоги ему. Я случайно! — звонко сказал Наруто, и Хаку вдруг увидел, что они находятся не где-нибудь, а в ложе Каге.

Он встретился взглядом с Мидзукаге, которая с плохо скрываемом интересом и любопытством смотрела на Наруто и на него. А затем увидел Забузу-сана, который, как и остальные охранники, подбежал ближе к правителям деревень.

— Наруто, ты — балбес! — с чувством недовольно цыкнула Хокаге, но присела возле Хаку, и её ладони засветились зелёной чакрой.

Хаку стало хорошо, боль прошла, и он снова вырубился, успев заметить облегчение в глазах Забузы-сана.

Часть 2. Глава 26. Расстановка сил

Сасори с интересом смотрел на развернувшееся в ложе каге представление и гадал: Коноха себе нарочно так цену набивает или это — чистая импровизация? Впрочем, если судить по раскуроченному какой-то техникой длинноволосому парню, которого Хокаге буквально из Чистого Мира затаскивала обратно в тело, мысли про какой-то тайный сговор между Страной Воды и Страной Огня отметались сами собой. Бледный белобрысый мальчишка, который и притащил Хаку, телепортируясь с арены на расстояние в высоту почти сорок метров, судорожно извинялся, и казалось, что сейчас разревётся от переизбытка чувств.

Сасори хмыкнул, убеждаясь, что всё, скорее всего, получилось совершенно случайно, и этот мелкий идиот на самом деле чуть не спровоцировал международный скандал. К тому же было похоже, что пострадавший небезразличен здоровяку из свиты Мидзукаге, яки тот глушил и пытался скрыть, но Сасори всё равно ощущал их направленность. На перебинтованного верзилу со здоровым железным тесаком даже Кисаме шикнул. Забавно, что в одном месте собралось столько людей, принадлежавших когда-то к организации «Акацуки». Хошигаки Кисаме — нукенин Тумана, который неожиданно стал «правой рукой» новой Мидзукаге. Страна Воды прекратила гражданскую войну, и власть сменилась, как считал Сасори — не без помощи синекожего мечника. Тот предал их ещё до его смерти. Напарник Хошигаки — Учиха Итачи, скорее всего, если выжил, тоже крутится где-нибудь в Конохе — не зря же тут эта его подружка, Гурэн. Сасори хмыкнул, посмотрев на огромную стаю ворон, которые сидели на крышах. Конечно, и Итачи здесь. Птицы ведут себя слишком подчёркнуто нетипично.

А за Хокаге также непринуждённо стоит не кто иной, как змеиный саннин, великий учёный и невероятно опасный противник — Орочимару. И очень интересно получается, что та самая Гурэн, обладающая необычной способностью к кристаллизации, с её слов, которые Сасори слышал последними в той, кукольной жизни, — приёмная дочь Орочимару. Вполне возможно, что всё непросто, и в этом змеином клубке, а также будучи ранее напарниками, Итачи и Орочимару спелись. Или Итачи был вынужден просить помощи у старого напарника, который его чуть не прихлопнул. Жизнь постоянно поворачивается то так, то сяк. Сегодня враги, завтра союзники.

Этот саммит получился просто вечером воспоминаний! Если учесть, что ранее пропал этот чёрно-бело-зелёный крот, у его напарника Тоби вряд ли была такая замечательная бабушка Чиё, а Какузу Сасори собственноручно упокоил три оставшихся раза, то здесь собралась чуть ли не большая часть «Акацуки». Кто там остался-то? Синеволосая девчонка-оригами и шесть марионеток Лидера? Кто-кто, а Сасори прекрасно разбирался в таких вещах. Конечно, за два года они могли набрать ещё людей, но репутация организации ещё в пору его недожизни в виде куклы уже была изрядно подмочена. А с тем, что жадного «казначея» им теперь не видать…

— Всё в порядке? — сбил с мысли вопрос Мидзукаге.

— Да, — отрывисто сказала Цунаде, отстраняясь от раненого парня, на одежде которого зияла внушительная дыра, края которой закручивались тугой спиралью. — Его жизни больше ничего не угрожает. Поправится.

Сасори тихо хмыкнул, посмотрев по сторонам: широкий жест Хокаге был оценён по достоинству. Цунаде-сама могла и отказаться, позвать ирьёнинов, и, пока суть да дело, этот Хаку — несомненно сильный генин — отлетел бы в Чистый мир. Возможно, что внешне всё выглядит не так уж страшно, видали и страшнее, но если судить по характеру раны и собственным ощущениям, внутри парня была настоящая каша. Цунаде-сама поистине показала себя ирьёнином S-ранга и сотворила на их глазах чудо. Впрочем, если бы удар был чуть ближе к сердцу, то чудо вряд ли бы произошло.

Сейчас Мидзукаге и Райкаге смотрят тепло. Блондинистый недоросль сияет улыбкой. Даже старикашка Цучикаге пыхтит, но поглядывает без прежней недовольной мины и задумчиво потирает спину. Что касается сопровождения, то интересный вырез Хокаге, когда та склонилась к раненому, тоже произвёл впечатление. Белобрысый здоровяк, в котором любой распознает знаменитого джинчуурики восьмихвостого Скрытого Облака — Кираби, поплыл и зарумянился, пялясь на груди Хокаге. Напарник его еле утащил.

Кажется, волнения на их трибуне были замечены. Подбежали ирьёнины, подняли Хаку на носилки и унесли в лазарет. Туман внизу рассеялся и блондинистый пацан, который выиграл полуфинал, спустился обратно.

Оставалось только два боя. Чоуджуро из Тумана и Агара из Конохи. Далее победитель должен будет сразиться с Наруто, который непонятно как и какой техникой чуть не убил генина из Скрытого Тумана.

* * *

Бой Агары и Чоуджуро был любопытным. Мидзукаге откинулась на кресло с высокой спинкой и улыбалась, иногда даже облизываясь. Накидка сползла с плеч и демонстрировала глубокое декольте и пышную грудь, разве что немного меньше, чем у Цунаде-сама. Сасори искоса наблюдал за обеими каге-куноичи, молодое тело иногда реагировало весьма специфично. Но в этом тоже была своя прелесть. Он жил, дышал, чувствовал, желал.

С красноволосым парнем, который сражался на арене, было что-то не так. Либо до этого он показывал лишь толику своих умений и талантов и обходился минимумом чакры.

— Любопытный парень. Агара, верно? — сказал Сасори и заметил, как напряглась Цунаде-сама от его интереса. — Каким же будет финал? Туман против Листа? Или Лист против Листа?

— Да, это будет занятно, — промурлыкала Мидзукаге. — У этого паренька очень много чакры. Любой другой уже давно бы выдохся.

Сасори хмыкнул. Красные волосы Агары и объём чакры могли о многом сказать. Вполне возможно, что пацан — из остатков клана Узумаки. Возможно, полукровка. Клан Акасуна — «клан красных песков» — был в дальнем родстве с ними. И красные волосы когда-то были отличительной особенностью его клана. Сейчас, правда, клан почти выродился, да и красные волосы были у единиц. За последнее время появилось только два перспективных ребёнка — девочки близнецы, правнучки Эбизо — Сая и Сана, и то, способности к управлению марионетками проявила только одна из них, а волосы так и вовсе у одной были голубые, а у другой — светло-фиолетовые.

Пусть планы после встречи с Расой несколько изменились, но так даже лучше. К тому же старшая дочь бывшего Кадзекаге была довольно сильна и привлекательна, а также ей исполнилось шестнадцать...

Рядом недовольно цыкнула Мидзукаге, снова отвлекая Сасори от мыслей. Он взглянул на арену. Перевес в битве явно был за Агарой: у него было больше техник и их вариаций, хватало чакры и сообразительности, чтобы провести бой на своих условиях. Чоуджуро был погружён по колено в землю — явно попал в ловушку. Широкий меч выписывал замысловатые круги, но инициатива теряется с потерей мобильности. Через несколько секунд жгуты песка, выстрелившие из земли, связали генина Тумана. Сасори хмыкнул. Очень уж управление песком напоминало технику Расы. Конечно, в Суне были ещё люди, которые именно так управлялись с земляными техниками, но именно песок… Заставляет задуматься. К тому же тот белобрысый парень, который сдался Агаре в предыдущем бою, показал техники одного из кланов Страны Воды.

При нахождении в ближнем круге Хокаге Орочимару, все эти подозрения вполне укладываются в стройную теорию. Змеиный саннин всегда интересовался чужими техниками и особенными кеккей генкай различных кланов. А ещё его бывший напарник частенько прохаживался по селениям и набирал себе молодые таланты. Так что вполне возможно, что и Кимимаро, и этот Агара — один из вкладов Орочимару в свою деревню.

И, как показали экзамены, — довольно серьёзный вклад. Сасори задумался о том, что сейчас Суне весьма выгодно «дружить» с Конохой. Они ближайшие соседи, и у Листа всегда были несколько напряжённые отношения с Камнем. К тому же выходка родственника Хокаге даёт вероятность благосклонного отношения с Конохой и Страны Воды. Особенно если учесть, что и Хокаге, и Мидзукаге — обе женщины и, возможно, станут кем-то вроде подруг. Насколько это вообще возможно между шиноби из разных стран и Каге. Во время гражданской войны в Стране Воды Облако держало жёсткий нейтралитет и не спешило помогать бывшим союзникам. В такой момент, с новой Мидзукаге, когда неизвестна её будущая политика, но показано, что Киригакуре не теряет хватку и продолжает воспитывать сильных бойцов, всё могут решить несколько вовремя оброненных слов.

И Чиё, и Раса успели поведать, кто «помог» Суне избавиться от джинчуурики. Сасори покосился на Хошигаки Кисаме. Предъявлять какие-то претензии бессмысленно, особенно если в Тумане знают, что у них нет своего джинчуурики. Так Суна может и вовсе потерять статус Великой Страны, и её просто разорвут соседи. Тот же Дождь, который, несмотря на свою крошечность, весьма амбициозен из-за Ханзо; впрочем, Лидер «Акацуки» со своим перечёркнутым знаком четырёх косых полос спит и видит себя на месте старика Саламандры.

— Я хотел бы сделать небольшой подарок Цучикаге и разъяснить один момент, пока мы ждём последнего финального поединка, — сказал Сасори. Он махнул рукой, и Сунараши достал из рукава свиток с запечатанным нукенином Страны Камня.

Старик Цучикаге подозрительно сощурился и сделал знак. Бородатый здоровяк с тяжёлой челюстью принял и распечатал свиток.

— Это Фуринто-сан! — воскликнул здоровяк и на шаг отошёл от трупа, к телу которого приварился слегка обугленный плащ «Акацуки».

— Несколько дней назад этот человек напал на мою свиту. С ним был ещё один, к сожалению, ему удалось сбежать, — медленно сказал Сасори. — Хотелось бы уточнить, это провокация, оскорбление или объявление войны? А то я что-то не понял.

— Фуринто объявлен нукенином год назад, — вмешался второй охранник Цучикаге и полез во внутренний карман. — Я достаю книгу розыска. Вот, посмотрите.

— Как мило, — с сарказмом заметил Сасори, убедившись, что фотография нукенина находится в середине книги и даты совпадают. — Похоже, что мой охранник может претендовать на десять миллионов рьё?

— Конечно, — выдавил из себя Цучикаге, тяжёлым взглядом пробуравив труп. — Мы готовы оплатить означенную сумму прямо сейчас.

Сасори усмехнулся: никто из бывших коллег не обратил внимания на знакомую одежду в красных облаках. Но, пожалуй, заказов от Камня «Акацуки» больше не видать, а пропавший казначей станет помехой в попытке стравить другие страны с Сунагакуре. К тому же на него с интересом посмотрели Хокаге и Мидзукаге. Он продемонстрировал изящное решение проблем, показав, что Суна по-прежнему сильна и одновременно — адекватна и не лезет с кулаками, не разобравшись в проблеме досконально. А ещё то, что Суна не имеет явных претензий к Камню, который проявил себя не с лучшей стороны и остался в долгу.

Если кто-то и пронюхал, что «Кадзекаге уже не тот», то с ним в любом случае захотят иметь дело.

Часть 2. Глава 27. Долг принцессы

Солнце нещадно палило. Песок тихо шуршал под ногами. Темари подпирала Канкуро, который ещё не совсем оправился от ран, нанесённых в финальном бою мечником Тумана. Они медленно шли в сторону Суны. Темари рассеяно оглядывала знакомую с малых лет пустыню и вдруг осознала, что за месяц пребывания в Конохе привыкла к буйной растительности и более влажному воздуху.

Саммит Каге прошёл без особых происшествий, и, кажется, все дружно выдохнули, когда всё закончилось. Баки-сенсей не особо распространялся, но выглядел вполне довольным, из чего Темари сделала вывод, что саммит принёс пользу их скрытой деревне. Также Баки-сенсей передал им благодарность от Кадзекаге за достойное сражение. Канкуро почти выиграл у превосходящего по силам противника хитростью, а это дорогого стоит. По возвращению домой им обоим должны дать звание чуунинов.

Кадзекаге вместе с охранением отправился в Суну вечером того же дня, когда состоялись финалы экзамена. Темари вместе с Баки на несколько дней задержалась в Конохе, ожидая, пока Канкуро немного придёт в себя и сможет преодолеть расстояние между их деревнями. На границе Страны Огня их дождался отряд дзёнинов из тех, кто был в качестве приглашённых зрителей, а до границы их проводила команда АНБУ Конохи.

— К вечеру уже будем дома, попей, — заметив, что Канкуро сбился с шага, немного замедлилась Темари и протянула брату флягу с водой.

— Всё в порядке? — к ним подошёл один из дзёнинов. — Устроим привал?

— Да, — покосившись на брата, кивнула Темари. В госпитале Конохи рекомендовали ещё два дня постельного режима, но Канкуро настоял, что вполне готов к путешествию домой. Темари подозревала, что виной спешки брата новый Кадзекаге. Им так и не сказали, что случилось с отцом.

Они устроились на отдых в тени скал, благо с ними был сенсор, который отогнал от места привала всех скорпионов и змей. Темари села и прикрыла глаза.

Последний бой финала произошёл между двумя двенадцатилетними пацанами. Одним из них был так заинтересовавший её Агара, а вторым — Наруто, победивший Темари в первом круге показательных сражений. После встречи в Лесу Смерти она была уверена, что стиль боя Наруто будет походить на фуиндзюцу Маки, и не ожидала противостояния ветром. В последнем поединке сошлись эти двое, и оказалось, что когда Хаку навёл туман на площадку арены, Наруто, пользуясь тем, что никто не видит происходящего, установил там фуин-ловушки. Которые и активировал во время боя с Агарой. Сам финальный поединок был довольно коротким, казалось, что мальчишки просто развлекаются, и окончился ничьей по их договорённости. Но зрители были в восторге, впрочем, сама Темари тоже признавала, что очень впечатлена способностями обоих.

— Анэ-сан, — Канкуро коснулся плеча Темари, — я отдохнул, не стоит беспокоиться, идём.

* * *

Темари наконец вошла в свою комнату, в которой ничего не изменилось за прошедших полтора месяца. А вот её жизнь… Она была потомственной куноичи — принцессой правящего клана, пусть никогда к её имени по распоряжению отца не добавляли титул «химе», а сейчас ей хотелось рыдать, как какой-то крестьянке. Сердце грызли очень противоречивые чувства. Отложив тэссен, она вышла на балкон и села на парапет, любуясь ночной деревней, освещённой ущербным диском убывающей луны. Прохладный воздух заставлял чуть сильнее циркулировать чакру, чтобы не мёрзнуть.

Темари никогда не думала о замужестве, ей только исполнилось шестнадцать, и она была одной из сильнейших куноичи Суны, дочерью Кадзекаге. Она была сильнее всех своих сверстников деревни, и это позволяло смотреть на них свысока. Темари гордилась, что в её голове только холодный расчёт без всяких девчачьих глупостей.

Она раздражённо передёрнула плечами, ругая себя за эмоциональность и призывая к тому, чтобы сохранить остатки достоинства. Она дочь своего отца и должна думать о благе деревни, а не о том, как же это ужасно, когда ты и твоё тело принадлежит кому-то. Темари сквозь зубы втянула ночной воздух, успокаивая подскочивший пульс и набежавшую панику, совсем не приличествующую куноичи.

Когда они пришли в деревню, то их сразу пригласили к Кадзекаге.

Человек, которого они видели только издалека, закутанного в официальную хламиду и в каса, был без маски и головного убора. Новый Кадзекаге ожидал их в своём кабинете и поразил Темари своей молодостью. Сверстник! Или не более, чем на год старше. У него были средней длины алые волосы, золотисто-карие глаза и очень правильный овал лица. Вспомнилось, что представители клана Акасуна славились своей «кукольной» внешностью, взять тех же невозможных задавак — близняшек Сану и Саю, которые растили длиннющие волосы и подчёркнуто отдавали предпочтение красивым, а не удобным вещам, особенно Сая выделялась.

— Рэймэй-сама, к вам Темари-сан и Канкуро-сан, — сказал дзёнин, который проводил их к Кадзекаге.

— Дети Расы, — изучая их, и Темари — особенно, задумчиво потрогал подбородок Рэймэй. — Следуйте за мной.

Они с Канкуро переглянулись, но не осмелились нарушить приказ. Они шли за Кадзекаге, и Темари бросала взгляды на брата, который наморщил лоб, как будто что-то вспоминая.

Перед одной из дверей Рэймэй остановился и сложил печати, снимая защиту.

В помещении без окон царил полумрак, пахло жуткой смесью лекарств и разлагающейся плоти. В глубине угадывалась кровать, вся в медицинских печатях, которые и давали рассеянный свет. Странные мерные звуки, наполняющие комнату, заставляли кожу покрываться мурашками.

Кадзекаге приблизился к кровати и сделал им знак подойти.

— Отоо-сама? — Темари была в шоке, увидев отца таким. Тело было деформировано и, кажется, обожжено. Множество спёкшихся шрамов и золотых вкраплений на коже, словно от золотого песка. Из груди торчали жуткие на вид тонкие щупальца. Совершенно чужеродные, и явно так не должно быть. На лице — кислородная маска. Руки опутывали провода от капельниц.

— Я разбужу его, — сказал ирьёнин, которого Темари попросту не заметила, поглощённая разглядыванием тела отца. Она не проходила медицинского обучения, но все её чувства говорили, что этот человек уже не шиноби — кусок мяса, который держится за этот мир только усилием воли. И все эти аппараты и печати нужны лишь для того, чтобы поддерживать его жизнь и эту агонию, а не чтобы исцелить.

Ирьёнин сложил несколько мудр и коснулся виска бывшего Кадзекаге. Тяжёлый стон пробуждения наполнил комнату, у Темари в горле образовался ком.

— Раса-сама, — почти ласково сказал ирьёнин. — Они пришли. Темари-сан и Канкуро-сан…

Темари сморгнула, всё же эти воспоминания заставили её пролить слёзы, которые она сдержала, пока отец довольно сухо и отстранённо говорил им с братом свою последнюю волю. Раса-отоо-сама оставлял Суну на своего родственника — Рэймэя — и повелел, чтобы Темари вышла за Рэймэя замуж и родила наследника новому Кадзекаге. Также Раса-отоо-сама оставлял своё тело Канкуро и попросил сделать из себя живую марионетку, чтобы всегда защищать свою любимую деревню, раз у его сына не было способностей к манипуляциям песком.

Канкуро не сдержался и перебил, сказав, что такие марионетки умел делать только один человек за всю историю Сунагакуре — Акасуна Сасори, который погиб несколько лет назад.

На это Рэймэй усмехнулся и сказал, что поможет Канкуро, так как тоже, как и легендарный Сасори, обладает этими знаниями и навыками. Темари поняла, что, скорее всего, новый Кадзекаге и её жених — сын того самого Сасори. Было только удивительно, что Рэймэй явно вернулся в деревню недавно, в течение того времени, которое они отсутствовали, но Раса-отоо-сама назначил его своим преемником. Отец мало кому доверял.

* * *

Темари выдохнула и постучалась в кабинет Кадзекаге. Пусть отец распорядился её жизнью как посчитал нужным, но долг перед Суной важнее личных переживаний.

— Темари-чан?.. — с интересом посмотрел на неё Пятый Кадзекаге, и она чуть смутилась. Те три дня, которые она была в родной деревне, обдумывая сложившуюся ситуацию, наедине они ещё не оставались. — Что привело тебя ко мне?

— Я хотела поговорить насчёт своего брата, — Темари взяла себя в руки, чётко отвечая на вопрос.

— Канкуро…

— Нет, я о другом брате. Мой младший брат — Гаара. Джинчуурики Шукаку — однохвостого биджуу. Я думаю, что он не умер. Расследование его исчезновения практически не проводилось. Но… У меня есть серьёзные подозрения, что он в Конохе. Вы могли видеть его на экзаменах. Он выступал под именем «Агара», — Темари опустила взгляд в пол.

— Вот как… — задумчиво протянул Рэймэй. — Это любопытно. На чём основаны твои подозрения? Насколько я понимаю, джинчуурики не так просто обнаружить, если они того не желают. Впрочем, меня самого во время экзаменов посетили некоторые мысли насчёт этого Агары. Твои подозрения необходимо тщательно проверить.

Темари с удивлением посмотрела на Кадзекаге.

— Правда?..

— Многие женщины чувствуют сердцем и поступают согласно его велению, — Рэймэй поднял руку, прерывая её возмущение, — я не говорю, что это плохо. Наоборот. Куноичи этим и ценны. Интуиция очень важна в нашем деле. Для начала мы отправим официальный запрос в Коноху. Наш джинчуурики пропал и трупа не нашли, верно? По возрасту Агара подходит. Техники применяет похожие. Какие у него ещё были приметы, кроме красных волос?

— Знак «любовь» на лбу. Вот здесь, — показала Темари.

— Его могли свести, — задумчиво заметил Кадзекаге, — но у Агары лоб закрывал хитай.

Темари кивнула и чуть улыбнулась, выдохнув. Её предположение не отвергли и не посчитали дуростью, как она боялась. Всё же со сверстниками было тяжело.

— Темари-чан, — прервал её мысли Рэймэй. — Я думаю, что церемонию бракосочетания следует провести через несколько месяцев, после моей официальной инаугурации. Для начала мне надо во всём разобраться, закончить… марионетку. И решить этот вопрос с нашим джинчуурики.

— Как скажете, Кадзекаге-сама, — сухо ответила Темари. — Разрешите идти?

Рэймэй кивнул и углубился в бумаги на столе.

Темари вышла из кабинета главы деревни и несколько раз вдохнула, чтобы успокоиться, утешая себя мыслью, что «несколько месяцев» могут затянуться, особенно если окажется, что Агара и Гаара — это один и тот же человек. Ноги принесли на смотровую площадку, и Темари оглядела золочёные в свете палящего солнца аккуратные круглые здания. Как и её отец — Четвёртый Кадзекаге Раса-сама, — свою скрытую деревню Темари любила всем сердцем и пообещала себе, что сделает всё, что в её силах, чтобы Суна стала сильнее и смогла достойно представлять себя среди Великой Пятёрки.

Невыплаканные слёзы высохли на солнце, сердце билось ровно и спокойно, Темари была настоящей куноичи своей суровой страны и не собиралась больше жалеть себя или отказываться от своего долга принцессы.

— КОНЕЦ ВТОРОЙ ЧАСТИ —

Часть 3. Пролог

Орочимару смотрел на четырнадцатилетнюю куноичи с красно-розовыми волосами, которая сидела на коленях в позе почтения. Губы её были сжаты, а в карих глазах сияла решимость идти до конца. Впрочем, сам Орочимару не видел для девчонки, так похожей на его дочь — Карин, особого выхода. Сиротам вообще тяжело. Особенно если ты обладаешь интересным геномом, но недостаточно силён, чтобы защитить себя и тех, кто тебе дорог.

Таюя и её кузен Мамору были последними представителями клана Цучи, которые когда-то жили на границе стран Рисовых Полей и Горячих Источников. Клан Догоу развязал маленькую межклановую войну, решив устранить конкурентов на территории Страны Риса, чтобы получать больше заказов от местного даймё. Фуума, объединившиеся с кланом Кинута, в конце концов, практически уничтожили Догоу, но те успели почти полностью вырезать небольшие семейные кланы Цучи и Шиин. Впоследствии остатки этих кланов стали кем-то вроде мелких разбойников, пытаясь найти пропитание и заработать грабежом караванов.

Как сообщил Араши — наследник клана Фуума, который вместе с двоюродной сестрой и её женихом из клана Кинута гостил у них во время экзаменов на чуунина, — одной из последних миссий его клана было разобраться с этими «разбойниками», использующими ниндзюцу и гендзюцу. Нескольких они убили, а тройке молодых дарований, которые хорошо себя показали, посоветовали поискать удачу в другом месте — например, пойти на экзамен чуунин и после него попробовать присягнуть Конохе.

Такому «совету», который завуалировано означал «попадётесь нам ещё раз в Стране Рисовых Полей и пощады не ждите», та тройка последовала и приняла участие в прошедших в середине августа экзаменах. Но до башни в центре Леса Смерти не дошла. Более того, из троих их осталось двое. Старшая девочка погибла. Таюя была сильно ранена. Только особое дзюцу младшего мальчика — Мамору, который своей чакрой и окариной мог создавать особые звуки, отпугивающие местную живность, привлечённую запахами крови, позволило продержаться им достаточно долго и не сгинуть в лесу.

Внимание Орочимару, который наблюдал за экзаменами и отслеживал интересные способности участников, как раз привлекла эта жалобная песня толстой глиняной флейты. И отчаянный светловолосый двенадцатилетний мальчик, который не хотел бросать своих двоюродных сестёр. Орочимару видел, что эти дети обречены: чакры парню хватило бы ещё на пару часов. Но все трое, включая мёртвую темноволосую девочку, обладали необычным хидзюцу — гендзюцу, основанным на звуках. Раненая красноволосая куноичи по ощущениям была сильнее всех своих товарищей и могла послужить хотя бы для опытов. А разбрасываться ценными и не очень геномами Орочимару не привык.

В общем, он вытащил этих детей из леса, запечатав тело Кин — так звали старшую девочку — в свиток, а раненую Таюю передал в госпиталь Конохи, ирьёнины которого занимались всеми пострадавшими на экзамене без исключения. Мамору ранен не был и сообщил, что у них не было денег на гостиницу в Отакуку, поэтому они перед экзаменами просто жили в пещере неподалёку от городка. Отпускать мальчишку не было смысла, поэтому пришлось поселить его в клановом квартале, предварительно забрав оружие — это была та самая окарина. Из троих только у Кин при себе имелся один кунай, леска и десяток сенбонов, но что у Таюи, что у Мамору общепринятого оружия шиноби не было вообще — только флейта и окарина. Ниндзя — сам по себе оружие, но, скорее всего, этих детей почти ничему не обучали, и они интуитивно развивали свои клановые способности. К тому же Орочимару выяснил, что «тактикой» этой команды было выдавать себя за бродячих артистов. А по некоторым оговоркам Мамору было похоже, что девочки иногда предлагали себя за еду и деньги — не всегда были богатые караваны, да и многие из них оснащены слишком хорошей охраной, чтобы рисковать.

Вполне вероятно, что клан Фуума именно их «отпустил с миром», потому что куноичи «расплатились» за свою свободу и свободу своего младшего брата таким женским способом. Парней, скорее всего, не пощадили бы.

Поселили Мамору в додзё к Ракурэй-сану. Мальчишку почти не выпускали, чтобы тот не встречался с гостями из клана Фуума, но пацан, которого держали заложником, вроде был всем доволен, отъедался и с удовольствием смотрел на тренировки Сэна и младших Учиха. Со слов Ракурэй-сана и ребят, Мамору показал себя неконфликтным, покладистым, добрым и с удовольствием помогал, чем мог.

Таюя была ранена весьма серьёзно и находилась в принудительно-восстановительной коме до самого саммита, то есть — до середины девятого месяца. Анализы крови показали, что девочка не только Цучи, но и на четверть Узумаки. По всей видимости, её отцом или матерью был полукровка этого клана. Это давало куноичи неплохой, хотя и почти не разработанный, резерв чакры. Намного меньше, чем у Карин или Наруто, но больше, чем у Гурэн в её возрасте.

Когда Шисуи прознал про Таюю, то сообщил, что в том несбывшемся будущем, видел её среди подчинённых Орочимару, которая с радостью пошла на смерть ради него и верой и правдой служила ему. И что на ней была проклятая печать, как на Кимимаро, Анко или Гурэн, только более «продвинутая» — со второй «ступенью» превращения в «монстра».

Орочимару прекрасно понимал, почему такая, как Таюя, стала служить ему. Скорее всего, девочка успела хлебнуть горя и в том «несбывшемся будущем» и была рада обрести силу и поддержку. Даже упомянутый Шисуи «наглый характер» мог появиться только тогда, когда тебя всю жизнь унижали и пользовались, а потом ты обрёл силу и могущественного защитника. Эта куноичи считала, что у жизни всё надо отбирать с боем.

Это Орочимару видел в упрямом взгляде затравленного зверя, которым смотрела на него Таюя. Несмотря на принятую уважительную позу почтения, всё тело куноичи словно сопротивлялось ей. И мелкая дрожь, которая иногда сотрясала её, была вызвана вовсе не страхом или волнением, а скорее борьбой с собственной сутью, которая всеми силами противилась подчиняющемуся и раболепному положению.

Таюя за себя и Мамору попросилась в их клан. Позволить служить Орочимару-сама, чтобы отплатить за их спасённые жизни. Им всё равно некуда было идти, а присоединение к пусть не самому могучему, но клану повышает шансы на выживание в разы. Особенно в чужой деревне. Клан может представить тебя как своего вассала и поделиться некоторыми знаниями, чтобы ты не погиб в первой же миссии. В клане ты будешь сыт и одет, но тебе надо предложить что-то, что привлечёт внимание старейшин клана к твоей кандидатуре. Пожалуй, только одна формулировка клятвы может заинтересовать почти любого шиноби, и именно её, соблюдая традиции, произнесла Таюя.

— Вверяю клану Учиха себя и своего брата Мамору — телом и душой, отрекаемся от имён своих и становимся вашим оружием — безмолвным и бесправным. Владейте нашей жизнью и смертью.

Такой клятвой Таюя и её брат практически становились вещами — оружием клана. Если будет приказано, пойдут на смерть, забудут свои имена и не скажут больше ни слова.

Когда-то такой клятвой Данзо принимал в «Корень», впрочем, недоверчивый калека-параноик не надеялся только на клятвы — все они были подтверждены множеством печатей, будь то «приказ на смерть» — с возможностью удалённого уничтожения, «приказ на молчание» — с печатью на языке, или различными психологическими и ментальными техниками, делающими из шиноби «оружие деревни».

Несмотря на события, которые с изменением «вероятного будущего» складывались по-другому, какие-то жизни и судьбы всё равно пересекаются, рано или поздно.

Проклятыми печатями Гурэн, Кимимаро и Анко почти никогда не пользовались — они сами по себе были очень сильны, поэтому, когда Орочимару проводил те опыты, он не сомневался что, в отличие от остальных «слабаков», они выживут. Даже вывел некоторую закономерность: была зависимость и от объёма чакры, и от воли испытуемого, и от его опыта и желания выжить во что бы то ни стало.

Теперь он видел, что Шисуи был прав. Таюя, если в неё вживить Проклятую Печать, тоже бы выжила. Всем назло. Сильная девочка, пусть не физически, но духом — точно.

До какой бездны отчаяния дошла она, чтобы сразу — с места в карьер — отдавать себя практически в рабство их клану?

Шисуи, сидящий рядом, вопросительно посмотрел на Орочимару, словно доверяя ему озвучить вердикт. Он сделал знак рукой, чтобы Таюя села и внимала. Та послушно распрямила спину и, склонив голову, сложила руки на коленях ладонями вверх.

— Твоя техника звуковой иллюзии интересна, Таюя-чан. И твой двоюродный брат — Мамору со своей способностью влиять на чакру тоже нам подходит, хотя он менее способен, чем ты, — сказал Орочимару. — Мы принимаем твоё предложение. Клан будет заботиться о тебе и твоём брате, как о своих младших братьях и сёстрах. Завтра представим вас Хокаге. А сегодня… Сегодня тебя ждёт Кабуто…

Таюя чуть покраснела и вскинулась, быстро посмотрев ему в глаза. Орочимару кивнул сам себе, убеждаясь в правильности сделанных выводов.

— Кабуто нанесёт на тебя несколько фуин и произведёт твою первую токсикацию ядами. Ни одна куноичи из нашего клана не может подвергаться сексуальным домогательствам без разрешения старейшин клана и желания самой куноичи.

В карих глазах Таюи мелькнуло настоящее облегчение, и она снова склонила голову.

— Кроме того, тебе и Мамору придётся участвовать в некоторых опытах, думаю, Кабуто позаботится об этом, — Орочимару снова кивнул сам себе, радуясь, что у него будет больше женских яйцеклеток для проверки их с Кабуто теории насчёт «живучести» Сенджу и того, что их гены являются стабилизатором проклятой печати при скрещивании уникальных геномов. Карин, Гурэн и Мина согласились делиться на «благо науки», и Карин поставила себе и старшим девушкам клана такую же печать, какую ставила Цунаде. Впрочем, в слишком большом количестве яйцеклеток теперь и не было нужды, более важно было их разнообразие и неплохой материнский геном.

— Буду рада служить вам, Орочимару-сама, — сказала Таюя.

— Ракурэй-сан назначит вам с Мамору порядок тренировок в клане с ним и старшими ребятами. Также… Думаю, ты, как и другие девочки, сможешь помочь в организации свадеб. В третий тайан* десятого месяца, перед полнолунием, то есть через двадцать дней, у нас состоятся сразу две свадьбы.

Примечание к главе:

* 大安 — тайан — самый удачный день, хороший для свадеб и начинаний — пятый из дней буддийской шестидневной недели.

Свадьбы в Японии принято играть в тайан (который специально высчитывают относительно семидневной недели) четыре месяца в году: в июне, июле, августе и октябре.

Календарь мира шиноби насчитывает 372 дня, 12 месяцев по 31 дню каждый. Существует деление по фазам луны: 14 дней до полнолуния, 3 дня полнолуния, 14 дней после полнолуния. А также деление по буддийской неделе, в которой шесть дней: сэнсё, томобики, сэмбу, буцумэцу, тайан, сяккоо. Каждый день имеет свою направленность: удачные, неудачные, хорошие для определённой работы или начинаний, плохие дни в определённые часы и так далее. Такой цикличный календарь подразумевает, что каждое определённое число месяца всегда будет выпадать на определённый день буддийской недели. То есть каждый год всегда начинается с первого дня недели — сэнсё и заканчивается последним днём недели — сяккоо. [чисто авторская выдумка, замешанная на знаниях традиций Японии и буддизма, которого полно в аниме]. Если вам интересно, календарь можно найти в дополнительных материалах к работе.

В данном случае день свадьбы назначен на 14 октября.

Часть 3. Глава 1. Послание из Суны

— Госпожа Хокаге, вам срочное донесение из Суны, — в кабинет вошёл Нара Митоку — глава отдела криптоанализа.

Цунаде тихо цыкнула: дело совсем плохо, если Нара поднял свою ленивую задницу и лично дошёл от почтовой башни, в которой размещался его отдел, до Резиденции, а не послал шуструю помощницу. Тяжёлый взгляд из-за круглых очков лишь подтвердил её догадку.

— Давай, — вздохнула Цунаде и протянула ладонь, в которую Митоку вложил расшифрованный свиток.

Они предполагали нечто подобное, когда разрабатывали легенду Агары, но всё равно заявления Суны оказались неожиданными. Разведка в Песке сообщила, что буквально пару дней назад объявили о предстоящей через несколько недель — в последний тайан октября — инаугурации нового Кадзекаге, а сегодня Суна требует официальной проверки шиноби Агары, чтобы удостовериться, не является ли тот их джинчуурики и пропавшим — а то и похищенным — сыном Четвёртого Кадзекаге. Вот как заговорили. Свидетелей неблаговидного поступка как бы нет, а свой же шпионаж к делу, так сказать, не пришьёшь.

Теперь Гаара у властей Суны «пропавший», как будто никто и не отдавал распоряжения о ликвидации слишком опасного ребёнка. Тут получается, что у всех рыльце в пушку. Коноха не может отказать в «безобидной проверке», а когда всё откроется, тут важно переиграть союзников в этой сети обоюдного обмана.

Если судить по обтекаемым фразам, будущий Пятый Кадзекаге явно решил начать своё правление с усиления деревни и возврата «утерянных ценностей».

Этот новый правитель Суны был «тёмной лошадкой». По оперативным донесениям АНБУ, Пятый Кадзекаге появился в Песке из ниоткуда и был невероятно молод. Впрочем, кому, как не Цунаде, знать несколько секретов молодости? Даже Шизуне стала подозрительно краснеть и заикаться, когда на доклад в Резиденцию заходил Орочимару, с которым Цунаде провела пару медицинских преобразований. Старый Змей в юности был очень хорош собой, да и в зрелости не утратил хищного обаяния. А теперь, когда снова стал выглядеть на тридцать, все незамужние куноичи провожали «Оро-чана» весьма заинтересованными взглядами. Но оно и понятно: старейшина клана Учиха, очень сильный шиноби, близкий друг и соратник Хокаге, да ещё и весьма серьёзный учёный, и все его воспитанники и ученики были очень сильны. Возможно, сам тогоне зная, но Орочимару ходил в завидных женихах.

Цунаде хмыкнула и достала отчёт с донесениями по Пятому Кадзекаге, заново его перечитав. Молодость ещё не показатель. Четвёртый Мидзукаге Ягура выглядел как ребёнок, — по слухам, что-то там нарушили в техниках запечатывания биджуу, и после запечатывания Санби Ягура так и не вырос, что явно сказалось на психике. Так что Пятому Кадзекаге может быть как шестнадцать, так и сорок — всё же были определённые ограничения в медицинских дзюцу. Впрочем, красные волосы могли говорить о родстве с Узумаки, которые жили дольше и старились медленней.

Этот парень был совсем не прост. Явился под маской Четвёртого Кадзекаге на экзамены чуунинов, и его практически ничего не выдало. Показал себя вполне адекватной личностью. А ещё по докладу Учиха Итачи этот человек, предположительно, мог быть бывшим нукенином — Акасуна Сасори, воскрешённым запретной техникой старухи Чиё — старейшиной Суны. Что было почти невероятным, но, к сожалению, не невозможным. Жизнь за жизнь. Даже в нечестивом воскрешении, которым владел Орочимару, действовало это правило — чтобы воскресить кого-то, надо воспользоваться чьим-то телом в качестве жертвы. Но нечестивое воскрешение — на самом деле лишь подобие жизни. Цунаде полагала, что если старуха Чиё, о смерти которой тоже пришёл доклад, использовала какое-то запретное медицинское дзюцу, то сделала всё правильно и воскресила внука в настоящем теле, пожертвовав собой. Опять же это были лишь ничем не подкреплённые предположения, но ничего нельзя было упускать из виду или откидывать. В конце концов, новый Кадзекаге мог быть сыном этого Сасори, что тоже не исключено и даже более вероятно. Орочимару сообщил, что окончательное преобразование в куклу произошло в шестой цикл года Лошади, то есть за семь лет до смерти Акасуна Сасори, который покинул Суну в разгар Третьей войны, так что по времени он бы вполне успел «настрогать» ребёнка, когда ему было пятнадцать-шестнадцать. Дурное дело нехитрое.

Цунаде снова хмыкнула своим мыслям. Три месяца назад у неё появилось четверо собственных детей, которые выросли в Шиккоцурине — Лесу влажных костей, — царстве слизней. Девочка и три мальчика. Милые, крепкие и здоровые крохи, от вида которых захлёстывало обострившимся материнским инстинктом. Даже у Джирайи выступила скупая мужская слеза, когда он впервые увидел её с детьми на руках. И теперь, обретший дом и большую, а в перспективе — очень большую семью, супруг организовывал новый клановый квартал, и с параноидальным упорством возводил многослойные защиты, барьеры, придирчиво отбирал штат слуг и защитников, не жалел денег на новое строительство, ремонт и облагораживание территории Сенджу. Без такой поддержки и крепкого тыла Цунаде бы не потянула одна восстановление клана, и она была бесконечно благодарна мужу.

Оставшиеся восемь эмбрионов, которые она еженедельно проведывала в лаборатории Орочимару, щедро делясь чакрой, должны появиться на свет в первой декаде двенадцатого месяца. И для их приёма всё было готово — кормилицы, слуги, охрана, которые с появлением первых четырёх детей обосновались в закрытом ранее квартале Сенджу — рядом с горячими источниками и почти примыкая к кварталу Учиха. В старом поместье клана кипела жизнь, и совсем скоро там будут бегать маленькие ножки надежд клана.

Подробности возрождения клана Сенджу держались в строжайшем секрете. Ограниченное количество посвящённых. Даже Джирайя и Шизуне думали, что дети появились от суррогатных матерей. В детали были посвящены лишь Орочимару, Кабуто и Карин. Возможно, знал и Учиха Шисуи, но знания своего никак не показывал.

Ей надо сделать всё, чтобы её возрождённый клан имел возможность выжить и стать силой деревни, которую основал её дедушка — Первый Хокаге. Когда родятся остальные малыши… и, возможно, следующие. Помощников у Цунаде хватало, а ради клана и своей семьи она была готова пойти на многое.

— Так что вы решили ответить, Цунаде-сама? — кашлянул Нара Митоку, напоминая о свитке.

— Мы должны дать им согласие, — Цунаде снова вздохнула. — Назначь встречу через… — она подсчитала, что до свадебного праздника Учиха осталось четыре дня, и совсем не хотела видеть ближайшую неделю послов Суны. Да и решение таких вопросов требуют времени, — девять дней. На первый день убывающей Луны.

— Понял, госпожа Пятая, — откланялся Митоку.

— Позовите мне Шизуне, — распорядилась Цунаде, подав знак АНБУ, и еле удержалась, чтобы не разломать стол.

Да, «наглый внучек» — Учиха Шисуи — говорил, что, возможно, Агара вернётся на родину, но при этом будет своим. Соединённый настоящими семейными узами с ними, с Конохой… Беда была в том, что такие узы всегда были обоюдными, и Цунаде, которая приняла Агару как родного — одного из детей шумной и многодетной семьи Учиха, не представляла, как всё это будет… тяжело.

Сегодня у Наруто день рождения, и что за «подарок» — разговор о том, что им с Агарой, лучшим другом и названным братом, скорее всего, придётся расстаться. А откладывать надолго подобный разговор тоже нельзя…

— Звали, Цунаде-сама?! — вбежала запыхавшаяся приёмная дочь.

— Читай! — она бросила Шизуне расшифровку послания Суны, наблюдая, как сменяются эмоции на её лице.

Цунаде вспомнилось, что Шизуне через месяц будет уже двадцать девять. Из нескладной девочки-подростка та давно превратилась в довольно симпатичную женщину. Сильную и умелую куноичи. Ирьёнин А-ранга был для Шизуне «потолком», ограниченный резерв чакры не позволял дальнейшего развития, но приёмная дочь брала упорством и трудом, частенько заставляя трудиться и Цунаде — особенно в самом начале «карьеры» Хокаге. Сейчас, когда она вышла замуж и у неё появились свои дети, Цунаде часто ловила на себе грустные взгляды. Шизуне никак не получалось найти своё личное семейное счастье, и в этом была и вина Цунаде — дочь не бросала её в трудный период жизни, потом они слишком много путешествовали, чтобы успеть завести какие-то отношения с мужчинами, затем, после возвращения в Коноху, было слишком много работы и разгребание «завалов» после Сарутоби. Да и на Третьей мировой выкосило очень много сильных шиноби.

Мужчин возраста Шизуне было не так и много. Особенно тех, кто ещё не женат. Вот и Какаши, который был младше Шизуне на два года, через четыре дня женится на Комацу-сан. А из «кандидатов в мужья» приёмной дочери оставались Хьюга Хиаши — вдовец и глава клана Хьюга, но Шизуне хотела детей, а её детям в клане Хьюга поставят печать подчинения, да и холодные эти Хьюга слишком и надменные. Ещё был Майто Гай, которого Цунаде сразу отмела — слишком импульсивный и активный, и Сарутоби Асума, которого Шизуне отчего-то невзлюбила с первого взгляда и заявила, что он «скользкий тип».

Неплохие парни, хотя и ниже рангом, чем предыдущие кандидаты: Ямаширо Аоба, Генма Ширануи, Райдо Намиаши имели невест или девушек. Морино Ибики был лет пять, как женат. Эбису... кажется, у него была какая-то подружка.

Чем больше Цунаде обдумывала ситуацию, тем больше ей нравилась кандидатура Орочимару в супруги приёмной дочери. И генетика неплохая, в будущем поколении могут быть сильные ирьёнины, какой была Карин — родная дочь Орочимару и лучшая ученица Цунаде. К тому же мужчина ответственный, серьёзный и семейный. Ну и родственник почти. И вроде Шизуне нравится.

— Об общей ситуации с Агарой ты в курсе, — кашлянув, сказала Цунаде. — Отнесёшь это послание Орочимару. Обговорите с ним данный вопрос. Им надо подготовить мальчика. Я тоже с ним поговорю. Но не сегодня.

— Сегодня у братца Наруто день рождения, мы приглашены на вечерний праздник, — напомнила Шизуне. — Может, лучше там, с Шисуи-куном?..

— Вот до праздника ты и должна успеть, — сварливо заявила Цунаде. — Шисуи-кун занят подготовкой к своей свадьбе с Гурэн-чан, так что Орочимару, как старейшина клана, в данном вопросе поможет лучше. К тому же, официально Агара — его приёмный сын.

— Да, Цунаде-сама, — кивнула Шизуне, слегка покраснев.

— Вот и иди, у меня ещё куча работы! — брякнула печатью по документам Цунаде.

Шизуне сбежала, и Цунаде, сдерживаясь, аккуратно отложила печать, которую хотелось швырнуть в стену.

— Чёртовы песчаники! — пробормотала она, снова обдумывая непростую ситуацию с Агарой и какие-нибудь пути решения данной проблемы.

По всем законам, Коноха была обязана выдать чужого джинчуурики, да и Агара не был пленником или заложником их деревни. К тому же... родина есть родина. Даже потерявшие честь нукенины почти не берут заказов против своей бывшей гакурезато. А Агара не отказался от участия в экзаменах, зная, что может встретиться со своими бывшими товарищами и отцом. А значит, парень хотел быть обнаруженным, по крайней мере, — не боялся этого. Да и Шисуи упоминал, что договорился с Агарой, что тот имеет статус вроде гарнизонного шиноби, которого клан отправил на обучение в Коноху.

Всё было непросто.

Часть 3. Глава 2. Большая семья

— С днём рождения, Наруто! — чмокнула в лоб Карин, которая прибежала из госпиталя уже к самому семейному традиционному праздничному ужину.

Наруто почувствовал, как краснеет от внимания сестры. Из-за предстоящих всего через четыре дня свадеб в клане всем дали отпуска для подготовки, и на его день рождения собрались все. А то в последние два года всегда кого-то да не было — то Итачи, то Шисуи, то Гурэн, то Кимимаро с Миной, то Кабуто.

В день тринадцатилетия Наруто за столом собралась вся семья. Он с удовольствием и тайной гордостью оглядывал взрослых и детей: деда Джирайю с бабушкой Цунаде и сестрёнкой Шизуне, мастера Ракурэя, к которому жался новенький паренёк — Мамору — светловолосый и сероглазый, ещё один блондин, разбавивший темноволосых в своей массе Учиха. Рядом с Мамору сидела Таюя, к ней подсела Карин, и две красноволосые девчонки выделялись ярким пятном. Словно нарочно с ними рядом сел и Агара, и Карин, хихикая, заставила его пересесть между ними с Таюей и постоянно трепала по такой же красноволосой, как и у неё, макушке «ещё одного Узумаки, который всё пропадает на миссиях, и которого я почти не вижу в последнее время». Агара явно стеснялся такого внимания от девочек, а Таюя, на многочисленные подначки Карин вроде «ну разве он не миленький?», тоже всё-таки погладила Агару по голове, окончательно засмущав.

Итачи сел к Карин, отвлекая от Агары на себя. Рядом с Итачи села Гурэн, посадив между ними малыша Такеши, которому в декабре должно будет исполниться уже три года.

Когда вошёл Орочимару-сан, Цунаде-баа-чан подозвала его и посадила между собой и Шизуне.

Близняшек Иму и Ёши завела их няня — Ута-сан — и мелкие девчонки с самыми хитрыми мордашками оккупировали колени Шисуи, который подсел к Гурэн. Вторая няня и помощница привела Шо и Кенджи, они тоже уселись рядом с Шисуи, только по другую сторону от близнецов-девочек. Наруто вспомнил, что старшим близнецам-пацанам через десять дней должно исполниться по четыре года. Их уже начали обучать основам — с ними занимался и Орочимару-сан, и Ракурэй-сан. С таким количеством детей ни один мастер не останется без работы. Даже у Наруто были некоторые обязанности по обучению старших близнецов, а также иногда в выходные он должен был присматривать за ними на детской площадке. Та ещё миссия — углядеть за этими двумя неугомонными пацанами, которые в свои почти четыре были очень сообразительными, хитрыми на всякие проделки и испытания мира на прочность. А совсем скоро и Име с Ёши позволят выходить за пределы квартала... Вот это нужно настоящую миссию С-ранга оформлять с этими девчонками.

Возле мелких мальчишек села Ута-сан, вторая няня-помощница убежала на кухню.

Сели Какаши-сенсей и Комацу-сан, рядом с их «общей мамой» как всегда заняли места Юкимару, Юи и Нацуми. Мина заняла место со своей младшей сестрёнкой — Нацуми, рядом с Миной сел Кимимаро, за ним — Саске.

Наруто хитро подмигнул Саске, когда к другу подсела ученица Шисуи — Курама Якумо, которую тоже пригласили на праздник. Спокойная девочка, которая владела интересным художественным гендзюцу, им нравилась. Рядом с Якумо присела Юмико, две девочки сильно подружились и часто тренировались вдвоём. К девчонкам присоединилась и Хината Хьюга — сокомандница Наруто, которую ему тоже разрешили позвать на праздник.

После экзамена на чуунина жилеты в их семье вручили Наруто, Агаре, Саске, Кимимаро. А ещё сокоманднику Кимимаро и Мины — Саю, и ученику Шисуи и их другу — Нара Шикамару — тоже дали звание чуунинов.

Кабуто впервые пришёл на семейный праздник со своей официальной девушкой — Инузука Ханой, которая когда-то спасла Саюри-чан и её котят. Сама кошка важно сидела на коленях Наруто и громко мурлыкала.

Шумной ватагой, занимая последние места рядом, в большой зал-столовую вошли вернувшиеся после вечерней тренировки Казуки, Сэн, Рензо и Таро. Анко-чан — первая ученица Орочимару-сана — извинилась за опоздание и, положив на специальный столик для подарков свой свёрток, села рядом с Наруто, потеснив на лавке ребят. Вторая помощница — Кико-сан — принесла последнее блюдо с горячей темпурой и села рядом с Ута-сан.

— Какая большая у вас семья, — в наступившей тишине услышал Наруто тихий голосок Хинаты, которая хотела это сказать Юмико, но получилось, что услышали все. Хината смутилась. Наруто ей улыбнулся и показал большой палец.

— Давайте поздравим Наруто! Он у нас уже совсем большой! — взял слово Шисуи. — Некоторые из нас помнят, что первым мы отмечали его восьмилетие. С этой поры прошло целых пять лет, а наша семья, как верно заметила Хината-чан, только увеличилась с прошествии этого времени. А после свадеб мы вернём себе статус настоящего клана. Этот путь был долгим и сложным, но мы выдержали его. И много в этом заслуги каждого из нас, и — Наруто. Давайте же поздравим нашего названного брата с днём рождения.

Все хором выкрикнули поздравления, и Наруто почувствовал, как щемит сердце, а от навернувшихся эмоций, пощипывает глаза.

Семья, о которой он мечтал. Она с ним.

* * *

После праздника они отдыхали в своём доме, только Агару куда-то позвал Орочимару-сан вместе с Цунаде-баа-чан.

— Ты будешь открывать подарки? — нетерпеливо спросил Саске, осторожно поглаживая живот.

Наруто тоже чувствовал, что немного переел, и последнее данго явно было лишним — надо было Итачи оставить. Он хихикнул своим мыслям.

— Что-то Агары долго нет, и Цунаде-сама была несколько расстроенная, как и отоо-сан. Я видел, как они перешёптывались и смотрели на Агару, — заметил Кимимаро.

— Думаешь? — привстал с кровати Саске. — Хм… Помните, что он говорил о том, что его сестра была на экзамене? Он всё же рисковал…

Наруто прислушался к Кураме. От биджуу исходило непонятное напряжение.

Агара вошёл тихо, видимо думая, что они уже спят.

— Ну что они сказали? — подскочил к нему Наруто, уже заметив в зелёных глазах печаль. — Это из-за Темари? Тебя раскрыли?

— Мне придётся вернуться в Суну, — тихо сказал Агара.

— Что?! — это Наруто выкрикнул хором с друзьями, чувствуя, как всё его существо наполняет едкая горечь.

Часть 3. Глава 3. Вплотную к мечте

Итачи внимательно запоминал все действия Шисуи на церемонии. Летом, когда снова наступают благоприятные месяцы для бракосочетания, а Карин будет уже почти семнадцать, у них тоже будет свадьба. Дату они уже назначили: второй день полнолуния и третий тайан восьмого месяца. После Нового года пора начинать подготовку. Свадьбы обходятся дорого, но ударить в грязь лицом они не могут. Всё же, как сказал Шисуи, «это свадьба главы клана». Именно клана. Так как статус их семьи после свадебной церемонии Какаши с Комацу и Шисуи с Гурэн официально меняется. Они вплотную подошли к мечте о «восстановлении клана Учиха».

Тем временем обряд в храме закончился, и женихи вышли первыми, за ними — невесты, затем — все близкие родственники.

На церемониальном шествии от храма Ниншуу у Наканогавы до квартала Учиха к ним присоединились приглашённые гости: друзья и сослуживцы. Итачи подумал, что для его свадьбы, чтобы подчеркнуть статус клана, придётся выбивать пропуска и устраивать приглашения для родственников из Рю.

Преисполненные торжеством молодожёны медленно вышагивали по улицам Конохи. Погода стояла очень хорошая: ясная и солнечная, а листья клёнов налились желтизной с красными прожилками. Кимоно невест, волосы которых были накрыты специальными головными уборами, сияли белизной. Итачи помнил, что после того, как они дойдут до кланового квартала, девушкам предстоит переодеться и встретить гостей в красивых цветных кимоно, расписанных листьями клёна и монами клана.

Смена одежд символизировала вхождение в новую жизнь и новую семью. Впрочем, по клановым законам, фамилию «Учиха» после свадьбы будут носить и Гурэн, и Комацу, и даже Какаши, который предпочёл официальную смену фамилии, хотя это было не обязательно. Впрочем, Итачи знал, что Орочимару-сан о чём-то очень долго беседовал с его бывшим командиром АНБУ. И после этого разговора тот подал рапорт о смене фамилии. Восстановить клан Хатаке Какаши не стремился, да и для этого у него не было ни денег, ни родственников, а после пересадки глаза Обито додзюцу хорошо прижилось. Шаринганы Какаши активировались и деактивировались: явный признак крови Учиха, которой в бывшего теперь Хатаке, стараниями Орочимару-сана и Кабуто, влили достаточно. Эксперимент удался. Так что смена фамилии лишь показатель того, что их клан силён и собирает в себя другие, более мелкие семьи и кланы.

* * *

Итачи сидел за длинным праздничным столом и смотрел на свою семью новым взглядом. Все так выросли. Девочки похорошели, мальчишки возмужали. Пять лет прошло. А, кажется, как невероятно давно это было. Целую жизнь назад.

Такеши, Имы, Ёши, Шо и Кенджи на свадьбе не было — слишком малы и непосредственны, — за ними присматривали няни. Но остальные младшие за столами сидели: чинно и благородно, как и подобает представителям сильного и великого клана. Самым младшим мальчикам — Рензо, Юи и Юкимару — уже по девять. Нацуми — восемь. Последние трое «догнали» остальных в возрасте на полтора года благодаря пребыванию в мире змей.

Итачи и сам недавно получил приглашение от Великого Змея-Мудреца — Хакуджи-сэннина — на обучение. Орочимару-сан пояснил, что они с Кабуто имеют все шансы попытаться стать сэннинами — у обоих хороший контроль чакры и довольно приличные резервы.

После генетических преобразований с Какаши в начале июля Орочимару занялся Кабуто. Тот уже третий месяц делает себе переливания крови Учиха, вместе с какими-то сложными ирьёдзюцу, с которыми ему помогают Карин и Орочимару-сан. Шисуи, когда узнал об этих экспериментах, всё волновался, что их названый брат превратится в полузмея, но Кабуто вроде бы не планировал и обещал быть осторожным. Насколько вообще может быть осторожным этот фанат науки.

Итачи посмотрел на Кабуто, который сидел рядом с Инузука Ханой, и тихо хмыкнул. Никаких видимых следов преобразований пока не наблюдалось. А после того, как у Кабуто появилась девушка, тот стал иногда отрываться от экспериментов.

В начале года Шисуи на клановом собрании сказал, что, возможно, есть база или убежище клана Учиха, которое использовал в качестве укрытия Учиха Обито. Там может храниться часть самых мощных шаринганов, которые всё-таки были извлечены из их соклановцев — когда Шисуи уничтожал глазницы, то некоторые из них были пусты. С той поры они потихоньку разведывали и проверяли клановые убежища, но пока в пяти из них ничего не нашли. Согласно найденным зашифрованным картам, было ещё несколько клановых схронов, которые располагались в Стране Птицы, в Стране Леса, в Стране Молний и где-то в Стране Неба.

Шисуи делал ставку на Страну Молний, но в ту сторону пока миссий у их клана не было, а привлекать лишнее внимание им не хотелось. Всё-таки это дела клана и других не касаются. Уже в зависимости от того, что они обнаружат на базе, когда её найдут, может по-разному сложиться со всеми этими экспериментами их почти безумных учёных.

По крайней мере, Итачи планировал, что они смогут разобраться с этим до его свадьбы. Он поднял тост вместе со всеми и задумчиво оглядел четвёрку друзей: Кимимаро уже стал совсем взрослым, так же, как Саске, Наруто, Агара — гордость клана, отличившиеся на экзамене.

Итачи вздохнул. О ситуации с Агарой он узнал вчера вечером от Орочимару-сана. И эта ситуация ему совсем не нравилась. Новый Кадзекаге был неизвестной фигурой на доске и мог выкинуть всё что угодно. Не исключая перезапечатывание биджуу в нового джинчуурики.

Агару следовало как-то обезопасить. Легенда придумана и закреплена давно. Коноха «ни при делах»: вернулся Орочимару с приёмным сыном погибшей матери своей дочери, которому было десять и тот мало что помнил из прошлой жизни. А может, просто вспоминать было нечего? Или стресс сильный ребёнок получил? Жизнь-то не сладкое данго. Вместе жили. Никаких биджуу ни разу не проявлялось. Знать не знали, ведать не ведали. Чакры много? Так на Узумаки похож, наверное, поэтому. У Карин — сестры Агары — тоже много, так она же не джинчуурики! Никто не знал даже, что брат ей не родной, а Кури-сан уже умерла давно, кто теперь разберёт, как дело было? Не было причин лезть под кожу и выпытывать, что да как. А что с Учиха жил, так просто совпадение: дочери Орочимару замуж вышли за Учиха, вот и жили — выживали большой семьёй. Детей много, одним больше — какая разница, не объест же?

С этой стороны всё было чётко выверено, и на все перекрёстные вопросы, которые могли появиться, были давно заготовлены ответы.

А то, что Агара — носитель биджуу, не позволит использовать на нём ментальные техники: ни точно узнать, говорит ли Агара правду о своём «беспамятстве», ни применить ту технику Сасори с манипуляцией и сокрытия памяти, которая когда-то была у Кабуто. С джинчуурики такое не прокатит: все ментальные закладки «сжирает» и «сносит» чакра биджуу. Только шаринган способен усмирить хвостатого зверя, и то лишь на время, пока ты смотришь глаза в глаза. Никаких отсроченных команд или воздействий.

Два года нормальной жизни в чужом селении, много это или мало? Как рассудить? И как рассудит новый Кадзекаге? Агара успел закончить Академию и стать чуунином Конохи. Если Кадзекаге заинтересован в союзе с Листом, то такие узы привязанности — это хорошо. Агара в полной мере стал своим среди чужих, но, скорее всего, будет чужим среди своих. Его необходимо было подготовить, и начать до того, как через четыре дня прибудут послы Суны.

Итачи посмотрел на счастливого и довольного Шисуи и мысленно согласился с Орочимару-саном, который отложил неприятные известия для брата на завтра. Сегодня у их семьи праздник, и ничто не должно его омрачать.

* * *

— Итачи, что с ребятами? Наруто, Саске, Агара и Кимимаро какие-то притихшие, — спросила Карин, когда застолье несколько утихло и они пошли прогуляться по улицам деревни.

— Агаре, скорее всего, придётся вернуться в Суну, — пояснил Итачи. — Мы не хотели об этом говорить до свадьбы, чтобы не портить всем настроение, но Агара и ребята об этом знают. Видимо, поэтому они были так серьёзны. Они прощались.

— Но… Это же не навсегда, верно? — взволнованно спросила Карин. — Суна всего в трёх днях пути. Он мог бы заходить к нам и…

— Агара станет шиноби чужой деревни, — напомнил Итачи. — Союзной нам, но всё равно — чужой. Мы сможем видеться лишь на совместных миссиях, если они вообще будут, для поддержания союзного договора. Или на таких же клановых праздниках. Думаю, на нашу свадьбу он сможет прийти благодаря официальному приглашению.

— Так жаль… — пробормотала Карин, — как же он там… Один, без нас?

— Думаю, мы с Шисуи и Орочимару-саном найдём какой-то выход, — попытался приободрить свою невесту Итачи, которого тоже терзали подобные мысли, хотя он и не показывал вида. — Агара — настоящий шиноби. Шиноби нашего клана. Он справится. И станет только сильней.

— Я понимаю, — кивнула Карин, скрывая грусть лёгкой улыбкой. — Нам надо с девочками подготовить что-то такое для Агары, чтобы он всегда помнил о доме, в котором его ждут.

— Это ты хорошо придумала, — Итачи пожал её руку.

— Цунаде-сама позволит мне подписать контракт с Шиккоцурином, — невпопад сказала Карин. — Она мне сегодня сказала.

— Договор призыва слизней? — заинтересовался Итачи. — Кажется, они используют нейтральную чакру и могут исцелять, как ирьёнины?

— Да, — оживилась Карин, — на вид, конечно, они не очень, но польза от них огромная. Для ирьёнинов их призыв — это как клоны Наруто, с их помощью можно исцелять сразу нескольких людей. Чакры для этого у меня хватало, но в теле клона нет очага, чтобы разделять свою чакру для медицинских техник.

Итачи, который, благодаря занятиям с Карин, уже мог бы сдать экзамен на ирьёнина С-ранга, понимающе кивнул. Запомнить кучу медицинской информации для него не составляло труда: шаринган позволял копировать и осмысливать свитки с медицинскими трудами, техниками и наблюдениями. Да и его работа и обучение в АНБУ были очень близки; по крайней мере, человеческую анатомию с расположениями всех органов и важных сосудов он знал прекрасно. Также, благодаря шарингану, он лучше других понимал движение чакры при использовании техник шиноби, а использование гендзюцу полагало очень высокий уровень контроля над чакрой.

Но ирьёдзюцу было верхом этого контроля и давалось Итачи неохотно и гораздо медленней, чем он изначально рассчитывал при своём опыте. Технику мистической руки, например, Итачи мог продержать меньше, чем Сакура, у которой резерв чакры хотя и значительно подрос с момента, как та стала его ученицей, но всё равно оставался раз в двадцать меньше, чем у него.

— Я попрошу Кацую-сама… — замялась Карин, — я тоже хочу попытаться стать сэннином. Я хочу быть достойной тебя, когда ты пройдёшь обучение у Хакуджи-сэннина.

— Это может быть очень опасно, — встрепенулся Итачи, прикусив губу и мысленно раскаявшись, что он рассказал невесте о будущем обучении и что это вообще такое.

— Я знаю, — улыбнулась Карин. — Для начала надо вообще выдержать испытание при подписании призыва. Но я готова. Отоо-сан поддержал меня в этом решении. Он говорил, что мы слишком слабые и у нас слишком много могущественных врагов. Ты — глава клана. Я должна быть достойной женой для тебя.

— Ты идеальна, — тихо прошептал Итачи, обнимая невесту, целуя в лоб и зарываясь носом в её макушку.

Ему вспомнилась мать. По слухам и найденным позже в архивах рапортам о миссиях, Микото Учиха была очень сильной куноичи, но он знал её как ласковую и смешливую маму, которая вкусно готовит и всегда поддержит. Ему подумалось, что, наверное, ей бы понравилась Карин, и выбором Шисуи Микото-окаа-сан тоже была бы довольна. Итачи выдохнул, справляясь с нахлынувшими чувствами.

Семья, даже если кто-то покидает её, всегда остаётся в сердце и памяти.

Часть 3. Глава 4. Ответственное задание

— Вы разрешите мне пойти в Коноху, Кадзекаге-сама? — немного удивилась Темари, выслушав приказ.

— Никто, кроме тебя, не знает хорошо Гаару. К тому же ты встречалась с Агарой на экзамене и сможешь с точностью сказать, что привели именно того ребёнка, — пояснил своё решение её будущий жених.

— Понятно, — кивнула Темари, исподволь разглядывая задумавшегося Кадзекаге.

Перед своей инаугурацией Рэймэй развернул бурную деятельность. Через одиннадцать дней уже состоится церемония представления Пятого Кадзекаге Даймё и гражданам. Похоже, что тот хотел иметь под рукой джинчуурики и одновременно как-то задобрить её с этой поспешной свадьбой. Теперь Темари даже не знала, хотела бы она, чтобы Агара из Конохи оказался её братом Гаарой или нет. Мальчик на удивление спокойный и даже внимательный. Она помнила тот совет про бани, который дал Агара. Неужели это её «одержимый демоном» брат? А если это так, то… Получалось слишком много вопросов, на которые не очень-то приятно получать ответы.

Инаугурация должна пройти в последний тайан десятого месяца, и до начала весны не было принято жениться и выходить замуж — плохая примета. Конечно, Темари не очень-то верила во всё это, но в то же время не хотела, чтобы замужество произошло вот так — в спешке и в неблагоприятное время. Пусть она и не мечтала о свадьбе, но…

— После экзамена ты получила повышение. Поэтому я назначаю тебя главой группы, — прервал её мысли Рэймэй. — Вы выступаете на рассвете.

Значит, её слово будет решающим...

Темари кивнула:

— Поняла!

* * *

— Анэ-сан, значит, ты думаешь, что тот красноволосый мальчишка, который прошёл в финал с тем шустрым блондинчиком, это Гаара? — на привале в Стране Реки спросил Канкуро, которого Кадзекаге тоже включил в состав делегации в Коноху.

Темари снова вспомнила бой в конце экзаменов. Сейчас ей казалось, что Агара сильно сдерживался и не показал всего, что мог. Тут же она вспомнила, что Канкуро был ранен тем водяным блондином-мечником из Кири и не мог видеть финального боя.

— Наруто, который победил меня, и Агара встретились в финале. После того, как ты был ранен, Наруто сражался с тем длинноволосым парнем из Тумана, который любит использовать технику сокрытия. Почти ничего не было видно. Но, как ты помнишь из той встречи в Лесу Смерти, этот блондинчик специалист фуиндзюцу. Пока туман скрывал его, он готовился к финальной битве и расставил фуин-ловушки.

— Вот чёрт! — восхищённо пробормотал Канкуро. — То есть, сражаясь, он ещё и использовал технику противника для собственного удобства? Как он успел?

— В бою со мной он использовал клонов, — пояснила Темари, — думаю, что пока клоны отвлекали Хаку в тумане, оригинал спокойно мог готовиться к бою с Агарой.

— Точно! — покивал Канкуро. — Значит, Агара проиграл в последнем бою, потому что попал в ловушку?

— Не совсем, — протянула Темари, — он явно использовал техники земли и ветра и мог вырваться из ловушек, но, так скажем, обозначил, что попался. Потом он сам загнал Наруто в ловушку… Земляную. И… всё это было очень похоже на…

— Это напомнило тебе техники Гаары? — тихо спросил брат.

— Да. А потом они просто пожали друг другу руки и объявили ничью. Было ощущение, что они даже не выдохлись и не устали. Чудовищно огромное количество чакры. Причём, у обоих.

* * *

Осенью Коноха была тоже очень красива. В клумбах цвели хризантемы, клёны роняли красные и золотые резные листья. Небо было прозрачным и чистым, а солнце ласково грело, позволяя не замечать низкую температуру, как ночью в пустыне.

Дзёнин, который встречал их у ворот, сопроводил группу Темари к Резиденции Хокаге и провёл их в зал переговоров на втором этаже. За длинным столом уже сидели Пятая Хокаге, Орочимару-сан, который проводил первое испытание на экзамене, и мужчина с бородкой-клинышком и чёрными волосами с проседью, забранными в толстый хвост на макушке.

— Здравствуйте, — точно выверяя все поклоны, поздоровалась с союзниками Темари.

— Добро пожаловать в Коноху, — подала голос Хокаге, кивнув, — присаживайтесь. Агара-кун сейчас подойдёт.

Темари заняла стул, чувствуя себя немного неловко под пытливым взглядом Цунаде-сама. Канкуро и остальные трое сопровождающих тоже сели за стол переговоров.

— Вы… могли бы рассказать про Агару? — кашлянув, попросила Темари. — По нашим сведениям, он не родился в Конохе.

— Агара-кун — мой приёмный сын, — тихим хриплым голосом сообщил Орочимару-сама, прищурив жёлтые глаза с тонким вертикальным зрачком. — Мать моей родной дочери была куноичи деревни Скрытой в Траве; к сожалению, она умерла в тот год, когда я их разыскал, она попросила меня позаботиться о своих детях. Я не сомневался, что Агара — сын Узумаки Кури и единоутробный брат моей дочери, они очень похожи. Но после ваших заявлений от Карин-чан мы узнали, что её мать, незадолго до своей смерти, принесла и выходила Агару, который был очень слаб и ранен. Карин не призналась, что Агара ей не родной, потому что боялась, что мы не возьмём мальчика с собой в Коноху. Он, кстати, ничего не помнит или говорит, что ничего не помнит до того, как очнулся в деревне Травы.

Темари кивнула. Похоже, что коноховцы сами узнали, что их Агара — джинчуурики, и теперь сливают информацию, пытаясь оправдаться. Войны не хочется никому. Вряд ли это было запланированное похищение. Не с отцом, который нанял шиноби Тумана убить Агару — эту информацию раскрыл Баки-сан, который присутствовал при той сделке.

Скорее всего, всё было так, как рассказал Орочимару-сама. Особенно если знать, что Раса-отоо-сама отправил Гаару в Страну Реки, заказав сына шиноби Тумана. Страна Реки не так уж и далеко от Страны Травы. Да и Хироигава протекает как раз по границе между странами Огня, Реки, Дождя, Травы. Темари представляла, что Гаару могли заманить к воде, и его тело, лишённое песка, оказалось в пограничной реке, по которой, например, на лодке, плыла та куноичи. При наличии каких-нибудь водных техник эта Кури могла спокойно проплыть вверх по течению — к Стране Реки, тогда как шиноби Тумана могли искать тело Гаары ниже…

Гааре тогда было от силы десять лет, и в женщине мог взыграть материнский инстинкт. Гаара эту женщину не тронул, как и её дочь — Карин. И Темари было очень интересно — почему? Или действительно Гаара забыл, кем является? А может, его демона слишком сильно потрепали и тот затаился? Что будет, если мальчика, который привык к своей семье в Конохе, заставить всё вспомнить? С другой стороны, Гаара не знает, что нападение на него было не случайным и в нём замешан отец; впрочем, даже если её младший братишка догадывается, то отца уже нет в живых. А политика Рэймэя… Темари подумала, что если Агара всё же окажется Гаарой — её братиком, то она сделает всё, чтобы он снова не превратился в того монстра, которого в нём видели жители Суны. И сможет стать ему настоящей сестрой. Защитить хотя бы сейчас, когда она взрослая.

Её мысли прервал тихий шорох открываемой двери. Темари повернула голову, чтобы встретиться взглядом со спокойными бирюзово-зелёными глазами. Парень выглядел настороженно и сосредоточенно.

— Доброе утро, Агара-кун. Прибыли послы Суны, о которых мы тебе говорили, — сказал Орочимару-сама.

— Да, Орочимару-отоо-сан, — чуть поджал губы Агара, но больше ничего не выдало его волнения или напряжения.

Темари встала, отмечая про себя, что с экзамена Агара как будто на пару сантиметров подрос.

— Ты мог бы снять свой протектор? — попросила она.

Агара быстро взглянул на Хокаге и остальных коноховцев, дождался короткого кивка приёмного отца и развязал узел банданы.

За спиной Темари тихо вздохнул Канкуро. Не узнать этот красный знак «любовь» над левым глазом на лбу было просто невозможно.

— Откуда у тебя это? — спросила Темари, еле справляясь с собой, в глазах защипало. Одно дело предполагать и догадываться, а другое — иметь неоспоримые доказательства того, что её младший брат жив.

— Всегда было, — пожав плечами, нехотя ответил тот.

— Ты — мой младший брат. Тебя зовут Гаара, — прошептала Темари и, расчувствовавшись, осторожно подошла и, притянув, обняла парня, который сначала дёрнулся, а потом замер в её объятиях.

— Отпусти, — тихо попросил Гаара.

— Извини, я просто очень обрадовалась, что ты — это мой брат, — так же тихо ответила Темари.

— У меня есть сестра, — буркнул Агара, избегая встречаться с ней взглядом.

Темари задержала дыхание и медленно выдохнула.

— Извини, у меня приказ, — она повернулась к наблюдающим эту сцену коноховцам. — Я официально подтверждаю, что этот человек является моим братом, сыном Четвёртого Кадзекаге и пропавшим несколько лет назад Гаарой Песчаным — джинчуурики однохвостого. Как наших союзников и на основании подписанных договоров ещё первыми Каге, прошу выдать Гаару его деревне.

— Это возможно, — сухо ответила Хокаге, — но у нас есть ряд условий, — и Цунаде-сама достала довольно большой свиток, который был сплошь заполнен текстом.

Часть 3. Глава 5. Честь шиноби

Агара наблюдал за тем, как Темари обсуждает договор с Конохой по его передаче «в семью». Сестра с трудом держала лицо, да и у остальных суновцев были весьма кислые рожи. Это забавляло. Небольшое моральное удовлетворение.

Конечно, Коноха не могла просто так отдать его. Ещё не хватало. Суне показывали, что он — весьма ценный шиноби. Именно шиноби, а не просто «носитель демона». Рамки союзного договора были соблюдены, но никто же не знал, что как бы его обучение и проживание было оплачено деньгами Четвёртого Кадзекаге. Что ничего не стоит — не ценится. Поэтому, когда Орочимару-сан говорил с ним о сложившейся ситуации, Агара сам назначил «выкуп» за себя своей семье. Итачи с Карин тоже скоро свадьбу играть, а свадьба — это дорого, особенно для молодого клана, который только начал возвращать себе былое влияние. Когда суновцы согласятся, а в этом никто не сомневался, они не могли уронить лицо, — у Карин будет весьма неплохое «приданое» от названого брата, да и Конохе налог будет не лишним.

Вся семья предложила очень много вариантов, при несоблюдении которых у него был шанс вернуться. Агара был в шоке, когда выяснилось, что Орочимару-сан и Учиха готовы были развязать войну с союзниками из-за него. Он был дорог своей настоящей семье.

Ему не давали никаких заданий по шпионажу — Гаара бы очень удивился, если бы кто-то заикнулся об этом, но он сам решил, что ни за что не допустит войны между Суной и Конохой. Наоборот, сделает всё, чтобы союз их деревень и стран не был номинальным. Это было в его силах. И это будет его целью. Четвёртый Кадзекаге — его отец Раса-сама — умер, да и, проживая в клане, Агара осознал, что получить признание отца — это ещё не всё. Теперь ему предстояло получить признание всей Суны. И у него было к чему стремиться.

Шисуи очень давно, ещё когда только состоялось знакомство с новой семьёй, говорил о развитии такого сценария, что Агаре, возможно, придётся вернуться в родную деревню. Настоящие шиноби не предают своих. Два с половиной года назад это казалось чисто теоретическими измышлениями. Но тогда они его здорово успокоили. Он не будет предателем в любом случае. И не предаст ни свою деревню, ни свою настоящую семью. Сложный выбор, сложное решение, но жизнь шиноби вообще не сахар. У него была настоящая роскошь — друзья, родные люди, сёстры, братья, взрослые, которые не боялись его, даже сокомандники, не стремящиеся бросить или ударить в спину. Девятьсот сорок восемь дней* настоящего счастья. За всё надо платить.

И Агара совершенно не хотел рисковать своей настоящей семьёй и кланом в случае конфликта. Скрываться тоже не имело смысла; если бы раскрылось, что Учиха намеренно скрывали чужого джинчуурики, а это бы рано или поздно раскрылось, то против Конохи ополчились бы все остальные страны. Это могло вылиться в мировую войну. Нарушение Кодекса шиноби. Да и Агара бы так не смог. Постоянно жить с оглядкой, в страхе быть раскрытым. С ним были честны, и он хотел быть честным со своей семьёй. Да, он будет скучать, но Шукаку обещал передавать срочные сообщения от Наруто и остальных, а в сердце Гаары навсегда будет его клан и названые братья и сёстры.

* * *

— Агара! Как всё прошло?! — Карин подкараулила на выходе из Резиденции и порывисто обняла, прижав к груди. Сердце её гулко стучало.

— Нормально, — вздохнул он, легко отстраняясь от названой сестры. Всё же улица не самое лучшее место для проявления чувств. Это дома можно было немного подурачиться и позволить некоторые вольности. К тому же прикосновения — это приятно.

Карин напряглась, и, обернувшись, Агара увидел, что следом за ним вышла Темари. Некоторые пункты договора требовали согласования с Кадзекаге, и Коноха пригласила суновцев несколько дней пожить в деревне, пока длится переписка с их лидером. Не бегать же туда-сюда. Темари, видимо, как раз направлялась в сторону почтовой башни.

Родная и названая сёстры смерили друг друга нечитаемыми взглядами. В воздухе заметно завибрировала чакра. Когда дело не касалось семьи, Карин была очень сдержанна и спокойна. Агара гордился слухами, которые шли о Карин, Сакура тоже очень хорошо отзывалась о «Карин-сенсей».

— Карин, — раздался негромкий зов. Это Итачи появился рядом с ними словно из ниоткуда. Темари даже вздрогнула от неожиданности. — Всё хорошо?

— Да, — ответила Карин, собственнически положив руку на плечо Агаре.

Темари, словно признавая их численное превосходство, медленно развернулась и направилась к почтовой башне.

— Карин, — мягко сказал Итачи, — Агара всё равно наш. Не стоит конфликтовать с суновцами. Наверное…

— А вот Наруто пообещал кое-кому кое-что натянуть кое-куда, если они будут плохо обращаться с нашим братом, — фыркнула Карин. — Поэтому я его не отпустила, а пошла сама… Кхм…

Агара еле сдержал улыбку. В груди стало так тепло.

— В любом случае, у нас есть ещё несколько днейдо полного согласования договора, — сказал он. — Орочимару-сан и Цунаде-сама здорово озадачили делегацию.

* * *

Как бы ни тянули время, но день расставания всё же наступил. Последние два дня с Агары не слезали мелкие, а когда он попрощался, то Има, Ёши и Такеши, не стесняясь, разревелись — всё же они практически всю свою жизнь видели его и считали своим старшим братиком, и для детей разлука была немыслима и непонятна. Близнецы Шо и Кенджи крепились, но хлюпали носами, поглядывая на ревущих младших.

В свитки запечатали немыслимое количество сладостей, стряпни, оружия, одежды, подарков, сделанных своими руками или с помощью техник. Кабуто вручил несколько аптечек. Собирали его словно в поход на год. С семьёй Агара попрощался у входа в клановый квартал, а до ворот Конохи его пошли провожать Саске, Наруто, Кимимаро, Юмико, Карин, Сакура и Шино.

Сокомандники вполне спокойно восприняли новость о том, что он оказался джинчуурики Суны, и похоже, что всерьёз расстроились тому факту, что он покидает их команду.

По дороге к их маленькой процессии присоединились и одноклассники: Ино, Шикамару, Чёджи, Хината, Киба, пришли даже Рури и Даичи.

— Эй, ты не можешь уйти просто так! — раздался знакомый голос, и зелёная тень отделилась от кроны дерева и преградила путь. — Я решил, что ты будешь моим вечным соперником, Агара! — торжественно объявил Рок Ли. — В другой деревне ты должен будешь усиленно тренироваться, я тоже буду тренироваться ещё больше, и однажды мы снова встретимся и скрестим кулаки!

Это заявление заставило Агару улыбнуться.

— Идёт! — протянул он руку Ли и пожал крепкую и твёрдую, словно камень, ладонь.

— Может, все на дорожку заглянем в «Ичираку»? — спросил Наруто, который тоже начал широко улыбаться. — У Агары ещё есть время, а уходить голодным из Конохи, не отведав самой вкусной лапши в мире, это не дело!

* * *

Поесть перед выходом было действительно хорошей идеей. К чести Теучи-сана — хозяина лапшичной, — он быстро организовал столы и еду на всех. Плотный завтрак и добрые пожелания и волнения друзей и родных способствовали тому, что до деревни Скрытой в Песках Агара шёл, предаваясь воспоминаниям и в очень благодушном настроении, не стремясь что-то начать прямо сейчас доказывать настороженным шиноби Песка. Пожалуй, самой спокойной из них была Темари. Канкуро нервничал. А остальное сопровождение, чем дальше от Конохи они отходили, тем более дёрганным становились. Были даже шепотки о том, что по достижению Суны демон может всё вспомнить, и тогда им всем конец. Глупые люди. Темари такие разговоры прекращала, но пока её авторитета против людской истерии не хватало.

На третий день пути они пересекли границу Страны Ветра и оказались в Великой Пустыне.

Сердце дрогнуло.

Гаара не думал об этом, но, как оказалось, скучал. Первые десять лет своей жизни он не знал ничего, кроме пустыни. Бесконечных барханов до плавящегося горизонта, прекрасных закатов, звёздных ночей. Особый запах. Особые ощущения, когда идёшь, чувствуя себя в своей стихии. И много песка. У него всегда с собой были запасы в подсумках и особом рюкзаке, но Агара скучал и по своей тыкве.

— Что-то вспомнил? — осторожно спросила Темари, когда он остановился.

— Возможно, — туманно ответил Агара, размышляя над тем, как теперь его будут звать и нужно ли будет привыкать к старому имени «Гаара». Пока его не называли никак, наверное, сами ещё не определились с линией поведения. Для начала Темари, как командиру группы, нужно будет сделать доклад Кадзекаге. Сообщить обо всём не просто в письме, которые проверяли в Конохе, но и личные впечатления.

* * *

Суна была такой же, какой ему помнилось. Длинное ущелье-вход, которое провожало его внимательными взглядами чуунинов и дзёнинов охранения. Круглые дома из песка и цемента, пустынные улицы, словно в деревне никого не было или все попрятались, узнав, что он возвращается.

Разве что Темари повела совсем в другую часть деревни, не туда, где Агара когда-то жил с дядей Яшамару. Они дошли до здания неподалёку от резиденции Кадзекаге, в котором жила сама Темари, Канкуро и их отец. Агара даже слегка удивился. Впрочем, его явно не хотели оставлять самого по себе и показывали близкое расположение.

— Это твоя комната, — отодвинула одну из дверей Темари. И Агара прищурился, пытаясь найти скрытые печати или то, что может удержать джинчуурики. Ничего такого не было. Его чутьё и Шукаку молчали.

Круглое окно, кровать, тумбочка, комод. Стандартная комната без особых излишеств.

— Располагайся и отдыхай, — посоветовала Темари. — Утром пойдём к Кадзекаге.

— Хорошо. Спасибо, — поблагодарил Гаара, внимательно посмотрев на родную сестру. За время перехода и миссии в Конохе Темари немного осунулась. — Ты неважно выглядишь.

Сестра смутилась и пригладила волосы.

— К сожалению, у нас нет горячих источников… — криво улыбнулась Темари, напомнив об их разговоре на экзамене чуунинов.

— Действительно жаль, я привык к ним, — ответил Агара, и сестра кивнула, явно понимая, что речь шла вовсе не о банях.

Примечание к главе:

*Как помните, в мире шиноби год длится 372 дня — 31 день в каждом из 12 месяцев [авторский произвол™]. Гаара жил в Конохе 30 месяцев и 18 дней.

Часть 3. Глава 6. На благо семьи

— Шисуи, вас интересовали миссии в определённые страны, — Цунаде порылась в отложенных документах и выудила бумагу. — Поступил заказ из Страны Птицы. Там объявился некий призрак или демон, который местные назвали «Проклятый воин» — Норои Муша.

Цунаде тихо выдохнула, вспомнив немного эксцентричного заказчика. Страна Птицы располагалась далеко от Страны Огня, и тем более от Конохи, и ей было не совсем понятно, почему тот парень решил нанять именно их шиноби. Географически Страна Ветра или Страна Камня были намного ближе. С другой стороны — караванная дорога через Страну Огня была в разы безопасней, удобней и доступней для не-шиноби.

Первой реакцией было отказать, тем более в компетенцию ниндзя не входят сражения с призраками. Тут скорее надо обращаться к монахам. Потом она вспомнила о давней просьбе клана Учиха. Страна Птицы была в сфере их интересов. Заказчик заплатил… Не сказать, чтобы совсем мало, но для такой неопределённой миссии и в такую далёкую страну — не густо. Хватило бы только для команды генинов, причём провинившихся или которых некуда деть, а нарабатывать опыт надо.

Вершиной фарса было мнимое харакири заказчика, который, распоров перевязь на боку, выудил кошель с горстью монет по пятнадцать рьё. Цунаде сделала вид, что согласилась только потому, что пожалела парня, и вызвала Учиха Шисуи.

Тот не заставил себя ждать.

— Миссия ранга С? «Расследование происшествия»?

— Оплачено только для тройки-четвёрки генинов, — Цунаде хмыкнула. — Но, думаю, кого-то из вас можно будет послать с миссией наблюдения. Как поведёт себя наш бравый молодняк в незнакомой стране и в непонятной ситуации.

— Из своей команды я бы порекомендовал Нара Шикамару, — сказал Шисуи. — У него аналитический ум. Но он получил жилет чуунина. Значит, автоматически становится лидером группы. И оплату… Хм… По этой же причине отпадают Наруто и Саске.

— В команде Итачи теперь остались только Харуно Сакура и Абураме Шино, — тихо сказала Цунаде. Агара вместе с послами из Суны только сегодня утром выдвинулся из Конохи. Лицо Шисуи на миг омрачилось, но он кивнул.

— Предлагаете усилить их команду кем-то? Агара в любом случае не вернётся. В ближайшее время. Сделаете растасовку команд?

— Помнишь Шимура Рури из команды номер девять, которой командовал Сарутоби Асума? Её пригласили в аналитический отдел Конохи. Она переведена в резерв. Так что в команде Сарутоби тоже не хватает человека. Как насчёт вашей новой девочки, пополнившей клан?

Кроме определённого количества человек и поколений, малый военный клан должен был предоставлять некоторое количество шиноби на службу родной деревне, так что этих детей из чужой страны Учиха взяли не просто так. Статус обязывал.

— Цучи Таюя довольно сильна, — уклончиво ответил Шисуи. — Думаю, командная работа пойдёт ей на пользу…

— Тогда решено, — улыбнулась Цунаде. — Направим её в команду девять. Что касается её брата Цучи Мамору... Он мог бы войти в восьмую команду вместо Агары. Кандидат на усиление во время миссии: Хьюга Неджи. Гай отправился на какие-то тренировки с Ли, так что парень без дела мается. Хиаши лично попросил его куда-нибудь пристроить на время.

— Хьюга Неджи? — задумчиво протянул Шисуи. — Думаю, ему пойдёт на пользу, если капитаном группы в таком случае станет Абураме Шино.

— Итачи, как капитан команды, получает миссию по наблюдению и оценке действий и решений своей команды, — удовлетворённо хмыкнула Цунаде, соглашаясь с Шисуи. У Неджи ещё на экзамене выявились некоторые психологические проблемы. — Но у меня есть небольшое условие.

— Слушаю, Хокаге-сама! — преданно, даже как-то излишне преданно, посмотрел на неё Шисуи. Отчего-то Цунаде сразу вспомнился тот давний разговор, в котором этот «старейшина клана» записал её в бабушки всех Учиха.

— Орочимару и Шизуне, — Цунаде, немного смущаясь, показала согнутый мизинчик. Конечно, жест «парочка, которая встречается» детский, но вслух о таком говорить молодому юноше Цунаде постеснялась. Впрочем, выражение лёгкого обалдения на вытянутом лице Учиха того стоило.

— Э?.. — только и выдавил Шисуи.

— Сам, значит, женился, а как о других подумать? — буркнула Цунаде и отвела взгляд. — Шизуне уже почти тридцать. Давно замуж пора. А кому я её могу отдать? Не Майто Гаю же! Да и отдавать Орочимару кому-то на сторону…

— О… — чуть прибалдел, захлопав глазами от её экспрессии, Учиха. — Да… Пара была бы неплохой. Мне подготовить церемонию сватовства?

— Вот, — важно подняла палец вверх Цунаде. — Церемонии не обязательны. Мы взрослые люди и давние друзья, почти родственники. Ты его, главное, подготовь. Ну… Шизуне хороший ирьёнин. И она детей любит. И своих хочет. Вы же вроде плодиться и размножаться планируете? Клан вам надо расширять.

— О… — снова выдавил что-то нечленораздельное Шисуи, но послушно закивал. — Я понял, Цунаде-сама.

— Вот и хорошо. Завтра с утра отправляйте команду с миссией, — Цунаде хлопнула печатью по назначениям. — А вечером можно встретиться в каком-нибудь ресторанчике…

— Боитесь, что Орочимару-сан что-нибудь разнесёт? — хмыкнул прозорливый Шисуи, забирая документы.

Цунаде прищурилась, выпустив немного Ки, и Учиха выставил ладони и обезоруживающе улыбнулся.

— Всё понятно. Я пришлю гонца. Вы с Шизуне-сан тоже не забудьте поговорить, Хокаге-сама, — и телепортировался из кабинета.

Цунаде цыкнула. Да, с приёмной дочерью поговорить надо. Хотя лучше всего сначала добиться согласия старого друга.

* * *

Владелец ресторана с поклоном сопроводил «уважаемую Хокаге-сама» и «уважаемого Жабьего отшельника» в отдельную комнату на втором этаже, сообщив, что их не побеспокоят, так как он на сегодня закрыл её для остальных посетителей.

— Думаешь, Оро-чан согласится? — с беспокойством спросил Джирайя, которого Цунаде взяла в качестве поддержки, и жестом сделал заказ хозяину сразу на шесть бутылок саке.

— Он взрослый шиноби. У таких, как мы… — Цунаде вздохнула, — у таких, как мы, уже профессионально развивается паранойя. Мы доверяем весьма ограниченному кругу лиц. А какие-то секреты всё равно храним и не делимся, несмотря на долгую дружбу. Сейчас Оро-чан — старейшина клана, и, кроме всего прочего, ему надо думать и о клане, его безопасности и процветании. Посмотри, кто состоит в клане Учиха. У них две няни, с ног до головы обвешанные столькими фуин и проверенные так тщательно, что он даже тебя переплюнул в этом. Захапали себе Какаши. Сильнейшего дзёнина своего поколения. Взяли двух перспективных детей из другой страны без родственников и связей. Ты знаешь, что они их почти до седьмого колена проверили? А ещё и особые клановые способности… Почище Яманака будут в этом. Это правильно, конечно. Ко мне Орочимару пришёл с такой стопкой документов по этим Цучи, что и деваться было некуда. Всё же и Конохе большая польза — другие техники, обучение минимальное. Можно не тратить на них деньги — обо всём клан заботится, предоставляя уже готовых шиноби. Просто человека с улицы… женщину. Орочимару так может вообще один остаться. Пусть не любовь. Это вообще редкость. Но уважение и доверие у них может быть. На этом тоже можно построить семью.

— Ты права, — поддакнул Джирайя.

— Простите за опоздание, — Шисуи пришёл в сопровождении Орочимару, который, подозрительно прищурившись, посмотрел на них с Джирайей. Цунаде вздохнула.

— Что за странное собрание? В таком месте. В таком составе, — поинтересовался Орочимару, оглядывая комнату, на которой даже не было печатей от прослушивания.

— Ну что ты сразу заволновался, Оро-чан? — беззаботно спросил Джирайя. — Выпьем? Уже вот и саке принесли. Давно с Цу-тян тебя не видели. Всё занят и занят…

Орочимару хмыкнул. Понюхал разлитое саке, покосился на Шисуи, который тоже взял пиалку с рисовой водкой, и сделал глоток.

— Так что у вас за дело? — недовольно спросил змеиный саннин.

— Хокаге-сама женить вас хотят, Орочимару-сан, — скорбно заметил Шисуи. И Цунаде не смогла справиться с собой от такого раскрытия «интриги».

Неожиданно Орочимару рассмеялся.

— Да, это лицо того стоило. Расслабься, Цу-тян, Шисуи мне уже всё рассказал.

— И что ты решил? — ещё больше напряглась Цунаде.

Орочимару пододвинул к себе бутылочку саке, кивком отпустил Шисуи, подпёр щёку рукой и коварно ухмыльнулся.

— Можете начинать меня уговаривать. Кандидатура интересная…

— Ну, так это же другой разговор! — воспрянул Джирайя, быстро разливая себе и Цунаде остаток из бутылки. — Как там говорят? «У нас товар, у вас купец»?!

Цунаде тихо фыркнула, сдерживая рвущуюся наружу широкую ухмылку.

— Вы из всего можете сделать цирк. Раздолбаи…

Часть 3. Глава 7. Подрастающее поколение

— Ну, какие новости? — спросил Саске, первым делом с утра растолкав Наруто. — Как Агара? Он уже встретился с Кадзекаге?

— Да, в Суне все дела решаются на восходе солнца, когда ещё не так жарко, — потёр глаза Узумаки и недовольно оторвал лицо от подушки. — Всё нормально. А если всё нормально, то Курама-сама не рассказывает подробности. Я же говорил. Мог бы и чуть позже разбудить. У нас же выходной, после того, как мы двое суток были на патрулировании границ, я думал немного отоспаться. Агара хотел написать нам официальное письмо после разговора с Кадзекаге, помнишь же, что ему разрешили переписку. Так что ждём вечера.

Саске вздохнул, про себя признавая правоту друга.

— Ладно, спи, засоня, — хмыкнул он, оглядываясь на две пустые кровати в их доме.

Команде Кимимаро вчера дали миссию в Страну Озера. Там, по слухам, завёлся какой-то жуткий монстр: в деревнях пропадают жители, да и в общем ситуация непростая и неспокойная. Так что местный даймё запросил усиленную команду. Юхи Куренай — специальный дзёнин, Сай и Кими-кун получили чуунинов на экзамене, а Мина чуть меньше месяца назад сдала экзамен на ирьёнина В-ранга, причём полевого медика, что тоже приравнивалось к званию чуунина. Поторопилась сестрёнка потому, что боялась, что команду могут расформировать. Саске был согласен с опасениями Мины, в принципе, так и могло произойти. Чуунин уже может брать командование над генинами и быть командиром группы. Так что, в зависимости от обстоятельств, команды, в которых кто-то получал звание чуунина, переформировывали, или давали время на то, чтобы остальная часть группы подтянулась следом за лидером. У них в команде генином оставалась только Хината, и если до весны малышка Хьюга не подтянет уровень, то, скорее всего, её из команды переведут. Либо их всех распределят по разным подразделениям.

Коноха хотела восстанавливать полицейское управление деревни, и Шисуи начал набор толковых ребят. Кажется, старший брат уже сделал предложение своему первому ученику — Шину — работать на клан Учиха и после экзаменов присматривался к Саю. Саске тоже хотел попасть в полицейское подразделение не просто потому, что он — Учиха, а быть действительно этого достойным.

Двое суток на патрулировании границ Конохи они с Наруто возглавляли команды сверстников. У Наруто в подчинении были Хината, Тентен и Киба, у Саске — Ли, Ино и Чёджи. Это было непросто. Заставить себя слушаться, не пререкаться, одёргивать слишком инициативного Ли, подталкивать не слишком инициативного Чёджи, бороться с попытками заигрывания Ино. Одно дело, когда ситуация близка к боевой, тогда люди отбрасывают всякие заморочки, но в том-то и дело, что патрулирование было обычным. Необходимой рутиной жизни шиноби в частности и военной деревни в целом. Скучным и довольно простым. И в конце вторых суток Саске сам желал, чтобы на них кто-нибудь напал или что-нибудь случилось, чтобы бороться с накопившейся моральной и физической усталостью.

Впрочем, ему ли не знать, как хорошо, когда ничего не происходит и когда ещё один день прожит спокойно.

Саске посмотрел на снова сопящего Наруто и усмехнулся. Кажется, другу тоже пришлось нелегко. И если с девочками у Узумаки всё было более-менее, хотя Тентен была старше и в первое время пыталась указывать, то с задиристым Кибой надо было себя поставить правильно, как командир, а не просто друг-приятель-одноклассник.

Саске с ужасом размышлял, как его старшие братья в своё время взяли такую огромную ответственность за всю их семью — столько маленьких детей, куча мелких и не очень, бытовых, рутинных проблем и ни минуты покоя и спокойствия. То-то Шисуи так радовался, когда им дали ту миссию по патрулированию: Шикамару в подчинённые достались ребята Гурэн. Так что новоиспечённые молодожёны, похоже, были на два дня предоставлены сами себе.

На подушке Агары спал Тайо, Саске подошёл и задумчиво почесал котёнка за рыжим ушком, тот переливчато мурлыкнул, спросонья впиваясь когтями в матрас.

— Скучаешь по нему, мелкий? — пробормотал Саске.

Полугодовалый котёнок фыркнул, словно оспаривая «мелкого», и смачно зевнул, обнажая недавно сменившиеся с молочных острые клыки. С трудом удержавшись, чтобы не сунуть палец в зевающий рот, Саске хмыкнул. После того, как Агара ушёл, Тайо долго искал его по дому, протяжно мяукал и спал только на этой кровати. Наруто предложил оставить в их доме всё как есть, чтобы если Агара вернётся, то мог ночевать у себя. Так что рыжий котёнок Саюри-чан словно вместе с ними ждал их общего друга.

Правда, Агара, скорее всего, вернётся очень нескоро.

* * *

После завтрака в общем доме Саске вышел на разминку и встретил на полигоне розоволосую новенькую. Таюю. Та отрабатывала удары коленом и голенью на макиваре. Техники гендзюцу хороши, но у Учиха было своё мнение насчёт развития способностей.

— Привет, — нейтрально поздоровался Саске. Не то чтобы он специально подкрадывался, но слишком удачно зашёл из слепого пятна.

Таюя вздрогнула, видимо, совсем его не почувствовала, и встала в оборонительную стойку.

— Это всего лишь я, — улыбнулся Саске. — Пришёл размяться до того...

— Нии-сан! — выскочили на полигон Шо и Кенджи. — Покажи нам новый приёмчик! Ты обещал! Ты обещал!

— Вот до этого, — притворно вздохнул Саске, заметив, что Таюя чуть улыбнулась при появлении мелких племянников. Невольно пришла мысль, что сам когда-то был таким ребёнком, который выпрашивал у Итачи немного внимания.

На полигон вышла и остальная малышня: Има, Ёши и Такеши внимательно наблюдали и пытались повторить за старшими близнецами все движения. Таюя, немного расслабившись, объясняла и показывала девочкам упражнения на растяжку.

— Саске-нии-сан, — после занятия дёрнула его за полу футболки мелкая девчонка.

— Чего тебе, имоото? — спросил он.

По правде говоря, девочек-близняшек Саске не различал, хотя со старшими парнями-близнецами у него такой проблемы не было. Шо и Кенджи оба были сорванцами, но у Шо цвет глаз был, как у Юмико, — золотисто-карий, да и волосы светлей, чем у брата, не чёрные, как смоль, а тёмно-русые. Има и Ёши отличались по характерам, и явным лидером была Ёши, но зато внешне девочки были как две капли воды, как говорится — «и шаринганом не отличить». Хорошо с разбегу определял, кто из них кто, только Орочимару-сан. Хитрые девчонки могли с лёгкостью запутать и няню — Ута-сан, и Комацу-сан, и даже Шисуи, откровенно обдуривая родителя. Им нравилось, когда их путали.

— Нам нужна твоя помощь, — подступила к Саске и вторая пигалица. — Скажи Ута-оба-сан, что приглядишь за нами на детской площадке.

— Пожа-а-алуйста, ни-ии-са-ан! — хором протянули они, захлопав глазами.

В конце восьмого месяца девочкам-близнецам исполнилось по три года. Маленькие, хорошенькие, в одинаковых платьишках с большими чёрными глазами, длиннющими ресницами, крошечными носиками и фигурными губками, они были невероятно милы, чем беззастенчиво пользовались. Саске сам видел, как они технично «обработали» Какаши-сенсея, что тот просто души не чаял в малявках, иногда даже, чтобы их развлечь, делал призыв своего нинкена, которого близняшки тоже мигом взяли в оборот. Одно было непонятно: был ли в этом какой-то расчёт или это то самое «женское обаяние» с малых лет. Но в мелочах девочкам почти никогда не отказывали. А в серьёзных вопросах иногда эти дети были сами слишком серьёзны. Словно всё-всё понимали.

— Похоже, что у вас какие-то другие планы? — хмыкнул Саске, прищуриваясь, хотя сердце-то уже дрогнуло — девочки выглядели такими невинными, в чёрных глазках было незамутнённое обожание старшего братика и уверенность, что он им обязательно поможет.

— Надо помочь дзидзи-сану! — сказала одна из девочек, кажется, Има.

— Орочимару-сану? — удивлённо переспросил Саске. Таюя, которая втихаря, думая, что он её не видит, умилялась от этого разговора, тоже заинтересованно сделала шаг к ним.

— Да, да, дедушке, — подтвердила вторая девочка, кажется, Ёши. — Пойдём уговаривать выйти за него замуж. Шизуне-чан хорошая, нам подходит, — важно закивали девчонки, и обступившие их братья тоже согласно захмыкали.

— Шизуне-чан подходит, — подтвердил Кенджи. — Она добрая и сильная.

— А что, Орочимару-сан решил жениться? — удивлённо спросил у детей Саске.

— Ну-у… — отвела взгляд Ёши. — Он не знает пока. Но мы уже всё решили. И невеста подходящая.

— Мы давно хотели найти дзидзи-сану подружку, — вставил Такеши, — а то ему иногда грустно одному. А ещё Ёши сказала, что дедушка стал совсем красивый и на него тётеньки заглядываются.

Саске почувствовал, что краснеет. Думать о подружках Орочимару-сана… было как-то странно. Шизуне-сан Наруто называл «старшей сестрёнкой». Молодая женщина приходила к ним с Цунаде-сама и на самом деле выглядела немного несчастной и одинокой, с улыбкой наблюдая за их семьёй. В последнее время она всё чаще появлялась в клановом квартале. Карин хорошо о ней отзывалась, они вместе работали в госпитале, и их обеих учила Цунаде-сама.

Саске поймал себя на мысли, что не думает о том, что это очень странно, когда маленькая толпа детей идёт уговаривать взрослую женщину «выйти замуж за нашего дедушку», а о том, что Шизуне-чан действительно им подходит.

— Она… Она работает в госпитале и у Цунаде-сама, — протянул Саске, мысленно уже примериваясь, что сказать няне.

— Мы знаем, мы её иногда видим с площадки, она часто мимо проходит, — важно кивнула Ёши.

— А можно мне с вами? — спросила Таюя, вовлечённая в этот «заговор». — У меня сегодня первая встреча с командой. После обеда недалеко от данго-кафе у Резиденции Хокаге. Я могла бы тоже вам помочь. Господин Орочимару… хороший человек.

— Ла-адно, — внимательно изучив Таюю, разрешила Ёши. — Сделаем вид, что Саске показывал тебе и нам Коноху.

— И мы случайно встретим Шизуне-онэ-сан, да? — подхватила Има. Её сестра кивнула.

— А как мы будем её уговаривать? — спросил Кенджи.

— Положитесь на меня, — важно сказала Ёши.

И Саске почему-то не усомнился, что у самостоятельных и инициативных малявок всё получится. Даже стало не по себе.

— Я вам помогу, — кашлянул он, привлекая внимание племянников, — но вы должны мне кое-что пообещать.

— Что? — хором спросила его малышня.

— Пообещайте, что… никогда не будете так помогать мне.

Часть 3. Глава 8. Призраки несбыточного

Итачи нашёл то, что искал: убежище клана Учиха.

Он опередил своих генинов на пару суток. Всё же расширенная команда следовала с гражданским — тем парнем из Страны Птиц, который прибыл в Коноху, чтобы заказать миссию по поимке злого духа. Впрочем, клон доложил, что Шино, Сакура, Неджи и Мамору вместе с молодым заказчиком, немного походившим на Кабуто из-за таких же круглых очков и тёмных глаз, выбрали путь через перевалы и пошли по границе стран Дождя и Ветра. Сам Итачи тоже прошёл этим путём, как наиболее коротким, но вот будет ли такой путь короче с не-шиноби — тот ещё вопрос.

В любом случае, у него было от двух до трёх суток на разведку.

Страна Птиц была крохотной страной, зажатой между двумя горными перевалами, за которыми располагались Страна Земли и Страна Ветра; горы образовывали естественную границу и защищали Страну Птиц от вторжения Великих стран. Но через Страну Птицы проходила одна из крупных караванных дорог, соединяющих Страну Огня со странами Леса и Жемчуга. Так что расположение для убежища было весьма удобным, и вдобавок всегда можно было затеряться с каким-нибудь караваном, группой путников или туристов, если понадобится, особенно в это время. С первой четверти луны и до середины ноября в городах Страны Птицы проходили фестивали «Тори но ичи», которые из-за появившегося призрака или демона в столице были явно под угрозой срыва. А эти фестивали должны были приносить немалый доход в казну маленькой страны.

Всё это Итачи обдумывал мимоходом, обезвреживая старые ловушки убежища, в котором, на первый взгляд, не было людей со времён Основателя Индры. Итачи и не надеялся особо ничего найти, всё же по видениям Шисуи убежище с шаринганами, в котором Саске из несбывшегося будущего делали операцию, должно было находиться намного восточнее этого места, но Орочимару-сан предположил, что за несколько лет сохранённые шаринганы могли перемещать. Особенно если учесть то, что Учиха Обито владел техникой телепортации.

Итачи насторожился и пристально обвёл взглядом свод монументальных стен убежища. Чакра! Он чувствовал знакомую чакру! Ту самую, которая принадлежала Обито!

— Вот, как ты это делал, — хмыкнул Итачи, рассматривая небольшой корешок, на котором было что-то очень похожее на печать, применяемую Четвёртым Хокаге, а теперь и Наруто, для перемещения с помощью техники «Бога грома». — Как нии-сан и предполагал, тебе был необходим маячок для перемещения на дальние расстояния.

Он снова хмыкнул и раскрошил пальцами найденный телепортационный маяк, в котором была примесь сущности белого Зецу. Итачи немного передёрнуло от воспоминаний почти четырёхлетней давности о том, как они сражались с этой тварью. Не человеком, а порождением техник и чужой жуткой воли. Белый Зецу рассыпал споры и попытался прорасти на них… Теперь это существо надёжно запечатано.

То, что в убежище когда-то был Обито и оставил путь для возвращения, воодушевляло.

Итачи нашёл скрытые фуин, направил в них чакру, открыл подземный ход, пахнувший чуть влажным воздухом, и спустился вниз.

— Что за?.. — тихое восклицание вырвалось непроизвольно, потому что в центре пустого помещения он увидел каменный гроб, накрытый здоровой каменной плитой.

Похоже, что убежище превратили в усыпальницу. Впрочем, тела в подобных «гробах» были защищены особыми печатями сохранности. Поэтому вполне возможно, что это место использовали как большой контейнер для шаринганов.

Изучив ловушки, которые просто оплетали «гроб», Итачи осторожно все отсоединил, предотвратив взрывы, обвалы и прочие «прелести», которые могли ожидать неосторожного охотника за сокровищами клана.

Вскользь пожалев, что с ним нет Шисуи или, на худой конец, Кабуто с их техниками земли, Итачи отодвинул каменную плиту и тихо пробормотал:

— Неожиданно.

Внутри оказалось сухое мумифицированное тело с длинными белыми волосами. Мужчина явно умер в глубокой старости. Присмотревшись к чертам лица и одежде, у Итачи мелькнула догадка, кого же он нашёл.

— Учиха… Мадара… — прошептал он, присев на край каменного гроба.

* * *

Когда два с половиной года назад они вернулись в Коноху, одно из первых дел, которое сделал Итачи, было посещение общей могилы всего их клана. Он выполнил обещание, которое когда-то дал себе, наблюдая за техникой воскрешения Орочимару: ни один шиноби их клана не будет использоваться подобным образом.

— Спи спокойно, предок, мы вернём Учиха Коноху и этот мир. Я обещаю тебе, наш клан будет жить в веках, — удерживая чёрное пламя Аматерасу и сжигая сухую мумию дотла, шептал Итачи. — Мы не посрамим честь нашего клана.

На миг показалось, что тело в чёрном пламени шевельнулось, и впавший рот прочертила улыбка.

Оставшийся от Мадары пепел Итачи развеял возле огромного красивого озера, на берегах которого располагалась столица Страны Птицы.

* * *

Шино, Сакура, Неджи, Мамору и парень-заказчик прибыли в Иши днём, через двое суток после того, как Итачи упокоил своего двоюродного прадедушку, снял номер в гостинице и погулял по столице, которая полным ходом готовилась к предстоящему фестивалю. Дети, да и взрослые, мастерили ярких бумажных змеев и развешивали фонарики. По городу гуляли различные слухи о «Норои Муша», которого несколько раз видели солдаты. Многие считали, что призрачный самурай — дух бывшего феодала, который умер весной, в апреле, около семи месяцев назад. Посидев в кафе и попробовав местный данго, Итачи почерпнул немало интересного об обстановке в городе. Недалеко от Иши был гарнизон, под руководством стратега Коумея, который к тому же после смерти предыдущего феодала претендовал на место правителя страны. В общем-то, народ вроде бы Коумея поддерживал, так как сын покойного даймё, Саги, был слишком молод для подобной должности — парню едва исполнилось шестнадцать. Вот только этот парень показал характер и всё же, несмотря на молодость, решил возглавить доставшуюся по наследству страну.

Народу также было интересно, будет ли их молодой правитель на предстоящем празднике; как выяснилось, буквально месяц назад умерла сестра-близнец даймё, из-за чего тот заперся во дворце и держит траур, никуда особо не выезжая.

Из ключевых фигур в местной политике Итачи отметил также советника даймё — Мосо, — на вид приятного старикана, похожего на толстого монаха с длинными седыми усами и вечно улыбающимся ртом. Как раз этот самый советник отправил своего помощника в Коноху для того, чтобы тот привёл шиноби в помощь.

Итачи задумчиво разложил на тарелке шпажки от данго. Всё это весьма дурно попахивало. Две смерти подряд в семье правителя. Старому феодалу было около сорока — не такой уж и старый для внезапной смерти. А погибшей при столь же загадочных обстоятельствах сестре феодала — всего-то шестнадцать. Скорее всего, девочку-близнеца перепутали с настоящей целью. Если судить о глубоком трауре, покойная сестра была очень близка молодому даймё и, например, могла съесть или выпить то, что предназначалось брату. Итачи хмыкнул. Как Учиха, которого натаскивали для подобной работы, он видел ещё не очень приятную вещь: своих подопечных, замешанных в этой грязной игре за власть.

Шисуи упоминал, что оплату за такую миссию выдали мизерную и парень-заказчик валялся в ногах, уговаривая на это Цунаде-сама. Да и Коноха далека: подмога, если её вдруг вызовут, подойдёт не скоро. Оплаты за миссии вполне стандартны, а значит, и советник даймё не мог не знать, сколько стоит подобная, даже если просто исходить из дальности расстояний. Страна Птицы не бедствует. А значит, они назначили такую цену, за которую деревни не отправляют чуунинов. Должна пойти простая тройка генинов С-ранга в лучшем случае.

В Страну Птицы по прямой почти семьсот километров. Если такая команда не вернётся, то всегда можно сказать, что они выполнили миссию и ушли, но, возможно, что-то произошло с ними в дороге. Если вообще кто-то пойдёт в такую даль разбираться, что случилось с С-ранговыми генинами. Шиноби умирают.

Итачи было любопытно, как поведёт себя сформированная четвёрка в этой ситуации и как будет проводить своё расследование. Пока ребята грамотно разделились. Шино и Мамору вошли в кафе неподалёку, возможно, что не только для того, чтобы поесть, но и собрать информацию, а Неджи и Сакура отпустили парня-заказчика, сообщив, что они осмотрятся в городе, а потом подойдут на встречу с советником Мосо, чтобы тот объяснил им их задачу по поимке Норои Муша.

Два шиноби, которые не очень умело изображали крестьян, тоже разделились, чтобы следить за обеими парами.

Итачи с тяжёлым вздохом взял ещё одно данго. В Стране Птицы знали толк в сладостях.

Часть 3. Глава 9. Подмога идёт

— Подъём! — от короткой команды Наруто проснулся, непроизвольно сжимая кунай, который положил у изголовья. Рядом с ним вздрогнула Хината и, подскочив от сигнала Саске, который дежурил в четвёртую смену, начала сноровисто закручивать свой спальник. Наруто покосился на зарумянившиеся щёки сокомандницы: в поиске тепла Хината прижалась ночью к нему и теперь этого стыдилась.

— Какаши-сенсей дал двадцать минут на сборы и завтрак. Я уже согрел чай, — сказал Саске, провожая Хинату взглядом. — Чего это с ней?

— Смутилась, что слишком близко ко мне лежала. А что, ночи уже довольно прохладные, — пожал плечами Наруто, убирая свой тонкий спальник в рюкзак и запечатывая палатку в свиток.

Какаши предпочитал спать возле костра, а то и вовсе просто дремал на дереве, так что палатку они делили на троих, или на двоих, если кто-то из них дежурил. Наруто на миг погрузился в свой внутренний мир.

— Курама-сама?..

— Всё в порядке, они ждут и к демону без вас не лезут, — буркнул лис, не оборачиваясь, увлечённый просмотром множества картинок, часть из которых были неподвижными, видимо, носители твёрдой чакры ещё спали. Но Наруто увидел себя, Саске, Хинату и Какаши со стороны, а рядом ещё одну «живую картинку» бывшей команды Агары вместе с Хьюга Неджи. Новенький паренёк их семьи — Цучи Мамору — тоже получил от Наруто биджуу-кристалл. Если судить по окружению невысоких зданий, то ребята уже добрались до своей цели — города Иши — и то ли прятались, то ли за кем-то следили. Изображение было более плоским и со странного ракурса, видимо, как раз из-за того, что кристалл был только у одного Мамору, а Итачи рядом с командой не было.

Мину и Кимимаро Наруто тоже увидел. Друг не спал, скорее всего, дежурил. Похоже, их команда расположилась в деревенском доме или крошечной гостинице. Тем проще потом будет их найти.

Наруто прервал погружение и встретился взглядом с Саске, сделав знак, что всё в порядке.

Команда Куренай-сан отправилась в Страну Озера восемь дней назад, и позавчера Орочимару-сан и Цунаде-баа-чан получили послания от Сая, который своими чернильными техниками мог отправлять донесения в виде животных: змей, птиц или шустрых мышек. Тот самый «демон», которого выследила команда Мины и Кимимаро, являлся странным шиноби, который каким-то необычным образом преобразует чакру и становится монстром, нападая на людей. Возможно, зная любовь своего приёмного отца к таким «необычностям» Кимимаро попросил Сая отправить дополнительный запрос в деревню. Коноха, в лице Орочимару-сана, оказалась заинтересована в подобном интересном шиноби, и в Страну Озера направили седьмую команду. Выбор в их пользу был в том числе из-за запечатывающих техник Наруто, бьякугана Хинаты и «Камуи» Какаши-сенсея.

Страна Озера располагалась довольно далеко, на отдельном острове, и добираться до неё можно было около четырёх-пяти дней в скоростном темпе. Но Какаши мог серьёзно сократить этот путь, перебросив команду туда, где они в таком же составе побывали весной, — в Страну Волн, которая располагалась меньше чем в сотне километров от порта Минамото. Оттуда можно было на лодке добраться до острова, на котором располагалась Страна Озера, этот остров как раз омывало весьма скоростное течение, и разделяющее расстояние в почти четыреста километров можно было преодолеть за двадцать шесть часов.

Наруто знал, что когда Какаши-сенсей получил свои глаза, то тренировал технику Камуи, и смог перебросить себя в Страну Волн, из которой они вернулись накануне той операции по внедрению генома Учиха в их сенсея. В Стране Волн оставались чакро-маячки Какаши для обычных техник телепортации и перемещения, но чакра к тому времени ещё не развеялась. Именно Наруто подсказал сенсею особую накопительную печать на основе своих разработок с чакрой биджуу. И первая печать-маяк для перемещения в Камуи появилась именно в Стране Волн.

Примечательно, что подобные печати были и у старших Учиха — Шисуи и Итачи и они, после окончательной доработки печатей сохранения чакры Какаши, постепенно расширяли «ареал переброса». Впрочем, печати всё равно требовали периодической подпитки, да и на сам «переброс» тратилось почти столько же сил, как на призыв — по крайней мере, чакрозатраты были соответствующие. Это только тому Обито, который был чуть ли не напрямую подключён к огромному источнику чакры, было хорошо — скорее всего, трудностей мёртвый Учиха не испытывал, да и, как когда-то сказал Шисуи, вряд ли Обито кого-то добровольно переносил с места на место. Хорошо, что Какаши был довольно силён и мог протащить через своё Камуи и Наруто — всё же он джинчуурики. Впрочем, когда они из Страны Волн добрались до Минами, все двадцать шесть часов их сенсей валялся в нанятой ими лодке и восстанавливался, а после, по прибытию на остров, взял себе первую — самую лёгкую — смену.

— К обеду мы уже должны добраться до той деревушки северней Уми, — сказал Наруто, доедая последний рисовый колобок с креветками и мидиями, которыми их снабдила в дорогу гостеприимная Цунами-сан — дочь их бывшего заказчика мостостроителя Тазуны.

Как всегда молчавшая Хината снова смутилась и только кивнула, уткнувшись в свою кружку из бамбукового стебля.

— Выдвигаемся, — скомандовал Какаши-сенсей. Они затушили костёр и прибрали за собой лагерь, разбитый почти на самом побережье.

* * *

— Вы быстро добрались, — вместо приветствия сказал Сай.

Их команда на самом деле обосновалась в небольшой горной деревушке, занимая домик на краю поселения. Сай расслабленно сидел на крыльце и рисовал цветными карандашами сопки и деревья с желтеющей листвой.

— Да, — согласился Какаши, ничего не поясняя. — Где Куренай и остальные?

— Ведут наблюдение за пещерами, в которых живёт тот… демон, — ответил Сай, убирая альбом и карандаши, — мы дежурим здесь по очереди, ожидая вас. Я уже отправил команде сигнал, что вы на месте. Они скоро подойдут.

— Ясно, — протянул Какаши, явно скрывая удивление.

Наруто переглянулся с Саске: Сая они держали под наблюдением, и тот ничем не выдал, что заметил их давно да и ещё успел незаметно отправить сообщение своим.

— Тут как-то пустынно, — заметил Наруто, оглядываясь.

В деревне не было видно людей или животных.

— Всех напугал демон, — ответил Сай, — большинство жителей перебралось в гарнизон Уми, за крепкие стены. «Демон» разорил два других селения неподалёку отсюда и разогнал всех крестьян, которые попались ему на пути. Мы говорили с людьми. Тут в округе никого не осталось, лишь тот странный парень живёт в горах, как раз у подножья которых эти три селения. Мина почувствовала и увидела, что у него что-то не так с чакрой и что она уже видела такую, только не сказала где. Но она на девяносто процентов уверена, что тот парень и есть местный демон. Пока он вёл себя вполне обычно. Живёт в пещере. Ест ямс и всякую траву, даже не охотится. Хотя выглядит немного диковато. На контакт с ним мы не шли. Наблюдали только издалека. Мина настояла на подмоге.

— Понятно, — кивнул Какаши. — Наруто, Хината, займитесь обедом. Мы с Саске немного осмотримся. Подождём Куренай, Мину и Кимимаро и обговорим стратегию.

* * *

— Парень стал более настороженным, — сказал Кимимаро, с благодарностью принимая плошку с тяханом, приготовленным на ужин Миной. — Кажется, он общается с птицами и те донесли ему, что в деревне кто-то поселился. Он чуть нас не заметил сегодня.

— Может быть, стоит его выманить? — предложил Какаши, который тоже ходилнаблюдать за их целью. — Мы так и не уверены, что демон — это он. Если он нападает на деревни, то сделаем вид, что сюда вернулись крестьяне. Наруто сможет организовать достаточное количество клонов под хенге. Зажжём свет в каждом доме, это привлечёт его внимание.

— Да, я смогу. Можно устроить что-то вроде гуляния, чтобы он услышал, — внёс свои коррективы Наруто.

— Так и сделаем, — согласилась Куренай. — Тогда все остальные будут ждать в засаде, а Наруто организует ловушку для нашего демона.

* * *

Наруто старался и практически гордился своим усовершенствованным массовым теневым клонированием.

— Пожалуй, можно даже придумать название для такой техники… — вслух прошептал он Саске, наблюдая за тем, как каждый из клонов отыгрывает свою роль.

Кто-то был стариком, увлечённо показывающим фокусы детишкам. Кто-то — азартными игроками в кости. Прогуливались мамаши. Продавал сладости косой торговец. Молодые симпатичные девушки хихикали над конкурсом силачей — неотъемлемым атрибутом любого деревенского праздника. Те, хекая, старались столкнуть друг друга с помоста, под аккомпанемент барабанов, в которые мерно стучали двое толстяков. Декорации были установлены.

— Театр клонов, — прошептал Саске. — «Кабукибуншин-но-дзюцу».

Бой барабанов расходился эхом к горам, и совсем скоро оттуда послышался странный нечеловеческий вой.

В центр селения на свет факелов выскочил человекообразный монстр в обрывках одежды: серая, словно каменная, кожа со странными наростами на спине, что-то вроде рогов на лбу, ярко-рыжие всклокоченные волосы, жёлтые, сверкающие бешенством глаза, клыки, с которых стекала слюна.

— Уби-и-ить! — проревел демон и кинулся на ближайшего клона, который изображал мальчика лет пяти.

Часть 3. Глава 10. Новые эксперименты

Орочимару взял из рук Наруто увесистый свиток в защитном тубусе.

— Вот, это он. Правда, когда всё кончилось, он превратился обратно в… нормального парня, — почесал затылок Узумаки.

— Я освоил ту технику… Я мог бы показать наше сражение, Орочимару-сан, — поддакнул Саске, активируя свой шаринган.

— Хорошо, — секунду поразмыслив и по привычке прикинув степень опасности, согласился Орочимару. — Наруто, проследи, чтобы нам никто не помешал, особенно эти мелкие сводники.

Саске еле заметно вздрогнул и отвёл взгляд, смущаясь. Наруто вопросительно взглянул на них. Явно не в курсе.

— Я не сержусь, — вздохнул Орочимару, моментально вычислив «помогальщика», — только эти хитрые дети не знали, что Цунаде уже подходила ко мне с этим вопросом буквально накануне... их «гениального плана».

— О! — воскликнул Саске. — То есть вы?.. Но они, надеюсь, ничего не испортили?..

— Это вышло даже забавно, — махнул рукой Орочимару, вспоминая их первое «свидание» с Шизуне, на котором они обговаривали предстоящий союз.

Вмешательство внуков оказалось полезным. Дочь Цунаде уже была должным образом настроена и приняла предложение об их предстоящем браке весьма благосклонно. Когда Шизуне раскраснелась и растерянно улыбалась, ссылаясь на какие-то там слова маленьких Учиха, Орочимару даже нашёл её милой. До этого Шизуне казалась ему зажатой и излишне стеснительной, что делало её в его глазах «серой мышкой», которая во всём проигрывала своей приёмной матери: не такая талантливая, не такая фигуристая, не такая красивая, не такая сильная. Но зато Шизуне была упорной, терпеливой и довольно педантичной — это он узнал из совместной работы с ней. А ещё девушка была прирождённым ассистентом и помощником, так же хороша, как Кабуто, который в последнее время взялся за самостоятельное исследование геномов. Были предположения, что интерес приёмного сына был связан также с его девушкой — Инузука Ханой.

— Вернёмся к вашей миссии в Стране Озера, — оборвал собственные мысли Орочимару. — Ты готов, Саске?

— Да, — коротко кивнул Учиха.

Орочимару настроился и усилием воли убрал плёнку «третьего века», призванную защитить глаза от гендзюцу. Она появилась в его модифицированном теле почти пять лет назад, когда его новый напарник Итачи смог совершенно незаметно захватить его в свою технику. Не то чтобы Орочимару после этого не доверял Учиха, но жизнь шиноби такова, что кто-то извлекает из неё уроки, а кто-то погибает. И он был из первых.

Очертания лаборатории дрогнули и поплыли. Он очутился в полумраке явной крестьянской деревни, построенной из жердей, глины и соломы. Жители деревни странно себя вели, и сначала Орочимару заподозрил воздействие гендзюцу, так как чакра в иллюзии почти не ощущалась, и это было очень непривычно и даже неприятно. Но после атаки монстра понял, что все жители были клонами Наруто, которые отыгрывали простых людей.

Саске появился рядом с ним, чтобы прояснить ситуацию.

— Мина выяснила, что у него что-то не так с чакрой, и предположила, что гендзюцу на него может и не подействовать. Или он будет видеть сквозь него. Поэтому решили использовать теневых клонов Наруто, как более материальные объекты.

— Он безумен? — прищурившись, Орочимару оценивал действия монстра, который совершенно дикими глазами и пеной бешенства у рта крушил, ломал, убивал. Даже не замечая, что это клоны. Не делая разницы между мужчинами, женщинами, детьми.

Узумаки позволял своим товарищам увидеть манеру боя, скорость и силу этого получеловека-полузверя: клоны шустро отбегали, кто-то пытался оказать сопротивление.

— Объём чакры очень большой, — сказал Саске. — Он словно светится. Сейчас… попробую показать…

Учиха сложил печать концентрации, и мир вокруг немного изменился, по-видимому, наложилась иллюзия использования шарингана. Краски, на первый взгляд, стали чуть более контрастными, а монстр на самом деле засветился очагом чакры, который словно распространился по всему телу. К тому же, в сравнении чакры тех же клонов Наруто, чакра монстра отличалась цветом и ощущениями от неё.

— Это… Сэн-чакра! — догадался Орочимару.

Его проклятая печать тоже впитывала «природную» сэн-чакру, но делала это в гораздо меньших объёмах, чем этот монстр, который, кажется, делал это всей поверхностью кожи, из-за чего та и становилась тёмной и на вид, как камень со странными наростами.

Бой был даже в какой-то степени зрелищным. А использующий природную чакру шиноби — страшен в своей мощи и разрушительности. Конечно, до полноценного сэннина ему было далеко, его способности больше походили на стихийное ирьёдзюцу Карин.

Плюс для команд Какаши и Куренай был лишь в том, что этот парень из-за воздействия сэн-чакры действовал ближе к зверю, чем к человеку. Инстинкты превалировали над разумом, поэтому его можно было просчитать, и действовал монстр довольно прямолинейно, хотя и был невероятно быстр и силён.

Клоны Узумаки кончились через минуту после нападения, затем сверху атаковали нарисованные звери, которых призывал со свитка Сай из команды Куренай. Звери кусали и пытались удержать сэн-шиноби в то время, как к нему вышли Кимимаро и Саске. Чуть в стороне, и только благодаря лёгкой подсветке чакры в иллюзии Учиха Орочимару видел, что Наруто сделал ещё трёх клонов, которые начали организацию фуин-ловушки. А сам Узумаки с ещё одним клоном собирал чакру для расенгана, чтобы совершить удар.

Кимимаро сразу использовал свою печать и достал позвоночник, используя тот как хлыст и меч, что говорило о том, что противник крайне серьёзный и размениваться на пробные удары не будет. Саске страховал Кимимаро, ловко уклоняясь от когтистых лап. Вместе с чернильными зверями Сая они теснили монстра к ловушке и Наруто.

— Я попытался использовать гендзюцу, но у него слишком сильные и хаотичные потоки чакры — ничего не вышло, — пояснил Учиха.

У того Саске, который сражался, через нинзято прошла чакра молнии.

— Испытал свой новый меч? — поинтересовался Орочимару, покосившись на Учиха, которого самолично обучал кэндзюцу.

— Да, но как показала эта битва, он слишком короткий и… — Саске цыкнул, так как монстр схватил его новый меч из чакропроводящего металла и просто переломил, хотя и схлопотал сильный ожог чакрой молнии.

Этот манёвр и то, что Саске отвлёк рыжеволосое чудище на себя, позволил Саю на миг опутать тонкими чернильными змеями коричневое тело. Кимимаро тоже воспользовался своим позвоночником, чтобы окончательно остановить эту перекачанную чакрой махину, и крикнул Наруто. Узумаки врезал расенганом в солнечное сплетение чужому шиноби, удачно направляя улетевшее от силы удара тело в фуин ловушку, по печатям которой Орочимару узнал что-то вроде накопителя чакры, только принудительного.

Вместе с чакрой, запечатанной запасливым Наруто, сошёл и жутковатый облик монстра. Тело посветлело, мышцы немного «сдулись», хотя парень оказался крепким и высоким — не ниже метра восьмидесяти. Рыжие волосы стали немного короче и не такими «игольчатыми» на вид, склера глаз побелела, а радужка стала такой же красной, как у Карин. Лицо после маски монстра намного смягчилось, но осталось простым и немного угловатым. Если судить по некоторым пропорциям тела и чертам, парень ещё подросток. Лет четырнадцать, максимум — пятнадцать.

Орочимару сделал себе в памяти пометку обязательно взять кровь на гормональный анализ. Возможно, такое состояние связано с половым созреванием. Он наблюдал за трансформацией и убедился, что удар расенганом не повредил телу, точнее, даже принудительно отдавая чакру, та в первую очередь пошла на восстановление.

— Хината-чан, твоя очередь, — когда захваченный парень окончательно стал выглядеть обычным, позвал сокомандницу Узумаки.

Возле ловушки появились все остальные. Какаши удовлетворённо хмыкнул.

— Отличная работа, ребята.

Хьюга активировала бьякуган.

— Я вижу его тенкецу, но они довольно странные. Попробую их выбить, но думаю, что он сможет восстановить их где-то через пару суток.

— Действуй, — кивнул Какаши.

Орочимару выдохнул, когда снова вернулся в реальность лаборатории, и Саске отступил на шаг, возвращая глазам черноту.

— Мы обезвредили его и запечатали в свиток. Он не приходил в сознание, — сказал Наруто. — Мы ещё подстраховали команду Кимимаро и Мины, пока они утрясли с местными властями, насчёт монстра и выполнения своей миссии. А потом Какаши переправил нас обратно в Коноху, чтобы быстрее передать вам свиток.

— Я разберусь с этим парнем, — кивнул Орочимару. — Хорошая работа. Что касается тебя, Саске, я подумаю… насчёт меча.

Шисуи не так давно озадачил идеей «перепрограммирования», и Орочимару заинтересовался этой темой. У него было два меча из Страны Воды, которыми могли пользоваться только обладатели особых кеккей генкай этой нации. И меч Нуибари по всем признакам очень подходил Саске. Тем более Учиха на вполне приличном уровне владели управлением металлической леской. В Нуибари имелись зеркальные нити, похожие на леску. Саске даже мог изобрести собственный стиль боя…

Вот только полноценно пользоваться Учиха таким мечом не мог в силу инородности чакры. Но кто сказал, что нельзя наложить дополнительные фуин или как-то подчинить Легендарный меч Семёрки мечников тумана? Можно попробовать. Конечно, было бы замечательно отыскать парные мечи, которые, по слухам, взаимодействовали с чакрой молнии, но для начала надо понять принципы «перепрограммирования» и узнать, возможно ли это в принципе.

Саске, словно прочитав мысли Орочимару, радостно сверкнул глазами, но сдержанно кивнул.

— Спасибо, Орочимару-сенсей.

— Наруто, позже мне, скорее всего, понадобится твоя помощь. Я позову, — вспомнив упорство Наруто в работе с чакрой биджуу, сказал Орочимару. Вот уж кто в лепёшку расшибётся, но поможет другу в таком непростом деле, как «перепрограммирование».

— Хорошо! — обрадовался Узумаки, широко улыбаясь.

— Можете идти и отдыхать, — Орочимару задумчиво взвесил свиток и подумал, что Шизуне тоже может заинтересоваться необычным парнем. Цунаде посоветовала взять свою дочь в какой-нибудь проект.

Он прикусил палец и вызвал змейку-посланницу.

— Передай это Като Шизуне, — Орочимару быстро написал записку и сунул кусочек бумаги в специальный подсумок на шее ужика.

Часть 3. Глава 11. Свобода Птицы

Путь домой из Страны Птицы занял шесть дней. Они шли пешком по караванному тракту, решив не сокращать дорогу через горы. Миссия завершена, смысла торопиться нет, да и Мамору был слегка ранен в плечо, когда подставился, защищая даймё, который оказался не парнем, а девушкой. Харуно подлечила своего нового сокомандника, но бередить рану прыжками по деревьям и отвесным скалам в любом случае не стоило.

Неджи шёл, вспоминая детали прошедшей миссии, которая сильно зацепила его. Слова и вся эта неоднозначная ситуация вскрыли и его старые раны, не физические, а душевные.

Саги и Токи были близнецами. Сыном и дочерью феодала Уоши, который погиб весной. Как выяснил Неджи с помощью бьякугана — Уоши был отравлен. А когда следующим даймё был назначен Саги, то через некоторое время умер и он. Его сестра-близнец Токи, пользуясь их сходством с братом, объявила, что погибла именно она, а Саги выжил. Токи заменила себя братом и жила ради мести. Именно Токи изображала того призрака в доспехах — Норои Муша, весьма успешно используя чёрный воздушный змей для полётов, дымовые шашки и фосфоресцирующую краску, для «призрачной» ауры, и кучу подземных ходов, проходящих от дворца по всей стране, чтобы сбегать с мест своего появления. Но для бьякугана в этом смысле нет преград и секретов.

Впрочем, в ходе их расследования выяснилось, что этих «призраков» несколько и дело не только в одержимой местью за смерть брата Токи. Другие «призраки», которыми были переодетые шиноби, чтобы остаться неузнанными, использовали техники подмены и даже специальный яд, который растворял тело: в доспехах они находили лишь зеленоватую слизь.

Заказчик их миссии, советник феодала по имени Мосо, на самом деле оказался вовсе не тем, за кого себя выдавал. Мосо главенствовал в банде шиноби-путешественников — «ватари», которая решила захватить маленькую, но довольно состоятельную Страну Птиц. Они подставили стратега страны Коумея и дискредитировали военный гарнизон, организовав открытое покушение на даймё и разбросав оружие, которым пользовались воины Коумея.

Стоило показать отбитые Неджи трёхлучевые сюрикены, как те тут же «узнали», и буквально через час после покушения Коумея арестовали. А им объявили о том, что их миссия завершена.

Они долго совещались. Потому что даже Шино сказал, что вся эта «подстава» за километр смердит большими неприятностями. Да и его жуки обнаружили около двух десятков шиноби в районе резиденции «заказчика». Впрочем, именно то, что им объявили, что их миссия закончена, развязывало руки.

В качестве парламентёра к даймё решили отправить Неджи. Всё же он — представитель Великого клана в Конохе и умеет быть вежливым, знает этикет и смог бы доходчиво объяснить, что может произойти, если Коумея казнят. Тогда у феодала не останется защитников и в стране произойдёт переворот в пользу псевдосоветника.

Да и по здравым размышлениям, Конохе и Пяти Великим Странам вовсе не нужно было зарождение новой скрытой деревни почти у них под носом с оттягиванием доли миссий этими шиноби. Плюс ко всему, убийствами феодалов они напрямую нарушали Кодекс.

То, что произошло дальше, словно показало Неджи изнанку собственных проблем. Даймё даже не стала слушать его, погружённая в собственные убеждения и питая месть. Неджи арестовали и приговорили к казни! Когда он сидел в подземной тюрьме, чётко вспомнились события на экзамене чуунина.

Да и вообще вся эта история с близнецами и подменой одного на другого живо напоминала Неджи историю собственной семьи. Тогда, когда он сидел в комнате лазарета, к нему пришёл Хиаши-сан — глава клана и его дядя. Передал послание от его отца, Хизаши, в котором говорилось, как тот ненавидел главную ветвь, но решился исполнить приказ с подменой Хиаши для Облака, но не ради клана, а ради своего родного брата. Отец обрёл свободу и не жалел. Но Неджи почему-то всё равно было горько и обидно. А потом к нему зашёл Учиха Саске и сказал те самые слова. О том, что Кимимаро — тоже часть великого клана и всё детство просидел не в воображаемой, а в настоящей клетке. И не сломался.

Неджи, с момента появления Кимимаро в Конохе и когда тот переступил порог их класса, ощущал странные чувства. Словно кто-то походя разбивал его броню и спокойствие, забирал крохи внимания, которых так не хватало Неджи в собственном клане. Кимимаро был гармоничен и уравновешен, а ещё — счастлив. Бьякуган на самом деле может видеть многое. А ещё этот парень был весьма силён, легко со всеми общался. Кимимаро любили и поддерживали в классе и в вернувшейся семье Учиха. Всё это безумно раздражало Неджи.

А потом, когда он разговаривал в тюрьме с Токи в костюме Норои Муша, которая пришла его убить, Неджи словно видел в этой одержимой демонами девушке себя глазами Кимимаро. Это было неприятное зрелище. И от этого отчего-то было невыносимо больно. Неджи не понимал причины этой боли, но всё равно в груди ныло, а голова пылала, словно на нём испытывали воздействие проклятой печати, поставленной в пятилетнем возрасте на лбу.

С помощью своего контроля чакры Неджи смог освободиться от чего-то вроде жёсткой смирительной рубашки и увернулся от копья, нацеленного в грудь. Так как на него напал официальный «призрак», не имеющий официального статуса феодала, Неджи был в праве оказать сопротивление. Неимоверно хотелось выбить всю дурь из девчонки, которая вообразила себя великой мстительницей. Которая показала ему собственное отражение в зеркале. Но Неджи сдержался. Пара ударов, и шлем слетел с «призрачного воина», открыв личину Токи.

А потом его пришли освобождать. Как ни странно, вместе с восьмой командой был и их сенсей — Учиха Итачи. Удалось поговорить с даймё и придумать план по освобождению Коумея. Стратега хотели заставить совершить ритуальное самоубийство.

Учиха помог выкрасть Коумея, но сообщил, что самоустраняется из их миссии и продолжит наблюдение за их действиями. Неджи гордился своим планом, который поддержал Шино и остальные, но всё чуть не испортила глупая девчонка. Эта одержимость местью стала раздражать Неджи особенно после того, как он понял, что вёл себя точно так же. Чуть не подставила всю операцию и их всех под удар из-за глупой торопливости и эмоций. Не говоря уже о том, что разрушила половину собственного дворца.

После Мосо показал истинное лицо и чуть не убил Токи. Сражение с этим шиноби и половиной банды ватари. Ранение Мамору и Чисимы, который привёл их в Страну Птиц и когда-то был лучшим другом Саги. Обоих вовремя подлатала Харуно Сакура.

Неджи шёл и анализировал их бой и действия, ломая голову, что напишет в отчётах Учиха Итачи. Командиром их группы был Шино, и тот тоже молчал всю дорогу.

* * *

На последнем привале, когда до Конохи остался один дневной переход, Неджи поднялся на ветку к Мамору, который сидел на дереве и любовался закатом.

Парень весьма неплохо готовил, они это оценили ещё по дороге в Страну Птиц. Сейчас из-за ранения что-то делать ему не разрешила Сакура. Приходилось питаться сухпайком, который они, по возможности, покупали в дороге. Неджи подозревал, что Шино ещё и поэтому предложил пойти именно караванной дорогой. Так как, когда готовила Сакура или сам Шино, есть это было можно, но не получая ни малейшего удовольствия. Неджи готовить не умел вообще, в их команде эту проблему изначально решала Тентен, и он никогда не задумывался о питании в дороге.

— Как рука? — спросил Неджи у Мамору, протягивая рисовый колобок в нори, запас которых они купили в пригороде Химачи.

— Сегодня намного лучше. Думаю, что через пару дней окончательно поправлюсь, — вежливо улыбнулся Мамору, принимая еду, и Неджи чуть не вздрогнул: ему опять вспомнился Кимимаро.

Казалось, что тот ни о чём не беспокоится. Та самая гармония и счастье наполняли его внутренним светом. Мамору очень похоже улыбался и, как вспомнилось Неджи, с недавних пор тоже принадлежал теперь уже клану Учиха.

— У тебя необычные техники, — решился всё же поднять тему Неджи. — Ты… Я хотел поблагодарить тебя за помощь на миссии. У меня почти чакра кончилась, когда тот синеволосый шиноби на меня напал, а благодаря твоей музыке... Ты был ранен, но играл для нас ту мелодию…

— Ну что ты, — немного смутился Мамору, пожав плечами. — Незачем меня благодарить. Мы же друзья.

И Неджи снова вздрогнул, услышав такие слова. От разговорчивой Тентен и немного — от Хинаты, он знал, что Мамору вместе с сёстрами долго где-то скитался. А на экзамене чуунина у него погибла старшая сестра, а вторая была ранена, и их обнаружил Орочимару-сан и отправил в госпиталь. А потом Мамору и его сестру взяли в клан Учиха.

— Скажи, а вы… — переборов себя, тихо спросил у парня Неджи. — Ты в клане Учиха, верно? Как тебя взяли?

— Сестра принесла клятву полной верности, — всматриваясь во всполохи заката, улыбнулся Мамору. Как показалось Неджи — мечтательно.

— Но… — он оторопело моргнул и активировал бьякуган, внимательно посмотрев на Мамору. На нём было несколько странных фуин, но ничего похожего на собственную печать Неджи не заметил. — Неужели ты рад этому? — воскликнул он.

— Я очень рад, что оказался им нужен, — серьёзно посмотрели на него голубые глаза. — Иметь семью — это очень здорово. Жаль, что Кин не узнала этого.

— Это твоя сестра? — спросил поражённый Неджи.

— Да, — односложно ответил Мамору и принялся за рисовый колобок.

Неджи тоже смотрел на закат и вспоминал те слова, которые сказал ему Учиха Саске. Кимимаро, Мамору, да и Саске, они столько пережили, как и Неджи, может быть, даже больше, но они не сломались и не сдались. Они не приняли свою судьбу, а продолжили бороться. Значит, птица может вырваться из клетки, не только если умрёт в ней?

Даже Токи, после того, как Мамору сказал ей, что месть ничего не решит и что видел призрак её брата, который просил сестру не мараться, кажется, обрела внутреннюю гармонию. Девушка призналась, что подменила брата, но настояла, чтобы остаться феодалом своей страны. Народ воспринял это нормально, а Токи принесла всем свои извинения.

Может быть, с этого и стоило начинать новую жизнь?

Часть 3. Глава 12. Письма-приветы

«Привет, Агара! Как дела?

Нам наш оябун разрешил написать тебе большое письмо, и я первый. Все передают тебе приветы. Сэн, Рензо, Таро и Казуки. Да, Нацуми тоже передаёт, и Юи, и Юкимаро. И Такеши, и Има с Ёши, и Кенджи вместе с Шо. Они ещё побежали тебе что-то рисовать отдельное. Прости, пока всех не написал, они меня в покое не оставили. Тут ещё Саске ходит кругами и подсказывает, что писать...»

Агара с трудом оторвался от свитка, который ему принесла Темари. Насколько он понял, письмо от клана Учиха доставили послы Конохи, которые прибыли в Суну для подписания торговых соглашений. Начало послания было явно от Наруто, каракули Узумаки ни с чем не перепутать, Саске и Кимимаро писали очень красиво, а у Наруто вечно иероглифы разъезжались, словно передавая эмоции хозяина. Пожалуй, только когда Наруто свои печати рисовал, то был собранным и донельзя аккуратным.

— А кто пришёл? — спросил Агара сестру.

— Никого из клана Учиха, если ты об этом. Какие-то купцы с небольшой охраной, — ответила Темари. — Ещё один свиток они согласились отдать тебе только лично в руки. Этот, как ты сам понимаешь, был предварительно проверен. Рэймэй-сан предложил сделать передачу в его присутствии. Через пару часов они закончат совещание, и…

— Ясно. Тогда я дочитаю и подойду позже, — кивнул Агара, отворачиваясь и снова раскрывая весьма пухлый и весь исписанный свиток.

Прошёл целый месяц с тех пор, как он покинул Коноху, до этого приходили крошечные послания с птицами, и сам он отправлял относительно небольшие письма. Приходилось писать очень мелко, чтобы вместить несколько строчек, что с ним всё в порядке. Ещё его биджуу передавал через Кураму-сама Наруто, что всё хорошо. Но общения очень не хватало. Всё же за два года в Конохе Агара привык к весьма плотному и разнообразному общению: друзья, названные братья и сёстры, одноклассники и сокомандники. В Суне же с ним разговаривали — в полном смысле этого слова — Темари, Кадзекаге Рэймэй и Баки-сан — дзёнин, который обучал Темари. И то, это были советы, указания, небольшие экскурсы в историю.

С некоторых пор Рэймэй загорелся идеей, которую ему подал Баки-сан, сделать в Суне такую же Академию шиноби, как в Конохе. Чтобы дети из разных кланов знакомились со сверстниками раньше и проходили совместное обучение общим дисциплинам. Как сказала Темари, у Баки-сана давно было такое предложение, но их отец не одобрял «нарушения традиций». Так что в данный момент достраивалось здание Академии Суны — Рэймэй подошёл к делу основательно. К тому же Кадзекаге решил, что Академия будет отличным поводом занять Агару, так как пока никаких миссий ему не давали.

Он снова развернул письмо от друзей и продолжил чтение.

«Помнишь Таюю, которая с такими же волосами, как Сакура? Её определили в команду Асумы к Кибе и Даичи. Я сразу сказал, что если те двое будут её обижать, то она может смело сказать, что я их отпинаю, как на экзамене. Так-то хорошая девчонка, понимает многое и сильная, тренируется так серьёзно, до упаду. А с Кибой и Даичи она сама там как-то разобралась. Меня Инузука как-то встретил и сказал, что Таюя крутая, как сказанула им, что типа они очканули сразу с Даичи. Это мне Киба сказал, я просто за ним повторил (Саске мне дал подзатыльник, злодей). Извини за кляксу».

Агара хихикнул. К чернильному пятну Наруто пририсовал лицо с перекошенным выражением и острыми зубами, внизу и подпись была со стрелочкой — «Злой ёж». Из-за чёрных «вздыбленных» волос на самом деле было похоже на Саске.

«Кстати, Мамору направили в твою бывшую команду. Он уже ходил на миссию и был ранен, а Сакура его лечила. Знаешь, мне кажется, он в неё влюбился, всё время болтает: «Сакура то, Сакура сё». Мина сказала, что ещё потому, что он свою сестру любит, а Сакура на Таюю похожа. Но мне так не кажется, Таюя симпатичней и круче. Хотя у Харуно неплохие задатки медика. Карин её хвалила.

У нас с Кимимаро недавно была совместная миссия, но сейчас пока миссий у нас не будет. Там, короче, наша Хината всерьёз захотела подтянуть свой уровень и прикинь, кто ей помогает?! Неджи! Да-да, тот самый. Чего-то у него мозги, что ли, на место встали. Он, представляешь, после той миссии. А, ну они с Мамору как раз на миссию вместе ходили, Неджи был четвёртым, подкреплением типа. Вот, и когда они в Коноху вернулись, то как раз Кимимаро встретили с командой. Они тоже после своей миссии. Ну и Неджи к Кими подкатил на разговор, и они ушли. Мне когда Мамору об этом сказал, я даже забеспокоился. Но потом Кимимаро вернулся и сказал, что всё нормально, они просто поговорили. А потом, значит, и Хината сказала, что брательник ей сам предложил начать эту супер-пупер тренировку. Но она какая-то хитрая, там начнёшь и не соскочишь. Так что нас не то чтобы расформировали, но скорее нас с Саске будут совать подкреплениями к кому-то или на замену пока. А мы тут как раз очень важной штукой занимаемся, так что тоже рады, что нас не дёргают особо. Ладно, тут меня все уже задёргали. Передаю кисточку следующему желающему. Пока!

Наруто».

Агара улыбнулся и перешёл к посланию ниже, написанному ровными столбиками и аккуратным почерком.

«Наруто почти все новости рассказал! И кто тут злой ёж после этого? Привет, Агара! Ладно, для меня он всё же приберёг новость. Помнишь Шизуне-чан? Короче, мелкие решили осчастливить своего дедулю и договорились с Шизуне-чан, что она выйдет замуж за их «дзидзи-сана»! А меня биджуу за ногу дёрнул им помочь. Точней, меня грамотно развели, до сих пор удивляюсь. Шла она, никого не трогала, и тут мелкие нарисовались и присели ей на уши, давай положительные стороны своего дзидзи расписывать; если бы я был девчонкой, то тоже бы повёлся. А потом, что она подходит, что дзидзи сохнет по Шизуне-чан. В общем, навешали ей рамена, я чуть не поседел, как представил, что нам голову будут за такое откручивать. Мелких в охапку, и свалили мы (были вместе с Таюей). А потом, представляешь, оказалось, что правда всё. В смысле, что они на самом деле поженятся. Мне даже полегчало. Но наш «дзидзи» посмотрел на меня так, что чуть сердце в пятки не ушло. А потом на тренировке так оторвался, что я думал — помру. Хорошо ещё, что с мелких я взял обещание, что они не будут по моему поводу беспокоиться и мне свадьбы организовывать.

Брат обещал, что, может, какую-то совместную миссию получится организовать. Так что до встречи! Саске».

Агара, улыбаясь, читал записки от Кимимаро, Мины. Кабуто сделал приписку с тем, чтобы он следил за своим здоровьем. Приветы от Шисуи и Итачи. Гурэн написала привет и что рисунки от мелких сложили в тот второй свиток. Карин рассыпалась вопросами, как он живёт, хорошо ли питается, не обижает ли его Темари и всем таким прочим.

Последней была запись от Юмико.

«Привет, Агара! Я очень скучаю по тебе, как дела? В апреле мы с Казуки и Сэном заканчиваем Академию. Надеюсь, нас определят в одну группу, хотя брат сказал, что это вряд ли. Я бы хотела получить миссию в Суну, чтобы увидеть тебя. Так давно не виделись. Надеюсь, ты не запутаешься во всём этом свитке, столько много всего написали. Надеюсь, что ты не скучаешь и тебе есть с кем поговорить. Ты уже нашёл себе друзей в деревне? А то я переживаю, что у тебя там почти никого нет. Но ты помни, что мы есть друг у друга и всегда, когда от тебя приходит записка, мы её очень ждём и рады, что у тебя всё в порядке. Ребята мне подсказывают, чтобы я намекнула тебе, что по тебе очень сильно соскучился Тайо. Так сильно, что пришлось делать для него специальную переноску. На этом всё, будь здоров и не скучай по нам слишком сильно, очень жду следующую свадьбу, потому что сказали, что ты точно тогда к нам придёшь, и мы увидимся. Но свадьбы играют только летом, а до него ещё так долго. До встречи. Юмико».

Агара задумался и перечитал снова про Тайо. Что же Юмико хотела сказать? Внезапная догадка прострелила сознание. Тот свиток!

До резиденции Кадзекаге было совсем рядом, и Агара поспешил туда. Пока он читал и перечитывал каждое послание, прошло как раз около часа.

Послы на самом деле были незнакомыми.

— Агара-сан, добрый день, — кивнул один из них, когда он вошёл в зал совещаний. Иногда хорошо, когда тебя боятся, охрана на входе и пикнуть не посмела.

— Агара, — поприветствовал его и закутанный в хламиду и прячущий лицо Рэймэй-сан.

С Кадзекаге у Агары отношения сложились достаточно ровные, тот, скорее, занял выжидательную позицию и наблюдал. Агара наблюдал тоже. В деревне действовал негласный закон, запрещающий напоминать ему о тех убийствах, хотя народ всё же косился и остерегался. Это ему объяснили тем, что люди всегда были недоверчивы к джинчуурики и просили проявить понимание. Рэймэй сказал, что они тоже в какой-то степени родственники — двоюродные братья или что-то вроде этого. Так что предложил несколько неформальное общение, особенно наедине. А ещё Рэймэй был женихом Темари.

Как оказалось, перед кончиной смертельно раненый бойцом «Акацуки» Раса-отоо-сан приказал Темари выйти замуж за Рэймэя. Впрочем, когда Агара прибыл в Суну и узнал о предстоящей свадьбе сестры, то удивился, что она настолько скорая, всё же свадьба нынешнего Кадзекаге и дочери предыдущего Кадзекаге. Даже высказал мнение, что такая торопливая женитьба впопыхах может уронить престиж жениха в глазах жителей Суны. Рэймэй был очень удивлён, но, когда выслушал рассказ Агары о свадьбах в клане Учиха и спросил совета у некоторых старейшин, которые подтвердили слова Агары, согласился повременить. Свадьбу назначили в первый тайан шестого месяца и начали должную подготовку.

— Вот свиток, который вам просили передать, Агара-сан, — вытащил из большой сумки нестандартный свиток посол. — Он откроется только вашей чакрой.

— Да, я знаю, я знаком с этой техникой, — кивнул Агара, посмотрев на Рэймэя. В карих глазах читалось любопытство.

Агара достал свиток из плотного тубуса, направил чакру на специальную печать, внутри оказались завёрнуты несколько рисунков, почти таких же, какие украшали его комнату, а на свитке была красиво выведена большая фуин с двумя иероглифами, обозначающими солнце — Тайо.

Агара, с гулко бьющимся сердцем и стараясь широко не улыбаться, вложил чакру в распечатывание. Печать пухнула, и в центре свитка оказался рыжий кот-подросток, который сразу требовательно мяукнул и прыгнул Агаре на руки.

— Тайо!

Часть 3. Глава 13. Надежды клана

Шисуи в хорошем расположении духа возвращался в Коноху. Хокаге сдержала обещание, и довольно простая миссия на границе Страны Молний, которую ему поручили в одиночку, принесла результат. Да и всё получилось очень быстро: за неделю управился, и это включая дорогу и само задание. Он подумал, что, наверное, Гурэн со своей командой, которые должны были через день-два после него выйти в горы, в провинцию Окиджиин, на юго-запад Страны Огня, ещё вряд ли вернулись. Но Агара, которому они писали письмо накануне своих миссий — на распределении заданий Шисуи как раз и узнал об охране купеческого обоза для торговли с союзниками, — скорее всего, получил их «приветы» от силы день назад. Всё же купцы не шиноби, а повозки, даже с выносливыми и резвыми быками, не могут делать больше сотни километров в сутки. Плюс им предстояло пересечь пустыню.

В Стране Молний Шисуи обнаружил убежище клана и схрон Учиха Обито: нашёл двадцать шесть пар шаринганов с тремя томоэ, спрятанных в специальные медицинские контейнеры. Глаза всех тех из клана, кто владел максимально развитым додзюцу. Не все погибшие в тот день, пять лет назад, лишились глаз: у большинства Учиха было только по одному-два томоэ.

Клан мельчал. У многих не хватало объёмов чакры для развития полноценного шарингана, плюс «разбавленная» кровь побочных ветвей. Когда-то единичная проблема Обито, который до двенадцати не мог пробудить даже одно томоэ, по прошествии всего лишь десятилетия встала перед Учиха во всей своей красе. Шисуи принимал и тот факт, что не только внешние, но и внутренние сложности послужили причиной и желанием «возвысить клан» и «вернуть себе Коноху». Потому что только теряющие силу цепляются за прошлое. Учиха было страшно от упадка и возможного вырождения, вот и сплотились против «внешнего врага», не желая смотреть на проблемы внутри клана. Они радовались и превозносили Шисуи, у которого в четырнадцать пробудился мангекё, не обращая внимания на его немногочисленных сверстников, большинство из которых не могли похвастаться и двумя запятыми на радужке.

Впрочем, даже шаринганы с одним томоэ можно было использовать для техники «Изанаги», которую применял в его «вещих снах» Данзо. К тому же старый калека мог проводить через приживлённые глаза чакру Сенджу и тем самым пробудить дополнительные томоэ. Поэтому Шисуи и постарался в ту ночь, уничтожив все оставшиеся у трупов глаза.

В новом клане Учиха полноценный шаринган, по прогнозам Орочимару и личным наблюдениям Шисуи, мог развиться у его сестры — Юмико, троюродного брата — Казуки и, возможно, Сэна, потому что тот был на какую-то часть Узумаки и имел весьма неплохой резерв для своего возраста. У всех троих уже были по два томоэ. И, возможно, до четырнадцати-пятнадцати лет они смогут получить полноценное додзюцу.

Саске уже был с тремя томоэ, которые развил до своих одиннадцати лет, и мог разрабатывать додзюцу до мангекё. Орочимару-сан тоже отличал младшего братишку Итачи и много занимался с Саске. С начала ноября у Орочимару-сана опять образовался новый «проект» с Наруто. С подачи Шисуи, работали они с фуиндзюцу и пытались обмануть печати на Великом мече кланов Страны Воды, которым из всей семьи мог пользоваться, в силу своего происхождения, только Кимимаро. Но с костяным кеккей генкаем Кимимаро подобные мечи только мешались. Теоретически, у них был генный материал парня из клана Юки, но такого ребёнка ещё надо было вырастить и обучить. А Саске весьма подходило кэндзюцу, особенно с совмещением стихийных техник.

Также Шисуи надеялся, что пятеро самых маленьких — их с Итачи и Орочимару дети — будут сильными и смогут пробудить по три томоэ в будущих шаринганах. Старшие близнецы, которым в конце октября исполнилось по четыре года, уже были довольно развиты, особенно для своего возраста, и обладали приличным резервом чакры, как минимум, в пару ген.

Мина, которой в сентябре исполнилось пятнадцать, имела два томоэ, но это, скорее всего, было её «потолком» в развитии клановой способности. Разве что Мина, с подачи Кабуто, пошла немного другим путём — через ирьёдзюцу. Изначально Шисуи надеялся, что, возможно, приёмной сестре удастся «раскачать» свой резерв с помощью медицинских техник и годам к двадцати, на пике развития, та сможет получить третье томоэ, на которое сейчас у неё не хватает чакры. Теперь, теоретически, можно было ускорить процесс — приживив девочке уже имеющиеся шаринганы с тремя томоэ. На их использование сил у неё должно хватить, да и подобная пересадка должна была стимулировать развитие каналов чакры и увеличение резерва.

Но в любом случае шаринганы лишними совершенно не будут. Кабуто уже какое-то время делает себе инъекции кровяного коктейля, который успешно был опробован на Какаши. А значит, при желании вполне реально приживить пару шаринганов и Кабуто, и даже Орочимару-сану, если тот пожелает и это не войдёт в разрез с его имеющимися медицинскими преобразованиями тела.

Впрочем, Джуго, которого поймали команды в Стране Озера, кажется, давал Орочимару-сану повод для радости и каких-то научных открытий, которыми тот стал заниматься со своей невестой — Като Шизуне, ученицей и приёмной дочерью Цунаде-сан.

Шисуи хмыкнул, всё же ему была удивительна мысль, что задумка Хокаге с тем, чтобы «пристроить замуж» Шизуне, нашла отклик у сурового и довольно циничного змеиного саннина. Сам Шисуи, исполняя роль брачного посредника — накодо, — рассказывая Орочимару-сану о матримониальных планах Цунаде-сан, думал, что тот лишь посмеётся и скажет, что ему это не интересно, но их старейшина клана глубоко задумался, а потом и дал согласие. Против Шизуне Шисуи ничего не имел и даже был рад, что у этой неплохой куноичи и талантливого ирьёнина сложится личная жизнь.

Шисуи с теплом подумал о своём маленьком кристалле с запечатанным в нём живым цветком, который был в причёске Гурэн на их свадьбе. Возможно, его супруга тоже пройдёт обработку и приживление кланового додзюцу. Таким образом, станет сильней, и он не будет каждый раз беспокоиться, когда ей будут давать миссию.

Коноха уже была видна, Шисуи поприветствовал знакомых, которые были в патруле, и вошёл в деревню через восточные ворота, чуть досадуя, что невозможно сразу похвастать Итачи, что его «ставка» на Страну Молнии была верна. В данный момент Итачи, скорее всего, уже находился в Рьючидо и начал своё обучение.

Брат планировал уйти в план Змей через несколько дней после того, как Шисуи получил свою миссию. Итачи ещё надо было разобраться со своей командой. Миссия в Стране Птиц была контрольной, справившись, ребята подтвердили, что могут работать и в одиночестве и обойдутся без наставника несколько месяцев.

Харуно Сакуру Итачи пристроил к Шизуне и Карин в госпиталь. Шино решил пройти тренировку клана Абураме и вывести каких-то новых жуков. С Мамору занимался Ракурэй-сан и остальные в клане, подтягивая уровень новичка. К тому же для своей команды Итачи выбил график тренировок с другими наставниками — чтобы у его ребят было как можно больше разнообразных спарринг-партнёров. Майто Гай с огромным энтузиазмом воспринял идею «поменяйся командами на время и загоняй так, чтоб им небо сюрикенами пестрило».

Шисуи дошёл до кланового квартала и заглянул в центральный дом.

Его встретила Комацу-сан, предложила поесть и сообщила, что, как он и ожидал, Гурен ещё не вернулась, а Итачи «взял одиночную миссию на несколько месяцев».

— Я подожду ужина, не так и голоден, — помотал головой Шисуи. — Орочимару-сан в домашней лаборатории?

— Да, он уже там, с ним Наруто и Кабуто, — ответила Комацу. — Даже на обед не пришли, пришлось посылать Кенджи с бенто для них, — нажаловалась их домоправительница.

Шисуи посмеялся и пожал плечами, показывая, что не удивлён. Даже представил, как за увлечённым какой-то идеей змеиным саннином будет бегать с едой Шизуне, чтобы тот поел. Впрочем, эта куноичи может быть точно так же увлечена и перекинуться какой-нибудь пищевой пилюлей, чтобы не тратить время.

Он уже дошёл до лаборатории, когда услышал тихий треск, от которого сжалось сердце. Словно во сне Шисуи протянул руку во внутренний карман и вытащилкристалл с маленькой хризантемой, который покрылся мелкой сетью трещин.

За дверью вскрикнул Наруто, и Шисуи, вспомнив о других кристаллах, сделанных из чакры биджуу, ворвался к Узумаки.

— Что случилось?!

— Оябун! — вытаращил на него синие глаза Наруто. — Там Гурэн! Она в беде!

* * *

В компании Наруто, Саске и Кимимаро, Шисуи бежал на юго-запад в сторону Руоши и корил себя, что не соотнёс свои знания будущего с заданием Гурэн. Ещё совсем недавно Орочимару заговорил о парных мечах, которые должны были управлять молнией и могли пригодиться Саске. А на одной из «посиделок наставников», когда Итачи пристраивал свою команду, Майто Гай рассказывал о том, как погиб его отец, прикрывая отступление его молодой команды и убив четверых из семи мечников Тумана.

Шисуи даже вспомнил, что сказал Гаю его отец, который был «вечным генином» и на протяжении двадцати лет тренировался в тайдзюцу, когда со слезами на глазах Гай рассказывал о том, что усомнился, что его отец сможет остановить хотя бы кого-то из семёрки сильнейших шиноби Кири: «Ты знаешь, что такое истинная победа? Это не побить кого-то сильного. Это возможность защитить что-то важное для тебя».

Но все эти «намёки вселенной» почему-то совсем не насторожили Шисуи, о чём сейчас он сильно жалел.

Гурэн со своей командой отправилась на вроде бы пустяковую миссию, которой присвоили В-ранг только из-за заказчика. Поступила жалоба от префекта Окиджиин, что одна из горных деревень не заплатила в казну налоги, а сборщик податей, направленный в неё, пропал без вести. При том, что в той деревне разрабатывали руду и даже добывали немного золота. Посёлок в горах назывался напыщенно «Золотые копи Катабамэ», но в реальности представлял собой пару строений и горстку рабочих, которые обменивали добытые ископаемые на еду в речной долине трёх городов: Моти, Руоши и Утанте. Дойти до Катабамэ можно было только через Роуши. И, к сожалению, ближайшие маяки Какаши были слишком далеки и не стоили использования «Камуи» для их переброса, так как до этой речной долины и городка Роуши было немногим дальше, чем до столицы — чуть меньше сотни километров до самой долины, ещё тридцать до Руоши и километров сорок — тропа в горах от Руоши до Катабамэ.

Самое ужасное, что Наруто, точнее Курама-сама, не мог сказать ничего вразумительного, кроме того, что один из генинов Гурэн погиб. Что-то заблокировало передачу информации, и девятихвостый биджуу сам находился в недоумении.

Но на этот «феномен» у Шисуи был ответ: мальчик, который помогал бывшему АНБУ Кири и Мечнику Тумана — Райге Куросуки. С которыми, по всей видимости, столкнулась команда Гурэн.

Шисуи бежал и судорожно вспоминал всё, что знал из своих снов по поводу этого шиноби-отступника. И самое отвратительное — понимал, почему для своей базы и организации «семьи Куросуки» Райга выбрал именно Катабамэ. Из-за высоты и разреженности воздуха в предместье деревни почти десять месяцев в году шли дожди. Осадки питали местные реки, которых вокруг было очень много, а испарения воды снова поднимались к горам. Да и руда создавала особые магнитные поля, которые «привлекали» молнии. Просто маленький филиал Скрытого Тумана, только ещё и с грозами, которыми практически управлял Куросуки.

Неприступная деревня. В которой была Гурэн. Пока живая.

Часть 3. Глава 14. Несущий смерть

Саске внимательно слушал отрывистые пояснения Шисуи о том, с кем, вероятней всего, они встретятся.

— Бывший АНБУ Кровавого Тумана — Куросуки Райга. Он осел со своей «семьёй» в деревне Золотые копи Катабамэ. Райга — психически неуравновешен. Он также один из Семи мечников Тумана. И был в этой организации ещё до смуты в Кири. Семья Куросуки — больше десятка взрослых шиноби, объединившиеся под рукой Райги — отступники и нукенины, — Шисуи остановился, чтобы они могли перевести дух, и посмотрел на потрескавшийся кристалл Гурэн.

С момента их выхода прошло уже почти пять часов. Как бы ни были сильны шиноби, но бежать в темпе быстрее сорока километров в час почти невозможно, иначе не успеешь восстановиться, а им ещё предстояло сражение. Саске усилием воли погонял чакру, как учил Орочимару-сан, Кимимаро последовал его примеру. Впору завидовать джинчуурики с их выносливостью, потому что Наруто был по-прежнему свеж и полон сил. Вот уж у кого чакры как у трёх Каге.

— Катабамэ совсем близко, — заметил Узумаки, оглядываясь по сторонам. — Там за излучиной реки и вон тем камнем, который похож на собаку. Мне Курама-сама показывал, как они шли. Там на них и напали. Думаю, что кристалл Гурэн упал в одну из расселин и его завалило камнями во время их боя.

— У них есть сильный сенсор, — прищурился Шисуи. — Мальчик. Райга таскает его в специальном мешке за плечами. Вероятно, он чувствует всех чужаков возле их селения и докладывает Райге. К тому же они используют технику скрытого тумана.

Саске кивнул, вспоминая про Хаку, с которым дралась Хината. Даже бьякуган не смог ничего увидеть сквозь насыщенную чакрой водяную взвесь. Да и он с шаринганом не мог толком разглядеть, что творилось на арене. Итачи использовал эту технику во время их тренировок, показывая, что полагаться на один шаринган Учиха не могут. Техника скрытого тумана серьёзно закрывала обзор и «обрубала» восприятие, потому что вокруг чувствовалась чужая чакра. Сами шиноби, которые используют подобную технику, тоже ничего не видели, но могли чувствовать своей чакрой противников и союзников.

— Совсем скоро стемнеет, — заметил Саске, — мы можем подобраться к ним, пользуясь преимуществами шарингана.

— Райга славится тем, что устраивает похороны своих врагов, — помедлив, словно через силу, сказал Шисуи. — Он закапывает их, проливая слёзы и читая молитвы. Хоронит ещё живыми.

— Что? — одновременно воскликнули Наруто и Кимимаро.

— Ты хочешь сказать?.. — содрогнулся Саске.

— Они могли уже похоронить Гурэн и её команду, — снова посмотрел на покрытый трещинами кристалл Шисуи. — Если мы… Нам следует разделиться. Кимимаро и Наруто. Найдёте кладбище и свежие могилы…

Шисуи сухо сглотнул и отвёл взгляд.

— Мы справимся, оябун, — твёрдо сказал Наруто. — Гурэн ещё жива. У неё стихия кристалла и сродство с землёй; пока у неё есть чакра…

— Мы с Саске позаботимся, чтобы вам не помешали, — кивнул Шисуи. — Саске, мы с тобой идём первыми, отвлекаем внимание на себя, навязываем бой Райге и остальным. Ребята пока… займутся раскопками.

— Понятно, — кивнул Саске, подбираясь.

В красных глазах Шисуи сверкнул рисунок семилучевого закрученного сюрикена.

— Вперёд!

* * *

Саске знал, что Шисуи когда-то называли «Шуншин Шисуи» — «Призрак». Сейчас старший брат ощущался самим Шинигами. Несущий смерть. Яростный и холодный. С горящими глазами и упрямо сжатыми губами.

Саске вполне нормально относился к Гурэн, та была периодически заносчива, но всё же дала ему пару уроков управления с чакрой молнии, и как-то по-своему заботилась о них, особенно младших. С появлением Такеши Гурэн стала более женственной и спокойной. А после замужества… Они с Шисуи были по-настоящему счастливы. Итачи говорил Саске, что если любит Учиха, то любит всем сердцем, без остатка, верно и преданно, а если теряет свою любовь, то может стать настоящим бездушным монстром, одержимым только местью и жаждой убийства.

Шисуи был страшен.

И Саске всем сердцем желал, чтобы Гурэн выжила в этой передряге и его брат не остался таким навсегда.

* * *

Банду Куросуки они обнаружили неподалёку от Катабамэ на закате. Девять мужчин наблюдали за шахтой, в которой трудились рабочие.

— Я за Райгой! — бросил Саске Шисуи, убедившись, что лидера среди них нет. — Они твои.

Брат на мгновение замер и, не оборачиваясь, добавил.

— Убей эту мразь.

Тот, кто хоронит людей заживо, наслаждаясь мучениями других, не достоин жизни. Они пробегали мимо местного кладбища, и Саске не поверил своим глазам, когда увидел количество могил. Свежих могил. За их спинами трудились Наруто и Кимимаро, доставая Гурэн и её команду, которых ещё, возможно, реально спасти. Враги не должны им помешать.

— Эй, а ты что здесь делаешь? — один из шиноби заметил Саске.

— Взять его! — увидел его протектор другой.

Саске ничего не ответил. Он просто молча атаковал.

Ближайший к нему мужик замешкался, попытался сбежать и пропустил кунай, который пронзил глазницу. Другие были более расторопны и сбросили плащи, оказавшись в полном боевом облачении. У каждого на руках были нэкотэ — наподобие тех, которые использовали Сэн, Казуки и Наруто. Стилю боя с когтями обучал Ракурэй-сан, и Саске был с ним знаком.

Похоже, что семье Куросуки не повезло столкнуться с представителем клана Учиха, который вдобавок был не понаслышке знаком с подобной манерой ведения битвы.

Используя танто, Саске легко ранил двоих, прежде чем его противники решили перегруппироваться.

— Чёрное Торнадо! — торжественно заявил один из них, тогда как другие разделились на четвёрки и ловко заскочили друг другу на плечи, объединяя чакру и образуя два высоких чёрных вихря, чем-то походивших на атаку клана Инузука. Только искусственные когти сверкали, разрезая даже камни.

Впрочем, шаринган улавливал их движения, и Саске бросил пару сюрикенов на леске, весьма удачно попав в кратковременный просвет одного из «человеческих торнадо». Тонкая леска и движения шиноби привели даже к большему результату, чем он рассчитывал. Верхнему из четвёрки леской снесло половину черепа. Остальных крепко связало, а сюрикены попали в руку второго в «пирамиде».

Второе торнадо замерло и рассыпалось на отдельных шиноби, которые, видимо, не решились рисковать и закончить, как их товарищи.

— Окружай пацана! — распорядился один из них.

— Это вы зря, — хмыкнул Саске, пора было испробовать в реальном бою поющих птиц «Чидори Нагаши».

* * *

Кровавый закат медленно сходил на нет. Когда началась заварушка, рабочие разбежались, видимо, опасаясь попасть под горячую руку. Саске убедился, что все его противники мертвы и он не оставил за спиной недобитков, и последовал на вершину горы, над которой разыгралась гроза, явно искусственного происхождения. Очевидно, этот Райга был там.

Зелёная вспышка осветила гору, и Саске даже с такого расстояния почувствовал чакру Шисуи. Брат явно использовал мангекё шаринган и технику призрачного воина.

Вспышки молний прорезали ночное небо. Начался дождь. Саске побежал по скользким камням и попал в туман с чужой чакрой, впрочем, тот быстро начал рассеиваться. А значит, всё было уже кончено.

Возле трупа зеленоволосого шиноби с полными губами, которые были искривлены в гримасе ужаса, стоял Шисуи, с кровавыми подтёками на лице, и допрашивал тощего красноглазого пацана.

— Значит, Райга похоронил их? — услышал Саске.

— Да, — ответил паренёк лет одиннадцати. — Почти сразу, как мы захватили их. Девушка была красивая, я просил Райгу пожалеть её, но… Простите…

Саске активировал шаринган и посмотрел на пленника. Что-то у того было с ногами. Шисуи сжал руку так, что мальчишка затрепыхался от нехватки воздуха.

— Нии-сан! — крикнул Саске, пытаясь ослабить хватку брата. — Идём, мы должны попасть на кладбище и помочь Наруто и Кимимаро. Оставь его. Гурэн ещё может быть жива!

Упоминание о Гурэн словно отрезвило Шисуи. Брат швырнул парня ему.

— Запечатай его. Пригодится.

— Прости, — Саске коснулся чужого виска и погрузил парня в сон. А затем запечатал в свиток.

Свитки для запечатывания живых людей у них имелись в достаточном количестве. Несмотря на спешку, они подготовились к этой миссии по спасению Гурэн и её команды.

Тройку старшей названной сестры Саске знал постольку-поскольку. Двое из них — Соно и Рэн, учились на одном потоке с Миной и Кимимаро. А третий — Такитори Хиро, был соискателем из приграничного клана Такитори. Миура Соно была бесклановой, но потомственной, а Рэн был сыном Хаяши Сагао — одного из медиков в госпитале — и тоже владел ирьёдзюцу.

Наруто сказал, что одного из команды убили во время нападения… Впрочем, если их похоронили заживо больше пяти часов назад, то шансы выжить у ребят были ничтожно малы.

Часть 3. Глава 15. Несущий жизнь

Наруто яростно отбрасывал комья влажной земли и камней, чувствуя, что звереет и непроизвольно тянет чакру из Курамы-сама. Как кто-то посмел покуситься на его семью? Сестричка Гурэн! Она же не могла?..

— Успокойся! — зашипел на него его же клон, пихая в бок.

— Придурок, ты нас так развеешь! — подтвердил ещё один.

Свежих могил было пять, твари закапывали людей очень глубоко. Ладно, что они нашли несколько лопат и кирок, но на всех клонов их не хватило, так что многие доставали землю просто руками.

Наруто только молил Рикудо, чтобы Гурэн и её команду захоронили в гробах — это чуть повышало шансы на спасение, хотя и продлевало муки тех, кто был обречён на смерть от медленного удушья. Шиноби могут не дышать минут десять-пятнадцать, но…

Багровый закат словно отсчитывал последние секунды чьей-то жизни. Солнце неотвратимо садилось за скалы, погружая кладбище в темноту.

Надо было торопиться! Быстрее! Быстрее! Быстре…

Когти, которые образовались на руке под воздействием чакры, царапнули дерево.

— Гроб! — закричал он. — Помогайте мне!

Клоны рядом начали работать ещё усерднее, из соседних могил, которые тоже раскапывали его дубли и Кимимаро, донеслись похожие возгласы.

В горах пророкотал гром, начался дождь, и могилы начало заливать водой. С чавкающим звуком они достали просто сколоченный деревянный гроб. От нетерпения Наруто одним махом содрал крышку, чтобы в свете прорезавшей небо молнии увидеть синюшное лицо, искажённое мукой, полопавшиеся капилляры глаз и скрюченные пальцы с содранными ногтями. В нос ударил особый дразнящий запах начавшей разлагаться плоти.

К горлу подкатила тошнота.

— Наруто, что там? — окликнул его Кимимаро, друг с клонами почти достал второй гроб.

— Мужчина. Возможно, проводник команды Гурэн, — выдавил Наруто. — Мёртв несколько часов.

Четыре оставшихся гроба вытащили почти одновременно.

Треск деревянных крышек заглушало гулко бьющееся сердце.

— Это Миура Соно, — сказал Кимимаро, заглянув в первый гроб. — Мы учились в одном классе.

Наруто подошёл ближе. Темноволосая куноичи была в запёкшейся крови и ожогах.

— Она умерла раньше, — безжизненным голосом сказал Кимимаро. — Её похоронили уже мёртвой.

— Сюда! — выкрикнул клон. И они, оставив Соно, подошли к следующему гробу. В горле першило, а глаза щипало, по лицу скатывались капли дождя.

— Живой! — выкрикнули несколько клонов, и сердце Наруто сделало кульбит. Кто-то жив, а значит, и остальные!..

Сквозь темноту раздались быстрые шлёпающие звуки. Появился Шисуи, который смотрел совершенно диким взглядом, по его лицу расплывались кровавые подтёки. В руке оябун сжимал кристалл своей жены, с которым не расставался всё то время, пока они бежали в Катабамэ.

— Где она?!

Кимимаро как раз вскрывал гроб, который был заполнен кристаллом. Внутри находилась Гурэн.

— Гурэн… — выдохнул Шисуи и вздрогнул, потому что кристалл в его руке рассыпался и порыв ветра унёс белые лепестки какого-то цветка, который был заключён в «розовый аметист».

Наруто был не в силах оторвать взгляда от всегда спокойного Шисуи, который выл раненым зверем. Это было очень страшно. Так жутко, что Наруто не знал, что делать. На периферии сознания пришло сообщение от развеявшихся клонов, что второй парень из команды тоже не выжил, возможно, что не хватило получаса, чтобы спасти его. Хаяши Рэн остался жив, потому что был ирьёнином и ввёл себя в искусственную кому, чтобы либо умереть во сне, либо дать больше времени тем, кто его вытащит. Гурэн в кристалле была связанной, с такими же подпалинами, как у Соно, но всё же смогла использовать свою стихию кристалла. Возможно, если бы Гурэн изначально была в сознании, то смогла бы выбраться и достать двоих парней, чьей задачей было продержаться. Но ей не хватило чакры…

Саске подбежал к ним и сразу оценил ситуацию. Друг прокусил палец и быстро сложил печати призыва.

— Хэбики! Нам нужен Кабуто! — скомандовал Учиха появившемуся крапчато-жёлтому питону размером метров восемь.

Несколько мускульных сокращений большой змеи — и на площадке появился Кабуто, который, не теряя времени, отодвинул вмиг успокоившегося Шисуи от Гурэн.

— Она жива, — коротко бросил Кабуто, используя скальпель чакры. Аметист потрескался и рассыпался светящейся пылью. — Делай искусственное дыхание. Сможешь? Саске, помоги.

— Да, — прохрипел Шисуи.

Саске начал ритмично сдавливать грудную клетку Гурэн, а Шисуи вдувать воздух ей в рот.

Кабуто подошёл к другим, покачав головой над Соно. А возле второго парня замер.

— Этого ещё можно спасти! Нужно больше чакры. Наруто!

— Да, сейчас, — Наруто подбежал к Кабуто, положил руки ему на плечи и начал вливание чакры. Огромное облегчение накатило, когда за спиной коротко вздохнула и закашлялась Гурэн. Жива!

— Не давайте ей вставать! — зло бросил из-за плеча Кабуто. — Я сейчас! Давай же! Давай, парень!

Наруто смотрел на подростка, к которому постепенно возвращался цвет.

— Что с Хиро и Рэном? — тихо прошептала Гурэн. — Соно?..

— Я в порядке, Гурэн-сенсей, — смог проковылять к ней парень-ирьёнин, которого поддерживал Кимимаро. — Соно-чан… она не выжила. Она умерла ещё до того, как нас… Я помогу вам…

— Не стоит, Рэн, — ровно ответила Гурэн. — Береги силы. Ты еле стоишь на ногах.

Парень, которого лечил Кабуто, вздрогнул и начал дышать, но в себя не пришёл.

— Этого в свиток, — распорядился Кабуто. — Я ему больше ничем не помогу. Ему надо в госпиталь. Заберу его с собой.

— Запечатайте Соно и… — Гурэн повернула голову, посмотрев на пятый гроб, который Наруто вытащил первым. — Мы должны доставить Докуро-сана в Хохокай. Наша миссия ещё не завершена.

— Банду Куросуки мы уничтожили, — глухо сказал Шисуи, осторожно убрав мокрую прядь с лица Гурэн.

— Хорошо, — прикрыла глаза Гурэн. Шисуи вопросительно посмотрел на Кабуто.

— Она просто уснула. Потратила слишком много чакры, — пояснил тот. — Должна восстановиться через пару дней.

* * *

Несколько дней они провели в Катабамэ. Кабуто прервал призыв и вернулся в Коноху вместе с Такитори Хиро.

Гурэн оправилась и рассказала, что из Руоши им пришлось сходить до Хохокая — столицы префектуры Окиджиин — и забрать оттуда чиновника — Докуро-сана, который должен был собрать налоги с деревни и разобраться, что случилось с его предшественником. Из-за этого до Катабамэ они добирались довольно долго и попали в ловушку. Скорее всего, у семьи Куросуки были свои информаторы, которые предупредили о появлении группы шиноби Конохи.

Гурэн сказала, что у главаря была какая-то особенная способность к управлению молнией. Он не дал ей воспользоваться её шотен-но-дзюцу, который является соединением стихии земли и молнии. Магнетизм Куросуки и его атаки молнией не давали образовываться её кристаллам. Для Гурэн это было настоящим шоком. В схватке была смертельно ранена Миура Соно, которая защищала чиновника. Их захватили и вырубили. Рэн помнил, что зеленоволосый шиноби читал им похоронные сутры и стенал, а потом — как их закапывали.

Гурэн в проблеске сознания успела затянуть себя в кокон кристалла, но до ребят, похороненных где-то рядом, не достала. В неё несколько раз попала молния Куросуки, и только управление той же стихией позволило ей выжить.

Саске сказал Наруто, что забрал оружие — парные мечи — у главаря банды. Благодаря своим мечам Райга мог похвастать не просто переводом своей чакры в элемент молнии, а настоящей молнией, которая была мощнее любой из техник. Эти мечи были, как и «швейная игла»: с похожими фуин. Так что была возможность их «перековать» для Саске. К тому же друг рассказал, что они с Шисуи захватили и запечатали парня, который был сенсором Райги и обладал каким-то необычным додзюцу.

* * *

После того, как Гурэн и Хаяши Рэн восстановились, Шисуи отправил Наруто с Кимимаро и парнем-ирьёнином в Коноху. Захваченный в свиток сенсор был отдан Орочимару-сану. Труп Миура Соно они тоже доставили в деревню.

Саске остался с Гурэн и старшим братом и потом рассказал, что они побывали в Хохокае, чтобы доставить тело чиновника, сопровождавшего Гурэн и её команду. Также вычислили и нашли двоих «прикормленных» доносчиков семьи Куросуки и убили их, предоставив трупы двору префекта вместе с налогами Катабамэ.

Часть 3. Глава 16. Совершенное оружие

Весна в пустыне — прекрасная пора. Всё начинает жить, растения — цвести. Воздух пахнет совсем иначе. Темари любила весну больше других времён года. Что может быть красивее, чем полная луна над бескрайней пустыней, от которой благоухает влагой и цветами?

Совсем скоро, через две недели, в их Академии будут первые выпускные экзамены.

Когда к власти пришёл Пятый Кадзекаге, то решился на реорганизацию обучения молодых шиноби. В конце одиннадцатого месяца в Суне построили Академию и набрали первых учеников. Рэймэй-сан поручил их обучение Темари, Канкуро и Гааре, который упорно откликался только на «Агару».

Темари вздохнула. Конечно, с младшим братом они общались, но тот всегда был в себе. После того, как Агара получил большое письмо из Конохи, младший брат был весь день крайне возбуждённым и нервным. Темари даже подумала, что что-то пропустила в том письме, от которого у самой сжималось сердце. Возможно, скрытый шифр. Но все осторожные расспросы ничего не давали. Ещё хорошо, что из Конохи отправили того котёнка — Тайо. За прошедшие месяцы котёнок-подросток превратился во взрослого красавца. Агара сказал, что Тайо родился в середине весны, а значит, коту скоро год. Впрочем, размер даже для годовалого у него был крупноватый, словно в родственниках Тайо водились барханные сервалы.

В новый год младший брат сделал Темари подарок — подвеску с красным камнем. Такие же были у него и его друзей из клана Учиха. Значило ли это, что Агара признавал её? Темари не знала. Но подвеску носила.

Она сосредоточила чакру и выкинула все лишние мысли из головы.

— Техника режущего ветра!

Тэссен пел в её руках, вихри ветра разрезали каменные скалы полигона.

Тренировка была упоительной.

Внезапно налетел смерч со стихией ветра, который разметал её технику. В свете луны появился женский силуэт с двумя мечами.

— Ты Темари, сестра Гаары? — спросила женщина. — Твоё оружие бесполезно против моего!

— Это мы ещё посмотрим! — Темари взмахнула веером, пытаясь понять, как незнакомка проникла в деревню и почему атаковала.

Вихри режущего ветра столкнулись в центре полигона. Темари вложила достаточно чакры, и её вихрь подчинил чужой, направляясь от неё, но соперница одним взмахом своего оружия нейтрализовала смертельный удар.

— Это мечи Сошокен, и они позволяют мне управлять ветром, как я хочу, поднимая мою силу до высочайшего уровня, с ними мои затраты чакры минимальны, — поделилась незнакомка. — Ты — Темари. Это то, что мне надо было знать.

— Не играйся с ней, Куджаку, у нас мало времени, — раздался мужской голос совсем рядом, и Темари еле успела увернуться от какой-то атаки, которую инстинктивно ощутила. В то место, где она только что стояла, что-то ударило.

В воздухе Темари ещё успела один раз атаковать по площади, освещённой полной луной, на которой угадывалось три силуэта, но потом всё тело пронзила острая боль и в глазах потемнело.

«Меня достали», — последняя мысль, полная досады, мелькнула и пропала вместе с сознанием. Где-то неподалёку жалобно лязгнул металлическим корпусом её упавший на каменистую почву тэссен.

* * *

Темари пришла в себя и поняла, что её несут. Она даже не могла мотать головой, так плотно была укутана. Не хуже, чем куклы Канкуро. Темари скосила взгляд и поняла, что её запаковали в какой-то странный металлический сосуд. Самое страшное было то, что своей чакры она совсем не ощущала.

— Очнулась? — за спиной раздался мужской голос, который приказывал женщине не играться с ней.

— Кто вы? Куда вы меня несёте? — попыталась пошевелить руками или ногами Темари и с ужасом поняла, что и этого не может. Лицо ощущало ветер, а вот всё, что ниже… Словно у неё осталась только одна голова.

— Мы шиноби из Такуми, — сказал ей голос.

— Деревня ремесленников? — переспросила Темари. — Но мы союзники!

Селение шиноби-ремесленников находилось в Стране Реки недалеко от Тани. Там страны великой Пятёрки частенько закупали оружие. Её тэссен был сделан мастером Такуми. Правда, несколько месяцев назад пошли нехорошие слухи, а проверка деревни показала, что все её жители пропали. Первыми об этом узнали в Конохе и прислали донесение, которое было проверено Канкуро и его командой.

— Союзники? — хмыкнул мужчина, даже остановившись. — Шиноби великих стран только пользовались нашими трудами. Но настала пора показать всему миру, чего мы стоим. Ты будешь хорошей приманкой.

— Приманкой? Для кого? — Темари увидела, что их нагоняют ещё трое. Женщина с зелёными волосами и двумя высветленными прядями, молодой парень с короткими синими волосами и крупный мужчина с тёмными длинными волосами, усами и бородой. У всех были протекторы с символикой Такуми.

— Она очнулась? — спросила женщина. — Жаль, мы не доиграли. Было бы интересно узнать, чего она стоит.

— Ты оставила следы, Куджаку? — спросил женщину тот, который нёс Темари, по всей видимости — лидер.

— Естественно, иначе эти олухи нас не найдут!

— Погоня началась с рассветом, — заметил молодой парень, — когда они обнаружили наше послание. Пробраться в Суну было так просто! Неужели все их шиноби такие слабаки? Теперь мне не терпится испытать мой меч императора Гарьяна!

— Ещё успеешь, Рьюган, — успокоил парня тот, что с бородой. — Главное, чтобы Хоки достиг нашей цели.

— Так кто ваша цель? — спросила Темари, внимательно слушая и анализируя то, что сказали эти четверо.

— Конечно же, ваше оружие, которое вы вернули в свою деревню: Гаара!

* * *

Они бежали весь день. Темари укачивало, и она напряжённо размышляла. Гаара… Точнее, Агара. Из разговоров похитителей стало понятно, что те пригрозили убить её, если Агара не придёт и не сразится с ними. Но это была явная ловушка. Они договаривались о барьере, а ещё хвастались своим совершенным оружием. У крупного мужчины был весьма широкий пояс с изображением маски демона на животе. Женщина обладала двумя мечами, которые управляли ветром, парень носился с ярко-синим мечом странной конфигурации, похожей на трезубец. Что было у лидера — неясно, но тоже какое-то «совершенное оружие».

— Нас догоняют, — усмехнулась женщина. — Их четверо.

— С ними есть Гаара?

— Да. Он, конечно же, не мог не спасти свою старшую сестрёнку.

— Вы ошибаетесь, — хмыкнула Темари. — Гааре всё равно, сестра я ему или не сестра. Он ничего не чувствует по отношению ко мне. Он всегда говорил, что у него есть другая семья.

— Это не важно, — усмехнулся лидер. — Главное, что он следует за нами. А значит, уже будет действовать по нашему плану.

Темари мысленно согласилась и увидела несколько приближающихся точек.

— Куджаку, Рьюган, Суйко, разделите их. До меня должен дойти только Гаара!

— Хорошо, Хоки! — разбежались подчинённые лидера.

— Тебе выпала огромная честь. Перед своей смертью ты увидишь нечто невообразимое, — услышала Темари голос лидера.

По одежде она узнала, что за ней в погоню вместе с Гаарой направились Канкуро, Маки и Баки-сенсей.

Часть 3. Глава 17. Преследование

Агара уже лёг спать в своей комнате, когда услышал звуки тревоги. На деревню напали. Быстро одевшись, он выскочил в коридор, в котором столкнулся со старшим братом.

— Видел Темари? — спросил Канкуро, на лице которого не было обычной краски.

Отношения с братом с самого начала не особо задались, но постепенно, в процессе совместной работы в Академии, менялись в лучшую сторону. Только очень медленно.

— Нет, — мотнул головой Агара.

Они вдвоём вышли на улицу. Народ целенаправленно прочёсывал улицы. Гражданских сгоняли в укрытия. Рядом с ними появился Баки — наставник Темари и Канкуро, который когда-то не поддерживал Четвёртого Кадзекаге в желании уничтожить сына. После возвращения в Суну Баки был в числе тех немногих людей, которые не боялись Агару и иногда с ним общались.

— В чём дело? — спросил Агара.

— В деревню проникли посторонние, — рублено ответил весьма мрачный Баки. — Они убили патрульный отряд.

— Нападение? — спросил Агара. — Диверсия?

— Неизвестно, — покачал головой Баки. — Кадзекаге объявил второй уровень тревоги.

— Темари хотела пойти тренироваться на дальний полигон, — сказал Канкуро. — Она не вернулась.

— Надо проверить, — кивнул Баки. — Кадзекаге приказал найти лазутчиков. Начнём с дальнего полигона.

По дороге к ним присоединилась Маки — их двоюродная сестра. Маки была дочерью дяди Яшамару, заботившегося об Агаре в детстве и который умер от его техники. Примерно через два месяца после того, как Агара прибыл в Суну, судьба столкнула его с кузиной.

— Я мечтала отомстить тебе за смерть моих родителей, — это были первые слова, которые сказала ему Маки.

Так вышло, что они были на полигоне одни. Агара молчал, несколько растерявшись от такой встречи с прошлым. В Суне наоборот старались не напоминать ему о тех людях, которых он убил, опасаясь того, что он всё вспомнит. Люди держались настороженно и старались не проявлять слишком явной агрессии к нему.

— Твой демон! Ты убил столько людей и моего отца! Моего отца, который постоянно был только с тобой! — выкрикнула Маки, выхватывая кунай.

Девушка напала, неприятно напоминая события семилетней давности. Её лицо напоминало о Яшамару и матери. Было больно. Конечно, Маки не могла ранить Агару, но её слова вновь разбередили старую рану.

Кузина участвовала на экзаменах чуунина и сражалась с Кимимаро, это её друг ранил в плечо, впрочем, ранил аккуратно — шрам был еле заметен. Маки нападала и нападала, используя различное оружие и даже взрывные печати. Агара еле успевал реагировать на эти самоубийственные атаки, чтобы не навредить девчонке. Наконец та выдохлась и чакра у неё закончилась, да и захват в песчаное шибари не давал шевелиться и бросаться на него.

— Убей меня! — попросила Маки. В глазах не было ни капли страха, только безбашенное отчаяние.

— Зачем? — спросил её Агара.

— Я напала на тебя, я хотела убить тебя! — Маки отвела взгляд. — Это предательство. Меня посадят в тюрьму за нападение на джинчуурики деревни.

— Я никому не скажу, — ответил Агара, осторожно высвобождая кузину из песка.

Маки потёрла когда-то раненое плечо и настороженно посмотрела на него из-под растрёпанной чёлки.

— Почему?

— Я вспомнил дядю Яшамару, — ответил Агара, присаживаясь рядом с девушкой. — Он был хорошим. Он бы расстроился, если бы ты погибла. Иногда он говорил о тебе.

— Он говорил? — вздрогнула Маки. — Обо мне?

— Он хотел, чтобы мы могли подружиться, но… Это было невозможным.

Маки повернула голову и посмотрела ему в глаза. Что-то странное мелькнуло в её взгляде.

— Почему ты сделал это? — сипло прошептала она.

— Дядя Яшамару получил задание убить меня, — ответил Агара. — Как… лучший дзёнин Суны. Четвёртый Кадзекаге хотел проверить, насколько я буду вменяем и смогу ли удерживать биджуу, если мне придётся убить самого близкого мне человека.

Маки отшатнулась, когда услышала его ответ. Её глаза увлажнились, она несколько раз сморгнула, а потом вскочила.

— Я не верю тебе! — выкрикнула она и убежала.

Впрочем, через некоторое время Маки подошла к нему снова.

— Нападать не будешь? — спросил Агара, оглядываясь на студентов Академии Суны. На этот раз они были не одни.

Маки прикрыла глаза и помотала головой.

— Нет. Я узнала, что это правда. То, что ты сказал. Я спросила Баки-сана. Я прошу прощения, Гаара-сан. Я поняла, что была не права.

— Называй меня Агара, пожалуйста, — ответил он.

— Я видела, как Темари уходила на полигон, — сказала Маки, прервав череду воспоминаний.

— Да, мы как раз туда, — ответил Агара, мысленно обращаясь к Шукаку.

Несколько месяцев назад Агара отдал Темари один из камней из чакры однохвостого биджуу, который сделал для него Наруто.

— Девчонку захватили, — неохотно ответил однохвостый. — Они использовали какую-то запечатывающую технику. Я не чувствую её.

В этот же момент им встретился раненый чуунин, шиноби, которого Рэймэй-сан приставил в сопровождение Темари.

— Годзо! — остановился Баки.

Маки распечатала из небольшого свитка аптечку и начала помогать шиноби, истекающему кровью.

— Они напали внезапно, — прохрипел тот. — Сказали, что они шиноби Такуми. Им нужен Гаара. Они бросают вызов оружию Суны. Они захватили Темари-сан. Сказали, чтобы Гаара сам пришёл за своей сестрой и забрал её у них.

— Мы должны догнать их! — Канкуро рванул в сторону полигона.

— Нет, — остановил его Баки. — Сначала следует доложить обстановку Кадзекаге-сама. Если им нужен Га… Агара, то нельзя посылать его. К тому же шиноби Такуми — оружейники. Думаю, они успели заминировать половину селения. Если мы побежим за ними сейчас, то можем попасть в ловушку. Преследование следует начинать на холодную голову.

— Но у них Темари! Моя сестра! — заорал Канкуро.

— Темари и моя сестра, — подал голос Агара. — Если они захватили её, чтобы сразиться со мной, я принимаю этот вызов. Но Баки-сан прав. Преследование нельзя начинать сейчас. В темноте не найти их следов.

— Такуми располагается в Стране Реки, — сказала Маки, закончив перевязку чуунина. — Вряд ли они побежали через Великую Пустыню. На своей территории они будут чувствовать себя уверенней и у них было больше времени, чтобы подготовить ловушку.

— Да, я тоже думаю, что они направились в Страну Реки, — кивнул Баки, помогая поднять раненого. — Если они захватили заложника, то Темари-сан какое-то время ничего не угрожает. Им нужен Гаара.

— За Страной Реки Страна Огня и Коноха, — начал рассуждать немного успокоившийся Канкуро. — С ними у нас союзный договор и… — старший брат выразительно посмотрел на Агару.

— Да. Я отправлю послание своей семье. Мы захватим похитителей в клещи, и они пожалеют, что посмели похитить… нашу сестру.

* * *

— Лети! — Агара выпустил самого быстрого ястреба, когда над пустыней только начала разгораться заря.

Птица должна была достичь Конохи через пять часов. Письмо для Хокаге написал сам Рэймэй, Агара лишь добавил несколько строк личной просьбы, кого отправить на перехват.

Впрочем, Наруто уже был в курсе. Шукаку через девятихвостого передал, что клан Учиха уже готовится выступить. А ещё, что они очень хотят помочь.

После того, что случилось с Гурэн, любое покушение на семью или близких семье людей воспринималось Учиха весьма остро.

Агара помнил это невыносимое чувство беспомощности, которое испытал, когда его биджуу рассказывал о том, что происходило в Катабамэ. Он не хотел, чтобы с Темари что-то случилось.

— Выступаем, — Баки-сан появился за спиной Агары. — Кадзекаге выдал нам миссию по поимке и ликвидации тех, кто посмел похитить его невесту. Старейшины не позволили ему отправиться с нами, так как это может быть провокацией того же Камня.

— Ясно, — кивнул Агара.

— На полигоне разминировали несколько ловушек, но они оставили вполне заметные следы, которые ведут на северо-восток.

— Всё же Страна Реки, — хмыкнул Агара.

— Да. Кадзекаге-сама назначил тебя командиром на эту миссию.

Агара с лёгким удивлением посмотрел на Баки, который был дзёнином и входил в совет старейшин.

— Я тоже иду с вами, но под твоим командованием, — лицо наставника было бесстрастным.

— Тогда отправляемся, — кивнул Агара, подумав, что вместе со спасением сестры это явная проверка на его вменяемость, адекватность и лидерские способности.

* * *

Шиноби Такуми обгоняли их примерно на шесть часов, но через двенадцать часов преследования они их нагнали, увидев в густой листве леса Страны Реки убегающие точки.

— Темари у них, — сообщила Маки, которая вытащила из одного из своих свитков подзорную трубу. — Она в каком-то сосуде за плечами одного из похитителей. Их четверо.

Агара остановился и прислушался, усилием воли запрашивая информацию у своего биджуу.

— Я получил сигнал от шиноби Конохи, — сообщил он. — Они готовы к перехвату.

Раскрашенное лицо Канкуро исказила гримаса.

— Отлично. Мне не терпится убить этих придурков из Такуми.

— Не теряй голову, — охолонил старшего брата Агара. — В первую очередь надо забрать у них Темари. Вперёд!

Часть 3. Глава 18. Предвкушение битвы

Наруто предвкушал встречу со своим другом и названным братом. Конечно, после того, как они разделаются с ублюдками, которые посмели похитить Темари — родную сестру Агары. От одной мысли разбирала злость. Ещё были свежи те ощущения боли и отчаяния, которые волнами исходили от Шисуи, да и сам Наруто, как и Саске с Кимимаро, здорово переживал. Слава Рикудо, всё обошлось, и Гурэн выжила. Хотя с гибелью ученицы что-то в кристальной куноичи изменилось. Её команда и так должна была быть расформирована — прошло два года наставничества, но новых генинов Гурэн не взяла. И хотя об этом ещё не говорили и не было ничего видно, но «по секрету» от Курамы Наруто знал, что Гурэн вот уже два месяца, как беременна.

Он не особо разбирался в медицине, так как ему ирьёнинские техники были недоступны в силу особенностей чакры, но насколько понял, при той клинической смерти четыре месяца назад у Гурэн слетели все её печати, защищающие куноичи от нежелательного пополнения семьи. Видимо, когда Гурэн об этом узнала, то решила оставить ребёнка, и мысленно Наруто был всеми руками и ногами «за». После такого стресса хотя бы год посидит дома — Шисуи и всем остальным будет спокойней. Да и лучше научится приживлёнными глазами управлять, и они успеют хорошо прижиться за это время.

Сам Наруто отказался от операции по пересадке глаз: во-первых, было как-то страшновато, а во-вторых, Курама-сама доверял ему, а с шаринганом он как бы сможет влиять на биджуу и доверие может быть утеряно.

Но операцию по пересадке глаз в течение последних месяцев провели Кабуто, Гурэн и Карин. На очереди были Таюя и Мамору, но им требовалось больше медицинских преобразований тел, а это занимало немало времени.

Наруто точно было, что рассказать Агаре, с которым они не виделись почти полгода.

В клане, кроме Мамору и Таюи, которых Агара ещё застал, появились Джуго и Ранмару.

Когда парень-монстр понял, что практически половина членов клана может физически справиться с ним при обращении в «демона», то принёс такую же клятву подчинения, как и Таюя с братом. Вместе с Орочимару-саном Наруто переработал специальную поглощающую чакру печать. У всех в клане, даже у самых мелких, такие всегда должны были быть с собой. На случай, если у Джуго опять будет приступ ярости. Кстати, когда с помощью печатей его смогли «усмирить» Шо и Кенджи, которым только в конце десятого месяца исполнилось по четыре года, Джуго немного расслабился. Как и Какаши-сенсей, которому совсем не нравилось, что возле его жены — Комацу-сан — может оказаться невменяемый шиноби. Для успокоения Какаши Джуго обещал, что не будет близко подходить к женщинам клана, пока с его проблемами не смогут разобраться.

Впрочем, что Комацу, что бессменная помощница и няня Ута-сан — плевать хотели на то, что Джуго нельзя было к ним подходить, к парню они прониклись и жалели его. Да и тот изо всех сил старался быть полезным. Работал по хозяйству, обрабатывал сад, помогал со строительством нового дома. И всегда держался поближе к Шисуи, Орочимару, Итачи, Какаши, мастеру Ракурэю или Кимимаро и совсем не стремился выходить за пределы клановогоквартала. Радовался, что у него появилось что-то вроде семьи, и одновременно жутко боялся, что может кому-то навредить. Наруто понимал этот страх. И тоже боялся, что Джуго может навредить кому-то из близких.

Сам по себе рыжий парень был очень добрым, но из-за своих «раздвоений» в монстра вынужден был скрываться в пещере, впрочем, людей из Страны Озера он хорошо напугал, смог сдержать «демона» и никого не убил. Как потом выяснилось, среди тех крестьян были раненые Джуго, но два смертельных случая произошли не по его вине, а в давке гарнизона, когда солдаты пытались успокоить напуганных людей.

Спровоцировать превращение Джуго могло разное: громкие звуки, запах крови, боль, серьёзная угроза жизни, даже полнолуние. Парень не мог это контролировать, но Орочимару и Кабуто, которые проводили с Джуго множество экспериментов, сказали, что найдут ключ к управлению этими способностями. А Наруто в свою очередь разрабатывал печати, которые смогли бы удержать «демона» внутри Джуго, как его особая ключ-печать сдерживает Кураму-сама.

По крайней мере, эти эксперименты и изучение генома Джуго давали шанс победить непонятную болезнь Ранмару — того пацана, которого они с Кимимаро принесли из Катабамэ запечатанным в свитке.

Ранмару не мог ходить, Райга Куросуки нашёл его в одной деревушке и забрал с собой. Ранмару увидел мир и путешествовал вместе с Райгой, который заботился о нём. В обмен Ранмару использовал свои способности, чтобы помогать Райге и «быть его глазами» — парень был уникальным сенсором, возможно, в чём-то даже круче, чем Карин, Нацуми и Хината.

То, что делал Райга, не нравилось Ранмару, и он страдал, что ничем не может помочь людям, но не мог ничего сделать. Ранмару тоже хотел умереть следом за своим хозяином, который, с его слов, подумывал о том, чтобы совсем ампутировать его ноги — Ранмару рос и вот-вот должен был перестать влезать в свой мешок-переноску. Забитый парень с искалеченной психикой чах и отказывался от еды, хотя и так почти ничего не весил — такой был худой.

Ранмару чем-то приглянулся Шизуне, которая в последнее время часто бывала у них. Невеста Орочимару-сана подолгу разговаривала с парнем, вливала в него нейтральную чакру, брала анализы, пыталась растормошить и покормить. Также с Ранмару сошёлся Мамору — брат Таюи. Играл ему на своей окарине, разговаривал, расспрашивал о том, где тот побывал.

Наруто иногда наблюдал за ними и сам с интересом прислушивался к описаниям различных мест. Ранмару тоже был хорошим, только у него никогда не было друзей. Только такой, как этот двинутый на всю голову псих Райга.

Примерно через неделю после возвращения из Катабамэ, в процессе работы с печатями, которые реагировали на чакру Джуго, подгоняемый страхом за родных, Наруто неожиданно додумался, как обойти ограничения у Великих мечей, изготовленных для кланов Страны Воды. Он сначала думал, что надо как-то воздействовать на мечи, но после понял, что проще будет не вмешиваться в работу артефакта, который ещё и может испортиться от изменений, а найти другой подход.

Когда Саске, Шисуи и Гурэн вернулись из Хохокая, в котором отыскали предателей и информаторов банды Куросуки, Наруто уже мог отдать другу мечи Райги для проверки их работы. Самому Саске тоже пришлось немного поменять экипировку и носить специальные напульсники с печатями, которые создавали обманный контур для мечей, которые в чужих руках оставались простыми и почти бесполезными железками. Орочимару-сан сказал, что если Саске сможет выделывать с парными мечами то же, что и их бывший хозяин, то будет смысл нанести эти печати прямо на кожу, как особые татуировки. При работе с мечами Саске приходилось направлять свою чакру через печати для её преобразования, что было немного непривычно, но через пару месяцев тренировок друг приспособился и уже словно не замечал неудобств.

Наруто мстительно подумал, что похитителей Темари будет ждать весьма неприятный сюрприз, когда на них обрушится весь гнев Саске, который даже и без мечей в достаточной мере овладел стихией молнии.

Саске на самом деле разозлился из-за похищения Темари. Они сталкивались с сестрой Агары на экзаменах, та показала себя сильным бойцом. Из куноичи вообще только она одна прошла в финалы, и если бы ей не выпал бой с Наруто, то при другом раскладе Темари вполне могла посостязаться до четвертьфиналов как минимум. Курама-сама через Агару скупо обрисовал ситуацию с диверсией в Суне. Эти похитители захватили Темари вчетвером одну, да ещё и после её выматывающей тренировки. А теперь через родственные чувства пытаются выманить Агару из деревни, чтобы завлечь в ловушку.

Тем поздним вечером, когда через Кураму-сама Наруто получил сообщение от Агары, он тут же побежал к Шисуи. Выслушав его сбивчивые пояснения насчёт похищения Темари и что утром в Коноху прибудет послание из Суны с просьбой о помощи союзной деревне для перехвата диверсантов, но медлить нельзя, Шисуи направился к засидевшемуся допоздна в Резиденции Хокаге Орочимару-сану.

У Цунаде-баа-чан с дедом Джирайей в начале декабря появилась куча детей, по программе Хокаге «о возрождении кланов». Цунаде-баа-чан частенько заглядывала к ним и много советовалась с Орочимару в его лаборатории. Первые трое внучатых «дядь» и «тётя» появились у Наруто в середине лета, когда дед провёл его в отстроенную резиденцию Сенджу с кордоном охраны и показал четверых грудничков.

— Это мои дети, — гордо заявил обалдевшему Наруто Джирайя.

Потом выяснилось, что Цунаде-баа-чан с помощью медицинских техник сделала с дедом мелких ниндзя-эмбрионов и дала их выносить другим женщинам.

Зимой к четырём полугодовалым младенцам прибавилось ещё восемь новорождённых. Итого у четы деда и новой бабушки было двенадцать мелких: пять девочек и семь мальчиков. Несмотря на кучу нянек и кормилиц, эта орава требовала постоянного присмотра и внимания.

Наруто прикидывал, что, даже чтобы каждого из детей подержать по десять минут на руках, потребуется два часа. Сам он мог хорошо определять, кто из малышни Сенджу Тока — это была единственная девочка из старших детей и у неё были рыжие волосы, которые ерошились забавным ёжиком. Ещё выделялся Тобирама — из самых мелких, который, как Джирайя и Второй Хокаге, имел белоснежные волосёнки. Было двое парней постарше с желтоватыми волосами — их звали Минато и Наваки, в честь погибшего младшего брата Цунаде и в честь отца самого Наруто и сына Джирайи. Правда, отличить, кто из них кто, Наруто затруднялся — Минато и Наваки были очень похожи. Зато чернявенького Хашираму из «первой четвёрки» сложно пока было перепутать с кем-то. Разве что позже, когда дети подрастут и станут взрослее, когда разница в полгода быстро нивелируется.

Цунаде также назвала одного мальчика из младших в честь дяди Шизуне — «Даном», но волос почти ни у кого из самых мелких не было и личики были практически одинаковые, Джирайя вообще рисовал детям отличительные значки на ручках, но Наруто это не помогало. Так что он просто запомнил, что где-то среди этих младенцев есть еще пацаны Асура и Итама, а также четыре девочки: Морико, Касуми, Такара и Цубаки.

Так что Цунаде-баа-чан, со слов Орочимару-сана, «нагло спихнула на советников почти все свои обязанности».

Ночные сборы, инструктаж, пояснения и выданная миссия: «помочь союзникам». Шисуи настоял, чтобы его команда, за исключением Ино — Яманака проходила обучение в клане и её заменили Хьюга Неджи, — и команда Итачи, который уже вернулся после своего обучения в Стране Змей, тоже участвовали. Более того, командиром их сборного подразделения из двенадцати человек Шисуи назначил их старого друга — Шикамару Нара.

Они должны были помочь союзникам и освободить Темари. Командиры групп: Шисуи, Итачи, Куренай и Какаши — должны были страховать их и при необходимости ударить в тыл врага, если те окажутся слишком серьёзными соперниками. Наруто не сомневался, что их сенсеи так и останутся не у дел; руки чесались начистить морды тем, кто посмел покуситься на святое — на его семью!

Часть 3. Глава 19. Перехват

— Пришли сообщения от наших разведчиков, — вглядываясь в иероглифы, которые изобразили прилетевшие жуки Шино, сказал Шикамару. — Мне не нравится то, как они распределились по территории. Возможно, что они хотят воздвигнуть барьер. Нам следует поспешить.

— Я сразу сказал, что надо спешить, — буркнул Наруто, которого буквально потряхивало. Саске тоже разбирала злость и азарт. Тем тяжелее было остановиться и ждать сообщений от Шино, Хинаты и Неджи, которые разделились, чтобы полностью охватить местность.

Шиноби Такуми могли следовать из Суны в Страну Реки в створе в несколько километров как минимум. В густом лесу даже четыре команды могли с ними разминуться. А этого никому не хотелось.

— Похоже, что похитители Темари оставляли по одному человеку, чтобы задержать группу преследования, — продолжил Шикамару. — Команда Агары также оставляла по одному человеку для битвы с ними. Сейчас в пяти километрах к северу, возле водопада, идёт бой между женщиной и сенсеем команды Суны. Прямо, примерно в двух километрах к северо-западу от нас, идёт бой кукольника Канкуро. В четырёх километрах на восток остановилась та девчонка, которая ещё сражалась с Кимимаро на экзаменах чуунина, владеющая фуиндзюцу.

Шикамару вгляделся в зелёное море лесного массива. Саске заметил, что на вершине горы сверкнуло зеркальце.

— Неджи передаёт, что последний похититель, у которого Темари, резко повернул. Агара следует за ним. Их бой вот-вот начнётся. Три километра на северо-восток. Сакура остаётся здесь. Как медик, ты должна будешь прийти на помощь в случае ранения кого-либо из нас.

— Поняла, — кивнула Харуно.

— Сай, Чёджи, вы направляетесь на помощь Канкуро. Кимимаро и Мина помогут девчонке с фуиндзюцу, Кимимаро с ней сражался и знает её техники и манеру боя. Я и Наруто идём к водопаду на помощь их сенсею. Саске и Мамору, вы идёте на помощь Агаре. Вперёд!

— Идём, — коротко переглянулся Саске с Мамору. Тот угукнул и последовал за ним.

Саске прыгал по веткам деревьев и размышлял о решении Шикамару. Как тактик, тот всё рассчитал верно. Они не затратили слишком много сил, бегая по лесам в поисках команды похитителей. А те, кто мог просматривать большие территории, рассредоточились и послали сигналы о точном местонахождении их целей. Даже распределение команд для помощи суновцам. Наруто владеет стихией ветра, как и куноичи из Такуми, с которой сражался сенсей команды Суны — это они узнали от Агары. До них бежать было дальше всех, но и дзёнин, скорее всего, сможет продержаться побольше, даже против сильной противницы с какими-то супер-мечами.

Как обладатель «супер-мечей», Саске знал, что артефактное оружие может серьёзно сместить чашу весов победы в бою. Пример Гурэн, которая не смогла воспользоваться своим кристальным хидзюцу из-за атак мечами молнии, был более чем показательным.

* * *

Саске почувствовал странное напряжение чакры впереди, а ещё увидел зелёные лучи в небе.

— Мамору, ты чувствуешь это? — спросил он. — Это что, барьер?

— Я ощущаю стихийную чакру… Она идёт отовсюду, — ответил Мамору, который был слабеньким, но всё же сенсором.

— Давай быстрее! — Саске ускорился и одновременно ощутил, что не успевает.

Чудовищная волна воды ударила в то место, в котором предположительно должен быть Агара. Саске успел увидеть толстенные струи, которые были сформированы из нескольких водяных драконов, как их с Мамору смыло. На миг Саске потерял сознание, сильно ударившись спиной о ствол дерева.

Когда он очнулся, то увидел, что Мамору повезло меньше: тот сломал несколько рёбер и его сильно потрепало водным вихрем.

— Как ты? — склонился над сильно побледневшим парнем Саске.

— Я такой неуклюжий. Не смог увернуться. Помоги Агаре… — прошептал синеющими губами Мамору, и Саске заподозрил какое-то внутреннее кровотечение. Всё же удар воды был слишком мощный. Сердце дрогнуло: даже песчаные щиты Агары не выдержали бы прямого попадания этих водяных драконов.

— Сперва я подам сигнал Сакуре, держись, — заскочил на дерево Саске, отправляя солнечные зайчики Харуно.

Дождавшись ответного блика, Саске поспешил к Агаре.

* * *

Выбежав на размытую водой поляну со смесью сырого песка, Саске заметил взрослого шиноби в сером плаще, к его спине был прикреплён странный кокон, из которого торчала голова Темари. Шиноби Такуми стоял над телом поверженного Агары с мечом, украшенным зелёными камнями.

— Вода намочила твой песок, Гаара Пустынный, и что ты будешь делать теперь?

Саске послал предостерегающий взгляд Темари, которая его заметила, и на долю секунды задумался. Использовать техники стихии молнии сейчас было бы опрометчиво. Конечно, по разлитой воде молния пройдёт на «ура», вот только заденет и Темари, и Агару, который ещё не пришёл в себя от столкновения с водяными драконами, вызванными, похоже, силой всей команды похитителей.

Ещё через мгновение Саске сложил печати и решил воспользоваться своей стихией огня, чтобы заодно и высушить песок Агары.

— Ты ещё кто такой? — недовольно спросил шиноби Такуми, увернувшись от роя «цветов феникса» со спрятанными в них сюрикенами и с лёгкостью разрезав своим мечом посланный огненный шар.

— Огонь?.. — усмехнулся мужчина. — Что ж…

Наступила очередь Саске уворачиваться от ответной контратаки, потому что странное оружие шиноби создавало огненные шары и вихри пламени, которым шиноби Такуми начал его обстреливать. Впрочем, Саске помнил о своей задаче и бегал от огненных атак не абы как, а чтобы те попадали в самые сырые места, высушивая поляну.

Его задумка была раскрыта, тем более, Агара застонал и пошевелился, пытаясь встать, поэтому и обладатель странного меча, обстреляв Саске и Агару в последний раз, поспешил сбежать.

— Ты как, в порядке? — подошёл к названному брату и другу Саске, помогая встать.

— Мы должны нагнать его и спасти Темари, — ответил Агара, собирая доступный ему подсушенный песок. — Я уже в норме. Тот удар был неожиданным.

— Да, меня тоже краем задело, — кивнул Саске. — А Мамору сильно ранило от волны, но Сакура уже им занимается. Я слышал его сигнальную трель.

— Ясно. Значит, Сакура тоже здесь? — двигаясь за сбежавшим похитителем, спросил Агара.

— Да. Наруто и Шикамару должны помочь справиться с куноичи вашему сенсею, Чёджи и Сай отправились на помощь Канкуро, Кимимаро и Мина помогут девчонке, я не помню, как её зовут.

— Маки, она моя двоюродная сестра, — немного неловко ответил Агара.

— Значит, Маки, — кивнул Саске. — Неджи, Хината и Шино отправились на эту территорию немного раньше, чтобы определить местоположение похитителей. Старшие братья тоже где-то рядом, но сказали, что вмешаются, только если мы не справимся сами. Какаши и Куренай с ними.

— Спасибо, — прошептал Агара, явно смутившись.

— Эй, мы же друзья, не забывай, — напомнил Саске. — Наруто сказал, что всех порвёт и ещё придёт к нам на помощь.

* * *

— Помоги Темари, с ним я сам справлюсь, — сказал Агара, когда они наконец загнали похитителя в тупик. Вокруг были лишь отвесные скалы. — Вот, возьми.

Саске поймал свиток, который друг выудил из-за пояса.

— Там запечатан её тэссен.

Вот когда пригодились совместные тренировки против старших братьев и различных сильных противников вроде того же Орочимару-сана. Саске чувствовал упоение битвой и понимал с полувзгляда, чего от него ждёт Агара. Под прикрытием его песка он сам атаковал шиноби Такуми, который избавился от кокона с Темари, но стоял над ней, защищая свою добычу.

Совершив несколько обманных манёвров, Саске подхватил кокон и отпрыгнул подальше, а Агара захватил похитителя в свой песок.

— Вот всё и кончилось, — утешил Саске захваченную девушку, на миг пожалев, что не может так же, как Хината, управлять своей чакрой, чтобы с лёгкостью разрезать мини-тюрьму. Впрочем, его меч с пропущенной чакрой молнии справился не хуже, и Темари была свободна.

— Это передал тебе твой брат, — протянул свиток с боевым веером Саске, взглянув прямо в глаза Темари.

— Я слышала… — дрогнул голос куноичи. — О Ками!

Саске обернулся, чтобы проследить за её взглядом и увидеть, что похититель поднял свой странный меч и к нему слетелось ещё оружие, преобразив его экипировку.

Теперь у него было два меча, живот закрывал пояс-доспех в виде оскаленной маски демона, за спиной шевелились три синих длинных «хвоста», вокруг которых кружили три сине-зелёных сгустка, весьма походившие на очаги чакры. Только внешние.

— Я узнаю тот меч в его левой руке, — сказала Темари. — Это меч Сошокен, он был у куноичи из их отряда, которая управляла ветром с его помощью. А этот пояс был у здоровяка.

— Ты права, — услышал их шиноби. — Вам придётся понять, что простые ниндзя не смогут победить оружие, созданное оружейниками Такуми!

Саске мрачно подумал, что эта сволочь оставила своих союзников без оружия, чтобы справиться с ними. Он ненавидел таких людей, которые жертвовали своими друзьями и сторонниками ради сиюминутных побед, и мысленно пообещал, что покажет этому оружейнику небо в алмазах.

Рядом бухнул призыв, это Темари распечатала свой боевой веер и переглянулась с ним. Саске показалось, что сестре Агары понятны его чувства и мысли. Темари усмехнулась:

— Ну что, покажем этому старичку, чего стоят ниндзя Конохи и Суны?

Часть 3. Глава 20. Подмога

Итачи почти одновременно получил сообщения от своих вороньих клонов о том, как прошли битвы суновцев с оружейниками Такуми. Подмога из Конохи прибыла вовремя, а Шикамару довольно грамотно распределил команды поддержки.

* * *

Баки-сан тоже обладал стихией ветра. Он был наставником Темари и явно обучал её владению тэссеном. У самого Баки в качестве оружия были ножи-кастеты, подобные Итачи видел у Сарутоби Асумы. Впрочем, артефакты куноичи Такуми были неоспоримо мощнее: та играючи разрезала своими мечами все стихийные атаки Баки. Возможно, у куноичи был меньший резерв, чем у суновца, но благодаря своим мечам тратила она чакру весьма экономно и при этом не подпускала к себе, используя преимущество длинной дистанции ветряных техник. Поэтому ситуация зашла в тупик и дальнейшее затягивание битвы было не в интересах Баки. Шикамару и Наруто появились весьма кстати, чтобы переломить ход боя.

Впрочем, как действовать сообща с дзёнином Суны, молодые чуунины Конохи сообразили не сразу. У Шикамару дистанция теневых атак считалась средней и была меньше, чем атака куноичи Такуми. Наруто, хотя имел в арсенале несколько ветряных атак, предпочитал ближний бой. Да и для того, чтобы воспользоваться хирайшином, который Узумаки продемонстрировал на экзамене чуунина, требовалось докинуть до куноичи оружие с печатями-маяками, а та не позволяла к себе приблизиться, выкосив техниками ветра пятьдесят квадратных метров леса с деревьями толщиной в два обхвата. Несколько неудачных атак потрепали молодёжь, оставив незначительные порезы, и заставили думать, а не действовать нахрапом.

В конечном итоге Шикамару сообразил использовать в качестве источника дополнительной тени клонов Наруто, которых удерживал в воздухе Баки-сан. Тем самым Нара увеличил площадь своей техники и захватил куноичи своим теневым подражанием. На этом их бой был окончен.

* * *

Противником Мины, Кимимаро и девчонки из Суны стал крупный мужчина с булавой на цепи и мощным защитным доспехом. Как оказалось, этот доспех впитывал чужую чакру, так что большинство стихийных атак оказались против него бесполезны, а огромную булаву шиноби Такуми раскручивал с лёгкостью, создавая щит от метательного железа, которым его начала поливать куноичи из Суны. Кимимаро достиг места боя первым в критический момент, когда уставшая девчонка чуть не пропустила удар шипастого куба, который мог бы быть для неё смертельным. Всё же противник ей достался совсем не её комплекции, да и здоровяк ещё и нагло поглощал чакру из любых атак с помощью своего доспеха.

Но, как оказалось, костяные пули были быстрее, чем скорость поглощения чакры. По крайней мере, затормозить инерцию, приданную чакрой, доспех не смог. Впрочем, костяных пуль, выпущенных из пальцев, у Кимимаро было не так много, и требовалось время на их формирование в скелете, а под одеждой шиноби Такуми оказалась железная полуброня, как у самураев.

Мина оттащила куноичи Суны от места боя и занялась её лечением. Девчонка получила несколько серьёзных царапин от рикошетов своего же оружия.

В боевом «диалоге» оружейника, использующего доспех, и «живого оружия», которым был Кимимаро, какое-то время сохранялась ничья. Но затем Мина закончила оказывать первую помощь куноичи Суны и присоединилась к бою. Итачи смог оценить слаженность действия этой пары. Атаки Мины отдалённо походили на техники Агары: с помощью манипуляции землёй она создавала ловушки под ногами шиноби Такуми, тот уклонялся или впитывал чакру из земли, чтобы освободиться, но всё это создавало крошечные заминки, а Кимимаро был слишком хорошим мечником, чтобы упускать свой шанс. В любом случае бой был яростным: Кимимаро даже пришлось задействовать проклятую печать и станцевать первую часть своего четвёртого «танца». Кагуя выпустил множество костей и использовал свой позвоночник в качестве меча, но лишил головы оружейника, которого постоянно подпитывал доспех.

* * *

На помощь Канкуро, который сражался с весьма молодым синеволосым оружейником, были направлены Сай и Акимичи Чёджи. Их бой Итачи наблюдал непосредственно.

У синеволосого парня из Такуми был необычный меч, состоящих из трёх лезвий, каждое из которых было сегментировано и пропущено через проволоку. Благодаря необычной конструкции эти лезвия удлинялись до трёх метров и походили на «хвост» боевой «живой марионетки», в которой когда-то прятался Акасуна Сасори. Оружейник Такуми спокойно манипулировал каждым лезвием и не позволял куклам Канкуро приблизиться к себе, одновременно имея возможность и защищаться, и нападать.

Более того, когда Канкуро всё же удалось захватить оружейника в свою куклу, то лезвия меча превратились в головы драконов, удлинившись почти на шесть метров. Чакры в этом случае чудо-меч стал потреблять больше, но не катастрофично, так что оружейник мог себе позволить развлечься, попросту дожидаясь опустошения резерва Канкуро.

После появления Сая с его нарисованными зверями и Чёджи, который увеличил размеры руки и схватил два из трёх драконов-мечей, Канкуро воодушевился. Впрочем, и этой группе потребовалось несколько атак, чтобы понять, как работать сообща, не мешая техникам друг друга. С молодым оружейником было покончено: Канкуро был слишком зол, чтобы захватить парня живьём и не закончить своё «кукольное представление».

* * *

Итачи пару минут оценивал, как Сакура лечит Мамору, и двинулся по следам Саске и Агары, которые нагоняли похитителя Темари.

Мамору был слабоват: это было уже его четвёртым ранением на миссии. Итачи вспомнил, что Карин, которая буквально на днях вернулась из Шиккоцурина — мира слизней, с которыми подписала договор призыва, говорила, что у Мамору есть склонность к ирьёдзюцу. Очень тонким воздействием потоками чакры тот обладает, когда использует свою окарину. Возможно, имеет смысл поднатаскать парня в ирьёдзюцу, и тогда можно будет формировать команду боевых медиков с охраной в лице Абураме Шино. Или пристроить Мамору в госпиталь, помогать той же Сакуре, которая проходила обучение на ирьёнина В-ранга.

Итачи перебирал варианты распределения. В следующий раз Мамору может не повезти или Сакура не подоспеет вовремя. Ему надо самому научиться лечить себя и других, это было бы оптимальным решением. К тому же стоит увеличить нагрузки и тренировки, всё же парень не дотягивает до среднего генина Конохи, а их клан не может позволить себе слабостей. Просто каждого человека нужно определить на то место, на котором этот человек принесёт наибольшую пользу.

* * *

— Возможно, нам стоит поспешить, — Итачи нагнал Шисуи. — Глава отряда оружейников призвал все их артефакты.

— А если бы его товарищи ещё сражались? — спросил Итачи.

— Не думаю, что этого шиноби волнуют такие мелочи, как жизни товарищей, — хмыкнул Шисуи.

— Что, не дадим детишкам шанс показать себя? — когда они перебежали реку, к ним присоединился Какаши, который наблюдал за боем Баки-сана, Шикамару и Наруто.

— Ты же сам был на миссии в деревне Такуми, — ответил Шисуи. — Есть данные, что эти фанатики собираются оживить легендарного основателя деревни Такуми — Сеймея.

— Да, я видел пустые усыпальницы, — согласился Какаши. — Значит, Орочимару-сан думает, что вся эта заварушка с похищением сестры Агары затеяна для того, чтобы воскресить их основателя?

— Для подобной техники нужно очень много чакры, — сказал Итачи. — Биджуу и джинчуурики — естественные носители прорвы чакры. О возвращении джинчуурики в Суну за прошедшие полгода стало довольно широко известно. И ни для кого не было секретом, что их джинчуурики был сыном бывшего Кадзекаге. Даже его имя не скрывалось. Похищение Темари — родной сестры Агары — было логичным ходом, чтобы выманить джинчуурики из деревни. Тем более, что в последнее время дела у Суны шли не очень, а их система безопасности, по всей видимости, имеет некоторые дыры. Да и сильных шиноби не хватает.

— Верно, — кивнул Шисуи, — большинство личностей джинчуурики держатся в секрете. Плюс Такуми сотрудничала с Суной и с Конохой, поэтому они могли легко раздобыть информацию об интересующей их цели.

— Значит, они завели Агару в ловушку? — уточнил Какаши.

— Скорее всего, где-то в горах, — кивнул Итачи. — Там каменистая земля, нет песка, а в какой-нибудь пещере припрятали труп.

— Поднимемся выше, — предложил Шисуи. — Вмешаемся, если у них получится захватить Агару. Не стоит тревожить мёртвых. Особенно таких, как этот Сеймей. Я читал хроники.

— Да, — согласился Какаши.

* * *

Первое, что увидел Итачи, когда они заняли высоту и посмотрели на арену боя, это огромный огненный шторм, который выдали Саске и… Темари. Сестра Агары размахивала своим веером, раздувая огонь Саске. Нечто похожее они делали с Наруто, но у Узумаки не было такого замечательного веера, от которого воздушный поток получался весьма мощным.

Шиноби Такуми, который благодаря длинным мечам-хвостам, торчащим из-за спины, и странным источникам чакры вокруг походил на жонглирующего светящимися шарами осьминога, не смог справиться с двойным натиском стихий, хотя попытался контратаковать мечами ветра. По дороге Шисуи сообщил, что тот меч, который был у оружейника изначально, может управлять стихией огня, но, видимо, объединение артефактов было невозможным или для этого требовалось несколько пользователей. А доспех не смог поглотить столько разрушительной чакры сразу, так что после этой атаки одежда его задымилась, а на коже появились ожоги.

Пока Саске и Темари переводили дух после выкладки такого объёма чакры, Агара обстреливал их врага песчаными пулями, не давая сосредоточиться и применить артефакты.

— Придётся использовать это, — прочитал Итачи по губам Темари, которая раскрыла свой веер, прикусила палец и подняла руку вверх. Налетел ветер и небо моментально заволокло тучами.

— Что ты будешь делать с этими грозовыми облаками? — спросил её Саске. Это Итачи тоже прочёл по губам.

— Использую свою сильнейшую атаку, — ответила ему Темари. — Высвобождение вихревого дракона.

— Подожди, — остановил её Саске. — Как долго ты сможешь удерживать эти облака? И сможешь ли повторить?

— Ещё несколько минут, — ответила Темари. — Чакры осталось только на одну сильную атаку, я много вложила в «дракона». После мне потребуется хотя бы пятиминутная передышка.

— Я хочу кое-что попробовать, — взглянул на неё Саске, доставая свои парные мечи. — Верь мне.

— Ладно, — согласилась Темари.

Итачи переглянулся с Шисуи и Какаши — они втроём беззастенчиво читали по губам этот интересный диалог.

— Думаешь, получится? — поёрзал от нетерпения Итачи.

— Посмотрим, — ответил Шисуи. — Иначе нам придётся вмешаться. У них просто кончится чакра. Агару сильно потрепало теми водяными драконами, которые к тому же вымыли почти всю чакру из его песка.

Тем временем Саске сосредоточенно сложил печати. В грозовом облаке начал скапливаться видимый заряд.

— Искусство ниндзя: клыки молнии!

Белая яркая вспышка широким потоком хлынула с неба, повинуясь воле Саске. Итачи вспомнил, как Гурэн и Шисуи рассказывали об этой технике Куросуки Райги, который, впрочем, обосновался в месте, в котором постоянно крутились грозовые облака. Так удачно, что сестра Агары умеет такие вызывать…

Шисуи рядом ощутимо напрягся — всё же именно такой техникой чуть не убили Гурэн.

— Всё кончено, — буднично резюмировал Какаши.

Итачи проморгался, всё же шаринганом неприятно смотреть на слишком яркую вспышку, а он не мог отвести глаз от триумфа своего младшего брата. Обугленный труп оружейника с вплавленными в него артефактами представлял собой неаппетитное зрелище.

— Вот и все остальные подошли, — Шисуи тронул за плечо. — Идём, Ичи-кун, надо порадовать народ, что они справились сами.

— Совсем выросли, — пробурчал он, сдерживая довольную улыбку.

— Заматерели, — хмыкнул старший брат.

Часть 3. Глава 21. Непростая ситуация

Реймэй слушал доклад Баки по инциденту с похищением Темари.

— Пленная куноичи рассказала о том, что их группа при помощи чакры биджуу Шукаку хотела воскресить основателя деревни Такуми — Сеймея. Остальные из «шитеншонин» не выжили и были убиты в ходе преследования. Их лидеру — Хоки — почти удалось заманить Ага… Гаару-сана в ловушку, но союзники из Конохи подоспели вовремя. На месте последней битвы мы нашли спрятанную раскладную полусферу из особого металла, который концентрирует и перенаправляет чакру. Похоже, что из того же металла были сделаны доспехи и булава противника, с которым сражалась Маки-сан. После совместной атаки Темари-сан и Саске из Конохи артефакты оружейников, кроме одного из мечей ветра, не уцелели. Впрочем, этим мечом попыталась воспользоваться Темари-сан, но он не работал в её руках. Маки-сан, изучив оружие, сделала вывод, что оно защищено особыми фуин, которые распознают оружейников. В чём секрет — выпытать у пленницы мы не смогли. Улучив мгновение, пока дознаватель отвлёкся, захваченная куноичи прокусила язык и умерла от болевого шока и потери крови до того, как к ней подоспел ирьёнин. Маки-сан запечатала ту ловушку, предназначенную для Гаары-сана. Ей воспользоваться тоже невозможно, но металл можно попытаться переплавить на оружие. А меч ветра в качестве трофея забрал Лист. На данный момент Гаара-сан и Темари-сан находятся в Конохе. Оба перенесли сильное чакроистощение и решили воспользоваться приглашением союзников, чтобы восстановиться. До Конохи было ближе, чем до Суны, да и уровень медицинских техник у них выше. Маки-сан была легко ранена, но ей оказали первую помощь на месте, сейчас она почти в порядке. Она и Канкуро вернулись в Суну. У меня всё, Кадзекаге-сама.

— Значит, Темари сейчас в Конохе? — уточнил Рэймэй, размышляя над сложившейся ситуацией.

А ситуация была непростой. Можно даже сказать — сложной и щекотливой. И имя у неё было «Акасуна Сая».

Вот уж какого подвоха не ожидал от себя тот, кого когда-то звали Сасори, а сейчас — Рэймэем, что влюбится, как какой-то мальчишка. Нет, конечно, его молодое живое тело волновали женские прелести, но он всегда считал это в какой-то мере забавным. Но Сая покорила не только его тело, но и разум.

Молодая и талантливая куноичи клана Акасуна, правнучка деда Эбизо — брата бабки Чиё, Сая возводила владение марионетками в ранг искусства. Она обожала свою куклу, которую сделала сама, а так же использовала очень интересную технику, заставляя живого человека стать своей марионеткой. Это было истинное искусство — одновременно вечное и мимолётное. В самом внешнем виде Саи было много кукольного, этого куноичи добивалась специально, и это тоже очень нравилось Рэймэю.

Длинные голубые волосы, красивая одежда, миловидное личико с большими глазами и маленькая куколка в руках — сколько трогательности и одновременно смертельной опасности было в этом образе.

Новая Академия шиноби была только первым шагом к восстановлению могущества Суны.

Несколько месяцев назад Рэймэй стал обучать не только Канкуро, но и остальных имеющихся в Суне кукольников. Их было не так и много, включая Саю, всего с десяток человек. А когда-то «подразделение марионеток» насчитывало сотни шиноби и наводило священный ужас на все скрытые деревни. Сая была как оазис среди пустыни. Выгодно отличалась от остальных кукольников не только яркой внешностью и молодостью, но и необычайным талантом, который следовало огранить, направить, сберечь.

Поэтому, когда похитили Темари, в душе Рэймэя шевельнулась мыслишка, что, возможно, его невеста не переживёт этого похищения, и тогда… Тогда он мог бы официально начать ухаживать за Саей, которая вполне благосклонно принимала его ненавязчивое внимание. Впрочем, в отношениях с Темари было очень много политики. И всё же для деревни было лучше, если бы Темари вернулась живой и невредимой. Срыв джинчуурики и внутреннее недовольство кланов было бы совсем неуместным в том шатком положении, в котором на мировой арене занимала Суна.

Но то, что Темари сейчас в Конохе, а не в деревне Песка, как-то успокаивало.

Рэймэй понимал, что его чувства иррациональны, неправильны, даже глупы, но ничего не мог с собой поделать.

— Я думаю, раз так сложились обстоятельства, стоит ими воспользоваться, — кашлянул он. — Я слышал, что в конце третьего месяца в Конохе проходят экзамены для преподавателей Академии. Думаю, Темари-сан следует понаблюдать за работой союзников. Мы можем это устроить?

— Я отправлю послание Хокаге и Темари-сан, — чуть склонился Баки. — Думаю, они не откажут. А что насчёт Ага… Гаары-сана?

— Называй уже его «Агара», — махнул рукой Рэймэй, задумавшись над вопросом. В последние полгода Агара показал себя достаточно лояльным к Суне, не было никаких инцидентов, да и напряжение в деревне, воцарившееся после возвращения джинчуурики, немного спало. Если давать парню небольшие поблажки, показывая, что он понимает его чувства и желания, то джинчуурики будет ещё более предан лично ему.

— Да, оформи эту миссию на них двоих. Пусть набираются сил и восстанавливаются, а также подберут оптимальную программу и для наших шиноби. Они не могут заниматься только Академией. Следует начать систематическое обучение преподавателей. Пока Канкуро справится без них. Вернутся к новому призыву.

— Значит, возвращение с миссии первого числа? — уточнил Баки.

— Да, — кивнул Рэймэй, подсчитывая, что у него ещё десять дней для того, чтобы подумать и смириться с неизбежной женитьбой, которая должна состояться в восьмом месяце.

По возвращению Темари они наконец обсудят церемонию, подарки, приглашения и все те мелочи, которые, как оказалось, сопутствуют бракосочетанию такого важного человека, как Кадзекаге. Повезло, что Агара вовремя с ним поговорил и с этой скоропалительной свадьбой он не выставил себя на посмешище. С другой стороны, будь он уже женат, то, возможно, не влюбился бы в Саю. Как знать?

Но Каге всегда приходится чем-то жертвовать…

Иногда бывало, что совсем неожиданно к Рэймэю приходили воспоминания о прошлой жизни.

— Каге всегда приходится чем-то жертвовать во имя своей деревни. Деревня превыше личного, — сказал дед, чуть взъерошив его волосы.

— Но почему? — спросил тогда десятилетний Сасори.

— Потому, что Кадзекаге должен заботиться о всех жителях деревни, а не только о себе, — улыбнулся Третий.

Рэймэй вздохнул и потёр висок.

Вот только правильно ли он понял?

Когда-то, чтобы стать сильнее и достигнуть мастерства в своём искусстве, он пожертвовал своим телом. Стал просто куклой без возможностей есть, пить, спать, чувствовать, ощущать. Но что принесла ему эта жертва? Рэймэй прекрасно осознавал, что не готов снова повторить свой эксперимент, пусть и сейчас он не может управлять сразу сотней кукол, а только десятком, но дело не всегда только в количестве, но и в качестве.

Будучи владельцем огромной «коллекции» живых марионеток, он почти всегда пользовался только Третьим и Хируко. Они были чем-то особенным. Тогда он объяснял это удобством, а Третий был «жемчужиной коллекции», но на самом деле, возможно, его душа, которая потеряла тело, пыталась коснуться чего-то близкого, знакомого… родного.

Рэймэй мрачно посмотрел на бумаги, отложил их в сторону и решительно поднялся.

У него было ещё целых десять дней. Или всего десять дней…

Сердце, бьющееся, толкающее горячую кровь по сосудам, странно щемило. Но Рэймэй наслаждался этой болью. Она доказывала, что он жив и что он существует.

— Кадзекаге-сама! — в кабинет быстро постучали, и заглянула синеволосая девушка. — Простите, что отвлекаю, но вы вчера сказали…

— Да, конечно, Сая-чан, проходи, — перебил её Рэймэй, посмотрев лишь краем глаза, как куноичи входит в кабинет и коротко кланяется.

Сердце гулко забилось, и он с трудом успокоился. Из головы совсем вылетело, что они договорились об индивидуальной тренировке. Остальным управление сразу тремя куклами было не по силам, даже Канкуро только-только с двумя марионетками справляется. В душе поднялась гордость за свой клан. Всё же Акасуна не зря были лучшими кукольниками, а Чиё-баа-сама возглавляла подразделение.

— Идём в лабораторию клана. Я кое-что придумал специально для тебя и твоей техники, но нужно снять мерки и подобрать подходящую заготовку. Думаю, что за ближайшие десять дней мы успеем сделать тебе новых кукол.

Сая просияла и открыто улыбнулась, хотя тут же стала серьёзной и сосредоточенной.

— Вы очень добры, Кадзекаге-сама!

Часть 3. Глава 22. Странные чувства

Темари со смешанными чувствами наблюдала за свадебной церемонией в клане Учиха. Оказалось, что в последний тайан этого месяца родственники Агары, новые ветви семьи Учиха, играли две скромные свадьбы. Орочимару-сан соединялся браком с темноглазой брюнеткой, лет тридцати на вид, а его приёмный сын — Кабуто — одновременно женился на молодой девушке с отметинами на щеках, похожими на татуировки Баки-сенсея.

В весенней свадьбе были свои плюсы: восхитительно пахло цветами и распустившейся в этот период сакурой, прошёл лёгкий короткий дождь, сделавший ароматы природы ещё сильнее, было нежарко.

Письмо из Суны, в котором им с Агарой давали миссию по наблюдению за экзаменами преподавателей Академии Конохи, оказалось сродни чуду. Настоящий подарок, как для Темари, так и для младшего брата, который был по-настоящему счастлив от того, что может побыть со своей семьёй. Она не обманывала себя. За неделю, которую она гостила в клане Учиха — а её пригласили именно в клановый квартал, так как иначе пришлось бы и Агару селить где-то отдельно, — Темари многое видела. И это были не какие-то секреты шиноби, скорее — секреты взаимоотношений в большой и дружной семье. И в этой семье Агару очень любили и считали своим.

К ним, как и положено «гостям из союзной деревни», приставили двух чуунинов, этими чуунинами стали Саске и Наруто. А ещё были Кимимаро и Мина, и строгая красноволосая приёмная сестра Агары — Карин, и любопытная взрывная Юмико, и острая на язык Таюя, и спокойный Мамору, которого сильно ранили на миссии, когда спасали Темари. Был рыжий здоровяк Джуго, который трогательно таскал мальчика, который не мог ходить — Ранмару, была шебутная мелкота разного возраста от трёх до десяти лет. Были сдавшие накануне экзамены на генинов Казуки и Сэн. Мало взрослых и много детей.

Темари понравилась Комацу-сан, как сказал Наруто — «их общая мама», женщина была женой другого знаменитого шиноби — «Шарингана Какаши» — Копирующего ниндзя. Оказалось, что тот обучает Саске и Наруто, а также его настоящая фамилия «Учиха», как и у всего клана.

Темари оценила доверие, оказанное ей, как гостье. К тому же стало ясно, почему никто не боялся Агару, даже если предположить, что Учиха было известно, что её младший брат — джинчуурики.

За неделю в Конохе Темари поближе познакомилась с теми ребятами, которые были на миссии по её спасению. Медик-Сакура была когда-то в одной команде с Агарой, как и Шино — неразговорчивыйпарень в тёмных очках, который управлял жуками. Представители клана Хьюга — Хината с братом Неджи — с помощью своего додзюцу помогли отыскать расположение Маки, Канкуро, Баки-сенсея и Агары, поэтому помощь из Конохи прибыла очень вовремя. Хината оказалась весьма скромной и стеснительной, особенно для представителя великого клана, вот её брат, Неджи, был сдержан и холоден почти со всеми, кроме Кимимаро. К удивлению Темари, оказалось, что командами по её спасению руководил Шикамару, забавный паренёк со смешной причёской — хвостиком на макушке; оказалось, что он из тех самых Нара — знаменитых стратегов Конохи. Она помнила этого особо ничем не примечательного парня только потому, что тот ловко провёл Канкуро на экзамене, а потом сдался, сообщив, что у него кончилась чакра.

Впрочем, если технически Шикамару проиграл тогда, сдавшись, то в реальном бою, скорее, проиграл бы Канкуро, которого «захватили в плен». Для этого и создаются команды по несколько человек, чтобы товарищ мог помочь. Ещё были толстячок Чёджи и серьёзный Сай, обладающий необычной техникой рисования, именно они помогли Канкуро справиться с оружейником. Было очень странное чувство какого-то единения, общности с этими ребятами. Темари никогда такого не чувствовала в Суне. Она была сама по себе, разве что иногда общалась с Канкуро и Маки, а тут такие толпы друзей, которые искренне переживали за Агару и даже за неё.

Темари смотрела на свадебную церемонию, и её снова посетило то чувство, которое она испытала, когда прочитала большое письмо, составленное Учиха для Агары.

Сколько счастливых радостных лиц. Искренности. Любви. Заботы. То, чего никогда не было в её семье. И непонятно, будет ли когда-нибудь…

* * *

Возвращение в Суну было совсем не радостным.

Дни в Конохе промелькнули незаметно, яркой бабочкой счастья — такой же, какие были вышиты на новой голубой юкате, которую выбрала для Темари Карин. В этом наряде Темари гуляла вместе с братом и остальными Учиха на фестивале ночного любования цветущей сакурой, который ежегодно праздновали в Конохе. Свадьбы Кабуто и Орочимару были в тот же день, но утром, а потом, после церемоний, поздравлений и всего прочего был общий для всей деревни праздник. При этом было ощущение, что все люди словно празднуют вместе с кланом, потому что их окликали, поздравляли, передавали хорошие пожелания и даже подарки. Многие были рады видеть и Агару, здоровались, перебрасывались новостями, общались. При этом Темари не оставалась одна и не чувствовала себя лишней, наоборот, её как-то легко увлекли. С ней попеременно кто-то да гулял, разговаривал, они участвовали в разных весёлых конкурсах. Саске отдал ей красивый веер с бабочками, который выиграл в соревновании. Они как раз ходили вместе, искали остальных, которые убежали смотреть теневой театр, когда торговец предложил попробовать развлечение — кинуть несколько мячей по мишеням. Саске выбил всё и ему дали несколько призов на выбор.

— Веер подходит к твоей юкате, — заявил молодой Учиха. — Держи, это — тебе.

— Спасибо, — смутилась подарку Темари. И так свадьба в клане была неожиданна для неё, пришлось срочно подыскивать подходящий случаю подарок. Агара знал о предстоящей свадьбе, но не думал, что сможет попасть в Коноху, брат подготовил подарок, который хотел отправить с попутной миссией, но тот остался в Суне. Хорошо, что у них было время и на то, чтобы купить одежду и сходить до Отакуку за займом.

* * *

— Темари! Агара! — встретил их Канкуро. — Наконец-то вы вернулись.

— Привет, — улыбнулась Темари, разглядывая на этот раз чистое лицо брата и размышляя, получится ли у них стать такой же семьёй, как Учиха. — Давно не виделись, Куро-чан.

— Эй, ну я же просил!.. — вздохнул Канкуро, надувшись.

— Куро-чан?.. — хмыкнул Агара, весело с ней переглянувшись.

Темари почувствовала, как напряжение, которое сковывало её последние дни, когда они молча возвращались в Суну, отступило. Агара всё равно считает, что она — его сестра, они смогут быть близкими людьми, настоящими братом и сестрой.

— Вы какие-то другие… — заметил Канкуро. — Слушайте, надо поговорить. Идёмте в кафе возле резиденции, вы, наверное, голодные после дороги?

— Да, конечно, Куро-чан, — серьёзно сказал Агара.

— Ну вот, зачем ты повторяешь за сестрой, Агара? — заворчал Канкуро. — Я не люблю это дурацкое сокращение. И пусть мне нравится чёрный цвет, но… Ай, ладно, биджуу с вами, хоть как называйте!

— Тогда это уже не так весело, — заявил Агара, переглянувшись с Темари.

— Это точно, — кивнула она. — Так что случилось? Ты какой-то взвинченный.

— Я просто кое-что узнал, — ответил Канкуро, — найдём укромное местечко, я всё расскажу.

* * *

После перекуса Канкуро, наконец, начал говорить. Брат смущённо поведал, что Кадзекаге оказывал знаки внимания Акасуна Сае — сверстнице Темари.

— Но Сая кукольница, — засомневалась она. — Сам говорил, какая Акасуна талантливая, что её Рэймэй отметил и стал обучать вместе с тобой и ещё несколькими шиноби. Он же хочет возродить «подразделение марионеток», разве нет?

— Он… Сделал ей двух кукол, — пробормотал краснеющий Канкуро.

— Но это-то точно ничего не доказывает, — возразила Темари.

— Я… видел, как они целовались, — совсем тихо сказал брат. — Прости. Я просто не хотел, чтобы ты узнала уже после…

Темари ощутила, как холодеет внизу живота. Нет, она не любила Рэймэя, но внутренне настроилась исполнить волю отца и выйти за него замуж ради Суны, ради своей страны. Объединить кланы.

— Анэ-сан, — поднялся Агара, — я хочу поговорить с Кадзекаге.

— Что? — с трудом оторвала взгляд от пустой чашки Темари. — О чём?..

— Об этой ситуации, — категорично ответил Агара, скрестив руки на груди. — Мне это совсем не нравится.

— Ничего нельзя изменить, — покачала головой Темари. — Это уже решённый вопрос и от нас ничего не зависит.

— Это мы ещё посмотрим, — прищурился Агара.

— Эй, если подумать… — поёрзал Канкуро, — о свадьбе не было широко объявлено. Она же только в конце лета должна быть. Он не ночевал у тебя, ну в смысле, что старые традиции… — смутился брат. — Я же должен был… Э… Охранять тебя. Как ближайший родственник. Старший родственник, — поправился Канкуро, взглянув на младшего брата.

— То есть о предстоящей свадьбе почти никому не известно? — оживился Агара, о чём-то раздумывая. — Вполне понятно, и так на тебя было совершено покушение… Невеста Каге, как и его семья, всегда держится в секрете…

— Но мы должны объединить кланы, — вяло возразила Темари. Против воли в её душе шевельнулась надежда.

— Ты хочешь замуж за Рэймэя, Теми-чан? — мягко спросил Агара, взглянув в её глаза. Темари показалось, что на неё смотрит умудрённый опытом старик.

— Н-нет, совсем не хочу… — помотала головой она.

— Ну, вот видишь, сестрёнка, — улыбнулся младший брат, — думаю, и Рэймэй только из государственной необходимости вынужден взять тебя в жёны. Мне совсем не хочется терять тебя, если вдруг государственная необходимость закончится. Я многое понял, когда был… в своей семье.

— Что именно? — перебил Канкуро.

— Всегда можно попробовать договориться, — улыбнулся Агара, — а ещё, что правду нужно говорить, пока не стало слишком поздно. Как сказал однажды Итачи: «не должно быть ни иллюзий, ни мыслей о том, что кто-то кого-то обманул». А ещё не должно быть напрасных жертв.

Часть 3. Глава 23. Прошлое и будущее

— Ты снова весь в работе? — в лабораторию заглянула Шизуне.

Орочимару кивнул, пристально посмотрев на свою новоиспечённую супругу, которая спустилась в лабораторию в домашней юкате. От его взгляда Шизуне покраснела, смутившись, и поправила волосы.

— Что-то не так?

— Нет, всё в порядке, — усмехнулся Орочимару, забавляясь стеснительностью жены.

Со дня их свадьбы прошло четыре недели, и до сих пор ему было удивительно, что до своих двадцати девяти Шизуне оставалась девственницей. Неужели не было элементарно любопытно, как это? С другой стороны, Орочимару понимал, что постоянный присмотр за Цунаде, обучение на ирьёнина и странствия не способствовали завязыванию романтических отношений с кем бы то ни было. Впрочем, Шизуне с удовольствием и прилежностью училась и уже не была так скована и зажата, как в их первый раз. Но наедине и вне спальни всё ещё сильно его стеснялась.

— Я хотела тебя спросить, — замялась Шизуне, покусав нижнюю губу.

— О чём?

— О… матери Карин. Она же твоя родная дочь?.. — отвела взгляд Шизуне и прикоснулась к своему животу. — Что ты чувствовал, когда узнал о своём ребёнке?

— Кури не сказала мне, что беременна, — глухо ответил Орочимару, испытывая странное смятение и пытаясь проанализировать к чему весь этот разговор. — Мы познакомились во время последней войны. Она жила в Стране Травы. Я понял, что она была из тех Узумаки, которые выжили после падения Водоворота. Мы были союзниками. Она была хорошим сенсором… Карин не так давно сказала мне, что её мать тоже обладала стихийным ирьёдзюцу. Это, в конечном итоге, её и погубило. Слишком много раненых, которые пили её чакру. Я узнал о Карин, когда ей было одиннадцать.

— Ты… любил мать Карин? — нервно заложила волосы за ухо Шизуне.

— Это было слишком давно, — осторожно сказал Орочимару. — Кури умерла, попросив позаботиться о своей дочери.

— Они похожи?

— И да, и нет, — пожал плечами Орочимару. — Как любой ребёнок похож на своих родителей. От Кури у Карин, пожалуй, волосы, нос и способности к канчидзюцу и ирьёдзюцу. Ты напоминаешь мне Кури больше, чем Карин.

— Правда? — встрепенулась Шизуне.

— Да. У вас похожие глаза, черты лица, фигура, а ещё боевой характер, — улыбнулся Орочимару.

Он подошёл к Шизуне и погладил её за ушком, наслаждаясь видом покрасневших щёк.

Тёмные глаза расширились, и Шизуне быстро облизнулась. Орочимару расценил это как приглашение и прильнул к мягким сладковатым губам. Супруга «поплыла» и обмякла в его объятиях.

— Так что случилось? — мягко отстранился он, разглядывая растерянное выражение лица Шизуне. У неё всегда оно было таким после поцелуев. Мечтательное и какое-то забавно-удивлённое.

— Я… Я узнала, что беременна, — пролепетала Шизуне. — Ты… Ты рад?

Орочимару хмыкнул и присел перед женой на колени, распахивая её юкату перед своим лицом.

— Так, так, посмотрим, — с исследовательским интересом пробормотал он, осматривая совершенно плоский пресс и пробуя его на язык. Шизуне пискнула, втягивая живот, и попыталась уклониться, но не тут-то было.

— Это мальчик, — удовлетворённо сказал Орочимару, поднимаясь, и тихо засмеялся от удивлённого лица Шизуне. — Что?

— Как ты узнал? — спросила Шизуне. — Даже ирьёнин А-класса не сможет узнать пол плода до пяти недель, а у меня совсем маленький срок — примерно две с половиной недели.

— Мой язык очень чувствителен к чакре и её малейшим изменениям, — пояснил Орочимару. — Ты носишь мальчика. Хочешь ещё девочку или мальчика? — деловито спросил он.

— Что? Ты о чём? — удивилась Шизуне.

— Помнишь, Цунаде забирала у тебя яйцеклетки несколько месяцев назад? — дождавшись кивка жены, Орочимару продолжил. — Цунаде волновалась, что ты уже… Что у тебя будут такие же проблемы, как у неё. Мы работали над восполнением клана Сенджу. Она не говорила тебе, но эти дети были выращены искусственно. Мы нашли технологию для того, чтобы можно было обходиться без суррогатного материнства. Я соединил наши с тобой клетки искусственно, на случай, если у тебя не получится забеременеть. Так что в параллель с твоим ребёнком можно запустить искусственное вынашивание одного или двоих искусственных, но тоже наших. Что скажешь?

— Это так странно, — присела на стул Шизуне. — А я ломала себе голову, как Цунаде-сама нашла столько женщин с подходящей чакрой, кровью. Причём одновременно. Она же даже мне не сказала.

— Просто это не только её секрет, — пояснил Орочимару. — Нам нужно восстанавливать клан. Цунаде очень хотела возродить и свой клан Сенджу. Мы смогли договориться.

— Но… Это же потрясающе! — подскочила Шизуне, в глазах зажёгся фанатичный блеск. — Это же настоящий прорыв в медицине! Ты понимаешь? Ты такой!..

Орочимару несколько оторопел от того, что Шизуне сама полезла обниматься.

— Прости, это гормоны, — смутилась жена.

— Я совсем не против, — прижал её к себе Орочимару.

Конечно, он ожидал положительной реакции от куноичи, которая смыслит в ирьёдзюцу, но не думал, что она будет столь бурной.

— Пусть будет девочка, — пробормотала в его шею Шизуне. — А может, две?

— Ты уверена, что смогла бы выносить тройню? — усмехнулся Орочимару. — Вы, женщины, такие жадные. Гурэн тоже захотела ещё двоих к своему мальчику от Шисуи. Правда, мальчика и девочку.

— Правда? — заглянула ему в глаза Шизуне. — Значит, и у нас тоже пусть будет тройня… Скажем, что такая атмосфера в клане, способствующая размножению, — хихикнула жена.

— Но тебе нельзя будет показываться в госпитале, — предупредил Орочимару, — благо у нас достаточно своих ирьёнинов. К тому же я сделаю тебе экранирующую печать на одежду, чтобы всякие Хьюга не могли воспользоваться бьякуганом, чтобы осмотреть тебя.

— Ладно… — согласно кивнула смущённая какими-то мыслями Шизуне. — У нас же многодетная семья. А можно мне?.. Можно мне посмотреть на эмбрионы? Ты мне покажешь?

— Да, покажу, — хмыкнул Орочимару, — тем более тебе придётся делиться с ними чакрой, чтобы выросли здоровыми и сильными. Так как, потянешь?

— При беременности плохой контроль, как ты решил эту проблему? — спросила Шизуне.

— С помощью фуиндзюцу, — ответил Орочимару, который уже столкнулся с этой проблемой при формировании дополнительных детей для Гурэн. — Печати сами забирают чакру.

— А это не повредит?.. — Шизуне снова дотронулась до своего живота.

— Ребёнок может быть немного мельче обычного, — кивнул Орочимару на здоровые опасения, — как если бы куноичи вынашивала сразу двоих или троих детей. Но в данном случае, отец может взять на себя частичное чакронасыщение плода, так что от матери требуется не так много чакры, как для ребёнка, который внутри матки. От этого увеличивается количество возможного вынашивания. В случае с Цунаде она единолично делилась чакрой, но при этом не была беременна сама, что в разы упрощает задачу.

— К тому же у Сенджу вообще много чакры, — задумчиво кивнула Шизуне, превращаясь в профессионала-медика. — Но и эмбрионам требовалось больше чакры.

— Это верно, — кивнул Орочимару, довольный сообразительностью супруги.

— По расчётам, если в паре женщина беременна, то с мужем можно вырастить ещё четверых детей.

— Так много! — восхитилась Шизуне. — С другой стороны, это перекроет возможные потери.

— Верно. Потери могут быть, всё же эксперимент совсем новый и не обкатанный, — кивнул Орочимару, делая жест, чтобы Шизуне следовала за ним.

Они прошли в последний подземный уровень лаборатории, в котором он оборудовал так называемую «детскую». С конца января в баке с питательной средой росли три зародыша.

— Их трое? — удивилась Шизуне.

— В прошлый раз один эмбрион погиб, — развёл руками Орочимару. — На выбраковку.

— А если они все выживут? — поинтересовалась супруга.

— Значит, что-то придумаем, — умолчал он о том, что несколько вариантов у него уже имелись, как и несколько зародышей, которые росли не на видном месте.

— Чем я могу помочь? — спросила Шизуне, осмотрев инструменты, печати, бак и некоторые записи в журнале наблюдений.

— Для начала расконсервируем зародышей, которые я подготовил, — улыбнулся Орочимару.

— У тебя так много образцов? — заглянула в медицинский холодильник через его плечо Шизуне.

— Все ДНК клана и не только клана, — ответил он. — Ты должна знать, что яйцеклетки проще сохранить оплодотворёнными.

— Да, наверное, — согласилась Шизуне и осторожно дотронулась до его плеча. — Ты можешь доверять мне. Я восхищаюсь тобой. Ты — гений. То, что ты делаешь, просто потрясающе.

Орочимару взглянул на супругу, которая снова смутилась.

— Всё, что ты делаешь… потрясающе, — коснулась Шизуне живота и мило улыбнулась.

Часть 3. Глава 24. Изменения

Шисуи утёр пот и покосился на свою команду.

— Сенсей, может, немного передохнём? — спросила Ино. — Сколько ещё идти?

— До Суны осталось около сорока километров, — откликнулся Шисуи, раздумывая над предложением куноичи. — Ладно, привал. Там, к востоку, есть укрытие.

— Можно перекусить? — немного оживился Чёджи.

— Да, — вздохнул Шисуи. — Нас ждут к закату. У нас ещё три часа.

Шикамару тоже вздохнул, но промолчал, видимо, экономил силы.

Суна решила проводить экзамены на чуунина на своей территории, в конце восьмого месяца, но приготовления начали с конца весны, попросив союзников о помощи в организации мероприятия. Пятый Кадзекаге после ситуации с Темари вообще стал чаще обращаться к Конохе. Больше совместных миссий, укрепление союза деревень. Немало для улучшения отношений между их селениями делал и Агара. Всё же даже советник Нара Шикатару признал, что это был хороший ход — приютить и дать «волю Огня» сыну Четвёртого Кадзекаге. В сказку о том, что Агара в своё время потерял память и Хокаге не знала, кого привели в деревню Учиха, советник, естественно, не поверил, но и не заострял. Всё же Нара были настоящими стратегами и видели на многие ходы вперёд.

— Шисуи-сенсей, — когда они нашли пещеру, в которой оказалось даже прохладно, подала голос Ино, — а мы будем участвовать в предстоящем экзамене?

— Но Шикамару уже чуунин, — оторвался от вяленого мяса Чёджи, — получается, что мы не сможем пройти в таком составе на экзамен?

— Нет, не сможете, — ответил Шисуи, посмотрев на задумчивого Нара. — Думаю, на время экзамена вас переформируют в новые команды. Возможно, с вами отправят Хьюга Хинату. Саске и Наруто из её команды уже чуунины.

— В команде Сакуры на замене Агары Цучи Мамору, но я слышала, что его хотят переквалифицировать в боевого медика. Сакура с ним много занимается, а ещё Карин-сенсей, — протянула Ино. — Интересно, они будут участвовать в экзаменах?

— Скорее всего, будут, — кивнул Шисуи. — Вы уже больше года как выпускники элитного класса Академии...

Мысль он не продолжил, но если двое из троих в команде шли на повышение звания, то команду могли расформировать. От показателей на предстоящем экзамене зависело, дадут ли Шисуи новый набор генинов через четыре месяца или весной следующего года, когда закончится отведённое время наставничества.

— Хината довольно сильная, — заметил Шикамару. — Наруто и Саске тоже очень сильны, и она за ними тянется. К тому же она — сенсор и обладатель второго сильнейшего додзюцу Конохи.

— А ещё стиль мягкой ладони, — напомнила Ино, передёрнув плечами, — она может быть очень опасна в рукопашной схватке. Помните её брата Неджи? Если бы у Кимимаро не было этой его защиты из костей… К тому же Хината здорово изменилась после Академии.

— Изменилась? — заинтересовался Шисуи.

— Да, — кивнула Ино. — Раньше она была… Тихой, очень скромной. Ни с кем почти не разговаривала. Но работа в команде пошла ей на пользу. И вообще, она как-то расцвела, — задумчиво намотала светлую прядь волос на палец девушка, — а ещё стала решительней.

— Да, на весеннем фестивале, когда в Конохе ещё был Агара, Хината гуляла со всеми, — согласился Чёджи. — Наруто заставил её почти во всех конкурсах участвовать, а до этого, в прошлом году, она только стеснялась и молчала.

— Да, точно! — закивала Ино. — У неё оказался классный голос. Она же из Великого клана, умеет играть на сямисэне и танцевать все классические танцы. Она ещё выиграла на том конкурсе, в котором надо было спеть.

— Видимо, я это как-то пропустил, — усмехнулся Шисуи, отложив себе в памяти при случае поздравить Хьюга Хиаши, который как-то пожаловался, что его дочь слишком зажатая и слабая. Для наследницы такого клана, как Хьюга, настоящая катастрофа.

* * *

— Сенсей, а вы бывали раньше в Суне? — когда они достигли скрытой в Песке деревни и просигнализировали о своём приближении, спросила любопытная Ино.

— Очень давно, — ответил Шисуи, — ещё в войну.

— А по вам и не скажешь, что вы воевали, — протянула Ино, — вы же совсем молодой, а Третья мировая была так давно…

— Война не выбирает, в каком возрасте начаться, — отрубил Шисуи, и куноичи замолчала.

Со стороны скрытой деревни к ним быстро приближалась пара шиноби.

— Это Агара и его сестра — Темари, — первым разглядел встречающих Шикамару.

— Жаль, что меня не было на той миссии, когда Коноха помогала Агаре и суновцам спасти Темари, — вздохнула Ино. — Я бы хотела поучаствовать, хотя бы как ирьёнин.

— Кстати, Темари тоже получила звание чуунина после экзаменов в Конохе, — сказал Шикамару. — Она говорила, когда была на празднике. Мы с Чёджи её видели с Саске.

— С Саске? — ревниво переспросила Ино. — У них что, было свидание?

— Они просто искали остальных Учиха, — закатил глаза Шикамару. — Вы, девчонки, бываете такими невозможными.

Тем временем Темари и Агара подошли к ним.

— Добро пожаловать в Суну, — поприветствовали они.

Шисуи тихо хмыкнул, разглядев во взгляде Агары нетерпение. Названный брат жаждал общения.

* * *

— А неплохо тут у тебя, — Шисуи оглядел комнату Агары. Стояла пара кадок с растениями, причём лекарственными. Были стандартные кровать, письменный стол, стул, тумбочка, полки с книгами. Стены были украшены рисунками, которые сделали Агаре младшие Учиха.

Здоровый кот запрыгнул в окно и тут же, хрипло мурлыкая, побежал ластиться к Шисуи.

— Тайо! Ну ты и вымахал! — почесал за рыжим ушком он.

Двое других котят тоже уже выросли и гуляли по всей Конохе, периодически совершая набеги в клановый квартал, который считали своей территорией. Инки и Кори любили Наруто, и если у джинчуурики был выходной, то всегда спали с ним, точнее, на нём. Также чёрный и белый коты всегда «гуляли» вместе с мелкими на общей детской площадке, зорко присматривая за Шо, Кенджи, Такеши и деятельными сестричками — Имой и Ёши. Видимо, Саюри «передала» детям свои «надзирательские функции», а Тайо решил «присматривать» за целой Суной.

— Вот, это тебе официальное приглашение на свадьбу Карин и Итачи, — достал Шисуи свиток. — Заодно сможешь стать сопровождающим для наших команд на экзамен в Суне.

— Казуки, Юмико и Сэн тоже будут участвовать? — спросил Агара.

— Они недавно выпустились из Академии, так что время на подготовку у них — до конца лета , но это будут решать их наставники, — кивнул Шисуи. — Точно будут участвовать Шино, Сакура и Мамору. Команда Асумы, в которой Таюя, команда Гая.

— А Ино и Чёджи сформируют вместе с Хинатой? — спросил Агара.

— Скорее всего. Надо переговорить с Какаши и провести несколько совместных тренировок, — кивнул Шисуи. — Я помню, ты говорил о том, что будет свадьба твоей сестры с Кадзекаге тоже где-то в с этих числах, надеюсь, ты успеваешь? У меня есть приглашение и для Темари: вместе веселее и одного тебя вряд ли отпустят. Надеюсь, никаких накладок не получится? Все очень хотят тебя видеть.

— Темари не выходит замуж за Кадзекаге, — покачал головой Агара и потёр затылок совершенно «нарутовским» жестом, — тут такое дело…

Шисуи внимательно выслушал весь расклад, который получился в Суне.

Деревня, скрытая в Песках, всегда славилась довольно жестокими нравами и своеобразной моралью. Тот же Сасори убил собственного деда, а Четвёртый Кадзекаге «заказал» родного сына, когда посчитал его слишком большой угрозой для деревни. Необременённые особой гуманностью шиноби вообще чаще всего устраняли проблему.

Если Рэймэй женился бы на Темари и при этом у него любовь с другой куноичи, то после свадьбы, когда соблюдены все приличия и политический «взнос» сделан, устранение соперницы лишь вопрос времени. Маленькая гражданская война на выживание и борьбу за любовь и власть. При любом раскладе получается плохо: если Темари убьёт любовницу супруга, если любовница убьёт супругу, это сродни государственной измене, а потом могут подняться кланы, так как Кадзекаге не может справиться с женщинами. Это могло вылиться в резню, которая произошла в Конохе с кланом Учиха. Все проблемы начинаются с малого. И обычно — с чьей-то смерти. В своё время это была загадочная смерть Учиха Кагами.

— Как же вы смогли договориться? — спросил Шисуи.

— На самом деле Рэймэй не хотел жениться на Темари, что упростило задачу, — ответил Агара. — Я объявил о том, что я возглавляю наш клан по праву сильного и теперь сестра и брат подчиняются мне. А значит, только я вправе указать, за кого ей выходить замуж. Бросить мне вызов за главенство в клане не решился никто. Рэймэй поддержал эту идею. Они объявили о помолвке с Саей. Наши кланы заключили официальный союз, но не через женитьбу. Теперь я отвечаю за безопасность Суны. Вроде должности военного генерала при Кадзекаге; Канкуро — отвечает за внутреннюю безопасность. Нашему клану, по сути, отдали на откуп две из четырёх главных должностей в деревне.

— Но это и привязывает тебя к деревне сильнее, — улыбнулся Шисуи. — К тому же делает твою лояльность совершенно гарантированной. Так что Кадзекаге ничего не потерял и все довольны.

Агара смущённо кивнул.

— Благодаря клану Учиха я понял, что семья — это самое важное. А Наруто показал мне, что даже если ты джинчуурики, то всё равно можно добиться любви и уважения окружающих. Я чувствую, как в Суне тоже всё постепенно меняется.

— Это и твоя заслуга, — взлохматил красные вихры Шисуи. — Ты молодец, Агара. Но даже если ты такой важный человек в своей деревне, Карин и Итачи всё равно ждут тебя на своей свадьбе.

— Я знаю, — улыбнулся Агара, поправляя волосы. — Я буду. И Темари — тоже.

Часть 3. Глава 25. Новый взгляд

— Я нападаю, Хината-сама, — предупредил кузину Неджи.

Та только тихо угукнула и снова направила чакру к глазам, активировав их клановое додзюцу — бьякуган.

Тренировка длилась уже третий час, у Хинаты дрожали ноги, а удары потеряли прежнюю чёткость.

— Сконцентрируйтесь, Хината-сама, — строго сказал Неджи, — я не хочу терять своё время, если вы не будете стараться.

Сам он, впрочем, тоже порядком выдохся, и чакра, даже при экономном её расходе чисто на тайдзюцу, была на исходе, но показывать свою усталость Неджи не собирался.

— Достаточно, — раздался окрик Хиаши-сана, который уже минут двадцать наблюдал за их тренировкой. — Отдыхайте.

Дядя развернулся и ушёл в дом, а Хината покачнулась, но Неджи успел её поддержать, не давая упасть.

— Ну как, нии-сан? — тихо спросила Хината, спрятав глаза за чёлкой.

— Он, кажется, был доволен, — также тихо ответил Неджи. — Ты неплохо держалась.

— Спасибо, что возишься со мной, — вымученно улыбнулась Хината.

— Ты должна сдать предстоящие экзамены, если хочешь и дальше быть в команде Наруто и Саске, — напомнил Неджи. — Или ты могла бы получить звание, как ирьёнин, как это сделала Учиха Мина. Но…

— Это не понравится главе клана, — отвела взгляд Хината.

Неджи снова отметил, что за последний год об отце сестра говорила только как о главе клана, а не о родителе. Впрочем, условностей в их клане было столько, что только наедине и при особом разрешении они могли общаться друг с другом неформально. Это было законом: каждый из побочной ветви должен был обращаться к любому представителю главной ветви только крайне вежливо. Задумавшись об этом, Неджи понял, что это в своё время очень отдалило его от кузины, которая когда-то в детстве ему очень нравилась. Но ритуал, которому он подвергся в пять лет, всё изменил. «Хината-чан» превратилась в «госпожу Хинату», он — в покорного служителя главной ветви. Окончательно его мир рухнул с потерей отца. И Неджи блуждал в темноте, пока однажды ему не открыли глаза…

— Я в порядке, можешь уже меня отпустить, — прервала череду его мыслей Хината.

— Извини, — смутился Неджи, отступая на шаг.

— У меня есть мазь от болей в мышцах, мне Саске-кун дал, помогает хорошо, хочешь, поделюсь? — спросила кузина, чуть краснея.

Неджи поколебался и даже подумал отказаться, но, пошевелив плечами, понял, что мазь просто необходима.

— Да, — коротко ответил он.

* * *

Комната Хинаты не отличалась размерами или особым убранством, впрочем, что-то девчачье всё равно неуловимо присутствовало. Неджи никогда раньше не заходил к двоюродной сестре и сейчас с интересом наблюдал обстановку. Шкафы, в которые, скорее всего, убирался футон, письменный стол, полки с книгами, небольшое зеркало. В углу — комод, на котором в рамке стояла фотография команды Хинаты, сфотографированной, видимо, сразу после выпуска. На этой фотографии кузина была ещё с короткими волосами и казалась совсем маленькой. Кажется, всего-то полтора года прошло, а Хината так выросла и изменилась. Неджи взял рамку и внимательно посмотрел на серьёзных, но ещё мелких Учиха Саске и Узумаки Наруто — друзей и названных братьев Кимимаро.

Именно Саске тогда рассказал о Кимимаро и заставил Неджи задуматься о своей жизни и своём в ней предназначении. Много людей, к которым он начал прислушиваться, думать, анализировать, сравнивать.

— Я никак не могу купить рамку для этой, которую мы сделали на весеннем фестивале, — показала ему фотографию Хината. — По сравнению с этим снимком, мы совсем другие.

— Да, — согласился Неджи, — но они обе по-своему хороши.

— Согласна, — улыбнулась кузина. — Вот мазь. Можешь не возвращать, у меня ещё полбаночки осталось.

— Спасибо, Хината, — поставил фотографию на место и принял подарок Неджи. — Скажи…

— Да?..

— Тебе кто-то нравится?.. Я имею в виду…

— Я поняла, — перебила его засмущавшаяся сестра. — Я… Не знаю. Раньше я думала, что люблю Наруто. Я и сейчас его люблю, но… как-то по-дружески. Тем более он, кажется… Ему нравится другая девочка. Он всегда как-то поддерживал меня, был хорошим другом. И Саске — тоже. Но Саске…

Хината замолчала, приложив ладони к покрасневшим щекам.

— Они много со мной разговаривают, а Наруто как настоящий брат… Я не хочу сказать, что ты не настоящий, просто такой — о котором я мечтала. Просто брат. Ты тоже очень хороший, Неджи, — торопливо сказала Хината. — Я всегда знала, что ты очень добрый, но просто… Из-за меня… Я…

В глазах Хинаты блеснули слёзы.

— Это из-за меня погибла моя мама и твой отец, я знаю, ты никогда не сможешь простить меня!

— Что? — удивился Неджи. — Почему ты так говоришь?

— В тот день… Меня хотели похитить. А мама пыталась меня защитить, и её убили. А твоего отца… — Хината всхлипнула, расчувствовавшись.

— Мой отец сам сделал свой выбор, — подошёл Неджи ближе к сестре, осторожно утирая её слёзы, — я читал его письмо. Он сделал это, чтобы спасти своего брата. Не потому, что это предназначение побочной ветви, а потому, что Хиаши-сан был его родным братом и он любил его. Я тоже, если потребуется, отдам свою жизнь за вас, Хината-сама, — непроизвольно перешёл на высокий стиль Неджи, — но потому, что вы мне очень дороги.

* * *

— Привет, Кимимаро, — поздоровался Неджи. Каждый раз при встрече с бывшим соперником он испытывал неловкость. Ему казалось, что Кимимаро ничего не ответит, усмехнётся или отвернётся от него, но тот лишь коротко улыбнулся и кивнул:

— Привет, Неджи. Гуляешь?

— Ну… Вроде того, — отвёл взгляд Неджи. Признаваться, что он уже второй час нарезает круги возле кланового квартала Учиха, чтобы его заметили и к нему вышел Кимимаро, было неудобно, но по факту так дела и обстояли. Просто в отличие от Хьюга возле ворот квартала Учиха не было никакой охраны или мини-гарнизона, к кому обычно обращаются, чтобы пройти или позвать кого надо. А зайти за чужие ворота просто так Неджи считал неправильным. Клановое воспитание этому противилось.

— Ты мог бы просто зайти и позвать меня, — серьёзно сказал Кимимаро. — Свистнул хотя бы.

— Свистнул? — удивился Неджи.

— Ага, — кивнул Кимимаро, — три коротких и один длинный, и я буду знать, что это ты меня зовёшь. Только свистеть надо с дерева, так слышней получится.

Неджи воспроизвёл предложенный сигнал.

— Так?

— Можно и погромче. Квартал большой, построек много, да ещё деревья подросли, — протянул Кимимаро. — Ну да ладно, я всем скажу, что если услышат такой, чтобы меня звали. Мелкие всё время во дворе ошиваются. Они тебя и заметили, кстати.

— Ладно. Может, потренируемся? — предложил Неджи, снова внутренне готовый к отказу.

— Хорошо, давай. Хочешь сходить на клановый полигон? — легко согласился Кимимаро.

— Нет, давай лучше на общие, — замялся Неджи. — Там нам никто не помешает и вообще…

— Ладно, как скажешь. Идём.

* * *

— Я выложился почти до чакроистощения, — присел в тень дерева Неджи.

Кимимаро присел рядом.

— Слушай… — Неджи кашлянул. — Ты с Миной… У вас же осенью будет свадьба?..

— Да, в третий тайан десятого месяца, — подтвердил Кимимаро. — Свадьба, конечно, будет скромная… Но я полноправно вхожу в семью Учиха.

— Сегодня Хиаши-сама сказал мне, что… Что хочет, чтобы мы с Хинатой были вместе. Поженились после её шестнадцати лет. Через месяц будет клановая помолвка. С меня снимут печать побочной ветви, я тоже… стану полноправным членом главной ветви после свадьбы. Она должна быть летом, через два года. После того, как мне восемнадцать исполнится.

— Тебя что-то смущает? — спросил Кимимаро.

— Мне нравится Хината-сама, но… Она мне даже слишком сильно нравится. Я не хотел бы, чтобы она была несчастна со мной.

— Она что, кого-то другого любит?

— Я спросил, — вздохнул Неджи, вспоминая их недавний разговор, — кажется, нет.

— Тогда всё в твоих руках, друг, — тихонько пихнул его в плечо Кимимаро. — Если она тебе нравится, то это уже половина дела.

— А как… ну, — застеснялся Неджи, закусив губу.

— Как начать ухаживать за девушкой? — провокационно хмыкнул Кимимаро, снова подпихивая.

— Ну… да…

Примечание к главе:

В Японии, как и в мире шиноби, и даже в России (!) вполне допустимы браки между двоюродными братом и сестрой, а многие кланы шиноби так и сохраняют свою силу и гены. А также что касается канона, то вполне может быть, что Неджи специально умер/подставился под удар на войне, чтобы не только защитить Хинату, но и освободить её от нежелательного брака, то есть от себя, так как знал, что та любит Наруто.

Часть 3. Глава 26. Клановый праздник

— Мы идём в Коноху, Тайо! — сообщил Агара своему рыжему питомцу. Ниннэко кивнул и довольно заурчал.

Всего однажды за всё время их проживания в Суне Тайо заговорил по-человечески, сообщив, что есть организация, которая недовольна назначением на пост военного генерала джинчуурики. После Тайо делал вид, что ничего не было, и с той поры Агару не оставляли сомнения, что короткий разговор с питомцем ему приснился. Впрочем, упомянутая организация действительно существовала.

Взять с собой Тайо показалось хорошей идеей. К тому же в прошлый раз, когда он гостил в Конохе, то постоянно волновался за кота. Даже отправил письмо Канкуро с просьбой не забывать кормить Тайо. По прибытии в Суну Канкуро ему сказал, что «твой рыжий зверь сам себя прокормить может. Он и на змей охотится и даже детёныша гигантского скорпиона с него ростом поймал и сожрал». Единственное, брат следил — это чтобы у Тайо в миске всегда была вода.

* * *

— Ты что, берёшь кота с собой? — удивилась Темари, когда на рассвете, за четыре дня до свадебного тайана Итачи и Карин, Агара встретился с сестрой.

Тайо важно фыркнул на этот вопрос.

— Да, он идёт с нами, — подтвердил Агара. — Ты против?

— Да нет, мне всё равно, но… Ты уверен, что Тайо выдержит переход через Великую Пустыню? — с беспокойством протянула Темари. — Всё же почти сутки идти по пескам… И ещё два дня дороги через страны Реки и Огня.

— Если он устанет, я его понесу. Идём, — выдвинулся Агара. Тайо бодро порысил рядом с ним.

— Эй, подождите, — догнала его Темари.

* * *

— Хорошо, что нас пригласили на эту свадьбу, — сказала на привале Темари. — Лишний повод отдохнуть от… Побыть вне Суны.

Гаара хмыкнул. Рэймэй и Акасуна Сая сыграли свадьбу всего девять дней назад, но жена Кадзекаге уже пыталась навести свои порядки. Агаре об этом рассказывал Канкуро, который вообще много где крутился и по долгу службы собирал сплетни и слухи. Сая, видимо, ревновала к Темари своего обретённого супруга, так как знала, что они должны были пожениться. У девчонок даже уже успел случиться конфликт, который вроде бы решился в пользу Темари, так как Сая притихла, но подробностей Агара не знал, а сестра отмалчивалась. Может быть, они поговорили и всё выяснили, а может, Темари, как одна из сильнейших куноичи Суны и сестра джинчуурики, прищемила хвост новоявленной жене Каге.

Что было бы, если бы свадьба Рэймэя и Темари состоялась, не мог бы предсказать никто, но, кажется, всех устроила сложившаяся ситуация. Особых волнений в кланах не было.

— Жаль, но вернуться нам предстоит почти сразу. Мы — принимающая сторона в экзамене на чуунинов, — ответил он сестре.

— Да, жаль… — кивнула Темари, погладив Тайо, который крепко спал на её коленях.

Кот сам преодолел путь по барханам Великой Пустыни. Только после того, как они к вечеру дошли до первого ручья в Стране Реки, полчаса не отходил от берега, жадно лакая воду, и словно всё не мог напиться. Возле этого ручья они и устроили лагерь.

* * *

— Агара! Темари-сан! Добро пожаловать! Вот ваши пропуска, — встретили их на закате прямо у ворот Конохи.

— Юмико-чан, Казуки-кун, Сэн-кун, — узнала тройку ребят Темари. — Спасибо, что встретили.

— Агара, ты сильно подрос с весны, — тут же начал меряться с ним Сэн, — ты уже видел мой протектор? Мы с командой пойдём с вами в Суну, чтобы принять участие в экзамене. Правда, здорово?

— Ой, это же Тайо! — заметила их спутника Юмико. — Неужели ты прошёл весь путь сам?

Тайо протяжно мяукнул, словно жалуясь. И Юмико звонко засмеялась и деловито закивала коту, как будто понимала, что тот говорит.

— Неужели? Бедненький, устал? Ах, какой хозяин у тебя! Даже ни разу на ручках не понёс?

Тайо помотал головой, встряхиваясь, и засмеялись уже все, даже двое чуунинов, которые стояли на воротах.

— Ну, давай, я тебя понесу, Тайо-чан, — предложила Юмико, хитро улыбнувшись Агаре. — Ох, какой ты здоровый и тяжёлый! А я думала, что ты просто такой пушистый… Кормят в Песке явно очень хорошо, от всей души, Инки и Кори полегче тебя будут.

Агара укоризненно посмотрел на своего питомца, который нагло развалился на плече Юмико и довольно жмурил зелёные глаза.

— Он правда так вырос, — сказал Сэн, по ходу почёсывая разомлевшего кота за ухом.

— Большой такой. Он действительно крупнее, чем Инки и Кори, — подтвердил Казуки и пояснил для Темари: — Это его братья из одного помёта. Не знаю, видела ли ты их в прошлый раз?

— Кажется, я видела только рыжую кошку, — ответила Темари.

— Это Саюри-сан, их мама, — сказал Агара.

На душе было легко и радостно, он снова ощутил себя дома, и как будто ничего не изменилось.

* * *

Свадьба Итачи и Карин была весьма торжественной, даже более многолюдной, чем когда женились Шисуи и Гурэн чуть меньше года назад. Всё же Итачи был главой клана и Учиха заявляли о себе всей деревне.

Свадебная процессия медленно шла от храма до кланового квартала. Девчонки были все в очень красивых кимоно. Парни тоже разодеты. Агара и Темари также были в одеждах своего клана. Их мон был очень древним, поэтому простым: вертикально разделённый круг с красной и жёлтой половинами. Символ Солнца и Песка. Агара даже подумал, что уних с гербом клана Учиха много общего.

Впрочем, в процессии клана не хватало Гурэн. Юмико сказала Агаре, что та должна родить буквально через пару дней, да ещё и детей должно быть больше двух, может, даже трое сразу, поэтому это семейное событие ей пришлось пропустить. Вообще за прошедшие с тех пор, как Агара вернулся в Суну, десять месяцев, клан Учиха серьёзно готовился к пополнению. Жена Орочимару-сана — Шизуне — тоже заметно округлилась. Чуть меньшим был живот у Комацу-сан, но та тоже была явно беременной, а Какаши-сан выглядел гордым и довольным.

— Они такие милые! — шепнула Юмико, которая стояла рядом с Агарой.

Он посмотрел на слегка краснеющую, но сосредоточенную названную сестру. Карин сделали сложную причёску, непривычно уложив волосы, прицепили на макушку эти традиционные «рожки ревности», которые были закрыты глубоким капюшоном шёлковой белой накидки. Итачи выглядел сурово и собранно, словно не женился, а шёл на войну, впрочем, народа было много и чувствовалось некоторое напряжение. Сам Агара тоже был готов при необходимости вступить в бой, защищать то, что дорого, свою семью и друзей.

Шествие по центральной улице деревни подошло к концу, и когда приглашённые гости последовали в клановый квартал, общая тревога и волнения несколько улеглись.

Агара сел среди друзей, между Наруто и Саске, рядом с Саске заняла место Темари, а возле Наруто сели Таюя и Мамору, которых приняли в клан как раз накануне его возвращения в Суну. Кимимаро с Миной, Юмико, Казуки и Сэном заняли места напротив.

* * *

В голове немного шумело от той пиалки саке, которую он попробовал на празднике, поэтому Агара вышел в сад и прошёл вглубь квартала.

Всё вокруг, даже при свете луны, напоминало о тех счастливых годах, проведённых здесь. Птичник — о первом общении с Юмико, которая защищала его от гусей. В беседке состоялся серьёзный разговор с Шисуи, который пояснил ему многое. Лестница к пруду — о заплывах с друзьями. И берег, на котором он разговаривал с Юмико о том, что будет участвовать в экзамене. Полигон — о постоянных занятиях и тренировках, и Итачи, который готовил его к финальным боям. Тропинка к додзё, в котором жил Ракурэй-сан и любили проводить время младшие. Купальня, в которой Наруто показал, как выглядит его девятихвостый биджуу. Дом, который так поразил его необычной для Суны архитектурой, а ещё — количеством обуви.

— Тут кое-что изменилось, — подошёл со спины Саске. — Там будет ещё два новых дома. А ещё Комацу-сан и Ута-сан вместе с Джуго посадили яблони.

— А сад стал как будто меньше, — не оборачиваясь, сказал Агара.

— Это просто ты вырос, — хмыкнул Саске.

— Мы все выросли, — кивнул Агара. — Но… Мне нравится, каким я… какими мы стали. Как будто всё в твоих руках и в силах изменить целый мир.

Саске тихо засмеялся и обнял его за шею, потирая его волосы совершенно детским жестом.

— Хватит, хватит, сдаюсь! — тоже засмеялся Агара, пытаясь вырываться из крепких натренированных объятий. — А то сейчас защекочу, как Рока Ли, будешь знать.

— О, дружеская потасовка?! — подскочил к ним Наруто и повалил их обоих на землю. — Как вы могли начать без меня?!

Их возня быстро закончилась, и втроём, голова к голове по кругу, они разлеглись на землю, наблюдая крупные звёзды.

— О, видели, звезда упала! — выкрикнул Наруто, показывая пальцем в небо.

— Конечно, видели, — хмыкнул Саске. — В конце лета всегда падают звёзды. Пока они летят, можно загадывать желания.

— Видели?! Опять! — снова показал в небо Наруто.

— Узумаки, дай сосредоточиться, я не успеваю желание загадать, ты меня отвлекаешь, — буркнул Саске, ткнув Наруто. Они вновь завозились, хихикая, а Агара смотрел на звёздное небо и понимал, насколько он счастливый человек: даже загадывать было нечего.

— Эй, мальчики, вы что здесь лежите? — раздались шаги, и над Агарой склонилась Юмико.

— Мы желания на падающие звёзды загадываем, — ответил Наруто.

— О… — округлила рот Юмико, а потом проказливо улыбнулась. — Ну, если так, то заодно загадайте, чтобы вам не попало от Комацу-сан и Гурэн-чан, потому что здесь растёт их морковь. Беременные женщины могут быть очень опасны, если их лишить витаминов.

— Упс...

Часть 3. Глава 27. Дети нового мира

Весна в Стране Воды была прохладной, и Орочимару недовольно поморщился. Его изменённому телу было некомфортно в таких условиях, к тому же нельзя было использовать чакру, чтобы не насторожить местных шиноби, — и так его призыв мог привлечь ненужное внимание.

— Ты нашёл подходящую семью, Фукаши-сан? — спросил он красно-коричневого мамуши, который ожидал недалеко от Оды.

Змей «для особых поручений» был небольшим, но принадлежал к клану Докухэби — высшей касте призывных змей Рьючидо. Смертельно опасные не только из-за своего яда, но и из-за острого ума и способности широко и вариативно выполнять поставленные задачи. Неудивительно, что на всего метрового Фукаши-сана тратилось столько же чакры, как на призыв анаконды, превышающей его в длину в двадцать раз.

Орочимару всегда стремился обучиться всевозможным дзюцу, а выдумка его ученика — Саске — с транспортировкой змеи-посланницы с помощью клона-ястреба была из разряда гениальных. К тому же, благодаря вживлению шаринганов, запоминать увиденные техники стало ещё проще. Шаринган видел даже мелкие потоки чакры, совмещение которых и приводило к исполнению того или иного дзюцу. При том контроле чакры, которого добился Орочимару, в половине техник ему даже стали не нужны ручные печати. Теперь он понимал то, что раньше приходило только с заучиваниями и многократными повторениями. С обретением шарингана мир приобрёл ещё большую упорядоченность и логичность. И это было прекрасно.

Клон-ястреб, придуманный Саске, во много раз сокращал чакрозатраты Фукаши и позволял доставлять змея куда надо за короткое время. Пусть Фукаши и шипел, что еле сдерживается, чтобы не укусить клона и что это позор для змеи, чтобы тебя таскали всякие птицы, но время это действительно сокращало во многие разы, а благодаря проглоченным накопителям чакры Фукаши мог всё разведать и выполнить призыв самого Орочимару. Просто и скрытно. Практически никто даже не замечал отлучки из Конохи на несколько часов.

— В деревне есть семья бывшего шиноби. У них недавно умер малыш, — зашипел змей, сухо усмехнувшись.

— Полагаю, что его укусила змея? — криво улыбнулся Орочимару.

— Он всё равно был болен и не дожил бы и до трёх лет, — покачал головой Фукаши. — Даже я не стал бы убивать младенца, если бы был другой выбор. Но твои запросы велики. Ты же хочешь, чтобы о твоём отпрыске позаботились должным образом?

— Да, — согласился Орочимару, подумав, что в последнее время несколько размяк и даже испытал мимолётное сожаление от гибели чужого ребёнка. — Идём, покажешь их дом, чтобы я подготовился.

* * *

Дом, который нашёл Фукаши-сан, выглядел добротным, а хозяева были ещё молоды; было заметно, что в их семье произошла утрата и темноволосая женщина переживает. Орочимару достал свитки, просмотрел маркировки на них и распечатал новорождённого с геномом того ледяного парня, чьё ДНК они взяли на прошедшем более полутора лет назад в Конохе экзамене на чуунина. Матерью младенца стала Гурэн, точнее, её биологический материал в виде яйцеклетки. Родительские хидзюцу перекрывали четыре из пяти стихий: воду, землю, молнию и ветер, так что мальчик должен был вырасти интересным. Естественно, собственное сознание Орочимару тоже посадил в ребёнка ещё на эмбриональной стадии. Идея «бессмертия» давно переродилась и стала глобальней.

Эксперименты были весьма долгими, но Орочимару был уверен, что перевёл «ДНК-сознания» в наследуемый признак.

Сильнейшие шиноби в различных странах, с его умом и способностями к обучению, при наличии особых геномов смогут выучить всевозможные техники и передать их следующим поколениям. Рано или поздно такие шиноби и основанные ими кланы займут ключевые посты во всех мировых странах. Это как глобальное мировое господство, общее сознание, общая идея, память. Понимание других. Родственные связи.

Когда-то его напарник Сасори подсадил Кабуто, когда тот был совсем маленьким ребёнком, лет четырёх, особую технику-печать, которая превращала человека в марионетку-шпиона. В «Корне» были подобные методы для того, чтобы «бросить семя великого Дерева Конохи». Засылали шпионами совсем юных детей, с помощью ментальных техник блокируя память и воспоминания. Потом в определённом возрасте память возвращалась и человек тоже возвращался в Коноху, чтобы передать накопленную информацию. Вот только Данзо никому не доверял, и выращенных в другом селении шиноби по-тихому ликвидировали. Особенно учитывая, что никого стоящего в качестве «семени» не посылали.

Орочимару взял на вооружение эти идеи, но изменил главное. Он хотел, чтобы его продолжение выросло сильным, в любящей семье, и смогло изменить этот мир. Пусть это будет длительный процесс. Но кто торопится? Время есть. Даже если сам он, его тело, погибнет, все эти дети будут жить, и он будет в них. Объединять, направлять, копить знания. Проживать их жизни, испытывать новые впечатления, учиться техникам и придумывать новые. Истинное бессмертие.

Младенец серьёзно смотрел на него серо-голубыми глазёнками, словно уже понимал, какая важная миссия ему предстоит.

— Надеюсь, что мы ещё встретимся, — осторожно провёл пальцем по крошечной ручке Орочимару.

Затем он сложил печати, и из земли вырос грязевой клон, который приобрёл вид измождённой женщины с тёмными волосами.

— Иди, — коротко приказал Орочимару, передавая клону завёрнутого в тряпки младенца.

С разыгрываемой сценой он не особо заморачивался. Тем более, что в их жестоком мире такое случалось сплошь и рядом.

После заката в богатый дом постучалась женщина, на руках которой был новорождённый младенец. Женщина умирала, видимо, подхватила какую-то послеродовую заразу. Из последних сил сунула оторопевшему мужчине своего ребёнка и скончалась прямо на крыльце.

Обычно умершую женщину хоронили где-нибудь на заднем дворе, а ребёнка решали оставить себе, воспитывать и растить вместо недавно почившего. В деревне чаще всего даже не узнают, что ребёнок не тот же самый, который родился в той семье. Конечно, бывало, что Фукаши находил семью, в которой умер и взрослый ребёнок, или семью, в которой хотели, но не могли завести детей, тогда о том, что младенец приёмный, знали, но и это было не страшно. Все понимали горе родителей и желание от него отгородиться.

Взрослого ребёнка, конечно, могли и не принять. То же «семя», брошенное в других деревнях, в большинстве своём росло потом в интернатах или домах сирот, но подобной участи для своего потомства Орочимару не желал, поэтому выбор семьи был весьма придирчивым.

Эти дети должны были вырасти и не жалеть о своей участи. У каждого из них была своя судьба и свой путь, по которому им предстояло пройти.

— Они приняли его, — сообщил вернувшийся Фукаши-сан. — Назвали в честь своего сына — Кано.

Орочимару кивнул и развеял своего захороненного клона, превратив обратно в землю.

Фукаши вернул накопитель чакры.

— Я возвращаюсь.

— Хорошо. Я призову тебя, когда ты снова понадобишься, — согласился Орочимару.

Змей с хлопком исчез. Орочимару сложил печать обратного призыва и вернулся в свою лабораторию, чтобы записать в журнал наблюдения, координаты заселения, имена родителей и имя очередного приёмного ребёнка.

— Кано — мне нравится, — аккуратно вывел он иероглифы. — Означает «Бог воды». Тебе, я думаю, будет подходить это имя.

* * *

— Дзидзи-сан! — вошла в лабораторию Има. — Ты уже вернулся?!

Орочимару посмотрел на девочку из первого потомства, которой было уже четыре с половиной года. Его «дети-внуки» были весьма любознательными, а также прекрасно чувствовали его перемещения. Да и ещё больше года назад объявили ему, что собираются помогать «завоевать мир». И действительно помогали по мере сил. По крайней мере, благодаря им и вживлённому шарингану Орочимару понял, как можно перевести своё ДНК-сознание в наследуемый фактор.

К сожалению, с пятью первыми Учиха и двенадцатью Сенджу такого не вышло. Впрочем, лиха беда начало. Учиха и Сенджу — кланы-лидеры в Конохе, а значит, будут следовать той же политике. Тем более совсем недавно прошло «грандиозное пополнение у Учиха»: тройня у Гурэн, тройня у Шизуне, двое детей у Комацу-сан. Пятеро из этих младенцев были искусственно выращенными, с набором вполне приличных геномов, также они наследовали и сознание Орочимару.

К тому же собственный ребёнок Гурэн тоже был с шаринганом — развитие додзюцу ощущалось совсем иначе. Даже удалось убедить Какаши, что у второго его ребёнка вполне может быть шаринган, так как над бывшим Хатаке проводили те эксперименты. Единственное, Орочимару пришлось отказаться от идеи включить геном Учиха в своих детей, но зато, благодаря множеству собранных ДНК и их вариаций, удалось сделать тоже кое-кого в перспективе интересного.

Ещё через два месяца должна была родить тройню Хана — жена Кабуто, причём только один из них был «пробирочный». Убедить, что девушка носит тройню, а не двойню, не составило большого труда, тем более что Кабуто был в курсе экспериментов. Третий сын Кабуто, как и младенец Кано, по их задумке и экспериментам, должен был совместить геном льда. Кано должен был стать вторым ребёнком Кабуто, но оказалось, что Хана носит двойню, поэтому Кано вошёл в проект, который Орочимару назвал «Хототогису» — в честь птицы, которая подкладывает яйца в чужие гнёзда, чтобы другие птицы позаботились о её детях.

— Я вернулся, — подтвердил Орочимару. — А вы помогали Шизуне, Гурэн и Комацу с детьми?

— Да, конечно, дзидзи-сан! — закивала Има. — Они такие маленькие, но такие хорошенькие. У нас стало так много братиков и сестричек! Это так здорово!

— Ты как-то особенно себя ощущаешь? — заинтересовался Орочимару, вспомнив, как Шизуне хвалила Иму и её сестру — Ёши — за то, что те словно чувствуют, что надо младенцам. То ли есть, то ли ползать, животик болит или пелёнки намокли.

— Наверное, — легкомысленно пожала плечами девочка. — Когда все рядом и у них всё хорошо, мне тоже хорошо.

— За этим надо понаблюдать, — задумался Орочимару.

— Новый эксперимент? — оживилась Има.

— Ну, мы же хотим сотворить новый мир? — ухмыльнулся он.

— КОНЕЦ ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ —

— КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ —