— Кто его знает... Подчас она ослепляет человека, и он перестает видеть...
— И жаждет лишь крови! Высшее проявление психологии собственника... А ведь человека нельзя присвоить, как вещь. Он свободен!
— И может... совершать свинство? Тогда скажи и уходи, если ты свободен... Зачем юлить, прикидываться ангелом?
— Очевидно, страшилась мести. Потому и тянула, не решалась признаться.
— Возможно...— согласился Корицкий.— Но разве допустимо с одной меркой подходить к оценке, всех людей?
— Не согласна с вами. Значит, к закону разный подход, значит, не все равны перед законом?
— Я этого не утверждаю.
— Из ваших слов невольно делаешь такой вывод. Или вы хотели сказать, что в каждом правиле есть исключения?
— Хочу, чтобы вы правильно меня поняли.
— Для этого надо четко выражать свои мысли и тем более — правильно поступать, не так ли?
— Уж и не знаю, как справиться с таким заданием...
Они встретились взглядами и рассмеялись...
Вероника взглянула на часы:
— Кажется, пора идти. Вот только бусинка... Вы отдаете ее мне?
— Пока нет...— Корицкий взял бусинку, снова завернул ее в лоскуток и положил в карман.— Это мой талисман.
Капитану хотелось многое сказать этой женщине, но врожденная застенчивость сдерживала.
«Неужто эта крохотная, но такая памятная бусинка ничего в ней не разбудила?..» — с грустью подумал Корицкий.
Они вышли на улицу, уже освещенную фонарями. На остановке толпились люди, сесть в троллейбус было невозможно.
— Давайте возьмем такси,— предложил Корицкий.— Есть поблизости стоянка?
— Стоянка недалеко, но в это время и там полно желающих.
— Все равно будет быстрее, пойдемте,— сказал он и взял Веронику за руку.— Хоть раз послушайтесь меня, а то не отдам бусинку...
— В таком случае согласна,— засмеялась Вероника, и они пошагали к стоянке.
— Где сейчас служит капитан Корицкий? — впервые поинтересовалась она.— Издалека приехал?
— Да, далеко служу. В Забайкалье, «где золото роют в горах». Отслужил свое там, хочу теперь к вам перевестись...
— В Минск?
— Один хороший знакомый обещал помочь.
— Значит, и вас знакомые выручают?
— Впервые в жизни. И если пойду на такое, то уж поверьте — не ради себя.
— Тогда ради чего или кого вы отважитесь на такой шаг? Ведь это не так просто...
— Если скажу — не поверите.
— Тогда лучше помолчите...
Корицкий никак не ожидал такого ответа.
21
Все трое с шумом поднимались по хорошо освещенной лестнице. Впереди бежала маленькая Лика, постукивая каблучками по ступенькам. Она несла мамину блестящую сумочку. Вслед за дочкой шла Вероника с покупками. Последним шагал Корицкий с двумя портфелями — своим и Лики.
— Вот мы и пришли, вот мы и пришли! — радостно закричала девочка и стала прыгать возле дверей с табличкой «12». Вероника не спеша отомкнула дверь, вошла, включила свет.
— Ну что ж, добрый вечер в хату! — торжественно произнес Корицкий, поставил на тумбочку портфели, снял фуражку.
— Это не хата, а квартира,— поправила девчурка гостя.— Верно, мама? Разве дядя не видит?
— Добрый вечер,— ответила Вероника Корицкому,— А ты, Лика, не будь надоедой. Раздевайтесь... Дядя капитан все видит, но когда-то так говорили, был такой обычай. Хороший обычай наших дедов и прадедов.
— Теперь так не говорят...— обиделась Лика.
— Теперь многое забыто. Даже «спасибо» не всегда говорят, не только «добрый вечер»,— говорила Вероника, снимая нальто. И к гостю: — Что же вы стоите? Раздевайтесь, чувствуйте себя, как дома.
Корицкий испытывал какую-то скованность и злился на себя: «Надо ж самому напроситься в гости! Ведь чувствовал: Вероника не спешит приглашать домой, а все равно не сдержался. Захотелось, видите ли, посмотреть на нее вблизи, на ее дочку, на всю обстановку...»
Он снял шинель, фуражку. Заметил на стене перекосившуюся вешалку и подумал: «Нет в доме мужской руки...» Посмотрелся в зеркало, причесал волосы.
— Лика! — позвала мать дочурку.— Вымой руки и будешь помогать мне накрывать на стол. А вы пока полистайте газеты.
— Нет уж... Если надо помогать, то и я иду в помощники. Бесплатная рабочая сила, грешно не воспользоваться. Что прикажете делать?
— Да что тут делать? — смутилась хозяйка.— У меня все готово с утра. Если хотите, разогревайте борщ, нарежьте хлеб...
Корицкий пошел вымыть руки. В ванной комнате был образцовый порядок. Все лежало и висело на своих местах: гладкие полотенца для рук и махровые для ванны, мыло и шампунь, одеколон, пасты, зубные
