Возрастное ограничение: 18+
ВНИМАНИЕ!
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
========== ПРОЛОГ ==========
Все началось несколько месяцев назад. А точнее – два. А если еще точнее, семнадцатого февраля. Именно в этот день я пришла на собеседование в один из филиалов крупного российского банка на одну весьма некрупную должность. А именно – оператор колл-центра.
А чем еще, скажите, пожалуйста, мне было заниматься со своим педобразованием? Идти работать учителем я никогда не хотела. Практика была самым отстойным временем за все пять лет моей учебы. Да и без нее я прекрасно понимала, что я и преподавание сочетаются также, как молоко и соленые огурцы. От вида сопливых детей, сидящих за партами, у меня открывался понос. Ну, не люблю я детей. Зачем пошла в пед? А куда, скажите, пожалуйста, я должна была еще идти в нашем городишке, чтобы получить бесплатное высшее образование? Либо пед, либо какое-нибудь ПТУ. Я бы вообще, вероятно, обошлась без «вышки», но… родители. Мама с папой в голос кричали после одиннадцатого класса, что я должна… нет, они говорили обязана получить высшее образование. Что человек без «вышки» все равно что выкидыш урбанизации. Поэтому у меня не осталось шансов просто найти что-то по душе. И я выбрала пед. Из нашей школы туда поступила добрая половина учащихся. Часть ушли в техникумы, а самая малая часть вообще переехали, чтобы найти себя где-то в другом месте.
Лично я никуда не хотела уезжать, но и, получив диплом, не собиралась батрачить в школе за зарплату, не превышающую прожиточный минимум. По крайней мере, на начальном этапе. Поэтому после окончания института ушла работать в магазин техники. Меня хватило на год. Просто график по двенадцать часов, разнообразие штрафов и возможность посидеть лишь полчаса на обеденном перерыве во время рабочего дня отбили у меня всякую охоту выполнять различные KPI. А без них зарплата продавца бытовой техники ненамного уступает заработку учителя.
Потом была должность мерчендайзера. Я обожала эту работу. Мне удалось устроиться в компанию, которая торговала шоколадками, и я часто таскала домой всякие «бонусные» плитки шоколада и прочие вкусности. Но потом у нас сменилось руководство, и новый начальник меня невзлюбил. Пришлось уволиться. Но сама идея работы мне нравилась, и поэтому я ушла в другую компанию. Эта фирма занималась бытовой химией, и у моих родителей до сих пор дома целая куча туалетных блоков, чистящих средств и мочалок. На обеих позициях мерчендайзера я продержалась полтора года. Потом мне предложили стать торговым представителем. Это было своеобразным повышением, которое влекло за собой и увеличение заработной платы. Да и самолюбие такой поворот событий, конечно, радовал.
Я много раз наблюдала, как парни и девушки, торговые из разных компаний, приходили в супермаркеты и шли прямиком в кабинеты заведующих. Их работа была непыльной, им не нужно было таскаться с коробками чистящих средств, надрывая задницу, и не нужно было перебиваться йогуртом и булкой, сидя на остановке, в ожидании автобуса, чтобы отправиться в очередную точку.
Поэтому я с радостью отреагировала на это предложение, ведь права я получила, учась еще на третьем курсе, но была одна загвоздка. Мне нужна была машина. И тут я обратилась к родителям с просьбой помочь. На что мои предки сказали, что если я хочу машину, то и купить я ее должна сама. Это было большое разочарование, учитывая то, что я не просила новый «Майбах». А откуда я сама должна была взять деньги даже на старую потрепанную колымагу – было непонятно. Утешила меня как обычно бабулита – мама моей мамы, с которой я была ближе и дружнее, чем с обоими родителями вместе взятыми. Несмотря на то, что с моей бабушкой у меня была гораздо большая разница в возрасте, нежели с ними, она меня понимала лучше, чем мать или отец.
Так или иначе, моя бабуля дала мне сто пятьдесят тысяч, которые она откладывала «на похороны» (она и сейчас их откладывает, и мне кажется, что на ее сбережения можно перехоронить весь подъезд), и еще пятьдесят мне дали в кредит. Итого у меня было почти двести тысяч. Я попросила товарища с работы, с которым мы неплохо общались, чтобы он помог с выбором машины. И в итоге, мы с ним и бабушкой (которая заявила, что во что бы то ни стало поедет с нами) потратили все выходные на поиски машины. И, наконец, я нашла ее.
Зеленая, цвета голодного поноса, наполовину проржавевшая, покрытая в некоторых местах коррозией, праворукая «Тойота» встретила меня в самом конце авторынка. Я влюбилась в нее сразу же, как только увидела. Просто почувствовала, что вот, то самое. Мое. И, кинувшись внутрь салона, принялась рассматривать и разглядывать все кнопочки, тумблеры, рычажки. Все было пластиковое и готовое вот-вот отвалиться. Но мне все это нравилось. Обивка на дверях была светло-грязной. Напоминала половую тряпку, лежащую у бабушки в ванной. Сам пластик на приборной панели был уже выцветший и кое-где потрескавшийся. Но и это мне нравилось. Я вылезла из машины и обошла ее. Открыла багажник, заглянула внутрь. Там максимум поместилась бы аптечка, но мне было плевать. Эта машина была абсолютно непрактичной, выглядела, как отрыжка автомобильной свалки и, ко всем своим недостаткам, была еще и праворукой, но… Я полюбила ее с первого взгляда. Поэтому, благодаря стараниям бабули и моего товарища нам удалось сторговаться с «перекупом» — зрелым мужчиной кавказской национальности, который выглядел так, словно его голова росла прям из плеч – минуя шею. И в итоге, забрали мы это чудо автопрома, которое было ненамного младше меня, за сто пятьдесят тысяч. Так я стала торговым.
В это же время я решила, что пора начать самостоятельную жизнь и съехала от родителей. Точнее, бабуля мне помогла их «дожать», чтобы они отпустили меня без скандала. Мама искренне не понимала, зачем мне нужна отдельная квартира, если у меня есть отдельная комната. Но бабушка пришлепнула ее мощным аргументом – «Как она тебе внуков будет делать, пока вы с отцом за стенкой?!»
Я, конечно, внуков им делать вообще пока не планировала, потому что, боюсь, от женщины забеременеть нереально, если что-то, конечно, не изменилось со времен моего изучения анатомии. А спала я исключительно с женщинами. Ну, как спала. Это звучит слишком гордо. Не то, чтобы спала, скорее так, периодически лежала рядом. Поскольку мой послужной список постельных партнерш был весьма скудным. Но не суть. В общем, я переехала в небольшую квартиру неподалеку от дома бабули и стала торговым.
На этой вакансии я прослужила верой и правдой компании три с лишним года. И после того, как мне стукнуло двадцать девять, я поняла, что больше не могу. Как пела многоуважаемая Алла Борисовна, любовь к которой мне привила бабуля: «Не могу и не хочу!»
Я устала впаривать людям товар, устала привирать и даже лгать (а это я делала часто – тот, кто когда-нибудь работал торговым, прекрасно меня поймет). И от постоянных разъездов я тоже устала. Утром, добираясь из своего района в офис компании к восьми часам, я с завистью смотрела на пешеходов, идущих к бизнес-центрам, которым просто нужно дойти до офиса и выйти оттуда уже вечером. Моя же работа подразумевала постоянное передвижение. И если поначалу мне это, напротив, нравилось, то спустя три с небольшим года я реально этого уже не выносила.
Ждать повышения до супервайзера, чтобы проводить большую часть недели в офисе за компьютером было бессмысленно. Поскольку наш штат был укомплектован, текучки не было, а значит, вакантных мест тоже. А ждать, пока кто-то умрет или решит уволиться, было глупо. В итоге после недолгих раздумий я решила уйти.
Мои родители, которые и так были не в восторге от выбора моей профессии, были в еще большем «невосторге», когда я рассказала, что уволилась. Они считали, что сначала я должна была найти место, куда уходить, а потом уже только брать расчет.
В очередной раз меня поддержала только бабулита, за что я была ей благодарна.
И вот, в феврале, после продолжительных поисков работы меня пригласили на собеседование в колл-центр. Именно тогда и началась вся эта история.
========== ГЛАВА 1 ==========
Само собеседование прошло достаточно стандартно. Меня спрашивали о прежнем опыте работы, о том, почему я меняю вид деятельности, а также последовал ряд неуместных и, на мой сугубо личный взгляд, глупых вопросов типа «Расскажите о том, кем вы видите себя через пять лет», «Почему мы должны вас взять» и «Расскажите о своих недостатках». Я знала, что такое будут спрашивать – уже привыкла за время своих поисков, но каждый раз эти вопросы меня буквально вымораживали. Почему вы должны взять именно меня? Потому что вам нужен работник, а мне, черт возьми, деньги! Недостатки? Какой адекватный человек будет честно рассказывать, что с ним не так? Типа… «Ой, вы знаете, по пятницам я мучаю животных» или «Я часто ухожу в запои и принимаю наркотики»? Бравировать отговорками вроде «Мой основной недостаток – трудоголизм/гиперответственность/слишком большая любовь к работе» мне не хотелось, поэтому я всегда терялась на таких вопросах. Хотя прекрасно знала о своих недостатках. У меня их было два, и они не то чтобы были прям недостатками. Скорее, тем, что мне иногда мешало.
Первое – я отвратительно готовлю. Нет, правда, мои руки настолько кривые, что я могу отравить человека, просто налив ему воды из-под крана.
Второе – я иногда слишком застенчива. Мне сложно знакомиться с новыми людьми, в незнакомой компании я чувствую себя некомфортно – хотя странно, да, учитывая, сколько я отработала торговым. Но вот такой парадокс – на работе я могу трепать языком хоть с кем и хоть о чем, а в жизни из меня иногда и слова не вытянешь. А уж в плане общения с девушками это вообще полный ахтунг. Я вообще удивлена, как так получилось, что у меня вообще были девушки. Потому что я совершенно не умею делать первый шаг и иногда я напрочь лишена романтики. Пока в кино показывают милые свидания при свечах и с вкусным ужином, я вполне могу предложить девушке прийти ко мне в гости на картошку с бочковой селедкой. Ну, потому что это действительно вкусно! И я ничего не могу с этим поделать. Я стараюсь быть более… обычной, что ли. Стандартной. Но получается не всегда.
Итак, я прошла собеседование и мне сказали, что в течение недели дадут ответ. Я, конечно, не рассчитывала на то, что меня возьмут. Обычно фраза «мы вам перезвоним» означает «надеемся, вы сами найдете, где дверь». Но каково было мое удивление, когда через три дня мой телефон зазвонил, а приятный голос в трубке сказал, что ждут мою заполненную анкету, чтобы ее проверила СБ. И еще через день мне сообщили, что в понедельник ждут меня в офисе с документами.
***
Понедельник выдался солнечным, хотя и очень холодным. И я опоздала на работу в свой первый рабочий день – моя машина не завелась, и пришлось тащиться на автобусную остановку.
Старый, разваливающийся ПАЗик, кряхтя и глухо охая, подъехал только через двадцать минут, когда моя задница уже была похожа на сосульку. И когда я наконец добралась до офиса, то была красная не только от мороза, но и от стыда. К счастью, мне даже замечания не сделали. Девушка, которая приняла мои документы, просто мило улыбнулась и покачала головой с таким выражением лица, словно ждала от меня чего-то такого. Типа «Ну, я знала, что ты нелепая».
Где-то через час меня повели в большой опен-спейс, где сидела целая куча народу. Такой своеобразный муравейник, где у каждого муравья перед глазами персональный компьютер и наушники с микрофоном. В огромном кабинете стоял размеренный гул, как на оживленной трассе. Тут и там слышалось «Здравствуйте, чем могу помочь, у вас есть минутка» и прочие фразы по скрипту, о котором мне тоже уже рассказали.
Экскурсоводом выступил руководитель колл-центра — парень чуть за тридцать с уже видимой залысиной и огромным прыщом на носу. Я как могла старалась сосредоточиться на его словах, но прыщ буквально приковывал мой взгляд, поэтому, я уверена, что часть информации все же пропустила мимо ушей.
Он рассказывал, как тут все устроено, в чем заключается основная задача, какой план по звонкам и прочие моменты, которые нужно было знать. Когда мы подошли к моему месту, которое находилось в самом углу кабинета, Илья – этот самый парень с прыщом, показал мне на стул и проговорил:
— Ну, осваивайся, сейчас скину тебе доступы и все документы, которые нужно изучить перед тем, как ты встанешь на линию. Почитаешь, а в обед можем выпить в столовой кофе, я расскажу обо всем подробнее, да и у тебя, уверен, вопросы появятся. Он положил руку мне на плечо, слегка сжал его и, развернувшись, как солдат на плацу, зашагал прочь. Я уставилась на синий офисный стул и светло-коричневый стол с монитором и клавиатурой, которые на нем стояли. Повесила рюкзак на спинку и, наклонившись, включила системный блок. Когда я выпрямилась, то на меня смотрели два темно-серых глаза с веселыми искорками во взгляде.
— Привет! Я Маша! А тебя как зовут? – девушка была примерно моего возраста с неуместной фиолетовой помадой на губах и ярко-розовыми волосами.
Прежде, чем ответить, я моргнула несколько раз, предположив, что мне она мерещится. Когда поняла, что девушка вполне себе реальна, то, наконец, заговорила:
— Я… Я Слава. Очень приятно, — кивнула я и уселась за стол, в ожидании, пока загрузится система.
— Слава это… Владислава? Святослава? Вячеслава? – она наклонила голову и прищурилась.
Вздохнув, я ответила на самый популярный вопрос, который чаще всего звучал в моей жизни.
— Мирослава.
— О, круто, — кивнула она, а потом рассмеялась. – Тебя, наверное, часто об этом спрашивают?
— Ну, не чаще, чем семь раз в неделю, — улыбнулась я, стараясь быть дружелюбной. Мне нужны тут приятели, иначе работать будет совсем тоскливо.
Маша снова рассмеялась и кивнула.
— Понимаю. Я часто слышу вопрос о выборе цвета, — она указала на свою голову и встряхнула копной ярко-розовых волос.
— И… почему такой выбор? – я улыбнулась, искренне пытаясь понять, чем должен руководствоваться человек, чтобы выкрасить голову в такой ядреный оттенок.
— Необычно, — пожала плечами Маша. – Не хотелось быть блондинкой или брюнеткой. Да и парню моему нравится.
— А у него какой цвет волос?
— Нет, он лысый, — совершенно серьезно ответила Маша.
— О, ясно, — кивнула я. – Тут нет строгих правил к… внешнему виду, так скажем? – решила я воспользоваться говорливостью своей «соседки».
— Не, у нас без дресс-кода, — махнула рукой девушка, а я впервые решила внимательнее посмотреть вокруг.
Народу было немало. Столы стояли прямыми линиями по восемь штук в ряд. В общем счете было всего тридцать два стола. И большая часть из них была занята. Преимущественно в колл-центре работали девушки. Почти все были молодые. Зрелые тоже присутствовали, но их было очень мало. Парней вообще можно было пересчитать по пальцам. И тут действительно не было дресс-кода, потому что все были кто во что горазд – желтые пиджаки, яркие свитера, футболки с принтами. Я даже почувствовала себя немного глупо в своих брюках, футболке и пиджаке с вставками на локтях.
— И всех вас хватает, чтобы обработать все заявки? – удивленно проговорила я, прекрасно зная популярность этого банка.
— Нет, ты что, — рассмеялась Маша, окончательно отодвинувшись на стуле от стола и подъехав к моему столу. – У нас только корпоративные клиенты. «Физики» все обслуживаются другими. Да и то, даже для «юриков» нас не хватает. Часть работает удаленно. Плюс ночная смена.
— А-а-а, — понимающе протянула я. Видимо, все же какую-то информацию от Ильи я пропустила. – Ты давно тут работаешь?
— Уже больше полугода, — на секунду задумавшись, ответила девушка, сложив полные ножки одну на другую.
— И как, нравится?
— Ну, Я раньше в колл-центре страховой компании работала, — закатила она глаза. – Вот там был ад. Тут нормально. Коллектив у нас хороший, начальство адекватное, да и штрафуют редко, — пожала она плечами. – Я вообще менеджером по продажам хочу быть. Записалась на тренинг. У нас тут целый учебный центр. В мае начнутся курсы.
— Ого, — покачала я головой. Звучит неплохо. – Нравится продавать?
— Не особо, — поморщилась Маша. – Но у продажников зарплата хорошая.
— Это да, — протянула я, вспоминая свою рабочую биографию. На должности торгового я иногда зарабатывала с помощью премий куда больше, чем была моя основная зарплата.
— А ты где раньше работала? – оживилась Маша, поняв, что я не настроена завершать нашу беседу. К слову, ее телефон звонил уже в третий раз, но она упорно его игнорировала.
— Торговым, — коротко ответила я, одновременно кликая мышкой, чтобы войти в систему.
— Ого, то есть продавала? А чего сюда решила перейти? – удивленно проговорила девушка.
— Устала, — честно ответила я. – А тут какой пароль вводить? – обратилась я к девушке, указывая пальцем на экран.
— Тебе Илья должен был скинуть, тебе надо его на свой поменять, — Маша встала и подошла ко мне, склонившись над столом.
После коротких манипуляций я зашла в корпоративную программу и почту.
— Ну, изучай. Будут вопросы – спрашивай, все подскажу, — улыбнулась Маша, возвращаясь на свой стул.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я девушку.
— Кстати, поосторожнее с Ильей. Он обожает новеньких, — снова многозначительно закатила глаза девушка. – Не позволяй ему лишнего. Ну, конечно, если тебе это не надо.
— Что ты имеешь в виду? – нахмурилась я. – Он что, приставать будет?
— Да нет, — снова махнула она рукой. – Он безобидный. Но попытается тебя обольстить. Если ты не заинтересована, лучше сразу ему дать понять это. Поверь, — глаза Маши расширились чуть больше, словно это должно было меня убедить.
— Ну, просто чудесно, — пробормотала я себе под нос, погружаясь в новую для меня работу.
***
Где-то через неделю я уже ощущала себя в новой должности, как рыба в воде. Работа была интересная. Единственное, что мне не нравилось, это периодическая необходимость «раскручивать» клиентов на какие-нибудь дополнительные опции или на пролонгацию договора. Это своего рода тоже были продажи, но в целом, мне все нравилось. Один раз меня даже какой-то мужчина пригласил на свидание – настолько ему понравился мой голос. Это было странно, учитывая тот факт, что я успела простыть и разговаривать стала с заметной хрипотцой.
С Машей мы быстро подружились. Она оказалась милой девушкой, общительной и разговорчивой. Очень разговорчивой. Это я к тому, что к концу недели я знала о ней буквально все – начиная с того, где она родилась, заканчивая биографией ее парня. А я не то, чтобы спрашивала.
Так или иначе, в пятницу вечером, когда мы уже одевались, стоя в большой гардеробной, Маша повернулась к висящему на стене зеркалу, посмотрела в него, поправила шапку, оттянула нижнее веко на правом глазу, что-то там разглядывая, и вздохнула:
— Ну, все. Кончилась спокойная жизнь, — протянула она и снова вздохнула. Еще обреченнее.
— О чем ты? – застегивая куртку, спросила я.
— Тебе не кажется, что у меня конъюнктивит? – девушка обернулась ко мне, продолжая оттягивать веко. А я терпеть не могла, когда люди ковырялись пальцами в глазах.
— Нет, не кажется, — мельком взглянув в ее вытаращенный на меня глаз, ответила я. – Так что ты имела в виду, говоря, что кончилась спокойная жизнь? – вернулась я к теме разговора.
— Авдеева в понедельник из отпуска возвращается, — Маша наконец оставила свой глаз в покое и теперь подтирала мизинцем слегка смазанную тушь.
— Кто такая Авдеева? – нахмурилась я. Ни о какой Авдеевой Илья не упоминал.
— Ну, здрасьте, — Маша снова повернулась ко мне. – Наша управляющая. Филиалом. Тебе разве Илья не говорил? Он обычно знакомит со структурой компании и аппаратом управления.
— Нет, не говорил. И что с ней не так? – я натянула шапку с помпоном на уши и сунула руки в карманы, чтобы достать перчатки.
— С ней-то? – усмехнулась Маша и достала из сумки варежки. – С ней все более, чем «так». Кроме самомнения и излишнего внимания к сотрудникам.
— Я не понимаю, — вздохнула я, когда мы направились к лифту.
— Ну, понимаешь, Надежда Викторовна, она… Как бы сказать… Она трудоголик. И требует той же излишней любви к своей работе ото всех. Вот ты же видела, как я нет-нет, да бегаю на перекур или в столовую?
— Конечно, — рассмеялась я. – Ты каждый час куда-то да сбегаешь.
— Это повышает продуктивность работы, — пихнула меня Маша, когда мы зашли в кабину, кивнув уже находящимся там коллегам. – Так вот, Авдеева не разрешает уходить просто так. У нас есть специальная группа, где мы «забиваем» время перекура. Чтобы центр не покидало более, чем два оператора за раз.
— Ты серьезно? – нахмурилась я. – А обед?
— Та же история. Обедаем попарно. До тебя тут работала Иринка, мы вместе с ней устроились, в одно время. Так я с ней постоянно ходила и покурить, и на обед. А когда она ушла, мне пары не досталось. Я долго одна обедала. Теперь у меня есть ты, — мы вышли из лифта и направились по широкому коридору к выходу, кивая на прощание охране за стойкой рецепшена.
— А почему у тебя не было пары? Ты же со всеми хорошо общаешься?
— Потому что до тебя я была самая младшая. Тут люди по несколько лет работают, свой костяк, понимаешь?
— Я видела совсем молоденьких девчонок, уверена, они младше тебя.
Мы вышли на улицу, и в нос ударил холодный воздух, пробираясь ледяными иглами прямо в легкие. На какой-то момент мне показалось, будто я не могу глубоко вдохнуть. Но когда более-менее привыкла к смене температуры, это странное чувство прошло.
— Я не про возраст, — махнула рукой Машка. – Олесе, например, двадцать три всего, но она тут уже три года. Я про опыт.
— Понятно, — кивнула я, чуть притормаживая, чтобы не столкнуться с группой женщин, которые обогнали нас.
— Так вот, Авдеева следит за тем, чтобы мы как можно меньше отвлекались от работы. Пока ее не было, Илья дал нам расслабиться. А теперь все, снова концлагерь, — горестно вздохнула Маша.
— Но ты сказала, что она управляющая, какое ей дело до колл-центра? – мы оказались у моей машины, и я нажала на кнопку открывания дверей. Маша, наученная опытом, осталась стоять рядом.
— Ей до всего есть дело. Когда у кого-то рожает дома хомяк – она уже в курсе. Понимаешь, о чем я?
— Звучит, как проблема, — достав с заднего сиденья щетку, я начала сметать снег с лобового стекла, пока машина прогревалась. Температура стала немного теплее, и теперь у меня не было проблем с тем, чтобы завести машину. Но количество снега, который буквально засыпал наш город, все еще удивляло.
— Да она на самом деле нормальная. И к нам заглядывает не так часто, просто у нее свои заскоки. А так она ничего. Правда о себе много думает. Она такая, знаешь, вся из себя. Ухоженная, всегда с иголочки, модная. В одном и том же дважды в неделю не приходит.
Я только усмехнулась, стряхивая с щетки снег. Эта Надежда Викторовна, похоже, настоящая заноза в заднице. Еще и с самомнением через край. Ну, не могло же все быть на этой работе идеально.
***
— Бабуль, все было очень вкусно! – отодвигая тарелку, проговорила я и оперлась спиной о стену.
— Вот еще пирожок с чаем, — бабушка любезно подвинула мне чашку с горячим крепким чаем и тарелку, на которой красовался румяный треугольный кусок пирога. Кажется, с яблоками.
— Ба, ну, ты чего? В меня уже не влезет, — запротестовала я, но замолчала, когда бабулина бровь поползла на лоб. – Ладно, один кусочек.
Бабулита победно кивнула и уселась напротив. Подула на свой зеленый чай и посмотрела на меня.
— Значит, тебе все нравится?
— Пока да. Но в понедельник, говорят, возвращается из отпуска начальство. И это начальство пристально следит, чтобы все работали без отрыва от производства. Говорят, эта дама настоящий трудоголик.
— «Говорят, говорят», — передразнила меня бабушка. – Никогда не слушай других, пока сама не составишь свое мнение. Может, там одни лентяи работают, вот им и не нравится, что она их строит.
— Да нет, — пожала я плечами. – О ней не отзываются плохо. Скорее, наоборот. Маша сказала, что она хорошо относится к подчиненным, даже помогает. Когда у одной женщины муж загремел в больницу с переломом ноги, она организовала ему отличную отдельную палату. А когда у другой родился ребенок и она ушла в декрет – выписала о-о-очень хорошую премию.
— Вот видишь, — назидательно кивнула бабуля.
— Просто у нее типа свои пунктики насчет работы. Но мне только предстоит это узнать, — вздохнула я и принялась за пирог.
— У родителей была? – через какое-то время спросила бабушка.
— Вчера после работы заезжала, — с набитым ртом пробормотала я.
— И как они?
— Также, — махнула я рукой, закатив глаза. – Мама говорит, что я сделала шаг назад в построении своей карьеры. Папа вообще ничего не говорит. Все как обычно.
— А ты сама как считаешь? – спросила бабушка, добавив холодной воды в чашку.
— Сделала ли я шаг назад? – уточнила я, и когда бабуля кивнула, продолжила. – Я не считаю это… деградацией. Это совершенно другая область. Может, поработаю тут, а потом на какую-нибудь другую должность перейду. Маша вон в продажники хочет податься. У них учебный центр же есть, постоянно тренинги всякие, тимбилдинги, корпоративы. Я говорила?
Бабуля снова кивнула.
— Вот. Может, потом в другой отдел перейду. Но пока мне нравится. Зарплата нормальная, мне хватает. Не знаю, чего мама ко мне пристала.
— Она хочет, чтобы у тебя была достойная профессия, — пожала плечами бабушка. – Они с отцом сидят в своих институтах на кафедре и в ус не дуют. Педагог – ведь это так гордо звучит! – передразнила бабулита маму.
— Ба, ты же сама преподавала всю жизнь в школе! – напомнила я.
— Да, но у меня тогда выбора не было. А у тебя выбор есть. Если бы я жила сейчас… Я имею в виду, будь я в твоем возрасте, я бы тоже перепробовала все, пока не нашла то, от чего замирает мое сердце.
— Вот бы и родители так считали, — протянула я разочарованно.
— Я вообще иногда не понимаю, в кого твоя мать стала такой… претенциозной.
— И я, — хихикнула я в ответ на бабушкино выражение лица.
Иногда мне и правда казалось, что они с мамой были из разных миров. Бабушка, с ее советским воспитанием, была куда проще и лояльней, чем мама.
— Ты к Аленке сейчас? – бабуля убрала со стола и сложила посуду в посудомойку.
— Да, обещала приехать, — кивнула я, глядя на снегопад за окном. Была суббота, и снег зарядил с самого утра.
— Она все еще с той девочкой снимает? – бабуля закрыла крышку посудомойки и нажала на кнопку. – Как ее? Наташа? Ира?
— Вообще-то, Аня, — усмехнулась я. – И да, они все еще снимают вместе…
— Аленка тоже без жениха? – вновь спросила бабуля, а я начала волноваться.
— Ну, да…
— Хоть бы помогли друг другу. Присмотрели бы мужичков, — подала идею бабушка, а я лишь нервно усмехнулась.
Алена и Аня были парой, и вряд ли бы согласились присматривать друг другу мужичков. Но бабушка, разумеется, об этом не знала.
— Ага, я им скажу, — поднимаясь с места, кивнула я.
— Ба, ну ты чего, не надо, — застонала я, когда бабуля протянула мне тысячу рублей, пока я обувалась.
— Возьми и не спорь, — твердо заявила бабуля, игнорируя мой отказ. – Купишь себе что-нибудь.
— Пиво и сигареты? – усмехнулась я, поддразнивая бабушку.
— Ты не куришь. А вот пиво можно, — подмигнула она, а я снова рассмеялась и обняла ее.
— Спасибо, ба. Люблю тебя.
— И я тебя, — бабуля поцеловала меня в щеку и отпустила. – Ну, беги. Аленке привет. И Марине ее.
— Ане, — снова поправила я.
— И ей тоже.
Качая головой и улыбаясь, я вышла из квартиры.
========== ГЛАВА 2 ==========
Второй понедельник на новой работе явственно отличался от первого. Вроде бы все было также, но в воздухе парила какая-то излишняя сосредоточенность и напряженность. Даже Маша была более молчалива, чем обычно.
— А чего все такие… странные? – не выдержала я, когда закончила разговор с очередным клиентом.
— Авдеева не в духе. Говорят, Илья получил по шапке за то, что показатели продуктивности упали, пока ее не было, — продолжая пялиться в экран монитора, ответила Маша. – Не хотят рисковать.
— Ого, — протянула я и решила сосредоточить все свое внимание на работе.
***
В два часа мы поставили линию на паузу и отправились в столовую на первом этаже. Это было светлое просторное помещение со множеством столиков. Как правило, нам удавалось без труда находить свободное место, потому что мало кто засиживался тут надолго. Обычно все уходили сразу после того, как поедят.
Мы встали в небольшую очередь с подносами в руках, и я принялась разглядывать предложенные блюда, раздумывая, взять сегодня суп или салат. Я буквально копчиком ощутила, как поменялась атмосфера. Голоса стали более приглушенными, а сама обстановка какой-то напряженной. Я выпрямилась и огляделась. В этот момент почувствовала, как Маша пихнула меня локтем и головой указала в сторону входа. Я перевела взгляд туда и… просто открыла рот.
Я сразу поняла, кто это. Ей-Богу, от этой женщины веяло властью так, что я это кожей почувствовала. Словно я была натасканной полицейской собакой, а она - мешком героина. Это была взрослая, статная женщина лет под сорок со светлыми волосами. Пепельный блонд или что-то вроде этого. Волосы были собраны сзади, открывая ее красивое лицо с полными губами и высокими скулами. Такую внешность моя бабулита всегда называла аристократичной. Ухоженные брови то и дело приподнимались, пока она говорила. А губы то растягивались в ленивой улыбке, то слегка поджимались, когда она ухмылялась. Она и еще какой-то мужчина в костюме лет пятидесяти встали через пару человек после нас, не прерывая разговора. Эта женщина редко отводила взгляд от своего собеседника, но продолжала кивать в то время, когда зрительный контакт прерывался.
На ней была строгая юбка, обтягивающая плотные покатые бедра, блузка и пиджак с рукавом в три четверти, который оголял ее руки. На левом запястье болтались неброские золотые часики с маленьким циферблатом. Я невольно перевела взгляд на свои массивные часы. Настолько массивные, что того и гляди, из них выскочит кукушка, чтобы проорать время.
На ее безымянном пальце правой руки блестело золотое колечко, явно обручальное. И на среднем пальце левой еще одно – с камушком. В вырезе блузки я разглядела симпатичную цепочку с крестиком, разумеется, тоже из золота.
Лично я не любила большое количество украшений, а золото и подавно. Предпочитала серебро или сталь на крайний случай. Всегда считала, что такое количество блестяшек подвергает риску – сороки запросто утащат тебя в гнездо. Но к моему удивлению, обилие украшений на ней не раздражало. Смотрелось все гармонично, даже скромно. И Маша была права. Она выглядела ухоженной. Но в голове вертелось другое слово – холеная. Оно определенно подходило ей, как никакое другое.
— Это Авдеева, — прошипела Машка, когда очередь двинулась вперед, а я наконец прекратила пялиться на женщину.
— Я догадалась, — ответила я, понимая, что мои глаза вот-вот начнут жить своей жизнью – так хотелось снова на нее посмотреть. Она воплощала собой все, что мне нравилось. Статность, властность, красоту.
Даже ее фигура была властной, я клянусь. Она не была худой. На теле явственно выделялись грудь, бедра и задница. Кажется, такой тип фигуры принято называть «песочные часы».
Лично у меня был совершенно непонятный тип фигуры – субтильное телосложение и торчащие кости делали меня слегка угловатой. Грудь была маленькой. Настолько, что я легко обходилась без лифчика. Бедра были не округлыми, а какими-то ровными. Скорее, это была больше мужская фигура, потому что со спины меня легко можно было принять за парня. А на гей-вечеринке меня и вовсе однажды назвали симпатичным геем. Правда, тогда у меня была короткая стрижка. Сейчас мои волосы можно даже в хвост стянуть, пусть и маленький.
Но управляющая была не такой. Это было воплощение женской красоты и сексуальности. И теперь я понимала, почему, как рассказывала Маша, мужики боялись с ней связываться. Трудно противостоять такому магнетическому притяжению. Даже у меня «привстал», глядя на нее, что же с мужчинами творилось, я и подумать боюсь.
Пришла в себя я только когда Маша снова пихнула меня, чтобы я сделала заказ. Я даже не сообразила, что взяла, пока мы не уселись за стол. Только спустя пару минут поняла, что заказала борщ, который вообще не люблю, и какую-то котлету.
Маша начала трещать про своего Жорика, а я запихивала в себя суп, где-то внутри сожалея о том, что управляющая с мужиком сели в другом конце зала, и я не могла на них посмотреть без того, чтобы свернуть себе шею. Я слушала вполуха рассказ Маши о походе в магазин на выходных, пока ножом разрезала котлету. В этот момент масло, что было внутри, брызнуло на мою светло-серую кофту.
— Вот черт! – я тут же промокнула жир салфеткой, но Машка, пытаясь жевать быстрее, замотала головой.
— Не три! – наконец, проговорила она и схватила солонку. – Присыпь солью. Быстро. Потом в туалете застираешь.
— Солью? – скептично отозвалась я, разглядывая пятно. – Это же не вино.
— Делай, что я тебе говорю! – Маша упрямо тыкала в меня солонкой, и пришлось подчиниться.
Я знатно сыпала соль на пятно под Машины восклицания «Еще! Сыпь, не бойся! Побольше!».
— Что-то я наелась, — проворчала я, отодвинув котлету и взяв в руку стакан с компотом.
— Сейчас посидим, а потом застирай в туалете. К вечеру высохнет, нормально все будет, — успокаивала меня Машка.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я девушку. – Я всегда считала, что соль только от красного вина помогает.
– Не только, — усмехнулась она. – Поверь. У меня трое племянников. Я знаю, как избавиться от любого пятна.
— Ну, теперь я знаю, кому звонить в критической ситуации, — рассмеялась я.
***
После затянувшегося обеда Маша вернулась в кабинет, а я направилась в уборную, по дороге снимая кофту. Подошла к раковине и включила воду, стряхнув остатки соли. Налила жидкого мыла и принялась застирывать пятно, бормоча под нос проклятия этой чертовой котлете.
Я услышала, как открылась дверь одной из кабинок, но не обратила внимания. Нас на этаже работает куча народу, мало ли кто это мог быть. Но когда сбоку от меня мелькнуло серое пятно стального цвета, я невольно повернула голову и снова потеряла дар речи. У соседней мойки стояла она.
Женщина включила воду и тоже посмотрела на меня. В ее взгляде за пару секунд промелькнуло несколько эмоций – удивление, недоумение и заинтересованность. Ну, я более, чем уверена, что не каждый день в туалете офиса кто-то занимается стиркой.
Я же пыталась взять себя в руки и вспомнить хотя бы азы вежливости. Поэтому, собрав волю в кулак, я все-таки выдавила жалкую улыбку и пробормотала:
— Добрый день.
Женщина щедро мылила руки под напором воды. Насмешливо наклонила голову и произнесла приятным голосом, который оказался мягче, чем я рассчитывала:
— Вы тут работаете? Я вас не помню.
— Я… Я… Да, — растерянно ответила я, пытаясь собраться с мыслями. Мне всегда было сложно общаться с начальством. И с красивыми женщинами. А с красивыми женщинами, которые являются начальством и подавно. – Я тут … Эм… только неделю. В центр-колле. В смысле, — я густо покраснела и моргнула, встряхнув головой, — в колл-центре.
— Центр-колле? – она неожиданно рассмеялась, выключая воду. – Это интересно. И как? Нравится?
Она вытерла руки, на пальцах которых поблескивали кольца, продолжая смотреть на меня.
Я не совсем поняла, к чему относился вопрос, но решила согласиться.
— Да.
— Все хорошо? Проблем никаких? – продолжала допрашивать начальница, а мне показалось, что она получает удовольствие от моего вида загнанной лани.
— Все… чудесно, — выдохнула я, продолжая пялиться на ее руки, которые, к слову, совершенно не выдавали ее возраст. Они были гладкие и ухоженные. Аккуратные.
— И как зовут нашего нового специалиста центр-колла? – подняла она бровь, выбросив в урну бумажное полотенце.
— Я… Слава. Меня зовут… так, — проговорила я, мысленно проклиная себя за косноязычие. Будь она старой, страшной и толстой, я бы спокойно могла вести с ней беседу о чем угодно. Даже о поэтах серебряного века. Но она была очень, очень красивой. И у меня мозги плавились. Даже свое имя я назвала с трудом. Может, к психологу обратиться с этой проблемой страха властных и красивых женщин?
— Очень приятно. Надежда Викторовна, — она кивнула и улыбнулась. Я увидела ровный, неестественно ровный и неестественно белый ряд зубов. В уголках ее глаз и уголках красивых губ образовались маленькие тонкие морщинки, которые придавали ей какое-то особенное очарование. Говорят, некоторые женщины с возрастом становятся только лучше, как хорошее вино. Святые угодники, я сравниваю свою начальницу с бутылкой вина!
— Я знаю, — брякнула я, почувствовав на лбу испарину, и кивнула, возвращаясь к своему занятию.
— Дома воду отключили? – усмехнулась она, отчего-то задержавшись в туалете.
— Что? – рассеянно переспросила я, снова поднимая взгляд на ее загорелое лицо. Интересно, где она проводила отпуск в это время года?
— Дома воды нет? Тут стираетесь?
Я поняла, что она меня троллит, но не смогла достойно отреагировать. Потому что, черт побери, я не умею нормально реагировать на красивых женщин. Я начинаю вести себя, как придурок.
— Вы видели цены на коммуналку? Экономлю, как могу, — ответила я и покраснела. Петросян, не меньше.
Но она рассмеялась и покачала головой. Пробормотала «Отлично» и покинула уборную. А я еще минут пять стояла и смотрела на себя в зеркало, задаваясь вопросом, можно ли вылечить этот идиотизм или это на всю жизнь.
***
— Алена, я влюбилась, — огорченно протянула я в пятницу, развалившись на диване у подруг в гостях. – Только Ане не говори, иначе она будет заставлять меня действовать и что-нибудь предпринимать, — добавила, услышав, как упомянутая Аня возвращается из кухни в комнату.
— Конечно, не вопрос, — бодро ответила моя подруга, вытягиваясь в кресле напротив.
— О чем секретничаете? – смеясь, спросила Аня, занося в гостиную две пластиковые миски с чипсами.
— Да ни о… — начала было я, но была бесцеремонно прервана.
— Слава влюбилась в кого-то, — перебила меня Алена, тут же приняв сидячее положение и запустив свою клешню в миску.
— О, правда? – удивленные глаза Ани уставились на меня.
— Спасибо, — прошипела я, испепеляя взглядом Алену, которая даже внимания на меня не обращала – так была увлечена поеданием холестериновой отравы.
Пришлось рассказать девочкам о том, как я в очередной раз нашла объект невзаимной любви. Они не единожды слышали от меня подобные истории – я часто питала слабость к недоступным женщинам. Ну, или они мне казались недоступными. Конечно, далеко не во всех я влюблялась. Некоторые мне просто нравились. Но из-за своей застенчивости я не могла сделать первый шаг и почти всегда оставалась в стороне. Со временем симпатия проходила, и я находила новое увлечение. Последний раз, когда я была действительно заинтересована в ком-то, была влюблена, но ничего не вышло, был семь лет назад, когда мы вместе с Аленой познакомились с Аней и ее компанией. Я влюбилась в нее сразу. Высокая, красивая, с необычным разрезом темных глаз. В ней чувствовались восточные корни. Аленке она тоже приглянулась, а сама Аня, кажется, никого из нас вообще не выделяла. Мы начали общаться, подружились, компания стала общей, и Алена смогла пригласить ее на свидание. А я нет. В итоге – они семь лет вместе и очень счастливы. А я так и не нашла ту самую. Мои последние отношения кончились два года назад и, скорее, этот разрыв принес больше облегчения, чем расстройства.
Но девочки все время пытаются сделать из меня более активную. Хотят убедить, что проявлять инициативу совсем не страшно, а иногда и полезно. Но со мной как об стену горох. В компании я иногда главный шут и весельчак, но наедине с девушкой я превращаюсь в барана. Вы когда-нибудь беседовали с бараном? Вот со мной примерно то же самое в такие моменты – максимум, могу что-то проблеять.
И в этот раз я прекрасно понимала, что моя увлеченность – временное явление. По крайней мере, я надеялась. И старалась не думать о той интенсивности, с которой мои мысли то и дело возвращаются к Надежде Викторовне. Наверняка, это просто потому, что у меня очень давно не было секса. Около года, если быть совсем честной. Год назад мы с девочками были на одном мероприятии, и я знатно напилась. А когда я напиваюсь, я могу хотя бы заговорить с девушкой. Вот я с одной и «поговорила». Но я не могу постоянно использовать этот способ – как минимум, вряд ли кто-то оценит, если наработе я постоянно буду бухая.
Поэтому я списывала свой чересчур повышенный интерес к Авдеевой на долгое воздержание.
Я безумно радовалась, когда удавалось увидеть ее в столовой на обеде. Или в коридоре. Еще больше радовалась, когда она здоровалась со мной. Она непременно говорила: «Добрый день, Слава». И он действительно становился добрым. В эти моменты я в обязательном порядке краснела, давилась или начинала чуть ли не задыхаться. А когда мы с ней на прошлой неделе столкнулись в столовой, и она, проходя мимо, задела меня, а потом положила руку на мое плечо, извиняясь, то я вместо компота взяла томатный сок, даже запах которого я на дух не переношу.
В общем, я знатно попала.
— И кто же она? Расскажи, где вы познакомились? – Аня присела на колени Алены, внимательно глядя на меня.
Я поковыряла пивную этикетку, два раза вздохнула и проговорила:
— Она моя начальница.
— Начальница? – удивленно воскликнула Аня, подняв брови.
— Симпатичная? – тут же отозвалась Аленка.
— На работе романы запрещены! – нахмурилась Аня.
— Сколько ей лет? – улыбалась Алена.
— Так, стоп, — подняла я руку, останавливая поток вопросов. – Во-первых, — я посмотрела на Алену, — она не симпатичная. Она ужас, какая красивая. Во-вторых, — перевела взгляд на Аню, — я с ней не собираюсь заводить роман. Она замужем. Да и если бы не была – она натуралка. В этом я точно уверена. А даже если представить, что нет – ей я точно не уперлась никуда. Так что… — я пожала плечами. – Я не нарушаю непреложных правил о служебных романах. Хотя, знаешь, — я улыбнулась, — я была уверена, что ты будешь убеждать меня проявить инициативу.
— Не с начальницей, — покачала головой Аня.
— Ну, она не то, чтобы прям моя начальница. Она управляющая филиалом. Она больше с продажниками работает. Менеджерами.
— Все равно, — не уступала Аня.
— Если бы она не была натуралкой… — протянула я, а потом усмехнулась. – Хотя кого я обманываю. Я все равно ни за что не подошла бы к ней ближе, чем на метр.
— Ну, почти все женщины натуралки только до первого секса с другой женщиной, — махнула рукой Аленка, вклиниваясь в разговор.
— Ты что, толкаешь ее на роман с руководителем?! – возмутилась Аня, повернувшись к своей девушке.
— Я никуда ее не толкаю, просто говорю… — тут же начала оправдываться моя лучшая подруга. – Ведь это правда, что многие женщины после того, как…
— Ты серьезно?! Она же сейчас вобьет себе в голову и начнет еще и об этом думать! – продолжала возмущаться Аня, а я только тихо рассмеялась, глядя на них.
Хорошо, что я так и не нашла в себе смелости пригласить куда-нибудь Аню. Потому что сейчас я смотрела на их пару и искренне радовалась – они давали мне надежду, что настоящая любовь все еще существует. Они были разными, но идеально сочетались. Хотя, конечно, у них было и много общего. Наверное, сложно строить отношения с человеком, с которым вас мало что связывает. Интересы, взгляды на жизнь, мировоззрение. Аня была очень женственной, но обожала надевать бесформенные толстовки и кеды. А Аленка была более грубоватой, резкой, хотя часто выглядела, как леди. Глядя на них, непонятно было, кто же в паре лидер. Они словно менялись, подстраивались друг под друга. И это было прекрасно. В их глазах я видела любовь. Все семь лет, что они смотрели друг на друга, я видела любовь, нежность и привязанность. И это давало мне возможность верить, что и я когда-нибудь найду своего человека.
***
Вечером, лежа в кровати, я размышляла. Наверное, Аня все же права – идея служебного романа сама по себе абсурдна и провальна. Я знаю множество историй, когда ничем хорошим это не заканчивалось. Мне просто надо переждать момент. Эта симпатия пройдет, нужно просто переключиться на кого-то другого. На кого-то… обычного. Доступного. И перестать грезить о красивой властной начальнице, потому что эти влажные мечты все равно ни к чему не приведут.
Осталось понять, как это сделать, ведь на следующих выходных у нас тренинг. И я точно знаю, что один из блоков будет вести она.
Я вздохнула и перевернулась на бок, закрывая глаза. Ничего, надо просто переждать.
***
Всю неделю я была как на иголках. Как назло, в те редкие моменты, когда я выходила из кабинета, я непременно сталкивалась с Авдеевой. В коридоре, туалете, столовой, комнате отдыха, где у нас был чайник. Она словно по щелчку появлялась перед глазами, стоило мне оторвать задницу от стула.
И как назло, она постоянно что-то спрашивала у меня. Типа «Как дела», «Как работа», «Как идут дела с оплатой коммуналки» и все в этом духе. Обычные, ничего не значащие фразы, чтобы поддержать минутную беседу, пока мы моем руки или идем по коридору в сторону комнаты отдыха. Я же только краснела и отвечала всякие глупости. Я уверена, она считала, что я идиотка и задавалась вопросом, как меня вообще взяли на работу. Но часто мои ответы ее смешили, и в глубине души я этому радовалась. Пусть считает меня дурой, зато улыбается. Главное, что я для себя решила – на тренинге мне нужно постараться не высовываться. Просто сделать вид, что меня нет. Забьюсь куда-нибудь в угол и переживу эти несколько часов.
***
Когда я в субботу, опаздывая, зашла в большую комнату, где должен был проходить тренинг, то поняла, что свободное место осталось только одно – в самом центре. Отличное начало для человека, который хотел забиться в угол. Машка сидела сбоку и махала мне рукой. Я, кивая, тихо здоровалась с коллегами, продвигаясь к служебной подруге, и когда оказалась с ней рядом, то зашипела:
— Ты какого хрена мне место не заняла?!
Машка вытаращила глаза, удивляясь моему новому тону. А когда пришла в себя, мило улыбнулась и ответила:
— Я не виновата. Места были расписаны. Вон список висит, кто где сидит.
— Чего?! – я возмущенно обернулась к стене, на которую указала Маша, но в этот момент двери снова открылись, и в помещение вошла она. Она и еще одна женщина. И мужчина. Но не в этом дело. Я даже забыла, как дышать, потому что в первый раз увидела Авдееву не в костюме, а в… обычных джинсах! Джинсы и белый мягкий свитер. И выглядела она еще более сексуальной, чем в юбке и на шпильках.
Понимая, что времени на споры нет, я поперлась на свое место. Усевшись на стул, который громко скрипнул, я чертыхнулась. Теперь дышать даже нужно осторожно, потому что любое движение будет вызывать этот мерзкий звук.
Авдеева прошла к пустой импровизированной «сцене», а мужчина с женщиной встали по обе стороны от нее. Она покивала всем, улыбаясь, и начала говорить:
— Уважаемые коллеги, спасибо, что пришли. Еще раз извиняюсь, что пришлось отобрать ваш выходной, но… Ничего не поделаешь. В будние дни мы не можем отрываться от работы. Но, в знак признательности, этот день будет оплачен.
Все одобрительно загудели, кивая. Она снова улыбнулась и представила прибывших гостей:
— Это наши бизнес-тренера на сегодня – Курочкина Ольга Петровна и Смольный Игорь Федорович.
Кто-то захихикал в аудитории, но один взгляд Авдеевой, и снова наступила тишина.
— Они сегодня проведут два блока занятий по повышению производительности, а со мной будем, как обычно, работать над воронками и техникой продаж.
Она сделала паузу, и в этот момент у меня свело ногу. Я дернулась, а стул заскрипел с такой силой, что на меня посмотрели все. Я ждала, что кто-то поднимется в лифте с нижних этажей и заглянет в аудиторию, чтобы узнать, откуда этот звук.
Авдеева смотрела на меня с поднятой бровью. Я покраснела и слегка улыбнулась.
— Извините, это нога. В смысле, — я мотнула головой, — скрипела не нога, скрипел стул. Ногу свело. Простите.
Я услышала несколько смешков за спиной и сбоку, и покраснела еще гуще, опустив взгляд и уставившись на обложку своего блокнота.
Авдеева снова взяла слово, а я только через несколько минут, когда заговорил этот «Смольный на проводе», смогла поднять голову. Каково же было мое удивление, когда я встретилась с ее глазами, которые внимательно смотрели на меня. Воздух снова трусливо сбежал из моих легких, и я вновь уткнулась взглядом вниз.
Господи, я когда-нибудь смогу хотя бы смотреть на нее спокойно?
========== ГЛАВА 3 ==========
Тренинг от приглашенных гостей был, честно говоря, очень так себе. Я откровенно скучала, но не могла подать виду, поэтому, положив одну ногу на другую и уместив на колене свой блокнот, сидела и рисовала, делая вид, что записываю «очень интересную и важную информацию» от этих бизнес-гуру. Авдеева сидела чуть поодаль, за небольшим столом, и что-то печатала в ноутбуке. Она почти не отрывалась от своего занятия, что позволило мне вдоволь ее рассмотреть и попытаться изобразить увиденное на бумаге.
Я старалась как можно точнее передать ее фигуру, горделивую осанку, тонкие запястья, скулы, подбородок, который почти всегда был приподнят, ее полные губы, которые она то и дело прикусывала, словно размышляла о чем-то. Получилось, конечно, не очень, ведь я не профессиональный художник, а так, любитель. Но тем не менее, вышло похоже.
И когда я уже завершала свою работу, эти бизнес-гуру закончили свое выступление. Было решено прерваться на обед, а потом приступить к последнему блоку, который касался техники продаж. Точнее, в нашем случае, скорее, допродаж. Я заштриховывала на рисунке свитер Авдеевой, когда поняла, что рядом кто-то стоит. Подняв голову, увидела Машу, которая рылась в своей сумочке.
— Идем на обед? – не глядя на меня, проговорила девушка и потрясла свою барсетку.
— Да-да, — закивала я, вставая со скрипучего стула.
Я хотела убрать вещи в рюкзак, но лямка выскользнула, и я не успела задержать блокнот, который полетел на пол. Он шлепнулся и… раскрылся. Угадайте, на какой странице? Разумеется.
Я резко присела, чтобы подобрать его с пола, и в этот же момент мои ноздри непроизвольно расширились. Так всегда происходило, когда я начинала ощущать в воздухе аромат духов начальницы. Поднимая взгляд, я увидела сначала черные кожаные полуботинки, джинсы, белый свитер, а потом и загорелое лицо Авдеевой, которая с интересом меня рассматривала.
Господи, я надеюсь, она не увидела мои каракули, иначе я сегодня же уволюсь без отработки!
Но женщина лишь улыбнулась и, переведя взгляд с меня на Машку, сказала, чтобы мы не опаздывали. Я кивнула, искривив губы и заталкивая злосчастный блокнот в рюкзак. Больше я его не достану оттуда никогда. А еще лучше – сожгу к чертовой матери. А пепел развею на каком-нибудь перекрестке в полнолуние.
***
— Ну, что, готова к последнему блоку? – откусывая переваренную брокколину, спросила Маша, покачивая ногой, которая торчала из-под стола.
— А что? Нужно было что-то готовить? – я выпучила глаза, так и не донеся до рта такую же переваренную сосиску. Уснула повариха сегодня, что ли. Вся еда переварена.
— Нет, — покачала головой девушка, усмехаясь. – Просто Авдеева любит… — она замолчала на секунду, а потом вновь продолжила, странно хихикая. – Ролевые игры.
— Прости? – мне показалось, что я ослышалась.
— Ну, игры, — Маша помахала в воздухе рукой, словно это могло помочь мне что-то понять. – Ситуативные. Типа ставит двух человек друг напротив друга и предлагает одному что-то продать, отрабатывая возражения. А потом они меняются. А она рассказывает об основных ошибках и всем таком.
— О, Господи, — простонала я. – Серьезно? Я из торговых ушла, потому что мне это надоело. Теперь и тут то же самое.
— Ну, мы же немного все-таки продаем. Доп.услуги, все дела. Бонусы только с этого хорошие идут, — вздохнула Маша. – Вот с клиентом я могу отработать возражения. А на таких тренингах для меня это сущая пытка. Все смотрят, пялятся… Я стесняюсь, в конце концов.
— Я понимаю, — закивала я.
Я сама терпеть не могла такие тренинги. Когда ты один на один с клиентом – это одно. А когда на тебя смотрит куча других людей – это другое. Я вообще теряюсь и начинаю нести всякую чушь.
— Надеюсь, меня не вызовут, — Маша доела свой салат и отодвинула тарелку. – Не хочу опозориться.
— Я тоже на это надеюсь, — снова кивнула я и посмотрела на часы. – Ну, что, пойдем? Успеем в туалет заскочить.
***
Когда Авдеева взяла слово, я даже порадовалась, что мне досталось место в самом центре. Я была зрителем в первом ряду, и начальница часто на меня смотрела, пока вещала о том, как нужно использовать ораторские таланты на благо компании. Я, конечно, смущалась, когда она своими голубыми глазами утыкалась в меня, но было приятно. Такое смешанное чувство удовольствия со страхом. Мне нравился цвет ее глаз. Казалось, они были просто голубыми, но если присмотреться, то можно было различить, что цвет не совсем обычный. Ее радужка была словно очерчена по контуру темно-коричневым, что давало довольно странное ощущение, когда она смотрела прямо в глаза. Словно сканировала взглядом. И я буквально столбенела, когда чувствовала на себе этот взгляд.
Но моя радость по поводу козырного места длилась недолго. В какой-то момент, когда я беззастенчиво пялилась на нее, точнее, на ее бедра, которые в джинсах выглядели не столь округлыми, как в юбке, но не менее привлекательными, я поняла, что стало как-то особенно тихо. Медленно подняла глаза и встретилась с ее насмешливым взглядом. И судя по этому взгляду, стало ясно, что что-то произошло. И, вероятнее всего, я на пороге того, чтобы стать посмешищем.
— Слава? – проговорила Надежда Викторовна, чуть наклонив голову и обращаясь ко мне. Как к ребенку, которому она пыталась объяснить что-то, а он, глупенький, не понимал.
— Д-да? – заикаясь, пробормотала я, периодически отводя взгляд. – Простите, я не… не расслышала, — кашлянув, я снова мельком посмотрела на нее.
— Я попросила вас подойти, — как-то мягко, даже слишком, проговорила она, будто я была совсем дурочкой.
— М-меня? – я вытаращилась на женщину, ткнув себе пальцем в грудь. – А… Эм… Это обязательно? Тут просто так удобно… — начала я нести чушь, совершенно не контролируя свою речь. Раздались смешки. Авдеева тоже чуть улыбнулась и кивнула.
— Если вы не против, я все-таки приглашаю вас выйти ко мне, — снова сказала она.
— Я не то, чтобы против, просто… — я обвела взглядом аудиторию, в которой мы находились, пытаясь найти какое-то решение. – Я не заслужила такой чести, простите. Наверное, лучше мне остаться тут…
— Это не просьба, — в ее тоне появились довольно жесткие нотки, и мои уши это тут же различили.
Понимая, что препирания становятся уже опасными, я поднялась с места, понурив голову, и сделала несколько шагов по направлению к ней.
Ну, несколько минут позора, и все закончится.
— Итак, Слава, вы недавно работаете у нас. Расскажите немного о себе, — предложила Авдеева, чуть отодвигаясь, потому что я едва не наступила ей на ногу.
— Эм… Ну, я Слава. Я тут недавно работаю. Вот, — проговорила я, глазами найдя Машкино лицо. Глядя на нее, я могла хотя бы какие-то слова из себя выдавливать.
— А вы крепкий орешек, — рассмеялась Авдеева и… сжала мое плечо. Кровь ударила в лицо, и я поняла, что теперь даже Машкино лицо мне не поможет. – Но можно немного подробнее?
— Ну, мне двадцать девять лет, я работала в торговле раньше, потом мне надоело. И я устроилась сюда. Вот.
— Исчерпывающе, — хмыкнула Авдеева. – Кем вы работали?
— Продавцом, мерчендайзером, торговым, — перечислила я, словно робот.
— О, торговым представителем? – удивилась начальница, осмотрев меня с ног до головы так, точно в торговые набирали только каких-то нестандартных или необычных. Одаренных. И будто она не могла понять, как я оказалась в их числе.
— Угу, — хмыкнула я, кивнув.
— Тогда вам должно быть проще остальных продавать. Давайте-ка… — Авдеева остановилась, вернулась к столу, за которым сидела до этого, что-то взяла оттуда и снова подошла ко мне. – Вот, — она протянула мне шариковую ручку. – Продайте мне ручку. Покажите, как работают профессионалы.
— Профессионалы? – промямлила я, чувствуя, как начинаю потеть. – А я тут при чем? Я не профессионал. Я… Я не умею.
— Да бросьте, вы, как бывший торговый, должны такие упражнения как орешки щелкать, — она тыкала в меня ручкой, предлагая ее взять.
— Но у меня аллергия на орехи, — снова заартачилась я.
— Слава, — предупреждающим голосом повторила мое имя начальница, и я взяла эту чертову ручку. – Продайте мне ее за пятьдесят рублей.
Покрутив предмет в руках, я подняла взгляд на остальных. Все сидели в ожидании. В ожидании моего провала. Я посмотрела на ручку в сотый раз и повернула голову к Авдеевой.
— А вы бы сами смогли?
— Простите? – она наклонила голову, нахмурив брови.
— Вы бы смогли продать эту ручку за пятьдесят рублей? – повторила я, щелкнув колпачком. – Все так любят ставить задачи, но решить их сами иногда не в состоянии.
— Разумеется, я могла бы. Я же отвечаю за отдел продаж, — усмехнулась Авдеева.
— Покажите, — предложила я, протягивая ей ручку.
Она задержала на мне взгляд, словно раздумывала о чем-то, а потом покачала головой, протягивая руку в ответ:
— М-да, Мирослава, я ждала от вас большего участия. Давайте, я покажу.
В тот момент, когда она почти схватила свою ручку, я отвела ее назад, покачав головой.
— Не так быстро. Нужна ручка – купите. И показывайте потом сколько угодно, — с серьезным видом я уставилась в потолок, словно там было что-то интересное. Снова раздались неуверенные смешки.
— Что? – Авдеева испепеляла меня взглядом. Я это чувствовала.
— Ну, если вам нужна ручка, чтобы показать нам мастер-класс, то сначала купите ее у меня. Пятьдесят рублей, кстати. Недорого, — пожала я плечами и, наконец, нашла в себе силы посмотреть на нее.
Авдеева стояла с приоткрытым ртом, и я не могла понять, чего в ее глазах больше – возмущения или удивления. Наконец, она просто… расхохоталась. Когда все остальные услышали ее смех, то тоже позволили себе слегка расслабиться.
— Что ж, Слава, признаю, это было… оригинально. Слегка нестандартно, но… достойно, — она кивнула, полезла в задний карман джинсов и достала оттуда несколько мятых купюр. Выудив полтинник, протянула его мне.
— Ручку, пожалуйста, — она смотрела на меня, все еще улыбаясь.
— Пожалуйста. Спасибо за покупку, приходите к нам еще, — я протянула ей ручку, но деньги не взяла.
— Берите-берите, заслужили, — она сунула мне купюру в руку и пожала ее. – Вы молодец.
— Спасибо, — пробормотала я, сжимая банкноту и возвращаясь на место.
Господи. Я действительно это сделала.
***
После тренинга моя жизнь особо не поменялась, разве что Авдеева то и дело подкалывала меня, когда мы с ней пересекались. Я пыталась не ударить в грязь лицом и почти всегда достойно парировала. Ну, почти всегда. Надежда Викторовна смеялась в ответ, а я в эти моменты радовалась очередному дню, который не прошел зря.
Постепенно, стараясь не вызывать подозрений, я выспрашивала у Машки про Авдееву. Чем живет, интересуется, что у нее в личной жизни. Маша, как выяснилось, не знала всей информации. Но зато ее знала Римма – женщина лет тридцати пяти, которая дольше всех работала в нашем отделе. И вот однажды мы решили пойти в суши-бар после работы небольшой компанией. И Римма эта тоже была там. После озвученных для заказа роллов, разговор закрутился сначала о работе, а потом каким-то образом коснулся Авдеевой. В этот момент я и навострила уши.
— У Авдеевой походу там полный кабздец на личном, — протянул Илья, который тоже пошел с нами. – Она мне два выговора на этой неделе сделала. И один раз штрафанула. Видимо, ее Максик нашел кого-то помоложе, — крякнул он.
— Максик? – не выдержала я. – Кто это?
— Муж Надежды Викторовны, — ответила Римма. – Очень молодой муж.
— Ой, да альфонс очередной, — протянула, махнув рукой, Светочка, которая работала где-то на полгода дольше меня, но была очень дружна с Риммой – их дети ходили в одну школу. – Только рожа смазливая и фигура, как у греческого бога. А в остальном ни шиша. Ни работы, ни достижений, ничего.
— Ну, она поди его не за то, что он доктор наук, выбирала. Думаю, там только на картинку и смотрела. А что там внутри – дело десятое, — встряла Нина – полноватая девушка с огромными глазами и искусственными ресницами, которые почти касались бровей.
— Да понятное дело, что там вопрос только во внешности стоял. Просто непонятно, они ведь поженились все-таки, — снова заговорила Римма. – О чем они разговаривали? Она ведь тетка неглупая, а он…
— Они не разговаривали, — хохотнул Илья, делая глоток темного пива из стакана. – По крайней мере, я думаю, когда он снимал рубашку, было уже неважно, что там умственное развитие, как у зубочистки.
— Ой, ну что ты прям так, — вмешалась Нина. – Не тупой же он совсем.
— Судя по лаковой уложенной челке и наманикюренным пальчикам, прокачивать интеллект времени у него не так много, — отрезал Илья, поморщившись.
— Да, куда лучше, когда мужик, выглядит, как горилла, — усмехнулась Маша, тряхнув ярко-розовой шевелюрой. – Так ведь, Слав? Куда приятнее смотреть на волосатые руки и задницу. Да? – девушка засмеялась, глядя на меня. А я вообще не поняла, при чем тут я.
— Это ты утрируешь сейчас, да? – прищурился Илья. – Я не говорю, что мужик должен быть страшным, я тоже ухаживаю за собой, просто… в разумных пределах, — проговорил Илья и тут же закрыл себе рот бокалом пива, поняв, что сболтнул лишнего.
— О, а ну-ка, — расхохоталась Маша, а потом и другие девушки-женщины. – И как это мы ухаживаем за собой, Илюша?
— Отвали, — пробурчал парень, разглядывая официантку, которая стояла у стойки выдачи заказов. – Я просто к слову сказал.
— Так я не поняла, — наконец, решила и я заговорить и вернуть тему разговора в интересующее меня русло. – Она замужем за молодым парнем, который альфонс? И у них сейчас… не ладится?
— Да кто там знает, ладится – не ладится, — проворчал Илья. – Но всегда, как только он начинает что-то вытворять, она отрывается на менеджерах. И мне достается.
— Вытворять? – не поняла я.
— Ой, тут все знают, что она его то и дело из разных коек вытаскивает. Ну что, ей сколько? Сорок? – ответил парень.
— Сорок один, — проговорила Римма.
— Вот, — кивнул Илья. — И пусть она прекрасно выглядит, ему всего двадцать пять. Молодой парень, кровь кипит, — пожал он плечами.
– Мне ее, конечно, по-женски жалко, — добавила Римма. — Но думать надо было, когда за мальчишку выходила.
— А они давно женаты? – спросила я, все еще не веря ушам. Такая красивая, умная, статная женщина и… замужем за альфонсом? Почему так часто именно такие вот персонажи крутятся рядом с выдающимися дамами?
— Года полтора, наверное, — задумавшись, ответила женщина. – Да. Она ему на годовщину машину подарила. А это где-то полгода назад было. Ну, и до этого годик встречались или около того.
— О, я помню, как он ходил павлином, когда приехал в офис на ней, — усмехнулся Илья. – И это было всего через три месяца после того, как она его с Наташкой застукала. Вот вы, конечно, девочки, не обижайтесь, но иногда бабы действительно дуры, — покачал головой парень.
— Кто такая Наташка? – снова встряла я, полюбопытствовав.
— У нас в секретарях работала, — ответил Илья и, задержав дыхание, икнул. – Он сюда часто заезжать стал, хотя надобности не было, а потом все узнали, почему.
— Ага, да Наташка эта вертихвостка была. Она все хотела себе богатенького отхватить. Вот и отхватила. По первое число, — хмыкнула Римма, которой явно нравилось быть главным рассказчиком.
— И он с ней изменил Авдеевой? – пораженно спросила я.
— Да, причем она узнала просто сказочно глупым образом – сначала услышала, как та с ним по телефону трещит, о свидании договаривается, а потом просто приехала туда, где это свидание было. Уволили ее быстро. Но она перед уходом растрезвонила всем, конечно, — покачала головой Римма. – Ни стыда, ни совести. А Авдеева ничего, простила этого малахольного.
— Ну, был бы у меня такой пресс, я бы тоже умел прощения просить, — хмыкнул Илья.
— Как жаль, что у тебя его нет, — добавила Машка под смешки других.
— Кстати, скоро будет, — горделиво подняв подбородок, Илья уперся взглядом в мою подругу. – Я купил абонемент в спортзал.
— Ты его три месяца назад купил, да все никак не дойдешь, — снова расхохоталась Маша, и тут ее уже поддержали все остальные.
Разговор плавно перетек на сторонние темы, а я задумалась. Мне, конечно, и так было не видать Авдеевой, как своих ушей, а теперь даже самые призрачные, даже самые мизерные надежды растворялись, как дым. Что ж, значит, будем действовать по плану. А именно – ждать, когда мое буйство гормонов успокоится, и влюбленность пройдет.
***
Часы сменяли дни, а дни – недели. И вот уже стаял весь снег, все чаще выглядывало солнышко, на деревьях начали появляться почки и маленькие листики, а из-под прошлогодней пожухлой травы проглядывалась новая зелень. Весна пришла в наш город как-то быстро и безапелляционно. Без каких-то погодных качелей. Довольно размеренно, но основательно. С каждым днем становилось теплее, темнело все позже, а светало раньше.
Мои родители все также были недовольны моей работой и постоянно критиковали ее, Аленка с Аней планировали отпуск в Таиланде, бабуля увлеклась вязанием, хотя всю жизнь кричала, что ее руки не для спиц, а я все также беззаветно была влюблена в свою начальницу. Напрасно я надеялась, что со временем станет легче и меня «отпустит». Не стало и не отпустило. Наоборот, с приходом весны мои гормоны стали бушевать еще сильнее. Я уже просто чуть не дар речи теряла, когда видела ее в облегающих штанах или юбках, которые были короче обычного. Все чаще девушки вокруг радовали глаз более откровенными декольте, чулками и более оголенными конечностями. И это не упрощало мне жизнь. Но если с остальными я просто могла смотреть, контролируя себя, то в случае с Авдеевой я совершенно не могла ничего поделать. Когда она оказывалась рядом, я буквально переставала соображать. Просто пялилась на нее, того и гляди слюни потекут. А она как назло сделала новую прическу – подстриглась чуть короче, поэтому я все чаще видела ее с распущенными волосами, которые выглядели такими мягкими, словно прикоснись к ним, и потонешь в этой мягкости.
Но во всем этом были и положительные события. Я делала успехи на работе. Да такие, что уже второй месяц подряд я была лучшим сотрудником. Мои продажи были больше всех, показатели выше всех, а количество отказов самое маленькое. Меня баловали премиями, Машка завистливо вздыхала, признаваясь, что не раз пыталась стать лучшим оператором, но ей никак не удавалось. Илья меня нахваливал, остальные вроде как поддерживали, хотя я уверена, что за спиной говорили, что мне просто повезло. А я… А что я? Мне нужно было куда-то девать свою сексуальную энергию, и я избавлялась от нее с помощью активной работы. Уставала сильно, но зато суммы на карточке на десять тысяч больше обычного меня очень радовали. Я даже хотела отдать часть бабуле — все-таки она мне давала немаленькую сумму на машину. Но она сказала, чтобы я засунула эти деньги себе в задницу. Именно таким текстом. Я, конечно, совать их никуда не стала, а бабушке подарила набор для вязания. Остальные средства пошли на ремонт машины. Это была та черная дыра, в которую сколько денег не суй, все будет мало.
И моя жизнь так и текла – спокойно и размеренно, пока как-то после обеда ко мне не подошел Илья и не попросил отойти с ним. Я непонимающе посмотрела на Машку, но та лишь пожала плечами. Поднявшись с места, я направилась за парнем, который, к моему удивлению, пошел не за свой стол, а вышел из нашего огромного кабинета.
— Илья, ты меня на обед таким странным образом пригласил? Я уже поела, — прокомментировала я, когда мы двинулись по коридору.
— Очень смешно, — отозвался парень. – Нет, Авдеева хочет тебя видеть.
— Ч-чего?! – остановившись на месте, я уставилась на парня, который даже не заметил, что я перестала идти.
— Она хочет о чем-то… — он, наконец, обратил внимание, что меня нет рядом и обернулся. – Чего ты встала там? Пойдем. Не бойся, убивать тебя не будут, — попытался он меня успокоить.
Я недоверчиво пошевелила бровью, но медленно двинулась вперед.
— Ты уверен? Что ей надо? С каких пор она вообще вызывает кого-то из колл-центра? – я снова оказалась рядом с парнем, но шаг не ускорила.
— Вот придешь к ней и все узнаешь, — покачал головой Илья, улыбаясь. – Не бойся, она не укусит.
— Ага, — пробурчала я в ответ.
Когда мы остановились у дверей ее кабинета, Илья повернулся ко мне, положил руку на плечо и сказал:
— Ну, если что, мне нравилось с тобой работать. И мне будет тебя не хватать.
Я даже не успела ответить на это, как парень уже стукнул в дверь, открыл ее и буквально втолкнул меня внутрь кабинета Авдеевой.
Я обернулась к захлопнувшейся перед моим носом лакированной двери, ошарашенно уставившись на нее. Было ощущение, что он запер меня в одной клетке с голодным тигром.
Она что, уволить меня хочет? Но за что? Я же хорошо работала! Я премии два месяца подряд получала даже! Почему она хочет от меня избавиться?!
Додумать мне не удалось, так как за своей спиной я услышала голос, который обычно обволакивал все мое сознание, но теперь звучал тревожным набатом.
— Слава, добрый вечер. Проходите, пожалуйста.
Я обернулась на голос Авдеевой, так и не сдвинувшись с места. Это был небольшой кабинет, довольно уютно обставленный. Она сидела за столом у самого окна, на котором вместо штор были широкие жалюзи. Сбоку у одной стены стоял красивый темно-коричневый шкаф со стеклянными дверцами, а у другой довольно длинный диван такого же оттенка. У стены около двери стояла небольшая этажерка, на которой были расставлены фото в рамке, какие-то награды, книги в твердых обложках и всякая мелочь типа сувенирных кружек и прочая брендированная ерунда.
— Слава? – повторила Авдеева, с интересом меня рассматривая. – Проходите, прошу вас. Присядьте.
Я сглотнула и выполнила приказание. Сделала несколько шагов вперед и уселась на стул, который был по другую сторону ее большого стола, который, казалось, занимал большую часть кабинета, хотя по факту это было не так.
— Кофе? Чай? – дружелюбно предложила Авдеева, занеся руку над телефонным аппаратом, чтобы в случае чего нажать на кнопку для связи с секретарями, которые, как я знала, носили кофе и всякие напитки, если были встречи у начальства. У нас секретари не сидели у кабинетов боссов, как это было обычно, наши секретари занимались в основном бумажной работой и располагались все в отдельном кабинете. И при необходимости выполняли поручения типа «подай-принеси».
— Нет, спасибо, — пробормотала я, осматривая ее стол и все вокруг. Заметила в самом углу небольшую тумбу с ящиками, на которой стоял графин и стаканы.
Авдеева была наблюдательной. Она проследила за моим взглядом и поняла, куда я смотрю.
— Может, воды? – снова спросила она.
— Если можно, — еле слышно ответила я, сглотнув. Слюны не хватало, я снова начала потеть, а нервничала так, что ждала, когда вот-вот задергается глаз.
— Конечно, — женщина с готовностью встала, а я от неожиданности даже вздрогнула. – Слава, я хотела с вами поговорить.
Она отодвинула свой стул и подошла к тумбе. Перевернула стакан и взяла в руку графин.
— Признаться, вы впечатлили меня на прошлом тренинге. Ваше… — она на секунду остановилась, подбирая слово, а когда снова заговорила, то продолжила наливать воду в прозрачный стакан. – Выступление было интересным, оригинальным, и слегка… нагловатым.
Она подошла и поставила стакан передо мной. Я тут же схватила его и осушила в несколько глотков. Когда она вернулась на свое рабочее место и собралась усесться в кресло, я, не переставая нервничать, с грохотом поставила уже пустой стакан на стол.
— Извините, — пробормотала я, понимая, что чуть не разбила к чертям этот стакан.
— Еще? – она с удивлением смотрела на меня, видимо, не ожидая такой скорости. Словно я из пустыни только что вернулась, а не из колл-центра.
— Нет, спасибо.
— Хорошо, — кивнула она и снова заговорила спокойным голосом. – Так вот. Я следила за вашей деятельностью после того случая и…
— Я понимаю, что, вероятно, вы посчитали это наглостью, но я не хотела себя так повести, — затараторила я, когда мое нервное напряжение было на максимуме. А это значило, что более я свой рот не контролирую. – Я не хотела вас обидеть или оскорбить этим, честно.
— Я… — она была слегка озадачена тем, что я прервала ее, но старалась этого не показать. – Я понимаю это. Но я хотела…
— И простите, что перебила вас, — снова оборвала я ее. Женщина наклонила голову и уставилась на меня непонимающе. – И что снова перебила, — добавила я, кивнув. – Простите. Я не хотела. Я просто нервничаю. Извините.
— Вы закончили, Слава? – усмехнулась она, когда я, наконец, заткнулась.
Я молча кивнула, на секунду зажмурившись.
— Хорошо. Я хотела сказать, что это было…
— Не увольняйте меня! – выпалила я, не выдержав. – Простите. Когда я нервничаю, я себя не контролирую, — я шумно выдохнула, надув щеки и пытаясь собраться. – И я снова вас перебила. У вас есть скотч? Мне нужно заклеить рот. Простите.
Она поджала губы, пытаясь сдержать смех. Потом молча встала, забрала у меня стакан, снова налила воды и поставила его передо мной.
— Выпейте, — спокойно проговорила женщина. И когда я начала жадно глотать воду, она использовала это время, чтобы сказать то, что собиралась. – Я не собираюсь вас увольнять, Слава, напротив, я хочу предложить вам своеобразное повышение. Переходите в мою команду продажников. Будете работать в том же корпоративном секторе, но уже на продажах. Мне неловко наблюдать, как такие способности, как у вас, пропадают в колл-центре.
Я так и сидела со стаканом, в котором уже не было воды, у рта. Что?
— Что? – озвучила я свои мысли, моргнув.
— Я предлагаю вам перейти в отдел продаж, — улыбаясь, проговорила Авдеева и забрала стакан из моих рук.
— Но… Там же обучаться надо… — я вспомнила, как Маша прожужжала мне все уши об этом отделе, и она в скором времени собиралась посещать учебный центр, чтобы переквалифицироваться.
— Обычно да, — кивнула Авдеева и снова вернулась на свое место, отодвинув от себя бумаги. – Но с вашими талантами и способностями я готова сделать исключение. Такое редко, но бывает.
— Насколько редко? – пропищала я.
— За мою практику работы здесь, вы… второй человек, который без обучения переходит в другой отдел, — задумавшись, ответила она.
— О, — протянула я. – А кто… Кто был первым? – это было интересно. Я думала, сейчас будет какая-нибудь история в стиле «Волка с Уолл-Стрит».
— Я, — ответила Авдеева, ухмыльнувшись.
— О, — снова крякнула я. Блин. Я же не хотела возвращаться в продажи. Да и если я соглашусь, Машка проклянет меня. Это ее мечты и цели. Я вообще о другом мечтала. Я не могу так поступить с другом.
— Если вы согласитесь, у вас, конечно, будет вводный курс, там работают опытные ребята, да и ко мне вы сможете обращаться в любое время. Это… Высшая лига, — пожала она плечами. – Работа тяжелая, стрессовая. Но оно того стоит. Я слежу за своими ребятами, мы всегда рядом.
Ну, подумаешь, соглашусь. Я же не виновата, что у меня это получается лучше, чем у Машки. Это же Авдеева мне предложила. Она должна понять меня. Она же мой друг. Да и зарплата там хорошая. И сама Авдеева теперь будет почти под боком.
Я знала, что начальница очень тесно контактирует с продажниками. Они приносили очень хорошие деньги компании, и их любили. Если они, конечно, хорошо работали. Не будем забывать об уровне ответственности.
— Это… Это очень ценное предложение, — медленно проговорила я, — но… мне нужно подумать.
— Конечно, — кивнула Авдеева, — я понимаю. И готова дать вам время на размышление. Но советую все на самом деле хорошенько обдумать. Это хороший трамплин для будущей карьеры. Из продажников часто выходят успешные руководители. И я всегда поддерживаю своих ребят. И помогаю, — намекнула она на особые «льготы», о которых я мало что знала, но слышала, что несколько человек из отдела продаж неплохо поднялись по карьерной лестнице.
— Я поняла, — кивнула я. – Я подумаю.
— Хорошо, — Авдеева подарила мне дежурную улыбку. – Тогда больше не смею задерживать.
Я встала со стула, прекрасно понимая намек, и направилась к двери. Но в спину услышала:
— Надеюсь, вы примете правильное решение. Мне бы хотелось посмотреть, как вы справитесь с задачами.
Она произнесла это таким… глубоким, каким-то интимным голосом, что у меня мурашки по спине побежали. Я обернулась и застыла с открытым ртом. Она смотрела на меня таким взглядом, что у меня чуть ноги не подогнулись.
Я несколько раз промахнулась мимо ручки двери, потому что стояла с вывернутой шеей и пялилась на ее полные губы, растянутые в усмешке. И когда, наконец, нащупала ее, то буквально вывалилась в коридор. Эта женщина меня с ума сведет.
***
Илья ни о чем не спрашивал, Машке я сама ни о чем не говорила. Решила, что подумаю обо всем в выходные и тогда приму решение. На выходных меня позвали в гости Аленка с Аней, сказали, что все наши будут, и я отправилась к ним.
Наша компания на данный момент состояла из девяти человек и восемь из них были пары. Алена и Аня, Рома и Степан (мальчики-зайчики – старые друзья Ани), Руслана и Людмила (очень смешно, правда?), Лера и Тагуи. Тагуи была в нашей компании самой новенькой. Лера с ней познакомилась, когда ездила в Армению, чтобы отдохнуть. Причем Лера ездила туда со своей на тот момент пассией – Ксюшей, которая никому из нашей компашки не нравилась. Там они познакомились с Тагуи и ее друзьями. В итоге, когда они вернулись, Лера бросила Ксюшу, потом полгода общалась с Тагуи по интернету и видеосвязи, выясняя отношения, а потом просто забрала ее к нам. И они уже четыре месяца вместе, тут. И мы очень за них рады. Остальные пары встречаются не первый год. Только Рома и Степа где-то раз в три-четыре месяца регулярно расстаются на неделю или две, а потом снова сходятся. Но мы уже привыкли. Они оба творческие люди, для них это нормально.
Руслана была нашей с Аленкой подругой, и когда произошла коллаборация наших компаний, и Аленка начала встречаться с Аней, Руся через какое-то время «подъехала» к Люде. И теперь я вынуждена наблюдать очаровательные брачные игры семейных пар, в то время как сама являюсь одиночкой.
— Славян, мы тебе нашли милую подружку, потрясающая девочка, — тут же затараторил Степа – очень невысокий и очень мускулистый мой друг. – Я думаю, вы должны познакомиться и, может, потом пожениться, — добавил он, усмехаясь.
— Если она не взрослая замужняя тетка-руководитель, то Славе не интересно, — ответила за меня Алена, за что и получила подзатыльник.
— В смысле? Мы что-то пропустили? Мы давно не собирались вместе, но мы же регулярно общаемся. Чего я не знаю? – встрял Рома – очень высокий и очень худой, немного манерный парень Степы и тоже мой хороший друг. – О чем она говорит? – обратился он к своему мужчине.
— Я понятия не имею, я с тобой пришел одновременно, — ответил Степа и уставился на меня. – О чем она говорит?
— Да кого вы слушаете…. – начала было я, но Степа прервал меня.
— Подожди, я знаю, ты начнешь отнекиваться, так неинтересно. Ален, расскажи ты?
Моя подруга расхохоталась, а я надулась. Так всегда. Как за сплетнями, так к Алене.
— Да просто наша Мирослава пускает слюни по своей престарелой начальнице, — усмехнулась она. – Между прочим замужней и гетеросексуальной.
— Она не престарелая! – возмутилась я и достала телефон. – Посмотри!
Я довольно быстро нашла фотку Авдеевой, которую скачала с сайта компании, и показала всем остальным. Свист и улюлюканье были знаком одобрения.
— Хороша, — кивнула Лера, улыбаясь. – Ай! Ну, я же так, гипотетически, — тут же проворчала она, потирая бок, за который ее ущипнула ревнивая Тагуи.
— Ущипнула я тоже гипотетически, — отпарировала та под всеобщий смех.
— Ну, и что? Как продвигается? Ты приглашала ее на обед в столовку? Дарила офисный фикус? – поддела меня Руслана.
— Смейтесь-смейтесь, — проворчала я и повернулась к сидящей рядом Ане. – Они меня обижают.
— Ты ж моя хорошая, — усмехнулась девушка и прижала меня к себе, как мать прижимает ребенка, который обижен или вот-вот заплачет. – Не обращай внимания, они все бесчувственные сволочи.
Все снова рассмеялись, и яулыбнулась. Все-таки приятно иметь рядом друзей, с которыми можно от души повеселиться.
***
Я рассказала им всю историю от начала и до конца, а также про то, что Авдеева предложила мне повышение. Друзья разделились на два лагеря – одни говорили, что нужно соглашаться, тем более это шанс стать к Авдеевой ближе. Другие отговаривали, напоминая, что я ушла из продаж, потому что мне это надоело. И добавляли, что от Авдеевой нужно держаться подальше. В итоге мы ни к чему не пришли, зато все наши пары чуть не разругались. Из-за меня. Из-за меня и моей личной жизни, которой по факту-то почти и нет.
Когда я вернулась домой, я долго еще не могла уснуть, раздумывая, что же мне ответить Авдеевой в понедельник. Потому что пусть мы и обсуждали довольно долго мои перспективы, никакой ясности это не внесло. Поэтому предстояло все еще раз хорошенько обдумать и принять решение.
========== ГЛАВА 4 ==========
В понедельник мне предстояло явиться в кабинет к Надежде Викторовне и сообщить о своем решении. Я много и долго думала обо всем. В воскресенье вечером мне позвонила Аленка, и мы почти полчаса снова обсуждали с ней, что мне делать. В итоге пришли к общему мнению, что я должна все-таки отказаться. На то было несколько причин, но основных было две: мне пойдет на пользу держаться от Авдеевой на расстоянии, и к тому же, я правда не особо хотела вновь с головой окунаться в продажи. Я нахлебалась этого сполна. И даже работу сменила, потому что устала от этого. Было бы глупо вновь вернуться к тому же самому.
Поэтому, когда я постучалась в кабинет к начальнице, я проговаривала про себя, как мантру, одну-единственную фразу: «Спасибо большое за предложение, но я вынуждена отказаться».
Авдеева встретила меня улыбкой и, поприветствовав, сразу предложила присесть. Я уместила свою нервную задницу на стуле и, начиная теребить футболку, опустила взгляд.
— Ну, как прошли выходные? — дружелюбно спросила начальница после того, как заказала два чая по селектору.
— Спасибо, хорошо. Убиралась, пылесосила, — ответила я, понимая, что опять начинаю нести всякий бред.
— Прекрасно, — усмехнулась женщина.
— И думала, — добавила я, плавно переходя к теме.
— Это вообще замечательно. Полезное дело, — кивнула она.
Я подняла взгляд на начальницу и разглядела в ее глазах веселые искорки. Мое напряжение ее очень забавляло.
— Да, — только и смогла ответить я.
— И о чем же вы думали, Слава? — подперев кулаком подбородок, она смотрела на меня веселыми глазами, которые буквально светились. Она словно помолодела. Всегда, когда она смеялась, ее глаза становились ярче. И это меня завораживало.
— О вас, — выпалила я. А увидев, как поднялись в изумлении ее брови, до меня дошло, что я ляпнула. — В смысле… о вашем предложении, — тут же исправилась я, отчаянно краснея. — О работе, — добавила, чтобы уж совсем стало понятно.
— И каково ваше решение? — я видела, что она пытается не рассмеяться. Наверняка ее веселила моя неадекватная реакция. Может, она подумает, что я долбанутая, и сама заберет свое предложение обратно. Я не успела ответить, так как в кабинет зашла одна из секретарей с подносом в руках. Она поставила две чашки чая на блюдцах с кусочками сахара и ложечками, а также небольшую розетку с «Рафаэлло».
Я с жадностью смотрела на конфеты, но взять не рискнула. «Рафаэлло» вкусные, но кокосовая стружка крошится, как старый батон, а вынуждать Авдееву вызывать уборщицу с пылесосом я не хотела. Поэтому взяла чашку с чаем и сделала глоток.
— Кстати, у продажников скоро выездной тимбилдинг на выходных. Каждую весну компания снимает коттедж для отдела и руководства, и мы там проводим время. Очень продуктивно. Помимо тренингов и всяких конференций еще и отдыхаем. Я же говорила, у нас много «плюшек», — хитро подмигнула она мне.
— И вы… Вы тоже ездите на эти тимбилдинги?
— Конечно. А в том году у нас было мероприятие на Кипре. Наши партнеры МЛМ-щики устраивали. Хорошо было, — она мечтательно посмотрела куда-то в сторону, вспоминая былые времена. — Ну, так что вы решили, Слава? Будет у меня удовольствие следить за вашими достижениями?
Я смотрела на женщину, понимая, что должна расстроить ее своим ответом. Поставила чашку обратно на блюдце, набрала в легкие воздуха и выдохнула:
— Я согласна.
— Отлично, — кивнула Авдеева, улыбаясь. — Я, честно говоря, в какой-то момент подумала, что вы хотите отказаться, — усмехнулась она.
Ага, я тоже.
— Ну, что вы. Как я могу. Такое предложение, — почти сквозь зубы ответила я, проклиная себя за слабоволие.
— Тогда предлагаю выпить за вашу новую должность, — она подняла свою чашку, изображая бокал, а я подняла свою, изображая радость.
***
Не знаю, было мое решение опрометчивым или нет, но, как говорится, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Назвался груздем — полезай в кузов. Баба с возу… так, стоп. Это из другой оперы. В общем, я приступила к новой должности через пару дней. Машка была в шоке, но отпустила меня с миром. Правда, взяла с меня обещание, что я буду также ходить с ней на обед.
Непонятно, на что я надеялась, когда соглашалась. Может, думала, что теперь Авдеева будет сидеть у меня на столе, пока я осваиваю новые навыки, но по факту все было иначе. Группа ребят-продажников напоминали мне каких-то хищников. Они все выглядели ухоженными, сверкали белозубыми улыбками, девушки, как на подбор, модельной внешности, а парни как с обложек журнала для женщин. Я не вписывалась. И это поняли все они. Я была нечто средним между среднестатистической девушкой и парнем из отдела продаж. И они не принимали меня за свою. Сторонились. Хотя в лицо улыбались и выглядели приветливыми. Но на интуитивном уровне я чувствовала, что они считают меня чужой. Но поздно было что-то менять. Оставалось только надеяться, что со временем станет проще. Вопрос был — когда настанет это время?
***
— Ну, и как тебе на новой работе? — бабуля уселась в свое любимое кресло и взяла в руки пряжу, надев очки.
— Ба, это не новая работа, а новая должность, — я наблюдала, как бабушка смотрит в журнал, а потом на свои спицы.
— Ну, и как тебе там?
— Пока никак, — пожала я плечами. — Они какие-то все… ненастоящие, что ли. И мне кажется, я туда не вписываюсь.
Бабушка подняла на меня взгляд и тряхнула головой, чтобы слегка опустить очки.
— В смысле «ты не вписываешься»?
— Ну, они все там…. Такие… — я помахала руками в воздухе. — А я… Я такая…
— Ты у меня, конечно, нестандартная, — усмехнулась бабуля, — но точно не «не такая». Ты лучше их всех вместе взятых. Тебя пригласила на эту работу сама начальница. Может, они все завидуют тебе?
— Может быть, — кивнула я. — Но через две недели у нас тимбилдинг, не знаю, может, там удастся влиться в коллектив.
— Тим… что? — бабушка снова посмотрела на меня.
— Тимбилдинг, — повторила я. — Короче, выездное мероприятие, где там учатся, развиваются, выполняют всякие упражнения на сплочение.
— А-а-а, так и скажи, что пьянка на природе, — усмехнулась бабуля.
— Ну, ба. Почему сразу пьянка-то? — рассмеялась я. — Просто мероприятие.
— Ага, я в свое время была на таком мероприятии. Потом у нас секретарша в декрет ушла.
— Ба! — возмутилась я. — Я не собираюсь там пускаться во все тяжкие.
— А почему нет? — возразила бабуля. — Родишь мне внучка. Я вот уже пинетки учусь вязать, — она подняла пряжу, что была у нее в руках, демонстрируя мне.
— Я думала, ты вяжешь шарф, — озадаченно проговорила я.
— Ну, или шарф, — покрутив пряжу в руках, пожала плечами бабушка. — В общем. Ты, конечно, у меня порядочная девочка, но иногда и развлекаться нужно уметь.
Я только головой покачала. Интересно, что бы сказала бабулита, узнай она, что я на самом деле совсем не прочь «оторваться» на корпоративе, но только не с каким-нибудь мальчиком из отдела продаж, а с самой начальницей?
***
Две недели пролетели незаметно. И я уже раз десять пожалела о том, что согласилась на эту должность. Одной из причин, почему я на это пошла, была возможность стать чуть ближе к Авдеевой. Что ж, я стала ближе. Только я стала ближе не в том плане, в котором хотела. Она чаще со мной общалась, да, но теперь я получала какие-то придирки, язвительные комментарии, она отчитывала меня, когда я что-то делала не так, зато когда я делала так, то получала не похвалу, а лишь одобрительный кивок. В итоге, когда мы поехали всем отделом за город, у меня было настроение а-ля «В понедельник я уволюсь».
Мы разместились в большом двухэтажном коттедже с множеством комнат, которые были рассчитаны на двух или трех человек. Мне досталась двухместная комнатка на втором этаже. Такая маленькая, что лоджия моей бабушки казалась больше. В соседках у меня была Оксана — одна из лучших менеджеров, которая работала в компании почти два года. Еще Оксана была главной модницей и стервой. Именно поэтому никто не хотел с ней заселяться. А меня особо не спрашивали.
Когда я поставила сумку на одноместную кровать, Оксана вкатила свой чемодан. Открыв небольшой шкаф, она критически его осмотрела и повернулась ко мне, также критически осмотрев и меня.
— Тебе же хватит одной полки? — спросила она и вернулась к чемодану, открывая его.
— Эм… — я посмотрела на свою сумку, в которой была только сменная одежда и белье. У Оксаны было полгардероба. — Конечно, — кивнула я.
— Вот и славно, — буркнула она и начала раскладывать свои вещи.
— Я пойду осмотрюсь, потом тогда разложу свои… — пробормотала я, понимая, что к этому шкафу ближайшие полчаса точно не подойти.
— Как угодно, — протянула девушка, не обращая на меня внимания.
Я кивнула сама себе и вышла из номера. Спустилась по лестнице и вышла на веранду. День был солнечный, поэтому я решила пройтись по окрестностям, чтобы осмотреться. На территории рядом с коттеджем была большая беседка с мангалом, в которой уже крутились парни, чуть дальше стояли двухместные качели, в которых расположились Таня и Аня — закадычные подружки, как я поняла, а еще чуть дальше открывался вид на озеро. Посмотрев на часы и прикинув время, я решила прогуляться до озера. Через час должен был быть обед, а потом первый и единственный на сегодня тренинг. Поэтому свободное время у меня было.
Я прошла по полянке вдоль тропинки, спустилась по деревянной лестнице, чуть не запнувшись о какой-то сук, торчащий сбоку, и оказалась на берегу озера.
Подошла к самому краю, умылась прохладной водой и осталась сидеть на корточках, рассматривая спокойную водную гладь.
— Медитируете, Слава? — услышала я за спиной и вздрогнула, обернувшись.
— Эм… Да нет, просто… Решила посмотреть, что тут да как… — промямлила я, пялясь на Авдееву, которая снова сменила свой официальный костюм на обычную одежду.
— Мне тоже нравится это озеро. Всегда, когда мы приезжаем сюда, я стараюсь выкроить минутку, чтобы просто посмотреть на спокойную воду, зарядиться энергией, что ли.
Она подошла и встала рядом со мной. Я продолжала сидеть на корточках.
— Да, тут… спокойно, — согласилась я, впервые ощущая себя более-менее в безопасности. По крайней мере, ей пока не за что ворчать на меня и отчитывать.
— Мне кажется, или вы себя не слишком комфортно чувствуете в новом коллективе? — неожиданно спросила Авдеева, а я чуть муху, что кружила перед лицом, не проглотила.
— Не слишком комфортно? О чем вы? — сделала я вид, что не понимаю, о чем она говорит.
— Да ладно вам, Слава, вы не слишком хорошо врете, — усмехнулась Авдеева.
— Тогда зачем вы предложили мне эту должность? — бросила я в ответ.
— А вы считаете, для того чтобы быть хорошим продажником, нужно непременно быть хорошим лжецом? — Авдеева перевела взгляд с озера на меня.
— А вы так не считаете? — снова вопросом на вопрос ответила я.
— Нет, — она вновь посмотрела на озеро и на лес за ним. — Я считаю, что достаточно верить в то, что делаешь. И тогда врать не придется.
— Ну, судя по тому, как часто вы меня отчитываете, я не слишком верю в то, что делаю, — усмехнулась я и прикусила язык. — В смысле… Я…
— Слава, — прервала мое блеяние Авдеева, — я не просто так отчитываю вас. Я хочу, чтобы вы добились большего. Потому что вижу ваш потенциал. А я редко ошибаюсь в людях. Если вы считаете, что я придираюсь на пустом месте, просто скажите и…
— Нет, — оборвала я ее, поднимаясь на ноги. — Я не… Не считаю так. Извините.
— Вы извиняетесь за свои слова или за то, что снова перебили меня? — весело усмехнулась Надежда Викторовна.
— И за то, и за другое, — улыбнулась я. — Простите.
— Это начинает входить в привычку.
— Я постараюсь это контролировать, — я сунула руки в карманы и посмотрела на носки своих кроссовок.
— Вы очень забавная, Слава. Мне это нравится, — она протянула руку, сжала мое плечо и, развернувшись… пошла обратно.
А я еще минут десять стояла и смотрела на озеро, прокручивая в голове ее последнюю фразу.
«Мне это нравится».
***
Во время обеда я наблюдала за Авдеевой. Было в ней что-то странное, необычное. То ли грусть в глазах, то ли какая-то излишняя задумчивость, но что-то было явно не так, как обычно. От Ильи я слышала, что у нее что-то совсем не ладится с ее муженьком, но подробностей не знал никто.
И все ведь было нормально. Мы прекрасно провели тренинг, поиграли, я даже пару раз очень удачно пошутила, отчего некоторые коллеги перестали смотреть на меня, как на пустое место, так нет же! Надо было все испортить!
Когда было решено приступать к приготовлению шашлыков, я увидела, что Авдеева вновь отправилась по тропинке к озеру. Все уже расслаблялись и отдыхали. Я и еще пара девушек пили пиво, парни в основном употребляли коньяк, а почти все остальные дамы, включая Авдееву, пили «Апероль». Когда смешиваешь «Апероль», шампанское, минералку и вроде бы апельсин, получается довольно вкусно. Но я не любитель таких девчачьих коктейлей, предпочитаю обычное пиво.
И когда я увидела, как Авдеева со своим пластиковым стаканчиком идет к озеру, то через пару минут, подгоняемая поступающим в кровь алкоголем, направилась вслед за ней.
Женщина сидела на небольшом поваленном бревне почти у самой воды и смотрела на темную воду. Солнце уже скрылось и теперь озеро выглядело немного пугающим. Я осторожно подошла, гадая, стоило ли вообще идти за ней. Может, она хочет побыть одна. Но только я начала размышлять об этом, как женщина обернулась. На секунду в ее глазах промелькнуло замешательство, но ей удалось быстро его спрятать за дежурной приветливой улыбкой.
— Слава, это вы.
— Ага, — кивнула я.
— Тоже решили взять перерыв и отдохнуть?
— Угу, — промычала я.
— Как вам мероприятие? Нравится?
— Да, — снова кивнула я и вздохнула. Мастер остроумных ответов просто.
— А вы немногословны, как я вижу, — усмехнулась Авдеева.
— Ну… — я пожала плечами и закрыла глаза, качая головой. — Извините. Я просто…
— Почему вы постоянно извиняетесь, Слава? — наклонила голову Авдеева. — Такое чувство, что у вас непроработанное чувство вины.
— Чувство вины?
— Да. Знаете, так говорят, что когда человек постоянно извиняется, по делу и нет, то он испытает подсознательное чувство вины. Непринятие чего-то.
— Ого, целый психоанализ, — нервно усмехнулась я.
— Вы очень застенчивы, при этом прекрасно владеете языком. Это необычно. Даже странно.
— Ну, вы еще не знаете, насколько прекрасно, — пробормотала я себе под нос.
— Что, простите? — Авдеева наклонилась в мою сторону, чтобы расслышать то, что я бормотала.
— Я говорю, что нормально все у меня. Я не странная.
— Слава, я не хотела вас обидеть. Это просто…
— Я знаю. Извините, — снова проговорила я и чертыхнулась.
— Вот видите, — Авдеева снова усмехнулась. — Что же вас мучает?
Меня начинала раздражать эта тема, и я отреагировала:
— А вас? — вскинув подбородок, я уставилась в глаза женщины.
— Меня? А при чем тут я? — удивилась она.
— А мы только обо мне говорим? Это игра в одни ворота?
— А вы хотите поговорить обо мне? — Авдеева расправила плечи, выпрямляясь.
— Ну, вы говорите, что я якобы испытываю чувство вины. Это вы поняли, понаблюдав за мной, так? — начала я, выстраивая в голове речь. Авдеева молча кивнула и сделала пару мелких глотков розового коктейля. — А я вот тоже могу сделать кое-какие выводы. Вы весь вечер грустите, выглядите задумчивой. У вас что-то случилось?
— С чего вы взяли? — она фыркнула, снова делая глоток и отводя от меня взгляд.
— Я тоже умею анализировать, — пожала я плечами, чувствуя, что нахожусь рядом с какой-то ее болевой точкой.
— Не советую. Иногда анализ дает ложные результаты, — проговорила она, и я была должна, была обязана понять, услышать это предупреждение, прозвучавшее между строк.
— Ну, иногда сторонние данные тоже подкидывают почву для размышлений, — проговорила я, не подозревая, к какой пропасти подхожу.
— Сторонние данные? — усмехнулась Авдеева, вставая. — О чем вы говорите, Слава?
— У вас что-то происходит с мужем, и вас это мучает. Но вы пытаетесь сохранить образ сильной женщины и не подать виду. На самом деле, зря. Я считаю, что этот альфонс вас недостоин.
Мне нужно было заткнуться еще на фразе «у вас что-то происходит». Сразу после нее замолчать и свернуть тему. Но нет же. Я же выпила уже почти три стакана пива, я же стала смелая и разговорчивая. Поэтому, только когда Авдеева прищурилась, а ее рот дернулся, я поняла, что сболтнула лишнего.
А убедилась в этом наверняка, когда она ткнула мне в плечо острым пальцем и прошипела:
— Слава, никогда и ни при каких обстоятельствах не суйте свой нос в чужую жизнь. Особенно в мою. Если я хорошо к вам отношусь, это не повод переходить границы. Соблюдайте субординацию, я все-таки ваш начальник.
Выплюнув все это мне в лицо, Авдеева резко обошла меня и направилась по лестнице обратно.
Я же так и осталась стоять на берегу. Снова. Идиотка.
***
Когда я вернулась к беседке, где уже вовсю жарились шашлыки, Авдеевой я не увидела. Было несколько человек из руководящего состава, но ее не было. Я подошла к одному из парней и, встав рядом, ненавязчиво поинтересовалась:
— А куда Авдеева делась? Она же вроде была тут?
— А она сказала, что устала и пошла спать. Мы уговаривали ее остаться, но она ни в какую. Что странно, обычно она допоздна с нами всегда тусуется.
— Понятно, — протянула я, чертыхаясь. Я ей испортила настроение, и она даже оставаться со мной в одной компании не захотела.
Я еще немного посидела со всеми, пообщалась, а потом решила пойти в комнату. По дороге я остановилась у двери, за которой была комната Авдеевой. Я знала, что у нее одноместный номер со своим собственным душем (в двух и трехместных номерах были только отдельные туалеты, а душ был общий на этаже).
Может, постучаться и извиниться? А если она уже спит? Или если не хочет меня видеть?
В итоге, простояв у двери минут пять, не меньше, я все-таки занесла руку, чтобы постучать.
========== ГЛАВА 5 ==========
Я занесла руку, чтобы постучать, но так и не рискнула этого сделать. Поэтому просто развернулась и направилась к себе. Взяла сменную одежду и пошла в душ. Почти все были на улице и до меня доносились голоса и смех. Но в самой комнате было тихо. Поэтому я спокойно помылась, а потом улеглась в кровать и завела будильник. Ладно, завтра решу вопрос с Авдеевой. Просто извинюсь за свой длинный язык и все. И все будет нормально.
***
Мой план дал осечку. Авдеева всю субботу избегала меня. Вчера, в пятницу, мне показалось в какой-то момент, что мы как-то сблизились. Пока я все не испортила. И теперь мой язык откинул нас еще дальше, чем в самом начале нашего общения.
У нас было несколько тренингов, игры на сближение и сплочение, в общем, все по европейским стандартам, но с русским налетом. Но Авдеева на меня даже не смотрела. А когда вечером все снова собрались в беседке на шашлыки, она посидела с нами пару часов и снова ушла, хотя на часах еще не было и десяти. В этот вечер все были более расслабленные и раскрепощенные. Назавтра не было назначено никаких мероприятий, а выезд планировался в два часа. Поэтому многие решили дать себе волю. Авдеева в том числе. Я видела, как она пропустила несколько рюмок коньяка, и как шла слегка неровной походкой к коттеджу, даже не дождавшись шашлыков и овощей на гриле. Когда поздний ужин был готов, я, особо не думая, накидала в тарелку мяса и овощей и решила предложить их начальнице. Это был только предлог, конечно же. Но я опасалась, что иначе она даже на порог своего номера меня не пустит.
Поднявшись на второй этаж, я подошла к двери, у которой также стояла и вчера. И в этот раз я нашла в себе силы постучать в дверь.
Она открыла не сразу. Но когда открыла, то я заметила в ее потухших глазах искреннее удивление.
— Что вы здесь делаете? – она смотрела на меня, не опуская глаз. И от этого взгляда мне стало не по себе. Я уже даже начала жалеть о том, что пришла к ней. Но отступать было поздно. Поэтому я потрясла тарелкой, чуть не выронив кусок мяса, и ответила:
— Вот, ужин. Принесла. Вам.
— Не стоило. Я не голодна, — ответила Авдеева, но… развернулась и пошла прочь от двери, молча предлагая зайти. Я воспользовалась этим предложением. Закрыв за собой дверь, поставила на комод тарелку и осмотрелась. Ее одноместный номер был больше, чем наш двухместный. У стены стояла двуспальная большая кровать, а на стене напротив висел телевизор. На большом окне, которое выходило на балкончик, висели белые тюлевые занавески. Также в комнате стоял небольшой журнальный столик с чайником и кружками и двухместный диванчик.
— Ого, да у вас люкс, — пошутила я.
— Ага, все удобства, — спокойно ответила Авдеева и уселась на кровать, глядя в сторону окна.
— У нас только туалет, — брякнула я, просто чтобы поддержать разговор.
— Будете руководителем, и вам будет доставаться комната с собственным душем.
— Ой, когда это будет, — махнула я рукой. – В старости, когда мне будет сорок? – она вскинула голову и усмехнулась, взглянув на меня. Тут, наконец, до моей тупой башки дошло, что именно я сказала. Ей было совсем слегка за сорок. И она, судя по моей фразе, тоже была старой. Идиотка.
— Эм… Я имела в виду… Я не…
— Да ладно, Слава, — грустно усмехнулась она. – Вы назвали вещи своими именами. Не извиняйтесь за это.
— Нет, я не то имела в виду, — я подошла к ней, горя желанием все объяснить, но она прервала меня.
— Говорят, в сорок лет жизнь только начинается. Может быть. Но пока я этого не заметила. Скорее, наоборот. Мой брак рухнул. Как раз потому, что я, как вы выразились, «старая».
— Но я не…
— Вы были правы. У меня в личной жизни полная задница. И я зря на вас вчера сорвалась.
— Нет, — покачала я головой. – Это я была не права. И вы все сказали правильно. Это совершенно не мое дело, и…
— Давайте выпьем, Слава? – прервала меня Авдеева и, не дожидаясь ответа, встала с кровати и направилась куда-то в угол комнаты, где стоял шкаф. Порывшись в нем, женщина достала бутылку коньяка.
— Я вообще-то… Пиво… — пробормотала я, понимая, что если она будет настаивать, мне придется согласиться.
— Пиво – развлечение для детей, не разочаровывайте меня, — усмехнулась Авдеева и, перевернув два стакана, открыла бутылку и налила коньяк. – Лимон нужен?
— А есть? – поинтересовалась я, подходя ближе.
— Нет, — пожала она плечами.
— Тогда обойдусь.
Надежда Викторовна сунула мне стакан в руку и вернулась к кровати. Я же осмотрелась и, обнаружив взглядом какой-то стул, на котором висел ее пиджак и какая-то кофта, решила усесться на него. Поставив стакан на столик, я хотела сначала убрать ее вещи. Женщина правильно прочитала мои мысли и сказала бросить их на полку в шкафу. Но, разумеется, только я схватила их, как из кармана пиджака что-то вывалилось. Я увидела «Айкос» в чехле и наклонилась, чтобы поднять его. Пока поднимала, уронила шорты, которые тоже были в этой куче одежды. В итоге, красная от стыда, я наконец-то подвинула стул и уселась. Вспомнила, что не взяла стакан и снова встала. Авдеева смотрела на все мои передвижения с большим интересом. Наверное, гадала, всегда ли я такая идиотка или только периодами.
Когда я смогла-таки спокойно расположиться и сделать первый глоток, шумно выдохнув от напряжения, Надежда Викторовна выпустила тихий смешок, качая головой.
— Вы, конечно, очень забавная, Слава.
— Простите, — пробормотала я, снова краснея и опуская голову.
— За что вы снова извиняетесь? – опять усмехнулась женщина. Я подняла на нее взгляд и увидела, как полные губы раскрылись, чтобы сделать глоток.
Непроизвольно облизнув свои, я мотнула головой и выдавила улыбку.
— Понятия не имею. Привычка.
— Привычка? – подняв бровь, переспросила она. – И кто же вас приучил к этой привычке?
— Мама, я полагаю, — пожала я плечами и сделала глоток уже солиднее. Никак не думала, что закончу вечер беседами о своей матери.
— Она у вас авторитарная? – поинтересовалась Авдеева и подложила подушку, чтобы иметь возможность слегка отклониться.
— Скорее, вечно всем недовольная, — усмехнулась я.
— Всем или вами? – продолжала допрос начальница.
— Ну, — я попыталась закинуть ногу на ногу, но не рассчитала свою координацию и чуть не упала со стула. – Всем… И мной в частности. Выбором профессии, машины, сменой работы… Раньше – оценками, выбором хобби… Разное было, — махнула я рукой.
— И что ее не устраивает?
— Наверное, хотела более… послушную дочь, — пожала я плечами.
— А отец? Он такого же мнения? – спросила Авдеева, и я посмотрела, как она допила свой коньяк и тут же отправилась за новой порцией.
— Отец поддерживает ее, — пробормотала я, посмотрев на свой стакан, который еще пить и пить.
— А вас, стало быть, нет? А братья или сестры у вас есть? – она вновь вернулась к кровати и уселась, опершись на подушку. Я увидела, как вырез ее рубашки слегка приоткрылся, оголяя чуть больше кожи, чем положено. И как сверкнул в вырезе бежевый бюстгальтер.
К горлу тут же подкатил какой-то комок, ладони начали потеть, а сердце, казалось, увеличило свой бег раза в два.
— Вы хорошо себя чувствуете, Слава? – Авдеева нахмурилась и чуть приподнялась, отчего я снова увидела кусочек ее кожи в вырезе, и стало только хуже. Аж в ушах зашумело.
— Д-да, я… — я мотнула головой, пытаясь улыбнуться. – Уши… заложило. У меня проблемы… С перепонными барабанками… В смысле… Барабанными перепонками, — поправилась я тут же.
— В самом деле?
— Да, раньше… Раньше плаваньем занималась, — махнула я рукой, мысленно умоляя себя заткнуться. Я сроду не занималась плаваньем. Я вообще особо воду не люблю.
— А по вам и не скажешь, — Авдеева осмотрела меня с ног до головы. – Обычно у пловцов широкие плечи.
— Поэтому я и ушла из спорта, — нервно усмехнулась я. – Плечи никак не росли.
Авдеева улыбнулась, а потом рассмеялась.
— Вы смешная, мне нравится это, — покачала она головой.
— А мне нравится, когда вы смеетесь, — брякнула я, «поплыв» от ее слов.
Лицо Авдеевой тут же приобрело грустное выражение, а я прикусила язык.
— В смысле… Я имела в виду…
— Да бросьте, Слава, — грустно усмехнулась она. – Только не начинайте извиняться. Вам совершенно не за что просить прощения. Просто… Мой… уже бывший муж когда-то говорил также. Вспомнилось. Вы тут не при чем.
— Простите, — не смогла удержаться я. Когда Авдеева с укором взглянула на меня, я добавила, — ну, что напомнила. Я… не хотела испортить вам настроение.
— О, не вы его испортили, поверьте.
Мы помолчали несколько минут, и я все-таки решила спросить:
— Вы уже официально развелись?
Авдеева повернула голову к окну и кивнула.
— В пятницу утром. Перед выездом сюда. А уже сегодня этот… В общем, выставил фото со своей подружкой. В машине, которую я ему подарила. Жизнь – забавная штука, не находите? – усмехнулась Авдеева и посмотрела на меня.
— Периодами, — кивнула я.
— Периодами, — повторила начальница, залпом допила коньяк и снова отправилась за новой порцией. Я все еще цедила свою.
— Я ведь… Я же понимала умом, что он уйдет от меня. Ради Бога, у нас такая разница в возрасте! Но надеялась на что-то, дура! – она с горечью выплюнула последнее слово и в несколько глотков почти осушила все то, что только что налила. – Какая же я дура! – женщина уронила голову на руки, а по изменившейся интонации, я поняла, что она плачет.
Что мне-то делать? Сидеть на месте? Подойти? Утешить и пожалеть? Анекдот рассказать? Что?!
В итоге, услышав очередной всхлип, я поставила стакан на столик и подошла к ней. Уселась рядом и… обняла. Женщина, почувствовав поддержку, тут же поменяла свое положение, уткнувшись затылком мне в подбородок и продолжая всхлипывать. Я молча сидела и укачивала ее, как ребенка, не имея понятия, что следует говорить в таких случаях. Среди моих знакомых никто не разводился. Да и просто не расставался никто уже довольно давно. Поэтому я не была уверена, как нужно себя вести в подобных ситуациях. И решила просто… побыть рядом. Авдеева тихо всхлипывала, а я гладила ее по плечам и голове, укачивая своим телом. Мое сознание почти плыло от ее запаха, от ее аромата, который проникал в легкие и глубже, глубже, куда-то под кожу, начинал течь с моей кровью, перемешиваясь и сливаясь.
Не знаю, сколько мы так просидели в полной тишине, которая изредка прерывалась ее тихими всхлипами. Но через какое-то время она все чуть отстранилась, хотя ладонь свою оставила на моем колене.
— Простите, Слава. Что-то я совсем расклеилась, — она улыбнулась, извиняясь, и допив остатки коньяка, поставила стакан на пол. И снова посмотрела на меня красными глазами. – Извините. Вы, наверное, думаете, что я старая сумасшедшая тетка, у которой не сложилось в личной жизни, и теперь она решила вылить все это на вас…
— Нет, — честно покачала я головой.
— Я надеюсь, что вам с мужем повезет куда больше, Слава. Выбирайте умом, а не сердцем, — проговорила она и прерывисто вдохнула.
— Не уверена, что когда-то выйду замуж, — ляпнула я, очарованная голубиной ее глаз.
— Почему? – удивилась Авдеева, глядя на меня.
— Ну, просто… Я… Как бы… — я сглотнула, понимая, что сейчас не лучшее время сообщить своей начальнице о том, что я слегка нестандартна. Честно говоря, я вообще не собиралась ее в это посвящать.
— Ну же, Слава, я вам можно сказать душу открыла, — подтолкнула меня Авдеева. – Поделитесь и вы со мной. Я уверена, что хуже, чем то, что я уже тут устроила, не будет.
— Ну, как знать, — пробормотала я.
— Слава? – настаивала начальница.
— Хорошо, — согласно кивнула я, устав сопротивляться. Да и врать не хотелось. – Я… Ну, просто мне… Мне не нравятся мужчины, — выдохнула я и прикрыла глаза.
Когда прошло несколько секунд, а никакой реакции не наступило, я открыла глаза и посмотрела на Авдееву. Она выглядела удивленной. Смотрела прямо на меня и не моргала.
— Надежда Викторовна? – с беспокойством позвала я ее, начиная думать, что мое признание добило женщину, и ее парализовало.
— Я… Да, я… Я в порядке, — отозвалась она и, наконец, моргнула. – Вы… Вы имеете в виду, что… Ну, вы… Вы…
— Лесбиянка, — выдохнула я, отводя взгляд. – Извините.
— Да пожалуйста, — ответила Авдеева и убрала свою руку с моего колена. — Передо мной вам точно не за что извиняться.
Мы снова замолчали на какое-то время, и когда я уже хотела пожелать ей спокойной ночи и откланяться, то Авдеева снова заговорила:
— А вы… Вы вообще никогда..? Ну, я имею в виду… совсем?
— Совсем? – не поняла я. – Что вы имеете в виду?
— С мужчинами, — пояснила Авдеева, продолжая с интересом смотреть на меня.
— А, — наконец, дошла до меня суть вопроса. – Нет. Я… Совсем нет.
— Ну, что ж, — кивнула Авдеева, — может, оно и лучше. На моем пути ни одного нормального так и не попалось. Вероятно, я как-то не так их ищу. Или выбираю не тех, — пожала она плечами. – Может, мне тоже стоит… сменить точку зрения? – она пихнула меня плечом и рассмеялась нетрезвым смехом.
Меня в жар бросило от этой шутки, но я постаралась держать себя в руках. Прокашлялась и негромко сказала:
— Не думаю, что вам это нужно. Вам просто… не повезло, — я дернула плечом, подбирая слова, и посмотрела на нее. – Вы умная. Красивая. Очень красивая. Статная. Самодостаточная. Вы без труда найдете себе партнера. Просто постарайтесь искать не только сердцем.
Авдеева смотрела на меня несколько долгих секунд, после чего ее губы изогнулись в легкой улыбке:
— Ты правда считаешь меня красивой?
— Конечно, — быстро, слишком быстро выпалила я. – В смысле… Да, я думаю, вы очень красивая.
— У тебя, конечно же, есть девушка? – неожиданно спросила Авдеева, вырывая меня из транса любования ее глазами.
— Что? У меня? Нет, у меня нет, — покачала я головой, сглотнув. Она сидела так близко, а аромат ее духов уже коснулся моей самой последней клетки.
— Странно, почему? – медленно проговорила она, слегка наклоняя голову. – Ты говоришь женщине то, что ей нужно слышать. А женщины, как всем известно, любят ушами.
— Я… — снова сглотнув, я еле заметно сжала руку в кулак. – Я говорю то, что думаю, а не то, что нужно. И… Я искренне считаю, что ваш муж – мудак. Простите.
— Спасибо, — она кивнула и наклонила голову в другую сторону, — если бы мужчины были такими же честными, разводов было бы меньше.
По ее щеке скатилась одинокая слеза, и я не удержала свои руки при себе. Осторожно коснулась ее кожи пальцем, стирая слезинку, и слегка улыбнулась, выражая свою поддержку.
Она не отпрянула от моей ладони, напротив, мне показалось, что она к ней даже прильнула. Я хотела убрать свою руку от ее лица, но в следующий момент она опустила взгляд на мои губы. И я поняла, что не в состоянии даже дышать, не то что пошевелиться.
Когда Авдеева начала наклоняться, до меня дошло, что может сейчас произойти. И я еще была достаточно трезва для того, чтобы оценить возможные последствия. Поэтому я отодвинула голову и, скосив глаза в сторону женщины, проговорила, заикаясь:
— Ч-что вы делаете?
Авдеева мельком взглянула мне в глаза и снова перевела взгляд на губы. После чего рукой коснулась моей шеи, и прошептала:
— Пожалуйста. Мне это нужно.
Я не знала, что именно ей нужно. Простое человеческое тепло, чтобы не чувствовать себя брошенной и одинокой. Или ей хотелось ощутить себя желанной, почувствовать, как ее вожделеют. Или просто хотелось быть оцененной. Я не знала, что именно толкнуло ее в мои объятия, но когда она все-таки в них оказалась, я не смогла сказать ей «нет».
Желание, тлевшее во мне неделями, вырвалось на свободу, когда я почувствовала ее губы на своих, когда ощутила под своими ладонями ее кожу. Когда полной грудью вдохнула ее запах. Я ощущала себя ребенком в Новый год, у которого прямо на глазах исполнялось его заветное желание. Восторг, удовольствие, наслаждение. Все это было, когда я обнимала, гладила, касалась ее тела. Да, уже не такого упругого, как у девушек в двадцать или даже тридцать, но по-прежнему прекрасного и гибкого. Стройного, желанного.
Она полосовала мою спину ногтями, зубами впивалась в плечи, сжимала ягодицы, заставляя непрерывно поклоняться ее телу, и делать это еще сильнее. И когда, наконец, ее энергия иссякла, за окном уже светало, а птицы начали петь утренние песни.
========== ГЛАВА 6 ==========
Я проснулась, потому что поняла, что еще немного и моя рука отвалится. Повернув голову, я сначала не поверила глазам – на моей руке, повернувшись ко мне спиной, спала Авдеева. Я чуть не заорала от неожиданности. Видимо, выпитое вчера все-таки дало о себе знать, поскольку, только увидев ее, я вспомнила, чем закончился наш вечер. Если бы женщина не спала со мной в одной кровати, я бы решила, что все, что было – просто сон. Но она была здесь, а ее голая спина сказала мне о том, что это была не простая «пижамная вечеринка».
Второй рукой, которая не затекла, я приподняла одеяло и, тут же накрывшись им обратно, вздохнула. Ну, так и есть. Голая. Значит, все и правда было.
И в следующий момент, даже не контролируя это, я почувствовала, как мое лицо расплылось в улыбке. Вот Аленка подавится, когда я скажу ей, что все-таки добилась того, чего хотела! Никто из них в меня не верил. Да что там, даже я сама в себя не верила, а вон оно как вышло.
Осторожно вытащив руку из-под Авдеевой, я встала с кровати. Нашла на полу свою одежду, собрала ее в охапку и пошла в душ, решив привести себя в порядок прежде, чем Надежда Викторовна проснется.
Пока я мылась, то размышляла: как мне ее теперь называть? Как к ней обращаться? Надежда Викторовна? Это странно будет звучать после того, как мой рот побывал во всех ее труднодоступных местах. Надежда? Тоже как-то официально. Надя? Господи, так непривычно. Надя. Надюха. Сразу вспомнился фильм «Любовь и голуби» и я засмеялась, хрюкнув.
Ладно, когда она проснется, там и разберемся. Уже по факту.
Я вылезла из пластиковой душевой кабинки, стянула полотенце с полки и завернулась в него. Почистила зубы одноразовой щеткой, расчесалась, взъерошив волосы, чтобы быстрее высохли, и оделась.
Ровно в тот момент, когда я вышла из душа, в дверь номера постучали, и я услышала стандартное: «Обслуживание номеров!»
Чертыхнувшись, я мельком посмотрела на все еще спящую Авдееву и, подумав с секунду, пошла открывать. На пороге стоял молодой парень – то ли узбек, то ли таджик. И с широкой улыбкой он указал мне на свою металлическую каталку, где под круглым железным «куполом» стояла тарелка, а рядом высокий стакан с соком.
— Здравствуйте, — с акцентом проговорил он и кивнул. – Завтрак в номер заказывать.
Я обернулась на кровать, где все также без движения валялась Авдеева, и снова повернулась к парню.
— Ну, раз заказывать, то я забирать, — я протянула руки, чтобы взять посуду.
Парень понял, что от него требуется и поднял крышку. Подал мне тарелку с омлетом и тостами, а в другую руку сунул стакан сока.
— Приятного аппетита, — снова улыбнулся он и, поняв, что чаевых от меня не дождется, развернул тележку и поехал по своим делам.
Я вернулась в номер и осмотрелась. Увидела у стены складной столик для завтрака в постели и улыбнулась. То, что нужно.
Поставив столик на пол, я установила на него тарелку и стакан, решив сначала разбудить спящую красавицу. Подошла и села на кровать, отмечая про себя, что вид обнаженных плеч Авдеевой снова будит во мне желание. Хотя обычно по утрам мое либидо спит беспробудным сном.
Подумав с секунду, я наклонилась и осторожно поцеловала нежную кожу около шеи, опускаясь ниже к плечу. Авдеева заворочалась, и я отодвинулась, глядя на нее.
Странно, но несмотря на то, что вчера в ней коньяка было больше, чем в бутылке, Авдеева не выглядела слишком помятой. Она перевернулась на спину, зажмурилась, поморщилась, протерла глаза и, наконец, открыла их. Сначала ее зрачки блуждали по потолку, потом заметили меня. Женщина осторожно повернула голову, и с каждым сантиметром в мою сторону, глаза ее увеличивались.
— Доброе утро, — выдавила я, не имея понятия, как реагировать на ее взгляд. – Как спалось?
— Что вы здесь делаете?! – возмущенно ответила Авдеева, натянув одеяло чуть не до глаз. – Как вы попали в мой номер?!
Я растерялась. Я очень растерялась. Я готовилась к разному, но не к такому.
— Вы… Вы ничего не помните? – мои брови непроизвольно сложились домиком, словно я умоляла ее не бить меня.
— Не помню? А что я должна по-вашему… — начав говорить с сердитым выражением лица, Авдеева замолчала на полуслове. А я поняла по изменившемуся взгляду, что она вспомнила. Именно в этот момент вспомнила. — Как вам не стыдно?!
— М-мне? – заикаясь, переспросила я. Может, она что-то не то вспомнила?
— Ну, конечно! Боже, Слава, как… Как вы могли?! – ее возмущение в голосе было неподдельным.
— А… Что я сделала-то? – я окончательно запуталась.
— Что вы сделали? Вы еще спрашиваете?! – Авдеева, продолжая прикрыватьсяодеялом, приняла сидячее положение, приложив ладонь ко лбу и, очевидно, пытаясь справиться с похмельной головной болью. – Я обратилась к вам как к другу вчера! А вы! Вы… воспользовались моим состоянием! Тем, что я… Что я была разбита и подавлена.
— Я воспользовалась? – я еле собирала слова в предложения. Было проще услышать, что она вообще ничего не помнит, чем понимать, что она думает обо мне так.
— Слава, вы… Я глубоко разочарована в вас. Покиньте мой номер, пожалуйста. Я не хочу вас видеть, — сказав это, она отвернулась.
Я стояла рядом с кроватью, с которой соскочила как ошпаренная после ее вопроса, что я делаю в ее номере. Стояла и не могла понять, чего во мне больше – возмущения или стыда. Я попыталась хоть что-то ответить, чтобы подавить это мерзкое чувство вины.
— Послушайте, я не…
— Покиньте. Мой. Номер, — с расстановкой повторила Авдеева, и я поняла – стыд снова победил.
— Хорошо. Простите, — тихо ответила я и, забрав у порога кроссовки, открыла дверь и вышла в коридор.
***
Как может самое прекрасное за последнее время утро стать самым отвратительным? Именно это я ощущала весь день. И когда мы собирались в дорогу, и во время самой поездки, и когда я смотрела, как Авдеева уезжает с одним из своих товарищей-руководителей Сергеем.
У них вообще была странная компания (у руководителей я имею в виду). Надежда Викторовна была управляющей, но отвечала еще и за продажи, Сергей был как-то связан с продуктологами, а Николай, еще один представитель «верхов», работал в маркетинге. Также были менеджеры высшего звена – связующие между конкретными отделами и руководством. И это самое руководство постоянно общалось. Я слышала, что почти все переговоры и какие-то мероприятия на высшем уровне у них проходили в связке. Поэтому меня не удивило, что Авдеева, по прибытию в город, прыгнула к Сергею Ивановичу в машину. Но то, что она прошла мимо меня и будто целенаправленно проигнорировала – хорошо, что плечом не толкнула, — это меня задело.
Поэтому когда я вернулась домой, первым делом я хотела набрать Аленке и все ей рассказать. Но когда телефон оказался у меня в руке, а сама я почти нажала на клавишу вызова, то мысль поделиться всем с подругой не казалась мне уже столь привлекательной.
Да и что бы я сказала? Что сначала начальница сама пристала ко мне, сама инициировала поцелуй и все за ним последующее, а утром сделала вид, что я ей воспользовалась? Нет уж, спасибо. В моей коллекции и так достаточно позорных историй, ни к чему добавлять к ним еще одну. Поэтому я решила оставить эту историю при себе.
Как я и ожидала, Авдеева стала меня избегать. Точнее, она попросту меня игнорировала. Изредка мне доставался жалкий кивок в качестве приветствия. И не более. Она даже перестала придираться ко мне и делать какие-то замечания по поводу моей работы. Что, собственно, отразилось на моей работе. Я совсем раскисла и не хотела ничего делать. Нет, в моей жизни были одноразовые связи, но как правило, это было обоюдным желанием. А тут… Я никак не рассчитывала на «секс по пьяне». Лучше бы вообще ничего не было, чем так. Ведь она мне правда нравилась. Я действительно хотела бы узнать ее получше, выяснить, кто она на самом деле, за маской успешной и независимой женщины. Узнать ее слабости, привычки, любимые места в городе, узнать, что ей нравится, что она любит, а что на дух не переносит. В общем, все то, что интересует обычных влюбленных людей. Все это я хотела бы знать. Всю ее, от и до. Но все, что мне доставалось – взгляд из-под приподнятой брови и губы, сложенные в ухмылке.
Таким образом прошла пара недель, и я уже была на грани того, чтобы уволиться к чертям собачьим, потому что меньше я думать о ней не стала, а лед между нами таять так и не собирался. Наконец, и сама Авдеева не выдержала моей работы в стиле «не шатко – не валко». И вечером в четверг она вызвала меня к себе в кабинет.
Я зашла и слегка затормозила на пороге. Она сделала перестановку. Теперь в самом углу, слева от входа, стоял небольшой мини-холодильник, а на нем поднос с начищенными стаканами. Диван же теперь шел вдоль по стене, а оба шкафа – и большой, и маленький, стояли напротив, справа.
— Проходите, Слава, присаживайтесь, — абсолютно безэмоциональным голосом проговорила управляющая, продолжая подписывать какие-то бумаги и складывая их в синюю папку.
Я прошла и села. Уставилась на свои руки, сложенные на бедрах.
— Слава, у меня к вам есть разговор, — закрыв папку и убрав ее на край стола, а после сунув ручку в специальный органайзер, она подняла на меня взгляд.
— Я слушаю, — пробубнила я, снова утыкаясь глазами вниз.
— Что происходит с вашей работой? Вы видели свои показатели? Знаете, как обстоят дела?
— Судя по тому, что я здесь, не слишком хорошо, — ответила я и положила локоть на край стола. Повернула голову, уперлась подбородком в кулак и… локоть соскользнул, а моя голова дернулась.
Черт. Почему моя неуклюжесть рядом с ней всегда на максимуме?!
— Не ушиблись? – почти с заботой спросила она.
— Нет, все в порядке, — прокашлявшись, я выпрямилась.
— Я, честно сказать, ждала от вас большего рвения и больших успехов, когда предлагала вам эту работу.
— Все мы ждем одного, а получаем другое, — пробурчала я себе под нос.
— Что, простите?
— Я говорю, что понимаю, о чем вы, — сказала я громче.
— И, признаться, я разочарована вашими результатами, — добавила Авдеева, не отводя от меня взгляд.
— А вот это уже входит в привычку, — снова сказала я сама себе, вспомнив эту фразу, сказанную ей в то утро.
— Что вы сказали? – вновь не расслышала Авдеева и нахмурилась, сосредотачиваясь.
— Я говорю, отлично. Отлично понимаю, что вы имеете в виду. Я тоже ждала других… результатов, — ответила я, имея в виду совсем не работу.
— Неужели я в вас ошиблась, Слава? – Авдеева наклонила голову, уставившись мне в глаза. – Может, дело в мотивации? Обычно все бьются за бонусы, но… Может, вас интересует что-то другое? Какие-то льготы от компании, особые условия, я не знаю, — она растерянно обвела взглядом кабинет, словно пыталась придумать, чем бы меня замотивировать.
— Нет, с мотивацией все нормально. Менять ее не нужно, — твердо сказала я. – Я еще со старой не разобралась, — добавила еле слышно, опять говоря совсем не о работе.
— Так, Слава, давайте начистоту, мы взрослые люди, — решительно начала Авдеева, а я впервые испугалась этого разговора. – У вас после… того тимбилдинга совершенно упали все показатели. Мне начальник отдела предоставил отчет. Все еще хуже, чем когда вы начинали. А должно быть наоборот, ведь вы набрались опыта, как-то… влились в процесс. Как я думала. А по факту все наоборот. В чем дело? Это из-за того, что там… произошло?
Я подняла на нее взгляд, готовясь сказать твердое «нет». Я собиралась ответить, что мне вообще плевать на то, что было, и меня это нисколечко не волнует, но… Ее глаза. Я не могла врать, глядя ей в глаза. Поэтому, открыв рот, и вместо того, чтобы вывалить ей целую тираду о том, что меня совершенно не беспокоит произошедшее, я лишь тихо произнесла на выдохе: «Да». И снова опустила взгляд.
Эта женщина меня убивает.
Когда в ответ я ничего не услышала, то подняла голову. Я смотрела на нее, а сама только и вспоминала о том, как она выглядела без одежды. Какая у нее мягкая загорелая кожа, которая все еще пахла солнцем. Как дрожали ее мышцы, когда я их касалась. Как впивались в меня ее пальцы. Еще и поэтому я не смогла ей солгать. Потому что знала – совру, и будто предам все то, что было. И пусть для нее это ошибка, для меня это было важным.
— Отлично, — наконец, выдохнула она и откинулась на спинку своего кресла, качнувшись. – Ну, нам определенно нужно что-то с этим делать, — проговорила Авдеева на удивление спокойно.
— Я… Понимаете, я… — набрав в грудь воздуха, я посмотрела на нее. Женщина внимательно следила за мной взглядом своих пронзительных глаз. – Вы мне… нравитесь. И я… В общем, я понимаю, что для вас это все глупость и ошибка, но… Думаю, будет лучше, если я уволюсь, — выдавила я и отвела глаза.
Она ничего не ответила. Я услышала, как скрипнул стол, и подумала, что Авдеева достала бумагу, чтобы я написала заявление. Не отходя от кассы, так сказать.
Но когда я повернула голову, то не обнаружила ее на своем месте. Зато в тот же момент почувствовала, как мне на плечо опустилась мягкая и теплая ладонь. Я вздрогнула, услышав ее голос у себя над ухом:
— Я не совсем это имела в виду.
Я задрала голову, глядя на нее снизу вверх.
— А что вы имели в виду?
На меня смотрели два голубых глаза с темной радужкой вокруг. И меня буквально пригвоздило этим взглядом к стулу. А когда эти глаза стали приближаться, я поняла, что еще пара секунд и у меня начнется настоящая паника.
Я вывернулась и соскочила со стула, запнувшись о его ножку и снеся какие-то документы со стола, которые рассыпались, как осенние листья в октябре.
— Простите, — я принялась поднимать разлетевшиеся листочки, пытаясь не помять их. Но руки дрожали так, словно я работала шредером – того и гляди одни огрызки от бумаг останутся.
— Слава, — Авдеева подошла ко мне, когда я подняла все листы, что валялись на полу.
— Я все собрала, — я сунула ей стопку документов, не поднимая глаз. Она молча забрала их и снова положила на стол.
— Посмотри на меня, — перейдя на «ты», проговорила Надежда Викторовна, оставшись стоять напротив меня.
Я молча отрицательно покачала головой. Нельзя. Она опять что-то сделает, а потом мне снова будет больно.
— Ладно. А если так?
Я увидела, как ее руки опустились к талии и… начали вытаскивать блузку из юбки. Мои зрачки непроизвольно расширились. Уверена, они были похожи на две черные большие шайбы.
Я смотрела, как она расстегивает пуговицу за пуговицей, и как в итоге полы ее нежно-розовой блузки разошлись, оголяя живот и грудь.
— Святые угодники, — прошептала я, не в силах более себя контролировать. Я пялилась на ее грудь, как пятнадцатилетний девственник, и ничего не могла с этим поделать.
— Мне нравится твоя реакция, — проговорила она еле слышно и… избавилась от блузки, оставшись в бюстгальтере и юбке.
— Я… Я не могу. Это… Вы же… — мямлила я неразборчиво, при этом не имея ни сил, ни возможности отвести взгляд.
— Я думала о той ночи все это время. Я… Я не могла так просто тебе довериться. Мне нужно было понять, принять… Прости, что повела себя, как сука, но… у меня не было выбора. Мне уже не раз было больно. Снова я этого не хочу.
Она сделала еще один шаг ко мне, оказавшись совсем вплотную.
Я же продолжала смотреть на ее грудь, с трудом понимая смысл того, что она пыталась до меня донести.
— Не заставляй меня просить об этом снова, — прошептала она уже у моих губ и… поцеловала меня.
***
Я сидела в машине у подъезда дома своих подруг и пялилась в окно. Мои глаза все еще были широко распахнутыми, словно меня хорошенько долбануло током, и я все еще не отошла.
М-да. Секс в кабинете начальства. На диване. И столе. Просто прекрасно, Кузнецова. И тем не менее, все еще ничего не ясно. Авдеева, конечно, получила то, что хотела, но ясности в наши отношения это не внесло. Но она хотя бы не сделала вид, что не знает кто я, после того, как мой рот покинул ее промежность. Это уже хорошо, наверное. Правда после этого она довольно быстро выпроводила меня восвояси. А я как обычно не могла просто уйти как нормальный человек. Я не заметила, как она заперла кабинет, и когда собралась выходить, то чуть не сломала дверную ручку. В итоге, я дергала ее, как ненормальная, пока Авдеева не подошла и не повернула замок. Красная, как роза, я выскочила из кабинета и тут же отправилась к Аленке с Аней, потому что мне нужно было с кем-то поговорить. И вот, я уже минут двадцать сижу в машине, потому что, как выяснилось, они ушли в кино. А я не догадалась позвонить перед тем, как ехать к ним.
Через сорок минут я увидела их, повернувших из-за угла дома. Улыбающихся, смеющихся, веселых. Два бомжа шли в обнимку, по направлению в мою сторону. И такие они были беззаботные, что часть этой легкости перешла и мне. Я улыбнулась, когда они прошли мимо меня, и один из бомжей заливисто рассмеялся. А когда в тот же момент по крыше машины что-то стукнуло, я вздрогнула от неожиданности.
— Не спи, замерзнешь! – рассмеялась Аленка, еще раз треснув по крыше.
— Убери свои вонючие руки от моей машины, — проворчала я, открывая дверь. – Поцарапаешь еще.
— Слав, ты меня, конечно, извини, но даже если огромная собака насрет на капот, это будет не так заметно по сравнению с количеством ржавчины на твоей «птичке».
— Не оскорбляй мою машину, — прошипела я и хлопнула дверью. С окна отвалился «дождевик».
Алена расхохоталась и ускорила шаг, возвращаясь к Ане, которая ждала нас у подъезда.
— Корова, — пробурчала я, подняла отвалившийся кусок пластика и бросила его внутрь салона.
***
Аня что-то делала в комнате, а мы с Аленой сидели на кухне. Мне всегда нравилось, что девушка понимала, когда нас лучше оставить с подругой вдвоем, хотя я прекрасно знала, что это трепло расскажет обо всем Ане, как только дверь за моей спиной закроется. Но у меня не было секретов ни от одной из них, просто… С Аленкой говорить было как-то привычнее. Аня меня иногда смущала своей зрелостью и какой-то мудростью не по годам. А так как мои рассказы редко были об умных поступках, мне проще было поделиться этим со своей подругой, которая хотя бы наполовину такая же идиотка, как я.
— Ну, ты и дура, — протянула Аленка, качая головой.
— Дура? Ты же сама громче всех орала, мол, давай, переспи с ней, затащи ее в постель! – возмутилась я.
— Да я же не думала, что ты послушаешь! – всплеснула руками подруга.
— В смысле?!
— Ну, ты же никогда не подойдешь первая к женщине! А про нее ты рассказала так, что я поняла, будто она натуралка, да еще и замужняя, а значит, бояться было нечего. Но я же не знала, что ты настолько отбитая, что полезешь к такой бабе всерьез! Она же тебя, как семечку щелкнет, только рожки да ножки останутся, куда ты влипла?
— Эй, угомонись. Во-первых, я к ней не лезла. Фактически. Во-вторых, она же не послала меня после второго раза. Она объяснила свое поведение… — проговорила я, понимая, что доля истины в словах подруги все же есть.
— И как? – Аленка сложила руки на столе и уставилась на меня.
— Что как?
— Как она это объяснила?
— Ну, там… Она говорила… Что-то… — пробормотала я и вздохнула. – Блин, я не помню. Она что-то говорила, но я не слышала ничего. Я как сиськи ее увидела, так вообще будто отключилась! Соображать перестала.
— Ты что, маленькая? – сморщившись, качнула головой подруга. – Сисек ни разу не видела?
— Блин, Ален, видела конечно, просто… У нее… Какие-то особенные что ли, — я почесала затылок, качая головой. – Вот правда. Я вспоминаю, и сама удивляюсь. Как загипнотизированная была. Ничего не соображала. Титьки увидела и все. Дальше как в тумане.
— М-да, — цокнула Алена и засунула одну ногу под задницу. – Советую прекратить эту историю.
— Я не могу, — честно призналась я.
— Что значит не можешь? Прекращаешь и все. Найди другую работу.
— Ален, ты, конечно, извини, но ты мне не мама, не указывай, — ощетинилась я.
— Я не указываю, я беспокоюсь о тебе! – возмутилась подруга.
— А можно беспокоиться не в повелительном наклонении?
— Ты издеваешься? – прищурилась Аленка. – Ты реально хочешь продолжить эти непонятные отношения? Если она тебя в первый раз выкинула, то и второй выкинет. Ты же не с ней сейчас. Она получила свою порцию и выставила тебя. Я же говорила, что все бабы натуралки до первого раза. Ей видать понравилось. Тем более она молоденьких любит. Но, конечно, можешь продолжать. Глядишь, и тебе машину купит, — усмехнулась Аленка, а я рот от возмущения открыла.
— Знаешь, что?
— Что?
— Иди в жопу, поняла? Я пришла к тебе, как к другу, за поддержкой, а ты! – я встала с табуретки, чтобы гневно покинуть кухню.
— А я как друг тебе честно сказала, чем это все закончится! – Аленка тоже соскочила со своего места.
— И чем же?
— Тем, что ты будешь снова размазывать сопли у меня по столу, когда она бросит тебя!
Мы стояли друг напротив друга и дышали, раздувая ноздри, как два разъяренных быка.
— Эй, вы чего кричите? – в кухню зашла Аня и только это, мне кажется, уберегло нас от драки.
— Ничего. Кто-то ведет себя, как сволочь, а так все нормально! – буркнула я и направилась в прихожую.
— Слава! – Аня вытаращилась на меня, удивленная такой репликой.
— А кто-то ведет себя, как дура! – не осталась в долгу Аленка. Аня тут же повернулась к ней и шикнула.
— Ну и иди дружи с умными значит! – проорала я, обуваясь. – Ань, к тебе это не относится, — примирительно проговорила я, а увидев удивленно поднятые брови девушки, поняла, что вновь сморозила глупость. – В смысле… Не то, что ты не умная, ты умная, я имею в виду…
— Я поняла, — Аня улыбнулась и погладила меня по плечу. Аленка так и не вышла из кухни. – Вам нужно обеим успокоиться и нормально поговорить.
— Не буду я с ней разговаривать. Я вообще с ней дружить не буду. С тобой – буду, а с ней нет, — ответила я, стараясь говорить так, чтобы Аленка услышала.
— А я всем подарки привезу из Таиланда, а тебе – верблюжий навоз! – крикнула подруга из кухни.
— Ну и подавись своими подарками! Не нужно мне от тебя ничего! – заорала я в ответ и повернулась к Ане. – Проследи, чтобы эта мымра ничего мне не покупала. Сама можешь купить, а ей запрети.
— Хорошо, как скажешь, — снисходительно улыбнулась Аня снова и поцеловала меня в щеку. – Береги себя.
— Пока, — кивнула я. – И этой ненормальной передай… Что она овца, — бросила я напоследок и вышла из квартиры.
Тоже мне, друг нашелся. Засрала меня сразу, даже не выслушав нормально.
Я ехала домой и ворчала себе под нос, негодуя. Мы с Аленкой иногда ругались, это правда. Но сегодня почему-то мне были особенно обидны ее слова. Может, потому что я полагала, что она может быть права? Конечно, Надежда Викторовна не дала мне никаких пояснений насчет того, что между нами происходит, но… Она поцеловала меня на прощание. И это же должно что-то значить, разве нет?!
Вернувшись домой, я приняла душ, сменила постельное и решила непременно поехать на следующий день к бабушке, потому что поняла, что очень по ней соскучилась.
***
Это странно, но в понедельник я будто заново родилась. Я так активно работала, что в три раза перевыполнила свою обычную норму. Даже руководитель отдела, проверяя вечером отчеты, отметил это и похвалил меня. Авдеева была в командировке до следующей недели, и я откровенно грустила. У меня был ее номер, но написать ей я стеснялась. Да и что бы я ей сказала? «Надюха, как дела? Я соскучилась»?! Поэтому я просто бросила все силы в работу, ожидая возвращения начальницы, так как я хотела расставить все точки над «i» и понять, наконец, что между нами происходит.
Все было, как обычно – я работала, потом мы с Машкой сходили на обед, она рассказала, что рассталась со своим Жориком, но он снова пытается ее вернуть, потом я опять работала, а вечером, под самый конец смены, ко мне подошел руководитель отдела и сказал, что мне нужно зайти к начальству.
Я не сразу поняла, к какому начальству, ведь Авдеевой не было в городе, но он уверенно назвал номер ее кабинета, и я направилась туда, все еще не понимая, кто меня там ждет.
Может, кто-то другой занял ее кабинет, пока сама женщина в отъезде? Особо долго размышлять мне не пришлось, так как когда я открыла дверь, то сразу поняла, кто меня там ждал. В нос ударил знакомый аромат, который как обычно выбивал почву из-под ног, и я не смогла сдержать широкой улыбки при виде нее.
— Добрый вечер, Слава, — спокойно проговорила она, одарив меня дежурной улыбкой.
Я замялась на секунду, не зная, как к ней обращаться – на «ты» или все еще на «вы», поэтому решила не рисковать.
— Добрый вечер, — кивнула, стирая с лица дебильную улыбку щенка, дождавшегося своего хозяина.
— Проходи, присаживайся, — она рукой указала на мое уже привычное место, а сама что-то пыталась отыскать в небольшом черном чемоданчике для документов.
— Спасибо, — пробормотала я, отмечая, что ко мне она обращается на «ты». Значит, лед тронулся. Но непонятно, он тронулся только с моей стороны или с ее тоже.
— Я… — она замолчала на мгновение, изучая какой-то документ, что достала из чемодана, а потом, убрав его обратно, продолжила. – Я тут ознакомилась с результатами этой недели. Ничего не хочешь сказать?
Продолжая рыться в бумагах, она даже взгляд на меня не поднимала. А мне так хотелось увидеть ее глаза!
Я сглотнула и решила уточнить:
— Что-то не так? Мне казалось, наоборот, эта неделя прошла хорошо. Меня даже хвалили, — пробормотала я в недоумении.
Наконец, она нашла, что искала, положила документ на стол, а чемодан опустила на пол. Потом взяла ручку, подписала бумагу и нажала на клавишу селектора.
— Зайдите, пожалуйста, заберите документы для Сергея Ивановича.
— Конечно, Надежда Викторовна, — отозвался глухой голос в аппарате, и Авдеева убрала палец с кнопки.
— Итак, на чем мы остановились? – проговорила она, оглядывая стол. – Кстати, хочешь чай или кофе?
— Нет, благодарю, — она впервые взглянула на меня, но длилось это не дольше пары секунд. После чего женщина вновь отвела взгляд. Неужели она скажет, что я все-таки хреново работаю и уволит? Потому что поняла за эту неделю, что то, что мы сделали (уже дважды) – ошибка.
В этот момент в кабинет, постучавшись, зашла одна из секретарей и забрала бумагу. После чего попрощалась и вышла из кабинета.
— Работа, — проговорила Авдеева, словно только вспомнила, о чем мы говорили. – Я ознакомилась сегодня с вашими результатами. И… должна сказать, что весьма удивлена…
— Ну, я старалась на самом деле, — проговорила я, не имея понятия, правильно ли я расценила эту паузу в ее предложении. – Нет, конечно, я понимаю, что мне еще далеко до гуру продаж, но мне казалось, что дела пошли лучше. Хотя вам, конечно, лучше знать, — я опустила взгляд на свои руки, чувствуя, как начинают гореть кончики ушей.
— Слава, о чем ты говоришь? – я услышала в голосе Авдеевой искреннее удивление. – У тебя потрясающие результаты! Я удивлена, но в приятном смысле, — словно успокаивая, проговорила она.
— А, да? – я вскинула голову, уставившись на нее. – Я просто… Неважно, — мотнув головой, я улыбнулась.
— Я рада, что ты начала оправдывать мои ожидания, — наклонив голову, проговорила Авдеева, растягивая соблазнительные губы в улыбке.
— И я… Рада… — пробормотала я еле слышно, уставившись на ее красивый рот.
— Я скучала по тебе, — неожиданно сменив тему, сказала Надежда Викторовна, а я будто лучший в мире подарок получила.
— Правда? – я думала, рот порвется к херам – так сильно я улыбалась.
— А ты? – она вскинула бровь и локтями оперлась на стол, отчего ее декольте стало еще более откровенным. Что, естественно, тут же подействовало на меня. У нее не сиськи, а какие-то гипнотические круги.
— Я… Да, — кивнула я, не уверенная в том, о чем именно говорю.
— Ты хоть поняла, о чем я тебя спросила? – рассмеялась Авдеева, видя мою реакцию.
— Нет, — широко улыбаясь, честно ответила я.
— Ладно. Тогда запри дверь и поцелуй меня наконец.
Я с готовностью кивнула и соскочила со стула, кинувшись в сторону двери. Запнувшись по дороге о ее туфлю, видимо, сменную пару, я чуть не уперлась носом в пол, что вызвало очередной приступ смеха у Авдеевой. Заперев дверь на замок, я развернулась к женщине, которая следила за каждым моим движением.
Когда я двинулась обратно, она начала снимать свой приталенный пиджак, а я начала стягивать тонкую ветровку. Когда оказалась около нее, то уже была без футболки, а ее рубашка была расстегнута.
Она не стала томить меня и сразу же привлекла к себе для поцелуя. Ее губы требовательно кусали мои, а пальцы зарылись в волосы, оттягивая их, что приносило смесь боли и удовольствия одновременно. Я сняла ее бюстгальтер, наконец, прикоснувшись к груди. У меня точно какое-то ненормальное отношение к ее сиськам, ей-Богу.
После того, как задрала ее юбку, усадила на стол. Авдеева же обернула свои длинные ноги вокруг меня, продолжая жадно целовать. Это была страсть. Самая чистая, настоящая, без примеси романтики и ванили, против которых я, к слову, совсем была не против. Просто голая химия, которая дает возможность для еще более голой физики. И противостоять этому я была не в силах.
Мои пальцы ритмично погружались в нее и это было так привычно, словно, я делала это полжизни. А когда она откинулась на стол, сдвинув все лежащие под ней вещи, мои глаза готовы были вывалиться от увиденного. Соски возбужденно торчали, сама грудь двигалась в такт с движениями тела, руки она завела за голову и схватилась за край стола. Ее тело выгибалось, а ребра, казалось, и вовсе жили своей жизнью – они были во власти сбившегося дыхания и поднимались то вверх, то вниз.
Когда она простонала, извещая об успешном окончании нашей тесной «встречи», я несколько минут с удовольствием любовалась на капельки пота, которые выступили на лбу и висках женщины. А потом она приподнялась, притянула меня к себе, еще раз жарко поцеловала и… отодвинула, слезая со стола. Поправила юбку, взяла блузку, надела ее, накинула пиджак и уже через пару минут выглядела так, словно ничего и не было. Лишь легкий румянец на ее щеках выдавал то, что что-то происходило.
Я растерянно посмотрела на стол, на котором был полнейший беспорядок, и решилась сказать то, что так и вертелось на языке:
— Мы можем поговорить?
Авдеева посмотрела на меня так, словно удивилась тому, что я умею разговаривать. Но кивнула, усевшись на край стола и сложив руки на груди.
— Я… Ну, я хотела спросить… Как бы… Чтобы понимать, потому что сейчас я не понимаю, а понять хочется… — начала я бормотать, сбиваясь.
— Я слушаю, — мягким голосом проговорила Авдеева, и это придало мне сил. – О чем ты хотела спросить?
— Мы… Ну, мы… Кто? – отрывисто выпалила я, буквально заставляя себя не отводить взгляд.
— Кто? – переспросила она, не понимая сути вопроса. Что, в общем-то, неудивительно.
— Ну, мы – кто? В смысле… Я, ты… Мы как бы…
— Ты хочешь спросить, как назвать то, что происходит между нами? – усмехнувшись, проговорила женщина.
— Да! – с облегчением и громче, чем собиралась, выпалила я. – В смысле… — покраснев от того, что снова повела себя эмоционально, я прокашлялась и более суровым и сдержанным голосом повторила. – В смысле, да. Что между нами происходит?
Святые угодники, хорошо, что «крошка» не добавила или «бейба». Мачо, блин.
— А что между нами происходит? – она наклонила голову, протянула руку и, схватив меня за петельку на поясе джинсов, притянула к себе.
Ее губы опять оказались непозволительно близко, и мое дыхание сорвалось.
— Мне кажется, что один очень многообещающий сотрудник прекрасно проводит время со своим руководством. Разве нет?
Я зачарованно смотрела на ее губы, которые растягивались в ленивой улыбке. И, понимая, что мое сознание снова затуманивается, кивнула.
— И как мы это назовем? – она чуть наклонилась и коснулась губами моей щеки у уха, вызвав волну мурашек.
Я прикрыла глаза, пытаясь не забывать дышать.
— Ну? – она отодвинулась, а я чуть не застонала от разочарования.
— Ну? – моргнув, я уставилась на нее, уже даже не помня, о чем шла речь.
— Ты помнишь, о чем мы говорили? – усмехнулась Авдеева. – Точнее, ты сама завела этот разговор.
— Я? Да? – блаженно улыбаясь, я смотрела на нее, понимая, что вляпалась во все это по самое горло.
— Понятно, — рассмеялась Авдеева, отодвинула меня и встала. Подняла с пола свои трусики, которые все еще не надела, и… развернула меня и подтолкнула в сторону выхода.
Когда мы уже были у двери, она обняла меня со спины и, коснувшись губами уха, прошептала:
— Подумай об этом на выходных. А это, — она сунула мне что-то в карман, — на память.
Когда я оказалась в коридоре с ветровкой в руках, то залезла в карман джинсов и вытащила… ее трусики. Вытаращив глаза, я тут же запихала их обратно, опасаясь, что кто-то может их увидеть. И пока спускалась вниз, никак не могла стереть с лица широкую улыбку.
========== ГЛАВА 7 ==========
В субботу вечером мне пришла смс. Я чуть телефон из рук не выронила, когда увидела, что оно от Авдеевой.
Авдеева Н.В.: «Привет. Ну что, ты придумала название?»
Я пялилась в экран, пытаясь понять, в каком тоне я могу с ней общаться. В итоге выбрала нейтральный.
Я: «Добрый вечер. Название чему?)»
Авдеева Н.В.: «Ну, тому, что происходит у нас =)»
Я покраснела и начала задыхаться. Хотя лучше выяснить это по смс. Чем смотреть ей в глаза. Точно.
Подумав несколько секунд, я решительно кивнула и села на диван, не отрываясь от телефона. Промахнулась и приземлилась на пол. Встала и села нормально. И напечатала:
«Я думаю, что как порядочный человек, обязана предложить вам стать моей девушкой».
Добавив улыбающийся смайлик, чтобы это все звучало попроще, и не дожидаясь, пока сама же и передумаю, отправила смс ей.
Она молчала несколько долгих минут, за которые я решила уже вытащить симку и сжечь ее, но потом телефон зазвенел, оповещая о новом сообщении.
Дрожащими пальцами разблокировав экран, сначала я увидела смеющийся смайлик, а потом прочитала:
«Тебе не кажется, что для «девушки» я уже несколько старовата?»
Следом шел подмигивающий эмодзи, и я, затаив дыхание, напечатала:
«Тогда как насчет того, чтобы стать моей женщиной?»
Через минуту мне пришел ответ:
«Вот это мне нравится».
Я ликовала. В смысле, буквально. Я начала прыгать по комнате, визжа и подергивая руками. Но мое ликование длилось ровно до момента, как в дверь позвонили. Я вздохнула, проверила, не написала ли Авдеева мне еще что-то и, убедившись, что новых сообщений нет, пошла открывать.
Распахнув дверь, я не поверила глазам. В джинсах и футболке, с маленькой сумкой на плече и ключами от машины в руках, стояла… моя начальница. Которая только что строчила мне смс.
— Женщину заказывали? – она рукой оперлась о стену и слегка согнула ногу в колене, принимая кокетливую позу.
В голове разом пролетела тысяча мыслей, но главная была одна: КАКОЙ ЖЕ У МЕНЯ ДОМА СРАЧ.
— Эм-м-м… Подожди секунду, ладно? – выдавив улыбку, я захлопнула перед ее носом дверь и резко развернулась в сторону комнаты. Потом снова повернулась и опять открыла.
— Я уж думала, ты правда решила оставить меня здесь, — усмехнулась Авдеева, но растерянность в ее взгляде не успела исчезнуть.
— На самом деле, да. Подожди здесь. Только не уходи никуда. Я сейчас, — снова протараторила я и опять закрыла входную дверь.
Рысью кинувшись в комнату, я затолкала разбросанные вещи в шкаф, а бумажки, фантики и прочий мусор со стола в корзину. Потом пробежала в ванную, подняла с пола одежду и сунула в машинку, захлопнув дверцу и прищемив себе палец. Дальше была кухня. Там я сгребла всю посуду и затолкала ее в раковину, прикрыв полотенцем. Тряпкой смахнула со стола крошки и тоже бросила ее в раковину. Осмотревшись, кивнула сама себе и вновь кинулась в прихожую.
— Привет! – я распахнула дверь пошире, приглашая войти Авдееву, которая… сидела на ступеньках подъездной лестницы. – Извини. Заходи.
— О, а я уже пригрела себе тут местечко, знаешь, — с легкой иронией проговорила она и встала со ступеней. – Ты могла не торопиться.
— Прости, — извиняясь, улыбнулась я, впуская женщину. – Я просто… не ждала гостей.
— И что? Прятала любовницу? – Авдеева сняла туфли и выглянула из прихожей.
— Нет, — смущенно улыбнулась я. – Кофе? Или чай? Вина? Виски?
— У тебя все есть? – она посмотрела на меня и поставила на тумбу сумочку.
— Есть… кофе. И чай, — пробормотала я.
— Хорошо, что я за рулем и не пью, — рассмеялась Авдеева. – Но было бы интересно посмотреть, как бы ты вышла из ситуации, согласись я на вино или виски.
— Или коньяк, — улыбнулась я.
— Да, коньяк мне нравится больше, — согласно кивнула Авдеева.
— Я знаю, — продолжая лыбиться, как дебилка, ответила я.
— Откуда? – дернула бровью женщина.
— О, ну, я… Просто на тимбилдинге ты… Коньяк пила…
— Наблюдательная, да? – усмехнулась Авдеева. – Ну, что, показывай свои хоромы.
— Ну, много времени для этого не понадобится, — рассмеялась я, слегка расслабляясь. – Вот кухня, вот комната, вот ванна-туалет. Все, — пожала я плечами.
— А спишь ты где? – медленно проговорила начальница, поворачивая голову ко мне.
— В комнате, — начиная терять самообладание, ответила я, глядя на то, как она, стоя в прихожей, снимает с себя футболку. – Святые угодники… — прошептала я, когда увидела белый бюстгальтер, который аккуратно поддерживал полную загорелую грудь.
— Обожаю, когда ты вот так смотришь, — пробормотала Авдеева и тут же притянула меня к себе.
Через пару минут мы были уже в кровати.
***
— Это твоя бабушка? – спросила Надежда Викторовна, когда мы сидели на кухне и пили чай с вареньем, а я показывала ей свой фотоальбом. Слишком мило? Но она сама увидела альбом на полке и взяла его. А я не могла ей отказать.
Я взглянула на фото и согласно кивнула:
— Да, это моя бабулита.
— Сколько ей лет? Она очень молодо выглядит для бабушки.
— Фотка старая, но бабуля у меня довольно молодая, она маму родила рано, и меня мама родила тоже рано. Мы с ней друзья.
— Я помню, ты говорила, что с ней общаешься лучше, чем с мамой, — проговорила Авдеева, а я улыбнулась. Она помнит. Она слушала. Она слушала и запомнила.
— Да, она у меня классная. Тебе бы она понравилась, — кивнула я.
— Не сомневаюсь, — улыбнулась женщина и продолжила листать альбом. – А это кто? – она ткнула пальцем на фото, где были мы с Аленкой и Аней. Мы ездили отдыхать на природу лет шесть назад и сфотались там в стоге сена.
— Это мои друзья. Аня и Алена, — пояснила я, ткнув на фото в лицо каждой из девчонок.
— Они… вместе? В смысле, пара? – спросила Авдеева, мельком взглянув на меня.
— Да, они много лет вместе.
— Ты так смотришь тут на эту… Аню? – уточнила женщина, а я поразилась ее проницательности. Тогда я все еще была влюблена в Аньку, и Авдеева каким-то образом это узрела всего по одному фото.
— Да, Аня. Ну, тогда она мне очень нравилась, — слукавила я, нервно пожимая плечами.
— Я вижу, — усмехнулась Надежда Викторовна. – Это видно, правда. По взгляду. Как ты смотришь на нее.
— А как я на нее смотрю? – я перевела взгляд с фото на женщину и улыбнулась. Она сидела в рубашке моего отца, которую я скомуниздила при переезде, и выглядела в ней просто волшебно.
— Как… Как сейчас на меня, — тихо ответила женщина и положила альбом на стол. – Так смотрят люди, которые хотят кем-то обладать.
— Обладать, — повторила я, словно пробуя слово на вкус. – Мне нравится.
— Признаться, мне тоже, — она наклонилась ниже и коснулась своими губами моих, быстро углубляя поцелуй и прогоняя из него нежность, на смену которой быстро пришла страсть.
***
— Ты уверена, что не хочешь… остаться? – поковыряв половик носком, пробормотала я, стоя в прихожей, пока Авдеева обувалась.
— Нет, малыш, я привыкла спать в своей кроватке, — поцеловав меня в лоб, проговорила женщина.
Я пожала плечами, на самом деле чувствуя себя каким-то ребенком. Да, мы с ней спим и вроде как даже встречаемся, но у нас больше десяти лет разница в возрасте и, кажется, что она об этом помнит куда лучше, чем я. И не забывает мне напоминать об этом.
— Если хочешь, приезжай завтра. У меня никаких дел особо нет, — ненавязчиво проговорила я, стараясь, чтобы предложение не прозвучало как просьба или мольба, хотя, признаться, наверное, так и было.
— К сожалению, у меня они есть. Давай в другой раз, хорошо? – она улыбнулась, глядя на меня.
— Конечно, нет проблем, — беспечно ответила я, дернув плечами. – Тогда к девчонкам съезжу.
— К Ане и Алене? – усмехнулась Авдеева.
— Ну да.
— Веди себя хорошо, — она легко коснулась губами моих губ и отстранилась. – Особенно с этой Аней.
— Ревнуешь? — довольно проговорила я.
Вместо ответа Авдеева рассмеялась и покачала головой.
— Спокойной ночи.
— Спокойной, — кивнула я в ответ и открыла дверь.
***
С Аленкой мы помирились только когда они вернулись из отпуска. Это была наша самая долгая ссора. А все почему? Потому что раньше в моей жизни были только друзья. Редко, когда я была в отношениях. А теперь у меня была насыщенная жизнь. Ну, как насыщенная. Насыщенная она была только сексуально. Мы занимались сексом с Авдеевой либо у нее в кабинете, либо у меня. Больше мы никуда не ходили и особо ничего не делали. В перерывах между сексом разговаривали, узнавая друг друга, делясь какими-то личными историями, но больше – ничего. Ни походов в кино, в кафе или рестораны, ни просто прогулок по парку или вечерним улочкам. Даже у нее дома я не была ни разу. Но зато мы уже успели один раз повздорить. И это повлекло за собой последствия, о которых я, честно говоря, не жалею.
Дело было в середине недели. Мы договорились, что Авдеева приедет ко мне, и я даже убралась по такому случаю. Расставив в комнате свечи для усиления романтики, я посмотрела на телефон. Она уже должна была появиться. Я еще раз проверила свечи, чтобы быть уверенной, что в самый разгар наших любовных игр что-нибудь не загорится, поправила тарелку с фруктами и бокалы, которые я приготовила. Я надеялась уговорить ее остаться сегодня у меня. В итоге, когда прошло двадцать минут, а Авдеева так и не появилась, я написала ей смс:
«Ты забыла, где я живу или тебя кто-то украл?»
Добавив смайлик-улыбку, я отправила сообщение.
Через пять минут получила лаконичный ответ:
«Сергей позвонил, срочно вызвал. Деловой ужин с партнерами».
Я разочарованно выдохнула. Но следом пришло еще одно смс:
«Прости, малыш, приеду сразу, как освобожусь». Она прислала поцелуй и вышла из сети.
Я улыбнулась и кивнула. Ну, тогда я могу и подождать.
Ждала я до часу ночи. Почти каждый час писала ей смешные сообщения, чтобы не выглядеть слишком навязчивой, но она не ответила ни на одно из них. В итоге никто так и не приехал, а ее телефон и вовсе стал недоступен.
Наутро мне сообщили, что Надежда Викторовна ждет меня в своем кабинете. Я невольно фыркнула, а потом поняла, что для руководителя отдела мое фырканье было как минимум странным. Поэтому встала и, поблагодарив его за информацию, направилась в кабинет.
Открыв дверь, я вошла и уставилась на Авдееву, которая выглядела, мягко говоря, не очень.
— Привет, малыш, прости, я… Ужин закончился поздно и…
— Написать не могла? – сердито проворчала я, сложив руки на груди и оставаясь стоять у входа.
— Я хотела, но мне было так плохо. Кажется, рыба в ресторане была несвежей, — поморщилась Авдеева и позеленела, словно ее вот-вот стошнит. – Все чертова работа. Я не могла отказаться. Сама понимаешь, партнеры, деловой ужин.
— Ты отравилась? – моя злость тут же улетучилась, когда я представила ее, одну, в обнимку с унитазом.
— Да, думаю, что-то съела не то.
— Почему не позвонила? Я бы привезла тебе чего-нибудь. Угля или «Энтеросгеля», — я сделала шаг ближе.
— Для чего? Чтобы ты сидела и держала мои волосы? – снисходительно улыбнулась она.
— А почему бы и нет. Или я гожусь только для секса? – нахмурилась я и снова остановилась.
— Малыш, не говори ерунды, — Авдеева снова поморщилась и закрыла глаза.
— Все еще плохо? – с сочувствием спросила я, глядя на женщину. Она кивнула и сморщилась еще сильнее. – Может, тебе кофе или чай сделать?
Она отрицательно покачала головой, не открывая глаз.
— Сок? Давай налью тебе апельсиновый сок. Он помогает выводить токсины.
— Знаю, — улыбнулась я. – Я налью.
Я привычным движением открыла мини-холодильник и присела на корточки, чтобы достать сок.
В этот момент дверь без стука распахнулась и, распространяя сильное амбре, в кабинет ввалился Сергей Иванович.
— Надя, я чуть не умер! – с порога заявил он, приложив ладонь ко лбу. – Я еле встал сегодня.
— Да, — тут же отозвалась Авдеева, как-то слишком активно кивая. – Рыба была испорчена.
— Рыба? – Сергей Иванович прекратил тереть лоб и посмотрел на нее. – Ты что, еще не протрезвела? – засмеялся он и залез в задний карман. – Вот, держи, — протягивая визитницу, проговорил мужчина, — ты в караоке вчера оставила. Кстати, тот лысый, с которым ты зажигала, потом всю плешь мне проел, выпрашивая твой номер телефона. Но я не дал. Или надо было?
— Нет, не надо, — вздохнув, она опустила голову.
— Ну, тогда ладно. Может, вечером в рестик? Приведем себя в чувство, так сказать? – весело проговорил Сергей Иванович и, наконец, повернул голову. – Ой. Здравствуйте.
— Доброе утро, — кивнула я, стоя с бутылочкой сока в руках.
— Ага. Чего ты не сказала, что не одна-то? – пробормотал мужчина и, мельком взглянув на меня, снова обратился к Надежде. – В общем. Я понял насчет документов. Все сделаем.
Он кивнул сам себе и выскочил из кабинета. Идиот. Я же слышала все, что он тут говорил. Неужели я выгляжу настолько тупой, что он подумал, что если брякнет про документы, я ничего не пойму?!
Я смотрела на бутылку с соком и не знала, что сказать. Наконец, поняла, что отчитывать сорокалетнюю женщину будет очень глупо. Поэтому подошла к столу и поставила сок перед Авдеевой.
— Прости, малыш, — она подняла взгляд на меня и попыталась улыбнуться. Но мне было совсем невесело.
— Надеюсь, оно того стоило, — проговорила я и направилась к выходу.
========== ГЛАВА 8 ==========
Вечером того же дня я заехала к бабуле. Она приготовила мои любимые котлеты с подливой, но даже они не подняли мне настроения. В итоге, бабушка сама завела разговор:
— Ну, что случилось?
— Почему что-то должно случиться? – нехотя ответила я, гоняя по тарелке макаронину.
— Обычно ты по две котлеты минимум съедаешь, а тут половину еле осилила. Что произошло? Кто она?
Я замерла с вилкой в руке.
— Кто «она»? – сглотнув, переспросила я, не поднимая взгляд на бабушку.
— Ну, зазноба твоя, — проговорила бабуля как ни в чем не бывало.
— Ба, ты о чем? – я вытаращилась на нее, чувствуя, как предательски начинают гореть уши.
— О, уши покраснели, ну, точно, — рассмеялась бабушка и пихнула меня плечом. Откуда она только берет это?
— Ба, чего ты… Я не понимаю, — я нахмурилась и снова уставилась в тарелку.
— Да ладно, — протянула бабушка. – Не понимает она. Я не три века назад родилась, имей уважение. У меня даже «Скат» на телефоне есть, я прогрессивная.
— «Скайп», — поправила я ее.
— И он тоже, — бабулита махнула рукой. – Я знаю, что ты у меня… оригинальная.
— Оригинальная? – я ушам не верила.
— Ну, нестандартная.
— Нестандартная?
— Господи, ну, гомосексуалистка!
— Святые угодники, бабушка! – я всплеснула руками. – Что ты… Что ты говоришь?!
— Чего, нет что ли? Еще скажи, что Аленка твоя тоже не такая, — хмыкнула бабушка.
— Ты и про Аленку тоже знаешь?! – чуть не заорала я.
— Ага! «Тоже»! Я же говорила! Не ври бабушке! – бабулита треснула меня легонько по затылку. – Чего испереживалась-то? Я же не против. Ну, было бы лучше, конечно, если бы все как у обычных людей было, тебе самой было бы проще. Но если и так, то я ничего против не имею.
— Но… Но почему? Ты же… Ты человек другого поколения, других взглядов… — пораженно проговорила я. – И вообще… откуда ты знаешь?
— Другого поколения? Опять хамишь мне? – угрожающе произнесла бабушка, а я отрицательно покачала головой. – И почему я должна быть против? Почему должна критиковать тебя? Для этого у тебя есть твоя мать. А я буду любимой бабуситой, с которой можно поговорить обо всем, — бабуля щелкнула меня по носу и рассмеялась над моим все еще ошалелым видом.
— Но… Как ты узнала? – все еще недоумевала я.
— Ну, Аленку я с ее подружкой видела целующихся, — призналась бабушка. – И дальше уже просто дедукция. Не зря же я столько Донцовой перечитала в свое время в электричке. Ты никогда не приводила парней, тебе звонили раньше только девочки на городской, да и дружишь ты только с девочками. Да и на вопросы о парнях ты всегда уклончиво отвечаешь. Краснеешь сразу. А в тот раз, когда у тебя подруга сидела странная, помнишь? Когда я сюрприз сделала и пришла?
Я стала цветом вареного рака, вспоминая, как бабушка прервала мой романтический вечер, буквально выдернув меня и одну девушку из постели.
— Я видела, что кровать была расправлена.
— И ты столько времени молчала? Почему не сказала?
— Ждала, когда ты сама созреешь. Но ты похоже и не собиралась, — как-то обиженно проговорила бабуля.
— Ба, прости, я просто думала, что ты… не поймешь, — честно призналась я.
— Знаешь, — задумчиво проговорила бабушка. – Когда я была молодой, был один случай…
— Ба, нет! – я закрыла уши руками. – Если у тебя был роман с женщиной, я не хочу об этом знать!
— Да нет же! – бабуля оторвала мои руки от головы и рассмеялась. – А даже если бы и был! Сидела бы и слушала!
— Ладно, — покорно кивнула я. – Что там за случай?
— Случай? А, случай! Да. Работали со мной две девушки… Ну, нам тогда лет по двадцать пять было. Они учились в школе вместе, потом педагогический закончили, в общежитии вместе жили. И вот знаешь, я как-то осталась у них с ночевкой. Мы что-то там готовили для работы и закончили поздно. Транспорт уже не ходит, такси дорого. Ну, они и предложили, мол, оставайся. Ну, я и осталась. И вот, значит, легли мы спать. А кровати-то в комнате всего две. Они и говорят: «Ты, мол, ложись отдельно, спи, как барыня, а мы тут вдвоем как-нибудь». Ну, я и легла. А ночью просыпаюсь, и кажется, что кто-то будто плачет. Всхлипы какие-то. Я глаза-то открываю, и вижу – одна на другой сидит, обнимаются, целуются. Ну, я прям там чуть в обморок и не упала. Благо, лежала уже. Утром они как ни в чем не бывало – как подружки обычные.
— То есть ты хочешь сказать, что уже в то время были однополые пары? – улыбнулась я. – Я это знала. Это всегда было.
— Да черт с ними, с однополыми. Они ж потом замуж повыходили. Я на обеих свадьбах была. Стояли обе, улыбались, а глаза у самих грустные-е-е. Словно не под венец, а на каторгу. Любили друг друга, наверное. Потом одна с мужем уехала – военный был, у второй он спился, развелась. Не знаю, где она сейчас. Так и остались в итоге. По разные стороны.
— Ба, ты мне это просто рассказала или для чего-то? – решила я уточнить на всякий случай.
— Я никогда просто так ничего не делаю, — строго сказала бабуля. – Я к тому, что живи своей жизнью всегда. Не думай о мнении других. Раньше сложно было. Изгоями бы их сделали. Да и то, я думаю, можно было бы выход найти. А сейчас-то вообще раздолье. Поняла меня? Любишь – борись за любовь.
— Поняла, ба, — улыбнулась я и поцеловала бабушку в щеку.
— Расскажешь? – бабуля покосилась на меня, и я рассмеялась.
— Обязательно, ба. Но чуть позже, ладно?
— Хорошо, — кивнула она.
— Я люблю тебя, бабуль. Очень, — искренне проговорила я и обняла ее сильнее.
— И я тебя люблю, — она тоже поцеловала меня и обняла.
***
На следующий день я снова оказалась в кабинете начальства – разумеется, Авдеева вызвала меня. Но настроена я была очень решительно, хотя держаться было сложно – женщина окончательно пришла в себя и выглядела по обыкновению прекрасно. Я стояла у самого входа и не спешила проходить к привычному месту напротив ее стола.
— Все еще дуешься? – Авдеева встала и направилась в мою сторону.
— Нет, я же не ребенок, — ворчливо ответила я.
— Действительно, — усмехнулась Надежда Викторовна, подходя все ближе. – Тогда поцелуй меня, — остановившись напротив, совсем близко, она уткнулась своим лбом в мой и улыбнулась.
Я отстранилась и прочистила горло.
— Вы что-то хотели Надежда Викторовна? У меня много работы, — не глядя на нее, я изучала взглядом стену.
Она тоже выпрямилась, пару секунд молча посмотрела на меня, после чего хмыкнула и тоже отодвинулась.
— Нет, ничего срочного.
— Тогда я пойду? – еле-еле мне удалось скрыть разочарование в голосе. Конечно, я бы хотела, чтобы она извинилась и хоть немного показала то, как ей жаль.
— Ну, иди, — кивнула Авдеева и слегка вздернула подбородок.
Я смотрела на нее несколько долгих секунд, напрасно ожидая, что она остановит меня. Видимо, гордость была важнее, чем мои чувства. Грустно усмехнувшись, я кивнула и развернулась к двери.
Когда я уже протянула руку, чтобы повернуть дверную ручку, почувствовала ее ладони на своих плечах.
— Стой.
Я опустила руки и вздохнула. Развернувшись, уставилась в голубые глаза женщины, которая уже не первый месяц сводила меня с ума.
— Не уходи… вот так, — тихо сказала она, опуская взгляд.
— Почему ты мне соврала? – задала я главный вопрос, который меня беспокоил.
— Я… На самом деле, все началось и правда, как деловой ужин. А закончилось… так, — вздохнула она. – Мне было стыдно в этом признаться, и я… Извини меня.
Я тоже вздохнула и обняла женщину. Авдеева прижалась ко мне, крепко стиснув в объятиях.
— И что там был за лысый мужик, с которым ты зажигала? – неожиданно вспомнила я.
— Ой, я просто с ним потанцевала один раз. Весь вечер вился вокруг, — небрежно ответила женщина, слегка отстраняясь и целуя меня в шею.
— Вился-вился, а ты оставалась неприступной? – пошевелив бровями, усмехнулась я, наслаждаясь тем, как ее мягкие губы скользят по моей коже.
— Конечно, — прошептала она мне на ухо. – Зачем мне какой-то лысый мужик, если у меня есть ты?
— Действительно, — рассмеялась я, зажмуриваясь от удовольствия.
***
После этой первой ссоры между нами мало, что изменилось. Не считая того, что спустя все это время, Авдеева, наконец, проявила инициативу и в мою сторону. Я терпеливо ждала и не торопила ее, хотя, признаться, с каждым разом сдерживаться было все труднее. Мне требовалась разрядка, а «самостоятельная работа» после того, как мы расставались, уже не помогала. И, наконец, пришел тот час, когда и мне удалось получить удовольствие и ощутить, каково это – таять в ее руках. И, могу смело сказать, что ожидание того стоило. Правда, как потом стало ясно, Авдеевой все же больше импонировала пассивная роль. Нет, она не отказывалась от своей части «возвращения услуг», просто было ясно, что это доставляет ей куда меньше удовольствия. Поэтому я не настаивала. Она была гетеросексуальной женщиной всю жизнь, не так просто изменить свои привычки. По крайней мере, я использовала для нее именно это оправдание.
***
Когда наступила осень, Машка тоже стала менеджером по продажам, успешно окончив курсы в нашем тренинг-центре. Я была рада, мне нравилась ее компания. Мы стали больше общаться, я помогала ей погрузиться в рабочие процессы, а сама девушка рассказывала какие-то вещи, которые узнала на обучении. В общем, мы обменивались опытом. И, конечно, на обед мы тоже ходили вместе. И как-то аккурат после перерыва, когда мы возвращались в кабинет, я столкнулась с одним из менеджеров, который нес кофе из автомата в конце коридора. Горячий напиток начал жечь мою кожу через майку, я начала орать, пытаясь отодвинуть ткань, парень запричитал, извиняясь, а Машка, недолго думая, схватила меня за руку и потащила в туалет.
Там, около рукомойников, она просто стянула с меня футболку и бросила ее в раковину, тут же включив холодную воду. Я шипела от боли — грудь и живот были красными, но Машка, набрав в ладони холодной воды, начала брызгать на меня. Потом просто прикладывала влажные руки к обожженным местам. Я стонала от того, что мне жгло кожу, и… надо же было подобрать момент, но именно в это время, когда я стояла полуголая с Машкиными руками на теле, в уборную вошла Авдеева. Я даже не поняла сначала, что мы не одни. Увидела лишь, как Машка растерянно уставилась куда-то за мою спину. Обернувшись, я выдавила улыбку, стараясь не обращать внимание на боль. Но увидев огонь, полыхающий в глазах Авдеевой, до меня дошло, как именно это могло выглядеть.
— Эм… Я обожглась, — тут же решила я прояснить ситуацию. – Точнее, меня обожгли.
Авдеева молча перевела взгляд на футболку, которая скомканная, валялась в раковине.
— Да, ее Миша случайно облил – кофе нес. Весь живот и грудь красные, — встряла Машка, перестав, наконец, меня лапать.
— Нужно было намочить футболку и приложить ее, а не мыться в раковине, — холодно произнесла Авдеева, переведя взгляд с меня на Машку и обратно. – Как закончите, зайдите ко мне, Слава. У меня есть аптечка.
С этими словами она развернулась и вышла из туалета.
— А чего она приходила-то? – наклонившись ко мне, спросила Машка. – Мы ей пописать помешали или что?
— Не знаю, — раздраженно ответила я, забирая майку из раковины. – «Надо было намочить футболку», — передразнила я Авдееву. – А ходить я потом в мокрой должна?!
— Ты чего распсиховалась? – недоверчиво поинтересовалась Машка, косясь на меня.
— Ничего, — буркнув, я натянула липкую футболку и дернула плечами. – Как мерзко.
— Тебе как? Может, к врачу? А если ожог серьезный?
— Да брось. Помажу вечером «Пантенолом» и нормально, — махнула я рукой и повернула кран, умыв лицо холодной водой.
— Ну, ладно. Смотри, — покачала головой Машка. – Могу в аптеку сбегать, хочешь? Или к Авдеевой сходи. Может, в аптечке и правда что-то есть.
— Да, наверное, так и надо сделать, — пробормотала я, прекрасно понимая, что предложение Авдеевой зайти к ней было совсем не просьбой.
Мы вышли из туалета, и я пошла в кабинет начальства, а Машка на свое рабочее место, пообещав меня «прикрыть».
Я постучалась ради приличия и открыла дверь. Авдеева сидела за рабочим столом и клацала по клавиатуре. Увидев меня, ее брови чуть сместились к переносице, а пальцы перестали печатать.
— Уже освободилась? – странным голосом спросила она, убирая руки с клавиатуры и откидываясь на спинку кресла.
— Ну, да… — растерянно пробормотала я, не совсем понимая ее тон.
— Быстро. Ну, и давно это у вас? – она скрестила руки на груди, продолжая прожигать меня взглядом.
— Что именно?
— Ладно тебе, я же не идиотка. Вы не могли в кабинке закрыться? Или совсем стыд потеряли и уже ничего не стесняетесь? – фыркнула она.
— О чем ты говоришь, черт побери?! – возмутилась я. – Маша просто мне помогала!
— В чем, боюсь спросить? – язвительно ответила Авдеева, вздернув подбородок.
— Ты что, издеваешься? – я пораженно смотрела на женщину. – С этим!
Задрав футболку, я оголила живот, который все еще был очень красным и буквально горел.
Авдеева приоткрыла рот и выпустила удивленный выдох.
— Боже… — женщина тут же поднялась с кресла и уже через пару секунд оказалась около меня. – Так это правда…
— Конечно, правда! – проворчала я, морщась. – И это, правда, больно.
— Сейчас, подожди! – Авдеева развернулась сначала в одну сторону, потом, словно что-то вспомнив, в другую, и кинулась к шкафу. Достала какую-то коробку, сняла с нее крышку и принялась копаться в ней. Через минуту вытащила какой-то тюбик. – Нашла! – радостно проговорила она и показала мне свою находку.
— У тебя на работе лежит крем от ожогов? – усмехнулась я, наклонив голову.
— Я же не так давно была в отпуске, — пожала она плечами. – Брала на случай, если перележу на солнце. Потом просто оставила тут.
— Класс. Можно? – я протянула руку, чтобы взять тюбик, но Авдеева сама подошла ко мне и подняла футболку выше, осматривая зону поражения.
— Сними ее, — приказала она и, подойдя к двери, повернула замок.
Когда она вернулась ко мне, я стояла уже без майки.
Женщина выдавила на ладонь крем и начала аккуратно наносить его на пораженную кожу. Я шипела и морщилась, но терпела. Ее руки были мягкие и нежные, и это действовало успокаивающе.
Когда она закончила, то закрыла тюбик и поцеловала меня в плечо. Я улыбнулась и погладила ее по щеке, привлекая к себе. Авдеева ответила на поцелуй, но прервала его до того, как он стал набирать обороты.
— Думаю, тебе лучше пойти домой. И приложи что-то прохладное ненадолго к ожогам.
— А ты приедешь вечером, чтобы меня полечить? – игриво спросила я, натягивая все еще сырую футболку.
— Думаю, что тебе сегодня лучше оставаться в покое, — усмехнулась она.
— Ну, нам же необязательно что-то делать, можем просто… Не знаю, фильм посмотреть, — пожала я плечами.
— Малыш, у меня сегодня много работы, правда, — она погладила меня по щеке и улыбнулась. – Иди. Отдыхай.
Я проглотила вопрос, который вертелся на языке, и просто кивнула, сдержанно улыбнувшись.
***
Я оказалась дома непривычно рано и не могла понять, чем бы заняться. Позвонила Аленке, но она, естественно, была на работе, но пообещала заехать после. Потом я позвонила бабуле, рассказала вкратце о своем кофейном фиаско, на что бабушка дала тысячу и один совет, что приложить к ожогам из народных средств, чтобы снять болевой синдром и покраснение. В итоге, я просто напилась обезболивающих и включила телевизор, где шел какой-то сериал про женщину-следователя, и даже не заметила, как задремала.
Проснулась от того, что кто-то трезвонил в дверной звонок. Я соскребла себя с кровати и пошла открывать.
— Блин, я думала, ты уже скопытилась! – возмущенно сказала Аленка, заходя в квартиру. – Чего телефон не берешь?
— Да я уснула, — пробормотала я, все еще приходя в себя.
— Конечно, она спит, а я волнуйся, — проворчала подруга, разуваясь. – Это тебе от Ани, — она протянула мне коричневый бумажный пакет, а сама пошла в ванную, чтобы помыть руки.
— О, вкусняшки! – радостно проговорила я, заглядывая внутрь. – Передай ей спасибо.
— Сама передай, пальцы есть – напиши, — Аленка вышла, вытирая руки о штаны. – Ну, и что там у тебя произошло?
— Да один… в общем, меня случайно облили горячим кофе, а потом Надя отправила меня домой.
— «Надя», — передразнила меня подруга, проходя в кухню. – А чего твоя Надя сама с тобой не приехала, поухаживать за своей больной девушкой?
— Не начинай, — простонала я, включая чайник. – У нее работа. А меня не подстрелили все-таки.
— И что, она приедет после работы? – Аленка расположилась у окна и открыла его на режим проветривания.
— Эм-м-м… нет, — тихо ответила я, прекрасно понимая, к чему сейчас начнет клонить моя подруга.
— М-м-м, — протянула она, кивая. – Прикольно. Ну, ладно. Как вообще на работе?
Я вздохнула и достала чашки.
— Что «ну, ладно»? Говори.
— Нет-нет, — отрицательно замотала головой Аленка. – Я не буду ничего говорить, а то ты опять меня в жопу пошлешь, а еще раз ругаться мне с тобой не хочется. Так что закроем тему, — улыбнулась она, прекрасно зная, что это только подогреет мой интерес.
— Не пошлю, обещаю. Скажи.
Аленка вздохнула, сделав вид, что я ее уговариваю, и наконец кивнула.
— Ладно. Но помни – ты обещала, — предостерегла она меня.
— Да помню я, помню, — нетерпеливо ответила я, закидывая в чашки чайные пакетики.
— Мне кажется, твоя Авдеева использует тебя, — произнесла Аленка, пожав плечами.
— Использует? – нахмурилась я, даже перестав наливать кипяток в кружку. – Каким образом?
— Ну, в сексе, — пояснила подруга, а я рассмеялась.
— Ален, ты ее видела? Уверена, что не будь у тебя Ани, ты бы тоже была не прочь быть ей «использованной».
— Нет, — серьезно покачала головой подруга. – Я всегда хотела отношений, а не потрахушек. А с ней – как раз исключительно второе.
— Да с чего ты взяла?! – возмутилась я.
— Окей, — Аленка подняла руки, словно соглашаясь с моими словами. – Как вы проводите время, когда не трахаетесь?
— Мы… — я запнулась, задумавшись. – Мы всегда трахаемся. У нас… химия, понимаешь?
— У вас тупо секс. И все. Что и требовалось доказать, — снова пожала она плечами.
— Нет, — покачала я головой. – Мы… общаемся. Разговариваем. Узнаем друг друга. Мы же не только в кровати время проводим.
— А куда ходите? – не успокаивалась подруга.
— Ну, куда ходим… Много, куда ходим, — начиная нервничать, пробормотала я. – На работу ходим, ко мне ходим…
— Угу, — с деловым видом, Аленка начала пальцем двигать солонку на столе туда-сюда.
— Что «угу»? Просто мы… не торопимся, — я поставила кружки на стол и уселась.
— Ага, уже который месяц. Не торопитесь. Просто ей от тебя нужен только секс, вот и все. Вот скажи, она хоть раз изъявила желание познакомиться с твоими друзьями?
— Ну, Ален, она… У нее мало свободного времени, ей просто некогда.
— Окей, а тебя она со своими знакомила? – не сдавалась подруга.
— Куда там, ее подруги даже не знают, что она… сменила… команду. И я не виню ее. Всю жизнь спать с мужиками и после сорока объявить, что теперь она с девушкой? Еще и младше ее на двенадцать лет.
— Ладно, а у нее дома ты была?
Я помолчала несколько секунд, а потом отрицательно покачала головой.
— Понятно, — кивнула Аленка.
— Я знаю, как это выглядит, — проговорила я, подумав. – Но я чувствую, что это… Что это не просто секс. Не кризис среднего возраста, когда женщины пускаются во все тяжкие. Я правда ей нравлюсь. Просто… Просто она еще не приняла это.
— Слав, — Аленка протянула руку и положила свою ладонь на мою. Я перевела удивленный взгляд на подругу, отчего та расхохоталась. – Да, ты права, это странно для нас, — убрав руку, она снова заговорила, — Слав, я тебя знаю, кажется, всю жизнь, и всегда тебя поддерживала. Сейчас я вижу, что ты подвергаешь себя риску остаться у разбитого корыта с таким же разбитым сердцем. Но, — увидев, что я собираюсь что-то сказать, Аленка подняла руку. – Погоди. Но! Я все равно буду рядом. И поддержу тебя. И если ты будешь потом сидеть и наматывать сопли у меня на кухне, я буду подавать тебе салфетки.
— Спасибо, — усмехнулась я. – Но надеюсь, до этого не дойдет.
— Я тоже на это надеюсь, — улыбнулась Аленка и подтянула ближе чашку с чаем. – А у тебя есть еще то бабулино варенье?
— Да. И кстати о бабуле. Ты сейчас упадешь! – я встала с места, чтобы достать банку варенья, и принялась рассказывать последние новости о своем каминг-ауте.
========== ГЛАВА 9 ==========
— Я соскучилась по тебе, — прерывисто дыша, Авдеева помогала мне расстегивать ее рубашку, стоя у диванчика.
— Правда? – между поцелуями отвечала я, стараясь избавиться от одежды как можно скорее.
— О, да, — прошипела она, когда мои пальцы сжали ее ягодицы.
Оказавшись на диване, я стала спускаться к груди, коленом упираясь между ее ног. Женщина начала двигать бедрами, усиливая давление.
В момент, когда я приподнялась, чтобы снять с себя футболку, в дверь громко постучали. Я так и замерла с наполовину стянутой майкой.
— Надь, ты тут? – я по голосу узнала Сергея Ивановича.
— Черт! – прошипела Авдеева, приподнимаясь на локтях.
— Может, он уйдет? – прошептала я, запутавшись в рукавах и горловине.
— Ага, Сережа и уйдет? Не смеши. Слезай! – она начала вылезать из-под меня, а я все еще не могла справиться с тем, чтобы обратно одеться, и, не рассчитав движения, рухнула на пол с дивана, больно ударившись рукой.
— Черт, — я стиснула зубы от боли, скорчившись и прижимая руку к себе.
— Ты в порядке? Вставай! – Авдеева уже почти оделась. К слову сказать, одевалась она также быстро, как и раздевалась. – Сейчас, Сереж! – она крикнула удивительно ровным и спокойным голосом, чтобы мужчина перестал стучать. – Надо было свет погасить. Тогда бы он подумал, что меня нет в офисе, — сказала она тихонько, обращаясь уже ко мне. — Чего ты лежишь?
— Рука, — прошипела я, но нашла в себе силы сесть.
— Больно ударилась? – почти с заботой спросила она, надевая туфли и приводя волосы в порядок.
— Да, — я выдохнула через нос и поднялась с пола. Надела, наконец, эту злосчастную футболку и снова поморщилась, когда задела руку. – Между прочим, это ты меня скинула.
— Слушай, я не хочу, чтобы обо мне ходили сплетни, — Авдеева резкими движениями поправила мою футболку и пошла к двери. – Даже слишком хороший секс этого не стоит.
— Ну, спасибо за комплимент, — фыркнула я ей вслед. Женщина предпочла сделать вид, что не услышала моей фразы.
Специально громко покрутив замок, будто он неисправен, она открыла дверь и проговорила:
— Черт знает, что с этим замком. Надо сказать завхозу. Поломался, что ли.
— Добрый вечер, — я кивнула Сергею Ивановичу, выходя из кабинета.
— Слава, — Авдеева позвала меня совершенно будничным тоном. И когда я обернулась, добавила, — не забудьте про отчет.
— Конечно, Надежда Викторовна, — выдавив улыбку, кивнула я и направилась в сторону своего рабочего кабинета.
***
Проработав полчаса, я поняла, что боль в руке усилилась. Более того, кисть опухла и выглядела неестественно толстой. Я обратилась к руководителю и отпросилась пораньше, сказав, что мне нужно в травмпункт.
Отсидев очередь в рентген-кабинет, я вышла со снимком и заключением, что у меня сильный ушиб. Врач надел мне на руку какую-то фиксирующую штуку, чтобы кисть не двигалась. Я походила на робокопа, но выглядело это забавно.
Только я собралась вызвать такси, так как сегодня была без машины, потому что она в очередной раз благополучно сломалась, как зазвонил телефон. Я вздохнула, закатив глаза, и ответила на звонок.
— Да?
— Прости, малыш. Я ничего не могла сделать, — раздался извиняющийся голос Авдеевой. – Ты же понимаешь.
— Ты могла бы не быть такой сукой, — не сдержалась я, все еще храня в душе небольшую обиду на ее слова.
— Я знаю, просто… Черт. Вечно я все порчу, — тихо проговорила женщина, и мне… стало ее жаль. Слова прозвучали так искренне, что я даже почувствовала небольшой укол совести.
Поэтому снова вздохнула и ответила:
— Ладно. Извини, я тоже погорячилась. Просто… Было немного обидно.
— Я знаю, — горячо ответила Авдеева. – И мне очень жаль. Но я готова искупить свою вину. Может, зайдешь после смены ко мне? Полчаса осталось всего.
— Я… Я не могу. Я в травмпункте, — проговорила я, наблюдая, как толстый мужичок пытается справиться с костылями.
— А что ты делаешь в травмпункте? – удивленно переспросила женщина.
— Я рукой ударилась. Она опухла и все такое.
— Перелом?! – обеспокоенно спросила Авдеева.
— Да нет, просто сильный ушиб, — махнула я рукой и чуть не взвыла от боли, потому что взмахнула как раз той, что болела.
— Ты на машине?
— Нет, я как раз вызывала такси, когда ты позвонила.
— Я приеду за тобой, — тут же ответила она.
— Да ладно, я доберусь, — вяло запротестовала я, но Авдеева казалась непреклонной.
— Нет, я приеду, и не спорь. Скинь адрес, я скоро буду.
— Ну, хорошо, — улыбнулась я, внутренне ликуя. И пусть потом Аленка не говорит, что у нее ко мне только секс!
Я сбросила адрес травмпункта, который был минутах в пятнадцати езды от офиса, и стала ждать. Через полчаса написала ей смс:
«Ты скоро?»
Она молчала несколько минут, а потом мне пришел ответ:
«Сергей зашел, внеплановое совещание. Еще минут десять, и я еду. Прости, малыш».
Я поджала губы и вздохнула. Как обычно. Предупредить меня, конечно, было нельзя. Но раз она все же собирается приехать, наверное, стоит ее дождаться. Я напечатала в ответ «Хорошо» и вытянула ноги, затылком упираясь в стену.
Прошло почти полтора часа. Уборщица ходила по коридору с ведром и махала шваброй. Оказавшись около меня, она выжала тряпку и, облокотившись на свое орудие, подбоченилась:
— И чего сидим? Через десять минут закрываемся.
— Как? – удивилась я. – А разве вы не круглосуточно работаете?
— Ночью через другой вход принимаем. Не через центральный же. А что, тебе ночевать негде? – прищурилась женщина.
— Да нет, просто ждала кое-кого, — вздохнув, я поднялась на ноги, понимая, что ждать больше смысла нет.
— Ну, очевидно, у этого кое-кого есть дела поважнее, — женщина обернула тряпку вокруг швабры и принялась мыть пол.
Я вышла на улицу и вызвала такси. А потом написала смс Авдеевой:
«Я поехала домой. Могла просто предупредить, что не сможешь».
***
Уже поздно вечером мне пришло ответное смс:
«Прости, малыш, у нас совещание затянулось, я не могла написать – телефон сел».
Я фыркнула и напечатала:
«Рада, что оно закончилось. Спокойной ночи».
Я убрала телефон и закрыла глаза, пытаясь уснуть. Но телефон снова звякнул.
«Ну, извини меня, я правда не специально. Как ты себя чувствуешь?»
Я вздохнула и ответила:
«Я уже легла спать. И у меня нет желания сейчас разговаривать».
Авдеева не ответила мне на это, хотя я почти двадцать минут ждала хоть какой-то реакции.
В итоге я перевернулась на другой бок и постаралась выбросить из головы все лишнее.
***
Утром, когда я подходила к зданию офиса, на парковке заметила машину Авдеевой. Удивившись, что женщина уже на работе, хотя обычно она приходила на час позже меня, я направилась к входу. Проходя мимо автомобиля начальницы, я увидела, как водительская дверь открылась, и из машины вышла сама Авдеева.
— Привет, — улыбаясь, поприветствовала она меня.
— Привет, — сдержанно ответила я, останавливаясь рядом с ней.
— Как ты себя чувствуешь?
— У меня не грипп. Я нормально себя чувствую, — спокойным и максимально равнодушным голосом проговорила я.
— Я имела в виду, как твоя рука? – не сдавалась она.
— На месте, — кивнув, я попыталась обойти женщину, но она не пропустила.
— Подожди, не уходи, — Авдеева задержала меня, взяв за локоть, но потом тут же отпустила.
— Что? – я пыталась быть если не доброжелательной, то хотя бы не хамить. Но сдерживать себя было все труднее.
— Ты злишься, я понимаю, но…
— Послушай меня, — не выдержала я. – Ты определенно, совершенно точно не понимаешь. Потому что если бы ты понимала, то явно бы так не поступала. Поскольку знала бы, что так обращаться с людьми – некрасиво. Некрасиво, невежливо и… нехорошо. Я живой человек, и у меня есть чувства. А ты каждый раз сбиваешь меня с ног своим поведением. Обещаниями, которые не исполняются, фразами, которые ранят. Господи, мы вместе уже столько времени, а я даже у тебя дома не была ни разу. Я молчу о том, что ты никогда ночевать не остаешься! – я расходилась все сильнее, понимая, что в этот раз выскажу все, что думаю. – Мы только и делаем, что трахаемся! Видимо, для того, чтобы элементарно в кино сходить, мы должны сначала пожениться!
— Можно потише?! – шикнула Авдеева, озираясь по сторонам.
— Да пожалуйста! – прорычала я и, махнув рукой, резкими шагами направилась в сторону офиса.
***
Это был самый тяжелый день за последнее время. Я еле сосредотачивалась на работе, потому что все мои мысли были, разумеется, только о ней. Еле дождавшись окончания рабочего дня, я мужественно справилась с тем, чтобы не заглянуть к ней в кабинет и не извиниться. По привычке.
Когда вышла на улицу, вдохнула полной грудью теплый воздух, пропитанный окончательно угасшим летом, и повела плечами, чтобы немного снять напряжение рабочего дня. И когда я вновь шла по парковке, то двери авто начальницы снова открылись.
— Ты домой? – спросила она, глядя на меня, как провинившийся ребенок.
— Ну да, — пробормотала я, искренне удивленная ее появлением.
— Подвезти? – предложила Авдеева, как ни в чем не бывало.
Я поколебалась пару секунд, после чего кивнула. Куда я денусь с подводной лодки.
Авдеева искренне улыбнулась и кивнула тоже.
Когда она выехала на дорогу, то мельком взглянула на меня и проговорила:
— У тебя есть планы на вечер?
— Да нет, — пожала я плечами.
— Тогда позволь… Я тебя отвезу в одно место? – нерешительно спросила она, чем окончательно ввела меня в ступор. Я привыкла к ней другой. Сильной. Независимой. Которая сама принимает решения, не спрашивая кого-то еще. Поэтому я молча кивнула, не в силах ответить что-то членораздельное.
***
Машина остановилась у высокого одноподъездного дома из красного кирпича. Авдеева посмотрела на меня и заглушила авто.
— Пойдем?
— Где мы? – нахмурилась я, вылезая из машины.
— Сейчас узнаешь, — женщина прошла вперед, а я за ней.
Мы поднялись на двенадцатый этаж и остановились перед стальной темно-коричневой дверью. Надежда Викторовна достала ключ, вставила его в замок и дважды провернула. Открыв дверь, она подняла руку в приглашающем жесте.
— Добро пожаловать.
Я нерешительно сделала несколько шагов вперед и оказалась в большой вместительной прихожей.
— Что это? Чья это квартира? – с сомнением спросила я. Неужели она решила снять апартаменты, чтобы… провести время?
Авдеева разулась и бросила ключи на милый круглый столик, стоящий у входа.
— Это мой дом, — пожала она плечами и улыбнулась.
***
Я медленно обошла квартиру, пока Авдеева также медленно следовала за мной. Это была просторная «трешка» с вместительной гостиной, уютной спальной комнатой и небольшой комантушкой, в углу которой стоял компьютерный стол с компьютером, а у стен, напротив друг друга – телевизор и двухместный диван. Около телевизора висела игровая приставка – вроде бы Xbox (но я не уверена, я в них не разбираюсь).
Я вопросительно подняла бровь, глядя на Авдееву. Она усмехнулась и махнула рукой:
— Это от моего благоверного осталось. Покупала все я, так что из принципа оставила все это здесь.
— Понятно, — кивнула я. – Он был любитель поиграть в приставку? – я вышла из комнаты, и пошла в сторону кухни, куда указала Авдеева.
— В приставку, компьютер, телефон, мои нервы, — снова усмехнулась она, когда мы зашли в светлую просторную кухню, размерам которой я тут же начала завидовать. – Хочешь кофе?
— Давай, — кивнула я, хотя и не была любительницей этого напитка. Так, иногда в охотку могла выпить, конечно, или для бодрости, но я не была кофеманом.
— У меня есть вкусный кофе – он пахнет орехами. Очень мягкий на вкус, — Авдеева достала с верхней полки какой-то серебристый пакет и насыпала кофе в турку, после чего зажгла газ и немного подержала турку над огнем.
Я молча наблюдала за этим процессом, все еще не до конца понимая, что я тут делаю.
— Меня научили так делать, когда я была за границей, — пояснила она, когда залила кофе водой. – Сначала немного обжечь на огне, а только потом варить.
— Хорошо, — кивнула я. Меня научили только нажимать кнопки на самой простой кофемашине на прошлой работе. На большее моих знаний в кофеварении не хватило.
Минут через пять женщина поставила передо мной горячий напиток в маленькой белой чашечке с блюдцем. Я сразу вспомнила детство – как будучи маленькой, сидя у бабушки на коленях, пила чай из блюдечка. Она наливала мне его всегда в блюдечко, потому что я постоянно обжигалась. А так он быстрее остывал, и мне на самом деле очень нравился этот процесс питья, который бабуля называла: «Пить чай по-купечески».
— Чему ты улыбаешься? – тут же спросила Авдеева, вероятно, заметив мое выражение лица.
— Да блюдечко, — я показала на тарелочку и улыбнулась еще шире.
— И? – Авдеева тоже улыбнулась, но подняла в недоумении брови.
— Вспомнила, как в детстве пила чай по-купечески – из блюдечка, — пояснила я, рассмеявшись.
— О, Боже, — закатила глаза женщина, усмехаясь. – Никогда не понимала этой истории. Многих детей так поили, но на мой взгляд, это бескультурье.
— А по-моему, весело, — пробубнила я, опуская взгляд в чашку.
— Ну да, лет до пяти, — ответила Авдеева, и я решила не комментировать это, а просто остаться при своем мнении.
Мы молча пили кофе, и когда я свой высосала, то отодвинула чашку и посмотрела на женщину:
— Спасибо. Правда, очень вкусный.
— Пожалуйста, — кивнула она, сдержанно улыбнувшись.
— Ну, тогда… — я растерянно осмотрела кухню, пытаясь придумать, как правильно построить предложение. – Я наверное пойду. У тебя очень мило, спасибо, что познакомила меня с местом, где ты живешь.
Вставая, я задела край стола, отчего он громко пошатнулся, сдвигаясь. Моя кружка звякнула, но осталась стоять на месте. А вот кофе из чашки Авдеевой вылился на стол, так как она держала ее в руках, а локти ее были на столе.
— Черт! – воскликнула я и кинулась к раковине. – Где… Где тряпка?
— Под раковиной, — ответила Авдеева, отодвигаясь от стола, чтобы не запачкать костюм.
Я открыла шкафчик под раковиной и обомлела. Там была такая коллекция тряпок, губок и моющих средств, что я подумала, что оказалась в квартире Моники из «Друзей».
Я схватила первую попавшуюся и, слегка намочив ее, вернулась к столу, чтобы вытереть разлитый кофе. Справившись довольно быстро, несмотря на то, что орудовала только одной рукой, я прополоскала тряпку и убрала ее на место. И, начиная говорить, повернулась к Авдеевой.
— Извини, я не хотела… — договорить мне не удалось, так как я ожидала увидеть женщину, сидящую на стуле, а увидела прямо перед собой. Нос к носу.
Авдеева не дала мне даже закончить предложение – просто впилась в мои губы, как пиранья в свою жертву. Я поначалу даже не сопротивлялась, но потом до меня дошло, что снова все закончится, как обычно – она сексом закроет все проблемные вопросы. Поэтому я нашла в себе силы отстраниться и выставила вперед руку, останавливая ее.
— Подожди, — я перевела дыхание, так как уже была взводе. – Ты не можешь постоянно так делать.
— Как? – соблазнительно проведя языком по губе, спросила Авдеева, снимая с себя пиджак и начиная расстегивать блузку.
— Вот так! – воскликнула я, закрывая второй рукой себе глаза. – Ты просто начинаешь делать… это! А я забываю, что хотела сказать! А нам нужно поговорить!
— Малыш, посмотри на меня, — спокойно проговорила Авдеева, пытаясь отвести мою руку от моего же лица.
— Нет, — я зажмурилась и покачала головой. – Посмотрю – и снова мы окажемся в кровати. Я это знаю.
— Ну, пожалуйста, — голос Авдеевой был сладким, как мед.
— Нет, — я пыталась остаться твердой.
Спустя пару секунд тишины, я услышала, как зашуршала одежда, а женщина вздохнула и ответила:
— Ну, ладно. Твоя взяла.
Я ликовала. Я внутренне ликовала! Но до того момента, пока не открыла глаза. А когда открыла, то поняла, что меня обвели вокруг пальца – я думала, что она оделась, чтобы мы смогли нормально поговорить, но Авдеева стояла в одном нижем белье и смотрела на меня.
А, как известно, у меня нет антител к ее сиськам.
— Так о чем ты хотела поговорить? – спокойно спросила она, проводя кончиком пальца по краю бюстгальтера.
— Понятия не имею, — выдохнула я, уставившись на ее почти обнаженное тело.
— Тогда… — она улыбнулась и наклонила голову. – Может, в спальню?
Я молча кивнула и, схватив ее за руку, сама потащила в нужном направлении.
***
— Тебе нужно перестать так делать, — проговорила я, глядя в идеально ровный и идеально белый потолок ее спальни.
— Как именно? – усмехнулась Авдеева, переворачиваясь на живот и наполовину укладываясь на меня.
— Вот так, — я показала на ее тело. – Когда ты раздеваешься, я не соображаю.
— А мне нравится, — рассмеялась женщина, проводя пальцем по моему подбородку. – У тебя так глаза увеличиваются забавно в эти моменты. И лицо становится… Таким, знаешь…
— Тупым? – фыркнула я.
— Ну,почему сразу тупым? – она ткнула меня в щеку, нахмурившись. – Не тупым, а… излишне заинтересованным.
— Ага. То есть тупым, — проворчала я. – Но это все равно не избавит тебя от разговора, — пригрозила я, чуть приподнимаясь и подкладывая подушку под голову.
— Так и знала, — пробормотала Авдеева и перевернулась, откатившись на свою половину кровати. – Нам это обязательно сейчас нужно сделать? – не глядя на меня, спросила женщина, натягивая на грудь одеяло. К моему неудовольствию, но облегчению.
— А ты против?
— Нет, просто… Ладно, — сдалась женщина, положив руки под голову. — О чем ты хотела поговорить?
— Фух, что, так сразу? — тут же стушевалась я, краснея.
— Ты серьезно? – рассмеялась Авдеева. – Ты же сама сказала, что нам нужно поговорить. Причем, именно сейчас.
— Я не так сказала, — проворчала я.
— Ну, хорошо, — кивнула женщина. – Начнем, когда ты будешь готова.
— Спасибо, — поблагодарила я, прокашлявшись.
Минут через пять я услышала голос Надежды Викторовны:
— А это… Ну, сегодня будет? Просто если нет, то, может, я пока посплю? Просто чтобы мне понимать…
— Ладно-ладно, я поняла, — перебила я ее, заворчав. – Я… Мне сложно. Я не умею говорить о таких вещах, но они меня тревожат.
— Хорошо, прости, малыш, — Авдеева тут же оказалась рядом и поцеловала меня в щеку.
— Ты мне нравишься, — выпалила я, более себя не контролируя. – В смысле… Даже очень. В смысле… Я как бы… Ну, я… Я влюблена. В тебя, — с каждым словом мой голос становился тише, но я точно знала, что она расслышала все, что я сказала.
— О, — протянула Авдеева. – Это… Это неожиданно…
— Да уж, — почти шепотом добавила я и вздохнула.
— Мне… Мне очень приятно, малыш. Правда. Спасибо, — тихо сказала она и… поцеловала меня, забираясь сверху.
Я почти снова отключилась, когда ее бедра оседлали мои, но в голове пронеслись ее слова. «Очень приятно, спасибо». Это не совсем то, что хочет услышать человек в ответ на признание в любви. Поэтому я нашла в себе силы отстраниться и посмотреть на нее.
— «Спасибо»? И все?
Авдеева недоумевающе смотрела на меня сверху.
— В смысле? – не поняла она и тряхнула копной светлых волос.
— Ну, то есть на… мое признание… ты отвечаешь мне «спасибо, очень приятно»? Я тебя с днем рождения поздравила или что? – моя растерянность трансформировалась в раздражительность.
— Прости? – бровь начальницы поползла вверх, а сама она сползла вниз. – Ты сейчас мне хочешь устроить сцену из-за того, что я не ответила, что тоже влюблена, как кошка?
— Что?! – чуть не задохнулась я от возмущения. – Во-первых, я не устраиваю сцен. Во-вторых, при чем тут кошка? Я вообще не про кошек! Просто… Не знаю, Разве не должна быть хоть какая-то реакция?!
— Я тебе дала реакцию, — тоже повысила голос Авдеева. – Я сказала, что мне приятно и поблагодарила!
— А, действительно! – всплеснула я руками. – Знаешь, что?! Я, пожалуй, пойду. Кстати, секс был классный, спасибо, мне очень приятно! – соскочив с кровати, я начала натягивать на себя джинсы и футболку. Авдеева даже слова мне не сказала. Она просто взяла телефон и уставилась в экран.
Громко хлопнув дверью, как чертова истеричка, я вылетела из ее квартиры.
========== ГЛАВА 10 ==========
Через несколько дней я не выдержала. Я понимала, что сама виновата, что распсиховалась и устроила сцену. В конце концов я не могу обвинять ее в том, что она ко мне ничего не испытывает. К этому не принудишь и не заставишь. Это либо есть, либо нет, третьего не дано. И глупо было срываться за то, что у нее этого нет. Мы не выбираем, в кого нам влюбляться. Это просто происходит, случается. Как случилось со мной. А с ней, видимо, нет. Но это не причина, чтобы разорвать все, что у нас было. Если она со мной, значит, хотя бы самую малость, но я ей не безразлична? Она даже привела меня к себе! Она извиняется, когда виновата. Она знает, как что-то сказать, чтобы я услышала. В конце концов, она недавно развелась, пережила предательство, а тут я со своими «люблю-куплю». Надо полагать, что она просто… не готова. А я как дура устроила истерику, разоралась чего-то. Когда просто нужно было не давить, а подождать. Дать ей время.
Обдумав все это, я решила после работы зайти к ней и извиниться, объяснить. И когда, закончив смену, я попрощалась с Машкой и направилась к начальству, то столкнулась с Авдеевой у самой двери ее кабинета.
— Привет, — смущенно пробормотала я, попытавшись улыбнуться.
— Привет, — женщина кивнула в ответ и спокойно достала из сумочки ключи.
— Ты сегодня рано, — проговорила я, наблюдая, как она закрывает кабинет.
— Да, дела есть. Нужно уйти раньше, — она повернула ключ, потом вытащила его, проверила дверь, дернув за ручку, и убрала ключи в сумку. – У тебя что-то срочное?
— Да в общем-то… — начала бормотать я, понимая, что паника вот-вот охватит меня.
— Надежда Викторовна, вы готовы? – откуда ни возьмись рядом с нами появился какой-то высокий худощавый мужик в черном костюме.
Авдеева перевела взгляд с меня на него и расплылась в очаровательной улыбке.
— Антон Алексеевич, вы удивительно пунктуальны, — ответила Авдеева, взглянув на часы.
Этот ряженый повторил ее движение, уставившись на свои часы, и тоже улыбнулся.
— Как и вы.
Бл*ть. Потрахайтесь еще прямо тут!
— Машина у входа, можем идти. Добрый вечер, — наконец, этот хмырь заметил меня.
Я лишь кивнула, даже не удостоив его устного ответа.
— Пару минут и я иду. Дождитесь меня внизу, хорошо? – продолжая сверкать своими зубами, промурчала Авдеева.
Когда мужчина кивнул и направился в сторону лифта, Авдеева перевела взгляд на меня, и ее улыбка тут же сползла с лица.
— Так что у тебя?
Я даже не нашлась, что сказать. Серьезно? Они тут чуть не облизали друг друга, а теперь она спрашивает «что у меня»?!
— Кто это такой?! – зашипела я, тыкая в сторону, куда ушел этот мужик.
— Мой знакомый.
— А выглядит, как хахаль! – заявила я, негодуя от возмущения.
Авдеева просто закатила глаза и, обойдя меня, тоже направилась в сторону лифтов.
— У вас что, свидание?! – я тут же полетела вслед за ней, пытаясь не отставать и молясь, чтобы этот мужик в костюме уже уехал вниз.
— Тебе не кажется, что это не твое дело? – спокойно ответила она, нажимая на кнопку вызова.
— Мне кажется, это более, чем мое дело! Ты серьезно?! Ты спишь с ним?! И как давно?!
— Я не сплю с ним – это раз! И еще раз повторюсь – это не твое дело! Это два. Ты со мной вообще несколько дней не разговаривала. А теперь что? Вспомнила, что я есть?
— Я… Я… — я хватала ртом воздух, пытаясь найти достойный ответ. Тщетно.
— Вот именно – «я, я». Научись думать о других, тогда и поговорим.
— Очевидно, он умеет думать о других? – словно яд, выплюнула я, когда двери лифта открылись.
Когда Авдеева вошла внутрь кабины и обернулась, ничего не ответив, я снова не смогла промолчать:
— Надеюсь, этот хмырь тебя не разочарует! Удачно потрахаться! – довольно громко сказала я прежде, чем двери лифта закрылись.
В какой-то момент я испугалась, что Авдеева нажмет на кнопку, двери снова откроются, и она мне ввалит люлей за мой длинный язык. Но нет, лифт уехал, а я осталась одна, находясь в еще более глупом положении, чем до того, как решила с ней поговорить.
***
Я не придумала ничего лучше, как поехать к дому начальницы и дождаться ее там, в надежде, что она вернется к себе. И вернется одна.
Я заняла наблюдательную позицию на небольшой детской площадке, с которой мне дважды пришлось уйти – первый раз, потому что туда пришли три мамаши со своими детьми и заняли одну-единственную свободную лавку, а второй – эту же лавку заняли две бабки, которые вышли на вечерний пост.
В итоге, когда было уже около половины одиннадцатого, лавка, наконец, освободилась. Я за эти несколько часов ожидания успела поговорить с Аленкой (и поругаться с ней тоже – она снова начала говорить о том, что Авдеева имеет меня во все… стороны), поболтать с бабулей, пообещав заглянуть к ней в четверг, и пообщалась с мамой – разговор как обычно не клеился. Мы обменялись привычными «как дела» и попрощались.
Где-то через час я увидела, как во двор заезжает машина Авдеевой. Понимая, что она одна, так как будь она с тем мужиком, то явно бы они приехали на его тачке, я встала с лавки и быстро направилась в сторону подъезда. Подошла к машине я ровно в тот момент, когда Авдеева, нагруженная тремя объемными пакетами, закрывала дверь багажника.
— Привет, — тихо проговорила я, глядя на спину женщины.
— Твою мать! – испуганно воскликнула она и подпрыгнула от неожиданности, отчего один пакет раскрылся, и из него вывалились яблоки.
— Я помогу! – я тут же присела на корточки и стала собирать выпавшие фрукты.
— Какого черта ты тут делаешь в такое время?! – не знаю, чего в ее голосе было больше – удивления или раздражения.
— Я… Тебя ждала, — честно призналась я, поднимаясь и запихивая яблоки обратно в пакет.
— Для чего? – она смотрела на меня, как дознаватель на допросе.
— Ну, хотела извиниться, — пожала я плечами. – За… тогда… И за сегодня, — почесав нос, я наконец подняла на нее взгляд. – Извини. Я была не права. Погорячилась. Я… Я просто… Ну, я поразмыслила и поняла, что… Глупо требовать от тебя что-то в ответ, если у тебя просто этого нет. Ну, в смысле… Я же не могу заставить тебя что-то чувствовать ко мне, правильно? Поэтому… В общем, прости меня. И за сегодняшнюю сцену тоже. Я… Я просто приревновала, — вздохнув, кивнула я сама себе и уставилась куда-то в сторону. – Я понимаю, что ты, наверное, не очень хочешь меня видеть после того, как я тебе все это наговорила сегодня, просто… Решила, что должна сказать. Вот. Ладно. Извини еще раз, — я опустила взгляд на кроссовки и переступила с одной ноги на другую, засунув руки в карманы. – Хорошего вечера и спокойной ночи, — я слегка улыбнулась и сделала шаг назад, не оборачиваясь к ней спиной.
Авдеева молча смотрела на меня, а потом, словно подумав с секунду и что-то решив для себя, вздохнула:
— Поможешь донести пакеты?
Мои губы растянулись в улыбке, и я с готовностью подскочила к ней и забрала все три пакета, незаметно при этом выдохнув, так как ноша оказалась тяжелее, чем выглядела.
***
— На самом деле, ты мне нравишься, Слав, — тихо проговорила женщина, лежа на моем плече после нашего весьма страстного примирения.
Я затаила дыхание, максимально навострив уши.
— Просто… Я совсем недавно пережила довольно болезненней разрыв. И если честно, никак не ожидала, что так быстро окажусь втянута в какую-то… романтическую авантюру. Тем более с девушкой. Тем более с такой молодой девушкой, — выделив слово «молодой» интонацией, она усмехнулась. – Я уже не в том возрасте, когда бабочки в животе – это что-то прекрасное. В моем случае это, скорее, наоборот, тревожный звоночек, поскольку все предыдущие разы эти насекомые приносили мне в конечном итоге одни проблемы. И я не готова пока кидаться в любовь с головой. Я думаю больше разумом, чем сердцем, так уж вышло. Жизнь этому научила, хорошо это или плохо. Но… Ты должна знать, что… Мне не все равно. Ты мне небезразлична, просто… Я пока не могу ответить на твои чувства… так. Пока не могу.
Я медленно выдохнула и слегка улыбнулась. Я знала это. Где-то внутри себя я это и сама понимала.
— Я знаю. И понимаю тебя, правда, — повернувшись к ней, я поцеловала женщину в мягкие волосы. – И я не буду торопить тебя. Пусть все идет своим чередом, ладно?
Она подняла голову и уставилась мне в глаза.
— Ты уверена? Я не хочу, чтобы ты как-то чувствовала себя…
— Все нормально, — прервала я ее. – Все хорошо. Правда.
— Хорошо, — ответила она и снова положила голову мне на плечо.
— Так что за мужик это был? – не смогла промолчать я, а Авдеева расхохоталась и снова приподнялась.
— А ты прямо-таки Отелло, — усмехнулась она, но видя, как я замерла с каменным выражением лица в ожидании ответа, продолжила. – Да партнер это старый наш. Мы пролонгацию сделали. А отметить это событие – уже традиция. Так что… все спокойно.
— Ладно, — все еще подозрительно щурясь, проговорила я, а женщина снова рассмеялась и приподнялась, чтобы дотянуться до моих губ, которые, безусловно, уже ее ждали.
***
— Ха-ха, и шестерка тебе на погоны! – я уложила бубновую шестерку бабуле на плечо и рассмеялась.
— Ты точно мухлевала! – проворчала бабушка, собирая карты.
— Конечно, все три последних раза я мухлевала, — передразнила я ее и посмотрела на часы. – Ну, еще разок? Я успеваю.
— Нет, мне сегодня не фартит, — бабуля сложила карты в коробочку и кинула ее в корзинку на подоконнике. – Зато тебя удача сегодня любит. Иди купи лотерейный билетик.
— Нет, — усмехнулась я. – Я в них не верю. И даже Надя говорит, что это глупая трата денег.
— Ой, много твоя Надя понимает, — махнула рукой бабушка. – Я в молодости частенько играла.
— И как? Выигрывала?
— Ага, три раза по рублю, — рассмеялась бабушка. – А Надя твоя не авантюристка. Раз не любит рисковать.
— Она уже вышла из этого возраста, — усмехнулась я и прикусила язык. Бабуле я рассказала только то, что мы с Надей работаем вместе. Никаких уточнений я не давала.
— О как, — бабуля тут же ухватилась за эту информацию и потянула за ниточку. – А сколько ей?
— Ну, — я потерла шею, чувствуя, как начинаю потеть. – Она постарше меня…. Немного…
— Насколько? – бабуля пристально следила за мной, и я знала, почему. Она видела, когда я вру.
— Ей сорок один, — вздохнув, я закрыла глаза.
— Сорок один?! – удивленно повторила бабушка. – Ничего себе, — присвистнула она. – Неплохо. И кем она работает?
— Она мой начальник, — пропищала я, зажмуриваясь еще сильнее.
— А вот это плохо, — посетовала бабушка. – Если что-то пойдет не так, тебе нужно будет искать работу.
— Почему что-то должно пойти не так? – тут же ощетинилась я.
— Ну, я просто говорю. Гипотетически. Если, — проговорила бабуля, удивленная моей реакцией. – Не волнуйся так.
— Я не волнуюсь, просто… — я вздохнула и откинула голову.
— Ну, что, лапочка моя? – бабушка ласково потрепала меня по волосам, взъерошив их. – Что тебя мучает?
— Да Аленка, козлиха, тоже постоянно говорит, что у нас с ней ничего не выйдет. Что типа Надя меня использует вообще и все такое, — махнула я рукой.
— А ты как считаешь?
— Я считаю, что Алена – овца. Просто завидует. Не знаю, правда, чему, я еще не разобралась… — проворчала я, глядя в стол.
— Ну, вы с Аленкой много лет дружите. Я думаю, она просто переживает за тебя, — проговорила бабулита, глядя на меня как-то слишком серьезно.
— Я знаю, знаю, просто… Не знаю, — я шумно выдохнула и села прямее. – Сложно все как-то. Надя, с ней… С ней непросто. Она старше, опытнее, авторитетнее… Но мне с ней хорошо. По большей части.
— По большей части? – подняла брови бабушка.
— Ну, когда она не играет роль воспитательницы – да, — усмехнулась я.
— Женщины постарше – они такие, — рассмеялась бабуля.
— Это точно, — вздохнув, я посмотрела на часы. – Ладно, ба. Меня девчонки ждут.
— Давай, беги, девочкам привет, — бабуля тоже поднялась и вышла в коридор, чтобы проводить меня.
***
Я посидела у девчонок, рассказала им последние новости. Алена только глаза закатывала и отпускала язвительные комментарии, а вот Аня лишь сочувственно кивала, иногда вздыхая. Но когда я закончила рассказ обо мне и Наде на хорошей ноте, они вроде как все же немного успокоились.
Еще сообщили, что в субботу ждут меня в гости – снова собирается наша честная компания почти в полном составе – Руси с Людой не будет, а остальные должны были подойти все. Я сказала, что приглашу Надю тоже. Я давно хотела их познакомить, так как я столько уже о ней им рассказывала, что пора бы уже увидеть мою женщину вживую. Алена не выглядела особо воодушевленной, зато Аня очень обрадовалась. Тут же спросила, что она пьет и что мы будем есть.
Я сказала, что алкоголь мы принесем сами, а с едой – как решат все. На этом и договорились.
Я была около дома почти в одиннадцать. И только я вошла в квартиру, как следом раздался звонок. Я посмотрела в глазок и тут же открыла дверь.
— Ты чего так… — договорить я не успела, так как Авдеева буквально налетела на меня, на ходу раздеваясь. Мы не виделись со вчерашнего утра, так как весь день женщины не было в офисе — они с Сергеем куда-то уезжали. И, видимо, она решила устроить мне небольшой сюрприз.
Сюрприз закончился через пару часов и, признаться, это была одна из самых страстных наших встреч.
Авдеева, как обычно, уехала к себе, отчаянно отказываясь спать у меня, объясняя это тем, что «тесно и неудобно, а ее спина уже не может обходиться без ортопедического матраса». Я не стала настаивать или напрашиваться к ней. Просто спокойно отпустила, так как поняла – чем крепче я пытаюсь держать этот невидимый поводок, тем больше она сопротивляется. Поэтому процеловавшись полчаса в прихожей, Авдеева все-таки отправилась восвояси.
***
Я стояла у кулера, набирая воду в пластиковый стакан. Я жутко не выспалась и хотела влить в себя кофе. А еще я собиралась сегодня поговорить с Надей, чтобы пригласить ее на выходных к девчонкам. Как только я набрала чашку, то развернулась, чтобы пойти в кабинет, но меня снова ждал сюрприз.
Авдеева, как фурия, подлетела ко мне, вырвала эту пластиковую кружку, вылила кофе в раковину и швырнула стаканчик туда же. Я молча смотрела на это, хлопая глазами. Благо, возле нас никого не было. Хотя если бы кто-то был, Авдеева никогда бы так себя не повела.
— Ты что, кому-то рассказала?! – прошипела она, как змея.
— О чем? – все еще глядя в раковину, где в водосток стекал мой кофе, пробормотала я. – О том, что ты сегодня ненавидишь кофе?
— Не смешно! – ткнув меня в плечо и сверкая от злости глазами, снова зашипела начальница. – О… О нас, — еле слышно сказала она, испепеляя меня взглядом.
— Ты шутишь? – нахмурилась я. – С чего ты взяла вообще?
— Тогда какого хрена все, кого я встречаю с утра, пялятся на меня и потом шушукаются за спиной?! Сначала думала показалось, но не может быть, чтобы все утро казалось! – гневно сказала она и сложила руки на груди.
Я перевела взгляд с ее лица ниже, и мои брови поднялись в удивлении.
— Я не… — начала было говорить я, но Авдеева перебила меня.
— Вспоминай! Они не могли просто узнать из ниоткуда! А то, что речь именно о… об этом, я уверена! Так шушукаются только на какие-то грязные темы! Они обсуждают, осуждают! Черт, — она потерла переносицу и зажмурилась. — Угораздило же меня связаться с тобой. Черт, черт, черт!
Я еле сдержалась, чтобы не сказать грубость. Но обошла ее, чтобы она встала спиной к группе сотрудников, которые находились в дальней части комнаты.
— Послушай меня! – грубо рявкнула я, стараясь не быть слишком громкой. – Во-первых, успокойся. Во-вторых, надевай более скромное декольте, если хочешь, чтобы твоя сексуальная жизнь оставалась втайне. И в-третьих, да, они обсуждают. Но точно не осуждают. Скорее, завидуют тому, что у тебя есть эта самая сексуальная жизнь.
Авдеева смотрела на меня широко раскрытыми глазами, не понимая ни слова.
Я головой указала на ее вырез и тихо пояснила:
— У тебя засос видно. Вот и все. Никто ничего не знает. Так что расслабься и выдохни. И как-нибудь смирись с мыслью, что тебя угораздило со мной связаться.
Сказав это, я развернулась и вышла из помещения. Эта женщина точно сведет меня с ума.
Комментарий к ГЛАВА 10
Ой, карасики, так нравится, как вы тут спорите, как гамно, а кто хороший)) Могу лишь сказать, что лодка только начинает раскачиваться)))
========== ГЛАВА 11 ==========
Ближе к концу рабочего дня она сдалась. Первая написала мне с просьбой зайти. Я повыпендривалась немного, минут пять, и пошла. Оказавшись внутри кабинета, я закрыла дверь и подошла к ее рабочему месту, уперев руки в спинку стула. На моих губах играла легкая улыбка. Я была рада, что она сделала первый шаг, и больше не могла на нее злиться. Я собиралась выслушать извинения и пригласить ее на встречу со своими друзьями. Но все вышло не совсем так, как я рассчитывала.
— Я сначала хотела написать смс-ку, но решила, что лучше скажу лично, — спокойно проговорила Авдеева, отодвигая бумаги на край стола.
— Да ладно, — не выдержала я. – Не извиняйся, я знаю, что ты просто погорячилась, — махнула я рукой. – Все нормально.
Авдеева в изумлении подняла брови и наклонила голову.
— Я рада, что у тебя все нормально, но… я не собиралась извиняться.
Я моргнула, понимая, что это не совсем то, что я ожидала услышать.
— Не собиралась?
— Нет, — фыркнула Авдеева. – А за что мне извиняться? За то, что ты как подросток понаставила мне отметин и опозорила на весь офис?
— Я… — я снова моргнула, задохнувшись в возмущении. Но Авдеева не стала ждать, пока я найду свое самообладание.
— Неважно, я не об этом хотела поговорить, — махнула она рукой так, словно пыталась избавиться от назойливой мухи. – Я уезжаю в командировку. На неделю. Вернусь в следующую пятницу. Просто у меня на выходных дела, и… Не думаю, что у меня будет время встретиться. Собственно, это все, что я хотела сказать, — пожала она плечами и уткнулась в экран своего телефона.
Я сначала даже не нашла, что ответить. Лишь через несколько секунд более-менее пришла в себя и, прочистив горло, проговорила:
— Вообще-то, для протокола, — Авдеева подняла на меня взгляд и выглядела при этом так, словно слушала объяснения провинившегося сотрудника. – Я не считаю себя виноватой, поскольку не ставила тебе засосы специально. А если бы ты носила немного менее откровенные блузки, то никто даже и не заметил бы.
— То есть, по-твоему, я одеваюсь, как шлюха? – хмыкнула она.
— Не переворачивай, — поморщилась я. – Я не это сказала. И вообще, сейчас не об этом. В смысле ты уезжаешь в командировку? Когда?
Авдеева открыла рот, чтобы что-то сказать, а потом словно передумала. Кивнула сама себе и откинулась на спинку стула.
— В понедельник утром.
— То есть до понедельника мы не увидимся? – удивленно проговорила я, сильнее сжимая пальцами спинку стула, в которую вцепилась. – Все выходные у тебя не будет времени? Я тебя хотела пригласить завтра к своим друзьям. Вам давно пора познакомиться.
— К твоим друзьям? – медленно повторила Надежда Викторовна и улыбнулась. – Мне кажется это не очень хорошая идея.
— Почему это? – мой подбородок сам собой поднялся вверх.
— Мы немного… — она отвела взгляд, а потом вернула его обратно на меня. – Из разных возрастных категорий. Тебе не кажется, что нам будет… Не знаю… скучно?
— То есть тебе со мной скучно? – я отпустила наконец бедную спинку и сложила руки на груди.
— С тобой – нет, — покачала головой Авдеева и вздохнула, потерев переносицу. – Послушай, малыш, ты – это другое. С тобой мы… Ну, мы…
— Да, — кивнула я, неприятно улыбаясь. – Скажи, наконец, что мы?
— Ты опять? – устало закатила глаза начальница. – Мы же вроде только недавно это обсуждали и…
— Да, обсуждали, — прервала я ее. – Но ты не говорила о том, что нас будет связывать постель и только. Если это для тебя так – скажи мне прямо. Я бы хотела рассматривать наши отношения, как…. Как отношения. Но, по всей видимости, ты к этому не готова. Не знаю, потому что я девушка или потому что молодая девушка, или все вместе, но мне кажется, что твой идеальный вариант – просто секс в любое удобное время. И все. Это так?
Авдеева смотрела на меня какое-то время, а потом покачала головой.
— Нет, это не так. Я просто… не готова к чему-то более… серьезному, что ли. Знакомство с друзьями – это весело, когда тебе двадцать, тридцать. Но в сорок это уже глупо. Тем более, что они подумают? Привела взрослую тетку на ваши посиделки. Там всем будет некомфортно, — пожала она плечами.
— Некомфортно? Боюсь, некомфортно там будет только тебе, и то, потому, что ты вбила себе в голову, что между нами дикая возрастная пропасть, — ответила я, стараясь не выдать всю горечь в своей интонации.
— Но так и есть, Слав. С тобой – это одно, а твои друзья, это…
— Это отличные люди, которые хотели познакомиться с важным для меня человеком, — снова прервала я ее, вздохнув. – Ладно. Я поняла. Хорошей тебе дороги.
Сказав это, я развернулась и направилась в сторону двери, а Авдеева даже не окликнула меня. Молча осталась сидеть в своем кресле.
***
В субботу я была в отвратительном настроении, потому что мне всю ночь снилось, как я бегаю по рынку и ищу… Авдееву. А нахожу ее в компании каких-то китайцев, держащую в руках огурцы и кукурузу. Когда я стала орать, что потратила кучу времени на поиски, пока она тут развлекалась, то проснулась. На часах было почти двенадцать. Я полежала еще немного, позалипала в Инстаграме, и встала с кровати. В восемь мне нужно было уже быть у девчонок, и я ждала вечера. Пить я не собиралась, но встретиться с нашей компанией и хорошо провести время хотелось.
Поэтому оставшееся время я потратила на домашние дела, и в половину восьмого, намытая, наряженная и начищенная, как новый эмалированный таз, я выехала по направлению к девчонкам.
Когда я была уже рядом с их домом, случился очередной казус. Уже второй день лил сильный дождь. А если совсем точно – очень сильный дождь. Это был самый настоящий тропический ливень, и мои дворники работали, как сумасшедшие. Но главная особенность моей любимой машины состоит в том, что никогда не знаешь, что именно в ней выйдет из строя. Это всегда русская рулетка и сплошные сюрпризы. И в этот раз, когда ехать оставалось минут семь, у меня просто… отвалился дворник. Я молча наблюдала, как после движения вправо и влево, он улетел к чертовой матери, а торчащая железная хреновина продолжила елозить по стеклу туда-сюда.
— Твою мать! – вырвалось у меня, когда я поняла, что теперь еще и дворники нужно будет покупать. Но, видимо, судьба решила надо мной сжалиться, и уже через пару минут дождь стал стихать, а еще через несколько мгновений прекратился вовсе. Также резко, как и начался полчаса назад.
Это помогло мне сосредоточиться на дороге, поскольку подъезд к дому девочек был похож на трассу для внедорожников – сплошные ямы и выбоины. Я даже окно открыла со своей стороны, чтобы было лучше видно. И когда до дома друзей оставалось совсем чуть-чуть, я поднажала, чтобы поскорее добраться и прекратить эту трясучку по кочкам.
По узкому тротуару рядом с дорогой шла невысокая девушка в светлом спортивном костюме с зонтиком в руках.
— Вот дура, выперлась в такой ливень почти в белом. Адекватная вообще? – пробормотала я себе под нос, объезжая очередную яму. И в тот момент, когда я поравнялась с ней, все еще пялясь на задницу, обтянутую светло-серой тканью спортивных штанов, переднее колесо провалилось, а я услышала, как заскрежетал бампер.
— Вот черт! – мы воскликнули с ней одновременно. Я из-за машины, она – из-за ставших очень грязными штатов.
Я остановилась и выскочила, обогнув свою «ласточку», чтобы проверить, все ли в порядке с бампером. Ну, и с девушкой тоже.
— Эй, может, хотя бы извинишься?! – возмущенно проговорила та, указывая ладонью с растопыренными пальцами на свои ноги, которые были все в грязи от лужи. Она выглядела возмущенной, а ее длинные волосы от влажности распушились и, несмотря на то, что личико ее было довольно милым, в целом вид ее напоминал какую-то бабу Ягу. Грязную, со стоящими дыбом волосами, да еще и перекошенным от негодования лицом.
— Извини, я не специально, — искренне проговорила я. – Тут ямы такие…
— Да, тебе так жаль, что первым делом ты побежала смотреть, что с твоей тачкой! – девушка наклонила голову, осматривая свои штаны. Честно говоря, им было уже не помочь. Только стиральная машинка спасла бы ситуацию.
— Ну, простите, что я беспокоюсь о своей машине. Твои штаны пятьсот рублей стоят, а мой бампер…
— Сколько? – ехидно перебила она меня. – Пятьсот пятьдесят?
— Язвишь? – хмыкнула я, качая головой.
— Какая ты догадливая! – всплеснула руками девушка. – А мне теперь новые штаны стирать! Ну, спасибо!
— Снимай, я постираю! – тоже повысила голос я. – Подумаешь, проблема! Ну, замарала ты их немного, и что теперь?!
— Немного? – почти шепотом прошипела она. – Немного?! Да их выбрасывать можно!
— Ой, тебе что надо? Денег на химчистку? – я, устав с ней препираться, направилась обратно к машине. – Не дам. Была бы вежливая – без вопросов. А ты – хамло! И вообще – нечего в такую погоду шляться в светлом, головой думать надо!
— Ты нормальная?! – возмутилась девушка, но я уже ее не слушала. Нажала на газ и, мне кажется, снова ее немного обрызгав, рванула вперед.
Да, я поступила, как свинья. Просто это все нервы. Накопилось. Внутри себя я даже немного сожалела о своем поведении, мне даже было стыдно, но… Что поделать. Я уже поднималась к девчонкам, а эта бешеная осталась позади. И вообще, если бы она орать не начала, то все бы закончилось мирно.
— Дура! – фыркнула я, не сдержавшись, когда вновь проиграла в голове наш диалог с этой девушкой. И в этот момент Аленка открыла дверь.
— Сама такая.
Я посмотрела на улыбающуюся подругу и покачала головой.
— Я вообще-то не тебе.
— А я тебе. Заходи, — рассмеялась она и отошла вглубь квартиры.
***
Там уже сидели Рома со Степой, расположившись на диване, Аня бегала из комнаты в кухню, а Лера и Тагуи, как и Руся с Людой, прийти не смогли. Хотя обещали.
Мы все поздоровались, обнялись, и я наконец уселась в мягкое кресло.
— А мы «Алиас» притащили! — радостно сказал Рома и повернулся к своему парню. – Ты же не забыл его дома, да?
— Не забыл, — писклявым голосом передразнил его Степан. – С тобой забудешь. Всю плешь проел мне.
— Ой, только не начинайте, — простонала я, предчувствуя очередную ссору наших голубков. – «Алиас» — это, конечно, хорошо, но… Нас нечетное количество, — я на всякий случай осмотрелась. Аня была в кухне, а Аленка стояла у стола, на котором играла колонка. – Так что… Я снова в пролете.
— А вот и нет! – снова заговорил Рома. – Мы тебе позвали пару.
— Какую пару? – вытаращила я глаза. – У меня уже есть пара.
— Ха! – отозвалась Алена из угла. – И где она?
— Она не смогла, у нее командировка! Я же предупредила! – зашипела я.
— Ну, конечно, — закивала подруга и, наконец, натыкав что-то на колонке, выпрямилась и направилась к нам.
Я открыла рот, чтобы ответить ей что-нибудь едкое и по возможности гадкое, но не успела. В комнату зашла Аня и, поставив на стол тарелку с закусками, посмотрела на меня.
— А где твоя… девушка…. женщина?
— И ты туда же, — покачала я головой. – Моя девушка-женщина не смогла. У нее командировка. Но она очень хотела прийти, — слукавила я. – Передавала вам всем привет.
— Ага, охотно верю, — хмыкнула Аленка, за что в очередной получила мой гневный взгляд. – У нее что, командировка в выходные?
— Нет, не в выходные, — передразнивая, повторила я. – Просто… дела есть, а командировка в понедельник.
— Ну, ясно, — кивнула Аленка с таким видом, словно именно этого ответа она и ждала.
— И что тебе ясно? – насупилась я, начиная внутренне закипать.
— Да то, что она и не собиралась к нам. Ее наверняка сама мысль о встрече с нами привела в ужас, — пожала плечами подруга и стащила со стола кусочек вяленой рыбки. – Что ей делать среди нас, молодежи? Явно ж не пиво пить.
— Много ты понимаешь! – фыркнула я. Рома со Степой молча наблюдали за нашей перепалкой, хотя по выражению их лиц я могла сказать, что в этом споре они полностью поддерживают Аленкино мнение. — Что за день сегодня? – простонала я, закатывая глаза и откидывая голову на спинку кресла. – Сначала эта чокнутая, теперь ты со своими догадками…
— Что за чокнутая? – с интересом переспросила подруга. – Ты о Наде своей?
— Ха-ха, очень смешно, — проворчала я, скорчив гримасу. – Но нет. Когда я сюда ехала, обрызгала девчонку случайно. Ну, реально случайно. Я собиралась извиниться, а она раскудахталась, будто я ее переехала! Курица ненормальная, — проворчала я. – И ведь я…
Меня прервал звонок в домофон.
— Вы что, правда кого-то позвали?! – начала я громко шептать, словно человек уже стоял в прихожей.
— Да, мы о ней в прошлый раз говорили. Давно. Очень давно, — покачал головой Рома.
— Но я же…
— Да расслабься ты, — хлопнула меня по плечу Аня и встала, чтобы открыть подъездную дверь. – Это не сводничество. Просто она их подруга, прикольная девчонка, — закончила она уже из прихожей.
— Вы с ней уже знакомы? – удивилась я.
— Ага, познакомились месяца полтора назад, — кивнула Алена.
— А почему я ничего не знаю? – возмутилась я.
— Ты вечно занята со своей… Надежда… мой компас земной… – пропела подруга и рассмеялась. – Так что там с твоей ненормальной, которую ты обрызгала? Вы подрались?
— Нет, мы не дрались, — вздохнула я. – Просто у кого-то с головой не все в порядке. Нет, ну чего так орать-то? Ну, обрызгала я ее случайно, бывает. Но какой нормальный человек наденет светлые штаны в такую погоду, скажи мне? Только неадекватный. Я бампер чуть не вырвала из-за этой ямы, а она стояла и орала из-за своих штанов.
В этот момент в дверь позвонили, и мы услышали, как Аня вышла в тамбур и открыла ее. Мы услышали приглушенные голоса, а потом эти голоса приблизились.
— Я же хотела извиниться, — продолжила я говорить. – Но она просто не дала мне возможности, — слегка приукрасив события в свою пользу, пробормотала я. — Больная какая-то.
— Бывает, — усмехнулась Алена и, переведя взгляд в сторону входа, расплылась в улыбке.
— Привет! – хором проговорили парни и Аленка, когда в комнату вошла Аня с новоприбывшей гостьей. Я сидела боком, поэтому не сразу увидела их. Но когда повернула голову, то мои глаза чуть не выпали. Буквально. Рядом с Аней стояла… та самая ненормальная со штанами.
— Всем привет! – улыбнулась она ребятам. — Простите, я просто… — в этот момент она увидела меня, и ее глаза тоже расширились от удивления. – В шоке.
— Согласна, — только и смогла ответить я, сглотнув.
Мы несколько секунд молча смотрели друг на друга, после чего девушка усмехнулась и, наклонив голову, проговорила:
— Ну что, штаны снимать?
========== ГЛАВА 12 ==========
— Простите? – лицо Алены вытянулось, как и лица всех остальных. – Вы что, знакомы?
— Нет, — покачала головой я.
— Не совсем, — ответила девушка. – Мы виделись раньше. Минут пятнадцать назад, если совсем точно.
— Так ты… — до подруги начал доходить смысл происходящего. – Ты ее обрызгала?
— Типа того, — воздохнула я. – Но я не специально!
— М-да, — протянул Рома, вставая и подходя к девушке. – Прости ее, она просто у нас немного… своеобразная.
— Да, слегка того, — подтвердила Аленка, начиная ржать.
— Эй! Я вообще-то здесь и все слышу! – напомнила я о своем присутствии.
— О, поверь, я в курсе, — рассмеялась Аленка, пошевелив бровями. – Давай закинем штаны в стиралку? Она у нас с сушилкой. А Аня даст тебе что-нибудь накинуть.
— С удовольствием приму это предложение, — улыбнулась девушка, переведя взгляд на мою подругу. – Кстати, я Настя, — она снова посмотрела на меня и беззлобно улыбнулась, достав из кармана резинку и стянув волосы в пучок на голове. Она уже не походила на бабу Ягу, а выглядела довольно мило и безобидно.
И в этот момент, в момент, когда она улыбнулась, я клянусь, ее глаза поменяли цвет. Сначала они были зеленовато-карими, а теперь стали светлее. Как летняя листва в солнечный день. И это было так странно, что я уставилась на нее, пытаясь понять, а не линзы ли у нее в глазах. И ответить на вопрос, разумеется, связно не смогла.
— Э-э-э… Я…
— Это Слава. Она немного… того, — пожала плечами Алена. – Упала в детстве. С крыши. Пятиэтажки. С тех пор у нее бывают… провалы сознания.
Настя рассмеялась, как и все остальные, а я нахмурилась.
— Иди в задницу, — прошипела я, глядя на подругу. – Я просто задумалась.
— Интересно, о чем? – пошевелив бровями, спросила та, но я лишь покачала головой.
— Ладно, пойдем, — прервала нас Аня, повернувшись к Насте. — Оставим их препираться, поскольку это может длиться часами, и найдем тебе что-нибудь подходящее, чтобы можно было переодеться.
Когда девушки ушли, я выдохнула и посмотрела на ребят, которые сидели напротив. И забыла, что собиралась сказать.
— Чего вы так пялитесь на меня? – с подозрением спросила я, покосившись на Рому и Степу, которые тихо сидели с улыбками на лицах и наблюдали за мной.
— Ну, признайся, хорошая девочка? – не выдержал Рома и заерзал на диване. – Как тебе?
— Вы суррогатную мать для будущего ребенка выбираете? – поинтересовалась я, не понимая, почему мое мнение о новой знакомой для них имеет значение.
— Что? – моргнул Степа. – Какую мать? При чем тут ребенок?
— Ну, иначе я не могу понять, какая разница, как она мне? Обычная девушка. А в чем дело?
— Мы считаем, — снова влез Рома, подвинувшись вперед и оглянувшись в сторону коридора, чтобы убедиться, что лишних ушей тут нет, — что вы – идеальная пара.
— Ты дурак? – прямо спросила я.
— Ты не дослушала! – нахмурился Рома, сложив руки на груди.
— И не собираюсь, — покачала я головой. – Если вы не помните, то у меня уже есть девушка. И я люблю ее, — сказала я и выдохнула. Я действительно это произнесла. – Да, — уже увереннее повторила я, — люблю. Нравится вам это или нет…
— Не нравится, — встряла Алена, уставившись куда-то в потолок.
— Спасибо, я это уже поняла. И благодарю за поддержку, друг, — с этими словами я встала с кресла и направилась на кухню, чтобы налить себе что-нибудь попить.
— Да ладно, что ты дуешься сразу, — протянула мне вслед Аленка, но я даже не стала отвечать ей на это.
Порывшись в холодильнике, достала коробку «J7», следом взяла стакан с полки и, когда уже налила себе сок, в кухню вошла Аня со штанами в руке.
— Там есть еще морс, если хочешь, — улыбнулась девушка, глядя на меня. – Опять поругались с Аленой?
— Я просто не понимаю, как ты ее терпишь, — покачала я головой.
Аня усмехнулась и пожала плечами:
— Люблю ее.
— А я ее не люблю, — проворчала я и направилась обратно в комнату, чтобы сообщить эту новость и самой Алене.
— Любишь, все равно любишь, — рассмеялась мне в спину девушка.
— Люблю, как конфеты по рублю, — пробурчала я, проходя со стаканом сока мимо комнаты девчонок. Когда я была у самого входа, дверь открылась, и оттуда вышла Настя в сменных штанах. Слишком быстро вышла. Я налетела на нее и… облила соком.
Мы стояли, растерянно глядя на пятно, которое расплылось на ее одежде.
— Я так понимаю, что либо я тебе категорически не нравлюсь, либо ты так и хочешь, чтобы я ходила без штанов, — усмехнулась девушка, поднимая взгляд на меня. А я стояла, красная от стыда. Нет, серьезно? Дважды за час?
— Я… Эм… Прости, — вздохнув, я посмотрела на оставшийся в стакане сок и протянула его ей. – Хочешь попить?
— Нет, спасибо, — рассмеялась она. – Хочу сухую одежду.
— Черт, сегодня явно не мой день, — снова вздохнула я, и в этот момент, как назло, рядом с нами оказались Аня и Алена, окружив нас с противоположных сторон.
— Чего вы тут… — начала было Аня, но замолчала, когда увидела пятно на своих штанах, которые были на Насте.
— Я…
— Я налетела на Славу, когда выходила из комнаты, — беззаботно проговорила девушка. – Странный день, не правда ли?
— Весьма, — протянула Алена, с подозрением глядя на нас обеих.
— Так, ладно, — Аня снова затолкала Настю в комнату и повернулась ко мне. – Иди сядь в кресло и держи крепче стакан. У меня не так много одежды, как ты думаешь.
— Но я же… — договорить я не успела, так как девушки скрылись за дверью. – Не специально… — пробормотала я себе под нос, глядя на стакан.
— Да, ты явно умеешьпроизвести впечатление, — усмехнулась Аленка, подходя ко мне и приобнимая за плечо. – Ладно, пойдем. И кстати, не обижайся на меня. Я просто забочусь о тебе.
— Делай это менее гадко, — проворчала я, но послушно пошла за ней следом.
***
Настя и правда оказалась неплохой девчонкой. Она была веселой, интересной и забавной. Выяснилось, что Рома со Степой познакомились с ней, когда работали над одним из своих проектов – Настя была графическим дизайнером и делала им презентацию. Она была действительно забавной, мило шутила, и шутки ее, в отличие, например, от Аленкиных, были беззлобными. С ней было уютно. Более того, выяснилось, что мы живем в одном районе, совсем рядом, и даже какое-то время учились в одной школе – в младших классах.
Но самое интересное началось, когда мы решили играть в «Алиас». Первый раунд, конечно, был парным. Алена была с Аней, Степа с Ромой, ну, а я, как и следовало ожидать, была с Настей. Но странность заключалась в том, что я обычно никогда не выигрывала. Как правило, у нас всегда лидировали девчонки – Аня с Аленой. Мы списывали это на то, что они вместе много лет и прекрасно понимают друг друга. А Рома и Степа слишком эмоциональны, чтобы победить. Так как они больше времени тратили на разборки, чем на отгадывание слов. Поэтому когда девочки закончили свой круг со счетом в двадцать два слова, а парни со счетом в пятнадцать, я особо ни на что не надеялась. Я впервые в жизни видела эту девушку, а она меня. Как мы сможем что-то объяснить друг другу?
Я спокойно взяла карточку со словами и посмотрела на Настю, которая сидела в мягком кресле-мешке через стол от меня.
— Заранее прости, я совершенный профан в этой игре. Я всегда проигрываю, — предупредила я ее.
— Это правда, — приобняв Аню, подтвердила Аленка. – Я не знаю человека, который играл бы хуже, чем она, — рассмеялась подруга, и все остальные поддержали ее.
— Да ладно, главное не победа, а участие, — пожала плечами девушка.
— Скажи это моим родителям, — вздохнула я и посмотрела на Аню, кивая, чтобы она засекала время.
— Поехали! – маленькие песочные часы были перевернуты. Время пошло.
— Не тащат с собой на пляж! – быстро проговорила я, не глядя на девушку. Я знала, что вряд ли мы наберем на двоих хотя бы десять очков, потому что я совершенно не могла нормально объяснять слова – мои ассоциации были очень странными.
— Песок! – тут же ответила она, поерзав на мешке.
Я удивленно вытаращилась на карточку, понимая, что она угадала.
— По имени «Гав»!
— Котенок!
Мои глаза расширились еще больше.
— Каждой твари..? – я быстро взглянула на девушку, глаза которой горели живым интересом.
— По паре! – быстро ответила она.
— Да, но существительное! – я сама начала ерзать, понимая, что она угадывает уже третье слово подряд.
— Пара!
— В него впадают!
— В раж!
— Нет! В старости!
— Маразм!
— Да!
У меня чуть ли не руки тряслись от напряжения. То ли задания были простые, то ли она просто хорошо меня понимала, но она отгадывала каждое мое слово. Аленка сидела с вытаращенными глазами, глядя на нас. И когда песка оставалось совсем чуть-чуть, буквально на один вопрос, я уже стояла у стола, сжимая в руках карточку.
— Туда ходят дети!
— Горшок! – Настя тоже соскочила, успев прокричать ответ до того, как последняя крупинка упала на дно.
— Время! – заорал Степа, внимательно следя за часами.
— Какого хрена?! – Алена соскочила со своего места. – Как?! Как можно угадать «горшок» по фразе «куда ходят дети»?! Почему не школа или детский сад?! Почему горшок?!
Я расхохоталась, понимая, что мы угадали четырнадцать слов. И это только с одной стороны.
— Нет, правда, как ты поняла, что это горшок? – улыбаясь, спросил Степа.
— Не знаю, — пожала плечами Настя. – Первое, что пришло в голову.
— Как?! Хуже нее никто не объясняет, как ты угадывала?! Вы что, какой-то тайный язык придумали?! – продолжала недоумевать Аленка, а я уже передавала оставшиеся карточки Насте.
— Умей принимать поражение достойно, — задрав нос, ответила я. – Давай, мы должны надрать им задницу, — сказала я девушке, усаживаясь обратно в кресло.
— Я очень постараюсь, — вздохнула Настя и повела плечами, разминая мышцы. – Давайте, — кивнула она, сообщая, что готова.
Спустя еще минуту мы одержали оглушительную победу.
***
Когда мы наигрались в «Алиас» (кстати, после того, как мы поменялись партнерами, я больше ни разу не выиграла), то большинство были уже «тепленькими» — соответственно, градус бесед тоже повысился, и все стали обсуждать вечные проблемы отношений. Как романтических, так и просто социальных. И, разумеется, всем было интересно узнать поближе Настю. К моему удивлению, девушка откровенно и честно отвечала на вопросы о своей личной жизни.
Так, мы узнали, что Настя в данный момент абсолютно свободна, но не зациклена на поиске кого-то. Больше она сейчас сосредоточена на своей работе, которую очень любит.
Прошлые ее отношения закончились полтора года назад и не слишком красиво. Она поймала свою девушку на измене. Причем ее дама сердца до конца отпиралась, но в итоге сдалась. Меня эта история, честно признаться, даже за душу тронула. И я искренне посочувствовала девушке.
— Измены – это, конечно, отвратительно. Не хочу зарекаться, как говорится, никогда не говори «никогда», но мне кажется, я бы не смогла. Ну, я имею в виду… В глаза врать человеку, что ничего не было… Жить с ним, когда час назад трогал и обнимал другого… другую, — поправилась я, кашлянув. – Это треш.
— Да уж, — кивнула Алена. – Соглашусь. Измены – это мерзко.
— Ну, а ты? – неожиданно переключилась девушка на меня.
— Что я? – я моргнула, подавившись соком, которого выпила, кажется, уже литра два.
— Ну, про ребят и девчонок я знаю, — Настя указала в сторону моих друзей головой. – А ты? В отношениях?
— Да, — твердо кивнула я, и на моем лице появилась непроизвольная улыбка. Как ни крути, я уже по ней соскучилась. Эх. Улыбка блуждала по моему лицу ровно до момента, пока моя лучшая подруга не открыла рот.
— Как сказать, — хмыкнула она. – Я бы не назвала это отношениями. На мой взгляд, — в этот момент Аня пихнула свою девушку в бок, но это ее не остановило, — взрослая тетя просто играет в лесбиянку. И когда ей это надоест, то кому-то будет мучительно больно.
Я сжала челюсти и встала с места.
— А на мой взгляд, — почти прошипела я, — это просто не твое дело. Ань, — я посмотрела на подругу, стараясь выглядеть хоть капельку дружелюбнее, — ты говорила у вас морс есть?
— Да, — с готовностью кивнула девушка. – В холодильнике сбоку. Помочь?
— Да я думаю я справлюсь, — усмехнулась я и обошла кресло, направляясь в кухню. За спиной услышала сердитое шушуканье. Анька явно вставляла Алене люлей. Ну, и правильно.
Я налила морс в стакан и уставилась в окно на темный двор. Она мне даже не написала сегодня. Ни разу. Я вздохнула и уперлась лбом в оконное стекло. Процесс моего страдания прервало тактичное покашливание.
— Не помешаю? – Настя стояла у входа в кухню со стаканом в руке.
— Нет конечно, — я улыбнулась слабой улыбкой и снова отвернулась к окну.
— Что это было? – поинтересовалась девушка. – Я задала какой-то… острый вопрос?
— Острый? – переспросила я, усмехаясь. – Нет, вопрос не острый. Просто мой выбор не устраивает ее величество Алену Евгеньевну.
— Почему? – просто спросила она, встав рядом со мной, после того, как тоже налила себе морс.
— Почему? – протянула я. – Ну, давай посмотрим. Может, потому что она… натуралка, которая не так давно развелась с молодым мужем-альфонсом и никогда не была с девушками. До меня в смысле. Может, потому что она старше меня – ей сорок один, — пояснила я, увидев вопросительный взгляд Насти. – А может, потому что она – мой босс. Или все это вместе. Я точно не знаю. Но то, что Надя категорически не нравится Алене – это общеизвестный факт, — подытожила я и снова уставилась в темное окно.
Мы постояли в тишине какое-то время, а потом Настя повернулась ко мне и, улыбнувшись, произнесла:
— Мне кажется, главное, чтобы тебя все устраивало. А что думают другие – дело десятое.
— Вот и я так считаю, — кивнула я благодарно.
— Просто… — Настя оперлась бедром о подоконник, повернувшись ко мне. – Иногда наши друзья видят то, что не видим мы. И стараются нас… не знаю, — она пожала плечами и пошевелила стаканом, – защитить, что ли, уберечь.
— От чего?! – возмутилась я. – От чего уберечь? От того, что мне с ней хорошо?! От того, что я действительно влюбилась и впервые мне ответил взаимностью человек, которого я считала недоступным?!
— Эй-эй, успокойся, — Настя сжала мое плечо в поддерживающем жесте. – Я просто пытаюсь тебе сказать, что Алена не желает тебе зла. Все, что она делает и говорит, все это только потому, что она тебя любит.
Я вздохнула и задумчиво прикусила губу. Через несколько секунд кивнула:
— Я знаю. Просто… Мне нужна ее поддержка, а не критика.
— Я понимаю. Но… Друзья тоже имеют право на свое мнение. И оно не всегда совпадает с нашим. И именно этим они и ценны – что не боятся сказать об этом вслух. Потому что им не все равно.
— Откуда ты взялась такая умная? – рассмеялась я, понимая, что мне стало значительно легче.
— Это долгая история, — рассмеялась в ответ девушка, наклонив голову. – Ну, что? Пойдем обратно? Там ребята «Монополию» достали.
— О, а в этой игре я еще больший лузер, чем в «Алиас»! – усмехнулась я, выпрямляясь.
— Ну, мне в «Алиас» все понравилось, — рассмеялась Настя и развернулась в сторону выхода.
— Не поверишь, но мне тоже, — я довольно улыбнулась в ответ и пошла вслед за ней.
***
Когда на часах было уже за полночь, мы все засобирались домой. Рома со Степой вызвали такси, а я предложила Насте подвезти ее. Мы жили близко друг от друга, и мне было несложно.
Когда парни сели в машину, мы направились к моей.
— Твои штаны-то высохли? – спросила я, заводя двигатель.
— Да, полностью, — кивнула девушка, пристегиваясь. – Тут… что-то не идет, — она подергала за ремень, но он не поддался.
— Погоди, тут… — я вышла из машины и обошла ее. Открыла дверь и подергав ремень, стукнула по механизму и снова потянула. – Вот, держи, — я протянула девушке ремень, чтобы она защелкнула его.
— Интересный способ, — пробормотала она, устраиваясь удобнее.
— Ну, моя машина ненамного моложе меня, — извиняясь, проговорила я и нажала на рычажок, чтобы стеклоомыватель брызнул на лобовое. – Черт, — я увидела, как по стеклу противно заскрипела железяка, странно дергаясь, и вспомнила, что потеряла сегодня дворник.
— Я, конечно, не специалист, — медленно произнесла Настя, глядя на этот эпилептический припадок культи дворника, — но что-то мне подсказывает, что тут чего-то не хватает.
— Да, сегодня, как раз перед тем, как… — я пожевала губу и вздохнула, продолжая. – Перед тем, как облить тебя, в неравном бою со стихией, я потеряла дворник.
— Ого, — протянула девушка, присвистнув. – Сочувствую. Кстати, у меня отец держит свой магазинчик автозапчастей на рынке. Могу тебе устроить встречу с ним и скидку, — предложила девушка, а у меня аж глаза расширились.
— Ты серьезно?!
— Ну да, — пожала она плечами. – Он многим моим друзьям помогает. У него связи с мастерскими, шиномонтажками… Моему бывшему однокурснику недавно с огромной скидкой устанавливали сигналку и тонировку делали.
— Офигеть! Я буду очень благодарна, если он мне поможет. Ну, и ты, в смысле. Если поможешь, — добавила я, краснея.
— Не вопрос, — кивнула девушка. – Я тебе оставлю номер, позвонишь ему, скажешь, что от меня.
— А… Эм… — я замялась, понимая, что в жизни не выпрошу скидку у незнакомого мужчины. – Может, ты просто… со мной съездишь к нему? – сдвинув брови, попросила я.
— Ты шутишь? – усмехнулась Настя, глядя на меня. А когда поняла, что не шучу, она улыбнулась. – Ты смешная. Ладно. Тогда оставлю тебе свой номер. Спишемся и договоримся.
— Супер! – обрадовалась я и наконец тронулась с места. – Спасибо тебе. И, кстати… Прости за то, что замарала тебя. Я правда не специально.
— Да я уж поняла, — рассмеялась девушка. – Ладно, расслабься. Уже все почищено и даже высушено. Все отлично.
— Ну, тогда хорошо, — кивнула я и улыбнулась.
========== ГЛАВА 13 ==========
Мы проехали несколько метров, и я решила включить музыку. Потыкав на кнопки старой встроенной магнитолы, я сделала чуть громче и покраснела, когда в колонках, для приличия пошуршав, зазвучала песня. Я не упоминала о своем весьма специфичном музыкальном вкусе?
Это правда, поскольку из всех моих знакомых, я была единственной, кто все еще слушал такую группу, как «KDK», более известную, как союз рэперов Kavabanga, Depo и Kolibri. Да, я с юности балдела от их музыки, и делала это до сих пор.
И когда в колонках зазвучало: «Когда эти песни станут памятью, тогда исчезнет муза…», я тут же решила переключить композицию, но остановилась, так и не донеся руку до кнопки. Потому что Настя, сидящая рядом, начала… подпевать!
Я вытаращилась на нее, как на редкий музейный экспонат, даже забыла следить за дорогой, поэтому уже через минуту или около того машину тряхнуло, так как колесо влетело в яму.
— Ух, — выдохнула я, почувствовав, как чуть не сложился в штаны мой позвоночник.
— А мы точно доедем? – весело спросила Настя, даже не испугавшись моего стиля вождения.
— Я очень постараюсь. Просто удивилась, что кто-то еще слушает эти песни, — честно призналась я.
— Ой, я люблю их! – с восторгом ответила девушка, и я заметила, как она взялась за ручку двери, видимо, чтобы ее не стошнило, пока мы преодолевали дворовые ухабы. – А в детстве я вообще слушала «Многоточие», — улыбаясь, поведала она.
— Тогда у меня есть для тебя сюрприз.
Я наизусть знала свой замыленный плейлист и поэтому без труда несколько раз нажала на кнопку переключения песен, и остановилась, когда услышала из колонок знакомую мелодию.
— Не верю ушам! – широко распахнув глаза, почти прошептала Настя. – Сто лет ее не слышала!
Остаток пути мы проделали, подпевая «В жизни так бывает», несколько раз включая ее заново.
***
— Ну, приятно было познакомиться, — улыбнулась девушка, когда мы подъехали к ее дому – обычной пятиэтажке с обдрипанным фасадом и жидкими редкими деревцами у подъездов. – Спасибо, что подвезла.
— Да мне было нетрудно. Я тут рядом живу, — я указала рукой в ту сторону, где был мой дом. – Минут пять езды.
— Все равно спасибо, — кивнула она и потянулась к ручке, которую, к слову, уже давно отпустила. – Кстати, набери, как решишь купить дворники, я папу предупрежу.
— Да, обязательно. На неделе тебе будет удобно? Может, во вторник? – тут же оживилась, вспомнив, что теперь у меня есть «точка» с запчастями по скидке.
— Вторник… — Настя задумалась на секунду, а потом решительно кивнула. – Да, вторник отлично.
— Хорошо, тогда я позвоню. Спасибо тебе и… Извини еще раз за штаны, — сконфуженно улыбнулась я, теперь еще больше чувствуя за собой вину.
— Да забей, — махнула рукой девушка и выбралась из машины. – Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответила я и, развернувшись, направилась в сторону своего дома.
***
Меня разбудила смс-ка, пришедшая почти в полдень. Я забыла отключить звук на телефоне, и поэтому проснулась. Но это было даже хорошо, поскольку иначе я могла проспать весь день. А когда я, еле разлепив глаза, взяла в руки смартфон, то сон как рукой сняло. Потому что смс было от Авдеевой:
«Привет. Мои планы на сегодня изменились, я где-то в два буду в твоем районе. Если хочешь, могу заехать к тебе».
Я проморгалась, протерла глаза и еще раз прочитала смс. Ее планы изменились и она решила уделить мне пару часов. Или у нее освободилась пара часов и она решила потратить их на меня, зная, что мы еще неделю не увидимся?
Я вздохнула и откинулась на подушку, положив телефон на живот. Ну, почему с этой женщиной все так сложно? Почему ничего непонятно? Как расценивать ее поведение?
Пока я размышляла, Авдеева прислала еще одно смс.
«Я понимаю, что ты злишься, но я хотела бы поговорить до своего отъезда».
Я тут же сообразила, как это выглядело – я прочитала сообщение и просто промолчала. Поэтому я тут же написала ответ:
«Привет. Приезжай»
Лаконично и сдержанно. Как и нужно. Сначала нам необходимо все обсудить, а потом уже что-то решать. Потому что та нота, на которой мы расстались в пятницу, меня категорически не устраивала.
Авдеева прочитала смс и прислала короткое «Окей». А я встала с кровати и пошла в душ, чтобы привести в порядок перед встречей с начальницей.
***
В начале третьего раздался звонок в дверь. Я уже была при параде – готовая внешне и внутренне. Я собиралась обсудить все нерешенные моменты и получить ответы на все свои вопросы. Когда я открыла дверь, то мне потребовались усилия, чтобы просто не пялиться на Авдееву, как баран на новые ворота. Потому как могу с уверенностью сказать, что-что, а произвести впечатление и выглядеть эффектно ей удавалось всегда. На женщине был элегантный светлый плащ бежевого цвета, обтягивающие темные джинсы и в тон им кофточка, которая была заправлена. В руке у Авдеевой как обычно была сумка, которая в этот раз отлично сочеталась с ее коричневыми туфлями.
— Привет, — наконец, сказала она, снимая солнцезащитные очки, которые, несмотря на время года, были сегодня просто необходимы – за окном ярко светило солнце.
— Привет, — проговорила я и почувствовала, как голос слегка дрогнул. Не знаю, как это объяснить на уровне физиологии, но было такое ощущение, что мое либидо окончательно продалось глазам этой женщины. И несмотря на все споры и конфликты, не унималось, стоило ей только появиться в зоне моей видимости.
— Пустишь? – Авдеева подняла брови и стала похожа на ребенка, который знает, что виноват, но извиняться и признавать свою вину не хочет из принципа.
— Да, проходи, — моргнула я, наконец, окончательно приходя в себя, и отошла от двери.
Когда Надежда Викторовна разулась, я направилась в сторону кухни.
— Чай, кофе будешь? – мне нужно было чем-то занять свои руки и мысли, чтобы опять не сдаться ее очарованию и сексуальности.
— А кофе растворимый? – поинтересовалась она, следуя за мной.
— Ну да.
— Тогда чай, — она уселась за стол и, увидев мой непонимающий взгляд, словно смутилась. – Просто не люблю растворимый.
— Ну, простите, — не сдержалась я, включая чайник и отворачиваясь к столешнице, на которой в сушилке стояли чистые кружки. – На кофемашину еще не заработала.
— Да я не к тому… — попыталась ответить Авдеева, но я ее уже прервала.
— К чаю ничего нет, — это было произнесено довольно резко, поэтому я следом добавила, уже чуть мягче. — В магазин еще не ходила.
— Ничего, просто чай. Не помешает согреться. На улице конечно солнечно, но воздух уже не такой теплый.
Я молча кивнула и принялась наливать чай в чашки.
— Как у тебя дела? – задала Авдеева вопрос, который прозвучал так, словно она просто не знала, с чего начать разговор.
— Нормально, все в порядке, — спокойно ответила я, размешивая сахар в своей кружке.
— Как с друзьями посидели? – продолжила спрашивать Авдеева, а я буквально чувствовала, как ее напряженный взгляд блуждает по моей спине.
— Хорошо, — слегка запнувшись, ответила я, убирая ложку в раковину и доставая тряпку, так как пока я выбрасывала пакетик, то несколько капель упали на столешницу. – Все хорошо.
— Ты даже не писала мне вчера…
Я замерла с тряпкой в руке. Потом вздохнула и принялась вытирать со стола снова.
— Ты довольно четко дала понять, что у тебя уйма дел, — проговорила я и поставила кружки на стол, усаживаясь напротив.
Авдеева притянула к себе чай, не отрывая от меня своих глаз.
— Ты злишься, — сказала она больше утвердительно, чем задавая вопрос.
— Я не злюсь, просто… — я хотела, конечно, построить из себя взрослого человека, который не обижается на ерунду, но… для меня это не было ерундой. И Авдеева, по всей видимости, это все-таки понимала, потому что кивнула, чуть изогнув брови, и смущенно улыбнулась.
— Злишься, — прервала она меня. – Слушай, я… — она чуть отодвинулась от стола, выпрямляясь, и вздохнула. – У меня сложный характер. Со мной непросто, я знаю.
Я чуть не фыркнула вслух, но к счастью, сдержалась.
— Я привыкла руководить, привыкла ни с кем не советоваться, — продолжила Авдеева. – И привыкла… не зависеть от кого-то.
— Странно, учитывая, что ты была замужем за мужчиной, — все-таки вставила я.
— Ох, поверь мне, в этом браке мужчиной больше была я, — хмыкнула Авдеева. – Но сейчас речь не об этом. Я хочу сказать, что… Мне нравится проводить с тобой время. Я… Я никогда не чувствовала такого… влечения, что ли, — проговорила она, на секунду задумавшись. – И, конечно, мне нравится с тобой спать. Просто я не уверена, что готова к тому, чтобы пойти дальше. Я о знакомстве с твоими друзьями и всем таком… Мне нравится то, что ты есть в моей жизни. Я готова открываться, идти на сближение, но… я не готова впускать в эту жизнь других людей.
— Даже если эти люди – часть моей жизни? – спросила я, поднимая на нее взгляд.
Авдеева выглядела задумчивой. Она посмотрела на свою кружку, помолчала несколько секунд, а потом кивнула.
— Даже если так. Послушай, малыш, — Надежда Викторовна протянула руку, накрыв своей ладонью мою. – Нам же хорошо вместе. Мы отлично проводим время и…
— Ты хотела сказать, что мы отлично трахаемся? – не сдержалась я от язвительно комментария.
— А разве нет? – Авдеева растянула соблазнительные губы в улыбке и наклонила голову.
— Да, но что дальше? – не согласиться с этим фактом, конечно, было невозможно. Но ответов на свои вопросы я так и не получила.
— Дальше? – усмехнулась Авдеева. – А какая разница?
— В смысле какая разница? – глупо моргнула я, так и не выдернув свою руку из-под ее.
— В прямом, — пожала плечами женщина, буквально прожигая меня взглядом. – Я впервые не хочу думать о том, что будет дальше. Я в первый раз, на самом деле в первый раз наслаждаюсь тем, что происходит здесь и сейчас. Я наслаждаюсь жизнью, ее непредсказуемостью. Радуюсь ее поворотам, сюрпризам, — Авдеева положила и вторую свою руку сверху. – Неужели тебе важнее сидеть и думать, что да как будет когда-то, чем на самом деле просто получать удовольствие от происходящего? Ты мне нравишься, я нравлюсь тебе, мы отлично проводим время, нам интересно вдвоем, мы идеально подходим друг другу в сексе, так зачем тратить нервы и силы на то, чтобы гадать и предугадывать, что будет завтра, через неделю или месяц, если сейчас, прямо сейчас, в данный момент больше всего на свете я хочу поцеловать тебя? – ее голос стал ниже, а взгляд опустился на мои губы. – Если все, что мне сейчас нужно, это почувствовать твои руки на своем теле? Ощутить твое горячее дыхание. Почувствовать, как ты дрожишь в моих руках.
Я сглотнула, глядя на нее, приоткрыв рот. Как она это делает? Как?! Это какой-то гипноз? НЛП? Что это, черт побери?! Почему еще пять минут назад я горела желанием выяснить отношения, а сейчас только и могу, что думать о ее словах.
— Я хочу просто получать удовольствие от жизни. И я хочу этого с тобой. Здесь. И сейчас, — закончила она почти шепотом, придвигаясь ко мне. Когда ее губы были совсем рядом с моими, я не выдержала.
Мне нравилось ее раздевать. Всегда. Видеть, как постепенно оголяется ее красивое тело, с каждой секундой все больше. Я постоянно пожирала ее глазами, хотя, кажется, видела все это уже десятки раз, но я приходила в какой-то щенячий восторг каждый раз, как в первый.
И ей это нравилось. Она получала удовольствие от того, что чувствовала себя желанной, потому что когда я восхищенно смотрела на ее тело, она прижималась ко мне и шептала, как ей это нравится. Как ей нравится, когда я так смотрю на нее.
И каждый раз, каждый наш секс был до исступления, до потеющих тел, сливающихся в единое целое. До сипоты и хриплых стонов, потому что нам не хватало воздуха. До дрожи в напряженных мышцах, до сильного биения сердца и сбившегося дыхания. Ни с кем и никогда у меня не было такой физической близости. И это меня немного пугало. Потому что рядом с ней всегда одерживало верх это животное желание. Разум отключался, оставалась только голая химия, бороться с которой я не могла. Да и, наверное, не хотела, поскольку в очередной раз так и не придя к компромиссу, мы оказались в постели.
***
— Ты будешь мне писать, когда уедешь? – спросила я, лежа на боку и бесстыдно пялясь на ее грудь.
— А ты хочешь, чтобы я писала? – спросила Авдеева, даже не думая прикрываться. Она абсолютно не стеснялась своей наготы. Она прекрасно знала, как ее тело на меня действует, и пользовалась этим.
— Я бы хотела, — пробормотала я, протягивая руку и касаясь пальцами ее все еще напряженного соска.
— Ну… — выдохнула женщина, чуть вздрогнув, — тогда я буду писать.
— А скучать будешь? – я перешла ко второй груди, решив отдать честь и ей.
Авдеева слегка выгнулась, подставляясь под ласки, и прикрыла глаза, облизнув губы.
— Я не слышу, — я перестала трогать ее и шутливо нахмурилась.
— Конечно буду, — выдохнула Авдеева и быстро перевернулась, усевшись на мои бедра. – А еще я буду скучать по этому, — с этими словами она двинула своим телом, и я, не сдержавшись, застонала.
***
— Так куда ты едешь, ты так и не сказала? – стоя в коридоре, я ждала, пока она обуется.
— В Питер. Там будет большое мероприятие у банка, все руководители собираются.
— Ого, ничего себе мероприятие, — присвистнула я. – На целую неделю.
— Да, будет много интересного. Обмен опытом, всякие награждения, — помахала руками Надежда Викторовна. – Там и учредители, и директора будут. Даже из московских филиалов.
— Просто прекрасно, — проворчала я, рассматривая обветшалые обои на стене.
— Ну, что такое, малыш? – Авдеева придвинулась и поцеловала меня в щеку. – Ты не рада, что меня будут хвалить и петь дифирамбы о том, какая я молодец, вывела филиал далеко вперед? – усмехнулась она.
— Я не рада, что вокруг тебя будут крутиться всякие богатые солидные мужики и петь тебе дифирамбы, какая ты красивая и сексуальная, — честно ответила я, не меняя ворчливой интонации.
Авдеева расхохоталась и, сложив руки за моей шеей, наклонила голову.
— Ты действительно считаешь, что там кто-то будет крутиться вокруг меня?
— Конечно, считаю! Как пираньи соберутся вокруг и будут ждать удачного момента! – горячо ответила я.
— Поверь мне, малыш, — все еще смеясь, проговорила Надежда Викторовна, — там будет уйма молоденьких красивых девочек, которые только рады будут оказаться в руках какого-нибудь «папика». А мне спонсоры не нужны.
— А что тебе нужно? – подняла я бровь, уставившись в ее голубые глаза.
— Если я скажу тебе, то снова придется раздеваться, — прошептала она мне на ухо и… лизнула его!
Увидев мое ошеломленное лицо, женщина снова расхохоталась и, подняв с пола сумку, повернулась к двери.
— До встречи через неделю, — она послала мне воздушный поцелуй и опустила руку на замок, чтобы открыть дверь.
«Через неделю» — как приговор прозвучало в ушах, и я, даже до конца не соображая, что делаю, схватила ее за руку и потянула на себя. Авдеева охнула от неожиданности, так и не успев открыть дверь, и тут же оказалась прижатой к стене.
— Тебе все-таки придется раздеться, — пробормотала я, расстегивая ее штаны и вытаскивая из них кофту.
========== ГЛАВА 14 ==========
Я тосковала. С самого вечера воскресенья я начала по ней скучать. Более того, я решила, что не стану ей досаждать и писать первая. А то это совсем уже будет по-детски. Словно моя мамочка уехала, а я не знаю, чем себя занять, только и хожу из угла в угол, считая минуты до ее возвращения.
К моему сожалению, сама Авдеева тоже решила, по всей видимости, мне не досаждать. Потому что ни в остаток вечера воскресенья, ни в понедельник она так и не появилась.
Поэтому вторник начался с моего плохого настроения и ссоры с Машкой. Она расспрашивала меня о чем-то, а я была совсем не в настроении беседовать (моя личная жизнь доставляла мне кучу хлопот), поэтому я ответила ей в дурном тоне, она тоже ответила не лучше, и в итоге мы повздорили.
Но когда настало время обеда нам все-таки пришлось заговорить. Точнее, я первая обратилась к ней с предложением прерваться, чтобы поесть. Девушка для вида позадирала нос, но когда я все-таки извинилась, то сразу оттаяла, тут же начав улыбаться и что-то мне рассказывать.
Во второй половине дня я вспомнила, что договаривалась с Настей о поездке на авторынок к ее отцу. Поэтому, особо не раздумывая, я взяла телефон, нашла ее контакт и открыла мессенджер, одновременно прижимая плечом трубку телефона, в которой монотонно бормотал клиент, описывая свои проблемы.
«Привет, это Слава. Мы с тобой договаривались, что съездим сегодня за папой к твоему дворнику. Все в силе?)».
Отправив сообщение, я кивнула сама себе, возвращаясь к диалогу с гундосым мужчиной. Когда я закончила с ним разговор, то снова открыла диалог, чтобы проверить, прочитала ли Настя мое сообщение. И, перечитав его, я хлопнула себя рукой по лбу. Вот дура!
Быстро допечатав исправления, я вздохнула, покачав головой:
«За дворником к твоему папе, конечно». Добавив смеющийся смайл с испариной на лбу, я отправила сообщение.
Через пару минут я уже получила ответ.
Настя дворник: «Привет! Да, конечно, все в силе, я его уже предупредила. И за папой, и за дворником можно поехать в половину восьмого. Давай у входа встретимся, успеешь?»
Я тут же ответила, что успею, и улыбнулась, радуясь, что сегодня уже смогу избавиться от противного звука скрипящего по стеклу железа.
— Ты чего лыбишься? – тут же заметила мое лицо Машка.
— Поеду сегодня за дворником, — продолжая радоваться, сообщила я, откладывая телефон в сторону.
— За каким дворником? – удивленно моргнула Маша.
— За Улугбеком! – усмехнулась я. – Ну, каким еще дворником, Маш? Для машины, конечно, я же рассказывала, как на выходных он отвалился прямо посреди дороги!
— А-а-а, — вспоминая, протянула девушка. – Господи, мне тебя почти жаль, — рассмеялась она. – Если тебя так радует покупка дворника, создается ощущение, что ты слишком скучно живешь.
— Ничего я не скучно живу, — проворчала я, — просто умею радоваться мелочам. Во всем находить хорошее.
— Угу, — усмехнулась Маша.
— Ой, можно подумать у тебя что ни день, то невероятные приключения! – поддела я ее. – Со своим Жориком только и делаешь, что сходишься-расходишься.
— Эх, — вздохнула Маша, задумавшись, — а ты ведь права. Вот бы у меня была жизнь, как у Авдеевой!
Я в этот момент глотала чай. И чуть не захлебнулась.
— А при чем тут Авдеева? – прокашлявшись, спросила я.
— Как это при чем?! – удивилась Машка. – Она постоянно в гуще событий! Деньги, уважение, молодые ухажеры, развлечения! Мечта! – Машка сладко выдохнула и даже глаза прикрыла.
— Какие молодые ухажеры? – нахмурилась я. – Она замужем была. И потом он ей изменил. Если что. Чему тут завидовать?
— А тебя не удивляет, что у нее был такой молодой муж? – прищурилась Маша. – И пофиг, что он ток на деньги зарился, бабе за сорок, а такого щеголя подцепила! И думаю дело не только в бабках было, — со знанием дела кивнула девушка.
— О чем ты говоришь, черт побери? – не выдержала я, начиная почему-то злиться.
— Ой, всем известно, что Авдеева переспит даже со столбом, если этот столб хорош собой! – махнула рукой Маша.
— Чего? – сглотнула я.
— Ну, понимаешь, — девушка осмотрелась, словно нас кто-то мог подслушивать, и придвинулась ко мне ближе. – Поговаривают, что она… очень любит это дело. Ну, прям очень. Поэтому и в мужья себе выбрала молодого жеребца. Говорят, что и до него у нее были сплошь молодые парни. Ее ровесники просто не справятся с таким либидо, как у нее, — рассмеялась Маша.
Я молча смотрела на монитор, на котором мелькали обновления на линии связи. И думала о ее словах. Нет, я прекрасно знала о темпераменте Авдеевой, что уж тут греха таить, но… Я почему-то думала, что это, так скажем, моя заслуга. А выясняется, что она просто… Очень сексуально активна. А я… Я просто оказалась в нужном месте в нужное время?
Встряхнув головой, я нахмурилась, уставившись в таблицу. Нет, я не буду делать поспешных выводов. Я не ребенок. Нужно принять информация, переварить ее и уточнить детали у первоисточника – то есть у Авдеевой. Или… Или вовсе сделать вид, что я ничего не слышала. Откуда Машка или кто-то другой из коллег могут знать, что было на самом деле? Кто-то из них держал свечку у постели Авдеевой? Не думаю.
— Ты чего такая стала? – спросила Машка, явно расстроенная тем, что я не поддержала ее желание посплетничать.
— Ничего, просто… Блин, у меня куча звонков, мне некогда болтать о личной жизни Авдеевой. И вообще не думаю, что это касается кого-то, кроме нее. Ненавижу сплетни, — я щелкнула мышкой, делая вид, что очень занята.
— Скукота, — фыркнула Машка. – И это не сплетни, просто рассуждения.
— Вот и рассуждай сама с собой, а мне некогда этим заниматься, — пробурчала я, надевая наушники.
— Ну, и пожалуйста, — снова хмыкнула девушка и тоже надела аппаратуру.
***
Я стояла на парковке у самых ворот авторынка. В вечернее время народу было мало, поэтому я просто смотрела на светящиеся изнутри киосочки с разными автомобильными товарами. И когда на часах было ровно половина девятого, я вздрогнула, так как в стекло кто-то постучал.
Я повернула голову и увидела улыбающуюся девушку.
— Ку-ку! – радостно поприветствовала она меня.
Открыв дверь, я вышла из машины и с ответной улыбкой поздоровалась.
— Привет! Ты прям ровно в половину, — я взглянула на часы, не скрывая удивления.
— Ага, ненавижу опаздывать, — ответила Настя и застегнула легкую курточку. На улице было ветрено. – Ну, что, пойдем?
— Да, — кивнула я, достала из бардачка кошелек и закрыла машину. – Я готова.
Мы двинулись по дороге спокойным шагом. Было немного неловко, так как я видела девушку второй раз в жизни и совершенно не знала, о чем с ней говорить. А идти в полной тишине не хотелось. Поэтому я решила хоть что-то сказать.
— А твой отец… Он давно держит магазинчик? – пнув камешек, спросила я, мельком взглянув на девушку. Она спокойно шла рядом с легкой улыбкой на лице. Настя была ниже меня и выглядела моложе своих лет. Мы были с ней ровесницами, но на вид я дала бы ей максимум лет двадцать пять. Ее темные волосы были рассыпаны по плечам, и периодически она убирала их рукой с лица, когда надоедливый ветер портил ее прическу.
— Сколько я себя помню, он всегда держал его, — задумавшись, проговорила девушка. – В детстве я часто тут бегала, меня знал каждый продавец.
— Веселое у тебя было детство, — рассмеялась я.
— О да, — она тоже рассмеялась. – Представь – здоровые взрослые мужики все сюсюкались со мной, как с котенком. Каждый пытался чем-то угостить, что-то подарить… А моими игрушками в детстве часто были подшипники и ремни ГРМ.
Словно в подтверждение ее слов, дверь магазинчика, мимо которого мы проходили, открылась, и оттуда вышел полный грузный мужчина армянской наружности.
— Настена, привет! – он широко улыбнулся и раскинул руки, увидев нас.
— Дядя Арам! – Настя тут же бросилась в его сторону и буквально влетела в широкие объятия. – Вы когда вернулись?
— На той неделе, тебе что, отец не сказал? – он выпрямился и осмотрел девушку. – Ой, Настя, красавица какая! – зацокал он, качая головой. – Когда ты пойдешь на свидание с моим Вартаном? Он каждый раз про тебя спрашивает, когда приезжает!
— Ой, дядя Арам, я думаю, там в Москве у него достаточно невест! – рассмеялась Настя.
— Ай, невесты невестами, он тебя любит! – покачал головой мужчина. – А кто это с тобой? Что за девушка красивая скромная стоит?
Они оба повернулись ко мне, и я покраснела.
— Это Слава, моя… подруга, — улыбнулась Настя.
Я еле заметно кивнула головой и выдавила улыбку.
— Здрасьте.
— Какая красивая девушка твоя подруга, — снова закачал головой мужчина. – Заходи ко мне, скидку сделаю, такой красавице, — с присущей армянам любвеобильностью, улыбнулся он и снова перевел взгляд на Настю. – И ты заходи, совсем старика забыла, не приходишь, — наигранно нахмурившись, проговорил мужчина.
— Обязательно зайду. Ладно, нам пора, папа ждет, — Настя встала на цыпочки и поцеловала мужчину в щеку, отчего он покраснел, как девственница в борделе, и засмущался.
— Беги, беги, отцу привет передавай, напомни, что в пятницу я его жду! – проговорил мужчина и, дождавшись кивка от Насти, развернулся и направился обратно в свой магазинчик.
Когда мы вернулись на дорогу, я усмехнулась:
— Теперь я понимаю, о чем ты говорила.
Настя рассмеялась и покачала головой:
— Это сейчас тут немного осталось тех, кто держит магазины с самого открытия рынка. А раньше я реально могла зайти в любой отдел, и там меня знали. Это было здорово. Все были такие… милые. Отец совершенно не беспокоился, когда я гуляла по рынку. Потому что знал, что каждый из его товарищей голову оторвет любому, кто попытается меня обидеть.
— Я бы и сейчас, только после знакомства с этим одним Арамом не рискнула бы тебя обидеть, — призналась я.
— Ой, дядя Арам только выглядит так. На самом он добрейшей души человек, — махнула рукой девушка.
— Честно? Ты меня не успокоила, — рассмеялась я, и Настя поддержала меня, тоже рассмеявшись.
Мы дошли до магазина ее отца минуты через три. И когда оказались внутри, у меня чуть глаза не разбежались – столько тут было всего! Этот магазин был крупнее и современнее большинства отделов на рынке и, казалось, что тут было все – от гандона до ракеты, если этот гандон или ракета хоть как-то связаны с автотематикой.
Я просто встала и открыла рот, мечтая тут жить. Просто на входе я наткнулась взглядом на витрину со всякими чистящими средствами, полиролями, лаками и гелями для салона и кузова. А это была моя Ахиллесова пята. Я никогда не могла выйти из автомагазина без какой-нибудь баночки, тряпочки или губки для мытья машины. Иногда я мыла авто сама – за чертой города я нашла место у реки, куда можно было подъехать и где никогда никого не было. И иногда занималась тем, что загрязняла природу, каюсь. Но я просто получаю истинное удовольствие, когда сама мою машину. Поэтому эта витрина просто загипнотизировала меня.
Не знаю, сколько бы я еще стояла там, если бы Настя не дернула меня за руку.
— Ты чего застыла? – усмехнулась она, с интересом глядя на меня. Я опустила взгляд на девушку и смущенно улыбнулась.
— Для меня это, как для шопоголика оказаться в торговом центре. Обожаю всякую… — договорить мне не удалось, так как я увидела, как взгляд Насти скользнул мимо меня, куда-то за спину, а ее лицо расплылось в улыбке.
— Ну, здравствуй, моя маленькая, — низкий мужской голос неожиданно прозвучал у меня за спиной, и я обернулась.
Настя тут же подошла к высокому стройному мужчине, который ее крепко обнял, продолжая при этом смотреть на меня.
— Привет, пап! – девушка прильнула к нему со всей теплотой и нежностью, что я даже немного позавидовала – у меня никогда не было таких отношений с отцом. Мы вообще не обнимались. Да и с мамой тоже.
— А кто это с тобой? – он оторвал свою дочь от себя и прошелся по мне взглядом сверху вниз и обратно.
— Это Слава, ей нужны новые дворники, я тебе говорила, — представила меня Настя, вся еще стоя рядом с отцом и обнимая его одной рукой.
— Ну, здравствуй, Слава, — мужчина протянул мне руку, которую я тут же пожала, кивнув. – Юрий Иванович.
— Здравствуйте, — ответила я, тоже глядя на мужчину. Он был большим. Не в смысле, что толстый, нет, он просто был… большим. Широкие плечи, крупная бритая голова с видимой залысиной, огромные руки и… очень красивые светло-зеленые глаза. Он был вобычном мужском свитере и голубых джинсах, но больше был похож на какого-то рэкетира, чем на продавца автозапчастей.
— Слава готова была остаться у витрины с химией, так и замерла возле нее, — усмехнулась Настя.
— Правда? Женские слабости? – тоже усмехнулся ее отец.
— Есть немного, — смутилась я под его проницательным взглядом.
— Ну, что, Слава, добро пожаловать в мое царство. Пойдем, подберем тебе дворники.
И втроем мы отправились мимо красивых ярких витрин, уставленных всякими автомобильными аксессуарами.
***
— Спасибо тебе огромное! – искренне поблагодарила я девушку после того, как поставила дворники на машину и сразу же проверила их в действии. Как раз начинал накрапывать противный моросящий дождь.
— Да не за что, подумаешь, — махнула рукой девушка и подняла над головой сумку, прикрывая волосы от дождя.
— Слушай, давай я тебя хоть кофе угощу? – растерялась я, понимая, что благодаря ей я получила огромную скидку почти в пятьдесят процентов на крутые дворники «Bosh». Хотелось хоть как-то отблагодарить ее.
— Да ладно, не придумывай, — снова отмахнулась она, но я решила настоять.
— Нет, правда, твой папа сделал мне очень хорошую скидку, ты потратила свое время. А время, как говорит одна моя знакомая, самый ценный ресурс, — проговорила я словами Авдеевой.
— Я даже могу предположить, что это за знакомая, — усмехнулась Настя и вытерла каплю со лба.
— Ну да, — усмехнулась я и на секунду даже взгрустнула, снова вспомнив, что Авдеева не появлялась уже второй день. – Я и забыла, что ты знаешь слишком много. Ну, что? Позволишь угостить тебя чашечкой кофе? Или даже ужином? Можем заехать в какое-нибудь приличное место, — я указала рукой на машину, словно это могло помочь мне ее уговорить.
Настя чуть прищурилась, наклонив голову, а потом обворожительно улыбнулась и кивнула.
— Ладно. Но только поедем, куда я скажу.
— Идет, — улыбнулась я в ответ, мысленно размышляя, не предложит ли она какое-нибудь чересчур пафосное заведение, в котором я оставлю ползарплаты.
Но девушка, подойдя к машине и открыв дверь, усмехнулась:
— Надеюсь, ты любишь шашлык.
Я моргнула, наблюдая, как она усаживается на пассажирское сиденье, и пробормотала себе под нос: «Шаш… шашлык?!».
***
Проехав буквально метров пятьсот, Настя попросила остановить машину. Выйдя из нее, мы направились в низкому обшарпанному зданию, над входом которого висела потрескавшаяся выцветшая надпись «Шашлык у Ашота». Мы зашли в небольшое помещение, внутри которого почти все было из дерева. Столики, стулья, стойка, стены. Пахло пивом и мясом. Я настороженно осмотрелась, отмечая преимущественно нерусский контингент. Настя же бодро прошла между столиками и уселась за самый дальний, в углу. Я молча проследовала за ней и села напротив.
— Что это за место? – шепотом спросила я, никак не ожидая оказаться в такой забегаловке. Я думала она предложит сходить в какое-нибудь модное кафе или ресторан, но никак не туда, где было ощущение, что мы вернулись в 90-е.
— Тут подают самый лучший шашлык в мире, — горячо заверила меня Настя, выглядывая в проход, в ожидании официанта. Честно говоря, я была удивлена, что тут вообще были официанты. В помещении была занята почти половина столиков и большую часть посетителей составляли компании армян.
Мне было немного не по себе. Я не то, чтобы заядлая тусовщица, то даже для меня это был перебор. Поэтому я наклонилась к Насте и шепотом спросила:
— А тут… Точно безопасно? Они вообще знают, какой сейчас год? Люди в космос летают… Машины беспилотные придумали… Технологии…
Девушка посмотрела на меня, как на идиотку, а потом наш разговор прервали.
В грязном фартуке с разного цвета разводами к нам подошла официантка неопределенного возраста. Неопределенного в том плане, что я не могла понять, то ли ей за пятьдесят, то ли за пятьсот. Пережженые краской волосы торчали в форме очень замысловатой прически, а ярко-красная помада на сухих губах напоминала мне проблесковый маячок – женщина жевала жвачку, отчего ее челюсти ходили ходуном. Она достала потрепанный, как и она сама, блокнот, огрызок карандаша и, вздохнув, словно мы ее уже утомили, спросила:
— Что будем?
Я сидела, открыв рот. Словно попала в какое-то зазеркалье. С советским отливом. Но Настя не растерялась. Заказала шашлык, лаваш и горячий чай.
Женщина кивнула, даже не повторив заказ, сунула блокнот в передник и, развернувшись, как солдат на плацу, направилась обратно за стойку, виляя широкими бедрами.
— М-да… – протянула я.
— Аутентичненько, правда? – рассмеялась Настя, отклоняясь на спинку стула.
— Не то слово, — покачала я головой, все еще чувствуя себя некомфортно. – Почему ты выбрала это место? Тут странно пахнет, не очень чисто, да и… контингент, я скажу тебе, весьма сомнительный.
В этот момент за одним из столиков, что был в противоположной стороне, что-то громко разбилось, а мужчины рассмеялись.
— С этим не поспоришь, — кивнула Настя. – Но… Я с детства хожу в это кафе. Мы с папой раньше постоянно тут обедали. А вечером заходили отведать шашлыка. И с тех пор, честно говоря, тут мало что изменилось.
— Да само название говорит за себя. Шашлык у Ашота! – усмехнулась я.
— Именно, — закивала Настя. – Он – повар от Бога. Но как бизнесмен – никуда не годится. Ему плевать на обстановку, на персонал, ему просто нравится делать то, что он делает. Он очень классный дядька. Может, выйдет попозже сюда.
— Я так понимаю, ты дружишь со всей армянской диаспорой нашего города?
— Нет, не со всей, — рассмеялась Настя, а потом стала серьезной. – Почти со всей.
Видя замешательство на моем лице, она снова рассмеялась.
— Да шучу я. Просто тут много армян всегда работало. Недалеко есть целый район, где живут преимущественно армяне. Многие работают на рынке. Плюс тут гаражный кооператив недалеко. Там тоже, знаешь ли, маленькая Армения. Так что… — девушка пожала плечами. – Мне нравятся они. Они дружные. Они помогают друг другу, даже если не знакомы. У русских такого нет.
— Но ты же мне помогла, — проговорила я и проводила взглядом официантку, которая поставила на стол тарелку с лавашем.
— Может, я от них, от армян набралась, — усмехнулась девушка. – У папы большая часть друзей сплошь Ашоты, Аванесы, Гарики и иже с ними.
— Ты очень тепло общаешься с папой, — скорее, сказала, чем спросила я.
— Да, папа – мой герой, — с улыбкой на лице проговорила девушка. – Он всегда меня поддерживал, даже если был с чем-то не согласен.
— Например? – поинтересовалась я.
— Ну, например, после окончания школы я решила учиться в другом городе. Он был против. Не хотел, чтобы я уезжала. Но тем не менее во всем помогал, когда я все-таки уехала.
— После окончания института ты решила вернуться? – на столе появились два пластиковых стакана с пакетиками «Липтона» и то-о-оненькими полудольками лимона.
— Да, я не собиралась уезжать навсегда, — пожала плечами Настя. – Но, правда, когда я вернулась, то поняла, что с теми друзьями, что были в институте, общаться на расстоянии непросто, а с теми, что были в школе, нас уже давно ничего не связывает.
— Ох, это сложно, — сочувственно произнесла я, размешивая сахар в кипятке.
— Да, — кивнула Настя. – Но потом я нашла работу и какой-то круг общения все-таки сложился. Потом я начала встречаться с девушкой, и ее друзья стали моими. А потом, когда мы расстались, она забрала их обратно, — грустно усмехнулась Настя. – Поэтому я была рада, когда познакомилась с Ромой и Степой, а потом и с девчонками. Хоть какой-то круг общения. Мы, конечно, не друзья, но это социализация как никак.
— Согласна, — кивнула я. – А мама? С мамой ты тоже дружишь, как и с папой? – спросила я, делая маленький глоток горячего и, как ни странно, вкусного чая.
— С мамой у меня тоже хорошие отношения, просто… Я… Как бы это сказать… Папина дочка, — усмехнулась девушка. – Но я маму очень люблю и доверяю ей. Просто с папой по-другому. Он у меня весь в бабулю пошел, такой же… как бы это назвать… прогрессивный, — улыбнулась она.
— Ох, про прогрессивную бабулю можешь не рассказывать, — я хлопнула себя по лбу. – У меня такая бабушка. Господи, она меня постоянно удивляет! Знаешь, что она мне заявила на днях? Установи, говорит, мне «Тик-Так»! Я чуть не упала! «Тик-Так»!
Настя расхохоталась так, что даже голоса сидящих в помещении других посетителей затихли.
— Но имела в виду она, конечно же, «Тик-Ток»? – смеясь, спросила девушка.
— Ну, разумеется! – всплеснула я руками. – Я ей говорю, ба, ну зачем он тебе? Ты еще Инстаграм не освоила, а она уперлась – скачай и все, говорит.
Настя согнулась пополам от смеха, потому что я очень забавно изображала бабушку, и успокоились мы только когда официантка принесла нам огромную тарелку, на которой лежал сочный, красивый, дымящийся шашлык.
Я втянула носом аромат и еле удержала слюни во рту.
— Чувствуешь? – Настя помахала рукой, чтобы запах попал и на нее, и закрыла глаза от удовольствия.
***
Я жевала мягкое вкусное мясо, пока Настя расспрашивала меня о моих родителях. Но мне похвастаться было нечем – я честно призналась, что, как ни странно, но мы с родителями почти чужие люди, и что так было всегда. И даже поделилась с ней своими соображениями насчет того, что я считала, что меня родили просто «для галочки». Типа выполнить общественный долг. Потому что ни о какой душевной теплоте или чем-то таком речи не шло. Только бабуля всегда была моим родным и любимым человеком, о чем я тоже рассказала Насте. Она же в свою очередь немного рассказала о своей бабушке, которая всю жизнь работала и была в разъездах, и только несколько лет назад, после смерти дедушки, вернулась в родной город. Настя говорила, что ее воспоминания о бабуле были разорваны – она помнила ее в раннем детстве, а потом уже будучи подростком. А в между этими периодами они виделись редко – когда приезжала либо сама бабушка, либо Настя с родителями ездили к ним. Но последние несколько лет они очень тесно общаются, Настя, как и я, учит свою бабулю обращаться с телефоном, показывает всякие приложения и прочее, и прочее. Я поняла, что наши бабушки очень похожи, и это меня порадовало. Приятно знать, что моя бабусита – не единственная в мире сумасшедшая старушка.
***
Когда мы закончили с ужином, появился тот самый Ашот. Настя снова обнималась с большим армянином, с которым познакомила и меня. Он сунул нам с собой какие-то булки с мясом, и мы, расплатившись, вышли из этого чудного места.
— Спасибо за ужин, — улыбнулась я, подходя к машине.
— Тебе спасибо, ты же платила, — усмехнулась девушка.
— Но если бы не ты, то я никогда бы не попробовала этот безумно вкусный шашлык… А какой там был лучок, Боже…. – я облизнула губы и покачала головой. – Не лук, а мед! – вскинув руку в фирменном жесте, я цокнула языком. – Мне кажется, после этого шашлыка во мне просыпаются армянские корни. Не уверена, что они во мне есть, но что-то явно просыпается.
Настя рассмеялась и села в машину. Я еще раз вздохнула, отмечая, что последний кусок мяса все-таки был лишним, и уселась за руль.
— Ну, тебя туда же отвезти? – спросила я, заводя машину.
— Нет, я к бабуле пообещала заскочить, — Настя пристегнулась (с пятого раза) и поставила небольшую сумку на колени. – Надеюсь, она не скажет мне скачивать «Тик-Так».
— Не знаю, не знаю, — рассмеялась я, выезжая с парковки. – Тогда говори, куда ехать.
***
Я довезла Настю до дома ее бабушки и поехала к себе, еще раз поблагодарив девушку. И когда я уже поднималась по лестнице, то поняла, что со всей этой суматохой совершенно перестала переживать о том, что Авдеева мне не звонит и не пишет. Вот, что значит, отвлеклась. Но когда я осталась наедине с собой, то мысли вновь вернулись.
Я посмотрела на часы. Было почти десять. Двое суток мы даже не разговаривали. Я вздохнула, понимая, что не выдержу первая и напишу ей. Я это знала наверняка. Потому что я соскучилась. Потому что мне не хватало ее. Потому что я хотела услышать ее голос или хотя бы прочитать какую-нибудь ее язвительную шутку. Хоть что-то, пока рядом нет ее самой.
Я сходила в душ, приготовилась ко сну и взяла в руки телефон. И тут мои глаза чуть не вывалились.
Я увидела три (!) сообщения от Авдеевой и два пропущенных. Я аж закашлялась от волнения. У меня телефон был на беззвучном!
Я тут же открыла сообщения.
«Привет! Вчера совершенно не было времени написать, вернулась поздно и без сил. Как ты там, скучаешь по мне?», в конце сообщения стоял подмигивающий смайл.
Следующее она прислала минут через двадцать после первого.
«Ты говорила писать тебе, а сама даже не отвечаешь. Чем это мы заняты?». Это сообщение завершал эмодзи с ехидной усмешкой.
Потом, судя по хронологии, она дважды позвонила.
И третье сообщение пришло минут десять назад.
«Малыш, я не люблю ждать.»
Я сглотнула и тут же набрала номер Авдеевой.
Она ответила гудка через четыре, когда я уже готова была сгрызть все ногти на руках.
— Алло, — ее абсолютно спокойный голос немного дезориентировал меня. Точнее, я бы назвала его не спокойным, а равнодушным.
— Привет, — проговорила я, выдохнув.
— Привет, — ответила женщина также безэмоционально.
— Извини, я… У меня телефон был на беззвучном. Я не слышала ни звонка, ни сообщений, — честно призналась я.
— И чем же ты была так заняла, что даже телефон не брала в руки? – по голосу я поняла, что она снова курит свой «Айкос».
— Я… Я ездила на авторынок, у меня дворник отвалился. Покупала новые.
— И как? Купила? – я осознавала, что Авдеевой очень не понравилось мое поведение, но, черт, я же не специально ее динамила!
— Да. Слушай, не злись, я правда не специально. Я ждала твоего сообщения со вчерашнего дня, — призналась я, надеясь, что это ее растопит ее сердце.
— А почему сама не написала, если так ждала? – фыркнула она.
— Потому что… Было важно, чтобы ты сделала это первой, — улыбнулась я.
— В чем смысл? – Авдеева не разделяла моего настроения, и это становилось все более очевидным.
— Не знаю, может, это глупо, но… Типа… Почувствовать себя нужной, — пожала я плечами, заваливаясь на кровать.
— Ты права, — хмыкнула женщина.
— Что? – улыбнулась я.
— Это действительно глупо.
Улыбка сошла с моего лица, словно ее там и не было.
— Ты не в настроении? – начала я злиться. Блин, мы не общались два дня, и она хочет сейчас ругаться по телефону?
— О, я была в настроении, пока кое-кто не начал проводить социальные эксперименты в стиле кто кому первый напишет!
— Это был не эксперимент, зачем ты все время переворачиваешь? – возмутилась я. – И вообще, ты даже не подумала, а вдруг со мной что-то случилось?! Может, я ногу сломала или под машину попала? Ты даже не спросила, все ли у меня в порядке! – продолжала ворчать я, понимая, что это на самом деле так. Она даже мысли не допустила, что могло что-то произойти. А сразу повела носом, когда что-то пошло не по ее.
— Я… Я была уверена, что все в порядке, — отрывисто бросила женщина и вздохнула. – Ладно, — после пары секунд тишины, добавила она. – Извини. Я просто… Я просто психанула.
— И ты извини. Я правда не слышала.
Мы еще помолчали несколько секунд, после чего Авдеева спросила уже своим обычным мягким голосом:
— Ну, так как у тебя дела?
***
Мы проболтали почти час. Я рассказала ей о том случае с дворником, о визите на авторынок и о Насте. Она отпустила пару шуток с намеками на ревность, потом мы плавно перешли к ее рассказу о мероприятии, на котором она присутствовала, а я даже рассказала ей о том, что в народе поговаривают о ее высоком либидо.
Авдеева искренне смеялась несколько минут, после чего спросила, что я сама думаю об этих слухах. Я честно сказала, что не знаю. Но также добавила, что надеюсь, что она на самом деле не готова спать даже со столбом, и что со мной она не только из-за этого. Она снова рассмеялась, и заверила меня, что дело не только в сексе. Хотя добавила, что ее абсолютно устраивает то, какая я в постели, и свою роль это тоже сыграло.
Я мало поняла, что это значило, но почему-то немного успокоилась. И даже как-то осмелела. Настолько, что спросила, не хочет ли она по приезде сходить со мной поужинать. Авдеева несколько растерялась, но… Согласилась! Я ликовала! Я буквально готова была прыгать на своем спальном месте, если бы не переживала, что оно развалится.
В итоге мы договорились, что в субботу вечером пойдем с ней в ресторан. Место должна была выбрать я, поэтому после того, как мы попрощались, я тут же открыла карту и начала штудировать самые рейтинговые места.
***
Мы общались с Авдеевой каждый день. Я желала ей доброго утра, а она звонила по вечерам, и она даже заставила меня заняться сексом по телефону. Я чуть не умерла от сердечного приступа – я сроду не практиковала такие вещи. Но когда Авдеева прислала мне свое фото в нижнем белье, а потом и без него, силы откуда-то взялись. И я стала только сильнее ждать ее приезда.
========== ГЛАВА 15 ==========
Она вернулась в пятницу вечером. И из аэропорта сразу заявилась ко мне! Я этого не ожидала, поскольку думала, что ей нужно будет отдохнуть, привести себя в порядок, закинуть вещи в конце концов. Но в одиннадцать вечера она стояла на моем пороге, как всегда великолепная, горячая и готовая к любым действиям.
Мы не стали тянуть с прелюдией, почти сразу оказались на кровати. И тогда я поняла, что, возможно, слухи об Авдеевой были отчасти правдой. Потому что она вообще не медлила. Разделась со скоростью света, также быстро раздела меня и вот, моя рука уже у нее между ног, а сама женщина блаженно прикрывает глаза и закусывает губы. Но мне это нравилось. Мне нравилось, что она хочет меня. Хочет так сильно. Каждый раз, когда я раздвигала ее ноги, она уже была мокрой и готовой для меня. И я как могла старалась не думать о том, со всеми ли у нее так было или же только со мной.
Когда мы закончили радостно «приветствовать» друг друга после долгой разлуки, Авдеева лежала на спине, согнув одну ногу в колене. Ее грудь все еще тяжело поднималась и опускалась, а волосы на лбу и висках были слегка влажные.
— Как же я по этому скучала… — пробормотала она, прикрыв глаза. Словно и не со мной говорила.
— По этому? – переспросила я. – По чему этому?
— По… этому, — Авдеева махнула рукой, показывая на пространство между нами. – Я тебе говорила, что еще ни с кем у меня не было… так? Я не могу к этому привыкнуть. Теперь жалею, что не попробовала такое раньше, — усмехнулась она. – Может, и замуж бы не вышла.
— Не знаю, воспринимать это как комплимент или как оскорбление, — пробормотала я, разглядывая ее профиль. Красивые губы, нос, скулы. Она как идеальный рисунок самого талантливого мастера. Где хоть один изъян в ее внешности? Или это только я ее такой вижу?
— А где тут можно рассмотреть оскорбление? – повернула ко мне голову женщина, и я снова начала тонуть в ее глазах. – Я не имела в виду, что любой секс с девушкой такой же. Я говорила о другом. Понимаешь? – в ее зрачках словно запрыгали бесенята, взгляд стал игривым и веселым.
Она казалась такой беззаботной, легкой, молодой. Со своими заскоками и принципами, со своим тяжелым характером, со своими пунктиками и галочками, но она… Она восхищала меня. Искренне восхищала. Ее твердость и упорство. Цепкий ум. Умение находить нужные аргументы. Ее решительность. Она сводила меня с ума не только своей внешностью, но и своим «я». Казалось, что я не знаю о ней ничего, но в то же время у меня было ощущение, что я знаю всю ее наизусть.
Каждый раз, когда мы были вместе, я знала ее. Но когда она уходила, когда снова перевоплощалась в «начальника», в «Надежду Викторовну», она ускользала от меня.
Но это не мешало мне полностью и абсолютно по-детски быть в нее влюбленной.
Поэтому я просто подвинулась к ней и поцеловала, заставляя замолчать.
***
Она сдержала свое слово, и в субботу мы пошли в ресторан. Я выбрала красивое место, где была романтичная обстановка – там даже настоящий скрипач играл! Мы отлично поужинали, пообщались на темы, которые не касались работы – Надежда Викторовна рассказала мне о своем браке, призналась, что никогда не хотела детей и не хочет, что почти не общается со своим братом, у которого трое детей и нет работы, что не очень любит животных, потому что они пахнут и линяют.
Когда после ужина мы решили прогуляться, она рассказывала о своем детстве, как набила шишку, падая с крыши, о своей первой любви, о том, что в школе ей очень нравилась ее молодая учительница, и что только теперь она может догадаться, почему. Она рассказала за один день мне столько, сколько не рассказывала за все эти месяцы, и я была счастлива. Я чувствовала, что сближаюсь с ней, и я была в восторге. Мне хотелось узнавать о ней еще и еще, знать все, вплоть до того, как звали куриц у ее прабабушки в деревне.
И когда мы оказались после прогулки и ужина у нее, я несколько раз «поблагодарила» женщину за открытость и откровенность.
И я была в таком восторге от прошедшего дня, что когда Авдеева поднялась к моим губам, после того, как подарила мне сумасшедший, пусть и редкий, оргазм, что я впилась в ее рот, словно не целовала вечность. Она заметила это и, когда я наконец перестала терзать ее губы, улыбнулась и провела пальцами по моей щеке.
— Что с тобой? – в ее взгляде я прочла замешательство. Что, впрочем, было неудивительно. Я накинулась на нее с такой силой, что она явно обалдела.
— Ничего, — хрипло ответила я, поглаживая ее спину. – Просто… Соскучилась.
Авдеева странно на меня посмотрела и рассмеялась. Потом встала с постели, завернувшись в покрывало и, приказав мне никуда не уходить, направилась в кухню.
Оттуда вернулась с бутылкой вина и двумя бокалами. Забралась на кровать и уселась по-турецки передо мной, протянув один бокал.
— Что отмечаем? – улыбнулась я, стараясь держать бокал ровно, пока она наливала вино. – И почему не коньяк?
— Коньяк – это не романтично, — усмехнулась Авдеева. – А отметить есть что. Я тебе не говорила, но… Наш филиал дал лучшие показатели среди всех регионов.
— О, правда? Это же здорово! – воскликнула я. – Ты молодец. На самом деле. Я считаю, тебя должны были наградить медалью.
— Ага, за заслуги перед Отечеством, — усмехнулась Авдеева, убирая бутылку на пол. – Ну, тогда за меня?
— За тебя, — улыбнулась я, наблюдая за ней. Она любила дело, которым занималась, любила свою работу, любила то, что делает. Жаль, что у меня не было такого восторга. Нет, я справлялась, но у меня не замирало сердце, когда я приходила на работу. Для меня это был просто способ зарабатывать деньги, чтобы оплачивать счета и жить. Авдеева же горела тем, чем занималась, и это было видно. Я не могла разделить ее энтузиазма, но была за нее рада. В моей работе мне нравилось только то, что там была она. И, наверное, на этом все. Остальное меня не волновало.
Признаться, я уже как-то думала о том, чтобы снова сменить род деятельности. Но останавливало две вещи: во-первых, я не знала, чем бы мне на самом деле хотелось заниматься, а во-вторых, я не была уверена, что мы продолжим видеться с Авдеевой с той же регулярностью. И она явно будет не в восторге, если я скажу о том, что увольняюсь. Поэтому я пока отложила эти мысли, просто наблюдая за женщиной, которая с удовольствием пила вино и рассказывала мне о каком-то московском руководителе, который напился на банкете в самый последний день и порвал штаны прямо на толстой заднице, когда танцевал вприсядку.
И когда она засмеялась своим особенным смехом, который буквально ласкал мои барабанные перепонки, когда ее глаза светились от удовольствия, когда она была такой вот расслабленной, без своей обычной брони и маски сильной и независимой женщины, я поняла, что влюбилась по самое не хочу. Что я просто сижу и смотрю на нее со слепым обожанием. И она может говорить мне угодно, хоть о температуре плавления золота, я буду слушать, развесив уши, просто потому что это говорит она.
И я поняла, что просто не в состоянии сдерживать себя, просто не могу. Раненой птицей слова бились в груди, пытаясь вырваться на свободу, подгоняемые каждым ее движением и жестом. И когда она заканчивала свой рассказ, я просто не выдержала.
— … и когда его уводили охранники, он…
— Я люблю тебя, — вырвалось у меня в середине ее фразы.
Авдеева так и замерла с открытым ртом, прерванная на полуслове. Медленно перевела на меня взгляд, а ее брови чуть приподнялись.
— Ох, — выдохнула она еле слышно, а я нервно улыбнулась.
— Немного не вовремя, да? – пробормотала я, опуская взгляд на свои руки, что держали бокал.
— Ну, неожиданно точно, — также на выдохе произнесла она.
— Я… Я знаю, просто… Поняла, что хочу это сказать. Просто. Не для того, чтобы ты что-то ответила, а просто потому что… — ее губы накрыли мои, также прервав на полуслове.
Медленный, тягучий, глубокий поцелуй пожирал мой разум, как огонь сжигает сухую траву. Пара секунд – и я уже полностью в ее власти.
Делай со мной, что хочешь, только будь рядом.
Пока она укладывала меня на спину, усаживаясь сверху, я четко осознавала, что пришла к тому, что мне не нужно слышать от нее ответные признания. Мне нужно только одно – чтобы она была рядом. Эта была какая-то сладкая боль, какой-то чистой воды мазохизм, потому что я действительно просто хотела ее рядом. Пусть она не будет любить меня также, пусть. Если я буду знать, что она со мной, этого мне будет достаточно. Уже достаточно. Я хотела, чтобы она была моей. По-настоящему моей, не только телом, но и душой, мыслями, ее мыслями. Чтобы она сама поняла тот факт, что она – моя.
***
В воскресенье мы полдня провели вместе, даже прогулялись в парке. Пока не пошел дождь. Потом зашли в какое-то кафе, где выпили горячий кофе с коньяком. А потом она отправила меня к себе, сладко поцеловав на прощание.
Я летела домой, как на крыльях, стараясь не произносить мысленно фразу, что я полная идиотка, которая готова отдать все ради женщины, которая сама не знает, нужно ли ей это.
Но я была готова. И я была готова ждать.
***
В понедельник Авдеева собрала наш отдел, чтобы похвалить за хорошие показатели, а также сообщила, что выпишет всем небольшие премии. Все, конечно, обрадовались, тем более что зарплата была на носу. Такой сюрприз не мог не радовать.
Пока она рассказывала новости с того съезда, на котором была, я, не отрываясь, пялилась на ее бедра. Авдеева была в новом костюме, который ей очень шел. И когда в середине своей речи она посмотрела на меня, то даже запнулась, такой животный взгляд у меня был.
Когда официальная часть была закончена, все начали расходиться, чтобы вернуться к работе. Надежда Викторовна прошла мимо меня и незаметно проговорила:
— Ко мне в кабинет.
Я удивилась, потому что в середине рабочего дня она редко звала меня к себе – мы обе еще помнили тот случай с Сергеем, из-за которого я чуть не сломала руку. Но, естественно, послушно направилась следом, выждав для приличия пару минут.
Когда я вошла, то Авдеева сама захлопнула дверь и закрыла ее на ключ.
— А если… — начала было я, но женщина уже схватила меня за руку, потащив на диван.
— Сергея сегодня нет и не будет, — она толкнула меня в плечо, заставив сесть.
— Хорошо, — я облизнула губы, и мои зрачки расширились, когда она провела руками по бедрам, на которые я пялилась в течение всего ее выступления. – Святые угодники, — прошептала я, когда женщина чуть задрала юбку, приподнимая.
— Меня с ума сводит, когда ты так смотришь на меня, — пробормотала она, усаживаясь сверху.
Я медленно провела пальцами по ее спине, опускаясь к ягодицам. Авдеева прикрыла глаза и слегка вздрогнула, выгибая спину. Ее юбка уже была где-то в районе талии, а основной преградой к цели оставалось только белье – она почти всегда носила чулки вместо колготок.
Но я не хотела спешить. Неторопливо, медленно, я провела пальцами между ее ног, чуть касаясь белья. Она снова вздрогнула и попыталась опустить бедра, чтобы соприкоснуться с моей рукой сильнее. Но было еще слишком рано.
Языком проведя от ее уха, по шее спустилась к ключице, вдыхая аромат ее духов. Этот фруктовый запах с нотками цитруса… «Rubeus Milano» — как я в воскресенье успела прочесть на красном флакончике странного вида, перед тем как мы вышли из квартиры.
Ради интереса я загуглила, сколько они стоят. Думала, может, когда-нибудь решу их ей подарить. Например, на день рождения – он у нее совсем скоро – в ноябре. Но увидев цену, мои глаза округлились, и я поняла, что свою любовь подарить ей будет в разы дешевле.
Но этот аромат сводил меня с ума, как и она сама. Поэтому я глубоко вдохнула, наполняя легкие ее запахом, и прижала женщину ближе к себе, продолжая периодически касаться пальцами внутренней стороны ее бедер.
Авдеева наклонилась и поцеловала меня. Глубоко, страстно, прикусывая губы, потому что пыталась заставить меня коснуться ее сильнее. Но я не поддавалась. Проводила между ног и снова убирала руку. В итоге она не выдержала и, выдохнув через нос, прошептала:
— Черт, коснись меня там… Пожалуйста, я больше не могу.
Я молча отодвинула ее белье и легко провела пальцами, шумно выдохнув, когда поняла, насколько она мокрая.
— Пожалуйста, — она почти скулила.
А я почувствовала себя всесильной. В такие моменты она была в моей власти, и я могла делать с ней, что угодно. И меня это заводило, будоражило сознание, заставляло хотеть ее еще больше. И заставляло желать, чтобы она подчинялась.
Поэтому я чуть отодвинулась, чтобы посмотреть ей в глаза. Она не сразу их открыла, но когда ресницы раскрылись, то было ощущение, что она пьяная. Взгляд был мутным и рассредоточенным. Только зрачки черные-черные.
Она одними губами прошептала «войди в меня». И когда ее взгляд стал почти молящим, я не выдержала.
Ритмично толкаясь в ней пальцами, я смотрела, как бешено бьется вена на ее красивой шее. Авдеева запрокинула голову и закусила губу, пока я впитывала в себя ее образ. Развратный, горячий и грязный. С задранной юбкой, раздвинув ноги, она сидела на мне, руками держась на плечи, откинув голову, подпрыгивая в такт с каждым моим движением. Это зрелище меня с ума сводило.
Всегда, когда я наблюдала за ней во время работы, когда она разговаривала с сотрудниками, что-то рассказывала или делала, в мою голову невольно лезли самые непристойные мысли. Вот, она рассказывает целой группе продажников о каких-то новых KPI, а я вспоминаю, как она выглядит, когда кончает. Или вот она смеется с одним из руководителей, а я слышу ее голос во время оргазма. Она здоровается с секретарями, почти не глядя на них, а я вспоминаю, как она пахнет, когда возбуждена.
Это таинство, секретность нашей связи, безусловно, разжигала интерес, заводила. На нее смотрели, как на строгого неприступного начальника, а я видела ее обнаженной. Я знала, как она стонет, как она выглядит, когда спит, где у нее родинки. Я знала и видела, что было недоступно остальным. Я замечала, как на нее смотрят мужчины, и вместе с ревностью я чувствовала желание. Желание обладать. Снова взять то, что другим недоступно. И пусть об этом больше никто не знает, достаточно было того, что я знала. И она.
Меня по щелчку заводила мысль, что пока добрая половина мужчин из нашей компании дрочат на нее, я ее трахаю. Это работало на мою самооценку, безусловно. Я чувствовала себя особенной. Уже не той простушкой, которая не могла даже посмотреть на понравившуюся ей женщину. Я была той, которая спит с самой шикарной женщиной в мире! И эта мысль будоражила мое сознание.
И когда она опустила голову и поцеловала меня влажными губами, выдыхая мне в рот, я сама чуть не испытала оргазм. Она попросила добавить еще один палец, и когда в ней их оказалось три, спустя пару минут кончила, больно впиваясь ногтями мне в шею и сжимая бедра.
***
Все текло размеренно. Я работала, встречалась с Авдеевой, ездила к бабуле и родителям, все реже встречалась с девчонками, так как выходные почти всегда проводила вместе с Авдеевой, ругалась с Аленкой, как раз-таки по этой же причине, ругалась с мамой, потому что по глупости брякнула, что задумалась о том, что мне нужно понять, чем я хочу заниматься, и все в таком духе. Ничего сверхъестественного не происходило.
После того, как мы сблизились после ее приезда, больше каких-то продвижений не было. Наши отношения будто замерли, и это меня беспокоило. Ее – нет, а меня – да. Наш секс был таким же страстным и регулярным. Но когда у нее были «эти дни», то наши встречи сокращались. Мы редко проводили время просто как пара. Иногда я думала о том, что мы больше похожи на чертовых кроликов, которые только и думают, как о размножении. Мы же просто наслаждались процессом.
Когда куда-то выходили вместе, то вели себя как хорошие знакомые. Не держались за руки, не касались друг друга, но я могла это понять. Хотя когда в кино я положила ладонь на руку Авдеевой, она ее тут же выдернула, пихнув меня локтем. Мы сидели в темном зале и вокруг не было толпы народу, но она все равно не смогла этого сделать. Меня это немного задело, но я постаралась ее понять. Конечно, не было и признаний. С ее стороны. Она отвечала мне физически, никогда не отказывала в сексе, скорее даже, инициировала его, но вот ее эмоциональная часть… все еще оставалась для меня недоступной. Те крохи, что доставались мне – ласковый взгляд, слова о том, что она скучала, о том, что ей нравится то, как я прикасаюсь к ней – все это каждый раз давало мне сил закрывать на все остальное глаза и идти дальше. Но рано или поздно я должна была начинать прозревать. Рано или поздно мне должно было захотеться большего. И вот, в ноябре, этот момент настал.
Ее день рождения. Пятнадцатое ноября. Уже за месяц я начала думать, что бы ей подарить. И когда до знаменательной даты оставалась почти неделя, я поняла, что так ничего и не придумала. Поэтому решила подключить «тяжелую артиллерию» в лице бабулиты.
— И чем твоя Надя увлекается? – с серьезным лицом спросила бабушка, выслушав суть моей проблемы.
— Ну, чем… — протянула я. – Работой…
— И все? А в свободное время? – бабушка положила руки на стол, внимательно глядя на меня.
Я покраснела. В свободное время? В свободное время мы трахаемся. Больше ничем она, кажется, не занимается.
— Эм… Ну… Я не знаю, — пожала я плечами, отводя глаза. – Ничем таким не увлекается вроде…
— Вроде? – хмыкнула бабусита, к счастью, не задавая вопрос, почему я покраснела, как спелый помидор. – Интересная у тебя любовь, даже не знаешь, чем твоя зазноба увлекается!
— Ну, ба! – воскликнула я, всплеснув руками и краснея еще больше.
— Вот в мое время… — начала бабушка, подложив под голову кулак. – Было модно дарить сервизы красивые или посуду…
— Ты мне предлагаешь ей чайную пару подарить? Или набор вилок и ложек? – скептично заметила я и уронила голову на руки, тяжело вздыхая. – Я понятия не имею, что мне делать. Что подарить человеку, у которого есть все?
— Так уж и все? – фыркнула бабуля. – Может, ей что-то нужно, но она сама не хочет тратить на это деньги? Знаешь, как я, когда хотела стиральную машинку, но считала, что не готова так потратиться.
— Да, и мы с родителями подарили ее тебе, — кивнула я.
— Именно, — закивала в ответ бабуля. – Может, есть что-то вроде того и у твоей Нади?
Я задумалась. Авдеева никогда не говорила, чего бы ей хотелось… ну, если не считать каких-то моментов в сексе… В этот же момент я снова начала краснеть, так как вспомнила одно озвученное желание Авдеевой, которое я отказалась исполнять. И чтобы бабуля ничего не заподозрила, отчаянно покачала головой.
— Нет, вроде бы ничего такого.
— Ну-ка, покажи мне ее, — бабушка встала и взяла с подоконника очки.
— Кого?
— Надю свою, — бабуля нацепила очки на нос и сосредоточила на мне взгляд.
Я достала телефон и открыла фото, отвернув экран от бабушки, так как у меня все еще хранились фотографии с ее командировки. Те самые, которые убедили меня заняться с ней сексом по телефону.
Когда я нашла приличное фото, то повернула экран к бабуле, открыв фотографию на весь экран.
Бабуля осторожно взяла мой телефон и приблизила экран к глазам.
— Ох, — крякнула она. – Я бы и не подумала, что она… Ну, ты поняла, — бабуля мельком взглянула на меня и снова перевела взгляд на экран телефона. – Хороша. И не выглядит на… сколько ты говорила ей?
— Сорок один. Будет сорок два, — проговорила я, тоже глядя на фото. Я могу любоваться ей, не переставая.
— Ну да, ну да… — протянула бабушка и, поглядев на фото еще пару минут, вернула мне телефон. – Такую кралю, конечно, сложно будет чем-то удивить… — «успокоила» меня бабулита.
— Просто прекрасно, — простонала я, снова роняя голову на стол.
— Ну, не знаю, подари ей цветы! – воскликнула бабушка.
— Цветы – это и так понятно, нужно что-то еще! Я же не могу прийти к ней на день рождения с жалким веником.
— А ты красивый букет купи, — не унималась бабуля. – И конфеты.
— Это слишком банально.
— О! Купон подари! – оживилась бабушка.
— Купон? Какой купон? На скидку в «Магнит»?
— Сама ты «Магнит»! – махнула рукой бабулита. – На какое-то интересное мероприятие. Например, прыжок с парашютом. Или полет на вертолете… Мне бы понравилось.
— А если она такое не любит? Рискованно, — покачала я головой.
— Ну, тогда не знаю, — вздохнула бабуля. – Сходи вон в тот крупный магазин, где все, что можно есть. Может, что-то придумаешь или найдешь.
— В какой? В «Ашан» что ли?
— Ну да.
— Отлично. Руководителю крупного филиала подарок из «Ашана», — крякнула я. – Супер, ба!
— Я же говорю – может, там тебя посетит какая-то идея, там много всякого барахла.
— Вот именно, — кивнула я. – Барахла. А я хочу подарить ей что-то особенное.
— Ладно, еще почти неделя есть – подумай. Я тоже если что придумаю – скажу.
— Ага, — расстроенно протянула я. – Аленке еще позвоню. Она постоянно Ане что-то дарит, может, даст хоть раз в жизни дельный совет.
Бабауля внимательно посмотрела на меня, словно собиралась что-то сказать, а потом просто улыбнулась, погладив меня по плечу.
***
Я набрала Аленке по пути домой. Подруга ответила почти сразу.
— Какие люди, — язвительно заметила она, даже не поприветствовав меня.
— И тебе привет, — закатила я глаза. – Слушай, я знаю, что ты не в восторге от моих отношений с Надей, но…
— От твоих чего? – перебила меня Аленка. Скотина вредна.
— Очень смешно. От моих отношений. Да, мы встречаемся, смирись.
— Я просто не расслышала, показалось, ты сказала от твоих «сношений», хотя сути дела это не меняет, — пробормотала она. – И что, и что?
— И шьто, и шьто, — передразнила я ее, и подруга не выдержала, рассмеявшись. – Мне нужна твоя помощь.
— Похищать людей я не буду. Если твоя Надя тебе отказала, то просто прими это.
— Иди в жопу, Ален! – прорычала я. – Я серьезно!
— Ладно-ладно, — уже мягче ответила подруга. – Что случилось?
— У нее день рождения. И я не знаю, что ей подарить. И нет, — я сразу решила добавить, чтобы исключить лишние вопросы. – У нее нет каких-то хобби и занятий в свободное время.
— Кроме ваших потрахушек? Я уже догадалась, — сдержанно проговорила она. – Хм, дай подумать.
Я терпеливо ждала. Когда поняла, что проезжаю уже третий светофор, а подруга все еще молчит, я посмотрела на телефон, думая, что, может, звонок оборвался. Но время на экране шло, а Аленка все еще молчала.
— А ты сегодня ответишь или мне перезвонить? – саркастично сказала я, подъезжая уже к четвертому светофору.
— Я думаю! – проворчала подруга. – Блин, она взрослая богатая тетка, что ей может быть нужно?
— Вот и я о том же, — вздохнула я.
— Может, какой-нибудь сертификат? – предложила Алена.
— Сертификат? Куда, например?
— Не обязательно куда-то, можно просто на что-то. Например, ну я не знаю… На покупку косметики!
— Я не думаю, что ей это нужно. Я видела, сколько у нее косметики.
— Ну, там… В какой-нибудь парфюмерный магазин?
— Знаешь, чем она пользуется?
— М? – с интересом переспросила подруга.
— «Rubeus Milano».
— И что это?
Я вздохнула, останавливаясь напарковке магазина. «Ашана», кстати говоря.
— Они стоят почти пятьдесят тысяч.
— Ого! Охренеть! Лить на себя пятьдесят косарей – это жестко.
— Они пахнут просто обалденно, — я прикрыла глаза, вспоминая ее запах, который стойко держался на моих простынях до самой их стирки.
— Ладно, тогда парфюмерный магазин отменяется. Может, нижнее белье? – предложила подруга.
— М-м-м… Я не знаю, это как-то по-мужски, нет?
— Да Господи, тебе не угодишь! Тогда в спортзал ей абонемент купи!
— Чтобы она подумала, что я считаю ее толстой?!
— В салон красоты!
— Чтобы она подумала, что я считаю ее уродкой?
— В спа-салон!
— Типа она старая и усталая?
— Слушай, Кузнецова, иди в сраку, а?! – не выдержала Алена. – Что за глупые предрассудки?! А если ты подаришь цветы, то что, «типа на похороны»?!
— Это все банально! Я хочу что-то особенное ей подарить! – начинала я злиться. Никто меня не понимал.
— Ох, надо было хранить свою девственность! Уверена, ей бы понравилось!
— Слушай, а может…
— Операцию по восстановлению девственной плевы? – перебила меня Аленка.
— Дура! – фыркнула я. – Я думала, может, что-то из секс-шопа?
— Да, в очередной раз подчеркнуть, что вас связывает исключительно секс.
— Ты права, — вздохнула я печально. – Тогда у меня больше нет вариантов.
— У нее когда день рождения? – решила уточнить Аленка.
— Пятнадцатого ноября.
— О, так она скорпион! – протянула она. – Тогда все ясно.
— И что тебе ясно?
— Почему вы столько трахаетесь, — усмехнулась подруга.
— В смысле?!
— Скорпионы самый потрахушный знак! Я тебе отвечаю! Я тут подкаст слушала астрологический про секс. Скорпионы – это прям… короче их очень интересует секс. Больше, чем всех остальных.
— Отлично. Значит, все-таки секс-шоп, — проворчала я.
— Блин, я не знаю, съезди в «Ашан», может, там что-то найдешь, — проговорила подруга, а я с сомнением посмотрела на телефон. Они что, сговорились с бабушкой.
— Ага, буду я подарок для Авдеевой в «Ашане» покупать, думаешь головой вообще, нет? – проворчала я, покосившись на большую вывеску магазина. – Ладно, я пойду, мне пора. Заболтала меня совсем.
— Ты нормальная? Ты сама позвонила!
— А теперь говорю «пока». Пока.
— Идиотка, — рассмеялась Аленка в трубку и отключилась.
А я посидела еще пару минут в машине и, вздохнув, отправилась в магазин. Может, и правда, там меня осенит какая-нибудь крутая идея для подарка.
========== ГЛАВА 16 ==========
Я бесцельно бродила по отделам, разглядывая полки. И когда я снова повернула в очередной отсек, то наткнулась на корзину, стоящую у самого прохода. Я обошла ее и увидела девушку. Которая на цыпочках пыталась дотянуться до какой-то лейки на полке. Но ее роста катастрофически не хватало. Я вздохнула и решила сделать доброе дело. Подошла к ней и спросила:
— Вам помочь?
Девочка от неожиданно вскрикнула и обернулась.
— Настя? – я удивленно вытаращилась на нее.
— Ку-ку, — улыбнулась девушка. – Привет. Неожиданная встреча.
— Действительно, — кивнула я и подняла взгляд. – Помочь?
— О, да, — закивала она. – Если не трудно, достань, пожалуйста, вон ту зеленую леечку.
Я дождалась, пока она отойдет от стеллажа и подошла к самой витрине. Подняла руку и, тоже встав на цыпочки, дотянулась до нужной поливалки. В этот момент я задела остальные лейки, и они водопадом посыпались сверху.
— Вот черт! – крякнула я, когда одна из них ударила меня прямо по макушке.
— Ой, — Настя прижала ладонь ко рту и прищурилась, сдвинув брови. – Больно?
— Нет, — покачала я головой, когда лейки, наконец, перестали сыпаться на нас, как из рога изобилия. – Нормально.
На полу валялась целая куча поливалок всех цветов радуги, и я опасалась, что нас за это могут отматерить работники зала. Настя по всей видимости подумала о том же, потому что схватила меня за руку, схватила каталку и потащила меня с тележкой в конец отдела, где мы все вместе повернули за угол и оказались в отсеке с детскими подгузниками.
— Фух, нам удалось скрыться, — рассмеялась она и посмотрела на меня. – Как твоя голова? – она привстала на носочках и, взяв меня за голову, заставила наклониться. – Вроде все в порядке.
— Все нормально, — смущенно пробормотала я, выпрямляясь. От девушки пахло свежестью. Как после душа – мылом или гелем. Пахло чистотой.
— Спасибо, кстати, — она взяла лейку, которую я все еще держала в руках, и поставила ее в тележку, в которой уже валялись какие-то мелочи.
— Пожалуйста, — улыбнулась я. – Закупаешься?
— Ага, — кивнула Настя, показывая на тележку. – А ты без ничего? Будешь потом тащить все в руках?
— Да нет, я не… — я осеклась, раздумывая, нужна ли этой девушке информация о том, что я тут делаю. Но Настя выглядела очень доброжелательно, поэтому я решила, что ничего страшного не случится, если я поделюсь с ней причиной своего похода в магазин. – Я не совсем за покупками…
— А зачем ты здесь? – непонимающе посмотрела на меня девушка, поправляя товары в корзине.
— Ну, у Нади день рождения скоро, и я понятия не имею, что ей можно подарить. У нее, кажется, есть все, — вздохнула я. – Я уже всю голову сломала.
— И ты решила что-то выбрать ей… здесь? В садовом отделе? – брови Насти готовы были вылезти за ее пределы ее лица.
— Нет! — смутилась я. – Я вообще не знаю, какого черта я тут забыла. Думала, может, какая идея придет.
— Хм… — Настя, казалось, тоже задумалась. – Все есть, говоришь?
— Ну, она крупный руководитель, может многое себе позволить, — пожала я плечами.
— Тогда… — Настя оживилась и посмотрела на меня. – Украшения. Женщины обычно любят украшения. И богатые, и бедные, и офис-менеджеры, и крупные руководители – все любят украшения.
Я посмотрела на Настю и подняла бровь.
— А где твои украшения?
Настя покраснела и опустила взгляд.
— Ну, ладно, почти все любят украшения, — сдалась она. – Я – исключение.
— Похоже на то, — усмехнулась я. – И цветы поди не любишь?
— Цветы люблю только в горшках, — улыбнулась она, кивая на тележку, где помимо этой злосчастной лейки лежал еще грунт и дренаж. – Надя твоя тоже не любит украшения?
— Надя… — я задумалась. – Да нет, вроде любит, — мое лицо просияло. – Слушай, точно! Украшение! Я хотела что-то особенное, можно ведь выбрать какое-то необычное, да?
Настя, улыбаясь, кивнула.
— Блин! Вот блин! – я хлопнула себя по лбу. – Как я сама не догадалась! Спасибо тебе! – на радостях я бросилась к девушке и… просто стиснула ее в объятиях, поднимая над землей.
— Воу-воу, тише, — рассмеялась она, хлопая меня по плечам, чтобы я поставила ее на место. – Я рада, что ты рада, но я боюсь высоты.
— Это было невысоко, — усмехнулась я, все еще сияя.
— Кому как, — пожала она плечами, оперевшись на тележку. – Так что, все? Проблема решена?
— Да! – радостно кивнула я. – Спасибо тебе огромное. Ты снова меня выручила.
— Рада была помочь, — кивнула девушка. – Ну, тогда я пойду, мне еще продуктов надо взять и бабуле я обещала кое-что из химии прикупить.
— Ой, слушай, подожди, — я остановила ее. – А какие есть хорошие ювелирные магазины?
— Ох, — вздохнула Настя, снова задумавшись. – Ну, я не знаю… «Санлайт»… «585»… «Адамас».
— В «Санлайт» мне кажется одни безделушки, — пробормотала я. – Надо что-то… Внушительное.
— Хм… Может, «Пандора»? Бренд, — пожала она плечами.
— Точно! – подняла я палец. – «Пандора»! Слушай, — я осмотрелась по сторонам. – А ты… Сильно занята?
— Я? – удивилась Настя. – Ну, я планировала закупиться, заехать к бабушке, и потом… В принципе свободна, а что?
— Может, я помогу тебе с покупками, потом отвезу к бабушке, а после мы вместе смотаемся в эту «Пандору»? – спросила я. Увидев, что девушка сомневается, я решила поднажать. – Слушай, я понимаю, что это звучит странно, и у тебя есть дела поважнее, просто… У меня напрочь отсутствует чувство прекрасного. Я выберу какое-нибудь гавно. А ты художник, ты лучше в этом понимаешь. И к тому же… Мне на самом деле нужен совет. Я не могу попросить Аленку об этом, потому что она все нервы мне истреплет своими язвительными комментариями касательно Нади, — закатила я глаза.
Настя смотрела на меня долгим взглядом прежде, чем кивнуть.
— Я вижу, что это для тебя действительно важно, — улыбнулась она.
— Я… Я люблю ее, — пожала я плечами, смущаясь.
— Ладно, тогда сейчас пройдемся быстро по списку, отвезем все бабуле и поедем за твоим подарком, — согласилась девушка.
— У тебя и список есть? — удивилась я, хватая тележку.
***
Нам понадобился час, чтобы купить все, что необходимо. Настя трижды созванивалась со своей бабушкой по «Фейс-тайму», чтобы что-то уточнить. Они очень смешно подшучивали друг над другом, что напомнило мне мои отношения с моей бабулей. И когда все пакеты мы затолкали в мой крошечный багажник и часть на заднее сиденье, поехали по уже известному мне адресу.
Я вызвалась помочь донести пакеты до квартиры. И когда дверь открылась, то я увидела очень милую старушку с… розовыми волосами. Я вытаращилась на нее с открытым ртом. Настя рассмеялась и подмигнула бабушке.
— Видишь, ба, я же говорила, этот цвет произведет впечатление!
— Да, — рассмеялась пожилая женщина, — как ты и сказала – люди будут дар речи терять. Здравствуй, девочка.
Я моргнула, встряхнув головой.
— З-здравствуйте, — пролепетала я, все еще не в силах оторвать взгляд от этого цвета волос, который напомнил мне Машку с моей работы.
— Это Слава, — представила меня бабушке Настя. – А это Тамара Николаевна, моя бабуля.
— Очень приятно. Я Слава, — все еще находясь в недоумении, пробормотала я. А когда поняла, что зачем-то повторила свое имя, начала краснеть.
Но веселая старушка только рассмеялась, открывая шире дверь, чтобы мы вошли.
Я поставила пакеты на пол и собралась выйти, чтобы дождаться Настю в машине. Но Тамара Николаевна закрыла дверь прямо перед моим носом, строго посмотрев на меня.
— Сначала чай, потом дела.
— Ба, мы не голодные, — тут же ответила Настя, взглянув на меня. – Или ты голодная?
— Я? Нет, — отрицательно покачала я головой.
— Меня не волнует, — отрезала Тамара Николаевна и направилась в кухню. – Разувайтесь и проходите в зал.
Я беспомощно взглянула на Настю, словно она могла что-то сделать в этой ситуации. Но девушка только плечами пожала и принялась расшнуровывать ботинки.
***
Мы пили вкусный чай с сушками и вареньем, пока Тамара Николаевна расспрашивала меня… буквально обо всем. Она оказалась очень милой и веселой бабулей, которая очень напоминала мою бабулю, поэтому мне с ней было легко.
Когда мы все-таки вышли от нее, Настя покачала головой.
— Ты ей прям понравилась. Она обычно с малознакомыми людьми не такая активная.
— У меня своя бабушка такая же, — улыбнулась я. – Они очень похожи. Я свою тоже «ба» называю. Или «бабулита» или «бабусита».
— «Бабусита»? – рассмеялась девушка, когда мы уже выходили из подъезда. – Это прикольно, надо запомнить. Ну, что, едем в ювелирный?
— Да, — кивнула я, вздыхая, морально подготавливая себя к тому, что моя карточка сегодня очень «похудеет».
***
Если бы не Настя, я бы явно ушла из этого магазина с какой-то хероборой. Но девушка буквально все сделала за меня. Она расспрашивала меня про Надю, а я просто выдавала ответы, как поисковик. Она спросила ее знак зодиака, цвет ее глаз, кожи, что-то еще. В итоге мы остановились на красивых серьгах. Они были необычной формы – словно хвост скорпиона, а на самом конце был милый неброский голубой камешек – под цвет ее глаз. Мне очень понравился наш выбор, и я даже не печалилась, когда отдала почти все свои сбережения на подарок. Главное, чтобы Авдеева была в восторге. И именно на это я и надеялась.
Потом мы зашли в «Чайхону» поужинать – я пригласила Настю в знак благодарности, и мы проржали почти вечер, рассказывая друг другу смешные истории про наших бабушек.
Когда мы уже допивали чай, мне пришла смс от Авдеевой. Она весь день была занята – сказала, что ей надо встретиться со своими старыми подругами, но мы договаривались, что если она освободится не поздно, то я приеду. И вот, в самом середине рассказа Насти про ее бабушку и шмеля, я открыла телефон и чуть не выронила его.
«Малыш, я дома. Пьяная и мокрая. Приезжай. У меня для тебя сюрприз.»
Я сглотнула и прочитала сообщение еще раз, не веря глазам. Авдеева, конечно, бывала откровенной, но даже для нее это было слишком. Значит, и правда, она была подшофе. Потому что только выпившая Надежда Викторовна была настолько открытой.
— Что-то случилось? – догадалась Настя, видя, что я ее совсем не слушаю.
— Н-нет… То есть… Да… — я растерялась, пытаясь собрать мысли в кучу и не думать о мокрой Авдеевой. – Нет, все нормально, просто… Надо будет съездить в одно место, — я снова сглотнула, чувствуя вину за то, что пытаюсь слукавить. Но не говорить же ей, что я спешу, потому что меня ждет моя развратная начальница. Наверняка голая. От этой мысли меня снова бросило в жар, и я залпом допила чай.
— Ну, тогда давай попросим счет, — как-то странно усмехнулась Настя, словно догадалась, куда это я так заторопилась. Но я решила, что это просто мои домыслы, и убрала телефон, решив ответить, когда мы выйдем из ресторана.
***
— При… — я не договорила. Просто не смогла. На пороге стояла Авдеева, голая, как младенец, с бутылкой шампанского в руках.
— Заходи уже скорее, — она протянула руку и втянула меня внутрь, схватив за куртку.
Я приехала сразу, как только отвезла Настю. Девушка предложила, что доедет сама, но я решила, что это вовсе будет по-свински, и все-таки подвезла ее. Потом, нарушая все скоростные режимы, понеслась по адресу, который стал моим вторым домом.
И вот, поднявшись, я позвонила в дверь, и уже через пару минут на мне не было никакой одежды, а Авдеева, действительно мокрая и действительно пьяная, уже лежала подо мной, обняв мои бедра своими длинными ногами.
— Весело было с подружками? – пробормотала я, целуя ее шею.
— Три бутылки шампанского на четверых, как думаешь? – рассмеялась она, и ее вена на шее напряглась, а я тут же впилась в нее зубами. – О, Боже… — простонала женщина, прижимая меня ближе к себе.
— Ты говорила про какой-то сюрприз? – напомнила я ей, поднимая голову.
— Да… Помнишь, я как-то предлагала тебе… кое-что? – хищно усмехнулась она.
Я задумалась. Она часто что-то предлагала в сексе, но… О, святые угодники. Я, кажется, догадываюсь, о чем она.
— Ты что, купила..? – я даже предложение не закончила.
— Да-а-а, — промурлыкала женщина, запустив пальцы мне в волосы. – Давай попробуем, ну, малыш, — протянула она, как ребенок, который клянчит сладости перед обедом. – Если не понравится, снимешь. Ну, пожалуйста, — она облизнула мое ухо и, словно змей-искуситель, зашептала в него. – А потом я сделаю все, что ты захочешь… — многообещающе вздохнув, она снова опустила голову и посмотрела на меня. В ее пьяных и затуманенных желанием глазах плескалось неприкрытое возбуждение и ожидание.
Я не была ханжой, просто… Просто не любила страпоны. Это все-таки что-то от мужчин. И мне было как-то… неловко что ли. Аленка с Аней иногда это практиковали, я это знала, но сама я была другого мнения. Аленка всегда ржала, как лошадь, когда я говорила, что не дело это, в живого человека резиновой писькой тыкать, но… Авдеева хотела попробовать. А я… А я не умела говорить ей нет. Поэтому, облизнув губы, я нерешительно кивнула.
***
— Не говори, что тебе не понравилось? – ухмыльнувшись, она сверкнула глазами, которые уже выглядели довольно ясными – даже хмельная дымка из них ушла.
— Ну… — протянула я, словно раздумывая. – Было… неплохо.
— Неплохо?! – Авдеева пихнула меня в бок, вызвав приступ смеха.
— Ладно-ладно, — сдалась я. – Было круто.
— То-то же, — с довольным видом она приподнялась, вставая с кровати. – Так, я в душ. И нужно убрать нашего нового друга, — усмехнувшись, она направилась в ванную, а я осталась лежать на мягкой кровати, закинув руки за голову.
Я думала. До этого я пару раз пробовала секс со страпоном, но… Все было не так. Мне казалось это чем-то странным, неестественным. Словно использование протеза, когда он не нужен. Но она… Точнее, ее вид, когда я входила в нее, удерживая тонкие запястья над головой, ее спина, когда она прогибалась при смене обычной позы на вариант «сзади», ее руки, обхватывающие мою шею, когда мы делали это стоя… Это было круто. Кажется, любой вариант секса с ней сводил меня с ума, начисто вышибая мозги. Сама женщина была сплошным ходячим сексом. Может, Аленка права, и все скорпионы сексуальные маньяки?
Я пыталась вспомнить, нет ли у меня еще знакомых скорпионов, но… их, как ни странно, не было. Были рыбы, водолеи, стрельцы, а скорпионов не было. Поэтому сравнить мне было не с чем.
***
Когда Авдеева вернулась из душа, свежая и еще слегка влажная от воды, я решила поинтересоваться, как она собирается отмечать свой день рождения. Сама она даже не заводила разговор на эту тему, а мне хотелось знать, какие у нее были планы, чтобы понимать, когда ей подарить подарок, будет ли она собирать друзей и чем вообще планирует заниматься в этот день.
Сам праздник выпадал на пятницу, поэтому можно было предположить, что если она хочет его отметить, то вполне может сделать это прямо в этот день или на следующий.
Поэтому когда женщина легла в кровать, я повернулась к ней:
— У меня есть вопрос.
— Да, мне тоже очень понравилось, — усмехнулась она, пошевелив бровями.
Я смутилась и тоже улыбнулась:
— Спасибо, но я не об этом.
— Да? А жаль. Мне было, что тебе сказать, — рассмеялась женщина, взбивая подушку.
— О, правда? – тут же заинтересовалась я.
— Да, но раз ты хотела о чем-то поговорить… — нарочно протянула Авдеева, укладываясь.
— Нет-нет, это подождет, — замахала я руками. – Что ты хотела сказать?
Она снова рассмеялась, чуть выгнув шею.
— Ты такая забавная, — покачала головой моя начальница и уже более спокойно продолжила. – Я на самом деле, хотела проверить, как это будет с тобой.
— Что «это»? – не поняла я.
— Ну, такой секс. Как с мужчиной, но только с тобой, — пояснила она.
— Проверить? И что именно ты проверяла?
— Проверяла… — казалось, даже настолько открытая и раскрепощенная Авдеева смутилась от этой беседы. – Смогу ли…
— Сможешь? Что именно? – я ни черта не понимала, что она пытается сказать мне.
— Ну, ты что, маленькая? – вспыхнула женщина. – То самое.
— То самое… — повторила я, все еще не осознавая, о чем ты говорим. – Ничего непонятно, но очень интересно.
— Ну… — Авдеева прервалась на полуслове, потом вздохнула и проговорила. – Смогу ли я… закончить.
— Закончить… — снова пробормотала я и, наконец, меня осенило. – А! Закончить! Закончить? А что, раньше ты не… закончивала? В смысле не заканчивала? В смысле… — встряхнула я головой, — не кончала?
— Нечасто, — ответила она и посмотрела в потолок. – Точнее сказать, редко. Нет, мне нравился секс, но… Хочется какого-то финала после представления, понимаешь? А мужчины обычно приходят к нему раньше. Не все, конечно, и не всегда, но… — она начала покачивать головой влево и вправо. – Довольно часто.
— М-м-м, — протянула я, улыбаясь. – Это делает мне честь, — усмехнулась я.
— Не задирай нос, — рассмеялась Авдеева, опуская подушку ниже. – Это было единичное успешное испытание, нужны еще исследования, — пробормотала она, зевая.
— В любое время, — улыбнулась я, глядя, как ее глаза закрываются.
— Так о чем ты хотела поговорить? – она повернулась набок и подложила под щеку ладонь, не открывая глаз.
— Завтра расскажу, спи, — тихо ответила я и, легко поцеловав ее в лоб, тоже легла.
— Спокойной ночи, — сонно пробормотала Надежда Викторовна и, согнув ногу в колене, уперлась ей в мое бедро.
— Спокойной ночи, — ответила я и закрыла глаза.
========== ГЛАВА 17 ==========
Проснувшись утром, я поняла, что моя любимая начальница уже встала. По квартире разносился аромат свежесваренного кофе, а на кухне то и дело раздавались какие-то звуки. Я сладко потянулась и улыбнулась сама себе. Я любила на выходных просыпаться в ее квартире. Во-первых, по утрам в спальню всегда попадали ласковые солнечные лучи. Из-за красивых занавесок они не были раздражающими, а, напротив, поднимали настроение. Я любила видеть солнце по утрам вне зависимости от времени года. И у нее дома, если погода была ясной, было именно так.
А во-вторых, я просто любила просыпаться с ней. Знать, что когда я открою глаза, то увижу ее рядом, словно мы жили вместе, как настоящая пара. Это грело мое сознание, давало надежду, что когда-нибудь мы действительно будем жить вместе. Я бы целовала ее плечи, просыпаясь, она бы варила свой любимый кофе, а я готовила завтрак… Хотя нет. Если я начну готовить завтрак, разойдемся мы в этот же день – она решит, что я пытаюсь ее отравить. Так что лучше пусть она готовит завтрак, а я буду мыть посуду, это получается у меня куда лучше.
Я встала с кровати и, наученная опытом, заправила ее по всем правилам – чтобы уголки покрывала лежали симметрично, подушки были поверх одеяла, и рисунок в виде японских иероглифов был направлен к изножью, а не наоборот. Когда-то я уже заправила ее кровать, и сделала это как попало, испортив ей настроение, и мы повздорили. Для меня это было мелочью, а для нее оказалось важным.
Авдеева вообще была любительницей порядка. У нее почти всегда все лежало четко на своих местах, на полках не было ни пылинки, все зеркала сияли чистотой и отсутствием разводов, а с пола смело можно было есть. И за этим следила не она – я знала, что каждые два-три дня к ней приходит специально нанятая женщина, которая и следит за тем, чтобы все оставалось в идеальном порядке.
Я не была неряхой, но я и не была помешана на чистоте. Поэтому мне приходилось следить за собой, чтобы не оставлять на полу в ванной луж, на зеркале и раковине – следов от пасты, полотенце складывать в корзину с грязным бельем, а кружку мыть сразу после того, как я попью чай или кофе. Иначе ворчание Авдеевой мне придется слушать по меньшей мере полчаса. А это не совсем то, от чего я получала удовольствие.
Поэтому, вытерев раковину и убрав все на место, я вышла из ванной. Надежда Викторовна сидела за столом, глядя в экран ноутбука, на котором я увидела какие-то таблицы и графики.
— Доброе утро, — я подошла к ней и поцеловала в щеку. – Как спалось?
— Доброе, — ответила она, не отрываясь от своего занятия. – Нормально. Кофе будешь?
— Я лучше чай, — ответила я и заглянула в ее ноутбук. Сплошь какие-то цифры, диаграммы, формулы. Никогда не была в этом сильна.
— Посмотри в шкафу, но по-моему, он закончился, — проговорила женщина, все еще пялясь в экран ноутбука.
Я послушно направилась к шкафу и, открыв его, убедилась, что она была права.
— Блин, и правда, — разочарованно протянула я. – Придется пить кофе. А я хотела чай, — я взяла чистую кружку и ложку. – А сахара тоже нет? – достав сахарницу, я увидела, что она пустая и чистая.
— Нет… Я… — она что-то напечатала и нахмурилась. – Я не ездила в магазин. Ты же знаешь, что я… — снова что-то напечатала, — редко ем сахар.
— Да, но я-то его ем, — пробормотала я себе под нос и налила простой воды в стакан.
— Потом возьму, — отмахнулась она, сосредоточенно клацая беспроводной мышкой. – У меня сейчас есть вопросы поважнее, — с каким-то раздражением ответила она и, прикрыв глаза, выдохнула. – Я убью его. Или уволю к чертовой матери.
— Что? Кого? – спросила я и встала рядом с ней.
— Женю. Вместо нормального отчета он прислал мне какую-то ересь, — все еще раздраженно проговорила она, переключая вкладки в таблице.
— Ох, бедный Женя, — усмехнулась я, искренне сочувствуя нашему начальнику отдела, и собралась дойти до холодильника, чтобы найти там что-то съедобное, как Авдеева заставила меня остановиться.
— А это что?! – возмущенно проговорила она и ткнула пальцем на экран.
Я снова посмотрела на ноутбук и чуть не подавилась водой. Была выделена строка с моей фамилией и в самом правом столбце красным цветом были напечатаны цифры «-10.84%».
— Что это за показатели, Слава?! – она строго посмотрела на меня.
— Эм… Ну…
— Тебе не кажется, что ты немного расслабилась?
Сначала я хотела перевести все в шутку, но искреннее негодование в ее глазах дало понять, что это будет не самым лучшим вариантом.
— Я… Я не расслаблялась, просто…
— Просто что? Решила перестать работать?
— Слушай, давай ты меня в понедельник вызовешь к себе кабинет и там все спросишь? Я не могу обсуждать рабочие вопросы, когда…
— Когда что? – спросила она, когда я замолчала.
— Когда я перед тобой стою в трусах, а ты сидишь в халате, в вырезе которого просвечивает твоя великолепная грудь! – выпалила я, вытаращив глаза.
Авдеева открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла. Рассмеялась, видя мое лицо, на котором явственно отображалась паника.
— Ладно, Кузнецова, завтра с утра ко мне в кабинет, — проговорила она, став вновь серьезной. – И придумай хорошую причину, почему ты нихрена не делала на той неделе.
— Оу, а я могу списать все на то, что моя начальница не выходит у меня из головы, потому что она невероятно сексуальная, и я не могу думать ни о чем другом? – я улыбнулась и придвинулась к ней, чтобы поцеловать.
— Слав, когда ты уже станешь серьезнее? – она отодвинула меня, так и не дав коснуться ее губ. – Ты не можешь работать хуже или как-то халатно относиться к своим обязанностям, потому что спишь со мной. На работе я твой начальник.
— Я знаю, знаю, — вздохнула я. – Исправлюсь, я обещаю.
— Хорошо, — кивнула она и вновь вернулась взглядом к таблице.
— Надь, — протянула я, отодвигая ноутбук. – Давай ты потом поработаешь. Сегодня воскресенье. Выходной.
— Это у вас, простых смертных, выходной, — усмехнулась она. – А у меня каждый день работа.
— Да, но просто отложи ее ненадолго, — попросила я, подвинув к ней ближе стул. – Я хотела с тобой кое о чем поговорить.
— А, да, — кивнула она. – Вчера еще. Но я уснула.
— Именно.
— Прости, — она очаровательно улыбнулась, а я в очередной раз поразилась, как легко она может мной управлять.
— Да. Так вот, — начала я. – У тебя скоро… День рождения.
— Боже, — она закатила глаза. – Не напоминай мне.
— Нет-нет-нет, подожди. Я уже приготовила тебе подарок и мне хотелось бы знать, когда я смогу его тебе вручить.
— Подарок? – заинтересованно спросила она. – Это что-то… Эротичное? – пошевелив бровями, женщина придвинулась ко мне.
— Надежда Викторовна, будьте серьезнее, — повторила я ее недавнюю интонацию. – Когда ты планируешь отмечать день рождения? И где? И как?
— Ох, — вздохнула она, снова выпрямляясь. – Ну, в пятницу думала в ресторане с друзьями посидеть. Чисто символически.
— Хорошо, — кивнула я. – Мы можем тогда встретиться в субботу? Чтобы я тоже могла тебя поздравить?
Авдеева странно посмотрела на меня, после чего медленно кивнула.
— Что? – спросила я, не понимая, что значит ее взгляд.
— Я… Я немного удивлена, честно сказать.
— Чем? – нахмурилась я.
— Ну, я думала ты снова начнешь говорить про то, что я скрываю тебя и все такое… Что не приглашаю в ресторан, чтобы познакомить с друзьями…
— О, — понимающе протянула я. – Нет, — улыбнувшись, я наклонила голову. – Я же понимаю, что ты еще не готова к тому, чтобы открыться перед своими друзьями. Я тебя умоляю, сколько времени ушло, чтобы ты смогла со мной хоть выходить куда-то, — рассмеялась я. – Я могу подождать, все в порядке. Когда будешь готова, тогда им и расскажешь.
— Когда буду готова? – нервно усмехнулась Авдеева.
— Ну да… — растерянно пробормотала я. – Ты же не собираешься вечно скрываться?
— Скрываться? – снова переспросила она.
— Ну… Ты же… поменяла команду, — намекнула я ей метафорой на смену ориентации.
— О, — лицо Авдеевой вытянулось, когда она догадалась, о чем я говорю. – Я… Я на самом деле даже не думала об этом как-то, — снова нервно улыбнулась она. – Кто говорит про смену команды? Ты хочешь сказать, что я… Стала лесбиянкой? – она усмехнулась так, словно я сказала какую-то самую очевидную глупость.
— А ты не стала? – подняла я бровь.
— Я… Нет, — покачала она головой. – Меня все еще привлекают мужчины, если ты об этом.
— О, вот как? Интересно.
— Слав, ты что, думала, что если я сплю с тобой и если меня все устраивает, то я сменила ориентацию? Я не лесбиянка.
— Я поняла, — кивнула я, чуть отодвигаясь. – Это называется бисексуальность.
— Нет, это называется гетеросексуальность и сексуальное влечение к одной-единственной особи женского пола, — отрезала Авдеева с раздражением.
— Я тебя ни в чем не обвиняю, — попыталась я ее успокоить. – Можешь называть это как хочешь, просто…
— В смысле, как хочешь? Я назвала это так, как это есть на самом деле. Ты не переделала меня, не открыла во мне лесбиянку, не пробудила никакой бисексуальности. Мне просто нравится с тобой спать! – окончательно вышла из себя женщина.
Я молча смотрела на нее пару минут. Она прикрыла глаза, успокаиваясь, и выдохнула.
— А сама я тебе нравлюсь? Или тебе нравится только спать со мной? – спросила я спокойно, сама удивляясь своей невозмутимой интонации.
— Слав, ты опять? – устало вздохнула она, отводя взгляд.
— Простой вопрос, Надь, ответь на него.
— Да, ты мне нравишься, довольна?! Но я не бисексуалка и тем более не лесбиянка. И извини, но знакомить тебя со своими друзьями, семьей и козой в огороде дедушки не собираюсь!
Я решила, что мне пора домой. Не хотелось продолжать этот разговор, тем более она была уже на взводе. Поэтому я встала, быстро ополоснула кружку, поставила ее на место и, обернувшись, проговорила:
— Про дедушкину козу особенно обидно, — и с этими словами вышла из кухни.
***
Перед сном я думала, что же Авдееву так вывело из себя? Страх признать то, что всю сознательную жизнь она не была до конца честна с собой? Она же рассказывала мне про симпатию к учительнице, и я уверена, расти Авдеева в мое время, она бы даже не сомневалась в природе своих эмоций. Неужели разница в двенадцать лет – это так много? Неужели для нее оказаться бисексуальной – сродни клейму, алой букве? И неужели так яро отрицать это – действительно единственно верный способ оставаться в гармонии с собой?
Ведь она проводит со мной время, позволяет оставаться у нее, разговаривает со мной, чем-то делится, а не только спит. Неужели для нее это ничего не значит, и все это временно, поэтому она и не думала никогда о том, чтобы рассказать о нас кому-то? И почему для меня это оказалось таким важным?
Хотя, что придумывать? Я точно знала, почему для меня это было так важно. Это были бы не слова, это было бы поступком. Который бы дал понять, что я действительно для нее что-то значу.
***
В понедельник Авдеева, как и обещала, вызвала меня к себе. Я поприветствовала ее, усаживаясь на обычное место, и сложила руки на столе.
— Ты сказала, что у тебя будет объяснение твоим «поразительным» показателям. Я слушаю, — сегодня она выглядела чертовски хорошо. Волосы собраны, блузка идеально отглажена, словно она и не провела полдня за рабочим столом, темно-синий пиджак, который только подчеркивал голубизну ее глаз, и крайне стервозное настроение, как я уже успела понять, судя по понурому виду Ильи с самого утра.
— Виновата, исправлюсь, — проговорила я, поднимая на нее взгляд.
— Как я и думала, — вздохнула Авдеева. – Слава, я не нянька. Я не могу следить за каждым сотрудником и выдавать нагоняи. Ты взрослый человек, ты сама должна нести ответственность за свою работу.
— Я поняла, — кивнула я, прекрасно отдавая себе отчет, что в этом она абсолютно права.
— Если не исправишь ситуацию до конца недели – лишу премии, — проговорила Авдеева, очевидно ожидая от меня большей эмоциональности.
Мое лицо вытянулось, но я сдержалась. Она тут босс.
— Хорошо, Надежда Викторовна. Это все? Я могу идти? – спокойно проговорила я, чувствуя, что Авдеева скоро из себя выйдет, так как мое поведение было совершенно неестественным для меня. Для обычного сотрудника – да, но не для меня.
— Нет, не можешь! – ответила она, и я посмотрела на женщину, подняв бровь. – Еще я хотела сказать, что буду рада, если ты приедешь ко мне в субботу.
— Это официальное приглашение?
— Прекрати дурачиться, — не выдержала Авдеева и встала. Прошла до конца кабинета и закрыла дверь. Потом вернулась ко мне и, развернув стул, на котором я сидела, уселась сверху. – Ну, малыш, не веди себя, как ребенок. Не дуйся. Ты же понимаешь, что я не могу познакомить тебя со своими подругами. Ради Бога, у них климакс раньше времени настанет, если я расскажу им, что вместо молодого любовника, как это обычно делают женщины после сорока, я нашла себе молодую любовницу. Пощади их хотя бы.
— Ну, только если ради климакса, — пробормотала я, утыкаясь носом в ее грудь и обнимая за талию.
— Я знала, что ты поймешь, — усмехнулась она, взъерошив мои волосы. – Не люблю с тобой ругаться.
— А мириться любишь? – проговорила я, начиная целовать ее шею. Женщина расхохоталась и отпихнула меня, слезая с коленей.
— У меня через полчаса совещание, а тебе нужно начать работать. Про премию я сказала серьезно, — она наставила на меня палец, изображая строгого начальника.
— Ладно-ладно, я поняла, — сдаваясь, подняла я руки. – Пошла улучшать свои методы работы языком.
Авдеева чуть сжала губы и наклонила голову.
— Как улучшишь – дай знать. Проверю на деле.
Я выпучила глаза, делая вид, что шокирована ее пошлой шуткой, и направилась в сторону двери под ее смех.
***
Вся неделя была напряженной – я действительно решила поразить ее своей работоспособностью. Запоражалась настолько, что к пятнице была как выжатый лимон.
Но когда весь наш отдел собрался в комнате отдыха, чтобы поздравить любимого начальника, я почувствовала невероятный прилив сил, увидев сияющую Авдееву с букетом наперевес. Она выглядела великолепно, и это заметила не только я. Машка, стоящая рядом, зашептала мне в ухо:
— Ты посмотри на нее! Она как чертов Бенджамин Баттон – стареет в обратную сторону! Может, у нее любовник молодой завелся? Не может так сиять женщина, у которой в личной жизни все плохо.
Я только пожала плечами, пытаясь подавить улыбку. Вчера я осталась у Надежды на ночь, и утро началось с весьма интимного поздравления. Потом я уехала к себе, чтобы переодеться, и встретились мы с ней уже только в офисе. Видимо, утренний оргазм бодрит и придает хороший цвет коже не хуже косметологов.
Принимая поздравления от коллег, Надежда Викторовна то и дело бросала на меня взгляд. И мне так нравилась эта игра. Словно только мы вдвоем знали какую-то огромную тайну, самый большой секрет. Хотя по сути так и было. Было то, что скрыто ото всех. То, о чем знаем только мы вдвоем.
После обеда я зашла к ней в кабинет, чтобы еще раз поздравить лично. А также уточнить, все ли в силе завтра. Авдеева сначала жарко поцеловала меня, а потом сообщила, что будет ждать меня к вечеру у себя дома. Я пожелала ей хорошо провести время и наказала скучать по мне. Она рассмеялась и пообещала непременно выполнить мой наказ.
Когда вечером я была уже дома, то поняла, что мне грустно. Грустно, что в свой день она без меня. Да, я понимала почему, прекрасно понимала, но мне все равно было грустно. Словно я была ее маленьким грязным секретом, о котором не дай Бог кто-то прознает. И все, что достанется по итогу мне – тайные встречи и свидания.
— Ты сама на это пошла, когда связалась с сорокалетней натуралкой! – в очередной раз «поддержала» меня Аленка. – Я вообще удивлена, что вы все еще тусуетесь вместе. Думала, она тебя раньше пошлет.
— Обожаю твой оптимизм, — не смогла промолчать я.
— Это не оптимизм, а реализм! – не унималась подруга. – Такие истории только в книжках кончаются хэппи эндом. В жизни все не так. И она тебе правильно сказала – чего ты ее в лесбиянки записала? Она абсолютная натуралка.
— Она трахается со мной несколько месяцев! Какая натуралка?! – возмутилась я.
— Про кризис среднего возраста слышала?
— Иди ты в сраку со своим кризисом! Почему ты так настроена против нее, что она тебе сделала?! – уже чуть не орала я.
— Она мне не нравится, и на то есть причины, — отрезала Аленка. – И тебе о них известно. Была бы на ее месте другая, я бы и слова не сказала. А тут… Я ей не верю, вот и все.
— Понятно, как всегда с тобой все сложно, — проворчала я.
— Со мной как раз-таки просто. С твоей Надей нихрена непонятно. Вы столько вместе, она даже ни разу в любви тебе не призналась.
— Это не показатель. Она… Может, смущается, — выпалила я первое, что пришло на ум.
— Как раком вставать, так не смущается, а тут смотрите-ка!
— Ален, завязывай.
— Это ты завязывай дуру из себя строить. Хочешь верить в сказку – пожалуйста, можно меня не заставлять это делать?
— А можно не совать свое мнение, когда в нем не нуждаются?
— Ах, не нуждаются?
— Не нуждаются!
— Ну, и до свидания тогда! – рявкнула Алена. – Дорожку знаешь.
— Сама туда иди! – прорычала я в ответ и бросила трубку.
Подумала с минуту и отправила ей сообщение с изображением овечки. И следом написала «Это ты!».
Бросив телефон на подоконник, я вздохнула. Опять поругалась с Аленой и опять из-за Нади. Может, нам вообще запретить эту тему для разговора?
Додумать я не успела, так как на телефон пришло смс. Я решила, что это Алена что-то прислала в ответ, но очень удивилась, увидев, что сообщение было не от нее. Я открыла диалог и покраснела.
Настя дворник: «Прости?»
Я так злилась, что не заметила, как отправила вместо Аленки смс Насте. Дело в том, что Алена записана у меня по фамилии – Нечаева. И так как их имена были рядом, я просто перепутала.
Я быстро написала ответ:
«Черт! Прости, это не тебе! Это Алене, ты не овца. Она овца. Я ошиблась просто!»
Господи, как неудобно-то!
Но девушка, к счастью, оказалась понятливой. Она прислала в ответ смеющий смайл и пошутила насчет наших с Аленкой страстных отношений. А потом прислала еще одно смс.
Настя дворник: «А почему ты ругаешься с Аленой? Разве ты не должна поздравлять свою Надежду с днем рождения? Ей, кстати, понравился подарок?»
Ничего себе. Она помнит даже, когда у Нади день рождения, не забыла ведь.
Я, улыбаясь, быстро напечатала ответ:
«Еще не подарила, завтра. Поэтому вот, выкроила минутку, чтобы полаяться с этой ненормальной. У тебя как дела? Лейка пригодилась?»
Настя дворник: «О, да! Хочу купить еще одну для бабули, очень удобная».
Я: «Готова снова рискнуть жизнью и достать ее с полки». Я добавила смайлик со слезами от смеха и отправила смс.
Настя дворник: «Ого, какая честь для меня. Может быть, я воспользуюсь твоим предложением»
Я: «Хорошо, напиши, как будет нужна помощь!»
Она ответила, что обязательно напишет, и на этом наш разговор прекратился. А я поняла, что успокоилась. И уже даже не хотела наговорить Аленке гадостей.
Посидев еще минут пятнадцать, неожиданно решила, что мне просто срочно необходима… халва. Мне дико захотелось халвы, и я, недолго думая, собралась и отправилась в «Ленту», что была неподалеку от моего дома.
***
Я прошла уже третий отдел, набрала всякой ерунды, а халву все еще не нашла. Но когда оказалась у витрины со сладостями, поняла, что рук не хватает, чтобы удерживать все то, что я уже набрала, и взять с полки пачку подсолнечной халвы с орешками.
— Ку-ку!– услышала я за спиной и резко обернулась. Из моих рук выпал йогурт, вылетев прямо на Настю.
— Блин! – сморщилась я, понимая, что снова веду себя, как слон в посудной лавке. – Прости! И… привет.
— Да ничего, — рассмеялась девушка, поднимая с пола пачку йогурта. – Я уже начинаю привыкать. Привет.
— Что ты… Что ты тут делаешь? – пришла я наконец в себя.
— Обои клею, — пожала плечами Настя, серьезно глядя на меня.
— Об… Что? – моргнула я.
— Да за покупками пришла! – снова засмеялась она, указывая на небольшую тележку. – Что еще я могу делать в «Ленте» вечером? Она ближайшая к моему дому.
— Точно, — кивнула я, понимая, что на самом деле, магазин был почти посередине между нашими домами.
— Мне кажется или мы ходим в одни и те же магазины? – усмехнулась Настя, покачивая тележку, как коляску с младенцем.
— Я сюда хожу нечасто, — призналась я, пытаясь подбородком подвинуть батон хлеба, чтобы и он не упал. – Просто мне нужна была халва.
— Халва? – переспросила Настя. А когда я кивнула, то добавила. – Что-то важное и срочное, связанное с халвой? Я чего-то не знаю?
— Нет, — рассмеялась я. – Просто захотелось.
— М-м-м… — протянула девушка, понимающе. – И где она?
— Кто?
— Халва твоя.
— А! Я как раз собиралась ее взять, — призналась я, поворачиваясь к витрине. – Просто еще пока не поняла, как.
— Понятно, — усмехнулась она и стала забирать мои продукты, складывая их в телегу.
— Что ты… Что ты делаешь? – растерялась я.
— Освобождаю твои руки. Я уже почти все, довезу тебя до кассы, так и быть, — усмехнулась она.
— О, подбросишь, да? – пошутила я.
— Именно. Такси на Дубровку заказывали?
— Тогда минутку, шеф, сейчас поедем, — я повернулась к витрине и схватила пачку, обтянутую пищевой пленкой.
***
Когда мы уже расплатились, я, сама не понимая, зачем, решила предложить ей немного продлить вечер.
— Может, по кофе? Или чай?
— А не поздно? – Настя взглянула на часы.
— Ну, мы недолго, — пожала я плечами.
— Ну, если недолго… Тогда в такое время лучше чай, — улыбнулась девушка.
— Отлично. Тогда прошу, — я взяла и ее пакет с покупками тоже и пропустила девушку вперед.
========== ГЛАВА 18 ==========
— Обожаю облепиховый, — с видимым удовольствием на лице протянула Настя, делая глоток чая из большой белой чашки.
— Мне тоже нравится, — кивнула я, закончив размешивать сахар и, наконец, попробовав чай.
— Как ты можешь класть столько сахара в и так сладкий чай, да еще и закусывать десертом? – рассмеялась девушка, глядя, как я с удовольствием закусила все это дело «медовиком».
— Не знаю, — пожала я плечами, прожевав вкусный торт. – Мне нормально.
Настя отломила маленький кусочек «Наполеона» и отправила его в рот.
— Так почему вы не отмечаете день рождения сегодня? – неожиданно спросила она, усаживаясь удобнее.
— Ну… Сегодня у нее ресторан с ее друзьями, а я… Поздравлю ее завтра, — честно ответила я, понимая, что, возможно, это звучит слегка странно.
— С друзьями? А ты… Ты не знакома с ними, правильно я понимаю?
— Правильно, — кивнула я, вздыхая и отчего-то чувствуя необходимость объясниться. – Понимаешь, до меня у нее не было… девушек. И ей как бы за сорок, и просто…
— Она не готова открыться? – догадалась Настя.
— Именно, — с облегчением выдохнула я. – И еще именно поэтому мы и ругаемся с Аленкой. Она считает, что Надя просто играется со мной. Кризис среднего возраста и все такое.
— А ты как считаешь? – спокойно спросила Настя, отламывая следующий кусок торта.
— А я… Я считаю, что она просто не готова. Но, честно признаться, я уже не уверена, будет ли она готова хоть когда-нибудь. Это… Это сложно.
— Сложно? – не поняла девушка.
Я снова вздохнула и чуть отодвинула от себя десерт, взяв в руки чашку с чаем.
— Дело в том, что я могу понять, когда человеку сложно свыкнуться с какими-то изменениями в своей жизни. Ну, типа ты сорок лет считала себя обычной женщиной, спала исключительно с мужчинами, была замужем, даже пострадала от этого брака… Морально, я имею в виду. Он ей изменял, — пояснила я, видя непонимание на лице Насти. – А потом ты просто бац, и уже с девушкой. Которая еще и младше тебя, и к тому же твоя подчиненная. Это… Это непросто.
— Но… Она к тебе как относится? – спросила Настя, и заставила меня действительно задуматься.
— Я… Я думаю, что я ей правда нравлюсь, но… Я не знаю, это все только на уровне симпатии, интереса или же… Все-таки что-то большее.
— Как у тебя? – уточнила она.
— Я без ума от нее, — честно призналась я. – И дело не только в сексе, хотя по началу, возможно, так и было. Я… Я действительно влюблена, я думаю о ней постоянно, она восхищает меня. А секс, эта химия, страсть между нами… Просто приятное дополнение, — пожала я плечами.
— Но ты переживаешь, что чувствуешь к ней гораздо больше, чем она к тебе? – серьезно спросила девушка, а я кивнула.
— Я… Я не переживаю, Насть. Я знаю, что чувствую к ней больше, мне это известно давно, я приняла это. Просто… Не знаю, — вздохнув, я запустила руку в волосы, убрав их назад. – Наверное, все-таки жду, вдруг, это изменится.
— Понимаю, — задумчиво протянула девушка. – Я была в похожей ситуации.
— И как? – улыбнулась я.
— Хэппи энда не произошло, — пожала она плечами. – Но, — увидев, как опустились мои плечи, тут же добавила она, — это не значит, что и у вас будет также. Может, ей просто нужно больше времени.
— Будем надеяться, что так, — кивнула я, выжимая из себя улыбку.
***
Когда я ехала к Авдеевой с цветами и упакованным подарком, я была вся на нервах. Не знаю почему, но я жутко волновалась. Может, переживала, что подарок не понравится, или что она посчитает это глупым, не знаю. Но когда я протягивала ей цветы и маленькую коробочку, то еле стояла на ногах.
Авдеева поцеловала меня с благодарностью и принялась открывать подарок. Когда открыла коробку, ее глаза расширились от удивления, а я, увидев выражение ее лица, резко и полностью расслабилась. Я видела, что серьги ей понравились.
— Славка, это… Это потрясающе! – прошептала она, разглядывая украшение. – Просто… С ума сойти!
Она тут же достала одну сережку и, поднеся ее к уху, примерила.
— Чудесно, — с удовольствием промурчала она, награждая меня крепким объятием. – Спасибо тебе.
— Пожалуйста, я рада, что тебе понравилось, — ответила я, тая в ее руках.
— Понравилось? Да я в восторге. Это самый лучший подарок, — прошептала она мне на ухо, прижимаясь еще ближе. – Как ты угадала?
— Просто… Я люблю тебя, — ответила я, решив не посвящать ее в то, что подарок мне помогала выбирать другая девушка.
Это был тот самый момент. Самый лучший момент, чтобы ответить на мои слова взаимным признанием. В моей голове набатом стучали слова: «Скажи! Скажи это, пожалуйста! Мне это так нужно! Скажи, что тоже влюблена!»
Но Авдеева промолчала. Только обняла меня сильнее, выдыхая в шею, и поцеловала где-то под челюстью. А я вновь осталась ни с чем.
Мы прекрасно провели вечер, поужинали, поговорили, она рассказала, как прошло празднование в ресторане, что ей подарили, а потом, по обыкновению, мы оказались в постели. И я поняла, что как бы не начинался вечер, заканчивается он всегда одинаково. Но в этот раз что-то было не так. Словно мне впервые было этого мало. Мне хотелось больше теплоты, больше нежности, больше чего-то личного. А она готова была отдать мне все свое тело, но ни грамма души. И это меня расстраивало. Но я старалась не падать духом, все еще надеясь, что когда-нибудь это изменится.
***
Наш город завалило снегом, и время не стояло на месте. Вот, уже конец ноября, а впереди один из главных праздников нашей компании – день банковского работника. Машка рассказала, что по традиции всегда устраивается крутая вечеринка в каком-нибудь модном заведении, где собирается куча народу – так как всем разрешают явиться со своими половинками.
И Машка не обманула – где-то за неделю Авдеева объявила, что в следующую пятницу будет праздничный банкет в одном из самых крутых ресторанах города. И что можно прийти со своими супругами. Все радостно засвистели, поддерживая, а я погрустнела. Я бы так хотела прийти с ней. Как пара. Общаться с другими, стоя с ней рядом, смеяться над ее шутками, положить руку ей на талию, уводя из компании какого-нибудь особо приставучего учредителя, подливать шампанское ей в бокал… Быть с ней вместе. Но, разумеется, это были невыполнимые мечты, я это понимала. Но я не подозревала, что все будет даже хуже, чем я могла предположить.
Когда в среду, за два дня до празднества, я оказалась в кабинете Авдеевой, то сказала ей о том, что хотела бы быть ее парой на вечере. Она улыбнулась, словно я отвесила ей самый лучший комплимент, и вздохнула:
— Прости, малыш, ты же знаешь, это невозможно.
— Знаю, — грустно протянула я, обнимая ее за талию одной рукой, а второй поправляя лацкан пиджака. – Но мне бы так этого хотелось.
— Мне тоже. Поверь, я куда с большей радостью пошла бы на этот праздник с тобой, чем с Антоном, — проговорила она, а я замерла в той позе, в которой была.
— С… С каким Антоном?
— Ну, Антон. Антон Алексеевич. Ты его видела. Наш старый партнер, — пояснила она.
— С… С тем хмырем, который смотрел на тебя, как на кусок мяса?! – поразилась я.
— Не придумывай, — рассмеялась Авдеева, хлопнув меня по плечу.
— Не вижу ничего смешного, — проворчала я. – Я прекрасно поняла по его взгляду, чего он хочет.
— О, правда? – заигрывая, прошептала она мне на ухо. – И чего же?
— Того самого! Зачем тебе вообще идти с кем-то?! – возмутилась я, встряхнув головой.
— Он пригласил, — пожала плечами Авдеева. – Было бы странно явиться на мероприятие в одиночестве.
— На самом деле? – язвительно проговорила я. – И в чем странность? Может, мне тоже тогда кого-нибудь пригласить? Какую-нибудь милую девушку, например?
— Малыш, — опасно улыбаясь, проговорила Авдеева. – Ты, конечно, можешь прийти с какой-нибудь милой девушкой, но не думаю, что большая часть коллектива нормально к этому отнесется. А мне не нужны в команде сплетни и слухи.
— То есть только это тебя тревожит? – вскинула я голову.
— Слав, — вздохнула Авдеева, посмотрев мне в глаза. – Я просто иду с ним на мероприятие. Это не значит, что я с ним в паре или что у нас что-то есть.
— Но другие так и подумают! – продолжала я негодовать.
— Да какая разница? – тоже начала раздражаться женщина. – Я же не собираюсь с ним трахаться на банкетном столе!
— А вот это уже двойные стандарты! – рявкнула я. – Про него – пусть ходят сплетни. А я – тайна за семью печатями!
— Это не одно и то же! – Авдеева отодвинулась от меня, сложив руки на груди. — Ты не мужчина!
— О, спасибо, что напомнила! – выпалила я и, резко развернувшись, вылетела из ее кабинета.
***
До самой пятницы мы с Авдеевой не общались. Я ходила, вздернув обиженно нос, а она просто не проявляла желания пойти на контакт. Поэтому, когда я оказалась на празднике, настроение мое было хуже некуда. Мы пошли на банкет с Машкой – она не собиралась тащить туда своего Жорика, с которым они все еще были в непонятных отношениях – то ли вместе, то ли нет, а я тем более не хотела искать себе спутника. Да и кого бы я позвала? Рому или Степу? Чтобы точно убедить всех, что у меня нет парня? Поэтому мы просто пошли туда с Машкой, встретившись у самого входа.
Оказавшись внутри, я, как терминатор, тут же просканировала зал – Авдеевой еще не было. Зато был почти весь наш отдел. И я бы продолжила и дальше осматривать окрестности, если бы Машка не зашипела мне на ухо:
— Ты посмотри на Илью! Каков павлин!
Я перевела взгляд туда, куда указывала Маша, и увидела, как Илюша, в костюме и при галстуке, с улыбкой разговаривает с девочками из колл-центра. Он был один среди женской компании, и это нас развеселило.
— Поди рассказывает свои самые лучшие анекдоты, — фыркнула Машка. – А вон та, новенькая, смотри, глаз с него не сводит!
Я с интересом посмотрела на свою рабочую подругу.
— Мне кажется, или в твоем голосе что-то, похожее на ревность? – усмехнулась я.
— Ревность?! – слишком возмущенно ответила Маша, снова фыркнув. – Вот еще! Нашла, кого ревновать! Ха! Сдался он мне! – она стащила с подноса у проходившего мимо официанта два бокала, и один протянула мне. – Держи.
— Маш, тебе что… Илья нравится? – все-таки спросила я, понимая, что такая реакция девушки далека от реакции абсолютно равнодушного человека. И сразу же вспомнилось, как они периодически спорили с Ильей, как он делал ей странные комплименты, которые в итоге были больше похожи на оскорбление, а также то, как парень часто смущался в ее компании. Да и она часто пользовалась случаем, чтобы лишний раз поболтать с ним.
— Мне?! – снова чуть не задохнулась она. – Этот ботан? С чего ты взяла?!
— Понятно, — рассмеялась я. – Подойди к нему и поговори, я думаю, он будет только рад.
— Вот еще! – Маша фыркала так часто, что напомнила мне лошадь после забега. – У него там есть прекрасная компания, пусть с ними и разговаривает!
В этот момент Илья заметил нас и помахал рукой, приветствуя. Маша, увидев это, демонстративно отвернулась в другую сторону, а я чуть не рассмеялась в голос. Но еще веселее стало, когда Илья что-то сказал компании девушек, с которыми общался, и направился в нашу сторону.
— О, он идет сюда, — проговорила я, делая глоток шампанского.
— Кто? – Маша резко повернулась ко мне, и в этот момент Илья оказался возле нас.
— Привет, девчонки! Отлично выглядите! – он осмотрел нас обеих и покачал головой. – Слав, тебе очень идет этот костюм. А ты, — он повернулся к Маше и… покраснел. – Очень… ну, это…
Скажи, что она красивая, идиот!
Я закатила глаза, понимая, что он снова все испортит.
— Что я? – Маша замерла в ожидании его ответа. Илья, как я и предполагала, сказал совсем не то, что было нужно.
— Стройная! В этом платье ты очень стройная! – выпалил он, улыбаясь.
Маша поджала губы и наклонила голову:
— То есть в обычное время я толстуха, да? И только фасон платья меня спас?
— Ч-что? – удивился Илья, явно не ожидая такого поворота событий. А что ты хотел, парень? С женщинами очень непросто. – Нет, я не это имел в виду. Ты… Отлично выглядишь. И в платье, и без платья.
Маша вытаращилась на него, готовая вот-вот треснуть. Я только глаза закатывала.
— В смысле… — Илья чуть не подавился шампанским, осознав, что только что ляпнул.
— Маш, — решила я помочь парню. – Не смущай Илюшу, что, не видишь, что из-за твоей красоты небесной парень дар речи потерял? Он хотел сказать, что ты очень красивая. Да, Илья?
Бледный Илюша закивал, как эпилептик, соглашаясь.
— А Маша хотела сказать, что ей очень приятно, что ты заметил ее новое платье, да, Маша?
Девушка хотела ответить что-то язвительное, но увидев мой взгляд, просто кивнула.
— И теперь вы можете, ребята, пройти во-о-он к тому столу и что-нибудь перекусить, а заодно поболтаете, расскажете, как вам работается вдали друг от друга. Мне тоже принести пару канапе и чего-нибудь вкусненького, хорошо?
Они, смущенно глядя друг на друга, оба кивнули.
— Вот и ладушки, — я развернула обоих и подтолкнула к банкетному столу. – Может, наконец, на свидание сходите, — пробормотала я себе под нос, глядя на их удаляющиеся фигуры.
Оставшись в одиночестве, я обвела зал глазами, подыскивая место, где можно было бы уместить свою задницу. Увидев свободный столик, хотела было направиться прямо к нему, но в этот момент поняла, что что-то изменилось. Атмосфера стала другой. И я знала причину этому. Обернувшись в сторону входу, смогла лишь беззвучно выдохнуть.
В компании почти всей группы руководителей, под ручку с этим вонючим Антоном, в зал вошла она. В красивом длинном платье красного цвета, которое до бедер облегало ее фигуру, а потом расширялось к полу. Высокая замысловатая прическа, красная помада на полных губах и… серьги, которые я ей подарила, завершали ее шикарный вечерний образ. Безусловно, она была самой красивой женщиной в зале. И, судя по лицу этого Антона Алексеевича, он тоже это понимал.
Я почувствовала себя жалкой. Она была там, на «звездном Олимпе», под руку с красивым богатым мужчиной, который шел ей также, как и ее маленькая сумочка, а я была в самом низу, может, чуть выше, чем обслуживающий персонал ресторана. Но все еще слишком далеко, чтобы она заметила меня. Поэтому я не придумала ничего лучше, как взять еще один бокал шампанского и забиться куда-нибудь в угол, чтобы просто наблюдать за той, которая, по всей видимости, решила дать мне понять, что я упустила, когда показала характер и устроила ей мини-истерику.
***
Маша с Ильей присоединились ко мне минут через сорок. И, как я им и сказала, принесли вкусняшек и канапе. Мы заняли свободный столик втроем, а чуть позже к нам присоединился еще один парень из отдела продаж, который, по слухам, ко мне неровно дышал.
В итоге, когда руководители по очереди произносили поздравительные речи, мы сидели вчетвером, чуть ли не изображая парное свидание. Точнее, Маша с Ильей выглядели так, словно и правда были на свидании, а я с этим парнем, Лешей, просто изредка обменивалась ничего не значащими фразами. Парень был также «хорош» в обольщении, как и я. Я буквально ждала, когда он спросит, нравится ли мне дышать.
***
Когда праздник был в самом разгаре, а на танцполе собралась большая часть народу, я поняла, что устала. Устала смотреть на шушукающихся Илюшу с Машей, устала делать вид, что мне интересно слушать про восьмицилиндровый двигатель, о котором рассказывал Леша, устала смотреть, как танцуют и флиртуют друг с другом Авдеева и этот Антон Алексеевич. Поэтому, когда в сотый раз Антон приобнял Авдееву за талию, прижимая к себе в очередном па, я не выдержала.
— Ладно, ребят, у меня что-то голова разболелась. Я, пожалуй, пойду, — встав из-за стола, пробормотала я.
Маша с Ильей тут же оживились:
— Ты чего?
— Так рано?
— Может, тебе таблетку?
— Выпей воды!
— Нет-нет, — покачала я головой. – Я, правда, устала. Вызову такси и… домой поеду.
— Тебя проводить? – с надеждой спросил Леша, тоже начиная вставать.
— Нет! – слишком резко ответила я, понимая, что еще один рассказ о свечах зажигания и ремне ГРМ просто не выдержу. – Я сама, все в порядке. Всем хорошего вечера.
Попрощавшись с ребятами, я бросила взгляд на танцпол, чтобы хотя бы взглядом коснуться Авдеевой, но ее нигде не было видно. Я не хотела думать о том, что она уже куда-то уехала с этим Антоном, но в голову, как назло, лезли мысли только об этом.
Я пыталась рассуждать здраво: да, мы повздорили, но мы не расстались. Мы не обсуждали ничего. Она не могла поступить также, как поступил ее муж. Она… Она просто не могла.
Рассуждая таким образом, я зашла в туалет, вызвав по дороге такси. Когда вышла из кабинки, никого в уборной уже не было. Я спокойно включила воду и умыла лицо. Все равно я еду домой, к черту этот макияж.
Когда я выпрямилась и посмотрела в зеркало, то испугалась, увидев там отражение Авдеевой.
— Святые угодники! – воскликнула я, хватаясь за сердце. – Ты меня напугала.
— Извини, — произнесла женщина без толики сожаления. – Как тебе праздник?
— Было вкусно. И, наверное, весело, — пожала я плечами, стараясь не смотреть на ее декольте и не думать о том, что туда весь вечер пялился этот Антон Алексеевич. – Тебе как? Хорошо проводишь время?
— Нормально, — Авдеева тоже пожала плечами, изображая скучающий вид. – Но могла бы проводить его еще лучше.
— И каким же образом? – я повернулась к ней, чтобы смотреть не в отражение, а в ее глаза.
— Например, если бы одна очень вспыльчивая девушка предложила послать всех этих к черту и уехать отсюда, — Авдеева посмотрела на свои ногти, словно рассуждала о погоде. А у меня аж дыхание перехватило.
— И ты бы согласилась? – еле слышно проговорила я. – Бросила бы своего Антона, который весь вечер от тебя не отлипал, как энцефалитный клещ?
Авдеева перевела взгляд на меня и улыбнулась.
— А ты бы предложила? – вопросом на вопрос ответила она, наклонив голову.
— Возможно, — кивнула я, сглотнув.
— Тогда и я, возможно, согласилась бы.
— Я уже вызвала такси, — проговорила я, стараясь контролировать свой голос.
— Жди меня на улице, я буду через пару минут, — ответила она и… вышла из уборной. А я, на ватных ногах, поплелась следом.
***
— Я весь вечер мечтала об этом, — простонала Авдеева, когда я отпустила ее и легла рядом, восстанавливая дыхание. На ней остались только чулки и туфли. Все остальное я сняла с нее, как только мы оказались в квартире.
— И поэтому весь вечер игнорировала меня? – не смогла я промолчать.
— Малыш, это была методика воспитания, — усмехнулась Авдеева. – Ты была не права, показывая мне свой характер. На самом деле проблемы не было, а ты раздула скандал не из-за чего. Мне это… не понравилось, — пожала она плечами и прикрыла глаза. – Но я рада, что мы пришли к компромиссу, — она снова усмехнулась, и в темноте я разглядела улыбку.
К компромиссу. К нему ли мы пришли? Не думаю. Компромисс – это решение проблемы. Мы ничего не решали. Она просто снова появилась, как из ниоткуда, и мы снова оказались в постели, оставив все вопросы за бортом.
И в этот самый момент, лежа там, на ее мягкой большой кровати, глядя на ее красивый волевой профиль, я поняла, что именно не дает мне покоя в отношении нее. Что именно зацепило меня, как рыбу на крючок.
Ее… непокорность.
Я приоткрыла рот, слегка выдохнув, потому что только сейчас осознала один простой факт. Разгадала, что именно меня влекло к ней, как мотыля к огню – ее непокорность. Она была красивой, изящной, сильной и… абсолютно дикой. Она могла подчиняться в постели, но не в жизни. И я хотела, я искренне хотела приручить эту непокорную силу. Стать тем, кого эта сила послушает. Это как приручить стихию. Она была огненным смерчем, который сжигал на своем пути все, что мешало, все преграды. И я глупый человек, раз решила попробовать оседлать этого мустанга. Этого не случится никогда. Она всегда будет играть по своим правилам, а я всегда буду дергаться в припадке на крючке, а после сгорать в этом пожаре. Потому что такие, как она, не идут навстречу. Они вынуждают идти навстречу других. И лишь один на миллион раз случается так, что эта сила принимает чьи-то правила игры. Прислушивается. Соглашается. Но я не знала, выпадет ли такой шанс мне. Сможет ли она принять мои правила, чтобы я перестала быть обычной пешкой. Я могла лишь надеяться.
***
С того дня после праздника мне казалось, что Авдеева только сильнее убедилась в своей власти надо мной. Потому что все ее действия говорили только об этом. Она полностью погрязла в работе, и мне доставалось ее внимание лишь на выходных. В кабинет к ней я вовсе почти перестала захаживать – у нее постоянно были какие-то совещания, переговоры, они что-то решали с целой командой руководителей. Никто ни о чем не говорил, но вся компания чувствовала, что что-то назревает. И я начала думать, что там в «верхах» что-то произошло и, возможно, Авдееву хотят сместить или вовсе уволить. Сама она только отмахивалась, когда я пыталась что-то выяснить.
И это убивало меня. Я чувствовала, что она отдаляется, чувствовала, что она делает все, чтобы расставить как можно больше рамок и границ. Что пытается дать мне понять, что я не удержу ее, как бы ни пыталась. Да, мы все еще спали вместе, но теперь это было больше похоже на обязанность, чем на действия, вызванные желанием. Мы почти перестали разговаривать. Она заменила все беседы сексом, а я просто не могла больше так. Мне нужно было получить ответы.
И наконец, когда до конца года оставалась неделя, и все уже морально готовились к праздникам, а также к, естественно, корпоративу, я не выдержала. За день до мероприятия я приехала к ней, и решила, что пришло время поговорить.
— Ты можешь мне объяснить, что происходит? – прямо спросила я, мысленно молясь только об одном – чтобы она не сказала, что ей стало скучно или что она нашла кого-то другого. Но она так не сказала.
— О чем ты говоришь? Что-то не так? – спросила Авдеева, начиная тянуть за пояс халата.
— Перестань, — покачала я головой. – Ты не можешь тащить меня в постель каждый раз, как я начиню задавать вопросы. Если ты хоть немного меня уважаешь, поговори со мной, — взмолилась я, стараясь говорить твердо.
Она посмотрела на меня долгим взглядом, после чего вздохнула и кивнула, приглашая меня в кухню.
— Ладно, я… Хотела поговорить завтра, после корпоратива, — проговорила она, разливая по бокалам вино. – Но раз ты настаиваешь.
— Да, я настаиваю, — сглотнув, проговорила я, понимая, что о хороших новостях речи явно не будет. – Что происходит? Тебя что, увольняют? – выложила я свое предположение, надеясь, что именно это будет той самой плохой новостью, а не то, что она решила вновь вернуться в «мир мужчин» или что-то вроде того.
— Что? – с недоумением проговорила она, криво усмехнувшись. – Нет, нет. Скорее, наоборот.
— Наоборот? И что это значит? – я в нетерпении убрала волосы назад, взглянув на нее.
— Это значит, что… — Авдеева вздохнула, села на стул и, посмотрев на меня, произнесла. — Я… Я переезжаю в Питер.
========== ГЛАВА 19 ==========
Вам хоть раз направляли дуло пистолета в лицо? Когда единственное, о чем вы думаете, это – нажмет ли человек на курок? Примерно так я ощущала себя, когда она сказала мне о том, что собирается уехать.
Я нахмурилась и встряхнула головой, пытаясь остановить непонятный гул в ушах, вызванный то ли оглушающей новостью, то ли тем, что я почти весь день ничего не ела, так как не могла найти себе места.
— Ты… что? – переспросила, в надежде, что все же ослышалась.
— Я переезжаю в Питер, — нет. Не ослышалась. Она правда это сказала.
— В Питер… — пробормотала я, словно пытаясь осознать это. – Переезжаешь. А зачем? – странный вопрос, но, возможно, я просто хотела знать причину, чтобы попытаться убедить ее в том, что это решение ошибочно.
— Меня повысили. И предложили возглавить более крупный филиал, — ответила она, внимательно следя за мной взглядом. Может, боялась, что я психану? Или упаду в обморок?
— И ты… разумеется, согласилась? – сглотнув, проговорила я.
Помедлив пару секунд, Авдеева кивнула.
— Да. Согласилась. Это тот шанс, который я не могу упустить.
— Шанс… — снова медленно повторила я, кивая, будто это помогало мне усваивать информацию. Потом подняла взгляд на нее и прямо спросила. – А… я? Мы?
— Ну, малыш, — Авдеева протянула руку и положила свою ладонь на мою. Ее выражение лица напомнило мне лица моих родителей, которые извинялись на мой восьмой день рождения, когда не повели меня в цирк, хотя обещали.
— Как давно ты знаешь?
— Решение было принято недавно. Я не хотела говорить, пока все не будет точно известно, — честно призналась она.
— И… я так понимаю, вопрос о том, чтобы я… поехала с тобой, тоже не стоит, да? – усмехнувшись, пробормотала я, глядя куда-то перед собой.
— Послушай меня, пожалуйста, — Авдеева приблизилась ко мне, заглядывая в глаза. – Все не так просто.
— А что тут сложного, Надь? – прервала я ее, поднимая голову. – Ты либо хочешь быть со мной, либо нет. Третьего не дано. Я готова поменять жизнь ради нас, готова пойти дальше. Поэтому для меня нет тут нет ничего сложного.
— Слав, — снова вздохнула она, слегка поджав губы. – Для тебя все проще, ты права. Но я… Есть как минимум две причины, почему из этого ничего не выйдет.
— Целых две? – переспросила я. – И какие же?
— Во-первых… У нас разница в возрасте, — проговорила она. А увидев мое вытянувшееся лицо, решила пояснить. — Тебе только двадцать девять.
— Это не так мало.
— Не спорю. Но когда тебе будет всего тридцать девять, мне будет пятьдесят два! Больше полвека, Слав! И нужна я буду тебе в этом возрасте?
— Про Сару Полсон не слышала? – фыркнула я, а Авдеева нахмурилась.
— Про… Про кого? – переспросила она.
— Актриса такая. Она с женщиной живет много лет, так у них разница больше тридцати лет, и ничего, все счастливы.
— Я не актриса. И ты не актриса, — вздохнула Авдеева. – Но дело не в этом. Я просто… Я не уверена, что смогу когда-нибудь связать свою жизнь с… женщиной. Я… Я просто не смогу. Понимать, что я буду вынуждена скрываться, прятаться, придумывать какие-то истории про подругу или сестру – это не для меня.
— Так не выдумывай, — выпалила я. – Ради Бога, ты едешь в Питер! Там лесбиянок на квадратный метр, как у нас бомжей! Никто ничего и не скажет, ведь…
— Да не лесбиянка я! – воскликнула Авдеева. – То, что между нами – это все, конечно, мило, здорово и весело, и ты мне, правда, нравишься, но… Я не готова отказаться от мужчин и изменить свою жизнь в корне.
— Но ты говорила, что тебе хорошо со мной, — я хваталась за выступающие острые камни, прекрасно понимая, что все равно сорвусь, разодрав свои руки в кровь.
— Мне правда хорошо с тобой, но…
— Но этого недостаточно, — скорее, сказала, чем спросила я, когда она замолчала на полуслове.
Авдеева с сожалением посмотрела на меня и еле слышно прошептала:
— Прости.
«Прости». Обычное «прости». Как пластырь, приклеенный на оторванную руку. То же самое, когда пуля застряла где-то внутри, толчками выливается кровь, а она просто бахает туда подорожник, в надежде, что это поможет.
— Когда ты уезжаешь? – глухо спросила я, еще до конца не осознавая, что все это означает.
— С января я должна уже приступить к работе там, — также тихо ответила она, продолжая держать меня за руку.
— Ясно, — кивнула я, понимая, что времени почти не осталось. Совсем скоро она уедет.
— Послушай, малыш, мне, правда, жаль. Жаль, что так вышло. Но… Я просто не могу. Ты мне очень нравишься, мне хорошо с тобой, но… Я не могу ответить на твои чувства так, как тебе бы этого хотелось.
— А если бы ты не уезжала, так бы все и продолжалось? – глаза начало щипать, но я проморгалась, чтобы не поддаться искушению расплакаться при ней. – Пока ты бы не встретила подходящего мужика или тебе бы просто не стало скучно? – вместе с расстройством откуда-то взялась злость, обида. Словно она завела себе собаку, а когда решила переехать, то оставила ее в приюте.
— Я… Я не знаю, — растерянно проговорила она. А потом вскинула бровь. – Может, тебе бы все наскучило первой, откуда ты знаешь? Я ни в чем тебя не обманывала, Слав. Просто… Просто так получилось. Мне нужно уехать, потому что я могу построить хорошую карьеру, а в моем возрасте такой шанс упускать нельзя.
— Что ж ты зациклилась-то на своем возрасте, — вздохнула я, чувствуя нарастающую головную боль.
— Потому что я уже не раз встречалась с последствием того, что с ним связано, — грустно усмехнулась она. – Прости, что сделала тебе больно, но… Я была честна с тобой.
Самое обидное то, что это было правдой. Она никогда ничего мне не обещала. Не делала каких-то признаний. Не говорила о будущем. Я сама ждала, надеялась, принимала желаемое за действительное.
Захотелось уйти. Сразу. Просто закрыть глаза и переместиться куда-то, где не будет ее жалостливого лица и сочувствующего взгляда. Так смотрят на бездомных котят перед тем, как уйти, оставив их в коробке. Или на безумно влюбленных. Которым нечего сказать в ответ. Мне не нравился этот взгляд. Раньше я его не замечала.
Поэтому, осторожно вытащив свою руку из-под ладони, я прокашлялась и прохрипела:
— Мне… Мне пора.
Авдеева чуть отодвинулась, словно удивленная моими словами.
— Ну, куда ты пойдешь, Слав? Мы…
— Мне правда нужно идти, — я встала с места и остановилась, посмотрев на нее. – Я должна… Мне нужно побыть одной.
Авдеева поджала губы, что снова было сочувствующим жестом, и кивнула.
Я кивнула в ответ и, развернувшись, направилась к выходу.
***
Я хотела поговорить. С кем-то поговорить. С бабулей? Я не хотела, чтобы она переживала. С Аленкой? Не хотелось слышать «А я тебе говорила», хотя, да, она говорила. С Аней? Аленка не поймет, зачем мне понадобилась ее девушка в такое время суток, а значит, она обо всем узнает, а я все-таки услышу «А я тебе говорила». Я могла позвонить Лере или Тагуи, Русе, Люде… На крайний случай всегда оставались Рома и Степа, но все это было не то. Словно я подсознательно чувствовала, что не найду среди них той поддержки, которая мне нужна. И в итоге, поразмыслив еще немного, я достала телефон и набрала номер. Дождавшись ответа, я выдохнула в трубку:
— Настя? Я могу к тебе подъехать?
***
Девушка вышла минут через пять, как я подъехала. На ней были утепленные штаны, дутая куртка и смешная шапка с небольшим помпоном.
Я включила фары и поморгала, чтобы она меня заметила. Когда Настя увидела меня, подбежала и села в машину.
— Ку-ку, — улыбнулась она, закрывая дверь. – Ну, и колотун на улице.
— Да, сегодня подморозило, — кивнула я, выжимая кривую улыбку.
— Что случилось? – сразу перешла она к делу. – Я уже спать, честно говоря, собиралась, как ты позвонила. Что-то стряслось?
— Прости, — проговорила я, понимая, что на самом деле поступила странно – в позднее время позвонила той, которую в жизни видела меньше пяти раз. А еще и о своих горестях собралась ей рассказывать. Я реально идиотка.
Грустно усмехнувшись, я откинулась на подголовник и положила руки на руль.
— Знаешь, я дружу с Аленкой много лет. Очень много лет, на самом деле. Но я понятия не имею, почему позвонила именно тебе.
— Что-то произошло? – осторожно спросила Настя.
— Да, — просто ответила я. – Надя переезжает.
— Переезжает? Куда? К тебе? – не поняла Настя.
— Если бы, — усмехнулась я, сжимая руль крепче. – В Питер.
— Оу, — протянула девушка, удивленно поднимая брови. – А ты…
— А я нет, — прервала я ее, улыбаясь больной улыбкой. – Она – да. А я – нет. Она едет туда без меня. Потому что у нее нет ко мне таких сильных чувств, чтобы решила связать со мной свою жизнь.
— Это… Это жестко, — проговорила Настя, поворачиваясь корпусом ко мне.
— И я не знаю, что мне делать, — вздохнула я и закрыла глаза. – Я идиотка. Права была Аленка получается. Я влюбилась в натуралку, которой я нахер не сдалась. А еще я сижу и вываливаю все это на тебя, потому что у меня кишка тонка рассказать обо всем своей подруге, которая заранее знала, чем все это закончится. Высший пилотаж, — я покачала головой и открыла глаза, уставившись на горящую подъездную лампу.
— Ты не виновата, что влюбилась, — спустя минуту тишины проговорила Настя. – Это… Это просто случается, мы не контролируем, в кого нам влюбляться, а в кого нет.
— Да, не контролируем. Но если бы я послушала ее тогда, может, не было бы так больно сейчас.
— То есть ты хочешь сказать, что если бы знала, чем все это закончится, то ни за что не подошла бы к ней? – спросила Настя, а в ее голосе я услышала искренний интерес.
— Честно? – чуть повернув голову, спросила я. Девушка кивнула, ожидая ответ. – Все равно бы подошла. Даже если бы знала, что в итоге она уйдет от меня.
— О чем и речь, — снова кивнула Настя. – Грош цена той любви, которая устраивает только при хорошем исходе. Какое-то время у вас все было хорошо. И ты была счастлива. Это самое главное. В любви ценность в моменте, а не результате.
— Да, но… Черт, — я потерла лицо, отгоняя непрошеные слезы. – Я так надеялась, что она полюбит меня. Хотя бы в половину, как я, хотя бы на треть! Мне бы этого хватило. Но не так, что… Блин. А, может, она передумает? Есть же хоть один крошечный шанс? Ну, хоть самый мизерный? – я с надеждой посмотрела на нее.
— Я…Я не могу ответить тебе на этот вопрос, — покачала головой Настя, смущенно улыбаясь.
— Жаль. А так все хорошо начиналось, — вздохнула я.
— Но я точно знаю одно, — проговорила девушка, и я снова посмотрела на нее. – Можно и нужно бороться за того, кто тебя любит. Но не за то, чтобы тебя полюбили. Ты не виновата в том, что влюбилась в нее. Также как и не виновата в том, что она не смогла ответить тебе тем же. Так просто… Так просто случается.
— И что мне теперь делать? Просто отпустить ее? Сделать вид, что между нами ничего не было? – снова в беспомощности посмотрела я на Настю.
— Когда она уезжает?
— Точно не знаю, — пожала я плечами. – Но с января она должна уже быть в Питере. Наверное, после Нового года. Или перед ним. Не знаю.
— В любом случае, я думаю, что ты можешь провести эти последние дни с ней. Не для того, чтобы убедить ее остаться или… позвать тебя с собой, а для того, чтобы в конце отпустить свою любовь. Возьми тот максимум, что она сможет тебе дать. Потому что потом будешь жалеть, что не оставила себе хотя бы это.
Я снова посмотрела на лампу, которая начала моргать, и вздохнула. Мне нужно было подумать об этом.
***
На следующий день Машка позвонила мне в полдень, спрашивая, не хочу ли я пойти на праздник с ними. С ними – это с ней и с Илюшей. Да-да, голубчики все-таки сделали шаги навстречу друг другу и теперь находились в стадии конфетно-букетного периода.
Смотреть на них, мило воркующих, у меня не было желания. Да и веселиться тоже. Я хотела заставить Авдееву остаться или забрать с собой меня. Но ни один, ни другой вариант не был возможен. Поэтому я сослалась на недомогание и сказала, что останусь дома.
Но сама вместо этого собралась и поехала к Авдеевой, чтобы наверняка застать ее дома. Я больше не могла ждать или думать. Я делала это всю ночь напролет и все сегодняшнее утро, поэтому смысла оттягивать момент разговора уже не было. Она скоро уедет, и время играло не на моей стороне.
Выключив магнитолу, так как в моем плейлисте преимущественно были «сопли», я добралась по заснеженным и нечищеным улицам до дома Авдеевой, дважды чуть не застряв по дороге, и припарковалась. Вздохнула, собираясь с силами, и вышла из машины.
Она уже собиралась на корпоратив. Потому что на голове у нее было полотенце, на лице – маска, а сама женщина щеголяла в халате.
— Слава? – она удивилась моему появлению. Искренне. Наверное, думала, что я буду теперь избегать ее до самого отъезда.
— Привет, — выдохнула я, глядя на абсолютно домашний ее вид.
За все месяцы, что мы были вместе, я ни разу не видела ее такой. Такой… настоящей. Обычной. Обычной домашней женщиной на выходном. Такой естественной. Ранимой… Слабой. Я, наверное, запомню ее именно такой. Не властной и сильной, не решительной и циничной, а такой. Стоящей в халате, полотенце и в тапочках с помпонами. Тапочках, которые все время меня бесили.
— Я могу войти? Мне нужно тебе кое-что сказать, — проговорила я и, увидев на лице Авдеевой какое-то сомнение, добавила. – Не бойся, уговаривать тебя остаться или передумать насчет нас я не стану.
— Я и не думала об этом, — ответила она, явно слукавив. Но это уже неважно. – Заходи, конечно. Что-то случилось?
Я чуть не рассмеялась в голос от этого вопроса. Случилось, но, кажется, только для меня.
— Давай я не буду отвечать на этот вопрос, — усмехнулась я, проходя за ней в кухню. – Я хочу поговорить с тобой кое о чем. У меня… У меня есть к тебе одна просьба.
— Я слушаю, — Авдеева уселась на свое привычное место, а я напротив.
— Когда ты… — сглотнув, заставила себя произнести это вслух. – Когда ты уезжаешь?
Авдеева посмурнела, но взгляд не отвела.
— Через пять дней.
— Через пять дней? Тридцатого? Ты даже Новый год не будешь тут отмечать? – чуть не задохнулась я, понимая, что времени осталось еще меньше, чем я предполагала.
— Да, просто… Нужно решить вопрос с жильем, да и… На работу я уже должна выйти сразу после праздников.
— А где ты будешь отмечать Новый год?
— У меня под Питером старые знакомые, они пригласили встретить с ними.
— Понятно, — протянула я, чувствуя себя еще хуже, чем до того, как пришла к ней. – Значит, пять дней.
— Да.
— Ладно, — кивнула я и снова посмотрела на нее. – Слушай, ты не обязана отвечать сразу же, просто подумай о том, что я тебескажу.
— Хорошо, — медленно проговорила Авдеева, внимательно глядя мне в глаза.
— Я… Я хочу провести эти пять дней с тобой. Будто ничего не произошло. Словно мы не расстанемся через эти пять дней. Просто… Просто побудь со мной до момента, как уедешь. Пожалуйста. А потом я отпущу тебя.
Она долго смотрела в мои глаза, словно пыталась найти в них не то ответы, не то какое-то объяснение моим словам.
— Ты уверена, что это хорошая идея? – наконец, сказала Авдеева.
— Нет, но у меня нет выбора, — честно призналась я.
— Хорошо. Если ты думаешь, что тебе так будет… проще…
— Проще? – я выдавила смешок. – Мне никак не будет проще, но если ты готова потратить на меня еще немного времени, то я буду рада этому.
— Слав, не говори так. Мне тоже не дается это легко… — проговорила она, отводя взгляд.
— Извини, — выдохнула я. – Так… Ты согласна?
Авдеева вздохнула и подняла на меня глаза, которые к моему удивлению блестели.
— Согласна.
========== ГЛАВА 20 ==========
Вот и все. Я сама пошла на это. Я чувствовала себя наркоманом, которому известна дата его передоза, но который почему-то продолжает сознательно покупать наркоту у своего дилера.
Она тоже не пошла на праздник. Мы пропустили новогодний корпоратив, отключив телефоны и просто остались вдвоем.
А я действительно стала походить на наркомана. Просто ходила на работу, выполняла на автомате свои обязанности, а потом, ни на минуту не задерживаясь, ехала к Авдеевой, которая в связи с ее переездом, работала по полдня.
На работе объявили об ее уходе на корпоративе, без нее. Машка говорила, что многие расстроились. Я только молча кивала, так как сомневалась, что среди этой толпы был хоть один, кто расстроился хотя бы вполовину так же сильно, как я.
Поэтому после окончания рабочего дня я сломя голову неслась к ней, в ее объятия. Она выполнила свое обещание. И мы ни разу не говорили о ее переезде, делали вид, что все нормально. Что каждая прожитая минута не приближает нас к пропасти, которую мне не суждено пройти. А я в свою очередь старалась не замечать появляющиеся в прихожей коробки и чемоданы.
Каждый вечер и каждую ночь мы проводили вдвоем. Я заходила в ее квартиру и просто отключала телефон, так как не собиралась тратить наше оставшееся время на какие-то звонки или разговоры. Бабуле звонила днем, а по вечерам меня не существовало ни для кого, кроме нее.
Мы смотрели кино, разговаривали, пили коньяк или вино, чай или кофе, ужинали, заказанной из ресторана едой, и просто разговаривали. Я запоминала каждый момент, каждую мелочь, чтобы потом прокручивать это в голове. Я знала, что память меня убьет. Но не помнить я не могла.
И когда остался последний день до ее отъезда, я знала, что утром не поеду ее провожать, не буду будить ее, не буду смотреть, как она собирается, чтобы навсегда покинуть меня. Я знала, что уйду раньше.
И когда она заснула после того, как мы занимались любовью… Это, наверное, впервые было действительно занятие любовью, а не просто страстный секс, я долго лежала и смотрела на ее профиль, мысленно пытаясь оторвать себя от нее. Кожа прилипала, мясо свисало кусками и кровоточило, я физически ощущала, как оголяются мои кости – настолько я вросла в нее. Но тем не менее, я встала, оделась и, подойдя к постели, еще раз посмотрела на нее.
— Мне очень жаль, что ты так и не смогла меня полюбить, — прошептала я и, смахнув слезу, тихо вышла из спальни, прикрыв за собой дверь. Вышла на улицу и втянула носом морозный воздух.
Она мне запомнится заразительным смехом, искрящимися глазами и ароматом «Rubeus Milano». Она мне запомнится.
Я посмотрела на пустые заснеженные улицы, без единого живого человека. Даже дворники еще не начали свою работу. Я посмотрела наверх, на окна квартиры, в которой я была счастлива.
Было пять утра и падал снег.
В пять часов утра я вышла от женщины, которая решила начать новую жизнь без меня.
В пять часов утра я оставила свое сердце той, которая его не просила.
В пять часов утра я не знала, как мне жить дальше.
Было пять утра и падал снег.
***
Я совершенно не помню Новый год. Словно у меня просто вышибло из памяти этот день. Помню только, как днем я побывала у бабушки, впервые солгав ей. Сказала, что отмечаю с Аленкой и девочками. А сама просто поехала домой и легла спать, когда на часах не было еще и одиннадцати.
Аленке сказала, что заболела, и что буду просто спать. Она еще не знала, что Авдеева уехала, а я не хотела об этом рассказывать. В сам Новый год мне написала Настя, поздравив и пожелав мне сил. Она, конечно, знала, в каком я состоянии или хотя бы предполагала, но тем не менее я не хотела ни с кем говорить об этом. Поблагодарила, поздравила в ответ и отключила телефон. Прекрасно зная о том, что та, от кого я действительно ждала сообщения, ни за что мне не напишет.
К родителям я тоже заехала днем, скупо поздравив и попив с ними чай. И больше в этот день сил у меня ни на что не было.
Первое января. Второе, третье… Я словно проживала один и тот же день. И где-то через неделю даже не понимала, какое на дворе число. Я не выходила на улицу, ни с кем не общалась, никуда не ездила. Бабуля начала беспокоиться, но я снова солгала, сказав, что пока гуляли в Новый год, я простыла. Так я врала всем вокруг только ради того, чтобы меня все оставили в покое и дали возможность просто лежать, глядя в экран телевизора, стараясь ни о чем не думать.
Восьмого числа раздался звонок в дверь. Точнее, это я потом узнала, что уже восьмое января. До того, как я эту дверь открыла, я понятия не имела, какой сейчас день. Даже задумалась – а не пора ли мне на работу.
Когда я открыла, то удивленно вскинула брови.
— Ну, неужели, — Аленка отодвинула меня и вошла внутрь, оставляя после себя комки снега.
— Что ты тут делаешь?
— К тебе в гости приехала, — пожала она плечами, разуваясь. – Ну и дубак там, — поежилась подруга, проходя в кухню.
— Зачем? Не помню, чтобы мы договаривались, — сказала я чисто из привычной вредности. Хотя на самом деле мне было плевать.
— Это моя инициатива. Я тебе лимонов принесла, — Аленка встряхнула пакетом, в котором лежало два жалких лимона.
— Ты их у себя в холодильнике нашла? Завалялись?
— Блин, в магазинах шаром покати, все словно с цепи сорвались – все раскупили. Даже за эти дохлые лимоны я чуть не подралась со старухой! – ответила подруга и улыбнулась. – Ну, сделай вид, что ты рада меня видеть.
Я подняла на нее взгляд, чувствуя, что нижняя губа начинает подрагивать. И я поняла, что больше не выдержу. Просто накинулась на Алену, обняв, и заревела белугой.
По напряженной позе подруги стало ясно, что она не ожидала от меня такого выплеска эмоций, но она быстро с собой справилась. Обняла меня в ответ, прижимая к себе.
***
Конечно, я все ей рассказала. От и до. И когда, наконец, мой словарный поток иссяк, я вздохнула и вытерла щеки.
— Ну, давай, скажи, что ты была права, что предупреждала и все такое, — проговорила я, покосившись на Аленку, у который был очень серьезный вид.
— Да не буду я ничего говорить, — пробормотала она, отводя глаза. – Я… Я не знала…
— Не знала что?
— Что ты реально влюбилась. Думала у тебя там гормоны, страсть, секс… Ну, посуди сама, для тебя добиться внимания абсолютно недоступной, казалось бы, женщины – нонсенс. Я думала, что у тебя больше от этого крышу сорвало. Ну, ладно, я подозревала, что ты подвлюбилась, но… Не думала, что все так…
— Так запущено? – грустно усмехнулась я.
— Так серьезно. И… Мне правда очень жаль, что все так вышло. Я желаю тебе счастья, Слав, но… Я все еще не уверена, что оно заключалось в ней. Просто… Не знаю, как объяснить. Просто у меня такое ощущение.
— Это просто потому, что она тебе никогда не нравилась, — проворчала я.
— Может быть, но…
— Давай не будем, Ален, — прервала я ее, подняв руку. – Иначе мы опять поругаемся. А у меня нет сил еще и на это.
— Ладно, как скажешь, — к моему удивлению сразу согласилась Аленка. – Но больше ты не будешь сидеть тут, как сыч, поняла? Мне вообще Аня сказала без тебя не возвращаться. Так что либо ты едешь со мной, либо я остаюсь жить у тебя, — пожала она плечами и осмотрела кухню, словно раздумывая, где бы бросить спальный мешок.
— Ну, нет, с тобой я точно жить не буду, — замахала я руками.
— Тогда собирайся, сегодня все наши будут, — подмигнула мне Аленка, улыбаясь.
Когда стало ясно, что выбора у меня нет, я поплелась в комнату, чтобы попытаться найти что-то чистое и не слишком мятое.
***
Когда мы вошли в квартиру, на пороге стояла Аня с туго набитым мусорным мешком. Она радостно поприветствовала меня, обняв, и попросила нас вынести мусор. Аленка тут же придумала, что она жутко хочет в туалет, поэтому выбрасывать отходы отправили меня, так как я была единственным одетым человеком. Вздохнув, я взяла двумя пальцами мешок, готовый вот-вот лопнуть, и поплелась обратно к лифту. Нажала на кнопку и заматерилась. Мы вроде только приехали, но лифт уже кто-то «угнал». И мне казалось, что я жду его так долго, что я реально начала психовать. Поэтому когда услышала-таки приближение кабины, то была уже вся на нервах. Двери только начали открываться, а я уже полезла внутрь, выставив мешок впереди себя, так как отчетливо слышала запах испорченных овощей. И, конечно же, я не подумала, что кто-то мог просто приехать на этот же этаж, где стояла я.
В итоге, после того, как я услышала чертыханье, а потом какой-то шорох и стук пустой банки из-под кукурузы, которая покатилась по кабине лифта, я опустила руку с порванным пакетом. На меня смотрела Настя, замерев в очень странной позе с растопыренными руками и чуть приоткрытым ртом. Она вздохнула, качая головой, и поджала губы, словно пыталась сдержать фразу что-то вроде: «Опять?!»
— Эм… — я сдвинула брови, понимая, что просто вывалила на девушку мусор. – Добрый вечер, с Новым годом!
***
Настя стояла с банановой кожурой на руке и листом капусты на ботинке. А на ее куртке уже расползлось какое-то мокрое пятно. Весь мусор валялся на площадке и в кабине лифта, так как когда я полезла внутрь, Настя инстинктивно выставила руки вперед, чтобы защититься от мешка. В общем, как обычно, я была на высоте.
— Блин. Прости, я не думала, что кто-то приедет, — пробормотала я, подставив ногу, чтобы двери лифта не закрывались. – Так, я сейчас. Подержи лифт, пожалуйста, тут нужно все убрать, — проговорила я, осматривая место происшествия.
— Я начинаю подозревать, что тебе доставляет удовольствие ставить меня в неловкое положение и создавать необходимость переодеваться, — усмехнулась Настя и поморщилась, стряхивая с ботинка капустный лист.
— Я тебе даю гарантию, это не так, — проговорила я, возвращаясь к двери квартиры.
Аленка открыла и уставилась на меня.
— Ты что, в мусоропровод все затолкала? Он же явно забился! – воскликнула девушка, а потом выглянула из квартиры. – Что за… Какого черта ты натворила?
— Привет! – Настя помахала Алене рукой, тоже выглянув из кабины, продолжая ногой удерживать двери лифта. – Мы тут немного… намусорили.
Алена медленно кивнула девушке в знак приветствия и посмотрела на меня, а ее брови были очень высоко от привычного их местоположения.
— Слав, ты серьезно? Мы просто попросили тебя выбросить мусор. Не на кого-то, а в мусорный бак, — проговорила она, а я увидела, какое удовольствие ей доставила эта фраза. Она обожала надо мной стебаться. И как назло, я регулярно давала для этого поводы.
— Заткнись и дай совок и… что там… веник, я не знаю, — прошипела я и затолкала подругу обратно в квартиру, заходя следом. – И вообще, ты сказала, что будут «все наши». Как давно Настя входит в круг «наших»? – шипела я, размахивая руками.
— А что тебя смущает? Мы частенько с ней общаемся. А что, она тебе не нравится? – Алена достала из небольшого шкафа в прихожей красный совок.
— Нет, — смутилась я. – Просто… Не знала, что она уже «из наших», — мотнула я головой. – А веник? Я что, руками, буду все это говно собирать?
— Не надо было это говно разбрасывать, — ответила мне Алена и направилась в кухню, по дороге спрашивая у Ани, есть ли у них веник.
Я осталась топтаться на пороге с совком в руке, размышляя, почему появление Насти меня слегка выбило из колеи. И догадаться было несложно. Она слишком много знала о том, что произошло в моей жизни, хотя, по сути, мы были с ней почти не знакомы. Я по глупости вывалила человеку все свои переживания, находясь под впечатлением и эмоциями. А теперь жалела об этом. Мне было как-то неудобно и неловко. И моя неуклюжесть только усугубляла ситуацию.
— У нас нет веника, — вернулась ко мне Алена, протягивая перчатки, более плотный пакет и небольшую щетку.
— Просто прекрасно, — проворчала я, забирая у нее инвентарь.
***
К моему удивлению, Настя активно помогала мне с уборкой, а потом я все же дошла до мусорного бака и избавилась от пакета. Когда вернулась, все уже дружно обсуждали, какая я «ловкая и грациозная».
В целом, вечер прошел неплохо. Я даже смогла немного расслабиться и не думать об Авдеевой каждую минуту, как было до этого. Но когда я оказалась дома, мысли вернулись.
Честно, первые несколько дней я еще ждала, что она напишет или как-то даст о себе знать. Но с каждым часом осознавала, насколько глупыми были эти мысли. Я ей не нужна. И особо не была нужна никогда. Ей хотелось любви. Как любой женщине, ей хотелось любви, хотелось ощущать себя желанной, быть оцененной, хотелось видеть, как ее боготворят. И убеждаться каждый раз, что рухнувший брак – всего лишь ошибка в системе, сбой в матрице. А так-то с ней все в порядке. И я изо дня в день старалась доказать ей это. И именно этим я была для нее ценной. Но по факту я не была нужна так, как она была нужна мне. Я была слепо и безумно влюблена, и именно это ей нравилось во мне больше всего. И это было не хорошо и не плохо. Это просто было. Так бывает. Не каждая любовь взаимна, даже, казалось бы, такие сумасшедшие чувства, как у меня, остались без ответа. И мне только предстояло свыкнуться с этой мыслью.
***
Когда после праздников я вышла на работу, то пошла сразу к руководству и написала заявление. Я решила это еще тогда, когда узнала, что она переезжает. Я не была фанатом своей работы и оставалась на ней только ради нее. И ее отъезд только убедил меня в этом.
Меня попытались отговорить и убедить не увольняться, предлагали подумать, но я была непреклонной. Более того, оформила отпуск с последующим увольнением. И за эти две недели мне нужно было найти новую работу, чтобы потом опять не сидеть и не переживать, что мне нечем платить за квартиру.
Машка очень удивилась и расстроилась, узнав, что я ухожу. Что-то пошутила по поводу того, не ухожу ли я вслед за Авдеевой, не переезжаю ли тоже в Питер. Шутка больно резанула, но я постаралась этого не показать. Собрала свои немногочисленные вещи и покинула здание, с которым у меня было связано слишком много воспоминаний.
Память. Отдельный вид пытки после любого разрыва. Ты не можешь ей управлять. Это как стихия, ты ее не контролируешь. Захочет – закружит в смертельном урагане воспоминаний, пожелает – волной обрушит обрывки прошлого. И никакие укрытия и меры безопасности не помогут. Нет такого места, где можно было бы спрятаться.
Бабуле все-таки пришлось рассказать обо всем. Ну, я постаралась выдавать информацию дозированно, чтобы слишком ее не волновать. Но в конечном счете все равно итогом было «Ну, и пошла твоя Надька, мы тебе лучше найдем!».
Я только улыбалась. Бабуля даже не подозревала, в каком моральном упадке я была. Но зато она поддержала мое решение уволиться. Она всегда считала, что зарабатывать на жизнь нужно тем, что приносит удовольствие. В данный период времени мне приносило удовольствие лежание на кровати и просмотр сериалов. Осталось найти того, кто готов за это платить.
Я отправляла резюме на разные вакансии. Даже мерчандайзером, хотя внутри себя была уверена, что давно переросла эту должность. Но найти что-то было нужно. А хороших предложений в середине января, увы, было немного.
========== ГЛАВА 21 ==========
Я загнала машину в бокс и кивнула парню-узбеку, который спросил, «комплекс» у меня или нет. И когда направилась в комнату ожидания, усмехнулась тому, что, вероятно, он спрашивал о том, как мыть машину, но гипотетически его слова можно было бы интерпретировать иначе. Типа:
— У вас комплекс?
— Да. Неполноценности.
Улыбаясь себе под нос и осознавая, насколько бредовые в моей голове мысли, я зашла в просторное помещение, где играла фоном музыка, и то и дело были слышны звуки откручивающихся болтов – в соседнем помещении была шиномонтажная мастерская. Она просматривалась через прозрачное окно. Я видела, как какой-то старый джип стоял, поднятый на домкрате, а его колесо куда-то покатили.
Прошла мимо длинного дивана, который располагался у стены напротив большого телевизора, и встала за еще одной посетительницей, что разговаривала с девушкой за стойкой. Я собиралась оплатить помывку машины и рухнуть на диван. Может, даже вздремнуть на нем, потому что выглядел он очень удобным.
Я была на этой мойке впервые. Обычно я езжу в ту, что совсем рядом с домом, там довольно дешево. Но в почтовом ящике я обнаружила рекламку этой мойки, при предъявлении которой мне обещали скидку 20%. Подсчитав, решила, что выходит даже дешевле, чем я обычно плачу, а так как у меня режим жесткой экономии, то я просто обязана воспользоваться этим предложением.
Я смотрела, с какой карты мне лучше оплатить, и не заметила, что девушка, стоящая передо мной, уже закончила разговор и развернулась, чтобы отойти от стойки. Мы столкнулись нос к носу, и я только открыла рот, чтобы извиниться, так как пялилась в свой телефон, как поняла, что не могу произнести ни слова.
— Ку-ку! – рассмеялась Настя, привычно приветствуя меня.
— Ку-ку, — кивнула я, все еще удивленная встречей. – Что… Что ты здесь делаешь? У тебя же нет машины, — абсолютно невежливо спросила я, переходя сразу к делу, и не заостряя внимание на стандартных «как дела».
— Мне документы надо было забрать, — Настя подняла папку, что держала в руках. – Мой папа дружит с хозяином этой монтажки и тот у него заказывает кое-какие запчасти, — улыбнулась она. – А ты чего? Колесо проколола? – девушка сняла капюшон с головы, и я увидела, что ее прическа слегка изменилась.
— Да нет, машину помыть пора уже, — я кивнула в другую сторону, где располагалась мойка. – А ты… Ты прическу сменила? – я наклонила голову, пытаясь понять, что именно изменилось.
— А, да, — девушка махнула рукой и коснулась своих волос. – Подстриглась немного. Длину убрала.
— Точно, — кивнула я, понимая, наконец, что именно стало иначе. Ее темно-русые волосы теперь едва доставали до плеч. – Тебе идет, кстати.
— Спасибо, — щеки Насти, казалось, зарумянились, а сама девушка быстро отвела глаза.
— Так… Ты уже уходишь? – сунув руки в карманы, спросила я, оглядываясь.
— Ну, мне нужно отвезти папе документы, — Настя снова потрясла папкой.
– Просто если ты не торопишься, могу тебя подвезти, на улице дубак, — пробормотала я, понимая, что на самом деле мне просто не хочется сидеть все это время одной и ждать, пока мою машину помоют. А так хоть поболтать можно.
— Да в общем-то… Не тороплюсь, — пожала плечами Настя. – Тогда давай я угощу тебя чаем. Тут очень вкусный чай с малиной, хоть и в пакетиках.
— Не вопрос, — кивнула я и подошла к стойке, чтобы заплатить за помывку машины.
***
Сорок минут пролетели незаметно. Настя рассказала, что ее бабуля планирует косметический ремонт, и на следующей неделе она собирается по магазинам, чтобы подобрать обои, взять шпатлевку, грунтовку и всякую всячину, которая непременно понадобится. Более того, девушка сказала, что сама бабуля собирается укатить в какой-то санаторий, а процесс обновления квартиры лежит на ней и ее отце.
Пока я ее слушала, подумала, что ремонт – это отличная идея. И нужно обговорить со своей хозяйкой квартиры этот момент. Может, я хоть на кухне переклею обои, а то эти унылые выцветшие цветочки с каждым днем угнетают меня все больше.
Мы выпили по стаканчику чая, я поделилась с девушкой своей историей об увольнении и поиске новой работы, посетовала, что рынок труда очень обнищал, и что, вероятно, я скоро останусь с голым задом.
Про Авдееву мы не говорили. Настя ничего не спрашивала, а я была ей за это благодарна. Я не была готова поднимать эту тему. Хотелось переварить все внутри себя, осознать, что моя любимая женщина покинула меня, и что никакого хеппи энда у нас с ней не будет.
Когда молодой узбек зашел в комнату ожидания сообщить, что машина готова, я как раз рассказывала Насте, чем занималась до того, как устроилась в колл-центр, а потом перевелась в отдел продаж. Она внимательно слушала и кивала, качая головой и удивляясь моему весьма разностороннему опыту.
Я выгнала машину из бокса, дождалась, пока девушка усядется на пассажирское сиденье, пристегнется (опять-таки с пятого раза), и мы двинулись на авторынок к ее отцу.
Я не стала заходить вместе с ней, просто довезла до рынка и отправилась домой, чтобы вновь штудировать объявления с предложениями о работе.
Была пятница, когда меня пригласили на вакансию менеджера. По телефону я ничего так и не узнала, ни чем занимается компания, ни какая специфика работы. Ровным счетом, ничего, мне только сообщили, что в пять вечера меня будут ждать по такому-то адресу, и что лучше не опаздывать, так как вакансия горячая и желающих на нее очень много.
К началу седьмого мы договорились собраться у Ани с Аленой, и после собеседования я планировала поехать сразу к ним. Поэтому оделась чуть более официально. На мне были брюки, темный свитер без рисунков и узоров, а под ним белая футболка, низ которой немного выглядывал, зато отлично сочетался со светлыми зимними кроссовками. Небрежно-деловой стиль – как я это называла.
Без десяти пять я приехала по названному картавой девушкой, менеджером по персоналу, адресу. Зашла внутрь серого здания, похожего на здание школы. Меня встретил просторный холл и сонный дедушка-охранник.
— Вы куды? – спросил он, не здороваясь и не вставая со своего «поста» — потрепанного деревянного стула, стоящего около такой же потрепанной тумбочки, на которой лежала газета с кроссвордами, шариковая ручка и телефон.
— На собеседование… — пробормотала я и обернулась, услышав, как дверь, в которую я только что вошла, вновь открылась. Зашел мужчина лет тридцати пяти с чемоданчиком в руках. Чисто «маменькин сынок», как из анекдотов. Он подошел к нам и вежливо улыбнулся охраннику, оставив без особого внимания меня, только оглядел с головы до ног.
— Прошу прощения, а в фирму «Веселая здравница» как попасть? У меня назначено собеседование, — проговорил он, перекладывая чемодан из одной руки в другую.
Охранник только открыл рот, чтобы ответить на его вопрос, как дверь снова скрипнула. Уже втроем мы уставились в сторону входа. Охранник без особо энтузиазма, я с удивлением, а «маменькин сынок» с интересом.
Внутрь вошла солидная пышная дама в шубе из убитой временем лисицы. На ее голове красовалась шапка из бобра, вид которой невольно вернул меня в девяностые.
— Добрый вечер, — пробасила тетка, подходя к нашей дружной компании. – Мне в «Веселую здравницу», куда идти? – не церемонясь, тетка отодвинула «сынка» в сторону, угрожающе надвигаясь на охранника.
— В-второй этаж. Вон лестница, — дед ткнул рукой в сторону двойных распахнутых дверей и сжался в комок. Очевидно, вид этой дамы внушил ему неподдельный ужас.
Я, «крейсер Варяг» и «маменькин сынок» поспешили в указанном направлении. Я недоумевала. Что это за вакансия, куда приглашают абсолютно разных людей? Здесь явно было что-то нечисто.
И когда мы оказались перед кабинетом, после так в коридоре нас встретила та самая картавая девушка, а с ней было еще человек десять таких же бедолаг, как мы, она проводила нас в небольшую аудиторию. Тогда стало ясно, что это ничто иное, как сетевой маркетинг. Но, конечно, таких слов никто не произносил. Говорилось «перспективная работа», «отсутствие ограничений по заработку», «возможность стать лидером и наставником», «собрать свою команду» и прочее, и прочее.
Я хотела сбежать, как только поняла, что «Веселая здравница» — компания, торгующая китайскими БАДами. Но мне не хватило смелости просто встать и уйти, потому что я сидела в первом ряду, и женщина, которая рассказывала нам про эту «чудо-работу», часто смотрела именно на меня.
В итоге я досидела до конца этой увлекательной лекции, даже заполнила анкету, специально указав неверный номер телефона, и сбежала оттуда, как можно скорее, пока меня не убедили «купить тестовый набор, чтобы просто понять, насколько хороша и великолепна их продукция».
Однажды я уже купила «в подарок» набор ножей. Спасибо, больше не хочу.
В итоге, сердитая и расстроенная, что просто так потратила час своей жизни, я поехала к Аленке с Аней, надеясь, что хотя бы у них смогу немного расслабиться.
***
Когда я приехала к девчонкам, там уже были парни и Лера. Тагуи не смогла приехать, так как у нее были дела на работе. А Руся с Людой ушли в театр на какой-то модный то ли спектакль, то ли мюзикл. Насти, как мне сказала Аленка, тоже быть не должно было. И, собственно, когда я приехала к ним, все, кто должен был прийти, уже были в сборе.
Мы болтали о всяких пустяках, ребята рассказали, что собираются завести собаку, как только определятся с ее размером – Рома топил за чихуахуа, Степа называл такую породу «огрызком собаки», а сам Степа хотел взять какую-нибудь большую псину типа алабая или на худой конец ротвейлера. Стало ясно, что питомец появится у них не скоро. Последний раз, когда они о чем-то спорили и не могли договориться (а это был спор, к слову, о выборе обоев), их косметический ремонт затянулся на полгода. Они ободрали обои в спальне, а новые купили только спустя несколько месяцев.
Напомнив им этот случай, я сказала:
— Кстати, я планирую поговорить с хозяйкой квартиры и, если она даст добро, хочу поменять обои в кухне. Эти чертовы цветы меня задолбали.
— О, ремонт – это классно, — сказал Рома, кивая. – Что-то новое и свежее всегда полезно.
— Ага, особенно если руки растут, откуда надо, — поддержала ребят Лера. – Я как-то тете помогала делать ремонт, в частности, как раз на мне была поклейка обоев. У нее больная спина, и она не могла скакать на табуретке под потолком. Поэтому эта миссия досталась мне.
— И как? У тебя получилось? – поинтересовался Степа, шлепая по руке Рому, который хотел стащить последний кусок копченой рыбки.
— Ага. Только обои отвалились на следующий день, — хрюкнула Лера. – Больше меня помогать не просили.
Мы рассмеялись, и тут заговорила Аленка:
— Кстати, насколько я помню, Слава неплохо справлялась, когда помогала нам в ремонте, — она посмотрела на Аню, и та кивнула в знак подтверждения. – Что, конечно, удивительно, — продолжила девушка, — учитывая, насколько у тебя кривые руки в плане готовки.
Все снова начали ржать надо мной.
— Иди в задницу, просто я не люблю готовить, — махнула я на нее рукой. – Если бы я захотела, я бы приготовила любое блюдо – хоть… Хоть…
— Хоть что? – перебила меня моя бывшая лучшая подруга. – Вареное яйцо?
— Да ну тебя! – сквозь всеобщий ржач, проворчала я. – Я могу приготовить и сложное блюдо. Какое-нибудь мясо…
— По-французски? – прищурилась Аленка.
— Да хоть по-китайски! – рявкнула я. – Хочешь мясо по-французски? Будет тебе мясо! – сложив руки на груди, фыркнула я.
— Спасибо, но я еще хочу жить, — рассмеялась Аленка.
— Поспорим? – завелась я. Не знаю, что мною двигало, но мне хотелось во что бы то ни стало доказать ей, что она была не права. Хоть в чем-то. Если с Авдеевой моя подруга попала в точку с самого начала, то тут я горела желанием доказать обратное. Хотя сама прекрасно знала – я и готовка – вещи несовместимые. – Или боишься?
— Чего? Отравиться? – не успокаивалась Алена, а остальные с интересом следили за нашим спором.
— Проиграть!
— Так, девочки, успокойтесь, — попыталась унять нас Аня. – Не надо тут устраивать бои без правил.
— Нет, не боюсь. Хочешь пари? – проговорила Аленка и выпрямилась, перестав обнимать Аню и полностью сосредотачиваясь на мне.
— О, Боже, это будет что-то интересное, — проговорил Степа и даже заерзал на диване от нетерпения. – Я готов сделать ставку.
— Хочу! – прорычала я, тоже наклоняясь в сторону Аленки.
— Давай, — кивнула она, скалясь. – Только активированный уголь с тебя.
— Стоп, — влез Рома, чем расстроил Степу, который следил за нами так внимательно, словно мы участвовали в Олимпиаде. – Давайте приурочим это пари к возрождению нашей традиции! Помните, пару лет назад мы часто устраивали кочующие посиделки?
Мы на самом деле когда-то взяли привычку собираться друг у друга по очереди. И тот, у кого мы собирались, непременно готовил какое-то блюдо. Так наши посиделки не походили на обычные сборища просто ради того, чтобы выпить и расслабиться. Потом наступило лето, все начали уезжать в отпуска, и традиция как-то сошла на нет. Мы в основном стали собираться у Ани с Аленкой, и при этом не готовили.
— Давайте, я за! – тут же отозвалась Аня. Наверняка она просто устала каждый раз убирать кучу мусора и мыть стаканы за всеми нами.
Лера, Степа и Аленка тоже поддержали эту идею. Мне было деваться некуда.
— Идет. Начнем с меня. Значит… Давайте через пару недель у меня, и я сделаю мясо по-французски.
— Или заболеешь и все перенесется, — рассмеялась Аленка, подначивая меня.
— Я тебе обещаю, — почти прошипела я. – Я приготовлю такое мясо, что ты будешь ползать на коленях, моля меня о добавке.
— О, с нетерпением жду, — в той же интонации проговорила Алена, не спуская с меня глаз.
— Я чуть не возбудился, такой накал страстей! – проговорил Рома. – Давайте! Пожимайте руки, я разобью.
Я протянула свою ладонь и пожала Аленкину клешню. Рома «разрубил» наше рукопожатие, ухмыляясь.
***
Спустя какое-то время Аня спросила:
— Так что там с ремонтом? Чего это ты решила обновить кухню?
— Да я не собиралась на самом деле, — призналась я. – Просто Настю на днях встретила и…
— Настю? – прервала меня Алена, подняв брови. – Где?
— Ну, я вообще ее часто встречаю, на самом деле, мы же живем в одном районе. Но в тот раз я встретила ее на мойке. Она там по работе отца была. И она сказала, что ее бабушка…
— Часто встречаешь? В каком смысле? – нахмурилась девушка, вновь меня перебив.
— В прямом, Ален, — вздохнула я. – В магазине, потом… снова в магазине, на автомойке. А что?
— Ничего, просто спрашиваю, — пожала она плечами и усмехнулась.
Я посмотрела на нее с подозрением, но решила не отвечать на это.
— Ну, так вот, ее бабуля собирается делать ремонт, и когда она рассказала мне про это, то я решила, что было бы неплохо тоже что-нибудь поменять. В квартире, в смысле.
— М-м-м, — кивнули девчонки и ребята. – Ну, это полезно. И отвлекает.
— Да уж, — согласилась я, выдавливая улыбку. И дураку было понятно, о чем они говорили. И я лишь надеялась, что это правда сработает.
— А вы помните, как Степа поскользнулся на клее и сломал копчик? – рассмеялся Рома, уводя разговор в другое русло. Я улыбнулась и с благодарностью посмотрела на парня. Приятно, когда друзья сами все понимают.
***
Где-то через неделю (за которую, кстати, я так и не нашла работу), я поехала с бабулей в «Леруа Мерлен», чтобы она помогла мне выбрать обои, так как хозяйка дала добро на то, чтобы немного обновить кухню.
Был четверг, и я надеялась, что в будний день народу будет немного. Но, казалось, что именно в четверг все решили приехать и закупиться всякой ерундой для ремонта. Поэтому, толкая тележку впереди себя, мы с бабуситой медленно пробирались по «коридорам» между стеллажами.
Бабушка свернула и сложила свое зимнее пальто в телегу, потому что ей стало жарко. Я же просто расстегнула куртку и сняла шапку. Мы шли мимо отдела с садовым инвентарем, где в изобилии были расставлены всякие горшки, растения, семена, грунт и все, что может понадобиться садоводу. Бабуля приказала подождать ее у поворота в отдел, а сама понеслась внутрь, пообещав скоро вернуться. Я залезла в телефон и открыла ВК, посмотреть, не писал ли мне кто-нибудь и поглазеть на смешные картинки, чтобы просто скоротать время. Потому что я знала – бабулины «пять минут» означали минимум пятнадцать.
Но я оказалась не права. Уже через десять бабушка вернулась, радостная и сияющая, с горшком какого-то растения наперевес.
— Смотри, какой фикус красивый! Знаешь, как называется? Фикус Микрокарпа! – заявила она, отодвигая свое пальто и устанавливая фикус на дно телеги. – А еще я отхватила пять килограмм грунта по акции! Решила взять два!
Я подвинула горшок и улыбнулась.
— Ну, пойдем, возьмем твой грунт, — я начала разворачивать телегу, чтобы проехать за землей. – Молодец, что сама не потащила, а то я тебя знаю.
— Нет-нет, его сейчас принесут! – замахала руками бабуля и обернулась, глядя на проход, откуда только что вышла сама.
— Кто принесет? Грузчики? В смысле работники? – не поняла я.
— Если бы! – фыркнула бабулита. – Там вообще никого не дозовешься. Мне такая милая девушка помогла. Посоветовала фикус, рассказала о нем, она заядлая цветочница. А потом я ее попросила помочь землю донести…
— Ба, ну, зачем, я же есть, — пробормотала я, чувствуя себя как-то странно. Какая-то девушка будет таскать грунт для цветов моей бабули, а я просто стою тут и прохлаждаюсь.
— Она сама предложила! – пожала плечами бабушка. – Тем более, она не на себе потащит, а покатит в корзинке. И кстати, она сделала комплимент моему платью, — зарделась бабуля, чуть покрутившись.
— Оно и правда классное, ты в нем просто красавица, — я улыбнулась, понимая, что говорю чистую правду. На бабуле было плотное зеленое платье с крупными пуговицами, которое ей очень шло.
— Спасибо, — бабуля кокетливо улыбнулась в ответ и тут же спохватилась. – О, а вот и она!
Я перевела взгляд в сторону прохода и обомлела.
Этого просто не может быть.
Настя толкала свою телегу в нашу сторону, и ее глаза увеличивались одновременно с моими.
— Привет, — пробормотала я, все еще не веря тому, что вижу.
— Ку-ку, — улыбнулась девушка, подъезжая к нам. – Снова ты.
— Ку-ку, — выдохнула я, пытаясь справиться с удивлением. – По всей видимости, так.
— Вы что, знакомы? – удивилась бабуля не меньше моего.
— Да, мы… Мы знакомы, — кивнула я, пялясь на Настю так, словно это было второе пришествие.
— А это, получается, твоя бабушка? – продолжая улыбаться, девушка перевела взгляд на мою бабулю, которая смотрела на нее, не отрываясь, с улыбкой на лице.
— Да, получается, — пробормотала я, чувствуя себя почему-то очень глупо.
— Слава, что за манеры у тебя, — проворчала бабуля и легко достала из телеги Насти сначала один пакет, затем другой. – Я, кстати, Валентина Петровна.
— Настя, — девушка кивнула и помогла бабуле со вторым пакетом.
— Очень приятно, — снова заулыбалась бабушка.
— Ты… за обоями? – выпалила я, приходя в себя.
— Ага, — кивнула Настя. – Бабуля отправила меня в магазин, полностью оставив выбор за мной.
— А мы тоже за обоями! – тут же проговорила моя бабуля. – Пойдемте тогда все вместе, а по дороге ты расскажешь мне еще раз о моем новом питомце, — бабушка указала рукой на фикус, гордо торчащий из телеги, и указала рукой в сторону строительного отдела.
— Я не против, — кивнула Настя и развернула телегу. И они… просто пошли вперед, увлеченные беседой о цветах. А я поплелась следом, снова поражаясь нашей очередной случайной встрече.
========== ГЛАВА 22 ==========
Когда мы загрузили все барахло в мою машину, на парковку заехала большая машина. Настя помахала водителю рукой, улыбаясь, и когда старый «Хендай Туксон» темно-синего цвета встал рядом с моим автомобилем, из него вышел Настин папа и поприветствовал нас.
— Извини, не успел пораньше, меня Михалыч задержал, — проговорил он, открывая багажник и подкатывая телегу Насти к машине.
— Да ничего, у меня была отличная компания. Как бабуля, добралась? – Настя держала тележку, чтобы она не отъезжала.
— Да, их автобус час назад прибыл, — кивнул мужчина и повернулся к нам. – Отправили мою маму в санаторий, — пояснил он, укладывая рулоны обоев. – Ой, какие милые, — проговорил он, разглядывая рисунок.
— Мой дедушка был военным, и теперь бабуля пользуется положенными ей, как вдове военнослужащего, преференциями, — улыбнулась Настя. – По санаториям разъезжает.
— Полезное дело, — кивнула моя бабушка, с интересом разглядывая Настиного отца. – А вы не военный? У вас такая выправка, — проговорила она, а я покраснела. Она что, флиртует с Настиным папой?!
— Я? Я – нет, — казалось, мужчина тоже смутился, но при этом как-то выпрямил плечи и, кажется, даже живот втянул. – Мне хватило в детстве этих разъездов и переездов. Я держу небольшой магазин на авторынке.
— Ну, не такой и небольшой, — встряла я. – Мне Юрий Иванович практически подарил новые дворники, я рассказывала, помнишь? – я повернулась к бабуле, сдерживая желание пихнуть ее, чтобы она прекратила так откровенно рассматривать мужчину.
— Конечно помню, — кивнула бабусита, даже не глядя на меня. – То есть вы бизнесмен? Прекрасно. Деловые мужчины всегда были моей слабостью. Я, кстати, Валентина Петровна, приятно познакомиться.
— Взаимно, Юрий, — он подошел к бабуле и пожал ей руку, сняв перчатку. При этом даже наклонился немного в знак уважения.
— Какой галантный мужчина, — проворковала бабушка, смеясь.
Юрий Иванович снова начал краснеть, и поэтому тут же вернулся к своему занятию, при этом кинув взгляд на мой еще не закрытый багажник.
— Вы тоже ремонт решили затеять? – поинтересовался он, начиная перекладывать огромное пластиковое ведро с валиками.
— Ну, так, в кухне немного обновить обстановку, — махнула я рукой, глядя на несколько рулонов своих новых светлых обоев в редкую серую полоску.
— Слава мастерица по части ремонта, — влезла в разговор бабуля. – Очень умело все делает. Даже удивительно для девушки.
— Ба, двадцать первый век, — проговорила я. – Девушки уже мало в чем уступают мужчинам.
— Это точно, — рассмеялся Юрий Иванович. – Настя вот в компьютерах разбирается не хуже любого программиста.
— Ой, пап, не придумывай, — махнула рукой девушка и тоже начала перекладывать вещи из корзины в багажник авто.
— Но что касается ремонта, тут, конечно, есть неувязочки, — рассмеялся он. – Не знаю, как нам за неделю успеть к бабушкиному приезду всю сделать. У меня сейчас сменщик на больничном, — мужчина крякнул, когда поднял пакет со шпаклевкой.
— Так возьмите Славу в помощники! – неожиданно для всех, а особенно для меня, заявила бабуля. – Она вам в два счета все сделает. Да, Слав?
— Эм-м-м… — я искренне растерялась и не знала, что ответить.
— Да я думаю, поди справимся, — Юрий Иванович закрыл дверь багажника и посмотрел на дочь. – Да, Настен?
— Наверное, — неуверенно улыбнулась девушка. – Днем я могу содрать обои, а по вечерам будем клеить.
— Ну, если нужно, я в принципе могу помочь… — пробормотала я, почесывая затылок. Кто меня за язык тянул вообще? Мне что, заняться нечем? Мне вообще работу надо искать!
— Да как-то неудобно, — проговорил мужчина, а Настя кивнула, соглашаясь с ним.
— Неудобно спать на потолке, а это – очень удобно, — ответила за меня бабуля. – Слава очень быстро и качественно все делает. Поверьте.
— А по цене? – спросил Юрий Иванович, переведя взгляд на меня.
Я вытаращилась на него, не имея понятия, что ответить.
— Какой цене? – возмутилась бабуля. – По дружбе же! Вы вон ей дворники дарите, а она вам помогает. Жизнь – она ведь такая, никогда не знаешь, чья помощь может понадобиться.
— Ну, тогда договоримся, – усмехнулся мужчина. — Если ты не против, конечно. Раз уж такая реклама пошла.
— Да в общем-то… — начала лепетать я, совершенно не понимая, как разговор обернулся таким образом, что я подписалась на еще один ремонт.
— Онасогласна, — ответила за меня бабуля, кивая. – Созвонитесь потом, договоритесь о времени и дне. А Настя может и к Славке прийти, ей помочь.
— Да у меня там помогать-то не с чем. Обоев старых один слой, стены ровные, — проговорила я, мотнув головой. – Я сама справлюсь.
— Ну, еще лучше, — снова кивнула бабуля. – Так, поехали, дорогая моя, у меня сериал скоро начнется. Да и холодно тут стоять на морозе. У меня фикус мерзнет, — проговорила бабушка и посмотрела на Настю с ее отцом. – Приятно было познакомиться с вами.
— Взаимно, — ответили они в один голос, кивая.
Бабуля полезла в машину, а я осталась стоять рядом.
— Ну, тогда… Созвонимся? – пробормотала я, глядя на Настю.
— Хорошо, — улыбнулась девушка.
— До свиданья, — кивнула я Юрию Ивановичу.
— Хорошей дороги, — ответил он, и мы все расселись по машинам.
***
— Бабуль, что это было? – спросила я, когда мы выехали с парковки. – Ты зачем насоветовала меня им? Я же не ремонтная бригада.
— Людям надо помогать. Настя мне вон как с фикусом помогла. Все рассказала, показала. А ее отец тебе потом будет скидки делать. Твоя старушка же ломается постоянно, — пожав плечами, ответила бабушка. И словно в подтверждение ее слов, в этот же момент сам по себе открылся бардачок.
Я закатила глаза и, протянув руку, захлопнула его. Три раза.
— Просто как-то неудобно. Я ведь почти не знаю Настю… — пробормотала я, глядя в зеркало заднего вида, где то и дело появлялся синий «Хендай».
— Как это не знаешь? Ты же сказала, что вы подруги? – удивилась бабушка.
— К-когда я это говорила? – я вытаращилась на бабулю, когда мы встали на светофоре. – Я просто сказала, что мы знакомы! Это не одно и то же.
— Да? А мне послышалось, что вы подруги, — ответила она, глядя перед собой. – Ну, значит, будет повод стать ими. Совместный труд – он объединяет.
— Просто отлично, — пробурчала я себе под нос и надавила на газ, срываясь с места.
***
Тем же вечером я сидела на кухне, глядя на одну ободранную стену и размышляя, как я докатилась до такой жизни, что меня действительно радует перспектива смены обоев в кухне. Я понимала, что и сознательно, и подсознательно я просто ищу варианты, как себя отвлечь, чтобы не думать об Авдеевой. Я даже заставила удалить себя все фотки. Кроме одной. Я оставила ту, на которой мы были вместе. Я сделала ее, проснувшись как-то утром раньше нее. Женщина лежала рядом со мной, ее красивый рот был слегка приоткрыт, и в кадре виднелось ее обнаженное плечо. Она была на этом фото такой настоящей. Ранимой, нежной, естественной. Совершенно не стервозной и не жесткой, какой она была в жизни. Мне казалось, никто ее не знал, как я. Даже ее бывший супруг-альфонс не знал ее настолько, насколько знала я. Почему-то я была твердо в этом убеждена. И я скучала по ней. Искренне скучала. По нашим разговорам, по ее прикосновениям. По ее запаху.
Особенно я поняла это буквально пару дней назад. Когда в магазине мимо меня прошла какая-то женщина, которая, очевидно, пользовалась теми же духами. И, почувствовав их, я чуть не разревелась. Меня буквально выворачивало изнутри, разрывало пополам, настолько этот запах был уже где-то в моем ДНК, тек по моим венам, был частью меня самой. Пришлось уйти из магазина, так и не купив ничего, так как я просто не могла вынести присутствия этого аромата. Он причинял мне боль, заставляя оживать воспоминания. В тот же вечер я и удалила все фото, оставив себе только одну. С ней я расстаться не могла.
И теперь я могла только надеяться, что этот ремонт и поклейка обоев дома и у Насти смогут меня отвлечь и хотя бы немного снизить тот градус боли, что я испытывала. Ведь, находясь в окружении других людей, я забывалась. А оставаясь наедине с собой, память снова и снова убивала меня.
***
Через три дня она позвонила. Нет, не Авдеева, конечно, Настя. Спросила, не передумала ли я и есть ли у меня время. Выяснилось, что они с отцом уже успели снять старые обои и он даже уже выровнял стены. Оставалось только поклеить новые.
Я уже закончила со своей кухней, управившись за два дня, так как занималась по факту только этим. Поэтому я согласилась приехать по уже знакомому адресу и помочь все закончить.
***
Когда я вошла в квартиру, в нос ударил какой-то запах. Как выяснилось, отец еще умудрился побелить потолок в комнате, а также подкрасить дверные косяки. Комната , в которой делали ремонт, была почти пустая. Стены были ровные и белые.
На полу стоял таз, а рядом лежали рулоны и валики с кисточками.
— Ну, с чего начнем? – спросила Настя, стоя посреди всего этого бардака в джинсовых шортах и короткой футболке, которая даже живот ее не прикрывала.
— Эм… Мне нужно переодеться, — проговорила я, видя, что вся одежда девушки в краске и штукатурке.
— А, конечно, — Настя указала рукой в сторону ванной. – Вон там можешь переодеться, вещи тоже там оставь.
Я кивнула и направилась в ванную комнату. Стянула с себя штаны и свитер, оставшись в старой футболке, которую специально и надела. Достала из рюкзака такие же старые и в мелкую дырочку спортивные штаны. Когда я была готова, вышла в коридор и посмотрела на себя. В принципе, мы с Настей походили на разнорабочих. Мои штаны еще с давних времен были также «украшены» россыпью капель краски, а «система вентиляции» на футболке позволяла телу дышать. Я стянула волосы в хвост и вернулась в комнату, где Настя, сидя по-турецки прямо на полу, читала инструкцию на пачке клея.
— Ну, я готова, — сунув руки в штаны, я осмотрелась. Было как-то неловко. Мы с Настей хоть и были знакомы достаточно давно, но непринужденных бесед у нас как-то не было. Я плакалась ей на Авдееву, делилась своими переживаниями, вываливала ей истории о несправедливостях жизни, но… Находиться с девушкой вдвоем в замкнутом пространстве… Это было что-то новое и не слишком комфортное для меня. Но Настя, казалось, не чувствовала себя неловко. Она подняла на меня взгляд и улыбнулась.
— Я прочитала инструкцию, как разводить клей, — гордо сказала она, протягивая мне пачку с сухим раствором.
— Так, — кивнула я, забирая у нее клей и разворачивая его обратной стороной, чтобы тоже ознакомиться. – Что нужно с ним делать? Какие пропорции?
— Понятия не имею, я ничего не поняла, — рассмеялась девушка, вставая. – Для меня это все, как на китайском.
— Ну, давай посмотрим, — усмехнулась я, начиная читать инструкцию.
***
— Вот так, да. Еще. Да. Сильнее. Быстрее.
Я сидела рядом с Настей и смотрела, как она размешивает клей в тазике. Девушка сама вызвалась помогать, поэтому я спокойно отдала ей палку и следила, чтобы она тщательно размешивала содержимое.
— Не должно быть комочков, — проговорила я, кивая, когда она начала мешать клей, двигаясь по более широкой амплитуде. – У тебя отлично получается.
— Комочков? – усмехнулась Настя. – Как в пюре?
— Наверное, — улыбнулась я. – Я не знаю, я не готовлю. Не люблю.
— А я люблю. Даже обожаю, — мечтательно произнесла девушка. – Если бы мне так не нравилось рисовать, я бы стала поваром.
— Ого, не знала, что ты так любишь готовить, — ответила я, понимая, что на самом деле я вообще о ней мало, что знаю. – Тебя кто-то учил?
— Ну… В детстве смотрела, как готовит мама, потом помогала ей. Но в основном училась сама. Экспериментировала, придумывала что-то. Вроде получалось. Потом всякие книги покупала, рецепты записывала. А потом, с появлением интернета, вообще началась сказка. Сейчас, конечно, готовлю не так часто, — призналась она. — Для себя одной не хочется. Но если гости приходят, друзья там или мама с папой и бабулей, тогда да. Кстати, как-то ребята заходили, Ромка со Степой. Так мы все вместе готовили.
— Ты прям дружишь с ними? – поинтересовалась я, взглянув на часы. – Все, пятнадцать минут его не трогаем. Должен загустеть.
Настя послушно перестала мешать, положила палку на ободок таза и подтянула колени к себе.
— Ну, с Ромой и Степой я часто общаюсь, — кивнула она. – Они мне иногда проекты подкидывают. С девчонками тоже в последнее время вроде как подружились.
— Тебя не было на крайнем нашем сборище, — заметила я. – Боялась, что я опять выброшу на тебя мусор? – рассмеялась я, вспоминая свое феерическое появление у лифта.
— Нет, не смогла, с бабулей дела были, — улыбнулась Настя. – Кстати, что у тебя с работой? Нашла что-нибудь?
— Ой, — я поморщилась и махнула рукой. – Не спрашивай. Буду бутылки сдавать или кассиром пойду куда-нибудь.
— Что, все так плохо? – сочувственно наклонила голову Настя.
— Последняя моя попытка найти работу чуть не заставила меня заняться сетевухой. Я попала в фирму «Веселая здравница», — проворчала я.
— Как? – Настя начала хохотать, чуть откидывая голову. – «Веселая здравница», серьезно?
— Да! Они торгуют БАДами и очень веселые, — покачала я головой.
— Какой кошмар.
— Не говори. Так я еще и уйти не могла до самого конца. Я уселась на первый ряд, а тетка, которая рассказывала про эту «Здравницу» пялилась все время на меня.
— И тебе было неудобно встать и выйти? – усмехнулась Настя.
— Именно! Ну, это почти как в театре. Сидишь прямо перед сценой, и актеры смотрят на тебя. Как-то неловко просто взять и уйти, — проговорила я, снова пожимая плечами. – Пришлось сидеть и слушать про эту «невероятную возможность заработать и воплотить в жизнь все свои смелые мечты».
— Да-а-а, — протянула Настя, вздыхая. – Сочувствую. Ну, а вообще, чем бы ты хотела заниматься? В какой области?
— Я не знаю, честно говоря, — растерянно проговорила я. – Никак не могу понять, чего именно мне хочется. Мне нравилось работать торговым, но я устала от прямых продаж, хоть у меня и отлично получалось. А кем-то посерьезнее стать… Кто меня возьмет без опыта? Поэтому просто надеюсь найти что-то интересное и подходящее. Хотя времени все меньше. Скоро мои накопления подойдут к концу, и придется брать то, что есть.
— Может, не надо было увольняться из банка? – с секунду помедлив, все-таки спросила Настя.
— Может, — пожала я плечами и поковыряла тапок, который был на ноге. – Но я просто не могла там находиться. Там… Там все дышало ей, понимаешь? – я поморщилась, осознавая, что разговор коснулся Авдеевой, хотя я пришла сюда с твердым намерением отвлечься от мыслей о ней.
— Понимаю, — тихо ответила Настя. – Она не звонила тебе? Не появлялась? – со слышимым сочувствием в голосе проговорила девушка.
— Нет, — покачала я головой, начиная дышать через рот, так как в глазах уже защипало. – И я знаю, что не позвонит.
— Знаешь? – переспросила девушка, и я подняла на нее взгляд.
— Конечно, знаю, — грустно усмехнулась я. – Я прекрасно понимаю, что не нужна ей. Что мои чувства были невзаимны. Ей хотелось отойти от неудачного брака, почувствовать себя желанной, ощутить что-то новое в конце концов. Она не хотела любить меня и не собиралась этого делать. Ей просто было со мной… удобно. Я все это прекрасно понимаю, но… Это не мешает мне скучать по ней и где-то в глубине души верить в то, чего никогда не будет.
— Это грустно. И мне жаль, — искренне проговорила Настя и как-то правда погрустнела.
— Ну, что поделать, — вздохнула я, хлопнув себя по коленям. – Бывает. Ничего, как там говорят? Время лечит? Ну, вот и проверим.
— Конечно, лечит, — кивнула девушка, слегка улыбаясь.
— Да. А теперь бери палку и еще раз перемешивай, — я моргнула, чтобы дать слезам команду отойти, и улыбнулась. – И начнем превращать эти стены в произведение искусства.
— Есть, босс! – рассмеялась Настя и взяла в руки палку.
***
Все прошло хорошо. Ну, почти хорошо. За исключением того, что когда мы наклеили самый последний кусок обоев, я начала спускаться со старой стремянки и… зацепилась за нее штанами, порвав их ровно посередине задницы. Сверкая полуголой булкой, я понеслась в ванную под смех Насти, которая успела увидеть еще и мои красные трусы. Я обычно не ношу яркое белье, но в моем арсенале было несколько экземпляров совершенно дикой расцветки, но с изображением милых котят.
А что? У меня нет партнера, я не занимаюсь сексом, могу позволить себе носить, что угодно.
В итоге, вышла я из ванной, только когда переоделась в свои джинсы. Красная и ощущающая себя крайне неловко.
— Давай сделаем вид, что этого не было, — пробормотала я, когда вернулась в комнату.
Настя, тоже красная, только от смеха, еле сдерживая себя, закивала.
— Конечно, как скажешь, — она прокашлялась, чтобы наверняка не рассмеяться, и добавила. – Спасибо тебе огромное. Ты и правда отлично справилась. Все так ровно и красиво, — девушка еще раз осмотрела комнату и улыбнулась. – Как я могу тебя отблагодарить?
— Да успокойся, мне было несложно, — махнула я рукой, тоже оценивая свою работу. Я постаралась даже лучше, чем на своей кухне.
— Может, чаю хотя бы сделать? – не унималась Настя, а я подумала, что чай был бы неплохим завершением вечера.
— Чаю можно, — кивнула я, улыбаясь.
— Отлично, проходи в кухню, я сейчас подойду.
Я молча развернулась и направилась по коридору в указанном направлении.
***
Когда я уже собиралась домой, то неожиданно вспомнила о том, что через пару дней у меня состоится прием гостей.
— Кстати, я тут в субботу девчонок с ребятами пригласила к себе, — пробормотала я.
— Отметить обновление кухни? – предположила Настя.
— Да нет, если бы, — поморщилась я. – Мы с Аленкой зарубились и заключили пари. У нас раньше в компании была традиция – мы собирались у кого-то, и этот кто-то что-нибудь готовил.
— Да, — кивнула Настя, — мне ребята что-то рассказывали об этом.
— Ну вот, — согласно кивнула я, — мы решили возобновить эту традицию и начать решили с меня. Точнее, так получилось.
— М-м-м… И ты будешь готовить? – Настина бровь поползла в удивлении вверх.
— Да. Так что тоже приходи, если хочешь, — пожала я плечами. – Я тебе скину адрес и время.
— Хорошо, я с удовольствием, — согласилась девушка. – А что… А что ты будешь готовить?
— Мясо по-французски, — гордо сказала я.
— Хороший выбор, — кивнула Настя. – Мне нравится это блюдо.
— Ну, это было так, пока ты не пробовала мою стряпню. Вероятно, после этого ты к такому мясу и не притронешься, — вздохнув, сказала я. – Я на самом деле отвратительно готовлю. И есть шанс, что я отравлю всех своих друзей. Но я попытаюсь. Найду какой-нибудь хороший подробный рецепт и… Сделаю все как надо. Постараюсь, по крайней мере.
— Может, тебе написать рецепт? Я сто раз готовила это блюдо, — предложила Настя.
— Ой, было бы здорово, — закивала я. – Там же какое-то французское мясо надо, да? Что это? Лягушатина или что?
Настя моргнула, молча глядя на меня.
— Ты уверена, что справишься? – спросила девушка, чуть наклоняясь.
— Я должна. Я хочу доказать этой козлихе… Алене в смысле, — пояснила я, — что я могу готовить.
— М-м-м, — кивнула Настя. – Окей, я тогда тебе еще ингредиенты отдельно пришлю.
— Слушай! – меня осенила гениальная идея. – А давай ты мне просто поможешь?
— Помогу? – не поняла Настя. – В смысле?
— Ну, приготовить! – пояснила я. – Я сама не справлюсь ни за что. А ты будешь направлять меня, подсказывать? Ну, пожалуйста, Настя! – взмолилась я.
— Ну ладно, давай, — растерянно пробормотала девушка. – Если хочешь, я просто могу сама приготовить и принести все это тебе.
— Нет, тогда это будет жульничество. Я сама должна поучаствовать. Хотя бы немного, — пожала я плечами.
— Ну, хорошо, — кивнула Настя, усмехаясь. – Как скажешь. Тогда не забудь купить продукты. Я напишу, что будет нужно.
Увидев мой взгляд, девушка вздохнула и покачала головой, снова усмехнувшись.
— Ладно, вместе съездим и возьмем.
— Спасибо! – радостно проговорила я и открыла дверь. – Я тогда тебе напишу. Суббота, не забудь.
— Хорошо, — улыбнулась Настя, провожая меня.
— Пока! – я помахала девушке рукой и улыбнулась в ответ.
— Хорошего вечера, — кивнула Настя и закрыла дверь.
— Вот так-то! – усмехнулась я себе под нос. – Будешь знать, Аленушка, как я могу готовить. Попросишь добавки, а я тебе не дам, — расхохотавшись, как злой гений, я выдохнула и улыбнулась сама себе.
========== ГЛАВА 23 ==========
Субботнее утро началось со звонка от моей матери. Я только разлепила глаза и еще не собиралась вставать, как услышала дребезжание, которое издавал мой телефон, лежащий на тумбочке и оставленный на режиме «вибро». Я посмотрела на экран и вздохнула, предчувствуя стандартный набор вопросов.
— Да, мам, привет, — предварительно прочистив горло и делая голос бодрым, ответила я на звонок.
— Доброе утро, Слава, — голос матери, как всегда, создавал ощущение диалога со строгой учительницей. – Ты что, еще спишь? – разочарованно-возмущенно проговорила она и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Так всю жизнь проспать можно – день на дворе.
Мамин «день» подразумевал десять утра. В субботу.
— А я думала, ты занимаешься поиском работы, — добавила мама, и я почти увидела, как она привычно поджимает губы.
— Я занимаюсь, мам, просто… Пока ничего подходящего не нашла, — вздохнула я, прекрасно понимая, что мои слова будут услышаны как «я нихрена не делаю, жду, когда работа мечты сама упадет на меня».
— Ну, разумеется. В общем, я тут на днях встретила тетю Наташу Кучер. Из соседнего дома. У нее еще дочь Лена, помнишь?
— Помню, — кивнула я, действительно припоминая полную тетушку, которая работала то ли медсестрой, то ли санитаркой в городской больнице.
— Так вот, ее Лена работает в крупном магазине, и она сказала, что им всегда требуются сотрудники.
— В каком магазине? – моргнула я, понимая, что сон окончательно ушел и можно не рассчитывать, что мне удастся продолжить валяться в объятиях Морфея.
— Ну, крупный такой, обувной, — я услышала, как мама щелкает пальцами, вспоминая название, и меня аж передернуло – Авдеева делала так очень часто. – Такое название еще… На приправу похоже…
— «Кари»? – догадалась я.
— Точно! Вот, им нужны работники. Она может тебя пропихнуть без испытательного срока. По блату.
Я вздохнула. Уж куда-куда, а вот чтобы устроиться в «Кари» точно никакой блат не нужен. Я была там пару раз и поняла, что продавцов туда берут просто по принципу «Умеешь говорить? Ты нам подходишь». Поэтому, стараясь, чтобы моя интонация звучала как можно более дружелюбно, я ответила:
— Спасибо, мам, но я справлюсь. И продавцом обуви идти мне как-то не хочется.
— А если бы ты пошла работать по диплому, с работой никогда проблем бы не возникало, — назидательно проговорила моя она. – Учитель – самая уважаемая профессия.
— И самая низкооплачиваемая, — кивнула я.
— С тобой невозможно разговаривать, — вздохнула мама. – Зато был бы постоянный заработок. А не скакала бы с места на место.
— Ага, и к тридцати я бы уже имела букет неврозов и дергающийся глаз.
— Не придумывай. Лучше прыгать с одной работы на другую и оставаться в итоге не у дел?
— Мам! – начала злиться я. Почти каждый наш разговор заканчивался подобной перебранкой.
— Ладно, — к моему удивлению, она согласилась закончить наш спор. – Кстати, о тридцати. Ты помнишь, что у тебя скоро день рождения?
— Мам, разумеется, помню, я же не в маразме, — проворчала я. Тридцать первое января приближалось, и тащило волоком мой юбилей.
— Мы тут с папой думали, что тебе подарить, все-таки круглая дата.
Я молча слушала, гадая, что же они придумали. Опять сертификат в магазин косметики? Или одежды? Мама все пыталась заставить меня стать более похожей на обычную девушку.
— Потом посоветовались с бабушкой, — на этом я выдохнула. Бабуля не позволит им потратить деньги на какую-нибудь совершенно ненужную мне ерунду. – И решили, что подарим деньгами. А ты сама купишь то, что тебе нужно. Ну, или оплатишь съем квартиры, — добавила мама.
— Спасибо, это, действительно, хороший вариант, — согласилась я.
— Ты же придешь к нам в свой день рождения? Посидим по-семейному, — проговорила она, будто у меня был выбор.
— Конечно, мам, — кивнула я. – Бабуля тоже будет?
— Разумеется. В час, как обычно.
— Хорошо, мы с ней вместе приедем.
— Отлично, мы с папой будем вас ждать. И ради Бога, вставай, займись делом, — напоследок сказала мама и, попрощавшись, отключила звонок.
Я еще полежала минут пятнадцать, раздумывая над тем, чего же я добилась к тридцати годам. И поняв, что похвастаться особо мне нечем, встала с кровати. Что ж, можно не спеша собраться и привести себя в порядок, а потом написать Насте и отправиться в магазин за продуктами. Сегодня я буду изысканным шеф-поваром.
***
Мы встретились с Настей прямо у «Ленты». Я предлагала забрать ее из дома, но девушка сказала, что в состоянии пройтись пять минут до магазина самостоятельно. Я настаивать не стала. Подъехала вовремя и увидела, что Настя уже стоит у входа в магазин. На ней была та же смешная шапка, а куртка была чуть короче. Светло-серая, тоже дутая.
Я подошла к ней и только собралась поприветствовать, как девушка тоже заметила меня.
— Ку-ку! – улыбаясь, сказала она, здороваясь в своей забавной манере.
— Ку-ку, — ответила я ей тем же.
— Ну, что, ты готова поразить всех своим кулинарным мастерством? – спросила Настя, когда мы вошли внутрь магазина. Нас обдало теплом, и я расстегнула куртку.
— Ага. Надеюсь, ты тоже к этому готова, поскольку надежда тут только на тебя, — усмехнулась я и взяла телегу. – Итак, что нам нужно?
— Что нам нужно… — пробормотала Настя, вздыхая. – Нам понадобятся, — она начала загибать пальцы, — мясо, разумеется, свинина. Картофель. Лук. Помидоры. Сыр и майонез. Ну, и приправы, если у тебя их нет. Предлагаю разделиться. Я могу выбрать мясо, а ты — овощи.
Я засмотрелась на толстого мужика, который не мог справиться с тележкой, и просто прыгал вокруг нее, пытаясь понять, почему ее колесико не крутится.
— Алло, — протянула Настя, привлекая мое внимание.
— Что? Извини, — моргнула я. – Засмотрелась на того мужика. Он скоро уже на телегу сверху залезет, — усмехнулась я, совершенно невежливо указывая на него пальцем.
Настя тут же опустила мою руку.
— Не тыкай пальцем в людей, — пробормотала она. А через секунду добавила. – Какой мужик?
— Да вон тот, — я глазами указала в его сторону. В тот момент мужчина уже чуть ли не перевернул телегу вверх ногами.
Мы вдвоем смотрели на его потуги, пока мужчина в итоге не бросил тележку и не взял другую, и только потом направились за покупками.
— Так что мне взять нужно? – спросила я, сосредотачиваясь на процессе.
— Овощи, — спокойно ответила Настя. – Картошку, лук, помидоры. А я выберу мясо, сыр, майонез.
— Лук – который перьями, да? На грядках который растет? – уточнила я, подходя к большому стеллажу со всеми видами овощей.
Настя посмотрела на меня долгим взглядом, после чего вздохнула и покачала головой.
— Ладно, я сама все возьму.
— Я могу помочь, — вызвалась я, немного даже смутившись, что она не хочет доверить мне выбор продуктов. – Только скажи, что нужно делать.
— Просто… кати тележку, — рассмеялась Настя.
***
Когда закупка продуктов была окончена, мы загрузились в машину и поехали ко мне.
— Как там твоя бабуля отдыхает? – поинтересовалась я, чтобы просто занять время. Молчать было как-то неуютно.
— Хорошо, скоро уже возвращается домой, — кивнула Настя. – Два дня назад я по телефону рассказывала ей, как скачать «Тик-Ток».
— Серьезно? – расхохоталась я. – Все-таки он ей понадобился.
— Это был лишь вопрос времени, — пожала плечами девушка. – Правда, назвала она его «Тык-Тык».
Я снова рассмеялась и покачала головой.
— Скинь мне ее канал, я ради этого даже «Тык-Тык» скачаю.
Мы добрались до дома, занесли продукты, помыли руки и… дальше я не имела понятия, что нужно делать.
Настя увидела фартук, висящий около раковины на крючке.
— Я могу его надеть? – спросила она, и я кивнула.
— Ты можешь делать, что хочешь, если это позволит приготовить блюдо, за которое мне не будет стыдно.
Настя усмехнулась и начала распаковывать пакеты.
— Я займусь мясом, а ты пока постели на противень бумагу для выпечки.
Я бросилась помогать ей. Достала рулон бумаги, которую мы предварительно купили, поскольку у меня в квартире отродясь такого не водилось, оторвала кусок нужного размера, постелила. В это время Настя помыла мясо, отбила его и начала нарезать небольшими кусочками.
После мне сказали почистить картофель. Я взяла нож и начала срезать кожуру, так как специальной штуки для чистки овощей у меня не было.
Настя подошла ко мне и улыбнулась:
— Ты пытаешься оставить как можно меньше картошки?
— В смысле? – не поняла я.
— Ну, ты срезаешь почти половину, в то время как нужно избавиться только от кожуры.
Я посмотрела на чищенную картошку, которая стала раза в четыре меньше, чем была.
— Ну, мы же много взяли, да? – пожала я плечами, улыбаясь.
— Давай я покажу, а потом ты сама попробуешь, ладно? – разговаривая со мной, как с дурочкой, Настя аккуратно взяла из моей ладони нож и слегка подвинула меня. От нее снова пахло чистотой и мылом. Только сегодня примешался еще какой-то легкий аромат моря. Я, не контролируя себя, чуть наклонилась к ее волосам и вдохнула. Этот запах напомнил мне отпуск в Абхазии. Когда я стояла на берегу моря, капли падали мне на лицо, а легкие были заполнены приятным запахом морской воды. – Вот, видишь? Срезается только «шкурка», а сама картошка остается. Поняла? – Настя повернулась ко мне, и я уставилась в ее каре-зеленые глаза. Цвет дерева, листвы, лета.
— Поняла, — кивнула я. – Но лучше покажи еще раз.
Пока я мысленно возвращалась в отпуск, то совершенно не следила за тем, что она делает. Поэтому попросила ее повторить свой урок, теперь уже сосредоточив на нем все свое внимание.
С горем пополам я закончила чистить картошку. Пока я чистила одну, Настя нарезала другую. И в итоге закончили мы довольно быстро.
После того, как Настя посолила и поперчила мясо, она протянула мне миску с нарезанным картофелем:
— Выложи на мясо.
— На мясо? – переспросила я, забирая миску.
— Да, сверху.
— Ну, ладно.
Я подошла к противню и стала выкладывать по одному кругляшку картошки на свинину. Настя в это время смешивала майонез с какими-то приправами. Когда я закончила укрывать мясо картошкой, Настя смазала все это майонезом.
Потом она взяла большую луковицу и стала кольцами нарезать ее.
— И это тоже сверху, — она протянула мне разделочную доску, вытирая слезы.
— Ты плачешь от лука? – на всякий случай уточнила я.
— Нет, все еще вспоминаю, как ты чистила картошку, — пошутила девушка и получила от меня угрожающе-шутливый взгляд.
Пока я раскладывала лук, Настя взялась за помидоры, тоже нарезала их кружочками. И потом мы вместе вывалили их сверху и снова смазали майонезом.
— Теперь все это дело в духовку. Лучше накрыть фольгой, чтобы сочнее было, — проговорила девушка и все сделала сама. Я просто стояла рядом и смотрела.
Когда противень оказался внутри, а Настя посмотрела на часы, засекая время, я воскликнула:
— Сыр! Мы забыли про сыр!
Настя рассмеялась и покачала головой:
— Сыр в самом конце. Он должен просто растаять.
— А. Может, его пока порезать? Я могу. А то и так всю работу ты сделала, — предложила я.
— Ну, вообще его нужно натереть, а не нарезать, — усмехнулась она.
— Ну, да, в смысле, натереть. Я это, конечно, и имела в виду, — пробормотала я.
— Его только минут через сорок можно будет сыпать. Пока посуду давай помою, — Настя подняла рукава на кофте, но я тут же отодвинула ее.
— Позволь, я сама с этим разберусь. Хоть с чем-то я должна тебе помочь.
Девушка послушно отошла в сторону и пустила меня к раковине.
***
По квартире разносился великолепный аромат. У меня буквально потекли слюни. Я смотрела на духовку, понимая, что есть риск не дождаться появления кулинарной полиции в лице моих друзей.
— Господи, как же вкусно пахнет! – простонала я, прикрывая глаза. – Надеюсь, они не опоздают, иначе мы начнем без них!
Настя рассмеялась и кивнула:
— Соглашусь, у меня тоже аппетит разыгрался. Надеюсь, на вкус будет не хуже, чем на запах.
— Я уверена в этом! – воскликнула я. – Как ты с такими талантами все еще свободна?
Девушка улыбнулась и пожала плечами:
— Моя бабушка всегда говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. В какой-то момент я думала, что это работает со всеми, не только с мужчинами.
— Интересно, если бы я умела готовить, был бы шанс, что Надя бы осталась? – пробормотала я себе под нос, вздыхая.
Настя помолчала с минуту, а потом ответила:
— На знаю, как с Надей, но в моем случае это не сработало.
— Не сработало? – переспросила я, не совсем понимая, о чем она говорит.
— Ну, в своих… прошлых отношениях я… достаточно много готовила, — грустно усмехнулась Настя. – Ей нравилось. А мне нравилось то, что ей нравилось. Но по итогу это не уберегло нас от расставания. А если точнее – от измены. И самое забавное – ее новая пассия не умела готовить вообще.
— Она не приходила к тебе потом с мольбами о прощении? – поинтересовалась я.
— На самом деле приходила, — медленно кивнула Настя. – Она предлагала возобновить наши отношения, простить ее, попробовать начать все сначала.
— А ты? Не простила?
— Понимаешь, я простила, — Настя перевела взгляд на меня, и глаза ее были полны застарелой боли. – Правда, простила. Но я ухожу один раз. И… если в ее сердце кто-то появился, кто-то другой, я не буду бороться за то, чтобы занять место под солнцем. Человек сам делает свой выбор, и сам несет за него ответственность.
Я молча кивнула, размышляя.
— А если бы Надя вернулась, — неожиданно проговорила Настя, — предложила бы вновь возобновить ваши отношения. Ты бы согласилась?
Я задумалась. Я действительно крепко задумалась над этим вопросом. А потом вздохнула и честно сказала:
— Знаешь, моя любовь к ней была настолько поглощающей, что я… В какой-то момент я будто думать перестала. Сейчас я могу более-менее трезво оценивать произошедшее. Но даже при этом если бы она сказала, что готова принять наши отношения такими, какие они есть, по-настоящему, а не так, как было – я бы согласилась. Она непростая, и с ней непросто, но… Это было такое сильное чувство…
— А если бы она предложила продолжить то, что было до этого? Просто… связь?
Я покачала головой.
— Не думаю, что смогла бы. Я хотела с ней всего. А не только секса и встреч украдкой. Сейчас я это понимаю. Она слишком много для меня значит, а то, что у нас было – этого, напротив, слишком мало. Меня просто разорвало бы в какой-то момент, я уверена. Столько эмоций, а выхода никакого.
— Чем же она покорила тебя? – усмехнулась девушка, подперев подбородок рукой.
— Я понятия не имею. Просто… Какая-то химическая реакция, совершенно необъяснимая и нелогичная, — честно ответила я. – Как только я ее увидела, поняла, что пропала. Она олицетворяла собой все, что меня привлекало в женщинах – красота, ум, грация, властность, жесткость… — я замолчала, снова видя перед глазами все еще слишком живой образ Авдеевой.
— Такие женщины тебе нравятся? – спросила Настя, продолжая смотреть на меня.
— Ну, такие женщины меня пугают, — усмехнувшись, я почесала затылок. – Они как правило недоступны. И… то, что она мне ответила хоть какой-то взаимностью, на самом деле удивительно.
— Может, еще поэтому она так влекла тебя? – предположила девушка. – Потому что казалась недоступной?
— Может быть, — пожала я плечами. – Но по факту это уже не имеет особого значения. Я с ума по ней сходила, готова была на все ради нее. А кончилось все тем… чем кончилось. Так что все эти сказки про любовь… Ерунда. Дай женщине то, что она хочет, то, что ей нужно, и она все равно отвернется, если ты ее чем-то не устраиваешь. Например, тем, что ты девушка, — вздохнула я и головой прислонилась к стене.
— Ты не виновата, что она не смогла переступить через это.
— Я знаю, знаю, — закивала я. – И она в общем-то тоже не виновата. Она мне ничего не обещала. А то, что я сама придумала, поверила и стала надеяться – это только моя проблема.
— Ну… Как говорит моя бабушка – все пройдет, и это тоже, — улыбнулась Настя. – Кстати, давай тереть сыр, пора уже посыпать, мясо почти готово.
Я с готовностью поднялась с места, достала терку и сыр.
— На крупной или мелкой? – спросила я у шеф-повара.
— На крупной можно. Хочешь, я натру? – предложила девушка, но я была непреклонна.
— Что я с сыром не справлюсь? – фыркнула я и принялась интенсивно тереть его.
Буквально через несколько секунд я заорала:
— Блин! Черт! Фак! Как больно! – я бросила обрубок сыра и уставилась на палец.
— Что случилось? – в глазах Насти был неподдельный испуг, когда она оказалась рядом со мной.
— Чертова терка! Она стерла мой палец! – я показала костяшки, где на ранках уже проступила кровь.
— Иди сюда, — Настя за руку потянула меня к раковине и включила прохладную воду, смывая кровь. – У тебя есть перекись?
— Не знаю, — честно призналась я. – Йод точно есть.
— Ладно, думаю, обойдемся, — пробормотала Настя, вынимая мою руку из-под струи воды и оборачивая поврежденные пальцы бумажным полотенцем. – Подожди тут, у меня есть пластырь.
Я послушно осталась ждать девушку на кухне. Настя вернулась минуты через две с коробочкой пластырей. Достала оттуда три и по очереди обернула каждый вокруг костяшек.
— Думаю, будет лучше, если я сама закончу, — улыбнулась она. – А то мясо с кровью – это совершенно другое блюдо.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я ее.
— Не за что, — пожала она плечами и принялась тереть сыр.
***
Когда Алена, Аня, Лера, Тагуи и Рома пришли, у нас уже все было готово. Я выдвинула стол и поставила вокруг него стулья. Также притащила большой мягкий кресло-мешок, потому что столько свободных сидячих поверхностей у меня просто не оказалось. Хорошо еще, что прийти смогли не все. Иначе я не знаю, куда бы мы все расселись.
Все очень удивились, увидев Настю у меня дома. Алена даже заткнулась на середине слова, когда начала свою речь про то, что купила активированный уголь и «Имодиум». Но Настя нашлась первой:
— Мы встретились в магазине на днях, и Слава меня пригласила к себе. Сказала, что будет грандиозный ужин, — девушка посмотрела на меня с улыбкой, и мне не оставалось ничего другого, как только кивнуть.
— Интересно, — протянула Аленка, — вы постоянно где-то встречаетесь.
— Мы живем почти по соседству, неудивительно, — проворчала я. – А ты можешь засунуть свой «Имодиум» прямо себе в…
— Пора накрывать на стол, — прервала меня Настя. Аленка ухмыльнулась, а я лишь вздохнула, снова соглашаясь.
Когда моя подруга отправила первую вилку в рот, то ее глаза начали расширяться от удивления. Она тщательно все пережевала, цокнула языком, посмаковала, а потом посмотрела на меня:
— Ну, и кто это готовил? – спросила она, прищурившись.
Я покраснела, как рак.
— В смысле?!
— Я ни за что не поверю, что ты смогла приготовить это. Признавайся. ТЫ из ресторана заказала, да?
— Ты дура? Вон противень стоит! – я ткнула рукой в духовку. – А в мусорке куча очистков! Хочешь, возьми их и отнеси в лабораторию, чтобы сравнили.
— Я не верю, что ты неожиданно стала Джейми Оливером. Тут что-то не так… — Аленка взяла еще одну вилку и застонала, когда снова начала жевать.
— Да ладно, вкусно же, — сказал Рома. – А можно я Степе возьму порцию? Он сказал, что если никто не умрет, то принести ему немного.
Я зло зыркнула на парня, и он чуть не подавился.
— Нет, в смысле, я знал, что у тебя получится.
— Я даже вон руки все стерла, пока терла сыр! – в доказательство я показала перемотанные пластырем пальцы.
Все остальные тоже похвалили мясо и, наконец, я сама попробовала Настину стряпню. И… Святые угодники, если бы путь к сердцу действительно лежал через желудок, то Настя могла бы покорить кого угодно. Мясо было сочное, картофель мягким, а вкус… просто божественным.
— Ты большая умница! – сказала Аня, накладывая картофель поверх кусочка мяса.
— И как ты это готовила? Расскажи нам, — проговорила Аленка, уплетая вилку за вилкой. – Раз ты стала таким мастером, уверена, наши кулинарные вечера станут регулярными.
— Спасибо, Анюта, — улыбнулась я, а потом перевела взгляд на подругу, и улыбка спала с моего лица. – Как готовила? Я тебе расскажу. Сначала мясо, потом картофель, потом лук, потом духовка, потом сыр. Все. Довольна?
— И на сколько градусов? – продолжила допрос Аленка.
— Да «иди в задницу градусов» и на «иди в сраку» минут! И вуаля, готово!
Все рассмеялись, и Аленка в том числе.
— Ладно, признаюсь, ты меня удивила. Молодец.
— Тогда… ТЫ мне кое-что должна, — самодовольно ухмыльнулась я, глядя на подругу.
— Что? – Настя влезла в разговор, видя странные лица друзей.
Аня вздохнула, закатив глаза, и пояснила:
— Эти две ненормальные вечно спорят. И когда устраивают пари, победитель дает пинка проигравшему.
— Пендель! – подняла я палец кверху.
— Да, именно так, — снова вздохнула Аня, качая головой.
— Так что… пока ты не набила свое пузо, предлагаю рассчитаться.
Алена взяла салфетку, вытерла губы и встала из-за стола.
Мы встали в коридоре между прихожей и кухней, Аленка повернулась ко мне спиной. Я сначала присматривалась к ее заднице, раздумывая, куда бы отвесить пинок, а потом подняла ногу и дала ей пенделя. Все рассмеялись, а Аленка, красная от возмущения, подскочила на месте.
— Какого хрена?! Больно же!
— Мне тоже было больно, когда ты оскорбляла мои кулинарные способности! А в итоге, смотри, какую нежную говядину я приготовила!
Аленка покачала головой и направилась к столу. И на полпути остановилась, уставившись в одну точку. Потом медленно повернулась ко мне и ее лицо расплылось в улыбке.
— Как ты говоришь? Говядину?
— Ну да, — пробормотала я. – Ты что, не знаешь, что мясо по-французски делается из говядины?
Аленка развернулась ко мне полностью и улыбнулась еще шире.
— В какой-то момент я действительно готова была признать поражение. Но… Дорогая моя, если бы ты и правда готовила это сама, ты бы наверняка знала, что то, что лежит у нас в тарелках, называется свининой!
Я уставилась на подругу, слыша короткие смешки. Через несколько секунд за столом стоял грохот. Смеялись все, даже Настя. Она еще и головой качала.
Я опустила плечи и вздохнула.
— Ладно, ты меня поймала.
— Кто готовил на самом деле? – вновь спросила подруга.
Я указала рукой на Настю.
— И не стыдно? – Аленка назидательно покачала головой. – Еще и Настю заставляешь врать.
— В ее оправдание хочу сказать, — подала голос девушка, — что она очень мне помогала. А пальцы и правда повредила, когда терла сыр.
— Вот в то, что она покалечила себя, пока помогала тебе, я охотно верю. А в остальное как-то не очень. Так что, милая моя, возвращай должок.
Пришлось теперь развернуться мне и подставить свой зад под Аленкин пендель.
Когда хохот поутих, и все вернулись к ужину, нахваливая уже Настю, Аня сказала:
— Вот вам по тридцать лет, а вы все как дети малые.
— Нам пока двадцать девять! – напомнила я.
— Кстати, буквально вот-вот кто-то станет на год старше, — проговорил Рома. – Как мы будем отмечать?
— У Славы тридцать первого января день рождения, — пояснила Аня для Насти. – Тридцать лет исполняется. Хотя так и не скажешь, да?
Настя рассмеялась и закивала.
— Не знаю, думала, может, в караоке? Мы давно там не были. Поорем. Ну, днем мне нужно к родителям, — проговорила я, отодвигая тарелку, которая уже опустела. – Спасибо, Насть, очень вкусно.
— На здоровье, — кивнула девушка.
— О, караоке — это круто, мы за! – ответили девчонки и Рома.
— Кстати, Насть, если не занята – присоединяйся. Ничего официального, просто напьемся, — сказала я, понимая, что обсуждать при девушке планы на свой день рождения и не пригласить ее будет крайне невежливо.
— Постараюсь, спасибо, — кивнула она, возвращаясь к тарелке.
— Подарки как обычно бабками? – прямо спросила Аленка, и я кивнула.
— Давайте в одно новое место сходим? «Пати-гейм» или как-то так… Мы со Степой все пытаемся туда добраться, но никак не удается. То одно, то другое… Там, кстати, в день рождения скидки хорошие. Сейчас, — парень достал телефон, чтобы, очевидно, показать фотографии этого места.
— Мне без разницы, — ответила я. – Лишь бы был стол, диван, бар и караоке.
— Тогда идем туда! Вот Степа обрадуется! – улыбнулся Рома и тут же сунул в центр стола телефон, чтобы показать интерьер «Пати-гейм».
Я улыбнулась, глядя на своих друзей, которые уже начали обсуждать, кто что будет петь, и поняла, что несмотря на то, что меня поймали с поличным, вечер все-таки прошел хорошо.
========== ГЛАВА 24 ==========
Утро своего тридцатилетия я встретила в относительно хорошем настроении. Нужно было только пережить семейный обед, а вечером мы с друзьями планировали отдохнуть и попеть в караоке. Отдельная кабинка была забронирована, еда заказана, а алкоголь, который, кстати, можно было принести с собой, был куплен. Более того, Аленка создала общую группу в «Ватсап», где мы обсуждали все тонкости предстоящего мероприятия. И также решили, что Настя мне поможет – так как она жила ближе всех ко мне, то на такси мы поедем вместе, а она подсобит мне с погрузкой алкоголя.
Я заехала за бабушкой, и мы отправились в дом моих родителей. По дороге бабуля расспрашивала меня об успехах в поиске работы, а также о том, где я собираюсь отмечать, и кто будет на моем юбилее. Я ей честно рассказала обо всем, на что бабуля порекомендовала перед праздником выпить что-нибудь для желудка. Я посмеялась, сказав, что еще не настолько стара, чтобы с утра сильно болеть с похмелья.
А потом она спросила, не соизволила ли меня поздравить Надежда Викторовна. И меня, как водой окатили. Я как могла пыталась отодвигать эти мысли, старалась не думать об этом и не задавать себе вопрос – позвонит ли? Напишет ли? Вспомнит ли вообще, что у меня день рождения?
Моя внутренняя романтичная особа, которая продолжала верить в чудо, даже смела надеяться, пусть и где-то в глубине души, что, может, она даже приедет. Когда я давала волю мыслям и переставала их контролировать, то представляла, как могло бы все произойти, будь мы в кино. Она бы приехала из Питера, открыла двери бара, подсвечиваемая неоновым светом. Зашла бы внутрь, осматривая зал в поисках меня, и мы бы встретились глазами. Она бы искривила свои красивые губы в привычной усмешке, а я смотрела бы на нее, не имея сил оторваться. И думала только о том, как сильно я хочу ее поцеловать. А когда она подошла бы ко мне и крепко сжала меня в объятиях, то прошептала бы мне на ухо, как она скучала. Как тосковала по мне все это время. Как постоянно думала о том, что совершила ошибку. И что без меня она обратно не вернется.
Я проигрывала эту ситуацию сотни раз. Иногда отвечая ей сразу, что уже иду собирать вещи, иногда в своих мечтаниях я вредничала, но потом все равно соглашалась, иногда изводила ее, чтобы она почувствовала хоть на толику то, что ощущала я, когда мы были вместе. Но итог был один – я говорила ей «Да».
Реальность была суровей моих мечтаний. И я подозревала, что даже часть моих фантазий никогда не воплотится в жизнь, а максимум, на что я могу рассчитывать – простое смс с поздравлением.
***
Мама накрыла на стол, папа достал вино из серванта, бабуля стащила мини-бутерброд со шпротами. Мы сидели около двух часов, и даже ни разу не поругались с мамой. При бабушке она вела себя куда сдержанней. И когда они мне вручили конверт, я искренне поблагодарила всю свою семью. Когда семейный праздник был окончен, я отвезла бабулю домой и вернулась к себе, чтобы начать собираться.
Естественно, все не могло пройти гладко. А почему? Потому что я все-таки немножко идиотка. Я перепутала время. Мы должны были с Настей встретиться в шесть вечера, но я почему-то решила, что встреча назначена на половину седьмого. И когда ровно в 18:00 в дверь раздался звонок, я искренне поверила, что моя мечта сбылась, и Авдеева решила приехать и поздравить меня лично. Поэтому, в чем была, в полотенце на голое тело, я распахнула входную дверь и, увидев за ней Настю, вытаращила глаза. Она, собственно, сделала то же самое.
— Ку-ку… — протянула девушка, разглядывая меня. – С днем рождения! Ты не говорила, что нужно быть в… вечернем наряде, — помахав рукой, пробормотала она, глядя на мои голые ноги.
Я покраснела и, пробормотав «Спасибо», затащила ее внутрь, услышав, как соседская дверь открывается. Еще не хватало, чтобы дядя Петя, мирный алкоголик из квартиры напротив, увидел меня в таком образе.
— Что ты тут делаешь? – удивленно спросила я, захлопнув дверь за девушкой. – Мы же договорились на половину седьмого? Сейчас что, уже шесть тридцать? – я озиралась на стены, в поиске часов. Как будто они там были.
Настя посмотрела на свои наручные часы и покачала головой:
— Нет, мы договорились в шесть. Сейчас 18:02.
— В шесть?! Черт! – я спохватилась, не зная, за что браться в первую очередь. – Так, мне нужно пятнадцать минут. Можешь пройти на кухню и сделать себе чай или открыть что-то алкогольное. Прости, я перепутала время.
— Да ничего, все нормально, — усмехнулась Настя, разуваясь и снимая куртку. На ней была милая футболка с кардиганом и темно-серые джинсы. – Иди, собирайся. Я подожду.
Я кивнула и унеслась в комнату, проклиная свою несобранность.
Когда я вышла, девушка стояла у кухонного окна и смотрела на заснеженный двор.
— Я готова, — проговорила я, поправляя рубашку. Я решила одеться по лесбийской классике – зауженные джинсы, длинная футболка и клетчатая теплая рубашка, рукава которой я закатала. Волосы я выпрямила, чтобы кончики не загибались, а на лицо нанесла совсем немного косметики, чтобы скрыть неровности кожи.
— Отлично выглядишь, — проговорила Настя, глядя на меня.
— Спасибо, — я улыбнулась и зашла на кухню, открывая холодильник. – Такси я уже вызвала, нужно взять с собой эти пакеты.
Вытащив несколько плотных пакетов, я поставила их на пол, и мы перетаскали их в прихожую к двери. Потом обулись, оделись и, когда пришла смс о том, что водитель у подъезда, подняли их и понесли в машину.
Настя очень помогла мне с организацией. Она накрыла на стол после того, как официанты принесли всю еду, расставила бокалы и стаканы, тарелки, бутылки. Поправила шары, которые болтались под потолком, договорилась насчет кальяна, а также проверила аппаратуру. Я в это время только мешалась под ногами т то и дело залазила в телефон, все еще надеясь получить смс от нее. Но мне приходили поздравления в «Вконтакте», бывшие одногруппники, одноклассники, знакомые присылали подарки и картинки с теплыми словами. Но это все было не то. Мне были безразличны их поздравления, сделанные из вежливости только потому, что социальная сеть напомнила им об этом событии. Я хотела ее сообщения, ее звонка. Но телефон молчал, а мои надежды становились все более призрачными и нелепыми.
Наконец, когда все было готово, до прихода гостей оставалось минут пятнадцать. Мы с Настей уселись на мягкий диван напротив большого экрана, и почти одновременно выдохнули.
— Кстати, у меня есть подарок, — неожиданно проговорила девушка и, поднявшись с места, подошла к круглому столику у входа, на котором стояли мой рюкзак и ее большая сумка.
— О, как мило, — улыбнулась я, гадая, что же решила мне подарить Настя.
Девушка достала конверт из сумки и подошла ко мне.
— Это помимо общего подарка, просто решила, что тебе понравится, — пожала она плечами, словно смущаясь.
Я поблагодарила ее и взяла конверт, начиная тут же вскрывать его.
Достала плотную картонку размером А5 и несколько раз пробежалась по тексту.
— Ты серьезно? – я подняла глаза на девушку.
— Подумала, что будет не лишним, — снова пожала она плечами и вернулась на диван.
— Это… Это очень не лишнее, — закивала я. – Спасибо тебе большое, — широко улыбнулась я и хотела было ее даже обнять, но почему-то решила, что это будет несколько неуместно. Поэтому ограничилась искренней благодарностью.
На меня смотрел сертификат на годовое бесплатное обслуживание в автомастерской. Все работы будут сделаны бесплатно, мне нужно будет платить только за расходники, запчасти и т.д. Это был отличный подарок, учитывая, сколько денег у меня уходит на мою старушку.
Я убрала конверт в свой рюкзак и только собралась еще раз сердечно поблагодарить девушку, как шторка, висящая перед дверью, что отделяла нашу кабинку от общего зала, открылась, и я услышала громогласное «С днем рождения!!!» и увидела всю толпу своих друзей.
***
Открыв глаза, я тихонько застонала. Нужно было слушать бабушку, когда она советовала накануне пьянки что-то принять. Потому что я вчера нахерачилась так, как не херачила давно. Я помнила только, что в полночь, когда официально наступило первое февраля, я закончила с легкими напитками и перешла на виски. И также я помнила, почему я это сделала.
Она даже не написала мне. Не знаю, чем она руководствовалась – решила не напоминать о себе или просто вычеркнула меня из своей жизни, но факт оставался фактом – Авдеева так и не дала о себе знать. А мне в очередной раз было больно. Когда снова мои мечты и надежды были разбиты и разрушены. Потому что, как оказалось, я все же искренне ждала и верила, что она объявится. И когда моя «карета» превратилась в тыкву, я не придумала ничего лучше, как напиться до беспамятства.
Я обвела глазами потолок и поняла, что нахожусь где угодно, но точно не у себя дома. Потому что потолок был идеально ровным и идеально белым. Опустив взгляд, осмотрелась. Я лежала на кровати, укрытая мягким покрывалом. В окно пробивались слабые солнечные лучи, свет от которых падал на шкаф, стоящий в углу. Повернув голову, я увидела, что комната условно разделена низкой стенкой на две части – на спальную зону, где и валялась я, и на «гостиную» — там стоял небольшой диван и напротив тумба с телевизором. По бокам от «плазмы» стояли растения в горшках и еще какая-то декоративная атрибутика. На диване лежал аккуратно сложенный плед и подушка.
Я на секунду ужаснулась – а не нашла ли я на свою задницу вчера приключений, и не отправилась ли заканчивать вечер к какой-нибудь малознакомой девушке.
Я подняла покрывало и моргнула. Моя футболка была на месте, а вот штаны были спущены до уровня колен. То-то мне лежать было как-то неудобно. Я тут же натянула джинсы на то место, где они должны были находиться, и села на кровати. Неужели я все-таки кого-то подцепила и… не смогла довести дело до конца? Как стыдно. И ведь этот «кто-то» явно в квартире. Не оставили же меня тут одну.
Точно в подтверждение моих мыслей, я услышала легкое покашливание и резко обернулась, о чем тут же пожалела.
— Ку-ку! – Настя улыбнулась и, держа в руке стакан с водой, подошла ко мне. – Держи.
Она протянула мне воду, в которой растворялась какая-то шипучая таблетка.
— Думаю, тебе это нужно, — усмехнулась она, совершенно не смущаясь.
Я сглотнула, таращась на нее во все глаза. Я что, вчера…
— Мы что… — начала я говорить сдавленным сиплым голосом, но договорить не смогла.
— Что? – переспросила девушка. – Напились? Немного. Точнее, не мы, а ты.
— Ни черта не помню, — призналась я и присосалась к прохладной воде, которая отдавала лимонным вкусом и все еще немного «шипела». – Спасибо, ты буквально меня спасла, — поблагодарила я, отдавая стакан обратно.
— На здоровье, — улыбнулась Настя. – Минут через пятнадцать станет лучше. Но я рекомендую тебе принять душ и позавтракать. И будешь, как огурчик.
— Ага, малосольный, — пробормотала я и потерла лицо. – А как я вообще у тебя оказалась? Я же у тебя? – я снова осмотрелась, словно вот-вот из шкафа должен был кто-то выпрыгнуть.
— У меня, — усмехнулась Настя. – Просто… Ты вчера была явно не в себе.
— Не в себе? – нахмурилась я. – Что ты имеешь в виду?
Настя посмотрела на меня, а потом отвела глаза.
— Давай ты приведешь себя в порядок, а потом я все расскажу, ладно? – Настя еще раз улыбнулась и, развернувшись, вышла из комнаты.
Я полежала еще пару минут и встала с кровати, заправив покрывало.
***
Когда я вошла на кухню, то чуть не упала в обморок, почувствовав аромат свежего омлета.
— Еще и завтрак будет? – спросила я, еле удерживая свои слюни во рту.
— Ну, конечно, не отправлять же тебя с пустым желудком, — усмехнулась девушка и выложила воздушный омлет на тарелку.
— Спасибо! – радостно проговорила я, хватая вилку и втягивая носом аромат каких-то трав и легкий терпкий запах чеснока.
Настя положила омлет и себе, и уселась напротив.
— У тебя очень мило, — прожевав, проговорила я, осматривая кухню. Она была преимущественно в двух цветах – графитовый и белый. Все было красиво, удобно и функционально. Хотя ее кухня была ненамного больше моей. Но правильно организованное пространство позволяло найти простор и в этих жалких нескольких квадратных метрах.
— Спасибо, — кивнула девушка и взяла из плетеной корзиночки хлеб.
— Так что вчера было? – перешла я сразу к делу. – Как я оказалась в твоей постели? – спросила я, а когда уже произнесла фразу, то поняла, как это прозвучало. – В смысле… Я имею в виду…
— Я поняла, — рассмеялась Настя. – Ну, давай по порядку. Поначалу все было прилично. Все потихоньку пили, пели и болтали. Ты то и дело отвлекалась на телефон, Алена даже сделала тебе замечание, но ты послала ее в задницу, — усмехнулась девушка.
— Ну, это вполне в моем стиле, — кивнула я, улыбаясь.
— Да, — продолжила Настя. – А потом что-то произошло… Ты как с цепи сорвалась. Просто одну за одной. Потом мы пели…
— Я тоже пела? – ужаснулась я.
— На самом деле, да, — протянула девушка. – Я и не знала, что ты так любишь Серова.
— По всей видимости, я тоже, — покраснела я. – Хорошо, а почему вы меня домой не отправили?
— Ну, мы хотели, честно говоря, — замялась девушка. – Просто ты собиралась продолжить банкет, и в итоге Аленка попросила… присмотреть за тобой. И я привезла тебя к себе.
— Можно подумать, я бы пошла куда-то, если бы вы выкинули меня у дома, — проворчала я.
— Мы не хотели рисковать, — пожала плечами Настя. – На самом деле, ты очень рвалась в какой-то магазин, где продают алкоголь после двенадцати.
— Святые угодники, — прошептала я, прикрывая глаза. – И ты в итоге забрала меня к себе?
— Ну да, — снова кивнула Настя. – Я хотела тебе постелить на кровати, как гостье, но… Пока я доставала чистое постельное белье, ты доползла до кровати, начала снимать штаны и… уснула. Я решила просто тебя накрыть и все.
— Как стыдно, Боже, — простонала я, качая головой. – Прошти, я обышно так не пью, — пробубнила я с набитым ртом.
— Да я уже поняла. Ты явно была чем-то расстроена, — догадалась девушка. – И я так понимаю, это снова связано с твоей Надей?
Я дожевала свой завтрак и отодвинула тарелку. Вытерла салфеткой губы и посмотрела на корзинку с хлебом.
— Да, — просто ответила я.
— Что-то произошло? – осторожно спросила девушка.
— Ничего, — покачала я головой, понимая, что говорю чистую правду. – На самом деле, ничего. В том и проблема. Понимаешь, она даже не написала. То есть ей настолько плевать на меня, что она даже с днем рождения не поздравила. Машка, с которой я работала, и та вспомнила, позвонила. А она просто проигнорировала. Как будто меня и не было в ее жизни.
— Ну, может, она… Не знаю, забыла? Или была занята? – предположила Настя, пытаясь подсластить мою пилюлю.
— Насть, если бы тебе хоть немного был важен человек, ты бы могла забыть поздравить его с днем рождения? – я подняла на нее взгляд.
Девушка смотрела на меня какое-то время, а потом вздохнула.
— Нет, не могла бы.
— Ну, вот и я бы не могла. А она забыла. Или специально этого не сделала. Значит, не важный я для нее человек. Все просто.
Настя не нашлась, что на это ответить, поэтому продолжила молча есть.
***
— Слушай, я забыла тебе сказать, — когда я уже собиралась домой, проговорила Настя. – Я тут на днях встретила своего старого знакомого, я как-то проект один делала для его фирмы. Они занимаются продажами. «Пепсико», кажется. Ну, газировка там, чипсы, знаешь, да?
— Конечно, — кивнула я. «Пепсико» была очень крупной компанией, которая торговала популярными продуктами типа «Пепси», «Лейс», соками и другими. И я знала, что торговым там даже выдают служебные машины.
— Ну, вот, — кивнула Настя. – Он там в отделе продаж руководит. И им нужен супервайзер на центр. Я просто помню, что ты этим занималась, вдруг, тебе интересно…
— Супером? – вытаращилась я на девушку.
— Кем? – переспросила Настя, нахмурившись.
— Ну, в смысле, супервайзером? Начальником торговых?
— Наверное, — пожала она плечами. – Я, честно говоря, не вдавалась в подробности, просто сказала, что у меня есть знакомая, которая долго работала торговым и вроде как думала о карьерном росте. И он сказал, что они в поиске супервайзера на центр. Что бы это ни значило. И если тебе интересно, я могу дать тебе его контакт.
— Блин, серьезно? Это… Это было бы просто потрясающе! Это очень крутая фирма! – радостно воскликнула я.
— Наверное, — улыбнулась Настя. – Так что, тебе дать его номер?
— Ты еще спрашиваешь?! Конечно! – у меня аж руки затряслись. То ли с похмелья, то ли от радости.
— Тогда скину тебе смс-кой. Набери ему и там… договоритесь… о чем-нибудь, — помахала рукой девушка, когда я уже обулась.
— Хорошо. Спасибо тебе. За все, — искренне проговорила я. – Ты столько… сделала для меня уже. Я даже не знаю, чем тебя отблагодарить.
— Ну, если все получится, то сводишь меня в новую «Чайхану», там говорят очень вкусный плов, — рассмеялась Настя.
— Ты любишь плов? – поморщилась я.
— Да, а ты нет? – удивилась девушка.
— Только если в нем нет изюма. Терпеть не могу изюм, — еще сильнее сморщилась я.
— Понятно, — усмехнулась девушка. – Ну, я уверена, там есть блюда и без изюма.
— Не вопрос, — кивнула я. – Даже если ничего не выгорит, я все равно могу тебя пригласить в «Чайхану». Думаю, ты и так сделала для меня более, чем достаточно.
— Хорошо, напиши мне на неделе. И как что будет ясно с Лешей… Это тот парень, — пояснила Настя, – тоже напиши. Интересно же.
— Обязательно, — кивнула я. – Спасибо тебе еще раз, — улыбнувшись, я повернула замок и открыла дверь.
Выйдя на улицу, я вдохнула тяжелый морозный воздух полной грудью. Что ж, с Авдеевой все окончательно ясно. Я ей не нужна. Она уже и думать про меня забыла. Хотя прошел всего месяц. А вот когда мое глупое сердце успокоится и перестанет искать ее в каждой прохожей, было неясно.
***
С Алексеем я встретилась в конце недели. Это был достаточно молодой парень, может, чуть старше меня. Улыбчивый и веселый. С редкими светлыми пучками волос на бороде и щеках. Он внимательно изучил мое резюме, позадавал вопросы о прошлой работе, чтобы более-менее составить представление о моих знаниях и навыках, а также рассказал о вакантной должности. Это была позиция супервайзера в центральном районе. В принципе, ничего нового я не услышала. Система работы в торговых компаниях почти у всех как под копирку.
Потом к нам присоединился региональный менеджер и тоже задал мне несколько вопросов. К концу нашей беседы я поняла, что вполне справлюсь со своими обязанностями, если меня возьмут. Осталось только дождаться их решения.
И когда на следующий день, в пятницу, в то время как я сидела у бабули и пила чай, мне позвонил Алексей и сказал, что они готовы предложить мне работу, я так обрадовалась, что у меня аж чай носом пошел.
— Ба, у меня снова есть работа! – скакала я по кухне, обнимая бабушку, которая только охала. – Ты представляешь? Это очень крутая фирма! Классно, классно, классно, классно!
Бабуля рассмеялась, когда я начала танцевать.
— Ну, хоть что-то хорошее начало происходить в моей жизни! – запыхавшись от своих бешеных танцев, выдохнула я. – Надо Насте позвонить!
— Насте? – удивилась бабушка.
— Ну да, это же она помогла мне с работой! – пояснила я, уже набирая ее номер.
Бабуля кивнула, улыбнувшись, и уставилась в окно.
— Алло, привет! – радостно заорала я в трубку. – Итак, приглашаю тебя в твою «Чайхану», потому что, черт побери, есть повод!
— Привет, — рассмеялась Настя. – И какой же?
— Меня взяли на работу! Леша только что звонил! – поделилась я своим счастьем с девушкой, которая оказалась к нему очень даже причастна.
— Ого, поздравляю! Ты молодец! – искренне проговорила Настя. – В понедельник выходишь уже?
— Да! Мне просто не терпится. И… на самом деле, молодец – ты, — смущенно проговорила я. – Если бы ты не сказала про меня, то я бы ни за что туда не попала. Их вакансия нигде не светится.
— Не придумывай, — ответила Настя, — ты сама прошла собеседование. Значит, это полностью твоя заслуга.
— Ладно, короче, я хочу это отметить и пригласить тебя в эту новую «Чайхану», куда ты и хотела, — улыбаясь, проговорила я, ковыряя перечницу, стоящую на столе.
Бабуля увидела это и только подняла руку, чтобы прервать это занятие, как мои пальцы соскользнули, и перечница перевернулась, а сам перец рассыпался по столу. Я вжала голову в плечи и улыбнулась бабушке. Она только головой покачала.
— Хорошо, а когда? – ответила Настя через пару секунд.
— Ну, я не знаю… Сегодня или завтра… Когда тебе удобно?
— Да в принципе без разницы. Можно и сегодня, только позже. Часиков в восемь нормально? – спросила девушка.
— Вполне, — кивнула я. – За тобой куда заехать?
— Я дома буду, мне нужно презу закончить.
— Что закончить? – не поняла я.
— Презентацию, — пояснила Настя, а я наконец поняла, что это за щелкающие звуки – она работала за компьютером или ноутбуком.
— А, окей, давай, тогда в восемь я приеду, — снова кивнула я и отошла от стола, чтобы бабуля собрала тряпкой рассыпанный перец.
— Хорошо, до вечера, — ответила девушка и отключилась.
— Ну вот, иду отмечать, — проговорила я и снова уселась за стол.
— С Настей? – спросила бабуля.
— Ага.
— Вдвоем?
— Ну… Да… А что? – не поняла я.
— Нет, ничего, просто, — пожала плечами бабуля и загадочно улыбнулась.
— Ба, ты чего? – усмехнулась я.
— Ничего, говорю же, — пожала она плечами. – Хорошая девушка эта Настя. Она мне понравилась.
— Ба, ты на что-то намекаешь? – прищурилась я.
— Не на что я не намекаю, просто говорю, — пробормотала бабуля. – Вы с ней дружить начали, я смотрю, да?
— Бабуль, — рассмеялась я, — если ты намекаешь на какие-то, — я изобразила пальцами кавычки, — отношения, то нет. Мы просто общаемся. Может, даже станем друзьями. Но не более.
— Да я не намекаю, — махнула рукой бабушка. – Просто говорю, что девушка хорошая. Хороший друг будет.
— Может быть, может быть, — улыбнулась я, понимая, что действительно могла бы подружиться с Настей. Она была интересной, веселой, мне с ней было комфортно. И… Она никогда не осуждала меня, никогда не давала советов и не говорила, как мне следует поступать, как делали все остальные. Даже Аленка. Она просто… была рядом в трудные моменты, слушала меня, когда мне было это нужно. Говорила, что думает, когда я спрашивала. Помогала. Наверное, такими и должны быть друзья. Смогу ли я для нее стать таким же другом? Ответ на это только предстояло найти.
========== ГЛАВА 25 ==========
В конце апреля снега на улицах почти не осталось. Солнце с каждым днем светило все ярче и согревало все больше. Даже мое замерзшее и, казалось бы, окаменевшее сердце понемногу таяло, готовясь вот-вот нормально застучать.
Мне нравилась моя новая работа. Почти месяц я ездила с торговыми, знакомилась с районом, точками, представителями и т.д., одновременно изучая показатели за несколько месяцев. Потом началась офисная работа. Коллектив был хороший и по большей части мужской, что меня очень радовало. Еще одну женщину-начальницу я бы не выдержала. Нет, девушки, конечно, тоже были, но я чувствовала себя в безопасности. Это были молодые веселые девчонки, которые знали свое дело и действительно умели продавать. Алексей оказался прекрасным руководителем, а главное – не самодуром. Он прекрасно разбирался в продажах, знал, как мотивировать коллег и умел находить общий язык со всеми. В общем, работой я была довольна.
Что же касалось моей личной жизни, она ограничивалась только общением с друзьями. Что характерно, с Настей мы еще с начала февраля стали общаться довольно часто и тесно. И в какой-то момент я даже подумала, что она становится мне действительно хорошим и верным другом, как Аленка. Только Настю мне периодически не хотелось убить или покалечить, напротив. Я действительно получала удовольствие от нашего общения. Она всегда была рядом, всегда с готовностью поддерживала меня и помогала избавляться от призрачного присутствия Авдеевой в моей жизни.
Как-то мы поехали в ТЦ, чтобы девушка могла купить себе новый парфюм. Я, как идиотка, нашла «Rubeus Milano» и не сдержалась. Набрызгала на бумажную полоску и поднесла к носу. Воспоминания нахлынули потоком, а глаза почти начали слезиться.
Настя подошла ко мне и уставилась на эту бумажку, которую я почти втянула в нос.
— Что это?
— Это… Духи, — пробормотала я, чувствуя себя очень глупо. Она решит, что я маньячка.
Настя взяла мою руку в свою и поднесла полоску к своему носу. Вдохнула и кивнула:
— Запоминающийся аромат. Ее?
— Еще какой запоминающийся, — пробормотала я, вздыхая. – Да. Думаешь, я идиотка? – спросила я, убирая тестер на полку. – Стою тут и нюхаю ее духи, непонятно зачем.
— Я не считаю тебя идиоткой, — грустно вздохнула Настя. – Мне жаль, что ты никак не можешь просто пойти дальше.
— Я бы хотела… — начала было я, но замялась. – Наверное. Просто… Иногда накатывает.
— Тебе нужно попробовать посмотреть вокруг. Жизнь продолжается, — Настя подошла к соседней полке и взяла флакончик. Брызнула на бумажку и, понюхав, протянула мне. – Как тебе? Я уже давно на них смотрю.
Я вдохнула, наполняя легкие ароматом, и закрыла глаза.
— По-моему, очень классные. Тебе пойдут. Такое что-то… свежее. Морское. Чистое.
— Чистое? – усмехнулась Настя.
— Ну, это образы, — улыбнулась я. – Бери их.
— Ну, ладно, — кивнула девушка. – Как скажешь.
Мы закончили с покупками и вернулись в машину. Мы собирались вчетвером, с Аленкой и Аней, сходить в кино, поэтому после ТЦ должны были поехать сразу к ним. Когда я припарковалась у их дома, то открыла пошире окно, так как солнце начало припекать.
— Обожаю весну, — Настя тоже открыла окно и выглянула на улицу. Солнечные лучи плясали бликами на мокром асфальте. – Вокруг все цветет, все просыпается, буквально пахнет в воздухе какой-то новой энергией, чем-то светлым. Любовью… — проговорила она мечтательно.
— Любовью? – фыркнула я. – Что хорошего в этой любви? Весной все из-за гормонов с ума сходят, а потом разобраться не в состоянии, что с этим делать.
— Ой, да ладно тебе, — пихнула меня плечом девушка. – Вон, смотри, двое обнимаются.
Настя указала куда-то в сторону, прищурившись. Я тоже присмотрелась и рассмеялась.
— Это дерутся два бомжа.
— Блин, надо зрение проверить, — Настя потерла глаза и тоже рассмеялась. А потом ткнула пальцем в другую сторону. – Вон, смотри, мальчик на площадке девочке цветочек дарит. Ой, как мило!
Я посмотрела на детскую площадку и увидела несколько детей с мамашами. И около песочницы стоял маленький мальчик, который протягивал такой же маленькой девочке игрушечную ромашку или что-то в этом роде. Как только я подумала, что хоть дети, может, найдут свое счастье, как девочка выхватила цветок у паренька и в довесок треснула его по голове лопаткой. Тот сразу заплакал, подбежала его мать и началась какая-то кутерьма.
Я скептично посмотрела на Настю и проговорила:
— Ну вот, что и требовалось доказать.
Девушка вздохнула и покачала головой, отвернувшись к окну. На ее губах играла легкая загадочная улыбка.
Через пару минут подошли Аня с Аленой, и мы отправились в кино смотреть какую-то романтическую комедию. Я топила за ужасы, но меня никто не поддержал, к сожалению. Поэтому мы взяли билеты на какую-то чушь про любовь.
Девчонок мы отправили в зал, а сами с Аленкой пошли за попкорном.
— Я пиво возьму, — сказала моя подруга. – Аня тоже пиво будет.
— Алкаши, — крякнула я и тут же увернулась от удара. – А мы будем «Кока-колу».
— «Ми бюдемь кьека-кьелу», — передразнила меня Аленка и подошла ближе, после того как мужик, стоящий в очереди, покосился на нее. – Как дела… у вас?
— У кого у нас? – не поняла я, пытаясь достать из заднего кармана кошелек.
— У тебя, у Насти… — протянула Аленка, пялясь на меня.
— Во-первых, отойди, — я отпихнула девушку, — ты влезла в мое личное пространство. Во-вторых, в каком смысле? Все нормально, — пожала я плечами.
— Угу… — снова протянула она и опять приблизилась, уже чуть не языком залезая мне в ухо. – А Настя уже побывала в твоем… личном пространстве?
— Ты дура?! – воскликнула я, и мужик снова покосился на нас. – Ты дура? – гораздо тише переспросила я, перейдя на шипение. – Мы друзья!
— Друзья? – почти удивленно проговорила Аленка. – Но… В смысле…
— Что?!
— Вы просто постоянно вместе таскаетесь… Я думала…
— Плохо думала! С тобой я тоже вместе таскаюсь, что, я сплю с тобой?! – снова зашипела я.
— Не приведи Господь, — пробормотала подруга и отодвинулась. – Я реально думала, что вы… Ну, того-самого.
— Идиотка, — пробормотала я, качая головой. – Надо же было придумать.
— Просто вы смотритесь, как парочка, вот и я решила, — пожала плечами она.
Я молча подошла к кассе, заказала две большие колы и одно огромное ведро с попкорном. Когда мы вернулись, девчонки уже сидели на своих местах. Мы с Аленкой расположились по обе стороны от них.
— Спасибо, — Настя забрала у меня один стакан с колой и ведро, чтобы я могла опустить сиденье. Когда я уселась, протянула мне попкорн обратно.
— Да пусть у тебя стоит, — махнула я рукой, укладывая свой рюкзак на соседнее свободное место.
Когда началась реклама, мы все дружно захрустели жареной кукурузой.
***
Фильм в целом был неплох. Немного наивен, на мой взгляд, но в общем-то все по традициям: знакомство, потом вражда, потом неожиданное осознание своих чувств, отрицание их, хеппи энд. В жизни, конечно, такого не бывает. Но также в фильме было много прикольных моментов, я смеялась в голос над мимикой главной героини – нелепой и забавной. Мы с Настей несколько раз сталкивались руками в ведре, а потом, под конец, я и вовсе опрокинула ее стакан с остатками колы на нее же. В зале было темно, поэтому я, подсвечивая телефоном, ползала по полу, чтобы найти и поднять стакан, а потом салфетками пыталась высушить Настины джинсы. Аленка не удержалась и отпустила пару мерзких шуток, пока я ползала на коленях у Насти между ног. Девушка пыталась успокоить меня и заставить сесть на свое место, но мне было так стыдно, что я даже не сразу поняла, как странно все это выглядит.
Когда мы вышли из зала, щурясь от света, Настя прикрывала легкой курткой мокрое пятно на джинсах, Алена отпускала язвительные комментарии, а Аня только качала головой.
***
Мы виделись не меньше трех раз в неделю, а то и чаще. На выходных встречались всей нашей компанией, которой Настя стала уже неотъемлемой частью, по будням ходили в кино, гуляли или просто чем-то занимались вместе. Она мне помогала. Она реально помогала мне отвлекаться, чтобы не думать о том, что произошло. Она была моим личным обезболивающим, моим лекарством, средством от сердечной боли. Заставляла видеть вокруг хорошее и не вешать нос. Она лечила меня своей теплотой и светом. И понемногу я действительно стала приходить в себя.
Лишь по ночам, лежа в одиночестве в постели, я позволяла своим мыслям вернуться в прошлое, к ней. Вспомнить, какими жаркими были ее губы, каким мягким было ее тело и горячей кожа. Но рано или поздно это должно было случиться. Время не стоит на месте. Оно стирает наши воспоминания, притупляет чувство боли, заставляет смириться с потерями. Вокруг меня происходили события, которые как-то ушли на задний план в прошлом году. Дни рождения, встречи, общение с близкими.
Я поняла, что в том году будто выпала из социальной жизни. Все было тусклым, она затмевала все происходящее вокруг, и теперь я видела все на контрасте. Дни рождения бабули, папы и мамы, друзей, праздники, выходные, поездки на шашлыки, пикники, вечеринки и посиделки. Все это давало ощущение жизни, мешало застопориться на мысли, что эта самая жизнь словно остановилась. Ведь когда она ушла… Я действительно думала, что все кончится. Что я навсегда останусь там, в том времени, когда была счастлива. Но жизнь продолжалась и тащила меня за шиворот, не спрашивая, хочу ли я, готова ли я к тому, что все вокруг будет все также меняться, развиваться и не останавливаться. И в какой-то момент я вдруг поняла, что достаточно. Я и так унизительно долго страдала по ней. Прошло больше, чем полгода, а она даже ни разу не дала о себе знать. А я… В нашу последнюю ночь я обещала ей, что сама не стану вмешиваться в ее жизнь. И я сдержала свое обещание. Теперь просто нужно жить дальше. Без нее.
***
— Кто-нибудь вообще был на этой даче? – спросила Аня, когда мы с ней, Аленкой, Настей и парнями загрузились в вагон и уселись на свободные места.
— Я там был, — ответил Рома, — правда, года три назад. Но мне сказали, что там все в порядке. Правда, туалет на улице.
— Что?! – воскликнула Аленка, соскочив с места. – Мы едем домой! Аня, пошли!
— Сядь, дура, поезд уже тронулся, — рассмеялась я, глядя на подругу.
— Я выйду на ходу. Не собираюсь… писать, — тише сказала она, — в дырку в полу!
— Почему в дырку? Там стоит пластиковый «нужник»! – нахмурился Рома. – Там прикольно. Мне Вадим фотки показывал. И озеро не очень далеко. На берегу можно шашлыки пожарить.
— Озеро, класс, — улыбнулась Настя, откинув голову на спинку. – Позагораем…
— Куда тебе? – усмехнулась Аня. – И так черная!
На самом деле, Настя была очень загорелой. Она успела побывать с родителями в отпуске и вернулась возмутительно бронзовой. Мы, работающие дети города, о такой роскоши только мечтали. Ее волосы чуть посветлели, выгорев на солнце, а глаза стали почти ярко-зелеными на контрасте с цветом кожи. Безусловно, загар ей очень шел, делая ее еще привлекательнее.
— Закрепить, так сказать, — усмехнулась девушка, пожав плечами.
— Я, кстати, взяла крем для загара, — снова заговорила Алена, чуть успокоившись. – И от загара. И после загара.
— А во время загара не взяла? – пошутила я, за что тут же получила гневный взгляд.
— Смейся-смейся, но когда ты как всегда обгоришь, не приходи ко мне просить «Пантенол» или что-нибудь такое. Не дам, — проворчала подруга и отвернулась к окну.
— Может, не обгорю, — вяло ответила я, прекрасно зная, что обязательно обгорю. На все выходные обещали жару и безоблачное небо, а значит, я буду торчать все два дня под палящим солнцем, а в город вернусь красная, как рак. Потом буду снимать лоскутами с себя кожу, но слой загара все равно останется. Я это знала. Так было постоянно, если я загорала.
— А что там за озеро? – поинтересовалась Настя, наверняка, чтобы просто прервать наш спор. – Глубокое?
— Ну, я не проверял на самом деле, — ответил Рома. – Но понырять вроде можно. И не так далеко от домика.
— Ага, очень близко, всего два километра, — встрял Степа, натягивая на лицо козырек от кепки, так как солнце через окно светило прямо на него.
— Два километра?! – снова заорала Аленка. – Да ты что, издеваешься?!
— Слушай, принцесса, если тебе сложно пройти пять минут пешком, сиди дома, — ответила я, придвинувшись к Насте, которая сидела с краю, так как солнце начало светить и мне в глаза.
— Пять минут? Двадцать пять не хочешь? – огрызнулась Аленка, и я тоже уставилась на Рому.
— Да ты что, издеваешься?! – проорала я, повторяя интонацию подруги, и все рассмеялись.
***
Минут за десять мы дошли от станции до домика, который на два дня должен был стать нашей обителью. Это была дача Роминого товарища, точнее, его родителей, которые на все лето уехали в Крым к родственникам, а домик пустовал. И Рома предложил нам смотаться туда отдохнуть. Жара в городе изматывала, и мне хотелось отпуска. Но на работе был напряженный период, и мне обещали отпуск не раньше, чем осенью. Поэтому эти два дня были как глоток свежего воздуха, в буквальном смысле.
— Так, тут две комнаты на первом и одна наверху, — проговорил Рома, отворив скрипучую и довольно хлипкую дверь.
— Можно мне занять комнату внизу? – умоляюще произнесла Настя, покосившись на лестницу, ведущую на второй этаж. – Я… Я высоты боюсь. А тут еще лестница такая… крутая…
— Не вопрос, — пожали плечами парни, и Рома продолжил. – Тогда вы все устраивайтесь тут, на первом, а мы со Степой наверх пойдем. Да?
Степа кивнул и, схватив их сумки, понесся наверх.
— Ох, обожаю, когда он в шортах, — пробормотал Рома, откровенно пялясь на упругий зад и накаченные ноги своего парня. – Так, переодеваемся и загорать! А то уже полдень, а мы еще торчим тут.
Я знала, что мне достанется комната с Настей. Было бы странно полагать, что будет иначе. Ну, не с Аленой и Аней же мне тусоваться. Поэтому, кивнув девчонкам, я и Настя направились налево, а они направо. Мы действовали наугад, и не прогадали. Нам досталась просторная светлая комната с двумя сдвинутыми пружинными кроватями, на которых лежал один матрас. В углу стоял шифоньер и тумба, на которой лежала плетеная кружевная салфетка. Это была солнечная комната, и я видела, как в луче света летали пылинки.
— Ну, в принципе, неплохо, — проговорила Настя, пощелкав выключателем. Бра над кроватью загорелась и погасла. Девушка поставила сумку на пол и посмотрела на меня. – Есть предпочтения, на какой стороне спать?
— Не, я нормальная, — усмехнулась я, махнув рукой. – Мне без разницы.
— Отлично! Потому что я – ненормальная, — рассмеялась Настя. – Люблю спать с краю.
Я посмотрела на кровать, которая стояла в середине комнаты.
— Тут везде «с краю», с любой стороны.
— Тогда ближе к выходу, — пожала она плечами. – Мне так комфортнее.
— Ради Бога, — усмехнулась я. – Так, переодевайся тогда, а я пока пойду осмотрю трон.
— Трон? – не поняла Настя, положив сумку на кровать и расстегивая молнию.
— Ну, туалет проверю, — пробормотала я, направляясь к выходу из комнаты.
— А, — рассмеялась Настя. – Хорошо, давай.
***
Мы расположились у озера, которое и правда было очень красивым. Конечно, белого песка там не было, но был обычный желтый, перемешанный с мелкой галькой. И несколько деревьев, которые росли у самого берега. Мы на этой полянке и организовали место отдыха. Постелили пледы, выложили еду, напитки и решили искупаться. Парни уже были в коротких плавательных шортах, поэтому не дожидаясь нас, тут же кинулись в воду. Мы же стали раздеваться.
Настя справилась первая, быстро стянув свободную легкую футболку и такие же легкие шорты, оставшись в купальнике ярко-желтого цвета. Я не хотела пялиться на нее, но тело, покрытое ровным слоем загара, невольно притягивало взгляд. Она не была подкачанной или атлетически сложенной – никаких рельефов мышц, тугих сухожилий и прочего. Просто стройное красивое тело, усыпанное от ключиц до поясницы родинками. Я насчитала по меньшей мере штук десять. А еще увидела на ребрах небольшую татуировку. Изображение не то феникса, не то еще какой-то птицы. Носпросить я не успела, так Аленка, сняв рубашку, поправила верх купальника и проговорила:
— Ого, татушка! А что это? Что обозначает?
Аня тоже заинтересованно посмотрела на Настю, стянув шорты.
— Это феникс, — Настя посмотрела на татуировку, словно совершенно забыла о ее существовании.
— И что это значит? – присоединилась к разговору Аня.
— Ну… В целом, это символ перерождения, — смущенно проговорила Настя, бессознательно погладив татуировку. – Я набила ее, когда… Ну, после того, как рассталась со своей девушкой. В тот момент мне казалось, что это хорошая идея.
— Мне нравится, — пожала я плечами, решив немного помочь Насте справиться со смущением. Она не слишком любила пристальное внимание, направленное в ее сторону.
— Спасибо, — улыбнулась она.
— Вы там скоро?! – заорал Степа, плескаясь в воде.
— Да идем, идем! – крикнула в ответ Аленка и, сбросив остатки одежды, направилась в сторону озера. Но дойдя до меня, остановилась и стала осматриваться, словно в поисках чего-то.
— Ты чего? – поинтересовалась я, бросив комком одежду. – Что-то потеряла?
— Да… — растерянно проговорила подруга, глядя на пол под моими ногами.
— Что?
Аня и Настя тоже остановились около нас. Аня нахмурилась и спросила:
— Ален, ты чего?
— Да вот, ищу… — ответила подруга и подняла взгляд на меня.
— Что ищешь-то? – не выдержала я, положив руки на бока.
— Думала, может, где упала, завалялась… — ответила Алена и улыбнулась.
— Кто?! – спросили мы с Аней в один голос.
— Твоя грудь, — пожала плечами Аленка и… ринулась в сторону озера.
Когда до меня дошел смысл сказанных ею слов, я рысью кинулась вслед за ней, под смех девчонок.
— Я утоплю тебя, убогая! – проорала я и залетела в воду.
***
Когда нас окутал теплый вечер, мы сидели на небольших бревнах, которые парни прикатили с другого края берега, и смотрели на бьющееся, как раненая птица, пламя. Огонь обнимал поленья, потрескивал и отпугивал комаров. Все сидели красные, уставшие, но счастливые.
— А давайте поиграем в «Я никогда не», — предложил вдруг Рома, убирая очередную пустую бутылку из-под пива в мешок, и доставая новую.
— Давайте! – тут же согласилась Аленка.
Аня кивнула, улыбаясь, Степа тоже кивнул, а Настя пожала плечами.
— Давайте, я не против.
— А я против, — проворчала я. – Опять окажется, что у меня самая скучная жизнь.
— Что, в этой игре ты тоже проигрываешь? – рассмеялась девушка, и остальные подхватили.
— Я в любой игре проигрываю, — махнула я рукой, делая несколько больших глотков. – Но в этой, напротив, выигрываю, потому что моя жизнь настолько скучна, что обычно я остаюсь последняя. И не могу сказать, что это хорошо.
— Ну, как говорится, не везет в игре, повезет в любви, — улыбнулась Настя, а я только глаза закатила.
— Не похоже, что это правило работает.
— Еще не вечер, какие твои годы, — рассмеялся Степа и оживленно заерзал на бревне. – Ну, что, как обычно играем?
Все кивнули, а Настя просила:
— А «как обычно» это как?
— Я расскажу, — поднял руку Рома. – Смотри. Мы обычно играем на очки. У каждого изначально по десять очков, и мы просто загибаем пальцы. По очереди говорим фразу «Я никогда не…», и добавляем что-то. Например, я никогда не… занимался сексом в общественном месте. Если не было – окей, если было – загибаешь один палец. Выигрывает тот, у кого осталось больше всего не загнутых пальцев.
— То есть – Слава, — добавила Аленка, и все рассмеялись. – Проще говоря, выигрывает главная зануда.
— Иди в жопу, — проворчала я и тоже достала новую бутылку.
— Да ладно, мы тебя и такой любим, — расхохоталась подруга и приобняла меня за плечо.
— Убери руку! – прошипела я и резко отодвинулось от нее. – Святые угодники, ты мне кожу сняла с плеча!
— А я говорила, нечего было в воде бултыхаться на матрасе, верный способ сгореть, — назидательно добавила Алена и… сжала мое плечо. Я заорала и пихнула ее коленом. Девушка не рассчитала координацию и свалилась с бревна.
Я начала смеяться, глядя на ее торчащие ноги, и чуть не подавилась слюнями.
Когда мы более-менее успокоились, Рома снова взял слово:
— Так, ладно, поехали. Приготовили пальцы.
— Как интересно звучит, — прокомментировала Алена, а Аня хрюкнула.
— Какие же вы, лесбиянки, все-таки гадкие, — засмеялся парень и поднял руку. – Я начну. Итак, Я никогда не… спал с девушкой.
— Козел! – ответила я, загибая палец. – Так нечестно.
— Спасибо, дорогой, — проворчал Степа и тоже загнул палец со всеми нами.
— Ой, прости, зай, — рассмеялся Рома и поцеловал своего парня в щеку.
— Мы по часовой идем? – спросила Аня, глядя на ребят.
— Да, давайте так, чтобы не запутаться.
— Тогда… — снова заговорила девушка. – Я никогда не каталась на мотоцикле.
Степа снова загнул палец и вздохнул. К моему удивлению, Настя тоже загнула уже второй по счету палец.
— Ты каталась? – удивленно спросила Аленка.
— Было дело, — улыбнулась девушка. – На права даже хотела сдавать, но… как-то руки не дошли.
— А вы на скутере катались в Тае, — заметила я, глядя на девчонок. – Это не считается?
— Технически нет, — покачал головой Степа. – Скутер – не мотоцикл.
— Ну, ладно, — проворчала я, а Аленка, скалясь, показала мне средний палец.
— Я… — начала говорить подруга и широко улыбнулась. – Для вас, мальчики… Никогда не спала с мужчиной.
Парни вздохнули и загнули по пальцу. Мы остались спокойно сидеть, я думала над своим вопросом, как Степа вдруг выплюнул пиво, что у него было во рту, и ткнул в сторону Насти.
— Ты загнула?! – спросил он, глядя на девушку.
Мы все обернулись на нее, в ожидании ответа.
— Ну, был грешок, — пожала она плечами. – В восемнадцать лет. В первый и последний раз.
— Понимаю, — протянула Аня и улыбнулась.
— Неужели? – Аленка ревностно пихнула свою девушку в плечо.
— Ну, я просто так и не решилась, — пожала она плечами.
— Слав, теперь ты, — Степа смотрел на меня, в ожидании вопроса.
— Я никогда… — я судорожно пыталась придумать хоть что-то, но в голову лезла какая-то ерунда. – Я никогда не писала в бассейне, — выпалила я и покраснела.
Все, кроме меня, загнули пальцы.
— Я… — Настя наклонила голову и улыбнулась. – Я никогда не занималась групповым сексом.
Все, кроме красного Степы остались с тем же количеством загнутых пальцев, что и до вопроса.
— Так, я… никогда не был в наручниках, — проговорил все еще слегка смущенный парень и посмотрел на всех остальных.
Алена, Аня, Рома и… Настя загнули пальцы.
— А ты темная лошадка, милая, — ухмыльнулся Рома, глядя на Настю. Та усмехнулась и пожала плечами.
— Я никогда не пил из чьего-то пупка алкоголь, — сказал Рома и глотнул из бутылки.
Я, краснея, загнула палец. Единственная.
Все вытаращились на меня.
— Что?! – смущенно воскликнула я.
— Мы ждем пояснений, — протянула Аленка.
— Каких? Я пила из пупка, что тут объяснять? – проворчала я и присосалась к бутылке.
— Когда, с кем? – продолжала допытываться подруга.
— Догадайся, — ответила я, опуская взгляд.
— Ой, а я однажды пил из туфли! На свадьбе! – воскликнул Рома, переводя тему.
После его рассказа о том, как он напился из туфли невесты, мы продолжили.
— Я никогда не спала с кем-то по-пьяне, — сказала Аня, и я, Рома и Степа загнули пальцы.
— Я никогда не отправляла голые фотки кому-то, — сказала Алена, когда подошла ее очередь, и я снова покраснела.
— Ой, Слава, с тобой стало интереснее играть, — рассмеялась она.
— Вы что, ни разу не отправляли друг другу интимные фото? – подняла я бровь.
— Фото – нет, — ухмыльнулась подруга. – Про видео речи не было.
— Ой, фу, замолчи, — я закрыла уши руками, а все остальные рассмеялись. Я же заметила, что Настя тоже загнула палец.
— Я никогда не изменяла, — проговорила я и посмотрела на друзей. Загнул палец только Рома. Увидев вопрос в глазах Насти, он пояснил.
— Ребята уже знают, но… Было дело. Давно, еще до Степки. Один раз. И я очень пожалел об этом, — тут же добавил он.
— Я никогда не спала с друзьями, — проговорила Настя, а Аня и Алена посмотрели друг на друга.
— Загибайте-загибайте, вы сначала дружить начали, — проворчала я. Девушки пожали плечами и загнули пальцы.
— Я никогда не был отхлестан плеткой! – гордо сказал Степа, подняв руку.
Рома, Аня, Аленка и Настя снова загнули по пальцу.
— О, девочка моя, я многого не знаю о тебе, — рассмеялся Степа, пихая Настю в плечо.
— Ну, для того и придумана эта игра, верно? – усмехнулась девушка.
— Да, — кивнула Аленка и, быстро вытащив из сумки бутылку пива, добавила. – И для того, чтобы поиздеваться над Славой.
Я только глаза закатила, когда они снова рассмеялись.
***
Мы разошлись по комнатам только к двум часам ночи. Я лежала на спине, глядя на потолок, где гуляли тени от колышущейся яблони за окном. Светила почти полная луна, а небо было усеяно мириадами звезд. Мы даже минут на десять задержались, когда шли к дому, просто, чтобы полюбоваться этим зрелищем. В городе такого не увидишь. Казалось, небо совсем низко – протяни руку и дотянешься, коснешься.
Был слышен стрекот сверчков и уханье не то совы, не то другой ночной птицы. Я перевернулась на бок и поморщилась. Мои плечи очень обгорели. Я намазала их «Пантенолом», который выпросила все-таки у Аленки, но должного облегчения он не принес. И я не могла найти удобное положение, чтобы улечься.
Минут через пять моих кульбитов Настя не выдержала.
— Ты чего ворочаешься? – спросила она, а я снова охнула.
— Да плечи болят, — честно ответила я и снова перевернулась.
— Сильно болят? – сочувственно просила девушка и приподнялась. Я не видела этого, так как была к ней спиной, но поняла по характерному скрипу пружин.
— Ага, — простонала я и перевернулась снова на спину.
— Погоди, — проговорила девушка и встала с кровати. Обула тапочки, которые мы нашли тут в кладовке, и вышла из комнаты.
Вернувшись, включила свет над кроватью и скомандовала:
— Снимай майку и переворачивайся на живот.
— З-зачем? – заикаясь, промямлила я, видя в ее руках какую-то банку.
— Сметаной мазать тебя буду. Отлично помогает, — она повернула банку этикеткой ко мне, и я увидела надпись «Сметана 20%».
— Ты уверена? – все еще недоверчиво спросила я, хотя мысленно понимала, что если эта сметана хотя бы процентов на десять снимет эту боль, то я готова вымазаться ей с головы до ног.
— Да, давай, — кивнула девушка, подходя к кровати.
Я перевернулась, улеглась на живот головой к окну и сняла майку, стараясь не светить своим минус первым.
Настя села рядом, и через несколько секунд я застонала в голос. Причем так, словно испытала настоящий оргазм. По сути ощущения были очень похожи. Холодная сметана на моей горячей коже была сравнима с объятиями любимой женщины. А когда Настя нанесла ее на второе плечо, я даже губу закусила от удовольствия.
— Святые угодники, — пролепетала я. – Боже… Как хорошо. Да…
Настя прокашлялась, и я почувствовала, как ее рука слегка дрогнула. И, придя в себя, я мотнула головой, стараясь привести в норму свои голосовые связки.
— Это дико облегчает боль, — призналась я, чувствуя искреннюю благодарность.
— Я знаю, — усмехнулась Настя, продолжая намазывать мне на плечи и спину холодную сметану.
Ее руки были нежными, а движения аккуратными, словно она боялась причинить мне боль. Я лежала и чувствовала ее руки на себе. Она делала это, как мать, которая пытается помочь своему больному ребенку. В ней чувствовалась забота и искреннее желание помочь. Пока она наносила сметану, я, вымотанная за день, просто начала вырубаться. И не могу сказать, когда она закончила это делать, потому что уже минут через пять я крепко спала, так и оставшись лежать на животе.
***
Утром я разлепила глаза и поняла, что у меня дико болит поясница – я так и осталась спать на животе и ни разу не перевернулась за ночь, что для меня было удивительно.
Настя еще спала рядом, я видела часть ее головы и плечо. Потянувшись, я перевернулась и снова застонала. А хруст поясницы, кажется, разбудил всех петухов в округе.
Минут через тридцать мы уже все собрались за столом на завтрак.
Аленка хитро подмигивала мне, а я не могла понять, что это значит. Когда она в очередной раз ухмыльнулась и поиграла бровями, я не выдержала:
— Какого черта ты мне подмигиваешь?! Ты что, заигрываешь со мной?!
Аленка удивленно моргнула, а потом рассмеялась.
— Да нет, мне кажется, с тобой кто-то уже позаигрывал, — она улыбнулась, и ее поддержали остальные. Все, кроме Насти. – Как ночь прошла, голубки?
Мы с Настей посмотрели друг на друга с одинаковым выражением лица.
— О чем речь? – нахмурилась я.
— Да ладно, что вы, как маленькие, мы все слышали! – махнул рукой Рома и счастливо улыбнулся. – Мы рады, что эта старая разваливающаяся дача вас объединила.
— О чем вы, черт побери, говорите?! – возмутилась я.
— Ой, кто вчера стонал на весь дом?! – рассмеялась Аленка. – А сегодня прям девственницу включила. Мы все взрослые люди. И рады, что вы наконец, перешли ко второй стадии.
— К какой стадии? – почти шепотом пробормотала я.
— Ну, переспали! – прямо сказал Степа.
Я моргнула и… закашлялась, подавившись хлебом.
— Вы идиоты?! Мы не спали! Настя просто мазала мне плечи, потому что они горели так, словно сам дьявол жег на них костер! – громко проговорила я и посмотрела на Настю. Та сидела красная и с вытаращенными глазами.
— Т-ты серьезно? – как-то даже разочарованно пробормотал Рома, переводя взгляд с меня на Настю.
— Да, черт возьми! Вы как маленькие!
— Правда? – спросила Алена у Насти, и девушка молча кивнула.
— Идиоты… — пробормотала я, отпивая из кружки чай. – Вот честное слово…
— Блин, а мы уже обрадовались… — протянул Степа, и его плечи опустились.
— Ну, простите, что разочаровали, — проворчала я.
— Ну, ладно, — пожала плечами Аленка. – В любом случае, мы ничего не потеряли. Ну, ты-то уж точно, — добавила она, повернувшись к Насте.
Когда я бросила в нее фантиком, все рассмеялись.
***
Когда мы уже собирались в дорогу, после того как опять полдня провели на озере, на меня накатила какая-то грусть. Несмотря на то, что туалет был на улице, кровать жутко неудобной, а мои плечи вот-вот готовы были отвалиться, мне понравились наши выходные. Мне было весело и легко. Я с удовольствием осознавала, что почти полностью отпустила в эти дни мысли об Авдеевой, и просто приятно проводила время со своими друзьями.
Я застегнула сумку, затолкав в нее все свои вещи, и поставила ее на пол. Настя стояла напротив меня с другой стороны кровати, аккуратно складывая свои. Когда она закончила, то поставила сумку рядом с моей и подтолкнула ее ногой.
— Ну, все? Выходим? – спросила я, собираясь взять обе наши сумки, чтобы вынести их к выходу. Я уже слышала смех друзей из кухни, которые, по всей видимости, тоже уже были собраны.
— Да, я готова, — ответила Настя и еще раз осмотрелась, чтобы проверить, что мы ничего не забыли.
Я кивнула и только собралась поднять вещи, как Настя завизжала, а в следующую секунду… запрыгнула мне за спину, повиснув на шее.
Я опешила, совершенно не ожидая от нее таких действий. Ее тонкие руки, к удивлению, сильно сжимали мои предплечья. Странно, но она не вцепилась в обгоревшую кожу, словно помнила о том, что моя верхняя половина тела очень пострадала под солнцем.
— Ты ч-чего? – недоуменно спросила я, все еще находясь в шоке от висящей на мне девушки, которая чуть ли не на спину мне залезла.
— М-мышь!!! – испуганным голосом проорала мне Настя в ухо, отчего я даже поморщилась, настолько громко это было. – Там мышь!!!
— Где? – сдавленным голосом спросила я, оглядываясь. Стыдно признаться, но почему-то маленькие зверьки меня саму довольно сильно пугали, хотя, например, декоративных крыс я не боялась от слова совсем. Даже мерзкими их не считала.
— Там! Я видела ее! — Настя ткнула пальцем в сторону тумбы, что была недалеко от окна.
— Так, ладно, уходи через дверь, я заберу вещи, — шепотом, словно мышь могла услышать наши планы, проговорила я, отцепляя руки девушки.
— А ты? – также шепотом Настя, отклеиваясь от меня.
— Не думай обо мне, спасайся сама, — драматично пробормотала я, не отводя взгляда от тумбы. Если эта чертова тварь выскочит, я должна успеть это заметить.
Настя расслабила руки и чуть отодвинулась.
— Уходим вместе, — проговорила она у самого моего уха, и теплое дыхание пощекотало кожу, отчего я вздрогнула. – Я тебя тут не оставлю.
В этот момент наши друзья, видимо, поняли, что у нас в комнате что-то происходит, потому что гурьбой завалились к нам.
— Вы чего тут орали? — поинтересовалась Аленка, окидывая комнату взглядом.
— Что-то случилось? – Степа, нахмурившись подошел к нам, поигрывая мышцами – парень все еще ходил в шортах и не собирался надевать футболку.
— Настя просто увидела… — я не смогла. Я не смогла договорить, так как громкий визг (гораздо громче, чем Настин) разрезал комнату.
— Твою мать!!! – все также поигрывая бицепсами, Степа буквально вынес половину друзей в кухню, так как вылетел из комнаты, как пробка из шампанского. – Убейте эту тварь!
Я увидела, как маленькая серо-коричневая мышка короткими перебежками двинулась вдоль стены, потом замерла в углу, а после быстро побежала под кровать. Мы, те, кто остался в комнате, как по команде, одновременно выскочили в кухню. Я успела подхватить вещи и захлопнуть за собой дверь. Когда мы выдохнули и перевели дух, я подняла взгляд и начала истерически смеяться, так как на столе посреди комнаты, прямо в шлепанцах, стоял Степа, испуганно озираясь.
— М-да, защитничек ты так себе, — глядя на него, расхохоталась Аленка, и остальные поддержали ее.
========== ГЛАВА 26 ==========
Середина августа выдалась теплой. С каждым днем мои сердечные раны затягивались, а образ Авдеевой расплывался и рассеивался, теряя четкость. Она становилась все более похожей на какое-то наваждение. Лишь изредка, когда в толпе в каком-нибудь торговом центре, очереди в магазине или среди перебегающих дорогу граждан я видела статную светловолосую женщину, элегантно одетую, стройную, на какой-то момент сердце замирало, екало. А когда понимала, что это не она, снова отмирала, возвращалась в действительность, в реальность настоящего.
Но помимо того, что я с каждым днем становилась все более цельной, пожиная плоды жизненных уроков, вероятно, судьба решила не дать мне даже шанса расслабиться, потому как именно с середины августа я оказалась в самой гуще событий, что завертелись вокруг.
Все началось, казалось бы, с обычного дня. Бабуля уговорила меня отправиться в «Леруа», поскольку ей понадобились новые горшки. Разумеется, я не могла ей отказать. Мы приехали в магазин, дошли до садового отдела, и тут началось самое интересное.
Я слонялась рядом с бабушкой, которая придирчиво разглядывала горшки разной величины и дизайна, пытаясь выбрать между керамикой и качественным пластиком. И в какой-то момент, когда она поставила в корзину три аккуратных белых горшочка с какими-то узорами, бабуля подняла голову и ее глаза округлились.
— Это не Настя там? – бабушка указала рукой в другой конец отдела, и я машинально повернула голову, безошибочно узнавая подругу. Рядом с которой, к слову, была ее бабушка.
— Точно, — улыбнулась я, кивая.
— Пойдем, поздороваемся, я еще у нее кое-что хотела спросить про орхидеи! – бабуля понеслась в сторону девушки, а я только поспевала за ней, толкая перед собой тележку.
— Настенька, здравствуй! – любезно поприветствовала девушку моя бабусита, когда я оказалась рядом с ними.
Настя обернулась, не скрывая удивления, а когда узнала нас, то на ее лице засветилась искренняя улыбка.
— Валентина Петровна! Добрый день! – девушка широко улыбнулась, кивая. – Привет, — переведя взгляд на меня, снова кивнула.
— Привет, — я поздоровалась в ответ и вежливо посмотрела на ее бабулю, которая тоже повернулась к нам. – Тамара Николаевна, рада вас снова видеть.
— Слава, здравствуй, и я рада! Что ж ты не заходишь? – женщина сначала улыбнулась, а потом нахмурилась, словно я обещала навещать ее и не сдержала слова.
— Да… Как-то… Работа, — пожала я плечами, краснея, и прокашлялась. – Это, кстати, моя бабушка. Валентина…
— Валя?! – Тамара Николаевна отодвинула Настю, которая еле устояла на ногах, и двинулась в сторону моей бабушки. – Валя, это, правда, ты?!
Я, вытаращив глаза, смотрела на старушек.
— Тамара?! – моя бабусита выглядела не менее удивленной. – Томка?! – почти заорала она, кидаясь в объятия Настиной бабушки.
— Да вы издеваетесь… — пробормотала я, не веря глазам.
***
Я была в шоке. Настя была в шоке. Тамара Николаевна и моя бабуля тоже были в шоке. Короче, все были в шоке. Выяснилось, что наши с Настей бабушки вместе работали и дружили по молодости. Но с тех пор, как Настина бабушка вышла замуж и переехала, они не виделись. А когда та вернулась, то, естественно, никаких контактов не было, а старые номера уже не отвечали.
Из магазина мы ушли без покупок, так как наши бабушки трещали, не переставая, и мы решили сходить посидеть в какой-нибудь ресторанчик, чтобы они спокойно могли поболтать.
До девяти вечера мы сидели в этом кафе. Мы с Настей услышали уйму историй из их молодости, кучу смешных случаев, а также разнообразных рассказов, как они жили. И, разумеется, вишенкой на торте было повествование, что с ними творилось в то время, пока они не виделись. То есть в период чуть меньше полувека.
Домой мы вернулись уставшие, но бабуля была искренне рада. Они обменялись с Тамарой Николаевной номерами и адресами, пригласили друг друга в гости и договорились о прогулке. Я была рада, потому что бабуля не очень любила общаться со своими ровесниками – говорила, что они только и могут, как ныть о болячках, низкой пенсии и «как разворовали страну». А Тамара Николаевна была веселой, идейной и живой. И теперь у моей сумасшедшей бабули была отличная компания.
— Кстати, ты поняла, кто эта Тамара? – спросила бабушка, когда мы высадили Настю с ее бабулей.
— В смысле, кто? – не поняла я. – Бабушка Насти.
— Да ты сама очевидность! – всплеснула руками бабушка, все еще находясь под впечатлением. – Я про другое!
— Про что? – все еще ни черта не понимала я.
— Ты помнишь тот рассказ про двух моих подруг-учительниц? – бабуля улыбнулась, повернувшись ко мне.
— Ну… Да… — пробормотала я.
— Ну, вот, Томка была одной из них! – торжественно проговорила бабушка.
— В смысле… Она… В смысле?! – воскликнула я и чуть не потеряла руль. – Тамара Николаевна?!
— Да-да, Настина бабушка по молодости ох, как отжигала, — рассмеялась бабушка. – То-то у них с внучкой такое взаимопонимание.
— Ее бабушка не знает про Настю, — проговорила я, все еще ошарашенная новостью. Для меня это было странно. Человек в возрасте когда-то… жил, как я.
— Не знает? – удивленно переспросила бабуля. – О, ну, я уверена, что знает. Или догадывается.
— Не знаю, — пожала я плечами. – Настя мне говорила, что даже не думала, чтобы рассказать ей. Сказала, что это мне так несказанно повезло, что ты адекватно восприняла все. И еще сказала, что это, скорее, исключение, чем правило. В этом, кстати, я с ней согласна, — усмехнулась я. – Мне с тобой жутко повезло.
— Ну, трудно с этим, конечно, спорить, — рассмеялась бабушка. – Но у нее еще забавнее ситуация. Ее бабушка была в вашей шкуре. Она любила ту девушку. Просто не смогла… принять это.
— Да, знакомая история, — фыркнула я.
— Нет, тогда было другое время, — покачала головой бабушка. – А в твоем случае Надька просто дура.
— Ба… — взмолилась я, и бабуля поняла меня с полуслова.
— Молчу-молчу. Но Насте скажи, что волноваться ей наверняка не о чем, — махнула бабушка рукой. – Теперь будем с Томкой в театры ходить, на прогулки… — мечтательно продолжила она, а я улыбнулась. Налаживается. Теперь и у бабули появился хороший друг.
***
После этого жизнь моей бабушки кардинально поменялась. Она стала чаще выходить из дома, посещать какие-то места, они с Тамарой Николаевной постоянно гуляли. И иногда мы с Настей присутствовали на этих встречах. Особенно, если они проводились дома. Кто-то из бабушек готовил, а мы были, как дополнение. И в итоге потом мыли посуду.
Насте я не рассказывала про ее бабулю, решила, что это не мое дело. Но для себя открывала эту старушку с новых сторон, и понимала, что они очень похожи со своей внучкой.
Но самое интересное стало происходить после. Как-то Аленка и Аня позвали нас с собой в клуб. К нам еще должны были присоединиться Рома со Степой – собственно, это и была их идея – сходить развеяться. Мы вообще стали довольно часто выбираться куда-то вшестером, и этот раз не был исключением. К нам иногда присоединялись остальные, но у Леры с Тагуи сейчас были головы забиты мыслями об ипотеке, а Руся с Людмилой на выходных все чаще уезжали за город к родственникам. Но нам и вшестером было совсем не скучно.
И вот, мы отправились на вечеринку в местный клуб под названием «Фонарь». Он был небольшим, довольно обычным и не ориентированным на ЛГБТ-публику. Там просто раз в месяц арендовали помещение несколько идейных ребят, которые и устраивали тематические вечеринки.
Музыка там была в основном стремная, пойло – отвратительным, но само ощущение какой-то общности все-таки брало свое. Туда приходили те, кто хотел почувствовать себя не одиноким, посмотреть на других, познакомиться и просто отдохнуть, при этом не скрывая себя и свои истинные желания.
***
Мы уселись за столик, который забронировали заранее. В помещении негромко играла музыка – сама дискотека должна была начаться только через пару часов, а пока тут просто все сидели и общались. Мы заказали напитки и, потягивая их через пластиковые соломинки, разглядывали местную публику. Нам особенно запомнился бородатый брутальный мужик в кожаных штанах, которые обтягивали все приличные и не очень места, а также худого парня в платье и на каблуках, с агрессивным макияжем на лице. Рядом с ними сидела компания девушек неопределенного возраста и, честно говоря, пола тоже. У них у всех были короткие стрижки, мужская одежда, они пили пиво и громко смеялись, через слово используя мат. Только наличие груди выдавало в них отношение к женскому полу.
Я отвернулась, вздохнув. Я никого не осуждаю, сама не эталон женственности, но это, я считаю, перебор. Когда непонятно, мужик ты или баба, когда ты плюешь через дырку в зубах и материшься, как сапожник, женщиной назвать это сложно.
— О, смотри, бучата скоро пойдут в наступление, — хихикнула Аленка, кивая в другую сторону.
Мы повернули головы и увидели столик с диаметрально противоположной публикой – сплошь изнеженные телочки в платьях и на каблуках.
— Ставлю пять сотен, что кто-то с этого столика, — Аленка кивнула в сторону мужеподобных женщин, — уйдет с кем-то с того, — она указала в сторону девиц.
— Я в деле! – тут же откликнулся Степа.
— Степан! – возмущенно проговорил Рома, и его парень поник.
— Я просто… Интересно же, — пробормотал он, но в следующий момент Рома достал бумажник и положил на стол тысячерублевую купюру.
— Мы оба в деле, — сказал он, и все рассмеялись.
***
К одиннадцати публики прибавилось. Стало даже тесновато. Коктейли не казались уже такими мерзкими, и мы с Настей направились к бару, чтобы заказать еще по одному, так как официантку дозваться было уже нереально – все столики были заняты.
Мы подошли к стойке и встали в очередь. В этот момент мой телефон зазвонил, и я, извинившись, чуть отошла. Звонила бабуля, и я в какой-то момент даже испугалась, не случилось ли чего. Потому что обычно в такое время она мне звонила.
— Да, ба? Что случилось?
Я стояла недалеко от Насти, но со стороны было неясно, что даже знакомы. Она спокойно смотрела куда-то перед собой, а я косилась на нее, отвечая бабушке. В этот момент меня кто-то задел и тут же извинился. Я увидела парочку – высокую черноволосую девицу в компании такой же высокой рыжеволосой. Они обогнули меня и тоже встали в очередь. В этот момент Настя повернулась, словно проверяя, на месте ли я. И тогда эта черноволосая отлипла от рыжей, буквально вытаращившись на Настю. А сама девушка, заметив их, даже как-то побледнела.
— Настюша! – воскликнула «ворона» и, особо не церемонясь, придвинулась к ней, клюнув в щеку. – Какая встреча! Сто лет не виделись!
Щеки Насти полыхнули, но видно было, что она пытается контролировать себя.
— Привет, — выдавила улыбку она.
— Рада тебя видеть. Даже не ожидала. Ты никогда не была любительницей клубных развлечений, — как-то язвительно заметила она и тут же продолжила, не дожидаясь ответа. – Кстати, познакомься, это моя девушка – Альбина, — черноволосая словно музейный экспонат демонстрировала монотонно жующую жвачку рыжую. Я ждала, что она ее покрутит. – Мы полгода встречаемся и три месяца живем вместе, — как-то хвастливо продолжила эта сорока, ухмыляясь.
— Рада за вас, — сдержанно улыбаясь, ответила Настя.
— Спасибо, — почти фыркнула та. – А вот если бы ты была умнее, то могла бы быть на ее месте, а не стоять тут одна, как… Как… Ну, ты поняла, — не унималась эта девка, которая меня начала жутко раздражать. Мало того, что она Насте говорит все это дерьмо, так еще и своей девушки не стесняется. Я бы прибила за такое.
— У меня все отлично, спасибо, — спокойно ответила Настя, но я заметила, как дрогнули мышцы на ее лице, а рука непроизвольно сжалась в кулак.
— Ха, я вижу, — закивала черноволосая, всем своим видом говоря, как ей жаль Настю и как она сочувствует ее одиночеству.
Я и так отвечала бабуле невпопад, но после этого и вовсе сказала, что перезвоню, и отключила звонок. Подошла к Насте и… обняв ее за талию, притянула к себе, губами коснувшись ее щеки.
— Милая, извини, бабуля звонила. Не скучала тут? – проворковала я, глядя на Настю и молясь, чтобы она не посчитала меня идиоткой и не врезала мне промеж глаз.
Но, к счастью, девушка прекрасно поняла ход моих мыслей и приняла правила игры. Потому что ее лицо расслабилось, а ладонь легла поверх моей руки в очень милом, романтичном жесте.
— Конечно, скучала, — тихо проговорила она, глядя в мои глаза. Это был произнесено так естественно, что в какой-то момент я даже забыла, что все это фарс, игра. И не сразу нашла, что ответить. Но придя в себя, встряхнула головой и улыбнулась. Посмотрела на брюнетку, что таращилась на нас во все глаза, и произнесла:
— Вас тут не стояло.
Демонстративно отвернувшись, уставилась на барную стойку, удивляясь самой себе. Когда они покинули поле боя, мы смеялись, как ненормальные. Взяв коктейли и вернувшись за столик, Настя придвинулась ко мне и тихо сказала на ухо:
— Спасибо тебе.
Я молча кивнула и улыбнулась.
***
— Это, я так понимаю, твоя бывшая девушка? – спросила я через какое-то время, когда остальные друзья были заняты тем, что спорили, кто же из компании брутальных девушек не выдержит первый и подойдет к столику «дамочек».
— Да, она самая, — смущенно вздохнув, ответила Настя и нервно провела рукой по волосам.
— А она не из робкого десятка, да? – усмехнулась я, оглядывая зал, словно выискивала эту «сороку».
— Ну… На самом деле, Яна… Ну, эта девушка, — пояснила Настя, — она не плохая. Просто… Когда мы познакомились, она… Она была звездой компании. Самая яркая, заметная. Искрометный юмор, обаяние… — проговорила Настя, уставившись на бокал с трубочкой, что держала в руках. – Ее любили и хотели все. А я… Я, наверное, просто выбираю не тех людей, — Настя пожала плечами и грустно усмехнулась. – Я влюбилась, а она снизошла до меня. Все удивлялись, что я смогла обуздать такую девушку. У нее было множество поклонниц, ни одна из которых надолго не задерживалась. И со временем я поняла, почему. Для всех Яна была веселой заводилой, которая всегда в движении, активная, все такая, знаешь, везде и со всеми. Но внутри она совсем другая. Постоянные депрессии, попытки найти себя и прочее, и прочее.
— Депрессии? – искренне удивилась я. – По ней не скажешь.
— Вот именно – кивнула Настя. – Она работает в музее, но помимо основной работы она и сама пишет картины. Художник, — сказала она таким тоном, словно это все объясняло.
— Если бы я работала в музее, то тоже наверняка страдала бы депрессией, — пробормотала я и усмехнулась. – Там же тоска беспросветная.
Настя рассмеялась и покачала головой:
— Она работает в отделе реставрации, и ей нравится ее работа. Просто… Как она сама говорила, тонкая натура, не принимающая суровую действительность. А я… А я простая. Мне непонятны были все эти философские размышления о вечном и сущем, но я пыталась. Я на самом деле пыталась понять ее, эту самую тонкую натуру. Но видимо, недостаточно. Потому что в один прекрасный момент… Она нашла другого слушателя. Точнее, другую.
Я кивнула, поджав губы. Измена. Я помнила этот рассказ, услышанный вскользь, и только сейчас увидела, какая боль стоит за этой историей. Она не понимала, почему ее действий не оценили, а просто нашли замену.
— Но я все же не понимаю, — продолжила я. – Неужели просто из-за того, что ты… скажем… не слишком творческий человек, назовем это так, она решила найти утешение и понимание в объятиях другой? Просто… — я уселась удобнее и решила пояснить. – Мне иногда кажется, что у тебя просто нет недостатков. Нет, правда, — быстро заговорила я, увидев, как Настя усмехнулась. – Сколько я с тобой знакома, пока не нашла, к чему можно было бы придраться. Неужели это… было причиной?
— Ну, я бы не назвала себя идеальной, — задумчиво проговорила Настя. – У меня есть минусы, и мне о них известно.
— Ну-ка, и что же это за минусы? – заинтересованно спросила я.
— Ты сейчас серьезно? – Настя смотрела на меня, пытаясь понять, шучу я или нет.
— Абсолютно, — кивнула я с готовностью. – Мне очень интересно, чего же я не разглядела.
— Ну, начнем с того, что я… Не знаю… Не принимаю ревность. Ни в каком виде, — пожала Настя плечами.
— И что это значит?
— Это значит, что я не приемлю сцены и скандалы на этой почве. Я считаю, что отношения должны строиться на доверии. Если я доверяю, то требую того же в ответ. А эти всякие «Она так на тебя смотрела» или «Я видела, как он клеился» — это все выводит меня из себя. Мало ли кто может обратить на меня внимание, важно то, что я не реагирую на это, почему мой партнер должен? И тратить на эти выяснения время и нервы – просто не мое. Из-за этого мы тоже часто ругались. Если поначалу она сама ревновала, потом начала предъявлять претензии, почему не ревную я.
— Почему не ревнуешь ты? – усмехнулась я.
— Ну да! – горячо ответила девушка. – Ей казалось, что мне все равно или что я безразлична к вниманию других в ее сторону, не знаю. Но я просто… верила ей. К чему устраивать сцены ревности? Я просто этого не умею. А некоторым, как выяснилось, это нужно.
— Ладно, это я поняла, — кивнула я. – Было что-то еще?
— Не знаю, может… Со мной просто скучно, — пожала она плечами и грустно усмехнулась. – Я домашняя. Нет, я могу куда-нибудь выйти, с друзьями там встретиться, если график позволяет, но… Ей хотелось страсти, эмоций, чтобы все как в последний день Земли, а я… Я просто другая. Мы были разные по темпераменту. И она просто… заскучала, я думаю.
— Но потом она, разумеется, пожалела о своем поступке? – спросила я, чуть не выткнув себе трубочкой глаз.
— Ну да, — Настя кивнула, задумчиво глядя куда-то перед собой. – А когда я сказала, что прощаю ее, но отношений у нас больше не будет, услышала много нелицеприятного в свою сторону. Видимо, она до сих пор не простила мне того, что я отказалась от нее, — пожала плечами девушка.
— Но ты не отказывалась, — запротестовала я. – Это она отказалась, а ты просто приняла решение.
— Ну, это уже неважно, — вздохнув, Настя улыбнулась. – Это все в прошлом. Нужно жить настоящим и думать о будущем.
— Звучит, как тост, — я подняла свой коктейль и улыбнулась, поддерживая эти слова.
***
В скором времени музыка стала громче, люди начали все более плотно заселять танцпол, а наша компания все больше веселела. Парни и Аня с Аленкой часто выходили из-за стола, чтобы потрясти телесами, а мы с Настей без умолку трещали. Ее уже трижды приглашали на танец, причем дважды это были дамы из той самой компании бучей, но Настя, улыбаясь, вежливо им отказывала. Хотя один раз она тоже вышла на танцпол с Ромой, собственно, после этого ее и начали приглашать. И, честно говоря, я не была этому удивлена. Ведь что может быть приятнее глазу, как стройная девушка, которая притягательно двигается под музыку, а темная ткань платья выгодно подчеркивает и облегает ее тело? Даже я залипла, глядя на ее движения. Так что осуждать этих страждущих до того, чтобы «потанцевать Настю», я не могла.
Но когда в четвертый раз наш разговор прервали, и какая-то девушка, обойдя нас сзади, наклонилась и сказала: «Привет!», я не выдержала.
— Нет, она не танцует! – рявкнула я, и Настя, удивленная моим тоном, даже чуть поперхнулась коктейлем. Я сама была несколько удивлена своей интонацией, но старалась не подавать виду. Поэтому просто сердито уставилась на девушку, которая иронично смотрела на меня.
— Хорошо, — усмехнулась она и продолжила. – Но, вообще-то, я к тебе. Ты танцуешь? – не сводя с меня взгляда, проговорила она.
Я растерялась. Не привыкла, чтобы ко мне кто-то подкатывал – это раз, а чтобы приглашали на танец – тем более, — это два. Поэтому, моргнув, я попыталась выстроить членораздельное предложение:
— Н-нет, спасибо, но… нет, — покачала я головой.
— Уверена? – продолжила улыбаться девушка, а я перевела взгляд на Настю, которая не смотрела на нас, а просто сидела и потягивала коктейль, делая вид, что ее тут нет. Но выражение на ее лице отчего-то не дало мне согласиться на предложение девушки. Поэтому я снова отрицательно покачала головой:
— Я не танцую, извини.
— Ну ладно, — пожала плечами та и улыбнулась, кивнув. – В любом случае, хорошего вечера.
Я тоже кивнула, улыбаясь в ответ, и проводила ее взглядом. К моему удивлению, она была с того самого столика «дамочек».
— Ты и правда не танцуешь или просто не хотела оставлять меня тут в одиночестве? – минуту спустя, улыбаясь, спросила Настя.
— Не танцую, — пожала я плечами. – По крайней мере, не под эти песни, — добавила, допивая коктейль. Ну, я даже почти не слукавила.
— Мне тоже музыка тут не особо «заходит», — кивнула девушка. – Хотя иногда я люблю потанцевать, под все подряд двигаться не могу.
— Зато я знаю, кто может, — рассмеялась я, глядя, как Аленка, Аня и Рома со Степой дрыгаются под ремикс какого-то известного диджея.
***
Когда время перевалило за два часа ночи, я уже была в состоянии «готова делать глупости». Но к счастью, делать глупости мне никто не давал. Мы общались, перекрикивая музыку, шутили и смеялись, пока не заиграла красивая медленная мелодия, которая, я точно знала, была в каком-то фильме.
— О, Боже, мы идем танцевать! – заорал Рома и схватил Степу за руку. – Вы идете? – обратился он к Ане с Аленой, которые с готовностью кивнули и тоже вылезли из-за стола.
— Пойдем, встряхнешь стариной! – рассмеялась Аленка, обходя столик и подмигивая нам с Настей.
Девушка посмотрела на меня и, улыбаясь, сказала:
— Я очень люблю эту песню, пойдем, потанцуем?
Я поколебалась пару минут, но то, что Настя уже встала и одернула платье, убедило меня в том, что все уже было решено. Поэтому я тоже поднялась на ноги и, стараясь идти ровно, отправилась следом за друзьями.
You and I moving in the dark
Bodies close but souls apart
Shadowed smiles andsecrets unrevealed
I need to know the way you feel
Мы вышли, смешавшись с танцующей толпой, когда прозвучали первые слова медленной красивой песни. Настя осторожно положила руки мне на плечи, смущенно улыбаясь. Я тоже была смущена, но выпитые коктейли придавали мне смелости. Поэтому я обняла девушку за талию, начиная двигаться в ритм с музыкой.
I’ll give you everything I am
And everything I want to be
I’ll put it in your hands
If you could open up to me oh
Can’t we ever get beyond this wall
Настя положила голову мне на плечо, и несмотря на большое количество людей вокруг, я четко ощущала именно ее запах. Аромат ее тела и духов, которые мы купили в тот день в торговом центре. А тепло ее тела словно успокаивало меня, я будто покачивалась на волнах спокойного моря.
‘Cause all I want is just once
To see you in the light
But you hide behind
The color of the night
Я чуть повернула голову и увидела, что глаза у Насти будто блестят. Я слегка отодвинулась и наклонилась к ее уху:
— Ты чего?
Девушка быстро покачала головой, зажмуриваясь, и улыбнулась:
— Просто песня очень грустная. И голос такой у певицы… Пробирает.
Мне было сложно судить, поскольку мое знание английского осталось на уровне школьного образования. Я понимала лишь местами, о чем песня. И поэтому, улыбнувшись, снова наклонилась к ее уху:
— О чем она поет?
Настя задержала дыхание, а потом проговорила:
— О том, что она его любит… Но он скрывается. Прячется под… цветом ночи. Они близко и в то же время их души порознь. Она хочет, чтобы он пошел ей навстречу и вышел из тени, потому что она знает, что тоже ему нужна, но… Он не идет. И она готова отдать всю себя, чтобы это изменилось, но в итоге, она его отпускает.
Я задумалась над ее словами. Ситуация была очень знакомой, до боли, я бы сказала. И, как и героиня этой песни, я тоже отпустила. Потому что не было смысла держать того, кому это было не нужно.
— Иногда так правильнее, — пробормотала я, неосознанно крепче сжимая руки вокруг талии девушки.
— Иногда так действительно правильнее, — в тон мне ответила Настя и подняла голову.
Под мелодичный голос мы медленно двигались, не замечая никого вокруг, хотя пар на танцполе было очень много. Мы слились в единое целое – и телами, и мыслями, соединились на каком-то другом уровне. И я смотрела в ее глаза, такие темные в свете мерцающих стробоскопов, такие магически притягательные, и осознавала, что эта девушка стала для меня безумно важным человеком. Что, наверное, даже с Аленкой, за столько лет дружбы, у меня не было такой духовной близости, как с ней. И это так манило и пугало одновременно. Было ощущение, что она знает меня лучше меня самой, знает обо мне все, даже то, что мне самой неведомо.
И когда зазвучал последний куплет, что-то произошло. Мы все также смотрели друг другу в глаза, а после… ее взгляд опустился ниже, на мои губы. И задержался уже на них. И я даже осознать ничего не успела, как поняла, что сама пялюсь на ее слегка приоткрытый рот. В следующее мгновение этот безусловно красивый, чувственный рот стал приближаться. И в тот момент, когда до соединения наших губ оставались считанные миллиметры, мое сознание отключилось.
========== ГЛАВА 27 ==========
Но, по всей видимости, заработал запасной генератор, потому что меня словно перезагрузило. Прошибло током в момент, когда ее губы только-только коснулись моих. Я моргнула и отодвинулась, уставившись на девушку.
Какого черта я делаю?! Мы же с ней друзья! Мы, черт возьми, лучшие друзья! А лучшие друзья не целуются друг с другом!!!
Я еще раз моргнула и встряхнула головой. Настя в ту же секунду отодвинулась и тоже смотрела на меня во все глаза. Я решила заговорить первой:
— Из-звини, — снова мотнула я головой. – Я просто…
— Да нет, — Настя смущенно улыбнулась и отодвинулась еще дальше, убирая свои руки с моих плеч. Благо, песня кончилась и в этом уже не было нужды. – Это ты извини. Просто… Не обращай внимания. Неделя была тяжелой, и я… В общем, забей, — она улыбнулась и наклонила голову. – Пойдем? – Настя кивнула в сторону столика, и я послушно направилась обратно, по дороге встречая и другую часть нашей компании.
***
Не знаю, чем это было обусловлено, но после того танца Настя уехала довольно быстро. Сказала, что у нее разболелась голова, и что лучше ей отправиться домой. Мы попытались уговорить ее остаться еще ненадолго, но девушка была непреклонной. Тепло со всеми попрощалась и уехала. Я не придала этому особого значения и, как выяснилось, зря. Потому что, когда наступила следующая неделя, а за ней и другая, и снова следующая, мне наконец стало ясно, что что-то все же происходит. Настя уже не писала мне также часто, как раньше, мы стали реже видеться, и даже на наши общие сборища она приходила раз через раз. И в моменты этих довольно редких встреч она вроде бы вела себя как обычно, но я как-то бессознательно чувствовала, что что-то идет не так. И мне было не по себе от этого. Более того, я стала осознавать, как она мне нужна, как я привыкла к нашему общению, нашим шуткам, которые были незабываемы. Обычно кто-то говорил глупость, второй подхватывал, потом первый снова дополнял, в итоге мы разгоняли какую-то историю так, что еще минут двадцать могли хохотать, как ненормальные, уже плохо помня, с чего вообще все началось.
И теперь я понимала, что мне недостает этого, недостает ее. Я могла бы даже с уверенностью сказать, что скучала по ней. Но поговорить, что-то обсудить мне казалось невозможным. Я думала, что всему виной тот нелепый недопоцелуй. Может, она посчитала, что я хотела чего-то большего? Но я же… Я же не хотела.
Я же не хотела?
Вспоминая наш маленький казус, я испытывала смешанные чувства. С одной стороны, это было неправильно – конечно, ведь мы же друзья. А с другой… Отрицать, что Настя привлекательна, как девушка, было бы как минимум бесчестно. Но и говорить, что я мечтаю затащить ее в постель, тоже не имело смысла, потому что это было не так.
Поэтому мне оставалось просто недопонимать и надеяться, что все решится само собой, объясняя все происходящее Настиными же словами о том, что она занята, у нее много работы и проектов.
Но не зря же говорят, что иногда, чтобы понять, что происходит между двумя людьми, непременно нужен третий. Так произошло и у нас. Когда появился этот «третий», все начало закручиваться и стремительно развиваться.
***
У Аленки, моей подруги, с которой мы были не разлей вода много лет, была двоюродная сестра – Оля. Ольга была старше нас на четыре года и последние лет шесть жила довольно далеко, изредка навещая малую Родину. Но так как ее родители не становились моложе, а ее бизнес (сеть прачечных или химчисток) развивался довольно успешно, то она решила вернуться. И так вышло, что когда я приехала к Ане с Аленой, то там уже была Настя. А рядом с ней устроилась Ольга, активно беседуя с девушкой и не замечая моего появления. Я была немного удивлена, так как Настя мне даже на смс не ответила, когда я полчаса назад написала ей, что могу по пути захватить ее на такси.
Я вошла в комнату и уставилась на девушек, которые, улыбаясь, болтали, как старые подружки. Насти заметила меня первой:
— Привет, — улыбнулась она мне, оторвав взгляд от Оли, которая тоже, наконец, обратила на меня внимание.
— Привет, — кивнула я, а саму аж передернуло отчего-то. Я, честно сказать, уже как-то привыкла к ее детскому шутливому «ку-ку», и за все это время, что мы не виделись, даже соскучилась по нему. – Я тебе, кстати, писала, — не смогла я промолчать.
— Правда? Извини, я, наверное, не слышала, — растерянно проговорила Настя и похлопала себя по
карманам в поисках телефона. – Ой, я его, кажется в куртке оставила.
— Здравствуй, Мирослава, — проговорила Ольга, прервав наш разговор. Положила одну ногу на другую, и осмотрела меня с ног до головы. – Ты будто повзрослела.
— Здравствуй, Оля, — в тон ей ответила я и, не сдержавшись, фыркнула. – Еще скажи, что подросла.
— Ну, можно сказать и так, — не меняя выражения лица, ответила девушка. – Никак и курить бросила?
Я закатила глаза и плюхнулась на кресло-мешок.
— Вот представляешь, столько лет не курила, а сейчас так резко захотелось снова начать! Как думаешь, у Аленки есть сигареты?
Ольга тоже закатила глаза и покачала головой. В этот момент в комнату вернулись хозяйки квартиры – Аня и Алена, и моя подруга тут же поняла, что мы вновь общаемся с ее сестрой в привычной для нас манере.
— Вы снова цапаетесь? – с укоризной проговорила она и уставилась почему-то на меня.
Я даже рта раскрыть не успела, как Оля ответила за нас обеих:
— Да брось, что мы, дети малые. Просто вспоминали старые времена.
— Ага, — кивнула я в подтверждение.
— Ну, ладно, — недоверчиво пробормотала подруга и уселась на диван, где уже расположилась Аня. — Итак, Оль, что там дальше было?
Ее сестра продолжила вещать историю, как она приняла решение вернуться в наш город, а я наблюдала за Настей, которая, как мне показалось, старательно отводила взгляд, пытаясь не то что на меня, а даже в мою сторону не смотреть.
Думаю, стоит добавить пару слов обо мне и Оле. Мы в общем-то нормально общались, пока мне с Аленкой не стукнуло шестнадцать, и мы впервые не попробовали сигареты. К слову, это была ее идея, и она меня склонила к тому, чтобы засунуть в рот эту гадость, но… Как обычно бывает по иронии судьбы, нас застукала Оля, которой тогда уже было двадцать лет, и которая училась в институте, и мы знатно получили от нее по шее. Но моя подруга, так как она непролазная идиотка, наврала с три короба, чтобы защитить свою тощую задницу, и сказала, что это я склонила ее к табакокурению. Естественно, Оля ей поверила, и с тех пор я стала для девушки персоной нон-грата. Поскольку Оля у нас всегда была спортсменка, комсомолка и просто красавица. И никакие заверения, что на самом деле это Аленка предложила покурить, меня не спасли. В итоге мы стали общаться только через язвительные комментарии и всякие поддевки. Потом Оля уехала, а во время ее приездов мы особо не контактировали. Это был первый раз за много лет. И видимо, все-таки с тех давних пор мало, что изменилось.
***
Мы посидели у девчонок, потом Оля предложила поехать посмотреть ее новую квартиру, которую она сняла недалеко от дома своих родителей, и потом только было решено разъезжаться по домам.
Мне бы не уперлось ее новое жилье, но Настя тоже решила поехать, а я почему-то не хотела оставлять ее с Олей и девчонками, поэтому мне пришлось изобразить жуткий интерес и отправиться с ними.
Примечательно, что Оля предложила Насте сесть спереди в ее довольно свежую «Кию», а Настя, что еще более примечательно, согласилась. И я, сидя сзади с Аленой и Аней, смотрела, как они там вдвоем о чем-то мило бормочут.
Меня жутко раздражала Оля, ее машина, ее новая красивая квартира, и вообще вся эта ситуация. И даже то, что Настин телефон стоял на зарядке и болтался по панельке авто, меня тоже раздражало. Успокаивало то, что ее мы должны были завезти первую, а это значило, что они с Олей не останутся наедине. Потому что я четко понимала (ради Бога, я не слепая!), что Оля положила на Настю свой карий глаз! И это тоже меня жутко раздражало!
Мы подъехали к Настиному дому, и Оля остановила машину. Настя повернулась к нам и, лишь мельком взглянув на меня, проговорила:
— Спасибо за отличный вечер, девочки! Была рада всех видеть.
Алена с Аней закивали, как китайские болванчики, я просто промолчала.
Настя повернула к Оле и, улыбнувшись шире, сказала:
— Была рада познакомиться.
— Взаимно, — Оля тряхнула головой, убирая со лба непослушную челку, и улыбнулась. – Надеюсь, еще встретимся.
— Думаю, это неизбежно, — Настя указала головой в сторону девчонок, намекая, что при любых раскладах повторная встреча им обеспечена.
Я еле сдержалась, чтобы не фыркнуть.
— Спокойной ночи! – еще раз попрощалась Настя и, открыв дверь, вышла из машины.
Я сложила руки на груди и уставилась в окно, наблюдая, как она идет к подъезду.
— Телефон! – громко воскликнула Оля и, вытащив Настин телефон из зарядки, открыла дверь машины.
Я наблюдала, как Оля быстрым шагом направилась к девушке, как Настя обернулась, и как они что-то начали обсуждать смеясь.
— Они до утра там будут стоять?! – возмущенно проговорила я, буквально прилипнув к окну, чтобы лучше рассматривать происходящее.
— Ты стекло сейчас выдавишь, — спокойно заметила Алена.
— Я тебя сейчас из машины выдавлю, — прорычала я, даже не оборачиваясь к ней.
Аленка только заржала, но продолжать не стала. Наконец, Оля, по всей видимости, взяла номер Насти, еще раз с ней попрощалась и, дождавшись, когда девушка зайдет в подъезд, развернулась и направилась к машине.
***
Оказавшись дома, я не могла найти себе места. Буквально металась из угла в угол, пытаясь упорядочить мысли, что носились в голове, как ураган «Катрина». Меня жутко взбесил сегодняшний вечер и появление в нашей жизни этой Оли. Почему? Сложно было сказать. Я будто чувствовала, что она хочет отнять что-то… Что-то мое. То, что принадлежало мне. Но что именно это было ответить было трудно.
Наконец, через полчаса метаний до меня стало доходить, что именно меня так раздражало.
Внимание. Она забрала мое внимание. Точнее, внимание Насти, которое раньше было направлено на меня. Я прикинула навскидку и поняла, что за последние несколько месяцев мы с Настей общались много. Очень много, если быть совсем откровенной. Она занимала большую часть моей жизни и моего времени, как и я ее. А теперь все грозилось измениться, я чувствовала это. Но что делать со всем происходящим – понятия не имела. Я, конечно, эгоистка, но мешать ей устраивать личную жизнь – перебор даже для меня. Ольга, хоть она мне и не нравилась, была хорошей девушкой. Надежной, порядочной, серьезной. Как раз такой, какая и нужна была Насте. Но почему меня все это так злит и не дает покоя?
***
Спустя неделю все стало еще хуже. Как и подозревала, Ольга начала просачиваться в нашу жизнь. Как-то мне удалось уговорить Настю прогуляться вечером и попить кофе, так эта Оля писала ей полвечера! Настя, как воспитанная девушка, старалась не отвлекаться на телефон и даже часть времени игнорировала ее, изредка отвечая, но я видела, с какой частотой загорался экран телефона с оповещениями о входящих.
Я не выдержала и спросила ее.
— Вы часто общаетесь с Олей, да? – как ни в чем не бывало спросила я, хотя мне хотелось сжать челюсти так сильно, как только можно.
— Ну, мы иногда переписываемся, — пожала плечами Настя, глядя в конец дорожки парка, по которому мы шли.
— Ты ей нравишься, — выпалила я, не контролируя себя. Это прозвучало, как обвинение, а не констатация факта, и Настя это заметила. Потому что ее взгляд выражал искренне удивление.
— Это вопрос или утверждение? – наконец, спросила она, делая глоток кофе. В этот мы обе решили променять чай на молотые зерна.
— Это… Это мое мнение, — выдохнула я.
— Ну, мы просто общаемся, — пожала она плечами.
— Но тебе… хотелось бы чего-то… — кхм, — я кашлянула, потому что в горле словно застрял какой-то комок. – Чего-то большего?
— Я не думала об этом, — спокойно ответила Настя. – Посмотрим, к чему это приведет. Она приятная в общении, но о чем-то большем мысль как-то не заходила.
— Ну, вы обе свободны, — пробормотала я, мысленно проклиная себя за сумбурность мыслей.
— Это да, — усмехнулась Настя. – А у тебя как? Что нового?
— Да ничего, все по-прежнему, — проговорила я, хмурясь. Она явно пыталась перевести тему для разговора, а значит, все-таки что-то было. И я чувствовала какую-то досаду.
— Мне тут звонила твоя бабушка, — неожиданно проговорила Настя и рассмеялась.
— В самом деле? – мое лицо вытянулось от удивления.
— Да. Она спрашивала, можно ли им с моей бабушкой отправиться в санаторий, — улыбнулась девушка, качая головой. – В тот же самый, где была моя бабуля.
— В смысле? – не поняла я.
— Я к тому, что она… словно отпрашивала бабушку у меня, чтобы я ее отпустила, — хихикнула Настя и указала рукой на свободную лавку.
— Хм, значит, скоро она сама будет отпрашиваться у меня, — улыбнулась я, усаживаясь на деревянную с потрескавшейся краской скамейку.
— Это будет очень весело, — усмехнулась девушка.
***
Мы неплохо провели остаток вечера, хотя какое-то чувство неловкости все еще присутствовало. Но когда мы попрощались, и я отправилась домой, какое-то зудящее чувство поселилось внутри.
А еще через несколько дней я поняла причину этого зуда. К сожалению, просто так осознание прийти не могло, все должно было пойти через задницу, чтобы я наконец сообразила, что именно происходит.
Мы договорились встретиться с девчонками в кино. Я знала, что Настя будет неподалеку от ТЦ, по работе, и что приедет туда раньше. И я, не совсем понимая зачем, хотела тоже прибыть на место встречи раньше. Словно чтобы дать понять Оле, что я играю не последнюю роль в жизни девушки. Чтобы она подумала, что мы прекрасно проводим вместе время, что наша дружба намного больше, чем ее смс-ки по вечерам.
В общем, я прибыла на место где-то за полчаса до всеобщего сбора, припарковалась и направилась к входу. Крутящиеся двери ТЦ всегда наводили на меня ужас. Они крутились то быстро, то медленно, и я все время опасалась, что либо меня прижмет, либо раздавит.
Но, пропустив несколько человек вперед и дождавшись, когда я останусь одна, я сделала шаг вперед и оказалась в секции между прозрачными дверьми. И в этот момент черт дернул меня поднять глаза. Я заметила в холле Настю и… Олю, которые сидели рядом на бетонном краю фонтана и мило смеялись. Я не знаю, что на меня нашло, но я рысью кинулась вперед, вне себя от бешенства. И совершенно забыла о том, что система крутящихся дверей не предусматривает толкания или какого-либо давления. И да. Я застряла.
Двери прекратили крутиться и остановились, а я осталась в этой прозрачной ловушке, словно хомячок в колесе. На меня тут же накатила паника. Я начала толкать дверь, но она не поддавалась и не собиралась вновь крутиться. У входа уже толпились люди, которые благодаря мне не могли зайти внутрь. Благо, была еще одна такая «карусель», и все направились к ней, а я так и стояла, запертая между секциями, и совершенно не понимала, что мне делать.
Я никогда не страдала клаустрофобией, но отчего-то моя сдержанность в этот раз дала сбой, и мне стало по-настоящему страшно. Я начала стучать по двери и звать охранника, который стоял неподалеку спиной ко мне.
В итоге через пять минут около меня была целая толпа из работников ТЦ, просто зевак и, конечно, Настя с Олей тоже там были. Заметили меня, когда я орала охраннику и колотила по стеклу.
Через несколько минут двери снова запустили, и я смогла вырваться из этой смертельной ловушки.
— Мда, — протянула Оля, глядя на меня с поднятой бровью. – Как всегда эффектной появление.
— Не завидуй, ты на такое не способна, — фыркнула я, прерывисто дыша от переполнябщих меня эмоций ужаса, паники и стыда.
— Это верно, я нормальная, — усмехнулась Оля.
— Как ты? – с неподдельной заботой спросила Настя, коснувшись моего плеча и прерывая нашу словесную баталию.
— Нормально, я нормально, — выдохнула я, выдавив улыбку. – Посижу пять минут, и все будет хорошо, — пробормотала я и уселась на то же место, где сидели они до моего перфоманса.
Надо ли говорить, что все происходящее было рассказано в подробностях и красках, когда появились Аленка с Аней? Так что мое настроение было изрядно подпорчено. А испортилось оно еще больше, когда места в кино распределились таким образом, что я оказалась сидящей между Олей и Аней. А Настя сидела с краю. Рядом с этой чертовой Олей. И весь сеанс то и дело они о чем-то переговаривались и смеялись.
Когда мы вышли из зала, то болтали о том, что пора бы нам всем вместе снова собраться у кого-нибудь на ужин. Оля сказала, что как только доделает ремонт, пригласит всех на новоселье и приготовит свое коронное блюдо – настоящий узбекский плов из баранины. Я фыркнула, поморщившись, и все вопросительно уставились на меня.
— Ты же любишь мясо, чего ты фыркаешь? – удивилась Аленка.
— Она не ест изюм, — ответила за меня Настя.
— не переживай, я его готовлю без изюма, — проговорила Оля и перевела взгляд на Настю. – А ты, насколько я знаю, очень хорошо кулинаришь, — улыбнулась девушка. – Хочу взять тебя в помощники.
Настя растерянно улыбнулась и кивнула.
Я чуть глаза не выронила, слушая все это. «Хочу взять тебя в помощники»! А больше ты ничего не хочешь, корова?!
Но я не могла ничего сказать вслух, поэтому промолчала. Когда мы вышли на парковку, Оля, разумеется, предложила всех подвезти. Но я-то была на машине. Поэтому я выдвинула встречное предложение – я подвожу Настю, а Оля свою сестру с ее девушкой. Но… моя подруга все испортила. Сказала, что они с Аней еще прогуляются. Оля же решила сыграть в доброго самаритянина, сказав, что я могу спокойно ехать и не тратить время, она сама подвезет Настю. Но она не учла, что мы с Настей жили рядом. И когда я об этом сказала, то Оля посмотрела на девушку и спросила:
— Тебе разве не к бабушке?
Я рот так и раскрыла. Она уже что, и про бабушку все знает?! Может, она и в гостях у нее была?!
— К бабушке, — подтвердила Настя и повернулась ко мне. – Езжай, Оля меня подкинет. Тебе на работу завтра.
— Какие все заботливые, — чуть не прошипела я, глядя на девушку. – Тогда всем хорошего вечера, — проговорила я и повернула голову к Ольге, которая с насмешкой смотрела на меня. – Осторожнее на дороге.
— Не переживай, я знаю, как действовать, — усмехнулась Оля, не отводя взгляда. В ее словах была явная двусмысленность, которая была предназначена исключено для меня, и я поняла ее. Но только и смогла, что кивнуть, сжав зубы.
Развернувшись, направилась к машине, открыла ее и, громкой хлопнув дверью, зажмурилась, чтобы не начать лупить по рулю или панели – этого нельзя допускать, так как пластик мог просто не выдержать такого напора. Дверь и так чуть не отвалилась после моего хлопка.
Сделав несколько глубоких вдохов, я завела машину и направилась к себе.
***
Стало ясно, что дело касалось уже не дружбы. Было нечто большее. Что-то, чем я не хотела делиться ни с кем, а тем более с этой Олей, свалившееся на мою голову, как яблоко на Ньютона. Я ревновала. Я ревновала Настю, и причем не по-дружески. Я ревновала ее, как девушку, как свою девушку, которой она, конечно же, не была.
За все это время, что мы общались, она стала неотъемлемой частью моей жизни, основной ее составляющей, и вот уже которую неделю, начиная с той вечеринки в клубе, Настя ускользала от меня. Наше общение, отношения, названия которым сложно было дать, рассыпались, таяли, исчезали, как утренний туман в момент появления солнца.
Она была словно недостающей деталью, паззлом, где-то в середине. Когда картинка-то в общем складывается, но ее, этой маленькой, но как оказалось, важной детали, не хватает. И это не дает покоя.
Я не могла понять, когда мое отношение к ней переступило порог простого дружеского общения. Ведь у нас никогда и ничего не было. Да, мы тесно общались, я знала о ней многое, у нас было много общего, но когда, в какой момент я перестала смотреть на нее как на девушку? Почему не поняла, не осознала этого до появления третьего, который оказался очень даже лишним во всей этой ситуации?
Я задумалась. Вспомнила, как мы гуляли, как мы ездили на дачу, как меня потрясло то, как она выглядела в купальнике, как нравились ее честные ответы, когда мы играли, как были приятны ее прикосновения. Порой случайные и бессознательные, но которые я так или иначе искала и которых хотела. Сейчас я думала о ней и понимала, что воспринимаю ее не как друга. Не как Аленку или Аню. Я воспринимаю ее именно как девушку. Она мне нравилась. Нравилась такая, какая есть, самобытная, простая, со своим взглядом на вещи и мир, который был схож с моим. И теперь все это рисковало погибнуть под руинами, имя которым было «Оля».
***
Промучившись несколько дней, я решила, что мне необходимо с кем-то об этом поговорить. И так уж вышло, что единственно возможным для этой беседы человеком оказалась Аленка. Она знала меня, как облупленную, знала Настю. И могла хоть что-то мне ответить, сказать. Поставить мозги на место. Даже если мое мнение будет отличаться от ее, это может принести хоть какую-то ясность в происходящее. Поэтому после работы я позвонила подруге и попросила встретиться. Аленка сразу насторожилась, не случилось ли чего, но я заверила подругу, что все в порядке, и что мне просто нужен ее дружеский совет. Мы договорились встретиться в кофейне неподалеку от них и там все обсудить.
— Ну, что у тебя опять приключилось? – сразу к делу перешла подруга, как только мы заказали напитки. Я – облепиховый чай, а она какой-то кофе на кокосовом молоке.
— Да ничего… Такого… — пробормотала я, начиная крутить сахарницу. – Просто как-то…
— Ну, что? – Аленка нетерпеливо заерзала на сидении. – Что у вас у всех происходит, такие все нерешительные…
— О чем ты? – нахмурилась я, не понимая, о чем она говорит.
— Да ни о чем, — махнула Аленка рукой, но тут же продолжила. – Оля сегодня звонила, представляешь, ей, оказывается, понравилась Настя.
— Вот это новость, — проворчала я и фыркнула, не сдержавшись.
— И она спрашивала, как я думаю, не откажет ли ей Настя, если она пригласит ее на свидание. Ну, настоящее свидание, понимаешь, — помахала она руками. – С цветами там и все такое. И я, конечно… — Аленка замолчала, глядя на меня. – Что у тебя с лицом?
Вероятно, оно было перекошено, потому что, услышав эти новости, я просто… Просто впала в ступор. Свидание? Свидание с Настей? С моей Настей?!
— Она… — я сглотнула и чуть повернула голову, пытаясь расслабить напряженные мышцы в шее. – Она хочет пригласить Настю на свидание?
— Ну да, — пожала плечами Аленка, отчего-то смутившись. – Они вроде общаются, но пока только так… Дружески… А Оля хочет все так сказать официально. Дать ей понять о своих намерениях, ну, ты понимаешь.
— Не понимаю, — покачала я головой, растерянно глядя в стол. – Я ни черта не понимаю.
— Это я заметила, — усмехнулась Аленка.
— И что ты ей сказала? – снова очнулась я, уставившись на подругу.
— Сказала дерзать, — как само собой разумеющееся ответила Алена. – А что? Настя прикольная свободная девчонка, Оле она нравится. Почему нет?
— А что ты за них решаешь?! – возмутилась я. — Может, она Насте не нравится?
Аленка посмотрела на меня как на ненормальную.
— Ну, если не нравится, то я думаю, они разберутся. Чего ты так нервничаешь-то? Ты же ее не приглашала на свидание.
— Может, я хотела! А тут ты! Советчица сраная! – рявкнула я, а глаза Аленки стали на пол лица.
— Ты о чем говоришь?! – тоже возмутилась моя подруга. – Настя около тебя несколько месяцев крутилась, ты ни на йоту ее не подпустила, все о своей Авдеевой трещала, какая теперь разница?
— Что значит крутилась?! – снова повысила я голос. – Мы общались!
— Да она в тебя влюблена была, как кошка! Ты дура, если не замечала этого! – проорала Аленка и замолчала, озираясь по сторонам. На нас поглядывали посетители с других столиков. – А теперь ты возмущаешься, как это она решила устроить свою личную жизнь?! – уже тише зашипела подруга. – Это называется эгоизм, моя дорогая. Ни себе, ни людям.
Я растерянно смотрела на Аленку, пытаясь осознать то, что она сказала.
— Что ты имеешь в виду, говоря… Что она была влюблена в меня? – тихо проговорила я после того, как официант принес нам напитки.
— Ты совсем шизанутая что ли? То и имею в виду. Ты ей нравилась. Очень. Когда мы виделись без тебя, Она постоянно трещала, какая ты замечательная. Конечно, она прямо не говорила ничего. Но все было настолько очевидно, что я была уверена, что ты тоже это замечаешь. И что у вас в конце концов… Ну, ты понимаешь… Что-то будет. Но как я теперь понимаю, ты не замечала…
— Нет, — покачала я головой. – Я даже как-то и не думала об этом. Пока… Пока…
— Пока Оля не появилась? – догадалась подруга.
— Да, — кивнула я. – Знаешь, она как… Как катализатор сработала. То, что я в упор не видела или не придавала этому значения, стало вдруг таким очевидным, таким ясным.
— И что тебе стало ясно, интересно? – с усмешкой спросила подруга.
— Она нравится мне, — прямо сказала я. – Ну, в смысле… Как девушка нравится.
— То есть прошло столько времени, и ты поняла, наконец. Интересно… — протянула подруга. – А как же твоя любовь к твоей Наде незабываемой?
— Это другое, — покачала я головой. – Понимаешь… Надя, она… Это как цунами. Как война, с которой живыми не возвращаются. Все как в последний раз. Страсть, эмоции, искря, безумие…
— Да-да, искра, буря, безумие, — усмехнулась Аленка. – Я поняла. А Настя? Нет искры? Нет безумия?
— Настя… — я невольно улыбнулась, подумав о девушке. В голове тут же всплыл ее образ. Солнечный свет в ее волосах. Бронзовая кожа, покрытая родинками. Светящиеся глаза. Улыбающиеся губы. – Настя – это спокойствие. Это уют. С ней… С ней уютно, понимаешь? Как будто… — я задумалась, подбирая слова. – С ней – это как дома. Где бы не находился, с ней всегда, как дома. Тут нет любви с первого взгляда. Нет бешеных чувств. Тут… другое. Что-то более… настоящее? – я посмотрела на Аленку, в надежде, что хотя бы частично смогла передать то, что чувствую по отношению к девушке.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, — кивнула подруга. – Я то же самое чувствую к Ане. Правда там у меня все-таки голову сразу снесло, но когда туман влюбленности испарился, я разглядела ее, как человека. И это оказалось намного важнее, чем это самое сумасшедшее влечение.
Я кивнула, радуясь, что она поняла меня.
— И теперь, когда я, наконец, поняла, что к чему, все грозит пойти под откос, — простонала я, вытягиваясь на стуле. – Чертова Оля, чего ее принесло сюда?!
— Если бы не она, ты бы до старости сидела и ничего не понимала. Ты должна «спасибо» ей сказать, — покачала головой Аленка.
— Спасибо? За что? Что она клеится к Насте? И что Настя, вероятно, ответит ей взаимностью? А я должна порадоваться, что глядя на эту милую историю любви, я, наконец, осознала, что что-то чувствую к Насте?!
— Не утрируй, — поморщилась Аленка. – Ты не знаешь, что ответит ей Настя – это раз. И ты моешь сама сказать ей о том, что чувствуешь к ней – это два. Это увеличит твои шансы.
— Шансы? – горько усмехнулась я. – Она избегает меня. Реально. Она уже не та милая и пушистая, что была в самом начале. Сейчас она стала… другой. После того… После того случая в клубе.
— Какого случая? – навострила уши Аленка.
— Ну, мы там… Короче мы выпили же… Когда на вечеринке были. И это… — я подбирала слова, пытаясь описать ситуацию более мягко. Но поняла, что это бессмысленно. – В общем, мы чуть не поцеловались. Она чуть не поцеловала меня. А я… В общем, я вовремя в себя пришла и… ничего не произошло. Но после того случая наше общение поменялось.
Аленка не улыбалась. Задумчиво смотрела в кружку и молчала.
— Что? – не выдержала я.
— Ей больно, — наконец, проговорила она. – Ей было больно. Ты ей нравилась. Очень. И получилось, что когда она решила рискнуть, ты ее отвергла. Представь, что бы ты ощущала, когда тебе бы намекнули, что ты неинтересна? Что ты не нужна? В этом плане, по крайней мере.
— Мне не надо это представлять, — грустно усмехнулась я. — Я прошла через это.
— Тем более. Ты можешь понять, что именно она чувствовала.
— Я идиотка, — я закрыла глаза и потерла лицо руками. – Теперь она пойдет на свидание с Олей и все. Эта история кончится, так и не начавшись.
— Ты можешь все изменить, — проговорила Аленка, уставившись мне в глаза, как цыганка на вокзале. – Поговори с ней. Скажи, что все осознала. Что она тебе нравится. И… пригласи ее на свидание.
— Ты шутишь? – прищурилась я.
— Нисколько. Другого варианта нет, — пожала она плечами.
Помолчав несколько секунд, я вынуждена была согласиться.
— Кажется, в этот раз ты права, — кивнула я и покачала головой. – Святые угодники, почему я такая труднодоходимая, — простонала я, топнув под столом ногой.
— С этим я спорить не буду, — наклонив голову, рассмеялась подруга. – Давай поработаем над твоей речью. Что именно ты скажешь Насте. А то ты опять будешь всякую херню нести, я тебя знаю.
— Ладно, — кивнула я. – Никогда не сдавайся, позорься до конца, — пробормотав себе под нос, выпрямилась я, готовясь к написанию спича.
========== ГЛАВА 28 ==========
Естественно, с этой ненормальной мы ничего вразумительного не придумали. Аленка пыталась предложить какие-то высокопарные фразы, что-то романтическое, что по ее мнению тронет Настю до глубины души, но мне все это казалось каким-то скучным и неестественным. Красивые слова способны затронуть, но они не готовятся заранее. Они должны быть произнесены от сердца. И вряд ли я бы смогла подготовить речь заранее, а потом высказать все, тщательно отрепетировав. Это просто… Это же я. У меня никогда ничего не работало с подготовкой. Вся жизнь – сплошная импровизация. И когда я это окончательно осознала – через пару дней, то решила, что просто позвоню Насте и попрошу ее встретиться со мной, а там мы и поговорим. Я скажу, что чувствую, все объясню, а также узнаю, что она обо всем этом думает.
Но моим планам как обычно не суждено было сбыться. Я спокойно сидела в офисе, то и дело мыслями возвращаясь к Насте, раздумывала, когда нам поговорить, как раздался телефонный звонок. Звонила Аленка. Я взяла трубку, зная, что она снова спросит о том, не назначила ли я встречу девушке, которая, как выяснилось, мне совсем не безразлична.
— Привет, — поздоровалась я, нажимая на принятие вызова.
— Ага, здорова, — бодро отозвалась Аленка, а голос ее был чуть громче обычного. – Ты еще не писала Насте?
— Господи, ты мне мою маму напоминаешь, когда она пыталась устроить меня к своей знакомой на работу, — проворчала я. – Еще не звонила. Я позвоню, как буду готова.
— Ты чертова трусиха, — язвительно ответила подруга. – Я прекрасно знаю, что ты просто очкуешь. Но, дорогая моя, хочу тебе сказать, что такими темпами, ты можешь опоздать. И свою речь будешь говорить не только Насте, а им обеим, причем на их же свадьбе!
— О чем ты говоришь? – нахмурилась я, чувствуя, как сердце начинает биться быстрее.
— Оля сегодня пригласила ее на свидание! – проорала Аленка в трубку. – И Настя, хочу заметить, согласилась! Вечером они идут в дорогущий ресторан!
Я молча смотрела на экран монитора, на котором отображались таблицы с учетом.
Свидание? Согласилась?
— Алло! Ты еще тут? – не успокаивалась Аленка. – Слава?!
— Я… Тут, — выдохнула я и прочистила горло.
— И что ты планируешь делать? – требовательно спросила подруга, очевидно, ожидая, что я расскажу ей о своих наполеоновских планах по захвату Насти.
— Я… Я не знаю… — честно ответила я. Где-то в глубине души, кажется, я искренне надеялась, что даже если Оля и пригласит ее на свидание, то Настя откажет. Но… Она согласилась.
— В смысле «не знаю»?! – возмутилась Аленка. – У тебя твою бабу из-под носа уводят! А она «не знаю»!
— Она не моя баба, — напомнила я подруге.
— Да какая разница! Иди и борись, что ты как тряпка постоянно! Ты с Аней просидела протупила, хотя за это, конечно, спасибо, — тут же добавила она. – С Надей своей тоже все спустила на тормоза. И сейчас ты будешь смотреть, как девушка, которая тебе нравится, будет строить отношения с другим человеком?!
— А если так и будет правильно?! – прошипела я в трубку, стараясь слишком громко не орать. – Что, если ей так будет лучше? Ане же с тобой повезло! Может, и Оля – это ее та самая?!
— Ты идиотка. Ты слабая, тряпочная идиотка, которая до старости будет сидеть одна в четырех стенах, потому что у тебя кишка тонка взять и сказать о своих чувствах!
— Слушай, ты позвонила, чтобы пооскорблять меня? – начала я злиться. Злиться, потому что прекрасно понимала, что она права.
— Нет, я позвонила в надежде, что ты хоть раз возьмешь и что-то сделаешь. Но ты так и будешь жить со своей инфантильностью!
— Иди в жопу, Ален! – рявкнула я и бросила трубку. Сжала в руках телефон, чтобы не кинуть его в стену или в проходящего мимо сотрудника логистики, который меня почему-то раздражал своими редкими усиками, торчащими над верхней губой.
Выдохнув, я закрыла глаза и принялась массировать виски.
Думай. Думай, черт тебя дери!
Минуты через три я поняла, что Алена права. Либо я так и остаюсь наедине со своим детсадовским восприятием мира, либо иду и что-то делаю. И я решила, что пришло время действовать. Собрав вещи, я сообщила руководству, что у меня возникли неотложные дела и вылетела из офиса, направляясь к своей машине.
***
Я доехала до ее дома за рекордно коротко время, а когда бегом поднялась по лестнице, то уже у двери подумала: а с чего я вообще решила, что она дома? Время было только половина пятого, Настя вполне могла быть где угодно – на встрече, в каком-нибудь офисе, коворкинге на худой случай. Но раз уж я уже была у ее квартиры, то решительно громко начала стучать, почему-то проигнорировав дверной звонок.
К моему счастью, через несколько секунд я услышала, как замок повернулся, и еще через мгновение дверь открылась. Настя, в домашней одежде, с собранными волосами, с удивлением смотрела на меня.
— Привет… — протянула она. – А ты разве не должна быть на работе? – не скрывая замешательства, она взглянула на часы и снова перевела взгляд на меня – запыхавшуюся и покрасневшую от этого лестничного марафона.
— Привет. Можно войти? Спасибо, — отрывисто проговорила я и, не дожидаясь ответа, буквально вломилась в ее квартиру. – Мне… Мне нужно поговорить с тобой, — нахмурившись, сказала я, взглядом уставившись куда-то в пол.
— Ну… Сейчас не совсем…
— Ты согласилась пойти с ней на свидание? Правда?! – даже не пытаясь раздражения, перебила я девушку.
Настя моргнула, уставившись на меня.
— С кем?
— С кем? Ты много с кем собралась на свидание? – язвительно проговорила я. – С этой чертовой Олей!
— О, — протянула Настя, чуть выдохнув, и поджала губы. – Во-первых, откуда это тебе известно, а во-вторых, как это тебя касается? – она вздернула подбородок, словно бросила мне вызов.
— Касается, черт возьми! – прошипела я. – Ты… Ты… — я хотела, честно хотела все ей сказать, но слова буквально застревали в горле, тонули, их затягивало вниз, как в болото.
— Слав, я сейчас немного за…
— Ты нравишься мне! – выпалила я, и мои глаза буквально вытаращились от удивления. Я смогла. Я смогла начать свою импровизацию.
Настя, вновь прерванная мной, с такими же большими глазами, смотрела на меня.
— Ты мне нравишься, — уже спокойнее повторила я, понемногу восстанавливая дыхание. – Я… Я не понимала. В смысле… Раньше не понимала, но… Черт, — я закрыла глаза и выдохнула. – Ты очень много для меня значишь. Я… Я не замечала того, что происходило, потому что… Ну, я идиотка, понимаешь, — усмехнулась я в надежде разрядить обстановку, но лицо Насти оставалось непроницаемым. – А когда появилось эта Оля и все закрутилось, я просто… Знаешь, будто глаза открылись. Я не хочу тебя потерять. Ты… Ты нужна мне. И я не хочу, чтобы ты шла с ней свидание, потому что… Потому что меня это жутко бесит, потому что мне не нравится она, а ты… А ты нравишься… — чуть ли не скороговоркой проговорила я и вновь подняла на нее взгляд.
Я ждала, что она что-то ответит. Что-то скажет, внесет какую-то ясность. Но вместе этого я услышала откуда-то сбоку:
— Здравствуй, Слава.
Тамара Николаевна стояла у входа в комнату и смотрела на меня. А я начала краснеть. Удивительно быстро краснеть. Я буквально ощущала, как горят мои уши.
— Добрый. День. Тамара. Николаевна, — толчками выдавливая из себя слова, проговорила я, думая только о том, как бы не свалиться в обморок прямо в прихожей.
— Настенька, я пойду пожалуй, мне еще в магазин надо зайти, там «синеглазку» завезли, возьму немного… — ее бабуля подошла ко мне, улыбаясь, обулась, накинула на себя плащик и, открыв дверь, упорхнула, словно ее и не было, оставив нас с Настей наедине.
— Неловко вышло, — я первая нарушила молчание и криво улыбнулась. Но Настино лицо по-прежнему не выражало никаких эмоций. – Слушай, не думай, что твоя бабуля будет против, что… Ну, она нормально относится…
— Язнаю, — спокойно кивнула Настя. – До твоего феерического появления я как раз обо всем ей рассказала.
— О, ну тогда нормально, — кивнула я. – По крайней мере теперь стыдно только мне, — пожав плечами я снова усмехнулась. Настя оперлась лопатками о стену и сложила руки на груди, уставившись куда-то в пустоту.
Я сглотнула и сделала шаг к ней.
— Насть? Ты… Ты слышала, что я тебе сказала? Я… Я говорила серьезно. Ты мне… нравишься.
Настино лицо наконец поменяло свое выражение. Оно чуть исказилось, как от зубной боли.
— Почему? – тихо произнесла она.
— Что «почему»? – через секунду спросила я, понимая, что не уверена, о чем именно она спрашивает.
— Почему именно сейчас? Почему, стоило появиться какому-то человеку, ты неожиданно решила, что я тебе нравлюсь? – она перевела взгляд на меня, но было невозможно разобрать эмоции в нем.
— Ну… Потому что… Я не знаю, почему, — вздохнув, ответила я. Ну, не говорить же ей правду, что я настолько тупая, что разобралась во всем, только когда появилась угроза ее потерять. – Да и разве это важно? Ведь я…
— С самого первого дня, — прервала меня Настя, глядя в ту же невидимую точку. – С самой первой встречи я не могла думать ни о ком, кроме тебя. И ты прекрасно знаешь, что это такое. Ты тоже не могла думать ни о ком, кроме своей Нади, — грустный смешок скривил ее губы, а я поморщилась. – И я поняла, что не могу рассчитывать ни на что, кроме как на дружбу. Потому что в твоей жизни все крутилось вокруг этой женщины. Буквально все. А когда она ушла, я подумала… — Настя чуть сдвинула брови, словно сосредотачиваясь на воспоминаниях, — что… может, когда-нибудь… Ты посмотришь на меня как-то иначе. Ты напоминала мне раненую птицу, которой сломали крылья. И я пыталась, пыталась тебе помочь. Показать, что жизнь на этом не заканчивается. Что есть вокруг другие, те, кто будет тебя ценить, принимать, такую, какая ты есть. Но все равно весь твой мир оставался зацикленным на ней. И когда я решила все же рискнуть и… попробовать что-то сделать, ты четко дала понять, что тебя это не интересует. И стало ясно, что ты никогда не посмотришь на меня иначе, не как на друга. Потому что ты все еще живешь там, в прошлом. С женщиной, которая… Извини, но которая просто тобой пользовалась. И сейчас твои слова о том, что я тебе нравлюсь… Я… Я не верю тебе, — пожала она плечами и посмотрела мне в глаза. – Ты просто боишься остаться одна. Остаться наедине со своим прошлым. Потому что знаешь, что если в моей жизни появится кто-то еще, ты перестанешь быть центром моего внимания.
Я сжала челюсть и опустила взгляд. Конечно, я боялась перестать быть центром. Конечно, я не хотела ее терять. Но не потому что боялась одиночества. А потому что боялась остаться без нее.
— Почему ты мне не веришь? – удивительно спокойным голосом проговорила я.
— Знаешь, мы с тобой ровесники, но мы… Ты еще будто ребенок. Тебе все еще присущ максимализм, у тебя все должно быть на грани фола. Ты ведь… Ты ведь даже не замечала того, что происходило. Пока не появился кто-то третий.
Она подошла ко мне. Близко. Я снова почувствовала этот запах чистоты и свежести. Настя заставила меня посмотреть ей в глаза:
— Ты прекрасный человек, Слав. Но тебе нужно повзрослеть. Пойми одну простую вещь. Я никогда не буду пытаться заменить кого-то, занять чье-то место. Я или единственная, или не твоя. А твое сердце занято. И я надеюсь, что когда-нибудь ты поймешь, что она не была той самой историей всей жизни, она была лишь опытом. Больным, горьким, но опытом. Который научил тебя чему-то, заставил стать сильнее. И когда-нибудь ты сможешь открыть свое сердце другому человеку, который непременно оценит все то замечательное, что в тебе есть. И который все твои недостатки примет как достоинства.
— Но это будешь не ты, — больше утвердительно, чем вопросительно проговорила я, опуская взгляд.
— Я просто устала, Слав. Я думала, что смогу, но поняла, что занять чье-то место невозможно, пока человек сам этого не захочет.
— Но я не думаю о ней! – попыталась запротестовать я.
— Может и не думаешь, — кивнула Настя. – Но ты не готова. Ты просто не готова пойти дальше. Не сейчас. Невозможно одними отношениями перекрыть другие. Одним человеком залечить раны, нанесенные другим. К сожалению, я тоже не сразу это поняла.
Мы постояли в тишине несколько минут, хотя мне казалось, что прошла вечность. Наконец, я нашла в себе силы заговорить.
— Так… Ты мне отказываешь?
— Отказываю? – грустно усмехнулась Настя. – Ты мне ничего не предлагала, Слав. Ты просто подумала, что я тебе нужна, что я тебе нравлюсь, что ты должна что-то сделать, чтобы не дать мне уйти куда-то. Но я не собираюсь уходить. Мы можем также дружить и общаться. Просто тебе нужно разобраться в самой себе, вот и все.
Я поняла, что у меня начало щипать глаза. Я не хотела устраивать сцен, поэтому, все также не поднимая головы, кивнула. Шмыгнула носом и кивнула еще раз.
— Я поняла тебя.
Развернувшись, я открыла замок.
— Слав, пожалуйста, — она схватила меня за рукав и потянула на себя. Я вывернула руку и обернулась, улыбаясь.
— Все нормально, Насть. Ты… Ты права. Ты во всем права. Мне просто нужно вырасти, — еще раз кивнув, я открыла дверь и быстрыми шагами спустилась вниз.
========== ГЛАВА 29 ==========
Декабрь засыпал наш город пушистым снегом. На улице стоял стабильный мороз, а я, сидя в своей кухне с горячим чаем перед экраном ноутбука, поражалась, как может измениться жизнь человека за сравнительно небольшое время.
Год назад я была по уши влюблена в женщину, которая не оставила ничего живого во мне. Разрушила, разворотила, раскурочила мою душу после нескольких месяцев странных, но все-таки отношений. А сейчас я сидела одна, полностью опустошенная, но из-за той, с которой у меня вообще ничего не было. И я не могла даже сравнивать эти ощущения. Напротив, ситуация, что произошла с Настей, дала мне понять, что то, что я испытывала к Авдеевой, было, безусловно, сильными чувствами. Но они были сложены из чего-то поверхностного. То, что казалось вечной любовью – оказалось влечением и страстью. То, что было принятием, оказалось борьбой с обществом и стереотипом о том, что такие женщины, как она – недоступны. Я поняла, что за эти месяцы, что я провела с Надей, я так и не узнала ее. Ее настоящую. Ее, как человека. Было ее тело, ее внешность, ее властность и жесткость. Мне хотелось приручить ее, сломать, сделать под себя, чтобы она приняла меня и себя, наши отношения. Чтобы она кричала на весь мир, что принадлежит мне. Она была красивым трофеем, которым, стыдно признаться, но я хотела перед всеми хвастаться. А то, что было внутри нее, меня, по всей видимости, не слишком волновало. Все уходило на задний план, стоило ей оголить часть своего тела. Мы могли бы построить что-то с Надей, я уверена. Но мне нужно было повзрослеть, а ей просто принять то, что происходило между нами. И ни одна из нас не сделала этого. Я могла бы поехать за ней и доказать, что достойна быть рядом. Могла бы позвонить и напомнить о себе. Могла бы попытаться. Но я сама выбрала роль жертвы – брошенной и обиженной. И теперь все так, как есть. А Настя… Настя сказала мне все честно. И я была ей за это безумно благодарна. Ведь именно ее слова заставили меня задуматься и переосмыслить свою жизнь.
Первой мои изменения заметила бабушка. Когда с минуту молчала, глядя на меня, в момент, когда я спросила, как варить суп. Потом была мама. Я впервые в жизни поговорила с ней, как взрослый человек. Объяснила, чего хочу от жизни, и что, может, я не та дочь, какую она хотела бы видеть, но у меня тоже есть чувства, цели и мечты. Конечно, я не рассказала о своей ориентации, этого было бы слишком много, но впервые за долгое время, на прощание мы обнялись. Я потом полночи проплакала в подушку, так как была удивлена тем фактом, что мне, оказывается, все это время тоже нужна была мама. Не знаю, что из этого выйдет, но между нами явно начал таять лед.
Аленка с Аней тоже заметили изменения во мне, но старались особо не копаться в этом. Я сама попросила их об этом. С ними и ребятами мы встречались нечасто, как правило, они приходили ко мне, потому что моим решением было минимизировать шансы встретиться с Настей. После того разговора мы ни разу не виделись. Я ездила в другие магазины, на другую мойку и старалась вообще не появляться там, где был риск с ней пересечься. Она звонила мне несколько раз. Но я решила, что раз мне нужно разобраться со своим дерьмом, то и сделать это я должна в одиночестве.
Из обрывков разговоров девчонок я понимала, что Настя общается с Олей, что они видятся и проводят вместе время. Буду честной, я не была рада. Это, наверное, только в книгах или в кино, человек может спокойно принять, когда кто-то дорогой сердцу находит счастье в объятиях другого. Хоть я и изменилась, от эгоизма избавиться до конца мне не удалось. Я просто старалась не думать об этом. Ни о них, ни о Насте в частности. Хотя, конечно, идея была провальной. Первое, что приходило в голову, когда я открывала глаза, была она. И последнее, о чем я думала перед сном, тоже была она. Я истерически смеялась, понимая, что Настя оказалась категорически не права, когда решила, что я надумала эти чувства к ней. Потому будь это выдумкой, меня бы точно уже отпустило.
Новый год был уже не за горами. Девчонки, разумеется, планировали огромную вечеринку со всеми вытекающими. Я же сказала, что подумаю, но обещать ничего не могу. Я не хотела видеть Настю и Олю вместе. Я еще не была готова встретиться с реальностью их пары лицом к лицу. Поэтому я раздумывала о том, провести праздник с родителями или остаться дома. Благо, еще была целая неделя на размышление, но я уже подозревала, что выберу второе. Днем съезжу к родителям, а ночь проведу дома. Может, даже напьюсь шампанского.
***
Я бродила по магазину вдали от дома, сверяясь со списком. Остановилась около стойки с маленькими растениями и наклонила голову. Может, рискнуть? Взять себе зеленого питомца и попробовать его не убить? В момент, когда я опустила его в корзину, я поняла, что старость подкралась незаметно. Я купила цветок. Осталось полюбить кабачки и оливки.
Я расплатилась на кассе и направилась с тележкой на парковку внутри ТЦ. Когда я затолкала все продукты на заднее сиденье, мой телефон зазвонил. Я закрыла дверь и, пока катила тележку к остальным каталкам, ответила на вызов:
— Да, бабуль? – бодро отозвалась я. – Представляешь, я купила себе фикус! Правда, я не знаю, как…
— Слава, Тамару увезли в больницу! – не дослушав, перебила меня бабушка.
— Тамару? – нахмурилась я. – Какую Тамару?
— Настину бабушку! – с каким-то раздражением от моей непонятливости, ответила бабулита. – Я только что звонила ей, Настя взяла трубку, сказала, что они в больнице! Можешь меня отвезти? Настиных родителей нет в городе, и дозвониться им не смогли.
— Боже, — выдохнула я, начиная тоже волноваться. – Д-да, конечно, я сейчас заеду за тобой, собирайся.
Как чертов спиди-гонщик я неслась к бабушкиному дому, а в голове крутилась лишь одна мысль: только бы с Тамарой Николаевной все было хорошо. Я не задумывалась о том, что она и моя бабуля уже далеко не молоды, и что в любой момент… Я встряхнула головой, отгоняя депрессивные мысли. Все будет хорошо. Все обязательно будет хорошо.
***
Бабуля вперед меня залетела в больницу и тут же выцепила какого-то врача. Через минут пятнадцать мы уже были на нужном этаже возле палаты.
— Я… Подожду тебя тут, — проговорила я, останавливаясь около скамейки, обтянутой коричневой кожей.
— Не говори глупостей! – проворчала бабуля и потянула меня за руку. – Пойдем. С ней все нормально, я уже все узнала.
— Не, ба, я правда…
Но бабуля даже не дослушала. Рванула мой рукав на себя и открыла дверь в палату.
Я оказалась внутри и первое, что увидела, ее глаза. Настя выглядела удивленной. Красивой, но удивленной.
— Господи, а что не привели еще кого-нибудь? – проскрипела Тамара Николаевна. – У меня просто подскочило давление, вот и все. Я шторы полезла вешать после стирки. Я не умираю.
— Тома, ты нас так напугала! – бабуля тут же подскочила к кровати женщины, от которой отошла Настя, освобождая место и кивая в знак приветствия.
Я осталась стоять у входа, улыбнувшись Тамаре Николаевне, которая мне радостно помахала.
Пока наши бабушки спорили, стоит ли волноваться за здоровье Тамары Николаевны, Настя подошла ко мне.
— Привет, — тихо проговорила она, вставая рядом.
— Привет, — стараясь говорить будничным тоном, ответила я. – С ней все в порядке?
— Как выяснилось, в полном. Давление. Она постоянно пытается все сделать сама. Но никакой угрозы нет. Я просто… Я испугалась за нее и решила перестраховаться.
— Понимаю, — кивнула я. – Я сделала бы точно также.
— Может, выпьем чаю, пока они тут выясняют, кто прав, кто виноват? – улыбнулась девушка, кивая головой в сторону наших бабушек. Тамара Николаевна закатывала глаза и охала, пока моя бабуля отчитывала ее.
— Думаю, это хорошая идея, — кивнула я, и мы вышли из палаты.
***
Помешивая сахар в пластиковом стаканчике, я смотрела на пакетик, который в нем кружился. Я не знала, как себя вести, о чем говорить и… стоит ли вообще что-то говорить. Но Настя решила, что молчание затянулось.
— Ну, как твои дела?
— Хорошо, — бойко ответила я. – Все хорошо. Ты как?
— Тоже хорошо, — кивнула Настя, явно разочарованная моим скупым ответом. – Что… Что нового?
— Да… — протянула я, не имея понятия, что сказать на это. Что я научилась готовить? Что с момента нашего последнего разговора, я поняла, что приросла к ней, и до сих пор не смогла смириться с тем, что она мне отказала? Вряд ли это было то, что она хотела услышать. Поэтому я усмехнулась и качнула головой. – Я купила цветок.
— В самом деле? – искренне удивилась Настя.
— Да, представляешь. В машине стоит. Надеюсь, не замерзнет, — пробормотала я.
Настя помолчала несколько секунд, а потом снова заговорила.
— Я звонила тебе.
— Я знаю, — кивнула я, опуская взгляд.
— Я просто хотела… Извиниться.
— Извиниться? – удивилась я. – За что?
— Ну, мне показалось, что я была… резка с тобой, — тихо проговорила девушка. – Очевидно, я обидела тебя. Раз ты даже разговаривать со мной не хотела.
— Я не… — покачала я головой, подбирая слова. – Ты не обидела меня. Ты все сказала правильно. Просто я решила, что так мне будет легче. Мне нужно было во всем разобраться. Самой.
— И как? Разобралась? – со слабой улыбкой она посмотрела на меня.
Я вздохнула и отодвинула так и не тронутый чай.
— Знаешь, да. Ты в принципе во всем оказалась права. Кроме одного. Я не придумала себе эти чувства. Они есть. Они живут во мне и никуда не делись. Но все это в общем-то и неважно. Уже. Я лишь надеюсь, что Оля тот человек, который тебе нужен. И что она сделает тебя счастливой. И нет, я не буду врать, что рада за вас. Я не рада. Но я приняла твой выбор и даже… — я покачала головой из стороны в сторону, — поняла его. Просто я идиотка. Сама виновата. Надо было думать головой и реальнее смотреть на мир. Но неважно, — я улыбнулась. Через силу, но улыбнулась. – Ты потрясающая. И я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. И у твоей бабули тоже.
Я поднялась с места и посмотрела на Настю, лицо которой приняло странное выражение.
— Мне нужно позвонить кое-куда. Передай моей бабушке, что я жду ее на парковке. А своей – чтобы выздоравливала. И чтобы не прыгала по окнам со шторами.
Кивнув ей на прощание, я развернулась и направилась к выходу из больничной столовой.
Дойдя до машины, я завела ее, включила печку и опустила голову на руль. Что ж, очевидно, что Новый год я с девчонками встретить не смогу. Я просто этого не вынесу.
***
Когда моя бабуля вернулась, то выглядела она очень странно. Словно хотела что-то спросить, но не решалась. И когда мы двинулись в сторону дома, я не выдержала:
— Ба, что с тобой? Ты странно выглядишь?
— Да нет, — махнула она рукой и натянуто улыбнулась. – Все хорошо. Просто… переволновалась, наверное.
— А, ну да, — кивнула я, понимая, что это вполне нормально.
— Слав, — начала бабушка и снова замолчала.
— Что? – я поглядывала то на нее, то на дорогу.
— Я люблю тебя, — неожиданно сказала бабушка и улыбнулась.
— Ба, ты чего? – усмехнулась я.
— Ничего, просто сказала, что люблю тебя. Это что, преступление? – тут же заворчала она.
Я рассмеялась и положила ладонь на ее руку.
— Нет, не преступление. Я тоже тебя люблю.
— Хорошо, — кивнула бабушка и вздохнула, переведя взгляд в окно. – Я, кстати, одну книжку нашла с рецептами. Зайдешь ко мне, возьмешь. Там все как для чайников. В самый раз.
— Ну, спасибо, бабуль, — расхохоталась я и покачала головой.
***
— Ты твердо решила, что не будешь с нами отмечать? – в сотый раз спросила Аленка утром тридцать первого. – Ты можешь даже не скидываться, мы все равно уже все купили.
— Спасибо, — усмехнулась я. – Я, конечно, любитель сэкономить, но все-таки нет. Лучше я побуду с родителями, а потом просто вернусь в свою лачугу. Кстати, я оливье сделала. Приходите завтра с Анькой. Если сможете, конечно.
— Ты сделала оливье?! – Аленка не смогла сдержать удивления в голосе. – Нет, я заметила, что ты начала готовить, но чтобы все было так серьезно…
— Да, — кивнула я. – Правда я обожгла руку, когда доставала вареные овощи, так что… Настоящая я никуда не делась, — усмехнулась я, посмотрев на свою ладонь, которая все еще была красной после вчерашней ночной готовки.
— Тогда я спокойна. Я все-таки люблю тебя такой, какая ты есть, — вздохнула Аленка и через пару секунд молчания, добавила. – Настя не звонила?
— Нет, — тоже вздохнула я и потеребила яркую скатерть на столе. – Да и зачем ей звонить? У нее там жизнь бьет ключом.
— Кстати, у них с Олей… — начала было говорить моя подруга, но я бесцеремонно ее прервала.
— Нет-нет-нет, — замотала я головой, — ничего не хочу знать. Вообще. Так что не говори мне ни слова.
— Я просто хотела сказать… — снова начала она, но я была непреклонна.
— Ален, я повешу трубку, — предупреждающе проговорила я.
— Ой, ладно, — фыркнула она. – Шантажистка. Короче, мне надо идти, я тут типа пылесошу, но Аня уже кричит из кухни, что не слышит звук пылесоса.
— Потому что его надо включить, тупица, — рассмеялась я.
— Все, давай, позвоню тебе в праздник, — отмахнулась Аленка. – И все-таки подумай, может, решишь заглянуть.
— Очень сомневаюсь, но ладно, — кивнула я и сбросила вызов.
Что ж, надеюсь, этот Новый год подарит мне новую жизнь. Где я буду уже не такой идиоткой и не провороню так просто свое счастье.
***
Я съездила к родителям, где мы тепло посидели в узком семейном кругу вместе с бабулей. Они подарили мне теплый смешной свитер и носки. А бабуля вообще удивила меня, одарив новеньким телефоном. Я чуть челюсть не уронила, увидев ее подарок. Как выяснилось, они втроем скинулись мне на новенький аппарат.
К десяти я уже вернулась домой, включила фоном телевизор, где шли обычные новогодние фильмы и передачи, и стала переносить все данные из старого смартфона в новый.
Закончила я, когда была уже половина двенадцатого. Я зашла на кухню, навалила себе целую тарелку оливье, открыла шампанское, достала пыльный бокал, помыла его, насухо вытерла и направилась в комнату, где завалилась перед телеком, готовясь встречать Новый год. И вот, когда до конца выступления Владимира Владимировича оставалась буквально пара-тройка минут, в дверь позвонили. Я сначала решила, что мне показалось. Но через несколько секунд звонок повторился. Я отставила тарелку и поднялась, радуясь, что на мне хотя бы пижамные штаны были. Встречать незваных гостей с голым задом как-то не комильфо даже для меня. Я подошла к двери и распахнула ее.
На меня смотрела Настя, с красными от мороза щеками и яркими глазами, которые, казалось, светились сами по себе, как два фонаря.
Я вытаращилась на девушку, не веря своим глазам.
— Ч-что ты… Что ты тут делаешь?
Я даже пригласить ее внутрь не догадалась, настолько была удивлена ее появлением. Но девушке, казалось, приглашения было и не нужно – она сама вошла в квартиру, отодвинув меня.
— И тебе здравствуй, — спокойно сказала она, глядя на меня.
Я молча кивнула, совершенно не понимая, что происходит. Зачем она пришла? Она пришла одна? Может, Аленка попросила ее вытащить меня? Ее Оля привезла?
Вопросов была уйма, а ответов – ни одного. Но Настя, казалось, была совершенно не смущена. Она сняла пушистые смешные варежки, затолкав их в карманы своей пухлой куртки, оттянула шарф, чтобы иметь возможность дышать, и сделала шаг по направлению ко мне.
— Я решила, что мой подарок должен достаться тебе в этом году, — тихо сказала она, глядя на меня.
— Подарок? – промямлила я, носом втягивая морозный чистый воздух, который она принесла с собой.
— Да, — кивнула девушка. – Подарок.
В следующую секунду она оказалась совсем близко и, чуть приподнявшись… коснулась своими губами моих.
Я даже глаза закрыть не смогла. Таращилась на нее, как идиотка. Губы были холодными, но безумно мягкими. Поцелуй длился несколько секунд… точнее, она целовала меня несколько секунд, а я стояла столбом, размышляя, могло ли шампанское настолько ударить мне в голову.
— С Новым годом, — прошептала она, чуть отодвигаясь. А я просто стояла и смотрела на ее губы, которые только что целовали мои. Целовали, пока я просто бездействовала. Ну, не дебилка?!
— Я что-то не разобрала поздравления, — пробормотала я и тут же двинулась к ней, заключая в объятия.
Ее губы раскрылись, с готовностью встречая мои, и это был тот самый чудесный поцелуй, который в фильмах сопровождается милой романтической музыкой. Это было все: нежность, страсть, возбуждение, искра, безумие, тоска, извинение, прощение, компромисс. Все, что было живо – затрепетало, а то, что когда-то умерло – вновь очнулось.
Я не помню, как мы добрались до комнаты, помню лишь, что мои штаны слетели еще в прихожей, как и ее одежда. Помню, как капли пота поблескивали на ее теле в отсвете мелькающих картинок телевизора. Помню, как ее руки нежно гладили меня во всех, даже самых укромных местах. Как дрожали ее ресницы, когда мои губы касались шеи и ключиц. Помню, как наши тела словно склеились, слепились, сцепились в одно целое. Я будто проживала сотни жизней в эту единственную ночь, будто тысячу раз умерла и тысячу раз воскресла. Под звуки ее голоса, под ее стоны, под ее ласковый шепот.
Не знаю, чего там нажелал нам президент, но этот Новый год я точно буду помнить всю жизнь. Ведь тогда все мои самые смелые желания исполнились.
***
Открыв глаза, я несколько раз моргнула, потому что картинки с флешбэками тут же стали крутить одна за одной. И мирно спящее тело рядом говорило лишь о том, что все это не было сном, что все это правда. Что она была здесь, в эту ночь, в моих руках. И что я действительно побывала несколько часов назад на небесах. Причем не единожды. Я смотрела на ее спокойное лицо с легкой улыбкой на губах и не могла не улыбаться сама. Перевела взгляд на окно, в которое светило утреннее солнце, и поняла одну простую вещь. Когда-то, лежа в кровати любимой женщины, ради которой, как мне тогда казалось, я была готова на все, я обожала смотреть на солнце, чей свет всегда по утрам освещал комнату. А сейчас я действительно лежу рядом с человеком, ради которого я не только готова на все, но я уже сделала многое. И мне не нужен этот солнечный свет в окне. Ведь мое солнце в ее глазах.
========== ЭПИЛОГ ==========
Если я скажу, что после той проведенной ночи все между нами стало гладко и просто, и мы тут же начали жить вместе, как рядовая лесбийская пара, я вас обману. Проснувшись тогда, первого января, когда сонная нега спала с нас обеих, стало понятно, что нам нужно многое обсудить. Особенно меня волновала ситуация с Олей. Но, к счастью, я не дала тогда Аленке сказать как раз очень важную вещь – у Насти с Олей ничего не было. Они сходили все-таки на свидание, но на нем Настя сказала Ольге, что кроме дружбы она не может ей ничего предложить. Оля, к моему удивлению, адекватно восприняла эти слова и более того, на Новый год пришла к девчонкам с новой пассией.
А Настя… Настя оказывается боролась сама с собой, как и я когда-то. И в итоге… все вышло так, как вышло. Виной всему мое неземное обаяние, я думаю. Конечно, когда мы рассказываем эту историю, она звучит несколько иначе, но пусть хоть тут будет так.
И вот, сегодня вновь я делала оливье (кстати, это теперь мое фирменное блюдо, и руки больше я не обжигаю), которое мы понесем вечером к парням, так как решили, что будем отмечать Новый год у них. Хотя мы с Настей хотели провести его вдвоем, как и предыдущие два. Но Аленка пригрозила, что приедет и испортит нам весь вечер. Поэтому пришлось согласиться на общий сбор. Парни хотят пожениться, Аня все также воспитывает эту идиотку, Руся, Люда, Тагуи и Лера год назад переехали, но на этот праздник вернулись, чтобы провести его с нами.
Кстати, наши бабушки дают нам обеим жару. Они постоянно тусуются вместе и куда-то ездят. Настя познакомила меня со своими родителями, которым тоже все рассказала. Я своим решила не говорить. И мое решение она приняла.
Я теперь руковожу целым отделом. Настя все также на фрилансе, и она нарасхват. Два с половиной года мы живем вместе. У нее. Меня все устраивает, ее вроде тоже. Мы почти не ссоримся, потому что в общем-то не из-за чего. Мы разговариваем и находим компромиссы. Мне с ней спокойно и уютно. И я просто обожаю слушать, как она мурлычет что-то под нос, когда готовит. Как сейчас, когда я перекладываю этот салат в миску, а она убирает мясо в форму, чтобы взять с собой.
Я повернулась к ней и улыбнулась, слушая мотив новогодней «Джингл Беллс». Настя закончила складывать горячее и повернулась. Ее улыбка замерла на лице.
— Ты чего? – спросила она, глядя на меня.
— Ничего, — пожала я плечами. – Ты такая смешная, когда напеваешь под нос всякие песенки.
— Напеваю? – удивилась она, словно никогда не замечала за собой этой привычки.
— Да, — кивнула я, усмехнувшись. – Это так мило.
Настя пожала плечами и улыбнулась, подойдя ко мне.
— Я люблю тебя, — выдохнула я, глядя в ее глаза, которые освещали мою жизнь, как солнце, последние три года.
— Я тоже тебя люблю, — медленно проговорила она и… лизнула мочку моего уха.
— Сколько времени? – пробормотала я, руками обнимаю ее талию.
— Много, — рассмеялась девушка, пытаясь отпихнуть меня. – Нам уже пора одеваться и выходить.
— Дай мне десять минут, — проговорила я и одной рукой сдвинула все тарелки на край стола. А потом схватила ее за задницу и заставила усесться на стол. На Насте было легкое домашнее платье, которое я тут же задрала вверх, пальцами впиваясь в ее бедра.
— Думаю, ты справишься и за пять, — тихо пробормотала она, запрокидывая голову и раздвигая ноги шире.
Я опустилась на колени и губами провела от колена к внутренней стороне бедра. Мои пальцы уже дразнили ее, в то время как губы готовили к сладкой медленной истоме. Ее ладонь оказалась на моем затылке, надавливая. Я усмехнулась, но сделала, как она хотела. И когда мой язык коснулся ее влажности, она дернулась, и тарелки, стоящие на краю стола, звякнули. Мне и правда понадобилось всего пять минут.
***
— Ну, неужели, чего так долго?! – возмутился Рома, открывая дверь. На нем были оленьи рога, которые переливались красным, зеленым и синим.
— Ха-ха, это Степа тебе подарил? – рассмеялась я, тыкая пальцем в его рога.
— Степа! – заорал Рома, обернувшись. – А мы можем оставить только Настю, а Славу отправить домой?
— Боюсь, я буду против, — улыбнулась Настя, обнимая меня.
— Вот так вот, обломись, олень, — расхохоталась я, разуваясь.
Мы помыли руки, побродили из кухни в комнату, помогая накрывать на стол, и уже успели проводить старый Новый год, когда подтянулись все остальные и наша дружная компания расположилась в гостиной.
Все смеялись, шутили, что-то вспоминали, а я просто улыбалась, изредка вставляя саркастические ремарки. Но по большей части я думала о том, что довольна тем, что все есть так, как сейчас. Что со мной рядом любимая девушка, что у нас с ней полное взаимопонимание, и что моя жизнь устаканилась и успокоилась. И иногда, даже если мне не хватает чего-то острого, какой-то перчинки, я знаю, что она может мне ее дать. Потому что она – мое солнце.
***
Я вышла из туалета, улыбаясь дружному смеху, доносящемуся из гостиной. Вот-вот начнут бить куранты и нужно будет загадывать желание. Включив воду, я намылила руки, а после тщательно вытерла их. И только я собралась выходить, как мой телефон зазвонил. Чертыхнувшись, я похлопала себя по карманам, так как не помнила, в какой из четырех я его запихала. Наконец, обнаружив телефон в заднем левом, я достала его и не поверила глазам.
Монотонный звонок сопровождался простой надписью на экране, которая горела и не собиралась гаснуть.
«Авдеева».
Я почувствовала слабость в ногах, так как совершенно не ожидала увидеть ее фамилию на входящем вызове спустя столько времени. Спустя почти четыре года.
Я молча смотрела на горящее имя и не могла пошевелиться. Стук в дверь заставил меня прийти в себя.
— Слав? Ты там в порядке? – Настин голос вернул меня в реальность.
Я мотнула головой и отключила звук вызова. Открыв дверь, улыбнулась:
— Все хорошо, руки вытирала, — слукавила я.
— Кто звонил? – девушка обняла меня и поцеловала в шею.
— Да никто, номером ошиблись, — улыбнулась я и коснулась губами ее виска. – Скоро уже куранты будут бить. Желание придумала? – я решила перевести тему, так как не считала, что звонок Авдеевой – это то, о чем стоит беседовать в Новый год. В нашу дату.
— Ты — мое желание, и оно исполнилось, — Настя улыбнулась и пожала плечами.
Я помолчала пару секунд и, втянув носом ее запах, такой родной и любимый, прошептала:
— Я очень люблю тебя. Ты – все, что мне нужно.
Настя сильнее сжала меня в объятиях, прижимаясь ко мне.
— Я тоже тебя люблю. Очень сильно.
Я улыбнулась, потянув девушку за собой обратно в комнату, где нас ожидали друзья, и как могла старалась не думать о неотвеченном, что остался в телефоне.
Конец. Продолжение следует..?
