Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
молчание сосед.
- А? – Выдыхаю, вместе с потоком задержавшегося воздуха.
Чёртики… Чего, как девочка-то разволновалась?
Уймись, Люся… Ты скоро – бабушка!
- Сама найду. – Выплёвываю зло.
Хватаю своё ведро с земли и, увернувшись из-под руки «Петруши», спешу ретироваться.
По пути ругаю себя, бабулю, проектировщиков колодцев, деревню в целом и общипанного соседского петуха, который разбудил меня зачем-то в такую рань! Всех, кроме соседа.
Потому, что тот даже ругательства недостоин. Так издеваться над старой больной женщиной! А я из-за него все руки и ноги исцарапала, сарафан испачкала, дубина неотёсанная…
Всё.
После такого – он потерял в моём лице лояльную клиентку. Всем знакомым разрекламирую, чтобы к «Петруше» ни ногой, будь он хоть трижды «Волшебник Изумрудного города», блин…
Как будто они до этого к нему в очередь стояли…
3. "Малиновые приключения"
***
После сытного завтрака, я, водрузив свои бледные телеса на старинный, оставшийся от деда велосипед, отравляюсь к местной речке - искупаться и позагорать.
Злосчастную колонку я всё-таки нашла.
Кто ж знал, что в этом захолустье водопровод имеется?
Подсказал мне дорогу бабулин сосед с другой стороны – дед Платоныч. Очень колоритный мужичок, уже с утра пораньше наведался к соседке со словами: «Не завалялось ли там у тебя, Евстафьевна, для соседа родного живительной настоечки? Очень уж надо в целях оздоровления…»
Бабуля «родство» соседа подвергла сомнению и в помощи отказала, но дед попался не обидчивый и с удовольствием показал мне путь к воде.
Оказалось, всего-то через короткий переулок на соседнюю улицу пройти.
Без приключений.
Поэтому, подкрепившись бабушкиными вкуснейшими оладушками со сметаной, я отправляюсь на речку.
Путь проделываю не близкий, но следуя чётким указаниям бабушки, и всё того же Платоныча, попадаю точно к цели – небольшому пляжу, располагающемуся между зарослей деревьев.
Здесь прекрасное уединённое место и водичка в реке прозрачная, так что я, вдоволь наплававшись, распластываюсь на покрывале, подставляя солнышку все свои «стороны» для лучшей «прожарки».
Однако, в какой-то момент, надо мной возникает тень.
Я даже удивляюсь, сперва, откуда? Вроде на небе ни облачка не пролетало.
А потом поворачиваю голову и обнаруживаю похитителя солнца.
Двухметровая фигура «Петруши» нависает надо мной грозной тучей, на лице которой ни намёка на улыбку или какого-то маломальски человеческого выражения.
- Придёшь сегодня?
Морда протокольная. Как ещё наглости хватает…
Я переворачиваюсь, прикрываясь полотенцем, а то купальник мой слишком откровенный.
- Понравилось надо мной издеваться? – Меня немного отпустило, поэтому произношу это с ухмылкой.
- Какие могут быть в бане издевательства? – С долей удивления.
- Откуда я знаю, куда вас фантазия заведёт…
Сосед как-то странно замирает, и я, даже щурясь на солнце, замечаю, как напрягаются скулы под бородой.
- Приходи. – Говорит чуть охрипшим голосом. – Тебе понравится.
Меня вдруг бросает в жар, видимо, время близится к полудню, и я перегрелась, так что пора сматывать удочки. Но я не шевелюсь под пристально-изучающем взглядом «Петруши».
Он больше ничего не говорит. А потом просто уходит, не прощаясь, будто «Фантомас» какой-то.
Ещё минут десять я прихожу в себя. После, тряхнув головой, собираю пожитки.
Уже вечером, дома, беру старенький потрёпанный кнопочный телефон бабушки, чтобы позвонить Марише.
- Привет бегемотикам! – Радостно кричу в трубку, повиснув на заборе, ухватившись одной рукой за трухлявый столб, чтобы не свалиться.
Тут связь ловит местами.
Бабушка для того, чтобы связаться с моим отцом или фельдшером ходит аж на соседнюю улицу, там, на пригорке, можно нормально поговорить.
Но я лёгких путей не ищу, к тому же, тут, на расстоянии вытянутой руки – соседская малина, а у меня психологическая травма, так что он мне вроде как должен, вот я и возмещаю.
- Мамулечка, привет! Как добралась? – Звенит в трубке веселый голосок дочери. – Бабуля как там?
- Да прекрасно, моложе меня выглядит. – Смеюсь. – Как себя чувствуешь?
- Терпимо… - Вздыхает. – Владик надо мной, как наседка трясётся. Я от его опеки уже не знаю, куда деться!
Ещё жалуется…
Да её отец за всю беременность ни разу сумки из магазина не помог донести, что уж о большем говорить. А с Владиком нам действительно повезло. Он мою Маришу любит, уважает и всячески лелеет. А уж, когда узнал, что скоро станет папой, так вообще утроил свою заботу. Так что, зря жалуется дочура, не видала она мужиков-паразитов.
- Мам… - Тихо на том конце провода. – Мне папа опять звонил.
Вот окаянный…
Ну что за человек, беременную дочь своими бесконечными соплями беспокоить!..
- Чего говорил?
- Просил поговорить с тобой, чтоб ты одумалась. – Тихий смешок. – Он всё осознал и готов исправиться.
Исправится он, как же…
- Сами
