– Садитесь, – говорит она.
Я сажусь, она продолжает смотреть в компьютер. Мне становится неловко и неуютно рядом с ней. В кабинете идеальный порядок, сама она тоже выглядит идеально. А я в сбитых кроссовках, потёртых джинсах, висящих на коленках и жопе, свитере в катышках.
– Так, простите, что заставила ждать, – говорит она и надевает очки. Затем откидывается на спинку кресла и берёт кончик карандаша в рот.
Я невольно округляю глаза и делаю так: «Пффф!»
– В чём дело? – спрашивает она.
– Послушайте, я вообще-то в курсе, что вам не нужны очки… И этот карандаш. Зачем?
– Вам так комфортнее. Я имитирую поведение человека, чтобы люди чувствовали себя естественно.
– Ну, не знаю. Я наоборот чувствую себя неестественно… Я считаю, никто ничего не должен…
– Ладно, к делу, – она меня перебивает. – Поступила жалоба, что вы прямо на семинаре пили пиво.
Я краснею. Чёрт, это правда. Был такой случай недавно. Но там и ребята сами пили, со второго высшего, и мне предложили…
– Это наглая ложь, – говорю я. – Вы вообще как себе это представляете? Чтобы преподаватель пил со студентами?
– Сама удивляюсь, – спокойно говорит Мария Петровна, нисколько не удивляясь. – Но вот, жалоба есть.
– Егор Мотельевич в курсе? – спрашиваю я. Мне не хочется, чтобы он узнал. Это уже перебор. Даже он себе при студентах не позволяет.
– Пока нет.
Она задумчиво смотрит на меня. Я представляю, как в это время процессоры в её голове производят сложнейшие вычисления в поисках наиболее рационального решения.
– Давайте так, – говорит она. – Я пока не стану ему сообщать. Но с вами договоримся, что жалоб такого рода больше не будет.
– Конечно, не будет! Это же какое-то недоразумение.
Я выхожу с неприятным чувством.
***
Однажды перед парой стою я во дворе, курю. Вокруг студенты. У меня курс для второго высшего, ученики почти мои ровесники. И вот я курю, они тоже курят. А там с ними одна девушка, новенькая. Они ей и говорят шёпотом:
– Смотри, вон наш препод!
Она в ответ громко:
– Этот-то? Да бросьте меня разводить!
Я в сторонку отошёл, делаю вид, что не слышу. А она смотрит прямо на меня с такой открытой улыбкой, выдувает струи дыма в мою сторону.
– Он ничего! – говорит она. – Симпатичный! Однокурсник наш?
– Да нет, говорим же тебе, препод.
– Ой, да ладно, я на идиотку похожа? Вы сговорились! Вон как подыгрывает вам, в уголок жмётся!
И тут она подходит ко мне, протягивает руку и говорит:
– Всё, мне надоело. Привет. Я Маша. А ты кто?
Я руку её пожимаю и честно отвечаю:
– Иван Алексеевич.
Она замерла со своей рукой в моей. Рука теплая, влажная. Поверх её головы я вижу в окне затемнённый силуэт Марии Петровны, она смотрит прямо на нас. Но мне всё равно, я чувствую начало интересной истории.
***
Я очень хочу, чтобы Мария Петровна считала меня классным, а не жалким. Не знаю почему, но мне очень этого хочется. Хотя я и понимаю до чего это глупо – она не считает меня ни класнным, ни жалким. Просто потому что она робот. Но и фиг с ней.
Хочу кое в чём признаться. Это уж, конечно, эксгибиционизм. Но дело было так.
Однажды я сидел в своём кабинете, курил, пил кофе, читал с экрана Борхеса. Тут открывается дверь и заглядывает Мария Петровна. Она показывается наполовину, так что я вижу только правое бедро в натянутой юбке, половину тугой груди под белой рубашкой и лицо.
– Ванечка, – говорит она, – не видели Ивана Ильича?
Иван Ильич – это мой тёзка, друг и декан факультета психологии.
– Нет, – оторопев, отвечаю я.
Оторопев – потому что это вот «Ванечка». С чего вдруг? Зачем она назвала меня Ванечкой?
И тут я чувствую сильнейшее сексуальное возбуждение. Оно как бы накатывает на меня волной, подхватывает и переворачивает вверх ногами. Я не могу больше сидеть, вскакиваю и выбегаю.
Секретарша видит меня: такой мой взгляд ей уже знаком.
– Дверь закройте, – поднимается она.
– Нет-нет, – отвечаю я, и бегу вниз.
– Здравствуйте, – говорят мне встречные студенты.
– Да-да, – бормочу я.
Я врываюсь в туалет, прохожу в кабинку, запираюсь и… И кто бы мог подумать?! Занимаюсь онанизмом! Да, я стою, уставившись безумными остекленевшими глазами в кафель, и яростно делаю это странное дело, но внутренним взором я вижу её – Марию Петровну.
Тут в кабинку заходят, и я слышу женские голоса. Черт, я перепутал двери в спешке! Я замираю и слушаю разговор студенток.
– Как тебе препод наш?
– Какой?
– Ну
