– А Макс ещё не пришёл? – сразу заметил Стас, вытирая руки о полотенце. Он успел заглянуть в пустую сковородку.
– Гуляет на улице, – соврал отец, чувствуя себя уже совсем плохо. Перед глазами то и дело мельтешили мухи, а ноги подкашивались.
– А мама где? – Стас, видимо сильно проголодавшись, сам отрезал себе кусочек хлеба и принялся его жевать.
– Она ещё на работе. Может тебе тушёнку открыть? – предложил Артём.
– Но мама хотела что-то из неё приготовить… – озадаченно вымолвил ребёнок.
– Да ничего страшного. Она разрешила, – Артём направился к холодильнику и достал банку говяжьей тушенки. После трёх неудачных попыток вскрыть банку консервным ножом, у него всё же получилось, и он передал её сыну, – Не дело жевать хлеб просто так.
Стас взял банку, достал вилку и принялся выковыривать кусочки мяса, закусывая хлебом. Артём встал в пороге, наблюдая как сын с аппетитом уплетает тушенку. Кажется, в голове он вел отсчёт. Хотя все мысли казались далёкими и затуманенными. Он плохо помнил, как спустил в очередной раз курок, и как пуля разнесла половину головы его второго сына. Плохо помнил, как упал на колени, вцепившись в ноги Стаса и рыдал. Но помнил, как вытащил его из-за стола и понёс в спальню к остальным. Он целовал его замаранные щёчки, когда укладывал между Мариной и Максимом. Скрудж снова приплёлся, с интересом наблюдая за хозяином и другими членами семьи, которые для него теперь просто спали. Когда Артём вытащил руки из-под обмякшего тела убитого сына, пёс запрыгнул на кровать и улёгся в ноги мёртвой хозяйке. Подушка под её головой стала практически бордового цвета, как и та на которой лежал его старший сын.
Он помнил, что случилось с Антоном, его другом, тоже бизнесменом. И он попал в такую же ситуацию, только на год раньше. Аналогичная сумма долга. И начиналось всё с банальных звонков. Потом его жену изнасиловали. Спустя месяц подожгли дом, они проживали в частном. Всё сгорело дотла. Единственному сыну обещали выколоть глаза. И об этом знали практически все окружающие, но никто не ударил и палец о палец, как и он. Каждый считает, что его это не касается. Кстати, Антона пытали и мучили, когда они с семьёй были за границей на отдыхе. Он уже много раз прокручивал это в голове, убеждая себя, что не виноват ни в чём, ведь они были далеко и знали немногое, так только слухи от друзей. Правда Антона нашли повешенным в съемной квартире, вроде как сам, хотя кто его знает. Жена в психбольнице лечилась, а сына определили в приют. Больше Артём ничего не знал. Знал только одно, он угодил в ту же ловушку, что и его друг.
За окном как-то резко стало пасмурно и серо, словно сама природа на него злилась. Дело близилось к вечеру. Пахло дождём. В пятом часу он должен забирать из садика Лару. Что он и намеревался сделать. На выходе он столкнулся с соседкой с верхнего этажа. Видок у неё был, мягко говоря, потрёпанный.
– Замы стольник, на следующей нэдэли верну, – заплетающимся языком, дыхнула она перегаром. Артём уж было полез в карман. Всё равно ему деньги уже ни к чему, но остановился.
– Нету.
– Хотя бы полтинник, – выплюнула он сквозь редкие гнилые зубы.
– Нету, – отмахнулся он и поспешил спуститься вниз. От падшей женщины несло не только перегаром, но и говном.
Он покинул подъезд и вдохнул глубоко грудью свежий воздух. Ноги его понесли в сторону сада. Где-то в глубине мозга кто-то судорожно молил не ходить туда, вернуться и закончить начатое на себе. А об остальном позаботятся другие. Родители жены, например. Своих-то он уже давно не имел. Вот именно, если бы его отец доделал всё до конца, он бы не попал в эту ловушку. Не мучил себя и других. Но он пожалел сына и вот что из этого вышло. И то же самое повторится и с его дочерью, поступи он так же, как отец. Это система повсюду и от неё никуда не деться. Только если спрятаться где-нибудь в дебрях тайги…
Белокурая, как и её мама, девочка счастливая с рисунком в руках, побежала к отцу. Тут же в пороге появилась деловая воспитательница.
– Папа, смоти что я наисовава! – Лара буквально запрыгнула к отцу на руки, суя ему под нос свой шедевр.
– Красота какая, – вымолвил он, уже привыкший к таким встречам. Он поцеловал дочь в лобик и опустил вниз. Она тут же побежала в раздевалку, махая из стороны в сторону своим замечательным рисунком, на котором была изображена вся их дружная семья, пусть и корявыми линиями.
– Вы за садик оплатили? – как бы невзначай поинтересовалась воспитательница, скрестив на груди руки.
– На следующей
